Советский Союз убежден, что мир может
быть упрочен и безопасность народов гаранти­
рована не путем наращивания и изобретения
всё новых видов вооружений, а, наоборот, пу­
тем сокращения существующих вооружений до
неизмеримо более низких уровней. У человече­
ства слишком много задач, которые не реша­
ются только из-за отвлечения колоссальных ма­
териальных, интеллектуальных и других ресур­
сов. И с этой точки зрения достижение догово­
ренностей о радикальном сокращении ядерных
и других вооружений было бы благом для всех
народов.
Из З а я в л е н и я Г е н е р а л ь н о г о
секретаря Ц К КПСС, Предсе­
дателя Президиума Верховно­
го Совета С С С Р Ю . В. А н д р о ­
пова.

в номере:

ВЫХОДИТ
НА Р У С С К О М
И БУРЯТСКОМ ЯЗЫКАХ
РАЗ В Д В А М Е С Я Ц А

И З Д А Е Т С Я С 1947 г.

ПОЭЗИЯ

Соля советских .людей неколебима!
3
Ч.Р. Н А М Ж И Л О В . Три холма в Жэбхэсзне.
Стихи
7
А. К О Р Д О З О . Поэтический памфлет .
.
. . 9 8
^- Е Ф Р Е М О В .

ПРОЗА

НОВЫЕ

в

ИМЕНА

Зарницы. Роман

11

- Л О С К У Т О В . Казнь комиссара. Стихи .

.

70

Л . К У З Н Е Ц О В . В реке времени. Фантастиче­
ская повесть
72
Ю. Б А Л К О В . Последний шанс. Рассказ .
. . 9 1

ОЧЕРК,

Д- МОГОЕВА.

Е. С Т Р Е Л Ь Ц О В А .
А. Вампилова

ИСКУССТВО

КРИТИКА
и

г II г п и л г о ArhU

И БИБЛИОГРАФИЯ
НАШИ
ПУБЛИКАЦИИ
НАШИ

ЮБИЛЯРЫ

БУРЯТСКОЕ
КНИЖНОЕ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
УЛАН-УДЭ

Точка

опоры

100

Б У Х А Е В . Устремленная в завтра .

ПУБЛИЦИСТИКА

С7
д

«Ситуация

порога»

.

.

.104

в пьесах
111

" Х О С О М О Е В . Нравственный облик героя . . 1 1 7
Е. Б А Р А Н Н И К О В А . Судьба поэта высока .
. 122
А . Сумей" понять ж и в у ю цельность
жизни
124
П

А

Л

И

К

0

В

А. О К Л А Д Н И К О В .
c , l 5 l ,

P"

"

п

о

х

о

д

А. Б Е Л О У С О В .

Е

Р

Присоединение
м

а

к

Западной

а

1

М . Н. С Т Е П А Н О В У — 70 .

Ш

2

6

. 138

ЯНВАРЬ
ФЕВРАЛЬ

«I
I

К СВЕДЕНИЮ

ЧИТАТЕЛЕЙ

По всем вопросам подписки на журнал «Байкал», его достав­
ки следует обращаться в отделения «Союзпечати» по месту
жительства или в республиканское агентство по адресу:
670000, Улан-Удэ, ул. Некрасова, 20.
В случае некачественного исполнения журнала необходимо
обращаться в республиканскую типографию по адресу: 670000,
Улан-Удэ, ул. Борсоева, 13.

Главный редактор С. С.
РЕДКОЛЛЕГИЯ:
л а н о в , Г.

К.

Н . Б а л к о в , П . Ф . В я л и к о в , Ц . Р.

Ц. Д а ш а б ы л о в ,

ного р е д а к т о р а ) ,

В.

Г.

Цырендоржиев.

В. В. К о р н а к о в

Митыпов,

Н а м ж и л о в , А . Г. Р у м я н ц е в , М .

В.

Ц.

Га­

(заместитель глав­
Найдаков,

Н Степанов, Д . О.

Ч.-Р.

Н.

Эрдынеев.

Ответственный секретарь А . В. Щ и т о в .
Техн. редактор Я . Баранникова.

Корректор Н. Цыбденова.

Сдано в набор 2.11.83 г. Подписано к печати 12.01.84 г. Н-00306. Формат
бумаги 70X108'/i6- Печать высокая. Условн. печ. л. 12,6. Уч.-изд. л. 14,7.
Тираж 25058 экз. Цена 70 коп. Заказ 513.
Адрес редакции: 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ленина, 27, тел. ШШ 2-28-82,
2-70-66, 2-26-91, 2-23-36.
Рукописи объемом менее печатного листа не возвращаются.
Типография Государственного комитета Бурятской АССР по делам изда­
тельств, полиграфин и книжной торговли. 670000, г. Улан-Удэ,
ул. Борсоева, 13.

ВОЛЯ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ НЕКОЛЕБИМА!
ОТКЛИКИ
ГО

ПРЕЗИДИУМА
ТОВ.

НА

СЕКРЕТАРЯ

Ю . В.

ЗАЯВЛЕНИЕ
ЦК

КПСС,

ВЕРХОВНОГО

ГЕНЕРАЛЬНО­
ПРЕДСЕДАТЕЛЯ
СОВЕТА

СССР

АНДРОПОВА.

ТРИ ЗОЛОТЫХ

СЛОВА...

Я — участник Великой Отечественной войны, п р о ш е д ш и й солдат­
с к и м и д о р о г а м и от Сталинграда д о К е н и г с б е р г а . С первых дней войны
я был призван в ряды защитников нашей Родины, п р я м о с у р о к о в
я п о ш е л на ф р о н т . Н е у с п е л п р о з в е н е т ь н а ш ш к о л ь н ы й к о л о к о л ь ч и к з в о н о к , м ы , учителя сельской ш к о л ы д а л е к о й Еравны, все как о д и н
с о б р а л и с ь в у ч и т е л ь с к у ю к о м н а т у . У всех у нас, м у ж ч и н , б ы л о ж е л а ­
н и е с к о р е е п о п а с т ь на ф р о н т .
Я—
сталинградец.
Горжусь
этим
ззанием, высоким
званием —
сталинградец. В окопах Сталинграда мне пришлось познать всю горечь
войны, горечь утрат и потерь, горечь отступления, радость п о б е д ы .
Сейчас опять нависла опасность над н а ш и м д о м о м , о ч а г о м , над
всей п л а н е т о й З е м л я . М о г у ли я, с т а р ы й в о и н , у ч и т е л ь , поэт, б ы т ь
с п о к о й н ы м ? Нет, не м о г у . Опять г р о з я т м и р у , хотят у н и ч т о ж и т ь с а м о е
святое, самое красивое, самое м у д р о е — жизнь.
Чувство растущей тревоги и озабоченности п р и ш л о теперь в наш
о б щ и й д о м . В з я т ы й а д м и н и с т р а ц и е й С Ш А а в а н т ю р и с т и ч е с к и й к у р с на
д о с т и ж е н и е в о е н н о г о превосходства над СССР, б е з у д е р ж н а я
гонка
в о о р у ж е н и й п о с т а в и л и ч е л о в е ч е с т в о на г р а н ь я д е р н о й
катастрофы.
Фактически отрицая принцип мирного сосуществования государств с
различным
общественным
строем,
нынешний
глаза
Белого
дома
объявил
с.крестовый
поход» против
социализма. Политика
Вашинг­
тона о с о б е н н о опасна т е м , что она все б о л ь ш е п р и о б р е т а е т х а р а к т е р
милитаристского психоза.
М н е отчетливо п о м н и т с я , как о д и н «псих» м и р о в о г о масштаба —
А д о л ь ф Гитлер т а к ж е г р о з и л с я стереть с лица з е м л и СССР. М ы , ста­
л и н г р а д ц ы , на э т о о т в е т и л и т е м , ч т о и м е н н о в С т а л и н г р а д е с л о м а л и
хребет фашистскому зверю. Это было началом конца
зарвавшегося
маньяка и его политики оголтелого человеконенавистничества.
Заявление Генерального секретаря ЦК нашей партии, Председа­
теля П р е з и д и у м а Верховного Совета СССР Ю р и я Владимировича А н ­
д р о п о в а — это голос р а з у м а , голос всего н а ш е г о н а р о д а , голос к а ж ­
д о г о из нас, это о т р е з в л я ю щ и й д у ш в а ш и н г т о н с к и м б е з у м ц а м .
З а о к е а н с к и е в о я к и с т а в я т на ч у ж и х т е р р и т о р и я х с в о и р а к е т ы , н о
эти « п е р ш и н г и » и « т о м о г а в к и » не спасут их! М ы х о т и м ж и т ь в м и р е ,
растить хлеб, выращивать скот, учить детей п р е к р а с н о м у в ж и з н и —
д о б р о т е и с п р а в е д л и в о с т и . Э т о г о в о р ю я, с т а р ы й у ч и т е л ь , в о с п и т а в ­
ш и й не о д н о п о к о л е н и е с о в е т с к и х л ю д е й , о т д а в ш и й с в о е м у л ю б и м о м у
д е л у ч е т ы р е д е с я т к а лет. Н а ш а страна — самая м и р о л ю б и в а я страна,
в н а ш е й К о н с т и т у ц и и есть статья, з а п р е щ а ю щ а я л ю б у ю
пропаганду
в о й н ы . М ы н и к о г д а не вмешивались в дела других, а С Ш А , как и з в е ­
стно, с т р е м и т с я п о д ч и н и т ь с в о и м и н т е р е с а м весь м и р . Г о с п о д и н у Рей­
гану не понравились, н а п р и м е р , внутренние п о р я д к и Гренады — этой
к р о х о т н о й с у в е р е н н о й с т р а н ы , и о н п о - п и р а т с к и н а п а л на н е е .

Великий советский н а р о д уверен в себе, в с в о е м
завтрашнем
д н е . М ы все с п о к о й н ы , и наша в о л я т в е р д а , к а к всегда, м ы с т р о и м
наше сегодня
во
имя
прекрасного
будущего.
С о в е т с к и й н а р о д , в о о д у ш е в л е н н ы й м у д р ы м и р е ш е н и я м и СБоей л е ­
н и н с к о й партии, творит сейчас о д н у из с а м ы х ярких с т р а н и ц своей
истории — крепит т р у д о м с з о ю страну, обороноспособность
Родины.
Я хотел б ы закончить с т р о к а м и из стихотворения «Три з о л о т ы х
слова», написанного м н о ю в к о н ц е войны в Кенигсберге:

' •

,

На нивах в о й н ы к р о в а в о й ,
Д р у ж н о е с честью и славой,
Богатырское сердце солдата
Повторяло, как клятву, свято
С к а ж д ы м биением снова
Три золотых слова:
Народ,
Родина,
Партия.
Под небом края чужого,
В д ы м у огня боевого,
Когда у ж е смерть готоеа
Свалить бойца м о л о д о г о ,
Вернут его к ж и з н и снова
Три золотых слова:
Народ,
Родина,
Партия.
В родимом мирном краю,
Победу добыв в бою,
П р о в е р и в силу с з о ю ,
Крепя народов семью,
П о в т о р и м снова и снова
Три золотых слова:
Народ,
Родина,
Партия.

Герой

МЫ,

Цокто НОМТОЕВ,
С о ц и а л и с т и ч е с к о г о Т р у д а , поэт.

ЖЕНЩИНЫ...

Что т а к о е война... Я з н а ю о ней не п о н а с л ы ш к е , п о с к о л ь к у о н а
в ы п а л а на м о е д е т с т в о . В С о в е т с к о м С о ю з е , я у в е р е н а , н е т ни о д н о й
семьи, не задетой ее ч е р н ы м к р ы л о м . С к о л ь к о г о р я , боли,
крови
принесла она л ю д я м и с к о л ь к о м о л о д ы х ж и з н е й унесла с с о б о ю !
И г,от с н о в а н а з е м л е Е в р о п ы у с т а н а в л и в а ю т с я « п е р ш и н г и - 2 » и к р ы ­
л а т ы е р а к е т ы . П о в о л е з а о к е а н с к и х з а п р а в и л м и р в н о в ь о к а з а л с я на
грани краха, ибо малейший конфликт обязательно вызовет противо­
действие д р у г о й стороны. М ы — м и р н ы й народ. Это еще раз п о д ч е р к ­
нуто в Заявлении Генерального секретаря ЦК КПСС,
Председателя
П р е з и д и у м а В е р х о в н о г о С о в е т а С С С Р т о в а р и щ а Ю . В. А н д р о п о в а .
4

Заявление — документ огромной исторической важности, призван­
н ы й о т р е з в и т ь к о е - к о г о на З а п а д е , к т о п ы т а е т с я с е й ч а с б р я ц а т ь о р у ­
жием. Под ним, уверена, убеждена, подпишется каждый
созетский
гражданин, каждый
представитель
любой
другой
страны — кто
не
х о ч е т стать ж е р т в о й о ч е р е д н о й и м п е р и а л и с т и ч е с к о й
истерии.
М о й о т е ц П е т р А л е к с а н д р о в и ч Б а л д а н о в в о е в а л и на з а п а д н о м ,
и на в о с т о ч н о м ф р о н т а х В е л и к о й О т е ч е с т в е н н о й , о т м е ч е н
многими
боевыми наградами. Мей м у ж Сергей Иннокентьевич Манжеев сра­
ж а л с я в в о й с к а х л е г е н д а р н о й 8-й г в а р д е й с к о й а р м и и п о д к о м а н д о в а ­
н и е м п р о с л а в л е н н о г о с о в е т с к о г о п о л к о в о д ц а В. И . Ч у й к о з а , о с в о б о ж ­
д а л П о л ь ш у , и м е е т т я ж е л ы е р а н е н и я . Их р а с с к а з ы , их в о с п о м и н а н и я
д о сих п о р л е д е н я т д у ш у . У м е н я т р о е д е т е й . Так р а з в е я не х о ч у ,
чтобы дети ж и л и в радости и счастье!
Но
только
подписаться под Заявлением
Юрия
Владимировича
Андропова — мало,
надо
поддерживать
его
конкретными
делами.
С 1975 г о д а на о б щ е с т в е н н ы х началах я в о з г л а в л я ю р е с п у б л и к а н с к у ю
комиссию
содействия
советскому
Фонду
мира. Ежедневно
сталки­
ваюсь с л ю д ь м и , которые всеми в о з м о ж н ы м и средствами
борются
за у к р е п л е н и е м и р а , вносят в Ф о н д м и р а личные с б е р е ж е н и я , д о р о ­
гие в е щ и , в т о м числе и те, что п е р е ш л и от р о д и т е л е й и м н о г о г о в о ­
р я т с е р д ц у . Если в 1975 г о д у т р у ж е н и к и р е с п у б л и к и в н о с и л и в Ф о н д
м и р а в п р е д е л а х 100 т ы с я ч р у б л е й , т о в м и н у в ш е м г о д у эта с у м м а
превысила м и л л и о н 200 тысяч р у б л е й .
Так, чабанка
Герой Социалистического
Труда
Валентина
Гончикозна Романова, тринадцатилетней девчонкой работавшая в годы вой­
н ы п р и ц е п щ и ц е й , п о ж е р т в о в а л а на д е л о м и р а с е м ь т ы с я ч р у б л е й из
личных сбережений. Она награждена Почетной грамотой и Золотой
медалью советского комитета Фонда мира. Пенсионерка Агафья Антроп о в н а Б а ш к у е в а в н е с л а в д е л о б о р ь б ы за м и р д р а г о ц е н н о с т и . Б ы в ­
шая медицинская сестра Екатерина Найдановна Данзанова из Инзагатуя, ж е н а инвалида Великой Отечественной, е ж е г о д н о вносит в Ф о н д
м и р а м е с я ч н у ю п е н с и ю . С п и с о к этот АЛОЖНО п р о д о л ж а т ь и п р о д о л ­
жать...
Ч и т а т е л ь , в е р о я т н о , у ж е о б н а р у ж и л , ч т о я с с ы л а ю с ь з д е с ь на п р и ­
м е р ы с ж е н щ и н а м и . Что ж , в э т о м нет н и ч е г о у д и в и т е л ь н о г о ,
ибо
любая женщина — п р е ж д е всего мать, постоянно и вечно заботящаяся
о благополучии
езоего
ребенка. И матери
всех стран
одинаковы
в с в о е м с т р е м л е н и и к м и р у . С 1968 г о д а я я в л я ю с ь ч л е н о м К о м и т е т а
с о в е т с к и х ж е н щ и н . Ч е т ы р е с т а д о ч е р е й , с е с т е р , невест, ллатерей, б а ­
б у ш е к с о в с е г о С о в е т с к о г о С о ю з а с о б и р а ю т с я на е ж е г о д н ы й п л е н у м
К о м и т е т а , в о з г л а в л я е м о г о п е р в о й в м и р е > ; < е н щ и н о й - к о с м о н з с т о м Ва­
лентиной Владимировной
Терешковой. Гостями пленумов
бывают
и
представительницы з а р у б е ж н ы х стран. Встречаясь с ними, е щ е и е щ е
раз у б е ж д а ю с ь в т о м , что всем ж е н щ и н а м земли м и р одинаково д о ­
р о г , о н и б у д у т б о р о т ь с я за е г о с о х р а н е н и е с а м о з а б в е н н о и п о с л е д о ­
вательно.
«Нет — с м е р т о н о с н ы м
«першингам»
и крылатым
ракетам! — за­
являем мы, ж е н щ и н ы . — Н е т — в о й н е !
Да здравствует
м и р на
всей
планете!»
В. Б А Л Д А Н О В А ,
председатель о б к о м а профсоюза
работников з д р а в о о х р а н е н и я .

5

МЫ, КАК

И ПРЕЛСДЕ, В

СТРОЮ!

Вспоминаются последние военные дни в Берлине, полусожженные,
р а з р у ш е н н ы е снарядами дома, толпа полуголодных детей и стариков
у в о к з а л а . . . М ы их к о р м и л и и з с в о и х с о л д а т с к и х к о т е л к о в , з а б ы в о т о м ,
ч т о , м о ж е т б ы т ь , их о т ц ы и с ы н о в ь я р а с с т р е л и в а л и и в е ш а л и н а ш и х
товарищей, сжигали в газовых камерах. Советские л ю д и по своей при­
р о д е в с е г д а б ы л и г у м а н н ы м и и д о б р ы м и , т а к и м и их в о с п и т а л весь
н а ш с о ц и а л и с т и ч е с к и й с т р о й . П о ч т и с о р о к лет м и н у л о с той п о р ы ,
к о г д а б ы л у н и ч т о ж е н ф а ш и з м и о с в о б о ж д е н ы н а р о д ы Европы. Ве­
тераны войны видели смерть и разрушения, лишения многих миллионов
л ю д е й . Война унесла три моих брата. А с к о л ь к о было таких о с и р о ­
т е в ш и х с е м е й у нас в П р и б а й к а л ь е ! . . Я не х о ч у , ч т о б ы т а к а я ж е с у д ь ­
ба постигла м о и х сыновей и внуков.
Вот п о ч е м у я Е м е с г е с о с в о и м и о д н о п о л ч а н а м и в с е м
сердцем
п о д д е р ж и в а ю призыз, еще раз прозвучавший в Заявлении Генераль­
ного секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Со­
в е т а С С С Р т о в а р и щ а Ю . В. А н д р о п о в а , — о с о з н а т ь в о е н н у ю о п а с н о с т ь ,
г р о з я щ у ю всем л ю д я м планеты. И совершенно верное принято реше­
ние о м е р а х по о б е с п е ч е н и ю б е з о п а с н о с т и с о в е т с к о г о н а р о д а и стран
социалистического
лагеря. М ы должны предпринять
see, ч т о б ы
не
разгорался п о ж а р новой войны, которая м о ж е т быть страшнее м и ­
н у в ш е й , и м е я в виду те я д е р н ы е к р ы л а т ы е р а к е т ы . И м е н н о и м и осна­
щаются сегодня военные базы С Ш А и НАТО. А для к а ж д о г о
яда
нужно противоядие.
На с о с т о я в ш и х с я в н а ш и х к о л х о з а х и с о в х о з а х м и т и н г а х и с о б р а ­
ниях сельские т р у ж е н и к и зэязили о г о р я ч е й п о д д е р ж к е
внутренней
и в к е ш н е й п о л и т и к и К П С С , е е т в е р д о й , н е п о к о л е б и м о й л и н и и на о б е с ­
печение безопасности и защиту кровных интересоз созетского народа,
е г о д р у з е й и с о ю з н и к о в , на с о х р а н е н и е и у п р о ч е н и е м и р а , р а з р я д к у
международной напряженности, обуздание гонки вооружений. В раз­
говоре с к а ж д ы м слышишь такие д о б р ы е слова: был бы только м и р
на з е м л е ! . .
Ветераны войны и труда вносят и будут вносить с в о ю п о с и л ь н у ю
помош.ь в укрепление э к о н о м и к и и могущества нашей страны. Сегодня
их ц е н н ы й о п ы т н а х о д и т п р и м е н е н и е на м н о г и х п р е д п р и я т и я х , в к о л ­
х о з а х и с о в х о з а х . Э т о п о д ч е р к и в а л о с ь на н е д а в н е й в с т р е ч е с в е т е р а ­
нами партии в Бурятском областном комитете КПСС. М ы благодарны
партии и правительству, к о т о р ы е п о - п р е ж н е м у считают ветеранов в
с т р о ю , что с в и д е т е л ь с т в у е т о б у в а ж е н и и н а ш е г о н а р о д а к их р а т н ы м
и т р у д о в ы м д е л а м . И с е г о д н я м ы со всей р е ш и м о с т ь ю г о в о р и м : не
п о з в о л и м а м е р и к а н с к о й в о е н щ и н е п о к у ш а т ь с я на з а в о е в а н и я С о в е т ­
с к о й власти.

кавалер

трех

Н. С У В О Р О В ,
орденов Славы,
егерь.

Чимит-Рэгзэн

НАМЖИЛОВ

ТРИ Х О Л М А
В ЖЭБХЭСЭНЕ
На с е с т е р - б л и з н е ц о в вы п о х о ж и , —
Украшенье долины родной.
От в е р ш и н до п о л о г и х п о д н о ж и й
Вы всегда и в е з д е п р е д о м н о й .
И
когда
после
длительных
странствий,
С о т ч и м к р а е м на встречу с п е ш у ,
На
степном
одноцветном
пространстве
В и ж у вас и п р о щ е н ь я п р о ш у .
Ведь не р а з , славя ж и з н ь - н е п о с е д у ,
Г о в о р и л я, что в н о в о м г о д у
К вам на д о л г о е в р е м я п р и е д у
И на ваши в е р ш и н ы в з о й д у .
Если б вы повстречали с о б и д о й ,
Что я п р о ж и л от вас в с т о р о н е ,
Знайте, в н е ш н е не подал бы вида,
Хоть не с л а д к о от этого м н е .
Ведь к о г д а - т о , п о в е р ь т е , на свете,
Выйдя в степь на весенний п р о с т о р ,
Три в е р ш и н ы о к р у г л ы е эти
М н е казались п р е в ы ш е всех г о р .
И забыть л и , к а к в к у р т к е о в ч и н н о й
Я с затагой улусных мальцов
Л е з по к р у ч а м т р о п о й и з ю б р и н о й
Так, что ветер хлестал м н е в л и ц о .
А порой затуманенным в з о р о м
В и ж у я, к а к на глади з е р к а л ,
К а к по р ы т в и н а м и к о с о г о р а м
К вам на палке с о с н о в о й с к а к а л .
И навстречу с д о л и н ы О н о н а
Веял ветер, п р о х л а д н ы й , с к в о з н о й ,
И черемух цветущие кроны
Возносились весь путь п р е д о м н о й .
С той п о р ы п е р е в и д е л о с ь м н о г о ,
И поведали письма тех д н е й ,
Что не стерлась былая д о р о г а
И д р у з ь я к вам ш а г а ю т по ней.
...В о т ч е м д о м е ли, в странствиях дальних
Песнь м о я о т г о р и т , как звезда?
Н о на к р ы л ь я х а к к о р д о в
прощальных
К в а м , в е р ш и н ы , в е р н у с ь назсегда.
7

Колыбель м о ю — нашу долину,
В буйной зелени р о щ и полей,—
Напослед ж а р к и м в з г л я д о м о к и н у .
Вспоминая родных и д р у з е й .
А потом — три сестры, три вершины —
Так хотелось бы мне прошептать:
«Заключайте в объятья, как сына,
Чтобы песенной р о д и н о й стать».
Перевел с б у р я т с к о г о
Владимир Л И П А Т О В .

ЛОСИ БОГДО-УУЛЫ
По склонам тихих г о р ,
у каме;;ной г р о м а д ы
Пасутся странные большие существа.
Их тени серые колышутся едва
И вдаль они стремят
задумчивые взгляды.
Д о н е с с я ли до них о б р ы в о к
песни поздней
От пахнущих к у м ы с о м юрт
белых купопов?
Затмив вечерний луч
над травами холмов,
Кизячный н е ж н ы й д ы м
встревожил ли им ноздри?
На теплом л е ж б и щ е
вблизи жилья л ю д с к о г о ,
В виду огня костров
с п о к о е н лосий сон.
Но трепетен и чуток
в тайге полночной он
При свете волчьих глаз
средь мира к о л д о в с к о г о .
...Сгрудились облака,
меч м о л н и й небо косит.
М о г у ч и й склон Богдо —
у к р ы т ь е для зверья.
У стойбищ м и р н ы й скот.
А здесь ночуют лоси,
Чей д и к и й , тонкий слух
не ранил г р о м р у ж ь я .
Перевел с б у р я т с к о г о
Намжил
НИМБУЕВ.

НАЙДЕНЫШ
(ИСТОРИЯ

ТАЕЖНОГО

КОЗЛЕНКА)

1
К ж е с т к о й ночке т а е ж н о й ,
Словно к ласковой м а м е ,
О н прижался т р е в о ж н о
И испуганно замер.
Из б л и ж а й ш е г о колка
Г р о м ж е л е з н ы й ударил.
Покатились о с к о л к и
Эхом в дальние дали.
Мама вздрогнула странно,
Прилегла недвижимо...
И поплыл над поляной
Запах г о р ь к о г о дыма.
8

Над т а й г о ю зеленой
Стало пусто и тихо.
Встал на ноги к о з л е н о к ,
Ищет маму-козлиху.
Пронеслась
,и
пропала
Та г р о з а н е п о н я т н о .
Там, где мама л е ж а л а ,
Тлели б у р ы е пятна.
2
Где сливаются р е ч к и ,
С л о в н о сестры р о д н ы е ,
Ззтаились м е с т е ч к и
Духовито-грибные.
Там г р и б ы - н е з и д и м к и
Поиграть
любят в прятки.
Их, лукавых, н а й д и - к а ,
Отгадай их п о в а д к и .
У Эржэна с Солбоном
Каменеть стали с п и н ы ,
Но ребята д о в о л ь н ы —
Тяжелеют корзины.
И ложатся послушно,
И вздымаются грузно
Золотые волнушки,
Белобокие грузди.
И у ж е на закате,
М е ж д у высохших к о ч е к
П о д о б р а л и ребята
Теплый р о б к и й к о м о ч е к .
Ростом с д е т с к у ю ш а п к у
Был п у ш и с т ы й к о з л е н о к ,
М о ж н о взять и в о х а п к у ,
Можно
просто — в ладони.
И к о з л е н к а из леса
Безопасности р а д и
Во д в о р е , п о д н а в е с о м ,
Привязали к о г р а д е .
У ребячьей находки
Р а з ъ е з ж а ю т с я ноги...
В этой ж и з н и к о р о т к о й
Было стольхо т р е в о г и .
И в глазах е г о глухо
Страх к л у б и т с я т у м а н о м . . .
Спи, Н а й д е н ы ш , спи, г л у п ы й ,
Ты нашел с в о ю « м а м у » .
П о з а б у д ь свои б е д ы ,
М о л о к о пэй п а р н о е .
Л а с к и щ е д р о й отведай,
П р и в ы к а й к ж и з н и новой...
3
Ласку птицы, и звери,
И животные любят.
Стал к о з л е н о к д о в е р ч и в ,
Привыкать начал к л ю д я м .
Тонконогий и ловкий,
За д р у з ь я м и в д о г о н к у
Он бежал без веревки
Рядом или с т о р о н к о й .

А потом вечерами
О н грустнел о т ч е г о - т о ,
Становился у п р я м ы м ,
Ш э л д о м о й с неохотой.
Пусть он сыт и о б л а с к а н ,
Нет забот и пачали.
Но таежная сказка
Ему снится н о ч а м и .
Если в д у м а т ь с я честно,
Прав, ребята, Н а й д е н ы ш ,
Во д в о р е е м у тесно,
О н таежный детеныш.
Развяжите в е р е в к у ,
Разорвите на части.
Возмужавший и ловкий,
С ы н тайги будет счастлив.
Отведите в д о л и н /
Или к к а м е н н ы м г л ы б а м ,
И, с в о б о д н ы й , счастливый,
О н вам с к а ж е т :
— Спасибо!
Перевел с б у р я т с к о г о
Анатолий Б А Л А Б А Е В .

Александр Е Ф Р Е М О В

РОМАН
«3 а р н и ц ы
игра ю т — х л еиа
з р е ю т » — народная примета.
...Это б ы л о б е з н е г о . Л ю д и насыпали а к к у р а т н ы й х о л м и к з е м л и ,
о б л о ж и л и его в е н к а м и из ж и в ы х цветоз и оставили с р е д и п о к о с и в ­
шихся крестов и оградок.
А в о к р у г стелется степь. З и м о й она веет в е т р а м и , д ы м и т с я с н е ж ­
ной п о з е м к о й , летом благоухеет цветами и тразами, вызревая, играет
с т вспышек зарниц, тихо ш у м и т п о с п е в а ю щ е й пшеницей.
Теперь все это не д л я нее, не д л я м а т е р и . . .
О н не с м о ж е т рассказать,
что
п е р е ч у в с т в о в а л , к о г д а с т о я л на
кургане. М ы с л и были горькие, в горле застрял к о м о к , но плакать он
не м о г — не б ы л о слез. М о ж е т б ы т ь , в п е р в ы е в ж и з н и , на м о г и л е ,
по-настоящему и понял-то мать.
...Мать ж д а л а е г о . В письмах р о б к о п р о с и л а , д е с к а т ь , в е р н у л с я
б ы ты насовсем д о м о й в Зимние Яры. С е м ь ю бы свою построил.
М н е так хочется нянчить в н у к о в . Ведь ты у м е н я один...
Д а , это он м о г ей дать, м о г . Теперь п о з д н о . Остался один...
Т е р п к и м з а п а х о м потянуло с кургана. Это был запах кустистого
бурьяна, он ж а д н о втянул его в себя и медленно пошел с кладбища.
О ч у т и в ш и с ь на о ж и в л е н н о й у л и ц е с е л а , с б е с п о к о й с т в о м
подумал:
что делать дальше, как жить?..

Дед
Артамон
издали заметил внуке. Остановил лошадь,
слез
с телеги и у ж е б ы л о шагнул навстречу, да моги б у д т о
приросли
к з е м л е . «На м о г и л у мачехи ходил С т е п к а ! — с г о р е ч ь ю п о д у м а л он
о в н у к е . — А р о д н у ю и проведать не у д о с у ж и л с я . А ведь как-никак
р о д и л а е г о о н а , А р т а м о н о в а д о ч к а Н а с т я ! Ей б ы и п о к л о н п е р з ы й » . . .
— Д а стой ты, мать т в о ю ! — ругнул он лошадь, п р о д о л ж а я
сле­
д и т ь за в н у к о м , п о т е р я н н о б р е д у щ и м по у л и ц е .

Журналист Александр Ефремов дебютировал на страницах журнала «Байкал»
главами из повести «Волчья падь», из которой затем вырос роман «Зарницы», пред­
лагаемый сегодня нашим читателям. Работа над ним продолжалась много лет, ей
предшествовал большой труд по собиранию архивных, краеведческих материалов,
касающихся времени великих революционных преобразований в Сибири. Места, в ко­
торых разворачивается действие романа, колоритные характеры хорошо знакомы
автору — уроженцу одного из старинных «семейских» сел Забайкалья.
11

«О
г о с п о д и ! — м ы с л е н н о п е р е к р е с т и л с я о н . — На старости-то лет
из у м а в ы ж и л — к п о к о й н ы м стал р е в н о в а т ь . Теперь ведь ни м а т е р и ,
ни м а ч е х е и д е л а - т о нет д о С т е п к и . Т о л ь к о и р а з н и ц а , что
Анна
л е ж и т на д е р е в е н с к о м
к л а д б и щ е , а Настя — в Волчьей пади. Там
и тут — о д н а з е м л я - м а т у ш к а . . . »
Степан п о - п р е ж н е м у шел по ш и р о к о й улице Зимних Яров, низко
опустив голову, п р и б л и ж а я с ь к А р т а м о н у и не з а м е ч а я е г о . С плеча
свисал г о л у б о й плащ, о с т р о н о с ы е туфли п о б у р е л и от грязи.
И н ж е н е р ! Э т о С т е п к а - т о — и н ж е н е р ? Ха!.. Д а ни в ж и з н ь А р т а м о н
этому не поверит. Еще учитель М а р к е л о в
говорил, что из
Степки
Кириллова
толку
не будет. Н е п у т е в ы м
растет. П о т о м , кажись,
из
с е д ь м о г о класса выгнал его из ш к о л ы , — п р и п о м н и л А р т а м о н . В д р у г
спохватился: ведь не видит ничего Степка, глаза з е м л е отдал. Этак
и мимо прейдет.
— А-а, Степан! Здорово, внучек! — неожиданно для самого себя
выкрикнул старик.
Степан обернулся. А р т а м о н стоял, неловко переминаясь с ноги
на н о г у . П р и з н а т ь с я , в эту м и н у т у С т е п а н б ы л р а д в с т р е ч е с д е д о м ,
х о т я и н е б ы л о у н е г о ни л ю б в и к н е м у , ни п р и в я з а н н о с т и . О н о г л я ­
дел деда с головы до ног, невольно отмечая живучесть
деревен­
с к о й с т а р и н ы д а ж е в о д е ж д е : на с т а р и к е б ы л и и ч и г и , г у с т о с м а з а н ­
н ы е д е г т е м , ш т а н ы , в з д у т ы е на к о л е н я х , и с ш и т а я «на р у к а х » с а т и ­
н о в а я р у б а х а — все это, и о д е ж д а , и з а п а х и , б ы л и п р и в ы ч н ы м и , в п и ­
танными с детства, м о ж е т , поэтому старик показался б л и з к и м , р о д н ы м
человеком.
— Што
ж
не з а х о д и ш ь - т о ? — н е с м е л о сказал А р т а м о н . — П о с и ­
дели б, п о г о в о р и л и , ш к а л и к б ы в ы п и л и . Д а . . . — п о м е д л и в , д о б а в и л : —
Из лесочка, о н о , к о н е ш н о , е щ е в о з в р а щ а ю т с я , а вот из песочка...
Т а к о г о не слыхивал.
Л о ш а д ь м о т н у л а г о л о в о й , с д е р н у л а в о ж ж и с т е л е г и на з е м л ю .
— Д а стой ты, и д р и т т в о ю хать! — с д о с а д о й к р и к н у л А р т а м о н .
О н н а к р у т и л в о ж ж и на о к л а д н и , п о в е р н у л с я к С т е п а н у , б р о с и л г р у ­
б о в а т о : — Так вот я и г о в о р ю : т в о я мачех... м а т ь А н н а асе
тебя
п о д ж и д а л а . А ты и к г р о б у не п о с п е л .
В С т е п а н е в с к и п е л а о б и д а , н о тут ж е , у в я з н у в в г о р е , п о т у х л а .
И его сухощавое, с выразительными чертами лицо будто окаменело.
О н с м о т р е л на д е д а , у г н е т е н н о м о л ч а л . « Н е п р и е х а л к м а т е р и , п о к а
б ы л а ж и в а , — к а з н и л с я о н , — о п о з д а л на п о х о р о н ы . В п е р в о м с л у ч а е
вика полная, а в другом...»
. . . Т е л е г р а м м а и з З и м н и х «Яров и с к а л а е г о д р о е с у т о к . О н м о т а л с я
по о г р о м н о м у району, п р о в е р я я готовность у б о р о ч н о й техники к п р е д ­
с т о я щ е й с т р а д е . ( ( Г л а в н о г о » б ы л о н е т а к - т о п р о с т о з а с т а т ь на о д н о м
м е с т е , п о т о м у т е л е г р а м м а шла за н и м с л ю б о й о к а з и е й , п о к а
не
настигла в о д н о м из целинных совхозов. С к о л ь к о ж е он д о б и р а л с я
д о о б л а с т н о г о ц е н т р а , ч т о б ы п о п а с т ь на с а м о л е т ? П о л о в и н у
суток
ж д а л п о г о д ы , а ч е р е з н е с к о л ь к о часов лета сели в б о л ь ш о м г о р о д е
С п я т ь стали ж д а т ь погоду...
— М н е кажется, здесь м ы приземлились надолго и основатель­
но! — без тени о г о р ч е н и я , д а ж е весело п р о г о в о р и л невысокий к о р е ­
настый пассажир, в ы х о д я из самолета и о г л я д ы в а я п а с м у р н о е н е б о .
Степан, всю
дорогу
занятый
своими
мыслями, понял
одно —
т е п е р ь не у с п е т ь на п о х о р о н ы м а т е р и , если д а ж е с и ю м и н у т у с а м о ­
лет о т о р в е т с я о т з е м л и . . .
— Что-нибудь
выпьем. Душновато
очень,— продолжал
все
тот
ж е п а с с а ж и р - п о п у т ч и к . Р а с к о с ы е глаза е г о на с к у л а с т о м б е л о м л и ц е
смотрели с веселым добродушим. «Земляк,— подумал Степан,— из
х о р и н с к и х или м у х о р ш и б и р с к и х . . . »
— Пойдемте! — согласился он.
Они пошли к ресторану аэровокзала.
12

Попутчик
держался
непринужденно,
его
чистый
голос
приятно
б ы л о слушать. О ч е м о н г о в о р и л , Степан сначала не в о с п р и н и м а л ,
лишь прислушивался
к г о л о с у и в н е в п о п а д о т в е ч а л на
вопросы.
К о г д а к о н ь я к был разлит по р ю м к а м , н е з н а к о м е ц , оглядев зал ресто­
рана, заметил:
— Вы ч е м - т о
здорово
озабочены. Впрочем, извините,
давайте
познакомимся?
— Да, конечно! — Степан, приподнявшись, протянул через
стол
р у к у . — Кириллов. Степан Кириллов.
— Цырен. Цырен Очиров. А полностью если: Цырен
Бадмаевич
Очиров.
Д а л ь ш е разговор у ж е пошел, как говорится, по руслу. Выпитый
к о н ь я к внес свои п о п р а в к и и в настроение Степана. О н узнал, что
Цырен
Бадмаезич
вырос
т о ж е сиротой. Воспитывали
его
дедушка
с бабушкой, они ж е помогли ему окончить с р е д н ю ю школу и пед­
институт. П о с л е двух лет р а б о т ы в ш к о л е е г о направили
работать
в а п п а р а т р а й к о м а п а р т и и . О т т у д а о п р е д е л и л с я на у ч е б у в В ы с ш у ю
партийную ш к о л у при ЦК КПСС. О к о н ч и л и теперь работает в аппа­
рате о б к о м а . Возвращается из к о м а н д и р о в к и в Казахстан. Ездил за
о п ы т о м п о о р г а н и з а ц и и с о ц с о р е в н о в а н и я на ж а т в е х л е б о в . Н у и е щ е
кое-что подсмотрел полезного для своего района.
— На г е р м е т и з а ц и ю
комбайнов
обратили
внимание? — спросил
Степан.
— Да, конечно!
Видите ли, я не специалист, но к о е - ч т о
понял
и записал,— с готовностью ответил Ц ы р е н Бадмаевич и похлопал себя
по нагрудному карману.
— А все ж е , что записали? — з а и н т е р е с о в а л с я С т е п а н , у ж е
до­
гадываясь, о к а к о й г е р м е т и з а ц и и к о м б а й н о в идет речь. О н не о д и н
год бился над тем, чтобы полностью устранить утечку зерна
при
о б м о л о т е и требовал от к а ж д о г о к о м б а й н е р а
своего
района этой
« з а к у п о р к и » . П р о в о д и л с е м и н а р ы , в ы с т у п а л на м е х а н и з а т о р с к и х
кур­
сах, о р г а н и з о в ы в а л р е й д ы .
— Что записал? — п е р е с п р о с и л Ц ы р е н Б а д м а е в и ч . — Д а я у ж т о ч ­
н о не п о м н ю : ш н е к и , дэки, м о л о т и л к и , барабаны.,. Наши специалисты
разберутся что к чему.
— Конечно. Специалисты обязаны разобраться,— ответил Степан
и, в с в о ю о ч е р е д ь , р а с с к а з а л о с е б е . П о д к о н е ц р а с с к а з а
добрые
г л а з а Ц ы р е н а Б а д м а е з и ч а п о с е р ь е з н е л и , а на л и ц о л е г л а т е н ь о з а ­
боченности.
— Так, Степан...
— Иванович.
— Да, конечно, Иванович. Я ж е
вашу семью знаю!
Премного
о ней наслышан! И то, как ТЕОЙ отец, Изан Степанович, воевал против
белогвардейцев, как восстанавливал С о в е т с к у ю
власть в с в о е й
де­
р е в н е и к а к п о г и б на ф р о н т е . З н а л я и т в о ю м а т ь — А н н у М и р о н о з н у .
Д а ж е б ы в а л у вас з д о м е . В и д и ш ь л и , З и м н и е Я р ы н а х о д я т с я , т а к
сказать, в сфере деятельности Большееланского р а й к о м а партии, сек­
р е т а р е м к о т о р о г о р а б о т а л я. П о э т о м у за т р и г о д а , ч т о я т а м б ы л ,
успел неплохо, кажется, познакомиться с ж и з н ь ю старинного, исконно
р у с с к о г о села. Н а р о д м н е там нравится. Сильный, р а б о т я щ и й народ...
— И ж е с т о к и й , — усмехнулся Степан.
Цырен Бадмаевич задумчиво постучал
жеру, сказал:

ногтями

пальцез

по

фу­

— Д а , это верно. П о т о м у - т о и б ы л о интересно знать, как такие
к о м м у н и с т ы , к а к твой о т е ц , к а к М и х а и л Петро?., Валентин Ф и л и п п о в ,
с о в с е м е щ е м о л о д ы е , с у м е л и поставить с е б я так, что вся д е р е в н я
о б р а т и л а на них в н и м а н и е . Есть, к а к т ы г о в о р и ш ь , « ж е с т о к и е » , ^ т о - т о
е щ е идет от г л у б о к о й с т а р и н к и . Н о и у нас, с р е д и б у р я т , в с т р е ч а ю т с я
такие
«ноенчики», что
вашим семейским
в характере
не
уступят.
13

И все-таки с т а к и м л ю д о м , согласись, л е г к о р а б о т а т ь . Во
всяком
с л у ч а е з н а е ш ь , от к о г о что о ж и д а т ь , в к а к о м д е л е на к о г о р а с с ч и ­
т ы в а т ь . Если и з к о н д о в ы х м и р о е д о в , так о н о и в и д н о . А е с л и с т о я щ и й
человек — тоже. Я правильно говорю?
— Н е т , Ц ы р е н Б а д м а е в и ч , — в о з р а з и л С т е п а н . — Есть е щ е
такие
в моей деревне, которые вобрали в себя и плохое и хорошее и дер­
жатся с т а к и м « б а г а ж о м » з о л о т о й с е р е д и н ы . Т а к о г о не
поймешь.
То он с т о б о й л ю б о е г о р е г о т о в р а з д е л и т ь , а т о — к о з н и за т в о е й
с п и н о й н а ч и н а е т с т р о и т ь . У нас их н а з ы в а ю т у ш л ы м и . У ш л ы й ч е л о в е к .
О н очень страшный. О н м о ж е т всегда тебя предать. И в Зимних
Ярах, пусть м н е простят м о и з е м л я к и , такие « у ш л ы е » не п е р е в е л и с ь .
— Д а , Степан Иванович, тональность ты навел я р к у ю , что и г о ­
ворить. Ну, х о р о ш о ! Д о п у с т и м . Н о с к о л ь к о ж е ты не б ы л в своих
З и м н и х Ярах? П я т н а д ц а т ь л е т ! Ты п о д у м а й ! Э т о ж е ц е л ы х т р и п я т и ­
летки ты не участвовал в о б щ е с т в е н н о й ж и з н и своей д е р е в н и ! А су­
д и ш ь . Там за это в р е м я знаешь с к о л ь к о п е р е м е н и каких п е р е м е н
произошло? А сколько выросло новых, воспитанных у ж е в духе на­
шего времени л ю д е й ! Не знаешь...
Ц ы р е н Бадмаевич не спеша достал папиросу, старательно р а з м я л
толстыми пальцами, закурил.
— Не знаешь, д о р о г о й Степан Иванович! — п р о д о л ж а л он, за­
тянувшись.— А
знать надо б ы . Тебя с к о л ь к о
мать ждала! И
как
ждала... Д а , прости меня. В п р о ч е м , знаешь что, Степан
Иванович,
к о г д а все д е л а с в о и с д е л а е ш ь в З и м н и х , п р и е з ж а й в Б о л ь ш у ю Елань,
в райком. По-моему, первому секретарю с тобой будет весьма прият­
н о и и н т е р е с н о п о з н а к о м и т ь с я . Х о р о ш и й о н у нас с т а р и к . Е м у у ж е
под семьдесят, а д е р ж и т с я м о л о д ц о м ! И он отлично знает
почти
всех л ю д е й в р а й о н е . А ведь п е р в ы м о н р а б о т а е т в с е г о пять лет.
Д о этого всю свою жизнь служил в государственных органах. Х о р о ­
ший, умный, душевный человек. М ы м е ж собой зовем его Д о б р ы ней Н и к и т и ч е м . Нет, не за б о г а т ы р с к о е т е л о с л о ж е н и е . П р о с т о
за
доброту, да и фамилия его подходит к этому. Д о б р ы н и н он. Ста­
рейший большевик. В молодые годы прошел каторгу, ссылку. Он,
м е ж д у п р о ч и м , часто бывал у твоей матери, д а ж е письма твои к ней
читал...
Степан растерянно взглянул
весело щурясь, заключил:

в

лицо

Цырена

Бадмаевича.

А

тот,

— Так что т е б е , Степан И в а н о в и ч , п р я м а я д о р о г а в р а й к о м .
Л и ш ь на с л е д у ю щ е е у т р о о н и п р и л е т е л и к м е с т у
назначения.
В аэропорту Ц ы р е н а Бадмаевича ждала «Волга». О н усадил
рядом
с с о б о й С т е п а н а и п о п р о с и л ш о ф е р а в е з т и их ч е р е з З и м н и е Я р ы .
У
руку

въезда

в дзравню

Цырен

Бадмаевич

вышел

из

машины,

подал

Степану:

— Ты вот что. К р е п и с ь ! Ясное д е л о — о п о з д а л . М а т ь , к о н е ч н о ,
у ж е п о х о р о н и л и . Н о т ы , к о н е ч н о , на м о г и л к у с х о д и ш ь . П о к л о н и с ь .
Попроси прощения...
П р о щ е н и е . А н у ж н о ли о н о , к о м у п о м о ж е т ? Р а з в е ч т о у с п о к о и т
совесть. И к т о м о ж е т дать это прощение?... Д е д вот у п р е к н у л , хотя
Анна для него всегда была чужой...
«А
ведь этот Степка-то — вылитый отец, Ванька,— м е ж д у
тем
р а з м ы ш л я л А р т а м о н , с к о с и в г л а з а на в н у к а . — И л и ц о м , и с т а т ь ю .
Высокий да жилистый, с у п р я м ы м п о д б о р о д к о м . Д а и то сказать —
одних кровей-то».
А р т а м о н придавил к а м у ш е к п о д о ш в о й ичига и покатал его тудас ю д а . Его с м у щ а л о и с е р д и л о м о л ч а н и е в н у к а . Б л а ж е н н ы й о н , ч т о
ли, д у м а л А р т а м о н , г л я д и т и м о л ч и т . И в глазах не п о й м е ш ь что —
в р о д е и р а д встрече, но и печаль , и злость есть, все в м е с т е .
—
1;

Так

в

городе

и живешь? — спросил

он,

не

имея

сил

молчать

и тяготясь неясностью отношения к себе внука. Не дождавшись ответа,
сердито хмыкнул:
— И все ж е п а р ш и в а я твоя ж и с т ь , н е к у д ы ш н а я , беспутая. Живи
по часам, как кукла заводная. Вечно торопись по магазинам, столо­
в ы м , ш т о б п о ж р а т ь . М а я т а одна, не ж и с т ь ! Вон Г р и ш к а
Слепнев
и П а ш к а Голубев с к о к о ни бегали п о г о р о д у , а в д е р е в н ю нашу в е р ­
нулись. Д а и то сказать, ш т о и м т а м делать? Пять классов и н и к а к о г о
ума. Теперь б ы к а м хвосты крутят да в о д к у ж р у т .
Артамон кашлянул в кулак и замолчал, потирая ш и р о к у ю м о з о ­
листую
ладонь
о
лоснизшиеся
штаны. Из-под
приспущенных
век
сверлил
внука
острым,
насмешливым
г л а з о м . «Ну,
каково
тебе,
Енучек, м о и с л о в а ? — з л о р а д н о д у м а л о н . — И т ы н е и з т е х , ш т о б
с п о р т ф е л е м расхаживать. М а р к е л о в , учитель, верно, прав был —
т о л к у из тебя нету».
«А угадал ж е , старый х р ы ч , — подумал вдруг Степан.— Останусь
я в деревне. Зайду в р а й к о м по совету О ч и р о в а . О н зря бы пригла­
шать не стал и не стал б ы интересоваться м н о й . Что-то п р е д л о ж и т
мне...»
С т е п а н з а к у р и л , о с т а н о в и л в з г л я д на д о б р о т н ы х а р т а м о н о в ы х и ч и ­
гах. И м ы с л ь в о с к р е с и л а д а л е к о у ш е д ш и е г о д ы , б о л ь ш о й а м б а р и
еще молодого, крепкого и могучего Артамона. Он сам мял кожу,
в ы д е л ы в а л , что т р е б у е т м н о г о сил, к т о м у ж е если нет к о ж е м я л к и .
Семь потов надо пролить, чтобы она вышла м я г к о й , как шелк, легкой
и п р о ч н о й . И А р т а м о н лил этот пот. По всему а м б а р у и д в о р у стоял
к и с л ы й , в я з к и й з а п а х , п е р е с е л я л с я о н и на у л и ц у , з а б и в а я ш а л ы й д у х
черемухи.
Проходизшие м у ж и к и поворачивали головы к Артамонову
дому
и крякали:
— Э к - к а , паря, А р т а м о н за к о ж и - т о взялся! Что твой к о ж е в е н н ы й
завод развел!
И ш и л и ч и г и А р т а м о н о т м е н н о . С и л о й , на к о т о р у ю , д а й б о г , н е
п р и х о д и л о с ь о б и ж а т ь с я , н а п я л и т в ы д е л а н н у ю с ы р о м я т и н у на к о л о д к и ,
п о т о м о п у с т и т их в в о д у на н о ч ь . У т р о м ж е , к о г д а в с е к р у г о м р а з о ­
м л е е т п о д с о л н ц е м , в ы б ь е т к о л о д к и , а з а г о т о в к и на п о л а т и з а б р о ­
с и т — сушиться не сушиться, а млеть обязательно. Тогда и в избу
переселялся тот кислый и вязкий запах, в ы ж и в а л д о м о ч а д ц е в
во
д в о р . Ч е р е з н е с к о л ь к о дней о б и л ь н о с м а ж е т з а г о т о в к и д е г т е м или
с о л и д о л о м , е щ е р а з п р о с у ш и т , на э т о т р а з у ж е н а в е т р у .
Делали и д р у г и е м у ж и к и к о ж у , да т о л ь к о такой, как у А р т а ­
м о н а , не п о л у ч а л о с ь . И ичиги не тот с р о к х о д и л и . Чуть м о к р о , г р я з ь —
и поехали в ш и р ь да в к о с ь , п о р о т ь с я , к о р о б и т ь с я от с у ш к и начинали.
Вот и ш л и к А р т а м о н у с п о к л о н о м . А о н , в с в о ю о ч е р е д ь , п о ­
ломается, а п о т о м и о т к а ж е т . Правда, за в ы г о д н у ю ц е н у — п р о д а в а л .
Н о так т о р г о в а л с я , что в с л е д у ю щ и й раз и идти к н е м у не захочется.
« И эти и ч и г и на н е м н о в ы е » , — п о д у м а л С т е п а н . З н а ч и т , ж и в е т
А р т а м о н п о - п р е ж н е м у «на ш и р о к у ю н о г у » , к а к л ю б и л о н с а м о с е б е
говаривать. Т о л ь к о т е п е р ь это п о н и м а т ь н а д о н е с к о л ь к о иначе. Не
те в р е м е н а .
М и м о п р о ш л и две ж е н щ и н ы , с интересом разглядывая Степана
и А р т а м о н а . О д н а , л ю б о п ы т н а я , так загляделась, что не заметила
л у ж и и шагнула в нее, ш и р о к и м п о д о л о м длинного сарафана чиркнув
по воде.
— Ну и интересу у тебя, Евдокия! У ж п о д ноги не с м о т р и ш ь , —
х о х о т н у л А р т а м о н , р а с п р а в л я я г р у д ь . — В т в о и л и - т о г о д ы на м о л о ­
дых заглядываться.
Ездокия, улыбаясь, отряхнула сарафан, п у ч к о м травы
вытерла
сапожки и выпрямилась.
— Ладно
тебе, пересмешник! — отмахнулась
незлобиво
она.—
А п о т о м , ч е г о ж г р е ш н о г о п о с м о т р е т ь на д о б р а - м о л о д ц а ? Н е н а
15

т е б я ж е , с т а р ы й п е н ь , з а г л я д ы в а т ь с я . Ты л у ч ш е с к а ж и , ч е й э т о о н
будет? У ж не А н н у ш к и н ли р о д н е н ь к и й ?
Ж и в ы е серые глаза ж е н щ и н ы стрельнули в Степана, и по ста­
р е ю щ е м у л и ц у з а б л у ж д а л а к а к а я - т о хитрая, асе п о н и м а ю щ а я у л ы б к а .
А р т а м о н не ответил Е в д о к и и , суетливо п о в е р н у л с я к Степану:
— Д а что ж
м ы с т о и м - т о , идрит TSCIO хать, п о с е р е д
дороги?
П о е х а л и к о м н е . Вот и Р ы ж к а н а ш з а с т о я л с я !
С т е п а н п р и с т р о и л с я с п р о т и в о п о л о ж н о г о б о к у х о д к а и, ч у в с т в у я
к р е п к у ю с п и н у д е д а , на м и г з а б ы л г о р е . А м о ж е т , г о р е
изживали
эти м и м о л е т н ы е
встречи, постукивание
колес, чавканье
грязи
под
р а з б и т ы м и к о п ы т а м и Р ы ж к и . Все это ц е п к о п р о д о л ж а л о е г о д е р ж а т ь
в д а л е к о м д е т с т в е . О т т у д а б ы л и и эта у л и ц а , и д о ж д е в ы е л у ж и , и
степь, н а п о е н н а я а р о м а т о м трав, и р е ч у ш к а , что блестит за д в о р а м и ,
и чистое, вымытое д о ж д е м небо. Увиденное и д у ш о й
воспринятое
властно с ж и м а л о с е р д ц е , н а п о л н я л о все с у щ е с т в о т е м , ч е м ж и л к о г д а то, б у д т о и не б ы л о пятнадцатилетней разлуки.
Встречные п р о х о ж и е п о п р и д е р ж и в а л и шаг, внимательно
огляды­
в а л и А р т а м о н а , е г о п о п у т ч и к а и, п о з д о р о в а в ш и с ь , п о ж и м а л и п л е ч а м и .
К т о - н и б у д ь н е в ы д е р ж и в а л и, г л я д я в с л е д е з д о к а м , с п р а ш и в а л , н и
к к о м у не о б р а щ а я с ь :
— Н е у ж е л и сын Ивана К и р и л л о з а к А р т а м о н у в гости едет? А м о ­
ж е т , это и не Степан вовсе?
— О н ! Кто ж е щ е к А р т а м о н у поедет?
И з этих р е п л и к С т е п а н п о н я л , что не о ч е н ь - т о ж а л о з л л и
Арта­
мона в деревне. Сам он относился ко сеем с у с м е ш к о й , видать, п р и ­
вык к такому положению...
Д у м а я о с в о е м , Степан и А р т а м о н не з а м е т и л и , как Р ы ж к а п о д ­
в е р н у л к р а з р и с о в а н н ы м в о р о т а м . А р т а м о н г р у з н о встал.
— З а х о д и в и з б у . Я Р ы ж к у вот в ы п р я г у . И д и , и д и ! Там м о я ста­
рухаСтепан з а ш е л во д в о р . С детства з н а к о м а я картина
раскрылась
перед ним. Большой, запущенный, пахнущий навозом, м о л о к о м , се­
н о м и к о ж е й д в о р этот всегда казался Степану о л и ц е т в о р е н и е м т р у ­
д о в о й к р е с т ь я н с к о й ж и з н и . Вот с к р ы ш и с е н с з а л а свисает п о л у с г н и в ­
шая, п о р о с ш а я м о х о м дранина. З а м е н а ей давно т р е б у е т с я , но ее
древность как будто подчеркивает устойчивость этой ж и з н и . М н о г о ­
л е т н я я г р я з ь на з а д а х т о ж е с о с т а в л я е т часть д з е р а . Ч е р е з н е е б р о ­
шены две доски. Почерневшие, они лежат там с незапамятных времен,
и н и к о м у в г о л о в у н е п р и д е т п р е д л о ж и т ь их к э к - н : - : б у д ь и н а ч е и л и
з а м е н и т ь . А вот н о в ы й тес для к р ы ш и и з б ы , а к к у р а т н о
сложенный
штабелем.
В о б щ е м , к а ж д ы й , кто побывает в э т о м д з е р е , не найдет ничего
л и ш н е г о , а у в и д и т все на с в о е м м е с т е . Д а ж е о х а п к а с т а р о г о , с о п р е з ш е г о сена и та, к а ж е т с я , л е ж и т г д е п о л о ж е н о . К н е й - т о и п о т я н у л с я
Рыжка, нетерпеливо ф ы р к а я и тряся свалявшейся гривой.
Чембур
б ы л с п у щ е н , и п о т о м у х о м у т с п о л з а л на с а м ы е у ш и , н о о п ы т н ы й к о н я г а
к о р о т к о в с к и д ы в а л г о л о в у , о т ш в ы р и в а я х о м у т н а з а д , на с в о е м е с т о —
на х о л к у .
Д а , д в о р ж и л с в о е й н е и з м е н н о й ж и з н ь ю . И з эту ж и з н ь
никто
не в м е ш и в а л с я , к р о м е д з у х пар р у к — А р т а м о н а и е г о ж е н ы Е ф р о ­
синьи. Она рано уступила старости, поддалась п е р в ы м ж е
замороз­
к а м и с к о р о увяла. Теперь тихо копошится по хозяйству. В д о м е
д а в н ы м - д а в н о нет д е т е й , а з н а ч и т , нет ни ш у м у , ни к р и к у , ни б е с п о ­
койства. Жили для себя, своим м и р о м , о т г о р о ж е н н ы е этим
двором
и высокими заплотами.
— Ва-ай, Степка-а! З д о р о з а - а ! З а х о д и , г о с т е м б у д е ш ь . . . — так, да­
л е к о не с р а з у узнав, встретила б а б у ш к а в н у к а .
Подслеповато
щурясь, Ефросинья провела Степана в
передний
у г о л в и з б е , с т а л а с о б и р а т ь на с т о л . С а р а ф а н на н е й б ы л н е с в е ж и й ,
16

п р о й м ы на о с т р е н ь к и х п л е ч а х д о т о г о з а с а л и л и с ь и и з н о с и л и с ь , ч т о
т р у д н о б ы л о о п р е д е л и т ь , из к а к о г о м а т е р и а л а они шились и к о г д а .
Вскоре в избу зашел Артамон.
— К столу садитесь-то,— позвала Ефросинья приглушенным
го­
лосом.
Д е д и внук поочередно подошли к б о л ь ш о м у
потрескавшемуся
зеркалу, причесались, ловя свое и з о б р а ж е н и е в отдельных его кусках.
В этой избе Степан сразу почувствовал себя стесненно, хотя тихо
ш а р к а ю щ а я унтами по крашеному, плотно пригнанному полу Ефро­
синья и не д о к у ч а л а с в о и м п р и с у т с т в и е м и р а с с п р о с а м и . Она х л о п о ­
тала на к у х н е , о т т у д а с л ы ш а л и с ь е е н е т о у д и в л е н н ы е , н е т о р а д о с т ­
ные восклицания:
— Надо ж е , о господи, надо ж е ! Явился! Степка к нам явился!
Надо ж е , господь сподобил...
А р т а м о н т о ж е чувствовал себя не в своей т а р е л к е — он то п р и ­
глаживал
р е д к и е с е д ы е в о л о с ы на к р у п н о й
г о л о в е , то
одергивал
застиранную сатиновую рубаху, стянутую к р у ч е н ы м пояском с об­
трепанными кисточками. Не о ж и д а л он увидеть внука в с з о е м д о м е ,
не д у м а л и не г а д а л .

i.

А Р Т А М О Н

А р т а м о н л ю б и л всегда и в с ю д у повторять: «Жисть, паря, она шту­
ка хитрая, не у м е е ш ь ж и т ь — т о к а маяться б у д е ш ь да н е б о коптить...»
Ж е н и в ш и с ь п о - м о л о д о с т и нз д о ч к е Власа Н а з а р о в а , у к о т о р о г о
был в работниках,
занял
его
дом.
Случилось
это в п я т н а д ц а т о м
году,
когда
слухи — невероятные, хлесткие — шатали и с п о к о н
веку
устоявшуюся
жизнь
таежной
забайкальской
деревни, мол,
подни­
мается народная волна, к о т о р а я сметет царский престол и всю п р е ж ­
н ю ю жизнь смахнет под корень, и будет-де верховодить всем бед­
н ы й у г н е т е н н ы й л ю д . С л у х и эти п р и н о с и л и с г е р м а н с к о й в о й н ы с о л ­
даты, да и тутошние б о л ь ш е в и к и , видать, старались. От вестей и р а з ­
г о в о р о в тех х о з я и н Влас Н а з а р о в
лишился п о к о я , д а ж е по ночам
вскакивал, б у д т о спал не в м я г к о й постели, а с р е д и к р а п и з ы . Не
выдержал
однажды, призвал Артамона
в амбар, чтоб
поговорить
с г л а з у на г л а з . А р т а м о н д о сих п о р п о м н и т т о т д е н ь . Д з ж е п о м н и т ,
что м о р о з ы стояли о т м е н н ы е — птицы
на л е т у з а м е р з а в / . И в т а ­
к у ю - т о п о р у тест:.", п р и ш л о в г о л о в у п о к и н у т ь н а с и ж е н н ы й у г о л ! Ч т о
и г о в о р и т ь , п о к и д а л с в о е г н е з д ы ш к о Влас н е и з п р и х о т и , а из с т р а х а
п е р е д т е м , что н е у м о л и м о надвигалось откуда-то, как г р о з н а я туча,
х о т я и старался не п о к а з а т ь вида. Н о А р т а м о н - т о все в и д е л , А р т а ­
м о н п о н и м а л . П о э т о м у н а б л ю д а л за с у е т л и в о с т ь ю тестя с о з л о р а д ­
н о й у х м ы л к о й . З а д ы х а ю с ь з д о б р о т н о й с о б а ч ь е й д о х е , Влас б е г а л ,
подметая полами густо забусившийся м у к о й пол амбара.
— Ну, зятек
мой дорогой! — наконец бросил он
отрывисто.—
У е з ж а ю я. Х о ч у п о с м о т р е т ь б е л - с в е т . О т д а ю т е б е все. Ж и в и , и с п о л ь ­
з у й . — Увидел, как
загорелись
жадностью
глаза А р т а м о н а ,
злобно
у с м е х н у л с я . — М о ж е т , Еернусь. П о т о м у
остазляю
за с о б о й
заимку.
Влас о щ е р и л ж е л т ы е , в ы к р о ш и в ш и е с я
— Так
вот,
Артамсн,— продолжил
Т о л ь к о В о л ч ь ю падь не засевай б о л е .
глушит, п о л ы н ь ю г о р ь к о й и л е с о м давит.
у того память т о ж е порастет б у р ь я н о м .

зубы.
он.— Живи,
благоденствуй.
Не т р о ж ь ! Пусть травой ее
Кто знает силу пади сейчас,
Попомни м о е слово!..

А р т а м о н , слушая, зло посмеивался над тестем. Брось, д у м а л он,
д о р о г о й т е с т ю ш к а , я д на з у б а х д е р ж а т ь . Н е г о р б о м , ч а й , н а ж и т о т в о е
богатство, и з р я не злобствуй. Хватит! А что касается его, А р т а ­
м о н а , так о н с а м знает, как ж и т ь . С т о л ь к о е г о т р у д о в в л о ж е н о в этот
п я т и с т е н н ы й д о м с т е р р а с о й , в д в о р ы , с е н о в а л ы , а м б а р ы и, н а к о н е ц ,
в п о к о с ы и п а ш н и ! В с е г о к о с н у л а с ь в о т эта р у к а , н а в с е м о н о с т а в и л
2. «Байкал» Х> 1

17

свой пот и д а ж е к р о в ь . С детства унижался п е р е д этим х л ю п и к о м .
Спал и во с н о видел с е б я х о з я и н о м всего, что здесь есть. Не раз
подумывал как-то сократить жизнь б у д у щ е м у тестю, да б о ж ь е й кары
боялся. И у ж если уходит тесть, д у м а л А р т а м о н , так значит в е р н ы
слухи, рано или п о з д н о и з н и ч т о ж а т его как эксплуататора, а с А р т а ­
м о н а и взятки гладки. Бедняк, батрак! Д о м у ж е не дадут пустовать,
з е м л е т о ж . А к о м у в н е м ж и т ь ? К о м у р а б о т а т ь на п о л я х ? Е м у , А р т а м о н у , к о м у ж е е щ е ! А насчет власти — так е м у все о д н о , п о д л а д и т с я .
Артамон смачно плюнул в угол амбара.
— Ну, ты не расстраивайся, М о н к а ! — поняв по-своему зятя, п р и ­
м и р я ю щ е проговорил Влас.— Я еще вернусь. Приду. Но ты о с т о р о ж ­
ней с голытьбой-то б у д ь . Остерегайся, о с о б о Заньку Кириллова. Боль­
шевик, грль, м у ж и к о в мутит. Остерегись, Мо н ка . Стерпи
покуда,—
п о з т о р и л Влас.
Н а д их г о л о в а м и , п о д с а м ы м к о н ь к о м к р ы ш и б е з з а б о т н о в о р к о ­
вала п а р а д и к и х г о л у б е й . И м б ы л о все р а в н о о ч е м в о р к о в а т ь , л и ш ь
б м б ы л а к р ы ш а над г о л о в о й . Влас с т о м и т е л ь н о й з а з и с т ь ю п о к о с и л с я
на п т и ц , п л о т н е й з а п а х н у л д о х у .
— Не б ы л б ы ты н а д е ж н ы м м у ж и к о м , — вздохнув, заговорил о н , —
н е о с т а в и л б ы за т о б о й н и д о м а , ни Ф р о с ь к у . Н е з а б и ж а й е е . М а т ь .
Двоих тебе народила. Внучка моего Коляшку береги. Первенца. У м ­
н ы й д о л ж е н б ы т ь п а р е н ь . — Влас м у т н о в п е р и л с я в л и ц о А р т а м о н а ,
будто хотел придать весомость словам. А м о ж е т , о первенце, К о л я ш к е , сказал с умыслом? Знал, что не л е ж и т д у ш а А р т а м о н а к сыну,
н е л ю б и не м и л о н е м у . Вот и з а х о т е л п о и з г а л я т ь с я . Н о А р т а м о н
умел владеть собой.
Влас о т в е л г л а з а в с т о р о н у , п р и в з д о х н у л ж а л о с т л и в о , п р о д о л ж а л :
— Настьку, внучку м о ю , поддержи.
Д е в к а с к о р о заневестится.
П о д с о б и встать н а н о г и . Н а й д и ж е н и х а и з н а ш и х , с е м е й с к и х .
Пуще
о г н я боись Ваньку К и р и л л о в а , как б ы не з а к р у т и л ей
голову-то.
Ефросинью оберегай, единственная дочь у меня...
Далее А р т а м о н плохо слышал, будто у ш и ватой заткнули. С д е р ­
живая с е б я , с ж а л к у л а к и д о л о м о т ы в суставах. Если б ы тесть с у м е л
заглянуть в е г о глаза, т о в р я д ли захотел б ы наставлять зятя — так
потемнели f того глаза.
К и п е л о , клокотало во зле сердце А р т а м о н а , так и хотелось ска­
зать: м о л , а н е т ы л и , д о р о г о й т е с т ю ш к о , с е м н а д ц а т ь г о д к о в н а з а д
отдел нимем не целованную шестнадцатилетнюю Ефросинью царскому
о ф и ц е р у , лишь б ы п р о х о д и в ш а я ч е р е з З и м н и е Я р ы казачья
часть
не п о р е э а л з т в о ю с к о т и н у и не увела твоих к о н е й со двора?!. У ж
если и с н и к л а Е ф р о с и н ь я с тех п о р , так т о л ь к о п о т в о е й в и н е , Влас!
Считался ли ты тогда с ним, б а т р а к о м А р т а м о н о м , да и с д о ч е р ь ю
своей?..
В и д е л А р т а м о н , к а к , х о х о ч а в о все г о р л о , на в и д у у к а з а к о в та­
щил х о р у н ж и й упиравшуюся Ефросинью в сеновал. Кофтенка-то
на
ней с о в с е м б ы л а ветхая, с о п р е в ш а я от пота, она распалась, о г о л и в
белые бугорки девичьей груди...
Подвыпившее казачье хрюкало, порывалось к воротам сеновала,
но оттуда, вместе с к р и к о м о б е з у м е в ш е й Ф р о с ь к и , вырвался выстрел.
П у л я у д а р и л а в к о н о в я з ь и, о ш а л е л о в и з ж а , у ш л а з а р е ч к у . А р т а м о н
рванулся к сараю, по пути подхватив бастрик, но тут ж е лицо его
о ж г л а плеть. Остолбенел, будто п о р а ж е н н ы й г р о м о м . С о л н ц е засло­
нило с о б о й все н е б о , и ж у т к а я тишина з а л о ж и л а у ш и . П о т о м о ч у х а л ­
с я , к и н у л с я к к о н о в я з и , с о р в а л п о в о д ь я С е р к а и, м ч а с ь п о к р у г у , н е
попадая ногой в стремя, пытался прорвать цепь хохотавших казаков,
в ы с к о ч и т ь из в о р о т на у л и ц у , а на с п и н у и п л е ч и е г о с ы п а л и с ь у д а р ы
плетей и нагаек...
Э т о ли не с т ы д !
Артамон никогда
18

того

тестю

не п р о с т и т !

Неужели

Влас не

видел,

ч т о А р т а м о н у н р а в и т с я Е ф р о с и н ь я и, б ы т ь м о ж е т , п р и д е т с я д у м а т ь
о свадьбе? Видел, к о н е ч н о , но ради своих выгод, ж а д н о с т и он и д о ­
ч е р и р о д н о й не п о ж а л е л . На д р у г о й д е н ь к а з а к и у ш л и . Влас з а з в а л
А р т а м о н а в г о р н и ц у . К а к ни в ч е м не б ы в а л о , о з а б о ч е н н о
потирая
руки, заговорил:
— У большееланского
к у п ч и ш к и М а т в е я П р о х о р о в а есть
плуги
д в у х л е м е ш н ы е . Я д о г о в о р и л с я с н и м на о д и н . П р о д а е т .
Хорошие
плуги, два лемеха, а легкие, как п у ш и н к и . И такие кони, как
наши
С е р к о и Г н е д у х а , их с п о р о п о т я н у т . Вот я и х о ч у п о с л а т ь т е б я з а э т и м и
плугами.
Артамона
трясло, словно в лихорадке. Он
е щ е не остыл
от
в ч е р а ш н е й о б и д ы и стыда. И т е п е р ь о н х о т е л встать п о с р е д и и з б ы ,
высказать х о з я и н у все, что к и п е л о на д у ш е , но тут в о ш л а Е ф р о с и н ь я .
Бледная, с о п у щ е н н ы м и
глазами. Губы ее м е л к о
вздрагивали,
по
щ е к а м т е к л и с л е з ы . Н о Влас б у д т о и не в и д е л с о с т о я н и я д о ч е р и , с к а ­
зал р а з н о д у ш н о :
— Я позвала тебя, Ефросинья, по т а к о м у делу...
Е ф р о с и н ь я в з д р о г н у л а , но г о л о в ы не п о д н я л а . И от э т о г о ее д в и ­
ж е н и я , от всего ее вида в о р о х н у л о с ь с е р д ц е А р т а м о н а ж а л о с т л и в о ,
потянулось к ней. А она словно о к а м е н е л а , видно, не с о в с е м п о н и ­
мая, где стоит, з а ч е м пришла. Не з р я Д а ш к а - р а б о т н и ц а сегодня у т р о м
обронила:
— Какая была б о й к а я и вот — у щ е р б л а , надломилась...
Влас ж е м е ж т е м , з а л о ж и в р у к и в к а р м а н ы ж и л е т а , з а г а д о ч н о
х м ы к н у л . По виду его м о ж н о б ы л о определить, что он
неожиданно
п р и н я л к а к о е - т о в а ж н о е р е ш е н и е . О н п р и п о д н я л с я на н о с к и , с о щ у ­
рил острые глаза.
— В Большую
Елань
поезжайте
оба,— сказал
м е д л е н н о . — Ты,
А р т а м о н , и ты, Ефросинья. А р т а м о н , о с м о т р и как следует плуг. М о ­
ж е т , чего М а т в е й додать не захочет, лемех заменит или е щ е чегонибудь. Гляди в оба. Пахать-то самим придется. Когда справитесь с де­
л о м , заедете к свату Петру. П о к л о н передайте от м е н я . Ты, Е ф р о с и н ь я ,
с к а ж и ему, что я его давно хочу видеть.
П о с л е д н и е с л о в а Влас п р о и з н е с в п о л г о л о с а , с л о в н о ч е г о - т о о п а ­
саясь.
Поутру, лишь начало зариться, А р т а м о н запряг Серка, настелил
в х о д о к сена, сверху накинул ш и р о к и й потник, в волнении стал ж д а т ь
Е ф р о с и н ь ю , а она все не м о г л а управиться по хозяйству.
Сновала
из кухни во д в о р , где заходились в и з г о м поросята, разносила к о р м .
Только
через
полчаса, запыхавшаяся,
подошла
к
ходку,
виновато,
в з г л я н у в на А р т а м о н а , у с е л а с ь на м я г к у ю п о д с т и л к у .
...Восток алел, гася з в е з д ы . Л и ш ь одна, з а р я н к а , казалось,
не
хотела умирать, а горела тем ярче, чем светлее становилось
небо.
И не потухла она д о тех п о р , п о к а не п о д н я л ввысь з в о н к у ю т р е л ь
ж а в о р о н о к . Своей заливистой песней он разбудил, всполошил
мир
окрест, и через минуту земля, посвежевшая, отдохнувшая и умытая
р о с о й , р а с п е в а л а на все г о л о с а .
И вот в эту п р о б у ж д а ю щ у ю с я
жизнь вдруг
влился
жалобный
стон Ефросиньи. Она н а д л о м л е н н о покачнулась, упала н и ч к о м в пот­
ник и зарезела в голос.
А р т а м о н сначала растерялся, п о т о м б о л ь ш и м и
лопатообразными
л а д о н я м и б е р е ж н о взял голову Ефросиньи, п р и ж а л к г р у д и и стал
целовать. Ефросинья не отзечала, но и не отворачивалась,
покорно
т е р п я к о л ю ч у ю б о р о д у . Ей б ы л и о д и н а к о в о п р о т и в н ы и м я г к и е р у к и
поручика, и г р у б ы е , ж е с т к и е ладони А р т а м о н а . И если бы, как тогда,
в сеновале, ей п о д в е р н у л с я р е в о л ь в е р , в ы п а з ш и й из к о б у р ы
пору­
чика, она так ж е , не задумываясь, пальнула б ы в А р т а м о н а ,
как
пыталась выстрелить в о ф и ц е р а . Н о тогда ее л о м а л и
безжалостно,
по-скотски, теперь ж е целовали — н е ж н о и страстно. И когда
рука
2*

19

А р т а м о н а л и х о р а д о ч н о начала искать п о д о л ю б к и , она п е р е в е р н у л а с ь
на с п и н у , з а к р ы л а л и ц о л а д о ш к а м и . О н а х о т е л а , ч т о б ы А р т а м о н с м ы л
с нее п о з о р , и т о г д а п р е к р а т я т с я с п л е т н и , что п а у т и н о й о п л е т а л и ее...
— Ж и в и , А р т а м о н ! — словно из п о г р е б а д о ш л и до у ш е й настав­
ления Власа.— Я вот сейчас с я д у в сани и п р о с т и - п р о щ а й , село р о д ­
ное. А ты ж и в и . Е ф р о с и н ь ю не з а б и ж а й . М а л о она д о б р а - т о в и д е л а , —
з а п о з д а л о п о ж а л е л Влас д о ч к у . . .

...Да, х о з я и н о м
зажил Артамон
после отъезда тестя. А
чего
стесняться, д у м а л о н , к о л ч о з а ж и т о ч н о й ж и з н и все п о г о л о в н о м е ч ­
т а ю т . В е р н е т с я Влас и л ь н е т , о н , А р т а м о н , с в о е в о з ь м е т ! О н
не
б о и т с я , что власть явится к а к а я - т о н о в а я , не пугает е г о и с м у т а , что
все сильней б у д о р а ж и т д е р е в н ю . « Д о л о й ц а р с к о е с а м о д е р ж а в и е ! » —
кричат м у ж и к и , повторяя чьи-то слова. « З е м л ю — крестьянам!»
Но
и что ж , он и есть, значит, самый к р е с т ь я н и н .
Ничего, М о н к а , так и ж и в и , г о в о р и л он себе. Где-то
голодают
л ю д и , п у х н у т о т г о л о д а , а т е б е - т о что? О р у т л о з у н г и , г р о з я т ц а р с к о м у
престолу — опять ж е тебе н и к а к о г о дела...
Ж и с т ь , п а р я , о н а ш т у к а х и т р а я . Ее п о н и м а т ь н а д о и у м е т ь ж и т ь .
Где х и т р о с т ь ю ее о к р у т и ш ь , как к р а с н у деву, а где, п р о с т и г о с п о д и ,
и грехом душу очернишь...
Не р а з п о у ч а л с в о е г о п е р в е н ц а К о л ь к у . П о л о ж а р у к у на с е р д ц е ,
с ы н о к А р т а м о н у не
нравился, Не находил он в этом н е с к л а д н о м ,
у г л о в а т о м п а р н и ш к е ни о д н о й с в о е й ч е р т о ч к и . Б ы в а л о ,
прижмется
м а л ь ч о н к а к к о л е н я м отца, ласки ж д е т , в глаза заглядывает, а у
А р т а м о н а рука с в и н ц о м наливается. Редко увидишь К о л ь к у веселым,
а если и з а с м е е т с я , то у А р т а м о н а тут ж е п е р е д г л а з а м и встает
х м е л ь н о е л и ц о х о р у н ж е г о . Нет, не е г о К с л ь к а , не е г о !
Л и ш ь п р и в з г л я д е на д о ч к у Н а с т ю — о н а б ы л а г о д о м
моложе
с ы н а — в с е с т а н о в и л о с ь на с в о и м е с т а . Тут у ж А р т а м о н б ы л д о в о л е н .
Д е в ч у ш к а , о б р а с т а я , все б о л ь ш е п о х о д и л а на е г о м а т ь — и з в е с т н у ю
красавицу
Наталью Афанасьевну:
буйные
черные
волосы,
светлые
ж е м ч у ж и н ы л а с к о в ы х глаз. Красота у нее была, да не б ы л о д о л и :
ж и л а как работница в д о м е деда — ходила за с к о т о м , ж а л а хлеба.
Н о на ж и з н ь с м о т р е л а о т к р ы т о , в е с е л о .
— Всем берет дочка. И р о с т о м , и станом, и л и ц о м , — хзалился
Артамон перед Ефросиньей.
Та о б и д н о п о д ж и м а л а г у б ы , о т м а л ч и в а л а с ь . О н а в с ы н е К о л ь к е
д у ш и не чаяла. Х о т я с е г о р о ж д е н и е м п р и б а в и л о с ь ей м у к . Ч а с а м и
м о л и л а с ь , ч т о б ы г о с п о д ь п р о с т и л е е за с ы н а , х о т я и не в и д е л а с е б я
в и н о в а т о й ни п е р е д б о г о м , ни п е р е д К о л ь к о й , ни п е р е д м у ж е м .
Простаивая м н о г о ч а с о в у ю в с е н о щ н у ю в ц е р к в и , она каялась
перед
б е з л и к и м Н и к о л а е м - у г о д н и к о м , ч т о п у с т и л а с ы н а на с в е т г о р е м ы к а т ь .
За о б е д е н н ы м с т о л о м п о д с о в ы в а л а е м у к у с о ч е к п о с л а щ е , п о ­
ж и р н е е . Д а и Настя, хотя и вольная росла, т о ж е выказывала заботу
о брате.
— Ванька К и р и л л о в говорит, что ч е м б о л ь ш е ешь, тем з д о р о в е е
б у д е ш ь , — смеялась
она, подсовывая
Кольке
к у с о к мяса из
своей
ч а ш к и . — Ешь. Тогда у тебя щ е к а не ж е л т а я и б л е д н а я б у д е т , а к р а с ­
ная или б е л а я , как сметана.
А р т а м о н ж е , в и д я э т о , к р е п и л с я , с т а р а л с я не п о д а т ь в и д у . О д н а ­
ко погодя ворчал:
— Н а г о в о р и т в а м э т о т В а н ь к а К и р и л л о в , и д р и т т в о ю х а т ь ! Его_
б на к а т о р г е с г н о и т ь . . . А т ы , в е р т и х в о с т к а , п о м е н ь ш е с н и м я к ш а й ­
ся! — накидывался
о н на Н а с т ю . — Б а л а м у т и с т ы й
парень. Только
и
знает, что о р а т ь : «Весь м и р насилья м ы р а з р у ш и м . . . » , « С м е л о , т о в а ­
р и щ и в н о г у , д у х о м о к р е п н е м в борьбе...» Д у х о м сыт не б / д е ш ь .
Б р ю х о — в о т н а ш в л а с т е л и н ! В о т К и р и л л о в ы м - т о и п о д с т а т ь эта п е с н я
с « д у х о м » . Н и на с т о л е , ни в о д з о р е , ни н а с е б е . . .
21

К о л ь к а н е д о в е р ч и в о г л я д е л на о т ц а , т и х о , м о л ч а п о к и д а л с т о л .
П о с л е о т ъ е з д а Власа К о л ь к а и г о д у не п р о ж и л .
В его смерти
односельчане винили А р т а м о н а : м о л , заездил, у г р о б и л парня. А что
поделаешь, если х л ю п и к о м у р о д и л с я , выдался не в его, артамонову,
натуру?..
Так у с п о к а и в а л с е б я А р т а м о н , н о в д у ш е ч т о - т о не д а в а л о п о ­
коя. Это «что-то», еще неопределенное,
все ч а щ е
и
настойчивее
стало преследовать его. Будило во сне, обдавая х о л о д н ы м
потом,
заставляло дрожать, сжиматься в к о м о к , чудилось, что вот-вот раз­
верзнется п о д н и м страшная пропасть, поглотит его... У ж не завет
ли
какой
наложил
дорогой
тестюшко
на В о л ч ь ю
падь?
Ведь
не
псслушзл-таки его запрета, в п е р в у ю ж е весну пахал, сеял. А
как
же?! Разве м о ж н о в з д р а в о м у м е кинуть, забыть т а к у ю
землицу?..
Поле было небольшое, холмистое, но красивее и сильное. О н о лен­
той пролегло м е ж д у сопок и гор,
р а с ш и р я я с ь на п о л о г и х
уБалах.
И если в п о р у налива х л е б о в в з г л я н у т ь на н е г о с в е р х у , о н о п о к а ­
ж е т с я з о л о т о й д е в и ч ь е й к о с о й , в ь ю щ е й с я на в е т р у . А у ж
пшеница
у д а в а л а с ь д е й с т в и т е л ь н о на славу...
А в этот, шестнадцатый, г о д Волчья падь дала небывалый у р о ж а й ,
как б у д т о в о з н а г р а ж д а я с в о е г о н о в о г о х о з я и н а за все м н о г о л е т н и е
т р у д ы , к о г д а о н п а р и л тут с п и н у на Власа. Н а д о б ы л о с п е ш и т ь с у б о р ­
к о й . П о т о м у к а к в п р и р о д е - м а т у ш к е все н е с т о й к о . Если, слава б о г у ,
и в ы р о д и т >;леб и л и с е н о , т о к с т р а д е н а ч н е т г н о и т ь д о ж д я м и и л и
градом
побьет, будто
вымолотит. Перевернешь
ряд пшеницы
или
сена, а там чернота г н и ю щ а я . П р е л ы м ударит в нос, слезу вышибет.
Д у м а е ш ь з г о р е : к у д а ж е п о д е в а л о с ь - т о все то, что р а д о в а л о с е р д ­
це? П р а в д а , в е с н о й , к о г д а с н о в а к л а д е ш ь в з е м л ю з е р н а , о п я т ь с л а д ­
кой надеждой обволакивает душу, а вместе с надеждой и новая тре­
вога пробивается, скребется.
Вот А р т а м о н и т о р о п и л с я у б р а т ь у р о ж а й , р а б о т а л
как оголте­
лый, себя выматывал и сына не жалел. Кричал, матерился, а к о г д а
тот не так подал сноп — умотался, что ли, п а р е н ь . — ударил его ви­
лами по голове. Колька упал ничком, будто п о д к о ш е н н ы й , по при­
м я т о м у колосу потекла кровь. Д у м а л , убил. Но синяя с фиолетовым
о т т е н к о м ж и л к а на в п а л о м в и с к е К о л ь к и с л а б о п у л ь с и р о в а л а . И в д р у г
Артам.ону захотелось добить его. Желание было настолько сильным,
что гасило сознание, распаляло з в е р и н у ю лютость. И у ж е р у к а п о д ­
няла в и л ы , к а к в д р у г ч т о - т о п е р е в е р н у л о с ь в д у ш е , о н д и к о , на все
поле заорал:
— Встэва-ай! Вставай, мать тзою...
Колька
лежал,
удивительно
похожий
чем-то
на
окружающее
жнивье. Волосы его сливались с ц в е т о м с о л о м ы , а желтоватые длин­
ные пальцы были с х о ж и с к о л о с к а м и . Только глаза напоминали р о б ­
кие з в е з д о ч к и , что смотрели н е ж н о и ясно.
А р т а м о н потерял голову. Он суетился м е ж д у Колькой и к о н е м ,
не зная, что делать, за что схватиться. Везти ли сына в д е р е в н ю , д о
к о т о р о й о к о л о пятнадцати верст, или ж д а т ь , что будет.
Дрожащими
к губам Кольки.

