ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
1947

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ
ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
ЖУРНАЛ ВЫХОДИТ ТРИ РАЗА В ГОД
2
Оцифровано издательской группой
МЛРД «РАБОЧИЙ ПУТЬ»
1947

Наши задачи
Роль философии в СССР огромна и возрастает из года в год по мере
продвижения нашей страны к коммунизму. Новая историческая эпоха
выдвигает перед советскими философами новые задачи.
Для того чтобы глубже понять эти задачи и яснее увидеть перспек¬
тивы развития философской науки в СССР, необходимо учесть уроки
прошлого и сделать правильные выводы из нынешнего состояния работы
советских философов.
Философская дискуссия, проведённая ЦК ВКП(б) летом прошлого
года, подвела итоги работы советских философов за последние годы и
явилась смотром философских сил нашей страны. Вместе с тем дискуссия
дала богатый материал для того, чтобы поставить новые задачи перед
советской философией и наметить перспективы её дальнейшего развития.
В своём выступлении на дискуссии тов. Жданов дал конкретный анализ
состояния философской науки в СССР и поставил задачи перед работ¬
никами философского фронта.
Нам, советским философам, необходимо всё время обращаться к
этому исключительно важному документу: в нём даны указания Цент¬
рального Комитета нашей партии относительно характера и направле¬
ния всей нашей философской работы. Вдумываясь глубже в итоги
дискуссии, стремясь извлечь из неё необходимый для себя урок и сделать
все надлежащие выводы, мы сможем быстрее ликвидировать вскрытые в
ходе дискуссии и раскритикованные тов. Ждановым извращения и ошиб¬
ки в области философии и резкое отставание философского фронта
от жизни страны, от практики борьбы нашей партии за победу комму¬
низма.
I. Некоторые итоги прошлой работы
Итоги пути, пройденного нашей философией, прежде всего полно¬
стью подтверждают положение исторического материализма, что разви¬
тие философии как идеологической надстройки отражает борьбу классов
в развитии общества. Поэтому узловыми проблемами нашей философии,
как и всей марксистско-ленинской науки, на каждом этапе её развития
являются те проблемы, которые ставятся на первый план развитием
классовой борьбы.
Ленин учит, что' каждая историческая эпоха выдвигает новые задачи,
которые должен разрешить марксизм; в соответствии с этим объек¬
тивным обстоятельством в различные эпохи на первый план выдвигалась
то та, то' другая сторона марксистского учения, но при этом не наруша¬
лась внутренняя цельность марксизма. «При богатстве и разносторонно¬
сти идейного содержания марксизма,— писал Ленин,— ничего нет уди¬
вительного в том, что в России, как и в других странах, различные исто¬
рические периоды выдвигают особенно вперёд то одну, то другую сторо¬
ну марксизма... Это не значит, что позволительно когда бы то ни было
игнорировать одну из сторон марксизма; это значит только, что не от
4
НАШИ ЗАДАЧИ
субъективных желаний, а от совокупности исторических условий зави¬
сит преобладание интереса к той или другой стороне» \
Развитие советской философской науки шло в соответствии с теми
задачами, которые последовательно выдвигались борьбой за победу со¬
циализма в нашей стране. В неразрывной связи с этими задачами возни¬
кали и те специально философские вопросы, те стороны диалектиче¬
ского и исторического материализма, разработка которых
необходимо требовалась в интересах развития марксизма-ленинизма в
целом, в интересах решения очередных практических задач, стоявших
перед партией на том или ином этапе её борьбы за победу коммунизма.
К нашей философской науке применимо то, что говорил товарищ
Сталин относительно разработки экономической науки в СССР. Разви¬
вая учение Ленина, товарищ Сталин подчёркивал, что содержание
■марксистско-ленинской науки об обществе и подход к решению её основ¬
ных проблем определяются общественно-исторической практикой, опытом
борьбы нашей партии за победу социализма. В 1929 году, в «год великого
перелома», товарищ Сталин говорил: «Новая практика рождает новый
подход к проблемам экономики переходного периода. По-новому ставит¬
ся теперь вопрос о нэпе, о классах, о темпах строительства, о смычке, о
политике партии» 1 2.
Новая практика рождает новый подход и к философским проблемам
современности. Таков первый вывод, которым мы должны руководство¬
ваться, намечая перспективы нашей философской работы, характеризуя
научные задачи, стоящие перед советскими философами.
Во-вторых, итоги работы советских философов наглядно свидетель¬
ствуют о том, что важнейшим условием развития философской науки
служит её неразрывная связь с практикой, с политикой. Основ¬
ной причиной недостатков философской работы в отдельные периоды,
•как правило, являлся отрыв профессиональных философов от практиче¬
ской деятельности нашей партии, от практики классовой борьбы проле¬
тариата за победу социализма. Для успешного участия в дальнейшем
развитии марксистско-ленинской философии необходимо уметь ставить.и
правильно решать именно те философские вопросы, которые выдвигаются
самой жизнью в связи с очередными задачами борьбы за победу социа¬
лизма в нашей стране.
Обращаясь к работникам теоретического фронта и указывая на
проблемы, выдвигаемые новой практикой, товарищ Сталин ещё в 1929
году предупреждал: «Чтобы не отстать от практики, надо заняться
теперь же разработкой всех этих проблем с точки зрения новой обста¬
новки» 3. Этому всячески противодействовали меньшевиствующие идеа¬
листы, которые полностью отрывали философскую науку от практики
социалистического строительства, от политики нашей партии. Такой от¬
рыв пагубно сказался и на издававшемся в то время философском жур¬
нале «Под знаменем марксизма». В постановлении ЦК ВКП(б) об этом
журнале (январь 1931 года) констатировалось, что работа журнала
оторвана от задач социалистического строительства в нашей стране,
равно как и от задач международного революционного движения. Отме¬
чалось, что, несмотря на известные достижения в борьбе с механистами,
журнал не поставил ни одной из проблем, которые теоретически разра¬
батываются и практически решаются нашей партией. ЦК ВКП(б) осудил
меньшевиствующих идеалистов за то, что они отрывали философию от
политики, не проводили принципа партийности философии и тем самым
воскрешали одну из вреднейших традиций и догм II Интернационала —
разрыв между теорией и практикой. ЦК ВКП(б) поставил перед жур¬
1 В. И. Л е н и н. Соч. Т. XV, стр. 88, 3-е изд.
2 И. Сталин «Вопросы ленинизма», стр. 276. 11-е изд.
’ Т а м ж г,

НАШИ ЗАДАЧИ
S
налом конкретные задачи. «Журнал должен разрабатывать теорию мате¬
риалистической диалектики, вопросы исторического материализма в тес¬
ной связи с практикой социалистического строительства и мировой рево¬
люции».
Таким образом, ЦК ВКП(б) вскрыл источник коренных недостатков,
имевшихся в философской работе семнадцать лет назад, указал пути их
исправления, дал советским философам конкретную программу работы.
В течение 30-х годов была проведена болыйая работа по пропаганде
и популяризации диалектического и исторического материализма среди
широких слоёв советской интеллигенции. В этом была несомненная за¬
слуга советских философов, которые основательно переворошили всё
написанное меньшевиствующими идеалистами и механистами и раскрити¬
ковали имевшие в то время хождение антимарксистские, враждебные
«теорийки» в философии. Однако, вскрывая ошибки А. М. Деборина и
его сторонников, советские философы ставили новые задачи лишь в об¬
щей форме. Позитивной же разработки новых вопросов, как правило, не
было. Отрыв философии от социалистического строительства на деле
продолжал существовать. Ни одной крупной проблемы, связанной с зада¬
чами обобщения опыта социалистического строительства, работники фи¬
лософского фронта не сумели поставить и осветить должным образом.
Теоретическое бесплодие многих философов проистекало из отсут¬
ствия у них чувства нового, из неуменья улавливать в окружающей
жизни, ставить и конкретно разрабатывать вопросы, выдвигаемые
практикой борьбы за победу социализма. Немалую роль сыграли отсут¬
ствие теоретической зрелости и недостаток знаний у некоторых руко¬
водящих философских работников.
Несмотря на известные достижения в работе журнала «Под знаме¬
нем марксизма» с 1931 по 1944 год, особенно по линии борьбы с раз¬
личного рода извращениями марксизма, в целом журнал не выполнил
указаний ЦК ВКП(б), данных ему в 1931 году. Отрыв его от практики,
от этой живительной почвы, питающей творческую мысль, особенно
резко сказался в годы войны. Журнал окончательно захирел, выдохся
и... умер, оставив о себе печальную память. Ничего другого и не могла
оставить после себя работа, которая велась в отрыве от актуальных за¬
дач современной жизни, в отрыве от философских кадров страны.
Отрыв философской работы от политики, от практической деятель¬
ности нашей партии и резкое отставание от жизни, как основной источ¬
ник недостатков на философском фронте, были полностью вскрыты во
время философской дискуссии 1947 года. ЦК ВКП(б) снова указал фи¬
лософам на коренную ошибку в их работе, которую они не сумели прео¬
долеть, несмотря на сделанные им ранее указания.
В своём выступлении на дискуссии тов. Жданов подчеркнул, как
сильно отстаёт работа специалистов-философов от потребностей жизни
и как это неблагоприятно сказывается на развитии философской науки
в СССР. «Положение складывается таким образом, что развитие фило¬
софской мысли идёт в значительной мере помимо наших профессио¬
нальных философов» (Ж данов).
Для того чтобы избежать грубых ошибок и провалов в работе,
советские философы должны всегда вести свои исследования в нераз¬
рывной связи с практикой строительства коммунизма, с политикой нашей
партии. Таков второй вывод из итогов философской работы в прошлом.
Этим выводом мы также должны руководствоваться при выяснении
перспектив дальнейшей научной работы в области философии.
В-третьих, развитие философской науки в СССР полностью подтвер¬
ждает, что марксизм «является преодолением старой философии, когда
философия была достоянием немногих избранных — аристократии духа,
и началом совершенно нового периода истории философии, когда она
стала научным оружием в руках пролетарских масс...» (Жданов).

в
ВАШИ ЗАДАЧИ
Наша философия не является достоянием одиночек, небольшой
замкнутой группы специалистов, избравших философию своей професси¬
ей; напротив, в качестве мировоззрения большевистской партии, господ¬
ствующего в нашей стране и овладевшего массами, марксистско-ленин¬
ская философия является достоянием широких слоёв советских людей,
которые сознательно разделяют марксистско-ленинское мировоззрение и
стоят на его позициях. «Наша философия, — говорил тов. Жданов, —
вовсе не является достоянием небольшой кучки профессиональных фило¬
софов, а является достоянием всей нашей советской интеллигенции».
Об этом свидетельствует уже тот факт, на который ссылается в своём
выступлении тов. Жданов, что философские труды распространяются в
нашем народе в десятках миллионов экземпляров.
Марксистско-ленинская философская мысль в СССР неуклонно раз¬
вивалась и двигалась вперёд, обогащаясь теоретическими произведения¬
ми руководителей нашей партии. Выдающиеся произведения товарища
Сталина и его ближайших соратников формируют мировоззрение нашего
народа, нашей партии, обогащают наше мировоззрение пониманием того
нового, что дают сама жизнь и современная наука, пониманием законов
развития советского общества, законов пролетарской революции, законов
строительства коммунизма.
В классических трудах товарища Сталина «Об основах ленинизма»,
в «Кратком курсе истории ВКП(б)» и многих других работах теоретиче¬
ски обобщён опыт классовой борьбы пролетариата в эпоху империализма
и пролетарских революций. Развивая учение Ленина, товарищ Сталин
обогащает диалектический и исторический материализм объяснением
новых явлений в современном обществе, открытием законов развития
советского общества, философским обобщением новых данных совре¬
менной науки.
Вся история марксистско-ленинского учения наглядно свидетель¬
ствует о неразрывности теоретической, научно-исследовательской и про¬
пагандистской, популяризаторской деятельности нашей партии и на¬
глядно показывает, что это две стороны одной и той же задачи. Сила
теории обнаруживается в полной мере тогда, когда теория овладевает
массами и таким образом становится материальным фактором обще¬
ственного развития. Для того чтобы советская философия всегда была
такой силой, её надо неустанно пропагандировать и популяризировать в
массах, доводить её до народа, излагать народу то новое, существен¬
ное, что открывают и осмысливают советские философы в современной
обстановке. Философия, которая не пропагандирует своих результатов в
широких народных массах, перестаёт быть материальной силой, переста¬
ёт выполнять свою общественно-историческую роль, превращается в фи¬
лософию одиночек, в философию замкнутого круга лиц. В каждый дан¬
ный момент нужно уметь находить то новое, что следует пропагайдиро-
вать в массах, ибо в противном случае пропаганда выродится в повторе¬
ние общеизвестных истин, в пережёвывание давно установленных общих
положений. Чтобы пропаганда советской философии была успешной, она
должна быть конкретной; она должна опираться на новые данные, но¬
вые открытия в области марксистско-ленинской теории. Наши философы
должны вести глубокую теоретическую, научно-исследовательскую ра¬
боту, должны изучать современную общественную жизнь, современное
естествознание. Исследовательская работа и пропаганда связаны между
собой в области советской философии так же тесно, как теория связана
с практикой, ибо без пропаганды, без доведения до широких масс не
могут воплотиться в практическую жизнь результаты теоретического
исследования.
Вот почему тов. Жданов так решительно возражал против разрыва
между популяризаторской (пропагандистской) работой, как якобы уже
пройденным этапом, и монографической (теоретической) работой, кото¬
НАШИ ЗАДАЧИ
7
рая будто бы составляет новый период в нашей философской деятель¬
ности: «Конечно, творческая работа философа должна быть ныне
поставлена во главу угла, но это не значит, что должна быть свёрнута
комментаторская, вернее популяризаторская, работа. В ней также
нуждается наш народ» (Ж данов).
Необходимость соблюдать тесную связь между монографической (на¬
учно-исследовательской) и пропагандистской деятельностью — таков
третий вывод из итогов работы в области философии. Этот вывод нам
нужно учитывать в дальнейшем при рассмотрении перспективных задач
философской науки в СССР.
В-четвёртых, анализ итогов нашей философской работы ставит со
всей остротой вопрос о необходимости направлять эту работу в основ¬
ном на современную проблематику, о необходимости соблюдать пра¬
вильную пропорцию между историко-философской и современной тема¬
тикой. Отрыв от практики в области философии, так же как и в области
литературы и искусства, получил специфическое выражение в форме
ухода философов в прошлое. В поисках более лёгких тем, из боязни взять
на себя ответственность за постановку и тем более за решение новых
философских вопросов, многие философы предпочли пойти по проторен¬
ным в истории философии дорожкам, вместо того, чтобы заниматься раз¬
работкой новых вопросов диалектического и исторического материализма,
особенно вопросов, касающихся закономерностей развития советского
общества. Тов. Жданов попал не в бровь, а в глаз некоторым нашим фи¬
лософам, когда сказал, что они не хотят из трусости браться за актуаль¬
ные вопросы и удаляются в область прошлого, повёртывая тематику своих
работ к спокойным и менее ответственным историческим темам.
Уход в историю, подальше от животрепещущих проблем современ¬
ной жизни, вызван также соображениями кажущейся лёгкости й доступ¬
ности историко-философской тематики, ибо, как правило, такие темы у
нас до сих пор излагались в духе простого рассказа, простого эмпириче¬
ского описания фактов, а не в духе их марксистского анализа и объяс¬
нения. При таком подходе нередко случалось, что историк философии
ограничивался компилированием и пересказом буржуазных источников.
В результате того, что философская работа была обращена к прошлому,
подавляющее большинство более или менее крупных философских работ,
выполненных у нас за последние полтора десятилетия, относится к обла¬
сти истории философии. При этом характерно, что чем дальше в глубь
истории уходили те или иные наши философы, чем больше отдалялись они
от современности, тем в общем скорее выполнялась соответствующая
тема; это можно показать на опыте до сих пор незавершённой многотом¬
ной «Истории философии».
В кругах наших философов выработалась даже известная тради¬
ция — обращать исключительное внимание на вопросы, поставленные
ещё домарксовской философией, но не современной эпохой. На философ¬
ской дискуссии эта вредная традиция дала себя знать в выступлениях
ряда товарищей, которые пытались центром дискуссии сделать не акту¬
альные вопросы разработки марксистской философии, а вопрос о том или
ином отношении к Гегелю. Острой иронией прозвучала в связи с этим
реплика тов. Жданова (брошенная во время речи тов. Чагина) о том, что
«Гегель, видимо, больше всех выигрывает в результате этого совещания».
Разумеется, преодолеть уход в прошлое не означает исключить вовсе
всякую историко-философскую тематику из нашей работы. Речь идёт,
во-первых, о нахождении правильной пропорции между нею и современ¬
ной тематикой, а во-вторых, о таком освещении истории философии, при
котором прошлое излагалось бы не в отрыве от актуальных задач сего¬
дняшнего дня, а в неразрывной связи с ними.
Оценивая итоги нашей философской работы в прошлом, следует
ещё и ещё раз со всей силой подчеркнуть, что марксизм — не догма, а
а
НАШИ ЗАДАЧИ
руководство к действию, что в силу этого марксизм носит творческий
характер, обеспечивающий ему возможность постоянно развиваться и
обогащаться новыми данными. К сожалению, приходится констатиро¬
вать, что «многие наши работники ещё не понимают, что марксизм-
ленинизм есть живое творческое учение, непрерывно развивающееся,
непрерывно обогащающееся на основе опыта социалистического строи¬
тельства и успехов современного естествознания» (Ж данов).
Отсутствие новаторского, творческого подхода к разработке фило¬
софских проблем, отсутствие чувства нового у философа порождает
склонность к догматизму, к схоластике, к цитатничеству, буквоедству,
начётничеству, к тому, что так образно выразил один из выступавших
товарищей на философской дискуссии, сказав: «мы продолжаем жевать
старую жвачку...»
Анализ итогов философской работы и её теперешнего состояния по¬
казал, где причина подобного рода печальных явлений. «Именно в недо¬
статке воинственности и боевого духа следует искать причину боязни
некоторых наших философов попробовать силы на новых вопросах — во¬
просах современности, на решении задач, которые ежедневно ставит
перед философами практика и на которые философия обязана дать ответ»
(Жданов). Отсюда следует вывод, чётко сформулированный тов. Жда¬
новым: «С небольшевистской трусостью надо кончать».
Таков четвёртый вывод из анализа состояния философской работы
в настоящее время. Этот вывод показывает, что необходимо решительно
повернуть философскую тематику к современности, что философам
нужно смело, по-большевистски браться за творческую разработку но¬
вых, актуальных вопросов марксистско-ленинской философии, а не огра¬
ничиваться монотонным повторением заученных истин. Этот вывод дол¬
жен быть учтён в полной мере при определении научных задач дальней¬
шей работы по философии.
В-пятых, состояние нашей философской работы убедительно свиде¬
тельствует о наличии пережитков старого, буржуазного мировоззрения в
сознании некоторых профессиональных философов. В силу этих пережит¬
ков философы подпадают под влияние некритически воспринятых ими
философских систем прошлого. Вместо действительной борьбы за мар¬
ксистско-ленинскую философию против старой, враждебной ей буржуаз¬
ной философии получается искажение нашей философии, засорение её
антимарксистскими положениями и установками. Обусловлено это тем,
что некоторые наши философы-профессионалы недооценивают силу
влияния старых установок и традиций буржуазной философии и переоце¬
нивают свою марксистскую закалку. Когда философы, не вооружённые
на деле ленинским принципом партийности философии, берутся за изу¬
чение буржуазной философии, то случается, к сожалению, так, что не
они её «преодолевают», а она их подминает под себя. Борьба с буржуаз¬
ной философией требует не пустых деклараций о пользе принципа пар¬
тийности философии, а уменья на деле, конкретно проводить этот прин¬
цип, уменья пресекать все реакционные тенденции в философии и брать
от домарксовской философии всё действительно ценное. Для этого, по¬
мимо понимания задач марксистской критики, необходима высокая фи¬
лософская культура, к сожалению, отсутствующая у некоторых наших
профессиональных философов, которые успокоились на том, что фор¬
мально достигли соответствующих учёных высот и не считают себя по¬
этому обязанными давать научную продукцию по философии.
Характерно, что пережитки буржуазного мировоззрения обнаружи¬
ваются также и у тех философов, которые в течение долгих лет боролись
с этими пережитками, вели борьбу против извращений марксизма. При¬
мером этого может служить вышедший в годы войны пресловутый III том
«Истории философии». Вместо острой критики враждебных нам взглядов
авторы этого тома встали на путь обеления немецких философов-идеали¬
НАШИ ЗАДАЧИ
9
стов, на путь замазывания и замалчивания их расистских, милитаристи¬
ческих и прочих реакционных бредней, на путь стирания грани между
марксистской диалектикой и гегелевской диалектикой, между пролетар¬
ским мировоззрением и буржуазным мировоззрением. В итоге III том
«Истории философии» оказался насквозь пропитанным явным низкопо¬
клонством перед враждебной советскому народу идеологией, перед бур¬
жуазной философией прошлого. В специальном постановлении ЦК ВКП(б)
«О недостатках и ошибках в освещении истории немецкой философии
конца XVIII и начала XIX веков» (май 1944 года) были вскрыты <и раскри¬
тикованы гнилые, ошибочные установки III тома «Истории философии».
Однако сила пережитков прошлого в сознании философов оказалась на¬
столько велика, что уже после указанного постановления ЦК ВКП(б),
призывавшего к непримиримой борьбе против реакционной, идеалистиче¬
ской философии, вышла книга тов. Александрова, в. которой не только
не было проведено борьбы с враждебной философией, но и сам автор кни¬
ги оказался в плену буржуазных историков философии. Несмотря на это,
книга тов. Александрова получила множество хвалебных отзывов, пись¬
менных и устных, без единого слова критики.
Ставя вопрос о корнях подобного рода ошибок у ряда руководящих
работников философского фронта, о причинах преждевременного одрях¬
ления некоторых философов и недостатка у них боевого тона и воинствен¬
ности, тов. Жданов говорил: «Ответ на этот вопрос, видимо, может быть
один — недостаточное уяснение основ марксизма-ленинизма и наличие
остатков влияния буржуазной идеологии». Борьба против остатков влия¬
ния буржуазной идеологии на наших философов сливается с общим на¬
ступлением на пережитки капитализма в сознании советских людей, кото¬
рое ведётся у нас по всему идеологическому фронту.
Большевистская борьба против буржуазной идеалистической реакции,
отстаивание и утверждение по всей линии идеологической борьбы позиций
последовательного материализма требуют от наших советских философов
решительного проведения ленинского принципа партийности философии.
Ещё Ленин подчёркивал, что «материализм включает в себя, так сказать,
партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто ста¬
новиться на точку зрения определённой общественной группы» 4.
Вполне понятно, что тот, кто не руководствуется в своей работе
ленинским принципом партийности философии, кто заражён низкопоклон¬
ством перед буржуазными философами и пытается излагать философские
вопросы с позиций буржуазного объективизма, тот не способен вести
борьбу против растленной идеологии империалистической реакции, тот
легко попадает сам в плен к буржуазным философам. Аполитизм, рабо¬
лепие перед иностранщиной, отказ от проведения ленинского принципа
партийности философии или неуменье проводить его на деле — таковы
те коренные пороки, к которым прямой дорогой ведут ошибки наших фи¬
лософов, вскрытые йа дискуссии 1947 года.
Вот почему, критикуя книгу тов. Александрова и её установки,
тов. Жданов подчёркивал:
«Такие концепции, если бы они получили у нас развитие, неизбежно
ведут к объективизму, к раболепию перед буржуазными философами и
преувеличению их заслуг, к лишению нашей философии боевого насту¬
пательного духа. А это означало бы отход от основного принципа мате¬
риализма — его направленности, его партийности».
В связи с этим нужно со всей остротой подчеркнуть вопрос об
объективизме как основной опасности для советского философа
в современных условиях. Эта опасность проникла в наши ряды и нашла
для себя у некоторых философов благоприятную почву; это выразилось
в их стремлении излагать свои мысли в квазиучёном стиле, спорить со
4 В. И. Ленин. Соч. Т. 1, стр. 380—381, 4-е изд.

u
НАШИ ЗАДАЧИ
своими идейными противниками не боевым, большевистским языком, а с
профессорски-вежливым расшаркиванием и восхвалением заслуг своего
коллеги по профессии. Решительная борьба против объективистского
подхода к разработке философских вопросов является первостепенной
задачей советских философов.
Итак, пятый вывод из анализа итогов и состояния философской ра¬
боты в СССР гласит, что путеводной звездой философа-большевика во
всей его научно-исследо1вательской, пропагандистской и публицистиче¬
ской деятельности служит ленинский принцип партийности философии.
Философская дискуссия 1947 года в полной мере показала, что вопрос
о большевистской партийности, о борьбе против аполитизма, против объ¬
ективизма, против низкопоклонства перед буржуазной идеологией являет¬
ся центральным вопросом всей нашей борьбы на философском
фронте.
Этот вывод необходимо особенно учесть при определении научных
задач, стоящих перед советскими философами.
В-шестых, состояние философской работы в СССР со всей резко¬
стью ставит вопрос о критике и самокритике, о их роли в творческой
разработке марксистско-ленинской философии. Несмотря на многократ¬
ные призывы ЦК ВКП(б) развёртывать критику и самокритику, несмотря
на прямые указания, адресованные непосредственно нашим философам
по этому поводу, с критикой и самокритикой на философском фронте
обстоит из рук вон плохо. А так как критика и самокритика являются
«подлинной движущей силой нашего развития» (Жданов), то там, где
их нет, нет и борьбы против старого, отживающего с позиций нового,
нарождающегося, там нет и развития. Философия же, лишённая способ¬
ности к развитию, превращается в мёртвую догму. Острая большевист¬
ская критика особенно нужна для того, чтобы пересмотреть с позиций
марксизма всё буржуазное старьё, за которое иногда хватаются некото¬
рые, некритически настроенные философы.
Нелюбовь к критике и самокритике сочеталась у некоторых руково¬
дящих работников философской науки с пренебрежением интересами
всей философской науки ради сохранения своего личного авторитета.
В действительности личный авторитет философа не только не пострадал
бы в глазах всей философской общественности но, напротив, сильно укре¬
пился бы, если бы этот философ сам лично возглавил критику своих соб¬
ственных работ и своей деятельности на философском фронте. Напротив,
попытка сохранить свой авторитет путём ограждения себя от критики и
самокритики, путём изображения себя безгрешным философом происте¬
кает из ложного представления, будто авторитетность предполагает без¬
грешность. В стремлении к самоуспокоенности, в желании почить на лав¬
рах и упиваться прошлыми победами со всей силой проявилась отмечен¬
ная уже выше сила буржуазных пережитков в сознании некоторых на¬
ших руководящих работников философского фронта/
На поворотных пунктах истории, при вступлении в новую историче¬
скую эпоху, когда перед философами встают новые грандиозные задачи,
к которым нужно привлечь внимание самых широких кругов философских
работников в СССР, возникает иногда необходимость в проведении ши¬
рокой дискуссии по животрепещущим вопросам марксистско-ленинской
философии. Основная цель такой дискуссии—развернуть настоящую кри¬
тику и самокритику на философском фронте, проверить состояние фило¬
софской работы с точки зрения новых задач и выявить те силы, которые
могут справиться с этими задачами. Философская дискуссия 1947 года
в полной мере достигла этой цели. Развернув смелую., свободную, боль¬
шевистскую критику и самокритику серьёзнейших недостатков на фило¬
софском фронте, дискуссия позволила сформулировать задачи, выдви¬
гаемые перед философами практикой сегодняшнего дня, и выявила си¬
лы, способные преодолеть недостатки прошлой работы, способные ре¬
НАШИ ЗАДАЧИ
11
шить новые задачи, построить свою работу по-новому. «Философская ди¬
скуссия показала, что эти силы есть, что эти силы немалые, что эти силы
способны вскрыть свои ошибки для того, чтобы их преодолеть»
(Жданов).
В этом огромное значение философской дискуссии 1947 года, став¬
шей поворотным пунктом во всей нашей философской работе.
Необходимость широкого развёртывания критики и самокритики —
таков шестой вывод из анализа итогов и состояния нашей философской
работы. Определяя научные задачи, стоящие перед советскими филосо¬
фами, мы должны руководствоваться тем, что дала философская
дискуссия, проведённая Центральным Комитетом в 1947 году.
Таковы некоторые выводы из рассмотрения пути, пройденного совет¬
скими философами, и из анализа современного состояния их работы.
Опираясь на эти выводы и руководствуясь итогами философской дискус¬
сии, постараемся осветить некоторые задачи, стоящие перед философ¬
ской наукой в СССР.
II. О наших научных задачах
Задачи и перспективы научной работы по философии в СССР опре¬
деляются конкретными историческими условиями, в которых протекает
ныне борьба за победу коммунизма.
Характеризуя послевоенную международную обстановку и отмечая
рост международного престижа СССР, тов. Жданов на совещании пред¬
ставителей 9 компартий говорил: «Реакционные круги США и Англии
озабочены тем, как бы рассеять это неизгладимое впечатление, произво¬
димое социалистическим строем на рабочих и трудящихся всего мира.
Поджигатели войны прекрасно отдают себе отчёт в том, что для того,
чтобы иметь возможность послать своих солдат сражаться против Совет¬
ского Союза, нужна длительная идеологическая подготовка».
С целью отравить сознание своих народов империалистическая реак¬
ция культивирует самые растленные, упадочные, реакционные направле¬
ния в буржуазном искусстве, литературе, науке, философии. Подобная
низкопробная «культура» является полным отрицанием всякой подлинно
человеческой культуры. На службу классовым интересам реакции по¬
ставлено всё,— от литературы, искусства, особенно кино и радио, которые
оказывают массовое воздействие на сознание народа, до всякого рода
наукообразных философских систем в области гносеологии, логики, есте¬
ствознания.
В новых условиях классовой борьбы перед работниками советского
идеологического, в том числе философского фронта, наряду с другими
задачами особо встала задача — перейти в решительное наступление
против растленной, буржуазной идеологии, против реакционной фило¬
софии.
Тем самым активная борьба с вражеской философией, с буржуазным,
религиозно-идеалистическим мировоззрением встала перед советскими
философами как одна из основных задач, вытекающих из современной
исторической обстановки.
Выдвижение идеологической работы на первый план обусловлено
не только международной обстановкой и особенностями классовой борь¬
бы между силами коммунизма и капитализма во всём мире, но и внутрен¬
ним ходом развития борьбы за победу коммунизма в нашей стране, ходом
развёрнутого наступления на пережитки капитализма в сознании наших
людей.
Процесс завершения строительства социализма в СССР и постепен¬
ного перехода от социализма к коммунизму связан с возрастанием роли
субъективного фактора, роли общественного сознания в строительстве
нового, коммунистического строя. В свою очередь «неуклонный рост со¬
НАШИ ЗАДАЧИ
12
циалистического сознания масс предъявляет всё больше и больше требо¬
ваний к нашей идеологической работе» (Ж Д а н о в). Этими новыми усло¬
виями определяются задачи, стоящие перед нашей партией по линии идео¬
логической, в том числе философской, работы. В связи с вступлением в
полосу постепенного перехода от социализма к коммунизму в качестве
центральной практической задачи партии встала задача идеологического
воспитания в духе марксизма-ленинизма советских людей, участников и
руководителей социалистического строительства. Эта задача была сфор¬
мулирована товарищем Сталиным в его докладе на XVIII съезде партии.
Товарищ Сталин говорил: «...если бы мы сумели подготовить идеологи¬
чески наши кадры всех отраслей работы и закалить их политически в та¬
кой мере, чтобы они могли свободно ориентироваться во внутренней и
международной обстановке, если бы мы сумели сделать их вполне зре¬
лыми марксистами-ленинцами, способными решать без серьёзных оши¬
бок вопросы руководства страной,— то мы имели бы все основания счи¬
тать девять десятых всех наших вопросов уже разрешёнными» 5.
Возросшая роль теории требует дальнейшей разработки и систе¬
матизации марксистско-ленинской науки об обществе, марксистско-
ленинской философии. Ещё в предвоенные годы возникла острая потреб¬
ность в создании труда энциклопедического характера, изучение кото¬
рого давало бы советским людям возможность овладеть опытом борь¬
бы нашей партии за победу пролетарской революции, за победу комму¬
низма; для этого требовалось изложить этот опыт в обобщённом виде
и вместе с тем изложить в логически связанном и стройном виде основы
марксистско-ленинского мировоззрения. Создание такого труда взял на
себя товарищ Сталин. Он создал энциклопедию большевистской науки —
«Краткий курс истории ВКП(б)», включающий раздел «О диалектиче¬
ском и историческом материализме». В этом разделе впервые в истории
философии диалектический материализм изложен систематически, путём
выделения и раскрытия его основных черт в последовательнОхМ виде.
Особенностью рассматриваемой работы товарища Сталина является
то, что в ней исчерпывающе раскрыта связь между философией и поли¬
тикой, показано то значение, какое имеет каждая основная черта диа¬
лектического материализма для практической деятельности партии про¬
летариата.
Не менее, крупный вклад внёс товарищ Сталин и в теорию историче¬
ского материализма.
В «Кратком курсе истории ВКП(б)», написанном товарищехМ
Сталиным, диалектический и исторический материализм и ленинизм из¬
ложены как одно цельное, единое марксистско-ленинское учение, а исто¬
рический материализм дан в связи с политикой партии; в этой работе пока¬
заны единство марксизма-ленинизма, неразрывная связь и преемствен¬
ность учения Маркса и Ленина; вместе с тем в ней изложено то новое,
что внесли Ленин, Сталин и их ученики в марксистскую теорию на основе
обобщения нового опыта классовой борьбы рабочего класса в эпоху
империализма и пролетарских революций.
Создав «Краткий курс истории ВКП(б)», товарищ Сталин двинул
вперёд марксистско-ленинскую теорию и на основе этого поднял на но¬
вую, более высокую ступень дело партийной пропаганды, дело идеоло¬
гического воспитания советских кадров, овладения ими марксизмом-
ленинизмом.
Опираясь на это величественное произведение эпохи победы социа¬
лизма в нашей стране, как и на другие труды классиков марксизма-
ленинизма, советские философы должны развивать дальше и двигать
вперёд марксистско-ленинскую философию и её основные разделы — ди¬
алектический и исторический материализм.
И. Сталин «Вопросы ленинизма», стр. 598. 11-е изд.

НАШИ ЗАДАЧИ
13
Говоря конкретнее, основная задача, стоящая перед советскими фи¬
лософами в переживаемый ныне исторический период может быть сфор¬
мулирована так: необходимо создавать труды по мате¬
риалистической диалектике и историческому мате¬
риализму. Эти труды должны систематизировать бо¬
гатство научных идей, содержащихся в произведе¬
ниях Маркса и Энгельса, Ленина и Сталина, должны
обобщать новый исторический опыт классовой борь¬
бы пролетариата, равно как и новейшие достижения
естествознания и других наук. На основе таких
обобщений эти труды должны теоретически осве¬
щать путь дальнейшего развития нашего советского
общества, нашей марксистско-ленинской науки, а
также пути к социализму в зарубежных странах.
Создание таких трудов позволило бы неуклонно поднимать теорети¬
ческий уровень нашей идеологической работы на всех участках строи¬
тельства коммунизма, закрепляя и развивая дальше успехи партийной
пропаганды в нашей стране, давая практикам силу ориентировки и ясность
перспективы.
Решение этой задачи, поставленной в качестве основной,
неразрывно связано с проведением самой решительной и беспощадной
борьбы против философии современной империалистической реакции.
Развитие марксизма-ленинизма не может идти иначе, как путём полного
разгрома всех и всяческих его врагов и полной победы над ними, подобно
тому как в самой жизни, на практике, победа коммунизма означает
разгром империалистической реакции и всех её прислужников.
Выдвигая в качестве задачи создание трудов обобщающего харак¬
тера по марксистско-ленинской философии, необходимо в ближайшие
годы центр тяжести перенести на разработку отдельных конкретных фи¬
лософских проблем, особенно по историческому материализму, на созда¬
ние большого числа подлинно научных трудов по каждому разделу мар¬
ксистской философии. Лишь на основе проведения таких конкретных,
глубоко научных исследований по линии диалектического и историческо¬
го материализма, истории философии, логики и других дисциплин можно
подготовить систематическое научное изложение нашей философии по
её основным разделам.
Задачи нашей философской работы можно сформулировать в преде¬
лах каждого из её основных разделов, выдвигая здесь главную, решаю¬
щую задачу и группируя вокруг неё другие, более частные вопросы.
Рассмотрение конкретной философской проблематики мы начинаем с
исторического материализма, ибо в этой области перед философами
встают наиболее сложные и ответственные задачи, от решения которых
зависит успех всей философской работы в нашей стране. Разработка
исторического материализма представляет собой то
звено, ухватившись за которое советские философы
смогут вытащить всю цепь стоящих перед ними за¬
дач. Упор на исторический материализм нужно сделать тем более, что
он является в настоящее время одним из самых отстающих участков в
работе профессиональных философов, таким участком, где неблагополу¬
чие с философской работой сказывается наиболее остро.
Проблематика диалектического материализма определяется тем, что
он представляет собой научный метод и теорию, которыми пользуются
работники всех отраслей советской науки. С проблематикой историче¬
ского и диалектического материализма неразрывно связана историко-
философская проблематика, касающаяся прежде всего истории маркси¬
стско-ленинской философии, истории её подготовки, её возникновения и
дальнейшего развития.

14
НАШИ ЗАДАЧИ
Рассмотрим каждую область нашей философской работы в отдель¬
ности в свете итогов философской дискуссии, в свете задач, поставлен¬
ных тов. Ждановым перед всеми советскими философами.
В области исторического материализма цен¬
тральной задачей является систематическая, все¬
сторонняя разработка теории советского общества.
Теория советского общества должна всесторонне обобщить опыт
строительства социализма в нашей стране, раскрыть закономерности об¬
щественного развития при социализме как в уже пройденный переходный
период от капитализма к социализму, так и в период от социализма к
коммунизму.
«Пора смелей двигать вперёд теорию советского общества, теорию
советского государства..., этику и эстетику» (Ж данов).
Труды по теории советского общества должны вместе с тем способ¬
ствовать разработке теории исторического материализма в целом; в них
должны быть систематически изложены на современном материале во¬
просы о движущих силах общественного развития, о соотношении базиса
и надстройки, о роли общественных идей в развитии общества, о соотно¬
шении сознательности и стихийности в общественном движении и другие
теоретические вопросы исторического материализма.
С разрешением этой центральной задачи в области исторического
материализма связана разработка конкретных его проблем. Назовём не¬
которые из них:
о базисе социалистического общества, об антагонистическом
противоречии между производительными силами и производственными
отношениями при капитализме и о полном соответствии между ними при
социализме;
о роли советского государства при социализме и при
коммунизме, о его функциях, о фазах его развития, источниках его силы
и могущества; о характере советской демократии и её принципиальном
отличии от буржуазной демократии;
о взаимоотношении базиса и надстройки при капи¬
тализме и при социализме, о соотношении экономики и политики, о науке
как форме идеологии и как специфической форме производительных
сил;
о принципе партийности в идеологической рабо¬
те, о связи идеологии с политикой при социализме, о поли¬
тике большевистской партии как жизненной основе советского строя, в
частности о связи морали, науки, литературы, философии, искусства, во¬
енной идеологии и т. д. с политикой;
о роли коммунистического воспитания масс
в строительстве коммунистического общества, в связи с чем встаёт зада¬
ча — обобщить практику нашей партии и государства по воспитанию
народа в духе социализма, по борьбе с пережитками капитализма в
сознании советских людей. «У нас теперь имеются огромные возможности
вести успешную борьбу за ликвидацию этих пережитков» (Молотов);
об этике, о классовом характере морали, о коммунистической
морали в её противопоставлении буржуазной морали;
о советской эстетике, о сущности социалистического
реализма в его противоположности современным течениям буржуазной
эстетики; разработка этого вопроса предполагает анализ достижений со¬
ветской литературы и искусства, с одной стороны, и анализ глубочайшего
кризиса буржуазной культуры — с другой;
о разрешении национального вопроса в СССР и о
бессилии буржуазных государств решить этот сложнейший вопрос, о
содружестве наций в СССР, о развитии национальной по форме и социа¬
листической по содержанию, советской культуры;

Н Л Ш И 3 А Д А Ч И	15
о путях перехода к коммунизму, о стирании классовых
граней, о ликвидации противоположности между городом и деревней,
между умственным и физическим трудом;
о движущих силах развития советского общества,
о внутреннем единстве современного советского общества; вопрос о со¬
ветском патриотизме, о дружбе народов, о морально-политическом един¬
стве советского народа, о критике и самокритике как движущих силах
развития советского' общества. Говоря о критике и самокритике, как дви¬
жущей силе нашего развития, тов. Жданов указывал: «Вот где широчай¬
шее поле для научного исследования, и это поле никем из наших фило¬
софов не обработано»;
об истоках и характере войн в эпоху империализма и
пролетарских революций и специально о характере и происхождении вто¬
рой мировой войны;
о новых путях и закономерностях перехода от
капитализма к социализму в связи с анализом новейших
событий в странах новой демократии. В свете новых исторических собы¬
тий особое значение приобретают указания Ленина на своеобразие и осо¬
бенности путей развития пролетарской революции и перехода к социа¬
лизму. «Кому, как не нам — стране победившего социализма и её фило¬
софам,— говорил тов. Жданов,— помочь нашим зарубежным друзьям и
братьям осветить свою борьбу за новое общество светом научного социа¬
листического сознания...»
Результатом разработки конкретных теоретических проблем совет¬
ского общества должно быть создание на основе трудов Ленина и
Сталина систематического руководства, предназначенного для глубокого
изучения исторического материализма, для познания закономерностей
развития социалистического общества. Такое руководство должно во¬
оружать практиков строительства коммунизма знанием законов
общественного развития, уверенностью в оконча¬
тельной победе коммунизма во всём мире.
В области диалектического материализма
центральной задачей является систематическая
разработка теории материалистической диалектики.
Эта задача должна быть выполнена на основе глубокого анализа и обоб¬
щения богатейшей практики борьбы пролетариата за революционное
преобразование мира, за полное преодоление вековых противоречий,
органически присущих старому, антагонистическому обществу с господ¬
ствующей в нём эксплоатацией человека человеком. Теория материали¬
стической диалектики должна всесторонне подытожить также все обла¬
сти человеческого знания и человеческой деятельности, раскрыть объек¬
тивную диалектику, выражающую общую закономерность развития
природы и общества, и вместе с тем раскрыть закономерность развития
человеческой мысли, начиная с первых её зачатков в истории человече¬
ства и в индивидуальном развитии отдельного человека, кончая высшими
ступенями сознательной деятельности человека.
Особенное значение для создания такого труда имеет философское
обобщение результатов современного естествознания, в первую очередь
физики микромира, космологии, биологии, физиологии.
Создание трудов по материалистической диалектике, обобщающих
данные современного развития всех наук и данные общественного разви¬
тия в современную историческую эпоху, должно явиться дальнейшей реа¬
лизацией планов Ленина, содержащихся в его «Философских тетрадях».
С разрешением этой задачи в данной области нашей философии
связана разработка отдельных конкретных проблем диалектического
материализма. Среди этих проблем назовём следующие:
изучение противоречий современного капиталистического
общества антагонистического характера, изучение присущей советскому
16
НАШИ ЗАДАЧИ
обществу специфической формы движущих противоречий неантагонисти¬
ческого характера, а также изучение противоречий, действующих в при¬
роде. Говоря о законе борьбы противоположностей, тов. Жданов со всей
резкостью подчёркивает, что «наша советская философия должна пока¬
зать, как действует этот закон диалектики в условиях социалистического
общества и в чём своеобразие его применения»;
разработка теории современного естествозна¬
ния (постановка общих вопросов о взаимосвязи и классификации наук,
постановка вопросов, касающихся теории элементарных частиц и строе¬
ния материи в физике, теории менделеевской периодической системы
в химии, космологических и космогонических гипотез в астрономии, ги¬
потез о происхождении жизни на Земле, дарвиновской теории развития в
биологии и её обогащения советскими агробиологами мичуринско-тими¬
рязевской школы, павловского учения о высшей нервной деятельности,
энгельсовской теории происхождения человека и т. д.). Наши философы,
указывал тов. Жданов, «должны анализировать и обобщать результаты
современного естествознания», должны двигать смелей вперёд его теорию;
анализ соотношения теории и практики; под этим уг¬
лом зрения — обобщение истории техники; разработка вопроса о научном
предвидении;
анализ процесса познания в его последовательной связи:
от его начальных ступеней (ощущение, восприятие) до самых высших
ступеней сознательной деятельности человека — с использованием ма¬
териалов по истории познания, по истории развития общественной прак¬
тики человека (его производственной и революционно-критической дея¬
тельности), по истории техники, истории философии, по психологии и линг¬
вистике;
диалектическое обобщение истории познания, из¬
влечение квинт-эссенции всех областей знания, в частности, истории фи¬
лософии, истории отдельных общественных и естественных наук, истории
языка, истории умственного развития ребёнка и животных, обобщение
новейших данных психологии и физиологии;
разработка отдельных законов и категорий мате¬
риалистической диалектики в их внутренней связи и на основе обобщения
новейших данных естествознания (ядерной физики, квантовой теории,
теории относительности), в частности категорий материи и движения, про¬
странства и времени, причинности и закономерности, 'Случайности и необ¬
ходимости;
разработка проблем марксистской теории Позна¬
ни я, в особенности ленинской теории отражения на основе
обобщения практики классовой борьбы пролетариата, на основе новых
данных современного естествознания, физики, физиологии, особенно фи¬
зиологии органов чувств, а также психологии. «Кому, как не нашим фи¬
лософам,— указывал тов. Жданов,—...применить в полной мере марксист¬
скую теорию познания при обобщении огромного опыта социалистиче¬
ского строительства и при решении новых задач социализма!»;
разработка марксистской диалектической логи-
к и, определение её предмета и задач, вопроса о соотношении между фор¬
мальной и диалектической логикой и т. д.;
разработка проблемы единства марксистской теории познания
диалектики и логики на материале общественных наук и практи¬
ки революционной деятельности пролетариата и его партии; на материале
решения сложных вопросов, выдвигаемых современной физикой и всем
естествознанием, в частности таких, как так называемый принцип нео¬
пределённости в современной квантовой механике, как вопрос О' реаль¬
ности и познаваемости объектов микромира, о закономерностях процес¬
сов микромира. Вокруг этих вопросов идёт ныне острая борьба материа¬
лизма и идеализма. «Надо помнить,— указывал Ленин,— что именно из
НАШИ ЗАДАЧИ
17
крутой ломки, которую переживает современное естествознание, родятся
сплошь да рядом реакционные философские школы и школки, направле¬
ния и направленыша. Поэтому следить за вопросами, которые выдвигает
новейшая революция в области естествознания...— это задача, без разре¬
шения которой воинствующий материализм не может быть ни в коем слу¬
чае ни воинствующим, ни материализмом» °.
В результате разработки теории материалистической диалектики
должно быть создано руководство, предназначенное для глубокого изу¬
чения диалектического материализма, для овладения марксистским ди¬
алектическим методом, что необходимо как для целей познания окружа¬
ющего нас мира и практического использования познанных закономерно¬
стей в наших интересах, так и в особенности для целей предвидения
дальнейших путей общественно-исторического развития. Это руковод¬
ство должно вооружить практиков строительства коммунизма знанием
метода исследования и изменения мира.
В области истории философии центральной зада¬
чей является систематическая разработка истории
материалистической философии в её непримиримой
борьбе с идеализмом. Это ясно следует из итогов дискуссии, из
выступления тов. Жданова. История материализма должна быть изложе¬
на не в описательной форме, не как простое хронологическое перечисле¬
ние отдельных идей, имён и заглавий работ, но как подлинно научное
исследование, дающее марксистское объяснение развития философской
мысли с позиций диалектического и исторического материализма. Это
означает, что история материализма должна быть изложена на основе
раскрытия закономерностей развития философской мысли, её обуслов¬
ленности общественно-исторической практикой (отражение борьбы клас¬
сов в области идеологии, связь с естествознанием и техникой), а так¬
же её внутренней логики, собственной диалектики её развития, идущего
противоречиво и скачкообразно.
В связи с этим одной из самых важных задач является создание
трудов, во-первых, по истории марксистско-ленинской философии и, во-
вторых, по истории русской философии, и прежде всего русской класси¬
ческой материалистической философии XIX века. В области истории фи¬
лософии перед советскими философами стоит общая задача — пересмот¬
реть под углом зрения новой практики классовой борьбы и новых теоре¬
тических обобщений, сделанных Лениным и Сталиным, всё старое, все
ложные немарксистские взгляды на историю философии и оценки отдель¬
ных её представителей, дать свои новые, марксистско-ленинские оценки
философов прошлого. В связи с этим нашим философам предстоит упор¬
ная борьба против укоренившихся кое-где у нас традиционных точек зре¬
ния, которые идут от буржуазных историков философии. Особенно важно
окончательно выкорчевать антипатриотические тенденции недооценки
роли и значения нашей отечественной философии, тенденцию преклонения
перед философской мыслью Западной Европы.
С этим связана разработка отдельных конкретных проблем истории
философии, которые должны разрабатываться примерно по следующим
линиям:
по линии выяснения с позиций диалектического и исторического ма¬
териализма закономерностей и движущих сил разви¬
тия философской мысли: сюда относятся вопросы о принци¬
пах периодизации истории философии, о преемственности в развитии фи¬
лософской мысли, о зависимости развития философии от борьбы классов,
отражением которой является борьба партии в философии, о соотношении
национального и интернационального моментов в истории философии, о
6 В. И. Ленин. Соч. Т. XXVII, стр. 186, 3-е изд.
2 «Вопросы философии» № 2

18
НАШИ ЗАДАЧИ
соотношении национальной формы и классового содержания в истории
философии, о тенденциях развития философских направлений (в связи
с замечаниями Ленина об относительной близости к диалектическому
материализму различных философских течений, рассматриваемых не ста¬
тически, а в их движении и развитии);
по линии разработки основных этапов развития марксистско-
ленинской философии, включая историю возникновения марксиз¬
ма в трудах Маркса и Энгельса (марксизм эпохи домонополистического
капитализма) и дальнейшего развития марксизма в трудах Ленина и
Сталина (марксизм эпохи империализма и пролетарских революций, эпо¬
хи победы социализма в СССР); при этом необходим всесторонний ана¬
лиз отдельных этапов в развитии марксистской философии с точки зре¬
ния всей совокупности проблем, над которыми работали классики мар¬
ксизма в данный период, а также исследование отдельных проблем,
встававших на различных этапах развития марксистской философии. Не¬
обходимы также исследования, посвящённые отдельным произведениям
основоположников марксизма-ленинизма, истории их подготовки и рас¬
пространения, истории проникновения философии марксизма в различные
страны мира, истории её пропаганды;
по линии разработки истории до марксовой философии по
разделам (теория познания, логика, диалектика, социология, этика,
эстетика и т. д.) и по отдельным проблемам и категориям; в частно¬
сти требуется специальная разработка истории материалистической тео¬
рии познания, истории логики, истории этики и эстетики и т. д.; тов.
Жданов указывал, что «история философии, поскольку существует
марксистский диалектический метод, должна включать в себя историю
подготовки этого метода, показывать, что обусловило его возникнове¬
ние»;
по линии марксистского изложения истории есте¬
ствознания в целом и по его отдельным' отраслям — физики, химии,
биологии, геологии, а также математики на основе раскрытия ди¬
алектического соотношения между историческим и логическим (в соот¬
ветствии с ленинскими указаниями);
по линии разработки истории русской философии, особенно
материалистической; разработка должна вестись с точки зрения борьбы
материализма и идеализма, происходившей внутри самой русской фило¬
софии, и с точки зрения взаимоотношений между русской и западноевро¬
пейской философией;
по линии разработки истории философии народов СССР, а
также истории философии зарубежных славянских народов (Чехослова¬
кии, Польши, Югославии, Болгарии); в частности требует разработки во¬
прос о взаимоотношении между философией этих народов и русской фи¬
лософией, а также советской философией;
по линии разработки истории философии как по эпохам, так и
по странам, в частности истории философии Востока, важность освеще¬
ния которой отметил тов. Жданов; в равной мере разработка истории
философии должна вестись по отдельным направлениям, по основным
разделам философской науки и по отдельным проблемам;
по линии разработки истории религии и атеизма.
Разработка всех этих проблем должна привести к созданию руко¬
водства по марксистской истории философии, которое вооружило бы со¬
ветских людей знанием того, чему учит история философии.
«Создание учебника по истории философии, первого марксистского
учебника в этой области, представляет задачу огромного научного и
политического значения... Выработать хороший учебник по истории фи¬
лософии — это значит вооружить нашу интеллигенцию, наши кадры, на¬
шу молодёжь новым мощным идеологическим оружием и вместе с тем
НАШИ ЗАДАЧИ
19
сделать большой шаг вперёд по пути развития марксистско-ленинской
философии» (Ж данов).
В отношении современной буржуазной идеоло¬
гии центральной задачей является систематиче¬
ская и беспощадная борьба со всеми современными
течения м и буржуазной философии и социологии, где
бы они ни выступали и чем бы они ни прикрывались.
Советские философы должны быть воинствующими материалистами от
начала до конца, должны последовательно, не на словах, а на деле про¬
водить ленинский принцип партийности философии, разоблачая и бичуя
малейшие отступления от материализма, беря в штыки любую проповедь
идеализма и мракобесия во всех их проявлениях. Эта задача должна вы¬
полняться в неразрывной связи с разработкой каждого вопроса диалек¬
тического и исторического материализма и истории философии. Идеоло¬
гическая реакция в зарубежных странах делает сейчас новые потуги
«опровергнуть» нашу передовую философию и с этой целью фальсифи¬
цирует историю философии в интересах реакции, используя в своих пар¬
тийных целях не только всё, что было реакционного в истории философии,
но и новейшие успехи естествознания. Поэтому для советских философов
позитивная разработка любой философской проблемы неминуемо связа¬
на с развёртыванием самой острой критики буржуазных концепций, а
также с неутомимой борьбой против вредной болезни низкопоклонства и
раболепия перед буржуазной идеологией, культурой, философией. «Ко¬
му, как не нам — стране победившего марксизма и её философам,—
говорил тов. Жданов,— возглавить борьбу против растленной и гнусной
буржуазной идеологии, кому, как не нам, наносить ей сокрушающие
удары!»
В настоящее время можно наметить следующие направления, по ко¬
торым должна вестись борьба против современной буржуазной филосо¬
фии и социологии:
по разоблачению философской реакции в отдельных странах, прежде
всего в США и Англии, куда, как указывал тов. Жданов, переместился
центр борьбы против марксизма;
по разоблачению философских основ современного оппортунизма и
ревизионизма, философских основ предательской политики правых социа¬
листов: английских лейбористов (Бевин, Эттли, Ласки), французских со¬
циалистов (Леон Блюм), австро-марксистов (Реннер), германских социал-
демократов (Шумахер), итальянских социалистов группы Сарагата.
С другой стороны, большое значение имеет выявление всех про¬
грессивных философских течений во всех странах мира в целях
оказания им дружественной теоретической поддержки в их борьбе против
философской реакции, содействие теоретическим кадрам зарубежных
коммунистических партий в применении марксистско-ленинской филосо¬
фии в конкретных условиях борьбы пролетариата и народных масс про¬
тив империалистической, антидемократической реакции в отдельных
странах.
Вся критическая деятельность советских философов, направленная
на борьбу против буржуазной идеологической реакции и на поддержку
всех прогрессивных течений философской мысли за рубежом, должна
вестись как путём анализа обстановки и хода философской борьбы в
отдельных странах на всех участках идеологического фронта, так и пу¬
тём анализа философской борьбы вокруг отдельных проблем или отдель¬
ных разделов философии с показом того, как эта борьба развёртывается
в разных странах одновременно.
Например, необходима специальная критика современной буржуаз¬
ной логики и новых её направлений (символическая, математическая ло¬
гика), психологии, эстетики, этики и других областей знания в зарубеж¬
ных странах.

20
НАШИ ЗАДАЧИ
Таковы некоторые конкретные научные задачи советских философов
как по линии положительной разработки марксистско-ленинской филосо¬
фии (в части диалектического и исторического материализма, истории
философии и философского обобщения современного естествознания),
так и по линии критики буржуазной философии и социодргии, всей бур¬
жуазной науки и культуры в целом. Эти задачи намечены в порядке де¬
тализации тех общих задач, которые поставил перед советскими филосо¬
фами тов. Жданов в своём выступлении на философской дискуссии.
III. За большевистское воспитание философских кадров
Тов. Жданов указал, что «причина отставания на философском
фронте не связана ни с какими объективными условиями» и что эту при¬
чину «надо искать в области субъективного». Другими словами, эта при¬
чина лежит в самих философах, в наших философских кадрах. Поэтому
исправление положения на философском фронте зависит от философов
и только от них. Положение, выдвинутое товарищем Сталиным — «Кад¬
ры решают все», — целиком и полностью применимо к современному со¬
стоянию нашего философского фронта.
Когда мы говорим о субъективных условиях нашей работы, то имеем
обычно при этом в виду желание, уменье и решимость
работать п о-н о в о м у, как этого требует наша партия, как это
диктует объективная историческая обстановка. Со всей прямотой и рез¬
костью надо признать, что до дискуссии у некоторых наших философов
не было ни желания, ни уменья работать так, как требует от нас партия,
как учит нас товарищ Сталин. «В философской работе не чувствуется
ни боевого духа, ни большевистских темпов», — отмечал тов. Жданов.
«Всё это, вместе взятое, — предупреждал он философов, — чревато боль¬
шими опасностями, гораздо большими, чем это вам представляется. Са¬
мая большая угроза заключается в том, что некоторая часть из вас. уже
свыклась с этими недостатками».
Отсюда следует, что основным условием поворота в философской
работе являются большевистская нетерпимость к недостаткам, решимость
вскрывать и исправлять до конца все ошибки в работе по философии, а
это выражается в способности и желании по-большевистски развёртывать
критику и самокритику в философской работе. В этом духе надо воспи¬
тывать новые философские кадры.
Кроме угрозы, которая состоит в примирении с недостатками и в
отказе от борьбы с ними, имеются ещё и другие опасности субъективного
порядка, которые подстерегают наших философов. Эти опасности были
всесторонне выявлены в ходе философской дискуссии 1947 года. На них
указывал тов. Жданов в своём выступлении на дискуссии. Каковы же
эти опасности, о которых наши философы должны всегда помнить, чтобы
быть в состоянии их преодолевать?
Особенно опасен книжный, чисто академический подход к разработ¬
ке марксистско-ленинской философии. При таком подходе отправным
материалом для философа становятся не живые факты, не окружающая
жизнь, не живая борьба нашей партии и нашего народа за победу комму¬
низма, не новейшие научные открытия, углубляющие познание природы
человеком, а книжные тексты, буква марксизма, вырванные из контекста
цитаты вне их связи с современной обстановкой. Такой подход не вос¬
питывает творческого понимания марксистско-ленинской философии, а,
напротив, прививает склонность к догматизму, к схоластизированию, к
буквоедству, к начётничеству. Всё это может только калечить наши фи¬
лософские кадры, убивая в них творческий дух, без которого невозмож¬
но двигать вперёд марксистско-ленинскую философию. Поэтому одним
из важнейших условий перестройки философской работы является ре¬
НАШИ ЗАДАЧИ	И
шительное преодоление книжного подхода к марксизму, решительный
поворот от книжного изучения философии к овладению новыми фактами
и к уменью правильно их осмысливать и философски обобщать.
Такой книжный подход к марксизму связан с другой опасностью,
на борьбу против которой необходимо мобилизовать все наши силы. Не¬
которым философам, не искушённым в партийной борьбе, против буржу¬
азного, идеалистического мировоззрения, импонирует холодное, бесстраст¬
ное освещение теоретических вопросов. Надо помнить, что квази-
академический объективизм способствует не воспитанию новых больше¬
вистских кадров советских философов, а их развращению. Чтобы
устранить эту опасность, необходимо коренным образом перестроить
нашу философскую работу и дело подготовки новых кадров, с тем чтобы
в центре внимания стояло не книжное изучение и изложение философских
вопросов, а изучение фактов, действительности, живой жизни, фактов
борьбы советского народа и большевистской партии за победу комму¬
низма, причём изучение не объективистское, а с наших партийных, прин¬
ципиальных позиций. Тогда будет подорвана в корне возможность ухода
некоторых наших философов в дебри схоластики, возможность воспита¬
ния новых философов в формально-догматическом духе, абсолютно чуж¬
дом творческому характеру марксизма.
В соответствии с этим уже при выборе темы, при определении
подхода к ней и направления всей работы следует помнить об опасности
оторваться от современности, от практики, от политики, уйти в прошлое,
утратить связь с жизнью, утратить чувство нового, способность творче¬
ски ставить и разрабатывать действительно новые вопросы марксист¬
ско-ленинской философии. Этой опасности не смогли избежать многие
наши философы. Помня о ней, необходимо постоянно проверять целена¬
правленность своей философской работы, проверять её с точки зрения её
подчинения интересам нашей партии, с точки зрения её связи с актуаль¬
ными задачами современности, с точки зрения связи философии и по¬
литики.
Надо помнить, что одной из главных зацач, стоящих перед со¬
ветскими философами, как было сказано выше, является борьба с бур¬
жуазной философией, философией империалистической реакции. Надо
помнить, какой опасностью для нас являются буржуазный объективизм,
низкопоклонство, рабское преклонение перед иностранщиной, и, помня
это, надо вести беспощадную борьбу против этих явлений. В современных
условиях классовой борьбы во всем мире советский философ должен быть
особенно настороже против этих опасных явлений, поскольку они разору¬
жают нас идеологически перед наступающим врагохм и ведут прямой до¬
рогой в плен к врагу. В духе непримиримой борьбы с враждебными нам
философскими течениями, в духе последовательного проведения ленин¬
ского принципа партийности мы должны воспитывать нашу учащуюся
молодёжь, воспитывать новые философские кадры.
До сих пор, говоря об условиях философской работы, мы имели в виду
проведение принципиальных, партийных установок в содержании самой
работы. Но есть ещё круг вопросов, касающихся научно-организационной
стороны дела. Правильное решение этих вопросов также составляет не¬
обходимую предпосылку для выправления дел на философском фронте,
для дела большевистского воспитания философских кадров.
Очевидно, важнейшихМ условием выполнения новых задач является
осознание их самими философами; без этого не может произойти
поворота советских философов к требованиям современной эпохи.
Но недостаточно только осознать новые задачи: необходимо изме¬
нить в соответствии с характером новых задач старые методы и формы
философской работы.
Прежде всего необходимо, чтобы работа советских философов была
22
НАШИ ЗАДАЧИ
действительно творческой. Чтобы творчески ставить и разрабаты¬
вать новые вопросы, философы должны уметь оперировать конкрет¬
ным материалом; для этого нужно прежде всего, конечно, хорошо
изучить и знать этот материал, знать то новое, что постоянно дают жизнь
и наука. Верхоглядству, поверхностному подходу, «всезнайству», когда
философ без серьёзной подготовки берётся за любую тему из любой об¬
ласти знаний, должен быть положен конец. Чтобы двигать советскую
философию как науку, каждый философ обязан специализироваться в
определённой области общественных или естественных наук,— тогда он
сможет разрабатывать философские проблемы не «вообще», а на осно¬
ве конкретных данных той или иной частной науки.
Тог факт, что диалектика есть наука о наиболее общих законах
развития, не только не отменяет, а, напротив, требует того, чтобы
эти общие законы исследовались не вообще, а на конкретном обществен¬
но-историческом или естественно-научном материале, в котором они нахо¬
дят своё конкретное выражение. Игнорирование этого требования многи¬
ми нашими профессиональными философами приводит к тому, что их
мысль движется на холостом ходу и нередко сводится к пустым разгово¬
рам и бесплодным спорам. К разработке философии нужно подходить
диалектически, учитывая взаимоотношения между общими законами диа¬
лектики и частными законами, действующими в отдельных областях при¬
роды или общества. Философ, который считает, что он вправе ограни¬
читься только одними наиболее общими законами движения, без конкрет¬
ного учёта их проявления в частных законах природы или общества, от¬
рывает философию от специальных наук, ставит её над ними и факти¬
чески превращает её в «науку над науками». Осуществляя такое превра¬
щение, наш философ фактически возвращается к тому положению, ка¬
кое занимала философия до Маркса. Между тем для марксистской фи¬
лософии характерно объединение результатов положительных наук при
помощи диалектического метода. «Марксистская философия,—говорил
тов. Жданов,— в отличие от прежних философских систем, не является
наукой над другими науками, а представляет собой инструмент научного
исследования, метод, пронизывающий все науки о природе и обществе
и обогащающийся данными этих наук в ходе их развития».
Тот, кто забывает или игнорирует это положение, не может считаться
в нашей стране настоящим философом. Ибо, отрываясь от положитель¬
ных наук, он отрывается и от конкретных данных практики, обобщаемых
этими науками, и волей-неволей уходит в область пустых абстракций и
словопрений.
Необходимость специализации особенно сказывается по линии исто¬
рического материализма как наиболее ответственной области советской
философии. Широко распространённая среди философов, работающих
в этой области, недооценка конкретного материала отдельных обще¬
ственных наук сильнейшим образом тормозит разработку теоретических
вопросов исторического материализма. Между тем нельзя двигать вперёд
эту область советской философии, если не обогащать её анализом новых
фактических данных; философ, не знакомый или мало знакомый с наука¬
ми о государстве и праве, ничего, кроме общих фраз, не может напи¬
сать по поводу советского государства, его природы, его функций, фаз
его развития и т. д. Философ, не овладевший экономическими науками,
ничего, кроме пустых деклараций, не может высказать по поводу мате¬
риальных условий развития социалистического общества, его экономи¬
ческого базиса, взаимодействия базиса и надстройки в нашем обществе
и т. д. Чтобы ликвидировать эти недостатки, многим нашим философам
надо серьёзно учиться и переучиваться, на что требуется время, а глав¬
ное — желание и большие усилия со стороны самих философов по части
овладения конкретным материалом, необходимым для творческой разра¬
НАШИ ЗАДАЧИ
23
ботки советской философии. Задача эта трудна, но она должна быть
выполнена во что бы то ни стало.
В соответствии с новыми задачами определяются новые организа¬
ционные формы в области научной работы по философии и в области под¬
готовки философских кадров.
В прошлом философская работа велась у нас так, что философы ва¬
рились в собственном соку; они были не только отделены от работников
других наук, но и разобщены между собой. Так мог работать только тот,
кто не разрабатывал новых конкретных проблем философии и занимался
пересказом известных истин. По вполне понятным причинам такой фило¬
соф не испытывал острой потребности в общении не только с представи¬
телями общественных или естественных наук, но даже в общении с това¬
рищами по специальности. Такие философы, оказавшись в положении
руководящих философских работников, не беспокоились по поводу отсут¬
ствия у философов подлинно коллективных методов работы, дискуссий,
критики и самокритики. Многие старые приёмы и формы работы пре¬
вратились в серьёзнейший тормоз на пути к перестройке всей нашей фи¬
лософской работы. Необходимо решительно пересмотреть приёмы и фор¬
мы работы в соответствии с новыми задачами. По этой линии мы рас¬
смотрим некоторые условия, необходимые для выполнения задач, стоя¬
щих перед советской философией.
Одним из таких условий является проведение
творческих дискуссий по философским вопросам.
Для тех, кто занят разработкой действительно новых вопросов
философии, а не пережёвыванием известного, абсолютно необходим об¬
мен мнениями по соответствующим вопросам с другими философами и
со специалистами других отраслей знания. Научно-исследовательская ра¬
бота немыслима без споров, диспутов и дискуссий, т. е. без отстаивания
своих положений от возможной критики их со стороны, без их пере¬
смотра, улучшения и развития под влиянием этой критики. Отсюда усло¬
вием подлинной научно-исследовательской, творческой работы является
самая широкая устная и печатная критика и самокритика, одной из наи¬
более плодотворных, животворящих форм которой служат дискуссии
по спорным, не ясным ещё, теоретическим вопросам. Такие дискуссии
должны удовлетворять двум условиям: они должны быть открытыми
и свободными, с тем чтобы каждый их участник мог смело и бес¬
препятственно высказать свою точку зрения по предмету дискуссии; они
должны быть творческими и продуктивными, с тем чтобы в ре¬
зультате дискуссии можно было придти к определённым выводам, кото¬
рые двигали бы науку вперёд.
Проведением дискуссии по книге тов. Александрова ЦК ВКП(б) дал
нашим философам предметный урок того, как надо на деле осуществлять
эту форму научной работы. Задача философов — сделать эту форму
повседневным, систематическим методом своей творческой деятельности.
Другим условием является осуществление кол¬
лективных методов работы философов.
Особенно остро это необходимо в тех случаях, когда речь идёт о
создании учебников по тем или иным разделам марксистской философии,
ибо для этого требуется проведение широких философских обобщений
всей совокупности знаний, всего опыта современного общественного и
научного развития. В одиночку, кустарным путём, решать такие задачи
нельзя. Критикуя метод работы тов. Александрова над его книгой, тов.
Жданов отмечал, что «тов. Александров избрал неправильный путь со¬
ставления учебника, не опершись на широкий круг знающих людей».
Указывая далее на практикуемый уже метод привлечения большого кру¬
га авторов к составлению учебника, тов. Жданов делает вывод: «Такой
способ творчества является наиболее надёжным». Это значит, что при
24
НАШИ ЗАДАЧИ
создании учебников и различного рода сводных энциклопедических ра¬
бот необходимы совместные, коллективные усилия многих советских
философов, направленные к достижению одной цели. Коллективность
предполагает совместную работу философов различного профиля над
общими проблемами. Без такого объединения невозможно создание учеб¬
ников ни по теории советского общества, ни по теории материалистиче¬
ской диалектики, ни по марксистско-ленинской истории философии. Кроме
объединения философов, разобщённых вследствие различия их профиля,
необходимо объединение философов, разобщённых территориально, рабо¬
тающих в разных учреждениях и даже разных городах. Тов. Жданов от¬
мечал как существенный недостаток в организации всей философской
работы тот факт, что «провинциальные философы предоставлены самим
себе» и что «большая часть философов, особенно провинциальных, не при¬
влечена к руководящей работе». Коллективный метод работы поможет
восстановить правильные взаимоотношения между философами.
Особенно важен коллективный метод работ при осуществлении свя¬
зи между старыми и молодыми кадрами философов; только в совме¬
стной, коллективной работе можно обеспечить правильное воспитание
новых философских кадров и предупредить от преждевременного одрях¬
ления представителей не только старого, но и сравнительно более моло¬
дого поколения философов.
Разумеется, подлинно коллективный метод научной работы не имеет
ничего общего с так называемым «бригадным методом», который со¬
стоял в том, что передовик («бригадир») выполнял работу отстающего
или бездельника. Следует также со всей силой подчеркнуть, что коллек¬
тивность в работе отнюдь не исключает, а, напротив, предполагает ши¬
рокое развитие индивидуальных, монографических работ советских
философов. Речь идёт о правильном сочетании коллективного и индиви¬
дуального начала в научном творчестве.
Условием работы п о-н овому является также нала¬
живание контакта философов с работниками других
специальностей в целях рроведения комплексных
исследований.
Для тех, кто занят разработкой конкретных вопросов философии,
а не пустопорожними разглагольствованиями на общие темы, абсолютно
необходим теснейший контакт с представителями смежных специально¬
стей, ибо советская философия, дающая научный метод всем положи¬
тельным наукам в нашей стране, в свою очередь, полностью опирается
на их результаты. Поэтому ни один из разделов философской науки
нельзя конкретно разрабатывать вне учёта самых свежих, самых послед¬
них достижений в соответствующих, смежных с этим разделом, науках.
Так, например, действительная научная разработка конкретных проблем
исторического материализма невозможна без теснейшего контакт?, фило¬
софов с историками (особенно теми, кто работает над общими пробле¬
мами исторического процесса), экономистами, правовиками (особенно
по линии разработки теории советского государства, вопросов советской
демократии), литературоведами и искусствоведами (особенно по линии
разработки теории советской эстетики).
Точно так же подлинно научная разработка новых конкретных вопро¬
сов диалектического материализма (особенно по линии разработки теории
отражения и диалектической логики) немыслима без теснейшей связи фи¬
лософов с психологами, языковедами и физиологами, естественниками и
математиками, историками техники и науки.
Аналогично этому настоящая научная работа в области истории
философии невозможна без контакта с историками всех специальностей
и прежде всего представителями общегражданской истории, изучающими
отдельные страны или эпохи; в частности разработка истории русской
НАШИ ЗАДАЧИ	Я
философии невозможна без контакта со специалистами по истории
России.
Борьбу с современной зарубежной философской реакцией наши фи¬
лософы должны вести рука об руку с представителями советской публи¬
цистики, литературы, науки,— словом, со всеми работниками нашего
идеологического фронта, которые борются против наших врагов, провод¬
ников и прислужников империалистической реакции.
Говоря о методе коллективного творчества, тов. Жданов подчёрки¬
вал, что в нём заложена идея «объединить усилия различных отрядов
идеологических работников, недостаточно связанных ныне между собой,
для разрешения крупных задач, имеющих общее научное значение, с
тем, чтобы таким образом организовать взаимодействие между работ¬
никами различных отраслей идеологии, чтобы... бить не растопырен¬
ными пальцами, а организованно и сплочённо...»
Однако выполнить указания Центрального Комитета мы сможем
только в том случае, если наши философы начнут вести настоящую
научную работу по философии, начнут писать серьёзные философские
статьи и книги.
Было бы логично называть философом только того, кто уже опубли¬
ковал в печати свои философские работы. У нас же пока что философом
часто авансом считается тот, кто не опубликовал почти ни единой строчки
по философии. Среди наших философов числятся такие, которые вообще
неспособны вести научную работу по философии и написать что-либо на
философские темы. Таких «философов» немного, и о них вряд ли стоит
сейчас говорить, хотя они и носят иногда академические звания. Но ведь
подавляющее большинство советских философов — а среди них немало
талантливых людей — может писать, способно вести научную работу,
но — увы! — не пишет и научной работы не ведёт. Каждый товарищ мо¬
жет выдвинуть более или менее серьёзное объяснение своей литературной
и теоретической бесплодности: то, оказывается, виновата большая педа¬
гогическая или лекционная нагрузка, то административная, руководящая
работа, то частые командировки, то редакторская деятельность,— словом,
всем некогда, ни у кого не остаётся времени для творческой, самостоя¬
тельной работы по философии. Между тем при правильной организации
своего времени каждый философ, не утративший свои творческие спо¬
собности, мог бы дать стране в течение двух — трёх лет хотя бы одну
умную, нужную народу книгу по актуальному философскому вопросу.
Кадры философов у нас есть, и немалые — это показала философская
дискуссия 1947 года; тем не менее книг по философии выходит у нас
ничтожно мало, а те, которые выходят, оказываются часто невысокого
качества. Между тем наш советский народ ждёт хороших книг по фило¬
софии. Почему, в самом деле, некоторые товарищи, считающие себя фи¬
лософами и носящие звания академиков, членов-корреспондентов, про¬
фессоров, докторов наук, в течение длительного времени не выступают
в печати с серьёзными работами, не дают нашей стране нужных ей книг
по философским вопросам? Неужели, например, не могли бы сделать
этого академики А. М. Деборин и М. Б. Митин? Или, скажем, не могли
бы этого сделать философы, выбранные членами-корреспондентами Ака¬
демии наук СССР, например, тов. П. Н. Федосеев, который после защиты
докторской диссертации ни разу не выступил в печати с серьёзным тру¬
дом по вопросам марксистско-ленинской философии? Почему не дают
монографических трудов многие доктора философских наук, а также
профессора, коим давно бы уже пора защищать докторские диссертации?
Когда-то активно выступавшие в печати философы-естественники ныне
почти совсем замолкли. Разве они не могли бы написать по хорошей
книге?
А сколько есть философов, защитивших кандидатские диссертации
и подававших большие надежды в смысле печатания своих трудов, ко¬
26
НАШИ ЗАДАЧИ
торые всё ещё не оправдывают этих надежд и не пишут серьёзных работ
по философии? Особенно остро вопрос о теоретической бесплодности
некоторых наших философов возникает в связи с задачами подготовки
новых кадров. Как могут воспитывать молодых философов в духе твор¬
ческого марксизма люди, которые сами за много лет не написали по
философии ни единой строчки, которые не создали у себя на философ¬
ской кафедре обстановки серьёзной, теоретической работы по маркси¬
стско-ленинской философии? Вся их «воспитательная» работа в таком
случае часто сводится к тому, что они приучают студентов — будущих
философов — быть начётчиками, а не творческими марксистами...
Каковы бы ни были причины творческого бесплодия некоторых
наших философов, все они в подавляющем большинстве случаев носят
субъективный характер. Отсутствие желания или уменья вести научную
работу по философии и писать на философские темы, инерция («трудно
начать»), боязнь браться за актуальную тематику («как бы чего не выш¬
ло»), неспособность правильно организовать свой труд и распределить
время — таковы обычные причины субъективного порядка, приводящие
к тому, что философской продукции у нас печатается крайне мало.
Положение дел не исправится до тех пор, пока все способные пи¬
сать и мыслить философы не возьмутся за перо и не засядут за стол
всерьёз и надолго, чтобы действительно создавать серьёзные философ¬
ские книги, которых так ждёт от них советский народ. Только в этом
случае можно будет говорить об осуществлении научных задач, стоящих
перед советскими философами на современном историческом этапе.
Со всей силой надо подчеркнуть, что действительное состояние фи¬
лософской работы всё ещё резко отстаёт от требований жизни. Доста¬
точно указать на то, что за полгода, истекшие после философской дис¬
куссии, многие наши философы-профессионалы ещё не дали в свой жур¬
нал нужных статей на актуальные темы или же дали статьи поверхност¬
ные, недоработанные, недодуманные до конца. Поэтому важнейшие во¬
просы диалектического и исторического материализма и истс<рии мар¬
ксистско-ленинской философии ещё весьма слабо представлены в дан¬
ном номере журнала.
«Надо покончить с небоевыми темпами в работе, — говорил тов.
Жданов, — стряхнуть с себя ветхого Адама и начать работать так, как
работали Маркс, Энгельс, Ленин, как работает Сталин».
♦ * ♦
Сказанным целиком определяются и задачи нашего журнала, самое
возникновение которого обусловлено потребностями научно-исследова¬
тельской и пропагандистской работы, возникшими на новом этапе дви¬
жения нашей страны к коммунизму. Журнал призван к тому, чтобы спо¬
собствовать быстрейшей ликвидации недостатков в философской рабо¬
те, вскрытых на философской дискуссии.
Тов. Маленков в информационном докладе о деятельности ЦК
ВКП(б) на совещании представителей некоторых компартий (сентябрь
1947 года) охарактеризовал также основные задачи нашего журнала,
связав их с итогами дискуссии:
«В итоге философской дискуссии по книге Г. Ф. Александрова
«История западноевропейской философии», проведённой недавно по ини¬
циативе ЦК ВКП(б), был вскрыт целый ряд недостатков в работе нашего
теоретического фронта, особенно в области разработки философии мар¬
ксизма-ленинизма. В интересах ликвидации этих недостатков и в целях
способствования дальнейшему подъёму научно-теоретической работы в
ВАШИ ЗАДАЧИ
27
области философии марксизма-ленинизма создан новый журнал «Вопросы
философии» (Маленков).
В этих словах определена главная линия нашего журнала.
Исключительно важна роль журнала в смысле сплочения фило¬
софских кадров, особенно периферийных работников.
Освещая актуальные вопросы марксистско-ленинской философии,
организуя на своих страницах теоретические дискуссии, развёртывая
всемерно научную критику и самокритику, журнал вместе со всеми со¬
ветскими философами приложит все силы к тому, чтобы нетерпимое по¬
ложение на философском фронте было исправлено, причём исправлено
как можно скорее, и чтобы задачи, выдвигаемые нашей эпохой, эпохой
Ленина—Сталина, были выполнены с честью и большевистскими темпа¬
ми. Каждый философ должен твёрдо помнить слова тов. Жданова, ска¬
занные на философской дискуссии: «Надо торопиться наверстать поте¬
рянное время. Задачи не ждут».

О некоторых закономерностях
перехода от социализма
к коммунизму
Ц. А. СТЕПАНЯН
Осуществление перехода от социа¬
лизма к коммунизму является на¬
зревшей потребностью в развитии
общественной жизни Советского Со¬
юза, условием выполнения программ¬
ной цели большевистской партии.
Обосновывая программную цель
нашей партии, Ленин говорил: «На¬
чиная социалистические преобразо¬
вания, мы должны ясно поставить
перед собой цель, к которой эти пре¬
образования, в конце концов, на¬
правлены, именно цель создания
коммунистического общества...» \
С самого начала возникновения
большевизма эта цель определялась
классовой природой нашей партии,
как партии пролетариата — истори¬
чески наиболее революционного
класса, призванного уничтожить ка¬
питализм и создать коммунистиче¬
ское общество. Как известно, ещё
на заре возникновения большевизма
Ленин призывал русский пролета¬
риат свалить абсолютизм и пойти
прямой дорогой открытой политиче¬
ской борьбы к победоносной
коммунистической рево¬
люции.
Но борьба за полную победу ком¬
мунизма в нашей стране как непо¬
средственно практическая задача
возникла только тогда, когда в
основном было построено социали¬
стическое общество.
Для того чтобы подготовить ре¬
альные условия и возможности по¬
строения полного коммунистическо¬
го общества, партия Ленина—
Сталина должна была осуществить
л В. И. Ленин. Соч. Т. ХХП, стр. 317,
3-е изд.
соответствующие крупнейшим пово¬
ротам в новой истории России опре¬
делённые стратегические планы,
подводящие страну к практическому
осуществлению коммунизма. «Наше
движение вперёд было основано на
стратегии и тактике Ленина и
Сталина» (Молото в).
Первый стратегический план пар¬
тии большевиков имел своей основ¬
ной целью свержение царизма. Вто¬
рой стратегический план — уничто¬
жение господства буржуазии в на¬
шей стране и установление диктату¬
ры пролетариата как орудия по¬
строения социализма.
Третий стратегический план, на¬
чавший осуществляться после побе¬
ды Октябрьской социалистической
революции, имеет своей целью про¬
ведение «максимум осуществимого
в одной стране для развития, под¬
держки, пробуждения революции в о
всех странах»2.
Сделать максимум возможного в
одной, нашей стране — это постро¬
ить полное коммунистическое обще¬
ство.
Благодаря победе социализма в
нашей стране советский народ под
мудрым руководством большевист¬
ской партии и товарища Сталина не
только отстоял исторические завое¬
вания Октября, но и добился серьёз¬
ного изменения всей международной
обстановки в интересах трудящихся,
в пользу демократии и социа¬
лизма.
Дальнейшее закономерное усиле¬
ние демократии и социализма будет
» В И. Ленин. Соч. Т. XXIII, стр. 385.
О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
29
связано во многом с борьбой со¬
ветского народа за полное построе¬
ние коммунизма в СССР. Благород¬
ный пример советского народа всё
больше и больше будет вдохновлять
народы мира на борьбу за свер¬
жение империалистического раб¬
ства, за победу нового обществен¬
ного строя.
Всесторонне развивая и углубляя
ленинскую теорию о возможности
построения социализма в одной
стране, товарищ Сталин сделал тео¬
ретический и практический вывод о
возможности построения комму¬
низма в нашей стране даже в том
случае, если сохранится капитали¬
стическое окружение; на основе
обобщения опыта строительства но¬
вого общественного строя товарищ
Сталин показал движущие силы,
закономерности и конкретные пути
перехода от социализма к комму¬
низму.
Закономерности перехода от со¬
циализма к коммунизму, вскрытые и
раскрываемые в работах товарища
Сталина, в решениях нашей партии,
указывают советскому народу вер¬
ный путь борьбы за полное торже¬
ство коммунизма.
t
Закономерности перехода от со¬
циализма к коммунизму коренным
образом отличаются от закономер¬
ностей всего предшествующего
исторического развития человече¬
ского общества. Сталинское учение
о переходе ют социализма к ком¬
мунизму отражает новые зако¬
номерности развития, свойственные
коммунистической формации.
Как известно, всей предистории
человечества, то есть всей прошлой
мировой истории до возникновения
социалистического строя, были при¬
сущи иные закономерности. Марк¬
сизм, обобщив всемирноисториче¬
ский опыт, учит, что человечество в
процессе восхождения от низших
ступеней общественного развития к
высшим в своём поступательном дви¬
жении проходит пять формаций: пер¬
вобытно-общинную, рабовладельче¬
скую, феодальную, капиталистиче¬
скую и социалистическую (коммуни¬
стическую). Победа Октябрьской со¬
циалистической революции и победа
социализма в СССР знаменуют на¬
чало новой, коммунистической фор¬
мации.
Переход от одного общественного
строя к другому происходил в ре¬
зультате конфликта между вновь
возникшими производительными си¬
лами и отжившими производствен¬
ными отношениями. Этот конфликт
вызывал экономические и социаль¬
ные перевороты, завершавшиеся по¬
литическими революциями. Класси¬
ческим примером буржуазной рево¬
люции при переходе от феодализма
к капитализму была французская
буржуазная революция конца XVIII
века; классическим примером проле¬
тарской революции при переходе от
капитализма к социализму является
Великая Октябрьская социалистиче¬
ская революция.
Великая Октябрьская социалисти¬
ческая революция — образец реши¬
тельного уничтожения старого, от¬
жившего' строя и создания нового
мира, где нет эксплоатации челове¬
ка человеком, где созданы все воз¬
можности для безграничного про¬
гресса во всех областях обществен¬
ной и личной жизни.
Однако и «неклассические» при¬
меры перехода от одного обществен¬
ного строя к другому, которые были
в прошлом и могут быть в настоя¬
щем и будущем, не снимают общей
и с т ю р и ч е с к о й закономерности
перехода от одной формации к дру¬
гой. Не только переход от одной об¬
щественной формации к другой, но
и переход от одной фазы к другой
внутри классовой формации сопро¬
вождается обострением классовой
борьбы. Так, например, переход ка¬
питализма от домонополистической
фазы к его высшей фазе — империа¬
лизму — сопровождался усилением
и обострением классовой борьбы и
всех капиталистических противоре¬
чий. Дело не только в том, что в кон¬
курентной борьбе погибали десятки
тысяч мелких и средних предприя¬
тий, уступая место безжалостно про¬
кладывающим себе путь крупным
монополиям. В процессе перехода ка¬
питализма от домонополистической
стадии к стадии империализма про*
30
Ц. А. СТЕПАНЯН
исходил рост реакции по всей линии,
как в области внутренней политики
(усиление эксплоатации рабочего
класса, усилившееся разорение кре¬
стьянства, подавление демократиче¬
ских организаций, уничтожение за¬
воёванных пролетариатом элементар¬
ных свобод и т. д.), так и в области
внешней политики (насильственный
передел уже поделённого мира путём
захватнических войн, усиление коло¬
ниального гнёта, кровавая расправа
с туземным населением и т. д.). Из¬
вестно, что наступление эпохи им¬
периализма сопровождалось захват¬
ническими войнами — испано-аме¬
риканской и англо-бурской.
Обострение всех этих противоре¬
чий знаменовало тот факт, что эпоха
империализма есть одновременно и
эпоха пролетарских революций.
Вся предистория челове¬
чества развивалась так,
что эволюционное движе¬
ние с неизбежностью при¬
водило к социальным рево¬
люциям, к общественным
переворотам, к насиль¬
ственному разрешению об¬
щественных противоре¬
чий.
По сравнению с этими закономер¬
ностями всего предшествующего
исторического развития переход от
социализма к коммунизму носит
принципиально иной характер. Пре¬
жде всего переход от первой фазы
коммунизма к его высшей фазе про¬
исходит не путём классовых столк¬
новений, а на основе неуклонного
роста общности интересов всего
народа, следовательно, не путём
политической революции, а путём
организованной и планомерной борь¬
бы за создание всех условий посте¬
пенного продвижения вперёд, к ком¬
мунизму.
Постепенность есть пер¬
вая и главная особенность
перехода от социализма к
коммунизму.
В общих чертах эту особенность
предвидел ещё Маркс. В первом
зрелом произведении марксизма, в
«Нищете философии», говорится, что
при таком порядке вещей, когда
не будет больше «классового антаго¬
низма, социальные эволю¬
ции перестанут быть политиче¬
скими революциям и»3.
Ленин также указывал, что социа¬
лизм будет постепенно перерастать в
коммунизм. Ещё до победы Октябрь¬
ской революции, формулируя задачу
перехода от капитализма к социализ¬
му, Ленин писал: «Наша партия смо¬
трит дальше: социализм неизбежно
должен постепенно перерасти в
коммунизм, на знамени которого
стоит: «каждый по способностям,
каждому по потребностям»4.
Обобщая опыт социалистического
строительства и развивая на этой
основе марксистско-ленинское уче¬
ние о коммунизме, товарищ Сталин
впервые дал чёткую характеристи¬
ку особенностей перехода от социа¬
лизма к коммунизму.
В «Кратком курсе истории
В!КП(б)» товарищ Сталин указы¬
вает, что новая Конституция
СССР — конституция социалисти¬
ческого общества — «закрепила тот
всемирно-исторический факт, что
СССР вступил в новую полосу
развития, в полосу завершения
строительства социалистического об¬
щества и постепенного' перехода к
коммунистическому обществу, где
руководящим началом обществен¬
ной жизни должен быть коммуни¬
стический принцип: «От каждого —
по его способностям, каждому —
по его потребностям»5.
Здесь на опыте строительства но¬
вого общественного строя в СССР
товарищ Сталин показал прежде
всего органическую взаимную
связь двух сторон единого про¬
цесса поступательного развития со¬
ветского общества: во-первых,
завершения строительства со¬
циалистического общества и, во-
вторых, постепенного перехо¬
да к коммунизму. Диалектика здесь
заключается в том, что завершение
строительства социалистического об¬
щества и постепенный переход от
социализма к коммунизму рассма¬
тривается не как изолированные или
3 К. 'M а р к с и Ф. Энгельс. Соч. Т. V,
стр. 416.
4 В. И. Ленин. Соч. Т. XX, стр. 132.
Разрядка моя. — Ц. С.
5 «История БКП(б). Краткий курс»,
стр. 331.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
оторванные друг от друга и не свя¬
занные между собой два разных
процесса, а как единый процесс раз¬
вития советского общества к комму¬
низму.
К сожалению, в нашей устной и
печатной пропаганде нередко можно
зстретить неправильный, метафизи¬
ческий подход к этому исключитель¬
но важному вопросу, имеющему
огромное теоретическое и политиче¬
ское значение. Некоторые наши про¬
пагандисты утверждают, что мы
должны сперва завершить строи¬
тельство социалистического обще¬
ства, а затем начать постепенный
переход к коммунизму. В дей¬
ствительности процесс завершения
строительства бесклассового социа¬
листического общества и постепен¬
ный переход к коммунизму — это
внутренне и органически связан¬
ный единый процесс развития, по¬
скольку в ходе завершения строи¬
тельства социалистического обще¬
ства постепенно складываются пред¬
посылки высшей фазы коммунизма,
развиваются ростки коммунизма,
совершается движение вперёд, к
коммунизму.
Чтобы убедиться в этом, необхо¬
димо выяснить содержание самого
процесса завершения строительства
социалистического общества.
Завершение строительства бесклас¬
сового социалистического общества
означает развитие и укрепление всех
его принципов и устоев: полное
обобществление всех средств произ¬
водства (а этот процесс, как изве¬
стно, ещё не закончен, в особенно¬
сти, если иметь в виду новые совет¬
ские районы); дальнейшее разви¬
тие общественной, социалистической
собственности, умножение народно¬
го богатства; неуклонное воспитание
коммунистического отношения к
труду; создание более высокого
уровня техники и науки, чем это во¬
обще возможно при капитализме;
достижение высокой производитель¬
ности труда; повышение культурно-
технического уровня рабочего клас¬
са и всех трудящихся, достижение
решающих успехов в деле ликвида¬
ции противоположности между фи¬
зическим и умственным трудом; всё
более полное удовлетворение неук-
.31
лонно растущих материальных и ду¬
ховных потребностей народных масс;
дальнейшее стирание всех классовых
различий и т. д.
Таково в общих чертах основное
содержание процесса завершения
строительства бесклассового социа¬
листического общества. Одновре¬
менно с процессом завершения
строительства бесклассового социа¬
листического общества постепенно
складываются и развиваются пред¬
посылки коммунизма.
Каковы же эти предпосылки ком¬
мунизма? Это прежде всего разви¬
тие и укрепление тех основ ново¬
го общественного строя, которые
являются общими для обеих фаз
коммунизма. К этим общим основам
всей коммунистической формации
относятся: общественная собствен¬
ность на средства производства; все¬
общность труда, работа каждого
члена общества по способностям;
всевозрастающая коммунистическая
сознательность масс, активное уча¬
стие всего народа во всех областях
общественной жизни; господство
марксистско-ленинской идеологии,
преодоление пережитков капитализ¬
ма в сознании людей и т. д. Следова¬
тельно, создание предпосылок ком¬
мунизма в процессе завершения
строительства социалистического об¬
щества предполагает умножение об¬
щественной собственности, неуклон¬
ный рост сознательного и активного
участия всех трудящихся во всех
областях общественной жизни, ши¬
рокое внедрение в массах коммуни¬
стического сознания, раскрытие и
использование всех способностей и
дарований личности и т. д. Всё это
в сочетании с дальнейшим укрепле¬
нием морально-политического един¬
ства общества, дружбы народов,
советского патриотизма, ростом тру¬
дового героизма масс составляет
важнейшие предпосылки коммуниз¬
ма. В своём развитии эти предпосыл¬
ки постепенно приведут к созданию
единой формы общественной соб¬
ственности—вс е н а род но й ко м м у н и -
стической собственности, к полному
стиранию граней между рабочими,
крестьянами и интеллигенцией и пре¬
вращению их в тружеников комму¬
нистического общества, к уаичтоже-
3J
Ц. А. СТЕПАНЯН
нию противоположности между го¬
родом и деревней, между физиче¬
ским и умственным трудом; к небы¬
валому расцвету науки, искусства и
такому росту коммунистической
сознательности, которая действи¬
тельно будет регулировать поведе¬
ние людей во всех областях обще¬
ственной и личной жизни и тем
самым содействовать такому подъ¬
ёму производительности труда и со¬
зданию изобилия продуктов и пред¬
метов потребления, которые необхо¬
димы для осуществления принципа
коммунизма: «от каждого — по его
способностям, каждому — по его
потребностям».
Таким образом, завершение строи¬
тельства социализма и постепенный
переход к коммунизму — это не
обособленные друг от друга, а вну-
тренно и органически связанные
между собой стороны единого про¬
цесса перерастания социа¬
лизма в коммунизм.
В основе этого процесса постепен¬
ного перехода к коммунизму лежит
новый, развивающийся социалисти¬
ческий способ производства, кото¬
рый отличается, как учит товарищ
Сталин, полным соответствием
производственных отношений ха¬
рактеру производительных сил
общества, поскольку общественная
собственность на средства производ¬
ства находится в полном соответ¬
ствии с общественным характером
процесса производства.
Из этой коренной особенности со¬
циалистического способа производ¬
ства следует, что отсутствие кон¬
фликта между производительными
силами и производственными отно¬
шениями в условиях социалистиче¬
ского строя, полное соответствие
между ними в корне исключают воз¬
можность социальной революции
или каких-либо общественных пере¬
воротов. В условиях социализма
производительные силы общества
развиваются безгранично, -следова¬
тельно, социальная эволюция в
условиях нового общественного
строя не может породить политиче¬
ской революции. Здесь нет таких
классов — носителей отживших про¬
изводственных отношений, которые
нужно было бы силой убрать с пути
поступательного развития общества.
Здесь главным организатором пере¬
хода от социализма к коммунизму
является направляемое партией
Ленина—Сталина советское госу¬
дарство, выражающее коренные ин¬
тересы всего народа.
Из сказанного следует, что пере¬
ход от социализма к коммунизму
коренным образом отличается не
только от перехода от одного клас¬
сового общества к другому классо¬
вому обществу, но и от пере¬
хода от капитализма к социализ¬
му. Если социализм возникает
из капитализма р е в о л ю ц и о н-
н ы м путём, в результате насиль¬
ственного уничтожения буржуазных
производственных отношений, то
ком м у низ м возникает на основе
социализма постепенно, по
мере вызревания всех устоев нового
общественного строя. И это понятно,
так как между социализмом и ком¬
мунизмом нет китайской стены.
Различие между ними — в степени
их экономической и духовной зре¬
лости.
Наша эпоха, являющаяся поворот¬
ным пунктом в развитии всемирной
истории, наглядно показывает этот
процесс. Известно, что политические
и экономические основы социализма
были созданы благодаря свержению
господства капитала, слому старой
государственной машины и органи¬
зации нового аппарата власти. Этот
революционный переворот в эконо¬
мическом и политическом строе Рос¬
сии обеспечил возникновение основ
нового общественного строя. Рево¬
люционным путём возник и колхоз¬
ный строй. Коллективизация сель¬
ского хозяйства и ликвидация на
этой базе кулачества как класса —
это «глубочайший революционный
переворот, скачок из старого каче¬
ственного состояния общества в но¬
вое качественное состояние, равно¬
значный по своим последствиям
революционному перевороту в ок¬
тябре 1917 года» 6.
В отличие от этого революционно¬
го превращения капитализма в со¬
циализм коммунизм со всеми своими
8 «История ВКП(б). Краткий курс»,
стр. 291.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ.
33
характерными чертами возникает
на своей собственной основе по¬
степенно.
Постепенно произойдёт переход,
например, от артели к коммуне, от
двух форм общественной социали¬
стической собственности к единой
форме общественной коммунистиче¬
ской собственности.
На наших глазах постепенно пада¬
ют экономические и политические
противоречия между рабочими, кре¬
стьянами и интеллигенцией, стира¬
ются грани между ними. Одновре¬
менно постепенно преодолеваются
также различия между городом и
деревней, между физическим и ум¬
ственным трудом. Достаточно ска¬
зать, что уже сейчас нередко трудно
отличить стахановца и передового
колхозника, овладевших современ¬
ной техникой производства и куль¬
турой труда, от нашей средней тех¬
нической интеллигенции не только
по их культурно-техническому
уровню и политическому кругозору,
но и по внешнему облику. Быстрый
рост нашей интеллигенции за счёт
рабочих, крестьян и их детей являет¬
ся существенным показателем про¬
исходящего процесса постепенного
перехода советского общества от со¬
циализма к коммунизму, где все лю¬
ди будут интеллигентными, образо¬
ванными и культурными.
Ярким проявлением нарастания
условий постепенного перехода от
социализма к коммунизму является
неуклонный рост коммунистической
сознательности масс. Советские лю¬
ди, как указывал тов. Жданов, уже
привыкли подчинять личные ин¬
тересы общественным интересам,
что является существенным элемен¬
том коммунистической сознатель¬
ности.
Это находит своё выражение в
массовом героизме советских людей,
в сознательном отношении к своим
общественным обязанностям, и пре¬
жде всего к своему труду «как к де¬
лу общественной важности и как к
святой обязанности перед Советским
государством» (Молотов).
Всеобщий характер социалистиче¬
ского соревнования, его широкий
размах и целенаправленное содер¬
жание свидетельствуют о росте со-
3. «Вопросы философии» № 2.
пиалистической сознательности ра¬
бочих и крестьян, о развитии
коммунистического отношения к
труду, который постепенно
и н е у к л о н н о с т а н о в и т с я п о-
требностью для многих на¬
ших советск их лю де й. Социа¬
листическое соревнование, как вели¬
кая созидательная движущая сила,
растёт количественно и качественно.
Достаточно сказать, что на многих
предприятиях стахановцами стали
почти все рабочие. Соревнование
принимает всё новые формы и виды.
В особенности знаменателен почин
рабочих, берущих на себя личные
обязательства досрочного выполне¬
ния годовых планов и пятилетки в
целом.
Другим, не менее ярким выраже¬
нием постепенного перерастания со¬
циализма в коммунизм является тот
факт, что советский строй, объеди¬
нив беспартийных и коммунистов в
один общий коллектив советских
людей, сделал разницу между ни¬
ми, как указывает товарищ Сталин,
формальной. И это понятно, ибо мыс¬
ли и действия тех и других, их цели
одни и те же — это борьба за
полную победу коммунизма. «Важно
то,— говорит товарищ Сталин,—что
и те и другие творят одно общее де¬
ло» 7. Это сближение между комму¬
нистами и беспартийными достигну¬
то на основе коренного изменения
общественного бытия и сознания на¬
родных масс, благодаря системати¬
ческому повышению политической
сознательности беспартийных в соот¬
ветствии с неуклонным ростом идей¬
но-политического уровня коммуни¬
стов. Это сближение нашло своё
политическое выражение и оформле¬
ние в сталинском блоке коммунистов
и беспартийных, который сложился
в период постепенного перехода от
социализма к коммунизму. В период
этой новой полосы развития СССР,
в полном соответствии с быстрым
подъёмом активности и сознатель¬
ности народных масс, естественно,
происходил усиленный рост рядов
партии. С момента вступления СССР
7 И. В. Сталин. Речь на предвыборном
собрании избирателей Сталинского избира¬
тельного округа г. Москвы 9 февраля 1946 г.

34
Ц. А. СТЕПАНЯН
в полосу завершения строительства
социалистического общества и по¬
степенного перехода к коммунизму,
т. е. с момента принятия Сталинской
Конституции по 1947 год, партия вы¬
росла более чем вдвое. Такого бур¬
ного роста своих рядов партия не
знала ещё за всю свою историю.
Дальнейший идейно-политический
рост членов и кандидатов ВКП(б)
будет иметь огромное значение для
общего подъёма коммунистической
сознательности всего народа. Всё
это является одним из показателей
постепенного перехода советского
общества от социализма к комму¬
низму.
Особый теоретический и практиче¬
ский интерес представляет вопрос о
предстоящем постепенном переходе
от социалистического принципа рас¬
пределения по труду к коммунисти¬
ческому принципу распределения по
потребностям.
Можно полагать, что в последую¬
щих пятилетках, по мере создания
полного изобилия продуктов питания
и предметов потребления, общество
на определённом этапе начнёт посте¬
пенно переходить к распределению
по потребностям. Очевидно, вначале
будет введено распределение по по¬
требностям такого продукта первой
необходимости, как, например, хлеб.
Это предположение имеет под собой
реальное основание. Как известно,
ещё до войны СССР был самой хлеб¬
ной страной в мире. В 1938 году ва¬
ловая продукция зерновых культур
в нашей стране возросла до 7,3 мил¬
лиарда пудов. Производство пшени¬
цы достигло у нас 45% мирового
сбора. До минувшей войны в нашей
стране производилось на душу на¬
селения продовольственных хлебов
значительно больше, чем во всех
крупнейших странах мира. Вот эти
цифры: в СССР—4,5 центнера, в
США — 1,9 центнера, во Франции —
1,8 центнера и в Германии —1,5 цент¬
нера.
Большевистское выполнение исто¬
рических решений февральского
Пленума ЦК ВКП(б) 1947 года,
восстановление и дальнейшее раз¬
витие земледелия и животноводства,
превышение довоенного уровня
сельскохозяйственного производст •
ва в целом по СССР создают необ¬
ходимые предпосылки для того,
чтобы в течение последующих не¬
скольких лет завоевать такой устой¬
чивый и высокий урожай и такую
высокую продуктивность животно¬
водства, которые дадут возмож¬
ность на определённом этапе начать
постепенный переход к распределе¬
нию этих важнейших продуктов по
потребностям.
Наша уверенность в успехе осно¬
вана на учёте всех преимуществ со¬
ветского строя, которые максималь¬
но используются партией для завое¬
вания высшей фазы коммунизма.
Достаточно сказать, что благодаря
мудрой сталинской политике больше¬
вистской партии и её непревзойдён¬
ному руководству мы уже в 1947 го¬
ду достигли довоенной урожайности,
что является важным шагом на пути
создания полного изобилия.
Достижение полного изобилия
продуктов является экономическим
условием постепенного перехода к
коммунистическому принципу рас¬
пределения. Ещё Энгельс писал,
что «способ распределения суще¬
ственным образом зависит от ко¬
личества распределяемых про¬
дуктов» 8.
Бесспорно, что введение распреде¬
ления продуктов по потребностям
будет происходить не сразу, не од¬
ним актом, а постепенно, по мере со¬
здания реальных возможностей.
Надо полагать, что в процессе
дальнейшего неуклонного повыше¬
ния выпуска продукции и системати¬
ческого снижения цен мы достигнем
такого уровня экономического раз¬
вития, когда начнётся постепенный
переход к распределению тех или
иных продуктов бесплатно, По по¬
требностям.
Из всего этого следует, что
на определённом этапе поступатель¬
ного развития советского общества
к коммунизму, очевидно, будут с о-
четаться два принципа распре¬
деления — принцип социализма и
принцип коммунизма. При этом, есте¬
ственно, что вначале в этом сочета¬
нии будет преобладать принцип рас¬
пределения «по труду», а затем —
8 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.
Т. XXVIII, стр. 232.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМА
35
«по потребностям», пока, наконец,
при развёрнутом коммунистическом
обществе не восторжествует пол¬
ностью принцип — «от каждого —
по способностям, каждому — по по¬
требностям».
Но это только одна сторона про¬
цесса постепенного движения к
коммунизму, связанная с развитием
материальных предпосылок.
Другой неразрывной стороной
этого процесса является создание
духовных предпосылок посте¬
пенного перехода к коммунизму —
преодоление пережитков капитализ¬
ма в сознании людей, развитие ком¬
мунистических форм мышления,
коммунистических методов труда,
коммунистических правил поведения.
На эту сторону единого процесса
перехода от социализма к коммуниз¬
му неоднократно обращал внимание
Ленин. Ещё в своей работе «Госу¬
дарство и революция», написанной
накануне Октябрьской революции,
Ленин писал, что при переходе к
коммунизму «люди постепенно при¬
выкнут к соблюдению элементар¬
ных, веками известных, тысячелетия¬
ми повторявшихся во всех прописях
правил общежития, к соблюдению
их без насилия, без принуждения...»9.
После победы Октябрьской рево¬
люции, вскрывая значение первых
ростков коммунистического труда —
субботников,— Ленин писал: «Мы
будем работать, чтобы внедрить в
сознание привычку, во вседневный
обиход масс правило: «все за од¬
ного и один за всех», правило: «каж¬
дый по своим способностям, каждо¬
му по его потребностям», чтобы
вводить постепенно, но неуклонно
коммунистическую дисциплину в
коммунистический труд» 10.
‘ Дальнейший могучий рост комму¬
нистического метода строительства
нового мира—социалистического со¬
ревнования и его высшей фор¬
мы — стахановского движения —
является, как показал товарищ
Сталин, необходимым условием пе¬
рехода от социализма к коммуниз¬
му. И это понятно, потому что ста¬
в В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 431.
10 В. И. Л е н и н. Соч. Т. XXV, стр. 256.
хановское движение, с которого, по
существу, начинается постепенный
переход от социализма к комму¬
низму, в своём неодолимом развитии,
во-первых, способствует выработке
подлинно коммунистического созна¬
ния; во-вторых, создаёт коммуни¬
стическое изобилие; в-третьих, под¬
рывает основы вековой противопо¬
ложности между умственным и фи¬
зическим трудом.
Постепенный и всесторонний рост
коммунистической сознательности
происходит не только в процессе со¬
циалистического труда, но и в про¬
цессе всей воспитательной деятель¬
ности партии и советского государ¬
ства. Здесь, в частности, огромное
значение имеет >и такой факт, какточ-
ное соблюдение и выполнение законов
советского государства и прежде
всего тех обязанностей,которые за¬
писаны в Основном Законе советско¬
го общества — в Сталинской Кон¬
ституции. Соблюдение этих писанных
законов с течением времени станет
привычкой. Для многих передовых
людей оно уже сейчас становится
привычкой. И тогда, как указывал
М. И. Калинин, общественное мне¬
ние, приобретая силу неписанных
законов, будет давить сильнее, чем
теперешние писанные законы. Уже
сейчас многие формы воздействия
общественного мнения на нарушите¬
лей коммунистической морали имеют
не менее важное воспитательное
значение, чем суды, осуществля¬
ющие писанные законы. Большевист¬
ская критика и самокритика,
неуклонно поднимающие действен¬
ность социалистического обществен¬
ного мнения, являются важнейшей
движущей силой, обеспечивающей
постепенный переход от социализма
к коммунизму.
Таким образом, постепенное раз¬
витие всех ростков коммунизма как
в области базиса общества (раз¬
витие производительных сил — тех¬
ники, культурно-технический подъём
масс; уничтожение противоположно¬
сти между городом и деревней, ме¬
жду физическим и умственным тру¬
дом), так и в области политических
и идеологических его надстроек
(всё растущее решающее участие
масс в общественно-политической
36
Ц. А. СТЕПАНЯН
жизни страны, рост их коммунисти¬
ческой сознательности, расцвет на¬
уки, культуры) является важнейшей
закономерностью перехода от социа-
лизма к коммунизму.
* * *
Однако постепенность перехода от
социализма к коммунизму не озна¬
чает стихийного, а тем более мед¬
ленного или замедленного развития
советского общества.
И здесь мы видим также коренное
отличие закономерностей развития
социализма от закономерностей раз¬
вития предшествующих обществен¬
но-экономических формаций, в том
числе и от капиталистического об¬
щества. Если, например, переход от
одной стадии к другой внутри капи¬
талистической формации—от домо¬
нополистической стадии к стадии
империализма — происходил сти¬
хийно, на основе столкновения
частных интересов, то переход
от одной стадии к другой внутри
коммунистической формации — от
социализма к коммунизму — совер¬
шается в результате сознатель¬
ной деятельности творцов новой
жизни, на основе общности ин¬
тересов единого в своих целях и дей¬
ствиях советского народа, руководи¬
мого партией Ленина — Сталина.
Ярким выражением общности ин¬
тересов и сознательной деятельности
всех слоёв советского народа явля¬
ются развернувшиеся на базе побе¬
ды социализма новые движущие си¬
лы нашего общества.
Морально-политическое единство
общества, дружба народов, совет¬
ский патриотизм свидетельствуют о
превращении, впервые во всей чело¬
веческой истории, общественного
сознания в величайшую силу разви¬
тия. Превращение этих духовных,
идеологических факторов в движу¬
щие силы общественного развития
свидетельствует также о неуклон¬
ном поступательном развитии ком¬
мунистической формации. И если
переход от промышленного капита¬
лизма к империализму в общем и
целом означал, несмотря на извест¬
ный рост производительных сил,
нисходящую линию развития
капиталистической общественно¬
экономической формации, ибо импе¬
риализм стал тормозом прогресса
человечества, то переход от социа¬
лизма к коммунизму означает в о с-
ходящую линию развития чело¬
вечества.
Это поступательное, прогрессив¬
ное развитие происходит у с к о р е н-
н ы м и темпам и.
Особенности социалистического
способа производства, основанного
на полном соответствии производи¬
тельных сил и производственных от¬
ношений, наличие новых движу¬
щих сил развития советского обще¬
ства—морально-политического един¬
ства, дружбы народов, советского
патриотизма — ускоряют ход обще¬
ственного развития. Ещё В. И. Ленин
предсказал, что именно с социализма
начинается настоящее, беспрепят¬
ственное и всё более быстрое разви¬
тие во всех областях общественной
и личной жизни. Это уже убедитель¬
но доказано опытом развития нашей
страны. За исторически короткий
срок наша в прошлом технически и
экономически отсталая страна совер¬
шила гигантский скачок вперёд. Со¬
вершив скачок от отсталости к про¬
грессу, наша страна пробежала ог¬
ромное расстояние, отделявшее её в
технико-экономическом отношении
от уровня развитых стран капиталив-
ма. «Мы отстали от передовых стран
на 50—100 лет,— говорил товарищ
Сталин в 1931 году.— Мы должны
пробежать это расстояние в десять
лет. Либо мы сделаем это, либо нас
сомнут»
Ещё до Великой Отечественной
войны были достигнуты решающие
успехи в выполнении этой историче¬
ской задачи, что дало возможность
отстоять честь и независимость со¬
циалистического отечества. О высо¬
ких темпах развития советского об¬
щества говорит и опыт послевоен¬
ного строительства, которое проис¬
ходит на основе новой сталинской
пятилетки, превосходящей по своим
масштабам п размаху довоенный
период развития. Советский народ
после второй мировой войны ликви¬
дирует беспримерные в истории раз- *
11 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 329. 11-е изд.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
37
рушения неизмеримо быстрее, чем
это имело место после первой миро¬
вой войны, когда в нашей стране ещё
не победил социализм. Как известно,
после первой мировой войны, а затем
интервенции потребовался целый ряд
лет только на то, чтобы восстановить
довоенный уровень промышленности
и сельского хозяйства. На это ушло
около 6—7 лет — с 1921 по 1927 год.
А после второй мировой войны, уже
во втором году новой сталинской пя¬
тилетки, выпуск крупной промыш¬
ленной продукции достиг довоенного
уровня, и хлеба государство полу¬
чает столько же, сколько оно
получало в лучшие довоенные годы.
Чтобы по-настоящему оценить эти
ускоренные темпы развития социа¬
листического общества, мы должны
всегда помнить, что гитлеровской
разрушительной оккупации под¬
верглась советская территория, кото¬
рая заключала в себе огромные
материальные ценности и богатства:
33 процента промышленной продук¬
ции всей страны, 47 процентов
посевных площадей и около поло¬
вины всего поголовья скота.
Беспримерная в истории война была
связана с уничтожением производи¬
тельных сил и прежде всего самой
главной производительной силы со¬
циалистического общества — чело¬
века, являющегося самым ценным
капиталом в нашей стране. Гитле¬
ровские орды загубили жизнь 7 мил¬
лионов советских людей. И если, не¬
смотря на эти разрушительные
последствия минувшей войны, Со¬
ветский Союз успешно и быстро ша¬
гает вперёд, досрочно выполняет го¬
довые планы послевоенной сталин¬
ской пятилетки, то это говорит о важ¬
нейшей закономерности социалисти¬
ческого общества — о его более
быстром развитии по сравнению с
капитализмом. Достаточно сказать,
что после первой мировой войны при
пораздо меньших разрушениях для
восстановления сельского хозяйства
Франции потребовалось 11 лет, а
Германии—16 лет. После второй
мировой войны Англия топчется на
месте, задыхаясь в тисках долларо¬
вого кризиса, а США, которые со¬
всем не пострадали от войны, а силь¬
но нажились на войне, находятся
под угрозой надвигающегося эконо¬
мического кризиса. Только для со¬
ветского строя характерно непре¬
рывное и ускоренное развитие. «Со¬
ветский строй обеспечивает полную
возможность непрерывного подъёма
производительных сил и непрерывно¬
го подъёма благосостояния трудя¬
щихся города и деревни, чего нет и
не может быть ни в одной капитали¬
стической стране» (Молото в).
Итак, вторая особенность
перехода от социализма к
коммунизму — это более
быстрое и ускоренное раз¬
витие общества по сравне¬
нию со всеми предшеству¬
ющими этапами человече¬
ской истории. Эта внутренняя,
присущая социализму закономер¬
ность развития объясняется прежде
всего тем, что производительные си¬
лы общества освобождены от сковы¬
вающего и разрушающего действия
капиталисти1ческих производствен¬
ных отношений: анархии произ¬
водства, кризисов, безработицы,
варварского уничтожения создан¬
ных богатств. Новые, социали¬
стические производственные отно¬
шения являются основой безгра¬
ничного и ускоренного развития
производительных сил. Вскрывая
эту коренную закономерность раз¬
вития социализма, товарищ Сталин
указывал, что производительные
силы здесь развиваются ускорен¬
ным темпом, так как «соответ¬
ствующие им производственные
отношения дают им полный простор
для такого развития»12. Носители
нового способа производства—рабо¬
чий класс, колхозное крестьянство
и советская социалистическая ин¬
теллигенция, — объединённые общ¬
ностью интересов и целей, связан¬
ные взаимным сотрудничеством, ока¬
зывающие взаимную помощь и под¬
держку во всех областях производ¬
ственной и общественной жизни,
под руководством партии Ленина —
Сталина успешно борются за упро¬
чение и развитие социализма. Через
всемерное развитие и укрепление
основ и принципов социализма совет¬
12 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 558. 11-е изд.

38
Ц. А. СТЕПАНЯН
ское общество совершает переход к
коммунизму.
Эта особенность перехода от со¬
циализма к коммунизму раскрыта
товарищем Сталиным на примере
развития и укрепления советского
государства, нации и национальной
культуры, сельскохозяйственной
артели, советской торговли и т. п.
На основе сталинских указаний
рассмотрим- здесь вкратце развитие
экономических, политических и
идеологических основ социализма, а
также укрепление руководящего
принципа социализма, как необходи¬
мых условий для перехода к комму¬
низму.
Экономической основой социализ¬
ма является общественная собствен¬
ность, существующая в двух фор¬
мах: государственной (всенародной)
и колхозно-кооперативной собствен¬
ности. Дальнейшее развитие госу¬
дарственной (всенародной) собствен¬
ности связано с выполнением
сталинской программы подъёма и
увеличения объёма социалистиче¬
ской промышленности в три раза в
течение трёх с лишним предстоящих
пятилеток, что создаёт основные
экономические условия и предпосыл¬
ки для перехода от социализма к
коммунизму. Этот гигантский подъ¬
ём нашей промышленности будет
достигнут благодаря неуклонному
расширению производственной мощ¬
ности, строительству новых фабрик,
заводов и других промышленных
предприятий, благодаря росту и со¬
вершенствованию техники производ¬
ства, обучению сотен тысяч квали¬
фицированных кадров, вооружённых
новейшими достижениями науки и
техники, которые смогут обеспечить
высокую производительность труда,
необходимую для высшей фазы ком¬
мунизма.
Развитие и укрепление всенарод¬
ной государственной собственности
требует не только строительства
новых фабрик, заводов, шахт, руд¬
ников, железных дорог, машинно-
тракторных станций, государствен¬
ных, торговых и других предприя¬
тий последовательно социалистиче¬
ского типа, основанных на современ¬
ной науке и технике, но и высокой
культуры труда, совершенной техни¬
ки и организации производства на
этих предприятиях. Ибо чем совер¬
шеннее будут техника и организация
производства, тем ближе мы будем
к коммунизму.
Всесторонняя механизация труда,
автоматизация производства, под¬
земная газификация, химизация и
электрификация народного хозяй¬
ства — вот важнейшие линии разви¬
тия социалистической промышленно¬
сти. Такой рост социалистической
промышленности обеспечит выполне¬
ние основной экономической задачи
СССР.
Создание необходимой экономиче¬
ской основы перехода к коммунизму
предполагает высокое развитие так¬
же и социалистического земледелия,
что связано в свою очередь не толь¬
ко с ростом машинизации сельского
хозяйства, но и с укреплением кол¬
хозно-кооперативной собственности,
с развитием сельскохозяйственной
артели.
Через всемерное укрепление кол¬
хозного строя, всестороннее и ком¬
плексное развитие артели, всех отра¬
слей социалистического сельского
хозяйства (зернового, животновод¬
ческого, птицеводческого и т. д.),
развитие машинно-тракторных стан¬
ций, внедрение передовой техники
и современной науки при дальней¬
шем максимальном росте квалифика¬
ции людей, их культуры и образован¬
ности будут созданы необходимые
материально-технические и духов¬
ные предпосылки перехода деревни к
коммунизму. Таков путь перехода от
социализма к коммунизму для де¬
сятков миллионов крестьян, т. е. для
половины населения нашей страны.
В деле развития и создания необ¬
ходимых экономических предпосы¬
лок перехода от социализма к ком¬
мунизму огромную роль играет
всемерное укрепление основного
принципа социализма: от каждого
по способностям, каждому по труду.
Этот руководящий принцип социа¬
лизма является внутренним стиму¬
лом, рычагом и важнейшим движу¬
щим началом быстрого развития
первой фазы коммунизма. Стро¬
гое и последовательное осуществле¬
ние этого принципа побуждает каж¬
дого трудящегося постоянно и неук¬
О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
39
лонно повышать производительность
труда, совершенствовать свою тру¬
довую квалификацию, поднимать
свой культурный уровень, совершен¬
ствовать организацию и технику
производства, т. е. своим личным
трудом и личными способностями
развивать производительные силы
общества, создавать такое изобилие
продуктов, которое необходимо для
постепенного перехода к основному
принципу коммунизма: каждый ра¬
ботает по способностям и получает
по потребностям.
Подготовкой условий для этого
перехода служит также развитие и
таких рычагов социалистической эко¬
номики, как советская торговля и
деньги.
Как известно, Маркс и Энгельс,
в общих чертах противопоставляя со¬
циализм капитализму, указывали,
что с уничтожением буржуазного
общества и характерных для этого
строя стихийных законов товарного
производства новое, социалистиче¬
ское общество уничтожит рыночные
отношения и связанные с ними де¬
нежные отношения вообще и перей¬
дёт к прямому учёту и распределе¬
нию продуктов без денег и, следова¬
тельно, без торговли. «При об¬
щественном производстве, — писал
Маркс,— денежный капитал отпада¬
ет. Общество распределяет рабочую
силу и средства производства между
различными отраслями труда. Произ¬
водители могут, пожалуй, получать
бумажные удостоверения, по кото¬
рым они извлекают из общественных
потребительных запасов то количе¬
ство продуктов, которое соответ¬
ствует их рабочему времени. Эти
удостоверения отнюдь не деньги.
Они не совершают обращения»13. Но
жизнь, социалистическая действи¬
тельность оказались многообразнее,
чем можно было предвидеть.
Товарищ Сталин на основе опыта
социалистического строительства,
развивая и конкретизируя положение
о двух фазах коммунизма, по-ново¬
му поставил вопрос о торговле и
деньгах в условиях социализма.
Товарищ Сталин, определяя сущ¬
13 К. Маркс «Капитал». Т. П, стр. 309—
310. 1936.
ность советских денег и торговли,
указывал, что благодаря особенно¬
стям нашего развития функции и на¬
значение этих инструментов меняют¬
ся принципиально, коренным обра¬
зом в пользу социализма и в ущерб
капитализму.
Советские деньги и торговля игра¬
ют огромную роль в деле развития
и укрепления социализма и тем са¬
мым— в подготовке условий для пе¬
рехода к коммунизму. Товарищ
Сталин не только обосновал необхо¬
димость денег и торговли вплоть до
завершения первой фазы коммуниз¬
ма, но и показал, что только через
всемерное укрепление советской де¬
нежной системы и всестороннее
развитие советской торговли социа¬
листическое общество может подго¬
товить условия для перехода при
коммунизме к прямому распределе¬
нию. Важнейшим звеном на этом пу¬
ти является проведённая денежная
реформа.
Развитие всех сторон социалисти¬
ческой экономики предполагает и
требует дальнейшего укрепления со¬
ветского государства, развития всех
его функций, в особенности хозяй¬
ственно-организаторской и культур¬
но-воспитательной. Товарищ Сталин
учит, что только через всемерное ук¬
репление социалистического госу¬
дарства мы подготовим условия для
отмирания его в будущем, когда
исчезнет капиталистическое окруже¬
ние. Стирание национальных разли¬
чий и слияние национальных языков
в один общий язык также возможны
только через’всемерное их развитие
при условии победы коммунизма во
всемирном масштабе.
Решающим условием завоевания
высшей фазы коммунизма является
неуклонное повышение идейно-поли¬
тического уровня наших кадров, во¬
оружение их глубоким знанием за¬
конов общественного развития, пони¬
манием научно-обоснованной и един¬
ственно правильной политики, боль¬
шевистской политики—этой жизнен¬
ной основы советского строя. Ибо
чем выше будет идейно-политиче¬
ский уровень наших кадров, тем дей¬
ственнее и плодотворнее будет их
борьба за претворение в жизнь
ленинско - сталинской политики,
40
Ц. А. СТЕПАНЯН
обеспечивающей полную победу ком-
мунизма. Вот почему в своём докла¬
де на XVIII съезде партии, развёр¬
тывая программу перехода от социа¬
лизма к коммунизму, товарищ
Сталин говорил: «Можно с уверен¬
ностью сказать, что, если бы мы су¬
мели подготовить идеологически на¬
ши кадры всех отраслей работы и
закалить их политически в такой ме¬
ре, чтобы они могли свободно ориен¬
тироваться во внутренней и между¬
народной обстановке, если бы мы су¬
мели сделать их вполне зрелыми
марксистами-ленинцами, способны¬
ми решать без серьёзных ошибок во¬
просы руководства страной,— то мы
имели бы все основания считать де¬
вять десятых всех наших вопросов
уже разрешёнными»14.
Повышение идейно-политического
уровня кадров советской интелли¬
генции является важнейшим усло¬
вием укрепления и развития нашего
государства, всех его функций,
успешного преодоления всех и вся¬
ких трудностей на пути перехо¬
да от социализма к коммунизму,
условием нового подъёма политиче¬
ской активности и творческой ини¬
циативы масс во всех областях
общественной жизни, нового рас¬
цвета хозяйства и культуры.
Следовательно, успешное решение
всех задач, обеспечивающих переход
советского общества от социализма
к коммунизму, в свою очередь зави¬
сит от дальнейшего развития идео¬
логических основ советского об¬
щественного и государственного
строя.
Марксизм-ленинизм является госу¬
дарственной, господствующей идео¬
логией в стране социализма. Со¬
циализм в нашей стране есть мате¬
риальное воплощение идей марксиз¬
ма-ленинизма. Социализм построен
в полном соответствии с марксист¬
ско-ленинской наукой, на основе
идей Ленина и Сталина. Переход от
социализма к коммунизму совер¬
шается в полном соответствии с за¬
конами общественного развития,
раскрытыми и раскрываемыми мар¬
ксистско-ленинской наукой. Вот по¬
14 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 598. 11-е изд.
чему овладение бол ь ш е в и з-
м о м — лозунг партии, выдвинутый
товарищем Сталиным к началу
вступления в период завершения
строительства социализма и посте¬
пенного перехода к коммунизму,—
имеет первостепенное значение для
успешного продвижения вперёд, к
конечной цели нашего движения.
Следовательно, от дальнейшего раз¬
вития всех сторон и составных ча¬
стей единого марксистско-ленинско¬
го учения, от творческого изучения и
овладения большевизмом строителя¬
ми коммунизма зависит успешное
продвижение вперёд, преодоление
пережитков капитализма в сознании
масс, решительная борьба против
всех остатков и проявлений буржуа-
азной, реакционной идеологии, кото¬
рая поддерживается и культивирует¬
ся внешним капиталистическим ми¬
ром. В условиях идеологической
борьбы, неизбежной при переходе от
социализма к коммунизму в СССР,
задача всех активных строителей но¬
вой жизни, и прежде всего
всех работников культурного фрон¬
та,— не только дать решительный
отпор стремлениям идейных при¬
служников империализма протащить
в нашу среду элементы реакционной
буржуазной идеологии, но и прони¬
зать всю свою работу боевым духом
наступательной идеологии комму¬
низма.
Таким образом, переход _рт
социализма к коммунизму
требует всестороннего
укрепления и развития
всех основ и всех сторон
социализма. Такова важ¬
нейшая особенность пере¬
хода от социализма к ком¬
мунизм у.
* *
В процессе развития советского
общества на путях к коммунизму
произойдут новые всемирноистори¬
ческие преобразования в об¬
щественном бытии и сознании людей.
Эти грандиозные преобразования не
могут совершаться сплошь эволюци¬
онно, без скачков и коренных сдви¬
гов в развитии экономики, техники,
науки, культуры. Переход от артели
к коммуне, переход от двух форм об-
О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
41
шественной собственности к единой
коммунистической собственности,
введение коммунистического прин¬
ципа распределения, полное преодо¬
ление пережитков капитализма и
воспитание всесторонне развитых
людей будут означать крупней¬
шие скачки в развитии ком¬
мунистической формации. Этим
скачкам будут предшествовать и их
будут сопровождать многочислен¬
ные скачки в развитии промышлен¬
ности, сельского хозяйства, науки
и техники.
Между тем, в нашей пропаган¬
дистской литературе можно встре¬
тить ошибочное отождествление по¬
степенного перехода от социализма
к коммунизму со сплошь эволюцион¬
ным развитием, с развитием без вся¬
ких скачков. Так, например, тов.
Г. Деборин в своей статье «О победе
коммунизма в нашей стране» утвер¬
ждает, что в «силу общности двух
фаз коммунизма переход от одной к
другой не носит скачкообразного ха¬
рактера» 15. '
Видимо, тов. Деборин полностью
отождествляет разные понятия: по¬
степенность с эволюцией, революцию
со скачком в общественном разви¬
тии. Между тем эти понятия не тож¬
дественны, в особенности в примене¬
нии к социалистическому обществу.
Всякая эволюция есть процесс посте¬
пенный, но не всякое постепенное
развитие сводится к эволюции. Вся¬
кая революция есть скачок, но не
всякий скачок—революция. Переход
от социализма к коммунизму исклю¬
чает политическую революцию, но
предполагает скачки.
Все возможные и неизбежные
скачки в процессе перехода от социа¬
лизма к коммунизму сейчас предви¬
деть трудно. Марксисты-ленинцы в
отличие от утопистов ничего не вы¬
думывают, а на основе новых фактов
■и явлений, находящихся ещё лишь в
зародыше, предвидят тенденции
развития будущего. Основные тен¬
денции развития науки и техники и
связанные с ними неизбежные скач¬
ки предвидеть сейчас вполне воз¬
можно.
13 См. «Московский большевик»	о г
29 марта 1939 года.
Освобождение атомной энергии
и её использование приведут к не¬
виданной в истории технической ре¬
волюции, что будет означать
крупнейший скачок не только в науч¬
ном и техническом прогрессе, но
и в поступательном развитии об¬
щества в целом. В беседе с амери¬
канским деятелем Стассеном това¬
рищ Сталин говорил, что «использо¬
вание атомной энергии для мирных
целей вызовет большой пере в о-
р о т в производственных процессах».
Всевозможные препятствия со сто¬
роны капиталистических монополий
в США к использованию атомной
энергии для мирных целей ещё раз
свидетельствуют о том, что развитие
производительных сил капиталисти¬
ческого общества давно переросло
узкие рамки буржуазных производ¬
ственных отношений и настоятельно
ставит вопрос о переходе человече¬
ства от капитализма к коммунизму.
Современный уровень развития
производительных сил (а техника и
связанная с ней наука являются
существенным элементом произво¬
дительных сил) делает особо необ¬
ходимым переход от капитализма к
новому, более высокому обществен¬
ному строю, поскольку такие дости¬
жения научно-технического прогрес¬
са, как открытие атомной энергии,
служат в руках реакционных сил
современности опасным оружием
против человечества.
Полное и всестороннее использо¬
вание атомной энергии для мирных
целей возможно только в условиях
социалистического общественного
строя. Капитализм же в силу своих
коренных противоречий может при¬
дать этому открытию лишь однобо¬
кое направление, о чём ярко свиде¬
тельствует опыт использования
атомной энергии в США, где приме¬
нение её в мирных целях в промыш¬
ленности наталкивается на непрео¬
долимые преграды и где она пред¬
назначается для использования лишь
в военных, разрушительных целях.
В иных же социально-политических
условиях, т. е. при социализме, атом¬
ная энергия будет использована все¬
сторонне для блага человечества.
Использование атомной энергии в
42
Ц. А. СТЕПАНЯН
условиях нового общественного
строя ещё полнее раскроет безгра¬
ничные возможности его развития,
ещё больше ускорит поступательное
развитие человеческого общества.
Нет никакого сомнения в том, что
советская наука в ближайшее время
превзойдёт уровень развития науки
за рубежом и одним из первых за¬
воеваний на этом пути будет всесто¬
роннее использование атомной энер¬
гии в мирных целях в отличие от ми¬
литаристического использования
этой энергии в развитой стране капи¬
тализма — США.
Использование атомной энергии в
промышленности и на транспорте вы¬
зовет целую техническую революцию
и тем самым ещё больше ускорит
развитие народного хозяйства СССР.
Таким образом, диалектика пере¬
хода от социализма к коммунизму
предполагает крупнейшие скачки на
этом пути. Это будут переходы
непрерывных количественных изме¬
нений в развитии экономики, техни¬
ки, науки и т. д. в коренные каче¬
ственные сдвиги и преобразования
в развитии нашей страны.
* * *
Неизбежность скачков связана с
наличием противоречий. При этом
характер противоречий определяет и
характер скачков. Антагонистиче¬
ские противоречия в обществе вызы¬
вают скачки в форме политических
революций. Неантагонистические
противоречия порождают «бесшум¬
ные» скачки, не связанные с насиль¬
ственными столкновениями людей.
Условием движения общества впе¬
рёд является в этой обстановке
организованное и единодушное пре¬
одоление всем обществом сущест¬
вующих и вновь возникающих про¬
тиворечий.
Всемирноисторический процесс
преобразования капитализма в ком¬
мунизм в нашей стране даёт новый
богатейший материал для всесто¬
роннего и глубокого выяснения раз¬
личия двух типов противоречий — ан¬
тагонистического и неантагонисти¬
ческого. Весь процесс преобра¬
зования капитализма в коммунизм
основан на ликвидации антагонисти¬
ческих и преодолении неантагонисти¬
ческих противоречий. Такова диалек¬
тика зарождения, становления и раз¬
вития коммунистической формации.
Зарождение коммунистической
формации связано с насильственной
ликвидацией коренного антагонисти¬
ческого противоречия капиталисти¬
ческого общества — противоречия
между общественным характером
производства и частной формой при¬
своения. Победа Октябрьской рево¬
люции ликвидировала это антагони¬
стическое противоречие. Но Октябрь¬
ская революция не могла сразу уни¬
чтожить все противоречия старого
общества, хотя она в корне измени¬
ла и характер и направление их раз¬
вития. После установления советской
власти оставалось антагонистическое
противоречие между трудящимися
классами — рабочими и крестьяна¬
ми — с одной стороны, и классом
буржуазии — с другой. Однако в от¬
личие от старого строя это антагони¬
стическое противоречие действовало
не в условиях господства эксплоа-
таторских классов, а в условиях гос¬
подства трудящихся классов. С побе¬
дой Октября перестали носить анта¬
гонистический характер и такие уна¬
следованные от старого строя про¬
тиворечия, как противоположность
между городом и деревней, между
физическим и умственным трудом.
Осталось также унаследованное от
старого строя неантагонистическое
противоречие между рабочими и
крестьянами. Впервые возникла воз¬
можность преодоления этого проти¬
воречия на базе строительства со¬
циалистического и коммунистическо¬
го общества.
Кроме этих старых противоречий,
унаследованных от капиталистиче¬
ского строя, с победой Октябрьской
революции возникли новые проти¬
воречия принципиально иного харак¬
тера, качественно отличающиеся от
противоречий любого классового об¬
щества. При этом новые внутренние
противоречия, возникшие в условиях
советского строя, были противо¬
речиями неантагонистического ха¬
рактера, ибо советский строй по
своей природе не порождает и
не может породить антагонисти¬
ческие противоречия. Антагонисти¬
О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
43
ческим было и не могло не быть
возникшее с победой Октябрьской
революции внешнее противоре¬
чие между системой капитализма и
системой социализма.
Построение социализма было свя¬
зано с преодолением ряда внутрен¬
них противоречий и с успешной борь¬
бой против всех проявлений внешне¬
го противоречия, против всех попы¬
ток капиталистического окружения
уничтожить первое в мире государ¬
ство рабочих и крестьян.
Построение коммунизма связано с
полным преодолением всех остатков
старых, а также возникших на нашем
пути внутренних противоречий. По¬
строение коммунизма в нашей стра¬
не попрежнему требует успешной
борьбы против всех попыток капита¬
листического мира помешать наше¬
му продвижению вперёд.
Таким образом, переход от капита¬
лизма к коммунистической форма¬
ции связан с преодолением многих
противоречий, кроме уже первона¬
чально уничтоженного коренного
противоречия капитализма. Если пу¬
ти построения социализма были свя¬
заны с преодолением внутренних
противоречий переходного периода,
то пути перехода от социализма к
коммунизму связаны с преодолени¬
ем внутренних противоречий разви¬
тия социалистического общества, в
основном построенного в нашей
стране.
По своим закономерностям период
перехода от социализма к комму¬
низму коренным образом отличается
не только' от периода развития капи¬
тализма, но и от переходного перио¬
да от капитализма к социализму, по¬
скольку при социализме уже нет
антагонистических противоречий, нет
классовых столкновений как движу¬
щих сил развития общества. Важней¬
шими факторами развития социализ¬
ма на путях к коммунизму являются
открытые гением товарища Сталина
новые движущие силы советского
общества: морально - политическое
единство общества, дружба народов,
советский патриотизм.
Экономической основой
этих движущих сил является социа¬
листический способ производства —
полное соответствие производитель¬
ных сил и производственных отноше¬
ний; политической основой—>
советский государственный строй,
советская демократия; идеологи¬
ческой основой — великие идеи
марксизма-ленинизма.
В наше время и на весь период по¬
степенного перехода от социализма
к коммунизму исключительное зна¬
чение имеет воспитание наших людей
в духе советского патриотизма, в
духе советской национальной гордо¬
сти. И это понятно, ибо культивиро¬
вать советский патриотизм — это
значит воспитывать такое высокое и
действенное чувство любви к Ро¬
дине, которое основано на глубоком
сознании превосходства нашего
общественного и государственного
строя, нашей идеологии, наших лю¬
дей над миром капитализма.
Идеи советского патриотизма, ов¬
ладев народными массами, преврати¬
лись наряду с морально-политиче¬
ским единством народа и дружбой
народов в великую движущую силу
развития советского общества, что
находит своё конкретное выражение
в практических делах наших людей,
самоотверженно борющихся за неук¬
лонный рост и процветание нашей
Родины. С ростом идейного уровня
советских людей происходит законо¬
мерный подъём советского патрио¬
тизма. «В нынешнем подъёме совет¬
ского патриотизма находит своё зна¬
менательное выражение современ¬
ный идейный уровень и духовный
рост советских людей» (Молотов).
Чувство любви к Родине, к Отече¬
ству, основанное на высоком идей¬
ном уровне советских людей, стало
прочным, неодолимым, всепобежда¬
ющим.
Новые движущие силы советского
общества, укрепляются и развивают¬
ся дальше на основе преодоления су¬
ществующих и возникающих на на¬
шем пути трудностей и противоре¬
чий. Так, например, развитие совет¬
ского патриотизма предполагает пол¬
ное преодоление низкопоклонства
перед всем иностранным. Развитие и
укрепление дружбы народов требу¬
ют преодоления такого пережитка,
как националистические предрассуд¬
ки. Развитие и укрепление морально¬
44
Ц. А. СТЕПАНЯН
политического единства требуют пол¬
ного преодоления остатков экономи¬
ческих и политических противоре¬
чий между рабочими, крестьянами,
интеллигенцией, полного преодоле¬
ния аполитичности и безидейности у
части наших людей и т. д.
Процесс завершения строитель¬
ства социализма и постепенного пе¬
рехода от социализма к коммунизму
связан с преодолением специфиче¬
ских противоречий на этом пути.
Только правильное понимание этих
противоречий даст возможность уяс¬
нить действительные пути перехода
от социализма к коммунизму.
Если основное противоречие пере¬
ходного периода выражалось в борь¬
бе между возникающим социализ¬
мом и отмирающим капитализмом,
то основное противоречие
первой фазы коммунизма
выражается в борьбе меж¬
ду новыми, победившими и
утвердившимися устоями
социализма и всеми пере¬
житками и остатками умер¬
шего старого строя, «роди¬
мыми пятнами» капитализма. Из
этого основного противоречия со¬
циализма вытекают конкретные ви¬
ды экономических и политических
противоречий, которые преодо¬
леваются советским госу¬
дарством. «В советской экономи¬
ке источником движения и развития
народного хозяйства является пла¬
нирующее социалистическое госу¬
дарство. Оно заменило слепые про¬
тиворечия и силы движения, оно раз¬
решает и ликвидирует противоречия,
возникающие в процессе развития
советской экономики между расту¬
щими потребностями социалистиче¬
ского общества и достигнутым уров¬
нем производства. Потребность на¬
родов СССР, освобождённая от оков
частной собственности, является ги¬
гантской силой развития производ¬
ства и всей социалистической эконо¬
мики» 16.
Рассмотрим некоторые важнейшие
противоречия, возникающие на пути
18 Н. Вознесенский «Военная эко¬
номика СССР в период Отечественной
войны», стр. 150. 1947
перехода от социализма к комму¬
низму.
Во-первых, у нас имеет место
экономическое противоречие между
возникшими на базе победы социа¬
лизма новыми общественными и лич¬
ными потребностями и относительно
недостаточным уровнем непрерывно
развивающегося материального про¬
изводства. Мы унаследовали от ста¬
рого строя исключительно низкий
уровень экономического развития.
Поэтому, несмотря на гигантский
скачок в росте материального произ¬
водства, мы за короткий срок не мог¬
ли догнать и перегнать экономически
развитые страны капитализма. Это
наследие старой России до сих пор
ещё сказывается. Однако уже до¬
стигнутый уровень развития произво¬
дительных сил при социализме дал
полную возможность осуществить
то, что не в состоянии сделать ни
один другой строй: ликвидировать
безработицу, гарантировать право на
труд, обеспечить распределение про¬
дуктов по количеству затраченного
труда каждым членом общества. В
отличие от капитализма, где в силу
присущих ему противоречий потреб¬
ности масс ограничены, при
социалистической системе хозяйства
потребности освобождённых от всех
форм эксплоатации и гнёта народ¬
ных масс растут непрерывно,
стимулируя рост производства. То¬
варищ Сталин учит, что в условиях
социалистической системы хозяй¬
ства непрерывный рост потребления
«всё время обгоняет рост производ¬
ства, толкая его вперёд» 18 17. Ведь по¬
требности стахановца неизмеримо
выше, чем потребности прежнего ра¬
бочего, а тем более безработного:
потребности колхозника неизмеримо
выше, чем потребности прежнего
единоличного крестьянина, а тем бо¬
лее батрака. Общественные потреб¬
ности социалистического строя неиз¬
меримо выше потребностей любого
предшествующего строя.
Очень важно отметить, что только
социалистический строй ставит сво¬
ей задачей создать зажиточную и
культурную жизнь для всего
народа, для всех трудя¬
17 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 398. 10-е изд.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
45
щихся. Такова прогрессивная
тенденция развития социалистиче¬
ского общества, тенденция непре¬
рывного роста личных и обществен¬
ных потребностей. Конечно, в период
войны, когда все силы и средства
были направлены на разгром врага,
личные потребности были, естествен¬
но, временно ограничены. Неизбеж¬
ное ограничение имеется и в период
послевоенного восстановления на¬
родного хозяйства. Эти временные и
преходящие ограничения отпадают
по мере развития народного хозяй¬
ства. Но существующий экономиче¬
ский уровень развития при социализ¬
ме,-в основном построенном в нашей
стране, ещё не даёт полного изоби¬
лия и поэтому не может обеспечить
полного удовлетворения всех потреб¬
ностей членов общества, вне зависи¬
мости от количества и качества за¬
траченного ими труда, хотя с непре¬
рывным подъёмом производительных
сил социалистического общества про¬
исходит систематическое улучшение
благосостояния трудящихся. Само
собой разумеется, что этого нет и
не может быть при капитализме, где
господствует частная собственность,
порождающая неравенство людей по
отношению к источникам их суще¬
ствования — к средствам производ¬
ства.
Иными словами, важнейшее про¬
тиворечие на первой фазе коммуниз¬
ма выражается в противоречии меж¬
ду одинаковым, равноправным отно¬
шением людей к средствам произ¬
водства и неизбежным ещё на ста¬
дии социализма некоторым неравен¬
ством их в сфере потребления.
Осуществление и строгое проведе¬
ние социалистического принципа
распределения, всестороннее разви¬
тие социалистического соревнова¬
ния — важнейшие предпосылки пре¬
одоления этого противоречия и под¬
готовки условий для перехода к
коммунистическому принципу рас¬
пределения. М. И. Калинин указы¬
вал, что «нам нужно сначала на¬
учиться работать по способностям,
научиться беречь общественное доб¬
ро, а когда мы достаточно нарабо¬
таем и научимся беречь наработан¬
ное, тогда пустим всё по потребно¬
сти».
Решение основной экономической
задачи СССР, выдвинутой товари¬
щем Сталиным на XVIII партсъезде,
есть коренное условие преодоления
этого противоречия. Такова столбо¬
вая дорога перехода от социализма
к коммунизму в нашей стране, так
как решение этой задачи обеспечит
гигантское развитие материального
производства, сделает нашу страну
самой богатой в мире, создаст то
изобилие, которое необходимо для
перехода к высшей фазе комму¬
низма.
Разрабатывая вопрос о путях пе¬
рехода от социализма к коммунизму,
товарищ Сталин говорил:
«Только в том случае, если пере¬
гоним экономически главные капи¬
талистические страны, мы можем
рассчитывать, что наша страна будет
полностью насыщена предметами
потребления, у нас будет изобилие
продуктов, и мы получим возмож¬
ность сделать переход от первой фа¬
зы коммунизма ко второй его фа¬
зе» 18.
Это сталинское указание о значе¬
нии решения основной экономиче¬
ской задачи СССР есть конкретиза¬
ция применительно к условиям раз¬
вития нашей страны главного поло¬
жения исторического материализма
о решающей роли производительных
сил в развитии общества, положения
о том, что экономика, материальное
производство являются основой раз¬
вития всякого общества. Высокий
уровень производительных сил со¬
циалистического общества является
исходным пунктом и основным эко¬
номическим условием для перехода
от социализма к коммунизму. Но
только решением основной экономи¬
ческой задачи СССР мы сможем до¬
биться этого необходимого уровня
развития производительных сил.
Коммунизм, как высший тип об¬
щества, должен иметь и более высо¬
кий уровень экономического разви¬
тия. Отсюда задача — не только
догнать, но и перегнать разви¬
тые страны капитализма в экономи¬
ческом отношении.
Нетрудно представить, какое по- 18
18 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 578—579. 11-е изд.

46
Ц. А. СТЕПАНЯН
литическое значение будет
иметь решение основной экономиче¬
ской задачи СССР. Догнав и пере¬
гнав США в экономическом отноше¬
нии и осуществив переход к комму¬
низму, мы наглядно продемонстриру¬
ем то бесспорное положение, что
даже при наличии примерно оди¬
накового уровня экономического раз¬
вития, но противоположных систем
общественного хозяйства по-разно¬
му будут жить народные массы: в
изобилии — все люди Страны Сове¬
тов и в условиях нищеты, безработи¬
цы, голода — трудящиеся капитали¬
стических стран при сверхобогаще¬
нии кучки буржуа.
Так история с новой силой и пол¬
ной очевидностью покажет каждо¬
му, как сказал товарищ Сталин в
беседе со Стассеном, «к акая
система лучше». Всё это не
может не вызвать в каждом наро¬
де неодолимого желания изменить
систему капитализма, заменить её
новой, прогрессивной системой — си¬
стемой социализма. А «к о г д а на¬
род пожелает изменить си¬
стему, он это сделае т»,—
говорит товарищ Сталин.
Нет никакого сомнения, что уже в
период перехода советского народа
от социализма к коммунизму, мно¬
гие народы мира, вдохновлённые
примером нашей страны, изменят си¬
стему капитализма и создадут си¬
стему социализма. Пример этого по¬
казывают народы стран новой демо¬
кратии.
Таким образом, первое коренное
условие перехода от социализма к
коммунизму—это решение генераль¬
ной хозяйственной задачи СССР, ко¬
торое будет иметь огромное между¬
народное значение.
Во-вторых, с построением в основ¬
ном социалистического общества от¬
пало ранее существовавшее корен¬
ное различие между двумя основны¬
ми классами нашей страны — социа¬
листической тенденцией рабочего
класса и противоположной ей товар¬
но-капиталистической тенденцией
единоличного крестьянства. Однако
с построением социализма ещё не
полностью отпали все остатки эко¬
номических и политических противо¬
речий между рабочими, крестьянами
и интеллигенцией. В своём докладе
«О проекте Конституции Союза
ССР», анализируя изменение клас¬
совой структуры советского обще¬
ства, товарищ Сталин говорил, что
экономические и политические про¬
тиворечия между этими социальны¬
ми группами «падают и стираются».
В «Кратком курсе истории ВКП(б)»
по этому поводу сказано: «...стира¬
ются классовые грани между трудя¬
щимися СССР, исчезает старая клас¬
совая исключительность. Падают и
стираются экономические и полити¬
ческие противоречия между рабочи¬
ми, крестьянами и интеллигенцией.
Создалась основа морально-полити¬
ческого единства общества» 19. В хо¬
де дальнейшего поступательного
развития советского общества, на
основе новых успехов в преодолении
этих остатков экономических и по¬
литических противоречий создалось
полное морально-политическое
единство народа, но ещё не отпали
окончательно все остатки указанных
противоречий.
В чём же сейчас проявляются ос¬
татки экономических и политических
противоречий между социальными
группами нашей страны? Где корни
этих противоречий?
Одним из конкретных проявлений
существующих остатков экономиче¬
ских противоречий между рабочими
п крестьянами является то, что кол¬
хозник, выступая на рынке как про¬
давец, нередко пытается по повы¬
шенным, спекулятивным ценам про¬
давать свою продукцию рабочим и
служащим.
Достаточно вдуматься в смысл ре¬
шения майского Пленума ЦК ВКП(б)
1939 года и постановления Совета
Министров Союза ССР и ЦК ВКП(б)
от 19 сентября 1946 года «О мерах
по ликвидации нарушений Устава
сельскохозяйственной артели в кол¬
хозах», чтобы понять, в чём прояв¬
ляются остатки противоречий между
рабочими и крестьянами и как осу¬
ществляется руководящая роль рабо¬
чего класса. Известно, что среди
определённой части колхозников су¬
ществовала и ещё существует ан¬
1Й «История ВКП'(б). Краткий курс»,
стр. 329.

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
47
тигосударственная, антинародная
тенденция — противопоставить лич¬
ные интересы интересам коллектива,
общества, государства. Эла тенден¬
ция, разрастаясь, могла бы привести
к возрождению индивидуального кре¬
стьянского хозяйства со всеми отсю¬
да вытекающими последствиями, что
в корне противоречит конечной цели
рабочего класса, интересам народа и
государства. Но на то и существует
государственное руководство рабоче¬
го класса обществом, чтобы не допу¬
стить возрождения частной собствен¬
ности и ликвидировать все попытки
расхищения общественной земли, яв¬
ляющейся основой зажиточной и
культурной жизни трудящихся, пре¬
одолевать попытки раздувания лич¬
ного подсобного хозяйства в ущерб
общественному хозяйству.
Решения партии и правительства,
глубоко анализирующие и обобщаю¬
щие процессы, происходящие в кол¬
хозах, вооружают боевой програм¬
мой борьбы против возрождения ча¬
стнособственнических тенденций,
против всего, что может привести к
возрождению старого. Эта програм¬
ма способствует укреплению того но¬
вого, что имеет будущность, что изо
дня в день растёт и развивается. Си¬
ла решений партии об укреплении
колхозного строя в том, что они ос¬
нованы на глубоком научном анали¬
зе движущих сил развития колхоз¬
ного строя, что они опираются на
передовые, растущие силы этого
строя и поддерживают их в борьбе
против косности, рутины, против
сил, враждебных колхозному строю,
тянущих назад к старому, ча¬
стнособственническому укладу жиз¬
ни.
О борьбе с пережитками старо¬
го свидетельствуют также Указ
Президиума Верховного Совета
СССР от 26 июня и решение июль¬
ского Пленума ЦК ВКП(б) 1940 года.
Эти крупнейшие политические доку¬
менты, направленные на повышение
трудовой дисциплины, имеют целью
«охранять интересы рабочего к л а с-
с а от тех горсток, групп, слоёв
рабочих, которые упорно держат¬
ся традиций (привычек) капита¬
лизма и продолжают смотреть на
Советское государство попрежнему:
дать «ему» работы поменьше и по¬
хуже,— содрать с «него» денег по¬
больше» 20.
Существующие, но неуклонно па¬
дающие остатки экономических и
политических противоречий между
рабочими, крестьянами и интеллиген¬
цией связаны с наличием двух форм
общественной собственности, с не¬
преодолённым ещё различием между
городом и деревней, между физиче¬
ским и умственным трудом, с пере¬
житками капитализма в сознании
людей. Из этого следует, что завер¬
шение строительства социалистиче¬
ского общества и постепенный пере¬
ход от социализма к коммунизму
связаны с уничтожением всех остат¬
ков экономических и политических
противоречий, всех классовых разли¬
чий между социальными группами
нашего общества.
Таково второе коренное условие
перехода от социализма к комму¬
низму.
В-третьих, у нас имеет место про¬
тиворечие, выражающееся в отста¬
вании сознания значительной части
наших людей от созданного социали¬
стического общественного бытия на¬
шего народа и господствующего в
СССР коммунистического характера
общественной идеологии. Наряду с
подлинно советскими патриотами,
передовыми людьми, овладевшими и
овладевающими марксистско-ленин¬
ской идеологией, людьми, проникну¬
тыми коммунистическим отношением
к общественной собственности, к
труду, идеологией дружбы народов
и т. д., у нас есть ещё не мало отста¬
лых людей, существуют пережитки
капитализма в сознании людей. Для
преодоления этого противоречия
между фактическим передовым по¬
ложением людей в обществе и от¬
ставанием их сознания, между ком¬
мунистическим характером общест¬
венного сознания в целом и низким
уровнем сознательности некоторых
членов общества партия выдвинула
как важнейшую политическую
задачу коммунистическое воспитание
трудящихся. Решения ЦК ВКП(б) по
идеологическим вопросам дают раз¬
20 В. И. Ленин. Соч. Т. XXIII, стр. 213.

48
Ц. А. СТЕПАНЯН
вёрнутую программу выполнения
этой задачи.
Таково третье коренное условие
перехода от социализма к комму¬
низму.
Таким образом, характер внутрен¬
них противоречий социалистического
общества определяет важнейшие ус¬
ловия перехода от социализма к
коммунизму. Этими условиями яв¬
ляются: 1) решение основной эконо¬
мической задачи СССР; 2) уничто¬
жение противоположности между
городом и деревней, между физиче¬
ским и умственным трудом и на этой
основе уничтожение всех остатков
классовых различий; 3) коммунисти¬
ческое воспитание масс.
Иначе говоря, для перехода к ком¬
мунизму необходимо развить эконо¬
мический базис общества, увенчать
его всеми соответствующими над¬
стройками, привести в максимальное
соответствие с новым обществен¬
ным бытием сознание людей, воспи¬
тать их в духе коммунизма, добить¬
ся полного расцвета всех форм со¬
циалистического общественного со¬
знания, всех форм коммунистической
идеологии.
В основе всего этого развития к
коммунизму лежит борьба между
новым и старым, между отживаю¬
щими и развивающимися новыми
формами жизни.
Товарищ Сталин учит, что «борь¬
ба между старым и новым, между
отмирающим и нарождающимся —
вот основа нашего развития».
Из этого всесторонне разработан¬
ного товарищем Сталиным основно¬
го закона диалектического развития
вытекает в условиях советского об¬
щества необходимость всесторонней
критики и самокритики как больше¬
вистского метода выявления и прео¬
доления внутренних противоречий,
борьбы со всем старым, отжившим,
что мешает успешному развитию но¬
вого по пути продвижения к комму¬
низму. Вот почему товарищ Сталин
указывал: «Не ясно ли... что само¬
критика должна быть одной из
серьёзнейших сил, двигающих впе¬
рёд наше развитие?»
Говоря о закономерностях разви¬
тия советского общества, тов. Жда¬
нов подчеркнул, что критика и само¬
критика являются «подлинной дви¬
жущей силой нашего развития, могу¬
чим инструментом в руках партии.
Это, безусловно, новый вид движе¬
ния, новый тип развития, новая диа¬
лектическая закономерность».
Таким образом, построение ком¬
мунизма в нашей стране предпола¬
гает преодоление внутренних проти¬
воречий. Но у нас продолжает ещё
существовать внешнее, при этом ан¬
тагонистическое противоречие между
восходящим коммунизмом и нисхо¬
дящим капитализмом. Хотя это
внешнее противоречие не является
непреодолимым препятствием для
победы коммунизма в нашей стране,
однако оно мешает советскому на¬
роду строить новый мир. Известно,
что две кровопролитные войны, ор¬
ганизованные империалистами про¬
тив Страны Советов, серьёзно затор¬
мозили наше успешное продвижение
вперёд, к коммунизму. «Не будь вой¬
ны, разорившей многие лучшие рай¬
оны сельского хозяйства, мы бы¬
ли бы уже сегодня обеспечены
всем необходимым гораздо луч¬
ше, чем какая-либо страна в Ев¬
ропе, и не только в Европе»
(Молотов). И сейчас, после вой¬
ны, капиталисты в страхе перед
фактом повышения, как многие из
них выражаются, «жизненного стан¬
дарта» советских людей, пытаются
сделать всё для того, чтобы поме¬
шать нам двигаться вперёд по пути
коммунизма. Вот почему советское
государство вынуждено переклю¬
чать определённые людские силы и
материальные средства на оборону
страны. Капиталистический мир при¬
меняет все формы борьбы против со¬
ветского народа, строящего комму¬
низм. При этом всё старое, отжив¬
шее в нашей стране, находит под¬
держку со стороны реакционных сил
капиталистического мира. Эти силы
всячески пытаются поддержать в со¬
знании некоторых наших людей,
в частности, такой специфический
пережиток буржуазно-помещичьей
России, как преклонение и раболе¬
пие перед всем иностранным.
Вот почему успешное и быстрое
продвижение вперёд к нашей вели¬
кой цели требует «развернуть беспо-

О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ,
49
щадную критику всех и всяких про¬
явлений низкопоклонства и рабо¬
лепия перед Западом и его капита¬
листической культурой» (М о л о-
т о в).
Сосуществование и соревнование
двух систем: капитализма и со¬
циализма—диктуют необходимость
дальнейшего подъёма военной и
экономической мощи советского го¬
сударства, всемерного укрепления
независимости нашей Родины, мак¬
симальной мобилизации сил совет¬
ского народа для успешного строи¬
тельства коммунизма, для решения
исторической задачи — перегнать
развитые капиталистические страны
и в экономическом отношении.
Успешное выполнение всех эконо¬
мических, политических и идеоло¬
гических задач, стоящих на путях
перехода от социализма к коммуниз¬
му, требует всестороннего развития
материальных и духовных сил на¬
шего народа, воспитания его в духе
коммунизма.
Внутренние и внешние противоре¬
чия советского общества говорят о
назревшей возможности и настоя¬
тельной необходимости пере¬
хода к коммунизму.
Таким образом, закономерности
нашего развития говорят о том, что
коммунизм возникает не самотёком,
а на основе борьбы за преодоление
серьёзных противоречий на пути
движения к конечной цели нашей
партии. Товарищ Сталин ещё на
XVII съезде партии высмеял тех,
кто думал, что после построения со¬
циализма «можно сложить оружие и
пойти на боковую — спать в ожида¬
нии пришествия бесклассового об¬
щества» 21.
Поскольку наше развитие идёт че¬
рез преодоление противоречий, то яс¬
но, что переход от социализма к ком¬
мунизму не совершится сам собой, а
потребует упорной борьбы и напря¬
жённого труда всех трудящихся под
руководством партии Ленина—
Сталина.
21 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 581. 10-е изд.
4 «Вопросы философии» № 2
* * *
С вопросом о закономерностях пе¬
рехода от социализма к коммунизму
связана проблема об исторических
сроках победы коммунизма в СССР.
Вопрос об исторических сроках
перехода от социализма к коммуниз¬
му в нашей стране имеет не только
теоретический интерес, но и полити¬
ческое значение. Надо отметить, что
по этому вопросу можно встретить
две ошибочных точки зрения. Одни
считают, что переход к коммунизму
должен произойти немедленно, в са¬
мые короткие сроки. Проявлением
этого левацкого взгляда было
стремление форсировать переход от
артели к коммуне, превратить кол¬
хозы-в совхозы, насаждать надуман¬
ные бытовые коммуны в промышлен¬
ности, ввести уравниловку и т. д.
Сюда же можно отнести и тех вы¬
смеянных товарищем Сталиным на
XVIII съезде партии фантазёров из
старого состава Госплана, которые
предлагали нереальные планы роста
нашей промышленности.
Другие считают, что построение
коммунизма — дело очень далёкого
будущего, что даже наше молодое
поколение не увидит коммунистиче¬
ского общества. Сторонники этого
взгляда объективно сеют пессимизм
в рядах нашей молодёжи, препят¬
ствуют воспитанию нашей молодёжи
в духе бодрости и уверенности в пол¬
ной победе коммунизма в нашей
стране.
Научный ответ на вопрос об исто¬
рических сроках построения комму¬
низма в нашей стране мы находим в
работах Ленина и Сталина. В своей
программной речи на III съезде ком¬
сомола, в 1920 году, Ленин на осно¬
ве научного предвидения предсказы¬
вал, что поколение, которому 15 лет,
увидит коммунистическое общество
и само будет строить это общество.
Товарищ Сталин, разрабатывая
дальше вопрос о конкретных путях
и исторических сроках перехода от
социализма к коммунизму, на XVIII
съезде партии подчеркнул первосте¬
пенное значение выполнения основ¬
ной экономической задачи СССР и
указал, что решение этой задачи
даст возможность сделать переход
50
Ц. А. СТЕПАНЯН
от первой фазы коммунизма ко вто¬
рой его фазе.
Как известно, «по инициативе
товарища Сталина ЦК ВКП(б) и Со¬
ветское правительство, исходя из
решений XVIII съезда ВКП(б), пору¬
чили Госплану СССР приступить к
составлению генерального хозяйст¬
венного плана СССР на 15 лет. Этот
план был рассчитан на решение за¬
дачи перегнать главные капитали¬
стические страны в экономическом
отношении, т. е. в производстве на
душу населения чугуна, стали, топ¬
лива, электроэнергии, машин и дру¬
гих средств производства и предме¬
тов потребления» 22.
Вероломное нападение гитлеров¬
ской Германии нарушило мирный,
творческий труд советского народа,
затормозило выполнение основной
экономической задачи СССР.
Учитывая изменения, вызванные
войной, прежде всего огромный
ущерб, нанесённый вторжением гит¬
леровских орд нашей стране, и зна¬
чительный рост производства в глав¬
ной стране капитализма — США, не
пострадавших, а разбогатевших на
войне, выполнение основной эконо¬
мической задачи СССР потребует
сейчас несколько больше времени,
чем до войны. Выполнение плана ве¬
ликих работ, намеченного товарищем
Сталиным в его речи перед избира¬
телями 9 февраля 1946 года и
рассчитанного на три с лишним пя¬
тилетки, приблизительно совпадает
со сроками выполнения основной
экономической задачи СССР.
При этом мы всегда должны пом¬
нить указание товарища Сталина о
том, что «чем выше будет у нас про¬
изводительность труда, чем более
совершенствоваться будет у нас
техника производства, тем скорее
можно будет выполнить эту важней¬
шую экономическую задачу, тем
больше можно будет сократить сро¬
ки выполнения этой задачи» 23.
Следовательно, давая общетеоре¬
тический ответ на вопрос об истори¬
ческих сроках перехода от социализ¬
ма к коммунизму, необходимо преж¬
22 «Краткая биография И. В. Сталина»,
стр. 180—181.
23 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 579 11-е изд.
де всего подчеркнуть, что сроки за¬
висят от целого ряда субъективных
факторов. От успешной борьбы все¬
го советского народа на экономи¬
ческом фронте за новый мощ¬
ный подъём социалистической ин¬
дустрии и сельского хозяйства,
рост производственных мощностей,
подготовку кадров, неуклонное по¬
вышение производительности труда,
а также от успешной борьбы на
политическом и культурном фронтах
за преодоление пережитков капита¬
лизма в сознании масс, за всесто¬
ронний рост науки, культуры и т. д.
во многом будет зависеть сокраще¬
ние сроков перерастания социализма
в коммунизм. Однако существую¬
щие реальные трудности, связан¬
ные с внутренними условиями раз¬
вития нашей страны (пережитки
капитализма), а также внешние ус¬
ловия (существование капиталисти¬
ческого мира) определяют необходи¬
мость значительного исторического
периода для перехода ют социализма
к коммунизму.
Определить срок окончательного
перехода к коммунизму с абсолют¬
ной точностью, с указанием года и
месяца, конечно, нельзя. Такая по¬
становка ничего общего не имеет с
научным предвидением, ибо общест¬
венное развитие не поддаётся тако¬
му же расписанию, как расписание
отправки и прибытия поездов на же¬
лезной дороге. Надо учитывать, что
исторические сроки перехода к ком¬
мунизму в нашей стране в известной
мере зависят от многих возможных
благоприятных и неблагоприятных
обстоятельств. Изменение сроков
перехода к коммунизму будет зави¬
сеть также от изменений во внеш¬
нем, капиталистическом мире.
Однако главным научным крите¬
рием для определения исторических
сроков достижения высшей фазы
коммунизма является выполнение
основной экономической задачи
СССР. Если в течение 20 лет с мо¬
мента завоевания советской власти
в труднейших условиях удалось ор¬
ганизовать в основном социалисти¬
ческое общество, то, опираясь на ог¬
ромные преимущества социализма,
советский народ под испытанным ру¬
ководством большевистской партии
О ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
51
и великого Сталина сумеет за срав¬
нительно небольшой исторический
срок воздвигнуть в основном, вчерне
и самое здание высшей фазы ком¬
мунизма. Следовательно, поколе¬
ние, о котором говорил Ленин, по¬
коление, которое построило социа¬
лизм в нашей стране, будет жить
•в коммунистическом обще¬
стве. Этосчастливое и гор¬
дое поколение принимало
и принимает непосредст¬
венное, активное участие в
строительстве обеих фаз
коммунизма.
Создание в течение
жизни одного поколения
самого высшего в истории
общественного строя с но¬
вой стороны раскрывает
несравненное превосход¬
ство коммунизма над все¬
ми прежними обществен¬
но-экономическими фор¬
мациями.
Превосходство социалистического
общественного строя над капитализ¬
мом, а тем более над всеми предше¬
ствующими обществами уже дока¬
зано ныне историей.
Ярые враги социализма, в том
числе и троцкисты, всячески пыта¬
лись доказать, что прежде, чем со¬
циализм сумеет показать свои воз¬
можные преимущества перед капи¬
тализмом, пройдёт не менее ста лет.
Разоблачая троцкистов и всех их
единомышленников из лагеря реак¬
ционной буржуазии, обобщая науч¬
но весь ход исторического развития
человеческого общества, товарищ
Сталин дал исключительно глубокое
обоснование огромных преимуществ
социализма.перед капитализмом, а
тем более перед всеми предшест¬
вующими социально-экономически¬
ми формациями.
Товарищ Сталин говорит: «Разве
тот факт, что социалистическое хо¬
зяйство является наиболее объеди¬
нённым хозяйством, что социалисти¬
ческое хозяйство ведётся в плано¬
вом порядке, — разве этот факт не
говорит за то, что социалистическое
хозяйство будет иметь все плюсы
для того, чтобы доказать своё пре¬
восходство в сравнительно короткий
срок над капиталистической систе¬
мой хозяйства, раздираемой внут¬
ренними противоречиями и разъе¬
даемой кризисами?»24.
Это глубокое научное предвиде¬
ние будущего нашло своё блестящее
подтверждение на опыте победонос¬
ного развития Октябрьской социали¬
стической революции и успешного
строительства социализма в нашей
стране. Достаточно привести сле¬
дующие сравнительные данные. За
период 1917—1938 гг., когда в на¬
шей стране происходило строитель¬
ство социализма и была построена
в основном первая фаза коммуниз¬
ма, среднегодовой прирост промыш¬
ленности составлял: в СССР—15,5
процента, в США — 1 процент, в Ан¬
глии — 0,9 процента. Это значит,
что промышленность в нашей стране
росла в 15 раз быстрее, чем в самой
индустриальной стране капитализ¬
ма— США, и в 17 раз быстрее, чем
в старейшей стране капитализма —
Англии.
При этом надо учитывать, что про¬
мышленность нашей страны начала
развиваться в условиях тяжёлых по¬
следствий первой мировой войны и
интервенции.
Из сталинского указания о все-
ускоряющихся темпах всемирно-
исторического развития следует так¬
же ответ на вопрос об исторических
сроках победы новой общественно¬
экономической формации.
Если для победы рабовладельче¬
ской формации над первобытно-об¬
щинным строем понадобилось при¬
мерно 500 лет, для победы феода¬
лизма над рабовладельческим стро¬
ем ушло около 200 лет, а для побе¬
ды капитализма над феодализмом
нужно было свыше 100 лет, то для
победы социализма над ка¬
питализмом в такой в
прошлом экономически
отсталой стране, как на¬
ша, ушло всего около 20
лет.
Борьба за завоевание высшей фа¬
зы коммунизма в нашей стране будет
проходить не менее успешно, зало¬
гом чего является ускорение темпов
развития социалистической револю¬
24 И. Сталин «Об оппозиции», стр. 538.
1928.

62
Ц. А. СТЕПАНЯН
ции и социалистического общества в
особенности.
Это объясняется прежде всего
тем, что Октябрьская революция
превратила в сознательных и актив¬
ных творцов истории широчайшие
массы трудящихся, дала и даёт мо¬
гучий толчок пробуждению и разви¬
тию коммунистического движения
во всех странах. Под влиянием стро¬
ительства социализма и коммунизма
в СССР закономерно росло и в даль¬
нейшем всё больше будет нарастать
коммунистическое движение во
всём мире, ибо это движение есть
наиболее глубокое и последователь¬
ное выражение назревших потребно¬
стей общественного развития наше¬
го века. «Мы живём в такой век,
когда все дороги ведут к коммуниз¬
му».
В этих мудрых словах товарища
Молотова выражена основная зако¬
номерность нашей эпохи — неуклон¬
ное нисхождение капитализма и
неодолимое восхождение комму¬
низма.
* * ❖
Непреложным законом перехода
от социализма к коммунизму являет¬
ся всемерное укрепление советского
государства как основного орудия
преобразования общества на комму¬
нистических началах. Советское го¬
сударство, направляемое партией
Ленина—Сталина, является главной
движущей силой развития советско¬
го общества на путях к коммунизму.
С момента своего возникновения
советское государство, преобразуя
старое общество в новое, само из¬
меняется в ходе этого исторического
преобразования, становясь всё бо¬
лее гибким и сильным орудием по¬
строения коммунизма. Эта диалек¬
тика развития нашего государства
нашла своё выражение в сталин¬
ском учении о главнейших фазах,
функциях н формах советского го¬
сударства.
Первая фаза в развитии совет¬
ского государства имела своей зада¬
чей создание фундамента со¬
циализма, вторая — самого з д а-
н и я социализма.
Период постепенного перехода от
социализма к коммунизму, а так¬
же всё возрастающая авангардная
роль Советского Союза в борьбе за
мир и безопасность открыли но¬
вую полосу в развитии на¬
шего государства. Главным
содержанием деятельности совет¬
ского государства становится борь¬
ба за дальнейшее успешное движе¬
ние нашей страны по пути заверше¬
ния строительства социализма и по¬
степенного перехода от социализма
к коммунизму.
В полном соответствии с этой но¬
вой полосой развития хозяйственно¬
организаторская и культурно-воспи¬
тательная деятельность советского
государства выступает на первый
план и становится всё более
мощной и гибкой. Выраже¬
нием роста и расширения с о-
зидательной и воспита¬
тельной деятельности советского
государства является увеличение чи¬
сла министерств (вместо 25 наркома¬
тов в конце второй пятилетки сей¬
час имеется 58 центральных мини¬
стерств), а также всемерное усиле¬
ние идеологической работы. Реше¬
ния ЦК ВКП(б) по вопросам идеоло¬
гии определяют программу воспита¬
тельной работы советского государ¬
ства.. Эти решения требуют повы¬
шения идейного уровня всей
воспитательной работы орга¬
нов советского государства, а также
усиления борьбы против всех форм
проявления и влияния буржуазной
идеологии.
В целом хозяйственно-организа¬
торская и культурно-воспитательная
функция советского государства
должна решить двуединую за¬
дачу: создать материальные и ду¬
ховные предпосылки перехода к
коммунизму.
Хозяйственно-организаторская де¬
ятельность советского государства
призвана неуклонно развивать со¬
циалистический способ производст¬
ва, создать материально-техниче¬
скую базу коммунизма. В процессе
создания этих материальных предпо¬
сылок коммунизма происходит неук¬
лонный рост коммунистической соз¬
нательности масс. В свою очередь
рост коммунистической сознательно¬
сти масс в сильнейшей мере способ¬
Л ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ ПЕРЕХОДА ОТ СОЦИАЛИЗМА К КОММУНИЗМУ
53
ствует ускоренному развитию нашей
страны на путях к коммунизму.
Задача хозяйственно-организатор¬
ской деятельности советского госу¬
дарства состоит в том, чтобы пре¬
творить в жизнь его экономиче¬
скую политику: успешно ре¬
шить генеральную хозяйственную
задачу СССР, развить дальше про¬
изводственную мощность нашей про¬
мышленности, обеспечить быстрый
подъём и расцвет сельского хозяй¬
ства; подготовить рабочую силу и
вообще кадры всех специальностей и
целесообразно распределить их по
всему народному хозяйству; превзой¬
ти достижения науки за рубежом,
последовательно осуществлять со¬
циалистический принцип оплаты по
труду; обеспечить правильную поли¬
тику заработной платы и оплаты тру¬
да в колхозах; повысить материаль¬
ную заинтересованность всех трудя¬
щихся в росте богатства нашей стра¬
ны; использовать все материальные
ресурсы в интересах социалистиче¬
ского расширенного воспроизвод¬
ства; организовать и развивать социа¬
листическое соревнование; добиться
высокой производительности труда,
необходимой для полной победы
коммунизма, и т. д. и т. п.
Культурно-воспитательная работа
органов советского государства
имеет своей целью успешно решить
важнейшую политическую за¬
дачу партии: воспитать нового, все¬
сторонне подготовленного человека
в духе коммунизма, культивировать
и развивать советский патриотизм,
советскую национальную гордость,
преодолеть пережитки капитализма
в сознании людей; выработать со¬
циалистическое отношение к труду и
советскому человеку, к обществен¬
ной собственности и народному доб¬
ру, к законам советского государ¬
ства и правилам коммунистического
общежития, морали и т. д. Выполне¬
ние этих задач ещё выше поднимет
идейный уровень советского челове¬
ка, всесторонне разовьёт духовные
богатства наших людей. А духовные
богатства наших людей, как говорит
тов. Жданов, не менее важны, чем
материальные.
Таково вкратце содержание еди¬
ной хозяйственно-организаторской и
культурно-воспитательной функции
советского государства в условиях
перехода нашей страны от социализ¬
ма к коммунизму.
Полностью сохраняется и усили¬
вается также функция охраны социа¬
листической собственности от воров
и расхитителей народного добра. Ук¬
репление этой функции связано, в
частности, с некоторыми отрицатель¬
ными последствиями минувшей вой¬
ны, в результате которых кое-где
оживилась частнособственническая и
рваческая психология, усилилась тен¬
денция расхищения народного добра.
Об усилении функции охраны со¬
циалистической собственности и на¬
родного добра говорит ряд законо¬
дательных актов, принятых после
войны Верховным Советом СССР, а
также ряд решений партии и прави¬
тельства. К этим документам отно¬
сятся: Постановление Совета Мини¬
стров Союза ССР и Центрального
Комитета ВКП(б) от 19 сентября
1946 года «О мерах по ликвидации
нарушений Устава сельскохозяйст¬
венной артели в колхозах»; Указы
Президиума Верховного Совета
СССР от 4 июня 1947 года «Об уго¬
ловной ответственности за хище¬
ние государственного и общест¬
венного имущества», «Об усиле¬
нии охраны личной собственно¬
сти граждан», а также Указ Прези¬
диума Верховного Совета СССР от
9 июня 1947 года «Об ответственно¬
сти за разглашение государственной
тайны и за утрату документов, со¬
держащих государственную тайну».
Сохранение и развитие военной
функции советского государства в
условиях победы социализма в одной
стране, как известно, обусловлены
существованием капиталистического
мира и связанной с ним опасности
нападения извне. Поэтому, развёр¬
тывая мирное социалистическое
строительство, мы ни на минуту не
должны забывать о происках между¬
народной реакции, которая вынаши¬
вает планы новой войны, на¬
правленной своим остриём против
СССР. И важнейшая задача воору¬
жённых сил нашей страны — «бди¬
тельно охранять завоёванный мир и
созидательный труд советского на¬
54
Ц. А. СТЕПАНЯН
рода, быть надёжной опорой интере¬
сов Советского Союза» (Сталин).
Осуществление советским государ¬
ством всех этих функций обеспечи¬
вает построение коммунизма в на¬
шей стране.
В результате всего пройденного
пути своего развития, начиная с мо¬
мента возникновения и до победо¬
носного завершения Великой Оте¬
чественной войны, советское госу¬
дарство окончательно сложилось как
мощное орудие построения комму¬
низма в нашей стране. Неуклонное
укрепление советского государства
есть непосредственная дорога к
коммунизму.
Многообразная деятельность со¬
ветского социалистического госу¬
дарства осуществляется через раз¬
личные органы окончательно сло¬
жившейся советской государствен¬
ной машины.
Партия учит, что политический,
государственный подход при реше¬
нии всех вопросов — и малых и боль¬
ших — является обязательным требо¬
ванием ко всем работникам государ¬
ственного аппарата, ко всем совет¬
ским людям. Это требует от каждого
гражданина СССР руководствовать¬
ся политикой партии, являющейся
жизненной основой советского строя,
направляющей наше общество по пу¬
ти коммунизма.
Эта политика вырабатывается и
осуществляется руководящим ядром
советского государства, его мозгом
и душой — большевистской партией,
её опытным и мудрым, вооружённым
всеми достижениями современной на¬
уки генеральным штабом, её ленин¬
ско-сталинским Центральным Коми¬
тетом, великим и всепобеждающим
полководцем коммунизма — това¬
рищем Сталиным.
«Великий Сталин вёл и ведёт наш
народ по славному пути коммуниз¬
ма. Имя Сталина, окружённое без¬
граничным уважением и любовью
народов, выражает величие победо¬
носного Советского Союза и зовёт к
борьбе за счастливое будущее чело¬
вечества» (Молотов).

О ленинских тетрадях
по философии
Б. М. КЕДРОВ
В 1914 году Ленин интенсивно ра¬
ботал над проблемами философии.
В центре внимания Ленина стояли
вопросы материалистической диалек¬
тики. Однако дальнейшие события,
связанные с первой мировой войной,
а затем с революцией 1917 года в
России, прервали начатую Лениным
работу. Перед Лениным встала бо¬
лее актуальная задача — непосред¬
ственного руководства подготовкой и
проведением пролетарской револю¬
ции в России. В силу этого начатая
работа по материалистической ди¬
алектике осталась у Ленина неза¬
вершённой.
Возникают вопросы: чем был вы¬
зван интерес Ленина к разработке
материалистической диалектики в это
именно время? Каков был исходный
материал, которым располагал
Ленин? В каком направлении разви¬
валась ленинская работа? Какие ста¬
дии она проходила? Каковы смысл и
значение отдельных ленинских заме¬
чаний? Постараемся дать на эти во¬
просы посильный ответ.
I
Потребность в разработке метода
революционной диалектики — этого
важнейшего теоретического оружия
большевистской партии — с особен¬
ной остротой возникла в обстановке
подъёма рабочего движения 1912 —
1914 годов, свидетельствовавшего о
приближении новой революции в Рос¬
сии, в обстановке кануна первой ми¬
ровой войны. Только марксистская
диалектика могла помочь большеви¬
стской партии правильно ориентиро¬
ваться в той чрезвычайно сложной,
быстро меняющейся политической
обстановке, которая характерна для
эпохи революционного переворота.
Только марксистская диалектика да¬
вала возможность предвидеть, куда
двинутся классы в ближайшем буду¬
щем. Дальнейшая разработка ме¬
тода революционной диалектики с
целью более полного вооружения
большевистской партии стала перво¬
очередной задачей вождя партии,
Ленина. Не случайно поэтому имен¬
но в годы, предшествовавшие Ок¬
тябрьской социалистической рево¬
люции, Ленин берётся за непосред¬
ственную разработку материалисти¬
ческой диалектики.
Разработка марксистского диалек¬
тического метода требовалась также
и потому, что новая историческая
эпоха, эпоха империализма и проле¬
тарских революций, ставила перед
марксизмом задачу дать теоретиче¬
ский анализ новых закономерностей
и тенденций общественного разви¬
тия. Речь шла об анализе империа¬
лизма как высшей и последней ста¬
дии капитализма, о выяснении пер¬
спектив социалистической револю¬
ции в условиях новой исторической
обстановки. Подобно тому, как в
XIX веке Маркс раскрыл общую
историческую тенденцию развития
капитализма и научно доказал, что
из общих законов развития капита¬
лизма следует неизбежность соци¬
алистической революции, так в
XX веке Ленин доказал, что импе¬
риализм есть канун социальной ре¬
волюции пролетариата, что из зако¬
на неравномерности развития капи¬
тализма следует возможность победы
социализма в одной, отдельно взятой
стране, в которой будет прорвана
цепь империализма. Анализ импери¬
ализма требовал разработки диалек¬
тико-материалистического метода как
Б. М. КЕДРОВ
М
орудия научного исследования, при¬
чём такой разработки, которая учи¬
тывала бы то, как Маркс творчески
применял этот метод в своих рабо¬
тах и прежде всего в своём «Капи¬
тале». Не случайно поэтому в усло¬
виях уже начавшейся империалисти¬
ческой войны Ленин усиленно про¬
должал работать над материалисти¬
ческой диалектикой; вскоре же (в
1915 году) он полностью переклю¬
чился на работу по империализму,
в которой блестяще применил диа¬
лектический метод Маркса. Таким
образом, работа Ленина по мате¬
риалистической диалектике непо¬
средственно переросла в работу,
посвящённую анализу империализма.
Была ещё одна причина, вызывав¬
шая особый интерес Ленина к раз¬
работке диалектико-материалисти¬
ческого метода. Мы имеем в виду те
процессы, которые происходили в
естествознании. Естествознание пе¬
реживало величайшую революцию,
которая, начавшись на рубеже XIX и
XX веков, развивалась с нарастаю¬
щей силой. В условиях империали¬
стической реакции эта революция
сопровождалась кризисом буржуаз¬
ного естествознания. Одной из при¬
чин кризиса, как это Ленин доказал
ещё в 1908 году в книге «Материа¬
лизм и эмпириокритицизм», было
незнание диалектики естествоиспы¬
тателями. Для того чтобы решить
философские вопросы, которые вы¬
двигала новая физика, требовалась
дальнейшая разработка метода ма¬
териалистической диалектики на
конкретном естественно-научном, в
первую очередь физическом, мате¬
риале.
Все эти обстоятельства в сово¬
купности определили особый инте¬
рес Ленина к дальнейшей разработке
метода материалистической диалек¬
тики и самый момент, когда Ленин
специально занялся этой разработ¬
кой.
II
Как известно, Маркс блестяще
применил метод материалистической
диалектики к анализу исторических
событий своей эпохи, к анализу
результатов развития науки того
времени. Но Маркс не написал та¬
кой работы, которая была бы посвя¬
щена специально изложению мате¬
риалистической диалектики как ме¬
тода научного познания. Одно время
Маркс намеревался написать тако¬
го рода работу. В начале 1858 года,
делясь с Энгельсом результатами
своих исследований в области поли¬
тической экономии, Маркс писал:
«В методе обработки материала
мне очень пригодилось то, что я
вновь перелистал «Логику» Гегеля...
Если бы когда-нибудь снова пришло
время для подобных работ, я охотно
изложил бы на двух или трёх печат¬
ных листах в доступной обыкновен¬
ному человеческому рассудку форме
то рациональное, что есть в
методе, который Гегель открыл, но в
то же время подверг мистифика¬
ции...» Г Однако такое время для
Маркса так и не пришло.
Маркс хотя и не оставил после
себя специального труда по диалек¬
тической логике («Логики» с большой
буквы, по выражению Ленина),
но Маркс всесторонне разработал
метод материалистической диалекти¬
ки и творчески применил его в сво¬
их теоретических работах к решению
конкретных проблем общественной
науки. Труды Маркса и прежде все¬
го «Капитал», в которых марксист¬
ский диалектический метод дан в
его конкретном приложении, служи¬
ли Ленину незыблемым фундамен¬
том, опираясь на который Ленин
продолжал дальнейшую разработку
материалистической диалектики.
Помимо этого теоретического
источника, на который всегда опи¬
рался Ленин и из которого он
неуклонно исходил, Ленин привлёк
и критически разобрал большое ко¬
личество философских произведений
по диалектике, относящихся к до-
марксовой философии, и прежде все¬
го «Науку логики» Гегеля, а также
его «Лекции по истории философии».
Ленинские конспекты этих двух
произведений Гегеля составляют
центральную часть ленинских тет¬
радей по философии, опубликован-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Избран¬
ные письма, стр. 95. Огиз. 1947.

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
57
ных после смерти Ленина под общим
заглавием «Философские тетради».
Можно предположить, что Ленин
обратился к «Логике» Гегеля как
к тому источнику, которым поль¬
зовался сам Маркс при выра¬
ботке диалектико-материалистиче¬
ского метода, в корне противополож¬
ного методу Гегеля.
Во всяком случае совершенно
ясно, что Ленин обратился к Гегелю
вовсе не для того, чтобы изложить
и комментировать гегелевскую ди¬
алектику и логику. «Логика» Гегеля
рассматривалась Лениным не более
как материал для дальнейшей рабо¬
ты; изучение гегелевской «Логики»
для Ленина было ни в коем случае
не самоцелью, а лишь некоторой ча¬
стью общей работы по материали¬
стической диалектике.
Со всей силой надо подчеркнуть,
что «Философские тетради» — это
не только конспективные записи
Лениным содержания чужих произ¬
ведений: это прежде всего поистине
неисчерпаемая сокровищница гени¬
альных идей и мыслей, высказанных
Лениным при изучении трудов Геге¬
ля, Фейербаха, Аристотеля, Лейбни¬
ца и других философов. Однако при
всём богатстве теоретических поло¬
жений Ленина, содержащихся в «Фи¬
лософских тетрадях», всё же было
бы неправильно думать, что вошед¬
шими в эти «Тетради» материалами
ограничивается круг вопросов, ради
которых Ленин взялся за разработку
материалистической диалектики. Не¬
сомненно, что интерес Ленина к этой
работе был обусловлен конкретной
исторической обстановкой. Речь мо¬
гла идти о такой разработке мате¬
риалистической диалектики, которая
помогла бы нашей партии ориенти¬
роваться в обстановке грядущего ре¬
волюционного кризиса. Одной кри¬
тической переработки гегелевской
«Логики» для этого было, конечно,
недостаточно. Необходимо было из¬
ложить марксистскую диалектику на
новом историческом и естественно¬
научном материале, показать её как
метод научного объясне¬
ния мира, как метод корен¬
ного, революционного пре¬
образования старого, ка¬
питалистического м и ра в
новы й, с о ц и а л и с т и ч е с к и и
м и р. Всё это требовало привлече¬
ния огромного дополнительного ма¬
териала, который либо совсем не
представлен в «Философских тетра¬
дях» либо дан лишь в самой предва¬
рительной, весьма скупой намётке.
По всем данным, написание чисто
логического сочинения не являлось
целью работы Ленина, так же как
не являлась такой целью сама по се¬
бе критика Гегеля. Основная цель
Ленина могла заключаться лишь в том,
чтобы развить диалектиче¬
ский метод Маркса при¬
менительно к новой исто¬
рической эпохе и дать в
руки партии боевое тео¬
ретическое оружие для ру¬
ководства в грядущих ре¬
волюционных битвах.
Если мы это учтём, то придём к
выводу, что в «Философских тетра¬
дях» нашла своё отражение далеко
не вся работа, проведённая в этом
направлении Лениным, а лишь неко¬
торая её часть, именно та, которая
была связана с изучением специаль¬
ных философских произведений, от¬
носящихся главным образом к до-
марксовской философии и отчасти
к области естествознания. Анализ
же современных экономических и
политических отношений, которому
Ленин, естественно, должен был от¬
вести центральное место в своей ра¬
боте по материалистической диалек¬
тике, в «Философских тетрадях» не
представлен вовсе, но зато нашёл
своё полное отражение в других ра¬
ботах Ленина того времени, в ча¬
стности в ленинских работах по им¬
периализму. Поэтому по содержанию
одних только «Философских тетра¬
дей» ещё нельзя судить о том, каков
был характер всей ленинской работы
по материалистической диалектике в
целом.
III
«Философские тетради» Ленина
нельзя рассматривать сами по себе,
вне их связи с другими произведе¬
ниями Ленина. К ним надо подхо¬
дить, учитывая совокупность всех
58
Б. М. КЕДРОВ
работ Ленина. Подходя с такой
стороны к философским запи¬
сям Ленина, прослеживая общее
направление его творческой мысли,
мы можем убедиться, что гегелев¬
ская диалектика была, по всем дан¬
ным, только материалом для нача¬
того Лениным исследования и вовсе
не предназначалась в качестве его
основы или хотя бы составной ча¬
сти. В этом нас убеждает чрезвы¬
чайно важный документ, написанный
Лениным незадолго до его смер¬
ти. Мы имеем в виду статью
Ленина «О значении воинствующего
материализма», написанную им в
1922 году. Эта статья является в под¬
линном смысле философским заве¬
щанием Ленина. Не имея возможно¬
сти лично завершить грандиозную
работу по материалистической диа¬
лектике, Ленин завещал это дело
своим ученикам — советским фило¬
софам, марксистам-ленинцам. Ленин
завещал перерабатывать на материа¬
листической основе диалектику Ге¬
геля и развивать марксистскую диа¬
лектику (как это делал он сам) на
конкретном историческом и есте¬
ственно-научном материале. Ленин
имел в виду при разработке диалек¬
тики использовать прежде всего при¬
меры троякого рода: 1) примеры при¬
менения диалектики Марксом в «Ка¬
питале» и других его работах; 2) при¬
меры подтверждения марксизма фак¬
тами развития классовой борьбы в
современном нам обществе; 3) при¬
меры диалектического, философского
обобщения результатов продолжаю¬
щейся революции в естествознании.
Ленин прямо указывал, что только
сознательный сторонник диалекти¬
ческого материализма может выдер¬
жать борьбу против натиска буржу¬
азных идей. Чтобы достичь этой цели,
необходимо организовать системати¬
ческое изучение материалистической
диалектики, т. е. «той диалектики,
которую Маркс практически при¬
менял и в своём «Капитале» и
в своих исторических и политиче¬
ских работах и применял с таким
успехом, что теперь каждый день
пробуждения новых классов к жизни
и к борьбе на Востоке (Япония, Ин¬
дия, Китай)... каждый день про¬
буждения к жизни новых народов и
новых классов всё больше и больше
подтверждает марксизм» 2.
Далее Ленин говорит о том, как
именно надо изучать, перерабатывать
и истолковывать гегелевскую диалек¬
тику. «Опираясь на то, как применял
Маркс материалистически понятую
диалектику Гегеля, мы можем и
должны разрабатывать эту диалек¬
тику со всех сторон ...комментируя
образцами применения диалекти¬
ки у Маркса, а также теми об¬
разцами диалектики в области от¬
ношений экономических, политиче¬
ских, каковых образцов новейшая
история, особенно современная им¬
периалистическая война и револю¬
ция, дают необыкновенно много...
Современные естествоиспытатели
найдут (если сумеют искать и если
мы научимся помогать им) в матери¬
алистически истолкованной диалек¬
тике Гегеля ряд ответов на те фило¬
софские вопросы, которые ставятся
революцией в естествознании и на
которых «сбиваются» в реакцию ин¬
теллигентские поклонники буржуаз¬
ной моды»3.
Все эти советы, несомненно, опи¬
рались на ту грандиозную работу над
Гегелем, которую проделал лично
сам Ленин за 7—8 лет до этого, при¬
чём, по всей видимости, Ленин учи¬
тывал не только накопившийся у
него в этой области опыт, но и вы¬
сказал свои собственные планы
специальной разработки материали¬
стической диалектики, оставшиеся
не реализованными до конца. Мы
постараемся показать, что в «Фило¬
софских тетрадях» Ленин уже наме¬
чал привлечение в качестве конкрет¬
ного материала именно эти три на¬
званные выше группы примеров при¬
менения или подтверждения матери¬
алистической диалектики: 1) марк¬
совский «Капитал», 2) факты клас¬
совой борьбы, 3) революцию в есте¬
ствознании.
Чтобы убедиться в этом, обра¬
тимся к записям в «Философских
тетрадях».
Первая группа примеров, связан¬
ных с «Капиталом» Маркса, прохо¬
2 В. И. Ленин «Маркс — Энгельс—мар¬
ксизм», стр. 482—483. Огиз. 1946.
3 Та м же. стр. 483.

