ISSN Ot30-5972
ХИМИЯ И ЖИЗНЬ
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ ЖУРНАЛ
АКАДЕМИИ НАУК СССР
ю
1989

химия и жизнь
Издается
с 1965 года
Ежемесячный научно-популярный журнал Академии наук СССР
№10 октябрь
Москва 1989
Размышления
Интервью
Размышления
Проблемы н методы
современной науки
СТАНДАРТЫ ГОССТАНДАРТА. Ф. Татарский
СОРЕВНОВАТЕЛЬНОСТЬ ВМЕСТО ОЧЕРЕДИ.
М. В. Коробов
О РЫНКЕ— НА УРОВНЕ ЗДРАВОГО СМЫСЛА.
Е. К. Тарасов
ДЕФЕКТЫ В ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ЭФФЕКТАХ
Н. С. Имянитов
2
10
12
22
Гипотезы
НА ОБЛОЖКЕ рисунок
В. Меджибовского к статье
«Этот всем необходимый гипс»
НА ВТОРОЙ СТРАНИЦЕ
ОБЛОЖКИ — произведение
одного из основателей
сюрреализма австрийца
Макса Эрнста «Плеяды»
A920 г.) как бы несет в себе
частицу великой тайны
непознанного. О взаимосвязи
действительного, реального и
мистического знания идет речь
в статье «Наука и мистика»
ГАЗОВЫЕ ГИДРАТЫ ГУБЯТ ОЗОН. В. П. Царев,
Р. П. Повилейко
ЗАЩИЩАЕТ ЛИ НАС ОЗОНОВЫЙ СЛОЙ?
И. Головченко, Н. Друзьяк
САМОЛЕТЫ И РАКЕТЫ РАЗРУШАЮТ ОЗОН.
В. П. Бурдаков
26
29
31
Т( -л югия
гиирода
к|Я)> А V
И<KVCCT О
Здц>о—е
Г *тс?ы
г ,1 н ве* ^ства
Ст' -II Ы
Зе i -
Обг" 1И
С -и. -ничейных л*ч.~
По! ~г 1-
Ч , .м> Ьы и нет?
Фанта^.ика
КРАСНАЯ КНИГА ГЕРБОЛОГИИ. В. Я. Марьюшкина
ХОЗЯИН САДА. О. М. Либкин
ПОРТРЕТ КАРТИНЫ. Л. Чистый
ХИМИЗМ В СКУЛЬПТУРЕ. Б. Визи
ЛЕЧИТЬСЯ ИЛИ НЕ ЛЕЧИТЬСЯ? А. В. Смольянников,
П. Ф. Калитеевский
СРЕДСТВО МАКРОПУЛОСА НАЙДЕНО? В. В. Мареничев
ЭТОТ ВСЕМ НЕОБХОДИМЫЙ ГИПС. В. М. Мерзляков
СИСТЕМЫ ОРУЖИЯ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА,
ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ ВВЕРХ НОГАМИ. С. Лем
«САМОУБИЙСТВА» КИТОВ. А. Г. Томилин
«НЕ ВЕРНУТЬСЯ. ЖИВЕМ ПО-ДРУГОМУ».
А. Городницкий
ОН ЗАСЛУЖИВАЛ ЛУЧШЕЙ УЧАСТИ.
Е. Л. Розенфельд
ПРИМЕТЫ ЗИМЫ. А. И. Семенов
ТАНЦЫ МУЖЧИН. В. Покровский
32
35
36
42
44
54
58
64
73
78
82
92
96
ИНФОРМАЦИЯ
9, 21, 77, 94, 109
КНИГИ
ОБОЗРЕНИЕ
КЛУБ ЮНЫЙ ХИМИК
ДОМАШНИЕ ЗАБОТЫ
КОРОТКИЕ ЗАМЕТКИ
ПИШУТ, ЧТО...
ПЕРЕПИСКА
57
62
84
90
ПО
ПО
112

Размышления
Стандарты
Госстандарта
ВЗГЛЯД ИЗ ОТРАСЛИ
Здание это возникает в самом начале
бесконечного Ленинского проспекта. Высокое,
стройное, стеклянно-металлическое, но при
этом ощутимо тяжелое, без каких-либо
легкомысленных излишеств. Всем своим
суховатым прямоугольным обликом оно
предупреждает визитера: к шуткам тут не
расположены!
Это — Госстандарт СССР. (Дозвольте уж
по старой памяти называть его так, хотя
с недавних пор — зто Государственный
комитет СССР по управлению качеством
продукции и стандартам. Статья писалась до
этого решения Верховного Совета СССР.—
Ф. Т.)
Стандартизация нужна. Более того, она
до того нужна, что без нее просто нельзя
жить и развиваться. Кто-то ведь должен
следить за тем, чтобы электрические вилки
подходили к розеткам. Или, скажем, если
пробу зерна, удобрения или цемента будут
все кому не лень отбирать разными
способами и анализировать каждый по своим
методикам, никакой поставщик ни с каким
потребителем никогда не договорится.
Поэтому органы, похожие на наш Госстандарт,
есть в каждой цивилизованной стране,
имеется даже международная организация
по стандартизации.
И все-таки рискну утверждать, что наш
Госстандарт — единственный в мире,
уникальный и неповторимый. И дело даже не
в том, что повсеместно органы
стандартизации не очень велики по составу, а наш —
многотысячный: в его московском здании
можно разместить пару солидных
институтов. Да что здание! В нем только голова,
а по стране таких зданий (разве что
пониже) не менее сотни: комитеты в
республиках, центры в регионах, лаборатории в
городах... Но повторяю — речь все же не
о том. Дело не в количестве, а в качестве.
ЧТО ЕСТЬ КАЧЕСТВО?
Все началось с того, что кому-то в самые
мрачные для разума времена (как я
убедился, даже в Госстандарте более точных
сведений о датах и авторах нет) пришло
в голову возложить на Госстандарт
совершенно неподходящую ему функцию, затвер-
жденную ныне в самом его названии:
«обеспечение высокого качества продукции в стране».
Почему функция неподходящая, станет ясно
из дальнейшего, а пока один наивный
вопрос.
А что это, собственно, такое — качество?
В проекте несостоявшегося пока Закона
о качестве была попытка официально
определить это понятие, крайне занаученная и
косноязычная. Хотя, вроде бы, что тут можно
занаучить? Ведь, как говорится, и «ежу»
понятно, что качество — это...
Ну-ка, ну-ка! Так что это такое?.. То-то!
Для каждого конкретного изделия
сформулировать требования к качеству как будто
несложно: шариковая ручка, которой я пишу,
должна быть легкой, но прочной, шарик
должен писать тонко, чтобы пасты надолго
хватило. Только, знаете, один мой приятель
не любит работать легкой ручкой, он вообще
предпочитает вещи массивные, солидные;
а другой, глядишь, хочет, чтобы линия была
отнюдь не тонкой — у не!Ч) со зрением
слабовато... Вот ведь как — сформулировать
единый критерий подхода к качеству
копеечной шариковой ручки, оказывается,
совсем не просто. А к качеству трактора?..
Я — химик, и пример приведу
химический — странную, очень странную окись
хрома. Чем определяется ее качество?
— Цветом, конечно,— говорит один,—
маслоемкостью, укрывистостью! — все ясно,
это лакокрасочник, он окись хрома
применяет как зеленый пигмент.
— Ерунда! — заявляет второй. Какая
мне разница, какого она цвета? Пусть хоть
инфракрасная будет, лишь бы давала
десятый класс чистоты обрабатываемой
поверхности! — ага, это шлифовщик, он
использует ту же окись как абразив.
— Они вам наговорят,— решительно
оттирает всех плечом третий.— Цвет, класс
какой-то... Надо, чтобы она была чистой по
сере и углероду, да чтоб цветные металлы
содержались в тысячных долях процента —
вот это будет качественная окись! — это
голос металлурга, выплавляющего хромовые
сплавы...
Так что же такое — качество этого и
других продуктов, изделий, машин, товаров?
Можно ли на такой вопрос ответить вообще,
не ведая требований конкретного
потребителя? А вот Госстандарту как раз и вменено
в обязанность заниматься качеством вообще.
Но для качества вообще, ясное дело, и
критерий должен быть такой же, общий. Как
вы думаете, каков критерий качества
вообще — такой, чтоб по нему одновременно
можно было оценить и шариковую ручку,
и трактор, и окись хрома?
1*
3

Да чтобы в результате остались одинаково
рады и металлург, и шлифовщик, и лако-
красочник, и тот, у которого со зрением
слабовато, и тот, что любит массивные
вещи... Простой людской здравый смысл
подсказывает, что такого критерия не то что
нет — быть никогда не может. Однако
госстандартовских мудрецов примерно четверть
века назад жизнь заставила его придумать.
«Лучший зарубежный образец» — вот как его
назвали.
Правда, за бортом остались некоторые
тонкости: для кого и для чего он лучший,
в каком объеме этот товар выпускается там
у них, и в каком — тут у нас, для каких
целей он применяется у нас и у них... Словом,
много было придирок. Тем не менее,
теоретически госстандартовцы кое-как обосновали
свое детище — но вот беда, как доходило
дело до конкретной продукции, частенько
и сами не могли объяснить, как его
применять.
Несколько лет назад состоялось в
Госстандарте занятное совещание. Речь шла о
соде. Обыкновенной, кальцинированной. Две-
три фирмы за рубежом в очень небольшом
количестве выпускают чистую по хлоридам
соду для варки специальных сортов стекла.
Стоит она в несколько раз дороже обычной,
«рядовой» соды. Вот этот экзотический
продукт и был признан лучшим зарубежным
образцом, т. е. принят в качестве критерия
для всей всесоюзной соды.
Правда, было ясно, что при отмывке от
хлоридов на каждую такую «фирменную»
тонну мы потеряем полтонны нормального
рядового продукта, но разве ж это беда
в сопоставлении с перспективой выйти на
вселенский уровень качества?! Не страшило
«новаторов» и то, что по критерию
Госстандарта лишь 40 тысяч тонн производимой
соды предстояло признать качественным
продуктом, а остальные пять с гаком миллионов
тонн — чуть ли не браком и уж во всяком
случае продуктом некачественным,
формально даже обреченным на скорое снятие с
производства. Хотя остальных потребителей
он вполне устраивал...
Нелепость ситуации была настолько
очевидна, что один из руководителей
Госстандарта (по счастью, человек понимающий,
бывший заместитель министра химической
промышленности) В. П. Юницкий заявил,
что «закроет эту амбразуру своим телом»
и добьется, чтобы для соды сделали
исключение из неумолимых госстандартовских
критериев.
Хоть и много в Госстандарте народу, но
чтобы закрыть все подобные нелепые
амбразуры, тел, боюсь, не хватит.
С недавних пор на смену победным
рапортам об очередном повышении качества
пришел экономический расчет. Становится
привычным, что-то делая, задумываться над
тем, что это даст в рублях и сколько (в
рублях же) будет стоить.
Однако тот злополучный критерий
Госстандарта так до сих пор и не отменен...
К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ВЕРА В ЧУДЕСА
Но выдумать критерий качества, оказывается,
еще полдела. Надо было еще заставить
промышленность послушно следовать по той
дороге, которую указывал «лучший
зарубежный образец». Как сделать, чтобы
предприятия сами жаждали выпускать
высококачественную продукцию? Там у них
аналогичный вопрос решается просто —
качественную продукцию покупают, а дрянцо куда
хочешь, туда и девай. Нам, ясное дело, такой
примитивный путь не годился. У нас ведь
брали (да и сейчас берут) все, что ни
выделит Госснаб. Нравится — не нравится —
другого нет. А стало быть, решили чиновники,
нужен для качества какой-то внешний
искусственный стимул.
Так появился на свет «почетный
пятиугольник» — государственный Знак качества.
В ближайшее после рождения время стал
он упоминаться в разных документах столь
часто, что пришлось обозвать его одними
буквами — ГЗК.
От ГЗК ждали немедленного чуда.
Рассуждали примерно так: у одного завода будет
ГЗК, а у другого не будет — неужто у
второго директора не взыграет самолюбие? Да
он землю носом рыть будет, чтобы тоже
получить почетный значок! А если еще
пробить надбавку к цене за ГЗК, то...
Не так уж много понадобилось времени,
чтобы убедиться: ничего такого не
наблюдается. Но машина аттестации уже была
запущена. Остановить ее значило признаться,
что госстандартовцы чего-то не додумали,
испрашивая у правительства одно, второе,
третье постановление по аттестации. А кто
любит признаваться в ошибках?
Вдобавок сущим бюрократическим
шедевром была сама процедура аттестации.,
Шедевром с точки зрения того, кто задумал бы
нанести как можно больший урон нашей
экономике. Аттестация оказалась делом
предельно бумагоемким, трудоемким и — тут
уж, наверное, не старались, само
получилось — дорогостоящим. Мучимая
несусветной изощренностью этой бюрократической
экзекуции, промышленность вскоре подняла
такой стон, что Госстандарту пришлось не
раз идти на так называемые «упрощения»,
в результате которых процедура аттестации
в конечном счете всякий раз несколько
усложнялась...
4

Стоит ли удивляться, что материальным
стимулом ГЗК пробыл недолго: потребители
платить надбавку к цене за удовольствие
подтвердить госстандартовскую концепцию
отказывались и, к немалому конфузу стан-
дартизаторов, все чаще просили занарядить
им продукцию без пятиугольного значка.
Так что скоро в действие вступили более
привычные стимулы, «моральные»: начали
пинать тех, у кого нет или мало ГЗК. Стали
на всех уровнях выкручивать директорам
руки: «Нет знака? Умри, но чтоб был!» Как
апофеоз такого подхода была установлена
скидка с цены продукции, не имеющей ГЗК.
Поскольку и этот жупел официально не
отменен до сего дня, о нем надо рассказать
подробней.
Вначале было три категории качества:
высшая (ГЗК), первая и вторая. Потом вторую
отменили, как порочащую высокую идею
аттестации, и оставили две логичные вроде бы
категории: высшую (продукция на лучшем
мировом уровне), и первую (уровень пониже,
но стандартам соответствует и спросом
пользуется). Поработали немного — снова
восхождения на Эверест качества не
наблюдается. И тут кто-то подумал: не получается
с пряниками (стимулами) — может,
попробовать кнутами (штрафами)?
И, как снег на голову, постановление:
первая категория тоже вне закона! Если твою
продукцию госкомиссия аттестовала по этой,
отныне криминальной, категории, три года
ты обязан вносить в бюджет все
возрастающие штрафы в виде скидки с цены, а на
четвертый год положено вообще снять твою
продукцию с производства, а голову твою
же, естественно, с плеч. Постановление это
дискредитировало саму идею аттестации
качества так, что дальше некуда, будучи по
сути дела чистейшей фикцией. Если оно
выполнялось бы, сегодня у нас не работали
бы восемь из каждых десяти
промышленных предприятий. На практике же
промышленность только припугнули. Но и испуг
был недолгим, потому что сразу нашлась
лазейка: списки продукции, не подлежащей
аттестации, со все более вольготными и
допускающими всякие толкования
формулировками — к сегодняшнему дню в этих
списках с успехом умещается вся продукция
страны.
Вот ведь как чисто все обделалось: и
отменять нереальное постановление не надо,
и выполнять его нет необходимости!
Короче — от привычного
командно-административного закручивания гаек чуда, увы,
тоже не воспоследствовало...
Госстандарт не успокоился. Началась еще
одна кампания. На этот раз по внедрению
комплексной системы управления качеством
продукции: КС У К П. Дело это было, по
идее, неглупое и в принципе правильное:
сделать так, чтобы на качество работали
все службы завода...
Производственники помнят, во что это
вылилось. В горы испорченной бумаги.
Стандарты предприятия (СТП) — основу и опору
системы — стали испекать сотнями. СТП
писались на сырье, полупродукты, отходы, на
операции (СТП на сдачу котла в ремонт
и СТП на приемку котла из ремонта), на
взаимоотношения цеха с отделом, отдела
со службой и службы обратно же с цехом.
Неудивительно, что после такой
ожесточенной борьбы за качество на само качество
сил и времени не оставалось.
А потом потихоньку (как положено всякой
бюрократической затее) вся эта возня
затихла и прекратилась... Чуда снова не
произошло, хотя нам в очередной раз его
торжественно обещали.
Успокоились, наконец, занялись делом? Ни
боже мо"*!
ВО ЧТО ОБХОДИТСЯ ЛОВЛЯ БЛОХ?
Вот тут я вступаю в область — как бы
сказать... скользкую такую область. В общем,
речь пойдет о госприемке.
Мало того, что когда-то Госстандарту
поручили бороться за качество всей
общесоюзной продукции — теперь его еще решили
превратить в «ОТК всея державы». Забыв о,
мягко говоря, не очень бравурных
результатах его предыдущих кампаний.
Одно совсем не лирическое отступление.
В печати появилась цифра — тридцать пять.
Именно столько, как подсчитали дотошные
журналисты, у нас инспекций и прочих
контролирующих органов. Они, правда, не очень
помешали застою и теневой экономике,
организованной преступности и коррупции, не
предотвратили больших и малых
экологических катастроф, не снизили числа аварий
и несчастных случаев, не помешали
чернобыльской и прочим трагедиям. Если бы кто
другой работал со столь удручающе низкой
эффективностью, его бы, кажется, давно...
А контролирующие конторы держатся! Нет
сомнений — очень скоро перестройка
доберется и до них, не производящих ничего,
кроме предписаний.
А пока было их тридцать пять, а стало
тридцать шесть — прибавилась Госприемка
промышленной продукции.
Позволю себе еще одно крамольное
утверждение: подготовка к ее введению дала
много больше реальной пользы, чем она сама.
Во всяком случае, это полностью относится
к нам, сырьевикам: металлургам, химикам,
стройматериалыцикам, горнякам. Подготовка
эта, под страхом грядущей остановки про-
5

изводства, заставила всех — от участка, цеха,
завода до министерства — обратить
внимание на то, мимо чего мы раньше спокойно
проходили. В своей среде мы называем это
«антуражем»: речь идет о таре, упаковке,
фасовке, дозировке, анализе, контроле,
маркировке и т. п. Так вот, обратили
внимание — и схватились за голову: дозировочные
весы отмеривают продукцию с точностью
«до одного слона», тара рассыпается еще
при погрузке в вагон, на этикетке ничего
не прочитать, да и осыпается она, как лист
с осеннего клена. Надо срочно исправлять —
а как? Где все это достать, чем заменить?..
Заодно обратили внимание, что мы и го-
Заодно обратили внимание, что мы и
готовую продукцию, почитай, никогда не
контролировали по ГОСТам, ибо
представленные заводами списки недостающего им
аналитического оборудования и приборов
анализа и контроля загрузили мощности
соответствующих отраслей на пятилетку вперед.
Как вышли из положения? А как мы
выходим из всех немыслимых положений, когда
все сырье в дефиците, а директору все равно
выкручивают руки насчет встречного плана?
Вышли вот!
К чести наших производственных
руководителей надо сказать, что отдали в
госприемку хороших, толковых работников.
И вовсе не из идейных соображений —
просто каждый знал, что с формалистом,
демагогом, болтуном, лентяем и на заводе-то
работать нелегко — но поставить его над
заводом?!
Не возьмусь рассказывать, как работает
госприемка в машиностроении, строительстве
и других сторонних для автора отраслях.
Знаю одно: средства массовой информации
вслед за «первыми радостями» как-то
растерялись. Видно, в очередной раз обошлось
без чудес.
Зато точно знаю, что делает госприемка
в химии: «ловит блох». Термин, конечно,
неофициальный и, может быть, не очень-то
благозвучный, но вполне искренний, от
чистого сердца. Люди в госприемке честные,
работящие, свою довольно солидную (на уровне
своих недавних заводских руководителей)
зарплату хотят отработать — а как?
Вдумайтесь: их основная, четко сформулированная
задача не выпустить за заводские ворота
продукцию, не соответствующую
стандартам, то бишь брак. Но ведь за этим же
(особенно учитывая сам факт наличия
госприемки) следят и цеховые мастера, и
заводоуправление, и заводское ОТК — выпускать
брак кому же выгодно? Вы скажете: и все
равно негодных товаров пруд пруди!
Согласен но не следствие ли это забот
пресловутых семи нянек, далеко не последняя из
которых — госприемка?..
Однако, оставим в стороне предприятия,
где технологическая дисциплина и контроль
качества лежат в руинах — с ними все ясно.
Поговорим о тех, где блюдется хоть какой,
но порядок. Чем занимается там
государственный контролер? Он внимательно
разглядывает маркировку мешка: «По ГОСТу
буквы должны быть три на пять милли -
метров, а у вас — кругом четыре. Явное
нарушение! Опять же, в ГОСТе написано
«порошок или гранулы», а у вас — и то и другое
вместе. Вот внесите изменение в стандарт,
чтобы вместо «или» было напечатано «и» —
тогда поговорим»...
Вы думаете, сам контролер не понимает,
что его претензии имеют весьма отдаленное
отношение к качеству продукции? Но
придумана хитрая теория, что «ловля блох» дис-
цип-ли-нирует
разгильдяя-производственника. Говорят, первая и вторая очереди
госприемки стоили по миллиарду каждая — за
что мы платим эти деньги? За дис-цип-
ли-нирование? Или за то, что вполне
добротная продукция, которую с нетерпением ждут
потребители, оседает на складах, что на
выполнение амбициозных претензий тратятся
и силы, и средства?
ПРОСТОТА И ЭЛЕГАНТНОСТЬ
Понятно, нашлись директора, которые,
поработав с такой госприемкой, наивно написали
в Госстандарт: «Сегодня, в век четырех
«само», толковые люди мне самому позарез
нужны. В связи с тем, что за последнее
время госприемка ничего заслуживающего
внимания не выявила, разрешите ее слегка
прикрыть, а людей занять полезным, нужным
для общества делом».
Думаете, Госстандарт решительно
отказал? Тогда вы о нем слишком плохо
думаете. Управление госприемки
отреагировало очень благосклонно: «Нет возражений.
Вот только ма-аленькую проверочку
проведем, и если окажется, что вы правду
говорите, тогда будь по-вашему!» И
назначило комиссии, состоящие из... руководителей
гос приемки других предприятий. Просто и
элегантно...
Комиссии приехали, из отчетов своих
коллег выписали найденных «блох», сами
отыскали пару недостатков (смею утверждать,
что и в светлом будущем это не будет
большой проблемой). И — пришлось наивным
директорам пожалеть о своей наивности.
Какой же выход автор, собственно,
предлагает? Ликвидировать госприемку
законодательным актом? Но это ведь будет не в
русле традиций, по которым все наши
начинания по части качества не отменяются
сверху, а тихо помирают своей смертью.
Я просто предлагаю внимательно изучить
6

и обсудить три аспекта этой нелегкой
проблемы.
Первый из них: как стыкуется сегодняшняя
госприемка с самостоятельностью
предприятий? Ясно, что никак. Все мы доверяем
сегодня предприятию, от планирования до
траты заработанных денег, а контролировать
качество его собственной продукции вдруг
не доверяем! В Госстандарте эту явную
несуразность объясняют так: мол, наши
предприятия — монополисты и в качестве
таковых будут навязывать потребителям любую
дрянь. Хорошо, но при чем здесь госприемка?
Разве в силах она противостоять
монополизму, если не может проверить качество
продукта или изделия? Да, не может!
Потому, что лаборатория есть не у нее, а у
завода (создавать еще одну в госприемке,
все понимают, нереально). А она лишь
проверяет: соответствует ли то, что написано
в лабораторном паспорте, стандарту. А
показатели в стандарт кто включает — разве
госприемка? Будет, не дай бог, в ГОСТе
записана дрянь — и госприемке придется ее
пропускать без звука. Так что опять
получается борьба за что угодно, только не
за качество.
Второй аспект — эффективность, которой,
в принципе, должны поверяться на
жизнестойкость все наши начинания. Прошло три
года, и можно было бы хоть в общем
прикинуть, насколько изменилось качество на
тех предприятиях, где госприемка есть, по
сравнению с теми, где ее нет. По химии
опять скажу уверенно: улучшились лишь те
самые антуражные показатели, «брелочки»
к продуктам, да и те ненамного — и за это
страна (то есть мы с вами) платим
миллиарды. Вновь — из пушки да по воробьям...
И третий, совсем уж ехидный вопрос: ведь
мы сегодня, говорят, переходим от командно-
административных методов управления к
экономическим, не так ли? Так каким методом
считать госприемку? Экономическим, что ли?
Или скорее типично административным и
сугубо командным?..
Вот какие слова услышал я недавно от
одного директора завода:
— Ладно, армию содержим, образование
со здравоохранением содержим, аппарат
управления содержим — и от госприемки не
надорвемся. Не в этом дело. Людей портнм —
вот что обидно! Грамотных работников,
хороших парней передали из производства
в контроль. И люди на глазах формалистами
и бюрократами становятся; не дело у них
на первом месте — красивый отчет. А тех,
кто остался в цехах, унижаем: я, говорит,
делаю продукцию, а он приходит, мой
вчерашний коллега, и в поте лица ищет
мелочишку какую, чтобы свое существование
оправдать — и ведь радуется, если находит.
Радуется, понимаете?!
И хором, не сговариваясь, говорят заиод-
чане сегодня, что есть другой контроль, есть
другая госприемка, абсолютно объективная,
бесплатная и экономически целесообразная:
контроль потребителя, его придирчивая
приемка продукции. Так работает весь мир,
кроме нас — и похоже, что успехи но части
качества у них весомее...
ПРЕЗУМПЦИЯ ВИНОВНОСТИ
Вот так и живет он, многоликий Госстандарт:
и стандарти затор, и борец за качество, и
изобретатель дорогостоящих игрушек, и
государственный контролер. И есть у него,
конечно, свои пристрастия, свои стандарты
бытия.
Наипервейший из них — стандарт
недоверия: «Представителю промышленности
верить ни в коем случае нельзя!» — посему
на каждый чих Госстандарт неукоснительно
требует документ с высокой подписью и с
гербовой печатью. Особый вес придается
документу, именуемому «согласие
потребителя», что в общем правильно —
но если их, потребителей,
несколько сотен, обязательно найдутся два-три,
которые на всякий случай ответят отказом.
И появляется отличная возможность и
законный повод у Госстандарта, чтобы тоже
отказать (что, как известно, всегда
безопаснее, чем разрешить). Любого работника
промышленности, обратившегося в Госстандарт,
надобно государственной пользы ради
поучать и пресекать на каждом шагу. По той же
причине всякой девочке, пришедшей в
госстандартовский региональный центр на той
лишь неделе, не возбраняется говорить с
заслуженным заводским специалистом тоном
резким и обличительным.
Второе правило Госстандарта написано на
полях любого ГОСТа: «Несоблюдение
стандарта преследуется по закону»» Я
сознательно называю его вторым, ибо выполняется
оно далеко не с законной непреложностью.
Оставим в стороне прямые нарушения —
пусть не столь часто, но случается, что в
стандарт записывают что-то невыполнимое
либо никому не нужное, а то и вовсе
благоглупость. Попало же туда требование об
обязательном пакетировании сыпучих
химических продуктов задолго до того, как на
наших предприятиях узнали о существовании
пакетирующих машин... Однако чаще
происходит волевое включение в стандарт
(конечно, под флагом борьбы за качество)
показателей, ужесточенных до ненужных по
требителю и разорительных для
производителя пределов.
Есть и такой принцип у Госстандарта:
7

«ГОСТ — не роман». Практически это
означает, что следует включать в него как можно
меньше сортов и марок. Правда,
потребители разные (с этого, если помните, начался
наш разговор), и, соответственно, разные
качественные показатели их интересуют,—
да и у фирмачей, на которых столь усердно
ориентируется Госстандарт, как раз почему-
то наоборот: уйма всяких разных марок,
сортов и модификаций одной и той же
продукции — но тут наши стандартизаторы
напрочь забывают о «лучших зарубежных
образцах» и под корень режут любой лишний,
по их мнению, сорт: мол, дай вам волю,
так вы черт-те-что сбывать начнете!
Попробуйте для опыта, задайте вопрос: «А что ж
в этом плохого? Раз потребитель покупает —
значит, его устраивает наше «черт-те-что»!
Вам-то какая беда от этого?» Увидите, какая
будет реакция — второй раз не спросите.
«Госстандарт всегда прав!» — еще один
стандарт. А почему бы ему, Госстандарту,
и не считать себя правым? Ведь никто и
никогда не оспаривает его решений
(крайним пределом смелости считается нижайше
просить об отсрочке!), а уж чтоб
жаловаться... Ну, ладно, в каком-то одном
вопросе ты, положим, сумеешь доказать свою
правоту,— но потом в десяти других
получишь сторицей на вполне законных
основаниях. Их-то подыскать при
госстандартовском (да и всеобщем нашем) изобилии
постановлений, положений и инструкций —
не проблема.
Много лет хожу в Госстандарт и ни разу
не слышал, чтобы кто-нибудь из его
работников сказал: «Тут мы, похоже, ошиблись».
Остается предположить, что каждого, кто
хоть единожды допустил мысль о своей
неправоте, тут же изгоняют из
госстандартовской системы как нарушителя самого
священного из ее стандартов.
Еще раз повторю: комитет по
стандартам — организация нужная, даже
необходимая при любой системе хозяйствования. Но
сегодня, при своем теперешнем статусе, со
своими гранитными стандартами — чего он
приносит больше, пользы или вреда?..
Короче, ясно: Госстандарту требуется не
переименование — капитальный ремонт. По-
современному говоря, в самой системе
стандартизации должна пройти глубокая
перестройка, умная и деловая. Самый непростой
вопрос: а какая конкретно?..
Ни в коем случае не пытаясь выдать свои
соображения за истину в последней
инстанции, опишу, каким мне видится этот путь.
СТИМУЛЫ БЕЗ СТИМУЛЯТОРОВ
Летом 1988 года Совет Министров СССР
рассматривал проект подготовленного
Госстандартом Закона о качестве — и отверг его.
Это был, кажется, первый серьезный
«прокол» непогрешимого ведомства. К работе над
вторым вариантом привлекли уже
специалистов из других учреждений. Очередной
проект получился многословным,
противоречивым и неконкретным. Но самое
печальное: полностью была сохранена ориентация
на прежние госстандартовские ценности: и
лучший зарубежный образец, и Знак
качества, давно ставший постоянным
персонажем карикатур и анекдотов, и аттестация,
и система управления качеством, и
госприемка. Мало того: добавлена еще
«сертификация продукции» — та же злосчастная
аттестация, хоть и под другим соусом.
Сегодня, когда пишутся эти строки, судьба
нового проекта Закона еще не ясна. Позволю
себе усомниться в целесообразности его
принятия и в таком виде, поскольку в проекте
нет самого главного: того, что повсеместно
выражается формулой «Потребитель всегда
прав». Ведь он и в самом деле всегда прав,
потребитель, вне зависимости от того,
требует он изделия или продукта
экстракачественного (и, естественно, дорогого) или его
устраивает что-то более дешевое и менее
качественное. В Госстандарте ведь прекрасно
понимают: если пойти на такую формулировку,
придется «уполовинить» бумаготворчество,
резко сократить функции комитета и,
понятно, его аппарат. На такое еще никто
добровольно не шел.
А все же, возвращаясь к нашим баранам,—
как поднимать качество продукции? Есть
ли для этого стимулы, есть ли инструмент?
Есть все это! И весьма твердые стимулы,
без искусственных стимуляторов типа ГЗК,
и весьма надежный рабочий инструмент. Вот
жизненная история на эту тему.
В середине 60-х одновременно были
введены в эксплуатацию три крупные мощности
по производству хромовых соединений и
производство их за короткое время в стране
утроилось. Потребители оказались к сему
изобилию не готовы. Почему так случилось,
кто тому виной — вопрос отдельный. Но —
случилось. Куда девать продукцию? Выход,
вроде, и искать нечего: экспорт!
Но качество наших продуктов на
международном рынке, мягко говоря, энтузиазма
не вызвало. И что бы вы думали? В короткий
срок была проведена реконструкция
производства с переходом на новые
технологические процессы. При этом за основу вовсе не
брался «лучший зарубежный образец» —
задачей стало создание продукции лучше всех
и всяких образцов, чтобы завоевать рынок.
И эта задача, представьте себе, была
выполнена. Изобилие заставило!
Мораль — ни Госстандарт, ни хитрые си-
8

стемы управления и стимулирования, ни
санкции за низкое качество проблемы не
решат: это доказано всем опытом
титанической и, увы, почти тщетной борьбы за
качество. Пока продукцию не покупают, а
достают, выбивают, выстаивают за ней в
очередях, распределяют ее по строгим
лимитам и фондам — короче, пока она в
дефиците,— никакими заклинаниями качество ее
не поднимешь.
А пока дефицит не ликвидирован, надо,
не дожидаясь этого события, признать тот
неоспоримый факт, что качества вообще не
бывает, а бывает оно только применительно
к конкретным требованиям конкретных
потребителей и оказывается, как правило,
неким компромиссом между качеством и
ценой. Во всем мире поставщик и потребитель
сами, и весьма успешно, договариваются,
какого именно качества, с какими
показателями они будут поставлять и получать
продукцию. Потому и подписываемый ими
документ называется договором, что они
договорились, и никто третий им не помеха.
Пусть и наши предприятия поступают так
же, не испрашивая на то милостивого
разрешения у Госстандарта или еще у кого-то.
Одному нужна дорогая и «изысканная» сода,
а другого устроит самая «затрапезная», лишь
бы подешевле. Кому какое дело! И если
практика противоречит концепциям
Госстандарта, тем хуже для концепций.
Что же тогда будет в ГОСТах? А то,
что и должно в них быть: единые методики
пробоотбора, контроля и испытаний
продукции, метрологические нормативы,
экологические требования, сведения по технике
безопасности, да пусть и таблица технических
требований — основа и душа современного
стандарта — тоже останется, но как
справочный материал: вот на такую, мол, продукцию
рассчитана прейскурантная цена.
Через год мы и представить себе не
сможем, что ради этой обожествляемой таблицы
держали огромный штат проверяющих и
проверяющих проверяющих. Будет логичный,
всем понятный, принятый в цивилизованном
мире порядок.
Чем будет тогда заниматься Госстандарт?
Конечно, проще всего было бы бодренько
сказать: «А разве мало в стране работы?
Вот станки крутятся в одну смену, и сфера
обслуживания задыхается без работников...»
Но я так не скажу. Потому что грамотные,
опытные стандартизаторы — это такая
редкость, что бросаться ими было бы не по-
хозяйски. Так что пусть занимаются тем,
чем и их коллеги во всем мире —
стандартизацией. Очень важным и очень нужным
делом, крайне запущенным за годы
титанической борьбы за «качество». Пусть будут
арбитрами в вопросах качества (уже без
кавычек) — грамотными,
доброжелательными и приверженными не только гостовской
букве, а еще и реальной пользе хозяйству,
экономике, людям.
Нам с вами!
Ф. ТАТАРСКИЙ
P. S. Вот написал — а завтра мне туда на
прием...
/т\ Л\ xrv/*4 у*ч М\ уч\ Ут\ У*\, ут\ У
Ж
Ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
ж
Информация
жжжжжжжжжжжж
ж
Государственный
научно-исследовательский институт
химии и технологии
элементоорганических соединений
ПРЕДЛАГАЕТ
карбонилы (и их производные) переходных
металлов — хрома, молибдена, вольфрама, марганца,
рения, железа, рутения, осмия, кобальта, родия,
иридия, никеля; производные скандия, иттрия,
лантана и лантанидов.
Соединения могут быть использованы в качестве
эффективных катализаторов процессов
органического и нефтехимического синтеза, для получения
металлических пленок и покрытий, легирования
различных материалов, в том числе для получения
керамических композиций и других целей.
По желанию заказчика дополнительно могут быть
разработаны методики конкретного использования
указанных соединений, а также наработаны
укрупненные партии. Цены — договорные.
Обращаться по адресу: 111123 Москва,
ГНИИХТЭОС. Телефон для справок: 273-71-29.
Коопера тивное
научно-производственное объединение
«Д1агностикум»
ПРЕДЛАГАЕТ
лейкотриены — новый класс биологически
активных природных соединений, образующихся в живых
организмах из арахидоновой кислоты под действием
5-липоксигеназы.
Лейкотриены служат биологическими
посредниками в прямых сверхчувствительных реакциях и
при воспалительных процессах, являются составной
частью «медленно реагирующих веществ». Они
увеличивают ми к ро сосудистую проницаемость, играя
направляющую роль в прямых сверхчувствительных
реакциях, обладают противовоспалительным
действием.
Лейкотриены С< и А< — представляют собой
70 %-ный водно-метанольный раствор, содержащий
фосфатный буфер с рН 7,0. Чистота — 95 % —
обеспечивается при помощи высокоэффективной
жидкостной хроматографии.
Лейкотриены, помещенные в атмосферу аргона,
поставляются в запаянных ампулах. Расфасовка по
0,025; 0,05; 0,1; 0,5 и 1,0 мг.
Заказы направляйте по адресу: 290044 Львов,
а/я 1308.

Интервью
Соревновательность
вместо очереди
На вопросы «Химии и жизни»
отвечает кандидат химических наук
М. А КОРОБОВ
Михаил Валерьевич, насколько я знаю, вы
печатаетесь как в советских, так и в
международных журналах, но ни в какую редколлегию не
входите. Допустим, однажды вы просыпаетесь
редактором нового советского химического
журнала. Каким он будет?
Вопрос неожиданный, но конкретный.
Спасибо. Он позволяет обойтись без общих мест.
Сначала выскажу свои претензии к
существующим журналам. В них меня не устраивает
большая очередь и равнодушное
рецензирование. Вот профессор Э. Г. Розанцев
(«Химия и жизнь», 1989, № 4), с которым я,
кстати, согласен по многим пунктам, говорит,
что очередь для него «всего лишь неприятная
задержка». По-моему, тут беда более
существенная. Пусть у нас не хватает места в
журналах, нет бумаги. И все же при всем
при этом можно было бы поставить дело
куда динамичнее, даже извлечь из нашей
бедности пользу, развив в журналах
конкуренцию и — повысить уровень публикаций.
К сожалению, делается противоположное.
Людей просто выстраивают в бесконечную
очередь на несколько лет.
То же и с рецензиями. Нет у нас, в
сущности, рецензий. Рецензия считается
хорошей, когда нет замечаний, то есть если
работу не затормозили. В то же время при
публикации в международном журнале самое
интересное для меня — это получение
рецензии с замечаниями. Как правило, она
обстоятельна, умна и приходит не через шесть

месяцев или год, а через пару месяцев при
всех фокусах почты.
Итак, главное. В наших журналах не
хватает соревновательности, торжествует
уравниловка. Для пользы дела следовало бы
организовать кооперативный или
хозрасчетный журнал, где на соревновательной основе
можно было бы напечататься быстро.
Например, такой принцип: в журнале в одном
номере может выйти 15 работ, и к первому
числу каждого месяца авторы подают
работы на конкурс. Редколлегия отбирает
пятнадцать статей с условием, что они идут
сразу в ближайший номер. Через месяц —
новый конкурс цля всех работ на равных
основаниях. Я считаю, что даже за участие
в конкурсе можно брать деньги. Два раза
подряд выставляешь свою статью — плати
два раза.
Это, по-вашему, существенно — брать деньги?
Признаться, да. Все мы в той или иной
степени заражены апатией. Многие, очень
многие авторы научных журналов в глубине
души убеждены, что производят муру.
Заплатить за срочную публикацию своих
результатов — это поступок. А в качестве
компенсации можно ввести премии за лучшую
публикацию. В некоторых художественных
журналах это практикуется. Редакция
журнала просто берет то, что напечатано в
течение года, и выбирает лучшую работу, или
пять лучших работ, или лучшую по каждой
теме. Я бы ввел еще такую премию: за
аргументированное опровержение материала,
опубликованного в журнале. Нужно, по-
моему, поощрять и даже провоцировать
научные дискуссии. У нас почему-то упал интерес
к ним. Вы слышали о каком-либо серьезном
споре на страницах «Журнала физической
химии» или «Журнала неорганической
химии» в последние годы? Я — нет. Это
подозрительно, это какое-то новое качество
журналов. Неужели исчерпаны все темы для
споров?
А как отнесутся к вашему «новому журналу»
коллеги, каков может быть его престиж?
При удачном решении организационных
вопросов журнал может сделаться вполне
авторитетным. Хочу сделать одно уточнение.
Я не призываю рубить направо-налево статьи
и создавать в журналах очень жесткие рамки.
Все помнят анекдоты о нелепых
публикациях в самых лучших журналах, о каких-то
право- и левожующих коровах в «Science».
Проказник-автор посмеялся над
традиционной доброжелательностью редакции. Но от
доверия отказываться нельзя, «формула
доброжелательности» обязательна. Поэтому
соревновательный, кооперативный,
подчеркиваю, строго профессиональный журнал»
который я предлагаю, должен быть одним из
многих. Участвовать в нем, платить деньги
должны только те люди, которые этого
хотят. Для того, кто не хочет, все останется
по-старому, останутся старые журналы. Кто-
то будет ориентироваться на новый журнал,
кто-то будет решительно против него,— это
нормально. Главное — создать возможность
для тех, кто хочет идти вперед, выйти из
общего строя и двинуться каким-то новым
путем.
Ваши предложения основываются на аналогии с
какими-нибудь из западных изданий?
Нет. Я исхожу из нашей ситуации, как я
ее понимаю. Сейчас научные журналы
должны у нас вестись лучше, чем на Западе,
быть более изобретательными. Литературные,
политические издания теперь играют в
нашей жизни особенную роль: это маяки, часто
весьма далекие, на которые люди стараются
идти по мере сил. Мне бы хотелось, чтобы
журналы сыграли если не такую же, то
подобную роль и в научной жизни.
И последнее. Мы начинаем яснее
осознавать последствия «научных дискуссий»
сороковых — начала пятидесятых годов. Дело
не только в произведенном разгроме
исследовательских направлений. Повреждена
какая-то генетическая основа научного
сообщества. И положение пока не улучшается.
Выбросы сорок восьмого года все еще
витают в нашей атмосфере.
Я часто повторяю про себя то, что прежде
писалось об ученых. У Пастернака о А. Н.
Бекетове: «дед — якобинец, чистейшей души
радикал». Или вот у Булгакова профессор
Преображенский кричит: «Я московский
студент, а не , Шариков»... А какой смысл
сегодня можно было бы вложить в возглас:
«Я — московский студент!» или «Я —
московский профессор!» или «Я —
преподаватель из Ленинграда»?
Я стою за создание заповедных зон в
науке, где будет царить подчеркнуто
дружеская атмосфера, категорически
недопустимыми будут признаны личная вражда и
националистические претензии. Возможность
создания таких зон в научном журнале и
даже «в некоторых научных журналах» не
кажется мне утопической.
Спасибо. Желаю успеха в осуществлении ваших
планов
Планов у меня пока нет. Я только отвечал
на ваши вопросы.
Беседу вела
Е. ЧЕХОВСКИХ
11

Раз мыиь.енн i
О рынке — на уровне
здравого смысла
...# мало кому приходило в голову* что
дефицит мысли будет вечно приводить к
товарному дефициту.
Ф. ИСКАНДЕР
Невежество в вопросах экономики
губительно, но весьма распространено. К числу ярких
его образцов я отнес бы призывы установить
жесткие потолки цен на рынках или
рассуждения о «трудовых» и «нетрудовых» доходах.
Оценить его глубину стало возможно лишь
в период гласности, когда в печати стали
появляться многочисленные статьи на
экономические темы.
В своих рассуждениях о рынке я излагаю
личную точку зрения, которая может в чем-то
совпасть, а в чем-то и не совпасть с мнениями
других авторов.
ДВЕ МОДЕЛИ
Весь спектр мыслимых экономических
механизмов тяготеет к двум резко различным
типам: административно-плановому и
рыночному.
Практически ни та, ни другая экономика
не могут быть реализованы в чистом виде.
Оптимальная экономика — скорее всего
компромисс, при котором план и рынок взаимно
дополняют друг друга.
Административно-плановая модель
привлекает многих своими плюсами, которые во
многом иллюзорны: «точным соответствием»
между производством и потреблением,
«экономным» расходованием ресурсов,
«справедливым» распределением... Однако для ее
эффективной работы, во-первых, необходима
полная информация о состоянии сферы
производства и распределения в каждый
момент времени, во-вторых,— учет психологии
и прочих свойств человека, главного и
наиболее капризного компонента системы, а также
особенности поведения различных
социальных групп.
Чтобы избежать досадной необходимости
учитывать человеческую природу,
администраторы нередко декларируют
необходимость переделать самого человека в
соответствии со своими представлениями об идеале.
И действительно берутся за это со всем
усердием. Результат — ошибочные решения
в сфере экономики. Последствиями таких
решений оказываются не только
материальные потери, но и человеческие трагедии.
В дальнейшем речь пойдет, главным
образом, о рыночной модели экономики.
ТОРГОВЛЯ
И РЫНОК
В политэкономии слово «рынок» имеет более
широкий смысл, нежели просто место для
торга. Рынок — одна из важнейших сфер
деятельности общества. Он определяет
условия свободного обмена товарами и услугами.
Он служит источником информации о
предложении и платежеспособном спросе на все

вещи и на все услуги, имеющие
употребление в обществе. Наконец, он формирует
представление о «справедливом»*, на данный
момент, обмене.
А еще рынок создает возможность
извлечения прибыли в условиях свободной
конкуренции.
Абсолютно свободный рынок —
недостижимая абстракция, полезная, однако, для
понимания того, к каким последствиям
приводят те или иные ограничения его свободы.
Полностью несвободный рынок теряет право
называться рынком.
Любой вещи или услуге, выступающей на
рынке в роли товара, соответствует некоторая
цена, измеряемая в денежных единицах. Для
определенности будем считать, что единица
измерения цен — рубль. Узнать цену любой
вещи можно, только предъявив ее рынку.
Следовательно, рынок служит, сверх всего
перечисленного, «прибором» для измерения
цен. Рынок не только измеряет цены, но
и создает их (вне рынка нет цены).
Цена не есть постоянная величина, ибо
зависит от соотношения между количеством
предлагаемого товара и платежеспособным
спросом на него. Спрос и предложение, в
свою очередь, зависят от множества
объективных и субъективных факторов. Трудно
надеяться, что в обозримом будущем наука
представит необходимую информацию для
построения исчерпывающей теории рынка.
Однако несмотря на ее отсутствие рыночная
экономика успешно функционирует. Это
объясняется тем, что рынок —
самоорганизующаяся система, которая интегрирует все
влияющие на него факторы и выдает ответ
в виде цен.
СТАТИСТИЧЕСКАЯ
ПРИРОДА
ЦЕНООБРАЗОВАНИЯ
На процесс ценообразования влияет
информация о множестве событий купли-продажи.
Точность измерения цен рынком зависит от
числа этих событий. Вот признак, по
которому все товары (все части рынка) можно
условно разделить на несколько групп. В
самую большую войдут товары массового
потребления, а также труд рабочих
традиционных профессий. В ценообразовании здесь
участвует практически весь рынок (все
общество), цены в этой группе наиболее
устойчивы и наиболее точно соответствуют
равновесию между спросом и предложением. В
какую-то среднюю группу, возможно, войдут
товары ограниченного спроса, цены на
которые сильно колеблются в зависимости, на-
* Слово взято в кавычки потому, что это чисто
эмоциональное, неизмеримое понятие.
пример, от моды. В конце ряда окажутся
уникальные вещи — произведения искусства,
предметы коллекционирования... Из-за малой
статистики цены на эти товары сильно
подвержены действию случайных и
субъективных факторов.
Посмотрим, как может работать механизм
ценообразования в группе уникальных вещей.
Возьмем, к примеру, редкостную почтовую
марку. Исходная ее цена (номинал) может
быть сколь угодно низкой. Первый покупа-

