Байкал 04 - Раднаев Б.О.

Л. Зубенко. Времена жизни. Вывих сознания. Город мой. Стих

С. Болотов. Перед золотым веком. Фантастический рома

$В. Бараев. ALMAMATER: \$

В. Невский. Нехоженными тропами Хамар-Дабан

$Б. Очиров. \$

$В. Бараев. ALMAMATER: \$

$Б. Очиров. \$ В. Балханов, С. Имихелова. Новые книг

Автор: Раднаев Б.О.

Теги: язык языкознание лингвистика литература художественная литература поэзия проза очерки публицистика хроника журнал байкал золотой фонд прессы

Год: 2008

Похожие

Текст

СОДЕРЖАНИЕ
К 85-ЛЕТИЮ РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ
Борис Шумяцкий
Биография моей семьи....................................................3
литературнохудожественный
и общественнополитический журнал

издается с 1947 года

ПРОЗА
Сергей Болотов
Перед золотым веком. Фантастический роман.....22
Владимир Бараев
ALMAMATER: «Под бременем познанья
и сомненья». Роман. Продолжение...........................121
ПОЭЗИЯ
Любовь Зубенко
Времена жизни. Стихи разных лет..........................16
Андрей Стрелков
Азиатский дневник. Стихи..........................................98
Юрий Извеков
Коробка спичек. Стихи..............................................116
ОЧЕРК И ПУБЛИЦИСТИКА
Владимир Митыпов
Неповторимая весна 57-го.........................................105
Иван Козлов
Великий Сибирский чайный путь...........................159
НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Александр Шаракшанэ
Сонеты великого барда................................................145
Уильям Шекспир
Сонеты.............................................................................148

НАШ ГОСТЬ
Сибирские языки. Прошлое и настоящее
Беседа с лингвистом Еленой Скрибник....................170
УЛАН-УДЭ – СТОЛИЦА БУРЯТИИ
Леонид Путерман
Город и генеральный план.........................................176
Адрес редакции:
670031,Республика Бурятия,
г.Улан-Удэ, ул. Толстого,
23а

ИСКУССТВО
Влюбиться в Бурятию..................................................187
НОВЫЕ КНИГИ............................................................188

e-mail:
baikalsoiol@yandex.ru

ВСТРЕЧИ
Аркадий Перенов
«Байкал» в гостях у «Сибири»...................................190

Авторы номера..............................................................191

2008 №4 ИЮЛЬ - АВГУСТ

КРАЕВЕДЕНИЕ
Владимир Невский
Нехожеными тропами Хамар-Дабана...................163

УДК 89
ББК 84(2Рос=Буря)я5

Главный редактор Б.О. Раднаев
Ответственный секретарь Б.Л. Аюшеев
Редактор Н.Н. Ильина
Верстка В.Л. Франтиков
Коммерческий директор И.Н. Данилов
Отдел сбыта В.И. Хамосов

На обложке композиция Эржены Кухаревой (2005 г.)
Детская художественная школа имени Р.С. Мэрдыгеева

Редакция знакомится с письмами читателей, не вступая в переписку.
Рукописи не рецензируются и не возвращаются.
За достоверность фактов несут ответственность авторы статей.
Их мнения могут не совпадать с мнением редакции.

Б 183

К 85-летию образования Республики БурятиЯ
Борис Шумяцкий

Биография моей семьи
Диме, Гале, Боре, Ане и Оле.
(Печатается в сокращении)

1. Начало
Как сейчас помню. 18 января 1938 года... Едва закончился обыск под утро, и опричники, рассовывая по карманам украденное, удалились, опечатав квартиру (улица Серафимовича, 2, кв. 398 в Доме правительства или, как стали говорить потом, Доме на
Набережной), Катенька (моя тётя - Екатерина Борисовна Шумяцкая) через Большой
Каменный мост и улицу Фрунзе (теперь Знаменку) прибежала в нашу квартиру на
Гоголевском бульваре, дом 29 кв. 44. Она долго стучалась, пока проснулась мать и побежала открыть дверь. Мы с отцом спали. «Нора, папу и маму арестовали», - одними
губами произнесла Катя. Сестры обнялись и...
Начиналась жизнь моей семьи, начиналась такой, какой я её прожил и запомнил,
такой, какая она у нас всех сложилась, ниспосланная нам свыше.
Именно здесь кончается литература. Дальше будут кратко изложены события
жизни моих близких и моей. Но не в документально подтверждённом их изложении,
а в том виде, как это осталось в моей памяти следами пережитого, слышанных мною
рассказов моих родных, их друзей и знакомых. Отдаю себе отчёт, что многое из того,
что я собираюсь рассказать, не будет историческим фактом до тех пор, пока не найдётся его независимое подтверждение. Так было с моим рассказом о факте встречи
Бориса Захаровича Шумяцкого (моего Деда) с Сергеем Есениным, о котором я рассказал есениноведу Виталию Вдовину много лет назад и по памяти воспроизвёл экспромт поэта, написанный им на его сборнике «Персидские мотивы», подаренном
моим близким (его местонахождение мне не известно). Через пару лет, ему удалось
найти независимое подтверждение. Он нашёл мемуары одного из участников этой
встречи, некоего Болдовкина. Теперь на публикации Вдовина, Болдовкина и мою, в
меру подвирая, ссылаются в претендующих на полноту собраниях сочинений Сергея
Есенина и его жизнеописании. Свою версию этого события я напечатал в журнале
«Салон» № 1 1996 г. и здесь хочу её повторить. Это был весьма квалифицированный
культурологический журнал для женщин. Он издавался в 1995-97годах, но не пережил дефолта. Мне кажется, что уже сейчас его невозможно отыскать. Помещаю так,
как они были напечатаны в журнале. Это память об одном из многих позитивных начинаний, загубленных в конце XX века.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Так было с нашим ковром Каджаров, о чем я написал в журнале «Наше наследие»
в 2006 году. Так было с числом встреч (их было не две, а три) руководителей нашей
страны и Монгольской Народной Республики в начале 1920-х годов. Во всех этих событиях, сохранившихся только в моей памяти, впоследствии удалось найти документальное подтверждение, и они стали фактами историческими.
Не обошлась без непонятных придумок и публикация записей Деда о просмотрах
фильмов в 1930-е годы в Кремле. Эти записи Деда, к сожалению, пока не найдены. Публикуются их сокращенное Б.З. Шумяцким изложение, которое он посылал в Кремль,
составляя новый текст, на основе подробных своих, утраченных ныне записей.
Всегда так бывает, что жизни членов одной семьи очень зависят одна от другой.
Но когда в эту естественную смесь вмешиваются какие-либо непреодолимые силы,
Высшие, природные или социальные катаклизмы, судьбы и жизни людей как бы
сливаются и их не всегда возможно распутать без утраты смыслов даже в рассказе.
Жизнь моей семьи проходила под постоянным давлением тоталитарного социума, в
создании которого принимали непосредственное участие её старшие члены. В этом
её специфика, отраженная в вынужденных повторах фактов и их взаимоотношений
в моём тексте.

Бабушкины сказки
В моём интервью имеются ссылки на статью моего сына, тоже Бориса Шумяцкого, в газете «Die Weltwoche», написанную на основе моих рассказов и собственных
разысканий. В отличие от русскоговорящих землян, немецкоговорящие, кроме этой
большой статьи, посвященной истории нашей семьи, издали книгу моего сына на ту
же тему. Для меня это подтвердило общечеловеческий интерес к коллизиям жизни
моей семьи и стало оправданием моему желанию, чтобы это стало известно и в нашем
отечестве и способствовало бы его выздоровлению. Когда придёт время.
Именно поэтому я принял предложение Татьяны Анатольевны Симачёвой, в
журнале «Кинограф» № 18 уже опубликовавшей значительную часть библиографии
Б.З.Шумяцкого и ряд материалов о его жизни и работе в кино, написать этот текст,
чему посвятил июль-август 2007 года.

Дед - Борис Захарович Шумяцкий
Борис Захарович Шумяцкий родился в Забайкалье, в Бурятии, в городе Верхнеудинск,
(ныне Улан-Удэ, столица автономной Бурятии в составе Российской Федерации, город, где
одна из улиц названа его именем) 29 (16) ноября 1886 года. Из-за смены летоисчисления
в начале XX века и безразличия Б.З.Шумяцкого к дате своего рождения это отражено поразному в разных им составленных документах. В печати часто называют днём его рождения 16.11 по новому стилю. Однако его дочери считали верной приведённую мною дату,
которую они написали на его памятнике, на Новодевичьем кладбище в Москве. Именно
эта дата считалась и считается днём его рождения в нашей семье.
Отец Бориса Захаровича, как рассказывали мои близкие, работал переплётчиком
в Санкт-Петербурге в издательстве «Товарищество А.Ф. Маркс» в начале 1880-х годов.
Когда, в связи с убийством Александра II, петербургских евреев начали выселять за
черту оседлости, Прадеду, как многим, определили сельскую местность где-то в Белоруссии или на Украине.
Однако он не согласился с таким определением и отправился в соответствующие
инстанции, где утверждал, что у него городская специальность и в сельской местности
он не сможет прокормить семью, ему был нужен город. «Ах, город, - сказали там, - мы
найдём тебе город». И семью Прадеда направили в Забайкалье в город Верхнеудинск.
«Ты же сам хотел город, вот тебе город». Семья Прадеда добиралась до нового местожительства несколько месяцев. По прибытии Прадеда записали в крестьяне, выделили землю и иногда привлекали на переплётные работы в службы местных властей.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Там первые годы своей жизни провёл мой Дед. В школе он практически
не учился. Он часто писал, что образование у него «домашнее», но, видимо, дома его научили читать и писать
по-русски, он овладел разговорным
бурятским и, похоже, мог объясниться
на идише. С 1898 г. он ученик, затем рабочий в Чите.
В 1903 году Борис Захарович Шумяцкий вступил в РСДРП(б).
С 1904 г. он рабочий Красноярского депо, один из руководителей Красноярского вооруженного восстания
1905 г. После поражения восстания Б.З.
Шумяцкий вёл революционную работу
в организациях партии в Сибири: в Челябинске, Кургане, Иркутске, Слюдянке, Бурятии, Чите. Он выпускающий
редактор газет «Прибайкалье», «Байкальская струя», «Забайкалец» (Верхнеудинск). Потом переезд в Харбин
Борис Захарович Шумяцкий
и работа в легальных газетах «Голос
Маньчжурии», «Мысль» и др.
Затем Борис Захарович направлен на работу во Владивостокскую группу РСДРП.
Он активный участник вооружённого восстания моряков Тихоокеанской эскадры во
Владивостоке, 1907г. После поражения восстания и побега он продолжил организационную и журналистскую деятельность в Харбине, Томске, Челябинске.
Систематического образования Борис Захарович Шумяцкий не получил. Всю
жизнь, при любой возможности, он занимался самообразованием. Так, как я слышал
от его коллег по работе в кино, через год работы в этой отрасли он, прочитав всё написанное по-русски о кино и обсудив это с ведущими специалистами отрасли, стал
одним из самых эрудированных профессионалов в области кинознания.
В 1911-1913 г., спасаясь от преследования полиции, Шумяцкие с малолетней тогда моей мамой эмигрировали в Аргентину (видимо, он овладел разговорным испанским).
Вернувшись, в августе 1913 г. Дед принял участие во Всероссийском кооперативном съезде в Киеве. Его арестовали летом 1914 г., принудительно сдали в солдаты Сибирского стрелкового полка в Красноярске, где он организовал и возглавил Бюро военных организаций большевиков.
С 1914 г. Шумяцкий печатается в «Правде». В марте 1917 г. он заместитель председателя исполкома Красноярского совета рабочих и солдатских депутатов, активный
участник издания газет «Известия Красноярского совета», «Красноярский рабочий»,
еженедельника «Сибирская правда».
Из Красноярска его посылают делегатом VII (Апрельской) конференции большевиков в Петроград. Он становится участником 1-го Всероссийского Съезда Советов,
избирается членом его руководящего органа. Б.З. Шумяцкого вводят в редколлегию
центрального органа партии ответственным за организацию издания. А после неудачного большевистского путча летом 1917 года в подполье Дед занимался восстановлением разгромленной партийной организации, подготовкой и проведением У1 съезда партии, на котором он выступал трижды. По словам Е. Д.Стасовой, он по памяти
написал протокол съезда.
По окончании съезда Б.З.Шумяцкий был назначен представителем ЦК партии
большевиков в Сибири.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

На 1-ом Общесибирском съезде Советов (Иркутск, октябрь 1917) Борис Захарович Шумяцкий избран Председателем Центрального исполкома Советов Сибири
(ЦЕНТРОСИБИРЬ).
В соответствии с решениями VI съезда партии и договорённости представителей ЦК в различных регионах страны, как председатель ЦЕНТРОСИБИРИ, Б.З. Шумяцкий провозгласил власть этой организации, т.е. власть Советов от Челябинска до
Владивостока в ночь с 15 на 16 октября 1917 года (по старому стилю), о чём была отправлена телеграмма в Петроград. Это стало известно и в Смольном, и Временному
правительству. Товарищем военного министра и премьера А.Ф.Керенского в то время
был один из руководителей Красноярского восстания 1905 года Кузьмин. Он прекрасно понимал значение победы ЦЕНТРОСИБИРИ в Иркутске и знал, что противопоставить своим прошлым партнёрам можно только силу. Он сразу же начал предпринимать какие-то соответствующие меры. Не этим ли объясняется, что через полторы
недели при штурме Зимнего дворца его «защищали» «женщины и дети» - женский
батальон и юнкера, не оказавшие практически никакого сопротивления восстанию
большевиков?
Биография Б.З. Шумяцкого достаточно известна, благодаря работам Б.Ф.Багаева,
А.П.Якушиной и Р.Тейлора (Великобритания). Далее я попытаюсь останавливаться
лишь на тех моментах его жизни, которые остались неизвестными её исследователям
или были опущены по конъюнктурным или цензурным соображениям.
Как председатель ЦЕНТРОСИБИРИ Б.З.Шумяцкий руководил ликвидацией мятежа в Иркутске. Он был ранен во время переговоров с восставшими юнкерами, когда
он безоружный пришел с ними на переговоры о бессмысленности сопротивления в
окружённом войсками и артиллерией ЦЕНТРОСИБИРИ «Белом доме». Ему удалось
убедить восставших. Иркутский «Белый дом» - резиденция ЦЕНТРОСИБИРИ - сохранился до сих пор. Была сохранена жизнь его защитникам. (О Борисе Захаровиче
Шумяцком же в Иркутске, насколько мне известно, и памяти не осталось).
Во время гражданской войны Шумяцкий - один из руководителей партизан Западной Сибири. Он выступил против заключения Брестского мира. В 1918-1920
гг. Шумяцкий стал заместителем Председателя Сибревкома, членом Сиббюро ЦК
РСДРП(б), а в 1920-1921 - членом Дальбюро ЦК РКП(б).
Бориса Захаровича Шумяцкого назначают Председателем Совета министров и
министром иностранных дел Дальневосточной республики (ДВР), в составе которой
Бурятия, наряду с другими народами Восточной Сибири, впервые обретает государственность, получая автономию, а война ДВР с Японией была остановлена мирным
соглашением, подписанным Дедом.
По завершении работы в ДВР в 1921-1922, он - член РВС 5-й Красной армии.
Из бойцов монгольского батальона, которых он представил руководителям нашей
страны во время своей поездки на очередной Съезд советов, при его организационном участии создано первое правительство Монгольской Народной Республики.
Б.З.Шумяцкий активный участник Монгольской Народной революции, консультант
первых руководящих органов этого государства, в течение первого года его существования. Он становится побратимом руководителя Монгольской Народной Республики
- Сухэ-Батора.
В это же время у него возникает конфликт с руководством Наркомнаца по вопросу
автономии Бурятии. Вопреки настояниям его бывшего товарища по петроградскому
подполью и недавно назначенного генсека правящей партии, принято предложение
Шумяцкого о создании автономной Бурят-Монгольской республики с двумя анклавами, вместо трёх разрозненных национальных округов, как предлагалось оппонентами
Деда и к чему начали поэтапно возвращаться с 1937 года.
Как следствие этой «победы», его направляют на дипломатическую работу за границу.
Б.З. Шумяцкий направляется в Персию (Иран), где незадолго до этого был убит
посол нашей страны Коломейцев. Как говорили мои близкие: «Надолго вон!»

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

С 1923 по 1925 гг. Б.З.Щумяцкий - полпред и торгпред РСФСР, затем СССР в Персии. Он поддерживал там демократическую революцию, направленную против правящей около трёх столетий династии Каджаров, провозглашение республики. Как дипломат с самым высоким рангом - бывший глава государства - Шумяцкий становится
дуайеном дипкорпуса в Тегеране (первым в системе отечественного МИД в XX веке).
Как посол нашей страны, он, безоружный, вышел навстречу толпе религиозных
фанатиков, пришедших громить наше посольство, так же, как незадолго до этого они
разгромили посольство нашей страны и убили нашего посла Коломейцева. Через
переводчика он убедил фанатиков отказаться от своих намерений и этим сохранил
возможность нормальных дипломатических отношений между нашими странами и
жизни сотрудников посольства.
В 1925 году, покинув Тегеран, Шумяцкий становится членом бюро Ленинградского губкома ВКП(б), ректором Коммунистического университета трудящихся Востока,
затем ректором Института народного хозяйства им. Плеханова в Москве.
В 1929 году в Москве прошло Всесоюзное совещание работников кинематографии, на котором было констатировано неудовлетворительное состояние отрасли, неэффективное руководство и было решено его заменить.
Когда эту работу предложили Деду, он ответил не сразу, а принимая предложение
Политбюро ЦК ВКП(б), поставил два условия: во-первых, всеми ресурсами кинематографии без исключения ведает её руководитель, во-вторых, все фильмы, которые
руководство отрасли сочтёт необходимым, руководство страны будет отсматривать
вместе с ним. Эти условия Б.З.Шумяцкого были приняты, и в результате советские
кинематографисты, работавшие за рубежом, вернулись, им были предоставлены
условия для жизни и работы, а также был создан феномен «Кремлёвского кинотеатра», работавшего по алгоритму «чёрного ящика» с обратной связью. Согласно методу, внедрённому новым руководителем кинематографии, руководители страны
(фактические работодатели) постоянно ставили его в известность о своей оценке
конкретных работ отрасли во время просмотров в «Кремлёвском кинотеатре», а он
мог отстаивать свою отраслевую политику и влиять на их мнение, регулярно посылая
в Кремль записи происходивших накануне «кремлёвских обсуждений», расставляя в
своих записках, их фиксирующих (на их недавнюю публикацию я ссылаюсь), акценты
в интересах отрасли.
С ноября 1930 г. Борис Захарович Шумяцкий возглавлял отечественную кинопромышленность как председатель Всесоюзного кинофотообъединения («Союзкино»).
Он создал команду, условия и средства работы отечественной кинематографии
(«Киноведческие записки», 1989, №3, «Кинограф», 2007, № 18 и 19), на базе кинотехникума организовал ВГИК. Разработал и реализовал алгоритм внедрения киноведческих знаний руководству страны («Киноведческие записки», 2002, №№ 61,62). Был
инициатором и участником создания ряда фильмов, получивших мировую известность. С 1933 г. он - начальник Главного управления кинопромышленности («наркомкино»), затем зам. Председателя Комитета по делам искусств при СНК СССР. Член
ЦИК, ВЦИК. Почётный гражданин МНР. Борис Захарович Шумяцкий награждён орденами Ленина и Боевого Красного Знамени МНР, по семейным преданиям, №1.
Его репрессировали в январе 1938 г. Как это произошло, с моих слов это уже публиковалось другими лицами. Но я расскажу это здесь сам ещё раз, чтобы описываемые события не исказили ни личные интонации авторов публикаций, ни их адресованность определённым читателям.
В конце 20-х чисел декабря 1937 года Дед вернулся из командировки в Ленинград
и сразу же отправился в Морозовку, где готовили встречу Нового года Баба, мама и
Катя. Я им помогал, лёжа на балконе в коляске, и мешал им, когда приходило время
меня кормить. Днём 31 декабря позвонил Поскрёбышев и сказал, что Деда вечером
приглашает Хозяин на встречу Нового года. Дед ему ответил, что очень благодарен, но
приглашение принять не может, т.к. долго не был с семьёй и хочет встретить Новый
год с домашними. Как только Дед положил трубку, Баба, ожидая дурных последствий,

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

стала его упрекать за неправильное решение и отказ ехать в Кремль. Через какое-то
время опять позвонил Поскрёбышев. Он сказал, что хозяин гневается, что Дед должен приехать и что машина за ним будет отправлена. Пришлось согласиться. Так Дед
попал на встречу Нового, 1938 года в Кремль.
За праздничным столом первый тост был за здоровье Вождя. Когда все стоя чокались, Дед встал и склонил голову в знак того, что он присоединяется к присутствующим. Он, как я уже отмечал, описывая встречу Деда с С.А.Есениным, никогда не пил.
За этим столом, где он бывал неоднократно, тоже. Об этом и Вождь, и его гости хорошо знали и до этого дня всегда принимали. Едва все сели, раздался голос: «Вы что же,
товарищ Шумяцкий, нэ хотите выпить за моё здоровье?». Сейчас мне думается, что
форма ответа Деда была такова: «Вы же знаете, товарищ Коба, что я совсем не пью».
Дед, возвращаясь с кремлёвских сборищ, всегда стараясь буквально, а память у него
была исключительная, записывать разговоры там присутствовавших.
Баба, которая мне несколько раз рассказывала об этой встрече Нового года и читавшая запись Деда, а также помня его рассказ по возвращении из Кремля, продолжала:
«Всех научили, а тебя не научили, лучше всех хочешь быть? - упрекнул Деда Вождь
- И не таких учили». Дед ответил: «Меня этому научить невозможно». «И не таких
сгибали»,- последовал ответ. Дед повторил ещё раз и получил: «Тогда сломаем. Ну,
товарищи, давайте веселиться», - в наступившей тишине произнёс Вождь. И празднование продолжилось.
Меня там не было. Это одна из «Бабушкиных сказок». Кто хочет узнать, а как там
было на самом деле, пусть ищет на Лубянке записи Деда. Я знаю, что ни Баба, ни после
неё я смысла тех событий не исказили.
В первых числах января 1938 года Дед ещё успел подписать какие-то бумаги, как
руководитель кинематографии, но в день рождения Кати 7.01. он уже был безработным и чётко знал, что его ждёт. Оставшиеся 10 дней до ареста он пытался найти работу и поддержку, но всё было напрасно. Каждый вечер из этих дней он уходил из
дома и молча вышагивал по Москве. Катя увязывалась за ним, но он с ней почти не
разговаривал. 18 января ожидание расправы закончилось. Он был арестован «вместе
с женой», как написано в дневнике Елены Сергеевны и Михаила Афанасьевича Булгаковых.
Борис Захарович Шумяцкий расстрелян 29.08.1938 г. С этого времени пошло систематическое уничтожение его записок, рукописей, изданий и документов частными
лицами и централизованно, началось исключение его упоминаний в энциклопедических и специальных изданиях, стал работать «запрет первого лица на его имя в истории страны». Об этом моя семья узнала от члена Политбюро ЦК КПСС А.Я. Пельше в
1986 году, в попытках организовать чествование Б.3. Шумяцкого в связи со 100-летием дня его рождения. Нам было отказано, несмотря на поддержку ряда выдающихся
старейших работников кино.
Мне удалось обойти этот запрет, проявив инициативу организации такого чествования в Обществе Монголо-советской дружбы.
В ноябре 1986 года в Морозовском особняке на Воздвиженке (тогда проспекте Калинина) состоялся вечер памяти Б.З. Шумяцкого, стенограмма которого сохранена.
Спустя 20 лет картина не изменилась. Государственные структуры его замалчивают, только что незаметно прошло его 120-летие, даже его биография выброшена из издающейся сейчас государственной энциклопедии, что следует из её «Словника» и др.
Есть факты из его биографии и оценки его работы в кино, о которых мне, либо
моим близким говорили разные кинодеятели: неоднократно Б.З.Шумяцкого называли одним из величайших продюсеров XX века. Рассказывали, что знаменитый финал
картины Г.Александрова «Цирк» - это его придумка, принятая режиссёром (авторы
сценария возмутились и сочинили донос на него Вождю народов). По его совету
Ч.Чаплин переснимал финал одного из своих фильмов. По его инициативе и настоянию началась работа над фильмом «Александр Невский», а также картинами «Весёлые ребята», «Чапаев», «Тринадцать» и многое другое.

Баба - Лия Исаевна Шумяцкая
В октябре 1940 года из тюремной больницы выпустили Бабу, помирать дома.
На допросы обычно её возили на лифте, ей нельзя было ходить по лестницам изза больного сердца. Летом 1940 года её повезли на очередной допрос. Но сменился
конвоир, и, когда Баба по инерции пошла к лифту, он заорал: «Куда прёшь, падла!»
Баба повернулась и спокойно ему ответила: «Я сердечница, меня на допросы всегда
возят на лифте. По лестнице мне ходить нельзя».
«Родине тебе вредить можно, а по лестнице - нельзя? А ну, пошла...», - и он толкнул Бабу к лестнице. Она поднялась и на верхней ступеньке упала с тяжелейшим
инфарктом. Её положили в тюремную больницу, где она пролежала до смены руководства карательных органов страны. По указанию сверху провели экстренное судебное
заседание, состоявшееся 19.10.40 года, определили Бабе наказание в виде осуждения
Особым Совещанием при НКВД СССР к 1 (на самом деле 2года: в справке неверно)
году 9 месяцам заключения, т.е. на тот срок, который она уже провела в заключении.
Я всегда осознавал, что сохранить Бабу для того, чтобы я знал то, что я знаю, и
чтобы я смог написать этот «текст», и чтобы она успела помочь десяткам амнистированных политзеков, было ниспослано свыше.
Маме позвонили и предложили забрать Бабу. Отец на руках внёс Бабу на 5-й этаж
нашего дома в квартиру 44 дома 29 по Гоголевскому бульвару. Среди бумаг, которые
ей выдали при освобождении, был общегражданский паспорт, в котором была запись
«Паспорт выдан на основе комиссационной справки Бутырской тюрьмы». С ним она,
уже будучи реабилитированной и восстановленной в КПСС со стажем с 1905 года,
умерла 16 ноября 1957 года. Жаль, нам не удалось его сохранить.
Борис Захарович и Лия (не Лидия, как её неправильно - по Болдовкину - называют в своих научных трудах есенинознанцы) Исаевна Шумяцкие познакомились во
время Красноярского вооружённого восстания в 1905 году.
Группа учениц Красноярской фельдшерской школы, в том числе Баба и Прасковья
Иннокентьевна Гедимин-Тюдешева, которую я знал как друга семьи - тётю Пашу пришли к восставшим, чтобы оказывать медицинскую помощь раненым.
Восстание в Красноярске было подавлено, его участники арестованы. Деду грозил
смертный приговор, Бабу по малолетству выдали на поруки семьи.
Руководителям восстания был организован побег, и у моих Деда и Бабы началась
многолетняя нелегальная жизнь - в подполье.
Баба, которой было 16 лет, выпускница Канской гимназии, решившая овладевать
медициной, младшая дочь богатого купца из города Канска.
У моего прадеда Исайя Самуиловича Пандре было трое детей: сын - Израиль, военврач,
кончивший Сорбонну и погибший офицером в 1-ю мировую войну, дочери Сара и Лия.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Мне известно, что спасаясь от травли в Киеве, А.Довженко приехал в Москву, и
Дед его защитил; Дед выбил персональную пенсию Хонженкову, жившему в забвении
и бедности и мн. другое.
Он один из первых в нашей стране понял, что идеи массового производства,
реализованные в голливудской технологии создания разных фильмов, заслуживают
освоения, поскольку ведут к резкому удешевлению производства картины. Отсюда
проект создания Южной базы советской кинематографии, «советского Голливуда».
Смысл этого проекта, не нашедшего финансовой бюджетной поддержки, в связи с
ограниченностью ресурсов страны в это время, и потому отвергнутому, до сих пор
не понимается действующими историками кино, переносящими сегодняшние модели
принятия решений на то время.
В 1976 году в связи с 90-летием со дня рождения Деда, его близкие обратились
к известным деятелям отечественного кино с просьбой поддержать нас и получили
документ, направленный в адрес одного из тогдашних руководителей страны, но не
возымевший последствий по изложенным выше причинам.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Кто-то из членов моей семьи рассказывал, что в позапрошлом веке из Франции
в Сибирь приехали два товарища: Пандре и Боннэр. Мой прадед И. С. Пандре скоро
разбогател и стал причисленным к гильдии купцом. (Как подтверждение происхождения его фамилии из Франции, можно рассматривать существование сегодняшних
французов с этой фамилией, один из которых, может быть и наш кузен, был министром финансов в одном из недавних правительств Франции). Елена Георгиевна Боннэр, когда я спросил у неё, правда ли это, ответила, что первый раз такое слышит.
Когда Прадед узнал, что его любимая младшая дочь связала свою жизнь с беглым
«каторжником» и вступила в партию «социалистов», как мне рассказывали родственники, он запил, загулял и разорился.
Сара Пандре вышла замуж за приказчика Прадеда - Бориса Ильича Бакштановского, который неоднократно помогал Деду в его подпольной жизни, укрывая от различных преследований (здесь уместно отметить, что Дед отказался помогать Борису
Ильичу уже в советское время, когда того пришли раскулачивать и т.п.).

Реабилитации
Жизнь Л.И. Шумяцкой с паспортом, «выданным на основе комиссационной
справки Бутырской тюрьмы», протекала как жизнь иждивенки моей матери, не получавшей никаких пособий от созданного ею «со товарищи» государства, даже трудовой пенсии. Она во время войны ездила с нами в эвакуацию на Урал, где работала
мать. После войны наша семья жила очень бедно и трудно, особенно после гибели на
фронте в октябре 1943 года моего отца Лазаря Матвеевича Шапиро и ареста маминой
сестры Кати в апреле 1951 года.
После XX съезда партии Бабу реабилитировали одну из первых в стране. Она
была под рукой в Москве и к ней прислали М.И. Губельмана, брата Ем. Ярославского
и прототипа фадеевского Левинсона из его романа «Разгром». Я помню, как Баба говорила: «Когда я пришла с Лубянки, я написала заявление <Председателю комиссии
партгосконтроля> о восстановлении в партии. А мне он ответил, чтобы я вступала
на общих основаниях... Это он пускай так вступает!» Губельман начал что-то оправдывать и просил снова написать заявление. Тогда Баба спросила: «Ты мне скажи, тебя
прислали?» «Да», - ответил Губельман. « Ну, тогда другое дело. Катя, принеси мне лист
бумаги»,- попросила Баба. Общими усилиями на листе из школьной тетради был написан карандашом необходимый текст и вручён Губельману.
Бабу реабилитировали очень скоро. Шёл 1955 год, год её пятидесятилетия в партии и юбилей Красноярского восстания. Бабу вскоре наградили орденом Трудового
Красного знамени. А к этому же времени приурочен мой устный рассказ, который
я воспроизводил многократно устно и называется он «Как я однажды упустил бессмертие».
Вот он в укороченной интерпретации 2007 года:
«Мне недавно исполнилось 18. Память у меня была отменная, и я думал, что если я
что запомню, то это навсегда. Моей бабушке Лии Исаевне Шумяцкой недавно восстановили членство в правящей партии и как бы вернули отнятые гражданские права.
В это время в Москву стали возвращаться те, кого сейчас называют жертвы политических репрессий. Основная их масса возвращалась по амнистии конца 1954 года,
вроде как прощеные уголовники. Они не имели ни вида на жительство (т.н. прописки), ни права на работу по специальности. Многие из них были тяжело больными.
Им надо было восстанавливаться в правах.
Понятно, что никаких документов, чтобы получить социальный статус, у них не
было. Поэтому возникла форма подтверждения участия бывших ЗК в революционной
и государственной деятельности свидетельскими показаниями признанных участников подобных событий. Похоже, что только что переставшие быть ЗК не очень рвались общаться с незатронутыми репрессиями своими бывшими товарищами, часто и
не без основания, считая их совиновниками своих бед. Через наш дом на Гоголевском

Мать - Нора Борисовна Шумяцкая
Теперь про маму. Она родилась, когда её родители были на нелегальном положении. Всё детство она моталась с ними по Сибири. А потом... и до Аргентины.
На корабле, соблюдая конспирацию, Дед ехал от них отдельно, был им как бы чужой. У Бабы были документы какой-то знатной дамы.
Во время гражданской войны мама активно включилась в работу подпольщиков в
Бийске, где у Бабы была конспиративная квартира, где прятались документы и полиграфическое оборудование партизан (подпольщиков?). Однажды, когда в доме Бабы
был обыск, мама увидела через окно, что к ним идёт связной. Она отпросилась у обыскивающих погулять во дворе, выбежала навстречу связному и запела: «К нам нельзя,
у нас обыск». Он услышал и прошел мимо.
Мама до конца своих дней активно придерживалась большевистских убеждений.
А то ужасное, что происходило со страной, она считала либо необходимостью, либо
ошибкой отдельных лиц. Видимо, по-другому и быть не могло. Дед, один из участников и организаторов свержения монархии в России, активный участник построения новой государственности, был очень яркой фигурой. Всё, что делали её родители,
мама считала справедливым и единственно верным.
В январе 1924 года, когда грустные известия из Москвы пришли в Тегеран, мама
- ученица Русско-персидской школы, организовала в центре Персидской столицы траурную демонстрацию и возглавила её. Был скандал. Деду пришлось с первой оказией
выслать маму из Персии. Он отправил её в семью своего товарища по сибирскому
и петроградскому подполью Я.М.Свердлова, умершего около 5 лет до того, поручив
маму заботам его вдовы Клавдии Тимофеевны Свердловой. Там она познакомилась и
с детьми Свердловых, один из которых, Андрей (ему на рубеже 30-х годов очень помогал Дед), мучил её сестру на Лубянке в 1951 году.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

бульваре прошли десятки таких людей. Обычно их посещение заканчивалось бумагой
такого содержания:
«Я, Шумяцкая Лия Исаевна, член КПСС с 1905 года, подтверждаю, что... <Ф.И.О.>
работал в подпольной организации РСДРП (б) < там-то, в таком-то году... > и.т.д.»
Её подпись заверяли в домоуправлении, и это становилось документом, на основе
которого бывшему ЗК возвращали социальный статус: обеспечивали работой, восстанавливали в партии, назначали пенсию и пр.
А у Бабы при этом была такая своя сверхзадача. Несмотря ни на какие запросы,
о судьбе Деда не было известно ничего. Первое, лживое известие о его смерти мы получили, когда умерла Баба, 16 ноября 1957 года, и в ЦК КПСС решили похоронить её
на Новодевичьем кладбище и рекомендовали на памятнике написать и Деда, выдав
«свидетельство о смерти», неизвестно от чего и где, но 02.04.1943 года. Это свидетельство, наряду с точным, присланным мне по почте уже в XXI веке (март 2003 года), у
меня есть. А на памятнике первоначальная запись не изменена.
В каждом разговоре с бывшим ЗК Баба искала хоть какую-то информацию о Деде,
возможную в результате его случайных контактов, встреч. Она начинала: «Тебя привели в камеру. А кто там был? С кем были очные ставки? С кем ты встречался на
пересылках?» Она искала Деда, но напрасно. Никто из этого множества людей с ним
не пересекался. Как правило, я присутствовал при этих разговорах. В них назывались
имена известные всей стране, и те, которые я знал по рассказам Бабы. Эти истории
я мог воспроизвести почти дословно. Но я думал, что я запоминаю навсегда, и не
записывал. К сожалению, отражённогулаговские мои коллизии, как начавшиеся почти сразу неприёмом меня в дневной институт и закончившиеся моим шельмованием
и снижением «пайки», когда я представил докторскую диссертацию уже в середине
1970-х годов, наряду с постоянной работой и вечерним получением позволенного мне
образования, выбили эти рассказы из моей памяти. А жаль.
Вовремя записанные и изданные они могли бы....

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Мама принимала участие в создании Всесоюзной пионерской организации, и у
неё есть даже какая-то публикация на эту тему.
Окончив среднюю школу, мама поступала в Горную академию, а закончила она
уже вместе со мной в 1937 году Московский институт цветных металлов и золота с
редкой специальностью: инженер-металлург-обогатитель. Правда, диплом ей почемуто не дали. Мама получила в 1939 году, и теперь он хранится у меня. Её распределили
в Московский институт «ГИРЕДМЕТ», где она проработала до войны. Оттуда её направили работать на Урал техноруком обогатительной фабрики « Гумбейредмет», который производил вольфрамо-молибденовый концентрат, используемый как добавка
при производстве высоколегированных сталей (броня и пр.).
В середине 1950-х годов я работал с ней на одном заводе. У мамы была репутация
очень квалифицированного инженера. Она работала мастером гидрометаллургического отделения. Обогащала серебряный концентрат, и производительность её технологий была, как говорили коллеги, раза в полтора выше, чем у других.
Зимой 1942-43 годов мама попала в беду по милости добрых советских людей.
Пришёл приказ о резком увеличении плана производства. Он был выполнен. Но не
хватало тары - мешков, чтобы доставить концентрат для погрузки и отправки на Металлургический комбинат в Челябинск по железной дороге. Мать с одной из своих
подчинённых поставила на детские санки бочку соды, взяла полулитровую банку, и
они потащили её по посёлку в жуткий уральский мороз, предлагая обмен банки соды
на мешок. Они набрали необходимое количество тары, загрузили её концентратом и
на санках оттащили это на станцию. План был выполнен.
А через некоторое время появился следователь прокуратуры из Челябинска. Ктото стукнул, что мама разбазарила казённое имущество - бочку соды. Я помню, как
мама ходила чёрная, и по вечерам она практически безостановочно курила и шепталась с Бабой. Кажется, они знали, что это продолжение того ужасного. По посёлку
шли допросы. Допрашивали и маму. А потом из Москвы пришла благодарность Верховного за выполнение важного правительственного задания. Следователь уехал.
А я помню, как рыдала мама, рассказывая Бабе об этом, потрясая какими-то бумажками. Так она рыдала при нас два раза. Второй раз это случилось осенью того же
года, когда нам с ней пришел денежный перевод с фронта: перевели деньги по завещанию. Баба её успокаивала, говорила, что это может быть ошибка. Но мама знала, что
моего отца больше нет. А вскоре пришла похоронка - сообщение о том, что мой отец
- капитан Шапиро Лазарь Матвеевич погиб.
На фабрике и в посёлке мама была очень уважаемым человеком, и до отъезда в
Москву, как я, дошкольник, мог судить, всё было тихо. У нас был огород, баба выращивала картошку и зелень. Мы были сыты.
В Москве мама работала в Министерстве цветной металлургии, куда её вызвали
из эвакуации. Приехали мы втроём: мама, Андрей и я, а Баба осталась на Гумбейке.
Как я уже говорил, мама пустила в нашу квартиру свою двоюродную сестру - тётю
Иду, и она, получив командировку в МВД, где она работала, на поездку на Урал за
своей тётей, привезла мою Бабу в Москву.
Когда в Москве к концу 1940-х годов начались гонения на евреев, маму уволили
из Министерства по сокращению штатов, и некоторое время она была безработной.
Семья жила на мою пенсию за погибшего на фронте отца и небольшую зарплату Кати
- корректора в газете «Известия», чуть больше моей пенсии.
Куда и кому только мама ни писала, куда только ни ходила. На работу её не брали.
Теперь я понимаю, что на ней висела та же 58-я статья УК РСФСР, с которой я прожил до 2004 года. И нужно было какое-то высокое вмешательство или хитрость (как
случилось со мной, когда я пытался поступить в Экспериментальный НИИ металлорежущих станков (ЭНИМС), но об этом дальше).
Отчаявшись, мама написала письмо Самому. Видимо, оттуда в Министерство
цветной металлургии пришло распоряжение, и маму определили работать мастером
Гидрометаллургического цеха Московского завода вторичных драгоценных металлов

Про себя
Похоже, что про себя я не должен писать никаких воспоминаний. Кому это может быть интересно? Однако здесь, в рамках истории взаимоотношений моей семьи и
созданного при участии ее членов государства, этот аспект моей жизни будет вполне
уместен. Ведь по ходу рассказа, как член этой семьи, я про себя уже итак много наговорил.
Для моей семьи и для меня завод ВДМ был подарком судьбы, хотя мы все об этом
тогда не знали. Именно там началась фактическая реабилитация моей семьи, когда Президиум Верховного Совета наградил маму медалью «За трудовую доблесть».
Именно там я стал инженером и познакомился с моей будущей женой, Галиной Алексеевной Лепилиной, с которой мы прожили счастливо почти полвека. На первые заработанные там деньги я купил золотое колечко с сапфиром в подарок маме, которое
потом носила моя жена, потом дочка Анна, а теперь иногда надевает моя внучка Оля.
Может быть, пришло время открыто переключиться на себя. А то весь предыдущий текст я только и делаю, что вещаю про себя, но как-то неявно и выходит даже
немного лукаво.
Буду говорить то, что я знаю лучше всех: о событиях моей жизни, но только так
или иначе связанных с тем, о чём я здесь рассказываю.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

(ВДМ). Эту аббревиатуру у нас дома расшифровывали: «весьма доходное место». Мамина зарплата едва превышала 1000 рублей. Когда же я поступил на этот же завод
учеником револьверщика, мне платили 280 рублей в месяц, а перестав быть учеником,
я зарабатывал примерно ту же тысячу или чуть меньше.
Как я уже говорил, мама была высококлассным специалистом. Очень скоро гидрометаллургический цех, до того почти провальный, стал передовым. Его работникам
- сдельщикам стали хорошо платить и регулярно давать премию за экономию драгметаллов, как и маме. Работники цеха маму признали и полюбили. А их лидер бригадир
Лида Горбач, уйдя на пенсию, во второй половине 1960-х годов подрабатывала у нас,
нянчась с моим сыном.
Реабилитация в нашей семье продолжалась ровно полвека. Она началась в мае
1954 года, когда маму Президиум Верховного Совета СССР по представлению завода
ВДМ наградил медалью «За трудовую доблесть», а юридически закончилась в декабре
2004 года, когда убитому на фронте отцу - Лазарю Матвеевичу Шапиро - и его сыновьям Вадиму и мне прокуратура г. Москвы выдала справки о реабилитации. Это потребовалось для того, чтобы написать имя погибшего на фронте отца на семейном памятнике на Новодевичьем кладбище в Москве. Ведь такой записи нет ни в Любавичах
Смоленской области, где отца не стало и где его похоронили фронтовые товарищи, ни
в Рудне Смоленской области, где, как утверждают работники местного военкомата,
он похоронен.
А процесс реабилитации фактически ещё не закончен. Семье не вернули незаконно, согласно актам реабилитации, присвоенное государством имущество. А буквально через год после моей реабилитации, одну из незаконно изъятых у моей семьи
вещей - коронационный ковёр шахов персидской династии Каджаров, включавший
изображения всех правителей Ирана, о котором я упоминал, как свою собственность
показывал на выставке один из московских музеев. Я об этом написал статью в журнале «Наше наследие» № 78 за 2006 год. Видимо, эту реабилитацию придётся завершать моим детям, а то и внукам, если учитывать крепчающую в стране ежедневно
сталинщину.
Сейчас подавать иск в Басманный, Хамовнический или даже сразу в Верховный
суд просто глупо. Ведь ответ известен заранее.
О компенсации же за перенесённые семьёй страдания и потери, в этой связи, в
ближайшее время, когда страной правят ученики и наследники учинивших это, не
может быть и речи.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Что с нами что-то не так, я ощутил задолго до ареста Кати. Это случилось во время войны, в эвакуации, когда местные мальчишки вынудили меня поцеловать на морозе поганую, потому, что за нее все хватались грязными варежками, железную скобу
входной двери в доме, где мы жили. Они сказали, что если я это не сделаю, то немцы
убьют отца. Я оставил на этой ручке кусок губы.
Там же на Гумбейке мы с Бабой пошли полоть картошку, которую посадили на
выделенной маме делянке. Когда с соседних участков увидели, что мы вырываем все
едва взошедшие зелёные листочки, то они дико заорали и прибежали нас остановить.
Общими усилиями воткнули в землю то, что мы выдрали, и объяснили нам, что же
надо делать. Баба плакала молча, а я ревел во весь голос.
Незабываемым для меня потрясением стало, когда по недоразумению меня дико избил сосед-подполковник, недавно демобилизованный, и мама повела меня к нему, чтобы
я, ещё не умытый, извинялся, для того, чтобы он испугался содеянного и не «стукнул».

Недобитые
Когда я оглядываюсь на своё детство, то вспоминается трудно вообразимая сейчас бедность, ощущение того, что мама и Баба еле сводят концы с концами (мама зарабатывала, а Баба вела дом и готовила, не выходя из квартиры на 5-м этаже дома без
лифта). Так было до реабилитации Бабы на рубеже 1955-56 годов, после чего её восстановили в партии и дали «пайку» старых большевиков. От её пенсии в 1300 рублей
надо было отдать за продуктовый «набор» - 300. За это в столовой старых большевиков - закрытом распределителе в Б. Комсомольском переулке (ныне - тоже Большом,
но Златоустьинском, что сразу за знаменитым книжным магазином «Библиоглобус»)
выдавали особенную пайку, такую, что стало необходимо покупать только хлеб и овощи. Бабу бесплатно помещали в Доме отдыха старых большевиков в Кратово на месяц, а мы ездили её навещать, в том числе и я приезжал со своей подружкой Наташей
Григорьевой.
Семье ничего не вернули. Ни квартиры в Доме на набережной, полученной в обмен на кооперативную квартиру Деда в Вишняковском переулке, где не было необходимого для Бабы лифта. Ни дачи на 42-м километре Казанской железной дороги, ни
автомобиля Форд, 1935 года, подаренного Деду американскими кинематографистами,
ни удивительной библиотеки с первоизданиями отечественной классики, книгами с
авторскими надписями, со старопечатными и рукописными, в том числе и персидскими книгами, ни живописных произведений, привезённых из Персии. Ни подаренной
Сухэ-Батором «чаши Чингиз-хана», ни уникальных наград Деда, ни коронационного
персидского ковра последнего персидского шаха династии Каджаров, подаренного
Риза-шахом Пехлеви моим близким и оплаченного ответным подарком.
Историю этого скрывавшегося в течение трёх десятилетий уникального произведения декоративно-прикладного искусства я опубликовал в журнале «Наше наследие». Вот она.

О ковре Каджаров из квартиры Шумяцких
в Доме на Набережной
В начале марта 2006 года мне позвонили из Музея Востока и сказали, что нашёлся
ковёр Каджаров, который они хотят экспонировать на выставке летом этого года, и
просили написать страничку текста о происхождении ковра для каталога.
Этот звонок объясняется тем, что в 2000 году я обращался в Музей Востока с
просьбой помочь найти ковёр Каджаров, ранее принадлежавший моей семье.
Хранитель восточных ковров, которой я показал фотографию, мне сообщила, что
этого ковра она и в глаза не видела. Я встречался с ней несколько раз, и она говорила,
что даже запрашивала коллег из Эрмитажа, но и те тоже никогда не видели ковра Шумяцких с этого фото.

Борис Шумяцкий
БИОГРАФИЯ МОЕЙ СЕМЬИ

Чтобы стимулировать их поиски, мы с братом, Андреем Никитичем Шумяцким
(1940-2005) - наследники семьи Шумяцких, дали гарантийное письмо о передаче этого
ковра, в случае его обнаружения, в дар собранию Музея.
В мою семью ковёр попал следующим образом.
Мой дед, Борис Захарович Шумяцкий (1886-1938), в первой половине 1920-х гг.
был послом РСФСР, а затем и СССР в Персии (Иране). Незадолго до назначения на
эту работу, Шумяцкий был председателем Совета Министров - главой государства
- Дальневосточной республики и поэтому он был назначен в Персию с самым высоким дипломатическим рангом. Это позволило ему стать дуайеном дипломатического
корпуса в Тегеране. В это время была свергнута династия иранских шахов - Каджаров,
установлена республика, глава которой - Риза-Хан через короткое время короновался, став первым шахом новой династии Пехлеви. У этого шаха были симпатии к нашей
стране и хорошие отношения с её послом.
В качестве одного из шагов международной легитимации своей деятельности,
Риза-шах Пехлеви пригласил жён послов стран мирового сообщества, чтобы лично
ознакомить их с сокровищами иранской короны. Среди приглашённых была и супруга российского (советского?) посла. А поскольку она была женой дуайена дипкорпуса,
то она возглавляла эту группу «экскурсантов».
В посольстве нашей страны был церемониймейстер, работавший еще с царских
времён, который предупредил мою бабушку - Лию Исаевну Шумяцкую (1889-1957),
что во время экскурсии ничего нельзя хвалить, потому что существует обычай дарить
то, что понравится гостю.
Помня это, Л.И.Шумяцкая не позволяла себе открыть рот, хотя нам трудно и вообразить какие шедевры декоративно-прикладного и ювелирного искусства мог им
показывать Риза-шах. Видимо, кажущееся равнодушие «экскурсантов», соблюдавших
дипломатический протокол и так же, как жена дуайена, не раскрывавших рта, раздражало шаха. Когда ему показалось, что его возможности исчерпаны, он пригласил дам
в тронный зал, где над знаменитым «павлиньим троном» на стене висел огромный
коронационный ковёр Каджаров. Шах протянул руку к ковру и спросил, обращаясь к
бабушке: «Неужели Вам и это не нравится?»
Л.И.Шумяцкая была близорука, ей показалось, что за троном настенная роспись,
которую нельзя подарить, и стала её хвалить, поддержанная своими спутницами. Шах
произнёс: «Пеш-кеш», что означало, как говорила моя бабушка, «это Ваше».
На следующий день в наше посольство был принесён этот ковёр, в качестве подарка шаха.
А через некоторое время Б.З.Шумяцкому по его просьбе прислали из Москвы сапфировые подвески для подарка шахине, за которые Шумяцкие расплатились. После
завершения работы в Персии в 1925-1926 гг., Шумяцкие работали в Ленинграде и Москве, а ковёр Каджаров всегда был с ними. В 30-е годы они жили в Доме на Набережной - ул. Серафимовича, 2, где до их незаконного ареста находился и ковёр Каджаров.
В январе 1938 года Шумяцких арестовали, имущество конфисковали и, похоже, расхитили. В середине 1950-х гг. их реабилитировали, Л.И. Шумяцкую восстановили во
всех правах, но имущество не вернули.
Моё же общение с этим ковром закончилось, когда мне едва исполнилось 8 месяцев. Поэтому всё изложенное основано на рассказах моих близких. Но сам факт моих
разысканий задолго до того, как мне сообщили о его находке и письмо-дарственная
Музею Востока, подписанное мной и моим братом в 2001 году, свидетельствуют о том,
что все изложенные мной факты о его происхождении и бытовании в нашей семье до
расхищения имущества моих родных - правда.
При передаче моего текста для каталога выставки, от музейщиков я узнал, что с
1970-х годов этот ковёр находится в Музее Востока как их собственность (!). Он был
приобретен у частного лица. Как он попал к этому частному лицу, можно только предполагать...

ПОЭЗИЯ
Любовь Зубенко

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ
(стихи разных лет)

* * *

Гроздь рябины литая.
Журавлиная стая.
Время книгу листает
Твоего бытия.
Русь,
Россия родная,
Ты от края до края
Так беззвучно рыдаешь,
Что трясётся земля.

* * *
Поиссохли реки молочные
Да кисельные берега...
Окна в избах все заколочены.
Померла даже Баба Яга.
То не присказка и не сказка,
А печальный постскриптум к ней.
А по весям в болотах вязких
Лишь разбойничек-Соловей
Разухабисто тризну правит
С мелкотравчатой сволотой.
И ко тверди прильнули травы,
В тучах скрылся серп золотой.

* * *
24 мая - День поминовения
Равноапостольных Кирилла и Мефодия,
первоучителей словенских

Перезвон колоколов - Божия мелодия.
Аллилуйя по церквам - Кириллу и Мефодию.
Аллилуйя по церквам - небушку и хлебушку.
Аллилуйя по церквам - детушкам и дедушкам.

Любовь Зубенко

Перезвон колоколов - радостные звуки!
Помни, гордый славянин, свои «азы-буки».
В этом мире сатаны, где торгуют душами,
Помни, гордый славянин, Гоголя и Пушкина.
Помни, гордый славянин, как строкою красною
С детства в жизнь твою вошёл Николай Некрасов.
Помни, гордый славянин, «Братьев Карамазовых»,
Это Федор Достоевский путь тебе указывал.
Помни, гордый славянин, Блока и Есенина...
И рябина во цвету, и пора весенняя,
Перезвон колоколов - радостные звуки!
Помни, гордый славянин, свои «азы-буки».

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ

* * *
Сквозь гвалт «детей новоарбатских»,
Сквозь сленг и эсперантский визг
Прорвётся, словно взвод солдатский,
Мой русский, мой родной язык.
Он - словно знамя над Берлином,
Он - как Гагарин над землёй,
Во всем величии былинном,
Во всей отваге удалой
Сквозь инословие восстанет.
Больную дрёму сбросив с плеч,
Народ родимый мой воспрянет
И - ну глаголом нечисть жечь!
Глаголом русским, как картечью,
Он скажет всё, о чём молчал,
И грянет в колокол - на вече! Для трудных праведных начал.

Вывих сознания
Достоверность событий людских
Подтверждается ежедневно...
Боже праведный нас попустил
От любви - не от гнева.
Не от гнева тускнеют глаза.
Не от гнева желтеют старухи.
Кто-то силится что-то сказать
Среди мерзости смут и разрухи.
Кто-то силится вспять повернуть
Круг тяжёлый гончарный...
Ускользает время, как ртуть.
Вся Россия - овчарня.
И отточены волчьи клыки
На овечьих выях.
Все смирились - беги не беги.
Общий вывих.

2. Заказ 249

Любовь Зубенко

Город мой

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ

Над рекой Селенгой и рекою Удой
Город мой
со своею судьбой.
Как фрегаты, плывут по реке острова.
От кипения яблонь дурман в головах.
По булыжной по Сталинской улице
Мы к базару бежим,
От нас солнышко щурится.
А потом - все к Уде В нашу гавань,
Где учились рыбачить и плавать.
...Целый флот якоря в нашей гавани бросил.
Отцветают цветы и стареют матросы...
Сколько лет позади?
Впереди ещё сколько?..
И играют на солнце наших судеб осколки.

* * *
Травостой. Как пахнет сладко лето!
Луговина - Божья благодать! Да краёв вся солнышком прогрета.
Васильки да лютики срывать
Тянется рука. Душа ликует.
Скоро трудный праздник - сенокос.
И вещунья серая кукует
Для меня, для речки, для берёз
Лета долгие, но разве в этом дело?
Стой. Гляди на этот Божий свет.
И душа вдруг выпорхнет из тела Для души бессмертной смерти нет.

* * *
Так неожиданно тоска
за горло схватит Как эти поздние цветы
совсем некстати.
Некстати вечер так хорош
осенний.
Предупреждали доктора:
«Без потрясений!»
Без потрясений не прожить,
как ни старайся, Жить на земле среди людей удел не райский.
Ниже травы, тише воды не получилось.
Зачем же осенью цветы? скажи на милость.
У припозднившихся цветов
так робки взгляды,
Но в октябре ни им, ни мне
не ждать пощады.

Любовь Зубенко

* * *

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ

О чём нам с тобой говорить?
Понятно всё с полувзгляда.
Осеннее утро горит Подходит пора листопада.
Пора листопада и сбора камней.
Простых по-житейски понятий...
Проявлена клинопись в небе ясней
С той давней страницы изъятой...
Читаем её на одном языке:
«Аз есмь! Аз...» - и не было вовсе.
Листик кровавый трепещет в руке Осень.

* * *
То ли выть мне теперь, то ль смеяться
От неслыханных поздних щедрот?..
Трагедийная маска паяца...
Всё навыворот, наоборот...
То ли тройкою счастье умчало,
То ли вороны в поле кричат...
И от этой великой печали
На устах роковая печать.

* * *
Зовётся мой удел горчичным раем.
Здесь даже в дождик жёлтая трава.
В раю моём надежды умирают,
Как умирают в осень дерева.
В горчичный рай не поступает почта.
Молчит в раю горчичном телефон.
Давно источник света обесточен В моем раю без надобности он.
Здесь горький смех, как сладкое рыданье.
На всём тоски горчичная печать.
Здесь горечью любой предмет изранен.
Здесь не кричат от боли, а молчат.
В жёлтых глазах горчит слеза разлуки.
Горчат картины, книги, зеркала.
Горчат здесь даже сладостные звуки Душа смиренно горечь приняла.
И, принимая горечь в свой удел,
Я наглухо ворота запираю,
Чтобы птенец мечты не залетел
Случайно.
Мечты - они без надобности раю.

* * *
Значит, это судьба. Значит, круг наш очерчен.
Даже дали дорог не излечат недуг.
Надрываются в хохоте преисподние черти,
Очумелые тройки - колокольчики с дуг.
2*

Любовь Зубенко

Всех загнали коней. И теперь на заставах
Ни каурых не взять, ни гнедых...
На последнюю карту мы жизнь свою ставим,
Получая удары под дых...

* * *

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ

Серого неба квадрат,
Голые ветки рябин.
Кто этой жизни рад?
Кто в этой жизни любим?
Водит лукавый бес,
Пляшут слепцы и глупцы.
Вот вам «поле чудес»,
От остального - цыц!
Вот вам «поле чудес»,
Прячьте здесь золотой!
И заливается бес:
«Глупый народ такой
Не облапошить грех!»
И облапошил всех.
Рвань мы теперь и дрань.
Гром поднебесный, грянь!
Перекрестись, мужик,
Беса срамного - взашей,
Поле родное вспаши,
Хлебом его засей.
Ты из последних жил
Перекрестись, мужик,
Вспомни, что Родину-мать
Бесу нельзя отдать.
Будет и мир, и пир
Да на святой Руси.
Но от бесовских игр,
Господи, упаси.

* * *
Где-то птица ночная пропела
Беспокойную песню свою.
Тает ночь. За окном просветлело.
Не ложусь. У окошка стою.
Звёзды выцвели. Вздрогнули клёны.
На скамейку спланировал лист.
Тишина. Новый день удивлённо
В мир пришёл, безмятежен и чист.
Дай-то Бог, чтобы он безмятежен,
Беззаботен чтоб был этот день.
Дней таких в этой жизни всё реже
Выпадает.
Вот старый плетень
Изогнулся под тяжестью лета.
Подпирают его лопухи.
И как будто с далёкой планеты
Шлют приветы свои петухи.

Любовь Зубенко

* * *

ВРЕМЕНА ЖИЗНИ

В солнечных бликах играет излучина.
Пламя багульника греет тайгу.
Так и живём мы,
Как с детства приучены Рыбку поймаем да сварим уху.
Так и живём. Согрешим да покаемся.
Бог нам простит, а вот люди... едва ль.
Солнце за гору не скоро закатится.
Есть ещё время,
Погода,
Еда.
Есть ещё птахи со звонкими свистами,
Есть ещё время оттаять душе
И напоить её чувствами чистыми,
Доброй надеждой, пока не ушед.
Есть ещё нечто необъяснимое,
То, чему нету названья нигде, Хлебушко-небушко синее-синее
И крестик часовенки в чистой воде.

* * *
Какая странная пора,
Какая выпала удача Не только щи из топора,
Но каша из тоски и плача Наш рацион.
За что поклон
И государю, и опричникам,
И всем чиновникам столичным,
Ну и, конечно же, своим.

* * *
Зарядили дожди. Морок всё занавесил.
И в горючих рыданьях сник шиповника
Розовый куст.
Весь Байкал «в молоке». И его невесёлые песни
Насылают на берег несказанную грусть.
Загрустила тайга и прибрежные сосны.
Обрядилась деревня в унылый наряд.
И тяжёлые мысли самовольно, без спросу,
Гложат душу четвёртые сутки подряд.
Иногда так бывает - на изломе июля
Опрокинется небо в Байкал.
Это время, увы, нас с тобой не минуло
У обласканных ветрами скал.

ПРОЗА
Сергей Болотов

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ
Фантастический роман

От автора:

Роман «Перед золотым веком» - вторая часть трилогии, объединенной главными
героями. Первая часть - роман «На задворках вселенной» - в год выхода отдельной книгой была отмечена литературной премией имени Исая Калашникова, учрежденной городским советом Улан- Удэ. Если в ней речь шла о событиях, современных читателю,
то в предлагаемом вашему вниманию романе описывается близкое будущее. Есть еще
и третья часть, где повествование забирается в далекое прошлое, - но это уже совсем
другая история.

Часть первая. « НВУ»
Глава 1. Жуткая находка
- Брависсимо, командир! Вот это да, она просто колоссальна! Я умилен!
«Это» было настоящей жемчужиной Кольца, достойной самых восторженных выражений. Огромная, сверкающая миллиардами кристаллов, ледяная гора медленно
вращалась вокруг своей оси, как бы предлагая восхищенным водовозам прицениться.
Нависающее над айсбергом Солнце отсюда, с орбиты Сатурна, казалось маленькой
золотой пуговкой, тускло мерцающей на безбрежном черном бархате.
Светило почти не давало света. Зато Сатурн заливал багровым огнем ледяное
ожерелье Кольца, отражающее это буйство стихии гигантскими сполохами.
- Курсант Кулёма, определите массу объекта, подготовьте биотест и проверьте наличие металлических фрагментов, - чуть дрогнувшим голосом приказал подполковник
Ветров, командир дисколета Д-30 «Грозный». Командир даже не улыбнулся в ответ на
льстивый комплимент курсанта, напустив на себя совершенно безучастный вид.
Хотя Фортуна скалилась ему во весь рот. На глазок Ветров прикинул массу айсберга: пятьдесят миллионов тонн воды. Ну, плюс-минус пять. Мысленно он нахваливал свое чутье, заведшее в этот сектор Кольца, далеко от места работы основной
группы коллег-водовозов.
Ветрова никто не называл компанейским парнем, а он не прилагал никаких усилий, чтобы улучшить свой имидж. Поэтому основным режимом его работы был свободный поиск. Коллеги привыкли к сложившемуся положению вещей и не навязывали
ему свою компанию. Горбатого лишь могила исправит, считали они. Ветров свернул с
облетанных орбит, повинуясь внутреннему толчку. Сверхинтуиция акмеированного
никогда его не подводила. А сегодня...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

На вид айсберг целиком состоит из воды. Да, по кольцам Сатурна можно блуждать годами и не заметить даже такую громадину. Причем, все технические средства
здесь бесполезны: кольца выглядят на экране локатора сплошь монолитными, а на
деле являются «кашей», в которой плавают и такие вот «комочки».
Фарт - не последнее дело в жизни космонавта. Фарт и интуиция, хотя сам Ветров
предпочитал свой дар называть «провидением».
«Отвезем ледышку на Марс, и можно смело просить отпуск», - подумал он.
- Сорок восемь «лимонов», командир! - радостно возопил курсант. - Мой конопатый нос чует кучу премиальных и неделю на лучшем курорте Тамгании. Я умилен!
- Боже мой, какой меркантильной стала молодежь. Вырастили себе смену, прости,
Господи, - сокрушенно вздохнул командир. - Когда я был в вашем возрасте, курсант,
меня было не согнать с дисколета.
Имидж старого пня, непрестанно талдычащего о былых заслугах, никак не вязался с его мощной энергичной фигурой, отчего Кулема отнес реплику командира
целиком в область юмора. Тем более что Ветров даже шутил, сохраняя невозмутимосерьезное выражение лица.
- Еще бы, ведь тогда, что ни месяц, отправлялись дальние экспедиции: Центавр,
Цифэй, Волосы Вероники, Гончие Псы... Это была жизнь! А сейчас что? Возим лед на
Марс. Туда - сюда, никакой романтики. Тоска зеленая. А я еще молодой, мне девушки
снятся по ночам, мне жить охота... - Кулема не только трепал языком, но и сноровисто
работал руками, готовя масс- спектрометр и системы контроля.
На ушной раковине курсанта чернела крохотная «родинка» - так он замаскировал
миниатюрный радиодинамик, в настоящее время грохотавший восемнадцатью барабанами. Из Нью- Йорка передавали концерт любимой рок-группы курсанта «Я - твой
ночной кошмар». Такое событие он пропустить не мог, даже находясь на вахте. И - рискуя быть застигнутым на месте преступления. Справедливости ради, стоит заметить,
что Кулема при этом неплохо управлялся с делами.
Ветров в глазах курсанта выглядел опытным космическим асом, хотя разница в
возрасте у них составляла всего шесть лет. Но эти годы вмещали в себя не только упомянутые Кулемой экспедиции (Ветров участвовал в двух из них). Больше года Дмитрий Алексеевич Ветров водил дисколеты по трассе Земля - Тамгания - Земля. После
запрета дальних экспедиций перевозка пассажиров и грузов стала уделом многих космических асов.
Не удивительно, что едва Ассамблея ООН утвердила масштабный марсианский
проект, Ветров добился направления в «водовозный» флот. Здесь хотя бы есть возможность свободного поиска. И теперь, без малого два года, подполковник Ветров
возит лед с орбиты Сатурна на Марс. Воды на Красной планете требуется очень много. Земляне решили превратить ее в зеленую и сделать своим вторым домом, после
того как изрядно испоганили первый.
Обширная область Азии и Ближний Восток стали непригодными для жизни после
недельной войны «всех против всех». Эту зону сейчас нельзя назвать даже пустыней
- скорее радиоактивным кладбищем. Сильно сократило среду обитания человечества
повышение уровня мирового океана и промышленное загрязнение земель и вод. Человечеству стало слишком тесно на матушке- Земле к середине двадцать первого века.
Поэтому космические водовозы ежесуточно бомбардируют айсбергами холодную поверхность Марса. Не пройдет и пяти лет, как вспыхнут два искусственных солнца,
они должны растопить льды и превратить их в океаны. Тогда растают и собственно
марсианские запасы воды, сейчас растворенные в толще его коры.
«И только Бог знает, сколько времени еще придется возиться с его кислой атмосферой», - подумал Ветров. Вслух же спросил:
- Спектральный анализ готов?
- Готов, командир. Железа ноль и три сотых, меди ноль- ноль и две, никеля нольноль и одна, кобальта ноль- ноль- ноль и хрен сотых... - скороговоркой забубнил Кулема.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Курсант, что это еще за «хрен сотых»?
- Виноват, командир, мне показалось, что вы меня не слушаете.
- Когда что-то кажется, креститься надо: вдруг черт явится. Должен напомнить
недозрелым «огурцам», что мы находимся в восьмистах миллионах километров от
Земли, и шуточки здесь очень плохо заканчиваются. Бывает, и посмеяться потом некому. Компрене? Давай данные биосканирования.
- Микроорганизмов не обнаружено. - Сконфуженный курсант покраснел до
кончиков оттопыренных лопухами ушей, отчего конопушки на его лице заметно потемнели. Про себя же подумал, что своим педантизмом командир напоминает «Простоквашу» - так курсанты академии окрестили преподавателя матанализа Семена
Васильевича Квашу - унылое существо, способное вызвать судорожную зевоту, переходящую в дремоту, у самой жизнерадостной аудитории.
- Рентгенконтроль?
- Виноват, щас включу.
- Спите на вахте, курсант, о курорте и девочках мечтаете! - сурово рявкнул Ветров.
- Ой, командир, рентген что-то показывает!
- Картинку на фонарь!
В пространстве перед пультом управления (в обиходе - «фонарь») появилось
голографическое изображение айсберга в рентгеновских лучах. Совсем близко к поверхности чернел какой-то предмет.
- Дай увеличение, - нетерпеливо сказал Ветров. Черная точка стала увеличиваться
в размерах и вскоре превратилась... в правильную пирамиду.
- Что это? - ошарашенно шепнул Кулема. - Могила лилипутского фараона? Или
послание к нам от каких-нибудь «задрисьян»?
- Всему экипажу - сбор! - скучным голосом проскрипел командир, игнорируя идиотские вопросы курсанта.
Кулема от волнения давнул на кнопку «боевая тревога», находившуюся рядом
с клавишей «срочный сбор». Ревун подбросил отдыхающую смену с коек. Спустя
тридцать секунд в рубку вбежали штурман и бортинженер, на ходу заканчивавшие
одеваться. Ветров едва сдержал улыбку и нахмурился. Взъерошенные волосы и вытаращенные со сна глаза: экипаж старательно изображал «боевую готовность», что
выражалось в массе ненужных движений. Узнав, в чем дело, боевые товарищи вознегодовали.
- К- кулема! - яростно прошипел штурман Киселев, отвешивая подзатыльник курсанту. - Я чуть не описался!
Кулема клюнул носом в приборную доску. На пульте замигал транспарант «удаление отходов». А динамик в ухе ревел басом Джимми Моррисона: тот признавался в
любви к стройной мулаточке Соне Гриффин.
«Жизнь полна контрастов, - мелькнуло в голове курсанта. - Я умилен».
- Отставить подзатыльники. Дрессурой зелени займетесь позже, - приказал Ветров, видя, что и бортинженер намеревается повторить экзекуцию. - Штурман, принимайте управление кораблем. Задача: сблизиться с объектом и произвести захват.
Авакян, помогите надеть скафандр.
Киселеву он приказал не экономить энергию на поддержание максимальной
плотности защитного поля, входя в плоскость Кольца. Экипаж уже отвык удивляться
склонности командира к перестраховке, а прикомандированному курсанту было не
до этого. Кулема переживал, мысленно посыпая голову пеплом, поплевывая туда же
и размазывая получившееся месиво по рыжей шевелюре. Даже виртуально картинка
получалась безобразной.
Проверив герметичность шлюзового отсека, Ветров еще раз проверил и скафандр,
хотя минуту назад это сделал Авакян. Все оказалось в порядке. Ветров включил насосы, откачивающие воздух из камеры, и привел в рабочее положение лебедку, установив
стопоры страховочного фала на отметке «30 метров». Теперь оставалось только ждать.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Тем временем, дисколет перешел на более низкую к Сатурну орбиту, войдя в тело
Кольца, состоящего из ледяных и каменных глыб. Между ними Киселеву и предстояло
втиснуться, чтобы захватить приглянувшийся айсберг силовым полем. Наконец, Ветров ощутил мягкий толчок.
- Командир, есть захват, - услышал он в наушниках голос Киселева.
- Понял, выхожу в открытый Космос.
Он выплыл в беззвучно открывшийся люк, резко оттолкнулся от корпуса корабля
и поплыл дальше, вдоль округлого борта к айсбергу. Дисколет, украсившийся силовыми захватами, напоминал сейчас жука-рогача с непомерно большой добычей. Подсвеченные Сатурном глыбы льда, окружавшие корабль со всех сторон, сверкали бесчисленными гранями. Зрелище, воскрешающее в памяти сказку о сокровищах Али- бабы.
Алмазный блеск колко слепил глаза, и Ветров до предела затемнил светофильтры гермошлема. Оранжево-коричневый шар Сатурна бешено вращался рядом. Казалось,
что до его шершавого бока можно дотронуться рукой...
- Приближаюсь к айсбергу, - сказал Ветров.
- Мы вас видим, командир, - ответил Киселев, нарушая вселенское безмолвие.
Ветров погасил инерцию, упершись в айсберг и упруго сгибая в локтях длинные
руки. Он напоминал сейчас гигантскую ящерицу, ползущую по отвесной стене. Перебирая руками и ногами по поверхности, он медленно передвигался к интересующему
его месту. Киселев корректировал путь, следя за командиром на мониторе.
- Стоп, командир, пирамида прямо перед тобой.
Ветров силился разглядеть сквозь темный лед пирамиду, но его попытки оказались тщетными, в чернеющей глубине он видел лишь свое отражение, ломающееся
на неровных гранях самым причудливым образом. Тем не менее, он нажал наколенниками на скользкую поверхность айсберга. Выделившийся из накладных клапанов
вакуумный клей надежно скрепил его колени с ледяной поверхностью.
- Зафиксировал ноги, начинаю углубляться.
Извлекать находку Ветров решил дедовским способом - с помощью ледоруба.
Пару инструментов на длинных титановых рукоятках Ветров всегда прихватывал в
марсианские командировки. «На всякий случай». Сегодня был как раз такой случай.
Хотя Ветров сразу догадался о происхождении пирамиды и о том, что ей не страшен
даже солидный заряд пластиковой взрывчатки, он не рискнул воспользоваться ультразвуковой пушкой. Тоже - на всякий случай. От ударов ледоруба над ним образовались облака не падающих осколков. Свет корабельного прожектора отражался от
льдинок колкими лучами; не спасали даже светофильтры. Ветров, щурясь, поминутно
чертыхался.
Чем дальше продвигалась работа, тем больше ледяной крошки скапливалось вокруг него. Из-за ничтожной силы тяжести крошево опускалось на поверхность айсберга крайне медленно. Казалось, Ветров находится внутри огромного калейдоскопа.
Осевое вращение айсберга дополняло это ощущение.
Время от времени Дмитрий закреплял карабином ледоруб и выгребал лед руками,
придавая ему ускорение, чтобы спровадить подальше от раскопа. Но мелкие крошки
по-прежнему шуршали по пластану гермошлема, закрывая обзор. Через сорок минут
упорного труда черная пирамида оказалась в руках Дмитрия. В этот исторический
момент он сидел на дне вырубленного им колодца, дышал, как рысак на финише, и
даже не помышлял как-то запечатлеть для потомков обстоятельства необычайного
происшествия.
Командир «Грозного» вспомнил поездку на северный архипелаг Тамгании; дед показывал ему черную пирамиду, обнаруженную на одном из островов почти сорок лет
назад. И сегодня о пирамиде известно только то, что она существует. Пирамида, которую он сейчас держал в руках, выглядела уменьшенной копией тамганийской. Какоето представление о массе в невесомости можно получить лишь по моменту инерции
объекта. Ветров несколько раз запустил пирамидку в полет из руки в руку и оценил
массу артефакта в четыреста граммов.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Плюс-минус сорок, - по привычке уточнил он.
Высота пирамиды составляла ровно тридцать три сантиметра, ее Ветров измерил
с помощью страховочного фала, снабженного сантиметровыми делениями. Уже собираясь возвращаться, Ветров заметил боковым зрением какой-то предмет в стенке
ледяного колодца. Приглядевшись, он ощутил легкий озноб на спине: предмет очень
напоминал сжатую в кулак руку. С полуметрового расстояния он принял ее за руку
подростка. Ветров попытался стереть выступивший на лбу холодный пот и наткнулся
рукой на пластан гермошлема.
- Черт возьми, рука-то голая... а где же тело? - озадаченно прошептал он.
- Что случилось, командир? - раздался в наушниках встревоженный голос Киселева.
- Ничего, все в порядке. Хотя сюрпризы еще не закончились, - неопределенно ответил Ветров.
Больше он не произнес ни слова. Яростно работая ледорубом, он быстро вырубил
находку. Это была рука не подростка, и вообще, не человека. Более всего она походила
на кисть руки ленгна, биоробота титанов. Ветров осторожно завернул ее в пластиковый пакет и положил в заплечный ранец, рядом с пирамидой. Молча, он выбрался наверх, включил лебедку и поплыл обратно в шлюзовую камеру. Свои трофеи он оставил
в вакуумном боксе, заперев его толстую дверку личным кодом. Исследование находок
командир решил отложить до возвращения на Землю. Так требовали инструкции, и
Ветров считал эти требования вполне обоснованными. Находки могли представлять
смертельную опасность для экипажа.
Из скафандра он вылез совершенно мокрый от пота и сразу же направился в душевую, проигнорировав вопрошающие взоры подчиненных. Только вернувшись в
пилотское кресло, он нарушил молчание, приобретавшее все более зловещий подтекст. Кулема почувствовал это кожей.
- Курсант, повторите данные биосканирования, - голос командира звучал ровно,
но Кулема ощутил изнуряющее томление смертника с петлей на шее.
- Микроорганизмов не обнаружено, - упавшим голосом прошептал он.
- А в режиме «биологические объекты»? - лицо командира напоминало бронзовую маску, скрывавшую клокотавшую внутри ярость.
- Я...
- Ты его не включал, верно?
- Виноват, ко...
- Марш в каюту, с глаз моих долой. Родине нужны герои, а рождаются такие вот...
кулёмы. До конца рейса вы отстраняетесь от несения вахтовой службы. Разгильдяям
в космосе делать нечего.
Ветров не кричал на курсанта. Но Кулема предпочел бы, чтобы командир наорал на
него, дал бы по шее, пусть выбил бы зуб (да что там, - хоть два) и... простил. Это был бы
по-настоящему гуманный поступок. Так думал курсант, сидя в своей каюте и переживая случившееся. Тем временем, в пилотской происходили захватывающие события.
- Авакян, проверьте наличие биологических объектов, - приказал Ветров, едва
курсант вышел.
- Есть объект! - воскликнул Авакян. - Дистанция четыреста пятьдесят метров.
Наезжаю...
- Значит, был взрыв, если руку так далеко отбросило от тела, - вслух подумал Ветров.
- Чью руку? - хором воскликнули космонавты.
- Не знаю. Она похожа на руку ленгна. Тела я там не обнаружил. Возможно, сканнер показывает нам, где его искать.
Штурман и бортинженер переглянулись. То, что командир не счел нужным сообщить им о находке сразу же по возвращении, выглядело просто свинством. Теперь
«биологический объект» занимал весь «фонарь». Скрюченный в три погибели труп
вполне мог оказаться ленгном, хотя видны были лишь смутные его очертания. Так это

Около часа экипаж «Грозного» обследовал айсберг и окрестности в поисках следов катастрофы, но ничего больше не нашел.
- Что здесь могло произойти? - недоумевал Киселев. - Никаких обломков корабля
нет. А ведь ленгн-то без скафандра.
Ветров молча кивнул. Не заметить этого мог только слепой.
- Выходит, ему оторвали руку и голышом бросили на айсберг, а следом выбросили
и пирамиду? - не унимался умный Киселев.
- Вряд ли мы это когда- нибудь узнаем, - сказал Авакян. Его густые черные брови
забрались высоко на лоб, почти до самых волос. Бортинженер задумчиво покачал головой. - Определить бы, когда произошло это смертоубийство. Могла ведь пройти не
одна сотня лет.
- Сдается мне, флибустьеры, что ленгна не просто бросили на айсберг, его вморозили в самую середину. Оторванную руку и пирамиду «могильщики» потеряли, поэтому они оказались у самой поверхности. Я запер находки в вакуумный бокс. Вдруг
труп заразный. - Ветров нахмурился.
- Но сканнер показал отсутствие микроорганизмов, - возразил Авакян.
Командир посмотрел на него долгим взглядом (отчего Авакян вскоре заерзал) и
продолжил:
- Находки осмотрят специалисты, в соответствующих условиях. Наша задача: доставить их в целости и сохранности на Землю. Если мы погибнем, никто этого не сделает. Все ясно?
- Ясно, командир, - нехотя протянул Авакян. - А труп?
- Мы оставим маячок на айсберге, когда он растает, труп можно будет извлечь
без особых хлопот. Хотя я не вижу в этом большой необходимости. Обычный киборг,
правда, голый.
Командир лицемерил. Ему тоже хотелось исследовать труп и пролить немного
света на загадку айсберга. Но ее Величество Инструкция не позволяла этого сделать.
- Ага, вышел в космос, шпацирен исделать, - издевательски хохотнул Киселев. - И
то, может, ему в скафандре жарко было, может, он «морж»...
- А рука-то, командир, рука! - не унимался горячий Авакян. - Кто ее оторвал?
- Вот что, флибустьеры, выметайтесь- ка оба из рубки, мне надо доложиться высокому начальству, - решительно до грубости заявил командир.
Новоявленные пинкертоны выходили из рубки с чувством глубокого возмущения, ясно читавшегося на лицах. Ветров сделал вид, что не заметил этого.
- Хамло, - убежденно заявил Авакян, оказавшись в коридоре. Его длинный мясистый нос уныло навис над тонкими губами, скривившимися в горькой усмешке. Он
был оскорблен до глубины души.
- Полностью разделяю ваше мнение, коллега, - поддержал его Киселев. - После
шести лет совместной службы, когда бок о бок, преодолевая трудности, опасности и
лишения... вот так, товарищей по оружию - в коридор.
Авакян уловил иронию в словах товарища.
- Ты его оправдываешь?
- Я пытаюсь его понять. Командир хамит, значит, он обеспокоен. Неспроста это,
ох неспроста...
- Ты на что намекаешь?
- Ветров - акмеированный. А ты сам знаешь, как развита у них интуиция. Он чтото чувствует, это же очевидно. Какое было у него лицо, когда он вернулся с айсберга,
- помнишь? - Киселев сделал страшные глаза. Похоже, происшествие его немало забавляло.