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
59
дит красной нитью через все кон¬
спекты и планы Ленина. Разумеется,
читая Гегеля, Ленин мог лишь по¬
путно, в порядке памятных заметок,
отмечать, какое положение диалек¬
тики в дальнейшем (при системати¬
ческом изложении своих собствен¬
ных взглядов) должно быть постав¬
лено в связь с той или иной идеей,
содержащейся в «Капитале» Маркса.
Так, например, по поводу гегелев¬
ского положения: «Не только аб¬
страктно всеобщее, но такое всеоб¬
щее, которое воплощает в себе богат¬
ство особенного» — Ленин на полях
делает пометку: «ср. «Капитал»4.
Эта ссылка, повидимому, показы¬
вает, что на материале «Капитала»
должно быть развито положение
диалектики о конкретности всеоб¬
щего (скажем, закона), о включении
в него всего богатства особенного и
отдельного. Что разработка матери¬
алистической диалектики действи¬
тельно была задумана Лениным
именно так, показывает даль¬
нейшее развитие Лениным вопроса
о соотношении абстрактного и кон¬
кретного на материале категорий
«Капитала». Так, Ленин отмечает:
«...стоимость есть категория, которая
«лишена вещества чувственности»,
но она истиннее, чем закон спро¬
са и предложения» (стр. 148).
Далее, говоря о том, что Гегель
в мистифицированной форме про¬
слеживал отражение в движении
понятий движения объективного
мира, Ленин поясняет: «Как простая
форма стоимости, отдельный акт об¬
мена одного, данного, товара на дру¬
гой, уже включает в себе в неразвёр¬
нутой форме все главные противоре¬
чия капитализма, — так уже самое
простое обобщение, первое и про¬
стейшее образование понятий
(суждений, заключений etc.) означает
познание человека всё более и более
глубокой ’ объективной связи мира.
Здесь надо искать истинного смысла,
значения и роли гегелевской Логи¬
ки. Это NB.» (стр. 153).
Следовательно, Ленин находит в
«Капитале» Маркса ключ к понима¬
нию «рационального зерна» самой
4 В. И. Ленин «Философские тетради»,
стр. 72. 1947 (в дальнейшем указываются
в тексте страницы этого же издания).
диалектики Гегеля, материалистиче¬
ски перерабатывая («перевёртывая»)
соотношение между движением' по¬
нятий и движением объективного
мира, которое у Гегеля было на¬
сквозь идеалистическим. Вот почему
на полях против приведённого рас¬
суждения Ленин сформулировал
кратко свой общий подход к изложе¬
нию диалектики, т. е. ту задачу, ко¬
торую он перед собой поставил: «NB:
«Перевернуть»: Маркс применил
диалектику Гегеля в её рациональ¬
ной форме к политической экономии»
(стр. 153). На следующей странице
Ленин записывает афоризм: «Нельзя
вполне понять «Капитала» Маркса
и особенно его I главы, не
проштудировав и не поняв всей Ло¬
гики Гегеля. Следовательно, никто
из марксистов не понял Маркса
]/2 века спустя!!» (стр. 154).
Ссылку на «Капитал» Ленин
делает и при анализе конкретных
форм умозаключения: «Анализ за¬
ключений у Гегеля (...«единичное, осо¬
бое, всеобщее»...) напоминает о под¬
ражании Гегелю у Маркса в I главе»
(стр. 152). То же самое констати¬
рует Ленин, когда указывает по
поводу «чисто логической» обработ¬
ки мысли: «Это должно совпадать,
как индукция и дедукция в „Капи¬
тале”» (стр. 121). В связи с гегелев¬
ской критикой односторонне-анали¬
тического метода Ленин выписывает
рассуждение Гегеля по поводу хи¬
мика, который в куске мяса откры¬
вает азот, углерод и т. д. «Но эти
абстрактные вещества уже не явля¬
ются более мясом», — констатирует
Гегель. На полях конспекта Ленин
записывает: «Очень верно! Ср. Заме¬
чание Маркса в «К апит а ле» I, 5»
(стр. 206).
Мысль Ленина — изложить ма¬
териалистическую диалектику на
примере «Капитала» Маркса — осо¬
бенно ясно выступает во фрагменте
«План диалектики (логики) Гегеля».
Вся вторая половина этого фраг¬
мента, где Ленин конкретизирует
идею единства исторического и ло¬
гического, целиком посвящена «Ка¬
питалу». Ленин прежде всего под-
чёцкивает: «Если Маркс не оставил
«Логики» (с большой буквы), то он
оставил логику «Капитала», и это
60
Б. М. КЕДРОВ
следовало бы сугубо использовать
по данному вопросу» (стр. 215). Ка¬
кие же вопросы марксистской диа¬
лектической логики Ленин считал
необходимым разработать на мате¬
риале «Капитала»? Назовём некото¬
рые из них: 1) единство логики, ди¬
алектики и теории познания матери¬
ализма, применённых Марксом в
«Капитале» к одной науке, т. е. к
политической экономии; 2) единство
исторического и логического, по¬
скольку реальная история капита¬
лизма логически обобщена и отра¬
жена в «Капитале»; Ленин выразил
это в следующем сопоставлении:
«История капитализма и анализ
понятий, резюмирующих её»
(стр. 2; >); 3) метод изложения диа¬
лектики: начинать с самого простого,
зачаточного и двигаться к более
сложному, развитому. «Начало — са¬
мое простое, обычное, массовидное,
непосредственное „бытие”: отдель¬
ный товар («бытие» в политической
экономии)» (стр. 215—216); 4) харак¬
тер анализа предмета, подход к не¬
му: «Анализ двоякий, дедуктивный и
индуктивный,— логический и истори-
рический (формы стоимости)»
(стр. 216); 5) практика как критерий
истины: «Проверка фактами respe-
ctive (соответственно.—Ред.) практи¬
кой есть здесь в каждом шаге ана¬
лиза» (стр. 216); 6) конкретизация
соотношения между сущностью и
явлением, которые отражаются в на¬
шем сознан':-: как определённые сту¬
пени познания объективного мира
человеком. Раскрывая соотношение
между ними, Ленин показывает путь
к материалистической переработке
«рационального зерна» гегелевской
логики:
«Ср. к вопросу о сущности versus
явление
— цена и стоимость
— спрос и предложение versus
«стоимость» (= «кристаллизирован¬
ный труд»)
— заработная плата и цена рабо¬
чей силы» (стр. 216).
Наконец, во фрагменте «К во¬
просу о диалектике» со всей оче¬
видностью выясняется, что замы¬
сел Ленина заключался именно в
том, чтобы за образец изложения
всей материалистической диалек¬
тики взять диалектику «Капитала».
Ленин пишет: «У Маркса в «Капи¬
тале» сначала анализируется самое
простое, обычное, основное, самое
массовидное, самое обыденное, мил¬
лиарды раз встречающееся, отноше¬
ние буржуазного (товарного) об¬
щества: обмен товаров. Анализ
вскрывает в этом простейшем явле¬
нии (в этой „клеточке” буржуазного
общества) все противоречия (respe-
ctive зародыш всех противоречий)
современного общества. Дальнейшее
изложение показывает нам развитие
(и рост и движение) этих противо¬
речий и этого общества, в S (сум¬
ме.— Ред.) его отдельных частей,
от его начала до его конца»
(стр. 328).
«Таков же, — добавляет Ленин, —
должен быть метод изложения (res-
pective изучения) диалектики вообще
(ибо диалектика буржуазного обще¬
ства у Маркса есть лишь частный
случай диалектики)». И далее
Ленин записывает свой план из¬
ложения материалистической диа¬
лектики по образу и подобию изло¬
жения диалектики «Капитала»
Маркса: «Начать с .самого простого,
обычного, массовидного etc., с пред¬
ложения любого...* и вскрыть в
нём зачатки всех элементов диа¬
лектики.
Таким образом, сопоставляя эти
заметки, замыслы и планы Ленина,
нашедшие своё отражение в «Фило¬
софских тетрадях» (в части исполь¬
зования диалектики «Капитала») с
соответствующей рекомендацией
Ленина, сделанной в 1922 году, мы
убеждаемся, что Ленин рекомендо¬
вал своим последователям выпол¬
нить именно то, что он намеревался
сделать сам, но не успел, будучи
отвлечён другими, более важными
вопросами.
Следует отметить, что в «Фило¬
софских тетрадях» Ленин неодно¬
кратно ссылается не только на «Ка¬
питал» Маркса, но и на другие рабо¬
ты основоположников марксизма, в
частности на тезисы Маркса о Фей¬
ербахе, на книгу Энгельса «Людвиг
Фейербах и конец классической не¬
мецкой философии», а также на
«Анти-Дюринг».

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
61
Вторая группа примеров, связан¬
ных с фактами и закономерностями
классовой борьбы в современном об¬
ществе, почти совсем не представ¬
лена в «Философских тетрадях». Это
можно объяснить тем, что все приме¬
ры этого рода Ленин разрабатывал
конкретно именно в те же годы в
своих работах, посвящённых импе¬
риализму, войне, перспективам со¬
циалистической революции. В «Фи¬
лософских тетрадях» мы находим
лишь несколько замечаний на этот
счёт более общего характера.
Судя по фрагменту «К вопросу о
диалектике», Ленин намеревался
конкретизировать закон единства и
борьбы противоположностей приме¬
нительно к общественным явлениям
на примере классовой борьбы. Это
следует из записи, что в «общест¬
венной науке класовая борьба» вы¬
ступает как конкретное проявление
отмеченного закона диалектики
(стр. 327).
Третья группа примеров, связан¬
ных с революцией в физике и кризи¬
сом буржуазного • естествознания,
представлена в «Философских тетра¬
дях», во-первых, при выяснении
путей диалектического истолкования
новейших естественно-научных, в
частности физических, теорий, во-
вторых, при раскрытии гносеологиче¬
ских корней современного физиче¬
ского идеализма, в особенности ма¬
хизма.
Анализируя революцию в естество¬
знании, Ленин главное внимание на¬
правляет на дальнейшее философ¬
ское освещение и обобщение выво¬
дов из электронной теории. При этом
Ленин ставит вопросы, раскрываю¬
щие диалектическое содержание этой
теории. Именно на примере соотно¬
шения старой (атомной) и новой
(электронной) теории материи, как
менее глубокой и более глубокой сту¬
пеней познания материи, Ленин
предполагал конкретизировать и ма¬
териалистически истолковать поло¬
жение о соотношении конечного и
бесконечного. Свою задачу Ленин
формулирует так: «Применить к ато¬
мам versus электроны. Вообще бес¬
конечность материи вглубь...»
(стр. 86).
Критикуя и разбивая идеалистиче¬
ские утверждения Гегеля, направ¬
ленные против древнего атомизма
(читай: материализма), Ленин при¬
влекает данные современной элект¬
ронной теории. Когда Гегель объяв¬
ляет «произволом» и «скукой» у Эпи¬
кура приписывание атомам «криво¬
линейного» движения, Лёнин выби¬
вает этот аргумент из рук идеалиста
и замечает: «А электроны?»
(стр. 275). Здесь Ленин имеет в ви¬
ду тот факт, что электроны внутри
атома вращаются вокруг ядра.
Критикуя идеалистические пред¬
ставления Лейбница о монадах и на¬
мечая путь материалистической пе¬
реработки элементов диалектики, со¬
держащихся в его монадологии,
Ленин снова ссылается на электрон¬
ную теорию. Когда Лейбниц объяв¬
ляет свои монады (души) наиболее
распространёнными в природе («су¬
ществует больше душ, чем песчинок
и атомов»), Ленин снова выбивает
аргумент из рук идеалиста и заме¬
чает: «ср. электроны!» (стр. 315).
Здесь Ленин материалистически
обосновывает мысль, что атомы и
песчинки суть не самые последние
и не самые многочисленные части¬
цы материи. Это положение пере¬
кликается с упомянутым выше, в ко¬
тором Ленин ставил задачу рас¬
смотреть с точки зрения материали¬
стической диалектики соотношение
«атомы versus электроны».
Всё это подтверждает, что при из¬
ложении материалистической диа¬
лектики Ленин намеревался широко
привлечь и философски обобщить
результаты новейшей революции
в естествознании, в центре которой
была тогда электронная теория
строения материи. Об этом! же свиде¬
тельствует изучение Лениным боль¬
шого количества книг специально по
естествознанию, его истории и фило¬
софии; конспекты и замечания по
этим книгам также вошли в «Фило¬
софские тетради». Среди этих книг
особо выделяется книга Абеля Рея
«Современная философия», в которой
рассматривается философия физики
начала XX века (см. стр. 339—401).
Заметки Ленина на полях этой книги
показывают, что Ленин намеревался
продолжить в своей новой работе не
только обобщение «новейшей рево¬
62
В. М. КЕДРОВ
люции в естествознании», показывая,
как эта революция подтверждает
диалектический материализм, но про¬
должить также анализ кризиса со¬
временной физики, т. е. анализ борь¬
бы между материализмом и идеализ¬
мом, развёртывающейся вокруг но¬
вейших физических открытий.
Из небольших пометок, сделанных
Лениным при чтении Гегеля, а также
Фейербаха, ясно видно, что критику
идеализма Ленин предполагал на¬
править именно против современных
махистов, прагматистов и физиче¬
ских идеалистов всех мастей. Делая
общую пометку: «важно против
агностицизма» — Ленин выпи¬
сывает ниже: «—Против Либиха за
фразы о „бесконечной (бога) мудро¬
сти”... [[Фейербах и естествознание!!
NB Ср. ныне Мах и К0.]]» (стр. 49).
У Ленина далее проходит та же
мысль—связать борьбу против идеа¬
лизма с современными задачами, с
разоблачением махизма и его гно¬
сеологических источников, с борь¬
бой против скатывания через реля¬
тивизм в субъективный идеализм.
Ленин отмечает, что провести такую
борьбу важно, например, при трак¬
товке понятия физического закона.
Ленин пишет: «понятие закона есть
одна из ступеней познания чело¬
веком единства и связи, взаимо¬
зависимости и цельности мирового
процесса. „Обламывание” и „вывёр¬
тывание” слов и понятий, которому
здесь предаётся Гегель, есть борьба
с абсолютированием понятия за¬
кона, с упрощением его, с фетиши¬
зированием его. NB для современной
физики!!!» (стр. 126).
Под этим же углом Ленин делает
замечания относительно каузально¬
сти, как одного из определений уни¬
версальной связи: «Очень бы поучи¬
тельно сопоставить «потуг и» ново-
эмпиризма (respective „физического
идеализма”) с решениями, вернее, с
диалектическим методом Гегеля»
(стр. 138).
С другой стороны, Ленин показы¬
вает, как субъективизм махистов в
понимании общего (закона) логиче¬
ски ведёт их к идеализму. «Феноме¬
нологи а 1а Мах и К° на вопрос об
общем, „законе”, „необходимости”
etc. неизбежно становятся иде¬
алистами» (стр. 260). Под углом со¬
временной борьбы философских пар¬
тий в естествознании Ленин рассмат¬
ривает школу киренаиков (античная
философия). «NB киренаики и Мах
с К°» (стр. 260) — так намечает
Ленин здесь связь и преемствен¬
ность идей.
Учитывая, что материализм всег¬
да выигрывает, когда один идеалист
разоблачает и критикует философ¬
ские основы взглядов другого идеа¬
листа, Ленин направляет против
Маха гегелевские положения:
«„Дурной идеализм” {моё ощуще¬
ние) ср. Мах», «Гегель versus
Е. Mach...» (стр. 250). «Кант и со¬
фисты и феноменологизм а 1а Мах
NB» (стр. 254).
Особенно полно и систематично
заметки по диалектике естествозна¬
ния представлены в заключительном
фрагменте Ленина «К вопросу о диа¬
лектике». Характеризуя важнейшие
виды противоречий, отражаемых в
основных областях знания (в нау¬
ках), Ленин намечает последова¬
тельность развёртывания этих про¬
тиворечий в соответствии с услож¬
нением самого предмета позна¬
ния:
«В математике + и —. Дифферен¬
циал и интеграл.
» механике действие и противо¬
действие.
» физике положительное и отри¬
цательное электричество.
» химии соединение и диссоциа¬
ция атомов» (стр. 327).
Из этого ряда противоречий
ясно видно намерение Ленина не
ограничиться приведением иллю¬
страций к законам диалектики из
области естествознания, а показать,
что законы диалектики действуют и
в объективном мире (природе и об¬
ществе) и в сфере нашего познания,
отражающего этот мир, иначе гово¬
ря, показать борьбу противополож¬
ностей не как сумму примеров, а
«как закон познания {и закон
объективного мира)» (стр. 327).
Для такого показа современное
естествознание должно было дать
Ленину богатейший материал. При
изложении общей теории материа¬
листической диалектики, 'Следуя в
О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
вз
этом отношении примеру «Капита¬
ла», 'Ленин предполагал начать с са-
мого простого, обычного, массовид¬
ного, каковым «могло послужить не
только л ю «б о е предложение, но и
любой пример из естествознания.
«А естествознание показывает нам,—
писал Ленин,— (и опять-таки это на¬
до показать на любом простейшем
примере) объективную природу в тех
же её качествах, превращение от¬
дельного в общее, случайного в необ¬
ходимое, переходы, переливы, взаим¬
ную связь противоположностей» (стр.
329).
Из этого видно, что Ленин рас¬
сматривал естествознание прежде
всего как источник для раскрытия в
нём самом и выведения из него
самого законов и элементов мате¬
риалистической диалектики.
Характеризуя в целом работу
Ленина того времени по материали¬
стической диалектике, можно ска¬
зать, что эта работа в основном скла¬
дывалась из следующих частей: а) из
материала, собранного и создан¬
ного Ленинььм при изучении фи¬
лософских сочинений (эти материалы
представлены главным образом в
«Философских тетрадях» и отчасти
в работах Ленина 1913—1914 годов,
в частности в его статьях «Карл
Маркс» и «Три источника и
три составных части марксизма»);
б) из материалов, извлечённых из
марксовского «Капитала» (представ¬
ленных лишь отчасти в «Философ¬
ских тетрадях» и полнее — в обеих
названных выше статьях Ленина);
в) из материалов текущей политиче¬
ской и общественно-экономической
жизни (такого рода материалы от¬
сутствуют в «Философских тетра¬
дях», но они имеются в публицисти¬
ческих и экономических работах
Ленина тех лет); г) из материалов
естествознания (включённых в «Фи¬
лософские тетради»). Для того что¬
бы правильно представить себе со¬
держание проводимой Лениным ра¬
боты, надо учесть весь этот комп¬
лекс материалов, в которых вопросы
материалистической диалектики вы¬
ступают как в общефилософской
форме, так и в форме конкретного их
применения к политической эконо¬
мии, к выявлению характера проти¬
воречий в современном обществе, к
анализу борьбы классов, к обобще¬
нию результатов новейших открытий
естествознания.
Мы сопоставили сделанные
Лениным в 1922 году указания и ре¬
комендации философам — как и на
каком конкретном материале необхо¬
димо разрабатывать марксистскую
диалектику—с тем, что намечал caiM
Ленин в «Философских тетрадях» и
что он, по всем, данным, предпола¬
гал развить впоследствии. На осно¬
вании такого сопоставления мы при¬
ходим к выводу, что разрабатывав¬
шаяся Лениным материалистическая
диалектика коренным образом, ка¬
чественно отличалась от гегелевской.
Это выражается и в принципиально
противоположной направленности
всей ленинской работы, в её
устремлённости на современность
(современная общественно-полити¬
ческая жизнь, современное естество¬
знание). Диалектика Ленина была
всем своим существом обращена
к настоящему и будущему в прямую
противоположность гегелевской диа¬
лектике, направленной к прошлому.
Ленин требовал, чтобы категории
диалектики были выведены как отра¬
жения самой объективной действи¬
тельности, как обобщения результа¬
тов познания этой действительности
человеком. Эта принципиально от¬
личная от гегелевской ориентация
диалектики должна была, разумеет¬
ся, найти своё отражение и в общей
структуре материалистической диа¬
лектики. Гегелевское построение
логики целиком отражает направлен¬
ность гегелевской диалектики к
прошлому. Структура «Науки логи¬
ки» есть, по существу, идеалистиче¬
ски искажённое обобщение истории
мысли — и только. Гегель пытался
вывести общие законы познания (к
тому же делая это на идеалистиче¬
ской основе, а потому извращённо,
искажённо), и на этом остановился.
Дальше не доведённого до конца
доказательства единства историче¬
ского и логического (довести до
конца мешал идеализм), дальше
положения, что в логике история
мысли совпадает с общими закона¬
ми мышления, Гегель не пошёл и
не мог пойти в силу коренной по¬
64
В. М. КЕДРОВ
рочности своей философской си¬
стемы.
Гегелевская диалектика развёрты¬
вается как отвлечённая конструкция,
как нечто предельно логизирован¬
ное, лишённое конкретного содержа¬
ния. Природа сослана Гегелем в
примечания. Общество фактически
изгнано вовсе. Пружина гегелевской
логики развёртывается в сфере «чи¬
стой мысли». Всё это есть прямой
результат исходной идеалистической
установки Гегеля.
Ленин, как уже говорилось, от¬
нюдь не предполагал ограничить
свой труд материалистическим ис¬
толкованием и тем более комменти¬
рованием гегелевской логики, геге¬
левских текстов. Важнейшей зада¬
чей, которую ставил Ленин, было —
развить и наполнить новым, конкрет¬
ным содержанием общие положения
марксистской диалектики. Иначе
говоря, задача Ленина, как это
следует из его записей, состояла не
только в том, чтобы дать материали¬
стическую формулировку, скажем,
закона единства противоположно¬
стей, но и показать конкретно, как
этот закон действует в современном
обществе, а также в природе (соглас¬
но данным современного естество¬
знания) и как он действует в нашем
сознании, познающем окружающий
нас мир. Не случайно в качестве
первого элемента диалектики
Ленин дважды сформулировал поло¬
жение: «Определение понятия само¬
го из себя [сама вещь в её отноше¬
ниях и в её развитии должна быть
рассматриваема]», — «объектив¬
ность рассмотрения (не примеры,
не отступления, а вещь сама в се¬
бе)» (стр. 192).
Короче говоря, задача состояла не
в том, чтобы пересказать Гегеля на
материалистическом языке, а в том,
чтобы, во-первых, показать, как ос¬
новные законы материалистической
диалектики выводятся из природы и
общества, и вместе с тем показать
их как законы, в которых обобщает¬
ся наше познание и отражается об¬
щий ход его развития; во-вторых, по¬
казать, как материалистическая
диалектика применяется кон¬
кретно в целях анализа, исследо¬
вания и обобщения современных
событий, происходящих-в обществе
и в науке. Для того чтобы решить
эту центральную задачу, особенно
ценную услугу мог оказать «Капи¬
тал» Маркса. Вот почему не история
домарксовой философии (как у Ге¬
геля), а это величественное произве¬
дение марксизма кладётся Лениным
в основу изложения материалистиче¬
ской диалектики, принимается за
классический образец.
Если же изучать «Философские
тетради» В. И. Ленина без учёта
всех этих обстоятельств, то может
сложиться совершенно превратное
представление о характере прове¬
дённой Лениным работы по мате¬
риалистической диалектике и о том
месте, которое было отведено Геге¬
лю в этой работе.
IV
Прежде чем оценивать значение
отдельных записей Ленина, вошед¬
ших в его «Философские тетради»,
нужно тщательно выяснить, насколь¬
ко те или иные записи выражают
мысли и положения самого Ленина,
а не являются просто законспекти¬
рованными Лениным положениями
Гегеля или других философов. Необ¬
ходимо всё время иметь в виду, что
наряду с почти законченными фор¬
мулировками и положениями, при¬
надлежащими самому Ленину, в ле¬
нинских конспектах имеется множе¬
ство заметок и просто выписок из
сочинений Гегеля и других филосо¬
фов; этот материал предназначался
Лениным для дальнейшего изучения
и критической обработки. При этом
и необработанный ещё материал,
взятый Лениным из Гегеля, и гени¬
альные формулировки и положения,
принадлежащие самому Ленину,
даются вперемежку, так что сразу
трудно даже установить, какие
именно мысли принадлежат здесь
Гегелю, а какие — Ленину.
Дело в том, что ленинские «Фило¬
софские тетради» — это не обычное
литературное произведение, которое
предназначается автором для опуб¬
ликования; это даже не заметки,
адресованные другим лицам и пред¬
назначенные, если не для публика¬
ции, то, по крайней мере, для то-

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
65
го, чтобы кто-то другой их прочи¬
тал. Нет. «Философские тетради» —
это наброски, сделанные Лениным
исключительно для себя, в
ходе собирания подготовительных
материалов. То, что записывал Ленин
в своих тетрадях по философии, от¬
нюдь не предназначалось Лениным к
печати в таком виде, в каком дела¬
лись записи; ибо эти записи дела¬
лись Лениным толькодлясебя,
нередко наспех, в порядке заметок
для памяти, к которым в дальней¬
шем сам Ленин считал нужным
вернуться для более глубокого их
продумывания.
В самом деле, когда автор пишет
для печати, он превращает свои
предварительно составленные кон¬
спективные записи в обстоятельное
изложение вопроса, думая о форме
изложения своих мыслей, о том, как
лучше их преподнести читателю, как
сделать их понятными и доходчивы¬
ми. Поэтому автор подробно разъ¬
ясняет те места, понимание которых
может вызвать затруднение у чита¬
теля, опускает всё лишнее, посторон¬
нее, что может отвлечь внимание чи¬
тателя, и т. д. Когда же автор делает
заметки только для себя, ему бы¬
вает порою достаточно, чтобы сде¬
ланная запись кратко фиксировала
пришедшую ему в голову мысль. Для
этого иногда не нужно даже слов;
достаточно соединить стрелкой то,
что впоследствии должно быть по¬
ставлено в связь, или же сделать
ссылку на полях: «ср. «Капитал», и
т. д., не смущаясь тем, что сделан¬
ная запись иногда может быть по¬
нятна только одному автору. Впо¬
следствии кратко зафиксированные
мысли, отмеченные значками, полу¬
чат развитие, развернутся в отдель¬
ные положения и формулировки.
Пока же сделанные пометки указы¬
вают лишь нить для дальнейшей раз¬
работки.
С другой стороны, при собирании
подготовительного материала автор
обычно стремится сделать возможно
более подробные выписки из источ¬
ников, не смущаясь тем, что наряду
с нужным материалом, который бу¬
дет использован при окончательном
изложении работы, окажется и та¬
кой материал (выписки, замечания
5 «Вопросы философии» Ns 2
и т. д.), который в дальнейшем не
будет использован. Решить, какой
материал пригодится, а какой нет,
можно лишь на следующей стадии
работы, когда собранный уже мате¬
риал подвергается систематической
критической переработке с целью
его использования при изложении
собственных взглядов автора. В ре¬
зультате, собранный в порядке под¬
готовительной работы материал со¬
кратится, распределится по-новому,
а главное, переработается.
«Философские тетради» Ленина в
подавляющей своей части содержат
отрывочный материал—записи мыс¬
лей, которые приходили в голову
Ленину непосредственно при чтении
книг по философии, и выписки, сде¬
ланные Лениным из этих книг. Та¬
ковы, в частности, ленинские кон¬
спекты сочинений Гегеля. Свои
замечания Ленин делал либо сбоку
текста (на полях), либо ниже, непо¬
средственно за цитатой из Гегеля.
Нередко Ленин излагал мысли Геге¬
ля своими словами, беря в кавычки
лишь отдельные слова, перефразируя
формулировки Гегеля, иногда не бе¬
ря вовсе в кавычки конспектируемый
материал; поэтому даже подготов¬
ленный читатель порою может при¬
нять этот изложенный Лениным ге¬
гелевский текст за мысли, принадле¬
жащие самому Ленину.
Наконец, следует указать на рас¬
положение всего подготовительного
материала в целом. Поскольку по¬
давляющее большинство своих за¬
писей Ленин делал непосредствен¬
но в связи с тем, что он в данный
момент читал, конспектировал или
выписывал, постольку весь собран¬
ный и записанный Лениным мате¬
риал, естественно, располагается в
хронологической последовательности
сделанных записей. Поэтому хроно¬
логический принцип расположения
материалов является единственно
возможным, когда речь идёт о
публикации ленинских конспек¬
тов.
Напротив, этот принцип оказы¬
вается совершенно несостоятельным,
когда речь идёт об изучении и
разработке ленинских материа¬
лов. Дело в том, что хронологическая
последовательность в расположении
66
Б. М. КЕДРОВ
ленинских записей определяется
прежде всего структурой прочитан¬
ных Лениным книг, иначе говоря, по¬
следовательностью развития мыслей
авторов этих книг. Мысли же самого
Ленина имели своё собственное на¬
правление, свою собственную логи¬
ческую последовательность, принци¬
пиально отличную от той последова¬
тельности, в какой излагали свой ма¬
териал Гегель, Фейербах, Лассаль и
другие философы. Чтобы раскрыть
ход развития ленинских мыслей,
необходимо прежде всего научиться
правильно отделять то, чтб принад¬
лежит самому Ленину, чтб является
его собственной мыслью, от того,
что было им только законспектиро¬
вано.
Таким образом, материал «Фило,
софских тетрадей» далеко не равно¬
ценен в смысле его отношения к раз¬
витию Лениным марксистской диа¬
лектики. По сути дела, мы имеем
здесь: положения Гегеля, Лассаля
и других философов, выписанные
Лениным; выражение Лениным
своего отношения к этим положе¬
ниям; переработку этих положений
на основе материализма; последова¬
тельно ленинские, вполне оригиналь¬
ные формулировки по основным во¬
просам материалистической диалек¬
тики. Рассмотренные под этим углом
зрения ленинские записи отобража¬
ют различные стадии процесса
материалистической переработки
Лениным гегелевской диалектики,
начиная с собирания исходного ма¬
териала и его подготовки для пере¬
работки и кончая более или
менее отделанными положениями,
хотя ещё и не предназначенными к
печати, но ясно выражающими
взгляды самого Ленина. С этой
точки зрения все записи Ленина, во¬
шедшие в «Философские тетради», и
прежде всего центральную их часть
(стр. 59—330), касающуюся логики
и истории философии, можно распре¬
делить по группам в зависимости от
степени обобщения и глубины матери¬
алистической переработки Лениным
прочитанного материала, а так¬
же в зависимости от того, насколько
в этих записях раскрывались соб¬
ственные взгляды самого Ленина и
то новое, что вносил он в сокровищ¬
ницу марксистской диалектики. Разу¬
меется, между отдельными группами
нет резких граней, ибо собирание
материала, подготовка его к перера¬
ботке, начало переработки и её
завершение путём формулирования
новых, оригинальных положений —
всё это лишь отдельные стадии еди¬
ного творческого процесса.
В силу этого некоторые записи
Ленина могут быть отнесены с рав¬
ным основанием либо к одной либо к
другой группе, а иногда и к несколь¬
ким группам сразу, в тех случаях,
когда рассматриваемая запись отра¬
жает собой развитие ленинской мы¬
сли от оценки исходного критикуемо¬
го материала до собственной поста¬
новки и собственного решения
вопроса Лениным.
1Условно можно выделить несколь¬
ко таких групп.
Первую группу составляют ц и т а-
т ы, выписанные Лениным дословно
из сочинений Гегеля и других авто¬
ров. Эта группа заметок свидетель¬
ствует лишь о том, что заинтересо¬
вало Ленина в прочитанном тексте
и что он собирался, возможно1, в том
или ином виде использовать в даль¬
нейшем, с целью критики или С
целью положительной характеристи¬
ки взглядов цитируемого автора или
же с целью переработки выписанно¬
го материала в позитивной форме
при изложении материалистической
диалектики. Это наименее перерабо¬
танный материал.
Вторую группу составляют различ¬
ного рода извлечения из ци¬
тат, т. е. сокращения и резюме, ко¬
торые делает Ленин из выписывае¬
мого им материала, вроде: «Природа
и „духовное”» (стр. 63). «Интересы
„двигают жизнью народов”»
(стр. 64), «Против кантианства»
(стр. 65), «Что такое диалектика?»
(стр. 236), «Гегель о диалектике»
(стр. 236), «Закон или мера»
(стр. 96), «Скачки!» (стр. 97), «Пе¬
рерывы постепенности» (стр. 97)
и т. д. Эти заметки показывают, что
именно заинтересовало Ленина в
прочитанном материале, какую
именно мысль автора предполагал
Ленин так или иначе учесть в своей
дальнейшей работе (если, конечно,
вообще он собирался её учитывать).

О ЛЕНИН СКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
67
Третью группу составляют п о-
м е т к и-о цепки, выражающие
непосредственное отношение Ленина
к прочитанному материалу, сделан¬
ные иногда в качестве памятных за¬
меток с тем, чтобы при повторном
чтении разобраться подробнее в
оставшемся неясным вопросе. Сюда
относятся лаконические замечания:
«Характерно!» (стр. 62), «Замеча¬
тельно!» (стр. 63), «Тонко и глубо¬
ко!» (стр. 72), «Наивно!!» (стр. 265),
различного рода nota-bene в тексте и
чаще всего на полях, заменяемые
иногда междометиями: «Ха-ха!»
(стр. 149), или же одними лишь зна¬
ками ! и ?. Сюда же относятся та¬
кие пометки, как, например: «Далее,
переход количества в качество в аб¬
страктно-теоретическом изложении
до того тёмен, что ничего не пой¬
мёшь. Вернуться!!» (стр. 91). «Поче¬
му для-себя-бытие есть единое, мне
неясно. Здесь Гегель сугубо тёмен,
по моему» (стр. 87). Иногда Ленин
ограничивается совсем кратким за¬
мечанием, вроде «Темна вода...»
(стр. 88). К этой же группе заметок
относятся краткие ленинские помет¬
ки, выражающие подчас не только
мысли Ленина, но и его чувства,
особенно возмущение и негодо¬
вание по поводу тех извраще¬
ний, которые совершает Гегель-идеа¬
лист, и радость по поводу постига¬
ющих Гегеля неудач в его борьбе
против материализма. К числу таких
пометок относятся, например, следу¬
ющие: «проговорился насчёт „реа¬
лизма”» (стр. 267), «Попался идеа¬
лист!» (стр. 268), «Трусливая увёрт¬
ка от материализма» (стр. 269),
«Гегель прикрывает слабости идеа¬
лизма» (стр. 269), «Подделка Ари¬
стотеля» (стр. 270) и гневные вос¬
клицания Ленина: «Вздор! ложь!
клевета!» (стр. 275), «Бога жал¬
ко!! сволочь идеалистическая!!»
(стр. 275). Всё это, повидимому,
не предназначалось для печати и
выражало собой непосредственную
реакцию Ленина при чтении гегелев¬
ского текста. Поэтому неправы те
товарищи, которые пытаются свести
только к этим пометкам Ленина всё
его отношение к Гегелю. Для харак¬
теристики отношения Ленина к Ге¬
гелю надо брать, конечно, в первую
очередь классические, законченные
произведения Ленина, такие, как
«Материализм и эмпириокрити¬
цизм», «Карл Маркс», «Три источ¬
ника и три составных части марк¬
сизма», «О значении воинствующего
материализма», где Ленин всесто¬
ронне развивает и обосновывает
свои взгляды на гегелевскую диа¬
лектику.
Четвёртую группу составляют п о-
м е т к и-в опросы, в которых
Ленин спрашивает сам себя, так ли
следует понимать гегелевские поло¬
жения и можно ли их истолковать в
данном смысле. Такова, например,
заметка: «Не та-ли мысль, что объ¬
ективна и кажимость, ибо в ней есть
одна из сторон объективного мира?»
(стр. 72). По поводу рассуждений
Гегеля о логике понятий Ленин пи¬
шет: «Или это всё же дань старой,
формальной логике? Да! и ещё
дань — дань мистицизму=идеализ-
му» (стр. 151). Читая Гегеля, Ленин
ставит вопрос: «История мысли—
история языка??» (стр. 63), «Абсо¬
лютное и относительное, конечное и
бесконечное — части, ступени одного
и того же мира. Не так ли?»
(стр. 81), «? Вещь в себе относится
к бытию, как существенное к несу¬
щественному?» (стр. 124), «Итак,
не только описание форм мышле¬
ния и не только естественно-
историческое описание
явлений мышления (чем это от¬
личается от описания форм??), но и
соответствие с истиной, т. е. ??
квинт-эссенция или, проще, резуль¬
таты и итоги истории мысли?? У
Гегеля тут идеалистическая неяс¬
ность и недоговорённость. Мистика»
(стр. 150). Все эти заметки напра¬
влены к тому, чтобы раскрыть
истинный смысл положений гегелев¬
ской логики, но они ещё не выра¬
жают взглядов самого Ленина.
Пятую группу составляют замет¬
ки-толкования, в которых
Ленин в порядке первого подхода,
по ходу чтения гегелевского текста,
намечает пути материалистического
истолкования и переработки отдель¬
ных гегелевских положений и фор¬
мулирует общий подход к тому, как
надо изучать гегелевские сочинения.
Ленин пишет: «Я вообще стараюсь
Б. М. КЕДРОВ
U
читать Гегеля материалистически:
Гегель есть поставленный на голову
материализм (по Энгельсу) — т. е. я
выкидываю большей частью бо¬
женьку, абсолют, чистую идею etc.»
(стр. 78). Как это делает Ленин, мо¬
жно показать на примере следую¬
щей заметки: выписывая гегелевское
положение, гласящее, что «Логика
есть чистая наука, т. е. чистое зна¬
ние во всём объёме своего раз¬
вития...» — Ленин расчленяет его
на две части:
«Кая строка ахинея.
2-ая гениальна» (стр. 77).
«(Д в иже ние научного познания —
вот суть)» (стр. 61), — отмечает
Ленин. В связи с этим, цитируя
слова Гегеля «сам себя конструи¬
рующий путь», Ленин добавляет:
« — путь (тут гвоздь, по моему) дей¬
ствительного познания, познавания,
движения» (стр. 62). По поводу
тезиса Гегеля — движение сознания
,«как развитие всей жизни природы
и духа» — Ленин ставит задачу: «Пе¬
ревернуть: логика и теория познания
должна быть выведена из „развития
всей жизни природы и духа”»
(стр. 62). Когда Гегель пытается до¬
казать, что предметом логики стано¬
вятся не вещи, а понятия вещей, как
их суть, Ленин противопоставляет
этому материалистическое положе¬
ние: «не вещи, а законы их движе¬
ния, материалистически» (стр. 67).
Далее, когда Гегель ставит перед
логикой два основных требования:
1) необходимость связи и 2) имма¬
нентное возникновение различий,—
Ленин даёт этим требованиям своё
материалистическое истолкование:
«Очень важно!! Это вот что зна¬
чит, по моему:
1. Необходима связь, объек¬
тивная связь всех сторон, сил, тен¬
денций etc. данной области явлений.
2. „имманентное происхождение
различий” — внутренне объективная
логика эволюции и борьбы различий
полярности» (стр. 71).
По поводу гегелевского положе¬
ния: «То, что есть первое в науке,
должно было оказаться исторически
первым»,— Ленин замечает: «Звучит
весьма материалистично!» (стр. 80).
Там же, где формула Гегеля -яв¬
ляется идеалистически извращён¬
ной, Ленин со всей резкостью
подчёркивает: «Каузальность, обыч¬
но нами понимаемая, есть лишь
малая частичка всемирной связи, но
(материалистическое добавление)
частичка не субъективной, а объек¬
тивно реальной связи» (стр. 136).
Или ещё по поводу гегелевского вы¬
ражения: «Субстанция есть важная
ступень в процессе разви¬
тия идеи» (стр. 133) — Ленин заме¬
чает: «Читай: важная ступень в
процессе развития человеческого по¬
знания природы и материи» (стр.
134). К числу заметок этой группы
относятся такие, в которых Ленин
подыскивает примеры для истолко¬
вания положений гегелевской логики
в материалистическом духе. Напри¬
мер, Ленин поясняет гегелевское
положение, что «в несущественном,
в кажимости есть момент небытия»,
следующим весьма ярким и содер¬
жательным примером: «т. е. несу¬
щественное, кажущееся, поверхност¬
ное чаще исчезает, не так „плотно”
держится, не так „крепко сидит”,
как „сущность”. Примерно: движе¬
ние реки — пена сверху и глубокие
течения внизу. Н о и пена есть
выражение сущности!» (стр. 104).
Все эти и подобные им заметки
отражают подход Ленина к материа¬
листической переработке Гегеля, на¬
правление критической мысли
Ленина, тот общий угол зрения, под
которым Ленин читал Гегеля. В за¬
метках этой группы уже яснее и оп¬
ределённее вырисовывается позиция
самого Ленина, хотя здесь Ленин
всё ещё работает непосредственно
над гегелевским текстом, материа¬
листически истолковывая то, что ска¬
зано Гегелем.
Шестую группу образуют замет-
к и-а ф о р и з м ы, или краткие фор¬
мулировки Лениным отдельных по¬
ложений по более или менее част¬
ным вопросам диалектики и её исто¬
рии, а также борьбы между мате¬
риализмом, и идеализмом. К числу
заметок такого рода относятся, на¬
пример, «два афоризма» (как их на¬
звал сам Ленин), из коих один ка¬
сается того, что Плеханов критикует
агностицизм более с вульгарно-ма¬
О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
69
териалистической, чем с диалектико¬
материалистической точки зрения,
поскольку он лишь с порога отвер¬
гает их, а не исправляет; другой
афоризм говорит, что «марксисты
критиковали (в начале XX века)
кантианцев и юмистов более по
Фейербаховски (и по Бюхнеровски),
чем по Гегелевски» (стр. 154). К чис¬
лу такого рода афоризмов относятся
меткие ленинские определения,
встречающиеся в конспекте лекций
Гегеля по истории философии. На¬
пример: «Когда один идеалист кри¬
тикует основы идеализма другого
идеалиста, от этого всегда выигры¬
вает материализм. Ср. Аристотель
versus Платон etc. Гегель versus
Кант etc.» (стр. 264). Или ещё: «Ум¬
ный идеализм ближе к умному ма¬
териализму, чем глупый материа¬
лизм. Диалектический идеализм
вместо умный; метафизический, не¬
развитой, мёртвый, грубый, непо¬
движный вместо глупый» (стр. 258).
Эти афоризмы позволяют выяснить
уже более детально собственные
взгляды Ленина; однако, как прави¬
ло, широких философских обобще¬
ний в них ещё не содержится.
Седьмая группа содержит о т-
рывки-обобщения, в которых
Ленин идёт дальше заметок, относя¬
щихся к Гегелю или касающихся
материалистического истолкования
гегелевских положений. Здесь
Ленин даёт уже свои собственные
более или менее развёрнутые форму¬
лировки, которые являются вместе
с тем первыми обобщениями от¬
дельных частей собранного материа¬
ла и в которых впервые начинают
систематизироваться разрозненные
мысли Ленина, высказанные им по
поводу отдельных положений Геге¬
ля. Другими словами, в заметках
этой группы мы наблюдаем, во-пер¬
вых, элементы более широких обоб¬
щений, во-вторых, переход от
критики Гегеля к положительному
развитию взглядов самого Ленина,
к формулировке положений матери¬
алистической диалектики. В связи
с этим заметки Ленина становятся
длиннее, мысль высказывается не в
отрывочной форме, не в виде лако¬
нической пометки, значка или под¬
чёркивания, а в более связном и раз-
вёрнутохМ виде. Вместе с тем, в связи
с усилением позитивного момента,
гегелевская терминология и самое
имя Гегеля отодвигаются на задний
план. Заметки этого рода появляются
не сразу по ходу чтения Гегеля, а
по прочтении некоторой части геге¬
левской «Логики», когда у Ленина
накопился материал для обобщения,
для позитивной формулировки своих
взглядов. Одна из первых та¬
ких заметок-обобщений гласит:
«Диалектика есть учение о том,
как могут быть и как бывают (как
становятся) тождественными
противоположности, — при
каких условиях они бывают тожде¬
ственны, превращаясь друг в дру¬
га, — почему ум человека не должен
брать эти противоположности за
мёртвые, застывшие, а за живые,
условные, подвижные, превращаю¬
щиеся одна в другую. Еп
lisant Hegel...» (читая Гегеля.— Ред.}
(стр. 83). Далее Ленин снова приво¬
дит «мысли о диалектике en lisant
Hegel». Здесь Ленин снова подчёр¬
кивает гибкость понятий и вскрыва¬
ет, что эта гибкость, будучи приме¬
нена субъективно, равна эклектике
и софистике, а будучи применена
объективно, «есть диалектика,
есть правильное отражение вечного
развития мира» (стр. 84).
Интересно проследить, как отдель¬
ные мысли и аналогии, высказанные
Лениным первоначально по более
частному поводу, развиваются и до¬
водятся до больших, принципиаль¬
ных обобщений. Так, например, в
конце конспекта отдела «Сущность»
гегелевской «Логики» Ленин возвра¬
щается к уже приведённому ранее
примеру соотношения между движе¬
нием реки и появлением пены на её
поверхности. Если раньше этот при¬
мер Ленин использовал для иллю¬
страции положения Гегеля о соотно¬
шении существенного и несущест¬
венного («пены»), то теперь он ис¬
пользует его для характеристики
«рационального зерна» всей гегелев¬
ской логики в целом. Ленин пишет:
«Река и капли в этой реке. Поло¬
жение каждой капли, её отноше¬
ние к другим; её связь с другими;
направление её движения; скорость;
линия движения — прямая, кривая,
70
Б. И. КЕДРОВ
круглая etc., — вверх, вниз. Сумма
движения. Понятия, как учёты от¬
дельных сторон движения, отдель¬
ных капель (=„вещей”), отдельных
„струй” etc. Вот приблизительно
картина мира по Логике Гегеля,—
конечно минус боженька и абсолют»
(стр. 122).
Чем дальше мы продвигаемся по
записям ленинского конспекта «Нау¬
ки логики» Гегеля, тем чаще попа¬
даются такого рода обобщающие
заметки, тем они становятся длиннее
и начинают связываться и перекли¬
каться одна с другой; этим как бы
намечаются первые контуры отдель¬
ных частей всей работы по материа¬
листической диалектике, проводимой
Лениным. Это особенно становится
заметным в ленинском конспекте
третьей книги гегелевской «Логики»
(«Субъективная логика или учение
о понятии»). Здесь уже целые стра¬
ницы отводятся Лениным не только
выпискам из Гегеля и их пояснению,
а более или менее связному изложе¬
нию вопроса «об истинном значении
Логики Гегеля» (стр. 153), сопо¬
ставлению взглядов Гегеля с ма¬
териалистической диалектикой
(стр. 161—162, 167—168, 169, 184 —
185 и т. д.). Здесь же сформулирова¬
но Лениным глубочайшее по своему
смыслу диалектическое положение
по поводу отрицания как момента
связи и развития (стр. 197). Все от¬
рывки-обобщения этой группы заме¬
ток являются весьма ценным мате¬
риалом для составления правильно¬
го представления о собственных
взглядах Ленина. Они содержат
уже в себе то принципиально новое,
существенное, что вносит Ленин в
разработку материалистической диа¬
лектики.
Восьмую группу составляют з а-
метки-планы, в которых рас¬
крывается ленинский замысел созда¬
ния труда по марксистской диалек¬
тике. к числу этих заметок относят¬
ся такие, в которых Ленин формули¬
рует задачу разработки материали¬
стической диалектики как обобще¬
ния истории всей человеческой мы¬
сли, всей науки, всего познания во¬
обще. Например, Ленин ставит
определённую задачу, когда пишет:
«Продолжение дела Гегеля и
Маркса должно состоять в д и а-
лектической обработке истории
человеческой мысли, науки и техни¬
ки» (стр. 122). Эта задача конкрети¬
зируется в другой заметке, в кото¬
рой говорится, что надо углубить
познание материи до познания (по¬
нятия) субстанции, чтобы найти
причины явлений, и что, с другой
стороны, действительное познание
причины есть углубление познания
от внешней стороны явлений к суб¬
станции. Для пояснения этого необ¬
ходимо извлечь квинтэссен¬
цию истории естествознания, исто¬
рии философии плюс истории техни¬
ки (см. стр. 134). Ту же задачу мы
находим в заметке, заканчивающей¬
ся словами: «История мысли с точки
зрения развития и применения общих
понятий и категорий Логики — voilä
се qu’il faut!» (вот, что нужно!—
Ред.) (стр. 152). Наконец, следует
указать ещё на общий план работы
по марксистской диалектике, её
источников и её составных частей,
намеченный Лениным в конспекте
книги Лассаля о Гераклите. Здесь
Ленин перечислил «те области зна¬
ния, из коих должна сложиться
теория познания и диалектика»
(стр. 297), в том числе историю фи¬
лософии, историю отдельных наук,
историю умственного развития ребён¬
ка и животных, историю языка в осо¬
бенности, плюс психологию, плюс
физиологию органов чувств. Словом,
диалектика складывается из фило¬
софского обобщения данных всех
наук, в неё входят, «кратко, исто¬
рия познания вообще», «вся область
знания» (стр. 297) в её философски
обобщённом виде.
Из приведённых заметок-планов
выясняется, что разработку теории
материалистической диалектики
Ленин видел в том, чтобы извлечь
её законы из истории познания вооб¬
ще, из истории мысли всего челове¬
чества (всей науки), из истории раз¬
вития индивидуального человеческо¬
го сознания (ребёнка) и его предисто-
рии (из истории умственного разви¬
тия животных), а также из истории
практической мысли и деятельности
человека (из истории техники). За¬
коны диалектики должны были, по
замыслу Ленина, выступить как ло¬
О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
71
гическое обобщение и резюмирова¬
ние истории мысли человека. Замет¬
ки этой группы имеют исключитель¬
но большое значение для понимания
общего плана ленинской работы по
диалектике. Основу этого плана со¬
ставляла, по всем данным, идея
диалектической взаимосвязи исто¬
рического и логического.
Девятую группу составляют круп¬
ные фрагменты обобщаю¬
щего характера, в которых
подводятся первые итоги материали¬
стической переработки гегелевской
диалектики и резюмируются отдель¬
ные мысли Ленина, высказанные
при прочтении книг Гегеля и других
авторов (книг по вопросам логики
и диалектики: аристотелевской «Ме¬
тафизики», лассалевского «Геракли¬
та», фейербаховского «Лейбница»),
а также книг по вопросам естество¬
знания, таких, например, как «Тео¬
ретико-познавательные основы есте¬
ственных наук» Пауля Фолькмана).
Если мелкие, отрывочные заметки
и пометки Ленин делал непосред¬
ственно по ходу чтения сочинений
Гегеля и других авторов, если более
полные заметки и связные отрывки
с выражением собственных взглядов
он делал время от времени, по мере
накопления материала для выводов
и обобщений, после прочтения от¬
дельных глав или разделов «Логи¬
ки» Гегеля и его «Истории филосо¬
фии», то крупные фрагменты,
подводящие итоги всей проделанной
работы и намечающие контуры буду¬
щей работы, естественно, напраши¬
вались после того, как прочитыва¬
лась вся книга или несколько книг
по логике и истории философии. В
этих фрагментах выступает на пер¬
вый план ленинский оригинальный
материал, то принципиально новое,
что вносил Ленин в теорию ма¬
териалистической диалектики, при¬
чём весь этот ленинский материал
почти полностью вытесняет Гегеля.
Это касается прежде всего фраг¬
мента, написанного при завершении
работы Ленина над «Наукой ло¬
гики» Гегеля и содержащего в себе
определение диалектики и перечис¬
ление её элементов (см. стр. 192—
194). В конце этого фрагмента Ленин
даёт краткое определение диалекти¬
ки как учения о единстве противо¬
положностей. «Этим будет схвачено
ядро диалектики, но это требует по¬
яснений и развития» (стр. 194). Оп¬
ределяя, таким образом, диалектику
и перечисляя 16 её элементов, Ленин
систематизирует и обобщает всё, что
он извлёк ценного из гегелевской
диалектики, материалистически её
переработав, а также все свои мысли
и положения, которые он высказывал
по ходу изучения и критического пе¬
ресмотра «Логики» Гегеля.
Следующий фрагмент обобщаю¬
щего характера написан непосред¬
ственно после окончания работы
Ленина над гегелевской «Наукой
логики». Фрагмент носит название
«План диалектики (логики) Гегеля»;
он начинается с оглавления «Малой
логики» (Энциклопедии) (стр. 213—
214). Вслед за тем Ленин даёт мате¬
риалистическое истолкование всей
гегелевской «Логики» в целом, всей
её внутренней структуры и общей
последовательности, в которой раз¬
вёртываются её категории. При этом
Ленин исходит из положения о един¬
стве исторического и логического.
Он показывает, что деление «Логи¬
ки» Гегеля на три книги — учение
о бытии, о сущности и о понятии —
можно истолковать в том рацио¬
нальном смысле, что это деление,
по существу, отражает (но в идеа¬
листически извращённом виде) об¬
щий ход всего человеческого позна¬
ния, идущего так, что познание («по¬
нятие») в непосредственных явлениях
(в «бытии») открывает закон при¬
чины, тождество, различие и т. д.
(«сущность»). «Диалектика Гегеля
есть, постольку, обобщение истории
мысли», — резюмирует Ленин (стр.
214). Следовательно, гегелевская
диалектика в целом не есть обобще¬
ние истории мысли, а является тако¬
вым лишь постольку, поскольку
материалистически раскрыто содер¬
жащееся в ней рациональное зерно и
отброшена прикрывающая это зерно
шелуха абсолютного идеализма. Да¬
лее Ленин формулирует общую за¬
дачу, в которой обобщены отдель¬
ные заметки-планы, направленные к
этой же цели: «Чрезвычайно благо¬
дарной кажется задача проследить
сие конкретнее, подробнее, на
72
Б. М. КЕДРОВ
истории отдельных наук. В логике
история мысли должна, в общем и
целом, совпадать с законами мышле¬
ния» (стр. 214). Далее Ленин конкре¬
тизирует эту задачу, показывает раз¬
личные её аспекты и способы её рас¬
смотрения и разрешения.
Таким образом, ленинский кон¬
спект «Науки логики» завершается
двумя фрагментами обобщающего
характера, в одном из которых даёт¬
ся определение диалектики как уче¬
ния о единстве противоположностей
и анализируются её элементы, а в
другом ставится и конкретизируется
задача изложения и выведения диа¬
лектики (логики) в порядке обобще¬
ния истории мысли.
Наконец, вся работа Ленина над
философскими произведениями Геге¬
ля и других авторов подытожена в
знаменитом фрагменте «К вопросу о
диалектике» (стр. 327—330). В этом
замечательном наброске Ленин
обобщил не только то, к чему он
пришёл при переработке «Логики»
Гегеля, но и то, к чему он пришёл
при переработке гегелевской «Исто¬
рии философии», аристотелевской
«Метафизики», лассалевского «Ге¬
раклита» и других философских про¬
изведений. Это наиболее отработан¬
ная и завершённая часть «Философ¬
ских тетрадей». В ней уже ясно вы¬
ступают контуры всего труда Ленина.
Собственно говоря, это первый чер¬
новой набросок ленинского труда
в целом, конспективное изложе¬
ние в связной, последовательной
форме развития основной идеи, ос¬
новного замысла Ленина. В основе
всего фрагмента лежит ленинское
определение диалектики как учения
о единстве противоположностей, о
их борьбе, о противоречивости раз¬
вития объективного мира и его от¬
ражения в нашем познании, о проти¬
воречии как источнике развития и
его движущей силе.
Это суть диалектики; она долж¬
на быть раскрыта и выведена путём
анализа из истории мысли. «Пра¬
вильность этой стороны содержания
диалектики должна быть проверена
историей науки», — ставит задачу
Ленин (стр. 327).
Далее Ленин даёт свою классиче¬
скую трактовку (исходя из того же
определения диалектики) двух кон¬
цепций развития—метафизической и
диалектической. При этом он подчёр¬
кивает: «Единство (совпадение, то¬
ждество, равнодействие) противопо¬
ложностей условно, временно, пре¬
ходяще, релятивно. Борьба взаимо¬
исключающих противоположностей
абсолютна, как абсолютно разви¬
тие, движение» (стр. 328).
Далее Ленин формулирует разли¬
чие между объективной диалектикой,
с одной стороны, субъективизмом
(софистикой, скептицизмом и т. д.) —
с другой.
Особое значение имеют указания
Ленина на метод изложения диалек¬
тики от простого к сложному, по¬
скольку этот метод отражает объек¬
тивный процесс развития, идущий от
простого к сложному, от низшего к
высшему, от зародышевой «клеточ¬
ки» к развитому телу. В связи с этим
Ленин, переходя в область субъек¬
тивной диалектики (т. е. марксист¬
ской диалектической логики), даёт
блестящий образец применения
здесь учения о единстве противопо¬
ложностей, в частности на примере
взаимоотношения общего и отдель¬
ного. «Таким образом,— резюмирует
Ленин,— в любом предложении мож¬
но (и должно), как в «ячейке» («кле¬
точке»), вскрыть зачатки всех эле¬
ментов диалектики, показав таким
образом, что всему познанию челове¬
ка вообще свойственна диалектика»
(стр. 329).
Заключительная часть фрагмента
посвящена анализу гносеологических
корней идеализма; эти корни Ленин
видит в окостенелости и односторон¬
ности, в субъективизме и субъектив¬
ной слепоте. Ленин вскрывает роль
классовых интересов господствую¬
щих (эксплоататорских) классов, ко¬
торые стимулируют и закрепляют
реакционные философские тенден¬
ции, ведущие в болото, в поповщи¬
ну. Таким образом, здесь Ленин
рассматривает самый процесс воз¬
никновения идеалистической фило¬
софии, её классовые и познаватель¬
ные (гносеологические) источники. В
связи с этим Ленин показывает, как
надо критиковать и преодолевать
философский идеализм, подходя к
нему не с позиций «метафизическо¬
О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
75
го» материализма, для которого
идеализм только чепуха, а с по¬
зиций диалектического материализ¬
ма, который рассматривает идеа-
лйзм как пустоцвет, «но пусто¬
цвет, растущий на живом дереве,
живого, плодотворного, истинного,
могучего, всесильного, объективного,
абсолютного человеческого позна¬
ния» (стр. 330).
Таково вкратце содержание заме¬
чательного ленинского фрагмента,
полного глубоких ленинских мыслей,
идей и планов.. И то обстоятельство,
что всё это изложено чрезвычайно
сжато, компактно, всего на четырёх
страницах печатного текста, делает
этот фрагмент настолько насыщен¬
ным, настолько концентрированным,
что необходим к нему подробней¬
ший комментарий, необходимо де¬
тальное развитие каждого положе¬
ния Ленина, каждой его фразы и
определения. Иначе при чтении рас¬
сматриваемого фрагмента недоста¬
точно подготовленным читателем
многое ускользнёт от внимания, не
будет понято и усвоено должным
образом.
Для фрагмента «К вопросу о диа¬
лектике» характерно и то, что имя
Гегеля упоминается в нём только
между прочим, в скобках, в порядке
добавления (см. стр. 327, 329). Из
этого можно заключить, что по мере
того, как Ленин всё больше и боль¬
ше переходил от замечаний непо¬
средственно по прочитанному геге¬
левскому тексту к более широким
обобщениям и к творческой пози¬
тивной разработке материалистиче¬
ской диалектики, следы первона¬
чального литературного источника
всё более и более стирались и Геге¬
лю в итоге отводилось достаточно
скромное место. Анализируя эту
тенденцию при последовательном
переходе от рассмотрения одной
группы заметок к другой, можно
придти к заключению, что в работе
Ленина в целом Гегель должен был
занять весьма ограниченное место,
какое обычно отводится тому, чьи
работы являются только одним из
литературных источников, к тому же
далеко не единственным источни¬
ком.
Итак, все материалы ленинских
«Философских тетрадей» условно
можно разбить на следующие груп¬
пы, неравноценные по своей значимо¬
сти: 1) цитаты, 2) извлечения из ци¬
тат, 3) пометки-оценки, 4) помет¬
ки-вопросы, 5) заметки-толкова¬
ния, 6) заметки-афоризмы, 7) от¬
рывки-обобщения, 8) заметки-пла¬
ны, 9) фрагменты обобщающего
характера. По мере перехода от
группы к группе возрастает удель¬
ный вес вносимых Лениным своих
оригинальных, принципиально новых
мыслей и положений, а тем самым
возрастает значение соответствую¬
щих заметок для выяснения и пони¬
мания взглядов самого Ленина. В
этом отношении наиболее ценными
являются, безусловно, заметки по¬
следних трёх групп и особенно самой
последней.
Такая группировка ленинских ма¬
териалов указывает на наличие опре¬
делённых ступеней, которые прошла
творческая мысль Ленина в процес¬
се работы над вопросами материа¬
листической диалектики. Ступени
эти, примерно, таковы: собирание и
первая разборка материала (сюда
относятся первые две группы заме¬
ток); подготовка собираемого мате¬
риала к переработке (третья и чет¬
вёртая группы заметок); начало пе¬
реработки собираемого материала
(пятая и шестая группы заметок);
переход к изложению собственных
взглядов и положений (седьмая и
восьмая группы заметок); набросок
первого контура проделанной работы
в целом (последняя группа заметок).
V
Нам осталось ответить ещё на
один вопрос: как надо изучать, раз¬
рабатывать и использовать ленин¬
ские записи по философии? Прежде
всего, разумеется, следует опреде¬
лить, кому принадлежит та или
иная мысль, занесённая Лениным в
виде заметки в свои «Философские
тетради». Для того чтобы определить,
принадлежит ли она Ленину, нередко
требуется провести дополнительное
исследование, сличить соответствую¬
щее место из «Философских тетра¬
74
Б. М. КЕДРОВ
дей» с первоисточником, которым
пользовался сам Ленин. Когда чита¬
тель «Философских тетрадей» этого
не делает, то у него неизбежно воз¬
никают ошибки. Такие ошибки имели
место в нашей философской лите¬
ратуре, когда всё, что Ленин запи¬
сывал своими словами в «Философ¬
ских тетрадях», принималось за мыс¬
ли, принадлежащие самому Ленину,
а потому рассматривалось как пря¬
мое указание Ленина на то, как надо
разрабатывать и трактовать те или
иные философские вопросы. Так, на¬
пример, некоторые советские авторы,
выступавшие по вопросам логики
(среди них М. С. Строгович), утвер¬
ждали, что Ленин отвергал форму¬
лировку закона достаточного основа¬
ния, поскольку в «Философских тет¬
радях» без кавычек стоит: «Излишне
прибавлять: достаточное основание.
Недостаточное не есть основание»
(стр. 119). Это мысль Гегеля, за¬
писанная Лениным конспективно,
своими словами, без определения
своего отношения к ней. Из текста
записи не видно, согласен с нею
Ленин или нет. Возможно, что
выписка была сделана лишь для ха¬
рактеристики взглядов Гегеля и не
предназначалась для дальнейшего
использования. Поэтому тот, кто
пытался истолковать это место, как
мнение самого Ленина, делал это без
достаточного на то основания, т. е.
нарушал логический закон, о кото¬
ром как раз шла речь. Такую же
ошибку наши логики и философы до¬
пускали и в других случаях. Так, на¬
пример, Г. Ф. Александров и тот же
'M. С. Строгович приняли за выраже¬
ние взглядов самого Ленина следую¬
щую запись в «Философских тетра¬
дях», сделанную по поводу категорий
формальной логики: «Несправедливо
забывать, что эти категории „в по¬
знании имеют свою область, где
они должны сохранять значение”»
(стр. 67).
Судя уже по кавычкам, в которые
Ленин поставил гегелевскую фразу,
видно, что эта мысль опять-таки при¬
надлежит не Ленину, а Гегелю; свое¬
го же отношения Ленин здесь Не вы¬
разил. Поэтому не было никакого
основания приписывать Ленину эту
мысль.
Всё это показывает, что изучать
ленинские записи в «Философских
тетрадях» — дело не простое, если
даже специалисты, философы и логи¬
ки, впадают подчас в подобного рода
грубые ошибки. Изучение «Философ¬
ских тетрадей» должно сопровож¬
даться сверкой записей с первоисточ¬
никами и прежде всего с гегелевской
«Логикой» и «Историей философии».
Без этого возможны и даже неиз¬
бежны ошибки, подобные указанным
выше.
Но простой сверки записей Ленина
с гегелевским текстом, конечно, ещё
совершенно недостаточно для того,
чтобы правильно понять отдельные
мысли и общие замыслы Ленина.
Это — лишь первое, самое элемен¬
тарное требование, которое нужно
соблюдать для того, чтобы не сме¬
шать непростительным образом мыс¬
лей Ленина с гегелевскими мыслями.
Гораздо труднее избежать ошибок
в том случае, когда Ленин выразил
своё отношение к тому или иному
положению гегелевской логики, по¬
ложительно отозвался о нём и тем
самым дал как бы повод думать,
что он, Ленин, сам согласен
с этим положением. Такие ситуации
нередко возникают перед читате¬
лем, изучающим ленинские записи.
Сплошь и рядом Ленин отмечает
различного рода знаками те места
у Гегеля, которые почему-либо обра¬
тили на себя его внимание. Но сле¬
дует ли из этого, что Ленин при¬
нял соответствующие положения
Гегеля? Нет, из того факта, что
Ленин обратил внимание на то
или иное выражение Гегеля,
вовсе ещё не следует, что Ленин
принял это за истину, за нечто непре¬
ложное, что он тем самым включил
соответствующее положение Геге¬
ля в число идей, подлежащих раз¬
работке в материалистической ди¬
алектике. Так, например, в ленин¬
ских конспектах несколько раз
встречаются выписки, касающиеся
гегелевской идеи, что наука, в ча¬
стности история философии, есть
круг кругов. На стр. 204 «Фило¬
софских тетрадей» имеется следу¬
ющая выписка из Гегеля: «...Вслед¬
ствие вышеуказанной природы
метода наука представляется некото¬
О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛО СОФИИ
75
рым замкнутым в себя кругом,
в начало которого, простое основа¬
ние, вплетается путём опосредст¬
вования конец; при том этот круг
есть круг из кругов... Звенья
этой цепи суть отдельные науки».
На полях против этой цитаты
Ленин конспектирует мысль Гегеля
своими словами: «Наука есть круг
кругов». Далее, на стр. 231, Ленин
делает выписку из Гегеля: «сравнение
истории философии с кругом —
«у этого круга по краям огромное
количество кругов»... На полях про¬
тив этой цитаты Ленин записывает:
«Очень глубокое верное сравнение!!
Каждый оттенок мысли = круг на
великом круге (спирали) развития
человеческой мысли вообще». В даль¬
нейшем, подводя общий итог своей
работы над гегелевскими сочинени¬
ями, Ленин возвращается к этому
образу Гегеля и пишет: «Познание
в виде ряда кругов представляет и
Гегель (см. Логику) —и современ¬
ный „гносеолог” естествознания,
эклектик, враг гегелевщины (коей
он не понял!) Paul Volkmann...»
(стр. 329). Вслед за тем Ленин на¬
брасывает «круги» в философии —
Античная, Возрождение, Новая, —
и называет при этом имена некото¬
рых философов (см. стр. 330). Не¬
много ниже Ленин пишет: «Позна¬
ние человека не есть (respective не
идёт по) прямая линия, а кривая
линия, бесконечно приближающая¬
ся к ряду кругов, к спирали»
(стр. 330).
Из всего этого можно сделать
такой вывод, что Ленин, повидимому,
считал заслуживающим внимания
образное сравнение пути познания
с движением по некоторой кривой
линии, приближающейся к спирали.
Но отнюдь нельзя сказать, что
Ленин дал какое-то принципиальное
указание насчёт периодизации исто¬
рии философии или создал какое-то
особое учение о «кругах» в разви¬
тии философии, как это утверждали
некоторые философы (Г. Ф. Але¬
ксандров, Б. Э. Быховский, В. М.
Познер). Ведь Ленин пишет только
то, что познание в виде ряда «кру¬
гов» представляют и Гегель и Фольк-
ман, — и всё. Никакого учения о
«кругах» у Ленина здесь нет и. в
помине. Нет даже мало-мальски под¬
робно выраженного отношения к
этому вопросу со стороны Ленина.
Набросок трёх «кругов» в филосо¬
фии, сделанный Лениным непосред¬
ственно вслед за ссылкой! на Гегеля
и Фолькмана, причём сделанный без
всяких пояснений по существу, мож¬
но рассматривать как попытку иллю¬
стрировать и пояснить образную
мысль Гегеля. Поэтому никакого ос¬
нования не было у наших философов
превращать этот образ, это сравне¬
ние в какое-то принципиальное по¬
ложение Ленина, которое должно
рассматриваться в качестве указания
Ленина на то, как надо разрабаты¬
вать и периодизировать историю
философии, и тем более превращать
этот образ в особое «учение»
Ленина.
Для того чтобы убедиться в том,
является ли то или иное положе¬
ние, записанное Лениным в «Фило¬
софских тетрадях», действительно
принципиальным положением марк¬
систско-ленинской диалектики или
же сугубо черновой выпиской, сде¬
ланной по случайному поводу, по¬
добно сравнению познания с кругом
кругов, необходимо рассматривать
записи Ленина в контексте с дру¬
гими его произведениями, которые
были опубликованы им в печати и,
следовательно, содержали положе¬
ния, окончательно отделанные
Лениным, представляющие его дей¬
ствительные взгляды по данному
вопросу. Такой сравнительный ана¬
лиз записей в «Философских тетра¬
дях», путём сопоставления их с
опубликованными самим Лениным
работами, позволит глубже понять
то принципиально важное, новое,
подлинно ленинское, что содержится
в «Философских тетрадях», и из¬
бежать опасности принять за тако¬
вое случайную заметку или характе¬
ристику чужой мысли, чужого обра¬
за, на которые Ленин обратил
своё внимание при чтении со¬
чинений Гегеля или другого фи¬
лософа. В самом деле: если
то или иное положение диалектики
Ленин счёл нужным развить на ма¬
териалистической основе, если он
сам рассматривал это положение как
принципиально важное, руководящее
76
Б. М. КЕД РОБ
при разработке материалистической
диалектики, то, вероятно, в том или
ином своём законченном произведе¬
нии Ленин коснулся бы этого поло¬
жения, конкретизировал бы его на
материале общественных наук, исто¬
рии марксистского учения, текущей
политической жизни, естествознания
и т. д.
Работы Ленина, посвящённые ана¬
лизу империализма и мировой вой¬
ны 1914—1918 годов, теории проле¬
тарской революции, учению о дикта¬
туре пролетариата, вопросам госу¬
дарства, в частности советского го¬
сударства, — словом, все работы
Ленина последних десяти лет его
жизни являются глубокой, творче¬
ской разработкой материалистиче¬
ской диалектйки на богатейшем
историческом материале бурных лет
первой мировой войны и пролетар¬
ской революции в России. В центре
внимания Ленина стоит вопрос о
«ядре» диалектики, о борьбе проти¬
воположностей, о диалектическом,
внутренне противоречивом характе¬
ре всякого развития и в первую
очередь развития современного об¬
щества, когда глубочайшие противо¬
речия обнажились и выступили с
предельной резкостью в величайших
событиях современной эпохи — в ми¬
ровых войнах и пролетарских рево¬
люциях.
Ленин никогда не упускал воз¬
можности специально остановиться
на изложении материалистической
диалектики, особенно когда речь
шла о характеристике учения
марксизма в целом. Многие
мысли, записанные Лениным в «Фи¬
лософских тетрадях» начерно, в
предварительных формулировках, яв¬
но перекликаются с теми произве¬
дениями философского характера,
которые создавались Лениным в те
же примерно годы, когда Ленин ра¬
ботал над Гегелем. Таковы работы
Ленина «Карл Маркс» (1914 год) и
«Три источника и три составных
части марксизма» (1913 год).
Иногда в своих выступлениях по
вопросам текущей политической
жизни Ленин делал специальные
отступления, посвящая их обосно¬
ванию марксистской диалектической
логики и используя свой опыт
материалистической переработки
«Логики» Гегеля. Таково замеча¬
тельное место из речи Ленина «Ещё
раз о профсоюзах...» (1921 год), где
Ленин излагает основные требова¬
ния, предъявляемые марксистской
диалектической логикой к опреде¬
лению. К числу таких требований
Ленин относит требование «брать
предмет в его развитии, «самодви¬
жении» (как говорит иногда Гегель),
изменении...» 5.
Таким образом, для правильного
понимания материала, вошедшего в
«Философские тетради», необходимо
учитывать, какое отражение нашли
отдельные мысли Ленина, записан¬
ные в его философских конспектах,
в других его произведениях. Иначе
говоря, подлинное изучение «Фило¬
софских тетрадей» предполагает
не простое их чтение и усвоение,
а проведение огромной научно-
исследовательской работы, включа¬
ющей в себя не только серьёзное
знакомство с первоисточниками,
коими пользовался Ленин, но и со
всеми трудами Ленина, относящи¬
мися к периоду его работы над со¬
чинениями Гегеля и к более позд¬
нему периоду.
Не менее существенно сопоста¬
вление записей Ленина с его более
ранними работами, в особенности с
его трудом «Материализм и эмпи¬
риокритицизм». отдельные поло*
жения и общая идея которого полу¬
чили своё дальнейшее развитие в
работе Ленина по материалистиче¬
ской диалектике.
Но и этого ещё не достаточно
для оценки значения материалов,
содержащихся в «Философских
тетрадях». Необходимо также пра¬
вильно учесть соотношение между
различными положениями материа¬
листической диалектики, с тем что¬
бы не упустить из поля зрения цен¬
тральное, основное и не принять
более частное, производное за самое
главное. Так, например, Ленин
несколько раз подчёркивает мысль
о единстве логики, диалектики и
теории познания и у Гегеля и у
Маркса. Он пишет: «В «Капитале»
применена к одной науке логика,
8 В. И. Ленин. Соч. Т. XXVI, стр. 134.

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
77
диалектика и теория познания мате¬
риализма [не надо 3-х слов: это
одно и то же], взявшего' всё ценное
у Гегеля и двинувшего сие ценное
вперёд» (стр. 215). В другом месте
Ленин говорит: «Диалектика и
есть теория познания (Гегеля и)
марксизма: вот на какую „сторону”
дела (это не „сторона” дела, а
суть дела) не обратил внимания Пле¬
ханов, не говоря уже о других марк¬
систах» (стр. 329). На этом осно¬
вании некоторые философы (напри¬
мер М. Б. Митин) в своё
время превратили выражение
Ленина «не надо 3-х слов» чуть
ли не в суть ленинского этапа раз¬
вития философиив. Несомненно,
однако, что в отличие от преды¬
дущих случаев здесь мы имеем де¬
ло со взглядами самого Ленина.
В этом можно убедиться не только
потому, что Ленин делает ссылку
на Маркса и на марксовский
«Капитал», ню и потому, что,
например, в статье «Карл Маркс»,
характеризуя диалектику, Ленин, в
частности, писал: «А диалекти¬
ка, в понимании Маркса, со¬
гласно также Гегелю, включает в
себя то, что ныне зовут теорией
познания, гносеологией, которая
должна рассматривать свой пред?лет
равным образом исторически, изу¬
чая и обобщая происхождение и
развитие познания, переход от
незнания к познанию»7. Однако,
при всей значимости, приведённое
положение всё же не является цент¬
ральным в ленинских трудах по фи¬
лософии. Более того, единство логи¬
ки, диалектики и теории познания
было раскрыто, понято и применено
задолго до Ленина Марксом (на что
и указывает сам Ленин), так что ви¬
деть в установлении этого единства
** Например в статье «К вопросу о ленин¬
ском этапе в развитии диалектического
материализма» тов. Митин подчёркивал:
«Суть ленинского этапа как но¬
вой ступени в развитии диа¬
лектического материализма со¬
стоит в том, что Лениным выра¬
жено в его кратком положении
о единстве «диалектики, логи¬
ки и теории познания» («Под зна¬
менем марксизма» № 7—8, стр. 11. 1931).
7 В. И. Ленин «Маркс — Энгельс —
марксизм», стр. 13. Огиз. 1946.
суть ленинского этапа в разви¬
тии диалектического материализма
по меньшей мере странно. Совершая
революционный переворот в филосо¬
фии, марксизм преодолел также и
тот метафизический разрыв между
различными, часто противоречивыми
сторонами познания, который (раз¬
рыв) имел место в домарксовской фи¬
лософии (и продолжает существо¬
вать в современной буржуазной фи¬
лософии). Нашим философам надо
это показать конкретно, исходя из
того, что марксовская диалектика
есть наука о наиболее общих зако¬
нах всякого движения, соверша¬
ющегося в природе, обществе и
мышлении. Вместо такого показа
некоторые философы предпочитают
твердить: «не надо 3-х слов: это одно
и то же»...
Что же получается в итоге подоб¬
ного поверхностного подхода к за¬
писям Ленина? Если даже професси¬
онал-философ, специализировавший¬
ся на изучении и разработке ленин¬
ского философского наследства, лег¬
ко впадает в ошибки при чтении и
использовании материала «Философ¬
ских тетрадей», то тем более можно
ожидать этого от читателя, мало
подготовленного в философском от¬
ношении. Такой читатель обычно
совершенно незнаком с сочинениями
Гегеля, да и нецелесообразно реко¬
мендовать ему начинать изучение
философии с гегелевских произведе¬
ний. С другой стороны, у такого чи¬
тателя нет или почти ещё нет
навыков, чтобы самостоятельно
разобраться в том, какие положе¬
ния и как развил Ленин в других
своих трудах, а какие и почему
оставил без внимания в своей даль¬
нейшей работе. Всё это предпола¬
гает большой опыт теоретической
работы по философии, а начинаю¬
щий читатель ещё только должен
этот опыт приобрести. В силу отсут¬
ствия необходимого опыта и навы¬
ков у него могут легко возникнуть
ошибочные, путаные представления
о действительных взглядах Ленина.
Поэтому нельзя рекомендовать та¬
кому читателю без специальной,
серьёзной и длительной подготовки
приступать к самостоятельному
изучению «Философских тетрадей».

78
Б. М. КЕДРОВ
Приведём пример. Что может, на¬
пример, понять не-специалист по фи¬
лософии из первых же слов, которы¬
ми открывается ленинский конспект
первого же отдела гегелевского уче¬
ния о бытии (этот отдел посвящён
качеству)? В конспекте стоит:
«[66] Чистое бытие — «без всяко¬
го дальнейшего определения».
(Определение есть уже качество.)
Переход
Sein — в
Dasein 8
наличное (?)
бытие
конечное »
— а это в
Fürsichsein
(для себя
бытие?)
Бытие — ничто — становление.
«Чистое бытие и чистое ничто
есть... одно и то же». [67] ([70]: Это
кажется „парадоксом”). Их соедине¬
ние есть становление.
«Это движение непосредственно¬
го исчезания одного в другом»...
(стр. 79).
А ведь почти весь конспект «Нау¬
ки логики» Гегеля состоит из таких
мест. Совершенно ясно, что даже
специалисту-философу, знакомому с
вычурной гегелевской терминоло¬
гией, порой приходится серьёзно
задумываться над тем, что могут
означать ленинские выписки и заме¬
чания, поскольку они носят фраг¬
ментарный, отрывочный характер.
Что же говорить о неподготовленном
читателе? Ведь для того, чтобы разъ¬
яснить ему хотя бы одно лишь раз¬
личие между гегелевскими термина¬
ми Sein и Dasein, надо написать спе¬
циальный комментарий или прочи¬
тать специальную лекцию на эту те¬
му. Совершенно ясно, что никак
нельзя предназначать «Философские
тетради» для массового неподготов¬
ленного читателя. Над ними долж¬
ны кропотливо работать специали¬
сты-философы, причём эта работа
должна состоять в глубоком изуче¬
нии текста ленинских записей, в
подлинно научном анализе этих
записей, выяснении того, что в них
является действительно ленинским.
Соответственно с этим к «Философ¬
ским тетрадям» надо подходить как
к лаборатории творческой, научно-
исследовательской мысли Ленина,
8 Sein — бытие; Dasein — наличное бы¬
тие. — Ред.
которую надо ещё раскрыть, изучить
и познать. Иначе подготовительный
материал, собранный Лениным толь¬
ко для себя, поверхностный или
неподготовленный читатель, автор
какой-нибудь философской статьи
или диссертации, примет за руково¬
дящее указание и в результате на¬
пишет путаную, ошибочную статью,
искренно думая при этом, что он
строго следует указаниям Ленина,
тогда как в действительности в дан¬
ном конкретном случае никаких ука¬
заний Ленин не давал.
Сказанное выше отнюдь не сни¬
жает того огромного значения, ко¬
торое имеют «Философские тетра¬
ди» В. И. Ленина, ибо в этих тет¬
радях содержатся величайшие пла¬
ны и замыслы Ленина, относящие¬
ся к разработке материалистиче¬
ской диалектики, в них содер¬
жатся гениальнейшие формулировки
Лениным сущности марксистской
диалектики и её основных черт, ос¬
новные положения марксистской
диалектической логики. Это бо¬
гатство ленинских идей и мыслей
ждёт своей дальнейшей творческой
разработки в трудах последователей
Ленина — наших советских филосо¬
фов. Поэтому было бы совершенно
неправильно, если бы наши филосо¬
фы шарахнулись в другую сто¬
рону в своём отношении к «Фи¬
лософским тетрадям». Если раньше
некоторые из них готовы были дог¬
матизировать чуть ли не каждое
слово, каждую букву в записях
Ленина, то теперь имеется опасение,
что некоторые философы во избежа¬
ние возможности впасть в ошибку
при оценке той или иной мысли
Ленина предпочтут вообще обхо¬
дить «Философские тетради», даже в
том случае, когда речь идёт об отно¬
шении к тому или иному положению,
содержащемуся в этих тетрадях. У
нас есть такие философы, которые
из трусости, из теоретического мало¬
душия, из боязни «как бы чего не вы¬
шло» уклоняются от ребром поста¬
вленного вопроса: как нам следует
рассматривать «Философские тетра¬
ди» Ленина? Дело доходит до
того, что иногда отзыв о работе,
посвящённой разработке ленинских
замечаний и указаний, содержащих¬
.О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИ ЛО СОФИИ	79
ся в «Философских тетрадях», гово¬
рит о чём угодно, кроме самого глав¬
ного: правильно или нет в разбира¬
емой работе делается попытка
конкретизировать замечания Ленина.
Автор такого отзыва боится ска¬
зать «да», потому что не уверен:
не окажется ли впоследствии, что
соответствующее замечание Ленина
не характеризует взглядов самого
Ленина (вроде замечания о
«кругах» в философии). Но рецен¬
зент боится также сказать «нет», по¬
тому что не уверен: а вдруг .впослед¬
ствии окажется, что соответствую¬
щее замечание Ленина есть действи¬
тельно указание, которым надо ру¬
ководствоваться. Собственного же
мнения у такого рецензента или нет
совсем или же он боится его выска¬
зать.
Бывает иногда и так, что подвер¬
гаются критике по существу те по¬
ложения Ленина, которые хотя и
не получили дальнейшего развития
в других работах Ленина, но тес¬
нейшим образом связаны с его диа¬
лектико-материалистическими взгля¬
дами на историю познания, на ступе¬
ни, последовательно проходимые в
общем ходе развития познания (вся¬
кой науки). Так, например, во фраг¬
менте, подводящем общий итог ра¬
боты Ленина над гегелевской «Нау¬
кой логики», имеется формулировка,
принадлежащая самому Ленину. В
этой формулировке Ленин с матери¬
алистических позиций обобщает и
перерабатывает то ценное, что со¬
держится в гегелевском сочинении,
и двигает сие ценное вперёд. Ленин
материалистически, в корне отсекая
и преодолевая гегелевский идеализм,
истолковывает общую структуру ге¬
гелевской «Логики» и раскрывает
действительно рациональное зерно в
её содержании, извращённое самим
Гегелем. Точно так же Ленин посту¬
пает при материалистическом объяс¬
нении последовательного расположе¬
ния логических категорий (например,
бытие, ничто, становление, нечто,
качество, количество и т. д.). Ленин
пишет: «Сначала мелькают впечат¬
ления, затем выделяется нечто,—
потом развиваются понятия каче¬
ства (определения вещи или явле¬
ния) и количества. Затем изу¬
чение и размышление направляют
мысль к познанию тождества —
различия — основы — сущности
versus (по отношению к. — Ред.)
явления, — причинности etc. Все эти
моменты (шаги, ступени, процессы)
познания направляются от субъекта
к объекту, проверяясь практикой и
приходя через эту проверку к исти¬
не (=абсолютной идее)» (стр. 214—
215). В этой формулировке Ленин
гениально, с позиций материа¬
листической диалектики, выра¬
зил в общих чертах ход раз¬
вития человеческого познания. Вме¬
сте с тем Ленин указал, что было
рационального в гегелевской диа¬
лектике в части, касающейся логи¬
ческого обобщения истории мысли.
Некоторые же наши философы усмо¬
трели в этой формулировке Ленина
простое заимствование гегелев¬
ской схемы категорий (качество,
количество и т. д.); кое-кто пошёл
ещё дальше и поспешил приклеить
ярлык меньшевиствующего идеализ¬
ма на попытку конкретизировать при¬
ведённое положение Ленина и дока¬
зать его справедливость на материа¬
ле истории отдельных наук.
То обстоятельство, что в целом
«Философские тетради» представ¬
ляют собой подготовительный мате¬
риал, не отработанный Лениным и
не предназначавшийся им в таком
виде к печати, вовсе не означает, что
нужно отказаться от изучения это¬
го материала и от каких-либо ссы¬
лок на него. В связи с этим сле¬
дует отметить, что в «Философских
тетрадях» в явной форме сказалось
то обстоятельство, что гегелевская
диалектика была одним из источни¬
ков марксизма, а этот факт ныне от¬
рицается некоторыми нашими фило¬
софами вопреки прямым указаниям
Ленина, сделанным в статье «Три
источника и три составных части
марксизма». Ссылаясь на характери¬
стику немецкой идеалистической фи¬
лософии конца XVIII — начала XIX
века как аристократической реакции
на французскую буржуазную рево¬
люцию и французский материализм,
эти философы считают, что подобно¬
го рода реакционная философия во¬
80
Б. М. КЕДРОВ
обще не могла содержать в себе
ничего ценного, рационального, а по¬
тому ни в какой степени не могла
служить источником марксизма. В
связи с этим логически должен по¬
следовать вывод, что «Философские
тетради», показывающие Гегеля и
его диалектику как один из источни¬
ков для разработки материалистиче¬
ской диалектики, должны быть но
меньшей мере взяты под сомнение.
Между тем совершенно ясный от¬
вет на этот счёт мы находим у
товарища Сталина. Товарищ Сталин
предупреждает нас о недопустимо¬
сти превращать черновые замет¬
ки Ленина в какие-то принци¬
пиальные указания и даже целые
«учения». Но вместе с тем сам
товарищ Сталин из этого отнюдь
не делает вывода, что надо
«Философские тетради» отбросить
вовсе, что не следует совсем
ссылаться на них, что не следует ис¬
пользовать всего богатства заклю¬
чённых в них идей и мыслей Ленина,
хотя и не разработанных до конца
самим Лениным. Нет, напротив, това¬
рищ Сталин широко использует от¬
дельные, наиболее яркие, содержа¬
тельные и чётко выраженные мысли
Ленина, вошедшие в «Философские
тетради». В своей работе «О диа¬
лектическом и историческом мате¬
риализме» товарищ Сталин неодно¬
кратно ссылается на Ленина, при¬
чём первые три ссылки на ленин¬
ские произведения относятся как
раз к материалам «Философских
тетрадей»9. Эти ссылки таковы:
при характеристике четвёртой основ¬
ной черты марксистского диалекти¬
ческого метода товарищ Сталин
приводит слова Ленина: «В собствен¬
ном смысле диалектика есть изуче¬
ние противоречия в самой сущности
предметов...» (ср. стр. 237) и «Раз¬
витие есть „борьба” противополож¬
ностей» (ср. стр. 327). Характеризуя
первую, основную черту марксист¬
ского философского материализма,
товарищ Сталин снова приводит сло¬
ва Ленина из «Философских тетра¬
дей» по поводу взглядов Гераклита:
«Очень хорошее изложение начал
9 См. И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 539 и 542. 11-е изд.
диалектического материализма» (ср.
стр. 294).
Кроме того в первом разделе
IV главы «Краткого курса истории
ВКП(б)»10 11 товарищ Сталин приводит
слова Ленина: «Идеализм философ¬
ский есть... дорога к поповщине...»
(ср. стр. 330).
Таким образом, своим примером
товарищ Сталин учит советских фи¬
лософов, как надо относиться к ле¬
нинским «Философским тетрадям»,
как надо использовать ценное, гени¬
альное, ленинское, что содержится в
них. Этому примеру нашего учителя
мы должны следовать, а не шара¬
хаться из одной крайности в другую.
Тов. Жданов преподал урок совет¬
ским философам, включая и тех из
них, которые считали чуть ли не
меньшевиствующим идеализмом и
гегельянщиной попытку исследовать
категории диалектической логики в
свете данных истории отдельных
наук. В своём выступлении на фи¬
лософской дискуссии тов. Жданов
критиковал тов. Александрова, в
частности, за то, что в его книге
повисло в воздухе указание Ленина,
что каждую категорию диалектиче¬
ской логики следует считать узло¬
вым пунктом в истории человеческой
мыслип. Соответствующий взгляд
Ленина изложен в «Философских
тетрадях», -в частности в заметке,
гласящей, что перед человеком сеть
явлений природы и сознательный че¬
ловек (в отличие от дикаря) выде¬
ляет себя из природы; «...категории
суть ступеньки выделения т. е. по¬
знания мира, узловые пункты в се¬
ти, помогающие познавать её и
овладевать ею» (стр. 67). Критикуя
тов. Александрова, тов. Жданов
не только подчеркнул правильность
ленинского положения, относящего¬
ся к диалектической логике и к
трактовке её категорий, но и ука¬
зал как на существенный недоста4
ток работы по истории философии —*
на фактическое игнорирование
тов. Александровым этого положе¬
ния. Тем самым ещё раз было под-
10 См. «История ВКП(б). Краткий курс»,
стр. 99.
11 См. «Вопросы философии» № 1, 1947,
стр. 260.

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
81
чёркнуто, что «Философские тетра¬
ди» наряду с черновым, подготови¬
тельным материалом содержат прин¬
ципиальные указания Ленина, руко¬
водствоваться которыми обязаны со¬
ветские философы.
Резюмируя всё сказанное, можно
сделать следующий вывод: в на¬
стоящее время среди советских фи¬
лософов не всегда обнаруживается
правильное понимание содержания и
значения «Философских тетрадей»
В. И. Ленина. По этому вопросу на¬
зрела необходимость дискуссии,
предметом которой должен стать
вопрос о том, в каком направлении
и как следует разрабатывать субъ¬
ективную диалектику, т. е. марксист¬
скую диалектическую логику. Осно¬
вой для такой творческой дискуссии
могут послужить ленинские «Фило¬
софские тетради».
VI
С точки зрения всего, что было
сказано выше, следует дать оценку
последнего издания «Философских
тетрадей» Ленина, вышедшего в
свет в 1947 году.
Прежде всего надо признать не¬
правильным ориентировать широко¬
го читателя, изучающего маркси¬
стско-ленинскую философию, на
«Философские тетради» Ленина. А
такая ориентировка сказалась уже
в факте большого тиража нового
издания (100 тысяч экземпляров).
Сказалась она и в характере преди¬
словия, которым ИМЭЛ снабдил
это издание. Это предисловие
ни словом не оговаривает, что
«Философские тетради» — незакон¬
ченное произведение, собрание
подготовительных записей и что
поэтому пользоваться им надо пре¬
дусмотрительно, учитывая его неза¬
вершённый, сугубо подготовительный
характер. Предисловие не учит чита¬
теля, как надо при изучении «Фило¬
софских тетрадей» находить подлин¬
но ленинское, принципиальное, и от¬
делять ценнейшие положения мате¬
риалистической диалектики, сформу¬
лированные Лениным, от выписок из
работ Гегеля и других авторов. А
между тем предупредить читателя
авторы предисловия имели все воз-
6 «Вопросы философии» № 2
можности, ибо им были уже из¬
вестны замечания, сделанные то¬
варищем Сталиным по книге тов.
Александрова «История западно¬
европейской философии». В част¬
ности, товарищ Сталин указывал,
что нельзя превращать в учение
случайное замечание Ленина о
«кругах» в философии, которое (за¬
мечание) не получило никакого даль¬
нейшего развития в трудах Ленина.
Уже одно это указание даёт ключ к
определению правильного подхода ко
всем «Философским тетрадям», ибо
оно конкретно предупреждает опас¬
ность догматизации отдельных чер¬
новых набросков и заметок Ленина и
превращения их в принципиаль¬
ные, руководящие положения мар-
ксистско - ленинской философии.
Очень странно, что авторы преди¬
словия не учли этого указания
товарища Сталина, относящегося
непосредственно к изучению и ис¬
пользованию материалов «Философ¬
ских тетрадей». А учесть это ука¬
зание они имели не меньше основа¬
ний, чем другое замечание товарища
Сталина, сделанное тогда же, по той
же книге тов. Александрова,—о том,
что философия Гегеля явилась «ари¬
стократической реакцией на фран¬
цузскую буржуазную революцию и
французский материализм» (стр. 4).
Непонятно, почему в предисловии
было учтено одно из замечаний това¬
рища Сталина и не учтено другое,
которое относится непосредственно
к «Философским тетрадям»? Ещё
менее понятно, почему после назван¬
ных замечаний товарища Сталина
изучение «Философских тетрадей»
рекомендуется масеовому советско¬
му читателю?
Кстати: опасность неправильного
истолкования черновых записей
Ленина в «Философских тетрадях»
можно было если не устранить, то,
по крайней мере, ослабить, если бы
новое издание было снабжено хоро¬
шим научным аппаратом, учитываю¬
щим необходимость ориентировать
читателя на мысли и положения,
принадлежащие самому Ленину, а
не Гегелю. К сожалению, такой цели
предметный указатель, которым
снабжено издание, отнюдь не пре¬
следует. Этот указатель остался
82
Б. М. КЕДРОВ
почти совсем без изменений по
сравнению с первыми изданиями
«Философских тетрадей», например
с изданием 1934 года. За эти
годы вышли в свет «Краткий курс
истории ВКП(б)», 1-й том Сочинений
товарища Сталина, известное по¬
становление ЦК ВКП(б) о недостат¬
ках в освещении немецкой идеали¬
стической философии конца XVIII
и начала XIX века, а указатель
ориентирует читателя сейчас так же,
как он ориентировал 15 лет тому
назад. Большой оплошностью яв¬
ляется то обстоятельство, что това¬
рищи, подготовившие «Философские
тетради» к печати, пренебрегли
возможностью улучшить вспомога¬
тельный аппарат и с его помощью
ориентировать читателя не на во¬
просы философии вообще, а на
взгляды Ленина, на отношение
Ленина к тем или иным философ¬
ским положениям. Это упущение яв¬
ляется следствием принципиально не¬
правильного подхода к научному ап¬
парату, рассмотрения его только в
качестве технического средства. В
результате этого существующий
предметный указатель в равной мере
указывает на гегелевское «Б ы т и е
вообще,—неопределённость» и «Для
себя-бытие», с одной стороны, хотя
Ленин подчёркивает всю надуман¬
ность и произвольность гегелевского
«для-себя-бытия» (см. стр. 89), и на
ленинскую характеристику «трусости
современного агностицизма», на
ленинское положение «Абстракция
как соответствие действительному
углублению познания мира» (стр.
451).
Сплошь и рядом указатель приво¬
дит гегелевские формулировки,
тогда как у Ленина именно по дан¬
ному же поводу мы находим свои
формулировки, противопоставленные
гегелевским. Так, например, в ука¬
зателе стоит: «имманентное проис¬
хождение различий» (стр. 462),—
тогда как у Ленина этой гегелевской
формуле противопоставлена своя:
«внутренне объективная логика эво¬
люции и борьбы различий полярно¬
сти» (стр. 71). Иногда в указателе
ссылки на ленинские и гегелевские
положения идут вперемежку (причём
только в редких случаях оговари¬
вается, о чьей точке зрения идёт
речь). Таковы под ряд идущие ссыл¬
ки: «Физика и упрощение поня¬
тия закона» и «понятие силы в фи¬
зике» (стр. 464). Из них первая на¬
правляет читателя на мнение Ленина,
вторая — на мнение Гегеля, но де¬
лается это в обоих случаях совер¬
шенно одинаково.
Короче говоря, предметный ука¬
затель может окончательно запутать
читателя и сбить его с правильного
пути. Давая чисто формальные ссыл¬
ки, он не помогает, а мешает чита¬
телю разобраться в главном «пред¬
мете»: что в «Философских тетрадях»
принадлежит самому Ленину, яв¬
ляется подлинно ленинским, а что
является гегелевским.
Укажем ещё на одно существен¬
ное упущение в последнем издании
«Философских тетрадей». Оно состо¬
ит в произвольной перепланировке
материала «Философских тетрадей»,
вследствие чего то, что следовало
напечатать непосредственно одно
за другим, оказалось разобщённым.
Так, например, в ленинских тетрадях
фрагмент «К вопросу о диалектике»
непосредственно следует за
ленинским конспектом книги Ласса¬
ля о Гераклите. Из фотовоспроизве¬
дения страницы ленинских конспек¬
тов видно, что свой фрагмент Ленин
писал сразу же по окончании кон¬
спектирования лассалевского «Ге¬
раклита» (см. фото на стр. 225).
Связь между указанными кон¬
спектом и фрагменто.м носит глубо¬
кий характер: фрагмент начинается
почти сразу со ссылки на книгу Лас¬
саля: «(см. цитату из Филона о Гера¬
клите в начале III части («О позна¬
нии») Лассалевского Гераклита)»
(стр. 327). С другой стороны, общий
план разработки материалистической
диалектики, набросанный Лениным
в конце конспекта книги Лассаля,
получает тут же следом за ним раз¬
вёрнутое изложение в ленинском
фрагменте «К вопросу о диалекти¬
ке». Это показывает, что одно непо¬
средственно идёт здееъ за другим
не только хронологически, но и в
смысле развития самой мысли
Ленина.
В такой последовательности и
были опубликованы обе записи

О ЛЕНИНСКИХ ТЕТРАДЯХ ПО ФИЛОСОФИИ
83
Ленина в предшествующих издани¬
ях «Философских тетрадей».
Однако в новом издании эта
последовательность грубо нарушена
без всякого на то основания и даже
без всякого объяснения. Между кон¬
спектом книги Лассаля и фрагмен¬
том включены два конспекта — ари¬
стотелевской «Метафизики» и фейер-
баховского «Лейбница» — и справка
о Ф. Фишере. Эти искусственно
включённые сюда материалы разры¬
вают действительный ход мысли
Ленина. Их включение именно сюда
остаётся неясным и ничем не оправ¬
дано. По ссылкам во фрагменте «К
вопросу о диалектике» можно су¬
дить, что к этому времени Ленин
уже прочёл аристотелевскую «Мета¬
физику». Но это ещё не даёт никако¬
го основания для того, чтобы нару¬
шать последовательность мыслей
Ленина, помещая конспект аристо¬
телевской «Метафизики» перед
фрагментом «К вопросу о диалек¬
тике» 12.
Если же придерживаться такого
принципа, что всё, на что следуют
ссылки, надо давать сначала, то
тогда заметки о книге П. Фольк-
мана (см. стр. 423), на которую
Ленин ссылается во фрагменте
«К вопросу о диалектике» (см. стр.
12 С другой стороны, перенося конспект
фейербаховского «Лейбница» на новое мес¬
то, подготовители последнего издания разо¬
рвали два тесно связанных между собой
ленинских конспекта, касающихся работы
Лейбница и работы о Лейбнице, причём
никаких доказательств не приведено к то¬
му, что обе работы были прочитаны
Лениным в разное время.
329), следовало дать перед этим
фрагментом, а не после него. Здесь
имеются явная недодуманность и
некоторая вольность в обращении с
ленинскими записями. Поскольку в
предисловии утверждается, что «по¬
рядок расположения статей в основ¬
ном хронологический» (стр. 5), то
этот порядок следовало выдержи¬
вать со всей строгостью, особенно
в тех случаях, когда факты прямо
свидетельствуют, что данная запись
у Ленина непосредственно следует
за другой.
Приходится признать, что по срав¬
нению с предшествующими издания¬
ми новое издание «Философских те¬
традей» в данном отношении ухуд¬
шено.
Рассматривая «Философские те¬
тради» как незаконченное произведе¬
ние, содержащее огромное богатство
гениальнейших мыслей и планов
Ленина, отчасти только намеченных,
отчасти начатых им разрабатывать¬
ся, следует признать, что одной из
важнейших задач советских филосо¬
фов является популяризация и
дальнейшая разработка поставлен¬
ных Лениным вопросов материа¬
листической диалектики, разработка
их по пути, указанному Лениным.
Это прямой долг советских филосо¬
фов, которые призваны творчески
осваивать и разрабатывать ленин¬
ское философское наследство и
делать его доступным широким
слоям советской интеллигенции и
всему советскому народу, вооружать
им наш народ в его борьбе за победу
коммунизма.

Принцип большевистской
партийности в оценке
исторических деятелей
М. Д. КАММАРИ
Философская дискуссия по книге
тов. Александрова «История запад-
но европейской философии», про¬
шедшая летом 1947 года, постави¬
ла перед советской философской
мыслью целый ряд важнейших тео¬
ретических проблем, в том числе та¬
ких, как вопрос о предмете филосо¬
фии, о марксистском подходе к
самой истории философии, об отно¬
шении к философским системам
прошлого, о марксистской оценке
этих сйстем и т. д. и т. п. В центре
дискуссии стоял вопрос о ленинском
принципе партийности философии.
Тов. Жданов в своём выступле¬
нии на дискуссии с особой силой
подверг критике проповедь «беззу¬
бого вегетарианства» по отношению
к философским противникам марк¬
сизма, (возрождение «профессорско¬
го квазиобъективизма», который
пронизывает всё содержание книги
тов. Александрова. «Почти о всех
старых философах тов. Александров
находит случай сказать доброе слово.
Чем крупнее буржуазный философ,
тем больше фимиама ему преподно¬
сится. Всё это приводит к тому, что
тов. Александров, возможно сам то¬
го не подозревая, оказывается в пле¬
ну буржуазных историков филосо¬
фии, которые исходят из того, чтобы
в каждом философе видеть прежде
всего союзника по профессии, а по¬
том уже противника. Такие концеп¬
ции, если бы они получили у нас
развитие, неизбежно ведут к объек¬
тивизму, к раболепию перед буржуаз¬
ными философами и преувеличению
их заслуг, к лишению нашей филосо¬
фии боевого наступательного духа...
Изложение философских взглядов в
учебнике ведётся абстрактно, объек¬
тивистски, нейтрально. Философские
школы располагаются в книге одна
после другой или одна возле другой,
но не в борьбе друг с другом»1. Эта
тенденция означает отход от основ¬
ного принципа марксистской фило*
софии — её партийности. Материа¬
лизм, как учит Ленин, включает в
себя «партийность, обязывая при
всякой оценке события прямо и от¬
крыто становиться на точку зрения
определённой общественной груп¬
пы» 1 2.
Известно, что марксизм возник,
вырос и победил в беспощадной
борьбе со всеми представителями
идеалистического направления. Вра¬
ги марксизма, всякие путаники, по¬
зитивисты, эклектики, представители
самой гнусной партии в филосо¬
фии, партии «середины», партии
«примирения», материализма и идеа¬
лизма, науки и религии, видели в
этом «односторонность» марксизм^.
Ленин, напротив, видел гениальность
Маркса и Энгельса как раз в том,
что в течение почти полустолетия
они двигали вперёд одно основное
направление в философии — мате¬
риализм, «не топтались на повторе¬
нии решённых уже гносеологических
вопросов, а проводили последова¬
тельно,— показывали, как надо
проводить тот же материализм в
области общественных наук, беспо¬
щадно отметая, как сор, вздор, на¬
пыщенную претенциозную гали¬
матью, бесчисленные попытки «от¬
крыть» «новую» линию в философии,
изобрести «новое» направление и
т. д.» 3.
1 «Вопросы философии» Кг 1, стр. 262.
1947.
2 В. И. Ленин. Соч. Т. 1, стр. 380—381.
4-е изд.
3 В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 321.
4-е изд.

ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
85
Классики марксизма-ленинизма
высмеивали всякие попытки затуше¬
вать противоположность и неприми¬
римость двух основных направлений
в философии — материализма и
идеализма,— ибо в этих попытках
смазать и «примирить» противоречия
между материализмом и идеализмом
они справедливо усматривали толь¬
ко маневры реакционной буржуаз¬
ной философии, которая под флагом
различных крикливых, шарлатанских
этикеток пропагандирует старый иде¬
алистический хлам, под видом «но¬
вейшей философии» тайком, контра¬
бандой протаскивает идеализм, ре¬
лигию, мистику.
Классики марксизма-ленинизма
вскрывали лживость и реакционность
буржуазного квазиобъективизма,
всяческие попытки стать выше борь¬
бы материализма и идеализма в фи¬
лософии, занять «надклассовую» по¬
зицию. Принцип партийности марк¬
систской философии Ленин особенно
глубоко развил в своём гениальном
труде «Материализм и эмпириокри¬
тицизм», раскрыв классовые корни
и значение различных направлений в
философии.
Партийность философии марксиз¬
ма вовсе не означает субъективиз¬
ма в оценке философских школ и
направлений, в оценке исторических
событий и исторических деятелей.
Напротив, Ленин ещё в борьбе про¬
тив объективизма Струве показал,
что материализм рассматривает об¬
щественные явления с подлинно объ¬
ективных, научных позиций, в то вре¬
мя как буржуазный объективизм
замазывает объективные классовые
противоречия общественного разви¬
тия, скрывает классовые позиции и
корни своей собственной идеологии.
Марксистско-ленинская философия
отличается от всех буржуазных си¬
стем именно своим до конца после¬
довательным признанием объектив¬
ной истины. Марксистский принцип
партийности требует вскрытия объ¬
ективного хода развития, научного
анализа объективных противоречий,
борьбы противоположных тенденций,
точного определения характера, на¬
правления и объективного значения
каждой тенденции, анализа классо¬
вых корней каждой философской
теории, школы, конкретного выявле¬
ния, каким общественным группам и
классам служат эти школы и теории.
Только на этой основе можно понять
закономерность развития философии
и других идеологических надстроек,
найти точный, объектив¬
ный, подлинно научный
критерий для правильной
оценки различных фило¬
софских систем и отдель¬
ных философов, опреде¬
лить их подлинную исто¬
рическую роль, значение
вместо в и с т о р и и ф и л о с о-
ф и и.
Такого критерия не может дать
идеалистическая, буржуазная исто¬
риография, ибо она судит об эпохе и
людях по их с о з н а н и ю, на осно¬
вании того, что люди данной эпохи
сами о себе думают, то есть на осно¬
вании шатких мнений, иллюзор¬
ных представлений, демагогических
фраз. Историки-идеалисты изобра¬
жают историю как осуществление
той или иной идеи, разумеется, субъ¬
ективной идеи того или иного исто¬
рика или философа. Отсюда субъ¬
ективизм и противоречивость
всей буржуазной историографии в
оценке исторических событий и дея¬
телей. Этот субъективизм неизбежно
порождается метафизически-идеали-
стическим и буржуазно-национали¬
стическим подходом к истории наро¬
дов и государств и закрепляется
классовым интересом реакционных
классов.
Научного критерия для оценки
значения исторических деятелей не
могла дать и вся домарксовская фи¬
лософия вообще, в силу своей мета¬
физической ограниченности и неспо¬
собности подняться до научного, ма¬
териалистического понимания исто¬
рии.
Субъективизм в оценке историче¬
ских событий и исторических лично¬
стей, этот коренной порок всей
прежней историографии и социоло¬
гии, наиболее ярко выразили социо¬
логи народничества; они возвели
этот порок даже в принцип своей
социологии.
Один из основоположников народ¬
ничества, П. Лавров, в своих
«Исторических письмах» прямо ут¬
88
М. Д. К А М М А Р И
верждал, что в социологии, в науке
об обществе, и не может быть ника¬
кого объективного критерия, ибо
здесь «всё субъективно»: и предмет
изучения — желания, стремления,
сознание их и воля людей, «идеалы»,
и взгляды историков и социо¬
логов, то есть тех, кто изучает и
оценивает общественные явления.
По теории обоих основоположников
народничества — Лаврова и Михай¬
ловского — историки и социологи
не могут и не должны стремиться
поэтому к объективной оценке
событий и исторических лично¬
стей. Каждый историк и социолог
должен лишь составить себе
какой-нибудь «нравственный идеал»
и с точки зрения этого «идеала»
оценивать историю и исторических
деятелей. В соответствии с такого ро¬
да утопическими и субъективными
«идеалами» и рассуждали социологи
народничества о прогрессе и роли
выдающихся исторических лично¬
стей. Что такое великий чело¬
век? —спрашивал Михайловский, и
отвечал: для одних данная историче¬
ская личность является великой, а
для других—полным ничтожеством;
один считает её полубогом, а для
другого она «мизинец левой ноги»—
не больше; для одних данная лич¬
ность — святой, для других — вели¬
кий обманщик; для одних — герой,
а для других — великий злодей.
Социологи народничества прямо
отрицали возможность какого бы то
ни было объективного, научного
критерия в оценке значения истори¬
ческих событий и личностей. Науку
об обществе они заменяли субъек¬
тивно-идеалистическими, мещански¬
ми рассуждениями о разных утопи¬
ческих, неосуществимых и реакцион¬
ных «идеалах», которые шли против
законов экономического развития
общества. Именно поэтому планы
народников и потерпели крах, не
выдержав проверки действительно¬
сти.
Субъективные социологи народ¬
ничества утверждали, что признание
исторической необходимости и обу¬
словленности действий человека
исключает якобы возможность оце¬
нивать действия людей вообще и
особенно со стороны моральной.
Разоблачая народников, подходив¬
ших к истории с точки зрения своей
субъективной социологии и мелко¬
буржуазной морали, Ленин подчёр¬
кивал, что они обнаруживают в луч¬
шем случае свои благие пожела¬
ния, но плохое понимание истории.
Признание исторической обуслов¬
ленности всех общественных явле¬
ний и действий человека вовсе не
исключает возможности оценки дей¬
ствий человека, как утверждали
народники. Напротив, указывал
Ленин, только признание детерми¬
низма и может дать научную основу
для оценки этих действий, а свали¬
вание всего, что нам не понятно, что
ещё не изучено, на «свободную
волю» не может помочь вскрыть
истинные причины исторических со¬
бытий, показать, чем обуслов¬
лено сознание, стремления, воля
людей.
Из признания детерминизма вовсе
не следует, что, объясняя научно¬
исторические события и особенно
деятельность выдающихся людей,
историк-марксист якобы вообще не
имеет права давать им оценку, что
он должен уподобиться тому посе¬
девшему в приказах дьяку, который
Спокойн'о зрит на правых и виновных,
Добру и злу внимая равнодушно,
Не ведая ни жалости, ни гнева...
Марксизм не имеет ничего общего
с лицемерным буржуазным «объек¬
тивизмом». Так называемая «объ¬
ективная» буржуазная историогра¬
фия пытается найти подобие
объективного критерия оценки исто¬
рических событий и личностей в
историческом прогрессе. Но, исходя
из идеалистического понимания
истории, эта историография рассмат¬
ривает исторический прогресс как
«прогресс разума», разумеется, «ра¬
зума» имущих, «образованных»
классов, и именно в нём видит глав¬
ную движущую силу развития обще¬
ства. Отрицая определяющую роль
материального производства, роль
труда, роль народных масс, роль
классов и классовой борьбы в исто¬
рии, эта историография не может
дать научного, объективного крите¬
рия для оценки исторических явле¬
ний и роли личности в истории, так
как она игнорирует, затушёвывает и
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
67
отрицает объективные классовые
противоречия, антагонизмы и борьбу
классов, т. е. объективные законо¬
мерности и главные движущие силы
развития антагонистического обще¬
ства. Марксизм, вскрывая до конца
борьбу классов и все противоречия
развития общества, тем самым выяс¬
няет его объективные закономерно¬
сти, даёт подлинно объективный,
научный критерий оценки всех тен¬
денций развития.
Буржуазные «объективисты» изо¬
бражают себя стоящими «выше»
классов и партий, «надклассовыми»
и «надпартийными», «беспартийны¬
ми», «беспристрастными» людьми;
на деле этим они лишь маскируют
свои классовые позиции, скрывают
свою партийность. К этому вынуж¬
дают идеологов буржуазии их клас¬
совые интересы: идеологам эксплоа-
таторских классов невыгодно все¬
народно признавать себя защитни¬
ками интересов эксплоататоров,
именно поэтому они изо всех сил
стремятся изобразить себя стоящи¬
ми «вне классов», «вне партий», «вне
политики» или защитниками интере¬
сов «всего народа». Идея «беспар¬
тийности» — насквозь буржуазная,
мещанская идея, она лжива и лице¬
мерна, ибо на деле она вовсе не «бес¬
партийна», она служит политике
определённых классов, политике ре¬
акционных классов буржуазного об¬
щества. Пока существуют классы
с противоречивыми интересами и,
следовательно, неизбежна классовая
борьба, не может быть «беспристра¬
стной» науки, особенно науки об об¬
ществе, ибо она служит ору¬
дием борьбы классов. «Аполи¬
тизм», «беспартийность», «надклас¬
совость» и «внеклассовость» у идео¬
логов буржуазии служат лишь мас¬
кой, скрывающей их классовые
позиции и враждебное отношение к
интересам трудящихся масс. «Апо¬
литизм» является для буржуазии
средством отвлечения трудящихся
масс от классовой борьбы, орудием
затемнения политического сознания
трудящихся. Эта идеология имеет
целью воздействовать на мелкую
буржуазию: мелкая буржуазия и её
идеологи легко впадают в иллюзию,
воображая себя стоящими вне клас¬
сов и партий, вне классовой борьбы.
Эти иллюзии порождаются положе¬
нием мелкого буржуа в капитали¬
стическом обществе: это положение
обусловливает его колебание между
буржуазией и пролетариатом, между
капитализмом и социализмом.
Марксизм, являясь научным выра¬
жением коренных интересов рабоче¬
го класса как авангарда всех трудя¬
щихся, открыто становится на точку
зрения этих интересов. Теория марк¬
сизма-ленинизма партийна, но её
партийность означает самое последо¬
вательное отстаивание объективной
истины познания.
М. Н. Покровский и его школа,
истолковывая партийность марксиз¬
ма как «классовый субъективизм»,
как отрицание объективной истины,
искажали марксизм в духе субъек¬
тивно-идеалистических, махистских
теорий. Это извращение вело к лик¬
видации самой исторической науки.
М. Н. Покровский исходил из
махистской теории отрицания объ¬
ективной истины, из учения о том,
что всякая идеология (значит, и
научная) отражает действительность
как «кривое зеркало», то есть иска¬
жённо, извращённо, субъективно, а
не объективно. Такое понимание
идеологии смешивает в одну кучу
передовую, прогрессивную, научную
идеологию с идеологией отжившей,
реакционной, антинаучной. Реакци¬
онная идеология действительно от¬
ражает факты, как в кривом зеркале,
извращённо, ибо этого требуют ин¬
тересы реакционных классов. Объек¬
тивный ход истории, ход развития
научного познания идут вразрез с ин¬
тересами и целями реакционных
классов. Вот почему партийность
идеологов этих классов означает
отрицание объективной истины в
угоду их классовому субъекти¬
визму. Интересы передового, ре¬
волюционного класса общества, ин¬
тересы рабочего класса, напротив,
полностью совпадают с объек¬
тивным ходом истории, с инте¬
ресами науки, требуют правдивого
анализа и освещения фактов и собы¬
тий, самого глубокого, смелого и
бесстрашного вскрытия всех обще¬
ственных противоречий, беспощад¬
ного разоблачения всего отжившего,
88
М. Д. KAMM АРИ
реакционного, тормозящего движе¬
ние общества вперёд.
Партийность в марксистском по¬
нимании требует точного анализа
фактов и событий в их внутренней
исторической связи, в их развитии,
определения объективного
значения противоречий и борьбы
классов, партий и отдельных лично¬
стей.
Марксизм учит судить об эпохах и
людях не по их с о з н а н и ю, не
на основании фантазий и иллюзий
людей о мире и о самих себе, апо
и х д е л а м, на основе конкретного,
научного анализа общественных от¬
ношений, определяющих сознание и
волю людей. Маркс, например, ука¬
зывал, что одно дело, что философ
сам думает о своей системе, о её
значении и что она в действительно¬
сти представляет. Но отсюда сле¬
дует, что нельзя судить о классовом
характере и объективном историче¬
ском значении той или иной фило¬
софской системы на основе одних
цитат и высказываний самого фило¬
софа, тем более, что многие филосо¬
фы (до Маркса — все без исключе¬
ния) не имели сами никакого
представления о классовом харак¬
тере своей философии. У Локка мы
можем найти, например, фразы о
том, что власть должна принадле¬
жать народу. Но на деле его фило¬
софия есть обоснование классового
компромисса между английской бур¬
жуазией и дворянством за счёт
народа и против народа. Руссо по¬
лагал, что он теоретически обосновы¬
вает строй, в котором будет осуще¬
ствлено царство свободы, равенства
и братства, а на деле он обосновывал
лишь идеи буржуазной демократии.
Фихте заявлял, что его философия —
это обоснование системы свободы. А
на деле его философия была лишь
аристократической реакцией против
французского материализма и фран¬
цузской революции, как и филосо¬
фия Канта, Шеллинга и Гегеля. Эта
философия обосновала политику
реакционной прусско-юнкерской мо¬
нархии, идеологию национализма и
угнетения других наций.
Разоблачая реакционные, идеали¬
стические течения философии эпохи
империализма, выступавшие под
различными крикливыми, лживыми,
шарлатанскими вывесками (позити¬
визма, «реализма», прагматизма,
«философии живого опыта», «фило¬
софии естествознания», «философии
жизни» и т. д.), Ленин указывал, что
о философах надо судить не по
тем вывескам, которые они на себя
навешивают, а по тому, как они на
деле решают основные теоретиче¬
ские вопросы, с кем они идут рука
об руку, чему они учат и чему научи¬
ли своих учеников.
Ленин учит, что люди всегда бу¬
дут глупенькими жертвами обмана
и самообмана в политике, если за
фальшивыми буржуазными фраза¬
ми они не будут доискиваться
классовых интересов. На примере
разоблачения буржуазных партий
Ленин учил массы политике, пока¬
зывая, что буржуазные партии го¬
товы принять любое название, вы¬
двинуть любой «демократический» и
даже «социалистический» лозунг с
целью обмана масс и сохранения
своей власти. Партия либеральной
русской буржуазии называла себя
партией «народной свободы», а её
вожди — Милюковы и прочие — на
каждом шагу предавали дело народ¬
ной свободы, шли на сделку с ца¬
ризмом, чтобы задушить народную
революцию.
Германские фашисты называли се¬
бя даже «социалистической рабочей
партией» Германии, а были злейши¬
ми врагами рабочего класса и со¬
циализма, злейшими врагами чело¬
вечества. А сколько разных реак¬
ционных, фашистских партий и ор¬
ганизаций возникает под разными
«демократическими» названиями, при
содействии англо-американской им¬
периалистической буржуазии, после
второй мировой войны, особенно в
западных зонах Германии, в Италии*
Греции, Франции и других странах!
Ленин и Сталин учат проверять
партии II Интернационала и их лиде’
ров не по их словам и резолюциям,
которым нельзя верить, а по их де¬
ла м. Почему? Потому что харак¬
терной чертой оппортунистических
партий II Интернационала является
разрыв между словами и делами, ли¬
цемерие, обман в политике, которые
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
89
характерны для всех буржуазных
партий. Под давлением масс оппор¬
тунисты готовы принять любую «ле¬
вую» резолюцию, но лишь для того,
чтобы, обманув массы, положить
её под сукно. На сло-вах они
за демократию и социализм, а
на деле постоянно изменяют и де¬
мократии и социализму, служат
верой и правдой империалистиче¬
ской буржуазной политике. Лидеры
правых социалистов типа Леона
Блюма и Рамадье во Франции, Эттли
и Бевина в Англии, Шумахера в
Германии, Реннера и Шерфа в Ав¬
стрии, Сарагата в Италии и т. д.
под маской демократии и социа¬
листической фразеологии стремятся
скрыть от масс разбойничью сущ¬
ность империалистической политики
англо-американского капитализма,
выступая в качестве угодливых,
раболепствующих лакеев и ревност¬
ных проводников этой политики. Их
дела показывают это со всей оче¬
видностью.
Чтобы проверить искренность за¬
явлений партийных лидеров и поли¬
тику партий, учил Ленин, надо слова
и заявления сопоставлять с делами,
с реальной политикой этих партий,
«не довольствоваться идеалистиче¬
ской или шарлатанской фразой, а
доискиваться классовой ре¬
альности»4.
Таково одно из основных требова¬
ний метода ленинизма, указывает
И. В. Сталин. Это требование метода
ленинизма необходимо проводить и
при оценке роли исторических дея¬
телей, особенно деятелей буржуазии,
вокруг которых создаются разные
лживые легенды и мифы.
Так, например, германские импе¬
риалисты в течение десятилетий со¬
здавали и распространяли миф о
превосходстве и гениальности не¬
мецких военных теоретиков и страте¬
гов — Клаузевица, Мольтке, Шлифе-
на, Людендорфа и др., о совершен¬
стве и непогрешимости немецкой
военной доктрины, о непобедимости
немецкой армии. Этот миф распро¬
странялся под влиянием успешных
для Германии войн 1860—1870 го¬
4 В. И. Ленин. Соч. Т. XXIII, стр. 377,
3-е изд.
дов. Но история последних 30 лет и
особенно исход второй мировой вой¬
ны опровергли этот миф.
«За последние тридцать лет, —
указывает товарищ Сталин,— Герма¬
ния дважды навязала миру крово¬
пролитнейшую войну, и оба раза она
оказалась битой. Случайно ли это?
Конечно, нет. Не означает ли это, что
не только Германия в целом, но и
её военная идеология не выдержали
испытания? Безусловно, означает.
Всякому известно, с каким уваже¬
нием относились военные всего ми¬
ра, в том числе и наши русские
военные, к военным авторитетам
Германии. Нужно ли покончить с
этим незаслуженным уважением?
Нужно покончить. Ну, а для этого
нужна критика, особенно с нашей
стороны, со стороны победителей
Германии»5.
Во второй мировой войне не¬
мецкая военная доктрина, стратегия
и тактика столкнулись с советской
военной наукой, стратегией и так¬
тикой и не выдержали испытания,
обнаружив всю свою дефективность
и порочность.
Историческая победа Советского
Союза в войне против гитлеровских
захватчиков показала прочность и
превосходство советского обще¬
ственного и государственного строя,
превосходство советских вооружён¬
ных сил, советской военной науки,
стратегии и тактики над самой
первоклассной и хорошо вооружён¬
ной буржуазной империалистической
армией, её стратегией и тактикой.
Эта победа вновь и вновь под¬
тверждает положение философии
марксизма о том, что только
практика доказывает истинность и
силу теории, что практика есть кри¬
терий истины, критерий оценки лю¬
дей, ибо победа никогда не приходи г
сама, её надо организовать, а её
могут организовать люди, руковод¬
ствующиеся передовой теорией, лю¬
ди, умеющие претворять в жизнь ука¬
зания этой теории. Такой передовой
теорией является только марксизм.
«Точка зрения жизни, практики
должна быть первой и основной точ¬
5 Ответ тов. Сталина на письмо тов. Ра¬
зина. «Большевик» № 3, стр. 7, 1947.

so
M. Д. KAMMАРИ
кой зрения теории познания. И она
приводит неизбежно к материализму,
отбрасывая с порога бесконечные
измышления профессорской схола-
ластики»6,— учит В. И. Ленин,
разоблачая схоластику «модных»,
«новейших» философских течений.
Но Ленин тут же подчёркивает, что
критерий практики тоже диалек¬
тичен, ибо практика тоже посто¬
янно изменяется, обогащается, дви¬
жется вперёд. Критерий практики не
позволяет знаниям человека превра¬
щаться в «абсолют», в мёртвые
схемы и догмы, поэтому для мета¬
физиков этот критерий кажется
«неопределённым». Практика тре¬
бует постоянной проверки, улучше¬
ния, уточнения и даже пересмотра
старых определений, положений,
формул, замены их новыми, более
глубоко отражающими действитель¬
ность. Но критерий практики в то же
время настолько определёнен, чтобы
вести борьбу со всеми разновидно¬
стями идеализма, «агностицизма»,
со всеми измышлениями «новейшей
буржуазной схоластики» и буржуаз¬
ной лжи.
Критерий практики в марксистском
■понимании предохраняет нас от ре¬
лятивизма в оценках исторических
событий и личностей. В практике
должен доказать человек истинность,
т. е. действенность и мощь, своего
мышления. Вся общественная прак¬
тика, всё развитие общества под¬
тверждает истинность и мощь мар¬
ксистско-ленинской теории, опровер¬
гая, опрокидывая и сметая все тео¬
рии её противников.
Слабость, порочность всей домар-
ксовской и послемарксовской буржу¬
азной философии в том, что она не
могла и не может понять значения
революционной, практически-крити-
ческой деятельности как в деле по¬
знания мира, так и его преобразова¬
ния.
Сила марксистской теории в том,
что она неразрывно связана с
практикой, развивается на основе
практики, постоянно обогащается
опытом жизни, практики, является
в В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 130.
4-е изд.
не догмой, а руководством к
действию. Связь с жизнью, с рево¬
люционной практикой рабочего клас¬
са делает марксистскую философию
особенно боевой и партийной,
ибо ясно само собой, что иначе она
не могла бы являться руководством
к действию, боевым оружием рабо¬
чего класса.
* * *
Партийность марксистской тео¬
рии требует строгого проведения
принципа историзма в оценке обще¬
ственных явлений.
Чтобы правильно, научно оценить
историческое событие, явление, идею,
роль данной личности, надо каждое
из этих явлений изучить в связи с
данной исторической эпохой, рас¬
смотреть их в рамках этой эпохи, в
рамках общественно-экономической
формации, породившей эти явления,
в связи с совокупностью обществен¬
ных отношений, классов, обществен¬
ных движений, общественных сил и
течений этой эпохи. Иначе говоря,
нужно прежде всего понять эпо¬
ху, обстановку, условия, породившие
данное явление и определившие ме¬
сто данного явления среди других яв¬
лений эпохи.
Чтобы понять какую-либо истори¬
ческую эпоху, надо изучить, какие
общественные отношения, обще»
ственные силы и классы являются
господствующими, типич¬
ными, характерными в дан¬
ную эпоху и какие нетипичны,
унаследованы от предшествующих
эпох, что является отживающим,
реакционным и что нарождаю¬
щимся, н о в ы м, прогрессив-
н ы м, движущим общество вперёд.
Для этого нужно, следовательно,
выйти за рамки данной эпохи, срав¬
нить данную эпоху с другими эпо¬
хами (предшествующими и после¬
дующими). Без этого нельзя понять,
какое историческое место и значение
имеет данный общественный класс,
данное общественное движение, дан¬
ная историческая личность в разви¬
тии общества.
Марксисты сравнивают историче¬
ские эпохи, чтобы открыть не только
внутреннюю, преемственную связь
между деятелями различных эпох,
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
91
но и качественно новое, что
даёт каждая эпоха.
Марксизм учит, что к людям прош¬
лых эпох нельзя подходить с мерка¬
ми, с которыми мы можем и дол¬
жны подходить к людям более позд¬
ней или современной нам эпохи.
У выдающихся, передовых людей
прошлых эпох всегда можно найти
взгляды и действия, которые с совре¬
менной точки зрения являются уста¬
релыми, а иногда и попросту не¬
лепыми. Например, у основополож¬
ника английского материализма и
опытных наук нового времени —
Ф. Бэкона, боровшейся со схоласти¬
кой и богословием,— «демонология»
относится в разряд наук! Декарт —
основатель аналитической геометрии,
алгебры, вихревой теории строения
материн, — доказывал вместе с тем
врождённость идей и т. д. и т. п.
У великих социалистов-утопистов
XIX века- наряду с гениальными
идеями можно найти много разной
фантастики и наивных мечтаний (в
отношении путей осуществления со¬
циализма), которые после появления
марксизма представляются совер¬
шенно нелепыми.
«Критики» типа Дюринга полага¬
ют, что достаточно им «разнести»
все такого рода нелепости у выдаю¬
щихся деятелей прошлого, чтобы по¬
казать своё «превосходство» над ни¬
ми. По поводу такого рода «крити¬
ков» Маркс заметил, что даже кар¬
лик, став на плечи гигантов прошлых
эпох, может кое-что увидеть лучше
и яснее, чем эти гиганты, но всё же
он остаётся карликом.
Марксизм оценивает исторических
деятелей, учитывая характер, усло¬
вия и уровень развития эпохи, в ко¬
торой действуют данные историче¬
ские личности; сравнивая их с
предшественниками и последующи¬
ми деятелями, он измеряет каждого
меркою его собственной эпохи.
Марксизм раскрывает не только
объективные исторические условия,
определяющие сознание и волю дан¬
ного деятеля, но и то, как этот дея¬
тель субъективно воспринимал и по¬
нимал эти условия, какие цели и за¬
дачи ставил перед собой, какие мо¬
тивы направляли его деятельность, в
интересах каких сил и классов (пе¬
редовых, прогрессивных, революци¬
онных или реакционных) он действо¬
вал и как действовал — успешно или
неуспешно, смело или трусливо, энер¬
гично, активно или пассивно, умно
или глупо — и каковы результаты его
деятельности, её объективное исто¬
рическое значение. Только история
может показать, насколько значи¬
тельна та или иная личность, указы¬
вал И. В. Сталин в беседе с немец¬
ким писателем Эмилем Людвигом.
Марксистская характеристика вы¬
дающихся личностей вскрывает
всегда главное, определяющее, наи¬
более существенное, характерное в
деятельности личности, не заслоняя
главного разными случайными, деся¬
тистепенными обстоятельствами, как
это обычно делают буржуазные исто¬
рики. Такая характеристика объек*
тивна, неопровержима и справедли¬
ва, как бы резка она ни была, ибо
она вытекает из конкретного анали¬
за фактов.
Любая историческая работа осно¬
воположников марксизма-ленинизма
является образцом именно такого
анализа и оценки исторических собы¬
тий и лиц.
Возьмём, к примеру, оценку
Марксом исторической роли Ивана
Калиты, Ивана III и Петра Великого
в его работе «Секретная дипломати¬
ческая история XVIII века». Хар акте*
ризуя их роль, Маркс показывает
конкретные исторические условия их
деятельности. Он подходит к ним не
с субъективными, идеалистическими
фразами о морали, а прежде всего
раскрывает исторические условия,
которые обусловили их деятельность,
показывает объективное значение
их деятельности. Именно поэтому
Маркс не чернит и не прикрашивает
исторических личностей, а даёт им
строго научную характеристику.
Рассматривая деятельность Иванэ
Калиты в условиях татарского ига,
Маркс показывает, что он лучше и
быстрее других понял потребности
своего государства, находящегося в
исключительно трудном и сложном
положении: он нашёл средства для
82
М. Д. К А М М А Р И
его усиления и при этом проявил
твёрдость и настойчивость в дости¬
жении своей цели. За время своего
княжения, подчёркивает Маркс, он
ни разу не уклонялся от намеченной
политической линии, проводя её с
методической настойчивостью.
Характеризуя деятельность Ива¬
на III, Маркс указывает, что он про¬
должал политику Ивана Калиты и
своих предшественников и в крайне
сложной и трудной обстановке сумел
использовать благоприятные внут¬
ренние и внешние условия для укреп¬
ления своего государства и своей
власти. Иван III был умным дипло¬
матом. Он сумел понять значение та¬
кого факта, как падение Византии и
усиление новой, турецкой опасности,
нависшей над Европой. Он лучше
своих современников, государствен¬
ных деятелей, сумел понять новую
международную обстановку и ис¬
пользовать её для усиления своего
государства и своей власти.
При Иване III Московское государ¬
ство освободилось от ига татарских
ханов. А свержение ига татарских
ханов имело прогрессивное истори¬
ческое значение не только для Рос¬
сии, но и для многих других госу
дарств и народов Европы и Азии.
Оценивая деятельность Петра I,
Маркс указывает, что он является
основателем новой политики русско¬
го государства, втянувшей Россию
в экономическую, политическую и
культурную жизнь передовых стран
Европы.
Отсталость, как причину слабости
великого Московского государства,
видели и многие другие передовые
люди, современники Петра I. Пётр I
замечателен тем, что сумел найти
пути, силы, средства, проявить лич¬
ную энергию и силу воли, настойчи¬
вость и упорство, чтобы осуществить
максимум возможного в условиях
помещичьего государства для разре¬
шения поставленных им государ¬
ственных задач.
«Этот действительно великий чело¬
век,— писал Энгельс,— великий со¬
всем не так, как Фридрих «Великий»,
послушный слуга преемницы Петра,
Екатерины II,— первый вполне оце¬
нил изумительно благоприятную для
России ситуацию в Европе»7.
Пётр ясно увидел, наметил и на¬
чал осуществлять основные линии
новой политики России по отноше¬
нию к Швеции, Турции, Персии,
Польше, Германии, Голландии и Анг¬
лии, политики, соответствовавшей со¬
здавшейся тогда новой ситуации.
Оценивая деятельность Петра I,
Маркс отмечает, что в результате
включения России в орбиту эконо¬
мической и культурно-политической
жизни передовых европейских стран
в огромной мере усилилось воздей¬
ствие более передовой культуры
России на страны Востока.
Раскрывая классовые основы
деятельности той или иной выдаю¬
щейся личности прошлого, марксизм
тем самым определяет и историче¬
ские границы, возможности и реаль¬
ное значение этой деятельности; он
не впадает в прикрашивание,
в идеализацию или в п р е-
увеличение значения этой дея¬
тельности, которые столь характер¬
ны для буржуазной историографии.
Указывая на вековую отсталость,
переданную нам в наследство всей
историей нашей страны, подчёрки¬
вая, что эта отсталость чувствова¬
лась как зло и раньше, товарищ
Сталин говорил: «Когда Пётр Вели¬
кий, имея дело с более развитыми
странами на Западе, лихорадочно
строил заводы и фабрики для снаб¬
жения армии и усиления обороны
страны, то это была своеобразная
попытка выскочить из рамок отста¬
лости. Вполне понятно, однако, что
ни один из старых классов, ни фео¬
дальная аристократия, ни буржуазия,
не мог разрешить задачу ликвида¬
ции отсталости нашей страны. Более
того, эти классы не только не могли
разрешить эту задачу, но они были
неспособны даже поставить её, эту
задачу, в сколько-нибудь удовлетво¬
рительной форме» 8.
Эта задача оказалась под силу
только рабочему классу под руко-
7 К. Маске и Ф. Энгельс. Соч.
Т. XVI, ч. П, стр. 12.
8 И. Стали в. «Вопросы ленинизма». ,
стр. 359. 9-е изд.

ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
»3
вюдством большевиков, под руковод¬
ством Ленина и Сталина.
Буржуазные историки, оценивая
выдающихся исторических деятелей
и вырывая их из условий определён¬
ной эпохи, отрывая от классов, их
выдвинувших, приходят нередко к
неисторическим, поверхностным ана¬
логиям и параллелям, сравнивая не¬
соизмеримые величины. Так, напри¬
мер, они очень часто проводят парал¬
лель между Петром Великим и
Лениным. В беседе с немецким пи¬
сателем Эмилем Людвигом в 1931 го¬
ду Сталин указал, что такого рода
параллели неверны; Пётр Великий—
царь помещичьего государства; он
очень много сделал для развития и
усиления национального государства
помещиков и купцов, но за счёт
крепостных крестьян, за счёт трудя¬
щихся, с которых драли три шкуры.
Ленин — гениальнейший из вож¬
дей международного пролетариата,
основоположник коммунистической
партии и первого в мире советско¬
го социалистического государства,
вождь коммунистической револю¬
ции, освобождающей трудящихся
от ига помещиков и капиталистов.
Пётр I и В. И. Ленин — пред¬
ставители противоположных клас¬
сов, различных исторических эпох,—
совершенно несоизмеримые истори¬
ческие величины. Пётр I был вели¬
ким деятелем России, но с точки
зрения всемирной истории он всё же
был лишь «каплей в море», а Ленин—
«великий океан», указывал товарищ
Сталин. Это замечательный образец
историзма и вместе с тем партийно¬
сти в оценке великих исторических
личностей, ибо товарищ Сталин на¬
носит здесь сокрушительный удар по
буржуазно-объективистским, анти¬
историческим параллелям, цель ко¬
торых — затушевать коренные, прин¬
ципиальные различия и прямую
противоположность классовых основ
и содержания деятельности великих
исторических личностей.
♦ ♦ ♦
Буржуазная историография осо¬
бенно беспомощна в оценке слож¬
ных, противоречивых исторических
событий и личностей, внося неверо¬
ятную путаницу, впадая в вопиющие
противоречия, создавая самые неле¬
пые и лживые легенды, прикрашивая
действительность субъективно-идеа¬
листическими фразами, лишёнными
всякого конкретного исторического
содержания.
Возьмём, например, оценку роли
Наполеона в буржуазной историогра¬
фии и литературе. Сколько здесь
создано легенд, противоречивых
взглядов и оценок как пристрастны¬
ми сторонниками Наполеона, так и
его противниками! Многие политиче¬
ски наивные люди готовы были ви¬
деть в нём только «генерала револю¬
ции», продолжателя дела Великой
французской революции, крестьян¬
ского императора. Эта легенда под ¬
держивалась среди французских кре¬
стьян бонапартистами. Марксизм
разоблачил эту легенду, показав
действительную историческую
роль Наполеона. Наполеон был дей¬
ствительно выдающимся буржуаз¬
ным государственным деятелем и
полководцем своей эпохи. Но вместе
с тем марксизм показывает, что пра¬
вительство Наполеона «задушило
французскую революцию и сохрани¬
ло только те результаты революции,
которые были выгодны крупной бур¬
жуазии» 9. Эту противоречивую исто¬
рическую роль Наполеона мог
вскрыть точно только марксизм.
В области идеологической историк
встречается со столь же противоре¬
чивыми явлениями, как в области
экономической и политической. В
учениях выдающихся мыслителей
прошлого есть немало отжившего,
реакционного не только для после¬
дующих эпох, но и для их собствен¬
ной эпохи. Будучи прогрессивными в
одной области, в одном отношении,
они очень часто оказываются отста¬
лыми, консервативными и даже ре¬
акционными в другой области и в
другом отношении. В учениях Ге¬
раклита, Аристотеля, Декарта, Бэко¬
на, Гоббса, Спинозы, Локка, Руссо,
великих просветителей и материали¬
стов XVIII века, в теориях социали
9 И. Сталии «О недостатках партий¬
ной работы и мерах ликвидации троцкист¬
ских и иных двурушников», стр. Ю. Парт-
издат. 1937.

»4
М. Д. KAMM АРИ
стов-утопистов—Томаса Мора, Кам¬
панеллы, Мабли, Морелли, Сен-Си¬
мона, Фурье, Оуэна и других — мы
наряду с гениальными идеями нахо¬
дили и отсталые, ошибочные, отжив¬
шие, антинаучные, реакционные идеи.
Учение, прогрессивное для сво¬
его времени, очень часто становится
орудием реакционных сил в после¬
дующую эпоху. Идеи великих социа¬
листов-утопистов XIX века были про¬
грессом по сравнению с идеями ве¬
ликих просветителей и французских
материалистов XVIII века, но, буду¬
чи использованы против научного
коммунизма, стали играть реакцион¬
ную роль.
Идеи буржуазной демократии в
борьбе против феодализма и абсо¬
лютной феодальной монархии, отча¬
сти также в борьбе против фашизма,
империалистического гнёта в колони¬
ях, играли прогрессивную роль, но,
выдвигаемые против нового, высше¬
го типа демократии, против совет¬
ской демократии, против строя,
утвердившегося в странах народной
демократии, эти идеи становятся
реакционными, являются орудием
реакции.
Марксизм отвергает буржуазно-
идеалистические теории о над¬
историческом характере
и значении идей, определяя
их характер и значение на основе
конкретного анализа их роли в тот
или иной период.
Идеалистический, метафизический
подход к философским учениям
прошлого, не учитывающий противо¬
речивости развития, приводит неиз¬
бежно к субъективному произволу,
к идеалистическому прикрашиванию
мыслителей прошлого или к огуль¬
ному охаиванию, отрицанию всего
прогрессивного в истории прошлого.
Примером метафизического отрица¬
ния всего прошлого является под¬
ход Дюринга к предшественникам
научного коммунизма, подход со¬
циологов народничества, реформиз¬
ма и анархизма к диалектике Ге¬
геля.
Выступая ожесточённо против тео¬
рии марксизма, против его револю¬
ционной диалектики, враги марксиз¬
ма доказывали, что эта диалектика
заимствована у Гегеля, а философия
Гегеля — реакционная. Значит, и в
диалектическом методе Гегеля не
может быть ничего рационального,
значит, и метод Маркса порочен. Так
рассуждали разные путаники, пози¬
тивисты, эклектики, в том числе и
анархисты и реформисты, звавшие
«назад к Канту». Разоблачая такого
рода нападки анархистов на марк¬
сизм, И. В. Сталин ещё в 1906 году
показал, что они рассуждают как ме¬
тафизики и показывают лишь своё
невежество в истории развития нау¬
ки. Коперник и Галилей не были
революционерами в области обще*
ственных отношений, но своим уче¬
нием о солнечной системе они про¬
били брешь в старом, средневековом,
теологическом взгляде на мир, ре¬
волюционизировали естествознание
своей эпохи. «Паскаль и Лейбниц
не были революционерами, но откры¬
тый ими математический метод
признан ныне научным методом;
Майер и Гельмгольц не были рево¬
люционерами, но их открытия в об¬
ласти физики легли в основу науки;
не были революционерами также
Ламарк и Дарвин, но их эволюцион¬
ный метод поставил на ноги биоло¬
гическую науку...» 10.
Известно, что М. Н. Покровский,
исходя из своей антимарксистской,
субъективистской концепции исто¬
рии, пришёл к отрицанию прогрес¬
сивного значения деятельности мо¬
сковских князей в деле объединения
Руси, к отрицанию прогрессивной
роли национально-освободительных
движений, борьбы против чужезем¬
ного ига, к отрицанию героического
прошлого народов нашей страны.»
Под флагом псевдо-«интернациона-
лизма» и «левой», «революционной»
фразеологии он пришёл к отрица¬
нию великого прогрессивного исто¬
рического значения борьбы русско¬
го народа против татарского ига,
национально-освободительной борь¬
бы ополчения Минина и Пожарског
го, изгнавшего польских и шведских
оккупантов из пределов Руси. Ставг
ленники польских оккупантов Лжеп
10 И. Сталин. Соч. Т. 1, стр. 377—378.

ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
95
Дмитрии I и II изображались вож¬
дями крестьянских восстаний, а
ополчение Минина и Пожарского,
изгнавшее этих оккупантов, изобра¬
жалось контрреволюционной ратью;
концепция Покровского призывала
к отрицанию прогрессивной роли
национально-освободительной борь¬
бы украинского народа под руко¬
водством Богдана Хмельницкого
против ига польских помещиков и
ксёндзов.
Точно так же отрицалось прогрес¬
сивное историческое значение Оте¬
чественной войны 1812 года, войны
русского народа против грабитель¬
ского похода Наполеона; полковод¬
цы и герои этой войны (Кутузов, Баг¬
ратион и др.) и народные массы изо¬
бражались в карикатурном виде.
Исходя из субъективно-идеалисти¬
ческого понимания партийности исто¬
рической науки, 'M. Н. Покровский
определил историю как «политику,
опрокинутую в прошлое». «Полити¬
ка, опрокинутая в прошлое», озна¬
чала у М. Н. Покровского опрокиды¬
вание самой исторической науки. Эта
формула культивировала и оправды¬
вала субъективный произвол истори¬
ка в рассмотрении и изображении
исторических событий и всего хода
истории.
Подходя к историческим явлениям
и личностям прошлых эпох анти¬
исторически, со своими про¬
извольными, субъективны¬
ми критериями и оценка-
м и, 'M. Н. Покровский не мог
провести ясной, чёткой грани меж¬
ду прогрессивными и реакционными
деятелями. Когда же он пытался
найти положительное у деятелей
прошлых эпох, то приписывал им
черты деятелей более поздних
эпох, — например, революционным
демократам и народникам он припи¬
сывал черты пролетарских револю¬
ционеров.
•В революционных движениях про¬
шлых эпох, у деятелей револю¬
ционного движения 1840—1860 го-
дсйв М. Н. Покровский искал и
«находил» черты пролетарских рево¬
люционеров или, наоборот, черты
современных (реформистов! Черны¬
шевского он объявил родоначальни¬
ком большевистской аграрной про¬
граммы и меньшевистской тактики;
народоволец-бланкист Ткачёв изо¬
бражён первым русским маркси¬
стом» “. В программе рабочих — чле¬
нов партии «Народной воли» — По¬
кровский видел предвосхищение ре¬
волюционной массовой тактики боль¬
шевиков 11 12. В народовольческой про¬
грамме Желябова М. Н. Покровский
видел идею самостоятельной рабо¬
чей революционной партии и совер¬
шенно чёткую социал-демократиче¬
скую тактику13.
Прикрашивая народнические тео¬
рии и народовольцев под марксизм,
под пролетарских революционеров,
большевиков, 'M. Н. Покровский
в то же время идеализировал сла¬
бые и реакционные стороны народо¬
вольчества.
«Не в том состояла ошибка на¬
родовольцев, — писал Ленин, — что
они постарались привлечь к своей
организации всех недовольных и
направить эту организацию на ре¬
шительную борьбу с самодержави¬
ем. В этом состоит, наоборот, их ве¬
ликая историческая заслуга. Ошиб¬
ка же их была в том, что они
опирались на теорию, которая в
сущности была вовсе не револю¬
ционной теорией, и не умели или
не могли неразрывно связать свое¬
го движения с классовой борьбой
внутри развивающегося капитали¬
стического общества»14.
Ленин доказал, что народниче¬
ский «социализм» ничего общего с
подлинным социализмом не имеет
и, выступая против научного ком¬
мунизма, играет реакционную роль.
Но, в отличие от Плеханова и мень¬
шевиков, Ленин подчёркивал двой¬
ственность, противоречи¬
вость программ народни¬
ков как идеологов мел¬
кой буржуазии и учил проле¬
тариат и его авангард отделять
прогрессивное буржуазно-демокра¬
тическое содержание народничества
11 См. М. Покровский «Очерки
по истории революционного движения в
России XIX и XX вв.», стр. 62. М. 1924.
12 Там же, стр. 88.
13 См. там же, стр. 94—95.
14 В. И. Ленин. Соч. Т. 5, стр. 442 —
443. 4-е изд.

96
М. Д. К А М М А Р И
от его реакционных утопий и поли¬
тической тактики.
Ленин и Сталин подчёркивают,
что террор народников был тормо¬
зом, препятствием для развития
массового движения и создания
массовой революционной рабочей
партии, был методом действия ин¬
теллигентских групп, оторванных от
масс; террор народников был ре¬
зультатом и показателем их неверия
в восстание народных масс. Об этом
свидетельствуют непреложные исто¬
рические факты. М. Н. Покровский
же, вопреки этим фактам, рассмат¬
ривал террор как самую револю¬
ционную тактику.
Советская историческая наука под
руководством И. В. Сталина разобла¬
чила и ликвидировала антимарксист¬
скую историческую теорию М. Н. По¬
кровского, огульно охаивавшего всё
героическое прошлое русского на¬
рода.
В настоящее время главная опас¬
ность заключается в противополож¬
ной тенденции — в тенденции п р и-
краши в а н и я прошлого, в
идеализации учений прошлого путём
их одностороннего, «юбилейного»
рассмотрения, когда освещаются од¬
ни положительные, прогрессивные
стороны учений прошлого и замалчи¬
ваются, обходятся их недостатки,
слабые стороны, ошибочные, вредные
взгляды, которые используются со¬
временной буржуазной реакцией. Это
сказалось в освещении истории за¬
падноевропейской философии, осо¬
бенно истории немецкой философии
конца XVIII и начала XIX века, и в
освещении истории философской
мысли народов СССР, в освещении
творчества таких выдающихся рус¬
ских и мировых писателей, как Тол¬
стой, Достоевский, и в освещении
творчества других выдающихся лич¬
ностей — мыслителей, поэтов и пи¬
сателей.
Прикрашивание немецкой идеали¬
стической философии, затушёвыва¬
ние её реакционных сторон, прямой
противоположности между диалек¬
тикой Маркса и диалектикой Гегеля;
изображение татарского хана Эди-
гея, совершавшего разбойничьи на¬
беги на нашу Родину, героем
народного эпоса; затушёвывание ре¬
лигиозно-идеалистических черт ми¬
ровоззрения идеологов эпохи феода¬
лизма — Авиценны, Алишера Навои
и других философов Востока; умал¬
чивание или затушёвывание реак¬
ционных сторон в идеологии и худо¬
жественном творчестве Достоевско¬
го; затушёвывание реакционности
толстовской теории «непротивления
злу»; замалчивание политических
меньшевистских ошибок Г. В. Плеха¬
нова и т. п. — всё это выражение
этой тенденции. Эта тенденция враж¬
дебна принципу большевистской
партийности марксистско-ленинской
исторической науки, она означает
вместе с тем нарушение принципа
историзма в марксистском его пони¬
мании. Историю нельзя «ни ухуд¬
шать, ни улучшать», историю нужно
изображать такой, как она есть. Так
учит товарищ Сталин.
Нет необходимости доказывать
здесь, что всякое нарушение принци¬
па партийности и историзма прино¬
сит величайший вред делу разработ¬
ки марксистско-ленинской теории,
делу строительства коммунизма, де¬
лу строительства советской, социа¬
листической культуры, делу комму¬
нистического воспитания наших
кадров.
♦ * *
Марксистский принцип партийно¬
сти и историзма требует отличать
выдающихся деятелей буржуазии
той эпохи, когда буржуазия была
ещё передовым, прогрессивным клас¬
сом и играла в истории революцион¬
ную роль, от деятелей буржуазии,
ставшей реакционным классом; мар¬
ксизм требует проводить различие
между передовыми, прогрессивными
идеологами буржуазии и реакцион¬
ными её идеологами. Марксизм по¬
казал, что буржуазия была в своё
время классом прогрессивным и мог¬
ла играть даже революционную роль.
Её мыслители и учёные выступали
в своё время против богословия, схо¬
ластики, средневекового обскуран¬
тизма и мракобесия, развивали и про¬
пагандировали материализм, атеизм,
идеи демократии и свободы, боро¬
лись против монархии, церкви, рели¬
гии и других устоев феодального об-

ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
97
щества; её политические деятели
апеллировали к народным массам и
поднимали их на борьбу против фео¬
дального строя, тормозившего раз¬
витие капитализма. Иную роль игра¬
ют идеологи и политики реакцион¬
ной империалистической буржуазии,
которая вступает в союз со всеми
реакционными силами для борьбы с
наиболее передовыми, прогрессив¬
ными революционно- демократиче¬
скими и социалистическими движе¬
ниями рабочего класса и трудящихся
масс угнетённых народов.
Начиная с «Критики гегелевской
философии права», «Святого семей¬
ства», «Немецкой идеологии», «Ни¬
щеты философии», «Манифеста Ком¬
мунистической партии» и вплоть до
самых последних своих работ, Маркс
и Энгельс постоянно подчёркивали
различие между прогрес¬
сивными и реакционными
деятелями буржуазного
общества, между классика-
м и буржуазной философии, полити¬
ческой экономии, великими социали¬
стами-утопистами и их жалкими
эпигонам и, эклектиками, крохо¬
борами, путаниками, идущими назад
от своих предшественников, высту¬
пающими в защиту реакции против
передового, революционного клас¬
са — пролетариата.
Ленин и Сталин также всегда под¬
чёркивали необходимость историче¬
ского подхода к деятелям различ¬
ных эпох, в том числе и к деятелям
буржуазии. Подвергая критике раз¬
ных вульгаризаторов исторической
теории марксизма, Ленин подчёрки¬
вал, что и самое слово «буржуа»
они зачастую понимают «крайне
неправильно., узко, антиисторично. .
связывая с ним (без различия
исторических эпох) своеко¬
рыстную защиту интересов меньшин¬
ства».
Характеризуя просветителей, Ленин
писал: «Нельзя забывать, что в iy
пору, когда писали просветители
XVIII века (которых общепризнанное
мнение относит к вожакам буржуа¬
зии), когда писали наши просветите¬
ли от 40-х до 60-х годов, все обще¬
ственные вопросы сводились к
борьбе с крепостным правом и его
7 «-Вопросы философии» № 2.
остатками. Новые общественно-эко¬
номические отношения и их противо¬
речия тогда были ещё в зародыше¬
вом состоянии. Никакого своекоры¬
стия поэтому тогда в идеологах
буржуазии не проявлялось; напротив,
и на Западе и в России они совер¬
шенно искренно верили в общее бла¬
годенствие и искренно желали его,
искренно не видели (отчасти не мог¬
ли ещё видеть) противоречий в том
строе, который вырастал из крепост¬
ного» 15.
Одним из грубых извращений ме¬
тода марксизма разными вульгариза¬
торами типа Шулятикова является
то, что они зачисляют передовых,
прогрессивных общественных деяте¬
лей и мыслителей в одну кучу с апо¬
логетами и защитниками реакцион¬
ных, эксплоататорских классов. Та¬
кая вульгаризация логически выте¬
кает из воззрений «экономического
материализма» и субъективно-идеа¬
листического понимания классовости
и партийности.
Образцом конкретного историче¬
ского подхода к оценке деятелей
прошлого могут служить оценки,
данные Лениным и Сталиным вы¬
дающимся деятелям прошлого и со¬
временности. Достаточно указать
здесь хотя бы на оценку Лениным
декабристов и русских революцион¬
ных демократов, на характеристику
творчества Л. Н. Толстого, на оцен¬
ку народничества и народников, эко¬
номистов, хменьшевиков, лидеров
II Интернационала, социал-шовини¬
стов, вождей партии кадетов и по¬
литиков западноевропейской импе¬
риалистической буржуазии.
В статье «Памяти Герцена» Ленин
характеризовал декабристов как дво¬
рянских революционеров; он под¬
чёркивал, что страшно узок круг
этих революционеров, что очень
далеки они были от народа. Но
Ленин вместе с тем высоко оценивал
их заслуги, подходя к ним истори¬
чески, показывая влияние их
восстания против самодержавия на
современников и на последую-
щ и е поколения.
Всем известны также оценки, ко-
В. II. Л е и и н. Соч. Т. 2, стр. 473.
4-е изд.

98
М. Д. К А М М А Р И
торые дал товарищ Сталин выдаю¬
щимся корифеям русского народа,
оценка гениальнейшего из гениаль¬
ных вождей международного про¬
летариата — В. И. Ленина. Характе¬
ристики политических деятелей, дан¬
ные товарищем Сталиным, являют¬
ся образцом партийности, научной
точности и глубокого понимания са¬
мых сложных и выдающихся явле¬
ний истории.
Классики марксизма-ленинизма не
ограничились одной констатацией
поворота идеологов и политиков
буржуазии к реакции: они вскрыли
причины их измельчания и показали,
что это — не случайное, преходящее
явление, а исторически обуслов¬
ленное типичное явление. Они по¬
казали, что на смену великим про¬
светителям, материалистам XVIII ве¬
ка, приходят жалкие эклектики и
позитивисты — Кузен, Конт, Спенсер
и т. п. На смену Дантону, Робеспье¬
ру, Марату, Сен-Жюсту приходят
Талейраны и Кавеньяки; на смену
Наполеону I — его карикатура, На¬
полеон III.
Еще в «Манифесте Коммунисти¬
ческой партии» Маркс и Энгельс
указывали, что в период выступле¬
ния нового, революционного класса
от господствующего класса, став¬
шего реакционным, отрываются
наиболее передовые, прогрессивные,
революционные мыслители и деяте¬
ли и переходят на сторону этого
нового, передового, революционного
класса. На стороне господствующего
реакционного класса, естественно,
выступают все своекорыстные эле¬
менты, апологеты и сикофанты реак¬
ции. Они заботятся при этом прежде
всего о своих «доходных местечках»
и личной карьере. Ради этого они го¬
товы продать свои таланты, способ¬
ности, своё перо или свою саблю,
свою честь и совесть тому, кто боль¬
ше платит, кто обеспечивает им лёг¬
кую наживу, карьеру, «славу»,
власть и т. п.
Правящие круги империалистиче¬
ской буржуазии дали возможность
разным «фюрерам» фашистских
банд — самых преступных элемен¬
тов и отребьев буржуазного обще¬
ства — надеть тогу «Цезарей» и «На¬
полеонов», дали -им возможность
придти к власти, подавить в крови
рабочее движение, уничтожить де¬
мократические права и свободы и
затем в течение многих лет давали
возможность этим «фюрерам» разыг¬
рывать фарс «спасения Европы от
большевизма». Таким путём «мюн¬
хенские умиротворители» — Чембер¬
лен, Даладье — давали возможность
фашистским гангстерам и погромщи¬
кам цивилизации беспрепятственно
готовить кровавую агрессию против
свободы и независимости народов,
стремясь направить эту агрессию
против СССР.
Фашистские философы, социо¬
логи, историки и политики рекла¬
мировали этих «фюреров» как
«великих», «гениальных» личностей
и «героев». Таковыми изображали
себя и сами эти «фюреры».
Теперь ни для кого не секрет, что
тёмный авантюрист и проходимец
немецкий ефрейтор Гитлер выдви¬
нулся и пришёл к власти отнюдь не
благодаря каким-то особым своим
способностям ума или «гению», а
благодаря тому, что у него оказа¬
лись другие «качества», которые
были нужны самой хищнической^
разбойничьей империалистической
буржуазии. У Гитлера было уменье
разжигать самые тёмные, зверские
инстинкты отребьев загнивающего
буржуазного общества, беспример¬
ная в истории неразборчивость ганг¬
стера в выборе средств для своих
целей, «искусство» обмана, клеветы,
социальной и национальной демаго¬
гии, разжигания звериного национа¬
лизма, шовинизма, антисемитизма,
пропаганды человеконенавистниче¬
ской расовой идеологии. Гитлер и его
банда оказались очень подходя¬
щими для германского империализ¬
ма в деле организации кровавого
фашистского террора, массовых
убийств и провокаций, для того
чтобы разгромить рабочее движе¬
ние и расчистить путь для своей кро¬
вавой агрессии. Именно поэтому маг¬
наты финансового капитала и запра¬
вилы германской военщины — гос¬
пода круппы, стиннесы, шахты и
К° — финансировали и поддержи¬
вали гитлеровские банды, поставили
их у власти. Программы и планы гит¬
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
99
леровцев — это были их программы
и планы. В этих планах империали¬
стической буржуазии яснее всего вы¬
разились всё тупоумие и вся субъек¬
тивная слепота класса, обречённого
историей на гибель. Огромные мате¬
риальные средства, которые получи¬
ли в свои руки гитлеровцы, нельзя
даже сравнивать с теми средствами,
которые были в руках у Наполеона,
но это не спасло их от поражения
и разгрома, который И. В. Сталин
предсказал им ещё в 1934 году.
Анализируя военные планы импе¬
риалистов в своём докладе на
XVII съезде ВКП(б), товарищ
Сталин указывал, что политики,
лелеющие и выдвигающие эти пла¬
ны, «не блещут ни умом, ни доб¬
лестью», что, затевая войну с целью
агрессии против СССР, против сво¬
боды и независимости народов, они,
эти политики, «готовы лететь стрем¬
глав в пропасть».
Это предсказание И. В. Сталина
оправдалось полностью.
Когда гитлеровская Германия, ис¬
пользуя предательскую политику
«мюнхенских умиротворителей», по¬
работила народы Западной Европы
и напала на СССР, лакействующие
перед фашизмом буржуазные писа¬
тели и политики поспешили сравнить
Гитлера с Наполеоном!
Товарищ Сталин высмеял и разо¬
блачил эту болтовню ещё в тот пе¬
риод, когда гитлеровцы, казалось,
были близки к своей цели. В но¬
ябре 1941 года, когда гитлеровская
армия стояла под Москвой, товарищ
Сталин спокойно и уверенно заявил,
что, «во-первых, не следовало бы за¬
бывать о судьбе Наполеона», а во-
вторых, что «Гитлер походит на На¬
полеона не больше, чем котёнок на
льва... ибо Наполеон боролся против
сил реакции, опираясь на прогрессив¬
ные силы, Гитлер же, наоборот, опи¬
рается на реакционные силы, ведя
борьбу с прогрессивными силами»16.
«Только гитлеровские дурачки из
Берлина,— указывал далее товарищ
Сталин, — не могут понять, что по¬
16 И. Сталин «О Великой Отечествен¬
ной войне Советского Союза», стр. 29. М.
Господ итиздат. 1946.
рабощённые народы Европы будут
бороться и будут восставать против
гитлеровской тирании», что ан¬
тигитлеровская коалиция окажет
поддержку народам Европы в этой
борьбе, что «тыл» гитлеровцев
«представляет вулкан, готовый взо¬
рваться и похорони1ь гитлеровских
авантюристов» 17.
История подтвердила и этот прог¬
ноз И. В. Сталина, основанный на
глубоком понимании законов исто¬
рии, на гениальном учёте соотноше¬
ния всех классовых, национальных,
политических и военных сил в
международном масштабе, на гени¬
альном учёте всей сложнейшей
международной обстановки. Благо¬
даря гениальному руководству И. В.
Сталина народы нашей страны ока¬
зались той силой, которая своей са¬
моотверженной борьбой спасла мир
от гитлеровской чумы, спасла циви¬
лизацию Европы от фашистских по¬
громщиков.
Буржуазия в нашу эпоху являет¬
ся классом реакционным, она вы¬
двигает всё более реакционных и
бесцветных государственных деяте¬
лей и политиков. Типичным приме¬
ром этого является выдвижение Тру¬
мэна магнатами американского фи¬
нансового капитала. Это, конечно,
не значит, что среди буржуазных
деятелей вообще нет людей бо¬
лее или менее прогрессивных. Но
прогрессивные деятели всё более вы¬
ходят из моды у буржуазии, их вы¬
двигают, вопреки воле реакционной
буржуазии, прогрессивные обще¬
ственные силы. Всем известно, какую
прогрессивную роль в борьбе против
фашистской агрессии сыграл Ф. Д.
Рузвельт, будучи президентом США.
И. В. Сталин ещё в 1934 году назвал
его самым выдающимся капитаном
буржуазного мира. В лице Рузвель¬
та прогрессивные силы США имели
сильную фигуру. Но всем известно,
какое сопротивление встречал Руз¬
вельт при проведении своей полити¬
ки со стороны реакции. После войны
это сопротивление политической ли¬
нии Рузвельта ещё более усилилось.
Воспользовавшись смертью Рузвель¬
17 Там же, стр. 30.

100	М. Д. К AM МАРИ
та, наиболее оголтелые представи¬
тели американского империализма
очень быстро покончили с рузвель¬
товским курсом в политике и с про¬
водниками этого курса, устранив
их из правительства.
Империалистическая реакция вы¬
двигает и поддерживает теперь Тру¬
мэнов, даллесов, ванденбергов и дру¬
гих поджигателей новой мировой
войны с целью установления миро¬
вого господства англо-американских
империалистов. Но этих политиков
ждёт та же судьба, которая постигла
уже многих представителей реакции,
упорно желающих переть против хо¬
да всемирной истории и повернуть
её назад. Именно в этом источник
всех «просчётов» и «глупостей»,
источник той классовой слепоты,
которой поражены политики реакци¬
онной буржуазии.
Этим политикам не нравится уси¬
ление СССР, возникновение стран
народной демократии, усиление ро¬
ли рабочего класса, роли коммуни¬
стов, роли народных масс, усиление
национально-освободительных дви¬
жений в колониях и зависимых стра¬
нах. Они апеллируют к силе, хвата¬
ются за насилие, чтобы подавить эти
«неприятные» движения.
Но о чём говорят уроки недавнего
прошлого? Перед второй мировой
войной империалисты Англии, Фран¬
ции, США и других стран возлага¬
ли большие надежды на гитлеров¬
скую Германию и империалистиче¬
скую Японию, как на силу, наиболее
способную нанести удар СССР, с
целью если не «уничтожить» СССР,
то, во всяком случае, ослабить его,
подорвать его влияние, чтобы осла¬
бить и разгромить рабочее движение
и все демократические силы как в
самой Германии, так и в странах,
обречённых ими в жертву гитлеров¬
ской агрессии. Таким путём полити¬
ки главных империалистических дер¬
жав хотели укрепить положение ка¬
питализма и свои позиции. В этом
была одна из главных причин так на¬
зываемой «мюнхенской политики»
поощрения фашистской агрессии, по¬
следовательно проводимой правящи¬
ми империалистическими кругами
Англии, Франции и США. Предатель¬
ская «мюнхенская политика» Да-
ладье, Лаваля, Бонне, Л. Блюма при¬
вела Францию к разгрому, к немец¬
ко-фашистской оккупации. «Мюнхен¬
ская политика» Чемберлена и Кэ по¬
ставила Англию на край гибели. За¬
тем вопреки желанию империалистов
фашистская Германия и империали¬
стическая Япония были разгромле¬
ны, и это вызвало ослабление
международных позиций капитализ¬
ма, усиление антифашистского, ан¬
тиимпериалистического народного
движения, отпадение от империали¬
стической системы стран Централь¬
ной и Юго-Восточной Европы, при¬
ход к власти рабочего класса и тру¬
дящихся масс в странах народной
демократии, усиление влияния, зна¬
чения и авторитета СССР в между¬
народных делах, усиление влияния
рабочего класса и коммунистических
партий, проявивших непримиримость,
последовательность и наибольшую
самоотверженность, мужество и ге¬
роизм в борьбе против фашистских
захватчиков и палачей. В ряде стран
была разоблачена и отстранена от
власти буржуазно-помещичья вер¬
хушка, скомпрометированная сотруд¬
ничеством с фашистскими оккупанта¬
ми и палачами. Получилось обостре¬
ние общего кризиса всей системы ка¬
питализма, обострение колониальной
системы империализма в результате
мощного подъёма национально-ос¬
вободительного движения в зависи¬
мых странах и колониях.
Эти уроки, однако, не пошли впрок
империалистам. Не успела окончить¬
ся вторая мировая война, как уже
началась пропаганда новой войны,
появились на сцене новые претенден¬
ты на мировое господство, новые
поджигатели войны и их лакеи из
среды правых социалистов. Идеологи
и политики англо-американского им¬
периализма повторяют «теории», по¬
разительно похожие на расовые тео¬
рии и авантюристические планы Гит¬
лера, подхватывая идеологическое
оружие немецких и японских фаши¬
стов.
Они продолжают линию гитлеров¬
цев, фашистов, оказывая экономи¬
ческую и военную поддержку ан¬
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
101
тинародному монархическо-фашист¬
скому режиму в Греции, реакцион¬
ным правящим кругам Турции, реак¬
ционнейшей фашистской клико го¬
миндана в Китае; они заботливо под¬
держивали и поддерживают детище
Гитлера и Муссолини — фашистский
режим Франко в Испании,— стре¬
мятся сохранить и возродить фашизм
и милитаризм в Германии и Японии
и т. д. и т. п. Но разве не ясно, что
эта политика неизбежно вооружа¬
ет против США (как в своё время
против гитлеровской Германии) все
свободолюбивые народы мира, все
прогрессивные, демократические си¬
лы во всём мире? Ставка империали¬
стов США на реакционные силы в
других странах будет так же бита,
как и ставка гитлеровцев, а вместе
с тем биты будут и планы новых пре¬
тендентов на мировое господство.
Некоторые более дальновидные и
прогрессивные буржуазные деятели
в США, как, например, Г. Уоллес, по¬
нимают это и прямо указывают, чго
империалисты США ставят «не на то¬
го коня», что, ставя ставку на силы
реакции, вооружая всюду против се¬
бя народные массы, империалисты
могут проиграть игру. Демократиче¬
ские деятели осуждают политику
США в Китае, как авантюристиче¬
скую. Сколько денег, вооружения и
других народных средств правящие
круги США ухлопали уже на по¬
мощь Чан Кай-ши, чтобы добиться
разгрома народно-революционной ар¬
мии Китая?! А что же получается?
Народно-революционная армия, как
сообщил вождь китайской коммуни¬
стической партии Мао Цзе-дун, лик¬
видировала наступление семимилли¬
онной армии гоминдана, снаряжён¬
ной на средства США и обучаемой
под руководством американских со¬
ветников и инструкторов. Опираясь
на поддержку стомиллионного насе¬
ления освобождённых районов Китая
и на сочувствие всего трудового ки¬
тайского народа, народно-революци¬
онная армия успешно громит армию
гоминдана, хотя по численности ар¬
мии гоминдана более чем в три раза
превосходят народно-революцион¬
ную армию, и контролирует районы
с населением в 300 миллионов. Мож¬
но быть уверенным в том, что народ¬
но-революционная армия, руководи¬
мая коммунистической партией, от¬
бившая на протяжении 20 лет борь¬
бы большое число больших и малых
походов против неё огромных ар¬
мий гоминдана, вынесшая на своих
плечах всю тяжесть войны против
японских захватчиков, армия, опи¬
рающаяся на массы народа, в конце
концов освободит весь Китай от гнё¬
та и грабежа со стороны чужеземных
империалистов и их пособников в ли¬
це реакционных фашистских клик
гоминдана. Империалисты США и го¬
миндан ставили ставку на разжига¬
ние гражданской войны в Китае, но
ставка их будет бита, их планы уже
терпят крах.
Империалисты не в состоянии по¬
нять той простой и очевидной исти¬
ны, что народы проливали свою
кровь в жесточайшей войне против
немецко-фашистских агрессоров и
японских империалистов ради свобо¬
ды и независимости своих стран, а
не ради того, чтобы заменить гос¬
подство немецких и японских импе¬
риалистов господством англо-амери¬
канских империалистов. Конечно,
некоторые из этих приказчиков фи¬
нансового капитала непрочь иногда
поговорить о благе народа и «про¬
стых людей», чтобы прикинуться их
друзьями. Они полагают при этом,
что эти «простые люди» настолько
«просты», что не поймут лицемерия
и обмана елейных речей империали¬
стических хищников. Но эти простые
люди, указывает товарищ Сталин, не
так уже просты, как думают о них
Черчилли. У этих «простых людей»
есть свои взгляды, своя политика, и
они умеют постоять за себя.
Это они, миллионы простых людей,
изолировали в большинстве стран
Европы сторонников сотрудничества
с фашизмом, разных реакционеров.
Они забаллотировали в Англии Чер¬
чилля и его партию. Это они, испы¬
тав коммунистов в огне борьбы с
фашизмом и реакцией, всё больше
поддерживают коммунистов, убедив¬
шись в том, что они заслуживают
доверия народа. Так растёт влияние
коммунистов. Таков закон историте-
102
М. Д. KAMM АРИ
ского развития, указывает товарищ
Сталин.
Такое развитие событий не нра¬
вится империалистам. Они апелли¬
руют к силе. Но им не нравилось и
появление Советской республики пос¬
ле первой мировой войны. Господа
Черчилли вкупе с Клемансо органи¬
зовывали тогда военный поход «14
государств» против молодой, не ок¬
репшей тогда ещё Советской рес¬
публики, со всех сторон окружённой
внутренними и внешними врагами и
■интервентами. Черчилль поставил
себе целью повернуть назад колесо
истории. «Но история оказалась
сильнее черчиллевской интервенции
и дон-кихотские замашки г. Черчил¬
ля привели к тому, что он по¬
терпел тогда полное поражение»
(Стал и н).
Организовать новый военный по¬
ход «против Востока» — теперь де¬
ло ещё более безнадёжное, ибо мас¬
сы не хотят войны, ибо миллионы
простых людей стоят на страже дела
мира, и поджигатели новой войны
будут биты с ещё большим для них
уроном, чем раньше.
Причина просчётов политиков ре¬
акции состоит в том, что эти «дея¬
тели» стремятся подавить трудящие¬
ся массы, вернуть их в старое ярмо,
повернуть назад ход истории. Но сие
от них не зависит. Ход истории оп¬
ределяется теперь больше, чем когда-
либо раньше, борьбой народных масс.
Роль народных масс, значение их
борьбы неизмеримо выросли в ре¬
зультате победы социализма в
СССР; роль народных масс выросла
не только в СССР, но и в других
странах, особенно в странах народ¬
ной демократии. Выросли сознатель¬
ность, организованность и сила на¬
родных масс благодаря укреплению
роли коммунистических партий, ро¬
сту их влияния в массах. Массы идут
теперь уже не вслепую, как было
раньше, ибо победа Великой Ок¬
тябрьской социалистической револю¬
ции, установление советской власти,
создание СССР — многонациональ¬
ного советского социалистического
государства — дало всем народам
надёжный оплот в их борьбе и маяк,
указывающий им путь к освобожде¬
нию от гнёта и эксплоатации.
Этого не могут понять разные но¬
вые претенденты на роль фашист¬
ских диктаторов и «фюреров», такие,
как де Голль и другие, ставленники
американского империализма. Они
не в состоянии признать той про¬
стой и очевидной истины, что дав¬
но прошли времена, когда вожди
считались единственными творцами
истории, а рабочие и крестьяне не
принимались в расчёт. «Судьбы на¬
родов и государств решаются теперь
не только вождями, но прежде всего
и главным образом миллионными
массами трудящихся» 18.
Политики реакции не могут при¬
знать этой очевидной истины, ибо их
интересы непримиримо враждебны
жизненным интересам масс, и при¬
знание решающей роли масс в
истории означает для них признание
того, что их песня спета. Но дело
политиков реакции — действительно
обречённое дело, какие бы временные
успехи ни одерживались ими. Уже
отсюда ясно, насколько тупоумны,
ничтожны, жалки люди, отстаиваю¬
щие это безнадёжное дело реакции,
стремящиеся спасти загнивающий
капитализм с его кровавыми вой¬
нами, кризисами, безработицей й
нищетой миллионов трудящихся и
паразитизмом кучки эксплоататорон
со всей их челядью. И со всей оче-
видностью выступает теперь величие
тех миллионов простых людей, неза¬
метных героев, которые ежедневно
и неустанно ведут упорную, терпели¬
вую, кропотливую борьбу за дело
свободы и независимости народов,
за дело социализма и демократии, за
дело всего прогрессивного человече¬
ства, за дело коммунизма.
Разве не ясно, какой глубокий
смысл заключён в положении
И. В. Сталина о том, что самый по¬
следний советский гражданин, осво¬
бождённый от эксплоатации, самый
рядовой советский человек неизме¬
римо выше любого высокопоставлен¬
ного чинуши, влачащего на своих
плечах ярмо капиталистического раб¬
ства!
18 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 422. 11-е изд.

ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
Советские люди стоят в первых ря¬
дах борцов за коммунизм, они стро¬
ят своими руками светлое здание
коммунизма, они стоят в авангарде
всего прогрессивного человечества.
Борьба между старым, отжива¬
ющим и новым, нарождающимся в
жизни, преодоление старого и рож¬
дение, развитие и победа нового —
таков всеобщий закон развития.
Борьба между отжившим и отмира¬
ющим капитализмом и между рож¬
дающимся, развивающимся, крепну¬
щим и побеждающим коммунизмом
как самой передовой и прогрессив¬
ной силой и формой развития обще¬
ства составляет всё содержание
современной эпохи всемирной исто¬
рии, определяет её направление,
ход и исход.
Поэтому отношение к коммуниз¬
му, к СССР, к странам народной де¬
мократии является в наше время на¬
дёжнейшим критерием для оценки
прогрессивности или реакционности
того или иного движения, партии,
деятеля. Все враги подлинного про¬
гресса, свободы, демократии высту¬
пают против СССР, против комму¬
низма, против стран народной демо¬
кратии; все подлинные сторонники
прогресса, свободы и демократии
выступают как друзья СССР.
Коммунизм в наше время сплачи¬
вает все прогрессивные, передовые
силы общества, а капитализм запу¬
тывается в неразрешимых противоре¬
чиях, в порождённых им антагониз¬
мах, капитализм переживает всеоб¬
щий кризис системы. Трудности
коммунизма — это трудности роста;
трудности капитализма — это ката¬
строфические противоречия, ведущие
капитализм к гибели. Вот почему
коммунизм неодолим и побеждает,
несмотря на то, что вначале он
был неизмеримо слабее сил ка¬
питализма. Коммунистическая пар¬
тия опирается на знание законов
развития общества, она проводит
политику, основанную на знании
этих законов. Защитники капита¬
лизма не могут правильно познать
законы развития общества и тем
более действовать в соответствии с
этими законами, ибо эти законы
как раз и ведут капитализм к гибели.
юз
Именно этим объясняется то, что
реакционные классы и их деятели
мечтают о невозможном, неосуще¬
ствимом, стремятся повернуть назад
ход истории. Именно поэтому они
так упорно и жестоко просчитыва¬
ются в основном, главном направле¬
нии развития общества.
Говоря о разнице между ошибками
коммунистов и буржуазных полити¬
ков, В. И. Ленин указывал, что если
коммунисты ошибаются в оценке
развития событий, то у них выходит:
дважды два — пять. Ошибка эта не
принципиальная, а чисто количе¬
ственная, ошибка в темпах, сроках
наступления тех или иных событий
и деталях развития. Ошибка эта
легко исправимая, ибо главное
направление развития коммунисты
определили правильно. Когда же
политики империализма ошибаются,
то у них выходит: «дважды два —
стеариновая свечка». Иначе говоря,
у них получается бессмыслица,
принципиальная ошибка, ускоряю¬
щая гибель капитализма, ибо основ¬
ное направление развития общества
политики империализма определяют
неправильно. Следует отметить при
этом, что враги коммунизма оши¬
баются столь жестоко вовсе «не
потому, что у них нет людей,
которые умеют правильно рассчиты¬
вать,— подчёркивал В. И. Ленин,—
а потому, что нельзя рассчитывать
правильно, когда стоишь на пути к
гибели»19.
В беседе с английским писателем
Г. Уэльсом И. В. Сталин показал,
что буржуазию и её политиков нель¬
зя убедить в ошибочности и нере¬
альности их политики доводами нау¬
ки, теории, разума. Их нельзя
убедить в том, что песня капита¬
лизма спета, что он исторически
давно изжил себя и обречён на слом,
что капитализм должен уйти с ис¬
торической арены, как полный бан¬
крот.
История нашей эпохи показывает,
как обанкротились планы самых
дальновидных политиков империа¬
лизма, несмотря на то, что в их ру-
19 В. И. Ленин. Соч. Т. XXVII, стр. 122.
3-е изд.

104
М. д. К А М М А Р И
ках было большое экономическое и
военное могущество, как потерпели
поражение все их планы удушения
молодой Советской республики, на¬
ционально-освободительного движе¬
ния зависимых стран и колоний, пла¬
ны удушения сил коммунизма и де¬
мократии.
Но как бы исторически безна¬
дёжными ни были положение капи¬
тализма и дело его защитников,
капиталисты всеми силами и сред¬
ствами будут отстаивать свою
власть, доходы и своё господство.
Ясно, что защитниками загниваю¬
щего капитализма могут быть лишь
люди, находящиеся во власти узких,
своекорыстных классовых интересов
эксплоататоров, жалкие честолюб¬
цы и карьеристы, люди, поражённые
классовой слепотой, или люди исто¬
рически близорукие, недалёкие, не¬
дальновидные, слепые.
Этим мы вовсе не хотим сказать,
что среди представителей реакцион¬
ных классов вообще не может быть
умных, опытных и хитрых полити¬
ков, вышколенных учёных, инжене¬
ров, военных, работающих на капи¬
талистов. Если бы дело обстояло так,
то силы демократии могли бы очень
легко сломить сопротивление реак¬
ции.
Из того факта, что поджигатели
новой мировой войны — Черчилли,
Ванденберги и К° — представляют
лишь кучку твердолобых реакцион¬
ных политиков, вовсе не следует, что
их деятельность не представляет
большой опасности для дела мира,
свободы и безопасности народов.
В. И. Ленин высмеивал такого ро¬
да наивные представления. Доста¬
точно напомнить хотя бы ту харак¬
теристику, которую дал В. И. Ленин
вождю английской империалистиче¬
ской буржуазии — Ллойд-Джорд¬
жу — в «Детской болезни «левизны»
в коммунизме».
Ленин не раз подчёркивал, что
вожди и политики реакционной
империалистической буржуазии, во¬
жди контрреволюции и реакции, в
отличие от влюблённых в себя мел¬
кобуржуазных нарциссов, — не бол¬
туны, не краснобаи, а люди «дела»,
они умеют вести свою подрывную
работу против сил прогресса и де¬
мократии, искусно используя всякую
обстановку, порождаемую развитием
капитализма, в своих интересах.
Ленин учил поэтому коммунистов,
что они должны выдвигать из сво¬
ей среды и воспитывать таких во¬
ждей и политиков, которые умели
бы разоблачать маневры буржуазных
политиков и дипломатов, которые
были бы дальновиднее и опытнее
их, превосходили бы их в своей об¬
ласти.
И под руководством В. И. Ленина
и И. В. Сталина партия выдвинула
и воспитала такие кадры политиков,
дипломатов, полководцев и других
специалистов, показавших на деле
своё превосходство над наиболее
испытанными политиками буржуаз¬
ных государств и полководцами
буржуазных армий. Блестящая борь¬
ба, которую советская дипломатия
во главе с И. В. Сталиным и
В. М. Молотовым вела и ведёт за
упрочение мира, свободы и безо^
пасности народов, против всех про¬
исков реакции, служит убедитель¬
ным доказательством этого фактам
* * *
Грубейшим нарушением принципа
партийности философии являются
попытки смазать, стереть принци¬
пиальное, коренное отличие и пря¬
мую противоположность между
марксизмом-ленинизмом и буржуаз¬
ной идеологией, между марксизмом
и всеми прошлыми философскими
учениями, попытки, имевшие место
в книге Г. Ф. Александрова «Исто¬
рия западное)вропейской филосо¬
фии», в Ш томе «Истории филосо¬
фии» и в ряде других исторических
работ. Такая тенденция, как пока¬
зал товарищ Жданов в своём вы¬
ступлении на философской дискус¬
сии, и означает скатывание к бур¬
жуазно-реформистской теории раз¬
вития, отрицающей качественные
изменения, скачки и революции в
развитии общества. Марксизм не есть
«синтез», или смесь из гегельянства,
фейербахианства, французского со¬
циализма и английской политической
экономии, или их простое продолже¬
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
105
ние, как изображают враги марксиз¬
ма.
Марксизм представляет принц и-’
пиально новое, отличное от
всех этих теорий учение и по сво¬
ему идейному содержанию и по сво¬
ей классовой основе. Смазывание
этого принципиального различия при¬
водит неизбежно к отождествлению
научной идеологии рабочего класса
с идеологией эксплоататорских клас¬
сов.
Разоблачая анархизм, товарищ
Сталин ещё в 1906 году подчёрки¬
вал, что марксизм, пролетарский
социализм, не есть просто одно из
философских учений среди многих
других. Оно является учением проле¬
тарских масс, их знаменем, их теоре¬
тическим оружием в борьбе за социа¬
лизм, за новый общественный строй,
открывающий новую эру в истории
человечества.
Маркс и Энгельс — не просто ро¬
доначальники одной из многих фило¬
софских школ или мыслители-оди¬
ночки, каковыми были все прежние
философы. Маркс и Энгельс — «жи¬
вые вожди живого пролетарского
движения, которое растёт и крепнет
с каждым днём» (Стали н).
В течение 100 лет многочислен¬
ные противники и враги рабочего
класса пытались опровергнуть марк¬
сизм, «уничтожить» его, объявля¬
ли «крестовые походы» против ком¬
мунизма, а научный коммунизм,
марксизм-ленинизм живёт и здрав¬
ствует, он победил в октябре 1917 го¬
да на одной шестой части земли,
одерживая с тех пор всё новые побе¬
ды, а все противники марксизма
один за другим сходят с арены исто¬
рии.
Марксизм не есть простоепро-
д о л ж е н и е прежних великих уче¬
ний, он представляет коренной
переворот во всём предшество¬
вавшем мировоззрении и понимании
истории общества. Обосновывая на¬
учно всемирноисторическую роль
рабочего класса, как творца и строи¬
теля нового, коммунистического об¬
щества, Маркс и Энгельс впервые в
истории человечества создали под¬
линную науку об обществе, провоз¬
гласили наступление новой эры в
истории человечества. Они подчёр¬
кивали, что коммунистическая рево¬
люция представляет самый реши¬
тельный разрыв со всеми прежними
формами и отношениями собственно¬
сти; неудивительно поэтому, что она
означает самый решительный
разрыв со всеми идеями и форма¬
ми сознания прошлого. Маркс и Эн¬
гельс подвергли беспощадной кри¬
тике все прежние формы и отноше¬
ния собственности и все прежние
идеи и выковали принципиально но¬
вое, до конца последовательное, ре¬
волюционное, научное мировоззре¬
ние — диалектический материализм.
Метод марксизма по существу сво¬
ему критический и революционный.
Ленин и Сталин — гениальные про¬
должатели этого великого учения,
вожди Великой Октябрьской социа¬
листической революции, вожди меж¬
дународного пролетариата—подняли
учение марксизма на новую, высшую
ступень, привели его к великим исто¬
рическим победам, открыли новую
эру в истории человечества, насту¬
пление которой предвидели Маркс и
Энгельс.
Все прежние философы лишь так
или иначе объясняли мир. Их фило¬
софия носила пассивный, созерца¬
тельный характер. Марксизм-лени¬
низм нс только научно объясняет
мир, но и указывает пути его рево¬
люционного преобразования.
Все прежние философы были идео¬
логами имущих, эксплоататорских
классов или мыслителями-одиночка¬
ми, как, например, социалисты-уто¬
писты XVI—XIX веков, они не опи¬
рались на массы. Социалисты-утопи¬
сты не опирались на революционный
класс, способный по своему поло¬
жению осуществить их идеи, преоб¬
разовать общество. Это были мысли¬
тели-одиночки, они составляли не¬
большие школки и секты.
Марксизм — теория широчайших
трудящихся масс, миллионов проле¬
тариев во всём мире, их боевое тео¬
ретическое оружие в борьбе за ком¬
мунизм.
Вот почему всякие попытки сте¬
реть принципиальное отличие марк¬
сизма от всех прочих учений яв¬
ляются грубым нарушением прници-
108
М. Д. KAMM АРИ
па партийности, отступлением от
объективной истины, извращением
существа марксизма, наносящим ве¬
личайший вред делу рабочего клас¬
са, делу коммунистического строи¬
тельства, делу коммунистического
воспитания кадров.
Попытки затушевать боевой, рево¬
люционный, действенный характер
теории марксизма разоружают идей¬
но наши кадры, притупляют их
революционную бдительность по от¬
ношению к враждебной марксизму
буржуазной идеологии; эти попытки
ослабляют нашу борьбу, наше на¬
ступление против современной реак¬
ционной буржуазной идеологии, рас¬
тлевающей сознание людей.
Марксизм-ленинизм — революци¬
онная творческая теория, постоян¬
но обогащающаяся новым опытом
революционной борьбы.
Творческий характер марксизма
вытекает уже из того, что это теория
до конца революционная и
к р и т и ч е с к а я, она никогда не за¬
стывает на месте, постоянно дви¬
жется вперёд, подвергая критике от¬
жившее и негодное. Критика и само¬
критика лежат в основе самого
метода марксиэма - ленинизм а.
Пролетарская революция движет¬
ся вперёд, постоянно критикуя себя,
указывал Маркс. Критика и само¬
критика — это основной метод вос¬
питания лидеров и кадров пролетар¬
ской партии, обучения их на соб¬
ственном опыте, в огне борьбы
масс, учат Ленин и Сталин.
Борьба между новым и старым —
это основа нашего развития; критика
и самокритика—острейшее оружие в
этой борьбе, она должна быть одной
из серьёзнейших сил, двигающих впе¬
рёд наше развитие. Критика и само¬
критика, после уничтожения антаго¬
нистических классов, стала важней¬
шей закономерностью развития всего
советского общества. Развитие от
низшего к высшему в советском об¬
ществе происходит не в форме борь¬
бы антагонистических классов, ко¬
торых у нас уже нет, а в форме кри¬
тики и самокритики, являющейся
могучим инструментом в руках пар¬
тии, как указал товарищ Жданов в
своём выступлении на философской
дискуссии.
В процессе критики и самокритики
обобщается всё глубже новый опыт
борьбы за коммунизм, обогащается И
движется вперёд теория марксизма,
растут наши кадры и т. д.
К нашим кадрам предъявляются
неизмеримо более высокие требова¬
ния, чем к деятелям всех прошлых
эпох. Если марксизм требует разли¬
чать прогрессивных буржуазных дея¬
телей от реакционных, то тем более
необходимо всегда видеть коренную,
принципиальную разницу между дея¬
телями буржуазии и деятелями рево¬
люционного пролетариата, между
деятелями, борющимися за утвер¬
ждение и сохранение буржуазного
строя, строя эксплоатации, и деяте¬
лями, борющимися за новый мир, за
социализм, уничтожение классов и
эксплоатации человека человеком.
История показала, что коммуни¬
сты являются самыми смелыми, пе¬
редовыми, самоотверженными бор¬
цами за освобождение рабочего
класса и всех трудящихся. Комму¬
нисты — это не «одиноко борющие¬
ся личности», а руководители, вож¬
ди народных масс,— члены великой
партии Ленина—Сталина, великой
армии социализма. Это люди особого
покроя, особого склада, это сыны
рабочего класса — сыны нужды, ли¬
шений и героических усилий. Они
растут и закаляются в классовых бо¬
ях с врагами трудящихся. История
показала, что в самые тяжёлые, чёр¬
ные годы господства фашизма в Ев¬
ропе коммунисты всюду оказались
самыми надёжными, смелыми и са¬
моотверженными борцами против
фашистского рабства. Борьба про¬
тив реакции выдвинула таких герои¬
ческих борцов, выдающихся вож¬
дей и полководцев, как маршал
Иосиф Броз-Тито, как Георгий Ди¬
митров, Мао Дзе-дун, Чжу-де, вож¬
ди демократических сил Югославии,
Польши, Чехословакии, Болгарии,
Румынии, Венгрии, Франции, Италии,
Китая, Монгольской Народной Рес¬
публики, Индии, Индонезии и дру¬
гих стран.
В тяжёлых боях против реакции
выросли и закалились подлинные на¬
ПРИНЦИП ПАРТИЙНОСТИ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИЧЕСКИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
107
родные вожди, вожди коммунистиче¬
ских партий, ставшие общепризнан¬
ными вождями рабочего движения.
От вождя пролетарской партии
требуются такие высокие качества,
каких не было и не может быть у
вождей других классов и партий.
Буржуазные партии и их вожди опи¬
раются не на силу народных масс, а
на силу капитала, собственности, на
командные высоты в экономике, на
государственный полицейско-чинов¬
ничий аппарат, на армию, на военную
силу. Сила пролетарской партии и
её вождей прежде всего в связи с
массами, в массах. Вожди являются
учителями, руководителями и орга¬
низаторами масс.
Чтобы удержаться на посту вождя
революционной пролетарской партии
в революционную эпоху, учит това¬
рищ Сталин, нужно сочетать в себе
огромный теоретический опыт с прак¬
тическим опытом рабочего движе¬
ния. Вожди коммунистической пар¬
тии должны уметь правильно оце¬
нивать быстро изменяющуюся поли¬
тическую обстановку, силы рабочего
класса и трудящихся, правильно
определять задачи стратегии и такти¬
ки на каждом данном этапе борьбы,
уметь ©о-время уловить изменения в
соотношении сил борющихся клас¬
сов, уметь давать чёткие, ясные, бое¬
вые лозунги, могущие мобилизовать
массы и повести их в бой, найти
формы связи партии с массами, фор¬
мы организации масс для наиболее
успешной борьбы, уметь найти в
каждый данный момент в политиче¬
ской цепи событий и задач такое
центральное, основное, очередное
звено, ухватившись за которое пар¬
тия может вытащить всю цепь своих
задач, уметь, наконец, во-время по¬
вести массы в бой, когда момент на¬
зрел, и т. д. и т. п.
В период войны и после войны
коммунистические партии в Европе
достигли больших успехов, особенно
в странах народной демократии. Но
не всюду эти успехи одинаковы. И
дело тут не только в различии объ¬
ективных условий в этих странах, но
многое зависит и от «субъективного
фактора».
Подвергая критике недостатки и
ошибки в организации Народного
фронта как перед войной, так и в
период войны, маршал Тито указы¬
вал, что не во всех странах народ¬
ные фронты отвечали задачам, стоя¬
щим перед ними. Часто соглашения
заключались только сверху, с руко¬
водством партии; в народных фрон¬
тах были разные партии, во главе
которых находилось не только колеб¬
лющееся, но и реакционное, преда¬
тельское руководство, трусливо ис¬
чезавшее в ответственный момент
или переходившее на сторону реак¬
ции. Поэтому коммунистические пар¬
тии в некоторых странах не смогли
сразу двинуть широкие массы на
борьбу за органйзацию подлинно де¬
мократической власти, и реакции в
этих странах удалось вновь взять
власть в свои руки. В этом сказалась
и известная недооценка сил народ¬
ных масс 20.
Декларация совещания представи¬
телей девяти коммунистических пар¬
тий в Варшаве в сентябре 1947 года
особо предостерегает против недо¬
оценки сил трудящихся и переоцен¬
ки сил врага. Она указывает, что это
теперь главная опасность. Такая
недооценка сил трудящихся может
повести к ослаблению натиска тру¬
дящихся масс на силы реакции. Под¬
вергая критике и самокритике свои
недостатки, коммунистические пар¬
тии идут к новым успехам. Они не
дадут запугать и шантажировать се¬
бя, они будут крепко стоять на своих
позициях, на страже демократии, на¬
ционального суверенитета и незави¬
симости своих стран против всяких
покушений со стороны американских
империалистов и их пособников; они
возглавят все патриотические силы,
готовые отстаивать честь, свободу и
независимость своих стран.
Обобщая опыт истории, И. В.
Сталин указывает, что в истории на¬
родов и государств, в истории армий
бывали случаи, когда имелись все
возможности для победы, но эти воз¬
можности оставались втуне, так как
руководители не замечали этих воз¬
можностей, не умели ими восполь¬
20 См. выступление маршала Тито на 2-м
конгрессе Народного фронта Югославии.
«Правда» № 258 от 30 сентября 1947 года.