руками

он

подносил

туесок

с

холодной

ботвиньей

— Попей, сынок, попей!
Через некоторое время Колька поднялся, долгим отсутствующим
в з г л я д о м п о с м о т р е л на о т ц а . О т э т о г о в з г л я д а А р т а м о н у с т а л о н е п о
себе, ж у т к о .
— Ты н е б е с п о к о й с я , т я т я , я с а м в и н о в а т , — в д р у г т и х о , н о в н я т н о
п р о г о в о р и л К о л ь к а . — У м е н я сил нету. Вот и с л у ч и л о с ь так. Виноват я,
т я т я , ч т о и р о д и л с я на с в е т б о ж и й . . .
К о л ь к а поднял г о л у б ы е глаза к небу, в з д о х н у л :
— Я по-настоящему только одну зарницу видел
Н о н е ш н ю ю . Б о л ь ш е для м е н я з а р н и ц не будет...

в

своей

жизни.

21

А р т а м о н сначала не понял, о к а к о й такой з а р н и ц е г о в о р и л сын,
но тут ж е в с п о м н и л , к а к н е д е л ю н а з а д в е ч е р о м у в и д е л е г о с О л ь г о й
Т и х о н о в о й , и все п о н я л . В и д н о , К о л ь к а в п е р в ы е в л ю б и л с я .
К осени К о л ь к а стаял, к з к первый снег п о д с к у д н ы м о с е н н и м
солнцем.
Вот тут-то и в ы р о с л о за спиной А р т а м о н а то с т р а ш н о е , н е у м о ­
л и м о е , что п р е с л е д о в а л о е г о д а ж е во сне...

П.

Н А С Т Я

Е ф р о с и н ь я к о н ч и л а х л о п о т а т ь у с т о л а и с к р о м н о о п у с т и л а с ь на
с к р и п у ч и й стул у д в е р е й в г о р н и ц у , в сущности, к р о х о т н у ю к о м н а ­
тенку, в к о т о р о й впритирку стояли и м о д н а я деревянная
кровать
с панцирной сеткой, и старый шкаф с разбитым з е р к а л о м в покосизшихся дзерках, и обеденный стол, и небольшой, столик с р а д и о п р и е м ­
ником.
— Б а б у ш к а , а вы что ж е с нами
и удивился своему голосу, который
в э т о м доме., н е е с т е с т в е н н ы м .

не садитесь? — с п р о с и л
показался ему совсем

Степан
чужим

— Н е - н е ! Ш т о в ы ! П е й т е , к у ш а й т е на з д о р о в ь е ! — и с п у г а н н о в о ­
рохнулась Ефросинья.
Глаза ее повла?кнели, она б ы с т р о п о д н е с л а к н и м х у д е н ь к у ю ,
м о р щ и н и с т у ю р у к у и не м о г л а у д е р ж а т ь е е от д р о ж и , с п р я т а л а п о д
з а п а н на к о л е н я х . С т е п а н п о н я л с о с т о я н и е б а б у ш к и и в з г л я н у л на
х о з я и н а . А р т а м о н ж е б у д т о и не з а м е т и л п е р е м е н ы г ж е н е . О н о т к и ­
н у л с я з е е м т у ч н ы м к о р п у с о м на с п и н к у с т у л а и, у л ы б а я с ь ч е м у - т о
своему, провел ш и р о к о й ладонью по голове.
— Н у ч т о ж , в н у ч е к , в ы п ь е м за т в о е в о з в р а щ е н и е д о м о й , в р о д ­
ные края...
О н подал стакан. Степан выпил и задохнулся. А р т а м о н , п р и щ у р и в
глаза, н а б л ю д а л за е г о м у к а м и . К а к о в о внучка шибанула сивуха-то!
А ж весь п е р е к о с о б о ч и л с я . Н е б о с ь п р и в ы к к о н ь я к и хлестать да ш а м ­
п а н с к о е . А ты вот наше, д о м о р о щ е н н о е , п о п р о б у й !
— Салом, са-а-лом, Степа, закусывай! — певуче подсказала Ефро­
синья, чутко подазшись вперед.
Степан к и з н у л и вилкой п о д ц е п и л чуть п о д п л а в л е н н ы й
кусочек
сала.
— Тебе с к о к о стукнуло-то? — м е ж тем спросил А р т а м о н , к р е п к о
вытирая рот и б о р о д у ш и р о к о й з а с к о р у з л о й л а д о н ь ю . — Тридцать?
Н у , т о г д а с ь е щ е н е у с п е л в т я н у т ь с я в эту з а р а з у , и д р и т т в о ю х а т ь .
А у нас в о т т а к и е м о л о к о с о с ы в о в с ю е е х л е щ у т . А г о д а м к с о р о к а
у ж и совсем алкоголиками становятся.
— Неужели? — удивился Степан.
— Д а б р е ш е т ь о н , с т а р ы й ! Н е все п ь ю т . И не н а д о ! — н е о ж и ­
данно сердито подхватила Ефросинья.— Сивуха — зло рода
челове­
ческого!
А р т а м о н с к о с и л в ее с т о р о н у глаза, с е р д и т о п р о б у р ч а л :
— Тут, к а ж и с ь , м у ж и к и г о в о р я т . Ш т о в с т р е в а е ш ь ?
В ответ Е ф р о с и н ь я вяло махнула р у к о й , м о л , надоел ты
старый хрыч, х у ж е г о р ь к о й р е д ь к и ! А п о т о м вздохнула и опять
лась за с в о е .

мне,
взя­

— А в е д ь т ы , С т е п а , на м а т ь п о х о ж , на н а ш у Н а с т е н ь к у , ц а р ­
с т в и е ей н е б е с н о е , — п е р е к р е с т и л а с ь о н а и с м а х н у л а к о с т л я в ы м кут
л а ч к о м н а б е ж а в ш у ю с л е з у на р а с п у т ь е м о р щ и н о к . — П о с м о т р е л а б ы
Н а с т е н ь к а с е й ч а с на с в о е г о с ы н о ч к а - т о . К а к о й л а д н ы й в ы р о с , п р и ­
г о ж и й да у м н ы й . . . И все т ы , и з в е р г п р о к л я т ы й ! — в д р у г о б р у ш и л а с ь
о н а на А р т а м о н а . Т о л ь к о г о л о с б ы л к а к о й - т о н е з л о б и в ы й , б у д т о к о ­
р и л а м у ж а н е за с м е р т ь д о ч е р и , а за п р о л и т ы й н е ч а я н н о с т а к а н ч а ю
на с к а т е р т ь .
22

Однако Артамон дернулся, сжал кулаки.
— Не была б ы вертихвосткой твоя Настя, и жисть не сломалась
б ы , — п р о б у р ч а л он и ухватился за м у т н у ю бутылку.
Ефросинья испуганно перекрестилась и в о все глаза воззрилась
на м у ж а .
— Охолонись, господь с тобой, так-то вспоминать нашу кровинушку! Д а й ей с п о к о й н о лежать в з е м л е - м а т у ш к е , нехристь окаянный!
Степан отодвинулся от стола и тихо, но т в е р д о сказал:
— Моя
мать родная, говорят,
н е б ы л а этой.™ к а к
вы
выра­
зились... М н е
о ней очень
много
хорошего
рассказывала
мачеха
Анна. И я ее у в а ж а ю , хотя и с о в с е м не знаю...
— Н е т , б ы л а ! З а п о г а н ц е м б е з б о ж н и к о м б е г а л а , нас п о з о р и л а .
Г о в о р и л е й : «Отстань от Ваньки!» И с л у ш а т ь не х о т е л а . Тебя вот п о д
кустом нажили...
— Замолчи! — неожиданно
громко
и
сильно
крикнула
Ефро­
с и н ь я . — П о б о й с я б о г а ! Степа-то тут п р и ч е м ! П о ж а л е й хоть его...
— А што его жалеть?
О н ш т о , г р у д н о й ! П у с т ь з н а е т все... И п р о
с в о ю « д о б р у ю » мачеху — т о ж е . У ж кто-кто, а Анна-то Насте добра
не ж е л а л а . Н е у с п е л а в ы л у п и т ь с я , а у ж на В а н ь к у г л а з а начала п я ­
лить. И стояла в с ю жисть м е ж д у Н а с т ю х о й и Ванькой. Как ж е тут
ее д о б р о м помянешь...
— А ты п о м я н и , не б о г о х у л ь с т в у й , — назидательно
Ефросинья и опять смахнула к у л а ч к о м слезы.
С т е п а н р а с т е р я н н о с м о т р е л на о б о и х . О н
знают такое, что от него тщательно скрывалось.
тайна, с в я з ы в а ю щ а я его мать и мачеху...

проговорила

чувствовал, что
они
Значит, есть к а к а я - т о

...А б ы л о э т о п о д р о ж д е с т в о с е м н а д ц а т о г о г о д а . П р о с т о з о л о с а я ,
в ситцевой к о ф т о ч к е да сатиновой ю б к е , шестнадцатилетняя
Настя
хлопотала у ж а р к о й печи, пекла к праздничному столу шаньги и ка­
лачи. Л ю б и л а она суету п р а з д н и ч н у ю . Работы п о д о м у будто б ы не
м е н ь ш е , д а ж е б о л ь ш е , а все д е л а е т с я к а к - т о л е г к о , в е с е л о . Во в с е м
чувствуется праздник. Бледный лик Николая-угодника в п е р е д н е м углу
и тот глядит ж и в е е , словно кто его поскоблил дресвой и п о м ы л ще­
локом, и дрова лиственничные бойко трещат в печке. Вст-зот д о л ж н ы
подростки забежать «Христа славить»: «Лик со з в е з д о ю путешествуя»...
Бегала и Настя по д о м а м , подставляла к а р м а н ы , л а д о ш к и п о д п р я ­
ники, конфеты, п и р о ж к и и тарки. Пела непонятные слова про какой-то
лик, что весело б е ж и т с я р к о й звездой по м о р о з н о м у
рождествен­
скому небу. А вокруг тысячи колючих звездочек х о р о з о д о м
идут,
пляшут вместе с м е с я ц е м р о г а т ы м . И замирала Настя от сказочности
и т а и н с т в е н н о с т и . Есть и д р у г и е п р а з д н и к и , н о э т о т Н а с т я в о с п р и н и ­
мала всегда с особой радостью.
С е г о д н я в е ч е р о м о п я т ь с о б е р у т с я д е в ч а т а и п а р н и у ц е р к в и на
маскарад. О й , что т о л ь к о б ы л о вчера! Н и к о г о - т о она не узнала —
так все б ы л и р а з н а р я ж е н ы . В ы в е р н у т ы е м е х о м н а р у ж у д о х и , д л и н ­
ные носы и рога. Знаешь ведь, что это свои л ю д и , а о т о р о п ь берет.
В д р у г в них в о п л о т и л с я с а м сатана? И в е с е л о , и б о я з н о . А ш у м у от
з а с л о н о к , р о ж к о в , к о л о т у ш е к , в е д е р ! Визг, смех, лязг, з в о н , да е щ е
в м о р о з н о й т и ш и ! И вот такой ватагой врываются в избу. И начи­
нается пляска. К т о как м о ж е т . Бывает, что и д е т и ш е к
переполошат,
т о г д а у ж х о з я е в а р е ш и т е л ь н о в ы т а л к и в а ю т м а с к а р а д на у л и ц у . И б е ­
ж и т м о л о д е ж ь к с л е д у ю щ е м у д о м у , стучит в з а к р ы т ы й ставень окна,
п о в и с н у в на н а л и ч н и к а х , о б л е п и в з а в а л и н к у . Так и в ч е р а о с а д и л и д о м
А н к у д и н а Петрова. Знали, что у него т р о е м а л ы ш е й , но и парни
в з р о с л ы е , д е в к и н а в ы д а н ь е т о ж е е с т ь . Т о л ь к о д е р ж и т их А н к у д и н
т о ч н о на ц е п и с о б а к у И н д у с а . П о с т у ч а л и .
— К т о там? — о т в е т и л и в п р о д у ш и н у .
23

—

Пустите поплясать!

— Дети спят!
Э т о о т к а з . О н н е п р и н и м а е т с я . Если о т к а ж д ы х в о р о т д а д у т п о ­
в о р о т , то к а к о й ж е это м а с к а р а д ! Ведь к н е м у так готовились. А п о т о м
и з а м е р з н у т ь м о ж н о . На о б р а т н о м пути, п р о б е ж а в у л и ц у из к о н ц а
в конец, добросозестно
отплясав
в избах, вернулись
к
Анкудину.
— Кто-о? — зло прорычал А н к у д и н .
— Сужена-ряжена,
чем
заряжена? — сдерживая
шимся голосом прокричал Ванюшка Кириллов.

смех,

изменив­

— А - а , с - с у к и н ы д е т и ! Вот я на вас И н д у с а с п у щ у ! О н в а м п о к а ­
жет, чем заряжена!
Тут у ж не д о с м е х а , д а й б о г н о г и . А к т о - т о , н а р о ч н о п о о т с т а в ,
и з о б р а ж а е т лай в з б е с и в ш е й с я с о б а к и . П а д а ю т р я ж е н ы е , з а п у т а в ш и с ь
в своих
одежах,
визжат
девчата, гогочут
парни. Настя
свалилась,
закрыла в а р е ж к а м и лицо, но ее подхватили сильные р у к и . Всмотре­
лась, у з н а л а м а с к у В а н ю ш и . О т ч а я н н ы й о н п а р е н ь . Ни в ч е р т а , ни
з б о г а не в е р и т . Все х р и с т и а н с к и е п р а з д н и к и е м у л и ш ь п р е д л о г д л я
всяких в ы д у м о к и н а с м е ш е к . Д а ж е к р е с т н ы й п о х о д на г о р у
Извоз
вымаливать у бога д о ж д я превращает в веселую забаву.
Батюшка
Матвей з л с м исходит.
— Богохульник! Смутьян! — рычит он.
И в о т в ч е р а у к р а д к о й о т L-cex Н а с т я п о ц е л о в а л а с ь с н и м , б о г о ­
хульником-то.
А сегодня? Ох, с к о р е е бы вечер! А пока только раннее утро,
в р е м я для п о д р о с т к о в «Христа славить».
Н о это р о ж д е с т в е н с к о е б е з з а б о т н о е у т р о
для
Насти
оказалось
последним.
У
ворот
остановилась
пара
разгоряченных
коней.
Из
к о ш е в к и вывалились празднична разодетые л ю д и , п р о ш л и д в о р и за­
стучали ногами по ступенькам. М о ж е т , ошиблись, подумала
Настя,
в их д о м г о с т е й н е о ж и д а л о с ь . М о ж е т , и м н а д о б ы л о к с о с е д я м ?
Но п р и е з ж и е ш у м н о ввалились к н и м , враз нанеся п о л н у ю п р и х о ж у ю
г у с т о г о м о р о з н о г о п а р у . Их б ы л о т р о е . Д в а м у ж и к а и б а б а .
М у ж и к и поснимали шапки, перекрестились
сили г л у б о к и й п о к л о н Ефросинье.

перед

иконами,

отве­

Вперед выступила д о р о д н а я баба в п ы ш н о м , расшитом
разно­
цветными шелковыми
лентами сарафане, в яркой
атласной шали.
П о д б и т а я з а я ч ь и м м е х о м б о р ч с т к а е е р а с с т е г н у л а с ь , на п ы ш н о й г р у ­
ди
заблестели
перламутровые
бусы. Она скинула
с головы
шаль
и еще раз ш и р о к о , размашисто перекрестилась...
Н а с т я п р и м о л к л а на к у х н е . А с е р д ц е все с и л ь н е е и т р е в о ж н е е
б и л о с ь в г р у д и . Т р е с к п о л е н ь е з в п е ч и , е к з о р ч а н и е сала на с к о в о ­
р о д к е так не вязались с т о р ж е с т в е н н ы м и ч и н н ы м и г о л о с а м и !
С гостями разговаривала мать. Отца не б ы л о . А р т а м о н с Власом
в э т у з и м у р е ш и л и п о д з а р а б о т а т ь на л е с о з а г о т о в к а х , е с л и и в ы б е ­
р у т с я оттуда, то не р а н ь ш е м а с л е н к и , весны. Поняла Настя, что ее
с в а т а ю т за к а к о г о - т о Г р и ш к у из с о с е д н е г о о к о л о т к а . Н е знала о н а
е г о , л и ш ь р а з а д в а в и д е л а м е л ь к о м . К а ж д а я у л и ц а , с л о б о д а .жили
своим з а м к н у т ы м м и р о м , и доступ туда ч у ж а к а м был строго заказан.
Л и ц о м к л и ц у в с т р е ч а л и с ь л и ш ь т о г д а , к о г д а ш л и с т е н к а на с т е н к у .
Тут и з н а к о м и л и с ь , тут и в ы я с н я л и о т н о ш е н и я .
С о с л е з а м и к и н у л а с ь Н а с т я к м а т е р и , н о та с д е р ж а н н о , н о с т р о г о
о т с т р а н и л а е е , в ы с т а в и в п о с р е д и и з б ы на в и д г о с т я м .
— Послушай, что
дядя
твой
говорит! — бросила
она
сердито.
Ефросинья тогда умела держать гонор.
Д я д я Е р е м к а , как называла Настя брата отца, оказался
сватом
жениха. Он только что вернулся с лесозаготовок, где работал вместе
с А р т а м о н о м и Власом. Д я д я г о в о р и т ь и у б е ж д а т ь у м е л , так
что
с л у ш а й не с л у ш а й , а он с в о е д о к а ж е т . И д о к а з а л . Д а ж е из к а р м а н а
п о н о ш е н н е й б о р ч а т к и д о с т а л м я т ы й лист б у м а г и . П р е ж д е ч е м читать
24

его,
о н х и т р о п о к о с и л с я на с в а т о в .
Д е с к а т ь , вот так надо дела-то
с в а д е б н ы е вести, г д е нет п о л н о й с о г л а с н о с т и , тут Е р е м к у н и к т о не
обскачет. Не з р я его всегда приглашают туда, где требуется, как
говорил он, наитончайшая дипломатия.
Правда, п о - р а з н о м у складывались л ю д с к и е судьбы после его сва­
товства. Н о ч а щ е — о б х о д и л о с ь п о - х о р о ш е м у . Л ю б и т ли она м у ж а ,
а он ж е н у — н и к о г о не интересовало. Вступили в з а к о н н ы й брак, ц е р ­
к о в ь б л а г о с л о в и л а , а вы дали п е р е д б о г о м слова в е р н о с т и , ну и б л ю ­
дите ее с ч е с т ь ю , не п о с р а м и т е . . .
В З и м н и х Ярах с у щ е с т в о в а л и свои з а к о н ы . Не п о л ю б в и в ы х о д и т
девка? Н и ч е г о , з а м у ж е м о б л о м а е т с я , а там стерпится — слюбится.
— Так в о т , — п р о к а ш л я л с я Е р е м к а . — И ш ш о от т в о е г о о т ц а , А р т а ­
мона, письмо и м е ю . А пишет он, чтобы тебя по всем нашим семейс к и м зехоналл Е Ы Д Э Л И з а е д и н о в е р ц а р а б а б о ж ь е г о Г р и г о р и я
Си­
л а н т ь е в а . Т а к , п р о м е ж д у п р о ч и м , у\ п р о п и с ы в а е т . Н а ш е й в е р ы о н .
И п у щ а й отвадит от д в о р а Ваньку К и р и л л о в а , э н т о г о с и б и р я к а - п о г а н ц а ,
б о г о х у л ь н и к а п р о к л я т о г о . Ч т о б д у х у е г о т у т не б ы л о . Т а к о в о с л о в о
отца вашего и м у ж а Артамона. А к свадьбе он сам будет.
П о т о м , видимо, сжализшись над племянницей
шись д у р а ц к о й своей и г р ы , п р и м и р я ю щ е д о б а в и л :
— Жених — золото. Да чего у ж
летить — лови его и д е р ж и к р е п ч е !

там, дочка,

или

коль

уж

счастье

устыдив­
в

руки

— Ну вот и слава б о г у ! — ш у м н о в з д о х н у л а баба в ПЫШНОАЛ с а р а ­
фане и проплыла к столу, с т о я щ е м у в п е р е д н е м углу.
Настя ж е , словно н а д л о м л е н н а я б е р е з а , качнулась, з а к р ы л а л и ц о
р у к а м и и, п о ш а т ы в а я с ь , у ш л а в с п а л ь ю . Т а м о н а к и н у л а с ь на к р о в а т ь ,
вцепилась зубами в угол п о д у ш к и , заплакала г о р ь к и м и слезами...
В д о м К и р и л л о в ы х весть залетела в о б л и к е Д у с ь к и К о л е с н и к о в о й .
— О й , д е в о н ь к и ! А ведь Настю-то Афанасьеву заезатали! Д я д и
А р т а м о н а нет, так б е з н е г о все р е ш и л и . Е р е м к а с а м в сватах о к а ­
зался. Г о в о р и т , п и с ь м о о т е ц - т о прислал... На т р о й к а х п р и е х а л и , к о ­
ш е в к и в лентах, к о н и — т о ж е . И з а с и д е л и с ь час, а то и б о л е . П о м а с л у
р о ж д е с т в е н с к о м у , видать, все катится! — И з а к р у ж и л а с ь ,
запрокинув
к р а с и в у ю г о л о в у : — О х , в е з е т ж е к р а с о т к а м . Расти с е б е
спокойно,
нагуливая тело, и не б е с п о к о й с я о ж е н и х е .
Татьяна л ю б у е т с я с т а т н е й д е в у ш к о й и с е р д и т с я на с ы н а , к о т о р ы й
сидит и с т у к а н о м , о б о м л е л в р о д е , в д у ш е у п р е к а е т е г о , что не видит
с е б е р а в н у ю . И д а л а с ь е м у эта Н а с т я ! И т у т в с п о м н и л а , к а к е е С т е п а н
о б х а ж и в а л , о т к а з ы в а л с я от б о л е е в ы г о д н о г о б р а к а , и с л е з а н а ш л а на
глаза. Теперь Степан с г е р м а н ц е м воюет. Ванюша говорит, что вотвот царя сбросят, настанет н о в о е в р е м я и отец придет д о м о й . О т к у д а
т а к а я у в е р е н н о с т ь у с ы н а — у м а не д а ш ь . П р а в д а , п о р о й к т о - т о к н е м у
п р и е з ж а е т из Верхнеудинска, з а п и р а ю т с я в а м б а р е или п р я м о в и з б е
и д о л г о р а з г о в а р и в а ю т . П о с л е этих р а з г о в о р о в В а н ю ш а х о д и т и л и
веселый, или о з а б о ч е н н ы й . Ну да не ее это дело...
А В а н ю ш к а к о в ы р я е т ш и л о м ичиги и думает о своей Насте. Д у ­
мает о той злой д о л е , что гнетет, л о м и т л ю д е й . Н а д всеми висит
тяжкий крест бога. Церкви и уставщики-старообрядцы сеют раздор
м е ж д у л ю д ь м и , плетут сплетни, стравливают м е ж собой
околотки,
у л и ц ы , п р и х о д ы . А вот б о г а т е н ь к и е — те х и т р е е . Д р у ж н о д е р ж а т с я .
Н е п о т о м у ли за м н о г и е д е с я т и л е т и я о т в о е в а л и с а м ы е л у ч ш и е з е м л и ,
в ы п е р е в г о л ь на с у х о д о л ы д а с о л о н ч а к и ? А т а м п ш и к р о д и т с я , н е
п ш е н и ц а . Н о н и ч е г о , в е ч н о так не б у д е т . О н , Иван К и р и л л о в , знает,
что надо делать. У него у ж е достаточно е д и н о м ы ш л е н н и к о в , чтобы
дать о т п о р к у л а ч ь ю Зимних Яров...
А п о к а В а н ю ш к а вздыхает, снова д у м а е т о Насте. Настя... Как
е е у в и д е т ь ? Т е п е р ь о н а б у д е т с и д е т ь на з а п о р е д о с а м о й с в а д ь б ы .
В о л ю р о д и т е л е й не о б ъ е д е ш ь , не о б о й д е ш ь , н а с у п р о т и в не п о й д е ш ь —
25

т а к о е п р о к л я т и е н а л о ж а т , что все о т к а ж у т с я и о с т а н е ш ь с я с т а р о й д е ­
вой.
Нет, Настю он к т о м у не допустит, он ее оградит!
Ванюшка с яростью отбросил ичиг в сторону, с размаху воткнул
шило в стол.
— И в а н , ч т о с т о б о й ? — в с п о л о ш и л а с ь м а т ь . — У ж не з а д у м а л ли
ты чего? Н е л е з ь , оставь Н а с т ю , н е п а р а она т е б е . Г о с п о д ь с н е ю ,
просватана. Приглядись вон к Д у с е . Лздная девка, да и к нам побли­
ж е — наша, православная. С е м ь я хоть и небогатая, да д у ш е в н а я . К у с о к
пополам делить м о ж н о . Чего ж е еще-то?
— С в о б о д ы , м а т ь ! Вот ч е г о ! — з л о к р и к н у л Иван...
А в е ч е р н а с т у п а л , в о власть вступала р о ж д е с т в е н с к а я н о ч ь . И м е н ­
но сегодня м о л о д е ж ь будет загадывать, ворожить. Не м о ж е т
же
Настя си'деть д о м а , х о т я и о п р е д е л и л а с ь , к а ж е т с я , е е с у д ь б а . . .
И в а н , н е т е р я я н а д е ж д ы , б ы с т р о о д е л с я и, н а х о д у з а с т е г и в а я с ь ,
пошел к М и ш к е Петрову, что ж и л через два дома. Толкнул калитку,
в з б е ж а л на к р ы л ь ц о . В т е м н о т е сеней к т о - т о тихо в с к р и к н у л .
— Э т о т ы , Галя? — у л ы б н у л с я И в ? ; Н , у з н а в п о г о л о с у с е с т р у М и ш к и .
— Ф у ты! Напужал! У меня свечка потухла. Я мясо в кладозке
искала. А ты чо так т о р о п к о ? К М и ш к е ? С н д о м а , заходи...
— П о д о ж д и , Г а л я ! — о с т а н о в и л д е в у ш к у И в а н . — Вы в о р о ж и т ь с е г о ­
дня будете?
— Ишь
т ы ! Т в о е - т о к а к о дело? А м о ж е т , и б у д е м . У ж не х о ч е ш ь
ли т ы н а м ч т о - н и б у д ь п о д с т р о и т ь ? З н а е м м ы вас, о х л о м о н о в .
— Да
нет. Н е с т р е к о ч и . Слушай. А Настя Афанасьева
будет
с вами?
— Т а к б ы и г о в о р и л с р а з у . Н е т , н е б у д е т . Ее т е п е р ь з а с е м ь ю
замками держать будут. Ефросинья первая ж е и запрет ее,— за­
д у м ч и в о р а с с у д и л а Галя и в д р у г взорвалась с м е х о м . — П о с т о й , п о ­
годи... У ж не х о ч е ш ь ли т ы ее у к р а с т ь в н о ч ь п о д р о ж д е с т в о ? Вот
было б здорово-то!
— Н е б у д у я ее в о р о в а т ь . А п о г о в о р и т ь хотел б ы . Ты с м о ж е ш ь
вытащить ее из дому? У п р о с и Е ф р о с и н ь ю отпустить Настю последний
раз с вами, подругами.
Галя з а м о л ч а л а , п о т о м что-то взлла, з а ш у р ш а в м е ш к о м , и п о ­
шла к двери в избу.
— Заходи!
— З д о р о в о ж и в е т е ! — снял шапку Иван.
— З д о р о в о , Иван! — ш и р о к о улыбнулся Мишка. Коренастый, он
к р я ж е м стоял среди кухни, скуластое лицо источало
благодушие...
На лавке у п е ч к и сидели
д р у ж к и — сутуловатый,
медлительный
Валентин Ф и л и п п о в и в ы с о к и й , статный Петька З и м и н .
— М ы к тебе собирались,— сказал Валентин, поднимаясь с лав­
к и . — Понимаешь, девчат охота пужнуть. Седни они ворожить побе­
гут. Н о к у д а ? — п о с л е д н и е с л о в а о н п р о ш е п т а л , п о т о м у ч т о ил г о р ­
ницы в ы с к о л ь з н у л а у ж е одетая Галя.
— Т ы это к у д а так рано, сестренка? — спросил М и ш к а
наивно.
— На к у д ы к и н у гору, братик! — в тон ему ответила девушка и
выпорхнула за дверь.
— Я с н о , п о ш л а на с б о р ы , — з а к л ю ч и л
Валентин.— А
вот
куда?
Разве по с л е д у метнуть?
— П о д о ж д и т е , с к о р о у з н а е м , — остановил его Иван.
Валентин Ф и л и п п о в достал кисет и начал скручивать к о з ь ю н о ж к у .
— В п р о ш л о м г о д е , — п р и к у р и в , начал о н , — Паранька, м о я
со­
с е д к а , р е ш и л а с п ы т а т ь с у д ь б у . В з я л а в а л е н к и и п о ш л а ш в ы р я т ь их
ч е р е з в о р о т а . Если, д е с к а т ь , в а л е н о к у п а д е т от в о р о т н о с к о м , значит,
в ы й д у з а м у ж . Так з а г а д а л а . Я ж е это е е б о р м о т а н и е у с л ы ш а л — с т о я л
за з а б о р о м , д р о в а б р а л . Н у и т о л ь к о о н а п е р е б р о с и л а — я ш м ы г на
улицу и п о в е р н у л валенок н о с к о м к в о р о т а м . Три раза бросала, на26

стырная. Н о видит, что валенок у п р я м о н о с к о м в ворота к а ж е т , а ж
со зла заплакала...
— Это м ы у ж от тебя с л ы ш а л и ! — у с м е х н у л с я М и ш к а . — Ты л у ч ш е
с к а ж и , ч т о за м у ж и к к т в о е м у о т ц у п о з а в ч е р а п р и е з ж а л ?
— Я и хотел о б э т о м в а м рассказать. М у ж и к тот из С т а р о й Елани.
О н говорит, что в Питере б о л ь ш е в и к и о т к р ы т о готовятся захватить
царский престол, в о о р у ж а ю т с я . Рабочие да матросы с ними. Хотят
они, большевики, заключить мир с германцами...
— Вот это д е л о ! — Иван к р е п к о о б н я л В а л е н т и н а . — Вы з н а е т е ,
ребята, ч е м это
пахнет?
— Ясно д е л о : р е в о - л ю - ц и я !
— То-то и оно-то!
Из г о р н и ц ы вышла мать М и ш к и Наталья, испуганно
перекрести­
лась.
— Господь с вами, р е б я т у ш к и ! Ш т о ж вы так шумите-тс?
— А т е п е р ь , м а м а , н е л ь з я ш е п о т о м г о в о р и т ь . Н а д о во весь г о л о с
с р а т ь , — засмеялся М и ш к а , схватив мать за плечи.
— И чем г р о м ч е , тем л у ч ш е ! — п о д д е р ж а л Иван.
В это е р е м я в и з б у з а г л я н у л а Галя, п о м а н и л а п а л ь ц е м К и р и л л о в а .
Он быстро вышел, подпер спиной двери снаружи.
— Н а с т я б у д е т . Еле у г о в о р и л а т е т к у Е ф р о с и н ь ю . Г о в о р ю , п о с л е д ­
ний р а з не л и ш а й с в о б о д ы д о ч ь . Пусть с н а м и п о г у л я е т . Д а и Настя
п р о с и л а , — д у х о м выпалила Галя.
— Вот что, Галка, с о б е р и к а к м о ж н о б о л ь ш е девчат и сделай так,
ч т о б ы все п о ш л и на к л а д б и щ е за р е ч к о й , а в о р о ж б у о т к р о е т е п р о т и в
ч а с о в н и . М ы вас о т т у д а п у г н е м . Н о т ы н и к о м у ни с л о в а . З н а й о д н а .
Не проболтаешься?
— Ты з а к о г о м е н я п р и н и м а е ш ь ? — з а ш и п е л а в т е м н о т е Г а л я . —
Я понимаю — тебе о ч е р е д н у ю агитацию провести надо. Д а и веселее
все-таки будет. Но к а к о в о девчонкам-то! А вдруг к о г о
кондрашка
хватит?
— Не хватит. Только сделай так, к а к условились.
— Д а у ж как-нибудь улажу...
Из и з б ы кто-то у ж е пытался о т к р ы т ь дверь, и Иван отступил.
На п о р о г е с т о я л М и ш к а .
— Секретничаете! — хмыкнул он.
— Д а , с п л е т н и ч а е м ! — ответила Галя и н е о ж и д а н н о т о л к н у л а б р а ­
та с
порога.
Иван п о й м а л за р у к а в М и х а и л а и в т а щ и л е г о в с е н и , з а т е м
нул Валентина и Петьку.

оклик­

— А й д а , р е б я т к и , за м н о й . Д а п о б ы с т р е е ! Н е б у д е м Гале м е ­
ш а т ь ! — с к а з а л о н , и все п о ш л и к д о м у К и р и л л о в ы х .
Т а т ь я н а н а п о и л а их ч а е м , н а к о р м и л а
картошкой,
поджаренной
на сале. И м т о р о п и т ь с я б ы л о н е к у д а . И о н и г о в о р и л и о с т у д е н о й з и м е ,
у к о г о с к о л ь к о осталось сена к о р о з а м , как хранятся семена,
чем
пахать весной и ч е м сеять. Г о в о р и л и о п о л и т и к е , но ясности от э т о г о
р а з г о з о р а в головах не б ы л о . Н а о б о р о т , все б у д у щ е е п р е д с т а в л я л о с ь
с м у т н ы м , т р е в о ж н ы м , з а г а д о ч н ы м . Правда, Иван знал чуть
больше
своих д р у з е й , н о и о н о к а з а л с я в п о л н о й р а с т е р я н н о с т и от п о л у ч е н ­
ной вести, хотя и ж д а л этого. О н знал, что после р е в о л ю ц и и , к о г д а
власть п е р е й д е т к р а б о ч и м и к р е с т ь я н а м , н а д о с о з д а в а т ь
Советы,
к о м и т е т ы , а вот к а к о н и д о л ж н ы д е й с т в о в а т ь , что делать — у м а не
приложить. Не пойдешь ж е с винтовкой
против
местных
богатеев.
А м о ж е т , и м е н н о это и н а д о делать? В о б щ е м — т е м н о , н е п р о г л я д н о .
О д н о понятно — бороться надо против старого, как умеешь.
М е ж д у т е м х о д и к и п о к а з ы в а л и о д и н н а д ц а т ы й час н о ч и . Все, не
с г о в а р и в а я с ь , стали о д е в а т ь с я . И з а н о г л я д е л р е б я т , с к а з а л :
— Пошли, пролетарский отряд, бороться с предрассудками.
— Вот это к о м а н д а ! — з а с м е я л с я П е т ь к а и в ы т я н у л с я во
весь
27

рост по стойке « с м и р н о » . Заячья его шапка почти касалась п о т о л к а .
Не зря Петьку Зимина в деревне называли «коломенской верстой».
О с т о р о ж н о вышли из ворот. Стараясь не скрипеть с н е г о м , свер­
нули в п р о у л о к и гумнами направились к п о л у р а з р у ш е н н о й часовне,
что стояла среди м о г и л .
Ночь выдалась светлая, м о р о з н а я , звонкая. С л ы ш н о , как стукает
к а л и т к а д а ж е на д а л ь н е м к о н ц е д е р е в н и . Н о д е в ч а т в с е н е б ы л о .
Ребята стали м е р з н у т ь в ветхой ч а с о в е н к е .
Н о вот М и ш к а ш е п н у л :
— Тихо!
И в р а з все з а м е р л и , п о д а л и с ь в п е р е д . Тут у ж все з а б ы л и о х о л о ­
д е , что п о д б и р а е т с я п о д о д е ж д у , в залатанные ичиги или в а л е н к и .
От деревни, перейдя речушку, приближалось темное пятно. И только
п о с к р и п ы в а н и е снега г о в о р и л о о т о м , что идут л ю д и — п у г л и в ы е , го­
т о в ы е в л ю б о й м и г со всех н о г п у с т и т ь с я н а у т е к .
— Как к о з ы — начеку! — сдерживая смех, выдавил Петька.
Иван сдавил своей м о г у ч е й р у к о й плечо д р у г а : м о л ч и .
Девчата ж е , тихо переговариваясь, видимо, подбадривая
друг
д р у ж к у , приближались к кладбищу. Не д о й д я шагов пятьдесят, оста­
новились в явной нерешительности.
— Н а д о р а з д е л и т ь с я ! — п о с л ы ш а л с я голос Гали.
— Сеструха указания дает! — х м ы к н у л М и ш к а , п р и к р ы в а я р о т ва­
режкой.
— А м о ж е т , все вместе? — п р о д о л ж а л с я совет у девчат.
Желание узнать с в о ю д о л ю в н о в о м году, простое любопытстве
брали верх над с т р а х о м .
— Д а к а к о й т о л к - т о — в с е м в м е с т е ? Если в м е с т е б у д е м
дер­
ж а т ь с я , то к а к п о т о м р а з б е р е м с я , чей г д е след? — д о к а з ы в а л а А н ­
нушка Малых, д о ч к а б е д н е й ш е г о крестьянина в селе и самая м л а д ­
шая из всех
собравшихся здесь девчат.
Н и к т о на с в е т е н е д о г а д ы ­
вался, что А н н у ш к а б е з у м а л ю б и л а И в а н а К и р и л л о в а и б ы л а на
с е д ь м о м небе, к о г д а узнала, что Настю, ее с о п е р н и ц у ,
просватали
и п е р е д ней у ж е н и к т о не стоит, не застит лик Ивана. А н н у ш к а у ж е
р и с о в а л а с е б е с в о е с ч а с т ь е и г о т о в а б ы л а б и т ь с я з а н е г о нееллерть.
Т а к о н а и д у м а л а . И к о г д а с д е в ч а т а м и п о ш л а на к л а д б и щ е и Н а с т я ,
Аня потеряла покой...
Еще н е м н о г о поспорив, девчата
все-таки
разделились.
Однако
д а л ь ш е , ч е м на п я т ь - д е с я т ь ш а г о в , д р у г о т д р у ж к и не о т д а л я л и с ь .
Гадание началось. Тишина
мертвая стояла над к л а д б и щ е м .
Даже
д е р е в н я , л е ж а щ а я за р е ч к о й , и та, к а ж е т с я , п р и т и х л а , о ж и д а я , ч е м
кончится задуманное девчатами. Было слышно, как они
доставали
к у л ь к и с з о л о й и, ч т о - т о п о ш е п т а в , п о с ы п а л и п е р е д с о б о й н е т р о н у ­
тый снег. П о т о м брали в р у к и г о л о в е ш к и и очерчивали круг, оста­
ваясь к а ж д а я в е з о е м . З а м к н у в к о л ь ц о , д р о ж а от страха, стали п р и ­
слушиваться.
— Теперь к о м у что п о к а ж е т с я ! — п р о ш е п т а л М и ш к а , напаливаясь
на с т а р ы й к р е с т , п р и с л о н е н н ы й к с т е н е . — Если с т у к , з н а ч и т , в г р о б
п о л о ж а т , если б у б е н ц ы з а и г р а ю т — свадьбе быть...
—

Тихо т ы ! — т о л к н у л его в б о к Валентин.

М и ш к а отшатнулся, крест
отчаянный вопль М и ш к и :
—

с грохотом

упал, в часовенке

раздался

Ой! Ногу, ногу! Мама, родненькая!

— М а - м а - а - а ! — тут ж е
взвились
истошные
г о л о с а д е в ч а т , на к а к о е - т о м г н о в е н и е о ц е п е н е в ш и х от у ж а с а . И з а н , к о т о р ы й б ы л
ко
в с е м у г о т о в , и тот р а с т е р я л с я . О н б о я л с я за девчат — ш у т к а ли, к р и к
на к л а д б и щ е , д а е щ е в т а к о е з р е м я , к о г д а д о п р е д е л а б ы л н а т я н у т
к а ж д ы й н е р в . Б е з я з ы к а их о с т а в и т ь м о ж н о , а т о и у м а л и ш и т ь . О н
выскочил из часозни, к р и к н у л :
— Это м ы ! Не бойтесь!
28

Крик подхлестнул, девчата с воплями сорвались с места и о п р о ­
метью бросились к деревне.
Ребята,
сбившись в кучу,
обалдело
с м о т р е л и вслед...
Галя П е т р о в а б е ж а л а в п е р е д и всех, за ней Настя. П р о б е ж а з с о т н ю
ш а г о в , Галя п р и ш л а в с е б я : ну и д у р а ж е ! Ведь знала ж е , что т а м
сидят ребята, все равно струсила, а к о г д а М и ш к а з а о р а л б л а г и м м а ­
т о м , и с о в с е м рехнулась. Н о г и так и пристыли в с у г р о б е , и з в е з д ы
померкли...
Галя г р о м к о р а с х о х о т а л а с ь , упала в снег, з а д р а л а р у к и .
— ДеЕоньки, п о д р у ж е н ь к и ! Это ж е наши парни! Ей-богу. Стойте!
Девчата
стали
приходить
в себя, останавливались,
подходили
к Гале.
— О н и к а к - т о у з н а л и , ч т о м ы п о й д е м на к л а д б и щ е , — у в е р е н н о
г о в о р и л а Г е л я . — В е д ь б ы в а е т же т а к , к о г д а р е б я т а у з н а ю т и с т р о я т
с в о и ш у т к и . Так всегда б ы з а е т .
Девчата о ж и л и , начали хохотать, кричать р е б я т а м :
— А м ы зас з н а е м !
— И в о в с е нал', н е с т р а ш н о !
— М ы п р о с т о так у б е ж а л и !
Ребята смеялись.
— Опомнились
пташки-то. П о д о л ы , верно, о б м о ч и л и со страху,—
з а к л ю ч и л Валентин Ф и л и п п о в .
— У нас п о т е р и б о л ь ш е .
Михаил БОН обезножил, ему
крестом
пришибло,— возразил Ванюшка.
М и ш к у пришлось тащить под руки.
Д е в ч а т а п о д ж и д а л и п а р н е й у т а л ь н и к о в на б е р е г у р е к и . Едва
о н и п р и б л и з и л и с ь , т у т же н а б р о с и л и с ь н а н и х , п о щ а д и в т о л ь к о М и ш к у .
С б и л и , свалили с ног, стали мять и валять в снегу. Иван о к а з а л с я
вверх ногами, и его куда-то поволокли. Л е г о н ь к о отбизаясь, он вдруг
о щ у т и л на л и ц е т е п л ы е р у к и — о н и б ы с т р о и н е ж н о д о т р о н у л и с ь д о
губ, п р и ж а л и с ь к щ е к а м . Его б у д т о о ж г л о , с е р д ц е забилось, погнав
по ж и л а м т р е з о ж н о - р а д о с т н у ю волну к р о в и . О н напряг все силы, п о ­
т я н у л эти р у к и к с е б е из о б щ е й с в а л к и и в д р у г п о л е т е л вниз п о д
в и з г д е в ч а т . У ж е на р е ч к е , н а л ь д у , е г о к т о - т о д о г н а л , п р и д а в и л
сверху.
— Настя! — задыхаясь, шепнул Иван.
— Я, к о н е ч н о . У с т р о и л ты н а м гадание.
оторвал, медведь...

Ты

мне

чуть

руки

не

Иван схватил ее, притянул к себе, п о ц е л о в а л . О н и з а м е р л и . Д л я
них у ж е н и ч е г о не с у щ е с т в о в а л о — ни б е р е г а , ни к у с т о в , о б к л е в а н н ы х
г о л о д н ы м и в о р о б ь я м и , ни р е б я т , ч т о о с т а л и с ь с д е в ч а т а м и на я р у .
— Эй вы т а м ! Н е у ж т о р а з б и л и с ь ? Ч т о - т о н и к а к не
оторветесь
д р у г от д р у ж к и ! — кричали и м сверху со с м е х о м .
О н и о ч н у л и с ь , к о г д а их о б с т у п и л и с о в с е х с т о р о н .
— Ну, хватит п р и т в о р я т ь с я - т о , вставайте! — к р и к н у л а А н н у ш к а и
к и н у л а с ь р а с т а с к и в а т ь их. О н а б о л ь н о ухватила в м е с т е с ш а л ь ю в о ­
л о с ы Н а с т и и я р о с т н о д е р н у л а к с е б е . Та в с к р и к н у л а и в с к о ч и л а на
ноги. А н н у ш к а не п р е м и н у л а слегка пнуть в б о к Ивана, п р и г о в а р и в а я :
— А ты, медведь, отвечай, зачем такое нам
— Не дерись, А н н у ш к а ! — к р и к н у л Иван,
тели м я к и н у из ваших голов вытрясти!
О н п о д н я л с я на н о г и , о т р я х н у л с я .
— Н е у ж е л и вы з с я к о й п о п о в с к о й х р е н о в и н е
— А М и ш к е ногу крестом ведь! — заметила
Иван рассмеялся:

устроил?
покряхтызая.— Мы

хо­

верите?
Паранька.

— П о д м е д в е д е м и д е р е в о ломится! А крест стоял притуленным
к стенке. М и ш к а привалился, как к своей возлюбленной...
— М е н я Валентин в б о к пихнул, я и п о ш а т н у л с я . Щ е к о т н о , — внес
поправку Мишка.
29

Раздался веселый смех.
— З а м о л ч и т е ! — з а п а л ь ч и в о к р и к н у л а А н н у ш к а . — Все п о д
богом
х о д и м . А он наказывал почитать да слушаться р о д и т е л е й . Родитель­
с к а я в о л я все о д н о ш т о г о с п о д н я . А Н а с т ь к а вон че в ы т в о р я е т ? ! П р о ­
сватана за о д н о г о , а целуется с д р у г и м . Бог тебя н а к а ж е т , Настька!..
А н н у ш к а у г р о ж а ю щ е п о д н я л а р у к у , тут ж е о б е с с и л е н н о о п у с т и ­
ла, т и х о в с х л и п н у л а .
Все п р и т и х л и . Д а ж е И в а н р а с т е р я л с я , н е о ж и д а л т а к о й
прыти
от д е в ч о н к и . Д а и понятно б ы л о , что не о б о г е д у м а л а А н н у ш к а ,
в ы с к а з ы в а я это...
Галя П е т р о в а в з д о х н у л а — г р о м к и м п о к а з а л с я этот в з д о х в гне­
тущей тишине,— подумав про себя: «Ох, д у р о ч к а ж е А н н у ш к а , ду­
р о ч к а ! Втюрилась, б е д н я ж к а , и теперь будет мучиться зря». Весело
крикнула:
— Что будет, то у в и д и м ! А п о к а п о г у л я е м да песни
попоем!
Выстраивайся, пошли в д е р е в н ю . Заводи, Валентин, нашу!
Валентин начал н и з к и м г у с т ы м г о л о с о м :
Скакал казак через доли-и-ну-у,
Через М а н ь ч ж у р с к и е края-я-я...
Тут ж е в з м е т н у л и с ь
певале тесной толпой:

звонкие

голоса

девчат, подстроившихся

к

за­

Скакал он са-адиком зелен-нным,
К о л ь ц о блистало на-а р у - к е - е . . .
Голос Валентина п о д н я л с я , о к р е п , у в е р е н н о вел п е с н ю :
Кольцо красотка подарила-а-а,
Когда казак поше-ел в по-хо-од...
И в а н с Н а с т е й н е з а м е т н о о т с т а л и и, п р и ж а в ш и с ь д р у г к д р у г у ,
шли м о л ч а . Ивану м н о г о е хотелось сказать Насте, но слов не нахо­
д и л о с ь . Так, ни слова не сказав д р у г д р у г у , о н и п о д о ш л и к в о р о т а м
ее д о м а . Тут Н а с т я к р е п к о п р и л ь н у л а к г р у д и Ивана, г у б ы ее о д е р е ­
венело шептали о д н о и то ж е :
—

Милый

мой.

Милый.

Что

же

будет?

Пропаду

я, п р о п а д у ,

Ва­

визглив&тй

го­

нюша...
—

Настя! — вдруг

врезался

в

морозную

тишину

лос.— Настя, ступай д о м о й !
— М а м а , — еле с л ы ш н о выдохнула Настя.
Хлопнула калитка, в ы б е ж а л а Ефросинья, в наспех
наброшенной
ш а л и , к о р ш у н и х о й н а к и н у л а с ь на Ивана.
— Ты, п о г а н е ц , отстань от д е в к и ! Ейный Г р и ш к а не т е б е чета,
г о л о ш т а н н и к ! Н е с т а н о в и с ь на д о р о г е , п р и б ь ю т . У - у , нехристь- г л а ­
з а с т ы й ! Так б ы и в ы ц а р а п а л а т е б е б е л ь м ы .

С в а д ь б у п р а з д н о в а л и на ш и р о к у ю н о г у . Н о А р т а м о н т а к о б с т а ­
вил д е л о , что н е з в а н н ы м да н е ж д а н н ы м и к о д в о р у п о д с т у п и т ь с я б ы л о
н е в о з м о ж н о . Д а и ж е н и х о в а сторона неусыпно несла д о г л я д , выставив
здоровенных парней и впридачу к ним пронырливых старух-старообря­
док. Дядя Еремка перепил в доме жениха, а у ж к невестиному его
в о л о к о м т а щ и л и . Так е г о и таскали от стола к с т о л у , а п о т о м н а ш л и ,
за к р ы л ь ц о м — с к р ю ч е н н ы м , п о ч е р н е в ш и м , г о в о р и л и , что с вина с г о ­
рел...
Д л я Насти все эти р о ж д е с т в е н с к и е д н и стали к о ш м а р н ы м с н о м .
Потом очнулась, огляделась: семья чужая, богомольная, с уставными
старообрядческими канонами.
Свекровь, с большим крючковатым носом и бородавкой под пра30

вым
глазом, приняла сноху холодно, с явной
подозрительностью.
Два ж е брата
Гришки, оба подстать б о г а т ы р я м , с в ь ю щ и м и с я свет­
л ы м и в о л о с а м и , встретили ее п о - д о б р о м у . На в т о р о й ж е д е н ь Настя
з а м е т и л а , что о б а п а р н я с м о т р я т на н е е е щ е и с ж а л о с т ь ю — с л о в н о
на п т и ч к у , п о п а в ш у ю с я п о с в о е й г л у п о с т и в к л е т к у .
О д н а к о гадать о т о м , что о н и д у м а ю т п р о нее, Насте б ы л о не­
когда. Тряпки-судомой.чи, полы, к о р о в ы , б ы ч к и , свиньи и д в о р ы —
все о б ш и р н о е х о з я й с т в о с в а л и л о с ь на н е е .
П о н и к л а Настя. Ходила, не п о д н и м а я г о л о в ы . За стол садилась,
забывая перекреститься. Это взбесило свекровь.
— Осени знамением лоб-то, грешница! — зло бросила она
не­
вестке, к о г д а все сели за в о с к р е с н ы й стол.
Настя взглянула на м у ж а . Н о тот р о б к о опустил глаза в тарелку.
Д а м у ж ли он? Х о л о д н ы й б ы л о н , Г р и ш к а - т о . С в е ч е р а , и с т о в о п о ­
м о л я с ь , л о ж и л с я в постель и тут ж е засыпал, т р е в о ж а н о ч ь и с о н
других тягучим храпом.
И радовалась Настя, и приходила в отчаяние. Она
вспоминала
И в а н а , м ы с л е н н о т я н у л а с ь к н е м у и, п р и ж а в ш и с ь к х о л о д н о й с т е н е ,
проваливалась в к о ш м а р н ы й сон. У т р о м просыпалась с тяжелой голо­
вой и с п е ш н о вылезала из п о с т ы л о й постели.
Ч е р е з н е д е л ю Настя ушла. П е р е д з а в т р а к о м , к о г д а все, п о м о л я с ь ,
г о т о в и л и с ь занять свои м е с т а за с т о л о м , Настя в д р у г стала о д е в а т ь с я .
Все у д и в л е н н о у с т а в и л и с ь на н е е . Л и ш ь Г р и ш к а , п о т у п и в г л а з а , б е з ­
у ч а с т н о с т о я л у стола. У т р о м Н а с т я , с т о я у к р о в а т и , на к о т о р о й все
е щ е валялся м у ж , твердо сказала е м у :
— С е г о д н я я уйду от тебя, Григорий. Пусть у б ь ю т меня твои или
м о и , но так жить не м о г у . Это каторга. Ну з а ч е м б ы л о тебе ж е ­
ниться? Л и ш н е г о р а б о т н и к а в д о м привести? Так у ж л у ч ш е б ы в з я л и
м у ж и к а . Больше п р о к у . Ведь ты согласен со мной? Что ж е ты м а т е р и ,
или о т ц у , или б р а т ь я м - т о не с к а з а л о т о м . . . Ты п о л о м а л м о ю и с в о ю
жизнь. Но я ж а л е ю тебя. Не д е р ж и меня, скажи матери, чтобы я по
д о б р у ушла...
Однако
Настю:

Гришка

ничего

не

сказал

матери,

и

та

набросилась

на

— Ты это к у д а н а с т р о п а л и л а с ь ? Все з а с т о л , а о н а — в о
двор!
Ш т о за к у р а ж е н и е , с н о ш е н ь к а ? — п р о п е л а о н а я д о в и т о .
Настя, в д р у г осознав с в о ю силу,
что придавала
ей
безмерная
любовь к Ивану, г о р д о подняла голову.
— П р о щ е в а й т е ! С к а н д а л не устраивайте, если хотите, ч т о б ы п р о
вас д у р н о й
славы
не п о ш л о , — р о в н ы м
твердым
голосом
сказала
о н а . — С Г р и г о р и е м у нас б ы л р а з г о в о р , и о н в а м все п о я с н и т . П р а в д а ,
Григорий?
Гришка
вздохнул, безвольно
о п у с т и л с я на л а в к у . Б р а т ь я
тоже
п о т у п и л и с ь . С в е к р о в ь р а с т е р я н н о о г л я д ы в а л а всех их, не п о н и м а я ,
что происходит.
Настя толкнула дверь и вышла, словно легкое теплое о б л а к о в ы ­
плыло и бесследно растаяло в м о р о з н о м воздухе.

Ефросинья и Артамон были уверены в красивой, работящей д о ­
ч е р и , к а к и в п р о ч н о й п о с т р о й к е д о м а , ч т о о с т а в и л и м Влас, х о т я
и в р е м е н н о , к а к б ы д а л на ж и т е л ь с т в о , если не с г и н е т , д а й г о с п о д и .
П о э т о м у не терзали ее за то, что ушла от м у ж а . Правда, А р т а м о н ,
когда появилась в воротах Настя с у з е л к о м , с лица сменился. О н как
раз разметал во д в о р е только что выпавший снег. Настя
открыла
калитку, шагнула — решительная, г о р д а я , к а к о й он ее е щ е не видел.
А р т а м о н вдруг почувствовал ее у п р я м у ю силу и растерялся, о р о б е л .
После возвращения дочери Артамон с Ефросиньей,
ворочаясь
в постели д о л г и м и з и м н и м и н о ч а м и , рядили м е ж с о б о й и так и этак.
31

Теперь, конечно, труднее выдать Настю замуж. Что и говорить, насме­
шили д е р е в н ю , в глаза л ю д я м стыдно смотреть.
— Я тут ни п р и ч е м ! — о п р а в д ы в а л а с ь Е ф р о с и н ь я . — Э т о ты в и ­
н о в а т . Все х в а л и ш ь с я с в о и м у м о м . Всех п о у ч а т ь л ю б и ш ь . А
сам-то
и сел в л у ж у .
— Не е р е п е н ь с я , д у р а . Тут д а л ь ш е м о з г о в а т ь надо. К т о знал, что
у энтого Г р и ш к и м о ш н а без силы, идрит т з о ю хать!
— ! !е б о г о х у л ь с т в у й ! Н а в с е б о ж ь я в о л я .
— Вот я и т о л к у ю — м о з г о в а т ь н а д о , что делать, к а к быть.,.
С х о д и л и с ь на о д н о м — ж и т ь д е в к а о д н а н э д о л ж н а . З.нзчит, н а д о
з а п о л у ч и т ь з я т я в д о м . В ы д е л и т ь на п е р в ы х п о р а х п о л о в и н у д о м а ,
а п о т о м п о с т р о и т ь н о в ы й . Что ж , это у ж е д е л о . И начинали п е р е б и р а т ь
х о л о с т ы х п а р н е й во всех З и м н и х Ярах. Ведь есть ж е к р е п к и е , х о з я й ­
с т в е н н о е п а р н и . Вон Ф и л ь к а Качаев. Ч е м б ы л б ы не м у ж и к ? Ра5отящий, з д о р о з ы й , из х о р о ш е й р о д о в ы . У самого родителя
Качаева
сынов, посчитай, семь. Филька последний. К а ж д о г о надо
отделить,
к а ж д о м у д о м строить, а тут — все есть, п р и х о д и да ж и в и . А Насте,
п о д и ж т ы , не нравится... Или в о н Г о ш к а Плахин? Т о л ь к о и в и д и ш ь ,
что все ч т о - н и б у д ь да везет, тащит д о м о й . П р а в д а , к р а с о т а у н е г о
к о н о п а т а я и д е в к и с т о р о н я т с я п а р н я , ну да не с к р а с о т о й
жить-то,
а с ч е л о в е к о м ! Конечно, Гошку в д о м не заполучить — свое у него
хозяйство и сам единственный сын у матери. Не пустит она его. Но
и А р т а м о н е щ е не в ы б о л е л и вести с в о е х о з я й с т в о с а м м о ж е т . О д н а к о
и Г о ш к а Насте не мил...
О д н а ж д ы на в о п р о с м а т е р и , к о г д а ж е с н а , н а к о н е ц , с о б и р а е т с я
выйти з а м у ж , Настя в д р у г рассмеялась и д е р з к о бросила:
— А ч е г о с о б и р а т ь с я - т с ? ! Теперь в р е м е н а не те — н а с и л ь н о з а ­
м у ж д е в к у не в ы д а ш ь . У ж е в т о р о й г о д С о в е т с к о й власти идет. Вы
м е н я в шестнадцать лет сделали б а б о й с н е п о р у ш е н н ы м
девством.
По-бабьи и буду жить!..
«О
господи! — азмолилась
про
себя
Ефросинья.— Взбесилась
д е в к а ! Натворит она бед, п о м я н и м о е слово. О н о и вправду — нет
о т б о я от ж е н к х о Е - т о , да и ж е н а т и к и нахально п р и в о л а к и в а ю т с я . Д о л ­
г о ли тут д о б е д ы ! . . А все несчастье и с х о д и т от э т о г о п о г а н ц а Ваньки
Кириллова. Он и никто другой баламутит девке голову. Хотя
как
сказать? Ведь этот нехристь-то е щ е и р ы л о свое в о р о т и т от Насти.
Настя ж е , д у р о ч к а , сохнет, ночами п о д у ш к у слезами мочит. И ч е м
он присушил девку?»
Истово
иконами.

молилась

Ефросинья,

отстаивала

часами

на к о л е н я х

перед

— Д а р а з р а з и ты его, г о с п о д и , р а с п р о к л я т о г о ! — взывала
она.
А дела шли в деревне, по м н е н и ю Артамона, хуже некуда. Надо
ж е д о д у м а т ь с я этим б о л ь ш е в и к а м , з а х в а т и в ш и м власть, з е м л ю делить
на д у ш и . Э т о
у П р о х о р а о т о б р а т ь з е м л ю ? И л и у Власа? — р а з м ы ш л я л
А р т а м о н , к о н е ч н о , и м е я в виду себя. Нет, подавитесь, и р о д ы ! И м э е ш ь
в гари к л о ч о к з е м л и , ну и сиди т а м , не рыпайс."! К т о т е б е дзет з е м л ю
в л е г а х и падях? Н е п р о вас о н а р а з р а б о т а н а да о б и х о ж е н а , т о в а р и щ и ,
бандиты вы разэтакие. Ванька-поганец в с е м в е р х о з о д и т . Б о л ь ш е з и к и ,
С о в е т ы . А л ь н у т к н и м л ю д и - т о . Вся г о л ь к н и м т я н е т с я .
Потому
с к а ж д ы м д н е м наглеют. Вишь до чего д о ш л о — колокола с церквей
с б р а с ы в а т ь с т а л и . И т у т В а н ь к а в с е м п р и м е р . !-!а г л а з а х у в с е х в ы н е с
из д о м у с в о е г о Н и к о л а я - у г о д н и к а и п о щ и п а л на л у ч и н ы . . . Н о н и ч е г о !
Прохор, Анкудин свое дело тоже знают. Они в открытую
говорят;
« С о в е т с к о й власти д о л г о не ж и т ь ! » Где-то п о д н и м а е т с я сила, вспу­
чивается г р о з о й с востока, с запада.
Быть, ой быть в е л и к о м у п о ж а р у ! Пусть в н е м гибнет тот, кто
д у е т на у г л и , к т о с т р е м и т с я с а м с г о р е т ь . . . П у с т ь п о г о р я т все — и П р о ­
х о р , и А н к у д и н , и Влас, з а п р о п а с т и в ш и й с я г д е - т о , н о А р т а м о н и эти
пожары должен пережить, передюжить.
38

III. К И Р И Л Л О В Ы .

ЗА

В Л А С Т Ь

С О В Е Т О В

За столом Афанасьевых после того, как вспомнили Нэстю, долго
стояла тишина. Степан х м е л е л и еле с д е р ж и в а л волнение, что напи­
рало изнутри, с ж и м а л о горло, щипало глаза. О н стоял у двери к а к о й то тайны и не м о г ее видеть, хотя чувствовал, о щ у щ а л ее дыхание.
— А он, Степа-то, нашей родовы, нашей к р о в и н у ш к и , — первой
н а р у ш и л а н е л о в к о е м о л ч а н и е Е ф р о с и н ь я и, с н и к н у в , т и х о н ь к о ш а р к а я
у н т а м и , у ш л а на к у х н ю . И о т т у д а п р о д о л ж а л а с л а б ы м
жалостливым
голосом:
— На м а т ь п о х о ж , на н а ш у Н а с т е н ь к у , ц а р с т в и е ей н е б е с н о е ! . .
А р т а м о н ж е м о л ч а л , опустив глаза к столу, и тень недовольства
пробегала по его лицу.
— А у вас к а р т о ч к а м о е г о о т ц а и л и м а т е р и Н а с т и е с т ь ? — т и х о
спросил Степан.
А р т а м о н как б у д т о не слышал вопроса. «Блажит старая,— д у м а л
он, р а з д р а ж а я с ь . — Ничего в нем, Степке-то, нету д о ч е р н е г о . Походит
на о т ц а , В а н ь к у К и р и л л о в а . А б о л ь ш е на с в о е г о д е д а С т е п а н а . Н о
да, вылитый Степан. П р о с т о портрет! И н о р о в о м поди в него. Д е д
Степан б ы л п е р в ы м с м у т ь я н о м в те г о д ы . Раздувал п о ж а р и с г и н у л
в н е м сам в п е р в у ю голову... Ванька шел его с л е д о м . Побывал в са­
м о м аду, а в ы ж и л . Н е ч е л о в е ч ь и х сил о к а з а л с я , в ы д ю ж и л , антихрист...
Все К и р и л л о в ы , ч т о д е д , ч т о с ы н о к , т а к о в с к и е . Р о д о в а ! . . »

...Та з и м а в т а е ж н ы е к р а я п р и ш л а р а н н я я и ж е с т о к а я . Т а к о й с в и ­
р е п о с т и и с т а р о ж и л ы не п о м н и л и . Д ы м из т р у б ш е л день и н о ч ь , но
м о р о з выстужал избы. Еще лютее м о р о з н о г о д ы м а обжигали людей
слухи:
— Советам в Сибири конец!
— В И р к у т с к е чехи хозяйничают!
— Верхнеудинск большевики т о ж е отдали белогвардейцам!
— А што? П о й д е м к атаману С е м е н о в у или г е н е р а л у
Каппелю
в охфицеры? Оне вербують, прощають даже дезертирство. Правда,
б о л ь ш е в и к о в не о ч е н ь - т о ж а л у ю т ь ,
но ежели и они отступятся от
с в о е й в е р ы , и их в п о р у ч и к и п р и з о в у т ь .
— З а ч е м л ю д е й с п а н т а л ы к у сбивать, м у ж и к о в от з е м л и о т р ы ­
вать!
— Н е з а б ы в а й т е ! Есть П е т р о г р а д , есть М о с к в а , есть Л е н и н ! Есть
С о в е т с к а я власть — наша власть, к р о в н а я !
М о р о з ярится, д ы м стынет над к р ы ш а м и . Л ю т о ! Н о кипит в ж и ­
лах н е у е м н а я к р о в ь , ж а ж д е т б и т в ы за с в о б о д у ! Л и ш ь б ы з н а т ь н а ­
с т о я щ у ю п р а в д у и л е ч ь с н е й в о б н и м к е с м е р т е л ь н о й на с в о е й р о д ­
ной земле.
— Г д е та п р а в д а ?
— У С о в е т с к о й власти. Т о л ь к о о н а о д н а с р а в н я е т всех... Т о л ь к о
она принесет счастье каждому...
— Это б а б у - т о с з о ю п о д о б щ е е о д е я л о , это шти-то хлебать из
о д н о й ч а ш к и и о д н о й л о ж к о й ? Вот ваша правда...
— Нет, м у ж и к и , б р е х н я ! Л е н и н с к а я п р а в д а — это з е м л я для всех,
ее б о г а т с т в о д л я всех. Это — ж и з н ь ! Н а с т о я щ а я , ч е л о в е ч ь я , черт б ы
вас в с е х п о б р а л ! . .
И в а н т е р я л г о л о в у в этих б е с п л о д н ы х с п о р а х , д о п о з д н а з а с и ж и ­
ваясь в к о м б е д о в с к о й и з б е . Л и ш ь над э т и м д о м о м не вился д ы м .
Тут и т а к б ы л о ж а р к о о т л ю д е й , ч т о с у т р а д о в е ч е р а н а б и в а л и с ь
б и т к о м . Зато м у т и б ы л о в с я к о й — г л у б ж е о м у т а не с ы щ е ш ь .
...Сейчас, к о г д а с т а р ш и е т о в а р и щ и , н а к о н е ц , р а з о ш л и с ь , о н , и с п о л ­
н я ю щ и й о б я з а н н о с т и п и с а р я , с о б р а л б у м а ж к и , с у н у л их в с т о л , д о с т а л
оттуда наган, спрятал за пазуху, заспешил к отцу.
Степан Кириллов
пришел домой
глубокой
осенью. Большой
и
3. «Байкал» Ms 1

33

грузный, он несмело вошел в избу и обрадовался, что его встретил
т о л ь к о с ы н . Татьяна была у с о с е д е й . О б н я л и с ь , расцеловались. О т е ц
к а к - т о б о ч к о м , н е с м е л о ш а г н у л в г о р н и ч к у ,снял ш и н е л ь , г и м н а с т е р к у
и п о к а з а л на г о л о м теле д л и н н ы й , м е с т а м и г н о и в ш и й с я р у б е ц .
— Ш а ш к о й казачок полоснул в Питере,— объяснил он п о р а ж е н ­
н о м у с ы н у . — Д о к т о р а с ш и л и за счет остатней к о ж и . Бот и п о к о с и л о
ьа б о к . А п о к а д о р о г о й п о т е п л у ш к а м т а с к а л с я , и с о в с е м х у д о стало.
П о р о й в г о л о в е м р а к о м все о к у т ы в а л о . Д у м а л , не д о е д у , не у з и ж у
вас б о л е . Н о т ы н е в о л н у й с я . Я е щ е с а м р у б а т ь м о г у и б у д у р у б а т ь .
Т о л ь к о вот м а т е р и п о к а з а т ь с я такой шитый не м о г у , стесняюсь.
— Ну что ты, батя! Д а мать м о л и л а хоть к а к о г о тебя увидеть.
Д а ж е б е з н о г , б е з р у к . Д а о н а т е б я м и г о м на н о г и п о с т а з и т , всех
старух д о б е р е т . Вот у в и д и ш ь , б а т я !
— Н о вот е щ е ! С т а р у х и ! Христа в о с к р е ш а т ь , что ли, собрался?
Чай, м о л о д ы е щ е и сами с у с а м и . — Степан засмеялся,
расправляя
грудь.
А п о т о м д о т о ш н о выспрашивал о ж и з н и в Зимних Ярах, сам зна­
комился, куда-то ездил, и с к о р о вокруг него засобирались, затабунились л ю д и . Ш л и б е д н я к и к Степану, о б х о д и л и с т о р о н о й
богачи.
Ш у т к а л и , в с а м о м П и т е р е д е л а л р е в о л ю ц и ю и, п о х о ж е , в и д е л с а м о г о
Л е н и н а ! Г л у б о к и е с т а р и к и и те не п о м н я т , к т о из З и м н и х Яров бывал
в П е т е р б у р г е , у ж не г о в о р я о т о м , видел ли о н т а м ц а р я - б а т ю ш к у .
А тут — т а к о е д е л о ! Х о ш ь , не х о ш ь , а у в а ж а т ь п р и х о д и т с я . Т а к с е не
к а ж д о м у дано.
Степан ж е , д о б р о д у ш н о улыбаясь, готов был л ю б о м у и к а ж д о м у
рассказать, что видел, что п е р е ж и л , что б ы л о в з а г а д о ч н о м П е т р о ­
г р а д е и, к о н е ч н о , ч т о б у д е т д а л ь ш е .
О д н а ж д ы сказал:
— Ты, Иван, п о к а в м о и дела не лезь. Занимайся с м о л о д е ж ь ю .
П р и ч е м по-своему. Не пой, что ли, с м о е г о голоса. А то с к а ж у т :
К и р и л л о в ы при н о в о й власти в е р х о в о д и т ь хотят, дали и м в о ж ж и в р у к и .
Д и н а с т и и у ж е нет. У с а м о г о Н и к о л к и о н а б ы л а , н о на н е м и с г н и л а .
Но, как говорят, баба с воза, кобыле легче.
Но враг маневрирует.
И н о й р а з и нас н а ш и м ж е о р у ж и е м б ь е т . Т е м б о л е е , т а к и е в р а г и ,
как те, что р а н ь ш е п о д д е р ж и в а л и п л а т ф о р м у б о л ь ш е в и к о в . Эти враги,
предатели нашей партии, куда пострашнее царя. В о б щ е м , подбирай
х о р о ш и х р е б я т . С к о л а ч и в а й из них д р у ж и н ы , д а т а к и е , ч т о б ни п е р е д
ч е м не д р о г н у л и .
И вот сейчас Иван с п е ш и т к о т ц у . Тот д о л ж е н б ы л п р и е х а т ь из
В е р х н е у д и н с к а , к у д а е г о вызвали в к о м и т е т РКП(б). О т е ц сидел за
с т о л о м , склонив голову, читал к а к у ю - т о б у м а г у . О н к и в к о м п о д о з в а л
сына, сложил листок, спрятал в карман.
— Есть р е ш е н и е в т о р о й В с е р о с с и й с к о й п о д п о л ь н о й
конференции
Р К П ( б ) , — сказал, не глядя, з а т е м о т о ш е л к п е ч к е , з а ч е м - т о взял в р у ­
ки к л ю к у , бесцельно повертел в руках.— Подполье... Снова подполье.
Вскинул глаза, сказал т в е р д о :
— К о р о ч е г о в о р я , Иван, никакой самодеятельности. К а ж д о е наше
действие
должно
согласовываться
с руководством
большевистской
п а р т и и . В о т ч т о с к а з а н о в э т о м р е ш е н и и . И е щ е : «...и
дальнейшую
жизнь б у д е м строить только согласуясь с партией большевиков, с пар­
тией Ленина». З а п о м н и это, сынок!
— З а п о м н ю , батя! — улыбнулся Иван, радуясь, что теперь
все
п р о е з е т и л о с ь , не п р и д е т с я и д т и н а о щ у п ь . — Ты г о в о р и л , ч т о а т а м а н
Семенов начнет проводить м о б и л и з а ц и ю бывших солдат, крестьян,
чтоб пополнить с в о ю а р м и ю . П о к а тебя не б ы л о , я узнал, что он у ж е
организует карательные о т р я д ы . Они д о л ж н ы уничтожать Советы, рас­
п р а в л я т ь с я с б о л ь ш е в и к а м и и у т в е р ж д а т ь с в о й р е ж и м в с е л а х . Так?
— М о л о д е ц , И в а н ! Ты у с е к т о , ч т о н а д о ! — о д о б р и т е л ь н о
по столу ладонью Степан.— Д а л ь ш е !
34

стукнул

— З н а ч и т , н а ш а з а д а ч а — п о - з с я к о м у с р ы в а т ь эту м о б и л и з а ц и ю ?
Значит, надо готовить л ю д е й к б о р ь б е с белогвардейщиной...
— Правильно! Надо готозить л ю д е й , надо к р о в ь ю отстаивать С о ­
в е т с к у ю власть, кроЕью, с ы н о к !
— Н о у нас м а л о
оружия...
— Д о б ы в а т ь н а д о , и ч е м б ы с т р е е , те/л л у ч ш е . С г о л ы м и р у к а м и
на ш т ы к н е п о л е з е ш ь . . .

Вскоре в Зимние Яры заявились первые в е р б о в щ и к и . Среди б е л о ­
гвардейских о ф и ц е р о з находились волостной писарь Бычков и р у к о ­
в о д и т е л ь в о л о с т н о й з е м с к о й у п р а в ы э с е р Т е р е х и н . Всех м у ж ч и н с о ­
гнали к с е л ь с о в е т у . На п р о с т е н к е , о т к у д а ни в о з ь м и с ь , ПОЯЕИЛСЯ л о ­
зунг: « С л у ж и т ь во спасение России!»
— Энто што ж е , Семенову, што л и ? — п о д а л
кто-то голос
из
толпы, и снова установилась в ы ж и д а ю щ а я тишина.
Н а к о н е ц , п е р е д м у ж и к а м и стали выступать а г и т а т о р ы . О ф и ц е р ы
и цивильно одетые эсеры сулили всякие блага т р у д о з о м у
народу,
л и ш ь б ы п о д н я т ь м у ж и к а на в о й н у с б о л ь ш е в и к а м и . Л а д н о , этих а г и ­
т а т о р о в в З и м н и х Ярах не знали в л и ц о , п о т о м у п о м а л к и в а л и . Но вот
з а л е з на к р ы л ь ц о н а ч а л ь н и к м и л и ц и и С ы р о м я т н и к о в , в с е м з н а к о м ы й ,
и вдруг рявкнул:
— Б о л ь ш е в и з м — это зараза для всего р у с с к о г о н а р о д у !
Тут у ж
мужики
заволновались. Невольно устремили взоры
на
Степана Кириллова, что стоял впереди. Кириллов с к и н у л
взглядом
толпу, подошел к крыльцу, спокойно сказал:
— Я д о л ж е н , товарищи, заявить, как большевик, как член РКП(б),
протест против оскорбления моей партии. Это первое. Второе! М ы ,
б о л ь ш е в и к и , за власть р а б о ч и х и к р е с т ь я н воевали и б у д е м воевать...
Б ы ч к о в , б а г р о в ы й от гнеза, с к л о н и л с я к о д н о м у из о ф и ц е р о в ,
что-то шепнул, и тот исчез. П о т о м пошептался с С ы р о м я т н и к о в ы м ,
и в с к о р е появились м и л и ц и о н е р ы , стали брать то о д н о г о , то д р у г о г о
«мобилизованного».
—

Товарищи,

арестовывают

большевиков! — крикнул

Иван

Кирил­

лов.
Толпа всколыхнулась.
— А раз так, мать твою...
— Доставай оружие, товарищи!
Иван Кириллов и М и ш к а Петров,
домам.

тяжело

дыша,

бежали

к

своим

— К о г д а достанешь винтовку, ж д и м е н я ! — к р и к н у л Иван и п о ­
в е р н у л к к а л и т к е . И тут в д р у г н а с к о ч и л на ж е н щ и н у . Э т о б ы л а Н а с т я .
О н и д а в н о н е в и д е л и с ь , и эта в с т р е ч а б ы л а с о в с е м н е о ж и д а н н о й .
— В а н ю ш а , м и л ы й ! Б ы ч к о в п о с л а л в у е з д н а р о ч н ы х за к а р а т е ­
л я м и ! — торопливо, испуганно вскрикнула она.
Иван схватил е е за р у к и .
— Т и ш е . О т к у д а ты взяла?
— Сама слышала, видела! — Настя вырвалась из р у к Ивана, п о ­
б е ж а л а к с в о е м у д о м у . О н р а с т е р я н н о глянул ей вслед,
толкнул
калитку. Только во д в о р е д о ш е л д о него смысл слов. Значит, надо
ж д а т ь б е д ы . О т в е с т и ж е эту б е д у м у ж и к и З и м н и х Я р о в п о к а
не
смогут.

М о р о з ы крепчали. Иглистый к о л ю ч и й туман окутывал тайгу. З в о н ­
ко стреляли деревья, нарушая скованную стужей тишину.
Вот к э т и м з в у к а м д о б а в и л и с ь д р у г и е — с к р и п п о л о з ь е в , в с х р а ­
пывание коней, приглушенные людские голоса. Сотня кулацких сынкоз и десятка полтора подвыпивших о ф и ц е р о в двигались
таежной
3*

35

д о р о г о й на З и м н и е Я р ы . С о й к и , с т р я х н у в с п е р ь е в и н е й , с п у г л и в ы м
л ю б о п ы т с т в о м с м о т р е л и на ш и р о к и е ш а р о в а р ы с ж е л т ы м и л а м п а с а ­
м и , на л и х о з а л о м л е н н ы е п а п а х и и з к о з ь е й ш к у р ы , на п о д в е ш е н н ы е
у п о я с о в г р а н а т ы , на к а р а б и н ы и н а г а й к и . Г р о м к и м т р е в о ж н ы м к р и ­
к о м с п о з е щ а л и тайгу об онэсности...
Степан
Кириллов
всем нутром
чувствовал
приближение
беды.
М н о г о е , ох м н о г о е не с у м е л он с д е л а т ь ! Вернее, не успел. Н е д о ­
пускал все-таки, что в его р о д н ы х краях, в глухом.ани, м о г у т п о в т о ­
риться белогвардейские зверства.
В с к о р е е м у п р и н е с л и загтиску. П р о ч и т а л и п о т е м н е л л и ц о м .
— А р е с т о в ы в а т ь будут. П р я ч ь с я , мать. Ты, сын, т о ж е .
— А ты?
— Уходите, немедленно!
О н ' п о ч т и в ы т о л к н у л их н а у л и ц у и о с т а л с я о д и н . О т к р ы л п о д ­
полье, где хранилась картошка. О н решил достать спрятанные пар­
т и й н ы е д о к у м . е н т ы и у н и ч т о ж и т ь их. Н о к о г д а о н и о к а з а л и с ь в р у к а х ,
в д у ш е сама собой возникла песня:
Э т о есть н а ш п о с л е д н и й и р е ш и т е л ь н ы й

бой...