тель согласен заплатить за нее, например,
один рубль. Эта плата за желание
филателиста обладать редким экспонатом. После
первого события купли-продажи рынок уже
хранит информацию о том, что за марку
дают рубль. Следующий покупатель смело
может платить такую сумму, ибо при
желании всегда вернет эти деньги. Но он
заплатит и кое-что «сверху» за возможность
иметь марку. Теперь уже всем известно, что
за марку дают, например, пять рублей. Если
продолжать процесс перепродажи, цена
может расти как снежный ком и достигнуть
фантастических размеров. Что же
произошло? Как случилось, что ничтожная
копеечная бумажка стала оцениваться в тысячи?
-Благодаря общеизвестности и многократной
перепродаже как бы возникла
договоренность о том, что данная марка содержит
в себе капитал, равный тысячам рублей.
Марка стала чем-то вроде ассигнации растущего
достоинства. Этот пример показывает, как
рынок справляется с проблемой
ценообразования, растягивая данный процесс во
времени. Кроме того, мы здесь впервые увидели,
как иррациональное свойство людей (в
данном случае желание иметь нечто
уникальное) превратилось в реальный капитал. Мы
еще не раз убедимся в том, что рыночная
экономика содержит в себе существенную
иррациональную часть, которую нельзя
игнорировать.
Нечто похожее происходит с
произведениями искусства. Здесь начальная цена часто
определяется аукционом и может оказаться
случайной. Далее она возрастает по уже
известной схеме. Таким образом, уникальные
произведения искусства, помимо
эстетической функции, нередко выполняют функцию
концентраторов капитала.
Растягивание ценообразования во времени
происходит и при появлении на рынке новых
товаров. Цена может сильно колебаться
вначале, но затем стабилизируется на
некотором уровне. Это происходит потому, что со
временем возрастает число событий купли-
продажи и формируется (с участием
рекламы) общественное мнение о полезности
нового товара.
Особую группу составляют изобретения,
новые идеи, научные открытия. Этот вид
товаров полностью противоречит
статистическому характеру рынка. Погрешность в
определении цен здесь столь велика, что можно
говорить о неспособности свободного рынка
измерять их. В отличие от произведений
искусства, изобретения чаще всего
продаются только один раз. Они как бы вдвойне
уникальны, вследствие чего случайность
ценообразования для них не компенсируется
фактором премени.
Беззащитность изобретателей перед
«стихией рынка» вызывает необходимость
специального законодательства, охраняющего
авторские права. Это один из случаев
вынужденного ограничения свободы рынка, о
которых речь пойдет ниже.
Цены на некоторые товары могут быть
отрицательными. Такую цену имеет,
например, риск, который может купить у нас
страховое общество.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
В любом звене рыночной экономики можно
выделить четыре действующие персоны:
капиталиста (банкира), предпринимателя,
рабочего и изобретателя. Эти роли могут по-
разному комбинироваться, и нередко один
человек одновременно выступает сразу в
нескольких ролях. Однако функции лучше
рассматривать по отдельности.
Капиталист — владелец капитала. Его
дело — предоставлять кредиты; его доход —
ссудный процент. Легко понять, зачем нужен
обществу кредит. Предпринимателю нужен
капитал для организации предприятия;
обыватель хочет приобрести в кредит дом или
машину... Кредит — своего рода машина
времени, позволяющая переносить деньги из
будущего в настоящее. Нетрудно догадаться,
что такая операция должна оплачиваться.
На языке рынка кредит — это тоже товар,
который пользуется платежеспособным
спросом. Капиталист торгует кредитом по цене,
определяемой рынком.
Рабочий — человек, который трудится по
найму (это может быть и слесарь, и инженер,
и профессор). Его доход — заработная
плата. Что он продает? Я полагаю — труд,
цена которого измеряется в рублях и зависит
от спроса и предложения на рынке труда.
Прибор для измерения его цены тот же:
рынок — этот товар не отличается от
любого другого.
Что такое труд? Этим словом можно
обозначить ту часть деятельности (времени,
усилий) или результатов этой деятельности,
которые оплачиваются заказчиком по
рыночной цене на заранее оговоренных условиях.
В каких единицах можно измерить
количество труда? Универсальной единицы нет.
Иногда — в единицах времени (в часах).
Но это годится только для сравнения труда
людей одной специальности и совершенно
одинаковой квалификации. Нет никакой
возможности сравнить, например, час труда
землекопа и час труда ночного сторожа.
Совершенно невозможно найти какую-либо
зависимость между энергией, затраченной
рабочим, и результатом его труда.
И снова выходит, что учесть все
измеримые и неизмеримые факторы, характери-
14

зующие любой вид труда, и дать ответ в виде
цены на труд в каждом конкретном случае
может только рынок. На вопрос, сколько
труда потребовалось для изготовления
данной вещи, возможен только один
корректный ответ: для изготовления этой веши
потрачено труда на 100 рублей. И если
почему-либо рабочий получил при
этом 80 рублей, то по отношению к нему
нарушена (на 20 руб.) «справедливость».
Если же рабочий получил 120 рублей, налицо
нарушение оной по отношению к заказчику.
Но надо заметить, что в упомянутом случае
«справедливость» могла быть нарушена,
скорее всего, путем какого-то
внеэкономического давления со стороны одного из
партнеров, и свобода рынка не соблюдалась.
Слово «справедливость» здесь имеет узко
экономический смысл и означает, в сущности,
лишь соответствие конъюнктуре рынка.
Изобретатель получает доход от продажи
изобретений — именно продажи, а не от
использования, ибо в противном случае речь
шла бы о совмещении функций
изобретателя и предпринимателя. Товар,
предлагаемый изобретателем (например, «способ
приготовления верескового меда»), резко
отличается от прочих товаров своей
принципиальной уникальностью.
Предприниматель — организатор
экономической операции, его доход — прибыль с
предприятия.
ПРИБЫЛЬ
Цель деятельности предпринимателя —
прибыль, и он стремится, чтобы она была как
можно больше. К этому есть два пути:
повышение цены и понижение себестоимости.
Цена определяется рынком.
Предприниматель может влиять на нее лишь косвенно.
А вот себестоимость может быть уменьшена
за счет использования новых изобретений.
Фундаментальный вопрос: откуда берется
прибыль? Поскольку она — важнейший
источник пополнения банковского капитала и
богатства общества в целом, людям далеко
не безразли чны и этот вопрос, и другой:
кому она достается. Существует,
по-видимому, подсознательная вера в некий «закон
сохранения богатства» (если кто-то
разбогател, значит, кто-то другой непременно
ограблен) . Это обстоятельство, наверное, и
превращает экономику в политэкономию.
Прибыль — главная, но не единственная
цель экономической деятельности. Есть еще
иррациональный, игровой момент, который
часто оказывается не менее важным.
«Потребность в деятельности» — одно из
фундаментальных свойств человека. Не всегда
можно однозначно решить, затевается ли игра
ради прибыли, или прибыль служит лишь
мерилом хорошей игры. Игровой момент,
который входит в иррациональную часть
экономики и не поддается простой
формализации, никогда не следует отбрасывать.
Простейший способ получения прибыли —
игра на разнице цен. Для этого можно
использовать все факторы, от которых они
зависят. Можно купить товар оптом и
продать в розницу; купить осенью — продать
весной; купить в деревне — продать в городе;
купить в ясную погоду — продать в ненастье...
Существует (должна существовать) целая
армия людей — торговцев, купцов, которые,
используя разницу в ценах, перемещают
товары во времени и пространстве с целью по^
лучения прибыли. Здесь подразумевается не
только вульгарная перепродажа, но и более
изощренные виды предпринимательской и
производственной деятельности.
Попробуем разобраться в механизме
получения прибыли на примере одной
экономической операции. Некий предприниматель
хочет извлечь прибыль, пользуясь разницей
между весенними и осенними ценами на
фрукты. Если покупать фрукты осенью по
10 копеек за килограмм и продавать весной
по рублю, то на тонне можно, казалось бы,
выручить 900 рублей. Прежде всего, надо
сообразить, что таким образом можно извлечь
прибыль. Если раньше никто так не делал, то
это — предпринимательская идея. Помимо
нее, требуется способ зимнего хранения
фруктов. Для этого, может быть, придется
купить изобретение. Далее надо: получить ссуду
в банке (купить кредит); нанять рабочих;
обеспечить все работы по бухгалтерскому
учету...
Допустим, что после оплаты всех услуг по
ценам свободного рынка у предпринимателя
осталась прибыль по 100 рублей с каждой
тонны товара. Откуда взялась эта прибыль?
Предприниматель вложил в предприятие
только свою предпринимательскую идею, все
остальное оплачено им по рыночным ценам.
Следовательно, источник прибыли —
предпринимательская идея. Но это еще не все.
Вернемся к тому, чрезвычайно опасному
моменту, когда сделаны все затраты, а товар
еще не продан. Где гарантия, что
предприниматель вернет свои деньги, да еще с
прибылью? Тысяча случайностей может этому
помешать. Это значит, что, покупая
необходимый набор первичных товаров,
предприниматель приобрел еще один «товар», о
котором мы не упомянули. Это риск, цена
которого отрицательна. Часть прибыли должна
скомпенсировать отрицательную цену риска.
Таким образом, источниками прибыли
оказываются: предпринимательская идея плюс
плата за риск. Предприниматель может
продать свой риск или часть его страховой ком-
15

пании (застраховать предприятие), но тогда
и прибыль соответственно уменьшится.
Можно представить себе и другой крайний
случай, когда предприниматель все делает лично
(он и капиталист, и изобретатель, и рабочий).
ОБЩЕСТВО — В ВЫИГРЫШЕ
Проследим динамику событий во времени.
Начнем с того момента, когда
предпринимательская идея только начала работать.
Удельная прибыль от первой операции могла
оказаться довольно большой. Впервые на рынке
весной появились фрукты. Даже при очень
высокой цене обеспечивается
платежеспособный спрос. По законам рынка в новое русло
экономической деятельности устремляется
капитал (здесь повышен ссудный процент).
Эт значит, что предпринимательская идея
распространяется, вовлекая в новую сферу
все новых бизнесменов, которые получают
повышенную прибыль на волне
распространения идеи. Из-за уменьшения разницы
между весенними и осенними ценами удельная
прибыль падает и достигает в конце концов
некоторой оптимальной величины, когда риск
оправдан и игра еще стоит свеч.
Предприятие входит в рутинную стадию, когда
первоначальная предпринимательская идея, а
также идея изобретателя теряют свою новизну,
становятся общеизвестными.
Предприниматели к этому времени получили некоторую
совокупную прибыль.
Даже не располагая нужной статистикой,
с помощью простого рассуждения можно
показать, что эта прибыль мала по сравнению
с выгодой для всего общества. Во многих
случаях общественная выгода от реализации
изобретательских и предпринимательских
идей выражается в самой возможности
жизни, хотя в рублях не всегда исчислима.
Прибыль предпринимателя и доход
общества в целом ведут себя по-разному. Первая
от максимума вначале асимптотически
стремится к некоторому оптимуму. Доход же,
наоборот, растет от минимума вначале к
максимуму в конце. Этот максимум наступает,
когда большинство членов общества начинает
извлекать пользу из данного предприятия.
Но в любой момент времени (даже в самом
начале) доход общества превышает прибыль
предпринимателя. Иначе предприятие
обречено на провал*. Разница растет во времени
и еще сильнее растет доход общества,
являющийся ее интегралом. Общество в целом
обогащается! В нашем примере это выразилось
в том, что оно получило возможность
потреблять фрукты круглый год. Кроме того,
появились новые рабочие места. И никакого чуда
* Дело в том, что покупают обычно то. что
сделать самому невозможно или слишком дорого.
здесь нет, если не считать чудом рождение
идеи. Источником же прибыли общества
стали, в конце концов, солнечная энергия,
плодородие земли и генетическая информация
использованных растений. Но наш
предприниматель не возделывал землю, его идея
послужила лишь катализатором всего
процесса. Можем ли мы на этом основании
считать его паразитом, а его доход —
несправедливым и нетрудовым? Ведь, в худшем
случае, он эксплуатировал солнечную
энергию.
Рассмотрим самый примитивный
физический труд — поднятие грузов на высоту.
Это, пожалуй, единственный случай, когда
количество труда может быть точно измерено
в физических единицах (например, в
килограммометрах). Но, увы, и здесь трудящийся
всего лишь эксплуатирует солнечную
энергию, запасенную в продуктах питания,
превращая ее в потенциальную энергию
поднятого груза. Никто не назовет нашего
труженика эксплуататором, хотя
принципиальной разницы между ним и
предпринимателем, как мы видим, нет. Никто не спорит
с тем, что физический труд, когда человек
используется как машина, преобразующая
энергию, и тяжел, и неприятен, но и для
общества такой вид труда невыгоден хотя бы
потому, что есть более эффективные машины
и более дешевые источники энергии.
Рассмотрим теперь, какой вклад вносит в
общественное богатство изобретатель.
Изобретения из-за их принципиальной
уникальности оцениваются рынком с большой
неопределенностью. А поскольку товар
изобретателя — это всегда «журавль в небе», то
неопределенность ценообразования
трактуется, как правило, в пользу покупателя. В
лучшем случае изобретатель получает процент
с прибыли, гораздо меньше, чем
предприниматель, купивший изобретение, и совсем
уж ничтожную долю того, что достается
всему обществу, пожинающему плоды его
мысли. Доход общества от великих
изобретений столь огромен, что даже самое щедрое
вознаграждение не может его
скомпенсировать. Сколько бы, например, следовало
заплатить изобретателю колеса? Он обогащает
и будет обогащать всех нас на протяжении
всех веков. Мы даже не замечаем той
грандиозной экономии энергии и времени,
которое дает нам колесо во всех его
технических приложениях. А сколько получил
безвестный изобретатель? Хорошо еще, если он
не был наказан за «тунеядство». Благодаря
известным и безвестным изобретателям мы
потребляем фрукты и овощи круглый год,
пользуемся всеми видами транспорта по
доступной цене, передаем и принимаем звук
и изображение, а когда нам нужно пришить
16

пуговицу, не тратим время на изготовление
иглы из рыбьей кости, а пользуемся
стальной иглой, купленной по столь низкой цене,
что ее даже трудно учесть в семейном
бюджете.
Но может быть, не стоит так высоко ценить
изобретения? Ведь если бы не появился в
незапамятные времена безвестный гений,
колесо все равно было бы придумано
кем-нибудь другим немного позже. Да, это так,
но коль скоро один человек уже создал
колесо, никто другой изобрести его не может.
Обществу нужно очень много колес, но
изобретатель колеса — только один. Другие гении
подарят нам что-нибудь другое, каждый свое.
Как это ни странно, но и сейчас время от
времени появляются изобретения, которые не
требуют современной технологии и которые
могли бы быть реализованы сто, даже
тысячу лет назад. Правда, это скорее
исключения, чем правило. В основном же
реализация изобретений требует изощренной
техники и не может осуществиться без участия
предпринимателя. Предприниматель и
изобретатель стимулируют друг друга, именно их
взаимодействие способствует неуклонному,
постоянному наращиванию общественного
богатства.
Наши рассуждения верны, пока и
поскольку можно исходить из предположения, что
общество располагает неограниченным
резервуаром энергии и ресурсов. Но даже имея
в своем распоряжении солнечную энергию,
ресурсы планеты и такие дочеловеческие
изобретения, как фотосинтез и генофонд
растений и животных, человек не может всем
этим воспользоваться без умения. Умение
же есть результат изобретательской мысли
и предпринимательской деятельности. В то
же время умение есть и результат, и
источник знаний (в частности, научных). Даже
в эволюционной истории человека
невозможно найти такой период, когда люди могли бы
обходиться без знания и умения.
По-видимому, такого периода нельзя отыскать и в
истории любого биологического вида.
Если же глобальная способность планеты
производить продукты питания и энергию
не сможет обеспечить растущее
народонаселение, человечество окажется перед
катастрофой. Свободная экономика в этом
случае прекратит свое существование и все
теории, всяческие рассуждения о ней потеряют
смысл.
Человечество может избежать катастрофы,
если вовремя сумеет остановить рост
населения или научится «превращать камень
в хлеб». Надежда и в этом случае только
на изобретательскую мысль и
предпринимательскую активность.
Еще более опасна экологическая
катастрофа*, в сферу действия которой человечество
уже вступило, но пока еще ничего не
придумало, чтобы хоть как-то затормозить
движение к ней,
СОЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Если где-то уровень жизни низок, это значит,
что там слаба предпринимательская
активность. Простейшая из предпринимательских
идей — идея массового производства —
требует массового же сбыта товаров. Но нищее
население не может обеспечить
платежеспособный спрос. Следовательно,
предприниматель вне зависимости от своей воли и
убеждений кровно заинтересован в повышении
жизненного уровня сограждан. Этот же
механизм приводит к тому, что развитые страны
заинтересованы в экономическом развитии
слаборазвитых. Здесь дело не столько в
гуманизме, сколько в конкурентной борьбе за
завоевание внешних рынков.
А как же безработица, которая
обеспечивает трудящимся «право умирать от
голода»? Если предприниматель начинает
некоторое дело и ему нужен наемный труд, то
он создает новые рабочие места и,
следовательно, уменьшает число безработных,
увеличивая платежеспособный спрос на рынке
труда и содействуя повышению цены на труд.
Но бизнесмен не вечен и его предприятие
живет ограниченное время. Неизбежно
наступает рутинная фаза развития. Конец
предприятия не стоит понимать вульгарно — это
не разрушение завода, не смерть всех
служащих. Конец старого предприятия наступает
с началом работы новой
предпринимательской или изобретательской идеи. Например,
с внедрением новой технологии.
Предположим, она вдвое увеличивает среднюю произ
водительность труда. Теперь вместо ста
рабочих нужно всего пятьдесят. Выходит, что
остальные перешли в разряд безработных
по вине предпринимателя? Увы, нет. На
самом деле, как только перестала работать
старая предпринимательская идея, старое
предприятие прекратило свое существование,
и закончили свою работу согласно
трудовому договору между фирмой и профсоюзом
все сто рабочих. Если договор был кем-либо
нарушен, дело должно решаться в суде в
соответствии с государственным законола-
* Угроза ее — в немалой степени результат
попутного производства еще одного товара с
отрицательной ценой — отходов как материальных, так
и тепловых. Мы «бескорыстно дарим» этот товар
природе, увеличивая тем самым наши доходы и
прибыли. Вряд ли удастся избежать катастрофы,
если не откажемся от этой добавки к нашим
доходам. Придется отказаться от многих наших
амбиций — политических, классовых,
религиозных...
17

тельством (такое законодательство
необходимо).
Начиная с этого момента, действует новая
предпринимательская идея, новый трудовой
договор, и принимаются на работу, вообще
говоря, другие пятьдесят рабочих. Остальные
пятьдесят остаются временно безработными
и получают временное пособие. По чьей вине?
Видимо, по вине нового предпринимателя,
который еще не родился или не успел
придумать новую идею. Общество в целом
выиграло: появился новый товар, или повысилось
качество старого, или снизилась цена...
Интересы общества в целом пришли в
противоречие с интересами тех пятидесяти
трудящихся, которые еще не нашли себе работу
у нового предпринимателя. Можно ли
разрешить это противоречие? Можно, запретив
бизнесмену внедрять новую технологию.
Наказать за инициативу его, а вместе с ним
и все общество? Но предосудительнее,
пожалуй, недостаток инициативы. Ведь можно
сказать и иначе: бич свободного рынка —
безработица — есть следствие
недостаточной предпринимательской активности,
дефицита мыслей, столь остроумно подмеченного
Фазилем Искандером в отрывке, взятом мною
в качестве эпиграфа.
Вызывает недоумение обостренный
интерес политэкономов к проблеме владения
средствами производства. Ведь главное, что
нужно для получения прибыли,— это
предпринимательская деятельность. Сами по себе
любые средства производства непременно
устареют и скоро перестанут приносить
прибыль — потеряют ценность для
динамической экономики. По-видимому, те, кто
заботится о запрете на владение средствами
производства, рассуждают в рамках
статической, никогда не существовавшей в жизни
экономики, в которой все идет по раз и
навсегда заведенному кругу без технического
прогресса В статической модели
экономики действительно нет места ни прибыли,
ни ссудному проценту. Только равные для
всех трудовые доходы. К сожалению, а может
быть, и к счастью, статическая экономика
никогда не может реализоваться. Разве
только в «Городе Солнца» или в концлагере.
ОГРАНИЧЕНИЯ СВОБОДЫ РЫНКА
Парадоксально, но каждый слой общества
стремится уничтожить свободу рынка, в
которой кровно заинтересовано все общество в
целом. Покупатели хотят законодательным
порядком ограничить цены; производители
стремятся к монополии; рабочие
объединяются в профсоюзы, чтобы диктовать цены
на труд; предприниматели требуют от
правительств антипрофсоюзных законов;
правительства стремятся управлять рынком
административными методами... Там, где
общество не осознало необходимость охраны
свободного рынка с помощью активных
законодательных мер, рынок сохраняет
относительную свободу (если сохраняет),
по-видимому, лишь только потому, что усилия разных
групп направлены в разные стороны.
Некоторые ограничения свободы рынка,
конечно, необходимы. Кто сможет возразить,
например, против запрета на торговлю
наркотиками или оружием, против мер по защите
авторских прав, против социальных
программ — от пособий по безработице до
пенсионного обеспечения?
Нередко, однако, свободу рынка
ограничивают вопреки интересам общества. Самое
грубое ограничение — это запрет (отмена)
рынка вообще. От этого он не перестает
существовать, но приобретает черную
окраску. С потерей свободы рынка нарушается
его главная функция — ценообразование.
Возникает двойная система цен. Цены
административные и цены чернорыночные.
Последние неустойчивы из-за сокращения
масштабов торговли, из-за ограниченности
распространения связанной с ней
информации. Предпринимательская игра на их
разнице под запретом, но тем не менее идет —
с большим риском и, следовательно, с
большими прибылями. Предприниматели также
«чернеют». Главное направление их идей —
как обойти закон. Из-за двойной системы
цен не редкой становится такая ситуация.
Некий товар имеет административную цену
(А) и чернорыночную (А+а). Разница (а) —
отражение дефицита. Пусть из десяти
желающих могут приобрести товар по цене
А только пять. Эти пять «счастливчиков»
вместе с покупкой получают как бы премию
размером (а) рублей. Они немедленно могут
обратить ее в деньги на черном рынке. С точки
зрения администрации, казалось бы,
совершенно безразлично, кто именно из десятка
жаждущих окажется в списке избранных —
все равно же всем не хватит. Тем не менее
администрация тщательно следит за тем,
чтобы этот выбор был либо случайным (в
порядке живой очереди), либо
административно регламентируемым в пользу людей
«первого сорта».
Реально граждане по отношению к
дефицитному товару отнюдь не равноправны.
Гораздо больше шансов получить дармовую
премию у работников торговли (а чем они
хуже других?) Это дает возможность
получать доход, не связанный ни с продажей
труда, изобретений или кредитов, ни с
предпринимательской деятельностью. Есть,
правда, риск, но не экономический, а уголовный.
Это совершенно новый, не упоминавшийся
ранее вид дохода, обусловленный лишь зани-
18

маемым местом. Со временем этот доход
может перераспределяться по
административной пирамиде до самых верхних ее
этажей, которым доступно влияние на
политику ценообразования и на распределение
«дефицита». А это уже порождает
заинтересованность всей пирамиды в разнице цен,
и, следовательно, в существовании дефицита.
Такой процесс принято называть
коррупцией.
Рыночной экономике всегда угрожает
тенденция к монополизму. Монопольное
владение какой-либо отраслью производства
освобождает от конкурентов и дает возможность
диктовать цены. Ограничение свободы рынка,
вызванное возникновением монополий,
противоречит интересам общества. Потому-то
в развитых странах (например, в США) и
существуют «антитрестовские» законы.
Крайний случай монополии — единая
государственная монополия на всю
экономическую деятельность. Казалось бы, такое
мощное «предприятие» должно побеждать в
конкурентной борьбе на любом внешнем
рынке. Но так почти никогда не получается
по двум причинам. Во-первых, очень крупным
предприятием трудно управлять. Существует,
по-видимому, некий предел роста, после
которого управление становится
неэффективным. Вторая причина — более глубокая.
Объединение всего хозяйства в единую
государственную собственность означает
коллективное и, в сущности, обезличенное
владение всем капиталом. Как при этом должна
осуществляться предпринимательская
деятельность? Пусть некто предлагает
предпринимательскую идею. Кто может взять на
себя решение, финансировать эту идею или
нет? Капитал никому лично не принадлежит.
В случае удачи предприятия прибыль
получит государство и оно же потерпит убыток
в случае неуспеха. Конкретный же человек
экономически ничем не рискует. Решение
остается за администрацией. Если
администрация разрешит финансировать tje
подряд предприятия из государственного банка,
то всегда найдется достаточно
авантюристов, готовых опустошить казну. Значит,
нельзя разрешать? Но тогда многие полезные
идеи останутся нереализованными. Остается
«золотая середина» — разрешать
финансировать только те проекты, которые дадут
безусловную прибыль. Это, в свою очередь,
приведет к двум следствиям.
Будут давать деньги только на те проекты,
которые уже показали свою эффективность
в других странах. А это означает априорный
отказ от конкурентоспособности на внешнем
рынке.
Во избежание риска низшая
администрация будет уступать принятие решений
верхним этажам власти. Это приведет к тому,
что фактически решения о финансировании
будут принимать люди из самого высшего
эшелона администрации, не компетентные
в технических вопросах, но огражденные от
ответственности. А это означает, что
государственная казна будет хронически нести
убытки, которые придется покрывать за счет
населения, повышая через механизм
внутренней монополии цены на ходовые товары,
либо печатая все новые, ничем не
обеспеченные, денежные знаки.
Картина, конечно, мрачная, но разве она
не реальна?
Максимальной свободе рынка сопутствует
максимальное социальное неравенство:
процветающие предприниматели — и
кончающие самоубийством банкроты, относительно
обеспеченные рабочие — и умирающие от
голода безработные, купающиеся в золоте
банкиры — и нищие изобретатели.
Хотя в среднем общество заинтересовано
в свободе рынка, оно вынуждено
ограничивать ее ради уменьшения социального
неравенства. Это можно сделать введением
прогрессивного подоходного налога и
распределением значительной части средств среди
малоимущих граждан. В принципе, можно
придумать такую зависимость налога и
социального обеспечения от дохода, при
которой фактические доходы всех граждан
окажутся почти одинаковыми. Такая крайняя
мера неминуемо приведет к спаду
предпринимательской активности, к нежеланию
рабочих продавать свой труд, и как следствие,
к социальному равенству на уровне всеобщей
нищеты.
Таким образом, социальное равенство и
свобода рынка находятся во взаимно
дополнительном отношении. Правительство страны
с рыночной экономикой для достижения
оптимального процветания общества должно
непрерывно лавировать между Сциллой
острого социального неравенства и Харибдой
нищего равенства. Средства для такого
лавирования — гибкая налоговая политика и
государственные программы социального
обеспечения, а ориентиры —
предпринимательская активность и уровень безработицы.
Ограничение свободы рынка тесно
связано с ростом бюрократического аппарата. Чем
больше регламентации и запретов, тем более
многочисленный персонал необходим для
реализации этих ограничений. Этот персонал
должен выполнять множество функций:
составление инструкций, контроль за их
выполнением, административное или судебное
преследование нарушителей... Бюрократия не
только истощает государственный бюджет,
но, будучи склонной к коррупции, она также
приобретает преимущественную возмож-
19

ность влиять на рынок ради своей выгоды.
Из этого следует, что общество,
ограничивающее свободу рынка из благих намерений,
должно помнить, что на другую чашу весов
давят растущая бюрократия и коррупция.
ЭКСПЛУАТАЦИЯ ЧЕЛОВЕКА ЧЕЛОВЕКОМ
Чаще всего говорят об эксплуатации рабочих
капиталистами. Это утверждение
превратилось в аксиому, из которой делаются
практические выводы. Например, запрет на
применение наемного труда частными
предпринимателями и кооператорами. Из этой же
аксиомы следовал призыв к революционному
насилию. Зачастую любое неравенство людей
или бедственное положение какой-либо их
группы объясняется эксплуатацией, и
непременно капиталистической.
Проблема имеет два аспекта:
субъективный и объективный. Первый относится к
области эмоций. Здесь понятие эксплуатации
(как и справедливость в гуманитарном
смысле) имеет столько же толкований, сколько
людей на Земле. Этот аспект проблемы не
имеет решения в рамках экономики.
Объективно можно говорить об эксплуатации, когда
один человек безвозмездно использует труд
или имущество другого. Для количественной
оценки степени эксплуатации опять же нет
никаких средств, кроме рынка. Если
предприниматель использовал труд рабочих на (А)
рублей по рыночной цене, но заплатил
рабочим (А — а) рублей, то, очевидно, что
степень эксплуатации оценивается суммой
в (а) рублей. Но добиться ее можно лишь
методами, которые выходят за рамки
экономических отношений. Если же все
отношения строятся на соблюдении законов
свободного рынка, говорить об эксплуатации
бессмысленно.
Еще один пример. Некий
предприниматель в процессе производства оплатил весь
труд рабочих по рыночным ценам, но не
смог реализовать товар и потерпел убыток.
Будем ли мы говорить в этом случае, что
рабочие эксплуатировали предпринимателя?
Очевидно, нет, поскольку расчеты
производились по рыночным ценам, без насилия с
чьей-либо стороны.
Я полагаю, что эксплуатация как
постоянно действующий принцип, возможна только
в условиях насилия. Например, в
рабовладельческом обществе или в «царстве» ады-
ловых.
Мы говорили о прямой эксплуатации, но
возможна и косвенная, без насилия.
Каждый участник экономических событий
(любой торговец, любой покупатель)
стремится по мере своих возможностей влиять
на рынок с целью увеличения собственного
дохода. Если монополисты могут диктовать
цены, то мощный профсоюз может
забастовками не только довести до банкротства
предпринимателя, но и дезорганизовать жизнь
целого государства. Могут быть и тысячи
других воздействий на рынок.
Государственное законодательство должно четко
разграничить эти воздействия на законные и
противозаконные.
Теперь пришло время сказать, что вообще
доходы (кого угодно) нет смысла делить
на «трудовые» и «нетрудовые». Мелькание
этих терминов в речах, статьях и в
житейских разговорах свидетельствуют о
экономической и юридической наивности. В
соответствии с государственным
законодательством (а оно необходимо) доходы должны
квалифицироваться только как законные или
противозаконные. Если некто в поте лицв дни
и ночи напролет производит наркотики для
черного рынка, то его доходы никак не
назовешь нетрудовыми, но в то же время
совершенно очевидно, что они противозаконны.
Знакомство с рыночной экономикой, хотя бы
на уровне здравого смысла, необходимо уже
потому, что экономические отношения —
неизбежное условие нашей жизни.
Но есть и другая причина. Равновесие
рынка может быть нарушено не только
физическим путем, но и чисто эмоциональным,
неблагоприятным отношением к нему
общества.
Если после длительного перерыва мы
вернемся к рыночной экономике (призывы к
этому уже слышны), то можно предвидеть
дефицит предпринимательской активности.
И произойдет это не только из-за
недостатка идей или умения. Одна причина будет
состоять в почти генетической, не
подвластной разуму брезгливости к «торгашеству»,
которая вколачивалась в нас десятилетиями,
другая — в страхе, что обновление
окажется недолговечным. Эти эмоциональные
факты смогут надолго затормозить развитие
экономики.
Рынок — ценнейшее приобретение
человечества. Он нуждается в бережном
отношении и в благоприятной эмоциональной
атмосфере. Все мы, хотим того или нет,—
часть рынка, так лучше быть частью чего-то
совершенного, а не примитивного.
Доктор физико-математических наук
Е. К. ТАРАСОВ
Поправка
В прошлом номере начало 1-й строки, на с. 15,
следует читать: «9 сентября B8 августа ст. ст.)».
20

№ШШШШШШШШ1Ш --Формация
#л Научно-исследовательский институт (
г
В
6
В
В
В
В
В
к
в
в
Научно-исследовательский институт
высоких напряжений
при Томском политехническом институте
ПРИНИМАЕТ ЗАКАЗЫ
на изготовление монолитных изотропных изделий
или заготовок из термопластов (ПЭВД, ПЭНД и
ПП) высотой до 2 м, диаметром до 2 м с
электрическими и механическими характеристиками,
близкими к характеристикам исходного материала.
Изделия могут быть применены в качестве изоляторов
в высоковольтных установках и конструктивных
элементов, работающих в агрессивных средах;
ВЫПОЛНЯЕТ ПОИСКОВЫЕ РАБОТЫ
по получению изделии из термопластов с
мелкодисперсными наполнителями — порошками или
соединениями металлов, которые могут быть
применены в установках для лучевой терапии, а также
порошками из специальной керамики,
позволяющими поднять диэлектрическую проницаемость
материала более чем на 80 единиц.
Обращаться по адресу: 634050 Томск, пр. Ленина,
д. 2а. Телефон для справок: 4-02-27
е1 Всесоюзное
научно-производственное объединение
целлюлозно-бумажной промышленности
ПРЕДЛАГАЕТ
ч
ИЬ/1
«
у?
ё
у;
«я
yj
высокопористые композиционные материалы на
основе неорганических волокон, обладающие высокой
механической прочностью и низкой
теплопроводностью.
Материалы устойчивы к циклическим
термическим воздействиям и низким температурам,
изготавливаются в форме плит или элементов фигурного
профиля.
Для придания материалам особых свойств в
композицию могут быть включены различные
наполнители: стеклосферы, порошки, волокнистые добавки
любой природы.
Все материалы имеют широкий диапазон толшин
и плотностей. Разработаны низкоплотные гибкие
структуры. Имеется ряд материалов, способных
работать при температурах до 1200 с С, что позволяет
использовать их в качестве термостойких
материалов в нагревательном электротехническом
оборудовании, а также как прокладки или фильтры.
Обращаться по адресу: 194021 Ленинград,
пр, Шверника, 49. Телефоны для справок: 534-86-85,
534-99-04
Вниманию научной и инженерной общественности!
Экологический фонд СССР
объявляет Всесоюзный конкурс
«ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ
ПРИ
КОМПЛЕКСНОЙ ПЕРЕРАБОТКЕ ПРОДУКЦИИ
И УТИЛИЗАЦИИ ОТХОДОВ
ПРОМЫШЛЕННОГО И
СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО
ПРОИЗВОДСТВА»
Участниками конкурса могут стать как отдельные
граждане, так и творческие коллективы
государственных и общественных организаций. Конкурс
бессрочный. Он разделен на два этапа:
предварительной заявки и собственно конкурсный. На
предварительном этапе первого тура конкурса, который
продлится до 30 марта 1990 года, вы должны
направить в адрес оргкомитета заявку, в которой
приведено краткое описание предлагаемого
устройства, и справку о составе авторского
коллектива. Необходимо также указать, на каком этапе
разработки проекта вы находитесь.
Представленный на конкурс проект должен
включать:
1. Описание существующей (базовой) технологии
работы объекта сельскохозяйственного или
промышленного производства. Желательно привести
компоновочную схему модернизируемого объекта
или дать перечень типовых решений.
2. Проект предлагаемого устройства для
утилизации отходов производства или новую базовую
технологию. Если работа выполнена на уровне
изобретения, то надо указать приоритет по заявке. Здесь
же необходимо привести данные о том, где и когда
испытывалось предлагаемое устройство, условия
испытания (промышленные, лабораторные), внедрено
ли в народное хозяйство, масштабы внедрения,
разовый экономический эффект.
Лучшие проекты (независимо от времени
разработки) будут награждены поощрительными
премиями в размере 1 тыс. руб. и рекомендованы
авторитетной комиссией для массового внедрения.
Условия внедрения разработки согласуются с
авторами в индивидуальном порядке.
Все высланные материалы будут внесены в
акционерный «Банк экологических технологий»,
созданный при Московском институте тонкой
химической технологии им. М. В. Ломоносова.
Заявки и конкурсные работы направляйте по
адресу: 117571 Москва, отд. д., п. № 312.
«Экологическая технология». Телефоны для справок: 437-11-
20, 437-19-25.
Я7/а
щ
у»
£1
ГосНИИхлорпроект
ведет работы по
технологии получения
соединений, содержащих
тройную C^sC связь,
методом элиминирования
в условиях
межфазного катализа.
Имеющаяся база позволяет
организовать выпуск
опытных партий объемом до
нескольких тонн.
Конкретные
предложения о сотрудничестве
направляйте по адресу:
109088 Москва,
Угрешская ул., 2. Телефоны
для справок: 279-87-65,
279-85-89.
I
Завод резиновых изделий «Латекс»
ИЩЕТ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ
спортивных матов, не имеющих аналогов в СССР, изготовленных из резиновой
крошки и предназначенных для покрытия полов спортивных сооружений
(предпочтительно для борьбы, гимнастики, акробатики). Спортивные маты
представляют собой упругие пластины с шероховатой поверхностью и имеют
следующие габариты и массу: 970X520X26 мм — 9 кг; 970X420x26 мм — 7 кг; 970Х
Х520Х85 мм — 26 кг; 970X420X85 мм — 22 кг. Объем производства — 200 т;
цена за тонну — 720 руб;
некондиционных диэлектрических, технических, хирургических, хозяйственных
и тактильных перчаток, а также перчаток из поливинилхлорида. Перчатки
пригодны для защиты рук при работе с сухими красящими веществами,
загрязненными предметами промышленного назначения, при выполнении ремонтно-
строительных, отделочных и других работ. Договорная цена - от 20 коп.
до 1 руб. за пару;
невулканизованных резиновых отходов на основе натурального каучука,
образующихся прн производстве латексных нитей. Объем - 72 т в год, договорная
цена — 260 руб. за тонну;
цветной крошки из полистирола мелкого помола (размер частиц 2—8 мм).
Объем — 30 т. Ориентировочная договорная цена не более 60 коп. за килограмм.
Обращаться по адресу: 404103 Волжский Волгоградской обл.
i^suHississmxsuszismsiszisususuKinini».
Гч»
W
«4tR
счО*
В
ЭЕ
а
э
В
сч<Х
Р
сч«Х
3
г*
р
СЧ«К
в
счдч
вч«К.
sat

^~
~l
Л
- -I
^'
\C~~-
V.'
V
! ^
i
. c<
'М-Ш.
/У*\0 ^
w;/ < -
—J^l^
SZ***1^
jfoe-bftyrS*
cot*pt мепсюй науки
Дефекты
в пространственных
эффектах
Доктор химических наук
Н. С. ИМЯНИТОВ
Два-три века назад для того, чтобы
охарактеризовать деятельность человека,
достаточно было сказать: «Он занимается наукой».
Теперь такое определение было бы
недопустимо расплывчатым. Обычно сразу
называют, какая из наук имеется в виду —-
например, химия, физика или биология. Нужно
также уточнить, о какой из химий идет речь:
неорганической, органической или элементо-
органической. Еще два-три уточнения, и
область занятий исследователя, наконец,
очерчивается. На примере автора статьи ход
уточнений выглядит примерно так: наука >-
химия >■ органическая химия *-
нефтехимия >■ реакции с водородом и оксидом
углерода в присутствии координационных
соединений переходных металлов.
22

Такая узкая специализация —
необходимое условие дальнейшего развития все более
разветвляющейся науки. Однако эта же
специализация приводит к тому, что, например,
у химика-квантовика и химика-аналитики
разные интересы, разные понятия и
малодоступная друг для друга профессиональная
терминология.
Как тут не вспомнить легенду о
строительстве вавилонской башни. Немного
преувеличивая, можно сказать, что так же обстоит
сейчас дело со строительством здания химии:
ученые, занимающиеся разными разделами
этой науки, говорят на разных «языках» и
плохо понимают друг друга.
Что нужно делать в создавшемся
положении? Во-первых, читать научно-популярные
журналы, например, «Химию и жизнь» — по
ним можно получить представление о
задачах, методах и достижениях разделов химии,
которые далеки от области занятий читателя.
Во-вторых — стараться выработать общие
для разных отраслей химии подходы к
однотипным вопросам. Эта статья — о такой
попытке в области описания пространственных
эффектов.
И АТОМАМ БЫВАЕТ ТЕСНО
Пространственные эффекты могут заметно
влиять как на скорость реакции, так и на
положение равновесия. Для примера
рассмотрим взаимодействие двух атомов А и Б.
Если взять «голые» атомы, то ничто не
мешает их сближению. Если же атом А окружен
заместителями C), то они препятствуют
контакту А с Б (рис. 1). Понятно, что чем
больше по размерам 3, тем труднее Б
«протиснуться» к А. Если 3 очень велики, то
взаимодействие не происходит вовсе. Иными
словами, увеличение пространственного
эффекта заместителя 3 в данном случае
уменьшает скорость реакции.
Возьмем противоположный случай: связь
А-Б уже существует, и нас интересует
скорость ее разрыва. В качестве примера удобно
взять уже рассмотренную реакцию (рис. 1),
но теперь она протекает справа налево.
Очевидно, что чем больше будут заместители 3,
тем сильнее станут они «выталкивать» Б.
Налицо противоположная по сравнению с
прямой реакцией закономерность:
увеличение пространственного эффекта заместителя
3 приводит к росту скорости реакции.
Причем скорость может стать настолько
высокой, что связь А-Б окажется вообще
неспособной к существованию.
Итак, в первом случае пространственные
эффекты могут сделать реакцию очень
медленной и практически неосуществимой.
Во втором — реакция может стать настолько
быстрой, что исходное соединение практи-
/
Заместители 3 препятствуют образованию связи Л с Б
(прямая реакция) и способствуют разрыву
связи А—В (обратная реакция). Справа штрихами
показано положение заместителей 3 до
образования соединения
чески не существует. Теперь понятно, что
такое пространственные эффекты и для чего
необходимо их количественно
характеризовать.
СПОСОБЫ ОПИСАНИЯ
Вернемся к положению, обрисованному в
начале статьи. Оказывается, в разных разделах
химии одни и те же пространственные
эффекты описываются и измеряются
по-разному!
В органической химии пространственный
эффект заместителя характеризуется
скоростью реакции. В качестве стандартной
взята скорость гидролиза сложных эфиров:
За единицу принята скорость гидролиза
этилового эфира уксусной кислоты
(Я=СНз). Пространственный эффект
каждой группы R характеризуется константой
Es (см. таблицу). При переходе от R= H к
R= (СНз) jC (CHj) -jC скорость
уменьшается приблизительно в 130 000 раз, что
соответствует изменению стерической
константы Es от +1,24 до —3,9 (табл.).
В абсолютной правильности такого
кинетического (основанного на измерении
скоростей реакций) подхода есть некоторые
сомнения. Во-первых, этот подход —
косвенный: пространственный эффект оценивается
по скорости реакции, а логичнее было бы
наоборот. Во-вторых, нет уверенности, что при
замене Н— на (СНзЬС(СН5ЬС —
изменяются только пространственные
характеристики заместителя.
В неорганической химии (точнее, в ее
разделе, называемом «координационная
химия») вопрос об измерении
пространственных эффектов был решен на 18 лет позже,
но зато совсем по-другому. Размеры
пространства, которое занимает заместитель,
23

было предложено характеризовать углом О
при вершине конуса, «охватывающего» ли-
ганд (рис. 2). Вершина конуса находится в
центре атома — комплексообразователя,
конический угол получается при сечении
конуса плоскостью, проходящей через ось
конуса. От конического угла в легко перейти к
«степени экранирования» А (табл.),
характеризующей, какую часть координационной
сферы металла занимает данный
заместитель.
В отличие от стерической константы Es,
конический угол и степень экранирования —
уже не косвенные характеристики
пространственного эффекта. Очевидны их простота,
наглядность и четкий геометрический смысл.
Однако на практике такой подход
применяли только к фосфорсодержащим
заместителям типа Р(СН0з, координированным
с никелем в нулевой степени окисления.
Для каждого заместителя строили модель
из шариков, изображающих в масштабе
атомы *, и непосредственно на модели
измеряли конический угол.
Переходя к измерению пространственных
эффектов в элементоорганической химии,
автор вынужден разочаровать
любознательного читателя: здесь собственного подхода
к вопросу почему-то предложено не было.
Если в качестве элемента выступает
металл — пользуются коническими углами.
Созданы соответствующие программы для
расчетов на ЭВМ. Что же касается описания
пространственных эффектов у других
элементов, то публикаций, посвященных этому,
найти попросту не удалось.
Приведенная картина характеризует
«вавилонское столпотворение» в органической и
неорганической химии: ученые говорят об
одном и том же эффекте разными словами,
и даже нет словаря для перевода, т. е. способа
перехода от констант Es к коническим углам.
Итак, целесообразность разработки единой
для всей химии системы описания
пространственных эффектов очевидна.
ЕДИНАЯ СИСТЕМА
В качестве основы было решено взять
систему конических углов, применявшуюся для
координированных никелем
фосфорсодержащих заместителей. Эта система, как уже
отмечалось, проста, наглядна и имеет четкий
геометрический смысл. Предстояло пройти
путь, обратный специализации науки:
распространить представления цветной на
рис. 3 узкой области химии на всю химию.
Для этой цели старый способ определения
конических углов путем измерения на
молекулярных моделях был непригоден: он очень
ВОДОРОД
Конический угол метильной группы
трудоемок, неточен, трудновоспроизводим
(у разных авторов могут получиться
разные результаты). Поэтому задача решалась
в общем виде: была выведена формула,
позволяющая рассчитать конические углы для
разных заместителей в зависимости от
геометрии молекулы (длин связей, углов между
ними и размеров атомов, касающихся на
рис. 2 конической поверхности). Формула
здесь не приводится, потому что она доволь-
До сих пор применение конических углов
характеристики пространственных эффектов
ограничивалось заштрихованной узкой
областью химии
/ЭЛЕМЕНТООРГАНИЧЕСКАЯ \
' ХИМИЯ J
/ НЕОРГАНИЧЕСКАЯ
/ ХИМИЯ
ОРГАНИЧЕСКАЯ
ХИМИЯ
* См. «Химия и жизнь», 1985, № 4, с. 80—83.
24

но громоздка. Впрочем, применяя
микрокалькулятор, расчет по этой формуле можно
сделать без затруднений. Тем не менее,
поскольку расчетов предстояло много, была
составлена программа для ЭВМ.
Чтобы еще более упростить положение,
на основе выведенной формулы была
составлена таблица значений конических углов
для заместителей самого различного типа у
атома углерода. Приведенная здесь
табличка — небольшой ее кусочек. Однако
составление подобных таблиц даже для всех
элементов не казалось таким уж непосиль-
Описание пространственных эффектов
различными способами
Заместитель
R
н—
СН,^
СН*
СШ—С—
1
1
СНз
СН, СН3
1 1
СНз—р—р-
СНл СН,

Относительная
скорость
реакции
к/к0
17,4
1
2,9-10-2
1,3-Ю-4
Стери-
ческая

константа
1 к
- 'g—
+ 1Д4
0,00
— 1,54
—3,9

Конический
угол
©
102°
112°
150°
174°
Степень

экранирования
, - ,®
A.=sin —
4
0,185
0,220
0,371
0,474
ным делом. Тут, к нашей радости, удалось
установить, что значение конического угла
для любого заместителя при данном
элементе может быть получено из табличного
значения угла этого же заместителя при
углероде путем прибавления постоянной
величины, характерной для данного элемента. Так,
конический угол для метильной группы,
расположенной у атома углерода, равен 112°
(табл.). Если же нужен ее конический угол
у атома кремния, то следует от 112° отнять
15°. Для метильной группы у азота к 112°
надо прибавить +3°, и т. д.
Эти характерные для каждого элемента
постоянные были сведены в дополнительную
таблицу. Применение двух таблиц позволяет
получить значения конических углов для
более чем 700 заместителей у обширного
набора элементов. Это, в свою очередь, дает
возможность оценить пространственные
эффекты во множестве соединений.
В качестве примера рассмотрим задачу
из органической химии. В интересной статье
Б. М. М ильма на* было показано, что
накопление объемистых третичнобутильных групп
(СНз)зС— постепенно делает «тесноту»
вокруг углеродного атома «невыносимой».
Углеводороды (СНзЬССНз и [(СН3KС]2СН2
стабильны и давно известны; соединение
[ (СН3) зС] зСН удалось синтезировать только
недавно, а относительно [(СНз)зС]4С есть
сомнения в самой возможности его
существования.
Эти факты легко объяснить, пользуясь
изложенными здесь сведениями. По данным
той же таблицы, сумма степеней
экранирования углеродного атома одной третичнобу-
тильной группой и тремя атомами водорода
в первом углеводороде равна 0,93, для
второго аналогичная сумма составляет 1,11, для
третьего 1,30, для четвертого 1,48. Две
последние величины существенно превышают
1,00, которая характеризует исчерпывающее
заполнение пространства, но без
отталкивания между заместителями. Таким образом,
сумма степеней экранирования является
количественной мерой «тесноты» у данного
атома и, как следствие, прочности связей,
образуемых этим атомом. На основе
применявшихся в органической химии стерических
констант Eg решить эту задачу было
невозможно.
Пользуясь этой методикой, можно оценить
пространственные эффекты практически в
любом соединении и получить сведения об
его устойчивости, а также скоростях
реакций этого соединения.
И теперь уже совсем не существенно, к
какому разделу химии относится
интересующее нас соединение: органическое оно,
неорганическое или элементоорганическое.
Что читать о новом подходе к оценке
пространственных эффектов
То 1 man С. A. Chemical Reviews, 1977, v. 77,
№ 3, p. 313—348.
Захаров Л. Н., Домрачев Г. А.,
Стручков Ю. Т. Журнал структурной химии, 1983,
т. 24, № 3, с. 75—82.
Имянитов Н. С. Координационная химия,
1985, т. П, № 8, с. 1041 — 1045; № 9, с.
inline; Журнал органической химии, 1987, т. 23,
№ 5, с. 916-921; Журнал общей химии, 1987,
т. 57, № 10, с. 2161—2167.
+ «Химия и жизнь», 1984, № 11, с. 22—26.
25