108
М; Д. KAMM АРИ
зоваться, и армии терпели пораже¬
ния.
В истории не было ещё таких гени¬
альных вождей и полководцев, ко¬
торые могли бы так глубоко и ясно
не только видеть, но и предвидеть
вперёд все возможности для победы
рабочего класса, как это умели де¬
лать В. И. Ленин и И. В. Сталин —
вожди и организаторы великой побе¬
ды Октябрьской социалистической
революции,— как это умеет делать
И. В. Сталин — организатор великой
победы советского народа в Отече¬
ственной войне против фашистских
захватчиков. Здесь нужен был ге¬
ний высшего типа, гений, который
умеет предугадывать движение клас¬
сов, крупные повороты исторических
событий, видеть их «как на ладони».
Здесь нужны были гениальная про¬
зорливость, способность быстро схва¬
тывать и разгадывать внутренний
смысл назревающих событий, т. е.
качества, помогающие намечать пра¬
вильную стратегию, ясную линию по¬
ведения на всех поворотах револю¬
ционного движения, намечать пора¬
зительно ясные тактические лозунги
и «головокружительно» смелые ре¬
волюционные замыслы.
Социалистическая революция не
победила бы в России в 1917 году,
несмотря на наличие революционной
ситуации и объективных условий, ес¬
ли бы Ленин и Сталин не выковали
боевую революционную партию боль¬
шевиков, партию «нового типа», ко¬
ренным образом отличающуюся от
партий II Интернационала. Она не
победила бы, если бы Ленин спасо¬
вал перед буквой марксизма и не сде¬
лал своего великого открытия о воз¬
можности победы социализма в од¬
ной стране, если бы он не открыл Со¬
веты как наи лучшую политическую
форму диктатуры пролетариата, ибо
партия «блуждала бы в потёмках»,
пролетарская революция лишилась
бы руководства, Советы захирели быг
мы не имели бы советской власти,
марксистская теория потерпела бы
серьёзный урон, начала бы хиреть.
«Проиграл бы пролетариат, выигра¬
ли бы враги пролетариата»21.
Социализм не победил бы в нашей
стране, если бы товарищ Сталин и
его соратники не отстояли ленинизм
от врагов партии, если бы Сталин не
развил ленинскую теорию о возмож¬
ности построения социализма в об¬
становке капиталистического окру¬
жения и не вооружил ею партию.
Теперь же для всех очевидно,
сколь гениально прозорливой была
сталинская политика социалисгиче*
ской индустриализации страны,
сталинская политика коллективиза¬
ции сельского хозяйства и ликвида¬
ции на её основе кулачества как
класса, сталинская генеральная ли¬
ния партии на построение социализ¬
ма в нашей стране, сталинская
политика дружбы народов СССР
Благодаря этой политике коммуни¬
стическая партия подготовила нашу
страну к активной обороне, укрепила
её экономическую и военную мощь,
благодаря этой политике и гениаль¬
ной сталинской стратегии и тактике
партия привела народы нашей стра¬
ны к победе над фашистскими за¬
хватчиками.
Величие Ленина и Сталина — ге¬
ниальнейших вождей рабочего клас¬
са — определяется величием всемир¬
ноисторического дела борьбы за
победу коммунизма.
21 «История ВКП(б). Краткий курс»,
стр. 341.

К характеристике немецкой
военной идеологии
И. А. КРЫВЕЛЕВ
«За последние тридцать лет Германия дважды навязала миру крово¬
пролитнейшую войну, и оба раза она оказалась битой. Случайно ли это?
Конечно, пет. Не означает ли это, что не только Германия в целом, но и её
военная идеология не выдержали испытания? Безусловно, означает/-.
И. С г ал и н. Ответ на письмо тов. Разина.
Вооружённые Силы социалистиче¬
ского государства, ведомые великим
Сталиным, доказали с абсолютной
убедительностью несостоятельность
немецкой военной идеологии. Исто¬
рическая обречённость фашизма и
его идеологии сказалась во всей сво¬
ей ясности на полях битв Великой
Отечественной войны.
Крушение, которое претерпела не¬
мецкая военная идеология в огне
сражений, нужно понять и осмыслить.
Нужно разобраться в тех пороках
немецкой военной идеологии, кото¬
рые обусловили её несостоятель¬
ность, которые привели её в конце
концов к окончательному крушению.
Л4ы попытаемся дать в этой статье
некоторые соображения к характери¬
стике немецкой военной идеологии.
Было бы искажением историче¬
ской правды утверждать, что в исто¬
рии немецкой общественной мысли
имели место только реакционные,
идеалистические течения и школы.
Как и всюду, в Германии шла борь¬
ба материализма и идеализма в фи¬
лософии, реакционных и прогрессив¬
ных направлений в философии,
публицистике, политических учениях.
Однако, изучая военную идеологию
прусско-юнкерского, а затем и гер¬
манского империалистического го¬
сударства, мы должны рассматри¬
вать именно те направления в не¬
мецкой общественной мысли, кото¬
рые питали эту реакционную идеоло¬
гию, то есть те направления, кото¬
рые выражали интересы господство¬
вавших в Германии эксплоататорских
классов.
В письме к полковнику Разину
товарищ Сталин перечислил имена
носителей немецкой военной идеоло¬
гии: Клаузевиц, Мольтке, Шлифен,
Людендорф, Кейтель. Хронологиче¬
ски эти имена относятся к периоду,
охватывающему почти полтора сто¬
летия: Клаузевиц начал свою воен¬
ную карьеру в конце XVIII столетия,
Кейтель закончил капитуляцией
историю прусско-германского мили¬
таризма в мае 1945 года. В течение
этого периода история Пруссии, а
затем и объединённого Германского
государства, прошла ряд этапов. В
соответствии с этим эволюциониро¬
вала и немецкая военная идеоло-
гия, поскольку на разных этапах
экономической и политической исто¬
рии Германии менялись те задачи,
которые ставили перед собой её
правящие классы в их военной
политике. Несмотря на это суще¬
ствует, однако, и общая линия разви¬
тия немецкой военной идеологии в
целом; многие характерные черты
этой идеологии сохранились на всём
протяжении её развития.
В конце XVIII и начале XIX ве¬
ка — в период возникновения немец¬
кой военной идеологии — Пруссия
представляла собой отсталую, аграр¬
ную страну с крепостническим зем¬
леделием, с зачатками капиталисти¬
ческого производства. В городах
главную роль играло ремесленно¬
кустарное производство. Господству¬
ющим классом в стране являлись
110
И. А. К Р Ы В Е Л Е В
крепостники-помещики, главным из
которых был сам прусский король.
Именно в интересах юнкеров-поме¬
щиков велась Пруссией агрессивная,
милитаристическая политика.
После того как Пруссия была на¬
голову разбита Наполеоном при Иене
в 1806 году, она осталась на полити¬
ческой арене как самостоятельное
государство только в результате за¬
ступничества русского' царя Алексан¬
дра I. Освободившись благодаря Рос¬
сии от наполеоновского владычества,
Пруссия на протяжении первой по¬
ловины XIX века оставалась всё же
второстепенным государством, во
многом зависевшим от его более
сильных соседей — Австрии и Рос¬
сии.
Тем не менее, в первой половине
XIX века в Пруссии имели место та¬
кие процессы, которые подготовили
её выход на широкую арену между¬
народного разбоя во второй поло¬
вине столетия. В Германии разви¬
вался капитализм, и то обстоятель¬
ство, что это развитие шло по так
называемому прусскому пути, дела¬
ло германский капитализм осо¬
бенно хищническим и милитаристиче¬
ским. Прусский путь развития
капитализма «означает наибольшее
сохранение кабалы и крепостничества
(переделываемого на буржуазный
лад), наименее быстрое развитие
производительных сил и замедлен¬
ное развитие капитализма, означает
неизмеримо большие бедствия и му¬
чения, эксплоатацию и угнетение ши¬
роких масс крестьянства...» Г На
этом пути капиталистического раз¬
вития класс помещиков не лишается
своей экономической и политиче¬
ской мощи: он остаётся важнейшим
фактором, определяющим внешнюю
и внутреннюю политику государ¬
ства. Переплетение интересов юн¬
керства с интересами растущей бур¬
жуазии сообщало особенно агрес¬
сивный характер прусско-герман¬
скому милитаризму.
К концу пятидесятых годов Прус¬
сия усилилась настолько, что могла
приступить к осуществлению своих
агрессивных планов. «На очереди, —
пишет Ленин,—стоял вопрос объеди¬
нения Германии. Оно могло совер¬
шиться, при тогдашнем соотношении
классов, двояко: либо путём рево¬
люции, руководимой пролетариатом
и создающей всенемецкую республи¬
ку, либо путём династических войн
Пруссии, укрепляющих гегемонию
прусских помещиков в объединённой
Германии»2. Прусский юнкерский
абсолютизм поставил перед собой
задачу — под видом объединения
Германии подчинить себе все гер¬
манские государства. На пути к до¬
стижению этой цели стояла Австро-
Венгрия, мечтавшая о том же, и
Франция, боявшаяся усиления своей
опасной соседки. Сокрушение этих
препятствий явилось первой задачей
«политики железа и крови», прово¬
дившейся по заданию юнкерства
Бисмарком.
Громкие, но дешёвые победы над
Австрией и Францией вскружили
голову германскому милитаризму.
Объединение Германии создало осо¬
бенно благоприятные политические
условия для милитаристических
авантюр. Социально-экономической
основой милитаризма в конце
прошлого века стал империализм
как высшая стадия в развитии капи¬
тализма.
Молодой германский капитализм
стал очень быстро на путь импе¬
риализма. Можно даже сказать,
что в начале XX века Германия ста¬
ла наиболее ярко выраженной стра¬
ной монополистического капитализм
ма. Монополистическая буржуазия
заняла в стране господствующее по¬
ложение, и её интересами стала й
основном определяться как внешняя,,
так и внутренняя политика государ¬
ства. Это, однако, не значит, что на
задний план отошло юнкерство с его
классовыми интересами. Наоборот,
оно оставалось у кормила государ¬
ственного правления, возглавляя не
только армию, но и разветвлённый
бюрократический аппарат герман¬
ского государства. Руководящая
роль юнкерства в стране не шла на¬
перекор интересам империалистиче¬
ской буржуазии. У них были общие
интересы, — этими интересами дик-
1 В. И. Ленин. Соч. Т. 13, стр. 220,
4-е изд.
а В. И. Л е н и н. Соч.. Т. XVI, стр. 547.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
111
товалась политика милитаризма и
внешнеполитической агрессии. Преж¬
ний юнкерский милитаризм. превра¬
тился в юнкерско-империалистиче¬
ский.
Отличительной чертой германско¬
го империализма явилось сочетание
х и щн и чес кого мои опол истин еск ого
капитализма с агрессивным духом
традиционного юнкерского прусса¬
чества. Общие интересы империа¬
листической буржуазии и юнкер¬
ской военно-феодальной касты на¬
шли своё идеологическое выраже¬
ние в усиленном культивировании
старопрусского духа солдатчины, в
фетишизации Фридриха II и других
знаменитых в прусской истории бан¬
дитов, в постоянном разжигании ми¬
литаристических страстей.
Поздний выход Германии на ми¬
ровую арену в качестве мошной и
единой империи обусловил особо раз¬
бойничий характер германского импе¬
риализма, ибо к моменту этого выхо¬
да мир был в основном уже поделён
между великими державами, и за¬
хватнические цели германского мо¬
нополистического капитала могли
быть достигнуты только путём кро¬
вавой борьбы с захватчиками, рань¬
ше утвердившимися на мировой аре¬
не. Программа завоевания мирового
господства, ставшая, начиная с 90-х
годов, основным руководством к
действию для германских импе¬
риалистов, предусматривала ожесто¬
чённую и кровопролитную борьбу с
Англией, Францией и Россией. Для
проведения этой «большой войны»
была создана колоссальная военная
машина. Велась и идеологическая
подготовка к такой войне — разнуз¬
данная милитаристическая агитация,
которую возглавлял непосредственно
сам кайзер Вильгельм II. Строились
стратегические планы; основным из
них, положенным немцами в основу
ведения ими первой мировой войны,
был план Шлифена.
Летом 1914 года война, к которой
долго и упорно готовились все импе¬
риалистические державы, наконец
разразилась. Это была типичная им¬
периалистическая война, в которой
обе стороны преследовали граби¬
тельские цели. «Её виновники — им¬
периалисты всех стран» 3. Тем не ме¬
нее, непосредственной зачинщицей
войны была Германия. Четыре с
лишним года ожесточённой борьбы
принесли кайзеровской Германии
тяжёлое поражение. Результатом
этого поражения явился и крах мо¬
нархии Гогенцоллернов. Германия
стала республикой.
После этого поражения немецкой
империалистической буржуазии при¬
шлось перестраиваться. В течение
некоторого времени германским им¬
периалистическим волкам приходи¬
лось прикидываться смиренными
пацифистскими овечками — вести
«политику выполнения». На первый
план приходилось выпускать не иде¬
ологов пангерманизма, не откровен¬
ных и заведомых милитаристов, а
социал-демократов, либеральных
представителей партии центра, не
так сильно, как прежние правители,
скомпрометированных своим явным
милитаризмом.
Это было нужно германской бур¬
жуазии и по внутриполитическим
причинам. Революция 1918 года бы¬
ла буржуазной, а не социалистиче¬
ской. Тем не менее рабочий класс в
ходе классовой борьбы начинал всё
более правильно понимать свои поли¬
тические интересы. Коммунистиче¬
ская партия становилась всё более
существенным фактором в жизни
страны. В 1919 и в 1923 годах Гер¬
мания стояла перед непосредственно
революционной ситуацией — только
предательство социал-демократии и
неправильная в ряде случаев линия
тогдашнего руководства коммуни¬
стической партии не дали герман¬
скому пролетариату овладеть
властью. В этих условиях герман¬
ская империалистическая буржуазия
не могла открыто выражать и про¬
пагандировать свои милитаристские
и реваншистские взгляды. Веймар¬
ская республика использовалась пра¬
вящими классами Германии для де¬
мократического и пацифистского
прикрытия постепенной подготовки
к воскрешению прусско-германского
разбойничьего милитаризма.
Всё это оказалось возможным по¬
3 «История ВКП(б). Краткий курс»,
стр. 155.

112
И. А. КРЫВЕЛЕВ
тому, что победившие Германию им¬
периалистические державы не могли
и не собирались уничтожить герман¬
ский империализм. Версальский мир¬
ный договор, наложивший известные
тяготы на Германию, не затрагивал
корней и основ германского милита¬
ризма и империализма. Осталась в
неприкосновенности власть герман¬
ского финансового капитала над хо¬
зяйством и политической жизнью
страны. Юнкерство сохранило свои
поместья, являвшиеся экономической
базой существования и влияния это¬
го реакционнейшего класса.
Англия и Америка предоставили
Германии огромные займы, исполь¬
зованные последней для восстано¬
вления и развития её хозяйства, в
особенности тяжёлой промышленно¬
сти и предприятий военного значе¬
ния. Германский монополистический
капитал при поддержке англо-аме¬
риканского империализма нагуливал
жир. Чрезвычайно быстрыми темпа¬
ми шёл в это время процесс концен¬
трации и централизации капитала.
Тресты и картели охватили своими
щупальцами почти все отрасли про¬
мышленности. Соответственно росла
монополизация и банковского капи¬
тала. Монополии овладели всеми
командными высотами в народном
хозяйстве ещё полней, чем это было
до первой мировой войны. Прави¬
тельство Веймарской республики
оказывало всяческую помощь и под¬
держку монополиям в промышлен¬
ности и в банковском деле. Ещё в
большей мере, чем это было в кайзе¬
ровской Германии, хозяевами стра¬
ны стали финансово-капиталистиче¬
ские тузы — Феглеры, Флики, Пенс-
гены, Стиннесы. Под прикрытием
«политики выполнения» Германия
превращалась в ещё более импери¬
алистическое и разбойничье государ¬
ство, чем она была до первой миро¬
вой войны.
С каждым годом всё агрессивнее
делался тон политических деятелей
германского империализма по отно¬
шению к Версальскому мирному до¬
говору. Смиренные разговоры о «вы¬
полнении» стали всё больше усту¬
пать место открытому стремлению к
ревизии. Чем дальше, тем герман¬
ский империализм всё больше чув¬
ствовал себя в силах не только от¬
бросить версальские ограничения, но
и вступить в новую борьбу за миро¬
вое господство. В соответствии с
этим он всё больше отодвигал на
задний план своё «левое» крыло —
социал-демократов, различные либе¬
ральные группировки—и всё больше
начинал действовать своим «правым
флангом», выдвигая вперёд более
откровенные реакционные течения и
группы.
К началу 1933 года власть в Гер¬
мании была захвачена фашистами,
этими наиболее последовательными
прислужниками монополистического
капитала. К этому времени в Герма
нии была подготовлена почва как
для господства фашизма внутри
страны, так и для того, чтобы стра
на стала на путь внешнеполитических
военных авантюр.
Для того чтобы пойти по этому
пути, нужно было предварительно
создать мощную военную машину.
Ещё в период Веймарской республи¬
ки правители Германии делали всё
для того, чтобы под прикрытием «по¬
литики выполнения» готовить стра
ну и её вооружённые силы к новым
войнам,— не только реваншистским
но и завоевательным, захватниче¬
ским. Ограничения Версальского
мирного договора уже тогда нару¬
шались весьма беззастенчивым обра¬
зом. Правительства стран Антанты
формально неоднократно выражали
протест против нарушения немцами
Версальского мирного договора, но
фактически они смотрели на эти на¬
рушения сквозь пальцы. У немецких
милитаристов было магическое слов¬
цо, которое очень сильно действо¬
вало па французских, а в особен-
сти на английских империалистов.
Стоило сказать, что германским
властям нужны вооружённые силы
для борьбы против внутреннего вра¬
га, против угрожающей большеви¬
зации Германии, как протесты не¬
медленно- стихали. К этому присое¬
динялись ещё весьма прозрачные
расчёты западноевропейских реак¬
ционеров на то, что раньше или поз¬
же можно будет восстановленную
германскую военную машину бро¬
сить против Советского Союза. А
это уж и вовсе примиряло англо¬
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
113
французских реакционеров с герман¬
ским милитаризмом. Они удовлетво¬
рялись тем, что немецкая военная
машина восстанавливалась тайно,
под более или менее благовидными
предлогами.
Приход гитлеровцев к власти озна¬
чал максимальное форсирование но¬
вой мироной войны германским моно¬
полистическим капиталом и ускоре¬
ние темпов подготовки к этой войне.
Война являлась центральным пунк¬
том всей политики и всего миро¬
воззрения фашистов, если эту дикую,
людоедскую окрошку можно назвать
мировоззрением. Стремление к войне
было самой сущностью гитлеризма.
Без милитаризма, самого оголте¬
лого и хищного, гитлеризм не был
бы тем. чем он был на самом деле.
До прихода к власти гитлеровцы
демагогически обещали всем слоям
германского населения полное удо¬
влетворение всех их нужд и требо¬
ваний. Значительная часть населе¬
ния всерьёз верила, что после при¬
хода Гитлера к власти наступит
царство изобилия для всех немцев.
За счёт кого же можно было обеспе¬
чить это изобилие? Фашисты отнюдь
не собирались сокращать доходы
крупных капиталистов или юнкеров.
Это, конечно, совершенно не входило
в их планы, ибо сами они были не
кем иным, как агентурой этих экс-
плоататорских классов. Нужно было
направить в какую-то другую сторо¬
ну стремление масс к улучшению
своего положения — в сторону, не
только безопасную для эксплоатато-
ров, но и сулящую им грандиозное
увеличение прибылей.
И заправилы германского фашиз¬
ма выдвинули совершенно откро¬
венную программу ограбления и по¬
рабощения всего мира. По существу,
это была программа организации
новой финансово-капиталистической
разновидности рабовладельческого
строя.
Известны этапы гитлеровской
агрессии в Европе. Известно, с ка¬
кой готовностью английские и про¬
чие мюнхенцы предоставляли фаши¬
стам «свободу рук» на востоке с
тем, чтобы оградить себя от их на¬
падений. Вместе с тем они надеялись
таким способом «задёшево» до-
8. «Вопросы философии» № 2.
биться уничтожения социалистиче¬
ского государства. Надежды на то,
что германскую агрессию удастся
направить по антисоветскому руслу,
побуждали буржуазию Запада де¬
лать всяческие уступки фашистам,
позволяя им вооружаться и, по сути
дела, поощряя их оголтелую мили¬
таристическую пропаганду. Эти на¬
дежды «мешали» соответствующим
правительствам находить общий
язык с Советским Союзом в вопросе
об отпоре немецким агрессорам, о
гарантиях коллективной безопасно¬
сти и всеобщего мира. Немцы же
усердно козыряли своей антисовет¬
ской картой всегда, когда это было
выгодно.
Мудрая сталинская внешняя по¬
литика советского правительства
предотвратила нападение фашист¬
ской Германии на СССР летом 1939
года. Когда оказалось, что прави*
тельства Англии и Франции не соби¬
раются вместе с Советским Союзом
занять твёрдую линию в отношении
гитлеровской агрессии, советское
правительство сумело, заключив до¬
говор о ненападении с Германией,
выиграть целых полтора года для
подготовки к решительной и смер¬
тельной борьбе против гитлеризма.
Быстрый разгром Польши, Фран¬
ции и ряда других стран европей¬
ского континента не решил ещё всех
задач, поставленных перед собой
фашистами. До тех пор, пока на во¬
стоке мощным гранитным утёсом
возвышалась социалистическая дер¬
жава, германский разбойничий импе¬
риализм должен был считать, что
им ещё не решена задача завоевания
военной гегемонии не только во< всем
мире, но даже и на континенте Ев¬
ропы. Летом 1941 года он бросил
свои вооружённые силы на Совет¬
ский Союз. Фашисты считали, что
«восточный поход» явится одним из
эпизодов их победного движения на
пути к мировому господству. На де¬
ле он оказался бесславным шествием
германского разбойничьего импе¬
риализма к своей могиле.
Период господства гитлеризма в
Германии явился апогеем реакции
по всем линиям. Наиболее махровым
цветом распустился в это время
также самый характерный продукт
114
И. А. КРЫВЕЛЕВ
пруссачества и германского разбой¬
ничьего империализма — неистовый,
оголтелый милитаризм. Война фа¬
шистов против Советского Союза
оказалась последней войной герман¬
ского разбойничьего империализма.
Раздувшись при фашизме до неверо¬
ятных размеров, германский мили¬
таризм нашёл, наконец, свою гибель
в борьбе с советской социалистиче¬
ской державой, на существование и
свободу которой он решился пося¬
гнуть.
Международная реакция делает
теперь настойчивые попытки влить
новые силы в германский империа¬
лизм. В международной политике се¬
годняшнего дня ставка на восстанов¬
ление германского империализма
имеет то же антисоветское значение,
которое имело до войны попуститель¬
ство мюнхенцев подготовке гитле¬
ровской агрессии. В лице восстанов¬
ленного германского империализма
англо-ам ерик а некие ре акционеры
стремятся иметь противовес полити¬
ческому и моральному влиянию Со¬
ветского Союза. Черчилли и Трумэны
пользуются теперь тем же арсеналом
антисоветской клеветы и демагогии,
который поставлял Геббельсу и его
подручным материал для их подлой
агитации. И, конечно, дело не огра¬
ничивается агитацией. В практиче¬
ской политике англо-американская
реакция ведёт курс, соответствую¬
щий этой агитации. В контролиру¬
емой англо-американцами зоне Гер¬
мании не выкорчёвываются экономи¬
ческие и политические корни герман¬
ского разбойничьего империализма,
а, наоборот, культивируются и
укрепляются. Только последователь¬
ная антифашистская политика совет¬
ского государства является действи¬
тельной гарантией от того, что гер¬
манский разбойничий империализм
сможет когда-нибудь опять стать на
ноги и создать угрозу для всеобщего
мира. При поддержке демократиче¬
ских государств Южной и Юго-
Восточной Европы, при поддержке
всего прогрессивного человечества
мы не допустим того, чтобы повер¬
женный империалистический зверь
опять воспрянул и залил кровью весь
земной шар. Не для того советские
люди на протяжении четырёх лет
самоотверженно дрались на фрон¬
тах, не для того отдали свою жизнь
миллионы советских воинов!
Изучение военной идеологии гер¬
манского милитаризма и её теорети¬
ческих корней имеет не только тео¬
ретический и абстрактно-историче¬
ский интерес. После катастрофиче¬
ского поражения, понесённого госу¬
дарствами гитлеровского разбой¬
ничьего блока, милитаризм, как на¬
правление военной идеологии, не
исчез с исторической арены, да и не
мог исчезнуть, ибо существуют его
социальные корни. Социальной поч¬
вой современного милитаризма яв¬
ляется империализм, как та стадия,
на которой теперь находится капи¬
талистическая общественная форма¬
ция. Современный милитаризм есть
порождение капитализма. В воен¬
ной идеологии современных англо¬
саксонских государств, в особен¬
ности США, основные черты фаши¬
стского милитаризма воскресают во
всей своей неприглядной наготе.
Во всех концах земного шара аме¬
риканские империалисты создают
базы, могущие быть использованны¬
ми как опорные пункты экономиче¬
ской и военной экспансии. Львиная
доля расходной части бюджета
тратится на военные нужды:
в 1947 году эти ассигнования пре¬
высили довоенные в 17 раз. Числен¬
ность вооружённых сил превышает
довоенную в 8—9 раз. Формируется
новая военно-аристократическая ка¬
ста, оказывающая всё большее влия¬
ние на всю политику государства
и продвигающая своих членов на
наиболее важные посты в государ¬
ственном аппарате. С полным напря¬
жением сил работают учёные, изы¬
скивая по заданиям правительства
новые смертоносные средства веде¬
ния войны. Производится и нако¬
пляется большое количество атомных
бомб, строятся гигантские самолё¬
ты-бомбардировщики с радиусом
действия, превышающим десять ты¬
сяч километров; форсируется строи-
тельствосети военно-морских и авиа¬
ционных баз, которые должны
обеспечивать для вооружённых сил
США возможность в любой момент
развернуть мощные силы в направле¬
нии любой точки земного шара. Идёт
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
115
оголтелая пропаганда новой войны.
В периодической и непериодической
печати, через кино и радио, с цер¬
ковных алтарей, всеми средствами,
которыми располагает современ¬
ная техника, ведётся пропаганда
милитаризма. Задача этой пропаган¬
ды заключается как в том, чтобы
раньше или позже спровоцировать
новую мировую войну, так и в том,
чтобы замаскировать истинные кор¬
ни военной опасности — стремление
американского монополистического
капитала к мировому господству.
Не последнюю роль здесь играет и
стремление запугать угрозой новой
войны те свободолюбивые страны,
которые не хотят продать свою су¬
веренность за чечевичную похлёбку
долларовой «помощи».
Подчинённую роль в отношении
американского милитаризма играет
современный британский милита¬
ризм. Тем не менее нельзя недооце¬
нивать и его значение.
После окончания второй мировой
войны британский империализм ока¬
зался перед лицом серьёзных за¬
труднений. Центробежные тенден¬
ции, всё с большей силой действую¬
щие в колониальной империи, с не¬
умолимой последовательностью ве¬
дут её к распаду. Её монопольное
положение на мировом рынке безна¬
дёжно потеряно. Первое место и по
морской торговле и по военно-мор¬
ской мощи пришлось уступить Сое¬
динённым Штатам. На территории
Центральной и Юго-Восточной Евро¬
пы вместо прежнего конгломерата
постоянно грызшихся между собой
мелких государств налицо ряд де¬
мократических славянских госу¬
дарств, живущих в дружбе между
собой и с Советским Союзом. Если
Англия раньше немало выигрывала
на том, чтобы ссорить и мирить их,
то теперь это отпало. «Равновесие»,
на которое раньше ориентировалась
Англия, тоже отошло в прошлое, ибо
сильнейшим государством европей¬
ского континента является Совет¬
ский Союз, а это лишает Англию
возможности играть на противоре¬
чиях между равносильными против¬
никами. В этой обстановке правя¬
щие круги британской империалисти¬
ческой буржуазии не находят ничего
лучшего, как подчинить свою внеш¬
нюю, а во многом и внутреннюю
политику диктату американского
империализма и милитаризма. Идео¬
логически это сотрудничество обо¬
сновывается духовным родством
двух ветвей англо-саксонской расы,
общностью политического строя и
политических «идеалов» и т. д. Прак¬
тически оно выражается прежде все¬
го в совместном развитии милита¬
ризма и в совместном культивирова¬
нии самого духа милитаризма.
Остриё современного англо-сак¬
сонского милитаризма, как это было
и с гитлеровским милитаризмом,
направлено против Советского
Союза. Это вытекает из самой сущ¬
ности империалистических госу¬
дарств, как воплощения реакцион¬
ного начала современной нам эпохи.
Ненависть к социализму заложена,
можно сказать, в самой природе
капитализма и, в особенности, его
империалистической стадии. Это
приходится практически испытывать
советскому государству на всём
протяжении его тридцатилетнего су¬
ществования.
Современные поджигатели воен¬
ного пожара закрывают глаза на
поучительный исторический урок
второй мировой войны. Так же, как
некогда прусско-германские мили¬
таристы, они рассматривают захват¬
ническую войну как основной способ
достижения своих политических це¬
лей. Так же, как и немецкие фа¬
шисты, они поставили своей целью
завоевание мирового господства и
увековечение капиталистического
способа производства. Так же, как
и фашисты, они ненавидят социали¬
стическое государство и всеми сила¬
ми стараются пресечь развитие об¬
щественных порядков по пути про¬
гресса. Так же, как это делали иде¬
ологи прусско-германского милита¬
ризма, современные поджигатели
ведут разнузданную пропаганду
агрессивной войны, изюбоажая по¬
следнюю как неизбежный и есте¬
ственный способ решения между
народных конфликтов. Не может
быть сомнений в том, что эта поли¬
тика так же авантюристична, как и
военная политика прусско-герман¬
ских милитаристов.

116
И. А. КРЫБЕЛЕВ
* * ♦
Дух милитаризма проникал со¬
бой общественную мысль Германии
ещё задолго до того, как он распу¬
стился таким махровым ядовитым
цветом в фашизме. В философии и
публицистике, в историографии и
политической экономии, в беллетри¬
стике, правовой теории — всюду о-н
нёс семена духовной отравы, вос¬
питывая в немцах хищных и алч¬
ных разбойников. Мы не собираем¬
ся давать здесь всестороннее иссле¬
дование истории распространения и
развития в Германии милитаристи¬
ческих идей, ограничимся только
рядом иллюстраций этого рода.
Уже у Гегеля мы видим ярко вы¬
раженную апологию войны, восхва¬
ление её «благодетельного» значе¬
ния в истории народов и госу¬
дарств. Во время войны, писал Ге¬
гель, «сохраняется нравственное здо¬
ровье народов, его безразличие к
застыванию конечных определённо¬
стей; подобно тому, как движение
ветров не даёт озеру загнивать, что
с ним непременно случилось бы при
продолжительном безветрии, так и
война предохраняет народы от гни¬
ения, которое непременно явилось
бы следствием продолжительного, а
тем паче вечного мира»4. Нетруд¬
но понять, что понимает Гегель под
гниением народов, долженствую¬
щим явиться непременным следст¬
вием продолжительного мира.
В обычное время, считает Гегель,
люди слишком много внимания уде¬
ляют «временным благам и вещам»,
разговоры же о «суетности» этих
ценностей являются только «нази¬
дательным оборотом речи». Во вре¬
мя же войны человек действитель¬
но пренебрегает этими суетными
сюжетами, поскольку на карту ста¬
вится самое для него ценное —
жизнь. И в этом, переводит Гегель
простую мысль на свой выспренний
язык, «идеальность особенного
добивается своего права
и становится действительностью»5.
Значит, всё дело в том, чтобы люди
не думали о своём материальном по¬
ложении и, боже упаси, не предъяв¬
ляли к господствующим классам тре¬
бований его улучшения.
Война, с этой точки зрения, тем
хороша, что она может пресекать
волнения внутри государства, обес¬
печивая правящим классам полное
спокойствие. «Что идеальность, —
пишет Гегель на своём, по выраже¬
нию Герцена, птичьем языке, — ко¬
торая обнаруживается в войне как
в случайном, направленном вовне
отношении, и идеальность, соглас¬
но которой внутренние государст¬
венные власти суть органические
моменты целого, — что обе эти иде¬
альности представляют собой одно
и то же, это выступает в историче¬
ском явлении, между прочим, также
и в той форме, что удачные войны
не давали развиться внутренним
смутам и укрепляли государствен¬
ную власть»6. В этом мудрёном
обороте выражена очень простая
мысль: удачные войны дают воз¬
можность господствующим клас¬
сам отводить в безопасное для себя
русло недовольство народных масс
их положением. В общем для Геге¬
ля воина есть один из самых бла¬
готворных и важных факторов об¬
щественной жизни и развития.
За Гегелем шёл в этом отноше¬
нии и Клаузевиц. Только война,
считал Клаузевиц, может воспитать
в народе «дух отваги». Война яв¬
ляется, по Клаузевицу, «нормаль¬
ным» средством политики и прежде
всего прусской политики — только
при помощи войны и постоянной го¬
товности к войне можно занимать
прочную позицию на международ¬
ной арене. Эта концепция вошла,
как известно, в плоть и кровь прус-
ско-герман-ских разбойников.
Проповедуя войну как средство
навязать противнику свою волю,
Клаузевиц рекомендует прусским
милитаристам не стеснять себя ни¬
какими ограничениями в отношении
форм ведения войны, никакими нор¬
мами международного права и об¬
щечеловеческой морали. Война, го¬
ворит он, есть «акт насилия,
имеющий целью заставить против-
4 Гегель. Соч. Т. VII, стр. 344.
6 Т а м же.
* Т а м ж е.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
117
ника выполнить нашу волю»7. И
дальше: «Тот, кто этим насилием
пользуется, ничем не стесняясь и не
щадя крови, приобретает огромный
перевес над противником, который
этого не делает... Введение принципа
ограничения и умеренности в фи¬
лософию самой войны представляет
полнейший абсурд» 8. Известно, что
в дальнейшем германские милитари¬
сты вообще, а гитлеровцы в особен¬
ности реализовали эту установку
Клаузевица и довели её до крайних
пределов. Пренебрежение всеми ме¬
ждународно-правовыми и моральны¬
ми нормами, безудержное и неогра¬
ниченное насилие были, как извест¬
но, основным принципом поведения
фашистских разбойников.
По мере того как прусский милита¬
ризм завоёвывал в войнах второй
половины XIX века одну позицию за
другой, апология войны в общест¬
венной мысли Германии принимала
всё более наглые и циничные формы.
В унисон пели хвалу войне профес¬
сиональные военные и профессора
философии, экономисты и государ¬
ственные деятели, парламентарии и
писатели.
Яростным пропагандистом прус¬
ско-германского милитаризма во вто¬
рой половине XIX века явился реак¬
ционный немецкий историк Трейчке.
Достаточно ясное представление
о распространявшихся им взглядах
может дать такое его высказывание:
«Война есть и практическая, и теоре¬
тическая необходимость, и требова¬
ние политической логики; требовать
отмены войны — значит посягнуть
на самые святые чувства человека и
изуродовать человеческую приро¬
ду» 9. Разумеется, не о человеческой
природе заботился старый империа¬
лист Трейчке, а об интересах своего
разбойничьего класса, сделавшего
войну своим промыслом.
Наиболее последовательным и
«красноречивым» панегиристом вой¬
ны был, конечно, певец человеко¬
убойного ремесла Фридрих Ницше.
Этот бард империализма собрал в
7 Клаузевиц «О войне», стр. 13. Во-
ениздат. 1934.
"Там же, стр. 14.
9 Treitchke «Historisch? und politische
Aufsätze». Leiozig. В. II, S. 782.
своей философии всё, что было наи¬
более реакционного и цинично-раз¬
бойничьего во всей исто'рии общест¬
венной мысли Германии. В его время
капитализм вообще и германский
в частности вступил в стадию импе¬
риализма. Культ силы, апология
бронированного кулака всё более
откровенно наполняли всю идеоло¬
гию правящих классов Германии. И
если идеологией мелкой буржуазии
и мелкобуржуазной интеллигенции
этого времени становится неокан¬
тианство, то идеология империали¬
стической буржуазии находит своё
вполне «достойное» выражение в
хищном, исступлённо милитаристи¬
ческом ницшеанстве.
Ницше утверждал, что войны про¬
сто необходимы для Европы и для
всего человечества. «Война необхо¬
дима» — так называется один
из параграфов в его сочинении
«Человеческое, слишком человече¬
ское». Он пишет там: «Современное
европейское человечество- нуждается
не только вообще в войне, но даже в
величайшей и ужаснейшей вой¬
не...»10 11. В соответствии с жизненным
укладом древних германцев Ницше
считает, что единственное достойное
занятие мужчины — это война и что
подготовке к войне должно быть
подчинено и обучение и воспитание
мужчины: «Мужчина должен быть
воспитан для войны, а женщина —
для отдохновения воина: всё осталь¬
ное — безумие» и. Стало быть, вся
жизнь общества построена в расчёт«
на постоянную войну: одна часть об¬
щества готовится к войне, а другая
помогает первой в том же почтен¬
ном деле... Отсюда вытекает, что лю
ди должны проникнуться пламенной
любсвыо к войне и войнам, что вой¬
на должна стоять в центре всех их
интересов. «Вы должны,— призывал
Ницше немцев,— любить мир как
средство к новым войнам и притом
короткий мир больше, чем- продол¬
жительный. Я зову вас не на работу,
а в бой» 12. Воина — не средство для
достижения каких-нибудь целей: она
10 Ф. Ницше. Полное собр. соч. Т. III,
стр. 277. 1911.
11 Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»,
стр. 123. 1900.
15 Там ж е, стр. 84.

118
И. А. КРЫВЕЛЕВ
сама есть цель. «Вы говорите, что
хорошее дело освящает даже войну;
я говорю вам,—война освящает вся¬
кое дело» 13.В этом свете милитаризм
принимал какой-то возвышенно-аб¬
страктный вид, его империалистиче¬
ская сущность и земные грабитель¬
ские корни маскировались туманны¬
ми разговорами о возвышенности
войны как самоцели. Но, конечно,
это не могло по-настоящему скрыть
истинную сущность тех войн, кото¬
рые готовил в конце прошлого века
германский монополистический ка¬
питал.
Занимались теоретическими изы¬
сканиями с целью доказать необхо¬
димость войны и профессиональные
воины, многочисленные генералы и
полковники генерального штаба,
действительной службы и отставные.
Высказался по этому поводу и сам
Мольтке. Он заявил, что война есть
вообще совершенно неизбежное
явление в истории человечества —
притом не только неизбежное, но и
необходимое. Вечный мир, утверж¬
дал он, есть сон, и притом совсем не
прекрасный. Кстати сказать, извест¬
но, что Мольтке не только пропаган¬
дировал войны, но и всячески прово¬
цировал их, о чём впоследствии
говорил без всякого стеснения,
с истинно прусским солдатским
цинизмом.
По стопам Мольтке в этом отно¬
шении шли разные Бернгарди, Рейхе-
нау, Штейнметцы, Фрейтаг-Лоринго-
фены и иже с ними. В многочислен¬
ных «учёных» сочинениях они пели
всё ту же старую песню — о благо¬
детельности и необходимости вой¬
ны. Пригодился для их целей при
этом и дарвинизм, конечно, соот¬
ветствующим образом изуродован¬
ный. Например, генерал-майор Рей-
хенау в книге «Влияние культуры на
войну и военную технику»14 15 зани¬
мается преимущественно доказа¬
тельством того, что война является
разновидностью борьбы за сущест¬
вование и потому она так же вечна,
как и последняя; он не находит до¬
13 Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»,
стр. 85. 1900.
14 Von Reichenau, gen.-major «Ein¬
fluss der Kultur auf Krieg und Kriegs¬
rüstungen». Berlin. 1897.
статочно сильных слов, чтобы с
должной эффективностью обругать
зловредных агитаторов-пацифистов,
отрицающих столь очевидное для
генерала положение.
Настоящее евангелие милитаризма
развернул в своей «Философии вой¬
ны» Рудольф Штейнметц. «Война...
не может быть упразднена без неза¬
менимых потерь для человечества» 13.
Ссылаясь на Вельгаузена и других
цеховых немецких учёных, Штейн¬
метц уверяет, что именно война со-
здаёт народы; он делает простран¬
ные исторические экскурсы для
доказательства этой «научной»'
теории. Война есть, по его мнению,
главная творческая сила в истории
человечества, которая хотя и «стре^
мится ко злу, но творит добро».
Из всех этих апелляций к «науке»,
нравственности, достоинству и т. д.
вытекали самые определённые поли-»
тические выводы — призыв к тому,
чтобы Германия раньше или позже
ввязалась в большую войну, кото¬
рая обеспечит её господствующее
или, по меньшей мере, преобладаю¬
щее положение на континенте Евро¬
пы. «Война есть, — вещал фон дер
Гольц, — жребий человечества и
неизбежная судьба народов. Вечный
мир на этом свете не дарован смерт¬
ным» 16. Это ему было нужно для
доказательства того, что Германия
должна всегда сохранять «сильную
руку и острый меч». С ужасом
представлял себе автор такое поло¬
жение, когда бы «Германия захо¬
тела почить на лаврах и предаться
приятному сну», то есть перестала
бы вести милитаристическую поли¬
тику. Но до этого, как он надеялся,
«насколько человек может предви¬
деть, обдумать и заботиться, ни¬
когда не дойдёт»17. Он утешал
себя сознанием того, что «Германия
ещё не достигла зенита» и что «ее
лозунг — вперёд». С известным осно¬
ванием фон дер Гольц считал, что
«время покоя ещё не настало и что
предсказание о последней решитель¬
15 Р. Штейнметц «Философия вой¬
ны». стр. 190. Петроград. 1915.
18 Фон дер Гольц «Вооружённый на¬
род», стр. 435 С. Петербург. Русское из¬
дание 1886 года.
17 Там же, ст,р. 439—440.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
119
ной битве за существование и вели¬
чие Германии не есть химера, распро¬
страняемая честолюбцами»1а. Это,
конечно, была борьба не за сущест¬
вование и величие Германии, а за
преуспеяние и доходы её капитали¬
стов и банкиров; но верно, что такая
борьба в тот период, когда писал
фон дер Гольц, была ещё действи¬
тельно впереди. Он не предвидел
только того, каким крахом для гер¬
манских милитаристов эта война
увенчается.
В первые годы существования
Веймарской республики пропаганда
культа войны была в Германии не¬
сколько затруднена как по внут¬
реннеполитическим, так и по внеш¬
неполитическим причинам. Слишком
живы ещё были в массах народа вос¬
поминания о недавно перенесённых
лишениях и жертвах войны, чтобы
могла пользоваться большим успехом
пропаганда новой войны. С другой
стороны, «политика выполнения» тре¬
бовала соответствующей маскировки.
В этих условиях открытая апология
войны не находила особенно широ¬
кого распространения в печати и в
политическом быту. Тем не менее и
тогда не умолкали в Германии голо¬
са, утверждавшие необходимость и
благотворность войн вообще, необ¬
ходимость новой мировой войны в
частности.
Прусский министр просвещения
Болиц в речи, произнесённой им в
Потсдаме 9 февраля 1921 года, за¬
явил: «Прусский дух ослаблен рево¬
люционной фразеологией, но старый
дух Потсдама живуч, и вскоре он
вновь воспрянет. Мы не стыдимся ни
прусского милитаризма, ни благо¬
родной прусской бюрократии». Ста¬
рый зубр милитаризма Людендорф
в книге «Ведение войны и политика»
(1922 год) твердил те же старые,
заученные сентенции о вечности
войны и об утопичности, вредности,
даже святотатственности стремле¬
ния к миру. Борьба, писал он,
есть вечный закон как для отдель¬
ного существа, так и для целой на¬
ции. Это — естественное состояние,
которое вытекает из условий, со-
13 Фон дер Гольц «Вооружённый на¬
род», стр. 440. С.-Петербург. Русское из¬
дание 1886 года.
зданных в мире божеством. В мно¬
гочисленных книгах и статьях кай¬
зеровских генералов и офицеров, по¬
битых в первой мировой войне,
наиболее рьяно проводится одна
идея: нас побили в войне, и мы обя¬
заны раньше или позже взять ре-
ванш в войне же; это не только
естественно, но и необходимо, неиз¬
бежно, иначе мы не выполним своего
долга перед немецким отечеством;
всякий, кто ведёт агитацию за мир,
сеет иллюзии и вредит фатерланду.-
Будь то Гинденбург, Людендорф,
Фалькенгайн или такие менее за¬
метные фигуры, как Балк («Развитие
тактики в мировую войну») или
Риттер («Критика мировой вой¬
ны»),— лейтмотивом их писаний яв¬
лялся призыв к реваншу и соответ¬
ственно с этим воспевание войны как
средства реванша.
И уже в это время идеи реванша
не ограничивались стремлением к
восстановлению довоенного положе¬
ния, а шли гораздо дальше. В ряде
книг и статей пропагандировалась
прямо война за мировое господство.
Наиболее ярко и открыто в этот
«утробный» период истории герман¬
ского фашизма развивал такие взгля¬
ды небезызвестный философ разбоя
и мракобесия Освальд Шпенглер,
ставший одним из теоретических
апостолов фашизма. В книге «Прус«
сачество и социализм»19 Шпенглер
дал такое концентрированное выра¬
жение империалистического разбой¬
ничьего духа милитаризма и агрес¬
сии, какого, пожалуй, не было в
философской литературе со времени
Ницше.
Войну Шпенглер объявил высшей
целью всей человеческой деятельно¬
сти. В ней он усмотрел основной
смысл существования государства.
Не война ведётся в интересах госу¬
дарства, а государство существует
ради войны и для ведения войны.
История государств есть не что
иное, как история войн. «Война есть
вечная форма высшего человече¬
ского бытия» 20. За что, во имя каких
интересов надо воевать? На это
19 Освальд Шпенглер «Прусса¬
чество и социализм». Петербург. Русское
издание 1922 года.
20 Там ж е, стр. 46.

120
И. А. KP Ы ВЕЛЕВ
у Шпенглера даётся ответ столь же
цинический, сколь и жульнический.
Воевать, говорит он, надо во имя
идей, которые владеют людьми, в
порядке осуществления этих идей.
Но что это за идеи? Это «идеи» им¬
периалистического грабежа: «Власть
идей превращается в империа¬
лизм...», в страшную волю «к неогра¬
ниченному мировому господству в
военном, хозяйственном и интеллек¬
туальном смысле»21. Вот, оказы¬
вается, какова эта бандитская «идей¬
ность»! «Чего мы хотим, должны хо¬
теть все... Все должны либо приспо¬
собиться к нашему политическому,
социальному и хозяйственному идеа¬
лу, либо погибнуть». Казалось бы,
нет ничего, что было бы ясней и про¬
ще этого идеала, этой извечной раз¬
бойничьей альтернативы: «кошелёк
или жизнь». Однако Шпенглер нахо¬
дит нужным всё же замаскировать
её бандитскую обнажённость. Жуль¬
нический характер этой маскировки
заключается не только в том, что
громиле и мокрых дел мастеру при¬
даётся «идейный» облик, но и в том,
что эти, с позволения сказать, идеи
именуются... социалистическими! К
цитированным выше словам Шпенг¬
лер прибавляет: «Это сознание, ста¬
новящееся всё более ясным, я назвал
современным социализмом... Но
оно, — спешит он добавить, — при¬
суще только нам. Античного, китай¬
ского, русского социализма в этом
смысле не существует»22. Действи¬
тельно, если объявить грабёж социа¬
лизмом, то как же быть, если не
Германия будет грабить, а вдруг её
захочет пограбить другая, может
быть, даже более сильная страна?
Если сказать, что немцы в этом
случае должны сопротивляться, то
выйдет, будто Шпенглер и его по¬
следователи призывают бороться
против социализма. Но в антисоциа¬
листической роли Шпенглер высту¬
пать не хочет. Он ясно учитывает
популярность идей социализма в
массах и предпочитает выглядеть
как борец за социализм. Но уж тогда
надо объявить, что только у немцев
21 Освальд Шпенглер «Прусса -
Чество и социализм» стр. 22. Петербург.
Русское издание 1922 года.
" Там же, стр. 23.
есть социализм, а у других народов
его нет и не может быть. Концепция
давно известная: я украл — это хо¬
рошо, у меня украли — это плохо...
С приходом фашистов к власти
воспевание войны приняло массовый
характер, война стала поистине пред¬
метом почти религиозного культа.
Уж после воцарения Гитлера Лю¬
дендорф выпустил свою книгу «То¬
тальная война», в которой война
была прямо объявлена предметом
религиозного поклонения. Христиан¬
ская религия, по мнению Люден¬
дорфа, в особенности её католиче¬
ская разновидность, не обеспечивает
достаточно последовательной мили¬
таристической обработки населения,
тем более что эта религия преемст¬
венно связана с юдаизмом. И старый
немецкий солдафон выступает в роли
основателя новой религии, вернее,
реставратора языческой религии
древних германцев. Эта «религия
германского богопознания», по Лю¬
дендорфу, представляет собой про¬
сто культ войны, возведённой в
ранг божества. Распространение это¬
го культа среди немцев должно
обеспечить, по замыслу его основа¬
теля, высокий боевой дух населения
в будущей войне.
Воспевание войны должно было,
как того хотели фашисты, так отра¬
вить сознание народных масс ядом
милитаризма, чтобы сделать в бу¬
дущем народ послушным орудием
в руках поджигателей новой мировой
войны. Цели изобретённой им «Обо¬
ронной науки» («Wehrwissenshaft»)
Банзе усматривал прежде всего в
этом: «Дело идёт о том, чтобы ока¬
зывать систематическое психологи¬
ческое воздействие на собственный
народ, дабы держать его в военной
готовности и побуждать его к пере¬
несению лишений»23. Требовалось
обеспечить полную готовность все¬
го немецкого народа безропотно и
до конца приносить себя в жертву
во имя интересов капитала. И на¬
цисты развернули бешеную, неви¬
данную по своей интенсивности про¬
паганду милитаризма и войны.
Программа ограбления мира, вы¬
двинутая гитлеровцами, не могла
э3 Е d w а I d Bans с ■'■'Geoefrapliie und
Wehrxvilk». Breslau. S. 250. 1934.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
121
быть реализована без новой мировой
•войны. Нужно было доказать мас¬
сам необходимость этой войны, что¬
бы можно было их потом мобили¬
зовать на бойню без риска того,
что они не захотят воевать во имя
интересов монополистического капи¬
тала. Фашисты делали это при по¬
мощи апелляций к элементарным,
низменным побуждениям алчности
и корысти. Война, заявляли они,
необходима для того, чтобы Герма¬
ния могла стать богатой страной за
счёт побеждённых ею. Эти же «идеи»
развивал в своих писаниях присяж¬
ный нацистский экономист Ноннен-
брух: «Национальное богатство со¬
здаётся не хозяйством, а полити¬
кой». И чтобы не было сомнений в
том, какого рода политику имеет в
виду этот, с позволения сказать, эко¬
номист, он расшифровывает: «Ар¬
мия—это национальное богатство» 24 25.
Иначе сказать, политика военных
захватов, осуществляемая воору¬
жёнными силами, создаёт нацио¬
нальное богатство. Зачем трудиться,
изобретать, строить, накоплять, ког¬
да можно просто напасть на тех,
кто этим занимается, и отнять у них
то, что накоплено десятилетиями
напряжённого труда! Законченная
философия паразитического банди¬
тизма!
Немцам было • открыто и ясно
сказано, что Гитлер поведёт их на
всесветный грабёж и что от этого
грабежа выиграет не только Герма¬
ния в целом, но и каждый его участ¬
ник в отдельности. С разнузданной
шовинистической демагогией фаши¬
сты сочетали апелляцию к карману
рядового немца. «Люди, — писал
фашистский публицист Эрцен, —
охотнее жертвуют своей шкурой,
если они убеждены и обстоятель¬
ства поддерживают это убеждение,
что наряду с отечеством человек за¬
щищает свои личные интересы»
Заранее в будущих немецких сол¬
датах разжигались вожделения, ко¬
24 Fritz Nonnenbruch «Die dyna¬
mische Wirtschaft». München. S. 260. 1936.
Цит. по книге Гольдштейн п Левиной «Гер¬
манский империализм», стр. 389.
25 Von О е г t z е n «Grundzüge der Wehr¬
politik». Hamburg, S. 130. 1933. Цит. по кни¬
ге Гольдштейн и Левиной, стр. 380.
торые должны были вдохновлять
их на бессовестный грабёж, на гнус¬
ные насилия над мирным населе¬
нием, на ту практику, которая покры¬
ла впоследствии таким несмываемым
позором немецкого солдата и немец¬
кую армию в годы второй мировой
войны.
Чтобы усыпить последние остатки
совести, которые могли ещё сохра¬
ниться в некоторых слоях немецкого
народа, фашистские публицисты и
писатели занимались теоретическими
изысканиями, долженствовавшими
оправдать грабительскую войну как
естественное и законное средство
государственной политики. Фашисты
пустили в ход реакционную социоло¬
гию Гегеля и неогегельянцев, наибо¬
лее кровожадные откровения Ницше,
воинственное кликушество Шпенгле¬
ра, антинаучные теории социального
дарвинизма и так называемой гео¬
политики. Ко всей этой мешанине
они прибавили бредовые выдумки
собственного изготовления—«мифы»
Розенберга, хищные воззвания Геб¬
бельса, истерические вопли Гитлера.
Распространяемое в огромных дозах
среди немецкого населения, эго
гнусное варево отравило широкие
массы народа духом милитаризма и
беззастенчивого, хищного стяжа¬
тельства.
«Право заключается в силе» — это
изречение Гегеля, оправдывающее
всякое насилие и всякий разбой, на
все лады повторялось Геббельсом и
его подручными. Неогегельянство
поставило на службу фашизму всё,
что можно были приспособить из ге¬
гелевских общефилософских и социо¬
логических идей. Неогегельянец
Майнеке писал в книге «Die Ideen
der Staatsreson», что «абсолютное
право силы государства» целиком
вытекает из гегелевского учения об
абсолютном духе, ибо чем больше
сила данного государства, тем боль¬
ше доля его участия в «абсолютном
праве всемирного духа». «Сила, —
говорил он, — это высшая и нравст¬
венная заповедь народа, и в этом
заключается важнейшая потребность
абсолютного духа». Сила — «в на¬
сильственной безграничной экспан¬
сии, каковым выражением недавно
определяли, — конечно, слишком за-
122
И. А. КРЫВЕЛЕВ
' острённо-,— тяжёлое понятие 'импе¬
риализма» -в. В этих кудрявых квази-
учёных фразах заключён всё тот же
вульгарно-бандитский смысл, в них
«безграничная насильственная экс¬
пансия» изображена как прямое слу¬
жение гегелевскому абсолютному
духу. Заодно 'Майнеке отдаёт долж¬
ное и своему учителю Гегелю как
главному апостолу «политики силы».
«Никем не была набросана столь сме¬
лая метафизика силы, как Гегелем,—
кажется, вряд ли можно рассматри¬
вать национальную политику силы
с более высокой и «нравственной»
точки зрения, больше sub spezie
aeternitatis (под знаком вечности),
чем это сделал Гегель»26 27. И фаши¬
сты, конечно, сделали всё, что можно
было, для того чтобы использовать
гегелевское наследство в своих це¬
лях.
Были всесторонне использованы
писания барда империализма Ницше.
«Вы хотите свободы? — спрашивал
фашистский борзописец Боймлер. —
Для этого Ницше указывает один
путь: это война; свободный чело¬
век — это воин» 28 29. Ницше числился
среди основных пророков и предтеч
национал-социализма. Пели панеги¬
рики войне в своих писаниях Эдвальд
Банзе, Карл Юстров, Ганс Штегеман
и десятки других военных «теорети¬
ков» фашизма. Последний из пере¬
численных авторов, по националь¬
ности швейцарец и швейцарский
подданный, подвизался, тем не ме¬
нее, и печатал свои книги в Герма¬
нии, где они встречали восторжен¬
ный приём. Его двухтомная, в тыся¬
чу страниц, книга «Война» 2Э, издан¬
ная в Германии в 1939—1940 годах,
стала настольной для гитлеровской
военщины.
В этой книге Штегеман сформули¬
ровал, в частности, отношение гитле¬
ровцев к Клаузевицу 30. Как ни ярко
был выражен в сочинениях Клаузе¬
вица дух милитаризма, Штегеман
находит всё же нужным, взяв
26 Meinecke «Die Ideen der Staats-
reson», S., 456.
27 Ibidem.
28 В e u m 1 e г «Nietsche der Philosoph
und Politiker», S. 92. 1931.
29 Stegemann «Der Krieg». Berlin.
Leipzig В. I—II. 1939—1940.
80 I b i d e m, S. 4 und folgende.
у Клаузевица многое, отбросить в то
же время некоторые элементы его
учения. Он иронически отзывается
о бесплодных умствованиях и долгих
блужданиях Клаузевица в области
абстрактной теории. Он считает, что
Клаузевиц пришёл к истине только
тогда, когда «вернулся к простому
положению: война есть акт насилия,
имеющий целью заставить против¬
ника выполнить нашу волю». И Ште<
гемам делает ударение на тех местах
писаний Клаузевица, где больше
всего говорится о безудержности
и безграничности насильственного
элемента в войне. Особой заслугой
Клаузевица он считает то, что тот
«не сопроводил никакими оговорка*
ми» определение войны как акта
насилия и что он признавал принцип,
по которому в войне «побеждает бес¬
пощаднейший — тот, который целе¬
устремлённо ставит себе на службу
кровь и интеллект». Правда, и в этом
вопросе Штегеман кое в чём недово¬
лен Клаузевицем. Клаузевиц, по
мнению Штегемана, не совсем ясно
понимал всю «демонию», всю неисто¬
вую ярость, с которой связана война.
Клаузевиц, например, считал, что
война образованных народов менее
жестока и разрушительна, чем война
необразованных. Это, как утвер¬
ждает Штегеман, — трагическое за¬
блуждение. Никаких смягчений, ни¬
каких пределов беспощадному духу
уничтожения, одна сплошная «демо-
ния»! И характерно, что в своей вос¬
торженной рецензии на первый том
книги Штегемана редактор немецко¬
го военного журнала «Милитер во-
хенблат» 31 генерал Ветцель уделил
особое внимание именно этой пре¬
словутой демонии; он считал её вы¬
ражением самой сущности войны.
Громилы поняли Друг друга. Что
означала «демония войны», мы виде¬
ли на практике в гнуснейших деяниях
гитлеровцев на территории СССР и
оккупированных стран в период вто¬
рой мировой войны. Штегеманы и им
подобные заранее готовили теорети¬
ческое обоснование людоедской
практики эсэсовских и прочих вы¬
родков.
Не было для фашистов более
31 «Militair Wochenblatt». №№ 44—51.
1940.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
123
бранного слова, чем «гуманизм». На
гуманизм изрыгаются целые потоки
ругательств. Ему противопоставляет¬
ся установка на вечную войну. Толь¬
ко в вечной войне, утверждал Гит¬
лер, человечество станет великим, в
вечном мире оно погибнет. Палач
Рем, сам ставший в 1934 году жерт¬
вой обер-палача Гитлера, вопил в
своей предельно подлой книге
«История политического предателя»:
«Пусть сгорит Европа и весь мир —
какое нам до этого дело... Война
пробуждает и поощряет лучшие си¬
лы нации. В наше время война —
внешняя и внутренняя необходимость
для народа... Для солдата война
одновременно и воскресение, и на¬
дежда, и свершение» 32.
Так же, как гуманизм, отбрасыва¬
ли фашисты в сторону такие «уста¬
релые», с их точки зрения, понятия,
как право, верность обязательст¬
вам и договорам. Они поставили
на службу культу войны многократ¬
но ухудшенный макиавеллизм, отвер¬
гающий в качестве правил полити¬
ческого поведения какие бы то ни
было другие понятия, кроме понятия
выгоды. Фашистский генерал Маркс
посвятил специальную статью в жур¬
нале «Милитер вохенблат» доказа¬
тельству того, что внешняя и военная
политика не может рассматриваться
с точки зрения «избитых идей
права, верности, моральных обяза¬
тельств и т. д.». Он считает, что эти
идеи могут иметь значение только
во внутренней жизни государства.
(Заметим, кстати, что и во внутрен¬
ней политике фашизма они были со¬
вершенно неприменимы.) Главное
же во внешней и военной политике,
как считал «морализирующий» гене¬
рал,—это «принцип государственной
пользы» 33. Само собой разумеется,
что этот принцип толковался им
с точки зрения пользы для господст¬
вовавших в государстве классов, то
есть для германского монополистиче¬
ского капитала. При этом автор не
без основания ссылался на пример
англичан, которые, по его мнению,
образовали своё мировое государ-
88 Э. Генри «Гитлер над Европой»,
стр. 53. М. Соцэкгиз. 1935.
88 «Militair Wochenblatt». 18. III. 1935.
ство, пренебрегая всеми принципами
международного права и морали. И
мы ничем не хуже, утверждает гене¬
рал Маркс...
Война не только неизбежна, про-
поведывали фашистские идеологи,
она необходима. Только при помощи
войны германский народ может до¬
биться улучшения своей жизни. «Ни¬
кто не должен сомневаться, —требо*
вал Банзе, — что между германской
нуждой и грядущим счастьем ле¬
жит война» 34. Заодно Банзе не упу¬
стил случая, чтобы спеть очеред¬
ной панегирик войне как «вечно¬
му восстановителю». С его точки
зрения, для Германии оставалось
одно — воевать и воевать! Несчастье
её до сих пор заключалось не в том,
что она часто пускалась в военные
авантюры и терпела в них пораже¬
ния, а, наоборот, в том, что она
слишком мало воевала. «Война яв¬
ляется правилом, а не исключе-'
нием», — заявляли авторы сборника
«Мы ищем Германию»35. Поэтому
большой ошибкой Германии было, по
их мнению, то, что она не воевала
с 1871 по 1914 год: немцы за это
время разучились воевать. И нако¬
нец-то теперь, считали эти поджига¬
тели войны, открывается возмож¬
ность начать всерьёз большую войну,
войну за мировое господство.
Целям теоретического обоснова¬
ния фашистского милитаризма слу¬
жила и пропагандировавшаяся в
гитлеровской Германии так назы¬
ваемая «оборонная наука», одним из
первых авторов которой был пресло¬
вутый «профессор» Банзе. Банзе
усматривал основы своей «Wehr¬
wissenschaft» в двух научных дис¬
циплинах: географии и психологии.
Объединяя их вместе, он получал
такое новообразование, как «психо¬
логическая военная география», или
«география рас». По существу, шла
речь о таких столпах фашистского
мировоззрения, как геополитика и
расовая теория.
Гитлеровцы сами не были автора¬
ми этих теоретических основ своей
военной идеологии. Геополитику они
взяли у шведа Челлена, расовую тео¬
34 Е d w а 1 d Banse «Wehrwissonschaft»,
S. 11. Leipzig. 1933.
35 «Wir suchen Deutschland», S. 10Я

124
И. А. КРЫВЕЛЕВ
рию заимствовали у французов Го-
бино и Ляпужа, у пруссифицирован-
ного англичанина Хаустона С. Чем¬
берлена.
Шведский географ Челлен был
ещё во время первой мировой войны
активным идеологическим лакеем
германского империализма. Можно
сказать, что ещё в это время он
предвосхитил многие позднейшие
откровения «национал-социализма»
не только в отношении геополитиче¬
ской «теории», но и в бол*ге широком
общеполитическом плане. В своей
работе «Государство как жизненная
форма», выпущенной на немецком
языке в 1917 году, Челлен выражал
серьёзные опасения по поводу того,
что «в индустриализированном! об¬
ществе трудящиеся классы состав¬
ляют большинство» и потому суще¬
ствующая избирательная система
«грозит передать в их руки всю пол¬
ноту власти» 36. Выход он находил в
«монархическом ренессансе» или
«цезаристской концентрации»37. В
другой своей работе, вышедшей в
1918 году («Великие державы совре¬
менности»), Челлен как истый про¬
рок предвидел, что «империалисти¬
ческая Великая Германия со своим
мужественным, энергичным кайзером
во главе твёрдо идёт навстречу ве¬
ликому будущему»38 39. Через несколь¬
ко месяцев после этого гениального
предсказания великая Германия во
главе с её мужественным, энергич¬
ным кайзером «мужественно и
энергично» капитулировала...
Челлен не скрывал политической
подкладки основ создаваемой им
геополитической «науки». Он при¬
знавал, что геополитика должна
служить оправданием империализма.
Но в империализме он не видел ни¬
чего плохого. Наоборот, империа¬
лизм есть, по его мнению, не что
иное, как «чувство ответственности
за свою миссию в человечестве».
Такие «научные» установки вполне
удовлетворяли гитлеровских идеоло¬
гов международного разбоя.
Ещё в 20-х годах бывший кайзе¬
30 К j е 11 е n «Der Staat als Lebensform»,
S. 191. Leipzig. 1917.
37 I b i d e m, S. 196.
38 К j e 11 e n «Die Grosmähte der Gegen¬
wart», S. 83. Leipzig — Berlin. 1918.
ровский генерал Гаусгофер, ставший
на скорую руку профессором уни¬
верситета, занялся пропагандой гео
политики как новой науки, причём
в основу её были положены не толь¬
ко писания Челлена, но и сочинения
немецкого географа Ратцеля. Вокруг
Гаусгофера образовалось ядро ак¬
тивных пропагандистов геополитиче¬
ского империализма, наводнявших
немецкую прессу своими лженауч¬
ными писаниями. Когда фашисты
пришли к власти, геополитика стала
официозной концепцией. В предисло¬
вии к выпущенной им книге «Обо¬
ронная геополитика» Гаусгофер за¬
являет, что «тот переворот, который
геополитика предвидела и в подго¬
товке которого неустанно участвова¬
ла, неожиданно расширил сферу
действия военной геополитики»3!).
Эта «сфера» слилась с общим шква¬
лом неистовой фашистской милита¬
ристической пропаганды.
Основой геополитики явилось по¬
ложение о том, что политика должна
руководствоваться географией и что
последняя должна определять пер¬
вую. Имелась, конечно, в виду не
география вообще, а тенденциозно
подобранные данные географии, свя¬
занные с территорией — «жизнен¬
ным пространством»,— а также с
естественными богатствами этой тер¬
ритории. При помощи геополитики
«доказывалось», что Германия боль¬
ше других нуждается в новом «жиз¬
ненном пространстве», то есть в но¬
вых территориях и колониях, что она
имеет право на мировое господство.
В своей книге «Границы в их гео¬
графическом и политическом значе¬
нии» Гаусгофер говорил достаточно
откровенно о целях пропаганды гео¬
политики. «Надо, — писал он, —
создать среди всех слоёв народа
убеждение в недостаточности жиз¬
ненного пространства в тех разме¬
рах, в каких оно сейчас имеется, и
в невыгодности его теперешних гра¬
ниц. Этого можно достигнуть только
тем, что под влиянием воспитания
весь народ от смутного чувства стес¬
нённости из-за недостаточности про¬
странства для дыхания, из-за недо¬
39 К. Haushofer «Wehrgeopolitik»,
II Auflage. Berlin. 1934.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
125
статка воздуха, из-за давящей тес¬
ноты перейдёт к сознательному
стремлению изменить свои грани¬
цы» 40. Апостол геополитики требовал
«так развернуть перед народом проб¬
лему границ, чтобы можно было
увлечь массы»41. Таким образом, вся
геополитическая «учёная» концепция
раскрывается как простая бутафо¬
рия, рассчитанная на то, чтобы
«увлечь массы» демагогическими ло¬
зунгами жизненного пространства и
«воздуха для дыхания»...
Геополитика дала гитлеризму ма¬
териал для лживой пропаганды о
«народе без пространства» и о необ¬
ходимости завоевания для этого на¬
рода новых территорий. Основным
аргументом здесь являлось положе¬
ние о том, что Германия в сильней¬
шей степени перенаселена и что
плотность её населения не даёт воз¬
можности германскому народу улуч¬
шить своё материальное положение.
Все бедствия и лишения герман¬
ского народа, в основе которых ле¬
жала капиталистическая эксплоата-
ция, а также • последствия герман¬
ских военных авантюр, фашисты при
помощи геополитики сваливали на
недостающее якобы «жизненное про¬
странство». Кризис и инфляцию на¬
чала 20-х годов, кризис, безработи¬
цу и сильнейшую нужду народных
масс в 1929—1932 годах—всё это на¬
цисты объясняли недостатком жиз¬
ненного пространства, захваченного
якобы «имущими нациями». То об¬
стоятельство, что массы нищают под
бременем эксплоатации монополи¬
стического капитала, что послевоен¬
ная разруха явилась следствием кай¬
зеровского милитаризма, развязав¬
шего первую мировую войну, что
бремя налогов непомерно из-за госу¬
дарственной «помощи» паразитам-
юнкерам и из-за многомиллионных
подачек Гогенцоллернам, — всё это
фашисты прикрывали ссылками и
жалобами на перенаселённость, тес¬
ноту, недостаток жизненного прост¬
ранства, всё это они использовали
для натравливания «неимущего» не¬
40 К. Haushofer «Grenzen in ihrer geo¬
graphischen und politischen Bedeutung»,
S. 106—107.
41 I b i d e m, S, 37.
мецкого народа на другие народы
мира.
На самом деле под этими геополи¬
тическими аргументами милитариз¬
ма не было никаких оснований. Дей¬
ствительно, средняя плотность насе¬
ления в довоенной Германии состав*-
ляла довольно солидную цифру — в
140 человек на квадратный кило¬
метр. Но в это же время плотность
населения в Бельгии составляла
257 человек, а на острове Ява — 226.
И эти государства не испытывали
особых неудобств от того, что они
так густо населены.
К 1913 году исполнилось около
30 лет после захвата Германией её
колоний в Африке и Океании. Это
были обширные территории пло¬
щадью в 2 миллиона 552 тысячи
квадратных километров. Их населя¬
ло в 1913 году около 12 миллионов
человек: это значит, что средняя
плотность населения составляла в
колониях около 5 человек на квад¬
ратный километр. Жизненного про¬
странства, как видим, больше чем
достаточно, и колонизацию можно
было развернуть в самых обширных
масштабах. Сколько же было нем¬
цев среди двенадцатимиллионного
населения колоний? Оказывается, за
30 лет владения колониями немцы
населили это «жизненное простран¬
ство» массой иммигрантов в количе¬
стве... менее 24 тысяч человек! Сре¬
ди них было 5057 офицеров и унтер-
офицеров колониальных войск и 707
полицейских, остальные были чинов¬
ники, члены семей офицеров и чи¬
новников и т. д. Совершенно очевид¬
но, что не действительная перенасе¬
лённость заставляла геополитикой
вопить о необходимости новых тер¬
риторий, а империалистическая не¬
насытность. Не просто территория
была им нужна, а культурная и
благоустроенная территория, соз¬
данная трудом и потом других наро¬
дов. Они хотели разбогатеть за счёт
уже готовых производительных сил,,
накопленных трудами многих поко¬
лений чужих народов. То же элемен¬
тарное стремление к тому, чтобы
нажиться за счёт ограбления всего
мира, которое лежало в основе фа¬
шистской концепции в целом, вдох-
126
И. А. К Р Ы В Е Л Е В
но'вляло и геополитику на её
лженаучные подвиги.
С философской точки зрения, гео¬
политика являлась одним из бесчис¬
ленных перепевов географической
теории исторического процесса. И
здесь фашизм не был оригинален: он
подхватил и приспособил к своим
нуждам залежалое старьё, давно
обретавшееся в архиве науки как
материал пройденного ею этапа.
Исторический материализм опро¬
верг географическую теорию истори¬
ческого процесса. Он показал, что
географические факторы влияют на
ход истории не непосредственно’, а
преломляясь сквозь призму налич¬
ного способа производства. Одна и
та же географическая среда на раз¬
ных ступенях развития производи¬
тельных сил и в различных системах
производственных отношений играет
далеко не одинаковую роль. Стало
быть, важна не сама по себе геогра¬
фическая среда, а то, как она может
быть использована людьми в данных
условиях техники, экономики, поли¬
тики. Игра геополитическими козы¬
рями была со стороны фашистских
идеологов философским и политиче¬
ским шулерством!.
В не меньшей степени сказанное
относится и к другому столпу фа¬
шистской Wehrwissenschaft — к ра¬
совой теории. Хотя она и была заим¬
ствована из чужестранных источни¬
ков, в истории самой немецкой об¬
щественной мысли она имела изда¬
лека растущие корни.
Ещё со времён Фихте и Гегеля
прусско-немецкая реакционная идео¬
логия усиленно спекулировала на
MHHiMOiM превосходстве немцев над
остальными народами мира. Из по¬
ложения об избранности немецкого
народа легко сделать вывод о том,
что он предназначен командовать
другими народами, но как раз эту-то
избранность ни Фихте и никто дру¬
гой не могли и не могут доказать.
Всё это такие же пустые, абстрактно
голословные и произвольные утвер¬
ждения, как и соответствующие
теоретические построения Гегеля,
декларирующие мессианскую роль
германизма в истории человечества.
Как известно, по Гегелю, челове¬
чество проходит в своей истории че¬
тыре стадии, каждая из которых
связана с преобладающей ролью той
или другой нации или группы наций.
Пройдя стадию древневосточного
мира, затем греческого и римского,
человечество вступило в стадию гер¬
манского мира. И вот эту-то герман¬
скую стадию мировой истории и пере¬
живает в настоящее время челове¬
чество. Германский мир принёс яко¬
бы человечеству такие духовные
блага, которых оно никогда раньше
не знало. Правда, когда Гегель
пытается конкретно показать, в чём
же, собственно, состоят эти блага,
он не может сказать ничего такого,
что было бы не только убедительно,
но даже просто попятно. В герман¬
ском мире, говорит он, «жил совер¬
шенно новый дух, благодаря ко¬
торому должен был возродиться мир,
а именно свободный, самостоятель¬
ный, абсолютное своенравие субъек¬
тивности» 42. Это глубокомысленно¬
бессодержательное пустословие ве¬
ло к признанию положения, являв¬
шегося венцом гегелевской концеп¬
ции мировой истории.- Согласно этой
мистической концепции, история че¬
ловечества представляет собой про¬
цесс примирения абсолютной идеи с
самой собой, процесс её самопозна¬
ния. Завершение этого процесса
имеет место именно на германской
стадии истории. С этой точки зре¬
ния, все остальные народы мира, не
имеющие счастья быть облечёнными
такой почётной, всемирноисториче¬
ской миссией, как немцы, должны
удовлетворяться ролью ведомых или
влекомых последними по стезе про¬
гресса. Иначе говоря, немцы должны
командовать человечеством.
В иной исторической обстановке
через сто с лишним лет развернули
пропаганду своей расовой теории
фашисты. Если теории Фихте и Геге¬
ля шли на потребу прусско-юнкер¬
ской реакции, то фашистская расо¬
вая теория служила интересам гер¬
манского монополистического капи¬
тала в эпоху империализма и
пролетарских революций. Тем не ме¬
нее логический смысл фихтеанско-
гегельянских бредней о мессианизме
немецкого народа и фашистской ра¬
“ Гегель. Соч. Т. VIII, стр. 324.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
127
совой теории в основном совпадает.
Политическая направленность их та
же — оправдание захватнической,
милитаристической политики. В тео¬
ретическом отношении они одинако¬
во несостоятельны, произвольны и не
имеют ничего общего с наукой.
Если геополитика внушала нем¬
цам идею того, что они как «неиму¬
щая нация» должны напасть на иму¬
щие нации, то расовая теория была
призвана доказать, с одной стороны,
«право» немцев на то, чтобы не счи¬
таться с интересами других наций, а
с другой стороны, полную возмож¬
ность победить все остальные наро¬
ды, поскольку эти последние не смо¬
гут оказать серьёзного сопротив¬
ления.
Выше уже было указано на то, что
расовую теорию фашисты позаим¬
ствовали у реакционеров других
времён и народов. Справедливость
требует добавить к этому, что в чи¬
сле духовных отцов этой человеко¬
ненавистнической, лженаучной тео¬
рии был и один из видных деятелей
II интернационала Людвиг Вольт-
ман, давший фашизму один из основ¬
ных документов расовой теории —
книгу «Политическая антрополо¬
гия» 43. В той чудовищной мешанине,
которую представляло собой фа¬
шистское «мировоззрение», расовая
теория в её наиболее антинаучной
разновидности нашла своё место.
Так же как и другие элементы фа¬
шистской лженауки, она обслужива¬
ла интересы психологической подго¬
товки новой войны.
Разделение всех народов земли на
представителей высших и низших
рас даёт логическое «оправдание»
стремлению к порабощению одних
людей другими. Логика здесь прямо¬
линейная и до последней степени
примитивная. Если одни люди отно¬
сятся к низшей расе, а другие—к
высшей, то, конечно, высшая раса
может претендовать на то, чтобы
«управлять» и, значит, властвовать
над низшей. Таким образом оправ¬
дывается империалистическое гос¬
подство над колониальными народа¬
ми; таким, например, образом идео¬
логи английского империализма об¬
43 Л. Вольтман «Политическая антро¬
пология». Русское издание 1905 года.
основывали всегда необходимость
господства англичан в Индии, Юж¬
ной Африке и т. д. Таким образом
теперь американский империализм
«доказывает» своё право на господ¬
ство в мире,—правда, его идеологи
говорят не об извечно существующей
американской расе, а о сложившейся
нации янки, превосходящей якобы
все остальные нации своими органи¬
заторскими и хозяйственно-техниче*
скими способностями. Этим спосо¬
бом «доказывали» Гюнтер, Ленц,
Базлер и другие идеологи немецкого
расизма право немцев на господство
над всем миром.
Подменяя классовую борьбу расо¬
вой, фашисты переносили тем самым
наиболее острые и животрепещущие
вопросы общественной жизни в пло¬
скость, которая давала им возмож¬
ность разжигать милитаристические
страсти и одновременно гасить клас¬
совую борьбу. Но, как было, сказано
выше, они старались пользоваться
понятиями и терминами, позволяв¬
шими им запутывать вопрос, наво¬
дить тень на их действительные на¬
мерения. Если свой оголтелый мили¬
таризм они называли социализмом,
то империалистическую, захватниче¬
скую войну эти небывало бессовест¬
ные жулики именовали социалисти¬
ческой революцией. Ещё во время
первой мировой войны неогегельянец
Пленге выпустил книгу под назва¬
нием «1789 и 1914» — самое название
свидетельствует о параллели, кото¬
рую автор проводит между фран¬
цузской буржуазной революцией
конца XVIII века и мировой империа*
диетической войной. «Со времени ре¬
волюции 1789 года не было в мире
такой революции, как немецкая ре¬
волюция 1914 года, революция объ¬
единения и восстановления всех го¬
сударственных сил в XX веке против
революции разрушительного осво¬
бождения в XVIII веке»44. После
первой мировой войны, когда опас¬
ность действительной социалистиче¬
ской революции стала для мирового
и, в частности, германского' капитала
весьма реальной, это мошенническое
наименование империалистической
войны революцией приобрело для
“ Plenge «1789 und 1914», S. 15.
128
И. А. К Р Ы В Е Л Е В
буржуазии ещё тот смысл, что от¬
крывало какие-то возможности борь¬
бы против действительной револю¬
ционной опасности. «Вы хотите ре¬
волюции? — говорили фашистские
идеологи народным массам. — Вот
вам, пожалуйста, настоящая социа¬
листическая революция, только не
марксистская, а национальная не¬
мецкая. Первая революция не уда¬
лась, в 1918 году она потерпела
поражение,— надо- готовиться ко вто¬
рой». «Несомненно,— писал Шпенг¬
лер,— что эта неудавшаяся и неза¬
вершённая революция получит за¬
вершение. Идёт подготовка к новому
акту мировой войны. Жизнь течёт
теперь быстро» 45.
Настолько нелепо это отождест¬
вление империалистической войны с
социалистической революцией, что
фашистские мошенники находили
нужным маскировать эту нелепость
каскадом сугубо тёмных фраз, дол¬
женствовавших придать жульниче¬
ству видимость глубокого теоретиче¬
ского построения. Вот, например,
как говорил Шпенглер о своей пре¬
словутой социальной революции:
«Настоящая революция, это — один
вскрик, одна железная хватка, один
гнев, одна цель. Именно такой была
немецкая социалистическая револю¬
ция 1914 года. Она протекала в ле¬
гитимных и милитаристических фор¬
мах. Истина её, едва ли понятная для
среднего ума, постепенно преодо¬
леет отрицательные стороны револю¬
ции 1918 года и превратит её в фак¬
тор для своего дальнейшего разви¬
тия» 46. Всякий, кто не увидит в этой
галиматье рационального смысла, за¬
ранее объявлялся средним умом. Де¬
шёвенький это был приём для улов¬
ления тщеславного мелкого буржуа,
которому мог польстить намёк на его
«незаурядный», «выше среднего» ум!
Но, видимо, шпенглеры знали своих
читателей...
Против кого же конкретно должна
была быть направлена проповеды-
вавшаяся ими «революция»?
Основная мишень милитаристиче¬
ской пропаганды фашистов находи¬
45 Освальд Шпенглер «Пруссаче¬
ство и социализм», стр. 17. Петербург.
Русское издание 1922 года.
‘“Там же, стр. 12—13.
лась на востоке. Наиболее свирепой
травле подвергался в фашистской
милитаристической агитации именно
русский народ.
С англичанами, французами, аме¬
риканцами фашисты надеялись всё
же как-нибудь сторговаться, притом
за счёт СССР, за счёт советского на-
рода. Шпенглер писал: «Как ни глу¬
боки душевные, а следовательно, ре¬
лигиозные, политические и экономи¬
ческие противоречия между англи¬
чанами, немцами, американцами,
французами в отношении к руссаче-
ству, они (эти нации) сейчас смыка¬
ются в единый замкнутый мир».
Россия, утверждал Шпенглер, —
необъятная колониальная область.
Надо «только» эту колонию захва¬
тить... Это Шпенглер не считал осо¬
бенно трудным делом. Упражняясь
в изысканиях по части мистических
особенностей «русской души», он
пришёл к категорическим выводам
о том, что «руссентум характери¬
зуется отсутствием воли, склон¬
ностью к подчинению, страстью к
бродяжничеству...»47. При «отсут¬
ствии воли и склонности к подчине¬
нию» русский народ, как «логично»
рассуждали шпенглеры, не сможет,
да и не захочет оказать сильного со¬
противления поработителям, а отняв
у него землю, можно будет заодно
удовлетворить и его «страсть к бро¬
дяжничеству». Шпенглер преподно¬
сил свою подлую ерунду руководите¬
лям рейнско-вестфальской промыш¬
ленности в докладе, который был
сделан им в 1922 году: опубликовал
он её в конце 1932 года. Через деся¬
тилетие с лишним русский народ по¬
казал всем шпенглеровским выучени¬
кам, как у него «отсутствует воля»
и как он «склонен к подчинению»
Где теперь склонные к господству
шпенглеры?
Такими средствами придавали фа¬
шисты своему империализму и мили¬
таризму видимость теоретической
обоснованности. Бандитская полити¬
ка имела свою философию,— разу
меется, это могла быть только анти¬
научная, идеалистическая эрзацфи-
лософия.
Какая-то философия толжпа была
47 О. Spengler «Politische Schriften»,
S. 125. München. 1933.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ! НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
129
лежать не только в основе граби¬
тельских замыслов прусско-герман¬
ского империализма, но и ® основе
тех планов, по которым должны были
осуществляться эти замыслы. Иначе
говоря, какое-то философское обос¬
нование должны были иметь не толь¬
ко цели немецкой военной политики,
но и основные стратегические прин¬
ципы немецкой военной школы. Фи¬
лософия, лежавшая в основе немец¬
кой военной теории, была -столь же
антинаучной и идеалистической, как
и философская основа всей немецкой
военной идеологии в целом. Наибо¬
лее характерными чертами философ¬
ской основы немецкой военной идео¬
логии являлись субъективизм и во¬
люнтаризм. Они могут быть просле¬
жены на всём протяжении истории
прусско-германского милитаризма.
Философские истоки субъективиз¬
ма и волюнтаризма немецкой воен¬
ной идеологии идут ещё от Канта и
Фихте, от Гегеля и Шопенгауэра.
Основой кантовской философии
был агностицизм — учение о прин¬
ципиальной непознаваемости -мира
нашим сознанием. Не останавли¬
ваясь на других вопросах филосо¬
фии Канта, укажем на один элемент
его эстетического учения, который,
с нашей точки зрения, оказал влия¬
ние на формирование немецкой воен¬
ной идеологии. Искусство Кант рас¬
сматривал столь же субъективист¬
ски, как и все остальные явления
природы и общества. Он утверждал,
что невозможна какая бы то ни бы¬
ло наука об искусстве, теория искус¬
ства, что правильным подходом к
произведению искусства может быть
только подход с точки зрения эсте¬
тического вкуса. В самом же искус¬
стве, считал Кант, существенно не
содержание его, а лишь форма, рас¬
сматриваемая безотносительно к со¬
держанию. Творцом искусства,
субъектом художественного творче¬
ства Кант считал гения, для кото¬
рого не существует определённых
правил и законов, который, наобо¬
рот, сам создаёт их силой своей ве¬
ликой индивидуальности. В этом он
видел одно из специфических отли¬
чий искусства от науки, поскольку
в последней, с его точки зрения, дви¬
9. «Вопросы философии» № X
жущей силой является н*е гений, а
талант.
Кант творил свои философские
произведения во второй половине
XVIII века, то есть в тот период, ког¬
да французская буржуазная рево¬
люция ещё только назревала, а для
самой Германии в силу её историче¬
ской отсталости лозунги буржуазной
революции не были ещё особо акту¬
альны. Положение изменилось, ког¬
да разразились события француз¬
ской революции, и для прусского юн¬
керства, господствовавшего в своей
стране, идеология и философия
французской революции оказались
непосредственной угрозой.
И философия Канта была уже ре¬
акцией на французский материализм
и свободомыслие XVIII века. Однако
это была недостаточно последова¬
тельная реакция — и самый субъек¬
тивный идеализм Канта не был по¬
следовательным, так как Кант при¬
знавал существование вне нашего
сознания вещей в себе, «аффинирую¬
щих» нашу чувственность. После
Канта в немецкой общественной
мысли появились и получили преоб¬
ладание философские школы, в ко¬
торых реакция на французскую ре¬
волюцию и её идеологию была выра¬
жена с особой силой и последова¬
тельностью. Наиболее яркими их
представителями явились Фихте и
Г егель.
Фихте выступил на философскую
арену как критик Канта «справа», с
позиций более последовательного
субъективного идеализма. Он начи¬
сто отверг кантовское учение о ве¬
щи в себе и в качестве отправного
пункта своего философствования из¬
брал абстрактное, идеалистическое
понятие «абсолютного Я». Это «Я»,
по Фихте, представляет собой некую
«свободную активность», «чистую
самодеятельность», которая творит
«не-Я», т. е. природу и весь объек¬
тивный мир. Действительность яв¬
ляется, таким образом, по Фихте,
творением человеческого сознания,
результатом его деятельности. Во
всех своих произведениях Фихте на¬
стойчиво подчёркивал значение не¬
престанной бурной деятельности, ко¬
торая якобы создаёт мир. Произ¬
вольная и, по существу, нелепая
И. А. КРЫВЕЛЕВ
1Я
конструкция сознания, творящего
действительность, давала в дальней¬
шем видимость обоснования для вся¬
кого авантюризма и волюнтаризма в
немецкой политической и военной
истории.
К началу 20-х годов XIX века
гегелевская философия вытеснила
фихтеанство из обихода правящих
классов Пруссии и Германии. Она
превратилась в государственную фи¬
лософию прусского юнкерства и на
протяжении двух десятилетий без¬
раздельно господствовала в универ¬
ситетах и в печати. Философия Ге¬
геля была наиболее ярким проявле¬
нием той аристократической реакции
на французскую революцию, которая
характеризовала собой всю идейно¬
политическую жизнь Германии на
протяжении первых десятилетий
XIX века.
В отличие от субъективного идеа¬
лизма Фихте идеализм Гегеля был,
как известно, объективным. Всю при¬
роду и историю Гегель считал толь¬
ко инобытием абсолютной идеи. Каж¬
дый исторический факт он рассмат¬
ривал только с точки зрения того, в
какой мере этот факт выражает, по
его мнению, тот или иной этап в раз¬
витии абсолютной идеи. Объектив¬
ная действительность, по Гегелю,
представляет ценность только под
углом зрения её соответствия пред¬
начертаниям абсолютной идеи. Фак¬
ты этой действительности должны
быть признаваемы только в том слу¬
чае, если они соответствуют законо¬
мерностям развития идеи, — в про¬
тивном случае тем хуже для фактов.
А так как сущность абсолютной идеи
и этапы её развития устанавливают¬
ся философствующим умом, то этот
ум и становится тем самым в поло¬
жение непогрешимого судьи и творца
действительности. «Объективность»
Гегеля на поверку оказывается не
менее субъективной, чем субъектив¬
ный идеализм Фихте. Она открывает
не менее широкое поле для произ¬
вольного «творчества» фактов и для
насилия над действительной исто¬
рией.
Так же как у Фихте, мы видим у
Гегеля ярко выраженное презрение
к объективному миру, к природе, к
фактам действительности, к матери¬
альному миру. Стремление унизить
материальный мир доходило у Ге¬
геля до того, что он отказывал при¬
роде в развитии, несмотря на то что
принцип развития играл важнейшую
роль в его логике. Самая гегелевская
логика была основана на совершенно
произвольном и мистическом утверж¬
дении того, что развитие объектив¬
ного мира есть только повторение
процесса развития абсолютной логи¬
ческой идеи. Таким образом, и здесь
было налицо полное подчинение ма¬
териального, действительного, объек¬
тивного субъективному, «идеально¬
му», произвольно конструируемому
из фактов сознания, под которые
столь же произвольно подгонялись
факты действительности.
Одно время в Германии приобрела
популярность философия Шопен¬
гауэра. Идеализм Шопенгауэра на¬
ходил основу всего сущего не в идее
и не в субъективном сознании, а в во¬
ле. С не меньшей произвольностью,
чем Гегель и Фихте, Шопенгауэр ис¬
ходил из того, что мир творится во¬
лей, реализация которой даёт всё
богатство как материального мира,
так и явлений сознания. Последнее
Шопенгауэр также полностью под¬
чинял воле, категорически отрицая
объективную ценность сознания, са¬
мым агрессивным образом ополчаясь
против «интеллектуализма». Волюн¬
таризм и антиинтеллектуализм до¬
полнялись у Шопенгауэра ненави¬
стью и презрением к народным мас¬
сам и демократии, культом аристо¬
кратии и индивидуализмом. Через
столетие после появления его основ¬
ных трудов Шопенгауэр стал одним
из властителей дум фашистской Гер¬
мании.
Вторая половина XIX века прошла
в истории немецкой буржуазной фи¬
лософии под знаком преимуществен¬
ного влияния неокантианства. Не
останавливаясь на характеристике
многочисленных школ и направле¬
ний неокантианства, укажем на не¬
которые общие черты, характерные
для всех этих направлений,— притом
именно на те черты, которые имели
существенное влияние на немецкую
военную идеологию.
Неокантианство превратило фило¬
софию Канта в последовательный
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ	да
субъективный идеализм: оно отказа¬
лось от кантовского допущения объ¬
ективного существования вещи в
себе. Таким образом, субъективизм
Канта получил окончательное завер¬
шение, и в этом своём завершённом
виде он с ещё большим успехом мог
служить одной из теоретических ос¬
нов немецкой военной идеологии.
Особенно ярко выразился субъек¬
тивизм неокантианцев в их социоло¬
гических взглядах. Главари так на¬
зываемой фрейбургской школы Рик-
керт и Виндельбанд сформулировали
учение о том, что в области общест¬
венных явлений не существует зако¬
номерностей. Если для явлений при¬
роды характерна повторяемость, по¬
зволяющая установить в них некото¬
рые общие закономерности, то в об¬
щественных явлениях, с точки зрения
Риккерта и Виндельбанда, этой по¬
вторяемости нет и каждое явление
индивидуально, неповторимо. Поэто¬
му общественные науки должны ра¬
ботать методом, рассчитанным не на
вскрытие закономерностей историче¬
ского процесса, а на выявление осо¬
бенного в каждом историческом со¬
бытии. Если науки о природе могут
работать методом генерализирую¬
щим, то общественные науки, с этой
точки зрения, должны довольство¬
ваться методом индивидуализирую¬
щим, устанавливающим конкретную
картину происходящих событий, но
не претендующим на вскрытие их
действительной, внутренней сущно¬
сти, их закономерного развития. А
для того чтобы не запутаться в хаосе
чисто индивидуальных и, по сущест¬
ву, уникальных явлений, исследова¬
тель должен применять свой собст¬
венный, субъективный критерий —
«критерий ценности», исходящий из
норм, устанавливаемых им самим.
По существу своему эта теория уп¬
раздняет общественную науку, ибо
превращает её в игралище страстей
исследователя, в арену субъектив¬
ных его симпатий и антипатий.
В дальнейшем ходе истории не¬
мецкой философии этот совершенно
антинаучный субъективизм находит
своё продолжение в построениях
Файхингера и Шпенглера, Розенбер¬
га и Трельча. Шпенглер, например,
категорически отрицал наличие при¬
чинных связей в общественных явле¬
ниях, а для Розенберга вся история
человечества представляет собой
только совокупность мифов.
В общем для немецкой идеалисти¬
ческой философии характерна осо¬
бенность, свойственная философско¬
му идеализму в целом; она может
быть охарактеризована как субъек¬
тивизм. В более конкретном плане
это означает:
1) стремление сводить все явления
объективного мира к деятельности
субъекта;
2) отрицание объективных законо¬
мерностей и стремление навязать
объективному миру «закономерно¬
сти», произвольно' конструируемые; в
том случае, если идеалист признаёт
объективные закономерности, то
фактически он имеет в виду не дей¬
ствительно существующие, а выду¬
манные им самим и навязываемые
миру (вспомним гегелевскую субъек¬
тивную логику, выступающую в
качестве основы объективной ло¬
гики);
3) превращение познающего и дей¬
ствующего субъекта в демиурга дей¬
ствительности, стремление поставить
его над действительностью, отрыв
субъективного фактора от объектив¬
ной действительности.
Эти особенности немецкого фило¬
софского идеализма явились той тео¬
ретической почвой, которая питала
субъективизм и волюнтаризм немец¬
кой военной идеологии.
Клаузевиц положил начало тому
отрицанию военной теории, которое
было характерно почти для всех не¬
мецких военных писателей. Он ут¬
верждал, что военная теория прак¬
тически бесполезна. Сложные явле¬
ния на войне недостаточно законо¬
мерны, а закономерные недостаточ¬
но сложны для того, чтобы их можно
было обобщать какой-либо теорией.
Война, по Клаузевицу, есть область
недостоверного: три четверти того,
на чём строится действие на войне,
лежит в тумане неизвестности... Вой¬
на есть неизведанное море, полное
подводных камней. Полководец не
может знать, где подстерегают его
эти камни, он должен предчувство¬
вать их, должен схватывать обста¬
новку интуитивным глазомером, а
132
И. А. КРЫВЕЛЕВ
решения он должен принимать, ру¬
ководясь опять-таки присушим ему
божественным даром интуитивного
прозрения.
Из этого Клаузевиц делал ясно
выраженный вывод: «Представляет¬
ся абсолютно невозможным снабдить
военное искусство подмостками в
виде положительной научной систе¬
мы, которая давала бы во всех слу¬
чаях внешнюю опору военному дея¬
телю... Талант и гений действуют вне
закона, теория становится в противо¬
речие с действительностью»48. И в
другом месте: «Гений же не нуждает¬
ся в теории, и не для гениев теории
сочиняются»49. А так как каждый
полководец должен подозревать в
себе наличие божественного огня ге¬
ниальности, то он должен руковод¬
ствоваться тем, что для практики
«интуиции совершенно достаточно».
Правда, Клаузевиц не отрицает на¬
чисто значение теории в деле подго¬
товки военачальников. Он видит это
значение в том, что теория воспи¬
тывает ум будущего полководца, а
также в том, что она помогает на
совещаниях «убеждать других». По¬
мимо того надо считаться с тем, чго
человеческому духу вообще присуще
стремление к ясности и установлению
причинной связи. Причиной возник¬
новения военной науки оказывается,
таким образом, просто слабость
человеческого духа, который никак
не может обойтись без того, чтобы
не выдумывать теорий, притом
ненужных для жизни...
Отрицание военной теории Клау¬
зевицем имело определённые фило¬
софские и исторические корни.
Вспомним, что он учился философии
у кантианца Кизеветтера. Отрицание
значения общих теорий, утверждение
того, что действительность непозна¬
ваема для обобщающего ума, было
типичным проявлением кантианского
агностицизма.
С другой стороны, нельзя не ви¬
деть того, что отрицание военной
теории Клаузевицем было своего ро¬
да реакцией на тот характер, кото¬
рый приобрела военная наука в
XVIII веке. Под влиянием того раз¬
<я Клаузевиц «О войне», стр. 81. Во-
ениздат. 1934.
49 Там же, стр. 86.
вития, которое получили в это время
математика и механика, все науки
тогда, и в том числе, как известно,
философия, стремились применять
математические методы. Военная
теория не была исключением в этом
общем правиле. Генри Ллойд, Фрид¬
рих II, Бюлов и в особенности авст¬
рийские военные теоретики считали,
что правильные математические рас-
счёты могут обеспечить полководцу
такую безошибочность маневрирова¬
ния, при которой он будет в состоя¬
нии победить противника без боя.
Конечно, метафизическая военная
«наука» XVIII века не была наукой
в настоящем смысле слова. Она не
давала возможности постигнуть дей¬
ствительные закономерности войны и
военного искусства, она пыталась
втиснуть военное дело в прокрустово
ложе мёртвой схемы и сконструиро¬
вать пригодную на все случаи боевой
действительности рецептуру. Однако
то, что выдвигал Клаузевиц взамен
геометрических теорий военного ис¬
кусства, было не менее несостоя¬
тельно.
Гегелевская критика метафизики
XVIII века дала Клаузевицу мате¬
риал для борьбы против геометриче¬
ских военных теорий, но что мог
Клаузевиц противопоставить им?
Если бы он следовал за Гегелем не
только в критическом отношении, но
и в отношении позитивном, то, ве¬
роятно, создал бы некую всеобъем¬
лющую абстрактную схему с абсо¬
лютной идеей в роли внутренней ос¬
новы военной истории,— основы, ко¬
торая обнаруживает себя в деятель¬
ности великих полководцев. Клаузе¬
виц не пошёл по этому пути и выбрал
не менее порочный, идеалистический
путь кантианского агностицизма.
В дальнейшем отрицание военной
теории, начало которому было поло¬
жено Клаузевицем, стало одним' из
основных принципов немецкой воен¬
ной идеологии. Это отрицание каса¬
лось в основном стратегии и почти
не относилось к тактике, в которой
немцы с лёгкостью усваивали опре¬
делённые, канонизированные при¬
ёмы, принимавшие характер шабло¬
нов.
Ярко выразилось это отрицатель¬
ное отношение к стратегической нау¬
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
133
ке в работах Мольтке. Он писал, на¬
пример: «Уроки стратегии не выхо¬
дят далеко за пределы основных
принципов здравого смысла, и вряд
ли их можно назвать наукой; цен¬
ность их почти целиком заключается
в конкретном применении».
Нельзя отрицать того, что самое
ведение войны является искусством,
притом весьма сложным; было бы
совершенно нелепо сводить его к ре¬
месленническому выполнению опре¬
делённых законов и правил, пред¬
писанных наукой. Но в то же время
нельзя не видеть того, что теория
военного искусства представляет со¬
бой науку, тоже весьма сложную и
разветвлённую. И отрицать возмож¬
ность построения научной стратегии
могут только люди, для которых эта
возможность оказалась недостижи¬
мой.
Мольтке признавался в том, что
для него стратегия представляет со¬
бой отнюдь не руководство к плано¬
мерному и обоснованному действию,
а только систему подпорок или со¬
вокупность уловок, при помощи ко¬
торых полководец должен каждый
раз находить выход из положения.
Эта установка, исходившая из от¬
рицания военной теории, была пол¬
ностью воспринята немецкой воен¬
ной идеологией позднейшего време¬
ни. В статье «Научный метод в со¬
чинении Клаузевица «О войне»,
помещённой в одном из руководя¬
щих немецких военных журналов в
1933 году 50, её автор, Линнебах, пре¬
возносит Клаузевица именно за от¬
рицание им военной теории и её прин¬
ципов: он усматривает в этом отри¬
цании особый «динамизм» и диалек¬
тику. Он считает принципы ненужны¬
ми потому, что' «весь материальный
и духовный мир поддерживается в
равновесии противоречиями» и что,
следовательно, любой принцип имеет
такое же право на признание, как и
его антипод. Так приводит идеали¬
стическая диалектика к эклектике и
софистике.
Ещё ярче и последовательнее раз¬
вернул принципиально отрицательное
отношение к науке в другом военном
журнале некто Хольм в статье под
60 «Wissen und Wehr». № 9. 1933.
заглавием «Рецепт победы»51. Под
видом борьбы против рецептуры и
догматизма в военном деле Хольм
провозгласил лозунг «Долой военную
науку!» «Область тактики и стратегии
совершенно не поддаётся стремле¬
ниям извлечь какую-нибудь теорию
войны. Единственным источником
поучения для всех тех, кому не суж¬
дено было практически на войне
быть вождём, остаётся военная исто¬
рия» 52. Из всей военной литературы
Хольм считает полезными только
военно-исторические учебники, ибо
они делают возможным «сконцен¬
трированное развитие воображения».
Поскольку военная теория не может
ничего дать в ведении войны, то на¬
учить человека полководческому ис¬
кусству нельзя. «Полководец не го¬
товится, полководец рождается.
Лишь очень немногие поднимаются
на уровень искусства, вся масса
остаётся в пределах ремесла»53.
Здесь налицо определённое про¬
тиворечие: если военное дело в
основном является ремеслом, то, ко¬
нечно', этому ремеслу можно научить¬
ся — всякое ремесло имеет свои ус¬
тановившиеся приёмы; если это так,
то, значит, военная теория существу¬
ет именно как совокупность ремес¬
ленных рецептов и стандартизиро¬
ванных приёмов. Так Хольм прихо¬
дит к утверждению того, против чего
он воюет. Существенны здесь, одна¬
ко, не противоречия в рассуждениях
фашистского теоретика, а исходный
пункт этих рассуждений: он заклю¬
чается в том, что теория военного ис¬
кусства невозможна.
Такую же точку зрения отстаивал
автор выпущенной накануне второй
мировой войны книги «Война сегодня
и завтра» полковник гитлеровского
генерального штаба Ферч. Он пи¬
сал: «Ни одна война не похожа на
другую, и обстановка всегда сла¬
гается по-разному. Правильно оце¬
нить положение и овладеть им —
искусство полководца. Науки о стра¬
тегии не существует».
Отрицание военной теории бази¬
руется на том, что явления войны
61 «Deutsche Wehr» № 21. 1935.
62 Ibidem.
63 Ibidem.

134
И. А. КРЫВЕЛЕВ
признаются уникальными и непо¬
вторимыми, её ситуации—совершен¬
но случайными, общее и закономер¬
ное в них — несущественным. Если
Риккерт и Виндельбанд «уничтожа¬
ли» науку об обществе в целом, то
немецкая военная идеология конкре¬
тизировала эту концепцию в непра¬
вильном, идеалистическом отказе от
военной науки. И то и другое было
основано на неправильном, идеали¬
стическом понимании действительно¬
сти и её законов.
Определённые закономерности су¬
ществуют не только в явлениях при¬
роды, но и в общественных явле¬
ниях, в том числе и в явлениях вой¬
ны. При всём их многообразии, при
всём богатстве специфических осо¬
бенностей каждого конкретно-исто¬
рического события, в них проявля¬
ются закономерности, которые могут
быть обобщены теоретически. Позна¬
ние этих закономерностей даёт воз¬
можность построить общественную
науку в широком смысле этого слова
и военную теорию в частности. Непо¬
нимание этого немецкими военными
идеологами вытекало из порочного
методологического подхода к явле¬
ниям войны и к явлениям обществен¬
ной жизни в целом.
Отрицание теории имело для не¬
мецкой военной идеологии очень
большое значение. Это отрицание
открывало широкое поле для аван¬
тюристических произвольных планов
и построений, продиктованных «ин¬
туицией», «чистой волей», «духом»,
не основанных на трезвом, научном
анализе действительности, наличной
обстановки и соотношения сил. Отри¬
цание военной теории явилось теоре¬
тической основой авантюризма не¬
мецкой военной идеологии.
Если невозможна военная теория
как широкое стратегическое учение,
то © практическом ведении войны
остаётся ориентироваться на отдель¬
ные, от случая к случаю, тактические
успехи. Это подчинение стратегии
тактике, связанное с отрицанием
значения широкой общей теории
военного дела, было характерной
чертой немецкой военной идеологии.
С отрицанием теории в немецкой
военной идеологии была связана
также идеалистическая волюнта¬
ристская переоценка того значения,
которое имеет воля человека в воен¬
ных действиях.
Если существенные явления войны
лишены закономерности, которую
можно было бы познать и в соответ¬
ствии с которой можно было бы по¬
строить военную теорию, то, значит,
судьбы войны целиком определяются
случайными факторами. Ни управ¬
лять ими, ни предвидеть их практи¬
чески невозможно. С этой стороны
как будто человеческая воля и че¬
ловеческий дух бессильны в чём-
либо существенном влиять на ход
событий. С другой стороны, однако,
поскольку явления войны лишены
внутренней необходимости и един¬
ства закономерности, в них как раз
открывается широчайшее поле для
деятельности человеческой воли.
Нет ничего невозможного на войне,
считали немцы со времён Клаузеви¬
ца: всё может сделать желание че¬
ловека победить...
В основе авантюризма немецкой
военной идеологии лежал, таким
образом, ярко выраженный идеали¬
стический волюнтаризм, установка
на сверхчеловеческую волю полко¬
водца, которая способна якобы всё
преодолеть. Особенно пышным цве¬
том развернулся волюнтаризм в
идеологии и пропаганде фашизма —
последняя была в значительной сво¬
ей части построена на рекламе небы¬
валых якобы волевых качеств Гитле¬
ра. Уже в последний период второй
мировой войны, когда под ударами
Советской Армии фашистская воен¬
ная машина разваливалась форсиро¬
ванными темпами, Геббельс и его
подручные твердили, как заклинание,
басни о том, что сверхчеловеческая
воля Гитлера преодолеет все трудно¬
сти и выведет Германию на путь
победы. Не нужно сейчас тратить
много слов на доказательство того,
что гитлеровское остервенелое упор¬
ство было только выражением отчая¬
ния в безвыходном положении и что
оно не могло привести не только к
победе, но и к спасению. Волюнта¬
ризм никогда не мог служить фило¬
софской основой успешной практи¬
ческой деятельности, в частности
военной деятельности.
'Мы не собираемся отрицать зна¬
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
135
чение сильной воли для военачаль¬
ников любой степени. В военном де¬
ле значение воли не меньше, а, пожа¬
луй, больше, чем в любой другой об¬
ласти человеческой деятельности.
Но советская военная идеоло¬
гия исходит из необходимости
соединения железной воли с глубо¬
ким и трезвым, всесторонним анали¬
зом политической и стратегической
обстановки, с научной обоснованно¬
стью принимаемых решений. А это
в полной мере достижимо только1 для
полководческого искусства совет¬
ских военачальников, руководящих¬
ся в своей деятельности теорией и
методом диалектического и истори¬
ческого материализма. Наилучшим
доказательством этого являются на¬
ши всемирноисторические победы во
второй мировой войне.
С волюнтаризмом была связана в
фашистской военной идеологии полу-
мистическая теория «вождизма»
(«фюрертум»). В соответствии с ха¬
рактерными для фашизма презре¬
нием к народным массам и непомер¬
ным' возвеличением роли личности в
истории пропагандировалась та точ¬
ка зрения, по которой выигрыш или
проигрыш войны зависит исключи¬
тельно от качеств полководца. С
этим вполне гармонировали взгляды
Клаузевица о том, что для таланта
и гения нет законов и фактически
нет препятствий, которых их сверх¬
человеческие данные не могли бы
преодолеть. По Карлу Юстрову, при¬
чиной разгрома Пруссии при Иене
было только то, что во главе прус¬
саков не стоял Фридрих, иначе бы
«этому выскочке Наполеону, который
не был даже французом», никог¬
да не удалось бы выполнить своего
победного марша через Европу.
А теперь-де (1933 год), по Юстрову,
у немцев есть полководец, который
одной силой своей интуиции и сверх¬
человеческой воли даст Германии
победу во всех её самых дерзких
военных авантюрах. Это, конечно,
Гитлер. Полусумасшедший ефрейтор
был объявлен воплощением военного
гения, причём за явным отсутствием
у него военных и иных знаний при
известной всем сумбурности и нело- -
гичности его выступлений сила его
была «обнаружена» в мистическом
даре прозрения, во «всепроникаю¬
щей интуиции».
Базируясь в философском отноше¬
нии на традиционном немецком иде¬
ализме, немецкая военная идеология
была в то же время далеко не чужда
и вульгарного материализма, притом
в самой грубой, скотски низменной
его разновидности. Ведя идеологи¬
ческую подготовку ко второй миро¬
вой войне, фашисты уделяли особое
внимание развязыванию наиболее
примитивных и низменных инстинк¬
тов в немецком народе, обещая каж¬
дому немцу, в особенности участни¬
ку войны, удовлетворение всех его
желаний и нужд за счёт солдат и на¬
селения противника. Солдатам вну¬
шалось, что они «имеют право» бес¬
пощадно грабить мирное население
«завоёванной» страны, непрерывно
слать домой посылки с награбленны¬
ми вещами, обжираться и опиваться
за счёт голодающих женщин и детей,
создавать себе состояние из награб¬
ленных ценностей, для того чтобы
после войны превратиться в безза¬
ботного преуспевающего рантье.
Гитлеровская пропаганда твердила
немецким солдатам и офицерам, что
после войны каждый из них, кто< за¬
хочет, получит имение или хутор на
завоёванной земле, где сможет вести
паразитический образ жизни за счёт
порабощённого народа. Фашисты ис¬
ходили при этом' из того', что наиболь¬
шую заинтересованность создают
«интересы брюха», что, соблазнён¬
ный посулами материальных благ,
солдат будет особенно упорно и яро¬
стно воевать, выполняя тем самым
планы гитлеровской клики. И этот
расчёт оказался построенным на
песке.
Заинтересованность «брюха» для
людей, воспитанных в обстановке
гитлеровской Германии, являлась,
конечно, главным стимулом их уча¬
стия в войне. И здесь трудно отде¬
лить мотивы густопсового фашист¬
ского национализма от личной гра¬
бительской заинтересованности каж¬
дого в отдельности участника бан¬
дитской шайки. Почему же провали¬
лись расчёты на этот «моральный»
фактор?
Низкопробные, грабительские ин¬
тересы могут толкать человека на
И А. КРЫВЕЛЕВ
13«
особую, бандитскую «удаль», ухар¬
ство, наглость, но не на героизм. Ког¬
да оказывается, что те жизненные
блага, ради которых бандит пошёл
на войну, недостижимы, он теряет
всю свою удаль и всякое желание
воевать. В дальнейшем он уже воюет
только по принуждению начальни¬
ков, под угрозой расстрела за непо¬
виновение. Тем более не может та¬
кой вояка пожертвовать жизнью во
имя победы — это противоречит всей
его сущности: если он пошёл на вой¬
ну ради собственного своего бандит¬
ского благополучия, то, потеряв
жизнь, он делает бессмысленной
свою основную ставку на это благо¬
получие. Истинный героизм может
иметь место только там, где воины
знают, что они воюют за благород¬
ную, возвышенную цель. Этого ге¬
роизма не могло быть у немецко-
фашистских бандитов. Его не может
быть и в армиях, перед которыми
ставится задача завоевания для дол¬
лара власти над миром.
4:
В военной идеологии немецкого
фашизма была одна черта, которая
её особенно роднит с военной идео¬
логией современного милитаризма.
Она заключалась в ставке на то, что¬
бы добиться победы путём! примене¬
ния новых технических средств или
массирования старых видов техни¬
ки в масштабах, доселе неизвест¬
ных. Как правило, однако, оказыва¬
лось, что надежды немецких страте¬
гов на новые виды военной техники
не оправдывались. Техника оказыва¬
лась не в состоянии спасти авантю¬
ристическую стратегию, основанную
на порочной, реакционной политике.
До момента нападения на Совет¬
ский Союз немцы представляли себе
войну, как триумфальное шествие их
танковых сил по неприятельской тер¬
ритории. Танки при поддержке авиа¬
ции казались им тем родом войск,
который в состоянии решить судьбу
современной войны. Известно, чем
это кончилось. Полностью оправда¬
лось положение советской военной
теории о необходимости гармониче¬
ского сочетания всех родов войск
и их всестороннего использования в
чётко организованном взаимодей¬
ствии. Полностью провалились на¬
дежды Гудерианов и Эймансбергеров
на абсолютное и решающее значение
танковой техники.
Авантюристическая стратегия мол¬
ниеносной войны, руководимая реак¬
ционной утопической политикой им¬
периализма и милитаризма, обуслов¬
ливала порочную доктрину соотно¬
шения родов войск в современной
войне — доктрину, связанную с пере¬
оценкой значения военной техники.
Несмотря на очевидность её прова¬
ла, немало и в настоящее время
охотников воскресить её в новой
форме. Среди военных теоретиков
современного американского импе¬
риализма весьма популярна теория,
по которой будущая война, а тако¬
вую они надеются раньше или поз¬
же разжечь, должна быть решена
преимущественно или даже исклю¬
чительно действием атомной бомбы.
Все остальные факторы, все другие
рода оружия оказываются в их пред¬
ставлении полностью оттеснёнными
на задний план «всемогущей» атом¬
ной бомбой. Политическая ослеплён-
ность этих людей определяет их
стратегическую близорукость. Аван¬
тюризм атомный ничем не лучше
авантюризма танкового, тем более,
что их политические истоки одинако¬
вы: реакционный империализм, меч¬
тающий о мировом господстве и о
повороте вспять мировой истории.
Фактически военная идеология
американского империализма осно¬
вана на стремлении при помощи
атомной бомбы повернуть вспять ко¬
лесо истории, уничтожить наиболее
важную силу прогресса,—Советский
Союз,— обеспечить на все времена
господство реакционной империали¬
стической буржуазии. Товарищ
Сталин сказал: «...только люди,
впавшие в детство, могут думать,
что законы артиллерии сильнее зако¬
нов истории» 5i. Этот чеканный афо¬
ризм означает, что никакие техниче¬
ские ухищрения не в состоянии пред¬
отвратить или изменить закономер¬
ный процесс исторического развития.
Ни артиллерия, хотя она и является
54 И. Сталин «О комсомоле», стр. 79.
1937.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕМЕЦКОЙ ВОЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ
137
«богом войны», ни танки, ни бомбар¬
дировщики, ни бактериологическое
оружие или атомная бомба не изме¬
нят ход исторического процесса. И
это не фатализм, не ставка на то,
что историческое развитие самопро¬
извольно решит все проблемы к на¬
шему вящшему благополучию. Ничто
так не чуждо большевизму, как пас¬
сивное выжидание событий и ставка
на самотёк. Законы исторического
процесса не действуют сами по себе,
они проявляются в деятельности лю¬
дей, в их кипучей, активной борьбе
за свои интересы. И советская воен¬
ная идеология, полностью признаю¬
щая дцалектико-материалистическое
учение о неодолимости нового, исхо¬
дит из того, что советское социали¬
стическое государство неодолимо
при условии постоянного повышения
нашей боевой готовности и боеспо¬
собности, при условии самоотвер¬
женной борьбы всех граждан Совет¬
ского Союза под знамёнами
Ленина — Сталина и большевистской
партии за экономическое и культур¬
ное процветание нашей страны, за её
неуклонное движение вперёд, к ком¬
мунизму.
Советская военная идеология,
основанная на научном мировоззре¬
нии марксизма-ленинизма, вытекаю¬
щая из последовательно прогрессив¬
ной политики социалистического го¬
сударства, продемонстрировала пе¬
ред всем миром своё превосходство
над военной идеологией империали¬
стического разбоя. Это превосход¬
ство является выражением решающе¬
го превосходства всей советской
марксистско-ленинской идеологии
над реакционной идеологией импе¬
риализма.

Несколько слов к статье М. А. Маркова
Акад С. И. ВАВИЛОВ
Философия диалектического материализма опирается на конкретное
естествознание. Материализм возник на основе изучения природы, раз-
вивался и преобразовывался вместе с этим изучением.
Почти до конца XIX века философ мог черпать свой материал и
свои аргументы из обыденного опыта, не углубляясь в физические зако¬
ны и особенности явлений природы. Они не противоречили привычному
опыту каждого человека: вся классическая физика во многом была
обоснованием этого опыта и сама вырастала из него.
Начало нашего столетия совпало, однако, с эпохой глубочайших
потрясений в естествознании, особенно в области физики. Исследователю
сделался доступным микро-мир: атомы, элементарные частицы, электро¬
ны, фотоны и законы их взаимодействия. Вместе с тем открылся мир
огромных протяжённостей, вселенная спиральных туманностей. Учёный
получил возможность экспериментировать со скоростями, приближаю¬
щимися к скорости света. Физик и астроном проникли в области, ранее
для них недоступные, причём оказалось, что законы явлений здесь су¬
щественно иные, чем в мире средних, привычных человеческих масшта¬
бов. Глубокий анализ содержания новой физики с позиций диалектиче¬
ского материализма в начале XX века дал В. И. Ленин. Новые явления
и законы оказались не только не противоречащими основам материализ¬
ма, но с ещё большей ясностью раскрывающими его диалектические
черты.
Со времени появления «Материализма и эмпириокритицизма» рост
нового естествознания продолжался нарастающими темпами, и сейчас
перед естествоиспытателем и философом находится сложная система
новых законов, понятий и фактов, в которой необходимо разобраться с
принципиальной стороны, поскольку новое естествознание, несомненно,
расширяет и изменяет конкретное содержание диалектико-материалисти¬
ческой философии.
С философской точки зрения в новом естествознании многое ещё
остаётся неясным. Хорошо известно, что на современную физику, астро¬
номию и теоретическую биологию стремится опереться идеализм в раз¬
ных видах и проявлениях — от махистского логического позитивизма до
возрождённого средневекового мистицизма. Среди самих естествоиспы¬
тателей по отношению ко многим вопросам нового естествознания нет
установившейся, общепринятой философской точки зрения. Например, в
некоторых отношениях радикально расходятся взгляды вождей совре¬
менной теоретической физики — А. Эйнштейна и Н. Бора. Эйнштейна, в
отличие в общем от позитивистских позиций Бора, не покидают надежды
объяснить и теоретически вывести свойства элементарных частиц, элек¬
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СТАТЬЕ М. А. МАРКОВА
13»
тронов и протонов на основе общего представления о непрерывных физи¬
ческих силовых полях. Таким путём, с точки зрения Эйнштейна, удалось
бы сохранить идею о физической реальности, не ограниченную особен¬
ностями наблюдательных и измерительных приборов. Правда, не ясно,
насколько последовательна конкретная физическая программа Эйн¬
штейна.
К сожалению, наши философы и представители конкретного есте¬
ствознания недостаточно и не всегда должным образом учитывают со¬
стояние и проблемы новой науки. На это указывал тов. А. А. Жданов
в своём выступлении на недавней философской дискуссии, об этом же
говорили и другие участники дискуссии. Нередко «борьба» с ошибочной
и враждебной нам идеологией в области науки сводится к отрицатель¬
ным эпитетам в разной степени без разбора ошибочных доводов и без их
убедительного опровержения. Не следует забывать, что в очень многих
случаях авторы этих ошибок — выдающиеся учёные, заслуги которых в
конкретном естествознании несомненны и очень велики.
Публикуемая в «Вопросах философии» статья фи зик а-теоретика
М. А. Маркова «О природе физического знания» составляет часть подго¬
товленной им к печати научно-популярной книги и содержит очень инте¬
ресную и новую трактовку многих острых вопросов, связанных с совре¬
менной стадией развития физики. В этой статье разбирается принцип
дополнительности (роль математического метода в новой физике), вопрос
о «моделях» и ряд других вопросов. Интерпретация, предлагаемая
М. А. Марковым, во многих своих деталях нова и может служить
предметом спора. Однако она, несомненно, представит большой интерес
и материал для размышлений как философа, так и физика. Нетрудно,
конечно, заметить, что многие большие проблемы развиты М. А. Марко¬
вым недостаточно. Вопрос совсем не так ясен, как может показаться с
первого взгляда при чтении статьи. Почему, например, макро-приборы,
переводя микро-явления на «человеческий язык», делают их статистиче¬
скими? Кроется ли статистическая неопределённость в методе познания
или в самом существе дела? Эйнштейн в шутку любит говорить, что он
сильно сомневается в том, что «бог играет с людьми в кости».
Очень хотелось бы, чтобы статья М. А. Маркова стала исходным
пунктом большой, серьёзной дискуссии по затронутым автором вопросам
и чтобы эта дискуссия не свелась к наклеиванию клеймящих ярлыков со
стороны участников дискуссии,— нужен подробный и деловой разбор
вопроса по существу.
Хотелось бы также, чтобы вслед за статьёй М. А. Маркова в «Во¬
просах философии» появились аналогичные статьи и исследования по
другим разделам естествознания, в особенности астрономии и биологии.

О природе физического знания*
М. А. МАРКОВ
«Главный недостаток всего предшествовавшего материализма — вклю¬
чая и фейербаховский—заключается в том, что предмет, действительность,
чувственность берётся только в форме объекта или в форце созер¬
цания, а не как человеческая чувственная деятель¬
ность, практика, не субъективно. Поэтому и случилось так, что дей¬
ственная сторона, в противоположность материализму, развивалась
идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, разумеется, не знает
действительной, чувственной деятельности как таковой».
К. Маркс
«Для нас возможна только геоцентрическая физика, химия, биология,
метеорология и т. д., и эти науки ничего не теряют от утверждения, что
они имеют силу только для земли и поэтому лишь относительны. Если мы
всерьёз потребуем лишённой центра науки, то мы этим остановим дви¬
жение всякой науки».
Ф. Энгельс
Развитие физики в последние
десятилетия значительно обогатило
наше знание. Наше научное про¬
никновение в микро-мир раскрыло
много нового и неожиданного. Оно
привело не только к открытию но¬
вых, прежде неизвестных объектов
микро-мира — позитрона, нейтрона,
мезона и т. д.,— оно привело к от¬
крытию специфических закономер¬
ностей микро-мира, столь фунда¬
ментально отличных от того, что
встречалось нам в макро-физике.
Развитие физики привело к новому
физическому воззрению, и это но¬
вое физическое воззрение имеет
огромный теоретико-познавательный
интерес. Хотя физические основы
этого воззрения с большой полно¬
той сформулированы около два¬
дцати лет назад, значение новой
физики для теории познания дале¬
ко ещё не раскрыто.
Вряд ли найдутся два физика,
вполне согласные друг с другом по
принципиальным вопросам, связан¬
ным с этой концепцией, по вопро-
♦ Печатается в порядке обсуждения.
сам теоретико-познавательного ха¬
рактера.
В ряде стран за рубежом в по¬
следние годы появляются попытки
исследований философских про¬
блем, поставленных изучением мик¬
ро-мира.
Авторы этих исследований —
главным образом физики. Не слу¬
чайно физики стали философство¬
вать: физики вынуждены философ¬
ствовать, ибо для современной фи¬
зики особо характерно, чтб её нель¬
зя излагать, не затрагивая глубо¬
кие вопросы теории познания,— эти
вопросы тесно связаны с конкрет¬
ным. содержанием новой теории.
Проблема причинности, понятие
физической реальности, наконец,
фундаментальная проблема взаимо¬
отношения субъекта и объекта —
все они оживлённо дискутируются
в свете конкретных данных о мик¬
ро-мире.
Каждый существенный этап в
развитии науки, в развитии физики
оказывал, как известно, существен¬
ное влияние на развитие теории по¬
знания, и здесь очень важно выяс¬
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
141
нить, что же действительно нового
приносит с собой в материалисти¬
ческую теорию познания наше про¬
никновение в микро-мир.
Многие зарубежные физики, очень
авторитетные в своей области, счи¬
тают, что современная физика раз¬
вивается в направлении от материа¬
лизма к идеализму. Изумительные
достижения современной науки ча¬
сто неожиданно окрашиваются в пес¬
симистические тона. «Точное знание
внешнего мира становится для нас
невозможным»,— пишет Джинс в
своей книге «Physics and Philosophy».
На новом этапе развития науки
возникает поэтому тот же, прежний
вопрос: «Подтверждает ли современ¬
ная физика идеализм?»
Для того чтобы не расплываться в
общих фразах по этой многогран¬
ной проблеме, мы в нашей статье
сознательно ограничим задачу. Мы
ограничимся «одним» вопросом:
действительно ли точное
знание внешнего мира
становится для нас не¬
возможным?
Если внимательно вдуматься в
те принципиальные проблемы, кото¬
рые требуют своего обсуждения и
обычно обсуждаются в физике мик¬
ро-мира, то все они в конце концов
призываются для решения этой ко¬
нечной проблемы. Поставив этот
вопрос, мы вынуждены в какой-то
мере касаться почти всех гносеоло¬
гических проблем, как это практи¬
чески и вынуждены делать физики,
ибо вопрос имеет вполне конкрет¬
ное практическое для физика зна¬
чение, что и заставляет его отправ¬
ляться в эту непривычную для
физика, трудную и далёкую экскур¬
сию по гносеологическим проблемам.
Постановка этого вопроса тре¬
бует в первую очередь вниматель¬
ного анализа самой природы
знания о микро-мире, которое пол¬
но специфического своеобразия.
Это своеобразие заключается в
следующем: классическая макроско¬
пическая механика оказалась к мик¬
ро-миру не применимой. Современ¬
ная теория микро-мира — это так
называемая квантовая теория. Струк¬
тура квантовой теории примерно та¬
кова: микро-явление наблюдается
макроскопическим прибором — этот
макроскопический прибор устанавли¬
вает связь между экспериментатором
и микро-явлением. Квантовая теория
даёт физическое истолкование того,
что происходит в макро-приборе под
воздействием микро-явления. Образ
микро-явления воссоздаётся по ре¬
зультатам показания макроскопиче¬
ского прибора, к которому примени¬
ма классическая механика. Поэтому
результаты, наблюдения мы, есте¬
ственно, выражаем в понятиях клас¬
сической механики, например, в по¬
нятиях импульса или координаты.
На первый взгляд кажется, что по¬
лучается внутреннее противоречие в
самой теории: с одной стороны,
отказ в микро-мире от классической
механики и, с другой стороны,
признание необходимости истолко¬
вания наблюдаемого нами явления
микро-мира в понятиях классической
механики.
В квантовой теории это противоре¬
чие, как мы увидим ниже, снимается
тем, что квантовая теория считает
неправильным рассматривать неко¬
торые свойства микро-объекта отор¬
ванно от макроскопического прибора,
с которым этот объект взаимо¬
действует. В этих случаях принципи¬
ально нельзя отвлечься от роли мак¬
роскопического прибора, которая,
как выясняется, может быть различ¬
ной в зависимости от характера са¬
мого прибора.
Во всяком случае, современная
квантовая теория рассматривает яв¬
ления микро-мира только в неразрыв¬
ной связи с взаимодействующим с
ним макро-прибором.
Это обстоятельство накладывает
известный макроскопический отпеча¬
ток на природу нашего знания микро¬
мира, на его внешнюю форму, на
«язык» этого знания, на образы. Вот
эта классическая макро¬
скопическая форма знания
микро-мира и подлежит в первую
очередь тщательному исследованию.
Физика даёт конкретные знания
микро-мира при таком макро¬
скопическом подходе к нему
с помощью макроскопического при¬
бора. Но вопрос, почему познаю¬
щий субъект обязан смотреть на
микро-мир через макро-прибор,—
М. А. МАРКОВ
142
этот вопрос выходит за рамки ком¬
петенции физики: он связан с появ¬
лением самого мыслящего и позна¬
ющего существа в природе как
макроскопического существа и
определяется всем историческим про¬
цессом возникновения мыслящей
материи.
Если познающий субъект был бы
сам объектом микро-мира, вряд ли
для него появилась бы необходи¬
мость рассматривать микро-мир че¬
рез макро-прибор,— другими слова¬
ми, он вряд ли стал бы строить
современную квантовую теорию, для
которой существенно наблюдение с
помощью макро-прибора, — эта не¬
сколько отвлечённая и парадоксаль¬
ная постановка вопроса показывает,
во всяком случае, что перед нами в
основном гносеологическая пробле¬
ма.
Подчёркиваемая нами макроско¬
пическая природа, макроскопическая
форма знания, даваемая квантовой
механикой, в том или ином аспекте
обсуждалась в литературе очень ши¬
роко, но в зарубежной литературе
все эти вопросы, как правило, полу¬
чали идеалистическое истолкование.
В нашей философской литературе
принципиальные вопросы квантовой
теории пока не подвергались внима¬
тельному анализу. Распространено,
повидимому, мнение, что квантовая
механика — «слишком» новая тео¬
рия, которая ещё не устоялась, что в
ней много неясностей, которые с раз¬
витием теории сами собой исчезнут.
Иначе говоря, все трудности её ана¬
лиза возлагаются на плечи «потом¬
ков». Может быть, это очень «удоб¬
ная позиция», но квантовая теория
существует уже четверть столетия.
С фактической, физической точки
зрения она блестяще обоснована
экспериментом в той области, на ко¬
торую она претендует. Поэтому вряд
ли такая позиция может быть
оправдана.
В отличие от такой позиции мы,
наоборот, исходим из существующей
теории, берём квантовую теорию в
её современном, «сегодняшнем ви¬
де».
С общей точки зрения эта позиция
также ограничена. Она ограничена
определённой физической концеп¬
цией (теория дополнительности). Мы,
таким образом, сознательно ставим
перед собой частную, но вполне кон¬
кретную задачу: выяснить возмож¬
ность последовательно материали¬
стического истолкования этой физи¬
ческой концепции.
Большое несчастье для материали¬
ста—под покровом случайных, внеш¬
них «идеалистических украшений»
проглядеть материалистическое со¬
держание новой теории, встать на
путь отрицания её и, оставаясь на
старых, привычных позициях, пре¬
вратиться из новатора, которым дол¬
жен быть последовательный мате¬
риалист, в убеждённого рутинёра.
Ниже дана попытка материалисти¬
чески истолковать особую роль мак¬
роскопического прибора в современ¬
ной квантовой теории и в связи с
этим исследовать макроскопическую
природу нашего знания микро-мира.
Насколько эта попытка удачна, по¬
кажет её дальнейшее обсуждение.
Квантовая теория
В классической теории состояние
частицы в данный момент характе¬
ризуется её точным положением в
пространстве (координатой), её мас¬
сой и скоростью (импульсом).
В квантовой области «импульс»
и «координата» частицы—это поня¬
тия, взаимно конкурирующие: если
имеется состояние частицы с опре¬
делённым, т. е. точно данным, зна¬
чением импульса, то к такой реаль¬
ности неприменимо понятие опреде¬
лённого положения. И обратно, ес¬
ли известно, что частица находится
в данный момент в данном месте, т. е.
известна её координата, то к частице
неприменимо понятие точного, опре¬
делённого импульса.
Здесь внимание настораживается,
хочется знать, что скрывается за
этим словом «неприменимо». Мы
пока раскроем лишь внешний, дог¬
матический смысл новой теории, её
формальную сторону.
Какое же содержание имеет фра¬
за: «Неприменимо понятие поло¬
жения частицы, если известен её
точный импульс»? Смысл утвержде¬
ния таков: «Если организовать поис¬
ки этой частицы с помощью точных
физических приборов, фиксирующих
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
143
её положение, то частица об¬
наруживается с равной вероятно¬
стью в любой точке пространства».
Этот ответ, может быть, несколь¬
ко разочаровывает. Разве в класси¬
ческом случае точного знания им¬
пульса и отсутствия каких-либо
сведений о координате имеется дру¬
гая ситуация? Нет. Но в классической
теории предполагается, что этот
«элемент незнания» координаты
частицы случаен, мы просто не удо¬
сужились узнать, измерить координа¬
ту. В квантовой же области сущест¬
венно утверждение: «...и невозможно
принципиально измерить координа¬
ту, если желательно сохра¬
нить известным определённое
значение импульса частицы». Ока¬
зывается, при измерении положения
частицы прибор неизбежно меняет
неопределённым образом её преж¬
ний импульс.
Теперь, после точного измерения
координаты частицы, мы имеем
другой случай состояния, случай,
полностью исключающий предыду¬
щий: точно известно положение ча¬
стицы, но совершенно неизвестно,
как прибор изменил её первоначаль¬
ный импульс. После измерения
положения частицы её импульс
делается неопределённым. Всё «ко¬
варство» квантовых взаимодействий
заключается в том, что нельзя кон¬
тролировать изменения импульса при
наблюдении координаты. Попытка
организовать такой контроль, прав¬
да, даёт ту величину, на которую
изменился импульс частицы, но од¬
новременно, как показывает анализ,
она приносит с собой потерю преж¬
него знания координаты.
Нельзя придумать такой опыт,
утверждает квантовая теория, в ре¬
зультате которого можно было по¬
лучить одновременно точные знания
положения частицы и её импульса.
Это утверждение носит принципи¬
альный характер и не зависит от
качества аппаратуры наблюдения.
По своему характеру оно вполне
аналогично утверждению невозмож¬
ности создания вечного двигателя
первого рода, добывающего энер¬
гию «из ничего». Самая головолом¬
ная конструкция вечного двигателя
принципиально не способна обойти
закон сохранения энергии. Здесь же,
в этом «конфликте» координаты и
импульса, повинен, по утверждению
квантовой теории, атомизм взаимо¬
действия, а взаимодействие — неиз¬
бежный элемент любого наблюде¬
ния с помощью любой конструкции.
При рассмотрении проекта вечно¬
го двигателя всегда обнаруживает¬
ся конкретная причина, почему та
или иная конструкция не работает
вопреки желанию её автора.
Вполне аналогичным образом при
анализе любого предложения, аппа¬
рата любой конструкции, предна¬
значенного для одновременного
точного измерения импульса и
координаты частицы, всегда вскры¬
вается конкретная причина, в силу
которой аппарат оказывается не в
состоянии оправдать ожидания.
Проекты такого рода часто обсу¬
ждались в первые годы возникнове¬
ния квантовой теории и получили
название «мыслимых эксперимен¬
тов». Хотя рассмотрение этих мы¬
слимых экспериментов имеет не
большее научное значение, чем об¬
суждение очередного проекта веч¬
ного двигателя, всё же некоторый
педагогический интерес оно пред¬
ставляет: более конкретно ощуща¬
ются эти удивительные закономер¬
ности микро-мира.
Перед нами попытка определить
положение электрона с помощью
идеального микроскопа. В микро¬
скоп, как известно, можно «что-то»
рассмотреть, если это «что-то» по
своим размерам не меньше, во вся¬
ком случае, длины волны света, ко¬
торым оно освещается. Чем точнее
мы стремимся определить положе¬
ние электрона, тем меньше должна
быть длина волны света. Но другая
природа света — это кванты. И если
квант света падает на электрон, он
сообщает ему какой-то импульс.
Энергия этих квант фатальным для
нашего эксперимента образом тем
больше, чем меньше длина волны.
Следовательно, при точном опре¬
делении положения электрона мы
должны освещать его светом как
угодно- малой длины волны. Это
значит применять кванты как угодно
большой энергии. Это значит как
угодно большое изменение первона¬
144
М. А. МАРКОВ
чального импульса электрона. Если
этот импульс нам был известен до
опыта с микроскопом, то после опы¬
та, после попытки точно определить
положение электрона его импульс
полностью неизвестен.
Проект потерпел неудачу.
Можно попытаться определить
положение электрона с помощью
щели. Чем уже щель, через которую
пролетает электрон, тем точнее
в этот момент фиксируется его по¬
ложение. Здесь «неприятность»
приходит со стороны волновой приро¬
ды электрона. Волновой луч, прохо¬
дя через отверстие, через щель,
испытывает отклонение, диффрак-
цию; электрон, проходя через щель,
в силу своих волновых свойств ме¬
няет своё направление, а следова¬
тельно, и импульс. На самом деле,
в деталях явление это сложнее, но
и здесь та же фатальная законо¬
мерность: чем уже щель, чем точ¬
нее определяется положение части¬
цы, тем больше диффракционное
отклонение, тем значительнее ме¬
няется первоначальный импульс.
Проект этот терпит неудачу. Так
всякий раз при обсуждении подобно¬
го рода проектов вскрывается их
порочность.
Кроме необычайного для класси¬
ческой теории самого факта ато¬
мистичности действия обращает на
себя внимание необычная «субъек¬
тивность» языка изложения: «нель¬
зя одновременно узнать...», «прин¬
ципиально невозможно измерить...»,
«для нас недоступно...» и т. д.
В литературе классической физи¬
ки субъективная терминология, если
она иногда встречается, носит слу¬
чайный характер и имеет точный,
строгий перевод на объективный
язык физических фактов.
Возникает вопрос: каков объек¬
тивный смысл чисто субъективного
языка квантовой теории? Этот во¬
прос мы оставляем до следующих
параграфов, а здесь продолжим из¬
ложение формального содержания
квантовой теории, не уклоняясь да¬
леко ни по существу, ни термино¬
логически от обычного популярного
пепесказа.
Во всех предыдущих случаях
имелось в виду точное измерение им¬
пульса или координаты частиц, но
своеобразное положение создаётся
и в случае неточного измерения этих
величин.
При анализе теории или мысли¬
мых экспериментов оказываются воз¬
можными такие измерения, в ре¬
зультате которых можно заключить,
что координата частицы, правда,
точно неизвестна, но она лежит вот
в «таких-то» пределах, что импульс
частицы нельзя указать точно, но
он заведомо не больше, чем «такой-
то» импульс Иначе говоря, опыт да¬
ёт координату частицы с «такой-то»
ошибкой, с «такой-то» неточностью,
эту неточность можно выразить
численно. Если выразить неточность
в импульсе также в числах, то
оказывается, что произведение этих
неточностей при одновременном на¬
блюдении над частицей численно
никогда не бывает меньше полови¬
ны кванта действия. В крайнем слу¬
чае, если условия опыта являются
исключительно благоприятными, про¬
изведение этих неточностей равно
половине кванта действия. Это как
раз то знаменитое «соотношение
неточностей» квантовой теории, ко¬
торое носит универсальный характер
и часто возводится в физике в почёт¬
ный ранг принципа.
Этот принцип является следствием
квантовой теории, наиболее сжатой
формулировкой её особенностей. Он
разъясняет, что характер взаимо¬
действия таков, что одновременно
измерение импульса и координаты
возможно, в лучшем случае, только
с такими неточностями.Тот или иной
эксперимент, та или иная физиче¬
ская аппаратура, призванная из¬
мерить координату и импульс
частицы, — они могут как угодно
варьировать эти неточности измере¬
ния, но произведение неточностей не¬
избежно подчиняется данному со¬
отношению. При изложении вопроса
это место часто снабжается замеча¬
нием: «Соотношение неточностей,
принцип неточностей формулирует,
таким образом, количественное огра¬
ничение применимости к образу ми¬
кро-мира в один и тот же момент
классических представлений импуль¬
са и координаты».
Хотя это замечание звучит как
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
145
резюме, оно тем не менее в чисто
логическом отношении совсем не
представляется однозначно строгим
выводом из предыдущего: оно ско¬
рее носит характер «толкования».
Во всяком случае, оно возбуждает
ряд вопросов, ответы на которые
являются в дальнейшем основной
целью нашей статьи.
Надо обязательно добавлять:
«одновременной применимости клас¬
сических представлений импульса и
координаты». В этой оговорке очень
много своеобразного.
Действительно, если бы речь шла
о неприменимости понятия коорди¬
наты для частиц микро-мира или того
же импульса, то такое положение
не являлось бы с классической точки
зрения необычным. Можно приду¬
мать самые разнообразные модели
систем в классике, положение кото¬
рых не характеризуется заданием ка¬
кой-то одной избранной точки. Но в
квантовой теории совсем другая си¬
туация. Можно, согласно квантовой
теории, опытным путём найти точное
значение координаты. Значит, коор¬
дината имеет в квантовой теории дня
данного примера точно такой же
смысл, как и в классической физике.
Но в это же время к частице непри¬
менимо понятие импульса.
Обратно, интересуясь только им¬
пульсом частицы, мы определяем
точно его величину, и здесь опять
нет никакого отличия от соответ¬
ствующего классического понятия.
Значит, импульс и координата—эти
классические понятия сами по себе
пригодны в микро-мире. Есть слу¬
чаи, когда координата частицы име¬
ет точный, вполне классический
смысл. Есть случаи, когда импульс
частицы имеет точный классический
смысл, но одновременные точные
значения этих величин исключают
друг друга. Наше наглядное пред¬
ставление отказывается представ¬
лять себе что-либо подобное. Перед
нашим мысленным взором «маячит»
классическая частица, мы её «ви¬
дим» с её определённой локализаци¬
ей в пространстве, с её определённой
скоростью в определённом направ¬
лении.
Но что же это за частица микро¬
мира, как её представлять, если
10. «Вопросы философии» № 2.
наложены такие ограничения? Здра¬
вый смысл не удовлетворён, здра¬
вый смысл ропщет, он налагает своё
унылое вето: «Не может быть!»
Мы оставим до дальнейшего в
стороне этот конфликт между кван¬
товой теорией и наглядными пред¬
ставлениями и констатируем пока
«деловую» сторону вопроса. Она
заключается в том, что при нали¬
чии атомизма действия опыт даёт
о состоянии частиц информацию в
том ограниченном виде, о котором
сейчас шла речь. Такую информа¬
цию о состоянии частиц мы в даль¬
нейшем будем называть коротко
«состоянием частицы», или вообше
состоянием рассматриваемой систе¬
мы, или «волновой функцией».
Соответствующая математическая
функция удовлетворяет так называе¬
мому волновому уравнению.
Если в самом деле то максималь¬
ное знание, что может дать точно
и хорошо проведённый опыт, — это
сведение о такого рода состояниях,
то задача новой теории, или, как её
называют, квантовой механики, за¬
ключается в том, чтобы находить
изменение этих состояний во вре¬
мени и по этим сведениям (состоя¬
ниям) предсказывать результаты тех
или иных предполагаемых измере¬
ний.
Сформулируем, хотя бы очень
внешне, сходство и различие клас¬
сических и квантовых проблем. Если
в механике Ньютона при решении
конкретных задач задаются значе¬
ния импульса и координаты в дан¬
ный момент и находится значение
этих величин в любой другой момент
времени, то в квантовой теории в
начальный момент задаются вероят¬
ности найти частицу в любом месте
пространства с любым импульсом
и отыскивается, как изменяется эта
вероятность к любому другому мо¬
менту времени. Надо заметить, что
по степени совершенства математи¬
ческого аппарата квантовая теория
ничем не уступает механике Ньюто¬
на.
Дю сих пор мы подчёркивали
главным образом то, в чём кванто¬
вая теория ограничивает классиче¬
скую информацию о состоянии ча¬
стиц. Однако квантовая механика
146
М. А. МАРКОВ
блестяще разрешила множество про¬
блем, непосильных для классической
теории, но эту сторону квантовой
теории, особенно важную и интерес¬
ную для характеристики её содер¬
жания, мы в нашей статье рассма¬
тривать не будем.
О физических понятиях
Излагая соотношение неточно¬
стей, мы, следуя многим авторам,
повторяли его обычную формули¬
ровку: «Нельзя одновременно изме¬
рить точно импульс и координату...»
В другом месте мы старательно
подчёркивали неприменимость поня¬
тия координаты частицы в микро¬
мире, если её точный импульс изве¬
стен, и обратно. Само собой понятно,
что если «неприменимо...», то, зна¬
чит, и «нельзя», но если «нельзя»,—
значит ли это «неприменимо»?
«Неприменимо»—это утверждение
носит вполне объективный харак¬
тер.
«Нельзя одновременно измерить...»
«Нельзя» в буквальном своём смы¬
сле звучит как запрет, ограничиваю¬
щий познание, но в данном случае
в квантовой теории «нельзя изме¬
рить одновременно» имеет, как мы
увидим, точный смысл слова «непри¬
менимо».
Было бы совершенно неправильно
воспринимать соотношение неточно¬
стей как какой-то злой рок, своего
рода проклятие, тяготеющее над на¬
шими попытками измерить импульс
и координату микро-частицы. Пред¬
полагать, что частица имеет одно¬
временно точное значение импульса
и координаты, которые, однако, по
каким-то случайным причинам нель¬
зя точно измерить, — это значило бы
придти в противоречие с квантовой
теорией. Дело идёт о том, что самое
понятие импульса или координаты
объективно теряет смысл в этих
условиях. Хотелось бы несколько
подробнее остановиться на пробле¬
мах физических понятий вообще, на
физическом определении их, на том,
как они при случае «теряют свой
смысл».
С давних времён в физике устано¬
вилась традиция на первых страни¬
цах книги чётко определять смысл
физических понятий, которые необ¬
ходимы для дальнейшего изложения.
Тем не менее история развития фи¬
зики показывает, что то или иное
«неблагополучие» часто связано с
«недостаточно строгим определением
в прошлом основных физических по¬
нятий». Слово «основных» — ковар¬
ное слово; его коварство заключено
в том, что оно скрывает огромное
число «неосновных» физических по¬
нятий, которые, будучи неосновны¬
ми, не заслужили в своё время
должного внимания.
Возведение понятия в «сан» «ос¬
новного» не непогрешимо. И поня¬
тия, которые в своё время «обошли»
с возведением в ранг основного,
часто жестоко «мстят» физикам за
невнимание. Об одном таком поня¬
тии (понятии одновременности)
теория относительности ведёт не¬
сколько сложный, ню поучительный
рассказ. Теория относительности в
особенности приучила к осторожно¬
му обращению с «основными»
физическими понятиями, но главное,
если можно так сказать, привила
высокую культуру физических опре¬
делений.
Определение физических понятий
должно содержать существенным
образом описание экспериментов, с
помощью которых возможно сде¬
лать наблюдения и измерения, отно¬
сящиеся к данному физическому по¬
нятию. Эта возможность измерения
должна быть хотя бы принципиаль¬
ной. Это значит, что должен быть
хотя бы мыслим такой опыт, т. е.
проведение такого опыта не вступа¬
ло бы, по меньшей мере, в противо¬
речие с той теорией, которая содер¬
жит это понятие и которая в насто¬
ящий момент обсуждается или да¬
же считается правильной. Если про¬
ведение такого опыта противоречит
другим положениям теории и в рам¬
ках этой теории оказывается поэто¬
му принципиально невозможным, то
в рамках данной теории констати¬
руется несостоятельность данного
понятия. Если данная теория строго
подтверждается экспериментом, то
тем самым обсуждаемая эксперимен¬
тальная несостоятельность раскрыва¬
ет несостоятельность понятия.
В общем, выражаясь не книжным
языком, «физик должен знать, о чём
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
147
он говорит». Чтобы слова физиче¬
ских определений не были пустыми,
физик не только должен рассказать,
но и принципиально «показать», о
чём идёт речь, т. е. провести рас¬
суждение «молча» с помощью при¬
боров.
В таком общем и элементарном
изложении с первого взгляда нель¬
зя усмотреть огромную важность
этих, казалось бы, простых истин:
«физик должен знать, о чём он го¬
ворит». Часто недоразумение заклю¬
чается в том, что физик «думает,
что он знает, о чём он говорит». В
таких случаях при обращении к
эксперименту получается «возмез¬
дие».
С другой стороны, понятия обла¬
дают, так сказать, известной агрес¬
сивностью: они часто претендуют
на области, где, по существу, при¬
менимость их лишена смысла, т. е.
часто наше сознание по привычке,
без достаточного основания, расши¬
ряет область применимости того или
иного понятия и лишь после, иногда
долгое время спустя, именно здесь
обнаруживаются источники многих
недоразумений. Таким примером яв¬
ляется некритическое применение по¬
нятия импульса и координаты к ча¬
стицам микро-мира.
Ввиду важности вопроса остано¬
вимся вначале на одном совсем эле¬
ментарном примере — понятии ско¬
рости.
Мимо нас по шоссе мчится легко¬
вая машина. Мы говорим: какая
«бешеная скорость». Глядя вслед
сильной машине, переводим слово
«бешеная» на язык цифр: 100—
120 километров в час. «100—120 ки¬
лометров в час — такова скорость».
Кажется, что фразу, взятую в ка¬
вычки, не может упрекнуть и самая
придирчивая критика: нам фраза
понятна, «мы знаем, о чём идёт
речь».
Но здесь могут обратить наше
внимание на то обстоятельство, что
шоссе вместе с Землёй само дви¬
жется вокруг Солнца со скоростью
30 километров в секунду, что, соб¬
ственно говоря, мы скорость авто¬
мобиля «указали неправильно».
Но более того, вся солнечная си¬
стема с огромной скоростью (околю
20 километров в секунду) движется
к созвездию Геркулеса. Наконец,
галактика движется тоже.
Какова же в самом деле, нако¬
нец, скорость автомобиля? Откуда
мы взяли, казалось, понятную цифру
100 — 120 километров?
Последний вопрос имеет одно¬
значный, точный ответ: 100—120
километров — это скорость легковой
машины относительно нас, стоящих
на обочине шоссе.
Теперь настало время признаться
в заблуждении. Мы писали: «нам
фраза понятна», «мы знаем, о чём
идёт речь» (100— 120 километров —
такова скорость). В этой фразе про¬
пущены слова «относительно Зем¬
ли». Без этих слов фраза, ясный
смысл которой мы всячески подчёр¬
кивали, не имеет никакого смысла...
Но какова же скорость автомоби¬
ля вообще, скорость «как таковая»,
безотносительно к чему-либо?
«Безотносительно к чему-либо...»
Это проще всего попытаться пред¬
ставить себе, удалив мысленно
деревья, дома, наконец, асфальт
шоссе... Мы закрываем глаза и пред¬
ставляем себе в пустой Вселенной
«бешено» мчащийся автомобиль. Мы
ловим себя на попытке совершить
«жульничество»—измерить скорость
автомобиля относительно нас са¬
мих — и во избежание подобных
недоразумений садимся в автомо¬
биль.
Мы знаем, что автомобиль «мчал¬
ся мимо нас с бешеной ско¬
ростью», когда мы удачно вскочили
в проходящую машину. Какова же
её скорость в настоящий момент?
Здесь физик отвечает советом,
простую, но глубокую мудрость ко¬
торого оценить по заслугам во всей
полноте могли лишь последние де¬
сятилетия:
— Измерьте!
Пытаемся это сделать.
Но тут мы замечаем, что изме¬
рить скорость не можем. У нас нет
другого тела, другого предмета,
относительно которого измеряется
скорость. И физик резюмирует поло¬
жение: «Это значит, что понятие ско¬
рости здесь неприменимо».
Неприменимо, ибо понятие ско¬
рости включает в своё определение
148
М. А. МАРКОВ
два тела и становится бессмыслен¬
ным, если дано одно из них.
Смысл слова «измерьте» заклю¬
чается н е в том, чтобы испытать ва¬
ше искусство экспериментатора,—
в нём великодушно не сомнева¬
ются, предполагается идеальный
экспериментатор, вооружённый иде¬
альными инструментами измере¬
ния, — это лишь просто способ
проверки применимости в данном
случае самого физического понятия,
о котором идёт речь. Приглашением
перейти от слов к делу, от психоло¬
гии к физике, показать, что за
словами, которые вы произносите,
скрыто реальное или, во'всяком слу¬
чае, внутреннее непротиворечивое
содержание, — в этом, с другой сто¬
роны, заключается и огромное «пе¬
дагогическое» значение предложения
«измерьте».
Часто на некоторые вопросы нель¬
зя ответить не потому, что «здесь
наука бессильна», а просто по при¬
чине бессодержательности самого
вопроса («Какова траектория тела
вообще», «Какова скорость вообще»
и т. д.).
Для того, чтобы оградить себя от
неуместных вопросов, физики выра¬
ботали некоторое противоядие, кото¬
рое в умеренной дозе имеет характер
лекарства: они ограничивают вопро¬
сы в известном смысле «деловыми»
вопросами. Физики считают, что фор¬
ма обращения к ним должна быть
примерно следующая: «Что будет на¬
блюдаться, если я возьму и сделаю
то-то и то-то?»
Если теория правильна и полна,
она должна ответить на любой такой
вопрос,— и ответить в форме опреде¬
лённого научного предвидения.
Необходимость указывать на таб¬
личку («Без дела не входить») ока¬
зывается особенно полезной, когда
появляются фундаментальные труд¬
ности в теории. Эти фундаменталь¬
ные трудности связаны часто с
неприменимостью старых понятий в
какой-то области явлений.
Надо заметить, что «мыслимый
эксперимент» имеет смысл лишь ил¬
люстрировать внутреннюю непроти¬
воречивость и полноту теории. Если
теория к тому же соответствует дей¬
ствительности, то мыслимый экспери¬
мент может принципиально стать ре¬
альным экспериментом. Если теория
терпит крах и наступает эпоха тео¬
ретического хаоса, мыслимые экспе¬
рименты, естественно, ничему помочь
не могут. Здесь помощь можно ожи¬
дать только от реальных эксперимен¬
тов. В квантовой теории мы имеем
•как раз случаи теории, в широких
пределах подтверждённой опытом.
Поэтому строгий теоретический ана¬
лиз возможностей измерения в рам¬
ках этой теории имеет фундамен¬
тальное значение.
Анализ возможностей измерения,
связанный с соотношением неточно¬
стей Гейзенберга, привёл Нильса Бо¬
ра к формулировке так называемого
принципа дополнительности.
Принцип дополнительности1
Как мы знаем', частица в классиче¬
ской физике характеризуется, с од¬
ной стороны, координатой — положе¬
нием в пространстве и времени, с
другой стороны,— определённым зна¬
чением импульса и энергии. Непре¬
рывный ряд положений частицы в
пространстве и во времени даёт нам
пространственно-временную картину
движения частицы.
Знание величин импульса и энер¬
гии частицы и всего, что происходит
с этими величинами во всех перипе¬
тиях, постигших частицу, даёт
энергетическую сторону поведения
частицы. Энергетическое поведение
частицы строго характеризуется за¬
конами сохранения энергии и импуль¬
са. Пространственно-временная и
энергетическая стороны в поведении
частицы составляли в классической
физике полную характеристику клас¬
сической частицы.
В квантовой теории, как мы знаем,
импульс и координата не могут быть
одновременно точно измерены; одно¬
временно они не имеют точного фи¬
зического смысла. В квантовой тео¬
рии, таким образом, можно рассмат¬
ривать либо только энергетическую
сторону поведения частицы с точки 1
1 См. «Успехи физических наук» т. XVI,
вып. 4, стр. 437 (В. А. Фок, А. Эйнштейн.
Н. Бор и др.). Встречающийся в статье текст
в кавычках заимствован главным образом
из упомянутых статей.

О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
149
зрения законов сохранения, либо
только пространственно-временную.
Если в классике пространственная
характеристика частицы, как матери¬
альной точки, определённым обра¬
зом локализованной в пространстве,
и энергетическая характеристика на¬
ходят отражение в объективном со¬
существовании в образе частицы, то
образ квантовой частицы таков, что
эти стороны исключают друг друга.
Здесь надо ясно себе представлять
смысл утверждения: «исключают
друг друга». «Стороны» — не оду¬
шевлённые существа, которые как-то
борются и «исключают» друг друга.
Но здесь всё же входит в теорию
«субъективный» момент, который мо¬
жет быть исчерпывающе понят при
анализе характера нашего познания
микро-мира как объективной дея¬
тельности человека. Человек иссле¬
дует микро-мир с помощью физиче¬
ских приборов. Одни приборы дают
сведения о микро-частице простран¬
ственно-временного характера, дру¬
гие приборы дают сведения энергети¬
ческого характера. Эти два класса
приборов, вернее, два класса измере¬
ний, в известном смысле «враждеб¬
ны» друг другу. Взаимодействие их с
объектом микро-мира таково, что
применение прибора одного класса
исключает применение прибора дру¬
гого класса. И это исключение, как
утверждает квантовая теория, прин¬
ципиально заложено в фундаменте
квантовой механики и не зависит от
практической конструкции прибора,
а лишь от характера его «класса»
(пространственно-временной или
энергетический).
С этой точки зрения, «субъектив¬
ный момент» заключён лишь в сво¬
боде выбора (для наблюдения)
приборов того или другого класса. И,
конечно, субъективный момент яв¬
ляется моментом объективной дея¬
тельности человека. Но один прибор
даёт нам пространственно-времен¬
ную картину, другой — энергетиче¬
скую.
Здесь проявляется принципиальное
различие роли прибора в классиче¬
ской и квантовой физике. Если в
классической физике прибор вскры¬
вает существующее состояние части¬
цы, то в квантовой физике прибор ча¬
сто участвует в создании состояния
частицы 2, придаёт ему тот или иной
смысл — пространственно-временной
или энергетический. Прибор, как го¬
ворят, «приготовляет» состояние.
Этот несколько «поварской» термин
прочно вошёл в язык квантовой тео¬
рии.
Так как речь идёт о таких сторо¬
нах понятия частицы, которые в
классической физике дополняли
друг друга, то и соответствующая
новая ситуация в квантовой теории
обозначена Н. Бором термином «до¬
полнительность»; принцип же, фор¬
мулирующий особый характер этой
дополнительности в квантовой тео¬
рии, — «принципом дополнительно¬
сти».
Иногда сравнивают «принцип до¬
полнительности» Бора с «принципом
относительности» Эйнштейна. Так
как мы не касались последнего, то
лишены возможности передать то
существенное, в чём усматривается
аналогия. 'Мы рассмотрим совсем
простой пример, имея в виду, конеч¬
но, что аналогии всегда страдают
большими пороками.
Характер траектории движущегося
тела, как известно, зависит от систе¬
мы координат. Авторы популярных
книг часто приглашают читателя в
вагон железнодорожного поезда и
здесь обращают внимание на ряд по¬
учительных явлений. В вагоне за¬
ставляют подбрасывать и ловить
предметы, следить за движением их
с точки зрения наблюдателя, сидя¬
щего в вагоне, и наблюдателя, стоя¬
щего на полотне железной дороги.
Наблюдатель, сидящий в вагоне
равномерно идущего поезда, легко
убеждается, что предметы, выскаль¬
зывающие из рук пассажира, пада¬
ют на пол по прямой линии, отвесно;
что места, куда падают предметы,
не зависят от того, движется вагон
или спокойно стоит на станции.
Предмет, начавший своё падение,
«нацелившись» на пол в середину
купе, достигает пола, не сбиваясь с
отвесного пути. Движение поезда на
путь тела не влияет: предмет не ока¬
2 В дальнейшем мы неоднократно будем
возвращаться к этому вопросу и рассматри¬
вать его с разных сторон.

150
М. А. МАРКОВ
зывается ближе к дивану, несмотря
даже на большую скорость поезда.
Наблюдатель — стрелочник, стоя¬
щий у полотна железной дороги,—
ясно видит, что книга выскользнула
из рук пассажира в тот момент, ког¬
да наблюдатель стоял прямо против
пассажира, а книга стукнулась о пол,
когда поезд проехал несколько вле¬
во. Или, начертив траекторию пред¬
мета, стрелочник получает её, в виде
кривой. Эту кривую можно жирной
линией нанести на рисунке рядом с
первой — она «тоже» траектория те¬
ла. Мы видим у одного тела «две
траектории», два пути, они мало по¬
хожи один на другой. Можно задать
вопрос: какая же из этих траекторий,
какой же путь из этих двух является
«истинным»?
«Истинную траекторию нарисовал
стрелочник»,—так сказали бы не¬
сколько веков тому назад, когда не
знали о движении Земли. Если те¬
перь поставить «стрелочника» на
земной орбите, он нарисовал бы
третью траекторию, не похожую на
две первых; но, учитывая движение
солнечной системы относительно
звёзд, мы получили бы четвёртую
траекторию и т. д.
Какая же траектория истинная?
Мы здесь снова встречаемся с
ложной проблемой, с неточно по¬
ставленным вопросом. В вопросе
обязательно надо добавить: «с точ¬
ки зрения такого-то наблюдателя, с
точки зрения такой-то системы коор¬
динат (поезда, полотна дороги)», как
часто говорят физики. «Точка зре¬
ния» — здесь, конечно, образное
выражение: у системы координат
(поезда, полотна дороги) нет точки
зрения. Речь идёт о траектории, ко¬
торую тело чертит в купе поезда или
н'а плёнке киноаппарата, установлен¬
ного на полотне дороги.
Как прямая, так и парабола могут
быть зарегистрированы киноплёнкой
объективно. Прямая и парабола
представляют собой в этом смысле
реальность, но в данной конкретной
системе они исключают друг друга.
Аналогично этому вопрос: «Имеет¬
ся ли у данной микро-частицы опре¬
делённое значение координаты, мож¬
но ли считать, что данная частица
«собрана» в какой-то определённой
малой части пространства?»—ока¬
зывается с точки зрения квантовой
теории неточно поставленным. Что
значит «данная» частица? Каким об¬
разом она вам дана? Каким аппара¬
том вы установили её существова¬
ние? В какой связи вы говорите о
«данном объекте» микро-мира как
о частице? Если вы установили её су¬
ществование аппаратом «энергетиче¬
ского класса», то к объекту, «дан¬
ному» таким образом, неприменимо
понятие определённой локализации.
Наоборот, микро-объект имеет смысл
точно локализованной классической
частицы, если он «дан» вместе с ап¬
паратурой пространственно-времен¬
ного класса.
Как траектории тела имеют смысл
не сами по себе, а в связи с данной
системой (поезд, полотно), так и ста¬
рые классические дополнительные
понятия импульса и координаты ча¬
стицы могут характеризовать новый
для нас объект микро-мира, но лишь
в связи с аппаратурой того или ино¬
го класса и взаимно исключающим
образом.
Как различные траектории одной и
той же частицы, параболу и прямую,
нельзя понимать сосуществующими
в данной системе координат, так и
точные понятия импульса и коорди¬
наты классической частицы в приме¬
нении к микро-частице нельзя пред¬
ставить сосуществующими в данном
опыте. И это объективно'. Нельзя
смотреть на квантовую механику как
испорченную «нашим незнанием»
механику классическую. Незнание
само по себе — неточное наблюдение
части величин, в классической меха¬
нике никак не может служить источ¬
ником знания огромного количества
новых фактов, даваемого квантовой
теорией, и объяснения старых, кото¬
рых не могла объяснить теория
классическая.
Педагогически нелегко передать
точно эту особую черту дополнитель¬
ности в квантовой теории. Трудности
заключаются в том, что перед нашим
«умственным взором» всё время мая¬
чит наглядный образ классической
частицы; что в квантовой теории мы
употребляем тот же термин — «ча¬
стица»,— в то время как здесь от
старой «доброй» классической части¬
9 ПРИРОД! ФМЗИЧВСКОГО ЗНАНИИ
цы осталась «половина»; правда, «по
выбору» либо энергетическая либо
пространственно-временная. Сущест¬
венно при этом, что в применении к
объекту микро-мира понятия клас¬
сической «получастицы» определяю¬
щую роль играет класс измерений,
вообще говоря, «приготовляющий»
данное состояние.
Для дальнейшего необычайно важ¬
но иметь в виду, что понятия импуль¬
са и координаты, экспериментальный
смысл этих понятий — импульса са¬
мого по себе, координаты самой по
себе («измерьте») — в квантовой об¬
ласти имеют такой же смысл, как и в
классической. Важно иметь в виду,
ясно это представлять, что мы в
квантовой теории, несмотря на её
удивительные особенности, подходим
к микро-миру с классическими поня¬
тиями, макроскопическими представ¬
лениями.
В классической физике основные,
фундаментальные понятия — это по¬
нятия импульса и координаты, энер¬
гии и времени. Эти понятия получе¬
ны нами в нашей макроскопической
деятельности; они, во всяком слу¬
чае, характерны для макро-мира.
'Могло случиться, что, изучая микро¬
мир, мы нашли вместо физических
понятий импульса и координаты
принципиально новые физические по¬
нятия, адэкватные микро-миру, но
этого не случилось. Мы идём в мик¬
ро-мир с макроскопическими класси¬
ческими представлениями, несмотря
на то, что классическая теория не
может сама по себе объяснить тех
новых закономерностей, с которыми
мы имеем дело в атомной физике.
То новое, чем характеризуется
атомный мир,— оно не даётся заме¬
ной фундаментальных понятий им¬
пульса или координаты классической
физики какими-то новыми фундамен¬
тальными понятиями. Новое отобра¬
жается новым, взаимно исключаю¬
щим применение этих же старых
понятий к объекту микро-мира. Мо¬
жет быть, самое удивительное в но¬
вой теории — это то, что многое и,
надо сказать очень многое, дости¬
гается не введением новых понятий,
а взаимным ограничением старых.
Всё сказанное выше ни в какой
мере не означает, что в микро-мире
ж
нет ничего нового. Наоборот, в фи¬
зике микро-мира удивительно много
нового, своеобразного, и это новое,
своеобразное отображается новыми
же понятиями, но эти новые понятия
микро-мира таковы, что они строят¬
ся буквально «на обломках» старых
понятий классической механики.
Может возникнуть вопрос: почему
при анализе микро-мира, создавая
теорию явлений микро-мира, мы
должны такую существенную роль
отводить макроскопическому прибо¬
ру и в связи с этим макроскопиче¬
ским понятиям вообще? На этот во¬
прос можно ответить коротко: потому
что речь идёт о познании макро¬
скопической деятельности человека.
Вот почему мы в своём анализе прин¬
ципиальных вопросов современной
физики решили исходить из трактов¬
ки познания микро-мира как макро¬
скопической человеческой деятельно¬
сти. Только таким анализом можно
получить ясное представление о
своеобразном характере теоретико-
познавательных проблем при нашем
научном проникновении в микро-мир.
Познающий субъект как макро¬
скопический прибор
Анализируя организм человека в
его деятельности как «физический
прибор», мы констатируем, что перед
нами прибор в основном макро¬
скопический. Все органы чувств
человека возникли и развились в
процессе практической деятельности
его, в длительной борьбе за сущест¬
вование именно в макро-мире. Его
непосредственное взаимодействие с
окружающими его физическими пред¬
метами — макроскопическое взаимо¬
действие. Непосредственная деятель¬
ность человека как «узко физиче¬
ского прибора» протекает в макро¬
мире.
Динамические понятия классиче¬
ской механики, такие, как сила, ра¬
бота, энергия, с одной стороны, очень
«человечны»: они как бы вносят в
природу антропоморфный элемент,
но, с другой стороны, эти понятия
получили вполне объективное содер¬
жание. Сила выражается через такие
объективные категории, как инертная
масса и ускорение, энергия, пони,-
132
М. А. МАРКОВ
мается так же, как вполне объектив¬
ная характеристика движения. Такая
возможность объективного подхода
к когда-то неопределённым мускуль¬
ным, во многом очень субъективным
ощущениям заключается в том, что
человеческий организм во взаимо¬
действии с природой выступает сам
как объект классической механики.
И обратно, отсюда, конечно, совер¬
шенно не случайно развились именно
такие органы чувств, которые да¬
ют непосредственную возможность
ориентироваться в природе в про¬
странственно-временном и энергети¬
ческом отношениях. Пространствен¬
но-временные и энергетические отно¬
шения полностью характеризуют по¬
ведение материи в области примени¬
мости механики Ньютона, в сфере
непосредственной деятельности че¬
ловека.
Законы классической механики
нам потому «близки», а механиче¬
ское мировоззрение кажется часто
наиболее «простым», что наши орга¬
ны чувств приспособились к непо¬
средственному восприятию этого ми¬
ра явлений. Они образовались в
историческом развитии нашего орга¬
низма в макро-мире. В развитии на¬
шего организма не было «жизнен¬
ной» необходимости для органов
чувств «выйти», во всяком случае,
далеко за «рамки» ощущения макро¬
мира.
Рассматривая человека как физи¬
ческий прибор, мы приходим к вы¬
воду, что этот прибор непосредствен¬
но «регистрирует» главным образом
взаимодействие с М1акро-миром. В
с,илу всяких причин мыслящее суще¬
ство физически, как орудие исследо¬
вания, представляет собой в основ¬
ном макроскопический прибор. Но, с
другой стороны, объективный мир и
наше знание объективного мира не
ограничиваются макро-явлениями.
Рассматривая различные формы
движения материи, можно предста¬
вить себе такую последовательность:
...микро-мир — макро-мир — Все¬
ленная.
'Микро-.мир — мир «элементарных»
частиц, ядра, атома.
Макро-мир — мир окружающих
нас тел, область применения класси¬
ческой физики.
Наконец, Вселенная — как ультра-
макро-мир.
(Многоточие поставлено осто¬
рожности ради, «на всякий слу¬
чай»...)
Отвлекаясь в область ненаучных
фантазий, можно себе представить,
что чувствующая и мыслящая мате¬
рия проявляется в какой-то другой
форме, не в форме макроскопическо¬
го существа. Естественно полагать,
что органы чувств такого «индиви¬
да», «биологическое» существование
которого связано, например, с атом¬
ным миром, давали бы «непосред¬
ственные сведения» о явлениях
микро-мира. Его мировоззрение на
первых порах было бы «электромаг¬
нитным», а законы макро-мира и весь
мир макро-явлений казались бы ему,
может быть, не менее далёкими и
странными, чем нам закономерности
микро-мира. Он понимал бы их. лишь
делая насилие над своими наглядны¬
ми представлениями.
Внутриядерное «существо», к за¬
висти современных физиков, было бы
буквально «как у себя дома» в во¬
просах ядерных сил... «Наглядные»,
«модельные» представления этих
«физиков» были бы атомные и ядер-
ные. Атомное и ядерное бытие их
наложило бы свой отпечаток на опре¬
деление физических понятий и,
вероятно, на характер самой мате¬
матики. Во всяком случае, они не
построили бы квантовую теорию,
т. е. такую теорию, однозначное тол¬
кование понятий которой относи¬
лось бы «к предсказанию результа¬
тов, получаемых при помощи данной
установки, описываемой чисто клас¬
сическим образом».
В дальнейшем мы рассмотрим, мо¬
жет быть, несколько более реальную
ситуацию, чем возникновение мыс¬
лящей материи в микро-мире. Но сей¬
час для нас эти примеры имели чи¬
сто педагогическое значение: ещё раз
фиксировать внимание на «земном»,
человеческом характере квантовой
теории, её понятий.
Возникает вопрос: как познающее
существо — человек, органы чувств
которого приспособлены главным об¬
разом к действиям в макро-мире,
способен к познанию микро-мира?
Как человек — грубый макроскопи¬
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
153
ческий прибор — оказался в конце
концов пригодным для «регистра¬
ции» явлений микро-мира?
На этот вопрос легко удовлетво¬
риться до тривиальности «простым»
ответом: человек строит себе более
«тонкие» приборы, с помощью ко¬
торых и изучается микро-мир.
Это истина. Но у каждой истины
имеется много сторон. Нас интересу¬
ют три стороны такого рода знания
о микро-мире, знания с помощью
«тонкого» прибора: что в этом зна¬
нии —
От природы,
От прибора,
От человека.
Физический прибор
Рассмотрим внимательно роль фи¬
зических приборов при изучении мик¬
ро-мира в особенности и вообще объ¬
ектов, непосредственно не восприни¬
маемых нашими органами чувств:
электростатическое поле как тако¬
вое и т. д.
Система наших органов чувств —
довольно грубый физический прибор.
Груз не на много меньше грамма ру¬
ка уже не чувствует, нить не на мно¬
го тоньше волоса глаз уже не видит.
Но человек узнал размеры атома,
взвесил электрон. Это прибор, физи¬
ческий прибор, исправил «недостат¬
ки» человеческого организма, расши¬
рил и дополнил его возможности.
Существенно, что прибор не всег¬
да просто «обостряет» или механи¬
чески «продолжает» наши органы
чувств: он часто посредник в осо¬
бом ранге между нами и явле¬
нием.
Электростатическое поле, на¬
пример, наши органы чувств не¬
посредственно не воспринимают:
электрическое поле действует на
электрический заряд, связанный с
каким-либо телом (массой), «тащит»
за собой это тело в направлении дей¬
ствующей электрической силы. Вот
это чисто механическое явление вос¬
принимают наши органы чувств.
Совсем другое мы имеем в случае
микроскопа, когда с помощью его
рассматриваем микро-организмы.
Здесь микроскоп сам по себе «не
существенен»: глаз «позорче» уви¬
дел бы те же самые подробности.
Здесь вся видимая картина во всех
деталях может быть описана без
всякого упоминания о микроскопе.
Другое дело, когда наблюдается
явление, которое само по себе не
действует на наши органы чувств. В
этом случае принципиально нельзя
описать сущность явления, не
упоминая о приборе. Прибор входит
в само определение явления. На¬
пример, в само понятие, в само оп¬
ределение электрического поля вхо¬
дит упоминание о пробном заряде:
«напряжённость электрического поля
есть сила, действующая на единицу
пробного заряда...»
Прибор должен быть таким, чтобы
показания его могли быть доступ¬
ны нашим органам чувств, т. е.
показания его должны иметь про¬
странственно - временной
или энергетический харак¬
тер. Прибор обнаруживает явле¬
ние — это значит, что явление
«как-то действует» на прибор. При¬
бор «показывает» — это значит, что
под влиянием явления в приборе
«что-то меняется», заметное для на¬
ших органов чувств. Меняется его
состояние как состояние ма¬
кроскопической системы.
Это значит, что прибор в конце кон¬
цов должен быть объектом класси¬
ческой механики. Требование
микроскопичности прибо¬
ра идёт «от человека». Оно
обязано его макроскопи¬
ческому положению в при¬
роде.
Если закономерности наблюдаемо¬
го явления в принципе не отличаются
от макроскопических закономерно¬
стей, которым подчиняются прибор и
человек, то роль прибора сводится в
конце концов к простому, механиче¬
скому продолжению наших органов
чувств. В этом случае прибор не су¬
щественен для трактовки самого яв¬
ления— от него можно отвлечься.
Если наблюдаемый мир явлений
принципиально отличен от мира ма¬
кроскопического (микро-мир) или ми¬
ра механических явлений (мир элек¬
тромагнитный), то создаётся особая
ситуация, достойная самого при¬
стального внимания.
Особая ситуация заключается в
том, что каковы бы ни были особен-
154
М. А. МАРКОВ
пости рассматриваемого мира или яв¬
ления, но если макроскопиче¬
ский прибор регистрирует
это явление, прибор обя¬
зательно «рассказывает» о
нём на своём макроскопи¬
ческом языке, в терминах
пространственно - времен¬
ных или энергетических
или и то и другое вместе,
т. е. в терминах классиче¬
ской механики.
Если речь идёт о микро-мире, то
можно сказать, что прибор даёт
макроскопическое отражение зако¬
номерностей микро-мира. Если речь
идёт об электромагнитных явлениях,
то прибор (пробное тело) даёт меха¬
ническое макроскопическое отраже¬
ние закономерностей явлений элек¬
тромагнитных.
Макроскопический прибор «на¬
блюдает» микро-мир, но «разговари¬
вает» он только на языке, на кото¬
ром умеет, — на макроскопическом
языке. Если угодно, он играет роль
переводчика. Иногда «запинается»,
даёт бессмысленную фразу и делает
примечание: «непереводимая игра
слов». Но если «переводчик» как
следует поработает «над текстом»,
то и здесь он всегда находит на
своём языке широкие возможности
смыслового перевода.
В макроскопических понятиях, на
механическом, макроскопическом
языке прибор выражает не только
сходство, но и глубокое отли¬
чие этих особых закономерностей
от закономерностей классической
механики.
Это специфическое отличие выра¬
жается своеобразной комбинацией
макроскопических свойств; таких
комбинаций, которые не встречаются
в макро-мире механических законо¬
мерностей (частица обладает опреде¬
лённым импульсом, неопределённой
координатой, комбинация волновых и
корпускулярных свойств. Каждое из
этих понятий в отдельности имеет
строгий макроскопический смысл, но
простая механическая комбинация
их макроскопически противоесте¬
ственна). В этом смысле макроско¬
пический характер нашего физиче¬
ского познания не меняется наличи¬
ем «тонкого» прибора, прибор не ме¬
няет макроскопического* «языка»
нашего познания. Это закономерно,
ибо этот «язык» только и понятен
макроскопическому существу: мак¬
ро ско пическое существо'—человек—
пока не знает никакой другой формы
познавательной деятельности, кроме
макроскопической. В своей ма¬
кроскопической деятель¬
ности он познаёт также
м и к р о-м и р.
Совершенно параллельно разделе¬
нию явлений на класс, непосред¬
ственно воспринимаемый нашими
органами чувств, хотя бы принципи¬
ально, и на класс явлений, воспри¬
нимаемых нами через отражение
в макроскопическом приборе, разде¬
ляются наши представления о явле¬
ниях на наглядные и не наглядные,
на «модельные» и «не модельные».
«Модельные» и «немодельные»
представления
Крупнейшие физики прошлых сто¬
летий утверждали, что они не пони¬
мают явления до тех пор, пока не по¬
строят его модель. Утверждение это
совсем не связано с индивидуаль¬
ными особенностями научного твор¬
чества учёного: оно представляет
собой резюме научного мировоззре¬
ния целой эпохи.
Успехи классической механики да¬
вали надежду понять все явления
природы как явления механики, по¬
нять все физические явления через
механические движения более или
менее сложных комбинаций простых
частиц.
Даже живое существо, живой
организм упрощённо трактовался
как сложная машина. «Человек —
машина», — писали энтузиасты этой
концепции.
В таком последовательно-механи¬
ческом мире модель явления только
количественно, только размерами
отлична от самого явления. «Кон¬
струкция» явления и модели содер¬
жит в конечном счёте один и тот
же материал—простые частицы или
непрерывную среду. Построить мо¬
дель явления и понять явление —
здесь почти синонимы.
В старой классической модели
атома водорода его ядро представ¬
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
15S
лялось в виде относительно тяжё¬
лого положительно заряженного
шара — электрон ассоциировался с
более лёгким шариком, несущим
заряд другого знака. Все элементы
этой модели атома «весомы», «зри¬
мы», они «построены» из материала
вещей, которые нас непосредствен¬
но окружают, они нам «близки»,
понятны, эти твёрдые заряженные
шары... Говорили: «Конечно, в дей¬
ствительности атом несколько мень¬
ше, намного меньше, но это разли¬
чие чисто количественное».
Но не по этому пути, как мы зна¬
ем, пошло дальнейшее развитие фи¬
зики. Открылись целые новые миры
явлений, для которых нельзя
построить наглядных моделей. Рас¬
сказать о том, как произошла «ката¬
строфа» модельных представле¬
ний,—это значит изложить историю
новой физики. «Катастрофа» мо¬
дельных представлений связана с
научным проникновением в мир
электромагнитных явлений,, с от¬
крытием электромагнитной природы
материи, со многими новыми поня¬
тиями, которые в конце концов
формируются в физическое воззре¬
ние теории относительности, а за¬
тем квантовой теории.
Наши органы чувств не достав¬
ляют нам непосредственных сведе¬
ний о природе электромагнитного
поля. В этой цепочке: электро¬
магнитное поле — пробный
заряд — органы чувств —
звено «пробный заряд — органы
чувств» носит характер механическо¬
го взаимодействия. Было естествен¬
но на первых порах считать и приро¬
ду электромагнитного взаимодей¬
ствия (звено «электромагнитное по¬
ле — пробный заряд») тоже механи¬
ческим. (Этим мы имеем в виду лишь
сказать, что движение пробного заря¬
женного тела под действием электро¬
магнитного поля предстаёт перед на¬
ми само по себе как механиче¬
ское движение. Действие электромаг¬
нитного поля проявляется посред¬
ством механического движения
пробного тела.) Такое представление
было вполне закономерно и истори¬
чески неизбежно, так как наши
органы чувств «не знают» никаких
взаимодействий, кроме механиче¬
ских, которые давали бы ощущение
усилия, силы. Мы знаем, как надо
завить стальную проволоку в пру¬
жину, чтобы она тянула предмет, но
«что» надо «завить» в окружающем
пространстве, чтобы «оно» тянуло
кусок железа, заряженное тело?
Естественно, что эта мысль волно¬
вала физиков с самого начала раз¬
вития учения об электромагнетизме.
Она привела к идее особой гипотети¬
ческой среды, предполагаемой арене
электромагнитных явлений — эфира.
В течение многих десятилетий с
большой настойчивостью работали
физики над созданием теории меха¬
нического эфира. Физики стремились
выяснить, какими механическими
свойствами должна обладать среда,
чтобы в ней были возможны специ¬
фические действия на электрически
заряженные и магнитные тела. Или,
говоря иначе, стремились построить
механическую модель электромаг¬
нитных явлений. Упорная неудача
преследовала эти поиски.
По мере накопления фактов среде
этой приходилось приписывать всё
новые и новые свойства. Сами по
себе эти свойства, взятые в отдель¬
ности, не представляли собой ничего
нового: это те же хорошо известные
нам из механики свойства твёрдо¬
сти, упругости и т. д. Но неудача
заключалась в том, что подчас тре¬
бовалась для толкования того или
иного явления самая чудовищная
и, по сути дела, взаимоисключающая
комбинация этих свойств. А главное,
все модели неизменно «отказывали
в работе», как только переходили к
исследованию электромагнитных яв¬
лений с точки зрения систем, дви¬
гающихся с различными скоростями.
Наконец физики признали своё
«поражение» в попытках построить
механическую модель эфира. Это
«поражение» было величайшей побе¬
дой в более глубоком смысле. Ибо
оказалось раскрытым существова¬
ние принципиально новой реально¬
сти — электромагнитного поля. Не¬
смотря на то, что мы не можем
построить наглядную непротиворе¬
чивую модель этой реальности, мы
её можем списывать и описывать
в понятиях классической мехаажи в
156
М. А. МАРКОВ
терминах импульсов и координат,
как механическую систему с беско¬
нечным числом степеней свободы, —
здесь не случайно глубокое методо¬
логическое сходство с соответствую¬
щей ситуацией квантовой теории,
ибо как явления электромагнит¬
ного поля, так и микро-явления
переводятся на показания прибора
(«пробного тела» в первом случае и
соот в етст вующего мак рос коп и ч е с ко -
го прибора во втором), который под¬
чиняется классической механике.
Было бы большой исторической
несправедливостью отрицать значе¬
ние модельных представлений в раз¬
витии физики. Они и до сих пор
продолжают играть огромную эври¬
стическую роль. Когда мы говорим
об отказе от модельных представле¬
ний, об отказе от поисков для мира
немеханических явлений — механи¬
ческих моделей, то речь идёт, ко¬
нечно, о таких механических моде¬
лях, которые исчерпывали бы до
конца всю сущность явления. Такое
последовательно механическое ми¬
ровоззрение ушло в прошлое без¬
возвратно. Ню вместе с тем в
некотором ограниченном и в извест¬
ной мере более абстрактном смысле
современная физика также модель-
на, ибо явления в самых разнооб¬
разных областях часто обнаружи¬
вают разительное сходство.
С точки зрения модельных пред¬
ставлений содержание теории —
это описание модели. Какой же
смысл, каково же содержание но¬
вой теории, которая, как утвер¬
ждается, не связывает себя мо¬
дельными представлениями?
Иногда говорят, что на смену
модельным представлениям пришло
математическое описание. Известен
афоризм одного физика: «Теория
Максвелла — это уравнения Макс¬
велла». «Волновая механика Шре¬
дингера — это уравнение Шредин¬
гера» — можно услышать новое
издание этого афоризма. Но с та¬
ким же успехом можно сказать,
что механика Ньютона — это урав¬
нение Ньютона, и любая область
знания, не чуждая математическому
описанию, не была бы здесь исклю¬
чением.
«Математическое описание» вме¬
сто модельного — это ответ несколь¬
ко не по существу вопроса. Конечно,
математика играет в современной
физике исключительную роль, но тем
не менее математика была и остаёт¬
ся для физика только инструмен¬
том, поэтому не в математическом
описании вместо модельного заклю¬
чается то новое, что отличает со¬
временную физику от физики клас¬
сической.
Объектом математического описа¬
ния является физический образ, и
существенное различие новой и ста¬
рой физики не в математическом
описании, а в различии самих физи¬
ческих образов.
Но всякий физический образ при¬
близительно соответствует объек¬
тивной реальности: он — её отраже¬
ние в науке сегодняшнего дня, если
угодно, — её «модель». В этом
смысле новая физика столь же мо-
дельна, что и физика старая.
Но модель новой физики отли¬
чается от моделей физики классиче¬
ской тем, что она «не наглядна».
Более того, с точки зрения «нагляд¬
ности» она часто противоречива.
При построении «моделей» новой
физики используются «материалы»,
которые браковались бы старыми
«моделистами».
Не повторяя уже известных нам
примеров, мы сошлёмся на теорию
электрона, во многих отношениях
широко апробированную опытом
двух последних десятилетий (речь
идёт о теории Дирака). Возможно,
что в дальнейшем пример окажется
не очень удачным, т. е. не исключе¬
но, что сама теория Дирака претер¬
пит изменение именно в этом вопро¬
се, но мы будем рассматривать его
как повод для утверждений, имею¬
щих более общий смысл.
В теории Дирака электрон точеч¬
ный, но тот же электрон обладает
по абсолютной величине определён¬
ным спином (вращением — момен¬
том количества движения). С точки
зрения классических понятий мо¬
мент количества движения и враще¬
ние вокруг собственной оси вообще
имеют смысл только для тела,
обладающего некоторыми размера¬
ми. Здесь же берётся одно свойство,
которое имеет смысл для тела,
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
157
имеющего принципиально не точеч¬
ную, пространственную форму, и от¬
носится оно к объекту, который по
своему пространственному смыслу
(точечный объект) не мог бы им
обладать.
Физик говорит осторожно: элект¬
рон — это не просто уменьшенный
булыжник, это — «нечто», что в не¬
которых условиях ведёт себя, как за¬
ряженная точка,а,с другой стороны,
в некоторых случаях ведёт себя так,
как шарик малых размеров, вра¬
щающийся с некоторой скоростью
вокруг своей оси.
Физик, ищущий наглядных пред¬
ставлений, стал бы придумывать
хитроумные, непротиворечивые мо¬
дели, стараться «изловчиться» по¬
строить нечто такое странное.
Современный физик, умудрённый
богатым опытом, стал «терпимее»,
осторожнее, он говорит, что его эти
обстоятельства в общем перестали
смущать. Он рассуждает примерно
так.
Микро-мир, как показывает опыт,
существенно отличен от макро-мира,
и в некоторых случаях я неизбежно
должен столкнуться с непривычны¬
ми с точки зрения макро-мира ве¬
щами. Иначе микро-мир не был бы
отличен от макро-мира. Строго
говоря, я мог только сказать,
что одна группа свойств
данного явления из микро-мира
очень напоминает «вот такие» свой¬
ства макроскопических объектов, а
в то же время другая группа
свойств того же явления имеет боль¬
шое сходство с совсем другой
группой макроскопических свойств.
При этом иногда я констатирую, что
обе эти группы макроскопических
свойств совместно у одного и
того же макроскопического объекта
никогда не встречаются и по своему
макроскопическому смыслу несов¬
местимы.
Представления новой физики в
известном смысле так же модель-
ны, как и представления физики
классической. Но модель классиче¬
ской физики, в сущности, не отли¬
чается от самого, явления: она «ра¬
ботающая модель». Модель новой
физики носит более «иллюстратив¬
ный» характер. Она «выполнена»,
построена из «другого материала»,
чем самое явление: из макроскопиче¬
ского материала. Модель эта в це¬
лом — «неработающая» модель.
Хороший художник создаёт порт¬
рет или пейзаж из разноцветных
камешков. Демонстрировался как-
то неплохой портрет, выполненный
из деталей одного производства. О
модели в новой физике можно услов¬
но сказать, что она портрет объекта
микро-мира, выполненный из макро¬
скопических «деталей».
В известном смысле модель
новой физики более «модельна»,
чем модель физики классической.
Но эти же модельные представле¬
ния, которые дают ориентацию в
современной физике, часто служат
источником заблуждения, что слу¬
чается всякий раз, когда макроско¬
пическая модель «применяется» вне
границ её применимости. Мы часто
обращаемся с микро-миром слишком
пю-«макр'оскюпически». Его нагляд¬
ные представления ib нашей голове
слишком «омакроскопичены». Мы ча¬
сто «входим» в микро-мир с макро¬
скопической невежливостью, «в паль¬
то и калошах».
Роль математики
Конечно, физика становится всё
более и более математичной, но ма¬
тематика в ней играет некоторую
новую, специфическую роль, роль,
которая тесно связана с ненагляд-
ностью физических образов новой
физики. Одно и то же физическое
явление в области микро-мира при¬
ходится часто, как мы знаем, рас¬
сматривать с точки зрения самых
различных макроскопических ана¬
логий.
Среди земной фауны нет такого
чудовища, как кентавр. Мы не мо¬
жем составить живую «работаю¬
щую» модель из человека и лошади,
но художественное воображение
смогло создать такой образ. Теперь
нам надо принять как научный ре¬
зультат, что свойства реальности в
микро-мире иногда описываются та¬
кими с «макроскопической точки
зрения» чудищами («волны-части¬
цы», «получастицы»). Существенно
здесь, что мифические кентавры
созданы свободным полётом фанта¬
158
М. А. МАРКОВ
зии — поэтическим творчеством на¬
рода; образы физических «кентав¬
ров» явились в великом прозаиче¬
ском труде учёных 3.
Надо сказать, что каждый новый
такой «кентавр» встречается в сре¬
де физиков с превеликим недоверием
и в известном смысле «сам» завоё¬
вывает себе право на существование.
Вначале он часто оказывается
«практически» необходимым для _
истолкования физических явлений, ‘
а затем приводит к открытию целого
ряда новых экспериментальных фак¬
тов и органически входит в систему
понятий новой теории.
Если поэтический гений древних
для описания кентавров создал ли¬
тературную форму мифа, то совре¬
менная физика для описания физи¬
ческих «кентавров» нашла богатые
и пока единственные возможности в
математике, в математическом опи¬
сании с помощью так называемых
математических уравнений. Мате¬
матическое описание не стеснено
ненаглядностью комбинации свойств,
с помощью которых удаётся
характеризовать тот или иной объ¬
ект микро-мира. Здесь важно, чтобы
математически свойства эти были
правильно «записаны», правильно
выражены в математических поня¬
тиях.
Если найдена адэкватная физиче¬
ским идеям математическая форма,
то дальше математический аппарат
в общем действует «автоматически»,
автоматически получаются все след¬
ствия, которые вытекают из данных
представлений о предмете обсужде¬
ния, положенных в основу наших
математических уравнений.
Но главное, математический ап¬
парат, адэкватный физическим иде¬
3 Стоит предостеречь о том, что термин
«физический кентавр» не следует понимать
слишком упрощённо. Например, представ¬
лять себе волновые и корпускулярные свой¬
ства частиц в образе волны, во впадине ко¬
торой «уютным образом» расположился
электрон. Методологически здесь была бы
такая же ошибка, как если бы электромаг¬
нитное поле мы старались представить
себе в виде механической среды. Мы этим
термином (образным, но не всегда удач¬
ным) обозначаем, конечно, всю сложную си¬
туацию, в частности, принципа дополнитель¬
ности.
ям, предохраняет от применения
макроскопических аналогий там, где
они уже теряют свой смысл, т. е.
от ошибки наглядных представлений,
о которых неоднократно речь шла
выше. Очень существенно, что этот
же аппарат автоматически даёт
количественную «оценку» критерия
применимости того или иного макро¬
скопического понятия.
Иногда математика приводит к
таким выводам, которые «здравому
смыслу» кажутся абсурдными;
кажется, что эти выводы противоре¬
чат даже физическим представле¬
ниям, лежащим в основе математи¬
ческих уравнений. Но всегда, если
«соблюдены правила игры», т. е.
если не сделано математических
ошибок, математика оказывается
правой, оказывается «умнее», как
в таких случаях, не переставая
удивляться, с уважением говорят фи¬
зики.
Любопытно, что при дальнейшем
изучении вопроса физики настолько
осваиваются с этими, казалось вна¬
чале абсурдными, результатами, что
начинают считать их «само собой по¬
нятными и без всякой математики,
если хорошенько подумать».
По мере дальнейшего проникно¬
вения в микро-мир изучаемые
объекты отображаются всё менее
и менее наглядными образами, ха¬
рактеризуются всё более и более
разнообразными и, с точки зрения
макроскопической, часто более про¬
тиворечивой комбинацией свойств,
увеличивается «кентаврообразность»
представления, и математика стано¬
вится всё более и более необходи¬
мым инструментом физики. Не уди¬
вительно, что роль математики в
современной физике непрерывно воз¬
растает, её аппарат совершенствует¬
ся и разнообразится, а язык её
становится очень своеобразным и
сложным.
Перед нами книга по теоретиче¬
ской физике. Но «вход сюда нема-
тематику воспрещён» — здесь эта
надпись более уместна, чем в древ¬
ней Академии Платона.
Узор математических знаков про¬
изводит удручающее впечатление
на неспециалиста и является непре¬
одолимым барьером между совре¬
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
159
менной физикой и широкой аудито¬
рией.
За последние десятилетия всё
чаще и чаще встречается своеобраз¬
ное, чисто математическое творче¬
ство в физике. Физик-теоретик часто,
исходя из каких-то более или менее
убедительных соображений, «пред¬
лагает» свои уравнения для описания
целой совокупности физических яв¬
лений, как «творец» создаёт вообра¬
жаемый мир физических явлений.
Часто эти предложения не выдер¬
живают серьёзных испытаний экс¬
периментом, но иногда они оказыва¬
ются неожиданно удачными, и тогда
производят неизгладимое впечатле¬
ние на современников.
Какой-то служитель храма Посей¬
дона, как передаёт легенда, любил
показывать дары, приносимые богу
Посейдону от терпевших корабле¬
крушение и обещавших богу эти да¬
ры за своё спасение. Он говорил:
«Смотрите: они обещали эти дары—
и были спасены». Один посетитель
обратился с вопросом: «Покажите
мне дары тех, которые обещали за
своё спасение, но не были спа¬
сены».
Такие «физические» дары можно
видеть во многих толстых специаль¬
ных журналах. Они наполняют их
в виде не оправдавших себя теорий.
Проводник по «храму науки буду¬
щего» не укажет имена авторов их,
они погибли для потомства вместе
с крушением идей и надежд, поро¬
дивших эти работы. Если иметь в
виду легион этих неизвестных имён,
то редкие удачи перестанут быть
удивительными.
Надо заметить, что наша характе¬
ристика «удачи» носит очень внеш¬
ний и поверхностный характер.
Крупная «научная удача», если её
анализировать детально, оказывает¬
ся далеко не случайной. После
внимательного рассмотрения слу¬
чайность удачи начинает выглядеть
как историческая необходимость,
подготовленная всем предыдущим
развитием науки.
Есть область, где метод «матема¬
тического творчества» имеет особен¬
но существенное эвристическое зна¬
чение. Это область очень общих
законов природы, теории элементар¬
ных частиц и пр. Здесь некоторые
добавочные условия, добавочные
требования, появившиеся в резуль¬
тате фундаментальных открытий но¬
вой физики, необычайно уменьшают
произвол математического творче¬
ства. К числу таких добавочных
требований, причём одно из глав¬
ных, относится требование неизмен¬
ности формулировки закона для
движущегося и покоящегося наблю¬
дателя: закон не должен зависеть от
точки зрения наблюдателя, он выра¬
жает объективное в природе. Число
этих требований небольшое, но они
в некоторых случаях так ограничи¬
вают математический произвол, что
всякий вновь найденный математи¬
ческий аппарат теории, новая тео¬
рия, благоприятно прошедшая через
испытания этих требований, достой¬
на, как показывает развитие физики
последних десятилетий, по крайней
мере внимания.
* * *
Предельно концентрируя наше
внимание на очень узком вопросе,
мы ограничились беглыми замеча¬
ниями о роли математики в совре¬
менной физике, хотя эта тема за¬
служивает самого детального иссле¬
дования.
В математике нашли отображения
в абстрактно-логической форме
очень общие соотношения объек¬
тивного мира. Эта абстрактно-логи¬
ческая форма содержит такой
богатый «концентрат» различных
возможностей, что возможность
чисто логических исследований и бо¬
гатство различных вариантов (в чи¬
сто математическом аспекте) гипно¬
тизирующе действуют на самого ма¬
тематика в такой мере, что он часто
только своё собственное «я» считает
источником этого богатства. Это «го¬
ловокружение» от великого успеха
абстрактно-логической формы ото¬
бражения объективного мира широко
эксплоатируется идеалистической
философией.
Роль и место математики в со¬
временной физике ещё ждут своего
исчерпывающего анализа.