Так н е у ж е л и , С т е п а н , ты у ж е сдался? Д а , д л я тебя этот б о й п о ­
с л е д н и й , но не д л я всех. Д о к у м е н т ы эти д о л ж н ы ж и т ь ! И м нет с м е р т и .
Но куда
их с п р я т а т ь ? М о ж е т , о с т а в и т ь
под картошкой?
Ведь
тут
надежнее...
Степан взял наган, вылез из п о д п о л ь я , налил к р у ж к у чая. О н
ж д а л . Б е ж а т ь е м у н е к у д а . И о т о м , что он д о м а , з н а ю т все. К о г д а
с улицы послышались торопливые шаги многих людей, он взвел к у р о к
нагана. Враги у ж е в сенях, торопятся, г р е м я т о р у ж и е м , трусят, оттого
и шумят. Они тебя, Степан, увидят с о р у ж и е м в руках. Д а будь у тебя
х о т ь п у ш к а , эту с в о р у о д и н не п е р е б ь е ш ь . Тут, п о ж а л у й , с и л ь н е е и
вернее будет твоя человеческая, большевистская натура. Ж д и
спо­
к о й н о этих г а д о в и не с м е й с т р е л я т ь . Д в у х - т р е х ты у л о ж и ш ь , а п о т о м
и тебя, как м е д в е д я в б е р л о г е . И л ю д и начнут г о в о р и т ь , что вот,
м о л , Степан, как бандит, отстреливался, е г о и п р и к о н ч и л и . Нет, о н не
бандит, боящийся возмездия,
на е г о с т о р о н е п р а в д а .
Он спокойно
встретит врага, с чистой совестью посмотрит в глаза с в о и м сельча­
н а м . Пусть те и д р у г и е в и д я т , что б о л ь ш е в и к о в и с п у г а т ь не т а к - т о
просто...
Степан спрятал наган, снова налил в к р у ж к у чаю. Стоял с п о к о й ­
но, смотрел, как с карабинами наперевес, с пистолетами, будто облав­
щ и к и на з в е р я , ввалились в р а г и . О н и о ж и д а л и с о п р о т и в л е н и я , в с т р а ­
хе г о т о в ы б ы л и д а ж е м е р т в о г о б о л ь ш е в и к а и с т е р з а т ь на к л о ч к и , а
п е р е д н и м и стоял, чуть о п е р ш и с ь , п о ж и л о й м у ж и к с о т к р ы т ы м д о б ­
р ы м лицом. Среди врагов произошло замешательство, потом
один
из них — с т а р ш и й , в и д н о — х р и п л о в ы к р и к н у л :
— Кириллов? Степан?
— О н с а м ы й ! С к е м и м е ю честь...
— М о л ч а т ь ! Ты а р е с т о в а н . В з я т ь !
— Пойду сам. Только оденусь.
К и р и л л о в а п р и в е л и в с е л ь с о в е т . П о м о г л и п о д н я т ь с я на к р ы л ь ц о ,
заставили постоять у д в е р и с полчаса. П о т о м ввели в к о м н а т у . За
с т о л о м на п р е д с е д а т е л ь с к о м м е с т е с и д е л р о т м и с т р , с б о к у — С ы р о м я т ­
н и к о в и Б ы ч к о в со з л о р а д н о й у х м ы л к о й . Р о т м и с т р , п о с т у к и в а я
по
столу р у к о я т к о й нагайки, л ю б е з н о улыбнулся Степану:
— С л у ш а й , К и р и л л о в , м ы весь д о м п е р е в е р н у л и и б у м а г н и к а ­
к и х н е н а ш л и . П о н и м а е ш ь , н е н а ш л и . Ты их, к о н е ч н о , п р я ч е ш ь в н а ­
д е ж н о м месте? Д а - д а , п о н и м а ю , не с к а ж е ш ь . М ы з н а е м т а к ж е , что ты
з а к о р е н е л ы й б о л ь ш е в и к , з н а е м ТБОИ у б е ж д е н и я . Н а м известно т а к ж е ,
что ты участник г е р м а н с к о й в о й н ы , кавалер г е о р г и е в с к о г о
креста...
К а к - т о все не с х о д и т с я . Ты п о н и м а е ш ь , не с х о д и т с я . Ты п р и з ы в а е ш ь
36

односельчан к м и р у , а сам смуту сеешь. Ну, п о ч е м у ты такой противо­
речивый? С к а ж и нам.
— Отчего ж е , с к а ж у , — вздохнув, ответил Степан.— Русский
на­
р о д в с е г д а с т о я л за Р о с с и ю , за с в о ю Р о д и н у . С т о я л и я. В и д и т е л и ,
г о с п о д а х о р о ш и е , я, к а к и все, не х о т е л , ч т о б ы н е м е ц т о п т а л н а ш у
Русь. Э т о р а з . Н о п р о г о н я е м м ы ч у ж е с т р а н ц а , а к т о остается? С п я т ь
ж е царь, самодержавие, и м у ж и к снова оказывается под я р м о м . К о ­
н е ч н о , т е р п е л о с ь все это г о д а м и , в е к а м и . П р и т е р с я х о м у т , п р и в ы ч н е е
в н е м стало. А в а м , г о с п о д а м , п о н р а в и л о с ь на нес е з д и т ь . Т о ж е п р и ­
в ы ч к о й с т а л о . О к т я б р ь с к а я р е в о л ю ц и я п о с т а в и л а на э т о м т о ч к у . Н а ­
р о д стал с т р о и т ь ж и з н ь , как е м у н а д о , с п р а в е д л и в у ю ,
счастливую
ж и з н ь . А тут с н о в а в о з н и к л и в ы , г о с п о д а . Вот н а р о д и п о д н я л с я .
Ч е г о ж тут не у р а з у м е т ь ? О д н о с е л ь ч а н е , п р о с т ы е м у ж и к и ,
между
прочим, отлично меня понимают! — усмехнулся Степан.
П о лицу р о т м и с т р а п о ш л и м а л и н о з ы е пятна. Н о он е щ е с д е р ­
живался, с натянутой у л ы б к о й наклонился к столу и пометил ф а м и ­
лию Кириллова крестиком.
— Поставьте
его
вот с ю д а ! — приказал
он
к о н в о и р а м . — Пусть
п о с м о т р и т , как м ы б у д е м ставить свои « т о ч к и » .
Ввели С а з о н а Ф и л и п п о в а . Его с о в с е м н е д а в н о и з б р а л и
главой
к о м б е д а . С к р о м н ы й , д а ж е т и х и й , о н в д р у г с м е л о в з г л я н у л на в р а г а .
Степан поразился его перемене.
— Ну, а ты что скажешь? — спросил ротмистр.
— А што мне с вами разговаривать... Нашлись мне сотоварищи! —
ворчливо ответил Сазон и презрительно дернул плечами.
Ротмистр, с л о в н о от у д а р а п л е т ь ю , вскинул г о л о с у , глаза о с т е к ­
ленели от з л о б ы .
— Пороть! — закричал
о н . — Всех в ы в е с т и
на у л и ц у , на
народ
и пороть, пороть до смерти!
На м о р о з в ы т о л к н у л и тех, к т о б ы л в к о м н а т е , и тех, к т о т о м и л с я
в сенях. Согнали почти всю д е р е в н ю .
П е р в ы м схватили Сазона Ф и ­
липпова, привязали к с к а м ь е , поставленной п р я м о в снег.
Ротмистр закурил сигарету, зычно скомандовал:
— Сотню с оттяжкой!
Д ю ж и е к а з а к и , п о п л е в а в на р у к и , д р у ж н о в з м а х н у л и ш о м п о л а м и .
После нескольких ударов спина Сазона рвано закраснела. Но он м о л ­
чал, т о л ь к о в з д р а г и в а л м у с к у л и с т ы м т е л о м .
— П-па-салить! — к р и к н у л т а к и м г о л о с о м р о т м и с т р , будто
ско­
мандовал солдатам: «Подразняйсь!».
Принесли соль, тщательно посыпали, прихлопнули, растерли. Снова
стали считать у д а р ы . П о с л е д н и е наносили у ж е по
бесчувственному
телу.
—

Теперь

вот

этого!—указал

пальцем

ротмистр

на

старика

Авдея.
— За ш т о , в а ш б р о д ь ? — у д и в и л с я д е д , м и р н о с т о я в ш и й в т о л п е .
— И д и , и д и с ю д а , с т а р и к ! Если с к а ж е ш ь , г д е т в о й с ы н п р я ч е т с я
от м о б и л и з а ц и и , с м и р о м о т п у с т и м . А нет — т о ж е с о т т я ж к о й с о т н ю
п о л у ч и ш ь . Ну?
— Господь с т о б о й , в з ш е к о р о д ь ! О т к у д а ж м н е знать, где м о й
олух носится! — взмолился дед.
— Тогда плюнь в глаза вот э т о м у К и р и л л о в у ! Это он увел твоего
с ы н а . Э т о о н вас т у т в с е х м у т и т . П л ю н ь , ну?
— Я... л е г ч е т е б е , в а ш с к о р о д ь , в м о р д у х а р к н у . З н а ю , ш т о не
отцепитесь! Пришла моя погибель! — взвизгнул Авдей.
Старика вытащили из толпы, сдернули с него р в а н у ю к у р м у ш к у ,
спустили п о р т к и . Ж е н щ и н ы , заливаясь слезами, отворачивались. Сипие
к о с т л я в ы е н о г и на б е л о м с н е г у в ы г л я д е л и н е м о щ н о и жа.(.ко. П о д
ж е л т ы м и от г р я з и с т у п н я м и не подтаивал снег — д о т о г о у ж не б ы л о
тепла в с т а р о м теле.
37

— Ложись, погреем! — смеялись
казаки, привязывая
к
скамье
д е д а . П о т о м п о п л е в а л и на р у к и , в з м а х н у л и ш о м п о л а м и и... з а м е р л и .
Старик
не д ы ш а л . П е р е д н и м и л е ж а л п р и в я з а н н ы й т р у п . Н а д о
бы
ш а п к у снять п е р е д у м е р ш и м , как это делается у н о р м а л ь н ы х л ю д е й .
Н о тут р а з в е люди? В о р о н ь е , что з л о в е щ е к р у ж и т над деревней...
— Т е п е р ь в о т эту к р а с а в и ц у ! — у к а з а л р о т м и с т р на м о л о д у ю ж е н ­
щ и н у с з а м е т н о п р и п о д н я т ы м ж и в о т о м . К ней п о д с к о ч и л и казаки, она
р а ю м н а д л о м и л а с ь , о б в и с л а на р у к а х .
— Не т р о ж ь т е , р о д н е н ь к и е ! — причитала о н а . — Я не
выдержу,
он раньше времени выйдет. Ему всего семь месяцев!
— Привязать! — скомандовал
р о т м и с т р . — Так г д е т в о й
большев и ч о к прячется? С к а ж е ш ь — д о м а р о ж а т ь б у д е ш ь . Нет...
— А-а-а! — понеслось над улицами Зимних Яров — кричала о б е ­
з у м е в ш а я р о ж е н и ц а на с к а м е й к е п ы т о к .
У м е р ш у ю ж е н щ и н у передали толпе.
...Степана К и р и л л о в а не т р о г а л и . Его заставляли с м о т р е т ь
зания, и р о т м и с т р все взывал к толпе:

на

истя­

— К т о е щ е х о ч е т за н и м и д т и , за э т и м б о л ь ш е в и к о м ? Если в ы ­
дадите
членов большевистской
о р г а н и з а ц и и , вот его
товарищей,—
п о й д е т е п о д о м а м , п е ч к и топ,ить, б л и н ы с т р я п а т ь . Ну?
Молчали. Степан сам порывался к скамье, но его к р е п к о д е р ж а ­
л и . Т а к на г л а з а х и з г а л я л и с ь н а д м н о г и м и е г о т о в а р и щ а м и , о д н о ­
сельчанами. П о т о м завели в избу, накалили в печке докрасна кочергу
и стали п р и ж и г а т ь ш е ю , щ е к и , тыкать в ж и в о т . О н т е р я л с о з н а н и е ,
е г о о б л и в а л и в о д о й , п о т о м в ы б р о с и л и на к р ы л ь ц о .
Н о ч ь ю Степана К и р и л л о в а и Сазона Ф и л и п п о в а расстреляли за
д е р е з н е й на я р у г л у б о к о г о рва...
А неподалеку, за г у м н а м и , в м е л к о м б е р е з н я к е , были расстре­
ляны и зарублены саблями, заколоты штыками Андрей
Тимофеев,
М а к с и м Михайлов, Иннокентий Яковлев, Порфирий Алексеев,
Ефим
Меньшиков...
Р о т м и с т р , Б ы ч к о в и С ы р о м я т н и к о в на э т о м не о с т а н о в и л и с ь . З а ­
пах к р о в и распаляет з в е р е й . В е ч е р о м они схватили м о л о д у ю
учи­
тельницу, изнасиловали, напоили самогонкой и пьяную увезли с со­
бой.
Покидая Зимние Яры, ротмистр, стоя в кошевке, обнимал пья­
ную несчастную учительницу, хрипло кричал:
— Т р о е с у т о к не у б и р а т ь к а з н е н н ы х ! Пусть с о б а к и р а с т а с к и в а ю т
эту п а д а л ь ! А к т о п о д н и м е т их, тот с а м п о й д е т за н и м и ! . .

Иван Кириллов был к р е п к о - н а к р е п к о связан в избе бабки А в д о ­
тьи. Его связали М и ш к а Петров и Валентин Ф и л и п п о в . Бабке наказали:
— Не развязывай его, как б ы тебя не просил. Там его отец,
о н не в ы д е р ж и т , к и н е т с я на в ы р у ч к у , а э т о б е з т о л к у .
Семидесятилетняя А з д о т ь я ж и л а в к о н ц е села и н и к о м у не м е ­
шала. С к о р е е в ней н у ж д а была у л ю д е й . З а н е м о г м л а д е н е ц — к ней,
не м о ж е т р о ж е н и ц а р а з р е ш и т ь с я — к ней. М и л ы й нос в с т о р о н у в о ­
ротит — бабка, п р и с у ш и . Такой ее знали все. А Степан К и р и л л о в знал
ее с о в с е м д р у г о й . П р и д е т , б ы в а л о , к м о л о д ы м , с я д е т на л а з к у и н а ч ­
нет расспрашивать, что видели, где б ы л и , что слышали. И пытает-то
в с е т а к о е , ч т о б ы л у ч ш е у з н а т ь ч е л о в е к а ,а п о т о м и с о в е т д а т ь , е с л и
в т » м явится н у ж д а .
— Иль
я те м и н и с т е р
какой—совету
спрашиваешь? — смеется
бабка, но посоветует что-то н у ж н о е .
Постепенно и привыкла к Степану, привязались друг к
другу,
к а к м а т ь с с ы н о м . О д н а ж д ы , это у ж е п е р е д у х о д о м на г е р м а н с к у ю ,
Степан все-таки спросил бабку, что его ждет? Бросила карты и тут
*

38

ж е с м е ш а л а . Не хотела ни сама знать, ни е м у г о в о р и т ь , что в п е р е д и
е г о п о д ж и д а е т . Д р у г о м у б ы сказала, а тут не с м о г л а .
И вот как б ы внука к ней притащили сына Степана-то
Ваньку.
Ж и в о й , ругается, просит отпустить, м а т о м проет своих ж е
друзей.
П о т о м притих.
— Вот т а к - т о г о ж е ! — о д о б р и л а б а б к а А в д о т ь я . — Г о р е б е з р а д о ­
сти не р о д и т с я . О д н о к о д н о м у . О б о т ц е сейчас не д у м а й . О н свое
д е л о делает и тебе наказывает. Полезь ты сейчас — он осудит тебя.
Г о л о в у з а г у б и т ь з а з р я д о л г о ли? З л а н а д е л а е ш ь с е б е и л ю д я м . . .
Иван скрипел зубами, молчал. Л и ш ь
на в т о р у ю н о ч ь
явились
М и ш к а Петров, Петр З и м и н и Валентин Ф и л и п п о в .
•— В о б щ е м т а к , И в а н ! — с л и ш к о м у ж т в е р д ы м г о л о с о м
заго­
в о р и л АЛишка.— Ты б о л ь ш е в и к , значит, н ю н и распускать не б у д е ш ь .
Так м ы т е б е п р я м о с к а ж е м . . !
— Отец?!
— И не т о л ь к о . Вот и е г о батю...
В избе наступила гнетущая тишина.
— Иван, н а д о ехать з Б о л ь ш у ю Елань. Т а м о р г а н и з у е т с я п а р т и ­
занский отряд,— первым подал голос Мишка.
— Отряд? Но мы... м ы д о л ж н ы туда явиться т о л ь к о со с в о и м о т р я ­
дом,— медленно
проговорил
Иван, поднимаясь
с лавки.— Сколько
нас сейчас? Т р о е . Г д е е щ е о д и н н а д ц а т ь ? Г д е ч л е н ы п а р т и й н о й я ч е й к и ?
К у д а у ш л и каратели из н а ш е г о села, знаете?
— Они ЕСЮ ночь после расстрела пили самогонку, учителку осра­
мили, а потом куда-то смотались. Ротмистр кричал, чтоб
расстре­
лянных т р о е с у т о к не у б и р а л и , вернуться грозился... В о б щ е м , всех
активистов села п о д к о р е н ь в ы р у б и л и , — с г о р е ч ь ю п о д ы т о ж и л М и ш к а .
— А мы? М ы - т о на ч т о ! О т ц ы с д е л а л и с в о е д е л о , т е п е р ь
наш
черед! — Иван сдернул со стены с в о ю борчатку, бросил
шепотом:
— По-или к м о е й избе. Н а д о найти д о к у м е н т ы отца. О н и д о л ж н ы
б ы т ь т а м ! А засады там нет случайно?
— Н е т у . Все с ч и т а ю т , ч т о т ы с м а т е р ь ю д а в н о в Б о л ь ш о й Елани.
— Пошли!
Б а б к а А в д о т ь я , в ы п у с т и в их н а т р е с к у ч и й м о р о з , п о с т о я л а у п о ­
р о г а и, к о г д а г л а з а е е у ж е б о л ь ш е н и ч е г о н е в и д е л и , к р о м е б е л о мутной пелены, прошептала:
— П р о с т и м е н я , г о с п о д и , д у р у с т а р у ю , я б л а г о с л о в л я ю их...
Ребята о с т о р о ж н о п о д о ш л и ко д в о р у Кирилловых, перелезли че­
р е з з а б о р — н и к о г о ! Н о г д е ж е мать? Нет и к о н я в к о н ю ш н е . Что
делать?
— Ребята, п о к а о с т а в а й т е с ь тут. Если все б у д е т т и х о ,
заходите
в избу.
Иван п о д о ш е л к к р ы л ь ц у , прислушался. Тихо. Толкнул дверь и
прижался к косяку, приготовив револьвер. Снова тихо. Вошел в избу,
з а ж е г с в е ч у . Г д е ж е искать? О т е ц не п о к а з ы в а л т а й н и к а , а о н не
любопытствовал. О н о б ш а р и л стены, щ е л и к о т о р ы х знал с детства,
п о и с к а л за п е ч ь ю . Н и ч е г о . З а ш л и р е б я т а , М и ш к а с п р о с и л :
—
—
—

Ну?
Ничего!
Вот язви

т е б я ! — выругался

незлобиво

Валентин.— Подполь­

щик!
— Ты с к а з а л — « п о д п о л ь щ и к » ? — И в а н , п р о в о р н о
открыв
запад­
ню, спустился под пол.
М и ш к а п р о ш е л к о к н а м , в е д у щ и м на у л и ц у , а В а л е н т и н о с т а л с я
стоять у дверей. Наконец, показалась над п о л о м голова Ивана.
— Что-то есть, р е б я т к и ! — сказал он, р а з в е р т ы в а я тряпичный у з е ­
л о к . — В к а р т о ш к е нашел...
в

Перебирая
известность:

б у м а г и , о н и н а т к н у л и с ь на т а к о е с о о б щ е н и е . « С т а з л ю
п о с л е 20 д е к а б р я о т р я д б е л о г в а р д е й ц е в в 200 ч е л о 39

в е к (из них о к о л о ста к о н н ы х ) п о д к о м а н д о й С у х и х в ы й д е т из В е р х н е удинска в вашем направлении. Хмурый».
— «Хмурый»... Я где-то
слышал
такую
фамилию,— потер
лоб
Иван, к о так и не вспомнил. Д а и н е к о г д а б ы л о . Н а д о что-то с р о ч н о
предпринимать.
— П о с т о й ! — в о с к л и к н у л М и ш к а П е т р о в . — Там говорится о два­
дцатом декабря. А сегодня какое...
— Точно! — оживился
Иван.— Сегодня
пятнадцатое.
А
к
бате
н е с к о л ь к о дней назад п р и е з ж а л к а к о й - т о м у ж и к за к а р т о ш к о й . . .
— Ну вот, он-то и п р и в е з э т о , — п о д ы т о ж и л М и ш к а .
— Все п р а в и л ь н о , р е б я т а . С о б и р а т ь л ю д е й н а д о !
В эту ночь о н и о б о ш л и своих б л и з к и х д р у з е й . Д о г о в о р и л и с ь взять
с. с о б о й к а к о е е с т ь о р у ж и е , к о н е й и т а й к о м с о б р а т ь с я в б а л к е з а
с е л о м . К о г д а б ы л и все в с б о р е , Иван к о р о т к о у т о ч н и л :
— М ы точно не знаем, в к а к о м направлении
выступят
белые.
О д н а к о если у ж о н и п о п р у т , то с н а ч а л а на Б о л ь ш у ю Елань. П о э т о м у
все е д е м туда. С е л о к у д а б о л ь ш е н а ш е г о . Д а и п р е д у п р е д и т ь б о л ь ш е еланцез надо.
Кириллов оглядел свой небольшой отряд и остался доволен. Но
в з г л я н у л на В а л е н т и н а Ф и л и п п о в а и н а х м у р и л с я . З а в с ю н о ч ь В а л е н т и н
едва о б р о н и л н е с к о л ь к о слов. И тут ж е ж г у ч а я б о л ь т о с к и п о л о с н у л а
по с е р д ц у : « О т е ц ! » Степан К и р и л л о в и С а з о н Ф и л и п п о в ведь все е щ е
лежат где-то!
— Р е б я т а ! — о б р а т и л с я о н к с в о е м у о т р я д у . — Тут т а к с е д е л о . . . —
И он к о р о т к о и з л о ж и л суть.
Н и к т о т о л к о м не знал, где были убиты Степан и С а з о н . С е м е р ы х
у б е р е з н я к а н а ш л и , а этих нет.
— Постойте! — выехал вперед Спиридон Ш и т и н . — Сначала
нача­
ли с т р е л я т ь у б о л ь ш о г о рва. А п о т о м о т к р ы л и п а л ь б у у т о г о б е р е з ­
нячка...
— Значит, в т о м рзу?
Ночь кончалась! Петухи свое дело у ж е давно справили.
— Т о в а р и щ и ! — з а г о в о р и л М и ш к а П е т р о в . — Н е у ж е л и м ы не п о ­
м о ж е м д р у з ь я м н а й т и и п р е д а т ь з е м л е их о т ц о в . И с к а т ь - т о
будем
не в д е р е в н е . К т о нас увидит? П о ш л и !
И о т р я д в м е с т о т о г о , ч т о б ы и д т и на в о с т о к , п о ш е л на з а п а д .
К а ж д ы й знал, г д е н а х о д и т с я тот б о л ь ш о й р о з , что ш и р о к и м р у к а з о м
п о д х о д и л к о д н о й из у л и ц . Стараясь не в с п о л о ш и т ь с о б а к , т и х о спус­
тились в о в р а г . Н е п р о ш л и и п я т и с о т м е т р о в , к а к н а т к н у л и с ь на о к о ­
ченевшие трупы.
Степан и С а з о н л е ж а л и п о о д а л ь д р у г от д р у г а ,
пересыпанные
окровавленным
снегом. Жутки
были
нанесенные
карателями
раны,
С о б р ы в и с т ы х стен наскоблили з е м л и со с н е г о м , у л о ж и л и р я д о м п о ­
гибших б с р ц о з , засыпали.
— П р о с т и т е з а эту м о г и л у . П р и д е т в р е м я , и м ы вас п о х о р о н и м
в центре села,— сдержанно проговорил Иван.— А теперь м ы
идем
бить врага.

Влас Н а з а р о в о б ъ я в и л с я в с в о е м д о м е н е ж д а н н о - н е г а д а н н о , в р о д е
б ы п р и ш е л вслед к а р а т е л я м , но с н и м и не вязался. Видя
открытое
н е д о в о л ь с т в о А р т а м о н а , у с п о к о и л : я д о л г о не з а ж и в у с ь , в л а д е й , х о ­
зяйствуй пока.
О н в е л е л с г о н я т ь в Б о л ь ш у ю Елань за с в а т о м М а т в е е м П р о х о р о ­
в ы м , е щ е наказал не о п о з е щ а т ь л ю д о его появлении.
Большееланский
купец
Матвей
Прохоров
приехал
к
Назарову,
как и было наказано, ночью.
— Г о с п о д и , н а к о н е ц - т о ! — р а д о с т н о встретил свата х о з я и н . — У ж
не чаял с т о б о й свидеться. Такие в р е м е н а п о ш л и — с е г о д н я ж и в , а
40

завтра... С л ы ш а л , как всыпали б о л ь ш е в и ч к а м - т о ? С т е п к и
Кириллова
и к о с т е й не с ы с к а т ь . С и л и щ а - т о , с и л и щ а з а Р о с с и ю в ы с т у п и л а ! А м е ­
риканцы, японцы, д а ж е чехи. Конец, конец Советам.
П р о х о р о в не р а з д е л я л р а д о с т и свата, с и д е л х м у р ы й , не с н и м а я
собачьей дохи.
— А т ы ч т о т а к о й к в е л ы й , М а т в е й ? — н а к о н е ц о б р а т и л на н е г о
в н и м а н и е Влас.
Матвей яростно сорвал с головы шапку, вскочил, выставил впе­
р е д л о п а т о о б р а з н у ю б о р о д у , ж а р к о дохнул в лицо свату:
— Постой,
Влас.
Не
прыгай!
Рано
еще.
Прижми
подхвостку.
В Б о л ь ш о й Елани о б р а з о в а л с я п а р т и з а н с к и й о т р я д . В М а л о й Елани,
в П о с е л ь е , в С о т н и к о в о — т о ж е . И у вас... П о д н о с о м к а р а т е л е й В а н ь ­
ка К и р и л л о в с о б р а л в о т р я д о т р е б ь е . Што? Не веришь? Д а я вот так,
к а к т е б я , в и д е л их в б а л к е . М и т и н г о в а л и . П о ш л и на Б о л ь ш у ю Елань.
Ты п о н и м а е ш ь , е с л и о н и с о в с ю д у с о б е р у т с я и в м е т л у с л о ж а т с я , ч т о
будет? Д а о н и нас всех з а м е т у т на п о г о с т !
П р о х о р о в передохнул, сел, заговорил спокойнее.
— Ты, Влас, с л у ш а й . М е н я н а ш с о в е т п р о с и л п е р е д а т ь т е б е п р и ­
каз, ш т о ли... В о б щ е м , к а к х о ш ь п о н и м а й , ч е р т б ы все п о б р а л , н о
ш т о б ы ты ехал в Верхнеудинск, встретился т а м с б о л ь ш и м начальст­
в о м с е м е н о з ц е в и п р о с и л п о с к о р е е п о м о ч ь р а з д а в и т ь этих « п а р т и ­
зан». Д а п о т о р о п и с ь ! Белые о б е щ а л и выслать н е б о л ь ш о й о т р я д , но
это х р е н о в и н а о д н а . Н а д о п о к р е п ч е чего-то... Э т о о д н о . В т о р о е д е л о
в т о м , ш т о в с а м о й Б о л ь ш о й Елани сейчас нет п а р т и з а н . О н и г д е - т о
в лесу и не м о г у т , в и д н о , там намитинговаться, власть поделить. К о ­
мандир там образовался, величает себя к о м а н д у ю щ и м
партизанским
ф р о н т о м . Гребет п о д себя все о т р я д ы . Значит, в п о р у занять Боль­
ш у ю Е л а н ь . Д а и в о о б щ е , и с п р о с и у г о с п о д о ф и ц е р о в и их с о ю з н и ­
к о в , что н а м - т о , т у т о ш н и м , д е л а т ь . П р о н ю х а й е щ е , на н и х - т о м ы м о ж е м
надеяться? А т о , м о ж е т , д а д у т о т с ю д о з а д е р у и б р о с я т нас, с т р а в я т
партизанам? А я бы хотел пожить еще в родных-то местах. Понял
т ы , сват?
— Я т о ж , сват, п о с в о е й з е м л и ц е да и д о м у и з в е л с я . Три г о д о ч ­
ка о ш и в а л с я г д е п р и д е т с я . И на в о с т о к е б ы л , и в Ч и т е . В е з д е о д и ­
н а к о в о . . . — п р о г о в о р и л Влас т и х о , р а з м ы ш л я я о д р у г о м : д а , р а с п р а в а
над ж и т е л я м и Зимних
Яров ничего не
дала, только
яро озлобила
люд. Как теперь-то повернется? Неизвестно еще. Ж а р к о
подпалило.
Тут, в с а м о м д е л е , к о ф и ц е р с т з у п о р а на п о к л о н б е ж а т ь .
— Я поеду,
шительно.

сват.

Поеду

сейчас

же,

верши,— заключил

Влас

ре­

— Так-то д о б р о будет,— о д о б р и л П р о х о р о в . — Знаем, што в с в о е м
д о м е ты о г л я д е т с я не успел, опять б е ж а т ь . Н о это д е л о т о ж е зачтено
будет.
Влас к и в н у л , д о с т а л с п е ч к и м е х о в ы е у н т ы , т е п л ы е
портянки,
б ы с т р о о б у л с я . П о т я н у л с я з а ж и л е т о м , н о в д р у г о с т а н о в и л с я , Бесело
с в е р к н у в г л а з а м и . П о д о ш е л к п л а т я н о м у яш,ику, о т к и н у л
окованную
ж е л е з о м к р ы ш к у , торжественно извлек военный китель с позвани­
вающими медалями.
— Вот это
вительнее. Знай

да! — воскликнул
наших!

П р о х о р о в . — Так-то

будет

предста­

— Д а в н о н е х а ж и в а л т а к - т о ! — в з д о х н у л Влас, о х о р а ш и в а я на с е б е
китель — Еще бы галифе — полная ф о р м а .
На д о р о г у сватовья выпили по стакану в о д к и и разъехались в р а з ­
ные стороны.
Влас в с ю д о р о г у г н а л С е р к а н а м е т о м и л и ш ь у п е р в ы х д в о р о в
В е р х н е у д и н с к а п о п р и д е р ж а л к о н я . И в о в р е м я . О д и н из часовых у ж е
в с к и н у л в и н т о в к у , н а в е л на н е о ж и д а н н о г о в с а д н и к а .
— Стой!
Влас с п е ш и л с я , у г о д л и в о у л ы б а я с ь , п о д о ш е л к ч а с о в о м у . П р и ш л о с ь
41

д о л г о объяснять, з а ч е м он едет в г о р о д . Наконец, его пропустили,
приставив с о п р о в о ж д а ю щ е г о солдата.
Остановились у Народного дома. «Штаб!» — с гордостью
отме­
тил п р о с е б я Влас и р а с п р а в и л п л е ч и , ч у в с т в у я п о д д о х о й
плотно
облегающий
китель. В зале-прихожей
он остановился,
пораженный.
Десятка полтора офицеров, сверкая золотом погон, щеголяли
без­
укоризненной выправкой.
«Вот о н а а р м и я - т о , с п а с и т е л ь н и ц а ! » — в о с к л и к н у л п р о с е б я Влас,
замешкавшись.
Тут ж е к н е м у п о д о ш е л о д и н из о ф и ц е р о в .
— Вы к к о м у ?
— М-м... Я к у п е ц , — прихвастнул Влас.— Из Зимних Ярсз.
Хотел
посоветоваться с в ы с о к и м начальством, как добить наших...
зимнеяровских большевиков.
— Ха, г о с п о д а ! С м о т р и т е , вот к у п е ц п р и ш е л советоваться с его
высокопревосходительством,
как
бороться
с большевиками! — рас­
с м е я л с я офице<р, п о в е р н у в ш и с ь к з а л у .
Офицеры
ткнул

от

пальцем

скуки
в

его

немедленно
грудь

и,

окружили

выкатив

Власа.

глаза,

Один

пожилой

свистящим

шепотом

сказал:
—

Бить,

—

Да

жечь,

вы

рубить,

снимите

расстреливать,

доху,

вешать,

купец! — предложил

господин

кто-то

из

купец!
семенов-

цев.
Влас
стали

снял

доху,

погонами

восхищенные

положил

офицерские

в

угол

шинели,

под
и

вешалку,

повернулся

на
к

которой

залу.

бли­

Раздались

голоса:

— Смотрите, господа, герой!
— Вот старая г в а р д и я р у с с к о й а р м и и !
— Н е т , г о с п о д а ! Есть Р о с с и я , о н а ж и в е т
как этот б р а в ы й солдат!

в народе, в таких

— Рад с т а р а т ь с я , в а ш с к о р о д ь ! — т р я х н у л с т а р и н о й
щ е е о д о б р е н и е чавкнув задниками своих унтоз.

Влас,

людях,
под

об­

О н , о с в о и в ш и с ь , стал в н и м а т е л ь н о вглядываться в лица о ф и ц е р о в ,
стал замечать р а з н и ц у в м а н е р е д е р ж а т ь с я , в возрасте. В к а к о й - т о
м о м е н т е м у вдруг показался один о ф и ц е р з н а к о м ы м . Где он видел
этот высокий
лоб, умные, с хитринкой
глаза и чуть
сутуловатую
спину? П о с т о й , п о с т о й ! Н о е г о о т з л е к д р у г о й о ф и ц е р , с о о б щ и в , что
г е н е р а л ж д е т е г о . Влас р а с п р я м и л п л е ч и , о д е р н у л к и т е л ь , п о ч у в с т в о ­
вав в у ш а х л е г к и й з в о н .
— Господин Лавров, проводите к у п ц а ! — б р о с и л офицер.
К Власу п о д о ш е л тот с а м ы й капитан с в ы с о к и м л б о м . Взял
под руку, к р е п к о сжаз ж е л е з н ы м и пальцами запястье.
—

его

Идемте!

У Власа чуть не п о д к о с и л и с ь н о г и . О н у з н а л э т о г о ч е л о в е к а ! О н
в с е г д а п о м н и л эти глаза, этот г о л о с . Еще б ы ! Разве м о ж е т о н з а б ы т ь
те с т р а ш н ы е м о р о з ы , т о л п у к а т о р ж а н и е г о п о з о р н ы й « т о р г » . О н ,
Влас Н а з а р о в , к о н в о и р п о л и т з а к л ю ч е н н ы х , т о р г о в а л с я и з - з а с а м о р о д к а
золота с «особо опасным политическим»! И ведь взял, взял то з о ­
л о т о и з р у к вот э т о г о с а м о г о ч е л о в е к а и з а к р ы л г л а з а на п о б е г ! Д а ,
это и есть Х м у р ы й ! К л и ч к а иль ф а м и л и я , к а к а я р а з н и ц а ! Так вот г д е
довелось свидеться! Но почему — Лавров? И почему офицер
белой
гвардии? О
г о с п о д и ! Д а это к л и ч к а — Х м у р ы й ! Н о что делать? Что
делать? Г о с п о д и , как трясутся р у к и ! И д е р н у л а ж е е г о н е л е г к а я на­
т я н у т ь э т о т к и т е л ь , п о д д а т ь с я на у г о в о р ы М а т в е я . У з н а л , у з н а л е г о
этот Х м у р ы й или как его е щ е там — Л а в р о в ! По м у н д и р у узнал! А м о ­
жет...
— Г о с п о д и н к у п е ц , — к а к с к в о з ь вату, д о ш е л
г о л о с . — М ы , оказывается, давно з н а к о м ы ! Н о это
42

дэ ушей
твердый
не г о в о р и т о т о м ,

ч т о м о ж н о д е л а т ь г л у п о с т и . Вы п о н и м а е т е , о ч е м я г о в о р ю ?
Одно
ваше н е о с т о р о ж н о е слово, и вы получите тут же...
Влас п о ч у в с т в о в а л , к а к в б о к у п е р л о с ь д у л о н а г а н а .
— И помните: я — капитан армии его превосходительства!
Влас
выдавил
мучительную
улыбку,
прошелестел
пересохшими
губами:
— Да-да, господин капитан!
— Отлично! Постойте здесь!
Влас о с т а н о в и л с я у д в е р и , о г л я н у л с я . О ф и ц е р ы , з а н я т ы е р а з г о в о ­
р а м и , ие о б р а щ а л и у ж е на н е г о в н и м а н и я . Ч т о ж е делать? — б и л а с ь
п у г л и в а я м ы с л ь . К р и ч а т ь на п о м о щ ь о ф и ц е р о в ? О н и т у т ж е с х в а т я т
Х м у р о г о . А потом? Потом,.. Ведь Х м у р ы й о б я з а т е л ь н о скажет,
что
о н , Влас, в е р н ы й с л у г а ц а р я , в с в о е в р е м я п о с о б и л б е ж а т ь
опасным
п о л и т и ч е с к и м п р е с т у п н и к а м за к у с о к з о л о т а . Вот г о р е - т с !
Что
же
делать?
— Г о с п о д и н г е н е р а л ж д е т вас! — у с л ы ш а л он за с п и н о й тот ж е
тзердый голос и вздрогнул. Но Хмурый ш и р о к о улыбнулся и открыл
перед ним высокую плотную дверь.
—
Прошу!
Влас о к а з а л с я в п р о с т о р н о й
комнате. Посередине
громоздился
дубовый стол, вокруг него мягкие кресла. Над столом
склонились
н е с к о л ь к о о ф и ц е р о в , изучая карту. С р е д и них в ы д е л я л с я т о л с т е н ь к и й ,
с е д о й с т а р и ч о к с г е н е р а л ь с к и м и п о г о н а м и . О н п о д н я л г о л о в у и, н е
п р е д л о ж и в сесть, с п р о с и л Власа:
— К а к о й у вас в о п р о с к о м н е , г о с п о д и н к у п е ц ?
Влас, к л я н я с е б я и С Е О Ю р а с т е р я н н о с т ь , к о е - к а к и з л о ж и л
суть
д е л а . О н у ж е не п о х о д и л на браЕОго к а з а к а , к а к и м в ы г л я д е л
при
появлении в штабе. К у д а т а м ! К а ж д о й к л е т к о й о н чувствовал за с з о е й
спиной Хмурого.
Генерал встал, з а л о ж и л р у к и за спину, м я г к о п р о ш е л с я по к а б и ­
нету. П о т о м з а г о в о р и л :
— Значит,
в ваших
деревнях
создаются
партизанские
отряды.
Я т а к вас п о н я л , г о с п о д и н к у п е ц ?
Влас с л а б о к и в н у л .
— Н о это ж е , господа, бунт! В о о р у ж е н н ы й бунт против
закон­
ного правительства Сибири! А вы, господин купец, спрашиваете, как
б о р о т ь с я с б о л ь ш е в и к а м и ? У н и ч т о ж а й т е их с к о р н е м ! С о з д а в а й т е о т ­
р я д ы , г р о м и т е р е в к о м ы , жгите Советы. Вам понятно?
Влас с т о я л н а в ы т я ж к у , т в е р д и л о д н о и то ж е : «Так т о ч н о , в а ш с к о р о д ь ! » В отчаянии д у м а л о т о м , что его миссия с ю д а не стоит
и л о м а н о г о г р о ш а . О б э т о м р а з г о в о р е б у д у т знать не т о л ь к о г о с п о д а
о ф и ц е р ы , но и п а р т и з а н ы . А к а к о н с а м б у д е т в ы г л я д е т ь с р е д и тех,
к к о м у придется вернуться и докладывать о своей встрече со «спа­
с и т е л я м и » России? Н у и влип ж е т ы , Влас, в п е р е д е л о ч к у !
— Н у , г о с п о д и н к у п е ц , — о б р а т и л с я к н е м у в к о р и д о р е все тот
ж е п о ж и л о й , с глазами назыкате о ф и ц е р , — получил совет, как бить
красных?
— Так т о ч н о , в а ш с к о р о д ь ! — м е х а н и ч е с к и
в л е к о м ы й властной р у к о й Х м у р о г о - Л а в р о в а .
— Пойдемте,
зал о н .

я

вам

дам

кое-какой

ответил

Влас

и

пошел,

инструктаж! — спокойно

ска­

Х м у р ы й п о м о г е м у о д е т ь с я , и о н и в ы ш л и в к о р и д о р . Тут н и к о г о
не б ы л о . Х м у р ы й п о п р и д е р ж а л Власа за л о к о т ь , с п р о с и л :
— Все, что т ы г о в о р и л о ваших селах, правда?
— Правда. С о з д а н о пока четыре отряда. В т о м числе и в наших
З и м н и х Ярах. Ванька К и р и л л о в повел его в Б о л ь ш у ю Елань.
— А Степан Кириллов?
Влас д о л г о м о л ч а л , п о т о м е л е в ы д а в и л :
— Его расстреляли... позавчера...
43

Х м у р ы й достал папиросы, чиркнул спичкой.
— Еще кого?
Власу п р и ш л о с ь назвать и м е н а всех п о г и б ш и х .
— Н у в о т ч т о , Влас Н а з а р о в ! О в с т р е ч е с о м н о й н и к т о н е д о л ж е н
знать. Это в ваших ж е интересах. Знайте, м о я р у к а достанет Есюду.
В т о р о е : н и к а к о г о о п о л ч е н и я , в ы н е д о л ж н ы п о д н и м а т ь р у к у на п а р ­
т и з а н . Т р е т ь е : эта « б р а в а я » п у б л и к а , р а д и к о т о р о й т ы в ы р я д и л с я , т у т
д о л г о не п р о д е р ж и т с я . З н а ч и т , б е з них с н о в а у т в е р д и т с я С о в е т с к а я
власть, п р и ч е м у ж е н а в с е г д а . Ч т о т о г д а ? Т р и б у н а л ! Ясно?
В к о р и д о р в о ш л и д в а о ф и ц е р э, и Х м у р ы й б е з з а б о т н о , к а к н а ­
ш к о д и в ш е г о пса, п о т р е п а л по п л е ч у Власа:
—

Привозите,

привозите

только рады!
— Что, ЛавроЕ, торговлю
из о ф и ц е р о в , отдавая честь.
—

Война т о р г о в л е

ваш

тогар,

господин

н а л а ж и в а е ш ь ? — на

купец!
ходу

не п о м е х а , — ответил Х м у р ы й

Мы

будем

спросил

и зытолкнул

один
Вла­

са з а д в е р и .

Партизаны действительно митинговали. Каждый хотел
защищать
от к а р а т е л е й т о л ь к о с в о ю д е р е в н ю , т о л ь к о СБОЙ Д О М . С о ш л и с ь ч е т ы р е
о т р я д а по 2 0 — 4 0 человек и не м о г л и д о г о в о р и т ь с я . К а ж д ы й
был
у в е р е н , ч т о и м е н н о на е г о с е л о н е п а д у т б е л ы е .
Через несколько дней руководители революционной группы Большееланской
волости
Алексей
Константинов
и Кондратий
Федоров
собрали партизан и сообщили:
— Товарищи, сегодня
утром
мы
пол/чили
донесение
нашего
человека: намечается серьезная карательная операция против
всех
сел б о л ь ш е е л а н с к о г о куста. П р е ж д е всего, с а м о й Б о л ь ш о й Елани.
— « Н а ш ч е л о в е к » , в и д н о , и есть Х м у р ы й » , — п о д у м а л Иван К и ­
риллов, вспоминая п о л у ч е н н у ю отцом, зпаиску. Но где он е щ е слышал
это имя?
— О т З и м н и х Я р о в с к о л ь к о ч е л о в е к ? — у с л ы ш а л ©н г о л о с
Кон­
стантинова и шагнул вперед.
— Двадцать два!
— Оружие?
— Ч е т ы р е в и н т о в к и , шестнадцать б е р д а н о к , пять наганов, д в е ­
надцать гранат.
— Сотниково!
— Двенадцать
человек!
Семь
винтовок,
тринадцать
берданок,
четыре гранаты.
— С т а р а я Елань?..
В с к о р е б ы л о п о д с ч и т а н о все наличие о р у ж и я , вплоть д о п и к и
ш а ш е к , л ю д и , к о н и . В этот ж е день б ы л создан
революционный
партизанский штаб. Было р е ш е н о в с п е ш н о м п о р я д к е увеличить о т р я ­
д ы , в о о р у ж и т ь их и д а т ь о т п о р с е л / . е н о Б ц а м , ч т о у ж е з а н я л и Б о л ь ш у ю
Елань.
М о р о з н а я ночь застоялась над тайгой. Визгливый с к р и п п е р е м е р з ­
ш е г о с н е г а п о д к о п ы т а м и к о н е й с л ы ш а л с я за в е р с т у . И в а н , п о д у м а в ,
р е ш и л вести свой о р я д
целиной, сойдя с д о р о г и . Теперь
только
з в е н я щ и й ш о р о х стоял в в о з д у х е . Не д о е з ж а я села, спешились и бес­
ш у м н о охватили к о л ь ц о м две улицы, где, по д а н н ы м разведки, рас­
селилось большинство белогвардейцев.
т

В т р и часа н о ч и в м о р о з н о м н е б е в с п ы х н у л а к р а с н а я р а к е т а —
сигнал к атаке. Иван, Валентин и Петр З и м и н б е ж а л и к т о м у д о м у ,
где располагался штаб с е м е н о в ц е з . Где-то у ж е началась пальба, и
в с к о р е у л и ц ы о ж и л и от б е с п о р я д о ч н ы х выстрелов, р а з р ы в о в гранат.
З а х л о п а л и в о р о т а , п о д н я л с я и с т о ш н ы й лай с о б а к , з а к р и ч а л и ж е н щ и н ы .
Впереди у штаба полыхнуло острое пламя взрыза. Изан пригнул44

ся, з а к и н у л за с п и н у в и н т о з к у и с н а г а н о м в р у к е п е р е м а х н у л
через
з а б о р . Во д з о р е с п а н и к е , в с х р а п ы з а я , .метались р а с с е д л а н н ы е к о н и .
К н и м от к р ы л ь ц а б е ж а л и н е с к о л ь к о о ф и ц е р о в . Иван, приостановив­
шись, в ы т а щ и л гранату, м е т н у л в них. В з р ы з р а с ш в ы р я л с е р ы е ф и г у ­
ры. Теперь он д е р ж а л ка прицеле к р ы л ь ц о сеней, откуда
выскочило
еще несколько
офицеров.
О н и тут ж е , попав п о д о г о н ь ,
неловко
осели в снег. Д в о р заполнили партизаны, ворвались в д о м . О н
был
пустым. На столах валялись грязная посуда, о б ъ е д к и , стоял
кислый
запах пота, с а м о г о н а и чеснока.
Иван в ы ш е л во д в о р . Там, п о д д у л а м и винтовок и б е р д а н о к , тес­
нились десятка п о л т о р з
обезоруженных
карателей. Вскоре
привели
о ф и ц е р а , с т а р ш е г о п о з в а н и ю . О н зая-зил, ч т о и м е л п р и к а з
уничто­
жить
революционные
с е л а и их р у к о в о д и т е л е й
зместе с
семьями
и с о ж а л е е т , что не м о г выполнить этот приказ...
В отряде добавились
винтовки, патроны, гранаты. А
глазное —
все п о в е р и л и , что м о г у т стоять п р о т и в к а р а т е л е й , д а ж е бить их.
Н о в п е р е д и ж д а л о б о л ь ш о е и с п ы т а н и е — на Б о л ь ш у ю Елань ш л и
отряды белых офицеров.

К о м а н д у ю щ и й партизанским фронтом Алексей Константинов и его
заместитель К о н д р а т и й Ф е д о р о в ставили п е р е д о т р я д а м и задачу.
— Мятеж
белогвардейцев
будет
подавлен,
товарищи! — горячо
говорил Константинов.— Красная А р м и я
идет сюда, г р о м я
Колчака,
К а п п е л я . Р а з о б ь е т и я п о н ц е в с а м . е р и к з н ц а м и . Так б у д е т ! Н а ш а з а ­
д а ч а — у д е р ж а т ь Б о л ь ш у ю Елань.
М а л о кто не знал А л е к с е я , этого к р я ж и с т о г о ч е л о в е к а с м а л е н ь ­
кими
горящими
глазами,
что,
словно угольки,
обогрезали
сердце
каждого, кто смотрел и слушал его. Константинов — большееланский
б е д н я к . В н у ж д е Еырос, из нее п о ш е л воезать за «веру, царя и оте­
честве». В о к о п н о й грязи, во вшах и при п у с т о м ж е л у д к е познал лихо
солдатской доли. Там ж е познал и правду Ленина,
большевистской
п а р т и и . А п р и н е с е е в п е р в ы е в их п о л к з е м л я к — С т е п а н К и р и л л о в . . .
Теперь А л е к с е й Константинов стал к о м а н д и р о м , а г и т а т о р о м .
— В Б о л ь ш о й Елани п о к а нет к а р а т е л е й , — г о в о р и л он
горячо,—
зато о н и есть в С т а р о й Елани. С т а в л ю задачу: взять С т а р у ю
Елань.
Взять к р у ж н ы м
путем.. Без ш у м у
и гаму. Пешими. Коней
оставить
тут. О т р я д Ивана К и р и л л о в а — за м н о й , о т р я д б о л ь ш е е л а н ц е в — п р а ­
вее, о т р я д с о т н и к о з ц е в — л е в е е . З а х о д и м со с т о р о н ы р е ч к и , с о г о р о ­
д о в . З а д а ч а ясна?
Иван

Кириллов

своих

зимнеярцев

собрал

в

сторонке,

проверил

оружие.
—

А

это

что

у

тебя? — у д и в и л с я

он,

увидев

у

брата

Аннушки

Данилы вилы.
— Как што, не вишь — вилы!
— В и ж у ! — И з а н с м у т и л с я , г л я д я на д е р е в я н н ы е
вилы,
боевито
выставленные
вперед, и потер
крутой
лоб под вихрастым
черным
ч у б о м . П о к о с и л г л а з о м на к о м а н д у ю щ е г о , п о д у м а л , не с о к р а т и л
бы
отряд из-за плохого вооружения. Хоть и заметно разбогатели
пар­
тизаны после р а з г р о м а карателей, к о о р у ж и я все-таки не хватало —
в отряды шли и шли люди.
—

Все

готозы? — послышался

приглушенный

голос

Алексея.

—
Кажись!
— Да вроде бы!
— Дай бог!
— О горе мне с вами! Отвечать по-уставному:
«Так т о ч н о , т о ­
в а р и щ к о м а н д и р ! » . Или: «Нлкак нет, т о з я р и щ к о м а н д и р ! » — с е р д и т о
заметил командующий, торопко
с е м е н я на к о р о т к и х
крепких
ногах
вдоль строя.
45

С т а р у ю Елань в з я л и н е о ж и д а н н о л е г к о . В ы с л а н н а я в п е р е д
раз­
ведка донесла, что в селе стоит лишь н е б о л ь ш о й о т р я д
милиции,
п р о д а в ш и й с я б е л с г з а р д е й ц а м . И все-тг_ки п а р т и з а н а м д о в е л о с ь п е р е ­
жить несколько довольно напряженных моментов.
Соблюдая полную тишину, о к р у ж и л и участок улицы, где распо­
ложилось
управление
милиции, бесшумно
сняли
часового. В
доме
б ы л о тихо, а м о ж е т , притаились? Иван о б о ш е л в о к р у г него — н и к о г о .
Стукнул согнутыми пальцами в кухонное окно. Ктс-то
зашебаршился
с избе, прошел к двери, спросил:
— Кто тамоча?
Иван сжал р у к о я т к у нагана, к р и к н у л :
— Д а о т п и р а й , ш т о ли, мать т в о ю ! Пакет везу из В е р х н е у д и н с к а !
А тут с т у ч и ш ь , с т у ч и ш ь — не д о б у д е ш ь с я вас, ч е р . е й ! О к о п а л и с ь тут
и ж и в е т е к а к у Х р и с т а за п а з у х о й !
За д в е р я м и
послышалось
недовольное
Еорчание, стук
засова.
Дверь
распахнулась,
Иван увидел заспанную
запойную
рожу,
рас­
с т е г н у т ы й на все п у г о в и ц ы к и т е л ь .
— Руки
стволом.

вверх!—скомандовал

он,

ткнув

в

живот

милиционера

М у ж и к икнул, выкатил от испуга глаза и п о к о р н о вскинул р у к и .
П о т о м глянул через плечо Ивана, увидел входивших во д в о р парти­
з а н , о й к н у л и о с е л м е ш к о м на п о л с е н е й .
Подошел
Алексей
Константинов,
презрительно
оглядел
преда­
теля:
—

Где живет

начальник

милиции? Веди к нему. И без

шуму.

— Я... Я с ч а с !
А начальник милиции Сыромятников устроился у Зинки П р о х о р о ­
вой — племянницы
М а т в е я П р о х о р о в а . Ее о т д а л и з а м у ж
в
Старую
Елань п о д р о с т к о м : р а н о з а н е в е с т и л а с ь . К а к - т о шла п о у л и ц е , и все
увидели, что к о ф т о ч к а
ее с л и ш к о м
у ж стала тесной для
упругих
грудей.
— Д а и зад-то, бесстыдница, пятит, б у д т о
ворили с о с е д к и . — Пристыди ты ее, Епистимея!

выше

его

нет! —

заго­

О с о б е н н о н а л е г а л и на это те ж е н щ и н ы , у к о т о р ы х
поднимались
сыновья-подростки и у ж е крутились вокруг гулянок. Вскоре
редкий
парень в д е р е в н е не хвастался, у к р а д к о й хихикая, что п о щ у п а л п р е ­
лести З и н к и . Заступиться ж е б ы л о н е к о м у . М у ж а ее С и д о р а
где-то
б е з с л е д а з а т е р я л а война с г е р м а н ц е м . Вот и ж и л а она в С т а р о й
Елани к а к х о т е л а . У н е е - т о и з а г у л я л в эту н о ч ь С ы р о м я т н и к о в . Н а ­
д р а в ш и с ь с а м о г о н у , о н весь в е ч е р б е з у с п е ш н о п р е д п р и н и м а л а т а к и ,
но Зинка, будто взбесившись, с яростью к о ш к и оборонялась. Но у ж е
д о л ж н о было свершиться н е м и н у е м о е , когда послышался стук в о к н о .
— К о г о - т о из моих принесла нелегкая! — п р о в о р ч а л С ы р о м я т н и ­
к о в и, п р и д е р ж и в а я к а л ь с о н ы , ш а г н у л к о к н у .
— Кто? Ч е г о надо?
— Ваше благородие!
к о м ы й голос за ставнями.

Пакет

из

Верхнеудинска!—послышался

зна­

— А . . . И д и в с е н и , о т к р о ю ! — к р и к н у л н а ч а л ь н и к и, п р о х о д я м и м о
Зинки, сжавшейся в к о м о ч е к , б р о с и л : — Не дают твои груди раздоить.
Но погоди!
Он прошел к двери, откинул
О д и н з н а к о м ы й , в т о р о й — нет.

щеколду.

На

пороге

стояли

двое.

— Где пакет? — с п р о с и л н а ч а л ь н и к . — Н е м е д л е н н о дава...— и з а ­
молчал, поперхнулся — в глаза с м о т р е л ствол нагана. А позади, в
темноте сеней, с винтовками и р у ж ь я м и толпились незнакомые л ю д и .
Т о т п а р е н ь , ч т о н а в е л на н е г о н а г а н , р а в н о д у ш н о п р о ш е л в и з б у
и, о б е р н у в ш и с ь , б р о с и л :
— Ведите его в штаб!
46

С ы р о м я т н и к о в п о к о р н о в ы ш е л из и з б ы , за е г о спиной п р и с т р о и ­
лись с р а з у н е с к о л ь к о человек.
Так в з я л и С т а р у ю Елань.
Но события назревали грозные...
Договорившись,
что
Кириллов
пополнит
свой
отряд
в
Старой
Елани за счет м е с т н ы х м у ж и к о з и ч е р е з д е н ь п о д о й д е т к Б о л ь ш о й
Елани, А л е к с е й Константинов остальные о т р я д ы увел с с о б о й .
Иван о п р е д е л и л с в о й н е м н о г о ч и с л е н н ы й о т р я д в т р е х и з б а х на
постой,
сам
облюбовал
недавно
протопленную
баню.
Она
стояла
в глубине з а д н е г о д в о р а и выглядела н е п р и м е т н о й . Баня у ж е остыла,
но т е п л о д е р ж а л о с ь , и Иван с у д о в о л ь с т в и е м в ы т я н у л с я на п о л к е .
Завтра с утра он п р и м е т м е с т н ы х п а р н е й и м у ж и к о в в СБОЙ о т р я д
и п о в е д е т е г о на Б о л ь ш у ю Елань. А п о к а н а д о спать.
— Иван К и р и л л о в здесь? — в д р у г у с л ы ш а л он
слушался.
— А ты кто такой? — г р о з н о ответил Валентин
ш и с ь на к р ы л ь ц е .
—

Понимаешь,

браток,

мне

Кириллов

нужен

за

окошком.

Филиппов,

по срочному

При­

появив­
делу!

—

настаивал незнаколлый голос.
— Хм... по с р о ч н о м у ! А я ч т о - т о т е б я ни р а з у н и г д е не в и д е л .
П и д ж а к п о д т у ж у р к о й - т о г о р о д с к о й . . . а ну, р у к и к а ж и ! — в д р у г р я в к ­
н у л В а л е н т и н и, в и д и м о , р е ш и т е л ь н о в з я л на п р и ц е л в и н т о в к и ч у ж а к а .
— Д а вот м о и р у к и ! — со с м е х о м в голосе ответил тот, и насту­
пила тишина.
Иван в ы ш е л из бани, о с в е щ е н н ы й я р и с т ы м з и м н и м м е с я ц е м . П е ­
ред ним стоял человек в т у ж у р к е , в высоких валенках, в
которые
были аккуратно заправлены б р ю к и с кожаными наколенниками.
« О ф и ц е р , ч т о ли?» — п о д у м а л И в а н , н а с т о р а ж и в а я с ь .
—

Иван,

этот

субчик

тебя

спрашивает,— ткнул

СТЕСЛОМ

ЕИНТОВКИ

Валентин.
— Кириллов? — спокойно спросил гость.
— Д о п у с к а е м . А что?
— С глазу на глаз п о г о в о р и т ь н а д о , — т в е р д о о т в е т и л м у ж ч и н а .
— Ха, во п р ы т к и й , п а р я ! А м.ожет, ты... контра? — в с к и п е л
Ва­
лентин.
— Я б е з о р у ж е н . А д е л о т о л ь к о к К и р и л л о в у ! — чуть
повернув
г о л о в у , все т е м ж е с п о к о й н ы м г о л о с о м п р о г о в о р и л н е з н а к о м е ц . То,
как он держался, его независимый тон успокаивали, располагали
к
доверию.
И в а н п р о п у с т и л г о с т я в б а н ю . Тот с е л на с к а м е й к у , с н я л ш а п к у ,
отвалил с груди полы т у ж у р к и .
— Т е п л о у вас т у т ! Х о т ь п а р ь с я ! — д о в о л ь н о к р я к н у л о н .
— Без веника и так м о ж н о п о м ы т ь с я . Вода есть, тепло — т о ж е .
Отчего
ж,
можете
и помыться,— предложил
Изан,
приглядываясь
к незнакомцу.
Тот н е к о т о р о е в р е м я п о м о л ч а л , н а д о л г о з а д е р ж а л
внимательный
Б З Г Л Я Д на л и ц е И в а н а . П о т о м о п у с т и л г о л о в у , с п р о с и л :
— Значит, сынок Степана Кириллова будешь?..
Т о л ь к о тут Иван у в и д е л , что этот гость у ж е п о ж и л о й и д о с м е р т и
усталый человек.
— Д а . О т ц а нет.
— Э й , И в а н ! Ты ш т о , з а п а р и л с я тамоча? — п о с л ы ш а л с я т р е в о ж н ы й
голос со д в о р а .
Иван встал, п р и о т к р ы л д в е р ь , к р и к н у л :
— Веник и щ е м ! Не мешайте!
А гость у ж е снял т у ж у р к у , о п у с т и л с я на в л а ж н ы й п о л , о б х в а т и л
колени длинными руками.
— Жарковато
в с е - т а к и у вас. А п о ч е м у
в бане сидите, а не
в избе?
47

— Л ю д е й н е у д о б н о стеснять. Л а д н о хоть во д в о р пустили с к о ­
н я м и . Ребята вон по с е н я м м е р з н у т . М ы т о л ь к о что о с в о б о д и л и эту
д е р е в н ю . Начальника м и л и ц и и взяли в плен...
— О т о м , ч т о в ы в з я л и д е р е в н ю , з н а ю . П о т о м у и н а ш е л вас
тут... А т в о е г о о т ц а н а ш а п а р т и я б о л ь ш е в и к о в б у д е т п о м н и т ь Е е ч н о ,
сынок. Это первое и главное для тебя. Теперь другое. Белогвардей­
ский м я т е ж — я в л е н и е з а к о н о м е р н о е . О н о д о л ж н о б ы л о быть. Ведь
грязь где-нибудь да д о л ж н а проявиться. Белогвардсйщина пока на­
ходит п о д д е р ж к у среди з а ж и т о ч н о г о крестьянства вашего края...
— Да, конечно, но идет Красная А р м и я сюда!
— Идет и придет...
— Вы из В е р х н е у д и н с к а ?
П р и ш е л е ц к и в н у л , о б л и з а л сухие г у б ы . И^ан в с к о ч и л , к и н у л с я к
д в е р и , к р и к н у л во д в о р :
— Валентина ко м н е с к о р е е !
Через минуту Валентин в о ш е л в баню.
— В а л ь , ж р а т з а к а к а я е с т ь ? Н у , х л е б т а м , с а л о , чай? П о г о в о р и
с х о з я й к о й , м о ж е т , ч е г о д а с т , а? П р и н е с и с ю д а .
М и н у т через десять н е з н а к о м е ц с удовольствием ел, с з а м и н к о й
выталкивал слова:
— З н а е т е , ч т о на д н я х на Б о л ь ш у ю Елань в ы й д е т « д и к а я д и в и ­
з и я » ? Я,, с о б с т в е н н о , ш е л к К о н с т а н т и н о в у . Н о н е з а с т а л е г о з д е с ь ,
р а з м и н у л и с ь . А в с т р е т и м с я ли, не з н а ю . П о т о м у и р е ш и л
передать
т е б е э т о . Н а д о д а т ь б е л я к а м т у т у вас х о р о ш е н ь к о п о з у б а м . Е с л и
у них о к а ж е т с я з о л о т о , ц е н н о с т и , ну, с к а ж е м , с т а р и н н ы е к а р т и н ы , д а ж е
и к о н ы , з о л о т ы е в е щ и , а это вполне м о ж е т б ы т ь , — выделите специаль­
ных л ю д е й и п о д о х р а н о й о т п р а в л я й т е все в В е р х н е у д и н с к , сдавайте
представителям Советской власти. К о н е ч н о , после п о л н о г о
освобож­
дения города. А пока подыщите надежное место.
— Золото,
оно
понятно.
А
Он вспомнил, как сам три года
и к о н ы и р а с щ е п и л их н а л у ч и н ы .

зачем
назад

иконы-то? — удивился
вынес из с о б с т в е н н о й

Иван.
избы

— Чудак человек! Это т о ж е ценность. Живопись! Над ними рабо­
тали лучшие мастера п р о ш л ы х . веков. Значит, достояние народа. Не
ц а р и ж е р и с о в а л и б о г о в и а п о с т о л о в ! Н е з р я о к к у п а н т ы г р а б я т все
ц е н н о е . Э т о б о г а т с т в о не д о л ж н о у й т и за г р а н и ц у . Ты п о н я л ? А в е д ь
цель у белогвардейцев такая: з случае р а з г р о м а и утери
Сибири
б е ж а т ь за к о р д о н . То есть в М о н г о л и ю , Китай, Я п о н и ю и в А м е р и к у .
А о н о так и б у д е т . О н и п о б е г у т туда. Н о не с г о л ы м и ж е
руками
и не с п у с т ы м и к а р м а н а м и б у д у т драпать. Такие они там не н у ж н ы . . .
Незнакомец поднялся, зачерпнул ковшом уже теплую
к а д у ш к и , ж а д н о выпил. Не выпуская из р у к к о в ш а , сказал:

воду

из

— В т о м , что вы р а з о б ь е т е белых, у п о д п о л ь н о г о комитета пар­
тии с о м н е н и й нет. П о д н и м и т е м у ж и к о в во всех своих Еланях, б о л ь ­
ших и м а л е н ь к и х . И не м е ш к а й т е .
— В м о е м отряде у ж е завтра у т р о м будет до семидесяти чело­
век,— с заметной г о р д о с т ь ю сказал Иван.— Ну и другие отряды попол­
нятся. А л е к с е й Константинов будет н а с т о я щ и м к о м а н д у ю щ и м
парти­
занским фронтом.
— Отлично, сынок! — незнакомец запахнул полы т у ж у р к и , надел
шапку, двинулся к двери. У порога остановился.— Скажи, Исаи, у тебя
п а т р о н ы к н а ч а л у есть? В ы д е л и м н е с д е с я т о к . П о н и м а е ш ь , к о г д а ш е л
с ю д а , п р и ш л о с ь к о е - г д е п о с т р е л я т ь . И вот б а р а б а н пуст.
Иван в ы т а щ и л из к а р м а н а г о р с т ь п а т р о н о в . Тот в з я л их, тут ж е
зарядил и улыбнулся:
— Д о в е р ч и в а я з е л е н ь ! Д а раз?.е м о ж н о т а к б е з о г л я д н о
верить
незнакоА/.ому человеку? А ты з н а е ш ь , что я м о г у оказаться не т е м ,
з а к о г о с е б я в ы д а ю тут? М о г у п р и с т р е л и т ь т е б я и всех т в о и х п а р т и ­
зан?
43

— Не пристрелите! — спокойно ответил Иван.
— П о ч е м у так?
П о ч е м у , Иван и с а м не знал. П р о с т о о н верил э т о м у ч е л о г е к у ,
а если и о п л о ш а л с п а т р о н а м и , то у р о к о м будет.
— М-да... И в а н ! П р о в о д и м е н я за д е р е в н ю , а то т а м твои д о ­
з о р н ы е стоят на д о р о г е и ч е г о д о б р о г о о б р а т н о в б а н ю п р и т а щ а т .
А м н е е щ е идти да идти! А у т р о м ты п е р е д а й К о н с т а н т и н о в у все, что
я тебе г о в о р и л . Д а ж е если и у в и ж у с ь с н и м , понял? Ну, п о ш л и .
П р е д у п р е ж д е н и е б ы л о с в о е в р е м е н н ы м . « Д и к а я д и в и з и я » ш л а на
Б о л ь ш у ю Елань. Г е н е р а л Л о м и ц к и й с а м р е ш и л встать во главе э т о г о
карающего
отряда и теперь заметно рисовался перед
офицерами
в полевой шинели с чуть п о б л е к ш и м и , но е щ е с в е ж и м и
погонами.
П е р е д в ы с т у п л е н и е м о н с о б р а л всех о ф и ц е р о в и с к а з а л :
— В большееланской
округе, где раньше всего возник
мятеж
большевиков,
сейчас
уже
действует
так
называемый
партизанский
ф р о н т . Ф р о н т ! П о н и м а е т е , господа? Но это п ы ш н а я б у т а ф о р и я . По
д а н н ы м р а з в е д к и , в Б о л ь ш о й Елани п о к а д е р ж и т с я н е б о л ь ш о й о т р я д
партизан, возглавляемый неким Константиновым. Сам он рядовой сол­
дат, его в о й с к о в о о р у ж е н о к р е м н е в к а м и и б е р д а н а м и . П р и ч е м в о п о л ­
чении м н о г о таких, к т о не н ю х а л п о р о х у . О т а к т и к е и стратегии б о я ,
п о н я т н о , у К о н с т а н т и н о в а нет в о о б щ е н и к а к о г о п р е д с т а в л е н и я . Так
что, господа, канун нового года м ы с м о ж е м провести в увесели­
тельной п р о г у л к е по с т а р и н н ы м т а е ж н ы м селам. Вы, господин
По­
г р е б н о й , к о н е ч н о ж е , г а р а н т и р у е т е н а м это? — п о в е р н у л с я
генерал
с улыбкой к начальнику к о н т р р а з в е д к и . — Это ваши данные!
Погребной
вытянулся. Слетка
наклонил
голову. Когда
генерал
о т в е р н у л с я , о н с к о с и л г л а з на Х м у р о г о , к а к б ы г о в о р я : « Н у , Л а в р о в ,
нас ж д у т б о л ь ш и е н е п р и я т н о с т и , е с л и н а к р о е т с я к ч е р т о в о й м а т е р и
этот п р е д н о в о г о д н и й к у р а ж его высокопревосходительства!». А Хму­
рого
тревожило
одно—дойдет
ли с в я з н о й д о Константинова?
Он
тревожился
и за с а м о г о
связного, своего
учителя-революционера,
к о . о р ы й отдал делу партии лучшие свои г о д ы ж и з н и . Член
марк­
с и с т с к и х к р у ж к о в , у ч а с т н и к в о с с т а н и я 1905 г о д а , п о с л е д у ю щ и х
рево­
л ю ц и й , п р о в е д ш и й в т ю р ь м а х и ссылках тринадцать лет, он
попал
сюда по заданию партии — п о м о ч ь очистить Прибайкалье и Забай­
калье от б е л о г в а р д е й ц е в и интервентов. О н у ж е задум.ывается над
тем, как организовать сохранность ценностей и п р е ж д е всего — как
доставить хлеб в центр России. Х м у р ы й , пользуясь т е м , что т о в а р и щ а
С е р г е я н и к т о не знает в э т о м к р а е , п о п р о с и л на в р е м я стать с в я з н ы м
с п а р т и з а н а м и б о л ь ш е е л а н с к о г о к у с т а . Тот с г о т о в н о с т ь ю с о г л а с и л с я .
Он хотел в о о ч и ю увидеть, как живет крестьянство сибирских
сел,
познать его суть и с т р е м л е н и я . О н у ж е видел с в о б о д н у ю
Сибирь,
щ е д р о д а ю щ у ю хлеб, о в о щ и , м я с о , лес, пушнину... И вот с в я з н о г о
п о к а нет, а б у д е т ли...
Но партизаны у ж е готовили встречу. Константинов
внимательно
выслушал Ивана Кириллова, трахнул по столу т я ж е л ы м к у л а к о м :
— З н а ч и т , и д у т н а нас? Т а к п у с т ь , И в а н , п у с т ь ! Н е х о т е л и с п о к о й ­
но отгулять Новый год, пусть о б л о м а ю т з у б ы о наши вилы, И о б л о ­
м а ю т , п о з е р ь м н е ! — к о м а н д у ю щ и й схватил г а з е т н ы й лист с к о р я в ы м и
н а б р о с к а м и плана м е с т н о с т и , р а с п р а в и л е г о л а д о н я м и на с т о л е .
— Вот с м о т р и . Тут Б о л ь ш а я Е л а н ь , — п р и т я н у л о н И в а н а к с т о л у
за р у к а в п о л у ш у б к а и ч е р к н у л г р я з н ы м н о г т е м . — О н и п о й д у т на с е л о
т о л ь к о ч е р е з М а л ы й х р е б е т . А ч т о их т у т ж д е т ? С п р а в о й с т о р о н ы —
с к а л ы . На них о н и , к о н е ч н о , не п о п р у т с я , я с н о . Н е д у р а к и ш е и з р я
л о м а т ь . С л е з о й с т о р о н ы х р е б е т к р у т и з н о й п а д а е т в р е к у . Тут т о ж е
костей не с о б е р е ш ь , если о ч е р т я г о л о в у с у н е ш ь с я . Значит, п о й д у т они
п р я м о по седловине. Кумекаешь? Наша задача — занять боевые ру­
б е ж и и м е н н о тут, п о п е р е к с е д л о в и н ы и в с а м о м у з к о м месте. Я у ж е
пригляделся. Там во какие к а м н и б о г о м н а в о р о ч е н ы . У к р ы т и е — л у ч ш е
4. «Байкал» Xs 1

49

не п р и д у м а е ш ь . О к а п ы в а т ь с я не надо... Д а ты, Ф е д о р о в , заходи. Как
р а з х о т е л т е б я з в а т ь , — о б р а т и л с я о н к с т о я в ш е м у на п о р о г е началь­
нику штаба, сбивавшему
с шапки снег.— Кстати, ты нарочных
всех
разослал?
— Да, отправил по всем селам еще с вечера. Д о л ж н ы
поспеть
вовремя.
— Ну и славно! Так в о т , — о т о й д я от стола, но не с п у с к а я с листакарты глаз, п р о д о л ж а л
к о м а н д у ю щ и й , — рыть окопы и траншею
не
н а д о б н о . П р о щ е у к р ы т ь с я за к а м н я м и . П е р е д с т р е л к а м и
противник
б у д е т в и д е н п о ч т и на
версту. Ну, как? — он в ы ж и д а т е л ь н о
оглядел
товарищей.
— А што? Это д е л о !
— Правильно. Эту п о з и ц и ю и надо готовить!..
П о з и ц и ю на М а л о м х р е б т е г о т о в и л и с утра д о в е ч е р а . У ж е стало
сереть, когда со с т о р о н ы о ж и д а е м о г о противника появилось несколь­
к о п о д в о д . П а р т и з а н ы , з а л е г ш и е за к а м н я м и , у ж е готовились к стрель­
бе, когда Константинов, единственный и м е ю щ и й бинокль, крикнул:
— Не стрелять! Что-то непонятное... Кажись, м у ж и к и из-под Верхнеудинска.
На подъем, к самой вершине седловины хребта, еле
втащились
к о н и . В х л о п ь я х п е н ы , о н и е д в а с т о я л и на н о г а х .
С телег соскочили м у ж и к и . Б о р о д ы растрепанные, глаза остеклянели, р у к и не н а х о д и л и места. О д и н из них, чуть п о с т а р ш е , с п р а в и л ­
ся с с о б о й , з а к р и ч а л :
— М у ж и к и - и ! С п а с и т е - е ! Т о к о ш т о г р я н у л и б е л ы е на н а ш и з а и м к и .
М у ж и к о в всех п о р е ш и л и , о к р о м я вот нас. С т а р у х т у д ы ж а . М о л о д у х
н а с и л у ю т ь . Все п о ж г л и . Ш т о делать-то? Ш т о , б р а т о в е ? — м у ж и к
упал
на к о л е н и .
— П о д ы м и с ь ! Расскажи т о л к о м , что случилось? — приказал
Кон­
стантинов.— Как тебя звать-то?
— Меня с крещения Семкой
звать,— прошептал
непослушными
губами мужик, поднимаясь.
— Во н а п у ж а л с я , с к а ж е н н ы й ! — з а с м е я л с я
кто-то, и только
тут
И в а н и К о н с т а н т и н о в у в и д е л и , ч т о их о к р у ж и л и с о всех с т о р о н п а р ­
т и з а н ы , п о б р о с а в с в о и м е с т а на б о е в о й п о з и ц и и . К о н с т а н т и н о в с у р о в о
сдвинул б р о в и , о г л я д е л всех, но с д е р ж а л с я . Ткнул в с т о р о н у
Семки
саблей.— Рассказывай...
Оказывается,
«дикая
дивизия»
по
пути
на Б о л ь ш у ю
Елань
не
п р о п у с к а л а ни о д н о й д е р е в у ш к и . А их от с а м о г о В е р х н е у д и н с к а н а ­
считывалось чуть ли не десяток. И в к а ж д о й д е р е в у ш к е б е л ы е чини­
ли настоящий т е р р о р . С е м к а и е г о т о в а р и щ и б е ж а л и из К о р д о н а —
селения
из
пяти-шести
домов,
считай, последнего
перед
Большой
Еланью. Значит, не п р о й д е т и двух-трех часов, как б е л ы е
должны
подойти к Малому хребту.
— К о г д а о н и п р и п е р л и с ь , б е л я к и - т о , я б ы л на в о з у с б а б о й , —
рассказывал С е м к а . — М ы
е з д и л и за с е н о м . В и ж у , на у л и ц е
полно
к о н е й и с о л д а т о в . Ну, я б а б е — н о г и , г р ю , назад, а с а м в снег, на
пузе к избе. Не дополз. Вижу, тянет к м о е й избе-то охвицер
Алену
с о с е д с к у ю . Она в и ж ж и т ь , царапается, а он, гад, ее оглушил
кулаком
и тут ж е ю б к у с д е р н у л . . .
— Но, ладно! Скажи, как вы-то убежали?
— А т а к и б е ж а л и . К т о к а к м о г . А т ы чо? Ты нас не х о ш ь к с е б е
взять? М ы ж е з н а е м , к т о т ы есть! Д а я, да м ы . . . Е ж е л и не в о з ь м е ш ь
к себе, м ы свой хронт о т к р о е м . Впереди тебя!
П а р т и з а н ы д р у ж н о з а г а л д е л и , н о , в з г л я н у в на к о м а н д у ю щ е г о
и
т о в а р и щ е й , притихли, расползлись к а ж д ы й за свой к а м е н ь .
— Вот так-то л у ч ш е ! — к р и к н у л Константинов и п о в е р н у л с я к п р и ­
бежавшим
м у ж и к а м . — Занимайте
оборону,
товарищи.
Скоро
вам
мстить придется тем гадам. К б о ю !

его

80

Иван занял со с в о и м о т р я д о м верхний к о н е ц хребта, где н е п р и ­
ступно громоздились скалы. Отсюда было видно далеко, хотя ухо­
д я щ а я б е р е г о м Селенги д о р о г а б о л ь ш е й частью пряталась за высту­
пами гор и прибрежных возвышенностей. Зимнеярцы деловито при­
лаживались за к а м н я м и , словно хотели о б р е с т и здесь у ю т и п о к о й
на в с ю ж и з н ь . . .
« Д и к а я дивизия», ее п е р е д о в ы е разъезды появились р а н н и м ут­
р о м . С десяток всадников, оторвавшись от основной силы, с п о р о шли
на п о д ъ е м , н е в и д я з а с е в ш и х п о в с е м у г р е б н ю п а р т и з а н . У ж е р а з ­
личались лица. ...Вразнобой грянули выстрелы. Н е с к о л ь к о
всадников
медленно
повалились
с коней. Остальные,
осадив, поспешно
раз­
вернулись и н а м е т о м пошли под уклон. Там, куда они умчались, дви­
жение остановилось.
И в а н о г л я д е л с в о й о т р я д . И з - з а к а м н е й на н е г о с м о т р е л и и с п у ­
ганные, в о з б у ж д е н н ы е , злые и с м е ю щ и е с я глаза.
— Ребята, с п о к о й н о ! — к р и к н у л
о н . — Сейчас
начнется!
Подпус­
т и м их п о б л и ж е , а у ж п о т о м д е р а н е м ! Т о л ь к о с т р е л я т ь н а д о м е т к о .
Я стрельну, стреляйте и вы, р а з о м . Только так! И целиться наверняка!
Его к т о - т о т о л к н у л в спину. О г л я н у л с я , у в и д е л
настороженные
глаза Константинова.
— Слушай,
Иван! — зашептал
о н . — Вот
принесли
бумаженцию.
Я ж читать-то... Читай б ы с т р е е !
« Д и к а я д и в и з и я » с о с т о и т из 400 ч е л о в е к п е х о т ы и 100 к о н н ы х
м о н г о л о в - ч а х а р . Есть д в а о р у д и я и н е с к о л ь к о п у л е м е т о в . Вы д о л ж н ы
выстоять. С п а с и б о за б а н ю ! » — п р о ч и т а л Иван. Глаза
Константинова
Е р а з п о в е с е л е л и . О н с б е ж а л с п р и г о р к а и, г л я д я н а с п и н ы з а л е г ш и х
партизан, крикнул:
— С л у ш а й м е н я ! Т о в а р и щ и п а р т и з а н ы ! Н е б о й т е с ь этих у б л ю д ­
к о в , ч т о и д у т на нас. Их в с е г о н е с к о л ь к о с о т е н . К а ж д ы й и з вас е с л и
у л о ж и т по два о ф и ц е р а — наша победа. Стреляйте будто по и з ю б р а м
или у т к а м влет. К б о ю !
Белые развернулись в цепь и начали наступление по всему с к л о ­
ну. П о з а д и г а р ц е в а л и в с а д н и к и . К о г д а цепь п р о ш л а п о л о в и н у пути д о
позиций партизан, то разомкнулась, и из середины, будто рыба из
мотни, с визгом и гиканьем понеслась к вершине конница.
Залпа д р у ж н о г о не в ы ш л о , бабахнули в р а з н о б о й . О д н а к о в о т р я ­
де всадников
произошло
серьезное
замешательство.
Заржали,
за­
к р у т и л и с ь на м е с т е к о н и , м н о г и е у ж е б е з в с а д н и к о в .
— Ага,— крякнул
ребятки!

Мишка

Петров,— обожглись!

Давай

еще

разок,

В э т о в р е м я к о н н и к и о п р а в и л и с ь и, в н о в ь п о д н я в в и з г , п о с к а ­
к а л и на п а р т и з а н с к и е п о з и ц и и . На э т о т р а з их в с т р е т и л
дружный
з а л п и з всех в и д о в п а р т и з а н с к о г о о р у ж и я . Н е с к о л ь к о к о н е й в с т а л и на
д ы б ы и о п р о к и н у л и с ь , п р и д а в и в с е д о к о в . Тут ж е с н о в а у д а р и л и в и н ­
т о в к и , и их п у л и о к а з а л и с ь на р е д к о с т ь м е т к и м и . Во в с я к о м с л у ч а е ,
сразу стало ясно, что атака к о н н и ц ы отбита. Поняв это, партизаны,
у ж е не о ж и д а я к о м а н д ы , в азарте палили так, как хотели. Н е к о т о ­
рые поднимались из-за камней и стреляли навскидку, с колена и д а ж е
стоя. Извечные о х о т н и к и , они не промахивались, лишь бы доставала
пуля д о цели. Ч е р е з к о р о т к о е в р е м я п о д у к л о н от в е р ш и н ы уска­
кало лишь несколько десятков всадников.
Но цепь офицеров невозмутимо
промаха оставались сотни две шагов.

шла

вперед.