■С-
'М
ч*
*
$0*
Mi*

Гипотезы
Газовые гидраты
губят озон
В октябре 1987 г. замеры содержания озона
в стратосфере над британской станцией Хал-
ли-Бей в Антарктиде дали 125 так
называемых единиц Добсона (ЕД), в 1985 г.—
150 ЕД, в 1984 г.— 190 и в 1979 г.—
273 ЕД. Иначе говоря, с 1979 г. в стратосфере
над Антарктидой озона стало вдвое меньше.
Появилась дыра — на высотах 10—20 км
озона почти не осталось. Площадь ее около
10 млн км2. Сходная дыра зияла и над
Северным полюсом с января до марта
1988 г. Были дыры поменьше и более
кратковременные: советские ученые после
компьютерной обработки данных озонометрических
станций выявили свыше 50 случаев
кратковременного снижения концентрации озона
над Москвой, Киевом и другими гигантскими
городами европейской части СССР. Правда,
затем его концентрация восстанавливалась
до фоновой. Но факты все же тревожные.
Озоновая оболочка предохраняет
поверхность Земли от жесткого ультрафиолетового
излучения Солнца. Даже самые низшие
формы жизни могут пострадать от избытка
ультрафиолета. Он разлагает хроматин
клеточного ядра, прекращает деление и размножение
клеток. У людей коротковолновая
ультрафиолетовая радиация повреждает ДНК,
нарушает генетический код и вообще может
привести к трагическим последствиям. Этот
эффект наиболее силен при действии
излучений с длинами волн 255—265 нм и
существенно убывает после 290 нм. Озон как
раз и пропускает свет только с длинами
волн больше 290 нм. Жизнь на суше
приспособилась к излучениям именно в этой
области спектра.
После разрушения озонового слоя
стратосфера станет охлаждаться, а приземные
слои воздуха и поверхность Земли —
нагреваться. Масштабы такого отепляющего
явления вполне сопоставимы с пагубными
воздействиями на климат СОг, порождающей
парниковый эффект. Но главная угроза —
все-таки усиление ультрафиолетового
излучения.
1 января 1989 года вступил в силу
Международный (Монреальский) протокол о
защите озонового слоя, выработанный 57
странами, согласно которому в течение 10 лет
производство озоноразрушающих веществ
будет сокращено на 50 %. США, Канада,
Норвегия, Новая Зеландия, Мексика,,
Швеция, Египет и СССР официально
ратифицировали этот документ, чуть позже к ним
присоединились Япония и все страны
Европейского экономического сообщества.
Наверное, ныне не стоит подробно объяснять,
что такое озоновый слой и возникшие в
нем «дыры». Но понять причины
случившегося — значит, почти наверняка
предупредить грядущие гибельные последствия.
А между тем мы еще далеки от понимания,
а, значит, и от победы над опасностью.
ДВЕ ГРУППЫ ГИПОТЕЗ
Каковы механизмы появления озоновых дыр?
По этому поводу выдвинуто две группы
гипотез. Одни объясняют происходящее
естественными процессами, другие —
техногенными причинами. Обнаружение в последнее
время фторо-хлористых соединений, а
именно фреонов, в зонах разрушения озона
свидетельствует о вроде бы техногенном,
рукотворном характере гибели озона.
Предполагают, что именно фреоны на высотах 10—
20 км порождают взаимодействия хлорсодер-
жащих веществ с образованием кислорода.
Но увы, эти гипотезы в общем-то плохо
объясняют, как при очень низких
концентрациях исходных веществ может идти «озоно-
захват» в таких масштабах. Да и низкие
температуры весьма неблагоприятны для
химических реакций. Тогда-то и появилась
дополняющая гипотеза о возможности
взаимодействий такого рода на поверхности
ледяных частиц, витающих в полярных
стратосферных облаках. Но даже и она не
устранила противоречий, связанных с низкими
концентрациями исходных реагентов.
На наш взгляд, куда реалистичнее участие
в разрушении озона клатратных гидратов —
твердых соединений газа с водой. Несколько
лет назад М. В. Толкачев обосновал
гипотезу о том, что во многом еще загадочные
серебристые облака на высотах 70—100 км
есть не что иное, как скопления гидратов
озона. Нет никакого запрета и для
образования гидратов в стратосфере. Здесь при
низких температурах, минус 60—90 °С,
значительном парциальном давлении
перенасыщенного водяного пара, при слабых
давлениях, равных десятым или сотым долям
атмосферы, азот, кислород и малые газовые
компоненты могут превращаться в твердые
соединения — газовые гидраты. В их одном
объеме содержится до 150 объемов газов-
гидратообразователей.
Гидраты многих газов, в том числе озона,
получены в лабораториях и хорошо изучены.
27

Макрокомпоненты воздуха (азот,
кислород) и фреоны, обнаруженные в зоне
формирования озонной дыры, при низких
температурах реагируя с водой, дают твердые
соединения типа М • 5,75 Н20. Символом М
обозначены молекулы разных газов, в том
числе и озона, которые и являются клатрат-
ными (имеющими клеточное строение)
газовыми гидратами.
Газовые гидраты похожи на снег и лед,
но в их кристаллической решетке,
построенной молекулами воды, гораздо большие, чем
у льда, полости. В них и располагаются*
молекулы газов. Искусственные газовые гид-'
раты уже использовали на практике для
разгона теплых туманов — пропан, реагируя
с капельками воды тумана, превращался в
гидрат и выпадал на землю в виде «твердого
дождя».
ОЗОН И ГАЗОГИДРАТЫ
Газовые гидраты в уничтожении озона могут
играть двоякую роль. Так, они участвуют
в механическом выносе озона из
стратосферы. То есть азот и кислород, фреоны,
продукты их превращения вместе с озоном
дают твердые газовые гидраты, которые и
увлекают озон в нижние, более теплые
приземные слои, а затем разлагаются, выделяя
его. Это делает понятным обогащение
приземного слоя озоном. Становится
объяснимым и то, почему он исчезает
преимущественно в высоких широтах, возле Северного
и Южного полушарий. Наряду со
своеобразием движения воздушных масс, там самые
благоприятные условия для гидратообразо-
вания — низкие, до —90 °С, температуры в
стратосфере.
Другой механизм обусловлен
фотохимическими и так называемыми радикальными
реакциями, в том числе разложением озона
в кристалликах гидратов. Вносят свой пай
и электрохимические реакции, порождаемые
фазовыми переходами воды: при рождении
кристалликов льда или гидратов
электрические заряды накапливаются на твердых
поверхностях, из-за чего разность потенциалов
может достигнуть 300 В. Они и служат
могучей движущей силой электрохимических
реакций в стратосфере. Ведь для разрушения
озона хватит электрохимического потенциала
всего в 2—2,5 В.
И в фотохимических, и в
электрохимических реакциях из-за фазовых переходов
воды появляются высокоактивные
реагенты — свободные электроны, свободные
радикалы, ион-радикалы... Они-то и
обеспечивают преодоление высоких
термодинамических барьеров, то есть высокотемпературные
реакции при лютом морозе. Резкое ускорение
реакций при фазовых переходах воды в
системах, содержащих гидраты, доказано
экспериментально. Так, при
образовании-разложении гидратов скорости взаимодействия
веществ с водой с образованием водорода
увеличиваются на 4—5 порядков!
В газовых гидратах фотохимические
реакции особенно эффективны. Дело в том, что
при облучении твердых фаз идет
фотоперенос — образуются свободные электроны и
радикалы очень высокой химической
активности. Они появляются в той же матрице,
где уже находятся другие участники
взаимодействий, например, озон, что сильно
ускоряет реакции и снижает термодинамические
барьеры.
Давайте подытожим: при образовании
гидратов исходные вещества, в том числе озон,
концентрируются, затем при фотолизе
появляются новые высокоактивные реагенты —
свободные электроны и радикалы,
ион-радикалы — источники электронов. Начинаются
их реакции с озоном по элементарным
схемам: 03+2ё+2Н+-^02+Н20 и Н.О+Оз-^
—^НгО-|-202. Обе эти реакции реализуются
в подкисленной среде. Кроме того, могут идти
реакции Оэ+С1 -^СЮ+02 и Оэ+2Н -►
—^НгО+Оя; атомарные хлор и водород
образуются при фотолизе НС1, фреонов, воды.
Эти реакции изучены в лабораториях.
Для образования гидратов благодатны
низкие до —90 °С температуры, высокая
концентрация водяного пара, малое
содержание газов-гидратообразователей —
соединений хлора и озона. Все это есть на высотах
10—25 км, как раз там, где в основном
разрушается озон. И не получается ли, что
гидратная гипотеза неплохо объясняет
причины разложения озонового слоя? Ведь в
одной «клетке» с Оз образуются
высокоактивные радикалы и свободные электроны,
которые так легко и скоро реагируют с ним.
Кроме того, мелкие, но тяжеловатые
кристаллы гидратов, нашпигованные озоном,
увлекают его из стратосферы в приземные
слои воздуха. И лабораторный эксперимент
и дистанционное зондирование
подтверждают эту точку зрения, которую можно
кратко сформулировать так: «Газогидраты против
озона».
Если она подтвердится, можно
разработать действенные методы спасения
озонового слоя.
Прежде всего, нужно резко уменьшить
выброс в атмосферу гидратообразователей —
разрушителей озона: фреонов, азотисто-сер-
нистых соединений... Так как вода наряду
с газами образует газовые гидраты,
необходимо сократить загрязнение ею стратосферы,
как и продуктами сгорания топлив
высотных самолетов (это технически сложно,
но принципиально осуществимо). Возможно,
28

эффективным средством предотвращения
гидратообразования станет распыление в
стратосфере солей многовалентных
металлов — электролитов, например, фторидов,
которые разрушают газогидраты. В принципе,
хорошим подспорьем может быть и лазерная
система разрушения твердофазных (льдо-
и гидратных) аэрозолей, установленная на
спутниках, с радиусом действия в сотни
километров.
Но самое главное следствие гипотезы —
это возможное перерастание разрушения
озонового слоя в автопроцесс с выходом дыр
за пределы Арктики и Антарктики.
Разрушение озонового слоя — наиболее
широкомасштабный глобальный процесс,
способный нарушить ход развития всей
биосферы. Мы еще можем остановить бегущую,
нарастающую волну, не доводя события до
последней гибельной секунды.
Доктор геолого-минералогических наук
Я. П. ЦАРЕВ,
кандидат технических наук
Р. /7. ПОВИЛЕЙКО
Ф Q
Защищает ли нас
озоновый слой?
Каждому со школьной* скамьи известно, что
озон рождается при присоединении к
молекуле кислорода еще одного атома кислорода.
Все просто и понятно. Неясно только,
почему устойчивая и электрически
нейтральная молекула кислорода присоединяет еще
один атом кислорода, чтобы дать
неустойчивую трехатомную молекулу, готовую
развалиться на первоначальные составляющие?
Но, может быть, озон возникает не из
нейтральных, а электрически заряженных
частиц? Не найдя в научной литературе ответа
на этот вопрос, мы предлагаем следующую
модель образования озона.
КАК ОБРАЗУЕТСЯ ОЗОН?
Ультрафиолетовые лучи Солнца (или другие
источники ионизации) превращают молекулы
кислорода в положительные ионы.
Параллельно эти лучи порождают диссоциацию
(разъединение) молекул кислорода, то есть
разбивают их на два нейтральных атома.
Высвободившийся при ионизации свободный
электрон (или любой другой электрон в
ионизированном газе) «прилипает» к одному из
атомов. И теперь отрицательно заряженный
атом кислорода и положительно заряжен-
29

ная молекула кислорода притягиваются друг
к другу, давая нейтральную молекулу озона.
Так на наш взгляд образуется озон. А
почему бы и нет?
Почему же преимущественно с
кислородом взаимодействует ультрафиолетовое
излучение, порождая озон? Ответ ясен — у
молекулы кислорода наименьшая энергия
ионизации среди молекул всех составляющих
атмосферу газов — 12,5 эВ. У водяного пара —
13,2 эВ, у углекислого газа — 14,5 эВ, у
водорода— 15,4 эВ, а у азота — 15,8 эВ.
А для диссоциации молекулы кислорода
требуется еще меньшая энергия — 5,1 эВ.
В образовании озона прежде всего повинны
ультрафиолетовые лучи с длиной волны не
более 100 нм — они могут ионизировать
молекулы кислорода. И еще лучи с длиной
волны не более 245- нм — они
разъединяют другие молекулы кислорода на атомы.
Поэтому озон может появляться уже в самых
верхних слоях атмосферы E5—80 км),
называемых ионосферой, где много ионов и
свободных электронов.
Возможно, что он там и образуется, но
эти слои атмосферы подвержены такому
мощному воздействию энергонасыщенного
ультрафиолетового и рентгеновского
излучений, что ионизируются и разрушаются
молекулы всех составляющих атмосферу газов.
Не может не погибнуть и только что
родившийся озон, тем более что для этого
требуется совсем небольшая энергия — почти
такая же, как и для диссоциации молекул
кислорода. Вероятно, по этой причине мы
и не находим озона в ионосфере.
Согласно нашей модели, на высотах от 10
до 50 км вообще не должен рождаться озон,
так как здесь уже нет ультрафиолетовых
лучей, способных ионизировать молекулы
кислорода. Об этом свидетельствуют
фотографии солнечных спектров. А ниже 34 км
в солнечном спектре уже нет лучей короче
280 нм. Значит, ниже нет источника
ионизации и диссоциации молекул кислорода, а
потому и не должно быть исходного
материала для синтеза озона. И тем не менее
основная масса озона находится еще ниже,
где условий для его образования вроде бы
и нет.
Какой следует вывод? Не обязательно
тот, что исходные предпосылки неверны.
Возможно, сам процесс рождения
озонового слоя сложнее, а главное, протяженнее
по времени. А что если озоносфера
зарождается в ионосфере? Правда, маловероятно,
чтобы часть озона из ионосферы могла
дрейфовать в озоносферу, хотя в принципе это
и вполне допустимо — озон в 1,62 раза
тяжелее воздуха. Вероятнее всего,
образовавшийся в ионосфере озон тут же и
разрушается.
ПОЧЕМУ ОЗОН НЕ ЗАЩИЩАЕТ?
Мы полагаем, что крайне низкая температура
атмосферы в месте наибольшей
концентрации озона свидетельствует как раз против
его защитной функции от ультрафиолета.
Если бы озоновый слой мешал прохождению
ультрафиолета, он разрушался бы, выделяя
много тепла, и, естественно, здесь шел бы
заметный разогрев атмосферы (на
производство озона затрачивается около 5 % идущей
к Земле солнечной энергии). Такого
выделения энергии в озоновом слое вроде бы
нет. Значит, озон здесь сохраняется в
своеобразном природном холодильнике, постепенно
опускаясь в нижние слои атмосферы, где
и распадается, но не под действием
ультрафиолетовых лучей, а из-за теплового
воздействия атмосферы.
На высоте 55 км нет волн короче 100 нм.
Но нет здесь и озона. Так чем же была
задержана самая энергонасыщенная часть
ультрафиолета? Конечно, всеми газами
атмосферы, но больше всего кислородом.
Как уже было сказано, на высоте 34 км
нет ультрафиолета короче 280 нм, а основной
щит против него, как это до сих пор
утверждают (основной слой озона), расположен
еще ниже — на 20—25 км. От каких же
лучей он нас защищает, если к нему не
доходят лучи, короче 280 км? От всех
остальных ультрафиолетовых лучей?
Но пройдя 34 км земной атмосферы,
ультрафиолет Солнца теряет лишь очень
небольшую часть своего спектра — земной
поверхности достигают лучи не короче 293 нМ.
Интенсивность ультрафиолета сильно
ослабевает, однако не при взаимодействии с
озоном, а из-за атмосферы, которая рассеивает
ультрафиолетовое излучение. Сколь сильно
рассеивание, можно судить по таким
данным: на высоте 2300 м ультрафиолетовое
излучение в 1,5 раза, а на высоте 4000 м
почти в два раза интенсивнее, чем на уровне
моря.
А что же озоновый слой? Думаем, что
хотя он и мог бы задержать часть
ультрафиолета, но из-за мизерной толщины (всего
3 мм при нормальном атмосферном
давлении) не вносит весомого вклада в защиту
жизни от ультрафиолетовой радиации.
Пожалуй, озоновый слой можно рассматривать
лишь как уникальное явление природы, а не
как щит.
И. ГОЛОВЧЕНКО,
И. ДРУЗЬЯК
30

Самолеты и ракеты
разрушают озон
В «Химии и жизни» A989, № 2)
напечатана важная статья
С. Красносельского об озонных
дырах. Одобряя в целом эту
публикацию, хочу поговорить о
нескольких неточностях.
В статье дается выдержка из
БСЭ, где сообщается, что
основная масса озона
расположена на высотах от 10 до 50 км с
максимумом концентрации на
20—25 км. На самом деле
наибольшая концентрация
озона у поверхности Земли, а
его основная масса витает на
малых высотах. Дело в том,
что защитному озоновому слою
или озоносфере свойствен
максимум не абсолютной, а
относительной концентрации
озона на высотах 20—50 км.
Максимум же озона в 20—25 км от
земной поверхности следует
отнести, наоборот, не к относи-
ST*-* ^с
когда УФ излучения нет, но газы
и частицы еще сохраняют
высокие тепловые скорости
движения. Другое дело на Северном
и Южном полюсах, где
полярная ночь длится долго, и
атмосфера «выстывает»,
кинетической энергии ее составляющих
уже не хватает для образования
озона. Появляются весенние
озонные дыры, в частности, над
А
/
*Ч-
высотах 20—26 км, они губят
озонную защиту не только своих
стран, но и государств,
расположенных к востоку — ведь на тех
высотах ветры преимущественно
дуют с запада.
В статье вслед за многими
зарубежными, да и нашими
учеными повторяется мнение о том,
что оксиды хлора, повышенная
концентрация которых
обнаружена над Антарктидой, ведут
свою родословную в основном от
фреонов. А ведь оксиды и другие
соединения хлора, а также
чистый хлор в огромном
количестве прямо в защитный озонный
слой доставляют и ракеты,
работающие на твердом топливе,
которое, как известно, содержит
перхлораты. Только при одном
запуске «космического челнока»
США в атмосферу на высотах
0—50 км выбрасывается около
200 т хлора и его соединений.
Если же говорить о фреонах, то
они должны загрязнять
стратосферу не только соединениями
хлора, но и фтора, тщательные
измерения концентрации
которых и их сопоставление, по-
Г-
*1
тельной, а к абсолютной
концентрации, и не в атмосфере
вообще, а только в защитном
озоновом слое.
Утверждают также, будто
озон образуется под
воздействием ультрафиолетового
излучения (УФ) Солнца. В
действительности УФ (средняя длина
волны 2550 ангстрем) разлагает
озон на атомарный и
молекулярный кислород. В этом и состоит
основной механизм защиты
земной жизни от Уф опасности.
Образование же озона идет в
основном за счет тройных
столкновений молекулярного
кислорода, атомарного кислорода и
молекулярного азота,
причем все компоненты должны
обладать довольно высокой
кинетической энергией, которую
поставляет подвод тепла к
озоносфере, в том числе и ее
нагрев УФ излучением Солнца.
Образуется
(восстанавливается) озон в основном ночью,
Антарктидой — в
сентябре-октябре.
К сожалению, авиация
добралась до самого уязвимого слоя
озоносферы и активно его
разрушает. Взять хотя бы
англофранцузский «Конкорд»,
французские истребители «Три-
дан-П» и «Мираж-III»,
английские истребители «Вайнер»,
«Эвон»... Летая над Европой на
■ nhN
моему, и смогут дать
окончательный ответ на вопрос о том,
сколь пагубна роль фреонов.
Рост же в стратосфере
концентрации соединений азота и в
первую очередь диоксида азота,
содержание которого с 1979 по
1984 гг. в средних широтах
южного полушария возросло на
40—15 %, может быть
порождено не только хозяйствованием
человечества или активностью
Солнца, но, к сожалению, и
военной деятельностью,
поскольку ракеты, благодаря
химическому составу и высокой
температуре отходящих газов,
могут по трассе полета
интенсивно образовывать диоксиды
азота.
Так что не только фреоны, но
и запуски ракет, высотные
самолеты тоже вредят
озоновому слою.
Доктор технических наук
В. П. БУРДАКОВ
31

Технология и природа
Красная книга
гербологии
Памяти академика
Андрея Михайловича Гродзинского
«Herba» — по-латыни «трава», и, разумеется,
не о геральдике пойдет речь. Гербология —
наука о сорняках — сравнительно молода
(о ней даже не упоминается в последнем
издании БСЭ), хотя слово «сорняк» издревле
присутствует в большинстве языков мира.
По определению академика Р. Вильямса
это — «всякое растение, не
соответствующее целям данной культуры».
Неизменные спутники культурных
растений — сорняки — впервые громко заявили
о себе в середине прошлого века, когда
лавинообразный рост народонаселения в
развитых странах привел к революции в
земледелии. Стало слишком большой роскошью
оставлять, как раньше, земли под залежь,
а иных действенных методов борьбы с сор-"
ными растениями не было. Вспашка во время
вегетационного периода, уничтожавшая
сорняки, и другие агротехнические приемы
принесли лишь временное облегчение. Очень
скоро проявились их губительные
последствия для почвы — нарушение ее
микроструктуры, ветровая и водная эрозия,
истощение почвенного гумуса. В середине нашего
столетия панацеей казалась химическая
прополка полей. Гербицидные обработки
высвобождали людей и материальные ресурсы,
были просты и на минимум затрат поначалу
давали максимум отдачи.
Я не буду подробно останавливаться на
печальных последствиях химизации
сельского хозяйства — они хорошо известны
каждому. Напомню лишь, что ядохимикаты
повышают уровень мутаций у культурных
растений, а при чересчур щедром насыщении полей
просто убивают их заодно с сорняками.
Избирательное действие многих гербицидов, как
выяснилось, преувеличивали. Уничтожая
сорные растения, они угнетают развитие
микоризных (корневых) грибов-симбионтов
культурных растений, снижая урожайность.
Нарушая экологическое равновесие, и без того
хрупкое в монокультурах, ядохимикаты губят
насекомых-опылителей, по фатальной
закономерности щадя как раз членистоногих
вредителей. Их естественные враги —
пернатые — избегают обработанных
гербицидами полей, в итоге численность вредных
насекомых возрастает — порочный круг замы-,
кается. А сорные растения довольно быстро
привыкают к новым ядохимикатам,
стимулируя прогресс химической науки и
промышленности и регресс нашего здоровья. Им ведь
все равно, какая из мутаций спасет от
гербицида, да и приспосабливаются сорняки к
гербицидам быстрее, чем синтезируются
химические средства борьбы с ними.
Зная все это, невольно задаешься мыслью,
а правильно ли вообще стремиться к
безоговорочному искоренению сорных растений.
Увы, анализ литературы по гербологии
говорит о лютых наклонностях специалистов —
из каждых ста их публикаций 85
посвящено изощренным химическим методам
изничтожения растений, вся вина которых лишь в
том, что они не пригодны человеку. К
пользе сорняков я вернусь чуть позже, а сейчас
зададимся вопросом: как то или иное
растение превращается в сорняк?
Хорошо известно, что преступниками не
рождаются, хотя у некоторых есть к этому
предрасположенность. Ими становятся при
известных условиях, и чтобы эффективно
бороться с преступностью, надо знать эти
условия. Точно так же и в случае сорняков —
нам полезно знать их биологию и историю.
Вот и давайте проанализируем
«криминальные» задатки сорных растений.
Природа им отвела важную; хотя
малозаметную роль. Как правило, сорняки —
первопроходцы, осваивающие новые места
обитания: послеледниковые обнажения,
песчаные или илистые наносы рек, кротовины,
сурчины и прочие пустынные экологические
ниши. Они закрепляют почву и ценой жизни
нескольких поколений создают условия для
последующей зеленой колонизации.
Получается, что при бороновании, культивации и
других с нашей точки зрения «улучшениях»
почвы, или, иначе говоря, при сведении
естественной луговой, степной или лесной
растительности на огромных пространствах,
человек провоцирует распространение
сорняков.
Сильно осложняют проблему
целенаправленная или случайная интродукция
потенциальных сорных растений из отдаленных
мест. И сейчас попытки ввести в культуру
экзотические виды не всегда хорошо
продуманы, в прошлом же редко кто утруждал себя
размышлениями по этому поводу. В итоге
некоторые из пришельцев
акклиматизируются, дичают и припеваючи живут дальше без
опеки земледельца, дополняя и без них
длинный список так называемых адвентивных
32

(занесенных извне) видов. И хотя адвенти-
зации порой предшествуют благие
намерения, виды-чужаки, естественно, не
испытывают должного почтения к исторически
сложившейся на их новой родине структуре
биогеоценоза. Как бы оправдывая свое
название (однокоренное с «авантюризмом»), они
врываются подобно конкистадорам в мирную
устоявшуюся жизнь экосистемы, ломая ее и
перекраивая на свой лад.
К примеру, ваточник сирийский, интроду-
цированный из Северной Америки как
медонос и каучконос, превратился на Украине
в антипода — рудеральное (мусорное)
растение. Немецкий агроном Криккер накануне
первой мировой войны привез в село Куда-
шевку амброзию полыннолистную. Он
сдавал ее аптекарю, который подмешивал
амброзию к дорогой тропической хине. Сейчас
хинный заменитель заполонил не только
Днепропетровскую область (где с. Кудашев-
ка), но каждое лето образует сплошные
заросли на большей части Украины, а весной
делает невыносимой жизнь людей,
чувствительных к его пыльце. Примерно то же самое
произошло с борщевиком Сосновского,
гринделией растопыренной, мирабилисом но-
чецветным... Недаром известный эколог
Ч. Элтон советовал при интродукциях думать
прежде всего о далеком будущем.
Боюсь, что ширящиеся масштабы
акклиматизации (часто поощряемые как
новаторство самыми высокими правительственными
наградами) приведут в итоге к тому, что
зеленый покров планеты потеряет свое
уникальное разнообразие, обеднеет видами,
возникнет усеченный единый фитогенофонд.
А разве можно забывать азы биоэнергетики
экосистем? Ведь несмотря на кажущуюся
привлекательность (как же, отечественный
каучук, российский хинин, доморощенное
киви, а может, и финики!), виды-пришельцы
никак не могут увеличить поток энергии из
наших супесей и черноземов, наоборот, этот
поток хиреет. Энергетически, да и просто
экономически, выгоднее повышать урожаи
местных культур и обменивать их на плоды
тропических красноземов.
Ограничивая экспансию
видов-пришельцев, необходимо сохранять островки местной,
некогда широко распространенной
растительности, всюду, где это возможно: на обочинах
дорог, во дворах, по берегам водоемов —
словом, везде, где еще не прошел плуг. В
Западной Европе, к примеру, даже кладбища
традиционно рассматриваются как резерваты
естественной растительности. На участках,
где она полностью уничтожена, полезно
проводить искусственное залуживание —
засевать их смесями многолетних злаковых
и бобовых трав. При этом однолетние
сорняки подавляются и в дальнейшем замещаются
дикорастущими видами из родной флоры.
В последнее время ставится вопрос о реин-
тродукции, восстановлении местных
дикорастущих видов, в том числе и заведомо
сорных, ибо по меткому определению
писателя Г. Честертона сорняки — это
растения, польза от которых еще мало известна.
Человек издавна находил толк в сорных
растениях и даже возделывал многие из них как
культуры. Тому свидетельство — чудом
сохранившийся в торфяниках датского
острова Лолянн желудок нашего предка из
железного века. Он ел не только ячмень, но и
семена льна, горца вьюнкового и
шероховатого, торицы, мари белой,— может, и не от
хорошей жизни, но кто знает? А вот что
точно установлено — предки американских
индейцев не брезговали марью,
лжедурнишником (циклахеной), горцем прямостоящим.
Полезно вспомнить, что культурные
растения — тоже бывшие сорняки. Например,
рожь в прошлом засоряла посевы
пшеницы, а овес — ячменя. В итоге выяснилось,
что как раз эти «сорняки» гораздо лучше
приспособлены к суровым условиям севера.
Американские селекционеры возрождают
культуры ныне сорных растений, о которых
говорилось чуть выше. В странах
Центральной Америки проводятся аналогичные работы
с видами рода Амарантус, псевдозерновой
культурой народов древней Мексики.
Испанцы возлагают большие надежды на один из
видов молочая, листья и стебли которого
богаты сахарами, а семена содержат до
48 % масел.
Интересны сорняки и как возможные
корма: быстро накапливают биомассу, дают
высокие урожаи как раз там, где культурные
растения малопродуктивны. По кормовым
качествам большинство сорных растений не
уступает зеленой массе ржи, овсяницы и
клевера. В США уже с успехом
довольствовали буренок пыреем ползучим, геранью
Каролинской, овсюгом, колосняком виргинским.
Сорняки — неоценимый исходный
материал для селекционной работы. Гибриды
культурных растений с близкородственными
видами сорных, как правило, более
продуктивны и жизнеспособны. Вспомним хотя бы
пшенично-пырейные гибриды, на основе
которых академик Н. В. Цицин создал свои
многолетние пшеницы. Аналогичная
родословная у высокомасличного подсолнуха
академика В. С. Пустовойта.
Ну и, конечно, многие (если не все)
сорные растения издавна применяются в
народной медицине — хотя бы те виды сорняков,
что перечислены в травнике,
публиковавшемся в «Химии и жизни» в этом году.
2 Химия и жизнь № 10
33

Неудивительно, что во многих странах
озабочены сохранением генофонда сорных
растений, который сильно подорван
неумеренным применением гербицидов. Обычные
сорняки исчезают, уступая место новым
видам из дикорастущей флоры, которые
непривычны для культур и устойчивы для
ядохимикатов. Разнообразие сорных видов
уменьшается, а засоренность посевов не
снижается. Уходят василек синий, куколь
полевой, погремок... В ФРГ даже завели
«красную книгу сорных растений», где на сегодня
около 80 видов, четырнадцать из которых
уже исчезли. В ботанических садах всех
стран ведутся работы по сохранению
исчезающих видов сорняков. Их посевы или вовсе
не обрабатывают или пропалывают
вручную; гербициды категорически исключены.
Похвала сорнякам вовсе не означает, что их
следует лишь холить и лелеять, изучать и
охранять. Сорняки были и остаются
серьезнейшей помехой в земледелии. Ущерб от них
равен потерям от вредителей, болезней и
градобоев, вместе взятых. Третья часть
нелегкого крестьянского труда уходила на
прополку. Может, поэтому так живучи на селе
химические методы уничтожения сорных
трав. Впрочем, так же ясно, что пришло
время иных способов их искоренения, а
точнее, как сейчас принято говорить у
специалистов, контроля их численности. Гербициды
выводят сорняки, что называется, под
корень, но при слабой засоренности полей
затраты на химическую обработку не
окупаются прибавкой урожая. Показательна оценка
немецких гербологов: на посевах пшеницы
борьба с сорняками была необходима лишь в
27 % случаев, при возделывании ячменя —
в 58 %, ржи — в 40 % случаев. Так что на
повестке дня разработка порогов численности
видов сорных растений для разных культур.
Препятствуют распространению сорных
трав смешанные посевы культурных
растений. Как уже говорилось, экосистемы
монокультур крайне неустойчивы.
(Действительно, вдумайтесь, насколько это
противоестественно: сотни гектаров исключительно
пшеницы.) Любой мало-мальски живучий вид
сорняка без труда внедряется в
монокультуру. Смешанные посевы в какой-то степени
приближают агропромышленный пейзаж к
природному: при совместных посевах разных
сортов одного вида — в меньшей степени,
при смешанных посевах разных видов — в
большей.
Испытывают сочетания: кукуруза и соя,
вика и овес. Для тропиков запланирован
грандиозный эксперимент, рассчитанный
на пятьдесят лет, моделирующий
естественный процесс смены растительности в
экваториальных лесах. Однолетние и
многолетние травы и деревья посадят
одновременно. В первый год снимут урожай
однолетников, со второго года начнут
плодоносить многолетние травы, а через несколько
лет наступит черед деревьев.
Одним словом, химическая война с
сорняками должна уступить место биологическим
методам контроля их численности. И один
из наиболее перспективных путей —
переход от монокультур к искусственным
экосистемам полей, где (пусть это не пугает)
свое место займут и сорные травы из тех,
что способны сдержать натиск особо
настырных и вредоносных собратьев.
Кандидат биологических наук
В. Я. МАРЬЮШКИНА
Хозяин сада
Статья, вами прочитанная,
посвящена памяти Андрея
Михайловича Гродзи некого,
известного читателям журнала и
по собственным его статьям, и,
возможно, по очерку «Сад»,
посвященному его Саду,— тому
из двух киевских ботанических
садов, что принадлежит
Академии наук. Причастный к
появлению этих публикаций, я
испытываю странное чувство вины
перед Андреем Михайловичем,
умершим около года назад,—
может быть, потому, что
оставлял на завтра наши с ним
дела и не торопил его
изложить на бумаге то, что он
так хорошо, со вкусом
высказывал вслух. Еще успеется!
Не успелось, «ибо дни
лукавы».
...В отличие от некоторых
моих московских друзей я
люблю Киев и стараюсь попасть
туда при всякой возможности.
Из самого центра, от
Бессарабского рынка, троллейбусом
номер 14, из конца в конец
минут двадцать, можно
добраться до Ботанического
сада; в пору цветения сирени
тысячи людей едут этим
маршрутом только ради того,
чтобы на днепровском берегу
насладиться благоуханием и
благородством формы. Этим
сиреневым берегом академик
Гродзинский сделал себе
память вернее, чем высокого,
как говорят, класса
ботаническими трудами.
Ах, этот сад! Приезжая в
Киев из Москвы, вообще —
из России, с востока, всякий
видит его в вагонное окно,
когда состав с грохотом и уже
небыстро идет по мосту через
Днепр, оставляя справа
золото Лавры и колоссальную,
в стиле прошедшей эпохи,
статую Матери-Родины с мечом,
неведомо над кем занесенным.
А за речною кручей
угадывается через зелень огромный,
живой, конечно же, веселый и
красивый город, и как только
вагон приближается к берегу,
в скромности и тихости
возникает перец глазами Выдубец-
кий монастырь с его кельями
и храмами, занятыми под
научное учреждение, и с уцелевшим
кладбищем, где покоятся
славные мужи Украины и России,
и так хорош крутой склон
34

to'*
\
4-' ^ 4}%? ^«jytek*" i4"-
над ним, поросший деревьями,
с церковью на самом верху...
Возле нее, насколько могу
судить, и снят Андрей
Михайлович Гродзинский;
фотограф постарался найти такую
точку, чтобы круча и монастырь
попали в кадр. Между этой
точкой и шумным, красивым,
с поезда угадываемым
городом простирается тот самый
сад, взлелеянный,
присмотренный, любимый. Всякий раз,
приезжая в Киев, я прихожу
в него если не погулять, так
отметиться, хоть на час, хоть
на минуту, и впредь буду,
если Бог даст, хотя нет там
уже ревнителя и хозяина его.
Андрея Михайловича
приводилось мне видеть и в
Президиуме республиканской
академии — был он академиком-
секретарем,— и на делянке с
лопатой в руках, что, как мне
кажется, больше радовало его
душу. Уже в мае от работы под
солнцем был он загорелым,
наклонялся к травке,
поглаживал ее пальцем, узнавал в лицо
и называл латинским именем,
произнося его с густым
славянским акцентом. Говорил он
равно хорошо на русском и
украинском; со мной, москвичом,
понятно, по-русски, но книгу
свою, вышедшую в Киеве,
подарил с надписью: «Високошанов-
ному ... з найкращими побажан-
нями вщ автора...» Книгу я
иногда достаю и надпись
перечитываю с удовольствием.
Простите за раздерганность.
Еще два штриха — и все.
В лаборатории Андрея
Михайловича стоял — может быть,
и сейчас стоит — огромный
круглый стол на оси. Ось
вставлена в колесо от
списанного по старости трактора
«Беларусь», и если подшипник
хорошо смазан, то достаточно
легкого прикосновения к
крышке, чтобы стол начал
вращаться. На столе расставлены:
телефоны, пишущая машинка,
чайник, чашки с блюдцами,
лампы, разложены книги и
лабораторные журналы; сверху, с
потолка, спускается пучок
электрических и телефонных
проводов. Вместе с хозяином
за столом располагаются
сотрудники и гости. Если кому-то
что-то понадобится — чашка
чая или таблица с
результатами эксперимента,— то искомое
может быть получено
прикосновением к столу:
повернувшись вокруг оси, он сам
доставит требуемую вещь в
требуемую точку. Иногда и сам
хозяин посылает сидящему
напротив или неподалеку тот или
иной предмет или придвигает
к себе телефон, машинку,
объяснительную записку — не
вставая с места и не тратя
времени. Стол-вертушка — личное
изобретение Гродзинского. Он
им гордился и любил
рассказывать, какое впечатление эта
конструкция производит иа
гостей. Особенно на зарубежных,
которые с уважением
осведомлялись, нельзя ли
получить чертежи и взял ли
академик патент — на такой
штуковине можно неплохо
подзаработать.
«Так вы взяли патент,
Андрей Михайлович? — Нет. А
зачем? Им все равно такого
не сделать.— Почему так? — Да
где ж они достанут старое
колесо от списанного трактора
«Беларусь?»
И последнее: разговор за
круглым столом. Последний наш
с ним разговор. Лицо у
Андрея Михаиловича ужасно
довольное. Он приехал из
Президиума, выступал с докладом.
«Как доклад? — Сорвал аплоди-
смент.— А о чем говорили? —
Об академической науке. Там до
меня товарищи утверждали, что
наша наука находится в
феодальной зависимости от
руководящих и направляющих. Я это
опроверг. Я доказал, что она
еще не дошла до стадии
феодализма, а пребывает по сей
день в рабовладельческом строе,
причем не в роли хозяина.
Знаете что, я напишу об этом
статью в «Химию и жизнь».
Договорились?»
Эта статья так и не была
закончена.
О. М. ЛИБКИН
2*
35

++- sub»
ЬА Я
A.J*~
i+.
■>«*.-
^•^*W' iiJHsfr'
•t-r'J •■
««Ль
l
JR fl <;#*
*t ■ -i
i
Портрет
картины
КАК ПО ФОТОГРАФИИ
ДЕРЕВЯННЫЕ
ХУДОЖЕСТВА
РЕЗАТЬ
«Боги были болваны, истуканы,
изваянные,
издолбленные,
вырезом вырезанные».
Замечание, вынесенное в
эпиграф, принадлежит
ярому поборнику чистоты
православия на Руси XV
века патриарху Иоанну,
который столь резкими
словами обличал язычников —
древних пермских
скульпторов, тем самым признавая,
что даже после
формальной победы христианства на
Руси все равно находились
в глубине народа люди,
создающие себе богов,
идолов, из дерева «вырезом
выре занных»...
Ныне, столетия спустя,
урбанизация жизни, отрыв
человека от питающих
корней природы вновь поселили
в горожанах
ностальгическую тягу ко всему
связанному с землей, лесом.
Возможно, этим объясняется
наш повышенный интерес
к художественным изделиям
из дерева. Несомненно,
высшее из проявлений этого
интереса — робкая попытка
любителя самостоятельно
«отсечь все лишнее» от
деревянной чурки. По себе
знаю: многие не
отваживаются на это лишь потому,
что не знают, с чего
начать. С высоты некоторого
опыта позволю себе им
поделиться.
СОВЕТ ПЕРВЫЙ:
СМЕЛЕЕ!
Именно так. Иначе не
побороть в себе комплекс
профана. После чего
вспомним: как и всякая
художественная работа, резьба по
дереву начинается с
эскиза. Предположим худшее:
36

рисовать вы не умеете.
И прекрасно! Значит, можно
смело принять за основу
композиции изображение,
уже созданное кем-то до
вас. Кстати, авторское право
этого не запрещает (ГК
РСФСР, ст. 492, п. I).
Набор художественных
элементов-заготовок
будущей объемной композиции
проще всего создать при
помощи фотоаппарата.
Основой рисунка может быть
авторская фотография:
портрет, пейзаж; или фотокопия
картины, рисунка, книжной
иллюстрации. Войдя во вкус,
начинаешь снимать везде:
на выставке, в библиотеке,
а то и просто на улице.
Работа эта не требует
больших фотонавыков.
Вооружившись зеркальным
фотоаппаратом типа «Зенит»,
чувствительной пленкой 250
единиц ГОСТ, электронным
экспонометром, можно
снимать даже в самых
неблагоприятных, с точки зрения
фотографа, условиях.
Удается получить вполне
приличные снимки, фотографируя
на художественных
выставках без дополнительной
подсветки. При выдержке
затвора 1/30 устанавливают
диафрагму 2, а проявляют
в популярном проявителе
Д-76, но 28 минут (!)
при температуре 20 °С
(подробно об этом проявителе
рассказано в статье
«Портрет трактора», «Химия и
жизнь», 1987, № 6).
Качество негатива при этом
получится, конечно,
неважное, но для последующей
перерисовки на деревянную
заготовку вполне
подходящее.
Первым делом на
фотоотпечаток накладывают
кальку и переносят на нее
авторучкой контуры и основ-*
ные линии переснятого
рисунка — он станет
элементом будущей композиции.
С другого оригинала
переснимают, а потом
перерисовывают на ту же кальку
следующий элемент. И,
наконец, законченная
композиция через
копировальную бумагу переводится на
дерево.
Более сложный, но и
более совершенный способ
переноса изображения —
оптическая аппликация.
В фотоувеличитель
вставляется пленка с
изображением всех деталей
будущего эскиза. Проекцию
изображения, кадр за кадром
(элемент за элементом),
направляют на лист писчей
бумаги, где тут же
карандашом обводят контуры
будущей композиции.
Предварительно поменяйте в
увеличителе лампу на самую
маломощную A5—25 Вт),
чтобы увеличитель не
перекалялся.
Удобно переносить
изображение посредством
прозрачного зеркала (этот
способ изображен на стр. 40).
Зеркалом служит слегка
засвеченная фотопластина
18X24 или 24X30 см.
Пластинку эту на мгновение
вынимают на свет, затем
проявляют в любом прояви-

теле для фотобумаги и
фиксируют в гипосульфите.
Получается стекло с матовой
поверхностью, которое
вставляется в рамку,
прикрепленную перпендикулярно
доске. По одну сторону
кладут лист бумаги, по
другую — оригинал. Бумага
отражается в зеркале,
отражение накладывается на
фотографию. Отражение
карандаша двигается по
контурам оригинала, в
результате на листе бумаги
получается его копия,
настолько точная, насколько вы
хотите или насколько можете.
Конечно, при таком
копировании имеет смысл наносить
только основные линии
формы и главные детали,
после же копию
прорисовывают основательно.
Дальше — вновь копирка...
г
СОВЕТ ВТОРОЙ:
НЕ ПРИВЕРЕДНИЧАЙТЕ
Одна до крайности
прозаическая тема заставляет
сбиться с намеченной
сюжетной линии. У древнего
резчика была не жизнь,
а малина: его волновало
лишь, где отыскать то,
заветное, вроде бажовского
каменного цветка,
чудо-дерево. Наш современник ума
не приложит, где его
вообще, хоть какое-нибудь,
берут. Это касается,
поверьте, не в меньшей мере
и
скульпторов-профессионалов.
Так что, уж не
обессудьте, придется пользоваться
тем материалом, который
имеется под руками. Тем
более, что некоторые
традиционные столярные приемы в
сочетании с современной
химией позволяют
облагородить почти любую
древесину и привести ее в
состояние, пригодное для
художественной резьбы. Об
этом и поговорим.
При отборе дерева для
работы нужно перво-наперво
убедиться, что выбранные
куски не поражены
грибками, червоточиной, проросью,
омертвением тканей, в них
нет глубоких трещин и
сучков. Хороший и
легкодоступный для резьбы материал —
стволы тополя и липы,
которые частенько спиливают
в городских дворах.
Срезанный ствол распиливают на
отдельные куски, стараясь,
чтобы в них не было
больших сучков. При этом
обязательно снимают почти всю
кору: оставаясь на дереве,
38

она способствует его
быстрому гниению. На обоих
концах ствола оставляют
трехсантиметровые кольца
коры, назначение
которых — сдерживать
растрескивание древесины. В
старину, предохраняя
деревянные заготовки от гниения,
выдерживали их длительное
время в концентрированном
растворе поваренной соли,
мы же сегодня предпочтем
антисептические средства
«Тальфтон» или
«Антисептик».
Торцы распиленных
стволов в ближайшие несколько
дней покрывают масляной
краской или битумной
антикоррозионной
автомастикой — это предохраняет
дерево от растрескивания.
Если все же мелкие трещины
и появятся, их легко
заделать клинообразными
рейками из дерева той же
породы, используя в качестве
клея бустилат. Обрезки
стволов, кряжи полагается
выдерживать в комнатных
условиях 2—3 года.
Проще обстоит дело с
досками. Они высушиваются
гораздо быстрее —
главное, чтобы сохнущие доски
находились в вертикальном
положении. Доска считается
хорошо высушенной, когда
тонкая стружка,
соструганная с нее рубанком, не
завязывается в узел, а
хрустко ломается. Изделия,
вырезанные из плохо
высушенных досок, вскоре
коробятся и трескаются.
Склеивание отдельных
досок в блоки позволяет
предохранить их от
деформации, да и, кроме того,
это единственный доступный
на сегодняшний день способ
изготовления заготовок
любого нужного размера.
Делается это следующим
образом: комплект брусков и
дощечек, подобранных так,
чтобы срез и направление
слоев у них было
одинаковым, смазав места
соприкосновения поливинилаце-
татным клеем, зажимают в
плотницкие струбцины.
Через сутки ваши заготовки
готовы к работе.
Кстати говоря, и в
старину, когда с деревом было
куда проще, этим способом
не брезговали. Разве что
применяли тогда для
склеивания древесины
исключительно натуральные
костный, мездровый и
казеиновый клеи. В 1-й половине
X века живший на Руси
греческий мастер Теофил
так описывал достоинства
последнего из них:
«Склеенные этим клеем составные
доски так прочно
склеиваются, что после того, как клей
высохнет, ни жар, ни
сырость не могут их разъеди-

Способ перерисовывания
с помощью прозрачного зеркала
нить». Конечно, это не
совсем тот казеиновый клей,
что продают в канцелярских
магазинах. Порошок казеина
разводят в воде, добавив
на 100 весовых частей
казеина 27 частей гашеной
извести, 2 части керосина,
12 частей фтористого
натрия и 0,5 части медного
купороса. Последние два
компонента применяются
для увеличения времени
вязкости клея, а керосин
мешает образованию комков.
Перед началом резьбы
заготовку (монолитную или
склеенную, неважно)
пропитывают теплой олифой,
предварительно согрев ее на
водяной бане. Олифу
втирают в дерево кистью или
тампоном. Это сделает
заготовку более пластичной и
предохранит от сколов.
Вот как описана резьба
по дереву в книге,
изданной двести лет назад.
«Ваятель на дереве означает
прежде на нем предлежащий
его работе образ...
обсекает дерево начерно
железными различной величины
долотами, всаженными в
большие и твердые деревянные
рукоятки... Когда работа
начерно сделана, то
приводится оная ко окончанию
другими разными
долотцами, вытянутыми в жолобо-
ватое острие, коего
полукружия у оных бывает
больше, а у других меньше,
смотря по тому, сколько
много должно выдолбить
или округлить то место...»*
К этому трудно что-либо
добавить, кроме, пожалуй,
двух вещей, равно
необходимых в любом деле:
практического навыка и
стремления к совершенству**.
По окончании резания
изделие шлифуют и полируют.
Рашпиль чередуется с
надфилем, циклями (можно в
крайнем случае
использовать осколок оконного
стекла) . Завершает шлифовку
наждачная шкурка
убывающих размеров зернистости.
Шлифованное дерево
полируют для усиления
светотеневых решений,
выявления текстуры или
имитации древесины под ценные
породы. Иногда после
полировки изделие опять
местами обрабатывают мелкой
шкуркой. В этом случае
детали фона получаются
темнее, чем выступающие
детали композиции, что
увеличивает эффект
объемности.
* «Зрелище природы и
художества», ч. II, СПб, 1784.
** Автор этих строк отнюдь
не резчик-профессионал и не
художник (по его собственному
признанию, он вообще не умеет
рисовать). Тем не менее, на всех
иллюстрациях,
сопровождающих статью,— изделия его рук.
Как видите, стоит только очень
захотеть... Ред.
ПРОЧИЕ СОВЕТЫ
ХИМИЧЕСКОГО СВОЙСТВА
Еще древние мастера
охотно окрашивали свои
изделия, используя
неорганические пигменты — охру,
киноварь, свинцовые белила,
сажу, а также органические
красящие вещества
растительного и животного
происхождения — индиго,
кармин, шеллак. Позже, в
XVIII—XIX веках, стали
использовать синтетические
неорганические соединения:
берлинскую лазурь, бихро-
маты, перманганат калия,
азотную кислоту, но по-
прежнему не гнушались и
природными красителями —
к примеру, экстрактом
корня барбариса, жидкостью,
полученной при сгорании
дубовых дров.
Современные резчики
применяют в качестве
протрав водные растворы
солей: железного и
медного купороса, двухромовокис-
лого калия, хлорного железа.
Однако самой доступной
и безопасной протравой для
древесины был и остается
марганцовокислый калий.
В полулитре воды
растворяют 3 г марганцовки.
После полного растворения
соли покрывают изделие
раствором, равномерно
распределяя его по дереву.
Через некоторое время, после
окисления, фиолетовый цвет
раствора превратится в
коричневый, как на древесине,
так и в банке, но не
беда: свойства окрашивать
дерево от этого он не
лишится. Чтобы поберечь руки,
жидкость наносят ватным
тампоном, накрученным на
палочку. В закрытой банке
раствор марганцовки
сохраняется длительное время.
Растворы солей хорошо
окрашивают твердую
древесину, богатую дубильными
кислотами (дуб, бук,
каштан, орех), мягкие же
породы дерева следует
предварительно обработать водными
растворами дубителей —
танина, пирогалловой кис-
40

лоты. Красители
употребляют чаще всего в виде
водных растворов слабой
концентрации (от 0,1 до
2 %), протравы — в 3—
5 %-ных растворах,
дубители в 0,1—0,5 %-ных.
Воду лучше смягчать
кальцинированной содой @,1 %)
или нашатырным спиртом.
Кроме того, для лучшей
растворимости красителя воду
подогревают до 80—90 °С.
Можно применить
случающуюся в продаже ореховую
морилку для дерева, а если
ее нет, нетрудно
самостоятельно сделать нечто
похожее. Для этого обжигают
с корлупу грецких орехов,
а затем настаивают ее на
денатурированном спирте.
При желании можно
сделать дерево совсем белым,
почти как слоновая кость.
Особенно хорошо
обесцвечивается береза. Надев
резиновые перчатки,
обрабатывают изделие раствором
едкого натра D8 г на 100 мл
воды), а просушив, еще и
30 %-ной перекисью
водорода. Операцию повторяют до
получения желаемого
эффекта, после чего
промывают древесину водой,
нейтрализуют слабым раствором
уксусной кислоты и сушат.
Следующая операция
после окрашивания или
отбеливания — нанесение
защитного покрытия. В старину,
заканчивая работу над
изделием, мастер натирал его
поверхность смесью воска с
льняной олифой (это
называли вощением). Рецепт
прост: на 10 г олифы
берут 25—30 г пчелиного
воска. Эта рецептура в
ходу и в наши дни, однако
льняной олифы не достать,
поэтому применяют иной,
похожий способ,
пропитывая поверхность
деревянного изделия воском,
растворенным в льняном масле.
Наносят такую мастику
кистью или щеткой,
равномерно распределяя состав по
деревянной поверхности.
Затем следует сушка при
температуре 18—20 °С в
течение суток, чтобы мастика
прдникла глубже в поры
древесины. Для придания
блеска поверхности изделия ее
натирают грубой суконкой.
Используют и мастику
следующего состава: пчелиный
воск или его заменитель —
церезин марки 67,
расплавленный на водяной бане —
смешивают со скипидаром
в весовом соотношении 1:2.
Масляный мебельный лак
МЛ-2111, разбавленный
шеллачной политурой A0 г
порошка шеллака на 100 мл
денатурированного спирта)
в соотношении 1:1 надежно
предохранит и укрепит
блестящую восковую пленку
от помутнения и царапин.
Однако длительного
атмосферного воздействия или
даже обычной сырости такое
покрытие не выдержит. Для
создания устойчивой
водонепроницаемой пленки
изделие покрывают нитроцел-
люлозным лаком, с
последующим полированием нит-
рополитурой. Для отделки
применяют лак НЦ-218 и
нитрополитуру НЦ-317.
Современная бытовая химия
предлагает немалый
ассортимент восковых мастик,
эмульсий, масляных,
спиртовых и синтетических лаков,
которые с успехом можно
применять для покрытия
деревянных поделок. Вот
здесь можно попривередни-
чать и предъявить к этим
препаратам ряд требований.
Они должны давать
прозрачное, бесцветное, тонкое
и прочное покрытие, а также
не иметь неприятного
запаха. Вполне пригодны для
этой цели самоблестящие
средства на восковой или
полимерной основе: например,
такие, как препараты
«Самоблеск», «Туклар», мастика
<с Восковая».
В заключение
несколько слов о мерах
безопасности. Все без исключения
работы, связанные с
обработкой дерева, лучше
выполнять в очках, а
химические операции — еще й в
увлажненной марлевой
маске. Все лаки, красители и
химические реактивы
должны храниться в отдельном
шкафчике под замком, в
герметично закрытых емкостях,
снабженных этикетками.
При лакировании, работе
с морилками и политурами
курение недопустимо не
только из-за вредности для
здоровья, но и во избежание
пожара.
По этим причинам, а
также учитывая чрезвычайную
остроту заточки
применяемых в резьбе по дереву
инструментов, под руками
необходимо постоянно иметь
аптечку с медикаментами.
Основной упор в статье
сделан на личный опыт и
практику автора, поэтому
не все вопросы, связанные
с искусством
художественной резьбы по дереву,
рассмотрены достаточно
подробно. Для более глубокого
ознакомления с темой
читателю, конечно, придется
обратиться к специальной
литературе.
Л. ЧИСТЫЙ
Что читать
о художественной обработке
дерева
A. Ф. Афанасьев. Резчику
по дереву. М., «Московский
рабочий», 1988.
B. А. Б а р а д у л и н.
Художественная обработка дерева. М.,
Легпромбытиздат, 1986.
Д. М. Гусар чу к. 300 ответов
любителю художественных
работ по дереву. М., «Лесная
промышленность», 1985,
Г. Л и н д н е р. Из дерева —
своими руками. М., «Лесная
промышленность», 1985.
Г. Я. Федотов. Волшебный
мир дерева. М.,
«Просвещение», 1987.
Н. В. О д н о р а л о в.
Скульптура и скульптурные материалы.
М., «Изобразительное
искусство», 1982.
41

Искусство
Химизм в скульптуре?