Сергей Болотов

Глава 2. Путь к Марсу

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

или нет, еще предстояло выяснить. Но Ветров не собирался извлекать труп с четырехсотметровой глубины в открытом космосе.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

В течение томительных полутора часов они то слонялись по коридору, строя различные предположения о предмете разговора командира с начальством, то пили кофе
на «камбузе» (так космонавты называли кухню и столовый комплекс в конце коридора).
Наконец, «флибустьеры» были вознаграждены за долготерпение: над входом в пилотскую рубку замигала зеленая лампочка. Командир предлагал экипажу вернуться.
- Как быстро! - изумился Киселев.
Но, войдя внутрь, они убедились, что разговор командира с высоким начальством
далеко не закончен. Начальство оказалось - выше некуда. На экране видеофона было
изображение главкома ВКСР России генерал-полковника Константинова. Изображение хмурило брови и барабанило по столу пальцами. На огромном пустом столе
стояла пепельница, заполненная окурками сигар любимого сорта генерала «Корона
Истарии».
- Генерал разрешил вам присутствовать при разговоре, - невозмутимо сказал Ветров вошедшим.
- Мои предложения: отбуксировать айсберг к Марсу, осторожно опустить его на
поверхность и извлечь труп. Можно попытаться идентифицировать его, тогда, возможно, удастся установить, когда и при каких обстоятельствах он погиб, - закончил
доклад Ветров. Теперь предстояло ждать, пока сообщение дойдет до Земли, и получить ответ.
Генерал на экране утвердительно кивал головой; иногда он вопросительно изгибал бровь и неопределенно хмыкал. Судя по времени с начала сеанса связи, сейчас он
еще выслушивал доклад, улетевший к Земле более часа назад.
- Артур, завари пока кофейку, - попросил Ветров.
Авакян ушел на камбуз. Киселев, как ни приглядывался, не смог найти на смуглом
лице командира и тени раскаяния. Штурман даже начал сомневаться в правильности
своих догадок и спрашивать себя, а не с рождения ли Ветров хам и скотина неблагодарная?
Словно прочтя его мысли, командир сказал, улыбнувшись и прикрыв микрофон
рукой: - Не дуйтесь, ребята, инструкция - это разновидность приказа, а мы с вами
люди военные.
- Ладно, командир, - проехали. Хотя приказы тоже можно отдавать более ласковым голосом, - назидательно шепнул Киселев, косясь на экран.
- Более того, - воспитанные люди только так и поступают, - подхватил Авакян,
входя в рубку с подносом, на котором горкой лежали бутерброды и тремя вулканами
курились чашки с кофе.
Космонавты покончили с кофе в считанные минуты. В это время генерал на экране раскурил новую сигару и сказал, как бы подводя итог услышанному: - Согласен с
вашими предложениями. Айсберг отбуксировать к Марсу, извлечь из него труп. Для
идентификации погибшего сделаете микрофотографию глаза; будем надеяться, что
личный номер киборга не поврежден. У вас есть еще какие-то предложения или замечания?
- Я предварительно осмотрел кисть руки ленгна, товарищ генерал-полковник. Не
похоже, что ее оторвало взрывом или чем-то отрезало. Я боюсь ошибиться, но у меня
сложилось впечатление, что ее... откусили зубами, - Ветров шумно вздохнул и поморщился. Версия выглядела абсурдно даже в его собственных глазах, и сейчас он сожалел, что не промолчал.
Он оставил связь включенной, чтобы дождаться ответа генерала, и сказал, обращаясь к экипажу: «Приказ получен, будем выполнять». Дисколет начал плавно разгонять айсберг, выталкивая его на более высокую орбиту. В течение четверти витка
вокруг Сатурна корабль и ледяной колосс, сросшиеся, как сиамские близнецы, вышли
из плоскости Кольца и теперь стремительно наращивали скорость, позволяющую им
покинуть владения газового гиганта.
Космонавты не ощущали ускорения, - перегрузку полностью поглощали компенсаторные системы корабля, - а вот айсберг избавился от своих мельчайших спутников.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Ледяную крошку, - побочный результат титанического труда подполковника Ветрова,
- «сдуло» в мгновение ока. (Космонавты употребляют такие выражения, хотя, применительно к процессам, происходящим в вакууме, они неверны).
Сатурн по-прежнему нависал огромным перезревшим абрикосом над кормой
«Грозного», почти неуловимо для глаза уменьшаясь в размерах. Между тем, скорость
связки сильно возросла, и Кольцо уже не выглядело скопищем каменных и ледяных
глыб; они слились в сияющие обручи. Ветров в который раз подивился этой величественной картине. Два года земляне растаскивают Кольцо по частям, а видимых изменений нет: Сатурн для этого слишком огромен, и ему не может повредить муравьиная суета людей. Через тридцать шесть минут Ветров выключил маршевый двигатель.
Теперь движение сцепки корректировалось только вспомогательными маневровыми
двигателями, управляемыми автоматически.
В это время генерал Константинов поднял брови (до него дошла версия Ветрова об
откушенной руке) и улыбнулся. Буркнув что-то неразборчивое, генерал отключил связь.
- Что он сказал? - переспросил Киселев.
- Он сказал: «боевые обезьяны», - отозвался Авакян, имевший чрезвычайно тонкий слух.
- Обезьяны? Судя по следам от зубов на руке, эти обезьяны должны быть ростом
с жирафа... - Ветров усмехнулся. Вопреки его желанию, усмешка получилась слишком зловещей. Космонавты переглянулись. Загадочная фраза генерала, его невозмутимость и даже некоторый сарказм (который нашел Авакян в поднятии генеральских
бровей и который Киселев определил как чистый вымысел своего друга) поневоле
наводили мысли экипажа на то, что генерал что-то знает или был готов к чему-то подобному.
Но при чем тут обезьяны? Киселев ерошил волосы; Авакян грыз ногти от возбуждения и выдавал версии, одна абсурднее другой; Кулема страдал в своей каюте молча.
Ветров зевнул и взглянул на часы. Время его с Кулемой вахты закончилось.
- Ну, флибустьеры, принимайте вахту. Если за бортом заметите стадо обезьян, захватите парочку для исследований. Меня разбудите на подходе к Марсу. Кулему не
беспокойте, амнистии он не дождется. - Ветров с хрустом потянулся всем могучим
телом и отправился в свою каюту. «Флибустьеры» молча проводили его взглядами, а
едва гермолюк закрылся, дали выход эмоциям.
- И ведь он действительно сейчас будет дрыхнуть до самого Марса, дубина двухметровая! - возмущенно воскликнул Авакян. - Да я теперь сутки уснуть не смогу!
Маленький хрупкий Авакян являл собой полную противоположность командиру.
Если он нервничал, то нервничал, и это видели все.
- Я же тебе объяснял, ара, - он акмеированный. И со своим организмом может
делать все, что захочет. Дедушку его знаешь?
- Дедушку? Постой... он - тот самый Ветров? - вдруг догадался Авакян. - Но ведь
командир отрицал свое родство с ним, говорил, что они просто однофамильцы.
- Вот именно - тот самый. Но командиру не хочется быть чьим-то внуком. Он доказывает, прежде всего, самому себе, что и он чего-то стоит. Я слышал байку в Управлении, что его мама - внучка самого Хетаруса Первого, Верховного Координатора Всея
Тамгании. Представляешь, какой у него генный набор? - Киселев понизил голос почти
до шепота, хотя подслушивать их разговор не мог никто.
- Брешешь, - тоже шепотом сказал Авакян. Кулема до упора повернул ручку громкости и приложил ухо к динамику, пытаясь расслышать, о чем сплетничают его старшие товарищи.
- Собаки брешут. А я, что слышал, то и тебе говорю. По секрету, между прочим, это же военная тайна.
- Могила, клянусь мамой, - с чувством сказал Авакян. - А насчет телепатии акмеированных - это серьезно или трепотня?
- Абсолютно серьезно. Для акмеированного телепатия - это все равно что для тебя
видеофон. Будь уверен: все, что ты о нем думаешь, командир прекрасно знает...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Киселев, хотя и был горазд на выдумки и любил прихвастнуть, не раз поражал
Авакяна своей осведомленностью. Артур не стал уточнять, откуда его друг узнал военную тайну. Он просто поверил. Все двенадцать часов, пока «Грозный» мчался по эллиптической орбите к Марсу, штурман и бортинженер перемывали косточки командиру и его родне, обсасывали скудную информацию о замороженном ленгне и черной
пирамиде... Что и говорить, для полусуточной вахты тема более чем благодатная.
Не забыли «флибустьеры» и о дедушке командира - Дмитрии Ивановиче Ветрове. Эта персона, культовая в Управлении ВКСР, обросла гроздью легенд, совершенно
фантастических. Осведомленные люди обоснованно считали, что Ветров и нынешний командующий ВКСР генерал Константинов открыли человечеству путь к далеким звездам. Они не только раздобыли дисколет тетлантов, но и установили контакт с
планетой Тамгания, на которой совместно с местными жителями наладили производство космической техники по технологиям тетлантов. Самостоятельно люди смогли
бы осуществить такой грандиозный прорыв не ранее, чем через тысячелетия. (См.
роман «На задворках Вселенной»).
Спустя десять часов свободного полета Киселев развернул сцепку и запустил двигатель на торможение. Дисколет, построенный по технологиям тетлантов, был способен погасить скорость до нуля почти мгновенно, но это не распространялось на айсберг, который в таком случае неминуемо сломал бы захваты и врезался в поверхность
Марса на второй космической скорости. Марс выдержит такой удар, но что останется
от замороженного трупа? Поэтому командир приказал не сбрасывать лед на планету,
как это обычно делали водовозы, а осторожно его опустить.
Авакян поставил в микроволновую печь курицу, густо обмазанную аджикой. К
птице кибер-повар задушевным голосом посоветовал сервировать стол легким вином, сыром и фруктами. Конструкторы снабдили автомат приятным женским голосом, имитирующим все оттенки человеческой речи, поэтому Артур готов был часами
болтать с ним на русском, английском и даже армянском языках. Умильно посверкивая большими черными глазами, Авакян задавал множество вопросов о температурном режиме жарки, о сравнительных свойствах различных сортов майонезов и сыров.
Автомат мог поддержать разговор и о погоде, искусстве, спорте и науках. Он терпеливо отвечал соскучившемуся по женскому обществу космонавту неизменно приветливым грудным голосом. Киселев с ухмылкой следил за бортинженером из пилотской
посредством телекамеры и временами встревал в разговор.
- Ты ее еще о музыке не спрашивал, ара. И об ее взглядах на эротику. Даешь эротику! - глумливо подзуживал штурман. Киселеву было нечем заняться. Движение сцепки контролировал автопилот, и пока вмешательство человека не требовалось. Но по
инструкции штурман должен оставаться в пилотской, если отсутствует командир корабля. Поэтому Киселев всегда охотно уступал другу право приготовить обед: содействие Авакяна кибер-повару в этом деле всегда носило характер флирта, и штурман
признавал его превосходство в искусстве общения с прекрасным полом.
Авакян проигнорировал провокацию штурмана. Курица, увы, уже изжарилась.
Есть ее надо было сейчас; промедление в таком важном деле недопустимо для настоящего гурмана.
- Командир любит курицу «по-авакяновски», - сказал Артур. - Может, разбудим
его с Кулемой сейчас? Пока обедаем, как раз к Марсу подойдем.
Киселев позвонил командиру. Тот откликнулся сразу же, как будто и не спал.
- Хорошо. Я буду через десять минут.
Вскоре весь экипаж собрался в кают- компании, для которой Авакян сегодня выбрал интерьер а-ля Кавказ: увитая зеленью беседка, расположившаяся в тени скалы,
из которой бьет родник хрустальной чистоты.
- Какое вино предпочитаете? - спросил Авакян.
Ветров выбрал Истарское красное вино урожая 1996 года - подарок дедушки к
двадцатипятилетнему «юбилею» внука. Дед не привык мелочиться и прислал почти
вагон старинных стеклянных бутылок. Часть этих запасов командир привез на борт

Глава 3. Гость ниоткуда,
или потусторонние явления
Лишь на первый взгляд в рубке ничего не изменилось: привычно перемигивались
лампочки на пульте управления, ровным зеленым светом теплели плафоны силовых
генераторов... Стоп, а где же айсберг?
- Он сорвался, каким-то непостижимым образом! - сквозь зубы пояснил Киселев,
отвечая на немой вопрос Авакяна. - И до Марса ему осталось лететь не более двадцати
минут. Хваленая техника тетлантов...
- Если он на такой скорости врежется в планету, нам нечего будет доставать оттуда, - упавшим голосом прошептал Авакян. Ветров не участвовал в разговоре, сосредоточившись на погоне за сбежавшим айсбергом. Едва видневшаяся на экране точка
стала стремительно увеличиваться в размерах, заполняя собой экран. Командир приказал готовить захваты к работе. Через минуту айсберг вновь был пойман и заключен
в дружественные объятия. Ветров включил двигатель, тормозя движение связки, и
только после этого облегченно вздохнул.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

«Грозного» несколько лет назад. «Флибустьеры» присоединились к выбору командира, хотя в погребке корабля был и стандартный набор земных сортов вин.
- Представляете, господа, мы еще не родились, а это вино уже стояло в погребах
герцога Истарского, в сотнях парсеков отсюда, - задумчиво сказал Авакян, разглядывая на свет рубиново-красное тепло в хрустале бокала.
- Надеюсь, курица не может похвастать столь же древним происхождением, - отозвался Киселев, отрывая от туши куриный окорок в полкило весом.
- Между прочим, флибустьеры, на заре пилотируемой космонавтики наши коллеги в полете питались исключительно пастой из тюбиков, так как обычная пища была
очень неудобна для еды в невесомости. А спиртное вообще не входило в рацион космонавтов, - сказал Ветров.
- Разве это спиртное? - возмутился Авакян. - Это поэма, букет Истарии!
- Вино действительно хорошее, эффективно выводит из организма радионуклеиды, - согласился Ветров. - Но довольно крепкое. А посему, ограничимся одним литром
на всех. Нам еще предстоит сегодня ответственная работа.
- Давайте выпьем за тех героев, что летали в космос на гептиле, питались пастой
из тюбиков и часами крутили педали на велоэргометре! - поднял бокал Киселев.
- Я предлагаю выпить за благополучный исход нашей экспедиции, - возразил Ветров. Как будто зловещий призрак пронесся над беседкой. Все молча выпили, враз
посерьезнев. Напоминание о недавних событиях приглушило оживление, вызванное
предвкушением веселого пиршества. Некоторое время слышен был лишь шум слаженно работающих челюстей да бульканье вина, покидающего давно обжитую бутылку.
- Релаксуха, господа, - блаженно промурлыкал Киселев, растягиваясь на травке
возле родника и складывая руки- лопаты на животе. - Наступает время полуденного
кейфа, откладывания жирка про запас и эротических снов...
- Фи, мужлан, - скривил губы Авакян. - В тебе слишком сильно плотское начало.
Набил брюхо, и на боковую. Обед завершается дружеской беседой.
- Умолкни, мой восточный друг. Я блаженствую, и...
Его едва начавшийся монолог был прерван грубым толчком, отчего вино в бокалах расплескалось, залив стол.
- Что это - астероид? - изумленно спросил Авакян. Ему никто не ответил; Ветров
и Киселев, спустя мгновение, бросились в рубку, опрокинув остатки обеда, а Кулёма
зарысил вслед за ними. Впрочем, вопрос Авакяна следовало считать риторическим: от
столкновения с крупными объектами автопилот уводил корабль сам, а мелкие метеориты отклонялись мощным силовым полем дисколета. Толчок означал, что произошло что-то совершенно невозможное.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Не успеем погасить инерцию, времени осталось всего одиннадцать минут, - с
тревогой сказал Киселев. Пот обильно струился по его широкому мясистому лицу,
заливая глаза. Штурман поминутно вытирался огромным клетчатым платком.
- Отцепимся в атмосфере, в десяти километрах от поверхности, - невозмутимо
отозвался Ветров. Авакян сглотнул шершавый комок в пересохшем горле.
- В... десяти? - противно пискнувшим голосом переспросил он. Бортинженеру никто не ответил. Ветров стиснул в правом кулаке рычаг экстренного торможения. Марс
стремительно надвигался, заполнив своим морщинистым красно- коричневым телом
весь обзорный экран. Командир давил в себе все усиливающийся соблазн рвануть
рычаг на себя, сразу до нуля, и пусть ледяная гора катится к черту вместе со своими
тайнами!
- Командир, генераторы на пределе, - сказал Киселев, нервно облизывая сухие
губы.
- На высоте «40» отключишь генераторы, - ответил Ветров. Экран заволокло облаками белого пара: айсберг и корабль ворвались в атмосферу. На белом фоне заструились оранжевые змейки горящего от трения воздуха. Командир рванул рычаг, едва
Киселев открыл рот, чтобы доложить об отключении генераторов. Корабль застыл,
словно наткнувшись на невидимую стену.
- Десять километров! - изумленно воскликнул Авакян. - Вот это точность!
- Сам не пойму, как это получилось, - скромно ответил командир, едва заметно
улыбаясь.
- Сейчас бабахнет, отцы, - напомнил Киселев. Действительно, айсберг достиг поверхности Марса через пару секунд после остановки дисколета, и сейчас внизу разыгрывалась увертюра вселенской катастрофы. От места падения разбегалась кругом
гигантская волна пыли, пара и ледяных обломков. Сверху на все это великолепие неслась масса воды, сконденсировавшейся из пара. Ветров поспешно поднял корабль на
несколько километров выше. И в это время «бабахнуло». Пыле- грязевой «протуберанец» взметнулся вверх: грозный бог войны тщился достать своим трезубцем дерзких,
нарушивших его покой.
Дисколет накрыла звуковая волна. Силовое поле погасило акустический удар, но
приборы зафиксировали сумасшедшее число, цифрами иллюстрирующее это буйство
стихии. Место падения айсберга невозможно было рассмотреть за поднявшейся тучей пыли и грязи, поэтому, едва улеглось возбуждение экипажа, вызванное невиданным зрелищем, командир предложил некоторое время уделить расследованию обстоятельств «побега».
Авакян поставил видеозапись, отсчитав от настоящего момента времени тридцать минут. На экране долгое время ничего не происходило. Видна была лишь пилотская рубка и пустые кресла в ее центре. Но за пятнадцать секунд до времени толчка в
пространстве перед пультом управления «сгустилось» серое Нечто, принявшее очертания лапы с когтистыми пальцами.
Толстый палец с черным когтем на конце нажал на клавишу отключения генераторов, затем лапа уверенно крутнула рукоять управления движением (от чего дисколет
сделал «мертвую петлю», оказавшись в итоге сзади айсберга) и включил двигатель на
торможение. Затем лапа опять включила генераторы захвата и растворилась в воздухе.
- Мавр сделал свое дело и ушел, - задумчиво протянул Ветров, оглядывая изумленные лица товарищей.
- Бр-р, привидение лапы крокодила, - потряс головой Киселев. - Или я сплю, друзья мои?
- Не припомню, когда бы описывались случаи появления привидений частями, да
еще бы устраивались диверсии этими самыми привидениями, - возразил Ветров.
- А вы видели, какие у него когти? - воскликнул Авакян. - Они вполне соответствуют зубам, откусившим руку несчастного ленгна. Кошмарное чудовище!
- Как раз когти смущают меня больше всего, - произнес Киселев. - Судя по действиям, чудовище умеет управлять кораблем. Ведь только для этого оно просунуло

3. Заказ 249

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

руку в пилотскую из... не знаю откуда. Разумное существо с внешностью монстра...
Может, это и есть та «боевая обезьяна», о которой говорил генерал? Хотя вообще, это
бред, не поддающийся рациональному объяснению.
Просмотрев запись несколько раз, космонавты убедились, что ничего более определенного о бесплотном чудовище сказать нельзя. Киселев считал, что называть «Нечто» бесплотным также некорректно, «ибо, бесплотный дух, выражаясь шершавым
языком моего восточного друга, не смог бы нажать на клавишу, к каковой, между прочим, нужно приложить усилие в десять килограммов». Действительно, для страховки
от случайного прикосновения клавиша управления генераторами включалась только
под значительным усилием.
- С чего ты взял, что у меня шершавый язык? - недоуменно спросил Авакян, высовывая свой розовый орган речи изо рта и пальцем проверяя степень его шершавости.
- Он гладкий, хотя немного и высох от переживаний.
- Это русский фольклор, ара, - серьезно сказал Киселев. - В прошлом веке на стены
наклеивали плакаты в агитационных целях. Плакат - это такой большой лист бумаги
с картинкой и призывами, типа: «голосуй за такого-то, иначе тебе будет еще хуже!». А
поскольку твой язык цветист и прекрасен, я позволил себе такое сравнение.
- Но при чем тут шершавость?
- Чтобы смочить слой клея на плакате (клей наносили заранее, и он подсыхал к
нужному моменту), по нему проводили языком. Даже поэт писал: «шершавым языком
плаката...». Помнишь?
- Представляю, какой величины должен был быть язык у расклейщика этих плакатов! - потрясенный Авакян округлил большие черные глаза. «Флибустьеры» натужно
хохмили, за бравадой пытаясь скрыть растерянность и нервное возбуждение. На командира они смотрели с завистью и надеждой. Завидовали они его самообладанию, а
надеялись, что он их успокоит и найдет выход. Но Ветров слушал их трепотню в полуха, напряженно размышляя над невероятным явлением и силясь поймать ускользавшее от него озарение интуиции.
Дух бесплотный... Да нет, не бесплотный, это Кисель точно подметил. И никакой
он не дух... Овеществленная мыслеформа? Записанное изображение с программой частичной материализации? Еще бы знать, что это такое... Нет, ерунда, ему же надо было
быстро сориентироваться в обстановке и принять верное решение... А как же он действовал, не видя, что делает его рука? Боже мой, выходит, он все это время наблюдал
за нами «оттуда», оставаясь невидимым? «Боец невидимого фронта»... Скорее всего,
мы подцепили его на айсберге. Он как-то связан с айсбергом, раз пытался уничтожить
его. Зачем? Великий Боже! Вакуумный бокс!
Ветров вскочил, как ошпаренный, и помчался к шлюзовой камере, обливаясь
холодным потом при мысли о том, что уже поздно. В коридоре, на бегу, он цапнул
со стены кислородную маску и до подбородка затянул молнию комбинезона. Спустя
мгновение сзади послышался дробный топот копыт «флибустьеров».
- В шлюзовую не входить! - рявкнул Ветров, захлопывая за собой люк. Бросив
взгляд на вакуумный бокс, он уловил какое-то шевеление за толстым пластаном.
«Оно» стремительно покинуло бокс (прямо сквозь пластан) и ускользнуло из корабля
в неожиданно открывшийся вход. Ветров, чертыхаясь, бросился задраивать люк, куда
уходил воздух. За несколько секунд он продрог до костей. На поверхности Марса температура не выше минус 60 по Цельсию, а здесь, на высоте семнадцати километров, в
стратосфере, еще холоднее. И почти нет воздуха. Ветров прервался, чтобы прогреть
организм. Участив пульс до двухсот ударов в минуту, он несколько раз прогнал кровь
через бешено стучащее сердце. Вскоре он вспотел. Осмотр бокса несколько успокоил его. Сквозь толстый пластан он осмотрел находки: внешне все выглядело вполне
благополучно. И пирамида, и рука ленгна были на месте, в целости и сохранности.
Однако, приглядевшись, он обнаружил, что указательный палец ленгна, ранее плотно
прижатый к ладони, сейчас был отогнут. «Серый призрак» явно пытался раскрыть кулак и что-то извлечь из него! Если бы он успел открыть бокс, то прихватил бы с собой

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

содержимое, и - поминай, как звали. Но замок сейфа оказался не по зубам непрошеному гостю. Это внушало оптимизм, хотя Ветров и не спешил радоваться.
- Какой же я осел! Надо было сразу проверить, что он прятал в кулаке. Неспроста же киборг сжал руку перед смертью - это любому дураку сразу придет в голову.
Для акмеированного я не очень-то сообразителен, даже туп, - приговаривал он про
себя, обрабатывая бокс гамма- лучами, чтобы уничтожить гипотетически зловредных
микробов.
После первого нарушения инструкции он без колебаний пошел на второе. А именно - открыл бокс. Обработанные гамма- лучами пальцы робота стали очень хрупкими
и отламывались, сухо потрескивая. Обломки Ветров аккуратно складывал на полочку. Количество нарушений инструкции его уже не занимало. Семь бед - один ответ.
По мере продвижения вперед скорбным путем позора, он все больше убеждался, что
сравнение с длинноухим упрямцем было грубейшей лестью для него. И наимягчайшим из эпитетов, которые бы применил к нему дедушка Ветров.
- Зачем обижать ослов, - несомненно, умнейших по сравнению со мной существ!
Нет, я заслуживаю другого наименования: кретин, гидроцефал, олух царя небесного..,
- шептал Ветров, доставая из обломков руки ленгна металлический шарик. Он облегченно вздохнул и ухмыльнулся. - Что бы это ни было, оно очень нужно призраку.
Или ему не нужно, чтобы это попало мне в руки. Эрго: мы одержали первую победу.
Музыка, - туш!
Шарик был не больше сливы: немудрено, что вначале рука казалась пустой. Глоб
выглядел точно так же, как стандартный носитель информации в записывающей аппаратуре тетлантов. Ветров запаял его в пластиковый пакетик и сунул в нагрудный
карман комбинезона. После недолгих раздумий он прихватил с собой и пирамиду. В
коридоре командира ждали вопрошающие взгляды товарищей, изнывавших в неведении долгих десять минут.
- Я успел в последний момент. Наш незваный гость уже тянул когти к уликам... А
посему, на всякий случай сообщаю, что найденный в руке ленгна глоб я буду хранить
вот здесь, а пирамида должна все время находиться в поле зрения экипажа. - Для наглядности он похлопал себя по нагрудному карману и приподнял пирамиду на уровень глаз. Даже в душевой он не выпускал из зубов пакетик с глобом. Пирамиду он
отдал Кулеме с наказом: не выпускать ее из рук. Ветров предположил, что находки
содержат в себе ценнейшую информацию, способную пролить свет на личность призрака и обстоятельства гибели ленгна. А также на факт присутствия в Солнечной системе неведомых ранее пришельцев. Он вспомнил реакцию генерала на свой доклад.
Нет, генерал не ждал именно этой находки, но он был готов к чему-то подобному, и
это требовало объяснений.
С нетерпением Ветров ждал выхода корабля из зоны радиомолчания. Авакян
спешно собирал четыре космобакена, которые должны были впоследствии обеспечить непрерывную связь с Землей; Ветров не хотел использовать для этого ооновские
спутники из соображений секретности. Он жаждал теперь объяснений генерала насчет «боевых обезьян» и его версии происшествия, обмена мнениями по призраку и
не хотел, чтобы эти переговоры стали достоянием гласности. Наверняка, речь идет об
угрозе для всей земной цивилизации...
Генерал откликнулся на вызов сразу же, как будто ждал его - на целый час раньше
условленного срока. Генерал сидел в своем кресле, в той же позе, что и полсуток назад.
Только пепельница на столе сейчас была переполнена окурками, да появились темные
круги вокруг покрасневших глаз. Радиоволна летит от Марса к Земле около шести
минут. Тоже неудобно, но разговаривать намного проще, чем с орбиты Сатурна. Делая
доклад о новом происшествии, Ветров одновременно включил видеозапись визита
«гостя». Генерал впился глазами в серого призрака, забыв обо всем на свете. Нет, к
такому зрелищу он не был готов, - здесь Ветров ошибся.
- Какие соображения есть у вас относительно природы этого призрака? - спросил
генерал.

Глава 4. Не так страшен черт, как его хозяин
О том, какой переполох сейчас творится в Управлении ВКСР, экипаж «Грозного»
мог только догадываться. Ветров не ошибся, полагая, что генерал просидел безвылазно в своем кабинете долгие часы от связи до связи. За это время он отлучился лишь
однажды - для встречи с президентом России. Генерал получил аудиенцию вне всякой очереди, отодвинув в рабочем графике главы государства еженедельную встречу
с премьер-министром. Это происшествие породило в кулуарах слухи о «перераспределении фигур влияния внутри президентской команды» а то, что на содержание беседы президента с командующим ВКСР не был брошен даже малейший лучик света,
только подогрело энтузиазм политологов. Увы, их догадки были настолько далеки от
истины, что остается только удивляться доверчивости тех политиков, которые платят
этим господам немалые деньги за их аналитические выкладки.
Генерал доложил президенту о находке командира «Грозного» и прямо заявил,
что она является неоспоримым свидетельством присутствия враждебного землянам
разума в досягаемой части галактики.
3*

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Можно сделать некоторые предварительные предположения, - осторожно начал
Ветров.
- Выкладывайте все, нам сейчас любая версия сгодится. Позже отсортируем бред.
- Начнем с того, что «Нечто» может быть невидимым и, в то же время, наблюдать
за нами. Оно может «проявляться» в нашем пространстве не все целиком, а частями,
способными функционировать автономно. В рубке это была одна рука, в шлюзовой
камере - две руки, голова и передняя часть туловища. Причем, очертания туловища не
были четкими, они напоминали линии тумана. То есть, призрак не полностью «проявился». Вероятно, частичное проявление вызвано дефицитом времени. Например,
время «проявления» руки в пилотской составило всего пятнадцать секунд.
- А зачем ему вообще «проявляться»?
- Вероятно, в «непроявленном» состоянии оно бесплотно, то есть, не имеет массы.
А на клавишу надо было нажать с усилием в десять килограммов. Нужна была сила,
чтобы разогнуть пальцы ленгна, а тем более, чтобы унести находки.
- Как вы думаете, откуда оно появляется?
Ветров задумался.
- Может, это другое пространство, вроде того, в какое ушли тетланты?
- Вы об этом знаете больше меня, товарищ генерал. Вот, еще каких-то обезьян
упоминали...
Генерал улыбнулся.
- Обезьяны - это мы с тобой, Ветров. Я когда-то использовал это сравнение в разговоре с твоим дедом и Хетарусом Первым. Это всего лишь гипотеза. Да, кстати, что
показало исследование глоба?
- Мы вставляли его в проигрыватель, но безрезультатно. То ли информация закодирована, то ли нужен другой проигрыватель.
- Есть еще соображения о призраке?
- Я обратил внимание на то, что «Нечто» свободно проходит через прозрачный
пластан, но ему пришлось открыть люк, чтобы покинуть корабль. Из этого можно сделать вывод, что полупроявленная форма существа схожа с природой света: световой
квант ведет себя точно так же.
- А в непроявленном? - быстро спросил генерал. - Как оно попало на борт корабля?
- Не знаю. Я даже не почувствовал его присутствия на борту, хотя акмеирован
двадцать лет назад.
- Значит, «Нечто» находится сейчас в атмосфере Марса. Когда будете доставать
труп, возьмите оружие. И пусть двое из вас всегда будут начеку: похоже, с этой тварью
по-хорошему не договоришься.
Приказав связаться с ним перед высадкой из корабля, генерал отключил связь.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- До сих пор мы имели дело только с цивилизацией тетлантов-титанов в лице
их слуг - ленгнов. Сегодня эти отношения носят характер хотя и вынужденного, но
дружеского сотрудничества. С их стороны мы не можем ожидать враждебных проявлений. Но в этом контексте не получают удовлетворительного объяснения факты
бесследного исчезновения наших исследовательских экспедиций.., - генерал говорил,
осторожно подбирая слова. Он автоматически, почти бессознательно, копировал президентскую манеру изложения фактов: без таких уловок, ведомых каждому карьеристу, не достичь заметных успехов в деле продвижения по служебной лестнице.
- В течение 2015-2031 годов мы потеряли четыре дисколета, направлявшихся в
созвездия Волопаса, Волосы Вероники, Гончих Псов. Экспедиции в другие сектора
Галактики благополучно вернулись. Мы имели достаточно случаев убедиться в надежности наших кораблей, изготовленных по технологиям тетлантов. И мы не можем
объяснить пропажу кораблей в одном, - подчеркиваю, - в одном секторе Галактики
только технологическими причинами. - Генерал все нажимал и нажимал, пытаясь артикуляцией восполнить недостаток фактов. Но президенту его убежденность показалась преждевременной.
- Я пока не вижу связи между пропажей наших кораблей и мертвым ленгном. Ведь
других форм жизни Ветров там не обнаружил?
- Вывод о такой связи позволяют сделать обстоятельства смерти ленгна. Он был
обнаружен в самом центре айсберга, причем, без скафандра. Ленгны, хоть и роботы,
имеют биологическую природу. Без скафандра в открытом космосе ленгн погиб мгновенно. Кто его мог вморозить в середину айсберга? Только враг. - Константинов вовремя сдержался и умолчал о версии Ветрова с откусыванием руки биоробота, чтобы
не умножать скепсиса президента.
- Можете ли вы определить место инцидента и время? Это произошло в Солнечной системе или нет? Пятьдесят, сто или тысячу лет назад? Айсберг мог прибыть черт
знает откуда и случайно попасть на орбиту Сатурна.., - в голосе президента Константинов явственно различил насмешливые интонации.
Президент почему-то слыл умным и проницательным человеком. Более того, он
сам себя считал таковым. Но генерал знал его настоящую цену: человек весьма средних способностей, бывший адвокат, хотя и блестящий демагог, что обеспечивало ему
голоса избирателей. Вот и последний вопрос, вроде бы вполне резонный, обличает в
нем посредственность: какая разница, в какой части Вселенной это произошло? Наличие враждебной цивилизации, пусть и в тысяче парсеков от Земли, все равно вынуждает принимать превентивные меры.
- Мы сможем достаточно уверенно говорить об этом только после исследования
кернов, взятых в разных местах айсберга. Возможно, к нему прилипли и более поздние фрагменты. Я уверен, что многое прояснит идентификация личности ленгна. В
этом случае мы хотя бы точно установим время его гибели, а может, прольем свет и на
обстоятельства самого происшествия. - Константинов наклонил голову чуть вперед,
чтобы не видеть насмешливых искорок в глазах президента. Поэтому он не заметил,
как его собеседник удивленно вскинул брови.
- Клон ленгна будет доставлен на Землю и подвергнут глубокому ментоскопированию.
- Ну- ка, ну- ка, поясните, о чем речь. Что-то я не пойму, - вы собираетесь допрашивать труп?
- Нет. Дело в том, что ленгны хранят не только генетический материал от каждой
особи, но и ее память. В случае гибели ленгна выращивается его клон, помнящий всю
его предыдущую жизнь до самого момента гибели. Кроме того, каждый ленгн на протяжении жизни поддерживает ментальную связь с базой. Ей же, Базе, - ленгн передает
подробную информацию, вплоть до ощущений, обо всех событиях, с ним произошедших. В нашем понимании База - это просто инкубатор, где растёт клон. Но для ленгна База - это его мама, единственное родное существо. Фактически, База-мама также
является биологической машиной. Но машины тетлантов настолько совершенны, что

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

в них нельзя видеть только машины. И каждый новый клон ленгна - не просто его
генетическая копия. Он является его продолжением. - Генерал умолк.
На лице президента, тренированном лице политика, выигравшего не одну избирательную кампанию, изображались внимание и сосредоточенность. Но генерал читал
мысли президента, как книгу, лежащую перед носом. В кабинете были установлены
четыре психоглушителя, работающих на полную мощность. Но напрасно президент
считал себя закрытым от ментоскопирования: Константинов, акмеированный 40 лет
назад самим герцогом Истарским, был психооператором класса «супермаг», против
которого бесполезны любые глушилки. Увы, мысли президента резко контрастировали с выражением его лица: «Это могло произойти где-то у черта на куличках, хоть
миллион лет назад... Еще без очереди рвется... Нашел один замороженный труп и сразу в панику: враг у ворот»!
Генерал расшифровал и глубинную причину неприязни президента: тот не мог
простить ему интеллектуального превосходства. Зять Верховного Координатора Тамгании - слишком сильная карта в политической игре, чтобы ею пренебрегать, поэтому
президент приблизил Константинова, обеспечив России еще на много лет приоритет
в контактах с Тамганией. Но выше командующего ВКСР ему не подняться...
Впрочем, сейчас карьерные соображения отошли на второй план генеральских
мыслей. Возвращаясь от президента, он ясно осознал, что враждебный разум, или
НВУ (не установленная внешняя угроза), как он ее окрестил, еще долго останется
только его заботой. Его - и старых друзей. Как бы пригодился сейчас совет командира!
Генерал называл командиром Дмитрия Ивановича Ветрова и по сей день - не только
в силу привычки. Сорок лет они трое (Константинов, Ветров и герцог Истарский)
готовятся к встрече с НВУ. В том, что такая встреча неизбежна, из тройки не сомневался никто. Генерал однажды поделился с тестем своими провидческими озарениями. Видения грядущих событий, увы, не конкретны и обрывочны. Они посещали его
регулярно, хотя и не часто. Хетарус Первый отнесся к ним очень серьезно, подробно
расспрашивал о деталях и поделился своими.
Странно, но в их видениях внешние враги выглядели как обыкновенные люди,
хотя и казались великанами. Герцог относил это впечатление на счет подсознательного отождествления их с тетлантами. Но Константинов никогда не воспринимал тетлантов враждебно! И с предположением герцога был категорически не согласен. Сейчас генерал был озадачен тем, что ни он, ни герцог ни разу не видели ничего похожего
на «серого призрака». Генерал с нетерпением ждал ответа от Ветрова- старшего, которому послал космограмму сразу же после разговора с Ветровым- младшим. Князь Белогорский жил на два дома, все большее предпочтение отдавая Софии тамганийской,
где он построил себе небольшой дворец в стиле «Земля-ретро». Теперь Земля, с ее
повышенным сверх всяких норм радиоактивным фоном, становится нежелательным
местом жительства. Все ринулись просить тамганийского гражданства. Но планета
принимает не более миллиона переселенцев в год...
Генерал вернулся в свой бункер в Управлении ВКСР. Здесь, на минус тридцатом
этаже располагался его командный пункт. Вернулся как раз вовремя: едва успев раскурить сигару, он услышал писк наручного видеофона. На крошечном дисплее появилось лицо Ветрова-старшего. Голову командира теперь украшало совсем мало волос;
черные тонкие брови да запорожские усы, свисающие до самой груди. Тщательно выскобленный череп прикрывала залихватски заломленная шляпа с широкими полями. Шла она ему, как корове седло. Вернее, как коню подойник, потому что суперкоммандо выглядел в этой шляпе ряженым. Впрочем, над его манерой одеваться
всегда издевались подчиненные. В том числе и Константинов, в свои молодые годы
бывший зловредным острословом.
- Привет, Беркут. Что стряслось?
- Салют, командир. «Караул!» - без комментариев произнес генерал давно условленный сигнал. Ветров понимающе нахмурил брови и кивнул.
- Началось, значит. Ну-ну. Я буду на Земле через двадцать минут.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Я посылаю во Внуково офицера на скоростном аэромобиле, он вас встретит, сказал генерал. Ветров еще раз кивнул и отключился. Все эмоции друзья отложили до
личной встречи.
До связи с Марсом генерал томился ожиданиями. Он выключил все средства связи,
кроме закрытой линии, по которой на него могли выйти командиры всех четырехсот
пятидесяти двух дисколетов Российского космофлота, в настоящее время бороздивших
космические просторы. К приезду Ветрова-старшего генерал приготовил вино и фрукты, поставил на огонь турку с водой для кофе и достал новую коробку сигар «Корона
Истарии» - любимый сорт командира. В нетерпении генерал начал кружить по своему кабинету, поминутно взглядывая на часы. Наконец, раздался звонок. На мониторе
охранной системы появились лица Ветрова и двоих офицеров, отряженных генералом
для его встречи. Впрочем, еще до этого генерал услышал телепатический привет командира и послал ответ. Но деловой разговор предстоял впереди, с глазу на глаз.
Старые друзья, наконец, обнялись. Генерал отпустил офицеров и включил все
системы психоглушения. Здание Управления ВКСР хорошо было защищено от прослушивания, но кто знает, каких успехов в этом деле добились вероятные противники? Для скорости генерал использовал телепатический способ передачи информации:
даже самый гибкий язык не успеет за мыслью. Со стороны их беседа выглядела странно. Собеседники, полулежа в креслах, курили, пили кофе и минералку, лишь изредка
бросая взгляды друг на друга, и не раскрывали рта. Тем не менее, через три минуты
князь Белогорский знал все о находке внука.
- А как мой внучок управляется с кораблем? - вслух спросил он.
- Он один из лучших командиров кораблей во флоте.
Не в правилах генерала было нахваливать людей, выполняющих в данное время
ответственное и опасное задание. Генерал был суеверен. На большом экране появилось лицо подполковника Ветрова. Он был в скафандре, но гермошлем еще держал в
руках.
- Мы готовы к работе, товарищ генерал-полковник.
С дедом он поздоровался сдержанно, лишь слегка улыбнувшись.
- Обеспечьте нам постоянную трансляцию хода работ и приступайте, с Богом, сказал Константинов.
«Грозный» вывел на орбиту Марса четыре космобакена, смонтированных Авакяном. Теперь они работали как ретрансляторы, обеспечивая непрерывную связь с
Землей. Дисколет завис над самой поверхностью, чтобы десант мог высадиться со
всеми удобствами. Но говорить о комфортных условиях работы сейчас мог только неисправимый оптимист. В месте падения айсберга, на много километров вокруг, простиралась каменистая красная пустыня, массой выпавшей на нее воды превращенная
в топкую жижу, быстро покрывающуюся грязно-бурой коркой льда.
Тучи пара унес ветер, а остатки влаги сыпались сверху в виде сухого колкого снега.
Температура марсианского воздуха у поверхности составляла минус 70 по Цельсию,
а ветер все крепчал, грозя достичь ураганной мощи. Космонавтам, облаченным в скафандры, нипочем был и открытый космос, но вот ураган мог существенно затруднить
работу. Внутри корабля Ветров оставил штрафника Кулему: тот обеспечивал связь и
должен был страховать товарищей всей мощью корабля в нештатных ситуациях.
Киселев и Авакян, вооруженные боевыми лазерами, сидели на роботахпогрузчиках. Оба хмурили брови и имели весьма внушительный вид. Стальные ноги
роботов сразу же пробили лед, извергнув на поверхность потоки бурой грязи. Ветров,
оседлавший третьего стального одра, возглавил шествие. Победный марш стальных
монстров составляли треск взламываемого льда и чавканье ног-манипуляторов в замерзающем болоте. Дисколет, ведомый Кулемой, медленно плыл вслед за отрядом, накрывая его силовым полем, чтобы защитить от начинающегося урагана. И - может
быть - от загадочного «призрака».
При падении айсберг раскололся на обломки разной величины, усеявшие пространство в несколько десятков квадратных километров. Биосканирование показало,

Глава 5. «Призрак» атакует
Тесное пространство туннеля полностью занимала морда кошмарного чудовища: местами серо-зеленая масса еще не вполне обрела плоть и кровь, отчего через
прозрачную кожу можно было видеть череп существа и строение его челюстей. Два
огромных глаза горели желтыми фонарями над бородавчатым носом, с которого свисала мутная капля. Широко разинув пасть, в которой свободно мог бы разместиться
дорожный чемодан, страшилище с трудом протискивалось между стенами туннеля,
на ходу продолжая «проявляться». Ветров отчетливо различал сочащуюся между

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

что труп находится в одном из крупных обломков, отлетевших от главной воронки на
несколько сот метров. Возле этой глыбы и высадился десант.
- И то ладно, не придется ребятам карабкаться по этим кручам, - сказал Ветровдед, кивая на грязевой вал, ощетинившийся ледяными глыбами вокруг громадной
воронки. Самый крупный обломок, вырывший эту яму в теле Марса, подпрыгнул и
отскочил на сравнительно ровный участок поверхности. Его окружала лишь невысокая насыпь, не представлявшая собой серьезного препятствия. «Всадники» окружили
его. Это была огромная глыба льда, отдаленно напоминавшая прямоугольную призму,
лежащую на боку. Угол ее вертикальной поверхности составлял около 70 градусов с
горизонталью, отчего айсберг походил на небоскреб, приведенный в положение Пизанской башни гигантским Кинг- Конгом.
- Труп находится на глубине семнадцать с половиной метров, товарищ командир,
- доложил Кулема.
- Ребята, держите тут все под прицелом. Если увидите нашего «диверсанта», стреляйте не раздумывая, - приказал Ветров. Он помнил, что за его действиями следят
два человека, мнением которых он очень дорожил, но желание подбодрить товарищей было сильнее. Памятуя о своей промашке с глобом и о ротозействе Кулемы, Ветров страстно желал не осрамиться в третий раз, теперь уже на глазах деда и своего
непосредственного начальника, которого в детстве называл «дядя Витя». Подъехав
вплотную к ледяному небоскребу, он слез с погрузчика и вооружился ультразвуковой пушкой. Она действительно напоминала небольшое орудие, установленное на
треноге. Ствол пушки заканчивался длинной иглой, генерирующей неслышные человеческому уху колебания. Ветров наметил направление и начал методично откалывать куски льда, оконтуривая вход в будущий туннель. Работа продвигалась быстро, и
спустя несколько минут космонавтам пришлось спешиться, чтобы их «кони» помогли
командирскому роботу, не успевавшему оттаскивать в сторону куски льда. «Призрак»
не появлялся.
Дмитрий пробил туннель выше человеческого роста. В ширину он составлял более двух метров, чтобы человек в скафандре мог без труда вытащить труп ленгна. По
мере углубления в толщу льда работа все более замедлялась: приходилось ждать, пока
погрузчики расчистят туннель. Ветров мысленно молил Бога, чтобы глаза ленгна оказались неповрежденными. Айсберг ударился со страшной силой, и вполне могло оказаться, что внутри него осталась лишь размазня по стенкам каверны, когда-то составлявшей объем трупа. Когда до цели осталось не более метра, Ветров выключил пушку.
Завершающий этап он решил пройти вручную, используя только ледоруб. Он шагал
по туннелю с ледорубом в руках, приближаясь к темнеющему в зеленовато- голубом
льду пятну. Подойдя вплотную, он вздохнул с облегчением: у трупа просматривались
конечности и голова. Раз так, есть неплохие шансы на то, что глаза остались целы.
Ветров взмахнул ледорубом...
И в этот момент он услышал вопли экипажа, а все пространство вокруг него озарилось ослепительными вспышками. Стены туннеля отражали эти вспышки причудливо обколотыми гранями, слепя глаза. Он еще не сообразил, что происходит, но
развернулся на 180 градусов, выставив перед собой ледоруб, - единственное оружие,
оказавшееся при себе.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

пилообразными клыками желтую слюну и сами клыки; острые, изогнутые на манер
сарацинского кинжала зубы выглядели совсем новенькими, без следов кариеса и потертостей от ежедневной работы по перемалыванию пищи.
- А может, эта зверюга травоядная? - с надеждой подумал Ветров. Вдруг раздался
ужасный скрежет, от которого затряслись колени. Космонавт потерял способность
хладнокровно рассуждать, а тем более шутить. Его охватил необъяснимый панический страх, который он с трудом подавлял, собираясь дорого продать свою жизнь. Но
все это он припомнил после, восстанавливая картину, запечатлевшуюся в сознании
с фотографической точностью... Внезапно приступ страха прекратился, а морда чудовища странным образом изменилась и... серой жижей стекла на пол туннеля, затопив космонавта по щиколотку. Да и самого туннеля больше не существовало, от
него осталась лишь ниша полутора метра глубиной. В этой нише монументом застыл
подполковник Ветров с ледорубом, занесенным над головой.
Место схватки покрывали облака пара, сквозь которые пробивались только сполохи лазеров; сами облака неровно мерцали, подсвеченные со всех сторон языками
пламени. Это горела поверхность Марса. Некоторое время Ветров стоял, не шелохнувшись и стараясь сообразить, что же произошло? Наконец, он судорожно вздохнул
и, прилагая усилия, чтобы голос звучал непринужденно, приказал: - Курсант Кулема, прекратить огонь, руки поднять и положить себе на голову. Об исполнении доложить.
- Есть, - раздался испуганный голос курсанта. - Положил.
- Прекратить огонь! - отвердевшим голосом приказал командир остальным членам экипажа, яростно поливавшим из бластеров неподвижную тушу монстра. Из
ниши командир вышел спокойным прогулочным шагом, что-то весело насвистывая.
Правда, губы еще плохо слушались хозяина, и он отчаянно фальшивил, но «фасон
держал».
- Киселев, возьми пробы вещества с пола туннеля, а ты, Артур, посмотри, что
осталось от туловища. Курсант Кулема, объявляю вам благодарность. - Ветров хотел
добавить, что прощает ему два «прокола» на вахте, но вовремя спохватился, вспомнив, что за ним наблюдают с Земли. «Флибустьеры», наполнявшие пробирки останками чудовища, недоуменно переглянулись.
- Хм, командир с перепугу забыл поблагодарить нас, отважных победителей дракона, и объявил благодарность Кулеме, спокойно сидевшему в дисколете, - удивился
Авакян.
- Наверное, он просто перепутал Кулему с Киселевым, это бывает от волнения, гордо подбоченился штурман.
- Вместо того чтобы попусту гадать, спросите курсанта, чем он приголубил нашего гостя, - усмехнулся Ветров. Заинтригованные «флибустьеры» стали задавать курсанту вопросы, причем, в самой неуважительной форме. Кулема, ободренный благодарностью командира, мстительно- простодушно пояснил: «деструктором». Киселев
и Авакян мгновенно вспотели. Это секретное оружие, разрушающее структуру любого вещества, лишь недавно поступило на вооружение космофлота России и считалось
самым эффективным после термоядерной бомбы.
- Деструктором!? Да ты охренел, «зеленка» конопатая, чатлах! - взорвался Авакян.
- Ты же нас на молекулы мог разнести, придурок, - вторил ему Киселев. Их бурные
проявления чувств прервал командир.
- Отставить истерику, господа офицеры. Лучше берите ледорубы и закончите работу. Труд, как утверждал бородатый классик, сделал из обыкновенной обезьяны человека, значит, и вам будет полезен. А победителей, как известно, не судят.
- Я же не совсем дурак, мужики, - оправдывался Кулема. - На директрисе огня в
тот момент никого из вас не было. Пучок у деструктора узкий, всего двадцать сантиметров... Я видел, что лазеры ему нипочем...
- Всем заткнуться! Распричитались, как бабы! - долетел с Земли запоздавший
окрик генерала. - Мы ждем результат.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Генерал побагровел от стыда перед князем Белогорским. Ему было стыдно за
своих слишком нервных боевых офицеров. Князь трясся от смеха, глядя на «флибустьеров», крывших Кулему матом по-русски и по-армянски. Окрик генерала подействовал на них, как скипидар. Космонавты похватали ледорубы и набросились
на айсберг, как Фархад на скалу. Ветров присел на корточки перед трупом чудовища.
Серая масса казалась неосязаемой на ощупь. Ветров подумал, что визуальный облик чудовища мог быть внушенным и не имеет ничего общего с действительным.
Но это было бы слишком сложным. Да и какая была необходимость в подобной маскировке?
Он оглянулся. Штурман и его напарник заканчивали обкалывать труп ленгна со
всех сторон. Осталось сомкнуть туннель за его спиной и подрезать призму лазером
сверху и снизу, чтобы отделить глыбу льда от тела айсберга. Спустя несколько минут
два робота выволокли ленгна, упакованного во льду, как муха в янтаре. Ветров предложил генералу, не откладывая, разморозить труп в корабле, а цифровую развертку
снимков и результаты анализов отправить на Землю по мере их готовности. Генерал
не возражал. После удачного исхода операции генерал и Ветров-старший испытали
облегчение, граничащее с благодушием.
Ветров взял еще несколько проб из глубины айсберга и вернулся на корабль,
где его товарищи суетились вокруг размораживаемого трупа. Ленгн был сильно поврежден, не осталось целой ни одной кости, но глаза выглядели целехонькими. Голое тельце робота бесформенным комком лежало на пластиковом столе, постепенно
освобождаясь от тающего льда. Воду собирал водососом реабилитированный Кулема,
одной рукой по-прежнему сжимавший пирамиду. (Командир ведь не отменял приказа). Авакян делал анализы. Пока достоверно было установлено, что ни в трупе, ни
в воде не обнаружено живых микроорганизмов. Тем не менее, экипаж не снимал скафандров. Ветров сделал несколько снимков сетчатки глаза и отправил их на Землю. То
же самое он сделал с анализами.
- Бокс стерилизовать, труп упаковать, - бодро приказал командир. - Через двадцать минут стартуем к Земле.
Он переоделся и отправился в пилотскую. Вскоре здесь собрался весь экипаж. Но
спокойно посмаковать детали исторической битвы им не удалось. Едва корабль оторвался от поверхности Марса, запищал зуммер видеофона.
- Господин Ветров, позвольте поздравить вас с необыкновенной удачей! - на весь
«фонарь» расплылся в улыбке необъятный Сэмюэль Корубу. Инспектор Корубу выполнял «важнейшую миссию» по подсчету поступающей на Марс воды. Вернее, по
контролю за подсчетами; две орбитальные станции внутри Фобоса и Деймоса вели
учет льда по данным, которые корабельные компьютеры сбрасывали на них автоматически. ООН платила за воду, поэтому имела право на объективную информацию.
Но это не значило, что она имеет право на любую другую информацию. Так решил
Ветров еще сутки назад, увидев пирамиду. И генерал Константинов позднее признал
его решение правомерным.
- Привет, Сэм! Спасибо за поздравления. Экипаж интересуется, хватит ли премиальных на двухнедельный круиз по курортам Тамгании, - командир «Грозного» был
сама безмятежность.
- Один момент, Дима. - Инспектор деловито зашлепал по клавишам компьютера,
помогая себе беззвучным шевелением толстых губ. Округлый кончик его угольночерного носа венчала здоровенная капля пота. Ветров почему-то вспомнил «призрака».
- Ого, Дима, вам с ребятами хватит премии на целый месяц. Вы просите отпуск? капля беззвучно канула в вечность.
- Да, я попрошу отпуск на месяц для себя и всего экипажа.
- Полагаю, ваша просьба будет удовлетворена Дирекцией проекта. Но я вижу, вы
направляетесь к Земле? - Корубу с недоумением уставился на экран, где дисколет во
всю прыть мчался к голубой планете.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Да, дядя Сэм, меня срочно вызывают в Управление. Служба, - уклончиво ответил Ветров. До сих пор Тамгания и Россия удерживали монополию на производство
дисколетов. Тамганийцы продали «ноу-хау» семи ведущим аэрокосмическим концернам Земли только в 2027 году. Россия в полной мере использовала это положение, став
единственным подрядчиком марсианского проекта. Но космофлот России оставался
в подчинении командования ВКСР, и здесь всем заправляли военные. Корубу вздохнул, поняв, что никаких подробностей не дождется. И, не надеясь на искренний ответ,
все же спросил: «Вам не требуется помощь? Я видел, как вы потеряли айсберг. Как это
могло случиться? Кстати, должен выразить вам свое восхищение: ваш прыжок в атмосферу поверг меня в ужас и восторг. От вас, Дима, я не ожидал такого лихачества».
- Сэм, столько вопросов сразу! Я их даже не все запомнил. А дело-то обычное.
Мальчишка- курсант ворон считал на вахте. Случайно нажал на клавишу, - небрежно
ответил Ветров. - Ну, мы спустились, чтобы сфотографироваться на память. Айсберг
я поймал не из лихачества - жаль было разбивать в пыль такого красавца.
Словоохотливый Корубу не прочь был скрасить свою тоску более продолжительной беседой и открыл было рот, чтобы выдать следующую серию вопросов, но в этот
момент на выручку командиру пришел Киселев.
- Дмитрий Алексеевич, на связи Земля. - Киселев для вида прикрыл микрофон
рукой и добавил громким шепотом, чтобы слышал любопытный инспектор, - командующий.
- Извини, Сэм, до связи, - быстро сказал Ветров и отключился, облегченно вздыхая.
- Кажется, инспектор не очень-то вам поверил, - сказал Киселев.
- Представь себе, меня это сейчас совершенно не беспокоит.
Ветрова беспокоило другое. В горячке он упустил из виду одно обстоятельство,
которое тогда, в туннеле, вызвало панику. Сейчас он решил воспроизвести происшествие поэтапно, трезво анализируя каждый момент. Благо, его мощный мозг акмеированного позволял это сделать.
- «Призрак» опять проявился не весь, я видел лишь его морду. Ребята утверждают, что у него было полупрозрачное туловище, по которому они лупили из лазеров.
Без видимого эффекта... Да, морда была реальней некуда. И этот ужасный скрежет,
от которого ослабли ноги. Нет, это не когти скребли по полу туннеля, они ведь еще
не отвердели полностью. Странно, ребята скрежет не слышали... А интересно, как же
оно опиралось на пол, если тело не полностью проявилось? Да, звук слышал только я. Значит, чудовище владеет телепатией и может наводить галлюцинации? И все
же у «призрака» есть одно очень слабое место, на проявление ему нужно минимум
тридцать секунд. И в этот раз оно испытывало дефицит времени. Хватило только на
проявление головы. Впрочем, времени не хватило и мне, я даже не успел построить
силовое поле...
И вот тут Ветров испугался по-настоящему. Он вспомнил тот миг, когда осознал,
что не может построить вокруг себя защитный кокон. Простейшая операция, которую он привык выполнять автоматически еще в раннем детстве. И уходило на это
несколько секунд. Времени бы вполне хватило. Он отчетливо вспомнил, что собирался вогнать ледоруб в пасть чудовища, чтобы оно не смогло сомкнуть свои мощные
челюсти. Легкий, но прочный, ледоруб был изготовлен из титанового сплава, что не
по зубам любому зверю. Да, в тот момент он был спокоен. Дрожь в коленях появилась
позже, вследствие вибрации всего тела, причем сильнее всего выворачивало желудок.
Может, чудовище генерировало звуковые волны?
- Да, я дрожал, но эту тварь не боялся. А потом... Вот я пытаюсь построить защитный кокон... Нет поступления энергии извне, с космического моста, он для меня
отрезан. Я собрал какие-то крохи внутренней энергии, - больше за несколько секунд
и не собрать...
- Кисель, принеси-ка кофейку, - попросил он, с трудом ворочая языком. Зафиксировав внутренним взором картину происшествия, он приступил к методичному,
дециметр за дециметром, исследованию.

Сергей Болотов

Одиннадцать дней спустя после возвращения «Грозного» на Землю, генерал Константинов собрал у себя узкий круг лиц, причастных к недавним событиям. Все это
время в лабораториях Управления ВКСР шла напряженная исследовательская работа
над «вещдоками». Генерал был мрачен: выход полезной информации в результате кропотливой работы асимптоматически приближался к нулю. В его бункере собрались
члены экипажа «Грозного», Ветров-старший и ленгн, отрекомендовавшийся с присущей биороботам краткостью: «Туриал».
- Итак, результаты анализов останков существа, «убитого» вами на Марсе, показывают: таковых нет. В контейнерах, которые предъявил подполковник Ветров, ничего не обнаружено, - таким странным заявлением генерал открыл совещание.
- Что вы хотите сказать, товарищ генерал-полковник? - глухо произнес Ветровмладший, лицо которого покрылось красными пятнами, а глаза нехорошо заблестели.
- Я сказал то, что сказал. В контейнерах пусто. Нет следов как органических, так и
неорганических соединений.
Князь Белогорский раздраженно покрутил головой и незаметно для других сделал внуку знак глазами: мол, уймись.
- Исследования глоба и пирамиды дали аналогичный результат. Информации ноль. Глоб не совмещается ни с одним из известных нам образцов записывающей аппаратуры тетлантов. Пирамида не просвечивается ни одним из видов лучей. И сама
ничего не излучает. Результаты сканирования нулевые. Какие будут соображения у
присутствующих?
- А что может нам сообщить господин Туриал? - спросил князь Белогорский. Установлена личность погибшего ленгна?
- К сожалению, мы не смогли установить личность погибшего, так как он выращен
не на Тамгании. Все наши ленгны имеют индекс, начинающийся иероглифом «куан»,
- ленгн начертил световым карандашом на дисплее нечто, напоминающее греческую
букву «тау». А на снимке с сетчатки глаза погибшего отчетливо видны иероглифы
«лун», «сигам» и «фури», следующие сразу друг за другом. Нам такой вид маркировки
неизвестен.
- Выходит, ленгн вообще из другой Галактики? - недоуменно спросил Авакян.
- В остальном он ничем не отличается от нас, - заметил Туриал.
- Разве что возрастом, - сказал генерал. - Анализ ледяных кернов дает нам точную
дату инцидента - 2000 лет назад. Сам айсберг образовался в нашей Солнечной системе
около пяти миллиардов лет назад.
- Мне поручено доставить труп неизвестного на Тамганию для тщательного изучения, - пояснил Туриал цель своего приезда на Землю.
- Я полагаю, в этом вопросе мы найдем взаимопонимание, - генерал постарался
придать своему лицу дипломатичное выражение. - А пока, не смею вас более задерживать. Спасибо за содействие, господин Туриал.
После ухода Туриала подполковник Ветров рассказал о временной утрате своих
экстрасенсорных способностей. Князь Белогорский тем временем вертел в руках пирамиду, разглядывая ее со всех сторон. (Бессмысленное, кстати говоря, занятие, так
как пирамида со всех сторон совершенно одинакова). Внука он слушал рассеянно.
Во-первых, потому, что слышал эту историю, а во-вторых, им овладело какое-то неясное беспокойство и предчувствие, что сейчас должно что-то случиться. Пирамиду
он поставил на стол, а в руку взял глоб. Держа шарик двумя пальцами, он поднес его к
пирамиде. Князь чувствовал «нутром», что пирамида и глоб связаны между собой.
- Я полагаю, что призрак был оставлен в месте, где потерялись пирамида и глоб,
для того, чтобы уничтожить их, когда они будут обнаружены. Возможно, «призрак»
- неизвестная нам разновидность биороботов с огромным сроком эксплуатации. Две
тысячи лет он ждал своего часа. А когда пришло время действовать, он делал это,
мгновенно ориентируясь в обстановке. Вряд ли это под силу живому существу. Не-

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Глава 6. Две тысячи лет назад

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

сомненно, он знаком с управлением дисколета, а значит, имеет какое-то отношение к
цивилизации тетлантов... - уверенно говорил командир «Грозного».
И в этот момент князь вскрикнул, как будто его ужалила змея. Все уставились на
него, недоумевая, что могло вывести из равновесия князя, обычно невозмутимого как
монах-даос, среди которых князь прожил девять лет. Князь замер, держа правую руку
над вершиной пирамиды, и счастливо улыбался. Между указательным и большим
пальцами, где он перед этим держал шарик, сейчас ничего не было. Глоб исчез.
- Я поставил его на вершину, но не разжимал пальцев, - возбужденно пробормотал князь. - Поразительно, он провалился внутрь, больше некуда...
Над пирамидой появилось золотистое сияние. Облачко, состоящее из желтеньких
звездочек, дружелюбно мигало, набираясь сил перед тем как ярко вспыхнуть на глазах восхищенной публики. Когда это произошло, все пространство над необъятным
пластмассовым столом «под дуб» заняло изображение огромного человека. Одетый в
свободную, светлых тонов одежду, человек глядел прямо на зрителей. Никто из присутствующих никогда прежде не видел живого тетланта, но все сразу поняли, что этот
высоколобый гигант с тревожными печальными глазами - их далекий предок. Что и
говорить, осознание этого факта внушало гордость.
Титан заговорил. Его речь, плавная, даже торжественная, и совсем непонятная
для людей, сопровождалась видами лабораторий, заполненных многочисленными
установками и приборами. Титан говорил более двадцати минут, причем все это время на трети экрана непрерывным потоком шел текст, схемы технических устройств,
диаграммы, графика и опять текст. Скорость передачи была настолько высока, что
глаз не успевал охватить и одной строчки, как менялась вся картинка. Тем временем,
титан не переставал говорить. Его монолог по форме напоминал лекцию и священный обряд одновременно. Вдруг раздался грохот, неясный шум и крики. Титан произнес несколько прощальных фраз, оглянулся через плечо и поднялся во весь рост.
Изображение исчезло, но спустя минуту появилось вновь, теперь перед зрителями
стоял ленгн и что-то быстро говорил. Судя по всему, он боялся, что не успеет сказать
все, что хотел.
- Стоп! - приказал генерал. Изображение замерло. Земляне удивленно переглянулись.
- А ларчик просто открывался... - протянул князь. - Как ты догадался?
- Мне вдруг пришло в голову проверить код этого ленгна. Не его ли нашел подполковник на орбите Сатурна? Но сказал «стоп» я машинально, - генерал усмехнулся.
- Мы могли бы и раньше догадаться, что пирамида управляется голосом: тетланты все
вещи делали очень удобными в управлении.
- Сначала надо было догадаться, что пирамида - обыкновенный видеомагнитофон, - с едва уловимой иронией заметил Ветров- внук.
- Но кто бы мог подумать, что пирамида, погребенная во льдах две тысячи лет
назад, понимает команды, отдаваемые на современном русском языке! - воскликнул
Авакян. - И почему только на русском? Может, и по-армянски она разумеет?
Он произнес несколько фраз по-армянски, но успеха не добился, изображение
оставалось неподвижным. Ленгн по-прежнему таращил глаза на зрителей, замерев в
позе пионера- героя, захваченного врагами врасплох. Генерал дал команду на десятикратное увеличение изображения и тоже не добился успеха.
- Нет, господа, пирамида воспринимает не слова, не звук, а мысль, вернее, ментальные образы, - догадался Ветров-внук. - И для этого не обязательно знать языки.
Она воспринимает понятия и образы действия.
Он мысленно повторил приказ генерала. Теперь экран занимала одна голова ленгна. Следующая ступень увеличения позволила заглянуть в его бездонные глаза. Они
оказались не сплошь черными, концентрические круги цвета антрацита перемежались тонкими светло- зелеными окружностями. Еще два этапа увеличения превратили тонкие круги в толстые спирали; на экране помещались лишь фрагменты витков.
На этих «бревнах» золотом были начертаны символы.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- «Лун», «Сигам» и «Фури», - вслух прочел генерал, - цифровые группы тоже совпадают. Это тот самый ленгн, погибший на орбите Сатурна. Хотелось бы знать, что
он говорит...
Генерал пустил запись дальше. Ленгн говорил еще несколько минут, затем протянул руку прямо к зрителям, и запись остановилась. Над вершиной пирамиды появился глоб, он завис в сантиметре над острием пирамиды, весело пританцовывая, и легко
скатился в подставленную князем ладонь.
- Всего мы имеем тридцать восемь минут записи. Из них двадцать три минуты
говорил титан. Язык нам незнаком, но я надеюсь на помощь тамганийцев, имеющих
доступ к библиотеке тетлантов и к их языковому наследию. По крайней мере, перевод
они нам сделают. Любопытно было бы получить и перевод текста: наверняка, речь
идет о каком-то техническом устройстве, - подытожил генерал.
Копия записи была отправлена на Тамганию с двумя офицерами. Дед и внук воспользовались нечаянным отпуском, проведя несколько дней на своей даче. Она пустовала второй месяц, с тех самых пор, как отсюда съехали Алексей Дмитриевич с женой
и двумя дочерьми. Они вернулись в Рим, ставший для них вторым домом. Дед и внук
предавались мужским забавам. В понимании князя Белогорского, это тренировки до
упаду. Он гонял внука на кроссах, нещадно лупил на спаррингах, не давая передохнуть даже после обеда. В конце концов, внук взмолился:
- Ну, хватит, дед! Ты - двинутый на единоборствах, тебя это, видимо, забавляет. А
я хочу в отпуске отдохнуть, позагорать, искупаться. И вообще, человек двадцать первого века силен не мускулами, а мозгами. К тому же, я и так могу постоять за себя.
- То-то на Марсе ты так облажался. Если бы не «зеленый» курсант, тебя бы слопал
этот крокодил!
- А что бы ты сделал на моем месте, имея в руках один ледоруб?
- Ну, нет, сперва скажи, что ты собирался сделать, а я послушаю, - тоном экзаменатора возразил дед.
- У меня не было времени на детальную разработку плана, как ты понимаешь,
- ухмыльнулся внук передышке, с наслаждением растягиваясь на борцовских матах. Кажется, я собирался вставить ледоруб в пасть этому пожирателю ленгнов и больно
напинать ему по глазам...
- Не так уж и глупо. Я бы первым делом выбил ему оба глаза и самые большие
зубы, - начал дед, назидательно воздев кверху палец.
- А затем переломал бы ему все кости, верно, мой добрый дедушка? - расхохотался
внук.
- Учишь, вас, оболтусов, учишь, а они потом насмешки строят, - проворчал дед. Сколько я тебе говорил, не надейся только на энергетический мост. Ты здесь только
проводник силы неизвестного нам происхождения. И вот, в самый нужный момент
ты был лишен этой силы. А мы ведь не в бирюльки играть собираемся...
- Куда это вы собираетесь? Ты что-то темнишь, дед. С утра подкрадываешься, все
какие-то намеки... - Внук приподнялся на локтях, заглядывая деду в глаза. Князь потянул себя за кончик длинного черного уса, поскреб обритую макушку, покхекал и
начал издалека:
- Когда у тебя истекает срок контракта с ВКСР?
- Через восемь месяцев. Но я уже заявил, что хочу продлить его на пять лет. Надеюсь, к тому времени запрет на дальние экспедиции будет снят.
- Не продлевай контракт. Я поговорю с генералом, чтобы он подписал тебе досрочную отставку. Ты нам нужен.
- Дед, я же просил тебя не пытаться устраивать мои дела. И вообще, что за блажь?
Кому это я нужен? Я не представляю себе жизни без Космоса.
- Я тебе не синекуру предлагаю, а как раз наоборот, - сверхдальнюю экспедицию.
Направление: Волосы Вероники и ...дальше.
У внука загорелись глаза.
- С чего бы это вдруг? Ведь именно там пропали наши дисколеты.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Теперь мы лучше готовы. Первые два больших звездолета готовы. Один из них
- собственность акционерного общества «Посейдон». Угадай, кто владеет десятипроцентным пакетом акций этого общества?
- Судя по твоей сияющей физиономии, это ты. А остальные девяносто процентов?
- Сорок - у Верховного Координатора Тамгании, еще десять - у четы Константиновых, остальные - у мелких держателей. Считай, это наш семейный звездолет.
- С ума сойти! Это ж, сколько денег в него вбухали?
- Скажем так, эту сумму невозможно представить в одних руках. Корабль строили
почти тридцать лет.
- А второй звездолет?
- Он строился по заказу Западного консорциума «Интератлантик», объединяющего сорок три авиакосмических концерна Земли. Разумеется, Хетарус Первый не дал
им новейшего оружия: электромагнитные разрядники, лазеры, реактивная артиллерия - это почти все.
- Значит, наш звездолет лучше вооружен?
- А как же иначе? Мы купили у России даже сверхсекретные деструкторы. Можешь представить, во что они обошлись. Этим занимался лично герцог, ваш президент не может ему в чем-то отказать.
- Корабли начали строить, когда я еще не родился. Я привык к мысли, что их так
никогда и не построят, - внук мечтательно улыбнулся.
- Звездолет надо облетать. Я предлагаю тебе от имени герцога Истарского и всего
нашего... клана место командира звездолета и погоны полковника.
- Надо подумать, - важно ответил внук, хотя для себя он решил сразу.
- Думай, но недолго. У нас не так уж много времени.
- Да что за спешка, дед?
Князь помолчал, собираясь с мыслями, тяжело вздохнул и сказал, понизив голос:
- На днях Стефан вернулся из дальней экспедиции - тамганийцы ведь не вводили запрета. Он обнаружил планету с погибшей цивилизацией. Кто-то уничтожил жизнь
на всей планете! Миллиарды трупов людей, почти ничем не отличающихся от нас.
Появился очень страшный враг, Димка.
Дед замолчал. Внук тоже молчал, силясь представить масштабы беды.
- Я давно не верю в случайные совпадения, - дед заглянул в глаза внуку, опасаясь
увидеть в них насмешку. - Твоя находка, возвращение Стефана и готовые звездолеты
- это не случайность, это звенья твоей судьбы, Дима.
Дмитрий и не думал смеяться. К дедовым прозрениям он относился очень серьезно. А весть о погибшей планете потрясла его.
- Ладно, старый хрен, уговорил. - Дмитрий криво усмехнулся. - Только, чур, я беру
с собой весь экипаж «Грозного»: тех, кто согласится. Вот за них похлопочи перед генералом.

Глава 7. Визиты Призрака
В любое время дня и ночи министр безопасности Тамгании Джузеппе Перальта
был готов к докладу. В данном случае, «любое время» не являлось стилистической
фигурой: на дворе стоит глубокая ночь, а Верховному Координатору взбрело в голову
затребовать отчет по Северной Америке...
Перальта глянул через иллюминатор аэромобиля (в просторечии именуемого
«блиндером» за характерную форму корпуса) в густую черноту ночи и судорожно
зевнул.
- Непонятно, когда же герцог, то бишь, Верховный Координатор, спит? - подумал он. Дисплей наручных часов высветил цифры: 02.05. Время сладких снов даже
для самых неугомонных. Генерала беспокоил не прерванный сон, а сам факт вызова
в неурочное время. Хотя Хетарус Первый и привык работать ночами, он не донимал

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

подчиненных беспричинными вызовами. Видимо, случилось что-то серьезное. Само
по себе это было дурным знаком: хорош министр безопасности, не знающий, что
творится в государстве! Прошедшие годы сильно поубавили в Перальте самоуверенности. Сегодня он бы воздержался от заявлений вроде «мы полностью контролируем обстановку» или «все, что происходит в государстве, нам известно». Так мог бы
сказать законченный кретин, с неумеренным восприятием своей особы в масштабах
Вселенной. Тем не менее, контрразведчик с его опытом работы должен знать все о событиях, которые могут вызвать беспокойство герцога. Даже тех, что еще не произошли! Перальта был тщеславен, как подавляющее большинство карьеристов.
Впереди показался огромный параллелепипед здания администрации Технополиса. По контуру 350-этажный небоскреб светился бело-голубыми огнями габаритов,
чтобы неопытный водитель не влетел сослепу в темные окна.
Светились лишь окна семьдесят седьмого этажа, где располагались кабинет и
вспомогательные службы Верховного Координатора. Ирония судьбы: герцог отменил
все сословные привилегии, вассалитет и прочие атрибуты феодализма. Титул сегодня
- всего лишь приставка к фамилии. А сам стал всесильнее императора. Фактически,
он диктатор целой планеты. И даже не одной... - генерал испуганно оглянулся на водителя, вдруг подумав, а не акмеированный ли он? Черт, никак не привыкну, что следует
опасаться даже собственных мыслей! Едва «блиндер» завис над крышей небоскреба,
как генерал выскочил и рысью пустился к скоростному лифту. «Срочно» в устах Верховного Координатора звучало, как приказ нестись во весь опор. В приемной сидели
четверо гвардейцев - личная охрана Хетаруса Первого. А в углу, за креслами, в которых вальяжно развалились телохранители (наглецы, - ни один даже не привстал из
вежливости!), сидел Кичит - любимый гепард Первого Координатора. Перальта мысленно поздоровался с ним. Гепард учтиво склонил голову с мощным выпуклым лбом
и повел глазами на дверь. Генерал знал, что Булга акмеировал гепарда, дав ему, вместе
с бессмертием, недюжинный ум. Охранники же принимали гепарда за обычного прирученного хищника, игрушку взбалмошного вельможи. Но Кичит, пожалуй, был более надежным телохранителем, чем четверо гвардейцев.
- Значит, Булга тоже здесь, в два часа ночи, - с тревогой констатировал Перальта.
- Дело дрянь...
- Вас ждут, господин генерал, - сказал старший офицер, кивнув на дверь кабинета.
Обоих полуночников Перальта застал в глубокой задумчивости. Герцог расхаживал
по кабинету, как всегда делал, размышляя, а Булга сидел, глубоко погрузившись в надувное кресло, и потягивал кальян.
- А вот и наш всезнающий Перальта, - приветливо сказал герцог, пожимая генералу руку. - Простите, что мы с ханом прервали ваш сладкий сон.
- Вы располагаете каждой минутой моего времени, сир, - с восточной лестью в
голосе промурлыкал Перальта. Ласковый прием не предвещал неприятностей. Уф-ф.
- Мой доклад по североамериканской конфедерации...
- Оставьте его на потом, генерал. Что такого может произойти в Северной Америке, чтобы выдергивать вас ради этого из постели? Я вызвал вас не для этого.
Герцог жестом пригласил Перальту сесть в кресло, а сам продолжал расхаживать
по необъятному кабинету.
- Надеюсь, вы помните события 1996 года, так резко изменившие ход истории
обеих планет, населенных людьми?
- Я помню все, сир. И благодарен вам, по гроб жизни, за то, что простили мои прегрешения на императорской службе...
- Речь совсем не о том. Помните, я поручал вам найти человека, называвшегося
ханом Аскером?
- Да, сир. Мы перевернули всю Тамганию, но не сумели его найти. Вероятно, он
уже умер. Конечно, это не извиняет нерасторопности тайной полиции...
- Не терзайтесь, генерал. Мои люди тоже искали хана Аскера и не нашли, что
очень странно: не заметить человека такого роста! И я тоже полагал, что он умер в

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

каком- нибудь Богом забытом углу. Ведь столько времени прошло, а ему уже тогда
было за шестьдесят...
Герцог обернулся. Странная улыбка змеилась на его устах. Перальта почувствовал,
что эта улыбка не предвещает хороших новостей. Прежние страхи проснулись в нем.
- Представьте, генерал, «хан Аскер» нанес мне сегодня визит! Правда, выглядел он
очень плохо... Гм, что-то в горле пересохло. Пожалуй, я выпью вина, а вас пока развлечет рассказом Первый Координатор.
Герцог отошел к окну и вперил взгляд в звездное небо, временами прикладываясь
к старинному кубку. Булга выпустил мундштук изо рта и криво усмехнулся.
- Странно, до сего дня я думал, что разучился удивляться. Но сегодня я был изумлен и... напуган. Я был в своем кабинете. На диване дремал Кичит. Я работал с документами и сильно увлекся, ничего не замечая вокруг. И вдруг Кичит зарычал, мысленно предупреждая меня о непонятной опасности. Я оглянулся и увидел, что сзади
меня, в двух шагах, из воздуха появляется какая-то полупрозрачная фигура. Это был
монстр, с огромным рогом посреди лба. Но в то же время он чем-то напоминал человека. Знакомого мне человека, хана Аскера. - Булга нервно затянулся и продолжил
свою невероятную историю: - Аскер всегда был огромного роста, но умело маскировал его, так что перестаешь обращать на него внимание. Теперь же он выпрямился
во весь рост, и могу с уверенностью сказать, что в нем никак не менее трех метров!
Сужу об этом, по расстоянию от пола до потолка в моем кабинете. Кроме того, Аскер
обзавелся огромными зубами и мощными лапами с когтями на пальцах. Но я узнал
его, вот что самое удивительное! Не смотрите на меня с таким недоверием, генерал,
оставьте немного скепсиса на потом. Дальше будет вообще кошмар.
Я принял бы это видение за сон, если бы не Кичит. «Призрак» стал быстро уплотняться, и это было отвратительное зрелище, поверьте мне. Я не трус, но признаюсь без
стыда, - оторопел от ужаса. Я выхватил лазерный пистолет из ящика стола, но не успел
прицелиться, как в горло призрака вцепился Кичит. Он рвал из чудовища мясо целыми
кусками, мой храбрый Кичит. Я помогал гепарду, целя так, чтобы не зацепить друга вместе с врагом. Не знаю, насколько сильный урон мы ему нанесли, но весь пол в кабинете
был залит его кровью. Кичит отделался пятью сломанными ребрами, к счастью.
А теперь - самая странная часть истории: Аскер исчез, растаял, как дым. Более
того, недавно мне звонили из дома: исчезла без следа кровь на полу. Бред, скажете вы.
Но Кичит не подвержен галлюцинациям. Тем более, невероятно, чтобы галлюцинации помрачили наше сознание одновременно.
- Могу добавить, генерал, что сегодня утром я также имел удовольствие лицезреть
Аскер- хана в его новом обличье, - сказал герцог, отходя от окна. - Я не держу под рукой оружия, поэтому пришлось вспомнить приемы рукопашного боя, преподанные
мне князем Белогорским. Я сломал монстру обе передние лапы и шею прежде, чем он
исчез. Заметьте, со мной Аскер повстречался раньше, чем с ханом...
Перальта был в полном недоумении.
- Из этого следует, что «призрак» залечил травмы, нанесенные вами, за какие-то
часы?
- Хороши «травмы»! У него были сломаны лапы и шея; от таких травм любое живое существо тут же умирает. Вам доводилось когда- нибудь ощущать, как трещит
позвоночник под руками? - прищурился герцог. Перальта поежился, невольно отодвинувшись глубже в мягкое кресло.
- Нет, сир, Бог миловал. Но почему вы не захватили чудовище силовым полем? Его
можно было попытаться задержать и допросить...
- Ни хан, ни я не смогли этого сделать. Космос оказался отрезан для нас. И это не
случайность. Две недели назад такое же существо напало на российского космонавта,
акмеированного с шестилетнего возраста. Это - человек с железными нервами, но у
него тоже ничего не получилось с силовым полем.
В продолжение рассказа герцога о сатурнианских находках Ветрова и о стычке на
Марсе Перальта никак не мог отделаться от ощущения, что в кабинете присутствует

4. Заказ 249

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

еще кто-то. Когда герцог умолк, генерал сказал об этом, вымученно придав лицу ироническое выражение.
- Вы отчетливо чувствуете это? - живо спросил герцог.
- Хотелось бы шутить, но меня посетила мысль: а что такое «хан Аскер»?
- Одно могу сказать - это не человек. И никогда не был человеком. Странно, что
подобная мысль не приходила мне в голову раньше. Взять его огромный рост. Людей
трехметрового роста не бывает. Если кто и дорастает до таких размеров, то пропорции тела у него искажаются, человек выглядит просто уродом. Аскер же, напротив,
производил впечатление пропорционально сложенного человека и был дьявольски
ловок, несмотря на возраст. К тому же, он всячески маскировал свой рост. Зачем это
делать честному человеку?
- Вы считаете, сир, что Аскер - инопланетянин?
- В свете недавних событий другого ответа на этот вопрос не может быть. Мы имеем
дело с враждебной человечеству цивилизацией, тайно осуществляющей свою деятельность на Тамгании, а может, и на Земле тоже. Сколько лет продолжается эта деятельность? Не связана ли цивилизация «хана Аскера» с трагедией, свидетельства которой
обнаружил Стефан? Мы должны получить ответы на эти вопросы как можно быстрее.
Вам, как министру безопасности, следует сосредоточить на этом направлении работы
все силы. Подчиненным открывайте только фрагментарную информацию. Все работы
засекретить с индексом «ноль». Если верно ваше ощущение, что Аскер незримо присутствует здесь, стройте работу, исходя из того, что все сказанное вслух достигнет его
ушей. Вот пакет с моими письменными инструкциями, - герцог передал генералу запечатанный пакет. - Здесь план мероприятий, который вы начнете осуществлять немедленно, дополнив его по мере необходимости. вы свободны, генерал.
Перальта молча поклонился и ушел. Булга тоже было засобирался, но делал это с
такой неохотой, что герцог остановил его.
- Как вы думаете, справится Перальта с этой задачей?
- Он - мерзавец, каких мало, но голова у генерала работает.
- За это и держим, - согласно кивнул герцог. - Но вернемся к нашему разговору. вы
ведь пришли сегодня не только с новостью о хане Аскере? Перед приходом генерала
вы начали говорить что-то о моем давнем обещании. Напомните, о чем речь.
- Вы правы, сир. Я шел к вам с намерением напомнить, что вы обещали хозрийцам первую, пригодную к жизни, планету. Ваш сын Стефан, как мне известно, нашел
такую планету.
- И вы хотите предъявить свои права на нее? - нахмурился герцог.
- Вы обещали это, сир.
- Не уверен, что вы захотите ее взять.
- Разве она не пригодна для жизни?
- Она была пригодна для жизни. Судя по оставшимся невредимыми фильмам, это
был райский уголок Вселенной. Но сейчас этот Эдем завален неразложившимися трупами, потому что даже микробы не выжили в аду, в который планета была превращена четыреста лет назад. В мертвые океаны впадают мертвые реки. На мертвой земле
нет ни одной зеленой травинки. Вы хотите для Хозрии такую планету?
- Я не знал подробностей, - глухо произнес хан. - Но жизнь ведь можно возродить.
Поэтому, у меня была еще одна причина для визита. Наконец, закончено строительство двух звездолетов. Хозрии для переселения понадобится большой звездолет.
Хан упрямо склонил голову, давая понять, что в этом вопросе он не отступит.
- Разве я обещал вам звездолет? Да у меня и нет его; один корабль принадлежит
Земле, а второй - собственность акционерного общества «Посейдон», - герцог развел
руками, как скряга, у которого попросили грош.
Булга знал, кто контролирует «Посейдон», но не подал и виду.
- Есть еще старый звездолет титанов. Сейчас, когда технология производства отработана, он вам не очень-то нужен. Уступите его мне. После небольшой переделки он
вполне сгодится и для людей.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Вы просите об очень большом одолжении. Даже щедрость Хетаруса Первого
имеет свои пределы, - лицо герцога приняло неприступное выражение.
- Я говорю не об одолжении. Продайте мне его.
- Продать! Да вы знаете, сколько стоит звездолет? - изумился герцог.
- Я знаю, сколько заплатили вам земляне. Для «Посейдона» вы построили более
дешевый корабль, но я готов заплатить столько же, сколько заплатил Западный консорциум - двести семнадцать триллионов евро. Согласны ли вы взять плату золотом
и платиной?
- Согласен, если вы откроете секрет; откуда у вас столько золота?
- Мой старший сын Джучи притащил откуда-то астероид, целиком состоящий из
драгоценных металлов. Ума не приложу, где он его откопал. Паршивец отмалчивается, видимо, там еще есть. - Хан хитро сощурил узкие щелочки монгольских глаз.
- Воля ваша - я продам корабль. Золота немало требуется для кораблей. Только,
сперва придется окончательно переселить ленгнов в Технополис. Они очень тяжело
переживут расставание с кораблем, ведь он для них был родным домом многие годы.
Да и вам некуда спешить. Ведь мертвую планету еще не скоро можно будет заселить.
- Вчера я бы не смог убедительно возразить вам на это. Но сегодняшний визит
Аскера и марсианское приключение молодого Ветрова говорят о том, что у нас появились опасные конкуренты в борьбе за наследство титанов. (Булга по привычке называл тетлантов так, как когда-то окрестил их герцог, и не признавал более точного их
наименования, звучащего ближе к оригиналу).
- Вы имеете в виду пригодные для жизни планеты?
- Да, их тоже. Но главное сокровище титанов - их корабли. На Землю и Тамганию
пришелся всего один звездолет. А где же остальные? Их должна быть не одна сотня...
тысяч, а может, и миллион. Титаны - древняя раса, можно только догадываться, какова была их численность к моменту «исхода». Не дай Бог, если кладбище кораблей титанов найдут соплеменники Аскера или те, кто устроил гибель планеты, обнаруженной
Стефаном. Они нас просто уничтожат.