До

выстрела

без

— Д а , частый г р е б е ш о к ! — бросил кто-то весело.
— Сейчас о б р е д и м ! — крикнул Иван.
— Слушать м о ю команду! — послышался голос
Константинова.—
Подпускаем ближе...
— Огонь!
На этот р а з залп п о л у ч и л с я г р о з н ы й . Г р е б е ш о к , к а к в ы с к а з а л с я
4

51

к т о - т о из п а р т и з а н , з а м е т н о п о р е д е л . О д н а к о с т р о й а т а к у ю щ и х все
т е м ж е р а з м е р е н н ы м ш а г о м ш е л в п е р е д . Н и к т о из о ф и ц е р о в
даже
не о г л я н у л с я на тех, к т о т о л ь к о ' ч т о ш е л р я д о м и у п а л , о с т а в ш и с ь л е ж а т ь
на с н е г у . Э т о м н о г и х м у ж и к о в п р и в е л о в г л у б о к о е н е д о у м е н и е . Б ы в ­
шие ж е ф р о н т о в и к и знали этот страшный строй.
К а ж д ы й п а р т и з а н н е в о л ь н о п р и к и н у л на г л а з о к , с к о л ь к о ж е с а ж е ­
ней остается д о конца выкинутого вперед м у т н о г о штыка.
— Приготовиться! Огонь! — сноза подал команду
Константинов.
Видимо, партизаны у ж е п о о б в ы к л и с ь , освоились, п о т о м у что этот
залп нанес н е в о с п о л н и м ы е п о т е р и в цепи а т а к у ю щ и х . О ф и ц е р ы залег­
ли и о т к р ы л и о т в е т н ы й о г о н ь . Их в ы д е р ж к а ни к ч е м у не п р и в е л а .
О н и это п о н я л и и стали зарываться в снег.
— О т б и л и , ребята! — кричал радостно Валентин Ф и л и п п о в , т щ а ­
тельно прицеливаясь в о к о л ы ш и , папахи и б а шл ы ки. Стрельба опять
стала б е с п о р я д о ч н о й , но в е р н о й . К а ж д ы й в ы б и р а л с е б е ц е л ь и д о ­
в о л ь н о к р я к а л , к о г д а в и д е л , к а к на с н е г у в п о с л е д н и й р а з д е р г а л а с ь
его жертва.
— Во как, о к а з ы в а е т с я , з е м л ю - т о н а д о о т в о е в ы в а т ь ! — в о з р а д о ­
вался м у ж и к Х а л и м о н ы ч . О н привалился к к а м н ю , спиной к п р о т и в ­
нику, поставил м е ж ног к р е м н е в к у и стал набивать д ы м я щ и й с я ствол
п о р о х о м , черпая его из вышитого кисета.— А ведь, р е б я т у ш к и , м ы
м о г л и и р а н ь ш е этак вот с о о б ч а ж и в о г л о т о в - т о давить. Пусть-ка е щ е
сунутся!
Его голова в у ш а н к е , если с м о т р е т ь со с т о р о н ы б е л я к о в , т о р ч а л а
из н е б о л ь ш о й щ е л и м е ж д у к а м н е й . И т у т - т о е г о н а ш л а
прицельная
пуля, поцелозала в небритую ш е ю .
— А и ш ш о хотел сказать, ш т о за з е м л ю . . .
И з г о р л а т у г о х л ы н у л а к р о з ь . Х а л и м о н ы ч м е д л е н н о валился на
бок...
А заря красивая поднималась
в то у т р о . М о р о з н а я ,
ядреная,
з а р я н о в о г о д н я . О н а все снега п о к р ы л а , о к р а с и л а , о м ы л а и и с к у ­
пала к а к и м - т о з л о в е щ и м к р а с н ы м щ е л о к о м . З л о в е щ а я , ч у д н а я о к р а с ­
ка. Ж у т к о , на с е р д ц е с к р е б е т .
— Г о с п о д и ! Д а ш т о ж это д е е т с я ! Я-то за ш т о д о л ж е н тут г и б ­
н у т ь ? — в д р у г з а к р и ч а л о д и н м у ж и к , л е ж а в ц е п и . — О х в и ц е р ы - т о нас
всех и з н и ч т о ж а т , к а к з н т о г о ! А у м е н я — м а л м а л а м е н ь ш е . Баба на
с н о с я х . П у с т и т е м е н я д о м о й . Н е х о ч у , н е х о ч у . Н у в а с в с е х к...— и,
отбросив в сторону б е р д а н к у , б е с т о л к о в о сел л и ц о м к селу, спиной
к врагу.
— Не паникуй! — зло зашипел Константинов, случившись р я д о м . —
Б е р и р у ж ь е , з а р я ж а й и з а н и м а й СЕое м е с т о . С ч а с т ь е т в о и х р е б я т и ­
ш е к в твоих р у к а х , в этих р у к а х , понял? С е й ч а с о ф и ц е р ь е с н о з а п о й ­
д е т в атаку. Г о т о в и т ь с я ! И н а ч е о н и т е б я на ш т ы к п о д н и м у т !
— А во видел, «товаришш командующий»? — м у ж и к зло оскалил
п р о к у р е н н ы е з у б ы и показал Константинову пухлый к у к и ш . — Хана, я
отвоевался. Завоевал себе земли, сколь б о г о м отпущено.
О н начал т о л ь к о подниматься, как что-то хлестко вонзилось в его
п о л у с о г н у т у ю с п и н у . М у ж и к о ш а л е л о г л я н у л на всех, м о л ч а л и в о о с у ж ­
д а ю щ и х е г о л ю д е й , схватился за п о я с н и ц у и с т р у д о м , со с т о н о м
выпрямился. Теперь он у ж е по пояс был виден врагу, и п о т о м у вто­
рая пуля не заставила себя ж д а т ь . М у ж и к
враз надломился, упал
и тихо откатился по склону от позиции партизан...
Белогвардейцы, оттянувшись назад, прекратили стрельбу. Оценив
расстояние, не стали стрелять и п а р т и з а н ы . Наступила в ы ж и д а т е л ь н а я
пауза.
К о н с т а н т и н о в в с к и н у л б и н о к л ь и о г л я д е л о к р е с т н о с т и . За д а л е к о
залегшей ц е п ь ю п р о т и в н и к а он увидел к о н н ы е у п р я ж к и в кустах, а чуть
правее, в балке — конницу.
Да, решил
о н , тут п р и д е т с я
гораздо
ж а р ч е . О н о п у с т и л б и н о к л ь и в с т р е т и л с я с у с т р е м л е н н ы м и на н е г о
52

глазами Ивана. Парень будто спрашивал: «Ну, как, в ы д е р ж и м , или
е щ е что надо?».
— Федоров, сюда!
Ф е д о р о в п о д н я л с я о т к у д а - т о из с е р е д и н ы цепи, п о д о ш е л , х о р о ­
нясь за к а м н я м и .
— С о б е р и с ю д а всех к о м а н д и р о в о т р я д о в . Н е м е д л я !
Ф е д о р о в у ж е было что-то предпринял для выполнения приказа,
но со всех с т о р о н п о с л ы ш а л о с ь :
— З и м н и е Яры тут!
— Сотниковцы — тоже!
— М а л ы е Яры...
Похоже, пользуясь затишьем, командиры сами шли к
команду­
ющему, чтобы обсудить обстановку.
К о н с т а н т и н о в в е р т к о к р у т н у л с я на к р е п к и х , чуть к р и в о з а т ы х н о ­
г а х и, п р и г и б а я с ь , с п у с т и л с я н и ж е п е р е д о з о й . О с т р ы е ,
испытующие
его глаза зло сверлили к а ж д о г о .
— Где п о м о щ ь ? — с д е р ж а н н о с п р о с и л о н . — Вы все п о с ы л а л и на­
рочных в свои деревни?
— М ы е щ е с вечера послали...
— Наш н о ч ь ю ускакал...
— И наш с каких-то пор...
— Но у ж е день, а они д о л ж н ы быть к утру!
Константинов, сплюнуз, х м у р о посмотрел себе под ноги. Потом
о б в е л всех т я ж е л ы м в з г л я д о м , в ы д а в и л :
— Вы п о н и м а е т е , б е л ы е г о т о в я т с я а т а к о в а т ь нас снова? С у м е е м
ли в ы с т о я т ь на э т о т раз? С к а з а т ь т р у д н о . Н о е с л и б е л ы е не п р и м е ­
нят с р а з у п у ш к и , т о ж и в у ю силу м ы е щ е о с т а н о в и м . У нас п о т е р ь
мало—позиция
выгодная. У белых ж е п о л о ж е н и е п о х у ж е . И всетаки з а р у ч и т ь с я п о д м о г о й не м е ш а л о бы...
— До
Сотниково
версты
т р и , — начал
считать
Ф е д о р о в , — до
З и м н и х Я р о в — д в а д ц а т ь . . . Если и з этих сел п о м о щ ь в ы ш л а с у т р а ,
то к п о л у д н ю будет здесь. М а л ы е Я р ы в десяти верстах о т с ю д о в а ,
поспеют вовремя...
— Поспеют... И м ы м о ж е м «поспеть» к тому времени к чертям
на с к о в о р о д к у . В о б щ е м т а к , т о в а р и щ и к о м а н д и р ы ! Г о н и т е е щ е п о
о д н о м у н а р о ч н о м у в с в о и села. А Б о л ь ш у ю Елань н а д о
поднимать
сейчас ж е . Вишь, сидят. Ведь видят ж е , ч е р т и о к а я н н ы е ! Так нет ж е ,
выжидают! — зло
повернулся
Константинов
к селу,
что
притихшее
лежало под ними в нескольких сотнях метров.
— Ф е д о р о в , бери людей, шпарь прямо
мужиков из-под ю б о к баб! — заключил он.

по

дворам,

вытаскивай

Иван метнулся к своим партизанам.
— М и ш ! — крикнул он Петрова.— Слышь? У Родиона что-то
не
п о л у ч и л о с ь — нет п о м о щ и от нас. Д у й с а м , п о д н и м а й м у ж и к о в . Пусть
в о о р у ж а ю т с я ч е м м о г у т , хоть вилами, хоть т о п о р а м и — все сгодит­
ся.
в

Тот м о л ч а к и в н у л и б р о с и л с я
лощинке.

в н и з к к о н я м , что с т о я л и на

привязи

Константинов, у ж е не прячась, стоял во весь рост и пристально
всматривался в с т о р о н у противника. В стане белых установилась
и
у ж е н и ч е м не нарушалась прочная тишина. С о л н ц е поднялось в ы с о к о
и теперь вяло кидало замутненные и з м о р о з ь ю лучи в сторону врага.
А т а м . где л е ж а л и о к о п а в ш и е с я о ф и ц е р ы , стали м а т о в о поблескивать
фляги.
— Сивуху, поди, хлещуть! Ей-богу, пьють!
— TGHHO! Д Л Я сугреву!
— А м о ж е , и для храбрости!
— Заливают горло, чтоб смелее быть, ясно!
Константинов сверкнул глазами, потребовал:
53

— Дисциплину и готовность!
Он
считал
мгновения, которые
складывались
в минуты,
часы.
О н м ы с л е н н о несся с к а ж д ы м н а р о ч н ы м по селам, он ж д а л с минуты
на м и н у т у н а с т у п л е н и я б е л ы х . Н о т е не с п е ш и л и . П о ч е м у ?

В э т о врелля в З и м н и х Я р а х в с е д е р ж а л и у в о р о т
запряженных
коней в кошевках и сани. Печки давно были протоплены, испеченный
х л е б т о м и л с я в м е ш к а х , так и н е в ы х о д и в ш и с ь на к у х о н н ы х с т о л а х п о д
р у ш н и к а м и , р е б я т н я с о б р а н а и увязана так ж е , как и у з л ы с в е щ а м и , —
все б ы л о г о т о в о в л ю б у ю м и н у т у с т р о н у т ь с я с м е с т а .
С ю д а быстрее н а р о ч н о г о Родиона долетел слух о
посрамлении
д е р е в е н е к , ч т о с т о я л и на п у т и « д и к о й д и з и з и и » к Б о л ь ш о й
Елани,
о т о м , что о ф и ц е р ы изгаляются над бабами, что стариков и старух
тут ж е расстреливают...
Ж у т к а я , с т р а ш н а я д о л я ж д е т всех. А г д е свет, г д е п р а в д а , о к о т о ­
рой говорили б о л ь ш е в и к и , из-за к о т о р о й так страшно погиб Степан
Кириллов и сейчас гибнет в т о м грохоте, что доносится с ю д а с М а ­
л о г о хребта, его сын и д р у г и е м о л о д ы е парни?
— Царствие е м у небесное! Д а пропади ты п р о п а д о м , господи! —
во зле шепчет Татьяна, Иванова мать, не м о л я , а кляня г о с п о д а б о г а , —
но я н и к у д а не п о е д у . Пусть в д е р е в н е хоть сам антихрист с в и р е п ­
ствует, не п о е д у ! — р е ш а е т о н а и начинает т о п и т ь печь.
...Артамон о с т о р о ж н о выглядызает из ворот, сечет глазами
воз
т е с т я . Влас с з а р и д е р ж и т у п р я ж к у у д о м а , н а в ь ю ч и л к о ш е в к у б а р а х ­
л о м , а с а м не п о к а з ы в а е т с я . Н о А р т а м о н чует, к а к суетится тесть во
д в о р е , с п о р и т с Е ф р о с и н ь е й , ч т о е щ е б р а т ь с с о б о й на з а и м к у . А р т а ­
м о н у я с н о : Влас в ы ж и д а е т , н а д е е т с я , ч т о б е л ы е е г о н е т р о н у т . Н о
д е н ь - т о у ш е л к п о л у д н ю , с т р е л ь б а с М а л о г о х р е б т а т о затихает, то
разгорается снова, з а п р я ж е н н ы е кони застоялись, бабы, детишки исто­
мились в страхе и у ж а с е . Что делать? Н и к т о не знает. Хотя наверное
з н а ю т те м у ж и к и , к о т о р ы е у ш л и с п о з а р а н к у за Р о д и о н о м в Б о л ь ш у ю
Елань. И все р а в н о с м у т н о и т р е в о ж н о . . .
А о т т у д а , к у д а все с т а к и м с т р а х о м с м о т р е л и , п о я з и л с я в с а д н и к .
Тут у ж к а ж д ы й в ы с к о ч и л н а у л и ц у . У к о г о ч у г у н о к с д ы м я щ е й с я к а р ­
т о ш к о й или щ а м и , у к о г о г р у д н о й р е б е н о к и тут ж е ухват в руках.
И маты, п е р е м а т ы . Во ж и с т ь ! Куда бежать? В тайге ж и в е ш ь и в тайге
ж е хорониться!
А М и ш к а П е т р о в в о р в а л с я на в з м ы л е н н о м ж е р е б ч и к е в ц е н т р
села, закрутился п о с е р е д ь густо расставленных к о ш е в о к и р о з в а л ь н е й ,
закричал:
— Ч е г о ж д е т е ! И д и т е на п о м о щ ь п а р т и з а н а м ! Б е р и т е , ч т о м о ­
ж е т е , и з а м н о й ! Н е ч е г о ж д а т ь , п о к а с вас ш к у р у с п у с т я т , к а к с б а р а н .
Забыли, что н е д е л ю назад терпели?
— Постой,
постой,
Михаил! — вышел
откуда-то
неожиданно
Влас.—

А д а в н о вы « д и к у ю д и в и з и ю »

держите?

М и ш к а ухватил п о к р е п ч е поводья, п о п р и д е р ж а л
жеребчика.
— Д а в н о ! С з а р и с а м о й ! И п о л о ж и л и н е м а л о ! Сейчас и з о всех
сел п о д м о г а идет в Б о л ь ш у ю Елань. О с т а н о в и м б е л я к о в т а м — с ю д а
не п р и д у т . С т ы д н о б у д е т , если З и м н и е Я р ы не явятся. К а к с м о т р е т ь
в глаза б у д е т е с в о и м с о с е д я м ? Все, к т о за С о в е т с к у ю в л а с т ь , — за
м н о й ! — в ы п а л и л д у х о м М и ш к а , п р и п о д н я в ш и с ь на с т р е м е н а х и п о д ­
няв над г о л о в о й р е в о л ь в е р .
В ответ ропот, п о к о р н о с т ь и обреченность.
Настя стояла у своих в о р о т и все видела, слышала. П о с л е слов
М и ш к и она незаметно ю р к н у л а в зорота, п е р е б е ж а л а свой двор, под­
няв п о д о л ю б к и , п е р е л е з л а ч е р е з заплот и кинулась к о с е д л а н н о м у
С е р к у . Его п о д г о т о в и л д л я б е г с т в а Влас Н а з а р о в . С е р к о ж а д н о в с х р а п ­
н у л и, п о д ч и н я я с ь в о л е н а е з д н и ц ы , в з я л р а з г о н , п е р е н е с е е
через
51

заплот и заплясал п е р е д в о р о т а м и во д в о р е А р т а м о н а .
Ефросинья
как раз семенила с крыльца с большим ситом шанюшек.
Увидала
дочку,
ахнула:
— Г о с п о д и , ты куда?
— М а м а , отвори ворота! — потребовала Настя.
А р т а м о н о т п р я н у л от к а л и т к и , к о г д а и з в о р о т на С е р к е в ы л е т е л а
Настя, промчалась улицей и загарцевала в о к р у г М и ш к и . Галя, сестра
М и ш к и , увидя это, схватила т о п о р , о б р у б и л а г у ж и , о т б р о с и л а о г л о б л и
с а н е й и у с е л а с ь п р я м о на с е д е л к у с в о е г о Р ы ж к и . З а е з ж е н н ы й , у с т а ­
лый коняга недовольно тряхнул гривой и нехотя оторвался от клочка
сена. Галя с о б р а л а в о ж ж и и о г р е л а и м и Р ы ж к у . Тот в с к и н у л г о л о в у ,
призывно заржал.
— Бабы, д е в к и ! Хватайте ухваты и за н а м и ! М у ж и к и пусть д о м о в ­
ничают,
стряпней
занимаются.
На
белых
пойдем! — закричала
она
з в о н к и м г о л о с о м на в с ю у л и ц у . — И л и в а м п о н р а в у , к о г д а п о з а д ­
ницам шомполами порют?
— Правильно
девка
глаголет! — выступил
Езсей
А н и с и н,
отец
А н н у ш к и . — Вспомните, што и р о д ы туточа творили н е д е л ю назад! Не
бывать б о л ь ш е э т о м у ! И вы т о ж е , — н а к и н у л с я о н на М и ш к у , — не
могли сразу как следует позвать. Смылись кучкой и туда ж е — мы
партизаны! Л а д н о у ж , ж д и т е , я сичас!
М н о г и е м у ж и к и и бабы побойчее решительно кинулись во ДЕоры,
о т в я з ы е а л и к о н е й и, к т о в е р х о м , а к т о п р я м о на к о ш е в к а х и с а н я х ,
р ы с ь ю потянулись из села в с т о р о н у Б о л ь ш о й Елани.
М и ш к а д о в о л ь н о г у к н у л , з а л о м и л на з а т ы л о к ш а п к у :
— Вот это а р м и я ! Ну, б е р е г и с ь , « д и к а я д и в и з и я » ! — и тут
же
увидел Артамона, нерешительно топтавшегося посреди улицы.
— А ты, А р т а м о н , чего маешься-то, трешься? — спросил он.
— Д ы к я... я и ш ш о р у ж ж о не в з я л . С е й ч а с с х о м а н у с ь в р а з ! —
он заспешил к дому.
Во д в о р е о н остановился, ч у т к о п р и с л у ш и в а я с ь к ш у м н о й у л и ц е ,
в задум-.1130сти п о ч е с а л б о р о д у .
— Вот ить д е л а - т о к а к и е , и д р и т т з о ю хать! — п р о в о р ч а л
он.—
На ц е л у ю д и в и з и ю р е г у л я р н о й а р м и и с вилами да ухватами! Д а р е х ­
н у л и с ь н а ш и , ш т о л и ! Их ж е всех на ш т ы к и п о н а з д е з а ю т ь , к а к г р и б ы
на н и т к у !
— А р т а м о н ! — в д р у г у с л ы ш а л он голос Власа.— Ты что
нахму­
рился?
Артамон
него через

оглянулся

затравленно

и

уЕидел

тестя,

глядевшего

на

заплст.

— Д ы к вот д у м а ю , ш т о деется-то...
— Ну и что ж е ты надумал?
Артамон пристально посмотрел в ухмыляющееся
жал плечами:

лицо

Власа и

по­

— Н а д о с ь о д н а к о туда ж е , к у д а и все...
— П р а в и л ь н о ! Б е р и р у ж ь е и д о г о н я й м е н я ! — л и ц о Власа и с ч е з л о .
— А п о ш е л т ы . . . — р у г н у л с я п р о себя А р т а м о н и не спеша двинулся
к и з б е . На к р ы л ь ц е о с т а н о в и л с я , п р и с л у ш а л с я . О т в о р о т Власа з а ц о ­
кали копыта.
— Поехал! Надо ж е ! — искренне удивился он и перекрестился.
Из д в е р е й в ы ш л а Е ф р о с и н ь я , потянула за р у к а в :
— И д и в избу. Без тебя т е м управятся. А н а м л у ч ш е е щ е м е ш о к
м у к и п р и х в а т и т ь и ехать на з а и м к у . Т а м о т с и д и м с я .
— И то д е л о ! — п р и о б о д р и л с я А р т а м о н и п о ш е л за ж е н о й в а м ­
б а р . — А эту в е р т и х в о с т к у я в ы п о р ю за с а м о в о л ь с т в о . В и ш ь , к а з а ч к а
нашлась. Ну, погоди у меня!
А Влас, о г л я н у з ш и с ь
раза два, усмехнулся, п о п р и д е р ж а л
коня.
Выехав
на в з л о б о к , о н у в и д е л и т е х , к т о у н е с с я н а в с т р е ч у
своей
г и б е л и . П о т о м в ы л е з и з к е ш е в к и , п о п р а в и л п о к л а ж у , на о щ у п ь в с е н е
55

п р о в е р и л в и н т о в к у и с в е р н у л на и з в о з н у ю д о р о г у , ч т о вела к
н и ц е П р о х о р а , а о т т у д а б ы л п о в о р о т на е г о л е т н ю ю з а и м к у . . .

мель­

...Белогвардейцы
не спешили
возобновить
атаку. В
передовых
частях к а ж д ы е полчаса м е н я л с я состав. О д н и , о т л е ж а в в снегу, к о р о т ­
кими п е р е б е ж к а м и откатывались в тыл, другие, согнувшись, рывками
з а н и м а л и о с т а в л е н н ы е п о з и ц и и . С о л н ц е у ж е п е р е в а л и л о за п о л д е н ь .
Над х р е б т о м , над головами партизан б е с ш у м н о
кружил
огромный
в о р о н , л е н и в ы м в з м а х о м к р ы л а р а с с е к а я и з м о р о з н ы й в о з д у х . Н о вот
за з а л е г ш е й ц е п ь ю б е л о г в а р д е й ц е в о б о з н а ч и л о с ь д в и ж е н и е , и сотня
монголов-чахар с д и к и м воплем выметнулась из-за таловых
кустов,
р а с с ы п а л а с ь л а в о й , п о н е с л а с ь на п е р е д н и й к р а й п а р т и з а н .
— Значит, п у ш к и
попридержали! — радостно
удивился
Констан­
т и н о в . — Это х о р о ш о ! Этих ж е м ы полднем. И в а н ! Бери
«максима»
и давай! — крикнул он, махая рукой.
Иван скатился по склону, схватил пулемет в о х а п к у и потащил
к к а м н я м . Там он б ы с т р о расчистил для него место, вставил ленту
и припал к прицелу. Чахары приближались т я ж е л ы м галопом, пре­
одолевая затяжной тянигус.
— П р и г о т о в и т ь с я ! — п о с л ы ш а л а с ь к о м а н д а . — Бить н а в е р н я к а ! П о д ­
пустить п о б л и ж е !
Подпустили и ударили наверняка. Кони с тонким ржанием спо­
т ы к а л и с ь и, л о м а я ш е и , о с т а в а л и с ь с у д о р о ж н о б и т ь с я н а с н е г у . Н е ­
которые, скатываясь
по склону, вскидывались
на н о г и и
начинали
метаться, путаться с р е д и все е щ е н а с т у п а ю щ е й л а з ы . М о н г о л ы - ч а х а р ы ,
что оставались ж и в ы м и , согнувшись, б е ж а л и назад. Второй и третий
залпы, а также работа «максима» окончательно сбили атаку конницы.
Все это в р е м я К о н с т а н т и н о в в н и м а т е л ь н о н а б л ю д а л за б у г о р к о м ,
г д е у к р ы в а л и с ь п у ш к и н е п р и я т е л я . О н т р е в о ж н о ж д а л их в ы с т р е л о в
и п р е д с т а в л я л , к а к у ю с м у т у п о с е ю т в р я д а х п а р т и з а н эти г р о х о ч у щ и е
с м е р ч и . Ведь м н о г и е в ж и з н и не в и д е л и их. О д н а к о п у ш к и н е п о н я т н о
молчали. Через полчаса после атаки к о н н и ц ы снова п о ш л и в наступле­
н и е ц е п и о ф и ц е р о в . Н о и эта п о п ы т к а о к а з а л а с ь б е з у с п е ш н о й .
— Ш т о , выкусили! — кричал Константинов. О н перебегал от о д ­
н о г о п а р т и з а н а к д р у г о м у и п о д б а д р и в а л : — Так их, р е б я т у ш к и , т а к !
С е й ч а с о н и у д а р я т и з п у ш е к , а вы не б о й т е с ь . В нас н е т а к - т о п р о с т о
п о п а с т ь с н а р я д о м . М ы — на в ы с о т е , а о н и — в н и з у . И за н а м и с р а з у
начинается склон. Обязатель но перелет получится...
А
солнце
уже
прошло
пополудень, стало
прихватывать
креп­
ч а ю щ и м м о р о з ц е м . Партизаны, распаленные и боем, и волнением, те­
перь несколько успокоились
и всем телом ощутили жгучесть
ско­
ванной м о р о з о м р о д н о й земли. И тут что-то гулко гавкнуло
где-то
внизу и в п е р е д и , и в в о з д у х е , где парил в о р о н , п р о н е с с я свист, б у д т о
к р ы л ь я у т к и с в и с т а н у л и на т и х о й з о р ь к е . М н о г и е п о д н я л и
головы,
у д и в л е н н о п р и с л у ш и в а я с ь . А п о т о м б а б а х н у л о г д е - т о з а их с п и н а м и .
О г л я н у л и с ь . С о в с е м б л и з к о от ч ь е г о - т о г у м н а в з м е т н у л а с ь
комко­
ватая з е м л я . И тут ж е с н о в а в з в ы л с н а р я д , в з о р в а л с я на с к л о н е ,
у о г о р о д о в . Так п р о д о л ж а л о с ь м и н у т д е с я т ь . О д н а к о ни о д и н с н а р я д
н е р а з о р в а л с я на г р е б н е , в ц е п и п а р т и з а н .
Константинов сначала т р е в о ж и л с я , но, видя о г р о м н ы й
несколько успокоился и прилег р я д о м с Иваном.
— Пусть долбят без толку! — усмехнулся он.
— Но они могут пристреляться! — бросил Иван.

перелет,

— М о г у т . Н о это не так-то п р о с т о в таких условиях. Ну как п о ­
л о ж и т ь с н а р я д т о ч н о на н а ш г р е б е н ь ш и р и н о й в с е г о в н е с к о л ь к о м е т ­
ров? Д а е щ е с низких п о з и ц и й . Д р у г о е д е л о , если бы они б ы л и в ы ш е
нас или х о т я б ы на о д н о й л и н и и . А тут, п а р я , не т а к - т о п р о с т о . Во,
з а м о л ч а л и . В е д ь о н и ж е ни о д н о г о с в о е г о в з р ы в а так и не у в и д е л и !
56

К и д а ю т к у д а - т о ч е р е з х р е б е т , к а к в б е л ы й свет... П о ж а л у й , снова
п о й д у т в атаку. Н о ч т о ж е э т о п о м о щ и - т о нет?! Эх к а к н у ж н о х о т я б ы
человек пятьдесят!
Иван отвалился от пулемета, повернулся к селу и тихо засмеялся.
— Т ы ч е г о это? — у д и в и л с я К о н с т а н т и н о в .
— А т ы , к о м а н д у ю щ и й , глянь н а з а д , на Б о л ь ш у ю Е л а н ь - т о !
— М а т ь м о я ! Ч т о это? — о к р у г л и л я с т р е б и н ы е г л а з а К о н с т а н т и н о в .
— А р м и я , товарищ к о м а н д у ю щ и й фронтом, твоя, народная ар­
м и я ! — е щ е веселее засмеялся Иван и откатился назад, чтоб
под­
няться на н о г и . В с к о ч и л и К о н с т а н т и н о в , п р и з ы в н о з а м а х а л
рукой
толпе м у ж и к о в и баб. П о т о м остановился, повернулся к цепи парти­
зан, к о т о р ы е также, бросив позиции, обалдело смотрели назад, на
разношерстную, в о з б у ж д е н н у ю толпу.
—
тинов.

Не отвлекаться!

Занять

боевые

места! — рассвирепел

Констан­

П о р я д о к был в о с с т а н о в л е н .
Константинов спустился навстречу толпе, удивленно узнавая среди
прибывших большееланцев, зимнеярцев, малоярцев. А дело в т о м ,
что б о л ь ш е е л а н с к и е ж и т е л и уже давно собирались в толпу, н о не
решались покинуть улицы и высступить к горе, к партизанам. Все
ждали, что партизаны скатятся с гребня к г у м н а м и оттуда, с хребта,
л а в о й п о й д е т к а р а т е л ь . И м е н н о э т о - т о и с д е р ж и в а л о толпу. У ж л у ч ш е
о б о р о н я т ь с я в о д в о р а х и о г о р о д а х . Т у т в с л у ч а е ч е г о е с т ь где с х о р о ­
н и т ь с я . Н о к о г д а со с т о р о н ы З и м н и х Я р о в , С о т н и к о в о и С т а р о й Е л а н и
п р и с к а к а л и и п р и е х а л и м у ж и к и и бабы и д а ж е п о д р о с т к и ,
нарыв
лопнул.
— А ну, православные,
а ну, к р е щ е н ы е ! — з а к р и ч а л
Мишка,
г а р ц у я на в з м ы л е н н о м с в о е м ж е р е б ч и к е . — В п е р е д , за н а ш у з е м л ю ,
с в о б о д у , за власть С о в е т с к у ю !
В руках м у ж и к о в и баб были вилы, ухваты, топоры, косы и д а ж е
з а с л о н к и о т р у с с к и х п е ч е й . В морозноАЛ в о з д у х е с т о я л н е в е р о я т н ы й
ш у м . И к а ж д ы й к р и ч а л не с в о и м г о л о с о м . Н е то от испуга, не т о о т
излишней воинственности. Эта толпа с о в е р ш е н н о не знала обстановку
по ту сторону камней и смело зышла к п е р е д о в о й .
— Стой! Назад! — надрывался Константинов.— Тихо! Слушай меня!
Тот, к т о и м е е т о р у ж и е , з а н и м а й места в о б щ е й ц е п и , л о ж и с ь ! О с т а л ь ­
н ы е — назад, в тыл!
Н о к у д а т а м ! Т о л п а , к а к о н а ш л а , т а к и п е р е ш л а к а м н и и, у в л е ­
кая т е х , к т о п о ч т и ц е л ы й д е н ь п р о л е ж а л з а н и м и , п о к а т и л а с ь на т у
сторону, к противнику.
Только тут д о к о м а н д у ю щ е г о д о ш л о , что началось непредвиден­
ное, стихийно возникшее
контрнаступление.
В б е л о г в а р д е й с к и х ясе
рядах при виде зтой о р у щ е й и г р о х о ч у щ е й массы, что валом вышла
из-за г р е б н я и у с т р е м и л а с ь на них, н е в ы д е р ж а л и .
Отступление оказалось беспорядочным и спешным. Это бегство
п р о д о л ж а л о с ь п о ч т и двадцать верст. Их п р е с л е д о в а л и лишь
конные
п а р т и з а н ы , ч у т к о д е р ж а с ь на расстоянии в и н т о в о ч н о г о выстрела. Б е л о г з а р д е й ц ы з а ц е п и л и с ь з а д е р е в е н ь к у на п о л п у т и до В е р х н е у д и н с к а .
Однако
на в о с х о д е в т о р о г о
дня были выбиты и оттуда.
Жалкие
остатки бежали в город.

После столь н е о ж и д а н н о г о
поражения
генерал
Ломицкий был
вновь в своей ш т а б - к в а р т и р е з Вархчеудинске. Этот м а л е н ь к и й , тол­
стенький, подвижный
человек, казалось, не терял п р е ж н е г о
лоска
и оптимизма. О н , как и накануне карательней операции «дикой диви­
зии», так ж е стоял за спинкой к о ж а н о г о кресла, картинно, г л у б о к о ­
м ы с л е н н о с м о т р е л все на ту ж е карту. О н б у д т о не з а м е ч а л о к р у 57

ж а ю щ и х е г о о ф и ц е р о в , на лицах к о т о р ы х с о в с е м не б ы л о т о г о с п о ­
к о й с т в и я и н е в о з м у т и м о с т и , что читалось на л и ц е г е н е р а л а .
Х м у р ы й с т о я л с р е д и о ф и ц е р о в и с т а р а л с я п о н я т ь , что к р о е т с я за
м а с к о й с п о к о й с т в и я в д у ш е г е н е р а л а . То, что о н г л у б о к о п е р е ж и в а е т
п о р а ж е н и е , это ясно. Н о что о н , генерал Л о м и ц к и й , е щ е задумывает,
т о г о п о к а не понять. Н о , чувствуется, р е ш е н и е и м принято. Д о л ж н о
быть принято. Самое большое — через неделю-две сюда придут ре­
г у л я р н ы е части К р а с н о й А р м и и . Белые д о л ж н ы это п о н и м а т ь . П о н и ­
м а т ь в с ю о б с т а н о в к у ! И з с а м о г о В е р х н е у д и н с к а на с т о р о н у п а р т и з а н
у ж е п е р е ш е л ц е л ы й п о л к из в о й с к а С е м е н о в а . А м е р и к а н ц ы н а ч и н а ю т
вдазаться в дипломатию, избегая принимать активные действия протиз
красных. Чехи — т о ж е . Японцы склоняются к нейтралитету и чаще по­
с м а т р и в а ю т на ж е л е з н у ю д о р о г у , в е д у щ у ю на в о с т о к к с т р а н е В о с х о ­
д я щ е г о С о л н ц а . Так ч т о ж е на э т о т р а з п р е д п р и м е т г е н е р а л Л о м и ц ­
кий?
— Господа! — словно
услышав
безмолвный
вопрос
Хмурого,
встрепенулся г е н е р а л . — На с е г о д н я ш н и й день обстановка
сложилась
д л я н а с б о л е е ч е м н е у т е ш и т е л ь н а я . Э т о я д о л ж е н вам» з а я в и т ь
со
всей ответственностью. В о з м о ж н о , дальнейшее активное наше выступ­
ление протез партизан и не даст д о л ж н о г о э ф ф е к т а , но м ы о б я з а н ы
д е й с т в о в а т ь . О б я з а н ы ! Н о я х о ч у с о х р а н и т ь вас, ц в е т и с о з е с т ь Рос­
с и и , с т е / л , ч т о б ы з б о л е е б л а г о п р и я т н ы е в р е м е н а с н о в а п о с т а з и т ь на
колени холопов!
Генерал оторвался от спинки кресла, взмахнул к о р о т к и м и р у к а м и ,
б у д т о к у р и ц а п о д р е з а н н ы м и к р ы л ь я м и , и с ц е п и л их з а с п и н о й . П о т о м
с д е л а л п о л у о б о р о т на к а б л у к е , о т о ш е л к п е ч к е .
— Я жду
сюда
японского
майора
Ямато
Д з у к и , — исподлобья
взглянул
генерал
на
офицеров,
словно
прицеливаясь.— Он
будет
с м и н у т ы на м и н у т у . Вы м о ж е т е все п р и с у т с т в о в а т ь з д е с ь и приним.ать
участие в совещании. Только помните, господа, наша задача — узлечь
я п о н ц е з на к а р а т е л ь н у ю э к с п е д и ц и ю п р о т и в п а р т и з а н Б о л ь ш о й Е л а н и .
Спросите почему? Я у ж е говорил зам об обстановке в Сибири. М о ­
ж е т случиться так, что нам придется оставить Верхнеудинск и искать
временное, временное, господа, укрытие в той ж е М о н г о л и и . А крат­
ч а й ш и й путь т у д а д л я нас л е ж и т и м е н н о ч е р е з эти села. Я п о н ц ы , к о ­
н е ч н о , с н а м и не п о й д у т . О н и с м о т р я т на ж е л е з н у ю д о р о г у . Н о п о ­
м о ч ь р а з б и т ь п а р т и з а н м о г у т , и... к а к я у ж е г о в о р и л , н а д о н а м п о ­
б е р е ч ь и самих себя. П о м о г у т ж е они с т е м у с л о в и е м , что не будут
знать н а ш и х и с т и н н ы х н а м е р е н и й . Вы п о н я л и , господа?
Все м.олчали, к а ж д ы й
был занят с о б о й : с м о т р е л
в заиндевев­
ш е е о к н о , на д о р о ж к и , на з о л о т о п о г о н д р у г о г о . В з т о в р е м я в о ш е л
адъютант генерала, д о л о ж и л :
— Ваше превосходительство! М а й о р Ямато Д з у к и ж д е т в п р и е м ­
ной!
Генерал внимательно оглядел к а ж д о г о офицера, пригладил
жи­
д е н ь к и е с е д ы е в о л о с ы на к р у г л о й г о л о в е , к и в н у л :
—

Просите!

Высокая

дверь

открылась,

лых ч е л о в е к а , н а т я н у т о - н а д м е н н о
—
столу.

Садитесь,

и

в

кабинет

вошли

четыре

низкорос­

улыбаясь.

господа! — пригласил

генерал

гостей

к

большому

Я п о н ц ы , п о д о б р а в в и с е в ш и е на поясах сабли, заняли м е с т а
за
с т о л о м . Я м а т о Д з у к и п о ч т и на у р о в н е п л е ч в ы т я н у л р у к и на с т о л —
к р е с л а оказались н и з к и м и для гостей. Его к р у г л о е , чуть
скуластое
л и ц о , с я р к и м и у с и к а м и , п о х о ж и м и на з у б н у ю щ е т к у , и п р и п у х л ы м и
г у б а м и , п р е з р и т е л ь н о о п у щ е н н ы м и у г о л к а м и к н и з у , н и ч е г о не в ы р а ­
жало.
Генерал Ломицкий, склонив голову, спросил:
— Господин майор будет гозорить через переводчика?
58

— Шито? Хм... Переводчика
При этом японец гордо окинул
церов.

нет. Я п о н и м а й руоика я з ы к . Д а ! —
взглядом стоящих перед ним офи­

Г е н е р а л ч у т ь с м у т и л с я и, н е с м е я п о с м о т р е т ь
на е л е
сдержи­
вающихся от смеха своих о ф и ц е р о в , поднялся с кресла, взял каран­
даш.
— В таком случае, господин Ямато Д з у к и , позвольте вам объяс­
нить ту о б с т а н о в к у , ч т о с л о ж и л а с ь сейчас в о т на э т о м у ч а с т к е , — с
этими словами генерал повернул карту к японцам.— Именно
здесь
создалась большая угроза нашей общей миссии — восстановления за­
конного порядка его царского величества и всего Российского
госу­
дарства. Здесь очаг б у н т о в щ и к о в , к о т о р ы е не хотят считаться с пра­
в и т е л е м , а т а м а н о м С е м е н о в ы м и... д о б р о ж е л а т е л ь с т в о м
император­
ского величества великой Японии. Здесь — большевики, здесь — пар­
тизаны! — Генерал
припечатал
карандаш
к карте, стараясь
придать
с в о и м с л о в а м вес, и упал в к р е с л о .
— Оценно
коросо,
оценно
коросо,— снисходительно
край губы и щетку усов Ямато Д з у к и .
и,

Хмурый,
буркнув:

стоявший

за

спиной

майора,

не

спеша

приподнял

достал

сигарету

— Разрешите, господа, закурить! — отошел к окну.
Его п р и м е р у п о с л е д о в а л и м н о г и е о ф и ц е р ы .
— К о р о с о ! — з а к и в а л я п о н е ц . — Щ и т о х о с и ц а о т нас?
— Помощи!
Конечно,
помощи,
господин
майор!—откинувшись
на с п и н к у к р е с л а , у с т а л о в п о л г о л о с а п р о г о в о р и л г е н е р а л . — Если вы
п о м о ж е т е нам регулярной частью вашей армии, мы завтра ж е усми­
р и м этот взбунтовавшийся очаг.
Ямато Дзуки
перезел прищуренные
г л а з а на с з о и х
товарищей
и в ы ж и д а т е л ь н о , чуть с к л о н и в г о л о в у в их с т о р о н у , п о м о л ч а л . О ф и ­
ц е р , с и д я щ е й с п р а в о й с т о р о н ы , стал ч т о - т о б ы с т р о г о в о р и т ь е м у на
с в о е м я з ы к е . М а й о р л и ш ь к и в а л г о л о в о й , п о т о м п о д н я л г л а з а на г е н е ­
рала: «Вам нужна наша помощь? Тогда скажите, с к о л ь к о верст отсюда?»
Г е н е р а л в з г л я н у л на н а ч а л ь н и к а к о н т р р а з в е д к и П о г р е б н о г о , п е р е ­
вел в з г л я д на Л а в р о в а . П о г р е б н о й
оказался в замешательстве,
но
и Х м у р ы й молчал. Он, конечно, знал, с к о л ь к о до М о н г о л и и , но стоит
ли н а з ы в а т ь т о ч н о е р а с с т о я н и е я п о н ц а м ? Н е л у ч ш е ли б у д е т « с о к р а т и т ь »
и с т и н н ы й путь? М о ж е т б ы т ь , у з н а в , что д о г р а н и ц ы не так у ж
много
к и л о м е т р о в , я п о н ц ы р е ш а т с я на у ч а с т и е в к а р а т е л ь н е й
экспедиции,
у д а с т с я их з а м а н и т ь в п а р т и з а н с к и е к р а я , ч т о б ы пош.ипать к а к с л е ­
дует. Н о не посылаешь
ли т ы , Х м у р ы й , н о в у ю б е д у на эти села?
Идет война, и ускорить победу Красной А р м и и д о л ж н ы и партизаны.
Партизаны в ы д е р ж а т . О н и это у ж е доказали, основательно
потрепав
«дикую дивизию». К тому же подпольный комитет большозиков
взял
в езои руки руководство восстанием против белогвардейцев. Конеч­
н о , п о с л а т ь т а к у ю с и л у к а р а т е л е й на м и р н ы х ж и т е л е й . . . А ч т о , е с л и
п р е д л о ж и т ь и д т и не о б щ е й с и л о й , а р а з б и т ь « д и к у ю » на т р и части?
П е р з з я — ч е р е з Б о л ь ш у ю Елачь, вторая — ч е р е з С о т н и к о в о и третья —
ч е р е з З и м н и е Яры? Т а к и м о б р а з о м , с и л ы б е л ы х б у д у т
рассредото­
ч е н ы на т р е х н а п р а в л е н и я х , и п а р т и з а н а м б у д е т л е г ч е б о р о т ь с я . Н о
к а к эту м ы с л ь в н у ш и т ь г е н е р а л у и м а й о р у Д з у к и ?
—

Так

сколько

верст

личенно строго спросил
Хмурый спокойно
—

до

Монголии,

господин

Лавров? —

преуве­

генерал.

подошел к

карте.

П е р е д в а м и , г о с п о д а , не п о л н а я к а р т а , — начал о н .

— Да, господин
м.айор! — в м е ш а л с я
генерал.— Нам
не к
чему
было обзаводиться
к а р т а м и этих р а й о н о в , т е м б о л е е , это
касается
п р и г р а н и ч н ы х р а й о н о в М о н г о л и и и ее с а м о й . Н а ш а цель в о т , — и ге­
нерал а к к у р а т н о п р о в е л к а р а н д а ш о м вдоль ж е л е з н о й д о р о г и от Бай59

кала д о Читы, давая этим понять, что, м о л , м ы связаны о д н о й ниточ­
к о й . — Вы, господин Лавров, даете, конечно, точные расстояния?
— Не с о в с е м т о ч н ы е , но и не с о в с е м п р и б л и з и т е л ь н ы е . — На
последнем слове он сделал ударение, смысл к о т о р о г о понял
каж­
дый русский о ф и ц е р . — Я знаю, ваше превосходительство, вы, конечно,
не и м е е т е в виду старый тракт, по к о т о р о м у ходят я м щ и к и , т о р г о ­
вый л ю д на Кяхту...
— Но п р и ч е м здесь этот тракт? — д е л а н о з а к а п р и з н и ч а л
гене­
р а л . — Я с п р а ш и в а ю , с к о л ь к о в е р с т л е ж и т в о т ч е р е з эти села? Так,
господин майор?
— Тсссенно така! — ж и в о откликнулся Ямато Д з у к и . Ну, конечно,
е м у надо знать, как д а л е к о от ж е л е з к и его заманивают русские!
•— Н е . б о л ь ш е с т а в е р с т . З д е с ь ж е п р я м ы е д о р о г и ,
особенно
зимой. Через озера и речки. Не воспользоваться таким путем, ваше
п р е в о с х о д и т е л ь с т в о , б ы л о б ы в е с ь м а н е р а с с у д и т е л ь н о ! И к а к р а з на
этих путях стоят в з б у н т о в а в ш и е с я села. О н и б л и з к о . И не о б я з а т е л ь н о
идти всей а р м и е й в о д н о м н а п р а в л е н и и , б е р я п о о ч е р е д и эти села.
М о ж н о и...
— Об этом я и д у м а ю , — размеренно проговорил генерал и по­
с м о т р е л на я п о н ц е в .
Ямато Д з у к и п о д в и н у л м е ж т е м к себе к а р т у и изучал ее с не­
с к р ы в а е м ы м в н и м а н и е м . Нет, г о с п о д и н г е н е р а л , д у м а л о н , ты м е н я ,
п о т о м с т в е н н о г о с а м у р а я , не о б м а н е ш ь . П о м о ч ь ? П о ж а л у й с т а ! Н о не
д а л ь ш е вот этих сел. А т а м , о н знает, о т к р ы в а ю т с я
непроходимые
т а е ж н ы е д е б р и , в ы с о к и е г о р ы и степи с ж е с т о к и м и ветрами. Тем
б о л е е на д з о р е т р е щ а т с и б и р с к и е м о р о з ы и б о л ь ш е п р и х о д и т с я д у ­
мать о сохранении собственного носа, ч е м о боевых операциях. Д а
и нет расчета м а й о р у Ямато Д з у к и уходить д а л е к о от спасительной
железной дороги, которая
приведет
его
в теплые
родные края. И
он
должен
т а м б ы т ь , но не з д е с ь .
Этот о ф и ц е р
Лазров
явно
преуменьшает истинное расстояние до границы. Ну и пусть! А что;
если он, м а й о р , д о й д е т д о г р а н и ц ы с М о н г о л и е й с р у с с к о й стороны?
Это ли не п о д в и г ! Н о ты ж е б ы л п р и з в а н п о к о р и т ь С и б и р ь , а не
М о н г о л и ю . Нет, с к р ы в а ю т что-то р у с с к и е . А в д р у г р у с с к и е б р о с я т е г о
г д е - т о на границе? П р и д е т с я идти д о м о й ч е р е з М о н г о л и ю ,
Китай,
М а н ь ч ж у р и ю и б о г е г о знает е щ е ч е р е з что. Нет, о н д а л ь ш е этих
сел не п о й д е т ! О н б у д е т д е й с т в о в а т ь в н а п р а в л е н и и л ю б о г о из этих
сел, но не д а л ь ш е полусотни верст.
— Сыкоко
силу надо
затянувшееся молчание.

вам? — с п р о с и л

он

у

генерала,

нарушая

— Сколько м о ж е т е выделить, господин майор.
— С-с... Д у в е с и т и ш и т ы к о в и с ы т ы р и п у ш к а !
— В е л и к о л е п н о , г о с п о д и н м а й о р ! — в о с к л и к н у л г е н е р а л и, п о д ­
нявшись, подобострастно поклонился.
Б ы л о п р и н я т о р е ш е н и е н а с т у п а т ь на в о с с т а в ш и е села
большееланского куста с трех сторон, как и п р е д л о ж и л капитан Лавров. После
разгром.а п а р т и з а н с о е д и н и т ь с я в С т а р о й Елани.
В заключение генерал решил придать войску японцев отряд о ф и ­
ц е р о в п о д к о м а н д о й капитана Л а в р о з а . Главная ж е сила п о й д е т о п я т ь т а к и на Б о л ь ш у ю Елань. Э т о - т о т р е в о ж и л о Х м у р о г о . К о м а н д у ю щ е м у
партизанским ф р о н т о м Константинову придется вновь собирать
под
с в о е н а ч а л о все о т р я д ы . Его н а д о б ы л о н е м е д л е н н о
предупредить.

А Б о л ь ш а я Елань ж и л а . Н а д д о м о м р е в к о м а р а з з е в а л с я к р а с н ы й
ф л а г , п о д р а г и в а л и на с т у д е н о м в е т р у з а и н д е в е в ш и е л о з у н г и . П о у л и ­
ц а м л и х о п р о н о с и л и с ь п а р т и з а н ы с а л ы м и л е н т а м и на ш а п к а х , н а
груди и д а ж е в гривах коней. Д о м о х о з я й к и вытаскивали
ведерные
чугуны и варили щи, кипятили с а м о в а р ы , заводили тесто. К о е - к т о из
м у ж и к о в , отчаянно махнув рукой, кричал:
СО

— Н е д а л г о с п о д ь н а м на х р е б т е п о м е р е т ь , так ч е г о ж т е п е р ь - т о
говеть!
И резали подсвинка, а то и целого борова. Страх быть убитыми
за теми к а м н я м и у ж е не давил л ю д е й . Д а что т а м ! У ж е видели с м е р т ь
в лицо, з н а е м , какая она есть, слышали ее дыхание! И с о з с е м она
не страшная! Только ты умело, ловко, сноровисто находи
укрытие,
прижимайся
плотнее к к а ж д о м у
камню, комочку
земли да
целься
так, как целился б ы в глаз б е л к и . В ы д е р ж к а ? Ну да, она тут
тоже
должна быть р я д о м . Горячему к о н ю недолго и в постромках
шею
сломать.
— А к а д ы м ы п о ш л и на б е л ы х - т о о х в и ц е р о в ! — г о в о р и л п о д в ы ­
пивший Толька
Меньшиков, сидя р я д о м
с Иваном
Кирилловым
за
с т о л о м . — Я батьку м о в о вспомнил, что забили и расстреляли
кара­
тели. Ну, д у м а ю , гады, не будет з а м от м е н я п о щ а д ы ! . .
Тут в о ш е л К о н с т а н т и н о в .
— М о ж е т , хватит гулеванить, т о в а р и щ и п а р т и з а н ы ? — г р о з н о
вы­
говорил он, оглядев застолицу.
— М ы , т о в а р и щ к о м а н д у ю щ и й , п ь е м за п о б е д у над б е л я к а м и ! —
в ы к р и к н у л М и ш к а Петров, расплескивая с а м о г о н . О н не с д е р ж и з а л с я
и пил м н о г о , сам не зная с к а к о й стати.
— Сядь, М и ш к а ! — о д е р н у л его Иван и виновато п о с м о т р е л
на
Константинова.
Тот, ни на к о г о не г л я д я , п р о ш е л к к о н ц у стола, снял ш а п к у .
— Радоваться е щ е р а н о . Все е щ е в п е р е д и , да п о т я ж е л ь ш е . Ну,
что ж, налейте и к о м а н д и р у фронта. Хочу с вами чаркой
стукнуться
и сказать р е в о л ю ц и о н н о е с п а с и б о за б о й . В ы и г р а л и м ы е г о п о в с е м
с т а т ь я м . Так и д а л ь ш е н а д о к о л о ш м а т и т ь б е л ы х и в с я к и х т а м ч е р н ы х
и желтых. И п о м я н е м того ж е батьку Толи М е н ь ш и к о в а , и Тимофеева,
и Михайлова, и Алексеева, и Яковлеза, и Халимоныча, и бойца рево­
л ю ц и и Степана К и р и л л о в а . . . — всех тех, к т о п о л о ж и л свои г о л о в ы за
н а ш е п р а в о е д е л о . Так я г о в о р ю ?
— Истинно так,
товарищ
командующий! — вразнобой
партизаны.
Все з ы п и л и . К о н с т а н т и н о в ,
закусив
мерзлой
капустой,
вилкой по тарелке, привлекая внимание.

ответили
постучал

— Теперь так, т о в а р и щ и ! — с а г о з о р и л он с н о з а . — С л о в нет,
мы
к р е п к о потрепали « д и к у ю д и в и з и ю » . Теперь беляки знают нашу силу.
А эта сила — н а р о д . В и д е л и , к а к н а ш и б а б ы поднялись? И что у д и ­
в и т е л ь н о , д а ж е т а к а я д е в к а , к а к Н а с т я , к а ж е т с я , т а к е е з о в у т , и та
п о ш л а с н а м и . А м н е с к а з а л и , что она в н у ч к а к у л а к а Власа Н а з а р о в а .
Не видел бы — не поверил. Она и раненых перевязывала, и стреляла.
И на к о н е м о ж е т . Л и х а я д е в к а .
Иван
удивленно
посмотрел
на
командующего.
Он
р а з г о в о р идет о его Насте. Н о п о ч е м у он ее не видел?
п о н я т н о . Бой, и нет .времени к кэждодлу п р и г л я д ы в а т ь с я .
Подишь ТЫ!..

понял,
что
А в обш.ем
А Настя-то!

— П о б е д о й не хвастайте. Врагоз е щ э м н о г о . И п о т о м у
ставлю
задачу — вашему отряду немедленно идти в свое село. Там увели­
ч и т ь с я д о ста ч е л о в е к , к е м е н ь ш е , и г о т о в и т ь с я д а т ь о т п о р
бело­
г в а р д е й ц а м . Так что р а с с и ж и в а т ь с я н е ч е г о . Все! С о м н о й и ш т а б о м
фронта
держать
постоянную
связь. В случае
чего — нарочного
на
х о р о ш е м коне. Понятно, Кириллов?
— Понятно, товарищ командующий!
— Ну и д о б р о ! По ко-оням! — скомандовал
маясь из-за стола.

Иван
бята

Кириллов

окрылены

с

небольшим

победой,

они

отрядом

выстояли

ехал

Константинов,

в

в большом

Зимние
для

них

подни­

Яры.

Ре­

бою,

по61

этому чувствуют себя сильными, как никогда. И разговор идет о т о м
в е л и к о м , за что они г о т о в ы с л о ж и т ь г о л о в ы .
— И в а н , — в о с к л и к н у л Валентин Ф и л и п п о в , — тебя послушать, так
в б у д у щ е м в о о б щ е не б у д е т никаких в р а г о в !
— Валек, во-первых, г р о м к о не ш у м и — с к о р о З и м н и е , во-вторых,
враги б у д у т з а в с е г д а , б у д у т д о тех п о р , п о к а не п о с т р о и м к о м м у н и з м .
Это сказал Владимир Ильич Ленин!
— С л у ш а й , И в а н ! А ш т о за к о м м у н и з м , ш т о за ж и з н ь в н е м б у ­
д е т , а? Т ы м о ж е ш ь р а с п е т р о ш и т ь э т о д е л о ?
Ч т о И в а н м о г « р а с п е т р о ш и т ь » ? Все б у д т о п о н я т н о , а к а к т р у д н о
объяснить! З а д у м а л с я Иван, не заметил, как р я д о м п р и с т р о и л с я д р у ­
гой всадник.
— Настя?! — у д и в и л с я о н .
— Еле д о г н а л а , — о б л е г ч е н н о в з д о х н у л а та.
В б р о ш е н н о м на п л е ч и п у х о в о м п л а т к е , в п о л у р а с с т е г н у т о м п о л у ­
ш у б к е , с п ы л а ю щ и м и щ е к а м и и и н е е м на р е с н и ц а х , Н а с т я в о р в а л а с ь
в сердце Ивана, смутила его. О н р а з о м забыл, о ч е м только
что
д у м а л , а ей ж е д о е г о д у м , казалось, не б ы л о дела. О н а с т р е м и л а с ь
к нему, хотела владеть и м .
— Ты, говорят, отличилась. С а м к о м а н д у ю щ и й ф р о н т о м тебя на­
хваливал! — с у л ы б к о й сказал Иван.
Сошедшиеся
кони спутали шаг, забеспокоились,
завсхрапывали.
Настя, о б д а в а я л и ц о Ивана ж а р к и м д ы х а н и е м , ухзатилась за з а д н ю ю
луку седла, настойчиво тянула коня Ивана к себе. О н , не и м е я сил
сопротивляться, нагнувшись, взял в р у к и п о з о д ь я ее Серка, п р и д е р ­
жал.
Р е б я т а , о к о т о р ы х о н п о з а б ы л , в с е э т о в и д е л и , их э т о о с к о р б и л о .
М и ш к а П е т р о в , п р и в с т а в на с т р е м е н а х , б р о с и л с о б и д о й :
— А й д а п о х а т а м ! О т м о е м с я и п о й д е м на п о с и д е л к и .
О н п о д н я л на д ы б ы с в о е г о ж е р е б ч и к а , в з ъ я р и л е г о и с м е с т а
к а р ь е р о м п о м ч а л с я в с т о р о н у З и м н и х Яров. Ребята тут ж е п о с л е д о ­
вали за н и м . « О б и д е л и с ь ! » — м е л ь к н у л о в г о л о в е Ивана. О д н а к о Ва­
лентин Ф и л и п п о в оставался е щ е р я д о м , медлил.
— Ну а ты чего? Что встал-то? Беги! — з л о б у р к н у л Иван.
— А п о т о м у в с т а л , ч т о я , м о ж е т , х о ч у , ч т о б ы т ы н е я к ш а л с я с...
— З а м о л ч и ! — взвился звонкий голос Насти. Она вырвала поводья
из р у к и Ивана, хлестнула С е р к а .
Иван, п о р а ж е н н ы й , стоял и с м о т р е л вслед всаднице, пока она не
скрылась в густом ельнике. Он еще слушал тишину после того, как
ее п о к р о ш и л д р о б н ы й стук к о п ы т , к о г д а д о него д о ш е л голос Ва­
лентина.
— Я ж тебе говорил:
веревочки, измывается...

контра, она

и есть

к о н т р а . Вьет она

из

тебя

Иван р е з к о крутнулся к нему в седле, сжал з у б ы :
— З а м о л ч и , Валя! — еле с л ы ш н о прошептал он.
А Настя, дав п о л н у ю в о л ю С е р к у , ч е р е з п е л е н у с л е з все
еще
видела лице Ивана, его в и н о в а т у ю , в ы м у ч е н н у ю у л ы б к у . О н а не за­
м е т и л а , ч т о С е р к о с в е р н у л на д о р о г у , а е д у щ у ю на з а и м к у
Власа
Назарова.

Г р и ш к а Силантьев с тех п о р , как у ш л а от него Настя, с о в с е м
впал в н е м и л о с т ь м а т е р и . Все, что д о л ж н а б ы л а делать ж е н а , т е п е р ь
л е г л о на е г о п л е ч и . О н ни д н е м , ни н о ч ь ю не з н а л п о к о я . И с е г о д н я
работал без р о з д ы х у — то возил с зимника сено, то к о р м и л поросят,
т о ч и с т и л с т а й к и . А д е н ь з и м н и й к о р о ч е к л ю в а в о р о б ь я , у ж е на д в о р е
ночь, а о н е щ е не п о д о и л всех к о р о з .
ка
12

О б р у г а в п о с л е д н и м и словами Пеструху, оставив в в ы м е н и м о л о ­
б о л ь ш е , ч е м надо телку, он в ы ш е л из стайки. И т о л ь к о задвинул

засов, как кто-то холодной жесткой р у к о й зажал ему рот и до хруста
в шее завернул голову назад. В глазах я р к о вспыхнули з в е з д ы , с о ­
знание помутилось. Очухался за г у м н а м и — его д о м стоял
предпо­
следним в улице,— перед ним маячили люди в военной форме.
— Ты кто будешь? — услышал он г р у б ы й голос и п о л у ч и л р е з к и й
тычок в бок, п о х о ж е , с т в о л о м нагана.
Огляделся, стараясь унять д р о ж ь и спазмы в животе: вроде о ф и ­
цер.
— Г р и ш к а я, С и л а н т ь е в ! — п р о х р и п е л о н и с п у г а н н о .
—
Большевик?
Гришка вздернулся, злость пересилила страх.
— Я н е . . . н е н а в и ж у б о л ь ш е в и к о в ! Я их п р о к л и н а ю ! Я их... О н е . . .
оне у м е н я ж е н у увели...
— Красивая была жена?
— Ш и б к о . Д а вот...
— Кто увел твою жену?
— Э т о т Ванька К и р и л л о в ! К и р и л л о в В а н ь к а . Гад...
— А г д е о н , этот В а н ь к а К и р и л л о в , сейчас? К т о он?
Гришка поперхнулся, ш и р о к о о т к р ы л глаза. Теперь он ясно раз­
личил м н о ж е с т в о
л ю д е й , п о д в о д , к о н е й . Вся эта м а с с а
вытянулась
по д о р о г е , вплоть д о п о в о р о т а к р у ч ь ю . Н и к а к б е л ы е ! Во, Г р и ш к а ,
г д е начинается твоя месть за п о р у г а н н о е д о с т о и н с т в о , за у н и ж е н и е .
Как ж е , господа о ф и ц е р ы , он знает, где прячется со своими д р у ж к а м и
В а н ь к а К и р и л л о в ! У них т а м ш т а б , о н и т у д а , к а к это... в е р б у ю т
му­
ж и к о в в свой о т р я д . Вот где о т о л ь ю т с я все е г о с л е з ы - т о !
— Ну так где твой в р а г - б о л ь ш е в и к прячется, показывай. Т о л ь к о
тихо!
— Покажу, господа хорошие, покажу! — оживился Гришка.— Оне
все у б а б к и А в д о т ь и стоят. Вон тамоча. Вон ее д о м и к ! — указал о н
к ручью, в сторону косогора, где с к р а ю деревни с к р о м н о притули­
лась и з б у ш к а б а б к и А в д о т ь и .
Один
шепотом:
—

из

Взять

офицеров

отошел

в

сторону,

распорядился

зловещим

живыми!

...В э т у м о р о з н у ю н о ч ь с о р о к и б е с п о к о й н о е р з а л и в ч е р е м у ш ­
никах, т р е в о ж а в о р о н , п р и г н е з д и в ш и х с я в е л ь н и к е . М о р о з д о н и м а л их.
— А т и ш и н а на у л и ц е ! — с к а з а л М и ш к а П е т р о в , в о з в р а щ а я с ь
со
д з о р а . — А в ы з з е з д и л о так, что, к а ж е т с я , все з в е з д ы к з е м л е
при­
тянулись. Хоть в сумку собирай! — О н был настроен м и р н о , и недав­
ней злости по о т н о ш е н и ю к Ивану у него у ж е не б ы л о . О н не п о ш е л
м ы т ь с я , не п о б е ж а л на п о с и д е л к и , в п р о ч е м , к а к и все д р у г и е р е б я т а .
На о к о л и ц е они о б о ж д а л и Ивана и вместе тихо
пробрались в баб­
кину избу, решив ее сделать в р е м е н н ы м штабом.
— Скажи, Мишка,
а
на д в о р е не
звенит? — бросил кто-то
из
ребят.
—

Ну, я ж г о в о р ю : так с ы з з е з д и л о , а ж

звенит!

—

Теперь
понятно! — заключил
Валентин Ф и л и п п о в
своим
зыч­
н ы м г о л о с о м , у с т р а и з а я с ь на п о л у ш у б к е в о з л е п е ч к и . — Ты, д ь я в о л
т е б я в о з ь м и , ч а с о м н е на п и л у б а б к и н у о п р а в и л с я ?
Старухина и з б е н к а , казалось, п о д п р ы г н у л а от в з р ы в а хохота.
— Чой-то вы так загоготали? — н е д о в о л ь н о п р о в о р ч а л а с печки
бабка Авдотья.
— Д а так,
ответил Иван.
—
—
—

бабушка,

пилу

Ну и што, х о р о ш а еще?
Н и ч е г о , звенит...
Ну и пусть звенит, а вам

вашу

спать

на

звон

пробовали! —

надо. Я уж

не

могу.

смиренно

К

петухам
53

р а з в е сон с м о р и т . Гаврила Зайцев д о л ж о н п р и д т и . Я е м у все п е р е ­
д а л а , ч т о вы в е л е л и . О б е щ а л р у ж ь е н а й т и . . .
Ребята у ж е засыпали, к о г д а М и ш к а п о л у с о н н ы м г о л о с о м спросил:
— Б а б к а А в д о т ь я , с к о л ь к о т е б е лет?
— С к о л ь к о есть — все м о и , г о л у б ч и к ! А ты о г о д а х - т о не д у м а й .
Ж и в и , радуйся и не т о р о п и г о д о ч к и .
— Л а д н о , б а б к а , не б у д у т о р о п и т ь .
— Ну и оборони тебя господь.
В три часа н о ч и ДЕери б ы л и с о р в а н ы с петель, и в м е с т е с м о ­
р о з н ы м д ы м о м в и з б е н к у в в а л и л и с ь б е л о г в а р д е й ц ы , н а б р о с и л и с ь на
спящих ребят, связали.
— Ну, что, «товарищик? — заметил ехидно о ф и ц е р , покрутиз тон­
кие- у с и к и на р а с к р а с н е в ш е м с я от м о р о з а л и ц е . — М о г у
представить­
ся: р о т м и с т р С м и р н о в . Теперь х о ч у знать, с к е м и м е ю честь видеться
в сей у б о г о й обители?
t

О н сбил папаху на з а т ы л о к , о т к р ы в п р о д о л г о в а т о е с к о л ю ч и м и
г л а з а м и л и ц о , п о х о ж е е на м о р д у н а г л о г о х и щ н и к а .
— М о л ч и т е ? Я вас п о н и м а ю : р а з б у д и л и в н е у р о ч н о е в р е м я , п о ­
тревожили.
Но
мы
застазим
вас
заговорить.
Раздеть
всех!
Это,
господа
партизаны, вам
первый
отрезвляющий
« д у ш » ! — и,
повер­
нувшись к о д н о м у из о ф и ц е р о в , с п о к о й н о отдал е щ е один
приказ:
— В о й т и в с е л о . Тут н а м б о л ь ш е н и ч е г о не у г р о ж а е т . Н о д о з о р ы
выставить!
Иван все это в р е м я стоял б у д т о п р и г в о ж д е н н ы й к полу. О н ни­
к а к н е м о г взять в т о л к , к а к все это с л у ч и л о с ь и с л у ч и л о с ь ли наяву.
А м о ж е т , о н в с е е щ е с п и т и в и д и т все э т о в к о ш м а р н о м сне? Н о в е д ь
рядом
стоят е г о д р у з ь я , М и ш к а , Валентин, Исай, П а н т е л е й . . . — все
девятеро. А поверил в жестокую
действительность
тогда, когда
в
избу втолкнули Гришку Силантьева.
— К т о из них Иван Кириллов? — с п р о с и л р о т м и с т р .
— Вот о н , вот! — в ы т я н у л Г р и ш к а р у к у в с т о р о н у Ивана.
— К т о о н есть?
— Командир, большевик и вообще народу мозги крутит!
— А кто Михаил Петров?
— А это вот о н , ЕОТ!
— А кто Валентин Филиппов?
— Вот о н , вот, с у б ч и к !
— Гад ты в о н ю ч и й ! — рванулся Иван и с я р о с т ь ю пнул
ногой
в пах Г р и ш к и . Тот о й к н у л , схватился за ж и в о т и т к н у л с я в п о л г о л о ­
вой.
С т р а ш н ы й удар в висок откинул Ивана к стене. В г о л с з е
загу­
д е л о , т о н к о и д а л е к о , б у д т о в кустах ч е р е м у х и за Васильевским п р у ­
д о м зазвенели птичьи голоса.
— Держись, Иван! — послышался
ч е р е з все это голос
Мишки.
О н в ы п р я м и л с я , п р о себя о т м е т и л : устоял! И тут ж е глупый в о ­
п р о с себе: « Ч е м ж е саданули так крепко?» Сеет в глазах прояснился,
и увидел в руках ротмистра тяжелый кольт. Теперь ясно чем, п о ч е м у то д о в о л ь н о п о д у м а л Иван и тут ж е у д и в и л с я н а х л ы н у в ш е м у
вдруг
спокойствию, как будто е м у было очень в а ж н о знать, ч е м его уда­
рили.
— Так
вот ты к а к о й , К и р и л л о в ! — с к л о н и в
голову
набок,
при­
близился к н е м у р о т м и с т р . — Н о я тебе п о к а ж у такое, что не видел
в аду Д а н т е ! С л ы ш а л , н е б о с ь , п р о т а к о г о ? У н е г о есть с е м ь
кругов
ада. О б е щ а ю т е б е — ты п р о й д е ш ь все с е м ь к р у г о в . Г о с п о д а , д а й т е
веревку! — распорядился он.
Принесли верезку — волосяную, тонкую и жесткую. Один
конец
ее п р о д е л и м е ж д у с в я з а н н ы м и за с п и н о й р у к а м и Ивана. С о в т о р ы м
к о н ц о м в руках замешкались, и Смирноз, зыркнув глазами, зло бро­
сил:
64

— Несите подкову!
К т о - т о п р и н е с с о д в о р а п о д к о в у , т о п о р . Став на т а б у р е т к у , о д и н
из о ф и ц е р о в прибил к матице, там, где о б ы ч н о в деревенской
избе
на о ч и п е висят д е т с к и е л ю л ь к и , п о д к о в у . В о б р а з о в а в ш у ю с я
петлю
продели второй конец веревки.
— Теперь подтащите его с ю д а и подвеете так, чтоб р у к и в ы в е р ­
нулись в плечах! — к о м а н д о в а л С м и р н о в .
Иван, напрягая мускулы плеч, с отчаянием почувствовал, как ад­
ская б о л ь от м а к у ш к и г о л о в ы д о пальцев в ногах п р о ш и в а е т все е г о
тело. Перед глазами поплыл колючий, как раскаленный песок, туман.
— А в ы с м о т р и т е на н е г о , с м о т р и т е ! — з а к р и ч а л р о т м и с т р , свистя
нагайкой. О н , палач, работал, работал привычно, по давно отработан­
н о м у м е т о д у , — Ты что, оглох? С м о т р е т ь ! — н а к и н у л с я о н на
кого-то
из
онемевших
р е б я т . — Так
вот
тебе!—
палач
выхватил
саблю
и
махом отсек правое ухо Пантслея.
Подскочив к Ивану, п р о к р и ч а л :
— Ты видел? Э т о п е р Б ы й к р у г а д а ! А ну, х о р у н ж и й , у к о р о т и нос
у того веснушчатого. Вишь, какой носище отрастил! — и кинул саблю.
О ф и ц е р подхватил ее и н е у л о в и м ы м д в и ж е н и е м обезносил П р о ­
копа Малого.
И в а н д е р н у л с я на в е р е Е к е и г л у х о з а с т о н а л .
— И р о д ы , ш т о в ы д е л а е т е ! К р е с т а на вас н е т ! — п о с л ы ш а л с я р ы ­
дающий голос бабки Авдотьи.
На какое-то м г н о в е н и е
в и з б е з а с т ы л а т и ш и н а , н о тут ж е
ее
нарушил визгливый голос ротмистра.
— А это кто такая?! — но, увидев у б о г у ю с т а р у ш к у ,
сползшую
с печки, б р о с и л : — Выкиньте ее о т с ю д а !
Б а б к у в ы ш в ы р н у л и на у л и ц у .
В избе же продолжалось изощренное злодейство.
— С п у с т и т е на н о г и К и р и л л о в а ! — п р и к а з а л р о т м и с т р .
И в а н а с п у с т и л и . Встав на н о г и , о н п о ч у в с т в о в а л е щ е
большую,
н е с т е р п и м у ю бель. Боль в ьывернутых руках. Иван качнулся и поте­
рял сознание.
Когда он, придя в себя, о т к р ы л глаза, то первое, что
увидел
и уловил — это кряхтение, стоны и м е л ь к а н и е п о д к о з к и сапога.
«Кого-то
пинают!» — ЕЯЛО
подумал
он
и окончательно
пришел
в себя.
— Ага, вернулся
из п е р в о г о
круга
ада? — з а х о х о т а л
Смирнов,
наклоняясь над н и м . — Подня-,ь его!
И в а н а в с т р я х н у л и , к а к к у л ь , п о с т а в и л и на н о г и . О н чуть не у п а л ,
но его у д е р ж а л а Березка, к о т о р а я оказалась
накинутой
петлей
на
шею.
— Если х о ч е ш ь д ы ш а т ь — с т о й !
Иначе позесишься!
Сам!
Сам!
Итак, п е р е й д е м
к деловому разговору. Сколько
в Большой
Елани
партизан?
Какое
вооружение?
Кто
командует
фронтом?
Молчишь,
К и р и л л о в ? О т л и ч н о - с ! Т о г д а вот э т о м у « т о в а р и щ у » в ы р е ж ь т е на г р у д и
звезду!
Кряжистого
добряка
Семена
крепко
держали,
навалившись
на
н о г и , на р а с к и н у т ы е р у к и и д а ж е на г о л о в у . Его м о г у ч е е т е л о , к а з а ­
лось, кричало
каждой
клеткой
от н е с т е р п и м о й
б о л и . И не
успел
конец сабли дочертить
контур
звезды, как тело в последний
раз
напряглось и опало, обмякло...
— Ну, так как, Кириллов? Отвечать будешь?
Нет? П о д н я т ь
его
снова к потолку и п р и ж е ч ь пятки!
И снова красное полотно застлало глаза, снова понесся о б ж и г а ­
ю щ и й песок, зазвенели птичьи голоса. П о т о м началось падение в пус­
тоту. Но вот падение приостановилось, боль
отступила, и он
явно
услышал:
—

Руссика

5. «.Байкал» JVs 1

не

умеет

рубить

голова.

Дай,

буду

показизать...
65

И в а н , у ж е л е ж а на п о л у , в и д е л , к а к я п о н с к и й о ф и ц е р п о п р о б о в а л
л е з в и е с а б л и на с в о е м н о г т е , о т с т у п и л на ш а г и м о л н и е н о с н о ч и р к ­
нул е ю , казалось, над головой М е ф о д и я Спиридонова. П о т о м вернул
с а б л ю в н о ж н ы и ш а г н у л к n o j j o r y . Т о л ь к о тут М е ф о д и й
повалился
н и ч к о м . Не успело туловище коснуться пола, как голова отделилась
и покатилась к н о г а м карателей. Иван снова потерял сознание.
Когда очнулся, услышал голоса. О н долго напрягался, пока, на­
к о н е ц , стал п о н и м а т ь слова, а п о т о м и весь р а з г о в о р .
— ...Тем не м е н е е , г о с п о д и н м а й о р , я д о л ж е н
констатировать,
что ваши л ю д и , а м о ж е т , и вы с а м и , не хотите н а м п о м о г а т ь уста­
навливать в С и б и р и з а к о н н у ю власть!
Иван, стараясь не выдать себя, л е ж а л не шевелясь, т о л ь к о чуть
п р и о т к р ы л глаза. О н не у в и д е л п е р е д с о б о й тело М е ф о д и я и своих
т о в а р и щ е й » « У с п е л и у б р а т ь , всех у б и л и » , — п о д у м а л о н и еле с д е р ж а л
дрожь озноба. М е ж д у тем разговор продолжался:
— Сто х о ц ы т и сиказать, г о с п о д и н а капитана?
— Вы п о - р у с с к и у м е е т е ч и т а т ь , г о с п о д и н м а й о р ?
— Д а ! Нет!..
— Г о с п о д а о ф и ц е р ы , в о з р а ж е н и й нет? Т о , ч т о в ы у с л ы ш и т е , м ы
нашли у солдат его и м п е р а т о р с к о г о
величества, японских
солдат!
— Д а не тяните вы, капитан Л а в р о в ! — р а з д р а ж е н н о б р о с и л р о т ­
м и с т р С м и р н о в . — С к о р о д о л ж е н очухаться этот б о л ь ш е в и ч о к , к о м а н ­
д и р п а р т и з а н с к о г о о т р я д а , а у м е н я в р е м е н и на р а з г о в о р с н и м
м а л о . У ж е ш е с т о й час у т р а . П о р а эту д е р е в н ю , З и м н и е Я р ы , п р и о б ­
щить к богу.
— О н не с к о р о очнется — вашу р а б о т у , г о с п о д и н р о т м и с т р ,
я
о т л и ч н о з н а ю . Так вот, с л у ш а й т е , г о с п о д а , с ч е м о б р а щ а е т с я п а р т и ­
занский съезд местного восставшего крестьянства. Читаю: «Японский
о т р я д ! М ы , восставшие к р е с т ь я н е , п о л у ч и л и ваше о б ъ я в л е н и е , где вы
весь восставший р е в о л ю ц и о н н ы й н а р о д о б ъ я в л я е т е бандитами...»
— Тоссено така! — оживленно
подтвердил майор Ямато
Дзуки.
— «...А з н а е т е л и в ы , з а ч т о м ы в о с с т а л и и з а ч т о с е й ч а с б о р е м с я ,
в о ю е м п р о т и в вас?».
— И н и т и р е с е н н о , за сито?
— За б о л ь ш е в и с т с к у ю заразу! — зло б р о с и л С м и р н о в .
— ...«За с в о и д е р е в н и и села, с ж и г а е м ы е и р а з о р я е м ы е с е м е ­
н о в с к и м и б а н д а м и . М ы б о р е м с я за своих д о ч е р е й , ж е н , м а т е р е й ,
к о т о р ы х с е м е н о в ц ы и их п о с о б н и к и н а с и л у ю т и у б и в а ю т . В ы д о л ж н ы
были б ы расследовать все, что здесь п р о и с х о д и т и кто п р о в о д и т здесь
р а з о р е н и е и насилие — м ы , восставший к р е с т ь я н с к и й н а р о д , или б а н ­
ды Семенова. Помните! Объявляя нам войну, вы объявляете
войну
всему народу русскому!»...
— Д а это ж е черт знает что т а к о е ! Господин м а й о р , а не п о т о ­
м у ли м ы так д о л г о в о з и м с я , так сказать-с, с вашей п о м о щ ь ю с п р о ­
клятыми б о л ь ш е в и к а м и здесь, в Сибири? Я теперь п о н и м а ю , п о ч е м у
вы т о р г о в а л и с ь , в ы с п р а ш и в а я у нас т о ч н о е р а с с т о я н и е д о М о н г о л и и
и с к о л ь к о н а м н у ж н о п у ш е к ! Вы н а с о б м а н ы в а е т е !
— Сито?! — вскочил Ямато Д з у к и . М а л и н о в ы е
пятна п о ш л и
по
его о б м о р о ж е н н о м у лицу, ж е с т к а я щ е т о ч к а усов выставилась вперед,
оголив желтые зубы.
— Господа, успокойтесь! — повысил голос Л а в р о в . — Я
понимаю
г о с п о д и н а м а й о р а . Вести т а к у ю к а м п а н и ю в з и м н е е в р е м я ,
когда
японские солдаты больше боятся сибирского мороза, чем штыка про­
тивника в о т к р ы т о м б о ю , нельзя. Но что поделаешь — такая д о л я ,
неблаговидная доля выпала спасителям России! Надо мужаться, и
н ю н и , п р о с т и т е , р а с п у с к а т ь не к ч е м у !
— Вот п р а в и л ь н о , г о с п о д и н к а п и т а н ! — з а б е г а л п о к о м н а т е р о т ­
м и с т р . — Н а д о ж е ч ь всех и вся. О т э т о г о о с и н о г о г н е з д а н и ч е г о не
д о л ж н о остаться. Пусть все г о р и т с и н и м п л а м е н е м ! . . К а ж е т с я , м о й
66

большевичок пришел в себя, очухался! Он готовится у меня пройти
четвертый к р у г ада! Ты, Л а в р о в , ж а л ь о п о з д а л . П о с м о т р е л б ы , как
тут ш е с т е р ы х на е г о глазах к р о м с а л и . А м а й о р - т о , Я м а т о Д з у к и , в о
п а р ш и в е ц , как ю в е л и р , о д н о м у г о л о в у п о - с а м у р а й с к и так отхватил,
что... К с т а т и , Л а в р о в , ты з н а е ш ь , к т о это л е ж и т на полу? Б о л ь ш е в и к ,
к о м а н д и р т у т о ш н е г о о т р я д а партизан Иван К и р и л л о в ! Во кто н а м п о ­
п а л с я ! Тут, п о н и м а е ш ь , ц е л а я т р а г е д и я . О н , К и р и л л о в , о к а з ы в а е т с я ,
увел ч у ж у ю ж е н у . А тот, не б у д ь д у р а к , р е ш и л о т о м с т и т ь е м у и вот,
дал нам его тепленьким. Каков с ю ж е т и к !
— П о с м о т р и м ! — спокойно проговорил Лавров и п о д о ш е л к ле­
ж а щ е м у Ивану. О н нагнулся, приподнял его голову, о т о р о п е л о п р о ­
изнес: — О н что, седой или альбинос?
Р о т м и с т р п о д б е ж а л , г р е м я с а б л е й , в з г л я н у л на б е л у ю ,
словно
обсыпанную снегом, голову Кириллова, воскликнул удивленно:
— Т ю - т ю ! Был р у с е н ь к и й , стал б е л е н ь к и й . З а м е т ь , Л а в р о в , это
всего-то после третьего круга м о е г о ада! А ему уготовано
семь.
— Г д е о с т а л ь н ы е ? — с о т в р а щ е н и е м п о г л я д е в на р о т м и с т р а , с п р о ­
сил Л а в р о в .
— Ш е с т е р о м е р т в ы . Д в о е в сенях д у б а д а ю т . А этот тут...
— Так вот, г о с п о д и н С м и р н о в , о т н ы н е э т и м и о с т а в ш и м и с я в ж и ­
вых п а р т и з а н а м и займется к о н т р р а з в е д к а , — и в д р у г п о в ы с и л голос: —
Не у м е е т е брать показания у арестованных, да е щ е у опасных п р е ­
с т у п н и к о в , так л у ч ш е не б е р и т е с ь ! О д е т ь К и р и л л о в а , п р и в е с т и тех из
сеней и т о ж е одеть. Д а потеплее! Они не д о л ж н ы з а м е р з н у т ь !
В и з б у з а в о л о к л и о к о ч е н е в ш и х , и з б и т ы х М и ш к у П е т р о в а и Ва­
лентина
Филиппова.
Подтащили
к печке,
принесли
ледяной
воды
и стали о т м ы в а т ь к р о в ь с тела.
Л а в р о в отвинтил от фляги п р о б к у и к а ж д о м у влил в р о т спирту.
П л е н н и к и начали п о д а в а т ь п р и з н а к и ж и з н и . Иван л е ж а л на
мокром
от к р о в и п о л у , не и м е я сил ш е в е л ь н у т ь ни н о г о й , ни р у к о й . О н с н е ­
навистью
смотрел
на э т о г о
высокого,
чуть
сутуловатого
капитана
Лаврова и готовился к худшим испытаниям. М е ж д у тем его друзей
о д е л и и п о с а д и л и на л а в к у , п р и в а л и в с п и н о й к с т е н е . О д е т ь ж е Ивана
о к а з а л о с ь д е л о м не п р о с т ы м . Едва взялись за п р а в у ю р у к у , к а к о н
д и к о в с к р и к н у л и тут ж е п о т е р я л сознание. О д н а к о Л а в р о в , п р о я в и в
сноровку и выдержку, сумел одеть его, недвижимого, как труп.
— Г о с п о д и н р о т м и с т р ! — е л е с д е р ж и в а я с ь , в ы г о в о р и л о н . — Рас­
порядитесь подать с ю д а к о ш е в у и человек пять. Пусть п о м о г у т в ы ­
нести пленных. А в качестве к о н в о я выделите м н е пару человек. О н и
б у д у т нас с о п р о в о ж д а т ь д о В е р х н е у д и н с к а . Я п о в е з у этих т р о и х на
допрос...
— Я согласен, господин капитан! — облегченно воскликнул Смир­
нов
и
тут
же
пояснил: — Мне
тут
дел
хватит.
Кстати,
почему
я п о н ц ы н е л ю б я т н а ш и х р у с с к и х баб? О н и ж к р а с а в и ц ы ! Тот ж е Г р и ш ­
ка С и л а н т ь е в г о в о р и л , что вот этот К и р и л л о в у н е г о у в е л ж е н у р а с ­
к р а с а в и ц у . Вот б ы найти е е ! С л у ш а й , Л а в р о в , давай е щ е р а з о к п о ­
т р я с е м К и р и л л о в а , м о ж е т , с к а ж е т , где его К л е о п а т р а прячется? Ведь
н ю х а ю т с я ж е о н и ! Эй, Кириллов, м о ж е т , с к а ж е ш ь , где ты ее п р я ч е ш ь ,
а? — и ш а г н у л к И в а н у , п о м а х и в а я н а г а й к о й .
— Не
трогайте
его! — остановил
ротмистра
Лавров.— Он
все
р а в н о не с к а ж е т . У ж я-то эту н а т у р у б о л ь ш е в и с т с к у ю з н а ю . Д а и в ы
в этом, д у м а ю , успели убедиться. К тому ж е всю о б е д н ю мне испор­
тите.
Р о т м и с т р в ы ш е л на
и остальных офицеров.

улицу.