Художники раньше, чем ученые,
почувствовали, что мир многомерен и безмерно
многообразен. Не отсюда ли бесконечное
разнообразие стилей и направлений, которое так
выгодно отличает современное искусство от
науки?
Если попросить наших современников
дать определение нашему веку, многие из
них скажут: «век химической технологии».
И будут несомненно правы. Облик XX века
во многом определяют материалы и идеи,
порожденные технологией.
Тенденции развития современной
культуры явно противоречивы, но разве нельзя их
примирить, включить в некий синтез?
Надеюсь, можно. Вспомним первые десятилетия
века. Мир начали завоевывать машины. Их
резкие, недвусмысленно функциональные
контуры поражали воображение
художников, внушали ужас, смешанный с
восхищением. Результатом стало рождение стиля,
составившего эпоху в искусстве,—
кубизма. Припомнив эту аналогию, почему бы не
попытаться развить особый —
химико-индустриальный — стиль конца XX века: химизм?
Художники могли бы во многом
усовершенствовать химическое образование. Два
столетия этот круг наук изучали, как
правило, в отрыве от их корней, древней
истории ремесел, наконец, эстетической стороны
науки о веществе. Между тем у нашей
цивилизации издавна была потребность осваивать
явления материального мира комплексно —
как научно, так и эмоционально. Свежий
взгляд художников, возможно, помог бы
создать совершенно новую систему
образования. В качестве иллюстраций приведу
некоторые собственные работы. Как вы считаете,
не поможет ли студенту раз и навсегда
запомнить структурную формулу ализарина,
изображенная рядом с ней скульптура,
которая непосвященному человеку, скорее всего,
покажется беспредметной или
примитивистской?
Скульптуре по силам зафиксировать не
только канонические, «замороженные»
каркасы молекул, но и искаженные,
преисполненные напряжения возбужденные
состояния.
Фото над и под формулой демонстрируют
молекулу порфирина не только в обычном,
стационарном виде, но и в колебательно
возбужденном состоянии. Пусть даже их
формы не строго отвечают прогнозам
квантовой химии (применительно к
возбужденным состояниям они, кстати, и не бывают
вполне точны). Разве не облегчат восприятие
самой идеи возбуждения подобные
«эстетические модели»?
Впрочем, это лишь одна сторона дела.
Химия и искусство могли бы обогащаться
взаимно. Химические теории в наше время
формулируют с математической точностью,
но они одновременно несут и немалую
философскую нагрузку. Поэтому в них можно
найти источник многообразных
художественных идей. Например, размышление о
химических реакциях может вдохновить на создание
своеобразных, динамичных композиций.
Одну (слева вверху) я назвал «броуново
движение», но не уверен, что ее содержание
исчерпывается лишь иллюстрированием
формул, заимствованных из учебника. Иной
поворот в представлениях о химической
динамике демонстрирует «полимеризация»
(внизу) — полушутливая композиция, в
которой участвуют фигурки «мономеров»; в
одиночку такая фигурка представлена на
скульптуре, изображенной на с. 43. Ее, на мой
взгляд, вполне можно было бы воздвигнуть
у входа в правление какого-нибудь
концерна, производящего пластмассы.
Не стал бы настаивать на немедленном
введении обязательного курса химии для
студентов художественных вузов, но если
говорить по совести, разве не поможет развитию
пространственного воображения, чувства
пространственной гармонии регулярное
созерцание, например, структурных формул
органических соединений, которые (надо ли
напоминать?) представляют собой основу
земной жизни...
Вот соображения, по которым я склонен
сказать: химизм в скульптуре? А почему бы
и нет?
Бела ВИЗИ,
профессор химии
Вешпремского университета, Венгрия
43

v'-*#r
&
4 &;
г*
OWi
\% «Y
#■
^,-<-
г,А
s
i
^
v
л
>
X
\'
4
IV
v
л.
A^
//
J
J
/N
Ъ
\
i
&.
V^7|
/

Лечиться
или
не лечиться?
Всех болезней четыреста четыре:
Сто одну из них лекарства лечат,
Сто одну врачи и заклинанья,
Сто одна проходят сами,
Остальные — неизлечимы...
Л. МАРТЫНОВ.
О тибетской медицине.
Вопрос, поставленный в заголовке, на первый
взгляд кажется некорректным. Как это не
лечиться? Не только медик, но и не
искушенный в медицине человек ответит без
раздумий: если заболел, надо обратиться к врачу.
А врач назначит лечение.
И все бы верно, если бы...
ПРОГРЕСС В МЕДИЦИНЕ:
АВЕРС И РЕВЕРС
Медицина за последнее время далеко
шагнула вперед. Появились мощные
лекарственные средства, расширились границы
хирургического лечения, в повседневной
практике используются не только рентгеновские,
но и ультразвуковые установки, ЯМР-томо-
графы; с помощью волоконной оптики
можно заглянуть почти в любой орган, да еще
взять при необходимости фрагмент ткани рдя
исследования.
Все это — аверс, лицевая сторона
медали. Несомненные успехи медицины изменили
спектр опасных заболеваний. Ушли в
прошлое многие инфекционные болезни, другие
болезни сейчас раньше диагностируют и
лучше лечат. Правда, обнаружены новые
заболевания — наследственные, иммунодефицит-
ные, но и с ними, надо полагать, рано или
поздно справятся. Не случайно же радио,
кино и телевидение то и дело сообщают
нам о «чудесах медицины», каждый новый
успех, даже предполагаемая удача
немедленно доносятся до всеобщего сведения —
к сожалению, нередко преждевременно. Все
стали хорошо информированы (больные
порой лучше, чем врачи), каждый уверен в
возможности исцеления и требует гарантий,
ссылаясь на источники информации.
Про оборотную сторону медали, так
сказать, реверс прогресса, говорят гораздо
реже. Между тем каждое новое решение,
касается ли оно диагностики или лечения,
порождает свои проблемы, о которых
общество почти ничего не знает, хотя они то и дело
несут с собой опасность, случается, что и
смертельную. Об этом, однако, не принято
«широко вешать».
Мощные лечебные и диагностические
средства, которые наука предоставила в
распоряжение медиков, способны вызвать у
пациентов скрытые и явные повреждения.
Нежелательные побочные действия медицинских
манипуляций и лечебных средств именуют
«ятрогенными повреждениями», т. е.
порожденными врачом.
В 1969 г. вышла в свет книга Роберта
Мозера (R. H. Moser) «Болезни прогресса в
медицине: учение о ятрогенных болезнях».
В ней собрано более 5 000 описаний
побочного действия сотен лекарств и
медицинских процедур, причем не каких-то
особенных или редких, а самых обычных,
повсюду принятых. Эти заболевания и
осложнения стали настолько многочисленными, что
появилась новая отрасль медицины — ятро-
генная патология, а в ней частные разделы —
патология реанимации и интенсивной
терапии, трансфузионная патология,
лекарственная патология и т. д.
КАЖДОЕ ЛЕКАРСТВО МОЖЕТ БЫТЬ ЯДОМ
Большинство ятрогенных осложнений
связано с лекарственными препаратами. Их
число нарастает лавинообразно. Ежегодно на
рынке появляются сотни новых, подчас
сильнодействующих лекарств с различными
торговыми названиями (хотя нередко одного и
того же состава), что еще более затрудняет
ориентацию в этом громадном потоке.
Стремление фирм-производителей быстрее
приступить к выпуску лекарств побуждает
сокращать сроки исследований и клинических
испытаний. Между тем осложнения
лекарственной терапии могут проявиться не
сразу, а через много лет; кроме того,
патологическое действие может сказаться на плоде,
если мать принимала препарат. Так
случилось с талидомидом, который стал уже
притчей во языцех: у женщин, принимавших его
во время беременности (а это весьма
эффективное снотворное и успокаивающее
средство), стали рождаться дети с пороками
развития.
Талидомид — не единственный и не самый
грозный препарат такого рода, просто он стал
известен широкой публике благодаря
громким судебным процессам. К числу
тератогенных, то есть способных вызвать
врожденные уродства, препаратов относятся
также многие противоопухолевые ле карства,
алкалоиды, сульфаниламиды, противозача-
45

точные средства, хинин, тетрациклин,
стрептомицин и многое другое.
Сразу заметим, что лекарства,
использованные в обычных терапевтических дозах,
сами по себе редко вызывают нарушения
в организме. Патологические изменения
возникают в результате сложных процессов
взаимодействия между препаратом и
организмом, причем это организм не здорового,
а больного человека. Можно утверждать,
что нет ни одного лекарства, которое было
бы совершенно лишено побочного действия.
Dosis sola facit venerium — одна доза может
вызвать отравление; это изречение Парацель-
са никем не опровергнуто. От побочных
действий никто не застрахован. Оно может быть
кратковременным и длительным, может быть
легким и даже неуловимым для больного и
для врача — но может оказаться и
смертельным.
Частоту лекарственных поражений
установить трудно — на сей счет нет точных
Так взаимодействуют между собой распространенные
антибактериальные препараты.
Красная линия означает, что возможно
усиление токсичности, синяя — что сочетание
заведомо токсично
статистических данных. Приблизительно она
оценивается в 7—8 %, однако истинная
частота, вероятно, выше. Во всяком случае, по
принципу презумпции невиновности не
каждое изменение в больном организме следует
приписывать действию лекарств. Что есть
ятрогения и что — естественно
развивающиеся осложнения болезни, как они сотно-
сятся и что преобладает — к таким
исследованиям наука только подступается. Но
кое-что можно сказать и сейчас.
За десять лет (с 1960 по 1970 г.) по поводу
различных проявлений лекарственной
болезни только в (JI11A было госпитализировано
свыше 15 миллионов человек. У 30 %
находившихся в стационаре больных наблюдалась
лекарственная непереносимость, каждый
четвертый случай ее оказался фатальным. По
данным американского богослова и
социолога Ивана Илича (L Ilich), от
лекарственной болезни в США умирают ежегодно около
30 тысяч человек. В Европе от различных
ятрогенных поражений, связанных с
применением лекарств, погибают примерно 3 %
больных. В Юго-Восточной Азии
осложнения терапии и диагностики достигают 40 %.
К сожалению, в нашей стране нет свод-
эритромицин
ПЕНИЦИЛЛИН
46

СНОТВОРНЫЕ
САЛИЦИЛАТЫ
НАРКОТИКИ
УСИЛИВАЕТ ТОКСИЧНОСТЬ
УРОДАН
ЦИНКОФЕН
ЦИСТЕНАЛ
ЭТАМИД
БУТАДИОН
СНИЖАЕТ ЭФФЕКТ Ш
ВЫЗЫВАЕТ ЭФФЕКТ,
ПОДОБНЫЙ ДЕЙСТВИЮ
АНТАБУСА (ТЕТУРАМА) j
ИЗВРАЩАЕТ ЭФФЕКТ
Взаимодействие некоторых лекарств с алкоголем
может носить разный характер,
но в любом случае оно нежелательно
ных данных по ятрогенным поражениям,
есть лишь единичные сводки по отдельным
лечебным учреждениям. Так, в одной из
больниц МПС число побочных явлений,
связанных с применением антибиотиков,
составило в 1987 г. 25 %. До последнего
времени медицинские журналы крайне неохотно
принимали статьи, в которых описывались
случаи неудачного лечения, особенно со
смертельным исходом. Такие публикации
считались — и до сих пор считаются —
неэтичными. В результате мы долгое время почти
ничего не знали о ятрогении, как не знали
об истинном распространении инфекционных
болезней, алкоголизма, наркомании,
проституции, как не знали о высокой детской
смертности и о многих других острых
проблемах, медицинских и социальных. Их как
бы и не существовало...
И еще одно обстоятельство.
Поверхностная популяризация медицинских знаний,
реклама «чудодейственных» средств и методик,
самолечение, таблетомания ведут к
бесконтрольному приему лекарств и
соответственно — к увеличению лекарственных
поражений, учесть которые просто невозможно.
По мнению болгарских исследователей
П. Попкристова и Г. Маждракова,
таблетомания и самолечение «поддерживаются в
известной мере и схематичностью терапии,
назначаемой специалистами» (книга, из
которой взята цитата, называется так:
«Лекарственная болезнь»),
ПЯТЬ ОСНОВНЫХ МЕХАНИЗМОВ
Механизм действия лекарств — и
запланированный, и побочный,— равно как ответ ор-
АНТИАНГИНОЗНЫЕ ПРЕПАРАТЫ
АНТИКОАГУЛЯНТЫ
АНТИГИСТАМИНОВЫЕ
ПРЕПАРАТЫ
ТИАМИН
ПОВЫШАЕТ РИСК ЯЗВЫ ЖЕЛУДКА
АСПИРИН
УСИЛИВАЕТ ДЕЙСТВИЕ
ДИУРЕТИКИ
ГИПОТЕНЗИВНЫЕ СРЕДСТВА
СЕДАТИВНЫЕ СРЕДСТВА
АНАЛГЕТИКИ
НЕЙРОЛЕПТИКИ
ТРАНКВИЛИЗАТОРЫ
АНТИДИАБЕТИЧЕСКИЕ
ПРЕПАРАТЫ
ганизма, столь многообразны, что их трудно
втиснуть в какую-то схему. Все же для
наглядности обозначим пять основных
механизмов.
Первый: повреждения обусловлены
передозировкой лекарств. Передозиров ка может
быть абсолютной (лекарство введено в
токсической дозе, скорее всего по ошибке) и
относительной (препарат накапливается в
организме при повторных введениях). Некоторые
препараты выводятся из организма не
полностью, и со временем, по мере
накопления, возникает токсический эффект.
Типичный пример — накопление препаратов
наперстянки, древнейшего и основного средства
лечения сердечной недостаточности (есть
расхожее выражение: не было бы
наперстянки — не стоило бы становиться врачом).
Однако длительное и неконтролируемое
применение этого прекрасного средства
приводит к противоположному эффекту.
Накопление и токсическое действие
лекарства может быть обусловлено
заболеванием печени — главного органа,
ведающего очищением организма от чужеродных
веществ, или же органов, которые выводят
из организма токсины и продукты их
распада (преимущественно почек).
Второй механизм: поражение вызвано
непереносимостью того или иного лекарства
конкретным больным. Это может быть
индивидуальная повышенная чувствительность,
чаще всего врожденного характера, но,
возможно, вследствие заболевания. Врожденная
непереносимость проявляется так
называемой идиосинкразией (по-гречески idios —
своеобразный, syncrasis — смешение соков)
или сверхчувствительностью, а обусловлена
она отсутствием в организме каких-то
ферментных систем. Примером может служить
развитие острого гемолиза (распада эритро-
47

цитов) при приеме салицилатов, витамина К,
сульфаниламидов и некоторых других
окисляющих веществ у больных с врожденным
дефектом гемоглобина (без приема лекарств
болезнь никак не проявляется). Другой
пример — скрытый недостаток активности
инсулина, фермента поджелудочной железы.
Прием ганглиоблокаторов, салицилатов, в
том числе аспирина, может резко усугубить
положение. А врожденное отсутствие
фермента каталазы приводит к развитию
тяжелых некрозов при любом контакте с
перекисью водорода,— таким больным запрещено
применение перекиси водорода с любой
целью.
Сейчас известны десятки ферментопатий.
Каждая из них способна вызвать
осложнение при употреблении тех или иных
препаратов.
Механизм третий: лекарственное
поражение связано с аллергией, то есть с
извращенной реакцией организма на повторное
введение определенных веществ или на их
случайное проникновение. Не последнюю
роль в широком распространении
аллергических реакций играет неумеренное и
неконтролируемое употребление лекарств.
Типичный пример — давно известная
сывороточная болезнь, тяжелая реакция, вплоть
до смертельного анафилактического шока, на
повторное введение белковых препаратов,
обычно изготовляемых из сыворотки крови
(откуда и название).
К препаратам, вызывающим
аллергические реакции, относятся не только
лечебные, но и профилактические средства,
например, противостолбнячная сыворотка,
вакцины. Очень часто встречается аллергический
ответ на употребление антибиотиков. До сего
дня весьма распространен один из первых
антибиотиков — пенициллин, а также его
производные; они-то и оказались самыми ал-
лергогенными, вероятно, благодаря
широкому распространению. Реакция на пенициллин
'может появиться даже у тех, кто заведомо
не принимал ранее пенициллина,— скажем,
у грудного ребенка, получающего молоко
матери, леченной пенициллином, или после
употребления обычного коровьего молока,
стабилизированного этим препаратом.
Реакция может возникнуть и совсем уж
парадоксальным путем: известны случаи, когда
женщины реагировали на сперму мужчин,
получавших лечение антибиотиком.
В целом .же третий, аллергический
механизм — самый распространенный.
Механизм четвертый: повреждение
обусловлено мутагенными свойствами
лекарственного средства. Некоторые лекарства
способны изменять наследственную
информацию, причем их действие может
обнаружиться только спустя годы и даже
десятилетия. Так, применение препаратов кумарино-
вого ряда иногда нарушает формирование
плода. Применявшийся в прошлом препарат
торотраст для контрастного рентгеновского
исследования из-за длительного периода
полураспада способен вызвать развитие
злокачественной опухоли в тех органах, где он
накапливается, главным образом в
макрофагах, которые активно захватывают
посторонние частицы.
Механизм пятый: причина поражения в
том, что микроорганизмы приобрели
устойчивость к действию лекарств,
преимущественно антибиотиков. Это связано большей
частью с чрезмерным и не всегда
оправданным использованием сильнодействующих
средств. Хотя такое побочное действие
направлено на микроорганизм, оно отражается
косвенно и на организме больного —
снижается или совершенно исчезает лечебный
эффект. Все больше появляется штаммов,
устойчивых к действию того или иного
(а часто — и того, и иного) препарата,
который поначалу казался безупречным.
Пенициллин был губительным для многих
микробов даже в очень малых дозах, а сейчас
фармакологи придумывают все новые его
модификации, дозы возросли в десятки и сотни
раз, хотя препарат очищен гораздо лучше,
чем прежде.
Не только микробы, но и более
высокоорганизованные существа приобретают
устойчивость к лекарственным препаратам.
Так, плазмодий малярии не погибает уже от
примохина. Еще более известный пример —
взаимоотношение комара и ДДТ: вначале
комар погибал, кажется, только от одного вида
ДДТ, нынче — куда там... Зато насыщение
воды, почвы и воздуха этим токсичным и
очень стойким веществом привело к тому,
что он стал проникать в организм
человека и высших животных. Хорошо еще, что
специалисты спохватились, хотя и с
опозданием.
ЧЕМ БОЛЬШЕ ПРИНЯТО ЛЕКАРСТВ,
ТЕМ ВЫШЕ РИСК
Как вы могли убедиться, механизмы
побочного действия лекарств неоднозначны и
сложны; но картина становится особенно
сложной, когда одновременно употребляют
несколько препаратов. В таких случаях учесть
их совместимость крайне трудно, если вообще
возможно.
Действительно, одни лекарства могут
усилить действие других, а могут и ослабить
его или исказить, или — случается и такое —
образовать в результате взаимодействия
токсические вещества. Одновременный прием
многих лекарств резко увеличивает риск ос-
48

ложнений. Если говорить конкретнее, то
прием трех препаратов грозит побочными
реакциями в 18 %, а пяти-шести препаратов —
уже в 81 % случаев.
Нежелательная реакция может возникнуть
и при взаимодействии лекарств с пищевыми
продуктами. Иногда какой-то продукт
подавляет лечебные свойства определенного
препарата; иногда — и это существенно
хуже — комбинация обладает токсическими
свойствами.
Несколько примеров. Эффективность
сульфаниламидов, салицилатов и многих других
лекарств резко снижается при их приеме
во время еды. Антибиотики тетрациклино-
вого ряда не следует принимать вместе с
молочными продуктами, поскольку
содержащийся в них кальций связывает активное
начало антибиотика. При лечении противо-
свертывающими препаратами надо
позаботиться о том, чтобы в рационе было
достаточно витамина К.
Другие примеры вы найдете в таблицах,
которые сопровождают эту статью.
ЯТРОГЕНИЯ — БЕДА ВРАЧА
ИЛИ ЕГО ВИНА?
Возможно, что разговорами об осложнениях
мы нагнали на читателей страху. С гоит
ли вообще идти к врачу, надо ли лечиться?
Надо. Вдумчивое, хорошо контролируемое
применение лекарств и медицинских
процедур приносит несравненно больше пользы,
чем вреда. Конечно, и в дальнейшем будут
случаться время от времени непредсказуемые
трагедии, но все же с развитием науки их
будет все меньше.
Поскольку осложнения называются ятро-
генными, т. е. вызванными врачом, у
читателей может сложиться впечатление, будто
они происходят по вине врача. Это не так.
Вот одно из определений ятрогении:
«Патологические изменения, вызванные
неумышленными действиями врача или действиями
по неосторожности, неосмотрительности,
небрежности». С точки зрения права, врач
виновен только в том случае, если была
«неосторожность, неосмотрительность,
небрежность»,— и тогда его действия становятся
наказуемыми в уголовном или
административном порядке, в зависимости от степени
небрежности и последствий для больного.
Если же лечение было применено
правильно, по строгим показаниям, в
соответствии с рекомендациями, то вины врача
усмотреть никак нельзя. Однако осложнение
не перестает от этого быть ятрогенным: в
результате действий врача. Но не по его вине.
Конечно, подавляющее большинство
осложнений обусловлено их
непредсказуемостью, заложенным в самих лекарствах
риском применения. Не может быть никаких
гарантий, что какая-то процедура или
какое-то лекарство окажут то действие, для
которого они созданы, без всяких вредных
последствий. Знания врачей, индивидуальный
и коллективный опыт не всегда могут
предохранить конкретного больного от
неожиданностей.
Нет лекарств и процедур абсолютно
безопасных. Но степень риска при их
применении различна. Ее-то врач и обязан
предусмотреть. Он должен сопоставить ее с
возможным положительным эффектом. Трезво
взвесив «за» и «против», врач навряд ли
назначит мощные, но достаточно опасные
антибиотики при тривиальном остром
респираторном заболевании, не будет при болях в
суставах сразу выписывать стероидные
препараты, да еще вводить их в полость сустава.
Однако нередко он вполне осознанно,
вынужденно идет на заведомый риск
осложнений — в том случае, если благотворное
действие препарата превышает известные
ему нежелательные эффекты. Например,
применяет цитостатические средства при
раковых опухолях, массивную иммуносупрессор-
ную терапию — при пересадке органов,
большие дозы кортикостероидных гормонов и
салицилатов — для купирования острых
приступов или при коллагенозах. В таких
случаях цель оправдывает средства.
Более того, иногда врач применяет
лекарство с четко выраженным нежелательным
побочным действием лишь для того, чтобы
умерить страдания больного. Например,
пользует его наркотическими средствами,
невзирая на то, что они могут вызвать стойкое
привыкание. В случаях далеко зашедших
неизлечимых заболеваний такое ятрогенное
вмешательство есть проявление милосердия,
вынужденное последнее средство, терапия
отчаяния.
ПРЕЖДЕ ВСЕГО — НЕ ПОВРЕДИ!
И все же надо признать, что в благом
намерении помочь больному врач то и дело
оказывает ему медвежью услугу. Полагаясь на
лекарства и медицинские манипуляции, мы
как-то стали забывать о естественных защит-,
ных силах человеческого организма, о том,
что natura sanat — medic us curat: Природа
излечивает, Врач ей лишь помогает.
Со многими заболеваниями организм
способен справиться сам, у него огромный
запас прочности. Стоит только потерпеть или
воспользоваться общеукрепляющими,
неспецифическими средствами, большей частью
народными. Знахари во многих случаях
побеждают недуг благодаря вере больного в
целителя и в его лекарство, благодаря воле
к жизни. Казалось бы, авторам, по убежде-
49

нию материалистам, врачам, как-то неловко
даже признавать лечебный эффект народных
средств, поскольку им нет научного
объяснения. Однако повседневный опыт
показывает, что воздействие на психику, на
моральное состояние больного может резко
повысить сопротивляемость болезням и
травмам. Слово способно не только вредить, но и
лечить.
Такие рассуждения можно принять за
шутку в устах патоморфологов, людей в общем-то
не очень склонных к мистификациям, но
факт остается фактом. Все ли мы в
состоянии объяснить? И с чего это серьезные люди
занимаются парапсихологией? Просто так от
непознанного отмахнуться нельзя...
Конечно, есть заболевания, когда без
помощи медикаментов или хирургического
вмешательства не обойтись. Задача мыслящего
врача состоит в том, чтобы применить такие
средства и процедуры, которые сопряжены с
наименьшим риском и принесут
максимальную пользу в каждом конкретном случае.
Вдумчивый и осторожный врач при легком
недомогании вообще откажется от
медикаментозного лечения, он назначит
безопасный режим, диету, поможет больному
словом. А если больной очень настойчив и
непременно хочет получить лекарство, можно
для душевного спокойствия прописать ему
индифферентный порошок, скрыв это,
разумеется, от пациента. Опытный врач не
станет стрелять из пушек по воробьям. Он
применит домашние средства, если нет
нужды в ином, и в большинстве случаев
добьется успеха.
Содружество врача и больного, полное
взаимное доверие во многих случаях
оказываются более действенными, чем самые
сильные лекарства. К сильнодействующим
препаратам надо обращаться только тогда, когда
без них не обойтись. Если болезнь проходит
сама, врач успокоит больного и посоветует
ему немного потерпеть. В другом случае он
выпишет рецепт, дабы помочь Природе.
В третьем — прибегнет к приемам
психотерапии. А если болезнь неизлечима, утешит
больного и облегчит его страдания.
...И предвестник смерти — гнев больного
На врачей, лекарства и на ближних.
Следовательно, чтобы исцелиться,
Надо научиться не сердиться
На врачей, лекарства и на близких.
Это, в общем говоря, не ново,
Но, как видно, такова основа
Даже не тибетской медицины.
Академик АМН СССР
А. В. СМОЛЬЯННИКОВ,
доктор медицинских наук
П. Ф. КАЛИТЕ ЕВСКИЙ
Справочник
Нежелательные взаимодействия некоторых лекарств
Лекарство
Несочетающийся препарат
Нежелательное действие
Адреналин аминазин, глюкоза
инсулин
морфин
резерпин, альдомет, октадин
уменьшение сосудосуживающего действия
увеличение содержания сахара в крови
уменьшение болеутоляющего действия
усиление гипертензии
Амидопирин
аминазин
цитостатики
угнетение дыхания
увеличение риска агранулоцитоза
Аминазин адреналин, витамин В]2, морфин, снотвор- угнетение дыхания
ные, седативные, антигистаминные
препараты
дихлортиазид, циклометазид, имизин, ами- ортостатический коллапс, задержка моче-
триптилин и другие депрессанты испускания, глаукома, судороги
Амиодарон
Анальгин
Антациды
барбитураты угнетение центральной нервной системы,
депрессия
ПАСК, наркотические анальгетики, анабо- усиление побочных эффектов
лические стероиды
глюкокортикоиды риск развития язв в желудке
50

Аспирин коргнкистероиды
бутадион, кофеин
Атропин морфин, промедол, омнопон
снотворные
увеличение токсичности аспирина
риск развития язв в желудке
уменьшение болеутоляющего действия
уменьшение продолжительности и глубины
сна
Ацетилхолин атропин, папаверин
антагонисты
Барбамил
сердечные гликозиды уменьшение активности гликозидов
дифенин, бутадион и другие пиразолоны уменьшение активности
Бета-б локаторы ниаламид, индерал
эфедрин
антидиабетические препараты
гипертонический криз, остановка сердца
гипертонический криз
гипогликемия
Бепаск барбитураты
кордиамин, лобелии, цититон
эстрогены
витамин К, хлорид кальция
усиление действия барбитуратов
уменьшение возбуждения дыхания
снижение гормональной функции
яичников
замедление свертываемости крови
Букарбан
бутадион
возможно развитие гипогликемическои
комы
Бутадион
кумари новые антикоагулянты
усиление действия, кровотечения
Витамин В|
редергам
гексенал
дитилин
магнезия
фенамин
стрихнин, хинин
пенициллин
витамин В|2
гамма -глобули н
снижение гипотензивного эффекта
уменьшение длительности сна
ослабление действия дитилина
сокращение времени действия
магнезии
ослабление возбуждающего действия
фенамина
разрушение витамина
гидролиз пенициллина
разложение препарата, аллергические
реакции
усиление аллергической реакции
Витамин В12 витамины Bj и В2, фолиевая кислота
аминазин
нарушение обмена витаминов, усиление
аллергического действия витамина В|
ослабление действия аминазина
Витамин С
никотиновая кислота
ретинол, тиамин
антикоагулянты
нарушение обмена кислоты
нарушение обмена витамина С
ослабление эффекта антикоагулянтов
Глюкоза
симпатомиметики
морфин и другие наркотические
анальгетики
снотворные
ослабление прессорного эффекта
ослабление болеутоляющего действия
уменьшение глубины и продолжительности
сна
Диазепам
дифенин
резкое возбуждение центральной нервной
системы
51

Дигитоксин аминазин
валериана
барбитураты
диуретики
хинидин
инсулин
снижение чувствительности к сердечным1
гликозидам
повышение активности
уменьшение амплитуды сердечных
сокращений
усиление действия гликозидов, гипокалие-
мия
нарушение сердечного ритма
усиление токсичности гликозидов
Инсулин
Иод
Клофелии
Клофибрат
Кальция хлорид
Калия и
натрия бромиды
Контрацептивы
пероральные
глюкокортикоиды
мужские и женские половые гормоны
пролактин
флуфеназина деканоат
пероральные контрацептивы
сульфат магния
ПАСК
морфин
клофелин
торможение действия глюкокортикоидов
атрофия половых желез
ослабление функции молочных желез
развитие острого психоза
образование камней в желчном пузыре
снятие эффекта магнезии
замедление свертываемости крови
снижение болеутоляющего действия
сначала снижение, затем резкое повышение
артериального давления
Кордиамин
морфин
фтивазид, салюзид
хлоралгидрат
снижение обезболивающего действия
снижение активности кордиамина
ослабление действия хлоралгидрата
Кофеин
Лобелии
Мезатон
Новокаин
Преднизолон
Питуитрин
Резорцин
левомицетин
морфин
стрептомицин, салюзид
морфин, омнопон
глюкоза
мочегонные
сульфаниламиды
антикоагулянты кумаринового ряда
никотиновая кислота
хинидин
снижение эффекта левомицетина
снижение обезболивающего действия
ослабление возбуждения дыхания
угнетение дыхательного центра
уменьшение прессорного эффекта
снижение диуреза
ослабление бактериостатического действия
усиление действия антикоагулянтов,
кровотечение
угнетение сокращений беременной матки
усиление аритмий
Хинидин
сердечные гликозиды
антикоагулянты
усиление действия гликозидов
торможение действия антикоагулянтов
52

Хлоралгидрат глюкоза уменьшение глубины и продолжительности
сна
анти коагулянты торможение действия антикоагулянтов
Эуфиллин сердечные гликозиды ослабление деятельности сердца, аритмии
Чем нельзя заедать и запивать лекарства
Продукт
Лекарство
Нежелательное действие
Кислые соки, газирован- диакарб
ные напитки кальция хлорид, амидопирин, усиление токсичности
тетрациклины, изониазид, замедление всасывания
настойки ландыша, строфанта ослабление действия
Жирная пища
Молоко, овощи
Молоко, молочные
продукты
Пища, богатая углеводами
Капуста кочанная и
брюссельская
Продукты, содержащие
тирамин (сыр, яйца,
печень, сельдь, красное вино)
Рыба (особенно жирная)
Сырая рыба
фенилсалицилат, гризеофульвин, нео-
мицин
салицилаты, фенобарбитал, фенилбу-
тазон
тетрациклины, доксициллин,
ампициллин, гризеофульвин, амоксициллин,
витамин D
то же
фенацетин, барбитураты, нозепам, пе-
роральные антикоагулянты
ниаламид, пиразидол и другие
ингибиторы МАО (моноаминоксидазы)
аспирин
тиамин
ослабление действия
ослабление действия, быстрое
выведение
замедление всасывания
уменьшение концентрации
препаратов в крови на 50 %
быстрое выведение
резкое повышение токсичности,
гипертонические кризы, судороги,
смерть
усиливает риск кровотечения
инактивация витамина
Листовые овощи, богатые антикоагулянты антагонисты
витамином К, цветная
капуста, шиповник, зеленые
помидоры
Овощи, богатые витами- барбитал, новокаин
ном С
Продукты, богатые витами- колхицин
ном Bi2
Продукты, богатые фолие- противозачаточные пилюли, дифенил-
вой кислотой (бобы, тома- гидантоин, метотрексат
ты, печень, почки)
то же
то же
то же
53

Гипотезы
Средство
Макропулоса
найдено?
Почему сегодня вы чувствуете себя хуже,
чем десять лет назад? Многие только
усмехнутся: да потому, что был на десять
лет моложе, да и с экологической
обстановкой за эти годы, сами знаете,
что произошло. При желании причин
плохого самочувствия можно набрать и больше.
Но если отбросить источники глобального
отравления, болезни и вредные привычки,
то останется одно, общее для всех —
возраст. В молодости все ощущения ярче,
острее, с годами они тускнеют, появляется
уравновешенность, постепенно переходящая
в острое желание покоя, свойственное
старости. Организм устает, изнашиваются
его части — отсюда неважное здоровье.
Но как себя «чувствует» каждая из клеток
нашего организма? Может быть,
разобравшись в их самочувствии, мы поймем самих
себя? Об этом и пойдет речь ниже, но
прежде вспомним известные вещи.
Если случайно уколешь палец, тут же
отдернешь руку. Сработает универсальная
система реагирования на внешние
обстоятельства — нервная система. Она действует
практически моментально, может работать
одновременно в нескольких режимах и почти
54

безошибочно отвечает на любой
раздражитель. На коже расположены тысячи
чувствительных клеток — рецепторов. Они и
посылают сигнал по известному нам со
школьной скамьи пути рефлекторной дуги в
анализирующий центр — мозг. Отсюда по
центробежным нервам приказ следует в мышцу,
и она сокращается. Место соприкосновения
нервного и мышечного волокон называется
синапсом.
В синаптической щели электрический
потенциал, бегущий по нерву, превращается
в химический. Со стороны мышечного
волокна эта щель ограничена мембраной,
содержащей комплексы молекул белка.
Это — клеточные рецепторы (в отличие от
клеток-рецепторов). В них химическая
энергия вновь обращается в электрическую,
сокращающую мышцу.
Клеточные рецепторы делятся на
тормозящие и возбуждающие. Все тормозящие
активируются 7-аминомасляной кислотой, а
возбуждающие рецепторы более разборчивы.
Каждый из них приводится в действие
своим специфическим веществом —
медиатором. По имени медиатора и величают
возбуждающие рецепторы: ацетилхолиновые
(запускаются ацетилхолином), глутаматные
(глутаминовой кислотой) и многие другие.
Чтобы понять устройство игрушки, ребенок
ломает ее. Чтобы понять принцип работы
живого организма, его, увы, тоже
повреждают. Наблюдая, как происходит (или не
происходит) восстановление, можно понять
механику живого. Во все времена и для
всех физиологов классическим объектом
изучения служил нервно-мышечный препарат
лягушки. Икроножная мышца пучеглазой,
связанная нервом с кусочком спинного
мозга — вот и все, что остается от
царевны-лягушки после знакомства с
физиологом. Вначале результаты опытов с препа-
НА ПРОТЯЖЕНИИ ЖИЗНИ
ратом уценивали на глаз или с помощью
механического самописца. Правда,
экспериментаторы всегда отличались
изобретательностью, не был исключением и Николай
Евгеньевич Введенский, который предложил
регистрировать раздражение нерва с
помощью обычного телефона. Величину
эффекта он определял на слух по силе шумов
работающего нерва.
Введенский травмировал нерв
наркотиками, алкоголем, охлаждением или просто
надрезал его. Раздражая поврежденный
нерв электротоком разной силы, он
регистрировал сокращение мышцы. Результаты
получились необычными. Во-первых, реакция
лягушачьей ноги не зависела от рода
травмы нерва. А кроме того, вначале
возбудимость покалеченного нерва была
максимальной: на слабейший импульс тока мышца
отвечала сильнейшим сокращением. Чуть
позже поврежденный участок нерва
постепенно терял чувствительность, и реакция
мышцы не зависела от силы раздражения.
Введенский назвал эту стадию
«провизорной», или уравнительной, ибо на графике
самописец рисовал пики равной высоты.
Затем следовала третья стадия, характерная
тем, что при слабых электрических
импульсах мышца сильно сокращалась. Ее
Введенский назвал «парадоксальной». Наконец,
нерв совершенно терял чувствительность,
и мышца не отвечала на раздражение —
наступала «тормозящая» стадия. Если нерв
продолжали повреждать, он умирал,
нарушалось питание мышцы, она в свою очередь
атрофировалась и тоже погибала. Если же
нерв оставляли в покое, он постепенно
восстанавливался, проходя те же стадии,
но в обратном порядке.
Это удивительное состояние нервного
волокна между жизнью и смертью
Введенский назвал парабиозом. Он писал:
«Вопрос этот (изучения парабиотических со-
А — возбудимость рецепторов выше нормы;
Б — ответы рецепторов соответствуют силе
раздражителя;
В — возбудимость рецепторов ниже нормы
Лк ми ilim
jdlli. ЛЛЛ.
Врелф (лгесяц*/)
ПРИ ПОВРЕЖДЕНИИ НЕРВА
Uk AAA Аи лк
aaJL
e/>eMjt(va&f)

стояний — В. М.) является потому
трудным, что состояние это в развитой форме
характеризуется исключительно
отрицательными свойствами: потерей
чувствительности и проводимости». Не исключено, что
и сегодня эти трудности — тот самый
камень преткновения, из-за которого вот уже
почти двадцать лет парабиоз в известной
степени считается паранаукой.
Если вы хоть раз в жизни порезались,
то должны вспомнить все стадии
парабиоза: от повышенной болезненности в начале
до потери чувствительности шрама после
заживления. Впрочем, строго говоря, при
мелких травмах страдают клетки-рецепторы,
а не сам нерв. Но классическая теория
гласит, что парабиозу подвластны все
возбудимые структуры нервной системы: и нерв,
и нервный центр (мозг) и синапс,—
правда, в разной степени. Но тем не менее,
справедливо с точки зрения формальной
логики предположить, что и клеточные
рецепторы — часть возбудимой структуры
синапса — тоже могут впадать в парабиоз
при повреждении. ч
Упомянутые выше глутаматные рецепторы
универсальны для всех видов животных и
человека (у нас ими богаты сетчатка
глаза, полукружные каналы уха, таламус,
мозжечок), поэтому выбор подопытных
объектов у физиолога довольно широк. Но
как-то получилось, что наибольшей
популярностью у физиологов пользуются насекомые,
а среди них — печально известный
вредитель — перелетная саранча. Хотя нервно-
мышечный препарат саранчи (аналогичный
лягушачьему) величиной всего со
спичечную головку, с помощью микроэлектрода
можно повторить опыты Введенского и
проследить последовательно все стадии
классического парабиоза: провизорную —
парадоксальную — тормозящую.
Опыты на саранче подтвердили
правильность ее выбора в качестве модельного
объекта в физиологии человека. К
примеру, при денервации одной мышцы
насекомого рецепторы другой, неповрежденной,
становятся чувствительнее. Хирургам хорошо
известно, что люди с ампутированной
конечностью первое время испытывают боль
в здоровой руке или ноге.
Но самые интересные результаты дали
опыты с насекомыми разного возраста.
Порог возбудимости глутаматных рецепторов
молодых кузнечиков, прошедших одну-две
линьки, низок, они очень чувствительны.
По ходу роста и следующих линек
рецепторы проходят все стадии парабиоза.
У пожилой саранчи в возрасте 6—8
месяцев глутаматные рецепторы заторможены,
порог их чувствительности заметно
повышается. Вот и получается, что насекомое
по мере старения как бы впадает в
парабиоз.
Пока сведения такого рода есть лишь
для глутаматных рецепторов, но, как мы уже
допустили, парабиоз — это общее свойство
всех возбудимых тканей, а значит, нет
оснований сомневаться, что и другие типы
клеточных рецепторов и в целом нервные
ткани ведут себя сходным образом.
Вы, вероятно, уже поняли, куда я клоню.
До сих пор нет полной теории старения.
Почему организм дряхлеет, с чем связано
угасание всех функций, приводящее к
смерти? В свое время И. И. Мечников
рассмотрел и раскритиковал много гипотез,
и, как водится, предложил свою,
«правильную».
Он считал, что кишечная флора не
справляется со своей работой по разложению
содержимого пищеварительной системы и
начинает отравлять организм. Наиболее
устойчивые к отравлению фагоциты в конечном
итоге разрушали ткани, что и служило
причиной старения и смерти. Он писал:
«... старость вызвана отравлением нашего
организма, его хроническим и медленным
отравлением. Недостаточно разрушенные или
выделенные яды ослабляют ткани.
Деятельность последних нарушена и замедлена;
это проявляется, между прочим, жировым
отложением в некоторых органах».
Будь то медленное самоотравление либо
просто выработка ресурса жизнестойкости
тканей, первой отреагирует нервная
система и ее форпосты — клеточные рецепторы.
Не здесь ли искать средство Макропулоса,
элексир вечной молодости? Так, с течением
времени в любом электрическом
устройстве окисляются контакты, сопротивление
растет, прибор стареет. Зачистив контакты,
мы возвращаем ему молодость.
Впрочем, поскольку человек все же
сложнее устроен, чем утюг, подчеркну, что пара-
биотические изменения клеточных
рецепторов — лишь один из аспектов сложнейшей
проблемы старения. И, пожалуй, гораздо
легче будет проверить другую гипотезу —
о природе гомеопатических эффектов. Как
известно, правоверные сторонники
традиционной аллопатической медицины обвиняют
гомеопатов в антинаучности и чуть ли не
шарлатанстве. Но ведь практически не
исследовано хроническое воздействие сверхмалых
доз лекарственных препаратов на
сенсорные системы организма. Разве эти лекарства
не суть раздражитель химической природы?
В. В. МАРЕНИЧЕВ
56

Здоровье клетки —
здоровье народа
В. Н. Карнаухов
«Спектральный анализ клеток в
экологии и охране окружающей
среды. (Клеточный
биомониторинг)». Научный центр
биологических исследований, Пу-
щино: 1988
«Как и любой классический
детектив, эта история
началась с обнаружения трупов.
В понедельник жители д. Со-
лодовки позвонили в
Серпуховское отделение рыбной
инспекции и сообщили, что
по течению р. Лопасни от
д. Шарапово до д. Хлеви-
но и несколько ниже еще в
субботу утром было
обнаружено большое количество
мертвой рыбы, включая
довольно крупные экземпляры
щук, язя, голавля и
плотвы... Однако выявить
виновников оказалось трудно.
Опрос населения показал, что
события, которые привели к
отравлению рыбы,
произошли в ночь с пятницы на
субботу, т. е. двое с
половиной суток назад.
...Вскрытие погибших
рыб, а также химический
анализ их тканей и... воды,
не выявили каких-либо
отклонений от нормы. Осмотр
места происшествия
показал, что вода в реке чистая
и прозрачная... Более того,
к четвергу на этом участке
реки уже появилась рыба,
и чувствовала она себя
нормально».
Далее шла речь о
зашедшем в тупик расследовании
рыбинспекторов. Дело,
похоже, относилось к
категории «мертвых» до тех пор,
пока в качестве
свидетелей не были допрошены
клетки водорослей с места
преступления. В допросе
участвовали
люминесцентный микроскоп и
спектральный анализатор (монохро-
матор), образующие вкупе
с рядом дополнительных
устройств разработанный
автором книги прибор для
регистрации люминесценции
живого. Отношение
интенсивности излучения
хлорофилла клеток водорослей
в полосах спектра 730 нм
и 630 нм увеличивалось
по течению реки по мере
приближения к
откормочному комплексу скота в
Шарапове. Инспекторы
рыбоохраны обнаружили следы
аварии в отстойнике фермы.
Под тяжестью улик
виновные признались и понесли
заслуженное наказание.
Мониторинг (контроль)
состояния окружающей среды
с помощью
спектрального анализа клеточных
структур — метод не новый. Тем
не менее, используется он
гораздо реже, чем хотелось
бы. Вероятно, причин
несколько. Здесь и отсутствие
серийной аппаратуры, и
необходимость высокой
квалификации персонала, и,
может быть, сложившееся
предубеждение специалистов.
«Действительно, 1
кубический километр — это,
возможно, минимальный объем
окружающей среды,
состояние которого полезно было
бы знать. И можно ли
надеяться, измерив
параметры десятков или сотен
одиночных клеток, общий
объем которых составляет
не более 1 кубического
миллиметра (... в 1018 раз
меньше...), определить
состояние, своего рода
качество, этого участка среды
обитания? Ведь не
случайно, по-видимому, как
наиболее перспективные методы
оценки состояния среды
обычно в первую очередь
рассматривались такие,
которые позволяли охватить
сразу большие участки
(объемы) пространства:
зондирование и картирование из
космоса, аэрофотосъемка,
лазерное и
радиолокационное зондирование...»
Впрочем, как мне кажется,
противопоставлять микро-
и макроскопические методы
мониторинга вряд ли
нужно. Другое дело, что
микроспектральный
экспресс-анализ клеточных структур как
раз то, что уже сегодня
может взять на вооружение
вновь созданная в нашей
стране служба контроля
госкомитетов по охране
природы. В книге
подробно описаны (со схемами
и чертежами) мобильные
лаборатории клеточного
мониторинга на базе автобусов
«Икарус» и «ПАЗ- 3201».
Как известно, любая
болезнь многоклеточного
организма (будь то человек,
животное или растение)
начинается с недомогания
отдельных клеток. Еще
раньше изменением уровня
люминесценции сигнализируют
о своем неблагополучии
клеточные органоиды, что
сверхважно при диагностике рака.
Спектральный анализ тканей
человека дает шанс подавить
злокачественный процесс в
зародыше терапевтическими
средствами. В книге описана
система автоматического
обнаружения единичных
больных клеток на фоне 100 000
здоровых.
Тот же метод
сканирования можно
использовать и при контроле
состояния окружающей среды, в
частности, начальных стадий
поражения растений. Дело в
том, что традиционные
способы мониторинга растений
регистрируют поражение
листвы или хвои слишком
поздно, когда разбушевался
видимый невооруженным
глазом некроз. А порой
ослабленное растение
вообще погибает без
заметных признаков, утратив
способность сопротивляться
вредителям или морозам. На-
Но лучше прочитать
книгу В. Н. Карнаухова
самому... Если удастся: тираж
ее... 490 экземпляров.
С. ВЫВАЛОВ
57