160
М. А. МАРКОВ
Макроскопическая форма нашего
знания
Иногда высказываются суждения,
что квантовые представления кажут¬
ся нам очень своеобразными лишь
«с непривычки», что когда физики
после долгой «тренировки» привы¬
кают к ним, они начинают мыслить
квантово-механическими образами
легко и непринуждённо. Так же лег¬
ко и непринуждённо тогда представ¬
ляется мир в квантово-механических
понятиях, как некогда он представ¬
лялся в понятиях классических.
Здесь о так называемой «привыч¬
ке» уместно передать мудрый рас¬
сказ одного московского профессора.
К профессору пришёл студент сда¬
вать зачёт по интегральному исчис¬
лению. Студент бойко брал трудные
интегралы. Но, перед тем как поста¬
вить в зачётной книжке студента
высшую отметку, профессор решил
почему-то задать вопрос о самом
понятии интеграла. К своему удивле¬
нию, профессор не получил правиль¬
ного ответа. Ещё более тяжёлым
оказался случай с определением
диференциала. Студент явно и без¬
надёжно «плавал».
. «Как же это можно,— недоумевал
профессор,— вы прекрасно интегри¬
руете и диференцируете, но не
имеете понятия о том, что такое
интеграл и диференциал? Как это
можно?»
«Профессор, — ответил расстроен¬
ный студент, — всё дело в том, что
мы вначале не понимаем, а потом
привыкаем».
Если исключить этот тривиальный,
но довольно распространённый слу¬
чай «привычки», то от всей «концеп¬
ции привычки» остаётся не так уж
много. Правда, остаётся одна суще¬
ственная, но всё-таки частная деталь:
если физик, работавший долгое вре¬
мя над квантовыми проблемами, об¬
ращается к задачам классической
физики, то квантово-механические
аналогии иногда помогают ему в ре¬
шении классических проблем.
На научных семинарах при обсуж¬
дении научных докладов очень часто
возникают такие ситуации, когда
неясное место в каком-либо класси¬
ческом вопросе вдруг кем-либо ил¬
люстрируется на хорошо знакомом
квантовом примере,— и вопрос ста¬
новится вполне «прозрачным». Такое
разъяснение недоумения всегда
вызывает характерную улыбку у
участников семинара. В этой улыбке
сквозит не только обычное удовле¬
творение наступившей ясностью, но
и специфическое отношение к тому
пути, на котором достигнута эта яс¬
ность.
Эти примеры могут породить и
порождают иллюзии того, что ма¬
кроскопический характер нашего
знания — это вопрос сложившейся
случайной привычки, что для нашего
сознания безразлично, «с чего
начать» при изучении природы — с
классических или квантовых пред¬
ставлений. Но здесь уже дело идёт
о простой ошибке. Иллюзия какого-
то чисто квантового подхода соз¬
даётся лишь «короткой памятью»
физика, забывшего, что именно
на макроскопических «материалах»,
аналогиях .в известной мере построе¬
на сама квантовая теория. Нетрудно
понять, что во всех этих примерах
макроскопические аналогии лишь
«возвращаются» обратно в макро-
скопику.
«От человека», от его макро¬
скопического положения в при¬
роде этот особый макроскопический
язык нашего знания вообще и микро¬
мира в частности. В чём же за¬
ключается объективная
возможность выражать на¬
ше знание микро-мира в своеобраз¬
ной, «кентаврообразной», но, в сущ¬
ности, в макроскопической форме?
Объективная возможность
выражать наше знание
микро- Mi и р а в макроскопи¬
ческих терминах заклю¬
чается в объективной
возможности «перевести»
явление микр о-м и р а на «п о-
к а з а н и я» макро-прибора.
В камере Вильсона мы видим осве¬
щённую цепочку капелек. Это чисто
макроскопический объект. Но это —
в то же время свидетельство движе¬
ния элементарной частицы и её
взаимодействия с атомами газа, на¬
полняющего камеру. В частности мо¬
жно видеть фотографии, где эта же
макроскопическая цепочка капелек
даёт нам сведение о таком интерес-

О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
161
ном явлении микро-мира, как рожде¬
ние электрона и позитрона световым
квантом вблизи атомных ядер. Перед
нами опять своеобразная «проекция»
явления микро-мира на макро-мир.
Эта возможность макроскопиче¬
ского наблюдения микро-мира опре¬
деляется тем, что микро- и макро-мир
не разделены непроходимой про¬
пастью, что между микро- и
макро-миром устанавли¬
вается связь, взаимодей¬
ствие. Это взаимодействие
в каждом конкретном
случае приводит к тому,
что меняется в конце кон¬
цов макроскопическое со¬
стояние к а к о й-т о системы
(прибора). В этом заложе¬
на объективная возмож¬
ность истолковывать в
терминах классической
механики каждый данный
случай взаимодействия с
микро-миром. Всегда возмож¬
на мысленная замена (подстановка)
микро-фактора, действующего на
макро-прибор, «классическим» фак¬
тором, приводящим к такому же
изменению состояния прибора как
объекта классической механики.
Этим же определяется возможность
и в известном смысле необходимость
истолкования законов микро-мира в
терминах классической меха’ники.
Ту же мысль можно передать
наглядной схемой, которую легче
описать словами, чем нарисовать.
Макроскопический прибор «В» реги¬
стрирует какое-то явление микро¬
мира, он даёт его макроскопическую
«проекцию». От явления микро-мира
(будем его называть явление «А»)
к его макроскопической проекции
идут точки; это значит, что д а н-
н ы й макроскопический аппарат не
даёт «подробного» анализа описания
самого микро-явления, всех его сто¬
рон, он регистрирует лишь его дан¬
ную макроскопическую «проекцию».
Макроскопический наблюдатель
по макроскопической проекции начи¬
нает воссоздавать объект «А». В его
распоряжении имеется только
макроскопический материал. Это
элементарные понятия, найденные,
открытые им при исследовании мак-
ро-мира, — понятие волны, понятие
11. «Вопросы философии* № 2.
частицы, координаты, скорости, вра¬
щения и т. д. Их достаточно для
описания каждого конкретного слу¬
чая изменения, наступающего в при¬
боре, подчиняющемся классической
механике. В этом объективный залог
успеха описания явления «А» в тер¬
минах классической механики. Прав¬
да, наблюдатель не может из клас¬
сического материала построить
непротиворечивую модель того или
иного фактического явления в мик¬
ро-мире, но может со всякими ого¬
ворками в макроскопических терми¬
нах («кентаврообразной» комбина¬
цией классических понятий) исчер¬
пывающе рассказать о свойствах
объекта «А», влияющих именно та¬
ким образом на прибор «В».
В этом аспекте квантовая теория
представляет собой именно такую
теорию, которая даёт толкование,
предсказание результатов наблюде¬
ния явлений микро-мира с помощью
«экспериментальной установки, опи¬
сываемой чисто классическим обра¬
зом».
Конечно, по существу своему кван¬
товая теория является теорией мик¬
ро-мира, она возникла при нашем
проникновении в микро-мир, её пред¬
метом являются объекты микро-мира
и его закономерности, но «язык» и
внешняя форма теории макроскопич-
ны, «классичны».
Кстати, употребляемый нами тер¬
мин «проекция» микро-мира на мак¬
ро-мир может повести к известному
недоразумению, если считать, что с
помощью макроскопических проек¬
ций мы получаем не исчерпывающее
знание микро-мира, а лишь знание
какой-то одной из его сторон. Ис¬
пользуя термин «проекция», мы дей¬
ствительно имели р виду, что в каж¬
дом данном опыте мы получаем
не исчерпывающее значение свойств
микро-объекта, а только данную его
макроскопическую проекцию. Всё же
свойства микро-объекта исчерпыва¬
ются всей совокупностью возмож¬
ных макроскопических опытов, реа¬
лизующих всевозможные случаи
взаимодействия микро-объекта с
различными макро-приборами. Ис¬
черпывающее знание микро-объекта
даётся всеми его макроскопическими
162
М. А. МАРКОВ
проекциями, как пространствен¬
ный образ исчерпывается его тремя
проекциями... Конечно, эта аналогия
поверхностна: она не отражает, на¬
пример, взаимно исключающий ха¬
рактер некоторых «проекций».
Замечание о термине «проекция»
имеет своей целью предостеречь от
очень распространённой, но непра¬
вильной оценки роли макро-прибора,
когда макро-прибор, исследующий
микро-мир, из орудия познания мик¬
ро-мира превращают в непреодоли¬
мую преграду на пути этого позна¬
ния.
Излюбленный приём идеалистиче¬
ской философии—давать вещам тол¬
кование, диаметрально противопо¬
ложное их реальному содержанию, и
любоваться этим1 извращением как
рафинированной тонкостью мысли:
то ощущения, посредством которых
внешний мир становится достоянием
нашего сознания, начинают истолко¬
вывать не как инструмент знания, а,
наоборот, как источник заблуждения;
то измерительный прибор, дающий
точнейшие сведения о микро-мире,
начинают рассматривать как некую
преграду на пути познания микро¬
мира.
'Макроскопический при¬
бор не ограничивает наше¬
го знания, алишь придаёт
ему макроскопическую
форму.
Здесь для всего анализа вопроса
существенна макроскопическая фор¬
ма познания микро-мира, определяе¬
мая микроскопическим положением
человека.
Квантовая механика не могла бы
появиться у микро-существ, «насе¬
ляющих» мир атомов и электронов;
для них не было бы никакой ни необ¬
ходимости, ни надобности смотреть
на свой мир через макроскопический
аппарат, подчиняющийся законам
классической механики.
Макроскопическое положение че¬
ловека, существенная роль макро¬
скопического прибора придают неко¬
торые новые черты как проблеме
субъекта и объекта в физике, так и
понятию физической реальности.
Деление на субъект и объект
В проблеме познания правильное
разделение на субъект и объект
очень существенно, и преувеличе¬
ние субъективной стороны вопроса
часто являлось источником заблуж¬
дений и приводило в лоно идеали¬
стической философии.
До научного проникновения в мик¬
ро-мир объективный мир представ¬
лялся как мир «однородный». При¬
бор наблюдения, физический прибор,
не играл никакой принципиальной
роли в процессе познания: прибор
молчаливо считался простым продол¬
жением наших органов чувств. Наше
сознание и объективный мир связы¬
вало, в сущности, только одно зве¬
но — ощущение.
Научное проникновение в микро¬
мир принесло с собой в известном
смысле деление объективного физи¬
ческого мира на макро- и микро-мир.
Причём благодаря особенности по¬
знавательной деятельности человека
этот микро-мир отражается в нашем
сознании не непосредственно, а че¬
рез макро-мир, через макроскопиче¬
ский прибор.
Если микро-мир был бы простой
уменьшенной копией макро-мира, то
«посредничество» прибора с теоре¬
тико-познавательной точки зрения
совсем не было бы существенно. По¬
степенно выяснилось, однако, что за¬
кономерности микро-мира существен¬
но отличны от закономерностей мак¬
ро-мира. А судить о них приходится
нашему сознанию через отражение
их в макроскопических закономерно¬
стях. Поэтому отражение микро-ми¬
ра в нашем сознании имеет две
ступени.- а) отражение этого мира в
макро-мире, а затем в) отражение
макро-мира в наших восприятиях и
нашем сознании. Надо подчеркнуть,
что первая ступень отражения весь¬
ма существенна и своеобразна. При¬
бор «чувствует» микро-мир и выра¬
жает его на макро-языке.
Очень часто встречаются утверж¬
дения, что квантовая теория будто бы
внесла кардинально новое в класси¬
ческое деление на субъект и объект.
Здесь не обошлось без некоторого
смешения понятий. Поводом к этому
недоразумению послужило именно
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
163
это новое звено между объектом
микро-мира и нашим сознанием^, т. е.
макроскопический прибор. Самое же
недоразумение заключается а том,
что это звено часто по произволу от¬
носят то к субъекту, то к объекту.
Такое «маневрирование» прибором
не всегда остаётся философски без¬
наказанным.
Как мы увидим ниже, квантовая
теория не внесла ничего нового в са¬
мое «деление на субъект и объект»
в его общем философском смысле, но
она внесла существенно новое во вза¬
имоотношение субъекта и объекта,
раскрывая новое понятие физиче¬
ской реальности и макроскопическую
форму нашего знания микро-мира.
Понятие физической реальности
Во избежание недоразумений
необходимо с самого начала под¬
черкнуть, что в дальнейшем речь
пойдёт о понятии физической реаль¬
ности как о некотором новом физи¬
ческом понятии квантовой теории.
Под физической реальностью по¬
нимается та форма реальности, в ко¬
торой реальность проявляется в
макро-приборе.
Мы видим, таким образом, что это
понятие физической реальности зна¬
чительно уже того широкого опре¬
деления объективной реальности,
к которому мы привыкли в филосо¬
фии. Наша ближайшая задача — вы¬
яснить взаимоотношение этих поня¬
тий.
Согласно квантовой теории, о д-
позначное определение понятия
физической реальности включает в
себе необходимым элементом указа¬
ние на экспериментальную установ¬
ку, с помощью которой получаются
результаты, относящиеся к данной
физической реальности. Само изме¬
рение, само наблюдение сущест¬
венным образом отражаются на
результатах наблюдения. В своё
время мы подробно обсуждали
эту своеобразную ситуацию с двумя
взаимно исключающими классами
измерений. Здесь нас интересует чи¬
сто теоретико-познавательная сто¬
рона вопроса, именно: что нового
в философское понятие объективной
реальности вносит квантовая тео¬
рия? Некоторые авторы утвержда¬
ют, что в этом фундаментальном
вопросе квантовая теория делает су¬
щественный шаг от материализма,
под знаменем которого развивалась
классическая физика, к идеализму.
Но при ближайшем рассмотрении
оказывается, что на самом деле
авторы обсуждают неудачу метафи¬
зического материализма. И замеча¬
ния их не имеют никакого отношения
к диалектическому материализму.
«Однозначное определение поня¬
тия физической реальности включает
в себя необходимым элементом ука¬
зание на экспериментальную уста¬
новку...»
Рассматривая экспериментальную
установку как элемент объективного
мира, мы с точки зрения теории по¬
знания (не с точки зрения узко
физической) в определении понятия
физической реальности квантовой
теории не находим ничего нового.
Конечно, с физической точки зрения
сами реальности полны неклассиче¬
ского своеобразия. Физик теперь в
смысле отношения к реальности раз¬
личает случай, когда он измеряет
координату электрона, от случая из¬
мерения импульса электрона. Так
как характер измерения существен¬
но входит в определение физической
реальности, то реальность в первом
случае отлична от реальности в слу¬
чае втором: электрон в первом слу¬
чае «не тот», что электрон в случае
втором. Ню как в первом, так и во
втором случаях реальности сущест¬
вуют объективно, независимо от со¬
знания самого физика. Поэтому и в
квантовой области в практической
деятельности физика не возникают
новые гносеологические проблемы в
трактовке понятия физической ре¬
альности.
Но можно задать вопрос: а если
нет экспериментальной установки,
то, что же, нет и объективной реаль¬
ности? Существует ли электрон, ког¬
да на него не смотрят? Существует
ли объективный мир, когда его не
наблюдают?
Если некоторые философские шко¬
лы утверждали, что в мире нет
ничего, кроме наших ощущений, «по¬
казаний наших органов чувств», то
164
М. А. МАРКОВ
не пытается ли современная физика
утверждать, что в мире нет ничего,
кроме «показаний физических при¬
боров»? Не значит ли это появление
своеобразного «приборного идеализ¬
ма» и попытку истолковать отсутст¬
вие прибора как отсутствие объек¬
тивного« мира?
Характерным признаком любой
модификации материализма являет¬
ся признание существования объек¬
тивного мира независимо от нашего
сознания, признание его объективно¬
го существования и до нашего опы¬
та.
Спрашивается: не противоречит ли
это утверждение существования объ¬
ективного мира системе понятий
квантовой теории?
Как мы уже подчёркивали, физик
отличает случай измерения импульса
электрона от случая измерения коор¬
динаты. Электроны в первом и во вто¬
ром случаях рассматриваются как
различные физические реальности.
Но физик вместе с тем
ясно отличает эти два слу¬
чая от случая третьего,
когда электрона вообще
нет, когда имеется в наличии экс¬
периментальная установка для из¬
мерения координаты, имеется в
работе установка, измеряющая им¬
пульс, но не удаётся измерить ни то,
ни другое. Иначе говоря, для успеш¬
ного проведения наблюдения коор¬
динаты или другого опыта —
наблюдения импульса — необходима
общая для двух опытов объектив¬
ная предпосылка существования,
объективного существования «нечто»
до опыта.
Такое общее понятие существова¬
ния электрона имеется в квантовой
теории наряду с более конкретным
понятием физической реальности.
Если электроны существуют в при¬
роде, то соответствующий интеграл,
взятый по всему бесконечному про¬
странству, равен единице; если элек¬
трона нет в наличии, то соответству¬
ющее выражение исчезает. Это —
очень общее понятие существования,
для которого не имеют значения тот
или иной конкретный характер «со¬
стояния» электрона (т. е. волновая
функция), характер той установки, с
помощью которой получены конкрет¬
ные сведения об электроне.
Математически последнее обстоя¬
тельство выражается тем, что в ре¬
зультате интегрирования получается
число-единица, независимо от вида
самой волновой функции, описываю¬
щей состояние.
Квантовая теория не только не
противоречит признанию существо¬
вания объективного мира до всякого
опыта, но, как и классическая теория,
предполагает его. То понятие суще¬
ствования, о котором речь шла выше,
ничем не отличается от соответству¬
ющего классического понятия.
В каком же отношении находится
это общее и абстрактное понятие су¬
ществования к более конкретному
понятию физической реальности
квантовой теории?
С субъективной точки зрения, по¬
нятие физической реальности кван¬
товой теории, как мы неоднократно
подчёркивали, носит на себе печать
ма кроскопической по зн а в а тельной
деятельности человека. Физическая
реальность квантовой теории не даёт¬
ся простым созерцанием, она включа¬
ет в себе момент активной человече¬
ской деятельности, когда с помощью
макро-прибора проектируется реаль¬
ность микро-мира на макро-мир в
сферу непосредственно познаватель¬
ной деятельности макроскопического
существа.
Понятие физической реальности
квантовой теории в этом смысле «че¬
ловечно», оно подчинено человече¬
ской деятельности.
Это понятие физической реально¬
сти естественным образом
не возникло бы у жителей микро-ми¬
ра, ибо оно существенным образом
предполагает аппарат измерения,
подчинённый макроскопическим за¬
конам классической механики.
Такое понятие физической реаль¬
ности квантовой теории существен¬
ным образом связано с макроскопи¬
ческой формой нашего знания
микро-мира. Это с точки зрения
субъективной.
С объективной же точки зрения,
физическая реальность квантовой
теории есть, если можно так сказать,
макроскопическая форма проявления
реальности микро-мира, она являет¬
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
16--
ся макроскопической формой отра¬
жения микро-мира. В этой форме
микро-закономерность, микро-мир
делаются непосредственно доступ¬
ными человеку как макроскопическо¬
му существу. Естественно, что мак¬
роскопическая форма этой реально¬
сти не менее объективна, чем всякая
другая.
Специфическое понятие физиче-
скоц_-реальности квантовой теории
совсем не исключает, а предполагает
философское понятие существования
объективного мира до всякого опыта,
но эта реальность в философском
смысле проявляется в специфической
форме физической реальности кван¬
товой теории, здесь она получает
однозначное толкование в макроско¬
пических понятиях.
Таким образом, утверждение, что
электрон существует независимо от
нашего опыта, имеет определённый
смысл и в квантовой тёории, но во¬
прос, в каком виде существует, как
«выглядит» этот электрон «сам по
себе», когда его не наблюдают, ли¬
шён в некоторых своих свойствах
однозначной макроскопиче¬
ской определённости. Действи¬
тельно, самое требование описать,
«как выглядит» электрон, в скрытом
виде подразумевает его описание в
микроскопических понятиях. Но для
этого необходимо эту реальность
«спроектировать» на макро-мир, а
эта «проекция» производится с по¬
мощью прибора и оказывается раз¬
личной, в зависимости от характера
прибора.
Это, конечно, не значит, что об
электроне совсем ничего сказать
нельзя, что он превращается в какой-
то «бесплотный дух». Многие харак¬
теристики электрона не связаны с
тем или иным классом макроскопи¬
ческого прибора: заряд электрона,
например, его масса, подчинение
статистики Ферми, а не Бозе и т. д.
Это обстоятельство надо всячески
подчёркивать. Но положение элек¬
трона и его импульс действительно
лишены в указанном смысле одно¬
значной макроскопической опреде¬
лённости.
Метафизический матеоиализм-,
рассматривая предмет, действитель¬
ность лишь в форме объекта или в
форме созерцания, а не в форме
человеческой деятельности, неспо¬
собен материалистически анализиро¬
вать это сложное взаимоотношение
субъекта и объекта. Он игно¬
рирует специфическое макроскопи¬
ческое положение субъекта и макро¬
скопическую форму познавательной
деятельности человека. Он органиче¬
ски «не принимает» квантовую тео¬
рию и предлагает искать такую
теорию, в которой действительность
выступала бы лишь в форме объекта
или в форме созерцания.
Идеализм, развивая и подчёрки¬
вая действенную субъективную сто¬
рону познания, вместе с тем рас¬
сматривает её очень абстрактно,
без анализа этой действенной сторо¬
ны как конкретной объективной
деятельности макроскопического су¬
щества, познающего в своей деятель¬
ности микро-мир, и, таким образом,
чудовищно извращает всю ситуа¬
цию. Хотя физики под давлением
фактов и пришли к фундаментально¬
му открытию макроскопического ха¬
рактера человеческой познаватель¬
ной деятельности в микро-мире,
которое заключается в открытии
того удивительного' положения, что
при изучении микро-мира «для тол¬
кования всех измерений в собствен¬
ном смысле необходимо пользовать¬
ся классическими представлениями,
несмотря нато,что классическая тео¬
рия не может сама по себе объяс¬
нить таких закономерностей, с кото¬
рыми мы имеем дело в атомной
физике» (Б о р),— философы обычно
воспринимают это положение абст¬
рактно, вне связи с макроскопиче¬
ским положением человека, что и
приводит к философской путанице в
этом важном вопросе взаимоотноше¬
ния познаваемого объекта (микро¬
мира) и познающего его макроско¬
пического субъекта.
Таким образом, последовательный
анализ познавательной деятельно¬
сти человека в микро-мире как его
объективной макроскопической дея¬
тельности не обнаруживает никаких
новых научных доводов в пользу
идеализма.
Современная физика даёт ясное
представление, что именно рас¬
смотренному нами ограничению
166
М. А. МАРКОВ
применимости классических понятий
она обязана своими удивительными
реальными успехами. Но восторг
успеха, восторженный перечень со¬
вершённых наукой дел приправляют¬
ся часто некоторой дозой мрачного
скепсиса или, осторожнее, — какой-
то неудовлетворённостью.
«Неполнота» успеха—этот упрёк
имеет значение лишь в том случае,
если его смысл заключается в ут¬
верждении неполноты самой теории,
в утверждении, что существует что-
то такое, что надо требовать от
теории, но теория этого не даёт.
Возникает вопрос, насколько в этом
смысле квантовая механика «пол¬
на».
Даёт ли квантовая теория «полное»
описание физической реальности?
Даёт ли квантовая теория «пол¬
ное» описание физической реально¬
сти? Конечно, в своём буквальном
смысле этот вопрос более или менее
наивен. Мы твёрдо уверены в том,
что любая теория, если она в ка¬
кой-то мере подтверждена экспери¬
ментом, является лишь некоторым
приближением к абсолютной исти¬
не. Это соотношение относительной
и абсолютной истины, нашедшее
своё наиболее совершенное истол¬
кование в работах Ленина, являет¬
ся едва ли не самым замечательным
открытием нового времени при ана¬
лизе природы нашего познания.
Квантовая теория в этом смысле
конечно, не является и не может
являться исключением. Физики мо¬
гут указать целый список проблем,
не нашедших своего решения в кван¬
товой теории. Различные проблемы
элементарных частиц, космического
излучения, ядерных сил — всё это
задачи, решение которых физи¬
ками часто сознательно связывает¬
ся с выходом за рамки современной
квантовой теории. Вопрос тем не
менее имеет некоторое более уз¬
кое, но в то же время чёткое и од¬
нозначное содержание. Под таким
вопросом лет десять назад развер¬
нулась оживлённая дискуссия на
страницах специальных физических
журналов. Дискуссия была открыта
статьями А. Эйнштейна и Н. Бора.
Она, правда, не привела к каким-ли¬
бо принципиально новым научным
результатам, но привлекла внимание
к некоторым вопросам и сыграла су¬
щественную педагогическую роль.
Существует понятие «полноты»
физической теории в рамках её
применимости. Мы имеем в виду
«правильную» теорию, т. е. такую
теорию, каждое высказывание кото¬
рой соответствует действительности
и может быть хотя бы принципиаль¬
но подтверждено экспериментами.
Анализ вопроса начинается, таким
образом, с полного доверия теории.
Теория считается правильной.
Во всей этой полемике ни одна из
сторон, ни один из физиков не вы¬
сказывал, конечно, сомнения в спра¬
ведливости квантовой теории в об¬
ласти её применения. В самое же
понятие неполноты теории
вкладывалось следующее содержа¬
ние: теория не. полна, если
в рамках теории можно
придумать такой экспери¬
мент, проведение которого
само по себе принципиаль¬
но не противоречит дан¬
ной теории, но результаты
которого теория предска¬
зать не в состоянии.
Появление всей этой полемики
явилось своеобразным проявлением
того же недовольства квантовой
теорией, недовольства заменой
«точных» законов классической ме¬
ханики статистическими законами.
Мы встречались со статистическими
законами в классической физике как
законами, характерными для поведе¬
ния большого числа частиц. Хотя мы
иногда удивлялись необычным, ред¬
ким, маловероятным случаям пове¬
дения такого коллектива частиц, мы
всегда предполагали, что каждая
частица, каждая молекула движет¬
ся согласно тонным законам клас¬
сической механики.
В квантовой теории статистиче¬
ские законы претендуют на универ¬
сальную применимость, как един¬
ственная форма закономерности для
элементарного явления, для поведе¬
ния квантовой частицы, для пове¬
дения индивидуального объекта
микро-мира в его взаимодействиях с
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
167
макро-прибором. С точки зрения
классических представлений эта пре¬
тензия статистической закономерно¬
сти кажется чрезмерной. Во всяком
случае, понятно, что «не хочется»
«без боя» отдавать привычные клас¬
сические позиции. В этом историче¬
ски понятном желании свести новое
к привычному, старому появляется
попытка трактовать квантовую тео¬
рию по аналогии с классической
статистической механикой, попытка
истолковать её как теорию стати¬
стического коллектива микро-эле¬
ментов. Квантовая теория в её со¬
временном виде, по мнению автора
этой точки зрения, не может
служить фундаментом для теории
элементарного процесса, как класси¬
ческая статистическая теория не мо¬
жет служить основанием классиче¬
ской механики.
Согласно этой точке зрения, эле¬
ментарные процессы микро-мира не
лежат в области применения кван¬
товой теории. Если, таким образом,
теория не охватывает какие-то
случаи, но им не противоречит, то
возможна и даже обязана встре¬
чаться такая ситуация, когда экспе¬
римент, допускаемый законами
квантовой /механики, обнаруживает
нечто, что не находит своего отра¬
жения в теории, что теория не пред¬
сказывает. Именно этот смысл имеет
утверждение «неполноты» квантовой
теории.
Были предложены самые разно¬
образные мыслимые эксперименты,
проведение которых будто бы
вскрывает неполноту теории, так как
они способны дать такие «подроб¬
ные» сведения об элементарном
процессе, которые теоретически не
следуют из квантовой механики. Но
тщательный анализ их неизбежно
вскрывает порочность рассуждения
автора. Неизменно выяснялось, что
если даже эксперимент мог быть по¬
ставлен наилучшим и точнейшим
образом, то при учёте квантовой
природы взаимодействия экспери¬
мент способен дать только то,
что предсказывает кванто¬
вая теория.
Таким образом, если имеется та¬
кое положение вещей, для которого
характерно, что, с одной стороны.
«теория предсказывает результаты,
которые полностью подтверждают¬
ся экспериментом», с другой сто¬
роны, «эксперимент даёт такие и
только такие сведения, которые
предсказываются теорией», то что
же может требовать физика боль¬
шего сверх такой гармонии между
теорией и экспериментом? Имеет¬
ся ли такая гармония теории и
эксперимента не в сфере логиче¬
ской, не как гармония между тео¬
рией и мыслимым экспериментом, а
как гармония между теорией и ре¬
альным экспериментом?
Здесь существенно напомнить,
что эксперимент даёт блестящее
подтверждение квантовой теории.
Если эксперимент когда-либо пока¬
жет более подробные сведения в
смысле классической механики, то
это будет доказательством краха
квантовой теории, на что пока нет
никаких указаний.
Квантовая теория в данном смыс¬
ле оказывается полной, замкнутой
теорией. Квантовая теория касает¬
ся элементарных закономерностей
микро-мира и даёт о них в терми¬
нах классической механики только
вероятностные статистические вы¬
сказывания.
Таким образом, теория даёт ста¬
тистические предсказания макро¬
скопическому эксперименту, экспе¬
римент — статистические данные
теории.
Что же достойно сожаления или
упрёка?
* * *
Если анализ характера нашего
знания с точки зрения макроскопи¬
ческо-познавательной деятельности
человека делает многое понятным
в сложном переплетении проблем со¬
временной физики, то вместе с тем
возникает вопрос: не ограничивает
ли макроскопическое положение че¬
ловека его познание объективного
мира? Разве макроскопическая фор¬
ма знания исчерпывает объективный
мир микро-мира? Разве требование
истолковывать все явления микро¬
мира в понятиях классической теории
не представляет собой своеобразное
«прокрустово ложе» и для описания
явления микро-мира? Разве ситуация
168
М. А. МАРКОВ
в квантовой теории не напоминает
мрачную картину из седьмой книги
Платона «Политика и государство.»?
Эту картину иногда рисуют авторы
философских книг по физике.
В полутёмной пещере сидят при¬
кованные к полу узники. Неверный
свет таинственного огня освещает
вход в пещеру. За стеной, высотой
в человеческий рост, какие-то суще¬
ства носят на длинных палках чу¬
чела животных, птиц, людей, раз¬
личные изображения и статуи. Они
громко разговаривают между собой,
ведут какие-то игры, шествуют в
торжественных процессиях. Узники
не видят ни этой стены, ни этих су¬
ществ, ни манекенов — узники за¬
кованы, они не могут повернуть го¬
ловы, и лишь тени транспарантов,
рождённые в мерцающем свете от¬
далённого огня, скользят перед
глазами узников по сводам пещеры.
Узники от рождения находятся в
пещере, они не знают другого обра¬
за жизни, другого существования.
Они не знают другого мира, кроме
мира теней: «Тени действуют, тени
передвигаются, тени разговарива¬
ют». Они знают язык теней, но
ничего и никогда — о существах,
повинных в этом великом их заблу¬
ждении.
Если кому-нибудь из этих узни¬
ков посчастливится в дальнейшем
освободиться от оков и заглянуть в
мир действительных явлений, он бу¬
дет несказанно поражён его богат¬
ством и разнообразием. Его мир
теней покажется бесконечно бед¬
ным, жалким и ограниченным. И
если в дальнейшем приведёт судьба
его снова узником в эту пещеру, —
он будет жить в мечтах о реальном,
полнокровном и красочном мире.
Разве соотношение неточностей,
принцип неопределённостей — это
не те же оковы, мешающие загля¬
нуть в глубь физичеоких явлений?
Разве «макроскопическая проекция»
микро-мира — это не мир теней, а
м а к р оск оп и ч е с ко е существование
человека — не «пещера», в кото¬
рой человек—узник? Разве смутные
надежды некоторых физиков на бу¬
дущую теорию, которая объяснила
бы «детальное» в смысле классиче¬
ском поведение элементарного яв¬
ления, — не здоровая мечта о по¬
знании полнокровного физического
мира?
Эта поэтическая сказка, однако,
не имеет никакого отношения к тео¬
рии познания. Это только удачный
пример очень плохой и поверхност¬
ной аналогии. Она может привести
и приводит в лучшем случае без
всяких на то действительных при¬
чин к теоретико-познавательному
«самобичеванию» (ignorabimus).
Здесь мы воспользуемся удобным
моментом ещё раз внимательно рас¬
смотреть то, что мы называем «ма¬
кроскопической формой» нашего
знания микро-мира, рассмотреть в
аспекте теоретико-познавательном.
О форме и содержании нашего
знания
Мы говорим: «макроскопическая
форма» нашего знания. Что это зна¬
чит? Значит ли это, что возможны
различные формы знания объектив¬
ного мира? Под «формой» знания
мы понимаем различные представ¬
ления данной реальности, данных
реальных отношений, различный
«язык» — если можно сказать —
знания.
Начнём с одного частного и эле¬
ментарного примера. В математике
имеются аналитический и геометри¬
ческий методы представления одних
и тех же реальных математических
отношений. Оба метода дают одно
и то же знание математических от¬
ношений в природе, но форма вы¬
ражения этих знаний совершенно
различная. Настолько различная, что
одни из нас предпочитают геомет¬
рические представления, другие —
аналитические. Одни лучше «пони¬
мают» геометрический язык, дру¬
гие — аналитический.
У Дидро в «Письмах о слепых в
назидание зрячим» рассказывается,
как преломляется описание зеркала
в представлении слепого: «Я спро¬
сил у него, что он понимает под
словом «зеркало»?» «Это прибор,—
ответил он мне,— который придаёт
выпуклость вещам вдали от них са¬
мих, если они расположены подхо¬
дящим образом по отношению к
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
169
этому прибору. Это как моя рука:
нет вовсе необходимости, чтобы я
положил её рядом с каким-нибудь
предметом, чтобы почувствовать
его».
Один и тот же объект — «зерка¬
ло» — зрячим и слепым описывает¬
ся различным языком. У того же
Дидро можно прочитать: «Кто-то из
нас спросил нашего слепого, был ли
бы он доволен, если бы был зрячим.
«Если бы меня не одолевало любо¬
пытство, то я предпочёл бы иметь
длинные руки; мне кажется, что
мои руки рассказали бы мне лучше
то, что происходит на луне, чем ва¬
ши глаза и ваши телескопы... Поэто¬
му лучше было бы усовершенство¬
вать у меня тот орган, который я
имею, чем награждать меня''недоста¬
ющим мне органом». Отсут¬
ствие зрения не помеша¬
ло бы человеку познавать
природу, находить её зако¬
номерности, но х ар актер
представления природы
существенно отличался
бы от представления зря¬
чих.
Приведём ещё одну иллюстрацию.
Пусть на плоскости живут плос¬
кие мыслящие существа. Их чув¬
ству недоступны объёмные тела, а
по своим представлениям они гео¬
метры, а не аналитики.
Пусть в природе имеется трёх¬
мерное тело — конус, который в
своём движении иногда пересекает¬
ся с плоскостью мыслящих су¬
ществ, давая в этом сечении одну
из конических фигур. В таких слу¬
чаях плоские существа констатиру¬
ют либо круг, либо эллипс, либо
параболу или гиперболу, а то и про¬
сто пару пересекающихся прямых
или даже точку. Пусть в своей ак¬
тивной познавательной деятельности
они научились управлять этими со¬
бытиями, передвигая различным об¬
разом какие-то плоские рычаги,—
они получают различные конические
сечения. Как физическую реальность
в своём мире, плоские существа
воспринимают эти конические сече¬
ния. Эти конические сечения пред¬
ставляют собой «формы проявления
трёхмерной реальности в их двумер¬
ном мире». Для наблюдения этой
физической реальности требуется
плоский аппарат наблюдения. Этот
плоский аппарат и плоскость сама
существенным образом входят в са¬
мое определение их понятия физи¬
ческой реальности. В практической
деятельности этих существ, на дву¬
мерном геометрическом языке с по¬
мощью этих пяти геометрических
образов до конца исчерпывается
трёхмерное содержание конуса.
Правда, двумерные жители будут
различать эллипс и круг как две
различные физические реальности,
но когда они захотят всё многооб¬
разие наблюдаемых свойств связать
с объектом как объективным источ¬
ником всех этих наблюдаемых
физических реальностей, они будут
говорить в каком-то смысле о «сосу¬
ществовании» всех этих образов в
одном объекте, т. е. о «кентаврооб-
разности» объекта.
Мы не хотели бы приводить рис¬
кованных аналогий: в них наряду с
необходимыми иллюстративными
чертами можно всегда найти изве¬
стные недостатки и привести против
аналогии существенные возражения.
Но аналогии в данном случае помо¬
гают нам задержать внимание на
самой возможности с различных
объективных точек зрения под¬
ходить к объективному миру, отра¬
жать объективный мир в различных
представлениях, особенно когда по¬
знание рассматривается конкретно,
как конкретная деятельность кон¬
кретно существующего субъекта, а
не в форме простого созерцания.
Оставляя в стороне все эти при¬
меры и иллюстрации, мы формули¬
руем интересующие нас вопросы по
существу. Нас интересуют в основ¬
ном два вопроса. Первый из них —
это насколько полностью может
быть отражён объективный мир,
микро-мир в особенности, в класси¬
ческих понятиях импульса и коор¬
динаты? И второй вопрос: не возмо¬
жен ли для нас принципиально
другой подход к микро-миру—отра¬
жение его в совсем иных понятиях,
нежели понятия классической меха¬
ники?
На первый вопрос мы, в сущности,
дали ответ, анализируя саму воз¬
можность макроскопической формы
170
М. А. МАРКОВ
познания микро-мира. Эта возмож¬
ность определяется тем фактом, что
явления микро-мира отображаются в
явлениях макро-мира и воспринима¬
ются человеком в этой макроскопи¬
ческой проекции. Так как каждое
явление макро-мира представляется
в пространственно-временных и
энергетических понятиях (импульса
и координаты), то и каждое макро¬
скопическое проявление конкретного
микро-явления, макроскопическое
его отображение, следовательно,
как уже фактически макро¬
скопическое явление по
определению, обязано отображаться
в макроскопических понятиях. Сле¬
довательно, в макроскопиче¬
ских понятиях не может
быть выражено только то,
что принципиально не
проявляется в макр о-м и р е.
Квантовая теория с некоторой точ¬
ки зрения представляет собой тео¬
рию особого класса макроско¬
пических явлений, связан¬
ных с микр о-м и ром взаимо¬
действием.
Существование взаимодействия —
это объективная предпосылка мак¬
роскопических проявлений микро¬
мира.
Нам кажется неправильным, анти¬
научным утверждать, что «что-то»
не проявляется в макро-мире, «что-
то» удивительным образом не может
принципиально взаимодействовать с
ним. Как неоднократно указывалось
в работах основоположников диа¬
лектического материализма, обсу¬
ждение такого «засекреченного»
мира лишено всякого смысла 4.
Некоторые авторы, склонные к
* «Это утверждение, что мы неспособны
познать вещь-в-себе..., во-первых, выходит из
области науки в область фантазии. Оно, во-
вторых, ровно ничего не прибавляет к на¬
шему научному познанию, ибо если мы не¬
способны заниматься вещами, то они не
существуют для нас. И, в-третьих, это ут¬
верждение — не более чем фраза, и его ни¬
когда не применяют на деле. Взятое аб¬
страктно, оно звучит вполне вразумительно.
Но пусть попробуют применить его. Что
думать о зоологе, который сказал бы: «Со¬
бака имеет, повидимому, четыре ноги,
но мы не знаем, не имеет ли она в действи¬
тельности четырёх миллионов ног» (Ф. Э н-
гельс «Диалектика природы», стр. 193—
194. 1946).
пессимизму, могут найти здесь по¬
вод для своего теоретико-познава¬
тельного «самоистязания» — такой
теоретико-познавательный «шахсей-
вахсей» можно наблюдать в зару¬
бежных странах на страницах
философской литературы. Менее по¬
нятно, что и сами физики здесь не
являются исключением.
В действительности всё, что
встречается в человеческой деятель¬
ности в макро-мире, т. е. всё, что в
этом макро-мире отображается, всё,
что с ним взаимодействует,— всё
это может быть познано человеком.
И самая возможность отобра¬
жения микро-мира в классических
понятиях импульса и координаты
связана только с классическим
вопросом: насколько эти классиче¬
ские понятия правильно отображают
макро-мир (это не опечатка, именно
макро-мир), насколько классическая
макроскопическая механика в сфе¬
ре её непосредственной применимо¬
сти (макроскопическая механика)
справедлива? И обратно, в этих по¬
нятиях не может быть выражено
только то, что с макро-миром прин¬
ципиально не взаимодействует, то,
что никогда не встречается в опыте.
Остаётся второй вопрос: не воз¬
можен ли принципиально другой
подход к микро-миру: отображение
его в совсем иных понятиях, нежели
понятия классической механики?
Возможно ли отображение микро¬
мира в иных понятиях, чем понятия
классической механики?
Иногда, обсуждая удивительное
своеобразие закономерностей микро¬
мира, высказывают соображения,
которые ставят под сомнение «ацэ-
кватность» современного аппарата
квантовой теории задачам ото¬
бражения микро-мира. Мы пытаем¬
ся выразить и выражаем особые
закономерности микро-мира в мак¬
роскопических понятиях. Для ото¬
бражения микро-мира в этих по¬
нятиях требуется их «кентаврообраз¬
ное» сочетание.
Не является ли задачей
будущей физики найти эти
будто бы «более адэкват-
ные» микро -миру физиче-
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
171
с к и е понятия? Мы сами неод¬
нократно подчёркивали нашу
макроскопическую «невежливость»
в обращении с микро-миром — мы
пытаемся входить в микро-мир «в
пальто и калошах», — но в конце
концов проявление нашей «вежливо¬
сти» заключается в том, что мы
снимаем «только пальто» или «толь¬
ко калоши»: подходим к микро-яв¬
лениям либо «с точки зрения» коор¬
динаты, либо «с точки зрения»
импульса. Нельзя ли снять и «паль¬
то» и «калоши»? Можно думать, что
в иных понятиях, например, мы сно¬
ва вернёмся к нестатистической кон¬
цепции и т. д.
В этом вопросе имеются две сто¬
роны: одна тривиальная, которая
заключается, по существу, в том же
старом затаённом чувстве «недове¬
рия» к полноте квантовой теории,
в стремлении обнаружить «скры¬
тые» параметры, которые приблизи¬
ли бы, по существу, теорию кванто¬
вую к теории классической.
В этом узком аспекте вопросы
ставились строго математически с
самого почти возникновения кванто¬
вой теории. Существуют общие ма¬
тематические теоремы, утверждаю¬
щие, что такие скрытые параметры
несовместимы с квантовой теорией
в её современном виде, несовмести¬
мы именно в той её области, в ко¬
торой она блестяще оправдана
опытом. Доказательства эти, с об¬
щей точки зрения, правда, сущест¬
венно ограничены определённым
классом математических выраже¬
ний, представляющих физические
величины «скрытых параметров».
В широком логическом аспекте
вопрос сводится пока к неопреде¬
лённому пожеланию будущей тео¬
рии «более адэкватных понятий».
Против такого неконкретного по¬
желания трудно найти какое-либо
конкретное возражение, но анализы
конкретных предложений, если они
появятся, всегда целесообразны.
Правда, надо сказать достаточно оп¬
ределённо, что тенденция в развитии
физики не идёт в этом направлении.
В первые годы создания кванто¬
вой теории физики часто обсуждали
так называемый принцип наблюдае¬
мости. «В теорию должны входить
только принципиально наблюдаемые
величины»,— говорили физики, ана¬
лизируя новую ситуацию в новой
теории. Иногда этот принцип рас-
цматривался едва ли не как основ¬
ное достижение современной физи¬
ки, как методологический принцип,
дающий чуть ли не' однозначную
возможность при построении новой
теории. Может быть, с этим прин¬
ципом связан ответ на наш вопрос?
Этот принцип действительно оказал
известную помощь авторам кванто¬
вой теории Но как универсальное
конкретное орудие этот принцип
содержит, к сожалению, существен¬
ный порок неоднозначности: какие
величины считать принципиально
наблюдаемыми?
Если считать, что ответ на этот
вопрос должен дать эксперимент в
тесном смысле этого слова, то
принцип становится тривиальностью.
Если дело идёт о величинах, прин¬
ципиально наблюдаемых в мысли¬
мых экспериментах с точки зрения
данной теории, то принцип в иных
словах вскрывает, в сущности, не¬
противоречивость теории или отсут¬
ствие в ней «лишних» элементов.
Во всяком случае, этот «принцип»
нельзя рассматривать как един¬
ственный фактор при построении
новой теории. Более того, если
рассматривать науку в её развитии
конкретно, то, в сущности, ясно, что
физика всегда неизбежно «захлам¬
лена» всякими ненаблюдаемыми по¬
нятиями. В физике сегодняшнего
дня и ненаблюдаемый фон элек¬
тронов в состояниях отрицательной
энергии, и, невидимому, непол¬
ная наблюдаемость волновой функ¬
ции, так как эксперимент непосред¬
ственно даёт значение квадрата её
амплитуды, и т. д. И всё это суще¬
ствует в физике наряду с требова¬
нием её создателей, чтобы в теорию
входили только наблюдаемые вели¬
чины. Они уживаются рядом с этим
принципом, говоря житейским язы¬
ком, может быть, потому, что «до
них не дошли руки». Но, с другой
стороны, здесь не простая небреж¬
ность и попустительство: это
исторически естественный и необхо¬
димый момент развития науки. Если
172
М. А. МАРКОВ
бы наука была чиста от них, она
бы перестала развиваться — такая
теория была бы истиной в конечной
инстанции, абсолютной истиной. В
этом «хламе» заложены возможно¬
сти дальнейшего развития науки.
Правда, такое толкование науки
противоречиво, но это — жизненное
противоречие науки.
Нельзя развитие науки излагать
так: «И вот голову физика осеняет
мысль: посмотрю я, какие понятия
не наблюдаемы, выброшу весь хлам
и посмотрю настоящую теорию».
Ничего из этого не выйдет, а глав¬
ное, не выходит. «Хлам» вы¬
брасывается тогда, когда он стано¬
вится в физике практически ненуж¬
ным, что даётся самым ходом разви¬
тия науки, а не абстрактным приме¬
нением принципа наблюдаемости.
Наконец, имеется некоторая не¬
ясность в необходимости и даже
обоснованности формулировки прин¬
ципа: «В теорию должны входить
только наблюдаемые величины».
Не слишком ли большое ограниче¬
ние налагает этот принцип на нашу
способность к абстракциям? Дей¬
ствительно, в своих конечных ре¬
зультатах теория должна давать
эксперименту лишь наблюдаемые
данные. Для предсказания результа¬
та теория должна требовать наблю¬
даемых начальных данных, но каж¬
дый этап пути получения конечных
результатов—промежуточные этапы
в аппарате теории,— должны ли они
подчиняться требованию этого прин¬
ципа? Если да, то откуда это сле¬
дует? То есть этот вопрос требует
обсуждения.
Во всяком случае, имеется опас¬
ность, что в такой жёсткой форму¬
лировке принцип является таким же
произвольным ограничением, как и
классическое требование наглядных
представлений, и столь же антина¬
учным.
Надо заметить, что наряду с чёт¬
ко выраженным желанием извест¬
ных авторов квантовой теории
ввести как некоторый верховный
принцип принцип наблюдаемости,
практически развитие квантовой ме¬
ханики выдвигало конкретные фор¬
мы теории, в своей основе прямо
противоположные этому принципу.
Исключительно любопытно, с этой
точки зрения, научное творчество
Дирака. Его «ненаблюдаемый» фон
электронов отрицательной энергии
стал безусловным достоянием нау¬
ки.
К самой конкретной идее «фона»
можно относиться по-разному: воз¬
можно, что в будущей теории идея
примет какие-то иные формы, но
факт остаётся фактом: двумя деся¬
тилетиями подтверждается её огром¬
ная эвристическая ценность. Во вся¬
ком случае, развитие современной
физики было бы существенно задер¬
жано, если бы, уступая требованию
принципа наблюдаемости, в своё вре¬
мя отвергли теорию Дирака. Ме¬
тодологическая концепция Дирака
находит наиболее яркое выражение в
его новейших работах в связи с из¬
вестными трудностями теории поля.
Дирак часто в промежуточные этапы
теории вводит ненаблюдаемые вспо¬
могательные элементы, которые вы¬
падают из окончательного резуль¬
тата, подлежащего сравнению с экс¬
периментом.
Таким образом, принцип наблюда¬
емости в его несомненной части вряд
ли содержит больше, чем тривиаль¬
ное утверждение, что теория должна
соответствовать эксперименту. Та¬
ким образом, и здесь мы не находим
логического ответа на наш вопрос.
Но вопрос всё-таки имеет более
конкретное содержание не в чисто
логическом аспекте, а с точки зрения
познания как конкретной человече¬
ской деятельности.
В сфере своей деятельности чело¬
век встречается с пространственно-
временной локализацией событий и с
энергетическим взаимодействием
объектов. Всякий опыт ставится в
пространстве и во времени, и каж¬
дое взаимодействие, по которому
делаются заключения о предмете,
как известно, исчерпывается энерге¬
тическим взаимодействием. Понятия
пространства-времени, понятия энер¬
гии (материи)-импульса являются
отображением в сознании человека
его непосредственно макроскопиче¬
ского бытия. Если считать вместе с
классической физикой, что это ото¬
бражение в макроскопических пре¬
делах правильно, то какой смысл в
О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
173
предложении искать новых основ¬
ных понятий для трактования явле¬
ний микро-мира, понятий иных, чем
координата и импульс, время и энер¬
гия (материя)? Ведь микро-мир по¬
знаётся в форме макроскопического
проявления.
Смысл предложения, повидимому,
заключается в том, что понятия энер¬
гетические и пространственно-вре¬
менные отображены человеком в его
макроскопической деятельности, по¬
этому они могут быть не адэкватны
микро-миру, что многие наши за¬
труднения отображают лишь недо¬
статок языка макроскопических
понятий и этот недостаток подлежит
исправлению. Во-первых, этот «недо¬
статок» связан с макроскопическим
существованием человека, а поэтому
«просто» непоправим, а во-вторых,
не нуждается, невидимому, в исправ¬
лении, так как не препятствует позна¬
нию природы. Действительно, тезис,
утверждающий, что «макроскопиче¬
ский» язык недостаточен для выра¬
жения макроскопическим наблюдате¬
лем микро-закономерностей, ложен.
В самой основе он опровергает¬
ся тем обстоятельством, тем фактом,
что от явлений микро-мира в макро¬
мир идёт цепочка взаимодействий,
что микро-мир при всём своём свое¬
образии взаимодействует с
макро-миром и это взаимодействие,
каждый его случай, с точки зрения
макроскопического партнёра, о б я-
з ан истолковываться в макроско¬
пических понятиях потому, что они
только и характеризуют макроскопи¬
ческого партнёра.
Если раньше, исходя из факта вза¬
имодействия микро-мира с макро-ми¬
ром, мы выяснили возможность
толкования микро-мира в макроско¬
пических понятиях, то теперь из
анализа макроскопического бытия
человека следует, что эта возмож¬
ность должна реализоваться в нашей
теории, повидимому, довольно одно¬
значным образом, что идея «принци¬
пиально немакроскопических» поня¬
тий пока не имеет большого
конкретного содержания в макроско¬
пической деятельности человека,
познающего микро-мир.
Из анализа макроскопической по¬
знавательной деятельности человека
вытекает только, конечно, принципи¬
ально макроскопический характер
этих понятий, с помощью которых
отображается микро-мир, и ни в
коем случае не предрешается кон¬
кретный смысл этих понятий. Только
анализ макро-физики указывает на
импульс и координату или вообще на
так называемые канонические сопря¬
жённые переменные, в которых наи¬
более последовательно и исчерпыва¬
юще отображается макро-мир.
Отсюда также следует, что даль¬
нейшее развитие физических теорий,
повидимому, также не должно поры¬
вать с элементами пространственно-
временных и энергетических отноше¬
ний. Это, конечно, совсем не значит,
что наши физические представления
о микро-мире не подлежат дальней¬
шим изменениям, что пространствен¬
но-временные отношения не будут
обогащаться новыми фактами, но все
эти факты будут, повидимому, всё
же подчинены макроскопическому
эксперименту, протекающему во
времени и в пространстве, и всякое
явление будущей физики также через
цепочку взаимодействий должно
оказывать влияние на наш прибор,
изменяя его состояние, и на органы
наших чувств; оно не только должно
быть отлично от вещей макро-мира,
но чем-то «похоже» на них, чтоб
иметь возможность с ними
взаимодействовать, чтоб иметь в о з-
можность проявляться в н а ш е м
опыте. Ведь «таким образом» яв¬
ление может изучаться, а многооб¬
разие свойств микро - объекта
благодаря этому взаимодействию —
исчерпываться многообразием про¬
явления микро-объекта в нашем
макроскопическом опыте.
Можно подумать, что мы слишком
большую роль отводим тому, «зем¬
ному», макроскопическому, что ха¬
рактерно' для современной квантовой
теории, что мы, наконец, принижаем
могучую роль абстрактного мышле¬
ния. Это неверно: достаточно рас¬
крыть любую книгу по квантовой
теории, чтобы убедиться в колос¬
сальной роли и возможностях
абстрактного мышления, что макро¬
скопическая форма нашего знания
микро-мира предъявляет огромные
требования именно к абстрактному
17«
М. А. МАРКОВ
мышлению, роль которого непрерыв¬
но возрастает.
Современная физика и идеализм
Современная физика, как мы ви¬
дели, не даёт никаких физических ар¬
гументов в пользу идеализма. Их
нельзя найти ни в физическом, ни в
философском понятии реальности, ни
в проблеме субъекта и объекта.
Почему же, однако, многие зару¬
бежные авторы считают, что совре¬
менная физика развивается и «идёт
в направлении идеализма»? Почему,
несмотря на фактически материали¬
стическое содержание физики, соз¬
датели её в своих философских
истолкованиях, за немногим исклю¬
чением, становятся на идеалистиче¬
скую точку зрения?
Исчерпывающий ответ на этот
вопрос даётся работами Ленина, ко¬
торые сохраняют всю свою актуаль¬
ность и на настоящем этапе развития
науки. В этой статье мы ограничимся
лишь частной, более узкой стороной
этого вопроса.
Почти до начала текущего столе¬
тия физики рассматривали изучае¬
мую ими действительность «только в
форме объекта или в форме созер¬
цания», а не с точки зрения человече¬
ской деятельности. Познающий
субъект, человек, и его макроскопи¬
ческое положение в природе, макро¬
скопический характер его познава¬
тельной деятельности объективно не
налагали никакого «субъективного»
отпечатка на природу нашего знания.
Процесс познания если и трактовал¬
ся как деятельность субъекта, то как
деятельность чисто созерцательная.
В своей практической деятельно¬
сти физик — всегда стихийный ма ге-
риалист, а такой чисто созерцатель¬
ный характер познания всецело
укладывался в философскую кон¬
цепцию метафизического материа¬
лизма, который исторически и был
связан с классической физикой.
Впервые ясное рассмотрение нашего
познания, с точки зрения человече¬
ской деятельности, вошло в физику
вместе с теорией относительности.
Теория относительности нанесла со¬
крушительный удар созерцательно¬
му характеру нашего представления
действительности
В физических рассуждениях по¬
явился «наблюдатель», он прочно
«усаживается» в «данную систему
координат». Хотя законы природы
формулируются независимо от этого
наблюдателя и присутствие наблюда¬
теля ни в какой мере не уменьшает
объективного характера природы,
представления многих отношений
мира в данной системе координат
иначе выглядят, чем в других5:
здесь иные длины, иные длительно¬
сти, иные события одновременны.
Эти отношения останутся теми же,
если наблюдателем в данной системе
координат будет физический прибор.
В этом смысле все эти отношения в
данной системе координат также
объективны. Но с точки зрения чело¬
веческой деятельности, практически,
в известном смысле, важно указать
ту систему координат, в которой ве¬
дутся наблюдения, так как конкрет¬
ное проявление закономерностей в
вариантных величинах в ней своеоб¬
разно. Это своеобразие свойственно
этой системе координат. Это значит,
что в практической конкретной по¬
знавательной деятельности человек
смотрит на мир с какой-то, правда,
объективной, но данной одной кон¬
кретной «позиции», под данным объ¬
ективным, но отличным от других
«углом зрения». Метафизический ма¬
териализм видит в этом «субъекте»-
наблюдателе посягательство на са¬
му объективность существования
мира и до сих пор не может и не <в со¬
стоянии примириться с теорией отно¬
сительности.
Квантовая теория привнесла собой
ещё в более конкретной форме рас¬
смотрение действительности с тонки
зрения человеческой познавательной
деятельности, с точки зрения макро¬
скопической «системы координат», с
точки зрения макроскопической де¬
ятельности человека. Для человека,
для познающего субъекта, как мак¬
роскопического существа, характер¬
но познание микро-мира через ото¬
бражения его в макро-явлениях. Это
5 Несмотря на то что законы природы вы
ражаются независимо от системы коорди¬
нат, наблюдение их всегда ведётся в какой-
то конкретной координатной системе.
Невозможно расположить приборы и на¬
блюдать мир с какой-то «внесистемокоор-
цинатной» точки зрения.

О ПРИРОДЕ ФИЗИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
175
отображение, как показывает кван¬
товая физика, не однозначно и зави¬
сит от способа отображения, от той
или иной экспериментальной установ¬
ки. Хотя выбор экспериментальной
установки находится всецело во вла¬
сти субъекта, эта активная роль
субъекта нисколько не противоречит
объективности мира, объективности
данного способа макроскопического
проявления микро-мира, так же как
человеческая деятельность вообще
не противоречит, а предполагает су¬
ществование объективного мира. Но
становится совершенно невозмож¬
ным созерцательное отношение к
действительности.
Перестаёт быть однозначным ста¬
рый, казалось бы, всегда ясный и оп¬
ределённый воорос: как «выглядит»
электрон сам по себе, когда его не
наблюдают? С одной стороны, во¬
прос требует ответа, как электрон
«выглядит». С точки зрения познания
как человеческой деятельности, это
значит: как, каким электрон встре¬
чается в человеческой деятельности,
в опыте? Квантовая теория утверж¬
дает, что «выглядеть» электрон бу¬
дет.по-разному, в зависимости от то¬
го, «как смотреть»: какие установки
применять при наблюдении. Но в
вопросе поставлено условие: «когда
не наблюдают», т. е. когда не указы¬
вается характер установки наблюде¬
ния. Это условие лишает возможно¬
сти однозначного ответа. Ситуация
совершенно аналогична вопросу: ка¬
кова траектория или «какова длина
стержня безотносительно к какой-
либо системе координат»? Отказ от
ответа не значит, что стержень вооб¬
ще не существует, что электрон вооб¬
ще не существует, но лишь означает
неправильную постановку вопроса.
Современная физика после долгих
исканий пришла к квантовой теории
как теории, толкующей в классиче¬
ских понятиях результаты наблюде¬
ния микро-явления с помощью
макро-прибора; пришла к уяснению
своеобразной макроскопической фор¬
мы нашего знания микро-мира, исхо¬
дя не из теоретико-познавательного
анализа характера познания макро¬
скопического субъекта, а чисто «эм¬
пирически». В современном изложе¬
нии квантовой теории её классиче¬
ский характер кажется случайным,
кажется удивительным, что «необхо¬
димо пользоваться классическими
представлениями, несмотря на то,
что классическая теория не может
сама по себе объяснить тех новых
закономерностей, с которыми мы
имеем дело в атомном мире».
В этой фразе сквозит большое
удивление. Удивление колоссально¬
му успеху самой возможности с по¬
мощью именно этих классических
представлений давать исчерпываю¬
щее истолкование явлений микро-ми¬
ра. Любопытно, однако, что никакой
попы тки теоретико -познавательного
анализа причин такой удивительной
ситуации никем детально не проведе¬
но. Эта ситуация трактуется абст¬
рактно, «как данная».
Нельзя созерцательно восприни¬
мать микро-мир, микро-явление, надо
предварительно отобразить, его в
макро-мире. Для этого- необходима
активная деятельность познающего
субъекта.
Метафизический материализм стал
в оппозицию к развивающейся нау¬
ке — оппозиция, в известном смысле,
воинствующая, она требует изгнания
субъективных моментов действенной
стороны познания. Практически, фак¬
тически, как показывает полустолет-
нее развитие науки, метафизический
материализм не предложил ничего
взамен критикуемого. Но метафизи¬
ческий материализм лишь на словах
объявляет непримиримую войну
субъективизации природы. На самом
же деле на своём боевом оружии он
(ложной объективизацией) привносит
субъективные моменты, извращаю¬
щие объективный характер внешнего
мира. Это стремление к ложной объ¬
ективизации доводится до своего ло¬
гического конца в известном наив¬
ном вопросе озадаченного ученика к
своему учителю: ученик добросовест¬
но усвоил все перипетии с историей
открытия электрона и изучением его
свойств, но никак не может постиг¬
нуть, как обнаружили, что данная
частица называется электроном. Эта
«глубокомысленная» проблема не
слишком далека от тех проблем, над
которыми в течение многих десяти¬
летий безуспешно бьётся метафизиче¬
176
М. А. МАРКОВ
ская мысль механического материа¬
листа. Метафизический материа¬
лист — большой мастер ставить не¬
существующие проблемы.
Крайности сходятся — метафизи¬
ческий материализм ведёт к тому же
идеализму.
Отправляясь с хорошими намерени¬
ями исследовать процессы, объектив¬
но протекающие в природе, метафи¬
зический мазериалист на своей
«спине» приносит «вязанку дров» в
общий «идеалистический костёр».
Но физика продолжала развивать¬
ся своими путями. Действенная, субъ¬
ективная сторона познания, её чело¬
веческий, земной характер выступи¬
ли ярче.
Субъективная, действенная сторо¬
на познания, в противоположность
метафизическому материализму, раз¬
вивалась идеализмом, хотя абстракт¬
но, и односторонне. Во всяком случае,
здесь физика, освобождаясь от уз
метафизического материализма, на¬
шла готовую систему понятий, гото¬
вую терминологию, выражающую
субъективные моменты познания и
большое желание видеть в науке под¬
тверждение своих философских по¬
зиций.
Эти «услуги» идеализма против
метафизического материализма в ка¬
кой-то мере «оплачены» в высказы¬
ваниях многих крупнейших физиков,
создателей современной квантовой
теории, но оплачены всё-таки «фаль¬
шивой монетой»: физика, как мы ви¬
дели, не подтверждает идеализма.
Освобождая современную физику
от уз метафизического материализ¬
ма, идеалистическая философия пы¬
тается в той или иной мере «освобо¬
дить» её и от признания объектив¬
ного мира.
Если метафизический материализм
игнорирует субъекта, его конкретную
познавательную чувственно челове¬
ческую деятельность и абстрактно¬
метафизически трактует объектив¬
ный мир, то идеализм игнорирует
объективный мир и односторонне,
а б стр ак тно - м ета ф изическ и р асе м а т-
ривает роль субъекта в познании
объективного, мира.
Метафизический материализм не
может примириться с квантово-меха¬
ническим определением понятия фи-
•
зической реальности, так как оно
дано под углом зрения макроскопи¬
ческой познавательной человеческой
деятельности.
Идеалистическая философия с эн¬
тузиазмом воспринимает этот мак¬
роскопический и человеческий,
«субъективный» угол зрения, но из¬
вращает его конкретное объективное
содержание. Объективное содержа¬
ние его извращено односторонним и
абстрактным подходом к толкованию
познавательной деятельности.
Только диалектический материа¬
лизм гарантирует полноту рассмот¬
рения вопроса.
Диалектический материализм рас¬
сматривает познание как «чувствен¬
но-человеческую деятельность»,
(Марк с), но познающее существо—
человека — в противоположность
идеализму он рассматривает не аб¬
страктно, как некоторое «познающее
начало», а как часть того же объек¬
тивного мира, как конкретно суще¬
ствующего человека, познавательная
деятельность которого является кон¬
кретным продуктом того же объек¬
тивного мира.
Познавательная способность субъ¬
екта не рассматривается абстрактно,
как абсолютная познавательная ха¬
рактеристика некоего абстрактного
познавательного «начала», а, наобо¬
рот, рассматривается совершенно
конкретно, как познавательная спо¬
собность человека, которая появи¬
лась в самой природе на определён¬
ной ступени развития материи: она
«предназначена» «самой
природой» для её же позна¬
ния. Самая способность познания,
естественно, явилась в результате не¬
обходимости познания: её характер
определяется этой необходимостью.
Такое общее и вместе с тем кон¬
кретное рассмотрение взаимоотноше¬
ния субъекта и объекта, объективно¬
го мира в целом и познавательной
деятельности человека исключает
возможность всяких теоретико-по¬
знавательных заблуждений. Конкрет¬
ное физическое содержание объек¬
тивного мира и его закономерностей
раскрывается физикой, подтверж¬
дается согласием физической теории
с экспериментом и не может быть
предписано априори.

Представления о целом
в современной биологии
Академик И. И. ШМАЛЬГАУЗЕН
Важнейшая проблема целостности
организма, к сожалению, до на¬
стоящего времени не обратила на се¬
бя достаточного внимания со сторо¬
ны советских биологов-материали¬
стов. Между тем задача материали¬
стической разработки проблемы це¬
лостности очень важна и сулит боль¬
шие перспективы для развития ряда
областей биологической науки. В
своё время я уже сделал попытку при¬
влечь внимание к этой проблеме ’,
но полагаю, что теперь, в условиях
решительной борьбы против идеоло¬
гии зарубежной реакции, она приоб¬
рела, пожалуй, ещё большую акту¬
альность.
Представление об организме как о
целом разрабатывается в современ¬
ной биологии главным образом фи¬
зиологами и анатомами, которые уже
давно с успехом изучают систему
взаимосвязи частей и функций, а так¬
же координирующие и регуляторные
механизмы, определяющие жизне¬
деятельность всего организма. Одна¬
ко организм представляет собой не
только структурное и функциональ¬
ное единство, но и развивающееся
целое. Научные основы проблемы це¬
лостности организма были впервые
заложены Энгельсом.
Во взглядах Дриша эта проблема
была использована для защиты иде¬
ализма в биологии хотя и под фла¬
гом борьбы с механистическими
представлениями эмбриологов, раз¬
витыми главным образом В. Гисом,
В. Ру и др.
Механистическое мировоззрение
натуралистов явилось в прошлом веке
естественным результатом накопле¬
ния знаний, разрушивших креацио-
1 «Организм как целое в индивидуальном
и историческом развитии». М. 1938 и М. 1942.
12. «Вопросы философии* No 2.
нистские и наивно-виталистические
представления. Оно вытекало из пер¬
воначального научного анализа, при
котором организм расчленяется на
части: «системы органов», органы,
ткани и клетки. Механисту целое (Н)
представляется суммой (S) частей
(H = S) и жизненные отправления ор¬
ганизма — составленными из функ
ций отдельных органов и клеток.
Ясным выражением таких «сумма-
тивных» представлений об организме
явились общая физиология М. Фер-
ворна, клеточная патология Вирхо¬
ва и в настоящее время общая био¬
логия Гартманна.
Механистическое понимание орга¬
низма, как сложной машины, тесно
связано с преформизмом. Развитие
представляется как развёртывание
уже существующих зачатков. Ново¬
образование принципиально необъ¬
яснимо, а всякое изменение системы
мыслимо только под внешним влия¬
нием среды. Подлинное развитие, с
возникновением нового и с внутрен¬
ними стимулами к этому развитию,
несовместимо с механистическим ми¬
ровоззрением. Вместе с тем и самая
целостность организации не являет¬
ся для механиста научной проблемой.
Если целое есть сумма частей и ес¬
ли жизнедеятельность, как и разви¬
тие организма, определяется функ¬
циями этих частей (а также их зачат¬
ков), то задачей исследователя яв¬
ляется лишь дальнейшее углубление
в изучении частей организма, клеток
и мельчайших «жизненных единиц».
Никаких новых научных проблем при
этом не возникает.
Идеалист Дриш подверг критике
«машинную» теорию жизни и разви¬
тия. Однако эта критика велась с ме¬
тафизических позиций. Показав не¬
178
И. И. Ш М А Л Ь Г А У 3 Е Н
возможность саморазвивающейся и
самовосстанавливающейся машины,
Дриш прибавил к ней инженера-
строителя и контролёра. Представле¬
ние об организме осталось сумматив-
ным. Путём вычитания суммы (S)
частей из целого (Н) получается
остаток (Е), который, по Дришу, уже
не является частью; он недробим, но
он именно и делает из суммы частей
целое. Этот остаток был назван эн¬
телехией (Н = S + Е). Свойства ча¬
стей определяются не только внут¬
ренними их факторами, но и энтеле¬
хией, которая определяет место и
значение любой части в целом. Энте¬
лехия неделима и не имеет протяжён¬
ности, она присуща одновременно и
целому и любой его части. Энтеле¬
хия — нематериальное, одухотворяю¬
щее и творческое начало, управляю¬
щее развитием материи.
❖ , *
❖
С диалектико-материалистических
позиций целое не есть особый фак¬
тор или тенденция. Представление о
диференцированном целом предпо¬
лагает определённую неоднородность
структур со своей системой внутрен¬
них связей. Понятие об организме как
целом предполагает не только вза¬
имозависимость, но и согласован¬
ность частей и функций в связях с
внешней средой и в его индивидуаль¬
ном и историческом развитии. От¬
дельная особь как целое — не изоли¬
рованное явление: она связана с дру¬
гими особями данного вида, связана
с другими организмами и факторами
неорганической природы. Организм
не только целостен, но и расчленён,
и во всех своих частях тесно связан
с внешней средой. Он в известной
степени автономен, но в то же вре¬
мя зависит в своей жизнедеятельно¬
сти и в своём развитии от внешних
факторов. Целостность организма и
его автонюмость, следовательно, от¬
носительны. С нашей точки зрения,
познать целое — значит изучить те
силы, которые связывают части,
определяют их согласованность и
способность организма к самовос¬
становлению и саморазвитию, что
вытекает из взаимозависимости
частей.
Естественно, что в современной
буржуазной биологии проблема це¬
лого сохраняет виталистическое су¬
щество взглядов Дриша. Антинауч¬
ный, мистический характер трактов¬
ка целостности получает, в частно¬
сти, в пресловутом холизме Смэтса,
являющемся ярким показателем раз¬
ложения буржуазной мысли в совре¬
менную эпоху.
Достаточно учесть, что, по смэт-
совской «науке», основные свойства
живых организмов объясняются су¬
ществованием особого внутреннего
фактора — целостностью, ко¬
торая, правда, не стоит над частями
(подобно энтелехии) или вне частей,
а представляет якобы синтез ча¬
стей в определённости структур, в
их взаимодействии и развитии. Такой
синтез называется «холистическим»,
а процесс творческого синтеза, т. е.
создания целостностей, — «холиз¬
мом».
Сама целостность оказывается
творческим фактором и, по сути, ни¬
чем не отличается от бога-творца,
энтелехии Дриша или творческого
порыва Бергсона. Фактор целостно¬
сти непознаваем — это изначальное
свойство природы. В своём развитии
он определяет сам себя. Движущие
силы прогрессивной эволюции явля¬
ются, с этой точки зрения, также не¬
познаваемым «предельным» свош
ством целого (они проявляются в не¬
уловимом «поле» организма и поло¬
вой клетки). Науке нечего делать с
«концепцией», которая даёт лишь из¬
вращение проблемы и бесплодность
которой поэтому совершенно оче¬
видна.
При научном исследовании вопроса
в самом наличии целостностей нет
особо сложных проблем, выходящих
за пределы изучения связей, необхо¬
димого для понимания жизнедеятель¬
ности организмов. Однако организмы
не только живут, но и развиваются и
эволюируют как целое. Это ставит
перед нами ряд дальнейших вопросов.
Мы можем установить существова¬
ние разных уровней развития целого.
Принимая во внимание сложные вза¬
имоотношения между разными орга¬
низмами в их борьбе за существова¬
ние, можно рассматривать биоценоз
как органическое целое. Учитывая
взаимосвязь особей одного вида в
жизни, размножении и эволюции,
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦЕЛОМ В СОВРЕМЕННОЙ БИОЛОГИИ
179
можно говорить о виде как о целом.
Любая колония организмов прояв¬
ляется в известных отношениях как
целое. Однако гораздо ярче выра¬
жается целостность организма в от¬
дельной особи, и на этом мы фикси¬
руем внимание в настоящей статье.
Целостность тем ярче выражена, чем
сложнее организм, чем сложнее его
система связей. Одним из выраже¬
ний целостности организма как осо¬
би является его неделимость. Сте¬
пень неделимости организмов также
различна. В общем она возрастает с
усложнением организации. Боль¬
шинство губок в высокой степени
делимо: их жизнедеятельность не на¬
рушается при искусственном расчле¬
нении особи. До известной степени
делимы гидрополипы, турбеллярин,
немертины, аннелиды, многие игло¬
кожие, асцидии. Хотя нормальная
жизнедеятельность нарушается при
расчленении их тела, она, однако,
затем восстанавливается в результа-
тате более или менее сложных ре¬
парационных преобразований (реге¬
нерация, реституция). Совершенно
неделимы высшие беспозвоночные—
моллюски и членистоногие,— а так¬
же все позвоночные животные. Ре¬
парационные процессы у них огра¬
ничиваются в лучшем случае восста¬
новлением некоторых придатков, как
щупальца или конечности, обычно
же сводятся лишь к заживлению
ран.
Организм характеризуется целост¬
ной системой взаимозависимостей
между частями. При этом организм
как целое определяет функции ча¬
стей в их развитии и жизненных про¬
явлениях, а специфическая функция
частей определяет (через их взаимо¬
связи) жизнедеятельность организма
в целом.
Система связей, объединяющих
части организма в одно целое и ко¬
ординирующих его функции, изучает¬
ся как анатомией, так и в особенно¬
сти физиологией. Успехи физиоло¬
гии, эндокринологии и в особенности
физиологии нервной системы приве¬
ли к выяснению роли отдельных ор¬
ганов и функций в жизнедеятельно¬
сти организма, к вскрытию взаимо¬
зависимостей в этих функциях и к
познанию многочисленных регуля¬
торных механизмов, обеспечиваю¬
щих жизнь, нормальные реакции и
целесообразное поведение всего ор¬
ганизма в целом.
В гораздо меньшей степени изуче¬
ны процессы установления и преоб¬
разования связей — в индивидуаль¬
ном и историческом развитии орга¬
низмов. Изучение этих процессов яв¬
ляется предметом эмбриологии (ме¬
ханики развития) и филогенетики
(эволюционного учения). Их изуче¬
ние ведёт к познанию факторов раз¬
вития организма как целого. Реаль¬
ные организмы и суть всегда развл-
вающиеся целостности. Отсюда вы¬
текает значение этой проблемы, едва
лишь затронутой исследованием.
При научном подходе, т. е. с ма¬
териалистических позиций, здесь
возникает целый ряд вопросов: ка¬
ков характер связей частей в орга¬
низме? В чём значение этих связей?-’
Почему в процессе эволюции систе¬
ма связей усложняется? Какова роль
всей системы связей в индивидуаль¬
ном и историческом развитии орга¬
низмов? Как создаётся сама система
связей? Каковы факторы, опреде¬
ляющие становление и усложнение
системы связей в эволюции организ¬
мов?
Смэтс не затрудняется ответом на
все эти вопросы. Ему чуждо обраще¬
ние к арсеналу науки. Всё должно
решить мистическое «поле». В ор¬
ганическом поле осуществля¬
ются, по Смэтсу, связи организма во
времени и пространстве. В нём заклю¬
чаются и прошлое и будущее орга¬
низма, а также переплетающиеся
влияния среды в настоящем.
Однако наука развивается не по
Смэтсу. Она требует обоснований.
Между тем степень изученности вы¬
шеуказанных вопросов различна.
Следует отметить, что наряду с до¬
вольно простыми, механическими
связями в организме широко пред¬
ставлены более сложные, физико-хи¬
мические и особенно биохимические
зависимости. Все они имеют бо¬
лее или менее ясно выражен¬
ный характер взаимодействия
частей в их жизненных от¬
правлениях (и, в частности, в раз¬
витии организма). Эти взаимодейст¬
вия покоятся главным образом на
180
И. И. ШМАЛЬГАУЗЕН
функциональных взаимоотношениях
различно диференцированных ча¬
стей, обладающих своим специфиче¬
ским обменом и выделяющих харак¬
терные для них продукты обмена.
Благодаря этим связям создаётся
определённая координация в
работе различных органов, коор¬
динация, обеспечивающая нормаль¬
ную жизнедеятельность организма в
целом и целесообразность реакций и
поведения при различных обстоятель¬
ствах.
Система связей усложняется в про¬
цессе эволюции постольку, посколь¬
ку увеличивается сложность органи¬
зации. Каждая новая диференци-
ровка обязательно обусловлена уста¬
новлением новых взаимозависимо-
стей. Диференц нац и я струк¬
тур является выражением разделе¬
ния функций. Разделение же функций
ставит диференцированные части в
зависимость друг от друга, а также
любую диференцированную часть
в зависимость от всех остальных ча¬
стей и от всего организма в целом.
Любая часть, несущая какую-либо
специализированную функцию, ста¬
вится именно в силу этой специа¬
лизации в зависимость от
других частей, несущих дру¬
гие жизненно важные функции (как,
например, дыхание, питание). В
системе регуляторных взаимодей¬
ствий функция любой части подчи¬
няется жизненным потребностям
целого. Специализация означает
не только обособление в данной
структуре и данной функции, но и
установление зависимости в других
функциях и неизбежное подчинение
в системе целого. Процессы ин¬
теграции, следовательно, обяза¬
тельно сопровождают и дополняют
процессы диференциации, и только
в условиях единства обеих проти¬
воположных тенденций возможно
прогрессивное развитие организма.
В процессе эволюции усложнение ор¬
ганизации поэтому всегда сопровож¬
дается усложнением системы связей.
Организм не только расчленяется, но
и объединяется. Развиваются всё бо¬
лее сложные, высшие формы целост¬
ности (и неделимости).
В индивидуальном раз¬
вит и и происходит также усложне¬
ние системы связей по мере услож¬
нения строения зародыша или личин¬
ки. Экспериментальная эмбриология
устанавливает всё новые связи и
вскрывает значение взаимозависимо-
стей в самом процессе развития. В
настоящее время можно считать уже
твёрдо установленным, что взаи¬
мозависимости (корреляции)
между эмбриональными зачатками,
устанавливающиеся вместе с обо¬
соблением самих зачатков, являются
вместе с тем факторами раз¬
вития, определяющими течение
дальнейших диференцировок. Си¬
стема взаимозависимостей выступа¬
ет в роли факторов саморазвития ор¬
ганизма как особи. Конечно, это не
означает независимости развивающе¬
гося организма от факторов внешней
среды. Наоборот, исходная система
связей в яйце определяется материн¬
ским организмом, оплодотворением и
действием ряда внешних факторов.
И в дальнейшем развитии организма
он стоит в зависимости от факторов
внешней среды. Однако имеется из¬
вестная степень автономности, и не
только время и место наступления
определённых формообразователь¬
ных реакций, но в особенности их
специфика зависят от внутренних
факторов развития. В силу этого из
относительно простой унаследован¬
ной структуры яйца возникают всё
более сложные структуры. Основное
значение при этом прогрессивном ус¬
ложнении имеют те характерные
взаимозависимости, которые уста¬
навливаются в процессе самого раз¬
вития. Корреляции являются необ¬
ходимыми органическими свя¬
зями. Они вместе с наследственной
структурой играют роль основных
факторов индивидуального развития
организмов.
И в историческом разви¬
тии организмы обнаруживают свою
целостность. Мозаичная теория эво¬
люции оказывается в такой же мере
неверной, как и мозаичная теория
онтогенеза. Мы никогда не видим
изолированного преобразования от¬
дельных признаков. Всегда происхо¬
дит перестройка всей орг а-
н и з а ц и и. Даже самые небольшие
систематические различия простира¬
ются всегда на сложный комплекс
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ПЕЛОМ В СОВРЕМЕННОЙ БИОЛОГИИ
181
признаков и, строго говоря, на весь
организм в целом (даже и в том слу¬
чае, если систематик с диагностиче¬
скими целями подчёркивает лишь
один или немногие легко уловимые
признаки). Это есть, с одной сторо¬
ны, результат действия естественно¬
го отбора, так как все некоординиро¬
ванные изменения организма обнару¬
живают свою нежизненность и такие
особи гибнут в борьбе за существо¬
вание. С другой стороны, однако,
даже мутации имеют до известной
степени целостный характер. Это
обусловлено наличием системы кор¬
реляций. Каждое изменение одной
части есть результат уклонения в ка¬
ком-либо частном формообразова¬
тельном процессе. При взаимосвя¬
занности всех этих процессов одно
изменение неизбежно влечёт за со¬
бой целую цепь друцих изменений.
Поэтому каждое наследственное из¬
менение — мутация — обнаруживает
в большей или меньшей степени и из¬
менение целого комплекса признаков
и изменение всей жизнедеятельности
организма (плейотропия).
Так как многие корреляции имеют
регуляторный характер, то в ком¬
плексном изменении признаков и
функций мы наблюдаем сразу изве¬
стную координированность, согласо¬
ванность изменений. В этом выра¬
жается положительная роль корреля¬
тивных связей в процессе эволюции.
Она увеличивает возможность гар¬
моничной перестройки всей органи¬
зации соответственно требованиям
меняющейся среды и ведёт поэтому
к повышению темпов самой эволю¬
ции.
В некоторых случаях существую¬
щие корреляции могут оказать и от¬
рицательное влияние на темп эволю¬
ции. Не все связи имеют регулятор¬
ный характер, и тогда положитель¬
ное изменение одной части может
быть связано с целым рядом небла¬
гоприятных изменений в других ча¬
стях организма (отрицательное зна¬
чение плейотропии). Система корре¬
ляций, однако, не неизменна, и как
раз более простые формы связей (не¬
регуляторного характера) легко раз¬
рываются в процессе мутирования. В
процессе естественного отбора на
наиболее благоприятные выражения
мутаций и их комбинаций создаются
всё более гармоничные сочетания. И
в этом случае организм перестраи¬
вается в целом. Однако это совер¬
шается более медленными темпами.
Наконец, и некоторые регулятор¬
ные корреляции могут потерять своё
положительное значение и стать от¬
рицательным фактором в преобразо¬
вании организма. Эволюция вообще
невозможна без постоянной пере¬
стройки существующих взаимоотно¬
шений между частями, органами и
признаками организма, т. е. без из¬
менения всей системы корреляций,
определяющих развитие этих призна¬
ков. Эта система основных формо¬
образовательных корреляций отли¬
чается, однако, большей стойкостью,
что объясняется её сложностью и
большим значением в развитии нор¬
мальной организации. В процессе бы¬
строй эволюции некоторые связи вы¬
деляются своей инертностью. Они за¬
держивают гармоническое преобра¬
зование всей организации в целом.
Это может привести к «инадаптивной
специализации» (В. Ковалев¬
ский) и к последующему вытесне¬
нию таких форм более гармоничны¬
ми представителями той же филоге¬
нетической ветви, медленная эволю¬
ция которых обеспечила возмож¬
ность полной перестройки их корре¬
ляционной системы. Прекрасные при¬
меры такого вытеснения инадаптив-
ных форм были найдены В. Ковалев¬
ским и позднейшими палеонтолога¬
ми, в особенности среди ископаемых
копытных и хищных. Примерами то¬
го же явления инадаптивной специа¬
лизации может служить и нередко
проявлявшаяся среди вымерших ор¬
ганизмов тенденция к гигантизму.
Вопрос о становлении и
прогрессивной перестрой¬
ке системы корреляций в
историческом развитии организмов
решается в той же плоскости, как и
вопрос о факторах эволюции вооб¬
ще.
Отдельные наследственные изме¬
нения, теперь обычно называемые
мутациями, не являются новыми за¬
конченными формами, которые могли
бьг рассматриваться как этапы на
пути эволюции. Однако именно в
этих неопределённых изменениях мы
182
И. И. ШМАЛЬГАУЗЕН
имеем основной материал для эволю¬
ции, который комбинируется при
скрещиваниях, перестраивается и
синтезируется в процессе естествен¬
ного отбора. Видимое выражение му¬
таций есть, однако, всегда результат
наследственного изменения в факто¬
рах индивидуального развития. Эти
изменения всегда затрагивают кор¬
реляционную систему развивающего¬
ся организма, и поэтому мутация
имеет более или менее ярко выра¬
женное множественное (плейотроп-
ное) выражение. В явлениях плейот-
ропии выражаются элементар¬
ные изменения системы
корреляций. Каждая мутация
означает такое изменение. В резуль¬
тате комбинирования мутаций (при
скрещиваниях) и естественного отбо¬
ра наиболее гармоничных комбина¬
ций синтезируются именно та¬
кие корреляционные системы, кото¬
рые обеспечивают развитие целост¬
ного организма с максимальной со¬
гласованностью частей и функций
(соответственно требованиям внеш¬
ней среды в данных условиях суще¬
ствования). Таким образом, в резуль¬
тате синтезирующей роли естествен¬
ного отбора в процессе эволюции
создаются и перестраиваются корре¬
ляционные системы, являющиеся ос¬
новой целостности организма в его
индивидуальном развитии и других
жизненных проявлениях. Этим самым
даётся ответ и на последний вопрос—
о факторах, определяющих эволю¬
цию организма как целого. Только
естественный отбор являет¬
ся в роли интегрирующего
фактора эволюции2 * * * * * В.
2 Здесь, пожалуй, можно ещё раз вспом
нить о Смэтсе. Хотя его, с позволения ска¬
зать, «научные взгляды», как мы указывали,
лишены какой-либо естественно-научной ба¬
зы, однако нельзя забывать, что Смэтс — не
только извратитель науки, он её враг, он
воинствующий мракобес.
Ведь Смэтс и его последователи распро¬
страняют свои и без того антинаучные вы¬
воды на человеческое общество, они исполь¬
зуют свою «биологическую философию», или
«метабиологию», как орудие классовой борь¬
бы и делают реакционные политические
выводы. Холизм Смэтса положен им в осно¬
ву реакционного учения о биологической
структуре личности, из которого выводятся
мракобесные оправдания расовой дискри¬
минации.
В связи с развитием вопроса о естествен-
Процесс мутирования играет диа¬
метрально противоположную роль.
Каждая мутация в отдельности озна¬
чает известное нарушение в устано¬
вившейся системе корреляций и про¬
является как нарушение нормальной
организации. Бесконтрольное сумми¬
рование таких мутаций означает раз¬
рушение корреляционной системы и
распад существующей организации.
Благодаря постоянному действию
естественного отбора (основанного
на элиминации менее приспособлен¬
ных и менее жизнеспособных особей)
этот распад ограничивается лишь
теми признаками и функциями, кото¬
рые в данных условиях существова¬
ния утратили своё значение. Этим
объясняются рудиментация и исчез¬
новение ненужных более органов и
признаков (например утрата окраски
покровов у пещерных и глубоковод¬
ных животных, а также у эндопара¬
зитов, редукция органов движения и
многих органов чувств у сидячих
животных и т. п.) Вводя процесс
комбинирования и накопления мута¬
ций в определённое русло направлен¬
ных синтетических изменений, есте¬
ственный отбор перестраивает всю
организацию в целом соответственно
требованиям данных условий суще¬
ствования. Максимальная согласо¬
ванность частей и функций совпадает
с максимальной жизнеспособностью
организма в любых условиях внеш¬
ней среды. Поэтому естественный от¬
бор идёт всегда в направлении уста¬
новления наиболее гармонической и
целостной организации.
ном отборе следует учесть, что и холизм
выступает непримиримым про¬
тивником дарвинизма и мате
риализма. Для холизма в его борьбе
против учения Дарвина характерно: отрица¬
ние отборной ценности малых уклонений,
отрицание борьбы за существование, под
чёркивание взаимной помощи в «дружествен¬
ном мире» с «толерантным сосуществовани¬
ем» организмов и 1. п Кроме того совершенно
извращаются основные положения Дарвина:
индивидуальные вариации Дарвина приписы¬
ваются «таинственному» внутреннему «твор¬
ческому» фактору. Естественный отбор
приравнивается, конечно, к внешним факто¬
рам, и его значение в эволюции полностью
отрицается.
Чего же достигает Смэтс? Ничего, кроме
извращения науки смесью мистики и агно¬
стицизма.

ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦЕЛОМ В СОВРЕМЕННОЙ БИОЛОГИИ
183
Мы можем выделить особую фор¬
му естественного отбора, интегриру¬
ющая роль которой особенно ясна.
Эта форма отбора была мною назва¬
на стабилизирующим отбо¬
ром. Она основана на элиминации
(в борьбе за существование) всех за¬
метных уклонений от установившей¬
ся и приспособленной (в данных
условиях) нормы. Такие индивиду¬
альные уклонения указывают на от¬
носительно лёгкую изменяемость
(в частности, под влиянием случайных
колебаний во внешних факторах на
развивающуюся особь), на известную
неустойчивость организации. Элими¬
нация уклоняющихся особей озна¬
чает естественный отбор на более
стойкий механизм индивидуального
развития, менее зависимый от слу¬
чайных внешних влияний, т. е. более
автономный. Отбор в пользу устано¬
вившейся, приспособленной нормы
приводит поэтому к автономизации
процессов индивидуального разви¬
тия, т. е. к усложнению системы вну¬
тренних факторов онтогенеза. В ро¬
ли последних мы признали систему
формообразовательных корреляций.
Стабилизирующая форма естествен¬
ного отбора ведёт к усложнению си¬
стемы корреляций, к усилению их
регуляторного эффекта, ко всё более
полной автономизации онтогенеза.
Результатом этого является разви¬
тие более устойчивых и более це¬
лостных форм организации, обла¬
дающих, однако, более сложной си¬
стемой внутренних связей. Интегри¬
рующая роль естественного отбора
выступает с наибольшей ясностью.
С материалистических позиций
проблема целостности в биологии
сводится к изучению внутренних свя¬
зей, их характера и значения в жиз¬
недеятельности организма, их воз¬
никновения и преобразования в про¬
цессах развития и их роли в индиви¬
дуальном и историческом развитии
организмов. Вся эволюция организ¬
мов идёт под знаком единства двух
противоположных процессов — ди-
ференциации, определяемой разделе¬
нием функций, связывающих орга¬
низм (как относительное целое) с
различными сторонами внешней сре¬
ды, и интеграции, определяемой со¬
гласованием и объединением функ¬
ций соответственно требованиям
максимальной жизненной стойкости
организма в его развитии и поддер¬
жания своего существования в по¬
томстве. Естественный отбор наибо¬
лее приспособленных особей, как ве¬
дущий фактор эволюции, обусловли¬
вает прогрессивную диференциа-
цию органов, максимальное согласо¬
вание частей и функций, и обеспечи¬
вает создание объединяющих систем,
регулирующих как жизнедеятель¬
ность, так и развитие этой целостной
организации.
С позиций учения Дарвина нам,
следовательно, совершенно не нужно
прибегать к помощи непознаваемых
творческих факторов, определяющих
развитие целостности, как это дела¬
ют холисты. Сам естественный отбор
выступает в роли интегрирующего
Фактора, ведущего к эволюции всё
более сложных, но неизменно цело¬
стных организаций.
Оцифровано издательской группой
МЛРД «РАБОЧИЙ ПУТЬ»

К вопросу о соотношении
языка и мышления
Л. О. РЕЗНИКОВ
Проблема отношения мышления и
языка является одной из трудней¬
ших и вместе с тем интереснейших
теоретических проблем, составляю¬
щих предмет исследования для ря¬
да наук: теории познания и логики,
психологии и лингвистики. Важность
этой проблемы определяется тем, что
без её решения невозможно разоб¬
раться в специфических особенно¬
стях человеческого мышления, его
исторического формирования и раз¬
вития. Естественно поэтому, что во¬
круг этой проблемы развёртывается
острая идейная борьба, что идеали¬
сты всех мастей стремятся дать про¬
блеме своё толкование и решение,
которые явились бы обоснованием
реакционной, идеалистической фило¬
софии. В этих условиях задача
марксистов состоит в том, чтобы,
во-первых, дать решительный отпор
идеалистическим воззрениям в этой
области, подвергнув их критике, во-
вторых, всесторонне осветить ука¬
занную проблему с позиций диалек¬
тического материализма, показав
тем самым превосходство, силу,
жизненность и плодотворность наше¬
го мировоззрения.
Философская и лингвистическая
мысль до появления марксизма не в
состоянии была решить эту пробле¬
му. Идеализм и метафизика заводи¬
ли её в тупик. Лишь марксистская
философия впервые указала пра¬
вильный путь и вооружила нас на¬
учным методом для решения этой
проблемы. Такое решение стало воз¬
можным благодаря применению диа¬
лектического метода и материали¬
стической теории в их органическом
единстве.
Для правильного понимания чело¬
веческого мышления и языка необ¬
ходимо прежде всего применить к иг
исследованию принцип историзма,
принцип развития. «Наука о мышле¬
нии,— говорит Энгельс,— как и вся¬
кая другая наука, есть историческая
наука, наука об историческом разви¬
тии человеческого мышления»х.
Формулируя задачу дальнейшей раз¬
работки марксистской логики,Ленин
писал, что она должна состоять «в
диалектической обработке
истории человеческой мысли, науки и
техники»1 2. Особенности человече¬
ского мышления могут быть правиль¬
но поняты лишь на основе изучения
его исторического развития в связи
с изменением условий материальной
жизни людей.
Это же следует сказать о языке.
Научное понимание языка возмож¬
но лишь при полном учёте его исто¬
рического происхождения и разви¬
тия. «Язык так же древен, как и со¬
знание» 3,— говорит Маркс. В исто¬
рии языка запечатлелись, отложи¬
лись, объективировались формы
человеческого мышления на различ¬
ных ступенях его развития. Разви¬
тие мышления с необходимостью по¬
лучает своё выражение в развитии
языка. Поэтому Ленин в «Философ¬
ских тетрадях» ставит историю
языка в прямую и тесную связь
с историей мышления и указы¬
вает, что данные по истории языка
могут быть использованы для осве¬
щения проблем истории мышления.
Перечисляя те области знания, из ко¬
торых должна сложиться теория по¬
знания диалектического материализ¬
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.,
Т. XIV, стр. 337.
2 В. И. Лен и н «Философские тетради»,
стр. 122. 1947.
3К. Маркс и Ф. Энгельс «Немец¬
кая идеология». Соч. Т. IV, стр. 20.

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
185
ма, Ленин особо подчёркивает исто¬
рию языка4.
Подходя,к рассмотрению мышле¬
ния и языка под углом зрения их
исторического развития, нужно, од¬
нако, иметь в виду необходимость
правильного, научного понимания
этого развития как диалектиче¬
ского процесса. Современная бур¬
жуазная наука также признаёт «раз¬
витие», в том числе и «развитие»
мышления и языка, но понимает его
весьма ограниченно и ложно, извра¬
щая его сущность и законы. «С
принципом развития, — говорит
Ленин,— в XX веке (да и в конце
XIX века) «согласны все».—Да, но
это поверхностное, непродуманное,
случайное, филистерское «согласие»
есть того рода согласие, кото¬
рым душат и опошляют истину»5.
Марксистское, диалектическое уче¬
ние о мышлении требует признания
единства основного типа человече¬
ского мышления как разумного, ло¬
гического мышления и в то же время
признания его исторического разви¬
тия, качественного своеобразия каж¬
дой ступени, преемственной связи и
различий между ними.
Человеческое мышление на протя¬
жении многих десятков, даже сотен
тысяч лет своего развития претерпе¬
ло глубокие изменения, отражавшие
изменения в общественном производ¬
стве, в овладении силами природы,
в характере общественных отноше¬
ний и т. д. Поэтому, подходя к чело¬
веческому мышлению конкретно¬
исторически, необходимо учитывать
качественное своеобразие
каждой ступени развития мышления
в связи с изменениями в экономиче¬
ской, политической и культурной
жизни общества.
Однако, при всём качественном
своеобразии его различных ступеней
и форм, человеческое мышление, яв¬
ляющееся функцией мозга и отраже¬
нием окружающей природы и прак¬
тической деятельности человечества,
характеризуется на протяжении всей
истории развития и некоторыми о’б-
щими чертами. Человеческое мы¬
шление является в существе сво¬
4 См. В. И. Ленин «Философские те¬
тради», стр. 63, 297. 1947.
5 Там же, стр. 239. 1947.
ём единым, хотя его формы
развиваются и видоизменяются, бу¬
дучи обусловлены развитием че¬
ловеческой практики и человече¬
ского мозга. Этот вывод и делает
Маркс. «Так как процесс мышления
сам вырастает из известных условий,
сам является естественным
процессом, то действительно по¬
нимающее мышление, — говорит
Маркс, — может быть лишь одним
и тем же, отличаясь только по сте¬
пени, в зависимости от зрелости раз¬
вития и, в частности, развития орга¬
на мышления» 6. Так как язык нераз¬
рывно связан с мышлением, то при¬
знание единства человеческого мы¬
шления необходимо влечёт за собой
признание единства человеческого
языка в его историческом развитии.
Марксистское понимание этого во¬
проса вооружает нас в борьбе про¬
тив двух основных буржуазных кон¬
цепций развития мышления, осно¬
ванных на метафизических и идеа¬
листических предпосылках. Сторон¬
ники так называемого антропологи¬
ческого направления (Спенсер, Тэй¬
лор, Боас и др.) рассматривают раз¬
витие мышления как чисто эволю¬
ционный, постепенный, количествен¬
ный процесс усиления мыслительных
функций, сводимых к законам ассо¬
циации, стирают всякие качествен¬
ные грани и отождествляют формы
мышления на различных ступенях
исторического развития. Сторонники
же принципиального и абсолютного
различия мыслительных структур
(Дюркгейм, Кассирер и др.) рассмат¬
ривают развитие мышления как
радикальную смену этих струк¬
тур, внутренне не связанных меж¬
ду собой, устанавливают каче¬
ственный разрыв между ними, игно¬
рируют их преемственную связь, аб¬
солютно противопоставляют формы
мышления на различных ступенях
исторического развития. Как у тех,
так и у других нет подлинно истори¬
ческого анализа развития человече¬
ского мышления. Если первая кон¬
цепция затушёвывает все изменения
в мышлении, обусловленные глубо¬
кими изменениями общественных от¬
ношений, классовой борьбой и т. д..
° К. Маркс. Письмо Л. Кугельману
от 11/VII 1868 года. Соч. Т. XXV, стр. 525.
186
Л. О. РЕЗНИКОВ
то реакционность последней концеп¬
ции связана с её попыткой обосно¬
вать абсолютное различие типов мы¬
шления различных рас и народов и
доказать алогический, мистический
и т. д. характер мышления «низших»
рас.
Но и признание развития мышле¬
ния и языка, понимаемого как диа¬
лектический процесс, ещё не опреде¬
ляет строгой научности их исследо¬
вания. Только на почве философско¬
го материализма и его распростра¬
нения на изучение общественной
жизни историческое исследование
мышления и языка приобретает на¬
учный характер. Диалектико-мате¬
риалистическое понимание историче¬
ского процесса даёт нам возмож¬
ность раскрыть глубочайшие основы
и движущие силы возникновения и
развития человеческого мышления и
языка.
Марксизм всегда вёл борьбу как
против идеалистического, так и про¬
тив вульгарно-материалистического
и натуралистического понимания
языка. Классики марксизма подверг¬
ли критике натуралистическое пони¬
мание языка как продукта биологи¬
ческого развития человеческого рода,
как (выражения естественных свойств
человеческих -индивидов. В то же вре¬
мя они развернули глубокую и все¬
стороннюю критику идеалистических
воззрений, рассматривающих язык
как продукт «чистого духа», мирово¬
го или индивидуального, отрешённого
от действительной, материальной
жизни.
Язык в существе своём не являет¬
ся ни продуктом внешней природы,
ни продуктом биологической приро¬
ды человека, ни продуктом чисто ду¬
ховной деятельности как первичной
и самопроизвольной. Язык, как фор¬
ма осуществления и выражения
мысли, как средство общения, яв¬
ляется продуктом социальной жизни
человечества, выражением общест¬
венных отношений, отражением дей¬
ствительных материальных условий
человеческого существования.
Отрыв мышления и языка от ре¬
альной жизни, отражением которой
они являются, составляет один из
гносеологических корней идеализма.
Так как язык является формой мыс¬
ли, то превращение идеалистами
мысли в первичное творческое на¬
чало неизбежно приводило к мисти¬
фикации языка, к утверждению его
всесилия, к преклонению перед ним.
Освободившись в результате про¬
цесса абстракции от неразрывной
связи с наглядными образами кон¬
кретных вещей, слово стало возво¬
диться идеалистами в самостоятель¬
ную идеальную сущность, опреде¬
ляющую природу обозначаемых им
вещей.
Отрыв понятий от жизни рано или
поздно приводит к выхолащиванию
их внутреннего живого содержания.
Слова, лишённые реального содер¬
жания, начинают заменять истинные
понятия—философское мышление за¬
громождается словесным хламом.
Подобное выхолащивание содержа¬
ния понятий имело место, например,
в средневековой схоластической фи¬
лософии, очень едко и иронически
охарактеризованной Гёте в «Фа¬
усте»:
«Коль скоро недочёт в понятиях
случится,
Их можно словом заменить.
Словами диспуты ведутся,
Из слов системы создаются...»
Но влияние такого схоластическо¬
го метода, опустошающего живое
содержание понятий и превращаю¬
щего философскую мысль в мертвя¬
щую словесную конструкцию, сохра¬
нилось и в новое время. Известно,
например, что Маркс называл форма¬
листическое оперирование словами
специфическим «немецко-профессор¬
ским методом соединения понятий»,
считая его свойственным как многим
так называемым катедер-филосо-
фам — эпигонам идеалистической
философской мысли,— так и эконо¬
мистам типа Вагнера, Родбертуса
и др. Известно также, как беспощад¬
но заклеймил Ленин терминологиче¬
скую схоластику махистов и других
новейших представителей идеалисти¬
ческой философии. Современная
буржуазная философская литерату¬
ра изобилует всякого рода «изма-
ми», прикрывающими идейное убо¬
жество учёных лакеев империалисти¬
ческой буржуазии. Их теоретические
изощрения призваны подновить ста¬
рый идеалистический хлам и послу¬
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
187
жить орудием идеализации прогнив¬
шего капиталистического строя,
средством обмана народных масс и
отравления их ядом мракобесия.
Именно эту функцию выполняют все¬
возможные «новейшие» философ¬
ские течения и теченьица, вроде ин¬
струментализма, экз'истенсиализма,
холизма и прочих видов современной
неосхоластики. К числу таких тече¬
ний относится и так называемый
семантический идеализм, опустоша¬
ющий человеческий язык, отрицаю¬
щий объективное значение научных
терминов, т. е. фактически отвергаю¬
щий истинную семантику языка.
Классики марксизма - ленинизма
подвергли глубокой и блестящей
критике все основные понятия и тер¬
мины идеалистической философии,
вскрыв в них отвлечённое, мистифи¬
цированное и искажённое отражение
действительности. «Философы,—пи¬
сали Маркс и Энгельс,— должны бы¬
ли бы свести свой язык к обыкновен¬
ному языку, от которого он абстра¬
гирован, чтобы узнать в нём извра¬
щённый язык действительного ми¬
ра...» «Ни мысль, ни язык не образу¬
ют сами по себе особого царства...
они суть только проявления
действительной жизни» 7.
Из этой принципиальной установ¬
ки классиков марксизма-ленинизма
исходит и новое учение о языке, о
его происхождении и развитии, раз¬
работанное советской школой линг¬
вистов. Гениальные идеи классиков
марксизма-ленинизма о связи язы¬
ка и мышления, их социальной
природе, их обусловленности ма¬
териальным производством и ха¬
рактером общественных отношений,
их историческом возникновении, из¬
менении и развитии находят в но¬
вом учении о языке своё блестящее
подтверждение, дальнейшее разви¬
тие и конкретизацию на огромном
фактическом языковом материале.
Советское языкознание, оплодо¬
творённое самой передовой, един¬
ственно научной философской тео¬
рией — диалектическим материа¬
лизмом, — обладает неизмеримым
7 К. Маркс и Ф. Энгельс «Немецкая
идеология». Соч. Т. IV, стр. 434—435.
превосходством перед буржуазной
лингвистикой, базирующейся на гни¬
лом фундаменте идеализма и мета¬
физики. Вооружившись строго науч¬
ной марксистско-ленинской методо¬
логией, советское языкознание стало
успешно решать сложнейшие пробле¬
мы развития языка, перед которыми
оказалась совершенно бессильной
проникнутая реакционными пред¬
убеждениями и тенденциями буржу¬
азная наука.
Опираясь на обширные исследова¬
ния истории языка, Н. Я. Марр и его
последователи подвергли уничто¬
жающей критике теорию индоевро¬
пейской лингвистики о языковых
семьях и пррязыках, структура ко¬
торых определялась врождёнными
биологическими и психическими осо¬
бенностями той или иной расы.
Теория праязыков является не чем
иным, как выражением реакци¬
оннейшей расовой теории в об¬
ласти языкознания. Марр противо¬
поставил этому антинаучному, мета¬
физическому и реакционному воззре¬
нию учение о едином мировом глот¬
тогоническом (языкотворческом) про¬
цессе, органически связанном с ми¬
ровым логогоническим (мыслетвор¬
ческим) процессом, и показал, что
эти процессы отражают единство об¬
щественно-исторического развития
человечества и определяются, в ко¬
нечном счёте, потребностями мате¬
риальной жизни общества, развити¬
ем общественного производства и
обусловленными им общественными
отношениями, независимо от расовой
принадлежности.
В своих исследованиях Марр стре¬
мился опереться на диалектический
материализм. Так, в своём учении о
стадиальном развитии языков Марр
утверждает, что это развитие связа¬
но с развитием общественных форма¬
ций. Это учение даёт возможность
определять уровень развития каждо¬
го языка, его место в общем про¬
цессе исторического развития язы¬
ков мира. Учение Марра предусмат¬
ривает не только медленные и посте¬
пенные изменения, но и подготовлен¬
ные ими коренные, скачкообразные,
революционные изменения, дающие
начало качественно новым образова¬
ниям в развитии языка. «...C из¬
188
Л. О. РЕЗНИКОВ
менчивостью мышления, —^говорит
Марр,— неразрывно связана измен¬
чивость не только эволюционная, но
и революционная, языка» 8.
Идеалисты думают, будто они воз¬
величивают значение мышления тем,
что отрывают его от материальной
основы и возводят в самостоятель¬
ную первичную сущность. Мышление
является у них творцом всей дей¬
ствительности. Но на самом деле они
принижают мышление, так как ли¬
шают его того истинно великого зна¬
чения, которое оно имеет как исто¬
рически сформировавшееся орудие
познания действительности, как от¬
ражение общественного бытия. «Про¬
блема о мышлении,— говорит Н. Я.
Марр,— это одна из величайших, ес¬
ли не самая великая теоретическая
проблема в мире, именно потому, что
его корни находятся не в нём самом
и не в природе, а в материальном ба¬
зисе, как это установлено диалекти¬
ческим материализмом» 9.
До появления марксизма в языко¬
знании господствовали идеалистиче¬
ские теории сущности и происхожде¬
ния языка. Они продолжают господ¬
ствовать и в современном буржуаз¬
ном языкознании. Попытки некото¬
рых школ дать натуралистическое
или же социологическое объяснение
языка не в состоянии преодолеть
идеализма в решении этой проблемы.
Идеалистическое понимание языка
используется современным буржуаз¬
ным языкознанием для обоснования
философского идеализма и империа¬
листической политики в вопросах на¬
циональной культуры. Оно служит,
таким образом, целям империалисти¬
ческой реакции 10.
В XX веке, в эпоху империализма,
новые «модные» течения изощряют¬
ся в защите различных форм идеа¬
s Н. я. Марр. Предисловие к книге
Леви-Брюля «Первобытное мышление»,
стр. XV. 1930.
9 В. Я. Марр «Язык и мышление».
Избранные работы. Т. III, стр. 104. М.-Л.
1934.
19 Критический разбор лингвистических
упражнений современных буржуазных фи¬
лософов, прислужников англо-американско¬
го империализма, дан в статье М. Г. Яро-
шевского, публикуемой в этом же номе¬
ре журнала.
лизма, в подкреплении его «новой»
аргументацией.
Неокантианское направление пола¬
гает, что язык следует рассматри¬
вать как систему символов, являю¬
щуюся конструктивным орудием со¬
знания, оформляющего и организую¬
щего непрерывный поток впечатле¬
ний (Кассирер и др). Феноменологи¬
ческое направление видит в языке
систему знаков «предметных» содер¬
жаний, имеющую не психологиче¬
ское, а «объективно»-логическое зна¬
чение (Гуссерль и др.). Наконец, ин¬
туитивистское направление рассмат¬
ривает язык как иррациональный
продукт творческой интуиции инди¬
видуумов, как систему образов, со¬
зидаемых и постигаемых лишь ин¬
туитивным путём (Кроче, Фосслер
и др.). Общим для всех этих реакци¬
онных направлений является то, что
они рассматривают язык только как
состояние сознания и совершенно иг¬
норируют роль языка как в процес¬
се социального общения, так и в про¬
цессе отражения материального ми¬
ра, объективное существование ко¬
торого ими отрицается.
Субъективно-идеалистическая кон¬
цепция языка глубоко антинаучна.
Она совершенно не в состоянии объ¬
яснить, во-первых, факт общно¬
сти языковых знаков у раз¬
личных индивидуумов, принадлежа¬
щих к одному и тому же языковому
коллективу, во-вторых, значение
языка как средства общения
между людьми и формы от¬
ражения действительности,
в-третьих, причин, обуслов¬
ливающих возникновение,
изменение и развитие язы-
ка. Следовательно, она не в состоя¬
нии объяснить сущности языка
и его специфических закономер¬
ностей.
Вследствие полного бессилия
субъективно-идеалистической кон¬
цепции найти правильное решение
данной проблемы уже с давних пор
появилось стремление преодолеть
индивидуалистически - психологиче¬
ское понимание языка и истолковать
язык как проявление коллективной
психологии, общественной души,
универсального сознания, «народно¬
го духа», «национального духа»
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
189
и т. д. (Гумбольдт, Штейнталь,
Вундт, Гиннекен, Шмидт и др.). Но
такой взгляд оказывается лишь осо¬
бой разновидностью того же идеали¬
стического учения о языке. На этой
почве возникают две трактовки во¬
проса. Одни сводят, в конечном счё¬
те, коллективное сознание к созна¬
нию отдельных индивидуумов, для
них «дух народа» слагается из ин¬
дивидуальных сознаний людей. В та¬
ком случае источник языка опять
сводится к индивидуальным психи¬
ческим процессам, т. е. получается
опять-таки субъективно-идеалисти¬
ческая трактовка языка (Вундт).
Другие рассматривают «дух народа»
как объективный, надиндивидуаль¬
ный дух, находящий только своё про¬
явление в индивидуальном сознании.
В этом случае источник языка усмат¬
ривается в некоем объективном ду¬
хе, язык выступает как плод боже¬
ственного откровения, дар божий
и т. п., т. е. получается объективно-
идеалистическая, в сущности теоло¬
гическая, трактовка языка (Гум¬
больдт).
В связи с широким распростране¬
нием естественно-научных методов
исследования в буржуазном языко¬
знании возникают многочисленные
попытки псевдонаучного, натурали¬
стического объяснения языка (Бопп,
Рапп, Беккер, Шлейхер, Есперсен
и др.). Язык рассматривается как
явление, подверженное в своём
развитии естественным законам
природы. Многие сторонники нату¬
ралистической концепции языка
рассматривают язык как продукт
высокоразвитой биологической ор¬
ганизации, как особую физиологи¬
ческую функцию организма. В связи
с этим они считают, что язык при¬
сущ и животным. Язык в основе
своей составляет, по их мнению,
совокупность непроизвольных, ин¬
стинктивных, рефлекторных (преиму¬
щественно голосовых) реакций орга¬
низма. В этих реакциях (например в
пении, визге, лае, вое, щебетании
и т. д.) проявляются аффективные
состояния, переживаемые животны¬
ми под влиянием внешних раздра¬
жений. Человеческий язык возник
якобы в результате эволюционного
развития из языка животных, он
происходит из инстинктивных, аф¬
фективных криков, непроизвольно
возникавших в процессе жизни и дея¬
тельности людей, его развитие под¬
вержено действию биологических
законов борьбы за существование,
естественного отбора и т. д.
«Органические» теории такого ро¬
да либо оказываются связанными
с натурфилософским идеализмом,
телеологизмом, витализмом, либо
выступают как проявления вульгар¬
ного, механического материализма.
К последнего рода теориям отно¬
сится рефлексологическая концеп¬
ция языка, сводящая язык к слож¬
ному комплексу условных рефлексов.
К этим же воззрениям примыкает и
теория возникновения языка из
непроизвольных криков, испускае¬
мых в процессе труда, являющихся
простым следствием производимых
во время работы физиологических
усилий (Нуаре, Богданов и др.).
Хотя Нуаре и сделал шаг вперёд,
установив связь языка с трудовой
деятельностью, но буржуазно-огра¬
ниченное, натуралистическое пони¬
мание самого труда как животнооб¬
разной, инстинктивной физической
деятельности лишало его возможно¬
сти придти к правильному решению
проблемы. Кроме того Нуаре, видя
источник мышления и языка в д е я-
тельности человека, игнориро¬
вал при этом материальную
действительность, являю¬
щуюся конечным источником всех
представлений и объектом всякой
деятельности. К каким результатам
это приводило, видно из того, что
«трудовая» теория происхождения
языка стала совмещаться с реакци¬
оннейшими направлениями философ¬
ского идеализма — с неокантиан¬
ством (Нуаре) и махизмом (Богда¬
нов).
При всём различии между вуль¬
гарно-материалистическим взглядом,
усматривающим источник языка в
физиологии человека, и субъектив¬
но-идеалистическим взглядом, усма¬
тривающим этот источник в его
психологии, между обоими взгляда¬
ми существует тесная связь. Первый
сводит языковые явления к физио¬
логическим процессам, протекаю¬
190
Л. О. РЕЗНИКОВ
щим в нервной системе
индивидуума. Второй своди г
их к психическим процессам, проте¬
кающим в сознании индиви¬
дуума. Они представляют как бы
две стороны одной и той же медали.
Оба взгляда не выходят за рамки
ограниченного, позитивистского по¬
нимания языка, относя его лишь к
сфере индивидуальной дея¬
тельности. Оба игнорируют соци¬
альную природу языка. В тех
случаях, когда сторонники этих
взглядов говорят о «связях» и
«взаимодействиях» индивидуумов,
эти «связи» и «взаимодействия»
понимаются ими как искусственные,
внешние и выступают как побочный
продукт индивидуальной деятельно¬
сти людей. В результате такого под¬
хода лингвистическая мысль захо¬
дит в тупик и не в состоянии объяс¬
нить ни сущности и значения языка,
ни закономерностей его происхож¬
дения и развития.
В буржуазной философско-лингви¬
стической литературе, как уже от¬
мечалось выше, делались попытки
преодоления ограниченного индиви¬
дуализма путём введения понятия
коллективного сознания или божест¬
венного сознания, из коих якобы
вытекает необходимость языка.
Однако первый путь возвращал к
индивиду, а второй уводил к богу.
Явное бесплодие, полная несо¬
стоятельность обоих выводов побу¬
дили многих представителей буржу¬
азной социологической и лингвисти¬
ческой мысли попытаться понять
язык как явление социальное,
как продукт общественных отноше¬
ний.
Наряду с индивидуально-психоло¬
гической стороной в языке стали
усматривать и социально-идеологи¬
ческую сторону. С одной стороны,
язык продолжал рассматриваться
как продукт индивидуальной твор¬
ческой, сигнификативной (обознача¬
ющей) способности человеческого
духа. С другой стороны, язык опре¬
делённого общественного коллекти¬
ва признавался противостоящим
сознанию каждого отдельного чело¬
века как социально установившая¬
ся, заранее данная, готовая система
языковых знаков, выполняющая
коммуникативную функцию (сред¬
ства общения). При этом некоторые,
следуя традиции младограмматиков,
полагали, что индивидуальная,
сигнификативная, функция языка
является первичной, активной, твор¬
ческой, а социальная, коммуника¬
тивная, его функция — производной,
пассивной, сводящейся лишь к рас¬
пространению и употреблению ре¬
зультатов индивидуального творче¬
ства среди массы членов данного
коллектива. Однако многие лингви¬
сты вынуждены были признать, что
социальная сторона языка имеет не
второстепенное, а первостепенное,
даже самодовлеющее значение, что
язык вне общества вообще немыс¬
лим, что через язык осуществляются
общественные отношения, что язык,
следовательно,—явление глубоко со¬
циальное.
В результате такого развития идей
в буржуазной лингвистике оформи¬
лось расчленение сферы изучения
языка на две области: область инди¬
видуальной, субъективной речевой
деятельности и область социальной,
объективно установившейся системы
языковых знаков как носителей опре¬
делённых значений, причём лишь по¬
следняя область стала рассматри¬
ваться как предмет лингвистической
науки.
Такого взгляда на язык как соци¬
альное явление придерживается ряд
буржуазных учёных: Ф. де-Соссюр,
А. Мейе, Э. Сепир, Ж. Вандриес
и др. Ввиду большого влияния
социологической теории языка в
буржуазной лингвистике и её кажу¬
щейся научности мы остановимся
несколько подробнее на критике
этой теории.
Социологическая концепция язы¬
ка, опираясь на порочную философ¬
скую основу, оказалась совершенно
бессильной и неспособной дать
научное объяснение языковых явле¬
ний. Основываясь на буржуазной
идеалистической социологии, она не
могла проникнуть в сущность языка,
раскрыть его материальные корни,
закономерности его происхождения
и развития. Отсюда все её пороки.
Во-первых, не учитывая решающе¬
го значения материальных условий
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
191
жизни для развития общественных
отношений, она не могла дать объ¬
яснения возникновения и развития
языка как естественно-историческо¬
го процесса и неизбежно впадала в
трактовку языка как искусственного
продукта общественного договора,
соглашения между людьми (Гоббс,
Гаррис, Тидеман и др.). Такое объ¬
яснение заводило вопрос в тупик
вследствие ложного круга, ибо для
возможности заключения договора
ведь должна была уже существо¬
вать речь. Имея теоретические кор¬
ни в идеалистическом понимании
истории, эта трактовка вопроса не
.преодолена и в современном буржу¬
азном языкознании. «Язык,— пишет
де-Сосюр, — существует только в
силу своего рода договора, заклю¬
чённого членами коллектива» н. К
этому же выводу толкало де-Соссю-
ра и его последователей ошибочное
убеждение в произвольности языко¬
вого знака, в условности его связи
со значением, смыслом, понятием.
Во-вторых, социологическая кон¬
цепция языка покоится на типично
идеалистическом понимании обще¬
ства как психического кол¬
лектива, на отождествлении соци¬
ального с коллективно-психическим.
Де-Соссюр, Мейе, Вандриес и др.
исходят в объяснении языка из прин¬
ципов идеалистической социологии
Э. Дюркгейма. Социальность мы¬
слится как «реальность» обществен¬
ного сознания, социальные явления,
в частности языковые, рассматрива¬
ются как принявшие форму внешней
«реальности» коллективные пред¬
ставления. Эти коллективные пред¬
ставления являются продуктом свя¬
зи индивидуальных сознаний, но,
реализуясь в общении, они с силой
внешней принудительности навязы¬
ваются сознанию каждого отдель¬
ного индивидуума. Лингвистика яв¬
ляется, по Соссюру, частью семиоло¬
гии — «науки, изучающей жизнь
знаков внутри жизни общества»,—
а семиология составляет, по его мне¬
нию, часть социальной психологии.
Таким образом, лингвистическая
теория оказывается совершенно
” Ф. де-Соссюр «Курс общей лингви¬
стики». стр. 39. 1933.
замкнутой в сфере идеалистическо¬
го психологизма. «Язык не сущест¬
вует вне тех, кто думает и говорит
на нём. Он,— делает отсюда вывод
Вандриес,— коренится в глу¬
бинах индивидуального
сознания; оттуда он берёт свою
силу, чтобы воплотиться в звуках
человеческой речи. Но индивидуаль¬
ное сознание — только один из эле¬
ментов коллективного со¬
знания, диктующего свои законы
индивидууму»12. В конечном счёте
получается заколдованный круг, воз¬
вращающий исследователя к инди¬
видуалистическому психологизму:
индивидуальное сознание опреде¬
ляется формами коллективного со¬
знания, но само коллективное созна¬
ние слагается из индивидуальных
сознаний.
В-третьих, понимаемые в таком
смысле (т. е. отождествляясь с яв¬
лениями коллективного сознания)
социальные явления вообще и языко¬
вые в частности совершенно отрыва¬
ются от материальных условий жиз¬
ни, от общественного производства,
от экономических, классовых отно¬
шений людей, от их практической
деятельности и превращаются в са¬
модовлеющие первичные данности.
Явно идеалистический и реакцион¬
ный характер этих взглядов, их
враждебность марксистскому, мате¬
риалистическому пониманию истории
отчётливо выражены в воззрениях
духовного отца современной социо¬
логической школы -в языкознании —
Дюркгейма. В лингвистических фор¬
мах этой школы не вскрываются ни
материальные, социально-эко¬
номические источники классо¬
вых противоречий, ни их отражение в
практической деятельно¬
сти и в мышлении различных
классов, без чего не могут быть по¬
няты классовые различия в языке.
В-четвёртых, поскольку в общест¬
венном сознании людей, в его фор¬
мировании и развитии необходимо
отражаются условия материальной
жизни людей, их общественное бы¬
тие, их исторические и классовые от¬
ношения, постольку отрыв языка от
12 Ж. Вандриес «Язык». Лпнгвистиче
ское введение в историю, стр. 322. 1937.

192
Л. О. РЕЗНИКОВ
указанных условий неизбежно ста¬
новится отрывом языка и от мышле¬
ния (если иметь в виду его реальное
содержание), ибо в мышлении отра¬
жаются все эти условия. В результа¬
те этого язык превращается в само¬
довлеющую, .замкнутую, подчинён¬
ную лишь внутренним, имманентным
закономерностям, систему языковых
знаков, абсолютно отграниченную
и оторванную от всех материально¬
исторических условий её развития и
от отражающего их мышления (так
называемая «внутренняя лингвисти¬
ка»). «Единственным и истинным
объектом лингвистики,— говорит де
Соссюр,— является язык, рассматри¬
ваемый в самом себе и для себя» 13.
В-пятых, даже в тех случаях, ко¬
гда сторонники социальности языка
признают примат в нём семантики
над фонетикой, а раскрытие семан¬
тики, истории значений, делает абсо¬
лютно необходимым привлечение
данных истории материальной куль¬
туры, экономических условий, поли¬
тических отношений и т. д.,— даже и
тогда они не идут дальше так назы¬
ваемой культурно-исторической тео¬
рии факторов, признавая наличие в
обществе многих самостоятельных
рядов социальных явлений (геогра¬
фического, экономического, истори¬
ческого, политического, идеологиче¬
ского, языкового и др.), развиваю¬
щихся параллельно, независимо
друг от друга, но оказывающих
друг на друга известное влияние
(Шухардт, Боас и др.).
В-шестых, когда сторонники со¬
циологического направления в язы¬
коведении признают историческое
развитие языка, они допускают при
этом только постепенные, количест¬
венные, эволюционные изменения
элементов языка, имеющие своим от¬
правным пунктом изначальную
структуру праязыков, но отрицают
возможность глубоких, коренных,
качественных сдвигов, скачкообраз¬
ных изменений в развитии языка,
отражающих глубокие, революцион¬
ные изменения в социальной струк¬
туре общества и в мышлении людей.
Такое понимание, несомненно, тесно
13 Ф. де-С о с с ю р «Курс общей лингви¬
стики», стр. 207.
связано с общим страхом буржуазии
перед революцией и с порочным бур¬
жуазным взглядом на народные мас¬
сы как на консервативную, косную
силу, не способную ни к каким твор¬
ческим преобразованиям. Соссюр
прямо указывает на «невозможность
в нём (в языке.—Л. Р.) революции...
Его (язык.—Л. Р.) не оторвать от
жизни общественной массы, которая,
будучи по природе инертной, высту¬
пает прежде всего как консерватив¬
ный фактор» 14. В этом типично бур¬
жуазном, барски-пренебрежительном
и клеветническом утверждении о
косности народной массы полностью
сходятся, несмотря на различные
выводы по отношению к языку,
соссюрианство и фосслерианство.
Кроме того на почве идеалистиче¬
ского понимания языка «историзм» в
буржуазной лингвистике сводится
лишь к признанию развития языка
как продукта спонтанного самораз¬
вития духа.
В-седьмых, социологическое на¬
правление в языкознании, не будучи
в состоянии преодолеть индивидуа¬
листическую (субъективно-идеали¬
стическую) концепцию языка, с ко¬
торой оно остаётся, по существу,
глубоко связанным, вынуждено
абсолютно метафизически разграни¬
чивать и противопоставлять как
не зависимые друг от друга момен¬
ты: речь и язык, индивидуальное и
социальное, субъективное и объек¬
тивное, психологическое и идеологи¬
ческое. Сфера речи — это индивиду¬
альное, субъективное, психологиче¬
ское, сфера языка — социальное,
объективное, идеологическое. Даже
в тех случаях, когда в буржуазной
лингвистике формально отмечается
теснад связь этих сторон, моментов,
основы этой связи остаются невыяс¬
ненными, вследствие чего она высту¬
пает не как диалектическое взаимо¬
проникновение противоположных мо¬
ментов, а как их внешнее соединение.
Вследствие всех указанных поро¬
ков социологическое направление в
языкознании не в состоянии устано¬
вить, каковы основы, причи¬
ны, источники формирования
языка, в чём состоят движущие
14 Ф. де-С о с с ю р «Курс общей лингви¬
стики», стр. 83.

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕН ИИ ЯЗЫК А И МЫШЛЕНИЯ
силы его развития, чем определяют¬
ся языковые традиции коллектива,
чем обусловливается изменение этих
традиций и т. д.,— следовательно,
совершенно не в состоянии дать на¬
учной теории языка.
Лишь марксистско-ленинская фи¬
лософия открыла путь для науч¬
ного исследования мышления и язы¬
ка как социальных явлений.
★ * ★
Общество — это совокупность от¬
ношений между людьми, определяе¬
мых, в конечном счёте, господству¬
ющим в данную эпоху способом про¬
изводства материальных благ. В по¬
нятие общественной жизни входят
как материальные, так и идеологи¬
ческие отношения людей, но первые
являются определяющими, вторые—
производными, общественное бытие
определяет общественное сознание,
а не наоборот. Этим принципиально
определяется место мышления и
языка в общественной жизни. Тру¬
довая, практическая деятельность
составляет основу формирования
как человеческого мышления, так и
языка. Энгельс пишет, что «объясне¬
ние возникновения языка из процес¬
са труда и вместе с трудом является
единственно правильным...» 15. Мы¬
шление и язык являются отражением
окружающего материального мира и
общественного бытия. Возникнове¬
ние и развитие мышления и языка
зависят и определяются, прямо или
косвенно, непосредственно или в
конечном счёте, условиями и потреб¬
ностями материальной жизни людей,
классовыми отношениями, многооб¬
разными формами практической дея¬
тельности.
Человеческое мышление не фор¬
мировалось как пассивное отраже¬
ние и непосредственный продукт
воздействия окружающей природы.
Нет. Активная производственная
деятельность, воздействие на приро¬
ду в процессе труда, являлось глав¬
ным источником и стимулом разви¬
тия мышления на протяжении всей
истории человечества. «...Сущест¬
веннейшей и ближайшей основой че- * 13
15 Ф. Энгельс «Диалектика природы»,
стр. 136. 1946.
13, «Вопросы фжлософиж» № X
m
ловеческого мышления, — говорит
Энгельс,— является как раз изме¬
нение природы человеком,
а не одна природа как таковая, и
разум человека развивался соответ¬
ственно тому, как человек научался
изменять природу» 16. Воздействуя
на природу, человек развивал и фор¬
мировал свои умственные способно¬
сти, своё мышление.
Мышление является субъектив¬
ным умственным процессом образо¬
вания понятий и оперирования ими.
Но в этих понятиях и их отношениях
отражается объективная действи¬
тельность. Поэтому следует при¬
знать, что мышление не только
субъективно, но и объективно в том
смысле, что его предметом и содер¬
жанием является объективная дей¬
ствительность, более или менее
правильно отображающаяся в нём.
Мышлению присуще единство
субъективного и объек¬
тивного моментов.
Мышление является процессом,
протекающим в индивидуальном со¬
знании человека. Но это сознание
формируется в условиях обществен¬
ной жизни и имеет общественное
значение. Поэтому следует признать,
что мышление не только индивиду¬
ально, но и социально в том смысле,
что мыслительная деятельность со¬
ставляет один из моментов общест¬
венной жизни людей, она включена
во все формы их совместной дея¬
тельности, поскольку последняя вы¬
ступает как сознательная и целесо¬
образная деятельность. Будучи пси¬
хической функцией человеческого
мозга, мышление является вместе с
тем идеологической функцией соци¬
альной жизни. Мышлению присуще
единство индивидуального и
социального моментов.
Но в чём заключается основа диа¬
лектического единства субъективно¬
го и объективного, индивидуального
и социального в мышлении челове¬
ка? В чём ключ к пониманию связи
этих моментов? Он заключается в
условиях материальной жизни лю¬
дей, в их трудовой, практиче¬
ской деятельности, в об¬
щественной практике. В
“Там же, стр. 185.
194
Л. О. РЕЗНИКОВ
процессе труда практически осуще¬
ствляется связь человека с природой
и с другими людьми. Естественно,
что формирующееся в процессе тру¬
да мышление также проникается
этой связью.
Изменение материальных условий
жизни и порождаемых ими потреб¬
ностей, отношений и представлений
влечёт за собой также изменение
языка. «...Производители сами меня¬
ются, вырабатывая в себе новые ка¬
чества, развивая самих себя благо¬
даря производству, переделывают
себя, создавая новые силы и новые
представления, новые способы обще¬
ний, новые потребности и новый
язык»17. Это положение Маркса пол¬
ностью подтверждается современ¬
ным материалистическим языкозна¬
нием.
В своих исследованиях Н. Я.
Марр, И. И. Мещанинов и дру¬
гие советские лингвисты подвергают
резкой критике идеалистические уче¬
ния о языке, отрывающие язык от
условий материальной жизни обще¬
ства, от общественных отношений,
отрывающие форму языка от его со¬
держания, фонетику от семантики.
Согласно идеалистическим пред¬
ставлениям, пишет Марр, «взаимо¬
отношения слов как идеологические,
так в связи с ними формальные вос¬
принимаются в установке, отрешён¬
ной от базиса, точно слова про¬
исходят от слов, понятия реют
независимо в воздухе и производят
понятия, как недоступные анализу
идеи, а формы независимо произво¬
дятся от формы без учёта социально-
экономической значимости сигнали-
зуемого предмета» 18. В противо¬
положность этим превратным, анти¬
научным представлениям Марр, раз¬
рабатывая материалистическое уче¬
ние о языке, пишет, что «человече¬
ство сотворило свой язык в процессе
труда в определённых общественных
условиях и пересоздаёт его с на¬
ступлением действительно новых
социальных форм жизни и быта,
сообразно новому в этих условиях
мышлению» 19.
Разумеется, мышление и язык
непосредственно связаны с
материальным производством лишь
на самой начальной ступени своего
развития. В дальнейшем, и чем даль¬
ше, тем больше, мышление и язык
приобретают относительную само¬
стоятельность. Их обусловленность
материальной жизнью людей стано¬
вится всё более сложной, их зависи¬
мость от экономических условий и
отношений — всё более опосредован¬
ной и всё более многообразно пре¬
ломленной. Поэтому, если развитие
мышления и языка в конечном
счёте определяется потребностями
материального производства, то оно
в то же время прямо или косвенно,
непосредственно или окольными пу¬
тями подвергается влиянию всех
форм общественной жизни, деятель¬
ности, творчества. На мышление и
язык оказывают воздействие много¬
образные достижения не только ма¬
териальной, но и духовной культуры.
На их дальнейшее развитие в той или
иной степени влияют также все сло¬
жившиеся уже в данном коллективе
и ставшие традиционными формы
мышления и языка. При этом язык
всегда запечатлевает формы жизни
в том виде, в каком они отражаются
в мышлении, следовательно, опять-
таки косвенно, опосредованно. Язык,
пишет академик И. И. Мещанинов,
«отражает в себе всю многогранную
жизнь человека и сам во всей своей
структуре передаёт разносторонние
потребности человеческого обще¬
ства. Он отражает их, начиная с хо¬
зяйственной деятельности и кончая
областью идеологии» 20.
Но хотя, таким образом, мышле¬
ние и язык находятся в сложной и
опосредованной зависимости от ма¬
териальной жизни людей, они всегда
всё же остаются и не могут быть не
чем иным, как только отражением
материального мира, общественного
бытия, трудовой, практической дея¬
тельности.
а К. М арке «Формы, предшествующие
капиталистическому производству», стр. 28.
1940.
1S Н. Я. Марр «Яфетические языки».
Избранные работы. Т. I, стр. 307. 1933,
w Н. Я. 'Марр «Яфетическая теория».
Избранные работы. Т. II, стр. 25. 1936.
20 И. И. 'Мещанинов «Новое в учении
о языке». «Большевик» № 13 за 1945 год.
стр. 37.

К ВОПРОСУ О С О О Т Н О Ш Е Н И И Я 3 Ы К А И МЫШЛЕНИЯ
195
При этом необходимо иметь в
виду следующее. Труд является
активной, творческой, созидательной
деятельностью и носит целесообраз¬
ный характер. В процессе труда че¬
ловек посредством созданных им
орудий производит заранее намечен¬
ное изменение в предметах труда.
Следовательно, в процессе труда не¬
обходимо участвует человеческое
сознание. Оно оказывает тем самым
обратное воздействие на
материальные условия жизни, на
объективный мир. Это верно как в
отношении труда, так и в отношении
всех форм практической деятельно¬
сти человечества. В противополож¬
ность воззрениям вульгарных мате¬
риалистов классики марксизма-
ленинизма всегда подчёркивали ог¬
ромную организующую, творческую
роль человеческого сознания. Актив¬
ная мыслительная деятельность даёт
возможность не только воспроизво¬
дить в понятиях объективную дейст¬
вительность, но и творчески наме¬
чать пути её практического преобра¬
зования. «Сознание человека, — го¬
ворит Ленин, — не только отражает
объективный мир, но и творит его» 21.
Идеальное через посредство практи¬
ческой деятельности превращается в
материальное, мышление оказывает
могучее влияние на развитие труда,
на преобразование действительно¬
сти. Но в этом взаимодействии пер¬
венствующая роль принадлежит, в
конечном счёте, материальным усло¬
виям жизни, развитию производи¬
тельных сил и производственных
отношений.
С развитием мышления законо¬
мерно связано развитие языка, при¬
чём эта связь носит внутренний,
органический характер. Те же соци¬
альные причины, которые порожда¬
ют и побуждают к деятельности
человеческое мышление, обусловли¬
вают и потребность выражения и
сообщения людьми друг другу того,
что они воспринимают, мыслят, чув¬
ствуют и хотят. Способом такого
взаимного сообщения людьми созна¬
ваемых ими содержаний является
язык. «...Подобно сознанию, язык
21 В. И. Л е н и н «Философские тетради»,
стр. 184. 1947.
возникает лишь из потребности, из
настоятельной нужды в общении с
другими людьми» 22 23. «Язык,— гово¬
рит Ленин,— есть важнейшее сред¬
ство человеческого общения»
Человеческий язык, как и мышле¬
ние, формой осуществления которо¬
го он является, глубоко социален по
своему происхождению, содержанию
и форме. Совершенно невозможно
понять природу языка, отвлекаясь от
его общественной функции, отрывая
его от общественных отношений.
Маркс называет бессмыслицей пред¬
ставление о развитии языка без
совместно живущих и разгова¬
ривающих между собой индивидов.
Человек «даже к языку как к сво¬
ему собственному языку от¬
носится только как естественный
член какого-либо человеческого кол¬
лектива» 24.
Благодаря языку содержание,
мыслимое каждым человеком, от¬
крывается, сообщается другим лю¬
дям, человеческому обществу. Бла¬
годаря языку каждый человек, в
свою очередь, усваивает и аккуму¬
лирует накопленное человечеством
богатство опыта и знаний. Благода¬
ря языку преодолеваются преграды
расстояния и времени, и достижения
человеческой культуры, науки и
искусства переходят от поколения к
поколению. Естественно поэтому, что
язык является могучим фактором
развития человеческого мышления.
Марксизм показал, что как соци¬
ально-исторические, так и анатомо¬
физиологические предпосылки и
условия возникновения языка опре¬
делялись развитием труда и обу¬
словленной им потребности в
общении. «...Развитие труда, —
пишет Энгельс,— по необходимости
способствовало более тесному спло¬
чению членов общества, так как
благодаря ему стали более часты
случаи взаимной поддержки, совме¬
стной деятельности, и стало ясней
сознание пользы этой совместной
деятельности для каждого отдель¬
ного члена. Коротко говоря, форми¬
22 К. Маркс и Ф. Энгельс «Немец¬
кая идеология». Соч. Т. IV, стр. 20—21.
23 В. И. Ленин. Соч. Т. XVII, стр. 428.
24 К. Маркс «Формы, предшествующие
капиталистическому производству», стр. 23.

190
Л. О. РЕЗНИКОВ
ровавшиеся люди пришли к тому,
что у них явилась потребность
что-то сказать друг другу.
Потребность создала себе свой ор¬
ган: неразвитая гортань обезьяны
медленно, но неуклонно преобразо¬
вывалась путём модуляции для всё
более развитой модуляции, а органы
рта постепенно научались произно¬
сить один членораздельный звук за
другим» 23.
Таким образом, порождая соци¬
альную потребность в общении, что
имело решающее значение, труд
обусловливал вместе с тем и анато¬
мо-физиологические предпосылки
этого общения в форме речи. В свя¬
зи с прямой походкой и развитием
многообразных гибких движений
рук грудная клетка расширялась,
освобождалась от постоянных толч¬
ков при передвижении, дыхание ста¬
новилось более свободным, размах
дыхательных движений увеличивал¬
ся, что облегчало издавание разно¬
образных звуков и их регулирование.
Вертикальное положение тела обу¬
словливало значительное расшире¬
ние зрительного кругозора. Благо¬
даря пользованию орудиями и изме¬
нению способов добывания пищи и
защиты от врагов увеличивалась
подвижность головы. Рот освобож¬
дался от функций органа защиты,
испытания различных предметов,
выискивания пищи и предваритель¬
ной её подготовки, так как эти
функции переходили к рукам, уси¬
ленным применением орудий. Разно¬
образие добываемой и потребляемой
пищи обусловливало диференциа-
цию движений рта и губ, в связи с
чем увеличивалась подвижность ли¬
цевых мышц и усиливалась мимика.
На огромное значение строения
организма и развития его нервной
системы для возникновения и разви¬
тия сознания и речи с исключитель¬
ной ясностью указывает товарищ
Сталин: «Если бы обезьяна всегда
ходила на четвереньках, если бы она
не разогнула спины, то потомок её—
человек — не мог бы свободно поль¬
зоваться своими лёгкими и голосо¬
выми связками и, таким образом, не
95 Ф. Энгельс «Диалектика природы»,
стр. 136. 1946.
мог бы пользоваться речью, что в
корне задержало бы развитие его
сознания» 2С.
Все стороны, моменты языка яв¬
ляются социально опосре¬
дованными. Физиологическая
функция артикуляции развилась в
речевом аппарате под влиянием со¬
циальных причин. Фонемы языка —
это социально отработанные и со¬
циально значимые членораздельные
звуки. Производимый органами речи
членораздельный звуковой комплекс
и его слуховой образ в сознании яв¬
ляются словом языка лишь в том
случае, если они неразрывно свя¬
заны с известным идеологическим
содержанием, которое составляет
значение слова и которое сфор¬
мировалось в условиях социально¬
исторической жизни и общения
людей.
Ни звуки, ни их слуховые образы
сами по себе не являются словами.
Лишь проходя сквозь строй общест¬
венной жизни, опосредуясь общест¬
венными отношениями, используясь
в процессе социального общения,
претерпевая своеобразное обоб¬
ществление, они становятся но¬
сителями определённых содержаний
сознания людей и средством сооб¬
щения этих содержаний друг другу.
Таким образом, язык хотя и вклю¬
чает в себя разнообразные момен¬
ты — психические, физиологические,
физические,— но в основе и сущно¬
сти своей он представляет собой
явление социально-идеологическое.
Следовательно, в социальном обще¬
нии между людьми, а не в самопроиз¬
вольной деятельности души или фи¬
зиологических функциях организма
следует видеть основу языкотворче¬
ства.
Язык выполняет многообразные
функции: интеллектуальную, или ра¬
ционально-логическую (средство
мышления, образования понятий и
оперирования ими), экспрессивную
(средство выражения эмоций, отно¬
сящихся к высказываемому), эстети¬
ческую (средство художественной
выразительности), волевую (сред¬
ство приказания, призыва, просьбы
и т. д.). * *
И. Сталин «Анархизм или социа¬
лизм?» Соч. Т. I, стр. 313.

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
197
Все эти функции связаны с ком¬
муникативной и развиваются
на её основе: понятия, сужде¬
ния и умозаключения сообщаются
другим людям, служат средством
приобщения их к мысли говорящего;
эмоциональные переживания, эсте¬
тические моменты, волевые импуль¬
сы и т. д. также передаются через
язык другим людям и служат сред¬
ством воздействия на них. Самое
формирование всех внутренних ду¬
ховных функций языка происходит
лишь в процессе социального обще¬
ния и на его основе. Эту определяю¬
щую роль коммуникативной функ¬
ции языка мы считаем необходимым
особо подчеркнуть в противополож¬
ность различным идеалистическим
теориям, выдвигающим в качестве
главенствующих функций интел¬
лектуальную или экспрессивную,
эстетическую или волевую. Все
функции языка связаны между со¬
бой. Поскольку язык служит сред¬
ством общения, он становится и
формой мышления. Его коммуника¬
тивная и интеллектуальная функции
формируются и развиваются в тес¬
нейшей взаимной связи. В каждом
акте коммуникации интеллектуаль¬
ная функция всегда в той или иной
мере связана с экспрессивной: каж¬
дый человек, сообщая что-либо дру¬
гому, вольно или невольно передаёт
ему также своё отношение к сооб¬
щаемому, свои эмоции, побуждения,
желания и т. д. посредством жести¬
куляции, мимики, интонаций, ударе¬
ний и т. п. Речь, имеющая интел¬
лектуальное значение, всегда в той
или иной степени окрашена в опре¬
делённые эмоциональные тона.
Марксизм учит, что язык является
не только средством сообщения
сознаваемого содержания другим
людям, не только формой собствен¬
ного осознания действительности, но
и могучим средством воздей¬
ствия на людей, на их мысли и
чувства, следовательно, на их пове¬
дение и, в конечном счёте, на самую
материальную действительность.
«Язык — орудие развития и борь¬
бы» 27 *,— говорит товарищ Сталин.
27 И. Сталин «Как понимает социал-
демократия национальный вопрос?» Соч.
Т. I, стр. 44.
Возникая как продукт и отражение
условий общественной жизни, созна¬
ние и речь оказывают обратное
влияние, воздействие на эти усло¬
вия.
Великая роль мышления и языка в
развитии человеческой культуры
неоднократно использовалась идеа¬
листами и теологами для провозгла¬
шения их исходными пунктами и
движущими силами исторического
процесса. Марксизм же в противопо¬
ложность этому показал, что ре¬
шающей основой и главной дви¬
жущей силой в развитии общества
является материальная деятельность
людей, и что только исходя из по¬
следней может быть правильно по¬
нято и объяснено действительно
огромное значение мышления и язы¬
ка в истории человечества.
❖
Марксистско-ленинская теория по¬
знания исходит из признания нераз¬
рывного, органического единства и
связи мышления и языка. Язык есть
форма существования мышления,
мышление есть духовное содержа¬
ние языка. Классики марксизма-
ленинизма неоднократно подчёрки¬
вали это положение. Глубочайшим
источником связи мышления и языка
является процесс отражения
материальной действи¬
тельности в человеческом
сознании. Формирование этой
связи происходило в условиях о б-
щественно - исторической,
материально - практиче¬
ской жизни и деятельности
людей.
Марксистско-ленинская теория да¬
ла строго научное объяснение связи
мышления и языка и конкретно по¬
казала зависимость форм языка и
мышления от общественного про¬
изводства и производственных от¬
ношений на различных ступенях
исторического развития. Мышление
и речь, как указывает Н. Я. Марр,
неразлучны, они возникли совместно,
с появлением человеческого обще¬
ства. «...Мышление и речь — брат и
сестра, дети одних и тех же роди-
19S
Л. О. РЕЗНИКОВ
гелей, производства и социальной
структуры» 28.
Единство мышления и языка нуж¬
но понимать как диалектическое
единство, не исключающее различия.
Диалектическое понимание отноше¬
ния мышления и языка отвергает как
разрыв между ними, так и их
отождествление. Если мышление яв¬
ляется формой отражения окру¬
жающей действительности в челове¬
ческом сознании, то язык является
формой сообщения людьми
сознаваемых содержаний (отраже¬
ний действительности) друг другу.
Мышление — это осознание вещей,
их связей и отношений в форме речи,
хотя бы и без её внешнего выраже¬
ния. Речь — это мышление, осущест¬
вляемое и выражаемое посредством
языковых знаков. Мышление и язык
этносятся друг к другу, как содержа¬
ние и форма. Содержание всегда
оформлено, форма же — содержа¬
тельна.
Глубоко порочным является раз¬
рыв между мышлением и речью,
который проводится феноменологи¬
ческим направлением.
Язык является и средством обще¬
ния и формой мышления. Он являет¬
ся не только способом выраже¬
ния мысли, но и формой её о с у щ е-
ствления. Допущение, что речь
является только формой выраже¬
ния мысли, но не формой самого
процесса мышления, не выдер¬
живает критики. Такого взгляда при¬
держивался в своё время Евгений
Дюринг. Энгельс дал решительную
отповедь Дюрингу, считавшему, что
наиболее чистое, отвлечённое мышле¬
ние протекает без языка, что оно
свободно от отягощённости языко¬
выми средствами, которые могут
лишь помешать ему. Процитировав
соответствующее место, Энгельс вы¬
смеял его: «Процитируем лишь сле¬
дующее (место из сочинения Дюрин¬
га. — Л. Р.): «Кто способен мыслить
только при посредстве речи, тот ещё
не испытал, что значит отвлечён¬
ное и подлинное мышление».
Если так,— заключает Энгельс,— то
животные оказываются самыми от-
Н. Я. Марр. Предисловие к книге
Леви-Брюля «Первобытное мышление»,
стр. 15.
влечёнными и подлинными мыслите¬
лями, так как их мышление никогда
не затемняется назойливым вмеша¬
тельством речи» 29.
Разрыв между мышлением и ре¬
чью, доведённый до крайности в бур¬
жуазных лингвистических теориях,
приводит к чудовищному выводу, что
мышление и речь не только незави¬
симы друг от друга, но даже прямо
противоположны, антагонистичны,
что язык является чуждой мышле¬
нию формой, противоречащей соб¬
ственной природе мысли, отрицаю¬
щей её суть. Такой взгляд приводит
к дальнейшей мистификации мышле¬
ния, характерной для реакционной,
идеалистической философии. Под
видом возвеличения мышления здесь
производится её глубокое приниже¬
ние. Отстаивая этот архиреакцион-
ный взгляд, Шопенгауэр писал, что
мысли умирают в ту минуту, когда
они воплощаются в слова. Бергсон
говорил, что живая мысль несоизме¬
рима с языком, что слова мешают
схватыванию истинного смысла по¬
нятий. Современный мракобес Вит¬
генштейн на основании этого призы¬
вает отказаться от языка, молчать и
пользоваться только такой символи¬
кой, которая лишена понятийного
смысла, ибо истинное якобы невы¬
разимо. Здесь мысли, рассматривае¬
мой как истина и жизнь, противопо¬
ставляется слово как ложь и смерть,
между тем как в действительности
язык является адэкватиой, истинной,
жизненной формой осуществления
мысли. В действительности же мыс¬
ли умирают, если они не вопло¬
щаются в слова, умирают, едва ро¬
дившись, не развившись, не выкри¬
сталлизовавшись, не обретя той
ясности, которая присуща истине.
Так же, как полным искажением
истины является разрыв между
мышлением и языком, глубоко оши¬
бочным является и их отождествле¬
ние. Это отождествление часто вы¬
ражается в попытках сведёния
мышления к речи. Эти попытки име¬
ли место как на идеалистической,
так и на вульгарно-материалистиче¬
ской основе. Ещё идеалист Платон
в диалоге «Софист» писал: «Не одно
29 Ф. Энгельс «'Анти-Дюринг». Госпо-
литиздат, стр. 79. 1945.

К ВОПРОСУ О СО ОТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
199
ли и' то же рассудок и речь, за
исключением того только, что рас¬
судком был назван у нас внутрен¬
ний диалог с собою, совершающий
всё это безгласно». Затем Макс
Мюллер пришёл к выводу, что «язык
есть мысль, а мысль есть язык», что
язык «есть только другое название
разума». Основываясь на таком
отождествлении, он выдвинул фор¬
мулу «мышление есть речь минус
звук». Эту формулу разделяли так¬
же Гейгер, Богданов и другие. По
существу, это означало полное
отождествление мышления и вну¬
тренней речи. Бихэвиористы (Уот¬
сон и др.) сводят мышление к речи,
а речь — к физиологическим реак¬
циям. Получается, что мышление —
это только заторможённая, беззвуч¬
ная речь, задержанная физиологиче¬
ская реакция. Сведение мышления к
внутренней речи и выведение этой
последней из внешней речи открыва¬
ло возможность признания первен¬
ства речи по отношению к мышле¬
нию, что в свою очередь приводило
либо к вульгарно-материалистиче¬
ской (мышление — вид физиологиче¬
ской реакции) либо к идеалистиче¬
ской (форма определяет содержа¬
ние) трактовке вопроса.
Признание мышления и языка со¬
держанием и формой понятийного
отражения мира является основой
критического преодоления всех оши¬
бочных трактовок отношения между
ними. Так же как нельзя отождест¬
влять содержание и форму или раз¬
рывать их, сводить содержание к
форме или наоборот,— так нельзя
отождествлять мышление и язык
или разрывать их, сводить мышле¬
ние к языку или язык к мышлению.
Различие между мышлением и язы¬
ком, понятием и словом находит
своё многообразное выражение. Од¬
но и то же мыслимое содержание
может выражаться на разных язы¬
ках в различных формах, одно и то
же понятие может на разных языках
обозначаться разными словами.
В диалектическом единстве мыш¬
ления и речи примат, ведущая,
определяющая роль принадлежит
мышлению. Содержание мышле¬
ния определяет словесную форму, а
не наоборот. Соответственно обще¬
му отношению формы и содержания
язык отстаёт от мышления, между
ними развиваются противоречия,
новые мыслительные содержания
требуют новых языковых форм, по¬
следние зарождаются в недрах ста¬
рой системы языка как дополнитель¬
ное средство общения, развиваются
и затем взрывают старую систему,
ставшую тормозом в развитии тру¬
да, мышления и общения. Таким
образом, происходит ломка в систе¬
ме и в формах языка, оказывающая
в свою очередь громадное влияние
на развитие мышления. Это опреде¬
ляющее значение мышления сказы¬
вается и в приоритете понятия по
отношению к слову. Потребность
образования понятия делает необхо¬
димым слово, а не наоборот.
Когда понятие только зарождает¬
ся, оно может и не быть ещё облече¬
но в словесную форму. Мы иногда
подыскиваем наиболее адэкватное
слово для возникшего уже, но ещё
словесно не оформленного понятия.
Мы испытываем острую необходи¬
мость в его словесном оформлении,
ибо только таким путём оно может
вступить в организованный понятий¬
но-словесный строй нашего мышле¬
ния и успешно функционировать в
нём. Иногда образование новых по¬
нятий в творческом процессе мыш¬
ления делает необходимым введение
новых слов, для чего обычно исполь¬
зуется всё же в качестве основы
наличный языковый материал, кото¬
рый преобразуется по аналогии с
существующими формами. Если
творческое преобразование
наличных слов делает возможным
более адэкватное и точное выраже¬
ние новых понятий, то это обеспечи¬
вает тесную связь с установившейся
в данном коллективе понятийно-
словесной системой мышления, орга¬
ническое включение нового понятия
в эту систему. В тех случаях, когда
мы не достигаем нужной адэкватно-
сти в словесном выражении возник¬
ших в нашем мышлении понятий, мы
более или менее ясно испытываем
несовершенство языка, ощущаем,
что употребляемые нами слова не
выражают сознаваемых нами поня¬
тий или плохо их выражают. Тогда
же, когда мысль, понятие выра¬
гое
Л. О. РВЗНМКОВ
жается адэкватно, мы, наоборот,
чувствуем удовлетворение.
Если, таким образом, понятийное
содержание определяет словесную
форму, то, с другой стороны, по за¬
кону обратного влияния формы на
содержание, язык влияет на мышле¬
ние, слово — на понятие. Между
мышлением и языком существуют
взаимозависимость, взаимодействие.
При этом язык может либо способ¬
ствовать развитию мышления либо
тормозить, затруднять его. Послед¬
нее происходит, как мы увидим в
дальнейшем, в тех случаях, когда
старые слова мешают, затрудняют
ясное осознание новых понятий. Бо¬
лее того: слово может быть не толь¬
ко орудием истинного знания, но и
рассадником ошибочных, ложных
воззрений. Это имеет место тогда,
когда слово, выступая как форма
ложного понятия, объективирует
его, вводит в социальный обиход и
создаёт иллюзию его истинности.
В буржуазной индоевропейской
лингвистике, имеющей своей теоре¬
тической основой философский
идеализм, из всех отделов языкозна¬
ния наибольшее развитие получили
те отделы, которые исследуют фор¬
мальные стороны языка, а именно:
фонетика, морфология и синтаксис.
Те же отделы языкознания, которые
исследуют содержательную, смысло¬
вую сторону языка,—лексика и се¬
мантика — были отведены на второй
план и не подвергались глубокому
исследованию. Не без основания
Марр говорил, что «по сей день
индоевропейская лингвистика рабо¬
тает формальным методом и, сосре¬
доточивая своё внимание на фоне¬
тике и морфологии, отводит словарь
на второстепенное место, абсолютно
не учитывает явлений семантики,
учения о значениях слов, закономер¬
но вытекающих из связи языка с
этапами развития хозяйственно-об¬
щественной жизни»30. В буржуаз¬
ном языкознании форма отрывается
от содержания, фонетика — от се¬
мантики, звук — от значения, внеш¬
няя сторона слова — от внутренней.
30 Н. Я. Марр «Язык». Избранные ра¬
боты. Т. II. стр. 128. 1936.
Всё это является следствием общего
отрыва языка от мышления.
В тех же случаях, когда буржуаз¬
ные лингвисты занимаются семасио¬
логическими исследованиями, они
рассматривают значения слов как
содержания индивидуального созна¬
ния, в полном отрыве от материаль¬
ного мира и общественного бытия,
отражающихся в человеческом со¬
знании. Таким образом, если иссле¬
дования фонетики обычно ведутся
на основе физиолого-натуралистиче¬
ского подхода к явлениям языка, то
исследования семантики производят¬
ся на основе психолого-идеалистиче¬
ского толкования этих явлений.
В обоих случаях обнаруживается
полная несостоятельность буржуаз¬
ной методологии.
Эти проблемы разрешаются лишь
на почве диалектико-материалисти¬
ческого понимания языка. Марк¬
систское языкознание уделяет
огромное внимание исследованию
лексики. В самой лексике марксист¬
ское языкознание придаёт первосте¬
пенное значение семантике, т. е.
науке о значениях слов и закономер¬
ном изменении этих значений, и рас¬
сматривает значения слов как обоб¬
щённые отражения материального
мира и общественного бытия в че¬
ловеческом сознании. Марксизм ис¬
ходит из признания примата содер¬
жания над формой, значения над
звуком, семантики над фонетикой.
Семантика языка — это область не¬
посредственной связи звуков речи с
содержанием мысли, область их
стыка, их средостения. Семантика
слова есть понятие, поскольку оно
обозначено и выражено фонетиче¬
скими и морфологическими элемен¬
тами данного слова. Семантика со¬
ставляет также ту область, в кото¬
рой раскрывается связь мышления и
языка с отражающимся в них обще¬
ственным бытием.
Язык, как форма мышления, яв¬
ляется не только отражением, но и
орудием классовой борьбы. Язык мо¬
жет способствовать общественному
прогрессу, развитию классового са¬
мосознания, укреплению и распро¬
странению новых форм мышления,
ясному осознанию задач и целей пе¬
редовых общественных сил. Но язык
К ВОПРОСУ О СО ОТНОШЕНИИ Я3ЫКА И МЫШЛЕНИЯ
201
может также являться тормозом в
общественном развитии, затемнять
классовое самосознание, поддержи¬
вать старые формы мышления, при¬
вивать идеи реакционных классов.
Посредством слов мысль не только
правильно выражается, но часто и
искажается.
Всякое образование понятий про¬
исходит посредством слова и в слове
закрепляется. Но отсюда вытекает,
что и неправильно образованные аб¬
стракции, ложные, антинаучные по¬
нятия, соответствующие интересам
эксплоататорских классов, также за¬
крепляются в слове и вводятся по¬
средством слова в социальный оби¬
ход, становятся средством идеологи¬
ческого влияния на массы. Люди,
привыкшие оперировать словами как
обозначениями истинных понятий о
реальных вещах и отношениях, испы¬
тывают как бы некоторый «гипноз»
слов, подпадают под их власть, начи¬
нают некритически пользоваться ими,
вследствие чего часто сбиваются на
путь оперирования вздорными аб¬
стракциями, ложными понятиями и в
результате оказываются в плену чуж¬
дых им идей. Следовательно, слово
может быть не только орудием истин¬
ного знания, но и источником за¬
блуждения, рассадником ошибочных,
ложных понятий.
Яснее, адэкватное выражение пра¬
вильных идей в соответствующих
терминах или, наоборот, затемнение,
засорение и искажение мысли по¬
средством слов, неправильно выра¬
жающих и обозначающих определён¬
ное содержание, имеет огромное зна¬
чение в теоретической борьбе, в раз¬
витии классового сознания. Так как
языковая форма отстаёт от содержа¬
ния, то старые слова часто служат
для выражения новых содержаний.
При этом' старые термины, слова, ко¬
торыми стремятся выразить новые
явления, часто мешают полностью и
глубоко осознать новые явления, их
сущность, их значение. Более того:
это несоответствие может привести
и нередко приводит к запутыванию
и искажению понятий, к смешению
новых понятий со старыми. При бо¬
лее глубоком и вдумчивом рассмот¬
рении вскрывается противоречие
между новым мыслимым содержа¬
нием и старой языковой формой.
Терминология становится предметом
классовой борьбы. Именно потому,
что одни и те же слова часто при¬
крывают противоположные понятия,
буржуазия превратила их в орудия
обмана и господства.
Поэтому классики марксизма-
ленинизма всегда с особой силой
подчёркивали важную роль точной
научной и политической терминоло¬
гии, ясного и недвусмысленного упо¬
требления понятий и слов. Приведём
некоторые примеры из области эко¬
номической и политической терми¬
нологии.
В предисловии к 3-му изданию
«Капитала» Энгельс останавливается
на марксистских экономических тер¬
минах «капиталист» и «наёмный ра¬
бочий», ясно выражающих общест¬
венные отношения между этими дву¬
мя классами, и даёт резкий отпор
тем буржуазным экономистам, кото¬
рые посредством фальшивой терми¬
нологии стремились затушевать от¬
ношения эксплоатации наёмного тру¬
да, присвоения неоплаченного труда
рабочих. «...B этом третьем изда¬
нии, — пишет Энгельс, — я не изме¬
нял ни одного слова, раз не был убе¬
ждён с полной несомненностью, что
его изменил бы и сам автор. Мне,
конечно, и в голову не приходило
ввести в «Капитал» тот ходячий
жаргон, на котором изъясняются не¬
мецкие экономисты, — эту тарабар¬
щину, на которой работод а т е л е м
[Arbeitgeber] называется тот, кто за
наличные деньги получает чужой
труд, а работой о л уч а те л ем
[Arbeitnehmer] — тот, у кого за
плату отбирают его труд» 31.
На V, Лондонском съезде РСДРП
были предложены два проекта резо¬
люции: меньшевистский и больше¬
вистский. К большевистскому проек¬
ту, который был принят за основу,
стали вносить поправки. «Первая
важная поправка, — пишет товарищ
Сталин, — была внесена тов. Марто¬
вым. Он требовал заменить слова:
«пролетариат, как вождь револю¬
ции» словами: «пролетариат, как
а в а н г а р д». Мотивировал он тем,
31 Ф. Э н г е л ь с. Предисловие к 3-му из¬
данию «Капитала». Соч. Т. XVII, стр- 26.

202
Л. О. РЕЗЯИКОЬ
что слово «авангард» точнее выра¬
жает мысль». Но большевики высту¬
пили с решительными возражениями
против этой поправки, так как разли¬
чие между указанными словами за¬
ключается не в степени точности вы¬
ражения одного и того же понятия,
а в том, что они выражают два со¬
вершенно различных понятия, соот¬
ветствующих двум противоположным
точкам зрения — большевистской и
меньшевистской: «...«авангард» и
«вождь» — два совершенно различ¬
ных понятия. Быть авангардом (пере¬
довым отрядом)—это значит биться
в передовых рядах, занимать наи¬
более обстреливаемые пункты, про¬
ливать кровь, но в то же время
быть руководимым други¬
ми, в данном случае, буржуазными
демократами: авангард никогда не
руководит общей борьбой, но аван¬
гардом всегда руководят. Наоборот:
быть вождём — это значит не толь¬
ко биться в передовых рядах, н о и
руководить общей борь¬
бой, направлять её к своей це¬
ли. Мы, большевики, не хотим, что¬
бы пролетариатом руководили бур¬
жуазные демократы, — мы хотим,
чтобы пролетариат сам руководил
всей борьбой народа и направлял её
к демократической республике.
В результате поправка Мартова
была провалена» 32.
В. И. Ленин, настаивая в 1917
году на необходимости изменения
названия партии, придавал этому во¬
просу большое значение. Он считал
чрезвычайно важным, чтобы назва¬
ние партии правильно, адэкватно вы¬
ражало её сущность, цели и задачи.
Мотивируя необходимость изменения
названия, Ленин указывал, что ста¬
рое Название — «социал-демократи¬
ческая» — научи о, теоретиче¬
ски неверно, т. к., во-первых, этот
термин не отражает конечной цели
партии — построения коммунистиче¬
ского общества, во-вторых, он сма¬
зывает отличие советской демокра¬
тии, как высшей и наиболее последо¬
вательной, от ограниченной и фаль¬
шивой буржуазной демократии. Кро¬
ме того, старое название является и
политически, практиче¬
ски неправильным и нецелесообраз¬
ным, т. к. большинство партий, нося¬
щих это название, изменило социа¬
лизму, перешло на сторону буржуа¬
зии, вследствие чего сохранение это¬
го названия за большевистской пар¬
тией неправильно ориентирует рабо¬
чих. Поэтому нужно привести назва¬
ние партии в соответствие с её идей¬
но-политическим содержанием как
большевистской партии, партии но¬
вого типа — т. е. назвать её «Комму¬
нистической партией (большевиков)».
«Слово «социал-демократия», — го¬
ворил Ленин, — неточно. Не цепляй¬
тесь за старое слово, которое на¬
сквозь прогнило». «Большинство офи¬
циальных социал-демократов изме¬
нили, предали социализм...» «...Надо
снять грязную рубашку и надеть
чистую». «...Предлагаю переменить
название партии, назвать Коммуни¬
стической Партией» 33.
К л асе и к и м а р к си з м а - ленин и зм а,
подвергая глубокой критике фило¬
софские воззрения эксплоататорских
классов, формулируя, обосновывая и
защищая впервые в истории создан¬
ное строго научное, до конца после¬
довательное диалектико-материали¬
стическое мировоззрение, решитель¬
но отвергали и изгоняли как идеали-
стически-религиозную терминоло¬
гию, так и связанное с нею искаже¬
ние самого содержания философских
идей. Они придавали большое значе¬
ние научной терминологии, призван¬
ной ясно и адэкватно выражать ис¬
тинные понятия. Они требовали пол¬
ного соответствия между словами,
мыслями и делами.
Глубокие социально-экономиче¬
ские изменения в положении обще¬
ственных классов должны отражать¬
ся в изменении понятий и находить
соответствующее выражение в языке.
В противном случае консерватизм
старых терминов может посеять неяс¬
ность и путаницу в понятиях об об¬
щественных явлениях, в частности о
классах. Товарищ Сталин с кри¬
стальной ясностью показал это, ана¬
лизируя изменения в природе обще¬
ственных классов в СССР. «Взять,
32 И. Сталин «Лондонский съезд
РСДРП», Соч. Т. И, стр. 66—67.
3,3 В. И. Ленин. Соч. Т. XX, стр. 82,
83, 135.

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ
203
например, рабочий класс GGGP, —
говорит товарищ Сталин. — Его ча¬
сто называют по старой памяти про¬
летариатом. Но что такое пролета¬
риат? Пролетариат есть класс, ли¬
шённый орудий и средств производ¬
ства при системе хозяйства, когда
орудия и средства производства
принадлежат капиталистам и
когда класс капиталистов эксплоа-
тирует пролетариат. Пролета¬
риат — это класс, эксплоатируе-
мый капиталистами. Но у нас класс
капиталистов, как известно, уже лик¬
видирован, орудия и средства произ¬
водства отобраны у капиталистов и
переданы государству, руководящей
силой которого является рабочий
класс. Стало быть, нет больше клас¬
са капиталистов, который мог бы
эксплоатировать рабочий класс. Ста¬
ло быть, наш рабочий класс не толь¬
ко не лишён орудий и средств произ¬
водства, а наоборот, он ими владеет
совместно со всем народом. А раз
он ими владеет, а класс капитали¬
стов ликвидирован,— исключена вся¬
кая возможность эксплоатации рабо¬
чего класса. Можно ли после
этого назвать наш рабо¬
чий класс пролетариатом?
Ясно, что нельз я... рабочий
класс СССР это — совершенно но¬
вый, освобождённый от эксплоата¬
ции, рабочий класс, подобного кото¬
рому не знала ещё история человече¬
ства» 34. Это же товарищ Сталин по¬
казывает и применительно к поня¬
тиям о крестьянстве, интеллигенции,
народе.
Уничтожение старых и возникно¬
вение новых условий материальной
жизни, коренная ломка в области
общественно-экономических и поли¬
тических отношений, изменение
форм быта, появление новых фактов
в общественной жизни влекут за со¬
бою отмирание многих старых поня¬
тий и нарождение новых, что нахо¬
дит своё выражение в языке. Напри¬
мер, в результате Великой Октябрь¬
ской социалистической революции в
современном русском языке отмер¬
ли слова: «городовой», «исправник»,
«пристав», «острог» и т. д. — и поя¬
м И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 510, 511. (Разрядка моя.—JJ. Р.). 11-е
изд.
вились новые слова: «советский»,
«пятилетка», «соцсоревнование»,
«колхоз», «стахановец» и др.
В эксплоататорском обществе ог¬
ромные массы народа лишены воз¬
можности овладевать наукой, богат¬
ствами культуры, лучшими плодами
истории человеческой мысли. Значи¬
тельная часть населения остаётся
неграмотной или малограмотной. А
это в свою очередь чрезвычайно за¬
трудняет развитие научного и худо¬
жественного мышления, обедняет
речь. Бблыпая часть интеллигенции,
обслуживающая интересы и вкусы
капиталистов и помещиков, культи¬
вирует язык эксплоататоров, изощ¬
ряясь в схоластических построениях
и квазиучёной терминологии, в утон¬
чённом эстетстве и формалистиче¬
ских вывертах, а трудящиеся массы
мучительно страдают от недостатка
культуры, знаний и языка, способно¬
го адэкватно, точно и ярко выразить
их интересы, мысли и чувства. Это
глубокое противоречие прекрасно
выразил В. В. 'Маяковский:
«Пока выкипячивают, рифмами
пиликая,
Из любвей и соловьёв какое-то
варево,
Улица корчится безъязыкая —
Ей нечем кричать
и разговаривать» 35.
В особенно тяжёлом! положении в
этом отношении находятся народы
угнетённых национальностей, испы¬
тывающие двойной гнёт — местных
эксплоататоров и иноземных импери¬
алистов. Многие из них не имеют
письменности, а их устная речь ос¬
таётся бесправной. Отсутствие пись¬
менности лишает народ возможности
усвоения культурного богатства, на¬
копленного человечеством, и делает
его замкнутым и ограниченным.
Идеологи империалистической
расовой теории рассматривают
язык не как существенный социаль¬
ный признак нации, а как природное
свойство расы. Они отрицают прин¬
ципиальное равенство языков и обо¬
сновывают мнимую неспособность
тех или иных отсталых народов и на¬
ций к культурному развитию, к само-
85 В. В. Маяковский. Соч., стр. 20.
1941.

204
Л. О. РЕЗНИКОВ
стоятельному языковому творчеству.
Они мотивируют этим необходимость
насаждения своей культуры, своего
«высшего» языка, облегчающего им¬
периалистической буржуазии угне¬
тение и эксплоатацию других наро¬
дов, и считают правомерным прове¬
дение в этих целях как политики
«мирного» проникновения, так и по¬
литики прямого насилия. 'Марксизм-
ленинизм разоблачает эту реакцион¬
ную, антинаучную, империалистиче¬
скую «теорию» и ведёт с ней непри¬
миримую борьбу.
Октябрьская социалистическая ре¬
волюция свергла в России строй ка¬
питалистического рабства, угнетения
и унижения трудящихся и открыла
эру грандиозного культурного строи¬
тельства, развития всех националь¬
ных языков, а следовательно, и мыш¬
ления всех народов, населяющих на¬
шу великую Родину. «Октябрьской
революцией взорваны замкнутые
«миры», и со стройкой Союза совет¬
ских социалистических республик
идёт новое языковое строительство.
Весь Союз обратился в лабораторию
языкотворчества: 169 не существо¬
вавших вчера или бесправных язы¬
ков... получают бытие и письмен¬
ность, идёт по ним массовая рабо¬
та» зв. Это, разумеется, в высокой
степени способствует развитию сре¬
ди широчайших народных масс науч¬
ного, строго логического мышления
и речи и общему подъёму культуры.
На языках всех национальностей на¬
шей страны выражаются самые пере¬
довые, научные идеи человечества —
идеи марксизма-ленинизма.
Расцвет национальных языков от¬
крывает возможность всестороннего
развития социалистической культу¬
ры и мышления всех народов СССР.
Выводы советского языкознания
находятся в полном соответствии с
гениальными идеями Маркса, Эн¬
гельса, Ленина и Сталина. В полити¬
ческом отчёте ЦК XVI съезду пар¬
тии товарищ Сталин говорил, что
«в период победы социализма в м и-
ровом масштабе, когда со¬
циализм окрепнет и войдёт в быт,
национальные языки неминуемо дол¬
жны слиться в один общий язык, ко¬
торый, конечно, не будет ни велико¬
русским, ни немецким, а чем-то но¬
вым» 37.
Диалектико - материалистическое
мышление открывает бесконечный
простор для познания глубочайших
связей и закономерностей окружаю¬
щего мира. Принципы марксизма-
ленинизма и выводы советской
науки, основанные на обширных
и фундаментальных исследованиях
истории человеческого мышления и
языка, проникнуты глубочайшей ве¬
рой в бесконечный прогресс челове¬
ческой культуры. Уничтожение клас¬
сов и классовых противоречий,
торжество коммунизма, товарище¬
ского сотрудничества людей во всех
сферах материальной и духовной
деятельности необходимо приводят
ко всеобщему распространению яс¬
ного, истинного, кристально-чистого,
правдивого, свободного от предрас¬
судков и предубеждений, обладаю¬
щего соответственной языковой фор¬
мой человеческого мышления.
“ Н. Я. М з р р «Язык и мышление». Из¬
бранные работы. Т. III, стр. 9Э.
” И. в т а л и н «Вопросы ленинизма»,
стр. 431. 10-е изд.

Работа Ленина над философскими
вопросами в 1914—1915 годах
(Сообщение)
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
В. И. Ленин всегда уделял серь¬
ёзное внимание вопросам филосо¬
фии, но особенно много и, так ска¬
зать, специально он занимался фило¬
софскими проблемами главным об¬
разом в два периода своей жизни и
деятельности: в 1908 году и в 1913—
1915 годах.
1908 год был периодом временного
«вынужденного затишья» 1 практи¬
ческой революционной борьбы, пери¬
одом «переваривания» богатых уро¬
ков первой русской революции не¬
посредственно после её подавления,
периодом общественной и политиче¬
ской реакции, когда необходимо бы¬
ло отстоять, обосновать и развить
теоретические основы марксизма,
подвергавшиеся открытым и замас¬
кированным нападкам со стороны
всякого рода ревизионистов и пере¬
рожденцев. Это и было выполнено
Лениным в его знаменитой книге
«Материализм и эмпириокритицизм»,
явившейся теоретической подготов¬
кой большевистской партии.
1913 год знаменует собой назре¬
вание революционных событий в
России и обострение международ¬
ных противоречий между империа¬
листическими державами — назре¬
вание первой мировой империали¬
стической войны, которая и разра¬
зилась в середине 1914 года. Вторая
половина 1914 и первая половина
1915 года опять принесли с собой
временный спад массового револю¬
ционного движения в России. Ленин
вынужден был переселиться из Га¬
лиции (Австрия) — откуда, в непо¬
средственной близости к русской
границе, он, с середины 1912
до середины 1914 года, руководил
русским революционным движе¬
нием — в далёкую от России Швей- *
* В. И. Ленин. Соч. Т. XV, стр. 89,
3-е изд.
царию, где у него появилось больше
времени для теоретических и, в
частности, для философских заня¬
тий. А вся международная и внутри-
российская обстановка требовала от
вождя российского и международ¬
ного пролетариата нового дальней¬
шего развития теоретических основ
международного рабочего движения
в связи с происходившими в мире
крупнейшими историческими собы¬
тиями.
Годы 1913—1916 были тем исто¬
рическим периодом, который Ленин
охарактеризовал как канун со¬
циалистической револю¬
ции. Новая историческая обста¬
новка поставила новые задачи пе¬
ред мировым рабочим движением и
его теорией. А чтобы правильно
разрешить эти новые задачи, надо
было развить дальше теоретические,
в том числе и философские, основы
марксизма, в особенности его диа¬
лектический метод. Это приходилось
делать в острой борьбе против ре¬
визионизма и оппортунизма II Ин¬
тернационала, до крайней степени
опошлявших марксистскую теорию
и отрицавших революционную мате¬
риалистическую диалектику Маркса
и Энгельса.
В связи с назревшей, таким об¬
разом, необходимостью дальней¬
шей разработки материалистиче¬
ской диалектики естественно было
ещё раз обратиться к тем непо¬
средственным предшественникам
марксизма в области философии, от
которых отталкивались Маркс и Эн¬
гельс, когда они создавали свою
принципиально но<вую, качественно
отличную от всего до тех пор суще¬
ствовавшего философию, явившую¬
ся настоящей революцией в истории
человеческой мысли. Так возникли
в 1914—1915 годах те подготови¬
206
В. К. Б Р У Ш Л И Н С К И Й
тельные работы по материалистиче¬
ской диалектике, которые у самого
Ленина озаглавлены: «Тетрадки по
философии (Гегель, Фейербах и
разное)».
Одним из существенных поводов к
новому обращению к Гегелю, а так¬
же и к Фейербаху явилась для
Ленина опубликованная в сентябре
1913 года четырёхтомная «Перепис¬
ка Маркса и Энгельса», выхода в
свет которой Ленин с нетерпением
ждал и которую он основательней¬
шим образом изучил сразу же после
ее появления. Характерно, что
именно в материалистиче¬
ской диалектике Ленин ус¬
мотрел основной теоретический стер¬
жень всей этой четырёхтомной пере¬
писки. В незаконченной статье «Пе¬
реписка Маркса с Энгельсом», напи¬
санной в конце 1913 года и предна¬
значавшейся для большевистского
журнала «Просвещение», Ленин ука¬
зывал: «Если попытаться одним сло¬
вом определить, так сказать, фокус
всей переписки, — тот центральный
пункт, к которому сходится вся сеть
высказываемых и обсуждаемых
идей, то это слово будет диалекти¬
ка. Применение материалистической
диалектики к переработке всей поли¬
тической экономии, с основания её,—
к истории, к естествознанию, к фило¬
софии, к политике и тактике рабоче¬
го класса, — вот что более всего ин¬
тересует Маркса и Энгельса, вот в
чём они вносят наиболее существен¬
ное и наиболее новое, вот в чём их
гениальный шаг вперёд в истории ре¬
волюционной мысли» 2.
В архиве ИМЭЛ хранится состав¬
ленный Лениным конспект «Перепис¬
ки Маркса и Энгельса», которым
Ленин пользовался, когда писал эту
незаконченную статью о «Перепи¬
ске». Конспект Ленина показывает,
что от внимания Владимира Ильича
не ускользнуло ни одно место в
«■Переписке», упоминающее о диа¬
лектике Гегеля, о её рациональном
зерне и её идеалистическом извра¬
щении у Гегеля. Все эти места либо
коротко конспектируются Лениным
либо приводятся в виде выдержек из
2 В. И. Ленин. Соч. Т. XVII, стр. 30,
3-е изд.
соответствующих писем Маркса и
Энгельса. Ленин останавливает своё
внимание также на замечаниях
Маркса и Энгельса о Фейербахе, о
Лейбнице и о лассалевском «Гера¬
клите». Это обстоятельство нельзя
не поставить в связь с тем, что
Среди ленинских «Тетрадок по фи¬
лософии», Написанных в 1914—
1915 годах, мы находим не только
конспекты произведений Гегеля, но
и конспекты двух томов Фейербаха
(в частности книги Фейербаха о
Лейбнице) и книги Лассаля о Гера¬
клите. Можно думать, что и в этом
отношении толчок дали соответ¬
ствующие письма Маркса и
Энгельса.
В большевистской газете «Проле¬
тарская Правда» от 27(14) декабря
1913 года (эта газета выходила в
Петербурге вместо запрещённой в то
время царским правительством
«Правды») было помещено объявле¬
ние об открытии подписки на 1914
год на ежемесячный большевистский
журнал «Просвещение». Среди ста¬
тей, которые должны были быть по¬
мещены в этом журнале в 1914 году,
была упомянута и статья В. Ильина
(Ленина) «Переписка Маркса и Эн¬
гельса». Далее в объявлении говори¬
лось: «В 1914 г. будут помещаться
регулярно наиболее интересные и
важные письма Маркса и Энгель¬
са». Вот какое большое значение
придавал Ленин только что опубли¬
кованной тогда «Переписке Маркса
и Энгельса».
Закончить начатую статью о «Пе¬
реписке Маркса и Энгельса» Ленину
не удалось3. Нараставший в России
мощный подъём революционного
движения требовал от Ленина огром¬
ной практической работы по руко¬
водству классовой борьбой проле¬
тариата. В середине января 1914 го¬
да Ленин уехал из Кракова в Па-
’ Написанная часть статьи была впервые
опубликована в 1920 году, в связи со сто¬
летием со дня рождения Энгельса. Переда¬
вая статью в редакцию «Правды» для поме¬
щения её в номере от 28 ноября 1920 года,
Ленин снабдил её приуроченным к юбилей¬
ной дате Энгельса подзаголовком «Энгельс
как один из основателей коммунизма» и
подстрочным примечанием: «Начало неокон¬
ченной статьи, написанной в 1913 или в
начале 1914 года».

РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ.
207
риж, выступал там на партийных
собраниях и митингах и прочитал
реферат о национальном вопросе.
6 февраля 1914 года Ленин вернул¬
ся в Краков и жил там до 9 мая,
когда переехал в Поронин.
В этот период практическая пар¬
тийная работа и писание газетных
статей поглощали почти всё время
Владимира Ильича. В письме к
М. И. Ульяновой от 22 апреля 1914
года Владимир Ильич писал о Кра¬
кове: «Здесь, конечно, о культуре
уже говорить не приходится — поч¬
ти как Россия, — библиотека плоха и
архинеудобна, но мне почти не дово¬
дится в ней бывать...»4. Последние
слова указывают на то, что, несмо¬
тря На свою занятость практиче¬
ской, организационной и газетной
работой, Ленин всё же посещал
иногда краковскую библиотеку.
Бсть все основания думать, что
именно в краковской университет¬
ской библиотеке Ленин читал и кон¬
спектировал лекции Фейербаха о
сущности религии, конспект кото¬
рых составляет содержание первой
(по времени Написания) «Тетрадки
по философии». А так как из
письма Н. К. Крупской к 'M. И.
Ульяновой от 26 декабря 1913 года
мы знаем, что Владимир Ильич
и Надежда Константиновна только
после новогодних праздников 1914
года предполагали впервые познако¬
миться с краковской университет¬
ской библиотекой 5, и так как, далее,
в середине января 1914 года Влади¬
мир Ильич уже уехал в Париж, то
всего вероятнее, что конспект лек¬
ций Фейербаха о сущности религии
составлен Лениным вскоре после его
возвращения из Парижа, то есть ме¬
жду 6 февраля и 9 мая 1914 года.
Толчком к изучению именно этого
произведения Фейербаха послужило,
вероятно, письмо Энгельса Марксу
от октября 1846 года, в котором
Энгельс подробно останавливается
на только что появившейся тогда ра¬
боте Фейербаха «Сущность религии»,
положенной затем в основу его лек¬
ций 1848 — 1849 годов. Это письмо
* В. И. Ленин «Письма к водным»,
стр. 402—403. 1934.
* См. В. И. Ленин «Письма к родным»,
er« Ä36. 1934.
отмечено в ленинском конспекте
«Переписки Маркса и Энгельса».
В тексте ленинского конспекта
лекций Фейербаха о сущности рели¬
гии обращает на себя внимание ле¬
нинское замечание о буржуазно-де¬
мократическом характере «идеала
Михайловского»6, которое явно пе¬
рекликается со статьёй Ленина «На¬
родники о Н. К. Михайловском», на¬
писанной приблизительно в то же
время и напечатанной в газете «Путь
Правды» от 7 марта (22 февраля)
1914 года 7.
С переездом в Поронин (9 мая
1914 года) в философских занятиях
Ленина наступил перерыв. Ленин до
такой степени был поглощён практи¬
ческой политической работой, что
вынужден был отказаться даже от
продолжения работы над начатой им
весной 1914 года статьёй «Карл
Маркс» для Энциклопедического
словаря товарищества Гранат8.
1 августа 1914 года Германия объ¬
явила войну России. 8 августа Ленин
был арестован австрийскими властя¬
ми и находился под арестом до
19 августа. 26 августа он получил
разрешение на выезд из Австрии в
Швейцарию и 5 сентября прибыл на
постоянное жительство в Берн. Здесь
он получил возможность продолжить
свои теоретические работы, занима¬
ясь главным образом в читальном
зале Бернской государственной биб¬
лиотеки (Schweizerische Landesbiblio-
theK, то есть Швейцарская государ¬
ственная библиотека).
Наряду с продолжением прерван¬
ной летом 1914 года работы над
статьёй «Карл Маркс» Ленин за¬
нялся осенью 1914 года углублённым
изучением книги Фейербаха о Лейб¬
нице и «Большой логики» Гегеля. В
XII Ленинском сборнике напечатана
(на стр. 24) библиографическая за¬
пись Ленина (арх. № 18428), состоя¬
щая из перечня всех десяти томов
Собрания сочинений Фейербаха (из¬
дание Болина и Иодля) и перечня тех
• См. В. И. Ленин «Философские тет¬
ради», стр. 53. 1947.
4 См. В. И. Ленин. Соч. Т. XVII, стр.
223—225, 3-е изд.
• См. письмо В. И. Ленина секретарю ре¬
дакции Энциклопедического словаря А. К.
Дживилегову от 21 июля 1914 года (Соч.
Т. XXIX, стр. 118, 3-е изд.).