Следом

за

ним

— Значит, партизаны? А ты — К и р и л л о в ,
в а ? — спросил Л а в р о в , склоняясь к лицу Ивана.
—
5»

Да! — выдохнул

Иван.— Я

сын

Степана

Лавров

сын

выпроводил

Степана

Кириллова

Кирилло­
и

горжусь
67

э т и м ! Если о с т а н у с ь ж и т ь — я в а м в с е м г л о т к и п е р е г р ы з у .
Больше
я в а м ничего не скажу... И они ничего не с к а ж у т .
— Ясно! — Лавров
подошел
к двери, толкнул
ее, выглянул
в
сени и снова плотно п р и к р ы л . М и г задумчиво постоял среди избы,
е щ е заметнее ссутулив спину.
— Вот что, р е б я т а ! — с п о к о й н ы м г о л о с о м о б р а т и л с я о н к п о л у ­
живым
парням.— Скажите,
кто
из
вас с п о с о б е н
держать
в
руках
оружие? Любое!
— Я и з у б а м и вас г р ы з т ь б у д у ! — п р о ш и п е л М и ш к а .
— Знаю. А
теперь
точнее
и побыстрее
отвечайте.
Время
не
т е р п и т ! М о л ч и т е ? А з р я . Т о г д а так... В д о р о г е вести с е б я с п о к о й н о
и м н е не м е ш а т ь н и ч е м . Поняли?
Ребята у г р ю м о молчали, озадаченные п о в е д е н и е м о ф и ц е р а . Чтото в н е м п о д к у п а л о . А м о ж е т , втирается в доверие?.. В это
время
в избу
вбежал
какой-то хорунжий, вытянулся в струнку,
отрапор­
товал:
— Господин капитан, конвой готов!
Л а в р о в у л о в и л с и в у ш н ы й запах, к о т о р ы м щ е д р о н е с л о от о ф и ­
цера.
— Ну и дряни ж е вы, нализались, мухи м р у т ! Тогда хоть от к о ­
ш е в ы п о д а л ь ш е д е р ж и т е с ь , а то м о и х п л е н н и к о в п р е ж д е
времени
о т р а в и т е . Вы п о н я л и меня?
— Так т о ч н о - с , г о с п о д и н к а п и т а н ! — к о з ы р н у л х о р у н ж и й и, т о л к ­
нув д з е р ь , к р и к н у л : — З а х о д и !
В о ш л и п я т е р о с о л д а т и с т а л и п о о д н о м у в ы в о д и т ь п л е н н и к о в , не
особенно-то с ними церемонясь.
— Э-э, г о с п о д а , п о п р о ш у п о л е г ч е с м о и м и з а т в о р н и к а м и ! — п о л у ­
с е р ь е з н о , п о л у ш у т я п р и к р и к н у л Л а в р о в , и это подействовало.
Пленных усадили в кошеву, з а п р я ж е н н у ю
парой реззых
коней.
Лавров снова достал флягу, дал к а ж д о м у по глотку спирта.
— Т р о г а й ! К о н в о й , за м н о й !
К о н и р е з в о рванули в у т р е н н ю ю и з м о р о з ь . С о л н ц а е щ е не б ы л о ,
еще еле-еле отбеливала морозная утренняя заря, а Зимние Яры у ж е
не спали. Д а и спали ли о н и в о с б ш , е эту ночь? Во д в о р а х
визжали
свиньи, к у д а х т а л и к у р ы , г о л о с и л и б а б ы . То т а м , т о з д е с ь р а з д а в а л и с ь
выстрелы,
гоготали
солдаты.
Пахло
паленой
шерстью
и
жареным
с а л о м . Все это д и к и м у ж а с о м с т о я л о в с т ы л о м небе...
Осталось позади село, и кони, всхрапывая, понесли по наезженной
д о р о г е . К о ш е в а п о п а л а с ь ш и р о к а я , с о к л а д н я м и , и на р а с к а т а х т о л ь ­
к о п о с к р и п ы в а л а , н е г р о з я с ь о п р о к и н у т ь с я , д а Л а в р о в уллело п р а в и л
лошадьми. Сзади звонко цокали копыта коней конвоя. Когда дорога
стала петлять м е ж д у з а с н е ж е н н ы х елей и к а м е н и с т ы х к р у т я к о з , Л а в ­
ров круто остановил коней, соскочил с кошевы, повернулся
лицом
к н а е з ж а в ш и м к о н н и к а м . Те с х о д у о с а д и л и к о н е й , п о д н я в их на д ы б ы .
В то ж е в р е м я в руках Лаврова блеснул револьвер, и почти в единый
з а л п с л и л и с ь д в а в ы с т р е л а . ...На с н е г у з а с т ы л и д в а т р у п а .
Лавров
вложил револьвер в карман шинели, закурил и вернулся к кошеве.
— Вот что, д о р о г и е м о и ! — р е ш и т е л ь н о с к а з а л о н . — Д е л о не т е р лит, как я у ж е в а м г о в о р и л , п р о в о л о ч к и . С к а ж и т е , есть
где-нибудь
поблизости
надежная
изба,
заимка?
Где
бы
вы
могли
надежно
укрыться?
А р е б я т а , с л о з н о о н е м е в , в о все г л а з а с м о т р е л и на н е г о .
— Ну, быстрее с о о б р а ж а й т е . За нами м о ж е т быть п о г о н я , — то­
ропил Лавров.
Иван хрипло
— К т о вы?

выдаЕил:

— Самый неподходящий вопрос, братишка! — улыбнулся
и махнул р у к о й . — Л а д н о ! ЗоЕите меня просто Х м у р ы й . Итак,
решайте!
68

Лавров
быстро

« Х м у р ы й . . . Т о в а р и щ Х м у р ы й ! Так вот о н , значит»...
О т наплыва чувств
Иван припал л и ц о м к поле шинели Х м у р о г о
и г о р ь к о , беззвучно заплакал. Х м у р ы й отечески погладил его по седой
голове, тихо п р о г о в о р и л :
— Иван... Иван К и р и л л о в . Н и ч е г о . Ты д о р о г о й
ценой
платишь
за н а р о д н о е счастье. И е щ е я т е б е с к а ж у , ты д о с т о и н с в о е г о отца...
Валентин и М и ш к а , н а б л ю д а в ш и е эту сцену, в д р у г р а з о м ахнули:
— И в а н ! Д а ты ш т о , в м у к е или в снегу? Ч е м г о л о в у - т о т е б е
выбелили?
Они забыли про свои боли и потянулись к Ивану. А он сидел как
птица с п е р е б и т ы м и к р ы л ь я м и , б е с п о м о щ н о , с т р у д о м в о р о ч а л шеей
и в о п р о с и т е л ь н о с м о т р е л на всех т р о и х . Т о г д а Х м у р ы й о б н я л е г о за
п л е ч и , ш е п н у л на у х о :
— П о с е д е л т ы , б р а т , в о т ч т о ! С к о л ь к о т е б е лет? В о с е м н а д ц а т ь . . .
Иван вновь почувствовал, как уши застилает вязкая тишина, а пе­
ред глазами стелется алое зарево. Затем расслышал голос, идущий
издалека:
— И в а н ! Где есть н а д е ж н о е место? Б ы с т р о г о в о р и !
Иван вяло тряхнул г о л о в о й , увидел с т р о г о е лицо Х м у р о г о и еле
выдавил:
— П р я м о ! Ч е р е з в е р с т у н а п р а в о б у д е т о т в о р о т на з а и м к у . Т а м
надежно.
Ему вдруг вспомнилась зло умчавшаяся вперед Настя.
И тут ж е в у ш и в о н з и л с я голос Валентина:
— Д а ты што, очумел? Там же...
— М о л ч и , Валентин! — как м о ж н о т в е р ж е п р о г о в о р и л Иван и от­
к и н у л с я на з а д н и к к о ш е в ы .

У т р о м ж е Х м у р ы й п р и в е з р е б я т на з а и м к у , с т о я щ у ю
з в о н к о г о , н е з а м е р з а ю щ е г о и п а р я щ е г о на м о р о з е р у ч ь я .
—

Иван, чья это заимка? — спросил о н .

—

Власа

Назарова,— смущенно

ответил

Продолжение следует.

Иаан.— Но

его

на

берегу

тут

нет.

те

Мы продолжаем знакомить наших читателей с творчест­
вом молодых литераторов Бурятии. Прозаики Леонид Кузне­
цов и Юрий Балков, поэт Виктор Лоскутов являются члена­
ми республиканского
литературного объединения
«Баргузин».
Леонид Кузнецов работает инженером
Улан-Удэнского
приборостроительного объединения. Его фантастическая по­
весть «В реке времени» — первое крупное произведение мо­
лодого автора. Проблемы, которые поднимаются в ней, нахо­
дятся в русле современности, волнуют своей злободневностью.
Журналист Юрий Балков представлен рассказом «По­
следний шанс». Он пишет о своих ровесниках, постигая пси­
хологию, сложный духовный мир молодого
человека.
Стихи преподавателя
Улан-Удэнского
электротехникума
связи Виктора Лоскутова привлекают внимание четкостью
формы, стремлением наполнить поэтические строки глубоким
жизненным
содержанием.

Виктор

КАЗНЬ

ЛОСКУТОВ

КОМИССАРА

Людей из домов поугнали.
Что ж? Казнь комиссара — пример.
Расправу затеял Уайли —
Заморской страны офицер.
1

Ведь так поучительней, проще —
Без выстрела примет земля.
3 притихшей молоденькой роще,
Шурша, затянулась петля.
Сознанье у ж е угасало.
Не выдержал тяжзсти сук.
Но вздернуть опять комиссара
Уайли решился не вдруг.
Однако в толпе зароптали,
Что дважды людей не казнят.
Тогда дал команду Уайли —
И вскинуты ружья солдат.
Один из них вышел из строя.
На ч у ж д о м толпе языке
Врагами заспорили двое,
О р у ж и е стиснув в руке.
И перед толпой и своими
Уайли стреляет в упор.
Безжизненным падает Имбри ,
Вступивший за русского в спор.
7

1

Уайли — офицер
удинске.
2

70

27

американского

Имбри — американский солдат.

полка,

расквартированного

в

Верхне-

Стоял комиссар без испуга.
О н рухнул от пули второй
И американца, как друга,
Предсмертной коснулся р у к о й .
Толпа и солдаты молчали,
Поникли и молод и стар.
У ямы друзьями лежали
Их Имбри и наш комиссар.

СЧАСТЛИВОЕ

СОЛНЦЕ

Если взглянем на старую карту,
То увидим не стрелки, флажки —
По всему по Читинскому тракту
Партизанят вовсю м у ж и к и .
Присмотритесь, у Троицкосавска
Вы невольно увидите вдруг:
Расплывается красная краска —
То восставшие села вокруг.
Ох и туго семеновцам стало,
А й да Тарбагатайский район!
Здесь, где все взбунтовалось,
Для карателей — край похорон.
В Верхнеудинске им, как в
Не выглядывай и не вылазь.
Да еще в Кударе, в Баргузине
К р е п к о села Советская власть.

восстало,

корзине,—

Всем мучителям не было спуска.
Точно хлам выметали их вон.
Битый Каппель бежит из Иркутска,
Оккупанты кричат в телефон...
Их в «телячьи» вагоны столкали.
Был посадочный зуд целый день.
С непокорной земли Забайкалья
Уползла оккупантская тень.
Нету янки! И нету японца!
Завтра сгинет семеновец злой!
Потому-то счастливое солнце
Засияло над нашей землей!

ЦЫРЕМПИЛ РАНЖУРОВ
Уроженца долины Никоя
Кто порывом борьбы окрылил?!
Бурю битвы, не плесень покоя
Избирает в пути Цыремпил.
Вот он тайно
Сердце юноши
Здесь вступает
Во ЕСесильную

на сходке в подвале,
бьется стуча.
степняк Забайкалья
рать Ильича.

Вот в неволе тюрьмы Зерентуя,
Где лишь неба заплата видна,
Смотрит искоса, молча тоскуя,
На ж е л е з н у ю клетку окна.
Вижу в шахте: с лица рудокопа
Соскользают на комья руды
Торопливые капельки пота,
Оставляя сырые следы.

То мне видится парнем-рубакой
На одном он из сотен коней,
С угловатым лицом под папахой,
С смоляными чертами бровей.
Или в юрте, скрестив ноги, сядет
За котел, где парит бухулер,
С чистым сердцем о ленинской
С бедняком поведет разговор.

правое

Иль представлю, как гордой фигурой,
Чуть вразвалку на казнь уходил.
Не на смерть удалялся Ранжуров,
А в бессмертие шел Цыремпил.

Леонид

ФАНТАСГИЧЕСКАЯ

КУЗНЕЦОВ

ПОВЕСТЬ

1.

10 час. 12 мин.
...Испытатель Дрей «провалился» во
«временной разлом». Попытки выключить
хроноскаф ни к чему не привели, он
самостоятельно перешел в автономный режим;
готовится дублирующий хроноскаф
с испытателем Кедриным...
Во время испытаний дублеру делать совсем нечего. Обычно работает только
пульт хрона (так неофициально называют хроноскаф), повторяя всю рабочую про­
грамму основного аппарата. А дублер сидит и дремлет в кресле.
Я второй раз попадаю в дублеры и опять в паре с Д р е е м . Когда подго­
тавливаются к опыту, то второй испытатель втайне надеется, что с основным чтонибудь случится. Насморк или голова заболит. Конечно, он ни в коем случае
этого не желает, просто от доброй зависти так думает. Вдруг у основного дав­
ление подскочит, а дублер тут как тут. В к а ж д о м опыте всегда происходит что-то
интересное. Например, недели две назад Михалевич в прошлом несколько дней
побывал. А что потом получилось? У него невеста была, собирались после опыта
свадьбу делать, и вдруг он от нее отказывается. От невесты, естественно. Та
в слезы, а Михалевич ничего объяснять не хочет. И вообще, после этого опыта
мрачный и замкнутый стал. Испытателям во время работы хрона по инструкции
не положено вставать из кресел. Нам говорят: «Ваше дело опробовать аппарат
на ходу, а останавливаться и выходить — дело историков». Но когда испытатель
уходит в межвременное пространство, контролировать его трудно. Вся надежда
на его дисциплинированность и порядочность. Конечно, непредвиденные случаи
72

бывают. Михалевич написал отчет о той своей ходке. Но, как мы все поняли,
там сплошная липа. Руководитель всего этого дела, к которому и я немного
причастен, академик Нозиков разговаривал с Михалевичем, видимо, пытался лично
выяснить причину перемены его характера, но ничего не вышло. А надо сказать,
что до опыта веселее и интереснее Михалевича среди испытателей не было. От
испытаний его отстранили навсегда. Новиков в таких вопросах суровый. Сам я
не хотел бы оказаться на месте Михалевича, но будь я его дублером и пришлось
бы идти вместо него — пошел бы...
А когда идешь с Дреем, рассчитывать на замену бесполезно. Он самый
опытный из нас. Был среди первых испытателей. Их всего осталось пятеро. Чет­
веро перестали ходить во времени, а Дрей ходит. Здоровье у него железное,
и мужик видный. Ростом метра два, плечищи — во! ручищи — тоже, и лицо прият­
ное. Открытое, доброе. Волосы светлые, глаза синие. Губы твердо сжатые. Ха­
рактерная у него привычка — когда разговаривает с кем-либо, то смотрит, не
мигая, в глаза собеседнику. Я часто, по службе, с ним разговаривал. Ощущение
от этого взгляда довольно-таки неприятное. Будто рентгеном просвечивает.
Говорят, что он начинал всю эту фронофизику вместе с Новиковым. А потом
чего-то они повздорили, и вот теперь один академик, а другой испытатель. Правда,
тот, хотя и академик, а какой-то не такой... Трудно объяснить... Скрытный, что ли?
Нет. Себе на уме — вот это лучше подходит. А Дрея за версту видно, что свой
парень. С таким в разведку не страшно идти, как когда-то фронтовики говорили.
В беде не бросит.
Кстати, когда эти хроны, что мы обкатываем, отдадут историкам в пользо­
вание, то поставят еще кресло, чтобы двое ходили. Ну, для этого, естественно,
аппаратикам придется мощности добавить побольше.
Ну вот, сижу я, значит, в своем дублирующем хроне, думы думаю и на
пульт смотрю, на котором лампочки да индикаторы светятся, перемигиваются.
Дрей где-то в межвременном пространстве болтается, а может, и нет. Я сам три
раза ходил во времени.
Тут, наверное, многие думают: ах| испытатели, ах! временщики, ах! как
романтично и страшно!
Романтики никакой, а страху, верно, много. Время — это такое... Даже сразу
и нэ выразишь. Слов не хватает. В общем, как сказал академик Новиков: «Время —
это икс неизвестных в иксовой степени». Кто грамотный, поймет. Для меня же
время представляется рекой, без берегов, без конца и без начала. И все мы
плывем в ней только по течению. Сейчас же пытаемся грести против, но, как
Ё И Д Н О , плохо получается...
Когда идешь во времени, то ничего особенного не испытываешь. Разве что
весь липкий становишься от собственного пета. Стенки хрона бронированные, не­
прозрачные, окошек и иллюминаторов нет. Только на обзорных экранах и видишь,
что снаружи творится. И вот сколько ходил — ничего особенного. Лабораторный
зал, где хроноскафы стоят, видно, и люди все тут, никуда не исчезают. Лишь
странно замирают и не шевелятся. Словно статуи, но не из бронзы и мрамора,
а живые, и не шевелятся. Да и глаза и кожа на лице блестят. Вот это. немного
пугает. Один раз все экраны какой-то серой пеленой затянуло, словно туманом.
И огоньки блуждают. Но мне потом сказали, что аппаратура барахлила. Правда,
тан сказали, что я сразу понял: сами ничего не знают, и меня решили успокоить,
чтобы не боялся во времени ходить. А чего мне бояться? Бояться
я
начинаю
в тот момент, когда на экранах люди-статуи оживают, а руководитель испыта­
ний мне в микрофон орет, что опыт окончен. И только тогда выползаешь из
капсулы на ватных ногах. Раньше первых овациями и цветами встречали, а сейчас
кет. Обычная работа. Опасная и нервная.
Нервная потому, что, пока готовишься к опыту, столько нервов истреплешь...
Врачи консультанты, историки, ученые. Задают сотни вопросов. Нужных и ненуж­
ных. И попробуй не ответить хотя бы на один. Тебя придержат, а другого по­
шлют, кто на все ответит.
А страшно оттого и бывает, что опасно. С самого начала хождения во вре­
мени четверо человек исчезли. Пропали, и все... После каждого такого случая
все опыты прикрывают и только успевают различные комиссии принимать. А у всех
73

комиссий вопрос один: куда исчезают люди? Если бы знать... Историки пытались
искать в различных древних документах намеки на то, что появлялись люди, не­
обычные для этого времени. Но только затея оказалась безрезультатной. Во все
времена такие люди были. Так что же, всех гениев считать пришельцами из
будущего? Гипотезу эту отклонили как бездоказательную. Поэтому и приду­
мывают хронофизики всякие там «временные разломы», «складки времени» и
прочие разные штуки. Ну и через полгода после исчезновения очередного испы­
тателя опыты продолжаются.
Да и дублеров ввели после того, как исчез четвертый. И специально всех
испытателей готовили на возможный срочный бросок и поиск пропавшего во
времени. Только как его искать, если во всех четырех случаях хрон не давал коор­
динат остановки во времени? Того времени, где пропал испытатель. Правда, аппараты
все время
усовершенствуют, переделывают, поэтому т а к часто и опыты ставят.
Ну вот, не успел подумать об исчезновении, как сигнал забренчал. Авария,
значит. Но не у меня, а на основном хроне. Те исчезновения тоже аварийный
сигнал включили.
На обзорных экранах народ засуетился. Что-то, очевидно, с Д р е е м про­
изошло.
Вылез я из капсулы, а ко м н е руководитель испытаний подходит. Бледный,
взъерошенный.
— Дрей исчез! — говорит.
С того момента, когда четвертый испытатель исчез, у ж е год прошел. Эти
случаи забываться как-то стали. И вот...

2.
10 час. 20 мин.
...Дублирующий хроноскаф с испытателем
Кедриным готов к повторению опыта.
Хроноскаф с Дреем еще не вышел из автонома...
По инструкции дублеру положено во время происшествия с основным испы­
тателем из хрона не выходить. Но дело в т о м , что исчезновение Дрея как-то
странно на меня подействовало, и я даже сам не понимаю, как вылез наружу.
С другой стороны, это сделать все равно пришлось бы, потому что появился
академик Новиков. В научных кругах его считают «отцом хронофизики». Кто
«мать» — я не в курсе. Хотя он и производит неприятное впечатление, но, мне
кажется, звание свое носит не напрасно.
Так вот, очевидно, Новикову позвонили насчет Дрея, потому ч т о он появился
буквально через минуту после аварии. И сразу к хрону с Дреем.
А надо сказать, что, когда хрон находится в рабочем режиме, или в авто­
номе, картина непонятная. Стоит на бетонном постаменте толщиной два метра,
специально сделанном для гашения различных вибраций, матовый ш а р и то
появляется в воздухе, то как бы наполовину растворяется. Будто м а р е Е О м скры­
т ы й . Колеблется весь...
Постоял Новиков немного и ко мне.
— Вы Кедрин? — спрашивает.
— Да,— отвечаю. Он, конечно,
начальство знать нужно обязательно.
— Вы готовы к полету?

всех

испытателей

Я пожал плечами. Странная
полетом. Хотя — каждому свое...

него

привычка:

— Координаты

у

известны? — обратился

Новиков

в

лицо

ходку
к

во

не

знает,

времени

руководителю

а нам

назызать
испытаний.

На этот раз аппаратура не подвела, и тот смело сказал:
— Они

в

автомате

дубль-хроноскафа

попадания очень мала. Разброс большой...
74

записаны.

Но

вероятность

вторичного

О причинах разброса он не стал распространяться. Мог бы, кстати, и не
упоминать...
Новиков поскреб висок, есть у него такая привычка, и ко мне повернулся.
— Вы понимаете, какая трудная
задача поставлена перед вами? — спра­
шивает.
А чего тут не понимать? Инструктаж каждый день получаем.
— Разве каждое испытание не трудная задача?—сказал я.
Новиков посмотрел на меня, но сразу глаза отвел.
— Я хочу вас предупредить. М о ж е т быть, еще раз, но это нужно. История,
как с Д р е е м , может повториться и с вами. К р о м е того, если вы попадете раньше
Д р е я , то вы его, естественно, не найдете. Он еще не прибудет. Ну, а вдруг
п о з ж е , и, если вам повезет и вы обнаружите его, постарайтесь помочь ему. Чего
бы вам это не стоило...
Странно слышать такие речи от Новикова. Требовать он умеет, но просить —
•никогда. Первый раз услышав от него эти слова, я даже растерялся.
Понятно, конечно, почему он так за Д р е я беспокоится. Что ни говори, а хоть
плохими, но друзьями остались. Их часто на испытаниях видели вместе. Вечно спорят
и ругаются.
— Постарайтесь вернуться. Если не вместе, то хотя бы один... А то боюсь,
закроют нашу лавочку, когда узнают, что двое сразу пропали.
Мне стало жаль академика. Все-таки ответственность на нем большая лежит.
И если с нами, испытателями-временщиками, что-нибудь случается — ему больше
всех достается.
— Не волнуйтесь, Игнат Семенович,— сказал я,— все будет в норме.
Он опять поглядел мне в глаза и руку протянул:
— Желаю удачи. Д о встречи.
— Спасибо,— я махнул р у к о й л ю д я м , которые, оказывается, во время на­
шего разговора вокруг площадки толпились. За Д р е я переживают... Его все любят
и уважают.
Когда я в кресло усаживался, в л ю к е капсулы голова Новикова показалась.
— Последнее,— сказал о н . — Ни при каких обстоятельствах и ситуациях ни
во что не вмешивайтесь. Это приказ!
Снова я услышал знакомые новиковские нотки.
— Слушаюсь! — браво гаркнул я и прикоснулся к виску р у к о й .
Но в данный момент это получилось как-то по-идиотски. Новиков только
хмуро покачал головой. Л ю к захлопнулся. Я заблокировал его изнутри.
Хождение во времени для новичка во м н о г о м напоминает космический по­
лет. Капсула — как и раньше у первых космических кораблей, кресло — как у
первых космонавтов. Д а ж е ремнями пристегиваемся. Страхуемся от различных
«встрясок во времени». Ну, это только поначалу знакомо, а приглядишься: аппа­
ратуры к р у г о м , пультов различных — видимо-невидимо. Интерьер необычный. Но
что делать, ведь это начало. Д р е й как-то говорил, что в будущем хроноскафы
будут походить на обычный мобиль. Сел и поехал во времени. Но это в буду­
щем, а пока мучаемся с этими капсулами.
— Кедрин, к броску готовы? — это руководитель испытаний связь пробует.
— Готов,— сообщил я. Пощелкал тумблерами, потыкал пальцами в сенсор­
ные переключатели. Автомат принял начальную программу, помигал разноцвет­
ными огоньками. Полыхнула надпись на экране дисплея: «Готовность № 2».
Я защелкнул карабины привязных ремней. Надел на голову шлем, тоже для
страховки. Удобно расположился в кресле.
— Готовность номер один,— сказал голос в наушниках.
— Есть готовность,— повторил я и нажал кнопку на главном пульте.
На информационном экране белели цифры 410.168, а перед ними знак
минус. Это означало, что Д р е й находится сейчас в этом году до нашей эры, и что
с ним, где он, мне предстоит узнать. Так далеко я заберусь впервые. Но в этом
винозат «временный разлом», куда так неудачно угодил Д р е й .
Конечно, точно в этот год я не попаду. Из-за рассеянной мощности хронов
разброс по времени пока большой. Скорее всего, я окажусь немного ближе к
своему времени, лет на десять-пятнадцать. Д р е й к тому времени постареет, или
7i

пропадет, или еще что-нибудь, и придется мне возвращаться без него. Это не
логические рассуждения или выводы, просто интуиция моя так подсказывает, а о-»з
меня редко подводит.
На дисплее надпись сменилась на «Готовность N9 1». Затикал метроном,
отсчитывая секунды, засветились цифры на индикаторе: 30 29 28... 15 14... 10 9... 2...
— Пошел! — почему-то крикнул в наушники руководитель испытаний.
Чего они так волнуются? Не первый раз люди пропадают. Вот, правда, их
спасать — это впервые. Что ж, буду пионером.
Капсула загудела,- и у меня внутри резонансом ответило какое-то гудение.
Но так всегда бывает...
Мелькнул ноль на индикаторе, и сразу стало тихо. Внутри у меня потеп­
лело, глаза защипало от слез. Сколько раз ходил во времени, и всегда одно
и то же начинается. Потом зубы заноют, голова закружится, и в животе появится
ощущение пустоты.
Цифры
время.

на

информационном

экране

слились

в белые

пятна. Я шел

сквозь

3.
10 час. 45 мин.
...Хроноскаф Дрея вышел из автономного
режима. Испытателя Дрея внутри нет...
Хроноскаф с Кедриным ушел согласно
полученным координатам. Движение идет
без происшествий...
Хронофизика пока малоизвестная наука. Началась она с одних неудач, а их
афишировать не очень-то кому хочется. Зародилась она давно, где-то в семи­
десятых годах прошлого столетия. Сначала шли одни сплошные гипотезы и до­
гадки. Потом, когда сумели подвести под нее научную основу и перешли к прак­
тическим исследованиям и работам, неудачи стали переживаться сильнее. Раньше
что? Поспорят, поговорят м е ж д у собою, формулами «покидаются», и все. А сей­
час... Сначала не могли хроноскаф сделать. Но все-таки сделали. Потом никак
не могли его заставить работать как нужно. Заставили... Теперь люди стали п р о ­
падать.
Поэтому хронофизика находилась и находится под очень большим секретом,
и ею занимается только один наш институт, который носит ничем непривле­
кательное название: «НИИ нестандартной физики». Даже при знакомстве, когда
узнают, где я работаю, не проявляют особенного интереса. Сам я попал в него
очень просто. По распределению. Когда на комиссии мне предложили пойти
в этот институт, я сначала заколебался. Мечта попасть в космос привела меня
в физико-технический институт. Но на третьем курсе я в составе альпинистской
группы института во время восхождения на Казбек упал в снежную трещину,
заработал перелом ключицы и хронический насморк. Дорога в космос оказалась
для меня на некоторое время закрытой. Однако мне хотелось попасть куданибудь на к о с м о д р о м , поближе к ракетам, чтобы хоть так осуществить свою
мечту. Предложение пойти в НИИНФ, название которого мне ни о чем не гово­
рило, оказалось для меня неожиданным. Но, подумав, что и на Земле дел хва­
тает, я согласился.
Так я попал в испытатели-временщики к академику Новикову. После года
подготовок и обучения меня утвердили в настоящей должности, взяв в испыта­
тели не только потому, что здоровье, несмотря на насморк, у меня ничего, но
учтя и то, что я практиковался как специалист по кибернетическим устройствам
управления. А так как во всех аварийных ситуациях обвинялась обычно авто­
матика, то меня очень быстро допустили к «хождению» во времени.
Вообще-то «хождение» во времени — это испытание, и не только хроноскафа, но и человека. С каждой новой ходкой аппаратуры в капсуле появляется
76

больше и больше. И нужно все знать, для чего такой-то прибор, такая-то кнопка.
Перед каждым испытанием мы тщательно изучаем принцип работы и порядок
включения всех аппаратов в хроне. Тут особых затруднений не возникает. И, если
по автоматике я своего рода ас, то вот основные постулаты хронофизики и вооб­
ще, как происходит перемощение во времени, для меня до сих пор «темный
лес». Поэтому толком объяснить, как все это происходит, я не смогу. Так многие
из современных людей не могут объяснить принцип работы телэзизорэ, хотя
смотрят его каждый день. Если спросить, то отвечают обычно: «Показывает,
а как?..» — и плечами пожимают. Так и тут... «Двигается хрон во времени, а как?..»
Только одно мне известно очень хорошо: пока хрон в автономе, испытатель всегда
находится в созданном времени-поле, но стоит только выйти за это поле, как
капсула возвращается в свое время. И это — гвоздь всей проблемы. Историки
ведь не пожелают сидеть в хроне и смотреть наружу через обзорные экраны.
Это все равно, что в батискафе на глубине десять километров — в иллюмина­
торы смотришь, а выйти, своими руками потрогать — не можешь. Поэтому пусть
пока историки помучаются, а потом, может быть, и действительно хрон сделают
в виде мобиля, чтобы не на месте стоять, а передвигаться. В перспективе уже
есть наметки на то, что хроноскоф станет походить или на комбинезон, или на
пояс — одел и ходи в выбранном времени сколько хочешь. Время-поле всегда
с тобой,
А сейчас одна морока с этими капсулами, но я, кажется, стал повторяться.
Так вот, пока я двигался во времени, попытался представить, что меня ожи­
дает в том прошлом, где находится Дрей. То, что он оказался в очень сложной
ситуации, понятно. Неизвестно, где, в каком времени. Если еще и людей встре­
тит, то вообще могут быть какие-нибудь неприятности. Язык незнакомый, обычаи,
поведение. Может быть, в том времени люди и гозорить-то не могут. Сразу
возникает проблема общения...
В голову сразу полезли тревожные мысли. У меня даже мурашки по спине
побежали, когда я подумал о том, как буду искать Дрея. Скорее всего, из этой
попытки ничего не выйдет. Вдруг приборы временные координату незерно опре­
делили. Аппаратура иногда может забарахлить. А может, Дрея хищники какиенибудь сожрали, ведь оружия нам иметь не полагается, защищаться нечем.
Мои мрачные размышления зеленая лампочка на пульте прервала — зами­
гала, сообщая, что достигнута заданная временная координата. Я на информа­
ционный экран посмотрел. Цифры на нем белели прежние: 410.153, но уже
без знача минус.
Вот и прибыли...

4.

10 час. 55 мин.
...Создана специальная комиссия
по расследованию. Она после осмотра
хроноскафа Дрея не сделала никаких
определенных выводов о причине исчезновения
испытателя. Хроноскаф Кедрина в автономе.
Сбоев не наблюдается...
Мне повезло... Мне так
в жизни... Вероятность такого
ная выпала мне.

здорово повезло, как вряд ли кому из людей
зезения — одна миллионная, и эта одна миллион­

Перзое, что я увидел на переднем обзорном экране,— это серый день
и темные силуэты дерезьез. Очевидно, хрон попал на вершину какого-то холма
или небольшой горы. Недалеко, метрах в десяти, торчал столб, к которому был
привязан человек. Он сидел, прислонившись к столбу спиной, бессильно опустив
связанные сзади руки. Наверное, он дремал, но хрон выходит из времени
77

с негромким хлопком, поэтому глаза человека смотрели прямо на меня. Какие-то
странные, пустые, равнодушные глаза...
Я узнал Дрея.
Все-таки хронофизики промахнулись, или аппаратура забарахлила. Д р е ю на
вид было, как я определил, лет пятьдесят, если не больше, значит, для него
прошло лет десять-пятнадцать. Лицо у него стало таким темным. Длинные косма­
тые волосы и б о р о д а — с е д ы е . Весь он выглядел очень усталым и измученным.
Какая-то шкура на его сильном теле представляла весь костюм. Но несмотря
на такой странный вид, Дрея я узнал сразу.
Видимо, досталось ему за эти годы. Наверное, уже и ждать перестал, а может
быть, сразу решил не ждать. Вероятность попадания очень маленькая, и он пре­
красно это понимал. Но почему он здесь? Почему связанный? Долго ли сидит?
Неужели казнить его собираются или у ж е казнили?
Эти вопросы теснились в моей голове, пока я открывал люк капсулы.
Время-поле при открытом люке не нарушалось. М о ж н о даже высунуть го­
лову... Но стоило бы только мне выйти из хрона, как разорванное поле выбросило
бы капсулу обратно туда, откуда она появилась. А если бы Дрей залез в хрон,
то он выбросился бы в наше время вместе с ним. Ну и со мной, конечно...
Вот это мне и предстояло сделать, и только странный взгляд постаревшего
Дрея смущал меня.
Я могу ему помочь освободиться, если кину перочинный нож, который,
к счастью, валялся в кармане моего комбинезона. Но сначала нужно было уста­
новить с Дреем контакт. А для этого надо высунуть голову в открытый люк,
через время-поле погозорить с Д р е е м .
Я посмотрел в круглый преем открытого люка: виднелись серые сплошные
тучи и ветка какого-то дерева, рядом с которым и вышел из времени хроноскаф.
Мгновение я помедлил. Страшно совать голову в неизвестное. Вдруг ее
оторвет или она лопнет от излишка времени?..
Но я отбросил дурацкие мысли, набрал воздуху в легкие, закрыл глаза и,
как в воду, нырнул...
Гудение, которое постоянно звучит внутри хрона, пропало. Я услышал ше­
лест листьев, и свежий воздух с целой гаммой запахов ударил мне в ноздри.
И ничего страшного не случилось.
Открыв глаза, я сразу столкнулся со взглядом Д р е я . Тяжелым, насквозь
пронизывающим.., Как мне показалось, он узнал меня или, если не узнал, то
догадался, что это за ним прибыли.
На всякий случай я сказал:
— Д р е й ! Это я, Кедрин! Узнаешь?
Дрей молча смотрел
чтобы он не услышал.

на меня. Д о

него

было

метров

восемь.

Сомневаюсь,

И тут он что-то сказал, вернее, спросил, но на каком-то странном языке.
Смысла сказанного я не понял, только то, что это был вопрос, догадался по
голосовым интонациям. Но о чем он спросил? Неужели он забыл русский язык?
Или, может быть, он изменился, когда вылетел из своего реального времени?
Была такая гипотеза, что при пересечении времени-поля происходит перестройка
всех атомов организма, а соответственно, и его сознания. Конечно, не физиче­
ская перестройка, в этом случае из хронов всякие чудища выползали бы. Скорее
всего, какие-то изменения сознания или мышления, связанные с переходом из
одного времени в другое. И эту гипотезу должны были проверить мы — испыта­
тели. Но я, вернее, моя голова, находится в другом времени, и никаких измене­
ний в ней не заметно. Значит, Дрей изменился оттого, что прошло много лет
м е ж д у его появлением в этом времени и моим. Так много, что он забыл род­
ной язык.
Но я ошибся.
Сухо кашлянув, Дрей сказал:
— Долго ж е я вас ждал.
— Сколько?
— Точно не могу сказать, но лет десять будет.
78

М-да, такая ошибка для хронофизиков ничего не значит, а вот для человека
может обернуться трагедией.
— Так что,— бодро поинтересовался я , — приступим к делу?
Д р е й промолчал.
— Тут людей поблизости нет?
Он вздохнул, зачем-то посмотрел на небо и ответил:
— Они сюда придут в полдень.
— Отлично. Времени у нас достаточно. Я сейчас брошу тебе ножик. Сам
понимаешь, вылезти не могу. Постараюсь не промахнуться...
— А зачем? — вдруг спросил Дрей и внимательно поглядел на меня.
— Как зачем? — растерялся я.— Я за тобой приехал... Выручать...
— Для чего? — усмехнулся он.
— Перестань к о м е д и ю разыгрывать,— возмутился я, но внутри у меня стало
неприятно от странного поведения Д р е я .
Еще когда на экранах я увидел его, когда впервые столкнулся с его взгля­
дом, мелькнула мысль, что он не вернется. Не могу объяснить, отчего появилась
такая мысль, но теперь я убедился, что это так. Судя по выражению глаз Дрея,
он и не думал возвращаться...
— Ничего я не разыгрываю,— сказал он и отвернулся.
Мне было чертовски неудобно стоять в полусогнутом положении, стараясь,
чтобы в люк не пролезли плечи. На пульте светилась желтая лампочка, которая
означала, что время-поле нарушено, но в допустимых пределах. А если бы засвети­
лась красная, то через несколько секунд реле автоматики сработало, и хрон «помчал­
ся» бы обратно в свое время.
—| Послушай, Дрей...— начал я. Не хотелось мне его уговаривать, чувствовал,
что зря это делаю, но академик Новиков просил без Д р е я не возвращаться.—
Я пошел следом за тобой через полчаса, но где-то забарахлило, и м о й хрон
промазал на десять лет. И для меня их не было...
— Для тебя — да! А мне пришлось
Да, собственно говоря, не в этом дело.

их

прожить,— р е з к о

перебил

Дрей.—

— А в чем?
— Д о л г о объяснять. Да и не поймешь ты...
— Попробуй, постараюсь понять.— Мне не понравился тон, каким он начал
говорить. Нехороший такой тон...
— Ты сам подумай, вот вернусь я, и что? Кем буду? Простым испытателем.
А здесь я чуть ли не бог... Ты проскочил десять лет и не заметил, а я все эти
годы отдавал дикарям то, что знал и умел. Пусть пока их одно племя, а потом
и остальные научатся. В своем времени я т о ж е какую-то пользу приносил, только
по сравнению с тем, что сделал теперь, прежняя м о я жизнь — как капля в м о р е .
— Ты ж е здесь чужой,— попытался возразить я его
Хотя... почему непонятной? Кое-что до меня стало доходить.

непонятной

логике.

— Когда я появился тут, то, верно, был ч у ж о й . Встретили неласково. Думал —
сожрут... У них это запросто. Но ничего, обжился.
— Ты расскажи поподробней, как ж и л , что делал? — попросил я, зная, что
автоматы непрерывно записывают все происходящее вокруг хрона, включая и мой
разговор с Д р е е м . Если он не хочет возвращаться, так хотя бы какую-нибудь
информацию об этом времени я привезу с собой. О циничности подобной мысли
я как-то не подумал. Потом, позже, я не раз возвращался к этой нашей встрече
с Д р е е м , и мне зсякий раз становилось стыдно. Но так я себя вел скорее всего от
растерянности, наткнувшись на постаревшего Д р е я и на его упорное нежелание
возвращаться.
Д р е й догадался, почему я просил рассказать о его ж и з н и здесь.
— Конечно, расскажу, хотя ничего особенного и не было. Аварию своего
- хрона я не п о м н ю . Какой-то непонятный удар и ощущение, словно наизнанку тебя
выворачивают Потом я потерял сознание. Очнулся на траве в каком-то дремучем
лесу. Когда немного отлежался и понял, что назад дороги нет, решил куда-нибудь
пойти. Сначала хотел побыть несколько дней около этого места. Надеялся, что
пошлют следом тебя, но потом вспомнил о возможных ошибках в определении
координат, о разбросе аппаратуры и других разных отклонениях, сообразил, что
79

ты можешь прибыть и через месяц, и через год... Честно говоря, не думал, что
появишься через столько лет. Год ждал, каждый день ходил на это место, даже
деревья г.озырубал, чтобы полянка получилась. А потом как-то не до этого стало.
Ну, а дальше... наткнулся я на охотников. Не обезьяны, но еще не люди. Меня
не испугались, а за кого приняли, даже не знаю. Стали кидать в меня палки,
камни, еле-еле за деревьями спрятался. Но ничего, сумел договориться с ними.
Привели меня в стойбище. Стал жить, учить их язык, учить сое-чему самих
людей. Огня они не имели, а ведь это самое главное для нормальной ж и з н и .
Научил их добывать огонь. Научил делать о р у ж и е для охоты. МСзль, что они
его потом против себе подобных обратили. А за то, что стал проявлять недо­
вольство, вот здесь и сижу. Жду, когда они мне свое решение вынесут.
— Хорошо ж е они тебе отплатили за твои знания.
— ерунда, сам виноват. Из меня дипломат, а тем более политик, плохой.
Нужно было как-то по-другому возражать, а я в лоб. Так что из друга во врага
племени превратили. У них тут это быстро делается...
Дрей закашлялся.
— Побили немного... М у ж и к и здоровые. Но все равно, ум у них' простой,
быстро простят, и опять я буду своим.
— И многому ты их научил?
— Многому....— усмехнулся Д р е й , только усмешка горькая получилась.— По­
этому, сам понимаешь, не могу я их оставить на полпути, да и не хочу. Еще
учить и учить буду...
— Напрасно,— сказал я.—-Теперь они самостоятельные стали. Знания, что
ты им дал, вряд ли они растеряют, а значит, и без тебя вполне обойдутся.
— Нет,— покачал голевой Д р е й . — Многое, чему я учил, они запомнили меха­
нически, значит, с к о р о забудут. К тому ж е в л ю б о м времени у каждого народа
должен быть лидер. Чтобы было за к е м и^ти, с кого пример брать, у кого
учиться. Раз уж выпала мне такая доля, нужно до конца нести свой крест.
Не понимал я в эти минуты Д р е я . Совсем не понимал...
— Значит, не вернешься.
— Нет...— покачал Д р е й головой.— Тут я нужнее. Там Новиков из-за ме:-:я
дергается, боится старый хитрец, что если я не вернусь, закроют его лабора­
торию. М о ж е ш ь передать ему, пусть не боится. Посмотрит комиссия все запи­
санное автоматами и даст добро на дальнейшую работу.
— Уверен?
— Абсолютно. Комиссия обязательно будет. А в нее дураков
Так что успокой моего старого друга и врага да привет передай.

не

пошлют.

У меня спина онемела от неудобного стояния, но менять стойку я не мог.
Хрон стал подозрительно сильно вибрировать. Я ощущял вибрацию всем телом,
будто не только корпус, но и воздух внутри капсулы д р о ж а л . Представляю,
какой гул стоял внутри. Однако на пульте по-прежнему светилась желт.зя лам­
почка. Но она меня не успокаивала. Мне почему-то казалось, что стоит только
вернуть голову во внутрь времени-поля, как хрон сам автоматически «выпрыгнет»
из этого времени. И больше Д р е я я не увижу. Поэтому приходилось терпеть
боль в позвоночнике...
Я хотел еще спросить о чем-то
вниманием вслушивается в тишину леса.

Дрея,

но

увидел,

что

он

с

напряженным

— Что там? — поинтересовался я.
— Кажется, идут,— сказал он, не меняя позы.
Я прислушался, но ничего не услышал. Очевидно, живя здесь, Д р е й при­
обрел снова все те физические качества, которые современный человек давно
потерял: острый слух, зоркость глаз и крепость мускулов. Впрочем, мускулы
у Д р е я были крепкие. Когда ходили с ним в бассейн, я в этом не раз убеждался,
глядя, как он плавал по д о р о ж к е бассейна.
А теперь никак не увязывался этот Д р е н с тем, что остался в памяти, с кем
я еще каких-то два часа назад разговаривал, пока мы не разошлись по своим
капсулем. М е ж д у нами целые годы...
Мне иногда казалось, что это не Д р е й , а кто-то другой, похожий на него,
живущий в этом лесу и одетый в шкуру, разговаривает со мной, спорит. И все
80

же так мог говорить только Д р е й , поэтому образ того, «прошлого» Д р е я , сливался
с этим, что сидел, привязанный к столбу.
В лесу послышались какие-то крики, непонятные звуки, будто палками ко­
лотили по стволам деревьев.
— Проваливал бы ты отсюда,— вдруг зло сказал Дрей и с ненавистью по­
смотрел на меня. Я оторопел. Чего это он?
— Не понял, что ли? — вдруг крикнул Д р е й . — Проваливай, нечего смотреть...
И тут я сообразил, что он не хочет, чтобы были свидетели того, как его
будут казнить. Теперь ясно, почему он привязан к столбу. Неизвестно еще, как
они его будут мучить, но он не хотел, чтобы я видел его муки и чтобы аппаратура
все фиксировала.
Я пожалел, что нет с собой о р у ж и я . Могли и предусмотреть: положили
бы в хрон пистолет или автомат и парочку гранат. Хотя... Ну, перестреляю я всех,
распугаю, но Дрей не хочет возвращаться. Значит, он сознательно остается здесь.
Знает, что его ждут мучения, и все равно остается... Но для чего?
— Уходи, Кедрин,— сказал Д р е й просящим голосом.— Так мне будет легче...
Неужели ты этого не понимаешь?
Вдалеке
зашевелились
кусты,
замаячили
коренастые,
лохматые
фигуры
с длинными палками в руках.
Я посмотрел на Д р е я , но голова его была повернута а сторону подходя­
щих дикарей.
Вдруг в просвет серых, скучных облакоз заглянуло солнце. Утреннее. И осве­
тило Дрея...

5.
...Хроноскаф Кедрина вышел из автономного
режима. Испытатель Кедрин в аппарате
отсутствует. Информации в памяти аппаратуры
нет. Комиссия изучает причины ее
исчезновения...
С
исчез.

негромким

хлопком,

будто

открыли

бутылку

шампанского,

хроноскаф

Прощай, мое теперь далекое время! Прощайте, все мои родственники, дру­
зья, коллеги! Прощай, хорошая и красивая девушка Аля! Не дождешься ты сего­
дня вечером меня у кинотеатра. Почему сегодня? Теперь это «сегодня» очень
и очень далеко з будущем. Прости меня, Алечка, но не мог я поступить иначе.
Не мог! Совесть не дала. Воспитание. Не захотел я оставлять своего друга одного
лицом к лицу с бедой.
Как я выпрыгнул из хрона, до сих пор не понял. У меня обычно так часто
бывает: сначала сделаю, а потом соображаю — зачем?
Подошел я к Д р е ю , н о ж о м освободил его руки от пут, которые оказались
сделанными из скрученных жил. Научил он на свою голову такие веревки
делать...
Встретился я с взглядом Д р е я , в нем и удивление, и скрытая
волен, что не один...

радость.

До­

— Что-то я не за.мечал за тобой склонности к авантюрам,— проговорил
Д р е й , растирая опухшие кисти рук.
— Сам удивляюсь,— усмехнулся я. Что я еще мог ему сказать?
Толпа дикарей, перестав галдеть, остановилась метрах в ста от нас. Были
они невысокого роста, коренастые, с мощными мышцами. Все заросшие, но до­
вольно-таки чистые. Д р е й , наверно, научил их личной гигиене. Правда, если рас­
суждать здраво, что нам известно о людях, живших много тысячелетий назад?
По скудным находкам каменных орудий труда о личной жизни древних делать
выводы трудно. М о ж н о только строить догадки и предположения. В современном
представлении древние — это заросшие, грязные полулюди-полуобезьяны. Но они
могли быть совсем другими. В этом я теперь мог убедиться.
6. «Байкал» .Vs 1

81

Почти у всех за спиной виднелись луки. В левой руке они держали щиты,
сделанные из толстой кожи какого-то животного. У многих были копья, дубины
и топоры с длинной рукояткой. Топоры, очевидно, были кзменкые, хотя Дрей
мог научить их и металл выплавлять.
— Хороши гвардейцы? — засмеялся Дрей.
— Ничего,— кивнул я, внимательно глядя на дикарей. Копья угрожающе
наклонились. Кое-кто осторожно стягивал со спины луки.
Вперед вышел пожилой дикарь в светлой шкуре. Он подошел поближе
к нам. Кроме шкуры, на нем болтались какие-то ракушки, костяные пластинки,
разноцветные камушки. Оружия у него не было. Подняв сухую старческую р у к у ,
он что-то прокричал угрожающим тоном.
— Чего он? — спросил я Дрея.
— Спрашивает, кто ты такой,— сообщил он.
— А он кто?
— Мой противник. Местный жрец.
— Значит, он виноват в том, что ты здесь сидишь?
— Вроде бы,— неохотно ответил Дрей.
— Ответь ему что-нибудь.
Дрей встал и крикнул несколько непонятных фраз.
— Ты что ему сказал? — поинтересовался я.
— Что ты пришел за мной из того м.ира, откуда к ним прибыл я...
Пожилой дикарь крикнул еще несколько слов. Дрей ответил. Пока они
перекрикивались между собой, я приглядывался к дикарям. Смотрели они угрюмо.
У многих стрелы вложены в луки... Неосторожное движение, в котором они
увидят угрозу себе, и меня превратят в «дикообраза», только со стрелами вместо
иголок.
Однако в отличие от меня Дрей был спокоен. Он спорил с пожилым
дикарем минут пять. Остальные по-прежнему стояли неподвижно, внимательно
глядя на нас.
Я обратил внимание, что жрец кого-то мне напоминает. Знакомые инто­
нации были в его голосе. Очень даже знакомые. Если пожилого дикаря побрить,
постричь... Я даже от улыбки сдержаться не мог. Академик Новиков! Действи­
тельно, природа не знает пределов сзсей фантазии. В философии есть теория,
согласно которой все в мире развивается по спирали. Спады, взлеты... Что-то
одинаковое может возникнуть несколько раз на протяжении длительного времени.
Через тысячелетие может появиться человек,
похожий
на пожилого дикаря.
Только звание будет носить не жреца, а академика. Хотя академики — это ведь
жрецы науки.
Пожилой увидел мою улыбку и отвернулся.
Дрей посмотрел на меня.
— Тоже нашел сходство с Новиковым? — спросил он, кивнув головой в
сторону пожилого дикаря, который медленно направился к своим соплемен­
никам.
— Да...
— Представляешь? Даже здесь не смог от него избааиться. Этот тоже вечный
мой соперник. Все свары из-за него...
— О чем вы спорили?
— Да не спорили. Просто я ему намекнул, что, если с тобой что-нибудь
случится, таких, как ты, придет сюда еще больше. Посоветовал, чтобы приняли
тебя как дорогого гостя. Через некоторое Б р е м я гость сам уйдет к своим. И меня
возьмет с собою.
— Поверил?
— Он самому себе не верит.
Дикари о чем-то совещались, сбившись в круг.
— Ты что, здесь демократию устроил? — усмехнулся я.
— Да... Но влияние жреца очень сильное.
— А вождя у них разве нет?
— На охоте тигролев помял его немного. Вот этим жрец и воспользовался.
Давно хочет меня со своей дороги убрать. Мешаю ему...
82

— Борьба за власть?
— Где ее нет?
В это время «древний Новикоз» оглянулся и, махнув рукой, к р и к н у л что-то.
— Пошли,— сказал Дрей.— Зовет...
Мы спустились с горы. Подошли ближе к толпе.
Копья были подняты. Луки заброшены за спину. Стрелы спрятаны в кол­
чаны. Но взгляды дикарей все равно были настороженные. Правда, это только
в м о ю сторону. На Дрея они смотрели дружелюбно. Было ясно, что они лю­
били его.
Все они, кроме п о ж и л о г о , казались одного Е о з р а с т а , и, только приглядев­
шись, я заметил, что есть и очень молодые, и постарше. У многих на теле и лице
виднелись шрадлы и рваные рубцы. Да, нелегко ж и т ь в этом времени!
Я загрустил, вспомнив свою жизнь в том, далеком теперь, будущем.
Дикари окружили нас, и мы направились в сторону леса.
Я оглянулся. Вдруг подумалось, что хроноскаф все еще стоит на горе. Ко­
нечно, его там не было. Только столб торчал, одинокий и равнодушный...
Дрей подтолкнул меня:
— Не отставай...
Рядом ш л и молчаливые древние люди. От них пахло дымом и чем-то при­
торным. Впереди нас с Дреем гордо вышагивал на кривых ногах предок академика
Новикоза.
— Как его зозут? — спросил я у Дрея.
— Коро,— шепнул тот.— Придем в поселок, расскажу поподробнее. Чтобы
ты был в курсе моих дел. Теперь привыкай,— он похлопал меня по плечу.
— Привыкну,— бодро ответил я, но Дрея не обманешь напускной бравадой.
Он п о н и м а ю щ е улыбнулся...
Стена леса надвинулась и сомкнулась за нами.
Я нырнул в бесконечную реку времени, чтобы никогда не выплыть там, где
хотелось бы.

6.

11 час. 21 мин.
...Хроноскаф Кедрина самостоятельно вошел
в автономный режим работы. Предполагается,
что аппарат оказался не отключенным
от внутренних источников питания.
До выяснения причин
работы с хроноскафами запрещены...
Полгода я живу в поселке дикарей. Выучил их язык, который оказался
очень простым, добрая половина слов в нем была русскими. У меня даже появи­
лась мысль, что славянский язык создал Дрей. Вернее, даже не создал, ведь он
был у ж е известен с незапамятных времен, но именно Дрей закрутил весь этот
непонятный круговорот во времени. Он умрет здесь, а через много веков ро­
дится снова и опять попадет в прошлое. И так без конца...
Везде, где бы я ни был, всюду чувствовалось влияние моего современника.
Мне это сразу бросалось в глаза, потому что я уаерен, что, оказавшись на месте
Дрея, сделал бы то ж е самое.
К примеру, я обязательно бы построил поселок на крутом берегу реки,
чтобы наводнений не бояться и чтобы какие-нибудь недоброжелатели не смогли
напасть, хотя бы с одной стороны. А вокруг всего поселка наставил бы частокол
из заостренных бревен. И подззмный ход на случай отступления сделал бы, и
бревна на берегу в кустах спрятал бы, из которых можно быстро связать плоты,
чтобы уплыло все племя.
Все это было сделано в поселке при участии Дрея.
Конечно, архитектурных знаний он не имел, да и откуда им быть у технаря?
Поэтому жилища в поселке только назывались домами — это были землянки с одно6*

83

скатной крышей. Правда, в тех землянках, где мне довелось бывать (а Дрей
утверждает, что во всех так), меня приятно удивили оштукатуренные стены,
зем­
ляной, плотно утрамбованный пол, печурка и много разной бытовой утвари. Бла­
годаря Д р е ю , племя жило лучше, чем соседние племена. Я, правда, у соседей
не бывал и знаю об этом со слов Дрея, который имел возможность понаблюдать
за их жизнью. Кстати, это различие очень его огорчало. Сн рассказывал, что
на поселок часто нападали соседние племена. И всегда их нападения о: бивали,
потому что они не имели луков и прирученных волков. Уже этот факт госорил
о том, как далеко ушло в своем развитии племя Д р е я .
Оно жило не только охотой. Он научил древних людей выращивать дикий
лук и чеснок. Подсказал им, как одомашнивать диких животных. Недалеко от
поселка паслись козы и бродили свиньи.
Дрей учил детей письменности, которую придумал сам. Учились они охотно,
но потом, кап оказалось, в делах и заботах все это забызали. Празда, не совсем.
Кое-кто умел читать.
Живя в поселке, я не уставал удивляться тому, что сделал Дрей за каких-то
десять лет. Предстазляю, чего бы он здесь наворочал, если бы я «прибыл» лет
через двадцать-тридцать. Наверно, тут город бы стоял.
Но Дрей как-то сказал мне с грустью:
— Нет, города не было бы. Сознание у них еще как у младенцев.
природы. Цивилизации веками создавались, а ты захотел, чтобы сразу ж е
построены города...

Дети
были

В каждой землянке жили несколько человек.
В землянке Дрея, где я обитался, жила его жена и шестеро детей. Четыре
пацана и две девочки. Пацаны очень сильно походили на отца: такие же светло­
волосые, рослые и сильные, крепче своих ровесников. Девочки взяли поровну
от родителей, но тоже были светловолосые, чем резко выделялись из остальных
детей.
В первый ж е день, когда я пришел а поселок, обратил внимание, что
женщины-дикарки умеют следить за собой. У каждой своеобразная одежда из
шкур, прическа. По-видимому, и этому их научил Д р е й .
Жизнь в поселке текла размеренно и однообразно. Утром, немного пере­
кусив, мужчины уходили на охоту. Но не все. Несколько человек обязательно
оставались в охранении. Женщины занимались домашними делами, а старики
учили детей премудростям жизни. Где-то после полудня возвращались охотники.
Если добыча оказывалась крупной, то на охоту не выходили дня два-три. Если
охотники приносили м.ало дичи, то на другой день опять уходили охотиться.
После обильного пира в честь зернувшихся охотников
своим делом. Дрей всегда ходил на охоту. Я не отставал от него.
Сначала
Не

я

приходилось

без

содрогания

не

мог

этим в своем времени

смотреть,

как

заниматься. Но

каждый

убивают
Дрей

занимался

зверей

быстро

и

птиц.

отбил

мое

нежелание охотиться.
— Не

будешь

убивать

зсерей,

сдохнешь

с

голоду.

Так

что

выбирать

не

приходится.
Нехитрому охотничьему делу я научился быстро, и жена Дрея перестала
недобро коситься на меня, как она это делала первое время. В разные дни Дрей
собирал или мужчин, или женщин, или детей племени и учил их всему тому,
что помнил сам. Слушали его с большим интересом.
Иногда из своей землянки выползал ж р е ц Коро. Тогда по вечерам у вечного
костра, что горел в центре поселка под большим навесом, разгорались споры.
И почти всегда в них побеждал Д р е й .
Жреца дикари боялись, считали колдуном. Этот хитрый, необычайно раз­
витый для своего племени дикарь умел пользоваться некоторыми секретами при­
роды в своих целях. Чем и запугивал соплеменников. Дрей ж е объяснял все его
чудеса просто, чем вызывал гнев жреца и уважение дикарей.
Вождь племени дружелюбно относился к Д р е ю . Но как и любой племенной
вождь, стоящий у власти, боялся ее потерять, поэтому в своих чувствах был
сдержан. Этим пользовался ж р е ц . Конечно, это Дрей так прозвал его, а все
звали просто — Коро. Так вот, этот Коро очень хитроумно задавал вопросы в спо84

pax с Д р е е м , и тот иногда не мог ответить на них просто. А сложные ответы
мозг дикарей не усваивал. Тогда Дрей попадал в опалу у вождя, который счи­
тал, что тот знает все. Хотя вождь и опасался Дрея, как соперника, но не трогал
его. Жрец воспользовался травмой вождя на охоте и в очередном споре так
«завел» толпу, что они связали Дрея, крепко побили и хотели умертвить на том
месте, где я вперзые с ним встретился. И, если бы не мое появление, они бы
убили его.
Вот так я и жил в поселке. Первые две недели прошли нормально. Правда,
ночами меня мучила тоска. Просыпаясь, долго не мог поверить, что все мною
оставленное уже так далеко от меня, что ни дойти, ни доехать, ни долететь.
Воспоминания о моем будущем обрушились на меня, придавили своей тяжестью.
Дрей помог мне избавиться от тоски... Давал разные задания, водил на
охоту, заставлял делать все, что нужно и не нужно, лишь бы я забыл хоть не­
надолго свою прежнюю жизнь. Нужно жить настоящим, а не прошлым.
Но я верил в свое возвращение. Было чувство, что это как бы команди­
ровка на длительный срок. Как только она закончится, я пойду на гору, где столб
стоит, сяду в хрон и помчусь обратно в свое время.
Я часто ходил на то место. Куском мела написал на большом валуне «за~
писку» тем, кто вдруг поязится тут: «Кедрин и Дрей приходят сюда через каж­
дые 48 часов. Если будет возможность — ждите». После каждого дождя я бегал
подправлять написанное.
Но, видимо, мой хрон дал неверные координаты или еще чего-нибудь не
так сообщил, только гора в моменты моих приходов оказывалась пустой. Дру­
гих надписей к моей не прибавлялось. Однако надежда внутри меня жила и не
давала умереть от тоски и безысходности.
Постепенно я втягивался в жизнь племени, осваизался. Даже начзл погля­
дывать на одну приятную молоденькую дикарочку. И, кажется, не без взаимности.

7.

11 час. 35 мин.
...Как установлено комиссией по расследованию,
до перехода хроноскафа Кедрина в автономный
режим работы он был полностью обесточен.
Дежурный по испытаниям сообщил, что
за несколько минут до включения в хроноскафе
кто-то был. Но он в этом не уверен.
Во избежание повторения подобных случаев
и до окончания расследования лабораторный
зал опечатывается...
Как-то на охоте, после того, как мы добыли дикого кабана и присели от­
дохнуть, у меня с Дреем состоялся такой разговор.
— Как ты думаешь, нас ищут? — спросил я,
— Может,-ищут,— пожал Дрей плечами.— Должны искать...
— Новиков говорил, что если я без тебя вернусь, институт прикроют...
Дрей поглядел на меня и усмехнулся:
— Новиков наговорит. Только успевай слушать его... Самое большое, года
через два опять все начнется. Правда, с большими предосторожностями.
Дрей за время, прозеденное в племени, очень изменился, и не только
внешне. Когда-то я не часто сталкивался с ним и имел слабое представление
о нем. Здесь я узнал его как умного, решительного человека. Он нес на себе
большой груз ответственности за людей племени, за их настоящее и будуш.ее.
— А что ты думаешь по поводу гипотезы историков о том, что те из испы­
тателей, кто исчез во времени, стали выдающимися людьми в тех веках, куда
они попали?
85

— Ерунда! Все гении — обычные люди. Просто необходимость
выдвинула
среди современников. И ведь от них зависит дальнейшее развитие общества— Но у многих
таких личностей мышление
отличалось от мышления их
современников. Они, скорее, ближе к нам, чем к тому времени.
— Интересно,— сказал Д р е й , — а в том времени, откуда мы с тобой, были
люди, которые мыслили иначе, чем все?
Я промолчал. Крыть-то нечем.
—| Мне тоже иногда приходят в голову разные мысли. Но еще неизвестно,
куда попали те, кто исчез Е О времени раньше нас. М о ж е т , они в б у д у щ е м или
вообще болтаются неизвестно где. Бот мы переместились с тобой во времени,
но ведь время и пространство связаны м е ж д у собой. Эйнштейн доказал зто, и
очень неплохо. За тэ тысячи лет, что пройдут до нашего времени, Земля, сол­
нечная система уйдут неизвестно куда. Да и сама Галактика тоже. Однако почему
ж е мы попали с прошлое и именно на Землю, хотя на самом деле ее не д о л ж н о
быть з этот момент времени на данном месте. Она за секунду уходит на три­
дцать километров от того места, где только что была. И еще... Если бы я не
появился здесь, что бы было с л ю д ь м и племени? Жили и дальше так ж е , как
и до меня?,.
их

— Твое появление немного подтолкнуло и х развитие,— успел В С Т Й Е - И Т Ь
Я.
— Верно... Но не появись я среди них, они сами со временем научились
бы всему тому, что умеют сейчас делать. Диалектика. Л ю б о е общество подчи­
няется ей. Но м о е появление изменило весь ход развития. Я нарушил причинноследственную связь. Развитие пошло по д р у г о м у пути, более быстрому... Историки
до сих пор не могут понять, почему множество древних культур на Земле воз­
никли почти одновременно, с разницей всего лишь в дзести-триста лет. [Неужели
оттого, что появились такие вот «зыкидыши» назроде нас? М н е кажется, одному
человеку не в силах создать культуру среди диких людей...
— Ну, это ты з р я , — возразил я . — Ты вон один, а сколько сделал...
— Мне пом.огали.
— Тем более. Помогая тебе — они учились сами.
— Вот в этом и вся суть. Представь теперь, что я ушел бы вместе с тобой.
Остановилось бы развитие племени на том уровне, до которого я их довел, или
пошло бы дальше?
— Ну, наверно, пошло бы дольше...
— Сомневаюсь. После моего исчезновения К о р о обязательно прибрал бы
власть над умами дикарей. Вот почему я не хотел убегать.
— Я об общих проблемах, а ты на свою личность перевел,— сказал я.
— Да это всех касается. Взять хотя бы Д ж о р д а н о Бруно. Если бы он отка­
зался от своего учения, разве не пришел бы к таким ж е выводам д р у г о й чело­
век? Пришел бы... Но сам Бруно не хотел быть дезертиром в глазах тех, к о г о он
убедил в верности своего учения о множественности миров. Поэтому он и пошел
на костер, чтобы те, кто ему поверил, убедились: он не изменил себе. А это
главное для л ю б о г о человека... Но мне кажется, что все выдающиеся люди
появились из своего времени. Это лишний раз доказывает, кзк
безграничен
человеческий разум. Вот я что сделал для тех, ради кого остался? Совсем не­
много... Но даже то, что успел передать им, научило их г л а в н о м у : не бояться
о к р у ж а ю щ е г о мира...
Внезапно Д р е й насторожился.
— Ты чего?-—удивился я.
— Тихо! — прошептал

он, вслушиваясь

в лесной

ш у м . Где-то

тревожно

крик­

нула птица.
— Кто-то идет,— н е г р о м к о сказал Д р е й .
Мы быстро отошли от убитого кабака и спрятались за деревьями.
— Человек, что л и ? — поинтересозался я. Д р е й К И Е п у л го лоз ой,
внимательно
в г л я д ы Б а я с - л в о к р у ж а ю щ и е нас кусты.
— М о ж е т , охотники? — спросил я н е г р о м к о .
— Они в другой стороне. Это, наверно, К о р о . Старый хитрец дазно замышлоэт
что-то. Я это чувствую...
Ж р е ц на охоту не ходил. Ему отдавали часть добычи за т о , что он отгонял
86

злых духов. Если ж е охота была плохой, ж р е ц у кидали кости и потроха. Правда,
при мне такое было лишь два раза.
Я до боли в глазах всматривался в о к р у ж а ю щ и е кусты и старательно при­
слушивался ко всем звукам. Но кусты не шевелились, а в о к р у г стояла о б ы к н о ­
венная лесная тишина — с шепотом листьев, ж у ж ж а н ь е м насекомых и далеким
пересвистом птиц.
Об умении охотников бесшумно передвигаться по лесу я был наслышан
от Д р е я и сам часто в этом убеждался. Если ж р е ц послал сочувствующих ему
охотников, то нам придется туго. Они выследят нас по запаху: человек, когда
боится, сильно потеет. От стрел, пущенных охотниками, еще никто не убегал.
Но если Коро пойдет с ними, он обязательно выдаст себя. Так и случилось. Где-то
хрустнула ветка, потом еще...
Д р е й весь напрягся, держа наготове лук и стрелу. Я т о ж е натянул тетиву.
Я прилично научился пользоваться этим древним о р у ж и е м .
— Стреляй только после меня и в ту ж е сторону,— прошептал Д р е й .
Кусты слабо шелохнулись. Я чуть было не выстрелил, но натолкнулся
сердитый взгляд Д р е я .
Очевидно, охотники
это. Не получилось...

бросили

камень

в

надежде

на

Вновь шевельнулись кусты, и из них о с т о р о ж н о
Коро и его брата, хитрого и ж е с т о к о г о дикаря. Они
кабана и юркнули обратно в кусты.

то,

что

мы

клюнем

на
на

высунулись две головы:
ощупали глазами убитого

Д р е й не стрелял, а перехватив м о й недоуменный взгляд, отрицательно по­
качал головой.
Так м ы простояли некоторое время, потом Д р е й опустил лук.
— Или затаились и поджидают нас, или ушли,— шепнул он.
— Ушли, наверно,— согласился я.
— Пойду, проверю,— и Д р е й бесшумно исчез в зелени леса.
Я понимал, в к а к о м с л о ж н о м положении оказался Д р е й . Убить и надежно
замести следы — дело нехитрое. Но исчезновение жреца могло бы быть поразному истолковано людьми племени. Ж р е ц своими выходками так поставил
дело, что, если случалось хорошее, то все это он приписывал себе и своим духам,
а если плохое, то виноватым оказывался Д р е й . И вполне естественно, если К о р о
и его брат исчезнут, люди племени станут коситься на Д р е я . Инерция мышления
у дикарей была сильнее, чем у моих современников, что остались в б у д у щ е м .
Поэтому Д р е й всегда старался словами победить ж р е ц а , отстоять свою правоту.
Д р е й появился так ж е бесшумно, как исчез.
— Кажется, ушли,— сказал он.
Тонко пропела стрела и вошла ему в шею. Я р е з к о обернулся, выпустил
наугад стрелу и упал на траву. Д р е й медленно осел р я д о м . Где-то затрещали
кусты, видимо, охотившиеся за нами убегали. Я пустил им вслед пару стрел, но
это было уже без толку.
Д р е й умирал. Я это понял сразу, едва осмотрел его рану. Стрела перебила
позвонки.
Д р е й открыл помутневшие от боли глаза.
— Вот и все, Кедрин,— попытался улыбнуться
и алым р у ч е й к о м побежала по п о д б о р о д к у из
Пропадут...

он. Кровь булькнула в горле
уголка рта.— Не бросай их...

У меня сжалось сердце. Сам умирает, а о них думает. Беспокоится. А они
вон как... отблагодарили...
Злость поднималась во мне, толкала к мести.
— Не натвори глупостей,— прохрипел Д р е й . Словно мысли мои прочитал.—
Отпугнешь их...— И, дернувшись, затих.
В горле застрял к о м о к . На глазах выступили слезы.
— Собаки...— пробормотал
я. Было обидно и горько. Обидно
за Дрея...
А г о р ь к о оттого, что я один остался. Один с этим мрачным м и р о м , из к о т о р о г о
нет пути в д р у г о й мир, светлый и свободный. Д о него еще сотни веков развития
человечества. Я проживу лишь миг в этих веках. Если только проживу...
87

Возвращаться в поселок бессмысленно. Жрец сделает все, чтобы и меня
убрали, как сейчас — Д р е я .
Придется идти искать другое племя. К р у г о м их много
бродит. Начну сна­
чала, как Дрей когда-то. Хотя, а как ж е его семья? У них ведь пропал корми­
лец. В племени иногда бывали случаи, когда у погибшего на охоте оставалась
семья. Обычно вдова возвращалась к родителям вместе с детьми. Но у жены
Дрея не было родителей. Она осиротела давно, когда была девочкой. Как она
теперь будет жить? Нет. Бросить его детей я не могу... Как бы ж р е ц и их не
уничтожил. Надо возвращаться и драться. За детей Дрея, за их будущее, эа
будущее всего племени...

8.

11 час. 4U мин.
Хроноскаф Кедрина вышел из автономного
режима. Испытатели Дрей и Кедрин чувствуют
себя хорошо... Отчеты и объяснительные
записки испытателей прилагаются...
Похоронил я Дрея нз том месте, где его стрела достала, холмик могильный
сделал, утрамбовал, чтобы зверье не разрыло. Дрей всегда был протиз убий­
ства, а оружие в руки взял лишь по необходимости. Поэтому сделал я ему
чисто символический памятник: лук сломал, стрелы тоже и все это в холмик
воткнул.
Посидел немного у свежей могилы. Злость
ронами. Пусто было внутри. Вакуум космический...

прошла,

пока

занимался

похо­

Все-таки неплохую жизнь прожил Д р е й . По крайней мере, не напрасную.
Конечно, если бы не этот случай и не попади он сюда, то так и дожил бы до
пенсии испытателем. Д а ж е как-то странно думать о том, что вот через энное
количество тысячелетий появится на свет тот, кто сейчас лежит в могиле. Заново
воскреснет, чтобы попасть в прошлое и умереть. А потом опять... И опять...
Круговорот какой-то получается. Или, может быть, мы действительно
попали
в другой временно-пространственный слой и существуем в нем? А где-то парал­
лельно этому течет наша река времени, в которой мы «плыли» когда-то. Мне
представилась грандиозная картина безбрежного океана пространства, в котором
текут параллельно друг другу бесконечные реки времени, без берегов, подобно
Гольфстриму в Атлантике. Очевидно, при движении хронэ, он как бы «выныри­
вает» из одной реки времени и попадает в другую. Как рыба, которая, выпрыгнув из
воды, падает уже не в то место, откуда появилась, а совсем в другое. Так и хрон
«вынырнул» в другое измерение или межвременное пространство и упал в другом
месте. Вроде бы в ту ж е реку времени, но бегущую совсем в другом месте...
Мои размышления прервал шорох шагов. Охотники вернулись? Меня убить
теперь захотели? Нет, граждане дикари, не получится! Так просто меня не уни­
чтожить...
Я отскочил за ствол дерева, натянул тетиву.
Кусты зашевелились. Слишком смело кто-то идет. На охотников не похоже...
На поляну из кустов вышли двое в серебристых комбинезонах. Оба высокие,
очень молодые на вид. Почти юнцы.
Неужели за мной?
Сердце бешено запрыгало в груди.
лук... Только кто такие? Мозг попытался
кие, что ли? Какие странные комбинезоны.

Появилась слабость в ногах. Я опустил
что-то вспомнить, но не смог. Новень­

Я растерянно оглядел свой латанный-перелатанный комбинезон. Заплатки при­
шивал из к о ж и . После появления каждой новой дырки Дрей советовал мне пере­
одеваться в шкуры, но как-то жалко было расставаться с предметом своего
времени, поэтому появлялась еще одна заплатка.
— Кедрин, мы за вами,— сказал по-русски один из юнцов неожиданно прият88

ным м у ж с к и м баритоном. Я ожидал от них слов совсем на д р у г о м языке. Наверно,
потому, что были они какие-то не такие... Вроде бы не земные...
Сколько раз я представлял себе эту встречу. Как увижу, услышу, кинусь
к ребятам обниматься... Сейчас я такого желания не испытывал. Слабость в коле­
нях прошла, пульс стал нормальным. Помедлив, я вышел из-за дерева.
Ю н ц ы остановились, разглядывая меня с непроницаемыми лицами. Мне по­
чему-то стало неудобно. Растерянно теребил р у к а м и лук со стрелой. Но потом
разозлился. И на себя, и на них.
Разглядывают, как манекен в витрине. На вид пацаны, но чувствуется, годков
к а ж д о м у много. Больше, чем мне...
— Здравствуйте, Кедрин,— сказал все тот ж е юнец. Д р у г о й молчал.
Я сделал что-то
вроде гусарского поклона.
Д а ж е каблуками своих стоп­
танных ботинок пристукнул.
— Хорошо, что мы не ошиблись в расчетах и застали вас здесь. Пойдемте.
— Куда? — спросил я хрипло. В горле пересохло.
— Здесь недалеко стоит ваш хронолет.— (И как только беднягу хрона не
обзовут!).— Мы вас доставим в ваше время.
Подозрения зашевелились в моей голове. Уж нэ пришельцы ли?
— Не бойтесь, мы вам ничего плохого не сделаем,— сказал юнец. В глазах
его мелькнула снисходительная усмешка. Заметил, зидать, как я ногой дернул,
хотел назад шагнуть. Страх перед неизвестностью маскировать трудно.
— А вы кто ж е будете? — поинтересовался я.
— Мы ваши потомки из далекого будущего. Действуем в группе хронологов
по очистке времени.
— Чего? — не понял я.
— Это долго объяснять...
Не нравилась мне его манера разговаривать. Словно воспитатель в детском
саду. М о л о д о й , а туда же... Хотя... Потомок из далекого будущего, и в это я
сразу поверил, без колебаний. Только какого будущего?
—• А я не тороплюсь,— и для убедительности сел на ствол упавшего дерева.
— Ну что ж,— опять усмехнулся юнец и подошел ближе. Д р у г о й остался
стоять на месте.
— Понимаете, вы, наши предки, приступив к освоению океана времени,
неразумно используете свои аппараты. О к и потребляют м н о г о энергии и нена­
д е ж н ы в работе. Те люди, что исчезли до вас и которые исчезнут еще, как бы
вторгались в другое для себя время и, не имея возможности вернуться, остава­
лись там. Но, к сожалению, у ж е своим вторжением они значительно изменяли
весь исторический ход событий, а своими действиями опережали естественный ход
развития истории. Чтобы этого не было, в наше время Большой Совет принял
решение: чтобы ход истории не изменялся, вывозить из прошлого всех тех
людей, которые
попали туда из-за неисправности своих аппаратов. Надеюсь,
я понятно говорю?
Я все прекрасно понял. Выходит, никаких рек времени нет? Но он ж е
сказал про океан времени...
— В истории человечества такое часто случалось. Сначала шло беспорядочное
освоение нового, а потом у ж е планомерное.
Я не стал с ним спорить. Все-таки потомок. Больше меня знает.
— Вы ж е прекрасно понимаете, что без Д р е я мне возвращаться
перешел я на язык дипломатов.

нельзя,—

— К сожалению, аппаратура и нас подводит,— снова усмехнулся потомок.
Он поставил одну ногу на ствол дерева, на к о т о р о м я сидел, руками уперся
о колено. Его руки сразу бросились мне в глаза. Красивые, холеные руки, не то
что мои... В мозолях и с неотмывающейся грязью в бороздках.
1

— По расчетам, мы должны были выйти на вас в тот момент времени, когда
вы вышли из своего аппарата (Дрей этого не заметил бы, подумал, что вы ушли
обратно в свое время). А затем, объяснив вам наши действия, пойти за Д р е е м ,
но у ж е на десять лет раньше, и потом вас обоих в одном аппарате отправить
в ваше время. Получилось бы, что нас знали только вы один, а Д р е й считал бы,
что прибыли за ним. Д р у г и е бы тоже так думали.
8!'

Говорил юнец каким-то странным книжным языком. Подбирал правильные
фразы. Очевидно, у них там другой язык...
— Но нас подвела аппаратура, и мы промахнулись на пятнадцать мегасекунд.
Срок все равно небольшой, поэтому сейчас мы вместе с вами заедем за Дреем,
а потом вас отправим в ваше время.
— Это в принудительном порядке или необходимо мое согласие? — поинте­
ресовался я.
Потомок замялся, но всего лишь на миг:
— Вообще-то не все желают возвращаться в свое время. Но это бывает
лишь в тех случаях, когда попавшие в другое время проживут там длительный
срок. Если же мы подходим к моменту появления человека, плюс-минус одна
мегасекунда, то отказов от возвращения не бывает...
— И много таких, отказавшихся?
— Хватает.
— Что же вы делаете в таких случаях?
— Подходим к моменту появления и возвращаем в свое время, откуда
появились.

они

— А тот, что остался?
— Он существует дальше. Другое время-характеристика.
Бо взгляде юнца поязилось легкое недоумение: неужели не понимаю?
Я все понял. Значит, реки времени есть, если он сказал про океан. Значит, вер­
нувшись в свое время, я ничего здесь не оставлю. Наверно, могила Дрея исчез­
нет, потому что его, «ранешнего», заберут, и все, что он здесь сделал, исчезнет
тоже! Эти мысли никак не укладывались в моей голове.
— А если я останусь?
— Мы вернемся назад, исправим ошибку, допущенную нашими
объясним вам, уже другому, ситуацию. Надеюсь, там отказа не будет.
— Ну, а что же со мной?

аппаратами,

— Ничего. Вы останетесь здесь, как были, но только будете существовать
в другом времени-характеристике по отношению к тому времени, откуда прибыли.
Этого-то ответа я и ждал. Еще когда увидел их и понял, что они прибыли
за мной, в голове понемногу стало формироваться решение. И, когда слушал
книжные объяснения потомка, я понял, что не вернусь. Тем более, что они смогут
вернуть и меня, и Дрея, но уже других. Не смогу хорошо объяснить свое реше­
ние, но только особенного желания возвращаться не было. Назерно, потому, что
здесь я был гораздо нужнее людям, чем в том, езоем зремени. А это в жизни
любого человека самое главное. Здесь была жизнь. Трудная, в борьбе за право
обитания в диком мире. Но трудностей я не боюсь. Пусть буду жить в другом
времени-характеристике, как называют потомки, а для меня будет река времени.
Неубедительным выглядело мое решение остаться, но потомки — ребята сообрази­
тельные, Много расспрашивать не стали. А тот, что все время молчал, подошел
ко мне, руку протянул и сказал, пожимая м о ю :
— Я почему-то так и думал. Мы часто сталкивались с теми, кто уже до­
вольно долго пожил в том времени, где очутился. И все отказывались. Даже
те, кто жил в нищете...
— Так мы ж е не за роскошью в прошлое лезем,— сказал я.
— Извините, может, я не так выразился. Но то, что вы сейчас делаете,—
это хорошо... К сожалению, кроме нас, никто вашего поступка не оценит.
Мне стало неловко от таких слов.
— Да ладно, чего уж... Не могу я их бросить.
— Мы понимаем. Может, вам чем-нибудь помочь?
— Кет, не надо. Как-нибудь сам...
— Тогда все. Прощайте!
Они оба подняли руки и... исчезли. Примятая ими трава медленно выпрям­
лялась. ЩеСе: ал и в листве пташки. Жужжали насекомые. Ничего не изменилось
в этом мире. Абсолютно. Трудно поверить, что, где-то на полгода раньше, исчезну
и я из этой реки времени. А сам я так и буду жить. Как-то даже необычно. Вот
бы с ним встретиться. С тем «я»...

Оглядез в последний раз поляну, где за каких-то два часа произошло
столько событий, я шагнул на тропинку, ведущую к поселку племени, вернее,
нырнул в реку времени, уже в свою и навсегда...

ИЗ О Б Ъ Я С Н И Т Е Л Ь Н О Й

ЗАПИСКИ

...Мои хроноскаф вышел в то же место, где
находился Дрей. Высунувшись из люка, я стал
звать его, так как на обзорных экранах никого
не увидел. По-видимому, я высунулся слишком
далеко, потому что вдруг
какая-то
сила
вышвырнула меня наружу, а хроноскаф исчез.
Дрей находился недалеко в лесу и, услышав
мои призывы, вышел ко мне. В это же время
хроноскаф появился снова, и мы вернулись
в пего...