и веще! т ia
Этот
всем необходимый
гипс
Доктор геолого-минералогических наук
В. М. МЕРЗЛЯКОВ
Мало кому из наших современников
приходилось видеть настоящие заявочные
столбы, которыми лихие таежные бродяги в
былые времена столбили свое право на
открытие подземных кладов. Мне повезло —
одну из таких старых заявок я обнаружил
в 1968 году во время экспедиции по
горной системе Черского. Сегодня столб
из долины реки Серечен украшает
экспозицию геологического музея
Северо-Восточного комплексного НИИ ДВНЦ АН СССР
в Магадане. Именно эта находка,
датированная 1915 годом и интересная уже сама
по себе, позволила приоткрыть еще одну
страницу истории освоения Северо-Востока
нашей страны. Ведь обычно подобные
заявочные столбы ставили золотоискатели, а
этот кто-то из безвестных старателей
установил у проявлений обнаруженного им
гипса. Ошибка?
ПРЕДСТАВЛЯЕМ ГЕРОЯ
ПОВЕСТВОВАНИЯ
Можно ли остаться равнодушным при виде
массивных сахаровидных глыб гипса и
ангидрита? Хороши столбчатые, пластинчатые,
игольчатые и волокнистые абсолютно
прозрачные кристаллы чистого гипса. Нередко
можно встретить похожие на мрамор
разновидности голубовато-серого,
светло-серого и светло-коричневого цвета, с
полосчатым или пятнистым рисунком на
поверхности сколов. Такие нарядно расцвеченные
образцы гипса особенно ценятся у
мастеров-камнерезов. Изумляют своей красотой
мерцающие розовые тонковолокнистые
селениты, принесшие мировую славу уральским

умельцам. Привлекает к себе внимание
крупнокристаллический прозрачный
серебристый гипсовый шпат, который в народе
называют «марьино стекло»...
Гипс и его ближайший родственник
ангидрит — минералы из группы
сульфатов — достаточно широко распространены в
природе. Они тесно связаны с
карбонатными породами — известняками и
доломитами, нередко переслаиваются с ними.
Все это осадочные образования. Они
рождались из морской воды при интенсивном
ее испарении в теплых мелководных
лагунах. Гипс выпадал при относительно
небольшой солености, а при ее повышении
начинал образовываться ангидрит. Именно
поэтому они так часто встречаются вместе.
В геологической истории нашей планеты
условия для образования гипса и
ангидрита создавались неоднократно на
протяжении многих миллионов лет, начиная с
ранних этапов формирования ее
поверхностной слоистой оболочки.
Нетрудно убедиться, что гипс (CaSO^X
Х2Н^О) и ангидрит (CaS04) практически
одинаковы по своему качественному
химическому составу, если не считать двух
молекул воды в первом из них. А не
учитывать эту воду ни в коем случае нельзя.
Привычная всем нам вода пропитывает
любую горную породу по порам,
межзерновым пространствам и трещинам и,
замерзая и оттаивая в них, способна
разрушить самые крепкие монолиты. В гипсе
же, кроме такой воды-разрушителя,
содержится 20,9 % другой воды, которая
входит в состав самого минерала и тесно
связана в нем молекулярными силами с
частицами сернокислого кальция. Она не
способна ни к растворению, ни к
замерзанию, ни к перемещению под воздействием
силы тяжести. Лишь выйдя из состава
минерала, а это происходит при
нагревании, такая вода превращается в обычную,
со всеми ее свойствами. Зато сам
термически обработанный гипс существенно
меняется — теряет кристаллические свойства и
рассыпается в порошок. Именно этот
материал, называемый гипсовым вяжущим,
сыграл важнейшую роль в развитии нашей
цивилизации.
ХЛЕБ СТРОИТЕЛЬСТВА
В незапамятные времена люди заметили,
что обожженный на костре гипс при
соединении с водой охотно поглощает ее,
превращаясь сначала в тестообразную массу,
а затем в камень. Такое превращение
происходит за каких-нибудь 20—30 минут.
Гипсовая масса, твердея, увеличивается в
объеме, сохраняет его при высыхании и
плотно прилегает к любой, даже очень
сложной форме, позволяя снимать с нее
точные слепки, что сыграло не последнюю
роль в литейном деле.
Но первая и, пожалуй, самая главная
область применения гипса — строительство.
Этот материал, обычно в смеси с известью,—
один из самых первых надежных и
дешевых видов цемента.
Стены и полы в храмах и гробницах,
украшения саркофагов, сосуды, статуэтки и
другие изделия из гипса, изготовленные
руками древних мастеров, находили и
продолжают находить археологи в Египте,
Эфиопии, Иране, других странах, а в СССР —
в Северном Причерноморье, Приуралье,
Средней Азии и на юге Сибири.
, Широко использовались гипсовые
вяжущие, а также естественные гипс и
ангидрит и во все последующие эпохи.
Крепкий зернистый гипсо-ангидритовый камень
употреблялся наряду с известняком при
кладке стен и фундаментов в
средневековой Европе. Из вяжущих материалов
на основе гипса изготовляли даже
искусственный мрамор. Этот материал наряду
с естественными облицовочными камнями
умело использован в отделке интерьеров
Зимнего дворца и других шедевров
архитектуры Ленинграда, Петергофа, Пушкина.
И сегодня из зернистого гипса вырезают
различные декоративные детали и
облицовочные плитки, которыми украшены мно
гие современные общественные здания —
вокзалы, гостиницы, магазины у нас и за
рубежом.
И все-таки львиная доля, примерно
четыре пятых добываемого в наше время
гипса идет для приготовления различных
вяжущих материалов. Наибольшее
распространение среди них получил строительный,
-*.:?/

.--'-„■'. v .<■.,. •'.
^ж.^|
или, как его еще называют, штукатурный
гипс. Из этого дешевого и экономичного
материала готовят стеновые панели и
блоки, перегородки, плиты покрытий и
перекрытий, архитектурные детали, сухие
штукатурные смеси со специальными добавками для
механизированной обработки больших
поверхностей и многое другое.
ПРОСТОЙ РЕЦЕПТ
Производство гипсового вяжущего на
удивление несложно. Раньше для^приготовления
этого материала куски гипса сыпали на угли
костров, разведенных в вырытых в земле
ямах. Сегодня этот процесс немногим
усложнился. Измельченный природный гипсовый
камень нагревают при температуре 140—
190 °С в течение нескольких часов в
варочных котлах, вращающихся печах или
других емкостях. Во время нагрева гипс
теряет полторы молекулы своей
кристаллизационной воды и превращается в
полуводную разновидность — практически
готовый для широкого использования
ценнейший строительный материал.
Технология получения медицинского и
формовочного гипса, используемого для
изготовления форм и моделей в керамической,
авиационной, автомобильной
промышленности и точном машиностроении,
практически такая же, только исходным материалом
служит самый высокосортный гипсовый
камень.
Несколько иным способом получают
другую разновидность гипсового
вяжущего — высокопрочный гипс. Его готовят,
обрабатывая гипсовый камень насыщенным
паром под давлением. Это несколько
более энергоемкий процесс, зато
получаемый материал становится намного прочнее.
Высокопрочный гипс используют там, где
требуется вяжущее с быстрым схватыванием
и твердением, например, для изготовления
железобетонных конструкций.
Нетрудно убедиться, что высокопрочный
гипс представляет собой полиморфную
разновидность ангидрита. Именно это
открывает возможность новых безобжиговых
технологий получения вяжущего из
природного ангидрита, который пока еще
используется явно недостаточно.
В процессе обжига гипсового камня
при температурах от 600 до 1000 °С
из него уходит вся кристаллизационная
вода и образуется так называемый
«мертвый» гипс, потерявший свои ценные
вяжущие качества. Оживить его, придать
активность помогают различные добавки —
катализаторы, особенно известь. Из такого
«реанимированного» гипса изготовляют
бетоны для наземных сооружений, смеси для
строительных растворов, наливные
бесшовные полы, подоконные доски, ступени и
другие строительные элементы, отличающиеся
высоким сопротивлением истиранию,
морозостойкостью, хорошими тепло- и
звукоизоляционными качествами.
Области использования гипса и
ангидрита поистине неисчерпаемы. Без них не
могут обойтись бумажная, химическая,
стекольная, металлургическая и многие
другие отрасли хозяйства.
АДРЕСА ПОДЗЕМНЫХ КЛАДОВЫХ
Крупными месторождениями гипса и
ангидрита располагает QIIIA, Канада, Франция,
Испания и другие страны. В Советском
Союзе ежегодно добывают около 13 млн т
гипсового сырья. Однако активно
эксплуатируется менее трети разведанных
месторождений, большей частью в европейской части
нашей страны. Многие месторождения
приходится разрабатывать подземным
способом. При этом значительная часть сырья
v*?;"
'Л
'ХЪ&ЧЩЖ»,
' V

* ~"Г
Jf
теряется. Например, на Новомосковском
месторождении в Тульской области работы
идут на глубине более 130 м. Около 66 %
запасов остается в поддерживающих кровлю
выработок целиках и межкамерных
пространствах.
Значительны запасы гипса и ангидрита
в Приуралье, особенно в Пермской и
Оренбургской областях, а также в Башкирии.
Здесь гипс и ангидрит нередко слагают
целые горы, образуют скалистые утесы по
берегам рек. Это районы классического
развития карста со множеством знаменитых
пещер, гротов, таинственных подземных
коридоров, провалов.
К востоку от Урала гипсовое изобилие
кончается. Здесь единственная мощная база
по производству вяжущих — Заларинское
месторождение в Иркутской области. Именно
этим материалом снабжаются вся
Восточная Сибирь и Дальний Восток.
В КРАЮ ГИПСОВОГО ДЕФИЦИТА
Несметные природные богатства таит в своих
недрах Дальний Восток. Осваивать их в этот
некогда необжитый край едут люди.
Строятся новые города и поселки,
горнодобывающие и промышленные предприятия.
Эта огромная стройка просто не может
обойтись без местных материалов. Но
везли и продолжают везти сюда за
тридевять земель не только технику и
металлоконструкции, но и строительный лес,
кирпич, цемент, известняк, гипс-
Гипсовый дефицит ощущается в Восточной
Сибири давно. Если в первые годы
освоения, когда здесь не было ни дорог, ни
поселков, ни собственной энергетики и
промышленности, такое положение было
вынужденным и его можно было оправдать, то
сегодня это непозволительная роскошь.
Строительная индустрия Северо-Востока
страны обязана иметь свой собственный
цемент, известь, гипс и другие
строительные материалы. Реальные предпосылки для
этого есть: геологи открыли месторождения
цементного сырья, кирпичных глин,
вулканического пепла, облицовочных камней, пес-
чано-гравийных пород.
В Восточной Якутии, на берегу реки
Серечен — левого притока Рассохи белые,
лишенные растительности сопки-«альбино-
сы», сложенные светло-серыми и
голубоватыми гипсами, ангидритами и гипсо-
ангидритовыми породами, образуют гряду
протяженностью около 14 км. Они резко
выделяются на окружающем фоне и хорошо
видны даже на мелкомасштабных
космических снимках. В поверхностной зоне
выветривания повсеместно распространен рыхлый
землистый гипс. Именно он, по-видимому,
привлекает сюда снежных баранов,
нуждающихся в минеральной подкормке.
Серпантинами их троп опоясаны склоны
гипсовых сопок. Эти сопки — идеальные объекты
для добычи гипса.
Весь мир использует в строительстве
гипс. Для его производства не нужны
сложные энергоемкие агрегаты. При
отделке зданий материалами на основе
гипсового вяжущего практически сводятся к
нулю непроизводительные «мокрые» процессы.
Из гипса удобно изготовлять литые
наружные стены небольших домиков,
животноводческих комплексов, складских
помещений.
Сереченский гипс очень нужен не только
Магаданской области и Восточной Якутии,
но и Камчатке, Сахалину, Приморью.
Хватит его и для экспорта в страны
Тихоокеанского бассейна, особенно в
Японию, не имеющую своего гипса.
Не случайно безвестный старатель
установил свой заявочный столб именно на гипсе!
Г
S*

Не расслабляйся!
Курьезный суд состоялся
недавно в Канаде. Перед
присяжными предстал один из
искуснейших фальшивомонетчиков,
который производил банкноты,
абсолютно неотличимые от
настоящих, пуская в ход
новейший лазерный копировальный
аппарат ценой 47 тыс.
долларов. Техника была куплена им
в кредит и оплачивалась,
понятно, теми же самыми
неуязвимыми бумажками. Все бы шло
гладко, кабы жулик не
расслабился и не стал вносить взносы
нерегулярно. А фирма возьми да
отними у него аппарат, в
котором разгильдя й забыл
несколько фальшивых купюр
(«New Scientist», 1989, т. 121,
№ 1655, с. 39).
Злоумышленника, конечно,
водворили в тюрьму, но по
данным канадской полиции в
стране действуют еще несколько его
коллег. Не надеясь на то, что
все они будут так же
погублены ленью, власти
разрабатывают технические меры, которые
сделали бы их деятельность
невозможной.
Экологическое досье
Основные источники загрязнения
воздуха Нижней Саксонии (ФРГ)
асбестовыми микроволокнами —
автомобили и строительная теплоизоляция.
Из J31 станции, измеряющей
концентрацию в воздухе Японии не метановых
(высших) углеводородов, лишь 45 %
регистрируют уровень, не
превосходящий норму.
Добыча олова в Таиланде сказывается
на качестве прибрежных морских вод
А— и угрожает экосистемам коралловых
рифов.
Содержание нитратов в подземных водах Франции (они
обеспечивают 63 % потребности страны в питьевой воде) начиная с
1970 г. растет со скоростью, достигающей 6 мг/л в год.
Чрезмерная интенсификация сельского хозяйства Австрии привела
к серьезному повреждению 600 тыс. гектар пашни — 40 % всей
пахотной земли в стране*
Кожа, покрытая волосами, пропускает в организм канцерогенный
бензпирен в 2—3 раза быстрее, чем безволосая.
Среди американских рабочих, занятых на производстве плутония
для ядерного оружия, выявлена значительная группа, в которой
повышена заболеваемость раком органов пищеварения, а также
разными видами саркомы.
По прогнозу специалистов Королевского ботанического сада
Великобритании, к 2050 году исчезнет 20 тыс. видов растений из
250 тыс. ныне известных науке.
В ворвани самцов кита-финвала обнаружены хлорорганические
соединения, концентрация которых растет с возрастом.
По материалам РЖ «Охрана природы
и воспроизводство природных ресурсов»
Хорошо жилось индейцам
Верно: в начале нашей эры на
американском континенте не
было ни атектростанци й, ни
аэродромов. Справедливо: по
прериям не мчался ни единый
автомобиль, движимый силой
великолепного этилированного
горючего. Зато («Science News»,
1989, т. 135, № 3, с 44) в
костях людей, населявших те
места 1600 лет назад, было в 500—
1000 раз меньше свинца, чем
в костях наших процветающих
современников. Так кому все-
таки жилось лучше, веселее?
Пестициды
без фосгена
Трагедия в Бхопале вызвала
правительственный запрет
производить в Индии фосген и ме-
тилизоцианат -— ядовитые газы,
на базе которых изготовляют
пестициды. Однако бороться с
вредными насекомыми как-то
надо, они губят сельское
хозяйство. И тут сказали свое
слово технологи, которых сейчас
принято всенародно поругивать.
Как сообщила в марте
индийская газета «National Herald»,
в стране разработан новый
способ производства тех же
препаратов, которые производил
злосчастный завод в Бхопале,
но без применения зловредных
газов.

Бухгалтерия пиратства
«Танкерная война» в
Персидском заливе, наконец,
завершена, специалисты подводят ее
итоги. Всего за 1980—1987 гг.
зафиксирована 451 атака на
мирные суда разных стран.
Погибло более 300 человек;
суммарный тоннаж пострадавших
судов превышает 30 млн т.
Больше всего досталось кораблям
под либерийским флагом — на
них нападали 61 раз. Далее в
скорбном списке следуют суда
Ирана D6), Панамы D1),
Кипра C9)* и Греции B6). Обзор,
опубликованный в «Морском
сборнике» A989, № 5, с. 69),
сугубо профессионален и,
воздерживаясь от моральной
оценки событий, завершается
ссылкой на мнение зарубежных
экспертов о том, что против
крупнотоннажных судов надежнее
действуют не мины, а торпеды.
Результаты противоречивы
К началу прошлого года на
предприятиях бывшего Минхимпро-
ма в подрядных коллективах
трудились всего 5,8 тыс.
человек. Отрасль критиковали, и она
постаралась подтянуться к
уровню, о котором рапортуют
другие министерства. Результаты
налицо, но они противоречивы
(«Химическая
промышленность», 1989, № 4, с. 64). В
цехе Заволжского химзавода, ко-
К 2000 г. завершится
разработка надежного и безопасного
искусственного сердца, которое
будет полностью автономно, так
что его владельцу не придется
подключаться к стационарной
аппаратуре.
«Medical Tribune»,
1989. т. 30, № 5, с. 1.
торый перешел на подряд еще
в 1986 г., производительность
труда возросла на 9,5 %. А вот
на Переславском ПО «Славич»
лишь за девять месяцев
прошлого года достигли
фантастического скачка: на 164,4 %.
Журнал не уточняет, чем это
объясняется: низким исходным
уровнем, трудовым подъемом или
«совершенствованием»
отчетности.
Замолить фреоновый грех...
В разрушении озонового слоя,
который защищает нашу
планету от радиации, в немалой
степени повинны бытовые
холодильники, снаряженные фрео-
нами. Пока аппарат исправен,
газ лишь слегка просачивается
через щели и неплотности,
однако когда холодильник
ломается и его выбрасывают, хладо-
агент устремляется в
атмосферу потоком. На свалки ФРГ,
к примеру, ежегодно попадает
около двух миллионов таких
«фреоновых бомб» («New
Scientist», 1989, т. 121, № 1655, с. 26),
но только сейчас в стране
создают службу, которая будет
бесплатно забирать у потребителей
старые холодильники и
аккуратно извлекать фреон.
В Англии решили по-иному.
Одна из фирм, торгующих
холодильниками, объявила, что
будет при доставке нового
холодильника бесплатно избавлять
покупателя от изношенного.
А как замаливать фреоновые
грехи у нас?
Цитаты
Еще римский историк Тацит
говорил, что множественность
законов характерна для
испорченного государства. Если уповать
только на закон и без конца
к нему апеллировать, то
можно прийти не к правовому, а к
полицейскому государству.
Доктор юридических наук
И. И. КАРПЕЦ
«Вопросы философии»,
1989, № 5, с. 96.
Сейчас некоторые авторитетные
писатели и публицисты,
стремясь, видимо, облегчить
восприятие критики Сталина широкой
публикой, создают образ
ограниченного «аппаратчика» —
антиинтеллектуала. Тактические
выгоды такого приема
наверняка не окупают ущерба,
наносимого при внедрении в
общественное сознание слишком
упрощенных моделей. Для
формирования философии перестройки
несравненно ценнее образ Вар-
лама Аравидзе, для которого и
научные исследования, и знание
Шекспира не прихоть и не
уступка окружающим, а
элементы его сущности и его оружие.
Доктор химических наук
С. Г. КАРА-МУРЗА,
«Вопросы философии»,
1989, № 4, с. 59.

*r
IV
65 миллионов лет назад, на так называемой геологической границе М—Т, то есть при
переходе от мелового к третичному периоду, на нашу планету упал метеорит диаметром
около десяти километров — из группы тяжелых метеоритов, содержащих много металлов,
от железа до иридия. Его масса оценивается более чем в три с половиной триллиона
C 600 000 000 000) тонн. Нельзя с уверенностью сказать, была ли это цельная масса, а значит,
какой-то из астероидов, обращающихся между Землей и Марсом, или, может быть,
скопление тел, образующих ядро кометы. В геологических отложениях этого времени обнаружены
так называемые иридиевые аномалии, а также примеси редкоземельных металлов, которые
обычно в таком количестве и в такой концентрации на Земле не встречаются. Точно
установить характер этого катаклизма планетарного масштаба мешало отсутствие следов
метеоритного кратера (хотя, вообще говоря, кратеры — правда, возникшие позже, зато
от удара тысячекратно меньших метеоритов — оставили на земной поверхности отчетливые
следы). По-видимому, этот небольшой астероид (или комета) упал не на континент,
Окончание. Начало в № 9.
64

а в открытый океан или же вблизи береговой линии тогдашней суши; впоследствии
континенты, перемещаясь, закрыли углубление в земной коре — результат столкновения.
Метеорит таких размеров и массы легко пробил бы защитный слой атмосферы. Энергия
столкновения, сопоставимая с энергией всех запасов ядерного оружия в мире и даже,
по-видимому, превышающая ее, превратила это небесное тело (или группу тел) в тысячи
миллиардов тонн пыли, которую атмосферные течения разнесли над поверхностью Земли.
Это привело к такому сильному и длительному загрязнению атмосферы, что по меньшей
мере на четыре месяца нормальный фотосинтез растений на всех континентах практически
прекратился. На Земле воцарилась тьма, и поверхность суши за это время остыла очень
сильно. Мировой океан, из-за своей огромной теплоемкости, остывал гораздо медленнее;
тем не менее, одноклеточные океанические водоросли — один из главных источников
атмосферного кислорода — также утратили на время способность к фотосинтезу. В
результате вымерло огромное число видов животных и растений.
Самым впечатляющим последствием катастрофы было вымирание крупных
пресмыкающихся, именуемых обычно динозаврами, хотя при этом вымерло по меньшей мере несколько
сот других видов. Катастрофа случилась тогда, когда климат Земли постепенно становился
холоднее, и крупным голокожим пресмыкающимся мезозоя приходилось и без того нелегко.
О том, что на протяжении примерно миллиона лет до этого катаклизма их
жизнеспособность снижалась, свидетельствует изучение окаменелостей, в частности, яиц крупных
рептилий; их известковая оболочка становилась все тоньше - признак нарастающих трудностей
в добывании пищи и ухудшения климата.
Еще в восьмидесятые годы XX века компьютерное моделирование подобного столкновения
доказало его убийственное влияние на биосферу Земли. Любопытно, что эта катастрофа,
которой мы обязаны своим появлением в качестве разумного вида отряда приматов, не попала
ни в один школьный учебник, хотя причинная связь между «завроцидом» мелового и
третичного периодов, с одной стороны, и антропогенезом — с другой, не подлежит ни
малейшему сомнению.
Как показали исследования палеонтологов конца XX века, крупные пресмыкающиеся,
называемые динозаврами, вероятно, были теплокровными, а их некоторые летающие виды
обладали защитным покровом, чрезвычайно похожим на оперение птиц. Жившие в ту
эпоху млекопитающие не имели особых перспектив эволюционного развития и не превышали
размерами крысу или белку. Конкуренция хорошо приспособленных к среде,
жизнестойких, могучих рептилий была слишком сильна, и млекопитающие оставались на
положении второстепенной ветви эволюции среди тогдашних позвоночных, как хищных, так и
травоядных. Последствия планетарной катастрофы обратились против крупных животных не
столько непосредственно, сколько из-за уничтожения или разрыва пищевых цепей в биосфере.
Крупные травоядные рептилии — сухопутные, водоплавающие и летающие — не находили
достаточно пищи, так как нарушение фотосинтеза привело к массовой гибели
растительности. Хищники, питавшиеся травоядными, гибли по той же причине. Огромное множество
морских животных также погибло, поскольку цикл преобразования биологического углерода
в океане гораздо короче, чем на суше, а поверхностные слои воды остывали быстрее
глубинных.
Уцелели немногочисленные виды сравнительно небольших пресмыкающихся, а также
довольно много видов мелких млекопитающих. После того как частицы распыленного
метеорита осели на землю и атмосфера вновь стала чистой, растительность возродилась,
3 Химия и жизнь № 10
65

и ускоренным темпом пошла эволюция млекопитающих, положившая через сорок миллионов
лет начало тем видам приматов, от которых происходит Homo Sapiens. Как видим,
несомненной, хотя и не ближайшей причиной возникновения человека разумного следует считать
катастрофу, случившуюся на рубеже периодов М—Т; однако для нашей темы, то есть для
военной истории цивилизации, важнее всего последствия этого события, которые прежде
оставались обычно вне поля зрения. Дело в том, что меньше всего пострадали на рубеже
мелового и третичного периодов насекомые! До катастрофы их насчитывалось три четверти
миллионов видов; вскоре после нее еще оставалось не менее семисот тысяч, а общественные
насекомые (муравьи, термиты, пчелы) пережили катаклизм почти безболезненно. Итак,
катастрофу, как следует из сказанного выше, легче и вероятнее всего смогли пережить
существа малых и крайне малых размеров, с анатомией и физиологией, характерной
для насекомых. Вряд ли случайно и то, что насекомые, вообще говоря, гораздо меньше
чувствительны к убийственным последствиям радиации, чем высшие животные (в частности,
позвоночные).
Вердикт палеонтологии однозначен. Катастрофа, которая по высвобожденной ею энергии
равнялась глобальной атомной войне, крупных животных уничтожила поголовно, мало чем
повредила насекомым и не коснулась бактерий. Отсюда вывод: чем разрушительнее какая-
либо стихийная сила или какое-либо оружие, тем меньшие по размерам организмы или
системы уцелеют в зоне разрушения. Следовательно, атомная бомба требует рассредоточения
как целых армий, так и отдельных солдат.
В генеральных штабах предполагалось рассредоточение армий, но мысль об уменьшении
солдата до размеров осы или муравья в XX веке могла появиться лишь в области
чистой фантазии. Ведь человека не уменьшишь и не рассредоточишь! Поэтому подумывали
о воинах-автоматах — человекообразных роботах, хотя уже тогда эта мысль отдавала
наивным антропоморфизмом. Ведь и тогда, например, крупная промышленность «обезлюжи-
валась», однако же роботы, заменявшие людей на заводских конвейерах, нисколько не были
человекообразными. Они представляли собой увеличение функциональных фрагментов
человеческого организма, таких, как компьютерный «мозг» с огромной стальной рукой,
монтирующей автомобильные шасси, с кулаком-молотом или «лазерным пальцем» для сварки
кузова. Эти устройства, заменявшие органы чувств и руки, были непохожи ни на глаза
(или уши), ни на руки человека. Но таких больших и тяжелых роботов нельзя было
перенести на поля сражений: они немедленно стали бы целями для бьющих без промаха,
самонаводящихся, «умных» ракет.
Поэтому не человекообразные автоматы составили армию нового типа, а искусственные
насекомые (синсекты): керамические микрорачки, червячки из титана, летающие псевдоосы
с ганглиями из соединений мышьяка и жалами из тяжелых расщепляемых элементов.
Большая часть этого неживого микровоинства могла по первому же сигналу об опасности
атомного нападения глубоко закопаться в землю и вылезти наружу после взрыва, сохраняя
боеготовность даже при убийственной радиации: ведь солдат этот был не только
микроскопический, но и небиологический, то есть мертвый. Летчик, самолет и его вооружение
как бы слились в одно миниатюрное целое в летающих синсектах. В то же время
боевой единицей становилась микроармия, лишь как целое обладавшая заданной мощью
и боеспособностью (точно так же, как только рой пчел представляет собой
самостоятельный организм, а не отдельная изолированная пчела).
66

Поскольку театры военных действий постоянно подвержены опасности ядерного удара,
который уничтожает не только боевые силы, но и связь между родами войск, а также
между войсками и командованием, появились неживые микроармии множества типов,
в своих действиях руководствовавшиеся двумя противоположными принципами. Согласно
первому принципу — принципу автономности, такая армия действовала словно боевой
поход муравьев, волна болезнетворных микробов или нашествие саранчи. Последняя
аналогия дает особенно наглядное представление о тактике. Как известно, в сущности, даже
тучи саранчи, насчитывающие сотни миллиардов особей (с самолетов наблюдались еще
большие скопления), прямой опасности для человека не представляют (если отвлечься
от уничтожения всякой растительности, включая сельскохозяйственные посевы). Но одной
лишь своей гигантской массой они способны вызвать крушение поездов, превращают
день в ночь и парализуют любое движение. Даже танк пробуксовывает, въехав в огромное
скопление саранчи: она превращается в месиво, в котором гусеницы вязнут, словно в болоте.
Так вот: мертвая, искусственная «саранча» несравненно страшнее, ибо конструкторы
снабдили ее для этого всем необходимым. Она действовала, как мы уже сказали, автономно,
согласно программе, и обходилась без постоянной связи с каким-либо центром
командования. Можно было, конечно, уничтожать искусственную саранчу атомными ударами, но
это примерно то же, что палить из атомных пушек по облакам: образовавшиеся разрывы
вскоре затянули бы другие облака.
Согласно второму принципу военной неостратегии, принципу телетропизма, микроармия
стала одной огромной (плывущей по морю или по рекам либо летающей) совокупностью
самособирающихся элементов. К цели, избранной на основании тактических или
стратегических соображений, она направлялась в полном рассредоточении, с нескольких сторон
сразу, чтобы лишь перед самой целью слиться в заранее запрограммированное целое.
Таким образом, боевые .устройства выходили с заводов не в окончательном виде, готовые
к боевым действиям, наподобие погруженных на железнодорожные платформы танков
или орудий, но словно микроскопические кирпичики, способные сплотиться в боевую машину
на месте назначения. Поэтому такие армии называли самосборными. Простейшим примером
было саморассредотачивающееся атомное оружие. Ракету, запущенную с земли, с надводного
корабля или с подводной лодки, можно уничтожить из космоса спутниковым лазером.
Но невозможно подобным образом уничтожить гигантские тучи микрочастиц, несущие уран
или плутоний, которые лишь у самой цели сольются в критическую массу, а до тех пор
находятся в крайне дисперсном состоянии, неотличимом от тумана или тучи пыли.
Поначалу старые типы оружия сосуществовали с новыми, но тяжелое, громоздкое
броневооружение пало под натиском микроармий столь же быстро, сколь и бесповоротно.
Как микробы незаметно проникают в организм животного, чтобы убить его изнутри,
так неживые, искусственные микробы, согласно приданным им тропизмам, проникали в дула
орудий, зарядные камеры, моторы танков и самолетов, каталитически прогрызали насквозь
броню или же, добравшись до горючего и пороховых зарядов, взрывали их. Что мог поделать
самый храбрый и опытный солдат, обвешанный гранатами, вооруженный автоматом,
ракетометом и прочим огнестрельным оружием, с микроскопическим и мертвым противником?
Не больше, чем врач, который решил бы сражаться с микробами холеры или чумы при
помощи молотка либо револьвера.
Среди туч микрооружия, самонаводящегося на заданные цели, человек в мундире стал
3*
67

беспомощен так же, как римский легионер со своим мечом и щитом под градом пуль.
Людям пришлось покинуть поля сражений уже потому, что специальные виды
биотропического микрооружия, уничтожающего все живое, убивали их в считанные секунды.
Микроармия могла без труда преодолеть любую оборонительную систему и вторгнуться
в глубокий тыл неприятеля. Это для нее не сложнее, чем для снега или дождя.
В то же время крупнокалиберное атомное оружие оказалось бесполезным на поле боя;
его применение попросту не окупалось. Вообразите себе попытку сражаться с вирусной
эпидемией при помощи термоядерных бомб. Эффективность наверняка будет мизерной.
Можно, конечно, спалить обширную территорию даже на глубину сотен метров, превратив
ее в безжизненную, стеклянную пустыню; но что с того, если час спустя на нее начнет
падать боевой дождь, из которого выкристаллизуются «отряды штурма и оккупации»?
Труднейшей задачей «безлюдного» этапа военной истории стали поиски способа отличить
врага от своих. Эту задачу в XX веке решали электронные системы, работавшие
по принципу «пароля и отзыва». Спрошенный по радио самолет или автоматический
снаряд должен был дать правильный «отзыв»; иначе он считался вражеским и подлежал
уничтожению. Но этот старый способ оказался неприменимым. Новые оружейники
заимствовали образцы в царстве жизни — у растений, бактерий и опять-таки у насекомых.
Способы маскировки и демаскировки повторяли способы, существующие в живой природе:
иммунитет, борьбы антигенов с антителами, тропизмы, а кроме того, защитная окраска,
камуфляж и мимикрия. Неживое оружие нередко прикидывалось (и к тому же великолепно)
летящей пыльцой или пухом растений, натуральными насекомыми, каплями воды; но за
этой оболочкой крылось химически разъедающее или несущее смерть содержимое. Впрочем,
если я и прибегаю к сравнениям из области энтомологии, упоминая, например, о нашествиях
саранчи или других насекомых, делаю то, что вынужден был бы делать человек двадцатого
века, желающий описать современникам Вас ко да Гамы и Христофора Колумба нынешний
город с его автомобильным движением. Карета, катящаяся на больших тонких колесах,
с высокими дверьми и опущенными ступеньками, с козлами для кучера и местами для
гайдуков снаружи,— все-таки не «фиат» и не «мерседес». И синсектное оружие
XXI века не было просто роем металлических насекомых, известных нам по атласам
энтомолога...
Некоторые из этих псевдонасекомых могли как пули прошить человеческое тело; другие
нужны Д/1Я оптических систем, которые фокусировали солнечное тепло и создавали тепловые
течения, перемещавшие большие воздушные массы,— если план кампании предусматривал,
например, проливные дожди или, напротив, солнечную погоду. Были «насекомые» таких
«метеорологических служб», которым сегодня вообще нет аналогий; взять хотя бы
эндотермических с инее кто в, поглощавших энергию для того, чтобы посредством резкого
охлаждения воздуха вызвать на заданной территории густой туман или инверсию
температуры. Были еще синее кты, способные сбиться в лазерный излучатель разового действия;
такие излучатели заменили прежнюю артиллерию. Впрочем, едва ли тут можно говорить
о замене, ведь от артиллерии (в нынешнем значении этого слова) проку на поле боя было бы
не больше, чем от пращи и баллисты. Новое оружие диктовало новые условия боя,
а следовательно, новую тактику и стратегию, общим знаменателем которых стало полное
отсутствие людей.
Для приверженцев мундира, знамен, смен караула, почетных конвоев, маршировки,
68

перестроений, муштры, штыковых атак и медалей за храбрость новая эра в военном деле
была изменой возвышенным идеалам, сплошной обидой и поношением. Эту новую эру
специалисты назвали «эволюцией вверх ногами» (Upside-down Evolution), потому что в Природе
сперва появились организмы простые и микроскопические, из которых затем, через миллионы
лет, возникали более крупные по размерам виды; а в эволюции вооружений после-
атомной эпохи возобладала обратная тенденция — тенденция к микроминиатюризации.
Микроармии создавались в два этапа. На первом этапе конструкторами и изготовителями
безлюдного микрооружия были еще люди. На втором этапе мертвые микродивизии
микроконструкторов изобретали микросолдат, испытывали их в боевой обстановке и
направляли в массовое производство.
Люди устранялись сначала из армии, а затем и из военной промышленности в
результате так называемой «социоинтеграционной деградации». Деградировал отдельный солдат:
он был уже не разумным существом с большим мозгом, а «солдатом разового
использования» и в качестве такового становился все более простым и миниатюрным. (Впрочем,
антимилитаристы утверждали и раньше, что в современной войне, ввиду высоких потерь,
все ее участники, кроме высших чинов, были «солдатами на один раз».) В конце концов
микровояка имел разума столько же, сколько муравей или термит. Тем большее значение
приобретала псевдосоциальная совокупность минибойцов. Любая из неживых армий была
несравненно сложнее, чем улей или муравейник. По своей структуре и внутренним
зависимостям она соответствовала скорее «большим биотопам» живой природы, то есть
«пирамидам» видов флоры и фауны, которые живут совместно на некоей территории, в
определенной экологической среде, и между которыми есть сложная сеть отношений
конкуренции, антагонизма и симбиоза, уравновешивающих друг друга в процессе эволюции.
Нетрудно понять, что в такой армии унтер-офицерскому составу нечего было делать.
Впрочем, частями подобной армии не смог бы командовать не только капрал или сержант,
но даже офицер высокого ранга. Ведь чтобы объять мыслью эту мертвую, однако по своей
сложности не уступающую живой природе систему, не хватило бы мудрости целого
университетского сената; ее не хватило бы даже для инспектирования, не говоря уже о боевых
действиях. Поэтому, кроме бедных государств «третьего мира», больше всего пострадало
от военно-стратегической революции XXI века кадровое офицерство. Неумолимая тенденция
к обезлюживанию армии похоронила почтенные традиции маневров, блестящих парадов
(в отличие от танковой или ракетной дивизии, саранча на марше не может радовать
глаз), салютования шпагой, сигналов горнистов, подъема и спуска флагов, рапортов и всех
богатейших атрибутов казарменной жизни. На какое-то время удалось сохранить за людьми
высшие командные должности, прежде всего штабные,— но, увы, ненадолго.
Вычислительно-стратегическое превосходство компьютеризированных систем
командования окончательно обрекло на безработицу лучших военачальников, не исключая маршалов.
Сплошной ковер из орденских ленточек на груди не спас даже самых прославленных
генштабистов от ухода на досрочную пенсию. Во многих странах развернулось
оппозиционное движение кадрового офицерства; офицеры-отставники в ужасе перед безработицей
уходили даже в террористическое подполье. Поистине горькой, хотя и никем не подстроенной
гримасой судьбы стало «просвечивание» офицерской конспирации микрошпиками и мини-
полицией, сконструированной наподобие одного из видов тараканов. Таракан этот, впервые
описанный известным американским нейроэнтомологом в 1982 году, имеет на оконечности
69

брюшка тоненькие волоски, крайне чувствительные к колебаниям воздуха; а так как волоски
соединены с особым нервным узлом, таракан, почувствовав приближение врага по едва
заметному движению воздуха, даже в полной темноте мгновенно бросается в бегство.
Аналогом тараканьих волосков стали электронные пикосенсоры миниполицейских;
укрывшись за старыми обоями, эти ми ни жандармы подслушивали разговоры в штаб-квартире
мятежников.
Но и богатым государствам пришлось несладко. Вести политическую игру по-старому
стало невозможно. На смену альтернативе «война или мир» пришло состояние войны,
не отличимой от мира, и мира, не отличимого от войны. Прежде, когда диверсантами
могли быть лишь люди, диверсия выступала под маской доблести и добродетели. Она
проникала в поры любого общественного движения, не исключая таких невинных его
разновидностей, как общества собирателей спичечных коробков или хоровые кружки пенсионеров.
Впоследствии, однако, диверсией могло заниматься все что угодно, от гвоздя в стене до
порошков для смягчения жесткой воды. Криптовоенная диверсия расцвела пышным цветом.
Поскольку люди не составляли уже реальной боевой или политической силы, не стоило
переманивать их на свою сторону при помощи пропаганды или склонять к сотрудничеству
с врагом.
О политических переменах я не могу написать здесь столько, сколько бы следовало,
поэтому изложу их сущность в двух словах. В странах, где господствовал парламентаризм,
политики были не в состоянии охватить все проблемы даже собственной страны, не говоря
уж о мировых проблемах; поэтому еще в предыдущем столетии они прибегали к услугам
советников. Экспертов-советников имела и каждая политическая партия. Как известно,
советники разных политических партий расходились во мнениях по любому вопросу. Со
временем они стали пользоваться помощью компьютерных систем, а потом оказалось, что
люди постепенно становятся рупорами своих компьютеров. Им представлялось, будто они
мыслят и делают выводы сами, исходя из данных компьютерной памяти; но оперировали
они материалом, переработанным вычислительными центрами, а именно этот материал
предопределял принимаемые решения. После периода некоторого замешательства крупные
партии признали советников лишним промежуточным звеном; во второй половине
XXI века каждая партия имела в своем секретариате главный компьютер, который после
прихода партии к власти иногда даже получал пост министра без портфеля (портфель
компьютеру ни к чему). Ключевую роль в демократиях подобного типа стали играть программисты.
Правда, они присягали на верность, но это мало что меняло. Демократия, по утверждению
многих, превратилась в компьютерократию, поскольку реальная власть сосредоточилась
в компьютериате.
Поэтому разведки и контрразведки, уже не обращая внимания на политиков и общества
по охране среды (весьма, впрочем, немногочисленные — ведь охранять было почти нечего),
занялись слежкой за вычислительно-управленческими центрами. Что там происходило
в действительности, точно никто установить не смог. Однако не было недостатка в новых
политологах, утверждавших, что если держава А овладеет компьютериатом державы Б,
а держава Б — компьютериатом державы А, то снова установится полное равновесие
сил на международной арене. То, что стало каждодневной действительностью, не
поддавалось описанию с позиций стародавней, традиционной политики и даже просто в категориях
здравого смысла, который способен отличать естественные явления, наподобие градобития,
70

от искусственных, таких как террористическое покушение при помощи бомбы. Формально
избиратели по-прежнему голосовали за политические партии, но каждая
партия гордилась не тем, что ее политическая и экономическая программа лучше, а тем,
что у нее самый лучший компьютер, который справится со всеми общественными бедами
и болячками. Если же случались разногласия между компьютерами, их формально разрешало
правительство; на самом же деле верховной инстанцией и тут был компьютер.
Лучше всего показать это на конкретном примере. Взаимная неприязнь между тремя
главными составными частями вооруженных сил США (сухопутные силы, ВМФ и ВВС)
за несколько десятков лет до описываемых событий привела к тому, что каждая из них
стремилась к преобладанию над двумя остальными. Каждая претендовала на наибольшую
долю военного бюджета, пусть даже к ущербу для остальных, и каждая сохраняла
в тайне от других новейшие виды вооружения. Советники президента занялись
выслеживанием секретов, строго охранявшихся от всего остального мира сухопутными силами, ВВС
и ВМФ. Каждая из этих сил имела собственный штаб, собственные системы охраны
секретности, собственные шифры и, разумеется, собственные компьютеры; каждая старалась
ограничить лояльное сотрудничество с другими минимумом, абсолютно необходимым для
удержания государства от распада. Поэтому главной заботой очередной администрации
было сохранение хоть какого-нибудь единства в управлении государством и во внешней
политике.
Уже в предыдущем столетии никто толком не знал, какой военной мощью располагают
Соединенные Штаты на самом деле; обществу об этом сообщалось по-разному, в зависимости
от того, говорил ли об этом правящий президент или оппозиционный кандидат в президенты.
И сам черт не разобрался бы в фактическом положении дел. Компьютерное, или
искусственное управление понемногу вытесняло естественное, то есть осуществляемое людьми, и тогда
же стали случаться явления, которые прежде сочли бы природными; но теперь они
вызывались неведомо кем, и даже неизвестно, вызывались ли вообще кем бы то ни было.
Кислотные дожди, выпадавшие из загрязненных промышленными отходами облаков,
проявили себя еще в двадцатом столетии. Начались дожди такой ядовитости, что разъедали
автострады, линии электропередач, стены и крыши заводов, и невозможно стало выяснить,
чье это дело: отравленной природы или вражеских диверсантов. И так было во всем.
Начался массовый падеж скота, но как узнать, естественные это эпизоотии или
искусственные? Циклон, обрушившийся на побережье — случайный, как прежде, или же вызванный
скрытым перемещением воздушных масс над океаном невидимыми лучами
микрометеорологических диверсантов, не больше вируса каждый? Гибельная засуха — обычная или опять-
таки вызванная умелым отводом дождевых облаков?
Подобные бедствия обрушились не только на Соединенные Штаты, но и на весь остальной
мир. И снова: одни видели в этом доказательство их естественного происхождения, другие
объясняли глобальный характер загадочных катастроф тем, что все государства располагают
уже «безлюдными» средствами воздействия на большом расстоянии и вредят друг другу,
официально заявляя, будть бы ничего такого не делают. Схваченного с поличным
диверсанта нельзя подвергнуть перекрестному допросу и даже спросить о чем-то, поскольку
синсекты и псевдомикробы даром речи не обладают. Климатологические и метеорологические
контрразведки, сейсмический шпионаж, разведслужбы эпидемиологов, генетиков и даже
гидрографов трудились не покладая рук (точнее, не покладая компьютеров). Все новые
71

отрасли мировой науки поглощались военными службами, занимавшимися различением
искусственного и естественного. Ведь в диверсионном происхождении приходилось подозревать
ураганы, болезни сельскохозяйственных культур, падеж скота и даже падение метеоритов.
(Кстати, мысль о наведении астероидов на территорию противника, дабы причинить ужасное
опустошение, появилась еще в XX веке и была признана небезынтересной.)
Стерлись не только линии фронта, но и различия между мелкими и крупными
антагонизмами. Для очернения другой стороны особые отрасли тайной промышленности изготовляли
фальсификаты стихийных бедствий на своей собственной территории так, чтобы их
ненатуральность бросалась в глаза — любой гражданин должен был поверить в причастность
противника к столь предосудительным действиям. Буря негодования разразилась в странах третьего
мира, когда выяснилось, что некое очень большое и очень богатое государство в пшеницу,
саго, кукурузу и картофельную муку, которые оно поставляло (по весьма дешевой цене)
бедным и перенаселенным государствам, добавляло химические средства, ослабляющие
потенцию. Это была уже тайная война против рождаемости.
Вот так мир стал войной, а война — миром. Хотя катастрофические последствия
такой обоюдной победы, равняющейся всеобщему уничтожению, были очевидны, мир по-
прежнему двигался все по тому же гибельному пути. Не из-за тоталитарных происков
мир стал войной (как представлял себе некогда Оруэлл), но благодаря достижениям
технологии, которая уничтожила различие между естественным и искусственным в каждой
области жизни и на каждом участке Земли и ее окружения,— ибо в околоземном
пространстве уже творилось то же самое.
Подобно тому, как свет, увлекаемый могущественными силами тяготения в глубь Черной
Дыры, не может выбраться из гравитационной ловушки,— так человечество, увлекаемое
силами взаимных антагонизмов в глубь тайн материи, очутилось в технологической западне.
И не имеет значения, что эту яму оно само себе вырыло. Решение о мобилизации всех сил
и средств для создания новых видов оружия диктовали уже не правительства, не
государственные мужи, не воля генеральных штабов, не интересы монополий или иных групп,
но во все большей и большей степени — страх, что на открытия и технологии, дающие
Решающий Перевес, первым натолкнется Кто-то Другой.
Это окончательно парализовало традиционную политику. На переговорах ни о чем нельзя
было договориться, ибо любое проявление доброй воли в глазах другой стороны означало,
что противник, как видно, имеет в запасе другое, Наиновейшее Оружие, раз готов отказаться
от Нового... На конференциях по разоружению принимались определенные решения. Но если
время принятия миротворческого решения превышает время появления нововведений,
радикально изменяющих обсуждаемое на переговорах положение вещей, любое решение
становится анахронизмом уже в момент его принятия.
Это все равно, как если бы в древности на переговорах о запрещении знаменитого
«греческого огня» подписали бы соответствующее соглашение не раньше, чем появился
Бертольд Шварц со своим боевым порохом. Коль скоро «сегодня» приходится
договариваться о том, что было «вчера», договоренность из настоящего перемещается в прошлое
и тем самым становится чистейшей воды видимостью. Именно это заставило, наконец,
великие державы подписать на исходе XX] века соглашение нового типа, открывшее новую
эру в истории человечества.
Но эти события выходят за рамки настоящих заметок, поскольку относятся уже к
истории XXII столетия. Если успею, я посвящу ей особый труд, где изложу содержание
следующей главы всеобщей истории, главы, необычайной тем, что человечество, оставив
позади эпоху антагонизмов, выбралось, правда, из одной технологической ловушки, однако
попало в другую,— как если бы ему суждено вечно переходить из огня да в полымя.