Глава 8. Федор Тыртов - композитор
Среди ночи полковник Ветров проснулся. За окнами было темно, как в первый день
творения. Тамганийская луна еще не народилась, и ночью планету освещали только
звезды. Спать больше не хотелось: сказывалась шестичасовая разница во времени суток между средней полосой России, где Ветров провел последние две недели, и Софией
Тамганийской, куда он прибыл вчера вечером. Поворочавшись еще с полчаса, Дмитрий
убедился, что спать ему совсем не хочется. Оставшееся до рассвета время он решил посвятить экскурсии по дедовскому дому, где не был уже два года. Дед называл двухэтажный восьмидесятикомнатный особняк «дворцом», наверное, потому, что в нем, кроме
князя с семьей жила еще уйма народу, привыкшего к дармовым харчам и безделью.
Свора бездельников называлась «дворней» и обеспечивала функционирование немалого хозяйства дворца, обслуживавшего большей частью их же нужды. Дмитрий как-то
высказал эти мысли деду, но в ответ услышал: «что же мне, их на улицу выгнать?»
Умывшись, Дмитрий направился в тренажерный зал. Дед наверняка за два года завел какие- нибудь новшества. Его фантазия на этот счет была неистощима. Накануне
вечером он намекал, что приобрел недавно «интересный тренажер». В темном спортзале шаги отзывались от стен тихим шорохом, так шуршат крылья летучей мыши в
пустой пещере. Полковнику даже почудился скрип когтей по камню и тихие вздохи.
Память услужливо подсказала, кто бы мог так дышать...
- Свет! - негромко, но излишне поспешно сказал Ветров. (Скоро я стану таким
же нервным, как Авакян, - усмехнулся он про себя). Зал осветился мягким ровным
светом, исходящим от стеновых панелей. Никакого чудища в зале не оказалось. Зато
прямо перед собой Ветров увидел новый тренажер деда. Им оказался аналог установки искусственной гравитации, используемой в серийных российских дисколетах.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Тренажерный вариант установки начали выпускать совсем недавно, для нужд спецподразделений армии и космофлота. Простым смертным они были недоступны даже за
очень большие деньги. Но дедушка Ветров давно уже не относится к простым смертным. Дмитрий взглянул на панель управления: ползунок регулятора нагрузки натер
блестящую дорожку до отметки «5 же».
- Мой железный дедушка! - восхищенно присвистнул он. Дед, в который раз, удивил его. Хотя Дмитрий думал, что знает деда как самого себя. Деда и внука связывали
узы более тесные, чем родительская любовь. Они оба были фанатиками. После того,
как старший сын Дмитрия Ивановича - Алексей - твердо заявил, что намерен посвятить себя живописи, а не космонавтике, «академик спецназа» пытался заинтересовать
космическими путешествиями дочерей, но безуспешно. Это повергло князя в отчаяние. С самого дня рождения внука он не отходил от него. Всячески потакая слабостям снохи, он разбивался в лепешку, чтобы выполнить все ее желания и капризы.
В результате, дед добился ее особой благосклонности и фактической монополии на
воспитание Димы, названного, конечно же, в честь любимого дедушки.
Сноха слишком поздно поняла, что за змею пригрела на своей груди: дед лично
акмеировал внука, едва тому исполнилось шесть лет. Тереза, одна из неофициальных
внучек герцога Истарского, собиралась воплотить в сыне свою акмекомпозицию. Но
опоздала... Взбешенная вероломством свекра, Тереза теперь его на дух не переносила,
и он мог видеться с внуком лишь ограниченное количество дней в году. Но и этих
дней ему хватило, чтобы заразить Диму космосом. С десяти лет Ветров- внук сам принимал решения относительно своей судьбы. И если он что-то решил, его никто не мог
переубедить и заставить поступить по-другому. Дима был вылитый герцог Истарский
в юности, но чем-то напоминал и деда. Едва ему стукнуло семнадцать, он поступил в
военно-космическую академию имени Юрия Гагарина. Академия готовила пилотов
и штурманов для ВКСР и считалась элитным вузом с момента ее учреждения. В те
дни тощая фигура князя Белогорского часто мелькала в коридорах академии и уже
становилась местной достопримечательностью, когда внук твердо заявил, что не потерпит его «протекционистских происков». Угроза забрать документы из приемной
комиссии возымела действие, и дед смирился.
Тем более что вся его суета оказалась излишней. Внук был лучшим среди абитуриентов, лучшим на курсе и сегодня - одним из лучших командиров кораблей в ВКСР.
Дед мог посетовать только на его недостаточное рвение в освоении различных систем
единоборств. Дмитрий освоил комплекс приемов, разработанных дедом, и этим ограничился, наотрез отказавшись изучать искусство ниндзя и монахов Шао-Линя.
- Ты сам говорил, что твоя система вобрала все лучшее из них. Мне нет дела до
того, из каких деталей собран деструктор. Я просто беру его в руки и разношу врага
на молекулы, - объяснил он деду причину отказа. - Мне жалко тратить время на эту
ерунду, дед. Дай мне любого ниндзя, я его на части порву.
Внук на полголовы возвышался над дедом, поигрывая огромными бицепсами, и
откровенно плевал на изощренность Востока.
- Будет тебе ниндзя, хвастунишка! - в сердцах пообещал дед. Дмитрий улыбнулся,
вспомнив тот поединок. Дед, то ли на безрыбье, то ли из желания больнее уязвить внука, привел какого-то шибздика- японца и заявил: «Танака-сан за две минуты сделает
из тебя фарш». Бой продолжался почти пятнадцать минут. Японец летал по рингу,
наносил молниеносные и довольно болезненные удары, которые Дмитрий большей
частью отбивал. Долгое время сам японец оставался неуязвимым, пока не нарвался
на случайный удар: опасаясь бить кулаком, Дмитрий наносил удары раскрытой ладонью. Шлепок получился оглушительным. Когда Танака-сан открыл глаза, господа
Ветровы вздохнули с облегчением: оба уже не чаяли оживить сенсея. На вопрос о самочувствии тот откровенно ответил: «как после столкновения с блиндером». Чтобы
загладить вину, князь подарил японцу новейший аэромобиль-амфибию для путешествий на больших глубинах. Внуку он ничего не сказал, только иногда позволял себе
поворчать в адрес «молодых верхоглядов»...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Дмитрий поставил ползунок на «двойку» и проделал комплекс упражнений, совершенно обессилев к концу. После душа он решил прогуляться по двору. На Тамгании наступило раннее утро, когда улицы еще пустынны, а звезды тают в розовой
дымке восходящего солнца. В эти часы удивительно тихо, воздух свеж и прохладен.
Проходя мимо хозяйственного крыла дома, Дмитрий услышал знакомый бас, что-то
наставительно выговаривающий. Он заглянул за угол.
На ступеньках поварской сидел Федор Тыртов и кормил сосисками большого серого кота с зеленоватыми полосками на шкуре. Приглядевшись, Дмитрий понял, что
поспешил с выводами: Федор кота не кормил, а форменным образом издевался над
животным. Вздев на вилку сосиску, Федор обмакнул ее в густой жирный соус и сказал:
- Ну, Фердинанд, скажи: «Доброе утро».
Коту очень хотелось сосиску, он косил на нее глазом, нетерпеливо переступая передними лапами и нервно облизываясь, но с русским языком у него были проблемы.
Из горла временами вырывалось глухое клокотание, которое даже при самой буйной
фантазии нельзя было назвать членораздельной речью. Жестокий Федор обнюхивал
сосиску, закатывая глаза под самый лоб, причмокивал и покачивал головой из стороны в сторону, цокал языком и... съедал сосиску сам, то и дело восторженно охая.
Наконец, Фердинанд справился с комком в горле, прокашлялся и, глядя округлившимися глазами на очередную сосиску, буркнул: «првет». После чего, воспользовавшись
восторженной оторопью учителя, в два счета покончил с наградой. Федор опомнился
только тогда, когда Фердинанд нагло засунул лобастую голову в кастрюльку и принялся лихорадочно чавкать.
- Ну, нет, господин крысолов, вы хотите за один секвестированный приветик слопать два килограмма сосисок? - возмущенно воскликнул Федор, вздымая кастрюлю на
недосягаемую высоту.
- Я подам жалобу на твои издевательства в общество защиты животных, - негромко, подражая глухому фердинандову ворчанию, сказал Дмитрий. Федор в изумлении
уставился на перемазанную соусом морду кота. Фердинанд облизывался, блаженно
мурлыча. Федор готов был поклясться, что кот издевательски улыбается.
- Ай да Фердинанд! Недаром ты носишь имя последнего императора Тамгании!
Так мы, пожалуй, переплюнем самого Булгу. Его гепард умен, спору нет, но до твоего
красноречия ему далеко.
Кот презрительно фыркнул и отвернулся.
- Ну, скажи еще что- нибудь, мой Демосфен, - ласково попросил Федор, подсовывая коту кастрюлю. - Я могу слушать тебя до вечера...
- Может, прервешься на минуту, чтобы поговорить со мной? - обычным голосом
спросил Дмитрий, выходя из-за угла. Федор обернулся и вскочил на ноги с неожиданной для его комплекции быстротой.
- Димка!
- Дядя Федя!
Они крепко обнялись, отчего Дмитрий болезненно застонал, едва не потеряв сознание.
- Осторожнее, дядя Федя, я ведь не медведь, которого ты съел...
Оба расхохотались так оглушительно, что Фердинанд, почти весь погрузившийся
в кастрюлю, откуда виден был только подрагивающий кончик хвоста, присел на задние лапы, поджал уши и осуждающе на них покосился. Впрочем, в следующее мгновение он вернулся к прерванному занятию.
- Дядя Федя, съел медведя, - напомнил Дмитрий детскую дразнилку. Однажды,
когда Диме было пять лет, он спросил Федора, бывшего при нем кем-то вроде дядьки,
почему все окрестные мальчишки все время скандируют эту дразнилку, едва увидят
его? Дядя Федя похлопал себя по объемистому брюху и сказал, что медведя он действительно съел, так как был очень голоден. Долгое время Дима верил, что это - чистая правда.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Я смотрю, ты следуешь моде, заведенной ханом Булгой? Тогда тебе надо было
акмеировать уссурийского тигра: Фердинанд будет неубедительно смотреться рядом
с гепардом, - смеясь, сказал Дмитрий.
- Твой дед не разрешает мне акмеировать детей, говорит, что у меня бедновата
фантазия и эмоциональная составляющая, а это негативно отразится на качестве акмекомпозиции. Мне обидно, Димка, - я уже двадцать лет, как акмеирован, а сам не
могу создать ни одной ментокомпозиции - даже в собственных внучатах. - Федор сокрушенно развел руками.
- Не отчаивайся, дядя Федя. Вырастишь своего Фердинанда до размеров тигра, и
он даст сто очков вперед этому зазнайке Кичиту.
Федор задумчиво посмотрел на кота. Фердинанд поднял голову над кастрюлей и
устремил на хозяина аналогичный взгляд. Кот представил себе стремительное восхождение по ступеням дворовой иерархии и уже составлял в уме план изощренной
мести цепному псу Цезарю, своему постоянному обидчику.
- Да, но что скажет князь? Ведь тогда Фердинанд и жрать будет столько же, как
тигр. Он и сейчас-то прожорлив, даром что такой маленький. А вырастет, больше
меня есть будет.
- Судя по твоему опавшему животу, ты вообще живешь впроголодь. Дед тебя на
диету посадил? - Дмитрий похлопал ладонью по могучему прессу великана. Там, где
раньше было необъятное брюхо, теперь каменно бугрились мышцы.
- Нет, Димка, ем я сейчас даже больше, чем раньше, но с тех пор, как князь купил
новый тренажер, я стал худеть. Ты же знаешь своего деда, - он не даст спокойно полежать в тенечке, когда можно полупцевать чем- нибудь друг друга или поразмяться
в спортзале. - Федор обреченно махнул рукой. - Вот я и разминаюсь: каждый день по
часу потею на «тройке». Какой уж тут жир, - ноги бы унести...
Их беседу прервал мальчишка-поваренок, посланный князем на поиски внука:
подошло время завтрака. Дмитрий попрощался с Федором и поспешил в столовую.
- Значит, ты получил отставку, - начал разговор князь, намазывая масло на хлеб.
- А где же твой экипаж?
- Я выехал раньше. Экипаж прибудет через неделю, вместе с десантной дивизией
ВКСР. Генерал лично знакомится с десантниками, так что эта процедура может затянуться. Я не вижу в этом беды - неделей раньше, неделей позже.
- Не скажи, иногда и минута может все решить. Но давай кое-что обсудим до совещания у герцога. - Дед отодвинул опустевшую чашку из-под кофе. - Ты привез перевод текста видеозаписи?
- Наши лингвисты не большие знатоки языков тетлантов. Ты же знаешь, герцог не
предоставляет землянам никаких материалов для изучения этих языков. А самостоятельно у наших дешифровщиков получается какая-то абракадабра.
- А о «призраках» там хоть какой-то намек есть?
Дмитрий развел руками.
- Понимаешь, Дима, на Тамгании тоже завелся «призрак». По повадкам -точно
такой же, с каким столкнулся ты. В то же время, он сильно отличается от «твоего».
Ты мне описывал, и я сам видел на видеозаписи огромного монстра. А герцог и Булга
утверждают, что на них напал старый знакомец. Прежде он был человеком, и его звали Аскером.
- Мистика... «Мой» призрак был четырехногий, с огромной пастью, и я не приметил в нем какого-то сходства с человеком.
- Я передаю тебе то, что сам слышал от герцога. Он дрался с ним и утверждает, что
это хан Аскер, которого сорок лет все считали покойником. - Князь неопределенно
хмыкнул. - Вот такая чертова хреновина получается. Или, хреновая чертовщина.
- Ты намекаешь, что это гости с того света, черти, что ли? - озадаченно спросил
Дмитрий. Князь расхохотался, хлопая себя по коленям.
- Ну, уморил, тезка! Где же ты видел чертей без рогов и копыт?
- Рог-то у него как раз есть.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Нет, Димка, эти «призраки» - вполне реальные существа. И они гораздо опаснее
выдуманных чертей.

Глава 9. Гадания на кофейной гуще
Еще засветло в старом замке герцогов Истарских начали собираться участники
«военного совета» - так окрестил про себя князь Белогорский организационное совещание по подготовке экспедиции на новом звездолете «Тамгания». Ветровы встретили здесь герцога и хана Булгу, генерала Константинова и незнакомого полковника в
форме десантника ВКСР.
- Полковник Малеев Николай Спиридонович, - представил его генерал. - Он командир придаваемой вам десантной дивизии.
Оказалось, что десантники неожиданно прибыли два часа назад, на двух больших
дисколетах Д-130. Генералу стоило немалых трудов убедить президента в необходимости совместной с тамганийцами глубокой разведки и выгодности этой операции
для укрепления обороноспособности страны. Решающим доводом послужило упоминание, что тамганийский звездолет был до зубов вооружен самым мощным оружием,
сделанным человеческими руками. В том числе и тем, которого не имела на вооружении ни одна армия Земли: молекулярными деструкторами (тамганийцы усовершенствовали деструкторы российского производства, создав, по сути, новое оружие).
Кроме того, звездолет имел на вооружении плазменные разрядники, мощнейшие лазеры с ядерной накачкой и ...спецаппаратуру для допросов с пристрастием. Второй
звездолет, недавно взлетевший со стапеля в Технополисе, отправился к Земле без тамганийского оружия. Хетарус Первый не одобрял проводимой землянами политики
открытости в деле поиска внеземного разума, и генерал Константинов полностью его
в этом поддерживал.
- Они посылают к чужим звездам картинки с теоремой Пифагора и точными координатами нашей Солнечной системы, чтобы сообщить братьям по разуму о своем
существовании, - с горечью говорил генерал президенту. - Мне совершенно непонятна
уверенность ученых в том, что любая высокоразвитая цивилизация обязательно должна
исповедовать принципы гуманизма. А если они вообще не гуманоиды? Но антропоцентризм сидит у высоколобых в костях. Боюсь, он может нам очень дорого обойтись...
Удивительно, но на этот раз генералу удалось убедить президента.
- Но вы - политик и трезвомыслящий человек. Вы знаете, что гуманные принципы
легко отбрасываются в сторону, едва речь заходит о национальных интересах. Тем более, - об интересах целой цивилизации... - Эти слова нашли отклик в душе президента, которому не раз приходилось поступать примерно таким же образом. Президент
разрешил десантной дивизии ВКСР поучаствовать в совместных военно-космических
учениях. Такая формулировка вполне устраивала генерала, тоже стремившегося избежать огласки целей экспедиции. Вот почему десантники прибыли почти тайком,
внезапно изменив дату вылета.
В тронном зале было тихо: тепло- влаго- звуконепроницаемые окна задерживали
все шумы Софии, а ментоглушилки исключали всякую возможность прослушивания.
Хранили молчание и члены «Военного Совета», ожидая, когда герцог откроет заседание. Герцог медлил. Вскоре выяснилась причина задержки: в зал вошли Стефан и
генерал Перальта.
- Точность - вежливость королей, - с едва уловимой иронией заметил герцог. - Вы
чуть было не заставили нас ждать.
- До начала заседания еще двадцать секунд, - невозмутимо парировал Стефан. Мы с генералом обсуждали некоторые меры предосторожности...
- Хорошо, начнем, господа, по порядку.
Полковник Ветров доложил о находке и сопутствовавших ей обстоятельствах,
продемонстрировав видеозапись с эффектным выходом «призрака». Затем герцог
прокрутил запись, содержавшуюся в пирамиде, параллельно переводя обращение

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

титана к сородичам. Это оказалось сообщение тетланта Орифа об эпохальном открытии. Ученый экспериментировал с переходными состояниями материи и добился
«обратного эффекта». До сих пор тетланты могли только уходить в другое измерение,
меняя «плотное вещество тела» на его эфирный эквивалент. Причем, плотное вещество тела разрушалось без следа.
- Здесь вариант, предложенный переводчиками, никак не устраивает меня, - заметил герцог. - Я тоже много работал над языками тетлантов и должен заметить, что эта
фраза допускает троякое толкование, для любого человека имеющее вид совершенной
бессмыслицы. «Плотное вещество» тела подразумевает, что у тетлантов существует и
«неплотное» тело. Оно обозначено символом «Айри». В библиотеке звездолета тетлантов мы обнаружили тексты на 56 языках. Во всех них есть аналоги слову «Айри».
Это нечто, не имеющее массы и плотности, но в нем отпечатана индивидуальность
каждого тетланта. Так вот, суть открытия в том, что «плотное вещество» тела может
быть закодировано в эквивалент его в состоянии «Айри». Ориф добился и обратного
эффекта: «проявления» «Айри» в состояние «плотного» тела.
- Так это все объясняет! - воскликнул младший Ветров. - Этот призрак из «Айри»
переходил в плотное тело!
Герцог отрицательно покачал головой.
- Нет, это только запутывает дело. Ориф описал процесс, виденный вами в космосе и на Марсе. В таком виде он возможен, если реальное существо в плотном теле
находится на другом конце энергетического моста; изменению подвергаются его части, а само-то оно не меняется. - Герцог нахмурился. - Возможны два варианта. Или в
этот момент недалеко находился их корабль с установкой, или «Айри» существа был
записан в какой-то форме и был активизирован в нужный момент. В этом весь фокус:
Ориф сумел проникнуть в другое измерение, сам оставаясь в этом. И... вернулся обратно... встретив по прибытии сам себя?
- Действительно, звучит достаточно бредово, - согласился князь Белогорский.
- Есть ли объяснение тому, что хан Аскер так чудовищно изменился? - спросил
Булга.
- При «проявлении» существо может принять любую форму «плотного тела» и
даже отдельные его части, как вы видели. А почему у Аскера такие зубы и когти, я могу
объяснить и сам: это единственное оружие, которое он может прихватить с собой. Герцог усмехнулся. - Ведь этим трансформациям подвержены только биологические
объекты, - живые тела. И далеко не все...
- То есть? - спросил Малеев. - Я хочу сказать, - поясните вашу мысль, Верховный
Координатор.
- Например, ленгнам тетланты объяснили, что те не могут за ними последовать. Я
полагаю, что возможность трансформации присуща только существам, имеющим то,
что христиане называют душой. А тетланты - «Айри».
Малеев воззрился на герцога, как на диковинное насекомое. Полковник был убежденный материалист и не собирался, за здорово живешь, отказываться от простой и
ясной картины мироздания, начертанной классиками.
- Поэтому, «призрак» бессмертен. Как бы мы ни уничтожали его, он через некоторое время снова может проявиться, пройдя через другое измерение. Неизвестно,
влияет ли это на исходное существо, генерирующее «эфирные эквиваленты», хотя я
убежден, что нет. Но очевидны его слабые стороны. Первое: срок его пребывания в
нашем измерении невелик. Вспомните, каждый раз «призрак» испытывал дефицит
времени, его не хватало даже на полное проявление. Вероятно, это связано с колоссальной энергией перехода. Второе: его единственным оружием является то, которое
он может вырастить на своем теле. Зубы, когти, рога.
- И еще звуковое давление на подсознание, - напомнил полковник Ветров.
- Кроме того, «призрак» способен блокировать наши возможности черпать энергию из Космоса, - добавил Константинов. - Но и сам не обладает такими возможностями.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- А что сказал ленгн, появившийся после титана? - спросил князь.
- Он сообщил, что «тикуримцы» напали на персонал станции и собираются убить
тетланта Орифа. Жаль, что мы не знаем, кто такие тикуримцы и как они выглядят. О
них известно лишь то, что титаны доверяли тикуримцам как своим продолжателям.
На сатурнианской станции было не менее тридцати тикуримцев, восемь ленгнов и
титан Ориф.
- Так тикуримцы открыли для себя ворота в другой мир.., - закончил герцог после
паузы.
- Но не собираются покидать этот, - подхватил Стефан. - Мы смонтировали небольшой фильм по материалам, собранным на погибшей планете. Я назвал ее « Ниоба».
Он включил видеомагнитофон. Над столом появилось голографическое изображение оранжевой планеты. Она стремительно увеличивалась в размерах, приближаясь к
зрителям и заполняя собой все видимое пространство. Сквозь разрывы в пелене облаков блеснули серебряные нитки рек, извивающихся между гор по серо- бурым долинам.
Нырнув под облака, корабль тамганийцев замедлил ход. Теперь он летел над мертвым
городом. Небоскребы тускло мерцали темными окнами; улицы между домами были
сплошь усеяны машинами и трупами людей. Все покрывал толстый слой пыли, маскирующей жуткие детали трагедии, разыгравшейся здесь четыреста лет назад.
- На орбите планеты мы обнаружили несколько сотен спутников, большей частью автоматических. Анализ их записывающей аппаратуры и осмотр городов дают
нам примерное представление о том, что произошло. - Стефан давал пояснения по
ходу фильма. - Судя по всему, планета была атакована несколькими десятками ракет
с колоссальными по мощи зарядами. Характер воздействия напоминает нейтронную
бомбу. Вся биосфера планеты погибла почти мгновенно, а здания и сооружения не
повреждены.
Крупным планом оператор снял трупы, толстый слой пыли с которых был сдут
воздушной струей. От воздействия солнца и ветра трупы мумифицировались, но нигде из- под лохмотьев не проглядывали кости.
- Погибли даже бактерии. Так что, некому прибрать трупы. Остатки лесов - это
мертвые деревья, которые также не гниют, - продолжал Стефан в скорбной тишине.
- Еще мы обнаружили возле трех планет этой солнечной системы пятнадцать орбитальных станций. Все они полны трупами людей, погибших от голода.
- Когда произошло нападение? - спросил Малеев.
- Четыреста лет назад, - терпеливо повторил Стефан. - Когда мы улетали оттуда,
радиоактивный фон не превышал современного земного. Бери планету и заселяй, закончил Стефан.
- Как вы установили, что катастрофа вызвана нападением извне, а не вследствие
внутрипланетного конфликта? - усомнился князь.
- Об этом говорит характер поражения. На улицах много людей. Еще больше их
внутри зданий. Если бы причиной был военный конфликт, люди прятались бы в убежищах. Но расположение трупов и техники говорит о том, что нападение было внезапным. Вся планета ничего не подозревала за миг до гибели.
- Как это могло произойти, если Ниобу окружают спутники и орбитальные станции? У них что, радаров даже не было? - удивился Малеев.
- Мы тоже задавались этим вопросом, - развел руками Стефан. - У ниобийцев
существовали аналоги радаров и другой техники для слежения за космическими объектами. Возможно, ракеты агрессоров были невидимы для радаров.
- Возможно, наши гадания на кофейной гуще - чушь собачья, - взорвался генерал
Константинов. - Мы строим догадки битый час, а фактов - всего ничего!
- Что вы предлагаете, генерал? - обиделся Стефан.
- Мы имеем: наличие враждебной цивилизации, представителей которой тетлант
Ориф назвал тикуримцами. Есть мертвая планета, непонятно каким образом уничтоженная. Все остальное - догадки. На догадках нельзя строить реальную политику.

Глава 10. Философия Хетаруса Первого
- Решительно не понимаю, какую же связь вы улавливаете между распятием Христа и убийством титана Орифа? - изумленно спросил Перальта после некоторого замешательства, вызванного неожиданным вопросом князя.
- Время. Оба события произошли в одно время. И это не может быть случайным
совпадением. Между ними должна быть связь. Мне восемьдесят лет, генерал, я многое
повидал в жизни. Десятки раз я «случайно» оставался жив. Теперь я думаю, что слу-

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Поэтому мы и намечаем разведывательную экспедицию, - примиряюще сказал
герцог. - Признаться, в свете последних событий меня больше занимает таинственная
фигура «хана Аскера». В течение последних дней все спецслужбы Тамгании работали
по прошлому этого человека. Выяснилась прелюбопытная вещь: до 1981 года такого
человека на планете ...не существовало.
- В этом году Аскер появился у меня, - сказал Булга. - Он утверждал, что всю
жизнь прожил на Юге, откуда ему пришлось бежать от притеснений врагов. Он сразу
показал себя незаменимым помощником и мужественным воином, и я приблизил его
к себе.
- Его появление в облике «призрака» говорит о том, что он - инопланетянин. Возможно, - тикуримец. По нему мы можем судить о внешнем облике тикуримцев. Громадный рост Аскера - это аномалия, или, наоборот, - норма для тикуримцев? - вслух
размышлял герцог. - Если его целенаправленно забросили на Тамганию, то спецслужба Тикурима должна была учитывать то, что его рост будет бросаться в глаза. Значит,
для тикуримца он скорее низкорослый, чем высокий.
- Как появился на Тамгании Аскер? - спросил Перальта. - Мы не засекли их корабля. Но ленгны-то должны были это сделать! Здесь кроется какая-то загадка. Кстати, мы до сих пор не имеем ни одного свидетельства о кораблях тикуримцев. Аскер
появился на Тамгании непонятно каким образом, и Ниоба была атакована также без
участия космических кораблей.
- Постойте, генерал. Похоже, вы тянете факты за уши друг к другу - остановил
его Константинов. - Если не было упоминаний, это еще не значит, что у Тикурима нет
кораблей.
- А почему тикуримцы до сих пор не атаковали Тамганию и Землю? - вдруг спросил полковник Малеев. - Если этот Аскер тикуримец, значит, они давно среди нас.
- Вот! -торжествующе воскликнул Перальта. - Проницательный полковник Малеев привел неоспоримый аргумент в пользу того, что тикуримцам неизвестны принципы работы гравитационного двигателя, хотя они прекрасно знают о существовании
таких кораблей. Ведь они жили рядом с тетлантами, летали на их кораблях. Но тетланты перестали им доверять и сделали так, что ни один из их кораблей не достался
тикуримцам. Им не добраться до последнего пристанища звездолетов тетлантов!
При последних словах Перальты Булга встретился взглядом с герцогом. Оба поняли друг друга без слов. Князь Белогорский почти не следил за разговором, погрузившись в размышления, он силился облечь в слова все время ускользавшую от него
мысль. Вернее, догадку, очевидный факт, до сих пор никем не отмеченный. Герцог уловил его состояние и понял, что князю нужен толчок извне, чтобы ответ сам всплыл из
глубин подсознания.
- Князь, вы что-то хотели нам сказать? - резко спросил он.
Князь вздрогнул, его мысли прервали бег по заколдованному кругу. Оглядев собравшихся просветленным взором, он тихо спросил:
- Господа, какое важнейшее событие, помимо гибели титана Орифа, произошло на
Земле ровно две тысячи лет назад?
В установившейся тишине глубокий баритон Хетаруса Первого прозвучал особенно торжественно:
- Две тысячи лет назад умер на кресте Иисус Христос!

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

чай здесь ни при чем: я еще не сделал в жизни чего-то важного, ради чего и родился
на свет. Потому и жив до сих пор. То, что мы с вами сидим здесь все вместе-тоже не
следствие случайности, невероятных совпадений и капризов судьбы. Нет, господа, категория случайного должна быть коренным образом пересмотрена... - князь говорил
быстро, лихорадочно и беспорядочно озвучивая фейерверк мыслей, взорвавшийся в
его сознании. - Я склонен думать, - да нет, я уверен, что «случайность» - это момент
коррекции хода событий высшими силами. Только высшее существо, видящее цепь
событий сразу по всей длине, может скорректировать их в нужном направлении, не
покушаясь на свободу выбора человека...
- Вы кого имеете в виду, Дмитрий Иванович, Бога, что ли? - изумился Малеев.
- Мне, материалисту, странно слышать такие рассуждения от российского офицера,
имеющего, если не ошибаюсь, и партийную закалку. Так вы черт знает до чего договоритесь...
Князь, прерванный на полуслове, волком зыркнул на отшатнувшегося полковника.
- А вы до сих пор считаете, что жизнь на Земле возникла «случайно», сама собой.
А человек произошел от очень трудолюбивой обезьяны? И вы не верите ни в Бога, ни
в черта?
- Князь, князь, - укоризненно покачал головой герцог. - Пощадите полковника. Я
тоже не совсем принимаю ваши взгляды, особенно в той части, где вы отделяете Бога
от дьявола, но это не повод для ссоры.
Участники военного Совета переглянулись: герцог не имел привычки без нужды
эпатировать публику парадоксами. Но как прикажете понимать его странное заявление? Общее недоумение выразил Стефан.
- Отец, не мог бы ты пояснить свою мысль? Она имеет какой-то другой смысл, но
мы не в силах разгадать эту аллегорию...
- Это не аллегория, и смысл здесь самый прямой. Бог - это Сатана. Вернее, это две
стороны одного явления непостижимой нами сверхъестественной силы.
Герцог усмехнулся, обвел взглядом собеседников и продолжил.
- Если вас это занимает, я коротко изложу основные тезисы моей теории. Действительно, мое утверждение, на первый взгляд, звучит кощунственно для религиозного человека - христианина, мусульманина или иудея. Кстати, что, по-вашему, более
всего объединяет последователей любой религии?
- Вера в Бога, - за всех ответил Стефан. Герцог отрицательно покачал головой.
- Нет, господа, многие секты поклоняются дьяволу или вообще какому- нибудь
идолу. Объединяет же их всех одно - они люди. И к постижению сверхъестественного,
необъясненного, они подходят со своей, человеческой меркой. А мерка-то маловата.
Герцог встал со своего места и начал расхаживать по залу, продолжая говорить.
Тем не менее, все его слова были отчетливо слышны в самых дальних уголках зала,
являвшего собой чудо акустики.
- Мерка, господа, маловата, если вы всерьез пытаетесь объять необъятное. Я
оставлю в стороне вопрос о целесообразности таких попыток. Сосредоточимся лишь
на логике. Странными выглядят попытки приписать высшему существу свои, человеческие представления о мире (который, как утверждают теологи, это существо и создало) и более того, - свое эмоциональное отношение к явлениям этого мира. Я имею
в виду антитезу «Добро - Зло». Посмотрите, как же распределяются все события и
явления нашей действительности между этими полюсами? Оказывается, все, что идет
на пользу человеку, относится к Добру. А все, что направлено ему во вред или во вред
господствующему режиму - к Злу. Воистину, «человек - мера всех вещей».
- А я что говорил, религию придумали церковники для порабощения людей! полковник Малеев торжествующе обвел взглядом собравшихся.
- Не спешите записывать меня в союзники, полковник. Ваш материализм меня
тоже не удовлетворяет: мир устроен гораздо сложнее, чтобы поместиться в этих убогих рамках. Любопытно, что в каждой религии есть свои объяснения противоречию,

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

которое сразу бросается в глаза, - если Бог всемогущ, то почему он допускает существование Зла? Объяснения, повторюсь, различны, но так или иначе они связаны с
человеком.
Получается, и Бог, и дьявол все свои помыслы сосредоточили вокруг человека. За
что такая честь? Да потому, что человека ничто не интересует, кроме своей персоны.
Человек автоматически, всегда, помещает в центр мироздания самого себя! Но попробуйте на миг исключить «венец творения» из рассмотрения. В конце концов, человечество существует не так уж долго по сравнению с Вечностью. Где же эти две силы,
якобы вечно борющиеся между собой? Причем, ни одна из сторон не может одержать
победу, что само по себе очень странно. Остается допустить, что эти силы равноценны или вовсе не борются друг с другом, а дополняют одна другую, удерживая мироздание в равновесии. Но человек обречен жить в иллюзорном мире, построенном его
воображением. Все, что не помещается в этом ограниченном пространстве, для него
не существует. Раньше других это поняли математики. Они оперируют понятиями,
не воспринимаемыми человеческим воображением. Пресловутый здравый смысл для
математика вреден, как тугие пеленки для малыша, он сковывает работу мысли. Ну,
попробуйте представить, к примеру, эн-мерное пространство, в котором «эн» больше
семи или хотя бы пяти...
Чтобы не залезать глубоко в дебри моей теории, вернемся к наиболее простому
примеру - нашей неразлучной паре Добро-Зло. Исключив из Природы человека, мы
обнаруживаем, что и эта парочка куда-то исчезла. Вместо этого мы повсюду обнаруживаем явления, распределяемые на две части, которые уравновешивают друг друга.
Дуализм присущ любому явлению природы. Например, в структурном формировании материи. Начиная от атома и заканчивая метагалактикой, потому что дуализм
отражает сущность Бога- дьявола (как мы это называем). Очевидно, что эта сущность
находится вне моральных категорий, установленных человеком.
Примеров множество, плюс- минус в электричестве, двуполое размножение, парность органов в живых организмах, симметрия в неживых кристаллах. В каждой живой клетке заложена одновременно неистребимая воля к жизни и неодолимая тяга к
смерти. Естественно, что когда человек начинал осмысливать этот мир и столкнулся
с необъяснимыми проявлениями высшей силы, он стал персонифицировать эти явления. Эта сила проявляла себя по-разному, ведь диапазон ее существования - от ангстрема до Вселенной. Поэтому человек разделил ее на две части, завершив парадигму
противопоставлений. Появились добрые и злые духи, а затем - Бог и дьявол.
- А я что говорю - Бога нет! - воскликнул полковник Малеев.
- Странно, что вы меня поняли именно так, господин полковник. Я не говорил,
что Бога нет. Я сказал, что высшие силы не укладываются в эту схему. Я всего лишь
утверждаю, что категории Добра и Зла - порождение человеческого сознания и не существуют вне его. Я даже подозреваю, что высшие силы создали разумных существ
именно для этого. Слабым местом любой религии и некоторых научных теорий является стремление объяснить простыми словами невероятно сложные вещи, отсюда
аллегории, иносказания и персонификация явлений.
- А как же Адам и Ева, до грехопадения не ведавшие ни Добра, ни Зла? - с иронией
спросил Ветров-внук. - Значит, и эти понятия были привнесены в человеческое сознание? Оставьте хоть немного и нам...
- Это сказание свидетельствует лишь о том, что подобные мысли не мне первому
пришли в голову, - улыбнулся герцог. - Настолько далеко мое тщеславие не распространяется. Кстати, еще один аргумент в пользу двойственной природы Бога - это сам
человек, созданный по его образу и подобию. Древние мудрецы, конечно, не имели в
виду его внешний облик, речь идет о бессмертной составляющей человека. Поэтому
суть человека оценивается, прежде всего, его моральными качествами, а не физическими. Человек может быть святым, но может стать и отъявленным негодяем. Но вы
не сможете отрицать, что и тот и другой - люди. Образно говоря, в нас перемешаны
Бог и дьявол, отсюда противоречивая природа человека.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Выходит, все дело в пропорции, - кивнул князь. - И от чего же зависят эти пропорции?
- Кое-какие выводы на этот счет я сделал, размышляя о вездесущии Господа. Кстати, ведь и дьявол вездесущ, хотя об этом не всегда вспоминают. Так вот, я попытался
представить себе физическую сторону этого феномена. И у меня получилась следующая картина. Поместим это существо в пространство с несколькими измерениями.
Не буду говорить о бесконечном числе измерений, мы не знаем, конечно ли это число. Существо всемогуще, поэтому может проецировать свою сущность в любое пространство. А каждая проекция - полное отражение его сущности - так же способна
проецироваться в любую точку пространства. Продолжая этот процесс до бесконечности, мы получим, что количество отражений имеет мощность континуума, как говорят математики. То есть, отражение Абсолюта есть в каждой точке пространства.
Теперь этот процесс продолжим еще в одном измерении - времени - и получим,
что Бог существует в каждой точке пространства и в каждый момент времени. Этим
объясняется его всезнание о событиях прошлого и будущего. Как следствие, количество добра и зла в любой точке пространства зависит от того, под каким углом отразилось существо в эту точку и от «качества» предыдущего отражения. Вот вам пропорции, князь.
- Выходит, бесконечная битва добра со злом происходит исключительно в человеческом сознании? - спросил Перальта. - Тогда я принимаю вашу теорию, сир.
- Не менее антропоцентрична идея высшей справедливости. Это чисто человеческая идея, основанная на мстительном характере человека. Если ее внимательно
рассмотреть, в истоках справедливости обнаружится древнейший принцип воздаяния «око за око, зуб за зуб». Человеку нужно было пугало. Иначе, как его удержать от
грехов, кои больше отвечают его внутренним устремлениям, чем праведная жизнь?
Поэтому вторую сторону сущности Абсолюта наделили всеми существующими пороками и вечным стремлением к Злу. И этим немало потрафили себе: собственные грехи
теперь можно оправдать наущением дьявола... Не знай я наверняка о существовании
Абсолюта, то, пожалуй, мог бы прийти к отрицанию идеи Бога. Человек должен винить во всех своих бедах только самого себя.
- И все же, сир, я не считаю исчерпывающей вашу аргументацию в пользу дуализма Бога, - с сомнением покачал головой князь Белогорский.
- Я и сам не считаю ее исчерпывающей, - рассмеялся герцог. - Но вспомните: «Я альфа и омега, начало и конец» и закончите фразу сами.
Герцог хотел еще что-то сказать, но осекся, взглянув на часы.
- Впрочем, наш теологический диспут затянулся, а дела земные стоят без движения...
«Военный совет» затянулся далеко за полночь. Целью предстоящей экспедиции
герцог определил разведку, и только разведку. Главным условием было - установление
местонахождения планеты, откуда исходит угроза человечеству, и обязательное возвращение «Тамгании».
- Я заклинаю вас, не лезьте на рожон! Установите координаты планеты «тикуримцев» и возвращайтесь! - герцог подкрепил это требование полным запретом на ведение боевых действий.
- Я приказал собрать в столице лучших акмекомпозиторов Тамгании. Они готовы
акмеировать всех российских десантников. Это значительно повысит их функциональные возможности, - сказал герцог.
В течение месяца еще предстояло облетать новый звездолет, а экипажу - освоить все виды вооружений и провести боевые учения. Времени мало, все приходится
делать наспех, но другого выхода не было. Полковник Малеев начал было возражать
против акмеирования своих подчиненных, но в этот момент князь Белогорский, сидевший рядом, наступил ему на ногу. Каблук княжеского сапога причинил Малееву
боль физическую, а слова, произнесенные ему на ухо, - моральную.
- Молчите, полковник, ведь молчит же генерал, ваш начальник! И вообще, поменьше открывайте рот, чтобы не попасть впросак.

Часть вторая
СВЕТ И ТЬМА
Глава 11. Лекция кота Фердинанда
Гигантский звездолет «Тамгания» быстрее света пронзал тьму, направляясь к
мертвой планете. Пятнадцатикилометровая полусфера корабля вмещала в своем
чреве три десантных дивизии, пять тысяч человек боевого расчета, обслуживающего
вооружение «Тамгании», и хозяйственный батальон, обеспечивающий функционирование рекреационных палуб, производство продуктов питания и быт космической
армии. При необходимости, звездолет мог принять на борт еще столько людей, сколько поместится внутри него; тамганийцы даже не использовали в расчетах термин
«грузоподъемность», потому что масса корабля в полете равнялась нулю.
Князь Белогорский стоял, прижавшись лбом и локтем к борту корабля, и глядел в
темноту, озаряемую редкими искорками звезд. Свет и Тьма. Слишком много Тьмы и
так мало Света... Утешает лишь то, что Свет виден из любого, самого темного уголка
Вселенной.
Князь думал о том, что земляне еще никогда не владели таким мощным кораблем,
как сейчас. В войне 2028 года, когда Земля была без пяти минут покойницей, эскадрильи российских дисколетов остановили термоядерный топор, уже опускавшийся на
человечество. Баллистические и тактические ракеты падали на землю, разрезанные
пополам; подлодки не спасала и толща океанских вод. Едва компьютеры выдавали
информацию о подводном старте ракет, все вооружение дисколетов пускалось в ход,
не разбираясь с национальной принадлежностью лодки. Сто пятьдесят три дисколета решили исход войны и спасли Землю, чуть было не разделившую судьбу Ниобы.
Сегодня звездолет «Тамгания» несет в своих ангарах триста дисколетов класса Д-30 и
два тяжелых штурмовика Д-130. Но достаточно ли этой мощи, чтобы противостоять
тикуримцам?
За спиной князя переминался с ноги на ногу Федор Тыртов. Великан хотел есть.
Время обеда давно миновало, а их сиятельство изволят пребывать в глубокой задум-

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Князь был прав. Генерал Константинов на Совете больше отмалчивался. Лишь
ночью, когда земляне вернулись во дворец князя, генерал сказал Малееву: «Николай
Спиридонович, вы - командир дивизии. Но в экспедиции князь - это я. Его приказы это мои приказы. Я хочу, чтобы вы это твердо уяснили. Вы не в полной мере владеете
информацией, которой владеем мы с князем и которая составляет государственную
тайну. Поэтому, вы должны без рассуждений выполнять любые приказы князя. И без
самодеятельности!».
Полковник отправился почивать в очень расстроенных чувствах. Когда старые
друзья остались одни, князь осторожно спросил: - Как тебе понравилась теория тестя?
- Хм, в логике ему не откажешь.
- А мне, Беркут, его теория очень не нравится. Мне не нравится его возня на Земле: я почти физически ощущаю руку герцога на всех существенных политических событиях. Мне очень не нравится Хетарус Первый в последнее время. Ты приглядывай
тут за ним, не натворил бы он дел...
- Не сгущай краски, командир. Что касается его теории, то я вижу в ней логические построения, не более того.
Беркут обещал присмотреть за герцогом, про себя решив посадить за работу аналитическую группу политологов с задачей: определить рейтинг выгод, полученных
от значимых политических событий на Земле за последнее время для всех заметных
политических сил. Фраза князя о «возне на Земле» запала ему в душу, посеяв подозрения.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

чивости... Федор покхекал. Хозяину вторил бывший дворовый кот Фердинанд - лобастый монстр ростом с немецкую овчарку. Суперкот тоже хотел есть и временами
судорожно зевал, басовито порыкивая. Князь обернулся, глянул на примечательную
парочку и выключил режим прозрачности. Теперь борт корабля снова выглядел так,
как и должен был выглядеть трехслойный семиметровый пакет из титано- вольфрамо- молибденового сплава, пластана и космического сплава тетлантов - несокрушимой стеной.
- А не пора ли нам подкрепиться? - лукаво спросил князь.
- Давно пора, Дмитрий Иванович. Фердинанд, того и гляди, кого- нибудь слопает:
он жрать хочет, как тигр. - Федор потрепал кота по загривку. - Да и я не прочь перекусить.
Они поспешили в столовую. Новоиспеченный полковник Ветров в этот момент
сдал вахту своему первому помощнику Киселеву и тоже направлялся в столовую для
командирского состава, когда в глубине коридора увидел до боли знакомую фигуру.
Рыжая лопоухая голова со стриженым затылком, покатые плечи и корявые ноги, растущие из широкой талии, по отдельности могли принадлежать кому угодно. Но все
вместе они могли составлять только Кулему. Хотя наш бравый курсант в это время
должен сдавать выпускные экзамены в академии... Тем не менее, это поразительное
сходство так заинтересовало полковника, что он не вошел в распахнувшуюся перед
ним дверь лифта, а направился к дальней кабине, возле которой стоял таинственный
двойник Кулемы. Рыжий малый был одет в комбинезон пилота, но Ветров не мог припомнить, кто же из девяноста пяти пилотов обладает такой огненно-красной шевелюрой. Пилот что-то авторитетно объяснял двум десантникам-землянам, стоявшим возле кабины межпространственного лифта. Ветров подошел совсем близко, когда пилот
обернулся, почувствовав затылком пристальный взгляд. Узрев, нос к носу, своего командира, Кулема (а это был, конечно же, он) ойкнул от неожиданности.
- Командир...
- А кого же ты рассчитывал увидеть, господин «заяц»?
- Обижаете, товарищ полковник, - я не «заяц». Вот моя командировка. - Кулема
вытащил из нагрудного кармана комбинезона сложенный вчетверо лист пластика. Он
раскрылся с тихим шелестом, предъявив полковнику цветной голографический портрет Кулемы и опознавательную колонку, содержащую отпечатки пальцев, фотографию радужки и ушных раковин, группу крови, формулу ДНК и личный электронный
код, достоверность которого еще должен был подтвердить корабельный компьютер.
Документ гласил, что «ст. оператор Кулема» в составе экипажа дисколета «Грозный»
направляется для участия в исследовательской экспедиции (в распоряжение полковника Ветрова Д.А.).
- Это поразительно! Я еще ни разу не слышал, чтобы кому-то удалось подделать
предписание командующего ВКСР! - изумился Ветров.
- Это не подделка, товарищ полковник. Я и сам был удивлен. - Кулема развел
руками, придав хитрой физиономии самое простодушное выражение, на какое был
способен. Определенно, парень закопал в землю талант великого актера. Про себя же
Кулема подумал, что если бы не сжульничал, то на этот корабль ему в жизни бы было
не попасть. А жизнь - это то, что ты сам с ней делаешь.
- То-то ты появился на третий день полета, забыв представиться командиру корабля...
- Я боялся, что вы меня отправите обратно. Компьютер включил меня в состав
экипажа «Грозного», и я не стал его в этом разубеждать, а командировка настоящая.
Кулема говорил чистую правду, за исключением того, что компьютер ошибся не
по своей инициативе, а с его помощью. Так стажер Кулема превратился в «ст. оператора» и постоянного члена экипажа, а не прикомандированного курсанта. Машина
спокойно проглотила «липу», а генерал Константинов подписал командировку, будучи уверен, что Ветров просит за Кулему из благодарности: как-никак, рыжий пройдоха спас ему жизнь. Полтора месяца Кулема крутился вокруг экспедиции, стараясь

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

не попасться на глаза знакомым, а в день старта спокойно занял свое место на борту
«Тамгании». Для полной гарантии, что командир не развернет из-за него корабль обратно, Кулема собирался пробыть на нелегальном положении еще пару суток. И вот,
на тебе...
- Ты правильно боялся. Какой ты пилот? Ворон считаешь на вахте, музычку слушаешь, сам болтаешь, как телевизор. Да и диплома у тебя нет. Экзамены-то не сдал.
- Исправлюсь, товарищ командир! Под вашим чутким руководством и шимпанзе
станет классным пилотом! - гаркнул Кулема, чувствуя, что командир не собирается
разворачивать корабль по таким пустякам.
- Зачисляю тебя в экипаж. Не за грубую лесть, а исключительно в надежде, что
твои жульнические таланты могут нам пригодиться. Не пассажиром же тебя возить.
Подойдешь к Киселеву, доложишься.
- Есть! - Кулема четко развернулся на каблуках и врезал строевым шагом аж до
пилотского сектора.
- Ну и бардак у летунов, обхохочешься, - преувеличенно громко заметил один десантник другому. Оба дружно загоготали. Ветров сделал вид, что ничего не слышал.
Войдя в лифт, он переместился на пятую палубу, где располагался «обжорный район»
звездолета: сеть ресторанов и столовых, работавших круглосуточно. Едва он открыл
дверь ресторана, как услышал знакомый бас:
- Димка! Двигай сюда!
За угловым столиком сидели дед и Федор. Федор призывно махал ручищей, создавая воздушные потоки, не предусмотренные регламентом корабля. Естественно, все
посетители невольно обращали внимание на этот живой вентилятор. Возле столика, прямо на полу, расположился Фердинанд. В передних лапах кот держал мясную
кость. На ней оставалось еще килограмма полтора жирной говядины. Кот мысленно
поздоровался с командиром и по-приятельски помахал свободной лапой. Полковник
внутренне закипал, как паровой котел перед взрывом. Сначала Кулема, теперь Федор
со своим котом... Если так дальше пойдет, его авторитет командира корабля упадет до
неосязаемой величины. Пацаны- десантники будут хлопать его по плечу и говорить:
«привет, Димка!». К столику полковник подошел мрачнее тучи.
- Дядя Федя, ты мог бы в присутствии подчиненных обращаться ко мне по званию? - угрожающе прошипел он, нависая над обеденным столом.
- Как скажешь, командир, - миролюбиво ответил Федор, недоумевая про себя, чем
он так разозлил своего воспитанника.
- Ну, разворчался, как старый дед, - ухмыльнулся князь. - Садись и выпей винца
со стариками.
- Вы представляете, кого я сейчас встретил в коридоре? Кулему! Оказывается, он
зачислен в экипаж «Тамгании» по моей просьбе. - Дмитрий развел руками. - Этот конопатый ловец ворон предъявил мне командировочное удостоверение, подписанное
генералом Константиновым. Уверяет, что весь его грех в использовании ошибки компьютера. Но я почему-то не верю.
Дмитрий залпом выпил стакан вина и налил еще, понемногу успокаиваясь. Справа от него просунулась мохнатая лапа и ухватила со стола кружку. Фердинанд не выпускал из левой лапы кость, а правой поднес к морде кружку и начал лакать вино, с
шумом вываливая большой розовый язык и быстро втягивая его обратно. При этом
половина зачерпнутого вина перемещалась в окружающее пространство, орошая благородным истарским соседей по столу.
- Вот, и кот еще до сих пор не научился пить по-человечески, - проворчал полковник. - Надо было предусмотреть отдельные кабинеты для питания некоторых любимчиков...
- Прошу прощения, товарищ полковник, - из-за соседнего столика к нему обратился краснолицый капитан. - Я давно присматриваюсь к этой зверюге и никак не
пойму, это тигр или пантера?
- Это кот, - буркнул Дмитрий.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Кот? Никогда не видел таких огромных котов. Какой же он породы? И как дрессирован - лапами ест! Да его в цирке показывать надо, - восхищался краснолицый
капитан.
- Да какая у него порода - обычный дворовый кот, - досадливо поморщился Дмитрий. - Вы лучше у него самого спросите.
- У кого? - опешил капитан.
- У кота.
Капитан расхохотался забавной шутке и, продолжая ее, наклонился к Фердинанду, дыхнув на него винными парами, спросил, сюсюкая:
- И какой же ты породы, кисуля?
Кот перестал лакать, зыркнул на десантника желто-зелеными глазищами, со
всхлипом вытер лапой мокрую от вина морду и гаркнул торжественным басом: «Я
единственный и неповторимый, родооснователь расы суперкотов тамганийских, Фердинанд»!
Капитан поперхнулся собственным языком, глаза его вылезли на лоб, а красное
лицо стало багровым. Окружающие бросились лупить его кулаками по спине. Князь
Белогорский запрокинулся назад в приступе безудержного хохота и неминуемо рухнул бы вместе со стулом, но его длинные ноги зацепились за стол, на который навалился Дмитрий. Дед находился в этом неудобном положении, пока не насмеялся
вдосталь. Федор был счастлив: его суперкот находился в центре внимания и вызывал
всеобщее восхищение. Он блистал в обществе! Поистине, нет безграничнее счастья,
чем удовлетворенное честолюбие. Спустя минуту Федор с упоением рассказывал новому знакомцу (краснолицый капитан оказался его тезкой и носил устрашающую фамилию Тугаринов) о талантах Фердинанда.
- Он разговаривает на трех языках, читает, пишет (правда, очень коряво - мешают
когти), играет в шахматы. Сейчас я обучаю его работать на персональном компьютере. - Федор вытащил из кармана портативный компьютер с выдвижной телескопической антенной. - Давай, Фердинанд, свяжись с Большим компьютером и запроси...
скажем, расстояние до Земли и Тамгании.
Фердинанд послушно потыкал острым когтем по маленьким кнопочкам. Из проекционного отверстия ударил тонкий лучик света, нарисовав в пространстве над обеденным столом увеличенный экран микродисплея. По экрану побежали две строчки
непрерывно меняющихся цифр.
- Ну вот, мы еще на парсек удалились от Тамгании и приблизились к Земле, - удовлетворенно мурлыкнул кот с видом нобелевского лауреата.
- Э- э, Федор, твой кот тюльку гонит, - насмешливо сказал капитан Тугаринов. Ведь мы все дальше и дальше удаляемся от Земли, так же, как и от Тамгании!
- Ничего я не гоню, - обиделся кот. - Некоторые воображают себя умниками, а
сами даже о кривизне пространства ничего не знают...
- А ты растолкуй капитану, в чем он ошибается, - просиял Федор, даже подпрыгивая от возбуждения.
- Ладно, объясню, хотя это должно быть известно каждому школьнику, - ехидно
ухмыльнулся кот. - Возьмем лист бумаги. Представьте себе, что этот лист - наше пространство. Теперь сожмем его между пальцами...
Кот вложил листок в руку капитана и прижал его указательный палец к большому.
- Допустим, Ваш указательный палец, - это Земля, а большой - Тамгания. Пространство, как видите, изогнуто так, что между ними очень небольшое расстояние, но
- вне нашего пространства. Дисколеты могут создавать поле, внутри которого можно
выйти из нашего пространства в... назовем его «подпространством» и через образовавшийся туннель проходить напрямую. - Кот проткнул когтем края листа. - Вот так!
Между Землей и Тамганией находится почти вся наша галактика. Мы на противоположных ее концах, капитан. Поэтому, чтобы достичь центра Галактики, мы не можем
воспользоваться туннелем и летим в обычном пространстве от Тамгании к Земле не

Глава 12. «Жизнь полна контрастов»
Единственным проявлением дружеских чувств со стороны начальника штурманской группы Киселева в адрес Кулемы было неопределенное восклицание: «чур меня!».
Впрочем, оно прозвучало с такой экспрессией, что стоило целого тома энергичных
выражений. Киселев не замахал на истребителя драконов руками только потому, что
они были заняты: старший лейтенант зажал в кулаках пряди своих пшеничных волос
и судорожно их подергивал, как бы пытаясь выдернуть с корнем. Авакян обошелся
без театральных жестов. Сунув руки в карманы, он дважды обошел Кулему кругом,
осматривая его, как диковинный экспонат.
- Это действительно всего лишь Кулема, наш недоучившийся курсант. А мы-то
ожидали увидеть легендарного космического аса. Еще бы! «Старшим оператором» на
такой корабль кого попало не пошлют. - Авакян иронизировал беззлобно; Кулема был
компанейским парнем, и штурман из него должен был получиться толковый. В этом
Авакян был уверен.
- Достоверность кода подтверждена, - хмыкнул Киселев с таким видом, будто ожидал получить другой ответ. Он достал из дисковода компьютера кулемовскую «липу»
и протянул ее курсанту. - Хотел бы я знать, как ты это сделал.
Кулема открыл рот, собираясь правдоподобно соврать, но его опередил Стефан,
пригласивший на совещание старших офицеров. Киселев тут же деловито засобирался: несмотря на невысокое звание, он занимал должность помощника командира корабля и относился к числу старших офицеров. Это обстоятельство тщеславный лейтенант никогда не упускал случая подчеркнуть.
Авакян был значительно проще в общении, и Кулема только облегченно вздохнул,
когда Киселев ушел. Авакян, оставшийся за старшего, начал знакомить курсанта с системами управления большим кораблем, они имели свои особенности по сравнению
с управлением дисколетом, который Кулема освоил довольно прилично. Памятуя о
проблемах, которые возникли у ленгнов с Марогидалом, конструкторы лишили большой компьютер корабля самообучающей функции, чтобы он не мог принять самостоятельного решения по важнейшим вопросам. Это налагало повышенные требования
на экипаж корабля, но служило страховкой от возможного «бунта машин». Любая
операция могла быть прервана в мгновение ока и переведена на ручное управление,
если бы экипаж заподозрил неладное. Поэтому управлять системами большого корабля было значительно сложнее, чем средним дисколетом, где почти все возлагалось на
автоматику. Зато пилотам не так скучно отбывать вахту.
В течение нескольких часов, пока их не сменили, Кулема вполне освоился под
присмотром Авакяна. Бортинженер даже прочел ему небольшую лекцию о системах
вооружения звездолета и боевом маневрировании. Звездолет был нашпигован оружием под завязку: три палубы, полностью отведенные под боевые расчеты и арсеналы, являлись самым защищенным местом на корабле. Сами системы ведения огня
5. Заказ 249

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

по прямой, а под углом 45 градусов: Ниоба находится не прямо между нашими планетами, а как бы в равнобедренном треугольнике, где вершины - три известные нам
планеты.
- А теперь, если позволите, я закончу обед. - Кот запихнул в пасть окорок и оторвал от него изрядный кусок. Капитан по-прежнему держал листок между пальцами
и растерянно переводил взгляд с него на собеседников.
- Ваш кот меня не разыгрывает? - осторожно спросил он полковника Ветрова.
- Кот сказал вам чистую правду, хотя и в несколько упрощенном виде. Мы летим
к центру Галактики, на самый верх «волны». - Он кивнул головой на листок. В это
время запищал сигнал внутренней связи, и репродуктор сообщил голосом Стефана
Истарского:
- Начальник экспедиции приглашает к себе старших офицеров к 14.00 бортового
времени.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

были равномерно распределены по внешним обводам корабля. «Тамгания» готова к
отражению нападения с любой стороны.
После своей первой вахты Кулема направился к технологу машинного доения,
маслоделу и сыровару Стелле Эстевес. Две первые ночи на корабле он провел у нее.
Теперь же следовало занять каюту в отведенном для пилотов секторе. Кулема хотел
перенести вещички, когда Стеллы не будет «дома», чтобы она не восприняла этот вынужденный шаг как свидетельство охлаждения чувств. Охлаждаться Кулема не хотел.
Наоборот, его чувства все более и более накалялись по мере приближения к каюте
Стеллы. За три шага до двери он уже кипел, хотя и знал, что в настоящее время Стелла
должна быть на работе: сидя за пультом управления маслозавода, строго контролировать работу машин.
Но, отперев дверь электронным ключом, он остолбенел: из гостиной в прихожую
долетал звонкий смех Стеллы. Ее прелестный голосок сладко отозвался в груди влюбленного курсанта звуками бравурного марша, самбами и румбами, а сердце гремело
африканскими тамтамами... И тут Кулема обнаружил у звонкого колокольчика басистый подголосок; вот он что-то пробурчал вполголоса и загоготал. Смех был очень
неприятный, так ржет в конюшне стоялый жеребец. Теперь смех Стеллы отозвался в
душе Кулемы погребальным звоном. Вспомнился, почему-то, доверчивый мавр с его
зловещим вопросом о молитве на ночь. В гостиную он вошел, придав лицу независимое выражение, от чего оно сразу одеревенело.
- Привет, Стелла, я тут забыл свое барахлишко, - непринужденно поздоровался он, вперив взгляд в верзилу- десантника, развалившегося в его любимом кресле.
Улыбка медленно сползала с лица десантника по мере того, как он осознавал скрытый
подтекст приветствия Кулемы. Через секунду на месте веселой добродушной физиономии удовлетворенный пилот увидел побагровевшую морду быка. Бык сыпал искрами из глаз, рыл землю копытами и готов был забодать изящного тореадора.
- Знакомьтесь, мальчики, - как ни в чем не бывало щебетала Стелла. Похоже, она
не оценила драматизм ситуации, или... она ее просто забавляла. - Анатолий (десантник
мотнул головой, изображая учтивый поклон), а это - Никита.
Десантник был высок и строен, кареглазый красавец-шатен. Рыжий и кривоногий
Никита вдруг явственно услышал траурный марш Шопена. Он проигрывал бычаредесантнику по всем статьям и не видел возможностей для реванша. Да, «жизнь полна
контрастов»!
- Представляешь, Никита, я перепутала смены! Если бы не Анатолий, я умерла бы
со скуки!
- И чем же вы развлекаетесь? Анекдоты травите? - мрачно осведомился Кулема,
ревнивым взглядом инспектируя обстановку в спальном секторе каюты. Осмотр принес облегчение: судя по всему, легкомысленность Стеллы не зашла слишком далеко.
- Ха, а ведь мы с тобой встречались, пилот! - воскликнул Толик. - Ты нам с Борькой что-то о трансмутации рассказывал, и тут тебя командир корабля накрыл. Он
тебя еще «зайцем» назвал, помнишь? Вот умора! Ха- ха- ха!
Десантник гоготал, а Кулема стремительно терял очки. Стелле он наплел, что является одним из ведущих пилотов корабля и свободен от вахт, отчего значительно
вырос в ее глазах. Двое суток канифолил мозги девчонке, и на тебе, - вся его круто
сделанная легенда обращается в прах, накрываясь белой панамкой.
- Представляешь, Стелла, он говорит: «троечник, диплома у тебя нет». Га- га- га! Толик все еще сгибался от хохота, не понимая, что это уже перебор.
«Все, размазал и растер. Обидно, но такова жизнь. В момент наивысшего блаженства ты вдруг просыпаешься... по уши в дерьме. Да, жизнь полна контрастов», - уныло
повторял про себя любимое утешение Никита. Толик гоготал (Боже, как он надоел
за пять минут), Никита собирал свои вещи, а Стелла удивленно переводила взгляд с
одного «мальчика» на другого.
- Куда же ты собрался, Никита? - спросила она. - Анатолию уже пора на занятия,
ты уйдешь, а мне тут со скуки дохнуть?

Сергей Болотов

- Видак включи, - обиженно буркнул Кулема в то время как настроение его пошло
в гору. Видно, Толик надоел не только ему.
- Я собиралась в бассейн сходить, поплавать, - надула губы Стелла.
- Тогда уж давай на 12- ю палубу, там море, пляж, есть пара ресторанов, - просиял
Кулема. - А шмотки я потом перенесу, утром...
Толик ушел, мысленно проклиная «рыжего урода» и «эту дуру», а влюбленная парочка направилась в курортную зону звездолета - проматывать остатки премии, полученной Никитой за гигантский айсберг. Его мечта сбылась: море, пляж, красавицаиспанка и впереди - неведомые миры.

Йога с некоторых пор стала занимать львиную долю времени, которое генерал
Константинов выкраивал из своего напряженного рабочего дня на физподготовку.
Именно йога как нельзя лучше помогала настроить организм на концентрацию внутренней энергии. Теперь у генерала для этого были веские причины. Беркут сделал
выводы из марсианского происшествия, когда Дмитрий Ветров оказался фактически
безоружным перед монстром- призраком. Об этом же Беркуту говорил и князь Белогорский перед отправкой в экспедицию.
- Раз подпитка из космоса может быть в любой момент перекрыта, надо рассчитывать исключительно на свои внутренние резервы, - сказал князь ему на прощание.
- Кто знает, когда тебе это может понадобиться.
Этому совету генерал следовал неукоснительно. Два, а то и три часа в сутки он посвящал упорным занятиям. В саду на своей подмосковной даче он соорудил нехитрый
тренажер - поставленную вертикально толстую чугунную плиту. Каждое занятие заканчивалось мощным выплеском энергии в холодный металл, о чем свидетельствовали бесчисленные вмятины. Вот и сейчас, поупражнявшись в перемещении заряда
из центра (в области пупка) в конечности, генерал с резким выдохом изверг тугой
сгусток невидимой глазу энергии в вязкий чугун. С кончиков пальцев, сложенных,
как для удара «укус кобры», сорвалась невидимая молния. Удар получился славный!
Впервые ему удалось пробить трехдюймовый металл.
- Браво, берегитесь, призраки! - раздался за спиной незнакомый голос.
Резко обернувшись, генерал увидел двоих мужчин в пластановых куртках с электроподогревом. Они стояли всего в пяти шагах от генерала и любовались его мощной
фигурой. Генерал всегда занимался в «форме номер один» - голым до пояса. И сейчас,
несмотря на ноябрьский морозец, он блестел от пота, испаряющегося с его лоснящегося торса белыми клубами. Радионуклеиды, выходившие из организма через поры,
оконтуривали фигуру едва заметным свечением.
- Кто вы такие? - резко спросил генерал, лихорадочно собирая энергию извне, благо, незнакомцы не умели (или не собирались?) перекрывать астральный канал.
- Меня зовут Луи де Моле, - вежливо представился старший незнакомец. Он был
среднего роста и средних лет. Внешность господина де Моле также была самая заурядная - такие люди никогда не привлекают внимания - лишь голубые глаза смотрели на
генерала с едва уловимой усмешкой и ясно осознаваемым превосходством.
- Винченцо Паризи, - склонил голову его молодой спутник. Судя по атлетической
фигуре, он мог быть телохранителем своего старшего товарища.
«Луи де Моле, де Моле... - лихорадочно соображал генерал, одновременно пытаясь влезть в мозги собеседников. - Почему мне знакомо это имя?»
Вслух же он сказал, стараясь выиграть время: - Как вы проникли на территорию
дачи? Что с моими охранниками? - Генерал уже набрал достаточно энергии, чтобы
раздавить незнакомцев, как червяков при первом угрожающем движении. Тем более
что его попытки пробить их ментальную защиту не увенчались успехом.
«Лихо они меня оттопырили, - озабоченно думал генерал. - Значит, хотя бы один
из них акмеированный класса «магистр», не ниже, а то и «супермаг»...
5*

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Глава 13. Потомок Великого магистра

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Не беспокойтесь, генерал, ваши охранники спокойно несут службу. Все системы
слежения тоже в полном порядке. Но нам они не помеха. - Де Моле поднял руки в
самом миролюбивом жесте - ладонями вперед. - Наше внезапное появление объясняется только тем, что мы хотим быть воспринятыми вами серьезно. От этого слишком
многое зависит, генерал. Иначе, я не назвал бы вам своего настоящего имени...
Константинов вдруг вспомнил, где он встречал имя де Моле. Так звали последнего Великого магистра тамплиеров, монашеского Ордена, уничтоженного королем
Франции Филиппом Красивым. Магистр Жак де Моле проклял короля и его потомков до тринадцатого колена. Поразительно, но когда голова Людовика Тринадцатого
скатилась из-под ножа гильотины и запрыгала по дощатому помосту, над площадью
раздался громовой голос: «Жак де Моле, ты отомщен!». И все Валуа, эти проклятые
короли, умирали не своей смертью. Страшное проклятие и страшная судьба. Но это
было во времена, давно минувшие...
- Я вижу, вы вспомнили имя моего предка, - удовлетворенно кивнул Луи де Моле.
Беркут понял, что этот эффектный ход с именем предка - домашняя заготовка визитера. Клиент заинтригован и готов к любому употреблению. Ну, это мы еще посмотрим...
- Вашего предка? Это еще надо доказать. Я вспомнил и еще кое-что. Тамплиеры,
или храмовники, давали обет безбрачия. Значит, вы не являетесь законным прямым
потомком Великого магистра. - Теперь саркастическая усмешка кривила губы генерала: он терпеть не мог оставаться в долгу.
- Нет, генерал, это значит только то, что Жак де Моле имел детей до вступления
в Орден. Его супругой была маркиза Мари де Бланшфор, если это вас интересует.
Впрочем, лично я к Ордену тамплиеров не имею никакого отношения. Но может, вы
пригласите нас в дом? Вы неодеты, а ноябрьский мороз чреват насморком и даже воспалением легких.
- Я никогда не болею. Никогда, - мрачно пробурчал генерал, набрасывая на плечи
махровую простыню. - Но в дом все же приглашаю: не буду скрывать, вы меня заинтриговали.
Генерал шел впереди, показывая дорогу и чувствуя себя полным идиотом. Раз уж
они прошли охрану, то как пройти к дому, знают не хуже него. Он еще раз попытался
пробить ментальные блоки визитеров, но на всех уровнях его ждала блокада. Де Моле
«транслировал» какой-то средневековый трактат по алхимиии (ужасно скучный и
напыщенно-важный), а юный Паризи мысленно напевал хит сезона; «межзвездный
экспресс», да еще и на итальянском языке. Расположившись в гостиной, визитеры
терпеливо ждали, пока генерал примет душ (одновременно он давал втык начальнику
охраны).
Капитан Соболев злобно глядел на намыленный генеральский зад и едва сдерживался, чтобы не надавать по нему пинков. Одновременно капитан понимал, что генерал читает его мысли, но не комплексовал: в Уставе насчет мыслей ничего не сказано.
Тем более, что генерал прав: на охраняемый им, капитаном Соболевым, объект, проникли посторонние, как будто никакой охраны и нет. Нарушители в настоящее время
смотрят стереовидак, попивают томатный сок, а он, Соболев, «олух царя небесного»,
стоит, дурак-дураком, в генеральской сауне, потеет и еще должен выслушивать стандартный набор солдафонских шуточек, колкостей и откровенного мата.
«А еще граф, на принцессе женат... ругается, как прапорщик с похмелья, - думал
капитан, отирая пот со лба. - Блин, жарко же, когда он заткнется, наконец?»
Константинов учинил капитану разнос для профилактики. Он понимал, что если
уж сам не засек таинственных гостей, то охрана и вся электронная начинка дачи были
здесь бессильны. Да, гости продемонстрировали свои возможности достаточно убедительно.
- Кто они и чего хотят? - спрашивал себя генерал. Он почему-то сразу связал их
визит с находкой Ветрова- младшего. Или с экспедицией к Ниобе, что, в сущности,
является одним и тем же делом. Наверняка, визит этих господ имеет отношение к

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

недавним событиям. В гостиную генерал вошел, сохраняя на лице неприступное выражение. Кем бы ни были его гости, это они в нем нуждаются, а не наоборот. От них
не исходило угрозы: опасность генерал почуял бы через любой блок.
- Я готов вас выслушать, господа, - сухо сказал он, наливая себе сок и удобно располагаясь на диване, покрытом шкурой тамганийского леопарда. Де Моле обезоруживающе улыбнулся.
- Предмет нашей беседы, господин генерал, имеет к вам самое непосредственное
отношение.
- Сначала я хотел бы побольше узнать о вас. На законных ли основаниях вы находитесь на территории России, кого вы представляете. Вы могли бы представиться
мне потомком Рюрика или Юлия Цезаря - какая разница? В настоящее время я не могу
проверить ваше утверждение, господин де Моле.
- Мы находимся в России в качестве участников симпозиума арабистов. Вот наши
пригласительные и удостоверения личности. Но вы правы, - гораздо важнее, кого мы
представляем в данную минуту. Скажем так - могущественную организацию. Часть
наших возможностей мы вам приоткрыли. Цели нашей организации основываются
на принципах гуманизма: мы хотим уберечь человечество от бед, порождаемых прогрессом науки. Увы, почти каждое открытие немедленно используется людьми для
разработки оружия. Слишком часто ученых отстраняют от распоряжения плодами
своего труда. К сожалению, всем заправляют, как правило, генералы. Э- э, я не имел
в виду вас...
- Не извиняйтесь. Я и сам не в восторге от подобной практики. Значит, ваша организация - это некий орден ученых?
- Вы проницательный человек, генерал. Это роднит вас с моим другом, сэром Исааком... Но позвольте мне умолчать о названии нашей организации и других деталях,
- они не имеют отношения к делу и на их раскрытие у меня нет полномочий.
Генерал пристально смотрел в глаза де Моле. «Сэр Исаак»... - я припоминаю только одного человека, которого так называли - Исаака Ньютона. Он был лордом и, несомненно, проницательным человеком. Но он жил в семнадцатом веке. Глаза де Моле
могли принадлежать человеку, прожившему триста лет, но лицо, тело, полное энергии... Впрочем, моему тестю почти сто лет, а выглядит он как огурчик, да и я уже не
мальчик.
- Вы сказали «сэр Исаак». Может, начнем с него? Древние говорили: «скажи мне,
кто твой друг, и я скажу, кто ты».
- Вы тоже о нем многое слышали. Это король алхимиков - сэр Исаак Ньютон. Я
был на его третьих похоронах в Мадриде, в 1907 году. С тех пор мы дружим, чем я
чрезвычайно горд.
- Стало быть, Ньютон и сейчас жив? - генерал и бровью не повел. Оснований не
воспринимать гостей серьезно у него не было, хотя очень многие знакомые Константинова уже подумывали бы о вызове машины с группой дюжих санитаров из психушки.
- Разумеется. Мы хотим упросить сэра Исаака пожить и в седьмой раз: ведь для
человечества действительная смерть такого гиганта была бы невосполнимой утратой.
- Де Моле тяжело вздохнул. - Но в последнее время он все чаще говорит о том, чтобы поставить «последний эксперимент», «заглянуть за таинственный полог»... Старик
упрям, он вбил себе в голову, что смерть - самое увлекательное приключение в жизни.
- Допустим, я вам поверил. Возможно, вашим учителем был сам Архимед, а экзаменатором - Луи Пастер. Вы можете невидимками проникать на тщательно охраняемые объекты и не допускать сканирования своих мыслей (де Моле усмехнулся). Для
демонстрации ваших возможностей достаточно было бы и последнего. Но зачем вы
Ньютона сюда приплели?
- Вы спросили, - я ответил, не собираясь кого-то специально «приплетать», как
вы изволили выразиться. - Де Моле гордо выпятил подбородок. - Я продолжаю наш

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

разговор только потому, что нам необходима ваша помощь. Иначе, я не потерпел бы
подобного тона...
- Оставим выяснение отношений на потом, господин де Моле. Объяснитесь, наконец, какой помощи вы ждете от меня, и с какой стати я вам буду помогать. Чем может
помочь «всемогущей организации» простой смертный?
- Нам известно, что вы не простой смертный. А суть нашей просьбы заключается
в содействии моей аудиенции с Верховным Координатором Тамгании, вашим тестем.
- И только? Обратитесь в администрацию Тамгании, к шефу режима. - Генерал
пожал плечами. Незнакомцы много туману напустили, а о своих целях - ни слова.
Конспираторы, понимаешь! Нет уж, дудки!
- И как же мне представиться? Старым другом Ньютона? Нет, господин генерал,
нам нужно, чтобы вы и ваша супруга похлопотали о срочной встрече для нас. У меня
есть для герцога важное предложение, о сути которого я вам сказать не могу. - В голосе де Моле зазвучали просительные интонации. Таким он нравился генералу гораздо
больше.
- Хм, как же я вас представлю тестю? Член какой-то секретной организации, неизвестно какого уровня компетенции, хочет с вами встретиться, неизвестно с какой
целью. Боюсь, я буду выглядеть круглым дураком. И потом, зачем это нужно мне лично? Я пока не вижу здесь ничего, что могло бы меня заинтересовать. (Генерал не собирался сдаваться, не получив мало- мальски ценной информации). Вы предъявили мне
удостоверение на имя Этьена Корбе, профессора университета из Тулузы - заштатный
городишко, далеко не центр цивилизации. Ваше имя ничего не говорит мне.
- Но мое настоящее имя... - со значением начал Луи де Моле.
- Возможно, герцогу будет любопытно взглянуть на потомка Великого магистра
тамплиеров, и -только. Вот если бы вы были самим Жаком де Моле - это другое дело.
- Вдумайтесь в то, что вы говорите! Его обгорелые кости давно истлели!
- А сколько вам лет, профессор? Здесь написано - 62 года. - Генерал кивнул на
дисплей компьютера.
- Я живу на Земле с 1874 года. Это - моя третья жизнь. Поверьте, генерал, я и так
сообщаю вам слишком много, и меня ждут нелегкие объяснения с братьями по... организации.
- Я готов подумать о вашей просьбе, но при одном условии, - беседа будет проходить при моем участии. - Константинов твердо сжал губы, давая понять, что считает
разговор оконченным.
- Нам нужно посоветоваться. Я свяжусь с вами сразу же, как только решение будет принято. Честь имею. - Корбе- де Моле поклонился и направился к выходу. Молодой Паризи шел за ним, прикрывая спину патрона. Пораженный генерал увидел, как
дверной проем вспыхнул ослепительным золотым огнем, окаймлявшим чернильнотемное пятно в никуда. В этот мрак и шагнули пришельцы. После их исчезновения
дверь приняла свой прежний вид.
- Черт возьми! Самый эффектный трюк господин де Моле приберег напоследок!
Кажется, в воздухе запахло серой, - дрожащими руками генерал налил пол-стакана
коньяка и залпом выпил, отчего на минуту перехватило дыхание. Он посидел без
движения несколько минут, приводя свои чувства в порядок. Коньяк горячей волной
поднялся из желудка к сердцу и согрел его, принося спокойствие и умиротворение.
Генерал налил еще пол-стакана и стал тихонько потягивать коньяк, согретый в ладонях. Причина для того, чтобы нарушить трехлетний «мораторий» на употребление
алкоголя, была веская. После войны 2028 года генерал не испытывал такого смятения
чувств.
- Соболев! Вы зафиксировали уход наших гостей? - спросил он по селектору.
- Нет, товарищ генерал. Приборы не зафиксировали перемещений. - Соболев
ждал еще одного разноса. Но генерал ограничился приказом не регистрировать в вахтенном журнале сегодняшнее происшествие.
- Не было никаких гостей. Ясно?