Юрий

БАЛКОВ

[Ьслидмм плис
Pica:

аз

Стрелка на циферблате настенных часов в вестибюле гостиницы замерла
на одиннадцати, когда он вышел на улицу. Он еще не совсем оправился от
длительного перелета, в голове стоял гул турбин, и виделось небо, и белесая
гряда облаков, которая растянулась по его голубому фону от края до края.
Два часа назад он ни о чем не думал, кроме отдыха, но стоило устроиться
в гостинице, как его потянуло в город.
Город встретил его шумными улицами, вереницами автомобилей и трамваев.
Как и всякий другой большой город, он был непонятен е м / , казался излишне
суетливым. Высотные дома слизались с небом, люди бесконечным потоком текли
по улице. Мелькали вывески магазинов, газетные киоски, афиши кинотеатров.
Он посмотрел на небо и улыбнулся. Небо напомнило ему мягкую землю
речной долины близ родного города. Приятно стало на душе, легко. Но скоро
это ощущение прошло, шумно было на улицах, душно. Здесь стояла другая, чем
ему говорили, погода. Мать положила в сумку свитер, заставила одеть капро­
новую на меху куртку. В куртке было ж з р к о . Прохожие удивленно поглядывали
на него, он и рад бы снять ее, да рубаха разошлась под мышками. Он мучился
дс тех пор, пока не уткнулся в стеклянное, на бетонных опорах здание, местного
Дворца спорта. В раздумье остановился, посмотрел на часы.
— Было время, когда его считали перспективным боксером. Но так уж слу­
чилось, что все, чего он успел добиться,— это стать кандидатом в мастера спорта.
Он начинал тренироваться в нехазис-ом, как бы прижатом к земле здании детскоюношеской спортивной школы, сыступал на первенстве города, республики. При­
шло время служить в армии. А когда вернулся дом.ой, все надо было начинать
с нуля. Он вставал с первыми солнечными лучами, спешил на трен-.-ровчу. Мать
уговорила его поступить в институт. Потом были соревнования. Первенство зоны,
России. Он бывал призером, а то и финалистом, но победителем не выходил ни
91

разу. О н чувствовал, что его карьера в боксе подходит к концу. Ему нравилось
возиться с детьми, он бы научил их п р е м у д р о с т я м бокса, но для того, чтобы
ребята могли гордиться своим т р е н е р о м , ему непременно надо было стать ч е м ­
пионом России. Об этом и сам у ж е давно мечтал.
Большие турниры были р е д к о с т ь ю в р о д н о м городе, и ему приходилось
м н о г о ездить по стране, выступать на н е з н а к о м о м ринге, когда судьи не т о
чтобы с пристрастием, а с к о р е е с недоверием относились к н е з н а к о м ы м спорт­
сменам. В равном б о ю победа чаще доставалась д р у г о м у . Это был или п р е д ­
ставитель местной к о м а н д ы , или более именитый б о к с е р .
О н родился и вырос на окраине небольшого с и б и р с к о г о города, где невы­
сокие, в четыре и пять этажей дома подымаются почти вровень с сосновыми
сопками, к к о т о р ы м приткнулась почерневшая ст старости слобода Зареченская.
Тенистая, с ровными тополиными рядами улица как бы отделяла город от деревни
с ее глухими заборами и бревенчатыми избами.
Случалось, он спорил с товарищами по команде, когда они, увлекшись кра­
сотой большого г о р о д з , говорили, что х о р о ш о бы остаться здесь на всю ж и з н ь .
— Нет уж,— с досадой отвечал о н . — Вы как хотите, а я...
Стать мастером и уйти...
Все его
выступления
на
ринге
в
нынешнем
году были подчинены этому. О н не заметил, как наступило лето. Л е г к и й ветерок
наметал на дощатые полы спортивного зала тополиный пух, запах черемухи за
о к н о м пьянил голову, веселые глаза п р о х о ж и х да возня воробьев на п о д о к о н н и к е
тревожили, рождали в душе смутное чувство, к о т о р о е мешало тренироваться.
Как-то он задержался в спортзале и возвращался д о м о й , когда на уставшую
от дневного жара землю легли густые с у м е р к и . На ночном небе горело зарево,
оно бросало длинные тени на ч е р н у ю гладь асфальта, вырыззло из темноты
акации и садозые лавки, на которых сидели м о л о д ы е л ю д и .
О н шел м и м о стройки и то опускался на самое дно оврага, то выходил
на слабоосзещенную д о р о г у . На г о р и з о н т е зажглись неяркие звезды. О н шел
к т о м у месту, где обычно чувствовал себя легко и свободно, но ему не удалось
избавиться от тревожных мыслей и на вершине У д и н с к о г о утеса, откуда начи­
налась зажатая лысыми сопками река Давшинка Он не знал, что делать, и все
смотрел и смотрел в темноту ночи и со страхом думал, что ничего у него не
выйдет и он никогда не станет мастером спорта.
С р е к и потянуло ветром, небо нахмурилось-, пошел д о ж д ь . Он спустился
с утеса, а потом шел, всматриваясь в лица редких п р о х о ж и х и стараясь понять,
отчего у него все складывается не так, как хотелось бы.
Ужо давно мать чувствовала, что с ним происходит что-то. Приходила к нему
в комнату, садилась на край кровати и подолгу смотрела на него. Он знал, что
она хочет поговорить с ним, но не мог спокойно глядеть в ее глаза и отворачи­
вался, а то з д р у г зло спрашивал:
— Ну чего ты на меня уставилась?
И мать уходила, и о н , понимая, что зря обидел ее, хотел извиниться, но
слова не шли с языка.
Как-то он встретил в трамвае свою д а в н ю ю з н а к о м у ю . Была она невысо­
к о г о роста, ее зеленые, с легкой синевой глаза смотрели п р я м о и весело, на
к р у г л о м лице играл румянец.
— Здравствуй,— проговорила она.
— Здравствуй...— сказал о н .
— Ну, как ты живешь?
— Помаленьку.
Ему было неловко, и он не знал, о чем говорить, пот и стоял, переминаясь
с ноги на ногу, и молчал. А потом они разошлись, как расходятся бывшие д р у з ь я ,
к о т о р ы м у ж е нечего сказать друг д р у г у .
Ее звали Настей, она после школы вышла з а м у ж за его друга Семку и р о ­
дила д в о й н ю . И вот теперь она приехала е г о р о д погостить к матери. Ему хоте­
лось спросить Настю о С е м к е , как-никак они пятнадцать лет п р о ж и л и в о д н о м
д в о р е , но он не спросил. Она нравилась ему. Но он так и не сказал ей об этом.
М о г бы это сделать теперь. Д а зачем?.. Было время, когда он не раз мысленно
у д о ч к у на донный лов, подошел к С е м к е , сказал:

92

Он любил помечтать и выдумал свой мир. Там ему все доставалось легко
и просто, как Семке, и, может, поэтому он предпочитал шумное общество одино­
честву. Но он был самолюбиз, и это не давало уйти от мирских забот, не давало
бросить бокс. Он стал тренироваться еще больше и за два месяца сильно осу­
нулся, глаза запали...
Он говорил приятелям, что готовится к спартакиаде и сделает все, чтобы
его взяли, и сн добился своего. На сборах ему не было равных. Тренеры доса­
довали: какой прок брать на спартакиаду ветерана? Все равно через год-другой
он уйдет из бокса. Но делать нечего — взяли.
Он ехал, чтобы победить. А если... Он даже боялся подумзть, что будет,
если он проиграет.
Александр так и не решился зайти во Дверец спорта. Он долго стоял подле
стеклянных дверей, всматриваясь в лица первых зрителей. Волновался, но не
потому, что его ожидает на ринге сильный соперник. Он просто боялся за себя.
Слишком велико было желание выиграть, а это могло плохо кончиться. В таком
состоянии немудрено было пропустить тяжелый удар, и тогда все потеряно.
Помедлив, он пошел по залитой солнцем городской улице, которая то под­
нималась на скалистые сопки, то срывалась к серой дамбе, то петляла меж
нерослых домов окраины, а то выходила на широкую гладь асфальта.
А между тем небо нахллурилось, посерело, и первые капли дождя упали
на землю. Крыши домов потускнели. От дождя позеяло езежестью и прохладой,
и как рукой сняло ту тревогу, какую он испытывал с самого утра. Ноги сами
несли его к речному затону, который вытянулся дугой на окраине города. На
глинистом берегу реки, поросшем густым тальником, стояло кирпичное здание
водной станции. Подле него сидел сутулый мужчина в брезентовом плаще с удоч­
кой в смуглых, с красными пятнами цыпок руках. Интересно, что занесло его
сюда в такую погоду? Сам он не то чтобы любил дождь, но и не прятался от
него. Ему нрзвилось, когда по лицу стекают теплые капли, а м о к р ы е волосы
падают на глаза. Мысли рождались и тут ж е исчезали, не откладываясь в памяти.
Ему было приятно стоять на берегу, смотреть на город и думать, что и там
живут люди. Он отыскал несколько плиток, пустил их по воде. Что-то дерзкое
проснулось в душе, хотелось крикнуть: «Что ты, отец, здесь сидишь? Какая тут
рыба?..»
Но вместо этого он лишь улыбнулся, спросил:
— Клюет?
— А-а!..— рыбак в сердцах махнул рукой.
Из труб металлургического комбината на другом берегу реки валил густой
дым, уходя к серому холсту неба, оставляя на его закрайках грязные пятна.
— Видал...
— Да...— сказал Александр.
Рыбак стал собираться. Он делал все неохотно, медленно. Руки вяло

крутили

леску.
— Дед мой здесь рыбачил, и отец, и я, когда был молодым, тоже рыбачил.
А теперь...
Он замолчал, и было что-то таксе в его глазах, что Александр смутился,
появилась жалость к этому человеку, которая вытеснила все остальное. А потом
рыбак ушел, но он еще долго стоял на берегу реки и думал о Давшинке. С нею
тоже творится нынче неладное, и все ж е вода в ней чище, и рыба водится...
Помнится, с Семкой они довольно часто рыбачили на перекате. Вот и в тот раз...
Худо-бедно, а они поймали пару-другую сорожек и подъязка. Правда, не его
добыча — Семкина, но все равно делить-то улов договорились порозну.
Семка изредка поглядывал на приятеля, посмеивался:
— Ну ты чо, тюхз? Все звезды с неба хватаешь?..
В другое время Санька обиделся бы на эти слова, но теперь промолчал.
Как ни крути, а верно, что «тюха»... Но, может, просто не везет?.. Не то что
Семке... Тот не успеет закинуть удочку, а уж поплавок потянуло...
— Учись, пацан! — кричал Семка и, умело подсекая, вытаскивал на берег
окуньков ли, сорожек ли... И Саньке в конце концов это надоело, он поставил
удочку на донный лов, подошел к Семке, сказал:
93

— Пошли домой...
— А ты что, уже наловил на уху?..— усмехнулся Семка. Санька хотел сказать
что-нибудь резкое, но только сплюнул и зашагал в гору, решив больше не иметь
дело с Семкой. Но на следующий день он забыл об этом.
Они часто ссорились, но отчего-то всякий раз, приметив во дсоре сухо-',
парую, гибкую фигуру приятеля, Санька спешил к нему, радуясь встрече...
А дождь все шел и шел... На душе у Александра было радостно от того,
что заглянул в прошлое, но была и досада на Семку, которая не ушла с годами.
Александр мысленно увидел ринг, соперника, но тут же и подумал: «А к чему
все это?.. Пожалуй, опять у меня ничего не получится». Стало горько.
Он вяло посмотрел на реку, вычертил ботинком на м о к р о м песке какие-то
замысловатые фигуры и пошел в город. Он не обращал внимания на лужи,
вымочил ноги, комья грязи налипли на ботинки.
Мелькали лица прохожих, витрины магазинов оставались позади... На противо­
положной стороне улицы стоял высокий парень в джинсах и болоневой куртке
на молниях. Лица его не было видно, но Александру подумалось, что это Семка.,
и у него сильно забилось сердце. «Неужто это он?.. Нет, не может быть...» Кто-то
подтолкнул его в спину. Александр обернулся. Пожилой мужчина, вежливо изви­
нившись, заспешил к маршрутной остановке. А скоро и автобус подошел с обрыз­
ганными грязью буферами, и Александр потерял из виду того парня...
Помнится, у них в доме поселилась по весне голосистая женщина, которая
не могла пройти по улице без того, чтобы не поругаться. И была у нее дочь
Настя. Александр сроду не видывал таких девчонок. Здешние были скуластые да
крепкие, а эта, как стебель колоса, худенькая, дунь на нее, и закачается... Может,
оттого, что не была она похожа на других, а может, потому что мать редко
отпускала ее на улицу, понравилась она Саньке. Бывало, и ночью вдруг проснется
и все думает, как подойти к Насте да что сказать ей... Но он не успел подойти,
не успел сказать. Шли как-то с Семкой по улице, болтали о пустяках, и вдруг
из подъезда вышла Настя. Улыбается. Семка аж присвистнул, а потом спросил:
— Хочешь, сделаю так, что понравлюсь ей?..
У Саньки похолодело в груди, но он не успел и слова сказать, а уж
был подле Насти. Вьется вокруг нее, говорит что-то весело, а та смеется...

Семка

Он подошел к Дворцу спорта. В раздевалке встретился с тренером, был тот
высокого роста, широкий в плечах, с маленькими шустрыми глазами. Сказал:
— Давай раздевайся, Саша, тебе скоро выходить...
Александр достал из сумки перчатки, форму. Ожидание боя захватило его.
Нельзя сказать, чтобы он очень уж волновался. Нет, конечно. Просто в эту ми­
нуту он был предельно сосредоточен и думал только о предстоящем бое. И оттого
со стороны казалось, что он словно бы окаменел. Сюда долетал неясный гул
из зала, он то затихал, то, казалось, взлетал под желтые, обитые о б о ж ж е н н о й
рейкою своды. Но вот послышались четкие удары гонга.
— Пошел!..— крикнул тренер.
Александр не сразу понял, отчего тот кричит, и отчего лицо у него так
изменилось, и желваки заходили по скулам. И все ж е он сделал, что ему велели.
Иссиня-желтый свет бил в глаза, когда он шел к рингу. Он чувствовал, что сотни
людей смотрят на него и, быть может, мысленно оценивают его шансы. И он
смутился. Но, когда нырнул под канаты и ощутил запах канифоли и увидел судей,
успокоился и с первым же ударом гонга пошел вперед...
Александр выиграл... После боя он помылся под душем, выпил на ночь
стакан кефира и лег спать. Он жил в одной комнате с молодым, подающим
надежды перворазрядником. Тот тоже выиграл и теперь посапывал во сне, за­
бравшись с головой под одеяло. А ему не спалось. Стучало в висках. Видать,
сказывалось недавнее напряжение. Он попробовал лечь поудобнее, повернулся
на правый бок. Но и это не помогло, сон не шел. «Чертовщина какая-то!..» —
выругался он. И тут будто наяву увидел лицо недавнего соперника. Тот упорно
шел вперед, несмотря на то, что получал тяжелые удары. Он был не перЕОЙ
молодости в спорте. И, быть может, Александр отнял у него последнюю надежду.
Александр жалел его, насколько это возможно на ринге, и злился, что тот
не желал мириться с поражением и все норовил рассечь ему бровь или ударить
94

ниже пояса. Несколько раз бой останавливали, боксеру делали замечания. Но
это мало помогало. И в конце концов он наткнулся на хлесткий прямой удар,
и у него подкосились ноги...
С улицы доносился шум автомобилей, скрипели рельсы под тяжестью трам­
ваев. Александр видел через окно у з к у ю полоску черного неба. Но вот на улице
зажглись фонари, и оранжевые тени от них упали на палас, расстеленный на
полу, осветили подстриженную е ж и к о м голову молодого боксера, который сладко
посапывал во сне. На душе у Александра стало спокойнее. Увиделось давнее...
Он сидел на низенькой скамейке подле щелястого забора, лузгал семечки, смот­
рел, как по улице снозали машины, а через соседскую ограду свисала зеленая,
в белых гроздьях черемуховая ветка и об да зела его терпким запахом. Ему никуда
не хотелось. Вот так бы все сидел да лениво думал о чем-то неясном, призрач­
ном... Но подошел Семка, сказал:
— Чего сидишь-то? Пойдем со мной...
Он хотел отказаться, но все ж е встал, двинул следом за Семкою... Они долго
шли мимо бревенчатых изб с серыми крышами, посмеивались над девчонками,
которые встречались на пути. Потом свернули в заулок и скоро очутились перед
резными, с высоким к о з ы р ь к о м воротами. Семка лукаво сощурил и без того
узкие глаза, сказал:
— Что, тряхнем частную собстзенность?..
И ответил бы: да ну ее!..— но, как не раз уж бывало, испугался попасть
на злой Семкин язычок, сказал нехотя:
— Даеай уж...— И полез следом за С е м к о ю через забор. Но зацепился
штаниною за гвоздь, кажется, и упал на суглинок.
— Тише ты, тюха!..— с досадою сказал Семка. А ему стало страшно, поду­
мал: «Да ну их, ранетки эти, обходились ж е без них!..» И тут заметил подле кустов
р ы ж е б о р о д о г о м у ж и к а в черной телогрейке, хотел что-'го сказать, и не смог...
— Бежим! — крикнул Семка и сорвался с места, а он растерялся, ноги сде­
лались вялыми. М у ж и к догнал его, поймал за ухо, стал выкручивать...
Семка не менялся с годами, оставаясь все таким ж е веселым и беззаботным
парнем. Так получилось, что они вместе служили в учебном батальоне. Семке
V- в армии было легко. Без лишней натуги он осзоил секреты воинского мастер­
ства, умудрился за полгода два раза побывать дома. А Саньке все доставалось
с тру долл. Он не сразу привык к строгому распорядку дня, валился с ног от уста­
лости после тактических занятий.
После
из виду.

«учебки»

их

направили

в

разные

части,

и они

потеряли

друг

друга

Санька не знал, чем прельстила Семку чужая сторона, или уж в душе у него
жила постоянная тяга к новому, только не вернулся Семка домой после службы
в армии, не подавал о себе весточки, и образ его стал стираться в памяти...
На пути к финалу Александр выиграл три боя и теперь, как, никогда, был
близок к желанной цели. И это волновало. Он у ж е видел пьедестал почета,
вспышки фоторепортеров, слышал голос судьи, который вызывал его для награж­
дения...
Все это мешало настроиться на финальный бой, Мысли о скорой победе
преследовали его и на лестничной площадке, и во Д в о р ц е спорта, и в гости­
ничном номере. Беспокойно стучало сердце, гулко отдавалось в висках. Он у ж е
не думал о том, что это его последние соревнования. Ему открывалась дорога
на большой ринг. А для этого нужно совсем немного — победить в финале...
С утра Александр сходил на взвешивание и теперь был
Его сосед вертелся перед зеркалом, примеряя новую рубашку,

в своем номере.
и все спрашивал:

— Ну как?..
— На павлина похож,— усмехнулся Александр.
Парень обиделся, но дулся недолго, подошел к нему, спросил:
— А ты знаешь, с кем дерешься в финале?
— А у меня принцип — не знать соперника.
— Это ведь интересно, парень...
Финал получился зрелищным. Было м н о г о красивых боев. Болельщики вол­
новались на трибунах, фоторепортеры суетились у ринга. Но Александр ничего
95

этого не видел. Он был как в тумане. От яркого света слезились глаза. Он вышел
на ринг, не глядя перед собою. «Спокойно, спокойно»,— говорил он себе, но
волнение не проходило. Он не увидел, скорее почувствовал, что в противополож­
ном углу ринга появился соперник, долго ждал, когда рефери позовет боксеров
для приветствия. Внутри у него все напряглось... «Как быстро бежит время! —
подумал он.— Еще бы постоять минутку, настроиться, а уж потом...» Но нет...
— Боксеры, на середину! — сказал судья, и Александр оттолкнулся от канатов
и торопливо пошел навстречу сопернику.
Они пожали друг другу руки. Александр посмотрел в длинное, с острыми
скулами лицо, поймал на себе дерзкий взгляд карих глаз и опешил: перед ним
был Семка... И все ж е где-то в глубине души еще теплилась надежда, что это
не он, мало ли в жизни похожих друг на друга людей. Но по тому, как небрежно
соперник принял стойку, Александр понял, что тут не может быть сомнений.
Перехватило дыхание. «Семка... Конечно же, Семка...
Он только один и может
вот так... Смотрите, мол, какой я смелый и мне все нипочем...» Захотелось по­
дойти к судье, сказать, чтобы он остановил бой, но сделать этого было нельзя,
люди смотрели на них и ждали... Было обидно, что нельзя снять перчатки и подойти
к Семке. И тут Александр подумал, что в сущности вся его жизнь состояла из
условностей: это можно, а этого нельзя... здесь себя надо вести так, а здесь иначе...
Дни были вписаны в расписание и не было в нем места для того, что происходило
в душе. Он все время боялся, что его не поймут, подымут на смех. И только
ночью, забываясь во сне, он был самим собою.
Они неуверенно кружили по квадрату ринга и скорее по привычке, чем по
необходимости, выбрасывали вперед руки. Зал недовольно гудел, тренеры
жес­
тами призывали своих подопечных к активным действиям, но они ничего не ви­
дели, да и не хотели видеть, что творится по ту сторону канатов.
Семка сделал выпад, Александр перехзатил его руку, притянул к себе:
— Здразствуй...
— Здорово!.. А нос-то у тебя все такой же... картошкой...
Семка не изменился, он и на ринге шутил...
Они оттолкнулись друг от друга и снова закружили по рингу, а спустя
немного опять сошлись у канатов.
— Брэк!..— закричал судья, но они сделали вид, что не слыша.", и долго
возились у канатов.
— Брэк!..— снова закричал судья, а потов развел соперников в стороны,
объявил: — Боксерам первое...
— Правильно!..— донеслось из зала.— Выгнать их с ринга. Чего они тан­
цуют?..
И Семка взорвался... Обманными движениями он разорвал защиту Алек­
сандра, провел несколько ударов в корпус,' но тут же, словно бы испугавшись,
замер у канатов. Сначала Александр не понял, что произошло. Перехватило
дыхание. Но он быстро сумел восстановить его, попытался войти в ближний бой,
но Семка не подпускал его к себе, встречал точными ударами.
— Ах, ты так?..— почти как в детстве разозлился Александр и ринулся в ата­
ку, но получил встречный удар и ушел в глухую защиту.
Почувствовал, как обида на Семку, давняя, застарелая, которая жила в душе,
вдруг выплеснулась наружу: «Ах, ты так?.. Ну, погоди... Сейчас мы посмотрим,
кто кого...» — и пошел вперед.
А потом он сидел в углу ринга и думал: «Ну, зачем, зачем ты опять встал
на моем пути? Тебе и так все легко достается в жизни...» И он вспомнил Настю...
И еще многое другое, и везде на его пути встазал Семка, и всякий раз он
отнимал у него самое дорогое, заветное...
С ударом гонга Александр пошел вперед. Он прижал Семку к канатам,
стараясь провести серию ударов. Но тот умело ускользал и точными ударами
набирал очки. Александр чувствовал, что проигрывает, и оттого волновался, спе­
шил... И все время ему казалось, что Семка смеется над ним. И это было обид­
нее всего.
В какой-то момент Александр опустил руки, и Семка попытался «достать»
его, но Александр ушел от удара, в зале раздались аплодисменты, кто-то крикнул:
96

— Давай, спартаковец!..
И Александр снова пошел на обострение, они сошлись в ближнем бою,
обменялись сильными ударами.
В перерыве тренер сказал ему:
— Концовка за тобой... Но помни, сейчас начнется последний раунд...
Но Александр не слушал его. Он снова думал о Семке и почти ненавидел
его в эту минуту.
Последний раунд складывался для него неудачно. Семка легко уходил от
ударов и все бил, бил... Руки у Александра налились тяжестью, не слушались ноги.
В какой-то момент он встретился с Семкою взглядом, и в глазах его прочитал
все насмешливое: «Что же ты, тюха?..» — и пуще того разозлился, бросился впе­
ред и опять провалился.
У Александра был нокаутирующий удар, он сотни раз отрабатывал его на
тренировках. Это был последний шанс, и он не хотел терять его, он слишком
долго шел к желанной цели, чтобы так и не достигнуть ее. А Семка все смотрел
на него, смотрел и усмехался.
...Александр долго кружил вокруг Семки, а потом сделал обманное движение,
нырнул под Семкину руку и правой перчаткой дотянулся до его челюсти, а потом,
как на тренировке, ударил прямой левой, вложив в этот удар всю свою силу.
Семка пошатнулся и упал на серый брезент ринга. Боль, а вместе досада про­
мелькнули в его глазах, он словно бы спрашивал: «За что ты меня так?..»
Александр оцепенел и все глядел на Семку, глядел...
— Три... пять... семь... — Аут!
Судья вызвал боксеров на середину ринга, по ритуалу попытался поднять
вверх Санькину руку, но тот вырвал ее, услышав насмешливый, как всегда, голос:
«Ну, что, отыгрался? Да?!.» Перепрыгнув через канаты, Семка пошел в разде­
валку.
Александр посмотрел ему вслед, неторопливо раздвинул канаты и, чувствуя
на себе недоумевающие взгляды болельщиков, пошел за Семкою. Болельщики
ведь не знали, что нынче он выиграл нечто большее, чем звание чемпиона...

7. «Байкал» Лв I

Антонио

A h t q h u o
Кардозо (р. 1933 г.) — известный ангольский поэт.
Участник освобЬдительной войны. Двенадцать лет провел в
концлагере
Таррафал.
С 1981 г. избирался Генеральным
секретарем Союза ан­
гольских писателей. Автор многих книг поэзии и прозы. На
русском языке стихи его печатались в журналах и коллек­
тивных
сборниках.

ПОЭТИЧЕСКИЙ

ПАМФЛЕТ

ПРЕДИСЛОВИЕ
Внимание сеньор начальник!
Это памфлет
но он в стихах
не стоит надевать новый мундир
ззать жандарма косая сажень
и сжигать подрывную книгу
на площадях!..

в

плечах

дек.

ВЫЗОВ

ПАСТЫРЮ

I
Ярость твоего гнева
заострила углы
наводнила заводы
и сотворила желтые м у н д и р ы !
II
Ярость твоего гнева
замутила глаза людей
бывших когда-то детьми!
Ill
Ярость твоего гнева
убила жизнь во чреве и цветы
грязью облила надежды
тишиной наполнила площади и сады!
IV
Ярость твоего гнева
создала ночи
кинжалов потаенных
стенаний заглушённых
а глубине т ю р е м .
V
Ярость твоего гнева
опустошила сердца
взметнула р у к и с плетьми
и сделала из глаз убийц!
08

62

КАРДОЗО

VI
Ярость твоего гнева
превратила зрелые нивы
в концлагеря
нашей любви!
VII
Ярость твоего гнева
опрокинула письменные столы
и банкиров со штыками
на кончиках пальцев!
VIII
Ярость твоего гнева
сплела в воздухе в предметах
тонкие тайные нити паутины
выделяющие слюну и яд!

в

людях

IX
Ярость твоего гнева
заставила расти когти
у людей
пропитала хитростью льстивые
профессиональных ораторов!

слова

X
Ярость твоего гнева
превратила нас
в стадо животных!..
XI
Но послушай Старый Истерик
давняя ярость твоего давнего
и мерзкого гнева
выделяющего отвратительную слюну и яд
нас уже не пугает!
И секрет так прост...
XII
Она не сможет победить
искупительную смерть
около испещренных пулями стен!
XIII
Она не сможет победить ЧАС
ЛЮБВИ таящийся
в конце ночи
и наполняющий мои речи!
XIV
Нигде в мире
она не сможет победить
чрезо родившей женщины!
XV
Она не сможет победить
воздух людей и предметы
своими криками и кровью
наполнившими потаенное завтра
рождающегося утра!
XVI
...и секрет так прост...
Перевел с португальского
М. Ш А П О В А Л О В .
1

Знаки
(1979 г.).
7*

препинания

по оригиналу — Антонио

Кардозо

«Поэтический

памфлет»
99

Д. МОГОЕВА,
секретарь парткома Улан-Удэнского
тонкосуконного комбината
имени Ленинского комсомола

ТОЧКА ОПОРЫ
Семнадцать лет назад — сразу после школы — переступила я впервые порог
фабрики ГТОШ. Направили меня в сортировочный цех рабочей. Пять с лишним лет
стояла на конвейере. За это время без отрыва от производства закончила техно­
логический институт, стала дипломированным экономистом. С 1972 года вплоть до
избрания секретарем парткома работала нормировщицей в цехе. И все эти годы
постоянно занималась общественной работой — была секретарем цеховой партий­
ной организации, членом парткома, членом горкома комсомола.
И вот уже третий год работаю секретарем партийного комитета. Срок, казалось
бы, вполне достаточный для того, чтобы освоиться в этой должности, привыкнуть к
работе. Но всякий раз, начиная очередной день, вновь и вновь волнуюсь, испыты­
ваю особое чувство ответственности перед людьми. Ведь мне поручено руководить
той работой, которая, как было отмечено на июньском Пленуме Ц К КПСС, призвана
доходить до ума и сердца каждого человека и в которой нет и не должно быть
никаких мелочей, второстепенных дел и забот.
Действительно, наша работа — это не только партийная учеба, лекции, доклады,
другие массовые мероприятия. Она включает в себя и множество таких дел, которые
просто невозможно предусмотреть заранее, внести в перспективные и текущие планы.
Каждый день мы, партийные работники, идем к людям. И они приходят в парт­
ком. Со своими предложениями, нуждами, просьбами. Приходят, потому что наде­
ются, что здесь их внимательно выслушают, поймут и помогут. Как важно, чтобы
оправдались их ожидания!
Как-то пришла в партком работница комбината — контролер OTK, пожалова­
лась, на то, что Ж К О тянет с ремонтом квартиры. А у этой женщины больной ре­
бенок. Разве можно было оставить просьбу без внимания? Конечно, нет. Жалобу
взяли на контроль, и вскоре в квартире был произведен ремонт.
Скажете — рядовой факт? Д а . Но ведь в отношениях с людьми все важно. За
любой, даже самой маленькой просьбой стоит человек. Забыть об этом — значит
стать невосприимчивым к чужой беде. >\ это уже — признак равнодушия. Для меня
вовсе не безразлично, что подумает человек о партийном секретаре, о всей нашей
парторганизации, а в итоге — вообще о коммунистах. Авторитет к любому работ­
нику, а к партийному в особенности, не приходит сам по себе. Его нужно зарабо­
тать — своим отношением к делу, к окружающим тебя людям. Критерий тут один:
можешь помочь человеку — помоги, нет — объясни почему. Только не обещай того,
чего не сможешь сделать.
Вот передо мной сидит молодая женщина. На глазах — слезы:
— Я — мать-одиночка, хотела взять сейчас отпуск — не дают. Помогите!
Интересуюсь, когда моя посетительница ходила в отпуск в прошлом году. Ока­
зывается, в июле: на курорт съездила по льготной путевке. Вот видишь, говорю,
ты два года подряд хочешь летом отдохнуть, а твоя же подруга снова будет вы­
нуждена зимой отпуск брать. Ведь всех-то летом — в самое горячее и напряженное
для аредприятия время — в отпуск не отпустишь.
Долго я в тот раз беседовала с молодой работницей. Наверное, в чем-то убеди­
ла ее, заставила взглянуть на себя как бы со стороны. И думаю, время на беседу
потратила не зря — без обиды она ушла из парткома. А это главное.
Надо сказать, что вопросы воспитания постоянна
находятся в центре вни­
мания коммунистов комбината. Своим острием воспитательная работа направлена на
развитие трудовой и общественно-политической активности членов коллектива, моби­
лизацию их на успешное выполнение важнейших задач пятилетки, укрепление дис­
циплины, наведение во всем должного порядка.
После июньского Пленума у нас многое меняется в лучшую сторону. Интересней
стали проходить партийные собрания, больше стало гласности. Появились и новые
108

формы работы. Вот, с к а ж е м , «День дисциплины труда», когда члены комиссии по
борьбе с пьянством вместе с руководителями подразделений, наставниками, членами
товарищеского суда обсуждают нарушителей трудового распорядка, тщательно ана­
лизируют причины всех нарушений. Это многое дает к а к самим руководителям, так
и непосредственным «героям» «Дней».
Решения июньского Пленума Ц К К П С С заставили нас еще внимательнее отно­
ситься к деятельности цеховых парторганизаций. П р а к т и к а показывает, что сила их
влияния на дела трудовых коллективов во многом зависит от того, насколько д р у ж ­
но, целеустремленно и настойчиво действуют все коммунисты.
Взять, к примеру, партийную организацию сортировочного цеха. В ее рядах 60
коммунистов и кандидатов в члены К П С С . Все они расставлены на самых в а ж н ы х ,
решающих участках, их инициатива, высокая личная ответственность за честь пред­
приятия мобилизующе действует и на остальных членов коллектива. Не случайно
поэтому в цехе зародились инициативы и почины, которые известны не только на
комбинате, по и за его пределами. В частности, цех выступил инициатором движе­
ния «Работать без нарушений трудовой и производственной дисциплины» и успешно
справляется со своими обязательствами. Не случайно и то, что цех вышел победи­
телем социалистического соревнования в честь 60-летия образования
Бурятской
А С С Р среди основных цехов комбината. К тому ж е здесь самая низкая текучесть
кадров. Все специалисты, инженерно-технические работники — свои, доморощенные,
все прошли рабочую закалку именно в цехе. Это — результат постоянной работы с
кадрами, правильного их подбора, расстановки и воспитания.
Сейчас м о ж н о , наверное, у ж е говорить о том, что в этом цехе сложилась своя
система в работе с людьми. Дело здесь поставлено так, что к а ж д ы й на своем участ­
к е — от руководителя цеха до рядовой сортировщицы — проникся ответственностью
за свей труд, за создание в коллективе творческой обстановки. И агитация эта ве­
дется прежде всего личным примером, отношением к делу.
Хорошо знают на комбинате бригадира сортировщиц смены «Б» Б. Бальжирову.
Известна она тем, что воспитала д р у ж н ы й , слаженный коллектив. В бригаде Бальжировой восемь человек. И все работают на совесть. Еще не было случая, чтобы
кто-то прогулял или пришел в цех с опозданием. Приятно посмотреть и как трудят­
ся сортировщицы: легко и уверенно снуют в кипах шерсти руки Галины Иннокентьев­
ны Тебеньковой — ветерана бригады, наставницы молодежи, спокойно и вниматель­
но сортирует шерсть Наташа Сырснова, быстро и ловко отбирает н у ж н ы й сорт Галина
Осорова. Не отстают от подруг и остальные девчата.
Это пришло, естественно, не по-щучьему велению. Разные были люди в брига­
де, разные характеры. Но бригадир сумела найти к к а ж д о м у свой подход. Действо­
вала не одна, а опираясь на партгруппу. В коллективе твердо усвоили истину: успех
в работе бригады складывается из усилий к а ж д о г о ее члена. Д е в у ш к и помогают
друг д р у г у , подбадривают при неудачах, но и спрашивают строго, когда у кого-либо
случаются промахи. Так вот, незаметно, и утвердилось в бригаде заинтересованное
отношение к общественному долгу, установилось полное взаимопонимание.
Вообще о роли руководителей среднего звена — мастеров и бригадиров — в вос­
питании членов коллектива хочется сказать особо. От их организованности, требова­
тельности и деловитости зависит очень многое. Бригадиру ежедневно приходится
встречаться с к а ж д ы м членом коллектива, разговаривать. Он, к а к никто другой, зна­
ет все плюсы и минусы своих подопечных. Бригадиру, если он авторитетный человек,
доверяют все. Поэтому и спрос с него должен быть более строгим. Некоторые же на­
ши бригадиры н мастера, к сожалению, не всегда бывают принципиальными и тре­
бовательными, особенно к нарушителям дисциплины. Вопрос этот тем более обо­
стряется, что рабочих на комбинате не хватает, особенно во вспомогательных цехах.
Труд здесь нелегок, надо быстрее заменять морально устаревшие станки более совер­
шенными, улучшать организацию труда. При нынешнем дефиците кадров склады­
вается такая картина: рабочий прогулял, а мастер или бригадир его нередко при­
крывают: мол, обидится еще, уйдет. Так «воспитываем» категорию безответственных
людей, которые начинают чувствовать себя незаменимыми.
Замечу, кстати, что условия социалистического соревнования составляются так,
что способствуют скрытию нарушений трудовой дисциплины — так легче оказаться
в лидерах. Кое-кто подобным образом и поступает. Мне к а ж е т с я , условия соревнова­
ния д о л ж н ы поощрять коллектив, не оставивший без внимания ни одного случая
нарушения дисциплины, а с другой стороны — предписывать бригаде или цеху взыс­
кание за скрытие прогула или опоздания.
Практика показывает, что там, где хороший бригадир, принципиальные, требова­
тельные взаимоотношения,— там выполняется план, там хорошее качество и хорошая
дисциплина. Поэтому партком создает сейчас школу бригадиров, в которой будут
рассматриваться вопросы организации работы и воспитания членов коллектива.
Много внимания уделяет партком и бригадной форме организации труда. Не
припомню ни одного заседания, на котором бы не шла об этом речь. В социалистиче­
ских обязательствах коллектива комбината за 1983-й год был и такой п у н к т : «Ох­
ватить прогрессивной формой организации труда не менее 70 процентов работаю­
щих». Это обязательство выполнено. Сейчас на TCK создана 134 бригады. В них
трудятся свыше 1200 рабочих. В таких цехах, к а к сортировочныый и т к а ц к и й , бригад­
ной формой труда охвачены все работающие. Преимущества этой формы органи­
зации труда налицо.
Вот красноречивый пример. У ж е три года успешно работают по новой форме
101

организации и оплаты труда шесть комплексных сменных бригад в отделочном про­
изводстве. Отлично зарекомендовали себя бригады на участке ворсования тканей.
Одна такая бригада из восьми человек обслуживает две шишечных ворсовальных ма­
ш и н ы , машину мокрой перекатки, плюсовальную машину и две центрифуги. Все чле­
ны бригад владеют с м е ж н ы м и специальностями. Анализ показал: производительность
труда в этих бригадах увеличилась на 24 процента, уменьшилось количество рекла­
маций, повысилось качество ворсовки. Заметно улучшилась организация т р у д а , т р у ­
довая и общественная дисциплина, на восемь процентов повысилась зарплата, услов­
но высвобождено шесть человек. Вот где н у ж н о искать источник улучшения исполь­
зования трудовых ресурсов!
Во многом благодаря именно усилению воспитательной работы, переходу на
бригадную форму организации т р у д а , изменилось положение дел в т к а ц к о м цехе.
В 1981—82 годах ткацкое производство работало неритмично, в отдельные месяцы
план выполнялся ценой больших затрат, за счет сверхурочных часов. Самой высокой
на комбинате стала текучесть кадров.
Переход ua новую форму организации труда, осуществленный весной прошлого
года, с а м и м благотворным образом повлиял на всю атмосферу в цехе. За сравнитель­
но к о р о т к и й срок в коллективе окрепла дисциплина, выросла трудовая и обшественнар активность людей. Наладилась и работа цеховой парторганизации, к о т о р у ю
возглавила Н. Иванова. Она стала боевитей, целеустремленней. И результаты не
замедлили сказаться. Так, например, число прогулов по сравнению с прошлым годом
снизилось в 10 раз. Такое сокращение потерь рабочего времени позволило коллек­
тиву трудиться стабильно, перевыполнять сменные и месячные задания. На счету т к а ­
чей в этом году — переходящее Красное Знамя за высокопроизводительный труд, зва­
ние победителя социалистического соревнования в честь 60-летия образования Б у р .
А С С Р . Коллектив стал инициатором соревнования в честь 25-летия движения за
коммунистическое отношение к труду.
А ведь люди-то остались те ж е . Изменилось только отношение к работе, повы­
сился уровень их сознательности и активности. И дела сразу пошли на лад.
Еще дальше пошли сортировщицы, запустив в производство в конце 1982 года
усовершенствованный сортировочный конвейер. Теперь пять сортировочных бригад —
целый участок — организованы в одну. Все это позволило значительно улучшить не
только производственные показатели, но и существенно изменить климат в коллек­
тиве, сделать отношения м е ж д у людьми более деловыми, творческими и требова­
тельными. Все хозяйственные, социальные и бытовые вопросы здесь решаются глас­
но, при активном участии парторганизации. В итоге сократилось число нарушений
трудовой дисциплины. За весь минувший год, например, не зафиксировано ни одного
случая прогула рабочих из бригад. Ведь прогульщикам коллектив потакать не ста­
нет, расхлябанности не потерпит. Моральная атмосфера в бригадах такова, что раз­
гильдяю в них не место. Так на деле утверждается принцип «Все за одного и один —
за всех».
Партком поддержал инициативу сортировщиков, организовал ш и р о к у ю сеть эко­
номических семинаров, школ передового опыта. Обстоятельный разговор о преи­
муществах бригадной организации т р у д а , о ее воспитательном воздействии на лич­
ность состоялся на отчетно-выборных собраниях в цеховых партийных организациях
и во всех партийных г р у п п а х .
Однако не. могу сказать, что новое дело идет у нас к а к по маслу, само собой.
Например, в прядильном производстве пока менее половины рабочих объединены в
бригады. Почему? Причин тут много. Есть и объективные. В частности, нехватка
кадров. Но, мне к а ж е т с я , руководители этого производства пока
побаиваются пол­
ного перехода на бригадные формы труда. Ведь бригада требует четкого, ритмич­
ного обеспечения всем необходимым для высокопроизводительной работы. На том
прежде всего и держится бригадный подряд. Значит, н у ж н а более умелая организа­
ция производственного процесса, к чему не к а ж д ы й руководитель готов.
Большим подспорьем в работе стал для всех нас принятый З а к о н СССР о тоуд о в ч х коллективах. Он дал возможность г л у б ж е вникать в их деятельность, оцени­
вать возможности к а ж д о г о человека. А самое главное — мы покончили с уравнилов­
кой, когда честные т р у ж е н и к и и нарушители трудовой дисциплины пользовались
одними благами. В итоге стало легче и интереснее работать.
Опять сошлюсь на пример. Выпускница П У Т П при комбинате Зинаида Вторушнна самовольно оставила свои ткацкие станки. Бригада восприняла это к а к чрезвы­
чайное происшествие. Экстренно был созван совет бригады, где заслушали объясне­
ния девушки. Затем на бригадном собрании было решено отстранить т к а ч и х у от об­
с л у ж и в а н и я станков, то есть дать ей время на размышление и собственное о с у ж д е ­
ние допущенного проступка. Этот пример я привела для того, чтеоы еще раз подчерк­
нуть, что роль коллективного труда в воспитании современного рабочего, его идей­
ной н г р а ж д а н с к о й зрелости
приобретает сегодня вге большее значение. А забо­
титься об этом призваны прежде всего мы, коммунисты.
Взяв на себя функции коллективного воспитателя, брига та в известной мере
дата возможность руководителям г л у б ж е изучить производство, вникать в заботы и
быт самих рабочих. В том ж е т к а ц к о м цехе, к примеру, только за счет этого резко
оживилась вся массово-политическая, общественная работа: повысилась роль coyieTa
наставников, улучшились условия т р у д а , организация досуга молодежи. В цехе часто
стали проводить вечера отдыха, встречи молодежи с ветеранами производства, с
наставниками. Д л я подготовки и проведения подобных вечеров п р и в л е к а е т большой
i

102

круг людей. Такое общение, встречи на вечере даже с теми, с кем рядом работаешь,
очень н у ж н ы . Чем активнее человек участвует в общественной ж и з н и цеха, тем бы­
стрее идет процесс формирования его как политического бойца.
Прививая людям вкус к постоянной общественной работе, думаю, нет необхо­
димости делать скидку на молодость, неопытность человека, опасаться давать моло­
дежи серьезные и ответственные задания. Поручения помогают молодым быстрее оку­
нуться в ту работу, которую проводят цеховые партийные, профсоюзные и комсомоль­
ские организации. А доверие всегда только окрыляет, вселяет веру в свои силы.
Вообще воспитание молодежи — нашей смены — требует
особого
внимания
коммунистов. Ведь половина всех работающих на комбинате — молодежь в возрасте
до 30 лет. Естественно, и значительная часть продукции выпускается руками моло­
дых. У нас есть свое ПТУ, где ежегодно обучается свыше 200 девушек. Многие его
выпускники стали гордостью предприятия. В цехах трудятся сотни наставников. В
то ж е время чем объяснить тот факт, что немало выпускников училища покидает
комбинат? Значит, не сумели привить им любовь к профессии, упустили что-то в их
воспитании.
Нередки среди молодежи дисциплинарные нарушения, невыполнение норм. То в
общежитии что-то натворили, то на работу явились, как говорится, «не в форме»,
а то и просто прогуляли. Тут
серьезный упрек надо сделать в адрес некоторых
цеховых комсомольских организаций. У ж больно пассивно порой ведут они себя.
Бывает, «начинающим» нарушителем у ж е и администрация, и профсоюз занимались,
а комсомол все в стороне стоит, будто его это и не касается.
Забота о будущей смене начинается еще за стенами предприятия — с работы в
подшефных школах. В текущем учебном году заключены договоры о социалистиче­
ском соревновании между комсомольскими организациями смен прядильного производ­
ства и седьмыми классами школы Л» 35. Второй год шефствуют над шестиклассниками
25-й школы комсомольско-молодежные бригады Т. Сахиновой и 3. Аносовой. Д л я
своих подшефных мы организуем экскурсии на комбинат, выступаем на классных ча­
сах, торжественных митингах, приглашаем для участия в школьных мероприятиях
ветеранов труда и молодых рабочих.
На июньском Пленуме Ц К К П С С говорилось о необходимости неустанно за­
ботиться об идейно-нравственной, классовой и трудовой закалке молодежи. Это у к а ­
зание стало главным в нашей работе по партийному руководству комсомолом. 71
коммунист ведет работу в комсомоле, коммунисты стоят во главе многих комсо­
мол ьско-молодежных коллективов.
Особая забота парторганизации — прием в ряды К П С С достойной смены. В этом
году комсомольская организация рекомендовала для вступления кандидатами в чле­
ны К П С С и в ряды партии 15 своих воспитанников. Стал коммунистом бригадир т к а ­
чей, работающих по новому методу, Виктор Фуфачев. Передовая сновальщица Нина
Екимовская была принята кандидатом в члены партии. Успешно выдержал испыта­
ние кандидатского стажа и получил партийный билет транспортировщик сортировоч­
ного цеха Сергей Пронин.
Большинство молодых коммунистов успешно выполняют партийное поручение.
У ж е второй год избирают комсомольцы секретарем комсомольского бюро одного из ос­
новных производств комбината — прядильного — молодого коммуниста Наталью Овчин­
никову. Значит, признали, пошли за ней. А ведь это нелегко — завоевать доверие то­
варищей, проникнуться их заботами. И не просто проникнуться, а заставить их проя­
вить себя в комсомольской работе, к а ж д о м у найти поручение по душе и по силам.
Наташе это удалось сделать. Потому и стала она, несмотря на молодость, примером
для своих комсомольцев, настоящим коммунистом, человеком, болеющим за общее де­
ло коллектива.
И таких коммунистов, как Н. Овчинникова, в нашей партийной организации не­
мало. Именно они во многом определяют ее лицо, задают тон во всех делах и на­
чинаниях, являются нашей надеждой и опорой.
Коммунисты комбината располагают большим арсеналом средств и форм воздей­
ствия на человека. Партком разработал комплексный план идейно-воспитательной ра­
боты. Такие планы есть и в цеховых парторганизациях. Утверждены лекторы, политин­
форматоры, агитаторы. Особая роль в идейно-политическом, трудовом и нравствен­
ном воспитании коллектива отводится пропагандистам всех форм учебы. В этом
учебном году у нас создано семь школ научного коммунизма, одиннадцать школ ос­
нов марксизма-ленинизма, действуют школы коммунистического труда, основ эко­
номических знаний. Девять школ создано и в системе комсомольской политучебы
Большинство наших пропагандистов добросовестно выполняют это ответственное
партийное поручение. Среди самых опытных О. Гуслякова — начальник OTK, Е. Горьк о в а — начальник ОТиЗ, П. Хлгстунов — зам. главного инженера, Е. Меркушева —•
директор ПТУ, П. Коробепко — старший мастер сортировочного цеха и многие дру­
гие. Методический совет обобщает и распространяет их опыт, на занятия к ним
преходят молодые пропагандисты, чтобы поучиться. Всегда оживленно и интересно
проходят занятия у пропагандиста Коробенко. Здесь не боятся завести дискуссию,
высказать спорную мысль, умело используют факты из ж и з н и своего коллектива. Все
ее слушатели не только активны на занятиях, но и самоотверженно трудятся, с боль­
шой заинтересованностью участвуют в общественной ж и з н и коллектива. Взять, и
примеру, бригадиров сортировщиков шерсти 3. Аносову, В. Дмитриеву, Н. Ноздрину —•
слушателей школы. Они успешно справились с заданиями третьего года пятилетки.
Аносова — заместитель председателя цехкома, Дмитриева — член цеховой группы.
103

Ноздрина — наставница молодежи. А другие? Г. Морозова — партгрупорг смены,
В. Цыбикова — секретарь комсомольского бюро цеха, Л . Зайганова возглавляет ком­
сомольскую организацию смены. У всех остальных слушателей, а всего их у Нины
Павловны 2 1 , также имеются партийные, комсомольские и общественные поручения.
Все слушатели — ударники коммунистического труда, многие за честный труд награж­
дены орденами и медалями, отмечены другими наградами.
Но есть у нас и такие школы, где занятия проходят скучно, по шаблону. Пропа­
гандист, уткнувшись в записи, прочитает текст, кое-кто из слушателей выступит, не
отрываясь от б у м а ж к и — и занятие окончено. И так — весь учебный год.
Сегодня всеми видами учебы на комбинате охвачено 70 процентов работающих.
Цифра вроде бы внушительная. Однако комплектование школ зачастую ведется по
принципу «где густо, а где и пусто». В итоге получается, что в одних цехах (в той
же сортировке) и школ создано много, и пропагандисты отобраны толковые, а в
других их или вообще нет, или всего по одной кое-как «наскребли». Это в первую
очередь относится ко всем вспомогательным цехам. А в моечно-сушильном цехе
нынче создано только две школы комтруда и одна — техническая. И это на 250 чело­
век, из которых 21 —члены партии, а 52 — комсомольцы...
Большой воспитательный заряд несет в массы живое слово агитаторов и по­
литинформаторов. С интересными беседами на международные темы выступает В. Мок­
рецов, по вопросам внедрения в производство новой техники и технологии — Л . Ба­
бушкина и П. Хлестунов, организации социалистического соревнования — Т. Челондаева. Лучшими на комбинате являются группы агитаторов сортировочного цеха, стар­
ший агитатор Н. Коробенко, ткацкого — Б. Овчинник, отдела главного энергетика —
А. Есипов и сырьевого цеха — 3. Ешиева.
На комбинате стало хорошей традицией проведение дней здоровья, права, ис­
кусства и литературы, науки. Работают клубы по интересам, лектории, дискоклуб,
проводятся тематические вечера, читательские конференции, устные журналы. Однако
мы пока не все сделали для того, чтобы те же, скажем, политинформации, беседы
были интересными, доходили до ума и сердца каждого слушателя. Очень мало среди
лекторов, агитаторов ведущих специалистов. В результате многие острые вопросы,
которые волнуют людей, зачастую остаются без ответа.
Словом, недостатки свои мы знаем. Видим и внутренние резервы. А они есть
на каждом участке идеологической работы. Сделать так, чтобы она в полной мере
отвечала требованиям июньского Пленума Ц К , — наша главная задача. Всей парт­
организации и каждого из нас, коммунистов. К этому обязывает высокое звание, ко­
торое носит наш комбинат,— предприятие коммунистического труда.

Сергей

УСТРЕМЛЕННАЯ

БУХАЕВ

В ЗАВТРА

«ВСЕ ПОНИМАЮТ,
КОНЕЧНО,
ЧТО ОСУ­
ЩЕСТВЛЕНИЕ
ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ
ПРО­
ГРАММЫ—ДЕЛО
НЕ ОДНОГО
ГОДА.
ЭТО
ТАК. НО МЫ ДОЛЖНЫ
ПРЯМО СКАЗАТЬ
И
ДРУГОЕ:
ВЫПОЛНЕНИЕ
ПРОИЗВОДСТВЕН­
НОЙ ПРОГРАММЫ
НЕЛЬЗЯ
ЗАТЯГИВАТЬ.
РАБОТНИКАМ
АГРОПРОМЫШЛЕННОГО
КОМПЛЕКСА
НАДО ИЗО ДНЯ В ДЕНЬ
НАРА­
ЩИВАТЬ
УСИЛИЯ. ТРУДИТЬСЯ
ТАК,
ЧТОБЫ
ОГРОМНЫЕ
СРЕДСТВА,
НАПРАВЛЯЕМЫЕ
НА
РЕШЕНИЕ
ЭТОЙ ЗАДАЧИ,
ДАВАЛИ
ОТДАЧУ
УЖЕ СЕГОДНЯ
И ЕЩЕ
БОЛЬШУЮ—ЗАВТ­
РА...»
Из речи Генерального
секретаря
Ц К К П С С Ю. В. Андропова
на
ноябрьском (1982 г.) Пленуме Ц К
' КПСС.
Весть о присвоении высокого звания лауреата Государственной премии чабанке
Дулмажап Доржитаровне Будаевой в Ноехоне не стала неожиданностью. Почти
за год до этого события работники районного агропромышленного объединения, министерстса сельского хозяйства республики начали сбор материалов об опыте работы
104

известного овцевода для отправки в Москву. Потом состоялось общее собрание кол­
хозников, на котором ее кандидатура была единодушно выдвинута на соискание
Государственной премии СССР за 1983 год в области развития сельского хозяй­
ства. И все же...
Сейчас Дулмажап Доржитаровна не вспомнит, кто первым позвонил на стоянку
в Мэнгэе, где она живет и трудится с семьей. Должно быть, главный зоотехник
колхоза Амагалан Зугалаевич Жимбеев. Во-первых, он должен был сделать так
непосредственно по службе — из должностных обязанностей. Во-вторых, как-никак
зять, муж второй в семье дочери Мэдэгмы — из родственных соображений и побуж­
дений. Потом звонки посыпались один за другим, приехал поздравить сверстник,
известный овцевод, кавалер ордена Ленина Жамбал Биликтуевич Санжиев, потя­
нулись ближайшие соседи, друзья, родственники. Пасмурное ноябрьское утро раз­
двинулось, распахнулось, разлилось в широкий и радостный, как море, день.
Но даже за праздничным хлебосольным застольем чабанка нет-нет да взгля­
дывала в окна, чтобы убедиться: отара на пастбище, растеклась по увалу сероватым
облаком. Предупреждая ее порыв, поочередно оставляли стол муж — Дармажап
Дандарович, сын Дагба — бригадир тракторной бригады, чтобы присмотреть за ота­
рой. По-бурятски степенное, неспешное застолье разматывало холст судьбы, память
людская и своя собственная возвращали к событиям давно минувших и не столь у ж
давних дней. Вспоминали детство, в котором не было детства, потому что на поро­
ге ее двенадцатилетия началась война. Дни оказались заполнены не учебой и игра­
ми, а работой в поле, на току. Вспоминалась юность, работа на молочной ферме, не­
посильная подчас для детских рук.
Вспоминалось, как девятнадцать лет назад по просьбе правления колхоза приня­
ла отару, связала свою судьбу с овцеводством. Овцы...
Ночью она осторожно, чтобы не потревожить Дармажапа, поднялась, неслышно
оделась и вышла на двор. Жаркими лепестками свисали с неба крупные звезды.
Взбрехнула и тут же затихла собака. В русле Хилка шелестел лед. Синими звездами
вспыхнули глаза овец, едва она затворила за собою дверь в кошару. Овцы. Если
б днем, каждую узнала: ее боль и радость, ее труд и слава.
Вошел, остановился рядом Дармажап, положил на плечо горячую руку. Его
руки всегда удивляли Дулмажап. У ж сколько пройдено вместе, сколько прожито и
пережито — вон уж все четверо из детей стали взрослыми, обзавелись своими семь­
ями, а руки у мужа горячи, как в юности, когда он бережно сжимал ее пальцы в
ладонях.
— О чем задумалась? — тихо сказал он.— Весь день все думаешь и думаешь
о чем-то. Я б на твоем месте от радости, наверно, обо всем на свете позабыл.
Немногословный, негромкоголосый. Заботливый, родной...
— Почему не спишь? — так же негромко сказала она,— Отдохнуть тебе надо
как следует. Теперь от гостей долго отбою не будет. Помнишь,
как было, когда
ордена да медали вручали? Вообще-то, конечно, хорошо, когда люди умеют от души
радоваться чужой радости...
Два ордена — «Знак Почета» и «Октябрьской Революции» — бережно хранятся
в заветной шкатулке четы Будаевых, множество медалей, и в том числе медалей
В Д Н Х , и все — з а успехи в развитии овцеводства. Дармажап Дандарович, конечно
же, помнит, как спешили к ним люди, чтобы сердечно поздравить с очередной на­
градой. И всякий раз Дармажап Дандарович поражался богатству людской души,
не подозревая о том, что вызвано оно встречным чувством, богатством их душ — ее,
Дулмажап Доржитаровны, и его, Дармажапа Дандаровича. Конечно, в тот момент
он был далек от всевозможных философских выкладок, согласно которым на добро
люди всегда отвечают добром, на зло — злом.
Возьмем такой пример.
Ягнение овец едва ли не самый ответственный период в жизни и работе чабанов.
Успех его целиком и полностью зависит от того, насколько дружно, целеустремленно,
умело трудится разросшийся на дни страды коллектив овцеводов и сакманщикоз,
сведенных воедино зачастую лишь волею судеб. Коллектив, составленный, скажем
так, из профессионалов и дилетантов, а то и вовсе неумех, если сакманщики привле­
чены к страде чабанской из числа горожан. Сколько есть у нас чабанов, горестно
разводящих руками: «Э-эх, сакманщики подвели! Не хотят, не умеют...»
С Будаевыми такого никогда не происходит. Из-за недостатка людей в колхозе
сакманщиками здесь привлекаются исключительно горожане — из Улан-Удэ, Гусиноозерска. Коллектив начинает создаваться с первого чаепития. Все садятся за один
стол: и хозяева, и временные работники. В иных хозяйствах и бригадах нередко при­
ходится наблюдать такую картину. Сакманщики выписывают продукты на складе,
покупают в магазинах и автолавках, готовят себе еду сами. В бригаде Будаевых
картина иная. Задолго до страды чабаны впрок заготавливают мясо, намораживают
молоко, запасают сметану, творог, сладости. Все готовят и едят из одного, как го­
ворится, котла.
Разные приезжают на сакман люди. По темпераменту, прилежности, коммуника­
бельности. Но не зря же говорится в народе: с кем поведешься — от того и набе­
решься. К концу страды все эти разные люди становятся единомышленниками. Разве
можно дать волю чувствам и нежелательным эмоциям, если рядом с тобой увлечен­
но вершит свое дело эта маленькая, сухонькая, подвижная и крайне сдержанная
женщина? Разве можно уклониться от общих забот, когда рядом с тобой и твоими
105

заботами живет, неутомимо трудится женщина, умеющая вместить в одни сутки не
двадцать четыре часа, а неизмеримо больше? Разве м о ж н о обособиться, если рядом
с тобой женщина, которая умеет для к а ж д о г о найти доброе слово, неназойливо под­
сказать, неунизительно показать, некорыстно поделиться всем богатством своей боль­
шой души...
— Знаешь, о чем я думаю? — заговорила Д у л м а ж а п . — Государственную премии
дают ведь за какие-то особые заслуги. А есть ли они у меня? Ведь я второй в Буря­
тии чабан, удостоенный такой высокой чести. Помнишь, мы читали о Рабдаеве,
когда ему первому в республике присвоили звание лауреата?
Когда же это было-то? К а ж е т с я , в 1979-м. Д а . в 1979-м. Газеты, телевидение,
радио сообщили о том, что чабану ордена Ленина совхоза «Боргойский» Герою Со­
циалистического Труда Гасрону Лубсановичу Рабдаеву присвоено звание лауреата
Государственной премии СССР за выдающийся вклад в развитие сельского хозяйст­
ва, такой важнейшей его отрасли, как овцеводство. Гасрона Лубсановича они знали
давно, не раз бывал прославленный чабан в их Ссленгинском районе, участвовал в
беседах чабанов за к р у г л ы м столом редакции районной газеты «Красная Селенга».
Они, Будаевы, все годы были неизменными участниками этих полезнейших бесед.
И к а ж д а я встреча с Рабдаевым выливалась в откровение чабанского искусства, по­
исков и находок.
— Д а , Рабдаев многое сделал для развития овцеводства в Бурятии,— согла­
сился Д а р м а ж а п . — Многое...
Нет в технологии ведения овцеводства такого звена, где Гасрон Лубсанович не
сказал бы своего слова. Одним из первых, если не первым, он начал применять лет­
не-осеннюю н а ж н р о в к у овцематок на зеленых кормах. Выяснилось, что она благотвор­
но отражается на многоплодии овец, на жизнеспособности потомства. Много нового
привнес Рабдаев в технологию выращивания ягнят, в особенности — двойиевых. А
в селекционно-племенной работе?.. Не случайно рядовой чабан признан одним из
авторов бурятского внутрипородио: о типа забайкальской тонкорунной породы овец.
У Рабдаева учились и учатся многие поколения бурятских овцеводов. Учились у
него и они, Д у л м а ж а п и Д а р м а ж а п Будаевы.
— Многое он, конечно, сделал,— повторил Д а р м а ж а п . — Но и мы, по-моему, чего
у ж тут скромничать, тоже немало сделали, а?..
— С Никитиным бы сейчас встретиться. С Ананием Александровичем,— сказа­
ла Д у л м а ж а п . — Вот у ж кто порадовался бы, так порадовался. Верно я говорю?
— Толковый был председатель,— согласился Д а р м а ж а п . — Сколько перебывало
на нашей памяти председателей в колхозе, а, Д у л м а ж а п ? Всякие были: и толко­
вые, и горлопаны, которым лишь бы кукарекнуть, а там хоть не светай. А вот Ананий
Александрович... Кем он сейчас? Однако, председателем республиканского объедине­
ния «Байкалрыбакколхозсоюз» работает...
Ананий Александрович Никитин был председателем ноехонского колхоза до
весны м и н у в ш е ю года. Возможно, он первым обратил самое серьезное внимание
именно на экономическую эффективность ведения овцеводства. Овцеводством зани­
мались в колхозе, конечно, и до него. Но велось оно к а к бы самотеком, к а к получа­
ется — так и ладно. А ведь к а к раз овцы, их продуктивность определяли экономику
хозяйства, вносили львиную долю в валовые доходы.
Анализ показал, что здесь непочатый, по-существу, кран работы. Резервы про­
сматривались прежде всего в улучшении селекционно-племенной работы, п откорме
и доращивании молодняка, в пересмотре всей технологии ведения отрасли. Многое
сулила задумка председателя и специалиста, касающаяся рационального использова­
ния кормов, экономии затрат на единицу произведенной продукции. На основе ана­
лиза правление колхоза разработало обширный план улучшения дел в овцеводстве.
Д л я осуществления выдвинутых идей н у ж н ы были подходящие исполнители.
В колхозе немало хороших овцеводов, истинных мастеров своего дела. С к а ж е м , тот
ж е кавалер ордена Ленина, депутат Верховного Совета СССР одного из созывов
Ж в м б э л Бнликтуевич Санжиев. А выбор специалисты остановили все же на Д у л м а ж а п
Д о р ж н т а р о в н е Будаевой.
— Внедрение любого новшества, доказательство его полезности или недостат­
ков требует от исследователя, с к а ж е м так, настойчивости в достижении пели, после­
довательности в действиях п... терпения,— говорит сейчас Ананий Александрович Ни­
китин.— Все эти качества удачно соединились в характере, в натуре Д у л м а ж а п Д о р ж и т а р о в н ы . Впоследствии мы убедились в том, что не ошиблись в своем выборе.
Любопытно, что все последние новшества, внедренные п колхозное овцеводство, пер­
воначальную проверку проходили именно на отаре Будаевых. Экспериментатором
Д у л м а ж а п Д о р ж и т а р о в и а зарекомендовала себя превосходным.
Кочшества... Удивительное дело, овцеводство, казалось бы, ведется извечно,
придумать и внедрить тут что-то новое не только трудно, но и в определенных пре­
делах вряд ли мыслимо. Однако иные условия, иные возможности, даже иное время
подвигают пас на их открытия. В Ноехоне сейчас принят курс на строительство к р у г ­
лых к о ш а р . Видимо, проект этот позаимствован из многовекового, сугубо, п о ж а л у й ,
б у р я т с к о ю опыта содержания овец. К р у г л а я кошара — это, по-существу, тот же
историческим хотон, только крытый, защищающий от холода и снегопада. Д о ноехонцев круглые кошары стали практиковать боргойцы, но у них не прижились: одо­
лела сырость в помещениях — самый жестокий враг овец и их потомства. Думается,
боргойцам не хватило как раз настойчивости в достижении цели, пытливости.
106

Какие раньше строили в Ноехоне кошары? Прямоугольные. Но ведь в любом
помещении обязательно найдется холодный угол. В круглой ж е кошаре углов нет,
создается ровный, почти постоянный микроклимат. К а к избежали сырости, отмечен­
ной у боргойцев? А очень просто. По замечаниям Д у л м а ж а п Д о р ж н т а р о в н ы и Д а р ­
м а ж а п а Дандаровича в к р у г л ы х кошарах попросту увеличили количество в ы т я ж н ы х
труб, обеспечив необходимую вентиляцию. И овцам хорошо, и ягнятам не холодно.
При этом круглые кошары намного экономичнее, дешевле, а это отражается на
себестоимости продукции. Например, плановая себестоимость шерсти в колхозе со­
ставляет 425 рублей на производство одного центнера. По отаре Будаевых она
снижена до 376 рублей — почти вдвое ниже закупочной цены.
Несколько лет назад в республике стали внедрпться крупные хозрасчетные ов­
цеводческие комплексы. Они хороши там, где для этого есть условия. В частности,
богатые пастбища, посевы, структура которых подчинена кормопроизводству и по­
зволяет организовать выпас ж и в о т н ы х на п о ж т : з н ы х остатках. В Ноехоне ж е таких
условий нет, и потому здесь стали внедрять спаренные
отары.
Первый опыт был заложен опять же в Мэнгэе — на стоянке Будаевых. Здесь
построили вторую к р у г л у ю кошару, «подселили» еще одну маточную отару, поручив
ее молодым, а еще точнее — начинающим овцеводам Зинаиде и Андрею Эрдынсевым.
К а к у ю роль в новшестве призваны были сыграть Будаевы? Роль наставников. И что
же? Новички в тот год получили по 103 ягненка в пересчете на к а ж д у ю сотню овце­
маток, а сами Будаевы — по 123 ягненка. Так новинка, прошедшая испытание на
стоянке в Мэнгэе, получила распространение по всему хозяйству.
...Моя журналистская судьба складывается так, что вот у ж е более двух десят­
ков лет постоянно пишу об овцеводах. Знаю многих и многих мастеров златорун­
ного цеха, со многими из них крепко и долго д р у ж у . И что ж е сразу бросается в
глаза, едва начинаешь знакомиться с новым для тебя мастером?
Это прежде всего на редкость трудолюбивым человек.
Это обязательно сдержанный в чувствах и в то ж е время крайне любознательный
человек.
Это нескончаемо добрый и предельно гостеприимный, общительный человек.
Это здравомыслящий, умудренный ж и з н ь ю , много п о ж и в ш и й и столь ж е много
переживший человек.
Многие из них у ж е старики, пенсионеры, вырастившие детей и д а ж е внуков. И
все ж е они не уходят с чабанских стоянок, п р о д о л ж а ю т свое нелегкое дело до тех
пор, пока р у к и еще способны удержать ярлыгу, хотя на центральных усадьбах
колхозов и совхозов у к а ж д о г о из них есть добротный дом, в котором дети и
внуки всегда готовы проявить о них заботу.
Что ж е удерживает их в степи, зачастую далеко в стороне от желаемого
многолюдья?
Извечная привычка к труду, переросшая в любовь. В огромную любовь, оза­
р я ю щ у ю душу добрым светом красоты...
Постояв еще немного в кошаре, Будаевы вышли на воздух. Все так ж е свисали
с неба лепестки звезд. Все так же шелестел м е ж д у берегами реки лед. Тихая, безвет­
ренная ночь предвещала п о г о ж и й
день. Хорошая, п о г о ж а я выдалась нынче осень.
Хорошими днями порадовало и начало зимы — самого строгого экзаменатора ж и в о т ­
новодов. Будаевы подготовились к зиме, к а к всегда, отлично: утеплили кошару, за­
готовили и завезли достаточное количество кормов. Но теплая зима, что ж е , это
еще одно подспорье, она поможет сэкономить больше кормов, произвести больше про­
дукции.
— Нет, Д у л м а ж а п , все правильно,— произнес Д а р м а ж а п Дандарович, продол­
ж а я незаконченную в разговоре мысль.— И мы кое-чем т о ж е можем похвалиться.
— Так у ж и похвалиться? — улыбнулась Д у л м а ж а п .
— Ну. пусть не похвалиться. Но говорить-то о своей работе со спокойной
совестью, достойно смотреть в глаза людям мы можем...
Четыре года назад по инициативе специалистов на отаре Будаевых был зало­
жен еще один эксперимент. К тому времени колхоз окончательно перешел на раннее —
январское — ягнение овец.
Преимуществ у таких ягнят перед мартовскими Солее
чем достаточно. Главное же в том, что это открывает возможность получения по­
ярковой шерсти и сдачи государству на мясо непосредственно в год их ж е рожде­
ния. Понятно, после интенсивного откорма. Таким образом экономится целый год
их содержания. А зто прежде всего экономия годичного запаса кормов, заработной
платы и многих прочих затрат.
Так вот, в 1979 году правление колхоза поручило Будаевым, не освобождая их
от ухода за маточной отарой, организовать и наладить откорм тысячи валушковтого же года рождения с тем, чтоб осенью сдать их государству на мясо. Отару
сформировали из валушков весом в пределах семнадцати килограммов. Перед чаба­
нами поставили задачу к концу октября довести вес ж и в о т н ы х до 36 килограммов.
Помощниками к Будаевым пришли только что о т с л у ж и в ш и й в армии парень Д о р ж и ж а п Цырснов и Даба-абгай Будаев, ветеран колхозного производства. Чабанам выде­
лили концентраты из расчета по 300 граммов в сутки на к а ж д о г о валушка, к а к у ю то долю интаминно-травяной м у к и . Все остальное д о л ж н а была довершить умелая
пастьба, искусство чабанов.
— Это удивительная с у п р у ж е с к а я пара — Будаевы,— говорит о чабанах Ананий
Александрович Никитин..— В течение восьми лет совместной работы не слышал от них
107

ни одной жалобы. Тысячу валушков им добавили да плюс своя отара из шестисот
овцематок. По существу, три полноценные отары. А работали-то, м о ж н о сказать,
вчетвером. Неимоверная нагрузка! Кстати говоря, Будаевы сами заготавливают кор­
ма для своей отары, и справляется с таким большим делом один Д а р м а ж а п Д а н дарович. Правда, колхоз выделил ему, бывшему механизатору, маленький трактор
« Д С Ш - 1 6 » , самоходное шасси. Так вот, за лето он успевает заготовить до полутора
тысяч центнеров грубых кормов.
В такое верится с трудом: чтобы один человек, пусть и «вооруженный» ма­
леньким трактором, смог заготовить полторы тысячи центнеров грубых кормов. Еще
совсем недавно считалось чуть ли не достижением, если чабан имел на зимовку по
одному центнеру сена для к а ж д о й овцы. Чего у ж тут греха таить, подобные хозяй­
ства и подобные чабаны не перевелись и доныне, продолжающие ж и т ь по принципу
«не до ж и р у , быть бы ж и в у » .
Будаевы поняли, что на подобной привычке далеко не уедешь. Хочешь получать
больше ягнят, шерсти, привесов — выкладывай корма. И нет ничего удивительного
в том,, что так называемая кормодобывающая кампания у Д а р м а ж а п а Дандаровича
растягивается До трех с половиной месяцев.
— Ему, конечно, хорошо,— поговаривают завистники.— Механизатор ведь, а с
техникой м о ж н о горы наворочать.
Д а , ему действительно хорошо, поскольку он механизатор. Выделенный колхо­
зом « Д С Ш - 1 6 » у него постоянно в работе. Идеальная, надо сказать, техника для
овцеводов. Компактная, ю р к а я , экономичная. Маленькая подвесная сенокосилка по­
зволяет обкосить к а ж д ы й кустик, «остричь» буквально к а ж д ы й л о ж о к . А чего стоит
хотя бы миниатюрный копнитель! И в кошаре на таком тракторе м о ж н о выполнить
любую работу, начиная с развозки кормов и кончая уборкой помещения.
И вот, глядя на то, к а к заготавливают корма для своей отары Будаевы, не­
вольно приходишь к мысли: нам теперь н у ж е н не просто чабан, умеющий пасти, а
чабан-механизатор. М о ж н о , конечно, механически перевести того или иного механи­
затора в чабаны. М о ж н о . Но ведь его, если он не имел раньше дела с овцами,
надо еще обучить чабанскому искусству, которое постигается годами и годами. И
совсем другое дело — обучить управляться с техникой у ж е готового чабана. Вот над
чем, видимо, пора вплотную задуматься руководителям и специалистам наших к о л ­
хозов и совхозов.
Ну а в то лето Будаевым приходилось очень трудно. Год выдался крайне
засушливым. Пастбища, которых и так-то недоставало, повыгорали почти полностью.
В подобных условиях чабанам надо быть особенно осмотрительными: м о ж н о окон­
чательно выбить выпасы,
а на восстановление их уйдут годы. Д у л м а ж а п Д о р ж и таровна меняла их ежедневно. Осенью ж е выяснилось, что удалось не только сохра­
нить пастбища для будущих времен, но и добиться невиданно высоких результатов.
К а ж д ы й из тысячи валушков достиг к середине октября 36 килограммов ж и в о г о ве­
са. На привесе только одного валушка колхоз получил 64 рубля чистой прибыли. А
если приплюсовать сюда выручку за п р о д а ж у одиннадцати центнеров поярковой шер­
сти, настриженной с отары молодняка?
Но дело даже не в этом. Дело в том, что с легкой руки Будаевых практика
интенсивного доращивания и откорма молодняка, сдачи его на мясо в год рождения
завоевала твердые позиции, работает на экономику хозяйства. При этом ноехонцы
в своем поиске пошли еще дальше. Теперь доращиванне и откорм молодняка овец
для сдачи государству целиком поручен ребятам из школьной производственной бри­
гады. Вот у ж поистине образец трудового воспитания подрастающего поколения!
Дальнейшее улучшение экономической работы в овцеводстве потребовало внед­
рения так называемой чековой системы взаиморасчетов, впервые примененной в бичурском колхозе «Победа». Но если в «Победе» выходное поголовье овец составляет
немногим более пяти тысяч, то в Ноехоне оно превышает двадцать тысяч. Скептики
не верили, что при таком поголовье довольно-таки громоздкая при внедрении чеко­
вая система взаиморасчетов приживется. И опять эксперимент проводился на отаре
Д у л м а ж а п Д о р ж и т а р о в н ы . Затраты на корма, запчасти и прочие материалы, на оплаУ труда резко сократились, экономическая эффективность превзошла все ожидания.
« Д р у г и м крупным резервом является рациональное использование материальных
и трудовых ресурсов,— говорил на ноябрьском (1982 г.) Пленуме Ц К К П С С Ю. В.
Андропов.— Планом на 1983 год устанавливаются повышенные задания по их эко­
номии. Хотелось бы обратить внимание товарищей на то, что сейчас вопрос об эко­
номии материальных ресурсов должен рассматриваться по-новому, а не так, что
«сэкономил — хорошо, не сэкономил — тоже сойдет».
Думается, что внедрением чековой системы взаиморасчетов во все отрасли
хозяйства ноехонцы осуществили приведенное здесь указание Генерального секретаря
Ц К К П С С Ю. В. Андропова.
Т

...Звезды в поднявшемся небе постепенно начинали редеть, тускнеть, гаснуть.
Попритихла на реке шуга. Значит, ночь потихоньку перевалила на свою вторую по­
ловину. Однако напряжение пережитого ими радостного дня не покидало чабанов.
— А помнишь, Д а р м а ж а п , нашу неудачу с алтайцами? — сказала Д у л м а ж а п
Доржитаровна.— Хорошие овцы были, до сих пор сердце болит, что не прижились они
у нас.
— Что у ж тут жалеть,— не тотчас откликнулся сн.— Свое дело мы сделали
108

честно, Д у л м а ж а п . Доказали, что не подходят они нам — к нашим условиям. Стало
быть, предостерегли от ошибок других. Тоже дело.
— И все же жаль,— вздохнула Дулмажап.
Несколько лет назад в хозяйства Селенги завезли, кажется, пять тысяч овец
знаменитой алтайской тонкорунной породы. Специалисты рассчитывали, что, если они
даже и не приживутся у нас, то послужат хотя бы для улучшения местной овцы
по части шерстной продуктивности. «Хорошие овцы! — восхищались Будаевы, когда
им поручили уход за одной из отар.— Килограммов по девять шерсти наверняка да­
дут. Заживем!».
Завезли алтайцев по зиме, когда необходимые корма еще имелись. Но у ж е в
начале лета восторги сменились обеспокоенностью, обеспокоенность — тревогой. На­
шу, бурятскую овцу трудно заставить прилечь на землю даже на ночь. Не будь овца
от природы близорукой, не будь ночей наша овца могла бы пастись круглыми сутками.
Алтайцы же не выдерживали и трех часов пастьбы, залегали. Еще недавно округ­
лые, как бочки, они тощали на глазах.
Поначалу Будаевы в ум не могли взять, что это вдруг с овцами происходит.
Ничего вразумительного не могли подсказать и специалисты. Грешили на климат.
Потом поинтересовались литературой и поняли, что не в климате дело — он почти
идентичен. Стали вновь и вновь приглядываться к овцам, и однажды Д у л м а ж а п
Доржитаровну осенило: ноги!.. Так оно и оказалось. Ноги алтайцев, воспитанные,
если можно так выразиться, на мягких почвах альпийских лугов, не выдерживали
наших каменистых пастбищ, в кровь разбивались копыта. Не улучшили шерстную
продуктивность и бараны-производители. Как говорится, от худого семени не ж д и
доброго племени. Словом, пришлось от алтайцев отказаться. Что ж , и в неудавшемся
опыте можно найти рациональное зерно. Во всяком случае, урок, приобретенный на
стоянке Будаевых, сослужил селекционерам немалую службу...
— Ты приляг, передохни,— сказала Д у л м а ж а п Доржитаровна мужу.— Сегод­
ня опять нелегкий получится день. Праздники праздниками, а работать-то надо.
Д л я овец ведь праздников не существует.
— А ты? — сказал Дармажап.
— Чай варить качну, завтрак готовить...
О чем еще говорили Будаевы в ту ноябрьскую ночь, явившуюся продолжением
большого дня, до краев наполненного радостью и счастьем? И о чем они
думали?
Почему бы, например, не предположить, что оба, перенесшие такое тяжелое
детство, исковерканное войной, думали о том, что в мире вновь неспокойно, что мрач­
ная тень войны нависла над землей. Предположение же это основывается на том, что
Будаевы в разговоре со мной осторожно поинтересовались, как поступил со своей
Государственной премией СССР их боргойский коллега Гасрон Лубсанович Рабда­
ев. Я ответил, что Гасрон Лубсанович передал свою премию в советский Фонд ми­
ра. Вспомнили мы, кстати, и о том, что чабанка соседнего совхоза «Селенгинский»
Герой Социалистического Труда Валентина Гончиковна Романова семь тысяч рублей
из своих трудовых сбережений также передала в советский Фонд мира.
Одно могу
сказать твердо: Будаевы в ту ночь думали о том, что отныне
они должны работать еще лучше, еще настойчивее, еще целеустремленней. Они те­
перь у всех на виду, и их пример — «другим наука». Работать во имя дальнейшего
расцвета и могущества Родины, которая умеет отблагодарить своих сынов и доче­
рей за самоотверженный, поистине героический труд...

К сожалению, мне не удалось побывать на общем собрании тружеников колхо­
за имени XX партийного съезда, на котором они выдвигали кандидатуру Д у л м а ж а п
Доржитаровны Будаевой на соискание Государственной премии СССР в области раз­
вития сельского хозяйства страны. Ведь состоялось оно еще в декабре 1982 года.
Поэтому хочу прибегнуть к протоколу собрания, в котором отражены выступления
рядовых чабанов, специалистов, руководителей колхоза. Протокольный язык сух и
лаконичен, но как раз в этом, может быть, и заключена вся его емкость. Некоторые
высказывания о Д у л м а ж а п Доржитаровне Будаевой и хотелось бы здесь привести...
С. Г. С А Н Ж И Е В А , главный экономист:
— Колхозное овцеводство в последние годы переживает период наивысшего рас­
цвета. Заметно выросли его экономические показатели, продуктивность овец. И в этом
большая заслуга таких чабанов, как Д . Д . Будаева. В среднем за год десятой пяти­
летки ее семейная бригада выращивала к отбивке по 105 деловых ягнят в пересчете
на 100 овцематок. Настриг шерсти составлял 4,6 килограмма с каждой овцы. В
1981 —1982 гг. выращено уже по 120 ягнят, а настриг шерсти достиг 4,7 килограммов.
В 1983 году бригада вырастила уже по 131 ягненку и настригла по 4,8 килограмма
шерсти. Велик ее моральный вклад в развитие овцеводства...
С. Ч. Б У Д А Е В А , зоотехник по овцеводству:
— Еще школьницей я знала Дулмажап Доржитаровну как одного из лучших
чабанов колхоза, а с 1973 года знаю по совместной работе. Знаю и продолжаю уз­
навать, ибо такие труженики, как она, неизбывны в своем трудолюбии, в умении
быть преданным делу, в умении служить людям, обществу...
109

Ж . Б. С А Н Ж И Е В , старший чабан маточной отары, кавалер ордена Ленина:
— М ы с Д у л м а ж а п — сверстники, вместе росли, учились, вместе начали тру­
довую деятельность в суровые военные годы. Вместе
мы начинали работать и в
овцеводстве, в одно и то же время приняли маточные отары. Без ложной скромности
могу заявить, что в овцеводстве многое мною познано и многое освоено. Но всякая
встреча с Д у л м а ж а п , всего лишь побывка на ее стоянке заставляет склониться к
мысли о том, что творчество неисчерпаемо, что труд человеческий способен творить
чудеса. Не так давно я не верил, что в наших ноехонских условиях можно полу­
чать по 130 и более ягнят от сотни овцематок. Теперь сомнений в этом нет, теперь
каждый чабан нашего колхоза должен нацеливаться на такой рубеж. Н все это
благодаря Д у л м а ж а п Доржитаровне Будаевой...
Ц. Ч. Б А З А Р Ж А П О В , старший чабан маточной отары:
— Три года работаю рядом с бригадой Будаевых. Думаю, специалисты и прав­
ление колхоза далеко не случайно определили меня в соседи к Д у л м а ж а п Д о р ж и ­
таровне и Д а р м а ж а п у Дандаровичу. Ведь это люди, которые не могут отказать комулибо, в особенности — молодым, в помощи и словом, и делом. Это люди, которые не
терпят рядом с собой отстающих и тем более — нерадивых, недисциплинированных,
расточительных. Учусь у них чабанскому мастерству, житейской мудрости, доброте...
В. М. Б О Л Х О Е В , бригадир овцеводческой бригады •№ 2:
— Самой эффективной формой агитации является, видимо, агитация прежде
всего самим фактом. Трудолюбие Д у л м а ж а п Доржнтаровны, ее преданность делу,
принципиальность, постоянная устремленность в поиск, в завтрашний день, тактич­
ность и доброта — что еще сильнее может влиять на воспитание молодежи! С нее
она берег пример, по ее пути она следует...
Закончить же рассказ о лауреате Государственной премии СССР 19S3 гола Д у л ­
мажап Доржитаровне Будаевой мне хотелось бы словами Ю. В. Андропова из той
ж е его речи на ноябрьском (1982 г.) Пленуме Ц К К П С С : «У нас есть немало при­
меров творческой работы, подлинно хозяйского отношения к народному добру. Но
этот опыт, к сожалению, не находит должного распространения. А между тем зача­
стую здесь не требуется особых затрат. Значит, не хватает другого — инициативы,
решительной борьбы с бесхозяйственностью, с расточительством.
Разумеется, решить эту задачу можно лишь при участии каждого рабочего,
каждого труженика наших предприятий, наших колхозов и совхозов. Надо добиться
того, чтобы они воспринимали эту задачу как свое собственное дело...»
Убежден, что именно так понимает и воспринимает свою жизненную задачу
чабанка Д у л м а ж а п Доржитаровна Будаева — человек, устремленный в завтра.

Елена СТРЕЛЬЦОВА

в

„Ситуация

порога"

пьесах

Вампилова

А.