Земля и ее обитатели
«Самоубийства» китов
Профессор
А. Г. ТОМИЛИН
«Добровольная» гибель китов на берегах
давно волнует человека. Это случалось во
всех океанах и во многих морях. Ныне
выбрасывания на берег или, как говорят
специалисты, обсыхания китообразных
участились. На берегу кончают свои дни
представители всех 80 видов отряда
китообразных, как зубатых, так и усатых.
Но чаще всего так погибают животные
со стадным образом жизни: гринды и
малые или черные косатки. Например, на
восточном побережье Северной Америки на
долю гринды приходилось 70 % случаев
обсыхания. Второе место занимают черные
косатки, потом следуют кашалоты и
дельфины.
Картина обсыхания выглядит так.
Казалось бы, здоровые, полные сил и энергии
киты и дельфины в одиночку или
группами, вдруг, ни с того ни с сего, один
за другим выбрасываются на отмель или
- •*•• ^Mb<j*r ..*S *>- л-.;-- ****'
берег. Здесь они отчаянно бьют
хвостовыми плавниками, изгибаются всем телом.
Гибель наступает либо из-за теплового
удара (вскрытия показывают переполненные
кровью сосуды мозга), или от удушья,
если в легкие попало много воды, или,
наконец, из-за веса собственного тела,
сдавливающего ткани, что порождает их
некроз. На отмели прибой опрокидывает
животных, и они, перевернутые набок,
невольно вдыхают воду — их дыхало расположено
на темени. Удары хвостом не помогают,
лишь глубже вгоняют тело в песок и
приближают момент смерти. Попав в беду,
животные громко кричат; кашалотов
слышно за несколько километров.
Так погибают самцы и самки всех
возрастов, хотя чаще на берегу оказываются
самки с детенышами или беременные.
Обычно местом гибели служат покатые
песчаные пляжи и выступающие в море
мысы. Чаще киты предпочитают кончать
счеты с жизнью в плохую погоду.
Изредка это случается в штиль и на скалистых
берегах.
Как понимать столь нелепое поведение
морских исполинов? Еще в древности
Плутарх трактовал это явление как самое
настоящее самоубийство животных (то же
объяснение частенько выдвигают и сейчас,
особенно в газетах).

Драму на берегах связывают и со многим
другим. То помешательством вожака, за
которым послушно следовало стадо, то
психическим расстройством особей, то болезнями
и паразитами, поражающими органы слуха и
мозг, то трапезой на мелководьях во время
шторма или ночью. Объясняют и
голодовками, которые истощили животных,
сильными ветрами, подгоняющими пищу в
опасную зону, преследованием косатками,
загрязнением моря химическими
веществами или нефтепродуктами. Иногда
фигурируют и фантастические причины,
например, движение китов древними
миграционными путями, путями предков. ■ Чемпион
же мира по нырянию Жак Майоль
твердил, что массовое «самоубийство»
дельфинов — это их протест против жестокого
отношения человека к китообразным, что-то
вроде самосожжения монахов.
Давайте попробуем разобраться во всем
этом.
Сперва разделим обсыхание одиночек и
больших стад. Среди причин гибели китооб-
Последние минуты в воде. Кашалоты всеми силами
стараются выброситься на пляж в
Новой Зеландии
разных-одиночек особенно важны две. Самая
главная — нарушение ориентировки. По
мнению голландского специалиста Ван Хил
Дудока, в ветреную погоду появляются
сильнейшие помехи в эхолокации из-за
взмученных частиц песка, ила и
пузырьков воздуха. Потеря ориентиров бывает и
тогда, когда на мелководьях посылаемые
китообразными сигналы не возвращаются
к ним в виде эха, а поглощаются илом,
или затухают, отражаясь пологим
песчаным дном (акустический клин). Вторая
причина — заболевания. Например, при
повреждении мозга и органов слуха
паразитами киты с трудом координируют свои
движения.
Мне довелось исследовать
обстоятельства гибели китов-одиночек на берегах
Камчатки. Стало ясно, что обсыхание
провоцируют ветер, резкие колебания
уровня воды (приливы — отливы, сильная волна)
и легко размывающийся рельеф дна с
подводными косами и песчаными банками.
Если кит соприкоснулся брюхом с отлогим
дном, последующие волны и прибой,
нанося песок, создают барьер, преодолеть
который животному очень трудно. Такие места
в Охотском море (устья рек Уды, Алы)
еще в 1869 году петербургский академик
—— -' 'S***'*-'
■-*yqj&
£'
i
**Я*М
-£:-*
\ЪУ Г •&?&?;'**:
Ф Г
74

Горестный финал: погибшие кашалоты на пляже
А. Ф. Миддендорф называл китовыми
ловушками.
Одиночные обсыхания случались у нас не
только на побережьях Дальнего Востока,
но и в морях Европейского Севера.
Например, в июне 1973 года взрослый
сейвал погиб в заливе Белого моря.
Гораздо сложнее массовые обсыхания.
Я полагаю, что главная их причина,
дополнительная к двум указанным выше,—
инстинкт сохранения вида. Ведь когда
какая-либо особь из стада попадает в
тяжелое положение, то подает сигнал бедствия.
Если кит идет с глубокого места вдали
от берега, сородичи выталкивают
пострадавшего из воды, чтобы дать ему возможность
дышать. Едва голова вытолкнутого
бедолаги выглянет из воды, срабатывает
дыхательный рефлекс: при смене среды вода-
воздух у кита, терпящего бедствие, реф-
лекторно совершается выдох-вдох. Больному
как бы оказывают неотложную помощь,
делают своеобразное искусственное
дыхание.
Но помощь оборачивается трагически,
если сигнал подает обсыхающий зверь
вблизи берега, на мелком месте: спасатель
сам попадает в бедственную ситуацию
и вскоре тоже вынужден звать на помощь.
Подплывающие к нему особи тоже
обсыхают одна за другой, и в итоге все
стадо, как по цепной реакции, оказывается
на берегу.
Выходит, что групповые выбрасывания
на берег порождают физиологические или
зоопсихические причины, а физические
поводы служат лишь начальным звеном
коллективного несчастья.
На берегу могут оказаться десятки,
сотни и даже тысячи животных. Молва
о таких бедствиях быстро разносится по
миру. Вот типичный случай.
14 марта 1955 г. к Оркнейским
островам подплыло стадо гринд. Они зашли в
мелкий пролив глубиной около пяти метров
и почти пять суток проплавали между
двумя островами. В конечном счете
сперва 16, а потом 37 зверей очутились на
отлогом каменистом берегу острова Уэстрей
в 50 м друг от друга. На берегу
погибло еще и несколько одиночек. Драма
развивалась так. От непогоды гринды укры-
75

лись в проливе, с трех сторон окруженном
островами. С берега очевидцы заметили,
что в стаде есть кровоточащие животные,
раненые до этого охотниками. Видимо,
в числе подранков был и тот самец,
который первым осел на рифах. Его сигналы
бедствия, а возможно, и других подранков,
и могли задержать стадо в неблагополучном
проливе. Гринды возбужденно плавали в
опасном районе, отказываясь покинуть
попавших в беду одиночек. Катастрофа
разразилась в ночь на воскресенье, во время
начавшегося шторма, когда среди животных
поднялся пронзительный визг.
Подобным же образом гринды погибали
на берегах Дании F6 особей в марте
1936 г.), Флориды D6 особей в ноябре
1948 г.), Тасмании B00 и 300 голов в
декабре 1955 и ноябре 1957 г.) и так далее.
Крупнейшее «самоубийство» черных
косаток случилось 10 октября 1946 г. На
песчаный пляж курортного городка Мар-
дель-Плата в Аргентине выбросилось 835
морских обитателей. Из них около сотни
погибло на побережье длиной всего в 200 м.
На пляже вначале оказалось несколько
особей, а затем и все стадо. Местные власти
в санитарных целях отбуксировали туши
погибших далеко в море.
Стада малых косаток выбрасывались на
берег в самых разных уголках мира:
на берег, Шотландии — стадо из 127 голов,
на Чатэмских островах — несколько сотен
сразу, в Южной Африке близ Мам^е -
200 особей, на остров Меланай близ. Шри-
Ланки — 167 и так далее. Обсохшие группы
касаток находили на берегах Дании,
Нидерландов, Англии, а также Балтийского
(9 случаев) и Средиземного морей. В
Тихом океане трагедия разыгрывалась на
побережьях Нижней Калифорнии, Мексики,
Перу, Австралии, Новой Зеландии и в других
местах.
Терпели бедствия и стада кашалотов.
Например, в Австралии на пляже Гунна-
мата в 1972 г. 36 зверей скончались
на берегу, на юге Бразилии в 1973 г.—
30. Кашалоты погибали даже в устьях
Темзы, Эльбы, Луары.
Однако не все случаи обсыханий
укладываются в предложенную схему. Как
объяснить повторное выбрасывание на берег
китов, которых человек уже вытолкал с
отмели на глубину и отвез подальше
от суши?
Все понятно, если продолжают сигналить
звери, оставшиеся на отмели: спасенные
животные, подчиняясь инстинкту, снова
бросаются на тревожный призыв. Но если с
берега вывезли всех бедолаг и сигналы
прекратились, как тогда развернутся
события? Вот тут-то и бывает самое
удивительное: спасенные животные через
несколько часов или даже суток снова
выбрасываются на берег в другом месте; если же
и х спасают еще и еще раз, они упорно
повторяют роковые попытки.
Именно такой случай описали
американские специалисты В. Феринг и Р. Уэлс.
С 19 по 25 августа 1971 г. на
песчаных отмелях Флориды стадо из 49 гринд
несколько раз пыталось выброситься на
берег в разных местах, но каждый раз
им мешали люди. «Самоубийц» выталкивали
на безопасную глубину, но все было
напрасно. Последнее выбрасывание из этого
стада A3 гринд) было неделю спустя в
275 км от места первой попытки. Когда
животные направились к берегу, у них не
заметили паники. Скорее это было
целенаправленное движение, а результат...
Что же заставляет обитателей моря, уже
получивших жестокий урок, снова
выбрасываться на берег?
Полагают, что в таких действиях
повинен подсознательный поиск контакта с сушей
больных особей. Ведь древние предки
китообразных, когда осваивали водную стихию,
при опасности возвращались на землю,
где не угрожает удушье. Вероятно, такой
позыв у заболевающих обитателей моря
сохранился до сих пор. Так что причина
повторных обсыханий скорее всего в
«сшибке», в разладе между действием и его
целесообразностью. («Сшибка», по И. П.
Павлову, это столкновение двух
противоположных импульсов, каждый из которых идет из
коры головного мозга). В нашем случае
пережитое «самоубийство» кита должно
бы держать пострадавшее животное
подальше от суши, но неважное
самочувствие заставляет его снова плыть к берегу.
Пока человек выталкивал объемистых
животных в море, те могли получить новые
травмы, нахлебаться воды. Потом эти
ослабевшие звери (в дополнение к тем больным,
которые уже были в стаде) опять
возвращались на берег и создавали новые очаги
бедствия.
Такие рассуждения подтверждают прямые
наблюдения. Однажды в Черном море
я замерял температуру у больного
дельфина-белобочки. Стоя по пояс в воде в
одном метре от берега, я придерживал
дельфина руками. Тот не сопротивлялся, если
его морда была обращена к берегу. Но
стоило повернуть морду в сторону от
берега, как он всеми силами поворачивался
к суше и стремился опереться о дно
грудными плавниками. Так же себя вел и
молодой финвал длиной около 14 м,
обсохший в сентябре 1985 г. в У некой губе
76

Белого моря. Пока кита оттаскивали
двумя катерами на глубокое место, он рвался
в сторону суши. Едва его хвост
освободили от буксировочного стропа, снова
ринулся на берег.
Среди хворей, ведущих к «самоубийству»,
может оказаться даже грипп. Так, по
сообщению газеты «Известия» B9.XII 1986 г.),
в начале декабря того же года у берегов
£ША в штате Массачусетс выбросилось на
берег-65 китов. У 16 из 28 исследованных
животных в тканях легких был найден вирус
гриппа.
Дельфины страдают от множества
нервных, желудочных, кожных и других
болезней, иногда погибают от стафилококковой
инфекции, рожистых воспалений,
инфарктов, злокачественных опухолей, цирроза
печени, абсцессов, воспаления легких... В Ба-
тумском дельфинарии афалины заражались
респираторными заболеваниями от
дрессировщиков.
Немало мучений дельфинам и китам
причиняют гельминты. Они терзают кишечник,
желудок, печень, почки, протоки млечных
желез, дыхательные пути и легкие, сердце,
мочеполовую систему, органы слуха... У
каждого вида свой длинный список таких
паразитов. Например, у наиболее часто
обсыхающего вида — обыкновенной гринды —
выявили 16, а у кашалотов — 17 видов
гельминтов.
Ныне в Мировой океан человек
вливает мощный поток ядовитых веществ —
тяжелых металлов, гербицидов, пестицидов...
*яг#ггтгт*гттгъгг.г.ггггггг>ггх
Морские млекопитающие за свою долгую
жизнь через пищевые звенья низшего
порядка невольно накапливают вредные
соединения в своем теле. Так, содержание
свинца в килограмме тела шести видов
китообразных (афалины, обыкновенного и
полосатого дельфинов, клюворыла, кашалота и
финвала), обсохших на берегах
Средиземного моря, в 1500 раз превышало его
максимально допустимый уровень в пище
человека.
Все больше китов становится жертвой
загрязнения морей сырой нефтью. Например,
недалеко от австралийского порта Брисбен
в 1976 г., вероятно, из-за загрязнения
воды нефтью, пагубно влияющей на органы
ориентации, выбросилось 52 кашалота. В
других местах находили и трупы афалин с
закупоренным нефтью дыхалом.
По-видимому, участившиеся случаи обсыханий служат
индикатором возросшего загрязнения океана.
Итак, можно выделить три главных повода
для «самоубийства» китов: осечка
гидролокатора, оказание помощи сородичам при
сигнале бедствия, появление в стаде
больных или отравленных химикатами особей,
которых посылает к берегу древний
консервативный стимул.
Британский музей естественной истории,
изучавший проблему обсыхания,
подсчитал, что в 1913 г. на берег
выбросилось около 10 тысяч китообразных.
Канадский ученый Джозеф Гераци утверждает,
что в 1978 г. так погибло в 10—20 раз
больше китов.
•x4Yrrx*rrrrrrrrrz~rr.r.Fvtrimrx^i
Экономический центр при ЦК ВЛКСМ
при участии отделения «Мембранный центр»
Промышленного государственно-кооперативного объединения «АНТ»
ОБЪЯВЛЯЕТ ВСЕСОЮЗНЫЙ КОНКУРС
ПО РЕШЕНИЮ ПРОБЛЕМ ЖИДКИХ ОТХОДОВ
ЛЮБОГО ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА
С ПРИМЕНЕНИЕМ МЕМБРАННЫХ
И ИОНООБМЕННЫХ МЕТОДОВ РАЗДЕЛЕНИЯ
На конкурс могут быть представлены разработки как отдельных авторов, так и творческих коллективов,
состоящих не более чем из пяти человек. Объем работы, подписанной всеми авторами, не должен
превышать 20 машинописных страниц на русском языке и содержать: краткое описание проблемы с
указанием источников образования, составов и количеств жидких отходов; предлагаемое технологическое
решение; помученные результаты; предварительные данные об экономической эффективности; по
возможности заключение заинтересованной организации и место предполагаемого внедрения.
Разработка должна быть выполнена до конечного результата (можно на лабораторном уровне)
р с решением проблем утилизации или ликвидации образующихся концентратов.
•^ К работам, связанным с разработкой новых видов оборудования, должны быть приложены
чертежи и приведена соответствующие характеристики.
Материалы, направляемые на конкурс, должны сопровождаться справкой об авторах (фамилия,
имя, отчество, место работы, занимаемая должность, ученая степень, звание, год рождения,
домашний адрес, телефон), представляемой в двух экземплярах.
Копии годовых отчетов по научно-исследовательским и опытно-коиструкторским работам,
а также диссертации на конкурс не принимаются.
Присланные на конкурс работы не возвращаются. Рецензии и сведения о рецензентах не выдаются.
Для победителей конкурса установлены премии: ( -2500 руб.; II— 1500 руб.; III— 1000 руб.
U Работы на конкурс следует направлять по адресу: 107078 Москва, Ново-Басманная ул., д. 10.
U Экологический центр при ЦК ВЛКСМ. Последний срок отправки документов 31 декабря 1989 г.
i* Ито1и конкурса будут опубликованы в журнале «Химия и жизнь».
3
л
I
л
Л
п
л
л
л
3
ь
. 4
3
77

С намагниченных лент д'
Александр ГОРОДИИЦКИЙ:
«Не вернуться. Живем по-другому».
Нашим читателям со стажем нет нужды представлять давнего автора «Химии и жизни»
доктора геолого-минералогических наук поэта Александра Городницкого. Он сотрудничает
с нами больше 15 лет (первая публикация — в 1973 г., № 3).
Среди бардов Городницкий знаменит тем, что так и не научился играть на гитаре, но
более десятка его песен, начиная с хрестоматийного «Снега» и «Северной песни» («От
злой тоски не матерись...»), числятся народными. А может, они и правда стали народными?
Эта подборка интересна прежде всего тем, что опровергает легенду о Городницком
как о поэте, избегающем острых тем.
Оформление художника М. Златковского
ЛЕНИНГРАДСКАЯ ПЕСНЯ
Мне трудно, вернувшись назад,
С твоим населением слиться,
Отчизна моя, Ленинград,
Российских провинций столица.
Как серы твои этажи!
Как света на улицах мало!
Подобна цветенью канала
Твоя нетекучая жизнь.
На Невском реклама кино,
А в Зимнем по-прежнему Винчи,
Но пылью закрыто окно
В Европу, ненужную нынче.
Десятки различных примет
S /^ £/Приносят тревожные вести.
'ф/ s v Дворцы и каналы на месте,
//А прежнего города нет.
,'./,
Но в плеске твоих мостовых
Милы мне и слякоть, и темень,
Пока на гранитах твоих
Любимые чудятся тени,
И тянется хрупкая нить
Вдоль времени зыбких обочин,
И теплятся белые ночи,
Которые не погасить.
И в рюмочной на Моховой,
Среди алкашей утомленных,
Мы выпьем за дым над Невой
Из стопок простых и граненых,
За шпилей твоих окоем,
За облик немеркнущий прошлый,
За то, что, покуда живешь ты,
И мы как-нибудь проживем.

РЕМБРАНДТ
В доме холодно, пусто и сыро.
Дождь и ветер стучат о порог.
Возвращение блудного сына
Пишет Рембрандт. Кончается срок.
Сын стоит на коленях, калека.
Изможденных не чувствуя ног,
Голова — как у бритого «зека».
Ты откуда вернулся, сынок?
Затерялись дороги во мраке.
За порогом не видно ни зги.
Что оставил ты сзади? Бараки?
Непролазные дебри тайги?
Кто глаза твои сделал пустыми,
Развратители или — война?
Или зной Галилейской пустыни
Все лицо твое сжег дочерна?
Не слышны приглушенные звуки.
На холсте и в округе темно.
Лишь отца освещенные руки,
И лица световое пятно.
Не вернуться. Живем по-другому.
Не округла, как прежде, Земля.
Разрушение отчего дома,
Как сожжение корабля.
Запустение, тьма, паутина,
, Шорох капель и чаячий крик,
И предсмертную пишет картину
Одинокий и скорбный старик.
1985

ПЕРЕЛЕТНЫЕ АНГЕЛЫ
ПЕТР III
Жертвам репрессий
Нам ночами июльскими
не спать на сене,
Не крутить нам по комнатам
сладкий дым папирос.
Перелетные ангелы
летят на север,
И их нежные крылья
обжигает мороз.
Опускаются ангелы
на крыши зданий,
И на храмах покинутых
ночуют они,
А наутро снимаются
в полет свой дальний,
Потому что коротки
весенние дни.
И когда ветры теплые
в лицо подуют,
И от лени последней
ты свой выронишь лом,
Это значит, навек твою
башку седую
Осенит избавление
лебединым крылом.
Вы не плачьте, братишечки,
по давним семьям,
Вы не врите, братишечки,
про утраченный юг.
Перелетные ангелы
летят на север,
И тяжелые крылья
над тундрой поют...
1962
Шорох волн набегающих слышен,
И далекое пенье трубы.
Над дворцовою острою крышей
Золоченые светят гербы.
Пол паркетный в покоях не скрипнет.
Бой часов раздается не вдруг.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.
Держит строй у ограды пехота,—
Государева верная рать.
Надо срочно приказывать что-то,—
Что-то можно еще предпринять.
Спят в пруду золоченые рыбки,
Режут в кухне петрушку и лук.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.
Приближенные в страшной тревоге,
Приближается пьеса к концу.
Приближаясь по пыльной дороге,
Кавалерия скачет к дворцу.
В голос скрипки, тревожный и зыбкий,
Посторонний вплетается звук.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.
Блеском сабель и пламенем алым
Ненавистных пугая вельмож,
Он вернется огнем и металлом,
На себя самого непохож.
А пока, одинокий и хлипкий,
Завершая свой жизненный круг,
Император играет на скрипке,-
Государство уходит из рук.
1988
ГВАРДЕЙСКИЙ ВАЛЬСОК
Задушили Петра,
Задушили по делу.
Не с того ли с утра
Так листва поредела?
Всюду крики «Ура!»
И опущен шлагбаум.
Пыль уносят ветра
На Ораниенбаум,
От Фелицы, увы,
Мало нам перепало.
Воспитайте же вы
Цесаревича Павла.
Сколько все это раз
Пересказано за ночь!
Вся надежда на Вас,
Граф Никита Иваныч!
Произволу конец,—
Мост опустит охрана,
Мы войдем во дворец
И прикончим тирана.
Пусть, бедою грозя,
Нам вещает Кассандра,
За свободу, друзья,
За царя Александра!
Лейб-гусар удалой,
Испытаем судьбину,—
Николая долой,
И виват Константину!
На булыжниках кровь,
Алый туз на одежде...
На наследников вновь
Пребываем в надежде.
— то
МОНОЛОГ МОИСЕЯ
Погрешенья наши, Господи, прости нам.
Мой народ не обвинит меня в тиранстве.
Сорок лет его вожу я по пустыне,
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве.
Про жестокий им назначенный экзамен
Знают путники бредущие едва ли,
Эти женщины с бездонными глазами,
И мужчины, что оковы разбивали.
Тот, в ком с детства кровь от страха
в жилах стынет,
Неспособен жить при равенстве и братстве.
Сорок лет вожу народ я по пустыне,
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве.
Вот идут они, словам моим поверя,
Позабыв об униженьях и напастях,
Но нельзя войти в сияющие двери
С синяками от колодок на запястьях,
Все возможно только средствами
простыми.
Мы в самих себе не в силах разобраться.
Сорок лет вожу народ я по пустыне,
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве.
80

След причудливый за нами вьется гибко,
Звон бубенчиков и топот караванный.
Тем, кто вышел вслед за мною из Египта,
Не добраться до Земли Обетованной.
Схоронив своих мужей в песке постылом,
Плачут вдовы в белом траурном
убранстве.
Сорок лет вожу народ я по пустыне,
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве.
Треплет ветер их убогую одежду.
Солнце гневное восходит на востоке.
Я внушаю им покорность и надежду,
И считаю им отпущенные сроки.
Бурдюки с водой становятся пустыми.
Серый коршун растворяется в пространстве.
Сорок лет вожу народ я по
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве.
пустыне,
Скоро смерть в свои холодные объятья
И мое возьмет измученное тело,
Но не должен прежде срока умирать я.
Не закончив мне порученное дело.
И покуда не скончается последний,
Буду я водить народ мой по барханйм.
В царство светлое войдет его наследник,
Лишь родителя увидев бездыханным.
Мне на посох все труднее опираться.
Бог всевидящий, меня не слышишь разве?
... Чтобы вымерли родившиеся в рабстве,
Чтобы вымерли родившиеся в рабстве!
1988
ДВА ГОГОЛЯ
Два Гоголя соседствуют в Москве.
Один над облаками дымной гари
Стоит победоносно на бульваре,—
И план романов новых в голове.
Другой неподалеку за углом,
Набросив шаль старушечью на плечи,
Сутулится, душою искалечен,
Больною птицей прячась под крылом.

ГГортреты
Он заслуживал
лучшей участи
«Можно ли планировать открытия?»
Человек, задававший этот вопрос, имел право
на сомнения, потому что сам был автором
первоклассных открытий и создателем
научной школы, работы которой составили
эпоху в развитии биохимии.
Как известно, резервом углеводов и
основным источником энергии в организме
является полисахарид гликоген, который
накапливается главным образом в печени
и мышцах. В случае необходимости он
расщепляется до глюкозы, которая и
поступает в кровь. А с чего начинается
этот сложнейший процесс, установил именно
он, Я куб Оскарович Парнас. Это было
сделано в 1935 году во Львове, где и
сформировалась созданная им школа
польских биохимиков. Расщепление гликогена
путем переноса глюкозы на остатки
фосфорной кислоты (Парнас назвал этот
процесс фосфоролизом гликогена) оказался
чрезвычайно важным для биохимии в
целом. В дальнейшем интерес исследователей
к фосфорной кислоте повлек за собой
другие открытия, имеющие
общебиологическое значение. Так, была выяснена роль
фосфорилирования различных белков для
регуляции их действия, впервые была
установлена возможность синтеза биополимеров
in vitro с помощью реакции, обратной
фосфорилированию, выяснена роль нуклео-
з и ддифосфатс а ха ров.
Расщепление гликогена было обнаружено
в ходе широко поставленных исследований
ферментативных процессов, которые лежат
в основе мышечной деятельности. Фосфоро-
лиз оказался лишь одним из возможных
путей анаэробного распада углеводов.
Общая же теория подобных процессов,
объединяющая столь важные для всего живого
явления, как спиртовое брожение и
гликолиз, была также разработана с участием
Я куба Оскаровича и получила название
«теория Эмбдена—Мейергофа—Парнаса».
Якуб Оскарович родился в 1884 г.
недалеко от Дрогобыча, учился во Львове,
затем в Берлине. Завершил образование
в Страсбурге и Цюрихе. Его
наставниками были крупнейшие исследователи Ф.
Гофмейстер и Р. Вильштеттер. В 1920—
1941 гг. руководил Институтом
медицинской химии при Львовском университете.
После 1939 г. перед ним встал выбор:
остаться в Советском Союзе, в состав
которого вошла Западная Украина, или
эмигрировать. Ученик Парнаса, крупнейший
польский биохимик Т. Барановский перебрался
в (^ША, где долго и плодотворно работал.
Якуб Оскарович, который всегда
придерживался левых взглядов, предпочел остаться
на советской земле.
Многим биохимикам был памятен январь
1941 г., когда они собрались в Киеве
на Всесоюзную конференцию. Блестящий
доклад сделал тогда В. А. Энгельгардт —
«О механохимии белков»; запомнилось и
выступление А. Е. Браунштейна,
изложившего результаты исследований по трансами-
нированию. Особенное впечатление произвел
доклад Я. О. Парнаса, сделанный на
немецком языке. Якуб Оскарович, рассказав о
гликогенолизе, закончил выступление
словами: «Какое счастье заниматься наукой в
стране, где не бряцают оружием!» До начала
войны оставалось менее полугода... Когда
она началась, погиб его ученик П. Остерн,
приезжавший вместе с Парнасом в Киев
(об Остерне говорили, что он — гений),
сам же Якуб Оскарович вместе с другими
сотрудниками АН УССР оказался в
эвакуации в Уфе. Находясь там, он стал в 1942 г.
лауреатом Государственной премии, был
избран действительным членом АН СССР.
Год спустя Парнас переехал в Москву,
приняв предложение возглавить
химический сектор Всесоюзного института
экспериментальной медицины; год спустя этот
сектор был реорганизован в И нститут
медицинской и биологической химии АМН
СССР. Якуб Оскарович, ставший его первым
директором, был в 1944 г. избран в АМН
СССР. В ИМБХ под руководством
Парнаса трудились такие крупнейшие
исследователи, как А. Е. Браунштейн и М. М.,
Шемякин (впоследствии — академики),
профессор Д. Л. Рубинштейн. В результате
их исследований отечественная биохимия
обогатилась не просто выдающимис я
результатами, а целыми направлениями
науки; Парнас был пионером применения
в нашей стране изотопных методов.
Одновременно для него была создана
Лаборатория физиологической химии АН
СССР, которая стала центром изучения
углеводного обмена. В те годы он был
чрезвычайно популярен среди ученых.
В ИМБХ собирались регулярные
конференции — так называемые «парнасовские
четверги», в которых участвовали не только
82

химики и физиологи, но и специалисты
многих смежных профессий, приезжавшие
на эти «четверги» из разных городов.
Эрудиция Якуба Оскаровича (его имя
стали произносить на русский лад — Яков)
была неисчерпаема. Многих поражало его
знание работ, выполненных давно забытыми
русскими исследователями. Когда по этому
поводу начинали восхищаться, Парнас
пожимал плечами и восклицал: «Но ведь я
читаю «Chemische Berichre!»
Как вспоминает известный советский
биохимик, член-корреспондент АН СССР
С. А. Нейфах, приезд Парнаса в Ленинград
в 1946 г. стал настоящим праздником. Яков
Оскарович прочел, в Большой химической
аудитории ЛГУ три лекции, из которых
одна — «Моя научная одиссея» — была
посвящена традициям европейских
исследователей. Парнас вспоминал, как в молодости
стажировался в Испании, у прославленного
Рамон-и-Кахаля, как во Львове начинал
с учениками эксперимент в понедельник
утром, к концу недели его завершал и
обсуждал на семинаре, а в субботу уже
вез результаты в Берлин, знаменитому
Косселю, для немедленной публикации...
На фоне постоянной напряженности
научных «боссов» того времени он покорял
своей простотой обращения и юмором.
Все это мало гармонировало со
стилем науки первых послевоенных лет.
Якову Оскаровичу дали наглядное понятие
о том в 1948 г. В Лондоне тогда
собирался первый Международный
биохимический конгресс, Парнаса пригласили на него
в качестве вице-президента. Он получил
много писем от зарубежных коллег, заранее
радовавшихся перспективе повидать его
после многолетней разлуки. Однако в
официальных инстанциях Парнаса сразу же
«поставили на место»: о поездке в
Англию, разъяснили ему, в нынешней
напряженной обстановке не может быть и речи.
Он так и не научился понимать
некоторые особенности нашей жизни. Очень
удивлялся, например, идее планирования
науки. Слова, которыми начинается моя
заметка, дерзал произносить на заседании
ученого совета, продолжая их так:
«Оказывается, все записывают в план на будущее
то, что они уже на самом деле сделали.
Какой же в этом смысл?» Когда в
Институте был созван митинг в связи с
денежной реформой 1947 г., Парнас
(директор!) выступил и спросил: «Зачем она
нужна? Если для того, чтобы люди, как
говорят у нас в Польше, подтянули пояса,
то нам, биохимикам, нужно подумать о том,
не снизит ли реформа потребление белков,
жиров и углеводов ниже уровня,
необходимого для питания населения.»
Подобные высказывания, естественно, не
оставались тайной для «тех, кому положено».
Когда началась борьба с «безродными
космополитами», его арест стал неизбежным.
Здесь уж не могло помочь ни то, что он
«дважды академик», а сверх того — член
Германской академии «Леопольдина», член-
корреспондент Польской .академии наук,
почетный доктор Сорбонны и Афинского
университета, ни то, что он — лауреат и
кавалер орденов Ленина и Трудового
Красного Знамени...
В конце 1948 года Яков Оскарович
тяжело болел, долго не выходил из дома.
Впервые после болезни, в начале 1949 г.,
он собирался пойти на доклад
ленинградского биохимика С. Е. Бреслера, но не
пришел. Обеспокоенные сотрудники после
заседания побежали к нему домой и увидели
опечатанную квартиру, перед дверью которой
сидела его рыдающая жена...
Обстоятельства гибели Парнаса остались
неизвестными. Суда над ним не было.
Говорили, что он успел отравиться сразу
же после ареста. По другой версии, умер в
тюрьме от диабетической комы.
Избранные труды Якова Оскаровича
изданы в СССР в 1960 г. В Львовском
университете долго сохраняли его кабинет
и лабораторию...
К сожалению, все меньше остается тех,
кто помнит этого замечательного ученого.
Доктор биологических наук
Е. Л. РОЗЕНФЕЛЬД
4*
83

0 JkcajL ^H^i\M!kUH^U^X.
Последние обзоры почты Клуба были
посвящены разбору работ, присланных
на конкурс экспериментальных задач.
Но все это время не иссякал поток
писем юных химиков на «свободную
тему», в которых они рассказывали о
своих делах, задавали вопросы,
описывали проведенные эксперименты.
Как обычно, вас волнуют три
проблемы: как усовершенствовать или
изготовить оборудование для опытов, как
получить те или иные реактивы, как
поставить красивый либо необычный
опыт. Обзор познакомит вас с
некоторыми письмами на эти темы.
ОБОРУДОВАНИЕ
Больше всего предложений пришло от
Сергея Смирнова (Москва). Некоторые
из его конструкций сделать не так
просто. И все же юные химики вряд ли
будут жалеть о времени, затраченном
на изготовление, например,
подъемного столика-подставки (рис. 1). Столик
состоит из двух платформ A, 2) восьми
планок E), двух цилиндров F), стержня
с резьбой D) и ручки C). Стержень D)
свободно проходит через отверстие в
одном цилиндре и ввинчивается в
резьбовое отверстие второго. При этом
84
ползунки G) скользят в овальных
отверстиях в платформах, а сам столик
плавно поднимается или опускается.
Для большей устойчивости в середине
каждой пленки сверлят отверстия и
соединяют планки штырями.
Сергей предлагает сделать также
пробоотборник из шприца и пружины
(рис. 2). Но будет ли при этом объем
отбираемых проб постоянным?
Предлагаем проверить. Сложнее изготовить
магнитную мешалку: для нее
потребуется электродвигатель с плавно
регулируемым числом оборотов и
сильный подковообразный магнит, который
необходимо закрепить точно по центру
на оси двигателя, что непросто. Саму
же мешалку сделать легко: надо
заварить небольшой гвоздь в кусочке
стержня от авторучки.
Самая интересная и сложная идея
С. Смирнова — вакуумный насос. Его
основа — деревянная шестерня, зубья
которой (например, с помощью
закрепленных на концах роликах)
пережимают в нескольких точках трубку

из мягкого эластичного материала
(рис. 3). Диаметр шестерни — любой
(у Сергея — 14 см), вращать ее можно
вручную или электромотором.
Главное — зубья шестерни должны
полностью пережимать трубку. Такой
насос называется перистальтическим —
его действие аналогично работе
пищевода или кишечника.
Удачную и простую конструкцию
весов прислал Андрей Дорошев (Гуково
Ростовской обл). Это алюминиевая
рейка с делениями, которая может
перемещаться относительно подставки с
полукруглым основанием. На одном
конце рейки закрепляют груз, на
другом — чашку для взвешиваемых
веществ. Перемещая рейку относительно
подставки, добиваются ее
равновесного горизонтального расположения на
твердой поверхности. Предварительно
рейку градуируют с помощью гирь и
соответственно наносят на нее деления.
Андрей Шестун (Таллинн) сделал
холодильник из металлической банки для
кофе. Трубку для конденсации паров
и патрубки для охлаждающей воды
он закрепил без пайки — с помощью
кусочков резинового шланга.
Сходные конструкции приборов для
получения газов прислали С. Дидушен-
ко (Москва) и Игорь Зуйков (Горький).
В первом из них реагирующее с
кислотой твердое вещество помещают в
полиэтиленовую корзиночку из пробки,
в дне которой иглой прокалывают
отверстия. Пробку обрезают так, чтобы
она плотно входила в стеклянную
трубку, погружаемую в кислоту. Во втором
приборе реагент помещают на битое
стекло, засыпанное в ливер —
трубочку с узким концом, которая продается
в аптеке.
Предложения по очистке воздуха от
вредных паров прислали Андрей Бон-
даренко (Калининград) и Сергей Де-
душенко (Москва). Андрей считает, что
лучше всего к шлангу пылесоса
(см. «Химия и жизнь», 1988, № 3)
присоединить коробку-поглотитель,
устроенную наподобие
противогазной — ее наполняют чередующимися
85

слоями активированного угля, ткани и
войлока. Сергей же предлагает
принципиально другой метод — он не
откачивает воздух, а нагнетает его с
помощью пылесоса в камеру из
оргстекла, в которой и проводит опыты.
Выходной патрубок камеры соединен с
поглотительной системой.
Преимущество метода в том, что агрессивные
пары не могут попасть в пылесос и
вызвать его коррозию, недостаток —
в сложности изготовления прозрачной
герметичной камеры.
РЕАКТИВЫ
Много внимания юные химики уделяют
разработке альтернативных способов
получения кислот и щелочей. Евгений
Лемякин (Волгоград) и А. Дорошев
независимо предлагают получать гид-
роксид натрия так: прокаливать смесь
соды с оксидом железа, а затем
обработать остывшую смесь кипящей
водой: Na2C03+Fe203—zr=> 2NaFe02—*
^^ 2NaOH+Fe203.
Павел Цукер (Свердловск) и Алексей
Тархов (Сургут Тюменской обл.) пишут
об усовершенствовании способа
получения азотной кислоты из медного
купороса и селитры (см. 1986, № 12).
Если купорос заранее прокалить, то
в ходе реакции образуются ЫОг и Ог,
которые надо поглощать водой. Если
же взять кристаллогидрат CL1SO4X
Х5Н20, то при нагреве будет частично
отгоняться и НгЮз. Вместо CuS04
можно использовать FeS04 и МпОг-
Сергей Ярастов и Валерий Иванов
(Тамбов) получали НЫОз по реакции:
2NH4HS04+2NaN03 Na2S04 +
+ (NH4JS04+2HN03- Сергей Горель-
ский (Москва) получает фосфорную
кислоту действием серной кислоты
на суперфосфат. Чтобы Н3Р04 была
чище, надо как можно полнее осадить
CaS04/ упаривая и охлаждая раствор.
А. Тархов, помимо азотной, получил
также салициловую кислоту
гидролизом аспирина (ацетилсалициловой
кислоты). К кипящему раствору аспирина
добавляют соду, пока не перестанет
выделяться СО2, и кипятят еще час,
добавляя воду по мере ее выкипания.
Горячий раствор быстро фильтруют
(на фильтр желательно положить
несколько таблеток карболена), а затем
сильно подкисляют, например, соляной
кислотой. При охлаждении из раствора
выделяются игольчатые кристаллы.
Реакция идет по схеме:
Небольшое количество фосфора для
опыта можно получить из намазки
спичечного коробка. Чтобы фосфор легко
отделился от картона, Сергей
Мирошниченко предлагает попросту
растворить картон в реактиве Швейцера
(аммиачный раствор гидроксида меди).
После популярного опыта «Вулкан»
остается много оксида хрома (III).
Денис Акимов (Владивосток)
регенерирует это соединение, превращая его
в растворимые соли. Для этого надо
сплавить 8 г Сг2Оз, 2 г ЫагСОз и 2,5 г
КЫОз и обработать остывший плав
кипятком. Получается растворимый
хромат, который можно превратить и в
другие соединения Сг (VI), в том числе
и в исходный дихромат аммония.
Юные химики часто используют для
опытов сухое горючее, которое делают
из уротропина (гексаметилентетрами-
на) или метальдегида (полимера ацет-
альдегида). Чтобы различить эти
вещества, надо, как пишет С. Смирнов,
сделать пробу на плавление: уротропин
плавится, а метальдегид возгоняется.
Последнюю реакцию можно
использовать для получения ацетальдегида,
если сухое горючее слабо нагревать с
20 %-ной H2S04. Выделяющиеся пары
растворяют в воде. С этим раствором
можно провести различные реакции,
характерные для ацетальдегида.
Александр Нужный (Харьков) из
припоя ПОСВ получил соединения
висмута, для чего растворил припой в
соляной кислоте с небольшой добавкой
азотной. Если каплю такого раствора
добавить к борным люминофорам, то
их свечение усилится. А. Нужный
получил также кристаллы чистой серы
возгонкой препарата «сера-фунгицид».
86
Клуб Юный химик

Возгонку надо вести из фарфоровой
чашки на песчаной бане; чашку
накрывают массивной металлической
крышкой, которую периодически
охлаждают. Опыт проводят под тягой.
Если у вас оказалась испорченная
«серебряная» монета достоинством 10,
15 или 20 копеек, не спешите ее
выбрасывать. Как пишет Леонид Сметанин
(Москва), из нее можно получить
соединения, которых хватит на много
опытов. О том же, как разделить медь
и никель (а именно из сплава этих
металлов сделаны монеты),
предлагаем юным химикам подумать
самостоятельно.
опыты
Юные химики часто присылают
описания простых опытов, которые можно
найти даже в школьном учебнике. Но
бывает и так, что проведенный
эксперимент объяснить весьма непросто:
описания именно таких опытов
представляют наибольший интерес. Вот
несколько примеров.
Владимир Орлов (Киев) в поисках
способа получения НВг (а его нельзя
получать, аналогично HCI, из КВг и
H2SO4 из-за окислительного действия
горячей концентрированной H2SO4
обратил внимание на реакцию,
опубликованную в № 2 1988 г.: 2NaCI +
+4Н3ВОз= Na2B407+2HCI+5Н20.
Известно, что слабая борная кислота
может вытеснять многие другие кислоты
из их солей благодаря чрезвычайно
высокой термической устойчивости
боратов. Как установили в 1953 г.
венгерские химики Э. Шулек и Э. Кёреш,
100 %-ное выделение HCI достигается
для LiC! уже при 300 °С, для RbCI
и CsCI — при 400 °С и для KCI и NaCI —
при 800—850 °С при восьмикратном
избытке НзВОз. Из опытов В. Орлова
следовало, что и бромиды могут
вступать в аналогичную реакцию: при
нагреве смеси КВг и НзВОз он получил
газ с резким запахом, водный раствор
которого обнаруживал все признаки
бромоводородной кислоты.
Однако Максим Матвеев
(Ленинград), нагревая до 150—200 °С смесь
10 г КВг и 10 г НзВОз обнаружил нечто
неожиданное: колба заполнилась
бурыми парами, а в охлаждаемом
снегом приемнике появился бром!
Очевидно, надо искать окислитель,
которым НзВОз быть никак не может.
Литературные поиски показали, что еще
в 1859 г. итальянский химик Дж. Убаль-
дини наблюдал выделение иода при
действии НзВОз на горячие растворы
иодидов щелочных металлов при
условии свободного доступа воздуха.
Позднее аналогичную реакцию наблюдали
с метафосфатом натрия: 4NaX-f-
-f 4NaP03+02- * 2Na4P207+2X2f где
X — галоген. Было обнаружено, что
скорость реакции растет в ряду NaCI<
<NaBr<cNaF<:Nal, а пары воды
катализируют окисление, снижая
температуру реакции.
Многие юные химики писали о
получении водорода действием
алюминия на раствор, содержащий CuSO^
и NaCI, но только М. Матвеев обратил
внимание на изменения в самой
реакционной смеси. Он с удивлением
обнаружил, что если смешать
поваренную соль и медный купорос, то
получится раствор зеленого цвета.
Но если растворить в воде Nd2S04
и СиСЬ, то цвет получится другой,
хотя в растворе должны как будто
присутствовать те же самые ионы.
Интересно, что после выпаривания
воды во втором случае образовался
осадок салатового цвета, который
после длительного хранения
самопроизвольно разделился на исходные
соли. Максим объяснил результаты
опытов так: образовалась двойная
(смешанная) соль, которая менее
устойчива, чем простые соли.
Многих читателей заинтересовали
заметки об аммиакатах,
опубликованные в 1988, № 2—3. Андрей Комаров
(Коростень Житомирской обл.) прилил
к медному купоросу нашатырный
спирт, отфильтровал раствор и
высушил его. Получились
сине-фиолетовые кристаллы (они имеют состав
[Си (NH3L] S04*H20), которые бурно
выделяют кислород из растворов
Н2О2. Аналогичные превращения
можно провести и с железным купоросом.
Виталий Мостовой (Ялта-Ливадия) при
добавлении к раствору CuS04 раствора
[Си AЧНзL] SO4 получил сначала светло-
I . ' Юмь й якл :.;
87

голубой осадок в виде хлопьев,
а при избытке аммиаката меди —
голубой коллоидный раствор.
Известно, что коллоидные растворы легко
дает Си(ОН)г; возможно, что в этой
реакции образуются также основные
соли меди.
Дмитрий Евстратов (Щелково
Московской обл.) получал аммиакат меди
в присутствии аскорбиновой кислоты.
При этом смесь окрасилась в
коричнево-бурый цвет. Аскорбиновая
кислота — сильный восстановитель, поэтому
можно предположить, что в реакции
образуются соединения меди (I).
Известно, например, что фосфорнова-
тистая кислота Н3РОг и ее соли
восстанавливают растворы CuS04 до
гидрида меди СиН.
Интересные реакции провел с
медным купоросом Максим Иванов
(Москва). Сначала он прокалил его, а затем
растворил в аптечной НоОу.
Образовался зеленый раствор. При
использовании более концентрированных
растворов перекиси водорода
образуется немного черного осадка.
Предлагаем юным химикам поискать
объяснение этих опытов. М. Иванов
проделал также опыт, доказывающий
образование атомарного водорода при
растворении цинка в кислоте: если в
реагирующую смесь добавить
коллоидной серы, то через некоторое
время можно почувствовать запах Н^З
(реакция H2+S—^bbS идет только при
высокой температуре).
Максим Рунов (Феодосия)
продолжил свои опыты по действию
магнитного поля на соединения меди
(см. 1987, № 1, 1988, № 3). На этот
раз действию поля подвергался
Си(ОНJ, при этом выделялся газ и
темнел осадок (температура смеси не
превышала 30 °С). Осадок растворялся
в серной кислоте с выделением газа.
Механизм этой реакции (как и
предыдущих в магнитном поле) не ясен.
Эдуард Галямов (Уфа) повторил опыт
«Кристаллы меди на графите» A988,
№ 11) только в нижнюю часть
пробирки с диафрагмой он налил раствор
АдЫОз, а в верхнюю — раствор NaCI.
Сначала образуется белый осадок
AgCl, который затем темнеет, а на
графите появляются кристаллики
серебра.
Алексей Смищук (Геленджик)
модифицировал известный опыт «вулкан».
В горке из сахарной пудры он
сделал отверстие, в которое засыпал
(NH4JCr207. Продукт его разложения
(Сг203) катализирует окисление
сахара, и если к концу разложения бихро-
мата смесь перемешать, то реакция
переходит во вторую стадию. Если же
почти сгоревшую, но еще горячую
внутри горку посыпать порошком
селитры, получаются красивые
«мерцающие огни», разъедающие пористую
массу. Этот эффектный опыт, как
пишет А. Смищук, был дважды
проделан на занятиях химического кружка
на станции юннатов в Геленджике.
Аналогичную реакцию использовал
Роман Полищук (Киев) для
изготовления новой модификации «фараоновых
змей». Он смешал тщательно
растертые порошки (NH4JCr207 A г), NH4NO3
B г) и сахара A г), смочил смесь
водой, из полученной массы сделал
палочки, которые тщательно высушил.
Если такую палочку поджечь, из нее
в разные стороны выползают сразу
несколько «змей».
Владимир Турбаевский (Энергодар
Запорожской обл.) описал пассивацию
стальных изделий — обработка
кипящим раствором 35 г NaOH, 12,5 г
NahjIOg и 25 г NaN03 в 150 мл воды
в течение 10—15 мин. После такой
обработки изделия приобретают
сине-голубой цвет и не ржавеют.
Игорь Чижов много
экспериментировал с лимоннокислым железом —
как входящим в набор «Юный
химик», так и изготовленным
самостоятельно (растворением Fe(OHK в
растворе лимонной кислоты).
Интересно, что в растворе заводской
соли не удалось обнаружить ионов
железа (проба на щелочь и гексациано-
ферраты калия), но после нескольких
дней стояния на воздухе, под
действием раствора Ыа^СОз и других
солей, а также Н2О2, катионы железа
«освобождаются» и дают осадок
берлинской лазури. Самодельный реактив
88