Глава 14. Тропой конкистадоров
Хрипловатый баритон Игоря Крестовского выводил трогательную историю разлученных сердец. Мелодия «Межзвездного экспресса» была настолько созвучна лирическому настроению Кулемы, что он начал потихоньку подтягивать, забыв, что находится на вахте:

Сергей Болотов

- Так точно, товарищ генерал. Не было.
Константинов ждал сообщения де Моле более двух суток. Лишь вечером третьего
дня на дисплее наручного видеофона генерала появилось лицо де Моле. Он сказал
только одно слово: «согласны».

- Кто это здесь стонет? - недоуменно спросил Киселев, входя в пилотскую рубку.
- Это поет Кулема, старик. Бог не дал ему ни голоса, ни слуха, но сколько чувств!
Он влюблен, - поставил диагноз Авакян.
- Хитер бобер, - хмыкнул Киселев. - Сам слушает Крестовского, а мы должны слушать его нытье. Господин «ст. оператор» видимо забыл, что находится на вахте и должен
нести службу, не отвлекаясь ничем. Радиодинамик из ушка, будьте любезны. - Киселев
подставил лопатообразную ладонь чуть ли не к носу Кулемы. Никита с нескрываемым
сожалением отлепил черную горошину от уха и опустил ее в киселевскую «лопату».
- И второй тоже, Карузо доморощенный.
Никита отдал второй динамик и вытащил из кармана плоскую коробочку магнитофона. Все музыкальные приспособления исчезли в кармане комбинезона Киселева.
Без музыки вахта тянулась мучительно долго. «Пейзаж» за бортом корабля был удивительно красив, но однообразен: пустая чернота, пронизанная серебряными стрелами звезд. Никита глядел на экран, а видел везде Стеллу, ее милое лицо, стройные ноги,
талию тоньше осиной... Легко сказать «не отвлекаясь ничем» парню двадцати двух лет
от роду! Стелла предпочла его красавцу- десантнику! Никите даже стало жалко несчастного Толика. В общем-то, неплохой парень, хотя и туповатый, как большинство
этих воспитанников спецподразделений. Грубая сила, и никакого интеллекта.
Мысли Кулемы все замедляли и замедляли свой бег. Он начал откровенно позевывать и выжидать, пока Киселев куда- нибудь отлучится. Тогда можно будет наведаться
на камбуз и сварить кофе. Но Киселев никуда не собирался уходить. Он сидел как истукан, каменно- неподвижный в своем командирском кресле и являл собой адмирала
Макарова, ведущего флот на врага. Широкое толстое лицо отражалось в экране гравилокатора, за которым следил Кулема. Вдруг в районе переносицы Киселева появилась
светящаяся точка, быстро смещавшаяся к левой скуле.
- Командир, объект!
Киселев уставился в экран, больно сжав плечо Никиты своей ручищей. «Объект»
мчался намного быстрее света, но медленнее «Тамгании», пересекая ее курс под углом
60 градусов. Через секунду он исчез из поля зрения локатора.
- Авакян, ложись на курс объекта, а я доложу командиру корабля, - приказал Киселев, набирая номер полковника Ветрова. От волнения он не сразу сделал это правильно: «объект» был явно искусственного происхождения, так как естественные
объекты передвигаются с досветовой скоростью. А это значило, что их путь пересекает неизвестный космический корабль! В «фонаре» появилось лицо полковника
Ветрова, протирающего заспанные глаза.
- Что случилось?
- Товарищ полковник, наш курс пересек неопознанный объект. Движется со
сверхсветовой скоростью. Я приказал изменить курс и догнать его.
- Правильно! - одобрил его решение командир. - Дай-ка картинку на мой дисплей.

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Душа моя летит через парсеки-и-и,
Туманы звезд не скроют от меня твою слезу...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Ветров впился глазами в светящуюся точку, которая стала медленно увеличиваться: «Тамгания» нагоняла объект.
- Сейчас буду в рубке. Пригласи Стефана и деда. - Полковник лихорадочно одевался. Через несколько минут в рубке стало тесно: за князем увязался Федор, а за
тем - кот. Фердинанд протолкался между ног космонавтов и прилип усатой мордой к
экрану. Получив пинок под зад от князя, кот морду убрал, но обиделся. Однако никто
этого не заметил.
Уже стало ясно, что они догоняют космический корабль. Очертаниями он полностью соответствовал серийным дисколетам тамганийцев. Запрос- код позволил опознать корабль еще до установления связи с экипажем. Компьютер выдал на экран полную информацию о нем: Д- 130, бортовой номер 2153, сдан в эксплуатацию 15 января
2032 года, является собственностью корпорации «Валгалла».
- Насколько я помню, эта корпорация объединяет добрую половину зюйдзейских
баронов, а верховодит там наш старый приятель Зигфрид фон Штурм, - сказал князь.
Он неторопливо крутил кончики своих длинных усов и чему-то усмехался. - Далековато занесло барона...
«Тамгания» нагнала дисколет и выравняла скорость. Теперь два корабля двигались параллельно, на расстоянии не более семи тысяч километров. На предложение
поговорить «Валгалла» отозвалась неохотно. Но после недолгих препирательств вышла на связь.
- Как тесен Космос! - фальшивой улыбкой приветствовал барон Стефана и его товарищей. Годы не слишком отразились на его внешности: он сменил камзол на комбинезон пилота, а шпагу на лазер восьмого поколения, но это был прежний фон Штурм
- азартный искатель приключений, славы и богатств. Его аккуратно подстриженные
усы по-прежнему торчали воинственно-гордо и самоуверенно. В соседних креслах
застыли в напряженных позах два сына барона и его старый соратник и компаньон
барон фон Зонненберг. Все приветливо улыбались и выказывали фальшивую радость
по поводу нечаянной встречи. После обмена любезностями Стефан поинтересовался,
куда держит путь «Валгалла» и не нужна ли ей помощь?
- Здесь недалеко, - уклончиво ответил барон. - Мы ведем свободный поиск. Признаться, мне не дает покоя удача этого везунчика Джучи. А вдруг и нам повезет?
- Поверьте, барон, я не пожалею времени и сам найду то, что вы скрываете, - сказал Стефан, не меняя доброжелательного выражения лица.
- Когда же вы подавитесь! Хапаете и хапаете. Мало вам Тамгании и Земли. Весь
Космос перед вами, а эта планета - моя! По праву первооткрывателя. - Барон не смог
сдержать гнев.
- Спасибо за информацию. Учитывая крайнюю неразвитость межпланетного права, вам будет сложно доказать обоснованность своих притязаний. Но я не покушаюсь
на ваши права. Надеюсь, планета необитаема и вы не являетесь тираном для ее аборигенов? - Стефан уже не скрывал насмешливых интонаций.
- А вы поищите и проверьте! - барон в ярости отключил связь. Минуту спустя
«Валгалла» чуть- чуть изменила курс, видимо надеясь, что штурман «Тамгании» не
заметит ее маневра. Фон Штурму было что скрывать. Три месяца назад он, рыская
в режиме свободного поиска, поймал сигналы радиомаяка. Автоматика выделила
этот источник сигналов из какофонии космического эфира вследствие его аритмии и
цикличности. Сначала следовал неритмичный, с перерывами, «текст», затем - пауза.
Спустя некоторое время передача повторялась.
«Валгалла» изменила курс и пошла на радиомаяк, который вывел ее на вторую планету желтого карлика. Первым делом барон уничтожил радиомаяк, расположенный
на орбитальной станции: делиться своей добычей он не собирался ни с кем. Станция
была давно заброшена, и то, что маяк все еще работал, барон счел вознаграждением
свыше за свою трудную, полную невзгод жизнь.
Под ним была планета земного типа, с некогда высокоразвитой цивилизацией. Об
этом свидетельствовали развалины величественных зданий и сооружений, дорог и

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

транспортных коммуникаций. При этом планету не надо было завоевывать. Снизившись на достаточную высоту, «Валгалла» на бреющем полете пропахала планету от
полюса до полюса, нигде не обнаружив признаков жизни. Можно было, не спеша, исследовать останки цивилизации и неплохо заработать на этом. Но фон Штурм мечтал
о большем: он создаст здесь колонию, заложит новую цивилизацию! От величия собственного замысла у него перехватывало дыхание... И вот, между ним и его планами
опять замаячили герцоги Истарские - причина всех его неудач и поражений! Небольшая корректировка курса за полчаса полета вывела его в другую звездную систему, где
барон пристроился на стационарной орбите возле первой попавшейся планеты, имитируя исследовательские работы. Но сбить со следа «Тамганию» не удалось. Киселев
заметил изменение курса. Восстановив первоначальный курс «Валгаллы», штурман
обнаружил и цель - систему желтого карлика, имеющего семь планет, две из которых
оказались твердыми. Предварительные анализы характеристик указывали на то, что
одна из них имеет атмосферу, пригодную для дыхания.
- Барон взбешен и пытается сбить нас со следа, - сказал младший Ветров. - Это неспроста. Я думаю, что можно пожертвовать несколькими днями на осмотр планеты.
Стефан поддержал командира корабля. Спустя тридцать минут звездолет изверг
из среднего ангара сотню штурмовых дисколетов. Они подошли к планете двумя колоннами и рассыпались веером, входя в атмосферу. Фото - и видеосъемка должна
была завершиться полным картографированием неизвестной планеты. Карты чертил
компьютер: на них фиксировались горы и возвышенности, океаны и реки. А вот развалины городов пришлось наносить вручную: компьютер не отличал полуразрушенный небоскреб от горы.
Эфир наполнился возгласами:
- Вижу город! Везде развалины. Трупы, трупы, трупы. Много обломков техники.
Хор возбужденных голосов постепенно приобретал мрачно-похоронные интонации. Люди были подавлены масштабами всепланетной бойни. Это чувство отчаяния и ненависти (как они позволили уничтожить сами себя!) только возросло, когда удалось установить внешний облик обитателей погибшей планеты. При сильном
увеличении изображения можно было различать тела под толстым слоем пыли. Их
невозможно было спутать с трупами животных, потому что бывшие хозяева планеты
ничем не отличались от людей. Дисколет князя завис над одной из городских улиц.
Остовы проржавевшей насквозь техники - аналогов земных автомобилей - рассыпались в прах от одного прикосновения. Пройдет еще десять лет, и от них останутся
лишь кучки ржавчины. Но трупы людей и животных ничуть не пострадали от тления.
Князь наклонился над одним из трупов и перчаткой скафандра смел толстый слой
свалявшейся пыли с головы. Открылись оскаленный в гримасе ужаса рот и глаза с
прилипшими к ресницам пушистыми хлопьями. В руке мужчина сжимал какой-то
предмет, сразу наводивший на мысли об оружии. Судя по остаткам одежды, он был
военным или служил в организации, где носили одинаковую одежду. Рядом лежало
несколько мужчин, одетых точно так же.
- Ниоба номер два? - полувопросительно пророкотал Федор. Его голос прозвучал
слишком громко в этом кладбищенском покое. Князь ничего не ответил. Что-то удерживало его от поспешных выводов. В первую очередь - характер разрушений. За все
два часа, пока они кружили над городом, князь не видел ни одного целого здания.
- А где тогда трупы гражданского населения? - ответил он вопросом на вопрос. Тут одни солдаты.
Фильм, снятый тамганийцами на Ниобе, являл совсем другую картину: почти не
поврежденные здания и множество трупов на улицах. Как военных, так и гражданских лиц. Женщин и детей. Здесь же гражданских лиц следует искать в бомбоубежищах. Люди знали о своей участи. Потому что они сами приготовили себе такой конец.
Князь грязно выматерился.
- Вершители судеб, чтоб вас... Хватило ума на всеобщий карачун... А кучку подстрекателей вовремя повесить - небось, гуманизм помешал...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Нет, здесь была война, - с запозданием догадался Федор. - Они обошлись без помощи тикуримцев, сами. Я бы назвал эту планету «Скорпион».
- Фон Штурм наверняка уже окрестил ее, - возразил князь, - и мы должны уважать
его право первооткрывателя.
Князь терялся в догадках. Зачем барону понадобилось скрывать местонахождение
планеты? Вряд ли кто-то осмелится оспаривать права барона на нее. Разве только для
исследовательских целей. Но нет причин барону запрещать работать здесь исследователям. Скажем, нет видимых причин.
- Наверняка, они ушли далеко вперед от нас по пути прогресса, - нарушил затянувшееся молчание Федор.
- И остались теми же агрессивными обезьянами, - отозвался князь. - Но нам тоже
не стоит задирать нос перед ними. Шесть лет назад Землю спасло от такой же участи
только чудо. Процесс дебилизации населения Земли, едва заметный каких- нибудь
пятьдесят лет назад, сегодня набрал угрожающие темпы, Федор. Спасти человечество
от вырождения может только всеобщее акмеирование. Поневоле подумаешь о руке
Божьей...
Неделю условного времени «Тамгания» кружила на высокой орбите Скорпиона.
За это время было закончено подробное картографирование поверхности планеты, а
в складах звездолета появились образцы техники и оружия скорпионцев. Сохранившиеся чудом библиотеки также были опустошены. Несомненно, после тщательного
изучения эти материалы дадут много пищи умам пытливых исследователей. Князь недоумевал: дисколет фон Штурма не появлялся, барон почему-то не спешил заявлять
о своих правах на все находки, чтобы положить конец беззастенчивому грабежу. Нет,
барон где-то затаился и делал вид, что Скорпион - вовсе не та планета, к которой он
направлялся. Это наводило на размышления, чем князь и занялся.
- Барон отправился в космос за золотом, - размышлял Дмитрий Иванович. - Или
за тем, что представляет еще большую ценность (тяжелые металлы, редкоземельные
элементы, ртуть, которой так много идет на производство рабочего тела звездолетов).
Но тогда ему незачем было скрывать свою находку. Наоборот, барон установил бы на
каждом континенте по маяку с личным штандартом! Значит, он нашел здесь нечто
еще более ценное. Но эту находку нужно скрывать. По каким причинам?
Стефан согласился с выводами князя. Теперь все тамганийцы и земляне, за исключением несущих вахту, досуг проводили за просмотром фото- и видеоматериалов,
собранных на Скорпионе. «Тамгания» продолжала свой путь к Ниобе в атмосфере
перманентного аврала. Стефан не сомневался, что за пару недель весь массив информации будет переработан, и загадочное поведение барона получит объяснение. Во
время одного из таких просмотров князь Белогорский увидел что-то, царапнувшее
его подсознание. Вернув запись назад, он включил замедленный повтор.
- Вот оно! -торжествующе воскликнул он минуту спустя. На стоп- кадре красовалась правильная пирамида цвета красного кирпича. Таких пирамид князь видел уже
несколько: похоже, они являлись неотъемлемой частью пейзажа, так часто скорпионцы ставили их. На любительском фильме, который смотрел князь, группа туристов
позировала возле пирамиды. Люди смеялись, подшучивали друг над другом, словом,
вели себя, как обыкновенные туристы где- нибудь на Земле. И не выказывали никакого почтения к древнему сооружению. Если пирамида и была объектом поклонения,
то очень давно. Увеличив изображение, князь долго рассматривал пирамиду, силясь
отыскать причину, тот звоночек, который прозвенел в его голове, когда он увидел пирамиду. Стефан с интересом следил за князем. Вдруг тот хлопнул себя ладонью по
лбу.
- Чертов склероз! Я же видел эту пирамиду во время высадки!
Он застучал по клавишам компьютера, выводя на экран видеозапись высадки десанта. Искомая пирамида была здесь, но выглядела гораздо хуже: ее обгорелая черная
вершина торчала из груды какого-то хлама немым укором людской невнимательности. Десятикратное увеличение показало, что ее вершина черна не от копоти.

Аудиенция, обещанная генералом Константиновым господину де Моле, была назначена герцогом на последний день июля. Благодатная пора сбора всяческих урожаев, проливных дождей и палящего солнца. От его лучей пряталось в тень все живое, а
кто не спрятался, горько жалел об этом: на сорокаградусной жаре плавились мозги в
голове, а кожа обгорала в течение пяти минут. Обильные дожди не бывали долгими,
и спустя какой- нибудь час от бушующих потоков оставались только тающие облака
пара.
Поместье семьи Константиновых в эти жаркие дни служило прибежищем для
генерала и жаждавших встречи с герцогом братьев по «организации», ожидавших
назначенного срока. Двор генеральского дома был засажен тенистыми деревьями, а
сухой воздух несколько освежали фонтаны, стоявшие во дворе двумя рядами - по
четыре в каждом. И все же, жара была невыносима.
Глория, выросшая на Тамгании, на страдания землян не обращала никакого внимания. Она воспользовалась нечаянным отпуском мужа, чтобы навестить своих многочисленных родственников. Генерал на этот раз был избавлен от тягостной обязанности сопровождать супругу и троих дочерей во время визитов. Глории он запретил
и упоминать о своем приезде. Фигура де Моле и ореол таинственности, окружавший
обоих незнакомцев, убедительно свидетельствовали в пользу версии Беркута о полной секретности его миссии. Для пущей важности Беркут шепнул жене, что не может
и глаз спустить с господина Корбе. Поэтому Глория с дочерьми наносила визиты, ездила по театрам и выставкам с показами мод, а Беркут скучал затворником в своем
поместье в обществе де Моле и Паризи. Трудно было отыскать менее разговорчивых
собеседников. После нескольких попыток выудить у них мало- мальски значимую информацию, Беркут убедился, что это занятие бесперспективное.
- Ваши необыкновенные способности приобретены благодаря акмеированию? спрашивал, к примеру, он.
- Нет, мы пользуемся другими способами, - вежливо отвечал де Моле, устремляя на
собеседника обезоруживающе- простодушный взгляд. Его голубые глаза можно было
назвать как угодно, но только не зеркалом души. Используя те редкие моменты, когда
он оставался наедине с Паризи, генерал пытался разговорить хотя бы его, но неизменно
получал резонный совет: «об этом лучше спросить у моего патрона». Накануне назначенной герцогом встречи Беркуту неожиданно позвонил барон Гольдшток.
- Граф! Какая же вы скотина, граф! Вы уже три дня на Тамгании и до сих пор мне
не позвонили! Я счастлив, что проиграл пари де Брие! - барон не говорил, а восклицал, перескакивая с пятого на десятое, и в конце каждого восклицания вздергивал
вверх кружку. Из кружки что-то выплескивалось.
Миниатюрная камера, встроенная в наручный видеофон, описывала немыслимые
загогулины, отчего Беркут попеременно видел то голубое небо, то зеленую траву, то
темнохвойный лес, то костер, на котором жарился кабан, целиком насаженный на
вертел, то нос барона, цветом напоминавший перезрелую сливу.
- Я тоже рад вас видеть, барон. Но о каком пари вы говорите? - Беркут ничуть не
обиделся на него за «скотину», потому что барон абсолютно прав.
- Граф уверял меня, что мельком видел вас в космопорте, а я ему не поверил. Не
поверил своему старому боевому товарищу! Я не мог и мысли допустить, что вы настолько зазнались, что забыли о своих друзьях. И что же? Прав де Брие, а я не прав, и
старая дружба ничего не стоит!

Сергей Болотов

Глава 15. Старая гвардия на покое

ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Как я был слеп! Ведь это ЧЕРНАЯ пирамида тетлантов в каменной оболочке! воскликнул он.
- Похоже, мы будем всюду натыкаться на следы тетлантов, - заметил внук.
- Еще бы, ведь это была ИХ Вселенная, - ответил князь. - Но я хотел бы знать, почему фон Штурм прячет эту пирамиду?

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Вы тоже правы, барон: если бы я прибыл на Тамганию один, тотчас бы вам позвонил. Да что там, - я бы непременно приехал навестить вас. Но понимаете, барон, я
не один, мы как бы здесь, но нас как бы нет...
- Тем лучше! Берите «блиндер» и присоединяйтесь к нам с графом. Здесь только
мы вдвоем, не считая кабана. Я ручаюсь за молчание всех троих. На триста километров вокруг - ни души.
- Да где же это благословенное место?
- На границе моего баронства и новых земель де Брие. Я включу маячок...- барон
поставил кружку на траву и потянулся толстым пальцем к кнопочке видеофона. Камера сместилась, и Беркут увидел, что барон сидит на ковре босиком. Зато де Брие,
которого Беркут вначале принял за тюк какого-то тряпья, спал обутый сразу в две
пары сапог. То ли он сам натянул ботфорты барона на свои щегольские сапожки, то ли
это сделал барон - непонятно, из каких соображений.
- Черт возьми, да они в стельку пьяные, охотнички! - присвистнул Беркут.
- Да, мы немного выпили с графом, пока жарился кабан, - согласился барон. - Граф
решил немного поспать, а я присматриваю, чтобы туша не пригорела. Как видите, закуски тут хватит на четверых. А пока вы до нас доберетесь, мы будем свеженькие, как
арбузики.
- Как огурчики, - машинально поправил его Беркут.
- Какая разница? Не придирайтесь по мелочам. Лучше поторопитесь, пока совсем
не изжарились в своем поместье. Беркут в собственном соку, ха- ха!
Де Моле охотно откликнулся на предложение прохладиться в северных широтах.
Спустя двадцать минут шестиместный «блиндер» мчал на Север генерала и его гостей. Перед выходом в отставку Гольдшток, барон без баронства, получил от герцога
за верную службу огромную территорию в низовьях Истари; таежные массивы скрывали в своих дебрях несметное количество зверья, что особенно нравилось заядлому
охотнику - новому хозяину этих мест. Семье Гольдштока больше нравилось то, что
тайга скрывала в своих недрах, для этого практичная супруга барона снарядила четыре постоянно действующих экспедиции геологов. Герцог, желая сделать приятное
старым друзьям, наделил и графа де Брие обширным уделом по соседству.
- Если бы я сам не отменил титулы, вы оба стали бы князьями или герцогами, извиняющимся тоном сказал им Верховный Координатор, вручая бумаги на новые
владения. - И это была бы весьма скромная награда за ваши заслуги, друзья мои.
Граф прослезился на плече герцога, а барон лишь шумно сморкался в кружевной
платок. Граф и барон - упрямые символы уходящей эпохи - не сумели и не захотели перестраиваться на новые порядки. Отставка была наилучшим выходом из положения.
Тамгания столь стремительно меняла уклад жизни, что далеко не всем это пришлось
по вкусу. Несколько лет планету будоражили «неолуддиты», яростные противники
прогресса. Железная рука хана Булги, сдерживаемая герцогом от слишком резких
движений, сумела относительно безболезненно нейтрализовать это движение, сведя
его к вполне цивилизованным формам протеста. После демонстраций митингующие,
побросав плакаты, спокойно отправлялись в кабачок - пропивать гонорар.
Для того чтобы обезвредить движение, во главе его пришлось поставить платных
агентов тайной полиции. При этом из казны оплачивались как услуги агентов, так и
активность рядовых членов движения; став получать за демонстрации деньги, фанатики постепенно превратились в нерадивых работников. Случалось, демонстрантов
приходилось выгонять на акции протеста пинками... За эту операцию генерал Перальта получил орден святого Эдуарда второй степени. Де Брие тоже сыграл немалую
роль в умиротворении «неолуддитов»: его идея о создании этно- культурных заповедников, где сохранялся старый уклад жизни, оказалась соломоновым решением. Заповедники стали прибежищем для тех, кто не мог или не хотел жить по-новому.
Беркут улыбнулся, вспомнив выражение лица Гольдштока, когда герцог подарил
ему новейший аэромобиль. Роскошный АЭ- 15 «Гепард», мощностью силовой установки в два миллиона лошадиных сил, с баронской короной и гербом фон Гольдшто-

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

ков на серебристых бортах, был слишком большим искушением, чтобы отказаться от
такого подарка в пользу... чего? Лишь собственного упрямства.
- Я не могу обидеть герцога отказом, граф. Тем более что летающая тарелка - самый первый вид транспорта на Тамгании, - смущенно объяснял он своему старому
другу мотивы поражения принципов. Граф понял барона, потому что накануне принял точно такой же подарок...
Тем временем, автопилот «блиндера» вывел их точнехонько на маяк барона. Бивак
охотников был разбит на просторной поляне среди тайги. На краю поляны Беркут
приметил и серебристый «Гепард» барона. Гольдшток не сдержал своего обещания.
Если он и напоминал «арбузик», то это был арбуз без кожуры: цвет лица барона мог
бы с ним успешно состязаться в алости и кумачовости, а густой перегар благородного
Истарского вина говорил о том, что пиршество перешло в стадию неслабого опохмела. Встать барон не смог и приветствовал гостей сидя. Зато лежавший ниц де Брие начал подавать признаки жизни. Сначала это было глухое бормотание, затем из вороха
одеял, смотанного вокруг головы, выпросталась рука графа и отбросила этот ворох в
сторону. Граф сел и в изумлении уставился на свои ноги.
- Барон, почему на мне ваши сапоги? - строго спросил он.
- Я же не мог отказать вам, друг мой. Вы попросили мои сапоги, я отдал. Если бы
вы попросили мои штаны, я бы отдал и штаны. - Барон улыбнулся и обнял друга за
плечи. - Вообще, вы резвились, как ребенок, совершили много странных и забавных
поступков. Вам надо чаще напиваться - это снимает скованность в поступках и освобождает глубинную красоту вашей натуры.
Граф недоверчиво покачал головой и начал стаскивать лишнюю пару сапог. Это
оказалось не так-то просто сделать.
- Я вижу, вы славно отдыхаете! - сказал Беркут, помогая графу. - Должен заметить,
что барон меня ничуть не удивил, но вы-то, граф, всегда отличались умеренностью...
Граф только сейчас заметил гостей и приветствовал их поклоном. После взаимных представлений он объяснил свое неловкое положение опрометчивостью.
- Барон меня совсем измучил. Я поступил необдуманно, приняв пари. Барон заявил, что выпьет три кружки вина против каждой кружки, выпитой мной. Я полагал,
что это не в человеческих силах... О, моя голова! - граф болезненно сморщился, обхватив голову руками.
Беркут с тревогой отметил, что граф уже весь седой. Старый упрямец вряд ли
занимался саморегуляцией организма со дня выхода в отставку. А ведь его герцог акмеировал одним из первых. Но граф считал, что человек не должен изменять свою
природу, оставаясь таким, каким его создал Бог. Находясь на службе, граф делал саморегуляцию по приказу герцога, снимавшего с него моральную ответственность. В
отставке это оправдание уже не работало.
Закат застал друзей возле подновленного костра. Небесный огонь казался отражением огня, зажженного человеком, языки пламени рвались вверх, за клубами дыма.
Фигуры пирующих отбрасывали кривляющиеся тени на вдруг приблизившуюся стену
молчаливого леса, а звуки голосов постепенно приобрели плотность и ночную глухоту. Запивая вепрятину вином, друзья вспоминали прошлое, словно сговорившись не
гадать о будущем.
- Да, славное было время, - сказал Гольдшток. - А знаете, я ведь недавно видел фон
Штурма, который в свое время едва не стал императором. Похоже, бедняга совсем
свихнулся - он пытался атаковать пирамиду тетлантов!
Беркут насторожился. Его рука с сигарой между пальцами замерла на полпути, а
брови сдвинулись к переносице. Если бы здесь был князь Белогорский, он понял бы,
что Беркут поражен в самое сердце!
- Я люблю иногда попутешествовать на своем «Гепарде». Сделаешь стенки прозрачными, спустишься пониже, метров до десяти, и мчишься... Дух захватывает!
- Так что же фон Штурм? - нетерпеливо спросил Беркут.
- Да, Штурм... Было это весной. Я облетал свои владения и завернул на Северный

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

архипелаг: решил взглянуть на пирамиду с высоты птичьего полета. Гляжу. И что же
вы думаете? Какие-то люди копошатся вокруг пирамиды, будто они на собственной
земле! Я просто оторопел от подобной наглости!
- Это же владения герцога! - воскликнул Беркут в тон барону.
- Граф, это теперь МОИ ВЛАДЕНИЯ! Сами понимаете, я был взбешен. «Ах вы,
мошенники!» - вскричал я, выскакивая из блиндера. Их предводитель обернулся, и я
узнаю нашего старого недруга Штурма... Слово за слово, - мы крепко повздорили. Он
словно взбеленился, когда услышал, что пирамида - моя собственность. От ярости у
него слюна изо рта брызгала!
- Я представляю, что вы ему сказали, - обронил Беркут.
- Он заявил, что пирамида не может быть моей собственностью и что я - «старый
осел». Он должен был умереть после таких слов! Мы схватились за шпаги...
- Какая неосторожность, ведь вас могли убить. Вы были один, а их много, - сказал
Беркут.
- Фон Штурм - мошенник, но он все- таки человек чести, - возразил барон. Беркут
не стал упрекать его в непоследовательности, всецело поглощенный рассказом.
- Я проткнул барону правое плечо, и он больше не мог продолжать схватку, иначе
бы я его зарезал, как барана! Я велел им убираться из моих владений. - Гольдшток закончил рассказ и шумно отхлебнул вина.
- Надеюсь, вы сообщили герцогу об этом инциденте? - спросил де Брие, слышавший эту историю не один раз. Он делал барону приятное, давая возможность закончить повествование полным триумфом.
- Разумеется, я тут же потребовал у герцога правосудия. Мои права собственности были нарушены грубейшим образом! Герцог привлек Штурма к ответу, обложив
крупным денежным штрафом в мою пользу. Возле пирамиды был учрежден постоянный караул: там теперь дежурит Д-30 с полным вооружением. - Барон гордо оглядел
слушателей.
- Караул охраняет только пирамиду? - уточнил де Моле, до этой минуты не проронивший ни слова.
- А больше там и охранять нечего, - расхохотался Гольдшток. - Море, скалы, лес.
Кто их украдет?
Беркут и де Моле переглянулись. Странная история, рассказанная бароном, говорила о том, что фон Штурм что-то узнал о пирамиде. И герцог тоже это понял. Караул
выставлен ведь не для того, чтобы потешить тщеславие Гольдштока. Беркута заинтересовала реакция де Моле на рассказ. Он слушал, стараясь не пропустить ни слова,
хотя и придал лицу совершенно равнодушное выражение.
- И где сейчас барон фон Штурм? - как бы между прочим, поинтересовался де
Моле.
- Не получилось у него с подземными кладами, так он ринулся искать сокровища
в космосе, - загоготал Гольдшток. - Он и еще два десятка его дружков скинулись на
Д-130 и теперь рыщут по Галактике в поисках Эльдорадо. Конкистадоры Космоса, вот
потеха!
Беркут мысленно присвистнул: Д-130, по самым льготным ценам (доступным
только тамганийцам) обошелся не менее чем в два миллиарда талеров. Вряд ли бароны обошлись без спонсоров. А под бредовые идеи никто денег не даст.
- Напрасно вы так, друг мой, - мягко возразил граф де Брие, - фон Штурм прекрасно подготовился к экспедиции. У него пятьсот легионеров, а дисколет оснащен
лучше линейного штурмовика. Эта летающая крепость способна распылить целый
континент одним залпом.
- Куда же смотрел хан Булга!? - ахнул Гольдшток.
- Булга, по распоряжению Верховного Координатора, всячески помогал вооружить дисколет барона. Он пояснил мне, что все корабли Тамгании, отправляющиеся в
дальний космос, должны быть отлично вооружены. Это повысит их шансы на благополучное возвращение и получение нами ценнейшей информации. Представьте, что

Глава 16. Хранитель Святого Грааля
Ранним утром назначенного дня «блиндер» генерала Константинова завис над
посадочной площадкой висячего замка Верховного Координатора. Хетарус Первый
назначил встречу в своей новой резиденции не случайно. Летающий замок являл собой реальное воплощение гигантского превосходства научной мысли Тамгании. Землянам сооружение такого чуда пока не по силам. И де Моле должен ясно осознать
это. Беркут с трудом сохранил нарочито равнодушное выражение лица, когда из-за
ломаной линии гор вынырнул замок. Чудо архитектуры двадцать первого века висело
в трехстах метрах над лугом. В его тени паслись две отары овец, нашедших здесь защиту от зноя.
- Верховный Координатор ищет уединения? - с оттенком утверждения спросил
Паризи. - Должно быть, демонстранты ему слишком докучают.
Ироничный Паризи намекал на ежедневные демонстрации возле административного корпуса Технополиса. Кучки возбужденных людей потрясали плакатами с хулиганскими призывами: «Иммигранты с Земли - убирайтесь обратно!», «Тамгания - для
тамганийцев!», «Нам не нужны здесь мутанты!», «Земляне, возвращайтесь назад и
приберите за собой дерьмо!».
Авторы лозунгов не стеснялись в выражениях. Демонстрантов никто не притеснял, если они не переходили рамок дозволенного. Лишь немногие знали, что все
протесты организованы самой же властью. Булга решал двоякую задачу: ограничить
приток иммигрантов с Земли и контролировать недовольство этим неизбежным процессом среди населения Тамгании.
- Я подозреваю, что этим демонстрантам платит зарплату бухгалтер Первого Координатора, - усмехнулся проницательный де Моле.
- Не всем, только руководителям, - парировал Беркут.
К «блиндеру» подошел секретарь герцога, фон Гольдшток- младший. Не нужно
было спрашивать удостоверение личности, чтобы узнать его имя: сын был поразительно похож на отца в тридцать лет. То же широкое красное лицо, грузное тело, рыжеватые волосы. Сын отличался только тем, что носил европейский костюм и брил
усы и бороду. Секретарь проводил гостей в приемную герцога. В помещениях замка
не было видно ни души. Очевидно, герцог удалил весь персонал на время визита землян. В кабинет герцога вошли только Беркут и де Моле. Паризи составил компанию
младшему Гольдштоку.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

будет, если плохо вооруженный дисколет попадет в руки цивилизации, не являющейся нам дружественной?
- Что-то не верится, чтобы фон Штурм стал делиться информацией, даже с самим
герцогом, - с сомнением хмыкнул барон.
- Но ведь с ним летят еще пятьсот человек, - с улыбкой напомнил граф.
- А, вы хотите сказать, что среди них полно агентов герцога? - догадался барон,
хлопнув себя ладонью по лбу.
- Разве вы думали иначе?
- Нет, я конечно... ну, разумеется, зная герцога... опять же Перальта, старый мошенник... - барон, сконфуженный, умолк.
Беркут подбросил дров в угасающий костер. Рассказ об экспедиции фон Штурма
заставил его вернуться мыслями к Земле. Самое главное сокровище сегодня - жизненное пространство. Мы готовимся колонизировать Марс - не самую удобную для жизни планету, на очереди - Венера. Но для того, чтобы люди смогли жить на этих планетах, придется поработать не один десяток лет всему человечеству. Новые планеты
надо искать сейчас - герцог абсолютно прав. Я не удивлюсь, если тайным спонсором
Штурма окажется сам герцог Истарский...
Мы выросли из колыбели, пора обживать Галактику. И внимательно смотреть по
сторонам. Беркут нахмурился, вспомнив о судьбе Ниобы.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Вы искали встречи, вконец заинтриговав генерала и меня, - сказал герцог, устремив взгляд темных глаз на де Моле. Потомок Великого магистра тамплиеров выдержал этот взгляд, не позволив подчинить себя чужой воле.
- Сир, генерал вынудил нас принять его условия, поэтому я прошу вас обоих поклясться всем святым, что услышанное вами останется только между присутствующими.
- Я даю слово за себя и за генерала, - отрезал герцог. Все трое расположились в
мягких надувных креслах.
- В нашем распоряжении находится один документ, очень древний манускрипт,
который мы не можем прочесть. Мы знаем, сир, что вы являетесь крупнейшим авторитетом в этой области знаний. Теперь, когда вам доступны и многие языки тетлантов, вы - единственный человек, на кого мы можем рассчитывать, - начал де Моле.
- Вы полагаете, что манускрипт содержит какие-то важные сведения, если обставили свой визит с такой таинственностью? - спросил герцог.
- Мы знаем это наверняка. Учитель сказал, передавая его апостолу Иоанну, что
много веков спустя этот манускрипт принесет человечеству благую весть, - ответил
де Моле.
- Вы хотите сказать, что имеете документ, написанный рукой Иисуса Христа? изумился Беркут.
- Учитель передал документ. Я не знаю, кто его написал.
- А больше он вам ничего не передавал? - холодно спросил герцог. Беркут, достаточно хорошо изучивший мимику тестя, понял, что тот не поверил де Моле.
- Он передал также первым рыцарям Святой Грааль и завещал хранить его, не
жалея собственной жизни для этого.
- Господин де Моле, после столь осторожного начала, требований клятв и тумана,
что вы напустили вокруг, я вправе ожидать от вас большей откровенности. - Герцог
надменно выпрямился в кресле. - Всю правду, или - прощайте!
- Уверяю вас, я полностью откровенен с вами! - в отчаянии воскликнул де Моле. Почему вы мне не верите?
- Потому что я знаю, КТО скрывается под наименованием «Святой Грааль». Если
вы пришли сюда, чтобы рассказывать басни, то совершенно напрасно утруждались,
господин Неизвестно Кто.
Теперь Беркут понял, что герцог лицедействует. Его гнев и возмущение были настолько безупречно сыграны, что бедняга де Моле принял их за чистую монету.
- Ради всего святого, ни слова больше, сир. Если вы знаете тайну, то понимаете,
что она не может быть разглашена профанам. - Де Моле покосился на Беркута. - Раз
вы настаиваете на полной откровенности, я вынужден просить о беседе с глазу на
глаз.
Герцог утвердительно кивнул.
- Генерал, прошу вас подождать в приемной - после нам нужно будет обсудить с
вами одно важное дело.
Беркут понял, что его бессовестно надули. Спорить с герцогом бесполезно. Он
вышел, чувствуя себя кругом одураченным. Даже по началу беседы было ясно, что
речь пойдет об очень интересных вещах. Хотя наличие документа, который держал в
руках сам Иисус, имело само по себе огромное значение, дальше могли приоткрыться
такие тайны, что...
Господину де Моле не пришлось порадоваться маленькой победе: беседа тет- атет проходила под жесткую диктовку герцога. Он определял направления разговора и
требовал исчерпывающих ответов, не терпя никаких возражений. Де Моле был смят
напором. Под такой пресс он не попадал ни разу в жизни.
- Святой Грааль, или «королевская кровь» - это ведь потомки Христа - верно, господин де Моле? - начал допрос герцог. Де Моле молча кивнул, сглотнув комок в пересохшем горле.
- Ваша организация вместе с манускриптом получила на хранение и семью Иисуса.
Вы переправили его вдову - Марию Магдалину - и детей в Галлию. А через пять веков,

6. Заказ 249

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

вероятно, с помощью вашей организации, потомки Христа основали Меровингскую
династию королей франков. Верно?
Де Моле вновь кивнул и вздохнул с облегчением.
- Слава Богу, вам не так уж много известно. Мы допускали иногда «утечку» информации, в известных пределах, чтобы подготовить общественное мнение...
- К чему подготовить?
- Ко второму Пришествию, ведь это было предсказано.
- И когда оно произойдет?
- Я не знаю точных сроков. Должна появиться звезда, как над Вифлеемом, в момент рождения Иисуса. Ведь древние пророчества так туманны...
- А вы, господин де Моле, являетесь эмиссаром «Общины Сиона»? Помните, - или
все, или ничего.
- Вам ли не знать, как маскируются тайные общества. «Община Сиона» -тоже
прикрытие, как и орден тамплиеров. Они прикрывают Хранителей, рыцарей Святого
Грааля. Я - один из них. Но я не смогу назвать вам ни одного имени даже под пыткой.
Здесь, - де Моле прикоснулся пальцем ко лбу, - заложена программа уничтожения.
При попытке произнести эти имена я умру.
- Каковы цели Хранителей, кроме хранения, естественно?
- Община создала Орден розенкрейцеров для сохранения и приумножения научных знаний. Это - наше могущество. Орден владеет знаниями, на столетие опережающими открытые научные исследования. Община учреждала и Орден тамплиеров,
но он не справился с задачей - вернуть потомкам Христа трон в Иерусалиме. Храмовники не сумели удержать завоеванные территории.
- Ага, я помню, что Иосиф, отец Иисуса, принадлежал к колену Вениаминову, которому, по пришествии евреев в Землю обетованную, были отданы в удел... - герцог
наморщил лоб. - Цела, Елеф и Иевус (Иерусалим), Гивеаф и Кириаф, всего четырнадцать городов с их селами. Иисус по закону был царем иудейским, поэтому Ирод- узурпатор так его боялся...
- Да, сир, у вас феноменальная память. Мы должны вернуть потомкам то, что
было отнято силой. Но Господь определил и сроки. Поэтому все преждевременные
попытки тамплиеров- храмовников, которые были движущей силой крестовых походов, потерпели неудачу. Мой предок, Великий магистр Жак де Моле, был последним,
кто стоял во главе Ордена. Тамплиеров больше нет, но миссия Хранителей еще не завершена, хотя срок близится.
- Вернемся к манускрипту. Вы сказали о нем очень мало определенного. «Принесет благую весть»... - звучит, как цитата из Евангелия. Так что за весть?
- Но ведь я вам говорил об этом, - о втором Пришествии Спасителя в мир. В лице
его прямого потомка, имя которого я пока не могу вам открыть. Но это Он послал
меня к вам, и это Он сказал, что вы, «Черный властитель», зажжете для него звезду...
Герцог не смог скрыть изумления.
- Я? Зажгу звезду? Что это значит? С какой стати мне зажигать звезду, и вообще,
насколько это в человеческих силах?
- Если бы я это знал... Наверное, это аллегория, каких немало в Библии.
- А что должно последовать за появлением звезды?
- Он придет, и на Земле наступят другие времена. Он принесет новый закон. Что
еще можно сказать наверняка? - Голос его дрогнул, по щекам де Моле пробежали две
слезинки. - Мы увидим ЭТО, понимаете?
- Я не разделяю вашей экзальтации, потому что к розенкрейцерам отношусь с
осторожностью, - сухо обронил герцог. - Какие-то утопии, черная магия... Для начала
я хотел бы взглянуть на документ. Как я понимаю, до сих пор было не время его прочесть. А если я что-то пойму, значит, действительно приблизились последние времена
перед Золотым веком. Есть у вас с собой хотя бы копия?
- Что вы, я привез оригинал. С него никогда не снимали копии. - Де Моле сунул
руку за пазуху и вынул продолговатый сверток. В мягком кожаном футляре оказался

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

белый свиток. Де Моле снял с него шелковый шнурок. Свиток раскрылся в лист, площадью с обычную ученическую тетрадь. С одной стороны лист был испещрен черными закорючками.
- Хм, выглядит он, как новенький. И ему две тысячи лет? - Герцог недоверчиво
покосился на собеседника, застывшего в позе напряженного ожидания. В следующее
мгновение герцог глянул на листок из неизвестного материала, пережившего тысячелетия, и сразу забыл обо всем остальном. Несколько десятков строк иероглифов из
азбуки языка тетлантской группы. Герцог сразу понял, что текст ему по силам.
- «Бетул»... если не изменяет память, этот иероглиф означает понятие «ворота», проход
через что-то, закрытое для всех. В некоторых работах ему придавался и мистический смысл...
Герцог бормотал вполголоса, увлекшись содержанием и совсем забыв о своем госте. Он подверг манускрипт сканированию с максимальным увеличением в надежде
обнаружить микротекст. Но, кроме восьмидесяти строчек иероглифов, никак не замаскированных, раритет не содержал ничего.
- Ну что же, господин де Моле. Судя по иероглифам, он написан на комбинации
нескольких древних языков тетлантов. Что уже наводит на размышления. - Герцог покачал головой. - Автор не хотел, чтобы текст письма прочитали раньше времени. Он
передал его людям, не снабдив их азбукой.
- Автор знал, что к назначенному сроку найдется человек, который сможет прочесть письмо, - убежденно заявил де Моле.
- Вы говорили о потомке Иисуса. Он тоже не мог прочесть письмо?
- Он сказал, что это письмо адресовано вам. «Он прочтет письмо и зажжет звезду
для меня», - так Он сказал.
- Я хотел бы с ним встретиться.
- Нет, это станет возможным только после известного вам события.
После ухода де Моле Беркут поспешил к герцогу. Хетарус Первый задумчиво барабанил пальцами по столу, полностью углубившись в чтение документа. Беркут раскашлялся, чтобы привлечь его внимание.
- Не надрывай горло, Виктор. Я вижу, ты сгораешь от любопытства?
- О чем вы говорили с этим посланцем из бездны?
- Мне пришлось объяснить господину де Моле, что тамганийские розенкрейцеры
не считают себя филиалом земного Ордена, - улыбнулся герцог. - Следовательно, наше
сотрудничество может носить только паритетный характер. Оно продлится только до
тех пор, пока я буду уверен, что меня не пытаются использовать втемную.
- А письмо? Де Моле ушел разочарованным?
- Ничуть. Я его обнадежил. Я прочту письмо. Кстати, оно адресовано мне.
- Вам?
- Я удивлен не меньше тебя. Но на расшифровку текста уйдет не менее недели.
Приютите пока гостей в своем доме. А вас, генерал, ждет дело чрезвычайной важности на Земле. Вам необходимо вернуться и срочно отыскать черную пирамиду. Ее
надо взять под усиленное наблюдение. В свете последних событий у меня родилось
подозрение, что из пирамиды может исходить страшная опасность. Ведь Стефан обнаружил пирамиду и на Ниобе, помните?
- Да, помню. Но я не вижу связи, почему вы считаете, что пирамида является причиной гибели планеты?
- Я сказал, что гибель Ниобы пришла ИЗ пирамиды. Вы помните, что вокруг планеты полно орбитальных станций. Как мог агрессор внезапно нанести удар? - Герцог
помолчал, давая Беркуту осмыслить ситуацию, и решительно закончил: - Здесь объяснение одно: кто-то нанес удар, выйдя из пирамиды.

Глава 17. Ниоба возрождается
«Тактические учения» проходили в обстановке, максимально приближенной к
боевой. Кулема, облаченный в спецкостюм тамганийского производства (индиви-

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

дуальный боевой комплекс пехотинца КИБ- 23), сидел на дне окопа и анализировал
информацию, выдаваемую компьютером. Компьютер имел фантастическое быстродействие и огромную память, хотя величиной не превышал грецкого ореха, что позволило поместить его в затылочной части гермошлема. В первой половине века нанотехнологии уже получили достаточное развитие, позволив вооружить пехотинца
не только компьютером, но и следящими системами, контролирующими обстановку
в пределах действия оружия средней дальности.
Компьютер выводил информацию на дисплей (тонкая пленка на внутренней поверхности шлема, сразу под светофильтрами) и дублировал подачу голосом. Никита
видел мнимое объемное изображение «глубиной» до полутора метров, хотя все хозяйство размещалось на пленке, тоньше человеческого волоса. Компьютер определял расположение целей по трем- семи реперам и сопровождал их до полного уничтожения, одновременно классифицируя потенциальные угрозы и предупреждая о
них хозяина. Увы, каждую пулю или электромагнитный заряд не уловишь. С этим
справлялась броня костюма. Костюм не спасал лишь от луча деструктора или прямого попадания гранаты. Тонкий писк означал появление на театре военных действий
условного противника. Приятный женский голос сообщил:
- В радиусе поражения зафиксированы два танка, четыре лазерные установки и
до полуроты солдат. Все координаты определены по трем реперам. Вы можете подать
команду на уничтожение.
Кулема, по-прежнему не высовываясь из окопа, поднял правую руку. Десница,
вместе с навешенным на нее вооружением, весила не менее сорока килограммов, однако Никита орудовал ею, как шпагой: под внешней оболочкой костюма скрывался
еще один костюм, состоящий из искусственных мускулов, повинующихся нервным
импульсам солдата. Одним движением руки Никита активировал реактивную установку и миномет, находящийся за спиной.
- Уничтожить цели!
Очередь самонаводящихся ракет сорвалась с тыльной стороны руки и понеслась огненной стайкой к целям, на ходу разбирая их по принадлежности. Заквакал
миномет. Полета мин Никита не видел, хотя представлял себе, как они накрывают
смертельным градом осколков «живую силу» противника. Макеты танков и лазерных
установок загорелись, фанерные солдаты падали на полигонную землю, взлохмаченные многочисленными пробоинами. Никита азартно косил из «бластера» (ИЛ- 56)
одиночных солдат, уцелевших после залпа.
- Голубчик! Чему вас там, в академии, учат? - голос князя Белогорского отрезвил
вошедшего в раж Никиту. - Для поражения живой силы нужно использовать осколочные гранаты, а лазер годится только для добивания, особенно, когда вы ведете бой в
одиночку. В реальном бою вы уже были бы кучкой пепла.
- Вы уничтожены залпом осколочных гранат, - любезно сообщил компьютер.
Князь стоял за спиной курсанта и недовольно морщился. В зубах он сжимал тонкую сигару, загорелое лицо скривилось то ли от дыма, то ли от неумелых действий
курсанта. Поодаль находились полковник Малеев и несколько десантников в костюмах российского производства.
- Итак, господа офицеры, вы видите перед собой салагу с минимальной боевой
подготовкой. Но тамганийский спецкостюм дает ему огромное преимущество перед
любым из вас. Сейчас вы побежите с ним наперегонки...
- Побежим? Князь, в спецкостюме не бегают, а ходят, причем очень медленно, ведь
он весит до ста килограммов с полным боекомплектом, - снисходительно пояснил
полковник.
- Курсант, встать, бегом марш! - приказал князь, игнорируя слова полковника и
его снисходительный тон. Тамганийцы умеют хранить секреты, поэтому неосведомленность полковника относительно функциональных возможностей спецкостюма
была простительна. Князь лишь язвительно усмехнулся, наблюдая за открывшим от
изумления рот полковником. Кулема бежал по пшеничному полю с легкостью серны,

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

временами делая гигантские прыжки. Так догоняет жертву гепард; стелясь над землей
неслышной тенью, он вдруг делает длинный прыжок и бьет могучей лапой по шейным
позвонкам.
- Быстрее, курсант, Вы ведь не беременная корова, - брюзжал в гермошлеме голос
князя. Никита помчался во всю прыть искусственных мышц, на бегу расстреливая
оставшиеся мишени. Гранатомет левой руки выплевывал гранаты с интервалом в одну
пятую секунды, они рассыпались веером и уничтожили остатки деревянной пехоты
голубыми вспышками. Российские десантники восхищенно переглянулись.
- Костюмчик что надо! - воскликнул капитан Тугаринов. - Прет, как танк, и оружия несет не меньше.
- Верховный Координатор дарит каждому из вас по такому костюму, - объявил
князь. - До подлета к Ниобе все должны сдать зачеты мне лично по освоению систем
управления костюмом.
Тем временем Никита покончил с мишенями и возвращался к своему окопчику
на гравиплатформе. Он снял шлем; его слипшиеся от пота волосы обдувал встречный
ветер. Мощные кондиционеры быстро всосали дым и копоть, оставшиеся после сражения, и теперь грудь с удовольствием приняла ароматы леса, колосящейся пшеницы
и моря, синеющего на горизонте.
Никита был сконфужен. На занятиях князь несколько раз объяснял ему всю последовательность действий классификации целей и применяемое по ним оружие. Не
понять его мог только законченный кретин. Так думал курсант, вздыхая с томлением
на очередном инструктаже. Но... едва начался «бой», все наставления князя вылетели из его головы. М- да, больше «тройки» князь ему не поставит. Но возле окопчика
курсанта ждал только капитан Тугаринов. Кулема взглядом проводил удаляющиеся
гравиплатформы, отыскивая равнодушную спину князя. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. О чем предупреждало сердце-вещун, Никита понял с первых же
слов капитана.
- Князь поручил мне вашу «первичную обработку», товарищ солдат. Это нелегкая
задача, юноша. Князь велел не давать вам никаких поблажек. Так и сказал: «гонять его
до зеленой пены изо рта». Через две недели вам предстоит сдать спецназовский минимум. - Тугаринов грозно сдвинул брови. - Я польщен доверием князя и расшибусь в лепешку, а вас, юноша, выдрессирую к сроку. - Капитан зловеще усмехнулся. - Знаете, как
меня любовно называют десантники? «Змей лютый». И вовсе не из-за фамилии, сынок.
Кулема поежился. Он всегда сочувствовал солдатам, попадающим в такие вот части, где требуется не интеллект, а ослиная выносливость и сила сохатого. Одно дело
- штурман дисколета: интеллектуал, белая кость, и совсем другое - пехота, даже крылатая...
- А- а, теоретические занятия? - неуверенно спросил он.
- Теорию, сынок, будешь проходить на практике. И начнем мы с переодевания.
Этот новенький суперкостюм ты еще не заработал. Повесишь его в шкафчике, - там
он целее будет. На складе получишь костюм российского производства с полным боекомплектом. Я буду ждать здесь, через час.
- Есть! - Кулема отдал честь и развернулся на каблуках.
- Кстати, когда мне будет не до тебя, занятия будет проводить сержант Долгушин.
Он сам меня просил об этом. Вы с ним знакомы?
Кулема после первых же слов капитана, брошенных ему в спину, опять развернулся на 180 градусов и успел уловить иронический прищур глаз Лютого Змея.
- Так, шапочное знакомство, товарищ капитан. - Никита не по-уставному дернул
плечом, припоминая Толика, которого он застал у Стеллы.
- Значит, его фамилия Долгушин, - про себя прошептал он. - Этот дылда наверняка
не жалуется на память и не подозревает, что такое человеколюбие, сиречь, гуманизм.
Я предчувствую, что с Толиком мы проведем немало приятных минут вместе.
Стефан Истарский посадил «Тамганию» в окрестностях бывшего мегаполиса,
одного из крупнейших на планете. Прежде всего, была снята информация с оставлен-

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

ных первой экспедицией спутников слежения. За прошедшее время спутники не засекли ни одного космического корабля. Но первый же выход на поверхность планеты
принес ошеломляющее известие: на Ниобе возрождалась жизнь!
Сначала Стефан не осознал значения увиденного, - так естественно выглядела
нежная прозелень травы среди косматых пучков четырехсотлетней ветоши. Казалось,
на Ниобе время ранней весны.
- Стефан, ты ведь говорил, что на этой планете полностью уничтожена биота! - недоуменно сказал князь, подходя к нему. Стефан оторопело взирал на пробивающиеся
травинки и молчал.
- Ниоба возрождается... сама по себе? - с запозданием ответил он на вопрос князя.
Спустя некоторое время они наткнулись на скелет какого-то зверька. Кости сияли
девственной белизной.
- Сожрали... - протянул князь. - Мог ли метеорит занести на планету микробов и
семена трав?
Стефан с сомнением покачал головой. Вскоре начали поступать сообщения от поисковых групп, разлетевшихся по всей планете. Стефан слушал возбужденные голоса
командиров кораблей, и все больше мрачнел лицом. Ниоба возрождалась слишком
стремительно, чтобы принять версию метеоритного «заражения» жизнью. Всюду из
мертвой травы лезла сочная зелень, а трупы животных и людей приобретали снеговую
белизну. Стефан попытался в уме подсчитать, сколько тонн бактерий и семян надо было
распылить в атмосфере за прошедшие четыре месяца, чтобы достичь такого эффекта, и
бросил это занятие: если бы на Ниобу упал метеорит таких размеров, планета раскололась бы пополам. По крайней мере, в воздухе до сих пор висели бы облака пыли.
- Нет, это дело рук Разума. И нет никаких оснований полагать, что этот Разум
дружелюбный. Но, черт побери, не понимаю, как они это сделали! Ни одного корабля
не было. Крупных астероидов тоже не зафиксировано.
- Ты говорил, что нашел на планете пирамиду. Я уверен, что поиски ответов надо начинать с нее, - сказал князь. Они молча погрузились в дисколет. Князь строго-настрого
запретил десантникам толкаться возле пирамиды; из корабля вышли только он сам и
Стефан. Они шли медленно, внимательно смотря под ноги. Князь не обманулся в ожиданиях. Не прошли они и десятка метров, как наткнулись на широкую полосу следов.
- Мы видим следы от широких колес и следы пешеходов, следующие в обоих направлениях, - пришел к выводу князь, закончив осмотр.
- Судя по следам, это дорога торная. Они десятки раз ездили туда- сюда. Причем,
дорога ведет прямо к пирамиде, - добавил Стефан.
- Значит, кто-то подобрал ключи к пирамиде тетлантов?
Действительно, дорожка следов обрывалась возле боковой грани пирамиды.
Князь присел на корточки.
- Вот, посмотри сюда, Стефан. - Он указал пальцем на половину отпечатка, оставленного обувью с ребристой подошвой. Вторая половина следа осталась за гранью
пирамиды.
- Да, красноречивее доказательства не придумать, - сказал Стефан. - А вы обратили внимание на величину следа?
- Обратил, - ответил князь, измеряя сантиметровой линейкой целый отпечаток.
- Длина стопы составляет 58 сантиметров. Или он такой ногастый, или это человек
огромного роста.
- Кто бы он ни был, он вышел из пирамиды. Теперь понятно, почему атака на планету оказалась внезапной. Вокруг на десятки верст нет населенных пунктов. Степь да
степь кругом... Из пирамиды выехали пусковые установки, сделали залп и убрались
восвояси. А теперь они вернулись, чтобы колонизировать освободившуюся планету. Тамгании грозит страшная беда, князь. Я немедленно высылаю один дисколет к
отцу:он должен принять меры предосторожности.
- Верно, - поддержал князь. - А мы тем временем поищем пути к Тикуриму.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Глава 18. Манускрипт
Активные поиски пирамиды, предпринятые Беркутом сразу же по возвращении
на Землю, увенчались успехом. Спустя несколько дней пирамида была обнаружена в
египетской пустыне. Немудрено, что раньше ее никто не обнаружил: черная пирамида
была погребена под песчаным барханом не менее десяти тысяч лет назад. И сейчас пирамиду нашли только потому, что целенаправленно ее искали. Даже гравитационный
локатор показал ее, как бесформенное скопление очень тяжелого вещества. Только
после цифровой обработки данных на дисплее возникло нечто, отдаленно напоминающее конус. Очевидно, масса внутри пирамиды распределялась неравномерно.
Беркут не хотел посвящать в свои дела администрацию Египта, а потому отрядил
для круглосуточного наблюдения за пирамидой полк десантников на штурмовике Д130. Дисколет висел над пирамидой, укрывшись внутри дифракционного «пузыря»,
вокруг которого поток фотонов, изогнувшись, смыкался за дисколетом. Точно так же
огибали дисколет и радиолучи, не отражаясь от него. Поэтому, корабль оставался невидимым для радара и глаза наблюдателя. Зато десантники внутри корабля все прекрасно
видели на экране грависканнера и благодаря сотне видеокамер, размещенных вокруг
бархана. Десантникам был отдан приказ: при обнаружении пришельцев немедленно
снизиться и атаковать их. При малейшей попытке вывезти из пирамиды что-то, похожее на пусковую установку, пришельцы подлежали немедленному уничтожению.
- У вас не будет времени на дипломатические ходы, - наставлял Беркут командира
полка. - Поэтому, действуйте без промедления. Одного-двух языков нужно захватить
живыми. Можете ломать им руки-ноги, дырявить из стрелкового оружия, но взять живыми. Я жду от вас доклада об успешном завершении операции, товарищ полковник.
Командир полка был проинформирован о найденной тамганийцами планете, поэтому лишних вопросов не задавал и сомнениями не мучался: суть приказа для него
была очевидна.
Пока Беркут искал пирамиду, де Моле и его спутник парились на вилле генерала,
ожидая ответа герцога. Тот держал паузу, хотя манускрипт перевел в течение трех суток; все это время он не выходил из кабинета, лишь иногда посылая за чашкой кофе.
Текст был написан на нескольких языках тетлантов и даже не был зашифрован. Языки
были герцогу не знакомы, но в библиотеке тетлантов, в свое время переведенной в
компьютерную форму, искомые алфавиты были. Де Моле не зря жаловался, что герцог засекретил библиотеку тетлантов: информация охранялась строже, чем строительные комплексы Технополиса. Герцог держал монополию на технологии тетлантов
и неохотно делился ими даже со стратегическими партнерами, строго дозируя объемы такого сотрудничества. В течение двух суток герцог выучил неизвестные языки.
Теперь текст не представлял для него загадки. Но смысл... Герцог колебался: открыть
текст или его часть эмиссару общины Сиона, о которой он имел так мало достоверной
информации, или... Или воспользоваться информацией только самому. Тем более что
половина письма адресована ему лично (!?). Но, если он правильно перевел этот загадочный фрагмент, такой дар может принять только все человечество, так он велик.
«В центре пяти миров дар людям. Открыть проход (тайна) для дружбы. Искупление беглецов. Грех - надежда на спасение. Черный властитель зажжет звезду. Поклонитесь тому, кто идет, ибо он несет весть о (золотой век)».
И дальше в том же духе. Заканчивался текст иероглифом «нати», стоящим особняком. От него протянулась стрелка к иероглифу «трочан». Они обозначали, соответственно, совсем простые понятия: «свет» и «тьма». Даже прочитанный, текст представлял собой ребус. Пять миров, это, очевидно, обитаемые планеты. Мы знаем три
планеты, населенные людьми: Земля, Тамгания, Ниоба. Четвертая, скорее всего, - Тикурим, наш злейший враг. А пятая? Ее еще предстоит найти, чтобы вычислить этот
центр. «Дар» - что же это, интересно? Дар людям... Должно быть, немалый подарочек,
если здесь упоминается. Каковы же размеры этого дара? Искать его предлагается в
центре пяти миров. Это должен быть космический объект. Естественные ориентиры в
космосе - звезды. Значит, ищем звезду с подходящими координатами и ... что? Звезды

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

нужны, чтобы обогревать планеты. Тетланты оставили нам еще одну пригодную для
жизни планету? Это может быть.
Иероглиф «гамал» означает проход сквозь что-то тайное, скрытое от всех. Это,
скорее всего, черные пирамиды. Они есть на Тамгании и Ниобе. Беркут должен найти
пирамиду на Земле. Герцог нанес на звездную карту три планеты. Получился равнобедренный треугольник. Не зная координаты еще двух планет, центр не отыскать. «Свет»
и «тьма» - что бы это значило? В тексте они стоят особняком и по смыслу никуда не
подходят. Не намек ли на их особую роль? Свет-тьма. День-ночь. Что еще? Господи,
как просто! Открыл-закрыл! Это же пароль для пирамиды! Завтра же проверю.
Герцог приободрился. В письме стал просматриваться какой-то смысл. Откроем
пирамиду для дружбы с покойными ниобийцами и чересчур живыми тикуримцами,
любителями нападать исподтишка? По крайней мере, сообщение между Землей и
Тамганией станет более оживленным.
Известие Беркута о найденной пирамиде успокоило герцога. Отступило чувство
напряженного ожидания, терзавшее его в течение последнего времени. Теперь обе пирамиды постоянно находятся под надежной охраной. Офицер, доставивший герцогу
устное послание Беркута, добавил, что генерал приедет на Тамганию в ближайшие
дни. Герцог улыбнулся: Беркут жаждет новостей. Открыть ли содержание манускрипта ему и де Моле? После долгих колебаний герцог решил сделать это: землянам стоит
объединить усилия перед внешней угрозой, а возможности российского космофлота
и тайного Ордена, к которому принадлежал де Моле, велики.
«Хотя, с последним у меня еще предстоит тяжелый разговор», - подумал герцог.
Этот разговор состоялся на следующий день. Беседа, как и в первый раз, протекала
без свидетелей.
- Я прочел письмо, господин де Моле, - без вступлений начал герцог. - За исключением той его части, что адресована лично мне, я его вам прочту.
Де Моле весь обратился в слух, впитывая тысячелетнюю тайну по слову, по букве. Намек на Второе Пришествие он встретил с восторгом: именно его поколению Хранителей
предстоит возвести на мировой престол мессию! Герцог всегда настороженно относился
к религиозным фанатикам (один черт знает, чего от них ожидать), но в глазах Хранителя
он увидел только восторг, свободный от безумной экзальтации. И это его успокоило. Де
Моле заинтересовался и картой, с начерченным рукой герцога треугольником.
- Еще две точки дадут нам пятиконечную звезду, или пентаграмму - мистический
символ человека! - воскликнул он. -тогда мы сможем легко вычислить координаты
места, где покоится «дар».
- Вы полагаете, что должна получиться правильная геометрическая фигура?
- Я в этом убежден. Как иначе можно определить середину, центр? «Посреди пяти
миров»... разве может быть более точное указание?
- Но за две тысячи лет местоположение звезд относительно друг друга могло сильно измениться в результате прецессии, - возразил герцог.
- Вы правы. Но Автор письма наверняка предусмотрел и это обстоятельство. Он
написал письмо лично вам за две тысячи лет до вашего рождения. И что же, - оно попало точно в руки адресату!
- Да, он отдал его хорошим почтальонам, - согласился герцог. После недолгого
молчания (де Моле вновь и вновь мысленно перечитывал манускрипт, заучивая его
наизусть) герцог перешел ко второй части разговора.
- Господин де Моле, в свете предстоящих событий я хотел бы приобрести друзей
и союзников в лице «общины Сиона», хотя до сего дня вы являлись самыми могущественными моими врагами.
- О чем вы говорите, сир? - вскинул брови де Моле.
- Я говорю о кучке банкиров и олигархов, воображающих себя хозяевами Земли,
о пресловутом «мировом правительстве». Они постоянно путаются у меня под ногами, мешая осуществлению моих планов. И ваш Орден им помогает. Или вы будете
отрицать это?

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Все- таки, вы знаете больше, чем я предполагал, - сокрушенно вздохнул Хранитель. - Но дело обстоит не совсем так, как вы думаете. Мы используем финансовые
возможности этой группы в своих целях. Иногда оказываем им помощь. Сами понимаете, эта помощь должна быть масштабной, чтобы оправдать огромные средства, что
мы черпаем из этого источника.
- В какой мере олигархи осведомлены о ваших делах?
- В никакой. Мы не раскрываем свои секреты первому встречному. Вы - единственное исключение. И то это сделано по Его приказу.
- Так вот, я ставлю вам условие: вы начинаете играть на моей стороне или хотя бы
не мешать.
- Я не могу один решить этот вопрос.
- Вы соответствующим образом доложите о моем условии. Иначе...
- Господь с вами. Я не собираюсь вступаться за эту банду безумцев. Нам и дела
нет, кто станет президентом в той или иной стране и что он будет делать. Теперь это
вообще не играет роли. Я не понимаю только, зачем это нужно вам?
- Я собираюсь управлять объединенным человечеством. Разумно и без войн. Вам,
землянам, не нужно объяснять, к чему ведут войны, развязываемые денежными мешками: вы чуть не сгорели в одной из них.
Де Моле пожал плечами. Предстоящий приход Спасителя делал эти планы неактуальными в его глазах.
- Делайте, что хотите. Наша цель близка. Единственное, чего я хочу: выполнить
свою миссию и умереть.
Расстались они, несколько часов спустя, вполне довольные друг другом. За это
время герцог получил все, что хотел. Он был уже в полушаге от заветной цели: полного контроля над всеми ресурсами Земли. После этого герцог вызвал Перальту и имел
с ним продолжительную беседу. Внешняя угроза оставалась его головной болью. Герцог все больше утверждался в мысли, что тикуримцам что-то известно о манускрипте
и его возможном содержании. Эта версия получила косвенное подтверждение через
несколько дней. И весть об этом привез Беркут. Генерал с трудом сдерживал возбуждение.
- Сир, мы обнаружили, что к пирамиде проложен туннель под барханом! Это целая дорога, заключенная в металлопластиковую трубу диаметром восемь метров. Беркут перекусил сигару, которую держал в зубах, и выплюнул измочаленный кончик.
Поморщившись, он взял новую сигару, но так и не прикурил ее. Он вновь пережил то
чувство отчаяния, внезапно накатившего страха и... облегчения, какое пришло, когда
он осматривал туннель. Тикуримцы в любой момент могли нанести удар, и никто не
подозревал об этом до последнего времени. Но, ... не нанесли.
- Сир, вы уверены, что на наших планетах находится только по одной черной пирамиде?
- Разве вы недостаточно тщательно обыскали Землю?
- Пять дисколетов в сотый раз сканируют каждый квадратный километр суши и
океанского дна. И пока ничего больше не обнаружили.
- Тамгания также осмотрена не на один раз. Мы ищем. Но я уверен, что на планетах только по одной пирамиде.
- Сир, а ведь вопрос полковника Малеева остается без вразумительного объяснения: почему тикуримцы до сих пор не атаковали Землю, хотя имели для этого все
возможности?
- Ваша последняя находка проясняет эту загадку. Учитывая судьбу Ниобы, мы не
можем объяснить этот факт милосердием тикуримцев. Значит, они чего-то ждут. И
это настолько важное событие, что они готовы отложить на сотни лет колонизацию
двух великолепно приспособленных для жизни планет. Представляете, как велика эта
ставка?
Беркут содрогнулся.
- Сир, мы не в покер играем, - мрачно буркнул он.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

- Другого объяснения у меня нет.
- Да вы ничего и не объяснили! Чего они ждут?
- Как вы помните, мой дорогой зять, на днях у меня побывал некий господин де
Моле и передал мне для расшифровки любопытный документ. Не вдаваясь в детали, могу сообщить, что в нем говорится о «даре» богов людям пяти миров. Так вот,
я подозреваю, что тикуримцам известно не только о существовании такого письма,
но и примерном его содержании. Очевидно, что им такого письма не оставили. И,
рассуждая логически, им очень хочется заполучить это письмо в свои руки. Авторы
передали письмо самой отсталой расе людей, чтобы уравнять шансы на наследство.
Причем, часть этого наследства мы получили вперед - на Тамгании.
- И вы полагаете, что тикуримцам что-то известно об этом письме?
- Судите сами. Они знают о тесных связях Земли и Тамгании, существующих уже
более тысячи лет. Людей регулярно переносили с Земли сюда. Значит, манускрипт мог
тоже попасть на Тамганию. Тикуримцы не знают точно, на которой из двух планет находится документ. Поэтому обе пока не тронуты. Они ищут манускрипт.
- А нам нужен хоть один живой тикуримец! Я вырву из него координаты их поганой планеты вместе с кишками! - На Беркута было страшно смотреть.
- Гораздо важнее научиться пользоваться пирамидой. Помните, как мы пытались
поговорить с титанами, якобы сидящими внутри нее? - герцог рассмеялся, вспомнив
события сорокалетней давности. Беркут тоже не смог сдержать улыбки, сменившей
яростный оскал.
- Да, со стороны это выглядело забавно. Особенно уморительно выглядел Федор,
пытавшийся достучаться до них своей палицей!
- Как вы помните, с помощью дубины пирамиду не открыть.
- Значит, в первую голову, из пленных тикуримцев надо выбить пароль, которым
открывается пирамида. Они его знают, раз регулярно ею пользуются.
- Откуда у вас пленные? - прищурился герцог.
- Пленных пока нет, но они обязательно будут. Как только мы обнаружили туннель, я снарядил там засаду. Наземная (точнее, подземная) группа состоит из пяти
офицеров спецназа, акмеированных не менее десяти лет назад. Они отлично подготовлены и вооружены. Хотел бы я посмотреть на такого удальца, что ускользнет из
их лап!
- Разумно, - согласился герцог. - Раз тикуримцы ведут поиск письма, значит, они
регулярно сносятся с начальством. Пожалуй, мне тоже следует предупредить караул
возле пирамиды, чтобы гостей брали живыми. Вдруг какой карась клюнет? - Он подмигнул Беркуту.
- Вечером жду вас с Глорией и внучками в старом замке. Давненько не собирались
семьей...
- Дочери и так не выводятся от леди Софии. А Глории действительно пора отвлечься от хозяйственных забот.
- И много у вас акмеированных, в вашем Управлении? - внезапно спросил герцог.
Его правая бровь, вопросительно выгнутая вверх, выдавала неподдельный интерес.
- Успокойтесь, сир, мы еще не скоро догоним вас по темпам акмеизации населения, - усмехнулся Беркут, уходя от прямого ответа. - Сами понимаете, это не только
моя тайна...
Герцог расхохотался. - Выучил вас, на свою голову!
Вечером герцог слетал к пирамиде: ему не терпелось проверить свою догадку о
значении слов «свет» и «тьма». Отослав охрану подальше, он остался один на один
с пирамидой - тысячелетней загадкой чужого разума. Мысленно отданный приказ
был мгновенно исполнен: в пирамиде открылось круглое, десяти метров в диаметре,
отверстие. Внутри пирамиды герцог разглядел широкую светящуюся платформу и
пульт управления, висящий в воздухе перед ней. Оборудование по технике исполнения и дизайну точно соответствовало оборудованию дисколетов тетлантов. Строгий
элегантный стиль, без лишних деталей и украшений.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Герцог стоял перед окном в другой мир, запоминая детали интерьера, но не решаясь ступить внутрь. Отправляться в путь следует после тщательной подготовки, если
ты собираешься вернуться назад. К тому же, пока пароль знает только он, единственный из людей. Рисковать не стоит. Сначала он откроет пароль Беркуту и еще двоим
абсолютно надежным людям...
Полюбовавшись некоторое время видом открытой пирамиды, герцог мысленно
произнес «тьма!». Он не уловил даже намека на какое-то движение. Просто, спустя
мгновение перед его глазами опять была абсолютно глухая стена из черного металла.
Герцог подумал, что называть этот материал металлом преждевременно: пока от пирамиды не удалось отделить даже микроскопического кусочка. Если это и металл, то
очень необычный.

Глава 19. Лицом к лицу с врагом
Ломаная линия гор осветилась оранжевым зигзагом, предвещавшим жаркий день
на Ниобе. Обширную, ровную как стол, степь окаймляли горы, когда-то покрытые
лесами. Временами, при сильных порывах ветра, какое- нибудь засохшее дерево валилось с оглушительным треском, увлекая за собой соседние деревья. Пыль над этим
местом клубилась не один час. Серая пыль, в которую превращались давно погибшая
трава и рухнувшие деревья, была неотъемлемым элементом пейзажа. Она курилась
над степью, вздымаемая вверх вихрями, ее гнал огромными тучами ветер, иногда поднимавшийся на планете без видимых причин, как вчера, когда Стефан и князь Белогорский обнаружили свидетельство посещений Ниобы неизвестными. Перед рассветом ветер стих, и только редкие султанчики вихрей напоминали о ночном шторме.
Пирамида высилась черным конусом посреди бурой степи, органично завершая
пейзаж. Она не подавала признаков жизни, к вящему разочарованию замерших в
ожидании людей. Стефан устроил засаду возле пирамиды, согласившись с князем, что
«язык» им сейчас был бы очень кстати. Экспедиция зашла в тупик. Оставляя Ниобу
несколько месяцев назад, Стефан вывел на орбиту несколько спутников слежения. С
их помощью он рассчитывал засечь прибытие кораблей цивилизации, уничтожившей
жизнь на планете, и определить направление, откуда прибыли эти корабли. Один из
автоматических спутников должен был проследить курс вражьей эскадры до самого
места. С его помощью Стефан надеялся без особых проблем произвести розыск зловредной планеты.
Но кораблей не было. Тикуримцы воспользовались пирамидой для своих целей.
Теперь с ее же помощью они заселяют Ниобу жизнью. Колонизировать планету они,
скорее всего, будут тем же способом. Землянам оставалось только одно: захватить
пленных и вырвать у них координаты планеты. А заодно и научиться пользоваться
пирамидой. Теперь уже никто не сомневался, что это сооружение - транспортная машина тетлантов, позволяющая быстро переноситься через сотни световых лет.
Над пирамидой завис большой штурмовик Д- 130. Он был окружен дифракционным пузырем, что делало его невидимым для врага (если у тикуримцев не окажется
под руками гравирадара). Земляне не настраивались на долгие ожидания. Раз тикуримцы начали заселять Ниобу растениями и микроорганизмами, значит, на очереди птицы и мелкие зверьки. «Сеятели» теперь часто будут появляться на Ниобе. Ветровмладший судорожно зевнул, потянулся, треща позвоночником, и вытер выступившие
от зевоты слезы. Из «камбуза» донесся запах кофе: Авакян хлопотал с туркой, готовя
бодрящий напиток, который он варил мастерски.
- Нет ничего хуже безделья, от него смертельно устаешь, - сказал Киселев. Его
толстые щеки тоже пересекали две влажные дорожки. Экипаж устал зевать и потягиваться, пялясь в экраны, на которых ничего не менялось. Пирамида по-прежнему
являла собой вызов времени и долготерпению людей.
- Всем надеть спецкостюмы, - раздался в динамиках голос Стефана. - Пирамида
открыта!