208
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
четырёх томов из 19-томного Собра¬
ния сочинений Гегеля, которые со¬
держат три части «Большой логи¬
ки» и переписку Гегеля. Оба перечня
снабжены у Ленина указанием на
шифры Бернской библиотеки. Эта за¬
пись указывает на то, что книгу
Фейербаха о Лейбнице, напечатан¬
ную в IV томе издания Болина и
Иодля, Ленин читал и конспектиро¬
вал до «Большой логики» Гегеля,
чтение которой Ленин закончил
17 декабря 1914 года, как об
этом свидетельствует поставленная
Лениным в конце его конспекта дата.
В оконченной 14 ноября 1914 го¬
да 9 статье Ленина «Карл Маркс»
имеется одно замечание о Фейербахе,
относящееся к его книге о Лейбнице.
Это замечание, отсутствовавшее в
первоначальном тексте рукописи
статьи «Карл Маркс» 10 *, было добав¬
лено Лениным после того, как он
ознакомился с IV томом Сочинений
Фейербаха. Замечание это гласит:
«Фейербах в особенности с 1836 г.
начинает критиковать теологию и по¬
ворачивать к материализму, который
вполне берёт верх у него в 1841 г.».
1836 год —это именно тот год, ког¬
да Фейербах писал свою книгу о
Лейбнице, в которой он весьма резко
критикует «теологическую точку
Прения» Лейбница и теологию вооб¬
ще, несмотря на то что сам Фейер¬
бах выступает в этой книге ещё как
идеалист.
В ленинском конспекте книги
Фейербаха о Лейбнице имеется пря¬
мая ссылка на высокую оценку Лейб¬
ница Марксом Соответствующее
место из письма Маркса Энгельсу от
10 мая 1870 года выписано у Ленина
в его конспекте «Переписки Маркса
и Энгельса».
Непосредственно после IV тома
Сочинений Фейербаха Ленин засел
за «Большую логику» Гегеля. Кон¬
спект «Логики» Гегеля начинается у
Ленина библиографическим описа¬
нием Собрания сочинений Гегеля,
• См. В. И. Лени н «Письма к родным»,
стр. 404. 1934.
10 См. факсимиле первой страницы этой
рукописи перед 5-й страницей XVIII тома
Сочинений Ленина, 3-е изд.
и См. В. И. Лепин «Философские тет¬
ради», стр. 314. 1947.
которым пользовался Ленин, с крат¬
ким перечислением содержания всех
19 томов этого издания. Это показы¬
вает, что уже в тот момент, когда
Ленин приступал к изучению «Боль¬
шой логики», он имел в виду прора¬
ботать и некоторые другие произве¬
дения Гегеля.
Ленинский конспект «Науки логи¬
ки» Гегеля занимает три больших
тетради. Наряду с беспощадной кри¬
тикой идеализма и мистицизма Геге¬
ля в этом конспекте имеется осо¬
бенно много ценных замечаний
Ленина о материалистической диа¬
лектике, представляющих собой
дальнейшее развитие диалектиче¬
ского метода Маркса и Энгельса.
Некоторую (весьма небольшую)
часть из этих положительных заме¬
чаний Ленин использовал в отделе.
«Диалектика» своей статьи «Карл
Маркс». В архиве ИМЭЛ хранится
черновик рукописи этой статьи. Руко¬
пись показывает, что два последних
абзаца отдела «Диалектика» вклю¬
чены Лениным дополнительно (на
отдельном листке). В этих абзацах
бросаются в глаза такие формули¬
ровки (например, «перерывы посте¬
пенности», «внутренние импульсы
к развитию, даваемые противоре¬
чием», «взаимозависимость и тесней¬
шая, неразрывная связь всех
сторон каждого явления» и т. д.),
которые дословно или почти дослов¬
но совпадают с формулировками
Ленина в первой половине конспек¬
та «Науки логики» Гегеля.
В письме секретарю редакции из¬
даний Гранат от 4 января 1915 года
Ленин спрашивает: «Кстати: не успе¬
ли бы ещё некоторые поправки
к отделу о диалектике? Может быть,
Вы будете любезны черкнуть, когда
именно сдаётся в набор и когда
последний срок представления по¬
правки. Я как раз этим вопросом
занимался последние полтора месяца
и думаю, что мог бы добавить кое-
что, если бы было время»12. «По¬
следние полтора месяца»—это имен¬
но те шесть недель, которые прошли
после 17 ноября 1914 года — дня,
когда Ленин отправил в редакцию
,г В. И. Ленин. Соч. Т. XXIX, стр. 328,
3-е изд.

РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ.
209
гранатовского Словаря свою статью
«Карл Маркс» и своё предыдущее
письмо секретарю редакции. Что от¬
ветил Ленину секретарь редакции,
мы не знаем. Но никаких дальнейших
добавлений к отделу о диалектике
до нас не дошло.
В конце третьей (последней) тетра¬
ди конспекта «Науки логики» Ленин
записал коротенькие заметки о целом
ряде работ буржуазных авторов
(немецких, французских, английских,
американских и итальянских) о фило¬
софии Гегеля и особенно о его логи¬
ке. Эти заметки воспроизведены на
страницах 409—412 последнего из¬
дания «Философских тетрадей»
(1947 год) и написаны Лениным, по
всей вероятности, в 20-х числах
декабря 1914 года. Здесь же Ленин
записал коротенькую заметку о кни¬
ге Жана Перрена «Философские
принципы физической химии» (Па¬
риж, 1903).
После «Логики» Гегеля Ленин
приступил к изучению трёхтомных
лекций Гегеля по истории фило¬
софии. Но в промежутке между
«Логикой» и «Историей философии»
Ленин уделил внимание ещё следую¬
щим трём книжкам, имевшимся в
Бернской библиотеке: 1) Пётр Генов
«Теория познания и метафизика Фей¬
ербаха» (Цюрих, 1911), 2) Пауль
Фолькман «Теоретико-познаватель¬
ные основы естественных наук»
(Лейпциг, 1910) и 3) Макс Ферворн
«Биогенная гипотеза» (Иена, 1903).
Для нас особый интерес представ¬
ляет заметка Ленина о первой из
этих книг, ибо мы точно знаем, когда
эта заметка написана. Дело в том,
что в Бернской государственной
библиотеке сохранились некоторые
из требовательных карточек на кни¬
ги, которые Ленин заказывал себе во
время своих занятий в читальном
зале библиотеки в 1914—1916 годах.
Карточки эти заполнены рукой Вла¬
димира Ильича и снабжены датами.
Среди сохранившихся карточек
имеется карточка на книжку Генова
о Фейербахе. Как видно по храня¬
щейся в архиве ИМЭЛ фотокопии
требовательной карточки, Ленин за¬
требовал книжку Генова 29 декабря
1914 года, а 30 декабря уже вернул
её в библиотеку. Отсюда следует, что
14 «Вопросы фллософииэ № 2,
заметка об этой книжке написа¬
на Лениным 29 или 30 декабря
1914 года.
Заметка эта представляет интерес
ещё в том отношении, что Ленин, от¬
мечая в ней, какие произведения
Фейербаха больше всего« цитируются
Геновым, особо выделяет IV и
VIII тома Сочинений Фейербаха
(в издании Болина и йодля), то есть
те тома, которые содержат книгу
Фейербаха о Лейбнице и его лекции
о сущности религии. Эти два тома
были (незадолго до этого проконспек¬
тированы Владимиром Ильичем, и
ему было интересно отметить, какие
именно страницы этих томов цити¬
руются Геновым. В отношении дру¬
гих томов Фейербаха, цитируемых
Геновым, Ленин не записал ни
одной страницы, ограничившись
только названиями цитируемых
произведений.
Непосредственно за коротенькими
заметками о книгах Генова, Фольк-
мана и Ферворна у Ленина записан
конспект гегелевской «Истории
философии». Окончание его записано
в отдельной тетради. В конспекте
имеются ссылки на «Логику» Гегеля
и на «Переписку Маркса и Энгельса»
(например. выражение «мистика
идей» на стр. 249 последнего издания
«Философских тетрадей», написанное
Лениным по-немецки — «Ideenmys-
Чк», — заимствовано из письма
Маркса Энгельсу от 14 апреля 1870
года и отмечено в ленинском кон¬
спекте «Переписки Маркса и Энгель¬
са»).
В написанной в мае — июне 1915
года статье Ленина «Крах II Интер¬
национала» 13 имеется несколько
таких мест, которые определённо
связаны с отдельными записями кон¬
спекта «Истории философии». Так,
например, на стр. 247 в XVIII томе
Сочинений Ленина мы читаем: «...ещё
Гегель говорил справедливо, что «до¬
воды» можно подыскать решительно
для всего на свете». Соответствую¬
щие замечания в конспекте «Истории
*’ О том, что цитируемое ниже место из
этой статьи написано до 28 мая 1915 года,
см. В. И. Ленин. Соч. Т. XVIII, стр. 260,
3-е изд. «Предыдущие строки были уже на¬
писаны, когда вышел в свет № «Neue Zeit»
от 28 мая».

210
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
Hur für den Lesesaal
TiteLJName des Verfassers vora
Entlehner
Beruf oder
Ort
Buch-Signatur:
•£<»tej
Bändezahl :
ohnung;
Datutji.
Заполненная В. И. Лениным библиотечная требовательная карточка на книгу
Генова о Фейербахе.
философии» воспроизведены на стр.
253 и 271 последнего издания «Фи¬
лософских тетрадей». На полях свое¬
го конспекта, против цитаты из Геге¬
ля, Ленин отметил: «„Доводы” есть
на всё» (стр. 271). Сопоставление со¬
держащихся в конспекте и в статье
ленинских замечаний о «доводах» и
их софистическом использовании по¬
казывает, что1 конспект «Истории фи¬
лософии» написан не позднее мая
1915 года, так как замечания, имею¬
щиеся в статье, явно опираются на
материалы конспекта.
После «Истории философии» Геге¬
ля Ленин прочитал и проконспекти¬
ровал «Философию истории» Гегеля.
На внутренней стороне передней
обложки той тетради, в которой за¬
писан конспект «Философии исто¬
рии», Лениным сделана коротенькая
запись: «Гегель о диалогах Плато¬
на» 14 — с указанием страниц II тома
гегелевской «Истории философии».
Эта запись служит как бы маленьким
добавлением к ленинскому конопек-
м См. В. И. Ленин «Философские те¬
тради», ст?;. 284. 1947.
ту гегелевской «Истории философии»
и показывает, что сам этот конспект
написан д о конспекта «Философии
истории».
* *
❖
До сих пор мы рассмотрели, с точ¬
ки зрения времени написания,
восемь ленинских «Тетрадок по
философии»: две из них содержат
конспекты двух томов Фейербаха,
три — конспект «Науки логики» Ге¬
геля, две — конспекты «Истории
философии» и одна небольшая тет¬
радь— конспект «Философии исто¬
рии». Первые пять тетрадей относят¬
ся к 1914 году, последние три —
к первой половине 1915 года. Кроме
этих восьми тетрадей имеется ещё
одна большая тетрадь, относящаяся,
как будет видно из дальнейшего,
тоже к 1915 году. На обложке этой
тетради рукой Ленина написано:
«Философия». Тетрадь начинается
с коротеньких заметок о книгах Дан-
немана («Как создавалась наша кар¬
тина мира?». Штутгарт, 1912) и Дарм-
штедтера («Руководство по истории
естественных наук и техники». Бер¬
РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ.
211
лин, 1908). Относительно последней
книги Ленин указывает, что она
стоит в читальном зале Бернской
библиотеки. Далее идёт большая за¬
метка о книге Ноэля «Логика Геге¬
ля» (Париж, 1897), снабжённая ука¬
занием на библиотечный шифр этой
книги: «Bibliotheque de Geneve, Са,
1219» (т. е. «Женевская библиотека,
Са, 1219»). Указание на Женевскую
библиотеку отнюдь не доказывает,
что эту книгу Ленин читал в Женеве.
Дполне возможно, что книга Ноэля
была затребована Лениным в Берне
в порядке межбиблиотечного абоне¬
мента. В пользу того предположения,
что книгу Ноэля Ленин читал в Берн¬
ской библиотеке, говорит то обстоя¬
тельство, что на той же странице, где
начинаются заметки об этой книге,
Ленин записал внизу коротенькую
заметку о книге Наполеона «Мысли»,
снабдив её указанием на Бернскую
государственную библиотеку. А что в
Берне библиотечное дело было по¬
ставлено неплохо, об этом свиде¬
тельствует следующее замечание из
письма Ленина к М. И. Ульяновой
от 22 декабря 1914 года: «Хороши
здесь библиотеки, и я устроился не¬
дурно в смысле пользования книга¬
ми. Приятно даже почитать — после
периода ежедневной газетной рабо¬
ты» 15.
После большой заметки о книге
Ноэля в тетради, озаглавленной
«Философия», идёт коротенькая биб¬
лиографическая запись о француз¬
ских переводах Гегеля и француз¬
ских «сочинениях о гегелизме», а
затем заметка «План диалектики
(логики) Гегеля». Далее — две коро¬
тенькие заметки о книжках Гааса
(«Дух эллинизма в современной
физике». Лейпциг, 1914) и Липпса
(«Естествознание и мировоззрение».
Гейдельберг, 1906) с указанием на
Бернскую библиотеку.
Остальная часть тетради заполнена
ленинскими конспектами двухтомной
книги Лассаля о Гераклите и «Мета¬
физики» Аристотеля, а между этими
конспектами записан знаменитый
фрагмент «К вопросу о диалектике».
Что вся эта часть тетради написана
в читальном зале Бернской библио¬
15 В. И. Ленин «Письма к родным»,
стр. 405. 1934.
теки, об этом свидетельствуют ссыл¬
ка на Бернскую библиотеку в
начале конспекта лассалевского «Ге¬
раклита» и пометка Ленина на
третьей с конца странице тетради
относительно справочника Мюллера
(см. стр. 306—307 в издании 1947 го¬
да «Философских тетрадей»).
В конспекте книги Лассаля Ленин
ссылается на свой конспект «Исто¬
рии философии» Гегеля и на отзыв
Маркса о книге Лассаля, содержа¬
щийся в письме к Энгельсу от
1 февраля 1858 года и занесённый
Лениным в свой конспект «Перепи¬
ски Маркса и Энгельса». Во фраг¬
менте «К вопросу о диалектике» и в
конспекте «Метафизики» Аристотеля
Ленин как бы подводит итог всем
своим девяти «Тетрадкам по филосо¬
фии». Двукратное упоминание «Ме¬
тафизики» Аристотеля во фрагменте
о диалектике показывает, что Ленин
сперва прочитал «Метафизику» (в не¬
мецком переводе Швеглера), а за¬
тем написал свой обобщающий
фрагмент о диалектике, после чего
снова вернулся к «Метафизике» и
составил конспект её, в котором про¬
должил свои замечания обобщающе¬
го характера (см. особенно стр.
307—308 «Философских тетрадей»
в издании 1947 года). Все три рабо¬
ты: конспект Лассаля, фрагмент о
диалектике и конспект Аристотеля—
непосредственным образом связаны
между собой, и всё их содержание
показывает, что даты их написания
очень близки друг к другу и не слиш¬
ком далеки от даты написания кон¬
спекта «Истории философии», к ко¬
торому они тесно примыкают. Нет
никаких оснований предполагать, что
эти три работы написаны в 1916 го¬
ду. Так как они писались в Берне,
откуда Ленин уехал 10 или 11 февра¬
ля 1916 года16, то можно' было бы
говорить только о январе и первых
числах февраля 1916 года как о
предположительном времени Напи¬
сания этих трёх работ, если вооб¬
ще допускать возможность их напи¬
сания в 1916 году. Но это в высшей
степени невероятно. Ибо уже с конца
мая 1915 года среди сохранившихся
в Бернской государственной библио-
18 См. Ленинский сборник XXII, стр. 4.
212
В. К. Б Р У Ш Л И Н С К И И
теке библиотечных требовательных
карточек, по которым Ленин заказы¬
вал себе книги, преобладают требо¬
вания на книги по империализму.
Так, уже 28 мая 1915 года Ленин
затребовал книгу Роберта Лифмана
«Beteiligungs- und Finanzierungs¬
gesellschaften» («Участвующие и фи¬
нансирующие общества». Иена,
1909), которая не раз цитируется в
работе Ленина «Империализм, как
высшая стадия капитализма» 17, на¬
писанной весной 1916 года. Все
имеющиеся у нас данные говорят за
то, что конспект Лассаля, фрагмент
о диалектике и конспект Аристотеля
написаны Лениным в 1915 году, вско¬
ре после конспекта «Истории фило¬
софии» Гегеля. А так как с первых
чисел июня до первых чисел октября
1915 года Ленин жил не в Берне, а в
находящейся в 50 км от Берна гор¬
ной деревушке Зёренберг, то наибо¬
лее вероятной датой написания кон¬
спектов Лассаля и Аристотеля и
фрагмента о диалектике следует
признать апрель—май 1915 года.
Таким образом, можно считать
установленным, что все девять
«Тетрадок по философии»
относятся к 1914 и 1915 го¬
дам (первые пять тетрадей — к
1914 году, последние четыре — к
1915 году). Начиная с середины
1915 года теоретические занятия
Ленина всё более и более концентри¬
руются на проблемах империализма.
«Тетрадки по философии» уступают
место «Тетрадям по империализму».
С переездом в Цюрих (в середине
февраля 1916 года) Ленин целиком
уходит в работу над своей книгой
«Империализм, как высшая стадия
капитализма». Среди выписок и за¬
меток по вопросам империализма,
относящихся к этому периоду,
лишь изредка попадаются отдель¬
ные библиографические заметки
по философии. В XXII Ленинском
сборнике, в котором опубликованы
две из двадцати ленинских «Тетра¬
дей по империализму», попадаются
иногда названия философских книг
из Цюрихской кантональной библио¬
теки, привлекших к себе внимание
17 См. В. И. Л е н и н. Соч. Т. XIX, стр. 87,
92, 95, 108, 3-е изд.
Ленина 18. Здесь же напечатаны две
ленинские заметки о книгах фило¬
софского характера: 1) маленькая
заметка о книге Альбрехта Рау
«Фридрих Паульсен об Эрнсте Гек¬
келе» (стр. 38) и 2) более крупная
заметка о книге Иоганна Пленге
«Маркс и Гегель» (стр. 176’—180).
Обе эти заметки относятся к 1916 го¬
ду и написаны в Цюрихе, как это
видно по предыдущим записям в тех
тетрадях, в которых они находятся.
* *
*
Если собранный Лениным колос-’
сальный научный материал его два¬
дцати «Тетрадей по империализму»
был им в значительной части (хотя
далеко не полностью) использован
для книги «Империализм, как выс¬
шая стадия капитализма», то бога¬
тейший философский материал, со¬
бранный Лениным в его девяти
«Тетрадках по философии», совсем
не получил литературного оформле¬
ния в соответствующем труде о ма¬
териалистической диалектике, для
которого, повидимому, он собирал¬
ся. У Ленина не оказалось времени
для написания такого труда. Между
тем в этих девяти тетрадях 1914—
1915 годов, своеобразным прологом
к которым служит написанный в
конце 1913 года ленинский конспект
«Переписки Маркса и Энгельса»,
заключено такое огромное богат¬
ство глубочайших мыслей и гени¬
альных набросков, что разработка
всего этого богатства может соста¬
вить тему целого ряда капитальных
философских работ. В настоящей
статье можно лишь попытаться на¬
метить в самых общих чертах неко¬
торые основные моменты тех фило¬
софских проблем, которые с такой
глубиной затронуты, а отчасти и
разрешены Лениным в его «Тетрад¬
ках по философии».
Центральная проблема «Тетрадок
по философии» — это диалекти¬
ка познания как отраже¬
ние диалектики объектив¬
ного мира. Ленин с разных сто¬
рон подходит к этой проблеме, выяс¬
няет различные её аспекты, даёт
18 См., например, стр. 22 в XXII Ленин¬
ском сборнике.

РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1911—1915 ГОДАХ
213
Заполненная В. И. Лениным библиотечная требовательная карточка на книгу
Лифмана «Участвующие и финансирующие обществам
ей различные формулировки и ни¬
где не упускает её из вида. В
своём обобщающем фрагменте «К
вопросу о диалектике» Ленин пи¬
шет: «...всему познанию человека
вообще свойственна диалектика.
А естествознание показывает нам...
объективную природу в тех же (т. е.
в таких же диалектических.—
В. Б.) её качествах, превращение от¬
дельного в общее, случайного в не¬
обходимое, переходы, переливы,
взаимную связь противоположно¬
стей». И отсюда Ленин делает обоб¬
щающий все его исследования вы¬
вод: «Диалектика а есть теория
познания (Гегеля и) марксизма: вот
на какую «сторону» дела (это не
«сторона» дела, а суть дела) не
обратил внимания Плеханов, не гово¬
ря уже о других марксистах» 19.
К вопросу об этой «сути дела»
Ленин возвращается много раз. В
том же фрагменте о диалектике
“В. И. Ленин «Философские тетра*
ди», стр. 329. 1947 (в дальнейшем будут ука¬
зываться только страницы этого издания).
Ленин, говоря о «ядре» диалекти¬
ки — законе единства и борьбы про¬
тивоположностей, — указывает, что
это есть всеобщий закон познания
и (это «и» подчёркнуто у Ленина
трижды) закон объективного ми¬
ра (стр. 327). Об «общих законах
движения мира и мышления» Ленин
говорит также и во многих других
местах (см., например, стр. 150).
Мысль об этих общих законах
движения мира и мышления и лежит
в основании известного положения
Ленина о единстве логики, диалекти¬
ки и теории познания (см. стр. 215).
Беспощадно вскрывая мистику ге¬
гелевского идеализма и бичуя геге¬
левскую клевету на материализм,
Ленин вместе с тем высоко ценит
Гегеля за то, что он «гениально
угадал диалектику вещей (явле¬
ний, мира, природы) в диалекти¬
ке понятий... Гегель гениально уга-
дал в смене, взаимозависимости
всех понятий, в тождестве их про¬
тивоположностей, в переходах од¬
ного понятия в другое, в вечной
214
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
смене, движении понятий именно та¬
кое отношение вещей, природы.
Именно угадал, не больше»
(стр. 169).
Материалистически перерабатывая
и развивая дальше то, что было цен¬
ного у Гегеля, очищая «рациональ¬
ное зерно» гегелевской диалектики
от идеалистической шелухи, Ленин
выдвигает на первый план основную
идею всемирной, всесторонней, жи¬
вой связи всего со всем и отражение
этой связи в понятиях человека, ко¬
торые должны быть так же «обтёса¬
ны, обломаны, гибки, подвижны,
релятивны, взаимосвязаны, едины в
противоположностях, дабы обнять
мир» (стр. 121—122). «Всесторонняя,
универсальная гибкость понятий,
гибкость, доходящая до тождества
противоположностей, — вот в чём
суть. Эта гибкость, применённая
субъективно, = эклектике и софисти¬
ке. Гибкость, применённая объектив¬
но, т. е. отражающая всесторонность
материального процесса и единство
его, есть диалектика, есть правиль¬
ное отражение вечного развития ми¬
ра» (стр. 84).
Как же Ленин формулирует основ¬
ные из тех «общих законов движе¬
ния мира и мышления», которые
образуют содержание материалисти¬
ческой диалектики? Здесь Ленин,
несмотря на всю фрагментарность
его записей, намечает многое из того,
что в 1938 году было так гениаль¬
но сформулировано товарищем
Сталиным в виде четырёх основных
черт марксистского диалектического
метода, дающих сжатую система¬
тическую характеристи-
к у диалектики в противоположность
метафизике. Эта сталинская харак¬
теристика диалектики является глу¬
боким обобщением богатейшего
опыта человеческой практики и нау¬
ки, в том числе и ленинских фрагмен¬
тарных замечаний о диалектике,
рассыпанных в «Философских тетра¬
дях». Недаром товарищ Сталин
в четвёртой главе «Краткого курса
истории ВКП(б)» в четырёх случаях
прямо цитирует «Философские тет¬
ради».
Если товарищ Сталин в своей ге¬
ниальной работе «О диалектическом
и историческом материализме» впер¬
вые в истории марксистской филосо¬
фии дал от начала до конца строй¬
ное, строго систематическое и, при
всей сжатости, всеохватывающее из¬
ложение марксистского диалектиче¬
ского метода и марксистского фило¬
софского материализм1а, то в черно¬
вых набросках ленинских «Тетрадок
по философии» мы находим целый
ряд элементов всех основных
черт марксистского диалектического
метода и всех основных черт мар¬
ксистского философского материа¬
лизма.
Возьмём первую основную черту
марксистского диалектического ме¬
тода. В «Философских тетрадях» мы
находим следующие формулировки,
относящиеся к этой черте: «Н е об¬
ход им а связь20, объективная
связь всех сторон, сил, тенденций etc.
данной области явлений» (стр. 71).
«Всё... опосредствовано, связано в
едино, связано переходами... Законо¬
мерная связь всего (процесса)
мира» (стр. 77). «Единство и связь,
взаимозависимость и цельность ми¬
рового процесса» (стр. 126). «Развёр¬
тывание всей совокупности моментов
действительности NB = сущность
диалектического познания» (стр. 133).
«Совокупность всех сторон
явления, действительности и их (вза-
имо) отношения — вот из чего
складывается истина» (стр. 169).
Мы привели только небольшую
часть ленинских формулировок, от¬
носящихся к соответствующей чер¬
те марксистского диалектического
метода. На стр. 239 Ленин называет
эту черту диалектики «всеобщим
принципом единства мира,
природы, движения, материи etc.».
Со всеобщим принципом единства
мира, универсальной связи и взаи¬
мозависимости всех явлений Ленин
связывает, далее, «всеобщий прин¬
цип развития». Этот принцип соот¬
ветствует тому, что товарищ Сталин
охарактеризовал как вторую основ¬
ную черту марксистского диалекти¬
ческого метода. Ленин говорит
здесь об «идее универсального дви¬
w В рукописи стоит: «Н е о б х. связь» (см.
Ленинский сборник IX, стр. 48. 1929). Из
контекста явствует, что Ленин имел в виду
сказать: «Необходимая связь».

РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ.
215
жения и изменения» (стр. 116).
«Движение материи respective21
движение истории, улавливаемое,
усвояемое в своей внутренней связи
до той или иной степени широты
или глубины...» (стр. 136). Пере¬
числяя элементы диалектики, Ленин
под № 3 указывает: «развита е...
вещи (respective явления), её соб¬
ственное движение, её собственная
жизнь» (стр. 192).
От «всеобщего принципа разви¬
тия» у Ленина намечается переход
к принципу диалектического превра¬
щения одного качества в другое.
Этот принцип соответствует тому,
что товарищ Сталин охарактеризо¬
вал как третью основную черту мар¬
ксистского диалектического метода.
Ленин пишет: «Если всё развивается,
значит всё переходит из одного в
другое, ибо развитие заведомо не
есть простой, всеобщий и вечный
рост, увеличение (respective умень¬
шение) etc.» (стр. 239). Таким обра¬
зом, мы имеем «переходы, каж¬
дого определения, качества, черты,
стороны, свойства в каждое дру¬
гое» и, как пример этого, «переход
количества в качество и vice versa 22»
(стр. 193). Ленин спрашивает: «Чем
отличается диалектический переход
от недиалектического?»—и отвечает:
«Скачком. Противоречивостью. Пере¬
рывом постепенности. Единством
(тождеством) бытия и Небытия»
(стр. 265).
Особенно глубоко разработал
Ленин то, что товарищ Сталин оха¬
рактеризовал как четвёртую основ¬
ную черту -марксистского диалек¬
тического метода. Ленин пишет:
«Движение есть противоречие, есть
единство противоречий» (стр. 241).
«Внутренние противоречия приводят
к замене старого содержания новым,
высшим» (стр. 71). «'Противоречи¬
вость в самой вещи... противоречивые
силы и тенденции во всяком явле¬
нии» (стр. 192). «Вещь (явление etc.)
как сумма и единство проти¬
воположностей... Борьба
respective развёртывание этих проти¬
воположностей, противоречивость
стремлений etc.» (стр. 193). «В собст¬
■ Соответственно.
“ Наоборот.
венном смысле диалектика есть изу¬
чение противоречия в самой сущ¬
ности предметов» (стр. 237). «Раз¬
витие есть «борьба» противопо¬
ложностей» (стр. 327)." «Единство
(совпадение, тождество, равнодейст¬
вие) противоположностей условно,
временно, преходяще, релятивно.
Борьба взаимоисключающих про¬
тивоположностей абсолютна, как аб¬
солютно развитие, движение» (стр.
328). Как уже было упомянуто выше,
закон единства и борьбы противопо¬
ложностей Ленин называет «ядром
диалектики» (стр. 194).
Так как марксистский диалектиче¬
ский метод неразрывно связан с ма¬
териалистической теорией марксиз¬
ма, то разработка Лениным вопросов
диалектики была вместе с тем даль¬
нейшим развитием марксистского
философского материализма. Осо¬
бенно обстоятельно разработал
Ленин в «Тетрадках по философии»
то, что товарищ Сталин охарактери¬
зовал как третью основную черту
марксистского философского мате¬
риализма, — проблему познаваемо¬
сти мира.
Ленин с особой силой подчёрки¬
вает, что познание есть процесс, всё
глубже и глубже проникающий в не¬
зависимо от человека существую¬
щий объективный мир. Начинается
познание с чувственных ощущений и
представлений: «От живого созерца¬
ния к абстрактному мышлению и
от него к практике — таков диалек¬
тический путь познания истины, по¬
знания объективной реальности»
(сто. 146—147). Ленин рассматри¬
вает различные ступени познания,
отмечая на каждой из этих ступе¬
ней полную научную несостоятель¬
ность агностицизма.
Так, по поводу рассуждений
Фейербаха о том, что человек имеет
достаточное количество органов
чувств для познания объективного
мира, Ленин замечает: «Если бы
человек имел больше чувств, открыл
ли бы он больше вещей в мире?
Нет». И тут же Ленин подчёркивает:
«Важно против агностициз¬
ма» (стр. 49).
В целом ряде мест Ленин показы¬
вает, что чувственно воспринимае¬
мые «явления» не оторваны от «сущ¬
216
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
ности», не отделены непроходимой
пропастью от «вещи в себе». «Явле¬
ние,— пишет Ленин, —есть проявле¬
ние сущности» (стр. 148). Ленин ука¬
зывает йа «бесконечный процесс
углубления познания человеком ве¬
щи, явлений, процессов и т. д. от
явлений к сущности и от менее глу¬
бокой к более глубокой сущности»
(стр. 193).
Переходя к вопросу о роли аб¬
страктного мышления, Ленин вы¬
сказывает ряд глубочайших диа¬
лектических положений: «Диалек¬
тичен не только переход от материи
к сознанию, но и от ощущения к
мысли...» (стр. 264). «Мышление,
восходя от конкретного к абстракт¬
ному, не отходит — если оно пра¬
вильное... — от истины, а подходит
к ней. Абстракция материи, закона
природы, абстракция стоимости и
т. д., одним словом все научные (пра¬
вильные, серьёзные, не вздорные)
абстракции отражают природу глуб¬
же, вернее, полнее» (стр. 146).
Ленин вскрывает глубокую диа¬
лектику субъективного и объектив¬
ного, относительного и абсолютного
в познании. «Законы логики суть
отражения объективного в субъек¬
тивном сознании человека» (стр. 158).
«Человеческие понятия субъективны
в своей абстрактности, оторванно¬
сти, но объективны в целом, в
процессе, в итоге, в тенденции,
в источнике» (стр. 180). Ленин пока¬
зывает «относительность всякого
знания и абсолютное содержание в
каждом шаге познания вперёд»
(стр. 154).
«Движение познания к объекту
всегда может итти лишь диалекти¬
чески: отойти, чтобы вернее по¬
пасть...» (стр. 261). «Познание есть
вечное, бесконечное приближение
мышления к объекту. Отражение
природы в мысли человека надо
понимать не «мертво», не «абстракт¬
но», не без движения, не без
противоречий, а в вечном про¬
цессе движения, возникновения про¬
тиворечий и разрешения их» (стр.
168).
С особой силой подчёркивает
Ленин активную, действенную роль
человеческого познания, значение
практики как критерия истины и
неразрывное единство теории и
практики: «Практикой своей дока¬
зывает человек объективную пра¬
вильность своих идей, понятий, зна¬
ний, науки» (стр. 164), «Истина есть
процесс. От субъективной идеи чело¬
век идёт к объективной истине ч е-
р е з «практику» (и технику)» (стр.
174), «Практика человека и человече¬
ства есть проверка, критерий объек¬
тивности познания» (стр. 183), «Прак¬
тика человека, миллиарды раз
повторяясь, закрепляется в сознании
человека фигурами логики» (стр. 188).
Все эти замечательные рассужде¬
ния о диалектическом характере че¬
ловеческого познания проникнуты у
Ленина непоколебимой уверенностью
в силе и могуществе человеческого
разума, в отсутствии каких бы то
ни было принципиальных, непреодо¬
лимых границ для человеческого
познания. Со всей революционной
страстностью и непримиримой пар¬
тийностью громя все и всяческие
проявления философского идеализма
и вскрывая его классовые и гносео¬
логические корни, Ленин характе¬
ризует его в гносеологическом
смысле как «пустоцвет, растущий
на живом дереве живого, плодо¬
творного, истинного, могучего, все¬
сильного, объективного, абсолют¬
ного человеческого познания»
(стр. 330). Этими величественными
словами о безграничной мощи че¬
ловеческого познания заканчивает
Ленин свой гениальный набросок
«К вопросу о диалектике».
Таковы в самых общих чертах
некоторые основные моменты того
богатейшего идейного содержания,
которое заключено в ленинских
«Тетрадках по философии» 1914 —
1915 годов. Повторяем, что только
в ряде ' капитальных философских
трудов можно должным образом
охватить и разработать это богат¬
ство идей. Эта задача ждёт своего
разрешения.
* * *
В заключение несколько слов о
конкретном использовании Лениным
некоторых из развитых им в «Тетрад¬
ках по философии» философских
идей для обоснования его рассужде¬
РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ
217
ний в политических произведениях
1915—1917 годов. Приведём не¬
сколько примеров.
В своих «Тетрадках по филосо¬
фии» Ленин неоднократно подчёр¬
кивает ту мысль, что объективный
мир, находящийся в процессе
вечного движения и изменения, от¬
личается такой сложностью, та¬
кой безграничной многосторонно¬
стью, таким богатством противоре¬
чивых моментов и тенденций, что
всякое человеческое понятие может
лишь приближаться к охваты¬
ванию этой бесконечной сложно¬
сти «живой жизни» природы и об¬
щества. Это отнюдь не говорит о
бессилии человеческого познания, но
это требует неустанной работы
по дальнейшему совершенствованию
достигнутых познаний на основе са¬
мого внимательного учёта практиче¬
ского опыта человечества, на основе
всестороннего изучения и углублён¬
ного анализа каждой данной кон¬
кретной обстановки — природной,
социально-экономической, политиче¬
ской.
Эту же мысль мы находим в це¬
лом ряде политических произведе¬
ний Ленина, написанных после его
философских работ 1914—1915 го¬
дов. Так, например, в брошюре
«Письма о тактике», написанной в
середине апреля 1917 года, мы
читаем: «Необходимо усвоить себе
ту бесспорную истину, что марксист
должен учитывать живую жизнь,
точные факты действительности, а
не продолжать цепляться за теорию
вчерашнего дня, которая, как всякая
теория, в лучшем случае лишь наме¬
чает основное, общее, лишь прибли¬
жается к охватыванию сложности
жизни» 23. Предпослав это положе¬
ние «живого марксизма», Ленин
показывает в своей брошюре, что
обсуждавшийся в то время в партии
вопрос о законченности или неза¬
конченности буржуазно-демократи¬
ческой революции в России надо
ставить и разрешать не путём меха¬
нического применения превращён¬
ной в мёртвую догму старой общей
схемы развития революции, а на
23 В. И. Ленин. Соч. Т. XX, стр. 101 —
102, 3-е изд.
основе конкретного анализа «живой
жизни».
Старая общая схема развития
революции предполагала, что вслед
за господством буржуазии наступит
господство пролетариата и крестьян¬
ства, их революционно-демократиче¬
ская диктатура. Между тем в живой
жизни, в конкретной российской дей¬
ствительности получилось несколько
иначе, получилось своеобразное пе¬
реплетение того и другого.
Ленин констатирует, что в действи¬
тельности имеет место следующее:
«Существует рядом, вместе, в одно
и то же время и господство буржуа¬
зии (правительство Львова и Гуч¬
кова), и революционно-демократиче¬
ская диктатура пролетариата и кре¬
стьянства, добровольно от¬
дающая власть буржуазии, добро¬
вольно превращающаяся в придаток
её»24. Органом этой революционно-
демократической 'диктатуры проле¬
тариата и крестьянства были Сове¬
ты рабочих, батрацких, солдатских
и крестьянских депутатов, в кото¬
рых в тот период (апрель 1917 го¬
да) преобладала мелкая буржуа¬
зия, представленная соглашатель¬
скими партиями меньшевиков и
эсеров. Констатировав эти факты
живой жизни и подвергнув их
марксистскому классовому анали¬
зу, Ленин обосновывает свою тактику
на тот период: борьба против буржу¬
азного Временного правительства,
борьба за влияние внутри Советов,
завоевание большинства в Советах
на сторону социалистического проле¬
тариата. Всё дальнейшее развитие
событий показало глубочайшую пра¬
вильность ленинского анализа и вы¬
текавшей из него тактики. Завоевав
большинство в Петроградском, Мо¬
сковском и других городских Сове¬
тах, большевики повели рабоче-
крестьянские массы на вооружённое
восстание и, одержали всемирно-
историческую победу в октябре
1917 года.
Теоретической подготовкой побе¬
ды Великой Октябрьской социали¬
стической революции явилось ленин¬
ское открытие возможности победы
социализма в одной стране. К этому
** Там же, стр. 102.
218
В. К. БРУШЛИНСКИЙ
великому открытию Ленин пришёл
в августе 1915 года на основе
глубокого изучения особенностей
новой исторической эпохи — эпохи
империализма25. Здесь мы видим
величайшее торжество живого,
творческого марксизма над попыт¬
ками оппортунистов превратить в
догму ставшее к этому времени уже
устарелым положение Маркса и
Энгельса о том, что социализм мо¬
жет победить только при условии
одновременной революции в
ряде наиболее передовых стран.
Другая идея, развитая Лениным
в его «Тетрадках по философии» и
затем неоднократно использованная
им в его политических работах, —
это мысль о недопустимости софи¬
стического извращения диалектики.
В «Тетрадках по философии» Ленин
с особой силой подчёркивает, что
между подлинной диалектикой и её
софистическим извращением имеет¬
ся такая же принципиальная проти¬
воположность, как между материа¬
лизмом и идеализмом. Всесторонняя
гибкость понятий, применяемая
объективно, то есть отражаю¬
щая всесторонность и вместе с тем
единство материального процесса,
есть диалектика. Применяемая же
субъективно, эта гибкость пре¬
вращается в софистику, которая
жонглирует произвольно подобран¬
ными «доводами», неправомерно вы¬
хваченными из объективно дан¬
ной связи явлений.
В уже цитированной выше статье
«Крах II Интернационала», написан-
йой в мае—июне 1915 года, Ленин
разоблачает подмен диалектики со¬
фистикой, широко практиковавший¬
ся в то время Плехановым. Ленин
пишет: «В благородном деле подме¬
на диалектики софистикой Плеханов
побил рекорд. Софист выхватывает
один из «доводов», и ещё Гегель
говорил справедливо, что «доводы»
можно подыскать решительно для
всего на свете. Диалектика требует
всестороннего исследования данного
общественного явления в его разви¬
тии и сведения внешнего, кажуще¬
гося к коренным движущим силам,
23 См.-, статью В. И. Л ении а «О лозунге
Соединённых Штатов Европы» в Соч.,
Т. XVIII, стр. 230 — 233, 3-е изд.
к развитию производительных сил
и к классовой борьбе» 26. Ленин по¬
казывает, что Плеханов, пытаясь
оправдать свой социал-шовинизм,
жонглирует в качестве «довода»
произвольно выхваченной цитатой из
довоенных писаний одной группы ав¬
торов. Диалектика же требует в дан¬
ном случае, чтобы разобраться в
основном характере происходящей
войны, обращения к экономиче¬
ской и дипломатической
истории последних десятилетий,
каковая история «неопровержимо до¬
казывает, что именно захват коло¬
ний, грабёж чужих земель, вытесне¬
ние и разорение более успешного
конкурента были главной осью поли¬
тики обеих воюющих ныне групп
держав»27. Именно здесь, показы¬
вает Ленин, и лежат коренные при¬
чины первой мировой империали¬
стической войны.
В написанной в августе 1916 года
статье «О брошюре Юниуса» Ленин
разоблачает другую разновидность
софистического искажения диалек¬
тики. Диалектика учит, что «все гра¬
ни в природе и в обществе условны
и подвижны, что нет ни одного
явления, которое бы не могло, при
известных условиях, превратиться в
свою противоположность»28. Одна¬
ко, продолжает Ленин, отсюда не
следует, что никаких граней в объ¬
ективной действительности вообще
нет, что если какое-нибудь обще¬
ственное явление может, при из¬
вестных условиях, превратиться в
другое, противоположное явление,
то оно уже вообще не имеет права
на самостоятельное существование.
Такой вывод был бы изменой диа¬
лектике, которая требует к о н-
к р е т но го анализа данных явле¬
ний в их конкретной обстановке и
в их конкретном развитии. Ленин
предостерегает в этой статье против
подмены диалектики софистикой в
связи с допущенной Юниусом (псев¬
доним Розы Люксембург) грубой
теоретической и политической ошиб¬
кой по вопросу о возможности на¬
** В. И. Л енин. Соч. Т. XVIII, стр. 247—
248. 3-е изд.
27 Т а м же, стр. 248.
28 В. И. Л е н и н. Т. XIX, стр. 181, 3-е изд.

РАБОТА ЛЕНИНА НАД ФИЛОСОФСКИМИ ВОПРОСАМИ В 1914—1915 ГОДАХ.
219
циональных войн в эпоху империа¬
лизма. Роза Люксембург утверждала
в своей брошюре, что в эпоху импе¬
риализма вообще не может быть
больше никаких национальных войн,
так как, дескать, всякая война, хотя
бы она была вначале национальной,
превращается в империалистиче¬
скую. Показывая в своей статье, что
в эпоху империализма не только воз¬
можны, но и неизбежны националь¬
но-освободительные войны со сторо¬
ны колоний, полуколоний и прочих
угнетённых народов, Ленин пишет:
«Только софист мог бы стирать раз¬
ницу между империалистской и на¬
циональной войной на том основа¬
нии, что одна может превратиться в
другую»2S>. Здесь опять-таки софи¬
стика выступает как чисто с у б ъ-
28 В. И. Л е н и н. Т. XIX, стр. 181, 3-е изд.
ективное применение гибкости
понятий, их превращений друг в дру¬
га, тогда как диалектика эту гиб¬
кость и возможность превращений
применяет объективно, как всё
более и более точное отражение
объективно данной конкретной дей¬
ствительности .
Борьба против догматизирования
теории, с одной стороны, и против
софистических извращений диалек¬
тики—с другой, занимает видное
место и в других произведениях
Ленина. Ею проникнуты также и
работы товарища Сталина, вели¬
кого соратника Ленина и продолжа¬
теля его дела. В наши дни эта
борьба имеет столь же актуальное
значение, как и в 1915—1917 годах,
к которым относятся приведённые
выше примеры.

ОТДЕЛ ДИСКУССИИ
К вопросу о традиции в русской
материалистической философии
XVIII-XIX веков
3. А. КАМЕНСКИЙ
Дискуссия по книге Г. Ф. Алек¬
сандрова «История «западноевро¬
пейской философии» поставила на
обсуждение ряд спорных вопросов
нашей философской науки. В числе
их оказались и некоторые принципи¬
альные вопросы истории русской
философии. Их поставила в своей
речи 3. В. Смирнова. С ней полеми¬
зировал М. Т. Иовчук, поддержан¬
ный И. Я. Щипановым. М. 3. Селек¬
тор со своей стороны подверг кри¬
тике некоторые положения в рабо¬
тах тов. Иовчука по истории русской
философии.
Эти споры свидетельствуют о том,
что мы ещё не по всем вопросам
истории русской философии имеем
одинаковые суждения. Они свиде¬
тельствуют также и о том, что нами
ещё не выяснены и некоторые более
общие проблемы истории философии
как науки. Полемика между тт.
Ио’Вчуком, Щипановым, Смирновой и
Селектором не может найти своего
удовлетворительного разрешения без
выяснения некоторых из этих общих
проблем.
Отсюда вытекает настоятельная
необходимость обсуждения этих
проблем нашими философами на
страницах журнала «Вопросы фило¬
софии».
В числе проблем истории русской
философии, вызвавших споры на
дискуссии, оказалась и проблема
традиции в русской материалистиче¬
ской мысли XVIII—XIX веков.
Работы тов. М. Т. Иовчука по
истории русской философии сыграли
известную положительную роль в
разработке и пропаганде философ¬
ского наследства великих русских
мыслителей. Тем не менее и даже
тем более следует заявить, что в этих
работах имеются исторические и тео¬
ретические ошибки. Наличие ошибок
в своих работах по истории русской
философии признал на дискуссии и
сам тов. Иовчук, хотя он и говорил о
них вскользь как об общих наших
ошибках, и не только не подверг их
развёрнутой критике, но даже не ска¬
зал, что конкретно он имеет в виду.
1
Взгляд тов. Иовчука на вопрос о
традиции в русской материалисти¬
ческой философии XVIII—XIX веков
сформулирован в его последних,
обобщающих выступлениях, зна¬
чительно отличающихся от ран¬
них работ тов. Иовчука, в са¬
мых кратких чертах сводится к сле¬
дующему. Каждый более или менее
крупный представитель русской ма¬
териалистической мысли исходил,
как правило, главным образом и
непосредственно из идей предшеству¬
ющего русского же материалиста.
Следовательно, главным и непосред¬
ственным теоретическим источником
идей каждого русского мыслителя-
материа листа являются идеи рус¬
ских же философов. Это обстоятель¬
ство и характеризует, наряду с про¬
чими, материалистическую традицию
в русской философии, а также ориги¬
нальность философской мысли в
России. Тт. Иовчук и Щипанов (ко¬
О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ	Ш
торый солидарен в этом вопросе с
тов. Иовчуком) относят эту харак¬
теристику к периоду от середины
XVIII века (Ломоносов) до второй
половины XIX века (Чернышевский
и его школа). Такова схема
преемственности материалистических
идей, принципы которой использу¬
ются тов. Иовчуком и при решении
проблемы отношения философии
ленинизма и философии русской ре¬
волюционной демократии.
Совершенно очевидно, что вопрос
об идейных источниках мировоззре¬
ния мыслителя гораздо сложней и
может быть решён лишь путём кро¬
потливого конкретного историческо¬
го научного анализа формирования
и развития идей русских материали¬
стов: в каком отношении мировоз¬
зрение Радищева стоит к мировоз¬
зрению Ломоносова? Каково отно¬
шение декабристов-философов к фи¬
лософским идеям Радищева? Были
ли знакомы и в какой степени Бе¬
линский и Герцен с идеями декабри¬
стов-материалистов и как повлияли
эти идеи на мировоззрение двух ко¬
рифеев русской мысли середины
XIX века? Какую роль сыграли идеи
Белинского и Герцена в формирова¬
нии материализма Чернышевского?
Каково было значение зарубежных
материалистических учений для фор¬
мирования и развития материализма
названных русских философов?
Только на основании конкретно-
исторического рассмотрения этих и
подобных вопросов можно было бы
решить вопрос о характере традиции
в русском историко-философском
процессе.
Однако тов. Иовчук не пытается
для обоснования своей схемы рас¬
смотреть её главные пункты кон¬
кретно, путём более или менее си¬
стематического и разностороннего
освещения фактов, ограничиваясь,
как правило, голословными ут¬
верждениями о связи идей тех или
иных русских мыслителей1. Нельзя
назвать убедительным и тот беглый
экскурс в историю, который для обо¬
1 Некоторое исключение составляет рас¬
смотрение т'ов. Иовчуком формирования ми¬
ровоззрения Белинского, о чём ниже будет
специально сказано.
снования этой схемы совершил в тек¬
сте своей речи тов. Щипанов. Поэто¬
му следует признать, что и тов. Иов¬
чук и тов. Щипанов выдвигают и за¬
щищают схему, не обоснованную
фактами. Следует также признать,
что в самой постановке этого вопро¬
са тт. Иовчуком и Щипановым мы
обнаруживаем известную нерасчле-
нённость, непоследовательность рас¬
суждения. В самом деле, спор идёт о
философской традиции и даже
уже — о преемственности идей м а-
териализма в русской филосо¬
фии. Когда же тов. Иовчук на ди¬
скуссии пытался, хотя и чисто ри¬
торически, аргументировать своё
мнение, он расширял вопрос до по¬
нятия «русской культурной и фило¬
софской традиции», рассуждал о
влиянии освободительного движения
в целом 2.
Равным образом тов. Щипанов,
выступая против тов. Смирновой по
тому же вопросу, в своих немного¬
численных фактических справках
приводит такие отзывы Радищева о
Ломоносове, Герцена о Радищеве и
декабристах, Чернышевского и Доб¬
ролюбова о Герцене и Белинском,ко¬
торые менее всего касаются фило¬
софских убеждений того или иного
мыслителя и совсем не свидетель¬
ствуют о непосредственных связях
материалистических идей этих рус¬
ских мыслителей.
Так, в приведённой тов. Щипано¬
вым выдержке из IX тома Сочине¬
ний Герцена3 речь идёт о вольно¬
любивых политических мечтах,
навеянных Герцену декабристами
(например «Думой» Рылеева и ранни¬
ми стихами Пушкина). Но где же в
этих документах указание на м а-
териализм Рылеева и Пушкина?
Да они и не были материалистами.
В выдержке из отзыва Добролюбова
о Белинском речь идёт о влиянии
литературной критики пос¬
леднего4.
Выдержка из Чернышевского о
Белинском совсем уж не имеет от¬
ношения к разбираемому вопросу.
Чернышевский говорит лишь о цен¬
2 См. «Вопросы философии» № 1, стр. 218,
1947.
3 См. там же, стр. 496.
1 См. там же.

222
3. А. КАМЕНСКИЙ
ности тех, главным образом эстети¬
ческих, идей, которые выдвинул Бе¬
линский, и вообще не рассматривает
вопроса о влиянии Белинского на
развитие своих последователей не
только в философском, но и в эсте¬
тическом плане. Такова же убеди¬
тельность и других немногочислен¬
ных аргументов тов. Щипанова, при¬
ведённых, как правило, даже без
ссылок на источники.
Что же касается формулы Ленина
о «солидной материалистической
традиции» в России, послужившей,
повидимому, главным основанием
схемы тт. Иовчука и Щипанова, то
она требует глубокого историческо¬
го изучения. Как указывает сам
тов. Щипаное5, Ленин называет здесь
лишь имена Чернышевского и Пле¬
ханова. Судя по контексту, Ленин
имеет в виду теоретические идеи
деятелей русского освободительно¬
го движения второй половины XIX
и, можно предположить, начала
XX века.
Можно ли видеть в этой ленин¬
ской формуле основание для выдви¬
нутой тт. Иовчуком и Щипановым
схемы, охватывающей историю рус¬
ской философии начиная с Ломоно¬
сова?
В самой постановке вопроса
тт. Иовчуком и Щипановым нет
достаточной логической последова¬
тельности и обоснованности.
А между тем вообще, а в данном
вопросе в особенности, такая после¬
довательность необходима. Необхо¬
димо с ясностью определить,о преем¬
ственности каких именно идей идёт
речь, когда мы говорим о традиции в
русской материалистической фило¬
софии.
Для выяснения и определения это¬
го мы сошлёмся на одно место из
статьи тов. Иовчука, в которой он
говорит о русской философии как
науке.
«История русской философии, —
пишет тов. Иовчук, — отнюдь не мо¬
жет быть сведена к истории русской
публицистики... Нет основания пре¬
вращать историю русской филосо¬
фии и в историю русской литератур¬
ной критики... Нет нужды также
5 См. «Вопросы философии» № 1, стр. 496.
1947.
превращать историю русской фило¬
софии и в историю русского есте¬
ствознания...
История русской философии зна¬
чительно отличается от истории рус¬
ской критики, публицистики и исто¬
рии русского естествознания. Она
призвана исследовать, как русские
мыслители в соответствующих исто¬
рических условиях решали наиболее
важные философские вопросы.
Среди этих вопросов на первый
план выступали проблемы матери¬
альности мира, происхождения со¬
знания, познаваемости природы и об¬
щества, вопрос о законах развития
природы, общества и человеческого
мышления, о 'возможности их изме¬
нения, вопрос о движущих силах
развития общества, в особенности
о роли народных масс в истории,
о месте и роли идей в развитии об¬
щества, вопрос об основных прин¬
ципах развития искусства... о нормах
человеческого поведения... о мето¬
дах научного исследования и о ло¬
гических законах научного мышле¬
ния» 6.
Присоединяясь к этому пониманию
самого предмета истории русской
философии, мы полагаем, что для
выяснения вопроса о преемственно¬
сти идей материализма мы должны
в дальнейшем трактовать именно
эту определённую сторону пробле¬
мы «русской культурной и философ¬
ской традиции», пользуясь выраже¬
нием тов. Иовчука. Мы должны сле¬
дить за тем, как передавалось по
исторической эстафете материали¬
стическое решение двух сторон ос¬
новного философского вопроса, в
двух его формах.
Итак, нам представляется, что
тт. Иовчук и Щипанов, не поставив
вопрос с достаточной определённо¬
стью, не обосновали фактически
свою схему. И вот в этом смысле
совершенно права была тов. Смирно¬
ва, критикуя подобные схемы. Мы
полагаем, что именно и в первую
очередь она имела в виду тов. Иов¬
чука, когда говорила о научно
необоснованной схеме преемствен-
в Иовчук М. Т. «Основные этапы и осо¬
бенности развития русской филЬсофии».
«Вестник Академии наук СССР» № 10,
стр. 32. 1946.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
223
нюсти материалистических идей в
русской философии, ибо именно он
является одним из первых авторов
и наиболее горячих защитников этой
схемы. Да и сам тов. Иовчук выдал
себя на дискуссии, сразу же вступив
в полемику с тов. Смирновой (хотя
она и не назвала его имени), и тем
самым поднял перчатку, брошен¬
ную ею.
Но, может быть, схема тт. Иовчу¬
ка и Щипанова, не обоснованная
фактически, всё-таки верна? Может
быть, действительно, как это утвер¬
ждают тт. Иовчук и Щипанов, су¬
ществует некая неизменённая схе¬
ма, согласно которой каждый после¬
дующий русский философ-материа¬
лист исходил главным образом и
непосредственно из идей предше¬
ствующего русского философа-мате¬
риалиста? Чтобы не было сомнения,
что именно на такой точке зрения
стоит, например, то®. Иовчук и что
он, действительно, является автором
подобной схемы, приведём одно ме¬
сто из его программной статьи, име¬
ющей целью дать обобщающее пред¬
ставление о ходе истории русской
философии, выяснить закономер¬
ности её развития.
Отдавая известную словесную
дань «влияниям» западноевропей¬
ских философов на русских мысли¬
телей, тов. Иовчук тем не менее в
качестве некоторой общей законо¬
мерности, в качестве «одного из
важнейших принципов развития рус¬
ской философии», выдвигает мысль
о том, что «каждый русский мыс¬
литель имел дело прежде всего
с идейным материалом, оставленным
его предшественниками. Круг идей,
унаследованных русскими мыслите¬
лями от своих русских предшествен¬
ников, служил,как правило, ос¬
новной, исходной точкой для
дальнейшего самостоятельного раз¬
вития философской мысли в Рос¬
сии» 7. Полемизируя с теми, кто мыс¬
лит иначе, тов. Иовчук указывает:
«...Белинский исходил из мате¬
риалистического наследства Ломо¬
носова, Радищева и декабристов...,
7 Иовчук М. Т. «Основные этапы и
особенности развития русской философии».
«Вестник Академии наук СССР» № 10,
стр. 40. (Разрядка моя. — 3. А.)
он глубоко ценил диалектические
идеи Чаадаева..., на формирование
его мировоззрения в 40-х годах ока¬
зали серьёзное влияние материали¬
стические воззрения Герцена... При
характеристике философии Черны¬
шевского нередко забывают то
главное обстоятельство, что он
исходил прежде всего из мате¬
риализма и диалектики Белинского
и Герцена»8.
Равным образом и тов. Щипанов,
поддерживая тов. Иовчука в поле¬
мике с тов. Смирновой, защищает
подобную же мысль, например, в от¬
ношении связи идей Радищева и Ло¬
моносова.
«...Радищев в трактате «О челове¬
ке, его смертности и бессмертии»,—
говорит тов. Щипанов,— горячо от¬
стаивает и развивает не только мно¬
гие идеи французских материали¬
стов, но прежде всего идеи
Ломоносова» 9.
Тов. Иовчук, как видно из приве¬
дённых формулировок, считает при¬
менимой свою схему не только к
русской материалистиче¬
ской философии, но и к русской
философии вообще. Однако мы
рассмотрим его взгляд в основном
лишь применительно к русскому ма¬
териализму, чтобы сузить тему и
обстоятельнее рассмотреть её.
Нам кажется, что вопрос об
идейных источниках мировоззрения
русских материалистов XVIII—XIX
веков значительно сложнее и много¬
гранней, чем это, повидимому, пред¬
ставляется тт. Иовчуку и Щипанову,
и решение этого вопроса не мо¬
жет быть дано в виде схемы. Уже
такая постановка вопроса сразу же
направляет нашу мысль не по тому
пути, который ведёт к правильному
.решению поставленного вопроса.•
она заставляет нас подбирать фак¬
ты, отвечающие заранее принятой
схеме, вместо того чтобы толкать к
конкретно-историческому изучению
фактов.
В чём основные пороки схемы
тт. Иовчука и Щипанова?
1) Их построение не находит во
многих важных пунктах фактиче¬
8 Т а м же. (Разрядка моя.— 3. /С.)
9 «Вопросы философии» № ), стр. 496—
497. (947. (Разрядка моя.— 3. К..)

3. А. КАМЕНСКИЙ
ХИ
ского подтверждения и в известной
мере отрывает русскую философ¬
скую мысль от международной.
2) Их построение связано с непра¬
вильным рассмотрением некоторых
общих проблем истории философии
как науки, а (именно со смешением
различных видов традиции и непра¬
вомерным установлением зависимо¬
сти между решением вопроса об ори¬
гинальности философии мыслителя и
решением вопроса об идейных пред¬
посылках его философии.
3) Отстаивание этой схемы приво¬
дит тов. Иовчука к ошибкам в трак¬
товке соотношений философии
ленинизма и философии русских ре¬
волюционных демократов, филосо¬
фии ленинизма и философии Маркса
и Энгельса. Попытаемся обосно¬
вать эти три критические замеча¬
ния.
I
Тов. Щипанов, как мы видели,
считает, что Радищев в своём фило¬
софском трактате «отстаивает...
прежде всего идеи Ломоносо¬
ва», а идеи французских материали¬
стов—ледшь после этого. Он даже и
не упоминает о прочих философах, на
авторитет которых опирается Ради¬
щев. Тем самым тов. Щипанов явно
преуменьшает степень связанности
взглядов Радищева с современной
ему международной философской
мыслью.
Упомянутый тов. Щипановым
трактат основан на изучении бога¬
тейшего и разнообразнейшего теоре¬
тического материала. Автор тракта¬
та прекрасно знаком с философской
литературой так называемого нового
времени — английской, французской,
немецкой, голландской, — да и с
древней философией. В то же время
несомненно, что это сочинение —
плод оригинальной мысли.
Радищев не просто присоединяет¬
ся к идеям различных мыслителей,
а, опираясь на эти идеи, обосновы¬
вает свою собственную теорию. Фи¬
лософский материал, из которого
исходит Радищев, очень разнообра¬
зен. Нельзя сказать, что Ломоносов,
которого, если мы не ошибаемся, Ра¬
дищев упоминает лишь один раз и
на сочинения которого он ни разу
не ссылается, преобладает как глав¬
ный авторитет над всеми другими
мыслителями. Радищев ссылается
здесь на Лейбница (из него эпиграф
к трактату), Линнея, Галлера, Гер¬
дера, Гельвеция, Руссо, Гоббса,
Спинозу, Монтескье, Пристли, Кеп¬
лера, Ньютона, Бюффона, Сенеку,
Сократа, Пифагора, Сведенборга,
Сен-Жермена, Галилея, Бонне10 и
др. Дело, конечно, не в том, что Ра¬
дищев не ссылается на Ломоносова
(хотя почему бы Радищеву не ссы¬
латься главным образом на Ломоно¬
сова, а не на других мыслителей,
если бы он, как утверждает тов. Щи¬
панов, «прежде всего» защищал в
трактате идеи Ломоносова?).
Дело в том, что основные вопросы,
над решением которых размышляет
Радищев и которые формулированы
им © заглавии трактата (проб¬
лема смертности и бессмертия че¬
ловека), самая постановка этих во¬
просов и аргументация — всё это
очень далеко от того, что стояло в
центре внимания Ломоносова. Нет
поэтому никаких оснований утверж¬
дать, что Радищев опирается пре¬
имущественно на идеи Ломоносова.
Он исходит из современной ему ме¬
ждународной науки философии, ис¬
пользуя нужные ему идеи в целях
обоснования собственной системы
взглядов.
Подтверждается ли, далее, фак¬
тами утверждение тов. Иовчука, что
«Белинский исходил из материали¬
стического наследства Ломоносова,
Радищева и декабристов... глубоко
ценил диалектические идеи Чаадае¬
ва», и при этом в том смысле, что
«круг идей, унаследованных рус¬
скими мыслителями от своих рус¬
ских предшественников, служил,
как правило, основной ис¬
ходной точкой для дальнейше¬
го самостоятельного развития фи¬
лософской мысли в России»?
Не означает ли подобная поста¬
новка вопроса и подобное решение
его, что мировоззрение Белинского
10 См. Радищев. Полное собрание со¬
чинений. Т. II, М. 1941, стр. 41, 42, 50, 51, 65,
114, 58, 63, 76, 89, 129, 81, 82, 115, 87, 95,
96, 128, 129, 139.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
изображается в значительной сте¬
пени оторванным от современ¬
ной ему международной мыс¬
ли, а идеи его антиквированными,
ибо к 40-м годам XIX века, когда
Белинский достиг своей философ¬
ской зрелости, философские идеи
Ломоносова, Радищева и современ¬
ника Белинского — Чаадаева—успе¬
ли в значительной степени уста¬
реть?
Что касается диалектики Белин¬
ского, то нет, конечно, никаких
серьёзных оснований видеть их тео¬
ретический источник в работах Чаа¬
даева, как нет решительно никаких
оснований утверждать, будто он
«глубоко ценил диалектические
идеи Чаадаева». Вообще об отно¬
шении Белинского к Чаадаеву мы
знаем очень мало, а об отношении к
диалектическим идеям вовсе ничего
не знаем. В сущности, наши знания
об отношении Белинского к Чаадае¬
ву сводятся к тому, что сообщает
нам Герцен в «Былом и думах» (эти
сведения ни в какой мере не харак¬
теризуют отношения Белинского к
диалектике Чаадаева) и что сооб¬
щает в письмах сам Белинский. Он
пишет 10 сентября 1838 года М. А.
Бакунину, что познакомился с Чаа¬
даевым, и упоминает о нём в письме
к тому же адресату от 12 (24) ок¬
тября 1838 года. Нет сомнения, ко¬
нечно, в том, что Белинский, редак¬
ционный работник «Телескопа»,
читал напечатанное в этом журнале
в 1836 году «Философическое пись¬
мо» Чаадаева (которое сыграло та¬
кую трагическую роль в судьбе это¬
го журнала). Можно, далее, предпо¬
ложить, что Белинский, познакомив¬
шись с Чаадаевым в конце 1838 го¬
да, посещал его салон и, быть может,
в какой-то степени ознакомил¬
ся с философскими идеями «басман-
ного философа».
Но даёт ли всё это основание го¬
ворить о том, что Белинский «це¬
нил» диалектику Чаадаева? Даёт ли
это основание полагать, как пола¬
гает, судя по контексту приведённо¬
го высказывания, тов. Иовчук, что
диалектика Белинского стояла в
непосредственной связи с диалекти¬
кой Чаадаева?
Решительно никаких.
225
Во-первых, Белинский высказы¬
вал идеи идеалистической диалекти¬
ки до того, как он познакомился в
1838 году с Чаадаевым, и до того,
как он мог читать его «Философи¬
ческое письмо» в «Телескопе»
(1836 г.)11. Уже «Литературные меч¬
тания» Белинского (1834 г.) показы¬
вают, что его мировоззрению в это
время были свойственны идеи идеа¬
листической диалектики, а факты
истории его духовного развития
(обучение в Московском университе¬
те, участие в кружке Станкевича)
свидетельствуют о том, что он озна¬
комился с принципами идеалистиче¬
ской диалектики ещё раньше.
Во-вторых, элементы идеалистиче¬
ской диалектики в сочинениях Чаа¬
даева чрезвычайно затемнены мета¬
физическими положениями. Эти
элементы обнаруживаются лишь при
внимательном изучении всего фило¬
софского трактата Чаадаева и в его
идеях более позднего периода
(40—50-х годов), а Белинский, пови¬
димому, не читал трактат целиком
и после отъезда из Москвы в Пе¬
тербург вряд ли следил за эволюци¬
ей философских взглядов своего мо¬
сковского знакомого.
Итак, нет решительно никаких ос¬
нований ставить диалектические
идеи Белинского в непосредственную
зависимость от элементов идеали¬
стической диалектики в сочинениях
автора «Философических писем».
Нет также оснований утверждать
непосредственную связь материализ¬
ма Белинского с материализмом Ло¬
моносова, Радищева и декабристов.
Известно, что на позиции материа¬
лизма Белинский переходит в начале
40-х годов. Каковы его философ¬
ские интересы в это время? Можно
ли сказать, что в это время он нахо¬
дится под решающим влиянием фи¬
лософских идей Ломоносова, Ради¬
щева, декабристов, по сравнению с
которыми влияние западноевропей¬
ского утопического социализма,
Фейербаха, левых гегельянцев, мо¬
лодых Маркса и Энгельса является
второстепенным? Можно ли сказать, 11
11 У нас нет оснований полагать, что Бе¬
линский читал это сочинение раньше: оно
было написано в первом варианте в
1829 году.
15 «Вопросы философия» № 2.

226
3. А. КАМЕНСКИЙ
что при формировании материализ¬
ма Белинского главным и непосред¬
ственным идейным источником были
работы названных тов. Иовчуком
русских предшественников великого
критика?
Нет. Если держаться фактов и
исторической правды, сказать этого
нельзя.
Повидимому, сам тов. Иовчук в
решении этого вопроса проделал
значительную и, признаться, непо¬
нятную эволюцию.
В своей монографии «Белинский»
тов. Иовчук, рассуждая о теорети¬
ческих источниках мировоззрения
русского мыслителя, отмечал:
«Идейными истоками в формиро¬
вании мировоззрения Белинского на
различных этапах его деятельности
служили передовые течения запад¬
ноевропейской философской мыс¬
ли — французское просвещение
XVIII в., немецкая классическая фи¬
лософия, французский утопический
социализм, критические теории ле¬
вогегельянской школы и, наконец,
материализм Фейербаха» 12. Наряду
с этим он указывает, что «мировоз¬
зрение Белинского сложилось н е
только под влиянием прогрессив¬
ных западноевропейских философ¬
ских учений, н о и п о д в л и я н и е м
передовых течений мысли, представ¬
ленных в русской науке и литерату¬
ре Ломоносовым, Радищевым, Пуш¬
киным, Чаадаевым, Станкевичем и
Герценом»13. Здесь же тов. Иовчук
приводит некоторые фактические
данные об этих влияниях, действи¬
тельно подтверждающих высказан¬
ную мысль, хотя и не в плане форми¬
рования и развития материализма
Белинского 14.
В соответствующем месте книги
он от общей формулировки перехо¬
дит к более подробному рассмотре¬
нию отдельных этапов развития ми¬
ровоззрения Белинского. Говоря о
периоде 40-х годов, т. е. о формиро¬
вании и развитии материализма Бе¬
линского, тов. Иовчук обосновывает
фактами свою идею о том, что мате¬
12 И о в ч у к М. «Белинский», стр. 48.
М. 1939.
13 Т а м же, стр. 49. (Разрядка моя. —
3. К.)
14 См. там же, стр. 49—53.
риализм великого критика имел сво¬
ей идейной предпосылкой теории за¬
рубежных философов. В этом месте
монографии он скорее даже переги¬
бает палку в обратную сторону и да¬
же словом не упоминает ни о Ломо¬
носове, ни о Радищеве, ни о
декабристах, ни о Чаадаеве, ни ю
Станкевиче 15.
Проходит три года, и в 1942 году
появляется книга Г. Васецкого и
М. Иовчука «Очерки по истории рус¬
ского материализма XVIII—XIX ©в.»,
в которой глава о Белинском на¬
писана тов. Иовчуком. Вниматель¬
ный читатель сразу видит, что для
этой главы тов. Иовчук не при¬
влёк нового материала, что он опи¬
рается, в сущности, на материал,
собранный в цитированной выше мо¬
нографии. Целые абзацы и страницы
перенесены им без всяких изменений
из первой работы во вторую. В ча¬
стности с небольшими изменениями
(главным образом сокращениями)
перенесены им страницы, посвящён¬
ные выяснению проблемы идейной
связи Белинского с его русскими
предшественниками 16. Никаких н о-
в ы х фактических данных тов. Иов¬
чук в «Очерках» не приводит. Пере¬
ходя к рассмотрению формирования
материализма Белинского в начале
40-х годов, он в «Очерках» так
же, как и в монографии, говорит
о влияниях западноевропейских уто¬
пистов (стр. 107), левогегельянцев
(стр. 111), Фейербаха (стр. 111 —112).
В этом месте «Очерков», как и в
монографии, он даже не упоминает
имён Ломоносова, Радищева, декаб¬
ристов. Каково же наше удивление,
когда тем не менее, несмотря на
полное тождество посылок, мы
вдруг читаем на стр. 102 «Очерков»
обобщение, весьма отличное по
смыслу ют того, которое читали на
стр. 48—50 монографии!
«Мировоззрение Белинского,— пи¬
шет тов. Иовчук,— сложилось н е
столько под влиянием про¬
грессивных западноевропейских
философских учений, сколько
под влиянием передовых течений
15 См. там же, стр. 80. 81. 82, 85, 86,
87, 88.
16 См. стр. 49—53 монографии и стр.
102—103 «Очерков»

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ философии
227
мысли, представленных в русской
науке и литературе Ломоносовым,
Радищевым, декабристами, Пушки¬
ным, Чаадаевым, Станкевичем и
Герценом» (разрядка моя.— 3. К.).
Это та же формулировка, что и на
стр. 49 монографии, с изменением
подчёркнутых строк и с добавлением
в «Очерках» декабристов (кстати, по
совершенно непонятным основаниям,
ибо никакого нового материала о
связи идей Белинского и декабри¬
стов тов. Иовчук не привёл). «Не
только» превратилось здесь в «не
столько», а «но и» в «сколько». Вот
и всё. Факты же остались те же. Но
так как эти факты не свидетельству¬
ют в пользу нового мнения тов. Иов¬
чука, не подтверждают его схему в
этом её пункте, а противоречат ей,
то и получается, что тов. Иовчук сам
опроверг эту схему в данном пункте
ещё раньше, чем создал её.
Итак, очевидно, что у тов. Иовчу¬
ка не было решительно никаких
фактических оснований специаль¬
но подчёркивать, что главным
теоретическим источником форми¬
рования материализма Белинско¬
го были идеи его русских
предшественников, отодвигать на
задний план его связи с между¬
народной философской мыслью и в
этом смысле, до известной степени,
отрывать его материализм — во вся¬
ком случае в отношении его теорети¬
ческого источника — от передовых
идей зарубежной философии.
Правомерно ли, наконец, произво¬
дить подобную обработку картины
философского развития Чернышев¬
ского и утверждать, что «он исходил
прежде всего из материализма
и диалектики Белинского и Герце¬
на»?
Нам кажется, что и здесь неправо¬
мерно столь категорическое и одно¬
стороннее выделение русских идей¬
ных источников мировоззрения Чер¬
нышевского, также приводящее к из¬
вестному отрыву его философского
развития от международной фило¬
софии. Следует признать, что фило»
софские идеи Герцена и Белинского
оказали гораздо большее влияние
на формирование философских взгля¬
дов Чернышевского, чем философ¬
ские идеи Ломоносова, Радищева и
декабристов на философию Белин¬
ского и Герцена. Ещё большим было
влияние Белинского на другие сторо¬
ны мировоззрения Чернышевского—
эстетику и литературную критику.
Поэтому несомненно, что мировоз¬
зрение Чернышевского тесно и непо¬
средственно связано с идеями его
предшественников из лагеря русско¬
го материализма середины XIX века.
Однако категоричность приведён¬
ного суждения тов. Иовчука возмож¬
на лишь при игнорировании целого
ряда фактов истории философского
развития Чернышевского, в частно¬
сти связи формирования его мате¬
риализма с материализмом Фейер¬
баха.
Прежде чем привести выдержки
из сочинений Чернышевского, кото¬
рые, как нам кажется, заставляют
задуматься над такой категорично¬
стью, следует вспомнить одно место
из текста речи тов. Щипанова.
Мысль тов. Щипанова там направле¬
на против правомерности рассмотре¬
ния идейных связей мыслителей по¬
средством ссылок на их собственные
суждения об этом. Тов. Щипанов
считает в данном случае «односто¬
ронним» критерием «высказывания
самих мыслителей о том, у кого они
учились»17.
Конечно, подобный критерий не
абсолютен, а подобные высказыва¬
ния мыслителей требуют критиче¬
ского рассмотрения.
Однако при изучении духовной
истории, формирования
идей мыслителя, вопроса об учите¬
лях его значение его собственных
свидетельств нельзя игнорировать.
Вот почему представляется право¬
мерным и целесообразным привести
высказывания Чернышевского об
идейном генезисе его мировоззрения
и сопоставить их с суждениями
тов. Иовчука по тому же поводу.
Рассказывая о формировании сво¬
его мировоззрения, Чернышевский
писал, что в конце 40-х годов он
убедился в бесполезности учения
Гегеля для формирования научного
17 «Вопросы философии» № 1, стр. 496.
1947.

228
3. А. КАМЕНСКИЙ
образа мыслей18. Но «в это время
случайным образом попалось же¬
лавшему сформировать себе такой
образ мыслей юноше (т. е. Черны¬
шевскому. — 3. К.) одно из главных
сочинений Фейербаха. Он
стал последователем это¬
го мыслителя; и до того вре¬
мени, когда житейские надобности
отвлекли его от учёных занятий, он
усердно перечитывал и перечитывал
сочинения Фейербаха» 19. Когда Чер¬
нышевский писал свою диссертацию
по эстетике, то «ему казалось, что
он может применять основные идеи
Фейербаха к разрешению некоторых
вопросов по отраслям знаний, не
входившим в круг исследований его
учителя»20. Диссертацию Черны¬
шевский считал «попыткой приме¬
нить идеи Фейербаха к разре¬
шению основных вопросов эстети¬
ки» 21.
В письме к сыновьям Чернышев¬
ский писал: «Если вы хотите иметь
понятие о том, что такое, по моему
мнению, человеческая природа, уз¬
навайте это из единственного
мыслителя нашего столетия, у кото¬
рого были совершенно верные, по-
моему, понятия о вещах. Это— Люд¬
виг Фейербах... В молодости я знал
целые страницы из него наизусть. И
сколькомогусудить, помо-
им потускневшим воспоми¬
наниям о нём, остаюсь вер¬
ным последователем ег о»22.
Чернышевский обобщил своё мнение
об идейных источниках мировоззре¬
ния своих русских современников,
подчеркнув выдающуюся роль «на¬
ших общих западных великих учите¬
лей» в процессе формирования
взглядов русских мыслителей23.
Не будем умножать подобных
ссылок: приведённые выдержки —
достаточно красноречивые свиде¬
18 См. Чернышевский Н. Г. Полное
собрание сочинений. Т. X. Ч. 2-я, стр. 192.
1906.
19 Т а м же. (Разрядка м’оя. — 3. К.)
20 См. Чернышевский Н. Г. Полное
собрание сочинений. Т. X. Ч. 2-я, стр. 192.
1906. (Разрядка моя. — 3. К.)
21 Там же. (Разрядка моя.—3. К.)
22 «Чернышевский в Сибири», стр. 126.
Вып. 2-й. СПБ. 1913. (Разрядка моя. — 3. К.)
23 Черны ш евс к и й Н. Г. Полное со¬
брание сочинений. Т. IX. Сб. 1906, стр. 100—
101. (Разрядка моя.— 3. К.)
тельства, чтобы их нужно было ум¬
ножать.
Конечно, надо решительно возра¬
зить Чернышевскому там, где он, по¬
видимому из скромности, явно при¬
нижает оригинальность своих идей в
философии и эстетике: философия
Чернышевского в целом, и в вопро¬
сах общественной жизни в особен¬
ности, представляет собой более вы¬
сокий и прогрессивный этап, чем фи¬
лософия Фейербаха. Но приведённые
справки дают нам основание взять
под сомнение категорическое утвер¬
ждение тов. Иовчука, будто идеи за¬
рубежных философов, в частности
Фейербаха, играли лишь второсте¬
пенную роль в формировании и раз¬
витии материализма Чернышев¬
ского.
Повторяем, что вопрос о непосред¬
ственных связях материализма Чер¬
нышевского с материализмом Белин¬
ского и Герцена решается иначе, чем
вопрос о связях материализма Ломо¬
носова и Радищева, декабристов и
Белинского.
Но и здесь доля значения «великих
западных учителей» не может быть
так категорически объявлена второ¬
степенной, как это делает тов. Иов¬
чук. Правильно находить и подчёр¬
кивать идейную связь и преемствен¬
ность там, где она есть, но не следу¬
ет ради соблюдения схемы стре¬
миться вырвать идеи Чернышевского
из общего потока развития между¬
народной философской мысли, стре¬
миться представить их — во всяком
случае, по их идейному генезису —
как только русское явление.
Тов. Иовчуку следовало бы пом¬
нить те указания, которые дали
товарищи Сталин, Киров и Жданов
по вопросу об отношении русских
мыслителей к передовым для их вре¬
мени зарубежным общественным, в
том числе и философским, учениям.
В своих «Замечаниях по поводу
конспекта учебника по истории
СССР» товарищи Сталин, Киров и
Жданов предостерегали авторов от
опасности отрыва русского револю¬
ционного движения вообще и рус¬
ской мысли, в частности, от западно¬
европейского революционного дви¬
жения (и притом не только относи¬
тельно марксистского и буржуазно¬
О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
229
революционного движения). Вскры¬
вая и критикуя ошибочную тенден¬
цию конспекта, они писали, что он
не отражает «...роли и влияния за¬
падноевропейских буржуазно-рево¬
люционных и социалистических дви¬
жений на формирование буржуазно¬
го революционного движения и дви¬
жения пролетарско-социалистиче¬
ского в России (тов. Щипанов цити¬
ровал в своей речи это место
только до сих пор24, не приводя
слов, опровергающих схему, кото¬
рую он защищает. — 3. ТС). Авторы
конспекта, очевидно, забыли, что
русские революционеры
считали себя учениками и
последователями извест¬
ных корифеев буржуазно¬
революционной и марк¬
систской мысли на 3 а п а -
д е» 25 *.
Из этого краткого рассмотрения
примеров, на которые ссылаются
тт. Иовчук и Щипанов, выдвигая
свою схему, следует, что некоторые
положения их схемы не подтвержда¬
ются фактами, опровергаются фак¬
тами, в том числе, например, и теми,
которые сам же тов. Иовчук собрал,
излагая историю формирования миро¬
воззрения Белинского. Таким обра¬
зом, нельзя сказать, будто в истории
русского материализма XVIII—XIX
веков каждый последующий фило¬
соф-материалист обязательно, по¬
стоянно и неизменно исходит преж¬
де всего и непосредственно из идей
предшествующего русского филосо¬
фа-материалиста; нельзя сказать,
что главным теоретическим источни¬
ком формирования идей всех и каж¬
дого из русских материалистов это¬
го времени были обязательно идеи
его русского предшественника. По¬
строение тт. Иовчука и Щипанова
чревато опасностью отрыва русской
мысли от международной, опасно¬
стью истолкования русской мысли
как изолированной от международ¬
ной.
Говоря так, мы вовсе не намерены
впасть в крайность, противополож¬
ную той, в которую впали тт. Иов-
24 «Вопросы философии» № 1, стр. 498.
1947.
85 Цит. по сборнику «К изучению исто¬
рии», стр. 23. М. 1938. (Разрядка моя.— 3. К.)
чук и Щипанов, принять их поста¬
новку вопроса и следовать их
стремлению схематически классифи¬
цировать идейные источники миро¬
воззрения различных русских мысли¬
телей. Было бы нелепо утверждать,
в противоположность тт. Иовчуку и
Щипанову, будто главным источни¬
ком развития всех выдающихся рус¬
ских мыслителей является не рус¬
ская, а зарубежная философская
мысль. Это значило бы одной наду¬
манной схеме противопоставить дру¬
гую, столь же надуманную, антиисто¬
ричную и ещё более вредную, тогда
как этот вопрос нужно решать каж¬
дый раз конкретно.
II
Перейдём теперь к обоснованию
второго критического замечания о
схеме тт. Иовчука и Щипанова.
Если мы не находим фактического
подтверждения некоторых важней¬
ших пунктов их построения, если
мы приходим к отрицанию их схе¬
мы, то не значит ли это, что мы от¬
рицаем оригинальность русской ма¬
териалистической философии? Не
значит ли это, что мы утверждаем
тезис о её рабской зависимости от
заграницы, вообще отрицаем нали¬
чие в ней традиции?
Именно так ставят вопрос тт. Иов¬
чук и Щипанов: по их мнению, отри¬
цание непрерывности непосредствен¬
ной связи материалистических идей
в русской философии означает отри¬
цание её оригинальности. Что имен¬
но так ставит вопрос тов. Иовчук,
очень легко показать двумя—тремя
выдержками из его речи на дискус¬
сии по книге Г. Ф. Александрова
«История западноевропейской фило¬
софии».
Мы уже видели выше, в каком
смысле истолковывает тов. Иовчук
понятие традиции, преемственности.
В своей речи он утверждает, что от¬
рицание наличия подобной преем¬
ственности в русской материалисти¬
ческой философии является «своеоб¬
разным проявлением раболепия перед
буржуазной философией, проявле¬
нием некритического отношения к
буржуазной истории философии и
неуважения к прогрессивным тради¬
230
3. А. КАМЕНСКИЙ
циям русской философии...»26. Он
считает, что это отрицание «явля¬
лось логическим выводом из плеха¬
новских и меньшевистских схем о
том, что каждый русский мыслитель
только тем и занимался, что вы¬
бирал в арсенале западноевро¬
пейской философии наиболее под¬
ходящее для его целей идейное
оружие» *'7, т. е. был неориги¬
нален и лишь повторял идеи зару¬
бежных мыслителей. Он указывает,
что доказательство наличия подоб¬
ной преемственности «будет новым
ударом по лживой легенде о несамо¬
стоятельности русской философ¬
ской мысли, которую усиленно рас¬
пространяли немецкие историки и
философы и их русские эпигоны,
сначала из аристократического, а
затем из буржуазно-кадетского ла¬
геря» 28. Он прямо связывает вопрос
о западноевропейских влияниях на
русскую философию с вопросом о
«полной зависимости русской мысли
от заграницы» 29 и поэтому критику¬
ет тов. Смирнову за её советы изу¬
чать западноевропейские теоретиче¬
ские источники мировоззрения
русских мыслителей.
Из всего этого ясно, что, по мне¬
нию тов. Иовчука, отрицание преем¬
ственности в русской философии
есть признание русской филосо¬
фии неоригинальной, подражатель¬
ной, находящейся в полной зависимо¬
сти от Западной Европы, есть отри¬
цание в ней традиций вообще. С тов.
Иовчуком солидарен тов. Щипанов.
В тексте речи на той же дискуссии
он связывает отрицание преемствен¬
ности философских идей в русской
философии, как эту преемствен¬
ность он и тов. Иовчук пони¬
мают, с национальным нигилизмом,
с идейным разоружением народа, с
признанием истиной «... лживой ле¬
генды о несамостоятельности рус¬
ской культуры, о подражательном
характере передовой русской фило¬
софской мысли», с недооценкой
«творческих сил русского народа» 30.
2в «Вопросы философии» № 1, стр. 217.
1947.
Там же, стр. 218.
28 Там- же.
29 Там же, стр. 217.
:И| Там же, стр. 497—498.
Он считает, что тов. Смирнова сво¬
ей критикой неосновательности
схем тт. Иовчука и Щипанова, кри¬
тикой тенденции к отрыву русской
мысли от западноевропейской не
хочет замечать огромного вреда
этих теорий и «пытается их гальва¬
низировать» :п.
Не сомневаемся, что и тов. Иовчук
и тов. Щипанов руководствовались
самыми лучшими намерениями, когда
они с такой энергией и остротой по¬
лемизируют против тех, кто считает
русскую мысль подражательной, раб¬
ски переносившей и повторявшей фи¬
лософские идеи зарубежных мысли¬
телей. Против такого рода теорий
действительно необходимо вести са¬
мую ожесточённую и беспощадную
борьбу.
Но ведь ещё остаётся недоказан¬
ным, будто, признавая схему
тт. Иовчука и Щипанова, мы утвер¬
ждаем право русской философской
мысли считаться самостоятельной,
оригинальной и утверждаем нали¬
чие в ней традиции, а, отвергая схе¬
му, отрицаем это право и наличие
традиции.
Ставя вопрос подобным образом,
тт. Иовчук и Щипанов, несмотря на
энергичность своего выступления,
нам кажется, бьют мимо цели. По¬
добная постановка вопроса неиз¬
бежно подразумевает, что проблема
оригинальности взглядов мы¬
слителя сводится к проблеме и д е й-
и о г о источника их воззрений.
По нашему мнению, такая постанов¬
ка вопроса и исходящее из неё ре¬
шение ошибочны. Вопросы, кото¬
рые надлежит рассмотреть для выяс¬
нения этой ошибочности, сводятся к
следующим двум:
1. Можно ли решение вопроса об
оригинальности или подражательно¬
сти русской материалистической
мысли ставить в зависимость от не¬
посредственного источника?
2. Явится ли нарушением или да¬
же отрицанием традиции в истории
русского материализма, если окажет¬
ся, что не все его представители
непосредственно исходили из идей
своих русских предшественников
81 Там же, стр. 498.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
231
.как ив главной теоретической пред¬
посылки?
Для того чтобы решить эти вопро¬
сы истории русской философии, сле¬
дует предварительно рассмотреть
их в плане более общем, теоретиче¬
ском. Рассмотрим сначала первый
из поставленных вопросов. В обще¬
теоретической форме он стоит так: в
какой степени критерием оригиналь¬
ности идей мыслителя является ха¬
рактер идейных предпосылок его
мировоззрения?
Процесс формирования и разви¬
тия мировоззрения мыслителя, по¬
скольку речь идёт об оригинальных
научных творцах, а не о компилято¬
рах и эклектиках, протекает следую¬
щим образом.
При определяющей роли в этом
■процессе общественного бытия
каждый мыслитель, исходя из пред¬
шествующего идейного материала,
накопленного как наукой и культу¬
рой этой нации и страны, так и всем
человечеством, подвергает само¬
стоятельному изучению вопро¬
сы, которые ставит перед ним жизнь,
прежде всего жизнь народа, к кото¬
рому он сам принадлежит, которые
ставит перед ним всё развитие чело¬
вечества.
Оригинальность его как мыслите¬
ля определяется не характером
источника, не характером идейного
материала, на который опирается
мыслитель, из которого он исходит
и который вообще отнюдь не являет¬
ся решающим фактором в формиро¬
вании мировоззрения мыслителя. Для
решения вопроса, оригинален ли
мыслитель, необходимо рассмот¬
реть направление и результат его
творческой деятельности и сопоста¬
вить этот результат с идейными
предпосылками его мировоззрения.
Оригинальным, самобытным мыс¬
лителем, в подлинном смысле слова,
может быть назван тот, кто обога¬
тил науку новыми, более глубокими,
прогрессивными идеями, чем те, ко¬
торые выдвинули его предшествен¬
ники.
Тов. Иовчук сослался в своей ре¬
чи на слова Ленина, который пре¬
красно сформулировал эту мысль.
Ленин писал, что заслуги историче¬
ских деятелей «... судятся... по тому,
что они дали нового сравни¬
тельно с своими предшественни¬
ками» "2.
Если мы с этой точки зрения по¬
смотрим на разобранные суждения
тт. Иовчука и Щипанова о русской
философии, то убедимся, что они со¬
вершенно неправомерно ставят ре¬
шение вопроса об оригинально¬
сти мыслителя в зависимость от ре¬
шения вопроса об идей н ы х
источниках его мировоззрения.
Было бы ошибочно считать,
как это неизбежно следует из
приведённых суждений тт. Иов¬
чука и Щипанова, будто, до¬
казывая, что русские мыслители-ма¬
териалисты не все и не всегда
обязательно исходили из идей своих
русских предшественников как из
главной и непосредственной идейной
предпосылки, мы тем самым доказы¬
ваем их неоригинальность. Равным
образом ложно утверждать, будто
признание таким главным источни¬
ком материалов, доставленных рус¬
ским мыслителем, означает доказа¬
тельство оригинальности того или
иного отечественного философа. Как
бы мы ни определили этот главный
источник, мы ещё никак не опреде¬
лим оригинальности, степени ориги¬
нальности мировоззрения мыслителя.
Вопрос теоретически поставлен
неверно и в значительной степени по¬
тому неверно и решается.
Для того чтобы ответить на него
правильно, мы должны рассмотреть
не характер идейного источника
мышления, а его результат.
Рассматривая этот результат тео¬
ретической деятельности крупней¬
ших представителей русской мате¬
риалистической философии, мы ви¬
дим, что они были оригинальными,
самобытными мыслителями, что они
двигали вперёд философию, не огра¬
ничиваясь повторением идей своих
предшественников, будь то русские,
будь то нерусские предшественники.
Последнее обстоятельство особен¬
но важно, ибо оно показывает, что
и в том случае, когда русские мате¬
риалисты при формировании своего
материализма исходили из идейных
предпосылок зарубежных философов,
32 В. И. Лен и н. Соч. Т. 2, стр. 166.
4-е изд.

232
3. А. КАМЕНСКИЙ
они оставались независимыми, ори¬
гинальными мыслителями. Достаточ¬
но указать для примера, что Добро¬
любов и Чернышевский, питавшиеся
при формировании своего материа¬
лизма в числе прочих также и идея¬
ми Фейербаха, ушли от него далеко
вперёд (например в преодолении ме¬
тафизичности его материализма и
других вопросах) и обосновали свою,
оригинальную философскую теорию,
материалистическую философию рус¬
ской революционной демократии.
Рассмотрим теперь второй из по¬
ставленных выше вопросов, сначала
в общетеоретической форме, т. е.
попытаемся определить самое поня¬
тие философской традиции.
Под философской традицией сле¬
дует понимать, если держаться бук¬
вально этого латинского термина 33,
передачу той или иной философ¬
ской идеи одним мыслителем дру¬
гому, переход её от одного фило¬
софа к другому, т. е. определённую
связь идей.
Однако совершенно очевидно,
что нельзя придерживаться только
буквального смысла этого термина.
Факты многовекового развития фи¬
лософии заставляют нас более точно
определить это понятие. Они заста^з-
ляют, в пределах единой преемствен¬
ности традиции, выделить различ¬
ные стороны, различные типы.
Нельзя придерживаться только
буквального смысла термина «тра¬
диция» потому, что самые робкие
ученики, самые честные компилято¬
ры, самые безнадёжные эклектики
и даже самые ловкие плагиаторы не
могут просто удерживать, просто
воспринимать, повторять и переда¬
вать идеи какого-либо мыслителя.
Они неизбежно видоизменяют его
идеи, пусть даже невыгодно для тео¬
рии мыслителя, послужившей объек¬
том их истолкования.
Что же касается деятелей филосо¬
фии, которые двигают её вперёд, то
они всегда обогащают, развивают
идеи своего предшественника, из ко¬
торых они исходят.
Именно такую связь идей, при ко¬
торой результат прогрессивно от¬
личается от исходного положения,
33 Traditio — передача (лат.).
т. е. традицию прогрессивной мысли,
мы должны иметь в виду, посколь¬
ку рассуждаем не об эклектиках,
эпигонах и компиляторах, а об ори¬
гинальных прогрессивных филосо¬
фах. Говоря именно об этой тра¬
диции в пределах нацио¬
нального идеологическо¬
го развития, нам кажется, сле¬
довало бы различать традицию как
непосредственную связь идей
двух или нескольких представителей
философии данной нации и тради¬
цию как опосредованную
связь их идей.
Первый тип традиции озна¬
чает такую связь идей двух или
нескольких мыслителей данной на¬
ции, при которой каждый, выступив¬
ший хронологически позже, исходит
непосредственно из идей своего на¬
ционального предшественника как
из главной идейной предпосылки.
Исходя из неё, он подвергает идеи
предшественника дальнейшему раз¬
витию при решающем влиянии эко¬
номических, социально-политических,
классовых условий, определяющих
творческий процесс его мысли. По¬
лученный в этом процессе результат
стоит в непосредственной связи с
идеями национальных предшествен¬
ников данного мыслителя.
К этому типу связи относится, на¬
пример, связь философии Аристоте¬
ля и Платона. Известно, что многие
из своих основополагающих идей
Аристотель развивал, исходя из идей
Платона, критикуя и перерабатывая
их (например критикуя понимание
Платоном идей как сущностей ве¬
щей).
К этому же типу связей относится,
например, связь идей Гоббса и Бэ¬
кона. «Г о б б с,— говорит Маркс,—
является систематиком бэко-
новского материализма... чув¬
ственность есть источник всякого по¬
знания...— утверждает Гоббс, исхо¬
дя из Бэкона...» 34.
К этому же типу связей относится
связь философских идей Добролю¬
бова с философией его ближайших
русских предшественников материа¬
листов, в особенности Белинского и
Чернышевского, и, в известном смы-
34 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.
Т. III, стр. 157—158.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ материалистической философии
233
еле, связь идей самого Чернышев¬
ского с материалистической фило¬
софской теорией и диалектикой Бе¬
линского и Герцена (хотя и для
Добролюбова и для Чернышевского
важнейшую роль играла, как идей¬
ная предпосылка их мировоззрения,
также и философия Фейербаха).
Второй тип традиции озна¬
чает такую связь идей двух или не¬
скольких мыслителей данной нации,
при которой каждый философ, вы¬
ступивший хронологически позже,
не исходит непосредственно из
идей своего национального
предшественника как из
главной идейной предпо¬
сылки. Тем не менее резуль¬
тат творческого процесса
его мышления, протекаю¬
щий при решающем влия¬
нии экономических, соци¬
ально-политических, клас¬
совых условий, является
дальнейшим, прогрессив¬
ным развитием тех идей
егю национальных пред¬
шественников, которые
представляют собой выс¬
шее достижение предшест¬
вующей философии дан¬
ной нации.
Этот результат стоит в опосредо¬
ванной связи с идеями его нацио¬
нальных предшественников.
Второй тип традиции отличается,
следовательно, от первого тем, что
здесь нет непосредственной связи
между изучаемыми идеями — в ин¬
тересующем нас случае идеями фи¬
лософского материализма — двух
или нескольких мыслителей, а есть
лишь связь опосредованная.
Как же опосредуется в этом слу¬
чае связь философских идей?
Для того чтобы ответить на этот
вопрос и одновременно разъяснить,
что мы понимаем под традицией как
опосредованной связью идей, рас¬
смотрим один пример из истории
русской философии. Мы имеем в
виду отношение материализма Гер¬
цена и Белинского к материализму
их ближайших национальных пред¬
шественников из лагеря философ¬
ского материализма — декабристов.
В среде декабристских идеологов
мы встречаем и представителей фи¬
лософского материализма. Особенно
яркой фигурой в этом отношении
был член Южного общества, близкий
друг Пестеля — Николай Крюков.
Значительную тенденцию к фило¬
софскому материализму мы наблю¬
даем в крайне левом декабристском
обществе — «Обществе соединённых
славян». Именно философские воз¬
зрения «левых» декабристов были
высшим достижением русской фило¬
софской мысли 10—20-х годов XIX
века.
Однако, в силу исторических ус¬
ловий развития философии в России
этого времени, передовые русские
мыслители не могли предать гласно¬
сти свои материалистические идеи.
Более того: они вынуждены были их
таить, доверяя лишь сравнительно
узкому кругу единомышленников.
Философские воззрения Крюкова,
мировоззрение «соединённых сла¬
вян» остались не известными их
младшим современникам.
Только много лет спустя, а в пол¬
ной мере лишь после революции
1917 года стали доступны материа¬
лы, характеризующие философские
воззрения Н. Крюкова и других де¬
кабристов.
В силу этих особых исторических
условий младшие современники де¬
кабристов — Герцен и Белинский,—
повидимюму, ничего не знали о мате¬
риалистических идеях декабристов.
Но если ни Белинский, ни Герцен
не знали материалистических идей
декабристов, если, следовательно,
материализм Белинского и Герцена
не связан непосредственно с матери¬
ализмом декабристов, как связан,
например, материализм Гоббса с ма¬
териализмом Бэкона, то тем не ме¬
нее философский материализм Бе¬
линского и Герцена 40-х годов пред¬
ставляет собой следующий этап в
развитии материализма в России
после материализма декабристов.
При этом Белинский и Герцен не
просто восстановили ту форму мате¬
риализма, которой придерживались
декабристы: они пошли вперёд, вы¬
двинули более современную форму
материалистического учения. Рас¬
сматривая историю материализма в
России XIX века, мы и устанавли¬
ваем, что следующим, новым, более
234
3. А. КАМЕНСКИИ
высоким этапом материализма в
России после декабристов был мате¬
риализм Белинского и Герцена.
Но есть ли между этими двумя
этапами материализма в России ка¬
кая-нибудь внутренняя связь, не¬
смотря на то что эта связь не непо¬
средственная? Да, есть, и притом
весьма глубокая.
Связь эта обусловлена тремя фак¬
торами.
Первым и главным фактором
является преемственность этапов
развития экономических и социаль¬
но-политических условий их жизни,
борьбы классов, которая властно
требовала от идеологов борющихся
классов создания теоретического
оружия. Известная часть наиболее
радикальных дворянских револю¬
ционеров — декабристов — нашла
это оружие в материализме. Дво¬
рянский революционер Герцен в
новых, но всё же весьма сход¬
ных условиях в середине 40-х
годов берётся за острое оружие
материалистического мировоззрения.
Предшественник полного вытеснения
дворян из русского освободительно¬
го движения, Белинский, тесно свя¬
занный с Герценом, в тех же усло¬
виях, что и он, берётся за то же ору¬
жие, оттачивая и совершенствуя его.
Другим фактором явилась между¬
народная философская и естествен¬
но-научная мысль, которая донесла
до Герцена и Белинского зарубеж¬
ные идеи материализма, как те, ко¬
торыми питались их предшественни¬
ки— декабристы (французский ма¬
териализм XVIII века и естествозна¬
ние XVII—XIX веков), так и те, кото¬
рые возникли позже, как продолже¬
ние материалистической линии фило¬
софии в Западной Европе, и притом
возникли в непосредственной связи
с французским материализмом (Фей¬
ербах). Эти идеи были использова¬
ны Герценом и Белинским для
создания собственной философской,
материалистической теории, оказав¬
шейся благодаря этому фактору
опосредованно связанной с материа¬
лизмом их ближайших националь¬
ных предшественников — декабри¬
стов. Наконец, через целый ком¬
плекс идей декабристов — литера¬
турно-критических, социально-поли¬
тических и т. п. идей, известных
Герцену и Белинскому смолоду,—их
философия опосредованно оказалась
связанной и с философскими идея¬
ми декабристов.
Мы рассмотрели такой крайний
случай опосредованной связи идей
мыслителей, при которой после¬
дователи не только не исходили
непосредственно из философских
идей предшественников, но попросту
этих идей не знали как таковых.
Опосредованная связь устанавли¬
вается и в том случае, когда
последователь знает идеи предше¬
ственников, но они не оказывают
решающего влияния на его миро¬
воззрение. Формирование и разви¬
тие его мировоззрения осущест¬
вляются под главным влиянием
(поскольку речь идёт о главном
теоретическом влиянии) какого
либо зарубежного мыслителя.
В качестве примера, который бу¬
дет несколько подробней рассмотрен
ниже, можно' указать на Плехано¬
ва — марксиста, философский мате¬
риализм которого формировался не
под главным теоретическим воздей¬
ствием его национальных предше¬
ственников — революционных демо¬
кратов середины XIX века, а под
главным и непосредственным влия¬
нием философии марксизма.
Обобщая эти примеры, можно
установить три фактора, благодаря
которым возникает традиция как
опосредованная связь идей.
Во-первых, и прежде всего —
преемственность этапов развития
национальных и интернациональных,
экономических и социально-полити¬
ческих условий жизни мыслителей.
Если идеи двух мыслителей не свя¬
заны непосредственно, но если они
живут в последовательные истори¬
ческие периоды экономического и
социально-политического развития
данной страны и являются передо¬
выми идеологами своей нации (мы
говорим о традиции в прогрессивной
мысли), то их идеи неизбежно ока¬
зываются связанными.
Во-вторых, эта связь может опо¬
средоваться другими сторонами ми¬
ровоззрения мыслителей. Если фило¬
софские идеи предшественника не
оказали непосредственного воздей¬
О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
235
ствия на философские идеи последо¬
вателя, то ведь могли оказаться
непосредственно связанными, ска¬
жем, этические, литературные, эко¬
номические и т. д. идеи, посредством
которых могла установиться и связь
философского мировоззрения двух
мыслителей.
В-третьих, наконец, связь фило¬
софских идей двух мыслителей мо¬
жет опосредоваться международной
философской мыслью. Если два мы¬
слителя данной нации, идеи которых
не связаны непосредственно, исхо¬
дят в своём философском развитии
из системы одного и того же мысли¬
теля, то между их воззрениями
неизбежно устанавливается связь.
Равным образом она устанавливает¬
ся, если эти два мыслителя (в нашем
примере Крюков и Герцен) последо¬
вательно исходят из идей двух за¬
рубежных философов или философ¬
ских школ (например Крюков — из
французского материализма XVIII
века, Герцен — из Фейербаха), из ко¬
торых один (Фейербах) развил идеи
другого (французский материализм),
исходя непосредственно из взглядов
своего предшественника.
Выделение философской тради¬
ции как опосредованной связи идей
опирается, таким образом, на изве¬
стное марксистское положение о
том, что самостоятельность фило¬
софского развития лишь относи¬
тельна и что в конечном
счёте это развитие определяется
э коно ми'ч е с к ими, соци а л ь но -по л иг и -
чески'ми, классовыми условиями
жизни и мышления философа, что
связь идей в конце концов устанав¬
ливается преемственностью истори¬
ческих этапов жизни данной нации,
а не только непосредственным идей¬
ным контактом в области идей фи¬
лософского материализма, контак¬
том, которого в некоторых случаях
могло и не быть. Оно опирает¬
ся также на то марксистское
положение, что, несмотря на всю
национальную специфику фило¬
софского развития, общая междуна¬
родная тенденция прогрессивного
философского развития, рассматри¬
ваемая в более или менее значитель¬
ный исторический период, удержи¬
вается даже при том условии, что
последующие мыслители данной на¬
ции не исходят из идей своих на¬
циональных предшественников как
из непосредственной главной идей¬
ной предпосылки (или даже совсем
не знакомы с ними). Исторические
условия (как национальные, так и
международные) и международный
характер философского развития
могут обеспечить существование
философской традиции даже и при
отсутствии непосредственных связей
идей последовательно выступавших
мыслителей.
Усматривая в этих положениях
основания для предложенного раз¬
деления типов философских тради¬
ций, следует подчеркнуть их един¬
ство, подчеркнуть, что экономиче¬
ские, социально-политические, клас¬
совые условия существования и раз¬
вития философии являются основ¬
ным, постоянно действующим фак¬
тором, обусловливающим всякую
связь и преемственность философ¬
ских идей, и именно поэтому самый
этот фактор следует внести в самое
определение, самое понятие всякого
типа традиции.
В самом деле, ведь если и суще¬
ствует непосредственная связь идей,
то самый факт этой связи, самый
факт, что данный мыслитель опи¬
рается в своём развитии на идеи
именно такого-то, а не другого свое¬
го предшественника, что он обра¬
щается именно к такому-то, а не к
другому философу в поисках идей¬
ного материала для собственных
теоретических построений, — этот
факт не случаен, определён с необ¬
ходимостью экономическими, соци¬
ально-политическими, классовыми
условиями, обусловлен необхо¬
димостью решения определённых
идеологических задач, поставленных
историей перед той социальной груп¬
пой, тем классом, идеологом которо¬
го является данный мыслитель. Те¬
ми же постоянно действующими
факторами определено и самое
направление, в каком разви¬
вает идеи своего учителя тот или
иной его последователь.
Несомненно, что. например, мате¬
риализм Добролюбова стоит в непо-
236
3. Л, КАМЕН С К И П
средственнюй связи с материализмом
его русских предшественников, в
особенности со взглядами Белинско¬
го и Чернышевского. Наряду с Фей¬
ербахом и другими зарубежными
мыслителями эти два корифея рус¬
ской революционной демократии —
Белинский и Чернышевский — ока¬
зали существенное влияние на
формирование материализма Добро¬
любова. Но почему же Добролюбов
обратился именно к этим русским
мыслителям, а не, скажем, к славя¬
нофилам? Почему он, отправляясь от
идей Белинского, развил дальше ма¬
териалистические, революционно-де¬
мократические взгляды своего вели¬
кого предшественника, а не двинул¬
ся вспять, скажем, к идеализму Стан¬
кевича? Это произошло потому, что
Добролюбов выступил в условиях
дальнейшего обострения кризиса рус¬
ского феодализма, в условиях рево¬
люционной ситуации накануне ре¬
формы 1861 года, выступил как идео¬
лог русской революционной демо¬
кратии того времени, а не как
идеолог либерального дворянства,
подобно Станкевичу, и не как идео¬
лог консервативного и реакционного
дворянства, подобно славянофилам.
Имению этими обстоятельствами, а
вовсе не имманентной логикой исто¬
рико-философского развития объяс¬
няется и выбор Добролюбовым сво¬
их учителей и направление, в кото¬
ром юн развивал идеи своих пред¬
шественников.
То же самое можно сказать и об
отношении Чернышевского к фило¬
софскому наследству Герцена и Бе¬
линского.
Таким образом, всякая связь идей,
всякая их преемственность, всякая
идейная традиция определена пре¬
жде всего и главным образом эко-
номи ческим и, с о ци а л ь но - по л и т и ч е -
скими, классовыми условиями жиз¬
ни идейно связанных идеологов. Эго
определяет единство всех типов "фи¬
лософской и вообще идейной тради¬
ции. В то же время можно разли¬
чать формы связей по второстепен¬
ному их признаку — характеру идей¬
ных предпосылок, характеру идей¬
ных связей, идейных отношений
этих мыслителей.
Такое различение типов традиции
имеет своё значение для конкретно¬
го историко-философского анализа
связи двух или нескольких мысли¬
телей. Это значение определяется
тем, что воссоздание истинной кар¬
тины формирования и развития ми¬
ровоззрения мыслителя с точки зре¬
ния идейной подготовки этого миро¬
воззрения важно для определения
места мыслителя в философском
развитии, для определения его
социально-политической принадлеж¬
ности и ориентации, для опреде¬
ления его позиции и роли в идей¬
ной борьбе своего времени. Словом,
это значение определяется необхо¬
димостью диалектического рассмот¬
рения всякого, в том числе и истори¬
ко-философского, явления, т. е. рас¬
смотрения его в развитии, во всесто¬
ронних связях и опосредованиях.
Вопросы о том, какой из двух ти¬
пов традиции существует в данной
национальной философии на том или
ином историческом этапе её разви¬
тия; какой из них связывает двух
или нескольких мыслителей в том
или ином пункте их воззрений; во¬
прос о том, почему эти типы тради¬
ции сосуществуют или почему они
существуют порознь, сменяя друг
друга на различных этапах истории
философии данной нации,— все эти
и им подобные вопросы не могут
быть решены посредством рассмот¬
рения лишь внутреннего, идейного
содержания философских учений, по¬
средством изучения их идейных пред¬
посылок. Эти вопросы могут быть ре¬
шены лишь на основе анализа кон¬
кретных исторических, классовых
условий развития данной националь¬
ной философии в данную эпоху.
Только в процессе такого деталь¬
ного анализа могут быть выяснены
типы идейных связей русских мысли¬
телей-материалистов. Несомненно,
этот анализ показал бы, что в исто¬
рии русской материалистической фи¬
лософии существовали в разные пе¬
риоды XVIII—XIX веков оба типа
традиции.
Рассматривая суждения тт. Иов¬
чука и Щипанова о преемственности
идей в материалистической филосо¬
фии России XVIII—XIX веков, мы
убеждаемся, что они игнорируют
совершенно второй тип традиции,
О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
237
не обобщают факты, давшие нам
основание говорить о нём, старают¬
ся не замечать или даже извращать
эти факты и понимают под тради¬
цией лишь первый её тип. Они стре¬
мятся, невзирая на факты, усмат¬
ривать непосредственную связь фи¬
лософских идей всех крупнейших
материалистов, последовательно вы¬
ступавших в истории русской фило¬
софии. Поэтому-то им и кажется,
что отрицать непосредственную
связь идей русских материалистов
XVIII—XIX веков —значит отрицать
вообще традицию, преемственность
идей в развитии русской материали¬
стической философии. То же обстоя¬
тельство, что они зачастую совер¬
шенно неправомерно ставят реше¬
ние вопроса об оригинальности рус¬
ской материалистической мысли в
зависимость от решения вопроса об
идейных источниках её главнейших
представителей, заставляет их объ¬
являть наличие непосредственных
связей их идей критерием оригиналь¬
ности их мировоззрения.
Нет сомнения, что русская мате¬
риалистическая философия XVIII—
XIX веков была оригинальна и что в
ней существовала связь идей, мате¬
риалистическая традиция (хотя дале¬
ко не всегда связь идей её предста¬
вителей была непосредственной)35.
Ведь это же факт, что начиная
с Ломоносова в русской мысли
почти без перерывов или с не¬
большими в историческом смысле пе¬
рерывами не угасала и имела круп¬
нейшее общественное значение
(в том условном смысле, в каком во¬
обще имела общественное значение
домарксова философия) материали¬
стическая линия в философии.
Едва ли какая-нибудь другая на¬
циональная философия может со¬
слаться на подобное явление.
В Германии за это время ма¬
териализм приобрёл более или менее
33 И напрасно тов. Иовчук хочет найти
подтверждение своей схемы в высказывании
Ленина, когда, споря с тов. Смирновой, за¬
являет, будто «Ленин именно в этом
смысле слова (т. е. в том, как пони¬
мает его тов. Иовчук. (Разрядка моя.—
3. К.} и говорил о солидной материалисти¬
ческой традиции в России» («Вопросы фило¬
софии» № 1, стр. 218. 1947). Об этом будет
сказано далее специально.
значительное признание лишь в се¬
редине XIX века. До этого немцы
находились в угаре идеалистических
учений Канта, Фихте, Шеллинга, Ге¬
геля. Но материализм (Фейербаха и
вульгарных материалистов) не пу¬
стил глубоких корней на немецкой
почве. Он уступил место увлечению
Шопенгауэром, неокантианством, эм¬
пириокритицизмом, неогегельянст¬
вом, ницшеанством и прочими шко¬
лами разлагающейся буржуазной фи¬
лософии, заразившей в той или иной
мере едва ли не всех лидеров немец¬
кого освободительного движения
(исключая, конечно, Маркса и Эн¬
гельса).
Во Франции, после блестяще¬
го периода развития материализ¬
ма в середине и во второй полови¬
не XVIII века, материализм исчезает
с горизонта этой страны или, во
всяком случае, не приобретает
сколько-нибудь значительного об¬
щественного признания и веса.
В Англии, этой колыбели мате¬
риализма так называемого нового
времени, после материалистов
XVIII века — Толанда, Гартли и
Пристли,— идеи которых даже в
XVIII веке едва ли имели на их
родине большее влияние, нежели
идеи Беркли и Юма, мы также не
можем назвать крупных представи¬
телей материализма.
И рядом с этим факт устойчивой
двухсотлетней материалистической
традиции в России.
Действительно, есть о чём поду¬
мать исследователю-марксисту, же¬
лающему понять и объяснить ори¬
гинальность передовой русской фи¬
лософии и материалистическую тра¬
дицию в ней!
III
Мы уже видели, что смешение
непосредственных и опосредованных
связей идей русских философов-ма¬
териалистов и рассмотрение первых
в качестве единственного типа тра¬
диции в русской материалистической
философии XVIII—XIX веков при¬
вели тт. Иовчука и Щипанова к по¬
строению схемы, ложно освещающей
некоторые вопросы истории домарк-
совой философии в России.
Но тов. Иовчук в своих работах
рассматривает тот же вопрос и для
238
3. А. КАМЕНСКИЙ
периода зарождения и развития
ленинизма.
Следует сказать, прежде чем при¬
ступить к рассмотрению этого за¬
вершающего звена схемы тов. Иов¬
чука, что вопрос «об идейных связях
ЛАаркса и Энгельса с учениями их
предшественников, а также и во¬
прос об идейных связях ленинизма
со всеми его предшественника¬
ми — немарксистами — должен
решаться с принципиально иной
точки зрения, нежели вопрос о пре¬
емственности идей в дюмарксовой
философии. Возникновение и разви¬
тие марксизма и ленинизма с точки
зрения их отношения к предшествую¬
щей марксизму философии подчиня¬
лось особым закономерностям,
принципиально отличным от тех, ко¬
торые связывали идеи домарксист¬
ских философов. Эта особенность за¬
кономерностей определена тем, что
появление марксизма было таким
скачком, такой революцией в исто¬
рии философии, которой до тех пор
человечество ещё не знало. Этот во¬
прос не может быть решён мимохо¬
дом. Он требует специального рас¬
смотрения, и в настоящей статье нет
возможности его затрагивать. Мы
ограничимся здесь лишь крити¬
ческим рассмотрением нескольких
формулировок, данных тов. Иов¬
чуком по вопросу о соотношении фи¬
лософии ленинизма и философии рус¬
ской революционной демократии.
Хотя и в видоизменённой, завуали¬
рованной форме, но тем не менее и
здесь он развивает принципы рас¬
смотренной выше схемы. В примене¬
нии к этому периоду схема тов. Иов¬
чука обнаруживает особенно ясно
свою несостоятельность.
Решение тов. Иовчуком вопроса о
соотношении ленинизма и русской
революционно-демократической мыс¬
ли середины XIX века рассмотрел
М. 3. Селектор в тексте своей речи
на дискуссии по книге Г. Ф. Алек¬
сандрова' зв.
Однако представляется целесооб¬
разным высказать несколько сообра¬
жений на ту же тему в связи со всем,
что сказано выше о взгляде тов.
Иовчука на проблему традиции в
38 См. «Вопросы философии» № 1, стр.
427—436. 1947.
русской материалистической .фило¬
софии, и тем самым обосновать
третье и последнее критическое за¬
мечание, высказанное в начале
статьи.
Схема тов. Иовчука состоит в том,
что утверждается, будто все круп¬
нейшие русские мыслители-материа¬
листы непосредственно исходили
из главной идейной предпосылки
обязательно из идей русского же
своего предшественника. Непосред¬
ственность предшествования и за¬
мыкание русской философии в рамки
развития только русских философ¬
ских источников — вот два кита
схемы тов. Иовчука о преемствен¬
ности идей материализма в русской
философии.
Конечно, эту схему тов. Иовчук не
мог, да и не хотел применить в чи¬
стом виде к решению проблемы со¬
отношения философии ленинизма и
философии русской революционной
демократии середины XIX века. Не
мог же он, в самом деле, утвер¬
ждать, что не только непосредствен¬
ным, но и главным идейным
источником философского материа¬
лизма Ленина были материалистиче¬
ские идеи Чернышевского и Добро¬
любова, или, чего доброго, их уче¬
ников — «шестидесятников» и «се¬
мидесятников». Этого нельзя сказать
даже относительно зрелого мировоз¬
зрения Плеханова, а тем более от¬
носительно Ленина. Таким образом,
слишком уж ясны и общеизвестны
были факты, чтобы тов. Иовчук
мог и хотел отстаивать свою схему
в чистом виде применительно к это¬
му времени. В своих прямых заяв¬
лениях по этому поводу он говорит
о марксизме как главном идейном
источнике ленинизма, его теоретиче¬
ской базе. «Главной и основ¬
ной теоретической базой, на кото¬
рой вырос и развился ленинизм,
явилось учение Маркса и Энгельса...
Естественно, что вожди и идеологи
революционного пролетариата Рос¬
сии — Ленин и Сталин — должны
были обратиться и обратились
прежде всего к марксизму»37.
37 М. Иовчук «Ленинизм и передовая
русская культура XIX века». «Большевик»
.Nb 21, стр. 37, 38. 1945. (Разрядка моя.—
3. К.)

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
239
Уже эта формулировка, означаю¬
щая отказ тов. Иовчука' от принци¬
пов схемы применительно к соотно¬
шению: ленинизм и русские револю¬
ционные демократы (ибо главной
непосредственной идейной предпо¬
сылкой признаётся марксизм, уче¬
ние, возникшее за рубежом),
таит в себе ошибку, обнаружи¬
вает, что тов. Иовчук пытается
спасти, хотя бы в «снятом» виде,
свою ложную схему. Тов. Селектор
указал на то, что эта формули¬
ровка ведёт к неизбеж¬
ному признанию двух тео¬
ретических источников
ленинизма38 39. Хотя сам тов. Иов¬
чук и не говорит о двух источни¬
ках философии ленинизма, но его
высказывания по этому вопросу, ко¬
торые ниже приводятся, свидетель¬
ствуют, что мнение тов. Селектора
имеет под собой известные основа¬
ния.
Когда тов. Иовчук, защищая в по¬
лемике с тов. Смирновой своё пони¬
мание традиции в русской материа¬
листической философии, заявляет,
что «Ленин именно в этом смыс¬
ле слова и говорил о солидной
материалистической традиции в Рос¬
сии» зэ, то он неизбежно подводит
под своё понимание традиции
и соотношение: Чернышевский —
Плеханов—Ленин. Неизбежно пото¬
му, что Ленин в том месте своей
статьи «О значении воинствующего
материализма», которое имеет в виду
тов. Иовчук, говорит именно об этом
соотношении. Ленин пишет:
«У главных направлений передовой
общественной мысли России имеет¬
ся, к счастью, солидная материали¬
стическая традиция. Не говоря уже
о Г. В. Плеханове, достаточно на¬
звать Чернышевского...»40. Следова¬
тельно, Ленин имеет в виду Черны¬
шевского, Плеханова и, можно пред¬
положить, большевизм, поскольку го¬
ворит о «главных направлениях пе¬
редовой общественной мысли Рос¬
сии».
38 См. «Вопросы философии» № 1, стр.
431—434. 1947.
39 Там же, стр. 218. (Разрядка моя —
3	)
’м В. И. Л е н и и. Соч. Т. XXVII, стр. 180.
3-е изд.
Но если в этой мысли Ленина
тов. Иовчук находит подтверждение
истинности своего схематического
построения, то не вытекает ли из
этого, что понимание тов. Иовчуком
традиции в передовой русской мыс¬
ли (Ломоносов — Радищев — декаб¬
ристы — Белинский и Герцен — Чер¬
нышевский и Добролюбов) распро¬
страняется им волей-неволей на
соотношение:	Чернышевский —
Плеханов — Ленин?
Но это — лишь логическое след¬
ствие, вытекающее из истолкования
тов. Иовчуком ленинского понима¬
ния традиции в русской материали¬
стической философии. Сам он, ко¬
нечно, таких выводов не делает.
Но тов. Иовчук и более явно, бо¬
лее сознательно пытается спасти
принципы своей схемы для рассмат¬
риваемого соотношения.
Сделав приведённые выше оговор¬
ки о марксизме как «главной и
основной теоретической базе лени¬
низма», он пытается показать, как
повлиял на ленинизм второй его—не¬
главный, неосновной — идейный
источник. Тем самым он пытается
провести в несколько изменённом
виде принципы своей схемы тради¬
ции, применить их к рассматриваемо¬
му соотношению, а именно: жертвуя
идеей о том, что на данном этапе
развития русского материализма
главной идейной предпосылкой
его высшего достижения были рус¬
ские же философские источники, он
пытается обосновать н е п о с р е д-
с т в е н н у ю связь философии лени¬
низма с русской классической фило¬
софией середины XIX века.
«Русские марксисты,— пишет тов.
Иовчук,— во главе с Лениным и
Сталиным, учитывали достиже¬
ния классической русской филосо¬
фии, исходили из них, но не ог¬
раничивались ими и двигали вперёд
развитие философской и обществен¬
ной мысли» 41. «Ленинизм,— пишет
он в той же статье,—возникший на
базе марксизма и являющийся его
продолжением и развитием, критиче¬
ски обобщил и переработал
41 М. Иовчук «Ленинизм и передовая
русская культура XIX века». «Большевик»
№ 21, стр. 45. 1945. (Разрядка моя.— 3. К.)
240
3. А. КАМЕНСКИЙ
все достижения мировой цивилиза¬
ции, в особенности всё ценнейшие
достижения русской революционно-
демократической культуры» 42.
Верно ли это фактически при¬
менительно к философии, к материа¬
лизму Ленина? Верно ли, что Ленин,
развивая марксистский философский
материализм, «обобщил», «перера¬
ботал» ценнейшие достижения фило¬
софского материализма русских ре¬
волюционных демократов середины
XIX в. в том смысле, что «исходил»
из него в этой своей философской
работе?
Нет, не верно.
Опять-таки приходится повторить,
что тов. Иовчук и здесь ставит во¬
прос очень неопределённо, то говоря
о связях философии ленинизма с фи¬
лософией революционных демокра¬
тов, то об их идейных связях в о о б-
щ е. Эта неопределённость сильно
вредит выяснению вопроса потому,
что ведь не всё же «едино суть» и
что верно для одной области, то мо¬
жет оказаться неверным для другой.
Напомним в этой связи, что Ленин
в работе «От какого наследства мы
отказываемся?», которую так часто
цитирует и вспоминает тов. Иовчук
для обоснования своей схемы тради¬
ции философских идей в рус¬
ской прогрессивной мысли, ставил
вопрос очень определённо и исклю¬
чил из своего внимания
вопросы философии. Он пи¬
сал в самом начале этой статьи:
«Оговариваемся, что мы ограничи¬
ваемся исключительно вопросами
экономическими и публицистически¬
ми, рассматривая из всего «наслед¬
ства» только эти вопросы и остав¬
ляя в стороне вопросы фи¬
лософские, литературные, эсте¬
тические и т. п.» 43.
Оставляя на совести тов. Иовчу¬
ка использование этой ленинской
мысли в связи с вопросами русской
философии, специально исклю¬
чёнными Лениным из сферы внима¬
ния, мы оговариваемся, что, наобо¬
рот, имеем в виду в дальнейшем
42 М. Иовчук «Ленинизм и передовая
русская культура XIX века». «Большевик»
№ 21, стр. 45. 1945. (Разрядка моя.—3. К.)
43 В. И. Лен и н. Соч. Т. 2, стр. 462.
4-е изд. (Разрядка моя.— 3. К.)
только философские во¬
просы и исходим из того понима¬
ния предмета истории русской фи¬
лософии, которое (в начале статьи)
приняли в формулировке тов. Иов¬
чука.
Мне представляется неверным
утверждение тов. Иовчука, будто при
формировании и развитии философии
ленинизма Ленин и Сталин «обобща¬
ли», «перерабатывали» философские
идеи Белинского, Герцена, Черны¬
шевского, Добролюбова и даже «ис¬
ходили» из них.
Прежде всего приходится при¬
знать, что тов. Иовчук фактиче¬
ски не обосновывает это своё
утверждение, как не обосновывает
он своих высказываний о непосред¬
ственных связях материализма Ло¬
моносова и Радищева, Радищева и
декабристов, декабристов и Белин¬
ского и т. д. Из каких именно фило¬
софских идей русских революцион¬
ных демократов исходил Ленин и
какие именно философские вопросы
он решал, отправляясь от воззренний
Белинского, Добролюбова или Чер¬
нышевского,— об этом ничего не
говорит тов. Иовчук.
Не приводит никаких конкретных
доказательств и тов. Васецкий,
единомышленник тов. Иовчука в
этом вопросе, заявивший, что «про¬
грессивное содержание в богатей¬
шем наследстве Герцена являлось
одним из источников ле¬
ни н и з м а» 44.
Даже по отношению к Плеханову,
воззрения которого хронологически
и по существу были ближе к идео¬
логии революционной демократии
середины XIX века, чем воззрения
Ленина, Плеханову, который стал
марксистом не сразу, который, преж¬
де чем стать марксистом, пережил
период народничества, — даже по
отношению к нему нельзя сказать,
что он выработал своё философское
44 Г. С. Васецкий «Философские
взгляды А И. Герцена». «Философские
записки» № 1, сТр. 81. 1946. ((Разрядка моя.—
3. К.). Здесь уместно напомнить, что Ленин
относил Герцена к дворянским револю¬
ционерам, а потому тов. Васецкий считает
«одним из источников ленинизма» не только
идеи русской революционной демократии,
но п русского революционного дворянства,
т. е. находит ещё один источник ленинизма.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
241
мировоззрение, составившее следую¬
щую ступень в развитии прогрессив¬
ной русской философии после Чер¬
нышевского, исходя из идей фило¬
софского- материализма последнего,
обобщая и перерабатывая их, т. е.
что его философские взгляды п е-
р и о д а мар к сиз м а непосред¬
ственным идейным источником име¬
ют философию русской революци¬
онной демократии середины XIX ве¬
ка. Известно из истории развития
мировоззрения Плеханова, что, пока
он опирался лишь на этот теорети¬
ческий фундамент, он не мог дви¬
нуть вперёд русскую философскую
мысль. Более того: можно смело ут¬
верждать, что в философском отно¬
шении Плеханов в народнический
период своего развития, т. е. в пери¬
од, когда ему были известны идеи
Герцена, Белинского, Чернышевско¬
го, не только не «обобщил», не «пе¬
реработал» и не развил идей своих
предшественников из лагеря русской
революционной демократии, не толь¬
ко не двинулся вперёд, но даже и е
достиг тех высот, на ко¬
торых стоял Чернышев¬
ский. Философское мировоззрение
Плеханова-народника — шаг назад
по сравнению с философским ми¬
ровоззрением автора «Эстетических
отношений искусства к действитель¬
ности», «Антропологического прин¬
ципа в философии», «Критики фи¬
лософских предубеждений против
общинного владения».
Только тогда Плеханов вырабо¬
тал мировоззрение, могущее счи¬
таться следующим шагом в разви¬
тии русской философии, её новым
этапом, по сравнению с Чернышев¬
ским, когда он, разуверившись под
влиянием практической революцион¬
ной работы в народнической доктри¬
не, обратился к марксизму и к изу¬
чению опыта международного рево¬
люционного движения.
Что же касается Ленина, то он, как
известно, не проходил стадии народ¬
ничества, стадии революционного де¬
мократизма, хотя с юных лет горячо
любил и ценил, например, сочинения
Чернышевского, а выступил на аре¬
не-русской философии сразу же
как марксист и в своей даль¬
нейшей деятельности в этой обла-
16 «Вопросы философии» № 2.
сти защищал, обобщал, развивал
дальше марксистскую философию,
диалектический материализм. Какие
бы философские вопросы ни решал
Ленин, юн решал их, как марксист,
не исходя из философских идей Бе¬
линского или Чернышевского, хотя,
конечно, он мог заимствовать у них
примеры, образы и даже аргументы
для своих целей, оперируя этими
аргументами, как марксист.
Тю, что тов. Иовчук, повидимому,
считает обоснованием своей схемы
в рассматриваемом пункте, заклю¬
чается в следующем.
Он перечисляет некоторые проб¬
лемы, которые решили классики рус¬
ской философии середины XIX века
и которые они не смогли решить
научно, последовательно, как решил
их марксизм. Он вскрывает, путём
сравнения точки зрения классиков
русской философии и точки зрения
марксизма-ленинизма, пороки пер¬
вой из этих двух точек зрения. А по¬
том заявляет, что ленинизм преодо¬
лел эти пороки, т. е., следовательно,
развил, разработал идеи классиков
русской философии XIX века.
Так у тов. Иовчука и получается,
будто целый ряд вопросов, постав¬
ленных «классической русской фи¬
лософией XIX века, разрабатывались
и развивались русскими марксиста¬
ми» 45. У него выходит, что, исходя
из идей своих национальных предше¬
ственников, ленинизм разработал
диалектику, боролся с мистикой и
идеализмом, сделал материализм
учением творческим и т. д. и т. п.4".
Есть, конечно, известный смысл в
подобных сопоставлениях. Он заклю¬
чается в констатации опосредован¬
ной связи между философией рус¬
ской революционной демократии и
философией ленинизма. Ленинизм,
как высшее достижение не только
всей мировой, но и русской культу¬
ры, отвечал также и на вопросы
русской жизни, а некоторые из этих
вопросов, занимавшие революцион¬
ных демократов середины XIX в.,
ещё и во времена Ленина остава¬
лись нерешёнными (хотя теперь они
решались в новых исторических
условиях и с принципиально новы < 43 *
43 «Большевик» № 21. сто. 45. 1945.
40 См. там же, стр. 45—49.

242
3. А. КАМЕНСКИЙ
позиций). Преемственность этапов
русской истории, русской жизни
обусловила, опосредовала преем¬
ственность, связь идей передовых
русских идеологов середины и конца
XIX века. Однако сопоставления, сде¬
ланные тов. Иовчуком, нисколько не
доказывают, что философский мате¬
риализм Ленина «исходит» из мате¬
риалистических воззрений русских
революционных демократов середи¬
ны XIX века, т. е. непосредственно
связан с ними, как с идейной пред¬
посылкой. Итак, мы не имеем в
статье тов. Иовчука фактических до¬
казательств того, что философия ле¬
нинизма «исходила» из философии
революционных демократов. Тем не
менее, отказавшись от мнения, что
русская материалистическая мысль
является главной идейной пред¬
посылкой для высшего этапа русской
материалистической философии кон¬
ца XIX —начала XX века — фило¬
софии ленинизма, — тов. Иовчук
остаётся на позиции, согласно кото¬
рой она является всё же н е п о
средстве нн ой предпосылкой
материализма Ленина.
Тов. Иовчук не видит, очевидно,
что эти тщетные попытки спасти схе¬
му непрерывной, непосредственной
традиции в русской материалистиче¬
ской философии XVIII—XIX веков
применительно к соотношению: ма¬
териализм русских революционных
демократов середины XIX века —
материализм Ленина, ведут его к
теоретической ошибке. Он пишет:
«Особое внимание Ленина и его
сторонников было обращено на раз¬
работку вопросов философии и со¬
циологии, выдвинутых предше¬
ственниками марксизма
как на Западе, так и в Рос¬
сии» 47. Выходит, следовательно,
что Ленин, выступивший через
п о л в е к а после того, как сфор¬
мировался марксизм, обратил своё
внимание — да к тому же «осо¬
бое»! — на разработку философских
и социологических вопросов, выдви¬
нутых (и не только в России, но и на
Западе!) ещё до появления
марксизма и, следовательно,
уже решённых марксизмом.
47 «Большевик» №> 21, стр. 45. 1945.
Ленин, как известно, видел «ге¬
ниальность Маркса и Энгельса»,
между прочим, в том, что они «не
топтались на повторении решённых
уже гносеологических (и, как видно
по контексту ленинского высказыва¬
ния, вообще философских.—3. К }
вопросов» 48 49.
Ленин, как известно, видел гени¬
альность Маркса в том, что он «д а л
ответы на вопросы, которые пе¬
редовая мысль человечества уже по¬
ставила» 4<< Разве не отличается те¬
ми же чертами гениальность Ленина?
Так почему же тов. Иовчук пола¬
гает, что Ленин вновь обратил своё
внимание — да ещё особое — на
разработку философских вопросов 50,
поставленных предшественниками
Маркса и Энгельса и уже давно ре¬
шённых основоположниками диалек¬
тического материализма?!
Разве не означает подобное ут¬
верждение тов. Иовчука в известной
степени отождествления отношения
между философией марксизма и
предшествовавшей ему философией,
с одной стороны, с отношением меж¬
ду философией ленинизма и домарк-
совой философии — с другой, а
следовательно, фактического игно¬
рирования того, что и в философии
ленинизм есть марксизм эпохи
империализма? Разве не значит это
представлять историю философии
ленинизма так, будто Ленину при¬
шлось в известной степени вновь
проходить тот путь, который прошли
Маркс и Энгельс, отвечая на во¬
просы, поставленные предшественни¬
ками философии марксизма, пред¬
ставлять дело так, будто Ленин в
значительной степени заново соз¬
давал диалектический материализм.
48 В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 321.
4-е изд.
49 В. И. Л е н и н. Соч. Т. XVI, стр. 349.
3-е изд. (Разрядка моя.— 3. К.).
50 Я специально и ещё раз подчёркиваю:
философских вопросов, ибо, конеч¬
но, вне философии были вопросы теории,
специфические для России, сравнительно
мало разработанные или только затрону¬
тые вскользь Марксом и Энгельсом и
заострённые русскими революционными
демократами, которые разработал Ленин,
отвечая на потребности русской жизни,
русского революционного движения. Здесь
обнаружились и непосредственные связи
ленинизма с теорией русской революционной
демократии.

О ТРАДИЦИИ В РУССКОЙ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
243
опираясь на философию русских ре¬
волюционных демократов и западно¬
европейских предшественников фи¬
лософии Маркса и Энгельса, а не
развивал дальше принципы мар¬
ксистской философии в новых и спе¬
цифических исторических условиях?!
Остаётся теперь ответить на один
вопрос: в каком же смысле, если
иметь в виду философию, можно го¬
ворить о Ленине как наследи и-
к е русской революционной демокра¬
тии, в каком смысле можно гово¬
рить, что он явился продолжателем
материалистических традиций вели¬
ких русских революционных демо¬
кратов середины XIX века?
Ответ на этот вопрос уже подго¬
товлен предшествующим изложени¬
ем. Что касается философии, то нель¬
зя говорить здесь о непрерывной
традиции, идущей от Чернышевского
к Ленину, о непосредственной связи
их философского материализма. В
данном случае имела место связь
опосредованная. Если рассмотреть
ретроспективно историю русской фи¬
лософской мысли этого времени, то
несомненно, что Чернышевский, Пле¬
ханов-марксист, Ленин — те мысли¬
тели, каждый из которых олицетво¬
ряет в той последовательности, как
они названы, исторические этапы
развития передовой философской
мысли в России. Каждый из них по-
своему пошёл дальше своего пред¬
шественника, хотя идеи предше¬
ственника и не являлись главной и
непосредственной теоретической ба¬
зой для формирования и развития
его философских идей. Каждый из
них, до выступления последующего,
обосновал наиболее прогрессивную
для своего времени теорию философ¬
ского материализма, отвечающую
интересам и требованиям наиболее
революционного класса своего вре¬
мени. Преемственность их материа¬
листических идей была не непосред¬
ственная. Она опосредовалась пре¬
емственностью этапов развития
истории России, классовой борьбы
в ней, международным философским
развитием и непосредственной свя¬
зью с нефилософскими идеями
предшественника. Таким образом,
каждый продолжал материалистиче¬
ские традиции предшественника, хо¬
тя и не всегда исходил непосред¬
ственно из его материалистических
идей.
Ленин, обращаясь к истории фи¬
лософской мысли в России, указы¬
вал на своих предшественников как
на людей, вызывающих чувство
национальной гордости русского на¬
рода, оценивал их значение для
их времени, для подготовки поч¬
вы к распространению более передо¬
вых идей. Он критиковал пороки сво¬
их предшественников, высоко ценя,
но со своей точки зрения, достиже¬
ния их мысли. Он отмечал их истори¬
ческие заслуги перед русским наро¬
дом, русской мыслью и, в частности,
русской философией — заслуги бор¬
цов за передовое для своего времени
мировоззрение, борцов с мракобе¬
сием, идеализмом, застоем мысли, и
поэтому считал себя законным пре¬
емником их дела. Он отмечал тот
факт, что в русской философской
мысли с поразительной устойчи¬
востью, требующей и заслуживаю¬
щей глубокого научного исследова¬
ния, удерживались материалистиче¬
ские идеи, хотя они и развивались,
принимая всё новые и новые формы,
обогащались всё новым и новым со¬
держанием. Именно эту устойчи¬
вость материалистической линии в
философии, как нам кажется, и имел
в виду Ленин, когда говорил о со¬
лидной материалистической тради¬
ции в передовой русской философии.
Мысли Ленина не дают повода к то¬
му, чтобы строить на их основании
схему непрерывной, непосредствен¬
ной связи материалистических идей
в русской философии и, как завер¬
шающее звено этой схемы,—теорию
двух (или трёх) источников филосо¬
фии ленинизма.
К сожалению, эту теорию защи¬
щает не только тов. Иовчук. Это сви¬
детельствует о том, что тов. Смир¬
нова имела все основания предупре¬
дить об опасности схематизма в изу¬
чении традиции в русской материа¬
листической философии XVIII —
XIX веков, об опасности отрыва фи¬
лософской мысли в России от меж¬
дународной философской мысли, т. с.
и от марксизма.

ПРОТИВ ФИЛОСОФИИ
БУРЖУАЗНОЙ РЕАКЦИИ
Теория буржуазного аморализма Джона Дьюи
А. Ф. ШИШКИН
В развернувшейся борьбе между
лагерем империалистической реак¬
ции и антиимпериалистическихм, де¬
мократическим лагерем большую
роль играют современные буржуаз¬
ные этические теории, призванные
оправдывать строй капиталистиче¬
ского рабства.
Современная буржуазная этика
распадается на множество различ¬
ных направлений, одни из которых
реставрируют старые этические си¬
стемы, выводившие мораль из веле¬
ний бога, из абсолютного разума,
долга и т. д., другие пытаются соз¬
дать новые этические системы, при¬
способленные «к условиям XX ве¬
ка», т. е. к эпохе империализма с её
острыми классовыми и международ¬
ными конфликтами.
Чем более мрачными становятся
перспективы буржуазного общества,
чем больше растёт влияние комму¬
низма в массах трудящихся и
авторитет Советского Союза, тем
настойчивее буржуазные идеологи
стремятся к оправданию капитализ¬
ма и порождаемых им пороков и
преступлений.
Одни выступают с прямой и ци¬
ничной проповедью «морали господ»,
призванных властвовать над массами
белых и цветных рабов, и призывают
к разбойничьим войнам во имя пора¬
бощения других народов. Другие
обманывают массы лицемерной и
лживой проповедью «чистой демо¬
кратии», как подлинной арены сча¬
стья и морального прогресса челове¬
ческой личности. При этом под
«чистой демократией» понимается
современная буржуазная (и, глав¬
ным образом, американская) демо¬
кратия, прикрывающая гнёт монопо¬
лий над огромным большинством
населения, нищету и бесправие
масс, подготовку агрессивных войн.
И те и другие стремятся опорочить
в сознании масс самую передовую
демократию мира — советскую де¬
мократию — и великие моральные
идеалы советских людей.
Как утверждают сами буржуаз¬
ные философы, с конца XIX века в
этике всё более заметным становит¬
ся движение «от формализма к те¬
леологии», т. е. от оценки поведения
человека с точки зрения «вечных»
моральных принципов, выводимых
из велений бога (которые человек
«постигает» либо через «откровение»
либо через «законы природы»), к
оценке поведения с точки зрения
практических результатов в дости¬
жении поставленной цели. Послед¬
няя имеет много названий: одни на¬
зывают её самосознанием, другие —
совершенством человеческой лично¬
сти, третьи — целостным саморазви¬
тием, четвёртые — предельным раз¬
витием всех человеческих способ¬
ностей, пятые — энергизмом и т. д.
От абсолютного идеализма в области
этики, буржуазные идеологи всё
больше переходят на позиции субъ¬
ективного идеализма и релятивизма,
отнюдь не устраняющего «велений
бога», а придающего этим «велени¬
ям» другое истолкование. Сторонни¬
ки «новых» этических систем обру¬
шиваются с критикой на попытки
установить абсолютные этические
ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
2-13
нормы. Они указывают, что эти нор¬
мы, которыми оперировала «класси¬
ческая» этика, возникли и были при¬
годны в условиях застывшего
домашинного периода жизни обще¬
ства, но не соответствуют условиям
«машинного» периода. Машина на¬
несла удар по неизменным мораль¬
ным нормам. Она изменила условия
жизни семьи, соседства, общины. На
все человеческие связи она наложи¬
ла печать непостоянства и изменчи¬
вости. Машина (на деле, конечно, не
машина, а капитализм) вызвала к
жизни такие противоречия — между¬
народные и внутренние, — при кото¬
рых категорический императив Кан¬
та и абсолютные нормы морали зву¬
чат анахронизмом даже для привык¬
ших к лицемерию буржуазных идео¬
логов. На смену вечным понятиям
блага, справедливости, долга и т. п.,
с которыми выступала традиционная
этика, приходят понятия относи¬
тельного «блага» или, лучше ска¬
зать, относительных «благ» в изме¬
няющихся условиях жизни.
Марксистская критика неизмен¬
ных моральных норм и марксистское
учение о классовом характере мора¬
ли не могли не оказать влияния на
видоизменение буржуазных этиче¬
ских систем. Конечно, буржуазные
идеологи отвергают классовую мо¬
раль пролетариата. В ней они нахо¬
дят чуждые им «нормы», которые
обладают большим авторитетом в
массах. Выступая против авторитета
«вечных» норм нравственности, они
считают своей главной задачей
борьбу с марксистской, коммунисти¬
ческой этикой — с её объективными,
строгими, выведенными из научного
понимания общества нормами и
принципами. Как и буржуазные мо¬
ралисты XVIII—XIX веков, они отри¬
цают классовый характер морали и
вырабатывают этические концепции,
пригодные «для всех». Больше того:
эти этические концепции подчёрки¬
вают «социальную» (но не классо¬
вую) «природу» морали, ставят во¬
просы о связи между моралью и по¬
литикой, моралью и экономикой. И
хотя в буржуазной литературе можно
часто встретить мысль о том, что
в современных политико-экономиче¬
ских условиях капитализма много
зла и несправедливости, тем не ме¬
нее идеологи буржуазии с усердием,
достойным лучшего применения, «со¬
ревнуются» в моральном оправдании
современной буржуазной лжедемо-
кратии и того принципа, на котором,
как говорил В. И. Ленин, основано
буржуазное общество: «...Либо ты
грабишь другого, либо другой грабит
тебя, либо ты работаешь на другого,
либо он на тебя, либо ты рабовладе¬
лец, либо ты раб». Исходя из субъ¬
ективных интересов, желаний, целей,
буржуазные моралисты подчиняют
мораль интересам господствующего
класса и проповедуют в сущности са¬
мый настоящий аморализм.
Таким субъективизмом, например,
характеризуется так называемая
«этика ценностей» с её девизом:
«Ценностью обладает любой объект
любого интереса». Но если любой
объект любого интереса обладает
этической ценностью, то, спрашивает¬
ся: что такое аморализм и отрица¬
ние всякой морали? Проповедники
этой этической доктрины пытаются
спасти её от безнадёжного субъек¬
тивизма рассуждениями о том, что
хотя каждый интерес содержит
ценность, но некоторые объекты
имеют большую ценность, что мо¬
ральное благо не является просто
единицей, но организацией ценно¬
стей, что гармоничная личная жизнь
лучше, чем разгул импульсов и же¬
ланий, что гармоничное общество
лучше, чем состояние конфликта, и
это зависит от любви и благосклон¬
ности \ Но «этика ценностей» не
в состоянии указать объективного
критерия ценности «интереса», лежа¬
щего в её основании.
Представители этической школы
«интуиционализма» предлагают во¬
обще изгнать из области этики поня¬
тие «блага» и видят в этике лишь
«интуитивные алогические сужде¬
ния» насчёт правильности того или
иного способа действия в конкрет¬
ном случае, причём критерий пра¬
вильности состоит либо во «внутрен¬
ней правоте» или «самоочевидности»
либо просто в успехе моего действия.
1 См. Tufts «Recent Ethics In Its Broadcr
Relations». Berkeley California, p. 194. 1930.

24в
А. Ф. ШИШКИН
Некоторые буржуазные социологи
и моралисты прямо заявляют о невоз¬
можности этики, как науки, и припи¬
сывают этическим понятиям чисто
эмоциональное значение. Так совре¬
менная буржуазная этика блуждает
в тупиках субъективизма и реляти¬
визма, оправдывая и освящая амора¬
лизм хозяев современного капитали¬
стического общества.
Некоторые современные этические
концепции особенно стремятся к то¬
му, чтобы принять форму «науки»,
требуют применения «научного мето¬
да» к вопросам морали и руковод¬
ства поведением человека. В раз¬
работке вопросов этики широко
применяются «данные» естественных
наук о человеке, а также «данные»
социальных наук. Едва ли не самой
крикливой попыткой применения
«научного метода» к вопросам мо¬
рали является современная этика
прагматизма, разработанная совре¬
менным лидером этой школы Джо¬
ном Дьюи.
Джон Дьюи — ярый враг Советско¬
го Союза, враг демократического и
антиимпериалистического лагеря,
прикрывающийся лживыми фразами
о «демократизме» и о «научности»
своей реакционной философии.
Что представляет собой «науч¬
ный метод» прагматизма?
Он связан с общей философией
прагматизма, которая в исходных
положениях, по существу, ничем не
отличается от эмпириокритицизма.
По словам В. И. Ленина, «различия
между махизмом и прагматизмом
так же ничтожны и десятистепенны с
точки зрения материализма, как раз¬
личия между эмпириокритицизмом
и эмпириомонизмом» 2. Дьюи «осво¬
бождает» философию от решения её
коренного вопроса — вопроса о том,
что чему предшествует: материя —
идее или, наоборот, идея — материи.
С точки зрения прагматизма, иде¬
альное и материальное возникают
внутри «опыта» и являются лишь его
диференциациями. Так как (несмотря
на попытки прагматистов в понятии
3 В. И. Ленин. Соч. Т. 14, стр. 327.
4-е изд.
«опыт» затушевать разницу между
двумя философскими направления¬
ми) другого опыта, кроме человече¬
ского, нет и быть не может, филосо¬
фия прагматизма, при крикливых
претензиях преодолеть односторон¬
ность материализма и идеализма,
найти «средний путь» между ними,
является на деле лишь одним из про¬
явлений субъективного идеализма.
Перенеся «реальное» и «идеаль¬
ное» в сферу «опыта», как его функ¬
ции, Дьюи должен был выяснить во¬
прос о значении каждой из них в
пределах конкретного опыта. «Пер¬
вое, — говорит Дьюи, — ...должно
быть принято, как материал измене¬
ния, как препятствия и средства оп¬
ределённых специфически желае¬
мых изменений». Второе — «как глу¬
боко продуманные возможности су¬
ществующего мира, которые могут
быть употреблены, как методы для
переделки и улучшения его» 3. Дьюи
полагает, что таким различением ре¬
ального и идеального внутри опыта
(и признанием их равноправия) он
освобождает философию от её тра¬
диционных проблем. Но он освобож¬
дает, разумеется, лишь на словах, а
по существу «внутри опыта» он ре¬
ставрирует старую противополож¬
ность между материализмом и идеа¬
лизмом, становясь на позицию пос¬
леднего, ибо для Дьюи первичным
является идеальное, а вторичным,
производным — материальное.
Каждый конкретный опыт, по
Дьюи, есть взаимодействие двух
факторов: идеального и реального,
субъекта и среды, организма и окру¬
жения. Это взаимодействие «факто¬
ров» опыта создаёт «ситуации».
«Утверждение, что индивидуумы жи¬
вут в мире, означает конкретно, что
они живут в серии ситуаций» 4. Каж¬
дая из этих конкретных ситуаций
ставит перед человеком определён¬
ные проблемы, требующие усилий
ума для их разрешения. Решение
проблемы означает реконструкцию
всего опыта — его субъективной и
«объективной» стороны. Иначе гово¬
ря, человеческий ум, по Дьюи, по¬
3 D е w е у «Reconstruction in Philosophy»,
р. 121—122. London. 1921.
4 Deweу «Experience and Education»,
p. 41. New York. 1938.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
247
стоянно создаёт и пересоздаёт мир.
Вне взаимодействия между субъек¬
том и средой нет никакого мира. Чи¬
татель здесь легко припомнит пе¬
чально знаменитую «принципиаль¬
ную координацию» Авенариуса,
субъективно-идеалистический смысл
которой до конца разоблачил
В. И. Ленин, показав, что признание
принципиальной координации между
«я» и «средой» (или непрерывного
взаимодействия у Дыои) ведёт к от¬
казу от признания существования
природы до человека, т. е. к мрако¬
бесию и обскурантизму. Таким же
обскурантизмом характеризуется и
вся философия Дьюи, явно избегаю¬
щая отвечать на вопросы о сущест¬
вовании земли до человека, о проис¬
хождении жизни на земле.
С точки зрения прагматизма, ме¬
тод и средства более важны, чем
результат и цели. Подчёркивание
важности метода у Дьюи доходит
до отрицания всякого самостоятель¬
ного значения результата исследо¬
вания. Наука имеет дело с конкрет¬
ными ситуациями или с конкретным
опытом. Научные положения или
законы выросли из конкретного
опыта и используются в качестве
«рабочих гипотез», орудий, инстру¬
ментов в дальнейшем опыте. «Тео¬
рия есть теория практики»,—пишет
Дьюи. Это «конструкция действия в
мысли» 5 *. Её значение для действия
инструментально. Наука, по Дыои,
является «просто системой возмож¬
ных предикатов, т. е. возможных то¬
чек зрения или методов, которые
должны быть (использованы при ха¬
рактеристике того или иного опытно¬
го явления, природа и смысл которо¬
го неясны для нас. Она вооружает
нас рядом орудий, из числа которых
надо выбирать. Конечно, выбор зави¬
сит от потребностей конкретных фак¬
тов, которые следует разграничить и
выявить в каждом случае — точно
так же, как плотник решает на ос¬
нове того, что он намеревается сде¬
лать, следует ли взять молоток,
пилу или рубанок... Логический про¬
цесс включает как неотъемлемую
часть отбор и ссылку на те элемен¬
ты системы, которые относятся к
данному конкретному факту. Этот
индивидуализированный отбор и
приспособление составляют неотъ¬
емлемую часть логики ситуации» \
Трудно более вульгарно предста¬
влять науку, чем это мы видим у
Дьюи. В представлении Дьюи наука
становится похожей на ящик с ин¬
струментами, которые извлекаются
из этого ящика по мере надобности,
для решения возникающих проблем.
Мы не находим у него ни малейшего
намёка на то, что понятия и законы,
которыми оперирует наука (если это
подлинная наука, а не лженаука), от¬
ражают объективные закономерно¬
сти действительности, существую¬
щей вне нас, что лишь п о с т о л ь-
к у они могут служить орудием пре¬
образования действительности. Нет,
по Дьюи, законы и понятия науки
есть лишь «возможные точки зре¬
ния или методы», из которых при
решении той или иной «проблемы»
вы можете выбирать подходящую.
Какой простор для произвола и
субъективизма в области науки!
Прагматистская «наука» характе¬
ризуется безудержным эклектициз¬
мом. Этот эклектицизм она даже
ставит себе в заслугу. Один из италь¬
янских прагматистов уподоблял праг-
матистскую философию гостинице с
длинным коридором, куда выходят
бесчисленные номера. В них сидят
философы прагматистской школы и
занимаются каждый своим делом:
один пишет трактат против бога, дру¬
гой молится богу; в одном конце ко¬
ридора обдумывается система идеа¬
листической метафизики, в другом —
доказывается её невозможность. И
всё это может вместить прагматист¬
ская философия, чуждая «догматиз¬
му» и «однообразию», любящая «но¬
визну» и «разнообразие»! Прагма¬
тист при надобности может высту¬
пить в облачении натуралиста или же
усвоить теологическую точку зрения.
В зависимости от обстоятельств он
может выступить с либеральной кри¬
тикой фашизма или же с прямой за¬
щитой фашизма. Он может в целях
маскировки выступать за «дружбу» с
5 The Philosophy of J. Dewey. Sei. and ed.
by J. Rainer, pp. 312, 310. New York. 1928.
с Dewey «Problems of Men», p. 221 —
222. New York. 1946.

248
А. Ф. ШИШКИН
СССР, а потом присоединиться к
компании самых озлобленных врагов
СССР и выливать потоки клеветы на
страну социализма. У философа-
прагматиста нет других принципов,
кроме обслуживания интересов капи¬
тала. Это — хамелеон в мировоззре¬
нии и в политике, живое свидетельст¬
во распада и загнивания современной
буржуазной культуры.
Для прагматизма нет объектив¬
ной истины в единственно научном
смысле этого слова — в смысле со¬
ответствия объективной, вне нас су¬
ществующей действительности, а
следовательно, нет и абсолютной
истины. Всякая истина относительна,
т. е. относится к данному частному
опыту, и становится истиной лишь
поскольку действие, ею направляе¬
мое, принесло нам успех. Если же
действие не принесло нам успеха,
мы должны сказать об идее, напра¬
вляющей наши действия, что она
ложна. Значит, проверка истины с
точки зрения прагматизма состоит
не в практическом доказательстве
объективной достоверности того или
иного положения, а в степени
успешности наших действий в соот¬
ветствии с поставленной целью при
решении данной проблемы. Чтобы
придать «успеху» объективное зна¬
чение, Дьюи говорит, что у него
речь идёт не о личном удовлетворе¬
нии или выгоде, а об удовлетворе¬
нии «потребностей и условий проб¬
лемы». Само собой разумеется, что
это нисколько не спасает от субъек¬
тивизма и произвола в определении
истины, ибо здесь нет её единствен¬
ного объективного критерия: практи¬
ческого доказательства её соответ¬
ствия объективной, независимо от
опыта существующей действитель¬
ности. Вне этого критерия истиной
может быть объявлена любая буржу¬
азная ложь, лишь бы она «удовлет¬
ворительно», т. е. в интересах господ¬
ствующего класса решала проблему,
поставленную данной ситуацией. Мы
покажем это дальше, когда будем
говорить о применении «эксперимен¬
тального метода» к вопросам этики.
Итак, люди живут в мире «ситуа¬
ций», от одной проблемы до другой,
не ставя перед собой никаких отда¬
лённых целей, не задумываясь о
перспективах. Всё внимание их дол¬
жно быть занято настоящим и непо¬
средственным будущим, с помощью
которого проверяется «рабочая ги¬
потеза». Что касается историческо¬
го прошлого, знание о нём необхо¬
димо ровно настолько, насколько
оно помогает решать проблемы на¬
стоящего и непосредственного буду¬
щего. Мы вспоминаем из прошлого
опыта «то, что интересует нас». А
интересует нас оно не само по себе,
а «по причине того, что оно присо¬
единяет к настоящему»7. Прошлое
имело свои проблемы и методы их
решения. Более или менее отдалён¬
ное будущее будет иметь свои проб¬
лемы и методы их решения. Внима¬
ние людей всегда было приковано к
настоящему «опыту», к практиче¬
ским целям, из него вытекающим.
«Довлеет дневи злоба его» — вот
конечный итог прагматистской фи¬
лософии, пренебрегающей серьёз¬
ным историческим исследованием,
подчиняющей историю нуждам сего¬
дняшней практики, не заглядываю¬
щей в отдалённое будущее, далёкой
от понимания законов развития об¬
щества. И трудно себе представить,
что для этого псевдонаучного выво¬
да понадобилась «реконструкция в
философии» с помощью «эксперимен¬
тального метода»!
Дьюи часто говорит об успехах
физической науки, достигнутых бла¬
годаря применению «эксперименталь¬
ного метода», об отставании филосо¬
фии и социальных наук от физиче¬
ских, о необходимости преодолеть
это отставание и, таким образом,
устранить многие «трудности совре¬
менной мировой ситуации». Можно
только по наивности или по недоумию
принимать за науку тот пошлый
вздор, который представляет прагма-
тпстская философия вообще, соци¬
альная философия прагматизма в
частности. Мы уже сказали, что
«опыт» Дьюи даёт достаточный про¬
стор для бога. Поэтому-нельзя при¬
нимать всерьёз критику Дыои по ад¬
ресу традиционной метафизики. При
внешнем радикализме, с которым!
Дьюи ополчается на традиционную
7 «Reconstruction in Pnilosopliy», р. 8.
London. 1921.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
249
метафизику (за её отрыв от жизни),
главная задача Дьюи состоит в том,
чтобы укрепить и приспособить к
новым условиям традиционные ос¬
новы буржуазной идеологии — идеа¬
лизм и религию. Дьюи недоволен
тем, что при современном положении
дел наука и религия находятся в
конфликте друг с другом. Он гово¬
рит, что, когда наука будет пере¬
строена на прагматистский лад,
т. е. когда «идеи будут представлять
собой непосредственный путь к
предстоящей жизни», тогда «рели¬
гиозный дух будет оживлён, ибо он
будет находиться в гармонии с
бесспорными научными убеждения¬
ми людей и их повседневной социаль¬
ной деятельностью»8 9. Дьюи хочет
приспособления религии к новым
политико-экономическим условиям,
развития новых «жизненных источ¬
ников» религии. Он говорит о рели¬
гии как о необходимой стороне об¬
щественной жизни, как о «дополне¬
нии» интеллектуального духа науки
эмоциональной или даже «мистиче¬
ской силой». Дорожкой к поповщине,
обновлённой, всё примиряющей, а на
деле обслуживающей потребности
капитала, является вся философия
Дьюи.
С помощью «экспериментального
метода» Дьюи собирается осуще¬
ствить реконструкцию в этике, а
значит (поскольку в прагматизме
мысль не отделяется от действия, а
сливается с ним, являясь «мыслью
действия») и в самой морали.
# &
Что такое 'моральная теория по
Дьюи? Это, как всякая теория, есть
«теория практики». Она состоит
просто из «повседневных занятий
(workings) того же обыкновенного
ума, который измеряет мануфакту¬
ру, вбивает гвозди, продаёт пшени¬
цу и изобретает телефон»а. И это
пошлое представление о науке, до¬
стойное узколобого американского
бизнесмена, Дьюи преподносит как
новый взгляд на науку! Только для
невежды в науке она тождественна
8 «Reconstruction in Philosophy», р. 210.
London. 1921.
9 The Philosophy of J. Dewey. Sei. and ed.
by J. Ratner, p. 310. New York. 1928.
с уменьем торговать пшеницей или
мануфактурой. Бизнесмену нет де¬
ла до того, что наука не может быть
наукой при отсутствии стройного
мировоззрения, которое должно ле¬
жать в её основе. Дьюи не в состоя¬
нии понять, что подлинная наука не
может не быть отражением объек¬
тивных связей действительности; что
моральная наука также может быть
(при одном условии — при переходе
на точку зрения пролетариата, выра¬
жающего интересы всего прогрессив¬
ного человечества) стройной и строго
объективной наукой, а не суммой «по¬
вседневных занятий обыкновенного
ума», от которого, очевидно, не тре¬
буется никакой теории, а лишь
уменье действовать с выгодой и
преуспевать в капиталистическом
обществе.
«Идея того, что должно' быть сде¬
лано, и моральная теория идентич¬
ны», — пишет Дьюи. «Единственное
различие между идеей ребёнка о
том, что он должен выучить табли¬
цу умножения... и широчайшей мо¬
ральной теорией... есть просто раз¬
личие в степени анализа практики,
а не различие качественного поряд¬
ка» 10. Надо ли приводить ещё бо¬
лее яркие свидетельства того при¬
нижения теории, доводящего до
полного отрицания её, которое об¬
наруживает один из духовных «вож¬
дей» современной буржуазии, её
«знаменитый» философ?!
И вот на таком, с позволения
сказать, «теоретическом» фундамен¬
те должна быть построена этика
как наука. Дьюи следующим обра¬
зом рисует общую «программу»
создания прагматистской этики.
Этическая наука «должна быть по¬
строена лишь в связи с фактами, с
самого начала требующими крити¬
ческого направления в суждении.
Мы должны знать, какова ситуация,
в которой мы находим нужным дей¬
ствовать, чтобы мы могли знать,
что мы должны делать. Мы должны
знать, каков результат той или иной
психической наклонности, её влия¬
ния на наше мировоззрение, а за¬
тем и на наше поведение. Выясняя
социальную ситуацию, уясняя себе
10 Ibidem, р. 312—313.

250
А. Ф. ШИШКИН
-збъективно (читатель должен пом¬
нить, что «объективное» у Дьюи су¬
ществует в «опыте». — А. Ш.) на¬
ши мотивы и их последствия, мы
строим1 общие положения как выра¬
жение явлений опыта, как связи
между обстоятельствами»... Эти об¬
щие положения «используются и
применяются в отношении дальней¬
ших проблем. Постепенно их упо¬
требление становится всё более
привычным. Социальная ситуация
принимает известную форму или
организацию... Подобно тому как
физическая наука привела к орга¬
низации физического мира наряду
с организацией практических навы¬
ков обращения с этим миром, так
и этическая наука вызовет органи¬
зацию мира общественных явлений
и соответствующую организацию
психических привычек, с помощью
которых личность связывает себя с
ним» 1г.
Во всей этой «программе» нет, ко¬
нечно, ни слова о зависимости этики
и морали от классовой структуры об¬
щества, о буржуазном аморализме и
пролетарской морали, о зависимо¬
сти морального обновления обще¬
ства от успехов борьбы народных
масс против капиталистического
гнёта. Стройте этику, исходя из
фактов, анализируйте их, выраба¬
тывайте планы действия, по воз¬
можности исключая влияние ваших
личных вкусов и склонностей, при¬
меняйте проверенные идеи к даль¬
нейшим опытам, и вы получите эти¬
ку, которая организует мир обще¬
ственных явлений и личное поведе¬
ние человека... Мы назвали бы эту
«программу» убогой и бедной по
сравнению с буржуазными этиче¬
скими теориями прошлого, если бы
дело шло только о сравнении. Но
нам1 необходимо выяснить объектив¬
ный смысл этики Дьюи. Этика Дьюи
выросла из потребности найти такую
«общую» мораль, которая наилуч¬
шим образом могла бы обеспечить
подчинение народных масс «мораль¬
ному» руководству буржуазии. В
основе этики прагматизма лежит «ра¬
стущий страх, что, если некоторый
эффективный синтез не возникнет, 11
11 «Problems of Men», р. 246—247.
неизбежный конфликт между вза¬
имно исключающими убеждениями
буржуазной и пролетарской морали
может уничтожить всякую этику,
пригвоздив к кресту весь человече¬
ский род» 32. Моральный релятивизм
Дьюи, как и моральный «абсолю¬
тизм» старых буржуазных этиче¬
ских теорий, в коренном стремле¬
нии затушевать противоположность
классовых интересов не отличаются
друг от друга. Но способы, какими
это достигается, различны, как раз¬
личны условия жизни буржуазного
общества в XVIII—XIX веках и в со¬
временном, XX веке. С ростом созна¬
тельности масс, с подъёмом их поли¬
тической активности, с распростране¬
нием марксизма в рядах рабочего
движения требуются всё более искус¬
ные, более тонкие способы влияния
на массы, чем те, которыми распола¬
гала старая этика, выводившая нрав¬
ственность из «велений бога» или
каких-либо других абсолютных прин¬
ципов. Этика Дьюи выводит нравст¬
венность непосредственно из «опыта»
и потому способна лучше спря¬
тать, завуалировать свою буржу¬
азную природу, чтобы тем тоньше
развращать сознание народных масс,
прививая им буржуазную точку зре¬
ния на вопросы морали.
Дьюи видит в твёрдых этических
нормах различных классов самую
основную опасность, которая угро¬
жает нравственности, а в борьбе
этих норм между собой — «самую
серьёзную форму классовой борь¬
бы». «Разделённые классы, — пи¬
шет Дьюи, — развивают свои соб¬
ственные обычаи, которые являют¬
ся, так сказать, их собственной
рабочей моралью... Каждый класс
твёрдо убеждён в правоте своих
собственных целей и, следователь¬
но, не слишком' щепетилен относи¬
тельно средств достижения их...
Здесь нет никакой общей основы,
никакого морального понимания, ни¬
какого согласия о нормах поведе¬
ния... Никогда раньше не было
столь значительных поводов для
конфликта, ибо каждая сторона
чувствует, что она имеет поддержку 12 *
12 Encyclopedia of the Social Sciences. T. V.
Smith Ethics, p. 606.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
251
в моральных принципах... Ум, кото¬
рый является единственно возмож¬
ным предвестником примирения,
пребывает в далёкой стране аб¬
стракций 'или приходит уже после
события, чтобы дать отчёт о свер¬
шившихся фактах» 13.
Вот откуда вырос протест Дьюи
против этики, основанной на при¬
знании той или иной «конечной це¬
ли», или «блага», или «высшего зако¬
на», «долга» и т. д. Дьюи хочет по¬
строить этику, пригодную для всех
классов, исходя из признания множе¬
ственности изменяющихся индиви¬
дуализированных благ и целей, рас¬
сматриваемых в данном эмпириче¬
ском контексте, в данной конкретной
ситуации «опыта». Это не заранее
фиксированные цели, а «рабочие
дланы» действия в данной ситуа¬
ции. Принципы, правила, нормы, вы¬
росшие из социальных обычаев, яв¬
ляются, по Дьюи, лишь интеллекту¬
альными инстоументами анализа кон¬
кретных ситуаций, из коих человек
выбирает наиболее подходящие для
решения проблемы, возникающей из
данной моральной ситуации. Но мо¬
раль сама по себе не сводится к ка¬
ким бы то ни было нормам и прави¬
лам. «Мораль нуждается в специфи¬
ческих методах исследования и изо¬
бретения: в методах исследования,
чтобы определить место трудностей
и зол; в методах изобретения, что¬
бы создать планы, которые должны
быть рабочими гипотезами для пре¬
одоления этих трудностей и зол. И
прагматический вклад логики инди¬
видуальных ситуаций, каждая из
которых имеет своё собственное
незаменимое благо и принцип, со¬
стоит в том, чтобы перенести вни¬
мание теории от прежнего увлече¬
ния общими концепциями к проб¬
леме развития эффективных мето¬
дов исследования» 14.
#
Итак, дело идёт прежде всего о
том, чтобы человек разобрался в
конкретной ситуации. Моральная
ситуация представляет собой проб¬
лематическую ситуацию, т. е. со¬
13 Dewey «Nature and Conduct», p. 83.
14 «Reconstruction in Philosophy», p. 170.
London. 1921.
держащую какой-то конфликт, из
которого надо найти тот или иной
выход. Дьюи подчёркивает, что в
моральной ситуации центр тяжести
переносится на человеческий ум,
который с помощью своих «орудий»
должен проанализировать ситуа¬
цию, установить, что в ней является
добром и что злом, выработать
план действий, пригодный для дан¬
ной ситуации. Добро «уникально в
себе» и «никогда не бывает дважды
одинаковым,». Другими словами,
таких «уникальных благ» суще¬
ствует столько, сколько конкретных
ситуаций, из которых складывается
преемственность опыта. И это благо
определяет сам индивидуум посред¬
ством критического суждения о
данной ситуации и «выбора».
Но на чём же, спрашивается,
должен быть основан «выбор»?
Является ли он произвольным или
же он опирается на признание не¬
обходимости действовать так, а не
иначе?
Дьюи не признаёт объективной
необходимости, действующей в при¬
роде и в истории. Понятие необхо¬
димости он заменяет понятием воз¬
можности, которая у него ничего об¬
щего не имеет с необходимостью. Че¬
ловек выбирает среди бесчисленных
возможностей, которые открывает
ему «конкретная ситуация», т. е.
данный «опыт». Эти возможности
не вытекают из закономерного, не¬
обходимого развития действитель¬
ности. Человек выбирает ту или
иную из возможных программ об¬
щественной деятельности, не справ¬
ляясь с тем, соответствует ли она
назревающей исторической необхо¬
димости или противоречит ей, совпа¬
дает ли она с потребностями про¬
грессивного развития общества или
представляет реакционную тенден¬
цию, задерживающую прогрессив¬
ное развитие. Дьюи борется против
марксистского решения вопроса о
свободе и необходимости, приписы¬
вая марксизму фаталистическое
принятие необходимости, слепое
подчинение ей, отрицающее всякую
свободу. «Все рационалисты ото¬
ждествляли свободу с действием,
ставшим свободным благодаря про¬
никновению в истину. Но проникно¬
252
А. Ф. ШИШКИН
вение в необходимость ими постав¬
лено на место предвидения возмож¬
ностей» 15 16 17. Как будто проникновение
в необходимость исключает выбор
возможностей! На деле, конечно,
только на основе проникновения в
историческую необходимость, в её
противоречия, в борьбу нового со
старым можно сделать правильный
выбор одной из возможных перспек¬
тив развития и, следовательно, одной
из возможных программ действия.
Выбор, не основанный на понимании
необходимости, будет произволом и,
следовательно, слепым подчинением
необходимости. Буржуазные идеоло¬
ги, отказываясь признать историче¬
скую необходимость смены капита¬
лизма социализмом и выбирая «сво¬
бодно» программу действий, рас¬
считанную на укрепление капита¬
лизма, не управляют ходом собы¬
тий, а тормозят исторический про¬
гресс и слепо тащатся за этими
событиями.
Сводя понятие необходимости к
возможности, Дьюи (даже там, где
он употребляет самый термин «не¬
обходимость» и говорит о свободе,
как «истине необходимости») стано¬
вится на позиции социального во¬
люнтаризма, который, однако, ми¬
рится с «необходимостью» рабства
и даже рисует для раба такие «воз¬
можности», при которых он, будучи
рабом, чувствует себя «свободным».
Дьюи иллюстрирует это следующей
аллегорией. Бык, обречённый на то,
чтобы влачить ярмо, «принимает на
деле не ярмо, но стойло и сено, по
отношению к которым ярмо являет¬
ся необходимо присущим. Но если
бык предвидит последствия упо¬
требления ярма, если он предвосхи¬
щает возможность уборки хлебов и
отождествляет себя не с ярмом, но
с реализацией его возможностей, он
действует свободно, добровольно.
Он не принимает необходимость,
как неизбежную; он приветствует
возможность, как желательность» 1<?.
Замечательно рассуждает этот
«философствующий» бык у Дьюи!
Ярмо, конечно, — печальная необхо¬
димость. Но ведь рядом с ней есть
15 «Human Nature and Conduct», p. 312.
New York. 1922.
16 Ibidem.
гораздо более приятная возможность
иметь стойло и сено. Почему бы не
помириться с ярмом, раз оно даёт и
стойло и сено? Тогда окажется, что
нет никакого гнёта ярма, а есть толь¬
ко приятные возможности, ради ко¬
торых стоит терпеть ярмо. Такую
же философию Дьюи рекомендует
принять и американским! рабочим,
страдающим под ярмом капитала.
Чего лучше? Ярмо даёт возможность
существования, стало быть, главное
не в ярме, а в этой желательной воз¬
можности не умереть с голоду, кото¬
рую рабочий «приветствует» и реали¬
зует совершенно «добровольно».
Борьба против ярма становится из¬
лишней. В условиях «ярма» столько
замечательных возможностей!
Так свободный выбор «возможно¬
стей» у Дьюи превращается в оправ¬
дание необходимости рабства.
Выбор той или иной из возможно¬
стей поведения, по Дьюи, опреде¬
ляется нашим критическим суждени¬
ем. Дьюи много говорит на тему о
том, что выбор, сделанный лишь ис¬
ходя из желания или вкуса, сам по
себе ещё не обладает моральной цен¬
ностью, что надо различать между
тем, что желают, и тем, что жела¬
тельно; между тем, что удовлет¬
воряет, и тем, что удовлетво¬
рительно. Лишь критическое
суждение относительно условий и
результатов опыта может дать пра¬
вильное направление нашим вкусам,
склонностям, интересам. «Интерес
должен быть таким, чтобы он не
только побуждал личность заняться
суждением, но и заставил её судить
критически, используя все необходи¬
мые предосторожности и все ресурсы,
которыми она обладает и которые
смогут обеспечить наибольшую веро¬
ятность истинности заключения» J7.
/Дьюи иллюстрирует это следующим
примером. Врач действует небрежно
при лечении больного, либо желая
поскорее закончить работу, либо если
на его работу оказывают влияние те
или иные материальные интересы.
В таком случае, по словам Дьюи,
он потерпел неудачу и в логиче¬
ском и в нравственном отноше¬
ниях. Он не использовал методов,
17 «Problems оГ Меп», р. 227.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
253
которые были в его распоряже¬
нии, чтобы его суждения о больном
имели целью добиться наибольшей
правильности. Причины этой логиче¬
ской и нравственной неудачи — в его
психической наклонности, которая
оказала влияние на его мировоззре¬
ние и поведение. Но почему же не¬
удачи, г-н Дьюи? Наоборот, в капи¬
талистическом обществе преуспева¬
ет именно такой врач, у которого ма¬
териальные интересы влияют на его
суждение о больном и который ду¬
мает о своём преуспевании. Разве
это не факт? Для того чтобы врач
мог отдаться своему делу целиком,
не думая о материальных выгодах
или невыгодах лечения того или ино¬
го больного, он должен быть незави¬
симым от капитала, от случайностей
конкуренции, от страха безработи¬
цы. Советы Дьюи такому врачу —
избавиться от постыдной наклон¬
ности считаться с материальны¬
ми интересами, а считаться лишь с
интересами дела, или, как выражает¬
ся Дьюи, «увеличивать значение на¬
стоящего опыта»,— все эти советы
звучат нисколько не лучше, чем от¬
вергаемый Дьюи категорический им¬
ператив Канта. Ибо советы такого
рода как раз забывают о «конкретной
ситуации» капиталистического обще¬
ства, где учёный, учитель, врач, ин¬
женер являются слугами капитала.
Но если так плохо обстоит дело
с применением этики Дьюи к таким
элементарным примерам, как лече¬
ние больного, то тем хуже обстоит
дело с применением прагматистской
этики к решению социальных про¬
блем. В самом деле, если моральный
характер «выбора» определяется
только стремлением судить правиль¬
но, а правильность проверяется успе¬
хом действия или «работоспособно¬
стью» идеи, лежащей в его основе,
то, спрашивается, как, например,
оценивать действия нынешнего аме¬
риканского правительства, направ¬
ленные к утверждению мирового
господства США, на борьбу против
СССР и стран новой демократии, на
поддержку реакционных режимов
во всём мире и т. д. Нельзя сказать,
чтобы эти действия не имели извест¬
ного «успеха» (ибо имеются прави¬
тельства, не дорожащие националь¬
ным суверенитетом своих стран и
продающие его за доллары и «по¬
мощь» американского империализ¬
ма). С точки зрения этики Дьюи, ре-
акционнь.й курс, принятый США пос¬
ле второй мировой войны, может быть
вполне оправдан, тем более, что эта
этика не интересуется отдалённым
будущим, а лишь настоящим време¬
нем и непосредственным будущим.
Всё сводится к ситуациям. 'Можно,
скажем, сегодня подписывать меж¬
дународные соглашения, а завтра
обходить их, как это делают нынеш¬
ние руководители внешней политики
США по отношению к Ялтинским и
Потсдамским решениям и т. д. Ве¬
ликолепная этика! Гитлер действо¬
вал в полном согласии с этой этикой,
по крайней мере, когда его план
действий (интервенция в Испании,
захват Чехословакии и т. д.) при по¬
пустительстве «миротворцев» из Лон¬
дона и Парижа приносил ему «го¬
ловокружительные» успехи, т. е. был
вполне «работоспособен», «операти¬
вен» и т. д. С другой стороны, тог¬
дашние «миротворцы», исходя из
«конкретной ситуации», не только Не
оказывали сопротивления агрессору,
но поощряли его к захватам и на
некоторое время считали себя и весь
мир в выигрыше. Известно, что тогда
и сам Дьюи стоял на точке зрения
«непротивления» фашистским агрес¬
сорам. Известно, далее, что в своё
время Дьюи оказывал покровитель¬
ство фашистскому прихвостню, злей¬
шему врагу советского народа Иуде
Троцкому. И всё это было в полном
соответствии с «этикой ситуаций».
Но если всё это этика, то что же на¬
звать тогда аморализмом?
Итак, этика Дьюи не признаёт ни¬
какой устойчивой цели, ради которой
человек может отдать свою жизнь,
и, стало быть, никаких твёрдых прин¬
ципов, которыми он должен всегда
руководствоваться. Отрицая законо¬
мерность общественного развития,
сводя всю действительность к «серии
ситуаций», нельзя установить ника¬
кой цели, никаких принципов поведе¬
ния, под углом зрения которых чело¬
век будет предпринимать те или иные
поступки. Остаётся заменить цель
процессом, а принцип — гипотезой.
Так и поступает Дьюи.

254
А. 4>. ШИШКИН
По Дьюи, цели —это предвидимые
последствия, Которые возникают в
ходе деятельности. «В точном смыс¬
ле цель есть средство в настоящем
действии, но настоящее действие не
является средством к отдалённой це¬
ли» 18 19. Люди не могут ставить себе
отдалённых целей. Существуют лишь
«бесцельные цели» или непрерывный
процесс роста опыта. Для морали
самое существенное — процесс ро¬
ста. «Рост сам является единствен¬
ной моральной целью» w. Для Дьюи
не может быть речи о мораль¬
ных качествах (или добродетелях),
которые имеют самостоятельное зна¬
чение в определённых условиях и ко¬
торые могут ставиться в качестве
особых воспитательных задач. Вос¬
питание, как и мораль (ибо «в обшир¬
нейшем смысле слова мораль есть
воспитание»), не имеет никаких опре¬
делённых задач, кроме роста и
трансформации опыта. Оно не ста¬
вит целью ни овладение определён¬
ной суммой знаний, ни подготовку к
определённой будущей деятельности,
ни выработку определённых нрав¬
ственных качеств. Непрерывное «'раз¬
витие» без всякой цели — вот цель
воспитания. И то же самое, что ска¬
зано о развитии личности, относится
и к развитию общества. Развитие об¬
щества — это движение, в кото¬
ром люди не могут иметь ясной
перспективы, ставить определён¬
ные цели. Люди должны интересо¬
ваться лишь будничными вопроса¬
ми, решать сегодняшние проблемы,
разумеется, мирно и «эволюционно»,
при сохранении социального «Status
quo». Вот что пишет Дыои о прогрес¬
се: «Довлеет дневи злоба его. Доста¬
точно, чтобы мы имели стимул к ис¬
правляющему действию и стреми¬
лись превратить борьбу в гармонию,
однообразие в разноцветный пейзаж
иограничение в расширение. Превра¬
щение есть прогресс, единственный
прогресс, постижимый или достижи¬
мый человеком. Следовательно, каж¬
дая ситуация имеет свою собствен¬
ную меру и качество прогресса, и по¬
требность в прогрессе является пе¬
18 The Philosophy of J. Dewey. Sei. and ed.
by Ratner, p. 350. New York. 1928.
19 «Reconstruction in Philosophy», p. 177.
London. 1921.
КИ» 20.
Bot
хочет
ведёт
риодической, постоянной. Если лучше
путешествовать, чем прибывать, это
потому, что путешествие есть посто¬
янное прибывание (arriving), в то
время как прибытие (arrival), кото¬
рое прекращает дальнейшее путе¬
шествие, наиболее легко достижимо...
Мы находим нашу путеводную нить
в проектированных воспоминаниях
определённых испытанных благ, а не
в смутных антиципациях, даже когда
мы наклеиваем на эту смутность яр¬
лык Идеала и принимаемся манипу¬
лировать его определением с по¬
мощью сухой диалектической логи-
где зарыта собака! Дьюи не
знать того идеала, к которому
логика общественного разви¬
тия. Вот почему он против фиксиро¬
ванной цели. Вот почему он за дви¬
жение без цели. Знакомые мотивы!
Мы их читали в своё время у Эдуар¬
да Бернштейна. «Конечная цель —
ничто,	движение — всё»,— говорил
Бернштейн, призывая к реформиро¬
ванию капитализма. Конечной цели
нет, есть процесс усовершенствова¬
ния личного и общественного, а зна¬
чит, «совершенствуйтесь непрерыв¬
но» — вот смысл всей философии мо¬
рали Дьюи. Ничего другого, кроме
оправдания существующего строя и
воспитания рабской морали приспо¬
собления к нему, эта философия дать
не в состоянии. Поэтому такая фило¬
софия морали хороша и удобна для
хозяев капиталистического мира.
Она, можно сказать, и скроена по
мерке бизнеса, и Дьюи показывает
это достаточно убедительным при¬
мером:
«Бизнесмен действует, сравнивая
сегодняшний актив и пассив со вче¬
рашним, и строит планы на завтра
путём изучения полученных данных
о движении с одновременным изуче¬
нием существующей обстановки...
Будущее есть проектирование со¬
держания настоящего, проектирова¬
ние, которое непроизвольно в той ме¬
ре, в какой оно предугадывает дви¬
жение развивающегося настояще¬
го» 21.
110 «Human Nature and Conduct», p. 282.
New York. 1922.
n Ibidem, p. 283.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ 255
Да! Дьюи хорошо знает, как «пла¬
нирует» бизнесмен свои завтрашние
доходы. Но годится ли такое «плани¬
рование» для рабочего класса? Ко¬
нечно, Дьюи хотел 'бы, чтобы рабочее
движение шло «медленным шагом,
робким зигзагом», отказавшись от
социализма как от конечной цели,
стремясь к реальным благам и т. д.
Он так и пишет об этом: «Практи¬
ческие нужды неизбежны для массы
человеческого рода, они императив¬
ны... Если птица в руках стоит двух
в соседнем кусту, настоящая дей¬
ствительность для направления пове¬
дения стоит многих идеалов, которые
удалены так, что становятся незри¬
мыми и недоступными. Люди подни¬
мают знамя идеала и затем марши¬
руют в том направлении, которое ука¬
зывают конкретные условия»22. Не
так обстоит дело, г-н Дьюи! Идеалы
пролетариата — совсем не пустая
вывеска для его движения. Эти иде¬
алы воодушевляют не только рабо¬
чих, но и всех прогрессивных людей
нашего времени, дают им ясную пер¬
спективу движения, дают тот выход,
которого не может дать современный
капитализм, уже прогнивший и обре¬
чённый историей на слом. Эти идеалы
и являются единственным критерием'
пролетарской нравственности. «Мы
говорим: нравственность — это то,
что служит разрушению старого
эксплуататорского общества и объ¬
единению всех трудящихся вокруг
пролетариата, создающего новое об¬
щество коммунистов»23. Что может
противопоставить Дьюи этому вели¬
кому идеалу рабочего класса и всего
прогрессивного человечества — идеа¬
лу, ставшему долгом, моральным
принципом самого прогрессивного
движения современности? Ничего,
кроме пошлых рассуждений на тему
о том, что «долг» существует лишь в
данной, практической ситуации, что
в понятии «долг а» нет ничего, вы¬
ходящего за пределы данной ситуа¬
ции, и т. д. Дьюи приводит в пример
такую ситуацию, где рабочий решает
вопрос, примкнуть ли ему к забастов¬
ке, которую объявил союз, или нет.
22Dewey «The Quest for Certainty»,
p. 281. New York. 1929.
23 В. И. Ленин. Соч. T. XXX, стр. 411,
3-c изд.
16 «Вопросы философию № 2.
Дьюи рекомендует ему обдумать это
столь всесторонне и с учётом столь¬
ких практических последствий для
жизни рабочего и его семьи, что ра¬
бочий должен будет отказаться от
участия в забастовке. Он рекомен¬
дует рабочему при обдумывании это¬
го вопроса забыть самое главное —
о противоположности интересов ра¬
бочего' класса интересам капитала.
Проявления классовой солидарности,
классового долга, побуждающие ра¬
бочего идти на личные жертвы во
имя интересов общего дела, во имя
целей пролетариата, ненавистны бур¬
жуазии и недоступны пониманию её
идеологов. Для узколобой филосо¬
фии морали Дьюи это «слепые им¬
пульсы», «внешние приказания»
И т. д.
Дьюи пытается «обосновать» свою
«этику-процесс» с помощью дарви¬
новской эволюционной теории, рас¬
сматривающей эволюцию как непре¬
рывный процесс изменения без под¬
чинения его какой-либо будущей це¬
ли. Но история общества тем и отли¬
чается от эволюции органического
мира, что люди ставят перед собой
определённые цели, и не только в
смысле непосредственного выхода из
эмпирической ситуации, но и для от¬
далённого будущего. В современном
обществе эти цели формулируются
политическими партиями. Всё дело в
том, вытекают ли эти цели из зна¬
ния законов общественного развития
(научный социализм 'Маркса) или же
они продиктованы корыстными по¬
буждениями господствующего клас¬
са (например его империалистиче¬
скими стремлениями). В последнем
случае даже лучше не говорить вслух
о какой-либо отдалённой цели, а
прикрыть её рассуждениями о про¬
цессе, о развитии, о росте и т. д. и
«теоретически доказать» невозмож¬
ность постановки вопроса о какой-
либо фиксированной цели.
Ссылаясь на Дарвина, Дьюи, одна¬
ко, не разделяет позиции’социальных
дарвинистов, которые ссылками на
«выживание приспособленных» в ор¬
ганическом мире оправдывают эко¬
номическое неравенство' и классовое
господство буржуазии. Для Дьюи
это — слишком примитивное и гру¬
бое оправдание. С теориями соииаль-
256
А. Ф. ШИШКИН
ного дарвинизма уже нельзя идти в
массы, политическое просвещение
которых сделало за последние деся¬
тилетия огромные успехи. Эти тео¬
рии, хотя они ещё и живучи, заменя¬
ются другими, более приспособлен¬
ными к потребностям капитала, Дьюи
давно проповедует теорию прими¬
рения классов, мирного подчинения
народных масс буржуазии. Поэтому
он не только против теории социаль¬
ного дарвинизма, грубо доказываю¬
щего массам «естественную» необхо¬
димость их порабощения, но ещё
больше против марксистской теории
классовой борьбы пролетариата за
своё освобождение, против марксист¬
ской революционной диалектики, го¬
ворящей об исторической неизбежно¬
сти социализма.
Дьюи постоянно подчёркивает со¬
циальный характер морали как явле¬
ние факта, а не долженствования.
«Наше поведение социально обу¬
словлено, независимо от того, при¬
нимаем или нет мы этот факт»24.
Моральное суждение и моральная
ответственность зависят от соци¬
ального окружения. Социальный
характер морали не гарантирует
сам по себе лишь справедливых
действий. Зло (т. е. неправильный
выбор действия в моральной
ситуации) так же, как и добро,
зависит от окружающих социальных
условий. Если уровень морали низок,
это зависит от того, что воспитание,
данное взаимодействием индивида с
его социальным окружением, являет¬
ся дефективным. Но что же необхо¬
димо, чтобы улучшить это «взаимо¬
действие»? Необходимы реформы со¬
циальных учреждений и прежде всего
школы, которая играет главную роль
в обновлении общества. «Школа мо¬
жет создать в проекте такой тип об¬
щества, который мы захотели бы осу¬
ществить. Влияя на умы в этом на¬
правлении, мы постепенно изменили
бы и характер взрослого обще¬
ства»* 23 25 *. Так, на школу и педаго¬
гику возлагается ответственность
за решение социальных проблем.
Дьюи отвлекает внимание масс
24 «Human Nature and Conduct», p. 316.
New York. 1922.
23 Дьюи «Введение в философию воспи¬
тания», стр. 52, М., 1921.
от острых вопросов политической
борьбы во имя мирной педагоги¬
ческой деятельности. Через воспи¬
тание, а не через борьбу рево¬
люционного класса лежит путь к об¬
новлению общества, к реформе всех
его учреждений, которые должны
рассматриваться также в их «воспи¬
тательном» действии, т. е. «по отно¬
шению к типам индивидуумов, кото¬
рых они поощряют...» Надо ли гово¬
рить, что такое смешение политики
с педагогикой есть вещь чрезвычайно
удобная для правящих классов?!
Но каково же направление тех ре¬
форм, которые должны обновить об¬
щество? В ответ на этот вопрос мы
не находим у Дьюи ничего, кроме
«рабочих гипотез», т. е. пошлых фраз
о развитии «общения» между людь¬
ми, об устранении «классовых инте¬
ресов», об «универсализации» мора¬
ли, о «социализации» в смысле «рас¬
ширения сферы и круга тех, кто
участвует в благе»20, об «обеспечении
условий для полного роста личности»,
о «социальном контроле», о «соци¬
альном планировании» и т. д. и т. п.
Современная буржуазная политико-
экономическая литература полна та¬
ких предложений, ничего не изменя¬
ющих в существе капитализма и при¬
званных лишь развращать сознание
масс проповедью упорядоченного,
«организованного» капитализма. Ко¬
му из современных буржуазных поли¬
тических заправил будет неприятно
прочитать у Дьюи, что «государство
есть организация общества через
должностных лиц для обеспечения
интересов, разделяемых её члена¬
ми» 27, что это государство надо
улучшать и переделывать, что с рас¬
ширением «косвенных следствий ча¬
стной деятельности» сфера вмеша¬
тельства государства в эту деятель¬
ность расширяется?! Кому из совре¬
менных магнатов капитала в США,
определяющих курс внешней полити¬
ки, не импонирует утверждение Дьюи
о том, что идея национального суве¬
ренитета и наличие национальных
границ представляет собой «сильней¬
ший барьер эффективному форми-
20 «Reconstruction in Philosophy», р. 206.
London. 1921.
27 Dewey «The Public and Its Problems»,
p. 33. New York. 1927.