Когда говорят «театр Розова», «театр
Арбузова» — ясно, о чем идет речь, бо­
лее или менее понятен круг проблем,
которые занимают этих драматургов. Но
вот произносят магическое словосочета­
ние «театр Вампилова».,. и — полная рас­
терянность. Каждый подразумевает чтото свое, общего и целого
впечатления
нет, оно никак не складывается, хотя
Александр
Вампилов — драматург
ныне
признанный, пьесы его играются, статьи
о нем пишутся...
«Театр Вампилова» — театр зо многом
новаторский для нашего времени, театр
сложнейших,
глубочайших
противоречий
духа человеческого, театр резкий и бес­
пощадно честный.
Его драматургия выстроена по прин­
ципу цепной реакции. В каждой пьесе
заканчивается какой-то мотив предыду­
щей и завязывается начало последующей.
И есть один пласт, который пронизывает
пьесы этого драматурга, начиная с самой
ранней и кончая последней, завершенной.
Об этой единой, цементирующей
все
творчество мысли пойдет речь.
«Дом окнами в поле» — одноактная ко­
медия-шутка. Владимир Третьяков, один
из двух действующих лиц пьесы,— чело­
век городской,
как бы
закованный в
рамки писаных и неписаных правил. И
еще — меланхолик. А меланхоликам, по
словам самого Третьякова,— «и так труд­
но...» Отчего же трудно меланхоликам?
И в частности, Третьякову?
Александр Вампилов старается разга­
дать это. Вглядывается в вечно ленивое
состояние неопределенности,
в
невоз­
можность решиться на какой-либо посту­
пок вообще, а тем более — взять на себя
.ответственность за чью-то судьбу.
Третьяков уезжает обратно в город из
села, где учительствовал три года. Он
и Астафьева должны проститься. Навсегда.
Они могли быть вместе... Теперь же веч­
ная неопределенность висит над мужчиной
и женщиной, они надеются на встречу по­
том, где-нибудь, когда-нибудь...

Лидию Васильевну Астафьеву все три
года, которые Третьяков прожил рядом,
не покидала надежда, что ее избранник
очнется от спячки, рискнет отклониться от
монотонного порядка тихой своей жизни.
Она пытается, хотя бы в последний мо­
мент, догнать с в о е , когда-то упущенное
счастье. После попыток словесных — ре­
шается на действие. Вампилов очень просто
создает кризисную ситуацию: Астафьева
запирает дверь. Потом-то она признается,
что просто пошутила, но сначала она
«играет» на «правильности» Третьякова. Не
выпускает его, потому что будто бы боится
сплетни, после которой одинокой женщи­
не вовсе не выйти замуж.
Третьякову волей-неволей пришлось ре­
агировать.
Не понимая,
чего от него
хотят, он все-таки говорит слова, которых
добивалась женщина: «Может, мне же­
ниться на вас?..» Шутка с закрытой две­
рью привела к серьезным последствиям.
«Третьякоз. «Я три года спал и препо­
давал географию. Преподазал географию
и спал. Тихо, спокойно».
Теперь он видит, что у Астафьевой зе­
леные глаза и что она — какое-то чу­
десное, прямо-таки мифическое сущест­
во...
Значит ли все это, что Владимир сам
способен на поступок? Сам готов сделать
решительный, обдуманный шаг? Нет, не
значит..
Пробудить-то
его
Астафьева
пробудила. И действовать он потихоньку
начинает... Но как же Третьякову боязно,
до чего же страшно предпринимать чтолибо самому.
«Третьяков. ...Мне кажется, я не вовре­
мя проснулся. Проснулся я перед поро­
гом».
Так автор пьесы подвел нас непосред­
ственно к глазной ситуации — к с и т у а ­
ц и и п о р о г а » . Именно эта ситуация—•
цементирующая, стержневая в понятии
«театр Вампилова». Теперь она не поки­
нет вампилозские пьесы.
«Астафьева.
Перешагнуть
порог, чего
проще...
111

Третьяков.
...«Перешагнуть
пороги»...
Это сложная задача. Д у р а к о в полно по
ту и по д р у г у ю сторону порога...»
Разговор как будто об обычном пороге
дома окнами в поле.
Перешагнешь —
уедешь в город, и все, что связано с Л и ­
д о ч к о й , — исчезнет.
Не
перешагнешь —
останешься в деревне, будешь вместе с
женщиной, которая тебе дорога. Но о д н о ­
временно — «порог» приобретает
симво­
лическое значение в связи с тургеневским
п о р о г о м из стихотворения в прозе. Текст
явно ассоциируется с известной к о н ц о в ­
кой тургеневского
«порога», наталкивая
именно на такое сравнение. То есть си­
туация какого-то высшего
напряжения
духовных
сил, важнейшего,
решающего
момента ж и з н и . Ситуация проверки себя
как личности.
Тургеневский
образ-символ
«порог»
у Вампилова в «Доме...» — растерянность
от ощущения собственного бессилия, от
невозможности быть счастливым: внутрен­
няя неопределенность,
ленивая
беспо­
мощность перед ж и з н ь ю ;
неспособность
любить, наконец.
Третьяков не перешагивает порога до­
ма Астафьевой. Он «сам решил». Остал­
ся, не уехал.
Лидия Васильевна может
быть счастлива.
Не перешагивая порога дома, Третья­
ков переступает д р у г о й порог. Пересту­
пить который он не готов. Переступить
который он в принципе не способен, не
в силах. Тот, д р у г о й п о р о г для Третья­
к о в а — камень
преткновения.
Владимир
вновь и вновь перекладывает с себя на
плечи женщины окончательное решение.
Она снова и снова заставляет его самого
решать.
«Третьяков. ...Что ж е
дальше?
Астафьева.
Что дальше?..
Вам лучше
знать, что дальше.
Третьяков. Лидия
Васильевна, порог
этот ваш... Я лунатик, снимите меня с
крыши, посадите в автобус или...»
Меланхолику с
рассеянно-элегической
душой трудно не от того, что он не во­
время проснулся. И даже не от того,
что его заставили это сделать. И не по­
тому, что его хотят женить... Трудно ему
— потому что в потенции он не способен
переступить порог. Бессилен в «чуткости
и активности». Он может лишь созер­
цать и размышлять, что и по ту, и по дру­
гую
сторону
порога
много
дураков...
Он всегда
будет лунатиком,
которого
кто-то должен посадить в автобус или ку­
да-то еще направить.
Порог дома, действительно, ее, Аста­
фьевой. Она способна преодолеть вампиловскую «ситуацию порога» в этой пье­
се. Только ситуация эта для нее обесце­
нена. Для нее проблема существует един­
ственно потому, что так сложилось. Пе­
решагнуть — чего проще? И никто не ска­
жет: «Святая!» Для нее — никаких с о м ­
нений. Надо так надо. Для себя ведь.
Символ — «порог» в данном случае мель­
чает. Вот и появились в вампиловской
драматургии сильная женщина и слабый
мужчина. Астафьева разочаруется после.
Ловить же счастье надо сегодня, сей­
час. Сейчас она и решила: добиться, д о ­
гнать счастье...
112

Догнать Лидочке удалось.
Но счастье
ли? Которое показывается о д н а ж д ы и
навсегда или
вовсе
не
появляется?..
Третьяков не останется с нею навсегда.
«Третьяков. В город сейчас возвраща­
ются сумасшедшие.
...Сегодня я никуда
не еду...»
Д а ж е тогда,
когда Лидочке
удалось
пробудить Третьякова и он «решил» не
уезжать,— он боялся этого шага, боялся
себя, ее... «...Вы наяда, сирена, от вас
надо спасаться бегством...» Сейчас — ная­
да, сегодня — сирена. Но вообще-то, «как
хорошенько подумаешь об этом»,— надо
бежать, надо спасаться...
Вот парадокс, одна из загадок, которые
любит задавать Вампилов. Вероятно, так,
как Третьяков, нельзя жить... Но и так, как
Астафьева, не стоит.. Нельзя, чтобы по­
рог был недосягаем. Но чтоб его вовсе
не было... тоже как-то странно.
Так в одной из ранних пьес « Д о м ок­
нами в поле» «да» одновременно ока­
зывается «нет».
Шутка несет
нагрузку
серьезного плана, решающего
замысла.
Серьезность ж е всего случившегося м н и ­
ма.
В «Доме...» Вампилов берет у Тургенева
старый классический «образ порога» в
готовом виде. Но у ж е в этой ранней к о *
медии «ситуация порога» возникает
как
следствие шутки. Смысл шутки с з а к р ы ­
той д в е р ь ю :
создать
«ситуацию п о р о ­
га». Ситуация эта: человек лицом к лицу
не с выбором, нет. Ч е л о в е к
лицом
к л и ц у с с о б о й ж е . Когда обнажены
именно те лики души. Все время прячу­
щиеся.
Все
время
оправдываемые.
И
действия
в такой момент.
Какой же силы
должна быть шутка,
чтобы «старый» образ изменился, а при­
ем не стал бы эпигонским? На этот воп­
рос драматург дает ответ в «Утиной охо­
те». Начиная с «Утиной охоты», «ситуа­
ция порога» у Вампилова — грань м е ж д у
ж и з н ь ю и смертью.
Вся «Утиная охота» построена на шут­
ке. То есть «ситуация порога» в пьесе —
одна из главных. Почти все персонажи
пьесы так или иначе называют Виктора
Зилова шутником, всячески
подчеркива­
ют то, что он любит шутить. Жизнь З и ­
лова «прошучена»
им самим. Шутка —
мнимая смерть заставляет его пересмат­
ривать и переоценивать свою жизнь. Шут­
к а — мнимая
смерть,
которую
друзья
Зилова решили с ним сыграть, оказалась
из разряда невыносимых, пронзающих на­
сквозь.
Вспоминается
гоголевская
«Шинель».
«...Если у ж
слишком была
невыносима
шутка, он (Акакий Акакиевич—Е. С.) про­
износил: «Оставьте меня, зачем вы меня
обижаете?» И что-то странное заключа­
лось в словах и в голосе, с какими они
были
произнесены.
В нем слышалось
что-то такое преклоняющее на жалость,
что один молодой человек, ...вдруг оста­
новился, как будто пронзенный, и с тех
пор как будто все переменилось перед
ним и показалось в д р у г о м виде».
Потрясающая сила, поразительная д е й ­
ственность шутки с траурным венком и

соболезнованиями по поводу смерти ж и ­
вого Виктора Зилова — в
неотступности
того, что надо, пора задуматься.
Вот строка из рассказа Вампилоза «На
пьедестале»: «...Потребность в обществе
так велика, что, кажется, ...человек бросил
бы пить, если б всякий раз после вы­
пивки оставлять его одного». После вы­
пивки оставить человека совсем одно­
г о — бросил бы пить... А после зла, уни­
жения, жестокости, которыми Зилов ос­
корбил людей... Что будет, если после
всего этого оставить героя совсем одного?
Шутка — мнимая
смерть — отражение
«ситуации порога» в «Утиной охоте», к о ­
гда человек совсем один. Ситуация эта—
весомейший
аргумент
не
иллюзорно­
го, а действительного, абсолютного одино­
чества. Холодного, страшного. Через шут­
к у — к «ситуации порога». А в этой си­
туации надо решать. Герой «Утиной охо­
ты» принимает два решения.
Зилов хватается теперь за любую со­
ломинку, чтобы забыть странную шутку,
чтобы избежать «ситуацию порога», не
возвращаться к мыслям и чувствам. Но
он уже «остановился, как будто прон­
зенный», перед ним уже «все перемени­
лось... и показалось в другом виде».
Перед глазами
Зилова проходит его
жизнь. Все воспоминания в «Утиной охо­
т е » — как бы материализовавшийся про­
цесс анализа собственной души подонка
и негодяя. Заглянув в свою душу, Зи­
лов наконец-то ужаснулся. Он не может
теперь поверить в чистоту и честность
других. Он не видит выхода из «прошученных лет». Так «ситуация порога» при­
водит к тому, что человек прозрезает
для самого себя. Зилов понял себя — и
решился на самоубийство. Решение при­
нято.
Вампилов привел
Зилова к жестокой
мысли. К самоубийству, к необходимости
довести «это дело до конца». Только так
можно честно вернуть попранные самим
Зиловым честь, совесть, правду, любовь...
Смерть для Зилова — необходимое, серь­
езное дело, а не пустой разговор или
«самый эффектный и самый громкий скан­
дал». Своей смертью
несчастный этот
человек доказал бы (но только себе!)
подлинность человеческих чувств и пере­
живаний, вернул бы первоначальный, не­
замутненный, неопошленный смысл обес­
цененным п о н я т и я м . Таким, например,
как «невеста», «семья», «друг семьи».
Вот вампиловский «порог». Порог меж­
ду жизнью и смертью. Человек как бы
занес ногу, чтобы шагнуть в бездну. Сам
решил сделать шаг, переступить порог
собственной жизни. Себя признал «тва­
рью» и себя приговорил. (Частично этот
же смысл «порога» — в пьесе «Прошлым
летом в Чулимске»).
Даже если такие, как Зилов, все-таки
способны подавить в себе активное зло,
'сказать правду о себе самом, почувст­
вовать всю
глубину
своего падения...
Даже если в таких, как Зилов, задавлен­
ные истинные чувства
прорываются, не
дают сделаться манекеном... А добро,
обесцененное,
испакощенное,
с силой
пружины все время сжимается — выры­
вается на свет и заставляет челоеека-пре8. «Байкал» № 1

дателя вынести себе самому приговор.
Даже если такие... То как прекрасен че­
ловек!
Как он силен духом. И как глубоко
сложна, противоречива его жизнь, как
трагична и ответственна она. Именно в
процессе
напряженной
психологической
борьбы, какая показана талантливым дра­
матургом в образе Виктора Зилова, и
рождается
горьковское:
«Человек — это
звучит гордо!»
Вампилов
показывает
одновременно
силу и слабость Зилова. Мнимая смерть
привела Зилова к смерти реальной. Поч­
ти привела. Человек, заглянувший в дуло
ружья, почувствовавший холод курка, не
может не измениться. Д о сцены само­
убийства— Зилов-шутник, после нее — он
серьезен, потому что вампиловская «си­
туация порога» уже вне всяких шуток.
Но слабость Зилова в том, что он вновь
подчинился инерции компромиссов. Пос­
ледний, но компромисс... Зилов не забыл,
что «мнимая смерть» — шутка. Инерция
«валять дурака» помешала
ему выстре­
лить. Именно она, а не друзья его Кузаков и Саяпин.
Уже решив серьезно довести дело до
конца, Зилов звонит по телефону, при­
глашает
Кузакова,
Саялина, официанта
Диму на собственные поминки.
Кстати,
текст вампиловской пьесы еще и еще раз
доказывает, что намерения Зилова как
никогда серьезны: «Зилов. ...Я умираю со
смеху. ...Все правильно, ребята ...Прихо­
дите на поминки... Уж доведем это дело
до конца
Выпьете, закусите, как во­
дится...»
Так, принимая и продолжая «веселень­
кую» мнимую смерть как только шутку,
Зилов обрекает
себя
на
дальнейшую
жизнь с тем грузом, какой не может ис­
чезнуть после «ситуации порога».
,
Итак, шутки — в
прошлом,
«ситуация
порога» — в прошлом. Физическая смерть
автором отобрана... Что же осталось Вик­
тору Зилову? У т и н а я о х о т а .
Стоя на пороге жизни и смерти, Зилов от «утиной охоты» отказался. Вот его
второе решение. Почему отказался он от
своей мечты? Почему пьеса называется
именно так, а не иначе? И почему,
по
собстзенной своей беде не доведя «де­
ла» до конца, Зилов соглашается все-та­
ки на «утиную охоту»?
«Утиная
охота» —пьеса с трагическим
героем, его виной в центре, силой катар­
сиса. Она построена на столкновении не­
совместимых понятий: шутка—трагедия,
трагедия — шутка. В пьесе — жизнь
во
всей ее сложности, парадоксальности.
Зилову совсем не обязательно стрелять
в уток. Он в них стрелять не может и не
очень-то хочет. И красотам.и природы на
утиной охоте он не наслаждается. Ему
важнее в тысячу раз раствориться в дур­
манящем тумане. Он поддается на утиной
охоте наркотическому,
бессознательному
состоянию полного бездействия, умиро­
творенного
сна,
ленивого
бездумного
спокойствия. Виктор не раз и не два вы­
дает тайну, раскрывает свою мечту:
«Зилов. ...Какой там туман — мы попльн
вем, как во сне, неизвестно куда... А
ночь? ...Знаешь, какая это тишина? Тебя
113

там нет... Ты еще не родился. И ничего
нет. И не было. И не будет».
Вот это «в тишине», «в тумане» Зилов
и будет постоянно повторять в пьесе.
Ему хочется более всего окунуться в ка­
кую-то «утробную» тишину: будто ты еще
не рождался. Будто не лгал, не ненавидел,
не делал ошибок, не любил, не начинал
эту шутку-жизнь. Пустота и мрак. И нет
ни прошлого, ни настоящего, ни будуще­
го. Вот к чему стремится Виктор Зилов.
К полной атрофии чувств, мыслей, жела­
ний. К полному равнодушию. 'Но... никак
он не может совладать с собою, не мо­
жет не волноваться, как Официант.
Официант — манекен. Официанта не на­
стигнет «ситуация' порога». Для Официан­
те «утиная охота» и есть та среда оби­
тания, где он — как рыба в воде. Имен­
но на охоте он оттачивает свои «принци­
пы» подлеца.
«Официант. ...Ведь это все как делает­
ся? Спокойненько,
ровненько,
аккурат­
ненько, не спеша
Влет бей быстро, но
опять же полное равнодушие».
Официант плоть от плоти утиной охо­
ты.
Более того — он хозяин, гигант, ге­
рой охоты. Как не может Зилов полно­
стью слиться
с Официантом,
так не
способна утиная охота сделаться средой
обитания Зилова. «Утиная охота», по Вампилову,— абсолют
полного
равнодушия,
спячки, омертвения души. У Зилова стрем­
ление к «утиной охоте» — стремление к
заведомо ложному, выдуманному состо­
янию. Именно
как
эрзац
настоящего
«утиная охота» появилась в пьесе впер­
вые. Деревянные утки, которыми обве­
шивается Зилов в день своего рож д е­
ния,— символ подделки, искусственности,
фальши. Не только «утиной охоты», как
таковой, но зиловской жизни-шутки.
Помимо «утиной охоты» в пьесе есть
еще два символа: ружье и телефон.
Ружье — сзязь с
утиной
охотой, с
убийством, кровью, смертью физической
и духовной, связь
с шутовством.
Теле­
ф о н — жизнь. Это все, что не «утиная
охота». Жизнь грешная, беспокойная, с
прозрением и болью, со смехом и сле­
зами, в конечном итоге — связь с Викто­
ром-победителем (не случайно же имя
Зилова!). Словом, жизнь земная, обык­
новенная, а не мертвая зыбь, не сон
наяву, не духовная смерть — «утиная охо­
та».
Теперь вернемся к «ситуации
порот**.
К сцене, в которой автором одновремен­
но показаны закономерность
и
невоз­
можность смерти Виктора Зилова.
Вот Виктор уже нащупал большим паль­
цем ноги курок ружья. Осталось нажать...
Но в эту секунду раздался телефонный
звонок.
Ворвалась и помешала смерти
жизнь. «Телефон звонит настойчиво и
долго». Зилов вынужден взять трубку.
«Трубка у него в одной руке, в другой —
ружье». Виктор подносит трубку к гла­
зам, словно хочет что-то увидеть в ней...
Ом взвешивает: что выбрать?
И вдоуг
швыряет
телефонную
трубку.
Выбор
сделан. Ружье.
Далее. Как уже говорилось, Зилов ста­
рается отдалить от себя шутку — мнимую
вмерть, избежать «ситуации порога». И
114

он готов уйти на охоту пешком, лишь бы
не оставаться наедине с собою, лишь бы
не анализировать «прошученные годы»...
Для него утиная охота — последний шанс
вновь и вновь уйти от кризисной для се­
бя ситуации. Но «мнимая смерть» заста­
вила Зилова заглянуть в глаза смерти
реальной. Это первое, что он сделал в
«ситуации
порога».
Второе — отказ
от
истин ложных, когда познаются истины
настоящие. Отказ
от
«утиной
охоты».
Друзья выталкивают Зилова, гонят его на
охоту, но он вновь выбирает «это дело»,
отвергая абсолют жестокости и равно­
душия — «утиную охоту»... Но вот — «сце­
на промедления». Физическая смерть ото­
брана. Он-то прощался с жизнью вооб­
ще, а тут — ж и в ы е люди. Трубку теле­
фонную можно
швырнуть...
Людей го­
нит — не уходят... Значит, Зилов чего-то
недопонял... Наверное, чтобы поняли те­
бя, постарайся
понять
их, стоящих ря­
дом... И когда он остался один, с ружьем
в руках, он уже не может выстрелить
в себя. Ведь он, кто не мог застрелить
маленькой птицы, поднял ружье на че­
ловека... Значит, что-то совсем разлади­
лось, что-то не так... Этой второй сторо­
ны возрождения Зилова — путь к мысли
о другом человеке — нет в «Утиной охо­
те». Она появится з пьесе
«Прошлым
летом в Чулимске».
А пока, в
финале
«Утиной
охоты»,
Александр Вампилов показал нам послед­
нюю ошибку Зилова. «...Плачет он или
смеется, понять невозможно... Потом он
лежит неподвижно». Эта неподвижность,
расслабленность, сомнамбулическая отре­
шенность сродни состоянию Зилова на
охоте.
Звонит телефон. Долго и настойчиво.
Рвется жизнь в комнату Виктора Зилоза.
Но он «лежит не шевелясь». Умер... Ког­
да же Зилов (нет, не умер...) поднимается
и мы видим его лицо, его спокойное
лицо,— становится ясно, ч т о Зилов вы­
брал. «Утиную охоту». Духовную спячку.
Полное равнодушие.
И он звонит Официанту, и он «совер­
шенно спокоен», и он «хочет на охоту».
«Ситуация порога» слишком
много сил
взяла у Зилова. Последнего усилия, по­
пытки понять других, он сделать не в
состоянии. Так Вампилов, проведя свое­
го героя через прозрение полное, дела­
ет это прозрение полуполным, снова тол­
кает Зилоза в мир фальши. Только теперь,
после «ситуации порога», после того, как
попробовал заглянуть в смерть,— от себя
самого Зилову никуда не деться, какою
бы броней он ни отгораживался. Герой
уже иной, он выше, не думать он те­
перь не сможет, прошучивать оставшие­
ся годы тоже. Трагедия личности углу­
билась. Путь к истине усложнился.
Ш у к — мнимая смерть вновь появит­
ся в «Истории с метранпажем». В «Ути­
ной охоте» показан
герой
умный. А
«мнимая смерть» — как
бы
зеркальное
отражение, внешняя картинка мысли. То
есть в «Утиной охоте» драматург идет от
внешнего к внутреннему. В «Истории с
метранпажем» исследуется
совокупность
невежества,
глупости,
заурядности
и
страха. Перед порогом жизни и смерти
Т

а

оказывается
администратор
гостиницы
Калошин. «Мнимая смерть» в этом анек­
доте поначалу
тоже шутка, но смерть
реальная как бы прочувствована Кало­
шиным
изнутри.
«Ситуация
порога» в
этой пьесе, которая входит в «Провин­
циальные анекдоты», тоже резко меняет
человека. Как же это происходит? И на­
долго ли перемена?
Калошин — администратор
гостиницы
«Тайга» •—• вытолкал постояльца Потапова
взашей из номера Виктории, куда Потапов
пришел послушать трансляцию футболь­
ного матча. Вот как показывает драма­
тург зарождение и нарастание страха в
Калошине.
«Виктория. Из Москвы приехал.
Калошин (живо). Откуда?
Виктория. Из Москвы.»
Как будто немного не по себе Кало­
шину... Зачем в глухомань приехал чело­
век из Москвы?.. Затем легкий испуг пре­
вращается в страх. Калошин у ж е стру­
сил, но пока его трусливость не вырыва­
ется наружу.
«Калошин (тень сомнения). То есть .<ак
— из Москвы?
Зиктория. Да так, что из Москвы... А
что? Струсили?
Калошин. Ерунда... Подумаешь, из М о ­
сквы...
Биктсрия. А если он начальник, тогда
как...
...А вдруг начальник?»
Из Москвы. Да еще начальник. Вдвой­
не страшней Калошину.
Он,
выражаясь
словами Виктории, у ж е
«по-настоящему
сдрейфил». Чуть позже мы узнаем, что
Калошин всю жизнь боялся начальства.
Страх, пока тайный, перерастает в язный,
когда появляется непонятное слово «мет­
ранпаж». Потапов — метранпаж. Страх пе­
рерождается в ужас, когда выясняется: ни­
кто не знает,
какой смысл таят буквы
м е т р а н п а ж . Этот ужас сродни ужасу
в гоголевской комедии при известии об
инкогнито-ревизоре, да еще с секретным
предписанием.
С быстротой, подобной ртути в градус­
нике, холодноватый испуг внутри Кало­
шина обращается в жгучий страх. Подав­
ляющий все в человеке, делающий недо­
человеком любого, кто не способен ук­
ротить его. Калошину страшно и ужасно
оттого, что н е п о н я т н о ,
неведомо.
И еще. Страшно, значит, что-то у Кало­
шина не так. Совесть не чиста. Или еще.
Еряд ли Калошин впитал страх с моло­
к о м м.атери. Страх перед большим на­
чальством — страх
приобретенный.
Во
всех трех случаях страх унижает, делает
человека пигмеем. Перед самим собой
и перед людьми.
С другой стороны, в Калошине прояви­
лись и какие-никакие хорошие черточки:
вежливость, например.
Он хочет изви'ниться за грубость не только перед По­
таповым, что как раз объясняется возник­
шим испугом, но и перед
Викторией.
Значит, в администраторе гостиницы есть
хорошее, оно только заслонено, глубоко
спрятано.
Температура страха поднялась до того
предела, за которым — смерть. Настоя­
щая,
реальная.
Шутка — мнимое
сума­
8*

сшествие привела к настоящему сердеч­
ному приступу. Вернее, страх довел Ка­
лошина до бессознательного
состояния,
но страх и заставил его притворяться
сумасшедшим. Шутка становится трагеди­
ей: Калошин п р и смерти. Вот вам еще о д ­
на «ситуация порога»
в
вампиловской
драматургии.
Когда смерть далеко, только предпо­
лагается— она у ж е страшна. Страх перед
метранпажем, перед этим неизвестным,—
малая степень
страха по сравнению с
другим н е и з в е с т н ы м :
смертью. Ка­
кой ж е силы должен быть страх перед
таким инкогнито-ревизором, как смерть?
Если так силен страх перед «фитюлькой»
метранпажем... Если же исчезает такой
великий страх, как страх перед смертью,
причем даже не узнаешь, а лишь прибли­
жаешься к познанию этого страха,— то
что произойдет с о страхом «метранпажным»?... Да он тогда просто не имеет
права на существование.
Он — глупость
какая-то, чепуха. Он, этот «чудовищный»
с т р а х , — с а м фитюлька, ничто.
Калошин проходит «ситуацию пооога».
Он сам по-настоя_це\',у серьезно взглянул
в глаза собственной смерти, позерил в
нее, почувствовал, в какой-то мере п оз н а л ее:
«Калошин. ...Это правда... Я и сам чув­
ствую, что помираю
Помираю я, Бо­
рис, чего уж тут... Сердце... Чувствую, как
оно останавливается...»
Вампилова
как б у д т о
преследует в
пьесах мысль о познании смерти, о том,
что надо хоть как-то отделаться от стра­
ха перед ней, хоть в какой-то мере п о д ­
чинить своей воле саму идею конца. По­
тому важны в его драматургии
все смерти:
от смерти матери Хомутова в «Двадцати
минутах с ангелом» — до вероятности ги­
бели Шаманова, героя пьесы «Прошлым
летом в Чулимске».
Но вернемся к Калошину. Перед смер­
тью реальной все отступает, жизнь при­
обретает иную ценность. Страх отпускает
Калошина. Страх пропадает. Смерть, хоть
чуточку
изведанная, узнанная,— очищает
человека. «Ситуация порога»
Еоззращает Калошину чувстао собственного дос­
тоинства. Теперь, на пороге, притворство
и ложь — ни к ч е м у .
«Калошин.
Не
притворяйся,
Марина
(жена его — Е. С.)... Всю жизнь притво­
рялась, хватит. ...Ведь я знал, все знал...
Только делал в и д , что не знаю...»
Метранпаж
уже
не
страшен вовсе.
(«Плевать я на ь е г о хотел»). Кстати, тут
же, сразу после этих слов выясняется,
что метранпаж — наборщик в типографии.
Бытовое и небытовое переплетается в
«Истории с метранпажем)).
Реальное приближение к смерти, «си­
туация порога» то есть, заставило Ка­
лошина задуматься н а д ж и з н ь ю , сказать
правду о себе самом: «Как был невежа,
так невежей и помираю...» С ним про­
изошло то же самое, что с Зилосым, но
Вампилов показал нам разные уровни ин­
теллекта, разума, разные уровни грехов­
ности.
Трясущийся от страха человечек за­
глянул за черту жизни, попробовал, во­
лею автора, узнать самое страшное —
115

смерть.
понял разгадку своего «метранпажнс.^., страха.
Уровнем высших категорий проверяет
Вампилов простые истины, чтоб вернуть
ценность
обыденным,
приевшимся по­
нятиям.
Знать — значит не быть недочеловеком.
Не лгать, не лицемерить, быть собою —
значит не бояться попасть в плен к стра­
ху перед кем-то или чем-то. Все хоро­
шее, лучшее заслоняется
в
человеке
пластами пустой породы. Зачем? Поче­
му? Жизнь-то одна... И вот нам нужна
уже какая-то большая встряска, чтобы ска­
зать себе правду, чтобы суметь открыть
до к о н ц а ' свою душу и чтобы убрать в
себе наносное. А простые истины надо
вновь
освещать
высокими
понятиями:
жизнь, смерть, добро, зло...
Что же Калошин? Он хочет начать но­
вую жизнь. Но... отступила смерть — от­
ступила необходимость серьезно думать о
жизни. Был дамоклов меч... Но и у Кало­
шина отобрал физическую смерть автор.
Новая жизнь администратора Калошина на­
чинается не с пересмотра нравственных ус­
тоев, принципов,— не в силах этого сде­
лать в ((нормальном» состоянии наш «ге­
рой»,— а с перемены должности. Кало­
шин не Зилов... «Ситуация порога» для
людей, подобных Калошину,— сиюминут­
на. Она может повторяться столько раз,
сколько будет
у
Калошина сердечных
приступов. Так, разными гранями пово­
рачивая свою
излюбленную
ситуацию,
Александр Вампилов
создает
галерею
неповторимых образов, которым жить и
жить на театральных подмостках.
Д о высшей остроты
мотив
«м 1 и м о й
смерти»
доведен
Вампиловым в пьесе
«Прошлым летом в Чулимске». «Ситуа­
ция порога» здесь расширена, что ли:
как бы шаг за порог и шаг обратно. Не­
минуемая смерть и все-таки уход от нее.
В «Чулимске»
всем
и всяческим «шут­
кам» положен конец.
«Пашка. Брось, следователь... Мне не до
шуток, учти это.
Шаманов. Мне тоже не до шуток».
В финале «Утиной охоты» Зилов добро­
вольно погружается в атмосферу рав­
нодушия, спячки.
Шаманова
драматург
показывает непосредственно в момент ду­
ховного кризиса. И, во-вторых, в момент,
когда безразличие рухнуло, кризис м и нозал. Зилову было гораздо труднее, он
делал первый шаг на пути к познанию
истины.
Зладимиру
Шаманову,
герою
«Чулимска...», т о ж е сложно. Но Шаманов
духовно выше Зилова. И это характер
уже готовый. А потому Шаманов в срав­
нении с Зиловым — образ более простой.
В образе Зилова показана возможность
понять себя, заглянуть
в
собственную
опустошенную душу. Продолжение само­
познания, второй шаг к истине даны Вла­
димиру Шаманову. Мы видим в «Чулим­
ске...» следующий этап поисков смысла
жизни.
Жизнь постоянно дает себя знать в Ша­
манове. Он ж е постоянно делает вид, что
нэ
чувствует
душевного
беспокойства
внутри себя, что не хочет ничего видеть
и чувствовать вокруг.
Валентина, полю­
бившая Шаманова, усилила в нем бие­
116

ние пульса жизни и обострила тем самым
разлад в душе этого человека. Она по­
ставила Шаманова
перед выбором: л ю ­
бовь, вера, искренность — или равноду­
шие (официантское
равнодушие),
кото­
рому он все более сильно позволяет ов­
ладевать собою.
Стоило Шаманову сказать прямо, что
его притворная слепота превращается в
действительную, как он
настораживает­
ся... Он не хочет быть настоящим слеп­
цом, страшится официантского
равноду­
шия. И — удивлен, задет, растерян... По­
чувствовал, что его любят. Ведь такой
любви-самоотречения, такой прекрасной,
чистой любзи не существует... Он уверен
в этом, он познал...
(Вспомним зиловскую погоню за девушкой-мечтой, за ду­
ховностью любви). А что, если Шаманов
не прав в такой своей уверенности? Если
серьезно (вообще это слово очень весо­
мо во всех пьесах Вампилова), на самом
деле Валентина любит подлинной, перво­
зданной любовью... Червячок
сомнения
теперь не даст покоя Шаманову, пока
«слепец» не захочет сам увидеть жизнь,
пока сам не разлепит веки.
Снова вампилоеский парадокс: страшно
оставаться
Владимиру
«слепцом».
И
страшно возвращаться в жизнь полно­
кровную, вновь обретать веру, похоро­
ненную «давным-давно»... Нужно усилие,
чтобы выбрать одно из двух. Чрезвы­
чайно трудно Шаманову. Он хватается за
соломинку: бросает Пашке пистолет, пе­
рекладывает груз на плечи случая. Д р а ­
матург подвел нас к «ситуации порога».
Павел стреляет в Шаманова...
Именно серьезность всего происходя­
щего перед дулом пистолета — момент
высшей напряженности в душе Шамано­
ва — и осечка—возврат из неминуемого—
дали последнюю
возможность
самому
открыть глаза и заглянуть в смерть. На­
стоящую и жестокую. И в ту же секунду
Шаманов увидел ужас ее. В ту ж е секун­
ду спала обманчивая оболочка равно­
душия: он глубоко содрогнулся от испу­
га. Так испугаться мог человек живой.
Вот зачем
в этой
пьесе — «ситуация
порога». Открывшийся Шаманову перед
смертью ужас и есть то усилие, которое
позволило ему по-настоящему сильно за­
хотелось жить. И жизнь, прорывавшаяся
всякий раз, когда он глубоко запряты­
вал ее, вырвалась наружу. А в той ж и з ­
ни, которую он увидел вокруг, Шаманов
захотел поверить. В любовь Валентин!.:,
в мир людей честных, любящих и лю­
бимых... В этой новой своей жизни Вла­
димир полюбил сам. Он понял, наконец,
что Валентина своей чистотой и верой
Еозродила его веру в духовную красоту
людей. И когда Шаманов
увидел, ч'о
теряет Валентину, то почувствовал в себе
силу, способную защитить, спасти друго­
го человека. Почувствовал боль другого
глубже, чем свою собственную...
Так «ситуация порога» приводит вампиловского героя к способности пони­
мать людей, к естественному умению чув­
ствовать чужую боль в такой же мере,
как свою. Так, проведя своих героев че­
рез «мнимые смерти», Вампилов учит их
жизни и действию.

'штмя и> омам
Николай Х О С О М О Е В

НРАВСТВЕННЫЙ
ПО СТРАНИЦАМ
Литература наша ставила и должна ста­
вить круг вопросов о судьбе извечных чело­
веческих ценностей в наши дни, художе­
ственно глубоко
исследовать социальную
жизнь современности, формировать актив­
ную жизненную позицию героя и литера­
туры, проявляющую себя во всех сферах
нашей жизни, показать его в остроконф­
ликтных ситуациях, в борении граждан­
ских страстей. При этом следует подчерк­
нуть, что о какой бы прозе ни шла речь,
какую бы тему ни взял художник, главной,
несомненно, остается нравственная сторо­
на.
Открыть героя, найти человека, заслу­
живающего общественного внимания,— по­
жалуй, в этом кроется успех любого писа­
теля. А потом у ж е написать о нем не по
заранее вычерченной схеме, а по ходу
самой жизни.
В Постановлении Ц К К П С С «О твор­
ческих связях
литературно-художествен­
ных журналов с практикой коммунистиче­
ского строительства» отмечается: «Новые
поколения советских людей нуждаются в
близком по духу и времени положительном
герое, который воспринимался бы как ху­
дожественное
открытие,
влиял на по­
ступки людей, отражал бы судьбы народ­
ные».
Прошедший год, год юбилея республи­
ки, был щедр на новые произведения на­
ших писателей. Достаточно сказать, что
в Москве вышли повести К. Балкова «Ру­
беж», «Мост», Ц. Галанов и С. Цчрендоожиев опубликовали в серии «Современная
сибирская повесть» соответственна «Ссвсромуйскую легенду» и «Поклон старикам»
(«Дни дедушки Бнзья»)», Ц.-Д. Хамасв
написал новый
роман «Хэнзз
погоон»
(«Поздняя трава»)», в Бурятском книж­
ном издательстве увидела свет повесть А.
Щитова «Туда, где Люси».
Разные вопросы встают со страниц этих
книг, но главным остается человек и его
дело. К. Балков, к примеру, повествует о
строительстве на севере нашей республики
объекта, способствующего скорейшему ос­
воению природных ресурсов, Ц. Галанов
рассказывает о поисках геологами место­
рождений полезных ископаемых, об охра­

ОБЛИК

ТЕКУЩЕЙ

ГЕРОЯ

ПРОЗЫ

не природы к а к о деле государственной
важности.
Стройка пека обязывает писателей Буря­
тии активнее разрабатывать тему Б А М а ,
проявить глубоко патриотический интерес
к строительству, проходящему по террито­
рии республики. Пока же приходится кон­
статировать, что она все еще не нашла в
их лице своего выдающегося певца, голос
которого был бы услышан всей страной. И
мы вправе ожидать появления такого про­
изведения, которое бы стало явлением в
бурятской литературе.
Почему книги Л . Леонова, Ф. Гладко­
ва, В. Катаева, М . Ш а п ш я н , И. Эренбурга,
Ю. Крымова и В. Кетлинской читала вся
страна, и с годами они вошли в золотой
фонд советской
литературы? Потому что
выдающиеся мастера художественной про­
зы по свежим следам освещали важней­
шие события эпохи и тем самым показы­
вали героев в их трудовом энтузиазме, а
значит — человека в его неразрывной связи
со временем. Книги эти явились выраже­
нием самой эпохи и тем самым — ее ге­
роев. Или, скажем, выводили на страни­
цах своих книг незабываемых героев, а
значит, говорили о самой эпохе.
Сегодня перед нашими писателями от­
крыты большие возможности для более
широкого охвата темы рабочего класса, глу­
бокого проникновения в жизнь трудового
коллектива с его нелегкими
проблемами,
противоречиями и конфликтами, уловления
и передачи характера современного рабо­
чего в нынешнем меняющемся мире. За­
дача, прямо скажем, не из легких. Не
всегда на этом пути творцов ж д у т одни
лишь успехи.
В своей новой повести «Мост» К. Бал­
ков рисует своих героев в непосредствен­
ной связи с их нелегким трудом, интере­
суется их внутренним миром, становлением
их характеров, нравственными основами
бытия. Об этом писатель говорит свое сло­
во, хотя и не во всех вопросах он
одинаково силен и проницателен. В книге
К. Балкова отразились новые производ­
ственные и социальные проблемы и конф­
ликты, рожденные в эпоху научно-техниче­
ского прогресса.
117

Складывание
психологического климата
в коллективе, его трудового кодекса, вос­
питание в к а ж д о м
личной ответственно­
сти, причастности к общему делу, развито­
го чувства хозяина,
взаимозаменяемости
всех
членов отряда
мостостроителей —
главный предмет изображения в повести
К. Балкова. Д л я выявления характеров ге­
роев избраны в ряде моментов ситуации
драматические.
Писатель
точен,
рисуя
борьбу человека с суровой
природой Си­
бири, к а к бы бросившей
на свою защиту
своенравную реку, нер.ховой пожар, паво­
док. Автор не увлекается описанием вне­
шнего сибирского колорита, а заставляет
читателя проникнуться сложностью рабо­
ты, психологической ж и з н и персонажей, в
которой многим 'из героев
предложено
решение вопросов, требующих мобилизации
духовных сил, гражданского
п челове­
ческого мужества.
Какие изменения произошли в сознании
героев, отношении друг к другу и к сво­
ей работе, в их переживаниях н настрое­
ниях? Интересным представляется как раз
стремление исследовать тс новые идейнонравственные черты, которые характеризу­
ют людей труда в широком диапазоне, на­
чиная от простой колхозницы и рабочего
до председателя сельсовета
и
прораба
большой стройки.
Перед отрядом рабочих поставлена за­
дача построить мост. По проекту он про­
ходит как раз через таежную деревню
Уринкан. Понятно, что пострадает приро­
да, навсегда потеряют жители покой, при­
дется поступиться и приусадебными уча­
стками, чтобы мостостроители могли раз­
вернуть фронт работы. Отсюда и нежела­
ние урннканцев пойти навстречу отряду,
помочь им: «земля наша дедами да баба­
ми у тайги отнята». Вдруг, в одночасье ли­
шиться всего, что составляло смысл ж и з ­
ни, чему радовались, о чем проявляли за­
б о т у — пет, такое не укладывается в со­
знании! В сознании тетки М а к а р п х н , у ко­
торой горько на сердце, горько оттого,
что все порушено, в сознании лесника деда
Агвана, задающегося тревожным
вопро­
сом: «Что будет завтра?»
Бесхозяйственное отношение к народно­
му богатству наносит ущерб моральный,
не только материальный. По приказу про­
раба Подсекина срубили березовую рощу,
посаженную уринканцами в память о тех,
кто не вернулся с воины. Когда Матневский, мастер у Подсекина, старается тро­
нуть сердце последнего, тот немедленно
переходит в наступление, желая в корне
пресечь любую попытку вмешательства в
дела, не входящие, как он полагает, в
обязанности младшего по работе: «Я все­
го лишь мостостроитель. Что же до раз­
ного рода чувств, то я стараюсь п.х при­
гасить. Они только мешают в работе». Ч т о
это, невоспитанность чувств или специаль­
но отработанный прием, помогающий ж и т ь
без лишней нервотрепки? Имея в виду
Подсекина, дед Агвап думает: «Откуда
такие берутся, без жалости на сердце...»
Подсекнн озабочен делами только про­
рабскими: сдать вовремя в эксплуатацию
мост. Ему не хватает, проще сказать, в
нем днем с огнем не сыщешь душевности,
простой отзывчивости. Не зря, видимо, Ба118

кулин тоскует о внимательном, заботли­
вом отношении к ним, рабочим, со сторо­
ны начальства: «Действительно, чего нам
больше всего нужно? Д а чтобы тот, от
кого это зависит, вовремя похвалил, по го­
ловке погладил... И, если похвалит, лю­
бой из нас в доску расшибется, а постара­
ется быть еще лучше. А к а к бы хотелось
хоть раз в году почувствовать себя пи от
кого
не зависимым. Единственным в сво­
ем роде». Быть может, в порыве тоски по
человечности молодой человек несколько
сгустил краски, но в главном он прав:
внимательность, сердечность — фактор не­
маловажный в человеческом общении.
Любые экономические, народнохозяйст­
венные вопросы современной ж и з н и имеют
свои
нравственный
аспект,
свои
осо­
бые проявления в сфере духовного бытия.
Хорошее настроенно прямо связано с эко­
номикой. И если с этих позиций подойти
к руководителю стройки, который давле­
нием, волевым решением добивается сво­
его, а не влиянием; своей личности, в нрав­
ственном плане он теряет многое, и преж­
де всего — у в а ж е н и е подчиненных. Нет со­
мнения, Подсекнн подсмотрен писателем
в реальной ж и з н и , но читателю хочется
понять, почему он настолько черств ду­
шой, равнодушен к людям, делающим од­
но с ним дело, чем вызван вселенский хо­
лод в его сердце, или это такая своеобраз­
ная манера утверждения своего «я» в кол­
лективе, руководимом им?
Когда у Подсекина в минуту открове­
ния вырвались слова: «Построим
мост,
велю выбить ваши имена на самом вид­
ном месте», тот же
Бакулин
замечает:
«Глупости». Д а , это
был всего
лишь
всплеск эмоций, не присущий рационали­
стичному, жесткому
Подсекнну. Всерьез
его слова не приняты, так к а к он в дан­
ной ситуации слишком не похож на себя.
Прораб делится с Матневскпм мыслью
о том, что люди, уверенные в себе, боль­
ше всего по нутру ему, н главное не то,
«каков сам человек, а то, что он делает
и как делает».
Профессия,
особенности
труда, его специфичность и условия не яв­
ляются чем-то нейтральным по отноше­
нию к личности рабочего. Тут существует
топкая взаимосвязь, если характер работы
и характер человека образуют гармонию,
если труд по душе.
Подсекнн демонстрирует
практическую
хватку, настойчивость, деловой подход к
решению производственных задач. В лю­
дях он видит только рабочую силу и оце­
нивает их с точки зрения умения «вкалы­
вать». Их индивидуальные особенности, ин­
тересы, внутренняя жизнь Подсекина не
занимают, более того, раздражают.
Перспективен ли такой характер в идей­
но-нравственном смысле? С этим трудно
согласиться.
Конечно,
автор
подметил
весьма реальные черты характера, форми­
рующиеся в наше время научно-техниче­
ского прогресса, но ведь не все эти каче­
ства украшают личность современника. Не­
достаточная душевность Подсекина, за­
программированность его делового поведе­
ния, сухость натуры, рассудочность остав­
ляют о нем впечатление как о человеке
духовно одностороннем и недалеком. Он
поглощен только тем, чего требует про-

изводство, не понимая и не желая пони­
мать, что оно не может развиваться без
хорошего настроения и самочувствия ра­
бочих.
К. Балков рисует своего героя в тра­
дициях волевого, безапелляционного уп­
равления, которое и по сей день дает оп­
ределенные результаты." Случилась авария,
и прораб тотчас же даст команду срубить
заречную тайгу, нимало не задумываясь о
последствиях своего решения. Он озабо­
чен сиюминутной
ситуацией,
тогда как
председатель сельсовета Баиров понимает,
что без леса начнет осыпаться берег. И
читатель вполне разделяет заявление Бай­
рона: «Так не пойдет.
Я не позволю».
Правда,
борьба между
руководителями
лишь намечена, не доведена до логиче­
ского конца.
Молодой рабочий Бакулнп, его товари­
щи — Мефодьич, Малыга, Ленев — по без­
думные исполнители
чужой волн. Видя,
как убивается тетка Макарнха при виде
порушенного заплота, бульдозерист Малы­
га с нелегким сердцем признается: «Небось
люди немало труда положили на этот ого­
род, а я...»
Героям К. Балкова больно видеть раны
земли. Они, правда, не в силах изменить
что-то сразу, но в душе не могут и ми­
риться с тем, что они делают. Д р у г о й воп­
рос, что еще сама жизнь не отвечает на
все поставленные проблемы, но это как
раз те точки, где возможно завязывание
крупных драматических узлов в нравст­
венных и гражданских исканиях героев.
Интересно обозначен образ Матневского. Его отношение к труду, понимание нм
своей ответственности, мягкость, душевная
зрячесть — все описано автором без наро­
читости, прямолинейности,
которые не­
редко присущи положительным персона­
ж а м в произведениях текущей нашей про­
зы. Матиевский не похол< на остальных.
Подсекин подмечает в нем «что-то свое,
принадлежащее только ему», и это «свое»
прорабу активно не нравится. Мастер осу­
дил Подсекина за порубку рощи, подает
мысль о посадке деревьев в Уриикане и
первым выходит на воскресник.
Па страницах понести хотелось бы уви­
деть коллизии практицизма в образе Под­
секина и человечности в лице Матиевско/о, коллизии жизненные, реальные. Одна­
ко острота этой коллизии ослаблена. Мас­
тер ясно видит прямолинейность и жест­
кость своего непосредственного начальни­
ка, но кроме понимания ничего ему не
может противопоставить.
В
нем
живо
внутреннее сопротивление,
несогласие с
прорабом, так и оставшиеся не реализо­
ванными в жизни.
Герои К. Балкова люди земные, со все­
ми присущими им особенностями. Правда,
временами дает себя знать рассудочности,
когда в отдельных эпизодах автор как Си
-подсказывает персонажам их поведение.
Слабеет перо писателя, к сожалению, и ко­
гда он стремится воссоздать мир интимных
чувств.
Повесть Ц. Галанова
«Северомуйская
легенда» вовлекает нас в орбиту одной из
крупнейших проблем современности — со­
хранения окружающей природной среды.

В основе конфликта лежат не психологи­
ческие или нравственные разногласия пер­
сонажей, выявляющие себя в споре, здесь
противоборствуют две силы, два взгляда,
два мировосприятия
в лице егеря деда
Гомбо, внучки старого лесника Долгор и
браконьеров.
В судьбе и характере галаповского ге­
роя
утверждается
идея
изначального
нравственного закона, который всегда ж и л
и живет в душе каждого подлинного та­
ежника, передаваясь веками из поколения
в поколение. Закон этот воплощается в
чувство высокой личной ответственности
перед кормилицей-землей, а т а к ж е пе­
ред людьми. Дед Гомбо — человек, для ко­
торого главное в жизни — святое испол­
нение своего долга. Тайга для егеря — его
дом, его работа, прошлое и будущее его
детей и внуков. В старом егере привле­
кает неискоренимость нравственной осно­
вы героя, духовная
красота,
неизменяе­
мость народного характера, его нерастор­
жимое родство с землей.
В отличие от героя К. Балкова, я имею
в виду старика Агвана, тоже егеря, ко­
торый, не выдержав столкновения с новым,
ушел из родной деревни и оставил рабо­
ту, таким образом выразив свой протест
против
мостостроителей — «чужаков»,—
дед Гомбо — натура действенная, сильная,
способная до конца отстаивать «правду
земли». Д л я Агвана новое чуждо, каким
бы оно не оказалось, Герой Ц. Галанова
внутренне готов к приходу нового, уверен
в том, что строительство Б А М а и ведущие­
ся геологами поисковые работы не повре­
дят заказнику. Геолог Виктор Горбунов,
по воле случая оказавшийся в избушке
деда Гомбо, имеет самое прямое отноше­
ние к строительству магистрали, и ему
небезразлично, как
принимают местные
жители саму идею великой стройки. Раз­
говор между старым таежником и геоло­
гом убедил последнего в том, что в жизни
деда Гомбо свободно соседствуют мысли
о прошлом и настоящем, нисколько не об­
ременяя его память, не мешая ж и : ъ де­
лами и заботами сегодняшнего дня. Более
того, в приводимом ниже отрывке сказал­
ся продуманный государственный подход
егеря к большому общенародному делу.
— Вот
построят тут дорогу, 'понаедет
сюда много людей, будут
поселки в тай­
ге, затарахтят тракторы, вездеходы —столь­
ко шуму, что звери разбегутся. Браконье­
ров прибавится в тайге...— пытает старика
геолог.
— ...Браконьеры и сейчас есть. Они бы­
ли и до начала Б А М а . Вот так же в тай­
ге бродили... Б А М тайге не помешает. Д о ­
рога пройдет по долинам, там же будут
и поселки. А горы и чащобы останутся
для зверей, птиц. Начиная Б А М строить,
так умные люди думали. Правильно ду­
мали...
— ...будет
больше
строителей — будет
больше браконьеров, так? Вам-то труднее
будет охранять заказник. Это верно?
"— Д у м а ю , неверно. Б А М будет, еще за­
казники будут. Помощи нам больше бу­
дет...
Напоминать о труженике и его деле се­
годня особенно необходимо, потому что
под напором научно-технического прогресса
119

мы все больше отрываемся от мира ж и в о й
природы. И потому надо снова и снова
вглядываться в людей,
подобных
деду
Гомбо, тем более, что они бесповоротно
покидают нас.
Конфликт в повести Ц. Галанова опре­
деляется не к а к противостояние природы
и научно-технического прогресса,
а как
конфликт
духовности
и
бездуховности.
Нравственное начало сталкивается здесь
со стихией наживы, ж а ж д о й стяжательст­
ва. Нас интересуют не конкретные там
«бородатый», «рыжий», сколько люди, по­
ставившие
целью
своей
жизни
не­
трудовые доходы, легкую наживу и в
этом видящие высший смысл.
К сожалению, писатель не раскрыл бра­
коньерскую душу, а только зафиксировал
в завлекательной интриге эпизоды охоты
егеря на браконьеров, а браконьеров на
деда Гомбо и его помощников.
Важная
жизненная проблема осталась в стороне.
Наряду с темой строительства, вопроса­
ми охраны окружающей природы, взаимо­
отношениями среди мостостроителей
К.
Балков поставил проблему нравственную.
Этой же теме посвящена и повесть С. Ц ы рендоржпева «Дни дедушки Бизья».
Герой К. Балкова колхозник Грибов де­
лал всякую работу, делал, что поручали,
и даже больше, но все свое свободное вре­
мя отдавал накопительству, зло и настыр­
но браконьерничал. Нельзя сказать, что
Грибов работал на совесть, хотя именно
это он подчеркивает в разговоре с теткой
Макарихой,
которая упрекает соседа в
стяжательстве. Нет, он никого не обманы­
вал, не обидел в ж и з н и , однако душой он
далек от тех, с кем бок о бок прожил не
один десяток лет, да и сейчас держится
на особицу, почитая больше всего на све­
те рубль. «Кто ее не любит, деньгу-то».
В его словах ключ к пониманию образа и
той этической проблемы, которую хочет
осветить писатель. В самом деле, ведь мы
считаем; общепринятым, что росиитание
человека происходит в труде. Однако сам
по себе труд, как видим на примере Гри­
бова, еще не гарантирует высокое обще­
ственное сознание.
В образе Грибова
К. Балков удачно
воссоздал характер человека, который тру­
дится на социалистической стройке, а по
натуре своей остается чуждым ее смыслу
н значению. Когда Макариха обвиняет его
в жадности, Грибов . наводит приличеству­
ющий для данного разговора необходи­
мый антураж: «...в колхозе работаю на со­
весть и личное хозяйство имею... Потому
нынче и почитаюсь за .стоящего человека,
людям н у ж н о г о : своего хозяйства мясцо,
трудом взращенное, на рынок таскаю, тем
и способствую прогрессу». В снисходитель­
ном тоне его проглядывает насквозь л ж и ­
вое и хитрое лицо доморощенного демагога,
поворачивающего всякое дело в свою поль­
зу. В Уринкане режут приусадебные участ­
к и , нелегко идут на такой шаг жители, а
Грибов и здесь оказался в передовиках. По­
слушаем, к а к и о чем говорит он, чтобы
«дожать» злозредную соседку: «На общее
благо отдал я свою землю, осознал, что
без моста не быть нашему краю в доволь­
стве и расцвете. А ты к а к встретила стро­
ителей, Макарьевна? Вот теперь и суди,
120

исходя из этого факта, кто из нас двоих
достойнее?» На что тетка Макариха от­
ветствует: «Я от боли душевной, а ты все
одно в накладе не остался». И верно, вско­
ре Грибов с легким
сердцем
покидает
родной колхоз. И в отряде мостострои­
телей не прогадает, работать умеет, день­
ги будут, не меньше, а больше, чем рань­
ше — было бы от чего т у ж и т ь !
Почему Грибов стал стяжателем, что
способствовало разрушению
души чело­
века, какие невзгоды толкнули его к тако­
му мировосприятию. Ответа в книге не
найдем. А писатель обязан разобраться
не только в причинах аморальности та­
ких людей, но и в тех реальных условиях,
которые дают возможность произрастать
корыстным инстинктам.
Перед нами два ч е л о в е к а — Г р и б о в и
старик Бизья, герой из повести С. Цырсндоржиева. , В изображении писателя чело­
век только на закате ж и з н и осознал но­
вую мораль, с трудом, по преодолевает
трясину эгоизма и своекорыстия. Меня ра­
дует стремление автора к а к следует,вгля­
деться в конкретного человека,
проана­
лизировать его душевное состояние и по­
ведение, мысли и чувства, рассказать обо
всем с присущей неторопливостью и сдер­
жанностью. С. Цырсндоржнев вместе с чи­
тателем размышляет над биографией сво­
его героя и пытается отыскать источник
его оптимистического восприятия жизни и
в то же время понять в герое его тягу к
накопительству.
Как
это переплетается
в душе человека.
Подслеповатая избушка, срубленная лет
тридцать
назад
тогда
еще
молодым
Бизья, ныне пришла в негодность. Отлич­
ный п л о т н и к , з а многие годы работы по­
ставил односельчанам немало добротных
домов. Есть чем гордиться старому мас­
теру. Д е д Бнзья — труженик такой, к а к и х
еще поискать. А вот собственный домишко
не трогает, ибо с ним связано многое в
ж и з н и . Сюда ввел любимую, отсюда и про­
водил ее в последний
путь,
вырастил
дочь, столько дум передумано...
Ж и л бы и ж и л дед Бизья, все так ж е
копил деньги... Но вот совещание строи­
телей, куда
он приехал
как
ударник,
большой мастер своего дела, впервые за­
ставило взглянуть
на себя со стороны,
на всю жизнь и подвести итог. «С пере­
вала высотой в шестьдесят пять лет он
глянул вперед... ничего, кроме спуска. А
у подножья перевала конец жизни. Все.
Ничего больше... Счастье променял на бо­
гатство, душевные силы свои дал сожрать
демону жадности...» Горько сознавать та­
кое на старости лет. К а к и Грибов, де­
душка Бизья
никого не обманывал, не
обокрал, вел жизнь трезвую и расчетли­
вую. Но нет радости в сердце — годы у ш ­
ли как песок сквозь пальцы. Утешением
старику может служить его «простая, че­
стная, добросовестная работа», дома, пло­
ды его труда, оставленные на земле, в
то время как Грибов жизнь свою посвя­
тил наживе, убивал, калечил зверей в тай­
ге во имя обогащения, безбедного сущест­
вования.
Правду характера пытается воссоздать
на страницах своей повести С. Цырсндор­
жнев и обнаружил в старике Бизья и по-

казал не нагромождение хороших и пло­
хих признаков, а ж и в о й облик современ­
ника.
Финал
повести звучит
оптимистично.
Герой предстает
нашему
взору в росте
своего человеческого самосознания, опи­
рающегося на устои народной трудовой
нравственности. Преодолевая собственни­
ческий взгляд, дедушка Бизья идет к от­
крытию иного мира, который измеряется
не одним лишь рублем, иных отношений
между людьми, идет к открытию себя к а к
личности.
В новом своем романе
«Хэнзэ ногоон»
(«Поздняя трава») Ц.-Д. Хамаев знакомит
читателя с бурятской деревней послевоен­
ной поры, с трудностями, доставшимися в
наследство от военного лихолетья. Герои
Ц.-Д. Хамаева любят родной край, не но­
ют, не ропщут, не жалуются на жизнь, а
делают все, чтобы вернуть колхозу его бы­
лую славу. Глубоко человечны председа­
тель Гэлэг Гармаевич, уважаемый всеми
односельчанами за преданность делу, за
внимательное и доброе отношение к к а ж ­
дому из них, бригадир Аюша, тракторист­
ка Ухахан, вернувшийся с фронта инва­
лид А г б а н , старый кузнец Хуман. Трагич­
на, но и в то ж е время светла судьба ста­
рого председателя. В годы коллективиза­
ции потерял ж е н у и сына, пал на фронте
другой, но сохранил в душе веру в доро­
гих ему людей. Тяжело больной, он зна­
ет, что дело, которому отдал всю жизнь,
передано в надежные и умелые руки.
Гонгор Мыргенов, недавний фронтовик,
заменивший Гэлэга Гармаевнча, не стес­
няется обращаться к прежнему руководи­
телю за советом и помощью. Именно в
старом человеке, за плечами которого ог­
ромный опыт, он находит поддержку мно­
гим своим начинаниям. Собственно, начи­
нания эти — продолжения тех задумок, ко­
торые Гэлэг Гармаевич не успел реализо­
вать из-за начавшейся воины.
Бурятская литература, казалось, расста­
лась с у ж е набившими оскомину поверх­
ностными описаниями хороших парторгов,
конфликтующих с плохими председателя­
ми, или наоборот. Но рецидивы нет-нет да
появляются н ныне. Вот и Ц.-Д. Хамаев
вывел на страницах своего романа фигуру
парторга М у н к у е в а , человека недалекого,
безыницитаивного,
с
неуживчивым
и
склочным характером.
Коммунистическое
воспитание предано забвению, как и ре­
шение реальных дел. Борьбы, конфликтов,
которые в изобилии давала послевоенная
действительность, в романе нет. Был бы не­
справедлив, сказав, что конфликта нет
вообще, только он перенесен в область
личных отношений между Мыргеновы.м и
М у н к у е в ы м , где облик парторга выведен
не в лучшем свете.
Много места автор уделяет личной те­
ме. Врач . Л и д и я
Шараповна и Гонгор
.нравятся друг другу, ощущают в себе
потребность и ж а ж д у любви, они достой­
ны ее. Но герои больше п о х о ж и на то­
варищей по работе, чем людей, объединен­
ных самым глубоким и сильным чувством.
Новый роман Ц - Д . Хамаева отличает
некоторая поверхность в знании характе­
ра человека, схематизм в его раскрытии,
подчеркивание внешнего, событийного при

слабой
прописанности
психологического
мира персонажей, их душевных движений.
Ц - Д . Хамаев неплохо
знает село, его
тружеников, тема эта звучала в его пре­
дыдущих книгах. Писателю пора вплотную
приблизиться к современности, к ее проб­
лемам,
которых
немало в сегодняшней
действительности. Художественное пости­
жение ее — насущная задача к а ж д о г о пи­
сателя.
Появление новой книги всегда вызыва­
ет законный интерес читателей. Повесть
А. Щитова «Туда, где Л ю с и » , думаю, не
оставит равнодушным
у ж е потому, что
герои получились живыми, со своим отно­
шением к ж и з н и , своей жизненной пози­
цией.
Действующие лица повести — сотрудни­
к и , студенты сельскохозяйственного
ин­
ститута,
НИИ
и
учебного
хозяйства.
Главный герой — ученый-мелиоратор А н д ­
рей Славестинов, который глубоко убеж­
ден в том, что «могущество любой держа­
вы в недалеком времени будет определять­
ся не ракетами, а хлебом».
Что ж е привлекает читателя в Андрее
Славестннове? Прежде всего ж а ж д а дела­
ния, его, неуемность, творческий поиск, де­
ловая хватка, настойчивость. Славестинов
— человек заметный, яркий, целеустрем­
ленный по природе,
горячо
преданный
науке, годы отдал тому, чтобы доказать
выгоду своего
изобретения и претворить
в жизнь.
Интересно и необходимо проследить за
нестандартным характером героя А. Щ и ­
това. Бескомпромиссный, принципиальный]
в борьбе за внедрение своего .изобретения,
Славестинов отправляется за советом и
помощью к декану Пустышеву. Тот сове­
тует разделить славу с человеком, не име­
ющим к научной мысли Славестинова ни­
какого отношения. I I ученый идет на ком­
промисс. Это не только уступка карьери­
сту и вымогателю, не только бездумное
следование
совету—это
нравственный
провал. В психологически точном изобра­
жении этой ситуации сказалось знание
писателем реальной
среды и понимание
бытующих в ней драматических коллизий.
В этом плане повесть А. Щитова наводит
на серьезные размышления. Пустышев и
подобные ему — реальное зло, способное
погубить талант, а значит, н человека. По­
весть, показывая, помогает понять, к чему
приводит небрежение принципами комму­
нистической нравственности.
Н у , а как ж е Пустышев? Ученый, при­
крывающий под самоуверенностью и само­
довольством бесталанность и научное бес­
силие. Вот у ж в ком мы не услышим го­
лоса сердца, не найдем человечности. Сно­
бизм, заемные мысли,
неприкрытый ци­
низм разлагающе действуют на о к р у ж а ­
ющих. К а к он торжествует, зло смеется
над нравственной капитуляцией Славести­
нова! Она уравнивает молодого, способ­
ного ученого в его глазах с ним, с его
расчетливостью, своекорыстием, карьериз­
мом. Такова в данном случае оборотная
сторона бездуховности, аморальности, иг­
норирования нравственных норм.
Славестинов столкнулся со.злом в обра­
зе патентоведа Калугиной и Пустышева.
Стяжательница и интриган
готовы вос121

пользоваться ч у ж и м трудом и обрести ка­
питалец. К а к поступить Славестинову? Без­
ропотно подчиниться .притязаниям нагле­
цов или вступить с ними в борьбу? Вот
тут мы ждем активности героя, который,
по-видимому, обязан защищать
нравст­
венное кредо, бороться против унижения
личности. , Нетерпимость ко злу во всех
его проявлениях должна проходить крас­
ной нитью в жизни человека. А ведь имен­
но таким хотел бы представить нам Сллвестинова автор повести. Еще не заверши­
лась история с первым изобретением, а в
мыслях героя созрела новая идея. Перед
н а м и — ч е л о в е к дела. Но как
ответить
на вопрос о его нравственной позиции?
Видит он • настоятельную
необходимость
борьбы по мере своих сил с нарушителями
морали? Похоже, что да, ибо потенциаль­
ные возможности у него .немалые. Сла­
вестинов подает на Калугину в суд и,
выиграв т я ж б у , восстанавливает свое ре­
номе.
Понимая,

что

ему

не одолеть

всесиль­

СУДЬБА

ного Пустышева,
Славестинов
уезжает,
надеясь па лучшее будущее своей научной
идеи, воплощенной в жизнь в местах, где
трудится любимая им Л ю с и — в Забай­
калье.
Действия Славеетинова проникнуты же­
ланием блага не для себя, но прежде все­
го для общества. И если с первого раза,
второго захода не все и не всегда получа­
ется в задуманном деле, не надо спешить
с выводами о деловых качествах героя,
нравственном прегрешении его, ибо Сла­
вестинов в движении, в росте, в пути.
Современник в жизни и литературе. Ка­
ким мы его видим и представляем, что в
нем вызывает наше восхищение и удивле­
ние? Пока же нельзя сказать, что проана­
лизированные произведения серьезно отве­
чают возросшим требованиям современ­
ной литературы. М ы ждем от писателей
того, как они п о к а ж у т в своих книгах
художественного открытия новых героев,
которые бы выразили всю полноту правды
о нашем современнике.

ПОЭТА

ВЫСОКА

А. БАДАЕВ.
« П е с н и с у р х а р б а н а». Стихи.
ское книжное изд-во. Улан-Удэ, 1983.

Как непохожи друг на друга
твои, Бурятия, края,
и мерзлота, и солнце юга —
две крайних точки бытия,
как сложен мир твоих забот —
хлеба, и золото, и скот...
Эти строки, помещенные ,в начале ново­
го сборника стихоз и поэм Алексея Ба­
даева, вводят читателя в поэтический мир
автора и ,раскрывают многогранность его
тематики.
«Песни сурхарбана» — итог многолетне­
го творчества поэта. В книге помещено
псе лучшее, что было создано Л . Бадае­
вым за три десятилетия творческой рабо­
ты.
С т и х и , переведены на русский язык мно­
гими известными поэтами, п числе кото­
рых
Олег Дмитриев,
Римма Казакова,
Илья Фоняков, Юрии Ряшснцев, Новелла
Матвеева.
Пульс и сердце поэта Алексея Бадае­
ва — наша современность,
человек сегод­
няшнего дня, его дела и свершения.
Отличительная
черта и привлекатель­
ность поэзии А. Бадаева — ясность и до­
верительность. Отметим ,еше одну приме­
чательную черту поэзии Л . Бадаева. Это—
непокидающее ощущение
присутствия в
стихах самого автора. Он не сторонний на­
блюдатель, а кровно заинтересованный со122

Бурят­

участник, гражданин, который «за все в
ответе».
О высокой требовательности к своему
поэтическому труду, о мерс ответственно­
сти за к а ж д у ю строку, за каждое слово
точно сказано в стихотворении Л . Бадае­
ва «Поэт»
Судьба поэта высока —
он д р у ж и т с добрыми словами.
Судьба поэта нелегка,
ведь он страдает вместе с нами.
Здесь, в сущности, выражено творческое
кредо автора.
По своей тематике
и
обобщающему
смыслу к данному стихотворению близко
примыкают «Создатели «Лбай Гэсэра» в
переводе В. Кострова.
О неизвестные творцы,
не затерялись вы в потемках,
и ваши песни, к а к дворцы,
все восхищает нас,
потомков.
Чтобы колонны эти класть
с неповторимым
выраженьем,
какая творческая страсть
переплелась с
воображеньем!
О том, как много и упорно работает
поэт над совершенствованием, шлифовкой

стихов, над тем, чтобы найти .то единст­
венное слово, нужное в конкретном слу­
чае, говорит образная находка поэта, ко­
гда
он сравнивает
еще
неотточенные
строки с .новорожденным ягненком, кото­
рого следует
выпестовать,
прежде чем
пустить в самостоятельную жизнь.
Но не пускает в степь чабан
едва рожденного ягненка.
Точно так же поэт — прежде чем
...отдать на суд людей
большое и живое слово,
он мучится еще сильней
он ищет образ снова, снова.
I I это не просто слона. Чем глубже
проникаешь в произведения ,А. Бадаева,
тем больше убеждаешься в их искренно­
сти и правдивости, видишь, с какой от­
ветственностью он относится к поэтиче­
скому слову.
Одной из волнующих поэта А. Бадае­
ва тем остается тема Великой Отечествен­
ной войны, не заживающие раны которой
до сих п о р . д а ю т о себе знать. Читателя
не оставляют равнодушным
стихи, посвя­
щенные женщинам — вечным вдовам, на
долю которых в годы воины выпала тя­
желая участь.
Есть за околицей дорога,
давно забытая дорога,
обочь темнеют колеи.
Они — как вскрывшаяся рана.
Та женщина к ним утром рано
всегда стремит шаги свои.
Стоит и смотрит, вспоминая,
и словно траурное знамя —
над головой ее платок.
К одним из впечатляющих произведений,
помещенных в этом сборнике, относится
«Баллада
о
друзьях» — героях-сверстни­
ках автора. Одни из них — Цыренжапов
Норбо — пал смертью храбрых в борьбе
с фашистами, второй. Бимба Намсараев,
совершил.не менее героический подвиг: из
штольни, заполненной
ядовитым
газом,
он вытащил потерявшего сознание русско­
го друга, но сам выбраться не успел...
Время неумолимо уносится вперед, от­
даляя пас от.тех суровых лет. Но мы не
вправе забывать о них. мы. оставшиеся
в живых, постоянно в неоплатном долгу
перед светлой памятью героев, отдавших
жизнь во имя победы.
И за то, что так поздно пишу я о вас,
пред тобою, шахтером,
пред тобою, солдатом,
я за каждый свой даром прожитый час
признаю виноватым.
• Л . Бадаев работает в разных поэтиче­
ских.формах и жанрах. Смело можно ут­
верждать, что ему подвластны и проник­
новенная лирика, и стихи гражданского
звучания наряду с балладами, поэмами и
миниатюрами.
В рецензируемом сборнике внимание чи­
тателей несомненно привлечет цикл лири­

ческих стихов «Зов любви». В стихотво­
рении «Мне говорят сердито...» в перево­
де И. Фонякова есть строки:
Ведь я рожден
с огнем в степной крови,
рожден в любви —
и, значит, для любви!
Любовью я
обласкан, окрылен.
И знак) для себя
один закон:
о чем не пой,
о чем не напиши,
песнь без любви —
что камень без души.
Люблю любить,
люблю любимым
Люблю любить
и реки, и леса,
и прочие
земные чудеса.

быть!

Искренность такого признания подтвер­
ждается и другими лирическими стихо­
творениями этого же цикла.
Интересны стихи, посвященные женщи­
нам:
Не спрашивай женщину, сколько ей лет:
девчонка прибавит, давая ответ,
и, втайне себя осуждая,
убавит года пожилая.
Но спросишь — так верь, пусть обманут
не раз,
ведь так им почувствовать хочется:
одной — что весна уже началась,
другой — что лето не кончится.
Как тонко подмечено и как деликатно
подано!
Рыцарское преклонение перед красотой
(а не внешней красивостью) женщины —
лейтмотив многих лирических стихотворе­
ний Л . Бадаева.
Но говорят,
и нынче можешь ты
вдруг замереть
от женской красоты?
— читаем в стихотворении «Мне говорят
сердито...» I I поэт с готовностью отвеча­
ет:
и в этом я
признаться не боюсь,
и в этом я
охотно созна:ось!
Говоря о жанровом разнообразии поэ­
зии А. . Бадаева, нам хочется особо выде­
лить его миниатюры. Этот вид поэзии, не­
сомненно, одни из сложных, н он требует
подлинного мастерства и большого опыта.
Ведь, как говорит мудрая . пословица, «ма­
леньким ключом можно открыть большие
ворота». Но зато ключ должен быть сде­
лан
мастером
и обладать
свойствами,
близкими к волшебным. .
В миниатюрах А. Бадаева всегда при­
сутствует живая мысль, которая в конеч­
ном итоге поднимается до философских
обобщении.
123

Жизнь — восхожденье. Каждый шаг в ней
дорог.
Любой из нас, хоть мал он, хоть велик,
взойдет: один на низенький пригорок,
другой на утонувший в тучах пик.
Взойти — взойдешь. Но вот еще задача:
не потеряй добытой высоты.
Иначе — жизнь бессмысленна. Иначе
она — катанье с гор. А кто же ты?
Рецензируемый
сборник
поэтических
произведений А. Бадаева завершается ин­

СУМЕЙ

ПОНЯТЬ

ЖИВУЮ

тересной поэмой «Песни сурхарбана», .в
которой автор колоритно и поэтично рас­
крыл национальное своеобразие бурятских
обычаев, народных игр и праздников. В
этом сказалось великолепное знание эт­
нографии, .фольклора своего народа, а в
целом — его души и сердца.

Е. БАРАННИКОВА,
доктор

ЦЕЛЬНОСТЬ

Андрей РУМЯНЦЕВ.
Признание
книжное изд-во. Улан-Удэ, 1983.
Хочется
нам начать
рецензию этой
строкой из стихотворения большого рус­
ского поэта Вл. Луговского.
Правдивость, свежесть мысли и слова,
доходчивость и действенность — все эти
требования с полным правом можно от­
нести сегодня к поэзии.
Отвечает ли выдвинутым требованиям
новый, шестой, сборник стихов А. Румян­
цева, вышедший в год 60-летия Бурят­
ской АССР?
Знаменательно название .сборника «При­
знание»—это искреннее признание поэта
в любви к Отчизне, забайкальскому краю,
людям труда, наконец, признание в вер­
ности законам интернационального един­
ства и братства с.народами нашей много­
язычной Родины. Книга отмечена печатью
зрелости. От книги к книге сильнее про­
являются публицистичность, гражданствен­
ность, интернациональный характер поэзии
в сочетании с.мягкостью и лиричностью.
Русский поэт, он постоянно живет в ат­
мосфере иноязычной среды, с самого дет­
ства слышал бурятский язык, знает бурят
скую культуру, традиции, .обычаи. Они не
привнесены в его стихи извне, а вошли
в них естественно, непринужденно, имеют
глубокие
корни
(«людей
разноязыкая
семья сходилась часто за столом у.деда»;
•просторный дом, шумящий спозаранок,
был общим домом русских и бурят»; «и
как правнук и внук азиата, я раскосое
солнце .люблю, в смуглолицем приветствую
брата, хлеб и воду по-братски делю. М ы
с ним помним — в забвенье не к а н е т ! — к а к
ДРУ друга учили давно: его прадед —
коня заарканить, мой — пшеничное сеять
зерно»).
Г

Тема дружбы и интернациональной со­
лидарности
становится
кровной
темой
творчества А. Румянцева, определяющей
внутреннее содержание,
духовное нрав­
ственное богатство человеческой души, гу­
манизм в отношениях .людей разной на­
циональности.
У поэта, родившегося на бурятской зем­
ле, интернациональная направленность поэ­
зии не ограничивается этнографическими
или географическими
деталями, именами
124

филологических

.Стихи.

наук.

ЖИЗНИ...
Бурятское

национальных
героев,
национальными
словами и выражениями. Особенно отчет­
ливо истоки интернационального выявля­
ются в тон или иной ситуации, свидетелем
или участником которой был автор. Сколь­
ко стихотворений написал А. Румянцев о
войне, но только в этом сборнике чув­
ство патриотизма и интернационализма у
советских людей показано как одно орга­
ническое целое. В годину лихолетья зака­
лялась н крепла дружба народов. В сти­
хотворении «Когда мне голодно бывало...»
он создает образ бурятской женщины, в
военные годы не утратившей чувство со­
страдания, не зачерствевшей душой в сво­
ем одиночестве. Ее доброе участие, теплый
кров и к р у ж к у топленого молока навсег­
да запомнил мальчик, хотя запамятовал
имя маминой ровесницы. Этот, казалось
бы, единственный, частный случай дает по­
эту широкие возможности для размышле­
ний, обобщения, для ответа на вопрос,
что ж е роднит людей разных наречий в
нашей стране:
Когда моя была бы воля.
Сказал бы я душе чужой:
Свело нас вместе наше поле,
Не разделенное межой.
Один и свет, и темень неба,
Один — на случай наших бед —
Стакан воды и корка хлеба,
Одна судьба и память лет!
А в другом стихотворении — «В юрте»
(«Строки о Монголии») он передает свои
впечатления от встречи
с
монгольской
женщиной, чье гостеприимство напомина­
ет и хлебосольный стол, и мамины хлопот­
ливые руки, логически завершая его жиз­
ненно важным оптимистическим выводом:
«Я думал в уголке уютном, что под за­
облачным шатром, как в этой доброй теп­
лой юрте, мы все одной семьей живем».
В венке сонетов «Таежная колыбель» и
в переводах из поэзии народов СССР эта
тема поднята на новую высоту. В венке
сонетов — стремление
связать
воедино
прошлое народа и его настоящее, показать
истоки дружбы и торжество ленинской

национальной политики. Воспитание чувств
— коллективизма, интернационализма, пат­
риотизма, «любовь к Отчизне, преданность
сыновей» в центре внимания поэта. Глу­
боко личностное отношение
к
законам
братства, по которым живет многоязыкая
страна, самым сильным
аккордом,
как
клятва, звучит в 16 сонете:
Я знал всегда, к а к и м родством
среди бурят я ж и л и рос, к а к
и я законов братства не нарушу!

богат
брат,

Герой сборника — человек труда, нрав­
ственно здоровая человеческая личность,
воспитанный на примере отцов и дедов.
«Нет ничего дороже, чем труд» — одна из
заповеден народной морали, прошедшая
испытание временем. Человек красен тру­
дом. В труде раскрываются лучшие чело­
веческие качества, труд
облагораживает
и объединяет люден: «Не к о ж и цвет, а
торжество труда люден сроднило». Не­
разрывная, крепкая связь поколений (от
дедов, пробивавших в сибирской глухо­
мани дороги, от строителен Транссибир­
ской к Байкало-Амурской магистрали) не­
видимыми нитями пронизывает все суще­
ство человека, возвышает его не только
в глазах о к р у ж а ю щ и х , по и в собствен­
ных глазах.
Солдат — т р у ж е н и к
войны,
плотник, пекарь, строитель — люди скром­
ного, «негромкого» труда н и то ж е вре­
мя осмысленного, творческого. А. Румян­
цев, например, с гордостью пишет о сво­
ем отце, который «ставил стог. На Байкале
рыбачил. Рыл колодец. Подковы ковал.
Вел канавы на луг. Не иначе сто реме­
сел на свете знавал». От него и таких,
к а к он, умельцев на все р у к и , понял автор,
что «все ремесла и искусства, рукам по­
слушные искусным, твори высокая душа».
У настоящих людей труда и свое понятие
о славе, заключающееся в том, чтобы со­
временники чаще вспоминали их золотые
р у к и «селом, округой, родиной большой».
Таков пикл — «Страда». Страда — это сло­
во несколько раз упоминается в сборнике
в разном контексте, но с неизменным со­
держанием: работа трудная, тяжелая, ко­
торой на земле нет ни сроков, ни предела,
покуда ж и в . человек. И радуется герой, и
счастлив тем, что живет одной ж и з н ь ю со
своим народом, песет с людьми одни за­
боты: «посеять в ноле теплое .зерно, по­
строить дом, найти слова для песни...»
«Построить дом». Эта мысль понятна,
близка и дорога поэту. Д о м — это не толь­
ко крыша над головой, укрывающая в
зной и холод, это семейный очаг, символ
любви, д р у ж б ы и счастья. Это и своеоб­
разная пристань, которая укрывает чело­
века от бед и .страданий, притягивает к
себе,
как
спасительный
маяк.
Сильно
«притяженье дома»
(цикл
«притяженье»
сб. «Страда»): «Я не тонул и не горел в
.огне, быть может, потому, что у причала
стоял мой дом»). С домом связаны у ав­
тора самые теплые воспоминания: он вспо­
минает «деревянный старый дом, который
прадеды срубили», дом, который строил
вместе с дядей, «светлый, светлый
дом
детства» и «золотое подворье», дом, выст­
роенный руками мастера-плотника, и дом
у подножья вершины, срубленный топором

строителей Байкало-Амурской магистрали.
С отчего дома, с отчего
порога ведет он
отсчет времени, своего повзросления, воз­
м у ж а н и я , когда была понята главная мис­
сия человека — «освоить землю, защитить,
отстроить», «осваивать пределы, утверж­
дать дома».
Разрозненные стихотворения, венок со­
нетов, не связанный чаще всего сюжетно,
тяготеют к единству благодаря важному
внутреннему качеству — стремлению
вос­
питать нового человека активной жизнен­
ной позиции. В подтексте чувствуем, что
автора беспокоит
проблема
морального
уровня современной молодежи, он ратует
за то, чтобы из духовных ценностей про­
шлого прижилось в наше время все са­
мое лучшее. Нравственный опыт
прошло­
го не прошел мимо людей довоенного по­
коления, и ему хочется передать этот опыт,
обогащенный в послевоенные десятилетия,
молодым, «своим детям, а может, и детям
детей». В стихах, строке, слове
нет рав­
нодушия, а есть озабоченность настоящим
и будущим, сопричастность к делам века,
передана ж и в а я цельность ж и з н и , кото­
рая выстрадана и понята автором.
Однако лирическому герою не хватает
активности, боевитости, словно он не в
гуще событий, не вступает в контакты а
конфликты, а на определенной дистанции
наблюдает за ходом ж и з н и , отмечая те
или иные моменты бытия. Есть в сборнике
и недостатки технического характера. Но
их н у ж н о адресовать не столько автору,
но и Бурятскому к н и ж н о м у издательству.
В
некоторых
стихотворениях
искажен
смысл строк, слов, встречаются неграмот­
ные сочетания («в голодные годы степи»,
с. 49), навязчивые повторы («нежной ла­
донью», «с бетонных плит, к а к бы с ладо­
ни», «течет с твоей большой ладони», «ей
положили на ладонь»,' се. 7, 80, 8 1 , 8 3 ) ,
нечеткие эпитеты, сравнения (легким певу­
чим ш а ж к о м — о балерине, «под флагами
пеленок, распашонок»), неточные сочета­
ния
(«классов
балетных
убранство» — в
смысле оборудование?). Ради серьезного,
глубокого содержания сборника их мож­
но и не упоминать, они не с н и ж а ю т уров­
ня к н и г и . А вот состав сборника вызыва­
ет возражение. Поэт подотчетен перед чи­
тателем. И должен требовательнее и стро­
ж е относиться к отбору произведений для
новой публикации. Одна треть стихотворе­
ний, включая венок сонетов и цикл «Стра­
да», опубликованы в сборнике одноимен­
ного названия в 1980 г. Поэма же, кото­
рая дала название сборнику, «Признание»
почему-то не нашла в нем места. Пора­
жает
недальновидность издателей. Ведь
новинки поэзии не залеживаются на полках
магазинов. И тем не менее сборник поэта
выходит тиражом в тысячу экземпляров,
к а к и первая, ученическая к н и ж е ч к а «При­
частность».
Литература должна воспитывать вкус.
Она не допускает небрежности, торопли­
вости не только в идейно-художественной
структуре
стиха,
но и в
техническом
оформлении книги.

А. ПАЛ И КО В А,
кандидат

филологических

наук.