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Действительно, на черной поверхности одной из граней появилось чуть более
светлое пятно; едва различимое, оно было видно только очень внимательному наблюдателю. Круглое пятно имело до десяти метров в диаметре.
- Раззявы! - шепотом обругал Дмитрий экипаж и самого себя. Десантники лихорадочно влезали в спецкостюмы, отчего в корабле возникла легкая суматоха.
- Видим, командир, - отозвался Дмитрий. - Экипаж, к бою, посты по расчету занять!
Кулема стиснул руками направляющие колонны деструктора. На Д- 130 это было
орудие устрашающего калибра. Из отверстия пирамиды на свет Божий выползло шестиколесное чудище, напоминающее черепаху. На спине «черепаха» несла большой
цилиндрический предмет темно- фиолетового цвета.
- Цель выведена на директрису огня, - сообщил компьютер. Увы, Никита знал,
что сегодня пострелять не удастся. Пришельцев атакует группа захвата, а экипажу
разрешено вступить в дело, только если события примут непредвиденный характер.
Тем временем, из пирамиды вышли несколько человек и пешком направились вслед
за черепахой. Расстояние скрадывало их размеры, и пришельцы с виду ничем не отличались от людей, но компьютер выдал неожиданную цифру: рост пришельцев был
около трех метров.
- Ого! Да они гулливеры по сравнению с нами! - воскликнул Авакян. Его черноволосая маленькая голова торчала кукишем меж могучих плеч спецкостюма и казалась
чужеродным элементом в этом металлически- электронном комплексе, один вид которого внушал уважение.
- Да, Артур, ты рядом с ними будешь выглядеть, как какой- нибудь блефускуанец,
- сочувственно сказал Киселев. Дмитрий обернулся, и шуточки застряли в глотках
экипажа.
- Штурмовой группе - погрузиться в открытые аэромобили, соблюдать режим невидимости до полного окружения противника. Всем сохранять молчание, - приказал
Тугаринов, командир группы захвата. Пятьдесят десантников загрузились в машины.
Дифракционный пузырь тут же скрыл их от глаз наблюдателей. За их перемещениями
экипаж теперь мог следить только с помощью гравирадара. Пять серых длинных теней окружили вышагивающих по степи пришельцев. Те и не подозревали, что вокруг
них сплетается сеть; они весело переговаривались на ходу, оживленно жестикулируя,
и даже смеялись.
- Выродки, - сплюнул Киселев. - Порядочные люди на кладбище ведут себя пристойнее!
- Может, им не привыкать шагать по трупам, - добавил Авакян. Вход в пирамиду
закрылся. Дмитрий сообщил об этом Тугаринову.
- Капитан, не пора ли начинать атаку?
Пришельцы, облаченные в легкие летние костюмы, в это время остановили «черепаху» и сгрузили с нее несколько тюков. После чего «черепаха» двинулась дальше,
а пришельцы разбили бивак: установили тент для защиты от солнца, раскладные стулья и стол, на который начали выставлять сосуды для питья и упаковки с едой.
- Чего ждет капитан? Пока они выпьют и закусят? - не выдержал Киселев.
В это время аэромобили опустились на землю, окружив бивак полукольцом, препятствующим возвращению в пирамиду. Из машин горохом посыпались десантники,
сразу разворачиваясь в цепь. Пришельцы вскочили на ноги, с изумлением глядя на то,
как из пустоты возникают маленькие люди с явно недружественными намерениями.
Один из пришельцев схватился за оружие и принялся палить в десантников. Спецкостюмы без проблем выдерживали луч даже стационарного лазера, которыми были
снабжены аэромобили, так что ручное оружие было ему не страшно. Но у тикуримца
в руках был не лазер, а штука покруче: двоих десантников злодей свалил.
Десант ответил залпом из пневматических пистолетов, заряженных небольшими
шприцами. Гиганты получили по два- три шприца на брата, отчего попадали на траву.
Молодцы капитана Тугаринова в считанные секунды спеленали добычу и загрузили

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

ее в дисколет. Стефан рассчитывал захватить несколько групп тикуримцев, пока те не
заподозрят что-то неладное. Князь одобрительно кивал, следуя за ходом мысли начальника экспедиции, и предложил начать допрос с пленного, который первым отреагировал на атаку десанта.
- У парня мгновенная реакция, удивительная для такого массивного создания.
Я думаю, это следствие специальной тренировки. Скорее всего, наш живчик - агент
спецслужбы, приставленный, чтобы наблюдать за ходом работ. Остальные - просто
«агрономы».
- Разве не проще «расколоть» агронома, чем агента спецслужбы?
- И на каком языке ты собираешься допрашивать агрономов? - сощурился князь.
- Посажу рядом с каждым из них по паре лингвистов, со всем их снаряжением - за
один день они составят их азбуку и фонетический словарь...
- Это надо сделать, не спорю. И всем нам заучить их вражий язык. Но нам нужна
оперативная информация. Ее мы можем получить только от этого парня.
- Я возвращаю вам вопрос: на каком языке вы собираетесь его допрашивать? улыбнулся Стефан.
- На русском, на английском, на японском, - на любом земном языке. Раз он работает в организации, занимающейся инопланетными делами, он должен знать земные языки. Но я больше рассчитываю на общетамганийский язык, он для них должен
быть обязательным - ведь на нем говорит население планеты.
- Логично, - согласился Стефан.
Сразу после вылазки десантники исследовали «черепаху». Выпустив несколько реактивных аппаратов в разные стороны, агрегат развернулся и пополз назад, к пирамиде.
Земляне не стали сбивать ракеты (в них наверняка находились лишь семена растений и
бактерии), ограничившись тем, что отрезали «бластером» колеса «черепахи». Учитывая
опыт первой стычки, закончившейся реанимацией для двоих бойцов, Тугаринов решил
вторую группу пришельцев обстрелять прямо с борта аэромобилей. У следующей группы на вооружении могло оказаться оружие серьезнее. Четверо великанов, составлявших вторую группу, оказались в плену, не успев ничего понять. Стефан считал, что и
семи языков вполне достаточно. Но засаду оставили: новые группы по выходе из пирамиды сразу бы обратили внимание на обездвиженные «черепахи» и смекнули, что к
чему. Стефан и князь решили не терять времени и отправились допросить пленного.
В просторном кабинете с видом на море расположились Стефан с князем и палач.
Морской пейзаж с катерами и яхтами, загорающими купальщиками и чайками над
волнами должен был сбить с толку пленных. Пусть они воображают, что очнулись на
другой планете. Пленных разместили по отдельным камерам, и с каждым из них работала целая группа дознания. Намеченного князем «шустрика» ввели в кабинет два десантника. Неслабые ребята с фигурами борцов- тяжеловесов казались детьми рядом с
полусонным великаном, обвисшим на их плечах. Он едва переставлял ноги, а мутный
взгляд говорил, что действие наркотика еще не кончилось. Десантники сгрузили его в
кресло и пристегнули запястья и лодыжки к стальным поручням.
Кресло для допросов (в обиходе - «трон идиота») было оборудовано множеством
устрашающих приспособлений и инструментов; сверла: резаки, пилы. Палач - вечно
хмурый грек - носатый, черный, волосатый - готовился к работе, как к празднику. Не
часто к нему в руки попадала жертва. Работы для палача при развитых технологиях
ментоподавления практически не было. Сегодня Пападопуло был счастлив: наконецто ему представился случай показать свое страшное искусство.
Пленный постепенно приходил в себя. Осмысленным взглядом он обшарил стены
кабинета, лишь мельком глянул на пляж с отдыхающими, осмотрел оковы и присутствующих. Пападопуло улыбнулся ему, показав желтые кривые зубы, весело подмигнул черным глазом и пощелкал острыми клещами.
- Стрижем, бреем, колем, рубим, отрываем лишнее! - продекламировал он потамганийски, с интонациями ярмарочного зазывалы. Стефан и князь сидели поодаль
и присматривались к пленному, не мешая работе специалиста. Пленник был коротко

Глава 20. Провал суперагента
Опечатанный личной печатью герцога пакет генерал Перальта вскрыл, как и было
приказано, в полном одиночестве и обложившись оружием. После рассказов о «призраке» эти предосторожности вовсе не казались излишними.
«Прежде всего, вы должны накрыть планету, особенно крупные промышленные
центры, сетью подготовленных сотрудников, снабженных регистрирующей аппаратурой. Они должны искать источник мощного энергетического выброса: проявление
«призрака» требует очень много энергии. Второе направление, - поиск человека гигантского роста. Подумайте, как он его мог замаскировать. Я не сомневаюсь, что «хан
Аскер» находится на Тамгании, значит, он где-то легализовался. Что может интересовать тикуримцев? Если вы правильно ответите на этот вопрос, то рядом найдете и
хана Аскера. Постарайтесь взять его живым, Перальта. Это очень важно».

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

стрижен, без бороды и усов. Имел высокий лоб и длинное вытянутое лицо. Надменно сжатые губы и презрительный взгляд серых глаз говорили, что ему редко приходилось терпеть унижение. На шутку ката он никак не прореагировал. Стефан порадовался, что взял в «аренду» у Перальты специалиста по допросам с пристрастием.
Хирос Пападопуло относился к представителям вымирающей профессии; сегодня в
любой спецслужбе были акмеированные первого класса, способные извлечь нужную
информацию из любого человека помимо его воли. В арсенале следователей имелись
и гипноизлучатели «Анаконда», полностью ломавшие волю допрашиваемого. Надобности в специалистах по пыткам давно уже не было, но Перальта не терял из виду своих бывших «кадров». И вот, для грека настал звездный час. Перед допросом Стефан
тщательно проинструктировал его: палач должен был провести предварительную обработку пленного для последующей «колки» под гипноизлучателем. Грек вдруг резко
ударил клещами по колену пленного и заорал: «Спрятать улыбочку, урод»!
Орал он на общетамганийском. Пленный ойкнул, но сдержал стон. Кат придвинул
к креслу штатив с висящей на нем электродрелью.
- Сейчас я просверлю тебе коленную чашечку, - сообщил он деловитым тоном. Потом забью туда гвоздь... А может, ты хочешь с нами познакомиться, и мы обойдемся без членовредительства? - Грек говорил это с ясно читаемым сожалением, надеясь,
что пленный откажется от сделки. Но его постигло разочарование.
- Меня зовут Сегура. Нет необходимости сверлить мне колено. Я готов ответить
на любые ваши вопросы. - Сегура скосил глаза в угол, где сидели Стефан и князь. Стефан встал с дивана и подошел к креслу. Даже сидящий, пленник смотрел чуть сверху
на него. Да, Сегура был напуган, но недостаточно, чтобы быть уверенным в его искренности перед «Анакондой». Иногда люди с очень сильной волей умудрялись обманывать гипноиндуктор. Кто знает, как готовят тикуримцы своих агентов? А права на
ошибку нет...
- Хорошо. Меня радует ваша готовность к сотрудничеству. Пападопуло, откусите
ему мизинец - в знак нашего особого расположения. Если он будет неискренен, можете сверлить колено. - Стефан говорил ровным, без интонаций голосом, чтобы вогнать
Сегуру в дрожь. Сегура заорал от резкой боли: грек быстро откусил палец клещами,
торопясь, пока Стефан не передумал. Чтобы не текла кровь, грек обработал рану и
заботливо перевязал ее.
- Я нахожу, что у вас слишком длинные руки. Может, отпилить их по локоть? - в
раздумье спросил Стефан. Грек восторженно затряс головой и вытащил из ящика с
инструментами лучковую пилу.
- О, великий Яну! Остановите же вашего палача! Боюсь, вы неправильно меня
поняли - я готов ответить на все ваши вопросы! - теперь в глазах Сегуры был неподдельный ужас. Клиент готов к разговору по душам. Стефан навел на зрачки Сегуры
иглы гипноиндуктора и нажал на клавишу.
- Ну что же, продолжим наше приятное знакомство...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Пакет был без подписи, в правом верхнем углу имелся только один знак - ноль.
Это означало, что сразу по прочтении документа его следует уничтожить. Перальта
сжег сначала письмо, а затем и конверт. Он сидел, подперев кулаком щеку и глядя на
языки пламени, бросающие красные блики на предметы интерьера. Огненные сполохи перемежались пляшущими тенями, неуловимыми, словно призрак.
Генерал мысленно составлял план мероприятий, который нельзя доверить бумаге. Уже завтра этот план начнут осуществлять сотни людей, не подозревающих, чем
они занимаются на самом деле. Это усложняло его задачу. Когда исполнитель не знает
конечной цели, это минимизирует утечку информации, но по незнанию агенты будут
допускать ошибки, любая из которых может оказаться роковой. Неизбежная плата
за секретность. Чтобы ошибок было поменьше, генералу придется очень крепко пошевелить мозгами. Но Перальта не был этим расстроен. Наоборот, он любил такую
работу. И чем труднее задача, тем увлекательнее искать изящное ее решение.
Сеть регистраторов, раскинутая по всей планете, долгое время не давала никаких результатов. Призрак больше не появлялся, будто почуяв опасность. Он лег на
дно, затаился в своем логове, а значит, найти его будет гораздо сложнее, чем предполагал герцог. Надо искать «нору», новую личину хана Аскера. Казалось, чего же
проще: прогнать через компьютер антропометрические данные населения Тамгании и получить результат. Но стандартная опознавательная колонка не содержит
таких данных, как рост и вес (мало ли людей с одинаковым ростом?), ограничиваясь снимками радужной оболочки глаза, ушных раковин, набора лицевых углов,
отпечатками пальцев и составом крови, включая структуру ДНК. Сначала Перальта
решил дополнить колонку дополнительными параметрами и провести поголовную
перерегистрацию. Но, по зрелом размышлении, отказался от этой затеи до поимки
Аскера; в будущем это позволит быстро находить тикуримцев, а сейчас лишь спугнет «призрака».
Перальта сконцентрировал усилия по розыску в штатах спецслужб, хранилищ стратегической информации и персонала Технополиса. Его агенты должны были найти человека гигантского роста и ничего не предпринимать без дальнейших указаний. Эта
кропотливая работа не принесла никакого результата. Перальта был обескуражен. Почти две недели поисков, - а дело стоит на том же месте, как будто тайная полиция сидела
без дела. Генерал лично засел за компьютер, куда стекались все данные проверок.
Сама процедура крайне проста: камеры слежения на входах в учреждения регистрируют рост входящих и выходящих служащих, занося все аномалии в таблицы.
Данные отфильтровывались, оставляя только людей, чей рост превышал два с половиной метра. Генерал подумал: а не преувеличил ли Булга со страху рост Аскера? На
полметра ошибиться в таких обстоятельствах мог каждый.
- Джузеппе, ты старый осел! - в сердцах обругал себя Перальта, тупо глядя на
дисплей. «Хан Аскер», агент инопланетной цивилизации, десятки лет работающий в
тылу врага, наверняка предусмотрел их хитроумную операцию, для разработки которой совсем не нужно мозгов. Жать на клавиши может и обезьяна... Если ищут великана, он должен превратиться в карлика, по крайней мере, сделать все, чтобы его
считали человеком обычного роста. Но как? Отпилить себе ноги?
- Это мысль! - подумал Перальта. -только отпиливать их совсем не обязательно.
Любой профессиональный нищий это знает. Подчас, мы видим совсем не то, что мы
видим.
Генерал понял, что Аскер мог оставаться неузнанным только в том случае, если не
встает во весь рост. Или - вообще не встает.
- Примо, - генерал загнул один палец. - Но он разведчик, натура очень
деятельная,ему нужно передвигаться. Это можно сделать... в инвалидной коляске. Да
вот беда - на Тамгании больше нет инвалидов. После акмеирования населения не найдешь ни одного больного. У нас и медицина-то вся стала только экстренной - для реанимации попавших в катастрофу, например. Но это надо проверить на всякий случай:
как ни крути, а идея с инвалидом - единственно правдоподобная версия.

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Генерал сделал запрос в министерство здравоохранения. Полученный ответ его
удивил: на Тамгании оказалось 156 инвалидов- колясочников. Все они отказались
от акмеирования и лечения их недуга. Эти несчастные люди принадлежали к секте неолуддитов и не хотели принимать помощь «от Сатаны». Генерал отфильтровал
безногих инвалидов, оставив только «спинальников». Осталось 98 человек. Из них в
промышленных центрах работало 47 человек. Перальта повеселел: не сходя с места,
он сделал львиную долю работы, за которую платят зарплату целому министерству!
Найти одного человека из 47 - это даже не работа для спецслужбы.
В течение суток все подозреваемые были взяты под круглосуточное наблюдение. За
это время агенты визуально должны были определить, какого примерно роста их подопечные. И через сутки на стол генерала легли фотоснимки одного человека, чей рост
агенты не смогли определить. Виной тому оказалась хитрая конструкция инвалидной
коляски, в которой сидел жизнерадостный человек неопределенного возраста.
- Остальные инвалиды передвигались в открытых колясках, где видны все части
тела, поэтому их рост мы определили на глаз. Выше метра девяноста среди них не
оказалось, господин генерал, - докладывал майор Фокс. - Этот инвалид, сами видите,
сидит в коляске так, что рост не определишь. С виду - человек как человек. Но когда
вы поставили задачу - определить рост, - мы с ней не справились.
- Еще бы, - усмехнулся Перальта. - Он и должен так выглядеть. Значит, перед нами
господин Зелинский, старший архивариус Технополиса. 39 лет, холост, родственников
не имеет. Надо взять этого сироту под круглосуточное наблюдение составом усиленной опергруппы.
- Вы говорили, что мы ищем старика огромного роста, - напомнил Фокс.
- А разве я похож на столетнего старца? - возразил Перальта. - Мы искали старого
великана, а нашли молодого инвалида, но я готов поклясться, что это один и тот же
человек.
«Господин Зелинский» был взят под наблюдение. Генерал надеялся установить его
контакты и накрыть сразу всю шпионскую сеть. Но герцог Истарский распорядился
немедленно арестовать агента и доставить его к нему для допроса, едва генерал доложил о результатах поисков. Генерал, ободренный первым успехом, решил лично руководить операцией, не желая делить лавры ни с кем. Дом Зелинского - двухэтажный
кирпичный особняк на окраине Софии - был окружен оперативниками, числом до
двух десятков человек. Ждали, когда Зелинский прилетит с работы. От Технополиса
до Софии - десять минут лету на аэромобиле. Поэтому генерал запретил пока вскрывать двери особняка, снабженные хитрыми замками (оперативники, повозившись с
ними целый час, пришли к выводу, что двери придется ломать). Обыск можно провести и после ареста подозреваемого.
...Дзесир возвращался из Технополиса домой под наблюдением трех аэромобилей, сменявших друг друга. Дзесир заметил слежку еще накануне, но не был до конца уверен в том, что за ним действительно наблюдают. Без малого 60 лет он работает
на Тамгании и за это время почти уверовал в свое полное превосходство над этими
маленькими людьми. Тень провала за все эти годы замаячила над ним лишь однажды, когда не удалось покушение на герцога Истарского. Дерзкий план - захватить
руководство Орденом и самому возглавить все работы по поиску Письма на планете
- сорвался.
Дзесир поморщился, вспоминая тот черный день. Банда профессиональных убийц,
нанятая им, не справилась с пустяковой задачей, а он в это время находился в компании
полоумных стариков и не мог вмешаться, это испортило бы все дело. Ему позарез нужен
был Орден со всей разветвленной и глубоко законспирированной структурой, позволяющей решать любые задачи. Следы Письма терялись на Севере. В племенах полудиких горцев сохранились предания о вождях, знавших тайну пирамид. Если на Тамгании
есть экземпляр Письма, то он среди горцев. На этом направлении Дзесир сосредоточил
все свои усилия. Но самостоятельная работа среди дикарей не дала результата: они не
доверяют чужакам. Вот если бы этим занимался член Ордена из горцев...

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

Попутно Дзесир добывал ценнейшую научную информацию из архивов Технополиса: печальное наследие заклятых предков- тетлантов, чтоб их сожрал Яну... Но
шеф отдела требует Письмо! Им не терпится стерилизовать еще две планеты, но и от
поисков Письма они не собираются отказываться. Вот будет забавно, если все предания окажутся только преданиями, мифом! Дзесир расхохотался бы, но маячивший на
«хвосте» его блиндера соглядатай напомнил о становящейся все более реальной угрозе провала. Он знал о расшифрованном сообщении Орифа. Люди знают о Тикуриме, и
теперь им известно о страшной угрозе, которую представляет для них эта планета.
- Они могли заподозрить меня. Но почему? Я достаточно хорошо замаскировался. Неужели герцог или Булга узнали меня в облике монстра? Тогда пора взрывать
установку и убираться с Тамгании. Великий Яну, что со мной сделает Совет! Письмо
не найдено, пирамида под охраной, а источник информации сбежал. Минас Дзесир
нужен на Тамгании, в качестве секретного агента, а не на Тикуриме - там полно и без
меня бездельников.
Дзесир посадил аэромобиль не на стоянке, как обычно, а рядом с входной дверью.
Неторопливо выехал в своей инвалидной коляске из машины, делая вид, что не подозревает о засаде. (Сканнер зарегистрировал 22 крупных живых объекта массой от 80
до 120 килограммов по периметру усадьбы). Дзесир въехал в дверь дома и тщательно
запер ее за собой. Тамганийцы не использовали этот момент для атаки. Тем хуже для
них: в мой дом не так-то просто войти. В холле Дзесир выпрыгнул из коляски и проделал небольшой комплекс упражнений, разминая могучие мышцы. Ему предстоял
нешуточный бой. В это время к дому «инвалида» прибыл генерал Перальта с группой
захвата. Ее составляли пятеро опытных оперативников, вооруженных до зубов. Генерал предупредил их, что объект исключительно силен и тренирован, поэтому разрешается огонь на поражение.
- Вы можете нанести ему серьезные раны, дырявить по-крупному, но взять его необходимо живым, - напутствовал он «тигров» (так называли в тамганийской тайной
полиции отлично тренированных оперативников, занимавшихся задержанием шпионов и диверсантов).
Они ждали до темноты. Наконец, в доме погас свет. Еще час выжидали, пока
«инвалид» крепко заснет: «тепленького» легче брать. Это была вторая ошибка тамганийцев. За те несколько часов, что они прятались вокруг дома, воображая, что не
обнаружены, Дзесир без спешки подготовился к побегу. Он заминировал установку
«межматериального перехода», собрал еще неотправленную информацию, хранящуюся в мини- глобах, упаковав их в контейнер. Контейнер Дзесир спрятал на груди,
под бронежилетом. Дополнительно он надел костюм из пластана, успешно противостоящий лазерному лучу и любому огнестрельному оружию. На голову Дзесир надел
шлем, защищающий голову не хуже спецкостюма. Усевшись в кресло напротив входной двери, Дзесир ждал начала штурма.
Перальта дал сигнал о начале атаки в полночь. Входная дверь влетела внутрь дома,
сметенная мощным взрывом, и секунду спустя туда же ворвались пятеро «тигров».
Дзесир не стал применять оружие: он еще хотел ввести в заблуждение остававшихся
снаружи врагов. Первые два «тигра» пали, сраженные мощными ударами рук. Дзесир бил, изгибая тело горизонтально полу самым неожиданным для людей образом.
Поэтому, первые очереди из автоматов изрешетили стены дома, не причинив его хозяину никакого вреда. Продолжая движение, он сделал сальто вперед, и нанес удары
ногами еще двоим «тиграм». Падая на пол, он ощутил жестокий удар в грудь, затем в
правую ногу. Извернувшись, он достал левой ногой пятого «тигра», палившего в него
из неизвестного оружия. «Тигр» успел сделать и третий выстрел, прежде чем ботинок
Дзесира врезался ему в грудь. «Тигр» упал, а Дзесир встал, пошатываясь. Правая рука,
куда попал последний выстрел, онемела.
- Видимо, задета кость, - подумал Дзесир. - Плохо дело.
К счастью, правая нога еще слушалась, хотя и плохо. Но рана в груди была ужасна.
Преодолевая тошноту, Дзесир подошел к двери, набираясь сил перед броском. С на-

Продолжение следует

7. Заказ 249

Сергей Болотов
ПЕРЕД ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ

чала атаки прошло всего несколько секунд, и тамганийцы еще не успели сообразить,
что дело оборачивается не лучшим для них образом.
Они едва успели среагировать на прыжок «инвалида». Лучи лазеров согрели спину, но не более того. Весь в подпалинах, с дымящейся широченной спиной, похожей
на Долину Гейзеров, Дзесир ввалился в аэромобиль. С места набрав максимальную
скорость, Дзесир направил блиндер на Север.
- Великий Яну, помоги мне! Скорее к пирамиде. Чем же меня так приласкал этот
«тигр»? Что-то вроде импульсника, но какой он миниатюрный! Люди быстро прогрессируют, Яну их забери... Пробил бронежилет и спецкостюм. А без костюма прошил
бы меня насквозь. Проклятые тетланты, оставили им все знания! Где же справедливость, о великий Яну? - Дзесир нащупал здоровой рукой кнопку на наручных часах.
- Прощай, мой дом на Тамгании! На родине мне останется лишь мечтать о прежней
роскоши.
В этот момент тамганийцы подбегали к дому, а часть из них прыгала в подлетающие блиндеры, чтобы отправиться в погоню. Здание потряс мощный взрыв; крыша
приподнялась, и провалилась вовнутрь, погребая под собой лежавших без чувств «тигров». Над развалинами заплясали языки пламени. Перальта бешено орал, вызывая
пожарную команду и спасателей, штаб ПВО. Беглеца надо перехватить. Ну почему он
не связался с военными накануне?
Пышные кудри Перальты стояли дыбом, покачивая опаленными кончиками, а
лицо горело огнем. Так опростоволоситься, о самоуверенность! Шпион был готов к
штурму, словно зная заранее все, что генерал напланировал. О, старый самодовольный кретин!
На огромной скорости блиндер Дзесира летел низко над тайгой, приближаясь к
архипелагу. Он подлетал к пирамиде спустя две минуты после взрыва: блиндер уступал в скорости дисколету совсем немного, но до Дзесира никто не рисковал набирать
световую скорость в атмосфере. На подлете к пирамиде Дзесир сбросил скорость,
чтобы сбить языки пламени с корпуса и надеясь прикинуться праздношатающимся
туристом. Этот экспромт удался только потому, что караул был готов к нападению
изнутри пирамиды, но никак не ожидал, что кто-то попытается проникнуть внутрь
нее.
Начальник отряда скучающим голосом приказал незадачливому туристу убираться подобру-поздорову. Дзесир, играя роль подвыпившего тупицы, начал с ним
препираться, преодолевая, тем временем, последние метры. Тамганийцы поздно заподозрили что-то неладное; блиндер сел в трех шагах от пирамиды, из него вышел,
шатаясь, огромный человек и... упал внутрь, в ее раскрывшееся чрево. Караульные
подбежали, зачем-то начали стучать по закрывшейся пирамиде, а начальник караула
мысленно снимал с себя погоны...
Герцог ничего не сказал Перальте, который срывающимся голосом доложил о своем позоре и о растяпах-караульных. Лишь смуглое лицо Верховного Координатора
потемнело еще больше.
Война объявлена.

ПОЭЗИЯ
Андрей Стрелков

Азиатский дневник

I
1
У любого движения есть исток
На пустынном вокзале читая листок
Расписанья, разорванный вертикальной
Чертой, разделение Запад-Восток
Понимаешь буквально.

2
Два ненужных слова: север и юг,
Распрямляя в линию обод круга,
Забываешь быстрей чем неверный друг
Или точнее сказать подруга.

3
Выезжаешь зимой, на границе сна
Стекленеет снег. Говоришь: «весна»,
Но весна с городами мелькает мимо
И в итоге вновь попадаешь в зиму.

4
Так стрела выпущенная из арбалета
Выбирая восток отодвигает лето.

5
Тени елей, лиственниц и телеграфных крестов
Дважды в сутки меняют свое решенье:
Вечером вытягиваются на восток,
Утром предсказывают возвращенье.

Андрей Стрелков

АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК

Вид за окном начинает меняться.
Земля принимает извивы
Исполинского змея Азии.
Лес напоминает гривы.

7
Путешественник это жадно раскрытый глаз
Дрёма мысли. Размеренный ход вагона
Чай без сахара, скука, обрывки фраз
Привокзального хриплого микрофона.

8
Никогда не бежавший знакомств в пути
И особенно с тем, кто похож глазами
Я тебе пожелал от беды уйти
Но ушел ли ты от нее не знаю.

9
Когда больше недели не входишь в дом
Запасая тепло в рукава и шубу,
Для простейших фраз и речей с трудом
Раскрываются губы.
Рисунки автора
7*

Андрей Стрелков

10
Хорошо когда знаешь в дороге цель
И маршрут как багаж по частям разложен
Но отсутствие цели прочтёшь в лице
Странник всегда ненадёжен.

АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК

Лишь ступая без цели поймешь куда
Есть причина и следствие – с их согласия
Ты один из числа растворившихся в городах
Азии.

II
1
В ладу с дождём и хмурою погодой
Новинка музыкального размера
В печальной песенке известного поэта –
Я как-то был знаком с его знакомой.
Я прибавляю громкость передачи
И делая шаги по кабинету
Смотрю в окно на веточки акаций
С бордовыми созревшими стручками.

100

Андрей Стрелков

Затерянность в пространстве человека
Заметна лишь когда пересекаешь
Пространство. Чуть остановись
Оно тотчас становится знакомым.

АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК

Затерянность во времени куда
Серьезнее, к тому же постоянна.
Когда садишься утром за молитвы
Зажгёшь свои курения и в горле
Чуть запершит струящийся дымок
Вдруг вспомнишь что-нибудь из прежнего
Друзей, любимую, счастливые минуты
Весь этот милый тесный кавардак
Растущий лишь количеством и грустью.
И на душе становится так странно
Как будто видишь все со стороны
Себя, других, заброшенный домишко
Где на полу в два яруса матрасы
На лампах абажуры из газет
И на стене армейский кипятильник
Из лезвий – как мы делали тогда
Когда мы были чище и моложе.
Который раз подумаешь зачем
Все это одиночество и горечь
Как будто есть решение задачи
А ты его случайно просмотрел
И целый век плутаешь без дороги.
О девушке подумаешь потом
Которая письмо твое читает
И сочиняет ласковый ответ
И может быть когда-нибудь приедет.

2
За этот год я сильно постарел
Скитания не красят человека
Усталость собирается у глаз
К тому же и разломанные кости
Срастаются иначе, лишь сквозит
Твой прежний облик
И обманывает сходством.
Вот лишний повод сожалеть о том
Как бренна плоть и все что с ней в упряжке
Заботы, мысли, толки и слова
Все тяжелей и горше голова
И не сказать чем наши годы тяжки.
В задоре юности распробовав плоды
Чья горечь так мучительно прекрасна
Мы жили зря, мы жили ненапрасно.

101

Андрей Стрелков

Я снова повторяю это. Ты
Быть может помнишь как все началось
Быть может стерлась первая граница
Хоть ничего уже не возвратится
Должно быть есть центрующая ось
И наши дни осмысленно прозрачны.

АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК

Но мудрость не лекарство от беды
Усталости, привычки к пораженьям
Всего лишь смесь любви и униженья
Диковинный бесценный эликсир
Алхимиков, искавших не его
Но лишь сосуд что вынести сумеет
Всю эту горечь скорпионьих жал
Сожженных слез, беспомощных улыбок
Мучения, раскаянья, стыда
Весь этот сор вмещает без труда
Сжигая в пыль растраченного века
В печальном сне не знающем конца
Бесценный кубок – череп человека
Дырявый кубок – череп мудреца.

III
Даже в этих краях наступает однажды весна
Оседают сугробы и солнце смеётся с лазури
Прибавленье морщинок с холодного долгого сна
Заштриховано трубкой, которую медленно куришь.
Выходя на крыльцо изучаешь квадраты теней
Сокращая зрачок от слепящего белого света
Прибавление горечи, нежности, знания, дней
И щека в перекрёстке лучей холодна и согрета.
Время снега прошло. Приближается время ветров
И уже за околицей снова желта и бугриста
Беззастенчива степь, обнажив прошлогодний покров
Но окрестные сопки по-прежнему снежно-пятнисты.
Проходя переулком нечаянно встретить опять
Разглядев с полпути – этой статью нельзя обмануться.
И беспечно вдвоём на углу пять минут постоять
Улыбаясь друг другу и снова в пути разминуться.
Как сегодня легко, как сегодня мучительно мне
И пружинит каблук на пожухшей оттаявшей шкуре
У щербатых заборов косые опоры теней
И истёртые брёвна окрашены в солнечный сурик.
Даже в этих краях наступает однажды весна
То ли плачешь без слез, то ли глаз улыбаясь сощуришь
Прибавленье морщинок с холодного долгого сна
Заштриховано трубкой, которую медленно куришь.

102

Андрей Стрелков
АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК
IV
Повторяя Овидия скорбью уста напою
Не с пустынного Понта, но более дальних окраин
Здесь возможно не север, но Понт без сомнения – юг
Да и где провести эту кромку последнего края.
Если это письмо, то скорее письмо никуда.
Не слезящийся свиток на стогна безумного Рима
Разговоры под вечер с потерянным другом, когда
Выпускаешь из трубки волокна слоистого дыма.
Здесь кончается сходство с озябшим унылым певцом
Слишком мало похожего в скудости наших пейзажей
И с укрытым к зиме бородою курчавой лицом
Я у лютых морозов покоен и весел на страже.
Здесь разрезом глаза повторяют натянутый лук
Тарабарская речь не меняет течение мысли
Истирая как волны, неспешно, внимательный слух
И откроется вдруг в полнозвучье, значении, смысле.

103

Андрей Стрелков

Вот и имя твоё прозвучало в девичьих устах
Непривычно и ново — и этой не стало границы
Так должно быть любя обживают чужие места
Занесенные бурей откуда неведомо птицы.
Птицы знают полёт. Человеку привычна земля
Эти сопки и степь, этот запах цветов и полыни
И сухие шары – а не грузная снасть корабля –
Прошлогодних растений несутся в осенней пустыне.

АЗИАТСКИЙ ДНЕВНИК

Эта скорбь не о том, что увидишь за дымкою лет
Эта скорбь не о том, что однажды исчезнет из виду
Эта скорбь так проста как вода как дыхание, хлеб
И порой не сложнее бесхитростной детской обиды.
Всё приходит к концу. Даже в трубке погаснет огонь
Степь укроется снегом и звезды окажутся больше
Позабыв об оставленном будешь глядеть из окон
Занесенного дома пустынней, внимательней, дольше.

V
Я жил в Азии
Возносил молитвы
Луноликому Будде
Спал завернувшись в шубу.

104

ОЧЕРК И ПУБЛИЦИСТИКА
Владимир Митыпов

НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО
Во время первомайской демонстрации 1957 г. ребята из выпускных классов нашей
первой школы собирались проехать по площади Советов на велосипедах. Это должно
было выглядеть живо, празднично и, как сказали бы теперь, «не формально». Но подвела погода - в тот день еще с рассвета зарядил дождь пополам с мокрым снегом, так
что не лишенный спортивного пижонства красивый проезд под восхищенными (а как
же иначе!) взорами сотен собравшихся горожан, увы, не состоялся.
Ныне, когда вглядываешься в прошлое, представляется, что та непогодь была исключением среди нескончаемой череды солнечных дней весны 57-го года. Я бы даже
усилил эту фразу, сказав так: «...нескончаемой вереницы ослепительных солнечных
дней весны 57-го года, дней счастливых, наполненных ожиданием чего-то увлекательного, значительного и светлого».
А ведь, кроме шуток, так оно и было. Боже, каким красивым было в тот год таяние
снегов, тогда еще первозданно чистых. Каким хрустальным блеском искрились свисавшие с крыш изысканно гофрированные сосульки! И даже лужи... Цельные в своей
незамутненной чистоте, они были подобны зеркалам, вынутым из стен каких-то величественных концертных залов и перенесенным сюда, на эти безмятежные провинциальные улицы, с одной-единственной целью - отражать в себе солнце, небо, белоснежные вороха облаков, плывущих с медлительной торжественностью в бездонном
голубом просторе - совсем как те лебеди на знаменитой картине художника Аркадия
Рылова. И эти весенние запахи, что с особенной волнующей остротой ощущались в
чистейшем воздухе, - они были частью того романтического «ветра путевого», о котором упоминалось в песне из кинофильма «Дочь степей» (отчего-то засело в памяти:
производства Туркменской киностудии) - именно эту песню избрали в тот год своего
рода музыкальным эпиграфом выпускного бала нашей школы.
До утра кружит под окнами
ветер путевой,
И шумит, шумит зеленою
клен своей листвой.
Я желаю в этот вечер
всем друзьям заветной встречи,
Пусть студенческая дружба
длится без конца...

Нет, разумеется, мы еще не были студентами, хотя и жили уверенным предчувствием этого...

105

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Но - стоп! О чем, собственно, речь? Какие такие «счастливые солнечные дни»,
какие еще «светлые чувства» и откуда вдруг «уверенность» - это в тоталитарной-то
стране, где даже летние детские здравницы, включая Артек, именовались «лагер-рями» - для пущего устрашения народа...

* * *
Никогда не считал себя вовсе уж профаном в астрономии. И, однако же, к стыду
своему, лишь недавно узнал, что Марс обращается вокруг Солнца совсем не так, как
все остальные планеты, а в направлении противоположном, т.е. против хода часовой
стрелки, если смотреть на солнечную систему с северного полюса эклиптики. С ума
сойти! Но почему же тогда ни в одной из прочитанных мною, начиная с детства, множества книг, посвященных астрономии - даже в «Очерках о Вселенной» ВоронцоваВельяминова - данный научный факт наглухо замалчивался?
Узнать страшную тайну стало возможным лишь в наши демократические, толерантные, политкорректные, рыночные и прочая, и прочая дни.
Взяли «Жигулёвского» и «Дубняка»,
Третьим пригласили истопника,
Приняли, добавили еще раза,
Тут нам истопник и открыл глаза
Да про ужасную историю...

что в период тоталитаризма в стране жесточайше пресекалось всякое упоминание
об идеологически неверном поведении планеты Марс - поведении вредном, идущем
вразрез с одобренными партией и правительством космогоническими теориями Канта, Лапласа, О.Ю. Шмидта и других ученых марксистско-ленинской закваски. Дабы,
понимаешь, не вносить разброд и шатания в умы советских людей. Во избежание, так
сказать, чуждых влияний...

* * *
Память избирательна. Наверно, поэтому сегодня кажется, что всё множество запомнившихся событий того времени сфокусировалось как раз на весне 1957 года.
Хотя это, конечно, не так. Или не совсем так.
Однако совершенно точно помнится вот что. В один из моментов школьной жизни в класс входит Леонид Григорьевич Пастернак. Раскрывает небольшой серый томик и глуховатым голосом читает:
Мы многого еще не сознаем,
Питомцы Ленинской победы,
И песни новые по-старому поем,
Как нас учили бабушки и деды...

Кстати, это от него я впервые услышал имена Веры Холодной, Ивана Мозжухина,
Анатолия Кторова, Якова Протазанова...
Он был учителем географии. Знакомить нас с литературой в круг его прямых
обязанностей вообще-то не входило. Но он был нашим классным руководителем, и
этим всё сказано. А главное же, как мне кажется, заключалось в другом. Его молодость пришлась еще на те времена, когда в стране гремели стихи Павла Васильева,
Бориса Корнилова и, естественно, Сергея Есенина. Потом эти и еще другие имена
были надолго «забыты» - и пусть это нас, мягко говоря, не удивляет, ибо то же самое
имеет место быть и сегодня, правда, не столь прямолинейно, а в формах рыночнодемократических, то есть куда более изощренных.
Примеры? Извольте.

106

* * *
На ту же весну проецируются и другие памятные литературные события той или
близкой к ней поры. Например, вижу наш класс. Один из перерывов между уроками.
Мы небольшой группкой стоим у окна, и наш одноклассник по фамилии, кажется,
Козлов - так и вижу его волнистый чубчик над высоким чистым лбом - возбужденно
рассказывает:
- ...Что ты, настоящие бандиты! Этот второй перерезал Остапу горло. Бритвой! А
руку перед тем обмотал полотенцем. Чтобы не забрызгаться кровью, понял? ...
(Помнится, нравилось ему между делом щегольнуть новомодным тогда словцом
буги-вуги: «Я у вас просил буги-вуги, а вы мне даёте фуги Баха!»)
Тут надо сказать, что еще свежа была в памяти за год-два перед тем опубликованная в «Юности» криминальная, как сказали бы теперь, повесть «Дело пёстрых». Поэтому наши юные умы поначалу восприняли только что возвращенные из забвения
«Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» почти как произведения того же «приключенческого» толка. Но как бы то ни было, похождения великого комбинатора явились
для нас чем-то новым, под стать всей той «поддатой» бесшабашности, что имела место
быть тогда в стране. Лишь значительно позже нашему не рассуждающему восторгу
предстояло смениться чем-то более трезвым...
Сам журнал «Юность» в те дни был еще «возмутительно молодым». Таковыми же
были и его авторы, и герои их произведений. Там я в первый и, пожалуй, в последний
раз встретил хорошо запомнившееся мне имя Анатолия Гладилина. Было это, пожалуй,
куда раньше появления в «Юности» В. Аксенова с его «Коллегами» да и многих других.
А. Гладилин. «Хроника времен Виктора Подгурского». Легкое письмо - провозвестник столь модного потом, вызывающе упрощенного «телеграфного стиля». Увлекательный сюжет. Атмосфера первой любви, первой ревности, романтики, в чем-то
неприкаянности, в чем-то фрондёрства, легкомыслия, а в общем-то - добротное молодежное чтиво. Через много лет я снова встретил имя этого автора - кажется, в «Святом колодце» Валентина Катаева: «...Я мовист, от французского слова «мове», то есть
«плохо». Стремлюсь писать плохо, как можно более плохо. Хуже меня пишет лишь
один человек в мире - великий Анатолий Гладилин».
Кстати, Катаев в пору той публикации «великого» Гладилина являлся главным редактором «Юности», это он вытащил в люди целый выводок вскоре прославивших-

107

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Вот хотя бы прозаик Валентин Распутин. Или поэт Станислав Куняев. Вы часто
встречаете эти фамилии в широкой прессе? В программах телевидения? Они отсутствуют - так же, как отсутствует цензура...
Но вернемся к Леониду Григорьевичу. Именно он в тот день впервые раскрыл мне
глаза на великолепный мир есенинских стихов, за что я ему сердечно благодарен. И
поныне в ушах моих нет-нет да и возникнет его характерный голос: «...Знать, оттого
так хочется и мне, задрав штаны, бежать за комсомолом».
Ныне мне понятно, почему он счел нужным сказать нам, что вот, слава Богу, переиздали наконец-то Есенина, и почему в его чтении столь отчетливо звучало нечто ностальгическое.
В конце 30-х годов Леониду Григорьевичу довелось отбывать срок в «верхнеудинском тюремном замке» (так сие заведение именовалось в документах времён царя Гороха), и легко представить себе, что свою личную судьбу он невольно соотносил с
судьбой есенинских стихов, тоже на некий срок лишенных свободы.
Добавлю, что, будучи в упомянутом «замке», он сидел в одной камере с моим отцом, Гомбожапом Митыповичем Митыповым. Оттого-то в день нашего выпускного
вечера Пастернак явился к школьным торжествам чуть-чуть под хмельком - как я
узнал потом, они с моим отцом с часок посидели в ресторане «Рекорд» (или его к тому
времени уже переименовали в «Селенгу»?).
Как было сказано классиком, «бойцы поминают минувшие дни...»

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

ся «детей ХХ съезда». («Дети перестройки. Дети лейтенанта Шмидта… «Сколько их!
куда их гонят? Что так жалобно поют?)
И что интересно: почти все они или многие из них - кто раньше, кто позже - «слиняли за бугор». И, кажется, первым красиво, как белый лебедь, отлетел в страну за
Ла-Маншем Анатолий Кузнецов, любимец ЦК ВЛКСМ, автор исключительно правильной, исключительно патриотической повести «Продолжение легенды» (о героике
строительства Иркутской ГЭС, не хухры-мухры!) Повод для легального отбытия был
избран тоже сугубо правильный: близилось 100-летие со дня рождения В.И. Ленина,
в связи с чем сметливый Кузнецов выхлопотал себе идеологически выверенный заказ
- написать книгу о лондонском периоде эмиграции вождя.
И надо было слышать, с каким праведным гневом клял его потом, на очередном
съезде Союза писателей РСФСР, Е. Евтушенко. Словно доменная печь, горел и дымился он на трибуне, «глаголом жёг сердца людей», сравнивая несчастного беглеца с
самыми нехорошими героями мировой литературы и даже, кажется, с самим Иудой.
А за что, собственно? Чего он такого натворил, по нынешним-то понятиям? Парень
всего лишь «выбрал свободу» - умён, стало быть, оказался. Не так ли?
Как бы в отместку, позже судьба-индейка зло подшутила над самим Е.Е.: он написал две умопомрачительные поэмы - «Братская ГЭС» и «Казанский университет»
(всё те же идеологически беспроигрышные темы, что у Кузнецова: героика покорения
Ангары да многострадальная «лениниана»), - а затем, с началом «русской смуты», от
греха подальше отбыл за океан преподавать (должно быть, подрядился научить тамошних пиитов воспеванию героики строительства Ниагарского водопада)...
И заметьте, Кузнецов-то как раз по-своему поступил честно: уехал - так уехал,
и в дальнейшем никаких попыток нажиться на имени и образе Ленина, кажется, не
предпринимал. Не в пример тем многим, которые, напротив, остались и до самой горбачевской «катастройки» вольготно жировали на благодатной ниве «ленинской тематики» - книги, диссертации, фильмы, спектакли, лауреатство, депутатство, чины,
ордена, звания... Возможностей было - море, и они ни одной из них не упустили.
Если прибегнуть к чуть переиначенной фразе Розы Люксембург, то научнохудожественная челядь «самой правильной в мире идеологии», притомившись стоять
на ленинизме, сидела, лежала, а также со вкусом пила и ела на нём. Когда же наступила вожделенная пора «свободы матерного слова» и прочих не менее гламурненьких
свобод, челядь эта принялась не без артистического кокетства публично глумиться
над партбилетами и вообще над всем тем, что еще вчера выдавала за свои глубокие
убеждения. Кстати, любопытно, как-то все они поведут себя, если вдруг завтра подуют иные ветра? Билеты какой партии станут рвать и жечь? «Единой России»? И
какого цвета будут те флаги, об которые они проворно кинутся вытирать ноги?
А впрочем, ребята, всё это вздор. Очень неглупый человек Альбер Камю еще вон
когда втолковывал нам, недотёпам, что «Галилей отдавал должное научной истине, но
с необычайной легкостью от нее отрекся, как только она стала опасной для его жизни.
В каком-то смысле он был прав. Такая истина не стоила костра. Земля ли вертится
вокруг Солнца, Солнце ли вокруг Земли - не всё ли равно? Словом, вопрос это пустой».
Вот так у них там, в Европах, смотрят на все эти дела...

* * *
Видимо, не ошибусь, если начало публикации в журнале «Техника молодежи»
прозвучавшего на всю страну фантастического романа И.А. Ефремова «Туманность
Андромеды» отнесу к февралю-марту того же года. Что сказать? Наверно, это всетаки было ошеломление. Это было нечто совсем новое. Представала величественная
картина мира Космоса, мира будущего планеты Земля, а главное - панорама коммунистического будущего человечества с его поистине безграничным могуществом.
Тут следует заметить, что в те дни до прорыва в Космос, до первого спутника Земли оставалось еще (или всего) около полугода, о чем никто в мире пока не догады-

108

* * *
Вместо очередного урока литературы мы отправились в «Прогресс». Нам предстояло посмотреть фильм «Вихри враждебные». А потом в форме сочинения изложить
свое понимание увиденного. Почему-то мне вообразилось, что требуется дать как бы
анализ этого произведения. И желательно «с критическим уклоном». Представляете
- первый раз в жизни! И не на словах, а на бумаге, в виде, так сказать, систематизированного умственного продукта. Нешуточное задание.
Теперь уж не вспомнить, что именно я нагородил тогда, но старание проявить
некую самостоятельность мышления - это было. Фильм я постарался разделать «изо
всех щенячьих сил». И, видимо, не без успеха. Потому что преподавательница литературы - ее, с годами сделавшийся смутным, образ я всегда вспоминаю с симпатией
- позже сказала мне: «Если будешь поступать в литературный институт, подойди ко
мне летом - я дам тебе дополнительное задание для подготовки к вступительному экзамену».
...Кажется, вспомнил - это была Зоя Васильевна Кожухова. Или что-то путаю?
...Должно быть, эти «Вихри враждебные» не прошли для меня бесследно. Желание
излагать на бумаге некие свои мысли, причем излагать «с критическим уклоном» - как
знать, не оттуда ли всё это? А ведь в первой школе я проучился совсем недолго, неполный год...

* * *
В начале 1964 года страна с помпой отмечала 70-летие Н. С. Хрущева. Я работал тогда в Северо-Байкальской геологоразведочной экспедиции, в Нижнеангарске.
Был избран секретарем комсомольской организации. И тут - Хрущев с его круглой
датой. Как наяву выплывает из прошлого юбилейный номер «Юности»: на журнальном развороте его портрет, сбоку - поздравительный текст (ей-ей, почти верноподданнический по стилю), а ниже - подписи, подписи, подписи (факсимильно, господа,
факсимильно!) Евтушенко, Рождественский, Вознесенский, Ахмадулина, Аксенов...
словом, весь бомонд. Помнится, позже авторитетно разъяснялось, что это, дескать,
было вынужденно... мол, не от всего сердца, не по зову души. Что ж, бывает, дело
житейское...
...14 октября того же года юбиляр был снят со всех занимаемых постов и отправлен на пенсию «за проявления субъективизма и волюнтаризма», и сразу же некто,
оставшийся анонимным, поспешил храбро поплясать на разминированном поле:

109

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

вался. Хотя... где-то (в «Науке и жизни»?) промелькнуло сообщение, что американцы
планируют в ближайшее время запустить на околоземную орбиту первый в истории
спутник, названный ими «Маус» (мышь).
Речь об этом как-то зашла на уроке астрономии. Предмет этот вёл незабвенный наш математик Арон Павлович Подашов, с трогательным пиететом относившийся к французскому астроному Камиллу Фламмариону, автору знаменитой
«Множественности обитаемых миров». «Поэт неба!» - восклицал он, вдохновенно
выстреливая в астрономические выси свою тонкую длань. «На взмахе, на взлёте,
на нерве».
Когда было упомянуто о скором запуске американского спутника, кто-то из девочек (возможно, умненькая Ира Антонова) спросил, а как же, мол, наши. «А, наши...»
- отмахнулся он.
В октябре того же года, будучи уже студентом геологического факультета Иркутского госуниверситета, я не мог не вспомнить этот урок астрономии. Первый спутник
Земли. Советский. Ошибался, даже он, наш мудрейший учитель, ошибался...

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Удивили всю Европу,
Показали простоту:
Десять лет лизали ж...Оказалось, что не ту!

Спору нет, объект для лизания следует выбирать с умом. Но вот что неплохо бы
уточнить: лизал-то кто? Уж точно не народ. В народе преобладали настроения, которые можно бы свести к следующей тогдашней байке.
В один прекрасный день Хрущеву приспичило (или подсказал кто добрый?) создать так называемые Советы народного хозяйства - СНХ. Сия аббревиатура для
«народного юмора» оказалась сущим подарком. Почти на следующий же день её со
вкусом, со смаком расшифровывали следующим макаром (змейкой - слева направо,
справа налево и т.д.):
Стране Нужен Хозяин - Хозяин Нашелся Сам - Самый Наглый Хам - Хрущёв Никита Сергеич.
Мораль сей басни: с чем-чем, а с аббревиатурами в нашей стране баловать, ей-ей,
себе дороже...
Когда из обкома-райкома пришло указание чохом, всей комсомольской организацией, подписаться под поздравлением в адрес всенародного юбиляра, мы с моим
приятелем Лаврентием Якимовым затеяли протестную бодягу. Нас живо поддержали
- наши молодые геологи были «ребята ёжики, за голяшкой ножики». Еще не битые,
еще идеалисты, мы на полном серьёзе восприняли всю ту всесветную пургу насчет
«проклятого культа личности» и всего такого прочего, которую еще буквально вчера
гнал сам же Хрущев. И вот тебе на! Ведь сам же «во главе ленинского ЦК» громил,
разоблачал, предостерегал, выкорчевывал, - и вдруг опять всё снова да ладом: «Дорогой! Любимый! Выдающийся!..»
Пока нам объясняли, что «дорогой» и прочее - это никакой не культ, а проявление
уважения, признание заслуг - пока нам все это втемяшивали, проблема утратила актуальность. Знающие люди просветили: поздравление от всей комсомолии республики,
оказывается, давным-давно ушло по адресу. За нас уже подписались кому положено,
так что все наши визги - мартышкин труд, никто и не думал воспринимать нас всерьез. В итоге, мы же и оказались дураками...
Вот так выглядела одна из моих неуклюжих попыток приложить к жизни тот достопамятный «критический уклон».
А вообще-то, ребята, когда дело касается персон такого уровня, оказаться в дураках - это еще не самое худшее.

* * *
Оперный театр. С ним у меня связано одно незначительное, но довольно-таки забавное приключение.
Март всё того же 57-го. Прошел слух: приезжает или уже приехал Л.М. Каганович, а был он тогда, если не ошибаюсь, заместителем Председателя Совета министров
СССР. Знаменитый сталинский нарком. Большой человек. Даже подумать страшно.
Далее стало известно, что вот сегодня вечером в оперном театре будет собрание, где
выступит ОН.
Обуяло любопытство. К тому времени я, буквально еще вчера лопоухий юнец из
рабочего поселка Онохой, ощущал себя уже вполне городским парнем. Сделался не в
меру любознателен и, боюсь, даже пронырлив. Иначе как объяснить то, что в башке
накрепко засела дурацкая мыслишка: «Я непременно должен его увидеть!»
Ей-ей, нашелся бы кто умный и объяснил мне хоть тогда, хоть сейчас, зачем это
мне вдруг приспичило глазеть на Кагановича? С какой такой стати? Зачем?! Ну, совсем
как в той дурашливой студенческой песенке, которой меня живо обучили годом или
двумя позже:

110

...я сжимал рукой в кармане
леденящий пистолет.
Выстрел грянул - пиф! и пламя!
Ничего теперь не жаль...
Я лежал вперед ногами,
Элегантный как рояль...

Нет-нет, это всё болотный морок, навьи чары, это я насмотрелся нынешних триллеров. В действительности же...
А в действительности я, не мудрствуя лукаво, потопал вперед, завернул куда-то и оказался в обыкновенной кочегарке. Распахнутый чугунный зев здоровенного отопительного котла пышет огнем, освещая кучу каменного угля и примостившуюся рядом девушку
примерно моих лет, очень симпатичную, с книгой в руках. Тепло, грязно, уютно...
Ну, какие могут быть препятствия для знакомства в семнадцать-то лет? Уже через
минуту-другую она совершенно по-свойски поведала, что работает здесь зольщицей
(от слова «зола», как нетрудно было сообразить), летом будет поступать в медучилище, а пока вот готовится к вступительным экзаменам...
Каганович напрочь вылетел из головы - нет, это ж надо быть не знаю кем, чтобы
помнить о начальстве, пусть даже и кремлёвском (!), если Тебе двадцать, а мне восемнадцать,
Не года, а жемчужная нить.
Коль не нам, так кому же влюбляться?
Коль не нас, так кого же любить?..

Какой уж тут Каганович...
Неизвестно, сколько продолжался бы наш увлекательный трёп, но тут вдруг
откуда ни возьмись появилась некая сумрачная тётка, решительно объявившая,
что всякой шантрапе тут не место, однако если кое-кто сбегает за четвертинкой,
то может прохлаждаться здесь сколько влезет. Делать нечего, пришлось распрощаться.

111

Владимир МИТЫПОВ

И вот какого-то там марта часов около семи вечера я сунулся в царственные двери оперного театра. Заперто. Хотя точно знаю, что в это время театр всегда открыт,
работает. И тишина кругом. И полное безлюдье. Подозрительно. Эге, так ведь там
секретное совещание! Любопытство сделалось нестерпимым. Черт побери, да что я,
пробраться не сумею, что ли?
Во дворе театра было темно и опять-таки ни души. Но в здании явно что-то происходило, вон и окна светятся. Как большинство моих сверстников той поры, всему
прочему я предпочитал удобную и всепогодную телогрейку, поэтому перемахнуть через крупноузорчатые литые ворота храма муз и искусств было плёвым делом. В пустынном дворе огляделся, торкнулся туда-сюда - нет, всё опять же на запорах. Вдруг
приметил укромную дверцу, ведущую, по всем приметам, в подвальное помещение.
Ура Кагановичу, вперед!
Это был действительно подвал. Сумрачный, просторный, придавленный тяжкими, как бы закопченными, сводами. А где-то там, в глубине, что-то горело - на потолке
и стенах со зловещей вкрадчивостью шевелились тускло-багровые сполохи. В современных фильмах обожают именно средь таких вот декораций устраивать убийства,
явления вурдалаков и прочие страсти. Поэтому -

НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Зачем тебе, Хрущев, вишнёвый сад?
В нем кукуруза не растет,
Ведь ты не кормишь поросят,
А сало жрешь, турум-бум-бум!..

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Возвращался я в приподнятом настроении, и только оказавшись на своей улице
Шмидта, запоздало спохватился, что ничего толком о симпатичной зольщице так и
не узнал.
И вот теперь мне иногда кажется, что в тот поздний мартовский вечер я повстречал не кого-нибудь, а именно ту самую Золушку. Ну, вообразите: наверху - оперный
театр, так сказать, волшебный мир арий, фуэте, увертюр и пышных декораций... а
внизу - сумрак подвала, огнедышащая топка, багровые сполохи, угольная пыль, и тут
же - это юное «дитя подземелья». Зольщица. Разве Шарлю Перро, окажись он на моём
месте, подобная картина не показалась бы знакомой?
...О Кагановиче я вспомнил лишь на следующий день.
- Дурак, - отозвался на мои похождения Арнольд (он же Нолька) Мануйлов, лучший друг и одноклассник. - Запросто могли сцапать.
Насчет «дурак» спорить не приходилось, но вот «сцапать» - тут он явно перегнул всё же времена и нравы были тогда не нынешние, у тогдашней милиции и в мыслях не
было носиться по улицам с короткоствольными автоматами наизготовку, у тогдашней
милиции, знаете ли, в поясной кобуре зачастую находились носовые платочки.
...Лишь лет через 40 случайно и, как принято говорить, из заслуживающих доверия источников я узнал, почему в тот вечер оперный театр так походил на осажденную крепость.
К назначенному часу народ собрался, однако грозный столичный гость запаздывал, причем сильно запаздывал.
А дело заключалось вот в чем. На Тимлюйском цементном заводе вышла из строя
одна из печей. Если учесть, что было в самом разгаре строительство гидростанции
на Ангаре, то происшествие выглядело весьма серьезным. К тому же для много чего
навидавшегося за свою жизнь Кагановича понятие «враг народа» было, конечно же,
совсем не пустым звуком. Поэтому его реакцию представить нетрудно. Видимо, там
всё-таки не обошлось без некоторого головотяпства, и тут уж Лазаря Моисеевича, собаку съевшего в делах производственных, провести было трудно.
Директора завода гнать! - иного от железного наркома ждать не приходилось.
На свою беду Председатель Совета Министров тогда еще Бурят-Монгольской
АССР попытался было замолвить словечко за наказанного.
«Ах, выгораживать?! Тогда вместо него директором назначаю тебя! Будешь сидеть
здесь, пока всё не наладишь! И смотри у меня!..»
А ведь оставались буквально считанные дни до дела об «антипартийной группе
Маленкова, Молотова, Кагановича...»
Никому не дано знать свое будущее. И никто не вечен...

* * *
Как ни странно, о выпускных экзаменах помнится смутно. Но вот обстоятельства,
связанные со сдачей последнего, по математике, запечатлелись довольно-таки ясно...
Еще и сегодня в глубине двора на улице Шмидта стоит тот двухэтажный деревянный дом, в котором с довоенных лет угнездились преимущественно художники
- Мэрдыгеев, Павлов, Окладников, Тимин... Для моего рассказа важен один из них Сампилов. Да-да, тот самый. Основоположник. Классик. Чье имя носит художественный музей. И чья знаменитая когда-то картина «Любовь в степи» всю войну - и почти
до начала 50-х годов - украшала улан-удэнский вокзал: она висела над выходом на
перрон (старожилы не дадут соврать) и была, как представляется, метра полтора на
два, не меньше.
Мои родители и Сампиловы дружили семьями чуть ли не с 20-х годов, поэтому,
когда я в середине учебного года вынужден был перебраться в город, то был принят
на улице Шмидта как родной. Самого классика к тому времени уже не было в живых.
Домом правила его вдова Ханда Очировна, изумительное сочетание природного ума,
властности, доброты и строгости. Каким-то неуловимым образом ей удавалось дер-

112

Мой кот, как радиоприемник,

зеленым глазом ловит мир...

Несколькими годами позже вычитав эту строчку у Андрея Вознесенского, подумал: эге, брат, так у тебя тоже была «Балтика»...
Индикатором настройки у этой модели служила неоновая лампа: в круглом глазке величиной с пятак трепетали, как одушевленные, сходясь и расходясь, призрачнозеленые светящиеся крылышки. Этакий горящий в ночи кошачий глаз...
Готовиться к экзамену по математике я уехал к родителям в Онохой и вернулся
поздно вечером. Квартира на Шмидта встретила запертой дверью. Ключа у меня не
было, поскольку заблаговременно я, растяпа, об этом не позаботился.
Той весной дом готовили к ремонту, большинство жильцов поразъехались кто
куда. Ханда Очировна жила на даче, так что к ней претензий быть не могло. Но вот её
дочь, студентка Лыгжима, приехавшая на каникулы из Ленинграда, она-то куда подевалась?! Конечно, глупо было ожидать, что взрослая девица весенним вечером станет
томиться дома, но это дошло до меня с большим запозданием. Мысленно обозвав её
поросенком, я отправился побродить по городу. Вернулся к полуночи - дверь всё так
же пребывала на запоре.
Я уж начал было паниковать, но вдруг осенило: во дворе же имеется дровяник длинное дощатое строение, поделенное на отдельные чуланчики, где жильцы хранили
не только дрова, но и всякий бытовой хлам. Один из таковых принадлежал Сампиловым - вот где можно перекантоваться до утра!
В дровянике было темно, тесно, за тонкой стенкой негромко разговаривали.
Прислушавшись, узнал голос Цэдена Галсанова. Этот очень известный поэт был, помоему, единственным в этом доме на Шмидта, кто не имел отношения к племени живописцев.
Судя по всему, за стенкой устраивались на ночлег уютно, по-солидному. Поэт говорил со своим сыном Валерой, речь шла о матрасе, подушках, одеялах. Оставалось
только завидовать, корчась на поленьях и прочих неразличимых в темноте угловатых
предметах,.
Когда соседи затихли, я бесшумно выбрался из дровяника и помчался на улицу
Банзарова, к другу Нольке. Час ночи. Окна у Мануйловых были беспросветно темны.
А чего, собственно, следовало ожидать?
8. Заказ 249

113

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

жать у себя такую обстановку, что более красивой и уютной квартиры мне с тех пор,
честное слово, не встречалось. Это было место, где хотелось жить чисто, несуетно, думать, читать, играть в шахматы и без спешки беседовать с друзьями. Здесь всё дышало
непоказной культурой и спокойным достоинством.
Дух покойного хозяина оставался - и оставался, прежде всего, в картинах, коими
были увешаны буквально все стены, в неистребимом запахе красок с легким медовым
оттенком, в золотых корешках толстенных книг по живописи (видимо, редких, дореволюционного издания), старинной чугунной статуэтке локтя в полтора высотой и
с надписью по цоколю: «Юдифъ», в жестковатом холщовом чехле широкого мягкого
дивана и, особенно, в деревянных чучелах уток, висевших в темнушке целыми гроздьями (хозяин долюбливал охоту по водоплавающим).
...Однажды - в середине 60-х - мой приятель Гена Бирюков, тогда козырный диктор бурятского радио, убедительно, на всю жизнь втолковал мне, что корпуса радиоприёмников и радиол должны быть только из дерева: «Ну, представь себе скрипку из
пластмассы...»
Радиоприёмник «Балтика», стоявший у Ханды Очировны в большой комнате,
рядом с холщовым диваном, был именно с деревянным корпусом и потому обладал
живым, дышащим тембром.
Песни весны 57-го. Это для меня особая тема, и хотелось бы когда-нибудь вернуться к ней. «Подмосковные вечера». «Паренёк с московскою гитарою...» «Не могу я
тебе в день рождения...» Владимир Трошин. Георг Отс...

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

Постеснявшись тарабанить в дверь, вернулся на Шмидта.
В те поры на этой улице, как раз через дорогу от дома художников, располагался
таксомоторный парк. Не знаю уж, сколькими машинами он располагал (думаю 10 -15,
не больше), но то, что это были «Победы» - это точно. Седая древность!
Зайти в небольшое одноэтажное здание, похожее на контору какого-нибудь захудалого колхоза (лишь много позднее сообразил, что это называлось диспетчерской)
толкнуло отчаяние. Повторюсь: внутри всё выглядело именно по-конторски - за голым деревянным столом с единственным телефоном сидел простецкий дядька и разговаривал с уже собравшимся уходить мужчиной.
Потом я не раз вспоминал эту сцену, и каждый раз она рисовалась мне одинаковым образом: тот мужчина был закончивший смену шофер, причем - последний,
другие все уже ушли домой; помещение освещено не электричеством, а керосиновой
лампой, и дядька за столом - никакой не конторщик, а кто-то из давно знакомых мне
онохойских соседей.
Я и обратился к нему соответственно, объяснил своё положение и в полной уверенности, что мне не откажут, заявил, что посплю до утра вот на этой скамье (совершенно деревенской по виду, грубой, широченной, крашеной коричневой половой краской). Дядька
благодушно махнул рукой: валяй, мол, парень, и, кажется, задремал сам - тут же, за столом.
O tempora, o mores!1
Разбудил меня начавшийся рабочий день. Гремели шаги, комнатушка заполнялась
шоферского обликам народом. Было около шести утра.
Лыгжима оказалась дома. Неприветливая спросонья, она пробормотала что-то и
скрылась. Я прошмыгнул к себе, на гигантский старинный сундук. Уже засыпая, напомнил себе, что к 9 часам надо быть на экзамене по математике.
Второе моё пробуждение было гораздо интереснее первого: меня теребил Арнольд Мануйлов. Вид у него был изрядно ошарашенный. Из-за его плеча выглядывало
изумленное лицо Лыгжимы.
- Ты это что делаешь-то, а? - с нервным смешком проговорил Нолька. - Экзамены
уже заканчиваются, а ты... С ума сошел!
Лыгжима ахала и причитала.
Мы с Нолькой успели-таки. Когда я вошел в класс, экзаменационная комиссия
уже начинала сворачивать документы.
Я сдал на трояк. Да и то еле-еле. И за то спасибо. Но надо было видеть, как на
меня глядел почтенный Арон Павлович: наверняка, в его большущей педагогический
практике это был первый такой случай. Примечание: как говорили, ни один из его выпускников не проваливал математику при поступлении в любой вуз страны.
Забегая вперед: через год я взял реванш. Высшую математику в университете нам читал доцент Лихтарников, племянник Подашова. Признаюсь, на зимней сессии я отвечал
через пень-колоду, и тогда он с горечью обронил: «А еще учился у Арона Павловича...»
Тут-то меня и проняло. Весной, когда заканчивался семестр, попросил разрешения сдать
экзамен досрочно. Лихтарников скептически хмыкнул, но все-таки разрешил прийти на
кафедру.
Нет, не стану врать - он меня не истязал, но по всему годовому курсу дифференциального и интегрального исчисления прогнал основательно. И ставя в зачетку «отл»,
заметил: «Вот теперь вижу, что вы учились у Арона Павловича».

* * *
И завершающий штрих.
К месту учебы, в Иркутск, я уезжал в конце августа, ранним вечером. И вот ведь
совпадение: едва войдя в удивительно чистый, светлый, малолюдный и оттого неправдоподобно просторный плацкартный вагон, я тут же увидел свою одноклассни1

О времена, о нравы! (лат.)

114

Прикинем итоги.
Светло и прощально

минувшие годы, как крылья, летят за плечами.
И мы понимаем, что канули наши кануны,
что мы, да и спутницы наши, не юны,
что нас провожают
и машут лукаво
кто маминым шарфом,
а кто - кулаками...

Это из раннего А. Вознесенского - из Авиавступления к поэме «Лонжюмо». Нет,
все-таки бывали у него тогда прекрасные строки, как бы он сам ни оценивал их сегодня...

* * *
В те дни еще был новинкой фильм «Разные судьбы». И уж, конечно, ни один выпускной бал не обходился без этих, столь памятных многим поколениям, песен:
Расставаясь с детством окончательно,
Может, и с тобой я расстаюсь...

Да, расстаться пришлось со многим. Но и обрести предстояло многое...
На заре уйти из школы хочется,
Мы о том не думаем с тобой,
Что минута эта не воротится,
Час не повторится выпускной...

А ведь так оно и есть: не воротится, не повторится. Как ни странно...

115

Владимир МИТЫПОВ
НЕПОВТОРИМАЯ ВЕСНА 57-ГО

цу, золотую медалистку Светку Солодову. Места у нас оказались соседние. И сразу
сделалось как-то совсем по-домашнему (а уезжал я тогда, что уж тут скрывать, с немалым душевным трепетом), и незнакомый Иркутск с его пока еще неведомой мне
студенческой жизнью стал казаться куда менее чуждым и пугающим...
О чем это мы тогда так увлеченно болтали до глубокой ночи? Ничего ведь не помню... Однако кое-что смутно проступает сквозь пелену времени. Поезд остановился в
некотором отдалении от вокзала. Светка вышла проводить. Поеживаясь от знобкого
дыхания близкой Ангары, сделала с десяток шагов и заторопилась назад. И уже через
несколько минут она, уносящаяся куда-то дальше, в какой-то из томских вузов, выветрилась из памяти - голова в тот момент была занята куда более важными вещами.
Но вот ныне, спустя годы и годы, мне видится в этом нечто такое... символическое, что ли... Словно тогда, в августе 57-го, на предрассветных путях перед иркутским
вокзалом прощально помахала рукой вовсе не юная одноклассница, нет, это навсегда
прощались со мной все мои 10 школьных лет.
1947-й. Школа № 20. Татьяна Константиновна Бородина - моя первая учительница...
1957-й. Школа № 1. Леонид Григорьевич Пастернак - мой последний учитель...
Между двумя этими людьми и двумя этими датами вместилось столько, столько
всего... не пересказать, не вымолвить. Здесь - начало всех путей. И главное - та чудесная часть жизни, которая зовется детством. Разве этого мало?

ПОЭЗИЯ
Юрий Извеков

КОРОБКА СПИЧЕК

Юности полет
Был один такой парень.
Он взлетел в облака
с диким криком: «Гагарин!»,
с чистым стоном: «ЧК!»,
без руля и кабины
и без всяких ветрил
он взлетел без причины,
он взлетел, как любил,
а любил он такое,
что, по правде сказать,
не лишившись покоя,
нелегко рассказать.
То-то, значит, причина
в самом деле была:
захотел дурачина
походить на Орла
и в орла воплотиться,
улетая во тьму,
чтобы каждая птица
улыбалась ему,
из-под черной вуали
в нежном трепете грез
улыбалась до боли,
улыбалась до слез,

116

Юрий извеков

чтоб ущупав: «а что там
меж ажурных чулок?»,
как Гагарин полетом
он бы не пренебрег,
но Гагарин – он парень,
а Орел – господин.
Как-то все вверх ногами
в мире № 1,

КОРОБКА СПИЧЕК

но уже пред очами
блещет мир № 2,
но его мы в печали
различаем едва,
№ 3 и 4,
№ 5, № 6.
Сколько этой цифири,
невозможно рассчесть!
Вот откуда-то вылез
даже мир № 7.
Ну чего прицепились,
ну вас к черту совсем!
«Засопя и набычась...»:
вот вам парня портрет
на коробке от спичек.
Только спичек в ней нет.
Ты курила, курила,
прокурилась насквозь,
кухню так прокурила,
что проветрить пришлось,
так налей мне, налей мне
в невозможный стакан
золотого портвейна
200 с чем-нибудь грамм!
Выпьем, дура, за космос,
за полет на метле,
за ненужную роскошь
жить на этой земле.

Лотос
на кончике языка
в раскрывшейся чаше цветка
на черной спине паука
пляшет дева с мечем в руках
на острие меча
в изломе луча
в беге бесчисленных лет
чистый спокойный свет

117

Юрий извеков

и ничего нет
ни убегающих лет
ни излома луча
на острие меча
ни девы с мечем в руках
на черной спине паука
ни чаши цветка
на кончике языка

КОРОБКА СПИЧЕК

ничего нет
сильный спокойный свет

Не по зубам
Не по зубам вам этот человек,
вам этот человек так сразу раз и в рыло!
И будешь ты, блаженный из калек,
лететь туда, искать свое светило.
Каких светил не созданул Христос:
круглы, сундукообразны, ершисты, резвы, кротки.
И будешь ты на них глядеть, матрос,
Как из окна подводной лодки,
А лодка се душа. Лишь душу вдребезг бряк!
К какой-нибудь звезде удастся прихвоститься;
глядь, там и человек, чей раззудел кулак
и чье-то рыло вежливо лоснится.

6. 06. 06.
Пушкин выглянул изо мглы,
поглядеть все ли в мире правильно,
и, как встарь, встрепенулись орлы
и собаки им в след залаяли.
Люди выкарабкались из нор
и завыли, понюхав воздух,
по морозу бегут без ног
с криком: «Пушкин! Там Пушкин в звездах!»
Мед суют ему, калачи:
всем охота послушать.
Пушкин выглянул и молчит.
Мягко стелется снег на уши.

Межпланетное
Поактивней, ведь женского пола я!
Да не злец я на вашего брата,
вдруг сейчас вы разденетесь голая,
чтоб манить меня с целью разврата.

118

Юрий извеков

Значит, к дружбе ты страсть питаешь?
Ой не надо, у вас ведь в моде
у мужчин: понаобещаешь,
а потом в кусты и по морде,
а на Марсе никак не подраться,
а на Марсе не пахнет развратом:
всех полов у нас 19,
мой же пол самый сладкий – 9-й.

КОРОБКА СПИЧЕК

Что ты мелешь такое, Ваня?
О, раскрой поскорее тайну!
Тише, братцы, ведь я марсианин
И у вас на земле случайно.
Что же, гад, не летишь к себе ты,
Хлеб наш жрешь, а порядки хаишь!
Я бы рад, да мою ракету
главный врач упрятал в сарае.
Пролетит моя жизнь напрасно,
загубил ее врач сердитый,
и навек до милого Марса
все пути для меня закрыты.
Не сдержать мне, Ваня, улыбки,
как послушаю твои речи,
мы здесь с Эдиком по ошибке,
ты-то, что ли, и впрямь сумасшедший?
Ваня! Ваня! И впрямь дурак ты!
А вот я как вскочу на Веру
и путем полового акта
мы помчимся с ней на Венеру!

Бальмонт
Я хожу по земле
а живу на луне
потому что луна мне дороже и ближе
на земле я болею и делаю не
то что надо а то чтоб остаться и выжить
на земле я вовне
себя я как во мгле
внешней и не могу до себя достучаться
на луне все при мне
все со мною и не
нужно мне ничего чтобы все мои части
встали все куда надо чтобы даже луна
не могла не могла ничего никогда передвинуть

119

Юрий извеков

чтобы глядя в свой цейс я б на лунном лице
как в бокале вина видел вечно одну
и все ту же все ту же картину.

* * *
А если вот так постучать –
там в карты играют и курят,
там зеркало, стол и кровать
и голая баба на стуле,

КОРОБКА СПИЧЕК

там пьют наливая в стакан
танцуют с осанкою ватной,
слоится табачный туман
под лампочкой голой, стоваттной.
И даже, когда наблюют
и тряпкою в угол неловко
задвинут, какой-то уют
печальный над всей обстановкой
витает, ведь людям светло
и радио что-то такое...
Какое? – Ну чтоб отлегло
от сердца, от сердца, чтоб с болью
хотя бы на время чуть-чуть,
куда-нибудь, лишь бы не сразу...
останься, помедли, побудь
под звуки дурацкого джаза,
и комната в доме одна,
где свет, а не тени и морок.
Засохшие кучки г...на
на пыльных полах в коридорах.
15 сентября 2007 г.

120

ПРОЗА
Владимир Бараев
ALMAMATER:
«ПОД БРЕМЕНЕМ ПОЗНАНЬЯ И СОМНЕНЬЯ»
Продолжение
(начало в №№ 2 и 3)

Стромынка*
Начало учебы на 4 курсе - в тени: у меня исчезла большая тетрадь с записями в сентябре - октябре 1953 г. Вышел из читальни, вернулся - ее нет. С той поры
стал вести дневник в записных книжках, нося их с собой. Страшно расстроился
и боялся вызова «кое-куда». Там описаны перипетии в поезде Владивосток - Москва, связанные с амнистией 1953 года, слухи, анекдоты о Берии, набросок новеллы «Полет шмеля», того самого - «идеологического». Жалею записи об открытии
новых зданий МГУ на Ленинских горах, о первых встречах с Юлей. Но сохранился
блокнот-ежедневник, в котором записывал, когда и как выступал в соревнованиях, сколько спал, какие фильмы, спектакли смотрел. Это позволило восстановить
ряд событий.
В поезде Владивосток-Москва ехал семь дней - 23-30 августа. В нашем прицепном
вагоне «Улан-Удэ - Москва» оказались землячки - Юля Назарова, Галя Харун, Надя
Угрюмова, красавица из Татаурово, ехавшая в Ленинград, милая бурятка Луиза Иванова, мои однокашники по СШ-1 Миша Стоянов, Володя Березкин, студент МЭИ. Мы
хорошо пели, рассказывали анекдоты, истории.
Из компании выделялся Володя. Выглядел как стиляга - брюки-клёш, шляпа. В
школе был милым мальчиком, прекрасно
пел на смотре художественной самодеятельности в Доме пионеров «Колыбельную»
В. Бараев на немецком «Спи, моя радость, усни». Он
и Р. Косо- сумел «уломать» одну из девиц, не студентлапов
ку, заводил ее в купе кондуктора, с которым
как-то договорился, а потом подробно рассказывал, как все было.**
На станциях и в поезде наводили ужас амнистированные. Один из них ходил пьяный по вагону с финкой, грозя зарезать кого-то. Полуголый, весь в татуировках. Я хотел выхватить нож сзади, но ребята остановили меня. Потом кто-то скрутил и выбросил его на ходу поезда из дверей тамбура. Где-то на Урале увидели на перроне группу
зеков, арестованных за свежее преступление. Сзади гордо шел со связанными руками
мальчик лет 12. Когда их ввели в товарный вагон, он закричал: «Спасибо великому
Сталину за наше счастливое детство!» Все вспоминаю и жалею его.***
10.9.53. Чтв. Стромынка. Поселился на 4 этаже, в комнате 481. Окно - на мост
через Яузу. Нас семеро - Ричард, я, Гриша Квасов, Володя Силаков, Валерий Швец,
* По техническим причинам глава «Стромынка», открывавшая «ALMAMATER» в третьем номере журнала, была пропущена.
** После окончания МЭИ В.Березкин конструировал Обнинскую АЭС, получил за это почетную
солидную премию, но ушел из науки. Став художником-графиком, коллекционером антиквариата, вошел в элиту. Среди его друзей были Максим Шостакович, Таир Салахов, Игорь Моисеев,
«Галя Брежнева», известные кинорежиссеры и актеры…
*** Эти события ярко показаны в фильме «Холодное лето 1953-го». У нас, на Байкале, оно было
как никогда жарким, а грабежи, убийства стали обычным делом.

121

Владимир Бараев
ALMAMATER

третьекурсник Коротаев и аспирант Батырбек Аманалиев. Он писал диссертацию
«Философские взгляды акына и композитора Токтогула Сатылганова».
- Какая философия может быть у акына? - сказал Коротаев, - ведь он поет о том,
что видит!
Аспирант изумленно глянул, но ничего не ответил. Он пострадал за «воспевание
феодально-ханского эпоса «Манас», и потому решил промолчать. Коротаев жутко неприятный тип, без чувства юмора и вообще, не наш человек. Как его подсунули нам?
- В столовой за столом, - говорю ребятам, - грузинка Роза Ахаладзе, негритянка
Лили Гольден, Герой Кореи Ким и я, бурят. И тут подходит донской казак.
- Он что, в лампасах? - удивляется Швец - Кто это?
- Ричард Косолапов, - показываю я. Когда смех утих, Коротаев говорит:
- А я сегодня румына видел.
- Да ну? - сказал Рик. Все грохнули.
- Чего вы смеетесь? - обиделся Коротаев, - Румын что, не человек?
Соседство с Коротаевым, глухого к юмору, неприятно и опасно. И тут не до смеха.
Говорит о безобразиях на факультете, в университете, Москве. В чем-то прав, в чем-то
нет. Сначала спорили, потом поняли - он провоцирует, чтобы донести.
Когда Аманалиев уехал от нас, мы приютили Володю Пономаренко, одноногого инвалида войны. Он не прошел по конкурсу, жил без прописки. Мы сжалились,
пустили его. Он приехал из Баку, хорошо говорил на азербайджанском, грузинском,
армянском. И все кавказцы принимали его за своего. Он устроился сторожем общежития, потом стал работать в высотном здании на Ленгорах.
Юля с Розой, Тамарой - в 472-й комнате, недалеко от нас, окном во двор. Вижу
ее здесь утром и вечером, и на факультете. Но все по-прежнему, и я понял, что мое
письмо не дошло до нее. В умывальню она ходит в светлом атласном халате, а иногда в
тонких кофтах. И я увидел, какие у нее груди, крутые бедра и узкая талия.
Общий туалет, умывальня - неприятное обстоятельство. Противно видеть, как
справляют нужду знакомые люди, противно самому делать это на виду всех. Душа нет,
моемся в бане на берегу Яузы.
Однажды одеваюсь и вдруг вижу в раскрытом окне старого китайца. Остановился и смотрит спокойно. Банщица, увидев его, вздрогнула и сказала: «Ой, дядя Вася,
опять ты напугал меня». Спрашиваю её, кто это? «Наш сторож». «Откуда он?». «Да
ещё в первую мировую привезли на фронт окопы копать, да так и остался». Меня как
«земляка» он стал приветствовать кивком, но когда я попытался заговорить, он повернулся и молча отошел. Говорят, он не разговаривает даже с земляками-китайцами,
которых очень много в МГУ и других вузах.
Студент-китаец в читальне на Стромынке как-то странно чихает и смущенно
улыбается. В зале поднялся смех. Вечером все устали. И чих, как искра, взорвал зал.
Коля Фундовный проспал и так торопился, что, накинув пальто, выбежал из общежития на Стромынке, и только у трамвая, почувствовав холод, увидел, что он в
кальсонах.
Три года назад я видел здесь пару слепых. Он вел подругу, держа ее за плечи. Оба
всегда улыбались, проходя длинные коридоры общежития по кругу. Нынче снова
увидел их, но их водит за руки маленькая дочь. Они по-прежнему улыбаются, зато у
2-летней дочери взгляд напряженный, почти суровый. Она уже поняла беду родителей, стеснялась их или хотела побегать, как все в ее возрасте.
Кстати, в университете много слепцов. Только на нашем курсе четверо - Виталий Белозерцев, Тимофей Джумарин, Ростислав Орлов, Витя Першин. Все они сидят
в первом ряду аудиторий, записывают лекции, прокалывая иголками толстые листы
бумаги. Звук игл напоминает стук птичьих клювов. Тимофей потерял зрение от взрыва гранаты, которую хотел разобрать. Синие шрамы ранений видны на лице.
Наш философский факультет, после отъезда физиков, химиков, биологов и других естественников на Ленинские горы, переселился в глубь двора Моховой 11.*
* Сейчас в этом здании - факультет психологии МГУ.