ТЕОРИЯ БУРЖУАЗНОГО АМОРАЛИЗМА ДЖОНА ДЬЮИ
251
рованию интернационального разу¬
ма» 28, что даже войны приводят к
новому развитию «общения». Амери¬
канский империализм получает в тео¬
риях Дьюи идейное оружие для своей
экспансионистской политики, направ¬
ленной на уничтожение национально¬
го суверенитета других народов, на
мировое господство США.
Дьюи целиком стоит на почве со¬
временного буржуазного общества и
лживой буржуазной демократии. При
всех радикальных фразах о творче¬
ском отношении к жизни общества,
о переделке и реконструкции его,
он постоянно выражает страх
перед революцией. «Эксперименталь¬
ный» метод Дьюи органически враж¬
дебен всякой мысли о революции.
Давно известно, что для буржуазных
либералов только медленный, ме¬
щанский прогресс является воплоще¬
нием «разума», а революции «нера¬
зумны», ибо они нарушают привыч¬
ный порядок вещей. Дьюи боится ре¬
волюции и ищет мер предупредить её.
Его критика «социальной неустойчи¬
вости» капитализма и «недостатков»
буржуазной демократии имеет своей
целью укрепление позиций господ¬
ствующего класса и подчинение масс
политике этого класса. «Эксперимен¬
тальный» метод Дьюи не может до¬
пустить широкого участия народных
масс в руководстве политической
жизнью, т. е. той новой демократии,
которая диктуется условиями XX ве¬
ка. Творить политику могут лишь
избранные, вооружённые теми «ин¬
струментами», которые даёт праг-
матистская наука. Недаром амери¬
канский фашиствующий социолог
Бёрнхем доказывал невозможность
привлечения масс к политическому
руководству, ссылаясь на «автори¬
тет» Дьюи.
®8 «Reconstruction in Philosophy», р. 205.
London. 1921.
Такова этика и такова социальная
философия Дьюи. Она плоть от пло¬
ти, кровь от крови американского им¬
периализма, прикрывающего маской
«демократии», «интернационализма»
и преданности науке свои захватни¬
ческие тенденции, порабощение чу¬
жих народов, социальный и нацио¬
нальный гнёт внутри страны, свою
ненависть к подлинной демократии и
к подлинной науке. Будучи теорети¬
ческим выражением современной
практики бизнеса, прагматизм не мо¬
жет уверенно смотреть в будущее.
Вместе с тем он не хочет признать
невозможности добиться социальной
устойчивости на почве капитализма.
Поэтому Дьюи «борется» как против
оптимизма, так и против пессимизма.
Он знает лишь тот оптимизм, кото¬
рый был высмеян в своё время Воль¬
тером в его «Кандиде», но ему орга¬
нически чужд тот здоровый рево¬
люционный оптимизм, который осно¬
ван на научном мировоззрении про¬
летариата — класса, которому при¬
надлежит будущее. Дьюи пропове¬
дует «мелиоризм», т. е. то постное
убеждение буржуазного либерала,
которое говорит, что данные условия
всегда можно немножечко улучшить,
разумеется, неспеша, осторожно, без
крутой ломки старого, а путём мед¬
ленного изменения, через воспитание
людей и т. п.
Веры в будущее нет у современной
буржуазии. Нет её и у Дьюи. «Ме¬
лиоризм» Дьюи есть лишь выраже¬
ние бесперспективности современно¬
го капиталистического общества, за¬
шедшего в тупик, разлагающегося,
отравляющего ядом разложения
сознание масс, но не намеренного
уходить добровольно с исторической
сцены и потому ищущего способа
укрепить свои позиции в борьбе с си¬
лами социализма и подлинно народ¬
ной демократии.
1? еБопросы фплософкт Ne 2'.

Проблема языка в освещении прислужников
англо-американского империализма
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
Вокруг проблемы языка в совре¬
менной английской и американской
философии и психологии поднят
невероятный шум. Деградирующая
философская мысль Запада приду¬
мала модное лекарство для своего
спасения.
Источником всех злоключений и
противоречий, из которых не может
выпутаться идеализм, объявлен язык.
Достаточно, оказывается, усовершен¬
ствовать существующий лингви¬
стический механизм или придумать
какой-нибудь новый, чтобы обречён¬
ный идеализм был исцелён. Ухва¬
тившись за этот рецепт, английские
и американские философы вымышля¬
ют одну концепцию языка изощрён¬
нее другой. Их книги и журналы
наводнены семантическими упраж¬
нениями, проектами лингвистических
реформ, требованиями критики язы¬
ка и воплями о тех бедствиях, ко¬
торые якобы влечёт за собой поль¬
зование нормальной человеческой
речью. Общий смысл всей этой
шумихи состоит в том, чтобы скрыгь
истинные причины краха идеализма,
переложив вину на язык; наряду с
открытой борьбой против материа¬
лизма вести её под покровом логи¬
ко-лингвистической схоластики, про¬
должая отравлять сознание интел¬
лигенции капиталистических стран
более утончёнными средствами.
Остановимся, не претендуя на пол¬
ноту обзора, на нескольких концеп¬
циях языка, представляющих, на наш
взгляд, некоторые типичные тенден¬
ции современного англо-американ¬
ского идеализма.
* *
❖
Альфред Уайтхед — один из стол¬
пов современного англо-американ¬
ского идеализма, и потому на его
теорию языка следует обратить вни¬
мание в первую очередь. Некогда
совместно с представителями так
называемой «новой логики» (Рессе-
лем и др.) он затеял поход против
языка, который до того считался
могущественным орудием познания
и общения.
Вдохновило его на этот поход
предположение, что язык создан
исключительно для целей практики,
а потому бессилен раскрыть истин¬
ную природу вещей. Не останавли¬
ваясь на ложности исходного тезиса,
что будет сделано в другой связи,
отметим лишь те выводы, которые
Уайтхед извлёк из него.
Он противопоставил естественному
языку язык математической логики,
предполагая, что цифры и уравнения
избавят от необходимости обращать¬
ся к обычным словам, влекущим
мысль к материальным предметам.
Однако дело оказалось не так
просто.
Всякая попытка раскрыть содер¬
жание формул, указать, что скры¬
вается за отношениями цифр и услов¬
ных знаков, делала неизбежным
употребление языка, искажающего,
по мнению «новых логиков», подлин¬
ную реальность. В этом и усматри¬
вает Уайтхед корень всех заблужде¬
ний идеалистической философии. Её
слабость происходит, как ему кажет¬
ся, не от порочности её идейного
содержания, а от того, что она по¬
ставлена перед «постыдной необхо¬
димостью» пользоваться «вводящим
в обман» обычным человеческим
языкомх.
Выход, по Уайтхеду, в том, чтобы
1 А. Whitehead «Process and Reality»,
p. 78. 1941.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
259
произвести полный лингвистический
переворот.
По его плану, истинная философия
должна заговорить на особом языке.
Истории известны попытки пре¬
образовать обыденный язык в тех
или иных целях, но некогда изобре¬
тённые искусственные языки — эспе¬
ранто, идо и др. — детская забава
по сравнению с философским вола¬
пюком Уайтхеда.
Авторы тех языков предлагали
упростить грамматику, облегчить
словарь и тому подобные скромные
мероприятия. Уайтхед же требует
отвергнуть начисто все смысловые
категории, лежащие в основе языка,
и придать ему совершенно« иную
категориальную структуру.
Не должно быть больше никаких
существительных, прилагательных,
глаголов; взамен их предлагается
пользоваться новыми категориями,
изобретёнными Уайтхедом. Список
этих 45 категорий он приво«дит во
2-й части своего большого труда
«Процесс и реальность».
Не стоит вдаваться в сколько-
нибудь подробную характеристику
нелепых вымыслов новоявленного
языкотворца, совершившего неслы¬
ханное насилие над живым языком,
но имеет смысл раскрыть основной
идейный мотив его лингвистических
махинаций.
Части речи, по мнению Уайтхеда,
неизбежно ведут к ложному понима¬
нию мира. Например существитель¬
ное даёт основание думать, что
существуют вещи, как некие устой¬
чивые образования, имеющие опре¬
делённые пространственно-времен¬
ные координаты, обладающие опре¬
делёнными свойствами (выражае¬
мыми прилагательными), и т. д.
Между тем, никаких вещей, пре¬
бывающих во времени и располо¬
женных в про'странстве, по утвер¬
ждениям Уайтхеда, не существует,
так же как не существует качеств,
приписываемых вещам, действий,
этими вещами совершаемых, и т. д.
В соответствии с этим отрицается
истинность всех других категорий
(причинности, закономерности и
т. д.), поскольку они предполагают
наличие вещей и их признаков. Вот,
оказывается, в чём смысл требуемой
Уайтхедом реформы языка.
Он истребляет существительные,
прилагательные, глаголы, для того
чтобы изничтожить обозначаемые
ими реальные предметы, свойства и
процессы.
Предлагаемый им проект не яв¬
ляется досужим чудачеством про¬
фессора философии; он преследует
со'вершенно определённую идеологи¬
ческую цель: атаковать научное,
материалистическое объяснение при¬
роды, взорвать основные понятия
материалистического естество-зна¬
ния. Но Уайтхед не ограничивается
этой диверсией.
Его требования лингвистического
переворота сочетаются с утвержде¬
нием, что за покровом материальных
явлений находится совершенно осо¬
бый, О'бычным логическим мышле¬
нием непостигаемый мир. Утвержде¬
ние, что язык не имеет никакого
отношения к реальности, а, напро¬
тив, искажает, уродует её, основано
на определённом мнении относитель¬
но характера этой реальности. Под¬
линная реальность, твердит Уайт¬
хед, состоит не из вещей, а из сущ¬
ностей совершенно особого рода.
Эти сущности о«н называет словеч¬
ками «актуальное событие», «акту¬
альная сущность». «Актуальная сущ¬
ность», подчёркивает Уайтхед, ни в
коем случае не является материаль¬
ным фактом, она есть «капля опы¬
та», непосредственное переживание.
«Актуальные сущности» — это
конечные реальные вещи, из которых
построен мир» 2.
Таким образом, с тючки зрения
махрового идеалиста Уайтхеда, дей¬
ствительность в своей основе являет¬
ся нематериальным психическим
образованием. Так как обычный язык
не имеет ничего общего с подобной
трактовкой действительности, со¬
стоящей якобы из духовных, немате¬
риальных единиц, то Уайтхед и при¬
думывает новую схему категорий
языка, прямо указывая, что эта
схема «направлена против той фило¬
софии, которая рассматривает истин¬
ные вещи как не зависящие, свобод¬
2 А, Whitehead «Process and Reality»,
p. 39. 1941.

260
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
ные от субъективной непосредствен¬
ности» 3, т. е., попросту говоря, про¬
тив материализма.
Но язык, утверждает Уайтхед,
вводит нас в заблуждение не только
при объяснении природы, заставляя
предполагать, что она .состоит из
материальных вещей: язык, по мне¬
нию Уайтхеда, порождает иллюзию и
относительно нашего сознания, на¬
вязывая мысль о том, что оно суще¬
ствует как некоторая способность
поонания этих вещей.
В этих попытках подорвать основы
материалистического миропонимания
Уайтхед совершенно неоригинален,
он идёт по пути, проложенному так
называемым «неореализмом», одной
из наиболее распространённых раз¬
новидностей современного англо-
американского идеализма4.
Утверждая, что сознание имеет
тот же состав, что и вещи, неореали¬
сты и близкие к ним философы вы¬
носят содержание сознания (образы,
идеи) во внешний мир, превращая
тем самым материальное бытие в не¬
что духовное, а сознание (из которо¬
го изымается всё его внутреннее
содержание) в фикцию 5.
Философия неореалистов является,
по существу, развитием и заверше¬
нием локковского и юмовского фено¬
менализма. Уайтхед также считает
своими духовными отцами Локка и
Юма. Уже отмечалось, что в каче¬
стве основного элемента своей «фи¬
лософии организма» он выдвигает
первичное чувствование, «каплю
опыта».
Разъясняя, что означает, по его
мнению, понятие чувствования, Уайт¬
хед указывает на локковскую «идею»,
оговариваясь, что он, в отличие
от Локка, придаёт своему пер¬
вичному понятию гораздо более
«нейтральный» смысл. Недостаточ¬
ность локковской философии, по
Уайтхеду, в том, что в ней «сознание
3 А. Whitehead «Process and Reality»,
p. 39. 1941.
* Уайтхед сам признаёт решающее влия¬
ние английского и американского неореализ¬
ма на его мировоззрение (см. предисловие
к его книге «Процесс и реальность»).
5 В своём анализе проблемы сознания мы
использовали рукопись новой работы С. Л.
Рубинштейна «Философские вопросы психо¬
логии».
есть сознание идей, находящихся
в сознающем духе». Локк никогда не
отделял сознание ют идеи, и это, по
Уайтхеду, его основная беда: созна¬
ние и идея должны прекратить сов¬
местное существование.
Уайтхед сам разъясняет смысл
этого тезиса: идеи, отделённые от
сознания, заполняют весь внешний
мир, а покинутое ими сознание низ¬
водится на второстепенное положе¬
ние 6.
В таком же направлении Уайтхед
критикует Юма. Признавая единст¬
венной реальностью феномены со¬
знания, Юм, отмечает Уайтхед, не
сделал всех выводов из этого поло¬
жения, поскольку он предполагал
ещё наличие субъекта, которому да¬
ны эти феномены. Субъект у Юма
является как бы скрепкой психиче¬
ских элементов. Уайтхед такую
скрепку считает излишней. Психиче¬
ское тем самым перестаёт быть
принадлежностью кого-то: оно рас¬
пускается, превращаясь в материал,
из которого якобы построен мир.
Таково происхождение уайтхедов-
ских «актуальных сущностей».
Источник непоследовательности
Юма Уайтхед усматривает в том,
что он находился под вредным
влиянием языка.
Язык, изображающий все явления
в форме отношений субъекта и пре¬
диката, заставил-де и Юма предпо¬
ложить, что ощущения должны
кому-то принадлежать, поэтому Юм
приписал ощущения некоему субъек¬
ту, хотя этот субъект в его филосо¬
фии — величина мнимая. Итак, Уайт¬
хед сам осознаёт себя наследником
субъективного идеализма Юма, сде¬
лавшим все выводы из его феноме¬
нализма. Однако в философии Уайт¬
хеда есть черты, отличающие её от
воззрений Локка и Юма.
Будучи порождением буржуазной
мысли периода её упадка и выро¬
ждения, философия Уайтхеда пропи¬
тана ядом иррационализма и мисти¬
ки. Локк и Юм, считая отличительной
чертой психической жизни её осо¬
знанность, оттеняли в психике мо¬
мент знания. Уайтхед усматри-
8 А. Whitehead «Process and Reality»,
p. 194. 1941.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
261
вает в этом отрицательную сторону
их теорий.
Все пороки современной психоло¬
гии, по его мнению, происходят от
измышленной Локком «сенсуалисти¬
ческой мифологии»,— так этот мра¬
кобес называет учение, согласно ко¬
торому основным источником и
элементом познания являются ощу¬
щения. То отношение между ощуще¬
нием и чувством, из которого
исходит Локк, должно быть, по на¬
стоянию Уайтхеда, перевёрнуто. Для
Локка ощущение первично, эмоцио¬
нальные компоненты сознания вто¬
ричны; по Уайтхеду, между ощуще¬
нием и чувством существует
совершенно противоположная зави¬
симость: началом и определяющим
фактором всякого познания у него
становится чувственный тон, по от¬
ношению к которому рациональная
сторона психического выступает как
нечто эпифеноменальное, несущест¬
венное. Таким образом, борьба
с сознанием, с разумом — основная
идеологическая доминанта теории
Уайтхеда, являющейся одним из
ответвлений того мутного потока
иррационализма, в котором дожи¬
вающая свои самые последние сроки
буржуазная философия пытается по¬
топить науку и культуру.
Уайтхед подчёркивает, что его
«космологическая схема отвергает
философскую традицию, предпола¬
гающую, что основные элементы
опыта могут быть описаны в поня¬
тиях сознания, мышления и чувст¬
венного восприятия» 7 *.
Эти откровения Уайтхеда объяс¬
няют ещё одну характерную черту
его воззрений на язык. Он не удов¬
летворяется тем, что отделяет язык
от материального бытия, как до того
поступала идеалистическая филосо¬
фия, — он разрывает также
язык и с о з н а н и е. Обычный
язык должен быть, по Уайтхеду,
отброшен потому, что он связан
с мышлением, сознанием, чувствен¬
ным восприятием.
И свои новые категории Уайтхед
вымышляет с целью освобождения
языка от связи с сознательным мы¬
шлением и сознательным восприя¬
тием. Из «орудия ума» язык у него
превращается в средство приобще¬
ния к стихиям непосредственного
переживания.
Концепция Уайтхеда возведена на
невероятно извращённом идеалисти¬
ческом понимании не только бытия и
сознания, но, как следствие этого, и
природы языка.
Ложной в самой своей основе
является исходная версия о том, что
язык — аппарат, приспособленный
для удовлетворения нужд практиче¬
ской деятельности,— бессилен дать
правильные сведения о реальности.
Эта версия порождена старинной
идеалистической догмой об абсолют¬
ном расхождении между практиче¬
ским и теоретическим познанием,
современный вариант которой, под¬
хваченный Уайтхедом, наиболее раз¬
вёрнуто был сформулирован прагма¬
тистами. «Все категории здравого
смысла,— писал Джемс,— нисколько
не затрагивают реальности; они
только дивные уловки человеческой
мысли, только способы избавиться
от той путаницы и замешательства,
в которые нас ввергает неудержи¬
мый поток ощущений» *.
Подтекст такого утверждения за¬
ключается или в сведении бытия к
потоку ощущений или в признании
существования наряду с материаль¬
ным миром, к которому всегда об¬
ращён язык, иного, потустороннего
мира, постигаемого сверхъестествен¬
ным путём.
В действительности же, конечно,
вопреки прагматистам и Уайтхеду,
категории и понятия, выражаемые
языком,— это не сеть, извне набра¬
сываемая на мир, с целью выловить
оттуда кое-что полезное для мани¬
пулирования с вещами, а обобщён¬
ные и опосредованные образы ре¬
альности, раскрывающие её сущность
и тем самым делающие возможной
подлинно человеческую предметную
деятельность.
Уайтхед полагает, что язык стано¬
вится негодным орудием и вводит
в заблуждение, как только мысль
облечённая в слово, переходит от
7 А. W h i t е h е а d «Process and Reality»,
p. 50. 1941.
4 В. Джемс «Прагматизм», стр. 115—
116. СПБ. 1910.

262
М. Г. Я Р О Ш Е В С К И Й
сферы практики к постижению исти¬
ны. Конечно, язык, дающий правиль¬
ные понятия о вещах, может иногда
стать и источником заблуждений
(лучший пример этому — идеалисти¬
ческая философия), но именно
практика является верховной
инстанцией, определяющей истин¬
ность выражаемого словом понятия.
Вся история человеческого языка,
до которой Уайтхеду нет дела, безо¬
говорочно подтверждает, что язы¬
ковые категории и формы вырабаты¬
вались по мере всё более правильно¬
го постижения мышлением реальных
вещей и их отношений.
Было время, когда современные
категории отсутствовали, и очевид¬
но, что тогда знание о реальности
носило менее совершенный характер.
Исследования нашего замечательно¬
го филолога Александра Афанасье¬
вича Потебни показали, например,
на материале истории славянских
языков (преимущественно русского),
что некогда отсутствовавшее разгра¬
ничение имени и глагола способство¬
вало возникновению мифологических
умозаключений.
Происшедшая впоследствии дифе-
ренциация категорий, дав возмож¬
ность осознать вещь, её призна¬
ки и действия на уровне абстрактного
мышления, создала предпосылки для
более полного и точного постижения
существующих предметов и явле¬
ний 9.
Разумеется, познание не приоста¬
новилось в тот момент, когда обра¬
зовались современные части речи.
Человеческий мозг в процессе прак¬
тической и теоретической деятельно¬
сти непрерывно отражает всё новые
и новые стороны реальности. Язык
не есть нечто самостоятельное, неза¬
висимое от этого процесса. Язык су¬
ществует только там, где он употреб-
* А. А. Потебня «Из записок по рус¬
ской грамматике», т. I—II, 1888 и т. III,
1899. Теоретическая основа исследований
А. А. Потебни является, в основ¬
ном, идеалистической, несмотря на
наличие в них отдельных стихийно¬
материалистических элементов. Однако диа¬
лектический образ мысли Потебни, его под¬
ход к языке с позиций историзма и народ¬
ности дал ему возможность вскрыть неко¬
торые сещественные особенности становле¬
ния языкового мышления.
ляется, а употребляется он для целей
познания и общения. С каждым но¬
вым шагом по пути прогресса зна¬
ния совершенствуются язык и его
формы. Поэтому несомненно, что
внутренняя структура современного
языка не остаётся неизменной, а раз¬
вивается в сторону всё более ад-
экватного отражения бытия.
Общественная практика реформи¬
рует язык, но в направлении, ни¬
чего общего не имеющем с проекта¬
ми Уайтхеда.
Впрочем, настоящий язык меньше
всего интересует Уайтхеда, посколь.
ку мир, обозначаемый этим языком,
представляется идеалисту призрач¬
ным видением.
Уайтхед изображает дело так,
будто его реформа языка обеспечи¬
вает диалектическое понимание
мира.
Суждения, выраженные обычным
языком (т. е. предложения), по его
мнению, могут передать только ча¬
стичную истину, они не соотнесены
с вселенной во всей её полноте10 11 *.
Выдуманный же им философский
язык Уайтхед выдаёт за единствен¬
ное орудие схватывания противоре¬
чивого многообразия вселенной. На
самом деле, конечно-, его теория ни¬
чего общего с диалектикой не имеет.
Она есть не что иное, как самая
оголтелая метафизика. Напротив,
тот язык, от которого Уайтхед пред¬
лагает отказаться, так же глубоко
диалектичен, как и оформляемое им
человеческое мышление, отражаю¬
щее пронизанное борьбой и противо¬
речиями реальное бытие.
«...B любом предложении, — ука¬
зывал В. И. Ленин.—можно (и долж¬
но), как в «ячейке» («клеточке»),
вскрыть зачатки всех элементов
диалектики, показав таким образом,
что всему познанию человека во¬
обще свойственна диалектика» п.
Живому языку в его движении и
развитии Уайтхед противопостав¬
ляет прокрустово ложе своих кате¬
горий.
Концепция Уайтхеда показательна
ещё в том отношении, что она рас¬
10 А. Whitehead «Process and Reality,
p. 15. 1941.
11 В. И. Ленин «Философские тетради»,
стр. 329. 1947.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
263
крывает истинный смысл очень попу¬
лярного в настоящее время в англий¬
ской и американской философии
требования «критики» языка.
Когда-то, на заре своей истории,
теоретическая мысль восходящей
буржуазии выдвигала внешне анало¬
гичное требование, но прямо проти¬
воположное по своему смыслу.
Ф. Бэкон в «Новом органоне»
считает тягостней всех других обма¬
нов те, которые «проникали в разум
вследствие помощи слов и имён» J2.
Для Бэкона искоренение «призраков
рынка» — заблуждений, порождён¬
ных языком, — важнейшее условие
правильного познания природы. Сло¬
ва становятся помехой в тех слу¬
чаях, когда «острый разум и более
прилежное наблюдение» анализиру¬
ют закреплённое языком традицион¬
ное деление вещей по линиям с
целью «пересмотреть эти линии, что¬
бы они более соответствовали при¬
роде».
Бэкону, так же как и другим пере¬
довым философам XVII века, акцен¬
тирование «обмана слов» нужно
было как одно из средств сбросить
с мышления оковы схоластики и рас¬
чистить путь научному знанию. Со¬
временная буржуазная философия,
ставшая тормозом научного про¬
гресса, критикует язык по совершен¬
но противоположным соображениям.
Нападки на язык и требования его
реформы вовсе не продиктованы
стремлением сделать его более точ¬
ным и адэкватным орудием познания
объективного мира.
Напротив, лингвистические упраж¬
нения современных идеалистов, как
показывает пример Уайтхеда и мно¬
гих других, направлены на то, чтобы
преградить путь к познанию этого
мира и открыть дорогу фидеизму и
такой софистике, перед которой
меркнут все ухищрения схоластов
средневековья.
Лингвистические построения Уайт¬
хеда вызвали несколько критических
реплик в среде зарубежных филосо¬
фов, причём Уайтхеда обвинили
прежде всего в том, что он недоста¬
точно последовательно проводит
свою идеалистическую концепцию.
13 Ф. Бэкон «Новый органон», стр. 124.
1935.
Таковой, например, была позиция
Вальтера Урбана, написавшего не¬
сколько статей о философии языка
Уайтхеда 13.
Как указывалось, Уайтхед утверж¬
дал, что язык, созданный для удов¬
летворения нужд практической жиз¬
ни, неспособен выразить реальность.
Урбан берёт язык под «защиту»,
соглашаясь при этом с основным
уайтхедовским тезисом — об абсо¬
лютном расхождении между мыслью,
порождённой практической деятель¬
ностью, и мыслью, отражающей под¬
линную природу вещей.
«Защита» Урбана сводится к тому,
чтобы, признав губительное влияние,
которое якобы оказывает на язык
материальная деятельность, высво¬
бодить его от этого влияния и утвер¬
дить, как первичную функцию «чи¬
стого выражения», а направленность
на связанное с практикой познание
реальных вещей и отношений счи¬
тать вторичным и несущественным
делом.
«Я уверен, — пишет Урбан, воз¬
ражая Уайтхеду, — что язык создан
первично для выражения и что эта
функция даже более первична, чем
практическая» 14.
Что же в таком случае выражает
язык?
Концепция Урбана показательна в
том отношении, что она демонстри¬
рует абсолютную несостоятельность
попыток некоторых представителей
идеалистической философии сохра¬
нить подлинное значение языка для
п о з н ав а т е л ь н о й д е я те л ьн ости.
Урбан сетует на тяжёлое положе¬
ние, в которое попал естественный
язык благодаря развитию различных
искусственных языков, претендую¬
щих на то, чтобы полностью изба¬
вить науку от необходимости обра¬
щаться к нему. Скептическая оценка
языка и требования его критики ти¬
пичны для современного состояния
науки и философии, жалуется Урбан.
Источник недоверия к языку он ус¬
13 W. Urban «Elements of Unintelligibi-
lity in Whitehead’s Metaphysics» («The Jour¬
nal of Philosophy». Vol. XXXV, №23.1938).
(См. также в однотомнике, посвящённом
Whitehead’y, статью о философии языка
Уайтхеда, см. также W. Urban «Language
and Rea’ity». 1939).
14 W. U г b a n «Elements etc.», p. 621.

264
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
матривает в неправильном понимании
его места в познавательном процессе
и, в частности, в ошибочной оценке
значения слова. Традиционный взгляд
на язык предполагает, что слово вы¬
полняет две основные функции: во-
первых, оно обозначает какой-либо
объект, существующий вне слова; во-
вторых, оно выражает чувства, же¬
лания, намерения и интересы субъек¬
та, употребляющего данное слово.
Первую функцию Урбан вслед за
бихевиористами и близкими к ним
психологами и филологами интер¬
претирует как указательную (индика¬
тивную). Слово, с такой точки зре¬
ния, связано с объектом только
внешним, знаковым отношением; оно
указывает на объект, но никакой
внутренней связи с ншм не имеет.
Подобный подход является прин¬
ципиально ошибочным, так как ли¬
шает язык собственного семантиче¬
ского содержания. В действительно¬
сти слово обозначает объект, не
только указывая, но и отражая его
в своей смысловой части.
Урбан, отправляясь от мнения о
том, что связь между словом и объ¬
ектом может быть только внешняя,
чисто знаковая, стремится развер¬
нуть свою сугубо идеалистическую
теорию. Прежде всего он противо¬
поставляет внешнее и внутреннее
значение слова. Принципиальная раз¬
ница между ними, по Урбану, состоит
в том, что первое указывает на факт
(datum), значением которого оно яв¬
ляется, второе же не указывает15.
Понимание слова, как знака, учиты¬
вает только первое, внешнее значе¬
ние, но оставляет без внимания вто¬
рое, внутреннее. В проводимом Урба¬
ном разграничении внешнего и
внутреннего значения молчаливо
предполагается, что связь между
словом и объектом может быть
только внешняя и что, с другой сто¬
роны, внутреннее значение слова не
имеет ничего общего с обозначаемым
им материальным предметом. В соот¬
ветствии с этим Урбан вносит кор¬
рективы в трактовку функций язы¬
ка. Язык не только указывает на
объекты, не только выражает эмо¬
ции, но и выполняет ещё одну функ¬
15 W. Urban «Language and Reality»,
p. 100.
цию, которая, как думает Урбан,
является для слова самой фундамен¬
тальной. Эта функция — выражение
интуиций.
Выражение интуиций и есть для
Урбана внутреннее значение слова.
«Объекты, — пишет Урбан, — это то,
что мы имеем в виду, когда употреб¬
ляем слова, но значения есть ещё
нечто кроме того» 16.
Что же такое это «нечто»?
Как известно, значение слова име¬
ет сложный состав. Его компоненты
многообразны. Всякое слово, по¬
скольку оно является элементом
логического знания, обязательно
включает определённые понятийные
признаки, сплошь и рядом в него
вплетено чувственно-образное и эмо¬
циональное содержание. Но ни одно
из этих «созначений» не представ¬
ляется Урбану истинным ядром
слова.
Все они выступают в его концеп¬
ции- как ряд оболочек, скрывающих
стержневое интуитивное значение,
без которого, по Урбану, рушится
вся смысловая структура языка.
Основная идейная тенденция Ур¬
бана, как явствует из всех его рас-
суждений, сводится к тому, чтобы
сперва противопоставить язык со¬
знательному, логическому мышле¬
нию, а затем и само логическое мы¬
шление вывести из интуиции, как
сверхчувственного и сверхлогиче¬
ского способа познания.
Для этой цели он ложно истолко¬
вывает материалы истории языка.
Ссылаясь на то, что тот уровень об¬
общения, который свойственен со¬
временным языкам, является генети¬
чески поздним образованием и что
ему предшествовали более примитив¬
ные формы абстракции, Урбан осве¬
щает этот факт таким образом, что
подчёркивает первичность интуиции
над концептуальным познанием. Об¬
щеизвестно, что чем глубже идти в
историю мышления, тем более конк¬
ретный характер оно носит. Особен¬
ности мышления отразились и в
структуре языка, на первоначальных
ступенях развития которого ешё от¬
сутствуют общие имена и глаголы.
Так, у лапландцев, наппимеп. нет
слова для обозначения понятия
1(5 I b i d е m, р 138.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
265
«снег», но есть слова для обозначе¬
ния различных видов снега.
Объяснение этого факта следует
искать в том, что, будучи первона¬
чально связано с чувственно-образ¬
ным содержанием, мышление лишь
постепенно отрывается от него и
лишь постепенно переходит к отра¬
жению всё более общих свойств
предметов.
Между современным мышлением и
теми формами мышления, которые
были свойственны древнему челове¬
ку, лежат, как свидетельствует исто¬
рия языка, переходные этапы.
Урбан отказывается признать, что
эти этапы являются ступенями всё
более совершенного познания объ¬
ективного мира.
Первое же слово для Урбана—акт
интуиции, выражение особого пере¬
живания, которое, как он подчёрки¬
вает, хотя и связано с эмоциональ¬
ным переживанием, однако принци¬
пиально отлично от него. Отличие ин¬
туиции от чувства состоит, по Урба¬
ну, в том, что чувство есть пережи¬
вание субъекта, а интуиция — кон¬
струирование объекта. В ней прояв¬
ляется специфическая особенность
языка как «выражения или вопло¬
щения духа».
Тут-то и раскрывается основной
побудительный мотив критики взгля¬
да, признающего только «внешнее»
значение слова.
Слово, заявляет Урбан, имеет глу¬
бокое внутреннее родство с объек¬
том, им символизируемым, причём
это родство состоит не в том, что со¬
держание слова есть опосредован¬
ный образ реальных вещей, а в том,
что слово создаёт свой собственный
объект.
«Язык создаёт значения, без кото¬
рых невозможна конструкция объ¬
екта» 17.
Что представляет собой этот объ¬
ект?
Объект интуиции, замечает Урбан,
принципиально не может совпасть ни
с объектами непосредственного, чув¬
ственно-образного познания, ни с об¬
разами представлений.
«Образы, — по Урбану, — только
инструмент интуиции, а не она са¬
17 W. Urban «Language and Reality»,
p. 101.
ма». Начав с утверждения, что ин¬
туиция—это особый, сверхчувствен¬
ный способ познания, Урбан
неминуемо должен впасть в мистику
и признать наличие сверхчувственных
предмет ов познания. Этими
«предметами» у него оказываются
мифические «гештальты» — «каче¬
ства формы», которые якобы, как
особые образования, существуют в
ощущениях и вычленяются из ощу¬
щений актом языковой интуиции.
Вслед за тем, ссылаясь на то, что
логическое мышление неотрывно от
языка, Урбан мистифицирует процесс
образования понятия, превращая по¬
нятия в нечто производное от той же
всепоглощающей интуиции.
Отъединив первоначально поня¬
тийное мышление от языковых зна¬
чений, всячески подчёркивая, что
они принципиально различны, Урбан
теперь изображает концептуальную
функцию слова как вторичную и
производную от интуитивной.
Возникновение концептов и про¬
цесс абстракции, утверждает он,
могут иметь место только на основе
интуитивных обобщений. Понятия у
Урбана, таким образом, перестают
давать человеку сознательное зна¬
ние об окружающем мире и превра¬
щаются в отблески иррациональных
актов интуиции.
Аналогичную операцию Урбан
проделывает с основными катего¬
риями познания и, соответственно,
частями речи.
Для выяснения позиции Урбана
необходимо напомнить о состоянии
этой проблемы в англо-американской
идеалистической философии.
Порочность, антинаучность свой¬
ственного англо-американской идеа¬
листической философии метафизи¬
ческого и идеалистического подхода
к формам познания остро проявляется
при всех её попытках решить вопрос
о связи между категориями языка и
логическими категориями.
Мышление и речь представляют
сложное диалектическое единство.
Непонимание этого единства неиз¬
бежно ведёт к ложным выводам как
относительно характера понятийного
мышления, так и относительно при¬
роды языка.
Типичной иллюстрацией метафи¬
266
М. Г. ЯРОШЕВСКИИ
зического понимания проблемы мо¬
гут служить нескончаемые распри
буржуазных философов, психологов
и лингвистов по поводу связи слова и
понятия.
Когда была вскрыта неправиль¬
ность долгое время господствова¬
вшего взгляда на слово как внешнее
выражение понятия (будто бы обра¬
зующегося и существующего помимо
слова), этой ошибочной точке зрения
противопоставили противоположную,
не менее ошибочную: начали утверж¬
дать, что слово создаёт, творит по¬
нятие. Тем самым был открыт путь
для различных идеалистических из¬
мышлений о языке, как демиурге
познания.
Только диалектико-материалисти¬
ческая теория языка и мышления да¬
ёт возможность раскрыть истинное
соотношение между словом и поня¬
тием, состоящее в том, что понятие
помимо слова не существует, но не
словом оно создаётся, и что первич¬
ным как по отношению к слову, так
и по отношению к понятию, являет¬
ся материальное бытие, отражаемое
понятием и обозначаемое словом.
Равным образом, чуждые диалектике
буржуазные теоретики языка разо¬
рвали внутреннее единство речи и
мышления в вопросе о более общих
формах познания—категориях. Един¬
ство языка и мышления предполага¬
ет не только внутреннюю связь, но и
различие между грамматическими
(языковыми) формами и логически¬
ми. Вопреки этому зарубежные бур¬
жуазные философы и лингвисты
отождествили эти два вида катего¬
рий. Защитники подобной точки зре¬
ния обычно утверждают, что всякая
рефлексия о формах знания имеет де¬
ло не с реальными связями и отноше¬
ниями бытия, а с тем языком, на ко¬
тором философы размышляют по по¬
воду категорий, что если бы, напри¬
мер, Аристотель говорил не на грече¬
ском языке, а на каком-либо другом,
обладающем иной структурой, то он
применил бы другую схему катего¬
рий или написал бы другую логику.
Такие теории несут о-пределённую
реакционную тенденцию. Ссылаясь
на несовпадение языковых категорий
у различных народов в разные исто¬
рические эпохи, они отрицают суще¬
ствование принципиально однородно¬
го типа человеческого мышления,
единого познавательного процесса,
осуществляющегося в разнообраз¬
ных, исторически изменчивых фор¬
мах. Указанная тенденция неизбеж¬
но ведёт или к утверждению реля¬
тивизма в гносеологии или, что
вполне соответствует идеологиче¬
ским установкам империалистиче¬
ской буржуазии, к провозглашению
приоритета мышления одной нации
над другой.
Другая группа буржуазных горе-
теоретиков, закрыв глаза на то, что
язык есть неотъемлемая форма ло¬
гического знания, стала рассматри¬
вать категории как образования, не
имеющие никакой внутренней связи
с языком 18. Тем самым многообразие
грамматических форм и их динамика
превратились в нечто абсолютно по¬
стороннее движению мышления.
Оторвав логическую мысль ют язы¬
ка и безуспешно стремясь сохранить
за ним хоть какое-нибудь внутреннее
содержание, стали взамен изъятого
логического содержания подсовы¬
вать другое. Так и поступает Урбан
в своём объяснении категорий языка
(частей речи).
Позади логических и грамматиче¬
ских форм, утверждает он, лежит ин¬
туитивный контекст.
Урбан устанавливает несколько
рядов категорий: а) грамматические
категории — чисто внешние разряды,
лишённые семантического содержа¬
ния; б) формально-логические кате¬
гории, не имеющие прямого отноше¬
ния к языку: в) категории интуиции,
составляющие внутренний, смысло¬
вой стержень языка.
Традиционная проблема соотноше¬
ния грамматики и логики подменяет¬
ся у Урбана совершенно другой про¬
блемой — проблемой соотношения
грамматики и интуиции. Повторяя пи¬
руэт, проделанный им при рассмот¬
рении значения слова, Урбан в итоге
и логические категории также выво¬
дит из интуиции.
Каждая грамматическая форма, по
его мнению, имеет две функции: од¬
18 См., например, А. Child «On the theory
of the Categories» («Philosophy and Pheno-
menological Research». Vol VII, № 2). C. L e-
wis «Mind and the World Order». 1929.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
267
Ну абстрактно-логическую (кон¬
цептуальную) и другую — гораздо
более важную — интуитивную. Имен¬
но наличие последней функции дела¬
ет части речи чем-то таким, без чего
нельзя обойтись. Напротив, логиче¬
ские категории, по мнению Урбана,
есть не что иное, как концептуализа¬
ция интуитивных. Здесь Урбан сно¬
ва обращается за аргументами к ис¬
тории языка. Ссылаясь на генетиче¬
ски ранние вербальные формы, он
опять-таки извращённо истолковыва¬
ет факт меньшей абстрактности и об¬
общённости древних существитель¬
ных, прилагательных, глаголов. Упо¬
миная про то, что у некоторых индий¬
ских племён нет, например, общего
глагола «бегать», но имеются слова
для обозначения различных видов бе¬
га, Урбан пишет:
«Эти слова для обозначения раз¬
личных видов бега различных жи¬
вотных воплощают в форме внутрен¬
ней выразительности такой аспект
бега, который может быть только
интуитивно пережит»19 *.
Если, рассуждает Урбан, пойти к
самым корням грамматических кате¬
горий, мы найдём диффузное пере¬
живание; позднейшие категории —
субстанции, свойства, действия, при¬
чинности — все они лишь логическое
оформление (концептуализация) это¬
го переживания.
Конечный замысел рассуждений
Урбана достаточно прозрачен: ему
важно сотворить всё бытие из спон¬
танной деятельности духа. И дейст¬
вительно, языковая интуиция, по
Урбану, формирует из сырого мате¬
риала ощущений вещи, действия и
качества: существительное превра¬
щает чувственные данные в вещи,
благодаря глаголу эти вещи пережи¬
ваются как активно действующие
и т. д.
Урбан, таким образом, отстаивает
избитое идеалистическое положение
о первичности духа и производности
материального мира, придавая этому
положению характерный для совре¬
менного идеализма оттенок, состоя¬
щий в том, что бытие конструирует¬
ся из интуитивного переживания.
19 W. Urban «Language and Reality»,
p. 151.
По мнению Урбана, Кант допустил
ошибку, повредившую последующей
идеалистической философии.
Эта ошибка состояла в том, что он
признавал всего лишь два рода по¬
знания: чувственное и рациональ¬
ное, — но не учёл исключительно
важной роли интуиции как особого,
принципиально отличного от чув¬
ственного познания способа постиже¬
ния вещей.
Любопытно, что и Уайтхед, кри¬
тикуя справа не только идеалистиче¬
ские тенденции Локка, но и идеа¬
лизм Канта, приходит к аналогично¬
му выводу.
Приведя известный кантовский
афоризм «Понятия без чувственных
восприятий — пусты, чувственные
восприятия без понятий — слепы»,
Уайтхед провозглашает: «Интуиция
никогда не слепа».
Оба они — и Уайтхед и Урбан —
ярые враги материализма, отъединив
язык от материального бытия, вслед
за тем пытаются освободить его от
внутренней связи с логическим мы¬
шлением и зависимости от него. Их
воззрения отражают свойственное
современной буржуазной философии
стремление любыми средствами при¬
низить роль разума, ввергнуть созна¬
ние в пучину иррационального, чтобы
отрезать человеческому мышлению
путь к познанию законов объектив¬
ного мира, ибо такое познание ничего
хорошего обанкротившейся буржуа¬
зии не сулит.
* . ❖
*1'
Одним из самых модных направ¬
лений в современной англо-амери¬
канской философии является пресло¬
вутая семантика. Под завесой шар¬
латанских логико-лингвистических
трюков семантики разводят архи-
реакционные идейки, направленные
непосредственно против материали¬
стического естествознания и мате¬
риалистической философии. Объяв¬
ляя основные методологические во¬
просы «псевдопроблемами», порож¬
дёнными якобы несовершенством
языка или его неправильным' упо¬
треблением, семантики в действи¬
тельности дают этим проблемам ре¬
268
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
шение, свидетельствующее о том, что
их учение есть отъявленный идеа¬
лизм.
Основоположником своей «науки»
семантики числят небезызвестного
Иеремию Бентама — родоначальни¬
ка филистеров, как его очень выра¬
зительно характеризовал Маркс, —
трезво-педантичного, тоскливо-бол¬
тливого оракула пошлого буржуаз¬
ного рассудка XIX века20. Приду¬
манная Бентамом теория фикций
разделяет все суждения на две груп¬
пы: основные и производные. Пер¬
вые относятся к пространственным
телам, вторые возникают из первых,
благодаря речевой конструкции. Ос¬
новные суждения Бентам называет
«архетипами», производные же суж¬
дения он считает голыми фикциями.
Для освобождения от этих фикций
Бентам рекомендует приём, выдви¬
гаемый в качестве основного прави¬
ла у современных семантиков—сво¬
дить фикции к их «архетипам».
Концепция Бентама — плод совер¬
шенно ложного понимания сущности
мышления и языка. В языке, как из¬
вестно, нет непереносных выраже¬
ний; слово, представляющееся созна¬
нию в данный момент прямым указа¬
нием на предмет, в действительности
всегда является по своему происхож¬
дению результатом применения уже
имевшегося в языке слова для обо¬
значения нового содержания. Бен¬
там предлагает вернуться к некоему
гипотетическому пункту, в котором
язык был бы свободен от всякого
элемента переноса. Если бы это пред¬
ложение могло быть осуществлено,
то это означало бы отказ ют языка
как средства познания 21. Вместе с
тем Бентам сводит на-нет значение
логического мышления, поскольку
признаёт фиктивным любое сужде¬
ние, хоть сколько-нибудь поднимаю¬
щееся над уровнем чувственно-об¬
разного знания. Вслед за Бентамом
семантические идеалисты, сознатель¬
но проповедуя философский и этиче¬
ский нигилизм, огромную область
20 См. К. 'Маркс и Ф. Энгельс. Соч.
Т. XVII, стр. 670. 1937.
** Недаром семантики выдвигают в каче-
стве идеала «незамутнённое» употребле¬
нием речи восприятие младенца или живот¬
ного.
человеческого знания объявляют
сплошной фикцией. Истина, добро,
свобода, демократия, справедли¬
вость — всё это, с их точки зрения,
пустые призраки.
Идеологический смысл всех семан¬
тических проповедей состоит прежде
всего в сбессмыслйвании борьбы на¬
родов за демократию, против импе¬
риализма и классового гнёта, в отри¬
цании общественного прогресса, не¬
умолимо ведущего к гибели буржу¬
азный строй, в стремлении новыми
средствами затормозить победное
шествие передового, материалисти¬
ческого мировоззрения.
Для избавления от фикций пропи¬
сывается рецепт Бентама: рекомен¬
дуется «пришпиливать» их к реаль¬
ности.
Но что такое реальность? Не яв¬
ляется ли она сама также фикцией?
Семантики отвечают утвердительно
на этот вопрос22. Реальность они
трактуют как непосредственное пе¬
реживание, единственным критериехм
истинности которого является его
данность субъекту. Старый Бентам
хотя и являлся в общем идеалистом,
однако ещё не решился отвергнуть
существование единичных физиче¬
ских тел.
В этом, с точки зрения современ¬
ных семантиков, он сам оказался об¬
манутым языком, ибо вещь, по их
мнению, — это фикция, «архетип»
которой — сумма «чувственных дан¬
ных».
Нет, стало быть, никаких сомне¬
ний в том, что претендующие на ори¬
гинальность семантики перепевают
давным-давно известные, давным-
давно битые материализмом субъ¬
ективно-идеалистические идейки, ма¬
скируя их треском заумной терми¬
нологии.
Концепцию семантиков принято
называть неономинализмом.
«Схоластический номинализм не
сказал последнего слова,— отмечает
Маутнер,— так как он ещё верил в
реальность индивидуальных ве¬
щей» 23. Неономинализм же исходит
22 См. Н. Wal pole «Semantics», р. 168.
1941; А. Ayer «Language, Truth and Rea¬
lity» p. 17 London. 193’6.
23 Mautner «Kritik der Sprache.'. Z 621.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
269
из того, что иллюзорны не только
общие понятия, но и единичные
предметы.
Не рассматривая подробно вопрос
об идейном содержании средневеко¬
вого номинализма, бывшего, как из¬
вестно, носителем прогрессивных для
своего времени тенденций, отметим,
что современный неономинализм
обессмысливает не только понятий¬
ную, но и чувственно-образную сто¬
рону человеческого познания. Отли¬
чительными чертами чувственного
восприятия являются его предмет¬
ность и осмысленность; восприятие,
лишённое этих признаков, действи¬
тельно становится фиктивным. Но
именно предметность и осмыслен¬
ность неономиналисты считают об¬
маном, порождённым применением
языка к потоку переживаний.
«Я говорю: «я сижу за столом»,—
пишет один из главных современных
мракобесов — Бертран Рессель,— но
я не должен так говорить. Я должен
сказать: определённый ряд событий,
причинно связанный таким образом,
что он составляет целое, которое на¬
зывается «личностью», находится в
определённом пространственном от¬
ношении к другому ряду событий,
причинно связанных между собой
различным образом и имеющих про¬
странственную конфигурацию, обо¬
значаемую словом «стол».
Иначе говоря, предметное вос¬
приятие признаётся не менее при¬
зрачным, чем абстрактное понятие.
Теперь уже сами вещи превраща¬
ются в «звучащую материю», а не
только общие понятия о вещах, как
у номиналистов прежних веков.
Реальные, чувственно восприни¬
маемые предметы и их признаки ис¬
паряются, но вместе с ними испаря¬
ются и последние остатки значений,
которые ещё сохранились за словами
в прежнем номинализме.
Лишённые смыслового содержа¬
ния, слова преобразуются в ничего
не обозначающие чистые знаки, а
логическое мышление сводится к
комбинированию этих знаков.
Семантики смыкаются в этом пунк¬
те со сторонниками идеалистической
интерпретации математической логи¬
ки. С одной стороны, логика изго¬
няется из языка и утверждается, что
язык алогичен, что он помеха пра¬
вильному мышлению, создатель фик¬
ций, с другой — язык изгоняется из
логики, так как якобы «логика, хоть
в малейшей степени доверяющая
языку, ведёт к фальшивой метафи¬
зике» 24.
Алогизация языка сочетается с
формализацией логики. Язык пере¬
стаёт быть орудием мышления, са¬
мо же мышление сводится к фор¬
мальным, лишённым всякого содер¬
жания операциям. Таков неизбеж¬
ный итог предельного разрыва мыш¬
ления и речи, отличающий современ¬
ную философскую мысль Запада.
Этот итог отчётливо выступает в
работе Чарльза 'Морриса «Основы
теории знаков», являющейся методо¬
логическим введением к издавав¬
шейся семантиками специальной
«Энциклопедии»25. Работа Морриса
представляет собой попытку объеди¬
нить различные тенденции семанти¬
ческого идеализма, соединить «ло¬
гический позитивизм» с прагматиз¬
мом в философии и бихевиоризмом
в психологии.
Работа Морриса ставит своей за¬
дачей обосновать необходимость осо¬
бой, единственной в своём роде дис¬
циплины — семиотики, или науки о
знаках. На эту «науку» Моррис воз¬
лагает огромные задачи: она факти¬
чески должна заменить философию
и объединить все отрасли научного
знания.
Так как каждая наука пользуется
определённым языком (с точки зре¬
ния Морриса, знаками) и объекти¬
вирует свои результаты в виде зна¬
ков, то семиотика, как думает Мор¬
рис, вправе рассчитывать на то, что¬
бы стать инструментом, органоном
всех наук.
«Классическая логика, — пишет
он,— предполагала стать органоном
науки, но оказалась неспособной ис¬
полнить эту роль; современная семи¬
отика, воплощающая в себе новей¬
шие логические течения и широкое
многообразие подходов к знаковым
феноменам, может вновь попытаться
** В. Russell «Logical Atomism». «Con¬
temporary British Philosophy» (first series).
p. 367. London. 1925.
25 «Encyclopedia of Unified Science». Chi¬
cago. 1938.

270
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
взять на себя ту же самую роль» 26.
Объектом семиотики являются, по
Моррису, знаковые отношения.
Подобно многим другим своим со¬
браньям, современным идеалистам,
Моррис делает вид, что кардиналь¬
ный вопрос философии — вопрос о
соотношении сознания и бытия — его
совершенно не касается.
Как будет видно дальше, Моррис
решает этот вопрос в духе последо¬
вательного идеализма.
Однако, обманывая читателя, он
выдаёт свою теорию за нечто, лежа¬
щее «по ту сторону» традиционной
борьбы философских направлений.
«Нейтральность», провозглашае¬
мая Моррисом, состоит в том, что
его семиотика, по замыслу автора,
не должна иметь дела ни с реаль¬
ными объектами, ни с субъективны¬
ми образами этих объектов.
Её предмет — знаки и соотноше¬
ния знаков.
Процесс, в котором нечто функ¬
ционирует как знак, Моррис назы¬
вает семиозисом.
Семиозис, по его утверждению,—
это совершенно особое измерение, к
которому неприменимы критерии
объективного и субъективного. По¬
этому Моррис неоднократно подчёр¬
кивает, что излишне рассматривать,
соответствует ли тому, что обозна¬
чается знаком какой-либо реальный
объект или нет27, а также связаны
ли со знаками какие-либо субъектив¬
ные психические состояния 28. Чтобы
облегчить свою задачу, Моррис
предлагает создать особые знаки, с
помощью которых можно было бы
разговаривать о знаках, не приме¬
шивая представлений, навязываемых
обычным языком.
Центральным для Морриса яв¬
ляется понятие знака, на котором
держится вся его конструкция. Эго
понятие, по его проекту, должно
стать для ряда наук (философии, ло¬
гики, психологии, неврологии, линг¬
вистики, математики и др.) таким же
основным, как понятие атома в химии
или же клетки в биологии.
26 С h. М о г г i s «.Foundations of the theory
of Signs («Encyclopedia of Unified Scien¬
ce»), p. 57.
27 I b i d e m, p. 15.
28 Ibidem.
Понятие знака у Морриса необы¬
чайно широко. Оно ни в коем случае
не ограничивается знаками языка
(словами). Знак всюду там, где реак¬
ция на какой-либо факт опосредова¬
на учитыванием другого факта. Хо¬
тя Моррис говорит о знаках главным
образом применительно к органиче¬
скому миру, однако его предельно
формалистическая трактовка знака
как «опосредованного учитывания»
легко может быть распространена
и на неживую природу. Знаки, по
Моррису, не представляют какого-
либо особого класса объектов, они
отношения, которые устанавливают¬
ся между объектами. Так, знаками
могут стать восприятие (молния —
знак грома), реакции организма
(речь, пение), продукты этих реак¬
ций.
Любое событие может вступить с
другим в знаковое отношение. Оче¬
видно, что понятие знака предпола¬
гает и определённое понятие об обо¬
значаемом. Что же обозначает знак?
По мнению Морриса, он указы¬
вает, чтб должен организм учиты¬
вать в окружающей обстановке.
Таким образом, знак находится в
чисто внешнем отношении к обозна¬
чаемому им содержанию, и его смысл
состоит только в том, что живой ор¬
ганизм, пользуясь знаком, соответ¬
ствующим образом реагирует на сре¬
довые раздражители.
Все эти утверждения нужны Мор¬
рису прежде всего для того, чтобы
избегнуть прямого ответа на вопрос
о природе языка, об его отношении
к сознанию и бытию. Ведь основной
задачей, которую ставит Моррис пе¬
ред придуманной им семиотикой, яв¬
ляется не объяснение роли знаков в
поведении животных, а создание но¬
вой логики, нового органона.
Переведя его формулы на обычный
язык и применив их к человеческому
мышлению, нетрудно понять истин¬
ный идеалистический смысл его по¬
строений. Система языка, с точки
зрения Морриса,— это система взаи¬
мосвязанных знаков. Объяснить её
происхождение, по его мнению, не
представляет никакого труда. Орга¬
низм производит известные реакции,
являющиеся частью поведения. Эти
реакции связываются, с одной сто¬
ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
271
роны, между собой, с другой — с те¬
ми событиями, которые они начина¬
ют обозначать. Один ряд объектов
вступает в связь с другим рядом объ¬
ектов 29. Так как никакого внутрен¬
него родства между реакцией орга¬
низма (например звуком) и тем, с чем
она соотносится (событием), обычно
не бывает, то нет, по мнению 'Морри¬
са, никаких оснований предполагать,
что язык сколько-нибудь сходен с
обозначаемым. Единственную воз¬
можность соответствия между язы¬
ком и обозначаемым он видит в их
пространственном подобии.
Возможно, рассуждает Моррис,
что пространственный порядок зна¬
ков иногда соответствует простран¬
ственному порядку вещей или како¬
му-либо другому их порядку, но так
как такое подобие, даже если оно и
имеет место, не может быть призна¬
но сколько-нибудь существенным
фактором, то нельзя, по мнению
Морриса, говорить о каком-либо
внутреннем родстве или внутренней
зависимости между языком и обозна¬
чаемым им содержанием. Они прин¬
ципиально чужеродны.
Прибегая к различным семантиче¬
ским фокусам, Моррис «разрешает»
смущавшую философов в течение ве¬
ков проблему «универсалий», т. е.
общих понятий. Последние, как из¬
вестно, возникают в результате отра¬
жения общих свойств единичных ве¬
щей.
Однако у идеалиста Морриса от¬
ношение между знаком, являющимся
носителем общего значения, и пред¬
метом, обозначаемым этим знаком,
оказывается перевёрнутым.
Существование универсалий, по
Моррису, говорит только о возмож¬
ности применить знак ко многим ве¬
щам. Следовательно, доступное че¬
ловеку знание об общем, свидетель¬
ствует, как полагает Моррис, вовсе
не о том, что вещи объективно обла¬
дают признаками, дающими право
объединить их в одну группу, обо¬
значаемую слогам, а о том, что, от¬
нося знак не только к одному, «о и
ко многим предметам, мы тем самым
29 С h. М о г г i s «Fondations of the Theory
of Signs («Encyclopedia of Unified Scien¬
ce»), p. 57.
17. «Вопросы философии* № 2.
наделяем их общими чертами. Чело¬
век, таким образом, не открывает об¬
щее в вещах, а, наоборот, с помощью
знаков приписывает им это общее..
Сведя язык к системе знаков, ни¬
чего общего не имеющих с объек¬
тами, которые они представляют, и
рассматривая, с другой стороны, дух
(mind) как функционирование зна¬
ков, Моррис отказывает челове¬
ку в возможности познания всего
того, что скрыто за знаками, т. е. по¬
знания объективной реальности. Од¬
нако Моррис не ограничивается этим.
Он идёт дальше, к доказательству
того, что вообще за знаками, помимо
знаков, фактически ничего не суще¬
ствует. Реальный мир превращается
им в систему знаковых отношений.
Выше указывалось, что, по Мор¬
рису, понятие знака предполагает
только лишь то, что им нечто обозна¬
чается. Соответствует ли этому «не¬
что» объективный предмет или объ¬
ективное свойство, об этом мы яко¬
бы судить не вправе.
Однако вопрос о природе обозна¬
чаемого лишь по видимости не тро¬
гает Морриса. В действительности
он решает этот вопрос таким обра¬
зом, чтобы из соотношения знаков
вывести всё бытие.
Разделив все знаки на две группы:
знаки-индексы, непосредственно ука¬
зывающие на обозначаемое, и знаки,
характеризующие какой-либо при¬
знак в этом обозначаемом,— Моррис
затем, комбинируя различные знаки,
определяет все основные категории
бытия и познания. В зависимости от
того, как будет употребляться знак,
возникают, по Моррису, вещь или
ситуация, свойство или действие 30.
Таким образом, у Морриса обнару¬
живается старый, идеалистический
трюк: бытие оказывается вторичным,
производным по отношению к дея¬
тельности субъекта, сведённой к
функционированию знаков. Своеоб¬
разие идеализма Морриса в том, что
он выводит весь мир из знакового
отношения. Идеализм в теориях язы¬
ка предшествующей эпохи стремился
прежде всего к тому, чтобы обосо¬
бить «язык духа» от «языка матери¬
альной жизни», к тому, чтобы при-
80 I b i d е m, р. 25.

272
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
знать первичность и определяю¬
щее значение «языкового мышле¬
ния», «языкового сознания» (т. е.
смыслового содержания языка) по
отношению к реальному миру. У
Морриса реальность определяется
соотношением внешних знаков. Для
достижения этой цели Моррис ли¬
шает язык человека его специфично¬
сти, уравнивая его с реакциями жи¬
вотных на знаковые раздражители.
В действительности опосредующая
функция человеческого языка ради¬
кально отличается от опосредования
поведения животных условными раз¬
дражителям« (по терминологии Мор¬
риса, знаковыми средствами) тем,
что слово до тех пор является сло¬
вом (а не только физическим звуком
и движениями голосового аппарата),
пока оно несёт в себе предметно-
смысловое содержание, которое к
тому же совершенно безусловно
должно быть социально значимым.
Это содержание составляет значение
слова. Если между звуковой сторо¬
ной языка (его фонетической оболоч¬
кой) и реальностью действительно
нет соответствия и всякие попытки
найти подобное соответствие ведут
к мистике, то внутренняя сторона
языка (его смысловое содержание)
представляет сознанию подлинную
реальность, в том виде, в каком она
познана общественной практикой.
Утверждения Морриса об отсут¬
ствии «изоморфности», т. е. какого-
либо подобия 'между структурой язы¬
ка и структурой вещей (нужные ему
для того, чтобы отвергнуть возмож¬
ность познания самих вещей), пред¬
полагают проделанную им операцию
отсечения от языка начисто всего
его смыслового содержания. После
такой кастрации Моррису без вся¬
кого труда можно было провозгла¬
сить,, что язык не является «зеркалом
вселенной».
Всё построение Морриса возведено
с расчётом на то, чтсб избежать
необходимости обращаться к поня¬
тию значения. Лишь в конце его ра¬
боты упоминается это понятие и при¬
том с целью доказать, что оно из¬
лишне и даже вредно.
Моррис начинает свой поход про¬
тив «значения» с указания на обще¬
известный факт неопределённости и
исключительной многозначности это¬
го слова. Может быть, в таком слу¬
чае это слово должно быть преобра¬
зовано в однозначный термин? Но,
оказывается, дело вовсе не в том,
чтобы преодолеть неопределённость
понятия значения, придав ему науч¬
ную точность, как это обычно произ¬
водится со всеми обиходными слова¬
ми, не прошедшими горнила научной
критики. Это понятие, по Моррису,
вообще надо устранить, так как оно
имеет историю, пользующуюся дур¬
ной репутацией. Ведь вся предшест¬
вующая философия языка путалась
с этим понятием и, как представляет¬
ся Моррису, только поэтому попада¬
ла в ловушку, из которой нельзя
выбраться. Так, признавая, что зна¬
чения существуют в реальности, по¬
мещали их вне субъекта, населяли
ими объективный мир и к тому же
должны были придумать особую спо¬
собность (интуицию), посредством
которой можно эти значения созер¬
цать. Таков платонизм во всех его
разновидностях — от средневекового
реализма до современного гуссерли-
анства. Не лучше дело обстояло в
тех случаях, когда значения помеша¬
лись внутри психического мира субъ¬
екта (концептуализм), ибо на этот раз
неразрешимой загадкой становилась
передача значения от одного субъек¬
та к другому, в чём, собственно, н
состоит важнейшая функция язы¬
ка. Оставалась ещё одна возмож¬
ность—уравнять значение со звуко¬
вой частью слова (так называемый
номинализм), но очевидно, что на сей
раз от значения уже очень мало
оставалось.
Всё это говорит лишь о том.
что, идя по традиционной фило¬
софской колее, проблему значения
разрешить невозможно. Только диа¬
лектический материализм! избавляет
от путаницы, порождённой идеали¬
стическим противопоставлением идеи
и её предмета.
Значение, конечно, и субъективно
и объективно. Оно субъективно, по¬
скольку оно никогда не существует
само по себе, а только для обще¬
ственного субъекта: оно объективно,
потому что оно есть переработанное
в человеческой голове материальное.
Но разве американский буржуазный
ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА.
273
философ Моррис может стать на по¬
зиции материалистического мировоз¬
зрения, когда перед ним стоит совер¬
шенно противоположная задача —
оправдания и защиты идеализма? Он
предпочитает совершенно отказаться
от значения. «Семиотика не должна
основываться на теории значения»,—
заявляет Моррис. Это зловредное
понятие, по его настояниям, должно
быть раз и навсегда изгнано. Оно
само должно быть объяснено из зна¬
кового отношения.
Таким образом«, семантика, пред¬
метом которой служит значение слов
и форм языка, должна, по Мор¬
рису, строиться без понятия значе¬
ния.
Любопытная параллель к бихевио¬
ризму, изучающему психологию, но
без психических процессов!
И так же как бихевиоризм являет¬
ся продуктом распада и обнажения
противоречий, внутренне присущих
идеалистической теории сознания,
так же и «семиотика» Морриса есть
лишь свидетельство состояния ма¬
разма, в котором находится фило¬
софская мысль США.
* $
*
За многообразием имён и школок,
расплодившихся в Англии и США,
скрывается удивительно унылое од¬
нообразие основных теоретических
принципов: все эти хитроумные кон¬
струкции держатся на одном и том
же идеалистическом' стержне.
Вместе с тем следует отметить, что
современные буржуазные учения о
языке, сохраняя преемственность с
европейским и американским идеа¬
лизмом предшествующего периода,
приобрели по сравнению с ним отли¬
чительные черты, отражающие по¬
следний этап загнивающего буржу¬
азного мировоззрения. Они пред¬
ставляют собой вариант идеализма,
возникший в условиях всеобщего
распада и гниения буржуазной куль¬
туры. Развивая тенденции идеали¬
стической философии прошлых ве¬
ков, они до предела обнажают её по¬
роки и противоречия.
Важнейшей методологической
предпосылкой любого учения о язы¬
ке является определённый взгляд на
18. «Вопросы философии» Ns 2.
сознание и его отношение к бытию.
Рассматривая эволюцию буржуаз¬
ных концепций языка, можно про¬
следить крах идеалистической тео¬
рии сознания.
Теория сознания зарубежной фи¬
лософии и психологии сложилась на
заре буржуазного мировоззрения, в
XVII веке. Она была впервые
сформулирована Декартом. Принци¬
пиальная порочность этой теории со¬
стоит в обособлении сознания от бы¬
тия, отражением которого оно в
действительности является. Сознание,
являющееся по самой своей сущно¬
сти осознанием реальных предметов,
их свойств и отношений, замыкалось
всей последующей идеалистической
психологией в самом себе и отводи¬
лось от реального мира на духовные
«объекты» — образы, идеи и пред¬
ставления.
Подобная трактовка сознания ока¬
зала решающее влияние и на теории
языка. Уже Локком был развит
взгляд на слова как на знаки идей.
Обсуждая вопрос об языковом ме¬
ханизме, Локк отмечает, что сама по
себе способность издавать членораз¬
дельные звуки недостаточна для об¬
разования языка. Необходимо, что¬
бы эта способность сочеталась с
уменьем «пользоваться этими звука¬
ми, как знаками внутренних пред¬
ставлений, и замещать ими идеи
своей души...» 31.
Таким образом, интроспективная
концепция сознания совершенно не¬
избежно вела к тому, что слово из
обозначения предмета превращалось
в обозначение внутреннего состоя¬
ния.
Для последующих философско-
психологических учений XVIII—XIX
веков характерны безуспешные по¬
пытки разрешить проблему мышле¬
ния и речи внутри замкнутой сферы
духовного, психического. Лишь
марксистская философия указала
принципиально новые пути исследо¬
вания языка. 'Марксизм разомкнул
тот порочный круг, в котором' до него
вращались теории языка и мышле¬
ния. Рассматривая язык как практи¬
31 Д. Локк «Опыт о человеческом ра¬
зуме». Книга III. глава I. стр. 396. Москва,
1898.

274
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
ческое сознание, а сознание — как
осознанное бытие, марксизм ради¬
кально отверг традиционные идеа¬
листические представления о направ¬
ленности языка исключительно на ду¬
ховные феномены.
Буржуазная наука, разумеется, не
могла, в силу своей классовой огра¬
ниченности, воспринять это новое
плодотворное учение. Она безна¬
дёжно увязла в старой, идеалисти¬
ческой колее.
Конец XIX—начало XX века ха¬
рактеризуется безысходным кризи¬
сом буржуазной методологии и нау¬
ки. В этом кризисе была потрясена
до основания идущая от Декарта
идеалистическая теория сознания.
Обречённая идеалистическая фило¬
софия не могла выдвинуть взамен
неё другой, сколько-нибудь ориги¬
нальной тоории. Она вообще отказы¬
вается от сознания. Возникает ряд
течений, стремящихся доказать эфе¬
мерность, или фиктивность сознания.
Буржуазная философия, некогда в
эпоху борьбы с феодализмом про¬
славлявшая сознание и разум, теперь
в страхе отворачивается от них.
Борьба против сознания идёт по
двум! основным направлениям:
а) сознание подчиняется тёмным,
иррациональным психическим силам,
якобы фатально предопределяющим
жизнь людей и их идеологию;
б) существование сознания начи¬
сто отрицается; внутреннее содержа¬
ние жизни и деятельности человека
лишается значения, а сам человек
трактуется как автомат, слепо реа¬
гирующий на внешние раздражи¬
тели.
Указанные направления определя¬
ют, соответственно, и трактовку язы¬
ка. Если буржуазная философско-
психологическая мысль прошлых ве¬
ков ещё признавала связь между
языком и сознанием, языком и разу¬
мом, то в современных буржуазных
теориях подрывается в самой основе
возможность такой связи.
С одной стороны, единственная
сколько-нибудь значимая роль, кото¬
рую ещё готовы отвести языку, сво¬
дится к превращению его в символ
иррациональных сил.
Так, например, расценивает язык
Бергсон, философия которого весьма
почитается в Англии и США. Это ре¬
акционное учение выдаёт за един¬
ственную реальность мистическую,
нематериальную «длительность», по¬
стигаемую интуицией, помимо разума
и органов чувств.
Основные формы языка, соответ¬
ствующие основным категориям
мышления (существительное, прила¬
гательное, глагол), изображают, по
мнению Бергсона, такие состояния,
которые никакого отношения к ре¬
альности не имеют32. Бергсона не
устраивает даже глагол — катего¬
рия, более других выражающая ди¬
намику. Он считает, что философии
надо или совсем отказаться от языка
или если употреблять его, то поль¬
зоваться словами, как намёками на
скрытое за покровом сознания ми¬
стическое начало, «жестикулиро¬
вать» в сторону этого начала слова¬
ми и метафорами.
Близка к этим представлениям и
рассмотренная выше концепция язы¬
ка Уайтхеда, предполагающего, так
же как и Бергсон, что обычные фор¬
мы сознания неадэкватны реально¬
сти, причём под реальностью имеется
в виду непосредственное пережива¬
ние. Отличие Уайтхеда в том, что он
делает потуги создать новую катего¬
риальную схему —особый тарабар¬
ский язык, якобы способный это не¬
посредственное переживание выра¬
зить.
С другой стороны, возникают тео¬
рии, расправляющиеся со всяким
смысловым содержанием сознания и
языка. Сюда относятся упомянутые
выше концепции Ресселя, Морриса и
других семантиков. На примере этих
концепций особенно наглядно виден
тупик, к которому пришло традици¬
онное идеалистическое учение о со¬
знании. Уже при своём возникнове¬
нии это учение отсекло сознание от
бытия, идею от её предмета. В соот¬
ветствии с этим и язык был отъеди¬
нён от того реального мира, который
он обозначает, и замкнут в мирке
познающего самого себя сознания. В
современной буржуазной философии
над языком была проделана послед¬
няя операция: его отсекли не только
” А. Бергсон «Творческая эволюция»,
стр. 271. 1914.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
275
от бытия, но и от сознания. Лишён¬
ный всякого внутреннего содержа¬
ния, он превратился в функциониро¬
вание знаков. У Локка слово ещё
обозначало какую-то идею, у Мор¬
риса и других семантиков, как было
отмечено выше, знак стал обозна¬
чать другой знак. Из этого соотно¬
шения знаков затем пытаются скон¬
струировать и бытие и сознание.
Таким образом, продолжая пороч¬
ные тенденции своих предшественни¬
ков, современные англо-американ¬
ские идеалисты, перед которыми крах
буржуазной идеологии особенно
резко поставил задачу борьбы с ма¬
териалистическим мировоззрением,
предельно заострили эти тенденции,
показав, к какому тупику ведёт их
дальнейшее развитие.
Современные буржуазные теорети¬
ки языка в трактовке его природы
сделали во многих отношениях круп¬
ный шаг назад по сравнению со свои¬
ми предшественниками.
При всех своих пороках буржу¬
азные философско-лингвистические
учения XIX века носили в известной
мере прогрессивный характер. Им
было свойственно понимание истори¬
ческой и социальной сущности язы¬
ка, в то время как современная бур¬
жуазная философия языка отличает¬
ся резко выраженными антиисто¬
ризмом и индивидуализмом. Ко¬
нечно, ни историческое развитие
языка, ни его социальный харак¬
тер не могли быть правильно ос¬
вещены буржуазными теориями XIX
века, в основе которых, как ука¬
зывалось. лежало совершенно лож¬
ное, идеалистическое представление
об отношении сознания к бытию.
Так, социальность, например, мыс¬
лилась как чисто духовное общение,
не имеющее ничего общего с реаль¬
ными социально-экономическими от¬
ношениями людей. Несмотря на это,
лучшим представителям буржуазной
науки прошлого века удалось подме¬
тить приоритет в языке обществен¬
ного, народного начала над личным.
Совершенно иначе подходят к язы¬
ку современные идеалисты, до мозга
костей пропитанные спесью крайнего
индивидуализма.
Очень характерной в этом отноше¬
нии является позиция одного из за¬
чинателей современной американ¬
ской философии и психологии —
Вильяма Джемса. Признавая важ¬
ную роль категорий языка, он, одна¬
ко, расценивает их не как результат
многовекового накопления и обобще¬
ния социально-исторической практи¬
ки, а как остроумные изобретения
отдельных предприимчивых умов,
сделанные на заре современной ци¬
вилизации. Категория языка, по
Джемсу, — «ряд необычайно удач¬
ных гипотез, открытых или найден¬
ных исторически отдельными лица¬
ми, но постепенно распространив¬
шихся и вошедших во всеобщее
употребление. С помощью этих кате¬
горий наши предки с незапамятных
времён сумели объединить и упоря¬
дочить разрозненную массу своих
непосредственных переживаний и
пришли в такое удовлетворительное
для обычных практических целей со¬
стояние равновесия с окружающим
миром, что оно наверное длилось
бы вечно, если бы оно не было нару¬
шено запросами... необычайно энер¬
гичных в интеллектуальном отноше¬
нии личностей...» 33.
Очевидно, что типичные для совре¬
менного англо-американского идеа¬
лизма попытки отдельных философов
изобрести собственными силами но¬
вый, доморощенный язык основаны
на аналогичном предположении о
первичности индивидуального созна¬
ния по отношению к общественному.
Измышления Джемса, Уайтхеда и
других опровергает сама эволюция
языка, показывающая, как постепен¬
но, в течение веков, складывалась
его современная структура, как по¬
знавательными усилиями многих по¬
колений вырабатывались в нём со¬
временные категории. Сошлёмся хо¬
тя бы на упомянутые выше исследо¬
вания А. А. Потебни, справедливо
указывавшего, что «масса безымян¬
ных для нас лиц, масса, которую
можно рассматривать как одного ве¬
ликого учёного, великого' философа,
уже тысячелетия совершенствует
способы распределения по общим
разрядам мысли и слагает на пользу
33 В. Д ж е м с «Прагматизм». СПБ. 1910,
стр. 120.

276
М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ
грядущим поколениям плоды своих
усилий» 34.
'Может показаться, что превраще¬
ние языка в одну из центральных
тем философии и психологии кладёт
конец недооценке действительно
важной проблемы языка и его отно¬
шения к сознанию и в- этом как бы
некоторая заслуга англо-американ¬
ских философов и психологов. При¬
ведённые материалы показывают,
насколько ошибочно подобное мне¬
ние. Тот язык, о котором! они шу¬
мят, — это не настоящий человече¬
ский язык, а какое-то ублюдочное
создание, оторванное от бытия, от
реального мышления, от творящей
язык общественной жизни, от посту¬
пательного движения познания. Ни¬
когда ещё в истории философской
мысли не было такого пренебрежи¬
тельного отношения к подлинному
языку, его изумительным внутрен¬
ним сокровищам, его величественной
истории, сохранившей память об
упорном проникновении человека в
неисчерпаемый для познания мир.
* «
*
Философия и психология языка в
США и Англии не только поставле¬
ны на службу проповеди мракобе¬
сия и защиты идеализма в его са¬
мых реакционных формах: они
сплошь и рядом мобилизуются на
выполнение конкретных политиче¬
ских заданий. Так, семантический
идеализм выступает активным по¬
собником империалистической бур¬
жуазии, включаясь в осуществление
её экспансионистских планов и оп¬
равдывая её притязания на мировое
господство. Ему отводится опреде¬
лённая роль IB программе порабо¬
щения народов.
Источник всех политических раз¬
ногласий, дипломатических конфлик¬
тов, социальных противоречий и ми¬
ровых войн кроется, по утвержде¬
нию семантиков, в том, что люди не¬
правильно пользуются языком, что
между ними лежат лингвистические
барьеры. Но представители семанти¬
ческого идеализма не ограничивают¬
S4 А. А. Потебня «Из записок по рус¬
ской грам.маткке». Т. III, стр. 642. Харь¬
ков. 1899.
ся этой общей декларацией, цель
которой — завуалировать реальные
социально-экономические противоре¬
чия капиталистического общества и
скрыть действительные причины
международных конфликтов, порож¬
даемых рвущейся к овладению ми¬
ровыми рынками кучкой англо-аме¬
риканских хищников, — семантики
выдвигают проекты «спасения че¬
ловечества от войн и конфликтов».
Разработку этих проектов они воз¬
лагают на так называемую «при¬
кладную семантику». Наряду с за¬
дачей избавления мышления от
«фикций» (читай: от научного, мате¬
риалистического понимания вещей)
перед «прикладной семантикой»
ставят ещё одну задачу — рацио¬
нализировать английский язык, с
тем чтобы он мог быстро стать ми¬
ровым языком, вытеснив другие на¬
циональные языки. Для этой цели
английские семантики Ричардс и
Огден занялись преобразованием
английского языка, стремясь до
предела сократить его словарь и
упростить грамматику. Возник так
называемый «бейсик-инглиш» —
язык, умещающийся на одном ли¬
стке блокнота и поддающийся овла¬
дению, по утверждениям его изоб¬
ретателей, в течение одного дня
(правда, после предварительной
длительной выучки всем семантиче¬
ским фокусам). Нет смысла вда¬
ваться в рассмотрение отличитель¬
ных особенностей этого языка, для
популяризации которого и распро¬
странения по всему миру заинтере¬
сованные круги в англо-саксонских
странах создали специальный ин¬
ститут.
Менее пристрастные лингвисты от¬
мечают, что «бейсик-инглиш» обла¬
дает всеми недостатками натураль¬
ного английского языка, при утрате
всех его достоинств, и что непонима¬
ние между говорящими на таком ис¬
кусственном языке, составленном по
всем правилам «семантики», совер¬
шенно неизбежно из-за неопределён¬
ности и многозначности его выраже¬
ний 35.
45 S. R u n d 1 е «Language as а social and
political Factor in Europe», p. 186. London.
1945.

ПРИСЛУЖНИКИ ИМПЕРИАЛИЗМА О ПРОБЛЕМЕ ЯЗЫКА
277
Семантики не скрывают цели, ра¬
ди которой они изуродовали соб¬
ственный язык (в «бейсик-инглиш»,
например, почти целиком исключены
глаголы).
«Страны, говорящие на англий¬
ском языке, — пишет Вальполь, —
контролируют большую часть миро¬
вой промышленности, авиации, прес¬
сы, радио и т. д., а поэтому наверня¬
ка английский язык будет распро¬
страняться с всё большей быстро¬
той» зв.
«Если только цивилизация и демо¬
кратия (читай англо-американский
империализм.—М. Я.) не погибнут,—
резюмирует он,— английский язык с
помощью «бейсик-инглиш» станет
интернациональным языком».
Так как язык является одним из
существенных признаков нации, то
очевидно, что, по мнению господ се¬
мантиков, цивилизация и демокра¬
тия могут развиваться только за
счёт потери народами национальной
самобытности и при условии уста¬
se Н. Walpole «Semantics», р. 183.
1941.
новления мирового господства анг-
ло-саксов и их культуры.
В своей деятельности семантики,
как они сами указывают, руковод¬
ствуются директивой одного из гла¬
варей империалистической олигар¬
хии США—Генри Форда: «Заставь¬
те каждого говорить по-англий¬
ски» 37.
Рецепт спасения цивилизации ока¬
зывается весьма простым. Народы
должны отказаться не только от на¬
ционального суверенитета и соб¬
ственных экономических интересов в
пользу англо-американских банки¬
ров, как того требуют дипломатиче¬
ские агенты атомной и долларовой
политики, они должны также отка¬
заться от собственного языка и, сле¬
довательно, от неразрывно связан¬
ной с языком собственной нацио¬
нальной культуры, как того требуют
учёные агенты этой же политики.
Таков истинный смысл лингвистиче¬
ских упражнений англо-американ¬
ских идеалистов.
87 С. О е d е n «Debabelization», р. 12.

«Мозговой трест» Шумахера
И. Г. ЛЕЖНЕВ
В Берлине в августе 1946 года, за
два месяца до муниципальных выбо¬
ров, состоялся третий съезд немец¬
кой правой социал-демократической
партии. Уже тогда достаточно ясно
обнаружилась политическая физио¬
номия Шумахера и его приспешни¬
ков. Доклад руководителя берлин¬
ской организации этой партии и бли¬
жайшего помощника Шумахера,
Франца Неймана, изобиловал выпа¬
дами против Советского Союза.
Съезд высказался против един¬
ства рабочего движения в Гер¬
мании. Речи были проникнуты нена¬
вистью к борцам за это единство.
Ораторы не останавливались перед
самой гнусной клеветой по адресу
руководителей Социалистической
единой партии Германии. Съезд
принял провокационное обращение
к избирателям социал-демократам в
советской зоне оккупации, призывая
их уничтожать выборные бюллетени.
В западных зонах оккупации анг¬
ло-американские империалисты вос¬
питывают немецкое население в ду¬
хе милитаризма и военного наёмни¬
чества, широко используя гитлеров¬
ское наследство. Всеми средствами
они противодействуют демократиза¬
ции страны, пытаются расширить
фашистские стяги цветочками лже-
демократизма. В выполнении этой
малопочтенной задачи усердно по¬
могают своим хозяевам Курт Шу¬
махер и К0.
Называть чёрное белым, а белое
чёрным, отрицать очевидные и обще¬
известные факты и сочинять лживые
басни, фабриковать фальшивки, пу¬
скать провокационные слухи, изво¬
рачиваться с ловкостью канатных
плясунов, скользить от одного со¬
физма к другому и неизменно при
этом искажать истину, обманывать
народ и изменять ему — дело не но¬
вое и не сложное: ещё до Курта
Шумахера все эти дорожки прото¬
рил Иозеф Геббельс.
Шумахер выполняет задание сво¬
их англо-американских хозяев, но де¬
лает при этом независимое лицо.
В этом нетрудно убедиться,— стоит
только послушать речи Курта Шу¬
махера, Франца Неймана, Пауля
Лёбе, Аннедоры Лебер, почитать их
брошюры, декларации, меморанду¬
мы, избирательные листовки и т. д.
В «Программе действия», выпу¬
щенной к выборам, эти господа пи¬
сали: «Германия — силовое поле, на
котором скрещиваются интересы ве¬
ликих держав. Из этого кризиса нет
западного или восточного выхода.
Есть немецкий выход, кото¬
рый и должен быть найден». Этот
худосочный, но таящий в себе боль¬
шой заряд демагогии лозунг сотни
раз повторяют и варьируют в своих
выступлениях немецкие правые со¬
циал-демократы.
Надо было видеть на трибуне
предвыборного собрания тощую фи¬
гурку Шумахера с исступлённым
взглядом одержимого, слышать его
срывающийся фальцетом голос, его
рассчитанные на эффект демагогиче¬
ские, обрубленные фразы-лозунги.
Истеричные фразы сотрясают воз¬
дух, быот по нервам, но факты оста¬
ются: шумахеровская клика с потро¬
хами куплена англо-американскими
империалистами и служит им, толь¬
ко им.
В августе 1946 года, во время ав¬
густовского берлинского партейтага
правых социал-демократов, ещё не
состоялось объединение английской
и американской зон оккупации в пре¬
«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
279
словутую Бизонию, и в Соединён¬
ных Штатах ещё не развернулась с
нынешней безудержностью дикая
антисоветская свистопляска. В ту
пору ещё не до конца разоблачили
себя и немецкие прислужники англо-
американского империализма. В
буржуазном блоке с христиан1скими
демократами они прикидывались
«левыми». Курт Шумахер даже
делал вид, будто он стоит за еди¬
ную Германию. Сидя в английской
зоне, он осуждал своих баварских
коллег, согретых лучами доллара и
обуреваемых идеей сепаратизма.
В октябре 1947 года он уже совер¬
шенно открыто осуждал «левые» ув¬
лечения и в своих нападках на Со¬
ветский Союз и коммунистов распоя¬
сался до крайнего предела.
Центральный орган его партии
«Социал-демократ» в номере от
9 октября 1947 года в телеграмме из
Сан-Франциско сообщал, что Шу¬
махер, участвовавший по приглаше¬
нию Американской Федерации Труда
в работе съезда, выступая в Вашинг¬
тоне на прессконференции, при¬
зывал «западных союзников» под¬
держать социал-демократическую
партию как «сильный, политически
умеренный фактор» и заявил, что в
плане Маршалла он усматривает
«единственную надежду» на восста¬
новление Германии.
Так на вашингтонском торжище
наемник англо-американской реак¬
ции предлагал своим владыкам ку¬
пить его продажную шпагу ландс¬
кнехта, уже не раз купленную и оп¬
лаченную фунтами стерлингов и
долларами. Он демонстрировал
свою покладистость перед волей хо¬
зяев, свою готовность способство¬
вать полному переходу рурской
промышленности во владение аме¬
риканского капитала. Теперь он уже
против единой Германии, за раздел
своей родины — за раздел и рас¬
продажу её. Не хуже Гитлера
и Геббельса Шумахер разжигает
реваншистские настроения в Герма¬
нии, но с той разницей, что его
фашистские предшественники слу¬
жили отечественному германскому
империализму, а он служит импе¬
риализму чужеземному. Шумахер
порочит идею национальной незави¬
симости, ибо он воплощение вас¬
сального холуйства. Стремление к
демократическому и национальному
единству — стремление, присущее
всем народам, — он порочит, ибо
буржуазия, идеологом которой он
выступает, антидемократична и
антипатриотична.
Особенно гнусны выпады Шумахе¬
ра против Советского Союза. Он пы¬
тается ставить знак равенства меж¬
ду царской Россией начала XIX века
и социалистическим Советским Сою¬
зом. На это поистине способен толь¬
ко Шумахер, человек без чести и со¬
вести, проституированный политикан
и циник! До такой низости может
пасть только угождающая барину
лакейская душонка.
I
Какова же новая «теория» этого
циника и его пособников, выдвину¬
тая ими на смену фашистской расо¬
вой «теории»?
В принятой августовским партей-
тагом 1946 года «Программе дей¬
ствия» шумахеровцы лицемерно
заявили о своей верности учению
Маркса и Энгельса. После того как
новоизбранный берлинский магист¬
рат избрал своим председателем од¬
ного из приближённых Шумахера,
Отто Зура, под редакцией Зура по
американской лицензии начал вы¬
ходить в свет «теоретический» орган
немецких правых социал-демократов
«Das sozialistische Jahrhundert» («Со¬
циалистический век»). № 1/2 этого
журнала появился в киосках Берли¬
на в декабре 1946 года. С тех пор
прошёл уже год, и комплект журна¬
ла даёт ясное представление о том,
какова цена лживым декларациям
шумахеровцев и заодно уж, какова
цена их «мозговому тресту».
Клаус-Петер Шульц — один из
столпов этого «треста». Он ведёт в
журнале отдел «Социалистическая
теория», пишет статьи на самые от¬
ветственные темы, иной раз фигу¬
рирует в одном и том же номере
дважды.
Клус-Петер Шульц выступил в
июньском номере журнала за 1947
год со статьёй под беззастенчивым
230
И. Г. ЛЕЖНЕВ
заглавием «Преодоление материа¬
лизма». Теоретическое «откровение»
Шульца любопытно целиком, каж¬
дым оборотом речи, каждой фразой.
Любопытно и самое начало:
«Если мы хотим правильно и не¬
предвзято представить себе фено¬
мен материалистического
века, который пришёл к своему
концу под раскаты грома Хиросима
и Бикини, то мы должны остеречься
впасть из одной крайности в дру¬
гую, остеречься недооценить успе¬
хи этого века, подобно тому как они
были в своё время переоценены» ’.
Уже с самого начала видно:
американская атомная бомба — вот
кто, собственно, по мнению этого
новоявленного «пророка», преодолел
материализм и переделывает мир.
Сам же «философ» только констати¬
рует факты — факты, которых... не
было. Газеты, описывавшие резуль¬
тат взрыва в Хиросима и Бикини, пе¬
речисляли, какие именно живые су¬
щества и неодушевлённые предме¬
ты погибли от бомбы, но среди тех
и других материализм не значился.
Положим, философ хотел выразить¬
ся фигурально, так сказать, поэти¬
чески. Однако ведь и в поэзии мета¬
фора по-своему отражает мир,
является элементом художественной
правды. А метафора Шульца о фи¬
гуральной гибели материализма от
американской атомной бомбы — не
правда и нехудожественная. Это по¬
просту вульгарная ложь — menda-
cium vulgaris... Она высказана мимо¬
ходом (в придаточном предложе¬
нии!), легко и непринуждённо, как
говорят о вещах общеизвестных и
само собою разумеющихся. Она как
бы невзначай брошена в самом на¬
чале, чтобы дальше повести читате¬
ля по ложному следу и внушить ему
ложный вывод. Образцы этой «пси¬
хологии» в пропаганде преподал
ещё Иозеф Геббельс. Не пропала
его школа в Германии!
Понятие «материализм» Шульц
подменяет понятием «материа¬
листический век», а самый этот век
отождествляет с капиталистической
эпохой. Правда, это больше похоже
1 «Das sozialistische Jahrhundert» № 13/14.
S. 227. 1947.
на преодоление здравого смысла,
чем на преодоление материализма,
но такой способ философствования
нужен Шульцу: это помогает ему
придти к наперёд заданному выво¬
ду: материализм совпадает у него с
капитализмом, а «социализм» — с
идеализмом.
Шульц заявляет, что следует «ог¬
раничить» материализм. Он хотел
бы, чтобы «материализм с мудрой
умеренностью удовольствовался тем,
что ему удалось ответить на многие
вопросы». Он предостерегает от то¬
го, чтобы материализм «в своей гу¬
бительной безмерности не соблаз¬
нился под конец переоценкой своих
сил, не вообразил, будто он может
на основании обозримых и доказуе¬
мых процессов механики решить
все задачи мира»1 2.
Шульц подменяет понятия бук¬
вально на каждом шагу. То он гово¬
рит о материализме, как о «пагубе»
XX века, и читатель не без основа¬
ния полагает, что тут нападкам под¬
вергается материализм современный,
т. е. диалектический. То автор сетует
на материалистов, приписывая им
желание «решить все загадки мира»
при помощи «обозримых и доказуе¬
мых процессов м е х а н и к и», .и чи¬
татель, исходя из такой характери¬
стики, опять-таки с полным основа¬
нием считает, что речь идёт о мета¬
физическом материализме XVIII ве¬
ка. А на самом деле тут нет ничего
иного, кроме ловкости рук: диалек¬
тическому материализму приписыва¬
ются недостатки метафизического.
Между тем материализм XVIII ве¬
ка, который действительно распро¬
странял закономерности механики на
все явления жизни, давным-давно
преодолён. Его преодолели не взры¬
вы атомной бомбы, а революционная
диалектика Маркса и Энгельса. Шу-
махеровский «критик» приводит ста¬
рое и общеизвестное возражение
против метафизического материализ¬
ма, а делает вид, будто поверг в
прах подлинно живой и полнокров¬
ный диалектический материализм.
Он надеется, что его шулерское пе¬
редёргивание останется незамечен¬
ным. Зря надеется!
8 Ibidem. 1947.

«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
281
Более всего не по душе шумахе-
ровскому «мозговому тресту» исто¬
рический материализм. Метод
Маркса для них — только «один
из многих». Для виду они готовы
признать «экономический социа¬
лизм», но с тем, чтоб сочетать его
с мракобесием попов, с сексуальным
комплексом Зигмунда Фрейда, с
экзистенциализмом Карла Ясперса,
с неофашизмом Эрнста Юнгера.
Шульц гонится за самыми экстра¬
вагантными «новинками» реакцион¬
ной идеологии. Философский парик
из чужих волос на своей голове он
причёсывает «по последней моде».
Шульц и не подозревает, что в цепи
«героев» софистики и оппортунизма,
начиная с Дюринга, а затем Берн¬
штейна, на его долю выпала непре¬
зентабельная роль последыша. Его
«глубокомысленные» рассуждения
преследуют одну цель — «теорети¬
чески» оправдать измену шумахеров-
цев своему народу, их переход на
службу к англо-американской бур¬
жуазии.
И когда на третьем партейтаге
немецких правых социал-демокра¬
тов правый лейборист Хигс заявил:
«Лейбористская партия поручила
мне призвать вас остаться верными
нашим принципам и нашей полити¬
ке» — ив ответ на эти слова предсе¬
дательствовавший на съезде Пауль
Лёбе с низкопоклонной улыбкой
тут же, на месте, заверил «почетного
гостя»: «Отныне лейбористская пар¬
тия Англии будет служить образцом
для германской социал-демокра¬
тии», — то это есть не что иное, как
идеологическое выражение перехо¬
да шумахеровцев на службу анг¬
лийскому империализму. Когда Шу¬
махер в Сан-Франциско и Вашинг¬
тоне пресмыкается перед американ¬
скими хозяевами, то вся его «фило¬
софия» есть также не что иное, как
идеологическое выражение догово¬
ра с американской реакцией — до¬
говора о найме на службу.
В начале первой мировой войны
Ленин в своей работе «Крах II Ин¬
тернационала», бичуя социал-демо¬
кратов за их вопиющую измену де¬
лу рабочего класса, писал:
«Формулируя дело научным обра¬
зом, т.-е. с точки зрения отношения
между классами современного об¬
щества, мы должны сказать, что
большинство социал-демократиче¬
ских партий и во главе их, в пер¬
вую очередь, самая большая и са¬
мая влиятельная партия II Интер¬
национала, германская, встали на
сторону своего генерального штаба,
своего правительства, своей бур¬
жуазии против пролетариата» 3.
После второй мировой войны не¬
мецким правым социал-демократам
пришлось сменить хозяина. Герман¬
ский империализм потерпел тяжёлое
поражение. Из объятий Круппа,
Феглера и Флика наша уже пожилая
оппортунистическая дама перешла в
объятия Трумэна, Маршалла и Дал¬
леса.
Вот почему шумахеровцы сего¬
дня, способствуя расколу Германии,
изменяют не только делу рабочего
класса, но и кровным, жизненным
интересам всего немецкого народа.
Вот почему они берут всё своё идео¬
логическое вооружение из арсенала
империалистической реакции.
Как же «защищают» шумахеров-
ские «гуманисты» интересы своих
отечественных рабочих, страдающих
от засилья нацистов, которым, как
известно, широко покровитель¬
ствует англо-американская военная
администрация?
Довольно ясный ответ на этот во¬
прос даёт тот же самый журнал
«Das sozialistische Jahrhundert», в
статье «Социал-демократия в запад¬
ных зонах оккупации». Автор статьи
Фриц Зенгер жалуется:
«Социал-демократии посылают уп¬
рёк, что она является удлинён¬
ной рукой военной адми¬
нистрации и лейбористской пар¬
тии. Это и есть концентрированное
содержание того образа, какой со¬
ставили себе о немецкой социал-де¬
мократии её политические противни¬
ки во всех партиях... Коммунисты...
называют социал-демократов по¬
следней линией обороны уже глубо¬
ко павшего однажды фронта ка¬
питала» 4.
3 В. И. Ленин. Соч Т. XVIII, стр. 239.
3-е изд.
4 «Das sozialistische Jahrhundert» № 11/12.
S. 168. 1947.

282
И. Г. ЛЕЖНЕВ
Что оценка эта вполне заслужен¬
на, не подлежит сомнению. В её пра¬
вильности мы убеждаемся каждый
день. Возьмём, например, жилищ¬
ный вопрос в Бизонии.
По оценке самих британских чи¬
новников жилищного управления, в
Дюссельдорфе живут в «совершен¬
но неудовлетворительных условиях»
43 тысячи человек. В «одном из таких
«неудовлетворительных» жилищ по¬
бывал корреспондент агентства Рей¬
тер, и вот как он это описывает:
«Я посетил один из крупнейших
бункеров Дюссельдорфа. Между
ларьками рынка я опустился в яму
и попал в другой мир, в мир темно¬
ты и вони. Там, в крохотных, пло¬
хо проветриваемых конурах, распо¬
ложенных по обе стороны кромешно
тёмного прохода, вымощенного бу¬
лыжником, ютится 150 жителей Дюс¬
сельдорфа. В этих помещениях, ли¬
шённых дневного света, находится
около полусотни детей. Некоторые
из них утратили способность
передвигаться. Все они должны не¬
прерывно вдыхать сырой и удушли¬
вый до отвращения воздух подзе¬
мелья. Каждая из этих конур, отде¬
лённых друг от друга голой кирпич¬
ной стеной, служит пристанищем в
среднем для двух—шести человек».
Прямую ответственность за бед¬
ственное положение трудящихся Би¬
зонии несут наряду со своими хозяе¬
вами Шумахер и его «теоретики».
Вполне понятно, что в шумахеров-
ской стряпне нетни грана марксизма.
Она полна злобной клеветы против
СССР, против учения Маркса, про¬
тив коммунизма.
Труды Шульца полны лживыми и
клеветническими выпадами с пред¬
взятым намерением дискредитиро¬
вать марксизм, выбить из рук рабо¬
чего класса оружие революционной
теории. Единственно, в чём шумахе-
ровцы, несомненно, искренни,— это
в своей зоологической ненависти к
Марксу и его учению.
Что же противопоставляет этому
учению Шульц? Разумеется, мисти¬
ку и поповщину. Он выражает недо¬
вольство тем, что материализм пред¬
принял «дерзостную попытку осво¬
бодить человека от его связей с не¬
материальными и сверхъестествен¬
ными силами», что он не проявил
достодолжной терпимости и «благо¬
говения перед вечным».
Хвалёная «достодолжная терпи¬
мость» правых социалистов хорошо
известна. Это — пособничество под¬
жигателям войны, империалистско¬
му разбою, колониальному гнёту,
подавлению национальной независи¬
мости слабых государств, мракобе¬
сию Ватикана, фашистскому за¬
силью, пособничество всякой реак¬
ционной мерзости. «Терпимость»
этого рода обычно сочетается с пре¬
дельной нетерпимостью к комму¬
низму, к идее рабочего единства.
Что касается «вечности», то вечны¬
ми ценностями Шульц объявляет
свободу, правду и право. На словах
взывать к свободе и праву, а на де¬
ле отступать от правды и изменять
ей, служить праву доллара и свобо¬
де насилия — таким образцам ли¬
цемерия и ханжества могли бы по¬
завидовать иезуиты!
Развивая свою мысль о связях че¬
ловека с нематериальными и сверхъ¬
естественными силами, Шульц печа¬
тает статью под заглавием «Являет¬
ся ли социализм мировоззрением?»
и приходит к отрицательному вй-
воду.
На этот раз Шульц с положитель¬
ностью учёного мужа начинает с оп¬
ределения понятий.
«...Мировоззрение...—говорит он,—
начинает по-настоящему развёрты¬
вать свою сущность лишь в фи¬
лософской и религиозной
сфере. Там, где способность рас¬
судка к распознаванию и где науч¬
ные доказательства достигают сво¬
ей границы,—там мировоззрение ста¬
рается открыть последнюю закрытую
дверь и проникнуть за пределы до¬
казуемого... При этом совершенно
безразлично, имеется ли здесь в ви¬
ду скрытый божественный принцип
или абсолютное ничто... тонкая сфера
трансцендентального становится пла¬
стичной в образах и символах толь¬
ко на своей родине, в душе отдель¬
ного человека. Отсюда следует, что
каждый человек имеет д р у-
гое мировоззрение»* 5.
5 «Das sozialistische Jahrhundert» № 17/18.
S. 278. 1947.

«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
283
Итак, шумахеровская «теория» не
довольствуется «преодолением» ма¬
териализма. Она обращается
к религиозной мистике и зовёт в
«тонкую сферу» непостигаемого и
потустороннего. «В наш век атом¬
ной энергии,— полагает Шульц,—
совершенно устарел научный со¬
циализм Маркса, зато совреме¬
нен, юн и свеж субъективный
идеализм». Но тут обнаруживается,
что наш «теоретик» плохо разби¬
рается даже в милой его сердцу
идеалистической философии, до¬
вольствуется «шапочным знаком¬
ством» с «Критикой чистого разума»:
иначе он знал бы разницу между по¬
нятиями трансцендентного и транс¬
цендентального. Знал бы и не путал!
Невежество — не помеха для шу-
махеровского «философа». Отсут¬
ствие знаний с лихвою возмещается
присутствием развязности. Шульц
журит сторонников положительной
науки, которые в своём «высокоме¬
рии познания» пренебрегают «мета¬
физической потребностью человека».
Шульца более всего интересует
Шумахер и вдохновители и хозяева
«мозгового треста». Шульца заботит
совпадение его «теории» не с исти¬
ной, а с установками нынешнего
председателя центрального правле¬
ния социал-демократической партии.
Вместо сколько-нибудь разумных
аргументов он ссылается на выступ¬
ление «самого» Шумахера.
«Как бы это исследование, — пи¬
шет Шульц, — на первый взгляд ни
показалось в наши дни абстракт¬
ным, оно теснейшим образом свя¬
зано с повседневностью 1947 года:
оно является прямо архимедо¬
вой точкой для новой ори¬
ентировки, для того творческого
кризиса, о котором доктор Шумахер
говорил на Нюрнбергском партей-
таге» в.
Последним доводом — ultima га-
tio — служит авторитет нового «фю¬
рера», попрежнему изрекающего
«благую весть» в Нюрнберге. За го¬
ды фашистской власти немецкий
обыватель достаточно привык в гит¬
леровском «тысячелетнем государ- *
8 «Das sozialistische Jahrhundert» № 17/18.
S: 279. 1947.
стве» получать вечные истины и всё
новые ориентиры из уст «первого
германца», и современнейший не¬
мецкий «психолог» Шульц непрочь
воспользоваться этими навыками
чувств.
Рекламируя Шумахера, наш «пси¬
холог» не забывает, однако, и само¬
го себя. Нет, ложной скромностью
он не страдает. Своим реакционным
«мировоззренческим» бредом он
упоён до такой степени, что говорит
о своей писанине как о «централь¬
ном духовном достижении, свиде¬
тельствующем о силе», как об от¬
крытии «первостепенной важности,
определяющем лицо социал-демо¬
кратии перед задачами современ¬
ности» и т. д.
Читая эти внушительные слова,
высказанные с такой торжественно¬
стью, неискушённый читатель может
подумать, что автором новейше¬
го идеологического направления
является не кто иной, как Клаус-
Петер Шульц, что именно он,
Шульц, сделал столь решитель¬
ные открытия. Таков прозрачный
подтекст статьи. Видимо, у автора
были вполне основательные и ве¬
ские причины утаить источник про¬
возглашаемых им истин. У нас нет
причин для такого рода утайки.
Дальше будет рассказано, у кого
Шульц заимствовал эти идейки и
кто на самом деле своими философ¬
скими «открытиями» определяет,
как высокопарно выражается
Шульц, «лицо социал-демократии
перед задачами современности».
Шумахер—только ближайший хо¬
зяин шульцев. Над ним тоже есть
хозяин — зарубежный. Посему наш
«теоретик» Шульц, не лишённый,
впрочем, практической смётки и хо¬
рошо знающий, где раки зимуют,
почитает за благо перестраховаться.
Свою проповедь он подкрепляет ещё
одним авторитетом: мнением и опы¬
том лейбористской партии.
«В Англии, — говорит он, — цер¬
ковь не только не противостояла
враждебно рабочему движению, вы¬
росшему в последние десятилетия,
но с самого начала посылала в ряды
лейбористской партии вме¬
сте с лучшими своими представите¬
лями также сильнейшие и непрере¬
284
И. Г. ЛЕЖНЕВ
каемые религиозные импульсы. Лей¬
бористы никогда не выдавали себя
за мировоззренческую партию, од¬
нако же в чуждой компромиссов со¬
циалистической последовательности
этой партии как раз в последние
годы не может быть сомнений» 7.
Тут всё прелестно: «непререкае¬
мые религиозные импульсы» в соче¬
тании с «социалистической последо¬
вательностью»; «чуждая компромис¬
сов социалистическая последова¬
тельность лейбористской партии в
последние годы»— как оценка поли¬
тики Бевина и Эттли. Впрочем, в
словах Шульца есть и доля истины.
Церковь действительно имела на¬
божных прихожан в рядах лейбо¬
ристской партии. Наиболее яркий
пример —это сэр Макдональд, герой
II Интернационала. Исчерпывающую
характеристику деятельности его мы
находим в собрании сочинений
В. И. Ленина. «...Макдональды... —
писал Ленин,—безнадёжно реакци¬
онны»... 8. «Макдональд усыпляет
свою партию и тех рабочих, которые
имеют несчастье принимать этого
буржуа за социалиста и этого фили¬
стера за вождя...» 9 *.
Да и политику лейбористской пар¬
тии последних лет было бы неверно
называть компромиссом. Беспрекос¬
ловное подчинение вожаков «рабо¬
чей» партии диктату американских
империалистов — это уже не компро¬
мисс, а рабское послушание.
И всё-таки в своём приспособле¬
нии «применительно к подлости»
Шульц дал маху: он отстал от жиз¬
ни. В 1946 году Шумахер ездил с
визитом к лейбористам, в 1947 году
он уже нанёс визит Американской
Федерации Труда, возглавляемой
пресловутым Грином. В 1946 году
было ещё уместно вспоминать о по¬
сланцах англиканской церкви в лей¬
бористскую партию. В 1947 году на¬
до бы говорить о посланцах церкви
американских квакеров в Американ¬
скую Федерацию Труда. Как ни
прелестен букет, составленный
Шульцем, он всё же далеко не по¬
7 «Das sozialistische Jahrhundert» № 17/18.
S. 279. 1947.
8 В. И. Ленин. Соч. Т. XXV. стр. 218.
3-е изд.
* Т а м же, стр. 341,
лон. Ни словом не обмолвился
Шульц о Ватикане, между тем истин¬
ный смысл «новой ориентировки»
Шумахера состоит как раз во всё
большем переходе от английской
ориентации к американской, во всё
большем укреплении блока с христи¬
анскими демократами — партией,
покровительствуемой одновременно
и американской военной админи¬
страцией и Ватиканом, этим между¬
народным церковным штабом Уолл¬
стрита.
Шульц — далеко не единственный
в поле воин. В комплекте журнала
мы находим серию статей, посвя¬
щённых вопросу о религии. С той же
самой энергией, с какой шумахеров-
цы борются за «преодоление» мате¬
риализма, они ратуют за сближение
с церковью.
Среди церковных «социалистов»
особенно активен Эрнст Тиллих. Он
плодовит почти так же, как и Клаус-
Петер Шульц. В журнале напечата¬
ны его статьи,- «Религия и социа¬
лизм», «Разговор с церковью», «Ре¬
лигиозные социалисты», «К духов¬
ному положению социализма» и т. д.
Известно изречение Канта: «Я
хочу ограничить науку так, чтобы
освободить место для бога». К этой
формуле, собственно, и сводится
краткий смысл длинных речей
Эрнста Тиллиха и других «социали¬
стических» поборников единения с
церковью.
Агент империалистов Тиллих из
кожи лезет вон, чтобы внушить ра¬
бочим мысль, что бесклассовое об¬
щество—несбыточная утопия и что
следует возложить свои надежды
на другое: на подъём религиоз¬
ных чувств. С энтузиазмом рас¬
сказывает он о состоявшейся в
Швейцарии вскоре после капи¬
туляции Германии международ¬
ной конференции «религиозных
социалистов», в которой приняли
участие делегации Англии, Франции,
Германии, Голландии, Швеции, Нор¬
вегии, Чехословакии и Швейцарии.
Здесь были сформулированы прин¬
ципы «религиозных социалистов». В
принятой конференцией платформе
забавны такие строки:
«Как христиане и социалисты, мы
верим в библейское пророчество о
«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
285
наступлении царства божия на зем¬
ле. ВОЛЮ боЖИЮ МЫ ВИДИМ
также в мире и хотим предоставить
себя в её распоряжение. Послушные
этой воле божией, мы осуждаем
нынешний капиталистический поря¬
док...» и т. д.
Автор радуется внутреннему еди¬
нению, какое, по его словам, суще¬
ствует между «религиозными социа¬
листами» в составе социал-демокра¬
тической партии и так называемым
«христианским социализмом», испо¬
ведуемым левым крылом христиан¬
ских демократов. Об этих последних
сказано, что они «пытаются найти
своего рода синтез между христиан¬
ством и социальным общественным
хозяйством».
«Правда, первый опыт, какой
имели пролетарии с церковью в
прошлом веке,— говорит Тиллих,—
был тот, что церковь их не поняла»,
но с тех пор положение изменилось.
«Фактом остаётся, — утверждает
Тиллих,— что в прошлом столетии
социал-демократия брала своё идей¬
ное вооружение в широком масшта¬
бе у буржуазного рационализма и
материализма. Отчасти в прямой
противоположности к религии, осо¬
бенно к церкви, внутри рабочего
движения жила вера в науку. Гор¬
дое сознание, что можно собствен¬
ными силами путём прогресса
мышления узнать правду о самом
себе и о законах мира, способство¬
вало размаху культурной работы
пролетариата» 10.
Но увы! Вера в «свободную от
предрассудков науку» оказалась
«наивной». Почему, собственно? От¬
вет Тиллиха на этот вопрос весьма
поучителен:
«...технические последствия обна¬
ружили себя, как ужасный инстру¬
мент в руках демонов — в том слу¬
чае, когда они не ограничены в
своём поле действия ясными миро¬
воззренческими основами. Сама н а-
учная картина мира не
устанавливается уже исключительнс
рациональным путём. Но раньше
всего не выдержал испытания сам
человек. Это обнаружилось в миро-
10 «Das sozialistische Jahrhundert» № 7/8
S. НО 1947.
вых войнах и терроре диктатур и по¬
давляет в зародыше веру человека в
самого себя. Поэтому мировоз¬
зренческая позиция рабо¬
чего ныне так же неопределённа,
как и остальных кругов общества.
Общее отрезвление, чтоб не сказать
разочарование, понуждает нас к но¬
вой дискуссии и в области духа» ll.
Иначе говоря, Эрнст Тиллих про¬
износит деморализующие пропове¬
ди, рассчитанные на то, чтобы по¬
сеять дух сомнения и недоверия
немцев — к самим себе и к науке.
Тиллих как бы говорит своим не¬
мецким слушателям: «Откажись
от наивной веры в науку и в са¬
мого себя. Тебя ограничит рели¬
гиозное мировоззрение. Служи¬
тели религии, они же заодно и
«социалисты», подымут свои цер¬
ковные хоругви и заодно уж и свой
флаг (вдвое — оно крепче!) и
волей божией укажут тебе твой
путь. Они объяснят тебе, как и про¬
тив кого надо обращать изобретён¬
ные пагубной наукой средства
истребления...»
Вся проповедь, от начала и до
конца, направлена к подрыву веры
рабочего класса в свои творческие
силы, к превращению немецкого на¬
рода в слепое орудие преступной им¬
периалистической политики. В этом и
состоит главное назначение шу-
махеровцев.
В заключительной части своего
доклада на XVIII съезде партии
товарищ Сталин вскрыл сущность
всей деятельности агентов буржу¬
азии в рабочем классе:
«...Главное, чего особенно добива¬
ются буржуазия всех стран и её ре¬
формистские прихвостни,— это то,
чтобы искоренить в рабочем классе
веру в свои силы, веру в возмож¬
ность и неизбежность его победы и
тем самым увековечить капитали¬
стическое рабство» * 12.
Задача Тиллиха и ему подобных
агентов буржуазии состоит именно в
том, чтобы при помощи наглой лжи
и клеветы отравить душу рабочего
класса ядом сомнений и неверия.
“ Ibidem, S. III. 1947.
12 И. Сталин «Вопросы ленинизма»,
стр. 610. 11-е изд.

286
И. Г. ЛЕЖНЕВ
«Религиозный социалист» Тиллих
со своих позиций «осмысливает» всю
духовную жизнь последних десяти¬
летий.
Культ массовости, ограниченный
кругозор якобы все объясняющих
причин и следствий опустошили
«отдельного человека». Загнанный
в тупик рационального, «отдельный
человек» мучительно рвался в без¬
брежную сферу иррационального, и
вот этой-то «подлинной тоской»
миллионов немецких личностей вос¬
пользовались гитлеровцы.
Вся эта премудрость, как
и все «открытия» и «новшества»
религиозных „социалистов”, даже
терминология целиком взяты из
модной ныне философии экзистен¬
циализма. Клаус-Петер Шульц,
Эрнст Тиллих и другие «теоретики»
шумахеровского лагеря попросту
беззастенчиво переписывают сочи¬
нения вождя немецких экзистенциа¬
листов Карла Ясперса, но старатель¬
но утаивают этот источник.
Тиллих по этой части оказывается
виртуозом. В статье журнала «К ду¬
ховному положению социализма»
(№ 13/14 за 1947 год) он внача¬
ле приводит мысли Ясперса, вы¬
давая их за свои собственные. За¬
тем с невинным видом говорит о фи¬
лософии экзистенциализма, называет
Ясперса, отвешивает ему почтитель¬
ный поклон, цитирует второстепен¬
ный отрывок из его последней кни¬
ги — «Vom europäischen Geist», из¬
дания 1947 года,— и всё это препод¬
носит как иллюстрацию настроений
современного «западного человека»,
разумеется, внеклассового, как пока¬
затель его тяги к попранной
«культуре личности». Дав читателю
выслушать «нейтрального свидете¬
ля», Тиллих обрушивается на марк¬
сизм, который не воздал должное
«метафизической тоске» современ¬
ной личности, и приводит дальней¬
шие аргументы... Ясперса опять-таки
от своего собственного имени.
Здесь идёт самая мошенническая
мистификация читателя. Действи¬
тельного автора «теоретических от¬
кровений» шумахеровского лагеря
показывают только как стороннего
свидетеля, притом изредка, а пере¬
писчик этих «откровений» выступает
в роли автора.
Зачем же читателю узнавать
«истины» философского экзистен¬
циализма из вторых рук и под фла¬
гом «социализма»? Не лучше ли ему
познакомиться с действительным
автором, с истинным идейным вдох¬
новителем шумахеровского «мозго¬
вого треста»?
Знакомство с экзистенциализмом,
с родоначальником этого философ¬
ского течения Киркегором, с круп¬
нейшими немецкими экзистенциали¬
стами — Мартином Хейдеггером и
Карлом Ясперсом — позволит чита¬
телю разглядеть источник «теорети¬
ческого» вдохновения шумахеровцев.
Журнал «Das sozialistische Jahrhun¬
dert» предстанет в его настоящем
свете — как шумахеровский филиал
немецкого экзистенциализма.
Во многом шумахеровцы продол¬
жают линию гитлеровцев. Это отно¬
сится и к политике и к теории. Такие
философы «третьей империи», как
Эрнст Крик, Карл Шмидт, Альфред
Боймлер, Гергард Леман и другие,
искали философского обоснования
гитлеровского режима в учении не¬
мецких экзистенциалистов Мартина
Хейдеггера и Карла Ясперса. Мы ви¬
дим, что тем же путём идут шу¬
махеровцы Клаус-Петер Шульц,
Эрнст Тиллих, фон Эйнерн и другие.
II
Мы остановились на статье Тил¬
лиха «К духовному положению
социализма». Она полностью повто¬
ряет аргументы, приведённые в кни¬
ге Ясперса «Духовная ситуация вре¬
мени». Характерным образом совпа¬
дают и заглавия этих двух сочине¬
ний, только у шумахеровца к этой
самой «духовной ситуации» при¬
стёгнут, как водится, «социализм».
К чему только эти господа его не
пристёгивают!
Уже в первой главке статьи Тил¬
лиха в миниатюре повторяются те
же причитания, что и у Ясперса.
«...Жизненное чувство европей¬
ца,— скулит Тиллих, — глубочайше
потрясено, в любом отношении он
чувствует себя беззащитным... Так
«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
287
называемые естественные связи, ко¬
торые в прежние времена обеспечи¬
вали жизнь, стали всё больше и
больше терять свою силу... Хотя «се¬
мья» сохранилась как место спасе¬
ния, она сама, однако, перестала
быть силой, формирующей обще¬
ство... Нужно ли ещё упоминать,
что религии представляют собою
лишь своего рода общественные де¬
корации для праздничных и торже¬
ственных дней? Действительно дви¬
жущего мировоззрения нет. Вместо
естественных связей утвердилось то,
что называют «количествен,
нюстью жизни»... В хозяйствен¬
ной жизни — но не только там —
статистика стала основной наукой.
Человечество удвоилось, и большие
массы обставили себя новыми орга¬
низациями и бюрократическими ап¬
паратами. Увеличение знаний исклю¬
чительно, но оно не разделено более
в ступенчатом порядке; вместо Uni¬
versitas litterarum необозримо рас¬
ширилась область специальных на¬
ук. Наконец, сам человек
стал количеством и мас¬
сой, в которой имеют значение
исключительно лишь различия капи¬
тала и специализированности» 13.
Тиллих скорбит о том, что лицо
эпохи определяют рациональность,
техника и масса, пересказывая «сво¬
ими словами» книгу Ясперса. И тот
с прискорбием определял нашу со¬
временность как «век массового
порядка, техники, экономики», как
«обезбоженный мир», скорбел о «ко¬
личественном» строе жизни, о рас¬
паде семьи, о расцвете политехни¬
ческого образования, о забвении
античной культуры, об отсутствии
иерархии в деле народного просве¬
щения и т. д.
«Иерархическая лестница»,— пол¬
ным голосом говорит Ясперс,—«Сту¬
пенчатый порядок»,— скромно поту¬
пив глазки, лепечет вслед за своим
философским наставником Тиллих.
«Нет в обществе классовых раз¬
личий, они выдуманы марксиста¬
ми», — гремит Ясперс, — «Имеют
значение исключительно лишь раз¬
13 «Das sozialistische Jahrhundert» № 13/14.
S. i95. 1947.
личия капитала и специализирован¬
ности», — бормочет, именующий
себя «социалистом» Тиллих.
Весь огонь, направленный против
разума, в защиту иррационального,
потустороннего, божественного, все
доводы, вплоть до гнусной термино¬
логии («засилье масс», «обезличе¬
ние человека», «тотальное государ¬
ство» и пр.) — всё это до последней
запятой переписано у Ясперса. У не¬
го же, разумеется, заимствован и
упрёк в мышлении классовыми кате¬
гориями.
И после всего этого Тил¬
лих, лишь вскользь упомянув об
экзистенциалистах как о стороне,
непричастной к спору, мимохо¬
дом приводит высказывание
Ясперса о современном самочув¬
ствии европейца и... вновь переходит
к атакам на марксизм, вновь исполь¬
зует для этой цели доводы и сло¬
вечки своего учителя, но с таким
видом, будто экзистенциализм
здесь не при чём, а что «социалист»
Тиллих пришёл к своим выводам
самостоятельно.
Так как Тиллих чужд «классовой
ограниченности», то ему незачем
делать различие между «жизнечув-
ствованием» западного трестовика и
западного рабочего — он говорит о
человеке «вообще». Единственное
различие, которое он, однако, при¬
знаёт серьёзным, — это различие
между жителями Запада и Востока.
Не правда ли, ученик Ясперса
моментами начинает порази¬
тельно походить на ученика Гит¬
лера!
Дальше Тиллих вещает: «Слиш¬
ком старый спор между «ма¬
териализмом» и «идеализ¬
мом» должен быть поэтому окон¬
чательно преодолён в поль¬
зу реалистической позиции, в кото¬
рой дух и материя, .душа и призва¬
ние, личность и масса рассматрива¬
ются в постоянном взаимодействии».
Это просто списано с 131-й стра¬
ницы книги Ясперса «Духовная си¬
туация времени».
Нелепые претензии стать вы¬
ше материализма и идеализма были
подвергнуты уничтожающей крити¬
ке Лениным, и с тех пор ясен дей¬
288
И. Г. ЛЕЖНЕВ
ствительный смысл и классовая
сущность этих претензий.
В разобранной статье совпадение
высказываний экзистенциалиста с
«социалистом» более чем наглядно.
Сказать, что «случай» с Тиллихом—
один из многих в шумахеровском
«теоретическом» органе, было бы
недостаточно: это типичный для
шумахеровцев образчик «новой
ориентировки».
Тиллих характеризует современ¬
ность как век рационализма,
Шульц — как век материализма,—
всё равно, оба повторяют «Духов¬
ную ситуацию времени» Ясперса.
У Шульца и других авторов
журнала вы читаете о тоске со¬
временного человека по метафизике,
о благоговении перед вечным, о пси¬
хологии в политике и т. д. и т. п. и
неизменно отмечаете про себя: спи¬
сано, списано, списано у архиреак-
цмюнных современных последышей
идеализма.
Подобно Тиллиху Шульц в своей
статье «Преодоление материализ¬
ма» списывает ясперсовские «от¬
крытия» о «границах науки», неспо¬
собной, по мнению экзистенциали¬
ста, охватить «целое», повторяет
слова Киркегора, что человека
«отставляют в сторону, как палку».
Уже в № 1/2 «Социалистического
века» вы читаете статью за ста¬
тьёй, и от каждой исходит всё тот
же «аромат» экзистенциализма. Вот
некий доктор Клаус Пэтау высту¬
пает со статьёй «Социализм и на¬
ука». Он начинает с «иррациональ¬
ных предпосылок нравственности»,
делает выпад по адресу научного
социализма и после этого без обиня¬
ков переходит к ...славословиям
Карлу Ясперсу в связи с выходом з
свет нового издания его книги «Идея
университета». Этому «событию» бы¬
ло посвящено публичное выступле¬
ние Пэтау в Берлине; статья и есть
краткое изложение лекции.
В то время (это было осенью
1946 года) развернулась острая по¬
литическая борьба вокруг вопроса о
порядке приёма студентов в Берлин¬
ский университет. По настоянию де¬
мократической части немецкого об¬
щества в этот университет впервые
за время его существования была
принята значительная группа сту¬
дентов — выходцев из среды трудя¬
щихся. Реакционная печать запад¬
ных зон подняла по этому случаю
невообразимый вой. В американском
секторе Берлина проектировалось
уже открытие параллельного уни¬
верситета, где буржуазные сынки
были бы отделены от «черни». По¬
скольку в числе студентов Берлин¬
ского университета оказались широ¬
ко представленными трудовые эле¬
менты, естественно, среди них воз¬
рос процент сторонников Социали¬
стической единой партии. Это осо¬
бенно разъярило реакционную печать
и дало ей повод к обвинениям ком¬
мунистов. В постыдной травле, как
водится, громче всех слышны были
голоса шумахеровцев. Для пущей
«убедительности» они печатали в
своих газетах и журналах реклам¬
ные статьи, посвящённые книге Яс¬
перса. Противник «научного пле¬
бейства» был в те дни, по ходу дра¬
ки, открыто привлечён шумахеров-
цами как союзник. (Обычно они
повторяют его идеи, но от собствен¬
ного имени.)
Не знаешь, чему больше удивлять¬
ся, читая этот мерзкий журнальчик,
наглости или невежеству авторов и
редакторов.
Герман Брилль в статье «Спор о
конституции» пытается «опроверг¬
нуть» учение Маркса и борется про¬
тив марксистского учения о госу¬
дарстве.
В своих суждениях о государстве
Брилль нисколько не оригинален.
Он повторяет слова своего вожака
Шумахера, который в свою оче¬
редь следует по стопам Лассаля.
Эту родословную антимарксист¬
ских идей раскрыл в своём вы¬
ступлении на II съезде Социалисти¬
ческой единой партии Германии
24 сентября 1947 года председа¬
тель правления СЕПГ Отто Гроте¬
воль:
«Д-р Шумахер получил доктор¬
скую степень за работу, в которой
он, как нам стало теперь известно,
противопоставляет лассалевское по¬
нимание государства марксовскому
пониманию и утверждает, что
Маркс неправильно понимал госу-

«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА
289
дарство... Можно сказать, что те¬
ории д-ра Шумахера вращаются в
сфере буржуазного радикализма.
(Смех. Аплодисменты.) Если
читать его труды, то неизвестно, че¬
му больше удивляться: его ли
страшной безграмотности, ибо уро¬
вень его знаний ниже уровня
учеников наших окружных школ
(с м е х), или его заносчивости. Д-р
Шумахер однажды заявил в своём
выступлении, что в 1916 году, бу¬
дучи студентом, он читал книгу
Ленина «Государство и демокра¬
тия». Как известно, Ленин написал
книгу не о государстве и демокра¬
тии, а о государстве и революции,
и не в 1916, а в 1917 году. Первое
немецкое издание этой книги по¬
явилось в начале 1920 года. Как
же мог д-р Шумахер читать эту
книгу в 1916 году? (С м е х.) Смехо¬
творность таких утверждений спо¬
собна свалить с ног. (Аплоди-
смент ы.)».
Опять-таки не кто иной, как
/Маркс и Энгельс, дали исчерпыва¬
ющую характеристику господам,
вроде «теоретиков» шумахеровско¬
го «мозгового треста» в своём
«циркулярном письме» руководите¬
лям германской социал-демократии
в 1879 году:
' «...чтобы принести действительную
пользу пролетарскому движению, эти
лица должны принести с собой
действительные знания, а этого
нельзя сказать о большинстве
немецких буржуа, примкнувших к
движению; ни «Zukunft», ни «Neue
Gesellschaft» не дали ничего такого,
что хотя бы на шаг подвинуло дви¬
жение вперёд. Никакого действи¬
тельного фактического или теорети¬
ческого образовательного материала
там нет. Вместо этого — попытки
согласовать поверхностно усвоен¬
ные социалистические идеи с самы¬
ми различными теоретическими
взглядами, вынесенными этими гос¬
подами из университета или ещё
откуда-нибудь; все эти взгляды —
один путанее другого, что объяс¬
няется тем процессом разложения,
которому ныне подвергаются остат¬
ки немецкой философии. Вместо
того, чтобы прежде всего самому
19 «Вопросы философии» № 2.
углубиться в изучение новой науки,
каждый старался так или иначе
пригнать её к своим извне принесён¬
ным воззрениям, наскоро сколачи¬
вал себе свою собственную приват¬
ную науку и тотчас же выступал с
претензией обучать этой науке дру¬
гих. Поэтому у этих господ почти
столько же точек зрения, сколько
людей...
...Если к пролетарскому движе¬
нию примыкают представители дру¬
гих классов, то прежде всего от
них требуется, чтобы они не при¬
носили с собой остатков буржуаз¬
ных, мелкобуржуазных и тому подоб¬
ных предрассудков, а безоговорочно
усвоили пролетарское мировоззре¬
ние. Но те господа, о которых идёт
речь, как раз битком набиты бур¬
жуазными и мелкобуржуазными
идеями. В такой мелкобуржуазной
стране, как Германия, эти идеи,
несомненно, имеют своё оправдание.
Но только вне рядов социал-де¬
мократической рабочей партии. Если
эти господа образуют социал-де¬
мократическую мелкобуржуазную
партию, то это их полное право» J4.
Шумахеровцы как раз и исполь¬
зовали это своё «полное право». Пос¬
ле того, как передовая часть гер¬
манской социал-демократии объеди¬
нилась с коммунистами и образо¬
вала Социалистическую единую
партию Германии, Шумахер и К0 ве¬
дут архиреакционную, буржуазную
политику, сохраняя старое наимено¬
вание партии. В своей программе и
резолюциях, в публичных выступле¬
ниях и журнальных статьях шумахе¬
ровцы заявляют, что «вычёркивают
понятие классовой борьбы».
Со времени «Циркулярного пись¬
ма» Маркса и Энгельса прошло
много лет. Процесс разложения бур¬
жуазной идеологии, о котором го¬
ворится в письме, пошёл далее.
Ныне шумахеровцы отражают гни¬
ение и маразм буржуазной идеоло¬
гии, являются прямыми агентами
империалистской реакции.
У шумахеровской компании есть
наперёд принятое, ни от каких теорий
14 К. Маркс и Ф Энгель с. Соч.
Т XV, стр. 449.

290
И. Г. ЛЕЖНЕВ
и «исканий истины» не зависящее,
при любых обгтоятельствах незы¬
блемое, для них решение — действо¬
вать только эволюционно, «враба¬
тываться» в структуру буржуазного
общества, приспосабливаться «при¬
менительно к подлости» и врастать
в капитализм. Этот «расчёт» готов
прежде, чем шумахеровец займётся
какой-либо теорией или практикой.
Основная задача всей его «тео¬
рии» его «категорический импера¬
тив» — вести дело так, чтобы «ра¬
счёт» не расстраивался.
И, как ни кружатся шумахеровцы
в своей «теории», им всё не удаёт¬
ся поймать себя за хвост. И Ясперс
не помог. В сентябре 1947 года в
Гармише состоялся конгресс немец¬
ких философов. Главными темами в
повестке дня были (наряду с кате¬
гориальным анализом и математи¬
ческой логикой) диалектический
материализм и современная филосо¬
фия экзистенциализма в Германии и
во Франции. Как сообщает выходя¬
щая в Мюнхене американская газе¬
та для немецкого населения «Die
neue Zeitung» от 15 сентября 1947
года, в результате дискуссии на
секции было установлено, что
«диалектическому материализму всё
ещё не хватает точного научного
определения понятий, хотя об исто¬
рическом материализме договарива¬
лись значительно лучше». И если
у нашего советского читателя это
сообщение вызовет презрительную
усмешку, то ведь для шумахеров-
цев, собирающих крохи своей «пре¬
мудрости» у буржуазных реакцион¬
ных философов, это — «событие».
Подброшенный корм они будут же¬
вать, поди, целый год, до следую¬
щего конгресса. Только поможет ли
это им? Вряд ли!
Нелегко Шульцу даются «новые
формулировки». Взгляните, как он
выбивается из сил, пыжась сделать
очередное «открытие». В той же
самой статье «Преодоление мате¬
риализма», с которой мы начали
своё знакомство со всей этой компа¬
нией, он писал:
«Демократический социализм не
есть... вариация научного социализ¬
ма, но является подлинно новы м
творчеством. Научный социа¬
лизм старого образца намеревался
достичь своей цели главным образом
при помощи силы. Он надеялся сде¬
лать массу сознательной именно как
массу... Демократический социализм,
выходя за пределы массовой силы,
равняется на благоразумие индиви¬
дуума. Его цель, если говорить без
обиняков и неясностей,— это свобод¬
ная от всех ограничений, сознающая
свою «самость» личность...»15.
Какое же тут, с позволения ска¬
зать, «новое творчество», кроме пе¬
реписывания архиреакционных бур¬
жуазных «теорий»: то же чело¬
веконенавистническое отношение к
трудовой массе, тот же культ «са-
мостной» буржуазной личности и
даже словечки об опасности, угро¬
зе — те же, ясперовские, только
разрыхленные псевдосоциалистиче-
ской болтовнёй.
Кому служат шумахеровцы, на
кого безустали нападают из номера
в номер? Служат англо-американ¬
скому империализму. С остервене¬
нием бешеной собаки травят Совет¬
ский Союз, коммунистов, Социали¬
стическую единую партию Германии,
страны народной демократии.
Бирнса они объявили большим
немецким патриотом, чем... руково¬
дителей германской Социалистиче¬
ской единой партии. Они заодно с
Трумэном, заодно с греческой и
турецкой реакцией. Вместе с Мар¬
шаллом они ратуют за «план по¬
мощи Европе» Они заодно с Бени¬
ном, заодно с Грином и другим ру¬
ководителем американских жёлтых
профсоюзов, Дубинским, который
сказал памятные слова: «Профсою¬
зам нужен капитализм, как рыбе
вода».
После срыва Лондонской конфе¬
ренции Совета министров иностран¬
ных дел, в решающее для судьбы
Германии время, Шумахер и его при¬
спешники показали всю глубину
измены своему отечеству. С усерди¬
ем наймитов, выслуживающихся пе¬
ред американским хозяином, они вы¬
ступают против единой, демократи¬
ческой, миролюбивой Германии, за
1Г* «Das sozialistische Jahrhundert» № 13 14.
S 230. 1947.

«МОЗГОВОЙ ТРЕСТ» ШУМАХЕРА	291
раздел и закабаление своей родины.
Они поддерживают колониальный ре¬
жим, установленный англо-амери¬
канскими империалистами в Бизо-
нии, содействуют вербовке гитле¬
ровцев в западных областях и вся¬
чески противодействуют демократи¬
зации Германии. Раздел Германии,
раскол единства рабочего движе¬
ния — вот их предательская поли¬
тика по отношению к собственному
народу.
■ Антидемократизм под флагом
«личности» и «свободы», лакейское
служение империализму под флагом
«независимой немецкой ориентации»,
предательство рабочих, союз с воин¬
ствующей реакцией и его философи¬
ей — это и есть новоявленный шу-
махеровский «социализм».

ОБЗОРЫ
Передовые американские мыслители в борьбе
против философской реакции
Л. А. ШЕРШЕНКО
После второй мировой войны Сое¬
динённые Штаты Америки стали сре¬
доточием международной реакции.
Это нашло своё отражение и в
идеологической области. Философы
американского империализма пропо¬
ведуют наиболее ярко выраженные
реакционно-идеалистические учения.
Что представляет собой лагерь
современной философской реакции в
Соединённых Штатах Америки?
На первый взгляд он производит
впечатление большого многообразия
направлений: тут и персонализм, и
прагматизм, и неореализм, критиче¬
ский реализм, логический эмпиризм,
феноменологизм и т. д. Однако это
многообразие является кажущимся,
пестрота названий призвана зама¬
скировать удручающее однообразие
содержания. Несмотря на широко
практикуемую словесную эквилибри¬
стику и на изощрённую игру фило¬
софской терминологией, конкретный
анализ показывает, что все эти шко¬
лы представляют собой только раз¬
личные формы одного философского
направления — идеализма, ведущего
ожесточённую войну с материализ¬
мом и особенно с марксизмом. Со¬
временная реакционная американ¬
ская философия состоит из обломков
системы субъективного идеализма,
созданной ещё Беркли и Юмом, мо¬
дернизированной впоследствии Ма¬
хом и Авенариусом. Нереальность и
непознаваемость объективного мира
являются аксиомой для любого на¬
правления реакционного философ¬
ского лагеря.
Агрессивность американской импе¬
риалистической буржуазии растёт
весьма интенсивно. Одной из её сто¬
рон является философская идеоло¬
гическая агрессия против марксизма
и против материализма вообще. Ха¬
рактерная черта этой войны против
материализма на современном этапе
заключается в том, что она ведётся
нередко под демагогическим лозун¬
гом «Мы за материализм».
Мистик Сантаяна объявил себя
единственным в мире материалистом.
Рессель декларирует существование
объективного мира, хотя вся его
философия направлена против этого
материалистического тезиса. Феноме¬
нологи заявляют, что им «пора поста¬
вить вопрос о действительности».
Дьюи отрицает свою принадлежность
к идеалистам. Тактика открытой за¬
щиты мракобесия, тактика прямого
похода против марксизма не сулит
теперь успеха в массах. Уйти в по¬
тусторонний, мистический, ирраци¬
ональный мир стало не так легко.
Поэтому американские философские
реакционеры выступают теперь под
маской новаторов науки, они защи¬
щают «философию жизни», они не
только не оспаривают существования
истины, наоборот, они утверждают
существование множества истин...
Всё это для того, чтобы беззастенчи¬
во фальсифицировать науку, отвлечь
сознание от действительной жизни,
подменить единство действительно
объективной истины множеством
субъективных и ложных «истин»!
Демагогический приём, применяе¬
мый почти всеми школами американ¬
ского идеализма, заключается в том,
что «снимается» вопрос об отноше¬
нии мышления к бытию; самая по¬
становка проблемы объявляется
ложной, и это даёт возможность лов¬
ко манипулировать со «сближением»
материализма и идеализма. Эти фо¬
кусы не новы: в более откровенной
форме они практиковались ещё сто¬
ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
293
летие тому назад, и классики мар¬
ксизма-ленинизма до конца разобла¬
чили их полную несостоятельность.
Теперь, однако, столпы американско¬
го философского идеализма опять
пустили в ход это давно скомпроме¬
тированное оружие.
Псевдоматер1иалистические теории
в США, прикрывающиеся термином
«реализм» в различных его модифи¬
кациях — неореализм, критический
реализм,— исходят якобы из послед¬
них достижений науки, но в действи¬
тельности пытаются извлечь из этих
достижений идеалистические выво¬
ды, которые направлены против
самой науки.
Та идеалистическая путаница, ко¬
торая преподносится теперь амери¬
канскому читателю, выполняет опре¬
делённую социальную функцию.
Идеологи американской буржуазии
ставят своей целью затемнить созна¬
ние американского народа, увести
его от правильного понимания дей¬
ствительности. Джон Дьюи, Сидней
Хук, Бертран Рессель, Джордж Сан¬
таяна теснейшим образом связали
свою судьбу с реакционной полити¬
кой правящих кругов Америки.
Американский империализм поста¬
вил себе на службу не только своп
собственные кадры философов-идеа¬
листов, но и импортные. Соединён¬
ные Штаты гостеприимно приютили
все реакционные иностранные фило¬
софские школы. Там процветает
международная ассоциация феноме¬
нологов, туда переместился центр
австрийской логической школы,
имеется там и очаг католической фи¬
лософской реакции.
Укрепление позиций социализма
вызвало с новой силой кризис бур¬
жуазного сознания, обострило ощу¬
щение близящейся катастрофы,
растерянность, страх перед гряду¬
щим. Это усилило ненависть к мар¬
ксизму, стремление всячески дискре¬
дитировать его, оклеветать, фальси¬
фицировать. Интерес американских
идеалистов к марксизму объясняется
их стремлением изучить своего про¬
тивника с целью наиболее эффектив¬
ной борьбы с ним всеми методами, в
том числе и методом бесстыдной
фальсификации.
Совсем иными и прямо противопо¬
ложными стимулами диктуется тот
интерес к марксизму, который про¬
являют прогрессивные философы со¬
временной Америки.
Американская буржуазия не мо¬
жет похвастаться тем, что её идео¬
логи являются безраздельными вла¬
стителями дум американского наро¬
да. Известное положение Ленина
гласит: «Есть две нации в каждой
современной нации... Есть две нацио¬
нальные культуры в каждой нацио¬
нальной культуре» Е В философии
это не менее ярко выражено, чем во
всех остальных областях духовной
культуры. Многочисленным школам
идеализма в современной Америке
противостоят прогрессивные, мате¬
риалистические направления, к кото¬
рым принадлежат прежде всего
убеждённые сторонники диалектиче¬
ского материализма и все честные
учёные, стоящие на позициях мате¬
риализма.
Борьба между новым и старым в
американской общественной мысли,
между прогрессивными и реакцион¬
ными силами, обострена теперь, как
никогда. Среди моря клеветы, лжи
и ханжества всё громче звучат голо¬
са в защиту истины, науки, прогрес¬
са, против мистики и мракобесия.
Успехи социализма и социалисти¬
ческой культуры в Советском Союзе
не могли не оказать своего влияния
на содержание прогрессивных на¬
правлений в современной американ¬
ской философии. Победа марксизма
и его обнаружившаяся с исключи¬
тельной наглядностью величайшая
жизненная сила окрыляют передо¬
вые круги американской интел¬
лигенции, воодушевляют их на борь¬
бу против идеологической реакции.
В этой острой принципиальной борь¬
бе выдвинулись на первый план та¬
кие прогрессивные философы и пи¬
сатели современной Америки, как
Рой Вуд Селларс, Мак Гилл, Говард
Селзам, Ральф Боумен, Джон Сом-
мервилл, Говард Фаст, Филипп Фо-
нер, Докси Уилкерсон и многие дру-
1 В. И. Ленин. Соч. Т. XVII, стр. 143.
3-е изд.

294
Л. А. ШЕРШЕНКО
гие. Их борьба против реакции, об¬
скурантизма и ханжества, их протест
против модных идей скептицизма,
против «оболванивания» сознания
американского народа приковывает
внимание всех прогрессивно настро¬
енных людей. Нельзя при этом не
видеть того, что эта борьба проте¬
кает <в трудной обстановке всё уси¬
ливающихся преследований со сто¬
роны реакции, господствующей в
Америке и владеющей государствен¬
ной властью со всем её аппаратом
принуждения. Как известно, импери¬
алистическая реакция стремится
ликвидировать в США остатки бур¬
жуазной демократии и всё более
откровенно становится на путь пря¬
мого террора по отношению к про¬
грессивной мысли и её носителям.
Для прогрессивно настроенных
философов Америки характерно
стремление глубоко понять диалек¬
тический материализм и в свете его
пересмотреть свои прежние философ¬
ские воззрения. Первые опыты усво¬
ения и истолкования диалектическо¬
го материализма могут быть, конеч¬
но, связаны с ошибками и недора¬
зумениями, но, безусловно, глубоко
положительное значение имеет ярко
выраженное у прогрессивно настро¬
енных философов Америки стремле¬
ние уловить подлинный смысл мате¬
риалистической диалектики во всей
её глубине и сложности.
Большой интерес для научного
анализа представляют философские
исследования профессора Мичиган¬
ского университета Рой Вуд Селлар¬
са. Его последние работы — «Дьюи
о материализме», «Мои размышле¬
ния о диалектическом материализ¬
ме», «Материализм и позитивизм»—
знаменуют собой явный поворот в
сторону диалектического материа¬
лизма. Хотя профессор Селларс про¬
должает считать себя критическим
реалистом, но объективно его взгля¬
ды порывают с этой школой, кото¬
рая проповедует какую-то причуд¬
ливую смесь эмпириокритицизма с
неоплатонизмом.
В своих последних работах Рой
Вуд Селларс утверждает существо¬
вание объективного мира и доказы¬
вает неразрывную связь этого ут¬
верждения с вопросом о познавае¬
мости мира: «Не ощущение и не
логические сущности, а объекты ре¬
ального мира являются целью позна¬
ния» 2 *.
«Говорить, что развитое представ¬
ление о материи, вызванное появле¬
нием новых научных данных,
означает отказ от самой сущности
материи, было бы высказыванием
логической глупости. Признаём пол¬
ностью, что представления о мате¬
рии меняются. Ни один из филосо¬
фов, боровшихся с Беркли, не был
сражён этим фактом, хотя он и не
мог предвидеть появления новых
научных данных. Общее содержание
понятия материи остаётся тем же»”.
Селларс доказывает объектив¬
ность пространства и времени, отвер¬
гая их толкование как априорных
форм сознания. Он защищает мате¬
риализм от нападок прагматистов и
феноменологистов. Он прямо заяв¬
ляет о своём намерении «скрестить
шпаги с различными течениями со¬
временной философии, защищая он¬
тологию, с которой, как ему кажет¬
ся, обращались несправедливо; эта
онтология — материализм»4. Сел¬
ларс довольно отчётливо по суще¬
ству, хотя и не совсем ясно с точки
зрения терминологической, формули¬
рует своё несогласие с метафизиче¬
ским, или, как он его называет,
классическим, материализмом. Он
выражает своё согласие с «изменён¬
ным» материализмом, «научно и фи¬
лософски искушённым». Свои тре¬
бования к этому материализму
Селларс формулирует следующим
образом: «С одной стороны,
он должен быть точно сформу¬
лирован в терминах реализма,
способного защитить обычную
веру в материальный мир против на¬
падений идеалистов и феноменали¬
стов. С другой стороны, он не дол¬
жен быть метафизичен и механисти¬
чен, т. е. он должен основываться
2 Roy Wood Sellars «Reflections
on Dialectical Materialisrn». Quarterly Jour¬
nal «Philosophy and Phenomenologicai
Research» № 2. Vol. V, p. 161. Buffalo —
New York, Deccmber 1944.
•‘‘Roy Wood Sellars «Dewey on
Materialisrn». Quarterly Journal «Philosophy
and Phenomenological Research». №4. Vol. IH.
p. 498. Buffalo—New York. 1943.
4 1 b i d e m, p. 495.

ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
295
на эволюционных идеях и включить
в себя такие понятия, как становле¬
ние, организация, динамические фор¬
мы, внутренняя деятельность. Ко¬
роче, это должен быть переработан¬
ный материализм, следующий луч¬
шим традициям философской мысли,
а не устаревший образец»г>. Вполне
очевидно, что требования, предъяв¬
ляемые Селларсом к научному мате¬
риализму, несмотря на их терминоло¬
гическую расплывчатость, идут по
линии диалектического материализ¬
ма.
В ряде работ профессор Селларс
излагает своё понимание диалекти¬
ческого материализма и определяет
своё отношение к нему. Несколько
цитат из этих работ могут дать чи¬
тателю представление о взглядах
Селларса.
«Прежде всего я хочу сказать, что
я понимаю под материализмом и в
чём его отличительные свойства
Это — не простое дело, и оно неот¬
делимо от вопросов теории познания
и понятия о материи. Наши понятия
о материи не застыли, а могут стать
более адэкватными. Этот принцип
высоко был оценён Лениным при рас¬
смотрении им кризиса в его время.
Мне часто казалось, что академиче¬
ские философы имели очень слабое
воображение при трактовке матери¬
ального существования, или бытия.
Больше было потрачено времени,
чтобы показать слабость традицион¬
ных понятий о материи, чем создать
новые»°. «...Когда я читаю новую
книгу по физике XX века и замечаю
главу под названием «Ликвидация
материализма», я пожимаю плечами
и говорю: «Мои друзья позитивисты,
материализм очень жизненен» 7.
«Истоки диалектического материа¬
лизма можно найти у Гераклита,
Локка, Канта, Дидро, материалистов
XVIII века, Гегеля, Фейербаха и Дар-
s R о у Wood Sellars «Dewey оп
Materialism». Quarterly Journal. «Philoso¬
phy and Phenomenological Research» № 4.
Vol. III, p. 496. Buffalo —New York. 1943.
“Roy Wood Sellars «Reflections
on Dialectical Materialism». Quarterly Jour¬
nal «Philosophy and Phenomenological Re¬
search» № 2. Vol. V, p. 163.-Buffalo — New
York. December 1944.
’ I b i d e m, p. 179.
вина. В идее, как я уже высказал,
это материализм динамический, под¬
чёркивающий движение и про¬
цесс...». «Другими словами, я не со¬
бираюсь позволить себе быть запу¬
ганным термином «диалектический».
В общем смысле ясно, что означает
этот термин. Он символизирует дина¬
мизм, движение, отношения, кон¬
фликт, развитие. Диалектический ма¬
териалист отбрасывает материализм
элеатического типа» а.
«Я считал почти как само собой
разумеющееся, что диалектический
материализм является формой мате¬
риализма, резко отличающейся от
старого материализма Фохта и Мо¬
ле шотта...»8 9.
«Марксу, Энгельсу, Ленину из¬
вестны были тонкости, связанные с
теорией познания, в таком виде, в
каком Фохт о них, видимо, не знал.
Они знали, что сознание — это не
секреция, а сложное отражение, свя¬
занное довольно своеобразно с
функционированием головного моз¬
га»10.
Со многим в последних работах
Селларса нельзя не согласиться. Пра¬
вильно критикует Селларс идеализм,
с одной стороны, и «устарелые фор¬
мы» материализма, т. е. метафизиче¬
ский материализм, с другой сторо¬
ны. Можно согласиться с его трак¬
товкой таких важных философских
проблем, как принцип историзма, по¬
нятие качества и качественных изме¬
нений, соотношение нового и старого
в ходе развития. Но нельзя согла¬
ситься с решением Селларсом теоре¬
тико-познавательных проблем.
В гносеологии Селларс защищает
так называемую теорию двойного
знания, близкую к теории иерогли¬
фов. Он пишет: «Познание раскры¬
вает суть обозначенных вешей
с помощью символов и пред¬
ставлений. Знание есть не таин¬
ственное постижение вещи, а
есть непосредственное действие,
покоящееся на обозначающейся
реакции и на способности ощущения
и представления раскрывать суть ве¬
8 Ibid е т, р. 157—158
9 Ibidem, р. 163
10 Ibidem.

296
Л. А. ШЕРШЕНКО
щей...»11. Тут же Селларс делает
ссылку на то, что «в теории позна¬
ния ещё много не решённых вопро¬
сов»11 12, и эта ссылка только подчёр¬
кивает то обстоятельство, что в этой
области философского знания для
него самого ещё многое не ясно. Он
не понимает ленинскую теорию отра¬
жения, называя её «зеркальной тео¬
рией». В этом вопросе Селларсу
изменяет диалектика, ибо он рассмат¬
ривает диалектическое отражение
как мёртво-зеркальное, а не как жи¬
вой, противоречивый диалектический
процесс.
Было бы поэтому неправильно
рассматривать профессора Селларса
как последовательного материали¬
ста-диалектика. Несомненно, однако,
что его высказывания представляют
собой шаг вперёд по пути
к диалектическому материализму.
Это в особенности видно при
анализе его полемических высказы¬
ваний, направленных против столпов
современного философского идеа¬
лизма.
Уже на протяжении долгого вре¬
мени Селларс борется против праг¬
матизма, разоблачая ветхую идеали¬
стическую сущность этой «новатор¬
ской» школы. Особенно активно вы¬
ступает он против той разновидности
прагматизма, которая носит назва¬
ние инструментализма и связана с
именем Джона Дьюи. Критике по¬
следнего он посвятил специальную
работу под названием «Дьюи о мате¬
риализме».
Один из демагогических приёмов,
которым пользуется Дьюи, заклю¬
чается в том, что он «снимает»
основные философские проблемы,
объявляя их псевдопроблемами.
К числу псевдопроблем этот псев¬
дофилософ причисляет такие, как
проблема отношения бытия к мы¬
шлению, проблема познания. Сел¬
ларс высмеивает этот приём и
показывает те внутренние мотивы,
которые побуждают Дьюи прятать¬
ся от прямых ответов на основные
11 Roy Wood Sellars «Reflections
on Dialectical Materialism». Quarterly Jour¬
nal «Philosophy and Phenomenologica!
Research» № 2. Vol. V, p. 171. Buffalo —
New York. December 1944.
12 Ibidem, p. 172.
вопросы, составляющие самое содер¬
жание философской науки. «Я убеж¬
дён,— говорит Селларс, обращаясь
к Дьюи,— что если вы игнорируете
слишком много проблем, то вы игно¬
рируете и самоё философию» 13. «Это
великолепно,— говорит он ирониче¬
ски в другом месте о взглядах
Дьюи,— но является ли это филосо¬
фией?» 14. «Какой-то расплывчатый
естественный реализм,— характери¬
зует он эту «философию»,—соеди¬
няется с биологизмом и бихевиориз¬
мом, и всё это прикрывается терми¬
ном «эмпиризм»...» 15. Селларс пока¬
зывает, что в основе той ликвидации
философии, которую предпринял
Дьюи, лежит слепая растерянность,
ощущение крушения. «Дьюи был
убеждён,— говорит он,— что совре¬
менная философия зашла в такой
невозможный субъективистский ум¬
ственный тупик, который одновре¬
менно требовал обращения к эписте¬
мологии и в то же время делал её
успех невозможным»16.
Селларс критикует Дьюи и по
ряду других вопросов философской
теории. В частности он метко
вскрывает субъективистскую трак¬
товку понятия «опыт», характерную
для инструментализма, показывает,
как ученик Дьюи, Хук, извращает
марксистскую трактовку понятия
практики, строя на этом извращении
свою критику марксистской теории
познания. В общем, та критика, ко¬
торой подвергает Селларс филосо¬
фию Дьюи, есть критика слева, она
ведётся с материалистических пози¬
ций.
Прогрессивные американские фи¬
лософы не случайно сосредоточива¬
ют огонь своей критики на инстру¬
ментализме Дьюи. Джон Дьюи —
мастер демагогической пропаганды
идеализма. Ловко подменяя одни
понятия другими, жонглируя фило¬
софскими терминами, выступая пол
маской критика, новатора, опглмп-
13 Roy Wood Sellars «Dewev on
Materialism». Quarterly Journal «Philosoph',
and Phenomenological Research» № 4.
Vol. 111, p. 511. Buffalo —New York. 1942.
14 I b i d e m, p. 450.
15 Ibidem, p. 451.
10 Ibidem, p. 499.

ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
297
ста, этот хитрый и опасный враг
марксизма иногда вводит в заблуж¬
дение даже наиболее прогрессивных
деятелей Соединённых Штатов.
Один из друзей Советского Союза,
Корлисс Ламонт, недавно' обменялся
мнениями с американским маркси¬
стом Говардом Селзамом по вопро¬
су о «материализме и амери¬
канском .натурализме». Правиль¬
но оценивая философию диалектиче¬
ского материализма, Ламонт совер¬
шенно ошибочно трактует филосо¬
фию Дьюи как материалистическую.
И, конечно, абсолютно неправильно
его утверждение о близости прагма¬
тизма мировоззрению Энгельса. Мож¬
но согласиться с Ламонтом, когда он
призывает в интересах американо-со¬
ветского взаимопонимания выяснить
элементы сходства между американ¬
ской и советской философией. Весь
вопрос, однако, в том, о какой аме¬
риканской философии здесь идёт
речь: о реакционной ли философии
американского империализма или о
передовой, материалистической фи¬
лософии.
Селзам выступил с опровержением
той интерпретации Дьюи, которую
даёт Ламонт. Он поставил ряд во¬
просов, рассмотрение которых пока¬
зывает философию Дьюи в её насто¬
ящем виде. К числу таких вопросов
относились: «Близка ли философия
Дьюи диалектическому материализ¬
му? Можно ли считать её прогрес¬
сивной с научной и обществен¬
ной точки зрения? Имеет ли прямое
отношение к философскому мышле¬
нию Дьюи его враждебность к Со¬
ветскому Союзу и всему марксист¬
скому? Является ли сильнейшая не¬
нависть Дьюи к Советскому Союзу,
обнаруживаемая им примерно с
1931 года, выражением ослепления,
как считает Ламонт, или это неиз¬
бежное следствие его философского
мировоззрения?»17. Селзам убеди¬
тельно показывает, что Дьюи всегда
был ярко выраженным противником
материализма и что кажущаяся про¬
грессивность его воззрений рассчи¬
тана, как у всех прагматистов, на
17 А Discussion by Corliss Lamont and
Howard Selsam «Materialisrn and John
Dewey». Journal «New Masses». New York.
April. 1947.
то, чтобы обмануть читателей, в осо¬
бенности учащуюся молодёжь, «ра¬
дикальностью» и новизной», при по¬
мощи псевдоматериализма уберечь
её от перехода в лагерь действитель¬
ного материализма. Селзам заканчи¬
вает свою критику ошибки Ламон¬
та в оценке Дьюи правильным
анализом соотношения филосо¬
фии и политики. Он показы¬
вает, что политическая позиция
Дьюи, резко враждебная прогрессу,
демократии, Советскому Союзу, ор¬
ганически связана с его реакционно¬
идеалистическими философскими
взглядами. «Антимарксистская и
антисоветская мания Дьюи,— гово¬
рит он,— граничащая с параноидным
заболеванием,— не случайность, не
печальная аберрация, а логический
результат его антиматериалистиче¬
ской метафизики и теории познания.
И не случайно также, что Сидней
Хук и Джон Чайльдс, ведущие
антисоветские деятели, сеющие раз¬
дор в американской политике, яв¬
ляются преданными учениками
Дьюи» 18.
Большое место в деятельности
американских прогрессивных фило¬
софов занимает их борьба против
фальсификации марксизма, широко
практикуемой его врагами. Эта фаль¬
сификация особенно обострилась за
последнее время у идеологов импери¬
ализма, причём иногда она прини¬
мает до невероятности дикие формы.
Очень ярким примером такой ахинеи
является фальсификация марксизма
Бертраном Ресселем в его книге
«История западной философии и её
связь с политическими и социальны¬
ми условиями от древнейших времён
до настоящих дней». Свою зло¬
стную клевету на Маркса и марк¬
сизм Бертран Россель маскирует
отдельными комплиментами, что
должно создать у читателя впеча¬
тление объективного подхода. С
яркой отповедью Ресселю выступил
прогрессивный американский фило¬
соф Джон Соммервилл. Он опубли¬
ковал специальное «Открытое пись¬
мо Бертрану Ресселю», в котором
разоблачил все его уловки.
Джон Соммервилл критикует, в
18 Ibidem, о. 22,

298>
Л. А. ШЕРШЕНКО
частности, нелепое заявление Ресселя
о том, что Маркс будто бы пре¬
зирал славян. «Я,— говорит он,—
имел возможность ознакомиться с
работами Маркса и не нахожу ника¬
кого оправдания такому утвержде¬
нию. Мне известен отзыв Маркса о
Чернышевском. Его мнение о Добро¬
любове было чрезвычайно высоко.
Чтение Салтыкова-Щедрина достав¬
ляло ему огромное наслаждение. Он
вёл дружескую переписку с русски¬
ми учёными»19. Особо останавли¬
вается Соммервилл на социально-по¬
литических взглядах Ресселя: он
опровергает их при помощи ссылок
на конкретную практику социалисти¬
ческого строительства в СССР. «Вы
говорите,— пишет он,— что уничто¬
жение классов — это отдалённый
идеал, подобный второму прише¬
ствию. Но разве вам не известно,
что русские марксисты уничтожили
классы в том смысле, в каком
Маркс определял класс?»20. «От¬
крытое письмо Бертрану Ресселю»,
опубликованное Соммервиллом,
представляет собой документ, про¬
никнутый искренними симпатиями к
марксизму.
Соммервилл — член Национально¬
го совета американо-советской
дружбы. Он давно занимается изуче¬
нием СССР, в особенности советской
культуры и диалектического матери¬
ализма. Ему принадлежит ряд ста¬
тей и брошюр, посвящённых Совет¬
скому Союзу,— такие, как «Основ¬
ные пути советской философии»,
«Почему мы должны изучать Рос¬
сию?» и другие. Наибольший инте¬
рес представляет его последняя кни¬
га — «Советская философия». В ней
автор пытается дать объективное из¬
ложение основ диалектического и
исторического материализма, а так¬
же показать положительную сторону
«осуществления этой философии на
практике в Советском Союзе».
Нельзя сказать, чтобы всё в этой
работе было одинаково удачно и
правильно. В общем, однако, она,
19 John Sommerville «Ап Open
Letter to Bertrand Rüssel». Journal «Pliilo-
sophy ot Science» № 1, Vol. III, p. 145. New
York, 1946.
->0 I b i d e m.
безусловно, представляет собой
весьма положительное явление в со¬
временной американской философ¬
ской литературе.
Главная задача, которую ставит
перед собой автор этой книги, заклю¬
чается в том, чтобы ответить на
вопрос, который, по его мнению,
больше всего волнует философские
круги США: «Каковы философские
основы советского режима?» С этим
связан и другой важнейший вопрос:
«Можно ли жить в мире с людьми,
придерживающимися такой филосо¬
фии?» И Соммервилл отвечает на
этот вопрос: «Я держусь той точки
зрения, что американцы не имеют мо¬
рального права бороться с людьми
только из-за различия их философии,
если последняя не является пропа¬
гандой милитаристской агрессии...
Советская философия не имеет тако¬
го характера» 21.
Большую часть своей книги Сом¬
мервилл посвящает вопросам марк¬
систской эстетики. Этот наиболее
обширный раздел следует признать
и наиболее удачным. Помимо него в
книге содержится изложение основ
материалистической диалектики и
исторического материализма. Это
изложение и терминологически и по
существу многим отличается от на¬
шей марксистско-ленинской трактов¬
ки. И нередко оно создаёт путаницу
в таких вопросах, которые для
философии диалектического ма¬
териализма не представляют осо¬
бых затруднений. Вот, например,
как Соммервилл определяет понятие
материи: «На вопрос, что такое ма¬
терия, на данной стадии развития
человеческого знания, дать полный
ответ нельзя. Хотя в настоящее вре¬
мя развитие науки достигло внуши¬
тельных размеров, но несомненно,
что многое ещё будет раскрыто в бу¬
дущем. Но диалектики-материа¬
листы твёрдо уверены в одном: что
не человек является творцом мате¬
рии и не наш акт познания вызывает
существование материи. При всём
уважении к человеческому разуму
не допускается, чтобы наш разум
имел приоритет перед материей. Че-
-’1 John Sommerville «Soviel Phi-
lusophy», p. 5. New York. 1946.

ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
299
ловеческий разум — одна из ступе¬
ней развития материи. Материя—
это скорее название объективного
источника, в котором коренятся все
вещи»аа. Достаточно только вспом¬
нить чёткое, ленинское философское
определение материи, чтобы уви¬
деть, что Соммервилл напрасно пы¬
тается вновь найти уже найденное.
Существенно, однако, что в приве¬
дённом выше отрывке он уверенно
прокламирует правоту материали¬
стического решения основного во¬
проса философии.
Представляет несомненный инте¬
рес изложение Соммервиллом «Диа¬
лектических правил мышления». В
форме этого изложения сказались
особенности специфически амери¬
канского публицистического стиля,
который в некоторых случаях остав¬
ляет желать лучшего. Однако в це¬
лом «Диалектические правила» Сом-
мервилла заслуживают того, чтобы
их привести полностью, что мы и
сделаем. Соответствующее место в
книге «Советская философия» гла¬
сит:
«1. Не думайте, что содержание
любой проблемы может рассматри¬
ваться как статическое, до тех пор,
пока конкретное исследование не
установит, что темпы и объём изме¬
нений его незначительны по отноше¬
нию к особой природе этой про¬
блемы.
2. В отношении всех явлений
ставьте вопрос: как они возникли и
каково их направление, каковы бы¬
ли обстоятельства их возникновения
и каковы скорость и направление
происходящих изменений? Другими
словами, рассматривайте вещи и яв¬
ления с точки зрения эволюционного
пути развития в связи с тем, чго
было и что будет. Такой подход по¬
могает правильному пониманию, об¬
легчает предвидение и ограждает от
неожиданностей.
3. Для понимания эволюционного
пути развития любого явления поста¬
райтесь выявить взаимодействую¬
щие и антагонистические элементы и
силы. Исследуйте возможно кон¬
кретнее и тщательнее природу столк¬
новения сил, определите направления
движения основных элементов, опре¬
делите, какие сильнее и какие сла¬
бее,— это даст возможность предви¬
деть исход их столкновения.
Помните, что диалектический ме¬
тод рассматривает как главное в
первую очередь не то, что кажется в
данный момент прочным, но уже на¬
чинает отмирать, а то, что нарож¬
дается и развивается, хотя бы в дан¬
ный момент ещё представлялось не¬
прочным.
4. Будьте готовы не только к ко¬
личественным, но и к качественным
изменениям в рассматриваемых яв¬
лениях. Помните, что количественные
изменения всегда приводили к каче¬
ственным и что последние никогда
не происходили, насколько известно,
без постепенного накопления коли¬
чественных.
5. Движение, изменение, развитие
образуют из явлений взаимодейству¬
ющий комплекс. Поэтому устанавли¬
вайте взаимосвязь вещей и явлений,
даже если они представляются ста¬
тичными или изолированными.
6. В отношении доктрин, школ,
исторических направлений, соци¬
альной политики и т. п. помните, что
значение и смысл каждого утвержде¬
ния, программы, научного труда, мо¬
гут быть поняты только в связи с
конкретными условиями времени, ме¬
ста и обстоятельств. Дело не только
в том, что говорится, но кем говорит¬
ся и когда.
Таковы некоторые из правил или
директив, которые диалектический
материализм, взятый в общей форме,
рекомендует исследователям» аз.
По некоторым вопросам Соммер-
вилл обнаруживает недостаточно
глубокое понимание философии мар¬
ксизма, приводящее к отдельным
ошибочным положениям. Так, напри¬
мер, он допускает истолкование диа
лектического материализма как син¬
теза материализма Фейербаха и диа¬
лектики Гегеля. В одном месте он
трактует законы диалектики как
«априорные истины или абстрактные
логические дедукции». Правда, тут
22 John Sommerville «Soviel Phi-
losorphy», p. 159. New York. 1946.
23 I b i d е m, р. 209—212.

300
Л. А. ШЕРШЕНКО
же он сам себя поправляет: «Но их
применение основано на эмпириче¬
ских данных и ими проверяется. Ины¬
ми словами, указанные законы диа¬
лектического материализма рассмат¬
риваются, как основанные на объек¬
тивных научных данных» 24.
По некоторым особо острым вопро¬
сам Соммервилл иногда уклоняется
от прямого и чёткого их решения,
причём в отдельных случаях над ним,
видимо, тяготеет боязнь того, как
американский обыватель воспримет
прямой и ясный ответ. Так, например,
он опускает вопрос о социалистиче¬
ской революции и экспроприации экс¬
проприаторов. Занявшись сравнением
советской социалистической демо¬
кратии и американской буржуазной
«демократии», Соммервилл беспо¬
мощно кружится вокруг этого во¬
проса и в конце концов ограни¬
чивается следующим объяснением:
«Демократия есть в значительной
степени дело относительное. Можно
с уверенностью сказать, что на про¬
тяжении человеческой истории ещё
не существовало полной и совершен¬
ной демократии. Несомненно, что
будущее увидит большие достижения
в этой области. Надо помнить, что и
другие народы, кроме американцев,
сделали большой вклад в теорию и
практику демократии при наличии
других организационных форм. Исто¬
рический анализ должен привести к
заключению, что различное окруже¬
ние обусловливает различие органи¬
зационных форм. В особенности надо
избегать чрезвычайно наивного, но
широко распространённого мнения,
что признание демократических до¬
стижений другой страны, полученных
при отличных учреждениях, является
унижением собственной страны или
отказом от принципов американских
демократических традиций» 25.
При таком осторожном подходе к
вопросам демократии Соммервилл
всё же даёт подробное и обоснован¬
ное опровержение клеветы врагов со¬
ветского государства по поводу сущ¬
ности нашего общественного и госу¬
дарственного строя. В частности, он
24 John Sommerville «Soviel Phi¬
losophy», p. 211.
25 Ibidem, p. 48—49.
опровергает сказки о преследовании
верующих в СССР. Он показывает,
что идеология советского народа не
направлена на пропаганду милита¬
ристической агрессии, что весь ха¬
рактер и всё направление советской
культуры не подавляют развитие ин¬
дивидуальности, а, наоборот, способ¬
ствуют развитию. Он подчёр¬
кивает оптимистический прогрессив¬
ный и научный характер советской
идеологии и философии. Он призы¬
вает к изучению марксизма и его ус¬
воению.
В мае 1947 года в Нью-Йорке со¬
стоялась конференция, посвящённая
столетию марксизма. На конферен¬
ции обсуждались острые, животрепе¬
щущие вопросы, стоящие в настоя¬
щее время перед американскими
марксистами и перед всей прогрес¬
сивной интеллигенцией США: марк¬
сизм и Америка, марксизм и рабочее
движение, марксизм и негритянский
вопрос, марксизм и американское
искусство и ряд других, не ме¬
нее актуальных вопросов. С доклада¬
ми выступили Говард Фаст, Говард
Селзам, Докси Уилкерсон, Филипп
Фонер и другие. Внимание американ¬
ских марксистов было направлено на
конкретное изучение в свете марксиз¬
ма всех важнейших сторон со¬
временной жизни и политики США.
Была дана трезвая оценка политиче¬
ской обстановки и политического по¬
ложения в Соединённых Штатах.
«Сто лет тому назад,— сказал в сво¬
ём выступлении Докси Уилкерсон,—
Соединённые Штаты несли Европе
надежду на свободу и демократию.
В наши дни новая Европа и новая
Азия обороняют свободу и демокра¬
тию от агрессии американского им¬
периализма... Действительная поли¬
тическая власть в Америке находит¬
ся теперь в руках хищников, монопо¬
листов, стремящихся использовать
нашу страну как орудие расширения
их мировых рынков и господства
над государствами других народов.
Профашистская реакция внутри
страны и империалистическая агрес¬
сия вовне — такова Америка сего¬
дняшнего дня. Наша страна теперь
является главной угрозой миру и
ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
301
свободе народов всего мира»26. Бы¬
ла исчерпывающим образом охарак¬
теризована и современная американ¬
ская практика пропаганды милита¬
ризма и новой войны.
Конференция сказала своё слово
по многим острым проблемам поли¬
тической жизни современной Амери¬
ки, в частности по негритянской про¬
блеме. Правящие классы Соединён¬
ных Штатов — плантаторы Юга,
монополисты и финансисты Севера—
получают громадные сверхприбыли
от эксплоатации негритянских масс.
В связи с надвигающимся экономи¬
ческим кризисом они всемерно увели¬
чивают эксплоатацию негров. Они
делают всё для того, чтобы закре¬
пить угнетённое и неравноправное
положение негров, чтобы парализо¬
вать всякое движение против расовой
дискриминации и против такого во¬
пиющего проявления расового вар¬
варства, как суды Линча. Для
осуществления своих экспансионист¬
ских планов агрессорам необходимо
обеспечить свой тыл, и в качестве
одной из мер предосторожности про¬
тив возможных политических вы¬
ступлений рабочего класса они ши¬
роко применяют метод разобще¬
ния трудящихся по националь¬
ному признаку. Всеми способами
стараются правящие круги Аме¬
рики разжечь существующий яко¬
бы «расовый конфликт» и ослабить
этим как негритянское освободитель¬
ное движение, так и рабочее
движение в целом. В обстоятель¬
ном докладе под названием
«Марксизм и негритянский вопрос»
Дюкси Уилкерсон показал, какое ог¬
ромное значение имеет марксизм для
правильного понимания и решения
негритянской проблемы. Он поставил
вопрос: какой вклад внесла маркси¬
стская теория в понимание негритян¬
ского вопроса в США? И дал на этот
вопрос содержательный ответ.
«Во-первых, — сказал Уилкер¬
сон, — исторический материализм по¬
дорвал основания всяких расистских
теорий, оправдывающих угнетение
негритянского народа. Во-вторых,
26 «Marxism and the Negro Problem».
Report delivered by Doxy Wilkerson at the
Conference devoted to the ist centenary of
Marxism. New York. May 23rd. 1947.
марксистская теория национального
вопроса ясно показывает, что систе¬
матическая дискриминация негритян¬
ского народа представляет собой
специальную проблему — проблему
национального угнетения. В-третьих,
марксистская теория государства
объясняет, почему правительство
США поддерживает угнетение.
В-четвёртых, марксистская теория
империализма объясняет, почему
угнетение негритянского народа при¬
нимает особо острые формы в период
американской экономической экспан¬
сии и почему для рабочего класса
в целом необходимо начать борь¬
бу за освобождение негритянского
народа»27. Докладчик показал, что
организованным белым рабочим Аме¬
рики нужно бросить свои силы на
борьбу за освобождение негров, и
«это явится не просто гуманным же¬
стом доброй воли, а одним из необ¬
ходимых средств его собственного
освобождения».
Много острых критических выступ¬
лений на конференции было
направлено против современной
американской буржуазной фи¬
лософии. «Ещё при жизни Марк¬
са и Энгельса,— сказал Говард
Селзам,— один американский фи¬
лософский журнал поставил своим
девизом: «Философия не даёт
нам хлеба, но она даёт нам
бога, свободу и бессмертие». Боль¬
шая часть американских философов
и поныне даёт нам бога и бессмертие,
хотим мы этого или нет, а вместо хле¬
ба и молока они дают нам «ценно¬
сти» с прописной буквы; что же ка¬
сается свободы, то они предлагают
нам свободу от материализма и от
науки, что в наше время именуется
прагматизмом и позитивизмом»28.
Сочувственно цитировались горькие
слова прогрессивного американско¬
го философа профессора Гарвардско¬
го университета Р. Б. Перри, произне¬
сённые ИМ В прошлом году: «ФиЛОСО-
фы опошлили философию, они пере¬
стали владеть своими нервами; под¬
чёркивая культ смирения, они сдела¬
27 Ibidem.
28 «Marxism and Philosophy Report
delivered by Howard Selsam at the Confe¬
rence devoted to the Jst centenary of
Marxism. New York. May. 23rd. 1947.

302
Л. л. ШЕРШЕНКО
ли философию опиумом для интелли¬
генции... Они продали своё первород¬
ство за похлёбку из позитивизма» 2".
Жалкое состояние современной
американской буржуазной филосо¬
фии находит своё выражение и в со¬
стоянии преподавания философии в
американских университетах. Говард
Селзам сделал по этому поводу ряд
метких замечаний. «Силой, — сказал
он, — преобладающей в наших уни¬
верситетах, являются, с одной сто¬
роны, откровенные приверженцы
идеализма, с другой стороны,— праг¬
матисты и позитивисты... Нужно ли
удивляться тому, что студенты в на¬
ших колледжах либо избегают фило¬
софских занятий либо стараются
скорей разделаться с ними! Студенты
задают конкретные вопросы, а по¬
лучают невразумительные ответы.
Они ищут познаний об истинной при¬
роде мира, хотят определить своё
отношение к нему, а в ответ про¬
фессор Эдман и ему подобные спра¬
шивают их: «Существуете ли вы?
Откуда вам известно, что вы суще¬
ствуете? Знаете ли вы, что кто-либо
другой существует?» — и тому по¬
добное и тому подобное. Философы,
подобные Эдману, гордятся отсут¬
ствием у них убеждения. Есть много
преподавателей, которые восхища¬
ются неспособностью своих слуша¬
телей понять, в чём заключается
преподанная им философия. Я знаю
одного молодого преподавателя, ко¬
торый недавно хвастался: «В пер¬
вую половину учебного года я пре¬
подаю им один взгляд и убеждаю
их в его правильности, во вторую
половину я преподаю другой, про¬
тивоположный взгляд и убеждаю
их в правильности этого последнего.
В результате они в полном смятении.
Тогда я начинаю преподавать им пра¬
гматизм». Я не знаю, считает ли дан¬
29 «Marxism and Philosophy Report deli-
vered by Howard Selsam at the Conference
devoted to the Jst centenary of Marxism.
New York. May 23rd. 1947.
В № 54 «Литературной газеты» была по¬
мещена статья Н. Рубинштейна «Миллионы
искренних друзей», где Перри Ральф оха¬
рактеризован как искренний друг Советского
Союза. В статье Е. Тарле, опубликованной
в № 55 этой газеты, деятельности Ральфа
Перри давалась противоположная оценка.
Автор разделяет первую точку зрения.
ный преподаватель, что смятение
умов открывает путь к прагматизму,
или же прагматизм является конеч¬
ной, мёртвой точкой смятения умов,
но так или иначе можно быть дейст¬
вительно уверенным, что такая си¬
стема преподавания вызывает у сту¬
дентов смятение умов» 29 30.
В этих условиях прогрессивно на*
строенные американские студенты
находят в марксистских трудах ответ
на волнующие их вопросы мировоз¬
зрения и критику той несуразицы,
которой полна американская ака¬
демическая философия. Это особен¬
но относится к участникам войны,
которым жизненная практика рас¬
крыла глаза на многое, что остаётся
иногда тёмным для неопытной моло¬
дёжи. Все большее количество го¬
лосов студенческой молодёжи при¬
соединяется к словам одного из
участников конференции: «Можно
без колебаний заявить, что в Соеди¬
нённых Штатах не будет сколько-
нибудь значительной философии —
в учебных заведениях, в литературе
и журналах — до тех пор, пока
марксизм, диалектический материа¬
лизм не займёт места, по крайней
мере, равного тому, какое занимает
всякая иная философская школа,
пока его не станут преподавать в
университетах свободно и честно,
без всякого опасения репрессий»31.
В условиях репрессий и преследо¬
ваний ведут свою борьбу американ¬
ские марксисты. Но не только ре¬
прессии мешают их работе. Полити¬
ческая арена в США насыщена
миазмами буржуазной пропаганды,
бесстыдно и ловко пользующейся
всеми средствами демагогии, обма¬
на и развращения масс. Жизнь, одна¬
ко, берёт своё. Блестящие победы
марксизма, нашедшие своё выраже¬
ние в замечательных военных, эко¬
номических и политических успехах
Советского Союза, постоянно влива¬
ют новые силы в лагерь американ¬
ских марксистов. Взоры всех чест¬
ных и передовых людей Америки об¬
ращены к марксизму и к великой
стране социализма. Передовые пред¬
ставители американской интеллиген¬
30 Ibidem.
31 Ibidem.