такую реакцию давал, хотя при
действии на него щелочи осадок Fe(OHK
выпадал лишь при нагревании и в
малых количествах. Таким образом, ионы
железа должны связываться лимонной
кислотой и довольно прочные
комплексы. Различие в реакционной
способности двух реактивов может быть
связано с образованием цитратных
комплексов разного строения. В этой
области для юных химиков — широкое
поле деятельности (особенно при
введении в реакцию аммиака).
В Клубе Юный химик было
опубликовано множество рецептов
самодельных индикаторов. Интересны попытки
получить смешанные индикаторы,
реагирующие как на кислоты, так и на
щелочи. Николай Стороженко (с-з
«Профсоюзник» Даниловского р-на
Волгоградской обл.) смешал растворы
аптечной «зеленки» и фенолфталеина.
Получился зеленый индикатор,
который в сильной кислоте становится
желто-красным, в слабой кислоте —
желтым, а в щелочи окраска
изменяется сначала на синюю, а затем — на
красную. Этот индикатор не портится
при хранении.
Юрий Терубаев (г. Николаев)
предложил рецепт изготовления
индикаторной бумаги. Порошок, полученный
из двух таблеток этазола и двух
таблеток фенолфталеина, заливают водой
(а еще лучше — спиртом),
пропитывают раствором полоски газетной
бумаги, которые затем высушивают.
В щелочах такая бумажка
окрашивается в малиновый цвет, а в
кислотах — в оранжевый. Интересно, что в
последней реакции принимает участие
лигнин из бумаги (поэтому надо брать
именно газетную бумагу). Такая «лиг-
ниновая проба» используется в
фармакологии для обнаружения
сульфаниламидных препаратов (к ним относится
и этазол), в которых содержится
ароматическая аминогруппа. Эта
группа конденсируется с ароматическими
альдегидами, которые выделяются в
результате гидролиза лигнина:
Образующееся в этой реакции
окрашенное соединение называется
основанием Шиффа.
Раз уж речь зашла об органической
химии, следует упомянуть опыты
Максима Чернодуба (Киев) с тиомочеви-
ной. При добавлении ее раствора к
раствору C11SO4 образуется белое
вещество, растворимое в избытке тио-
мочевины. После окончания опыта на
дне сосуда скапливаются желтые жи-
роподобные капли. После отделения
от раствора они через некоторое
время теряют прозрачность и
покрываются белым налетом, пахнущим
сероводородом. Максим считает, что в
этой реакции образуется сера и поли-
сульфаны (см. 1988, № 1). А вы как
думаете?
Ольга Харина (с. Николаевка Илий-
ского р-на Алма-Атинской обл.)
предлагает юным химикам провести
качественные реакции органических
соединений. Для открытия азота (например,
в белке) 0,1 г вещества смешивают
с твердым NaOH и нагревают в
пробирке. Выделение аммиака указывает
на наличие азота в веществе. Для
обнаружения галогенов (проба Бейль-
штейна) вещество помещают на
петельку из медной проволоки (ее надо
предварительно прокалить до
исчезновения окраски пламени) и вносят в
пламя. В присутствии галогенов пламя
горелки окрашивается в зеленый цвет.
Напоследок — биуретовая реакция на
белок: к 1 мл раствора белка
добавляют 1 мл концентрированного
раствора щелочи и 1 каплю раствора
CuS04. Жидкость приобретает ярко-
фиолетовую окраску.
Ждем ваших новых писем.
и. ильин
89

ДОМАШНИЕ ЗА la ©ТЫ
I
I к
I Комфортные
| условия
в жилище
В редакцию приходит мно- I
i го писем от читателей, [
[ интересующихся воздей- !
I ствием на здоровье челове- I
I ка новых конструкцион- |
I ных строительных и отде-
I лочных материалов. Мно- i
j гие спрашивают, как влия-
i ет на человека прожива-
I ние в домах повышенной
1 этажности, где, вероятно,
1 на большой высоте должно
■ быть несколько понижен- |
] ным атмосферное давление
и содержание кислорода в
I воздухе.
• Ответы на эти вопросы I
можно получить, прочтя
I книгу А. И. Ицковой «Это ,
I нужно знать каждому»
] (М., «Медицинам, 1984); |
I здесь есть много полезных .
I сведений и для городских, ,
[ и для сельских жителей. ,
I Другая книга, «Благо- I
I устройство сельского дома» |
I В. П. Шматова («Москов- .
j ский рабочий», 1985), по- I
| священа в основном инже- |
I нерному обеспечению, обо-
I рудованию и созданию ком- I
форт ных условий в сель- I
I ских домах. Кроме того,
! наш журнал неоднократно
печатал статьи по обору- ■
I дованию и
благоустройству жилых помещений.
Старые журналы достать I
. трудно, и поэтому в на- I
| шей подборке мы вспомним I
1 эти статьи. |
| Сначала — о домах по- |
| выше иной этажности. Под- F
| ни маясь в лифтах на вы- f
!сокие этажи, многие люди I
испытывают различные I
неприятные ощущения,— I
головокружение, шум в |
ушах, иногда тошноту.
Высказывалось
предположение, будто на верхних
этажах понижено
атмосферное давление.
Врачи-гигиенисты
изучали микроклимат и
субъективные ощущения
обитателей верхних этажей и
выяснили, что на уровне
25-го этажа наблюдается
лишь незначительное
снижение давления @,8 мм рт.
ст. на каждые 10 м
высоты). Но ведь из-за
автомобильных выхлопов, общей
засоренности и
загазованности воздух и на нижних
этажах оставляет желать
лучшего.
Новые конструкционные
материалы проходят
тщательную проверку
архитекторов-градостроителей и
врачей-гигиенистов, и без
разрешения
соответствующих служб не могут быть
использованы для
строительства жилых домов.
Поэтому ни в коем случае
не следует использовать
для индивидуального
жилищного строительства
материалы, не прошедшие
такого контроля.
Например, ни в коем случае
нельзя строить жилые дома
из старых шпал, на
которых сохранилась пропитка
креозотом,— это чревато
тяжелыми аллергическими
заболеваниями, особенно у
детей.
Что касается
воздухопроницаемости стен из
кирпича и бетонных
блоков, то оказалось, что она
практически одинакова, а
воздухообмен происходит
главным образом через
неплотности в стыках
оконных проемов и
балконных дверей.
Основные компоненты
микроклимата жилища —
температура, влажность и
подвижность воздуха.
«Строительные нормы и
правила» требуют, чтобы
температура в жилых
помещениях была не ниже
18 °С, а в угловых комна-
I тах — 20 °С. При этом
I относительная влажность I
f воздуха может колебаться I
от 30 до 60 %, а его
L подвижность — от 0,1 до
1,15 м/с.
I Если при нормальной ■
температуре влажность а
I помещении колеблется в I
I указанных пределах, то она
! не сказывается отрицатель- I
i но на самочувствии. Если I
1 же в помещении сыро, то |
ищите дефект отопитель- I
I ной системы или водопро- I
I водной сети. Причиной сы- |
| рости нередко бывает чрез- I
I мерное количество комнат- i
! ных растений, длительное ■
| кипячение белья, нерегу-
[ лярное и кратковременное
I проветривание комнат.
I Очень часто жители до- I
I мов с центральным отопле- ■
нием жалуются на чрез- |
мерную сухость воздуха во
I время отопительного сезо-
I на. Из-за нее могут рас- |
' трескаться полы, мебель, I
i картины; у людей она вы- '
зывает першение в горле,
пересыхание слизистых
оболочек рта и носа, носо-
| вые кровотечения, наруше- .
[ ния сна, усиливается су- |
j хость кожи. Не зря вра- i
I чи советуют долго и тща-
I тельно проветривать ком-
I нату перед сном. I
Г Для поддержания отно- [
с и тельной влажности воз- I
j духа в комнате площадью I
[ 15—18 м2 должно испа- ■
[ ряться в сутки не менее I
I литра воды. В хозяйствен- I
I ных магазинах продаются I
I специальные керамические I
сосуды-испарители, кото- ■
рые навешиваются на бата- I
1 реи отопления, но можно
Г обойтись и обыкновенными !
1 банками, кюветами или I
г лотками, увеличивающими ■
[ площадь испарения. В про-
Г даже бывают также увлаж- I
j нители воздуха «Комфорт»
I и бытовые термо-баро-гиг-
I рометры БМ-7, выпуска е-
I мые в Риге. |
I Ненадолго повысить i
[ влажность в квартире по- I
i могает влажная уборка, бо- I
[ лее длительный эффект да- |
90

<*
ЛОМА ШИН
ет регулярный полив
умеренного количества
комнатных растений.
Поддерживать в домах
комфортную температуру
помогает нам отопление.
Часто, украшая интерьер,
мы закрываем батареи
отопления различными
экранами и декоративными
панелями. Лучше этого не
делать, так как в
комнате нарушается
равномерное распределение тепла;
кстати, это одна из
причин замерзания оконных
стекол зимой.
Теплоотдача
отопительных приборов связана и с
их окраской. Сейчас, в
связи с приближением зимы,
нас спрашивают, можно ли
окрашивать батареи
отопления алюминиевой или
бронзовой краской. В
основном эффективность
теплообмена между
металлом и воздухом зависит от
циркуляции воздуха и
температуры в помещении.
Смотрятся серебристые
батареи красиво, но их теп-
лоизлучающая способность
на 7—10 % меньше. В
отличие от алюминиевой или
бронзовой краски
цинковые белила или
терракотовая эмаль, растворенная в
бензине (матовая),
увеличивает теплоотдачу
батарей.
Нужно учитывать, что
чем больше слоев краски
лежит на батарее, тем
теплоотдача хуже, а
подкрашивать батареи, борясь с
проступающей ржавчиной,
приходится довольно
часто. В таких случаях
применяется специальная
теплопроводная краска, не
требующая грунта. Рецепт
ее несложен. Готовится она
из любого нитроцеллюлоз-
ного клея (например, АГО
«подошвенный») и
алюминиевой пудры. Одну
объемную часть пудры и две
части клея тщательно
перемешивают, при
необходимости разбавляют
растворителем. Два-три
нетолстых слоя наносят с
промежутком в 30 минут на
очищенные от пыли и грязи
трубы и секции отопления.
Очень эффективна
установка теплоотражаклцих
экранов из алюминиевой
фольги. Ее наклеивают под
обоями рядом с батареей.
Если это трудно сделать,
за радиатором
устанавливают лист фанеры или
оргалита, оклеенный
фольгой. Таким образом часть
тепла, обычно уходящую
на обогрев внешней стены,
вы возвращаете в комнату.
Ну и, конечно, очень
важно хорошо подготовить
окна к зиме, о чем
подробно было рассказано в № 9
«Химии и жизни» за этот
год.
При температуре
отопительных приборов выше
65 DC воздух в помещении
загрязняется продуктами
разложения органической
пыли, вредными для
организма человека, поэтому
радиаторы и трубы
отопления нужно регулярно
чистить пылесосом и
протирать тряпкой, смоченной в
воде с добавлением
нескольких капель
нашатырного спирта.
Большое значение имеет
то, чем окрашены или
оклеены стены жилых
комнат. Гигиенисты не
рекомендуют оклеивать стены
жилых помещений
моющимися обоями, так как
пленочное покрытие не
пропускает воздух и влагу. По
той же причине стены
жилых комнат не окрашивают
масляными красками.
Читатели часто
спрашивают, можно ли покрывать
лаком обыкновенные обои,
чтобы сделать их красивее
и прочнее. Но в этом
случае обои лишатся своего
главного достоинства —
способности дышать.
Кроме того, пары лака у
некоторых людей вызывают
аллергию. Вокруг нас
столько всевозможных
аллергических раздражителей, что
увеличивать их число за
счет сомнительных
достоинств еще одной
лакированной поверхности,
право же, не стоит.
Часто читатели, сетуя на
плохое отопление в домах,
сообщают, что в кухне для
обогрева постоянно горит
газ. Но при этом в
воздух поступают продукты
неполного его сгорания —
окись углерода, сернистые
соединения и другие
вредные вещества. Даже в
сильные морозы и в период,
когда еще не включено
отопление, категорически
не рекомендуется
отапливать помещение газом, —
для этой цели существуют
специальные отопительные
приборы.
Во время пользования
газовой плитой нужно
обязательно открывать
форточку или створку окна и
плотно закрывать дверь
кухни. После выключения
газа нужно тщательно
проветривать кухню в течение
15—20 минут.
Часто мы увлекаемся
надплиточными
воздухоочистителями, но они, к
сожалению, очищают воздух
гораздо хуже
обыкновенных вытяжных
вентиляторов, установленных в
оконном проеме.
Авторы подборки:
Г. БАЛУЕВА,
Н. МИШИНА
От редакции. Будем
благодарны всем читателям,
которые пришлют нам свои
пожелания по тематике
раздела «Домашние
заботы» на 1990 год.
91

г*"*; J-
4%
Приметы
зимы
От редакции. Нарушая
традицию, предупреждение о
том, что за правильность
выводов в материалах этой
рубрики ручаются только
авторы, мы публикуем на
этот раз перед подборкой,
а не после. Ибо речь
пойдет о народных приметах,
и призвать автора к ответу
вряд ли кому-либо удастся.
А отказываться от услуг
такого талантливого
автора — не в традициях
«Химии и жизни». Понимаем
при этом, что глобальный
парниковый эффект и другие
результаты вмешательства
человека в природу не
могли не поколебать в
деталях достоверность
фенологических святцев.
Так что, как говорится;
хотите верьте, хотите
проверьте.
Вообще-то принято
различать три зимы:
астрономическую,-
продолжительностью ровно три
календарных месяца — от
зимнего солнцестояния B2
декабря) до весеннего
равноденствия B2 марта);
метеорологическую,
длиной до пяти месяцев в
средней полосе России — от
момента установления нулевой
температуры и до того дня,
когда эта среднесуточная
температура вновь
поднимется выше нуля;
и, наконец, зиму по
народному календарю — от
первых заморозков до первых
капелей, то есть с
Казанской D ноября)* до
Сретенья A5 февраля).
Подмечено, что характер
зимы закладывается летом:
«Лето бурное — зима с
метелями».
«Лето дождливое — зима
снежная, морозная».
«Лето сухое, жаркое —
зима малоснежная,
морозная».
Ближе к осени
количество примет, указывающих
на коров грядущей
зимы, возрастает:
«Зима будет
многоснежной и холодной, если косяки
гусей и журавлей летят
на юг высоко».
«Если муравьи построили
жилище с крутой крышей,
жди суровую зиму».
«Поздний гриб — поздний
снег».
«Если грибов уродилось
мало, зима будет снежная
и суровая».
«Упадет с березы и дуба
лист начисто — зима будет
суровая».
* Все даты даны по новому стилю.
«Пока лист с вишен не
опал, сколько бы снегу не
выпало, оттепель его
сгонит».
«Осиновые листья
ложатся «лицом» вверх — к
студеной зиме, изнанкой
кверху — зима будет теплая, а
если и так, и сяк —
зима будет умеренная».
«Выросли шишки на ели
низко — быть ранним
морозам, а если наверху —
настоящие холода наступят
в конце зимы».
«Много желудей на
дубе — к теплой зиме».
«Октябрьский гром —
зима бесснежная».
«Первый снег выпадает
за сорок дней до
настоящей зимы».
А вот прогнозы, связанные
с конкретными днями:
«Если на Арину A
октября) журавли полетят, то на
Покров A4 октября) —
первые морозы, если нет — до
Артемьева дня B ноября)
не будет ни одного
мороза».
«Если на Сергия (8
октября) выпал первый снег,
то зима установится на Ми-
хайлу B1 ноября)».
«Каков Покров A4
октября), такова и зима».
«На Евлампия B3
октября) рога месяца кажут в ту
сторону, откуда быть ветру.
Если на север — быть ско-
92

рой зиме, и снег ляжет
посуху, на юг — скорой зимы
не жди, будет слякоть до
Казанской D ноября)».
«На Казанскую дождь
лунки нальет — зиму скоро
приведет».
Далее, памятуя, что
«выезжаешь о Казанской на
колесах, а полозья в телегу
клади», переходим к
собственно зимним приметам
народного календаря:
«С зимних Матрен B2
ноября) зима на ноги встает».
«С Ераста B3 ноября)
жди крепкого наста».
«На Федора B5 ноября)
дождь и снег — быть
оттепелям до Введенья D
декабря)».
«Коли лежит на Гурьяна
B8 ноября) снег, то
лежать ему до половодья».
«Платон да Роман A
декабря) кажут зиму нам.
Каков день случится — такова
и будет зима-зимица».
«Пришел Прокоп E
декабря) и разрыл сугроб,
по снегу ступает — дорогу
копает» (устанавливается
санный путь).
«Коль на Юрьев день
(9 декабря) тихо в
колодце на дне, быть теплой
зиме, а послышатся странные
звуки — на холода и вьюги-
злюки».
«На Парамона A2
декабря) снег — быть метелям до
Николы A9 декабря)».
На Парамона же надо
послушать воду подо льдом:
«Коль не волнуется, тихая
вода, то будет ровная зима,
а шумная вода — стужа да
бураны».
«Варвара A7 декабря)
ночи урвала, дня притачала».
Но прежде времени, до
поворота солнца к лету еще
осталось пять дней.
«Зима мосты мостит, на
следующий день мороз
гвозди острит, а еще через
день — прибывает».
«Хвали зиму после
Николы A9 декабря). Сколько
даст день снегу, столько на
Николу-летнего будет травы
B2 мая)».
«Если на Аггея B9
декабря) сильный мороз, то
стоять ему до Крещенья A9
января)».
Рождество G января) и
рождественские морозы
венчают старый год.
Удивительно, но и у примет
есть рождественские
каникулы. Так что переходим
сразу в Новый год (по
старому стилю, но даты и
там — по новому).
13 января: «Ночь
звездиста — к урожаю ягод летом»
«Ясная морозная
погода на Крещенье A9
января) — к жаркому
засушливому лету. Пасмурная и
снежная — к обильному
урожаю».
«Звездится ночь на Бого-
явленье B0 января) —
урожай на ягоды».
«Коли на Омельяна B1
января) подует от Киева (с
юга), то лето будет
грозное».
«Иней на Григория B3
января) — к сырому лету».
«На Феодосия B4
января) солнышко — к ранней
весне».
«На Татьяну B5
января) тепло — к раннему
прилету птиц. Если на Татьяну
снег, то лето будет
дождливое».
«Коли ясно на Макария
A февраля), то придет
ранняя весна».
«Если на Тимофея D
февраля) метель, вся неделя
будет метельной».
«Какова Аксинья F
февраля), такова и весна».
«Ветер на Ефрема A0
февраля) — к сырому году».
«Звездное небо на
Трифона A4 февраля) — к
поздней весне».
«Какова погода на
Сретенье A5 февраля), такова
и весна будет».
«До Прохора B3
февраля) старухи охали: «Ох,
студноЬ, пришел Прохор да
Влас, скоро весна у нас».
«Прольет Власий B4
февраля) маслица на дороги —
зиме пора уносить ноги».
А вот примеры
краткосрочных прогнозов, которые
оправдываются гораздо чаще,
чем долгосрочные, причем,
как все знают, не только
относительно погоды. Итак,
наблюдения веществ и
явлений:
«Ночью иней — днем
снега не будет».
«Снег прилипает к
деревьям — к теплу».
«Длинные сумерки — к
ненастью, короткие — к
хорошей погоде».
«Гром зимой — к
сильным ветрам».
«Лес шумит зимой — к
снегу, к оттепели».
«Дрова горят с треском —
к морозу».
Очень часто прогнозы в
народном календаре
основаны на консерватизме
генетической памяти животных:
«Собака по снегу
валяется — к вьюге».
«Кошка морду хоронит —
к морозу либо ненастью».
«Кошка пол скребет —
на ветер, на метель».
«Кошка лежит брюхом
вверх — к теплу».
«Перед теплом лошадь
ложится, к морозу стоит».
«Курица (гусь) на одной
ноге стоит — к морозу».
«Гусь хлопает
крыльями — к холоду».
«Вороны и галки
вьются в воздухе — перед
снегом, садятся на землю —
к оттепели, садятся на
верхушки деревьев — к морозу,
на нижние ветки — к ветру».
«Утром кричит синица —
к морозу».
«Вороны каркают стаей —
к холодам».
«Воробьи
расчирикались — к оттепели».
Вот и все. Подождем зимы,
проверим.
А. И. СЕМЕНОВ
93

Волгоградский магазин
хим реактивов
продает по
безналичному расчету
с £ Вниманию предприятий, эксплуатирующих отечественные и импортные электро-
£% фотографические аппараты и копировально-множительные машины, использую-
<С* шие принцип «магнитной кисти»!
^* Кооператив изобретателей «НоМУТ»
2JU при Институте газа АН УССР
™<2 выпускает
•£-; ферромагнитные электрографические носители типа С101 «ЭГНОС» по ТУ 88
V* УССР 147.032-83 марок: ЭГНОС-1 (для ЭЛИ — К2), ЭГНОС—2 (для «Ю-Бикс-
<2 1500», «Копия 2000», «Копия 3000»), ЭГНОС-3 (для RBC-900, «Ю-Бикс-101»,
^ «Ю-Бикс-750», «Ю-Бикс-4500»,«Ксерокс 1045», «Ксерокс 3107»), ЭГНОС-4 (для
^3 ЭР-620Р2-3, «Ксерокс 2510»), ЭГНОС-5 (для «Ксерокс 1075»). Цена — 25 руб. за
$-* килограмм;
^р-о неоксидированный порошок марки ЭГНОС-4Д F0—100 мкм), используемый
ЗС^э для магнитной дефектоскопии. Цена за 1 кг — 15 руб.
Щ
*3
3~
ш
Ч
Щ
ИЗГОТОВЛЯЕТ
газовые влагоизмерители типа «ВИГ» с пределами измерения точки росы от —60
до +20 С, а также источники высокочистого водорода типа «Кристалл» на
водородаккумулирующих сплавах, имеющие емкость по водороду до 600 л
(ориентировочная цена от 2000 до 2500 руб. за штуку).
Обращаться по адресу: 252113 Киев, ул. Пархоменко, 39-
импортную
универсальную индикаторную
бумагу (рН от 0 до 12)
по цене 1 руб. за
упаковку A00 полосок в
пластмассовом пенале).
Обращаться по
адресу: 400074 Волгоград,
Рабоче-крестьянская ул.,
31. Телефон для
справок: 44-22-22.
Сколько времени занимает ввод в ЭВМ данных
лабораторных и полевых журналов и всевозможных
анкет? Сколько при этом возникает ошибок? Каких
трудов стоит получить машинное время?
Обо всем этом вы очень скоро забудете, если
приобретете
ПОРТАТИВНЫЙ КОМПЛЕКС
РЕГИСТРАЦИИ ИНФОРМАЦИИ ЭЛИС-64.
Небольшие габариты и масса, малое
энергопотребление, значительный срок сохранения данных в
сочетании с высокой надежностью, доступностью и
приемлемой стоимостью делают ЭЛИС-64
незаменимым средством безбумажной информационной
технологии.
Комплекс найдет широкое применение в биологии,
геофизике, социологии и других областях науки
и техники. С его помощью можно в полевых,
цеховых и лабораторных условиях формировать
цифровые данные в виде таблиц с варьируемым числом
столбцов и строк. Номер строки, столбца и данные
отображаются на световом индикаторе. Записанная
таким образом информация может быть в
автоматическом режиме введена в память ЭВМ для
дальнейшей ее обработки и хранения.
В состав комплекса входят пять портативных
устройств сбора данных ЭЛИС-СД, одно
стационарное устройство связи с ЭВМ ЭЛИС-Э и программное
устройство для переписи данных. Система
представления чисел — десятичная; максимальная
разрядность вводимого числа — 4 плюс десятичная
точка; максимальное число столбцов таблицы — 10;
максимальный объем памяти — 32 Кбайта.
Устройство ЭЛИС-Э обеспечивает связь с ЭВМ «Электро-
ника-60», СМ-1420 и IBM PC. По желанию
заказчика для ЭВМ типа СМ-4, СМ-1420, «Искра-1030»,
ЕС-1841, а также машин, совместимых с IBM PC,
может быть дополнительно поставлено программное
обеспечение двух уровней, включающее средства
поддержания базы экспериментальных данных и
программы первичной статистической обработки.
Система работы с базой данных обеспечивает
возможность создания числовых таблиц, включая
названия признаков и объектов (число признаков —
до 256; число объектов лимитируется только
объемом дисковой памяти), корректировку вводимой
информации, сравнение и объединение таблиц,
выбор объектов и признаков по заданным условиям,
преобразование признаков по заданным формулам.
Программы статистической обработки позволяют
вычислять основные характеристики. В программах
реализованы стандартные схемы дисперсионного
и линейного регрессионного анализа.
При заказе ЭЛИС-64 просьба сообщать
необходимое количество комплексов и желательный срок
поставки (в пределах от 6 до 12 месяцев). Цена
одного комплекса 7,2—7,8 тыс. руб. Аванс в
пределах 35 % его стоимости.
По вопросам приобретения комплекса
обращайтесь по адресу: 277028 Кишинев, ул. Гросула, 32.
Центр автоматизации научных исследований и
метрологии АН МССР. Телефон: 21-71-34.
По вопросам приобретения программного
обеспечения обращайтесь по адресу: 277018 Кишинев,
Лесная ул., 20. Институт экологической генетики
АН МССР. Телефон: 55-60-96.
шж&тчкшшш*

I
Кооператив «Электрой»
ПРЕДЛАГАЕТ
владельцам персональных ЭВМ ДВК, «Агат», БК-
~% 0010, РК-86, «Микроша», «Специалист», «Спект-
\з рум», IBM XT/AT широкий выбор системных, при-
/э кладных, игровых, обучающих программ.
Ц Мы готовы заключить с авторами договоры на
Q тиражирование разработанного ими программного
м обеспечения для названных типов ПЭВМ; оказать
•чз информационное содействие предприятиям, учреж-
Г^ дениям и гражданам в реализации и приобретении
£f ЭВМ всех типов.
|^J Запросы на каталоги и условия заключения дого-
■—■ воров направляйте по адресу: 103489 Москва,
1м корп. 705. Телефон для справок: 536-12-8]
(atopic ник, четверг и суббота с 18 до 20 часов).
Научно-производственный кооператив
«ДЖИНН»
ПРЕДЛАГАЕТ
В
конструкторскую документацию на аппараты для
извлечения тяжелых металлов из стоков
металлургических, машиностроительных и химических
предприятий. i
Разработанные нами аппараты позволяют извле- —2+
катъ кадмий, никель, кобальт, серебро, медь и другие £Mу
металлы в виде товарных продуктов. ^^
Заявки направляйте по адресу: 121099 Москва, ^у?
а/я 243. Телефон: 299-73-66. Телекс: 411661 Г&
YX
Э5
t\3
►~
в
К
в
в
в
в
в
в
в
в
в
щ
ч
22
«3
щ
Предлагаем *
микроволокнистый наполнитель 1
пригодный для наполнения термо- и реактопластов, а также для использования *
в составе шпаклевок и заливочных компаундов. Объем реализации — 40 т в год. 4
Наш адрес: 142800 Ступино Московской обл. Ступинский завод стеклопласти- 4
ков. Телефоны для справок: 3-45-11, 3-45-15 4
*»»»»»^^»»»»»»^**»»»»»»»»+ «»»»»»«»»»*««»»»«»»»»»»»»»»».»»»»*».+»»,»»«» »»»»«j
Всесоюзный d
научно-исследовательский и проектный институт 4
мономеров 4
ПРЕДЛАГАЕТ ПО ДОГОВОРНЫМ ЦЕНАМ СЛЕДУЮЩИЕ МОНОМЕРЫ: 4
4,4' — диаминодифеиилсульфон; диангидрид нафталин — 1,4, 5,8 — тетракарбо-
новой кислоты; диамин-Р A,3-бис D-аминофенокси) бензол): диамин-А B,2-бис
D-аминофеноксифенил) пропан); ди-пара-ксилилен; дихлор-ди-пара-ксилилен;
ангидрохлораигидрид тримеллитовой кислоты; ангидрид тримеллитовой кислоты;
диангидрид пиромеллитовой кислоты; гамма- бути рол актон; N-метилпирролидон;
полиарилид ПДФ-1 (поли-4,4'-дифениленфталид); краун-эфиры: дибензо-18-
краун-6 и дициклогексил-18-краун-6; гетероциклические диамины ряда бензи-
мидазола, бензоксазола, бензтиазола и другие.
ИЩЕТ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ
5F)-амино-2-D-аминофенил) бензимидазола, выпускаемого в промышленном
масштабе.
РАЗРАБАТЫВАЕТ НА ХОЗДОГОВОРНЫХ УСЛОВИЯХ
<С ПОСТАВКОЙ ЛАБОРАТОРНЫХ И ОПЫТНЫХ ПАРТИЙ)
методы синтеза и технологии получения мономеров: алифатических,
ароматических, гетероциклических и алициклических диаминов, алифатических,
ароматических, гетероциклических и алициклических карбоновых кислот, их ангидридов,
хлорангидридов и эфиров; а также соединений со смешанными функциями.
Качество продуктов — в соответствии с требованиями заказчика.
Предложения направлять по адресу: 300600 Тула, пр. Ленина, 106-а. Телефон
для справок: 25-59-59
»»♦+*+»♦»»»»»♦♦#♦»*•♦♦•♦♦♦»»»»»♦»♦♦#»♦##♦♦♦♦+♦+<
Центр научно-технического творчества молодежи
«Антарес»
ПРЕДЛАГАЕТ
технологию обработки полимерных материалов «Канал».
Данная оригинальная технология, основанная на электрофизическом
воздействии и характеризующаяся высокой производительностью E0—1000 м2/ч),
позволяет заметно увеличить адгезию полиэтилена, полистирола, ABC,
фторопласта, резины и других композиционных материалов. Прочность адгезионного
соединения фторопласта повышается с 1 до 8 — 10 МПа, полиэтилена с 1—2 до
10—12 МПа, полистирола с 4—6 до 10—12 МПа.
Модифицированные поверхности сохраняют свои свойства на протяжении
более чем трех месяцев; не требуют при склеивании ручных операций,
механической и химической (травления, обезжиривания) обработки, сушки. В
технологии используются установки, укомплектованные узлами и деталями
отечественного производства.
Технология «Канал» обеспечит вам доступ к новым областям использования
полимеров. Технология «Канал» экономит больше, чем стоит.
Обращайтесь по адресу: 198005 Ленинград, Вторая Красноармейская ул., 7.
Телефон для справок: 251-41-59
^1^?Н?1??[<?К?1^?Г^?Г9?Г??П?1^19?1^19?1??1Г?1"Г
Научно-
производственное
объединение
«Карат»
и Государственный
оптический
институт
им. С. И. Вавилова
ПРЕДЛАГАЮТ
ИСПОЛЬЗОВАТЬ
для градуировки шкал
длин волн
спектрофотометров и монохромато-
ров, работающих в И К
области спектра
МОНОКРИСТАЛЛИ -
ЧЕСКИЙ
ОБРАЗЕЦ ЭМН-1.
ЭМН-1 представляет
собой пластину
монокристалла,
закрепленную в держателе. Он
обеспечивает
градуировку приборов в
спектральном диапазоне 2,2—
6 мкм. Общее
количество линий поглощения,
применяемых для
градуировки — 21.
Погрешность определения
спектрального положения
линий поглощения в
области 2200-2500 не
превышает ±0,5 нм, а в
областях 3900—3600 -
±1,5 см—1; 2500—
2200 — ±0,5 см—1;
2100- 2000—± 1,0 см—1,
2000^ 1700— ± 0,7 см .
Размеры рабочей
поверхности пластины
20X8 мм, а ее общие
габариты 40X12X10 мм.
Толщина пластины не
превышает 0,5 мм, а ее
масса — 6 г.
Применение ЭМН-1, по
сравнению с
известными средствами поверки,
позволит упростить
процесс, сократить время
градуировки, улучшить
условия труда.
Цена — по
согласованию с потребителем.
Справки по телефонам:
Львов — 63-22-19;
Ленинград — 213-90-33,
доб. 22-80.
I??I?m?IS?I??I??I*?IS?IS?IS?ItfI«*
В
сч«5ч
4%.
Cv«V

- ' *• \Ч#

Фантас глка
Танцы мужчин
В. ПОКРОВСКИЙ
КИНСТЕР
Когда над дальними крышами нависли сверкающие точки скафовских «пауков», импаты
находились в той стадии нервного окоченения, которая предвещала судорогу — пик болезни.
Закаменев, они сидели друг против друга за рабочим столом Томеша и вслушивались
в быстро летящих скафов. Одна из другой перекрывались лазейки, которыми еще минуту
назад можно было воспользоваться.
— Я не могу, не могу, не могу,— подумал Томеш.— Ни секунды не просижу.
— Сиди,— ответила Аннетта. Он понял, но ему послышалось «траффи-траффи-траффи-
траффи».
А потом интеллектор неуверенно спросил:
— Вы живы?
ДАЙРА
Дом, где скрывались импаты, был старым трехэтажным особняком, из тех, что в свое
время принадлежали Экономии. Фасад выходил на Монтерру, улицу с разрешенным
проездом, но она давно уже превратилась в аллею и, несмотря на разрешение,
только зеленый новичок мог додуматься до того, чтобы направить сюда колеса.
Дубоплатаны, за которыми сантаресцы ухаживали с терпением, вошедшим в поговорку,
давно уже сцепились кронами над Монтеррой и образовали ажурный тоннель, куда по
вечерам высыпали гуляющие: парочки всех возрастов, мрачные клерки, художники
с пятнистыми папками и те, которых в последнее время стали называть андонами —
люди без профессии. Иногда на Монтерру выходил длинный ржавый старик
с ироническими глазами и чрезвычайно решительным подбородком. Это была местная
знаменитость — один из последних Сумасшедших Архитекторов. Сумасшедшего в нем
ничего не замечалось — весьма здравый старик — зато чувствовалось порода, чего
у нынешних молодых не встретишь. Он громко и гулко привязывался к прохожим,
пока не уводил кого-нибудь на чай и воспоминания. Тротуар и проезжая часть были
крыты специальной немнущейся травой, поэтому здесь никогда не было грязи.
Сейчас Монтерра была пуста, потому что по сигналу СКАФ телефонная служба успела
поработать, и все жители соседних домов были эвакуированы.
Предстоящая операция беспокоила Дайру. Захват импатов, которые вот уже месяц
сидят дома — дело опасное. Инструкция на этот счет была, но от нее не приходилось
ждать проку: как всегда, не хватало машин. Нужно было поставить по «пауку»
на каждой слабой точке вокруг дома — четыре, не меньше, еще пару подвесить
сверху и вдобавок выделить два пеших десанта — один с крыши, другой с подъездной
двери. Хорошо еще, что в домах Экономии не бывало черных ходов. Самым
неприятным местом была задняя стена дома. Она почти вплотную примыкала к соседнему
особняку и в зазор между ними машина могла вклиниться только боком, что очень
опасно — никогда нет гарантии, что оконные стекла форсированы.
Ниордан повернулся к Дайре.
— Ну, командир?
Тот ощутил в пальцах привычное покалывание — нервный всплеск перед боем.
АННЕТТА
Аннетта не отрываясь смотрела на Томеша, по лбу которого ползла муха. Оцепенение
ушло. О том, что они знали наверняка, думать не хотелось. Хотелось жить.
Он тоже искал, он чувствовал, что можно найти лазейку, создать новое «будет»,
он перебирал лихорадочно вариант за вариантом, и вдруг поймал что-то: даже привстал
возбужденно, оторвал от пола ноги. Непривычное усилие сбило мысль и то, верное,
ушло из памяти, постепенно, ловко увертываясь от разглядывания, под конец оставив
в виде следа слово «сказал».
Он подумал, ну, где же, где же, и Аннетта помогла ему, и он понял.
Продолжение. Начало в № 9.
97

— Нет, не хочу, спасаться будем вдвоем. Тебе тоже жить надо. Нет. Не хочу,— простонал
Томеш.
— Врешь,— сказала она.
Он ответил ей, соглашаясь:
— Честное слово, жаль.
...Дайра машинально поднес микрофон к самым губам:
— Баррон охраняет окно, Дехаан пойдет к фасаду, от каждого паука по
двое — на лестничный десант. Воздушный десант — наша группа. Ди Марко на всякий
случай повисит над домом.
И сразу две машины пошли на снижение, ревом сирен оповещая зазевавшихся о начале
захвата. Ниордан вошел в глубокий, как бы давно запланированный вираж и мягко
сел на крышу.
В этот момент (так всегда бывало перед захватом) они перестали думать о том,
что ждет их в ближайшие минуты, расслабились и мирно вышли из машины.
Сентаури вдруг вспомнил, что давно пора бы позавтракать, Хаяни, под впечатлением
отчаяннейшего мысленного спора с Мальбейером, решительно зашагал к люку.
Дайра, сохраняя угрюмую маску, пошел к задним двигателям. Абсолютно безо
всяких причин — так он решит позже. Ниордан остался за рулем, растроганно
вглядываясь в себя.
Дайра тронул правый задний двигатель — тот был горячий; Сентаури отлепил
вуалетку от потных щек; Хаяни, вцепившись в автомат, шел к люку и не сводил с него
невидящих глаз — он говорил Мальбейеру, что пусть не рассчитывает. Ниордан тоже
смотрел на люк, но с намного большим вниманием: предчувствие, как всегда,
родилось у него раньше, чем у других. Он совсем не удивился, а даже как бы и ждал
этого, когда раздался глубокий удар, когда люк вспух и с визгом провалился.
В разрыве появилось что-то круглое и цветастое. Сентаури и Дайра вскинули
автоматы, Ниордан опустил правую руку за гарпунным ружьем, один только Хаяни
все так же решительно шел вперед с удивленным и похолодевшим лицом. Потом
все поняли (они и раньше знали), что это человеческое тело. Выстрелили, но поздно:
цель была уже высоко, она поднималась к висевшей над ними машине Ди Марко.
Ди Марко высунул голову из окна и тут же втянул ее обратно — именно
столько времени прошло между двумя ударами — о люк и об машину. При втором
ударе Дайра вскрикнул, словно от боли (он услышал треск ломающихся костей).
И второй крик раздался — не боли, но торжества. Женщина (теперь было видно, что это
женщина, уродливая и старая) резко отскочила от атакованного паука и пошла выше,
кажется, хохоча. Машина же, подпрыгнув, завалилась набок и замерла, будто повиснув
на невидимой нити.
Скафы воздушного десанта бросились к своему пауку. Сентаури, который не успел
отойти далеко, прыгнул на свое место, за Ниорданом. Дайра, не желая терять
времени, прыгнул на кресло замешкавшегося Хаяни и крикнул водителю:
— Давай!
Ниордан, человек во многих отношениях незаменимый, обладал феноменальной
реакцией. Приказ Дайры прозвучал уже в воздухе.
— Что же это за степень? — сказал Сентаури.— Она не просто летает, она
как пуля. Я таких и не видел.
Их машина рвалась вверх на пиковой мощности, и старуха из грязной точки
скоро превратилась в маленькую скрюченную фигурку с растопыренными руками.
— Я видел,— отозвался Дайра.— Жалко будет, если убьем. Медики не простят.
— Оп-пасно! — поежился Сентаури.— Представляешь, как она светит?
Импатка начала что-то уж слишком быстро расти (она рассчитала все: и то, что
Дайра станет проверять задние двигатели, и то, что Хаяни не успеет в машину, и
многое-многое другое).
— С ума сошла, прямо на нас идет. Самоубийца,— удивился было Сентаури,
но внезапно сделал страшные глаза и заорал Ниордану:
— Сворачивай! Сворачивай!
Паук резко вильнул в сторону и в тот же момент Сентаури, закусив губу,
выстрелил из гарпунного ружья. Но старуха угадала маневр и вильнула. Гарпун
просвистел мимо, а затем сильный удар потряс машину. Полуоглушенный Дайра
вывалился наружу в плохо закрытую дверцу. Инстинктивно он схватился за
ручку, его зверски дернуло и пальцы чуть не разжались, но вторая рука уже
нашарила выемку на гладкой поверхности дверцы, и он отчаянно заработал ногами,
пытаясь добраться хоть до какой-нибудь опоры. (Аннетта особенно рассчитывала на
98

то, что Дайра, вывалившись, повиснет на дверце, тем самым выводя из игры
экипаж второй машины.)
От этого же удара Ниордан неожиданно для себя выпустил руль и сделал
сальто назад, свалившись сначала на Сентаури, а потом левее, на место Дайры.
Первый раз в жизни он испугался высоты и оцепенел.
Меньше всех пострадал Сентаури, хотя удар и пришелся почти по нему. Он успел
сделать то, что полагалось сделать каждому скафу в его положении — зафиксировал
тело. Как только прошло ошеломление,— одна-две секунды — он быстро огляделся
и прыгнул к рулю. Импатка, почти уничтоженная последним ударом, все еще держалась
в воздухе, и теперь, отлетев порядочно в сторону, разворачивалась для следующей
атаки. Сентаури выровнял машину, однако увести ее из-под удара уже не мог;
здесь нужен был крутой вираж, при котором Дайра неминуемо сорвался бы.
Старуха неслась на машину, а та очень медленно и ровно уходила от нее в сторону.
Ниордан, еще не придя в себя, схватил автомат Дайры, и Дайра услышал характерный
щелчок — перевод с фикс-пуль на смертельные.
— Гарпун! Гарпун! Черт вас!.. — заорал он, сам не понимая зачем.
Резко застрекотал автомат. Судя по звуку, каждая пуля попадала в цель.
Дайра внезапно увидел старуху лицом к лицу, уже мертвую, и вдруг понял, что
никакая она не старуха, а молодая совсем, только страшная очень. Изувеченная,
в крови, она пролетела мимо него, хлестнув по ногам волосами. И упала.
КИНСТЕР
Красота не вернулась к ней после смерти, и это показалось Томешу странным.
Или несправедливым.
Он вылетел из окна в тот момент, когда Аннетта прорывалась сквозь люк,—
здесь многое решала одновременность.
Лестничный десант находился уже в подъезде. В расчет его можно было не
принимать. Две машины с полными экипажами отвлекла на себя Аннетта. Оставалось
еще четыре человека на оставшихся двух пауках. Томеш знал только одну
возможность спастись. И знание мешало.
Путь к спасению образовался благодаря целой цепи случайностей, против которых
пасовал даже профессионализм скафов. Одной из таких случайностей было то, что
окно соседнего дома, находящееся против спальни импатов, было распахнуто настежь.
Когда Томеш прыгнул туда, скафы — Баррон и Масетта, руки на автоматах,
вытянутые шеи, прищуренные глаза — увидели его, он раздвоился: сам пролетел
в открытое окно, двойника на огромной скорости послал между стен (машина
рванулась за убегающим импатом, а Баррон помчался к фасаду дома, куда влетел
второй); было так трудно — удерживать двойника, не дать ему расплыться, это
находилось на грани возможностей Томеша.
И все же он смог. Оставалось самое трудное. Он знал, что делать, и все-таки было
страшно: фьючер-эффект, феномен анонимного знания того, что случится с тобой в
ближайшее время, ситуация, когда ты механически повторяешь все, что прочел в будущем,
и этим самым сообщаешь себе прошлому, что нужно делать (комната без
мебели, с огромным ковром, экран, две скульптуры, брошенный ботинок) — этот
фьючер-эффект был тогда еще плохо изучен, предзнания не могло быть, и все-таки
оно было, здесь крылась какая-то болезненность и ложь, какая-то жуткая двусмысленность
(стукнула и медленно развалилась дверь — стид-бамбук — скорость, скорость! —
сопротивление воздуха — никакой боли — Баррон на бегу зовет остальных — Масетта
разворачивает машину — уверен), это стоило размышлений, но как только начинало казаться,
что вот оно, прозрение, тут же раздавался изрядно надоевший великий бомммм
(лестница — дверь — вот он, Баррон — смотрит не туда — скорость!) и все уходило
в болото обрывочных слов и никчемных мыслишек с намеком на первозданную
истину, и начиналась болтовня мозга, тошнотворная болтовня.
В ту короткую секунду, когда Томеш летел от дома через улицу, через кусты
к другому трехэтажнику, а Баррон вскидывал автомат, а машина с Масеттой
уже выглядывала из-за деревьев, а другая машина, с Дехааном и тем, другим,
бородатым, поднималась на помощь своим скафам, которых только что ударила
Аннетта, изувечив себя, обезобразив, почти убив, и один скаф, черт с ним,
с его именем... Дайра... мрачный, сухой и почти не испуганный, повис, как
и ожидалось, на дверце, и в эту секунду импат отключился от мыслей и с
необычайной четкостью воспринял красоту всего, что его окружало: цвета, звуки,
формы ошеломили его, он ударился в стену, и та рассыпалась, и в темный пролом,
99

и снова стена, и снова рассыпалась, и никакой боли, ни даже царапины,—
он знал об этом заранее.
Баррон, посылая веером сонные пули, ворвался в пролом. Пыль еще не осела.
Внутренняя стена комнаты тоже была пробита и дальше виднелась еще одна
дыра — наружу. Теперь внимание,— сказал он себе,— может быть ловушка,— и кинулся
в следующий пролом. Концентрация внимания — с этим у Баррона всегда было в порядке.
Он вовремя успел заметить две фигуры, прижимающиеся к стене по обе стороны от
пролома, двух человек, один из которых... один из этих людей был брат Баррона,
Орпаст; и брат, почти мальчуган, стоял, вжавшись в падающий ковер, в ужасе
подняв руки, а с другой стороны, ощерясь, готовился к прыжку импат с камнем
в руке, и Баррон, конечно, понял уловку — не новичок,— но тело само повернулось
к импату, а не Орпасту, медленно, как во сне, и в то же время быстро,
руки сами навели автомат на ложную цель, на копию, на мираж, и только глаза
не предали, скашивались на брата, а тот уже летел к Баррону и с трудом,
медленно-медленно, с силой поворачивая автомат, Баррон уже видел смерть, Орпаст
превращался в импата, а пули дырявили стену, где исчез мираж, а потом импат
сорвал вуалетку и выжег ему мозг взглядом, и Баррон еще не упал, еще
чувствовать не перестал, как импат начал его раздевать, и он падал, падал,
разглядывая каждую черточку на таком дорогом лице быстро чернеющего импата.
...Масетта выскакивал из машины, а Баррон махал ему рукой из пролома.
— Что-то там не то,— сказал он Масетте задушенным голосом.— Поди-ка!
Сверху падал паук Дехаана.
Масетта подскочил к пролому.
— Что там?
И увидел, что перед ним не Баррон, и в тот же миг удар, и беспамятство,
и смерть в беспамятстве, в полном одиночестве смерть.
Дехаан не очень понял, что произошло. Он видел, как упал Масетта, как Баррон
прыгнул в машину, он спикировал ему на помощь, но паук пошел вертикально
ему навстречу, и пришлось отклониться, а машина Баррона набрала горизонтальную
скорость и скрылась за домами.
И Дехаан, мучительно уходя от столкновения с землей, понял, что импат
вышел из окружения.
МАЛЬБЕЙЕР
Он не имел права посылать на захват экипаж Дайры, тем более он не имел
права назначать его лидером группы захвата, а Дайра, в свою очередь, не имел
права упускать импата, у которого была такая стадия, смертельная, третья, сверхтретья.
Но Дайра сделал то, что должен был сделать, и ни один скаф не сделал бы
больше, ведь никто (кроме Мальбейера) не знал, что у Баррона был брат, что это слабое
его место. Однако почти у каждого скафа есть кто-то, и если, как того требуют
Закон и Ответственность, отстранять таких скафов, то не останется опытных,
будут все время меняющиеся новички, которые, конечно же, не смогли бы справиться
с эпидемией. Мальбейер, как и Дайра, сделал все, что мог, пусть не совсем
законно, однако именно то, что надлежало в такой ситуации. Он не имел
права делать то, что сделал, но и права не делать этого он в равной
степени не имел. Собственная роль ему нравилась и в то же время создавалось
ощущение неуловимой, миазменной подлости, горьковатой и возбуждающей.
— Ах, какое горе, какое несчастье! Ужас, у-у-у-ужас! Вы не сильно ушиблись, Дайра,
дражайший друг Дайра? — причитал он в трубку.
— Да нет, со мной все в порядке! — нервно кричал тот.— Вот Баррон и Масетта...
— Да, да, да! Это ужасно! — на секунду Мальбейер замер, глаза его лихорадочно
бегали по сторонам.— Вы вот что, Дайра. Я думаю объявить тотальный поиск.
Придется вам, уж не обижайтесь, принять лидерство операцией. Все скафы в вашем
распоряжении. Необходимо как можно быстрее его поймать.
— Но... но... мы ведь... ночное дежурство! — с Дайрой редко бывало, чтобы он так терялся.
— Послушайте, Дайра, дорогой друг, его непременно надо найти и лучше всего,
если это сделает ваша четверка. Чтобы... ну, вы понимаете.
— Не понимаю. Ведь мы и сами справимся, зачем тотальный?
— Сегодня, говорят, у вас холостяцкая вечеринка в музыкальной комнате? — очень
тонко сменил тему Мальбейер.
Дайра нахмурился и на секунду закрыл глаза.
— Ну, как вам сказать... Да.
100