ника» краеведческие
заметки стали пер­
выми научными работами выдающегося
советского ученого-археолога,
академи­
ка Алексея
Павловича
Окладникова,
Героя Социалистического Труда, лауре­
ата Государственных премий СССР, за­
служенного
деятеля
науки
РСФСР,
Таджикской ССР, Якутской,
Тувинской
и Бурятской АССР.
Всю свою жизнь А. П. Окладников с
особой любовью относился к Бурятии,
откуда начался
его долгий
путь в
большую
науку.
Почти каждый год
экспедиция академика проводила
поле­
вой сезон в нашем крае, изучая стоянки
и городища, наскальные рисунки и мо­
гильники, пещеры и другие памятники
археологии.
Солее десяти
специальных
монографий и сотни статей были посвя­
щены древней истории
забайкальской
земли. А. П. Окладникову
принадлежит
такгхе инициатива в создании Этногра­
фического музея под открытым небом,
работе которого он всегда
оказывал
отеческое внимание и практическую по­
мощь.

Минуло СО лет с той поры, как в Бу­
рятию приехал восемнадцатилетний сту­
дент Иркутского педтехникума
Алексей
Окладников,
чтобы провести свои пер­
вые археологические
исследования
в
низовьях
Селенги. Появившиеся
затем
на страницах «Бурятоведченского
сбор­

18 ноября 1981 года перестало биться
сердце Алексея Павловича
Окладнико­
ва. Работа, которая сегодня
предлага­
ется читателям, академик завещал жур­
налу «Байкал».
Символично,
что его
последний
научный труд
публикуется
там же, в Бурятии, где более полувека
назад
вышла
в свет первая работа
А. П.
Окладникова.

А. П.

ОКЛАДНИКОВ

ПРИСОЕДИНЕНИЕ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ
И ПОХОД ЕРИ AIM
ЮГОРСКАЯ

ЗЕМЛЯ И

СТРОГАНОВЫ

60—70 лет... За эти к о р о т к и е по масштабам всемирной истории с р о к и русские
люди дошли до самого Тихого океана: в 1581 г. д р у ж и н а Ермака вступила в За­
уралье, а в 1649 г. на берегах Охотского м о р я был поставлен Косой о с т р о ж о к ,
будущий Охотск. А еще через 83 года, в 1732 г. русские люди перешагнули через
Берингов пролив, достигли Алеутских островов и Аляски. Предполагают, правда,
с большой осторожностью, что первые русские поселенцы в. А м е р и к е появились
)2в

еще в 1670 г. С конца XVIII в. начинается у ж е п р о ч н о е хозяйственное освоение
Нового Света, возникают русские поселения, свидетельством чему русские назва­
ния, до сих п о р существующие на картах а м е р и к а н с к о г о континента.
Имеются скупые, отрывочные,
но чрезвычайно
интересные
свидетельства
о т о м , что страна, получившая название «Сибирь», привлекала внимание древних
русичей еще на заре средневековья, т. е. до завоевания Восточной Европы м о н ­
гольскими армиями Батыя и Д ж у ч и . Смелых, м о ж н о сказать, отчаянных авантю­
ристов «ушкуйников» еще во времена Киевской Руси привлекала драгоценная
пушнина областей, расположенных к востоку от «Каменного пояса» — Урала. Так,
Нестор-летописец в «Повести временных лет» сообщает, что у ж е в 1030 г. новго­
р о д ц ы под предводительством Умбата ходили «в Ю г р у » . В том ж е столетии,
в 1093 г. зыряне «прорубили оконце» в Сибирь.
Одному из наших молодых археологов В. М о л о д и н у при раскопках в древней
Барабе фантастически «повезло». О н неожиданно о б н а р у ж и л в Чановском районе
Новосибирской области у села П р е о б р а ж е н к и всего лишь на глубине 15—20 с м .
в земле редчайший предмет. Это был настоящий д р е в н е р у с с к и й меч, меч р о с к о ш ­
ный, с золотой и серебряной инкрустацией, по к л и н к у его латинская надпись,
выполненная золотом.
Рукоять у него одиннадцатого века.
О б этом мече ака­
д е м и к Борис Александрович Рыбаков со свойственной ему экспрессией воскликнул:
«Меч Владимира Мономаха!» Конечно, это была шутливая реплика. Но меч и в с а м о м
деле древнерусский. Конечно, наш барабинский меч — первый и пока единственный
в Сибири, он м о г принадлежать и в а р я ж с к о м у к н я з ю , искавшему с о к р о в и щ а ле­
гендарной Биармии, и вольному н о в г о р о д с к о м у «ушкуйнику», тем, кто еще в д о ­
монгольский период искал пути в Ю г о р с к у ю землю, в загадочную страну, откуда
некогда могли выйти п р е д к и у г р о в , древних венгров, родичей современных ураль­
ских племен хантов и манси (остяков и вогулов, как их называли п р е ж д е ) . О д н а к о
сам В. И. М о л о д и н , ссылаясь на известия о том, что такие мечи были на в о о р у ­
ж е н и и у русских до X V — X V I вв., допускает, что этот барабинский меч м о г попасть
сюда вместе с о т р я д о м Ермака. Это весьма вероятно, ибо всего в двух-трех
километрах от места счастливой находки имеется татарское г о р о д и щ е того времени,
м о г у щ е е быть ставкой известного по летописям м у р з ы Карачи, кочевавшего по
С б и . Этот м у р з а о б м а н о м завлек к себе атамана Ивана Кольцо с о т р я д о м из
сорока человек и убил их.
В о з м о ж н о также, что этот меч является свидетельством у ж е походов русских
воевод С. Ф . К у р б с к о г о и П. Ушатого, к о т о р ы е при Изане III «завоевали» всю
К о н д и н с к у ю и С б д о р с к у ю з е м л ю , что дало право м о с к о в с к и м г о с у д а р я м впредь
именоваться к н я з е м К о н д и н с к и м , О б д о р с к и м и Ю г о р с к и м . В 1483 г. ф. К у р б с к и й
и И. Тропинин дошли у ж е до Иртыша. Надо сказать, что к тому времени русские
люди имели у ж е более полное и к о н к р е т н о е представление о Сибири, что является
свидетельством все нарастающих тесных и глубоких хозяйственных, дипломатиче­
ских и культурных контактов. Древнейшая редакция «Книги Большому Чертежу»,
замечательного и с т о р и к о - г е о г р а ф и ч е с к о г о памятника X V — X V I вв., дает нам описа­
ние более Р0 «городков» туземных сибирских народов, н е к о т о р ы е из которых были
местом торговых встреч и обменов русских купцов с местным населением. XVI сто­
летие принесло новые контакты России и Сибири, которые значительно расшири­
лись и укрепились. Так, английский ш к и п е р Р. Д ж о н с о н в 1556 г. сообщал, что
х о л м о г о р с к и й к о р м ч и й Ф . Товтыгин не раз посещал п о б е р е ж ь е за великой р е к о й
О б ь ю ; вскоре после 1566 г. через Вологду на северо-восток, по данным т а м о ж н и ,
проследовало 20 русских торговых л ю д е й для проведывания соседних «царств
и языков» (С. Н. М а р к о в , «Земной круг»). У р у с с к о г о населения на И н д и г и р к е
(Русское Устье) с тех п о р сохранилось предание, что именно в это время сюда
м о р с к и м путем прибыли их предки, спасаясь от жестокостей И. Г р о з н о г о . К 1572 г.
древний летописец отнес и сообщение о походе царских войск под командованием
князя А. Лыченицына на Кучума.
Первые
русские
торгово-промышленные
постоянные
поселения
возникли
т а к ж е п р и м е р н о в это в р е м я : так, сейчас твердо установлено, что первое поселение
русских людей в М а н г а з е й с к о м крае возникло за 25 лет до поставления там
«государева города» и за 6 лет до начала похода Ермака. В 1576 г. туда у ж е был
направлен м о р е м посланец Строгановых голландец О. Брюнелл. К этому ж е п р и 137

м е р н о времени относится и основание «Рус-Ваш», р у с с к о г о т о р г о в о - п р о м ы ш л е н н о г о
г о р о д к а на «зырянской д о р о г е » в Сибирь на месте б у д у щ е г о «государева города»
Березов. М о ж н о подчеркнуть, что для таких широких и тесных контактов м е ж д у
М о с к в о й и Сибирью у ж е во второй половине XVI в. была создана прочная хозяй­
ственная база. Так, уставная грамота в Великую Пермь от 26 д е к а б р я 1553 г.
довольно четко и ясно говорит о постоянных контактах с народами Урала и За­
уралья, знает она и торговлю с ними на Т ю м е н с к о м волоке. Значительно рас­
ширились и хозяйственно окрепли с 1558 г. и Строгановские вотчины, которые
стали базой развития здесь пашенного земледелия, ремесла и торговли. На р у б е ж е
70—80-ых годов XVI в., согласно писцовым книгам, в уральских владениях С т р о ­
гановых числилось у ж е 356 дворов русских л ю д е й . О значении этого «тыла» в к о н ­
тактах с Сибирью и о д н о в р е м е н н о об э к о н о м и ч е с к о м потенциале этих русских
поселений говорит хотя бы тот факт, что во время нападения Кучумовичей в 1572 г.
в городках К о н т о р е и Кергедене было убито 87 торговых л ю д е й ! О х о р о ш е м
знании географии и путей сообщения с Сибирью говорит хотя бы тот факт, отме­
ченный в сибирских летописях, что д р у ж и н у Ермака во владения Кучума провели
«местные языцы» («Сибирские летописи»).
Естественно, что вслед за активными т о р г о в ы м и , хозяйственными и культур­
ными контактами с народами Сибири на повестку дня встал вопрос о диплома­
тическом и политическом оформлении этих связей.
История становления и м у ж а н и я р у с с к о г о национального государства — это
удивительная история народа, к о т о р ы й смог себя осознать в годы «иссушающего
ига» татаро-монголов, поднять хозяйство из руин и выдвинуть энергичных нацио­
нальных в о ж д е й . Такими и были тогдашние великие м о с к о в с к и е князья. В том,
что в 1480 г. русский народ сверг татаро-монгольское иго, есть и большая заслуга
самого Ивана III и возглавляемой им лично м о л о д о й русской дипломатии, которая
сумела оставить хана Большой О р д ы Ахмата без п о м о щ и
многих мелких татар­
ских ханов, в т о м числе с и б и р с к о г о хана Ибрагим Ибака, к о т о р ы й приходился
д е д о м будущему хану Кучуму. Сам хан К у ч у м в своей грамоте Ивану Ггрозному от
1570 г. вспоминал, что «с нашим отцом твой отец гораздо помирился...».
Военный и политический р а з г р о м Большой О р д ы привел к новой расстановке
сил на ю ж н ы х границах России. С конца XV в. Казанское ханство было поставлено
в вассальную зависимость от М о с к в ы , а в 1552 г. оно пало. В 1556—1558 гг. пало
Астраханское ханство, произошло присоединение большой части Башкирии к Рус­
с к о м у государству, приняли русское подданство у д м у р т ы , установились отношения
вассальной зависимости от России и о р д ы Больших ногаев. Русская государственная
граница вплотную подошла к С и б и р с к о м у юрту. Вот почему у ж е в 1555 г. сибирский
хан Едигер изъявил покорность Ивану Грозному, признал себя вассалом России
и принес первый ясак.
Но не только само п р о д в и ж е н и е русской государственной границы к пре­
делам Сибирского юрта заставило Едигера признать себя вассалом России. На это
т а к ж е были и свои внутренние причины. Д е л о в том, что после распада Большой
О р д ы наиболее ненавистным врагом России стало К р ы м с к о е ханство. Алчные к р ы м ­
ские ханы протягивали свои р у к и не только к П о в о л ж ь ю , но и в Сибирь. Нельзя
думать, что Сибирское ханство X V — X V I вв. было прочным, централизованным
государством. М н о г и е татарские ханы, царевичи, князья были весьма независимы
от С и б и р с к о г о хана. И этим, безусловно, играли сначала казанские цари, затем
к р ы м с к и е ханы, к о т о р ы е пытались образовать единый блок татарских государств
против России, взять м о л о д о е русское государство в огненное кольцо. К а ж д ы й раз,
когда у русского государства возникали осложнения с Казанью, сибирские ханы
совершали нападения на русские границы: так, в 1531 г. пелымский князец напал
на Чердынь; еще раньше т ю м е н с к и й царевич Кутлук-салтан совершил нападение
на Соликамск и разорил г о р о д . («Сибирские летописи»).
При преемнике князя Мара, убитого казанцами, князе Мамете произошло
перенесение столицы С и б и р с к о г о юрта «внутрь Сибирские земли и поставиша себе
град на р е к е Иртыше и назва е г о град Сибирь». На престоле С и б и р с к о г о юрта
в 50—60-ые годы X V I в. сидел князь Едигей, к о т о р о м у пришлось вести о ж е с т о ч е н ­
ную борьбу за трон с ханом К у ч у м о м , ставленником бухарских Шейбанидов, госу­
дарство которых образовалось в Средней А з и и в пераой половине X V I в. О р о д о 128

СЛОЕНОЙ
хана Кучума м о ж н о сказать у ж е более определенно, чем об Едигере:
хан Кучум был сыном т ю м е н с к о г о царевича Кутлук-салтана, внуком Ибрагима Ибака,
правнуком узбекского хана Абулхаира, впервые захватившего престол в Тюмени,
который в свою очередь был правнуком Меигу-Тимура, потомка Шейбана, сына
Д ж у ч и . И в конце концов хан Кучум одолел своего противника, но в течение
почти 7 лет —• с 1563 по 1570 г.— ему пришлось подавлять смуту в своем хгнстзе.
Поэтому, естественно, он старался не осложнять отношения с Россией; не стре­
милось к этому и московское правительство. По словам велико-пермского намест­
ника князя Н. Ромодановского с сибирскими людьми «задору никоторого ке было».
Подтвердил это и Кучум, говоря о прошлом; «люди наши в упокое были, а м е ж
их лиха не было, а люди черные в упокое, в добре жили». (Введенский А. А.
«Строгановы. Ермак и завоевание Сибири»). Кучум даже прислал з Москву в 1571 г.
ясак в том ж е размере, что и ранее князь Едигер. Но, по всей видимости, Кучум
хотел освободиться даже
от видимости зависимости от М о с к в ы , поэтому в его
грамоте 1570 г. у ж е звучит гордыня и прямая угроза Москве: «Вольный человек
Кучум — царь, великий князь — Белый царь... А по ся места грамоты к тебе не
посылал есми, потому что с некоторым нам зойна была, и мы того недруга взяли
(речь идет об Едигерэ и его брате Бекбулате — А. О.). И ныне похощ миру — и мы
помиримся, а похощ в о е з а т и с я — и мы повоюемся». (Преображенский А. А. «Урал
и Западная Сибирь»).

Агрессивность Кучума могла подогреваться и известиями о тяжелом положе­
нии России на южных рубежах: в 1569 г. объединенное татаро-турецкое войско
совершило поход под Астрахань; в 1571—1572 гг. крымский хан Девлет-Гирей
совершает разорительные походы на Русь и даже сжигаот Москву; одновременно
владетели Больших Ногаев совершают нападения на Казанский край. Поэтому зарезо
военных пожаров разгорается и на сибирской грзнице: летом 1572 г. Кучум орга­
низует так называемый «черемисский бунт», когда были с о ж ж е н ы русские посе­
ления по Каме и Чусовой; направляет с военными походами езоего сына царезича
Маметкула и своих вассалов в Строгановские вотчины; предъявляет территориаль­
ные претензии на Урал и русское Преду ра лье, т р е б / я , чтобы русские ясачпы-э
люди отказались от подданства России и стали платить ему ясак. И хотя немного­
численные документальные источники пока молчат о событиях 1574—1579 гг. на
сибирской границе России, но сама логика военных действий, которые для Кучума
были не только средством наживы, расширения своей территории, но и методом
упрочения своей личной власти, заставляют нас думать, что агрессивные аппетиты
Кучума не унялись.
Но почему ж е тогда ни правительство, ни Строгановы, в первую очередь
страдающие от набегез кучумовичей и их вассалов, ничего не предпринимают?
Делм объясняется той сложной внешней и внутренней политической и экономической
обстановкой, которая была тогда в России. Страна была уме измучена тяжелой
и длительной войной, которую она вела на западе с 1553 г. за выход к берегам
Балтики. Враг топтал у ж е исконно русские земли. Центральные районы России,
бывшие издавна житницами страны, были разорены, многие местности обезлюдел:-,,
города были задавлены налогами и поборам.и. Усиливается и внутренний кризис
правящих верхов: ужасы опричнины заставили многих людей «брести зрознь»,
растет число «разбойных» людей, не желающих мириться с гнетом, помещичий
класс все громче требует себе «места под солнцем», бояре плетут заговоры, В этих
условиях правительство не могло найти достаточных материальных и военных сил
для активных действий с Кучумом и разрешало Строгановым вести только оборо­
нительные действия, требуя, чтобы «от войны уберичись» с Кучумом.
Не могли один на один справиться с Кучумом и промышленники Строганозы,
финансовые возможности которых в годы «великого разорения» 70—ЬО-х годов
XVI в. значительно сократились. Возможность просить военной помощи от царя
Ивана Грозного была чревата большими осложнениями. Но надо было что-то
делать!
Так завязался протиеоречийый узел сибирского вопроса, который на данный
момент не могли разрешить ни правительство, ни его вотчинные агенты — купцы
Строгановы. Отсюда и становится понятным, почему московское
правительство
допустило поход Ермаковой д р у ж и н ы в Сибирь и простило казачью вольницу за
9. «Бяикал» Лз 1

129

ее действия. Народ
с этим считаться.

сам

нашел

свое

решение,

и

правящие

КУЛЬТ Е Р М А К А У Т А Т А Р И

круги

должны

были

КАЛМЫКОВ

Поход Ермака явился знаменательной вехой не только в истории р у с с к о г о
народа, но еще больше, пожалуй, в истории коренных народов Сибири, и п р е ж д е
всего, сибирских татар, к о т о р ы е после взятия Е р м а к о м столицы Кучума вот у ж е
400 лет живут в д р у ж б е и согласии со своими русскими соседями. Таковы известия
летописца Ремезова о тех удивительных событиях, которые последовали в с к о р е
после гибели Ермака.
Еще академик Г. Ф . Миллер, хотя и о с т о р о ж н о , но ясно высказал мысль, что
Ремезов в ы д у м а л ' различные чудеса относительно смерти Ермака, чтобы канонизи­
ровать образ казачьего атамана. Это мнение повторялось и впоследствии, и иссле­
дователи всерьез не относились к рассказам Ремезова о многих чудесах, какие
исходили от м е р т в о г о тела Ермака. Конечно, и мы, советские исследователи,
атеисты, не м о ж е м всерьез принимать рассказ о неких чудесах, исходящих от
святых, д а ж е если это д о р о г о й для нас образ Ермака. Тем не менее, м ы п р е ­
красно понимаем, что в к а ж д о й такой легенде о неких чудесах сквозь религиоз­
ную оболочку всегда «высвечиваются» факты реального бытия людей, их мышления,
духовного мира. И в этом плане м ы м о ж е м «реабилитировать» Ремезова и отдать
ему д о л ж н о е как этнографу, к о т о р ы й записал и донес до нас местные татарские
легенды об Ермаке — эту удивительную романтическую повесть, к о т о р у ю С. В. Бах­
рушин назвал «Северной Шехерезадой».
Эти события начинались так: «Ермаку от утопления августа в 13 день восплывшу, и принес его И р т ы ш н о ю в о д о ю под Епанчинские юрты (где впослед­
ствии встал русский г о р о д Туринск — А. О.) к брегу; татарину ж Янышу Бегишеву
внуку, ловяшу рыбу и наживляюшу перемет, и видев у берегра шатаюшесь чело­
веческие ноги, и накинув петлею п е р е м е т н о ю веревку на ноги, извлече на брег
и виде одеяна пансыри и разумев не просту быти, а знающе, яко кавацы утопаша
м н о з и , и тече на гору в ю р т ы , возвестив жителем, и созва всех вскоре, да видят
бывшее» («Сибирские летописи»).
Когда сошлись татары и м у р з а Кайдаул начал снимать с тела Ермака пан­
ц и р и — дар царя Г р о з н о г о , — из него хлынула кровь, как из ж и в о г о . Тогда татары
начали стрелять в мертвое тело атамана, но кровь не переставала бежать из ран.
Миллер видел в этом рассказе отмщение татар Ермаку за р а з г р о м С и б и р с к о г о
ханства. Но этнография свидетельствует, что стрелы у многих народов Сибири были
своего рода дарами м о г у щ е с т в е н н ы м духам г о р и пещер. И в т а к о м прочтении
древних обычаев видится у ж е не отмщение, а наоборот, преклонение
перед
памятью п о к о й н о г о атамана, к о т о р ы й встал на один уровень с могущественными
божествами! Затем татары воздвигли лабаз и положили на него тело Ермака,
к о т о р о е лежало на лабазе шесть недель. Такие лабазы строились у сибирских
народов для похорон самых выдающихся людей, их племенных в о ж д е й , и в т о м
числе для шаманов,
т. е. лиц, опять ж е обладавших
сверхъестественной силой
и могуществом.
В летописи сказано т а к ж е и о т о м , что «птицы ж е облеташе, не смея п р и ­
коснуться ему»,— пишет Ремезов. Птицы, особенно «вещие» — вороны или гагары,
занимали важное место в фольклоре, культе и м и р о в о з з р е н и и сибирских племеншаманистов. Они обожествлялись; птицы предсказывали и определяли судьбы л ю ­
дей, служили п о м о щ н и к а м и шаманов. И з о б р а ж е н и я птиц или их отдельных частей
являлись атрибутами ритуальных
о д е ж д шаманов. В д а н н о м рассказе — птицы
«вещие» отдавали д о л ж н о е сверхъестественной силе п о к о й н о г о !
Затем, согласно рассказу летописи, Ермак стал являться татарам «в видении»
и требовать, чтобы его погребли. При этом далеко не случайно, на наш взгляд,
называется имя «царя» бусурман-татар князя Сейдяка, который был сыном убитого
К у ч у м о м князя Бекбулата. Д о к у м е н т ы конца XVI в. не сохранили нам никаких
известий о каких-либо враждебных действиях его против русских. Сам п р и х о д
к власти этого татарского князя стал в о з м о ж е н только после разгрома Е р м а к о м
К у ч у м о в с к о г о ханства, и в этом плане Сейдяк м о г быть только благодарен е р м а 130

к о в с к о й д р у ж и н е . Поэтому, наверное, не случайно, что образ Ермака явился
именно к к н я з ю Сейдяку.
О д и н из самых популярных мотивов шаманского, языческого фольклора в о о б ­
ще, и сибирских народов в частности — рассказ о явлении неофиту, б у д у щ е м у
шаману, духов, которые сводят своего избранника с ума и тем самым делают его
готовым к своей «профессии» шамана. И с точки зрения шаманистов вполне
логично, что и Ермак, став г р о з н ы м д у х о м , вызвал сумасшедствие некоторых татар,
которые «овии ж от него решишася ума». Но д у х о м , хоть и г р о з н ы м , но не злым,
не ж е с т о к и м , не п р е с л е д у ю щ и м татар за ночное подлое нападение их бывшего
хана Кучума. С учетом того, что до этого как раз упоминается князь Сейдяк и ни
слова не говорится об убийце Ермака — Кучуме, м о ж н о думать, что у ж е в этой
татарской легенде происходит сознательное отделение от Кучума, не связывается
судьба вообще татар с судьбой Кучума. Так в довольно мистической, н е о б ы к н о в е н ­
ной ф о р м е проявилось понимание с и б и р с к и м и народами объективной н е и з б е ж ­
ности присоединения Сибири к России.
Поэтому и к мертвому Ермаку татары относятся не как к своему врагу, а как
к своему священному г е р о ю . Не случайно появляется в летописи и кудрявая
сосна на Баишевском кладбище, под к о т о р о й татары захоронили тело Ермака, ибо
культ священных деревьев был ш и р о к о
распространен
у
сибирских народов.
Так хоронили героев их эпоса. Не случайно также и то, что Ермака похоронили
именно на Баишевском кладбище. Известно, что в результате «священных» войн
ислама на берегах Иртыша погибло м н о г о «святых» шейхов, над могилами которых
были поставлены мавзолеи, в т о м числе могила основателя так называемого шафиитского законоведения шейха Хакима, внука А ш - Ш а ф и н , п о х о р о н е н н о г о также
на Баише. Так у ж е у мусульман «неверный» русский Ермак удостаивается «чесги»
«правоверным»
святым ислама! К а к о е во всем этом интересное
переплетение
языческого и мусульманского м и р о в о з з р е н и я !
М н о г о места в рассказе Ремезова занимает картина «поминок», т. е. т р и з н ы
по Ермаку, к о т о р у ю устроили ему после п о г р е б е н и я татары. «И собраща абызом на
п о м и н к и 30 быков, 10 баранов и учиниша ж р е н и е по своему извычаю, п о н и м а ю щ е
реша: «Аще ли жива тя учинили бы себе царя, а се видим тя мертва беспамятна
р у с к а г о князя». Слова «по своему извычаю» означают, что такое поминальное
«жрение» совершалось согласно степным обычаям чтить память выдающихся героев
пиршествами. На них собиралось множество народа, устраивались конские риста­
ния, выступали б о р ц ы , соревновавшиеся д р у г с д р у г о м , пелись песни, в которых
восхвалялись подвиги п о к о й н о г о г е р о я . При этом знаменательны слова татар, что
если бы сейчас вдруг Ермак о ж и л , то они бы его «учинили бы себе царем»!
При этом даже м о ж н о отметить какие-то параллели, хотя и далекие, с песнями
и легендами средневекового м о н г о л ь с к о г о эпоса, в которых описываются похороны
Чингис-хана и тризна по нему, где присутствуют «птицы отлетающие», стрелы,
раскалывающие скалу, где происходят ж е р т в о п р и н о ш е н и я коней и баранов. Во
всяком случае степь чтила не только своих в о ж д е й , но и своих выдающихся врагоз.
Не удивительно, что такие торжества устроены были и в память Ермака.
Заслу­
живает внимания и такая деталь, как огненный столб или свеча над могилой
Ермака, которая, по словам к а л м ы ц к о г о Аблая-тайши, видится только татарам, а
«русским ж е
не кажется». Значит, снова перед нами элемент не столько р у с с к о г о ,
не ц е р к о в н о г о , а языческого м и р о в о з з р е н и я .
Но посмертная история Ермака на этом не кончается. Как пишет Ремезов,
перед похоронами Ермака татары разделили его о д е ж д у , о р у ж и е и панцири:
«И панцири е г о разделища надвое: един отдаша в приклад Б е л о г о р с к о м у шайтану,
и той князь Алач взял, той бо во всех городех славен; 2-й отдаше Чайдаулу
м у р з е Закайдаме; его кафтан ж е взят Сейдяк царь; пояс ж е и с саблею даша
Карече». Ремезов тут ж е объясняет, что этот раздел был не проявлением простой
алчности, а из-за того, что в глазах татар е р м а к о в ы реликвии обладали ч у д о д е й ­
ственной силой: «Бе бо от Ермакова тела и от платья ч ю д о т з о р е н и е , болезненный
исцеление, р о д и т е л ь н и ц е й и младенцем на отгнание н е д у г о м , на войне и в п р о мыслех удача». И вот что интересно: реликвии Ермака обладают чудесной силой
но только для воинов, но и для «родительниц и младенцев». Так образ ЕрмакаЕоина превращается в символ, и м е ю щ и й исключительно м и р н ы й характер и свя9*

131

занный с приходом в мир нового человека! Вот почему уже в XVIII—XIX вв.
иконы и лубочные картины с портретом Ермака можно было встретить и в «крас­
ном углу» избы русского крестьянина, и в юрте татарина, и в чуме ханта и остяка.
Примечательна также судьба тех людей, которые стали владеть одеждой
и оружием Ермака. Все упомянутые в рассказе Ремезова стали верой и правдой
служить русским. Князь Сейдяк и мурза Карача в 1589 г. были взяты в плен
тобольским воеводою Д. Чулковым и отправлены в Москву, где стали служилыми
людьми «белого царя».
Не «повезло» только Белогорскому шайтану, куда вначале «в приклад» был
отдан первый панцирь Ермака. Этот «шайтан» был важной религиозной святыней
хантов. На белогорье, близ устья Иртыша, во владениях князя Самара, погибшего
в бою с ермаковскими казаками, стояло два святых идола: медный идол сзящзнного гуся, как божества охоты и заодно бывшего чем-то вроде оракула у хантов,
и «старик обский» — бог воды. Кого-то из этих идолов остяки и ханты пытались
призвать на помощь, когда они осадили в Обском городе воеводу И. Мансурова
с казаками: «во утрии ж принесоша с собою большого Белогорского болвана
и поставиша под древом... и молясь и жраху да возмут град; и во время жрения
их стреляша из града в цель ис пушки и кумира их з древом на многие части
раздробиша. Погании же зело устрашишася...» («Сибирские летописи»). Этим, по
всей видимости, и воспользовался кодский «большой» князь Алач и отобрал пан­
цирь у белогорских остяков. Так этот панцирь и попал в род Кондинских князей
Алычевых, которые уже с 80-х годов XV в. были вассалами московских великих
князей, а потом стали вассалами Кучума. Но князь Алач не долго любовался пан­
цирем, вскоре он умер. Его вдова, проявив здравый ум, вместе со своим внуком
князем Петром уже в 1600 г. приняла христианство. И с этого времени первый
панцирь Ермака хранился в этой семье, которая, возможно, рассматривала его
как символ своей княжеской власти: ведь Кондинское княжество как вотчина князей
Алычевых просуществовало вплоть до 1643 г. Попытка же русских влестзй отобрать
этот панцирь в 1650—51 гг. у Алычевых не удалась, ибо Алычевы упорно отпира­
лись, что у них находится ермаковский панцирь. Во всяком случае, Ремезов сам
сообщил, что ему «до сих пор» ничего не известно о судьбе ермакозкой «сзятыни».
Судьба другого
панциря, отданного
мурзе
Чайдаулу, была
прослежена
С. В. Бахрушиным, к с о р ы й в архивах нашел замечательные сведения. Мурза Чайдаул был взят в плен русскими при взятии его Тунусского городка (Бараба), затем
перешел на русскую службу и в 1619 г. значился уже как есаул в своей волости.
После его смерти панцирь по наследству перешел к его сыну Бек-мамету. По
словам сына «про тот де пансырь прикази ему., отец его, Каудул, при смерти
своей под клятвою, чтоб ему тем пансырем служить... великим государям, а никому
его продавать не велел; а в прошлых де годех «калмыцкий Байгиш-тайши» того
пансырл добивался м::ого и давал за тот пансырь 10 семей ясыря, 1000 овец, и отец
де его... того пансыря тайше не дал». (Бахрушин С. Б. Научные труды. М., 1955).
Следующим претендентом на Ермаков панцирь язился тайша Аблай, сын
того самого Бегиш-тайши. Обстановка тогда в степи была тревожной. Калмыки
постоянно угрожали Ю Ж Н Ы М окраинам Западной Сибири, тревожили не только
порубежные города и остроги, но опасность времена/ли грозила и самому То­
больску. Своими действиями калмыки отрезали русскую Сибирь ст важнейших
торговых путей в Азии того времени. Поэтому так важно было склонить на свою
сторону
или хотя бы нейтрализовать могущестзенкого калмыцкого владетеля
Аблай-тайшу. Из Тобольска в ставку Аблая выехал о т е ц Семена Ремэзоза, стрзлецкий сотник Ульян Моисей Ремезоз, который аез с собой заветный панцирь,
взятый у Еек-мамета, сына мурзы Чайдаула, как царское жалованье. Принимая
дар, Аблай-тайша поднял панцирь над головою и объяснил, зачем ему нужен
Ермаков панцирь: «егда, же я был мал и утробою болен, и деша мне з земли
с могилы его пить, здрав явихся до ныне; егда же земли с могилы взято, и еду
с нею на войну, побиваю; егда же нет земли, тощ возвращаюся. И того ради
просив пансыр у государя, да пойду на Казачью (Казахскую — А. О.) Орду». (Бах­
рушин С. В.). Так даже после смерти Ермака его имя и оружие служили дзлу
России!
132

В

свете

нится

ныне

татары
Это

всего

сказанного

в Оружейной

разделили

были для

промыслах,
бирских

но

не

панцирь,

и счастливую

явился

доброго.
будут»

Ремезов

одним

и

«именем

посмертная

русскими

что

его

судьба

из

туземного

писал,

только

талисманы, сулящие
ж и з н ь . Так

является

объектом

который,

собой

ственных отношений м е ж д у
Ермак

панцире,
становится

священные

народов

Ермаков о м
в Москве,

между

них

о

палате

и

этого

но

Ермака

пришельцами

культа

как

днесь

замечательного

самого

и

Ермака.

на войне

причем

слез

Такова

человека,

Сибири.

ранга,

«без

си­

друже­

народами

высокого

Ермака,

и в

сознании

зарождения

кленутся».

русского

вещи

удачу

раннего

хра­

знатные

в эпическом

имя

божатся

считают,

почему

другие

и коренными

дух

вспоминая

и

не только

свидетельств

татары,

до

образ

как

понятным,

не

про­

удивительная

проложившего

путь

в просторы Сибири.
Особого
няющие
писи

внимания

ее текст

выступает

в летописи

Ремезов а

рисунки. Говоря
как

талантливый

заслуживают

кратко,

нужно

художник

и

иллюстрации

отметить,

что

внимательный

в них

и

совре­

характерные

Первый р е м е з о в с к и й

и тризны по Еомаку.

изображена
круглой
была

«кудрявая

сосна». Под

оградой — признак

осквернена

известно,

имели

халатех

ней могильный

особого

животными.

всегда

поясами

посвящен теме похорон
внимания

И "руглый

сакральное

туземного

и

курган,

бросают

о

том,

и такая ж е

значение.

покроя

Татары

на

бытовые

в

курган

чтобы

круглая

JKp.^:e«

мОгнла

не

ограда,

длинных,

землю,

черты.
Споава

холм типа к у р г . ж а . Он
заботы

лето­

наблюдатель

менной ему ж и з н и — этнограф, четко ф о р м у л и р у ю щ и й
рисунок

допол­

автор

как

подпоясанных

насыпая

высокую

могилу.
переднем

плане

занными

На

ногами.

Похоже,

картины

полость

жизотного

что

чисто

слева

лежит

склонившийся

азиатским

поваленный

над

степным

ним

на

спину

татарин

способом:

бык

со

вскрывает

разрезает

ее

свя­

грудную

и

отрывает

сердце...
Слева на костре кипит о г р о м н ы й к р у г л о д о н н ы й
тризны.

Над

в халатах
сидя

этим

рисунком

и в круглых

группами.

изображена

уже

котел. В нем варится мясо для

сама

тризна.

шапках. Один, явно в чалме — шейх

Явственно

виден

типичный

туземный

сидят

кругом,

или абыз. Они

Татары

пируют,

низенький

круглый

стол,

по­

д о б н о тем, какой м о ж н о и поныне встретить в кочеЕОЙ юрте.
На
три

втором

высоких

татар,

рисунке,

до.ма

богатый

шатер

сидящего

с

первым,

вверху

к р ы ш е й , один

конической

рина в чалмах. О к о л о
левого

рядом

с двухскатной

формы.

изображены

дом

Внутри

среди

с пристройкой.

шатра

сидят

три

них еще два татарина: один стоит, д р у г о й

человека. Правее, т о ж е

группа

знатных

тата­

полулежит
в чалме,

видна
рису­

ющая

в

гуще

и точно

под­

своего

отношения

времени, сумел

меченный

автором,
крушению

имеющая

широкую

бирского.

Б

Ремезоеым
ночном

уже

же

на

Кучума.
говорит

в то

и

как

когда

человек,

что
хана

что

верно

средняя
Сейдяка,

именно

имя

погиб

живущий

и на те причины,

самого
то,

как

того, этот штрих,

Возможно,

время

казаков,

Ремезов,

указывает

изображает

этого

раньше,

нападении

и

это. К р о м е

время

ханства
бороду,

пользу

татар,

отразить

в то

ствовали

у

человека

у ног

полулежащая фигура, вероятно, раб, холоп. О д н и м словом, это сцена, сбразмо
социальные

у ног сидящего

деревьев

Внизу

хана

Ермак,

этот

которые
фигура

нового

князь

Кучума

после

исчезает

на

способ­

в

шатре,

«царя»

был

Си­

упомянут

рассказа

о

некоторое

том

время

со страниц летописи.
Словом,
глубоким

рисунки

знатоком

к летописи

быта

сохранить для потомков
которая
ного
Г.

нера?рызно

атамана

Ф.

«беспокойство»
у

татар.

может

из

Татарское

пострадать

свидетельств

чудес,

стало

якобы

упоминать его имя. Чтобы положить
запрещено
его

тем

погребения.

более

энергично:

людям,

которые

Подлинные
«Се

же

видев

на первый

того

Ремезова,

же

беспокоиться,

исходящих

культом

их

покой­

культа

и даже

летописного

абызы

указывать

известия

и м у р з ы , что

закон

строго
место

звучат

их сквернен

закон

запретило

кому-либо

Ремезова

на

Ермака

конец «суеверию», по их мнению, было
Ермака,

еще

внимание

магометанский

Ермака,

был
смог

Причем

обратил

почитанием

что

от тела

он

и мировоззрения,

противников.

вызванное

что он

поэтому

взгляд,

его

хоронили

слова

Именно

недавних

духовенства,

духовенство
от

свидетельствуют,

картину их духовной ж и з н и

бывших

мусульманского

раз

аборигенов.

и с удивительным,

среди

исходя

еще

сибирских

столь ж и в у ю

связана

Ермака

Миллер,

РемезоЕа

и жизни

и

еще
пере133

стает чюдотворение, запретите всем от мала и до велика же поминать имя Ермада задлитца честь и слава, и могила его не явлена будет».
Но ничего
не могло помешать памяти народной чтить Ермака и как своего
любимца-атамана, так и своего великого врага, ставшего у татар великим святым
их народа. В народных татарских, калмыцких, остяцких преданиях, легендах и песнях
не раз вспоминается имя Ермака, описывается тризна по нему, рассказывается
о чудесах и явлениях, исходящих якобы от его могилы. И эта память из XVII века
перешла и в XVIII и XIX вв.

КУЧУМ, ИСЛАМ И СУДЬБЫ С И Б И Р С К О Г О ЮРТА
Кекие же причины привели к столь быстрому распаду ханства Кучума? Почему
так легко оно пало к ногам Ермака?
Сибирский «юрт» состоял в XVI веке из ряда более или менее незави­
симых татарских и туземных княжеств, весьма слабо объединенных под властью
сибирских «салтаноа». Это полукочевое царство, ра:дро5леннсе на ряд плохо
спаянных между собою племенных владений и объединяющее чисто внешним обра­
зом под своею Еластью татарских, остяцких и вогульских князьцов, магометан
и язычников, было мало способно противостоять сильному удару со стороны
немногочисленного, но белее
культурного и хорошо вооруженного
неприятеля.
Слабоеги Сибирского юрта способствовало не прекращающееся в течение целого
столетня соперничество за сибирский престол между бухарскими шибай идами и
местными князьями «Тайбугина рода».
Мы знаем, что Кучум пытался использовать против казаков Ермака подчи­
ненных ему низозых остяков. Но они первыми покинули его и ушли домой., хотя
хан и приневоливал сражаться. Вслед за остяками также поступили и вогулы.
Даже не все татары желали терять свои головы в битве зэ Кучума. Как красочно
сообщает летопись, они «нудими Кучумом (выд.— А. О.)... плакуша- невольно биющеся; умирающе» («Сибирские летописи»).
В чем же причина такого поведения сибирских народов? С одной стороны,
на наш взгляд, это объясняется тем, что контакты местных народов с русскими
людьми имели дазнюю историю, и ряд племен и народов, особенно ханто-мансийские, уже в течение долгого времени были в орбите влияния великих московских
князей.
В орбиту этого влияния были вовлечеьы даже какие-то и татарские на­
роды. Отражением этого сракте являются легенды барабинских татар, собранные
муэдзином А. Гизза уялиным. (Усманов М. А., Шайхиез Р. А. Образцы татарских
нарОДКО-краеБ,едческих сочинений по истории Западной и Ю ж н о й Сибири.— В кн.:
«Сибирская археография и источниковедение». Новосибирск, 1979 г.).
т

Первыми, как гласит предсние, откололись от Кучума и бежали в свои род­
ные места барббинские татары, которые еще раньше как будто вступили доброволвно в русское подданство. Причем какие-то первые контакты с русскими имели
место еще до правления Бориса Годунова. Особый же интерес среди барабинских
татар вызвало известие, что на русском престоле сидит татарин, справедливый
«Белый царь». Тогда барабинские жители направили в Москву Двух своих послов —
Ималдаша и Малтабара. Посланцы добрались до Москвы, где в то время на пре­
столе действительно сидел потомок татарского рода царь Борис Федорович. По­
сланцы подали прошение о принятии их в русское подданство и согласились давать
ясак. Барабинцы уговорили всех татар, обитающих до Амура, стать подданными
русского царя. Одной из причин, заставивших обратиться барабинцев к русскому
царю, было желание найти защиту от набегов казахов, которую не
могли дать
ни калмыки, ни сам Кучум. Вот тогда-то барабинцы и решили обратиться к России.
Опять же здесь м ы ' встречаемся с главным фактом и событием XVI в.— колос­
сальным впечатлением от успехов русской дипломатии и оружия под Казанью
и Астраханью!
Согласно преданиям, когда Кучум был разбит и бежал из Искера, барабинцы
не пошли за ним и остались на своих землях. За это Кучум и проклял их: «Если
вы не последуете за мною, то не доходят ваши шубы до колен, да не доходят
131

ваши руки до локтей..., да не будет у вас детей...» (Катанов Н. Ф . Предания
тобольских татар о Кучуме и Ермаке.— «Ежегодник Тобольского губернского музея».
Вып. 5, 1896.). Этот факт отхода от Кучума некоторых татарских племен у ж е под­
тверждается документальными данными. Г. Ф . Миллер отмечал, что летом 1590 г.
Кучум вернулся в свои прежние владения в Барабе, при этом целью его была
не столько борьба с казаками, сколько мщение тем татарам, которые не признали
его и подчинились русскому царю. Сначала он сделал набег на аулы близ То­
больска, потом на Каурдакскую и Салымскую волости, жители которых у ж е платили
ясак русским.
Имеют ли под собой какую-нибудь основу эти легенды барабинских татар?
Надо сказать прямо, что пока документальных оснований этому еще не найдено;
в тех документах, которые нам известны, построение городов Тары и Томска
зафиксировано под 1594 и 1604 гг., а полное подчинение Барабы м о ж н о отнести
к 1596—1598 гг. Значит, нет? Думается, что все ж е основа есть, выраженная, правда,
не в столь категорической форме, как легенда барабинских татар. Дело в том,
что в некоторых сибирских городовых летописях построение Тары датируется не
1594 г., а на 6 лет раньше — 1588 г., к тем временам, когда прошел только еще
год с момента построения Тобольска, когда Сейдяк с Карачой еще не были пле­
нены, когда до окончательного разгрома Кучума быле еще впереди 10 лет.
В связи с этим м о ж н о было остановиться и на тех чудесных «видениях»,
которые, по словам летописца, предшествовали и сопутствовали походу Ермака
и якобы предопределили поражение Кучума. Наиболее распространенной фор­
мой были различные видения северного сияния, столь характерного для тех
мест. Так, еще при предшественнике Кучума, при Мамет-царе, «на том месте,
идеже
ныне град Тоболеск
и соборная
церковь
да
колокольни,
видешася
ненкой формой были различные видения северного сияния, столь характерного
для тех мест. Так, еще при предшестзеннлке Кучума, при Мамет-царе, «на том
месте, идеже ныне град Тоболеск и соборная церковь да колокольни, видешася
християнский со светом град в воздухе и церкви и звон велий...; сие... видение
начатся видится ...с 7060 году... до приходу Ермакова». Эта легенда очень инте­
ресна. Вспомним, что, по
словам древнерусской легенды, у сибирских народоз
был «град без посада», а у татарских народов существовала легенда о русском
ю р о д е с церквями и «звоном великим». Эти легенды, безусловно, дополняют друг
друга и опять же являются свидетельством древнейших контактов населения Сибири
с Россией. И другое, примечательна датировка этого видения — 7060 год до прихода
Ермака, т. е. 1552 г., когда русские войска взяли Казань!
Второе видение случилось «при Маметеве сыне царе Сенбахте», когда «ви­
дешася в летнее время воды и земля и травы окрововлены и черны, на градском
ж е месте по горе и долу искры златы и сребрены блещашася...» Эта примета —
«окрововлены» воды и травы,— как предвестник страшных бед, также была рас­
пространена у многих народов мира.
Третье видение случилось «при Саускаке царе на градском месте, ид?ж
соборная
церковь, видешася всем бусурмаьам огненный столб от земли и г о
небес», и в том огне «люди ж еидеша ужасное сидение различное и битвы и з^ук».
М о ж н о думать, что зафиксированные Ремезовым различные видения и чудеса,
особенно второе и третье, были связаны не столько с приходом русских, сколько
в предверии власти Кучума.
Недаром в летописи эти
предзнаменования поме­
щены непосредственно перед статьей о приходе к власти Кучума, который «прииде
от Казачьи орды со многими вой и побив царя и князя Етигера и Бекбулата».
(Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей. СПб, 1370, с. 88.). И креме того,
именно это соответствует мусульманскому предстазлению о сегзерном сиянии,
«будто бы это поклонники дьяволов и отвергающие их (т. е. правоверные мусуль­
мане — А. О.), которые сражаются каждый вечер». («Сибирские летописи»).
Но гнет Кучума для местных народов был настолько тяжел, что теперь эти
«предиреченные знамения», как говорит летописец, «начасте видешась бусурманам
всегда». Кучум «начаша волховски пытати, что имать быти, и пленник вопрошати,
что русские видение се», гласящие о том, что «тебе изгонить, и скончаешись
в злом пребывании». Разгневанный хан повелел «за се многих казнити». Вот что
интересно: и д о Кучума были видения, но прежние владыки Сибири не преда135

вали смерти этих невольных предсказателей! За другое предсказание Кучум еще
более жестоко поступил с волхвами и пленниками: он «таковых повеле по лугу
конми развлачити». Даже здесь, в татарских преданиях, показана жестокость Ку­
ч у м а в борьбе с язычеством».
Самое главное видение, которое вызвало особую жестокость хана, гласило:
«на усть... рек Иртыша и Тобола велик... остров пещаной, и много... видеша... два
зверя исходяще со сторон острова из Ыртыша и Тоболу на среду и битву учиняша
между собою велию; Иртышной же бел и велик, волосистой, с вола, подобие
волку; Тоболной же мал и черн, подобен псу гончему, якож в битзе одолезати
болшаго и мертва излагати и в воду уходити, и болшей оживаше и в воду уходя».
Татары это истолковали таким образом, что «болшой зверь» — это царство Кучума,
«а малый русский воин, имать быти вскоре и тако тя умершвляти и пленити...
и грады твои взяти». Сложно, конечно, интерпретировать средневековые эмблемы
и С И М Е О Л Ы , особенно в таких формах, как различные «видения». Но вот что
интересно: может быть, не случайно в этом видении фигурирует б о л ь ш о й зверь,
подобие
Еолку.
Именно «волк» был изображен в рисунке астраханского герба
з печати Ивана IV; потом изображение волка было вырезано на печати русского
города Сибири — Кузнецка. И этот символ видения может быть не случаен: как
Астрахань пала перед русскими войсками в 1556 г., так падет и царство !\учума.
Отсюда становится понятным, как возникает у татар удивительный и непо­
нятный, на первый взгляд, культ покойного атамана и почему этот культ вызвал
такое беспокойство у мусульманского д у х О Е е н с т в а . Помимо всего прочего, ясно,
что этот культ явился одним из выражений извечной борьбы между исконными
традициями
сибирских племен и чуждым для них исламом. Образ Ермака, его
простея жизнь и необычный поход, деяния и слава были близки к образам старо­
давних л е г е н д об эпических богатырях, сражающихся со злыми и могучими духами
и божествами, как, например, фигура т.кутского Тыгына — мудрого старца, вла­
дыки и грозного воина. В этом особая ценность для понимания истории и культуры
сибирских народов тех драгоценных сведений, которые сохранились нам з пере­
даче Ремезова.
Безусловно, что проникновение ислама в Сибирь, на территорию Сибирского
юрта относится к временам ранее Кучума и связано с общим процессом исламизации Золотой Орды. Но несомненно, что большая и основная часть народов
Западной Сибири — хантов, манси и даже татар — была язычниками и границы
мусульманского мира далеко не совпадали с собственными рамкам.и Сибирского
юрта. Особенно усилилось проникновение ислама и влияние Бухары и Ургенча
после образования в начале XVI в. государства узбекских Шейбанидов и, з част­
ности, после захвата власти там шейбанидским Абдулла-ханом (1557 г . ) . Заинте­
ресованность Шейбанидов в исламизации Сибирского юрта проистекала прежде
всего от значимости положения Сибирского юрта на важнейших торговых доро­
гах, пушных богатств этого края. И, наверное, далеко не случайно, что посылка
им духозных проповедников для утверждения ислама в 1572 г. по просьбе Кучума
почти совпадает с походами Абдулла-хана в 1573—1576 гг. в древние земледель­
ческие оазисы Средней Азии — Балха, Самарканда, Ташкента и Герата.
По своему мировоззрению, в духовном плане Кучум был крепко связан
с «благородной Бухарой», цитаделью ревнителей исламского благочестия в Сред­
ней Азии. В блестящих работах Н. Ф. Катанова и С. В. Бахрушина показано, как
насаждался ислам среди народов Сибири.
В то время на Иртыше якобы жило несколько народов: первый народ назы­
вался «Хотои», второй — «Ногай», третий — «Кара-Кыпчак», четвертый — бежавшие
бунтовщики Тархан-хана, пятый народ — остяки. Упомянутые тут шейхи с р а ж а л и с ь
как истинные храбрецы так, что по берегам Иртыша не осталось ни оврага, ни
речки, где бы они не бились. Язычников было истреблено великое множество,
буквально:
«лицо земли сделали тесным». Но и 300 конных шейхов стяжали себе
мученический венец, павши кто на воде, кто на суше, кто на болоте. Так про­
поведники и с л а м а шагали по колено в крови «неверных», с саблей в руках, а пла­
мени пожаров. И, естественно, что ислам, внедренный насилием, держался не­
прочно
и не мог заменить коренным о б и т а т е л я м Сибири их исконные обычаи
и
верования. Поэтому и аборигены че могли быть в е р н о й опорой для Кучума!
13G

И тут, нисколько не идеализируя сущность русского самодержавия и право*
славной церкви, для объективности истории следует оказать, что христианство
такими методами в Сибири не распространялось. Прозительстзо не раз обязывало
воевод приводить сибирские народы «к ясаку лаской» и даже не поощряло пере­
ход инородцев в христианство. Конечно, такая позиция правительства объясняется
прежде всего меркантильными интересами — ведь по закону тогда пушнину, ясак
м о ж н о было брать только с нехристиан, т. е. с язычников и мусульман. Тем не
менее, как бы там ни было, но такая политика русских властей создавала гарантии
самобытности духовной жизни коренных народов Сибири!
Да сих пор речь шла о делах Ермака и Кучума — его противника. Для исто­
рика ж е большое значение имеют и сами деятели исторических событий. Однако
выяснить их личность, психологию не просто, хотя бы уж по той простой причине,
что не всегда м о ж н о получить сведения об этом из источников. Именно так обстоит
дело с двумя противниками, главными героями исторической драмы тех лет.
Бее, что сохранила для нас летопись об Ермаке, звучит так: «вельми м у ж е ­
ствен и разумен, и человечен, и зрачен, и всякой мудрости доволен, плосколиц,
черн брадою И власы прикудряв, возраст средний, и плоек, плечист». В этой
характеристике есть одна любопытная особенность, не зря подмеченная иссле­
дователями: Ремезов в общем-то рисует портрет Ермака по «икопопис.-.ому под­
линнику», заимствуя некоторые свои эпитеты, как «разумен», «мужествен», «всякой
мудрости доволен», возможно, из портретов царей и князей-подвижниксв. Но
вот
эпитет
«человечен»
для определения
высшего
положительного
качества
ВПЕРВЫЕ (выд.— А. О.) употреблен Ремезов ым, И этот эпитет невольно наводит
на другую мысль. Известно, что Ремезов пользовался различными источниками,
как недошедшими до нас казачьими письменами, так и устными рассказами тех
казаков, деды и отцы которых пришли вместе с Ермаком, Но как нам представ­
ляется, был и другой источник, весьма сильно повлиявший на представления
Ремезсва об Ермаке — казачьем атамане,— это сама живая эпоха, его знакомые,
сослуживцы, родные, которые сами не раз ходили в дальние походы, открывали
новые земли и нередко складывали свои головы з далеки;; сибирских снегах.
И э". от эпитет «человечен» показывает нам уже благородство натуры русского
землепроходца вообще!
О личности Кучума прямых
свидетельств нет, кроме краткой характеристики
его в летописи как «бусурмана», приверженца «проклятого» магомотова учения.
Внешность зтого «бусурманина», его личностные качостза как таковыэ не интере­
совали леписцев. Но и то немногое, что сохранилось в документах, имеет исклю­
чительное значение для понимания личности Кучума и его эпохи. Так, Ремезов
отмечает мудрость Кучума, когда он понимает, что подарки Ермака — челобитье
и трезубец — символизируют скорую гибель его царства. Но есть все же у нас
драгоценные п этом плане собственные слова Кучума, по-челсвечески живые
и образные.
Кучума, образно выражаясь, м о ж н о назвать хищной птицей, гордым орлом
или коршуном. Нельзя не отдать должное его храбрости, настойчивости в дости­
жении цели, а целью этой было создать после падения Казани и Астрахани еще
одно татарское ханство на востоке. У Ермака был достойный гротисник. Недаром
же атаман заплатил жизнью за свою победу! И не сл; чайно тзхж
:то Ремезов
соотнес: подвиг Ермака и взятие Сибири с победой Дмитрия Д о н с о г о на Кулико­
вом поле.

МИХАИЛУ

СТЕПАНОВУ—70

ЛЕТ

Писателю Михаилу
Никола­
евичу Степанову
исполнилось
70 лет. Правление
Союза пи­
сателей Бурятии горячо позд­
равило
юбиляра
с
высокой
датой. В приветствии, в част­
ности, говорится: «Вы, один из
старейшин бурятской
совет­
ской литературы, многое сде­
лали для ее развития, как ав­
тор широко известных рома­
нов и повестей и как перевод­
чик произведений
бурятских
авторов, занявших
достойное
место в
многонациональной
советской литературе.
Ваши
заслуги
отмечены
высокими
правительственными
награда­
ми — орденом «Знак Почета»,
медалями,
грамотами.
Вам
присвоено почетное звание за­
служенного работника
куль­
туры РСФСР.
Навсегда свя­
зав свою судьбу с бурятской
землей, ее людьми, Вы про­
должаете активно
трудиться,
помогаете молодым
авторам,
являетесь членом
редколлегии
журнала «Байкал», которому Вы отдали более десяти лет труда в
качестве ответственного секретаря и заместителя главного
редактора...»
Редколлегия
журнала
ствию, горячо поздравляет
ских
успехов.

«Байкал»
юбиляра,

присоединяется к этому привет­
желает здоровья, новых творче­

М. Стеганое принадлежит к тому славному поколению советской молодежи
начала 30-х годов, на плечи которого легла вся тяжесть первых пятилеток, строи­
тельство первых индустриальных гигантов, перестройка замшелого деревенского
уклада жизни на новых социалистических началах. Во всех этих поистине револю­
ционных преобразованиях молодежь, руководимая партией, шла в первых рядах
первостроителей и землепроходцев.
Молодые люди, юноши и девушки, покидая насиженные места, рвались на да­
лекие стройки Сибири и Дальнего Востока, строили Е таежных дебрях заводы и
фабрики, оспаизали необжитые земли,
работали и учились, меняли облик земли,
менялись и сами — становились ударниками и стахановцами, «молодыми хозяевами
земли».
!38

В этих же рядах первостроителей шел и подросток с Охтенской рабочей окраи­
ны Ленинграда Михаил Степанов. Едва окончив школу-девятилетку, он приобщается
к созидательному труду в большом рабочем коллективе химкомбината, тогда же
17-летний юноша был принят в Ленинский комсомол. Комсомолец Степанов, общи­
тельный и доброжелательный юноша, обратил внимание заводского комитета ком­
сомола своими организаторскими способностями, умением заинтересовать и увлечь
сверстников общественными и культурно-массовыми делами. В своем цехе почти
с первых же дней работы Михаил редактирует комсомольскую стенгазету, оформ­
ляет красочными плакатами молодежный клуб, принимает живое участие в тради­
ционной для той поры агитбригаде синеблузников.
— Удивительная, неповторимая лора,— с доброй улыбкой вспоминает писа­
тель о первой пятилетке, ставшей уже историей,— весело и с азартом трудились,
пренебрегая житейскими трудностями и недостатками, а вечерами в агитбригаде
с полной самоотдачей и вдохновением распевали:
Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем.
Работа в заводской стенгазете, увлекательная и интересная, связанная с каж­
додневной жизнью большого молодежного коллектива, с годами становится жиз­
ненным призванием юноши-комсомольца Степанова.
В 1932 году 18-летний рабочий парень по путевке райкома комсомола на­
правляется на работу в заводскую многотиражку «Ударник» на Ленинградский ме­
таллообрабатывающий завод им.ени Ильича. Спустя год, получив опыт газетной ра­
боты, М. Степанов — литературный сотрудник многотиражной газеты фабрики им.
Володарского, потом в газете известного всей стране Ленинградского судострои­
тельного завода.
В течение 1936—1937 годов М. Степанов — литсотрудник областной сборонномассоЕой газеты «За оборону». Назревали роковые события второй мировой войны,
фашизм в Европе становился реальным фактом. В этих условиях партия ставила
конкретные задачи перед массозыми оборонными организациями Осоавиахима —
готовить молодежь к предстоящей борьбе с фашизмом.
В начале 1938 года редактор «Бурят-Монгольской правды» Г. А. Кресг.авский,
известный журналист, впоследствии зав. отделом партийной жизни «Правды», зная
М. Степанова по Ленинграду, пригласил его на работу в республиканскую газету.
Здесь, в Бурятии, в полной
мере раскрылось
журналистское
дарование
М. Степанова. Его статьи и очерки о шахтерах вольфрамо-молибдзнового комбина­
та и гусиноозерских угольных разрезов, о золотодобытчиках баунтовской тайги и
рыбаках Байкала, о пахарях и животноводах республики, всегда яркие и публици­
стически заостренные, привлекали внимание читателей газеты, призывали к трудо­
вым свершениям.
Работа журналиста, может быть, самая беспокойная и житейски неустроенная,
особенно многотрудной была в годы войны и первые послевоенные годы. Журна­
лист всегда в дороге — в зной и непогоду, в зимнюю стужу и весеннюю распути­
цу; на перекладных и случайном транспорте, он всегда должен вовремя поспеть к
месту важных событий, первым встретиться с нужными людьми и первым отклик­
нуться в печати, основываясь на достоверных событиях и фактах.
Почти всю войну М. Степанов работает в «Бурят-Монгольской правде», заве­
дует промышленным отделом и отделом культуры, руководит
секретариатом ре­
дакции. В эти же годы неоднократно выезжал в качестве редактора выездной газеТо: в промышленные районы республики, выпускавшие важную продукцию для
обороны страны.
В самом конце войны друзья-газетчики пригласили М. Степанова в родной
город, переживший страшные годы блокады. Преданность своему делу, ответст­
венность коммуниста за порученное дело и здесь, в «Ленинградской правде», про­
являются с присущей ему деловитостью и энтузиазмом. Назначенный зав. отделом
«Ленправды» на Карельском перешейке, М. Степанов создает подлинно творческую
обстановку в небольшом коллективе журналистов, борющихся оружием пера за
восстановление народного хозяйства на местах, где еще недавно бушевал огонь
войны.
По сложившимся

семейным обстоятельствам М. Степанов

вынужден

был об139

ратиться в ЦК ВКП(б) о переводе в д р у г у ю область. Вскоре с цековской путевкой он
выезжает в Курск и попучает назначение ответственным секретарем газеты «Курская
правда». Здесь, счастливо для себя, М. Степанов в течение двух лет работает под
руководством редактора Георгия Радова, даровитого очеркиста, оставившего за­
метный след в русской советской о ч е р к о в о й литературе 50—60-х годов.
Очерковая школа Овечкина и Радова, как известно, оказала заметное влияние
на развитие
публицистического жанра литературы народов СССР. Очерк, при
всех своих разновидностях, п р е ж д е всего художественно-публицистический
доку­
мент, исключающий всякого рода домыслы и авторские вольности.
Очеркист, по утверждению известного мастера малых жанров Б. Агапова,
«...не создает заново ни связей м е ж д у героями, ни характеров, ни событий, он не
свободен изменить цифру... и не смеет ошибиться даже в цвете глаз своего ге­
роя». В этом непреходящая ценность и действенность очерка, находящего свое
заслуженное место как на газетной полосе, так и на страницах «толстого» ж у р ­
нала.
Работая в К у р с к е , вспоминает писатель, все чаще стал уноситься памятью
в полюбившееся Забайкалье, вновь поманил Байкал, встречи с рыбаками, в чем-то
напоминающими балаклавских рыбаков из «Листригонов» А. Куприна, таких ж е сме­
лых и мужественных, честных и бескорыстных. Раздумья о памятных встречах, о
делах и людях Бурятии стали все чаще навещать беспокойного журналиста, и вновь
потянула «охота к перемене мести.
О своей тоске по оставленному к р а ю , не таясь, он написал в 1948 году своим
коллегам в Улан-Удэ и вновь получил приглашение в ((Правду Бурятии».
С конца сороковых до начала пятидесятых годов М. Степанов, как и п р е ж д е ,
заведует отделом культуры, руководит секретариатом редакции, разъезжает по
районам, встречается со старыми з н а к о м ы м и , устанавливает новые связи, пишет
м н о г о и всегда заинтересованно о людях республики, их ж и з н и и трудовых сверше­
ниях.
В 1950 году, как-то вдруг и неожиданно, т я ж к и й недуг уложил непоседлиаого
журналиста на долгие месяцы на больничную койку. После перенесенного инсуль­
та, казалось, у ж е и нет никаких надежд на возвращение к творческому труду, к
писательской работе, ставшей для него делом ж и з н и . Однако через год непостижи­
м ы м и усилиями воли писатель вновь за рабочим столом — мыслящая сила и твор­
ческая способность преодолели тяжкий недуг.
Перенесенная болезнь до предела ограничила круг связей и ззаимообщения
журналиста, но не отрешила от творческого труда. Связанный прочными узами
д р у ж б ы с журналистами и писателями, он постоянно общается в творческой среде,
живет интересами литературы, ее делами и свершениями, а в часы уединения п р о ­
бует силу пера в переводе художественной прозы Бурятии на русский язык.
Знание истории и культуры Бурятии, ее п р и р о д ы , быта и нравов народа, среди
к о т о р о г о проведены многие годы в ж и в о м и непосредственном общении, помог­
ло переводчику преодолеть немало трудностей и главный из них — барьер иноязычия.
Неизменно следуя традициям советской школы художественного перевода,
М. Степанов исходил из основного принципа — переводятся не слоза, а смысл, не
лингвистические адекваты, а неповторимое реалистическое искусство.
«Реализм,— по у т в е р ж д е н и ю одного из зачинателей советской школы худо­
жественного перевода К. И. Ч у к о в с к о г о , — это насыщенное человеческими чувства­
ми и человеческим смыслом изображение действительности, переводчик-реалист с о ­
тому реалист, что изображает жизнь, и з о б р а ж е н н у ю д р у г и м на д р у г о м языке.
Если автор, к о т о р о г о ты переводишь, изобразил грозу так, что у читателя дух за­
хватывает от страха, то ты д о л ж е н перевести так, чтобы и у твоего читателя дух
захватывало, и это является основным м е р и л о м удачи или неудачи твоего перево­
да. Яркость, жизненность, эмоциональная
напряженность
изображения — главная
примета всякого таланта. И если ты яркое, полное ж и з н и , смеха, боли, страсти
произведение передаешь бледно и вяло, то как бы ты ни педантствовал над слова­
ми, ты только машина, только усовершенствованная жестянка, а не писатель» .
1

Руководствуясь этими непреложными правилами художественного перевода,
М. Степанов, превозмогая немочи и житейские неудобства, непреклонно шел к
поставленной цели — овладению мастерством художественного перевода. Не при140

меряясь и не прикидывая, он сразу же взялся за перевод первого романа Чимита
Цыдендамбаева «Доржи, сын Банзара», тогда еще никому не известного прозаика,
автора двух книжек лирических стихов.
Произошло чудо, перезод, никем не планированный и не предусмотренный
издательским планом, единодушно и безоговорочно был принят всеми мастерами
литературного цеха как незаурядное явление бурятской прозы, приближающийся
по своим художественным достоинствам (по мнению одного из московских крити­
ков) к роману М. Ауэзоза «Абай».
Не перечисляя всех хвалебных отзывов (да это и невозможно), появившихся
в те годы в центральной и местной печати о романе «Доржи, сын Банзара», со­
шлюсь лишь на частный отзыв известного поэта и общественного деятеля Белорус­
сии, Героя Социалистического Труда Максима Танка из письма, адресованного азтору этих строк.
«Доржи, сын Банзара» получил и начал с большим интересом читать. Книга
написана сочно и ярко. В ней много любви и человеческого тепла. В живых и за­
поминающихся образах автору удалось показать жизнь своего героя и народа,
его думы и надежды.
Прочитаю и познакомлю своих товарищей с этим замечательным подарком,
который Бы мне прислали».
В Е Ы С О К О Й оценке М. Танком этого замечательного произведения в то же вре­
мя содержится и признание несомненных достоинств художественного перезода
М. Степанова, заставившего почувствовать читателя всю значимость первого бу­
рятского ученого, его вклад в развитие культуры и просзещения своего народа,
увидеть чарующие картины природы Забайкалья.
Первый успех, признание работы переводчика определили и место М. Степа­
нова в бурятской литературе.
Продолжая свои творческие поиски, писатель обратился к фольклорным за­
писям исследователей прошлого и настоящего, к сказочным фондам, к дрезкему
богатырскому эпосу монгольских народов, и перед ним стали раскрываться золо­
тые россыпи народной поэзии, увлекающие красотой вымысла и причудлизостью
восточной фантастики.
Так зародился замысел художественного пересказа на русский язык для юно­
шества бурят-монгольского героического сказания о баторе Гэсэре — защитнике
трудовых масс аратов, страдающих от насилия и жестокостей мангатхаез.
Перед выходом в свет эпического сказания «Карающий меч Гэсэра» Агентство
печати «Новости» сообщило своим читателям: «Эпос Гэсэр, имеющий шестисотлет­
нюю литературную традицию, впервые стал известен русским ученым через петер­
бургского академика Петра Палласа, побывавшего в 1772 году близ Кяхты. Впослед­
ствии было найдено пекинское издание этого эпоса, велись записи его отдельных
версий в Монголии, Тибете, Бурятии».
«Я отлично понимаю,— заявил корреспонденту АПН писатель,— что мой пере­
сказ не заменит поэтического перевода, но надеюсь, что он донесет до читателей
художественные достоинства эпоса, его идейную направленность. Длительное зрэмя
я изучал Гэсэр и подстрочный перевод, сделанный несколько десятилетий назад
русским ученым Потаниным и бурятом Хангаловым. Эпос перенес меня в мир
сказочных образов, восхитил и увлек. Его герой Гэсэр выходец из народных низоз,
борец
против зла и несправедливости. Рискуя жизнью, он выступает в защиту
народа протиз мифологических чудовищ, выжигающих травы и уничтожающих скот.
Во имя народа Гэсэр совершает свои подвиги. Хочется, чтобы это самобытное произ­
ведение стало достоянием широкого круга читателей».
За книгу «Карающий меч Гэсэра», изданную Бурятским книжным издательст­
вом в 1964 году, в следующем 1965 г о д / писатель был удостоен медали первой
Всероссийской выставки детской книги и книжной графики.
Вслед за Гэсзром в художественном пересказе М. Степанова было издано не
менее поэтичное лиро-эпическое народное сказание «Аламжи Мэрген молодой и
его сестрица Агу Гоохсн молодая» с характерным для лирического позестаования
подзаголовком: ((Вещее волшебное слово».
В конце
1

1982 года Бурятское книжное

издательство вновь порадовало

юного

Мастерство перевода. Сб. М . 1963, с. 12 — 13.
141

читателя новой работой писателя, созданной по мотивам эпического сказания « О
славных подвигах сына могучего Ерэнсея» — защитника родной земли и народа,
страдающего от кровожадных чудовищ, светло мечтающего о мирной жизни под
целительными лучами вечного солнца.
Волшебное слово сказки, эпического сказания, увлекающее юного читателя
в мир чудесного вымысла, бытовавшее да и теперь еще кое-где бытующее в изу­
стной передаче, закрепленное в печатном слове, как и в далеком прошлом, увле­
кает идеалами добра и справедливости, отвергает гнет и насилие.
И едва ли не самой сложной и многотрудной во всей переводческой работе
писателя оказался перевод романа X. Намсараева «На утренней заре».
Неоднократные попытки других авторов перевода романа Намсараева на рус­
ский язык не дали желаемых результатов. Вместо полнокровного романа, вме­
стившего в свои пределы бурную и стремительную жизнь бурятского народа на
рубеже двух веков, приобщившегося к революционной борьбе русского народа за
установление Советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке, предлагалось схе­
матическое описание времени, места и происходящих событий. Стиралась масштаб­
ность и многоплановость повествования, обесцвечивалось и меркло мастерство
писателя, создавшего яркое живописное полотно, сверкающее радугой перелив­
чатых красок, цветов и оттенков, утрачивала неповторимую национальную самобыт­
ность речевая характеристика персонажей.
Правда, произведения Намсараева в силу своей глубокой, органической народ­
ности, неразрывной связи со стихией устно-поэтического творчества, подлинно на­
родного образа мышления автора представляют особые трудности в переводе на
любой другой язык. Говоря об особой трудности переводов намсараевских про­
изведений на русский язык, уместно вспомнить суждения В. Белинского о языке
басен Крылова, «...не видите ли вы в нем чистейшей народности,— спрашивал чи­
тателя Белинский,— без всякой примеси тривиальности; не доказывается ли его на­
родность и живым сочувствием к нему народа русского, и его непереводимостью
ни на какой язык в мире».
Если ж е быть столь категоричным в своих суждениях о невозможности пере­
вода X. Намсараева «ни на какой язык в мире» и признать возросший уровень
переводческой культуры, то и при этих условиях мы вынуждены согласиться, чт»
перевод его произведений на русский язык — дело чрезвычайно сложное и ответ­
ственное. Ответственное и перед памятью X. Намсараева, и перед его народом,
чья жизнь и деятельность нашли свое неповторимое отражение в произведениях
самобытного и талантливого писателя.
Художественное слово Намсараева, неповторимое по своей словесной ткани,
изузоренное народно-сказовой вязью, поражающее воображение глубиной народ­
ной мудрости, ставит переводчика почти перед непреодолимыми препятствиями.
А переводчика, опирающегося на зыбкую основу подстрочника, озадачивает и не­
обычность построения фразы с едва уловимой (а в подстрочном переводе и с за­
туманенным, ускользающим смыслом) замысловатостью и своеобычной метафо­
ричностью — от грубой зримости до тончайшей ее изысканности.
Самобытность художественных деталей, описание убранства юрты, предметов
быта, одежды, нарядов и украшений столь выразительны и живописны, столь не­
обычны и no-восточному своеобразны, что подыскать им смысловые адекваты на
русском языке — дело чрезвычайно трудное, а иногда, действительно, и невозмож­
ное. Задача переводчика осложняется еще и тем, что, переводя на русский язык,
надо в то ж е время остаться в бурятской стихии, и в стихии не сегодняшнего
дня, а уже прошлого, во многом забытого, канувшего в лету. Перевод не только
должен в неприкосновенности сохранить идейно-художественную основу, но и на
русском языке дать почувствовать читателю даже в повествовательной манере его
«нерусский», национально-бурятский характер.
ЛЛ. Степанов справился с поставленной задачей художественного переведа этого
сложного, трудноподдающегося пересказу на другой язык произведения, подтверж­
дением чего могут служить неоднократные переиздания романа известными в стра­
не книгоиздательствами Москвы и других городов. Переводческая деятельность
М. Степанова оказала несомненное влияние и на Н. Рыбко, и на В. Сергеева, много
и плодотворно поработавшими над переводами бурятской прозы и оставившими
заметный след в литературе Бурятии.
142

М. Степанов является и автором оригинальной прозы. В середине 50-х годов
на страницах журнала «Байкал» стали появляться его очерки о байкальских рыба­
ках, русских и бурятах, их совместном труде по добыче омуля, их мужестве и ду­
шевной красоте.
Рыбацкие ватаги «вывалились» на страницы очерковой книги шумной толпой,
заполнили ее страницы своеобычным говором, песнями, шутками, сибирскими при­
словьями. Очерковая книга М. Степанова «Байкальская повесть» в 1956 г. была
опубликована Бурятским книжным издательством, а вскоре и «Молодой гвардией».
На первый взгляд кажется, что повесть бесфабугьна, в ней нет единого сю­
жета, способного увлечь читателя происходящими событиями, она пестра и много­
лика сзоей перенаселенностью персонажами, часто случайными и необязательными.
Так может показаться, если не принять во внимание сезонность путины, ее празд­
ничность, привлекающую разный люд и по разным, чаще своекорыстным, мотивам.
Однако в калейдоскопе случайных лиц не теряются главные персонажи по­
вести— рыбаки Байкала, труженики моря, обветренные всеми ветрами, прокален­
ные щедрым забайкальским солнцем. Они душевны и жизнелюбивы, умеют само­
забвенно трудиться, веселиться и радоваться всем радостям жизни. Изображая этих
сильных и жизнелюбивых детей природы, автор как бы приглашает сзоих читате­
лей на просторы байкальского побережья, где веют открытые ветры, где много
света и солнца, где живут и работают герои его повести — рыбаки Байкала.
В начале 60-х годов, не прерывая интенсивной переводческой деятельности,
М. Степанов публикует на страницах журнала «Байкал» свой первый многоплановый
роман «Ночь умирает с рассветом», посвященный гражданской войне в кр.^е.
В эти годы бурятская литература обогатилась такими крупными произведения­
ми прозы, как «На утренней заре» X. Намсараева, «Степь проснулась» Ж. Тумунова,
«Похищенное счастье» Б. Батожабая, «Последнее отступление» И. Калашникова,
«Поющие стрелы» А. Бальбурова, «В гольцах светает» В. Корнакова.
Все они посвящены гражданской войне в Сибири и на Дальнем Востоке. Борь­
ба за власть Советов становится ведущей темой литературы Бурятии. Историческая
ретроспекция в бурятской прозе непосредственно примыкает к' героике Отечест­
венной войны, устанавливая живую связь времен героических и патриотических тра­
диций советской многонациональной литературы.
В основе романа М. Степанова «Ночь умирает с рассветом» достоверные собы­
тия гражданской войны конца 1919 — начала 1920 года, когда вторгшимся с запа­
да колчаковцам удалось объединиться с семеновской армией и заручиться под­
держкой интервенционистских войск США и Японии. Объединенные силы белогвардейщины, получив, казалось, надежную опору со стороны империалистических го­
сударств, уничтожили в Забайкалье все революционные завоевания и установили
здесь террористический режим кнута и виселицы. Партия ушла в глубокое под­
полье, но не прекратила своей организаторской деятельности. Вдали от населен­
ных пунктов, в непроходимых таежных дебрях возникают партизанские отряды,
незаметно и исподволь вырастают в силу, способную сокрушить белогвардейские
полчища, вышвырнуть за пределы родины интерзентов.
В романе почти нет батальных сцен, но верно и реалистически обоснованно
передана назревающая обстановка борьбы противоборстзующих сил. Сживает на вре­
мя притихшая тайга, полновластными хозяевами которой становятся партизаны, сме­
лые и сильные духом люди. Большевики-агитаторы ведут неутомимую агитационную
работу, укрепляют веру восставших в неминуемую победу над белогвардейскими
полчищами, осквернящими родной край, свершающими неслыханные злодеяния
над мирными жителями — стариками и жещинами, детьми.
Среди таежных партизан большим планом показана семья Васиных — отец,
сыновья и дочь Лукерья, еще совсем юная и неискушенная в жизни девушка, но
неотступно следующая за отцом и братьями за правое дело Советов.
В борьбе за власть Советов погибают отец и братья Васины, верная заветам
отца и братьев, Лукерья становится председателем ревкома родного села. Еще
совсем недавно наивная и простодушная, во всем доверчивая девушка вырастает
в сознательного борца, в народного вожака, светло верящего в торжество правды
и справедливости на земле. Уже на первом заседании ревкома, принимая важное
решение по наведению революционного порядка в полусожженном селе, она реши­
тельно поправляет дрогнувшего было члена ревкома Семена Калашникова:
143

«Наши отцы, Семен, начали великое дело,— строго сказала Лукерья. Возле
переносья у нее пролегли глубокие складки, глаза были немилостивые, беспощад­
ные.— Мы приняли то святое дело из отцовских рук, несем дальше».
Читатель, закрывая книгу, уверен, что Луша, как и все ее соратники, приняв­
шие от отцов сзоих и братьев дело революции, приумножив, передадут свя­
щенные заветы своим потомкам. Революция иззечна, как и народ, ее сотворизшнй!
Роман привлекает внимание читателя и возросшим художественным мастер­
ством, жизописнсстью повествования. На страница:*, романа даны превосходные кар­
тины всех времен года, Чудесна тайга в осеннем наряде и в глубоком зимнем уб­
ранстве, т о тихая и неподвижная, то з л а я и беспокойная.
В землянке, боясь яркого света, томится от стужи и голода белогвардейский
отпрыск, а в лесу — ликующая весна. Она, сказано в романе, «гуляла по тайге —
сверкала в лужицах солнечными бликами, звенела на деревьях птичьими голосами,
разливалась в воздухе пьянящими запахами багульника, свежей хвои, касалась лица
и рук толстобокими клейкими почками, дразнила терпким привкусом ч е р е м у х и . . . »
Примечателен и язык романа, тот язык, на котором разговаривают старожилы —
русское население Забайкалья. Речь персонажей, представителей народа, кратка,
выразительна и эмоциональна. Читателю полюбились герои романа — борцы и тру­
женики, душевные русские люди, умеющие переносить все тяготы ж и з н и , не
сгибаться под ударами немилостивой судьбы.
В 1979 году Бурятское книжное издательство выпустило з свет первую часть
нового романа М. Степанова «На Тургэн-реке», посвященного первооткрывателям
вольфра.уа и молибдена на юге Бурятии. В годы войны, когда страна испытывала
особые потребности в этих металлах, необходимых для выработки особо прочных
легирозанных сталей для авиационной и танковой промышленности, группа ж у р ­
налистов под руководством М. Степанова обеспечивала идеологический фронт рабо­
ты по добыче «камня победы».
Работа на комбинате, многочисленные встречи с геологами и шахтерами, инже­
нерами и партийными работниками обогатили талантливого журналиста новыми ма­
териалами и впечатлениями. Производство и добыча этих редких и необходимых
металлов, ссоеобычные у с л о Е и я жизни в еще недавнем прошлом глухом таежном
краю расширили представление писателя о жизни и быте коренного населения Бу­
рятии.
Война, продиктовавшая суровые условия жизни населения всей страны, здесь,
на границе с Монголией, проявляется в своеобразных услозиях. С одной стороны,
небывалый размах строительства, промышленное возрождение глухой таежной ок­
раины, некогда жившей ничем не тревожимой тишиной, с другой — строгая подтя­
нутость и сдержанность во всем многолюдного населения промышленного комби­
ната. Люди комбината, отдаленные многими тысячами километров от линии фронта,
живут и напряженно, не щадя себя, трудятся для фронта, для победы над фаши­
стским нашествием.
Условия времени и места продиктовали писателю и свои требования к худо­
жественному воплощению действительности военных лет на далекой Тургэн-рэкэ.
В отличие от романа «Ночь умирает с рассветом.», написанного в воззышенной
стилистической манере, повествовательные приемы здесь кажутся предельно п р о ­
стыми, сдержанными и строгими. Возможно, это и признак крепнущего реализ­
ма письма, позволяющего автору вести более четкий живописный рисунок, свобод­
ный от обременяющих повествование излишеств. Судить об э т о м кажется прежде­
временным и потому, что работа над романом не закончена, опубликована, как
сказано, лишь первая часть. Отдельные повествовательные ходы произведения ед­
ва лишь намечены, характеры персонажей не до конца прорисованы, s в и н ы х слу­
чаях лишь пунктирно обозначены. Писатель продолжает свой труд над зазершечием
романа «На Тургэн-реке», судя по первой части, интересного и значительного, осве­
щающего новые грани Великой Отечественной войны, глубины ее последствий на
формирование характеров тружеников и героев, строителей Н О Б О Г О мира.
Сгое семидесятилетие Михаил Николаевич Степанов встречает за рабочим сто­
лом, за завершением романа, за новыми переводами произведений бурятских пи­
сателей.
Д. БЕЛОУСОВ,
доктор филологических наук.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ
ЖУРНАЛА
НА БАМЕ

ПОСТ
„БАЙКАЛ"
СООБЩАЕТ:

II
Замечательное событие произошло в канун нового 1984 года на Бурятском
участке Байкало-Амурской магистрали: на станцию Таксимо пришел первый рабо­
чий поезд. Хлебом и солью встретили его жители таежного края.
В минувшем году трасса БАМа только на Бурятском участке увеличилась
на сто тридцать шесть километров.
Среди лидеров социалистического соревнования бригада, возглавляемая лау­
реатом премии Ленинского комсомола Александром Бондарем. За плечами этого
коллектива — десять станций и разъездов, куда приходил поезд с почетными пас­
сажирами.
Весомый вклад в трудовую победу внесла также бригада монтеров пути
Вячеслаза Бритикова, с которой, как известно, редакция нашего журнала заклю­
чила договор о творческом содружестве.
Нынче перед строителями Бурятского участка БАМа стоит большая задача —
привести рабочий поезд на станцию Витим и передать эстафету трудовых дел
строителям Читинского участка стальной магистрали.

* *
Д о конца пятилетки в новом жилом микрорайоне города у северных берегоз
Байкала появятся семь пятиэтажных домов, детский сад, больница, большой тор­
говый центр. Войдет в строй первый комплекс, где, кроме жилых квартир, раз­
местятся объекты социального и культурного назначения: аптека, гостиница, уни­
вермаг.

* *
По трудовому календарю второго квартала четвертого года одиннадцатой
пятилетки работает коллектив передвижной механизированной колонны «ЛенинградБАМстрой».
Ленинградские строители воздвигают новые кварталы молодого города Северобайкальска. Они сдали в этой пятилетке более шести тысяч квадратных мет­
ров жилья, детский сад, школу.
Задание одиннадцатой пятилетки завершил коллектив тоннельного
отряда
№ 16 управления строительства «БАМтоннельстрой». Он ведег проходку тоннелей
на северном побережье Байкала. Отряд отметил восьмую годовщину работы на
БАМе.
По плану проходку мысовых тоннелей должны были вести два отряда, но
со всем объемом работы успешно справляется один отряд.
Тоннели сооружаются на высоком инженерном уровне с применением новых
методов
проходческих
и бетонных работ. Найден ряд принципиально
новых
инженерных решений. Освоена автоматизированная система управления техноло­
гическим процессом.
В первом месяце нового
верном побережье Байкала.

года

состоялась

сбойка

мысового

тоннеля

на

се­

Индекс 73019

Цена 70 коп.

Байкал,

1984, № 1,

1-144