ПЕРЕДОВЫЕ МЫСЛИТЕЛИ США В БОРЬБЕ С ФИЛОСОФСКОЙ РЕАКЦИЕЙ
303
ции приходят к тому выводу, кото¬
рый сформулирован Говардом Фа¬
стом: «Всякий, кто сколько-нибудь
знаком с марксистской наукой, ви¬
дит, что марксизм проникает в основ¬
ную простую сущность всех вещей,
что марксизм — это уменье видеть
вещи такими, как они есть. Все те,
кто сидит веши такими, каковы они
на самом деле, не могут сомневать¬
ся, что Советский Союз представ¬
ляет собой громадный шаг вперёд в
истории человечества»32.
Передовая часть американской
интеллигенции всё с большей от¬
чётливостью начинает понимать, что
в условиях острой классовой борь¬
бы, в условиях ожесточённого на¬
ступления американского импе¬
риализма на элементарные права
трудящегося народа, в условиях
32 «Marxism and Art». Report delivered
by Howard Fast at the Conference devoted
to the Jst cenfenary of Marxism. New York.
May 23rd. 1947.
оголтелой пропаганды империали¬
стами третьей мировой войны нельзя
уходить в сторону от борьбы. «Баш¬
ня из слоновой кости,— как сказал в
своём воззвании к писателям Го¬
вард Фаст, — не убежище от
атомной бомбы... Мы продолжа¬
ем борьбу, в которой только звёз¬
ды остаются нейтральными. Мы
в такой обстановке, когда люди
доброй воли должны встать во весь
рост, чтобы их можно было сосчи¬
тать, или же придётся опустить
голову, сгорая от стыда и позо¬
ра...» 33.
Прогрессивные мыслители совре¬
менной Америки ведут острую и
принципиальную идейную борьбу
против идеологии империалистиче¬
ской реакции, за науку, за народную
демократию и прочный мир.
33 Howard Fast «Galling all writers».
Journal «New Masses». New York. April.
1946.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Новые книги о марксистском
диалектическом методе
Помещая рецензии тт. Свидерского и Голенченко на вышедшие
в 1947 г. книги о марксистском диалектическом методе, редакция
открывает обсуждение этих книг на страницах журнала.
О книгах М. Леонова и М. Розенталя*
К выполнению своей задачи — изложе¬
нию основных положений материалистиче¬
ской диалектики — авторы подошли с до¬
статочной ответственностью. План п той и
другой книги хорошо продуман, вопросы
излагаются последовательно, удачно подо¬
браны многие примеры. Несомненным до¬
стоинством обеих книг является тот факт,
что оба автора уделяют специальное вни¬
мание вопросам применения марксистского
диалектического метода в практической
деятельности партии пролетариата.
Вводная часть в обеих рецензируемых
книгах рассматривает вопросы, имеющие
общий характер: понятие метода, историю
возникновения и развития диалектики и
метафизики, вопрос о противоположности
марксистского диалектического метода
идеалистической диалектике Гегеля, вопрос
о марксистской диалектике как пауке
и т. д. В книге проф. Леонова освещён так¬
же вопрос о диалектике в русской класси¬
ческой философии XIX века. Следуя плану
работы товарища Сталина «О диалектиче¬
ском и историческом материализме», каж¬
дый из авторов сосредоточивает своё, вни¬
мание в последующих главах на рассмотре¬
нии важнейших законов диалектики, кате¬
горий и понятий. Ценным дополнением к
основному тексту в книге проф. Розенталя
следует признать специальное рассмотре¬
ние темы «Диалектический процесс позна¬
ния истины».
Однако рецензируемые работы не сво¬
бодны от весьма существенных недостат¬
ков. Слабость книги проф. Леонова, так же
как и книги проф. Розенталя, заключается
главным образом в недостаточно глубоком
теоретическом уровне рассмотрения вопро¬
сов диалектики. Обе книги написаны, по
* М. Леонов «Марксистский диа¬
лектический метод», 211 стр. ОГИЗ. Госу¬
дарственное издательство политической лите¬
ратуры. 1947: М. М. Розенталь «Маркси¬
стский диалектический метод», 387 стр.
ОГИЗ. Государственное издательство поли¬
тической литературы. 1947.
существу, в описательном, повествователь¬
ном духе.
Проф. Леонов и проф. Розенталь не рас¬
сматривают законы, категории и понятия
диалектики в их взаимной органической
связи, в соотношении, в переходах, ограни¬
чиваясь лишь их перечислением и указа¬
нием примеров, иллюстрирующих данные
положения.
Авторы лишь указывают на то, что диа¬
лектические законы являются объектив¬
ными законами развития природы, общества
и человеческого мышления, но они никак
не объясняют сущности этих законов.
Поскольку проф. Леонов и проф. Розен¬
таль писали своп книги как руководство по
диалектике, они не вправе были обходить
вопрос о внутренней связи всех положений
диалектики.
Следует также отметить, что в изложе¬
нии первой черты марксистского диалек¬
тического метода, а также категорий слу¬
чайности и необходимости, причины и
следствия и др. у обоих авторов отсут¬
ствует необходимый теоретический анализ.
Авторы ограничиваются лишь упоминани¬
ем данных категорий и понятий и привле¬
ченном более пли менее удачных иллюстра¬
тивных примеров.
Каждый из авторов приводит яркие при¬
меры для иллюстрации нарождающегося но¬
вого, оба они говорят о неодолимости этого
нового, однако достаточного логического
анализа сущности нового, причин его не¬
одолимости и т. д. авторы не дают.
Авторы говорят, далее, о законе перехода
количественных изменений в качественные,
по по пытаются глубже рассмотреть поня¬
тия качества, количества, меры, свойства
и органически связать эти понятия с уже
известными понятиями взаимосвязи, дви¬
жения и т. д. Без теоретического анализа,
на основе только лишь примеров; рас¬
сматривается -ими положение о единстве
эволюционной и революционной форм раз¬
вития и многие другие проблемы.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
305
Говоря о проблеме скачка, авторы нс
освещают в достаточной мере вопросов. о
том, почему качественные изменения про¬
исходят скачкообразно, что означает рез¬
кость скачка, что определяет длительность
скачка и т. д.
Так же поверхностно освещают они и за¬
кон посту нательного движения. Авторы
просто ссылаются на то, что это положе¬
ние марксистского диалектического метода
«непосредственно вытекает из учения о
переходе количественных изменений в ка¬
чественные»
Кстати сказать, подобное утверждение
неправильно, ибо из закона перехода коли¬
чественных изменений в качественные ещё
не вытекает определённая направленность
развития, как развития поступательного.
Факты регресса, перехода од высших форм
к низшим, достаточно часто встречающиеся
в реальном мире, также не получили объяс¬
нения в рассматриваемых книгах.
Правда, в. книге проф. Розенталя имеется
всё же попытка обосновать поступательное
развитие ссылкой на то, что в процессе
отрицания сохраняется положительное со¬
держание отрицаемого, но автор не разъ¬
ясняет, как и почему сохраняется это по¬
ложительное.
«В природе материи,— читаем мы в кни¬
ге проф. М. Леонова,— заложена возмож¬
ность возникновения белка и самой жизни»
(стр. 127). Автор излагает здесь мысль
Энгельса, но не раскрывает существа
вопроса.
Далее, рассматривая категории формы
и содержания, автор пишет:
«В единстве формы и содержания о п ре¬
дел я ю щ и м является второе», «Содержа¬
ние порождает, обусловливает и предопре¬
деляет свою форму» (стр. 201).
«...Содержание определяет свою фор¬
му»,— пишет проф. Розенталь (стр. 306).
По почему это так? Ответа пли даже на¬
мёка па ответ нет, если не считать туман¬
ной формулировки проф. Розенталя о том,
что содержание есть материал, из которого
строится основа п фундамент вещей и явле¬
нии. и т. д. (стр. 305).
Форма обладает относительной самостоя¬
тельностью и активностью, указывает каж¬
дый из авторов, и опять же ни тот, ни
другой не отвечает, почему это происходит.
Проф. Розенталь подробно пишет о кате¬
гориях сущности и явления (стр. 326—
334) (проф. Леонов только упоминает
об этих категориях). Проф. Розенталь ука¬
зывает, в частности, что «сущность и яв¬
ления не совпадают» (стр. 327), «сущ¬
ность не существует вне явлений», «...сущ¬
’ М. Леонов «Марксистский диалекти¬
ческий метод», стр. 158; М. М. Розен¬
таль «Маоксистский диалектический ме¬
тод», стр. 238.
20 «Вопросы философии-» № 2.
ность проявляется... не в одном явлении, а
в массе явлений», «сущность, законы
вещей сами изменчивы», и т. д.
Однако он не даёт действительного от¬
вета на вопрос, почему сущность и явле¬
ние не совпадают, почему сущность
не существует без явлений, почему она
проявляется не в одном явлении, а в мас¬
се явлений, н о ч о м у сущности- изменчи¬
вы и т. д. '
Подобный чисто описательный метод из¬
ложения, применяемый проф. М. М. Розен¬
талем и проф. М. А. Леоновым, нельзя при¬
знать правильным.
Мы не можем требовать от авторов, чтобы
они решали все перечисленные проблемы,
но мы можем и должны требовать от наших
авторов хотя бы правильной постановки
вопросов. Нетрудно видеть, что иначе мы
скатимся к созерцательному отношению к
действительности, к эмпиризму и догматиз¬
му в вопросах метода.
В рассматриваемых работах много спор¬
ных мест, неправильных и бездоказатель¬
ных утверждений.
Остановимся на некоторых из них. Нач¬
нём с рассмотрения понятия и закона
взаимосвязи.
Проф. Леонов о взаимосвязи предметов
материального мира говорит следующее:
«Каждый предмет, даже самый простой
на вид, находится в бесчисленных связях с
другими предметами» (стр. 69). Автор, к со¬
жалению, не указывает, какие связи,
непосредственные пли косвенные, он здесь
подразумевает. Утверждение о бесконечно¬
сти, бесчисленности связей любого предме¬
та сю всеми другими встречается весьма
часто в нашей философской литературе, но
никак не анализируется п не доказывается.
Однако, каким бы привычным оно ни явля¬
лось, оно всё же отнюдь не очевидно.
Нетрудно это показать.
Действительно, как известно, материаль¬
ные, физические связи не могут распростра¬
няться пи мгновенно, ни бесконечно далеко,
ни существовать бесконечно долго. А без
этого вряд ли имеет смысл вообще говорить
о бесконечности числа связей у данной
конкретной веши. Правда, возможны кос¬
венные связи между различными телами, но
пет никаких очевидных оснований считать
и их бесконечными.
Нельзя также полностью согласиться с
постановкой вопроса о всеобщей взаимосвя¬
зи в книге проф. Розенталя. Прежде всего
проф. Розенталь совершенно неправомерно
подменяет понятие в с е о б щ е й в з а и м о-
с в я з и явлений понятием связи всех
явлений между собой. Это — далеко
не одно и то же. «Каждое явление,— пи¬
шет он,—связано прямо или косвенно сю
всеми другими явлениями» (стр. 99)

:06
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Самый факт взаимосвязи явлений абсо¬
лютен, универсален. Но истолкование его в
смысле связи каждого явления со всеми
другими оказывается произвольным.
Число взаимосвязей у любой вещи или
явления ограничено временем существова¬
ния данной вещи или явления вследствие
конечной скорости распространения физи¬
ческих связей в пространстве и. следова¬
тельно, не может распространяться на все
явления мира. Нет никаких оснований
утверждать, что все явления в принци¬
пе могут взаимодействовать непосредствен¬
но или косвенно (что означало бы, напри¬
мер, что существует взаимодействие фео¬
дализма со звездой, свет от которой сможет
достичь земли через многие миллионы лет.
и т. д.).
В свете этих соображений нельзя при¬
знать правильными и представления авто¬
ра о целом.
«Раз всё связано между собой,— го¬
ворит он.— то каждое явление, каждый
процесс есть лишь частичка целого»
(стр. 100—101).
Понятие целого должно выступать лишь
как понятие относительное. Абсолютная це¬
лостность мира, его единство, заключается,
как известно, лишь в его материальности.
Проф. Леонов, повторяя по существу,
одно из мест работы Чернышевского «Ан¬
тропологический принцип в философии»,
пишет: «Классики русской философии рас¬
сматривают материальный мир как единое
целое, внутри которого явления неразрывно
связаны друг с другом и находятся во взаи¬
модействии. Все части вселенной связаны
между собой так, что изменение одной вле¬
чёт за собой некоторое изменение во всех»
(стр. 37). Критики такого ошибочного по¬
нимания целого проф. Леонов не даёт, что
заставляет читателя предположить, что
автор не считает его ошибочным.
При изложении темы «Марксистская
диалектика как наука» проф. Леонов, говоря
о законе, утверждает, что «...частные зако¬
ны есть лишь проявление всеобщих зако¬
нов: несмотря на то. что всеобщий закон
проявляется различно в разных областях,
во всех этих различных проявлениях есть
нечто общее. Это общее и есть наиболее су¬
щественное» (стр. 47).
Считать наиболее общее просто наиболее
существенным никак нельзя, так как при
этом не рассматривается вопрос, для какого
круга явлений берётся данное общее. Как
известно, для общественных явлений, на¬
пример. существенным, определяющим яв¬
ляется не общая закономерность борьбы че¬
ловека с природой, а конкретные закономер¬
ности самого общества.
Не отличается ясностью и трактовка
проф. Леоновым такого важного вопроса, как
историчность законов. «Лишь на первый
взгляд кажется,— пишет проф. Леонов,—
что законы природы и общества вечны и
неизменны, но в действительности они от¬
носительны и изменчивы. Ленин отмечает,
что всякий закон неполон. Закон может
быть в дальнейшем развит и уточнён, со¬
образно с накоплением новых фактов»
(стр. 59). Здесь автор, видимо, смешивает
относительность любых конкретных зако¬
номерностей природы и общества, их огра¬
ниченность во времени и в пространстве
с относительностью наших знаний об этих
законах. Изменение какого-либо закона при¬
роды во времени может произойти в несрав¬
нимо больший промежуток времени, чем
существование всей человеческой истории
и процесса познания человеком природы, но
тем не менее мы вправе утверждать, что
все закономерности природы историчны.
При. изложении категорий случайности и
необходимости проф. Леонов вводит понятие
внутренних и внешних случайностей, но
говорит о них чисто описательно, без всякого
анализа.
«Разразившаяся буря,—пишет он,—со¬
провождаемая градом, уничтожает растение.
Это случайность внешнего порядка. Семя
растения, попав в благоприятную почву,
произрастает, но какое-нибудь отдельное ра¬
стение может не произрасти. Это тоже слу¬
чайность. но она находится внутри необхо¬
димого процесса» (стр. 70). Разъяснить
читателю, что же такое внутренние и
внешние случайности, проф. Леонов счи¬
тает, видимо, делом излишним.
Весьма пространно о случайности и необ¬
ходимости говорится в книге проф. Розента¬
ля. однако логический анализ в освещении
принципиальных вопросов у автора отсут¬
ствует: вопросы о связи между необходи¬
мостью и случайностью, о переходе слу¬
чайности в необходимость и необходимости
в случайность рассмотрены им весьма, по¬
верхностно.
Там же, где проф. Розенталь пытается
логически анализировать такого рода вопро¬
сы. он впадает в явное противоречие.
Так, например, на стр. 117 он пишет:
«Из всего сказанного мы можем сделать
вывод, что случайность имеет сферой
внешние связи, поверхность,
где сталкиваются и перекрещиваются са¬
мые различные процессы и события и взаи¬
модействие которых и вызывает случай¬
ность».
Таким образом, случайность, по мысли
проф. Розенталя, происходит от сочетания
внешних связей и перекрещивания различ¬
ных процессов и событий. Однако несколь¬
кими страницами дальше автор описывает
ту же самую картину столкновения и пере¬
крещивания внешних связей, явлений и
процессов. но делает прямо противополож¬
ный вывод.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
307
«В природе, — пишет проф. Розен¬
таль, — тысячи самых различных и сле¬
пых явлений действуют друг на друга, пе¬
рекрещиваются, и каждое из них носит на
себе печать случайности, зависит от самых
разнообразных, трудно уловимых причин,
могло бы быть «так» или «иначе». Но из
взаимодействия этих случайных явлений
возникает закономерный, необходимый про¬
цесс...» (стр. 123). Таким образом, из
тождественных предпосылок автор получа¬
ет два противоположных друг другу вывода.
Обратимся к окончанию данной фразы,
«...в их основе лежат, — продолжает ав¬
тор,— определённые, необходимые законы,
которые наука открывает, устанавливая
связь, взаимообусловленность явлений, их
общность и единство».
Если слово «их» относится к случайным
явлениям (а иначе оно' вообще бессмыслен¬
но), то эти случайные явления оказываются
отнюдь не случайными, так как «в их ос¬
нове лежат определённые необходимые за¬
коны». Вот и пойми тут, что к чему!
Отсутствует в книгах также достаточно
глубокий анализ понятия причины, недо¬
статочно говорится о роли повода, условий
и т. д. Ничего не сказано о типах причин¬
ной связи, об употребляемом в естествозна¬
нии и математике понятии функциональной
связи, о понятии причинности в квантовой
теории и т. д. Нет также критики метафи¬
зических и идеалистических взглядов на
причинность, имеющих широкое хождение в
современной буржуазной науке. Таковы не¬
которые недостатки освещения темы о все¬
общей взаимосвязи явлений в книгах проф.
Леонова и проф. Розенталя.
Перейдём к рассмотрению авторами зако¬
на движения и развития в природе и в об¬
ществе.
Проф. Леонов так формулирует важное
философское понятие абсолютности движе¬
ния. «Между философским и физическим
пониманием абсолютности движения, —
пишет он, — имеется известное различие,
забвение которого ведёт к неправильным
выводам, делаемым идеализмом. Согласно
учению диалектического материализма,
движение абсолютно как фор¬
ма бытия материи, как способ
её существования. Но призна¬
ние абсолютности движения в указанном
философском смысле не означает отрицания
относительности движения в физическом
смысле» и далее: «...абсолютность движе¬
ния в философском смысле не стоит в про¬
тиворечии с относительностью движения в
физическом смысле» (стр. 101).
Нельзя согласиться с утверждением ав¬
тора, что в философии может быть принято
только понятие абсолютности движения, а
относительность движения должна мы¬
слиться лишь в физическом смысле.
Проф. Розенталь хотя и ничего не говорит
об абсолютности движения, однако также
отрицает относительность движения в фи¬
лософском смысле. В этом можно убедиться
из его следующих слов:
«Точка, зрения, согласно которой покой
абсолютен, а движение относительно (от¬
носительно в философском, а не в физиче¬
ском смысле слова), толкает человеческое
познание к антинаучным теориям»
(стр. 170).
Абсолютная природа движения, считаем
мы, проявляется всегда и везде лишь через
относительные, конкретные, локальные и
исторические формы движения. Как можно
это положение выбросить из философии?
Ведь только в сопоставлении с этими фор¬
мами движения имеет смысл самое понятие
абсолютности движения.
Не удивительно поэтому, что когда, на¬
пример, проф. Леонов пытается приписать
понятие относительности лишь физическим
представлениям, он попадает в затрудни¬
тельное положение. Действительно, автор
говорит об относительности движения в фи¬
зическом смысле, но указывает лишь на
механическое движение — движение от¬
дельного тела относительно другого тела.
Однако, как известно, физика занимается
не только механической формой движения,
но и гораздо более сложными формами дви¬
жения. Как же будет выглядеть понятие
относительности в применении к этим фор¬
мам? Например, что значит относительность
в случае электромагнитного излучения,
гравитации и т. д.? Мы уже не спрашиваем
об относительности таких форм движения,
как органическое, общественное и т. д.
Следует подчеркнуть, что ошибка в тол¬
ковании проблемы абсолютности и относи¬
тельности движения в философском смыс¬
ле весьма часто встречается в нашей
литературе.
Не случайно связанная с данным вопро¬
сом проблема покоя и равновесия также
остаётся нерешённой как в книге проф.
Леонова, так и в книге проф. Розенталя.
Правильно указывая на относительный
характер покоя, авторы, видимо, непра¬
вильно представляют суть этой относи¬
тельности (кстати сказать, относительность
покоя они рассматривают уже отнюдь не
в плане физических представлений, а чисто
философски, рассматривая покой как мо¬
мент, органически связанный с движением).
Всякий покой относителен, временен,—
пишут авторы — лишь движение абсолют¬
но (см. книгу т. Розенталя, стр. 168, и
т. Леонова, стр. 101). Здесь сразу же воз¬
никает вопрос, как же оба автора понима¬
ют относительность покоя. Видимо, они это
понятие относят лишь за счёт только вре¬
менной ограниченности любого конкретного
вида покоя. Это не совсем правильно. Когда
308
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Энгельс в книге «Анти-Дюринг» говорит об
относительности покоя, то он указывает,
что покой относителен в смысле его связи
с конкретным характером движения.
«Всякий покой, — писал Энгельс, —
всякое равновесие только относительны,
они имеют смысл только по отношению
к той пли другой определённой форме дви¬
жения» 2.
Таким образом, относительность покоя
в смысле временного его характера есть
лишь следствие его общей относительности.
Если принять точку зрения авторов, что
ограниченность во времени любых видов
покоя и равновесия является главной
характеристикой покои, то откуда же сле¬
дует вывод, что движение вечно, абсолютно?
Очевидно, что в данном случае они должны
говорить и о движении лишь в плане его
частных форм. Не могут же авторы ска¬
зать, что всяк и й покой относителен,
а всякое движение абсолютно, так как
их можно спросить: где же они видели
конкретную и притом абсолютную форму
движения?
Таким образом, относителен не только
всякий покой (в смысле, например, вре¬
менной ограниченности), но относительно и
всякое движение, ибо оно тоже временно,
преходяще.
Однако от относительности всякого дви¬
жения нетрудно перейти к понятию абсо¬
лютности движения как такового. А к чему
же можно перейти от относительности по¬
коя? В чём же будет заключаться понятие
абсолютности в данном случае? Очевидно,
что здесь чего-то нехватает в рассуждениях
авторов.
Трудно, далее, согласиться с трактовкой
в книге проф. Леонова категорий возможно¬
сти и действительности. «Мы называем
возможным то, — пишет автор, — что обо¬
сновано существующим положением вещей,
имеет объективные предпосылки, а потому
осуществимо» (стр. 126). Это определение
не указывает на главный, как нам кажется,
признак возможности — на проявление её
как объективной тенденции.
Автор не рассматривает также возмож¬
ность как противостоящую другим возмож¬
ностям (этого не делает и проф. Розенталь),
несмотря на то, что из самого определения
следует, что данная возможность потому и
есть только возможность, что ей противо¬
стоят и другие возможности.
Следует отметить, кстати, соверптепно
непонятный Факт изолированного изложе¬
ния категорий возможности и действи¬
тельности от всей проблемы нового в книге
проф. Леонова, (ппоф. Розенталь лишь мель¬
ком касается этой проблемы). Пам кажется,
2 Ф. Энгельс «Анти-Дюринг», стр. 57.
Госполитиздат. 1945.
что категории возможности и действитель¬
ности и призваны вскрывать специфику ро¬
ста и условий победы нового над старым,
однако автор этого вопроса не рассматри¬
вает.
Остановимся, далее, на рассмотрении
авторами темы о переходе количественных
изменений в качественные. Здесь также
можно указать на ряд спорных и непра¬
вильных положений.
Авторы не выясняют понятий качества
и количества в связи с уже известными по¬
нятиями; о количестве говорят лишь как
о внешней, числовой характеристике вещи,
не вскрывая внутренней связи его с ка¬
чеством.
Далее авторы переходят к изложению
проблемы скачка. Что же такое скачок?
Проф. Леонов пишет по этому поводу сле¬
дующее: «Переход одного качества в другое
происходит так, что быстро появляются чер¬
ты, свойства, признаки, присущие новому
качеству, подавляя и вытесняя при этом
черты, свойства, признаки, присущие ста¬
рому качеству.
Бурно протекающая и быстро развёрты¬
вающаяся борьба тех и других составляет
содержание скачка».
«Скачок, — говорит автор далее, —
означает перерыв непрерывного процесса и
есть форма перехода одного качества в дру¬
гое» (стр. 151).
Как мы видим, автор ограничивается всё
же указанием только внешних признаков
скачка.
У обоих авторов отсутствует попытка
показать более глубоко, каким образом ко¬
личественные изменения связаны со скач¬
ком, что означает самый скачок, в чём
состоит резкость скачка, его кратковремен¬
ность и т. д.
Если рассматривать качество как устой¬
чивую совокупность взаимосвязей, взаимо¬
действий ряда движений, а количество как
отдельные линии связей, отдельные движе¬
ния, то тогда станет очевидным, что ка¬
чественный скачок есть нарушение данной
устойчивой системы связей, их разрыв в
результате развития каких-либо отдельных
связей или даже одной из них. Резкость»
радикальность и длительность во времени
скачка при этом будут целиком определять¬
ся характером перестройки указанных внут¬
ренних связей и главным образом фактом
относительно одновременного разрыва систе¬
мы старых связей и установления системы
новых связей.
Эволюционное и революционное движе¬
ния тем и различаются, что в первом слу¬
чая отсутствует этот одновременный раз¬
рыв всей совокупности основных, старых
связей, перестройка их системы, а «вмене¬
ние касается лишь отдельных связей в
рамках данной системы.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
309
Проф. Розенталь пытается, далее, обо¬
сновать необходимость развития процессов
от низшего к высшему, от простого к слож¬
ному, исходя из характера отрицания, из
факта удержания в новом, отрицающем,
положительного содержания отрицаемого.
Это соображение, несомненно, имеет смысл,
однако здесь всё же не объясняется, почему
удерживается положительное содержание
старого в новом.
Более правильно было бы, как нам
кажется, обосновывать закон поступатель¬
ного развития, исходя из закона единства
и борьбы противоположностей.
Не связывая категории качества, количе¬
ства, меры, скачка и т. д. с категориями
взаимосвязи, движения, закономерности и
т. д., оба автора опускают из рассмотрения
вопросы о связи понятия качества с харак¬
теристикой покоя в движении, объяснение
наличия многих качеств у сложных пред¬
метов, о качестве как закономерности
(проф Розенталь лишь упоминает об этом),
о числе количеств у данной вещи и т. д.
У проф. Розенталя, по неизвестным сообра¬
жениям, выпущено даже такое понятие, как
свойство.
Перейдём к рассмотрению разделов книг
профессоров Леонова и Розенталя, посвя¬
щённых изложению темы «Развитие как
борьба противоположностей». И здесь не об¬
ходится без весьма спорных утверждений.
Прежде всего неясно и противоречиво
трактуется в обеих книгах такое фундамен¬
тальное понятие, как единство противо¬
положностей.
На стр. 184 книги проф. Леонова мы
читаем:
«Движение, развитие предполагает одно¬
временное существование двух противопо¬
ложных сторон. Оба полюса какой-нибудь
противоположности так же неотделимы один
от другого, как и противоположны, и, не¬
смотря на всю противоположность, взаимно
проникают... Одна сторона противоречий
немыслима без другой, говорил Энгельс, как
немыслимо сохранить целое яблоко, съев
перед тем его половину». «Вне одной про¬
тивоположности не может существовать
другая».— пишет также проф. Розенталь
(стр. 255). Эти положения правильны и не
вызывают никаких недоразумений.
Однако несколько далее мы обнаруживаем
уже иное толкование того же самого поня¬
тия единства противоположностей у обоих
авторов.
«В то время, — пишет проф. Леонов, —
как единство противоположностей имеет
только временный, относительный, прехо¬
дящий характер, борьба между ними абсо¬
лютна, вечна. Могут исчезать и исчезают
конкретные формы борьбы противоположно¬
стей. появляются новые формы борьбы
противоположностей, но сама борьба про¬
тивоположностей в тех или иных конкрет¬
ных формах всегда существовала и всегда
будет существовать. В Англии, например,
в период второй мировой войны пролетариат
выступал против фашизма вместе с англий¬
ской буржуазией. Совместность выступле¬
ния пролетариата и буржуазии, тождест¬
венность их интересов на том этапе была
относительной, временной, условной. Борь¬
ба же между ними — абсолютна» (стр.
186—187).
«...всякое единство противоположно¬
стей,— пишет проф. Розенталь,— отно¬
сительно, временно, прехо¬
дяще; борьба же противоположностей
абсолютна. Это и понятно. Если бы
единство было моментом абсолютным, тогда
предметы и явления оставались бы совер¬
шенно неизменными» (стр. 265).
Нетрудно видеть, что в понятие единства
здесь вкладывается различное содержание.
В одном случае единство понимается как
неразрывность двух противоречивых тен¬
денций, их взаимообусловленность и т. д.
В другом же случае единство рассматри¬
вается как недоразвитость борьбы противо¬
положностей, их временное примирение,
временная уживчивость и т. д. Понятие
абсолютности касается факта соотношения
противоположностей, но не характера
этого соотношения. Характер же соотноше¬
ния выражен в понятии борьбы противопо¬
ложностей. Авторы смешивают эти два по¬
нятия и тем самым впадают в ошибку.
Добавим, что абсолютность борьбы про¬
тивоположностей, заключающаяся в посто¬
янном её наличии в любом процессе
движения, не исключает, а предполагает
относительность её характера в смысле
конкретно-исторических форм проявления
этой борьбы. Здесь мы имеем положение,
подобное абсолютности и относительности
движения, что не удивительно, так как
борьба противоположностей и лежит в осно¬
ве всякого движения.
Авторы излагают известные замечания
В. И. Ленина в отрывке «К вопросу
о диалектике», не оттеняя при этом, что по¬
нятие единства толкуется Лениным в совер¬
шенно различных аспектах. Действитель¬
но, В. И. Ленин пишет: «Тождество
противоположностей („единство” их. может
быть, 'Вернее сказать? хотя различие терми¬
нов тождество и единство здесь не особенно
существенно. В известном смысле оба вер¬
пы) есть признание (открытие) противоре¬
чивых, взаимоисключающих, противополож¬
ных тенденций во всех явлениях и про¬
цессах природы (и духа и общества в том
числе). Условие познания всех процессов
мира в их „самодвижении”. в их спонтаней-
ном развитии, в их живой жизни, есть
познание их, как единства противополож¬
ностей. Развитие есть „борьба” противопо¬
310
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ложностей» 3. Как мы видим, здесь вскры¬
вается логическая неразрывная связь про¬
тивоположностей, их единство именно в
этом смысле. Иной смысл вкладывается
В. И. Лениным, когда он говорит: «Един¬
ство (совпадение, тождество, равнодействие)
противоположностей условно, временно, пре¬
ходяще, релятивно. Борьба взаимоисклю¬
чающих противоположностей абсолютна, как
абсолютно развитие, движение» 4.
Здесь уже единство понимается именно
как характеристика временной недоразвито¬
сти борьбы противоположностей, их времен¬
ного равнодействия, временной уживчиво¬
сти без борьбы и т. д„ а не взаимообуслов¬
ленности, как в первом случае.
Следует также указать, что при рассмот¬
рении учения диалектического материализ¬
ма о противоречиях оба автора обошли
весьма важный вопрос—об основном про¬
тиворечии и вторичных, производных про¬
тиворечиях, а. в книге проф. Леонова, не
рассмотрен вопрос о главном и подчинённых
противоречиях (проф. Розенталь говорит об
этом на стр. 292). Между тем вопрос
о главном и подчинённых противоречиях
имеет огромный теоретический и практиче¬
ский интерес. Вспомним хотя бы указания
товарища Сталина в ходе второй мировой
войны на значение противоречия между
союзом демократических государств и наро¬
дов и блоком фашистских государств. Этому
главному противоречию оказались в период
войны подчинены все остальные экономи¬
ческие, политические и идеологические
противоречия, существовавшие внутри де¬
мократического блока между капиталисти¬
ческими государствами и Советским Союзом.
Кстати сказать, ни один из авторов не
даёт определения, что такое противоречие.
Укажем далее на толкование у проф. Лео¬
нова понятия отрицания.
«Каждый предмет, — пишет он, — со¬
держит в себе своё собственное отрицание.
Каждый предмет переходит в другое состоя¬
ние в результате того, что происходит
борьба между его противоположными свой¬
ствами, тенденциями. Отрицание, следова¬
тельно, есть источник развития»
(стр. 188). Из приведённого выше рассуж¬
дения можно заключить, что отрицание есть
3 В. И. Ленин «Философские тетради»,
стр. 327. Госполитиздат. 1947.
4 Та м же. стр. 328.
форма развития, но отнюдь не его источ¬
ник. Сам же автор, далее, правильно гово¬
рит о борьбе между противоположными
тенденциями в предмете как об источнике
развития, однако в приведённом нами от¬
рывке он пишет, что источником развития
является отрицание.
Между тем В. И. Ленин, как известно,
специально указывал на отрицание как на
момент связи, на момент развития, по
отнюдь не как на источник развития.
Не всегда понятны, правильны и проду¬
манны примеры, особенно новые, приводи¬
мые для иллюстрации закона единства и
борьбы противоположностей. Так, проф. Лео¬
нов пишет: «Противоречивость внутренней
структуры атома, состоит в противополож¬
ности между положительным и отрицатель¬
ным зарядом, между постоянным измене¬
нием места электрона внутри атома и
• относительной устойчивостью того общего
пути (орбиты), по которому электрон со¬
вершает своё движение» (стр. 181).
Спрашивается: что автор понимает под
«постоянным изменением места электро¬
на»? Как известно, понятие места для
электрона в атоме не имеет обычного
смысла.
Какой же вывод можно сделать из рас¬
смотрения книг проф. М. А. Леонова и проф.
М. М. Розенталя?
Следует признать, что нп одну из книг
нельзя считать удовлетворительным образ¬
цом освещения марксистского диалектиче
(■кого метода. Изложение носит чуждый
духу диалектики абстрактный, описатель¬
ный, эмпирический характер. Книга проф.
Розенталя, например, буквально подавляет
нагромождением примеров, приводимых без
логического анализа.
В. И. Ленин, как известно, резко крити¬
ковал Плеханова за сведение им диалекти¬
ки к сумме примеров.
Попытавшись теоретически осветить ряд
проблем диалектического метода, авторы,
несомненно, натолкнулись на известные
трудности из-за отсутствия в нашей фило¬
софской литературе серьёзных монографий,
посвящённых вопросам марксистского диа¬
лектического метода. Но и авторам рецен¬
зируемых книг не удалось устранить этот
недостаток и поднять разработку (Проблем
диалектического метода на должный теоре¬
тический уровень.
В. И. Свидерский

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
311
О книге М. Леонова
«Марксистский диалектический метод»
Дать читателю простое и понятное изло¬
жение материалистической диалектики,
разъяснить её значение как метода позна¬
ния и действия, донести до читателя богат¬
ство, мудрость и силу марксизма-лениниз¬
ма — такую задачу ставит автор рассмат¬
риваемой книги.
Содержание книги разделено на главы,
соответственно основным чертам диалекти¬
ческого метода. Во введении даётся понятие
о научном методе, разъясняется отличие
диалектики от метафизики, а в первой гла¬
ве характеризуется коренная противополож¬
ность марксистского диалектического мето¬
да идеалистической диалектике Гегеля.
Ценным является включение в книгу раз¬
дела «Диалектика в русской классической
философии XIX века». Автор показывает,
как передовая русская философия XIX века
метко определила философию Гегеля как
«алгебру революции и евангелие реакции»
(Герце н), как русские материалисты,
разоблачая идеализм, мистику, схоластику
и реакционное пруссачество Гегеля, сумели
найти и извлечь пз этой мистической ше¬
лухи диалектические догадки.
В общем автор освещает основные черты
диалектического метода правильно, до¬
статочно популярно, на большом и в
значительной мере новом материале из
самых различных областей науки и обще¬
ственной практики как в прошлом, так и
в настоящем, учитывая в особенности опыт
и уроки второй мировой войны. Отличитель¬
ной чертой книги является привлечение
богатого иллюстративного материала из об¬
ласти естествознания. Автор хорошо поль¬
зуется примерами и положениями из клас¬
сических произведений марксизма-лени¬
низма. Всё это является несомненным досто¬
инством книги.
Внимательному, вдумчивому читателю
книга окажет известную помощь при изу¬
чении материалистической диалектики. Но
удовлетворяет ли она в полной мере повы¬
шенным требованиям советского читателя,
оправдает ли его ожидания, даёт ли ответ
на волнующие его вопросы в области мате¬
риалистической диалектики?
Автор рассматривает в своей книге не
только основные черты, но и категории ди¬
алектики.
Памятуя, что «нельзя объять необъ¬
ятное», мы не можем предъявлять ав¬
тору требований о расширении крута во¬
просов, разрешение которых было бы не
только уместно в такой книге, но и прида¬
ло бы ей завершённость и ещё большую
жизненность. Но мы вправе требовать, что¬
бы те вопросы, которые автор затронул в
своей книге, трактовались правильно. К со¬
жалению, в этом отношении книга не сво¬
бодна от недостатков.
Существенным минусом книги являются
недостаточная чёткость, строгость и после¬
довательность изложения.
Раздел «Понятие о методе» не дает
нам ясного понятия о нём, так как не разъ¬
ясняет, что и метод и теория рождаются и з
действий людей, из и р а к т и-
к и, а не наоборот. Люди действова-
л и диалектически, прежде чем стали диа¬
лектически мыслить, а не наоборот,
как получается у автора.
Характеризуя античную философию, ав¬
тор говорит, что античные философы
«смотрели на мир как на единое
целое, в котором все части — царства мине¬
ралов, растений и животных — связаны
между собой, т. е. они наивно смотрели на
мир и примитивно объясняли его диалекти¬
чески» (стр. 14) — вот и всё, что мы узна¬
ём о происхождении диалектики древних.
Кстати говоря, взгляд на мир как на взаи¬
мосвязанное целое автор почему-то, и не
один раз, называет наивным и примитив¬
ным. Автор, повпдимому, хочет сказать, что
диалектика древних была ещё наивной диа¬
лектикой, т. е. не обоснованной научно, а
получается у него другое — что диалекти¬
ческий взгляд и есть наивный, примитив¬
ный и стихийный.
Говоря о господстве метафизики вплоть
до XIX века, автор ссылается только на
уровень естествознания, не объясняя, чем
же определялся этот уровень, и ничего не
говоря о социальных корнях метафизики.
По особенно резко этот умозрительный ха¬
рактер изложения проявляется у автора
в разделе «Марксистская диалектика как
наука». Сделав вначале небрежный реве¬
ранс в сторону революционной практики, с
которой «была» (почему только «была»?—
Я. Г.) связана разработка научной диалек¬
тики (почему только «связана», а не исхо¬
дила из практики? — Я. Г.), автор этим
ограничивается. Дальше всё идёт у автора
чисто умозрительным путём. Марксизм —
это прямое продолжение предшествовавшей
передовой науки и культуры. Маркс и
Энгельс отбросили всё реакционное в прош¬
лых теориях. «Они создали диалектический
материализм в результате большой, напря¬
жённой идейной борьбы против различных
антинаучных, реакционных теорий...»
(стр. 43), они «критически переработали
диалектику Гегеля» и т. д.

312
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Автор очень неполно говорит здесь о том,
что Маркс и Энгельс были революционера¬
ми, что они действовали в период, когда на
арену, полиггпческой жизни выступил как
самостоятельная сила пролетариат, что
практическая революционная борьба (а не
только идейная) и её уроки сделали их
«марксистами», т. е. теоретиками, идеоло¬
гами и вождями революционного пролета¬
риата и первой в мире коммунистической
партии.
В главе, излагающей первую черту диа¬
лектики, автор на богатом материале пока¬
зывает, что ни один предмет, ни одно яв¬
ление в мире, от мельчайшей пылинки, от
атома и электрона до величайших звёзд п
звёздных систем, не существует изолиро¬
ванно, независимо, оторванно от других
предметов. Все явления в мире взаимосвя¬
заны, взаимообусловлены, взаимодействуют.
Найти, вскрыть, понять характер этих свя¬
зей, этого взаимодействия — таково пер¬
вое требование диалектического метода.
Прогресс науки, показывает автор, есть,
по существу, открытие взаимодействия и
связей между явлениями, эти связи в науке
называются законами, и каждая наука
ищет, формулирует и уточняет своё понима¬
ние этих законов.
Каждый закон выражает какую-то черту,
сторону взаимосвязи явлений п этим самым
оказывается неполным, относительным, не
всеобъемлющим выражением действитель¬
ности. Автор правильно говорит об этом, но
почему-то увлекается той стороной закона,
которую называет повторяемостью
явлений. «Постоянство зако¬
на,— говорит он,— состоит в строго по¬
вторяемой связи явлений» (стр. 57), и
далее, затрагивая вопрос о научном предви¬
дении, он связывает возмож¬
ность предвидения именно с этой
повторяемостью явлений: «Зная,
что данное явление повторяется, мы можем
предсказать, что произойдёт в будущем»
(стр. 60). Удивительное открытие! Удиви¬
тельная «сила предвидения» будущего! Ока¬
зывается, что будущее есть лишь повторе¬
ние прошлого!
В таком изложении предвпденпе приоб¬
ретает весьма убогий, куцый, обыватель¬
ский характер. Автор не замечает всей
иронии «диалектического» превращения
предвидения в свою собственную проти¬
воположность и вслед за вышеприведёнными
строками о том, что из знания повторяемо¬
сти явлений вытекает возможность предви¬
дения, приводит в качестве примера сталин¬
ское предсказание об исходе Великой Оте¬
чественной войны. Оказывается, как пола¬
гает проф. Леонов, сталинский прогноз, что
гитлеровская армия будет так же разбита,
как были разбиты армии Наполеона и
Вильгельма И, основан на возможности
«установить определённую повторяемость
военных событий...» (стр. 60).
В следующих главах тов. Леонов ещё не
раз касается вопроса о возможности п силе
научного предвидения. В частности, в гла¬
ве третьей, повествующей о движении и
развитии в природе и обществе, он го¬
ворит о неодолимости нового в развитии, о
возможности и её превращении в действи¬
тельность и т. д. Сковывать научное пред¬
видение кандалами «повторяемости»
едва ли стоит. Сам же автор, несколькими
страницами дальше, говорит о необходимо¬
сти рассмотрения каждого предмета всесто¬
ронне и в его целостности: «Стоит только
выпустить из поля зрения одно какое-ни¬
будь существенное звено этого единого
целого, чтобы вывод получился непра¬
вильным» (стр. 66). В то же время сам
автор обнаруживает недиалектическое, огра¬
ниченное понимание сущности научного
предвидения. Автор не раз соскальзывает на
позицию простого лицезрения прошлого для
суждения о будущем. И в главе о движении,
изменении, развитии он говорит, что «рас¬
смотрение явлений в прошлом показывает
(?!), как они будут развиваться в дальней¬
шем, и даёт тем самым возможность загля¬
нуть в будущее» (стр. 117).
Говоря о разнообразпп связей в мире, о
связях близких (непосредственных) и даль¬
них (опосредствованных), существенных и
несущественных п прочих, автор заключает:
«Основными среди них являются связи не¬
обходимые и случайные» (стр. 69). Здесь
явная ошибка: случайные связи не явля¬
ются основными.
«Необходимость представляет такую
связь явлений, в которой одно из них обя¬
зательно порождает из себя другое»
(стр. 69),— утверждает проф. Леонов.
Здесь понятие необходимости подменено по¬
нятием причины, а это — не одно и то же.
Причинность уже. одностороннее закона
необходимости.
Вернёмся к «случайности». Случайности
автор делит на два вида — внешние и
внутренние. Град для растения — «это
случайность внешнего порядка. Семя расте¬
ния, попав в благоприятную почву, произ¬
растает, но какое-нибудь отдельное расте¬
ние (может быть, «семя»? — Я. Г.) может
не произрасти. Это тоже случайность, но
она находится внутри необходимого процес¬
са» (стр. 70). И это пишет автор, который
десятком строк выше утверждает, что семя
в почве с необходимостью «произрастает»
(вместо «прорастает»)! Это уже не случай¬
ность в ходе мыслей автора.
Для пояснения своей мысли автор обра¬
щается к закону Бойля-Мариотта (!). Оказы¬
вается, поведение зёрен пшеницы в земле
подобно поведению молекул газа в сосуде.
Каждая молекула газа (а соответственно
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
313
и зерно пшеницы) ведёт себя весьма
анархично, не подчиняясь дисциплине за¬
кона; оказывается, закон — сам по себе,
а молекула (или зерно пшеницы) — сама
по себе. Чтобы не было сомнений, что это
именно так, автор подытоживает: «О б щ и м
(подчёркнуто мной.— Я. Т.) для рассмот¬
ренных видов случайных взаимосвязей слу¬
жит то, что на месте одной случайности
прп той же закономерности была бы возмож¬
на и иная случайность. Стало быть, всякая
случайность есть такая несущественная
связь явлений, без которой данный процесс
в целом мог бы существовать» (стр. 71).
Итак, одно дело — закон, другое — слу¬
чайность. Они не связаны друг с другом, л
закономерный процесс мог бы существовать
без случайности. Нам кажется, однако, что
равномерное давление газа в сосуде не
могло бы существовать без взаимодействия
миллионов молекул, не было бы тогда и за¬
кона Бойля-Мариотта, что же касается
пшеницы, то мы можем надеяться, что зёрна
её всё же в своё время прорастут, несмотря
на случайности, которые могут понизить её
всхожесть.
В итоге автор так и оставляет нас в не¬
ведении, что же такое — случайность, а
что— необходимость. Определение, что слу¬
чайность — форма проявления необходи¬
мости, нас не удовлетворяет, ибо автор
не разъясняет, откуда возникает эта осо¬
бая, чрезвычайная необходимость, прояв¬
ляющаяся в случайности.
Неясными, нечёткими, приводящими к
двусмысленности, являются и рассуждения
автора о причинности, о поводе и условиях
действия того или иного закона:
«Искра служит поводом к нарушению хи¬
мического равновесия в порохе; нельзя,
однако, именно её считать причиной взрыва.
Недостаток какого-либо винта в локомотиве
делает его неспособным к движению; нельзя,
однако, считать этот винт причиной дви¬
жения локомотива» (стр. 83).
Что верно, то верно: нехватка винта мо¬
жет быть причиной аварии или остановки
локомотива, но для того, чтобы привестп
его в движение, одного винта мало. А вот
шутить с огнём возле пороха мы всё-таки
не рекомендуем.
В главе о движении и развитии автор,
как это ни странно, выводит движение пз
связи и взаимодействия, а не наоборот. Уже
в самом начале главы утверждение, что из
связи следует действие, что «взаимодей¬
ствие п есть движение» (стр. 93), застав¬
ляет насторожиться. Далее автор приводит
богатый иллюстративный материал, пока¬
зывающий, что всё в мире движется. Но
вот автор снова от «языка фактов» возвра¬
щается к своим взглядам, и движение ис¬
чезает.
Беря предмет изолированно, отдельно,
рассуждает автор, «мы можем говорить о
«покое». Однако мы не найдём ни одного
«покоящегося» тела, которое не было бы
включено в ту или иную непрестанно дви¬
жущуюся систему. А это означает, что по¬
кой относителен» (стр. 100). Мы здесь
слышим тот же мотив, что и в начале гла¬
вы, только уже ясно выраженный. Отдель¬
ное, изолированное тело находится в покое.
Движение приходит к нему извне, от какой-
либо системы. Пе знаю, что называет автор
относительным, что абсолютным, но пз его
изложения ясно следует, что именно покой
абсолютен, пбо он присущ каждому отдель¬
ному предмету, а движение относительно,
пбо оно есть внешнее возмущение этого по¬
коя.
Говоря о количестве и качестве, автор пи¬
шет: «Количествеиное исследование, — чи¬
таем мы,— начинается с того, что у всех
объектов... устанавливается некоторое об¬
щее свойство...» (стр. 141—142). Количе¬
ство, значит, начинается... со свойства!
Читаем дальше: «Например, внешняя форма
тел... может быть самой разнообразной»
(там же). Это верно, но при чём тут свой¬
ства? До сих пор автор нас учил, что свой¬
ство есть проявление качества. А фор¬
ма — качественная или количественная —
это сторона вещей? Геометрия, заключает
автор, «отвлекается от качественной опре¬
деленности вещей и сравнивает их только
по их фигурам пли пространственным фор¬
мам» (там же). О количестве мы узнаём,
что оно есть «внешняя определён¬
но с т ь» явления или предмета (стр. 143).
Эти неуклюжие рассуждения не помога¬
ют читателю уяснить, что такое количество,
форма, свойство, внешняя определённость.
Да и не поверит он, что количество фабрик,
заводов, совхозов, колхозов, количество
продукции или число трудящихся есть ка¬
кая-то «внешняя определённость» нашего
социалистического хозяйства или что коли¬
чество дивизий — «внешняя определён¬
ность» Советской Армии. Что значит «внеш¬
няя», почему «внешняя»? — спросит он.
«Потому (!?),— отвечает автор,— что ко¬
личественные изменения до поры до вре¬
мени не приводят к изменению самого
предмета» (стр. 143). Этот ответ автора
неубедителен. Зачем нужно затемнять
сравнительно простое и ясное понятие ко¬
личества дефинициями вроде «внешняя
определённость»? Не есть ли это некрити¬
ческая дань гегельянщине? Именно Гегель
считает, что такая определённость бытия,
как количество, есть «безразличная
к бытию, внешняя ему определённость» \
На стр. 143 автор уверяет, что «... если
мы нагреем воду до 100°. то вода закипит и
превратится в пар». Между тем любой
‘Гегель. Т. I, стр. 157. 1930.
314
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
школьник, изучающий физику, знает, что
вода, наиретая до 100 "С, не сразу превра¬
щается в пар, а остаётся водой с темпера¬
турой в 100 в течение всего процесса ки¬
пения. Тот же школьник знает, что во¬
да превращается в пар (испаряется) и при
обычной, комнатной температуре. Такое по¬
верхностное, примитивное истолкование
фактов не свидетельствует об уважении ав¬
тора к читателю. Давно пора нашим фило¬
софам дать более глубокое, подлинно диа¬
лектическое разъяснение этого явления.
Уверив читателя, что «свойство есть про¬
явление, выражение качества вовне, по
отношению к другим предметам» (стр. 140),
автор переходит к примерам. Для иллюстра¬
ции он приводит тот факт, что при нагрева¬
нии воды от 0° до 4° она сжимается в объ¬
ёме, что при определённой температуре в
воде погибают рыбы, свёртываются белки и
погибают бактерии. О чём здесь идёт речь,
спросит вдумчивый, непредубеждённый чи¬
татель: о качестве или о свойствах? Автор
уверяет, что речь идёт о свойствах, но
весьма неубедительно. Во всех приведённых
примерах качество, или, точнее, предмет,
качество которого рассматривается, берётся
уже изменившимся, в связи с изменением
температуры. Поэтому остаётся неясным,
что здесь действует: новое качество или
новые свойства старого качества. Если
свойство есть внешнее проявление
качества, то как быть с таким его «прояв¬
лением», как сжатие воды при понижении
температуры до 4° и расширение
её при дальнейшем понижении? Как разъ¬
яснить эту аномалию в изменении объёма
воды при последовательном изменении
температуры? Несмотря на уверения авто¬
ра, что понятие качества не абсолютно,
всё же возникает сомнение, не абсолютизи¬
рует ли автор качество, не ставит ли он ему
метафизические, застывшие (границы?
Рабочий становится советским минист¬
ром, — новое это качество или свойство?
Студент стал инженером, солдат — офице¬
ром, офицер — генералом, рядовой рабо¬
чий — стахановцем, — качественные изме¬
нения это пли лишь внешние проявления,
т. е. свойства? Неграмотный стал грамот¬
ным, школьник первого класса перешёл во
второй и, наконец, окончил школу,—
свойства это или новое качество? Единица
стала десятком, десяток стал сотней!?
Везде мы убеждаемся, что «'...все грани
в природе и в обществе условны и подвиж¬
ны, что нет ни одного явления, ко¬
торое бы пе могло, при известных услови¬
ях, превратиться в свою противополож¬
ность»
Дело в том, что между резкими, ясно раз¬
личимыми и противоположными качествами
существует целая лестница промежуточ¬
ных ступеней, переходов, звеньев, оттен¬
ков. Даже внутри скачка наука ищет
этих ступеней, звеньев, и нахождение их
является торжеством науки и практики.
Рассмотрение этих переходов, ступеней,
звеньев доказывает только, говорил в своё
время ещё Ф. Энгельс, что «...в природе
нет скачков именно п о т о м у, что
она слагается сплошь из скачков»
Может быть, не следует затрагивать
столь сложных вопросов в популярной
книжке по диалектике? С этим можно со¬
гласиться. Но тогда не следует приводить в
качестве примера подобные процессы в при¬
роде и обществе и уверять нас, что мы
имеем здесь дело лишь со свойствами, а не
с качествами.
Хорошо делает автор, посвящая отдель¬
ный раздел антагонистическим и неанта¬
гонистическим противоречиям. Однако рас¬
сматриваются эти два типа противоречий
только на материале общественной жизни,
что, конечно, сужает понимание этого во¬
проса.
Советский человек изучает, восприни¬
мает диалектику не как простое освещение
прошлого, но главным образом как метод
действий сегодня, как метод строительства
будущего. Вот почему так настойчивы со¬
ветские читатели и слушатели в своих во¬
просах о том, как проявляется диалектика
вообще и особенно четвёртая черта диалек¬
тики в нашем социалистическом обществе.
И на эти вопросы мы до сих пор не давали
должного ответа.
Выступление товарища Жданова на фило¬
софской дискуссии в июне сего года прида¬
ло смелости нашим философам, и следует
ожидать поворота их внимания к насто¬
ящему и будущему, а не одного лишь вос¬
хищения силой диалектики в прошлом.
Изложение закона противоречия в книге
проф. Леонова ещё носит следы этой боязни
смелой постановки вопроса о движущей
силе противоречий социалистического об¬
щества.
Автор говорит, что «противоречия как
источник, импульс развития имеют место
и при социализме» (стр. 197), и повто¬
ряет эту же скромную формулировку
(«имеют место») на следующей странице,
беря уже здесь слово «противоречия» в
кавычки. Из дальнейшего изложения мы
узнаём, что противоречия социалистиче¬
ского развития выражаются в борьбе ново¬
го со старым, но и эта общая формулиров¬
ка не получает достаточно конкретного, ре¬
ального освещения.
Попытка показать противоречие между
производством и потребностью (а не п о-
“ В. И. Ленин. Соч. Т. XIX, стр. 181.
ЯФ. Энгельс «Анти-Дюринг», стр.
353. 1945.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
315
треблением) оказалась неудачной,
так как приводит к неправильному выводу,
чю существуют какие-то особые потребно¬
сти. никогда не мирящиеся с уровнем про¬
изводства, которые всегда обгоняют про¬
изводство и толкают его.
«Более общим противоречием при социа¬
лизме,— пишет автор,— является противо¬
речие между достигнутым уровнем общест¬
венной жизни и ростом общественных
потребностей. Рост общественных потреб¬
ностей при социализме всегда будет обго¬
нять рост промышленности и сельского
хозяйства и толкать их вперёд, к непре¬
рывному расширению» (стр. 198).
Почему автор забыл основное положение
марксизма, что способ производ¬
ства порождает и определяет и уровень и
характер общественных потребностей? На¬
пример капиталистический способ производ¬
ства характеризуется такой «потребно¬
стью», как погоня за высокой капиталисти¬
ческой прибылью. Эта неукротимая погоня
за прибылью — порождение и существен¬
ная черта капиталистической системы хо¬
зяйства. Наоборот, социалистическая систе¬
ма хозяйства порождает такую обществен¬
ную «потребность», как социалистическое
соревнование и стахановское движение;
труд в социалистическом обществе стано¬
вится делом чести, славы, доблести и ге¬
ройства.
Говоря о том, что потребности при социа¬
лизме всегда обгоняют п толкают вперёд
производство, автор едва ли имеет в виду
именно э т и движущие силы производства,
порождённые социализмом.
Может быть, автор разумеет здесь то,
о чем говорил товарищ Сталин на XVI съез¬
де партии? Охарактеризовав советскую си¬
стему хозяйства, товарищ Сталин заклю¬
чает: «Вот где причина того, что у нас, в
СССР, рост потребления (покупательной
способности) масс всё время обгоняет рост
производства, толкая его вперёд...» 4.
Сталин говорит здесь о росте покупатель¬
ной способности населения, росте потреб¬
ления как следствии советской системы
производства и распределения, а это совсем
не похоже на метафизическую «потреб¬
ность», которая якобы всегда обгоняет и
толкает производство.
Ещё сто лет назад в «Манифесте Ком¬
мунистической партии» Маркс и Энгельс
указывали, что буржуазные софисты «вы¬
двигали возражение, будто с уничтожением
частной собственности прекратится всякая
деятельность и воцарится всеобщая ле¬
ность.
В таком случае, — говорят Маркс и
Энгельс,—буржуазное общество должно бы¬
4 И. С та л и н «Вопросы ленинизма»,
стр. 398. IO-е изд.
ло бы давно погибнуть от лености, ибо
здесь тот, кто трудится, ничего не при¬
обретает, а тот, кТо приобретает, не гру¬
дится» ь.
Так иронизировали творцы теории науч¬
ного социализма над буржуазными учёными
шавками. Казалось бы, ясно, что труд в об¬
ществе, освобождённом от эксплоатации,
труд на себя,—такой труд сам по себе пред¬
ставляет величайшую движущую силу об¬
щественного производства и незачем ещё
выдумывать новые стимулы, или толкачи,
для него. Однако автор выдумывает такой
стимул в виде метафизической «потребно¬
сти», долженствующий, очевидно, заменить
буржуазный стимул — погоню за прибылью.
Как же всё-таки на са.мом деле разре¬
шается социализмом вопрос об удовлетворе¬
нии общественных потребностей? И этот во¬
прос давно решён и не вызывает сомнений.
Социализм затем и строится, чтобы обеспе¬
чить полное изобилие предметов потребле¬
ния, чтобы обеспечить трудящимся зажи¬
точную и культурную жизнь, чтобы перей¬
ти от распределения по труду к распреде¬
лению по потребностям. Это будут реаль¬
ные потребности высоко и всесторонне
развитых строителей нового общества.
Совершенствуя производство, людп совер¬
шенствуют и самих себя; рождаются новые
потребности, но появляются и новые воз¬
можности их удовлетворения.
Не потребление или потребность порож¬
дает производство, как пишет автор, а,
наоборот, производство порождает и удовле¬
творяет потребление. Что же касается основ¬
ного стимула производства, то таковым
является сам освобождённый труд, превра¬
тившийся из тяжёлого и зазорного бремени,
каким он был при капитализме, в дело
чести, доблести и геройства, в первейшую
и благороднейшую «потребность» строите¬
лей социалистического общества, а при
коммунизме — в творческое применение
физических и духовных сил человека на
процветание общества.
Нечёткость, небрежность изложения
сильно портят качество книги, написанной
в общем живо и популярно.
Приведём несколько примеров.
Автор пишет: «Основой больших успехов
науки в этот период (очевидно, XVI—XVII
века.— Я. Г.) было разложение природы
на отдельные её части, классификация явле¬
ний...» и т. д. (стр. 17—18). Автор, ко¬
нечно, не хотел сказать, что сама природа
стала разлагаться на части, он, невидимо¬
му, пытался выразить простую мысль, что
в этот период наука достигла того уровня,
когда стало возможным рассматривать от-
5 К. Маркс и Ф. Энгельс «Мани¬
фест Коммунистической партии», стр. 30.
Огиз. 1945.

316
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
дельные явления природы, анализировать
их п классифицировать.
При чтении некоторых мест невольно
вспоминаешь, что «тёмные мысли нуждают¬
ся в комментариях». Непонятно, например,
что хочет сказать автор тезисом: «То, что
у нового, прогрессивного является призна¬
ком его силы, у старого, отживающего яв¬
ляется признаком его слабости» (стр. 113).
Давая ценный материал по вопросу о
превращении возможности в действитель¬
ность, автор говорит: «Всякая реальная
возможность останется только
возможностью, если она не будет
использована и реализована» (стр. 128.
Разрядка моя.— Я. Г.).
Но в том-то и дело, что нереализованная
возможность часто перестаёт быть
возможностью при отсутствии борьбы за её
реализацию.
К недостаткам изложения следует отнести
п неумеренное повторение слов «ма¬
териалистическая диалектика». Автор кля¬
нётся диалектикой на каждом шагу и по¬
ходя твердит: «так учит диалектика», «со¬
гласно материалистической диалектике»,
«диалектика говорит», «диалектика утвер¬
ждает», «показывает», «позволяет», «да¬
ёт», «помогает», «вооружает», и т. д.
и т. п.
Так же неумеренны и ссылки автора
на классиков марксизма-ленинизма. Так и
хочется спросить: а чему учит, что дока¬
зывает и утверждает сам автор? Это свое¬
го рода психическая атака на читателя.
Ежели «так говорит диалектика» или, на¬
пример, «Энгельс говорит», то всякое сом¬
нение или раздумье над сказанным есть
сомнение в марксистской диалектике. Та¬
кого рода догматическое изложение не бу¬
дит мысль и посему методически неполез¬
но. Оно нехорошо и по другой причине.
А если автор ошибается? Без ссылки на
диалектику или на Маркса эта ошибка
будет ошибкой только автора, а с подобной
ссылкой ошибка автора становится одно¬
временно поклёпом на диалектику или на
Маркса.
* * *
Подведём итог. Книга М. Леонова содер¬
жит богатый иллюстративный материал,
привлекает к рассмотрению опыт социали¬
стического строительства и уроки Великой
Отечественной войны, она достаточно про¬
ста и понятна по изложению — в этом её
достоинства, этим она окажет свою помощь
в изучении материалистической диалекти¬
ки.
Но в этой же книге ярко отражаются и
общие недостатки прошлого этапа пашей
пропагандистской работы по философии:
поверхностный и догматический метод из¬
ложения и разрешения вопросов, слабость
л отсутствие смелости в самостоятельном
псследовании, обилие неряшливых форму¬
лировок, граничащих с прямым искажением
истины.
Автор заканчивает свою книгу словами
товарища Сталина о том, что только те
кадры хороши, которые не боятся трудно¬
стей, не прячутся от них, а, наоборот, сме¬
ло идут навстречу им. преодолевая трудно¬
сти, и тем побеждают. Кому, как не фило¬
софам, лучше известны и понятны эти
живые призывы! Кому, как не советским
философам, быть примером в их претворе¬
нии в жизнь!
Я. П. ГОЛЕНЧЕНКО
Статьи по философии в 11-м томе Малой
советской энциклопедии
Советские энциклопедии по своему идей¬
но-политическому содержанию неизмеримо
выше любой буржуазной энциклопедии.
Они пропагандируют самое передовое и
единственно научное мировоззрение — диа¬
лектический материализм, передовую со¬
ветскую науку, лучшие достижения миро¬
вой науки и культуры.
Статьи нашей советской энциклопедии
должны служить примером боевой партий¬
ности и целеустремлённости в освещении
вопросов общественной науки, в борьбе с
буржуазной, реакционной идеологией. Опп
должны быть образцом научной безупреч¬
ности и точности, действительно энцикло¬
педического обобщения и использования
всего арсенала фактов и выводов, ставших
сегодня бесспорным достоянием пауки.
В недавно вышедшем 11-м томе МСЭ на¬
печатаны статьи, посвящённые, отдельным
проблемам философской пауки и отдельным
представителям русской философской мысли
(статья «Черпыгаевский »), западноевропей¬
ской буржуазной философии (статьи «Фих¬
те», «Шеллинг», «Юм») и марксистской
философии (статья «Энгельс»), В том же
томе помещена статья «Философия»,
статьи «Этика» и «Эстетика». Авторами
этих статей являются профессора Розен¬
таль, Леонов, Баскин, Асмус, Дынник
и др.; редактировал отдел проф. БЫКОВ¬
СКИЙ.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
317
Среди этих статей имеются удачные,
обобщающие большой фактический матери¬
ал и дающие читателю достаточно полное
и верное представление о трактуемом пред¬
мете. В качестве примера удачных статей
можно указать следующие: «Утопический
социализм», «Эпикур», «Юм» и др.
К сожалению, однако, многие статьи по
философии, вошедшие в 11-й том Малой
советской энциклопедии, ещё не удовле¬
творяют тем высоким требованиям, кото¬
рые предъявляет советский читатель.
Это относится и к основной статье —
«'Философия» (автор — М. М. Розенталь).
Тов. Розенталь использовал в тексте
сталинские замечания о гегелевской фило¬
софии как аристократической реакции на
идеи французского материализма XVIII века
и на французскую буржуазную революцию,
но это использование носит формальный
характер редакционной вставки. В осталь¬
ном статья обнаруживает многие недочёты,
свойственные книге тов. Александрова
«История западноевропейской философии».
Излагая вопрос о возникновении филосо¬
фии, автор ограничивается только Евро¬
пой (древней Грецией)'. В статье не гово¬
рится о первых философских школах древ¬
него Востока, Китая, Индии и т. д. Это тем
более досадно, что в статьях этого же,
11-го, тома, посвящённых химии и физике,
не раз упоминается о роли стран Востока
в развитии этих наук. При этом авторы
указанных статей ссылаются в числе про¬
чих и на философские произведения древ¬
него Востока (например, на «Книгу Пере¬
мен» в Китае).
В советской научной литературе были
опубликованы отдельные исследования в
области борьбы материализма и идеализма
на древнем Востоке. Для примера можно
сослаться хотя бы на работы А. А. Петрова
по истории материалистических идей в ки¬
тайской философии («Ван-Би. Из истории
китайской философии», АН СССР, М.-Л.,
1936; «Из истории материалистических
идей в древнем Китае» (о Ван-Чуне),
«Вестник древней истории», стр. 49,
ОГИЗ — Соцэкгиз, 1939; «Очерк философии
Китая». Сб. «Китай», Ленинград, 1940).
Однако тов. Розенталь удовлетворился тра¬
диционной схемой, идущей от буржуазных
курсов истории философии, и не использо¬
вал живой опыт развивающейся советской
науки.
В изложении тов. Розенталем исто¬
рии греческой философии имеются эле¬
менты объективизма и беспартийности.
Правда, автор пишет о борьбе двух лаге¬
рей в философии, о тезисе Ленина «Новей¬
шая философия так же партийна, как и
две тысячи лет тому назад», но когда речь
идёт о конкретном раскрытии этих поло¬
жений на материале греческой философии,
автор забывает этот тезис и пишет: «Н а-
р я д у с материализмом в античной фило¬
софии возникли и первые идеалистические
школы. Сначала в воззрения пифагорейцев,
затем у некоторых софистов и Сократа,
наконец, в философии Платона идеализм
становится антиподом материализ¬
ма, и начинается борьба между дву¬
мя философскими лагерями» (разрядка
всюду моя.— С. Д., стр. 183—184 11-го
тома МСЭ; в дальнейшем ссылки на этот
том).
Таким образом, в изложении автора полу¬
чается, что самое возникновение двух ла¬
герей в философии совершается не в борьбе
их, а «наряду» друг с другом, и лишь по¬
том «начинается» борьба двух лагерей.
Хотя великие достижения русской мате¬
риалистической философии XIX века и ха¬
рактеризуются автором вполне справедливо
как революция в сфере русской обществен¬
ной мысли (стр. 187), но эта революция
изображается так, что стирается значение
революционного переворота, произведённого
в философии Марксом и Энгельсом. Автор
отмечает, что русский материализм XIX ве¬
ка «был научно обоснован и органически!
связан с естествознанием...», что «русским
материалистам не свойственна та метафизи¬
ческая и механистическая ограниченность,
которая характерна для французского мате¬
риализма XVIII века и фейербаховского ма¬
териализма. Отражая новую, высшую сту¬
пень в развитии естествознания и историче¬
ский опыт эпохи обострённой классовой
борьбы, русский материализм XIX века раз¬
рабатывает диалектическую теорию разви¬
тия... и т. д.».
Эта характеристика может привести чи¬
тателя, вопреки желанию автора, к тому
неправильному выводу, что якобы великие
открытия естествознания XIX века и опыт
классовой борьбы в XIX веке были обоб¬
щены русским материализмом ещё до
Маркса. Таким образом, русский материа¬
лизм XIX века фактически охарактеризован
как диалектический материализм, а не под¬
ход к нему, как охарактеризовал его
В. И. Ленин.
Автор всюду подчёркивает преемствен¬
ность философских учений, когда пишет,
например, что в лице Плеханова «передовая
русская философия закономерно сделала
тот шаг, который логически следовал за
достигнутой ранее ступенью», но не под¬
чёркивает коренного, принципиального
отличия марксистской философии от всех
философских школ прошлого, в том числе и
от русской философии XIX столетия (первых
двух поколений русских революционеров).
Представляется также неверным, что
о Плеханове автор говорит, имея в виду
лишь доменыпевпстскпй период его деятель¬
ности. В статье полностью отсутствуют
318
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
указания на. измену Плеханова марксизму
в последующий, меньшевистский период
его деятельности. Это замечание в полной
мере относится также и к статье профессора
М. Дыиника «Эстетика», в которой Плеха¬
нов характеризуется только как защитник
марксистских взглядов на искусство и ни¬
чего абсолютно не говорится об ошибках
меньшевика Плеханова в вопросах эстетики
в работах соответствующего периода.
Характеризуя работы русских филосо¬
фов-материалистов, тов. Розенталь не пока¬
зывает, что у материалистов домарксозой
эпохи отсутствует связь с широкими мас¬
сами трудящихся.
Статья «Философия» в Малой советской
энциклопедии содержит также ряд неточ¬
ных формулировок.
При изложении третьей черты марксист¬
ского диалектического метода автор забыл
о диалектическом скачке. На стр. 190 на¬
писано лишь следующее: «Марксистско-
леиинская диалектика рассматривает раз¬
витие не как простой количественный рост,
а как коренное качественное изменение
предметов, совершающееся путём перехода
незаметных, постепенных количественных
изменений в существенные, качественные
изменения»,— далее, автор переходит к
изложению других черт диалектического
метода Маркса. Поэтому хотя в дальнейшем
он и говорит о закономерности революцион¬
ных переворотов в общественном развитии,
но это положение не вытекает из текста
статьи, где вопрос о скачке совершенно
опущен.
Далее, автор утверждает, что «ни одна
наука., имея дело с ограниченным материа¬
лом своей области, не способна самостоя¬
тельно выработать и сформулировать об¬
щие законы развития природы» (стр. 190).
Следовало, конечно, написать: «...наибо¬
лее общие законы развития природы, об¬
щества и человеческого мышления». Ве¬
роятно, именно это имел в виду автор, но
сформулировал он свою мысль неточно.
Недостатком статьи является также и
то, что при изложении третьей особенности
производства автор опустил важнейшие по¬
ложения, объясняющие объективный харак¬
тер закономерностей в развитии общества.
Читатель не найдёт в статье упоминания о
тех указанных товарищем Сталиным двух
причинах, в силу которых общественное
развитие совершается до поры до времени
стихийно, независимо от воли людей, де¬
лающих историю.
Автор, рассуждая о переходе от одного
типа производственных отношений к дру¬
гому, ничего не говорит в своей статье
о Диктатуре пролетариата, об отличии про¬
летарской революции от буржуазных рево¬
люций и вообще социальных революций
прошлого (см. стр. 191—192).
В статье «Христианство» (авторы —
Е. Муравьёв и В. Шохор) всё изложение
повёрнуто в прошлое (посвящено главным
образом первоначальному христианству) и
дано в высшей степени абстрактно и ака¬
демично в плохом смысле этото слова. Со¬
вершенно не использованы, даже не ука¬
заны в приложенном списке литературы
статьи Ленина «Социализм и религия»,
«Об отношении рабочей партии к религии»,
нет в литературе ссылки на речь товарища
Сталина на II съезде Советов. Основная
часть статьи посвящена истории, а период
после Октября и современное положение
вещей, по существу, не раскрыто. В статье,
насквозь проникнутой объективизмом, да¬
же отдалённо не чувствуется духа воин¬
ствующего материализма, хотя авторы в
указателе литературы ссылаются на из¬
вестную статью Ленина о значении воин¬
ствующего материализма.
Примером некритического, объективист¬
ского изложения идеалистических философ¬
ских теорий является также оценка эстети¬
ки идеалиста Сократа, данная в статье
профессора Дынника «Эстетика». Там мы
читаем: «Другая эстетическая проблема
того времени — вопрос об искусстве как
о подражании («мимезис») действительно¬
сти. Древние греки понимали «мимезис»
как творческое воспроизведение действи¬
тельности, а не простое её повторение. Со¬
крат... в своей теории «мимезиса» особое
значение придавал художественному обоб¬
щению и изображению духовной жизни лю¬
дей, наметив проблему типичного и индиви¬
дуального в искусстве. Равным образом
Сократу принадлежит одна из древнейших
попыток поставить проблему полезности
искусства» (стр. 1008). И это — всё. что
автор нашёл нужным сказать об эстетике
Сократа, оторвав её от идеалистической фи¬
лософии Сократа, от его реакционных об¬
щественно-политических взглядов! Автор
изложил эстетику Сократа даже как своего
рода теорию отражения действительности
(«мимезис»). Чего стоит также объекти¬
вистское утверждение автора, что теория
эстетики материалиста Лукреция и эстети¬
ческая теория неоплатоника Плотина были
«наиболее выдающиеся эстетичежпе уче¬
ния в древнем Риме» (стр. 1009)!
Выше уже было указано, что в освеще¬
нии русской материалистической философии
XIX века авторы ряда статей по философии
часто стирают грань, отделяющую воззрения
этих философов от марксизма-ленинизма.
Эта ошибка характерна для многих статей
по русской философии, помещённых в
11 -м томе.
В статье «Чернышевский» (стр. G24—
G31) мы находим, например, утверждение,
что «в разрешении конкретных социально-
политических вопросов Чернышевский при¬
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
319
менял основные принципы диалектического
метода, проявляя революционное понимание
диалектики. Он брал человека не только
как продукт природы, но и как продукт
исторического развития, брал классового
человека, близко подходя к диалектическо¬
му материализму. Однако Чернышевский
не мог прочно слить диалектику со своей
материалистической философией и нередко
в объяснении общественных явлений апел¬
лировал к разуму, к просвещению»
(стр. 627).
Из этого тезпса логически вытекает, что
Чернышевский делал лишь некоторые от¬
ступления в сторону исторического идеа¬
лизма, но в основном был историческим
материалистом. Антропологическая ограни¬
ченность материализма Чернышевского ис¬
чезает в изложении автора.
Чернышевский, несмотря на многочис¬
ленные материалистические догадки и дух
классовой борьбы, веющий от его сочинений,
остался идеалистом в понимании истории,
не сумел до конца преодолеть узкий гори¬
зонт антропологического материализма, з
философии. Чернышевский ближе всех из
домарксовых философов подошёл к научному
социализму, по остался, тем не менее,
не научным, а утопическим коммунистом.
Философия Чернышевского не смогла стать
знаменем миллионных масс трудящихся.
Этого не показал автор статьи о Черны¬
шевском в МСЭ.
Большое место в 11-м томе занимает
статья об этике. Она написана по частям
разными авторами (М. Баскпным, В. Алек¬
сандровым, М. Леоновым). Наиболее важ¬
ные разделы статьи посвящены этическим
взглядам русских материалистов XIX века
и марксистской этике. Они написаны про¬
фессором М. А. Леоновым. К сожалению,
они также содержат неточности, имеющие
существенное значение.
В статье об этике русских материалистов,
революционеров-демократов XIX века тов.
Леонов также, по существу, стирает ка¬
чественную грань между этикой русских
материалистов XIX века п этикой мар¬
ксизма-ленинизма. Этические взгляды
французов с их прогрессивной для XVIII ве¬
ка теорией правпльно понятого личного
интереса (Гельвеций) и этические взгляды
русских материалистов XIX века с их ещё
более прогрессивной, революционно-демо¬
кратической по содержанию теорией разум¬
ного эгоизма (Чернышевский) былп всё же
идеалистическими по существу, непроле¬
тарскими теориями этики, разновидностью
идеалистического понимания истории.
Гениальные материалистические догадки
Чернышевского о том, что формы нравствен¬
ности определяются формами общественного
быта, не являются типичными для теории
разумного эгоизма в целом.
Излагая теорию разумного эгоизма Чер¬
нышевского и Добролюбова, профессор Лео¬
нов считает, что «при всей идейной высоте
этих этических учений им недоставало
твёрдого историко-материалистического ос¬
нования, знания социальных закономерно¬
стей, лежащих в основе развития нравствен¬
ного сознания. Этим научным основанием
революционной этики была соз¬
данная Марксом и Энгельсом теория истори¬
ческого материализма» (стр. 1039).
Получается, что коммунистическая эти¬
ка есть простое продолжение этики разум¬
ного эгоизма, но лишь «с твёрдым пстори-
ко-материалистическим основанием». Прин¬
ципиальное отличие социалистической
пролетарской этики от всех этических уче¬
ний прошлого о «разумном эгоизме» в
освещении профессора Леонова стёрлось.
Статья Е. Степановой «Энгельс» напи¬
сана на большом фактическом материале
и правильно освещает жизненный путь и
философскую деятельность Энгельса (стр.
952—962). Однако и в этой статье необ¬
ходимо отметить одну досадную неточ¬
ность в выводах автора. Тов. Степанова
пишет: «С наступлением новой эпохи —
империализма — некоторые положения, вы¬
сказанные в своё время Марксом и Эн¬
гельсом, нуждались в уточнении и разви¬
тии» (стр. 961—962). На самом же. деле
новая эпоха, эпоха империализма, поста¬
вила вопрос не только об уточнении и
развитии некоторых положений Маркса и
Энгельса, но и об отмене ряда устаревших
положений, не соответствующих новой
исторической обстановке. К таким отно¬
сятся, например, положение о невозмож¬
ности победы социализма в отдельных
странах или даже в одной стране и о воз¬
можности победы социализма лишь го всех
странах Европы одновременно; положение
Энгельса о парламентарной демократиче¬
ской республике как государственной
форме диктатуры пролетариата.
В работах Ленина и Сталина эти поло¬
жения были отброшены как устаревшие и
заменены новыми, соответствующими но¬
вой исторической обстановке. Эта замена
отдельных устаревших положении Маркса
п Энгельса означала не ревизию принципов
Маркса и Энгельса, а дальнейшее творче¬
ское развитие марксизма в новую псторп-
чес кую эпоху.
Редакции философского отдела МСЭ п
авторам статей следует в следующем пз-
данпи энциклопедии не допускать подоб¬
ных ошибок.
С. П. ДУДЕЛЬ

320
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Путаная книга по истории
армянской философии*
Древняя, богатая п многогранная куль¬
тура армянского народа изобилует не толь¬
ко именами выдающихся историков, писа¬
телей, поэтов, зодчих, художников, но и
именами интересных мыслителей, остави¬
вших нам своп большие и малые философ¬
ские трактаты, свои думы и размышления
о природе и боге, о матерпп и сознании, о
чувственном и рациональном, о зле и добре,
о многих других проблемах бытия и позна¬
ния.
Армянская буржуазная историография
показала всю свою несостоятельность в
разработке философского наследства армян¬
ского народа. Об этом свидетельствует
отсутствие в досоветской армянской лите¬
ратуре сколько-нибудь серьёзных и об¬
стоятельных исследований, посвящённых
вопросам истории философии Армении.
Больше того: целый ряд раболепствующих
перед Западом армянских историков и фи¬
лологов ставил под сомнение, а иногда и
прямо отрицал познавательную ценность
армянской философской литературы. Наря¬
ду с этим делались попытки без остатка
растворить армянскую философскую мысль
в богословии и теософии и тем самым снять
вопрос об истории армянской философии
как самостоятельной научной дисциплине.
Советский период армянской истории—
период поистине изумительного расцвета
культуры — создал предпосылки также для
глубокого и объективного последования
философской мысли Армении. Древнейшие,
армянские философские трактаты впервые
стали предметом внимательного изучения.
Советские исследователи, поставивши? пе¬
ред собой задачу переоценки и осмысления
наследия прошлого, стряхнули с них пыль
веков. С пожелтевших страниц перед памп
встаёт целый мир идей, прогресспвпых и
реакционных, живых и мёртвых, взаимо¬
исключающих и противоборствующих, так
же как и те общественные силы, которые
их породили. Этот мир идей так же сложен
и противоречив, как сама история парода,
и требует от советского историка филосо¬
фии много усилий, чтобы проникнуть
сквозь запутанные и сложные явления к их
сути, дать правильную оценку тем пли
иным философским течениям, вскрыть их
классовые корни, определить их историче¬
скую роль и познавательную ценность.
* В. К. ЧАЛОЯН. «Философия
Давида Непобедимого». Академия
наук Армянской ССР. Институт истории
Ереван. 1946. 240 стр. Тираж 3000.
История философии Армении только на¬
чинает создаваться, и очень важно, чтобы
с самого начала она строилась на здоровом
фундаменте и в полном соответствии с исто¬
рической правдой. Перед исследователями
стоит вопрос последовательного проведения
в исторических исследованиях ленинско-
сталинских принципов по отношению к
культурному наследию прошлого. Мы не
можем полностью принять это наследие,
ибо наряду с положительными идеями’ и
учениякми оно содержит реакционные, анти¬
научные системы взглядов, служившие
идейному порабощению народных масс, тор¬
мозившие прогресс общественных отноше¬
ний. Всякое нерасчленённое отношение к
культурному прошлому, всякая попытка
представить его как единый национально-
культурный поток ведёт к грубому, буржу¬
азно-националистическому извращению
истории. Само собой разумеется, что вся¬
кие сенсационные и необоснованные обоб¬
щения, непомерное раздувание ценности
отдельных произведений и роли второсте¬
пенных мыслителей, старательное затушё¬
вывание реакционных сторон их учений,
приписывание им мнимых заслуг — все
этп и им подобные фальсификации, про¬
диктованные зачастую чувством нацио¬
нального тщеславия и высокомерия, спо¬
собны только дискредитировать и запутать
начатое дело, помешать правдивому изуче¬
нию и показу философского наследства
армянского народа, в котором мы можем
пайти так много глубоких и интересных
идей. Приходится предупреждать об этих
опасностях, ибо уже имеются симптомы,
говорящие о явном неблагополучии в деле,
критического освоения философского на¬
следства народов СССР. Об этом неблаго¬
получии свидетельствует п рецензируемая
книга В. К. Чалояна, посвящённая армян¬
скому философу VI века Давиду Непобе¬
димому.
В первой частп своей работы автор пы¬
тается выяснить исторические условия воз¬
никновения философии Давида и дать
точные сведения о жизни и трудах мысли¬
теля. Однако исторический обзор, данный
В. Чалояном, содержит ряд грубых методо¬
логических ошибок. Автор пытается выве¬
сти всё своеобразие духовной жизни армян¬
ского народа из влияния внешних факторов:
Рима и Персии. Конечно, не прпходится
игнорировать значение того обстоятельства,
что древняя Армения, расположенная между
противоборствующими Римом и Персией,

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
321
должна была испытать на себе большое
влияние и одного и другого своего соседа.
Но это не даёт основания затушёвывать,
отодвигать на задний план, как это делает
автор, классовые противоречия в Арме¬
нии, её прошлую историю, её самобытные
вековые культурные традиции. Превратив
«борьбу Запада с Востоком» в некий
талисман, в ключ, открывающий все ларцы
армянской истории, автор посвятил боль¬
шую часть своего исторического обзора
изложению общеизвестных истин, каса¬
ющихся истории Рима и Персти. В этом
историческом обзоре пет, по существу, ни
социально-экономической, ни гражданской
истории Армении.
Ни в историческом обзоре, ни в даль¬
нейшем изложении нет даже попытки
выяснить связь философии Давида Непобе¬
димого с условиями жизни Армении VI века,
с конкретными социально-политическими
отношениями в стране, с классово-идеологи¬
ческой борьбой, протекавшей в ней. В изло¬
жении автора Давид Непобедимый выглядит
оторванным от армянской действительности.
В христианской Армении он продолжает
оставаться язычником, пишет своп труды
на греческом языке, ни в какой форме не
реагирует на окружающую жизнь, стоит в
стороне от религиозных споров, которые со¬
трясали в эту эпоху армянскую церковь.
Связь между философией Давида и армян¬
ской действительностью В. Чалоян видит
лишь в том, что появление этой философии
было-де обусловлено потребностями Армении
в трудах по логике. Рассматривая этот кар¬
динальный вопрос, В. Чалоян ссылается
на авторитет... идеалиста Гегеля. Он пишет:
«...сочинения по логике в Армении появи¬
лись, как сказал Гегель по отношению
к логике неоплатоников, из потребности
«определённости мысли». Именно такая
потребность в интеллектуальной жизнп
армянского народа явилась предпосылкой
к появлению и восприятию такого рода
сочинений, определила спрос особенно па
Аристотеля, в частности — на его логику,
и навстречу именно этой потребности
пошёл в своих сочинениях по логике
неоплатоник Давид Непобедимый» (стр. 86).
Это «объяснение», по существу, ничего
не объясняет. Почему эта потребность
«определённости мысли» появилась именно
в VI веке, какими социально-политически¬
ми и прочими условиями жизнп она была
вызвана? В. Чалоян на эти вопросы ничего
вразумительного ответить по может. В луч¬
шем случае он может ещё раз поговорить
о «борьбе между Востоком и Западом».
Таким образом, здесь, как и во многих
других частях стой работы, автор отсту¬
пает от важнейшего методологического
положения марксистско-ленинской филосо¬
фии об обусловленности общественного
21 «Вопросы философии» № 2.
сознания общественным бытием и сползает
на антинаучные, идеалистические позиции.
В свете этого приведённая выше ссылка
автора на Гегеля кажется не случайной.
❖ & ❖
В. Чалоян поставил перед собой зада¬
чу — исследовать философские взгляды
Давида Непобедимого. И хотя имеется про¬
странная глава («Исследование и крити¬
ка»), в которой с малозначительными кри¬
тическими замечаниями и дополнениями
воспроизводятся итоги долголетних трудов
академика Я. А. Манандяна относительно
личности Давида, времени его деятельно¬
сти, точного списка принадлежащих ему
трудов и т. д. Однако, ознакомившись с
работой В. Ча.тояна, читатель не сможет
составить себе сколько-нибудь ясное пред¬
ставление о философской концепции Давида
Непобедимого. Но ведь работа В. Чалояна
претендует на наименование историко-фи¬
лософской монографии! Автор научной мо¬
нографии должен ■ определить, к какому из
двух основных направлений в философии
принадлежит философ, которому освящено
исследование.
В. Чалоян в своей работе придерживается
общепринятого взгляда, согласно которому
Давид является неоплатоником алексан¬
дрийской школы. Но наряду с этим В. Ча¬
лоян неожиданно утверждает, что филосо¬
фия неоплатоника Давида имеет мало общего
с учением Платона, так как он следует за
Аристотелем. «...Неоплатонизм Давида,—
пишет автор,— вовсе не определяет его как
сторонника дуализма Платона; в действи¬
тельности, фполософия Давида в несравнен¬
но большей мере склоняется к учению
Аристотеля, чем — Платона. В вопросах
гносеологии и логики, образующих основ¬
ное содержание его трудов, Давид в своей
особой его интерпретации придерживается
именно Аристотеля» (стр. 84—85). Итак,
неоплатоник Давид стал аристотеликом.
Вслед за этим следует новое перевоплоще¬
ние, и арпстотелик Давид объявляется
материалистом. В. Чалоян уверяет, что
Давид не просто следовал за Аристотелем, а
материалистически преодолевал его учение.
«...Гносеология Давида,— пишет автор,—
впитала в себя именно материалистические
стороны гносеологии Аристотеля» (стр.
119). Если верить Чалояну, Давид — во
многих отношениях более последовательный
и цельный мыслитель, чем Аристотель.
Приведя идеалистическое утверждение Ари¬
стотеля о том, что разум способен порож¬
дать из себя знание, не обращаясь к
внешнему миру, В. Чалоян делает следу¬
ющее обобщение: «Эта аристотелевская
«беспомощно жалкая запутанность» (Л е-
н п и), знаменующая противоречие между
материалистическим его сенсуализмом в
322
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
рационализмом в познании, его непоследо¬
вательность и идеалистическое завершение
материалистических основ теории познания,
не отражается в работах Да¬
вида Непобедимого. Гносеология
этого последнего, по сравнению с аристо¬
телевской, значительно упрощена и вместе
с тем более последовательна; у Давида
нет аристотелевского размаха в развёрты¬
вании идей, их богатства и многогранно¬
сти, но вместе с тем здесь, в
области теории познания,
нет и его запутанности, его
противоречий и мистики»
(стр. 122. Разрядка моя.— X. И.). Итак,
теорию познания неоплатоника Давида
В. Чалоян характеризует как материали¬
стическое учение. Так оценивает В. Чалоян
не только теорию познания Давида, но и
его логику, ибо, как утверждает В. Чалоян,
«эта логика возвышается на основе единой
и общей с его гносеологией». В дальнейшем
автор уже без всяких оговорок говорит о
«материалистической гносеологии Давида»,
о «материализме Давида», как о чём-то,
не вызывающем сомнения. Более того:
Чалоян измышляет какую-то материали¬
стическую армянскую националь¬
ную традицию и провозглашает
неоплатоника Давида её основателем. Так,
оценивая материализм Иоанна Воротнецп,
автор заявляет: «Отметим ещё раз, что
такой, т. е. материалистический, характер
воззрений соответствовал национальной
философской традиции, восходящей именно
к Давиду» (стр. 211).
Но и этого мало: оказывается, Давид
материалистически интерпретировал не
только природу, но и «человеческий мир»,
т. е. общественную жизнь, и при этом
такая интерпретация, если верить Чалоя-
ну, выражала «ведущую тенденцию в об¬
щественной идеологии страны» (стр. 188).
И это в VI веке, в пору господства хри¬
стианской идеологии!
В этих высказываниях нет ни грана
марксизма, ибо В. Чалоян конструирует
какую-то единую национальную идеологию
и тем самым оказывается в плену у ар¬
мянских буржуазно-клерикальных истори¬
ков, которые утверждали, что бесконечные
войны Армении против сильных её сосе¬
дей якобы «сняли» внутренние классовые
|Противоречия и придали всем формам
армянской идеологии национальную це¬
лостность и единство. Новшество, кото¬
рое вводит В. Чалоян в эти реакционные,
антинаучные измышления, заключается в
том, что он расценивает эту единую на¬
циональную идеологию как материалисти¬
ческую, а Давида считает основоположни¬
ком материалистической армянской фило¬
софской традиции.
Но как, спрашивается, Давид, будучи,
по оценке самого Чалояна, типичным
неоплатоником, оказывается в основном
материалистом и основателем материали¬
стической традиции армянской философии?
Чтобы сделать неоплатоника Давида мате¬
риалистом, автор измышляет какой-то
материалистический неоплатонизм.
Из замечания Маркса и Энгельса о
фантастическом сочетании в неоплатонизме
элементов разнородных философских систем
Чалоян пытается сделать тот вывод, что
будто бы одни неоплатоники могут быть
идеалистами, а другие — склоняться к ма¬
териализму. Вслед за этим он провозглашает
неоплатонизм на Западе реакционным и
идеалистическим, а на Востоке — прогрес¬
сивным и склоняющимся к материализму.
Оказывается, не только Давид, но и вся
школа александрийского неоплатонизма
V—VI веков шла по линии материалисти¬
ческого осмысления Аристотеля.
Характерно, что ни на одной странице
своего труда автор не сделал попытки
доказать своё утверждение о якобы мате¬
риалистической направленности алексан¬
дрийского неоплатонизма. Это не мешает
ему, однако, ссылаться на это недоказан¬
ное положение как на абсолютную
истину и делать все нужные ему выводы.
В действительности, всякому компетент¬
ному в истории философии человеку
известно, что александрийский неоплато¬
низм V—VI веков был типичным мистико-
идеалистическим направлением, которое,
продолжая традиции своих основоположни¬
ков—Аммония Саккаса, Плотина и Порфи¬
рия, беспринципно соединяло объективный
идеализм Платона с идеалистическими
сторонами философии Аристотеля, подвер¬
гало логические исследования Стагирпта
необузданному теолого-догматическому из¬
вращению. Александрийский неоплатонизм
в лице Гиерокла Александрийского, Аммо¬
ния, Олимпиодора-младшего, Элиаса и
других неуклонно сращивался с христиан¬
ством и в VII веке окончательно
растворился в христианской теологии.
Многие представители александрийской
школы приняли христианство, а один из
выдающихся её представителей — Иоанн
Филиппов Кесарийский — стал даже епис¬
копом христианской церкви. И в этой
разлагающейся, крайне идеалистической,
антинаучной, мистической среде александ¬
рийских неоплатоников В. Чалоян хочет
найти материализм! Не случайно, что он
не в состоянии привести в защиту’своего
измышления хотя бы один-единственный
довод. С присущей ему логической непо¬
следовательностью он даёт такие характе-
рис тики а л оксан д р и й ск ом у п е опл ат-он изм у,
которые камня на камне не оставляют от
данной им оценки этой школы как скло¬
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
323
нявшейся якобы к материализму (см.
стр. 67—69). Сам В. Чалоян здесь вы¬
нужден признать, что александрийский
неоплатонизм примирился с христианством
и совершил эволюцию в сторону христи¬
анской теософии.
О каком же материализме может после
этого идти речь? О «христианском мате¬
риализме»? Или «материалистическом хри¬
стианстве»? Нет сомнения, что материали¬
стический неоплатонизм есть субъективное
измышление В. Чалояна, придуманное им
для того, чтобы соединить несоединимое,
а именно — «типичный неоплатонизм»
Давида из александрийской школы с мате¬
риализмом. В существенном вопросе: к ка¬
кому из основных философских направле¬
ний принадлежит Давид,— В. Чалоян не
свёл концы с концами и впал в безысход¬
ное противоречие. Запутавшись в этом во¬
просе, автор наталкивается на неразреши¬
мые трудности. В самом деле, с одной сто¬
роны, неоплатонизм Давида преподносится
как материалистическое в основном учение,
но, с другой стороны. В. Чалоян утвер¬
ждает, что этот неоплатонизм появился в
Армении как христианская теософия
(см. стр. 86—88). «Армянский неоплато¬
низм. — пишет В. Чалоян, — не вступил
в противоречие с христианством; больше
того, он вплетался, сращивался с ним.
В частности, философия Давида Непобеди¬
мого, как и других неоплатоников, была
использована христианскими деятелями в
борьбе за утверждение новой религии»
(стр. 87—88). «Само собой разумеется, —
продолжает В. Чалоян, — что отцы армян¬
ской церкви не обращались бы к философ¬
ским системам, враждебным христиан¬
ству» (стр. 88).
Получается поразительная картина: в
основном материалистическая философия
Давида не только не вступает в противоре¬
чие с христианской религией, но вплетает¬
ся в неё, сращивается с ней. Этот стран¬
ный материализм составляет важнейший
элемент христианской теософии в Армении,
он используется христианскими деятелями
в борьбе за утверждение христианской ре¬
лигии. Одно из двух: или давидовекий ма¬
териализм является материализмом необыч¬
ного рода или же христианство в Армении
было религией особого, «материал истине-
окого» типа, не похожего на обычную ре¬
лигию. Хотя, по определению самого В. Ча¬
лояна, неоплатонизм Давида был христиан¬
ским неоплатонизмом, это не мешает
автору рассматривать выдуманный им
материалистический христианский неопла¬
тонизм как орудие борьбы против феодаль¬
ной идеологии. «Вместе с еретическим
мировоззрением в Армении и армянским
мистицизмом, — пишет Чалоян, — филосо¬
фия Давида вошла в единую и общую ли¬
нию борьбы, направленной против власти
феодальной идеологии в Армении»
(стр. 223). Общеизвестно, что идеологией
феодального общества в Армении была хри¬
стианская религия. Спрашивается, как мог
неоплатонизм Давида, который сам автор
определяет как христианский неоплато¬
низм, как христианскую теософию, высту¬
пить на борьбу против христианской идео¬
логии?
#
Вся «оригинальность» работы В. Чало¬
яна. заключается в утверждении, что он
нашёл в VI веке, в пору безраздельного
господства в Армении христианской идео¬
логии, в такой неподобающей среде, как
неоплатонизм, философа, стоявшего в ос¬
новных вопросах на .материалистических
позициях и являвшегося якобы властите¬
лем дум в Армении до первой четверги
XIX века.
Каковы основания у В. Чалояна для
безоговорочного утверждения, что Давид
якобы материалистически решает основ¬
ной вопрос философии, вопрос об отноше¬
нии мышления к бытию? Для доказатель¬
ства этого автор приводит несколько вы¬
сказываний Давида, из которых следует,
что он (Давид) признаёт существование
конкретно-чувственных вещей независимо
от человеческого сознания. Но В. Чалоян
упускает здесь незначительную «мелочь»,
а именно — различие между объективным
п субъективным идеализмом. Как известно,
субъективный идеализм не допускает
существования вещей независимо от че¬
ловеческого сознания. Но так ли обстоит
дело с объективным идеализмом? Доста¬
точно просмотреть «Федон» и «Теэтет»
Платона, чтобы убедиться в том, что кон¬
кретные, чувственные вещи не рассма¬
триваются объективным идеалистом Пла¬
тоном как порождения субъективного че¬
ловеческого сознания. Означает ли это,
что Платон — материалист? Конечно, нет.
Платон остаётся идеалистом, ибо, если су¬
ществование вещей оп не обусловливает
субъективным сознанием, то обусловли¬
вает объективным духом, объективными,
внечеловеческими идеями, которые, по
Платону, не только предшествуют вещам,
но и порождают их. Не только Платон,
по и его эпигоны, погрязшие в мистике
и чертовщине неоплатоники, допускали
существование конкретно-чувственных ве¬
щей вне субъективного духа, че¬
ловека. Так, идеалист-мистик Плотин, то¬
же из александрийской школы неоплато¬
низма, считал, что чувственное восприя¬
тие— низшая ступень знания — опреде¬
ляется внешним агентом, чувственным
предметом. Таким образом, признание объ¬
ективным идеалистом существования вещей
вне субъективного сознания не
324
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
означает ещё материализма. В. Чалоян
«упускает» эту «мелочь», и каждое упо¬
минание неоплатоником Давидом о сущест¬
вовании конкретных, единичных вещей он
принимает за неопровержимое доказатель¬
ство материализма Давида-
Критика пирронистов и признание воз¬
можности познания вещей у неоплатоника
Давида точно так же, по мнению В. Ча-
лояна, является доказательством его ма¬
териализма. В. Чалоян вновь «упускает»
из виду то обстоятельство, что признание
объективным идеалистом познаваемости
мира, конкретно-чувственных вещей пе
может быть расценено как материализм,
ибо эта познаваемость им утверждается
на основе идеалистического отождествле¬
ния объекта с субъектом. Общеизвестна
критика Гегелем агностицизма Канта. Но
кто же на основании этого зачислит объ¬
ективного идеалиста Гегеля в лагерь мате¬
риализма?
Мы не отрицаем наличия в работе Да¬
вида отдельных материалистических эле¬
ментов. Это и понятно. Комментируя мы¬
сли Аристотеля, Давид воспроизводит от¬
дельные материалистические определения
Стагприта. Но В. Чалоян не довольствует¬
ся этим. Он желает во что бы то ни ста¬
ло представить дело таким образом, будто
бы материализм является доминирующим
в работах неоплатоника Давида. В дей¬
ствительности, несмотря на наличие у
Давида отдельных материалистических
мыслей, его мировоззрение в целом яв¬
ляется идеалистическим.
Давид в достаточной мере презритель¬
но относится к непостоянному п конечно¬
му материальному миру и, как все
неоплатоники, признаёт истинность духов¬
ного мира, который, по воззрениям Дави¬
да, в конечном счёте является не только
первичным, но и творцом мира вещей.
Как бы усердно ни стремился В. Ча¬
лоян затушевать место, которое занимает
в философии Давида верховное абсолютное
существо — бог, — однако этот в выс¬
шей степени деятельный бог даёт о себе
знать в решении всех важнейших фило¬
софских проблем. «Если есть бог, — пи¬
шет Давид, — есть и мудрость. Но бог
существует, только Эпикуру пристало го¬
ворить, что бога нет. Следовательно, если
существует бог, существует и божествен¬
ное предопределение, ибо бог не только
творит, но и печётся о своём творении.
Если существует божественное предопре¬
деление, есть и мудрость, ибо (бог) пред¬
определяет не безрассудно, а мудро. Если
есть мудрость, есть и стремление к муд¬
рости. А если имеется стремление к мудро¬
сти, то существует и любовь к мудрости.
Но наличие любви к мудрости означает,
что существует философия, ибо любовь к
мудрости есть не что иное, как филосо¬
фия» *.
Бог неоплатоника Давида есть истинное
бытие, единое начало всего сущего. По
определению Давида, он есть бестелесное
и беспредельное существо, породившее из
себя мир, сообщившее ему движение и
вложившее в каждую вещь её имма¬
нентную цель. Давид целиком пере¬
нял платоновский дуализм тела и души.
Вслед за своим учителем он всячески при¬
нижает тело, чтобы возвысить бессмертную
душу. Из дуализма тела и души Давид де¬
лает весьма реакционные, тождественные
с этическими принципами христианства
выводы о необходимости духовного само¬
совершенствования путём умерщвления
плоти. Поистине трудно постичь, как
этот неоплатонический «материализм»,
обосновывающий принцип пассивности,
подавления воли к действию п рабскую
покорность перёд сущим, мог стать ору¬
дием борьбы против феодально-христиан¬
ского мировоззрения в Армении?!
Вернёмся, однако, к дальнейшей харак¬
теристике религиозно-идеалистических ос¬
нов мировоззрения Давида. Одной из от¬
личительных особенностей мировоззрения
неоплатоника Давида является пифагорей¬
ская мистика цифр. Каждый раз, когда
Давиду нужно обосновать истинность того
или иного количественного выражения,
он неизменно пользуется всей утончённой
системой пифагорейского мистицизма.
Идеалистическая линия Платона с
достаточной отчётливостью проходит у
Давида и в вопросах теории познания и
логики. Попытки В. Чалояна доказать
обратное весьма слабо обоснованы. Так,
несколькими вырванными из контекста
полуфразами, зачастую без указания
источника, В. Чалоян обосновывает мате¬
риализм Давида в таком существенном
вопросе, как вопрос о понимании катего¬
рий.
Известно, что Платон считал общие
понятия творениями бога, существующи¬
ми до и независимо от конкретно-чув¬
ственных вещей. Аристотель же в крити¬
ке идей Платона отстаивал в основном
материалистическую трактовку вопроса,
считая, что общие понятия суть обобще¬
ния единичных вещей. Какую позицию
занимает Давид? У него встречается опре¬
деление, согласно которому общее есть не
что иное, как обобщение единичных вещей.
По этот проблеск материалистической мы¬
сли подавляется общей идеалистической
концепцией неоплатоника Давида. В духе
1 Давид «Книга определений», стр. 10
(перевод с древнеармянского на современ¬
ный армянский язык по рукописи, храня¬
щейся в архиве Института истории Акаде¬
мии наук Армянской ССР).

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
325
всего александрийского неоплатонизма. он
стремится примирить Платона с Аристо¬
телем путём подавления материализма
идеализмом, а не наоборот, как это пы¬
тается представить В. Чалоян наперекор
исторической правде. Давид в конце кон¬
цов считает платоновское учение о
божественном происхождении общих
понятий правильным, поскольку, с точки
зрения Давида, если и прав Аристотель
относительно обусловленности общих поня¬
тий единичными вещами, то, однако, не
следует забывать, что и сами единичные
вещи, по воззрениям Давида, суть поро¬
ждения бога. Этим, однако, не ограничи¬
вается поддержка Давидом идеалистиче¬
ской линии Платона в вопросе об общих
понятиях. Вслед за Платоном он утвер¬
ждает п отстаивает типично платоновский
тезис о том, что общее предшествует част¬
ному. В духе этого идеалистического уче¬
ния Давид утверждает, что до существова¬
ния понятия «дерево» вообще не могло су¬
ществовать понятие конкретного дерева.
«...Общему, — пишет Давид, — отдаётся
предпочтение, ибо если пе было бы дерева
вообще, не могло бы существовать и част¬
ное, то есть дерево дубовое или ямшпто-
вое» 2 *. Идеализм Давида выражен здесь со
всей ясностью и недвусмысленностью. И
поистине смешными выглядят потуги Ча-
лояна представить чёрное белым.
Подытоживая сказанное, следует отме¬
тить, что стремление В. Чалояиа рассма¬
тривать неоплатоника Давида в основном
как философа-материалиста не имеет под
собой почвы и является серьёзным поро¬
ком рецензируемой книги, непроститель¬
ной фальсификацией мировоззрения Да¬
вида.
Работа В. Чалояна кишмя кишит про¬
тиворечиями, лишь малую часть которых
мы попытались показать. Можно с уве¬
ренностью сказать, что 9/ю этих противо¬
речий обусловлено основным пороком ра¬
боты В. Чалояна, а именно желанием, во¬
преки исторической правде и логике, под¬
тянуть неоплатоника Давида к материа¬
лизму.
Непредубеждённое чтение работ Давида
показывает, что мы имеем дело с неопла¬
тоником, у которого, как и следовало
ожидать, общее мировоззрение, несмотря
на наличие материалистических элемен¬
тов, идущих от Аристотеля, является в
основе своей религиозно-идеалистическим.
Только при такой оценке можно понять
и объяснить связь философии Давида с
эпохой, которая характеризуется развитием
и укреплением феодальных отношений в
Армении VI века и обусловленным этим
2 Давид «Книга определений», стр. 34
(названный перевод в рукописи).
развитием расцветом христианской идеоло¬
гии. Только при такой оценке становится
ясным, почему неоплатонизм Давида мог
выступать в Армении как важнейший
элемент христианской теософии, почему эта
философия могла сливаться, сращиваться
с христианством, наконец, почему она мог¬
ла пользоваться в течение длительного
времени таким вниманием и покровитель¬
ством со стороны армянской церкви.
Непредубеждённое чтение трудов Да¬
вида показывает, что в его лице мы
имеем образованного и начитанного для
своего времени человека, интересного и
самостоятельно мыслящего комментатора
произведений античной философии. Кри¬
тика пирронпзма и защита познаваемости
мира, хотя п данная с идеалистических
позиций, бесспорно, была положительным
явлением. Перевод работ Давида и других
неоплатоников с греческого на армянский
язык содействовал повышению интереса
к философии в Армении, развитию фило¬
софского мышления и национальной фи¬
лософской терминологии. Таково значение
трудов неоплатоника Давида. А что касает¬
ся оценки Давида как создателя ориги¬
нальной теории познания и логики, вла¬
стителя п законодателя армянской мысли,
начиная с VI п кончая первой четвертью
XIX века,— то все эти измышления явля¬
ются продуктом недостаточного овладения
автором рецензируемой книги методом
марксизма-ленинизма и слепого следова¬
ния некоторым буржуазным традициям в
историко-философском исследовании. Автор
не только проявляет буржуазно-объекти¬
вистское, примиренческое отношение к нео¬
платонизму в Армении, но и пытается
поднять на щит этот отброс античной фи¬
лософской мысли, окрестив его мате¬
риализмом. Такой порочный подход к
освещению неоплатонизма в Армении не
помогает, а скорее мешает успешному
развёртыванию борьбы с современными
реакционными формами буржуазной идео¬
логии.
Книга. В. Чалояна о Давиде Непобеди¬
мом показывает, что автор игнорировал
ту суровую критику, которой подверглась
его предыдущая работа, и не извлёк из этой
критики никаких уроков. (Речь идёт о ра¬
боте В. Чалояна о Вэнике Кохпеци, в кото¬
рой автор попытался представить извест¬
ного армянского христианского богослова
философом, тяготевшим якобы к материа¬
лизму и ополчавшимся против христиан¬
ства.)
Всё тот же «метод» идеализации про¬
шлого, искажения подлинных взглядов
изучаемых мыслителей, приписывание им
того, что желательно автору, стирание
граней между материализмом и идеализ¬
мом, прогрессивным и реакционным, по¬
326
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
истине велико и обычным пронизывает,
как мы видели, и новую работу В. Ча¬
лояна.
Нет сомнения, что разоблачение этого
порочного «метода» является одним из
важнейших условий для глубокого и прав¬
дивого изучения философии народов СССР.
Изучая и показывая философское на¬
следство народов СССР, советский историк
философии должен прочно стоять на по¬
зициях марксистско-ленинской науки, ре¬
шительно враждебной всяким национали¬
стическим предрассудкам л национально¬
му высокомерию, затмевающим взор и не
дающим возможности видеть вещи такими,
какими они являются в действительности.
X. МОМДЖИАН
О книге «Логика»
Книга 'Профессора В. Ф. Асмуса. *, вышед¬
шая в этом году, представляет собой пер¬
вую попытку создания систематического
курса логических учений, построенного на.
материалистической основе и учитывающе¬
го все основные достижения последних лет
в области формальной логики.
Едва ли есть необходимость говорить о
том, какое значение имеет 'создание такого
курса для советской науки, для советских
людей, изучающих логику, если учесть,
что в прежних курсах логики логи¬
ческие учения подвергались многочи¬
сленным идеалистическим извращениям и
что эти произведения не представляли,
как правило, единой науки, а лишь отдель¬
ные точки зрения и направления. Мы уже
не говорим о том, что прежние произведе¬
ния логиков (досоветского периода) не мо¬
гут удовлетворить советского читателя и
по самому стилю изложения и по характеру
применяемого в них иллюстративного ма¬
териала.
Книга профессора Асмуса имеет ряд по¬
ложительных сторон. Некоторые важные
вопросы логики получили в ней всесторон¬
нее и чёткое освещение. Хорошо, например,
построено изложение силлогизма, ясно вы¬
явлены значение и роль отдельных фигур
и разновидностей его. Ещё лучше дано из¬
ложение бэконовской индукции. Автор из¬
ложил её не только как метод исследования,
но и показал структуру умозаключений
(что, собственно, и является предметом
формальной логики). Здесь использованы
ценные указания М. И. Карийского о связи
индуктивных умозаключений с дедукцией.
В изложении теории доказательств исполь¬
зованы работы С. И. Поварнина.
Автор стремился показать связь логики
с положительными науками, значение ло¬
гических закономерностей в научном мыш-
1 В. Ф. Асмус «Логика». Институт фи¬
лософии АН СССР. 387 стр. ОГИЗ. Государ¬
ственное издательство политической лите¬
ратуры. 1947.
проф. В. Ф. Асмуса
лении. Это значительно оживило изложение
логики. Было бы также полезно показать
роль логики в политической борьбе (на¬
пример, на международной арене), чего ав¬
тор, к сожалению, не сделал.
Однако наряду с достоинствами в кни¬
ге проф. Асмуса имеются и весьма крупные
недостатки.
Недостатком книги нужно считать от¬
сутствие в ней критики идеалистических
извращений в логике и односторонности
различных точек зрения. Профессору Асму¬
су, конечно, известно, что критика идеали¬
стических 1извращений должна, не только
разоблачать реакционные тенденции в нау¬
ке (что тоже очень важно), но и вскрывать
гносеологические корпи тех или иных идеа¬
листических ошибок в трактовке вопросов
логики и тем предотвратить их случайное
повторение. Сочетание положительного из¬
ложения материала с критикой обеспечива¬
ло бы более эффективное его понимание и
усвоение. Кроме того автор давал бы при
этом читателю не только положительные
знания, но и соответствующие данные,
необходимые для того, чтобы критиче¬
ски разбираться в логической литерату¬
ре. Без такой критики становится часто
неясно, почему автор принял ту или
иную точку зрения в том или ином
вопросе и отверг другую. Ещё хуже,
что автор сам отнёсся недостаточно крити¬
чески к отдельным неверным положениям'
прежней логики и не избежал идеалистиче¬
ских ошибок и вообще неправильностей в
трактовке некоторых вопросов. Во многих
случаях в книге механически соединены
различные точки зрения, что приводит к
несогласованности и противоречиям автора
самому себе. Некоторые важнейшие вопросы
логики, такие, как вопрос о предмете логи¬
ки, о формах мысли, учение о понятии и
суждении, изложены очень неясно и полу¬
чили в книге недостаточно верное разреше¬
ние. На этих основных вопросах мы здесь
главным образом и остановимся.
Для правильного понимания всех логи¬
ческих учений важным является вопрос о
самом предмете формальной логики. Реше¬
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
327
ние его в прежней литературе по логике
не является удовлетворительным.
Профессор Асмус принимает наиболее
распространённое определение формальной
логики как науки о законах и формах пра¬
вильного мышления, в котором слово «пра¬
вильное» понимается как «истинное» (об
этом, правда, можно заключить только из
рассуждений автора, так как прямого и
ясного определения сам он не даёт).
Однако это определение предмета логики
нельзя считать правильным потому, что оно
не очерчивает точно область тех закономер¬
ностей, которые должна изучать формаль¬
ная логика, и приводит к ряду недоразуме¬
ний по поводу понимания сущности и зна¬
чения этой науки.
То обстоятельство, что автор не уста¬
новил точно предмет формальной логики,
особенно сказалось при изложении учения
об основных законах мышления (глава II).
Вместо того, чтобы ясно показать значение
этих законов как основных принципов или
наиболее общих условий правильности
мышления, автор отдаёт также дань преж¬
ней тенденции — свести это учение к уче¬
нию о свойствах вещей и о методе их рас¬
смотрения. Так, например, закон тождества
■автор формулирует как необходимость «вся¬
кий раз, когда в рассуждении пли выводе
появляется мысль о каком-либо предмете...
мыслить именно этот самый предмет и в
том же самом содержании его признаков»
(стр. 15). Вместо того чтобы говорить о по¬
нятии, автор говорит о предмете «в том
же самом содержании его признаков». Далее
он пишет: «При этом мыслить его (пред¬
мет.— Е. В.) мы должны таким, каков он
есть: если он относительно устойчив, то
как относительно устойчивый, если он из¬
менчив, то как изменчивый, и т. д.». Эта
фраза в таком её виде вообще не имеет ре¬
ального смысла, ибо каждый предмет, как
известно, является изменчивым и относи¬
тельно устойчивым. Она ве даёт никакого
практического указания для мышления и
совершенно не относится к закону тожде¬
ства формальной логики.
Из изложения закона тождества в книге
проф. Асмуса невозможно понять его суть
(тем более, что в процессе этого изложения
слово «предмет» употребляется двусмыслен¬
но: то это слово обозначает понятие, выра¬
жающее предмет пли объект мысли, то
самый объект).
Разъясняя смысл формулы закона исклю¬
чённого третьего (на стр. 22), автор фор¬
мулирует этот закон с летующим обгазом:
«Каков бы ни был предмет нашей мысли
(А), предмет этот либо обладает известным
свойством (В), либо не обладает им».
Здесь формальный закон получил опто¬
логическое толкование и превращён в ме¬
тафизический принцип.
Чтобы закончить речь о законах мышле¬
ния, остановимся ещё на часто повторяю¬
щемся в книге утверждении, что ос¬
новные законы мышления обусловливают
связь между посылками и необходимость
вывода в умозаключениях. (См. стр. 150,
151, 201, 202.)
Эта точка зрения известна в логике под
названием точки зрения «аналитической
необходимости следования» в умозаключе¬
ниях.
Особенно отчётливо она была сформули¬
рована И. Введенским, положившим её в
основу доказательства философского крити¬
цизма в логике.
Указанная точка зрения с логической
стороны сводится к утверждению, что вывод
силлогизма не выводится из посылок, а за¬
ключён в них, так что умозаключение сво¬
дится лишь к признанию или непризнанию
вывода. Причём именно законы мышления
вынуждают того, кто согласился с посыл¬
ками, признавать м вывод. Несостоятель¬
ность этой точки зрения достаточно, по
нашему мнению, выявлена в литературе
по логике. В результате того, что профес¬
сор Асмус встал на эту точку зрения, он
часто утверждает, что заключение в сил¬
логизме лишь связывается с посылками
(а не следует из них), что умозаключение
есть лишь выведение истинности выводного
суждения пз истинности посылок. (См. стр.
148, 149, 150, 151, 153 и др.) Модусы
силлогизма устанавливаются им без аксио¬
мы силлогизма, которая приводится лишь
в конце главы о категорических силлогиз¬
мах. Таким образом, вообще не показано,
в чём выражается и на чём основана в
действительности необходимость вывода.
Эти взгляды автора расходятся с понятием
вывода у М. И. Карийского 2, с которым он
как будто стремится быть в согласии.
Но указанная точка зрения имеет и фи¬
лософскую сторону: в её основе лежит
отрыв логических закономерностей от от¬
ношений действительности, стремление вы¬
вести закономерности в отношениях между
мыслями из свойств и наиболее общпх за¬
конов самих мыслей. Эта тенденция всегда
проявлялась в старой логике и отчасти она
сказывается и в книге проф. Асмуса, па-
пример, при изложении теории преобразова¬
ния суждений, где логические операции
преобразования суждений автор объясняет
исключительно свойствами понятий и в
основе их также усматривает основные за¬
коны мышления (см. стр. 133).
2 См. М. К а р и н с к и й «Классификация
выводов», стр. 77—83. СПБ. 1880.

328
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
На самом деле необходимость вывода
обусловлена, конечно, темп отношениями
действительности, которые выражены в
посылках. Общий принцип этих отношений
выражается в так называемой аксиоме
силлогизма, на которой основывается фор¬
мальная необходимость вывода. Основные
законы мышления, являясь наиболее общи¬
ми принципами и условиями правильных
отношений между мыслями вообще, явля¬
ются, следовательно, тем самым и необхо¬
димыми условиями всякого вывода, но не
определяют последний.
Следующий вопрос, на котором необхо¬
димо остановиться, — это вопрос о формах
мышления в истолковании профессора
В. Ф. Асмуса.
На страницах 7 п 8, разбирая вопрос
о форме суждения на нескольких приме¬
рах, автор сосредоточивает внимание чита¬
теля на словах «был» и «писал» и опре¬
деляет логическую форму как способ связи
составных частей содержания. Из этого
объяснения следует, что в суждении су¬
ществуют отдельно, с одной стороны, со¬
ставные части его, с другой стороны, фор¬
ма как способ связи составных частей.
Автор так и пишет: «Логическая форма
есть пе составная часть мыслимого содер¬
жания, а лишь способ, посредством кото¬
рого составные части содержания связы¬
ваются в мысли между собой» (стр. 8).
Итак, форма вне содержания, содержание
вне формы! Едва ли можно согласиться с
таким толкованием формы. Из рассуждений
автора в данном месте вообще трудно по¬
нять, что он имеет в виду под «способом
связи». Только далее, при изложении уче¬
ния о суждениях, выясняется, что под
этим нужно понимать то отношение, кото¬
рое существует между предметами, выра¬
женными в субъекте и предикате (отно¬
шение между предметом, например, и неко¬
торым свойством — отношение принадлеж¬
ности, или между двумя предметами).
Ниже мы увидим, что автор принимает за
самое суждение то реальное отношение
между предметами, отражением и выраже¬
нием которого суждение является.
Такое странное толкование формы суж¬
дения возникает, невидимому, из-за того,
что автор не принимает во внимание ещё
одно очень важное отношение между пред¬
метами и явлениями действительности, со¬
ставляющее как раз основу мышления.
Речь идёт об отношении, называемом обыч¬
но в логике отношением сходства. Именно
отражением этого отношения и являются
те понятия, которыми занимается главным
образом формальная логика и которые яв¬
ляются основными элементами всякого
суждения и всякой мысли вообще. Поня¬
тие в этом смысле есть не что иное, как
объединение в мысли или отождествление
некоторых предметов по тем их свойствам,
в которых они проявляют себя одинаково.
Если бы автор книги не сбросил со счё¬
та это отношение, то он не смог бы исклю¬
чить из формы суждения его составные
части, так как эти составные части, т. е.
понятия, сами являются формами отраже¬
ния определённых отношений. Игнорирова¬
ние указанного отношения, как видно будет
далее, даёт себя чувствовать при изложе¬
нии многих вопросов.
В § 8 главы I профессор Асмус выясняет
вопрос о том, почему возможны одни и
те же формы мыслей с различным содер¬
жанием. В результате оп приходит к весь¬
ма непонятному заключению о том, что
основные формы мысли не являются фор¬
мами всякого содержания, а лишь формами
«чрезвычайно ш и р о к о г о содер¬
жания» (стр. 11). Что это за особое содер¬
жание, и в каких формах выражается
всякое содержание вообще,— эти вопросы,
неизбежно возникающие у читателя, пе на¬
ходят в книге выяснения. По нашему мне¬
нию, это недоразумение связано всё с тем
же отрывом формы от содержания, на кото¬
рое указывалось выше. При нормальном
понимании формы как способа выражения
в мысли действительных отношений, как
структуры мысли этого недоразумения не
могло бы возникнуть.
Если формы мысли есть отражение
предметов в их действительных отношени¬
ях, то общность форм, очевидно, обуслов¬
лена наличием некоторых общих коренных
свойств п закономерностей этих отношений.
При чём же здесь какое-то особое содержа¬
ние?
Нечётко изложено в книге учение о по¬
нятии (глава III).
Начать хотя бы с того, что понятия
прежде всего определяются как «мысли,
посредством которых выражаются субъект,
предикат и отношение» (стр. 31), а не
как отражение предметов в их действи¬
тельных отношениях. Это ошибочное толко¬
вание далее ещё усугубляется, как это
видно из следующих строк: «В каждом суж¬
дении наша м ы с л ь может в ы д е-
л и т ь понятия, при п О М О Щ II
которых мыслятся с у б ъ е к т,
предикат и отношение» (разряд¬
ка моя.— Е. В.).
Выходит, что понятия — это мысли, ко¬
торые наша мысль выделяет в мысли и с
помощью которых мыслятся мысли (ибо
субъект и предикат ведь сами есть мысли)!
Таких определений в данной главе (как и в
других главах, в особенности в главе о суж¬
дениях)— немало. Например, на стр. 31
дается определение признака предмета, как
м ы с л и о свойстве предмета, а несколь¬
кими строчками ниже говорится об объ¬
ективном существовании признаков в са¬
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
329
мом предмете. Определив (на стр. 32) по¬
нятие как мысль о предмете, выделяю¬
щую в нём существенные признаки, автор
далее (стр. 35) заявляет, что в понятии
имеются две мысли: мысль об его
содержании и мысль об его объёме,— а
ниже говорится о том, что самое понятие
возникает из объёма, и т. д. и т. п.
Многое здесь, конечно, можно отнести к
неточности выражения. Но порой бывает
трудно уловить и самый ход мысли автора.
Таковы, например, рассуждения о множе¬
стве групп существенных признаков в
предмете и об относительности самого по¬
нятия «существенный признак», о соста¬
ве содержания понятия, о законе обратно¬
го отношения между объёмом и содержани¬
ем и пр. Каждое утверждение автор, как
правило, обставляет многочисленными ого¬
ворками, которые сводят на-нет самое
утверждение.
Мы уже говорили о том, что автор опре¬
делённо игнорирует отношение сходства.
Это очень заметно в изложении теории по¬
нятия. Понятие везде выступает как мысль
только об отдельных предметах. Его роль
сводится лишь к отличению одних предме¬
тов от других. В связи с этим существен¬
ные признаки определяются как такие, пз
которых каждый необходим, а все вместе
достаточны для того, чтобы отличить
данный предмет от всех дру-
г и х.
Не подчёркивается нигде другая наибо¬
лее важная сторона понятия — его значение
как обобщения, как отражения сходства
между предметами. Ведь на самом деле са¬
мое отличение одних предметов от других
происходит не иначе, как через обобщение.
При таком подходе к понятию автору, без¬
условно, легче было бы объяснить, напри¬
мер, вопрос о возможности многих понятий
об одном и том же предмете, который он
пытается (по нашему мнению, малоуспеш¬
но) разрешить на стр. 33 и 34. В дан¬
ном случае можно было бы просто сказать,
что различные понятия о воде, например,
возможны потому, что она по различным
своим сторонам представляет сходство е
другими предметами, т. е. является членом
множества отношений сходства, представ¬
ляя известную особенность в каждом из
них.
На стр. 35 решается вопрос о том, что
чем определяется в понятии: объём содер¬
жанием пли содержание объёмом? Нам ка¬
жется, что самый этот вопрос не пмеет
смысла. Он подобен вопросу о том, напри¬
мер, определяется ли вес мешка картофеля
количеством картофелин в нём или наоборот.
Содержание и объём составляют две нераз¬
рывно связанные стороны, и обе определя¬
ются темп отношениями действительности,
которые отражает понятие. Автор книги,
решая этот вопрос с двух точек зрения,
устанавливает, что, с точки зрения проис¬
хождения понятия, решающим является
объём. Он описывает происхождение поня¬
тия таким образом: «Выделив из¬
вестный к р у г 41 р е д м е т о в и з а-
м е т и в, что во всех этих предметах имеет¬
ся сходного и что отличительного, мысль
паша выделяет затем группу при¬
знаков, которые составят содержание поня¬
тия» (разрядка моя.— Е. В.).
Но разве можно сказать, что указанный
круг предметов является объёмом по¬
нятия? Как это можно понять: понятия
ещё нет, а объём уже намечен?
Кроме того разве произвольно мы выде¬
ляем «известный круг предметов»? Не об¬
наруживаем ли мы сначала сходства неко¬
торых признаков у отдельных предметов,
чем и определяется самый круг предметов?
Если так, то получается, что и с точки зре¬
ния происхождения понятия содержание
определяет его объём.
Нельзя согласиться с точкой зрения ав¬
тора п по вопросу о законе обратного отно¬
шения между объёмом и содержанием
понятия. По его мнению, общее понятие
содержит больше признаков, чем всякое
подчинённое ему, но только при определе¬
нии общего понятия мы указываем мень¬
ше признаков, чем при определении част¬
ного. Таким образом, получается, что закон
обратного отношения есть вещь весьма ус¬
ловная, определяемая нашим субъективным
произволом.
Попытки опровергнуть закон обратного
отношения объёма и содержания понятия
делались в логике неоднократно, но,
как известно, не приводили к успеху,
повидимому, потому, что этот закон
имеет объективное значение. Да и в самом
деле, речь здесь идёт о понятиях, выра¬
жающих отношения сходства. Содержанием
понятия являются те признаки, которые
лежат в основе сходства мыслимых в по¬
нятии предметов. В таком случае ясно, что
чем шире понятие, т. е. чем больше круг
предметов, мыслимых в понятии, тем мень¬
ше свойств, в которых эти предметы сход¬
ны, и меньше признаков в понятии. Инте¬
ресно, что автор как будто не замечает,
что, отвергая закон обратного отношения,
он тем самым уничтожает основу для изло¬
жения почти всех логических вопросов.
Недоразумения с законом обратного отно¬
шения существуют, повидимому, потому,
что смешиваются два смысла, в которых
употребляется слово «понятие»:
1. Понятие как отражение отношений
сходства между предметами, выражающее
лишь отдельные стороны действительных
предметов. Такие понятия являются основ¬
ными элементами всякой мысли.
2. Понятие как воспроизведение в
330
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
мысли конкретного предмета, синтез его
различных определений. В таком синтезе
устанавливается связь наиболее общих
свойств предмета с его особенными свой¬
ствами, и, таким образом, определяется за¬
кон его существования и развития. Очевид¬
но, что в такого рода понятиях действи¬
тельно тем больше признаков, чем более об¬
ща та основа (основа связи всех свойств
предмета), знание которой достигнуто.
Но формальная логика, как известно,
имеет дело лишь с понятиями первого рода.
Весьма сомнительна истинность утверж¬
дения автора о том, что в повседневной прак¬
тике мышления люди пользуются лишь
представлениями о предмете, а не поня¬
тиями, которые якобы устанавливаются
только наукой (стр. 51, 52). Это утвер¬
ждение в сочетании с другим утверждением
автора, что «логическое мышление начи¬
нается с образования различных понятий о
различных объектах» (стр. 52), приво¬
дит к идеалистическому выводу о том, что
логическое мышление, а следовательно,
и логические закономерности сознательно
устанавливаются людьми, а не сложились
в тысячелетней практической деятельности
людей как отражение отношений действи¬
тельности. Резкое отделение научного мыш¬
ления от повседневного является, безуслов¬
но, неправомерным.
Перейдём теперь к рассмотрению неко¬
торых вопросов теории суждений и умозак¬
лючений.
При изложении теории суждений и умо¬
заключений профессор Асмус объединяет
три точки зрения:
1. Точку зрения традиционной логики.
2. Точку зрения М. И. Каринского. ко¬
торая отличается от традиционной в основ¬
ном тем, что Каринский рассматривает
суждения и умозаключения не со стороны
формы выражения мысли, а со стороны тех
реальных отношений между предметами и
явлениями, которые составляют основу ло¬
гических отношений и определяют форму
мысли. (Главным образом это — отношение
сходства или, как называет его сам Карин¬
ский, отношение логического тождества и
отношение несовместимости). Это различие
сказывается в понимании им суждений и
особенно в объяснении умозаключений.
3. Точку зрения так называемой логики
отношений в том виде, как она развита в
последнее время С. И. Поварниным. Одна¬
ко объединение этих трёх точек зрения
осуществляется в некоторых случаях ме¬
ханическим образом, так что в одной части
изложения господствует одна точка зрения,
в другой — другая, и в результате эти
части не согласуются между собой.
Очень хорошо, в согласии с Каринским,
профессор Асмус объясняет сущность суж¬
дения в той части, где он показывает, что
суждение не есть мысль о понятии или
установление отношений между понятиями
(как часто трактовалось в формальной ло¬
гике и как сам автор в дальнейшем трак¬
тует), но что это есть мысль о некоторых
предметах, на которые указывает понятие-
субъект, раскрывающая в предикате неко¬
торые свойства предметов, новые по срав¬
нению с теми, которые уже мыслились в
понятии-субъекте.
Но из этого взгляда на суждения следует,
что суждение есть единая мысль, выра¬
жающаяся в форме отношения между
двумя понятиями. Так считает и Карин¬
ский 3, это согласуется и со взглядом тра¬
диционной логики. Но профессор Асмус в
вопросе о форме суждения переходит па
точку зрения С. И. Паварийна (хотя, нужно
заметить, не совсем точно её выражает) и
усматривает в суждении три члена (три
мысли, или три понятия, как он выражает¬
ся): субъект, предикат и отно¬
шение между ними.
Ввиду того, что профессор Асмус в общем
излагает курс традиционной логики, а в
важнейшем вопросе — о строении сужде¬
ния — встал на точку зрения, несовмести¬
мую с традиционной, и пытается объединить
эти различные взгляды, изложение теории
суждения получается у него очень запутан¬
ное и противоречивое.
Как уже указывалось, профессор Асмус
находит в суждении, кроме субъекта и пре¬
диката, ещё третье понятие, которое яко¬
бы и указывает, в каком отноше¬
нии находятся понятия субъект и преди¬
кат. Например, суждение «Москва нахо¬
дится восточнее Смоленска», согласно этому
взгляду, состоит из трёх понятий: понятия
«Москва», понятия «Смоленск» и понятия
«находится восточнее», указывающего на
отношение между первыми двумя понятия¬
ми. Таким образом, реальные отношения,
существующие между предметами (отноше¬
ние принадлежности, причины, родства,
пространственные и т. п.), автором истол¬
ковываются как отношения между поня¬
тиями в суждении. Если исходить из
этой точки зрения, то указанное суждение
нужно истолковать так: понятие «Моск¬
ва» находится восточнее понятия «Смо¬
ленск», что является, конечно, курьёзом.
Однако эта точка зрения автора не есть ре¬
зультат оговорки. Опа обосновывается в
ряде мест книги, начиная со стр. 28, где
говорится о том. что «мысль, раскрываю¬
щая рассматриваемую в суждении связь
между его субъектом и его предикатом, на-
3 См. М. Каринский «Классификация
выводов», стр. 84, 88.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
331
зывается отношение м», и далее, на
стр. 72, 73, 74 и др.
Автор постоянно смешивает» отношение
между предметами, которое лежит в основе
суждения и выражается в суждении, с
формой мысли об этих отношениях.
Везде, где профессор Асмус говорит о
трёх членах суждения, он фактически имеет
в виду не суждение, а само реальное от¬
ношение между двумя предметами (или
между предметом и свойством). Путая эти
отношения с формой их выражения в
мысли, он истолковывает их как отноше¬
ния между понятиями и выдаёт за форму
самого суждения. Такое отождествление
реальных отношений с отношениями меж¬
ду понятиями приводит автора к ряду
неверных положений и не даёт ему возмож¬
ности правильно выяснить вопрос о форме
и сущности суждения. Укажем некоторые
основные следствия этого.
На стр. 73 устанавливаются ос¬
новные логические типы суждений: а) суж¬
дения о принадлежности свойства предме¬
ту, б) суждения о принадлежности пред¬
мета классу предметов и в) суждения об
отношениях между предметами. В основе
этого деления, по мнению автора, лежат
различия в характере логического
отношения, существующего между
субъектом и предикатом, тогда как на са¬
мом деле различия между указанными
суждениями обусловлены различным ха¬
рактером выражаемых в них реальных от¬
ношений между предметами. Приняв за раз¬
личие форм суждений то, что не относится
к форме, автор резко отделил одни сужде¬
ния от других (суждения о принадлежно¬
сти от суждений об отношениях). Это при¬
вело его к неверному утверждению,
что в силлогизме якобы мы всегда имеем
дело только с суждениями о принадлежно¬
сти, а такие умозаключения, где посылками
являются суждения об отношениях, состав¬
ляют вид несиллогистических умозаключе¬
ний (см. стр. 155). Было бы правильнее,
если бы профессор Асмус установил общ¬
ность формы указанных суждений и на осно¬
ве этой общности выявил особенности каж¬
дой ив них. Общность формы обусловлена
здесь тем, что в основе всех указанных
суждений лежит установление свойства (или
совокупности свойств,— в суждениях вто¬
рого типа) некоторого предмета, выражае¬
мого в понятии-субъекте, и тем самым
выражение сходства этого предмета со всеми
другими, имеющими эти свойства, во всём,
что- от этих свойств зависит. Едва ли пра¬
вильно игнорировать это отношение сход¬
ства, лежащее в основе большинства логи¬
ческих отношений, сосредоточивая внимание
лишь на отношениях между двумя предме¬
тами или предметом и его свойствами, как
это делает профессор Асмус.
Отождествление реальных отношений с
отношениями между понятиями приводит
профессора Асмуса к усмотрению сути
суждений и умозаключений в установ¬
лении отношения между по¬
нятиям и по содержанию или по объё¬
му. Он множество раз (см. например,
стр. 95, 96, 156, 157, 235, 236, 238) за¬
являет о том, что «цель», «непосредствен¬
ная задача мысли», «интерес», «запрос мы¬
сли» и т. п. в суждениях и умозаключени¬
ях заключаются в том, чтобы установить
отношение между понятиями в одних случа¬
ях по содержанию, в других — по объёму.
Хочется спросить профессора Асмуса: кто,
где и когда (исключая схоластиков) видел
задачу суждений и умозаключений в уста¬
новлении тех или иных отношений между
понятиями? Известно, что суждения и умо¬
заключения служат цели познания и вы¬
ражения свойств предметов и отношений
между ними. Другое дело, что мысли об
этих отношениях выражаются в форме
отношений между понятиями, которые
(формы) и должна изучать формальная ло¬
гика, не отождествляя их с реальными
отношенияьми.
Далее, приняв реальные отношения за
отношения между понятиями, профессор
Асмус пытается осветить природу этих осо¬
бых отношений между понятиями и истол ¬
ковывает их как отношения по содержанию
в отличие от отношений понятий по объё¬
му (которые, по его мнению, имеют место
в чистом виде лишь в суждениях «о при¬
надлежности предмета классу предметов»).
Таким образом, получился разрыв между
отношениями по содержанию в том смыс¬
ле, как их понимает автор (а это понима¬
ние очень своеобразно и неясно для чита¬
теля; как, например, представить себе от¬
ношения между понятиями по величине,
по интенсивности вкуса и т. п.) и отно¬
шениями понятий по объёму. В освеще¬
нии, данном в книге, получается так,
что в одном случае мы можем иметь
отношения понятий по содержанию, в
другом случае — по объёму. Оба эти отно¬
шения представляют собой особые формы.
Правда, профессор Асмус во многих ме¬
стах разъясняет, что эти отношения связа¬
ны между собой и что из одного можно
вывести другое. Но эти разъяснения спо¬
собны только запутать читателя ещё боль¬
ше, так как переходы от одного отношения
к другому, иллюстрируемые автором, весь¬
ма искусственны и произвольны. При таких
переходах автору приходится заменять по¬
нятия, из которых состоит суждение, и от¬
ступать от своего взгляда на строение суж¬
дения. Так, если, согласно взгляду автора,
суждение «хинин горек» состоит из поня¬
тий «хппин» — «обладает» — «горький
вкус» (если рассматривать его как отно-
332
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
шейпе понятий по содержанию), то для
приведения его к объёмному отношению
автор заменяет понятие—предикат («горь¬
кий вкус») понятием «горькие предметы»
(стр. 95), т. е. переходит к обычному двух¬
членному пониманию суждений. В сужде¬
нии «хинин горше полыни» автор усматри¬
вает объёмное отношение между понятия¬
ми «горький; как полынь» и «горький,
как хинин», и приходит к весьма непонят¬
ному заключению о том, что отношение
между объёмами понятий в суждениях «об
отношении» есть отношение «в ы к л то¬
чен и я объёма одного понятия из объёма
другого» (стр. 96). Эта совершенно новая
точка зрения на отношение между поня¬
тиями в суждении не нашла, однако, в
дальнейшем ни развития, ни применения.
Более того: сам автор от неё отказывается,
когда на стр. 156 снова возвращается к
вопросу об объёмном отношении в суждени¬
ях «об отношении».
Приняв точку зрения трёхчленного деле¬
ния суждений и особое толкование отноше¬
ний понятий по содержанию, автор лишил
себя возможности вообще обращаться к объ¬
ёмному отношению понятий (а тем самым
излагать в обычном виде ряд вопросов логи¬
ки и особенно теорию преобразования
суждений и теорию силлогистических умо¬
заключений). В самом деле, традиционная
логика может представлять форму суждения
как объёмное отношение между понятиями
благодаря тому, что находит в суждении два
понятия—субъект и предикат (то, что про¬
фессор Асмус называет «отношением», в
этом случае мыслится в самом предикате
как органическая его часть). Например, в
суждении «хинин горек», согласно этому
взгляду, субъект есть понятие «хинин»,
предикат — понятие «горькие вещества».
Предикат здесь является определением пред¬
мета с некоторой другой стороны в сравне¬
нии с тем, как это сделано в субъекте.
Смысл суждения в этом случае гораздо
шире, чем простое приписывание хинину
горького вкуса, он заключается в утвержде¬
нии того, что данный предмет, мыслимый
нами так, как это выражено в понятии
«хинин», может мыслиться и как «вещест¬
во с горьким вкусом» и что он сходен во
всех свойствах, которые присущи всем
таким предметам. С формальной точки зре¬
ния здесь объём понятия «хинин» вклю¬
чается в объём понятия «горькие веще¬
ства». Но это отношение есть одновременно
и отношение ио содержанию между поня¬
тиями (в содержание понятия «хинин»
включается всё, что содержит понятие
«горькие вещества», а не только «горький
вкус», как это представляет автор).
Таким образом, оба отношения (по объёму
и содержанию) оказываются двумя сторона¬
ми одного и того же отношения между поня¬
тиями. Но если, по мнению автора, указан¬
ное суждение состоит пз понятий «хинин»—
«обладает»—^«горький вкус», то здесь уже
невозможно представить отношение между
субъектом п предикатом как объёмное.
Стремясь перейти на точку зрения пони¬
мания формы суждения как объёмного отно¬
шения между понятиями (что необходимо
для дальнейшего изложения всех вопросов
логики), профессор Асмус пришёл к выводу,
что такая форма, естественно, присуща
только суждениям о «принадлежно¬
сти предмета, классу предметов» (стр. 96),
потому что якобы задача мысли в этих суж¬
дениях именно и состоит в установлении
такого отношения между понятиями. Таким
образом, этот вид суждений оказался обособ¬
ленным от других видов, и при изложении
всех остальных вопросов логики, связанных
с объёмными отношениями между поня¬
тиями, профессор Асмус вынужден гово¬
рить лишь о суждениях этого вида, тогда
как рассматриваемые им вопросы на са¬
мом деле касаются и других суждений.
Не говоря уже о том, что указанное утвер¬
ждение автора по поводу задачи суждений
«о принадлежности предмета классу пред¬
метов» является неправильным истолко¬
ванием их сущности, оно неверно и с фор¬
мально-логической стороны, так как
на самом деле в суждениях, как правило
(например, в утвердительных), не представ¬
лено полное отношение между понятиями,
а лишь отношение одного понятия к дру¬
гому. Это обстоятельство и заставляет всегда
считать нераспределённым предикат утвер¬
дительного суждения. П если профессор
Асмус, исходя из своей точки зрения, уста¬
навливает некоторые виды утвердительных
суждений с распределённым предикатом
(стр. 106), то он приходит тем самым к
теории квантификации предиката, что
вносит путаницу в обычную теорию рас¬
пределённости терминов, преобразования
суждений п теорию силлогизма.
Более удачно изложена в книге про¬
фессора Асмуса теория силлогизма и индук¬
тивных умозаключений. Но п здесь имеется
ряд недостатков.
Ошибочно утверждение автора о том, что
якобы силлогизм даёт достоверные выводы
в отличие от неполной индукции, дающей
только вероятное знание (это положение
автор кладёт в остову различения дедукции
от индукции как одно из важных).
На самом деле и силлогизм может давать
столь же часто лишь вероятное знание, как
и достоверное. Всё зависит от того, каковы
его посылки. Если, например, одна из
посылок в силлогизме будет суждением лишь
вероятным, то и заключение будет вероят¬
ным.
В силлогизме нас интересует закон связи,
а посылки мы предполагаем истинными.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
333
В индуктивных же выводах пас интере¬
сует обычно не только (и очень часто не
столько) способ выведения ваключенпя,
сколько способ добывания самих посылок
п вопрос об их истинности. Самый вывод
и и индукции может быть необходимым.
Кроме того он очень часто представляет
ту же дедукцию, как сам автор показывает
в согласии с Каригнским. Недостоверность
выводов индукции обусловлена, как прави¬
ло, недостоверностью её посылок.
Несколько неопределённа оценка автором
третьей фигуры силлогизма: то он характе¬
ризует её (в согласии с традиционной логи¬
кой) как вывод от общего к частному (см.
стр. 191, 294), то (в согласии с Карпп-
скпм) — как вывод от частного к общему
(см. стр. 195, 295). Причём выражение
от «общего к частному» употребляется в
двух неразличаемых смыслах: 1) в том
смысле, что из общих суждений полу¬
чается заключение, представляющее ча¬
стное суждение, 2) в смысле перехода от
класса предметов к части этого класса.
Автор прибегает к объяснению сущности
умозаключений по Карийскому, как
перенесения предикатов на основе сличения
субъектов и наоборот. Но он не учитывает
того, что это имеет смысл лишь в том
случае, когда суждения рассматриваются не
со стороны их формы (как отношения между
понятиями), а со стороны тех реальных
отношений, которые лежат в основе сужде¬
ний, когда в качестве субъектов имеются в
виду не понятия, а действительные пред¬
меты. Но в этом случае теряют смысл
фигуры силлогизма п вся прежняя класси¬
фикация умозаключений. При сохранении же
фигур и вообще всей прежней классифика¬
ции (как это и делается в книге) утрачи¬
вается смысл говорить о сличениях субъек¬
тов и предикатов, так как в этом случае
выводы основываются лишь на отношениях
между понятиями. Во всяком случае, необ¬
ходимо различать эти две точки зрения на
умозаключения.
При изложении вопроса о неполной ин¬
дукции автор не учитывает, к сожалению,
в достаточной мере очень ценных мыслей
Карийского об этой форме вывода. Карин¬
ский справедливо считает так называемую
неполную индукцию через простое пере¬
числение при отсутствии противоречащих
случаев незаконной формой вывода и
вскрывает действительную природу неполной
пндукпип как такого вывода, где основной
посылкой служит мысль о том. что «в вос¬
принятых предметах мы имеем часть
группы, представляющую собой целую
группу и совпадающую, вообще говоря, с
ней по своему логическому очертанию» 4.
4 М. К а р и н с к и й «Классификация вы¬
водов», стр. 130.
Профессор Асмус даёт обычную схему не¬
полной индукции, согласно которой это
умозаключение представляет собой ничем
не обоснованный переход от суждений об
отдельных предметах к суждению о клас¬
се. Излагаемая же в книге так называе¬
мая «неполная индукция через отбор,
исключающий случайности обобщения»
(стр. 256), является вовсе не индук¬
тивным выводом от части класса к классу
предметов, а выводом от частей некоторого
целого к самому этому целому (по крайней
мере, таковым является вывод в приведён¬
ном автором примере с заключением о коли¬
честве в лесу полевых гиацинтов, который
оп называет типичным случаем выводов
этого рода; см. стр. 257).
Очень неудачно изложен в книге вопрос
о гипотезе (глава XIII). Этот вопрос автор
излагает в согласии с Карипским, выдви¬
нувшим теорию о том, что гипотеза пред¬
ставляет собой самостоятельную форму
вывода, состоящего в перенесении субъекта
из одного суждения в другое на ос¬
новании сличения их предикатов, когда
оба эти суждения утвердительные.
Но Каринский, как уже указывалось,
иначе подходит к рассмотрению суждений и
умозаключений, нежели это делается в
учении традиционной логики. Для него,
например, субъект и предикат есть не
понятия, а действительные предметы и
явления п их свойства, а также «определён¬
ные порядки вещей, фактов или отношений
во времени».
Кроме того, излагая вопрос о гипотезе и
говоря о суждениях, он имеет в виду не
только форму категорического суждения,
но и другие суждения, вообще слово «суж¬
дение» имеет у него гораздо более широ¬
кий смысл, чем обычно. Это могут
быть и не простые, а весьма сложные суж¬
дения. Профессор Асмус не указывает на эти
различия и сам их не учитывает. У него
суждение выступает как форма мысли, как
отношение между понятиями. Поэтому под
словами «субъект» и «предикат» он пмеет
в виду определённые мысли, понятия. Суж¬
дение имеется в виду только простое, ка¬
тегорическое. Ввиду этого всё, что он из¬
лагает в вопросе о гипотезе, почти в точ¬
ности следуя Карийскому, получает у
него совершенно иной смысл.
Получается, что профессор Асмус вме¬
щает сложные и многообразные выводы-ги¬
потезы в тесную форму умозаключения по
второй фигуре категорического силлогизма,
с двумя утвердительными посылками (что
у Каринекого вовсе не имеет места, так как
он пмеет в виду суждения разных форм п
в том числе сложные суждения).
Таковы некоторые замечания по вопро¬
сам, которые, по нашему мнению, нашли
в книге профессора В. Ф. Асмуса непра¬
334
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
вильное или недостаточно правильное ос¬
вещение. Мы не имели возможности оста¬
новиться здесь на других, более частных
вопросах, изложение которых также имеет
существенные недостатки (таковы, напри¬
мер, вопросы о распределённости терми¬
нов в суждениях, о сущности и значении
обращения суждений, о природе услов¬
ных суждений, о качестве суждений и
др.). Наличие всех этих недостатков сви¬
детельствует о том, что книга нуждается
в существенной переработке.
Е. К. ВОЙШВИЛЛО
Учебник логики для средней школы в Болгарии
В 1945 году Государственное издатель¬
ство Болгарии издало учебник по логике
для средних школ, составленный Ст. Цо-
невским, Ив. Балтовым, В. Киселинчевым
и И. Мынкювым.
После 9 сентября 1944 года болгарское
Министерство просвещения запретило
все учебники, изданные при фашистской
власти, в которых в той или иной форме
проводились реакционные и антинаучные
идеи. Учебник по логике профессора
М. Гераскова, которым пользовались в
болгарской школе около двух десятиле¬
тий, имел идеалистически-эклектический
характер, был наполнен схоластикой и
страдал многими ошибками. Новый учеб¬
ник по логике свободен от идеализма и
схоластики, присущих как учебнику Ге¬
раскова, так и всем другим прежним учеб¬
никам. Он построен на основе научного,
материалистического мировоззрения. ’В
него внесён свежий, научный материал.
Архаические примеры, далёкие от дей¬
ствительности, заменены примерами из со¬
временной научной и общественной жиз¬
ни, которые не только служат для кон¬
кретизации логических вопросов, но име¬
ют и большое воспитательное значение.
Новый учебник излагает основы диалекти¬
ческой логики, он проникнут духом народ¬
ного демократизма и прогрессивной уст¬
ремлённости. Ясно, что он будет способ¬
ствовать созданию у учащихся подлинно
научного и демократического миросозер¬
цания.
* * *
Логика в новом учебнике определяется
как наука о мышлении, которое отражает
законы объективной действительности. Зако¬
ны объективного мира являются и законами
мышления, познания. Логика, следова¬
тельно, является наукой о самых основных
законах развития всех материальных и ду¬
ховных предметов и явлений, развития
природы, общества, человеческого познания.
Такими законами являются: закон единства
и борьбы противоположи о стой, закон пере¬
хода количества в качество и обратно, за¬
кон отрицания отрицания. Закон единства
и борьбы противоположностей, являющийся
ядром диалектики, рассматривается как
основа научно-диалектического мышления.
Внутреннее противоречие является’ источ¬
ником развития. В борьбе противоположно¬
стей зарождается новое, более высокое
передовое и прогрессивное, которое одер¬
живает победу над отживающим, старым.
Этот закон развития иллюстрируется при¬
мерами из общественной жизни, истории
Отечественной войны Советского Союза,
агробиологии (учение Лысенко, Цицина)
и др.
В новом учебнике логики учение о
познании и формах мышления рассматри¬
вается с точки зрения современного фило¬
софского материализма. Исходным началом
материалистической теории познания яв¬
ляется признание объективности мира и
его отражения в сознании. Познание яв¬
ляется отражением предметов внешнего ми¬
ра в сознании людей.
На этой основе решается вопрос об
источниках и границах познания. Ощуще¬
ния и восприятия являются непосредствен¬
ной связью нашего сознания с предметами
и явлениями. Они—первое и самое элемен¬
тарное отражение предмета в нашем созна¬
нии. Но ими не исчерпывается 'познание,
потому что научное познание состоит, в
раскрытии причин и законов вещей. Науч¬
ные понятия отражают связи и закономер¬
ности объективной действительности. Чув¬
ственный опыт и мышление нераздельно
связаны.
Вопрос об отношении между образом, и
предметом, между отражением и отража¬
емым является вопросом об истине, о сов¬
падении наших понятий с объективной
действительностью. Образы не являются
чем-то только субъективным, как утвер¬
ждают идеалисты, а «субъективным
отражением объективной действительности».
Познание не является пассивным, со¬
зерцательным отражением вещей в созна¬
нии: оно рождается в трудовой практике.
Практика является критерием истины. Но
её нужно понимать не как индивидуально-
личную, а как общественную практику
(эксперимент, индустрия). Отсюда и по¬
знание является не только средством объя¬
снения мира, по и средством его изменения.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
335
Методология в учебнике также подвер¬
гнута пересмотру. В основу её поло-жен
диалектический метод, составляющий «ду¬
шу» иматериалистичесюзго мировоззрения.
Авторы подчёркивают, что метод и миро¬
воззрение нераздельно связаны. Нет диа¬
лектического1 метода без философского ма¬
териализма и наоборот.
Существует два основных метода позна¬
ния: метафизический и диалектический.
Они взаимно исключают друг друга. Авто¬
ры характеризуют метафизический метод
как формальный, антиисторический, меха¬
нический и ненаучный. Этот метод не мо¬
жет дать нам правильной, объективной
картины мира. Наоборот, диалектический
метод даёт нам самую верную и полную
картину развития. Он рассматривает вещи
в их объективных связях, движении и раз¬
витии. С его помощью наука раскрывает
законы действительности и даёт нам воз¬
можность предвидеть дальнейшее разви¬
тие вещей. Поэтому, заключают авторы
учебника, он является идейным оружием
сторонников прогресса в их работе и борь¬
бе за создание более совершенного обще¬
ственного строя. Диалектический метод
как единственно правильный метод по¬
знания действительности и открытия её
законов использует приёмы анализа, син¬
теза, индукции, дедукции и пр. Авторы
учебника рассматривают индукцию и де¬
дукцию как методы взаимно дополняющие,
а не исключающие друг друга.
Один из основных вопросов, рассмотрен¬
ных в учебнике, — это вопрос о соотноше¬
нии формальной и диалектической логики.
Авторы учебника не отрицают значения
формальной логики, однако они не обна¬
руживают достаточно ясного, определён¬
ного и правильного понимания значения
формальной логики. С одной стороны, мы
находим в учебнике признание формаль¬
ной логики, а с другой — в нём говорится,
(на стр. 68), что «метафизический, фор¬
мальный способ мышления устарел и
поэтому диалектическая логика полностью
вытесняет формальную логику». Мы счи¬
таем, что это положение является непра¬
вильным. Диалектическая логика не от¬
меняет формальную. Формальная логика
должна сохраниться, и её следует препо¬
давать в средней школе, переработав её,
сделав необходимые поправки к ней и вы¬
кинув из неё элементы идеализма, мёрт¬
вой схоластики. Энгельс говорит в «Анти-
Дюринге», что «из всей прежней фило¬
софии самостоятельное значение сохра¬
няет ещё учение о мышлении и его зако¬
нах— формальная логика и диалектика» *.
Ясно, что Энгельс не отрицает формальную
' Ф. Энгельс «Анти-Дюринг», стр. 25.
1945.
логику, он даже считает, что «исследова¬
ние ф о р м мышления, логических кате¬
горий очень благодарная и необходимая
задача»2. В. И. Ленин писал, что фор¬
мальная логика, может сохранить своё место
в средней школе, но только с известными
поправками 3. Это означает, что В. И. Ленин
не отрицал формальной логики, а указывал
лишь на необходимость переработки её с
материалистической точки зрения и устра¬
нения из неё всех идеалистических элемен¬
тов. Авторы учебника не вполне понимают
именно это указание Ленина о формальной
логике, которое определяет единственно
правильное отношение к ней и намечает
путь правильной разработки логики.
Неправильное отношение к формальной
логике выразилось и в утверждении авто¬
ров, что законы формальной логики нахо¬
дятся в полном противоречии с законами
диалектики. Более того, в учебнике мы
находим утверждение, что формальная ло¬
гика, отрпцая противоречия в действитель¬
ности, отрицает и движение. Мы считаем
это положение неправильным. Закон про¬
тиворечия в формальной логике не отри¬
цает наличия диалектических противоре¬
чий в действительности.
Авторы учебника логики правы только
в известной мере, когда утверждают, что
старая, формальная логика является идеа¬
листической и рассматривает формы и зако¬
ны мышления в отрыве от действитель¬
ности. Это можно сказать о «формализме»
в логике. Но существует и другой вид
формальной логики, который построен на
материалистической основе. Когда мы го¬
ворим, что формальная логика может су¬
ществовать после внесения в неё извест¬
ных поправок, то мы имеем в виду именно
формальную логику, переработанную на
началах материализма. Составители учеб¬
ника логики упускают пз виду это обсто¬
ятельство. И в этом именно состоит их
ошибка.
Таким образом, в учебнике остался не¬
разрешённым вопрос о границе между фор¬
мальной и диалектической логикой. Однако
мы считаем, что учебник, который наряду
с, изложением формальной логики даёт так¬
же элементы диалектики, хотя бы и без
строгого их разграничения, имеет в условиях
нашей общественно-политической действи¬
тельности гораздо большее значение, чем
учебник, который трактовал бы только
формально-логические вопросы.
Формы мышления — понятие, суждение,
умозаключение — рассматриваются в учеб¬
нике в материалистическом духе. Неплохо
разработано учение о понятии. «Понятие,—
2 Ф. Энгельс «Диалектика природы»,
стр. 193. 1946.
3 См. В. И. Ленин. Соч. Т. XXVI.
стр. 134.

335
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
пишут авторы учебника,— есть отражение
в нашем мышлении существенных особен¬
ностей предметов...».
Суждение является отражением объек¬
тивных отношений вещей. Авторы учеб¬
ника принимают деление суждений, приня¬
тое формальной логикой. Это деление имеет
своё значение. Но в учебнике не рассма¬
тривается взгляд диалектической логики на
деление суждений. Авторы не используют
указаний Энгельса по этому вопросу. Во¬
обще учение о суждении дано весьма схе¬
матично и неполно.
Умозаключения делятся на непосред¬
ственные и опосредованные. Опосредован-
венные умозаключения бывают дедуктив¬
ные н индуктивные. Дедуктивное умоза¬
ключение есть силлогизм. В учебнике да¬
ётся разбор четырёх фигур силлогизма.
Четвёртая фигура признаётся искусствен¬
ной, в то время как первая — естествен¬
ной. Она имеет наибольшее значение для
нашей практики: в ней показано отноше¬
ние закона к частному случаю. Другие
фигуры рассматриваются как разновидность
первой.
Авторы учебника не отрицают значения
силлогизма, но указывают, что его необ¬
ходимо применять осторожно.
Мы считаем, что авторы учебника пра¬
вильно поступили, изложив учение об
умозаключении в сокращённом виде, вы¬
кинув подробности в отношении его фигур
и модусов. Прежние учебники слишком
перегружали учебники формально-логиче¬
ским материалом, особенно в связи с изу¬
чением умозаключений. Практика препо¬
давания логики в Болгарии показала, что
материал подобного рода является излиш¬
ним и не имеет большой учебно-воспита¬
тельной ценности, а только утомляет уча¬
щихся и отталкивает их от логики как
учебного предмета.
Болгарский учебник логики даёт свежий
иллюстративный материал. Примеры берут¬
ся из современной общественной и научной
практики. В этом отношении учебник отве¬
чает общественным п учебно-воспитатель¬
ным задачам, которые поставила народно-
демократическая власть перед болгарским
просвещением п молодёжью, и пмеет акту¬
альное идейное и общественно-политиче¬
ское значение.
В учебнике даётся также краткое изло¬
жение истории философии, истории разви¬
тия познания как необходимое введение в
логику. Правильно в основном освещены в
учебнике онтологические вопросы и основ¬
ные философские категории. Так, в нём
подробно рассматриваются категории воз¬
можности и действительности, причинности
п закономерности, необходимости и случай¬
ности, необходимости и свободы. Однако
следует отметить, что в ряде случаев допу¬
щены эклектические положения, которые
являются чуждыми диалектическому мате¬
риализму. Вероятно, это вызвано различием
во взглядах авторов, что привело к тому,
что ими принимались компромиссные по¬
ложения.
А. И. БОНКОВ

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
337
Популяризация диалектического
материализма в Англии
За последние годы в кругах прогрессивной интеллигенции Англии проявляется
большой интерес к марксистской теории, к диалектическому и историческому матери¬
ализму. Этот интерес выражается не только в желании прогрессивной интеллигенции
ближе ознакомиться с марксизмом, но и в появлении печатных трудов, популяризующих
философию марксизма. К таким работам относятся вышедшие в 1945 и 1946 гг. в
Англии книги Г. Леви «Социальное мышление» и М. Корнфорса «Наука против
идеализма».
Ниже мы помещаем рецензии на эти две работы передовых английских учёных.
М. КОРНФОРС «Наука против идеализма». Лондон. 1946.
MAURICE CORNFORTH. «Science versus Idealism. An Exa¬
mination of «Pure Empiricism»and /Modern Logic» (London, Lawrence and
Wishart, 1946).
«...Первоначальной родиной всего совре¬
менного материализма, начиная с XVII сто¬
летия, является именно Англия»,— этими
словами Энгельса, начинает свою книгу Мо¬
рис Корнфорс. К сожалению, философский
материализм не получил дальнейшего раз¬
вития на своей родине. Идеолога правящих
классов Великобритании не сохранили ма¬
териалистической философской традиции,
порвали с ней, вытеснили её. Если Англия
XVIII столетия могла ещё назвать имена
материалистов Толанда. Бартли, Пристли, то
в XIX и XX веках Англия не может назвать
ни одного крупного философ а-материалиста,
и это несмотря на то, что творческая дея¬
тельность великих материалистов нашего
времени Маркса и Энгельса протекала имен¬
но в Англии. Не только в буржуазной анг¬
лийской философии, но и в английском ра¬
бочем движении научно-материалистическое
мировоззрение не получило должного влия¬
ния и распространения, и в нём поныне
преобладают идеалистические и эклектиче¬
ские теории.
Тем отраднее и знаменательнее появле¬
ние в английской философской литературе,
среди множества лженаучных и псевдонауч¬
ных книг, каждой серьёзной работы, рас¬
сматривающей философские вопросы с пози¬
ций современного научного материализма.
Такой работой, несомненно, является кни¬
га Мориса Корнфорса.
Темой этой книги служит критика мод¬
ных в современной английской философии
течений, известных под именами «логиче¬
ского позитивизма», «чистого эмпирициз-
ма», «логического анализа» и находящихся
в близком родстве между собой как по своим
основоположениям, так и по своим теорети¬
ческим выводам и выполняемой ими идейно¬
политической функции. Корнфорс подвергает
обстоятельному, систематическому рассмот¬
рению теоретические построения виднейших
представителей этих течений — Рес-
селя, Виттгенштейна и Карнапа, убеди¬
тельно доказывая, что их концепции явля¬
ются последовательными ступенями разви¬
тия одной и той же линии в философии,—
враждебной науке и социальному прогрес¬
су — линии субъективного идеализма, п
различия между этими школами, кажущие¬
ся им самим очень важными, на самом
деле являются совершенно несуществен¬
ными.
Подвергнув критическому анализу логи¬
ческие концепции Ресселя, Виттгенштейна
и Карнапа, имеющие многочисленных при¬
верженцев среди современных английских
философов, Корнфорс убедительно доказы¬
вает, что теории эти, выдаваемые их сто¬
ронниками за «последнее слово» современ¬
ной логики и новейшее достижение фило¬
софской мысли, на деле представляют со¬
бой воспроизведение старых субъективно-
идеалистических учений, расцвеченных
новой терминологией и фразеологией.
В первой части книги автор даёт крат¬
кий очерк развития эмпиризма от Бэкона до
Маха. Опираясь на классические работы
Энгельса и Ленина, он характеризует путь,
пройденный английской философией от ма¬
териализма Бэкона, Гоббса и Локка к субъ¬
ективному идеализму Беркли и Юма, и даёт
логическую и социологическую оценку ре¬
акционных идей Беркли и Юма. В соответ¬
ствии с научными требованиями в понима¬
нии истории идей Корнфорс показывает, что
развитие английского материализма XVII ве¬
ка, его смена идеализмом Беркли и Юма, как
и реставрация берклеанства и юмизма в
философии Маха, не были случайными яв¬
лениями, они были обсуловлены историче¬
22 «Вопросы философии» № 2.

338
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ским ходом развития классовой борьбы,
превращением буржуазии из прогрессив¬
ной исторической силы, боровшейся про¬
тив косных феодальных идей и социаль¬
ных институтов, в реакционную истори¬
ческую силу, тормозящую дальнейший
общественный прогресс.
Недостатком историко-философской части
книги' Корнфорса является отсутствие в ней
чёткой постановки вопроса о коренном пере¬
вороте, произведённом в истории философии
учением Маркса и Энгельса. Материализм
Маркса — не просто новый шаг в развитии
философского материализма, а подлинно
революционный переворот в истории обще¬
ственной мысли. Маркс и Энгельс создали
мировоззрение совершенно нового типа,
дали не только новое решение фило¬
софских проблем, но и принципиально но¬
вую постановку этих проблем, из¬
меняющую самые задачи философии
и её роль в общественной жизни.
Еслп бы автор глубже продумал этот
вопрос, он не допустил бы, например,
отождествления марксовой и гегелевской
критики Канта, различая их только по
степени последовательности этой критики
(стр. 68). Без полного понимания истори¬
ческого значения переворота, произведён¬
ного Марксом в истории познания, нельзя
до конца понять то новое, что внесло по¬
явление марксизма в борьбу двух лагерей
в философии — идеализма и материализ¬
ма. Во-первых, возникновение марксизма
означало появление на исторической аре¬
не самостоятельного цельного научного
мировоззрения пролетариата, противостоя¬
щего всякому буржуазному миро¬
воззрению. Во-вторых, распространение
марксизмом материалистического понимания
на явления общественной жизни означало до
конца последовательное размежевание обоих
лагерей в философии (ибо до того философы-
материалисты разделяли со своими противни¬
ками идеалистическое понимание
.исторических процессов) и вторжение мате¬
риализма в наиболее чувствительную и
непосредственную область классовых инте¬
ресов.
Вторая, основная, часть книги Корнфорса
содержит изложение и критику учений «ло¬
гических аналитиков» и «логических пози¬
тивистов». Эти течения не выступают
открыто как антинаучные, реакцион¬
ные течения. Напротив, они претендуют на
строгую научность, на каждом шагу кля¬
нутся опытом и логикой. Основная задача,
преследуемая этими течениями, заключается
в том, чтобы подорвать пауку и логику
изнутри. Они не отвергают пауку, а
«интерпретируют», перетолковывают (те-
word), фальсифицируют её понятия, катего¬
рии и законы таким образом, что «обезвре¬
живают» её материалистическое существо,
её революционные выводы, её просвети¬
тельную роль. «Они затемняют теоретиче¬
ское, практическое и социальное значение
науки, открывая путь для обмана масс рели¬
гиозными, идеалистическими и антинауч¬
ными иллюзиями... и тем самым объективно
служат интересам реакционных классов»
(стр. 262).
Корнфорс терпеливо, шаг за шагом, раз¬
бирает приёмы и ухищрения, с помощью
которых современные философские идеали¬
сты «стерилизуют» научное познаниеi Его
изложение и аргументация ясны и понятны.
При этом самая ясность изложения идеа¬
листических теорий становится острым
оружием их критики. Часто достаточно
бывает изложить эти теории общепо¬
нятным языком, извлечь на свет их нехит¬
рое содержание из-за замысловатой словес¬
ной драпировки, как убожество и реакцион¬
ный смысл этих теорий обнаруживаются во
всей их неприглядности. За новой термино¬
логической оболочкой скрывается старое-
престарое субъективно-идеалистическое со¬
держание. и по существу своему «чувствен¬
ные данные» (sense-data) Ресселя пли
«протокол» Карнапа ничем, кроме наимено¬
вания, не отличаются от «ощущений»
Беркли и «элементов» Маха. Сокруши¬
тельная критика, данная Лениным в «Ма¬
териализме и эмпириокритицизме», ока¬
зывается вполне достаточной и эффектив¬
ной также и для опровержения современ¬
ных «логических позитивистов», рестав¬
рирующих уже опровергнутые
Лениным концепции.
Рассматривая логический атомизм Рес¬
селя, учение Ресселя — Виттгенштейна о
типах логических суждений, «принцип
проверки» Виттгенштейна, «принцип толе¬
рантности» Карнапа, его теорию псевдо¬
суждений и «логического синтаксиса»,
Корнфорс убедительно доказывает, что все
эти теории являются попытками субъек¬
тивно-идеалистической «интерпретации»
науки, что они отрицают объективный ха¬
рактер познания и в конечном счёте неиз¬
бежно ведут к солипсизму.
Корнфорс вскрывает порочные методоло¬
гические основы этих построений. Процесс
познания «логические позитивисты» рас¬
сматривают не как проявление общественно¬
го сознания, не как результат «социальной
кооперации», коллективного сотрудничества,
а как личное дело каждого отдельного че¬
ловека, как обработку индивидуального
опыта. Познание сводится при этом к пас¬
сивной интроспекции. Игнорируется дея¬
тельный характер пауки, вылетающей из
практики, в процессе взаимодействия с
внешним миром. «Эмпирпцизм» искажает
метод научного познания, поскольку экспе¬
риментальная наука является наукой, ак¬
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
339
тивно воздействующей на вещи, целеустрем¬
лённо изменяющей их, а не пассивно
регистрирующей «данные» субъективного
«опыта». Наконец, в основу всей этой ло¬
гики положены атомистические психоло¬
гические и логические «элементы» — ме¬
тафизические абстракции, из которых за¬
тем складывается мозаичная
система. Корнфорс приходит к правильно¬
му выводу, что подобный «логический
анализ», в сущности говоря, является
вовсе не анализом, а спекуляцией, словес¬
ной паутиной.
В качестве наглядной иллюстрации про¬
тивоположности научного анализа спекуля¬
тивному «семантическому анализу» Корн¬
форс удачно приводит анализ понятия го¬
сударства.. Марксистский, научный анализ
государства означает исследование реаль¬
ных исторических форм государственной
власти, истории государства, его развития,
преобразования, классовой обусловленности,
социальной функции и т. д. «Логический
анализ» государства у неомахистов сво¬
дится к спекулятивному, вербально¬
му псевдоанализу словоупотребле¬
ния термина «государство», ничего общего
не имеющему с объективным научным ис¬
следованием. Корнфорс умело использует
обширный естественно-научный материал
для доказательства несовместимости нео-
махистской логики с научным познанием
и неосновательности апелляций «логиче¬
ских позитивистов» к выводам современ¬
ного естествознания.
Автор вплотную подводит читателя к вы¬
воду, что логические теории современных
идеалистов под видом дальнейшего разви¬
тия логики подрывают самые основы логи¬
ческого мышления, ведут к алогизму,
к ограничению рационального познания.
Приводимые Корпфорсом материалы настой¬
чиво требуют этого вывода. К сожалению,
Корнфорс не всё договаривает в этом вопросе,
яе ставит точки над «i», не делает прямо¬
го вывода об иррационалистической тенден¬
ции, характерной для неомахизма. Вся фи¬
лософская конструкция Впттгепштейна
устремлена на то, чтобы «установить пре¬
дел мышлению». Исходя из того, что ало¬
гичное не поддаётся мышлению и не может
быть выражено словами, Витттенштейн
призывает выйти за пределы логического
мышления и вступить в мистический мир
«невыразимого». Логика служит для него
лишь лесами для построения мистического
мировоззрения. Он предлагает «отбросить
логическую лестницу после того, как по
ней взберутся» в царство мракобесия. Фаль¬
сифицируемая Виттгенштейпом логика
служит для него в качестве пролегомен
алогизма, иррационализма. Подобно Канту,
он ограничивает знание, чтобы дать место
вере.
В этом решающем вопросе нет принципи¬
ального отличия между Виттгенштейном и
Карнапом — различие между ними заклю¬
чается лишь в формах и методах «логиче¬
ского обоснования» логической необоснован¬
ности познания. Карнап исходит из полной
произвольности и условности «правил кон¬
струирования и преобразования» суждении,
т. е. законов логического мышления. Он
отвергает понятие «истинной логики». Ло¬
гический конвенционализм подкапывается
иод самый фундамент объективного знания,
уподобляя логику игре согласно произволь¬
но установленным правилам.
«Логический анализ», «логический по¬
зитивизм» и им подобные субъективно-иде¬
алистические течения, вопреки их логиче¬
ской окраске, являются ручьями мутного
потока иррационализма и мистики, захлё¬
стывающего общественное сознание капи¬
талистических стран. Этот важнейший вы¬
вод, напрашивающийся из всего анализи¬
руемого Корнфорсом материала, не подчёр¬
кнут им в достаточной мере, не обобщён, не
сформулирован полным голосом. А между
тем, поскольку эти идеалистические тече¬
ния, по свидетельству самого Корнфорса
(стр. 262), пользуются успехом главным
образом в среде научной интеллигенции, в
среде профессиональных работников наука
и техники, которых вводит в заблуждение
именно псевдоэмшгрическая и псевдологиче-
ская «строгость» этих течений, их «анти-
метафизическая» демагогия,— алогическая
природа этих течений, дискредитация ими
научного мышления требуют особенного
внимания.
При рассмотрении философии Ресселя
Корнфорс проводит неудачное сравнение ме ¬
тода Ресселя с «методическим сомнением»
Декарта. «Чувственные данные» Ресселя
направлены против признания объективной
реальности, тогда как Декарт стремится
дать рационалистическое обоснование объ¬
ективной реальности. «Методическое сомне¬
ние» Декарта, демонстрирующее превосход¬
ство рационального познания над догмати¬
ческим, авторитарным, схоластическим мыш¬
лением, было для своего времени прогрес¬
сивным, росселевский же метод «логиче¬
ского анализа», воспроизводящий филосо¬
фию Беркли и Юма, глубоко реакционен.
Совершенно неоправданными являются
некоторые уступки «логическому синтакси¬
су» Карнапа, сделанные Корнфорсом в
главе «Некоторые вопросы языка». Автор
чувствует, невидимому, необоснованность
этих уступок и оговаривает, что глава эта
посит предварительный характер. Марксист¬
ский диалектический метод, в частности
ленинский анализ относительности объек¬
тивной истины и его разбор противопо¬
ложности между диалектическим и эклекти¬
ческим пониманием разносторонности то¬
340
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
чек зрения, даёт совершенно достаточные
логические средства для разрешения тех
конкретных проблем развития науки, кото¬
рые смутили Корнфорса.
Мы уже отмечали правильное мнение
Корнфорса, что основной вред «логического
позитивизма» или «чистого эмпирпциз-
ма» — в фальсификации ими научного
метода и основных научных понятий. Это,
справедливо указывает Корнфорс, влечёт за
собой «обезоруживание науки в борьбе за
просвещение и прогресс, против суеверий,
угнетения и эксплоатации...» (стр. 61).
«Прогресс и истина в любой области до¬
стижимы лишь в процессе борьбы против
реакции и заблуждения» (стр. 13); гря¬
дущий прогресс требует поэтому, чтобы
разоружающие науку идеалистические тео¬
рии были «разоблачены, опровергнуты,
дискредитированы» (стр. 18). Книга Корн¬
форса успешно справляется с этой задачей.
Однако вне её поля зрения остаётся прямое
и непосредственное приложение этих лже¬
научных теорий к общественным наукам
и к вопросам общественной жизни. А ме¬
жду тем ученики и приверженцы рассмат¬
риваемых в книге Корнфорса философов-
идеалистов широко применяют их методы
и выводы к различным областям социаль¬
ной теории и практики. Напомним, что
один из ближайших учеников и соратни¬
ков Карнапа, Отто Нейрат (умерший в
США в 1945 году), специализировался на
применении «логического позитивизма» в
области социологии. Напомним также, что
цитируемый Корнфорсом оксфордский про¬
фессор Альфред Айэр (также последователь
Карнапа) в своей книге «Language Truth,
and Logic» приходит непосредственно от
своего «логического позитивизма» к этиче¬
скому и эстетическому релятивизму и ни¬
гилизму. Как известно, нынешнее семан¬
тическое поветрие в англо-американской
философии базируется на семантике того
же Карнапа. А это течение дало много¬
численные (столь же вздорные, сколь и
вредные) работы по политическим, эконо¬
мическим, этическим, эстетическим вопро¬
сам (Арнольд, Чейз. Стивенсон, Хейл
и др.). Разбор этого метода на материале
общественных наук более прямо и непо¬
средственно показал бы его реакционную
сущность, его враждебную социальному
прогрессу политическую роль.
В одном месте своей книги Корнфорс
правильно указывает, что религиозное ми¬
ровоззрение ведёт к примирению с суще¬
ствующим строем, к непротивлению соци¬
альному злу. Поскольку философский идеа¬
лизм расчищает путь религии, он тем са¬
мым способствует пассивному приятию су¬
ществующего. По дело не только в этом и,
пожалуй, не столько в этом. Идеалисти¬
ческое мышление непосредственно
приводит к реакционным и консервативным
социальным взглядам в противоположность
материалистическому миропониманию, обу¬
словливающему прогрессивные и револю¬
ционные социальные убеждения. Это пре¬
восходно выяснено в известной работе
Сталина «О диалектическом и историческом
материализме». Социально-политические пи¬
сания «логических позитивистов», семанти¬
ков могут служить яркой и убедительной
иллюстрацией кровного родства идеализма
в философии и ретроградности в политике.
Если бы Корнфорс выполнил эту задачу,
его утверждение о том, что рассматривае¬
мые им логические теории не только разо¬
ружают науку, но и способствуют сохра¬
нению социального гнёта и эксплоатации,
глубже проникло бы в сознание его чита¬
телей.
За примерами ходить недалеко. В № 3
текущего года «The Hibbert Journal», ко¬
торый выходит в том же Лондоне, где
живёт Морис Корнфорс, помещена статья
некоего Ричарда Норза «Семантика, наука
взаимного понимания». Статья эта с боль¬
шим воодушевлением рекламирует полити¬
ческий вывод, следующий ив «логического
синтаксиса языка». Этот вывод заключает¬
ся в том, что все социальные бедствия и
неурядицы—результат взаимного непони¬
мания людей, а взаимное непонимание —
не результат реальных, непримиримых,
антагонистических противоречий между
общественными классами, а следствие
«несовершенства средств общения» ме¬
жду людьми — их языка, словоупотребле¬
ния. Стремясь отвлечь людей от реальной
борьбы за переустройство общества, за
создание общественных отношений, сво¬
бодных от гнёта, социального неравенства
и эксплоатации, идеалистические проповед¬
ники призывают к примирению и взаим¬
ному пониманию, к нахождению «общего
языка» между эксплоататорами и эксплоа-
тируемымп. угнетаемыми и угнетателями.
Книга Мориса Корнфорса — хорошая,
нужная книга. Её прочтут с пользой и ин¬
тересом. Она даёт правильное представле¬
ние о модных идеалистических течениях в
философии. Указывая на те вопросы, ко¬
торые не получили достаточного ^освещения
в книге Корнфорса, мы не умаляем её за¬
слуги: она содержит правильную оценку и
убедительную критику разбираемых в ней
реакционных философских теорий с после¬
довательно научной, подлинно прогрессив¬
ной позиции — позиции диалектического
материализма.
Б. Э. БЫХОВСКИЙ

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
341
Г. ЛЕВИ «Социальное мышление». Лондон. 1945.
Н. LEW «Social Т h i п к i n g». London. 1945.
Автор рецензируемой книги Г. Леви—
видный английский учёный. Он работает
профессором математики в Королевском
колледже теоретических и прикладных
Наук в Лондоне, а также в других научных
учреждениях и учебных заведениях. Леви
отстаивает дело демократии и свободы, он
друг Советского Союза. В годы второй ми¬
ровой войны он горячо выступал за оказание
поддержки и помощи СССР в борьбе против
гитлеровской Германии.
В своих работах «Философия для совре¬
менного человека», «Современная наука»
н др. Г. Леви рекомендует учёным и фило¬
софам овладеть мировоззрением диалекти¬
ческого материализма.
Новая книга профессора Леви—«Соци¬
альное мышление»— является общедоступ¬
ным учебником по диалектическому и
историческому материализму. Автор даёт
изложение основ марксистско-ленинского
мировоззрения в связи с актуальными про¬
блемами современности. Он показывает,
что марксистская диалектика является
не только теорией развития, но, будучи
теорией передовых борцов за прогресс, она
тем самым является практическим ору¬
жием в их борьбе за совершенный общест¬
венный строй, без антагонистических
классов, без войн и разрушений. Все явле¬
ния в природе и обществе взаимосвязаны
п находятся в состоянии вечного изменения
п развития. Развитие совершается через
борьбу противоположных тенденций, зало¬
женных в самих вещах и явлениях: че¬
рез борьбу старого и нового, отживающего
и нарождающегося. Всё действительно но¬
вое неодолимо и рано или поздно неизбежно
победит.
Подлинно передовую, прогрессивную тен¬
денцию в истории общественного развития
олицетворяют СССР и сплотившиеся вокруг
него силы прогресса in демократии. Им
принадлежит будущее.
Силы капитализма являются отживаю¬
щими и отмирающими. Этим силам сама
история готовит поражение и гибель.
Левп показывает, что изменения в дей¬
ствительности бывают количественные,
эволюционные, и качественные, революци¬
онные. И те и другие связаны между со¬
бой. Эволюция подготовляет революцион¬
ный скачок, она завершается революцией,
коренным качественным изменением ста¬
рого.
В современном капиталистическом обще¬
стве накапливаются сейчас серьёзные ко¬
личественные, эволюционные, изменения,
которые рано или поздно, но неизбежно
приведут к тому, что в нём наступят ко¬
ренные, качественные, революционные пре¬
образования, произойдёт уничтожение ка¬
питалистического общества.
Левп последовательно защищает мар¬
ксистско-ленинскую философию от напа¬
док на неё со стороны врагов марксизма.
Он выражает глубокую уверенность в том,
что настанет время, когда в науке всех
стран будет господствовать единственно
верное диалектико-материалистическое ми¬
ровоззрение. Он умело разоблачает различ¬
ные формы идеализма, протаскиваемые не¬
которыми буржуазными учёными в физи¬
ку, математику, химию. Леви показывает,
как враги диалектического материализма
сначала подменяют его старым, метафизи¬
ческим материализмом, а затем делают вид,
что легко разделываются с диалектическим
мировоззрением. Учёные-идеалисты, как
убедительно доказывает Леви, отрывают
математические формулы и уравнения от
реальных явлений природы, отраженными
которой эти формулы в конечном счёте
являются, и превращают их в порождения
самого разума, в некоторые самостоятель¬
ные сущности, не связанные с реальной
природой. Такие учёные-идеалисты, гово¬
рит Леви, по существу являются солипси¬
стами, растворяющими всю действитель¬
ность в своём собственном «я». Различ¬
ного рода идеалистическим измышлениям
Левп стремится противопоставить последо¬
вательный материализм Маркса —
Энгельса — Ленина — Сталина.
Он убедительно показывает связь мате¬
риалистической диалектики с наукой и
революционной практикой.
Леви говорит: «...Учёный не сможет до¬
стичь полного своего расцвета, пока со¬
знательно не проникнется диалектически¬
ми идеями» (стр. 77).
Автор настойчиво отстаивает ту мар¬
ксистскую мысль, что учёные должны
быть связаны с общественной практикой
прогрессивного человечества, не должны
отрываться от живой действительности. Он
жестоко критикует академизм, оторван¬
ность многих учёных от общественной
жизни п политической борьбы, он клеймит
презрением тех учёных, которые вместо
того чтобы отдать своп исследования и
труд делу строительства нового, прогрес¬
сивного мира, помогают разрушительным
силам современной реакции в Англии и
США.
Леви отмечает активную роль передо¬
вых идей в деле прогрессивного развитпя
человечества, особо подчёркивая исключи¬
тельную роль марксистских идей. Леви
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
9*2
указывает, что если смотреть на совре¬
менную капиталистическую действитель¬
ность глазами настоящего учёного, не
оторванного от жизни, а заинтересованно¬
го в судьбах человечества, то необходимо
обнаружится, что нищета, безработица
и т. д., наблюдаемые во всех капиталисти¬
ческих странах, являются следствием ка¬
питалистической системы с её кризисами,
империалистическими войнами, с «резерв¬
ной армией» безработных. Леви решитель¬
но восстаёт против расовой и национальной
дискриминации, проводимой американской
и английской реакционной буржуазией.
Он разоблачает распространённые среди
реакционных слоёв английской интелли¬
генции антинаучные предрассудки, будто
бы индусы не могут логически мыслить,
русские неспособны к организаторской
деятельности, и прочую расистскую чушь
и клевету в отношении народов, не при¬
надлежащих к «избранной антло-саксон¬
ской расе». «В настоящее время,— гово¬
рит Леви,— империализм развивается в
направлении установления рабства над
остающимися ещё самостоятельными наро¬
дами Европы...» (стр. 108—109). В борь¬
бе против империалистического порабоще¬
ния народов передовая роль принадлежит
Советскому Союзу. «СССР становится пер¬
вым в борьбе с фашизмом п является опре¬
деляющим фактором в мировой полити¬
ке» (стр. 110).
Неизбежность уничтожения капитализ¬
ма,— пишет профессор Леви,— научно
была доказана ещё Марксом, который по¬
казал, что в буржуазном обществе имеется
несовместимое противоречие между про¬
изводительными силами и производствен¬
ными отношениями, между общественным
характером производства и капиталистиче¬
ской формой присвоения результатов об¬
щественного труда. Дальнейшее развитие
этого противоречия неизбежно приведёт к
коренному революционному перевороту.
Опираясь на своё учение о противоречиях
капитализма, Маркс создал теорию науч¬
ного коммунизма, которую далее развил
Ленин и развивает Сталин. Теория науч¬
ного коммунизма, говорит Леви, претворена
в действительность в Советском Союзе, в
котором вся общественная жизнь органи¬
зуется на основах научного познания за¬
конов общественного развития. При социа¬
лизме эти законы перестают быть стихий¬
ными, слепыми. В стране социализма люди
сами делают свою историю, руководствуясь
принципами научного коммунизма.
Исторический материализм Леви пра¬
вильно рассматривает как последователь¬
ное распространение принципов диалек¬
тического материализма на область исто¬
рии. Исторический материализм является
единственно правильным методом изучения
всех исторических явлений.
Леви подчёркивает, что империалистиче¬
ские государства стремятся сейчас разви¬
вать военную технику, лелеют экспансио¬
нистские планы завоевания мира. Этим же
империалистическим целям служит вся
идеология современной реакционной бур¬
жуазии: её литература, искусство, религия
и т. д. Только в Советском Союзе социали¬
стическое государство, являющееся под¬
линно великой прогрессивной силой, орга¬
низует развитие техники, производства
как в промышленности, так и в сельском
хозяйстве на благо трудящихся. Советская
наука, искусство, литература также все¬
мерно помогают поступательному развитию
советского общества. В Советском Союзе
экономический базис и политические и
идеологические надстройки гармонически
связаны в одно целое и развиваются в
одном направлении—к коммунизму.
В своей книге автор показывает, что
силы прогресса и в капиталистических
странах поддерживают СССР. Против
страны социализма борются только
антинародные силы реакции и империа¬
лизма. Левит признаёт, что передовым от¬
рядом прогрессивного лагеря за рубежом
являются рабочий класс и коммунистиче¬
ские партии, сыгравшие большую роль в
разгроме немецкого и итальянского фашиз¬
ма. Коммунистическая партия Англии ве¬
дёт непримиримую борьбу со всеми со¬
временными силами реакции, стремящими¬
ся разрушить единство трудящихся в их
борьбе за мир, демократию и социализм.
Леви последовательно проводит в своей
книге основную идею, согласно которой
задача каждого прогрессивного английско¬
го учёного, передового интеллигента —
быть в первых рядах в этой борьбе против
империализма.
Е. Ф. ПОМОГАЕВА

МАТЕРИАЛЫ К ОБСУЖДЕНИЮ
«История философии»*
Проспект книги (проект)
ПРЕДИСЛОВИЕ
После проведённой по инициативе ЦК ВКП(б) философской дискус¬
сии по книге Г. Ф. Александрова «История западноевропейской фило¬
софии» ЦК ВКП(б) поручил тт. Г. Ф. Александрову, М. А. Дыннику,
М. Т. Иовчуку, Б. М. Кедрову, М. А. Леонову, М. Б. Митину и
О. В. Трахтенбергу написать новую книгу по истории философии, с тем
чтобы при этом были всесторонне учтены итоги философской дискуссии
и критика в ходе дискуссии книги тов. Александрова. Для участия в со¬
ставлении новой книги были привлечены также другие философы и, в
частности, работающие в республиках и крупных городах РСФСР, в том
числе: тт. П. А. Шария (Тбилиси); П. Ф. Юдин, А. А. Максимов, П. Н.
Федосеев, А. О. Маковельский, 3. Я. Белецкий, Г. М. Гак, Г. С. Васец-
кий, М. Д. Каммари, В. С. Кружков, М. Э. Омельяновский (Киев);
И. Д. Панцхава, В. И. Светлов, Б. А. Чагин (Ленинград); Ю. П. Фран¬
цев, М. В. Серебряков (Ленинград); 3. В. Смирнова, В. Ю. Захидов
(Ташкент); В. Н. Сарабьянов, Г. Н. Гусейнов (Баку); В. К. Чалоян (Ере¬
ван); А. А. Кутелия (Тбилиси); И. Я. Щипанов, В. П. Чертков (Ашхабад).
Прежде чем приступить к написанию самой книги, авторскому кол¬
лективу нужно было составить проспект книги.
В ходе работы над состйвлением проспекта возникло много труд¬
ностей, много сложных, ещё не решённых вопросов.
Выявилось, что издание новой книги по истории философии «озна¬
чает прежде всего преодоление неправильных и путанных взглядов, кото¬
рые, очевидно, имеют хождение в среде наших философов, в том числе
и руководящих» (Ж дано в). Относительно плана изложения книги,
некоторых общих принципов подхода к историко-философскому мате¬
риалу, а также решения отдельных конкретных историко-философских
проблем среди членов авторского коллектива возникли существенные
разногласия.
Было решено разделить всю книгу на две части, из которых первую
посвятить истории домарксистской философии, а вторую — истории мар¬
ксистско-ленинской философии. В связи с этим немедленно возник во¬
прос, в какой части книги излагать историю русской философии второй
половины XIX века. Этот вопрос имел существенное значение потому,
что он был связан с общей оценкой характера и исторического значения
русской философии. Некоторые товарищи предлагали, придерживаясь
точного соблюдения хронологии, излагать философские взгляды Черны¬
шевского, Добролюбова и их последователей (так называемых «шести¬
десятников») во второй части книги — либо после изложения формирова¬
ния марксизма, либо параллельно показу исторического развития мар¬
ксистской философии. После подробного обсуждения вопроса автор¬
* В целях организации широкого обсуждения проспекта новой книги «История
философии», редакция публикует этот проспект на страницах журнала. Редакция ждёт
от читателей критических замечаний, направленных к улучшению данного проспекта,
к максимально полному учёту в работе над книгой итогов философской дискуссии
1947 года.

344
ский коллектив решил классическую русскую философию XIX века дать
в первой части книги на том основании, что, во-первых, хотя философия
Чернышевского и Добролюбова исторически сложилась после возникно¬
вения марксизма, но она по своему содержанию и характеру является
философией домарксовского периода, высшей ступенью в этом развитии;
во-вторых, перенесение истории русской философии XIX века во вторую
часть нарушило бы историческое и логически стройное изложение исто¬
рии развития диалектического и исторического материализма, созданного
Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным.
Большие споры вызвал также вопрос о том, как расположить мате¬
риал, посвящённый критике реакционной буржуазной философии второй
половины XIX и XX веков, поскольку вторая часть книги будет посвяще¬
на изложению философских взглядов основоположников марксистско-
ленинской философии. Большинство авторов склонилось к тому, что эту
критику буржуазной философии следует дать в плане борьбы марксизма
против современной ему буржуазной философии.
Подробному обсуждению подвергся вопрос о научной периодизации
истории философии. После продолжительных споров в основу был поло¬
жен единственно правильный принцип — исходить при изложении фило¬
софских систем из борьбы классов в обществе, в различных обществен¬
но-экономических формациях, рассматривая борьбу философских направ¬
лений как отражение классовой борьбы в обществе.
В ходе обсуждения вопроса о периодизации истории философии,
особенно истории марксистско-ленинской философии в XX веке, ряд
товарищей предложил заимствовать для этого раздела схему «Краткого
курса истории ВКП(б)». В дискуссии, проведённой авторским коллекти¬
вом по этому вопросу, большинством товарищей справедливо отмеча¬
лось, что принятие этой точки зрения означало бы, что проспект
истории философии в этой его части стал сбиваться на проспект
истории развития всего марксизма-ленинизма в целом, на проспект исто¬
рии партии.
При этом стала ясной и та отрицательная сторона такого изложения
материала, при котором исчезало систематическое изложение философ¬
ской науки, созданной Марксом и Энгельсом, и того нового, что было
внесено в развитие диалектического и исторического материализма
Лениным и Сталиным в новую историческую эпоху. В результате обсуж¬
дения некоторые главы, посвящённые истории марксистско-ленинской
философии, были объединены, а в конце раздела, посвящённого Марксу
и Энгельсу, и раздела, посвящённого дальнейшему развитию марксист¬
ской философии Лениным и Сталиным, введены главы, в которых будет
дано краткое систематическое изложение взглядов Маркса и Энгельса,
Ленина и Сталина.
Авторы не считают окончательным предлагаемый план второй части
книги. В процессе дальнейшей работы и обсуждения проспекта среди
научных работников в области философии сложится окончательное ре¬
шение вопроса об изложении материала второй части «Истории филосо¬
фии».
Подробному обсуждению подвергся вопрос о том, как следует осве¬
тить в проспекте и в книге связь между философией и естествознанием.
Предлагалось выделить изложение философских проблем естествозна¬
ния XVIII—XX веков в несколько самостоятельных глав с целью пока¬
зать на естественно-научном материале историю борьбы диалектики с
метафизикой, материализма с идеализмом. Это предложение было
отвергнуто, и освещение проблем естествознания решено было дать при
изложении соответствующих проблем развития самой философии.
Большие трудности вызвали вопросы (из-за их неразработанности)
о месте и о характере философии древнего Востока, философии
народов СССР (Грузии, Армении, Азербайджана, Средней Азии и др.),
345
в частности вопрос о так называемом «раннем восточном Ренессансе»,
а также вопросы, касающиеся философии современных Индии, Китая,
Японии. Не меньшие трудности, по той же причине, возникли в связи
с характеристикой философских течений в славянских странах Восточной
и Юго-Восточной Европы (в Болгарии, Югославии, Польше, Чехосло¬
вакии).
Не менее подробное обсуждение имело место по вопросу о том, как
надо излагать историко-философский материал. У некоторых товарищей
описание фактов и философских течений преобладало над марксистским
анализом и оценкой этих фактов и течений. В таком случае на первый
план выступал историографический подход, перечень имён и дат.
Споры шли о характере отражения в философии классовой борьбы
в древней Греции и Риме, о том, была ли борьба между материализмом
и идеализмом в эпоху Возрождения и в каких формах шла эта борьба,
о борьбе материализма и идеализма в эпоху первых буржуазных рево¬
люций в Европе и об оценке эмпиризма и рационализма с точки зрения
развития и борьбы двух основных направлений в философии, о марксист¬
ской оценке натурфилософских воззрений немецких философов-идеали¬
стов и другим вопросам.
При составлении проспекта возникли и другие трудности. Вначале
авторский коллектив пошёл по пути составления, собственно, не прос¬
пекта, а конспекта книги. Такой путь предполагал, что все вопросы
истории философии заранее уже решены, тогда как в действительности
многие из них могли быть только поставлены, а их решение могло быть
дано лишь в процессе дальнейшей научной разработки вопросов, следо¬
вательно, в ходе написания самой книги. В связи с этим авторский кол¬
лектив, после того как составление конспекта уже заканчивалось, вы¬
нужден был в конце концов отказаться от мысли дать конспект будущей
книги и обратился к составлению её проспекта.
Тормозило работу также и то обстоятельство, что ряд товарищей
из числа привлечённых к работе над книгой без уважительных причин и
не давая никаких объяснений уклонились вообще от обсуждения про¬
спекта книги.
Результатом длительных споров и дискуссий и всей проделанной
работы явился настоящий проспект. Несмотря на то, что работа над
ним велась несколько месяцев, авторский коллектив отнюдь не считает
этот проспект окончательным, но лишь проектом, способным послужить
основой для работы над книгой и требующим дальнейшей разработки
и уточнений, которые будут возможны в ходе написания отдельных глав
книги и детального их обсуждения.
Широкое обсуждение проекта проспекта и критические замечания,
сделанные философскими работниками, помогут авторскому коллективу
изложить с позиций марксизма-ленинизма историю философии и отдель¬
ные её проблемы. В дальнейшем с той же целью авторский коллектив
предполагает опубликовать в порядке обсуждения отдельные главы
книги.
Авторский коллектив обращается с просьбой ко всем научным ра¬
ботникам в области философии и преподавателям диалектического и
исторического материализма, основ марксизма-ленинизма и к работни¬
кам других отраслей знания сообщить свои критические замечания о про¬
спекте книги по истории философии.
Авторы книги по истории философии
Москва, декабрь 1947 года

246
ПРОСПЕКТ КНИГИ .«ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
, «История философии»
Проспект книги (проект)
. ВВЕДЕНИЕ
Во введении будет показано, что история
философии является важной отраслью обще¬
ственных знаний, историей «зарождения, воз¬
никновения и развития научного материали¬
стического мировоззрения и его законов. По¬
скольку материализм вырос и развился в
борьбе с идеалистическими течениями, исто¬
рия философии есть также история борьбы
материализма с идеализмом» (Ж данов).
Во введении будет особо подчёркнуто, что
развитие философской мысли в конечном
счёте определяется материальными условия¬
ми жизни общества и что борьба направле¬
ний в истории философии отражает классо¬
вую борьбу в обществе.
Введение должно раскрыть историю фило¬
софии как историю борьбы двух линий в
философии — материализма и идеализма, а
также выяснить место диалектики и логики
в истории философии и подчеркнуть связь
истории философии с историей естествозна¬
ния и техники.
Во введении будет дана характеристика
предмета философии, сформулированы важ¬
нейшие задачи марксистско-ленинской исто¬
рии философии как науки, а также показано,
что материалистическое понимание истории
есть научный метод для верного понимания,
изложения и критики истории философских и
политических учений, для научной периоди¬
зации истории философии.
Во введении будет показано значение по¬
следовательного проведения большевистско¬
го принципа партийности при изучении, изло¬
жении и критике прошлых философских уче¬
ний, дана критика антимарксистского, объ¬
ективистского подхода к истории филосо¬
фии, дана общая оценка прежних систем
философии, большинство которых были
оторваны от жизни, чужды народу, не могли
служить орудием научного познания и ре¬
волюционного изменения мира, и раскрыто
принципиальное, коренное отличие филосо¬
фии марксизма — диалектического и исто¬
рического материализма — от всей домар¬
ксистской философии. Здесь же будут
разоблачены основные буржуазные концеп¬
ции истории философии.
При характеристике возникновения мар¬
ксизма как величайшего революционного пе-.
реворота в общественной науке будет под¬
чёркнут боевой, наступательный дух мар¬
ксистско-ленинской философии, её значение
как непобедимого революционного знамени
рабочего класса и его коммунистической
партии, значение марксистско-ленинской фи¬
лософии для борьбы трудящихся за победу
коммунизма.
Объём введения — 1 п. л.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ ДО ВОЗНИКНОВЕНИЯ МАРКСИЗМА
РАЗДЕЛ I
ФИЛОСОФИЯ РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
Глава 1
Философия древнего Востока
Задача главы — показать, что история за¬
рождения, возникновения и развития есте¬
ственно-научной и философской мысли в пер¬
вых рабовладельческих государствах Египта,
Передней Азии, Индии и Китая (как и даль¬
нейшая история культуры восточных наро¬
дов) раскрывает значительную, плодотвор¬
ную роль Востока в истории мировой куль¬
туры, пауки и философии и в корне опро¬
вергает антинаучные и реакционные буржу¬
азные теории «европоцентристского» и ра¬
систского типа с их вздорным противопо¬
ставлением Запада Востоку.
В главе будут рассмотрены исторические
особенности развития рабовладельческого об¬
щества па древнем Востоке, особенности
классово!'; борьбы и характерные черты со¬
циально-политической и культурной жизни
восточных народов в этот период. В этой
связи будет дана характеристика возникнове¬
ния и развития первоначальных естественно¬
научных знаний и материалистических тен¬
денций зарождающейся философии, а рав¬
ным образом прослежена борьба этих пере¬
довых направлений против мифологических
и религиозно-идеалистических учений.
В главе будут рассмотрены разложение
общины, развитие рабовладения и классовой
борьбы в древнем Египте; появление кри¬
тики религиозных идей о загробном царстве,
развитие науки, достижения в области мате¬
матики, астрономии, медицины, появление за¬
чатков философской мысли (учение о воде
как начале всего существующего). Будут
раскрыты классовые основы господства идеа¬
лизма и религии в мировоззрении древнего
Египта.
Будет рассмотрено разложение общины и
развитие рабовладения в Вавилоне, появле¬
ПРОСПЕКТ КНИГИ («ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
347
ние с развитием классовой борьбы новых
элементов в идеологии вавилонского обще¬
ства, критика древних религирзных представ¬
лений, развитие вавилонской науки и её
влияние на науку древнего мира (математику,
астрономию), материалистические тенденции
в вавилонских учениях.
Будут также охарактеризованы религиоз¬
но-философские учения древней Персии
(Авеста, учение Зароастра).
В главе будет охарактеризовано развитие
философской мысли в рабовладельческой
Индии: брахманизм и его противники,
развитие научных представлений и материа¬
листических учений — чарвака, настика, ло-
кайата; религиозно-идеалистическое учение
буддизма; вопросы логики в индийской фи¬
лософии.
Будет также рассмотрено развитие фило¬
софской мысли в древнем Китае: развитие
рабовладельческого строя в древнем Китае;
зародыши наивного материализма в древней¬
ших памятниках литературы Китая (Шу —
Цзин и И — Цзин, IX—VIII века до
нашей эры), возникновение религиозно-
философских учений даосизма и кон¬
фуцианства и их классовая роль,
религиозно-эстетическое учение Мо —
Ди, критика им господствующей морали, воз¬
никновение материалистических учений древ¬
него Китая, борьба их с религией и идеа¬
лизмом: Сюнь-Цзы, его материалистическое
учение, его социально-политическое учение;
материализм Ян-Чжу (V—IV века до нашей
эры), его борьба с конфуцианством; великий
материалист и атеист древнего Китая Ван-
Чун (I век до нашей эры), его борьба про¬
тив даосизма и конфуцианства; превраще¬
ние конфуцианства и даосизма в богослов¬
ские системы.
План главы
1. Возникновение и развитие рабовладель¬
ческого общества и его культуры на древ¬
нем Востоке. 2. Естественнонаучные и фи¬
лософские воззрения в древнем Египте.
3. Естественнонаучные и философские воз¬
зрения народов Передней Азии: Вавилон,
Персия и др. 4. Естественнонаучные и фило¬
софские воззрения в древней Индии. 5. Есте¬
ственнонаучные и философские воззрения
в древнем Китае.
Объём главы — 1 п. л.
• Глава 2
Возникновение материализма и его борьба
с идеализмом в древней Греции .
В главе будет показано, что философия
древней Греции, отражая борьбу основных
классов рабовладельческого общества — ра¬
бов и рабовладельцев, была идеологией
рабовладельческого класса. Древнегреческие
философы, независимо от того, к какой шко¬
ле они принадлежали (Демокрит, Платон,
Аристотель), стремились теоретически обос¬
новать и увековечить рабовладельческий
строй. Борьба философских школ древнегре¬
ческой философии была одной из форм идео¬
логической борьбы различных групп рабовла¬
дельческого класса. Эксплоатируемый класс
рабовладельческого общества — класс рабов,
лишённый каких бы то ни было обществен¬
но-политических прав, исторически был лишён
возможности выдвинуть своё философское
учение.
Задача этой главы — показать, что история
древнегреческой философии есть история за¬
рождения, возникновения и развития мате¬
риалистического понимания природы в его
первоначальной форме, а равным образом
наивной диалектики и элементарной логики.
Борьба материалистической «линии Демо¬
крита» с идеалистической «линией Платона»
была идеологической, партийной борьбой
прогрессивной рабовладельческой демокра¬
тии с реакционной земельной аристократией.
Само возникновение различных философских
учений было органически связано с форми¬
рованием и развитием рабовладельческого
общества в Греции, с развитием торговых и
культурных сношений древних греческих го¬
родов-государств между собой и с Востоком.
Философия как особая, отдиферепцировав-
шаяся область знания в древней Греции от¬
сутствовала; но от одной, нерасчленённой
науки древних греков по мере её развития
стали отпочковываться различные отрасли
естествознания. Борьба материализма против
идеализма уже в древней Греции была борь¬
бой науки против религии.
Наиболее древние философские школы
(VI век до нашей эры) возникли в период
формирования рабовладельческого общества.
Первоначальный, стихийный материализм и
наивная диалектика (Милетская школа и Ге¬
раклит Эфесский) возникли на малоазий-
ском побережье, в Ионии — центре торговых
и культурных сношений греков с Востоком.
В древнегреческих колониях «Великой Гре¬
ции» (Южной Италии) развивались философ¬
ские учения, заключавшие в себе зародыши
идеализма (Пифагор и Элейская школа) и
представлявшие собой аристократическую
идеологию. Философская борьба в этот пе¬
риод происходила между сторонниками ма¬
териальности мира и наивной диалектики и
их противниками, учившими о числе как о
первоначале и о неподвижном бытии.
В период усиления рабовладельческой де¬
мократии дальнейшее развитие рабовладель¬
ческого способа производства, социально-по¬
литической борьбы и естествознания выдви¬
нуло новые философские проблемы (проблема
строения материи и её движения, вопросы
теории познания, общественной морали и го¬
сударства). Материализм философов-есте¬
ствоиспытателей V века до нашей эры (Анак¬
сагор, Эмпедокл, Демокрит) был идеологией
группы рабовладельцев, заинтересованных в
развитии производительных сил, торговли и
культуры, в росте научного знания, в укреп¬
лении рабовладельческой демократии. Идеа¬
листическая философия (Сократ, Платон)
была реакционной идеологией древнегрече¬
ской аристократии.
Период развития рабовладельческого об¬
щества, связанный с выдвижением Македо¬
нии, нашёл отражение в энциклопедической
науке Аристотеля (при характеристике фило¬
софии Аристотеля будет также указана его
роль в развитии логики).
В исторических условиях, возникших пос¬
ле распада государства Александра Маке¬
донского, происходило дальнейшее развитие
34Я
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
материализма (Эпикур) и его борьбы против
идеализма и религии, усиление внимания к
вопросам морали и права.
Процесс отпочкования отдельных научных
областей от единой науки древних греков
отчётливо проявился в естественнонаучных
достижениях александрийских учёных.
Социально-политический упадок Греции
привёл к возникновению скептических и ми¬
стико-религиозных учений; к этому времени
относится распространение в Греции восточ¬
ных религиозных учений.
В главе будет вскрыта фальсификация
древнегреческой философии современной
буржуазной историографией.
План главы
1. Возникновение и развитие древнегрече¬
ской философии и борьба философских школ
в период формирования рабовладельческого
общества. Первоначальный, стихийный мате¬
риализм и наивная диалектика Милетской
школы и Гераклита Эфесского. Пифагор и
Элейская школа. 2. Борьба материализма
(«линии Демокрита») и идеализма («линии
Платона») в древнегреческой философии в
период победы и укрепления рабовладельче¬
ской демократии. Материализм Анаксагора и
Эмпедокла. Материализм Демокрита. Антич¬
ные софисты. 3. Идеология реакционной, ра¬
бовладельческой аристократии — идеализм
Сократа и Платона. 4. Энциклопедическая
наука Аристотеля. 5. Древнегреческая фи¬
лософия после распада государства Алек¬
сандра Македонского. Материализм Эпику¬
ра. Александрия—центр «эллинистической»
науки и культуры. 6. Философские направле¬
ния в период социально-политического упад¬
ка Греции.
Объём главы — 3 п. л.
Глава 3
Борьба материализма и идеализма в древ¬
нем Риме ■
Задача главы — показать, что философия
древнего Рима, как и древнегреческая фило¬
софия, была идеологией господствующего
класса рабовладельцев, что она отличалась
своими специфическими чертами; что исто¬
рические особенности развития Рима привели
к усиленной разработке общественно-полити¬
ческой теории, вопросов морали, права и
государства. Философские учения древних
римлян были тесно связаны с их политиче¬
скими и естественнонаучными воззрениями.
Как и в Греции, в Риме происходила борьба
«линии Демокрита» и «линии Платона», про¬
грессивных тенденций в науке и в политике
с регрессивными, реакционными тенденция¬
ми. Главным представителем римского ма¬
териализма и атеизма был Лукреций —
мыслитель прогрессивных кругов рабовла¬
дельцев республиканского Рима. Идеализм
в Риме был представлен главным образом
учениями стоиков, эклектиков, неоплатони¬
ков — реакционной идеологией периода
упадка и разложения рабовладельческого
общества.
План главы
1. Рабовладельческое общество в древнем
Риме и его культура. 2. Материализм Лукре¬
ция. 3. Реакционные философские и социаль¬
но-политические учения периода Римской
империи (римские стоики, Цицерон, неопла¬
тоники).
Объём главы — 1 п. л.
РАЗДЕЛ II
ФИЛОСОФИЯ ФЕОДАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА
Глава 4
Философские воззрения периода раннего
феодализма
Глава 5
Философские воззрения периода развитого
феодализма
Задача глав: охарактеризовать и объяс¬
нить господство в условиях феодального об¬
щества теолого-идеалистического мировоз¬
зрения и формального схоластического мето¬
да; показать, что в некоторых странах Вос¬
точной Европы, Кавказа и так называемой
арабской цивилизации развивается более
передовое мировоззрение, которое оказывает
прогрессивное влияние на развитие филосо¬
фии в Западной Европе; показать, как в
дальнейшем процессе классовой борьбы в
эпоху феодализма возникают материалисти¬
ческие тенденции и религиозное вольнодум¬
ство.
На развалинах рабовладельческого обще¬
ства возникала феодальная формация. Этот
процесс в разных странах происходил разно¬
временно и протекал в специфических фор¬
мах.
В первые века нашего летосчисления в
странах Ближнего Востока, Кавказа, Север¬
ной Африки и других, в ожесточённой борьбе
различных религиозных течений и в связи с
некоторыми античными философскими си¬
стемами, складываются основы христианско¬
го вероучения, распространяющиеся затем в
Европе.
В Западной Европе переход в
V—VII веках от античного мира к средневе¬
ковью был связан на первых порах с глубо¬
ким экономическим и культурным упадком.
Господствует католическая религиозная
идеология, на всём лежит мрачная печать
церковного гнёта. Классовые столкновения
облекаются в религиозное одеяние («ереси»).
Философия, как и весь круг знаний феода¬
лов, превращается в служанку богословия.
В эту эпоху (IV—V веков н. э.) получают
распространение взгляды Августина, его
«идеи» теократии, защита рабства. Эти
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
749
«идеи» послужили идеологическим оружием
для инквизиции. В X—XII веках домини¬
рующей формой философии становится схо¬
ластика. В XIII веке схоластика достигает
своего апогея и пытается использовать для
своих целей фальсифицированное учение
Аристотеля (Фома Аквинский). Однако уже
в следующем столетии под влиянием со¬
циального развития здание ортодоксальной
схоластики начинает расшатываться. Смысл
схоластики: обоснование, систематизация и
защита официальной церковной идеологии
путём пустых и искусственных, формально¬
логических ухищрений. Её классовое назна¬
чение — оправдание феодальной иерархии
и религиозного мракобесия, жесточайшей
эксплоатации трудящихся масс и удушение
прогрессивной мысли.
Византия, опиравшаяся на наследие
античного мира, выделялась по своей куль¬
туре в IX—XI веках и создала влиятельные
философские системы. Народные движения,
возникшие в форме «ересей» на Балканах,
распространились в дальнейшем по Западной
Европе, способствуя разложению господ¬
ствующей феодальной идеологии.
В VIII—X веках, в то время как культур¬
ное развитие большей части Западной Евро¬
пы находилось ещё на крайне низком уровне,
в ряде стран Ближнего Востока,
Средней Азии расцветала своеобразная
культура, весьма условно именуемая «араб¬
ской». Арабский язык и религия Ислама бы¬
ли её обычным — хотя и необязательным
признаком. Для наиболее передовой «араб¬
ской» философии характерны: интерес к
изучению природы и к опытному знанию,
известные материалистические тенденции и
вольнодумство в религиозных вопросах. В
так называемой арабской философии разли¬
чимы два основных потока: восточный (в
современных наименованиях: Иран, Узбеки¬
стан, Таджикистан и др.) и западный (Пи¬
ренейский полуостров). Крупнейшая фигура
первого — представитель народов Средней
Азии Ибн-Сина (Авиценна, X—XI века),
второго—Ибн-Рошд (Аверроэс, XII век).
Передовая «арабская» философия имела зна¬
чительное влияние — по большей части
прогрессивное — на западноевропейскую.
Древняя культура Грузии и Арме¬
нии, наследовав ряд античных и древне¬
восточных традиций и взаимодействуя с
культурой Византии, развивалась самостоя¬
тельным путём. Культура указанных стран,
выдвинувших уже в V—VI веках ряд вы¬
дающихся философов (Езник Кохбеци, Да¬
вид Непобедимый, Пётр Ивер и др.), пере¬
жившая затем временный упадок под влия¬
нием иноземных нашествий, в X—XII веках
достигла нового крупного подъёма.
При своеобразных по сравнению с Запад¬
ной Европой социально-экономических усло¬
виях в Грузии, Армении, Азербайджане и
Средней Азии формируется идеология, во
многом сходная с более поздней западноев¬
ропейской, обычно называемой культурой
Возрождения: гуманизм, противопоставление
светского начала религиозной догматике,
расцвет искусств, дифференциация и разви¬
тие научных знаний (медицина, астрономия,
математика), повышенный интерес к антич¬
ной философии. Виднейшие представители
подобной культуры на Кавказе и в Средней
Азии: Шота Руставели, Григор Магистр,
Низами, Навои и др.
В последующие столетия (XVI—XVIII ве¬
ка) в философии Азербайджана и Средней
Азии выделяются такие фигуры, как Физули,
Бедиль, Машраб.
Развитие философии и науки в феодальных
Индии и Китае.
Киевская Русь интенсивно и само¬
бытно развивала свою культуру вплоть до
монгольского нашествия, на время затормо¬
зившего (но не прекратившего) этот процесс.
В замечательном народном творчестве, в бо¬
гатой литературе и т. д. ставился ряд со¬
циально-политических и мировоззренческих
проблем, отражавших особенности историче¬
ского развития Руси (проблема государ¬
ственного единства и независимости и т. д.).
В конце XV—XVI веков образуется рус¬
ское национальное централизованное госу¬
дарство, перерастающее в многонациональ¬
ное. Идёт интенсивная борьба с феодальным
сепаратизмом, появляется большая политиче¬
ская литература (Пересветов, Ермолай —
Еразм, Иван IV). В форме церковно-религи¬
озных споров выдвигаются философские во¬
просы (в России—осифляне и нестяжатели,
на Украине, в Белоруссии XVI века Г. Ско-
рина). В некоторых «ересях» обнаруживаются
материалистические и атеистические тенден¬
ции. В XVII столетии усиливается борьба за
просвещение (Симеон Полоцкий и др.), идёт
разработка естествоведческих и социально-
политических вопросов, трактующих об
улучшении общественных порядков (Крижа-
нич). В связи с открытием высших духов¬
ных школ появляется схоластика, приобре¬
тающая в русских условиях той эпохи свое¬
образные черты.
В главах будет дана критика буржуазных
(чаще иностранных), «теорий», принижаю¬
щих значение древнерусской культуры и
фальсифицирующих её характер.
Идеологи современной империалистиче¬
ской реакции, нагло искажая историческую
правду, отрицают громадную роль культуры
России, Византии, Средней Азии, Китая, Ин¬
дии, Грузии, Армении, Азербайджана в раз¬
витии мировой философской и научной мы¬
сли. В то же время империалистическая реак¬
ция пытается возродить средневековое като¬
лическое мракобесие и использовать в каче¬
стве своего орудия неосхоластику и мистику.
План главы
’ 1. Возникновение и развитие феодализма.
2. Оформление (преимущественно на Восто¬
ке) христианского вероучения. 3. Западная
Европа; ранняя схоластика. 4. Развитие фи¬
лософии в Византии (IX—XI века). 5. Араб¬
ская философия и наука; её характер и исто¬
рическое значение. Средняя Азия, Азербайд¬
жан. 6. Философия в Грузии и Армении
(с V по XI век). 7. Общественная и философ¬
ская мысль в древней Руси (с XI по XIV век).
8. Своеобразные пути развития философской
и научной мысли в феодальных Индии и
Китае.