— Как это прекрасно, когда люди — друзья не только на работе! — зачастил Мальбейер.
(Дайра разъяренно обернулся к Сентаури и Хаяни. Те ответили вопросительными
взглядами.) — Ах, я давно мечтаю о чем-нибудь таком! Непринужденная обстановка,
милые лица, музыка, какая-нибудь из тех... чтобы уж — р-р-р-р! Вы меня не пригласите/
дорогой Дайра?
— Вам будет неинтересно.
— Ну, что вы, как это может быть!? Пригласите, друг капитан! А?
— Что ж... — вздохнул Дайра.
— Значит, договорились. Все. Объявляю тревогу.
— Что случилось? — спросил Сентаури.
— Меня назначили лидером тотального поиска.
— Так нас же нельзя!
Дайра пожал плечами.
— Опять что-то готовит,— вздохнул Хаяни.— Мне это не нравится. Не против ли вас,
командир?
— Из-за одного какого-то дурака — тотальный поиск! Он сам, случайно, не хватанул
стадию? А может, я спать хочу! — Сентаури был разъярен, может быть, даже
больше, чем того требовали обстоятельства.
— Давно пора тотальный — пробормотал себе под нос Ниордан.— Вон сколько их
развелось. Я их лучше всякого волмера чую.
...Носясь по кабинету, Мальбейер громким, взволнованным и наиболее естественным из
своих голосов отдавал приказы по бленд-телефону. В тех случаях, когда он боялся,
что голос выдаст его, он прибегал к этому способу связи. И странно было
бы слышать неподготовленному человеку разлинованную автоматическую речь, что
неслась теперь из динамиков всех скаф-диспетчерских.
... и, не, забудьте, включить, все, уличные, датчики, волмера, именно, все, и, ненадежные,
тоже...
...уважаемый, пардье, как, я, рад, вас, черт, немедленно, закройте, город, дело,
видите, ли, в том,...
...объявить, операцию, тотального поиска, чем, вы, так, удивлены, друг, роу, капитан,
дайра, триста, восемь, его, индекс, ...да, третьего, вы, чрезвычайно, догадливы,
если, номер, на, тройку, то, именно, дайру, все, верно, дайру, третья, третья,
и, степень, третья, конечно-
Затем предстоял опасный разговор со Свантхречи. Мальбейер положил руку на
клавишу и, по инерции пробуя сердитость своего голоса, задумался.
То, что импат ушел, грозило многими крайне неприятными последствиями
и в лучшем случае означало гибель многих беспечных прохожих, которые пропустят
мимо ушей сообщение о тотальном поиске. Это означало долгое напряжение
всех сил эскадрона скафов, а лично для Мальбейера это означало привнесение в его
игры самых неожиданных осложнений.
Свантхречи откликнулся немедленно. На экране видеофона появилось его четко
вылепленное, ухоженное лицо, которое несколько портил юношеский румянец. Это было
одной из странностей Свантхречи — пользоваться визером, когда им двадцать лет как
никто не пользовался. Странность, впрочем, имела простое объяснение: подчиненный из
чувства вежливости принужден был включать свой визер и таким образом делал первую
самообезоруживающую уступку. Мальбейер визера не включил — бленд-телефон таким
устройством не оборудован.
— Друг гофмайор, вас осмелился побеспокоить грандкапитан Мальбейер.
— Включите визер — приказал Свантхречи и текст приказа заключал в себе неуловимое
превышение власти. Мальбейер усмехнулся, и на другом конце бленд-телефон сказал «эх».
— Прошу извинить, друг гофмайор, но у меня работает только бленд-телефон.
Починка займет не меньше двадцати минут, а дело спешное.
— Что еще случилось?
Служба, которой заведовал Мальбейер, была единственным очагом внезапностей
в отделе Свантхречи, и в глубине души гофмайор мечтал о том времени, когда
ее можно будет упразднить, оставив только сервисные группы. Правда, в таком случае
деятельность отдела лишится смысла, но это не слишком волновало СЕантхречи.
Гофмайор уже усвоил, что чем меньше смысла в работе, тем легче ею руководить.
— Только что, друг гофмайор, ушел из-под захвата импат третьей степени,
подозреваемый в предсудороге.
— Так поймайте его! — гофмайор еще не осознал трагизм происшедшего. Предстоящая
инвентаризация стекол и рам — казалась ему в тот момент более важной.
101

— Его подозревают в предсудороге,— повторил Мальбейер и многозначительно
посмотрел в объектив, забыв, что визер выключен.
Свантхречи переваривал ситуацию. Лицо его окаменело и только еле заметный
прищур показывал, что гофмайор напряженно раздумывает.
— Ну, и что же вы предлагаете?
— Видите ли, друг гофмайор, времени советоваться у меня не было, и я взял на себя
смелость объявить тотальный поиск.
Адреналиновый шок. Юношеский румянец на щеках гофмайора уступил место
творожной бледности, которая тут же сменилась апоплексическим багрецом.
— Вы поступили неразумно.
Это был единственный выход, друг гофмайор.
Свантхречи опустил глаза и несколько секунд молчал,
— Зайдите ко мне. Немедленно.
— Сейчас! Есть! Буду! — крикнул Мальбейер. Свантхречи поморщился и выключил
визер.
ДАЙРА
Сложное, почти хаотически модулированное излучение, идущее от им пата, очень
трудно зарегистрировать: уже в пятнадцати метрах оно растворяется в радиошумах.
Единственным средством, фиксирующим импата, был детектор Волмера, но и он отличался
малой надежностью. Он мог почуять болезнь и на двухстах метрах, заверещать
панически, а мог пропустить и в непосредственной близости.
Дайра терпеть не мог волмер и включал его только в исключительных ситуациях.
Поэтому он долго ел глазами коричневый динамик на щитке управления, прежде чем
сказал Ниордану:
— Нажми-ка там кнопочку.
МАЛЬБЕЙЕР
По пути к кабинету Свантхречи Мальбейер мысленно перебирал возможности,
открывающиеся вследствие происшествия, в общем-то, легко устранимого,— побега
импата третьей степени.
Те, кто не знал Мальбейера, провожали со снисходительным удивлением его тощую
фигуру с прижатыми к груди кулаками, в грязной неформенной рубашке и совсем уж
неуместных полупижамных брюках. На фоне всеобщей парадности, царившей в СКАФе,
это резало глаза. Впрочем, у некоторых вид Мальбейера вызывал неосознанную
симпатию. Мальбейер был антиграциозен.
Дверь Свантхречи. Чуть изогнувшись, оторвав левую пятку от пола, Мальбейер
постучал по двери перстнем на указательном пальце, архизлодеиски скосил глаза
вбок, прислушался, обольстительно улыбнулся и, не дождавшись ответа, вошел.
Все было как всегда, Монументальный и недосягаемый стол, Свантхречи, сидящий
спиной к зашторенному окну, множество горящих экранов, карт, приборы какие-то
непонятные и наверняка здесь ненужные... Во всем, даже в упавшей на пол корзине для
мусора, которая словно тянула к Мальбейеру круглую зубастую пасть, было то же
превышение власти, что и в приказании включить визер.
— Почему не в форме? — спросил Свантхречи.
— Видите ли, друг гофмайор, я полагал , что разговор очень срочный, и поэтому позволил...
— Полагал, позволил... Немедленно переоденьтесь. Своим видом вы дискредитируете
весь институт СКАФ.
Но когда Мальбейер направился к выходу, Свантхречи хмуро остановил его:
— Нет, стойте! Потом переоденетесь. Сначала выслушайте меня.
— Да, друг гофмайор!
— Вы прекрасно понимаете, друг гранд-ка-пи-тан, что значит для нас тотальная облава,
вы... Особенно сейчас, когда общественная полиция с нас глаз не спускает, когда так возросло
негативное к нам отношение со стороны горожан, когда половина состава не
обучена и практически беспомощна даже при локальном использовании, когда
катастрофически не хватает активных кадров, вы... — Свантхречи встал.— Я расцениваю это
как провокацию!
— Друг гофмайор! — испуганно взмолился Мальбейер.
— Вы думаете, что я не знаю обо всех ваших подпольных грязных играх, обо всех этих...
подшептываниях, подмигиваниях, слушках, шантажиках? Все знаю! Я просто недооценивал
вас, думал, что все, в сущности, на пользу делу, а теперь вижу, вы обыкновенный
102

провокатор и мелкий вредный подлец, уж не знаю с какими, но наверняка с самыми
гнусными целями!
Мальбейер, не сводя с начальника прищуренных глаз, пожевал губами.
— Неужели вас это удивляет? — спросил он вдруг резким неприятным голосом.—
Вы ведь сами ждали от меня чего-то именно в этом роде.
— Ничего подобного я не ждал. Вы уволены.
— Неправда. (Приторная, страшноватая улыбочка.) Если бы вы действительно
хотели меня уволить, то не стали бы вызывать сюда, обошлись бы телефоном.
— Да вы еще хамите! Вы арестованы! — рассвирепел Свантхречи.
— Вы не вызываете охрану, вы заметили? И не вызовете. Увы,— Мальбейер
развел руками,— все игра.
— Игра? Вы сейчас увидите, какая игра!
И Свантхречи протянул руку к телефонному пульту. Но тут Мальбейер разразился
бессмысленной, или почти бессмысленной, во всяком случае, не подобающей моменту
тирадой, из числа тех, которыми он так любил ошарашивать собеседников в истерическую
минуту спора. Главное тут было — серьезность, неправдоподобная серьезность и
неправдоподобная фальшь.
— Нет правды, Свантхречи, есть только мы с вами. Шантаж — не удар, а касание,
туше, и вы прекрасно понимаете это. Прав...
— Ничего не понимаю. Вы о чем?
— Правда начнется, если вы все-таки вызовете охрану, впрочем, и тогда она ке
начнется, будет просто другая игра.
— Что вы мелете? Вы хоть сами-то сообра...
— Но игра — неизменна! Меняется жизнь, а мы не меняемся, даже превращаясь
непрерывно...
— Да вам не охрану, вам санитаров вызывать надо!
— И санитаров не вызовете. К тому же ничего страшного не произошло.
Ведь игра! Сейчас найдут импата...
— Вы уверены? Да все ваши действия, вся ваша бестолковая... бестолковая...
Весь город поднят на ноги. Вы даже отдаленно не представляете себе последствий,
даже в случае поимки... Вы ни черта не понимаете, что все это значит для СКАФа.
Полицейские раздуют эту историю, да тут и раздувать-то нечего, они используют ее...
— Если только мы не опередим их, дорогой друг гофмайор,— улыбнулся Мальбейер.
САНТАРЕС
Раскаленный город медленно пробуждался от затянувшейся сьесты. Дома со вздохами и
кряхтеньем распрямляли посеревшие за ночь стены, чистились, подкрашивались, жадно
втягивали сегодняшний воздух, сегодняшние свет, звуки, запахи, сортировали их, отделяли
энергию от информации, изумленно распахивались или, наоборот, суровели и
обтягивались кирпично-красной металлической бахромой —- в зависимости от реакции
обитателей на неожиданное сообщение, которым позволил себе обеспокоить жителей
Сантареса доблестный гарнизон СКАФ.
— Облава! Облава!
Бездействующие вот уже шесть лет столбы-волмеры, или «гвозди», на старом слэнге,
бесшумно выросли на тротуарах, на площадях, в подвесных скверах, обезобразили
стадионы и закраснели разом, и слабо зашипели. В небо один за другим взмывали
пауки с заспанными скафами, на улицах стало тесно от синих фургонов для
перевозки, импатов, эфир наполнился хрипловатыми голосами — взволнованный галдеж,
в котором трудно было разобрать что-нибудь, кроме общей растерянности и волнения.
Давно, очень давно не знал Сантарес тотального поиска, и хотя болезнь до сих пор
уносила ежедневно десятки .жизней, к ней успели приноровиться, она уже не так пугала.
А теперь кошмар, казалось бы, прочно забытый, вернулся снова. Люди вслушивались
в голос диктора, погибшего от импатосудороги в последний год Карантина, и говорили
друг другу:
— Облава?
Высветляли окна и смотрели вниз на опустевшие улицы и видели «гвозди»
(само слово не сразу приходило на ум, а дети спрашивали возбужденно:
«Где гвозди, где, покажи!»); кто-то бежал по траве сломя голову, а кто-то,
возвращаясь с утренней прогулки, задирал к небу голову и невольно ускорял шаги;
казалось, даже листва потемнела, потеряла свой праздничный колер; а потом над
домами зависал паук, и все смотрели на него и ждали: вот взвоет гвоздь,
и паук опустится, и скафы, одетые, как средневековые рыцари, выйдут на мостовую
103

и целеустремленно направятся к твоему дому; а гвоздь и в самом деле взвывал,
и скафы действительно бежали, и хорошо, когда не к тебе, а к другому, и в большинстве
случаев оказывалось, что тревога ложная, потому что гвозди эти, эти чертовы
волмеры, вопят почем зря, но, знаете ли, уж лучше пусть они повопят впустую,
чем промолчат, когда надо вопить, а ведь и такое случалось.
В Сантаресе к тому времени находилось шестьсот пятьдесят пять необнаруженных
импатов, большей частью с нулевой и первой стадией; вторая была у сорока человек,
третья — у двоих. Только эти сорок два по-настоящему требовали изоляции или даже
уничтожения, и лишь двое были стопроцентно обречены.
ДАВИМ
...Кон Давин (двадцать два года, третья стадия) скрывался на втором подземном
горизонте Сантареса, где располагались заводы текстиля и продуктов питания — здесь
практически никогда не появляются люди. Тотальный поиск застал его вдали от
вентиляционной камеры, где он отсиживался последние двое суток. Голод и жажда
выгнали его из убежища. Четвертый пищевой завод, куда он сейчас направлялся,
был недалеко, импат уже попал в тоннель, по которому ползла лента с пустыми
упаковками.
Тоннель неожиданно кончился большим залом со множеством ниш и входов в другие
коридоры, а конвейер с упаковками (и в этом заключалось самое спазматическое,
как сказал себе Кон) ушел вдруг в пол, в узкую холодную щель, через которую не мог
бы протиснуться и ребенок.
Кон заметался, пытаясь определить, какой именно из тоннелей приведет его к Четвертому
заводу. Он постанывал от голода. В одной из труб журчала вода.
Внезапно труба закашлялась, и в тот же миг шуршание конвейера смолкло.
Стихли и другие шумы, отдаленные и смутные.
— Что-о?! — закричал Кон.— Что такое?!
Входы стали бесшумно закрываться чуть подрагивающими металлическими плитами.
Кона бросило в дрожь. Он ничего не понимал, все эти приготовления пугали его.
Потом в центре зала с легким хлопком что-то разорвалось, и на полу, словно фантастический
болотный росток, вырос пыльно-красного цвета гвоздь, теплый кошмар из детства.
Гвоздь вспыхнул ярко-красным цветом, поворчав, взвыла сирена. Кон отскочил от гвоздя,
и вой стал тише. Потом с лязгом и скрежетом (запланированным!) раскрылся вход
в один из тоннелей, и Кон, чувствуя, как забурлили в нем ярость и страх,
ринулся туда. Но там тоже полыхал гвоздь, и снова пришлось зажмуриться.
Грохоча, плита опустилась за ним. Снова сирена, теперь уже впереди.
— Ведут меня! Ведут! — кричал Кон.
МАЛЬБЕЙЕР
...снова подобрел.
— Ах, дорогой друг гофмайор,— вещал он.— Не обижайтесь вы на меня. Вы должны быть
счастливы, я создал для вас такую ситуацию.
А Свантхречи уже не находил слов для негодования. Оказывается, это был очень
неуравновешенный человек. Чем больше он неистовствовал, тем больше успокаивался
Мальбейер, тем больше обретал самоуверенность и наглость — наглость не внутреннюю,
не ту, что была с ним всегда и только прикрывалась рогожкой лебезения, а и
внешнюю тоже, замешанную на доброй улыбке, но нахрапистую, прорисованную в каждой
черточке лица, в каждом изгибе тела, в каждом движении.
— Да вы успокойтесь, друг Свантхречи (ах, как коробило гофмайора такое обращение!).
Вот я вам сейчас все объясню. Предположим, как вы говорите, импата мы не поймаем.
Что, как вы сами утверждаете, не так уж невероятно.
— Не так уж невероятно1 Да почти наверняка так! Скафов на тотальный поиск не
хватает, половина необучена... Да полиция нас просто съест1
— Значит, нам надо съесть ее раньше.
— Как вы это себе представляете? — с презрением бросил Свантхречи.
— Мы будем задавать вопросы. Кто ополовинил состав СКАФа, кто лишает нас
власти, кто требует от нас подчинения, кто, наконец, восстанавливает против нас
город? Причем атаковать сейчас, во время облавы. Принудить их к содействию.
Чтобы не они нами командовали, а мы ими. И тогда с их помощью мы ловим
импата. С большим, заметьте, трудом. Причем не столько благодаря, сколько несмотря на.
— А если не поймаем?
— Полиции неизвестно, какого импата мы ловим. Их в городе не меньше сотни.
104

— Но ведь эти импаты не в предсудороге!
— А уж это мы будем определять. Полиции придется поверить на слово.
Свантхречи задумчиво прошелся по кабинету.
— Значит, подлог? — сказал он, не то спрашивая, не то утверждая.
— Увы! — Мальбейер юмористически развел руками.
ДЕЛАВАР
Если бы Джеллаган Делавар, тайный импат-нулевик со стажем в два года, хоть раз
попался в руки к скафам, то был бы тут же отпущен — слишком уж незначительной
была степень его болезни. Но Джеллаган был старик в высшей степени недоверчивый,
тем более что ходили слухи, будто сейчас импато нулевой стадии излечивается,
а как раз этого он и не хотел, так как болезнь приносила ему много радостей.
У него был домик в три комнаты и даже собственный двор. Всю жизнь Джеллаган
мечтал о такой роскоши, и только под старость, когда не мечтать положено, а вспоминать,
он благодаря самой страшной в мире болезни добился исполнения своей мечты.
Ничего не дало ему нулевое импато — ни дара предвидения, ни телепатии,
ни прочих сверхспособностей, которыми щеголяют смертники,— ничего, кроме тихой
постоянной радости и по-детски обостренного восприятия. Добрый сказочник
дедушка Делавар — разве есть ребенок, который его не читал? Радость моросящими
струйками омывала его дряхлое тело, ни на секунду не оставляла его.
Она не исчезла и тогда, когда прозвучал сигнал тревоги. Правда, вспыхнул страх на
секунду, но не скафов боялся старик,— его испугало вот что: вдруг, вместе с сигналом
появилось перед его глазами неясное видение, что-то плохое, с ним бывшее
в будущем. Он подумал, что подступает-таки к нему следующая стадия, а значит, надо со
счастьем прощаться. Но потом радость снова взяла свое, и он опустился на колени
перед травой, которую сконструировал кто-то и рассадил в восточной части города,
травой упругой, чистейшая зелень которой так радовала глаза. Запах земли опьянил его,
холодно-влажное прикосновение лаковых стебельков бросило в дрожь, колени удобно
тонули в грядке, и он не заметил, как над улицей закружил паук, как, шипя,
перед его домом вырос внезапно гвоздь, словно призрак ужасный бородача с алебардой,
и как вспыхнул малиново и взревел (старик поднял голову к небу и вместо скафов
увидел лишь горизонт, то, чего уже больше не было в истерзанном домами пространстве
Сантареса — тонкую синеющую полоску).
Когда скафы подошли к нему, он улыбался под вуалеткой. Они были болезненно
прекрасны в своих средневековых нарядах. Один из них наклонился и сказал:
— Простите. Но рядом с вами датчик Волмера зафиксировал излучение.
— Но ведь это ложная тревога. Он всегда ревел в эпидемию. Его даже отключать
собирались, Я все очень хорошо помню. Меня зовут Джеллаган Делавар.
— О! — сказал другой скаф.— Мой... я хочу сказать, сын моего знакомого очень
хвалил ваши сказки.
И поглядел на напарника. Тот дотронулся, наконец, до плеча Джеллагана.
— Вы, наверное, правы. Но нам нужно проверить. Работа!
Старик распрямился, отряхивая колени. Это очень странное смешение чувств —
радость и панический страх от того, что ты способен по этому поводу испытывать
радость.
— Конечно, конечно. Э-э-э, пройдемте. Я покажу вам дом.
— Но... мы бы хотели сначала...
— Да-да?
— Удостовериться, что...
Второй скаф крикнул вдруг с раздражением:
— Да снимите же вы, наконец, свою вуалетку!
ТОМЕШ
...носился по ярко раскрашенным пустым улицам, стараясь не попадаться на пути паукам.
Однако потом это стало невозможным, скафы были уже везде, и он не выдержал, бежал от
машины, от всего, укрылся в ближайшем найденном тайнике, поблизости от памятника
Первым.
ХАЯНИ
Паук Дайры плыл на высоте пятисот метров. Внизу игрушечным макетом застыл город,
с пустыми улицами, с разноцветными дисками парков, с домами, один из которых
105

являлся частью замысловатого орнамента, очень неоднородного, иногда просто безвкусного
(даже сумасшествие способно на глупости и штампы, на штампы — особенно)
и даже для привычного взгляда очень странного: был в этом орнаменте словно бы стержень,
графическая основа, только она никак не улавливалась, а лишь намекала на свое
существование. Никто сейчас уже и не помнил, что первоначально план Сантареса
представлял собой квадрат с координатной сеткой улиц — рой безумия в клетке здравого смысла.
Узоры Сантареса отличались друг от друга и цветами и формой: то вдруг попадется
ярко-синий квадрат с небрежно вписанным треугольником, а то видишь замысловатый
росчерк грязно-непонятной окраски, которую и цветом-то назвать противно. Тут же
квартал зеркальной архитектуры, нестерпимое сверкание стен, чуть поодаль — темно-зеленая
с разводами клякса жилого сада.
Откинувшись в кресле, Ниордан глядел перед собой полузакрытыми глазами и нервно
барабанил пальцами по рулю. Дайра непрерывно бормотал что-то в микрофон. Свободной рукой
он машинально потирал плечо, ушибленное при падении во время захвата. Сентаури не
отрываясь смотрел на город, напрягал глаза, шевелил губами, время от времени смаргивал и
встряхивал головой так, что походило на нервный тик. Хая ни рисовал в блокноте
кинжалы и автоматы, временами задумчиво глядел вниз, и вид у него был бы
непринужденный, если бы не подрагивала нижняя губа.
— Ты ведь знал Баррона, Хаяни? — спросил Сентаури.
— Как сказать? Здоровался.
— У него наверняка ведь был кто-то?
— По-моему, нет.
— Был. Никак по-другому не объяснишь. Такой непробиваемый. Голыми руками импатов
брал. А этот его как последнего пиджака. Наверняка какой-нибудь родственничек имелся.
— Помолчите,— прошипел Дайра.— Мешаете.
На заднем сиденье переглянулись.
— Ты бы отдохнул, командир,— после паузы буркнул Сентаури.
Дайра вдруг согласно кивнул и уже откидываясь в кресле, приказал Ди Марко
временно принять операцию.
— Пару минут,— сказал он.— Ф-фу, устал. Сумасшедший дом.
— Как вы думаете, командир,— обратился к нему Хаяни. Он как-то особенно вежливо,
особенно бережно наклонился к нему, и тон его был вежливый, и глаза, и даже затылок.—
Ну, предположим, убьют последнего импата...
— Почему именно убьют?
— Хорошо. Вылечат. Сколько, по-вашему, времени пройдет, пока люди перестанут
чувствовать себя голыми без вуалеток.
— С такими пиджаками доберешься, пожалуй, до последнего-то,— сказал Сентаури.
— И, кстати, что тогда будем делать мы, скафы?
— Помрем,— ответил Дайра.
— Вымрем,— хихикнул Ниордан, и все с удивлением на него посмотрели.
— Командир, я серьезно. Импатов становится все меньше, и скафов, боевиков, в общем-то,
тоже. А система растет. Традиции, привычки, эта неприкасаемость, всякие новые
службы, без которых раньше прекрасно обходились, а теперь, оказывается, никак
нельзя. Так-таки все и ухнет в один день?
— Ты мне лучше вот что ответь,— Дайра плотно сжал веки, лицо бесстрастно,
непроницаемо, бородатый пергамент.— Кто сказал Мальбейеру, что у меня есть сын? Знали
только вы трое. Ну?
Вежливо улыбаясь, Хаяни смотрел на Дайру и все никак не мог открыть рот. Потом
Сентаури, не отрываясь от созерцания городской панорамы, тихо сказал:
— С чего это? Разве он знает?
— А ты будто не слышал, как он про вечеринку спросил. Зачем это он в гости набивался?
Меня вот главным назначил. Он что-нибудь спроста делает?
— Мальбейер глуп,— заговорил, наконец, Хаяни.— Он намекает на то, чего сам не знает —
это его манера. Безмозглый комбинатор. Он тут как-то распинался передо мной, теорию свою
объяснял. Взаимная компенсация ошибок. Мечтает создать такую ситуацию, когда ошибка,
ну, недосмотр в интриге, исправляется другой ошибкой, а та, в свою очередь, третьей.
И так до бесконечности. И он чтобы на пульте. Для него важно не то, кто выиграет
от интриги, а то, что она постоянно растет, постоянно все вокруг себя переиначивает.
— Ты? Ну, признавайся! — с силой сказал Дайра, поворачиваясь к нему.— Ты сказал?
Ведь некому больше! Ведь не Сент же, не Ниордан!
Удивительно, до чего Хаяни следил за своей фотогеничностью. Словно все время
смотрелся в зеркало.
106

— Да нет, с чего ты взял, командир, почему он сказал? Да и не знает
Мальбейер ничего. Показалось тебе,— виновато начал Сентаури.
— Ты? Ведь ты, Хаяни?
Тот фотогенично потупил глаза, фотогенично сглотнул, фотогенично кивнул и наифото-
геничнейшим образом улыбнулся.
— Я, командир. Вы уж простите, сам не знаю, как получилось. И не хотел говорить, а...
Можете меня выгнать.
— А я так и сделаю,— пообещал Дайра.— Будь уверен. Суперчерезинтеллигент.
Он отвернулся и взял микрофон.
— Да посиди ты без своей операции! — подал голос Сентаури.— Давай хоть минут на
двадцать спустимся, сами половим. Невозможно без дела. А, командир?
И опять согласился Дайра. Он через плечо глянул на Сентаури.
— Я, кстати, спасибо тебе не сказал.
— За что это? — о, как странно улыбнулся Сентаури!
— Жизнь спас. Спасибо. Если б не ты...
— Спуститься бы лучше во-о-он к тому памятнику,— сказал Ниордан.
— Не вижу я, где там прятаться,— неуверенно заметил Сентаури.
— А вы никто ничего не видите. Никогда. Там что-нибудь может и найтись. У меня чутье.
Верно.
— Давай,— согласился Дайра, и они вцепились в подлокотники, готовясь к спуску.
КИНСТЕР
Укрытием Томешу служил бездействующий силовой колодец, один из тех, что ограничивали
памятник Первым. Как и во всех фантомных памятниках, в нем, конечно,
присутствовала сумасшедшинка, но, пожалуй, преобладала глупость. Глупая выдумка, глупая
компоновка, глупая трата средств. Но, как ни странно, очень многие сантаресцы любили его,
даже скульпторы часто приходили сюда. Первый Импат против Первого Скафа. Скаф — на
постаменте среди сквера, Импат — всегда сбоку, в кустах. Собственно, Памятник Первому г
Импату был из блуждающих — он перемещался по площади чуть ли не в двести квадратных
метров, меняя цвет, размер, даже форму меняя. Лишь одно оставалось неизменным —
он не спускал Глаз с Первого Скафа, неподвижного фантома со случайной мимикой.
Если взгляд Импата всегда излучал ненависть, вернее, тот сложный и неизменный набор
эмоций, который присущ третьей стадии болезни, и за бедностью терминологии называется
яростью, то Скаф относился к своему врагу куда более неоднозначно. Лицо его
выражало то любовь, то жестокость, то каменело монументально, а иногда прорывалась
как бы насмешка. Скаф был более человечен, более ясен, а та непонятность, которую придал
ему художник, была куда ближе людям, чем загадочная, химерическая, неестественная
закаменелость черт вечно убегающего и вечно возвращающегося Импата.
— Тут и спрятаться-то негде,— сказал Сентаури.
— Внимательнее надо,— отозвался Ниордан.— Они любят...
...«Я действую на него, и он притягивается ко мне. Вон какой страшный, разбухшие руки,
горб, весь потемнел, неужели и я такой же, я помню, так бывало перед дождем, дробный
шепчущий холод, капельный холод, мзгла. Хорошо, что у нас нет детей, хорошо. Жаркое
небо, еще темней от него, пронизывает, последний раз вижу. Страшно и темно вокруг и тени
злобные ходят и люди с металлическими руками, не вникающие и не желающие
вникать. Непонятные правила, даже мне, тем более мне. Не помню, не помню, не помню
собственного лица! Мерзкий, отвратительный город...»
...— Не люблю этот памятник. До чего ж противный,— проворчал Дайра.
— Почему,— сказал Ниордан.— Чушки как чушки.
— Все помешались на сумасшествии. Хватит, Ниордан. Пошли дальше. Ничего здесь нет.
«... не заметили меня, рожи, крестоносцы, главное было не думать о них, плавно как лодка
(вид снизу), вот оно, вот оно, ах-х-х-х ты, что-то здесь, я боялся, не знаю, может быть,
я и вправду боялся. Бой, в котором я заран... Он двинулся, он двинулся на меня, неподвижен!
Замереть, распластаться, мимикрировать, не дышать, не излучать, жить, смотрят вниз, и тот,
кто висел, и тот, кто стрелял в мою дорогую жену, всегда подсознательно не хотел знать
ничего. Оказывается, правильно...»
...Хаяни не верил в случайную встречу с импатом. Тот затаился, конечно, и теперь
много дней пройдет, прежде чем вскроют его убежище. Бессмысленность. Он затосковал было,
но поймал себя на мысли о том, что тоскует слишком фотогенично, для собственного
удовольствия, и резко, залихватски мотнул головой. Некоторое время он примерял к лицу
самые различные выражения — бесшабашность, обиду, хмурость, даже подлость примерил,
отчаянную такую подлость, но под конец остановился на ленивом барском равнодушии.
107

Он небрежно глянул вниз, на уплывающий памятник, тонко улыбнулся, приподнял брови, и
сморщив длинный нос, подумал, что в этой паре скульптур, несмотря на убогость замысла, есть
все же «что-то». Какая-то искаженность, диспропорция, иллюзия жизни. Вот именно в
отсутствии замысла, в намеке...
— Сколько раз смотрю на эту парочку,— сказал он Дайре,— никак не надоедает. Ведь
правда, красиво?
...— Кр-р-р-р-а-а-с-с-с-...крассиво! — ответил Томеш.
МАЛЬБЕЙЕР
...ликовал. Разговор был напряженнейший и отвлекаться на посторонние мысли ни в коем
случае не следовало, но он сказал себе все же, я знаю ключ, в каждом под ролью
скрыт ребенок, я даже разочарован, до чего люди просты, и этот тоже, и чем больше он
пыжится, тем больше он ребенок, ведь он сейчас просто боится меня, мистически боится,
как несмышленыш строгого учителя, а ведь я знаю, я знаю не больше, чем он, вот чудеса.
— Вы что, заснули, Мальбейер?
Опять в его голосе появился приказ.
— Простите, задумался. Привычка.
— Недавно вас обсуждали... в связи с одним вопросом...
— Да-да? — Мальбейер изобразил вежливое внимание.
— Говорили там про вас, что вы интриган, что... но я не верил, я считал, что вы только
играете роль интригана, ведь вам лично (да и кому угодно) все эти ваши комбинации
практически ничего не дают. И вся ваша незаменимость, вся ваша власть — для чего она?
— Как? Для новых комбинаций, конечно, дорогой друг гофмайор.
— Не понимаю вас. Вы блефуете, я уверен.
— Потому что вы не знаете, что такое интрига. Вы привыкли думать о ней, как о чем-то
низком и недостойном. На самом же деле искусство настоящей интриги утеряно много
веков назад. Все заняты, никто не томится от безделья. А ведь настоящая,
классическая интрига предполагает полную незанятость комбинатора, полную бесцельность
действий. Правда, такие условия в те времена выполнялись крайне редко. Лишь тогда ясна
цель, когда нет впереди настоящей цели, вы понимаете?
— Продолжайте.
— Я использую только один вид интриги,— или, говоря мягче, комбинации,—
Мальбейер буквально пел.— Комбинация на предельное усложнение ситуации, когда
невозможно все учесть, а значит — и не надо. Ошибка исправляется другой ошибкой, с виду
бессмысленной, грубой, но это способствует усложнению, а следовательно, есть необходимый
шаг. Цепная реакция, взрыв. Сложность только одна. Ситуации, как живые существа,
рождаются и умирают. И бывают бесплодны. Мне кажется, сегодня первый раз события
сложились достойным образом. Что будет, что будет, Свантхречи!
— Будет то, что я вас арестую, а облаву остановлю.
— А-а-а-а-а-а, значит, вы поверили мне? Поняли наконец-то, Свантхречи?
— Потрудитесь обращаться в уставном порядке! — загремел Свантхречи, но высокий
фальцет Мальбейера перекрыл его рев.
— Мальчишка, щенок, ты ничего уже не сможешь сделать! Через час меня выпустят,
а тебя прогонят, только пальцем шевельни против меня!
Свантхречи потерял дар речи и рухнул в кресло. Над ним навис Мальбейер. Он вдруг
напрягся, побагровел, закрутил головой и завизжал что было сил:
— Запорю подлеца!
Бедный гофмайор после этих слов ощутил невесомость. Он испугался, причем не какого-
нибудь там Мальбейера, нет, ему просто представилось, что вот он, слабый малыш с мягким
тельцем, лежит на спине, а кто-то большой, грозный и непонятный собирается
сделать с ним что-то ужасное. Детские страхи.
— Кто... кто...— просипел Свантхречи.
— Это я, все я, ваш друг Мальбейер, грандкапитан Мальбейер, друг гофмайор,—
Мальбейер стал снова умилен, словно ничего не произошло, уже пятился подобострастно.—
Жду ваших распоряжений.
— Идите... идите...— замахал руками Свантхречи.
В дверях Мальбейер остановился.
— Так вы замолвите словечко за Дайру? Теперь-то, надеюсь, нет других кандидатов?
— Что?! — крикнул Свантхречи, но грандкапитан уже захлопнул за собой дверь.
Продолжение следует
108

в
<
В
СКБ
по медицинской
и биологической
технике
«МЕДРЕКС»
В
В
предлагает
охарактеризованные мембраны для
калиевых ионселектив-
ных электродов,
реактив Фолина для
колись чественного
определенно ния белка по методу
С^ Лоури, буферные и
Станли дартные растворы для
j^j решения ваших задач;
Е сконструирует и
изготовит калийселективные
i£Z электроды, приборы для
-^ физико-химических ис-
5^; следований в биологин,
£j медицине и сельском
Сл хозяйстве;
&* автоматизирует измере-
,А^ ния, проводимые в ва-
7t ших лабораториях, с
дР^Д возможностью
подключил чения ЭВМ с набором
Ч»л
необходимых
прикладных программ;
продаст установку для
измерения размеров
частиц методом
квазиупругого рассеяния цве-
«я
купит валиномицин.
В нашем
конструкторском бюро
разработаны: имитатор ЭКГ для
обучения
студентов-медиков; тестер усталости
для обнаружения и
регистрации уровня
усталости операторов ЭВМ
и лиц, занимающихся
напряженной
умственной работой;
высоковольтный блок питания
для электрофореза,
изготовленный на
современной элементной
базе; устройство для об-
/£7э мена текстовой и цнф-
^С3, ровой информацией,
^л подключаемое к теле-
■э^ фоннон сети (информа-
^>\> ция отображается на
3^5 экране бытового
телевизора); считывающее
полуавтоматическое
устройство для измерения
результатов иммунофер-
ментного анализа в
стандартных 96-луночиых
планшетах.
Обращаться по адресу:
117869 Москва, ул.
«2^ Островитянова, д. 1.
Второй московский
медицинский институт, КБ
«МЕДРЕКС». Телефон
для справок: 434-44-38.
у?
5С/э
5ьл
Вниманию
на у чно -исследовательских институтов,
высших учебных заведений,
промышленных, сельскохозяйственных
и медицинских
учреждений!
УКРАИНСКОЕ БИОХИМИЧЕСКОЕ ОБШЕСТВО
АН УССР
ПРИНИМАЕТ ЗАКАЗЫ
НА ВЫПОЛНЕНИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ
РАБОТ:
по определению содержания аминокислот,
витаминов, микроэлементов, активности ферментов и
других природных веществ в сельскохозяйственных
продуктах, природном сырье, а также в тканях
животных в норме и при различных патологиях;
по разработке биохимических методов
исследования, биотехнологических процессов, получению ди-
агностикумов, исследованию особенностей обмена
веществ.
Высококвалифицированные специалисты в области
X биохимии, молекулярной биологии и биотехнологии
t обеспечат консультации по интересующим вас проб-
X лемам.
t Все работы и консультации выполняются на хоз-
t договорной основе.
f Наш адрес: 252030 Киев, ул. Леонтовича, 9. Телефон
для справок: 225-70-39
|OOOGGOOOOGOGOOOGOGGOOGGOOGO30®® ^
Предлагаем *"
ОТВЕРДИТЕЛЬ ОЛИГОМЕРНОГО ТИПА,
изготовленный на базе отходов коксохимического
производства.
Отвердитель представляет собой средневязкую
жидкость коричневого цвета, используется с
фенолформальдегидными, карбамидными, фура
новыми и другими связующими кислотного
отверждения.
Может найти применение при производстве
пенопласта, полимерцемента, полимербетона,
кислотостойких бетонов. Поставляется (в период
опытного производства) в полиэтиленовых бочках
емкостью 50 л.
Готовы оказать научно-техническую помощь в
отработке рецептур, технологических процессов
и внедрении работ по производству и применению
отвердителя.
Наш адрес: 340004 Донецк,
Университетская ул., 112. Донецкий ПромстройНИИпроект.
Телефон: 58-63-48
Научно-
производственный
кооператив
«Практика»
при
исследовательском
цехе
Норильского
горно-
металлургического
комбината
ПРЕДЛАГАЕТ
УСЛУГИ
по разработке
технологий: производства (в
том числе особой
чистоты) меди, никеля,
кобальта, селена, теллура,
серы; производства
сульфатов, карбонатов,
сульфидов, селенидов,
оксидов, порошков меди,
никеля, кобальта, железа;
переработки отходов и
оборотных продуктов
производства,
содержащих названные металлы
и халькогены, в
товарные продукты; очистки
сточных вод. По
производству укрупненных
лабораторных партий
названных продуктов
массой до 50 кг
(свойства — по требованию
заказчика).
ВЫПОЛНЯЕТ
ИССЛЕДОВАНИЯ
по изучению фазового
и химического состава
различных
неорганических продуктов
(включая рудное сырье) с
использованием
современных методов анализа
(ДТА, ТГ, микрозондо-
вого, оптического и
других); по изучению
распределения примесей в
продуктах. Обращаться
по адресу: 663316
Норильск, а/я 69, ГМОИЦ,
«Практика».
Телефоны для справок:
2-40-03, 2-76-76.
Реализуем по договорным ценам £3»
ПЛАВЛЕНУЮ ЧЕШУЙЧАТУЮ СЕРУ, *£
являющуюся отходом основного производства при очистке промышленных газов. *~4*
Сера по всем показателям, за исключением содержания органических соединений уу
A,5—2% вместо нормативных 0,5%), отвечает требованиям ГОСТ 127—76 cv&
(сорт 9900). Годовой объем выпуска — 3 тыс. т. ^2»
Наш адрес: 202020 ЭССР, Кохтла-Ярве, Нарве кое шоссе, 14. Производственное |Ж
объединение «Сланцехим». -*•
В
В
В
в
ух
C4tK
В
УХ
В
В
е\5ч
В
УХ
в
В
Сч«Х
е\5ч
В
Ищем
ОРГАНИЧЕСКИЕ РАСТВОРИТЕЛИ
(за исключением галоидных углеводородов), пригодные для применения в очи- ZZZ
щающих составах. Предлагаемые материалы должны удовлетворять следующим g^
требованиям: температура вспышки — не менее 90 С; предельно допустимая £-\*
концентрация в воздухе — не менее 80 мг/м3; цена — в пределах 2000 руб.
за тонну.
Обращаться по адресу: 309250 Шебекино Белгородской обл.. Ржевское шоссе, уУ
в
16, ВНИИ ПАВ, лаборатория 27-2. Телефон для справок: 4-90-60. Крыхтина Л. П.
1?к?х;?1??1&к?1*?1??1?21??г.?1&1зд^
!2£

Ко^т.,., *.1
Мозги набекрень
Какими огнем, водой и медными трубами
испытывать переселенцев на Север, чтобы
победить обратную миграцию? Не все же туда
едут только за длинным рублем? Как
сделать, чтобы переселенцы быстро и надолго
приспосабливались к суровым условиям?
Еще недавно ни один всезнающий
начальник отдела кадров не смог бы ответить
на такие вопросы. И поэтому полагали,
что заселить Сибирь приезжими
добровольцами — все равно, что носить воду решетом:
рабочие все уезжают и уезжают, болеют
и болеют...
Наука, к счастью, развивается и в
северном направлении. В Институте
биологических проблем Севера ДВО АН СССР
(«Генетика», 1989, № 5), изучив коренное
и пришлое население, выяснили, что здесь
болеют преимущественно люди с левопо-
лушарной функциональной асимметрией
мозга, особенно бывшие горожане, нанятые по
оргнабору.
«Эге! — скажет теперь мало-мальски
сообразительный начальник отдела кадров.—
Оказывается, иметь мозги набекрень не так
уж плохо. Главное, на какую сторону они
набекрень! А коли так, то левополушар-
ных на Север посылать ни-ззя-я-а. Все
равно проку от них не будет — либо
заболеют, либо уедут. А пошлю-ка я туда одних
правополушарных: по статистике, они
гораздо лучше приспосабливаются к Северу и
более работоспособны».
Вот и выходит, что не огнем, водой и
медными трубами, а энцефалографом надо
испытывать желающих поработать на Севере.
Поскольку большая развитость правого
полушария свойственна людям с образным
мышлением, то, например, художникам и
скульпторам можно посоветовать
отправиться на Север. Там они быстрее найдут
себя в творчестве. Но сколько художников
нужно на бескрайнем Севере?
С. МАТВЕЕВ

Короткие заметги
Муть в бутылке
Купив бутылку сока, лимонада или, если
удастся, пива, вы обычно смотрите ее на
просвет: есть ли осадок? Для тех, кто не
знает, сообщаю, что лимонад обычно
мутнеет уже через семь суток, а
отечественное пиво — через десять суток после
изготовления. А ведь приготовленные в
других странах напитки сохраняют
прозрачность не менее полугода.
Есть немало способов увеличения
коллоидной стойкости, а значит —
прозрачности напитков: химические — обработка
формальдегидом, танинами; адсорбционные —
путем добавления в продукт бентонита,
желатина и гидролитических ферментных
препаратов. Можно воздействовать на
напиток и электрофизически. Первые опыты
такого рода, как сообщает журнал
«Пищевая промышленность» A989, № 4),
проведены сотрудниками Воронежского
технологического института и Московского
межреспубликанского винодельческого завода.
Они стали осветлять вина с помощью
электромагнитного поля. Правда, при этом
аино все-таки приходится обрабатывать
бентонитом или желатином. Есть
предложения и по ультразвуковому осветлению
сока или вина, но опять-таки со взвесью
бентонита.
А вот в НПО напитков и минеральных
вод обошлись без консервантов — осветляли
замутившиеся соки электрическими
полями разной интенсивности. При этом
появлялись крупные частицы мутеобразующих
веществ, которые удаляли с помощью
фильтрации. На вкус и цвет напитков это не
влияло, а вот прозрачность они стали
сохранять вдвое дольше.
К. МИТИН

лш.
Л. Ф. ВАСИНОЙ, Ленинград: После многочисленных
консультаций мы пришли к выводу, что отделить остатки
жевательной резинки от текстильных изделий можно только
механическим путем.
А. К. КОВТУНУ, Киев: Ракеты до Солнца пока не долетают;
а когда и смогут долететь, отправка туда радиоактивных
отходов все равно будет для человечества слишком дорогим
удовольствием.
3. М. ГОЗАНИШВИЛИ, Тбилиси: Клея «88» давно нет — его
сменил «88 И», но и он исчез из продажи, говорят, по причине
дефицитности сырья.
А. А. ЛАЙПАНОВУ, Черкесск: Чтобы получить кирпичную
кладку со светлыми швами, в качестве вяжущего берется белый цемент
(I часть), а в качестве наполнителя — чистый песок C части).
Д. РЕБРОВУ, Москва: Бром в чистом виде — слишком опасное
соединение, чтобы рекомендовать юным химикам получать его
в домашней лаборатории.
Д. Н. ПОЛЯКОВУ, Орел: Заменить осветительный керосин в
керосиновой лампе ничем нельзя, в том числе и по соображениям
безопасности — лампа рассчитана на горючее с температурой
кипения именно такой, как у керосина.
N. N., Свердловск: Где же вы взяли натрий для своих опытов,
если он уже много лет продается только организациям?
О. И. ШИШКИНОЙ, Сумы: Вопреки устойчивой молве, в
рецептуру вареных колбас никакая бумага пока не входит, что же
касается неожиданных находок — увы...
Н. Ф. А., Тульская обл.: К сожалению, ваши соображения о
существовании внеземного разума ничего не добавили к извечному спору
между идеализмом и материализмом.
Р. А. ФЕДЬДМАНУ, Киев: По данным отдела гигиены питания
Московской санэпидемстанции, отваренная картошка теряет до
80 % содержащихся в ней нитратов, морковь и капуста — до 70%.
ЗАХАРОВУ, гор. Волжский Волгоградской обл.: Для изготовления
индикаторов в радиотехнике часто применяются холестерические
жидкие кристаллы на основе сложных эфиров и их смесей.
Редакционная коллегия:
И. В. Петрянов-Соколов
(главный редактор),
П. Ф. Баденков,
В. Е. Жвирблис,
В. В. Листов,
В. С. Любаров,
Л. И. Мазур,
Г. П. Мальцев,
B. И. Рабинович
(ответственный секретарь),
М. И. Рохлин
(зам. главного редактора),
А. С. Хохлов,
Г. А. Ягодин
Редакция:
А. И. Анно
(художественный редактор),
Н. Г. Гуве,
Е. М. Иванова,
Ю. И. Зварич,
A. А. Лебединский
(главный художник),
О. М. Либкин,
C. С. Матвеев,
С. А. Петухов,
B. В. Покровский,
В. Р. Полищук,
М. Д. Салоп,
М. А. Серегина
(зав. редакцией),
Н. Д. Соколов,
B. В. Станцо
(и. о. зам. главного редактора),
C. Ф. Старикович,
Л. Н. Стрельникова,
В. К. Черникова
Номер оформили
художники:
Г. Ш. Басыров,
М. В. Георгиев,
Г. Н. Голов,
М. М. Златковский,
В. Б. Меджибовский,
П. Ю. Перевезенцев,
К. А. Шестаков
Корректоры:
Л, С. Зенович, Т. Н. Морозова.
Сдано в набор 28.07.1989 г.
Т— 13868
Подписано в печать 27.09.1989 г.
Бумага 70ХЮ0 1/16.
Печать офсетная. Усл. печ. л. 9,1.
Усл. кр.-отт. 5310,7 тыс.
Уч.-изд. л. 13,0.
Бум. л. 3,5. Тираж 240 000 экз.
Цена 65 коп. Заказ 1856
Ордена Трудового Красного
Знамени
издательство «Наука».
АДРЕС РЕДАКЦИИ:
П7049, Москва, ГСП-1,
Мароновский пер., 26.
Телефон для справок: 238-23-56.
Ордена Трудового Красного
Знамени Чеховский
полиграфический комбинат
Государственного комитета СССР
по печати 142300, г. Чехов
Московской области
© Издательство «Наука»
«Химия и жизнь», 1989
112

Ркунш? на вИную
ЧФ% Т,
Идущая у йас на глаза* деыввшашэацля i
рмть, писать, рисовать. 1^влИшватьЧ
лись в пойитнку. Есть. оЬнано* ч«
и счастье в" любви, неразделенная ♦. '
'*
I
£'t -:'^^;:.',*'л«

Наука отвечать
— Приготовьтесь! Сейчас я буду отвечать на всевозможные,
практически любые вопросы: острые, нелицеприятные и даже
конкретные!
Приготовиться и впрямь не мешает: после такой прелюдии
нередко следует шедевр «оригинального жанра».
— Вопрос! Известно, что на предприятиях вашей отрасли
растет травматизм, а затраты на охрану труда — сокращаются.
По законам арены в этот момент должны забить тревожные
барабаны. Пока же длится их дробь, припомним суждение
американского теоретика Р. Хейфеца, опубликованное французским
журналом «Fertiel» A988—1989, № 43—44, с. 85): истинный
лидер не дает готовых ответов и рецептов, он лишь ориентирует
усилия масс, мобилизует их волю».
— Отвечаю! Ни министр, ни его заместители не отдавали ни
одного распоряжения о снижении ассигнований. Для детальной
проработки вашего вопроса будет создана комис-сия!
( Аплодисменты.)
Уследили? Вранья — ни слова, но трюк состоялся. Министр
же и в самом деле ничего такого не приказывал, а вот директор
объединения... Что же до комиссии, так ведь пока она разберется,
вы успеете забыть, о чем спрашивали.
Отечественные бюрократы никак не хотят постигнуть еще один
вывод Хейфеца: жесткое административное управление эффективно
лишь в условиях войны или кризиса. Рядовому же составу,
гораздому на «одобрямс», полезно знать другое его заключение:
идеализация лидера предвещает его провал.
Издательство «Наука»
«Химия и жизнь»
1989, Ny 10
I 112 стр.
Индекс 71050
Цена 65 коп.