122

* Оказалось, что весной на экзамене он взял билет и, увидев, что не знает одного вопроса, тут
же поменял его, т.к. экзаменатор отвернулся в сторону. В аудитории готовился Виталий Кузнецов, который не видел или сделал вид, что не видит. Гриша сдал на «отлично», получил повышенную стипендию. Но осенью вдруг признался об этом на собрании, которое я пропустил.
Там-то и началось, а потом продолжилось выяснение.

123

Владимир Бараев
ALMAMATER

От нас рукой подать до улицы Горького, гостиницы
«Националь». Рядом с нами - здание 1-го Московского мединститута. Когда-то он был факультетом нашего университета, и потому находится здесь. Из окон коридора видно,
как привозят и выгружают трупы, как студенты препарируют их, а в перерыве едят, даже танцуют рядом с ними.
Но нам знакомо это, т.к. в подвалах прежнего здания наши
психологи тоже потрошили трупы.
В новом здании более крутые лестницы, высокие потолки, аудитории гораздо светлее, просторнее. Но факультетские собрания проходят в Ленинской аудитории на Моховой 9. В читальных залах стало свободнее, а в столовой
под аркой по-прежнему тесно. Сюда может зайти любой
желающий с улицы…
Юлия Свириденко
Рик, умница, в прошлом году, когда мы жили на Горького, сказал: «Заниматься вовсе не трудно. Просто сядь и все
тут!». Тогда эти слова прошли мимо, а дошли только сейчас. В самом деле, садись и работай! Составил распорядок дня на каждый день недели в соответствии с расписанием. Буду четко придерживаться его. Надо доказать всем, что я могу стать отличником
и одним из лучших на курсе.
12.9.53. Суб. Анюр Каримский сидит на лавочке у Большого театра, в тенниске, с
книгой в руках. Спрашиваю, ты чего тут? «А я живу недалеко». Он стал москвичом,
женившись на Нине Петровой. На первом курсе он ухаживал за красавицей москвичкой Галей Захаровой, но получил отворот. Тогда он, недолго думая, стал ухаживать за
Ниной. И вот теперь не надо ездить в Татарию, он - москвич.
Володя Тлостанов тоже женился на сокурснице Вале Добрыниной и стал москвичом. Но в Нальчик ездит. Его отец - председатель Президиума Верховного Совета
Кабардино-Балкарии. Там Эльбрус, Военно-Грузинская дорога и прочая экзотика Кавказа. И я бы мог приударить за москвичкой (Галей Морозовой, Женей Воробьевой,
Нелей Пономаренко) и стать москвичом, так нет, влюбился в дочь шахтера…
Перед Валей я виноват. Однажды она с иронией сказала: «Как интересно жить,
когда есть такие, как Силаков, Лосев, Бараев!». А я парировал: «Но лучше было бы,
если бы не было таких, как Добрынина!» Володя Лосев пожал мне руку. Но потом мне
стало стыдно за хамство. Легко быть остроумным, не держа себя в рамках приличия.
19.9.53. Суб. Думал, что на собрании по итогам III курса и летних каникул, как
обычно, в центре внимания буду я. Но огонь на себя вызвал Гриша Квасов.
- Летом я прочитал лекцию для ткачих Кишиневской фабрики, переписывался
с китайцами, у меня есть связи с Америкой. Экзамены весной я сдал на отлично, несмотря на то, что ко мне нечутко отнеслись в прошлом году. Это, как говорил Ленин, не воспитание, а костоломание… - тут Гриша сглотнул комок в горле, но усилием
воли продолжил. - Особенно поразил Спиридонов. Он жёсткий нехороший товарищ,
у него мало такта и чуткости, и он ведет себя грубо. В трудную минуту меня поддержали люди, которые не были прежде близки. Я впервые столкнулся с таким крупным
несчастьем. Сейчас я излечился от тяжелого душевного надлома. Я сумел выйти победителем и докладываю, что я готов нести любую общественную нагрузку, дайте мне
людей.
Слушая это «Я, я, я», вдруг подумал, что Гриша похож на Мечика из «Разгрома», и
тоже мог бы бросить товарища. А выдержал бы Гриша пытки? Наверное, стал бы плакать и, спасая себя, начал бы говорить. Но Лева Спиридонов не оставит, а при пытках

Владимир Бараев
ALMAMATER

умрет, но не выдаст. Вообще-то иногда от выступлений Гриши тошнит - «патока на
сахарине». А как я? Не похож ли на Гришу? Он, как и я, чрезвычайно эмоционален.
Ему, как и мне, не хватает чувства меры, простоты в выражении чувств.
Обсуждение получилось бурным. «Ты нас не так понял», «Мы желаем тебе добра».
Растроганный Гриша тут же сказал, что в ближайшее время организует выход в Большой театр, а потом поездку в Ясную Поляну. *
Когда речь дошла до меня, Сухарев сказал, что я привез хороший отзыв о лекциях,
но сессию сдавал трудно и т.п. Я выступал, волнуясь, сказал, что летом мы как шмели
разлетелись во все концы. Но, увидев настороженные глаза Левы, остановил «Полет
шмеля», не стал говорить об идеологических инъекциях. Сказал о том, с каким интересом слушают люди живое слово, как важно при этом быть искренним, простым в
выражении мыслей, чего не хватает мне и многим из нас. В итоге выступил вроде бы
неплохо. Слава Дровенников сказал: «Володя ищет себя. Этот поиск отражается в его
статьях. Но тебе, Володя, не надо распыляться, серьезнее отнесись к учебе».
26.9.53. Суб. Читальный зал на Стромынке. Во имя учебы решил бросить лыжи,
баскетбол, но меня попросили выступить на первенстве МГУ по легкой атлетике. Соревнования шли 24-27 сентября на стадионе «Труд» у метро «Сокольники».
Стадион на Ленгорах не успели сдать. Впервые взяв в руки диск, метнул с места
на 28 м 08 см. Копье - 37.42. Ядро - 10.92. Чемпионом в толкании ядра стал философ
Алик Бельский - 12.75. Среди призеров - физик Володя Мадуев. Он боксер, но его, как
и меня, попросили зарыть «баранку». Узнав, что я толкал впервые, он удивился: «Для
начала неплохо! А диск пойдет лучше. Тебе надо обязательно продолжить».
1.10.53. Чтв. Рик сказал: «Вот учимся, учимся мы, и у тебя нет родственников. А
стоит закончить, их станет полно. Они будут писать, поздравлять, просить протекции
при поступлении в вуз, устройстве на работу». У меня же родственников полно и сейчас, но никто не помогает. Одни не могут, другие могли бы, но…
20.10.53. Пнд. 11 октября попросили выступить за МГУ на соревнованиях ДОСААФ Ленинского района. Граната - 63.25. Лучший результат в нашей команде, то есть
стал чемпионом университета.
17-18-го нас возили первенство Москвы в автобусе сборной МГУ в Краснопресненский парк и Сокольники, на стадион ЦДСА. Стрелял из малокалиберной винтовки на 50 м - 80 из 100. Пробежал 8 км за 37 минут. А с гранатой провалился. Сорвав
руку на разминке, метнул лишь на 48 м. На 15 м хуже, чем неделю назад. Но доволен
результатом в стрельбе. Ведь без единой тренировки. Вес - 82,5 кг. Это рекорд.
24.10.53. суб. После занятий на Моховой философы заполнили булочные и магазины на Горького и Охотном ряду. Было поздно, возле Стромынки не успели бы
купить. Усталые, но веселые шумно входим в метро, все смотрят на нас, улыбаются.
Говорим, смеемся, вдруг вижу, одна девушка смотрит на меня неотрывно, но как только я глянул на нее, она смутилась, отвела глаза. В Сокольниках вышла и поднялась
на лестницу с другой стороны. На площадке, увидев меня лицом к лицу, буквально
вспыхнула, зарделась. То же повторилось наверху. И славная, красивая, между прочим, но не из тех, кто стреляет парней. Идем на трамвай, она - за нами. И только там,
дождавшись, когда мы сели, она проводила меня взглядом и пошла обратно в метро.
Вот это да! Видимо, специально вышла проводить.
Вот если бы так на меня смотрела бы Юля! Готовлю, пишу ей о том, как впервые
увидел ее, как начал страдать. Уже две тетрадки написал, сколько будет еще?
* Отец тети Вали Николай Тарантаев был чекистом, женился на дочери кяхтинского купца
Немчинова. Так что тетя Валя – полубурятка, полурусская. Ее дядя Немчинов владел пароходством на Байкале. Мать Антонина Ильинична Немчинова была кузиной Юлии Бармы, которая
вышла замуж за Рокоссовского в Кяхте. Так что через Валентину Николаевну Тарантаеву мы,
Бараевы – родичи маршала. Мать тети Вали по заданию ГПУ в 1929 г. поехала в Харбин. Но ее
разоблачили, арестовали, и Тоня Немчинова погибла под пытками. Жена Рокоссовского наверняка с радостью приняла бы племянницу, но она жила в Варшаве, где ее муж стал министром
обороны ПНР.

124

Брянск
Через два дня после экзамена, 30 июля, мы с Риком выехали к нему домой. Его
отец Иван Федосеевич, побывав зимой на Стромынке, познакомился со мной, я понравился ему, и он написал, чтобы я приехал к ним. Я не напрашивался. Однако, Рик
зная, что мне ехать домой далеко, дорого, предложил провести август у него. Их дом в
центре города на Февральской 1-а, на краю обрыва. Довольно большой, пять комнат.
Мне выделили отдельную комнату. Утром просыпаюсь от стука по крыше. Выхожу,
никого нет. Говорю об этом Рику, а он отвечает, что это груши падают. Особенно они
стучат при порывах ветра. Попробовал их, такие вкусные!
Иван Федосеевич невысокого роста, крепкий, жилистый, загорелый. Он сказал
мне, с самого начала войны служил с моим земляком Доржи Цыремпиловичем Цыремпилоном. «Вместе ели, вместе спали, вместе вшей кормили». Они служили в чуть
ли не единственном кавалерийском корпусе Красной Армии. Потомки донских и забайкальских казаков с саблями в руках скакали на танки.
Расспрашивать Ивана Федосеевича о его аресте, заключении не стал, т.к. о прошлом он говорил неохотно. Правда, однажды, услышав по радио о Шолохове, он сказал, как арестовал и отправил его тестя на Урал, но Михаил Александрович начал хлопотать. Из Москвы пришла телеграмма от Сырцова, и тестя вернули. *
Позже стало ясно, почему и мой отец неохотно говорил о прошлом. В нашем семейном альбоме были групповые снимки, где у некоторых выколоты глаза. Так родители хотели защитить себя и своих детей. Снимки репрессированных при обыске
могли стать обвинением.
Тут Иван Федосеевич махнул рукой, словно рубанул шашкой, и умолк. Было неясно, что выражал этот жест. То ли сожаление о содеянном, то ли огорчение, что дело
сорвалось. А, скорее всего, шашка обрубила его неожиданное откровение.
В доме шел ремонт или достраивание. Двое рабочих месили раствор, стучали лопатами, молотками, а Иван Федосеевич смотрел за ходом работы. Я несколько раз
брался за лопату, топор.
Мать Рика, Клавдия Ивановна, худенькая, еще молодая красивая женщина. Встретила меня как родного, кормила, обстирывала. Днем она уходила на работу в облфин* С.И.Сырцов один из борцов за Советскую власть на Дону. Входил в известную тройку - Сырцов, Шацкин, Ламинадзе. И.Ф.Косолапов знал их, но не стал говорить, т.к. они были репрессированы в 37-м, а время реабилитации еще не пришло.

125

Владимир Бараев
ALMAMATER

30.10.53. Пнд. 22 октября в 5 утра встретил на Казанском вокзале дядю Максима
Хунданова с женой Валей, дочерью Тамарой и сыном Колей. Им 5 и 4 года.
Дядя Максим - двоюродный брат моего отца. Участник войны с Японией. После
демобилизации женился на Тарантаевой, племяннице моей мамы. * Они живут во
Фрунзе, столице Киргизии. Весь день ушел на поиск квартиры, сначала по адресам
дяди Максима, потом - по моим. Ездили в Марьину Рощу, Царицыно, Переделкино. И
только на улице Горького 16 тетя Шура, бывшая наша хозяйка, обещала найти квартиру.
Они ночевали на Ярославском вокзале, в комнате матери и ребенка. На другой
день устроились у соседей тети Шуры. Встретился с ними через пять дней. А вчера
проводил их. Тома и Коля - крепкие, пухлощекие дети. Понравились хозяину квартиры и соседям. И Хундановы очень довольны. Выпили на прощанье «столичной».
Мой фельетон «Оригинальный Боря» в газете «За ленинский стиль» пользуется
успехом. Возле него все время толпятся люди. «Да, попасть в такую заметку!» «Кто это
писал? - спрашивает первокурсница, смотрит и читает: «Вл. Бараев». А наши и все,
кто знает Боброва, умирают от смеха. А я просто процитировал то, что говорит он на
собраниях и в общении с нами.

Владимир Бараев
ALMAMATER

отдел, но все успевала делать с утра и вечерами. Так что с едой не было никаких
проблем. В ее отсутствие за нами ухаживала бабушка Федосья Георгиевна. Та самая,
которая писала: «Московский университет. Ричарду Косолапову». Очень славная, интеллигентная старушка. С юмором рассказывала, как в столовой МГУ на Моховой ее
чуть не сшиб с ног запах щей. Отношения тещи с зятем очень хорошие.
Днем мы с Риком спускались к Десне, в дубовую рощу «Соловьи» и купались в
тихих, пустынных зарослях. Вода чистая, теплая, очень спокойная по сравнению с
Селенгой и другими сибирскими реками. Несколько раз видели девушку, которая заходила в реку выше по течению и проплывала мимо. Молодая, лишь чуть старше нас,
она выходила из воды совершенно голая, с длинными волосами, и, не очень-то стесняясь, шла за кустами рядом с нами. Видимо, эта «Лореляй на Десне» хотела, чтобы мы
подошли, познакомились, но Рик и я делали вид, что не замечаем ее.
Вечерами смотрели кино в клубе завода Дорожного машиностроения, в горсаду и
в кинотеатре Демьяна Бедного: «А.Невский», «Записки Пиквикского клуба», «Шведская спичка». Один раз сходили в театр драмы на «Холопку». Роли исполняли Урбан,
Чернегова и заслуженный артист Украины Данилов.
Родители Рика просили не разгуливать вечерами. Год назад в Брянске убили и
ограбили попа, который собрал деньги на восстановление храма. Пытали, били по
пяткам. Говорят, поп держался стойко, но его убили и потом нашли тайник.
Однажды я предложил Рику пойти в редакцию газеты «Брянский комсомолец».
Он скептически отнесся к этому, но согласился. Заходим к главному редактору Леониду Мирошину, представляемся, говорим, что хотим познакомиться с работой газеты. Тот удивленно смотрел на нас, но, убедившись, что мы явились не по чьему-то
заданию, а по своей воле, успокоился, спросил, как мы оказались в Брянске. Рик ответил, что живет здесь. Дело было после обеда, редактор, видимо, только что поел,
более того, явно выпил, так как в кабинете стоял легкий запах перегара. Он то и дело
смахивал ладонью пот со лба, обдувая себя сложенной газетой. Потом протер очки
галстуком и позвал к себе ответственного секретаря Юрия Новоженова.
- Вот, ребята из МГУ хотят познакомиться с нашей работой. Давай, подумаем,
какое дать им задание.
- Приходилось ли писать? - спрашивает Новоженов.
- В стенгазете, - говорю я.
- Кроме того, Володя печатался в книге «Великий знаменосец мира», - сказал Рик.
- А в командировку можете съездить? - спросил Мирошин.
- Ну, если доверите, поедем, - отвечаю я, а Рик молчит, усмехаясь.
- Мы не будем навязывать вам какую-то тему, - сказал Новоженов, - Выбирайте
все, что хотите, и пишите, не думая о жанре, неважно, статья, очерк, репортаж. Напишите о своих впечатлениях от жизни молодежи.
А в конце Новоженов дал совет: «Не задавайте наводящих вопросов». Ценность
его я оценил много позже. * Так мы впервые в жизни оказались в командировке от
газеты. Нам выписали удостоверения с печатями, выдали деньги. И 18 августа мы выехали на север в городок Дятьково. От плохой дороги и тряской езды в автобусе он показался нам довольно далеким от Брянска. Захолустный маленький, он был известен
лишь своим хрустальным заводом. А название родилось якобы оттого, что когда Петр
I проезжал здесь, дети бежали за ним и спрашивали: «Дядь, кого? Дядь, кого?»
В комитете комсомола нас встретили очень дружески. Секретарь Виктор Парамонов сам повел нас по цехам. Я впервые увидел, как делают хрустальную посуду.
Мастер макает стеклянную трубку в расплавленную массу и, вращая трубку вокруг своей оси, начинает раздувать комок жидкого хрусталя, и тот постепенно превращается в пузырь. Позже с него срезается верх и получается стакан, ваза или графин.
В другом цехе девушки наносят узоры. Причем, каждая из них проводит лишь одну
линию, а другие наносят следующие. Но в итоге получается очень красивая посуда.
* Ю.Новоженов оказался отцом телеведущего Льва Новоженова. Тогда ему было лет семь.

126

МГУ на Ленгорах
7 сентября 1954 г. Вторник. Поселились с Риком в зоне Г, где живут философы, в
блоке 807. Наши окна выходят в южный двор высотного здания, а в коридоре - круглые окна, похожие на иллюминаторы корабля, смотрят на здание физфака. Рик в левой комнате, я - в правой. За моей стеной, в соседнем блоке 808, живет Миша Мчедлов,
невысокий, спокойный грузин, любитель футбола. Рядом с ним Эффендиев, бывший
игрок бакинского «Нефтчи», а ныне, как и Мчедлов, аспирант философского факультета.
В прихожей слева душевая комната с умывальником, туалет напротив него. В
комнате - письменный стол у окна, с белыми шелковыми занавесками. Рядом высокий книжный шкаф, затем широкий диван, небольшой обеденный столик, на котором стоит розовый кувшин, два таких же стакана на большом розовом блюде. Как ни
странно, все это из хрусталя. У кровати - красивый шерстяной коврик, 150 на 100 см.
Теплые байковые одеяла не дадут замерзнуть даже в лютые холода. У входа - шкаф для
белья, а верхнюю одежду можно вешать в прихожей и в комнатном шкафу. Огром-

127

Владимир Бараев
ALMAMATER

В музее завода бабушка показала множество удивительных изделий, грамоты,
призы, награды за победы на различных выставках, в том числе и международных.
Потом вдруг сказала: «А теперь я вам спою!» Мы удивились, а она взялась за один из
тонких стаканов и стала водить пальцем по его краю. Раздался тонкий мелодичный
звук, после этого она начала водить пальцем по фужеру. Звук оказался более высоким.
Это поразило меня. Выходит, на стаканах и фужерах можно играть! Позже я научился
делать это с разными сосудами.
Мы поселились в гостинице. Вечером Витя Парамонов повел нас в парк, где мы
оказались на танцплощадке. Местные сразу стали разглядывать нас с Риком. Во время
белого танца какие-то девушки пригласили нас. Рик отказался, сказав, что не умеет
танцевать, а я пошел. Девушка спросила, правда ли, что мы из Москвы, из «Комсомолки». Я уточнил, что мы из «Брянского комсомольца», но учимся в МГУ. Но мне и
Рику было неловко от всеобщего внимания. И мы ушли. На другой день побывали на
других предприятиях, в общежитиях, столовых, на стадионе. Вечером посмотрели в
кино «Шведскую спичку», переночевали и 20 августа вернулись в Брянск.
Брянск, 22.8.54. Воскр. Накануне переколол почти все дрова, заготовленные на
зиму. Надо же хоть чем-то помочь хозяевам. Сейчас завесил зеркало напротив себя
газетой, чтоб не мешало отображение. Задернул окно занавеской. Клавдия Ивановна
выключила радио. Рик в своей комнате. Решили набросать, кто что хочет, потом свести воедино. Меня тянет на очерк, но он не получается.
Вечер. Ричард ушел к Наташе. Ее мама, учительница Рика, пригласила его к себе.
Клавдия Ивановна постирала все мое белье, рубашки. А брюки замочила в растворе
с горчицей, выстирала, высушила, а потом выгладила. Совсем как новые. Я собрал и
уложил вещи. Завтра уезжаем в Москву, нам надо успеть до начала занятий оформить
переезд на Ленинские горы, выписаться со Стромынки, прописаться в высотном здании МГУ. Интересно, на каком этаже окажемся, куда будут выходить окна?
Очерк получился огромным, рыхлым. Свели кое-как концы с концами, завтра отнесем в редакцию. Что скажут Мирошин и Новоженов? Материала много, но не мы
владеем им, а он нами.
23.8.54. Пнд. Поезд Киев-Москва. Утром отнесли свой опус в редакцию. А вечером, когда мы уходили из дома, Клавдия Ивановна стояла на холме и махала нам вслед,
пока мы не скрылись внизу, за деревьями. Это так тронуло меня. Все время, пока жил
у них, она относилась ко мне, как к сыну. Кормила, поила, ухаживала наравне с Риком.
Я долго буду помнить, как она, стоя над обрывом, махала нам рукой.
В вагоне интересный старик. Он столько испытал в жизни, но глаза сияют добротой, ласковостью ко всему.

Владимир Бараев
ALMAMATER

ные коридоры и холл у лифта и
телефонов устланы длинными
мягкими коврами. Дежурная
Полина Ефимовна Витушкина
делала замечания тем, кто ходит
не по коврам, мол, привыкайте
к культуре, берегите паркет.
Никогда не жили в таких
Новогодний бал в шикарных условиях. После тесМГУ
ноты в дачных домиках на Тайнинке и Переделкино, в подвальчике на улице Горького, общежитии на Стромынке
все это кажется сказкой. В центре каждого этажа общежития - гостиная с мягкими
креслами, диванами, коврами, цветами. Там проводятся собрания, встречи с артистами. Пианино «Красный Октябрь» звучат прекрасно, на них может играть, кто хочет. Я
вспомнил то, что играл дома, стал подбирать новые мелодии.
Столовые, буфеты, кафе - в главном корпусе. Кормят дешево и вкусно. Хлеб, чай,
салаты из капусты в столовой можно брать бесплатно и сколько хочешь. Там же, в
центре, - почта, телеграф, ателье, сапожные и другие мастерские, магазины, где продают еду и промтовары. Готовить можно и на кухнях на каждом этаже. Теперь Сереже
Дурындину да и всем нам будет легче. Лифты во всех зонах работают прекрасно. Не
помню ни одного случая, когда они застревали между этажами.
Поликлиника - в зоне Е, напротив нашей зоны. Фильмы смотрим в аудиториях 01
и 02, рядом с клубом, который находится у западного входа в главное здание. Через
него лежит путь к физическому и химическому факультетам, между которыми стоит
памятник Ломоносову. *
Ездим на Моховую, где остались гуманитарные факультеты, на автобусе № 111,
который без пересадок, минут за 40 доставляет от высотки к старым зданиям МГУ.
8.9.54. Среда. Вчера Иван Федосеевич прислал два конверта с нашим очерком в
«Брянском комсомольце». Название длинное, неуклюжее - «Хорошо работает, но плохо отдыхает молодежь Дятьково». О, ужас! Они не просто сократили, но и отредактировали так, что нам стыдно перед комсоргом хрустального завода Витей Парамоновым и перед Зоей Павлюк, Авой Селецкой. Они потратили с нами столько времени,
водили, показывали, а в статье вписано от нашего имени, будто Парамонов и члены
бюро зазнались, самоустранились от работы.
Возмущённые этим, мы поехали в «Комсомольскую правду». Завотделом печати
Бычков выслушал нас, предложил написать не об этом, а сделать обзор «Брянского
комсомольца» с критикой стиля и методов его работы. И в нем рассказать о том, как
они выправили нас. Но и тут заковыка. Нас послали в командировку, оплатили проезд, суточные, жильё. Мы впервые почувствовали себя журналистами, и вдруг плюнуть в душу Мирошину, Новожёнову, которые напечатали нашу первую в жизни газетную статью в официальном издании. Не свинство ли с нашей стороны? Но спасать
репутацию дятьковцев, да и свою, надо.
9.9.54. Четв. Проснулся в 5.30, начал читать «Овода». Хорошо сказала Войнич:
«Не задавай вопросов, и тебе не будут лгать». И ещё: «Что было - смерти. Будущее мне. Берите его, пока оно ваше, и думайте не о том дурном, что вами когда-то сделано,
а о том хорошем, что вы еще можете сделать».
Записал это, и тут солнце показалось из облаков. Но мы не видим его - загораживает здание зоны Е. Москва в дымке, но туман не очень густой. Шпиль и звезда видны.
А однажды облако зацепилось за шпиль и не могло выпутаться из его колосьев. В другой раз шпиль пронзил легкое облачко, и звезда наверху парила как бы сама по себе.
* Специально подробно описываю, как жили студенты в первые годы на Ленгорах. Теперь вместо
«консьержек» у телефонных пультов дежурят сами студенты, но часто их нет. Исчезли ковры
в коридорах, хрустальные приборы в комнатах. В каждой комнате живут по два человека, т.е.
по четыре в блоке. В столовых нет бесплатного хлеба и салатов.

128

ALMAMATER

Как поздней осени порою,
Бывает день, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас…

Музицирование и обжорство
10.9.54. Пятн. Вернувшись домой, зашел в гостиную и начал подбирать романс,
возникший в Останкино. Получилось быстро и неплохо. Потом стал играть украинские песни. «Дивлюсь я на небо», «Чернiе бровi, карiе очi», Нiчь яка мiсячна», «Ой не
свiтi мiсяченько»…
Часами сижу за пианино. Недавно подобрал «Кампанеллу» Паганини. Сначала,
правой рукой, затем левой - аккорды. Большой палец и мизинец свободно берут октаву, и перезвон звучит неплохо. Ричард послушал, удивился исполнению и сказал:
- Как прекрасна «Кампанелла»! Тихая, не грустная, не веселая, а звучит и будет
звучать в веках! - А потом добавил, - Володя, ты - несостоявшийся маэстро. Музыкант
из тебя получился бы гораздо лучший, чем философ.
Начал подбирать Патетическую сонату. Конечно же, без нот, которые я подзабыл,
да и где взять их, но получается. В гостиную то и дело заглядывают люди, смотрят, кто
тут играет. Некоторые, увидев меня, удивляются: «Как? Это ты?»
Сегодня во время аккордов Бетховена зашел Петя Скулин, четверокурсник, друг
Генриха Волкова, послушал и вдруг заказал «Реве тай стогне Днiпр широкий». Я никогда не играл эту песню, но начал аккомпанировать, на ходу подбирая мелодию. И у
нас получился неплохой дуэт, хотя голос у меня слабоват.
Когда приедет Юля, сыграю украинские мелодии. А пока она, как и ее подруги,
живет на Стромынке. Ездили к ним с Ричардом 5 сентября на званый ужин. Когда
зашел разговор о женитьбе Безозерцева на Урусовой, Целищев сказал, что это стало
возможным, так как Витя Белозерцев не мог увидеть ее «красоты».
- Ну, это слишком, - возразил я, - Лера человек неплохой.
- А Гурий хорошо узнал ее, - сказал Целищев, - и говорит, характер у нее не
очень.
- Да, - усмехнулся Ричард, - Гурий - единственный из зрячих, уделил ей внимание.
Все рассмеялись, а Рик добавил:
- Но она все равно решила выйти за слепого, чем за такого зрячего.
- И где только вы научились так острить, - воскликнула Роза Черткова.
Мне эти уколы понравились, пусть Юля убедится, что не только у меня такое мнение о Гурии.
14.9.54. Вт. Вчера Юля добилась своего желания - ее переизбрали, комсоргом
группы вместо нее стал Юра Ситнянский, мой друг по баскетбольной команде.
9. Заказ 249

Владимир Бараев

4 часа дня. Мы с Риком в Останкинском дворце. День теплый, солнечный, во
дворце и парке уютно, тихо. Мраморные скульптуры, портреты, пейзажи. Такая благородная старина! И хоть тогда было много мерзостей, невольно преклоняешься перед великими русскими людьми - Ломакиным, Ковалевой-Жемчуговой, крепостными
графа Шереметьева. Стою перед ее портретом, любуюсь великой женщиной, главной
актрисой шереметьевского театра. И боль щемит сердце от ее горькой и вместе с тем
счастливой судьбы. Силой своего таланта она, простая крепостная девица, сумела
удивить москвичей и тогда, продолжает поражать и сейчас.
Пишу эти строки у распахнутого окна, из которого льются потоки чистого свежего воздуха. Во дворе - яркая зелень травы, еще не тронутые желтизной листья деревьев. И я вдыхаю аромат русской благородной старины.
Смотрю на гитару, висящую на стене, и слышу звучание ее струн, мелодию и слова
старинного романса, который исполняет Иван Козловский.

129

Владимир Бараев
ALMAMATER

15.9.54. Среда. Сегодня прошло комсомольское собрание группы. Перед ним я
написал записку Леве Спиридонову: «Можно ли рассказать о случае с Галей Старостиной на экзамене?» На весенней сессии она хотела положить билет, т.к. не знала
категорического императива Канта. Струков. Сигнал «SOS» через меня попал к Юре
Сафонову. Он написал ответ, и Галя сдала на отлично. Я бы не стал писать об этом,
но вспомнил, как она осуждала Гришу Квасова, который сам признался в том, что
поменял билет, и обвинила его в сделке с совестью. А сама поступила так же, если не
хуже. Лева написал мне: «Т.к. дело касается членов партии (Струкова и Сафонова), то
я не могу сказать «Да», ибо надо согласовать с партбюро. Я посоветуюсь, а тебе пока не
надо говорить об этом. Ты лучше выскажи свое мнение о ее работе как комсорга».
Я все-таки выступил. Не называя Галю, сказал, что у нас некоторые пользуются
шпаргалками. После собрания Эмма Федькова, подруга Сафонова, сказала мне:
- Зачем ты говоришь о шпаргалках, ведь ими пользуются все. И у тебя было такое.
- Было, но больше не будет.
- Ой, не зарекайся. И вообще это вопрос щепетильный.
16.9.54. Четв. «Я умею писать только по воспоминаниям, и никогда не писал непосредственно, с натуры. Мне нужно, чтобы память моя процедила сюжет и чтобы на
ней, как на фильтре, осталось только то, что важно или типично». Чехов.
Прочитал это в «Литгазете» и удивился. Я как-то говорил Юле и Розе, что надо
писать в дневнике не обо всем, что попало на глаза, а отбирать самое главное. Запоминается не только самое яркое, а в основном повседневное, будничное. Вот в моем
школьном дневнике совсем нет описаний хотя бы одного из уроков, одной из бесед на
переменах или по пути домой. А вспоминаются именно такие беседы. А вспомнишь,
удивляешься, почему это не записано. Смотришь дневник, а там - где был, что видел, впечатления от прочитанной книги. Это перечисление не годится для творчества.
Надо выделять сущность по воспоминаниям, как это делал Чехов.
Н.Тихонов процитировал Чехова в статье о Павленко. Выписал из нее кое-что.
1. Писателю необходимо быть умным, но еще необходимее быть сердечным.
2. Что такое маленькая тема? Это небольшой городок, в котором может родиться
гений. ( г. Балаганск Иркутской области). *
3. Если писатель инженер души, то его книга - выкройка, проект, расчет новой
души. И если книга никого не создала по своему образу и подобию, то она ничто.
17.9.54. Пятн. Иду вечером по коридору центральной части МГУ. Вдруг ко мне
наперерез идет высокий крепкий человек и серьезно, молча смотрит на меня. Не сразу
узнал, а, узнав, закричал: «Нёмка! Откуда ты?»
Обнялись, стали хлопать друг друга по плечам, удивляться, как изменились оба.
Нёма возмужал в экспедициях по Сибири. Жил в Улан-Удэ с родителями буквально на рельсах, в бараке. Его отец Савелий Наумович Беркин был железнодорожником.
Кстати, таких «евреев-стрелочников» было много вдоль всего Транссиба. Мать его,
высокая статная женщина, выше мужа на голову, родила трех богатырей: Нёму, Володю, Гришу. Старший, Нёма, с которым я учился пять лет.
И вот он, бывший таким худым, тщедушным, стал здоровым, крепким. Вместе с
однокурсниками географического факультета Иркутского университета он побывал
в Ленинграде, неделю пробудут в Москве, их поселили в нашем общежитии на Ленгорах. А затем поедут в Закавказье и домой.
Пошли ко мне, вспомнили всех наших. Угостил его чаем с бутербродами. Геру и
Володю Сергеева он видел недавно в Питере. Женю Мысина, Мишу Убугунова и др.
видит в Иркутске. Я рассказал о земляках в МГУ и других вузах Москвы.
18.9.54. Суб. Ну и аппетит у меня! Вчера обедал на семь чеков: два винегрета, суп,
печенка, каша, кофе, арбуз. А еще хлеб, салат - бесплатно. Но все говорят, что я выгляжу не очень. Валя Близненкова, которая долго не видела меня, т.к. лежала в больнице,
сказала, что я похудел. Я отшучиваюсь:
* Балаганск - место моего рождения. Так смешно.

130

«Ренегат китайской революции»
19.9.54. Суб. 16.00. Дома. Обедал на Моховой в столовой под аркой. Рядом сидели колхозники из Грузии, приехавшие на ВСХВ. Они пили пиво, чокаясь бокалами.
Спросили меня, не китаец ли я. Ответил, что я бурят, и показал китайца за соседним
столом. Они к нему, тот неплохо говорит по-русски, охотно отвечал на вопросы. Расставаясь с грузинами, он поклонился и сказал с акцентом:
- Китайцы крепка любят Сталина. Мы крепка будем идти по пути Советского Союза!
Грузины были довольны, пытались угостить его и меня пивом, но мы отказались.
Китаец говорил вроде бы искренне, но я уловил если не фальшь, то какую-то заученность, примитивизм фраз о дружбе народов.
По радио часто передают китайские песни и пьесы. Недавно услышал диалог. «Почему ты отказывался применять эти передовые методы?» «Я не знал, что они советские». Другие сцены столь же прямолинейны. И это вызывает отторжение. Волшебный образ Тао Хоа растаял, улетучился, и диплом по Мао делать не хочется.
23.30. Был с Юлей на ВСХВ. Ждал ее целый час, но верил, что придет. Весь вечер
бродили у фонтанов, заходили в разные павильоны. Прохладно, свежо было. Огни
иллюминаций, прожектора, но меня больше ослепляли ее ясные глаза! Доехали на
трамвае до метро Ботанический сад, пересели на кольцевую линию. На Комсомольской она вышла, чтобы доехать до Стромынки. А я проехал до Калужской*, и на 111-м
автобусе - до Ленинских гор. Ехал и всю дорогу улыбался, так хорошо было мне.
20.9.54. Понед. Спецсеминар по эстетике. Дарина Куклинкова: «Национальная
форма и социалистическое содержание в искусстве». Скатерщиков внимательно
9*

131

Владимир Бараев
ALMAMATER

- Выхожу из детского возраста к юношеской худощавости.
Ричард удивляется, как быстро я ем, и рассказывает Вале:
- Однажды нам принесли суп, я успел только подсолить, поперчить его, смотрю, а
его тарелка пуста. Мне показалось, что он наклонился и выпил бульон.
Его удивляет и то, как я быстро пью чай и кофе.
- Кофе такой горячий, что я не могу и глотка сделать, а ты пьешь, - смеется он, - У
тебя роговая корка в горле что ли?
19.45. Запись в столовой. Сколько раз я ел сегодня? Утром в 9 - жареная колбаса
с макаронами, каша манная, масло, кофе, хлеб. В 11, дома - хлеб с маслом и чаем. В
обед - сметана, пельмени, кофе, хлеб с маслом. Перед семинаром по эстетике, в буфете
на Моховой, - борщ с окороком, сырок творожный, чай с сахаром, хлебом. А сейчас в
столовой на Ленгорах съел салат из помидоров, жду суп овощной с мясом и скумбрию
с кабачками. Причем ем не через силу, а с удовольствием.
22.30. День кончается чаепитием дома. Съел полукилограммовый батон с изюмом
и почти всю стограммовую пачку сливочного масла.
Зверский аппетит объясняется тем, что в последние дни тренируюсь с диском,
ядром, копьем. Скоро первенство МГУ. Потому и ем вдвое больше, чем обычно.
А главное, я, видимо, бурно расту, крепну. Но где взять денег на такое питание?
Смешной случай произошел недавно на кухне. У нас с Риком два чайника, в одном
из них кипятим чай, а в другом, за отсутствием кастрюли, варим картошку, макароны,
а иногда суп. Уборщица, увидев, что я сыплю в чайник соль из пачки, обомлела:
- Зачем вы так?
- А у нас пьют такой чай.
- Где у вас?
- В Бурят-Монголии.
- Вот интересно, а я и не знала!
Пришел в блок, рассказываю Рику, он хохочет, а я говорю, что надо бы сказать, что
я пошутил, а он говорит:
- Не надо, пусть думает так.

Владимир Бараев
ALMAMATER

слушает ее. Потом выступают Гриша Квасов, Женя Тер-Григорян, Глеб Пондопуло. У
Немцова - «Художественный образ в свете м-л. теории отражения». Слава Дровенников - «Проблема типического и жизненная правда».
- В консерватории считают, - говорит Слава, - что музыка бывает только плохой
или хорошей, а не реалистической или романтической. Отрицают классовость музыкальных произведений.
- Социалистический реализм надо увязывать с социалистическим мировоззрением, - заключает Скатерщиков, - Мировоззрение лежит в основе творчества. Поэтому
Есенин и Пастернак не являются соцреалистами. Такой подход позволяет нам отличать Теодора Драйзера от Говарда Фаста, Ромэна Роллана от Анри Барбюса, Лу Синя
от современных китайских писателей…
О, Господи! Современные китайские писатели! Да их невозможно не то что читать, даже слушать. Наверное, сменю тему диплома. «Китай и Мао» не нравятся. Там
приходится не столько думать, сколько систематизировать, пересказывать, излагать.
А это скучно. Решил взять самоубийственную тему «О противоречиях социалистического общества». О ней спорят академики, профессора, и вот, почему-то, решил и я.
Узнав о моем уходе из спецсеминара по Китаю, Юлик Харламов шутливо назвал
меня ренегатом китайской революции.
На семинаре Бурлак по марксизму-ленинизму я выступил против перегибов в
развитии национальной по форме культуры. Сказал, что не стоит переводить на
бурятский «Войну и мир» Толстого и «Философские тетради» Ленина, пусть лучше
все читают на русском! Если бы так выступил кто-то из русских, его бы обвинили в
шовинизме, а я, нацмен, - вне подозрений. Но Валентина Николаевна качала головой,
мол, скользкое мнение. Наши партийцы с недоумением смотрели на меня. Господи,
что несет: «Не переводить Ленина!»
Большинство наших хорошо учатся, усваивают, что следует, и будут нести людям,
что усвоили. Но они горят отраженным светом. А если кто-то пытается зажечь собственный огонек, даже малую свечу, это настораживает их.
«Московская правда» объявила конкурс на лучшие рассказы и очерки. Премии - от 1000 до 7000 рублей. Не написать ли о друге отца ветеране партии Кузьме
Петровиче Чучине? Он, как и Мархоз Петрович Хабаев, строил социализм в Сибири.
«Письмо бурятских товарищей» упоминает Сталин в статье «О политических
задачах КУТВ» (Коммунистический университет трудящихся Востока). По-моему
«бурятские товарищи» писали об ассимиляции народов на основе марксисткой
идеологии. К письму могли быть причастны не только Чучин, Хабаев, но и жена
П.А.Сыренова В.И.Хогоева. Валентина Иннокентьевна была делегатом X съезда РКП
от Дальне-Восточной республики. Надо написать Петру Александровичу. Если он ответит, использую эти факты в очерке и на семинарах.
Можно поехать на Таганку, где живет Чучин, расспросить об этом. Но лучше написать о чем-то менее скользком? Например, о подавлении восстаний в Бичуре и Читинской области.
24.9.54 Пятн. Вчера вечером у нас, в блоке 807, впервые были Юля с Розой. Говорили, ели арбуз, смеялись. Ричард был в ударе, острил здорово. Нёма Беркин зашел,
познакомил его с девчонками.
Провожая их, рассказал о сне, который видел недавно. Будто в их комнату подселили девушку с грудным ребенком. Стало тесно. Юле негде спать, она спит на чемоданах, похудела очень, вид изможденный. Говорю им, надо что-то делать.
Роза смеется: «Грудной ребенок? Негде спать? Не хочешь ли ты сказать, что Юле
надо куда-то переехать?» Все засмеялись, и, только расставшись, я понял шутку Розы
и смех подруг.

* Ботаническия сад - ныне проспект Мира. А Калужская стала Октябрьской.

132

* В 1960 г. я сделал такой снимок: географ Андрей Полосин преодолевает планку над шпилем
высотного здания.
** Увидев Володю Мадуева три года спустя, с трудом узнал его. Худой, согбенный. Чемпион МГУ
по боксу, облучился на экспериментах, как Гусев в кинофильме «Девять дней одного года» и вскоре умер.
*** Результаты, конечно, слабые. Но таков был тогдашний уровень. Достаточно сказать, что
рекорд СССР по прыжкам в высоту у мужчин равнялся 198 см.

133

Владимир Бараев

27.9.54. Пнд. Чемпионат МГУ впервые проводился на новом стадионе, на Ленинских горах. А до того - в Сокольниках. Здесь прекрасные раздевалки, сектора для
прыжков и метаний, клинкерные дорожки кирпичного цвета. Бежать по ним гораздо
лучше, чем по гаревым в Сокольниках. И все это на фоне высотного здания МГУ! Вчера толкнул ядро на 11.80. Личный рекорд. В прошлом году с результатом 10.54 я был
шестым, а нынче занял пятое место. У Гриши Квасова - 10.52. Чемпионом стал биолог
Юрий Горбенко - 14.50. Химик Вадим Шимулис проигрывал мне, но в последней попытке толкнул на 12.50.
Глядя на университет, я, подумал, что можно сделать уникальный снимок: прыгун
с шестом - над шпилем МГУ. * Володя Мадуев не выступал - практика в Дубне. **
Результаты по всем видам сильнее прошлогодних. Ирина Турова, поступившая на
журфак, пробежала 100 м за 12,2, побив рекорд Н.Герасимовой пятилетней давности.
Мать Туровой, тренер сборной СССР, советовала, подсказывала ей. Крупная большеголовая женщина. Очень гордится своей дочкой. И есть чем. Всесоюзная и европейская звезда. Ира недавно победила на чемпионате СССР в Киеве.
В субботу собрались в Ясную Поляну, но в небольшом автобусе не осталось мест.
Юля позвала меня в Архангельское, куда они решили поехать вместе с другими третьекурсниками, но Рик уже был там, и я отказался, о чем жалею. Поехали с ним в
Донской монастырь. Очень понравилось там. Бродили среди мраморных крестов и
памятников, смотрели могилы. День был прекрасный, тихий, солнечный. Народу почти не было. Только у стены сидели две девушки, рисуя пейзаж.
Увидели странную картину. Одна женщина разгребала могильный холмик без
креста и памятной доски. Доставала цветочные горшочки, вытряхивала из них старую землю, насыпала новую, жирную и зарывала в холмик. Удивило то, что она делала
все очень быстро, энергично и почему-то улыбалась. Ричард сказал: «Это все равно,
что нести под мышкой гроб и улыбаться». И стал развивать тему, мол, интересное полотно получилось бы, если нарисовать его.
28.9.54 Вт. Вчера проводил Нёму с Курского вокзала. Иркутяне поехали в Сухуми,
оттуда в Тбилиси, Баку. Через Каспий в Красноводск. Далее - Ташкент, Ургенч, Хива,
Самарканд, Бухара, Фрунзе, Алма-Ата. И потом на Байкал. Там Нёма заедет к родителям в Улан-Удэ. Вот путешествие! Завидую ему. Выпили в ресторане по 200 портвейна
и пиво. Ударило в голову. Сказалась усталость после вчерашних прыжков в высоту и
метания диска. Да и сплю маловато - по семь часов. Днем сонливость наваливается.
Вчера из-за проводов Нёмы лег в 2 ночи, проснулся в 8.30.
Прыжки проходили перед диском. Было холодно, ветрено. Я замерз, устал. Прыгнул всего на 155 см, но зачет дал. Не стал бы прыгать, но меня попросили, больше
некому. Прыгал «ножницами», т.е. перешагиванием. Стиль-примитив. Диск метал с
места, как древний грек. Вращение не получается, ведь надо уметь. И все же метнул
на 32.53, дальше Алика Бельского и Гриши Квасова. Горбенко улучшил рекорд МГУ на
три метра - 46.65! Очень крупный, здоровый парень, весом за сто кг, я рядом с ним тонкая кишка. Ирина Турова побила рекорд МГУ юристки Нели Ивановой в беге на
200 м - 25,7 сек. И победила в толкании ядра - 10.92. ***
29.9.54. Среда. Аудитория 42, на Моховой. Тер-Саакянц выступает о войнах, справедливых и несправедливых. Лева переписывает ведомость об уплате взносов. Дарина
Куклинкова чинит кожаную перчатку. Зуля Тажуризина с Женей Воробьевой рису-

ALMAMATER

Под шпилем МГУ

Владимир Бараев
ALMAMATER

ют мордочки, смеются.
Люся Георгиева настроена печально. Казарцев
с
Кузнецовым шепчутся о
чем-то.
Ночь на 3.10.54. Ричард мылся сейчас в душевой, а я, кончив стирать носки в раковине,
Сборная
МГУ по
вышел и машинально
баскетбо- выключил свет. Через
лу, 1952 г.
некоторое время возвращаюсь туда, включаю свет и удивляюсь тому, что он моется в темноте.
- Володя, - отвечает он, - хотел сунуть мочалкой тебе в лицо, но раздумал.- Я вовсе
не думал оставлять тебя в темноте.
- Остается радоваться, что рефлексы подавляют в тебе все.
Недавно проводили девчонок, приехавших почти всем составом бывшей 472-й
комнаты. Юля, Роза, Тамара Бекаревич, «Илянэ из Бухареста». Поиграл на пианино в
гостиной. Они удивились моей игре. Потом стали вспоминать детские считалки, вроде «Катилася торба с высокого горба. В этой торбе - хлеб, пшеница. С кем ты хочешь
поделиться?» Рассказывали анекдоты, армянские загадки, смеялись. А когда вернулись в блок, к нам постучал Гурий Якунин и со смущенной улыбкой пригласил к себе
на чай. Все молчат, переглядываются. А Рик спрашивает:
- А что у тебя к чаю?
- Хлеб, варенье, песок.
- А какого цвета хлеб? - спрашиваю я.
- Белого, а, кроме того, печенье, масло.
- Гурий, а можно принести сюда? - спрашивает Тамара.
- Давай неси сюда, - добавляет Рик.
Он пошел, а мне стало жалко его. Днем он попросил у меня на обед, я дал ему пять
рублей. И вот, бедняга, наскреб где-то последнюю мелочь...
Сегодня Юле исполнился 21 год. Подарил ей три тома «Капитала». С трудом нашел их, проехав разные магазины в центре. В поздравлении написал: «Подарок слишком тяжеловесен, но нет ничего лучше для думающего философа, чем это гениальное
произведение. С точки зрения полезности этот подарок поистине неуязвим. В день
твоего рождения, мне хотелось бы сказать тебе, Юля, будь всегда такой же искренней,
простой, хорошей, какой я тебя знаю. Володя. 2 октября 1954 г.»
Провожая девчонок, нес тяжелую сумку, куда она положила эти три тома. А, посадив их на автобус, подумал, что подарок, конечно же, громоздок. Это не изящное
зеркало, которое мы с Риком подарили Розе Чертковой.
3.10.54. Воскр. По радио звучит «Шехерезада», третья часть «Царевич и царевна».
На душе солнечно, как и на улице. Стены зоны Б отражают яркий свет в окно моей
комнаты. Облака, легкие, шелковые, плывут на фоне ясного неба, такого голубого и
чистого в своей нежности к людям. Как хороша взаимная любовь небес и людей! И
она отражается в стихах поэтов, мелодиях композиторов, которые благодарят за всю
эту ласковость всемогущего золотого солнца и луны, звезд.
И мне грустно оттого, что рядом нет Юлечки. Я не могу позвонить ей, пригласить
сюда, побыть наедине, поделиться всем, о чем думаю и мечтаю. Вижу ее только с Розой, Тамарой. Они хорошие, но мне хочется быть и говорить только с ней одной. Вчера
она была просто восхитительной, как никогда. Ей так идет прическа, которую сделали
ее подружки.
5.10.54. Втор. Рассказ о любви к студентке консерватории. Увидел ее во время антракта на концерте Бородина. Познакомились в электричке, после концерта в консерватории. Живет в Переделкино, ездит со скрипкой в футляре. Осенняя грязь на

134

135

Владимир Бараев
ALMAMATER

тропинке у романтического мостика через Сетунь. Темные деревья у кладбища…
Ночь на 6.10.54. 3 часа. После лекции по физике, которую им читали на физфаке,
Юля зашла ко мне. Впервые оказались вдвоем. Показал ей фотоальбом с пейзажами
Забайкалья, снимками родных. Она с интересом разглядывала их. Восхищалась красотами гор, Селенги. Потом возникла пауза, какое-то напряжение повисло в комнате.
Мне так хотелось прикоснуться и даже обнять ее, но не посмел. И зря. Надо было не
только прикоснуться, но и поцеловать. А я - теленок… Чтобы разрядить обстановку,
Юля стала рассказывать о старушке в поликлинике.
- Доченька, - обращается та, - скажи, пожалуйста, не связано ли ухо с горлом?
Юля объяснила, как связаны ухо, горло и нос. И бабушка сказала:
- Третьего дни я кушала и подавилась, а потом у меня ухо заболело. Теперь понятно, что крошка попала туда…
Не сумел передать то, как она рассказывала. Очень смешно, с юмором. А потом
рассказала, как проводила первое занятие пропагандиста. Так же смешно, интересно.
Я так не умею. В лифте спускались вдвоем. Хотелось тронуть ее, но не посмел.
Проводив ее, долго музицировал в гостиной, выражая игрой свои чувства.
8.10.54. Пятн. 12.30. Вчера в Колонном зале на встрече писателей с молодежью выступали Симонов, Долматовский, С.Васильев, Безыменский, Михалков. Потом выступали рабочие, студенты, библиотекарша из Мытищ и др. Послал записку с просьбой
дать слово, но желающих было так много, да и наверняка все они были подготовлены
заранее. Зал был недоволен. Грибачеву устроили обструкцию. Председательствующий
извинился и сказал, что все желающие могут прислать тексты выступлений в «Московский комсомолец». Может, написать? Я хотел сказать следующее:
- Хороших произведений о студентах нет. Юрия Трифонова прочли и забыли. Стихи Маргариты Алигер не очень волнуют. Рассказы Сергея Антонова читать трудно.
Из-за тщательно выписанных деталей словно идешь по вязкому асфальту… Другие не
знают жизни студентов. Я не призываю вас ходить с нами в турпоходы, экспедиции,
посещать лекции, лаборатории, но я не видел ни одного из вас в высотном здании, в
аудиториях, общежитиях…
Русская литература стремилась пробуждать добрые чувства к людям. Вспомните,
как дружили Пушкин и Гоголь, Толстой и Чехов, как Короленко поддерживал молодого Горького. А сейчас бросается в глаза враждебное отношение писателей друг к
другу. Вспомните, злую перепалку Шолохова и Симонова о псевдонимах, вспомните,
как Лифшиц глумится над Мариэттой Шагинян, какие шпильки всовывает многим
критик Трегуб. Эти публичные склоки пугают молодых писателей, и они не рискуют
обращаться к вам за помощью и советом…
Молодым нужен не один тонкий журнал «Смена», а несколько толстых журналов.
Предлагаю обсудить на ближайшем съезде писателей вопрос о создании студенческого журнала, где мы могли бы пробовать свои силы…
Вряд ли я выступил бы так гладко, как написал здесь, но и такое горячее выступление показало бы ненормальность положения в литературе. Решил послать выступление «Студентов писать трудно» в «Московский комсомолец» и в «Литгазету».
Утром, делая зарядку в коридоре, увидел из круглого окна-иллюминатора, как у
физфака рабочий косит траву. Спустился вниз, обежал угол нашего крыла и попросил косу. Тот с удовольствием уступил. Я начал косить, потом вытер лезвие травой,
поправил косу оселком. Жиг-жиг, жиг-жиг. И продолжил. Рабочий удивился: «Косить
можешь. Откуда сам-то?» «Из Бурят-Монголии». «Где это?» «За Байкалом». «А-а».
Когда мне стали поступать конверты и звонки из редакций, дежурная Полина
Ефимовна (Витушкина) сообщала мне звонком с пульта. А если я приезжал с Моховой, она вручала конверты лично в руки. Она, конечно, не знала, что в них отрицательные ответы и отписки, но официальные пакеты вызывали у нее почтение, а заодно и
уважение к тем, кто их получал. Среди них был и Илья Немцов. Он продолжает осаждать редакции своими рассказами. Роман с «Комсомолкой» затянулся. Обзор обещали
дать, потом попросили обновить, но нам надоело ездить туда.

Владимир Бараев
ALMAMATER

В конце 1-й книжки - список моих кредиторов: КВП - 500 р. Прудникову - 200.
Лихошерстных - 15. Березину - 15. Кимуле - 48. Суворову - 25. Дарине - 100. Оруджеву
- 80. Квасову - 50. Чулковой - 50. Мчедлову - 25. Силакову - 25. Многие зачеркнуты.
А рядом должники: Говорова - 25, Якунин - 5. Долик - 25. (Адольф Сергеев).
У Силака есть оригинальный метод напоминания: «Вот тебе пять рублей, и ты
будешь должен 25».

Визиты земляков
Началось сбываться предсказание Рика - друзья и родичи стали чаще напоминать о себе. Поздравлениями, визитами. Я не имею в виду ленинградцев, которые попрежнему проездом находили меня. Чаще всех навещал Максим Хитынов. К нашему
удивлению, ему удалось поступить на философский факультет. Недавно пришел выпивший и рассказал, как к нему приехал земляк из Иркутской области и подарил рубашку. Темнокоричневая, из искусственного шелка, она не очень шла ему, но Максим
гордился подарком. Однажды он зашел с Сашей Астаховым, не застав меня, долго
сидел у Ричарда. И он сказал, что потерял на них много времени.
Н.И. Зугеев, собирая материалы о погибшем земляке полковнике Борсоеве, стал
приезжать в Москву, встречается с его однополчанами здесь и других городах. И обязательно заходит ко мне.
Недавно он пригласил меня с собой на станцию Баковка, рядом с Переделкино.
Когда он записал все нужное, мы поужинали, потом я сел за пианино. Зная, что хозяйка играет, предложил сыграть в четыре руки. Она отказывалась, сказав, что ничего
кроме Собачьего вальса не умеет. Я поймал ее на слове и попросил начать его. Я присоединился и стал одновременно с ней играть совершенно другую мелодию. Эффект
удивил и ее мужа, и саму исполнительницу. Мелодия неожиданно превратилась в веселую задорную польку, ничего общего не имеющую с Собачьим вальсом. А Николай
Иванович был особо доволен, вот какого земляка привел.
Однажды мы побродили по ЦПКО и я пригласил его к себе, на Ленгоры. Его поразило здание МГУ, фойе, столовые, комнаты обежития. Когда он попросил показать
мою зачетку, я сказал, что она в деканате. Он удивился, не поверил, но я все же не дал
ее. Я постеснялся того, что в последних сессиях у меня почти нет отличных оценок.
Узнав об этом, Ричард осудил меня: «Теперь гость подумает, что ты троечник». О таком повороте я не подумал и очень жалел потом. *
Однажды мне неожиданно позвонил старый друг отца Н.И. Пивоваров. Они работали вместе на ПВЗ и Кумыске. Я знал его сыновей. Сейчас Николай Буинович стал
зампредом Бурятского совнархоза, и вот я зачем-то понадобился ему. Встретив меня в
гостинице «Москва», он накормил меня омулем, кониной, забайкальским салом и мы
пошли в ГУМ, где он хотел купить пианино.
В музыкальном отделе на первом этаже стояли десятки инструментов фирмы
«Красный Октябрь». Николай Буинович сказал, что мой отец просил меня выбрать
пианино, добавив, что я неплохо играю. Вовсе не чувствуя себя специалистом, я был
вынужден помочь. Взял аккорды на одном инструменте, сыграл «Кампанеллу» на
* Позже я помогал Н.И. Зугееву редактировать материалы о Борсоеве. Книга выдержала несколько изданий, и в итоге Владимир Бузинаевич Борсоев был посмертно удостоен звания Герой Советского Союза.
** В 2003 году я побывал на квартире покойного Николая Буиновича Пивоварова, сыграл на том
самом пианино и удивился его прекрасному звучанию.
*** Сокращение вызвано, как нам сказали, «перепроизводством» философов, которых «некуда
девать». Правда, позже выяснились другие причины, о которых пойдет речь в главе «Подводные
камни 200-летия МГУ». Но в 1954-м сокращение проходило драматично. Менялись и профессии,
и судьбы. Причем не только перешедших на другие факультеты, но и связанных с ними. Например, Юли и меня.

136

12.10.54 Втор. Философский факультет сокращают. Со 2-го и 3-го курсов переводят на другие факультеты по 30-40 человек. С 4-го - около 15. Не трогают только
1-й курс и наш 5-й. Девчонки из бывшей 472-й, живущие теперь в 448-й комнате,
разбегаются. Юля, Тамара, Роза решают, куда перейти. Остаются на факультете
Ляна, как румынка, и Неля Портнягина, как психологичка. А разрешают перейти
на любой из всех 12 факультетов. Юля выбирает между химическим и биологопочвенным.***
На дежурстве в «Ударнике» посмотрели бесплатно, как дружинники, 2-ю серию
«Бродяги». Радж Капур, красавица Наргис и мелодии из фильма сводят всех с ума.
«Сын вора может стать только вором!» - процитировал Струков на семинаре по психологии. Все засмеялись, а потом стали спорить, мол, колонисты Макаренко доказали
обратное.
13.10.54. Среда. Меня попросили сообщить всем лекторам Ленинского РК комсомола о том, что 21 октября состоится заседание лекторской группы. В нее входят: Инга
Александровская, Бараев, Горцуева, Клара Ким, Новиков, Павлова Зина, Пентковская,
Алла Федосова, Ярушина. А всего 45 человек с гуманитарных факультетов МГУ.
14.10.54. Чтв. Юля выбрала химический. Мне это не нравится. Лучше иметь дело
с людьми, чем с колбами и ретортами.
Ночь на 16 окт. 3 часа 20 мин. Дорогие люди советские! Может быть, сейчас родился писатель: я окончил рассказ «Стихотворение о первой любви».
Захлебываюсь от радости и удовлетворения - рассказ, кажется, получился.
Вот перепишу утром, дам Ричарду, а вечером Юле, если она зайдет ко мне.
16.10.54 Суб. Отказа из МК и ЛГ нет, а это хороший признак, значит, могут напечатать. Переписываю музыкальный рассказ, а из зоны Б доносится первая часть
концерта Мендельсона для скрипки с оркестром. И так хорошо идет под эту музыку.
А не назвать ли рассказ «Концерт Мендельсона»?
Ночь на 18 окт. Был на Стромынке. Встретился с Юлей. Она проводила меня до
метро. А я проводил ее обратно до общежития. Говорили о многом, просто и спокойно. До того, пока ждал ее, увидел в коридоре и выписал из стенгазеты филологов
стихотворение Клауса Цирмана.
Я Сталина не видел никогда.
И даже голос был мне незнакомым.
Но издали на нас обрушилась беда,
И сердце сжалось неподвижным комом.
И я заплакал, как дитя, как сын.
Ушел отец. Он так был добр со мною.
И у Кремля склонилось знамя.
Там текст великой клятвы прозвучал.
Наедине я говорю с Отцом.
Он с нами здесь, когда у Мавзолея мы идем,
Нам Сталинская речь слышна.
Наш Сталин жив! Живет в сердцах людей.
А там, где Сталин, там победа!

137

Владимир Бараев

Сокращение философов

ALMAMATER

другом и, обнаглев, грянул на третьем бурную тарантеллу Листа-Паганини «Венеция
- Неаполь». Пройдя с десяток пианино, я не обнаружил различия в звучании - все звучали превосходно. Странно, но за мной стали ходить люди, чтобы слушать и видеть,
как я играю. В конце концов, я нашел самую мягкую, по моему ощущению, клавиатуру
и предложил взять этот инструмент. Продавец выписал чек, Николай Буинович оплатил не только пианино, но и стоимость его доставки на вокзал, откуда проследили за
погрузкой в вагон, в котором пианино отправят в Улан-Удэ. *

Владимир Бараев
ALMAMATER

Напечатал эти стихи как свидетельство времени. Прошло полтора года после
смерти Сталина, а этот немец написал и опубликовал их в стенгазете.
Ночь на 20 окт. Не спится, дело в том, что совершенно нет денег. Ричард купил
ботинки и 6 томов Ленина. Вот и горим. До стипендии - неделя. Занять не у кого.
Питаемся плохо. В столовой выбираем самое дешевое - пшенную или манную кашу,
вечерами пьем чай с хлебом. Похудел сразу, да и бессонница мучает. Сегодня печатал
фотографии. Очень хороша Юля на факультетском собрании, когда я щелкнул ее входящую в аудиторию 02, здесь на Ленгорах.
Рассказ научил меня многому. Во-первых, по совету Рика я стал не выдумывать,
а писать как бы о себе. Во-вторых, я понял, что, кажется, способен на лирику. Юле
очень понравилось, более того, она сказала, что я могу писать лучше. О, какого высокого мнения она обо мне. Даже страшно потом разочаровать ее. Между прочим, ей и
Рику понравилось мое несостоявшееся выступление о писателях.
Перепишу рассказ и отошлю в МК. Вдруг опубликуют, а нет, пришлют отзыв.
Посмотрел на башню, и глазам не верю, - 3.30. Не опоздать бы утром на семинар.
Ночь на 22 окт. Не спится. Как теперь с Юлей? На будущий год я заканчиваю, а
она перейдет на второй курс. Если мы сойдемся, где будем жить, где найду работу? Да
и согласятся ли родители, чтобы я остался в Москве?
Дел полно. Лекцию об алкоголизме надо сдать. Статью в «Ленстиль» написать. Зачем я согласился остаться в газете? А тут еще предстоят дежурства в бригадмиле, начинается первенство по баскетболу. И лекцию об алкоголизме написать…
Нехорошо на душе: Диме Авраамову нравится Юля. Она перестала быть комсоргом, но он останавливает ее в коридорах, беседует с ней явно не о комсомольских делах. А что, завидный жених, москвич, отличник, член факультетского бюро
ВЛКСМ. Гнет линию, заданную сверху. Далеко пойдет. Одевается хорошо, выглядит соответственно. Однако чем-то похож на Гурия Якунина. Те же толстые губы,
широкий рот. Он будет делать карьеру деловито, шаг за шагом. «На него можно
положиться», говорят о таких. А идущим своим, непроторенным путем труднее.
Они более нервозны, ведь им приходится преодолевать гораздо большее сопротивление. И рядом с «надежными» они не внушают особого доверия. Мало ли что
может выкинуть этот малый, который тревожит, доставляет хлопоты руководству
своими странными суждениями, нежеланием спокойно глотать то, что преподносится на лекциях.
25.10.54. Понед. Финансовую брешь закрыл Рик. Он съездил к своим «дедам»,
занял денег. И до стипухи хватит. В субботу вечером ужинаем в столовой с Юлей и
Риком. Подходит Матбуа Ахмедова и говорит: «Звонил Лева Спиридонов, тебе надо
срочно ехать на дежурство во 2-е отделение милиции». Дежурил и на другой день,
в воскресенье. Спекулянтов билетами прижали. Хулиганы, щипачи надвигают свои
кепки и уходят от «Ударника». Мы вошли в зал и посмотрели бесплатно «Бродягу».
Вчера вернулся домой и вспомнил, что сегодня должен был сдать заметку о логиках. Рика не было дома. Пошел к Наташе Акиевой. Она только что приехала со Стромынки. «Знаешь, кого я видела там?» и сказала, что говорила с Юлей и позавидовала
ей. Наташа хотела перейти на химфак, но ей, пятикурснице, не разрешили. Показал
наброски об их группе, обсудили. Кое-что записал.
Вернулся домой, тут же вслед за мной вошли Рик и Лия Веселова, ходившие за
листьями. Свежие, веселые, возбужденные. Лийка поставила несколько веток в хрустальную вазу у Рика и в мою. Желтое на фоне красного. Так красиво. Когда она ушла,
поговорил с Риком об их группе и сел писать заметку. Писал до 6.30 утра.
27.10.54. Среда. Проспал до полудня. Алик Оруджев пришел, и мы поехали в
редакцию журнала «Вопросы философии». Он хочет предложить им статью «Об источниках противоречий в социалистическом обществе». Взял меня в напарники как
человека, владеющего пером и пишущего диплом о противоречиях.
Витушкина с придыханием сказала: «Звонят из Ленинского райкома». Инна Владимировна Колосова просит сдать мою лекцию раньше. Хочет обсудить ее 4 ноября

138

Всё моё неверие
3.11.54. Среда. Вчера провожал ее. На станции Ново-Арбатской сели в центре
зала. Шумели поезда, шли люди. А Юля вдруг говорит:

139

Владимир Бараев
ALMAMATER

на собрании лекторской группы, чтобы показать, как надо писать. Там будет 45 старшекурсников разных факультетов МГУ. Но ничего, справлюсь.
28.10.54. Четв. Проводил Юлю с Ленинских гор до Киевского вокзала. Шли быстро, легко, всего за час. Она рассказывала об опытах в лаборатории. Готовя раствор,
не нашла щипцов, откусила лед зубами, потом сунула палец в колбу. Лаборант сказал:
«Такие способы в нашей практике еще не применялись», и стал говорить о чистоте
опыта, опасности обжечь руки. Она смутилась и сказала, что не нашла щипцы и градусник. «Не градусник, а термометр», - вздохнул он. Потом она рассказала, как трудно
работать на аналитических весах. Я пошутил, что скоро буду разбираться в опытах
как химик. У входа в метро я сказал ей:
- Юля, тебе так трудно ездить на занятия со Стромынки. Переезжай ко мне, давай
будем жить вместе.
- Что ты! Не хочу стеснять вас с Риком, - сказала она, покраснев.
После расставания я сел на троллейбус. Но настроение совсем не испортилось.
Правда, я корил себя за то, что сделал предложение столь буднично, без всяких слов
признания. Это было неожиданно не только для нее, но и для меня. Причем я сказал
это в упор, не смущаясь, не отводя глаз, и даже кажется с улыбкой. Боже мой! Не ожидал от себя такого нахальства.
31.10.54 Воскр. Ездил на Стромынку. В комнате была Тамара Бекаревич. Когда
я попросил Юлю выйти в коридор, Тамара тут же встала и, опустив глаза, вышла из
комнаты. Мне стало неудобно, а Юля улыбнулась и тихо сказала:
- Вот видишь, теперь выходить не надо.
- Юля, ты могла бы прийти на праздничный вечер в нашу группу? Мы собираемся
на квартире Вали Сычевой.
- Нет, Володя, я буду чувствовать себя неловко.
- Но ты ведь всех знаешь, тебя все знают.
- Нет-нет.
- Ну, ладно, не буду настаивать. Вот прочти это, когда я уйду, - сказал я и положил
на стол два конверта, от ее мамы и брата Лёни.
Она очень удивилась, увидев, от кого они. И почему-то покраснела.
С Леней Свириденко познакомился летом, когда он проезжал Москву, поступая в
какое-то морское училище. Ездили по Москве вместе с ним и Юлей, фотографировались. Осенью он поздравил меня с праздником. Я ответил. Он, видимо, рассказал обо
мне маме, показал фотографии. И Елена Петровна вдруг написала мне. Рассказала,
как в конце 1932-го встретила шахтера Костю Свириденко, как ей пришлось бросить
институт, когда родилась Юля. На Украине был страшнейший голод, но муж, работавший на шахте, получал неплохо, и они выжили…
Юля, наверное, забеспокоилась, о чем и как пишет мама, нет ли ошибок. Они есть,
но и мои родители не идеально грамотны. Приехав домой, я увидел еще два письма,
от нее и Лени. Елена Петровна продолжила свои думы о переходе Юли на химфак, о
том, что из-за этого она теряет три года. Но главное, что ее беспокоило, сможем ли мы
удержаться «от безрассудства», не вздумаем ли пожениться, а если да, дождемся ли
друг друга за годы разлуки?
Она написала не совсем так, но смысл был такой. И как же душевно, просто, искренне делилась своими сомнениями. Видимо, я понравился ей по рассказам Лени,
снимкам, моим письмам. Ее ничуть не смутила моя азиатская внешность. Она поняла,
что дружба наша с Юлей очень чиста и серьезна. Говорить ей о новых письмах не буду,
чтобы не волновать ее. Она и так поняла, что дела наши зашли далеко, раз уж ее домашние пишут мне.

Владимир Бараев
ALMAMATER

- Володя, извини, но я не люблю тебя.
Увидев, как изменилось мое лицо, она заплакала и уткнулась в платок.
- Я не верю тебе, - сказал я и, впервые обнял ее за плечи, почувствовал, как они
содрогаются.
Она ничего не ответила.
- Зачем ты говоришь так? Вспомни, как ты улыбалась на вокзале, когда мы встретились после каникул. Вспомни мои и твои письма, когда я был в военном лагере.
Вспомни, как мы сидели на склоне Ленинских гор, как сияли твои глаза!
Вскоре она встала, вытерла слезы и сказала:
- И все-таки это так.
Мы расстались. А сегодня она не пришла ко мне, как обычно. Я пошел на химфак,
но не застал. После вчерашнего разговора она стала только ближе и роднее.
Утром увидел сон. Мы стоим на парапете Ленинских гор, у трамплина, обнимаемся, целуемся. Юля плачет и шепчет:
- Какой же ты, Володенька, высоченный!
- Чего же ты плачешь?
- Я не хочу быть обузой.
- Какая обуза? Что значат четыре года, когда речь идет о целой жизни! Моя родители расстались на три года, когда мама поехала в Читу в медчилище. А твоя мама
пошла на еще большую жертву - оставила учебу ради тебя и других детей. И посмотри
на себя, братьев и сестру, какие вы! Разве не стоило этого сделать ради вас? Только не
подумай, что я призываю тебя бросить учебу и поехать со мной в Сибирь.
Это уже повтор наших вчерашних слов.
Сейчас пишу ответ ее маме. Напишу, как ни в чем не бывало. Нечего расстраивать
заранее. Завтра праздничный факультетский вечер. И в это время мы будем играть с
мехматом. На моих играх она не была ни разу. Так что не будет и завтра.
Между прочим, завтра - ровно год, как я вручил ей четыре тетрадки с объяснением в любви. Это было у выхода с философского факультета. И я быстро пошел, куда
глаза глядят. Моросил дождь, дул ветер. Не помню, где и сколько я бродил по Москве,
а на утро заболел и слег в больницу.
В голове звучит какая-то странная мелодия, которую не могу уловить. Скрипки,
как во вступлении к «Лоэнгрину», плачут и плачут. Лет через десять я приеду в Москву и услышу ее вновь. Но буду без Юли. У меня не будет жены и детей. Состояние
такое, что готов сесть на подоконник и грохнуться на асфальт с восьмого этажа.
5.11.54. Пятн. Вчера произошло небывалое в истории университета: философы
выиграли у чемпионов МГУ, баскетболистов мехмата! Встреча проходила в спортзале
на Моховой 9. Соперники вышли спокойные, уверенные в себе. Их капитан Игорь
Ермаков, игрок первой сборной университета, сидел на лавочке, решив отдохнуть
перед игрой с геологами, которая предстояла через день. Зато вышли мои друзья по
Красновидову - Эмиль Ершов, Владик Писаренко, Гена Ситников, Дима Банный. Кроме них - Елизаров, Розанов. Они повели в счете, но отрыв не большой, т.к. играли, не
надрываясь. И к перерыву счет сравнялся.
Лия Веселова, Женя Тер-Григорян побежали через улицу Герцена на факультет,
где шел праздничный вечер, и Лия крикнула на весь зал:
- Сейчас проходит встреча с мехматом, философы играют с чемпионами МГУ на
равных! Давайте поддержим их!
Раздались доброжелательные, но скептические аплодисменты. В спортзал пошли
далеко не все. Но среди них оказались аспиранты Мераб Мамардашвили, Боря Грушин, Арчил Ильин, Юра Щедровицкий. После перерыва зал оказался забитым до отказа. Узнав о назревающей сенсации, помимо философов пришли экономисты, историки, филологи. Среди наших почему-то оказались Роза Черткова, Тамара Бекаревич,
которые никогда не бывали на играх. А чуть позже появилась и Юля в сопровождении
Димы Авраамова. Я увидел их в дверях сразу, как они вошли, так как в это время выбрасывал из-под кольца мяч, забитый нам.

140

* Игра проходила в зале, более близком к консерватории. Щит тоже был северный. Мне так
хочется зайти в тот зал. Сейчас я, конечно, не допрыгну до кольца - 305 см, но прикоснуться к
щиту очень хочется.

141

Владимир Бараев
ALMAMATER

Весь зал болел за слабых, то есть за нас. К сожалению, не играл Юра Ситнянский,
перешедший на журфак. В начале второго тайма Игорь Ермаков встал и вышел. Все
подумали, в знак протеста против плохой игры. Однако он переоделся в раздевалке и
вышел на площадку. С его помощью команда мехмата довольно легко оторвалась от
нас. Это успокоило их, и они стали играть вальяжно, вразвалочку.
И без того маленький зал из-за наплыва зрителей стал еще теснее. Пользуясь этим,
мы легко блокировали атаки соперников. Я несколько раз накрывал броски Ермакова.
Алик Роганов, Толя Калиничев тут же подбирали отбитые мячи и выходили к их щиту,
где оказывались я и Гриша Квасов. Они били довольно точно, а когда не попадали, мы
с Гришей подбирали мячи и добивали в кольцо. Лева Спиридонов не злоупотреблял
прямолинейными передачами и «руководящими» окриками. На меня нашло какое-то
странное спокойствие. Я не мог смотреть на Юлю. Игра напряженная, не до нее. Но
однажды, забив мяч, увидел, как она кричит, аплодирует. Пользуясь случаем, Дима
обнял ее за плечи, а она продолжала хлопать в ладоши.
В конце тайма, при счете 47:49, я забил мяч и сравнял счет. А за секунду до финального
свистка вышел один на один против Игоря Ермакова, сделал вид, что хочу бросить, он прыгнул,
чтобы перекрыть меня, а когда начал опускаться, я вонзил в кольцо решающий мяч. 51:49!
Боже мой! Что тут началось! Все бросились ко мне, стали тискать, хлопать по плечам, спине. А я, ничего и никого не видя, стоял в каком-то оцепенении и, как мне
сказали позже, даже не улыбался. Юлины подруги тоже поздравляли меня, но я не запомнил их. Выходя из зала, увидел, что Дима Авраамов тянется с поздравлениями, но
я сделал вид, что не замечаю его и Юлю. Но руки Мераба и Арчила пожал.
- Ты один сделал игру, - сказал Мераб.
- Я горжусь тобой, - добавил Арчил.
В коридоре и раздевалке друзья по команде продолжали обнимать, поздравлять
меня и друг друга. А я разделся, зашел под душ и, отвернувшись от всех, дал волю
своим чувствам. Меня буквально колотила нервная дрожь, слезы хлынули из глаз, но,
к счастью, их не было видно под струями воды. *
Позже геологи Женя Долгинов, Пуся, Чехович, Книппер, сын композитора, Несмеянов, племянник академика, встречая меня в столовой и других местах, благодарили за то, что мы подрезали их главных соперников. А тренер сборной МГУ Александр
Наумович Давидсон заявил об отмене игр на Моховой:
- Отныне все игры будут проходить только на Ленинских горах!
Мол, только в малом зале могла произойти такая сенсация.
Почему игра с мехматом оказалась лучшей за все годы? Это произошло благодаря
Юле. Сказалось все мое неверие в разрыв с ней. Вот бы выиграть у химиков! Во всяком
случае, я приложу к этому все силы.
Эмма Федькова сказала, что по университетскому радио передали:
«Философы выиграли у команды мехмата, хорошо используя игроков высокого
роста. Два последних решающих мяча забиты Владимиром Бараевым».
9.11.54. На другой день после игры с мехматом Юля пришла ко мне в комнату. Поговорили хорошо. Я вручил ей свои записи, с просьбой почитать позже, без меня. И был уверен, что теперь она
поймет, что я не смогу жить без нее, и она признается, что на Ново-Арбатской сказала неправду.
6 ноября поехал в Москву на вечер нашей группы к Вале Сычевой. Она теперь
живет в проезде МХАТа. Приехав слишком рано, решил пройтись по Москве. Вечер
был теплый. Напротив Академкниги собралась большая толпа. Думал, кто-то попал
под машину, но люди собрались у новой марки «Волги». Поразило цельное ветровое
стекло. Потом по Кузнецкому мосту прошел к площади Свердлова.
У Большого театра столпотворение - одна за другой подъезжают правительственные машины на торжественное заседание. Останавливаются не у колонн, а у боковых
входов во дворе. Все оцеплено милиционерами и людьми в штатском.

Владимир Бараев
ALMAMATER

Обратно шел через Охотный ряд по Горького. У почтамта - пробка, от «Националя» до Главтелеграфа К-9 и Пушкинской площади. Водители, торопя регулировщика,
начали сигналить. Гудки слились в необычайно редком звучании, а водители смеются
и сигналят, сигналят.
Когда вернулся, все уже сели за стол, и я оказался рядом с Галей Старостиной.
- Ну, Володя, хоть ты и думаешь, что я плохой человек, давай помиримся!
- Что ты, Галя, я вовсе не думаю так. Давай жить дружно!
После ряда тостов Матбуа Ахмедова вдруг встала и сказала:
- Ребята, давайте выпьем за расцвет бурят-монгольской культуры!
Все засмеялись, потянулись к ней и ко мне с бокалами.
- Спасибо! - ответил я, - но переводить «Войну и мир» на бурятский не буду.
Очень хорошо, мило посидели до полуночи. Домой вернулся в час ночи. Утром
проспал начало сбора на демонстрацию, но поехал на Калужскую площадь, где пробился переулками к нашей колонне.
Эмблему МГУ с портретом Ломоносова и орденом Ленина на фоне ярких бархатных полос несли Лева Спиридонов, Здишек Цацковский. Я присоединился к ним и
взялся за это довольно тяжелое сооружение. Когда мы оказались на Каменном мосту,
грохнули залпы орудий у Кремлевского дворца. Тут Слава Дровенников спросил:
- Володя, с чем можно сравнить эти залпы? И я скажу, будешь ли ты писателем.
- Упали мешки с камнями, - тут же ответил я.
Слава задумался и сказал:
- Довольно неожиданное сравнение, в нем что-то есть. Ты будешь писателем!
Лева глянул на нас и рассмеялся, не сказав ничего. Но по виду ясно, он считает нас
обоих дурнями. Надо же сравнить салют с камнями в мешках!

Неудачи после победы
10.11.54. Ср. 1 час дня. Дома. На Моховой идет семинар, а я не поехал, пишу лекцию об алкоголизме, иначе в райкоме грозят выговором.
Вчера две неудачи. Первая - фактически провалил педпрактику.
Семинар у геологов проходил в башне, левее высотного здания, в странной аудитории, где окна - с трех сторон. Побывал здесь на предыдущем занятии. Преподаватель Инна Леонидовна Юрова весьма неохотно согласилась на мое присутствие.
Но я посидел сзади один час. В группе - геоморфологи, петрографы, гидрологи.
Большинство листали толстые книги, двое играли в морской бой, другие обменивались записками. Народу было мало. Из 26 - отсилы половина. А у меня - и того
меньше - 9. Многие еще не отошли от праздничных дней, кое-кто не вернулся из
поездок к родичам.
На этот раз я сидел спиной к Москве-реке, слева от меня - башни обсерватории,
проспект Вернадского, справа - биофак, Киевская железная дорога. А впереди, вдали
- пустое пространство, за которым где-то далеко - аэропорт Внуково. *
Преподавательница сидела сзади, лицом ко мне, но я плохо видел ее из-за солнца за ее спиной. Ребята не подготовились к семинару. Никто не мог ничего сказать о
базисе и надстройке. Тогда я стал говорить о том, что общественные науки требуют
такой же точности, как и естественные науки. Взял мел и начал писать на доске:
- Способ производства = производительные силы + производственные отношения.
Общественно-экономическая формация = производительные силы + производственные отношения + надстройка.
А словами пояснял: «Способ производства - это совокупность производительных
сил и производственных отношений» и т.д.
* Тогда Москва кончалась буквально за зданиями МГУ.

142

143

Владимир Бараев
ALMAMATER

Странно, но студенты начали внимательно слушать, а кое-кто и записывать.
- Многие категории политической экономии и философии, - продолжил я, - можно изобразить подобными формулами, почти математически. Даже такие сложные
категории, как базис и надстройка.
И только я начал рисовать новую «формулу», преподавательница не выдержала,
поднялась с места, быстро прошла к столу.
- Товарищи студенты! Я вынуждена заявить, что подобных формул нет ни в одном
учебнике. Наш практикант навязывает вам какие-то непонятные вещи…
Смотрю на нее. Вижу, Инна Леонидовна, молодая, красивая женщина, явно возмущена. Спорить с ней невозможно. Она тут хозяйка, она отвечает за идейное воспитание вверенных ей студентов. А тут пришел я, наговорил, бог знает, что, а никакой
ответственности за свои слова не несу.
Поняв, что дело зашло далеко, я извинился. Вижу, она готова прервать занятие, а
если не удастся, выйти и доложить, куда следует. Она была напугана, но весь ее вид
выражал решимость выкорчевать идеологические выверты неожиданного вторжения
философа-практиканта. Я успокоил ее, сказав, что не буду писать формулы, а расскажу своими словами о базисе и надстройке. Дело кончилось тем, что Юрова не согласилась и с моими положениями по переходному базису социалистического общества,
с моим включением религии в надстройку.
- Религию нельзя включать в надстройку! - заявила она, - Религия - не действующая, а отмирающая часть общественной жизни.
Расстались мы весьма прохладно. Навсегда запомню эту светлую полупустую аудиторию, с окнами с трех сторон. Я буквально физически ощущал, как меня пронизывают не только лучи солнца и света, но и глаза Юровой.
Ричард сказал, что в его группе биологов слепой кандидат наук Белецкий, выслушав план предстоящего занятия, вздохнул: «Ну, что ж, проводите. Может, вам удастся
заинтересовать их. Они весьма прохладны к гуманитарным наукам».
Однако Рик серьезно подготовился, и семинар по той же теме - базис и надстройка, провел хорошо. Биологи, в основном девушки-ихтиологи, пришедшие в полном
составе, слушали внимательно. И Белецкий похвалил Ричарда.
Вторая неудача - в спортзале. Вскоре после семинара у геологов пошел в трехзальный корпус на игру с историками. В большом зале играть тяжелее, мы стали выдыхаться. Сказалась и усталость после игры с мехматом. И мы проиграли. И кому? Даже в худшие времена философы побеждали историков. У них ведь ни одного игрока из сборной.
Более или менее там лишь Б.Кулов, Манин, Бочаров. Но после нашей победы над мехматом, они настроились и победили. Меня и Гришу держали особенно. Били по лицу,
пытаясь смахнуть очки. Портил дело Спиридонов - своими топорными передачами и
указующими окриками. Пришел домой усталый избитый, поцарапанный, злой.
Поздно вечером Алик Оруджев зашел ко мне и сказал, что Юрова звонила на факультет и пожаловалась на меня. В таком вот настроении мне надо, во что бы то ни
стало, закончить лекцию по алкоголизму.
Юлю не видел целых пять дней. Вчера дважды ходил на химфак, днем и вечером,
но не застал. Днем какой-то женский голос спрашивал меня по телефону, но я был
на практике у геологов. А мне надо купить часы ее брату Лёне. Между прочим, сам я
остался без часов. Сняли в Стромынском трамвае еще в конце 4 курса, а я не заметил.
Незадолго до того, я увидел в толчее, что ремешок моих часов расстегнут. Я подумал,
случайно, но во второй раз не заметил, и остался без часов.
11.11.54. Чтв. 12.30. Меня вызывают на старостат за вчерашнее отсутствие на семинаре. Сегодня Юля зашла и сказала:
- Я хочу учиться, но этим помешаю тебе.
Не могу понять, искренни ли ее слова: Кому нужно это «благородство»? В общем,
кажется, все кончено. Нет никакого просвета в настроении. Густой туман окутал
шпиль университета. А мое сердце обволокла черная туча. Надо писать об алкоголизме, а мне захотелось выпить.

Владимир Бараев
ALMAMATER

Почему-то вспомнилось, как в 1940 г. начальник госпиталя на Верхней Березовке
покончил с собой: привязал шнурки от ботинок к шее и к спинке кровати, и утром его
нашли мертвым. Тетя Нина Балацкая боялась ходить вечерами возле того дома.
13.11.54. Суб. Мою лекцию обсудили в райкоме. Разгорелся спор о начале, где я
говорю: «В жизни очень много радостей. Жалею тех, кто не может пить вино. В разумных пределах оно полезно». Но разрешили оставить, чтобы завлечь слушателей, не
отталкивать их прямой атакой на любителей выпивки.
Купил часы Лёне Свириденко и написал:
«Дорогой Лёник! Мне очень хочется встретиться с тобой лет через десять. Тогда
ты уже будешь мужественным морским волком, которому не страшны никакие океанские штормы. И я с удовольствием пошел бы в плавание на твоем корабле, а потом
описал его. И пусть эти часы всегда будут показывать самое точное время!»
Дважды видел Юлю во сне.
1. Моя мама жарит блины, я ем, а она говорит, чтобы я оставил Юле.
2. Юля проходит мимо и делает вид, что не замечает меня.
Ночь на 17.11.54. Говорили сейчас с Риком, что наши писатели не пишут о «низменных» вещах. А ведь Горький писал о жидких грудях Нехаевой, Толстой - о тайном
желании княгини Марии плотской любви.
Вряд ли опубликуют описание того, как юноши в военкоматах вынуждены голыми показываться перед женщинами-врачами и медсестрами. Например, в Кунцевском
военкомате мы голые шли с первого на второй этаж, прикрывая руками свой «стыд»,
а молоденькая медсестра опускала перед нами глаза.
Ночь на 20 ноября. 1 ч. 20 мин. Приятное для Юли событие - ей дали место в комнате, в зоне Ж, где живут химики. В большой комнате на троих, окнами к Москве, кроме Юли, - Света и Рита Лебедева. Вещи ей помог перевезти какой-то физик, который
однажды приглашал ее в театр. И все же мне кажется, что у нас с Юлей еще не кончено.
Позавчера был с ней в консерватории. (У нас с Риком абонемент, но он не мог пойти).
Сегодня вечером она приходила ко мне. Я начал говорить, что хочу разрушить барьеры запретных тем. (Развитие нашего с Риком разговора.) Потом показал ей письмо от
ее брата Лёни, написанное на украинском. Она перевела некоторые неясные для меня
слова. Расстались хорошо.
22.11.54. Пнд. Зима пришла. Вокруг университета сугробы и ровные длинные
кучи снега, подготовленные для уборки снегоочистителями.
Вечером звонок из райкома. Вера Малькевич сообщила, что послезавтра я впервые буду читать лекцию перед строителями в Новых Черемушках.
Ночь на 27 ноября. Пришло новое письмо от Юлиной мамы. Очень теплое. Пошел к Юле, показал его. Сидим, разговариваем, и я вдруг говорю:
- Вот мы с тобой гуляем, ходим в кино, на концерты. А не мешает ли это тебе?
- Как мешает? - удивилась она, - Может, я тебе мешаю? Или что-то случилось?
- Ну, это неважно, - смутился я.
- Ах, неважно? - съехидничала она.
- Нет, конечно, важно. Но, может быть, ты хочешь дружить с кем-то, а я мешаю?
- Ты долго над этим думал, Володя? - спросила она, улыбаясь.
Я умолк. Сидим, молчим. Наконец, спрашиваю:
- Юля, а кто тот физик, который помог тебе перевезти вещи?
- А-а, Саша! А что?
- Может, ты познакомишь меня с ним? Хочу узнать, кто может стать твоим другом.
- И ты скажешь, кто я?
- Нет, Юля, не то.
- Он бывает у нас редко. В субботу звонил, пригласил погулять, но я отказалась.
После разговора чувствовал себя глупцом и ушел противный сам себе.

Продолжение следует
144

НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Александр Шаракшанэ

СОНЕТЫ ВЕЛИКОГО БАРДА1

«Сонеты» Уильяма Шекспира - одна из вершин мировой поэтической классики.
Впервые опубликованная четыре века назад, эта книга и сегодня остается популярнейшим, но, возможно, не до конца понятым и освоенным произведением.
Что же находят в шекспировских сонетах читатели эпохи Интернета? То же, что и
читатели других эпох: оставленное гением свидетельство о сложности человеческой
души - ее способности на взлеты и падения, мудрость и суетность, чистоту и порок.
О страхе смерти и уповании на спасение. И - о вечной потребности в любви и красоте, в которых только и можно искать спасение. Хотя в своем лирическом дневнике
великий драматург сосредоточивается на собственном внутреннем мире, внимательному читателю это камерное художественное исследование откроет не меньше, чем
драматургия - подобно тому как в маленьком зеркале можно увидеть не меньше, чем
в большом.
Уникальна поэтика «Сонетов». Они создавались в то время, когда лирическая поэзия изобиловала шаблонными метафорами, вычурной и пустой игрой ума. Шекспир
разрывает эти путы литературных условностей, наполняет старые формы новым содержанием, творит вереницы своих, неподражаемых образов. Все приемы стилистики
нашли в «Сонетах» блестящее воплощение, подчиненное задаче лирического самопознания и самовыражения.
Глубокий психологизм, проникновенный лиризм и великолепные стихи - вот составляющие «Сонетов» Шекспира, великой поэтической книги, уверенно шагнувшей
в двадцать первый век.
Сонет, относящийся к числу так называемых твердых стихотворных форм, возник в 13 веке в Италии. Расцвета эта форма достигла в творчестве Франческо Петрарки, который адресовал многочисленные сонеты своей возлюбленной Лауре. Сонет
имеет несколько разновидностей; их общим признаком является то, что это всегда
стихотворение из 14 строк. Классический итальянский сонет делится на две части:
восьмистишие, включающее два четверостишия (катрена), и шестистишие, распадающееся на два трехстишия (терцета). Оба четверостишия обязательно строятся только
на две рифмы, по схеме ABBA ABBA, а трехстишия - на три или две рифмы. Обычно
формальной структуре соответствует смысловая: содержание четырех строф сонета
соотносится как тезис - развитие - антитезис - синтез или как завязка - развитие кульминация - развязка.
1. Тема сонетов Шекспира особенно актуальна в связи с приближающейся крупной датой 400-летием их первой публикации (Англия, 1609 г.).
10. Заказ 249

145

АЛЕКСАНДР ШАРАКШАНЭ
СОНЕТЫ ВЕЛИКОГО БАРДА

Став одной из основных форм итальянской лирики в 15–18 веках, сонет укоренился также в испанской, португальской и французской поэзии. В Англии возможности сонета первыми опробовали Томас Уайет, Генри Говард (граф Серрей) и Филип
Сидни, чей сонетный цикл «Астрофил и Стелла» вызвал многочисленные подражания. Однако только Шекспир по-настоящему освоил эту форму, наполнил ее небывало глубоким, оригинальным содержанием. Английский сонет сложился как более
свободная форма - стихотворение, состоящее из трех не связанных сквозными рифмами четверостиший и заключительного двустишия. Кроме того, если в итальянском
сонете все рифмы женские, а во французском - чередующиеся, то в английском языке
с его обилием односложных слов господствующей стала рифмовка на одни мужские
окончания.
Первое упоминание сонетов Шекспира относится к 1598 году; в том составе и
в той последовательности, в которых они нам известны сегодня, сонеты Шекспира
были опубликованы в 1609 году лондонским издателем Т. Торпом. Есть основания
предполагать, что это издание было осуществлено без ведома и участия автора. Повидимому, сонеты Шекспира предназначались для узкого круга лиц, и автор (или его
покровители) не желали их широкой публикации. При жизни драматурга сонеты не
переиздавались и впоследствии не вошли в так называемое Первое (Великое) фолио издание в 1623 году тридцати шести шекспировских пьес.
Сонеты Шекспира не породили литературного направления или школы - отчасти
из-за своей гениальной откровенности, которой трудно было подражать, а отчасти
потому, что сам жанр сонетной любовной лирики к началу 17 века был исчерпан английской поэзией.
Интерес к наследию Шекспира стал возрождаться во второй половине 18 века.
На протяжении 19 века читатели и исследователи обращались к «Сонетам» Шекспира
главным образом как к психологическому документу, проливающему свет на личность
великого драматурга. Лишь постепенно стала проясняться самоценность шекспировской лирики и место, которое ей принадлежит в поэзии английского Возрождения
и мировой поэзии. Теперь, четыре века спустя после их первого издания, «Сонетам»
каждый год посвящаются сотни статей, а главное - их читают и перечитывают миллионы людей во всем мире.
Торповское издание включало 154 сонета. Из их содержания явствовало, что
большая их часть (сонеты 1–126) обращена к безымянному молодому человеку, которого впоследствии в литературе о шекспировских сонетах стали именовать «Другом».
Меньшая часть (сонеты 127–154) адресована женщине, также неизвестной, за которой закрепилось именование «Темная (Смуглая) Дама».
На роль Друга исследователи выдвигают две основных «кандидатуры». Первая
- Генри Ризли, граф Саутгемптон, которому были посвящены обе поэмы Шекспира.
Другая - Уильям Герберт, граф Пемброк, который в середине 1590-х годов (когда, вероятно, писались сонеты) был юношей, а впоследствии стал лордом-камергером при
дворе Якова I; Уильяму Герберту (и его брату Филипу) было посвящено Первое фолио.
Версии относительно личности Темной Дамы имеют еще более гадательный характер; обычно в этой связи называют Мэри Фиттон, фрейлину королевы Елизаветы,
и некую Эмилию Бассано, музыкантшу и даму полусвета, вращавшуюся в театральном кругу.
Запечатленные в сонетах отношения автора, его Друга и Темной Дамы сложны и
драматичны. Поэт находит в юноше воплощенный идеал красоты и видит свою миссию в том, чтобы служить этому идеалу своей поэзией. Автор «Сонетов» предстает
глубоким пессимистом; только Друг, который в его глазах являет собой физическое и
нравственное совершенство, может искупить пороки этого мира и наполнить смыс-

146

Любовь - как веха, нет прочней и лучше,
Незыблема пред бурею любой;
Звезда, что светит для ладьи заблудшей,
Непостижима, хоть всегда с тобой.
(Сонет 116)

История русских переводов «Сонетов» Шекспира насчитывает более полутора веков. Впервые полностью «Сонеты» были опубликованы в 1880 году в переводе Н.В. Гербеля - издателя и переводчика, выпустившего полное собрание сочинений Шекспира на
русском языке. Для нового собрания сочинений Шекспира, вышедшего в свет в самом
начале 20 в., редактор С.А. Венгеров использовал 17 опубликованных ранее переводов и
137 новых, для работы над которыми были привлечены как известные поэты - К. Случевский, К. Фофанов, В. Брюсов, - так и ведущие переводчики своего времени.
В 1914 году были опубликованы сонеты Шекспира в переводе М. Чайковского. В
1937 году были опубликованы все сонеты «к Даме» в переводе О. Румера. В 1938 году
два сонета (66 и 73) перевел Б. Пастернак.
Этапным событием стало опубликование в 1948 году «Сонетов» в переводе С.
Маршака. Именно в этом переводе, многократно переиздававшемся, шекспировские
сонеты стали широко известны в нашей стране.
Следующая крупная публикация в этой области состоялась только в 1977 году
- был напечатан полный перевод «Сонетов», выполненный А.М. Финкелем. Помимо
этого, в 1970-е – 1980-е годы в разных изданиях появились отдельные переводы П.
Карпа, Р. Винонена, В. Орла, Б. Кушнера, Д. Щедровицкого, А. Васильчикова, Г, Кружкова и др.
С конца 1980-х годов до настоящего времени «Сонеты» Шекспира много раз становились объектом переводческих трудов. Наиболее значительные полные переводы,
появившиеся в этот период, принадлежат Игн. Ивановскому, С. Степанову, И. Фрадкину, В. Микушевичу.
Читателю предлагается подборка текстов из нового полного перевода «Сонетов»
Шекспира, который в настоящее время готовится к изданию в виде книги. Стихотворный перевод каждого сонета сопровождается английским подлинником, комментарием
и подстрочным переводом. В работе над этим произведением мною двигало желание
представить его в его истинной сложности, достичь в переводе нового сочетания точности и художественности. Надеюсь, мой труд будет востребован любителями поэзии.
10*

147

АЛЕКСАНДР ШАРАКШАНЭ
СОНЕТЫ ВЕЛИКОГО БАРДА

лом земное существование. Восхищение Другом переходит у поэта в глубокую, возвышенную любовь. Однако юноше нет дела до восторгов и надежд стихотворца, он не
желает быть идеалом и больно ранит поклонника пренебрежением, безнравственными поступками. В конце концов, несмотря на все усилия поэта, кумир рушится, производя опустошение в душе своего жреца.
Сонеты «к Даме» - тоже о любви, но, в отличие от сонетов «к Другу», любовь здесь
не платоническая, а самая что ни есть земная. Поэт прямо, с небывалой откровенностью, пишет о том, что его связывает с женщиной, – о плотской страсти. Он знает, что
эта страсть сулит только обман и опустошение, но не в силах не поддаваться этому
обману снова и снова.
Поэт дает своей возлюбленной безжалостные характеристики, он трезво видит
ее недостатки, терпит ее ложь и измены. Любовь превращается в тягостную зависимость, в которой стороны не знают, чего они на самом деле хотят, – победить или
сдаться, освободиться или еще глубже погрузиться в омут страстей.
Шекспировские сонеты – это не детская сказка, в них нет счастливого конца. Поэт
обманут и в своей небесной любви, и в любви земной. И все же, несмотря ни на что, он
продолжает верить в любовь – самое трудное и самое лучшее, что доступно человеку
в его скоротечной жизни. В конечном итоге только любовь реальна, все остальное
призрачно.

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Уильям Шекспир
Сонеты
18
Могу ль тебя я уподобить лету?
Ты краше, и краса твоя ровней,
Ведь угрожают бури первоцвету
И краток срок законный летних дней.

СОНЕТЫ

Сияющее око в небосводе
То слишком жгуче, то омрачено.
Все лучшее в изменчивой природе
Несовершенным быть обречено.
Но нет предела твоему цветенью,
Ты не утратишь дара красоты,
И поглощен не будешь Смерти тенью,
Коль в строчках вечных воплотишься ты.
Покуда в людях есть душа и зренье,
Ты жив пребудешь - как мое творенье.
__________
Shall I compare thee to a summer’s day?
Thou art more lovely and more temperate:
Rough winds do shake the darling buds of May,
And summer’s lease hath all too short a date;
Sometime too hot the eye of heaven shines,
And often is his gold complexion dimmed;
And every fair from fair sometime declines,
By chance or nature’s changing course untrimmed:
But thy eternal summer shall not fade,
Nor lose possession of that fair thou ow’st,
Nor shall Death brag thou wand’rest in his shade,
When in eternal lines to time thou grow’st.
So long as men can breathe or eyes can see,
So long lives this, and this gives life to thee.

В знаменитом сонете 18 автор высказывает мысли, которые можно назвать программными для всего цикла сонетов «к Другу». Сравнивая юношу с летним днем и
солнцем, он заявляет, что красота Друга совершеннее, поскольку она обладает постоянством и неподвластна самой Смерти. Такой особенной делает эту красоту поэт, обещающий Другу вечную жизнь в своих стихах.
c.2 temperate - умеренный; свободный от крайностей (в отличие от реального лета)
с.4 lease… date - Чтобы подчеркнуть преходящий характер лета, поэт уподобляет
его аренде (lease) на краткий срок (date).
с.6 complexion - вид; цвет (лица)
dimmed - затуманен; закрыт облаками
с.7 every fair from fair sometime declines - все прекрасное когда-нибудь перестает
быть прекрасным

148

Сравнить ли мне тебя с летним днем?
Ты красивее и более умерен [свободен от крайностей]:
прелестные майские бутоны сотрясаются бурными ветрами,
а [арендный] срок лета слишком краток;
порой слишком горячо сияет небесный глаз,
а часто его золотой лик затуманен,
и все прекрасное когда-нибудь перестает быть прекрасным,
лишаясь своей отделки в силу случая или естественных перемен в природе;
но твое вечное лето не потускнеет
и не утратит владения красотой, которая тебе принадлежит,
и Смерть не будет хвастать, что ты блуждаешь в ее тени,
когда в вечных строках ты вырастешь вместе/*/ с временем.
Пока люди дышат и их глаза видят,
до тех пор будет жить это мое произведение, и оно будет давать жизнь тебе.
__________

27
Окончив путешествие дневное,
Желанный отдых телу дать могу,
Но только лягу, странствие иное
В бессонном начинается мозгу:
Где б ни пристал я, мысли-пилигримы
К тебе свой начинают дальний путь.
Я провожаю их в полет незримый
И век тяжелых не могу сомкнуть.
Зато души всевидящие очи,
Незрячему, мне дарят образ твой.
Он светится алмазом в черной ночи,
Потемки наполняя красотой.
Так днем тружу я тело, ночью - разум,
Покоя нас двоих лишая разом.
__________
Weary with toil, I haste me to my bed,
The dear repose for limbs with travel tired,
But then begins a journey in my head,
To work my mind, when body’s work’s expired;
* Всюду в подстрочном переводе курсивом отмечены вставки, сделанные для связности и гладкости текста.

149

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
СОНЕТЫ

с.8 by chance or nature’s changing course - в силу случая или естественных перемен
в природе
untrimmed - лишенный отделки, внешних украшений
с.10 lose possession - утратить владение. Употребление юридического термина
здесь параллельно употреблению терминов «lease» и «date» в строке 4.
fair - красота
thou ow’st = you own
с.11 thou wand’rest in his shade - ты блуждаешь в ее (Смерти) тени (мраке)
с.12 to time thou grow’st - ты вырастешь (расцветешь) с временем. Это можно понять в том смысле, что слава красоты юноши со временем будет только расти.
с.13 so long as men can breathe or eyes can see - Два перифраза с одинаковым смыслом: «до тех пор, пока люди живут на свете»
с.14 this… this - эти стихи

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

For then my thoughts (from far where I abide)
Intend a zealous pilgrimage to thee,
And keep my drooping eyelids open wide,
Looking on darkness which the blind do see;
Save that my soul’s imaginary sight
Presents thy shadow to my sightless view,
Which, like a jewel (hung in ghastly night),
Makes black night beauteous, and her old face new.
Lo thus by day my limbs, by night my mind,
For thee, and for myself, no quiet find.

СОНЕТЫ

Сонеты 27–28 написаны в разлуке с Другом. Поэт, находящийся в пути, жалуется,
что не находит покоя ни днем ни ночью: днем терпит тяготы дороги, а ночью не может
уснуть из-за того, что его мысленному взору является образ Друга.
с.1 toil - изнурительные физические усилия; тяготы. Из контекста ясно, что речь
идет о тяготах дороги: лирический герой сонета находится в пути, в разлуке с Другом.
с.2 dear repose - желанный отдых. Перифраз, относящийся к «bed» в строке 1.
с.4 to work my mind - которое (воображаемое путешествие) утомляет мой ум
с.5 from far where I abide - из отдаленного (от тебя) места, где я нахожусь
с.6 intend - зд. отправляются (в)
zealous pilgrimage - усердное (ревностное) паломничество
с.7 drooping eyelids - тяжелые (опускающиеся) веки
с.8 darkness which the blind do see - тьма, которую видят слепые. Оксюморон, имеющий целью подчеркнуть темноту ночи, а затем, по контрасту, яркость мысленного
образа Друга.
с.9 soul’s imaginary sight - воображение, являющееся «зрением» души
с.10 shadow - образ; призрак
sightless view - невидящее зрение. Оксюморон, вторящий оксюморону в строке 8.
с.11 ghastly - мертвенный; мрачный
с.12 makes… her old face new - делает ее (ночи) старое лицо молодым
с.14 for thee, and for myself - из-за тебя и из-за меня самого; ради тебя и ради себя.
Эта фраза может быть истолкована по-разному; возможно, неоднозначность допущена автором намеренно.
Изнуренный тяготами пути, я спешу в постель,
сулящую желанный отдых членам, утомленным дорогой,
но тогда начинается путешествие в моей голове,
которое утомляет мой ум, когда труды тела закончились,
так как тогда мои мысли из далека, где я пребываю,
отправляются в усердное паломничество к тебе
и заставляют мои слипающиеся глаза [веки] широко раскрыться,
глядя в темноту, которую видят слепые,
но воображение - зрение моей души представляет моему невидящему взору твой призрак,
который, как драгоценный камень, парящий в мертвенной ночи,
делает черную ночь прекрасной, а ее старое лицо - молодым.
Вот так днем - мои члены, а ночью - ум,
ради тебя и ради меня самого, не знают покоя.

28
И как же мне вернуть благополучье,
Когда целитель-сон ко мне нейдет,
Когда за тяжким днем и ночь не лучше,
И ночь, как день, а день, как ночь, гнетет?

150

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Хотя друг другу их враждебны царства,
Меня изводят вместе день и ночь:
Терзаюсь ночью, что меня мытарства
Дневные от тебя уносят прочь.
Я дню польстил - сказал, что лик твой светит
Ему под стать, коль в тучах небеса;
А ночи - что не будь и звезд на свете,
Всё озарит за них твоя краса.
Но день мою все умножает муку,
А ночь все горше делает разлуку.
__________

СОНЕТЫ

How can I then return in happy plight
That am debarred the benefit of rest?
When day’s oppression is not eased by night,
But day by night and night by day oppressed;
And each (though enemies to either’s reign)
Do in consent shake hands to torture me,
The one by toil, the other to complain
How far I toil, still farther off from thee.
I tell the day to please him thou art bright,
And dost him grace when clouds do blot the heaven;
So flatter I the swart-complexioned night,
When sparkling stars twire not thou gild’st the even:
But day doth daily draw my sorrows longer,
And night doth nightly make griefs’ strength seem stronger.

Сонет 28 примыкает к сонету 27 и развивает его темы.
с.1 happy plight - благополучие; здоровье (физическое и умственное)
с.2 that am debarred - (я) кому запрещены; кто лишен (благ отдыха)
с.3 oppression - гнет; тяготы (ср. «toil» в строке 1 сонета 27)
с.4 day by night and night by day oppressed - буквально: «день угнетаем ночью, а
ночь - днем». Речь о том, что ночь усиливает тяготы дня, а день - тяготы ночи (для
путника).
с.5 either’s = each other’s
reign - власть; царство
с.6 in consent shake hands - в согласии договариваются (заключают сделку)
с.7 the other to complain - другой (т.е. ночь) - заставляя сокрушаться
с.8 how far I toil, still farther off from thee - как далеко от тебя я осиливаю дорогу,
(которая уводит меня) все дальше и дальше
с.10 dost him grace - оказываешь ему услугу (честь)
с.12 twire not - не выглядывают (из-за туч). Словарь «Oxford English Dictionary»
цитирует это место как первый случай употребления глагола «twire» (к настоящему
времени вышедшего из употребления).
с.13 doth… draw my sorrows longer - удлиняет (продлевает; усиливает) мои печали. Образ «удлинения» печалей может объясняться тем, что c удалением от Друга
печаль поэта становится все более томительной. С другой стороны, здесь может присутствовать и зрительный образ: удлинение теней к концу дня.
Как же мне вернуть благополучие,
если я лишен блага отдыха когда тяготы дня не облегчаются ночью,
но наоборот, ночь усиливает дневные тяготы, а день - ночные,
и оба, хотя каждый является врагом царства другого,
пожимают руки, соглашаясь мучить меня,

151

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

один - тяготами пути, а другая - заставляя сокрушаться,
что с этими тяготами я все больше отдаляюсь от тебя?
Я говорю дню, чтобы угодить ему, что ты так светел,
что оказываешь ему любезность, заменяя его, когда тучи затмевают небо;
так и смуглоликой ночи я льщу,
говоря, что, когда блестящие звезды не выглядывают,
ты озаряешь [золотым сиянием] вечер.
Но день ежедневно усугубляет [продлевает] мои печали,
а ночь еженощно усиливает мою тоску.

СОНЕТЫ

Когда б из мысли - не из вялой плоти Я состоял, как мог бы я легко
Преодолеть, в стремительном полете,
Путь до тебя, как ты ни далеко!
В какие б земли ни было порою
Угодно занести меня судьбе,
Я и моря, и сушу перекрою
Неудержимой мыслью о тебе.
Увы, не весь из мысли быстроногой,
Преград не знающей, я сотворен.
Земли с водой в моем составе много;
Удел мой - издавать за стоном стон,
Коль две стихии медленные дали
Мне только слезы - знак своей печали.
__________
If the dull substance of my flesh were thought,
Injurious distance should not stop my way,
For then despite of space I would be brought,
From limits far remote, where thou dost stay.
No matter then although my foot did stand
Upon the farthest earth removed from thee,
For nimble thought can jump both sea and land
As soon as think the place where he would be.
But ah, thought kills me that I am not thought,
To leap large lengths of miles when thou art gone,
But that, so much of earth and water wrought,
I must attend time’s leisure with my moan,
Receiving nought by elements so slow
But heavy tears, badges of either’s woe.

В этом и следующем сонетах обыгрывается учение о том, что человек состоит из
четырех «элементов»: земли, воды, воздуха и огня, из которых два первых являются
тяжелыми и медленными, а два других - легкими и быстрыми.
с.1 dull substance - вялое (малоподвижное, инертное) вещество
с.2 Injurious distance - досадное (доставляющее страдания) расстояние
stop my way = bar my passage (to you)
с.4 where = to where
с.5 No matter then although - тогда (если бы моя плоть была мыслью) было бы неважно, хотя бы
с.7 jump - зд. перепрыгнуть; перенестись
с.8 think the place (= think of the place) - представит (вообразит) место

152

Если бы вялое вещество моей плоти было мыслью,
то досадная отдаленность не остановила бы меня,
поскольку тогда, вопреки расстоянию, я был бы перенесен
из далеких пределов туда, где пребываешь ты.
Тогда было бы неважно, хотя бы мои ноги стояли
на земле, самой удаленной от тебя,
так как проворная мысль может перепрыгивать через море и сушу,
как только вообразит место, где хотела бы быть.
Но увы, меня убивает мысль, что я - не мысль,
способная переноситься через многие мили, когда ты далеко,
но что, состоящий на такую большую часть из земли и воды,
я должен, стеная, следить за праздным временем,
ничего не получая от таких медлительных элементов,
кроме тяжких слез - знаков печали их обоих.

45
А две другие составные части,
Те, что от воздуха и от огня Паренье мысли и пыланье страсти, Всегда к тебе стремятся от меня.
Когда - любви послами дорогими Они в твои уносятся края,
Без них, с двумя стихиями другими,
Как в меланхолии, сникаю я.
Под тяжестью своей я буду гнуться
И мой не восстановится состав,
Пока мои посланцы не вернутся,
Тебя в прекрасном здравии застав.
Узнав о том, я радуюсь, но вскоре
Их отсылаю вновь, себе на горе.
__________

153

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
СОНЕТЫ

he - относится к «thought» в строке 7
where he would be - где она (мысль) хотела бы находиться
с.9 thought kills me that I am not thought - меня убивает мысль о том, что я не
мысль. Игра слов.
с.10 To leap large lengths of miles - чтобы (как это может мысль) прыжком покрывать большие расстояния
с.11 so much of earth and water wrought - состоящий (сотворенный) на такую
большую часть из земли и воды. Форма «wrought» глагола «work» ранее встречается в
сонете 20, в контексте сотворения Друга Природой.
с.12 attend time’s leisure - Словосочетание «time’s leisure» содержит тавтологию,
поскольку «leisure» означает «свободное время». Смысл всей фразы в том, что в разлуке время тянется медленно (как будто пребывает в праздности), а поэту остается
только следить за ним (считая часы). Для «attend» возможно также значение «прислуживать»; с ним метафора звучит драматичнее: поэт в разлуке с возлюбленным Другом
подобен слуге при праздном господине - Времени.
с.13 nought = nothing
by - зд. посредством; благодаря
с.14 heavy tears - тяжкие слезы. Здесь «тяжкие» ассоциируется с землей, а «слезы»
- с водой.
badges of either’s woe - знаков печали того и другого (элемента)

СОНЕТЫ

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

The other two, slight air and purging fire,
Are both with thee, wherever I abide;
The first my thought, the other my desire,
These present-absent with swift motion slide;
For when these quicker elements are gone
In tender embassy of love to thee,
My life, being made of four, with two alone
Sinks down to death, oppressed with melancholy,
Until life’s composition be recured
By those swift messengers returned from thee,
Who even but now come back again assured
Of thy fair health, recounting it to me.
This told, I joy, but then no longer glad,
I send them back again and straight grow sad.

Сонет 45 продолжает метафору «элементов», развернутую в сонете 44. Два легких
«элемента» - воздух (мысль) и огонь (желание) - постоянно покидают поэта, чтобы
устремиться к Другу, оставляя поэта с тяжелыми, меланхолическими «элементами» землей и водой.
с.1 The other two - другие два (элемента). Развитие метафоры сонета 44, обыгрывающей учение о четырех «элементах», из которых якобы состоит человек.
slight - зд. бесплотный; легкий. Такая характеристика воздуха противопоставляет
его земле и воде, которые символизируют тяжесть и малоподвижность.
purging - очистительный (в отличие от земли и воды - нечистых начал в человеке)
с.2 Are both with thee - Речь о том, что воздух и огонь, в следующей строке связываемые с мыслью и желанием, оставив поэта, пребывают с Другом.
wherever I abide - где бы я ни находился
с.3 desire - С учетом ассоциации с «очистительным огнем», здесь «desire» (желание) следует понимать не как «страсть», а как «стремление», «мечта».
с.4 present-absent - Оксюморон: о мысли и желании говорится, что они одновременно и здесь (с поэтом) и не здесь, то есть неуловимы.
slide - (легко, без усилий) переносятся
с.5 For - поскольку; ибо. Этот предлог здесь звучит не очень логично; некоторые
издатели исправляли его на «So».
с.6 In tender embassy of love - в нежном посольстве любви. По механизму переноса
значения, посольство здесь названо «нежным», поскольку нежной является любовь,
послами которой выступают мысль и желание.
с.7 My life - 1) мой живой телесный состав; 2) «состав» моей души
с.8 death - Жизнь без двух легких и быстрых элементов (то есть без мысли и желания, пребывающих с Другом) уподобляется смерти.
melancholy - Согласно восходящему к Гиппократу и широко распространенному вплоть до Нового времени учению, под меланхолией понималось состояние подавленности и раздражительности, обусловленное преобладанием в организме черной
желчи - одной из четырех телесных жидкостей, или «гуморов». «Элементом», соответствующим этому гумору, считалась земля.
с.9 life’s composition - См. «my life» в строке 7.
recured - (пока мой «состав» не будет) восстановлен. Глагол «recure», не существующий в современном английском языке, употреблялся до середины 17 в. в значениях
«восстановить (нормальное состояние, здоровье)», «излечить».
с.10 swift messengers - (возвращением) быстрых посланцев, то есть мысли и желания
с.11 even but now - как раз сейчас
с.11–12 assured/Of thy fair health - убедившись в твоем добром здравии
с.13 This told - когда (как только) эта весть сообщена (мне)

154

55
Надгробий царских мраморная стать
Не долговечней строф, с их нежной силой.
Здесь будет ярче образ твой сиять,
Чем в запыленном камне над могилой.
Война повалит статуи, как смерч,
На камне камня не оставит смута,
Но не погубят ни огонь, ни меч
Стиха живого - памяти сосуда.
Ни смерти, ни беспамятной вражде
Тебе не стать пределом. Песня эта
Пребудет на устах людских везде,
Во всем потомстве, до скончанья света.
Так до Суда, что оживит твой прах,
Пребудь в стихах и в любящих глазах!
__________
Not marble nor the gilded monuments
Of princes shall outlive this pow’rful rhyme,
But you shall shine more bright in these contènts
Than unswept stone, besmeared with sluttish time.
When wasteful war shall statues overturn,
And broils root out the work of masonry,
Nor Mars his sword nor war’s quick fire shall burn
The living record of your memory.
’Gainst death and all oblivious enmity
Shall you pace forth; your praise shall still find room
Even in the eyes of all posterity
That wear this world out to the ending doom.
So, till the Judgement that yourself arise,
You live in this, and dwell in lovers’ eyes.

В сонете 55 разрабатывается известная в поэзии Возрождения тема, восходящая к
стихотворению Горация «Exegi monumentum», - тема бессмертия стихов, которые станут нетленным памятником для их создателя. Такая гордыня поэта, его уверенность
в величии собственных произведений находится в кажущемся противоречии с содер-

155

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Другие два элемента, легкий воздух и очищающий огонь,
оба с тобой, где бы я ни пребывал:
первый - моя мысль, второй - мое желание;
неуловимые, они легко переносятся с места на место.
Когда эти более быстрые элементы отправляются
к тебе в нежном посольстве любви,
моя жизнь, созданная из четырех элементов, оставшись только с двумя,
клонится к смерти, подавленная меланхолией;
так продолжается, пока состав жизни не восстановится
с возвращением от тебя этих быстрых посланцев,
которые как раз сейчас возвращаются, убедившись
в твоем добром здравии, чтобы поведать это мне.
Когда весть сообщена, я радуюсь, но затем, снова неудовлетворенный,
я отсылаю их назад и сразу становлюсь печальным.

СОНЕТЫ

no longer glad - уже не рад. В разлуке с Другом даже радостная весть (мысль) только на минуту рассеивает меланхолию.
с.14 straight - сразу; немедленно

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
СОНЕТЫ

жанием некоторых других сонетов, в которых автор называет свои стихи «скудными»,
«бесплодными», не скрывает ревнивых чувств по отношению к более образованным и
искусным стихотворцам своего времени и высказывает опасения, что его превзойдут
и забудут. Нет нужды думать, что что-то одно здесь истинно, а другое - притворство
и игра; все эти чувства - и гордыня, и сомнения, и ревность - могли присутствовать
в душе автора в разное время или даже одновременно. Впрочем, игра и притворство
здесь, очевидно, тоже имеют место.
с.1 gilded - позолоченные. Возможно, с неодобрительным оттенком: «раззолоченные», «разукрашенные».
monuments - В оригинале Торпа это слово было напечатано как «monument»; добавление «s» в конце оправдано не только необходимостью согласования с «princes» в
следующей строке, но также рифмой с «contents» в третьей строке.
с.2 pow’rful rhyme - могучие стихи. «Могущество» стихов здесь можно понять в
смысле их воздействия на людей и в смысле способности противостоять времени и
забвению.
с.3 in these contènts - в том, что написано (в этих стихах)
с.4 unswept stone - Грамматически здесь перед «unswept» требуется «in», что создает параллельную конструкцию с «in these contents» в строке 3. Эпитет «unswept» (неметеный) здесь следует понимать расширительно: «неубранный», «запущенный».
besmeared with sluttish time - Время, обычно предстающее в «Сонетах» как грозный, неумолимый разрушитель или как ночь, тьма, которая всех и вся поглотит, здесь
получает эпитет «sluttish» (неряшливое); такая сниженная, презрительная характеристика соответствует тому, что в данном сонете провозглашается победа поэта над
временем.
с.5 wasteful - опустошительная; разорительная
overturn - опрокинет; низвергнет; уничтожит
с.6 broils - (гражданские) распри; смуты
root out - зд. уничтожат до основания; сотрут с лица земли
work of masonry - труд каменщиков; все, что построено людьми
с.7 Nor… nor = neither… nor
Mars his - устаревшая форма Genitive (= Mars’s)
burn - В эллиптической конструкции данной строки «burn» оказывается относящимся и к «sword», и к «fire», хотя в буквальном понимании меч не может ничего сжечь. Восстанавливая пропущенный член по смыслу, можно образовать фразу:
«Neither Mars’s sword shall destroy nor war’s quick fire shall burn».
с.8 living record - зд. стихи
с.9 all oblivious enmity - Здесь «all» можно отности либо к «enmity», либо к «oblivious».
В первом случае образуется фраза, которую можно перевести как «вопреки всякой
вражде, порождающей забвение», во втором - «вопреки всезабывающей вражде».
с.10 pace forth - идти (шагать) вперед. Здесь - образ победного шествия через века,
вопреки смерти и забвению.
your praise - хвала тебе
still - всегда; вечно
с.11 Even - Здесь «even» выполняет роль усилительной частицы.
posterity - потомки; будущие поколения
с.12 That - Местоимение «that» здесь можно отнести к «eyes» или «posterity» в строке 11 (во втором случае, с учетом последующего «wear», следует понимать «posterity»
как существительное множественного числа). Возможно также, хотя и с большей натяжкой, отнести «that» к «praise» в строке 10.
с.12 wear this world out - (потомки) будут жить в этом мире; переживут этот мир
to the ending doom - до скончания веков; до конца света
с.13 Judgement… arise - В оригинале Торпа слово «judgement» было напечатано со
строчной буквы, однако из контекста ясно, что речь идет о христианской концепции

156

64
Когда я вижу, как обезображен
Величья след, оставленный веками Как Время сокрушает, в диком раже,
И статуй медь, и гордых башен камень;
Как наступает океан голодный,
Одерживая верх над царством суши,
И как земля простор стесняет водный,
Убыток в прибыль обращая тут же;
Как Время, троны и державы руша,
Однажды торжествует и над ними, Невольно мысль мне проникает в душу,
Что Время и любовь мою отнимет.
Убийственная мысль! Мне остается
Рыдать о том, что потерять придется.
__________
When I have seen by Time’s fell hand defaced
The rich proud cost of outworn buried age;
When sometime lofty towers I see down rased,
And brass eternal slave to mortal rage;
When I have seen the hungry ocean gain
Advantage on the kingdom of the shore,
And the firm soil win of the wat’ry main,
Increasing store with loss, and loss with store;
When I have seen such interchange of state,
Or state itself confounded to decay,
Ruin hath taught me thus to ruminate:
That Time will come and take my love away.
This thought is as a death, which cannot choose

But weep to have that which it fears to lose.
В сонетах 64–65 разворачивается картина всевластия Времени, которое управляет
циклами природных изменений и разрушает все творения человека, включая самые
прочные и величественные. Свидетельства этих вселенских разрушений наводят поэта на печальную мысль, что Время заберет и его возлюбленного Друга.

157

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Ни мрамор, ни позолоченные монументы
государей не переживут этих могучих стихов,
но ты в них будешь сиять ярче,
чем в неухоженном камне, загрязненном неряшливым временем.
Когда опустошительная война низвергнет статуи
и распри сравняют с землей труд каменщиков,
Ни меч Марса не уничтожит, ни быстрый огонь войны не сожжет
живую запись памяти о тебе.
Вопреки смерти и всезабывающей вражде
ты будешь шагать вперед; хвала тебе всегда найдет место
в глазах всех потомков,
которые будут жить в этом мире до скончания веков.
Так, до Страшного суда, когда ты сам восстанешь,
живи в этих стихах и пребудь в глазах влюбленных.

СОНЕТЫ

Страшного суда (Судного дня), перед которым произойдет воскрешение всех умерших.
с.14 in this - в этих стихах. Cр. «in these contènts» в строке 3.

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
СОНЕТЫ

с.1 fell - жестокой; беспощадной (рукой Времени)
defaced - испорчено; обезображено
с.2 cost - зд. все ценное; богатство
outworn - зд. прошедшего; пережитого. (В устаревшем употреблении, глагол «wear
out» мог относиться к промежуткам времени, со значением «проходить», «длиться»,
«тянуться».)
buried - похороненного (века). Возможно, здесь имеется в виду ассоциация с
пышными монументами властителям прошлого.
с.3 sometime - зд. некогда; прежде
lofty - 1) высокие; 2) величественные (башни)
down rased = razed to the ground
с.4 brass eternal = everlasting brass. Существительное «brass», в точном употреблении означающее латунь, здесь может означать бронзу или, расширительно, твердый
металл вообще.
slave to = being a slave to
mortal rage = the rage of death. В этой стилистической фигуре смерть представляется яростной, неукротимой стихией разрушения.
с.5–6 gain/Advantage on the kingdom of the shore - Океан «берет верх» над «царством суши», когда какие-то части суши уходят под воду.
с.7 wat’ry main - «большая вода»; открытое море; океан
с.8 Increasing store with loss, and loss with store - Океан и суша наращивают каждый свое изобилие за счет потерь другой стороны.
с.9 interchange of state - (я вижу) перемену в состоянии (положении). Это можно
истолковать по-разному, например: «то, что было в состоянии расцвета, пришло в
упадок» или «тот, кто занимал высокое положение, утратил его, тогда как другой возвысился».
с.10 state itself - наилучшее состояние (высшее положение)
confounded to decay - испорченное и приведенное в упадок
с.11 Ruin - разрушение (т.е. наблюдаемые мною примеры разрушений)
ruminate - размышлять; думать
с.12 That Time = Such Time - такое Время (вызывающее все эти разрушения)
my love - мой возлюбленный (Друг)
с.13–14 …which…lose. - Здесь «which» грамматически относится к «thought», но
по смыслу - к поэту, который предается этим размышлениям.
с.14 weep to have that which it fears to lose - лить слезы из-за обладания тем, что
боишься потерять
Когда я вижу, как обезображено беспощадной рукой Времени
то, что было богатством и гордостью пережитого и похороненного века;
когда я вижу, что величественные некогда башни сравнены с землей
и вечная бронза во власти убийственного буйства стихии;
когда я вижу, как голодный океан
наступает на царство суши,
а твердая почва одерживает победу над водами,
увеличивая изобилие за счет потерь и потери за счет изобилия;
когда я вижу такие перемены в состоянии
или то, как наилучшее состояние испорчено и приведено в упадок, все это разрушение учит меня думать так:
такое Время придет и заберет мою любовь [моего возлюбленного].
Эта мысль подобна смерти, с ней остается только
лить слезы из-за обладания тем, что боишься потерять.

Продолжение следует
158

публицистика
Иван Козлов
Великий Сибирский чайный путь
Чай сегодня
Сегодня чай является национальным напитком всей России, его пьют повсеместно отКалининграда до Камчатки независимо от национальных и религиозных предпочтений и трудно поверить, что еще во времена Ивана Грозного на Руси о чае ничего
не знали. В Россию чай пришел в первой половине XVII века в 1638 году из степей
Монголии, куда он доставлялся из Китая. Сегодня без чая как продукта питания, как
символа повседневного общения и гостеприимства представить нашу жизнь невозможно. Мы зачастую не знаем, что «ча» по-китайски просто «напиток», но для нас
это «ча» означает больше, чем домашнее повседневное питье. Чай породил в России
неизвестные ранее обычаи - совместные семейные вечера за чашкой чая, чайные застолья близких людей, где без вина и обильных угощений мы общаемся на уровне
личных симпатий и приятного времяпрепровождения. Чай создал только ему присущую индустрию и значительный сектор экономики. Крупномасштабное производство и торговля чаем, содержание плантаций и сбор чайных листов, сушка и поджарка их - это как будто прерогатива китайцев, но сибирские купцы тоже имели в Китае
чайные плантации и полностью освоили этот начальный цикл. После того, как чай
был собран, следовало изготовление из кожи, ткани, свинца, дерева, сухого камыша
первичной упаковки - цибиков, для хранения и перевозки чая, доставки его в самые
отдаленные уголки планеты. Это так же и первичная фасовка в виде пачек, коробочек,
сосудов и емкостей из фарфора, пакетов из фольги или бумаги со всевозможными
этикетками уже для широкой розничной продажи. А медные и серебряные чайники и
самовары, спиртовки и заварники, чайные сервизы с чашками, блюдцами, розетками,
молочниками, масленками и вазочками, а еще и ситечками, ложечками, щипчиками
для сахара - разве это не чайная индустрия? Сегодня культура потребления чая сформирована, и чайная промышленность работает во всю мощь, замыкая на себя огромные людские, технические и финансовые ресурсы.
Наблюдая современную тенденцию развития чайной индустрии, трудно не заметить растущий интерес не просто к потреблению чая, но и исторический интерес к
нему, желание узнать откуда, как и когда пришел чай в Сибирь и в Россию, как складывалось его шествие по земле и как, в конце концов, он стал Золотым королем целительных, согревающих зимой и охлаждающих летом питий, первым среди всех наших
домашних привычек и предпочтений.
Исторический календарь, куда я заглянул, выказал на 2008 год пять памятных дат,
касающихся истории появления чая в России и в Сибири, и это можно принять за
благосклонное предзнаменование - сразу пять круглых чайных дат в один год!
В 2008 году исполнилось:
- 390 лет как в 1618 году тобольский воевода Куракин снарядил первое посольство в Китай «к высокому желтому царю» под началом казака Ивана Петлина. Русские
впервые побывали в Пекине, увидали всякие диковины: фарфоровые вазы, тончайшие шелковые ткани, веера, слоновую кость и нефрит, попробовали непривычный,
но очень ценимый китайцами напиток - чай. И хотя первое русское посольство из-за
отсутствия «поминок», то есть подарков, к самому императору не допустили, посланцев познакомили с китайским торгом, с некоторыми обычаями поднебесной, не раз
угощали чаем и вручили приглашение снова посетить Китай;

159

ИВАН КОЗЛОВ
Великий Сибирский чайный путь

- 370 лет как в 1638 году, через двадцать лет после Петлина, посланник в Китай
Василий Старков привез Михаилу Федоровичу Романову, избранному на трон, двести
бумажных тюков «каких-то листьев» - подарок от монгольского Алтын-хана. Отвар
из этих листьев монголы пили с молоком и бараньим салом и почитали за лакомство.
Хан вручил Старкову тюки с листьями общим весом в 4 пуда в подарок «белому царю»,
но оценил каждый пуд в двадцать пять соболей. Старков, сообразно обстоятельствам,
принял «подарок», но лично себя почитал обманутым. Но он привез листья в Москву
и сделал царю подношение, и повара по указанию царя приготовили неведомый заморский напиток. Царь пригласил бояр отведать заморский десерт, и многие были
очарованы горячим ароматным питьем, и царю чай тоже понравился.
- 350 лет как из Тарска в 1658 году отправился в Китай боярский сын Иван Перфильев на пару с бухарцем Сетку Аблином. Они получили в подарок от самого богдыхана десять пудов чая, но Перфильев недопонял ценность подарка и там же, в Китае,
чай выгодно продал, а на
вырученные деньги купил «цветное каменье». Историки спорят, тот ли это Иван
Перфильев, один из первых жителей и правителей Иркутского острога, поскольку
имя, возраст и даты жизни совпадают, но утвердительно этого сказать не могут - коечто там напутано. Но никакого другого Ивана Перфильева в хрониках Сибири пока
не нашли.
- 310 лет назад в 1698 году Сибирский приказ отправил из Москвы в Китай первыйторговый караван, положив начало регулярной торговле с великим соседом. В
Китай купцы везли меха, серебро, изделия из кожи и моржовой кости, а из Китая
доставляли ткани, сахар-леденец, сушеные фрукты, а также табак, шелк, пряности и,
конечно, чай. Хотя поначалу чай был дорог, он уже прочно входил в обиход всех российских сословий, вытесняя давний и традиционный напиток - квас;
280 лет назад в 1728 году Россия и Китай подписали первый «генеральный трактат о вечном мире и о свободной торговле» в забайкальском пограничном городке
Кяхте и в китайском Цурухае. С той поры Кяхта становится центром чайной торговли
- от Кяхты начинался и шел через всю Россию Великий чайный путь…
Иркутск более двухсот лет оставался одним из главных распределительных и торговых пунктов на Великом чайном пути, протянувшемся в XVII и XIX веках из Китая
до Кяхты, а потом - через всю Сибирь до Москвы и Нижнего Новгорода…
Первые широкие дороги на Земле проложили завоеватели, вслед за которыми всегда шли торговые караваны. Они способствовали сближению и объединению народов.
Человечеству давно ведомы пути пряностей, дорогих пород дерева, самоцветных камней, золота и серебра, шелковых и чайных товаров. Сегодня мир пристально изучает
древние карты и документы, обращаясь взором к полузабытым торговым тропам. Но
сегодня мир интересует не альтернатива транспортных магистралей, а руины и сохранившиеся объекты, на основе которых можно разрабатывать проекты международного туризма, способного, как и торговля, сближать нации и континенты.
Современный рынок чая в России и в Сибири очень устойчив. Распространение
чая на российских территориях достигает почти ста процентов, а точнее для 96% российского населения чай является основным горячим напитком. Чай конкурирует со
всеми жидкими продуктами; его реализация достигает у нас значительного показателя - свыше двухсот миллионов килограммов сухого чая в год. В силу почти стопроцентного потребления чая населением сбыт практически не имеет роста - в 2006 году
он составил 2 %. Показатель чая в ассортименте так же устойчив: 89% - 90% - традиционный черный чай, 9%-10% - чай зеленый, 2 % - это цветочные, фруктово-ягодные,
ароматизированные чаи разных фитокомпозиций, а так же готовые холодные и тонизирующие чайные напитки. В деньгах рост чайной торговли в России за тот же 2006
год обозначился в 12 %, что отчасти указывает на рост благосостояния населения
и в большей степени отражает тенденцию потребления пакетированных чаев и немалые усилия чайного менеджмента, изучающего вкус и предпочтения потребителя.
Лидеры чайного рынка заинтересованы в расширении сбыта и пристально изучают

160

Кяхта
Начальным пунктом чайного пути в России стала Кяхта, основанная как приграничный торговый городок Саввой Рагузинским в том же 1728 году, когда Россия и
Китай подписали трактат о торговле.
Кяхта небольшой городок с неширокими улицами, с аккуратными деревянными домами, которые по странной особенности не чернеют и не разрушаются, а всеми углами стоят прямо, сверкая стеклами, будто построены не сто лет назад, а тому
лет тридцать. Уникальность эта идет от климата: междугорье селенгинской поймы
отличается сухостью - здесь редко выпадают дожди, почва песчаная и сказывается
близость горячих монгольских степей. Зимой здесь снег не живет - он сразу уходит в
песок, да и снегопады здесь стеной не качаются.
Кяхта в прошлом - это великое перепутье дорог, уходящих в Монголию и Китай,
а далее по всей Азии. Через Кяхту прошли и проехали бесконечные сонмы купцов
и их доверенных, а еще толпы предприимчивых и авантюрных людей, легионы чиновников, военных, дипломатов, ученых и путешественников и многие оставили в
ее истории след, вписав свои имена в обширные свитки кяхтинских хроник. Перечисление имен займет много места, а мы, собственно, по чаю, и потому направленно
проследуем этой стезёй.
Во время нашей поездки в Кяхту мы встречались с мэром города Виктором Владимировичем Шишовым.
- Мы ведем родословную от Саввы Рагузинского, сподвижника Петра Первого, говорил Виктор Владимирович. - Весь промышленно-деловой, ученый и военный на11. Заказ 249

161

ИВАН КОЗЛОВ
Великий Сибирский чайный путь

даже скрытые, явно не выраженные желания потребителя. Именно результатом такой
деятельности является появление и огромный рост популярности во всем мире пакетированного чая, потребление которого за последние пять лет выросло с 5% до 20%,
а в Англии уровень его спроса достиг 90%! Как видим, не являясь стратегическим
продуктом, чай вносит свою лепту в геополитику экономики. На российском рынке сегодня лидирует несколько чайных компаний: «Май», «Липтон», «Великий Тигр»,
«Ахмати», «Гранд», а непосредственно в Иркутске имеют чайное представительство
более двух десятков фирм: «GOOD Tea», «Иркутская кофейная компания», «Компания продовольственного снабжения», «Кофе Маг», «Сибирский курьер», «Слата»,
«Упоительный чай», «Чайная компания Гранд», «Чайная компания Сура», «Чайный
путь», «Трис». Мы должны обязательно назвать и ассоциацию «Байкальская виза»,
куда входит более двадцати предприятий, половина из которых так или иначе причастна к чайному рынку…
Чайный рынок сегодня плотно консолидирован. Наверное, руководители фирм и
представительств лучше нас могут рассказать о том, как насыщенность продукцией
чайного рынка и плотность его консолидации все выше поднимают планку конкурентоспособности, и вход на чайный рынок дорожает. Чтобы выйти на уровень лидеров, претендент должен сегодня иметь серьезные людские и финансовые ресурсы,
грамотно выстроенный маркетинг, высокую деловую динамику с оборотом не менее
200 миллионов долларов в год и предъявить потребителю хорошо узнаваемый бренд,
типа белого слона или полосатого тигра. Как пример мощного лидерства на мировом уровне можно назвать индийскую группу чайных фирм «Теэтеэ», традиционно
ориентированную на англоязычные регионы: США, Англию, Канаду, Австралию, - и
имеющую годовой оборот в 11 миллиардов долларов. Не секрет, что эта группа планирует интервенцию на российский чайный рынок, поскольку считается, что чайный
рынок Сибири и Дальнего Востока недостаточно освоен. Мы, группа популяризации
исторических чайных дат в контексте темы «Великого чайного пути», не являемся сторонниками монополизации, при которой возможно навязывание вкусов и диктат цен,
и мы за сохранение широкого чайного представительства в Иркутском регионе, что
более удовлетворит вкусовые и исторические предпочтения сибиряков.

ИВАН КОЗЛОВ
Великий Сибирский чайный путь

род России и Сибири, направляясь в Монголию, Китай и далее, шел через нас. Кяхта
- это ворота в Азию, и вы найдете много знаменитых имен, побывав в нашем музее.
У нас начинался Великий чайный путь. У наших соседей в Китае он просто «Чайный
путь», а у нас уже «Великий Сибирский чайный путь», потому что тянулся через всю
Сибирь до Урала и дальше до Москвы и Нижнего Новгорода. Основным таможенным
пунктом и перевалочной базой являлся, конечно, главный город губернии Иркутск,
под началом которого лежали тогда все земли от Енисея до Аляски, но Кяхта стояла
наособицу.
Виктор Владимирович вспомнил о встрече с Валентином Распутиным и Борисом
Дмитриевым, которые работали в Кяхте, когда собирали материал для своей книги
«Сибирь, Сибирь...»
- И на 1-й международный фестиваль «Чайный путь - путь этнокультурных контактов», проходивший в июле 2007 года, к нам тоже приезжали иркутяне, - продолжил
мэр. - Фестиваль получился красочный, шумный, значимый. Гости из Китая были в
восторге. Они тоже ценят наше общее прошлое и хотят сохранить нашу общую историческую память. Сейчас нам трудно, у нас почти двадцать тысяч жителей и не одного
солидного предприятия, людям негде работать. Поток туристов со всем его приложением был бы очень кстати...
Виктор Владимирович выставляет на стол большую коробку, затянутую в
золотисто-красную шелковую ткань.
- Это нам подарили наши китайские друзья.
Он откидывает верх, и глазам предстают утопленные в гнездах, закрытые крышечками фарфоровые вазы-чайницы, каждая со своим рисунком. Их четыре и в них
разные сорта чая.
- А вот это, - мэр показывает свиток из позолоченной ткани, - краткая история чая
и руководство по его приготовлению. Кстати, хотите чашку чая?
- С удовольствием! - и мы устраиваем импровизированную чайную церемонию сидим и маленькими глотками пьем горячий, ароматный напиток, прибывший прямо
из Поднебесной. Вкус непривычный, качество на ять и настрой соответствующий.
Самый престижный и лучший чай в Китае - это императорский чай. Его всегда
получали из молодых нежных листиков первого апрельского съема, и поставлялся он
только к императорскому двору. Я не знаю, какой мы пьем чай, но он вкусен и ароматен, и какие могут быть вопросы! Виктор Владимирович рассказывает:
- Китайская сторона обратилась к руководителям наших стран с предложением
по организации международного туризма по Великому чайному пути, и наши китайские гости привезли летом в Россию подарок: две красочные коробки с чайницами
- штучные изделия.
- Это только у президента России и у нас, - с оттенком почти нескрываемой гордости признается Виктор Владимирович.
В прошлом Кяхта была одним из самых богатых сибирских городов. В нем на каждую тысячу жителей приходилось миллионеров больше, чем в Иркутске, а прежние
миллионы были потяжелее нынешних. О былом процветании и богатстве Кяхты по
сей день говорят ее улицы: здесь самые большие в Сибири гостиные дворы, добротные купеческие и мещанские дома, почти полностью сохранившиеся, величественные
храмы и богатейший в Забайкалье краеведческий музей. Полтора часа проговорили
мы с гостеприимным главой города, называемого когда-то еще и «Песчаной Венецией», который вот уже почти три века несет свою пограничную вахту у ворот Азии…
г. Иркутск

162

Краеведение
Владимир Невский
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА
Читателям газеты «Правда Бурятии», «Бурятия» и других республиканских изданий, хорошо известны статьи Владимира Невского, большого знатока и любителя
родного края, популяризатора самодеятельного туризма - не только как вида активного отдыха, но и своеобразной жизненной позиции, способа мировоззрения.
На протяжении долгих лет его по-настоящему художественные отчеты о пройденных маршрутах, зарисовки о природе, статьи, посвященные актуальным проблемам развития туризма в Бурятии, не могли оставить равнодушными истинных
краеведов. Владимир Невский - ветеран самодеятельного туризма в Бурятии, один из
основателей турклуба «Вертикаль» при «Бурятэнерго», долгое время - председатель
Федерации самодеятельного туризма, ведущий телевизионной передачи «Туристский
клуб Хамар-Дабан».
Путевыми заметками о Хамар-Дабане журнал начинает серию очерков о наиболее
интересных туристических маршрутах нашей республики.

Заоблачный маршрут
Cт. Выдрино - р. Снежная - р. Селенгинка - руч. Громотуха - группа высокогорных озер - руч. Медвежий - оз. Соболиное - р. Снежная - ст. Выдрино.
Протяженность маршрута 75 км, продолжительность 7–8 дней.
Об этом походе рассказала Ирина Гофынго, туристка со стажем. Вот ее рассказ о
днях давно минувших.
Группа работников локомотивовагоноремонтного завода из шести человек отправилась в многодневный поход по хребтам Хамар-Дабана, посвятив его Всемирному
фестивалю молодежи и студентов в Москве. Руководителем был назначен Сережа Евсеев.
Отправной пункт перехода - станция Выдрино ВСЖД. Весь первый день пути шли
под дождем, что поначалу не мешало по-настоящему восхищаться особым ароматом
тайги, любоваться нежными цветами земляники и огромными веерами папоротника.
Однако к концу дня мокрые насквозь рюкзаки дали о себе знать. Лагерь разбили у
места слияния рек Снежной и Селенгинки.
Путь от первого лагеря до верховья ручья Громотуха был сложным. Три раза мы
переправлялись через ручьи, карабкались по крутым склонам. Особенно трудно пришлось новичкам.
Если в начале дня мы были способны восхищаться красотой многочисленных водопадов, снежных мостов через ручьи, то к концу дня нас оставило бы равнодушными
даже появление снежного человека.
На отдых расположились уже в сумерках на высоте 1500 метров. А на утро попрощавшись с долиной Громотухи с ее альпийскими лугами и огромными полянами
жарков, мы продолжили восхождение.
Выйдя на первые снежники, обрадовались: легче будет идти. Но, как оказалось
напрасно: снежники снизу подтаяли и не выдерживали тяжести путника. Мы проваливались, да так, что без посторонней помощи не могли выбраться. Скорость восхождения сразу резко упала. Наконец, вышли на хороший снег и по нему - на гребень.
Поскольку погода начала портиться, мы поспешили найти место для стоянки. Спу11*

163

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

стившись по гребню метров на 200, обнаружили подходящую площадку. Обзор великолепный! По правую сторону хребта видны перевал Байкал, озеро Байкал, поселок
Выдрино, по левую - озеро Соболиное, исток Селенгинки.
Воды близко нет, зато много снежников, и у нас появилась редкая возможность
летом умываться снегом.
...Глаза наши не уставали дивиться чудесам и прелестям Хамар-Дабана. С высоты
мы видели в кратерах два замерзших озера зеленого цвета, видели свежие следы медведя и росомахи, нам пришлось полтора часа сидеть в облаке, пережидая, когда оно
растает под лучами солнца, чтобы спуститься в долину.
На вершину взошли по снежнику, а спустились, как на лыжах. Какой восторг переполняет сердце, когда мчишься вниз по снежнику! Это катание под жарким солнцем
стало той каплей в чаше наших впечатлений, после которой мы уже не находили слов
для выражения своих чувств. И только счастливым взглядом говорили друг другу:
«Здорово!». Мы кричали и пели, барахтаясь в снегу, а ребята показывали высокий
класс «слалома на ботинках».
Следующий лагерь мы разбили у одного из притоков ручья Медвежий, падающего
на террасу водопадом восьмиметровой высоты. Место это так нам понравилось, что
решили устроить себе выходной, чтобы покататься со снежников, позагорать.
А после дневки три дня пришлось сидеть в палатках, потому что шел проливной
дождь. Медвежий разлился и превратился в грозную стихию.
Наконец, появилось солнце. На ближайшей вершине мы установили вымпел, врученный нам комитетом комсомола завода. Спуск по ручью Медвежьему к озеру Соболиному мы проделали под раскаты грома и под проливным дождем. Путь вдоль
озера Соболиного до переправы навсегда останется в нашей памяти как «стланиковый кошмар».
Последние два дня пути по лесной тропе после нехоженой тайги показались нам,
несмотря на дождь, самыми легкими.
Остались за нашими плечами Хамар-Дабан, шесть покоренных вершин, нехоженая тайга... Мы оставили там частицу себя, чтобы помнить: такое полное ощущение
счастья можно испытать лишь раз в жизни.

Притяжение Хан-Улы
Ст. Мурино - р. Лангутай - перевал Лангутайские ворота - перевал НухенДабан - р. Барун-Юнкуцук - г. Хан-ула, 2371 метр (восхождение) - р. Зун-Байга - р.
Хара-Мурин - руч. Иркут - перевал - р. б. Осиновка - ст. Солзан.
Протяженность маршрута 156 км, продолжительность 14 дней, из них ходовых - 12 дней.
Самодеятельный туризм переживает немалые трудности. Действительно, возросшие тарифы на транспорт, прокат туристского снаряжения, дефицит нужных продуктов у многих отбивает желание путешествовать. Но все же, несмотря ни на что,
туристские тропы не пустуют.
Едва возвратившись прошлым летом из Восточного Саяна, мы обратили пристальный взор на Центральный Хамар-Дабан. Суровая природа, сильно расчлененный горный рельеф, труднодоступность Хамар-Дабана, его слабая изученность - все
это вызывает повышенный интерес туристов. Вскоре определился контур будущего
маршрута. Начинался он от станции Мурино на берегу Байкала и, пересекая горный
массив Хамар-Дабана, разворачивался вокруг вершины Хан-Улы высотой 2371 метр
над уровнем моря, затем спускался вдоль реки Хара-Мурин и снова приводил на побережье Байкала.
Начало пути - заброшенный почтовый тракт, проложенный в давние времена
долиной реки Лангутай. На каждом маршруте хочется встретить что-то интересное,
необычайное.

164

165

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

«Изюминкой» намеченного пути была гора Хан-Ула - высшая точка Хамар-Дабана.
Известно, что погодные условия в этом районе довольно сложные и далеко не каждой
группе удавалось совершить восхождение на Хан-Улу. Многие попытки кончались
неудачей. Вершина надежно отгородилась высокими перевалами и бурными реками.
В начале августа наша группа из одиннадцати человек отправилась в таежные дебри Хамар-Дабана. С этого момента мечта стала приобретать реальность. Преодолев
за несколько ходовых дней горные перевалы Лангутайские ворота и Нукен-Дабан, достигли реки Барун Юнкуцук. Здесь впервые прозвучало: «Ребята, смотрите: впереди
гора Хан-Ула!». Это, кажется, воскликнул Борис Агалаков. И разом все оживились ведь об этом моменте мечтали целый год. А когда мы ступили на реку Барун-Юнкуцук,
Хан-Ула открылась нам вся, от подножья до вершины. Здесь ее не спутаешь ни с какой
другой. Занимая ключевое положение, она замыкает долину Барун-Юнкуцука, доминируя над всем ее пространством. Куда ни кинь взгляд - все хребты идут на поклон к
ней. А она опирается своими крутыми боками на их покорные спины. Действительно
- владыка.
Путь к верховью Барун-Юнкуцука занял весь день. Только в конце дня мы поднялись на безымянный перевал, спустились в зону леса и встали на ночевку. Завтра
штурм. Ночь звездная и холодная. Взошла полная луна. Встали в пять утра, а через
два часа начали подъем на вершину. Выбираем кратчайший путь с северо-западной
стороны. Настойчиво продолжаем идти к невидимой пока цели. А утро выдалось
солнечным и тихим. И с каждым шагом вверх, горизонт раздвигался, все больше открывая чудесный мир, полный света и пространства. Видно далеко вокруг. Проходим
причудливые скалы-останцы, каменные россыпи и вдруг... Через несколько шагов мы
ступили на самый верх. Дальше - только небо.
Вершина представляла собой обширную площадку с треногой триангуляционного знака посередине. Кое-где, буквально сквозь камни, пробивались неброские цветочки. В туре Виктор Файзулин находит записку московских туристов, которые были
здесь только вчера. Мы разминулись с ними на перевале. «Погода нормальная, облачно, - пишут они. - Идем на Лангутай. Счастливого пути!»... Панорама, открывающаяся с вершины, захватывает дух. Серебрится внизу Барун-Юнкуцук, угадываются
очертания Маргасанской сопки, а долина Снежной плотно забита облаками, через
которые островами выступают отдельные вершины. Непрерывно щелкают фотоаппараты, стрекочет кинокамера: это Володя Жаров - кинооператор Улан-Удэнской
телестудии - старается запечатлеть красоту удивительной горной страны, именуемой
Хамар-Дабан.
Еще одно важное событие ожидало нас на вершине. Накануне мы узнали, что Борис Агалаков впервые поднялся на Хан-Улу 25 лет назад: в июле 1967 года. Мы тепло
поздравили Бориса с необычным юбилеем. Мне показалось, что глаза его на короткий
миг увлажнились, но, может быть, причиной этому был всего лишь резкий ветер...
Оставляем записку в туре, берем камни на память и покидаем вершину. Вершина
пропала из виду сразу, а нас поглотили узкие, бездонные ущелья Зун-Байги. После
двух дней пути по бездорожью переправились через реку Хара-Мурин - одну из наиболее крупных рек Хамар-Дабана с порогами, шиверами и мощными прижимами. Мы
устремились вниз по реке, то и дело карабкаясь вверх-вниз по прижимам или обходя
их по воде. Вокруг дикая тайга, на тропе зачастую можно было увидеть медвежьи следы. Но сами медведи встречаться с нами, видимо, не желали. Наш дальнейший путь
лежал на север, к побережью озера Байкал.
Прошли дожди, и река Хара-Мурин, которую еще вчера переходили вброд без
особого труда, сегодня превратилась в сплошной ревущей поток, весь в белых бурунах и пене. Вид на реку одновременно вызывал и восторг от ее безудержной удали, и
невольный страх перед грозной стихией. Даже через небольшие протоки требовалось
наводить сложные переправы. В последний день путешествия по Хамар-Дабану нам
оставалось только перевалить хребет и выйти к побережью. И мы были вознаграждены за упорство, с какими шли к цели. С последнего перевала перед нами, насколько

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ

хватало глаз, открылась морская ширь Байкала. День клонился к закату, было тихо
и по-особенному торжественно. За спиной, как бы не желая выпускать нас из дебрей
Хамар-Дабана, ощетинившись, встали горы. Картина была величественной и запоминающейся надолго. Геннадий Козловский, турист со стажем из подмосковного города
Красногорска, сказал: «После этого удивительного путешествия я помолодел сразу на
несколько лет».

НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

Старой туристской гвардии до боли в сердце знакомо «щемящее чувство дороги»,
которое неосознанно возникает в начале весны. Наконец наступает день, когда уложены рюкзаки, а в руках билеты на поезд. Итак, в путь!
Скорый поезд уносил нас в звездную летнюю ночь. С этого самого момента все,
что казалось недавно красивой мечтой, начинало воплощаться в реальность.
Ранним утром вышли на перрон железнодорожного вокзала станции Слюдянка. Отсюда начинался наш путь в горы. Нас восемь человек и столько же большущих
рюкзаков, в которых есть все необходимое для того, чтобы покинуть привычную цивилизацию на целых две недели.
По сонным улицам вышли на окраину города. Дальше путь лежал вдоль реки
Слюдянки. Не буду останавливаться на описании начала маршрута, так как это традиционный маршрут, по которому летом и зимой проходят сотни туристов.
...К концу второго дня мы подошли под перевал «Чертовы Ворота». В полдень следующего дня были на перевале.
На перевале нас ожидала приятная неожиданность. В туре мы обнаружили две
контрольные записки. Одна из них была оставлена выпускниками школы № 60 города
Улан-Удэ. «Держим путь на пик Черского, - писали ребята. - Погода неплохая, настроение прекрасное. Желаем всем туристам счастья, здоровья и много, много удачи...»
Под запиской стояли подписи Яны Зандановой, Славы Бадмаева и других.
По традиции мы оставили в туре свою записку. После этого сфотографировались
и молча постояли у обелиска Владимиру Ражеву, погибшему здесь в лавине зимой
1988 года.
С перевала уходили по тропе, петляющей вдоль истоков реки Спусковой. Вся долина до краев заполнена густым туманом. На высоком берегу в месте впадения Спусковой в реку Утулик в прежние времена находилась база охотников, известная в среде туристов как «Утуликский приют».
В разные годы мне приходилось два или три раза проходить на лыжах по этому
маршруту. И просторная теплая изба на пути каждый раз гостеприимно распахивала
свои двери. Сейчас мы проходили мимо развалин, оставшихся от базы охотников.
Обидно и грустно. Тропа круто поворачивает в сторону Утулика. После Спусковой
долина его кажется широкой и светлой. Спустившись к воде, мы выбрали для брода
удобное место в конце галечной косы и стенкой по два-три человека перешли на противоположный берег. В большую воду брод через Утулик практически не возможен,
течение сбивает даже лошадь.
После переправы в березовой роще разбиваем лагерь. В этот вечер мы засиделись
у костра за кружкой чая, обсуждая события этих дней. А совсем рядом шумела река на
перекатах, и было приятно слушать эту нескончаемую мелодию.
Утро выдалось солнечным. Без спешки уложив рюкзаки, вышли на тропу. В этот
день наш маршрут пролегал вверх по реке Шибутуй - крупному правому притоку Уту-

За здоровьем с рюкзаком
г. Слюдянка - Гмс «Хамар-Дабан» - перевал «Чертовы ворота» - р. Спусковая
- р. Утулик - р. Шибутуй - оз. Патовое - Патовое нагорье - перевал «Чертовы ворота» - г. Слюдянка.
Протяженность маршрута 170 км, продолжительность 14 дней, из них ходовых - 12 дней.

166

На встречу... с водопадами
Ст. Выдрино - р. Снежная - р. Селенгинка - вдп. «Грохотун» на руч. Грамотуха
- оз. Соболиное - р. Красная, вдп. «Сказка» - оз. Соболинное - р. Снежная - ст. Выдрино.
Протяженность маршрута около 60 км, продолжительность 3–4 дня.
Этим необычным маршрутом прошли 28 туристов из Улан-Удэ разных профессий
и возрастов - от 9 до 54 лет, от новичка, впервые вышедшего на туристскую тропу, до
опытного туриста-инструктора.
Железнодорожная станция Выдрино. Отсюда начинается трехдневный маршрут
вверх по реке Снежной на Соболиные озера. Сразу же за поселком - лес. От земляничных
полян, от скошенной травы исходит неповторимый запах лета. Путь лежит по правому

167

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

лика. Вдоль тропы в изобилии росла голубица. Сбросив рюкзаки, мы наслаждались
чудодейственной ягодой. Очень скоро исчезла жажда и ощущался прилив сил. Все
чаще попадались грибы - сыроежки и маслята. Их собирали на ходу. Теперь на ужин в
меню значился суп с грибами. Сейчас с удовольствием вспоминаю об этих днях.
В верхней части Шибутуй течет на протяжении более трех километров в каньоне.
Высота стен, сжимающих реку, достигает 200 метров. Красив большой водопад, к нему
можно спуститься после выхода из каньона. Еще несколько километров - и начинается зона субальпийских лугов с небольшими островками леса. Путника, оказавшегося
здесь, поражает разнотравье. Выше всех поднимались зонтики борщевика, или проще
«медвежьей дудки». Что-то подобное я встречал только на Камчатке и Южном Сахалине. Наконец-то окончен нелегкий подъем, и перед нами открылась великолепная
панорама горного плато. Оно ровное, чуть покрытое жесткой травой и карликовым
кустарником. Впереди синеет озеро Патовое. Возле развилки троп сложен тур. В нем
мы находим записку ангарских туристов из клуба «Горизонт»: «16.07.96 г., четвертый
день пути, идем на реку Снежную... Руководитель похода Гурченко В. И..»
Идем через плато. Озеро остается слева. Спешим достичь зоны леса, чтобы выбрать место для ночлега. Затемнел кедрач. Значит, впереди костер, тепло. Очередная,
шестая по счету, ночевка.
Слева, далеко внизу, шумит речка. Именно здесь зарождается первая по величине
река Хамар-Дабана - Снежная.
На следующий день спускаемся к реке. Идем сначала по камням, потом по тропе. Тропа заболочена и часто теряется во мху. С утра было облачно, в середине дня
- дождь. В этот день мы достигли конечной точки маршрута на реке Харнахойтуй.
Здесь проводим дневку. После дневки уходим, чтобы во второй раз пересечь хребет
Хамар-Дабан.
На десятый день нашего путешествия спускаемся с гор вдоль быстрой и шумной
речки с перекатами и порогами. Четыре раза бродили через Шибутуй. К зимовью Гаврилова (по фамилии охотника, построившего зимовье) подошли в конце дня. Зимовье
стоит на левом берегу. Оно достаточно просторное. Рядом - подходящая яма для ловли рыбы. Возле зимовья - баня. И вот мы топим баню и делаем попытку ловить рыбу.
Баня удалась, а рыбалка, - признаюсь, не совсем. Решаем попытать счастье завтра.
Остаемся на дневку. Утро тихое и солнечное. Трое - Володя, Боря и Олег - идут рыбачить. А вечером - праздничный ужин. Самым роскошным блюдом, как вы догадались, была уха, приготовленная Борей Агалаковым по только ему одному известному
рецепту. Каждому досталось по два добрых хариуса. Потом пили чай, заваренный на
травах и кореньях, собранных здесь же, рядом с зимовьем. Жарко пылал костер, и
его трепетное пламя озаряло наши счастливые и слегка задумчивые лица. Через три
дня ступили на перрон станции Слюдянка. Мы возвращались домой после двухнедельного маршрута, впитавшие в себя яркие впечатления о чудесной горной стране,
именуемой Хамар-Дабан.

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

берегу Снежной. Хорошая тропа идет по берегу среди вековых тополей. В сумеречной
тени этой старой тополиной рощи, словно в сказке, взору предстают могучие деревья,
обросшие мхом и лишайником. Только два человека, взявшись за руки, могут обхватить
ствол тополя-великана. Под их кронами, как гигантские вазы, возвышаются заросли
папоротника. Откуда-то сверху из зеленого переплета ветвей свисают белые цветы сибирской лианы-княжека, порой даже казалось, что нас окружают тропические джунгли.
Примерно в пятнадцати километрах от Выдрино в Снежную впадает река Селенгинка. Работники Иркутской контрольно-спасательной службы соорудили через реку подвесной
мост. Но не спешите переходить на тот берег. Лучше, сбросив рюкзаки возле переправы,
налегке сбегать к ближайшему водопаду. «Грохотун» пропилил в скале широкий желоб,
по которому мощный водяной вал с грохотом обрушивается в каменную чашу, вода бурлит и пенится, как в котле. Красивое зрелище. Выход к водопаду занимает не более полутора часов. Переправившись через Селенгинку, в полдень подошли к Соболиным озерам.
Озера очень живописны, их два - соединенных в одно узкой протокой. Длина озера около
2,5 км, ширина до 600 метров. Это горное чудо спрятано в обрамлении высоких вершин
с альпийским рельефом. На второй день осматривали здешние водопады. Путь к ним
лежит вдоль озера, к верховьям Селенгинки и ее притоки реки Красной. Речка скользит
вниз, грохоча на разломах и развешивая пенные кружева на скальных обломках. Подъем
становится круче, долина реки постепенно втягивается в каньон...
Наконец мы у цели. Водопад «Сказка» - редчайшее, изумительное явление природы. Упругий водяной вал, ударяясь с разбега о каменную стену, круто поворачивает и
обрушивается на дно каньона. При солнечном свете, когда каждая капля и струя начинает отражаться лучами радуги, создается поразительный цветовой эффект. Оставалось осмотреть еще один водопад, и мы, не задерживаясь, отправились к нему. Здесь
поток воды с высоты пятиэтажного дома с ревом и грохотом обрывался на дно ущелья. Забыв всякую усталость от длительной ходьбы, стояли мы очарованные необычным зрелищем сверкающей водяной ленты. За три походных дня были промокшие,
были уставшие и проголодавшиеся, но недовольных - ни одного! Ведь каждый из нас
получил огромный заряд бодрости и желания снова встать на туристскую тропу.

Там, где цветет рододендрон
Ст. Утулик - р. Бабха - руч. Левый Поперечный - высокогорный лагерь - пик
Порожистый, 2025 метров - оз. Туристское - высокогорный лагерь - р. Бабха - ст.
Утулик.
Протяженность маршрута около 40 км, продолжительность не менее трех
дней.
В вестибюле «Бурятэнерго» несколько дней висело красочно оформленное объявление: «Друзья, для тех из Вас, кого влекут заоблачные горные вершины, турклуб
«Вертикаль» предлагает трехдневный маршрут на пик Порожистый в центральном
Хамар-Дабане...»
На станцию Утулик поезд «Наушки-Иркутск» приходит около пяти утра. Наша
группа сразу же выходит на маршрут. Примерно через час подходим к реке Бабха,
вдоль которой лежит наш путь. Проселочная дорога переходит в тропу. Река остается
левее по ходу движения. Бабха - горная река, изобилующая водопадами и порогами,
с крутыми берегами, заросшими кедровым стлаником, и частыми прижимами. Через
10-12 километров, перейдя Бабху по перекидному мостику, туристы выходят на живописную поляну, расположенную в устье ручья Левый Поперечный. Теперь тропа,
быстро набирая высоту, утопает в зарослях рододендрона, стланика, бадана. Ощутимее сказывается высота. Чаще привалы. У границы леса тропа выходит на небольшой
высокогорный луг и приводит к площадке, где обычно устраивается базовый лагерь
перед восхождением на пик Порожистый. Сбрасываем рюкзаки и готовимся к ночлегу.

168

Продолжение следует

169

ВЛАДИМИР НЕВСКИЙ
НЕХОЖЕНЫМИ ТРОПАМИ ХАМАР-ДАБАНА

В нашей группе 21 человек, плюс две огромные собаки, сменившие городской
комфорт на романтику дальних дорог. Большинство из нас здесь впервые. Но суровая
неприступность горного массива пика Порожистого, богатое разнотравье альпийских
лугов одинаково восхищает и новичка, и бывалого туриста. Начинается подъем к вершине. Вокруг сплошное море зелени, уходящее по склонам до гребней гольцов, где
еще в июне лежат снежники. Цветет бадан, шикша, распускается золотисто-желтыми
цветами рододендрон. Склоны изобилуют мелкими водопадами, которые серебряными нитями пронизывают зелень лугов.
Эту сказочную картину довольно трудно передать словами, нужно непременно
увидеть самому.
Поднимаясь все выше, выходим на гребень, по которому пробита едва заметная
тропа. Справа и слева склоны гребня отвесно обрываются вниз. На подходе к вершине гребень еще больше заостряется, и выйти к небольшой площадке можно только по
одному. На туре, сложенном из камня, закреплена металлическая пластина. Её принесли сюда туристы-энергетики из Ангарска в честь 25-летия одной из электростанций Сибири. Высота 2025 метров.
Видна гладь Байкала и расположенные на побережье город Байкальск и железнодорожная станция Утулик. Вокруг панорама центральной части Хамар-Дабана.
На востоке в глубоком ущелье извивающаяся лента реки Солзан. На западе - долина
Бабхи, а в её верховье - пирамида одноименной вершины. Жаркое солнце катится по
вершинам гольцов...
Сфотографировавшись, начинаем спуск к седловине. Но вскоре останавливаемся в скорбном молчании перед обелиском с надписью «...трагически погиб на пике
Порожистом в августе 1968 года». Маленький букетик фиалок ложится к подножию
обелиска. От обелиска начинаем путь к лагерю. Путь преграждает хаотическое нагромождение камней, осыпь. Вступаем на очередной снежник и катимся вниз. Восторг
переполняет наши сердца. Картина необычная: ослепительный снег и россыпи крупных ярких жарков вокруг. Вот и лагерь. Рыжие всплески костра, светлые треугольники палаток. Нас с нетерпением ждут остававшиеся в лагере участники похода. После
ужина все собираются у костра. Тихо бренчит гитара, звучат любимые песни. Сегодня
у Надежды Венедиктовой день рождения. Нечасто свой день рождения мы отмечаем в
таких необычных условиях. Поздно легли спать. Утром снова в путь. Теперь уже вниз.
Вместе с рекой, грохочущей на перекатах, мы спешим к Байкалу. В конце дня садимся
в поезд. Но еще долго Хамар-Дабан и Байкал не отпускали нас. Мы смотрели на них
из окон вагона скорого поезда, уносящего нас домой. Слева плескались бирюзовые
волны Байкала, справа - поднимались гольцы, увенчанные пиками вершин.

Наш гость

Сибирские языкИ. прошлое и настоящЕе
Редакцию журнала «Байкал» посетила Елена Константиновна Скрибник, доктор филологических наук, профессор, директор Института финно-угроведения и уралистики университета имени Людвига Максимилиана (Мюнхен, Германия). Предлагаем вниманию читателей запись беседы, в которой принимали участие:
Батожаб Раднаев, Булат Аюшеев, журнал «Байкал»; Ирина Елаева, этнопсихолог, ИМБТ
СО РАН; Лариса Николаева, искусствовед, ВСГАКИ; Юрий Извеков, художник, поэт.
Б.Р.: Елена Константиновна, расскажите немного о себе.
Е.С.: Я сама из Новосибирска, выпускница НГУ, долго работала в новосибирском Институте филологии СО РАН. Я специалист по языкам Сибири, в том числе и по бурятскому языку – ему посвящена моя докторская диссертация. В Бурятии я не была с 1989 г., хотя
раньше очень часто работала здесь - начиная с 1977 г., когда состоялась моя первая экспедиция. Сейчас я работаю вместе с группой коллег из Бурятии (ИМБТ) над составлением новой
академической грамматики современного бурятского литературного языка; моя задача - это
второй том, синтаксис. Эту работу мы выполняем в ходе совместного научного проекта России и Германии – «Грамматика бурятского языка», поскольку я уже довольно давно, с 2001 г.,
преподаю сибирские языки в Мюнхенском университете им. Людвига Максимилиана.
Б.Р.: Сейчас у нас ведутся разговоры о том, что литературный бурятский язык должен основываться на сонгольском, «цакающем» диалекте. Аргументируется это тем,
что он ближе к монгольскому, халхасскому языку. Что вы думаете на этот счет?
Е.С.: Во-первых, это всегда дело самого этноса, самой нации; во-вторых, выбор базы для
литературного языка – явление исторически обусловленное. Обычно берут такие параметры: какой диалект ведущий, на каком диалекте разговаривает больше всего людей. Литературный язык – это абстракция, на определенной базе объединяются языковые ресурсы всех
регионов. Нужно, чтобы как можно больше носителей диалектов этот литературный язык
понимало, чтобы не было серьезных расхождений, которые делают литературный язык чуждым, чем-то сильно отличающимся от разговорного языка. Такое тоже бывает. Все эти вещи
должны определяться самими носителями языка, национальной интеллигенцией. Если народ решит, что в нынешних условиях лучше сменить базу... было и такое, диалектные базы
менялись ...
Единственное, что я могу сказать: если традиция более-менее установилась, любая ломка
идет тяжело. Если сейчас изменить нормы орфографии, нормы орфоэпии под другой диалект, это значит, что те поколения, которые сегодня говорят на литературном языке, сразу
станут безграмотными. Вот вы и просчитайте, где плюсы, где минусы. Это чисто внутреннее
решение.
Б.Р.: На хоринском диалекте говорит самая большая этническая группа. И он ближе к
западным бурятским диалектам, северо-бурятским, чем южнобурятский «цакающий». С
другой стороны, большая часть современных монголов живет в границах Китая, и по некоторым оценкам их диалекты в какой-то степени ближе к хоринскому, нежели к халхасскому.
Е.С.: Решение принимает национальная интеллигенция, и в принятии этого решения
обычно учитываются как лингвистические, так и политические факторы. С литературными языками ситуации бывают разные. Бывают периоды, когда литературный язык настолько отличается от разговорного, что это может быть совсем другой язык, как латынь в свое
время была в Европе языком науки. Очень долго для всех монгольских языков единой была
норма старописьменного монгольского языка, практически мертвого, сохранявшегося в не-

170

изменной форме. И соответственно каждый, кто хотел писать на
старописьменном монгольском,
должен был непременно выучить
этот второй язык. Орфографические нормы его – это произносительные нормы того времени, и
такие ситуации довольно часты
(ср. английский). Вопрос только в
том, сколько проблем это создает,
потому что пока обучают грамоте
немногих, избранных – это одно,
а если идет массовое обучение
всех детей, то это совсем другое.
Вот эта разница - между тем, как
ребенок говорит и как должен писать, - педагогически очень важЕлена Константиновна Скрибник (Фото Ю. Извекова)
на. Поэтому, когда принимают решения о литературном языке, об
орфографических нормах, особенно об изменениях и реформах – это очень трудно. Должны
взвешиваться и приниматься во внимание очень многие параметры.
Б.Р.: Эвенки, например, разбросаны на огромной территории от Охотского моря до
Красноярского края. Как у них с литературным языком?
Е.С.: Были попытки создать литературный язык - в 1920-30-е гг., когда ленинская национальная политика предусматривала введение литературных языков для всех народов Советского Союза. Но далее действовали другие факторы: во-первых, именно территориальная
разбросанность, во-вторых, отсутствие социального запроса. Вопрос, будет литературный
язык жить или не будет, зависит от того, сами эвенки им пользуются или нет, и есть ли у них
для этого условия.
Б.Р.: К примеру, южно-китайский и северо-китайский диалекты, они же очень отличаются, носители не понимают друг друга. А какой диалект взят за основу литературного языка: северо-китайский?
Е.С.: У китайцев ситуация совершенно другая, и вместе с тем там все сложнее. Дело в том,
что у них иероглифическая письменность, а это письменность, которая отражает не то, как
слова произносятся, а то, что они значат. Вот представьте себе цифру 8, будет ли это читаться
как восемь, или это acht по-немецки, или это eight, - все поймут одинаково, только произносить будут по-своему. Поэтому китайский письменный язык объединяет весь Китай и в
пространстве, и во времени.
Б.Р.: А можно сделать литературный бурятский язык таким же, т.е. взять и унифицировать его, чтоб он был всем приемлем?
Е.С.: Это уж либо – либо... Что вам легче: выучить 33 буквы алфавита или... Вот вы сколько слов используете в своей жизни? Ну, 5 тысяч. А теперь представьте себе, что вам для каждого слова нужен отдельный знак? Китайцы же учат тысячи иероглифов! У письменности,
ориентированной на смысл, а не на звучание, конечно, тоже есть свои положительные стороны...
Б.А.: А если взять старомонгольское письмо.
Е.С.: Старомонгольское письмо фонетическое. И в нем зафиксирована фонетика того времени.
Это какой был век – XIII? XIV? Т. е., для того, чтобы научиться писать, вы должны сначала научиться
говорить, как ваши предки говорили. Сколько лет тому назад? Орфография не изменилась. Орфографию нельзя менять, потому что орфография, письмо поддерживает единство народа через

171

время и пространство. Если временной компонент снять, если менять орфографию в каждом поколении, то мы очень быстро разучимся читать старые тексты. Помните, какое у китайцев проклятье?
«Жить тебе в эпоху перемен...»
Б.Р.: Как вы оцениваете языковую ситуацию у других народов Сибири? Отвлечемся от бурятского языка. У языка две основные функции. Коммуникативная - она, естественно, утрачивается. Другое дело – культурная, сохранение и развитие культуры. Как
вы в целом охарактеризовали бы ситуацию у народов Сибири? У якутов, например, или у
более малочисленных народов? Как у них ситуация с языком?
Е.С.: Сейчас идет много социолингвистических исследований. Эти исследования показывают, во-первых, что многое зависит от численности народа. Три самых стабильных
языка в Западной и Центральной Сибири - бурятский, якутский и тувинский. Еще чукчи очень хорошо сохраняют язык. Во-вторых: компактность проживания. Вы сами назвали эвенков, рассеянных на огромной территории. В этом случае единство языка поддерживать трудно. Когда представляешь собой меньшинство, а большинство населения
говорит по-русски, то ассимиляция, конечно, происходит быстро, т.е. эти два параметра
очень важны, и в этом смысле у якутского, тувинского и бурятского языков хорошее будущее. Далее, алтайский и хакасский – это сейчас уже языки республик. Соответственно,
как только язык получает государственный статус на уровне определенного социального
образования, как только появляются законы по сохранению языка, вообще языковые законы, это всегда прибавляет носителям языка уверенности. Там, где такой ситуации нет,
все иначе.
В Сибири на самом деле очень многие языки умирают. Но, с другой стороны, хочется верить, что они гораздо более живучи, чем можно ожидать, потому что и со сменой поколений
как-то всегда находятся старики, которые хорошо владеют родным языком. Однако очень
плохое явление, когда большинство внуков понимают дедушек и бабушек пассивно. Они еще
понимают язык, но сами уже не говорят.
Б.Р.: Вы говорите про бурятский язык?
Е.С.: Я имею в виду малые народы. Есть подсчеты, составляются таблицы, когда проводят перепись населения, и там все указано: численность населения, дисперсность, распределенность по территории, процент владеющих языком. Далее смотрят процент владеющих
языком в соотношении с демографической структурой. Если говорящие на родном языке одни старики, а молодежь говорит по-русски, то язык надо срочно спасать, либо...
Б.Р.: Такой простой вопрос: есть смысл спасать?
Е.С.: Это замечательный вопрос, из разряда: «А какую практическую пользу приносят
гуманитарии сельскому хозяйству страны?» Понимаете, язык – это вещь, которую и оценитьто невозможно. Это итог духовного развития многих поколений народа, плоды его мыслительной деятельности, его знания о мире за многие-многие века. Каждый раз, когда подобное
сокровище утрачивается, это потеря для всего человечества. И вот теперь считайте: стоит его
спасать или нет, и каких денег это стоит.
Б.Р.: Ну, хорошо... Весь словарь максимально зафиксировать, написать грамматику и
прочее – это будет гораздо меньше затрат, чем, например, обучать 200 ребятишек, разбросанных на огромной территории. Чисто экономически. Потом, издавать книги... Я работал
в издательстве «Бэлиг», были огромные проблемы с изданием учебных пособий на бурятском
языке. В 90-х годах столичные чиновники говорили: почему мы вам должны давать денег больше, чем, например, Рязанской области, на издание учебников?.. Возьмем эти 40 исчезающих
языков Сибири. Надо затратить миллионы на учебные пособия, на литературу, на издание
детских книг, и переводчики нужны. Довольно приличные средства финансовые... Чиновники
никогда прямо не скажут: нам экономически невыгодно содержать вас. Конкретные деньги
на издание национальной литературы не выделяются, хотя все говорят: надо, надо! Декларации есть, а на практике ничего нет. Экономически на самом деле невыгодно!?

172

Е.С.: Содержать стариков и больных тоже экономически невыгодно, трудовой пользы от
них никакой. Здесь совсем другие категории.
Л.Н.: Вы считаете разумным преподавать, например, математику на бурятском
языке, выпускать пособия?
Е.С.: Ну что значит разумно в данном случае? Здесь очень много разных факторов работает. Если какая-то нация имеет собственную государственность, то тогда вообще никто
не задает вопросы: почему детей обучают арифметике на родном языке, а не на английском?
Вот вам смешно, правда? Использование всех языков, в том числе литературных, обучение
этим языкам – вопрос государственный, потому что все оплачивается государством. И государство должно для себя решить: однонациональное оно или многонациональное? Хотя
можно закрыть на это глаза, сделать вид, что язык один. Многие так и поступают. А если мы
решаем, что мы многонациональное государство, то здесь возможны два варианта: либо мы
все радостно говорим на одном языке межнационального общения, либо мы позволяем каждому этносу, каким бы маленьким он не был, развиваться на собственной основе, на своем
языке и собственной культуре. Это очень дорогой вариант. Что более оправданно этически,
уж решайте сами.
Л.Н.: Литературный язык, он у всех народов отличается от разговорного? Или нет?
Е.С.: В принципе разговорный язык и литературный у всех народов - это обычно две разных подсистемы: две разных исторических фазы одного языка, или два варианта: естественный и «отполированный», потому что над литературным языком работают специалисты, которые его нормируют, украшают, совершенствуют стилистически - и делают тем самым более
«искусственным».
Б.Р.: Реформа в начале 70-х годов нанесла ущерб изучению бурятского языка в школе.
Были сокращены часы в школьной программе. Вы 20 лет не были в Бурятии. Если сравнить: как население говорило на родном языке тогда и как разговаривает теперь. Есть
ли изменения?
Е.С.: Я, к сожалению, по самому Улан-Удэ много не передвигалась, я работаю за письменным столом, поэтому какого-то особенного впечатления у меня не создалось. Не могу
сказать. Но если посмотреть на дружеский круг моей коллеги Нади Даржаевой. Во-первых,
Надя сама говорит великолепно, сама носитель языка... Если я отдельно спрашиваю Надю, а
потом спрашиваю ее маму, результаты сходятся, значит, язык сохраняется, живет. И многие
ребята ее круга, которых я видела, прекрасно говорят на родном языке, замечательно поют
народные песни. То есть культура жива! Когда я сижу в гостях, и молодое поколение бурят с
удовольствием поёт на бурятском языке национальные песни – это очень хороший знак! Я не
могу делать широких обобщений, потому что видела очень мало людей. Но в известном мне
узком кругу, по-моему, все прекрасно!
Б.Р.: Почему при встрече где-нибудь за пределами республики те же якуты, в отличие
от бурят, сразу говорят на якутском? У них что, диалектных различий нет?
Е.С.: Тоже есть.
Б.Р.: Вот у нас сильные диалектные различия, часто даже посмеиваемся друг над другом...
Е.С.: Это их внутренняя норма. Просто у них такая установка. Если встречаются два якута в Москве, они разговаривают только по-якутски.
Ю.И.: Может быть, сам якутский язык такой особенный? Потому что русские в Якутии тоже часто говорят по-якутски. Среднеколымское старое население XVII-XVIII веков по-якутски говорило.
Е.С.: Так же и долганы, новая народность. Раньше долганский язык считался диалектом
якутского языка, сейчас считается новым языком. Это группа очень смешанного населения:
русских, тунгусов, самоедов, самих якутов. Они просто очень компактно осели.

173

Б.Р.: А этимологически это какой язык?
Е.С.: Это смесь языков с ведущим тюркским (якутским). На нем же все стали говорить с
акцентом, а акцент может так сильно изменить сущность языка, что он начинает развиваться
не как просто диалект, а как самостоятельный язык.
Б.Р.: Он возник в XIX веке?
Е.С.: Чуть пораньше. Самый молодой тюркский язык. И это для меня тоже пример того,
что население переходит на доминирующий язык, а в этом регионе однозначно доминирующим был якутский: старожилы русские переходили на якутский, юкагиры переходили на
якутский, эвены переходили на якутский. Это хороший показатель силы языка. На самом
деле, все равно, какой язык по структуре. Важно, как его используют. Якуты не хотят терять
язык. И нисколько не случайно, что Якутский университет был первым и долгое время единственным национальным университетом в Сибири. В Бурятском госуниверситете преподают
на бурятском? А в Якутском преподают.
Ю.И.: На бурфаке преподают.
Е.С.: Но это бурфак, понятно. И не все курсы, а отдельно взятые. Правильно? А в Якутском университете преподают.
И.Е.: Философию тоже преподают на якутском?
Е.С.: Я не знаю, на каком языке преподают философию, но я знаю, что там много, реально
много преподается на родном языке.
И.Е.: К сожалению, статистика показывает, что в количественном плане число людей хорошо знающих бурятский язык, уменьшается, а в качественном?
Е.С.: Если вы имеете в виду язык повседневного общения, то я тут ничего не могу сказать,
потому что не наблюдала, просто не было возможности его изучать. Изучение разговорного
языка – это абсолютно отдельная задача, и технически это очень сложно. Я работаю с литературным языком, соответственно мой источник – это тексты. По отношению к тексту таких
вопросов просто не возникает. Литературный язык - он ухоженный, он возделанный, он растет себе и цветет. С ним все в порядке.
Л.Н.: Раньше я как-то механически представляла себе написание грамматики: берется и создается какой-то искусственный язык...
Е.С.: Вопрос стоит немножко не так. Искусственный язык создать можно, но это будет
что-то вроде эсперанто, который к живому языку отношения не имеет. В нашей работе, когда
мы какой-то язык описываем, когда мы создаем грамматику, мы ничего не придумываем, мы
только наблюдаем, как люди говорят, собираем большие массивы примеров. Скажем, нужно
прочитать двадцать выпусков журнала «Байгал» и смотреть, какие грамматические структуры повторяются регулярно.
Б.Р.: Если взять реанимацию языков: гэлльский, например. Еще недавно, лет сорок назад, носителей не было, а сейчас уже газеты выпускают.
Е.С.: Да, есть такая тенденция в Европе: восстановление умирающих языков.
Б.Р.: Иврит восстановлен...
Е.С.: Таких примеров много. Язык связан с этничностью; если этнос хочет жить как этнос и отвечать за себя: я живой, я отдельный, я сам по себе! - вот как якуты: мы якуты, мы
говорим по-якутски! - в таком случае можно восстановить даже мертвый язык. Случаи действительно есть.
И.Е.: Вначале было слово...
Е.С.: Абсолютно согласна.

174

И.Е.: Язык определяет мышление, речь, и в итоге определяет сознание. Происходят ли качественные изменения в бурятском языке? В какой мере в бурятском
языке скорость изменения каких-то базовых вещей выше или ниже среднего?
Е.С.: Таких исследований я не проводила. Более того, чтобы провести такое исследование, нужно располагать корпусом текстов исторической глубиной этак веков
в шесть. Ну, в два века - два века у вас есть, конечно. Это специальное задание. Моя
же задача сейчас – синхронный срез бурятского языка, фотография бурятского литературного, причем письменного, конец XX - начало XXI века. Разговорным языком я
не занимаюсь.
И.Е.: Я так поняла, что вы оптимистично настроены по поводу состояния
бурятского языка. Как вы считаете, это язык живой, способный отражать реальность во всей ее многоплановости?
Е.С.: Любой язык отражает реальность во всей ее многоплановости. Не хватает
лексики - найдем, словообразуем, позаимствуем, долго ли!
Л.Н.: Оцениваете ли вы язык с эстетической точки зрения?
Е.С.: Это мне трудно. Эстетические критерии для неродного языка – чрезвычайно трудная вещь, понимаете? На родном языке это естественно, а чтобы на чужом
языке... Я чувствую логическую стройность грамматических структур. Это для меня в
каком-то роде красиво. Знаете, говорят: красивая теорема!
Л.Н.: Каких бурятских авторов любите читать?
Е.С.: Мы сейчас читаем сказки. Как я люблю сказки! У меня есть два тома соктоевских «Бурятские волшебные сказки»! Конечно, там есть и диалектный язык. Например,
у Хоца Намсараева язык с мощной фольклорной базой: как начнет описывать, так уж на
полстраницы или на страницу! А из современных писателей... как я сказала уже, двадцать лет ничего не читала.
Б.А.: А стихи?
Е.С.: Это не моя стихия. Я прозаический человек! (Смеется). В ранних «Байгалах»,
которые я читала, были чудесные рассказы. Просто об охоте, о жизни в тайге.
Ю.И.: Вы на бурятском читали?
Е.С.: На бурятском. Я на русском «Байкал» не читаю. У меня просто такой профессиональный интерес. Если я хочу знать бурятскую литературу, я и буду читать на
бурятском.
Б.Р.: Но современная бурятская литература пишется и на русском языке.
Е.С.: Ну, значит, это русская литература, написанная бурятом. (Смех). Бурятская
литература для меня написана на бурятском языке. Опять же пример из истории. В
Японии было время, – где-то XI век, эпоха Хэйан, – когда литературным языком был
китайский. Просто все философские трактаты, вся литература писалась на китайском. И считалось, что женщины - они, так сказать, умишком послабее, им китайский
язык выучить трудно. В результате вся великая японская литература эпохи Хэйан написана женщинами!
Б.А.: И какая замечательная литература!
Е.С.: «Повесть о блистательном принце Гэндзи» - это шедевр мировой литературы! А все, что сделали мужчины, – они наверняка делали хорошие вещи! – это...
И.Е.: Провинциальная китайская литература! (Смех в зале).
Е.С.: Золотые ваши слова!

09. 08. 08.

175

Улан-Удэ – столица Бурятии
Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН
В этом году столице солнечной Бурятии исполняется 342 года. Это огромный
период времени. Известно, что фундамент формирования и развития современного Улан-Удэ, его экономического потенциала, численности населения был заложен в
тридцатых годах прошлого века размещением, строительством и вводом в действие
крупнейших в Забайкалье и на Дальнем Востоке заводов и комбинатов, созданием
при них соцгородов. Теперь эти соцгорода стали микрорайонами и кварталами столичного города.
С 1953 года моя профессиональная и творческая деятельность архитектора, градостроителя тесно связана с городом Улан-Удэ. О неразрывности этой связи говорит
объём созданных градостроительных проектов, их реализация в натуре. Таких проектов - 22.
Кстати, о термине «проект», с которым связывается свое личное представление,
но которое официально признаётся как стандартная форма разработанного материала. Этот термин заинтересовал президента Российской академии архитектуры и
строительных наук А.П.Кудрявцева ещё два года тому назад - в словаре латинских
терминов он обнаружил, что слово рrojectus дословно означает - брошенный вперёд.
По существу латиняне совершенно правильно определили и современное значение и роль проектов.
Когда я рассматриваю космические снимки Улан-Удэ и передо мной в цветном
изображении предстаёт современный город, его анатомия и структура, всплывают
воспоминания о том, как создавался город, его районы, жилые массивы, инженерные
сооружения, как доказывались проекты мостовых переходов, первого высотного здания, как проходили обсуждения градостроительных решений, бесконечные доклады
в Москве при экспертизе генеральных планов города, проекта детальной планировки
центра города в 1985 году на докладах в Совете Министров России и при утверждении проектов. К счастью, не вспоминаются все переживания, с которыми связан наш
профессиональный труд архитектора-градостроителя из-за медленности реализации
и ошибок, допущенных при строительстве.
Этот труд ещё древние римляне выделяли и считали, что в архитектуре планировка городов является высшей формой эрудиции и мастерства. Всё это чётко разделяет
результативность двух направлений архитектурной деятельности - во-первых, в объёмном проектировании и, во-вторых, в градостроительстве. Я имею право судить о
них потому, что мой путь в градостроительство прошёл через много лет объёмного
проектирования. Я разрабатывал все стадии и виды архитектурных проектов - от малых форм и интерьеров до крупнейших общественных и жилых зданий, от застройки
кварталов до застройки районов, планировки зон и объектов отдыха, генеральных
планов крупнейших советских и российских городов, в том числе Санкт-Петербурга,
районных планировок, промышленных и производственных зон Санкт-Петербурга, а
также генеральных планов зарубежных столичных городов.
Так вот, эти две формы архитектурной деятельности имеют несопоставимые измерения во времени. Проект здания, группы или комплекса зданий имеют период реализации максимально в несколько лет. Планировочные, градостроительные проекты для
осуществления требуют десятки лет. И эта неизбежность сопутствует практически всем
городам за исключением короткого по времени периода семидесятых-восьмидесятых годов, когда закладывались и возводились новые города на БАМе и в Западно-Сибирском

176

«Чудесный мир макро…»
Фото Игоря Глушко

В лучах заката

Там, где царят Покой и Красота

Прибытие Снежной королевы

Меж вспышек молний радуга сияла

Под снежной попоной

Разрешите посадку

Цветок жизни

*
Вскоре после ноябрьских праздников 1953 года я получил задание по реконструкции Дома Совета Министров БМАССР в Улан-Удэ. К этому времени, неоднократно
проезжая Улан-Удэ, мне удавалось увидеть с высокой насыпи Транссиба верхнюю
часть здания, которое, безусловно, было административным.
В Большой Советской Энциклопедии была единственная фотография по городу Дом Правительства с указанием автора - архитектора А.А.Оля. Андрей Андреевич Оль
был известным ленинградским архитектором, профессором, заведующим кафедрой и
деканом архитектурного факультета Ленинградского инженерно-строительного института. Звоню к нему и выясняю, что в конце тридцатых годов был конкурс на проект Дома Правительства Бурят-Монгольской АССР. Первое место получил Андрей
Андреевич. Премию помнит, а о рабочих чертежах вообще был не в курсе дел. Таким
образом, первоисточник отпал.
А тем временем руководство мастерской подготовило план действий. Со мной
направляют трёх техников-архитекторов для проведения обмеров. Это были очаровательные девушки очень небольшого роста, и представить их за обмерами на 30-градусном морозе, при высоте этажей не менее 3.5 м, мне не удалось, т.к. три года проработал в Благовещенске-на-Амуре и хорошо знал местную специфику.
- Это нереально, - сказал я руководству, - я выеду один, выясню обстановку и доложу, но с условием, что стану автором проекта.
Ещё в 1966 году, в юбилейном номере журнала «Байкал», посвящённом 300-летию
Улан-Удэ, в своей статье «Мысли о городе» я не смог не сказать, как встретил меня
вокзал города. В двух словах. Во входных дверях вместо пружин на больших крюках
висела не менее чем полуторапудовая гиря, которая не терпела промедления при открытых дверях и швыряла вас вместе с багажом вперёд. Так что, с первых же шагов я
получил хорошее ускорение и в шутку могу сказать, что каким-то образом этот импульс ускорения стал мне сопутствовать.
Первым человеком из руководства республики, с которым мне довелось работать,
был председатель Госплана Н.И.Борисов. К вечеру у меня уже были кипы рабочих чертежей. Это были так называемые синьки. Сейчас они забыты, их просто не знают.
Но тогда, в тридцатых-сороковых годах, это был единственный способ размножения
калек. Чертежи в туши исполнялись на кальке, которые поступали в химическую обработку для контактного перенесения на ватман. Получались чертежи, на которых на
приятном синем фоне чётко белым выделялось всё, что вычерчивалось тушью.
После ознакомления со зданием стало ясно, что требуется некоторая корректура
чертежей, и я задал вопрос Н.И.Борисову о существовании проектных организаций.
Был назван Бурмонголпроект.
- А загрузка работами?
12. Заказ 249

177

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

нефтегазовом комплексе. Отсюда и психология населения, его восприятия архитектуры
или эксплуатации здания. Редко кто знает фамилию автора проекта здания. Отсюда и
психология горожанина, ежедневно пребывающего в городской среде, которая для него
является данностью, но которая была задумана неведомыми ему людьми. Для руководителей города - мэра, губернатора, градоначальника, генеральный план города - предмет, безусловно, остро необходимый, но не одушевлённый. А зря!
Город - это живой организм. Ему свойственны заболевания материальной среды, биологических проявлений, технократизма, опасности сейсмического или другого природного, либо техногенного риска и, к сожалению, возникшей опасности терроризма. Мы
сталкиваемся с негативными явлениями и процессами при эксплуатации городских территорий и воздушного бассейна. Их происхождение вызвано ошибками проектировщиков и управляющих структур. Ошибки ведут к деструктивным процессам. В своём большинстве они неустранимы и определяются как природно-техногенные и техногенные,
влияющие первым делом на население. Но вернёмся к моим работам по Улан-Удэ.

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

- Недостаточная.
На следующий день я приехал в эту организацию, расположенную в деревянном доме к северу от Транссиба в районе, не имевшем прямых связей с центром. В
результате хорошего профессионального обсуждения с директором Бурмонголпроекта М.Г.Смысловым я предложил ему взять на себя комплекс обмеров с передачей
через Госплан БМАССР лимитов на 1953 год и частично на 1954 год. Распоряжение
правительства Бурятии было подписано через день. Я выдал задание, согласованное
М.Г.Смысловым, и через пять дней после приезда в город выехал обратно.
Моё появление в коридоре института при встрече с руководством мастерской
было отмечено очень громким, недовольным тоном:
- Почему вы здесь без разрешения?
Объясняю, идём в дирекцию, которая всё поняла.
Но когда я увидел утром в Улан-Удэ неорганизованное пространство площади,
которую и назвать площадью было трудно, одинокое здание Дома Совета Министров,
раскрытые дали за Селенгой, театр, одноэтажный бревенчатый «третий дом советов»
по ул. Ленина, почтамт, обком, гостиницу - всё это поставило вопрос, а чем и как можно всё это объединить? Было много рисунков и эскизов. За несколько дней, когда я
многократно просматривал здание в поисках решения, стала чётко просматриваться
идея доминирующего здания. Не буду описывать решение - оно представлено на фото
подлинного того времени чертежа. Но, к сожалению, технический проект на высокой
стадии разработки был приостановлен, как и сотни других в стране, после принятия
постановления об излишествах в архитектуре.
В проект Дома Совета Министров я ввёл нетрадиционные элементы - лучковые
конструкции элементов фасадов, металлические художественные решётки, полуциркулярные проёмы входов в здание и в порталах и др. Большая сложность в решении
планов этажей вызвала установку о необходимости обеспечить повседневную работу
аппарату правительства. Поэтому были учтены условия работы персонала с корректным проведением реконструкции.
Но надо сказать также и о предложении по пространственному решению площади. Я был убеждён в необходимости сохранения видовой панорамы на Селенгу и
дали по ул. Ербанова с организацией перед порталом театра оперы и балета аванплощади и далее вниз к ул. Смолина террасированного цветочного ковра. Само здание
Дома Совета Министров с мощным центральным объёмом и боковыми ризолитами
порталов на всех рисунках, перспективах и аксонометрии вносило в пространство
будущей площади уравновешенность и представительность. Надо отметить, что пространство площади с полной заменой существующего беспорядочного лесного массива на регулярное озеленение, ограничивающее собственно поверхность площади по
оси здания, диктовало также членения будущего административного здания, которое
должно было встать взамен одноэтажного третьего дома советов.
Ещё при разработке технического проекта Дома Совета Министров БМАССР я
был поставлен перед необходимостью изменить координаты красных линий по ул.
Ербанова из-за разработанного проекта дома радио за счёт сокращения ширины ул.
Ербанова в сторону театра. Но окончательный удар по идее видового раскрытия на
долину Селенги нанесло размещение безликого пятиэтажного жилого дома, поставленного поперёк видовой эспланады по ул. Ранжурова. Я обнаружил котлован для
дома при очередном приезде в город. Но все мои возражения и убеждения обкома в
ошибочности такого размещения жилого дома не дали результата.

*
Первой моей градостроительной работой по городу стал в 1955-56 гг. проект
детальной планировки центрального района. Он был разработан в традиционной
для того времени идеологии отношения к старой застройке - снос и замена на новое
строительство. Тогда не было ещё понятия исторический город, был только индустри-

178

*
В 1957-1958 я разрабатывал проект детальной планировки Октябрьского района,
бывшей Зауды. С созданием этого проекта связана целая череда событий. В историческом плане планировочные работы по городу были начаты ещё перед Отечественной
войной, незаконченный проект планировки (генеральный план) был завершён и в
1948 г. утверждён правительством. Его автором был архитектор В.С.Пермут.
Так вот, получив задание на разработку Октябрьского района, я был спокоен в
части инженерно-геологической оценки территории. Дело в том, что пару лет назад
рассматривалась возможность разработки района Зауды в соответствии с генеральной планировкой города. Когда перед командировкой в город я ознакомился с этим
утверждённым проектом, меня поразило, что район почти нельзя использовать в
новом качестве. Это было связано с обширным распространением эоловых (развеваемых) песков, исключающих возможность градостроительного освоения. Я обошёл
12*

179

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

альный город. Тем не менее, обходя все кварталы и улицы, я видел многочисленные
здания, отличающиеся красотой и целостностью. Не говорю о каменных зданиях,
представляющих историю культуры. Не было ещё домостроительной индустрии, и
низкий уровень кирпичной кладки не позволял строить при сейсмике жилые дома
выше трёх этажей. Исключение - отдельные повышения до четырёх. Было ясно, что
проекты того времени были не реалистичны, но они упорядочивали красные линии,
вертикальную планировку, устанавливали поперечные профили улиц и магистралей
и в этом отношении оказывали ощутимую пользу и помощь в управлении городским
хозяйством.
Ещё в первые мои приезды в Улан-Удэ, размещаясь в гостинице «Байкал», я обратил внимание на непонятный загиб корпуса гостиницы внутрь квартала. Тогда
при разработке проекта детальной планировки я стал искать в архиве ответ на этот
вопрос. Мне повезло, и в глубине архивных материалов я нашёл эскизный проект
планировки именно центрального района Улан-Удэ. Узнал, что проект монолитной
гостиницы «Байкал» был разработан нашим институтом в тридцатых годах в соответствии с эскизом планировки района, давшим ответ, почему сделан загиб.
Оказалось, что это планировочное решение предусматривало организацию по
верху террасы, по идее близкое к современному проспекту Победы, верхней набережной и повторяющей её начертание улицы, расположенной в сторону железной дороги
и ориентированной на выход к центральной площади. Загиб здания гостиницы закреплял её начало.
С работами по центральному району представлялась возможность ознакомиться
с Одигитриевским собором. Мы подошли к ограде собора и свернули налево. Там стоял обычный серый сарай с большим амбарным замком. Когда открыли широкие двери
сарая, то перед нами в лучах яркого солнечного света предстали блестящие золотом
и медью, яркими красками и стеклом груды бесценной утвари из дацанов, церквей и
соборов. Я обходил эти груды изумительных ритуальных масок из папье-маше, бесчисленных Будд, фантастической красоты росписи по ткани, фрагментов хрустального иконостаса из Кяхты, рукописных книг. Прошло много лет после посещения этого
сарая, но тяжёлое чувство утраты осталось.
В дальнейшем на хорах Одигитриевского собора был создан запасник, закрытый
для посещения, где были собраны эти ценности. На одной из фигурок Будды внутри
отливки из бронзы я прочёл: «Варшава, 1903 г.» Я направлял своих сотрудников по
институту на обязательное ознакомление с этими сокровищами, договаривался с заведующим отделом культуры горисполкома для их пропуска в запасник. Могу также
сказать, что в Японии я посетил Будду в Камакуре. В Шанхае, вместе с известным
писателем Владимиром Дружининым, на старинном трамвае, в котором кондуктор
открывал и закрывал литую из металла решётку входа, поехали в храм нефритовых
Будд, и хранитель храма повёл нас к потрясающим громадным изваяниям.

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

эти территории, заснял одинокие сосны, накатанные дороги, зашёл в усадебные дома
с огородами и не обнаружил передвигающихся барханов. Спросил проживающих, как
они борются с наступающими песками. Был однозначно не понят. Кто наступает? О
чём вы говорите? Непонятно. Да, есть пыль, песок в глазах по весне.
Вечером в гостинице спокойно анализировал увиденное. Реальная ситуация не
совпадала с проектом планировки. Эоловых проявлений не было. Утром был у главного архитектора города Д.А.Меркулова. Рассказываю и спрашиваю, что он знает об
эоловых песках в Зауде. Ответ - такого нет. Иду в геологическое управление - тот же
ответ. Приезжаю в Ленинград, докладываю, что генеральный план имеет существенную ошибку как в планировочной оценке территории Зауды, так и в использовании
этой площадки. Трудно представить, что обрушилось на меня.
- Вы не имеете права нарушать утверждённый проект. Вы ещё молоды для таких оценок. Генплан не может иметь ошибки. Он был проэкспертирован и утверждён.
Этого не может быть! Мы не верим вам.
Но ответ на запрос о Зауде институт должен был дать. Делать нечего, и в УланУдэ направляется начальник инженерного отдела С.Я.Романов с задачей подтвердить
оценку института. В те годы поездки были только по железной дороге, и, таким образом, почти через три недели возвращается Сергей Яковлевич и докладывает: всё
правильно, эоловых песков нет, есть незначительная ветровая эрозия, дающая волнообразность поверхности песка. Но никто, кроме С.Я.Романова, ясное дело, мне не
сказал: - вы были правы.
Так вот, Октябрьский район. Его территории планировочная организация не коснулась. Въезд из центра по деревянному мосту через Уду, который вскоре провалился при прогоне стада овец. Пустая площадка отвоевана мной от клейма «эоловые»,
массив леса и в нём на железнодорожной ветке база предубойного содержания скота,
скотоимпорт, коридор скотопрогона на мясокомбинат, радиостанция, лесозавод, куда
приходит молевой сплав леса, вскоре запрещённый, лесная биржа с высоким навалом
брёвен. Есть более или менее каменистая дорога, которую я принял за основу планировочного каркаса района ещё пару лет назад при решении проблем Зауды. Ныне это
ул. Терешковой. Республиканская больница. Никаких связей с правым берегом Уды
- только упомянутый мост и железнодорожный.
По существу, Октябрьский район должен был стать главным направлением размещения нового строительства города. Важнейшими задачами проекта стала организация въезда в район со стороны ул. Бабушкина, формирование центра района и центральной площади, ныне это площадь Дружбы, создание меридиональной оси путём
создания трассы бульвара К.Маркса, ориентированного на трубы и градирни ТЭЦ,
резервирование территории вдоль западной границы радиостанции для перспективного центрального моста через Уду и предварительный створ будущего восточного
мостового перехода. Было учтено размещение тонкосуконного комбината, ввод в район линии трамвая с кольцом на границе лесного массива.
При реальных ограниченных возможностях строительства композиционно значимых зданий проект ставил задачу размещения их в габаритах площади Дружбы,
на верхней южной площадке бульвара К.Маркса, при въезде в район. В запроектированной системе зелёных насаждений района главной была признана пойменная
площадка, ограниченная ул. Подгорной, Удой и радиостанцией. Здесь был размещён
стадионный комплекс.
Проект детальной планировки был рассмотрен в городе и утверждён Советом
Министров республики. Красные линии проекта были рассчитаны и, как мы видим,
работают до настоящего времени, определив структуру крупнейшего района города,
застройка которого явилась их наполнением. Ясно, что время потребовало уточнения
некоторых участков красных линий. Это фактически повсеместное явление, но эти новации не смогли повлиять на принципы первоначальной планировочной организации
района. Все виды съёмок района сверху соответствуют замыслу проекта 1958 года.
В настоящее время мало кто знает, что в 1959 г. правительство страны устано-

180

*
В 1961 г. был разработан проект детальной планировки Железнодорожного района, застроенного на большой части территории. Этот проект предусматривал упорядочение красных линий, ввод трамвая по ул. Гагарина, создание эспланады к же-

181

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

вило семилетний план развития народного хозяйства Союза в период 1959-1965 гг.
Появление такой задачи было вызвано необходимостью войти в режим планирования пятилетних планов, утраченного в середине пятидесятых годов. В Улан-Удэ мы
встретились со сложностью сбора исходных данных не только в Совете Министров
республики, но и во вновь созданном Совнархозе. Это был период начала эпохи индустриального домостроения. Нам были заданы расчётные цифры ввода жилья, численности населения, развития трамвайной сети и др.
Проектированием трамвая занимался московский институт «Гипрокоммунтранс».
К этому времени было пробито второе очко путепровода под насыпью Транссиба. С
трамваем были некоторые проблемы согласованности с планировочными вопросами.
Надо отдать должное - они оперативно решались, благодаря компромиссной позиции главного инженера проекта Евгения Евгеньевича Эрреро, на самом деле его звали
Паленсуэло Эуханио Эрреро, который в 1936 году был вывезен, как и многие сотни
детей, из полыхающей войной Испании в Советский Союз. Эрреро был маленького
роста, с точёной фигурой, всегда изящно одетый, очень общительный. Как-то при его
очередном приезде к нам в институт кто-то из женщин громко отметил, что он очень
хорошо смотрится. Немедленно последовал, вероятно, не в первый раз сказанный, ответ Евгения Евгеньевича: «Дорогие духи хранятся в маленьких флаконах».
Определение проектных параметров предстоящего развития города, его населения и застройки показало, что город не имеет ресурса территориального развития
в пределах границ городской черты, установленных, как уже говорилось выше, действующим генеральным планом города. Надо сказать, что в соответствии с ним город,
кроме центрального района, состоял из небольших многочисленных планировочных
образований. Так, впечатляющий по архитектуре соцгород ПВРЗ - паровозовагонного ремонтного завода - и его производственная зона упирались в золоотвалы ТЭЦ.
В районе железнодорожного вокзала - своё образование, на авиазаводе также своё.
Кстати, жилая застройка авиазавода была запроектирована в конце тридцатых годов
нашим институтом (архитектор Л.М.Берлинерблау). На юго-восточном фланге города в тот же период времени, в непосредственной близости от площадок мясо- и мелькомбинатов были возведены кварталы жилой застройки, строился новый восточный
удинский мост. Самым неблагоустроенным транспортным направлением была дорога на авиазавод с серпантинной трассой на рельефе и участком (впоследствии ул.
Петрова) вдоль золоотвалов.
В связи со строительством домостроительных комбинатов ожидался мощный
выпуск жилых домов. С позиции современных взглядов на использование территорий жилой застройки видно, насколько несовершенны были нормативы плотности,
внутриквартальных зелёных насаждений, транспортного наполнения, систем обслуживания. Реализация такой нормативной базы, как видим, во всех новых районах
страны приводила к чрезмерному разбуханию селитебных, как тогда назывались, территорий. Таким образом, возник вопрос о поиске новых направлений предстоящего
развития Улан-Удэ, и семилетка, т.е. проект размещения строительства в 1959-1965
гг., в первом приближении выдвинула идею создания нового юго-западного района.
Вместе со мной по проекту семилетки работала архитектор О.А.Бронская. Естественно, всему авторскому коллективу проекта пришлось рассматривать городские системы на уровне генерального плана. Не буду касаться деталей, но разработанные ранее
проекты детальной планировки центра и Октябрьского района вошли в семилетку
по сравнению с генеральным планом города в качестве новой трактовки городской
структуры.

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

лезнодорожному вокзалу, размещение сельскохозяйственного института, торговых
центров, частичную реконструкцию существующей застройки.
В начале 1963 или 1964 года я получил предложение от директора Бурпроекта Михаила Георгиевича Смыслова разработать, как подготовку к предстоящему в 1966 г.
трёхсотлетию Улан-Удэ, проект проспекта Победы, который не был благоустроен и
представлял собой для градостроительного решения просто целину. К этому времени
склон от проспекта до ул. Балтахинова был полностью высвобожден от существовавшей ещё недавно убогой деревянной застройки.
Вместе со мной разработку проекта проспекта Победы вёл инженер по вертикальной планировке М.И.Лабок. Рабочие чертежи ушли прямо к строителям, и современный проспект, как и было задумано, вышел в дальнейшем к ул. Ленина. Собственно,
это был проект не только проспекта, но и зелёной зоны на склоне рельефа с балюстрадой, спусками по террасированному рельефу, видовыми площадками и аллеями.
Трасса будущей в то время ул. Балтахинова проходила фактически по когда-то существовавшей протоке, отрезающей центр от материкового склона. Это подтверждает
факт затопления построенного в тридцатых годах подземного сооружения, располагавшегося к юго-востоку от двухэтажной деревянной поликлиники. Проект проспекта Победы потребовал выполнения большого объёма земляных работ, устройства
ливнестоков, подключения к подходящим улицам, особенно ответственно к Трактовой улице.
В конце 1965 года я вместе с начальником Бурятского республиканского управления по архитектуре душевным человеком Степаном Михайловичем Шотиным был
приглашены в Совет Министров. Цель встречи - просьба ко мне - содействовать приглашению выпускников-архитекторов в Бурятию и в Улан-Удэ. Я предложил решить
иначе. В Новосибирске имеется хорошая архитектурная школа. Целесообразно командировать туда до распределения выпускников С.М.Шотина, рассказать, показать
фото городской застройки, обещать квартиры и интересную работу. Предложение с
ходу было принято, и я в начале ноября 1966 года имел возможность убедиться в результативности этой идеи. Ко мне пришёл, как мне показалось, посетитель. Но молодой человек, похожий на Муслима Магомаева, протянул мне руку и представился:
«Павел» Видя, что этого явно недостаточно, добавил: «Зильберман, главный архитектор Улан-Удэ». Вояж в Новосибирск С.М.Шотина дал республике 10 архитекторов.
Реализация проектных решений по семилетке в начале 60-х годов стала основой
для частого рассмотрения вопросов развития инженерной инфраструктуры города,
далеко выходящих за границы семилетних планов. Требовался новый генеральный
план Улан-Удэ, и в 1963 он был заказан Госстроем и поручен нашему институту. Процедура обоснования его решений была начата после согласования Правительством
Бурятии расчётного населения в Москве. Техноэкономические показатели и численность населения рассматривались и согласовывались СОПСом (советом определения
производительных сил), Госпланом России и целым рядом Министерств и ведомств.
Генеральный план Улан-Удэ был утверждён Советом Министров РСФСР 13 августа 1966 г. Он дал городу новое понимание пространственного развития, компактности всей планировочной структуры, создание системы транспортных магистралей
и устройств, вводящей расчленённые районы и площадки застройки в единую коммуникационную сеть Улан-Удэ. Генеральный план чётко поставил вопрос о необходимости создания и развития нового юго-западного района, начала формирования
юго-восточного фланга Октябрьского района, развития Железнодорожного района и
Загорска. Генеральный план 1966 года стал в дальнейшем основой градостроительных разработок последующих генеральных планов города и детальных планировок
районов.
Не более чем через год-полтора после утверждения генерального плана меня вызвал к себе директор нашего института К.Н.Нелюбин. В его кабинете находилось 5-6
депутатов Верховного Совета Союза и РСФСР - представители от Бурятии.
- В утверждённом генеральном плане, - сказали они, - вы исключили из застрой-

182

*
В начале семидесятых годов вопрос выхода массовой застройки на площадку югозападного района стал настолько актуален, что потребовал разработки проекта детальной планировки. При создании нового генерального плана 1966 года площадка
района была свободна. Перед началом разработки проекта председатель горисполкома А.С.Сыренов вместе с главным архитектором городе П.Г.Зильберманом и со мной
выехал для рекогносцировки на месте. К нашему великому изумлению вся центральная часть площадки будущего городского района оказалась занятой грудами всех видов мусора. Это было настолько неожиданным и ужасным, что в состоянии шока по
возвращении в горисполком А.С.Сыренов потребовал от коммунальных служб объяснения и документов. Как сразу же выяснилось, разрешение на размещение свалки
было дано республиканским управлением по архитектуре без учёта утверждённого
Правительством России нового генерального плана Улан-Удэ. Я предложил передать лимиты института по проектированию района на срочную разработку проекта рекультивации свалки и проведение всех необходимых химических и санитарногигиенических исследований на площади около 500 га.
Благодаря активной административной и финансовой поддержке горисполкома,
была проведена уникальная по тем временам рекультивация территории района с целью подготовки его для застройки, но остался навечно небольшой участок с бактериологическими и другими загрязнениями грунта.

*
Государственные планы дальнейшей индустриализации Бурятии и Улан-Удэ уже
к середине семидесятых годов потребовали разработки новых техноэкономических
основ для последующего развития города и новой концепции генерального плана.

183

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

ки, запретили новое строительство и потребовали вынести усадебную застройку с
территории левого берега Селенги. Да, эта площадка в прошлом подвергалась затоплению летними паводками. Но уже больше 30 лет режим Селенги изменился. Паводков больше нет. Это подтверждают местные жители. Предстоят выборы, и город не
может выдать проживающим домовые книги. Просьба к институту - снять ограничения, установленные генеральным планом на этой площадке, и разрешить строительство и ремонт жилых домов.
Мне пришлось объяснить, что существует вековой тренд проявления природных
катастроф. Пример - Ленинград, наводнения в XVIII, XIX и XX веках. По Селенге нет
данных о наводнениях в прошлые века, но бытовые, незначительные по высоте паводки проходят постоянно. Поэтому нет оснований для исключения опасности затопления площадки, не имеющей защитной дамбы. Институт несёт ответственность за
безопасность проживания и не может удовлетворить просьбу депутатов.
Наши гости ушли расстроенными, но в следующем году из-за ливней в верховьях
Селенги река проявила свой характер, площадка и территории по левому берегу были
затоплены высоким паводком на многие недели.
Разработанный в развитие нового генерального плана Улан-Удэ второй проект
детальной планировки центра города 1967 г. внёс новое предложение по структуре
нижней террасы. Мы исходим из необходимости развития сферы обслуживания населения и для этого было запроектировано создание пешеходного направления параллельно ул. Ленина за счёт пробивки его по малоценной и редкой застройке кварталов в сторону ул. Балтахинова. Исходя из размещения исторических и новых зданий
по ул. Ленина создавалась реальная возможность на их основе сформировать систему
блоков торговли, обслуживания, гостиниц на участке от театра драмы в направлении
к торговым рядам и универмагу. К сожалению, эта ценная градостроительная возможность была утрачена в связи с размещением ряда зданий в существующих кварталах.

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

Они прошли все согласования, включая Госплан РСФСР, и 29 ноября 1978 г. были
утверждены Госстроем.
Необходимо отметить, что не только у населения города, но и даже в среде архитекторов и инженеров генеральный план воспринимается как картинка, к которой
приложены расчёты. Но в профессиональном отношении проект генерального плана
города представляет сложнейшее сочетание взаимосвязанных условий и требований,
касающихся абсолютно всех вопросов состояния и прогноза развития на расчётный
срок. И надо понимать, что реализация расчётов прогноза развития города принципиально отличается от надёжности расчётов фундаментов и конструкций зданий в
связи с тем, что жизнь генерального плана полностью зависит от экономического, демографического состояния в государстве и регионе. Естественно, жизнь вносит свои
коррективы в градостроительные расчёты, которые исходят из идеализации ожидаемого прогноза, который в случае неисполнения обеспечивает резервирование ресурсов в дальнейшем.
Разработка нового генерального плана Улан-Удэ проходила в то время, когда действовала плановая экономика, благодаря которой в районе восточного мостового перехода стал формироваться новый промышленный узел, трамвай получил развитие,
и создалось кольцо, обеспечивающее связи с основными районами города. Массивы
жилой застройки пришли в восточную часть Загорска, в Железнодорожный район, на
левый берег Селенги.
Впервые в генеральный план было внесено новое понимание оценки планировочных условий развития - оно определилось как природные и техногенные ограничения
и опасности. Также впервые обоснование планировочных решений проекта исходило из необходимости архитектурно-пространственного, композиционного развития
важнейших узлов городской структуры, силуэта её панорам. По существу, это было
заданием для архитекторов-застройщиков города. Новая концепция генерального
плана несла в себе лучшие новации градостроительной отечественной практики того
времени.
Новый генеральный план успешно прошёл процедуру рассмотрения в городе и
республике и после многочисленных экспертиз и докладов о его проблемах и задачах
во всех заинтересованных министерствах и ведомствах по представлению Госстроя и
моего доклада о нём был утверждён Советом Министров РСФСР 4 июля 1986 г. Созданный генеральный план получил оценку высокого качества от Госстроя.
Генеральный план 1986 г., ставший законодательным документом через 20 лет
после утверждения предыдущего проекта, внёс в город также новое отношение к
исторически сложившейся застройке. Во-первых, Улан-Удэ получил статус исторического города, были приняты на учёт здания, представляющие государственную
ценность. Во-вторых, генеральный план впервые выдвинул идею признания памятником истории и архитектуры жилого и общественного комплекса локомотивовагоноремонтного завода, построенного в тридцатых годах. И, в-третьих, был разработан третий проект детальной планировки центра, обосновывающий проблемы
сохранения исторического наследия, решения которого были заложены в новый генеральный план города. Этот проект стал первым объектом рассмотрения созданной
тогда высшей архитектурной и градостроительной инстанцией - Госгражданстроем
СССР - научным советом по историческим городам в 1985 году. Рассмотрение обширных проектных материалов после моего доклада длилось около четырёх часов и
завершилось их одобрением.
Конечно, успешное завершение этих двух громадных проектов дало городу и нам,
авторскому коллективу института, уверенность в реальности реализации решений
генерального плана Улан-Удэ. Но надо признать, что в проектной деятельности градостроителей всегда присутствует романтизм, без которого невозможен оптимизм
философии развития города. Кстати, философия оптимизма даже в случаях неосознанного следования её позициям ведёт к жизнеутверждающей прогностике градостроительного мышления.

184

Леонид Путерман

Генеральный план предусмотрел перспективное развитие восточного фланга города в Октябрьском районе, возможность размещения второго мостового перехода
через Селенгу, развитие жилой застройки от Загорска в западном направлении, создание зоны отдыха в Верхней Берёзовке. Безусловно, большое внимание было уделено
планам повышения качества проживания, обслуживания, трудовой занятости населения, развитию спорта, формированию производственных районов.
В то время никто не предполагал, каким будет следующий генеральный план
города. В градостроительном опыте не было примеров, чтобы когда-нибудь после
утверждения проекта города рассматривались проблемы или вопросы будущего. Но
об этом несколько ниже.

Девяностые годы прошлого века оказали на отечественное градостроительство
колоссальное давление и сотрясли устои нормативного проектирования городов. Возникла реальная необходимость создания новой концептуальной стратегии развития
Улан-Удэ. В 1997 г. мы разработали концепцию градостроительного развития города.
Эта работа впервые рассматривала городские проблемы в сопоставлении с количественными показателями ряда зарубежных городов и выдвигала новые приоритеты
формирования политики управления процессами развития Улан-Удэ. Администрация города утвердила концепцию в 1998 году.
Несколько слов необходимо особо сказать о принятых временных периодах в градостроительном проектировании. Действующие градостроительные документы традиционно устанавливают так называемый расчётный срок реализации проекта генерального плана города в 20-25 лет. В соответствии с этой установкой город должен
завершить программу своего развития.
Ещё несколько лет тому назад мы с доктором архитектуры, профессором
В.А.Щитинским в нашем институте РосНИПИ урбанистики выполнили большую
научно-исследовательскую работу «Санкт-Петербург XXI. Концептуальная модель
устойчивого пространственного развития». Было доказано, что период расчётного срока 20-25 лет - это мгновение в вековой жизни города, что город не может остановиться
в своём развитии, что современное законодательное понимание собственности требует
постоянной защиты интересов города, что необходим прогноз возможных версий территориального развития, и периодом их вероятности должен служить век.
Третий генеральный план Улан-Удэ разрабатывался мной и архитектором
В.С.Григоровой. Мы подходили к созданию нового генерального плана города с позиций современных законодательных актов РФ. В 2005 году удалось приступить к его разработке. Он получил наименование - генеральный план городского округа Улан-Удэ.
Надо сказать, что в течение многих десятилетий в городе накапливались объективно не решаемые задачи. На первом месте находится проблема защиты городского
центра от транзита городского транспорта. Ввод транспорта через селенгинский мост
- это неизбежность. Пропуск его потоков по ул. Смолина недопустим, но из-за отсутствия других возможностей реализуется. Оценка версий изменения исторически сложившегося положения показала, что никакие наземные решения не дают ответа по
снятию проблемы. Созданию туннеля нет альтернативы, и поэтому генеральный план
2007 года предлагает развести с селенгинского моста правое движение транспортного
потока на две части. Сохранить подъём на ул.Борсоева, а правый ряд прямо от моста направить в туннель, проходящий под железнодорожной станцией с выходом на
ул.Революции 1905 г. Таким образом, грузовой поток транспорта выводится из центра
и распределяется в любом направлении. Запрет грузового транзита в центре приведёт
эти потоки к ул. Революции 1905 г., на которой возникнет туннель, ориентированный
на северный спуск к селенгинскому мосту.
К сожалению, реализация туннелей - это уже не расчётный срок генерального
плана, а XXI век. Но святое дело - трассы должны быть сохранены навечно.

185

ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

Леонид Путерман
ГОРОД И ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН

Генеральный план 2007 года - это третье поколение документов развития города 1966, 1986 и, наконец, 2007 год. Объём статьи не позволяет изложить основополагающие решения проекта, и поэтому приводятся главные из их числа:
- Город должен развить свои столичные функции;
- Улан-Удэ станет крупнейшим транспортно-распределительным центром Забайкалья и Восточной Сибири. К нему подойдут - кроме российских - транспортноэкономические потоки из Азиатского континента;
- Улан-Удэ неизбежно перерастёт в крупнейший логистический центр;
- Город в силу своего научного, культурного, производственного потенциала привлекает к развитию новые объекты занятости населения;
- Рыночная экономика уже сегодня требует пересмотра задела нереализованных
градостроительных проектов, недопустимости организации крупных микрорайонов,
перехода на квартальную застройку, сомасштабную реальным годовым инвестициям;
- Должна быть увеличена плотность магистральной и уличной сети, учтены масштабы автомобилизации населения, должны возрасти площади стоянок автомобилей;
- Особое внимание необходимо обратить на опасность размещения усадебной застройки в городе, способной превратить районы столицы республики в село из-за
больших земельных участков, неизбежности надворных построек, негородской архитектуры;
- Генеральный план рекомендует для исполнения изложенного выше ввести в правилах застройки требование соблюдения культуры архитектурно-планировочного
оформления основных улиц, районных и общегородских магистралей, сокращения
на обслуживаемых ими территориях площади земельных участков;
- Генеральный план предусматривает увеличение числа мостовых переходов через
Уду и Селенгу;
- Проект рекомендует развитие усадебной малоэтажной застройки на резервируемых площадках по южному флангу города;
- Генеральный план настаивает на создании пространственной композиционной
оси - верхняя терраса центра (оперный театр) - будущий центр Юго-Западного района, а также на продолжении формирования композиционных узлов и панорам.
Генеральный план исходит из неизбежности развития столицы Бурятии и закрепления её ведущей роли и места в системе центров Забайкалья и Российской Федерации.
В завершение статьи сообщаем, что в число указанных выше 22 моих крупнейших
работ по городу входят проекты детальной планировки всех районов, включая железнодорожный промышленный район, зоны отдыха, проекты планировки пригородной
зоны и др.

*
От имени Российского государственного научно-исследовательского и проектного института урбанистики разрешите выразить благодарность руководству города и
республики Бурятия, с которыми нам посчастливилось долгие годы работать над задачами и проблемами развития Улан-Удэ и превращения его в современную столицу
Республики Бурятия.

186

ИСКУССТВО
«Влюбиться в Бурятию…»
Так назвала свою страницу на русскоязычном израильском сайте девушка Сихайя,
которая до этого и не подозревала, что есть на свете такая земля, как Бурятия:
«Я искала… в подарок красивую фотографию сада камней. Гугл услужливо выдал
сотни прекрасных фото, но за одно я настолько зацепилась глазами, что не просто
отобразила картинку в Images, а зашла на сайт. ...И прикипела всем своим существом
к той красоте, что дарил автор фотографий.
Оказалось, что под ником Vertun размещал свои работы в Интернете уланудэнский фотограф Игорь Глушко.
Много говорят и пишут о красоте природы нашего края, но зачастую всё сводится
к эмоциональным придыханиям и общим местам в публичных речах. Найти свой,
узнаваемый, индивидуальный ракурс, как это делает Игорь Глушко, представляя природу Забайкалья, дано не каждому.
Сам же автор этих замечательных фотографий пишет:
«Я родился и вырос в Улан-Удэ. Со школьных лет увлекся фотографией. Ходил в
фотокружок, общался с фотографами, участвовал в выставках. Мне доставлял огромное удовольствие весь процесс: от зарядки фотоаппарата до таинства при свете красного фонаря и глянцевания полученных отпечатков. Современные технологии что-то
«убили» в фотографии. Канули в лету проявочные бачки и ванночки с растворами
для печати, пылятся на полках фотоувеличители. Но в то же время, благодаря современным технологиям, появилась возможность выставлять свои работы на фотосайты
Интернета на суд самой широкой публики - от профессиональных фотографов до любителей красивых картинок.
По жанру предпочитаю пейзажи, хотя с удовольствием фотографирую людей и
чудесный мир макро. Через свои работы мне хочется показать всю красоту и в тоже
время беззащитность нашей природы и уязвимость самого человека. Стараюсь заметить и показать другим что-то большее, чем просто красивое место или человек.
Ко многим моим работам рождаются комментарии-пояснения в виде стихотворных
строчек. Пусть эти строфы далеки от совершенства, но надеюсь, что они, написанные
мной от души, найдут отклик в сердцах неравнодушных людей.
«В туманных тайниках души Байкала/ Моя тропинка робко вьется. /куда меня ведет и что
скрывает? /А может... просто оборвется...»

Почти всё, что снимает Игорь, знакомо жителям Бурятии, все места узнаваемы.
Но он находит такие новые оттенки и грани, что мы восхищаемся вроде бы давно знакомыми пейзажами. Порой его фотографии заставляют вспомнить самые сокровенные картины далекого детства, те самые, что до краев наполнены солнечным светом и
самыми яркими красками.
А вот что пишут о фотографиях Игоря посетители «всемирной паутины». Надо
понимать, что многие из них никогда не были в нашей республике, а некоторые только после знакомства с пейзажами Глушко стали искать на карте Бурятию:
- Очень сдержанный, чудный пейзаж!!!
- Просто, чисто, красиво.
- Ничего лишнего! Радует глаз... Идеально...
- Когда смотришь на такие картины, всегда думаю – эх, мне бы так…! Неподражаемо!
- Невероятный пейзаж просто, респект!
- Обалденнокрасивая познавательность!
- Сказочный пейзаж! РОСКОШНО!
Б.Очиров

187

НОВЫЕ КНИГИ

Владимир Антонов. Имена в мировой политике: мозаика портретов и образов. Вторая половина ХХ – начало ХХI столетий. Часть I. – Улан-Удэ: Изд-во Бурятского научного центра СО РАН, 2007.
Книга, вышедшая из-под пера известного ученого Владимира Иосифовича Антонова,
станет событием для тех, кто интересуется политической историей.
В книге представлены портреты известных политических лидеров второй половины ХХ
столетия: государственных деятелей самого высокого ранга – президентов, канцлеров, премьеров и министров правительств, идеологов, тех, кого привычно называют лидерами наций.
В ее основу легли статьи, написанные в разное время и опубликованные в разных изданиях, научных и массовых. Книга представляет собой первую часть масштабного труда, в
котором за фигурами ярких политиков предстанет целая эпоха, постепенно уходящая в прошлое и воссозданная В.И. Антоновым со всеми ее драматическими изломами и неожиданными поворотами. Книга – не просто мозаика или цикл портретов отдельных политических
деятелей; жанр политической публицистики переосмысляется автором с учетом профессиональных интересов.
Сюжетным стержнем книги следует назвать образ автора-повествователя, «свидетеля
счастливого». Он не просто заинтересованный наблюдатель исторической эпохи, а деятельный ее соучастник. В этом своеобычность книги. Повествователь – человек, одновременно
объективный и пристрастный, сформировавшийся и в то же время не останавливающийся
в своем развитии, поначалу он – мальчик-школьник, затем – студент и аспирант, а в настоящем – зрелый муж, идущий по следам судеб великих деятелей. Автор знакомится со своими
героями по фотографиям, кадрам кинохроники, получает сведения о них из уст современников или, что называется, вживую. Личный опыт и взгляд скрепляют разрозненные главы в
единое целое. Чтобы выделить и сформулировать авторское кредо, попробуем вчитаться в
страницы книги, осмыслить ее содержание и структуру.
Книге предпослано вступительное слово автора. Он рассказывает читателю о замысле
книги, знакомит его с хронологическим принципом построения глав, приводит слова благодарности, высказанные зарубежными деятелями и дипломатами в адрес отдельных опубликованных им очерков-портретов.
Открывает книгу портрет Конрада Аденауэра под названием «Главный архитектор возрожденной Германии». Как ученый, профессионально занимающийся языком знаков и символов, В.И. Антонов вглядывается в биографию канцлера, находя в ней символы судьбы самой Германии.
В следующих очерках-портретах автор размышляет над ролью случая (символических
совпадений событий и жизненных дат) в биографии президента США Дж.Ф. Кеннеди, в судьбе японского премьер-министра Эйсаку Сато, которому мир обязан феноменом «японского
экономического чуда». По материалам документальной кинохроники автор воссоздает портрет японского политика: «Он показался [мне] типичным японцем. Запомнились лишь традиционный поклон, традиционная улыбка, традиционно учтивые жесты. Правда, несколько
вкрадчивая походка выдавала в нем человека где-то осторожного и предусмотрительного».
Несколько иным в жанровом отношении предстает повествование о Людвиге Эрхарде
– министре экономики при правительстве Аденауэра, а затем федеральном канцлере послевоенной Германии. Это публицистический очерк, обогащенный экономическими выкладками, исследование в области политической антропологии и психологии. То же самое можно
сказать о главе, посвященной председателю Совета Министров СССР Алексею Николаевичу
Косыгину. Но и здесь, в очерке о крупном советском экономисте и организаторе хозяйствен-

188

ной реформы 1960-х годов, отпечаток авторской личности, роль авторского слова существенны. Так автор сожалеет о том, что Косыгин не был отмечен Нобелевской премией мира за
деятельность в области международных отношений, в том числе за урегулирование индопакистанского конфликта 1965-1966 гг. Объективно и в то же время пристрастно описывается жизнь «политика-миротворца, политика-идеалиста» Вилли Брандта. Автора интересуют
человеческие, нравственные аспекты в канцлерской деятельности Брандта, что отвечает общей концепции книги.
К достоинствам книги В.И. Антонова следует отнести гармоничный симбиоз художественной публицистики и научного исследования, одинаково уверенное владение лирикопублицистическим слогом и философским, т.е. феноменологическим, герменевтическим, etc,
инструментарием. В последующих главах, посвященных американским президентам Ричарду Никсону, Роберту Кеннеди, Джону Форду и Джиму Картеру, повествовательный дискурс
усложняется.
С одной стороны автор стремится к объективности, с другой – дает событиям
эмоционально-субъективную оценку, в его очерках появляется драматургическая интрига.
Глава о Ричарде Никсоне интонирована отдельными формулами-репликами, которые напоминают ремарки в пьесе: «…сумел достаточно ловко обыграть и так называемую “китайскую
карту”», «создает вокруг себя имидж консерватора-антикоммуниста», «умело разжигая в
своем электоральном округе страх перед угрозой коммунизма, успешно избирается в палату
представителей Конгресса США» и т.д. Американский президент, прямо причастный к Уотергейтскому скандалу, выглядит в книге фигурой сложной, неоднозначной. Неоднозначными
получились и портреты Р. Кеннеди, Дж. Форда и Дж. Картера. Автор считает, что парадоксальность, умение соединять несоединимое, находить компромисс в нелегком противостоянии разного рода преградам всегда были лучшими качествами великих политиков.
Подчеркнем еще одно важное достоинство книги В.И. Антонова – отточенный лаконизм
формулировок и обобщений. В разделе об одном из выдающихся политиков-реформаторов
ХХ века Дэн Сяопине языком цифр, помноженным на язык метафор, рассказывается о реформах в Китае. Автор завершает очерк словами: «Что и говорить, опыт для нас, россиян,
весьма поучительный и нужный. И для остального мира тоже полезный. В этом реформаторском опыте как раз состоит величие Дэн Сяопина».
Особняком стоит глава о Нурсултане Назарбаеве – она значительна по своему объему, в
ней чувствуется живой интерес к политической карьере нынешнего президента Казахстана. Автор лично знаком с Назарбаевым, что придает очерку особую динамику. Жизненная
и политическая судьба этого политика становится поводом для сложных – не без горечи –
размышлений о современных отечественных лидерах, о кадровой политике в постсоветской
России, о нелегко складывающейся политической карте Бурятии. Интересны рассуждения
о харизматичности личности казахского президента, о ее азиатско-восточном антураже, о
важности выдвигаемой Назарбаевым идеи Евразийского сообщества. Автор говорит о принципе преемственности в так называемых коридорах власти. Лирико-публицистические отступления о хроносе (историческом времени), сравнение пути Назарбаева с полетом стрелы
придают очерку особое – поэмное – звучание.
Написанная хорошим литературным языком, книга приоткрывает тайны причудливой
геометрии политической истории, дает ответы на многие вопросы, поставленные перед нами
прошедшим ХХ веком.
Валерий Балханов, Светлана Имихелова

189

ВСТРЕЧИ
Аркадий Перенов
«Байкал» в гостях у «сибири»
Вечерний Улан-Удэ выпустил нас из своих душных объятий, наушкинский поезд
тронулся, но никакая музыка не заиграла, и привокзальный медведь куда-то делся,
тот, что был из земли, поросший травкой-муравкой и желтыми цветочками. Сегодняшний медведь какой-то другой, сделанный из полимерных материалов. Булат Аюшеев, Андрей Стрелков и я, плюс мои картины в тележке на колесиках, поехали представлять в иркутском магазине «Книгомир» журнал «Байкал». Дорога, а тем более
железная, всегда настраивает на определенное настроение. Пьешь чай и смотришь,
смотришь на огоньки проносящихся сел. Напротив Андрей с разгоревшимися глазами рассказывает о своих приключениях в Тибете.
Иркутск встречает дождем и абсолютно другой аурой. Равнинность, срединность
и какой-то европеизм во всем. Каждая вещь: окно, дверь, водосточный желоб, черепицы крыш знают свое место и время. Центр города с развернутой буколикой ваз, виноградных лоз, барельефы, силуэты исторических персонажей прокладывает силовые
кабели из прошлого в будущее.
Какое-то время мы провели в стенах местного Союза писателей. Его председатель
Василий Васильевич Козлов показал старинное здание писательского особняка, рассказал его историю… Презентация прошла замечательно. Магазинные девушки так нам
и сказали: мы думали, приедут старые нудные дядьки и будут долго читать что-то
скучное и неинтересное. Булат Аюшеев говорил о наиболее заметных публикациях
«Байкала» и о планах на будущее. Андрей рассказывал о Тибете, демонстрировал фотографии на слайд экране. Его шутливые отступления вызывали взрывы хохота. Я читал стихи и показывал картины, причем во время выступления появился африканец,
и моя самооценка взлетела до небес. Но все оказалось очень прозаичным. Черный
человек прятался в магазине, а когда он вышел, бравые иркутские милиционеры сцапали его и надели наручники…
От Иркутского Союза писателей и журнала «Сибирь» выступила зав. отделом
пропаганды, поэт Татьяна Ясникова. Она говорила о том, что писателей уже достаточно, а читателей не хватает, что подобные встречи должны стать нормой общения
двух городов…

В Иркутском Доме писателей: А. Перенов, В. Козлов, Б. Аюшеев, А. Стрелков

190

АВТОРЫ НОМЕРА
Шумяцкий Борис Лазаревич. Родился в
1937 году в Москве. Внук Б.З. Шумяцкого, уроженца Верхнеудинска (Улан-Удэ), председателя
ЦЕНТРОСИБИРИ. По образованию инженермашиностроитель, кандидат технических наук.
Член Союза художников России. Директор Ассоциации искусствоведов (АИС) – российского союза
историков искусства и художественных критиков.
Болотов Сергей Хартаевич. Родился в 1957
году. Работал на заводе, служил в Советской армии, учился в Иркутском госуниверситете на
факультете журналистики. Профессиональный
журналист, более 20 лет работает в республиканской газете «Молодежь Бурятии». Дебютировал в 1999 году фантастическим романом
«На задворках вселенной». В 2003 году в соавторстве с народным писателем Бурятии Владимиром Митыповым выпустил художественнопублицистическое произведение «Республика
Бурятия: очерки конца столетия».
Митыпов Владимир Гомбожапович. Родился в 1940 году в Чите. Окончил Иркутский госуниверситет, геологический факультет. Первое
произведение было опубликовано в 1965 году в
журнале «Байкал» (повесть «Ступени совершенства»). Учился на Высших литературных курсах
(1973–1975). Член Союза писателей СССР с 1972
г. Лауреат премии Союза писателей РСФСР.

дизм. Каноны, история, искусство». Кандидат
исторических наук, докторант Института востоковедения РАН.
Шаракшанэ Александр Абович. Родился
в 1954 году в Астраханской области в Капустином Яру, где служил на ракетном полигоне его
отец Або Сергеевич Шаракшанэ, впоследствии
генерал, лауреат Государственной премии СССР.
Окончил Московский физико-технический
институт, работал в Институте прикладной
математики Академии наук. Кандидат физикоматематических наук, доцент. В настоящее время
– преподаватель Международной школы бизнеса Российской экономический академии им. Г.В.
Плеханова. Окончил факультет иностранных
языков Московского государственного открытого университета им. М.А. Шолохова.
Переводил поэзию У. Шекспира, Р. Фроста,
Э. Томаса и др., а также прозаические произведения разных авторов. Один из авторов книги
«У. Шекспир. Сонеты. Антология современных
переводов», 2004 г.
Извеков Юрий Олегович. Родился в селе
Брянск Кабанского района в 1951 году. Окончил
Иркутский госуниверситет по специальности
филология. Живет в Улан-Удэ. Автор трех книг.
Художник, фотограф, поэт. Участник многих выставок.

Козлов Иван Иванович. Родился в 1936
году в городе Иркутске. Сибиряк в девятом поколении. Историк, краевед. Автор книг по истории
Сибири и исследовательской публицистики о сибирской поэзии и о народных художественных
ремеслах. Участвовал в создании 14 музеев.

Невский Владимир Александрович. По
образованию инженер. Основатель тур-клуба
«Вертикаль» при «Бурятэнерго». Председатель
Федерации самодеятельного туризма, автор многих статей, посвященных краеведению, туризму,
природе родного края. Живет в Улан-Удэ.

Бараев Владимир Владимирович. Родился
в 1933 году в селе Молька Иркутской области.
Выпускник философского факультета МГУ. Работал в СМИ Бурятии, Казахстана, Кубани. Затем в Москве в журналах «Журналист», «Коммунист», «Буддизм», на ЦТ Останкино, в Госдуме
РФ. Автор книг «Высоких мыслей достоянье»,
«Древо Кандинских», «Посланцы тенгри», «Приходят и уходят корабли», «Гонец Чингисхана» и
др. Заслуженный работник культуры Бурятии,
лауреат премии Союза журналистов Москвы.
Член Союза писателей России. Живет в Москве.

Путерман Леонид Натанович. Главный
архитектор РосНИПИ Урбанистики, доктор архитектуры, почетный академик Российской академии архитектуры и строительных наук, профессор Международной Академии архитектуры,
почетный строитель России, заслуженный строитель Республики Бурятия, автор трех генеральных
планов г. Улан-Удэ. Живет в Санкт-Петербурге.

Стрелков Андрей Михайлович. Родился в
1965 году. Окончил физический факультет Нижегородского госуниверситета. С 1992 года живет в
Бурятии. Совершил несколько путешествий по
Тибету. Автор книг «Тибетский дневник», «Буд-

Зубенко Любовь Васильевна. Родилась в
Улан-Удэ в 1943 году. По профессии журналист.
Работала в газетах республики, на Бурятском
республиканском радио редактором программы «Земля родная». Публиковалась в журналах
«Байкал», «Молодая гвардия», «Юность». Автор
двух сборников: «Я здесь живу» (1982), «Мой
високосный год» (1989). Член Союза писателей
СССР и России.

191

Подписано в печать 25.09.2008
Формат 70х108 1/16. Бумага офсетная №1.
Гарнитура Newton. Печать офсетная.
Уч.-изд.л. 16,9. Усл.печ.л.16,8 + 0,35 вкл. Усл.кр.-отт.18,9
Тираж 1000. Заказ № 249
Издательство ГП “Соёл-культура”
670010, г. Улан-Удэ, ул. Толстого 23а, тел. (3012) 22-38-70
www.baikal.e-baikal.ru
e-mail: baikalsoiol@yandex.ru
Заказ Министерства культуры и массовых комуникаций РБ
Отпечатано в ОАО “Республиканская типография” РБ
670000, г. Улан-Удэ, ул. Борсоева, 13.