350
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
План главы
1. Поздняя схоластика в Западной Европе.
2. Начало разложения схоластики в Запад¬
ной Европе (Роджер Бэкон; номинализм
Дунса Скотта и Оккама). 3. Философия XII—
XV веков в Византии и южнославянских
странах. 4. Своеобразные формы Возрожде¬
ния на Востоке. Философия XII—XV веков
в Грузии и Армении, Азербайджане и Сред¬
ней Азии. 5. Общественно-политическая и
философская мысль России периода созда¬
ния и утверждения нейтрализованного го¬
сударства (конец XV—XVII век).
Объём глав — 5 п. л.
РАЗДЕЛ III
ФИЛОСОФИЯ ПЕРИОДА ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ БУРЖУАЗНОГО
ОБЩЕСТВА В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ (ДО ВОЗНИКНОВЕНИЯ МАРКСИЗМА).
ФИЛОСОФИЯ В РОССИИ XVIII —XIX ВЕКОВ
Глава 6
Философские воззрения эпохи возникнове¬
ния буржуазных отношений в Европе
(XIV—XVI вв.)
Задача главы — показать, что в процессе
распада феодальных и возникновения ранне-
буржуазных отношений, сопровождавшемся
развёртыванием классовых конфликтов (кре¬
стьянские войны, городские восстания и т. д.),
в борьбе материалистических и идеалистиче¬
ских тенденций формируется прогрессивная,
светская, гуманистическая культура, подры¬
вается диктатура церкви, расшатываются ос¬
новы теолого-схоластической идеологии и
формируется естествознание как наука. Ча¬
сто применяемый по отношению к данной
эпохе термин «Возрождение» («Ренессанс»),
не вскрывающий социально-экономических,
классовых основ культуры,— имеет услов¬
ный характер.
Буржуазными историками затушёвывается
большая роль в формировании культуры за¬
падноевропейского Ренессанса так называе¬
мых восточных (Византия, арабы и др.) влия¬
ний и игнорируются особые формы Возрож¬
дения в Грузии, Армении, Азербайджане,
Средней Азии. Особо должна быть подчёрк¬
нута сознательно замалчиваемая западноев¬
ропейскими буржуазными исследователями
выдающаяся роль славянских народов в
процессе образования культуры Возрожде¬
ния.
Процесс возникновения буржуазных отно¬
шений происходит в разных странах Европы
в течение XIV—XVI веков. Техника и науч¬
ные знания (астрономо-космологические и
механико-математические) стимулируются по¬
требностями растущего производства. Совер¬
шается ряд важных открытий и изобретений.
Наука разрывает с теологией (Коперник), со¬
здаётся твёрдый фундамент точного естество¬
знания (Галилей). Наиболее передовая фило¬
софия эпохи выявляет, хотя и не последова¬
тельно, материалистические и атеистические
тенденции и содержит отдельные зёрна диа¬
лектики (Бруно). В связи с начатками перво¬
начального капиталистического накопления
возникает ряд социально-политических уче¬
ний, критикующих современный им обще¬
ственный строй и выдвигающих идеал буду¬
щего (утопии Мора и Кампанеллы).
План главы
1. Общая характеристика идеологии так
называемой эпохи Возрождения и её социаль¬
но-исторические предпосылки. 2. Антиклери¬
кальный и антисхоластический гуманизм и
его ограниченность. 3. Общественная роль
реформации. Гуситское движение в Чехии.
4. Роль славянских народов в создании куль¬
туры Возрождения (Хельчицкий, Ян Комен-
ский и др.), о. Разрыв науки с теологией
(Коперник). Возникновение естествознания
как науки (Галилей). 6. Материалистически-
атеистические тенденции и элементы диалек¬
тики в философии Джордано Бруно. 7. Со¬
циально-политические учения (в особенно¬
сти утопии Мора и Кампанеллы).
Объём главы — 2 п. л.
Глава 7
Развитие материализма и его борьба против
идеализма в период первых западно¬
европейских буржуазных революций (конец
XV — начало XVIII вв.).
Задача главы — показать, что в эпоху раз¬
вития капиталистических отношений в пере¬
довых странах Европы и развёртывания
первых буржуазных революций, в связи
с техническим прогрессом и развитием есте¬
ствознания, типичной формой прогрессивной
философии становится материализм метафи¬
зического и механического характера; что
этот материализм вступает в борьбу с идеа¬
лизмом и средневековой схоластикой как
формами реакционной философии.
С конца XVI века быстро крепнущая бур¬
жуазия, возглавляя народные движения,
сталкивается с защитниками феодально-
крепостнического уклада; в Нидерландах и
в Англии происходят первые буржуазные
революции. Материалистическая философия
(Ф. Бэкоп, Т. Гоббс, Спиноза и др.) про¬
должает и развивает борьбу с идеализмом,
теологией и схоластикой. Естествознание
пытается дать единую систему мира па
основе успехов механики и математики
(Ньютон, картезианство). В философии и
естествознании ставится ряд вопросов, трак¬
тующих о характере движения: его связь с
материей его неуничтожимость и т. д.
(Декарт, Ньютон, Лейбниц, Толланд). Позд¬
нее (в XVIII веке) славянский учёный Бош-
кович пытается развить атомистику на
основе динамизма. Метафизический мате¬
риализм. будучи в условиях данной эпохи
прогрессивным, в то же время непоследова¬
телен и компромиссен.
Характерная для этого времени усилен¬
ная разработка проблем методологии идёт
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
351
или по линии обоснования эмпиризма и ин¬
дуктивной логики, или по пути рационализ¬
ма и дедуктивной логики, берущей за
образец Эвклидову геометрию. В рамках
господствующего метафизического метода, в
учениях ряда выдающихся мыслителей эпохи
отмечаются отдельные элементы Диалектики
(например, Декарт в математике и космого¬
нии).
Весь ход социально-исторического про¬
цесса поставил в порядок дня оформление
теорий естественного права и договорного
происхождения государства, противопостав¬
ляемых феодально-богословскому провиден¬
циализму.
В главе будет показано, что общественно-
политическая реакция на революционные
движения и страх перед активизацией на¬
родных масс обусловили появление и рас¬
пространение в Англии реакционных идеали¬
стических философских систем Беркли,
Юма. Будет также указано на последующее
использование реакционной буржуазной фи¬
лософией берклеанства и юмизма.
План главы
1. Развитие в Западной Европе капитали¬
стических отношений. 2. Формирование мета¬
физического метода в естествознании. Нью¬
тон. 3. Основоположники философии XVII
века (Ф. Бэкон, Декарт). 4. Буржуазная ре¬
волюция в Нидерландах и философия Спи¬
нозы. 5. Философские и социально-политиче¬
ские учения эпохи английской буржуазной
революции и реставрации (Гоббс, левеллеры,
диггеры и др.). 6. Классовый компромисс
1688 года в Англии и философия Локка.
7. Философия реакции. Идеализм Беркли и
Юма. 8. Феодальная отсталость Германии.
Идеализм Лейбница. 9. Основные линии раз¬
вития естествознания конца XVI — начала
XVIII века в его связи с философией.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 8
Французский материализм периода подго¬
товки и проведения буржуазной революции
XVIII века и его борьба против идеализма
и теологии
Задача главы — показать, что историче¬
ская роль Франции конца XVIII века, как
центра буржуазно-революционного движе¬
ния в Европе, обусловила передовую обще¬
ственную роль философских и социально-
политических учений, выдвинутых француз¬
скими просветителями и материалистами.
В борьбе против теологического мировоз¬
зрения, в революционной критике абсолю¬
тистско-феодального строя французские
просветители и материалисты осуществляли
идеологическую подготовку буржуазной
революции 1789—1794 родов.
Зарождение просветительских и материа¬
листических тенденций во французской фи¬
лософии относится к концу XVII, началу
XVIII века (Бейль, Мелье). Несмотря на огра¬
ниченное понимание просвещения Воль¬
тером, его борьба против церкви, теологии и
средневекового варварства играла прогрес¬
сивную роль, его деизм сочетался с рядом
материалистических тенденций. Известное
прогрессивное значение имели также соци¬
ально-политическая теория Монтескье и
политико-экономическое учение Тюрго.
Буржуазно-демократический характер ми¬
ровоззрения Руссо, его передовая социаль¬
но-политическая теория определили зна¬
чительное влияние его идей на деятелей
буржуазной революции 1789—1794 годов.
Идеология революционной буржуазии в
период подготовки революции 1789—1794
годов наиболее передовое философское вы¬
ражение получила во французском матери¬
ализме XVIII века. Борьба французских
материалистов (Ламеттри, Дидро, Гольбаха
и Гельвеция) против теологического миро¬
воззрения, против религии и идеалистиче¬
ской философии, их боевой атеизм, их про¬
грессивная этическая теория и революцион¬
ная критика абсолютистско-феодального
строя характеризуют их передовую роль в
общественной жизни, их заслуги в развитии
материалистического мировоззрения и вли¬
яние на развитие естествознания. Француз¬
ский материализм XVIII века — важный
этап в развитии материалистического миро¬
воззрения до возникновения марксизма. В
главе будет показано влияние материализ¬
ма XVIII века на утопический социализм.
Будет отмечено также влияние французских
материалистов и просветителей на развитие
передовой философской и общественной
мысли других народов.
Черты исторической ограниченности
французского материализма XVIII века —
его механицизм, метафизичность и идеали¬
стическое понимание общества — были свой¬
ственны ему как буржуазному мировоззре¬
нию и отражали в то же время состояние
естествознания во второй половине
XVIII века. В главе будет дана в этой свя¬
зи характеристика естествознания XVIII ве¬
ка. Вместе с тем будет показано, как были
нанесены первые удары по метафизиче¬
скому мировоззрению во второй половине
XVIII века (космогоническая теория— Лап¬
лас, революция в химии — Лавуазье и его
школа, зачатки идеи развития в биологии).
Будут указаны также элементы диалекти¬
ки в учениях французских материалистов и
просветителей XVIII века.
В главе будет далее рассмотрена исто¬
рия борьбы философских и социально-поли¬
тических учений по основным этапам бур¬
жуазной революции во Франции; будут оха¬
рактеризованы новые, передовые для того
времени общественные теории — теория
прогресса Кондорсэ, общественно-полити-
’.гские идеи Марата, Дантона и Робеспьера,
социально-политические теории «бешеных»
и эбертистов, у'топический социализм Бабе-
фа. В главе будет показано, что утопиче¬
ский уравнительный характер бабувизма,
его оторванность от народных масс характе¬
ризуют историческую ограниченность и не-
научность даже наиболее передовых обще¬
ственных теорий периода буржуазной рево¬
люции во Франции.
План главы
1. Франция периода подготовки буржуаз¬
ной революции 1789—1794 годов. 2. Зарож¬
352
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
дение офосветительских тенденций во фран¬
цузской философии конца XVII—начала
'XVIII века. 3. Расцвет метафизического ес¬
тествознания и первые открытия, нанося¬
щие удары по метафизическому мировоззре¬
нию. 4. Просветители: Вольтер, Монтескье,
Тюрго. 5. Общественно-политическое учение
Руссо. 6. Материализм Ламеттри. 7. Матери¬
ализм Дидро. 8. Материализм Гольбаха.
9. Материализм Гельвеция. 10. Идеологиче¬
ская бо|рьба и политические теО|рии периода
развёртывания буржуазной революции.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 9
Философские и общественно-политические
учения в России и на Украине в период
укрепления российского централизованного
государства и усиления крепостничества.
Философские и общественно-политические
учения на Кавказе и в Средней Азии
(XVIII век)
Задача главы — показать, что, несмотря на
относительное, обусловленное историческими
обстоятельствами отставание России в эко¬
номическом и политическом отношениях от
ряда европейских стран, русская научная,
философская и общественная мысль в XVII!
■ веке достигла высокой степени развития; по¬
казать, что выдающуюся роль в истории рус¬
ской и мировой науки и материалистической
философии сыграли такие крупнейшие пред¬
ставители русской философской мысли, как
Ломоносов и Радищев.
Преобразования Петра I в начале XVIII
века привели к укреплению российского цен¬
трализованного государства помещиков и
торговцев. Укрепление российского государ¬
ства сопровождалось усилением крепостни¬
ческого гнёта. Следствием этого было
широкое развитие антикрепостнического кре¬
стьянского движения в России и на Украине.
Происходивший в этих исторических усло¬
виях процесс экономического развития
России сопровождался подъёмом русской
культуры, науки и искусства. XVIII сто¬
летие явилось эпохой создания в России
оригинальных и систематических философ¬
ских теорий. В главе будут показаны харак¬
терные черты развития передовой философ¬
ской и общественной мысли в России
в XVIII веке: развитие материализма в связи
с крупными достижениями естествознания,
борьба против средневековой схоластики,
стремление ликвидировать хозяйственнг. о
и культурную отсталость России. В главе
будет дана характеристика естественно¬
научных, философских и общественно-поли¬
тических воззрений М. В. Ломоносова — ге¬
ниального русского учёного и выдающегося
представителя материализма XVIII века,—бу¬
дет показано мировое значение научной дея¬
тельности Ломоносова, естественнонаучные
взгляды которого были наиболее передовы¬
ми во всём мире для своего времени.
В главе будет показано, что рост крестьян¬
ского движения в России и влияние фран¬
цузской буржуазной революции 1789—1794
годов привели к зарождению в России в кон¬
це XVIII века среди передовых дворян ан¬
тикрепостнической, просветительской идео¬
логии. В главе будет дана характеристика
материалистической философии и анти¬
крепостнических общественно-политических
взглядов А. Н. Радищева, освещена его
роль в развитии русского освободительного
движения и передовой философской мысли
конца XVIII—XIX века.
В главе будут освещены философские и
общественно-политические учения на Кав¬
казе и в Средней Азии конца XVIII века.
План главы
1. Исторические условия развития фило¬
софии в России в XVIII веке. 2. Обществен¬
но-политическая и философская мысль в эпо¬
ху «петровских преобразований» (Феофан
Прокопович, Антиох Кантемир, Василий Та¬
тищев, Иван Посошков). 3. Материалистиче¬
ская философия М. В. Ломоносова. 4. Есте¬
ственнонаучные воззрения Ломоносова.
5. Русские просветители XVIII века (Н. И.
Новиков, материалисты Я. П. Козельский,
С. Е. Десницкий). 6. Украинский философ
XVIII века Г. С. Сковорода. 7. 'Мировоззре¬
ние А. Н. Радищева. 8. Мировоззрение Ан¬
тона Католикоса и др. (Грузия); Ори, Шаа-
мирьяна, Баграмяна (Армения); Машраба
и др. (Средняя Азия).
Объём главы — 3 п. л.
Глава 10
Аристократическая реакция в Германии на
французскую буржуазную революцию и
французский материализм. Немецкий иде¬
ализм конца XVIII—начала XIX века
Задача главы — показать', что особенности
истории Германии конца XVIII — начала XIX
века определили возникновение и развитие
ряда идеалистических систем как идеологии
аристократической реакции в Германии на
французскую буржуазную революцию и
французский материализм; показать, что для
немецких философов этого периода были ха¬
рактерны попытки сочетать философский
идеализм с идеалистической диалектикой.
Главнейшими особенностями истории Гер¬
мании конца XVIII — начала XIX века были:
её экономическая и политическая отсталость,
пресмыкательство трусливой немецкой бур¬
жуазии перед дворянством и прусской мо¬
нархией и страх перед народом, ненависть
прусского юнкерства к передовым идеям
французского Просвещения и французской
буржуазной революции, общая для юнкер¬
ства и буржуазии боязнь революционного
движения в самой Германии, аристократиче¬
ская реакция в Германии, в дальнейшем под¬
держанная общеевропейской реакцией начала
XIX века, распространение идеологии нацио¬
нализма и вступление Германии на «прус¬
ский путь» развития капитализма. Будет
охарактеризовано также влияние француз¬
ской буржуазной революции на Германию,
движение крестьянства, сравнительно пере¬
довое развитие буржуазных отношений в
Рейнской области и т. д.
В главе будет показано, что в немецком
Просвещении XVIII века (Лессинг) отсут¬
ствовала революционная критика феодаль-

ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
353
ного строя, что оно было идеологическим
«бунтом на коленях».
Для философии Канта характерна попытка
соединить в одной системе идеализм и мате¬
риализм. Философский дуализм и агности¬
цизм Канта сочетался с его реакционным
социально-политическим учением, с его борь¬
бой против французского материализма и
атеизма XVIII века (в главе будут охаракте¬
ризованы два периода в философском разви¬
тии Канта). Трансцендентальный идеализм
Канта до настоящего времени является
источником реакционных «неокантианских»
идей для идеологов буржуазии, этика кате¬
горического императива неоднократно слу¬
жила и служит врагам марксизма, а фор¬
мальная, идеалистическая эстетика Канта
положила начало реакционной теории «искус¬
ства для искусства».
Субъективный идеалист Фихте развивал
реакционную идейку о немцах как об «из¬
бранной нации» и поддерживал немецко-
прусскую политику захватнических войн.
Объективный идеалист Шеллинг («Филосо¬
фия тождества») являлся одним из главных
представителей реакционного немецкого ро¬
мантизма и своей натурфилософией боролся
против передовых естественнонаучных идей.
Буржуазно-юнкерское мировоззрение Геге¬
ля было систематизированной идеологией
аристократической реакции и подготовки
«прусского пути» дальнейшего развития Гер¬
мании. В логике Гегеля была разработана его
идеалистическая диалектика понятий, обра¬
щённая к прошлому, а не к настоящему и
будущему. Натурфилософия Гегеля была
враждебна передовым естественнонаучным
идеям конца XVIII — начала XIX века. Реак¬
ционное социально-политическое учение
Гегеля националистически возвеличивало
немцев как якобы «избранную нацию», про-
поведывало презрение к другим народам,
особенно к славянским, возводило прусскую
монархию в ранг «земнобожественного суще¬
ства». Гегелевская идеалистическая система
и его идеалистическая диалектика образуют
его философское учение объективного идеа¬
лизма, но Гегель «за диалектикой понятий
угадал диалектику вещей», между методом
Гегеля и его системой имелось противоре¬
чие.
«Характеризуя свой диалектический ме¬
тод, Маркс и Энгельс ссылаются обычно
на Гегеля, как на философа, сформулиро¬
вавшего основные черты диалектики. Это,
однако, не означает, что диалектика
Маркса и Энгельса тождественна диалек¬
тике Гегеля. На самом деле Маркс и Эн¬
гельс взяли из диалектики Гегеля лишь
её «рациональное зерно», отбросив гегелев¬
скую идеалистическую шелуху и развив
диалектику дальше, с тем, чтобы придать
ей современный научный вид» (Стали н).
В главе будет также показано, что
реакционная философия империалистической
буржуазии пытается опереться на подшто¬
панный кантовский и гегелевский идеа¬
лизм, на реакционную идеалистическую
диалектику Гегеля, окончательно лишён¬
ную «рационального зерна» и полностью
превращённую в софистику. Непримиримая
борьба против современных немецких и
23. «Вопросы философии» № 2.
англо-саксонских неокантианцев и неоге¬
гельянцев составляет одну из задач нашего
идеологического фронта.
План главы
1. Германия в конце XVIII — начале
XIX века. 2. Немецкое Просвещение.
3. Дуализм и агностицизм Канта. 4. Субъ¬
ективный идеализм Фихте. 5. Объективный
идеализм Шеллинга. 6. Объективный идеа¬
лизм Гегеля и его идеалистическая диалек¬
тика. 7. Волюнтаризм Шопенгауэра.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 11
Философские и общественно-политические
учения в России в период разложения
крепостного строя и возникновения освобо¬
дительного движения
Задача главы — показать развитие ан¬
тикрепостнической идеологии в России в
начале XIX века, выяснить классовую сущ¬
ность и философские основы этой идеоло¬
гии, раскрыть своеобразие борьбы матери¬
ализма и идеализма в философии народов
России данного периода.
Процесс разложения крепостного строя
в России в начале XIX века, происходив¬
ший в обстановке нарастания революцион¬
ных движений в Западной Европе, создал
почву для возникновения в России осво¬
бодительного движения. Преобладающей
силой этого движения в начале XIX века
являлись дворянские революционеры, по¬
ложившие начало освободительному дви¬
жению, но далёкие от народа, оторванные
от народных масс.
В главе будут охарактеризованы особен¬
ности философских и общественно-полити¬
ческих взглядов виднейших представителей
трёх основных центров декабристского
движения (Северного общества, Южного
общества и Общества соединённых славян).
Основное внимание будет обращено на
выяснение философских, социологических
воззрений и политической программы ради¬
кального крыла декабристов. В главе бу¬
дут освещены важнейшие черты идеологии
декабристов: её по существу буржуазно¬
революционный характер, использование
теории «естественного права» для борьбы
против крепостничества, развитие идей ме¬
тафизического материализма. В то же
время в главе будет показана непоследо¬
вательность ряда декабристов в философии
и общественно-политических воззрениях
(идеализм и деизм ряда декабристов, коле¬
бания части декабристов между идеями
республики и конституционной монархии),
явившаяся следствием слабости дворянских
революционеров и их оторванности от
народа.
В главе будет также дан анализ поме-
щичье-аристократической реакции в России
на буржуазно-революционное движение в
Западной Европе и восстание декабристов
(теория «самодержавия, православия и на¬
родности» и др.), дана характеристика
идеалистических натурфилософских и эсте¬
тических теорий в России начала XIX ве¬
354
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
ка и показано их рациональное зерно —
содержавшиеся в них элементы диалектики.
В главе будут рассмотрены идеалисти¬
ческие теории русских просветителей
30—40-х годов (Станкевич, Чаадаев, Гра¬
новский) и показано, что благодаря своему
критическому направлению и борьбе против
усилившейся в этот период реакции эти
теории сыграли прогрессивную роль в раз¬
витии философии в России. Будет дана
характеристика мирового научно-философ¬
ского значения открытия Лобачевским в
1826—1830 годах «неэвклидовой геометрии»
и борьбы Лобачевского с материалисти¬
ческих позиций против идеализма Канта.
Специальное место в главе отводится
освещению философской и общественно-
политической мысли в Грузии и Армении
в первой половине XIX века.
П л а я главы
1. Начало разложения крепостного строя,
зарождение и рост капиталистических от¬
ношений в России. Дворянский период в
развитии русского освободительного дви¬
жения. 2. Декабристы — представители пе¬
редовой революционной идеологии начала
XIX иека. 3. Теория «официальной народ¬
ности» и зарождение славянофильства.
4. Идеалистическая наггурфилософия и эс¬
тетика в России (Велланский, М. Павлов,
Веневитинов, В. Одоевский). 5. Просветители
30—40-х годов (Чаадаев, Станкевич, Гранов¬
ский). 6. Мировое научно-философское зна¬
чение открытия Лобачевским в 1826—1830
годах «неэвклидовой геометрии». 7. Миро¬
воззрение Иоанна Батонишвили, Додашви¬
ли, Г. Кикодзе (Грузия), X. Обовьян (Ар¬
мения).
Объём главы — 2 п. л.
Глава 12
Борьба философских направлений в Англии
и США в период утверждения капитализма
(конец XVIII — первая половина XIX века)
Промышленный переворот XVIII века
превратил Англию в страну «классическо¬
го» капитализма. Возникает и развивается
буржуазная классическая политическая
экономия с её идеей фритрэда. Усиление
и обогащение буржуазии совершаются за
счёт разорения, неслыханных страданий
народных масс и чудовищной эксплоатации
колоний. Резко поляризуются классы,
растёт рабочее движение, обостряется
классовая борьба.
Задача главы — показать, что развиваю¬
щаяся под знаком страха перед революцией
философия господствующих классов, как
общее правило, порывает с материализ¬
мом. Выдвигается идеалистическая филосо¬
фия либеральной промышленной буржуазии,
характеризующаяся позитивизмом и утили¬
таризмом. Опа вступает в известный кон¬
фликт с мистико-романтической филосо¬
фией торийской реакции. С защитой мате¬
риализма выступает сторонник французской
революции — Пристли. Передовую роль в
развитии общественной мысли играет, не¬
смотря на всю свою ограниченность, утопи¬
ческий социализм Оуэна, а также социоло¬
гия радикального чартизма.
В главе будет показано, что после вой¬
ны за независимость и образования США
в Америке возникает борьба прогрессивных
философских и социологических учений
(Франклин, Пэн, Джефферсон) против ре¬
акционеров, теологов и т. д. В ходе даль¬
нейшего движения в американской буржуаз¬
ной философии господствующее значение
приобретает эклектическая идеалистическая
философия (Эмерсон).
План главы
1. Исторические условия, расстановка
классовых сил и общий характер философ¬
ских направлений в Англии конца XVIII—
первой половины XIX века. 2. Фритрэдер-
ская философия и социология классиков
буржуазной политической экономии (Смит,
Рикардо). 3. Философия либеральной бур¬
жуазии, её утилитаризм (Бентам) и позити¬
визм (Милль). 4. Спиритуалистическая фи¬
лософия аристократической (торийской)
реакции (Кольридж, Карлейль). 5. Мате¬
риализм Пристли. 6. Утопический социа¬
лизм (Оуэн). 7. Социальная теория чар¬
тизма. 8. Философия в США конца XVIII
и начала XIX века. 9. Философия в США в
первой половине XIX века.
Объём главы — 2 п. л.
Глава 13
Борьба философских направлений во Фран¬
ции после буржуазной революции 1789 —
1794 годов (первая половина XIX века)
Особенности социально-политической ис¬
тории Франции начала XIX века определи¬
ли характер пореволюционных философ¬
ских направлений и их борьбы. Правитель¬
ство Наполеона I — это «буржуазное пра¬
вительство, которое задушило французскую
революцию и сохранило только те резуль¬
таты революции, которые были выгодны
крупной буржуазии» (Сталин). Реставра¬
ция во Франции происходила в условиях об¬
щей феодально-аристократической реакции
в Европе. Буржуазная июльская революция
1830 года покончила с попытками восста¬
новить во Франции феодально-абсолютист¬
ский порядок, но лишь дальнейшее обо¬
стрение классовой борьбы пролетариата
против буржуазии и лишь дальнейший ход
социально-политической истории Франции
привели к революции 1848 года.
Задача главы — показать, что борьба фи¬
лософских школ и направлений первой по¬
ловины XIX века чётко отражала расста¬
новку классовых сил во Франции после
буржуазной революции 1789—1794 годов.
Основные философские направления:!) тео¬
логическое мировоззрение феодально-ари¬
стократической реакции; 2) идеализм и по¬
зитивизм пришедшей к власти буржуазии,
отказавшейся от революционных, материа¬
листических и атеистических идей Просве¬
щения; 3) утопический социализм, явив¬
ПРОСПЕКТ КНИГИ кИ СТОРИ Я ФИЛОСОФИИ»
355
шийся продуктом незрелости классовых
противоречий между пролетариатом и бур¬
жуазией, выдвинувший в лице Сен-Симона
и Фурье ряд передовых для своего време¬
ни общественных идей, но оторванный от
народных масс и не поднявшийся на высо¬
ту научного понимания природы и обще¬
ства.
В главе будет показано, что утопический
социализм, потерявший какое бы то ни
было прогрессивное значение и идейно раз¬
ложившийся уже в 40-х годах прошлого ве¬
ка, в современных условиях политической
борьбы состоит на вооружении правых со¬
циалистов-прислужников империалистиче¬
ской реакции. Кроме того в главе будут
рассмотрены социологические учения фран¬
цузских историков периода реставрации.
Будет также показано, как внутри мета¬
физического механистического естествозна¬
ния начала XIX века назревал новый диа¬
лектический взгляд на природу. В связи е
этим будут рассмотрены открытия, нанес¬
шие новые удары по метафизической кон¬
цепции природы (в химии — атомистиче¬
ская гипотеза, органический синтез; в гео¬
логии — теория медленного развития; в
физике — подготовка идеи сохранения дви¬
жения; в биологии — зародыши идей раз¬
вития).
План главы
I. Франция после буржуазной революции
1789—1794 годов. 2. Идеология феодально-
аристократической реакции во Франции и
буржуазная философия «идеологов», спири¬
туалистов и эклектиков. 3. Утопический
социализм Сен-Симона. 4. Утопический со¬
циализм Фурье. 5. Утопический коммунизм
Кабэ и Дезами. 6. Либерально-буржуазные
историки периода реставрации (Тьерри,
Минье, Гизо). 7. Позитивизм О. Конта.
8. Естествознание начала XIX века. 9. Под¬
готовка крушения метафизического взгляда
на природу.
Объём главы — 3 п. л.
Глава 14
Борьба философских направлений в Герма¬
нии накануне революции 1848 года. (Разло¬
жение гегельянства. Материализм Л. Фейер¬
баха.)
Задача главы — показать, что развитие
буржуазных отношений в Германии привело
в 40-х годах XIX века к возникновению
антропологического материализма Фейер¬
баха; показать, что с Фейербахом заканчи¬
вается поступательное (хотя и ограничен¬
ное) развитие буржуазной философии, ска¬
тывающейся в дальнейшем к беспринцип¬
ной эклектике и пустому эпигонству, а
также к вульгарному материализму.
Экономическое и политическое развитие
Германии в 1830—1840-х годах вызвало
определённый политический рост немецкой
буржуазии, происходивший, однако, исклю¬
чительно «вяло, трусливо и медленно»
(Маркс), ибо буржуазия испытывала ра¬
болепство перед дворянством и страх перед
народным движением. В идеологической
сфере этот процесс отразился в форме раз¬
ложения гегельянства и, наконец, поворо¬
та — в лице Фейербаха — от идеализма к
материализму. Указанные исторические
особенности развития немецкой буржуазии
в 1830—1840 годах обусловили крайнюю
ограниченность и без того весьма относи¬
тельного прогресса в области философии:
младогегельянцы не смогли выйти за рамки
идеализма, Фейербах, хотя и выступил про¬
тив идеализма Гегеля, не сумел, однако,
критически использовать рациональное зер¬
но, содержавшееся в идеалистической ге¬
гелевской диалектике, придерживался ан¬
тропологической точки зрения в философии
и религиозно-идеалистического истолкования
общественной жизни, ничего не поняв в
революции 1848 года.
План главы
1. Исторические условия развития Герма¬
нии в 1830—1840 годах и расстановка клас¬
совых сил. 2. Разложение гегелевской
школы. Правые и «левые» гегельянцы
(братья Бауэры, Штраус, Штирнер). 3. Ан¬
тропологический материализм Фейербаха, его
историческая роль и ограниченность.
Объём главы — 2 п. л.
Главы 15 — 16
Развитие материалистической философии в
России в период кризиса крепостного строя
и нарастание освободительного движения
Глава 15. А. И. Герцен. В. Г. Белинский1
Глава 16. Н. Г. Чернышевский и его школа
Задача глав — раскрыть характер и зна¬
чение философии русской революционной
демократии 40—60-х годов XIX века как
высшей формы домарксистской материали¬
стической философии; показать, что
русская материалистическая философия
была единственным современным Марксу
и Энгельсу прогрессивным философским
направлением, подвергнувшим резкой кри¬
тике реакционную буржуазную филосо¬
фию того времени; показать три этапа в
развитии освободительного движения в
России и осветить роль русских револю¬
ционных демократов как предшественни¬
ков социал-демократии в России.
Развитие философии в России в 40—
60-х годах отразило процесс нарастания
и углубления кризиса крепостного строя,
завершившийся революционной ситуацией
1859—1861 годов и крестьянской рефор¬
мой 1861 года. Передовое направление
русской философии этого периода (Белин¬
ский, Герцен, Чернышевский, Добролю¬
бов) возникло и разрабатывалось на основе
развития освободительного движения про¬
тив царизма и крепостничества. Ведущая
роль в русском освободительном движении
в это время постепенно переходила от
дворянских революционеров к револю¬
ционерам-разночинцам. «Шире стал круг
борцов, ближе их связь с народом»
(Лени н). Идеология русской революци¬
онной демократии 40—60-х годов выра¬
жала настроения и чаяния крепостных
крестьян, заинтересованных в полном и
356
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
решительном уничтожении крепостниче¬
ства. Развитие революционно-демократиче¬
ской идеологии (от Белинского и Герце¬
на до Чернышевского и Добролюбова)
отразило процесс нарастания революцион¬
ных настроений среди крепостного кре¬
стьянства. Революционно-демократическая
идеология развивалась в жестокой борьбе
против реакционной крепостнической идео¬
логии и нарождавшегося помещичье-бур-
жуазного либерализма.
Зарождение капитализма в России и
обострение капиталистических противоре¬
чий в странах Западной Европы привели
к своеобразному сочетанию в русской ре¬
волюционной идеологии 40—60-х годов
антикрепостнических и антикапиталистиче-
ских тенденций. Революционность мелко¬
буржуазной крестьянской демократии обле¬
калась в утопически-социалистическую фор¬
му. В главах будут рассмотрены социали¬
стические теории русских революционных
демократов и показаны особенности рус¬
ского утопического социализма в сравне¬
нии с утопическим социализмом в Запад¬
ной Европе (главнейшей из этих особен¬
ностей было соединение пропаганды
социалистических идей с призывом к
революционному преобразованию обще¬
ственных отношений).
В главах будет дана характеристика
философских, общественно-политических и
социологических воззрений Герцена, Бе¬
линского, Чернышевского, Добролюбова и
их последователей в России. Будут по¬
казаны характерные прогрессивные черты
идеологии русских революционных демо¬
кратов: её активный, воинствующий ха¬
рактер; попытка соединить материалисти¬
ческое истолкование явлений природы с
диалектическим методом; использование
материализма и диалектики для обосно¬
вания борьбы за демократическую рево¬
люцию в России; исторический оптимизм,
патриотизм; обоснование реалистической
эстетики и т. д. В главах будет показа¬
но развитие революционно-демократиче¬
ской идеологии, высшей ступенью кото¬
рой являлась последовательно-материали¬
стическая философия и боевой революци¬
онный демократизм Чернышевского —
великого русского мыслителя и револю¬
ционера, идеолога крестьянской револю¬
ции в России. В главах будет освещена
борьба великих русских материалистов
против идеалистической философии и ре¬
акционной социологии в России и в За¬
падной Европе (против официальной иде¬
ологии «самодержавия,, православия и
народности», мистицизма славянофилов,
немецкой идеалистической философии и
её последователей в России, позитивизма,
неокантианства, расизма, шовинизма и т. д.).
Будет показана выдающаяся роль русской
материалистической философии в разви¬
тии демократической культуры в России,
в развитии русской литературы, русского
искусства и русской науки, в подготовке
почвы для распространения в России
марксизма. Особое внимание будет уделе¬
но показу связи между передовой фило¬
софской мыслью в России и бурным раз¬
витием русского естествознания (химии,
физики, биологии), начиная с 60-х годов
XIX века. Вместе с тем будут выяснены
черты исторической ограниченности идео¬
логии русской революционной демократии.
План главы 15
1. Исторические условия возникновения
русской материалистической философии в
40—60-х годах. Идейно-политическая
борьба в русском обществе 40-х годоз.
2. Жизнь и деятельность А. И. Герцена.
3. Философские взгляды Герцена. 4. Обще¬
ственно-политические воззрения Герцена.
5. Жизнь и деятельность В. Г. Белинского.
6. Эволюция философских и общественно-
политических взглядов Белинского в
30-х годах. 7. Общественно-политические
взгляды Белинского в 40-х годах. 8. Фило¬
софские взгляды Белинского в 40-х годах.
9. Белинский — основоположник революци¬
онно-демократической эстетики в России.
10. Философские и общественно-полити¬
ческие воззрения петрашевцев.
План главы 16
1. Идейно-политическая борьба в рус¬
ском обществе накануне реформы 1861 года
и в 60-х годах XIX века. 2. Жизнь и де¬
ятельность Н. Г. Чернышевского. 3. Обще¬
ственно-политические взгляды Чернышев¬
ского. 4. Философские взгляды Чернышев¬
ского. 5. Эстетическая и этическая теории
Чернышевского. 6. Жизнь и деятельность
Н. А. Добролюбова. 7. Общественно-поли¬
тические и философские взгляды Добролю¬
бова. 8. Эстетическая теория Добролюбова.
9. Д. И. Писарев. 10. Последователи
Чернышевского в 60-х годах — Антонович,
Шелгунов. 11. Развитие русского естество¬
знания в 60—70-х годах XIX века (Менде¬
леев, Бутлеров, Сеченов, Тимирязев, Меч¬
ников, Столетов, Ковалевский).
Объём глав — 7 п. л.
Глава 1?
Влияние идеологии русских революционных
демократов и русской материалистической
философии XIX века на развитие передовой
общественной и философской мысли народов
России
Задача главы — показать, как под влия¬
нием русской революционно-демократиче¬
ской идеологии и материалистической фило¬
софии XIX века происходил процесс фор¬
мирования и развития передовой общест¬
венной мысли на Украине, в Белоруссии,
Грузии, Армении, Азербайджане, у народов
Средней Азии и в Прибалтике.
Будут рассмотрены взгляды крупнейших
представителей передовой философской и
общественной мысли на Украине, в Бело¬
руссии, Грузии, Армении, Азербайджане,
Средней Азии и в Прибалтике; показана
борьба прогрессивных мыслителей против
реакционных общественных и философских
направлений и освещена роль этих мысли¬
телей в развитии демократической нацио¬
нальной культуры.

ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
857
План главы
1. Передовая общественная и философ¬
ская мысль на Украине XIX века (Т. Шев¬
ченко, И. Франко и др.). 2. Передовая об¬
щественная и философская мысль в Бело¬
руссии XIX века (К. Калиновский, Ф. Бо¬
гушевич, М. Богданович и др.). 3. Передо¬
вая общественная и философская мысль в
Грузии XIX века (Г. Церетели, И. Чавча-
вадзе, Н. Николадзе и др.). 4. Передовая
общественная и философская мысль в Ар¬
мении XIX века (М. Налбандян, С. Назарь-
янц и др.). 5. Передовая общественная и
философская мысль в Азербайджане
XIX века (М. Ахундов и др.). 6. Передовая
общественная и философская мысль у наро¬
дов Средней Азии в XIX веке (Фуркат,
Абай, Мукилш и др.). 7. Передовая обще¬
ственная и философская мысль у народов
Прибалтики в XIX веке.
Объём главы — 3 п. л.
Глава 18
Философские и общественно-политические
учения XIX века (20 — 70-х годов) в сла¬
вянских странах: Болгарии, Сербии, Чехии,
Польше
Славянские народы, начиная со средне¬
вековья и эпохи Возрождения, внесли круп¬
ный Вклад в развитие философии. Задача
главы — показать, что в XIX веке прог¬
рессивные общественные группировки этих
стран, в связи с растущим национально-
освободительным движением, создали ряд
заслуживающих большого внимания фило¬
софских и социально-политических учений.
Здесь будет дана характеристика этих
учений и показано влияние на многие из
них русской философии.
В Болгарии в 60—70-х годах разви¬
вается освободительное движение и воз¬
никают выдающиеся философские и соци¬
ально-политические учения революционных
демократов: Любена Каравелова, Христо
Ботева. Углубляется влияние русских ре¬
волюционных демократов, в осообенности
Чернышевского. Идёт борьба с учениями
теолого-идеалистического характера.
В аналогичных, в существенных чертах,
исторических условиях возникает в Сер¬
бии учение революционного демократа
Светозара Марковича и развёртывается
борьба с идеализмом (в особенности немец¬
кого происхождения).
В Ч е х и и в связи с интенсивным рос¬
том национального движения в 20—40-х и
40—60-х годах выдвигается ряд таких
идеологов, как Колар, Гавличек, Ганка.
Укрепляются связи с русской философией,
и усиливается борьба с идеологией немец¬
кой ориентации.
В Польше развёртывается творчество
крупнейшего художника и выдающегося
мыслителя Адама Мицкевича. Возникают
и развиваются учения польских револю¬
ционных демократов.
План главы
1. Болгария — Любен Каравелов,
Христо Ботев. 2. Сербия — Вук Карад¬
жич, Светозар Маркович. Хорватия —
Гай. 3. Чехия — Колар. Гавличек и де¬
мократическое движение. Ганка и русские
славянофилы. 4. Польша — Мицкевич.
Революционные демократы и их связи с
русским революционным движением.
Объём главы —1,5 п. л.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МАРКСИСТСКО-ЛЕНИНСКОЙ
ФИЛОСОФИИ
РАЗДЕЛ I
СОЗДАНИЕ И РАЗВИТИЕ МАРКСОМ И ЭНГЕЛЬСОМ ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО
И ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА
Глава 1
Возникновение марксизма — великий рево¬
люционный переворот в философии
В главе будет освещено возникновение
марксизма, диалектического и исторического
материализма как великий революционный
переворот в философии. В этой связи в главе
будет рассмотрена эпоха возникновения мар¬
ксизма, выяснены исторические и политиче¬
ские условия, подготовившие великий рево¬
люционный переворот в философии (форми¬
рование пролетариата как класса в Западной
Европе; развитие классовой борьбы пролета¬
риата против буржуазии; возникновение пер¬
вых революционных объединений рабочих;
состояние социальных учений) и освещена
всемирноисторическая роль пролетариата,
призванного уничтожить капитализм, завое¬
вать политическую власть и построить ком¬
мунизм. Будет дана также характеристика
естественных наук в XIX веке, в особенно¬
сти трёх великих открытий (клеточная тео¬
рия, закон сохранения и превращения энер¬
гии, эволюционная теория), и подчёркнута
историческая подготовка диалектического
взгляда на природу.
Цель главы — показать, что пролетариат,
будучи могильщиком капитализма, самым
решительным и полным образом отрицает,
критически преодолевает чуждые народу, не
могущие служить орудием научного позна¬
ния и революционного изменения мира бур¬
жуазную философию, буржуазное мировоз¬
зрение. Вся прежняя философия в новую эпо¬
ху оказалась несостоятельной. Маркс и
Энгельс покончили с прежними замкнутыми
358
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
учениями философов-одиночек, создали диа-
лектический и исторический материализм как
революционную философскую науку, как
действенное мировоззрение коммунистиче¬
ской партии и рабочего класса. Маркс и Эн¬
гельс указали «путь к научному изучению
истории, как единого, закономерного во всей
своей громадной разносторонности и проти¬
воречивости процесса» (Ленин). В резуль¬
тате работ Маркса и Энгельса возникла но¬
вая, высшая форма материализма, была со¬
здана принципиально иная, революционная,
материалистическая диалектика. Диалекти¬
ческий и исторический материализм как на¬
ука об общих законах развития природы, че¬
ловеческого общества и мышления неразрыв¬
но и всесторонне связан с научным проле¬
тарским социализмом, с теорией и практи¬
кой рабочего движения всех стран мира.
В главе будут изложены особенности раз;
вития марксистской философии за истекшие
сто лет в её борьбе с враждебными марксиз¬
му теориями и показано полное торжество
марксистского мировоззрения.
План главы
1. Исторические условия возникновения
марксизма. 2. Выход пролетариата на исто¬
рическую арену классовой борьбы. 3. Теоре¬
тические источники марксистской филосо¬
фии. 4. Открытия в естествознании. 5. Вели¬
кий революционный переворот в философии,
осуществлённый Марксом и Энгельсом, и
конец буржуазной философии и социологии.
6. Предмет марксистской философии.
7. Исторические судьбы марксистской фи¬
лософии и путь её столетнего развития.
Объём главы — 2,5 п. л.
Глава 2
Формирование марксистской философии
(до революции 1848 года)
Цель главы — осветить, как в предреволю¬
ционную эпоху 40-х годов XIX века, в эпоху
возникновения самостоятельного рабочего
движения, обострения классовой борьбы про¬
летариата против буржуазии, шёл процесс
формирования взглядов Маркса и Энгельса
от революционного демократизма и идеа¬
лизма в 1837—1841 годах до научного ком¬
мунизма, диалектического и исторического
материализма периода «Манифеста Комму¬
нистической партии» (февраль 1848 года).
В главе будет показано, как Маркс и
Энгельс по мере изучения положения, роли и
классовой борьбы пролетариата, непосред¬
ственно участвуя в создании и деятельности
его революционных организаций, обобщая
опыт мирового развития наук и в решитель¬
ной борьбе против буржуазной и мелкобур¬
жуазной идеологии (младогегельянство, фео¬
дальный и буржуазный «социализм», «истин¬
ные социалисты» и др.) заложили в этот пе¬
риод основы научного мировоззрения проле¬
тариата, осветили исторические судьбы ра¬
бочего класса.
Будет выяснено, почему в 1843—1847 го¬
дах на первый план выдвинулось фило¬
софское формирование марксизма и ка¬
кое значение это имело для выработки мар¬
ксистской теории в целом. В главе будет
освещено, как Маркс и Энгельс подвергли
последовательной и всесторонней револю¬
ционной критике идеалистическую филосо¬
фию Гегеля и метафизический материализм
Фейербаха.
Здесь же будут изложены основные этапы
формирования революционных политических
и философских взглядов Маркса и Энгельса:
от первых публичных выступлений до 1842
года, когда в период работы в «Рейнской га¬
зете» намечается переход Маркса к материа¬
лизму и коммунизму; работы Маркса и
Энгельса 1843—1844 годов, когда они высту¬
пают уже как революционеры, провозгла¬
шающие «беспощадную критику всего суще¬
ствующего», апеллирующие к массам и к
пролетариату («Немецко-французские еже¬
годники»); работы 1844—1846 годов, в кото¬
рых закладываются основы научного социа¬
лизма, диалектического и исторического ма¬
териализма («Святое семейство», «Положе¬
ние рабочего класса в Англии», «Немецкая
идеология»); ведётся борьба с учениями
мелкобуржуазного социализма и выработка
первых положений теории и тактики рево¬
люционного пролетарского коммунизма
(1844—1847 годы); создание «Манифеста
Коммунистической партии» (конец 184/ го¬
да — начало 1848 года), в котором гениально
обрисовано новое миросозерцание, последо¬
вательный материализм, охватывающий и
область социальной жизни, революционная
диалектика, теория классовой борьбы и все¬
мирноисторической революционной роли
пролетариата, творца коммунистического об¬
щества.
План главы
1. Развитие философских и политических
взглядов Маркса и Энгельса в 1839—1842 го¬
дах. 2. Значение работы Маркса в «Рейнской
газете» (1842 год) для выработки материали¬
стических и коммунистических идей. Крити¬
ка Марксом немецкой действительности.
3. Статьи Маркса и Энгельса в «Немецко-
французских ежегодниках» и работа Энгель¬
са «Положение рабочего класса в Англии».
Окончательный переход Маркса и Энгельса
от идеализма к материализму и от револю¬
ционного демократизма к коммунизму.
4. Разработка философских основ рево¬
люционно-материалистического социализма
(«Святое семейство», «Немецкая идеоло¬
гия»). 5. Критика Марксом лжесоциализма
Прудона («Нищета философии»), 6. «Мани¬
фест Коммунистической партии».
Объём главы — 2,5 п. л.
Глава 3
Развитие марксистской философии в период
революции 1848 года в пореволюционной
Европе
В главе будет освещена дальнейшая разра¬
ботка Марксом и Энгельсом материалисти¬
ческого понимания истории и его примене¬
ние к революции 1848 года и к исторци по¬
революционной Европы.
Особое внимание в главе уделяется выра¬
ботке Марксом и Энгельсом положений о
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ
339
пролетарской революции, о классовой борьбе
и диктатуре пролетариата, о тактике и стра¬
тегии классовой борьбы пролетариата, о
сломе государственной машины буржуазии
как важнейшей части исторического мате¬
риализма, освещению крестьянского и нацио¬
нального вопроса в связи с анализом нацио¬
нально-освободительного движения того вре¬
мени.
Здесь будет объяснено, почему в этот пе¬
риод Маркс и Энгельс обращали, по словам
Ленина, наибольшее внимание на разработ¬
ку революционных политических идей, на
достраивание материалистической филосо¬
фии доверху, т. е. на разработку материали¬
стического понимания истории, и какое зна¬
чение имела эта работа в развитии револю¬
ционной теории рабочего класса.
В главе показывается, как марксистская
философия, разбивая различные непролетар¬
ские идейные течения в рабочем движении,
становилась всё более влиятельной идеоло¬
гией в передовых слоях рабочего класса.
План главы
1. Годы революционного подъёма и новые
задачи рабочего класса. 2. Разработка тео¬
рии исторического материализма в период
«Новой Рейнской газеты». 3. Дальнейшее раз¬
витие теории классовой борьбы и ревотюцин
(«18 Брюмера Луи Бонапарта», «Революция
и контрреволюция в Германии», «Классовая
борьба во Франции»). 4. Подведение итогов
революции. 5. Распространение марксистских
философских идей в европейском рабочем
движении и борьба Маркса и Энгельса про¬
тив буржуазной идеологии.
Объём главы — 2 п. л.
Глава 4
Развитие Марксом и Энгельсом диалекта*
ческого и исторического материализма в
период от революции 1848 года до Париж-
ской Коммуны
В главе будет рассмотрена дальнейшая
разработка и обоснование диалектического и
исторического материализма Марксом и
Энгельсом в период от революции 1848 года до
Парижской Коммуны. В результате выясне¬
ния общей картины исторического процесса
и судеб пролетариата, подтверждения и кон¬
кретизации концепции Маркса и Энгельса
в ряде блестящих и глубоких образцов мате¬
риалистической историографии перед мар¬
ксистской теорией встала задача воору¬
жить партию рабочего класса точным зна¬
нием законов возникновения, развития и ги¬
бели капитализма, сокрушить буржуазную
идеологию в главном, в решающем — в «до¬
казательстве» её представителями вечности и
незыблемости капиталистического наёмного
рабства. Эту задачу Маркс гениально выпол¬
няет («Капитал»), выведя из экономического
закона движения буржуазного общества не¬
избежность превращения капитализма в со¬
циализм и доказав, что «интеллектуальным
и моральным двигателем, физическим выпол¬
нителем этого превращения является воспи¬
тываемый самим капитализмом пролетариат»
(Л е н и н). Главное произведение Маркса —
«Капитал»—будет рассмотрено как великий
образец гениальной разработки теории исто¬
рического процесса и революционной мате¬
риалистической диалектики.
В главе будет рассмотрена революционная
деятельность Маркса и Энгельса, особенно в
60-х годах, в период основания и деятельно¬
сти I Интернационала (1864 год) и в период
Парижской Коммуны; развитие учения о
диктатуре пролетариата, пролетарском госу¬
дарстве и •социалистической революции; на¬
учное обоснование единой тактики проле¬
тарской борьбы рабочего класса в различных
странах; борьба Маркса и Энгельса против
непролетарского, утопического социализма,
тред-юнионизма, лассальянства, вульгарного
материализма и всякого рода новоявленных
гегельянцев того времени.
План главы
Г. Характеристика исторической обстанов¬
ки от революции 1848 года до Парижской
Коммуны. 2. «Капитал» Маркса и дальней¬
шая разработка материалистического понима¬
ния истории. 3. Обоснование неизбежности
превращения капитализма в социализм в
экономических работах Маркса. 4. Разработ¬
ка материалистической диалектики в «Капи¬
тале» Маркса. 5. Борьба Маркса и Энгельса
за создание пролетарских партий и теорети¬
ческое обоснование программы их деятельно¬
сти. 6. Развитие идей научного коммунизма
в период деятельности «Международного то¬
варищества рабочих» и Парижской Комму¬
ны. 7. Дальнейшее распространение марксиз¬
ма в рабочем движении и победа марксист¬
ских идей над непролетарским социализмом.
Объём — 4 п. л.
Глава 5
Развитие марксистской философии после
Парижской Коммуны
В главе будет показано, как в новую исто¬
рическую пореволюционную эпоху сравни¬
тельно мирного развития капитализма, бы¬
строго роста вширь рабочего движения во
всех странах мира и создания массовых со¬
циалистических рабочих партий Маркс и Эн¬
гельс развивают дальше во всех направле¬
ниях своё учение и дают систематическое
изложение своего учения. Они в стройном
виде излагают основные принципы материа¬
листического понимания истории, философ¬
ского материализма, революционной мате¬
риалистической диалектики (три закона диа¬
лектики), критикуют и разоблачают идеали¬
стов, схоластов и метафизиков типа Дюрин¬
га, Лассаля и др. Одновременно Маркс и
Энгельс дают новое обобщение достижений
естественных наук и на этой основе разра¬
батывают дальше вопросы философского ма¬
териализма, теории познания, материалисти¬
ческой диалектики.
В эту эпоху Маркс и Энгельс обобщают
опыт Парижской Коммуны, развивают и
углубляют теорию пролетарской революции
и диктатуры пролетариата, формулируют
основные положения о коммунистической
партии, разрабатывают свои взгляды на
коммунизм, формулируют положение о двух
фазах развития коммунистического общества
380
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
(«Гражданская война во Франции», «Крити¬
ка Готской программы», «Анти-Дюринг»,
«Людвиг Фейербах», «Происхождение семьи,
частной собственности и государства»).
В главе будет показана борьба Маркса и
Энгельса против попыток буржуазии идейно
разоружить пролетариат, против предатель¬
ской роли оппортунизма в рабочем движении,
борьба Маркса и Энгельса против оппорту¬
нистической проповеди «мирно-спокойно-сво¬
бодно-весёлого врастания старого свинства
в социалистическое общество».
План главы
1. Рост рабочего движения вширь и
создание массовых социалистических пар¬
тий. 2. Произведение Энгельса «Анти-Дю¬
ринг». 3. Труд Энгельса «Происхождение
семьи, частной собственности и государст¬
ва». 4. Обобщение опыта Парижской Ком¬
муны, мирового рабочего движения и
дальнейшее развитие и углубление теории
научного коммунизма. 5. Обобщение Мар¬
ксом и Энгельсом данных естествознания
и дальнейшее развитие диалектико-матери¬
алистической философской теории. 6. Рас¬
пространение марксизма, марксистской
философии в рабочем движении в основных
европейских странах и в США. Соратники
Маркса и Энгельса и пропагандисты
марксизма — В. Либкнехт, Бебель, Лафарг,
Меринг и др. 7. Возникновение II Интер¬
национала. Борьба марксизма против оп¬
портунизма в рабочем движении.
Объём главы — 5 п. л.
Глава 6
Борьба марксизма против упадочной и
реакционной буржуазной философии и со¬
циологии второй половины XIX века
Задача главы — показать упадок и раз¬
ложение буржуазной философии и социоло¬
гии во второй половине XIX века, подвер¬
гнуть партийной, большевистской критике
буржуазную философию и социологию как
орудие борьбы буржуазии против револю¬
ционного движения пролетариата и его
мировоззрения.
В главе будет показано, что Маркс и
Энгельс, развивая теорию диалектического
и исторического материализма, неустанно
разоблачали реакционную сущность совре¬
менных им буржуазных философских и
социологических учений как апологетики
капитализма.
Упадочная, реакционная буржуазная фи¬
лософия этого периода превращается в
эклектическую похлёбку, целиком перехо¬
дит на позиции идеализма и вульгарного
материализма. Для неё характерны: эпи¬
гонство, повторение старых, отживших
философских учений наиболее реакцион¬
ного толка, эклектическое, беспринципное
смешение разнородных философских эле¬
ментов, плоский и вульгарный эволюцио¬
низм и позитивизм, а также мистифици¬
рованная идеалистическая диалектика,
окончательно выродившаяся в софистику.
Будет также показано, что в период
господства II Интернационала реакционные
буржуазные теории и теорийки явились
мутным идеологическим источником фило¬
софских и социологических писаний реви¬
зионистов и «ортодоксов» из лагеря пра¬
вой социал-демократии.
В главе будет дана критика наиболее
характерных направлений реакционной бур¬
жуазной философии и социологии второй
половины XIX века, каковы: псевдонауч¬
ное течение (вульгарный материализм,
эволюционизм, позитивизм, раннее неокан¬
тианство и махизм и т. п.), открыто фиде¬
истическое направление (католицизм, фи¬
лософия имманентов и др.). Будет показано
зарождение империалистической идеологии
в конце XIX века (ницшеанство, расистские
теории этого периода, социальный дарви¬
низм и т. п.), ревизионистское движение
конца XIX века (бернштейнианство, тред-
юнионистская идеология и т. п.).
План главы
1. Характеристика основных направлений
реакционной буржуазной философии и
социологии второй половины XIX века.
2. Буржуазная философия и социология в
Германии. 3. Буржуазная и дворянская
философия и социология в России. 4. Бур¬
жуазная философия и социология в Англии
и США. 5. Буржуазная философия и социо¬
логия во Франции. 6. Буржуазная фило-ч
София и социология в Италии.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 7
Основные черты диалектического и исто¬
рического материализма, созданного Мар¬
ксом и Энгельсом
В главе должны быть подведены и систе¬
матизированы общие итоги развития мар¬
ксистской философии Марксом и Энгель¬
сом по отдельным её разделам и важней¬
шим проблемам.
В главе будут даны: характеристика
предмета философии, как его понимали
Маркс и Энгельс, освещение ими основно¬
го вопроса философии, изложение основ¬
ных принципов теории познания, характе¬
ристика основных законов материалистиче¬
ской диалектики, основных принципов от¬
крытого ими материалистического понима¬
ния истории, изложение философского
обобщения результатов развития современ¬
ного им естествознания, основные положе¬
ния Маркса и Энгельса об истории фило¬
софии как науке.
Цель главы — показать в общих чертах,
какого уровня развития в целом достигла
марксистская философия в трудах её осно¬
воположников; показать, что Маркс и
Энгельс рассматривали своё учение не как
догму, а как учение живое, творческое,
развивающееся в ходе классовой борьбы
пролетариата, в ходе развития науки.
План главы
1. Предмет философии. Основной вопрос
философии. 2. Теория познания. 3. Основ¬
ные законы материалистической диалекти¬
ки. 4. Вопросы исторического материализма.
5. Философия естествознания. 6. Вопросы
истории философии.	ч
Объём главы — 5 п. л.

ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»	361
РАЗДЕЛ II
РАЗВИТИЕ МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ ЛЕНИНЫМ И СТАЛИНЫМ
Глава 8
Возникновение ленинизма как марксизма
эпохи империализма и пролетарской рево¬
люции
В главе будут рассмотрены исторические
корни ленинизма, который оформился и
вырос в новую историческую эпоху, когда
капитализм на рубеже XIX и XX веков
перерос в империализм как в свою выс¬
шую и последнюю стадию. Будет показано,
что новая историческая эпоха определила
собой необходимость дальнейшей творче¬
ской разработки марксизма и его филосо¬
фии, будет рассмотрена внутренняя связь
дальнейшего развития марксистской фило¬
софии с новыми политическими задачами
пролетариата и политикой большевистской
партии. Диалектический и исторический
материализм развивается как мировоззрение
марксистско-ленинской партии, партии но¬
вого типа.
Труды Ленина и Сталина явились вели¬
чайшим, всемирноисторическим достижени¬
ем научной мысли, итогом всемирного
опыта революционного движения рабочего
класса и обобщения политики большевист¬
ской партии. В результате Великой Ок¬
тябрьской социалистической революции на¬
чался новый, ещё более высокий этап
дальнейшего развития марксистско-ленин¬
ской философии.
В главе будет освещена марксистско-ле¬
нинская философия как высшее достиже¬
ние русской и мировой науки и будет по¬
казано её значение для международного
рабочего движения.
Марксистско-ленинская философия росла
и развивалась в борьбе со своим злейшим
врагом — идеализмом во всех его фор¬
мах и проявлениях. В главе будет показа¬
но, что борьба против буржуазной идеоло¬
гии и её агентов в рабочем движении со¬
ставляет закон развития марксистско-ле¬
нинской философии.
План главы
1. Исторические корни ленинизма. 2. Ле¬
нинизм — как дальнейшее развитие марксиз¬
ма. 3. Основные этапы развития марксист¬
ской философии Лениным и Сталиным.
Объём главы — 1,5 п. л.
Глава 9
Развитие марксистско-ленинской филосо¬
фии до революции 1905 года
Задачи главы — показать разработку и
развитие Лениным марксистской философии
в период создания социал-демократической
рабочей партии в России и её подготовки
к грядущим революционным битвам про¬
летариата, показать обоснование Лениным
и Сталиным учения о пролетарской партии,
партии нового типа.
В главе будет дана характеристика на¬
чала революционной деятельности Ленина
и показано, что уже в теоретических вы¬
ступлениях Ленина в Самарский' период
закладываются основы его будущей крити¬
ки народничества и творческого развития
им марксизма.
Будут рассмотрены защита и развитие
теоретических основ марксизма Лениным и
произведённый им разгром идеологических
основ народничества («Что такое «друзья
народа» и как они воюют против социал-
демократов?»).
В главе будет показано, что Ленин твор¬
чески применил марксизм к объяснению
общественных отношений и условий Рос¬
сии, развил материалистическую диалекти¬
ку, подверг критике эклектику и софистику
народников, разоблачил антинаучность
субъективного метода в социологии. Будет
показано также, что в борьбе Ленина про¬
тив буржуазной социологии народников по¬
лучило развитие марксистское учение об
общественно-экономических формациях, о
роли личности и народных масс в истории,
проблема общественной закономерности в
целом.
Далее будет рассмотрена борьба Ленина
и Сталина против «легального марксизма» и
его философских основ, против «экономиче¬
ского материализма».
Будет показано, что свою борьбу с
неокантианством «легальных марксистов»
Ленин рассматривал как часть борьбы с
буржуазной философией. Критика Лениным
неокантианства «легальных марксистов» и
других течений буржуазной философии,
борьба товарища Сталина против «легаль¬
ного марксизма» в Закавказье соединялись
с разоблачением философских основ рефор¬
мизма внутри II Интернационала. Особен¬
но будет подчёркнуто развитие Лениным
принципа партийности философии, критика
Лениным буржуазного объективизма, вос¬
становление и развитие Лениным взглядов
Маркса на государство и революцию.
Будет показано, что Ленин и Сталин в
борьбе с ревизионизмом развили материа¬
листическое понимание истории, разработа¬
ли идеологические основы партии, вопрос
о соотношении стихийности и сознательно¬
сти в рабочем движении, об экономической
и политической борьбе, о формировании со¬
циалистической идеологии пролетариата, о
роли революционной теории («Что делать?».
«Вскользь о партийных разногласиях»).
В главе будут показаны: борьба Ленина
и Сталина против «теории стихийности»
в организационных вопросах, разоблачение
ими социального фатализма меньшевиков,
обоснование учения о партии и её роли
в общественно-историческом процессе.
Затем будут рассмотрены: развитие мар¬
ксистско-ленинской философии в период ре¬
волюции 1905 года, разработка Лениным
и Сталиным нового учения о революции
как важнейшего вопроса исторического
362
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
материализма, применение Лениным и
Сталиным диалектического материализма к
вопросам тактики в революции, борьба
Ленина и Сталина против «теории стихий¬
ности» меньшевиков и западноевропейских
оппортунистов («Две тактики социал-демок¬
ратии в демократической революции»).
Центральным вопросом теории и прак¬
тики ленинизма стала проблема револю¬
ции. В этой связи будет освещено разви¬
тие Лениным нового учения о революции,
учения о перерастании буржуазно-демокра¬
тической революции в революцию социа¬
листическую, в жестокой и непримиримой
борьбе с теорией стихийности меньшевиков
и западноевропейских оппортунистов, зна¬
чение ленинской работы «Две тактики
социал-демократии в демократической ре¬
волюции».
В главе будет освещена критика
Лениным и Сталиным меньшевиков за опо¬
шление исторического материализма, за
принижение ими революционной науки до
степени догматизма, критика политического
и теоретического квиетизма меньшевиков,
показана разработка Лениным и Сталиным
вопроса о роли субъективного и объектив¬
ного факторов в истории, о роли истори¬
ческого воздействия партии на ход борь¬
бы и развития событий.
Будет показано развитие товарищем
Сталиным марксистского материализма в
борьбе с анархистами и ревизионистами,
разоблачение им реакционных философ¬
ских основ анархизма, метафизики Прудо¬
на и Спенсера, будут освещены проблемы
материалистической диалектики, поставлен¬
ные в работах товарища Сталина.
Далее будут освещены развитие
товарищем Сталиным марксистского фило¬
софского материализма и исторического
материализма, его критика вульгарного и
«экономического» материализма, разработка
проблемы относительной самостоятельности
в развитии идеологии и активной роли
надстроек в общественном развитии.
В этой главе будет показано, что работа
товарища Сталина «Анархизм или социа¬
лизм?» является крупнейшим вкладом в
марксистско-ленинскую философию, что в
ней дано обоснование органической связи
марксистской философии с пролетарским
социализмом; вместе с тем будет показано,
что в этой работе товарища Сталина даёт¬
ся обоснование диалектико-материалисти¬
ческого взгляда на природу.
В' этой же главе будут показаны роль
Плеханова и значение его работ в деле
распространения и популяризации марксист¬
ской философии, а также в борьбе с на¬
родничеством и ревизионизмом.
План главы
1. Историческая обстановка в России в
конце XIX века и накануне революции
1905 года. 2. Распространение и популяри¬
зация марксизма в России Плехановым.
3. Развитие Лениным и Сталиным мар¬
ксистской философии в борьбе против «ле¬
гального марксизма», неокантианской фило¬
софии, буржуазного объективизма и вуль¬
гарного материализма,. Обосноваиие и раз¬
витие Лениным принципа партийности
философии. 4. Философские основы учения
о партии нового типа. 5. Философская ос¬
нова новой, ленинско-сталинской теории
революции и критика теоретических основ
меньшевизма. 6. Обоснование и защита диа¬
лектического и исторического материализ¬
ма в работе товарища Сталина «Анархизм
или социализм?»
Объём главы — 5 п. л.
Глава Iß
Развитие марксистско-ленинской философии
после революции 1905 года (1907—1911 го¬
ды). «Материализм и эмпириокритицизм»
Ленина
В главе будет рассмотрено произведе¬
ние Ленина «Материализм и эмпириокрити¬
цизм», ознаменовавшее новую эпоху в
развитии философии марксизма, и показано,
что эта книга явилась теоретической под?
готовкой марксистской партии. - л
"Ъудёт”' показано, как Ленин разоблачил
русских махистов, выступивших в годы
реакции против марксистской философии
под флагом «защиты марксизма». Особен¬
ное внимание будет уделено показу того,
что Ленин своей книгой разгромил основ¬
ные течения идеалистической философии,
активизировавшиеся в эпоху империализма.
Ленин отстоял и развил дальше теоретиче¬
ские основы большевистской партии, фило¬
софски обобщил наиболее важное из при¬
обретённого революционным опытом и нау¬
кой за весь исторический период после
Энгельса.
Вместе с тем будет показано, что книга
Ленина «Материализм и эмпириокрити¬
цизм» — образец творческого марксизма,
боевой партийности в философии, что эта
книга, охватывающая по своему содержа¬
нию всю совокупность проблем марксист¬
ско-ленинской философии, явилась новым
этапом в развитии диалектического и исто¬
рического материализма после Маркса и
Энгельса.
Большое место будет уделено ленинско¬
му анализу революции и кризису в есте¬
ствознании, критике физического идеализма.
В главе будет охарактеризовано значение
книги Ленина «Материализм и эмпириокри¬
тицизм» как обобщающей великие откры¬
тия физики, которые произошли на рубеже
XIX и XX веков (открытия радиоактивно¬
сти, электрона и др.), указывающей путь
выхода из кризиса в естествознании и
раскрывающей диалектический характер
развития физики, процесса познания мате¬
рии, её видов и свойств, форм её движения,
её закономерных связей.
Будет также рассмотрена ооль книги
Ленина «Материализм и эмпириокритицизм»
в борьбе против религии и теологии.
В главе будет показана борьба Ленина
против ревизионизма II Интернационала,
против реакционной идеологии «Вех» и
других течений буржуазной идеологии пе¬
риода реакции. Будет рассмотрена также
позиция Плеханова в отношении махизма
и критика её Лениным и Сталиным.

ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
363
План главы
!. Историческая обстановка после пора¬
жения революции 1905 года. 2. Роль книги
Ленина «Материализм и эмпириокритицизм»
в теоретической подготовке марксистской
партии и в дальнейшем развитии марксист¬
ской философии. 3. Ленин о сущности ма¬
хизма, его классовых корнях и идейных
предшественниках. 4. Ленинская критика
буржуазной философии эпохи империализма.
5. Разработка Лениным вопросов марксист¬
ской теории познания. 6. Революция в ес¬
тествознании и критика физического идеа¬
лизма. 7. Вопросы исторического материа¬
лизма в «Материализме и эмпириокрити¬
цизме».
Объём главы — 6 п. л.
Глава 11
Развитие марксистско-ленинской философии
от революционного подъёма (1912—1914 го¬
ды) до Великой Октябрьской социалисти¬
ческой революции
В главе будет рассмотрена историческая
обстановка накануне первой мировой войны
и показано, как в соответствии с истори¬
ческими задачами, возникшими перед ра¬
бочим движением, перед партией больше¬
виков, Ленин и Сталин разрабатывают
марксистскую теорию национального воп¬
роса, каковы роль и значение книги
товарища Сталина «Марксизм и националь¬
ный вопрос» для марксистской философии.
Будет показано, как Ленин и Сталин,
раскрывая закономерности империализма,
обосновывая и развивая дальше теорию
социалистической революции в период пер¬
вой мировой войны, разрабатывают и дви¬
гают вперёд диалектический и исторический
материализм; будет показано, каким цен¬
ным вкладом в теорию исторического мате¬
риализма является разработка Лениным
учения об империализме как высшей и
последней стадии капитализма и учения о
возможности победы социализма в одной
стране.
Большое внимание в этой главе будет
уделено разработке Лениным вопросов
философии в 1914—1915 годах и освеще¬
нию его философских конспектов того
периода. Будут рассмотрены центральные
философские проблемы, привлекавшие вни¬
мание Ленина в этот период и разраба¬
тывавшиеся им: борьба противополож¬
ностей как ядро диалектики, всеобщая
связь предметов и явлений и всесторон¬
ность в изучении их, противоположность
диалектики софистике н т. д.
Вместе с тем будет показано, что даль¬
нейшее развитие физики в эти годы под¬
тверждает ленинские положения, относя¬
щиеся к - характеристике естествознания.
В главе будет рассмотрено значение
для теории марксизма, для марксистско-
ленинской философии докладов товарища
Сталина на VI съезде партии, в которых
содержатся обоснование и формулировка
задач и тактики партии в борьбе за
победу социалистической революции, его
разграничение догматического и творче¬
ского марксизма и критика догматизма.
В главе также будТГ-показано, каким"
огромным вкладом в теорию историческо¬
го материализма являются книга Ленина
«Государство и революция» и другие тру-
-тПЯ'ленина и Сталина этого периода для
дальнейшего развития марксистской фи-,
лософии.
План главы
1. Новая историческая обстановка. 2. Раз¬
работка товарищем Сталиным национально¬
го вопроса (работа товарища Сталина
«Марксизм и национальный вопрос»).
3. Вопросы марксистского диалектического
метода, философского материализма и исто¬
рии философии в «Философских тетра¬
дях» Ленина. 4. Ленинская теория им¬
периализма в свете диалектического ма¬
териализма. 5. Разработка марксистского
учения о войне. 6. Дальнейшая разработка
теории социалистической революции. 7. Раз¬
витие физики, подтверждающее ленин¬
ский анализ революции и кризиса в есте¬
ствознании.
Объём главы — 3 п. л.
Глава 12
Развитие марксистско-ленинской философии
в годы гражданской войны и в период
восстановления народного хозяйства в
СССР
Задача главы — показать дальнейшее
развитие марксистской философской науки
Лениным и Сталиным в первый период
пролетарской диктатуры.
Здесь будет рассмотрено развитие
Лениным и Сталиным диалектического ма-
• териализма в его применении к анализу
закономерностей переходного периода
(развитие и обоснование вопроса о соот¬
ношении экономики и политики в “änöxv"
Пролетарской"	сГ'"""суппГости
нэпа, анализ новых~форй Классовой борь¬
бы в переходный период).
В главе будут рассмотрены работы
Ленина «О кооперации», «О нашей револю¬
ции», «Лучше меньше, да лучше» и пока¬
зано значение этих работ для теории
диалектического и исторического материа¬
лизма (обоснование Лениным вопросов об
особенностях социалистической революции,
об организационных задачах пролетарской
революции, об условиях создания социали¬
стической экономики, о союзе рабочего
класса и крестьянства под руководством
рабочего класса как высшем принципе про¬
летарской диктатуры, обоснование теории
пролетарской демократии как подлинной
демократии для трудящихся впротивовес
лживой, антинародной, буржуазной демо¬
кратии, представляющей собой форму бур¬
жуазной диктатуры). Будет рассмотрен
разработанный Лениным и Сталиным вопрос
о строительстве социалистической культу¬
ры и задачах культурной революции, о мо¬
рали коммунистического общества.
Будет показано, что в ходе разоблаче¬
ния политической платформы, метафизики,
софистики, эклектики троцкистов и буха-
364
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
ринцев была развита Лениным и Сталиным
материалистическая диалектика.
Будут также показаны борьба партии
против попыток возрождения буржуазной
идеологии и разгром этих попыток (уст-
ряловщина, богдановшина и т. д.). Особое
внимание в главе уделяется работе Ленина
«О значении воинствующего материализма»
как программному документу диалектиче¬
ского материализма.
В этой главе будут освещены разработ¬
ка товарищем Сталиным и его соратни¬
ками диалектического и исторического
материализма, блестящее развитие ими
материалистической диалектики в период,
когда со всей остротой встал вопрос о
перспективах социалистического строи¬
тельства.
В главе будет показано, что труд
товарища Сталина «Об основах лениниз¬
ма», в котором дано обобщение идейного
содержания ленинского наследства, озна¬
чал огромный шаг вперёд в развитии
марксистско-ленинской науки.
Подробное освещение получат написан¬
ные в этот период классические работы
товарища Сталина, в которых дано бле¬
стящее развитие коренных вопросов исто¬
рического материализма (об империализме
и главных его противоречиях, о револю¬
ции и диктатуре пролетариата, о страте¬
гии и тактике как науке о руководстве
классовой борьбой пролетариата и др.).
В главе будет показано, что произве¬
дения товарища Сталина, написанные в
1924—1925 годах, сыграли историческую,
решающую роль в идейном вооружении
партии и советского народа для борьбы
за построение социализма и в идейном
разгроме троцкизма и других антиленин-
ских группировок. В главе будет изло¬
жена сталинская критика оппортунизма
II Интернационала и показано величие
метода ленинизма как дальнейшего раз¬
вития критического и революционного ме¬
тода Маркса, его материалистической
диалектики.
План главы
1. Историческая обстановка. 2. Разработ¬
ка вопроса о закономерностях переходно¬
го периода. 3. Работа Ленина «О значении
воинствующего материализма». 4. Ленин о
союзе между марксистской философией и
советским естествознанием. 5. Вопросы диа¬
лектического и исторического материализ¬
ма в труде товарища Сталина «Об осно¬
вах ленинизма».
Объём главы — 3 п. л.
Глава 13
Развитие марксистско-ленинской философии
в период борьбы за построение социализма
в СССР
В главе будет рассмотрена международ¬
ная и внутренняя обстановка Советского
Союза после восстановления народного хо¬
зяйства и освещены новые задачи, возник¬
шие перед марксистско-ленинской философ¬
ской наукой
В этой главе будет показано, что тео¬
рия социалистической индустриализации и
коллективизации сельского хозяйства как
материальной базы социализма представ¬
ляет ценнейший вклад в исторический ма¬
териализм. Здесь будет показано, что
товарищ Сталин разработал вопрос о путях
и методах ликвидации противоречия между
передовым политическим строем СССР и
отсталой экономической базой общества и
этим обогатил положения марксистской
диалектики о противоречиях и формах их
разрешения. Будет также показано, что
учение товарища Сталина о коллективиза¬
ции сельского хозяйства как глубочайшем
революционном перевороте обогатило, кон¬
кретизировало положения диалектического
материализма о скачкообразном характере
развития общества.
Здесь будет показано, что сформулиро¬
ванное товарищем Сталиным на XV съез¬
де партии положение о борьбе между ста¬
рым и новым, между отмирающим и на¬
рождающимся как основе развития совет¬
ского общества является дальнейшим раз¬
витием учения марксистской диалектики о
противоречиях.
В этой же главе будет показано, что
разработанный товарищем Сталиным вопрос
о методах и формах преодоления сопро¬
тивления отживающих классов в нашей
стране, о ликвидации эксплоататорских
классов в СССР представляет собой даль¬
нейшее развитие марксистско-ленинской
теории классов и классовой борьбы.
Далее будет показано, что, руководя
борьбой партии по разгрому вражеских
группировок, по изобличению их полити¬
ки предательства и измены, ЦК нашей пар¬
тии, товарищ Сталин направили партию на
непримиримую борьбу за чистоту теорети¬
ческих. мировоззренческих основ больше¬
визма, что в области философии партия в
эти годы вела под руководством товарища
Сталина борьбу на два фронта — против
механицизма и меньшевиствующего идеа¬
лизма — и что эта борьба была направлена
также против антимарксистских течений на
других участках теоретического фронта
(антиисторическая концепция Покровского,
идеалистическая концепция Рубина в поли¬
тической экономике, вульгарный социоло¬
гизм Переверзева в литературоведении и
т. д.).
Будет дана характеристика значения
исторической речи товарища Сталина на
конференции аграрников-марксистов в де¬
ле разгрома антимарксистской «теории рав¬
новесия» и других контрреволюционных те¬
орий, рассмотрены задачи советской нау¬
ки, сформулированные товарищем Сталиным.
В неразрывной связи с успехами строи¬
тельства социализма в СССР шло бурное
развитие советского естествознания во
всех его областях, и диалектический ма¬
териализм становится методом научного
исследования. В соответствии с этим бу¬
дут рассмотрены новаторские идеи в нау¬
ке и их значение (Павлов, Мичурин и др.).
В главе будет рассмотрен период, когда
СССР вступил в полосу завершения
строительства социалистического общества.
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
365
и. выяснены новые задачи, возникшие пе¬
ред марксистско-ленинской философской
наукой. Будет показано, что разработка
товарищем Сталиным и его соратниками
программы завершения построения бесклас¬
сового социалистического общества и по¬
степенного перехода от социализма к ком¬
мунизму представляет великий вклад в
марксистско-ленинскую философию.
Разработанный товарищем Сталиным воп¬
рос о роли организованности и сознатель¬
ности в социалистическом строительстве,
об условиях превращения возможности в
действительность представляет конкретиза¬
цию марксистско-ленинского учения о
роли субъективного фактора в обществен¬
ном развитии.
Будет показано, что дальнейшим разви¬
тием теории исторического материализма
является Сталинская Конституция СССР,
в которой получили теоретическое обоб¬
щение и объяснение решающие успехи со¬
циализма.
Далее будет показано, что товарищ
Сталин разработал вопросы об отношении
между обществом и личностью при социа¬
лизме, об условиях для всестороннего раз¬
вития талантов и способностей людей со¬
циалистического общества, о политических
деятелях ленинского типа, о новых задачах
советской науки, литературы, искусства.
Будет также показано, что в этот пери¬
од партия большевиков с особой силой
выдвинула вопрос об овладении марксист¬
ско-ленинской теорией советскими кадрами.
Создание товарищем Сталиным книги «Ис*
тория Всесоюзной Коммунистической пар¬
тии (большевиков). Краткий курс» явилось
крупнейшим событием в идейной жизни
нашей партии.
В главе будет дана подробная характе¬
ристика этого труда товарища Сталина, в
котором обобщён опыт борьбы большевист¬
ской партии за диктатуру пролетариата, за
построение социализма в нашей стране.
В «Кратком курсе» показаны неразрывное
единство и преемственность учения Маркса
и Ленина, единство марксизма-ленинизма
и то новое, что внесено Лениным и его
учениками в марксистскую теорию на осно¬
ве обобщения нового опыта классовой
борьбы пролетариата в эпоху империализ¬
ма и пролетарских революций.
Особое внимание будет уделено рассмот¬
рению раздела «Краткого курса» «О диа¬
лектическом и историческом материализ¬
ме», в котором гениально обобщено и
развито всё то, что создано в области
марксистской философии. Будет показано
значение этой работы товарища Сталина
для философского обобщения новейших
открытий в естествознании, в частности в
современной физике. В этой главе будет
показано, что в произведении товарища
Сталина «О диалектическом и историческом
материализме» дано дальнейшее развитие
большевистского принципа партийности фи¬
лософии. Товарищ Сталин с огромной глу¬
биной вскрывает революционно-практиче¬
ское значение философии марксизма-лени¬
низма и пцказывает, что диалектический и
исторический материализм является теоре¬
тической основой коммунизма
В главе будет показано, что
товарищ Сталин, обобщив опыт советского
государства, дал всестороннюю марксист¬
скую критику буржуазной демократии и
различных форм буржуазных государств и
создал цельное и законченное учение .о
социалистическом государстве, разработал
вопрос о движущих силах социалистическо¬
го общества и пришёл к выводу о возмож¬
ности построения коммунизма в нашей
стране.
План главы
1. Историческая обстановка и задачи
марксистско-ленинской философии. 2. Раз¬
работка товарищем Сталиным вопроса о
закономерностях построения социализма в
СССР. Борьба большевистской партии
против антимарксистских извращений в об¬
ласти теории. 3. Теоретическое обобщение
в Сталинской Конституции решающих успе¬
хов социализма. 4. Диалектический матери¬
ализм и советское естествознание. 5. «Исто¬
рия Всесоюзной коммунистической партии
(большевиков). Краткий курс»— гигантский
шаг вперёд в развитии марксистско-ленин¬
ской теории. 6. Работа товарища Сталина
«О диалектическом и историческом мате¬
риализме»—выдающийся вклад в марксист¬
ско-ленинскую философию. 7. Развитие
товарищем Сталиным марксистско-ленин¬
ского учения о государстве.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 14
Развитие марксистско-ленинской философии
в годы Великой Отечественной войны и в
послевоенный период
В главе будет рассмотрена внутренняя и
международная обстановка, сложившаяся в
период Великой Отечественной войны, и
выяснены задачи, возникшие перед мар¬
ксистско-ленинской философией.
Цель главы — показать, что, руководя во¬
енными действиями советских вооружённых
сил и хозяйственно-организаторской работой
в тылу, товарищ Сталин в период войны
продолжал огромную теоретическую дея¬
тельность, разрабатывал и двигал вперёд
марксистско-ленинскую философию.
Особое внимание в главе уделяется кни¬
ге товарища Сталина «О Великой Отечест¬
венной войне Советского Союза», в которой
развита дальше марксистско-ленинская тео¬
рия и до основания разгромлена идеология
фашизма. В этот период товарищ Сталин
разработал дальше коренные вопросы со¬
ветской военной идеологии.
В главе будет показано дальнейшее
развитие товарищем Сталиным учения о
советском государстве и об источниках его
силы, о советском патриотизме как движу¬
щей силе развития советского общества,
о преимуществах советского мировоззрения.
В главе будет раскрыто значение поста¬
новления ЦК ВКП(б) об ошибках и недо¬
статках в освещении немецкой идеалисти¬
ческой философии конца XVIII и начала
XIX века, допущенных в третьем томе
«Истории философии».

36в
ПРОСПЕКТ КНИГИ («ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
В главе будут .рассмотрены период разви¬
тия, в который вступил Советский Союз
после войны, и новые задачи марксистско-
ленинской науки, связанные с разработкой
в трудах товарища Сталина и его соратни¬
ков теории советского общества эпохи пе¬
рехода от социализма к коммунизму. Эта
теория советского общества идейно воору¬
жает советский народ в борьбе за построе¬
ние коммунистического общества в нашей
стране.
В главе будет дана характеристика исто¬
рических решений партии по вопросам
идеологии, знаменующих собой новый этап
в борьбе за высокую идейность и партий¬
ность в области науки и культуры. Для
развития марксистско-ленинской философии
крупнейшее значение имеет разработка пар¬
тией вопроса о путях развития коммунисти¬
ческого сознания советских людей, методов
преодоления пережитков капитализма в со¬
знании людей, вопросов формирования ду¬
ховного облика советского человека. Осо¬
бое внимание будет уделено рассмотрению
положений товарищей Сталина, Калинина,
Молотова и Жданова о превосходстве со¬
ветской идеологии и культуры по сравне¬
нию с идеологией империалистических стран
и борьбе партии против всякого рода низко¬
поклонства перед Западом.
В этой главе особое внимание уделяется
философской дискуссии 1947 года. Здесь
будет освещено историческое йначение
указаний товарища Сталина по вопросам
философии, выступление товарища Ждано¬
ва на философской дискуссии.
Будут также рассмотрены существенные
изменения в международной обстановке
после второй мировой войны и показаны
пути человечества к коммунизму, новые
формы демократии, возрастающая роль
марксистско-ленинского мировоззрения, иде¬
ями которого вдохновляется всё прогрес¬
сивное человечество.
План главы
!. Внутренняя и международная обста¬
новка в период Великой Отечественной
войны. Послевоенная обстановка в Совет¬
ском Союзе. 2. Вопросы диалектического и
исторического материализма в работе товари¬
ща Сталина «О Великой Отечественной вой¬
не Советского Союза». 3. Развитие товарищем
Сталиным основных вопросов военной идео¬
логии. 4. Разработка товарищем Сталиным
и его соратниками вопроса о закономерно¬
стях перехода от социализма к коммунизму.
5. Значение философской дискуссии и вы¬
ступления товарища Жданова для дальней¬
шего развития марксистско-ленинской
философии. 6. Изменение в международной
обстановке и возрастающая роль, марксист¬
ско-ленинского мировоззрения в революци¬
онной борьбе рабочего класса всех стран.
Объём главы — 4 п. л.
Глава 15
Борьба марксизма-ленинизма против
растленной философии империалистической
реакции
Задачи главы — подвергнуть партийной
большевистской критике реакционную, бур¬
жуазную идеологию эпохи империализма;
показать её связь с общим кризисом капи¬
тализма, с гниением всей современной бур¬
жуазной культуры; с особой остротой
раскритиковать реакционные философские
и социологические учения, используемые
ныне врагами марксизма; показать, что
В. И. Ленин и И. В. Сталин неустанно
громили враждебные марксизму растленные
идеалистические учения и реакционные
общественные идеи империалистической
буржуазии, беспощадно разоблачали всякие
уклонения в сторону идеализма и попов¬
щины; подчеркнуть, что современная
буржуазная идеология является арсеналом
реакционных и гнусных идей правых со¬
циалистов — прислужников империалисти¬
ческой буржуазии.
В главе будут подвергнуты критике наи¬
более характерные тенденции антинародной,
империалистической идеологии, наиболее
распространённые антинаучные и антидемо¬
кратические направления буржуазной фило¬
софии и социологии в основных капитали¬
стических странах эпохи империализма,
каковы: лженаучное направление буржуаз¬
ной философии и социологии XX века
(неокантианство, махизм и неомахизм, ло¬
гический позитивизм, неореализм, физиче¬
ский идеализм, психологическая школа,гео¬
графическая школа и т. п. школы буржу¬
азной социологии); теологическое мракобе¬
сие (персонализм, модернизм, неотомизм,
социальная теория католицизма и т. п.);
профашистская и фашистская идеология
(«философия жизни» — Бергсон, Шпенглер
и т. п., неогегельянство, прагматизм, экзи¬
стенциализм, человеконенавистнический ра¬
сизм в немецком и англо-американском
вариантах, реакционная идеология правых
социалистов и пр.).
Здесь будет также показано, как в усло¬
виях империалистической реакции даль¬
нейший прогресс естествознания стимули¬
рует реакционные философские поползнове¬
ния в сторону идеализма и явной поповщи¬
ны. В связи с этим будет рассмотрен совре¬
менный этап кризиса физики в зарубежных
странах.
В главе будет показано, что в период от
начала эпохи империализма до победонос¬
ного окончания Великой Отечественной
войны советского народа против герман¬
ского фашизма первую скрипку в реакци¬
онной философии и социологии играла
империалистическая немецкая идеология.
В. И. Ленин и И. В. Сталин подвергли
большевистской критике неокантианство и
махистскую ревизию марксизма, расчистили
Авгиевы конюшни реакционной идеологии
лидеров II Интернационала, где опять-таки
ведущую роль играли различные реакцион¬
ные теории немецкого происхождения.
И. В. Сталин подверг полному идеологиче¬
ПРОСПЕКТ КНИГИ «.ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
367
скому разгрому человеконенавистническую
идеологию германского фашизма.
После окончания второй мировой вой¬
ны образовались два лагеря — лагерь
антидемократический и империалистиче¬
ский во главе с США, с одной стороны,
и лагерь демократический и антиимпери¬
алистический во главе с СССР — с другой.
Главный центр современной империалисти¬
ческой и антидемократической идеологии
и борьбы против марксизма переместился
в США и в Англию, поэтому в идеоло¬
гическом наступлении на империалисти¬
ческую реакцию огонь критики в первую
очередь должен быть направлен против
современной буржуазной англо-американ¬
ской идеологии.
Далее будет показано, что в итоге вто¬
рой мировой войны прогрессивные силы
укрепились и выросли во всём мире, что
социализм стал в порядок дня жизни
народов за рубежом, что ныне ещё более
усилилось влияние коммунистического
мировоззрения.
Особое место будет уделено освещению
деятельности коммунистических партий в
странах новой демократии в области про¬
паганды диалектического и исторического
материализма.
В главе будет дана характеристика
успехов пропаганды марксистско-ленин¬
ского мировоззрения в Югославии, Бол¬
гарии, Чехословакии, Польше и др., плодо¬
творное влияние идей марксизма-ленинизма
на расцвет культуры народов этих стран.
Будет также показана борьба с реакцион¬
ными, идеалистическими философскими
школами в Болгарии, Чехословакии, Поль¬
ше, Румынии.
Будет рассмотрена деятельность ком¬
мунистических партий Франции и Италии
в области пропаганды • диалектического
и исторического материализма, борьба
против реакции в политике, экономике,
идеологии и науке.
Будут даны характеристики деятельно¬
сти прогрессивных общественных сил
США и Англии, их борьба против импе¬
риалистической реакции, успехи и про¬
паганда марксистско-ленинской филосо¬
фии в этих странах.
Будет показана борьба передовых учё¬
ных в зарубежных странах за диалекти¬
ческий материализм в естествознании:
Ланжэвен и Жолио-Кюри (Франция), Хол¬
дейн (Англия) и др.
Будет освещена деятельность китайских
коммунистов, их борьба против фашист¬
ских теорий гоминдановцев.
Особое место в главе будет уделено
критике идеологии правой социал-демок¬
ратии и её идеологов (Шумахер, Блюм,
Эттли, Реннер и др.).
План главы
1. Борьба марксизма-ленинизма против
буржуазной философии империалистиче¬
ской Германии. 2. США — главный центр
международной философской реакции.
Марксистско-ленинская критика основных
направлений американской буржуазной
философии эпохи империализма. 3. Борьба
марксизма-ленинизма против реакционной
философии английского империализма.
4. Борьба марксизма-ленинизма против бур¬
жуазной философии во Франции. Италии
и Испании эпохи империализма. 5. Бопь-
ба марксизма-ленинизма против реакцион¬
ной философии в странах Востока эпохи
империализма (Япония, Китай. Индия),
б. Успехи и победы марксистско-ленинского
мировоззрения в странах новой демокра¬
тии и борьба против буржуазной идеоло¬
гии. 7. Углубление кризиса современного
буржуазного естествознания и борьба
против идеализма, за диалектический мате¬
риализм.
Объём главы — 7 п. л.
Глава 16
Основные вопросы диалектического и исто¬
рического материализма, разработанные
Лениным и Сталиным
Задача главы—в систематическом виде
изложить то новое, что внесено Лениным
и Сталиным в марксистскую философию.
В главе будет показано, что Ленин и
Сталин развили и конкретизировали воп¬
рос о диалектическом материализме как
мировоззрении коммунистической партии,
как теоретическом фундаменте коммуниз¬
ма. Будут рассмотрены ленинско-сталин¬
ские положения о партийности маркси¬
стской философии как высшей форме
проявления её идейности, о единстве диа¬
лектического метода и материалистиче¬
ской теории как выражении монолитности
марксистского мировоззрения.
Здесь будут рассмотрены ленинско-
сталинские характеристики материалисти¬
ческой диалектики как революционной
души марксизма, показано то новое, что
внесено Лениным и Сталиным в содержа¬
ние каждой черты марксистского диалек¬
тического метода: о взаимосвязи и взаи¬
мозависимости явлений в природе и обще¬
стве, о движении и развитии в природе и
обществе, о развитии как переходе количе¬
ственных изменений в коренные качествен¬
ные изменения, о развитии как борьбе
противоположностей.
Далее будет рассмотрено то новое, что
внесено Лениным и Сталиным в маркси¬
стский философский материализм. Глава
рассмотрит ленинский анализ гносеологи¬
ческих корней идеализма, ленинское оп¬
ределение материи и движения, простран¬
ства и времени. В главе будет показано
то новое, что вносят Ленин и Сталин в
марксистское решение основного вопроса
философии, будет рассмотрена ленинская
теория отражения, положение Ленина о
материи как источнике ощущений, о мыш¬
лении как свойстве высокоорганизованной
материи, об истинности научных знаний
и роли практики в познании. Особое вни¬
мание будет уделено рассмотрению того
нового, что вносит товарищ Сталин &
содержание основных черт марксистского
философского материализма: о материаль¬
ности мира и его закономерностях, о пер¬
368
ПРОСПЕКТ КНИГИ «ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ»
вичности материи и вторичности сознания, о
познаваемости мира и его закономерностей.
Большое внимание будет уделено тем
выводам, которые делают Ленин и Сталин
из марксистского диалектического метода и
материализма для практической деятельно¬
сти большевистской партии.
В главе будет рассмотрено то новое,
что внесено Лениным и Сталиным в исто¬
рический материализм (конкретизация
Лениным учения об общественно-экономи¬
ческих формациях, о государстве и револю¬
ции, о формах общественного созна¬
ния). Будет показано, что сформу¬
лированные товарищем Сталиным по¬
ложения об условиях материальной жиз¬
ни общества, о трёх особенностях произ¬
водства, о противоречиях производитель¬
ных сил и производственных отношений при
антагонистических формациях, о полном
соответствии между производительными
силами и производственными отношени¬
ями при социализме, об экономическом
базисе и нале тройках, о классах и клас¬
совой борьбе революции и диктатуре
пролетариата поднимают на новую сту¬
пень теорию исторического материализма.
Особое внимание будет уделено рас¬
смотрению созданной Лениным и Сталиным
теории советского социалистического обще¬
ства, закономерностей его развития.
В главе будут также рассмотрены воп¬
росы истории философии и философии
естествознания, получившие дальнейшее
развитие в работах Ленина и Сталина.
План главы
1. Ленин и Сталин о диалектическом
материализме как мировоззрении маркси¬
стско-ленинской партии. 2. Вопросы мате¬
риалистической диалектики, развитые в
работах Ленина и Сталина. 3. Новое в
разработке Лениным и Сталиным маркси¬
стского философского материализма. 4. Во¬
просы исторического материализма, раз¬
работанные Лениным и Сталиным. 5. Воп¬
росы истории философии в работах Ленина
и Сталина. 6. Вопросы философии есте¬
ствознания в работах Ленина и Сталина.
Объём главы — 6 п. л.

ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Об одном из недостатков в преподавании логики
В ноябре 1946 г. состоялось постановле¬
ние ЦК ВКП(б) о преподавании логики в
средней школе (см. газету «Культура и
жизнь» от 30 ноября 1946 г.).
Министерство высшего образования про¬
вело ряд мероприятий по постановке изуче¬
ния логики в вузах и по подготовке и пере¬
подготовке преподавателей логики.
В соответствии с указаниями ЦК партии
число аспирантов по логике в Институте
философии доведено до 20 человек; имеют¬
ся аспиранты по логике и в Академии обще¬
ственных наук при ЦК ВКП(б).
Интерес к логике у студенчества наших
гуманитарных вузов, научных кадров и всей
советской интеллигенции большой.
Наши советские кадры видят в логике
средство воспитания чёткого и ясного, по¬
следовательного и доказательного мышле¬
ния; они ищут в логике подспорья в деле
ещё более успешной идеологической борьбы
с враждебной нам буржуазной идеологией.
Чтобы удовлетворить эти законные запро¬
сы нашего студенчества и интеллигенции,
мы обязаны подойти к логике творчески и
критически. Используя всё рациональное,
что имеется в арсенале логической науки,
мы не должны забывать, что в буржуазной
логической науке накопилось много мёртво¬
го, идеалистического и схоластического хла¬
ма. Советские преподаватели должны вно¬
сить в преподавание логики творческий дух
марксизма-ленинизма, освежать материал,
давать категориям логики материалистиче¬
ское обоснование, изгонять из логики схо¬
ластику и идеализм.
В преподавании логики и в лекциях по
логике у нас имеется много хорошего. Во
многих случаях читать лекции по логике
взялись преподаватели диалектического ма¬
териализма, в других случаях — работники
кафедр марксизма-ленинизма. И дело идёт у
них неплохо. Здесь можно упомянуть доцен¬
та Омского пединститута тов. А. С. Сливко,
преподавателя областной партийной школы
в городе Сталино (Донбасс) тов. П. И. Че-
репенина, преподавателя Коасно-Слободско-
го педучилища тов. Н. Н. Костина и др. На¬
чали преподавать логику также и аспиран¬
ты второго года обучения из Института фи¬
лософии и аспиранты кафедры логики Ака¬
демии общественных наук.
Однако в преподавании логики существует
ещё очень много серьёзных недостатков.
Остановимся на одном из них — на отсут¬
ствии идейности в подборе иллюстративного
материала.
Очень часто логика преподносится слу¬
шателям как сухой перечень отвлечённых
форм, таблиц и схем (логический квадрат,
фигуры и модусы силлогизма и т. д.), не
имеющих практического значения. Такой
уклон в преподавании логики приводит к
тому, что студенты иногда механически за¬
учивают страницы учебника и на экзамене
могут отлично перечислить, например, какое
место занимает средний термин во всех фи¬
гурах силлогизма, но становятся втупик,
если их просят привести пример силлогисти¬
ческого умозаключения из близкой им
области науки.
Некоторые преподаватели искусственно
ограничивают интерес к логике узкими рам¬
ками «чистой» формальной логики, излагают
её как некую аксиоматическую науку, забы¬
вая о теоретико-познавательных основах ло¬
гики, упуская из виду то, что в логике по
любому вопросу велась и ведётся ожесто¬
чённая борьба между материализмом и идеа¬
лизмом. Часто забывают и о том, что логика,
как философская наука, имеет прямое отно¬
шение к политике, к практике, к обществен¬
ной деятельности людей.
Основными недостатками в преподавании
логики, которые содержатся также и в учеб¬
никах логики, являются формализм и шаб¬
лонность, безидейность и аполитизм, отор¬
ванность логической теории от практики
мышления. «Поправки» к логике, о которых
говорил Ленин, зачастую делаются посред¬
ством «насыщения» формальной логики диа¬
лектикой или обильным и не всегда умест¬
ным цитированием «Философских тетрадей»
Ленина. Особенное значение имеет вопрос
о примерах, которыми иллюстрируются ка¬
тегории логики. Вопрос о подборе иллюстра¬
ций, о характере примеров, логических за¬
дач и упражнений в учебниках логики и в
преподавании логики — это принципи¬
альный вопрос; это, по сути дела, вопрос
о том, на каких образцах учить
людей логическому мышлению.
Нельзя забывать, что именно посредством
соответствующего подбора примеров и ло¬
гических упражнений в дореволюционной
школе проповедывалась схоластика и идеа¬
лизм, а учащимся незаметно внушались пра¬
вила мещанской морали, религии и священ¬
ного писания, оправдывалась политика и
идеология эксплоататорских классов. Если
мы возьмём руководства по логике, издан¬
ные, иапримео, в США, то мы увидим там то
же самое. После отвлечённо-научных рас-
суждений об общих правилах умозаключе¬
ния учащимся преподносится такой пример
для упоажнения: «Коммунизм противоречит
духу Америки. Следовательно, все привер¬
женцы коммунизма должны быть строго
наказаны» (Lopic tb.eoretical and applied by
D. Evans and W. Camertsfelder. New York.

370
ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
1937, р. 395). Далее, там же посредством
искусно сформулированного примера руко¬
водители профсоюза металлистов уличают¬
ся в нелогичности. На таких примерах «уп¬
ражняется» мышление молодых американ¬
цев в колледжах США!
В «Учебнике логики» Г. И. Челпанова —
сокращённом, очищенном от многих негод¬
ных примеров — всё же остались суждения
о «бытии телесном и бестелесном», или та¬
кие «актуальные» прописные «истины», как,
например: «Некоторые религии не допуска¬
ют многоженства», «Все разумные существа
ответственны за свои поступки», «Некото¬
рые собаки разумны», — либо положения
пошлой и затхлой морали, вроде: «Невоз¬
мутимое спокойствие есть счастье» и т. п.
В .качестве логических упражнений Челпа-
нов предлагает своему читателю поразмыс¬
лить над такими суждениями: «Некоторые
учёные сошли с ума», или: «Дикари укра¬
шают себя перьями; дамы украшают себя
перьями. Следовательно...» Конечно, подоб¬
ный логический «материал» —плохая пища
для ума и вряд ли может принести пользу
людям, желающим приобрести навыки ло¬
гического мышления. Если учебник Челпа¬
нова был всё же издан, то это объясняется
тем, что надо было до выхода лучших, со¬
ветских учебников дать читателям возмож¬
ность ознакомиться с элементарным курсом
логики хотя бы по старому учебнику.
Разумеется, от советских авторов наш
читатель ждёт учебников и книг по логике,
не воспроизводящих пороки прежних учеб¬
ников, а проникнутых новым духом, насы¬
щенных свежими и интересными примерами,
выражающих тесную связь логики с
жизнью.
Первым руководством по логике, написан¬
ным советским автором, была «Логика»
проф. М. С. Строговича; эта книга вышла в
1946 г. как учебное пособие для слушате¬
лей Военно-юридической академии. Достоин¬
ствами этой книги являются доступность и
популярность изложения, удачный подбор
примеров, особенно из области уголовного
права. Однако книга эта имеет и существен¬
ные недостатки, крупнейшим из которых
является допускаемое тов. Строговичем сме¬
шение формальной логики и диалектики.
Книга была обсуждена кафедрой логики и
психологии Академии общественных наук
совместно с Институтом философии Акаде¬
мии наук СССР, и её' недостатки подверг¬
лись строгой критике. Книга Строговича
была издана весьма малым тиражом и прак¬
тически недоступна для широкого круга чи¬
тателей. Очень желательно, чтобы профес¬
сор М. С. Строгович, учтя критические за¬
мечания, переработал свою книгу и выпу¬
стил её в свет большим тиражом.
«Логика» проф. В. Ф. Асмуса, вышедшая
в 1947 г., является большой, обстоятельной
работой, имеющей ряд достоинств. Здесь,
однако, мы будем говорить только о том
влиянии на преподавание логики, которое
имеют иллюстрации, примеры, содержащие¬
ся в этой книге.
Характер приводимых проф. Асмусом при¬
меров тесно связан с тем, что проф. Асмус
разграничивает и противопоставляет обыч¬
ное, повседневное мышление, якобы поль¬
зующееся только представлениями, а не по¬
нятиями, —научному мышлению. Такое .раз¬
граничение имеет тенденцию отделить логи¬
ку от действительной жизни, от практики
мышления и уйти в сферу «чистой мысли».
Такое впечатление подкрепляется много¬
численными напоминаниями автора о том,
что логика — «теоретическая наука». А со¬
ветский читатель хочет получить от изуче¬
ния логики практическую пользу. Пора бы
советским логикам перейти от подробных
описаний практически бесполезных фигур и
модусов силлогизма к разъяснению позна¬
вательного значения силлогизмов и основных
правил логического мышления, всегда и по¬
стоянно применяемых или проявляющихся в
мышлении. Однако тут, вместо учёта прак¬
тики научного мышления и анализа логиче¬
ской структуры живого языка и речи, неко¬
торые авторы, в том числе и проф. Асмус,
прибегают к выкрутасам и навязывают на¬
шему мышлению искусственные схемы и
правила. Так, например, автор на стр. 113
своей книги пишет, что для того, чтобы при¬
дать логическую ясность (и без того вполне
ясному) суждению: «В еловых лесах живёт
мало певчих птиц»,— надо якобы сказать:
«Все еловые леса принадлежат к лесам с
малочисленным населением певчих птиц»...
Рассматривая логику как науку о зако¬
нах и формах научного мышления, проф.
Асмус в соответствии с этим насыщает из¬
ложение обильным иллюстративным мате¬
риалом — примерами из различных областей
науки и литературы. Некоторые главы (на¬
пример, об индукции, гипотезе, доказатель¬
стве) даже перенасыщены примерами из ис¬
тории естествознания; по занимаемому ими
месту, сложности и обстоятельности изло¬
жения эти примеры приобретают некоторое
самодовлеющее значение, загромождают
изложение и не облегчают, а затрудняют по¬
нимание логических форм. Изложение таких
примеров из истории науки занимает целые
страницы. Справедливость этого упрёка мо¬
жет быть подтверждена ссылкой хотя бы
на стр. 300, 302, 305, 328; на 331-й стр.
описано явление приливных торможений,
возникающих в лунной коре вследствие
притяжения Земли. На этой же стра¬
нице следующим образом описывается
процесс возникновения гипотезы в го¬
лове учёного; «В этом случае вместо
многих частичных субъектов, представляю¬
щих причины, известные нам из опыта и
способные своим совокупным действием
вызвать всю сложную совокупность явле¬
ний, составляющих исследуемый сложный
предикат, отыскивается всего лишь
один известный нам из опыта частичный
субъект, соединяемый с частью сложного
предиката. Этот частичный субъект мы мыс¬
ленно увеличиваем и соответственно увели¬
чиваем соединяемую с ним часть предиката.
Задача этого увеличения — достигнуть тож¬
дества увеличенной части простого преди¬
ката с тем сложным предикатом, который
слагается из понятий о всех известных нам
явлениях исследуемой области и для кото¬
рого мы ищем соответствующий ему субъ¬
ект»,— и так далее. Как говорится: пойми,
кто может!

ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
371
Нужно сказать, что примеров в книге
В_. Ф. Асмуса приводится много, но что ка¬
сается примеров из области общественно-
политической жизни, которые и наиболее
понятны, и наиболее интересны, и поучи¬
тельны для советского читателя, то они от¬
сутствуют. Автор, к сожалению, просто
игнорирует эту область, и в этом смысле его
книга мало чем отличается от многих ста¬
рых книг по логике. Если в старых учебни¬
ках логики читателя пичкали примерами сил¬
логизмов: «Все люди смертны, Сократ —
человек, следовательно, Сократ смертен» и
т. д.,— если у Челпанова говорилось о ди¬
карях, учёных, дамах или бестелесном бы¬
тии, то у В. Ф. Асмуса фигурируют круги и
треугольники, бамбуки и колоски, пауки и
утконосы, планеты и киты, белые ночи и
хвойный лес, певчие птицы и т. д. Всё это,
как показывает практика, не отвечает тре¬
бованиям высокой идейности и партийности
в преподавании логики.
А между тем современная политическая
жизнь, внутренняя и международная, даёт
необычайно богатый и интересный логиче¬
ский материал.
В выступлениях руководителей нашей
внешней политики на различных между¬
народных конференциях и ассамблеях со¬
держатся отличные образцы приме¬
нения логики, а также разоблаче¬
ния нелогичности в суждениях бур¬
жуазных дипломатов — непоследователь¬
ности, бездоказательности, софистики, раз¬
личных логических ошибок и несуразностей
(проистекающих, разумеется, не столько от
незнания логики, сколько из стремления
оправдать заведомо несостоятельные и лож¬
ные положения). Проф. Асмус не сумел ис¬
пользовать примеры этого рода. Таким об¬
разом, оказалось, что сила логики советских
людей, опыт применения нашими людьми
логики в их идеологической борьбе с пред¬
ставителями буожуазного мира не нашли
в книге проф. Асмуса никакого отражения.
Примеры, относящиеся к современности,
общественной жизни, в ней совершенно от¬
сутствуют, и это накладывает на «Логику»
Асмуса печать аполитизма и безидейности.
Все науки автор почтил своим вниманием:
механику и математику, физику и химию,
ботанику и зоологию, астрономию, медици¬
ну, поэтику и лингвистику. И только един¬
ственная наука осталась вне поля его зре¬
ния — наука об общественно-политической
жизни,— как будто ни она к логике, ни ло¬
гика к ней не имеет никакого отношения.
Такой «изоляционизм» логики и отказ от
иллюстрации законов и форм мышления
примерами из общественной науки и жизни
производят странное и даже тягостное впе¬
чатление.
Другая крайность в привлечении иллю¬
стративного материала состоит в том, что
отдельные преподаватели стремятся насы¬
тить изложение заколов и форм логики
сложными примерами из сочинений класси¬
ков марксизма-ленинизма.
Некоторые преподаватели логики, читая
лекции на тему об определении понятий,
приводят не такие определения из естест¬
венных и общественных наук, где всего яс¬
нее выражены родовые признаки и видо¬
вые отличия понятий (например, из Консти¬
туции СССР: «СССР есть социалистиче¬
ское государство рабочих и крестьян», из
географии, истории и других дисциплин, изу¬
чающихся в средней школе), но берут слож¬
ные определения, полученные в результате
глубокого диалектико-материалистического
анализа закономерностей общественного
развития, например: ленинское определение
империализма или известное определение
нации, данное товарищем Сталиным. В ре¬
зультате может получиться неправильное
представление, будто средства формальной
логики достаточны, чтобы охватить и выра¬
зить существо глубоких научных обобще¬
ний. На наш взгляд, так поступать нельзя;
нельзя вульгаризировать, упрощать диалек¬
тику, сводить её положения до уровня приме¬
ров, поясняющих правила формальной логи¬
ки. Энгельс говорил, что диалектика «про¬
рывает узкий горизонт формальной логики».
Недопустимо, писал Энгельс, когда «ре¬
зультаты, добытые в диалектической обла¬
сти, хотят доказать посредством формаль¬
ной логики» («Анти-Дюринг», 1945, стр. 127).
Вместо того чтобы приводить такие оп¬
ределения, как ленинское определение им¬
периализма и другие аналогичные ему, в
качестве иллюстраций формально-логиче¬
ских определений, преподаватели логики
должны обратить своё внимание на то, что
для классиков марксизма-ленинизма логика
служит известным подспорьем, вспомога¬
тельным средством в борьбе против софи¬
стики оппортунистов всех мастей, против
всех врагов и противников марксизма. Маркс
и Энгельс, Ленин и Сталин нередко уличают
своих противников в вопиющем нарушении
элементарных требований логики, в насилии
над логикой и обличают тех людей, которые
ограничиваются формальной логикой и ни¬
чего не хотят знать о диалектик^.
Вот на эту действенную сторону
логики, на её применение, использование
классиками марксизма-ленинизма в б о р ь б е
с противниками марксизма надо обратить
особое внимание.
Недавно вышедший «Учебник логики»
С. Н. Виноградова (под редакцией А. А.
Чудова) также не может удовлетворить нас
в части приводимых в нём примеров и логи¬
ческих упражнений. В этом учебнике дан, по
сути дела, только краткий перечень вопросов
логики. Написан учебник сухим и трудным
языком. За исключением похвального ис¬
пользования русской художественной лите¬
ратуры, все примеры, приведённые в этом
учебнике, почерпнуты, повидимому, из ста¬
рого «Сборника задач по логике» И. Лос-
ского или из других подобных источников.
Вместо силлогизма «Все люди смертны, Со¬
крат — человек» и т. д.. в учебнике пишет¬
ся: «Петров — человек, Петров смертен».
Между прочим, пример о смертности повто¬
рён в этом маленьком учебнике ровно
12 раз. Автор не сумел подобрать для на¬
ших школьников более свежих, ярких и жи¬
вых примеров!
Затем следует обратить внимание на ещё
один существенный недостаток учебника

372
ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Виноградова (это относится отчасти и к
книге Асмуса). Главы о методах индукции
и дедукции, о гипотезе, о научном методе и
научной системе, о классификации и доказа¬
тельстве в учебнике Виноградова пестрят
примерами из всех наук и именами многих
учёных... но только не русских. Здесь (не
перечисляя	древних)	упоминаются: Адамс,
Леверье,	Галле,	Брюстер,	Гюйгенс.
Ньютон,	Френель,	Фуко,	Максвелл,
Дальтон,	Гассенди,	Бойль,	Линней,
Рентген, Ампер, Вольта, Кох и др.
После каждого имени заботливо про¬
ставлены годы рождения и смерти, упомя¬
нуто о сделанных ими открытиях и изобре¬
тениях. И хоть бы одно имя русского или
советского учёного, если не считать совер¬
шенно случайного упоминания на стр. 86
имени Ломоносова!
Нельзя примириться с тем, что учебник
логики будет со школьной скамьи внушать
учащимся нашей школы ложное представле¬
ние о том, будто все классические образцы
научного метода принадлежат иностранным
учёным и изо1бретателям!
Некоторые наши авторы книг по логике и
преподаватели логики ещё находятся в пле¬
ну буржуазной профессорской науки, стра¬
дают раболепием и низкопоклонством перед
зарубежной логической наукой. До сих пор
у нас более популярны Минто, Зигварт и
другие зарубежные логики, чем наши оте¬
чественные логики—Каринский, Рутковский.
Поварнин и др. Следует ли здесь говорить
и о том печальном факте, что до сих пор
мы ещё не принялись за разработку и оцен¬
ку вкладов, сделанных в логическую науку
такими учёными и мыслителями, как Ломо¬
носов, Герцен, Чернышевский, Ушинский.
Сеченов и др.? Что же касается иллюстраций
в разделах о методе индукции, -о гипотезе,
доказательстве и т. д., то где же советские
логики могли бы найти лучшие примеры,
чем у Мечникова, Менделева, Тимирязева.
Павлова, Мичурина, Циолковского, Жуков¬
ского, Крылова, Карпинского и других на¬
ших учёных?! Между тем именно этот ма¬
териал мало используется.
Таковы недостатки изданных книг по ло¬
гике в части приводимого в них иллюстра¬
тивного материала; эти недостатки также
проявляются прямо или косвенно и в препо¬
давании логики.
Преподавание логики в дореволюционной
школе было пронизано проповедью схола¬
стики, идеализма, гнилой морали, привер¬
женности к западноевропейской профессор¬
ской «науке» и низкопоклонства перед ней.
Мы должны из преподавания логики из¬
гнать схоластику и идеализм, преодолеть
объективизм, безидейность и аполитизм.
Преподавание в СССР логики, как и всех
других дисциплин, должно быть проникнуто
духом советского патриотизма. Оно должно
пропагандировать законы правильного мыш¬
ления в общественной жизни и науке. Пре¬
подавание и изучение логики в СССР долж¬
ны служить делу коммунистического воспи¬
тания учащейся молодёжи и всей советской
интеллигенции, они должны вооружать наши
кадры новыми средствами для успешной
идеологической борьбы против враждебных
и ложных воззрений. Логика должна учить
наши кадры уменью обнаруживать несостоя¬
тельность враждебных нам точек зрения,
рассеивать туман предрассудков, суеверий
и недомыслия, делать очевидной истинность
наших убеждений.
П. Е. ВЫШИНСКИЙ
Кандидатские диссертации по философии
В данный перечень вошли те диссертации, защита которых состоялась в течение 1947
года в следующих научно-исследовательских учреждениях и высших учебных заве¬
дениях города Москвы:
АКАДЕМИЯ ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК ПРИ ЦК ВКП(б)
1. Диалектика борьбы противоположно¬
стей в 1 томе «Капитала» К. Маркса
(Г. М. Штракс).
2. Товарищ Сталин о законе единства и
борьбы противоположностей (И. И. Чхикви¬
швили).
3. Категория причинности в марксистско-
ленинской философии (Е. А. Хоменко).
4. Проблема объективной истины в диа¬
лектическом материализме (А. С. Кошин).
5. Сочетание личных и общественных ин¬
тересов при социализме (П. Н. Тапочка).
6. Ленин и Сталин о внесении социали¬
стического сознания в рабочее движение
(Г. И. Масленников).
7. Ленин и Сталин о советском патрио¬
тизме (X. Г. Расулев).
8. Роль интеллигенции в’ советском обще¬
стве (М. А. Процько).
9. Роль воспитания в строительстве ком¬
мунистического общества (О. П. Мишакова).
10. Изменение социальной природы кре¬
стьянства в СССР (Г. Эфендиев).
11. О фазах развития советского социали¬
стического государства (П. А. Кобидзе).
12. К вопросу о формировании националь¬
ной по форме, социалистической по содер¬
жанию культуры (М. Джунусов).
13. Интеллигенция в советском государ¬
стве (В. И. Смирнов).
14. Положение и развитие личности в со¬
циалистическом обществе (Ф. Я. Орловцев).
15. Вопросы исторического материализма
в произведении Маркса и Энгельса «Свя¬
тое семейство» (Г. Б. Крупицкий).
16. Борьба Ленина против субъективной
социологии народничества (И. К. Паскель).
17. О роли субъективного фактора в ре¬
волюционной борьбе пролетариата (К. В.
Мороз).
18. Роль большевистской идеологии в пе¬
ределке крестьянства (К. П. Абросенко).
19. Советская демократия — демократия
высшего типа (Г. М. Сапожников).
20. Империалистическое государство и
ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
373
его реакционная сущность (И. И. Матвеен-
ков).
21. Роль географической среды в развитии
общества (И. И. Иванов-Омский).
22. Пути преодоления пережитков капи¬
тализма в отношении к труду в СССР
(И. М. Бочкин).
23. Борьба Ленина против махизма в Рос¬
сии (И. А. Сосновский).
24. Философский материализм Радищева
(Р. Л. Рыжик).
25. Социологические воззрения Д. И. Пи¬
сарева (П. Т. Белов).
26. Социально-политические воззрения
Герцена (Г. В. Теряев).
27. Философский материализм Герцена
(В. П. Волосова).
28. Общественно-политические взгляды
Чернышевского (И. Я. Барсук).
29. Чернышевский в его борьбе с идеализ¬
мом (И. А. Александров).
30. Основные вопросы естественно-истори¬
ческого материализма в трудах Тимирязева
(Н. В. Шибанов).
31. Основные вопросы философии естест¬
вознания в работах К. А. Тимирязева (А. И.
Долгов).
32. Органическая теория в буржуазной со¬
циологии (Л. М. Викдорчик).
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ АКАДЕМИИ НАУК СССР
1. Ленин и Сталин о решающем звене в
исторической цепи развития (И. Б. Козлов).
2. Роль труда в коммунистическом воспи¬
тании (А. Т. Федорова).
3. Теоретические основы большевистской
политики содружества наций (Е. А. Дунае¬
ва).
4. О роли географической среды в обще¬
ственном развитии (Ф. Ф. Салтыков).
5. Социологические взгляды В. Г. Белин¬
ского в период 40-х годов (В. Г. Баскаков).
6. Русский мыслитель XVIII века Я. П
Козельский (У. Я. Коган).
7. Философские и социологические взгля¬
ды В. Н. Татищева (А. А. Воловик).
8. Философское развитие молодого Марк¬
са (А. П. Петрашик).
9. Философские взгляды Авиценны в его
книге «Дониш Номэ» (А. М. Богутдинов).
10. Критика позитивистских теорий обще¬
ственного прогресса (Ш. М. Герман).
МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени М. В. ЛОМОНОСОВА
1. О «первичных» и «вторичных» качест¬
вах в марксистской теории отражения
(П. В. Пресняков).
2. О некоторых особенностях развития
русской передовой военной идеологии в
XVIII—XIX веках (Д. И. Кошелевский).
3. Значение патриотизма русского народа в
историческом развитии России (Д. Ф. Спи¬
рин).
4. Плеханов о происхождении религии в
свете археологии и этнографии (П. Д. Бу-
мин).
5. О роли идей в развитии общества
(А. Ш. Рорер).
6 Философия Гегеля как идейное выра¬
жение особенностей исторического развития
Германии конца XVIII и начала XIX века
(В. Ж. Келле).
7. Учение Гракха Бабефа, его историче¬
ские корни и его роль в развитии коммуни¬
стических идей (В. С. Калашникова).
8. Об исторических предпосылках превра¬
щения России в родину ленинизма (И. П. Го¬
ловаха).
9. Философские и социально-политические
взгляды В. Н. Татищева (В. И. Панкратов).
10. Социологические взгляды Белинского
(И. А. Бердичевская).
11. Этика Чернышевского Н. Г. (И. Г. Ро¬
дин).
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ
имени В. И. ЛЕНИНА
имени В. П. ПОТЕМКИНА
1. Борьба Ленина с извращениями марк¬
систского учения о роли практики в позна¬
нии (А. А. Юданов).
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ
1. Учение Ленина и Сталина о возможно¬
сти и действительности (С. И. Силкин).
2. Патриотизм и коммунизм (Л. А. Рез-
цох).
3. Пролетариат и отечество (С. С. Зелен¬
ский).
4. Роль географической среды в развитии
общества (И. П. Белоусов).
5. Основы материализма М. В. Ломоносо¬
ва (Г. Г. Германов).
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
1. Критика философских выводов из принципа неопределённости
Шевцов).
2. Ленин и Сталин об интеллигенции
(М. И. Иванов).
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ
6. Мировоззрение и эстетические взгляды
Стасова (Ю. С. Беренгард).
7. Материализм Писарева и «Русского
слова» (А. И. Каллер).
8. Мировоззрение Б. Спинозы (И. К. Глу¬
хов).
9. Теория познания Сеченова (О. О. Яхот).
10. Борьба материализма и идеализма в
развитии учения о сущности суждения
(II В. Копнин).
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ
Гейзенберга (Н. С.

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Обсуждение книги М. М. Розенталя
«Марксистский диалектический метод»
С 15 по 23 января, в течение трёх вече¬
ров, в Академии общественных наук при
ПК ВКП(б) было проведено обсуждение
книги проф. М. М. Розенталя «Марксистский
диалектический метод». В обсуждении кни¬
ги приняли широкое участие заведующие
кафедрами марксизма-ленинизма и филосо¬
фии, профессора, преподаватели, научные
работники, аспиранты московских вузов.
Руководил обсуждением заведующий ка¬
федрой диалектического и исторического ма¬
териализма Академии общественных наук
тов. Федосеев П. Н.
В своём вступительном слове тов. Розен¬
таль говорил о работе над книгой, о некото¬
рых вопросах, являющихся, на его взгляд,
наиболее важными в разработке марксист¬
ско-ленинской диалектики. Основной недо¬
статок своей книги автор видит в том, что
в ней очень мало показано, как общие
диалектические законы развития по-новому
проявляются в условиях советского социа¬
листического общества. Между тем фило¬
софская дискуссия, проведённая по инициа¬
тиве ЦК ВКП(б), и речь тов. Жданова на
этой дискуссии ставят перед советскими
философами задачу теоретического обобще¬
ния опыта социалистического строительства.
Обсуждение книги тов. Розенталя было
весьма активным, что свидетельствовало о
том интересе, какой вызвала книга у чита¬
телей. Выступавшие товарищи, указывая на
достоинства и недостатки, присущие книге,
старались помочь автору в его дальнейшей
работе над созданием доброкачественного
пособия по материалистической диалектике.
Всего выступило на обсуждении книги
16 человек.
Выступившие со своими замечаниями по
книге тт. Степанян, Сарабьянов, Каммари,
Колбановский, Белов, Войтинская, Бонда¬
ренко, Архипцев, Федосеев указали, что в
ней есть ряд достоинств и положительных
сторон. В книге дано систематическое осве¬
щение основных законов, черт и категорий
марксистского диалектического метода в
плане произведения товарища Сталина «О
диалектическом и историческом материа¬
лизме». В ней широко использован матери¬
ал, взятый из истории нашей партии, из
естествознания. На живых и ярких приме¬
рах автору удалось, сохраняя научный уро¬
вень содержания, в популярной форме изло¬
жить основы марксистского диалектическо¬
го метода.
Однако, несмотря на ряд указанных выше
положительных сторон, книга страдает
существенными недостатками, которые силь¬
но снижают значение книги как’ учебного
пособия.
Основным недостатком книги, как было
отмечено в выступлениях тт. Степаняна,
Каммари, Федосеева и Белова, является то.
что в ней слабо освещён вопрос о самом
предмете марксистской диалектики, а также
допущен разрыв между диалектическим ме¬
тодом и материалистической теорией.
Тт. Степанян, Бондаренко и Грекова ука¬
зали автору, что ему следовало бы дать
специальную главу, в которой было бы
освещено то новое в марксистской диалек¬
тике, которое связано с её творческой раз¬
работкой Лениным и Сталиным. Автор дол¬
жен был всесторонне показать, чтд нового
внесли Ленин и Сталин в развитие мар¬
ксистского диалектического метода и как
они в своей практической деятельности по
революционному преобразованию общества
руководствовались диалектическим методом,
применяли его законы.
Много внимания было уделено в выступ¬
лениях тт. Степаняна, Бондаренко, Грековой
и Штракса такому актуальному вопросу,
как вопрос о новой форме проявления зако¬
нов общественного развития в социалисти¬
ческом обществе, в отличие от их действия
в капиталистическом, — этот вопрос не
нашёл должного освещения в книге проф.
М. М. Розенталя. Автор не дал также ана¬
лиза нашей современной советской действи¬
тельности, не показал наличия противоре¬
чий в социалистическом обществе, а также
не вскрыл антагонистические противоречия,
раздирающие современный империализм, не
показал с достаточной обстоятельностью
коренное, принципиальное отличие как ме¬
жду этими видами противоречий, так и ме¬
жду путями их преодоления.
Острые и важные проблемы современного
естествознания, за которые цепляются пред¬
ставители прогнившей буржуазной филосо¬
фии с целью их использования в целях борь¬
бы против марксизма, не нашли достаточного
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
373
освещения в книге. В своих выступлениях
тт. Федосеев, Степанян, Бондаренко, Сарабь-
янов, Штракс, Грекова, Архипцев, Войтинская
критиковали автора за то, что он не вскрыл
проявлений идеализма и метафизики в со¬
временном естествознании, не подверг
острой, научно обоснованной критике воз¬
зрения современных метафизиков, в резуль¬
тате чего книга не имеет достаточно на¬
ступательного, боевого, острого харак¬
тера.
Недостатком книги, как отметили тт. Са-
рабьянов, Федосеев и Грекова, является и
то, что автор не уделил достаточного вни¬
мания представителям русской классической
Философии в России во второй половине
XIX в. — Герцену, Белинскому, Чернышев¬
скому и Добролюбову,—не показал их роли
в развитии диалектической мысли.
Очень важная проблема значения диалек¬
тической и формальной логики в процессе
познания и их соотношения, несомненно,
должна была найти освещение на страницах
обсуждаемой работы. Однако автор, как
отмечали это тт. Бондаренко и Каммари, не
поставил эту проблему и не осветил её, не
дал, таким образом, ответа на вопросы,
остро волнующие многих читателей.
Тт. Сарабьянов и Каммари обратили вни¬
мание автора на то, что им слабо освещена
диалектика как теория познания. Тов. Кам¬
мари отметил, что хотя в книге имеется спе¬
циальная плава, посвящённая этому вопросу,
однако автор в своём определении марксист¬
ской диалектики как науки не дал этой важ¬
нейшей стороны. Тов. Сарабьянов подверг
критике ряд положений главы, посвящённой
изложению диалектики как теории позна¬
ния, в частности, обратил внимание автора
на слабое освещение в книге вопроса о роли
практики в процессе познания.
В своём заключительном слове проф. М. М.
Розенталь сказал, что обсуждение книги
«Марксистский диалектический метод» по¬
могло вскрыть ряд существенных недостат¬
ков и пробелов в его книге, что принесёт
несомненную пользу для дальнейшей рабо¬
ты над проблемами марксистского диа¬
лектического метода и для его популяри¬
зации.
Г. Ф. КИРЬЯНОВ
Обсуждение работы В. С. Пауковой «К вопросу
о закономерностях развития советского государства»
В ноябре 1947 года в Институте филосо¬
фии было проведено обсуждение работы
В. С. Пауковой «К вопросу о закономерно¬
стях развития советского государства».
Во вступительном слове В. С. Паукова
определила задачи, поставленные ею в сво¬
ей работе: рассмотреть советское государ¬
ство в его развитии, т. е. вскрыть причины,
лежащие в основе смены его фаз, движе¬
ния его функций и изменения его форм. Да¬
лее тов. Паукова так сформулировала основ¬
ные положения своей работы.
. Главные фазы советского государства —
это периоды в его развитии, соответствую¬
щие этапам социалистического строи¬
тельства, в основе которых лежит преодоле¬
ние противоречий, коренящихся в самой
экономической основе общества.
Смена фаз неизбежно сопровождается дви¬
жением внутренних функций — отпадением
одних, появлением новых и развитием содер¬
жания прежних, потому что социалистиче¬
ское строительство есть закономерный про¬
цесс, осуществляющийся через деятель¬
ность государства. Поскольку преодоление
противоречий, коренящихся в экономиче¬
ской основе общества, совершается при оп¬
ределённом отношении классов и членов
общества, постольку каждый пе¬
риод в развитии социалистического государ¬
ства предполагает решающее значение для
него одной из трёх сторон диктатуры рабо¬
чего класса. Вот почему смену фаз совет¬
ского государства можно рассматривать
как развитие самой его сущности. Те¬
перь советское государство либо вступило
в новую, главную фазу своего развития, ли¬
бо находится накануне этого.
Первая фаза соответствовала периоду от
Великой Октябрьской социалистической ре¬
волюции до ликвидации эксплоататорских
классов. Это первый этап социалистическо¬
го строительства, в основе которого лежало
преодоление противоречия между пролета¬
риатом и буржуазией. Сущность социали¬
стического государства выражалась в этот
период главным образом в организованном
насилии пришедшего к власти пролетариата
над свергнутой буржуазией.
Вторая фаза соответствовала периоду от
ликвидации капиталистических элементов
города и деревни до полной победы социа¬
листической системы хозяйства и принятия
новой Конституции. Это второй этап социа¬
листического строительства, в основе кото¬
рого лежало преодоление противоречия
между пролетариатом и крестьянством как
классом мелких собственников'. Сущность
социалистического государства выражалась
в этот период главным образом в государ¬
ственном руководстве пролетариата всеми
трудящимися, вовлекавшимися в крупное
социалистическое производство.
В основе третьего этапа социалистиче¬
ского строительства лежит преодоление про¬
тиворечия между трудом по способности и
распределением по труду. Поскольку социа¬
листический труд всё больше становится
ареной свободного проявления всех способ¬
ностей человека, всестороннего развития
всех его духовных сил, постольку социали¬
стическое производство начинает требовать
376
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
перехода общества уже к новому руководя¬
щему принципу, т. е. к принципу коммуниз¬
ма. И это требование выступает
тем настоятельней, чем успеш¬
нее стираются классовые гра¬
ни между рабочими, крестьяна¬
ми и интеллигенцией и чем луч¬
ше преодолеваются пережитки
капитализма в сознании людей.
Поэтому завершение построения социализ¬
ма закономерно совпадает с переходом к
коммунизму.
Новый этап социалистического строитель¬
ства предполагает полное развёртывание
уже третьей стороны диктатуры рабочего
класса, тогда как для первого этапа социа¬
листического строительства решающее зна¬
чение имела первая сторона диктатуры ра¬
бочего класса, а на втором этапе социали¬
стического строительства решающее значе¬
ние принадлежало второй стороне диктату¬
ры рабочего класса.
Полное развёртывание третьей стороны
диктатуры рабочего класса означает, что
сущность социалистического государства
выражается теперь главным образом в ру¬
ководстве уже всем обществом, которое го¬
товится к осуществлению нового руково¬
дящего принципа, полностью соответ¬
ствующего ему.
Особенность третьей фазы состоит
в появлении у государства новых внутрен¬
них функций: 1) планирования социа¬
листического хозяйства и 2) коммунисти¬
ческого воспитания трудящихся. Новые
функции должны выступить как дальней¬
шее развитие прежней хозяйственно-орга¬
низаторской и культурно-воспитательной
функции.
Чтобы вступить в новую фазу своего раз¬
вития, государство и по своим формам дол¬
жно было придти в соответствие с базисом,
потому что движущие силы социалистиче¬
ского строительства после создания социа¬
листической системы хозяйства во всей
стране изменились.
При переходе от капитализма к социализ¬
му основной движущей силой построения
бесклассового общества была классовая
борьба; при переходе от социализма к
коммунизму основными движущими силами
социалистического строительства, которые
одновременно являются движущими силами
и внешней борьбы социализма с капитализ¬
мом, стали морально-политическое един¬
ство общества, дружба народов и совет¬
ский патриотизм. Изменение форм государ¬
ства, совершившееся в связи с принятием
новой Конституции, способствовало укре¬
плению государства как силы, руководящей
всем обществом. Полностью перестройка
государства на основе новых форм могла
быть завершена лишь после окончания Ве¬
ликой Отечественной войны.
Особенность третьей фазы состоит и в
том, что она совпадает с величайшим исто¬
рическим процессом, начавшимся во-вне,—с
процессом изменения капиталистического
окружения. Несомненно, что нашей стране,
явившейся родиной классической со¬
циалистической революции и проложившей
путь к переустройству всего мира на новых
началах, принадлежит в этом процессе
первенствующая роль. Поэтому ‘закономер¬
на постановка вопроса о возможности появ¬
ления у нашего государства наряду с функ¬
цией охраны страны от внешних врагов н о-
вой внешней функции, которую мож¬
но назвать международно-освободительной
функцией Содержание этой функции со¬
стоит во всемерной поддержке борьбы стран,
становящихся на путь социалистического
развития, против современной международ¬
ной реакции.
На первом этапе построения бесклассового
общества наша страна превосходила капи¬
талистический мир в политическом отноше¬
нии, на втором этапе построения бесклассо¬
вого общества она стала превосходить его
и в отношении общественного строя, на
третьем этапе построения бесклассового
общества она превзойдёт его и по всем
остальным условиям для всестороннего раз¬
вития каждой человеческой лич¬
ности. Это не может не способствовать
дальнейшему изменению капиталистического
окружения.
Третья фаза полностью и до конца рас¬
кроет историческую необходимость социали¬
стического государства для построения бес¬
классового общества и для окончательного
утверждения последнего в истории челове¬
чества. Новая, главная фаза будет пос¬
ледней фазой в развитии нашего госу¬
дарства в качестве диктатуры ра¬
бочего класса. С переходом к комму¬
низму социалистическое государство пере¬
станет быть по сущности своей диктатурой
рабочего класса. Оно станет таким народ¬
ным государством, носителем исторической
необходимости которого будет весь народ,
не делящийся уже на классы.
После вступительного слова тов. Пауко¬
вой состоялись прения, в которых приняли
участие 11 человек. Большинство выступав¬
ших дали в общем отрицательную оценку
обсуждаемой работе, подвергнув её крити¬
ке за схематизм, абстрактность, оторван¬
ность от жизни и практики советского госу¬
дарства. Излагаем краткое содержание пре¬
ний.
Тов. Аскеров (Институт права
АН СССР). Большинство наших государ-
ствоведов придерживается того мнения, что
советское государство в своём развитии
прошло лишь две фазы. Первая фаза соот¬
ветствует периоду перехода от капитализма
к социализму и завершается периодом
сплошной коллективизации (1934 год). По¬
сле этого началась вторая фаза, которая
продолжается и теперь. Именно в этой свя¬
зи надо рассматривать то обстоятельство,
что вопрос об изменении Конституции был
поставлен по инициативе товапища Сталина
в феврале 1935 года. Тов. Паукова
считает, что в это время наше государство
переживало вторую фазу, а сейчас оно
вступило в третью фазу своего развития,
которая характеризуется, по её мнению,
тремя новыми функциями:	функ¬
цией планирования, функцией коммунисти¬
ческого воспитания и функцией освобож¬
дения народов от ига капитализма. Го¬
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
377
сударственное принуждение, по мнению
тов. Пауковой, сохраняется лишь во-вне.
Отсюда следует вывод, что функция
охраны социалистической собственности, на¬
правленная против классово-враждебных
элементов, теперь, с ликвидацией этих эле¬
ментов, отпадает, сливаясь с функцией ком¬
мунистического воспитания. Функция оборо¬
ны тоже наполовину отмирает, поскольку
она превращается в наступательную функ¬
цию освобождения.
Положения, выдвинутые в работе тов.
Пауковой, приводят к неверным и политиче¬
ски опасным выводам: к отрицанию необ¬
ходимости борьбы за укрепление трудовой
и государственной дисциплины, к отказу от
принуждения по отношению к лицам, на¬
рушающим законы социалистического госу¬
дарства.
Нельзя также отрывать хозяйственно-ор¬
ганизаторскую функцию государства и функ¬
цию планирования от культурно-воспита¬
тельной функции, как это делает тов. Пау¬
кова.
Тов. Паукова утверждает, что дружба
народов СССР во второй фазе выразилась,
в частности, в организации двух палат
Верховного Совета СССР. Но ведь две па¬
латы были созданы ещё в 1923 году в ЦИК
СССР! Почему же это положение является
характерным именно для второй фазы?
В работе тов. Пауковой имеется ряд спор¬
ных и противоречивых положений, основная
концепция несколько догматична. Однако во
многих частях работа тов. Пауковой пред¬
ставляет известный интерес, и её полезно
было бы опубликовать в дискуссионном по¬
рядке, одновременно поместив статью, под¬
вергающую критике её основные положения.
Тов. Г лезерман. Искусственная схе¬
ма, которую предлагает автор, ведёт к тому,
что ряд элементарных положений ленинизма
ставится на голову. Товарищ Сталин ука¬
зывает. что в зависимости от обстановки
может выступать на первый план та или
другая сторона диктатуры пролетариата.
Это положение нельзя трактовать таким
образом, что каждая из этих сторон должна
развернуться последовательно в соответ¬
ствующей фазе.
Тов. Глезерман отметил ряд ошибочных
положений в работе тов. Пауковой. Несо¬
стоятельно её утверждение, что пролетари¬
ат в первой фазе советского государства не
мог якобы полностью осуществлять госу¬
дарственное руководство крестьянством.
Неправильно также утверждение, что в тре¬
тьей фазе якобы отпадает необходимость
руководства одного класса другим. Из того
факта, что наше государство является де¬
мократическим, не следует, что отпала не¬
обходимость сохранить руководящую роль
рабочего класса в нашем обществе. Нельзя
хозяйственно-организаторскую функцию
государства сводить только к планированию,
как это делает тов. Паукова, ибо это обед¬
няет и суживает значение этой функции.
По мнению тов. Пауковой, в социалисти¬
ческом обществе существует якобы противо¬
речие между социалистическим способом
производства и распределением по труду;
отсюда она делает вывод, что пришло время
для замены этого принципа коммунистиче¬
ским принципом распределения. Это непра¬
вильный и вредный вывод. Истолковывать
социалистический принцип распределения
как принцип фактического неравенства, что
делает тов. Паукова,— значит быть в плену
буржуазного права и мелкобуржуазного по¬
нимания равенства как уравниловки.
Тов. Покровский. Целиком присое¬
диняюсь к тому, что говорил тов. Аскеров
относительно искусственности и неубеди¬
тельности концепции тов. Пауковой о трёх
фазах в развитии советского государства.
Конкретный материал в её работе искус¬
ственно подгоняется к заранее созданной
схеме. Утверждая наличие третьей фазы, ав¬
тор не сумел определить новые функции,
присущие этой фазе, дать точные указа¬
ния, которые вооружали бы нас практиче¬
ски и теоретически. Наоборот, автор обед¬
няет функции, которые были присущи вто¬
рой фазе, сводя культурно-воспитательную
и хозяйственно-организаторскую функцию
к функции планирования.
Коммунистическое воспитание стало функ¬
цией государства с первых дней Октябрь¬
ской революции и осуществлялось на про¬
тяжении всего периода существования
советского государства. А у тов. Пауковой
получается, что функция коммунистическо¬
го воспитания стала осуществляться только
в последнее время, т. е. в третьей фазе.
Тов. Покровский отмечает далее ряд част¬
ных противоречивых положений в работе тов.
Пауковой. Она пишет, например, что наше
демократическое государство утратило те¬
перь свой диктаторский характер, а одно¬
временно говорит о том, что и в третьей
фазе осуществляется диктатура рабочего
класса. В одном месте автор указывает, что
задача укрепления государства стояла толь¬
ко на первых этапах, а в другом говорит о
том, что государство нужно укреплять и
сейчас, и т. д. и т. п.
Тов. С т е п а н я н. В работе тов. Пауко¬
вой есть некоторые положительные моменты
и много пороков. Основной порок заключает¬
ся в том, что изложение построено в отрыве
от действительности.
Созданная тов. Пауковой схема, согласно
которой трём сторонам диктатуры пролета¬
риата соответствуют три фазы в развитии
советского государства, не выдерживает
никакой критики. В научном исследовании
мы анализируем каждую из сторон дикта¬
туры пролетариата отдельно, а в живой дей¬
ствительности они составляют нераздель¬
ное единство.
Тов. Паукова совершает грубую ошибку,
утверждая, что при социализме существует
лишь формальное равенство трудящихся. У
нас, в Советском Союзе, равенство не фор¬
мальное, а фактическое, которое выражает¬
ся в том, что за равный труд каждый полу¬
чает равную оплату.
В вопросе о третьей фазе развития совет¬
ского государства я придерживаюсь иных
точек зрения, чем большинство государство-
велов в Институте права. Я считаю, что
инициатор этого вопроса тов. Вышинский в
принципе прав в том, что советское государ¬
378
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
ство вступило в третью фазу своего разви¬
тия.
Тов. Чернов. Работа тов. Пауковой,
представляет интерес смелостью постановки
вопросов; в ней есть некоторые положения,
заслуживающие внимания, но вместе с тем
необходимо отметить, что в целом работа
страдает более чем существенными недо¬
статками. Основными её методологическими
пороками являются чрезмерная абстракт¬
ность, надуманность и произвольность кон¬
струкции.
У тов. Пауковой получается два плана
деятельности советского государства —
внешний и внутренний,— в то время как три
стороны диктатуры пролетариата представ¬
ляют органическую связь внутренних и
внешних задач пролетарского государства.
Три закона социалистического строитель¬
ства, о которых говорит тов. Паукова, суть
не что иное, как задачи социалистической
революции. Нельзя задачи превращать в
законы.
На стр. 85 своей работы тов. Паукова ут¬
верждает, что форма государства в первой
и второй фазах развития была одинакова.
Это находится в вопиющем противоречии с
указанием товарища Сталина по этому во¬
просу. В первой фазе была одна форма —
Советы рабочих и крестьянских депутатов,
во второй фазе — другая, Советы депутатов
трудящихся.
Ошибочно утверждение тов. Пауковой о
том, что основным противоречием нашего
общества является противоречие между со¬
циалистическим способом производства и
принципом распределения по труду. Тов.
Паукова считает, что этот принцип необхо¬
димо преодолеть, так как он тормозит раз¬
витие общества. На самом деле задача за¬
ключается в том, чтобы всемерно укреплять
этот принцип в нашей повседневной жизни.
В защиту взглядов тов. Пауковой высту¬
пил тов. Б и б л е р. Он утверждал, что ме¬
тодологически тов. Паукова совершенно
права, рассматривая вопрос о внешних про¬
тиворечиях в развитии государства отдельно
от внутренних противоречий. Внутренние
противоречия с уничтожением класса бур¬
жуазии и превращением крестьянства в
класс колхозников отпали. Внешнее же про¬
тиворечие советского государства с капита¬
листическим окружением существует и сей¬
час.
У тов. Пауковой сказано, что уничтоже¬
ние буржуазии на первом этапе социалисти¬
ческого строительства являлось главной
политической задачей советского государ¬
ства, определяющей содержание всех осталь¬
ных его функций.
Но это не значит, что тогда не существо¬
вала функция коммунистического воспита¬
ния или пролетариат не руководил крестьян¬
ством, как делали вывод некоторые высту¬
павшие товарищи. Точно так же основная
задача диктатуры пролетариата на втором
этапе — организовать социалистическую эко¬
номику, сделать всех тружеников социали¬
стического общества сознательными строи¬
телями социализма — не отменяет других
функций государства.
У тов. Пауковой сказано, что, после того
как строительство социализма в основном
завершено, главной внутренней политиче¬
ской задачей нашего государства является
переход к коммунизму. Это также совершен¬
но правильно.
Недостатком первой фазы коммунизма по
сравнению со второй его фазой является
принцип распределения по труду, который
связан с определённым уровнем производи¬
тельных сил. Мы должны ставить перед
собой задачу — достигнуть такого уровня
производительных сил, который обеспечил
бы всестороннее развитие всех способностей
человека, а это возможно только при пере¬
ходе к распределению по потребности.
Из остальных товарищей, выступавших в
прениях, точку зрения тт. Пауковой и Биб-
лера поддержал тов. Карпыч. Выступившие
в дальнейшем тт. Фёдорова, Крывелёв, Ко¬
жухов (Иркутск) подвергли работу тов. Па¬
уковой резкой критике и признали её не¬
пригодной к опубликованию.
В заключительном слозе тов. Паукова
отметила, что выступавшие против её ос¬
новных положений не опровергли их по
существу.
Итоги обсуждения подвёл руководивший
совещанием тов. Константинов.
Работа о советском государстве, сказал он,
подготовлялась тов. Пауковой на протяже¬
нии нескольких лет. Первые её варианты
уже обсуждались в Институте философии
дважды и подверглись суровой критике за
догматизм, крайнюю абстрактность, за от¬
ступление от материализма. Однако автор
лишь частично учёл эту критику, пои этом,
устранив одни теоретические ошибки, тов'.
Паукова допускает новые и, самое главное,
сохраняет порочный, немарксистский метод
исследования, сбивающийся в сторону голо¬
го логизирования на манер Гегеля.
И сейчас, при обсуждении работы тов. Пау¬
ковой, товарищи справедливо делают автору
упрёк в искусственности конструкции, в
схематизме. Попытка установить связь меж¬
ду тремя сторонами диктатуры пролетариа¬
та и сменой фаз развития нашего государ¬
ства безусловно интересна и теоретически
закономерна. Но так как тов. Паукова стро¬
ит абстрактную схему, то она приходит к
ложному выводу, будто вторая сторона дик¬
татуры пролетариата — государственное ру¬
ководство крестьянством — осуществляется
лишь во второй фазе развития советского
государства. Тов. Паукова обходит такой
важнейший факт для характеристики наше¬
го советского государства, его сути, как
союз пролетариата с крестьянством на всех
ступенях его развития, на что справедливо
указывали здесь выступавшие.
В угоду искусственной схеме, по которой
в первой фазе раэзития советского государ¬
ства полностью развернулась лишь одна
сторона диктатуры пролетариата — подав¬
ление эксплоататоров,—автор вынужден, хо¬
тя и с оговорками, разрывать три стороны
диктатуры пролетариата.
Тов. Паукова пишет: «Особенность первой
фазы состояла в том, что она отвечала по¬
требности общества, диктовавшейся необхо¬
димостью укрепления советской власти.

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
379
Именно поэтому главной внутренней функ¬
цией государства в этот период была функ¬
ция подавления свергнутых классов».
А разве во второй фазе необходимость
укрепления советской власти снимается?
Разве товарищ Сталин не призывает партию
и советский на,род всегда всемерно укреп¬
лять наше государство как орудие построе¬
ния социализма и коммунизма, как орудие
защиты от капиталистического окружения?
Разве эта задача укрепления государства
может быть снята пока существует это
враждебное окружение?
Кстати, и функция подавления вытекала из
факта бешеного сопротивления свергнутых
эксплоататорских классов. Пока не были
уничтожены эксплоататоры, их необходимо
было подавлять. Тов. Паукова любит ста¬
вить вещи на голову, она трактует вопросы
вне связи с практической деятельностью
нашего государства.
Автор сочинил два закона: закон созда¬
ния общественной собственности (первая
фаза) и закон создания социалистических
производственных отношений (вторая фаза),
искусственно разрывая единый процесс. Но
разве главной сущностью производственных
отношений не являются отношения собствен¬
ности? Автор, видимо, не понимает этих
элементарных вещей.
В поисках противоречий, движущих раз¬
витие нашего советского общества, тов. Пау¬
кова пришла к заключению, что основное
противоречие нашего общества состоит в
несоответствии между социалистическим ха¬
рактером производства и главным принци¬
пом социализма—распределением по труду,
а также между стахановским движением и
принципом социализма — оплатой по труду.
Только крайняя абстрактность и полное
игнорирование жизни, практической дея¬
тельности нашей партии и социалистическо¬
го государства могли привести автора к этим
вредным и нелепым выводам.
На настоящем этапе партия борется за
всемерное и последовательное проведение
в жизнь основного принципа социализма, за
укрепление трудодня (решение февраль¬
ского Пленума ЦК ВКП(б), как важнейше¬
го условия развития производительности
труда и, следовательно, необходимого усло¬
вия перехода к коммунизму, а тов. Паукова
в своей работе развивает тезис, что принцип
оплаты по труду противоречит стахановско¬
му движению и социалистическому способу
производства.
Ведь социалистический способ производ¬
ства тоже надо брать в развитии! На прош¬
лых этапах и сегодня социалистическому
способу производства соответствует прин¬
цип социализма и только он, ибо
способ распределения зависит и от
количества подлежащих распределению
продуктов, а не только от формы соб¬
ственности и степени сознательности трудя¬
щихся. Только через укрепление принципа
социализма мы придём к созданию изобилия
продуктов и к осуществлению принципа
коммунизма.
Теория должна служить практике. А «тео¬
рия» Пауковой, если бы она получила
распространение, была бы способна лишь
дезориентировать людей и вредить нашему
делу.
Говоря о внешних задачах советского го¬
сударства, тов. Паукова забывает о том по¬
ходе, который ведёт международная реак¬
ция в настоящее время против националь¬
ного и государственного суверенитета наро¬
дов. Хочет или не хочет этого тов. Паукова,
выдвинутое ею положение по национально-
му вопросу противоречит актуальным зада¬
чам защиты национального суверенитета
народов.
Как только автор пытается с заоблачных
сфер абстракции спуститься на землю, он
вступает в вопиющее противоречие с фак¬
тами, с практикой нашего государства, с
нашими задачами. Нам нужны теоретические
работы, помогающие партии и советскому
государству решать практические задачи.
Работа тов. Пауковой не отвечает этим це¬
лям. Её надо коренным образом перерабо¬
тать, привести логику статьи в соответствие
с логикой дела, с жизнью.
Е. И. ГОДУНСКАЯ
Обсуждение книги Б. М. Кедрова
«Энгельс и естествознание»
В Институте философии Академии наук
СССР 8, 12 и 16 января 1948 г. под пред¬
седательством директора института акад.
Г. Ф. Александрова происходило обсужде¬
ние недавно вышедшей книги Б. М. Кедро¬
ва «Энгельс и естествознание». В конфе¬
ренц-зале, где велось обсуждение книги,
присутствовало большое количество научных
работников, как философов, так и естествен¬
ников.
Открывая обсуждение, акад. Г. Ф. Алек¬
сандров призвал присутствующих к серьёз¬
ной, до конца принципиальной и острой, но
вместе с тем и товарищеской критике (бле¬
стящим образцом которой явилась философ¬
ская дискуссия, проведённая по инициативе
ЦК ВКП(б), ибо лишь такая критика в со¬
стоянии действительно устранить ошибки и
активно содействовать новым успехам нашей
советской науки.
Затем взял слово автор книги Б. М. Кед¬
ров, кратко изложивший её содержание и
основную идею, состоящую в том, чтобы
показать на материале естествознания под¬
готовку и развитие марксистского диалек¬
тического метода. При разработке этой идеи
перед автором встали следующие вопросы,
критическое обсуждение которых необходи¬
мо в первую очередь:
1. Вопрос о связи между логическим
анализом проблем самого естествознания и
анализом их с точки зрения историче-
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
ua
с к о й практики, т. е. условий классо*
вой борьбы.
2. Вопрос о соотношении исторического и
логического, т. е. о развитии категорий
марксистской диалектической логики, как
обобщения и, отражения определённых сту¬
пеней познания, а также как отражения
исторически развивавшейся человеческой
практики.
3. Проблема философского материалисти¬
ческого освещения на основе ряда положе¬
ний Энгельса и Ленина одного из основных
вопросов современной квантовой физики —
вопроса о так называемом «соотношении
неточностей». Объективный смысл этого
положения современной физики автор ви¬
дит в том, что в процессе физического изме¬
рения нами достигнут некоторый относи¬
тельный предел, определяемый взаимодей¬
ствием между электроном и фотоном (кван¬
том света). Следующий, пока ещё не до¬
стигнутый этап науки,— раскрытие основы
этого взаимодействия.
4. Проблема классификации наук,- имею¬
щая большое теоретическое и практическое
значение. На основе энгельсовской класси¬
фикации устанавливается место диалектики
в ряду наук, определяемое развитием позна¬
ния от общего к частному. В этом состоит
отличие по сравнению с положением мате¬
матики в классификации Энгельса, отра¬
жающей в данном случае процесс развития
познания от абстрактного к конкретному.
5. Вопрос о необходимости критического
пересмотра отдельных устарелых положений
конкретного естествознания, разбираемых
в «Диалектике природы» Энгельса.
6. Вопрос о предвидении Энгельсом воз¬
никновения промежуточных наук в ходе
диалектического преобразования современ¬
ного естествознания.
Автор считает неправильными некоторые
применённые им в книге термины, в частно¬
сти, «границы природы», «границы позна¬
ния».
Выступивший затем тов. А. А. Максимов
в основном повторил отрицательную оценку
книги, данную им в рецензии, опубликован¬
ной в газете «Культура и жизнь». По мне¬
нию тов. Максимова, книга Б. М. Кедрова
порочна в главнейших своих частях и содер¬
жит ряд частных ошибок. Основные пороки
книги — эклектичность, софистика, схола¬
стика, метафизичность, отход от марксист¬
ско-ленинской партийности, примиренчество
к буржуазным воззрениям. Отдельные поло¬
жительные стороны книги не меняют ее
общей отрицательной оценки.
С такой же отрицательной оценкой книги
выступил тов. 3. Я. Белецкий, заявивший,
что книга тов. Кедрова является незамаски¬
рованным изложением философии естество¬
знания на основе гегелевской логики и на¬
турфилософии.
Однако подавляющее большинство высту¬
павших на дискуссии товарищей, как есте¬
ственники, так и философы, отмечая ряд
существенных недостатков книги, в то же
время оценили её как положительное явле¬
ние в нашей философской литературе.
В развернувшихся прениях и естественни¬
ки (тт. Блохинцев, Иваненко, Марков, Ба-
лезин, Челинцев и др.) и философы (тт. Ва-.
сецкий, Кузнецов, Егоршин и др.) отмечали,
что книга Б. М. Кедрова даёт систематиче¬
ское и оригинальное изложение естественно¬
научных отрывков «Диалектики природы»
Энгельса. Тов. Кедров показал, как велика
была сила научного предвидения у Энгель¬
са, сформулировавшего ряд таких естествен¬
но-научных положений, которые были под¬
тверждены крупными открытиями, сделан¬
ными после его смерти. В прениях указы¬
валось также на творческую разработку в
книге тов. Кедрова таких вопросов, как
вопрос о «соотношении неточностей» в
квантовой механике, проблема классифика¬
ции наук.
Многие из выступавших товарищей
(тт. Тугаринов, Блохинцев) указали на на¬
личие в книге тов. Кедрова ряда неточных
и двусмысленных формулировок, например
в вопросе о так называемых «границах
познания», где термин «границы» допускает
троякое толкование, в том числе и такое,
которое имеет агностический смысл. Указы¬
валось на излишнее увлечение автора схе¬
мами и таблицами (тов. Фридман), зло¬
употребление метафизическими терминами,
вроде «конечная причина» (тов. Новиков),
недооценку роли и значения русских учё¬
ных в развитии науки и философского
мышления (тт. Балезин, Васецкий).
В порядке прений выступил акад. Г. Ф.
Александров. Он указал на то, что в об¬
суждаемой книге имеются удачные стра¬
ницы и целые главы, — она может при¬
нести известную пользу читателям как сво¬
его рода комментарий к ряду положений
«Диалектики природы». Однако недостатки
её весьма существенны. Автор, выбрав та¬
кую важную тему, как «Энгельс и естество¬
знание», недопустимо сузил её, ограничив¬
шись современной Энгельсу эпохой. В кни¬
ге не показано, как метод Энгельса живёт
в наше время, как он, будучи отточен и
всесторонне развит Лениным и Сталиным,
помогает партии сейчас в борьбе против
всей линии враждебных нам классов и их
идеологии; поэтому книга тов. Кедрова
в значительной степени аполитична.
Коснувшись затронутого Б. М. Кедровым
вопроса о международном характере науки
и научных открытий в области естество¬
знания, тов. Александров указал, что к это¬
му серьезному вопросу тов. Кедров подошел
догматически, неправильно решив вопрос о
соотношении национального и интерна¬
ционального моментов в развитии науки.
В своём заключительном слове Б. М.
Кедров согласился с частью высказанных
критических замечаний. По ряду вопросов
он возражал своим оппонентам. Автор кни¬
ги считает правильной данную им философ¬
скую интерпретацию «соотношения неточ¬
ностей»,» подчёркивая, что его постановка
вопроса, сохраняя физическое содержание
теории Гейзенберга, позволяет полностью
отмести агностические выводы из неё, пре¬
подносимые идеалистами. Автор признал.
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
381
что недостаточно подробное и ясное изло¬
жение им вопроса о месте диалектики
в общей классификации наук привело
к недоразумениям. Касаясь вопроса о
месте, занимаемом в книге Гегелем,
автор подчёркивал, что в оценке Гегеля
он строго следовал Энгельсу, приведя лишь
те немногие места, где отмечаются некото¬
рые положительные моменты у Гегеля, и
использовав все критические замечания, на¬
правленные против идеализма последнего.
Автор решительно протестовал против сме¬
шения идеалистического понимания взаимо¬
действия (как логической категории) у Ге¬
геля с материальным взаимодействием, осу¬
ществляющимся в природе, о чём всё время
идёт речь в книге.
Автор протестовал также против недобро¬
совестного способа изложения его взглядов
А. А. Максимовым, который умышленно
опускает то, что сказано в книге, и припи¬
сывает автору то, чего в книге нет.
Б. М. Кедров выразил надежду, что, не¬
смотря на ряд недостатков и упущений, его
книга сможет, хотя бы в малой степени,
помочь делу пропаганды диалектического
материализма и взглядов Энгельса в области
естествознания, а также постановке новых
вопросов современного естествознания.
Закрывая дискуссию, акад. Г. Ф. Алек¬
сандров выразил пожелание философам про¬
должать упорную работу по овладению
современным естествознанием, а советским
физикам, химикам и биологам — продолжать
работу по изучению материалистической
диалектики. Г. Ф. Александров призвал
философов и естественников к дружному
творческому сотрудничеству.
ю/г. ГЕЙВИШ
Обсуждение работы М. А. Маркова
«О микро-мире»
9 и 23 января 1948 года в Физическом ин¬
ституте Академии наук СССР происходило
обсуждение книги М. А. Маркова «О микро¬
мире», основные положения которой изло¬
жены в статье того же автора, публикуемой
в настоящем номере нашего журнала.
В обсуждении принимали участие научные
сотрудники Физического института: С. 3. Бе¬
ленький, Д. И. Блохинцев, В. Л. Гинзбург,
П. Е. Кунин, С. Э. Хайкин, а также фило¬
софы В. П. Егоршин и Б. М. Кедров.
Во всех выступлениях отмечалось, что
книга проф. М. А. Маркова является, по су¬
ществу, первым трудом, где с точки зрения
марксистско-ленинской философии излагают¬
ся основы современной квантовой механики.
Книга тов. Маркова представляет большой
интерес потому, что давно уже назрела
необходимость противопоставить идеалисти¬
ческому истолкованию буржуазными физи¬
ками явлений и процессов микро-мира диа¬
лектико-материалистическое объяснение
микро-мира. Особенно ценно то, что за на¬
писание такой книги взялся специалист-
физик, работающий в области квантовой
механики и одновременно занимающийся
философскими проблемами.
В то же время были подвергнуты критике
отрицательные и спорные положения книги.
С. 3. Беленький указывал, что существен¬
ным недостатком книги является недоста¬
точно острая критика идеалистических воз¬
зрений зарубежных физиков; такая критика
помогла бы ярче показать диалектико-ма¬
териалистическое понимание вопроса.
Д. И. Блохинцев признал правильным то,
что из двух философских вопросов, которые
ставит квантовая механика: один — теоре¬
тико-познавательный, другой — касающий¬
ся характера закономерности явлений микро¬
мира, — автор остановился лишь на первом,
как более важном. Напротив, по мнению
В. Л. Гинзбурга, тем, что автор рассмотрел
только теоретико-познавательную проблему,
он очень обеднил свою книгу. В работе
М. А. Маркова недостаточно обстоятельно
рассмотрен статистический характер зако¬
номерностей элементарных процессов. Книга
выиграла бы, по мнению В. Л. Гинзбурга,
если бы в ней специально была рассмотрена
эта важнейшая сторона квантовой механики.
Особенно широко дискуссия развернулась
вокруг центральной теоретико-познаватель¬
ной проблемы квантовой механики, которую
М. А. Марков в своём вводном слове сфор¬
мулировал как проблему соотношения: мик¬
ро-мир — прибор — человек. В зависимости
от того, как решается это соотношение, вы¬
воды из квантовой механики могут приобре¬
сти материалистический или субъективно¬
идеалистический характер. Признавая, что
автор решает эту проблему в основном ма¬
териалистически, некоторые товарищи воз¬
ражали против утверждения, что, поскольку
человек принадлежит сам к макро-миру, он
может оперировать только понятиями, соот¬
ветствующими макро-миру, — следователь¬
но, не может отражать мйкро-мир в поня¬
тиях, адэкватных микро-миру же, а отра¬
жает его только в макроскопических поня¬
тиях. Указывалось, что это положение
автор постулирует, но никак не доказывает.
В результате получается так, что человек по¬
знаёт микро-мир с помощью прибора, задача
которого состоит в том, чтобы трансформи¬
ровать явления микро-мира в явления макро¬
мира. Таким образом, роль прибора у автора
не ограничивается физическими функциями,
но приобретает известные гносеологические,
познавательные функции. В какой-то сте¬
пени это означает утверждение неразрывной
связи субъекта и объекта, что является
известной данью идеализму. В итоге кван¬
товая механика выводится автором из осо¬
бенностей субъекта (Б. М. Кедров). В свя¬
зи с этим обращалось внимание на излиш¬
382
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
нее подчёркивание автором субъективного
момента в истолковании квантовой механики
(С. 3. Беленький).
Выступавшие отмечали, что в книге под¬
робно рассмотрена очень важная проблема
соотношения наглядных представлений и
абстрактного мышления в квантово-механи¬
ческих исследованиях. Однако книга недо¬
статочно полно показывает роль научной
абстракции в этих исследованиях., недоста¬
точно выясняет особенности понятий, отра¬
жающих диалектику процессов микро-мира.
В заключительном слове тов. Марков согла¬
сился со многими' замечаниями и признал необ¬
ходимым внести в книгу ряд изменений и
исправлений, а также написать специальную
плаву, посвящённую вопросу о статистиче¬
ском характере закономерностей элементар¬
ных процессов. Тов. Марков сказал, что он
видел свою главную задачу в рассмотрении
проблемы взаимоотношения субъекта и объ¬
екта в квантовой теории, в выяснении понятия
физической реальности, в установлении роли
прибора при исследовании квантово-механи¬
ческих явлений и поэтому он оставил в сто¬
роне вопрос о причинности. Тов. Марков
внёс предложение, поддержанное присут¬
ствующими: коллективно написать сборник,
посвящённый критике идеалистических воз¬
зрений европейских и американских физиков.
Состоявшееся обсуждение имеет большое
значение; оно свидетельствует о значитель¬
ном интересе физиков к философским про¬
блемам, выдвигаемым современной физикой,
и о наличии кадров опытных физиков, раз¬
бирающихся в вопросах философии.
Советским физикам нужно продолжать и
расширять работу по философскому разбору
важнейших проблем своей науки и энергич¬
но развивать критику идеалистических
взглядов в области физики. Необходимо
стремиться к тому, чтобы философский
семинар Физического института Академии
наук СССР объединил всех физиков Мо¬
сквы, интересующихся вопросами филосо¬
фии, и всех философов, специализирующих¬
ся в области философии физики.
Естественникам других областей также
необходимо деятельно приняться за рас¬
смотрение важнейших философских проблем
естествознания с позиций диалектического
материализма и развернуть активное наступ¬
ление против идеалистической реакции в
современном буржуазном естествознании.
Л. Л. потков
Обсуждение книги С. Я. Лурье «Очерки
по истории античной науки»
30 сентября 1947 года кафедра истории
философии ЛОЛГУ (руководитель—заслу¬
женный деятель наук профессор М. В.
Серебряков) организовала обсуждение
книги профессора С. Я. Лурье «Очерки
по истории античной науки», вышедшей
в свет в истекшем учебном году. На об¬
суждении присутствовали, кроме препо¬
давателей, аспирантов и студентов фило¬
софского факультета, также и сотрудники
смежных кафедр и факультетов—истори¬
ческого (кафедра истории древней Греции
и Рима) и филологического (кафедра
классической филологии) — вместе с авто¬
ром обсуждавшейся книги — профессором
Лурье.
С критическим разбором работы профес¬
сора Лурье в целом и с детальным ана¬
лизом отдельных её разделов выступила
кандидат философских наук, ведущая
курс античной и средневековой филосо¬
фии, доцент 3. Н. Мелещенко. Доцент
В. И. Свидерский, старший научный со¬
трудник Научно-исследовательского инсти¬
тута экономики, философии и права
ЛОЛГУ, дал подробный разбор взглядов
профессора Лурье в области теории ма¬
терии и движения у античных материали¬
стов; доцент Н. Н. Андреев в своём вы¬
ступлении осветил отношение автора
работы к Аристотелю. С подробным за¬
ключительным словом выступил декан
философского факультета профессор
М. В. Серебряков.
Все выступавшие подчеркнули большое
значение работы профессора С. Я- Лурье,
дающей новые ценные материалы для
изучения античной философии и, в ча¬
стности, великого мыслителя-материалиста
Демокрита. Многочисленные новые фраг¬
менты Демокрита, обнаруженные автором
и извлечённые им из произведений антич¬
ных философов, содействуют более полно¬
му и глубокому изучению «линии Демо¬
крита» (Ленин) в философии. Книга
учит нашу научную молодёжь тому, как.
надо работать над текстами, над перво¬
источниками.
Однако при несомненных достоинствах
книга профессора Лурье страдает и- круп¬
нейшими недостатками. Основным недо¬
статком является прежде всего отсутствие
у самого автора чёткой марксистско-ленин¬
ской методологии в изучении и трактовке
вопросов истории философии. Профессор
Лурье уже в вводной части своей книги
сообщает читателям свою точку зрения на
античную философию и науку. Он солидарен
с Бэконом и другими великими учёными
Ренессанса и материализма XVII века в их
отношении к Демокриту и Аристотелю, он
считает единственно правильным путь
возвращения к их взглядам. Автор утвер¬
ждает, что он впервые в истории фило¬
софии сосредоточил своё внимание на Демо¬
крите, тогда как до сих пор во всех трудах
по истории философии почти в,сё внимание
уделялось Сократу, Платону и Аристотелю.
«Audiatur et altera pars!»—восклицает про¬
фессор Лурье, очевидно, совершенно поза¬
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
383
быв, что не кто иной, как Ленин, дал
нам, советским философам, указание
сосредоточить своё внимание, на «линии
Демокрита» в философии. Профессор Лурье,
таким образом, резко отмежевался от всех
вышедших за годы советской власти тру¬
дов в области истории античной философии
и науки, выполнявших в меру сил их авто¬
ров указания Маркса, Энгельса, Ленина и
Сталина, — он противопоставил им как
«единственно правильную» свою линию —
возвращение к взглядам философов
XVII века.
Подход профессора Лурье к изучаемым
им проблемам показывает, что он методоло¬
гически гораздо ближе к метафизическому,
механистическому домарксовскому материа¬
лизму, чем к диалектическому материа¬
лизму.
Так, например, автор считает возможным
чисто метафизическое противопоставление
«конкретного научного знания» в античном
мире философии.
Порочность такого противопоставления
выявляется на всём протяжении книги,
так как действительно отделять в античной
культуре первое от второго — значит раз¬
рушать живую ткань общественного созна¬
ния рабовладельческого общества. Автор,
скромно заявивший, что он «не считает се¬
бя специалистом в области философии», не
только не может, но и не хочет избежать
решения чисто философских вопросов, одна¬
ко решает он их с позиций механистическо¬
го, метафизического материализма.
Не владея в достаточной мере марксист¬
ским диалектическим методом, профессор
Лурье не видит разницы между материа¬
лизмом Демокрита и материализмом ионий¬
цев и Гераклита. Значение и сущность
стихийной диалектики греческих первома¬
териалистов у автора замалчиваются. Весь
путь развития древнегреческой философии
и науки, особенно путь развития материа¬
лизма, автор рассматривает как постепенную
эволюцию. Здесь борьба между диалектикой
и метафизикой автором совершенно отри¬
цается, все материалисты до Демокрита
превращены в подготовителей его атоми¬
стики.
Рассматривая Демокрита как централь¬
ную фигуру античного материализма, автор
поступает правильно. Но в своём увлече¬
нии Демокритом он совершенно не хочет
видеть значения других философов, если
они не могут быть представлены как пред¬
шественники Демокрита или же в чём-ни¬
будь не согласны с ним.
Сосредоточив своё внимание на изучении
конкретных научных знаний в древней
Греции и, в частности, у Демокрита, автор
приписывает последнему многие научные
идеи, выработанные ранее, а также счи¬
тает, что в естественно-научных взглядах
Демокрита получили своё разрешение апо¬
рии Зенона о единстве прерывного и непре¬
рывного, доказательство существования
бесконечного, т. е. приписывает Демокриту
решение таких вопросов, которые он не
в состоянии был решить. Сам автор в трак¬
товке ряда проблем материи и движения
обнаруживает недостаточную компетент¬
ность. Автор утверждает, что атом у Демо¬
крита «не имеет никаких атрибутов», а чтб
понимает сам автор под «атрибутами» ато¬
ма, остаётся неясным.
Изложение автором истории науки и фи¬
лософии после Демокрита (софисты, Сократ,
Платон) является слабым разделом книги.
Аристотеля же профессор Лурье вообще
не включил в свою работу.
Исключительно слабым является изло¬
жение автором социально-классовой обста¬
новки и борьбы партий в античной Греции.
Так, автор заявляет, что нельзя объяснить
возникновение и быстрое развитие точных
наук «из техники» в Греции,— он связы¬
вает возникновение наук с законодатель¬
ной деятельностью греческих полисов.
Автор, далее, указывает, что «наука
обрела свою независимость раньше, чем
другие области»,— какие и почему, он не
указал.
Повествуя о Гесиоде, автор сообщает,
что его космогония и исторические воз¬
зрения обусловливались только «сообра¬
жениями внутренней логики»; он рассма¬
тривает его, таким образом, в полном
отрыве от социально-политических усло¬
вий эпохи. Такими и подобными «объяс¬
нениями» возникновения того или иного яв¬
ления в истории мысли изобилует вся книга.
Все экскурсы в область социально-клас¬
совых отношений у автора не связаны
органически с идеологической борьбой и
являются как бы привеском к ней. Автор
то противопоставляет прогрессивную идео¬
логию класса рабовладельцев-промышлен¬
ников реакционной идеологии земельной
аристократии, то стирает между ними
грань, утверждая, что во главе рабовла¬
дельцев стояли земельные аристократы. В
некоторых случаях он смешивает в одну
социальную группу земельную аристокра¬
тию и всё крестьянство.
Разностороннее и оживлённое обсужде¬
ние книги профессора Лурье показало, ка¬
кое благотворное влияние оказала всесо¬
юзная философская дискуссия, и в осо¬
бенности выступление на ней тов. Жданова,
на нашу философскую общественность. Кри¬
тическое обсуждение работы профессора
Лурье является только первым шагом в
развёртывании той большой научно-крити¬
ческой работы, которая предстоит нашему
философскому факультету. Об этом в
своём ответном на критику выступлении
говорил и автор работы, профессор
Лурье.
3. Н. МЕЛЕЩЕНКО

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Беседа с акад. Т. Д. Лысенко в редакции журнала
«Вопросы философии»
В Институте философии Академии наук
СССР и редакции журнала «Вопросы фило¬
софии» состоялась встреча научных работни¬
ков института и редакции с акад. Т. Д. Лы¬
сенко. В течение нескольких часов продол¬
жалась беседа с акад. Т. Д. Лысенко по тео¬
ретическим вопросам современного дарви¬
низма.
Беседа была начата вступительным сло¬
вом директора института акад. Г. Ф. Алек¬
сандрова, подчеркнувшего необходимость
для научных работников в области филосо¬
фии занять чёткую позицию по теоретиче¬
ским вопросам биологической науки.
В развёрнутом сообщении акад. Т. Д. Лы¬
сенко было подчёркнуто значение идей дар¬
винизма, являющихся теоретической осно¬
вой советской биологии. Творческое разви¬
тие дарвинизма, указывал Т. Д. Лысенко,—
славный путь советской биологии. Такой
путь завещали крупнейшие деятели биоло¬
гической науки и среди них, в первую оче¬
редь, её корифеи К. А. Тимирязев и И. В.
Мичурин. Мы боремся за развитие идей Ти¬
мирязева и Мичурина.
Ошибочно считать, что новое слово в био¬
логической науке есть отказ от учения Дар¬
вина. Надо приветствовать научные споры,
если они носят творческий характер, двига¬
ют науку вперёд.
«Я всегда готов обсуждать любые вопро¬
сы,— сказал акад. Т. Д. Лысенко,— кото¬
рые у меня появляются, потому что чем
больше обсуждаешь какой-нибудь вопрос,
тем больше он оттачивается».
Акад. Т. Д. Лысенко особо подчеркнул
значение правильных теоретических поло¬
жений в биологии для практики социали¬
стического сельского хозяйства, а также
роль сельскохозяйственной практики в
обосновании биологической теории.
Центральным пунктом выступления Т. Д.
Лысенко был вопрос о характере противо¬
речий в живой природе. Эти противоречия,
сказал акад. Лысенко, бывают антагони¬
стическими и неантагонистическими. С этой
точки зрения по-новому ставится вопрос о
межвидовых и внутривидовых отношениях.
Вступительное слово акад. Лысенко бы¬
ло насыщено яркими примерами из , сель¬
скохозяйственной практики.
Акад. Лысенко ответил на многочислен¬
ные вопросы собравшихся философов.
Научные работники—философы (тт. Бон¬
даренко П. П., Новинский И. И., Вышин¬
ский П. Е.) — в своих выступлениях подчер¬
кнули необходимость творческого развития
дарвинизма, указали на огромное значение
работ акад. Т. Д. Лысенко, обогащающего
биологическую теорию и направляющего
науку на службу практике социалистиче¬
ского сельского хозяйства.
Философы в своих выступлениях под¬
вергли философской оценке положения,
выдвинутые акад. Лысенко, и наметили во¬
просы, нуждающиеся в дальнейшей теоре¬
тической разработке.
В заключение беседы выступил главный
редактор журнала «Вопросы философии»
Б. М. Кедров. Он отметил глубокий инте¬
рес к вопросам, поставленным акад. Т. Д.
Лысенко со стороны философов. Этот ин¬
терес определяется огромным значением
вопросов теоретической биологии и их вы¬
дающейся практической ролью. «Наша за-'
дача состоит в том, чтобы управлять сти¬
хийным процессом».
Б. М. Кедров наметил ряд проблем в
плане философского обобщения вопросов
современной биологии.
На опыте прошедшей беседы Институт
философии признал ценным установление
более тесной и более систематической
связи философов с виднейшими учёными
специальных областей советской науки.
И. И. НОВИНСКИЙ
Совещание по философским вопросам
в ЦК КП (б) Армении
В конце ноября 1947 года Центральный
Комитет КП(б) Армении провёл совещание
по вопросам философии. В совещании приня¬
ли участие научные работники, заведующие
кафедрами марксизма-ленинизма ереванских
вузов, лекторы и пропагандисты. В работах
совещания приняли также участие секрета¬
ри ЦК КП (б) Армении тт. Г. Арутюнов,
А. Погосов, К. Баригян. С докладом «Ито¬
ги философской дискуссии и состояние фи¬
лософской работы в Армении» выступил
кандидат философских наук тов. X. Мом-
джиан.
Докладчик отметил отставание философ¬
ской работы в Армении по сравнению с дру¬
гими участками идеологического фронта.
«В работах наших философов, — сказал
он, — обнаруживаются те же недостатки,
какие были подвергнуты глубокой и всесто¬
ронней критике в выступлении тов. Ждано¬
ва на дискуссии по книге тов. Александ¬
рова».
В ряде изданных за последние годы в
Армении книг, в том числе и по философии,:
имеются серьёзные извращения, питающие
националистические пережитки и мешающие
большевистскому воспитанию кадров. Наши
философы не вели достаточно активной и
последовательной борьбы против попыток
отдельных историков, литераторов’, лингви-

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
стов подменить в своих работах марксист¬
ско-ленинскую методологию антинаучной,
реакционно-идеалистической методологией,
подменить марксистско-ленинский классо¬
вый анализ истории и старой культуры
Армении всевозможными измышлениями о
едином и нерасчлеиёяном на классы армян¬
ском народе, о единой армянской идеологии
и т. п. Это было попыткой возрождения
мёртвых и реакционных схем, перенятых из
буржуазно-клерикального духовного арсе¬
нала, это было отходом от марксистско-
ленинской методологии, от принципа пар¬
тийности науки. Идеализация прошлого
выступает на данном этапе как одна из
опаснейших форм проявления националисти¬
ческих пережитков.
Часть философских кадров Армении не
только не боролась против попыток ожив¬
ления буржуазно-националистических тен¬
денций на идеологическом фронте Армении,
но сама стала на путь искажения марксист¬
ско-ленинской теории. Об этом, в частно¬
сти, свидетельствуют работы В. Чалояна
(«Философия Давида Непобедимого») и
А. Адамяна («И? истории эстетических воз¬
зрений древней Армении»), в которых фи¬
лософская и эстетическая мысль древней
Армении, вопреки самым элементарным тре¬
бованиям исторического материализма, рас¬
сматриваются вне и независимо от социаль¬
но-экономических, классовых отношений
эпохи. Отдав дань ложной и реакционной
«теории» о единОхМ и нерасчленёпном армян¬
ском народе и армянской идеологии, Чалоян
и Адамян представляют армянскую фило¬
софскую и эстетическую мысль как единый
национально-культурный поток, забывая,
что в классово-антагонистических общест¬
вах не может быть ни единой национальной
философии, ни единой национальной эсте¬
тики. Чалоян превоащает неоплатоника —
идеалиста Давида Непобедимого в материа¬
листа, а Адамян на основании двух—трёх
вырванных из контекста высказываний
древнеармянских грамматиков конструи¬
рует целую армянскую эстетическую шко¬
лу, приписывая ей все мыслимые заслуги и
достоинства.
Плодом грубейшей идеализации прошлого
и полного отхода от принципа партийности
является работа Г. Габриеляна об армян¬
ском философе второй половины XIX столе¬
тия Г. Костандяне («Галуст Костандяи»).
Констандяна — сторонника вульгарного
эволюционизма позитивистского толка —
Г. Габриелян выдает за диалектика. Несмот¬
ря на то, что Костандян в вопросах пони¬
мания общественной жизни целиком и пол¬
ностью стоял на идеалистических позициях,
автор, однако, представляет его мыслите¬
лем, который якобы решительно склонялся
к историческому материализму. Г. Габрие¬
лян провозгласил великим демократическим
мыслителем человека, коюрый всячески
восхвалял капиталистический строй, обли¬
вал потоками клеветы героических париж¬
ских коммунаров, отрицал классовую борь-
бу.
Докладчик остановился также на серьёз-
ных ошибках, имеющих место в работах
А Асланяна и К. Вардапетяна.
В прениях по докладу выступили тт.
25. «Вопросы фплосифпп» N® 2.
А. Адамян, К. Вардапетян, В. Чалоян,
Г. Габриелян, Г. Варданян, Т. Алексанян,
С. Согомонян, А. Карапетян, М. Петросян,
С. Карапетян, А. Асланян и другие. Тт. Ча¬
лоян, Габриелян и Адамян показали-своими
выступлениями, что они не осознали оши¬
бочности своих позиций. Вместо того чтобы
раскритиковать свои ошибки, они занялись
самооправданием.
На совещании выступил секретарь ЦК
КП(б) Армении то®. 3. Григорян. «Это сове¬
щание,— сказал он,— ещё и ещё раз пока¬
зало всю правильность решений Централь¬
ного Комитета ВКП(5) и сентябрьского Пле¬
нума ЦК КП(б) Армении, в которых подчёр¬
киваются серьёзные, грубые ошибки, допу¬
щенные в Армении в области истории, лите¬
ратуры, искусства, а также философии».
Тов. Григорян подверг резкой критике оши¬
бочные в основе своей работы Чалояна, Габ¬
риеляна и Адамяна. В качестве одной из
причин отставания философской мысли в
Армении тов. Григорян указал на ненор¬
мальные взаимоотношения, установившиеся
между философскими работниками Арме¬
нии,— наличие среди них беспринципной
групповой борьбы, отсутствие здоровой
большевистской критики и самокритики.
«Научные работники сектора философии,—
сказал тов. Григорян,— не подвергают кри¬
тике идеологию империалистической бур¬
жуазии, дашнакскую идеологию, которая
служит интересам реакционных англо-аме¬
риканских империалистических кругов. Не¬
обходимо по-настоящему организовать ра¬
боту сектора, объединить вокруг него все
наши кадры, работающие в области филосо¬
фии, развернуть большевистскую критику
недостатков и повести подлинно творче¬
скую работу для разрешения стоящих перед
сектором задач».
После совещания бюро ЦК КП(б) Арме¬
нии вынесло специальное решение, намечаю¬
щее реальную программу преодоления допу¬
щенных на философском участке ошибок.
На основе этого решения сектоо философии
Академии наук Армянской ССР и кафедра
философии Ереванского государственного
университета имени Молотова коренным об¬
разом пересмотрели тематику своих научно-
исследовательских работ.
В утверждённом плане сектора философии
предусмотрен целый ряд актуальных тем,
которые должны быть выполнены в ближай¬
шие 1—2 года. К числу этих тем относятся:
диалектика социалистического содержания
и национальной формы в советской культу¬
ре; отличительные особенности советского
гуманизма; категории свободы и необходи¬
мости в свете борьбы большевистской пар¬
тии за построение коммунистического обще¬
ства; основы коммунистической этики; ре¬
акционная сущность современной дашнак¬
ской идеологии; роль восточных народов в
истории развития философской мысли. К
разработке новых актуальных тем привлече¬
ны наиболее квалифицированные философ
ские кадры республики.
Для подготовки новых кадров научных
работников по философии расширен приём в
философскую аспирантуру.
Н. В. ЗАВАДСКАЯ

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ*
О %урсе логики М. И. Каринского
(СПРАВКА)
Этого издания нет ни в одном из книгохранилищ Союза ССР. Повидимому, сохра¬
нился всего один экземпляр его, принадлежавший в конце XIX века философу Н. Н.
Страхову.
В подробном очерке жизни и творчества М. И. Каринского (1840—1917) (с прило¬
жением библиографического обзора), составленном одним из учеников Каринского,
Д. Миртовым, упоминаются и анализируются литографированные курсы Каринского, но
относительно курсов, читанных Карипским вне академии, автор указывает, что у него
имеются «под руками» только лекции по психологии, которые читались Каринским на
Высших женских курса?; в 1885 — 1886 и 1886—1887 учебных годах («Мысль и слово»,
II, 1. Москва. 1918—1921, стр. 9).
Таким образом, курс логики Каринского оставался до сих пор неизвестным. Карин¬
ского знали лишь по его диссертации «Классификация выводов» (1880 год). Но послед¬
няя содержит только учение Каринского об умозаключениях.
Лекции по логике М. И. Каринского построены весьма оригинально. Автор на
первой же лекции заявил слушательницам, что нет единой, общепринятой системы
логики. Поэтому, исходя из требований педагогических, Каринский решил в своих лек¬
циях прежде всего дать два основных типа построения логики: аристотелевской (сил
логистической) и индуктивной (бэконовской). С точки зрения этих двух школ и изла¬
гает Каринский все учения логики. Далее он подвергает критике поочерёдно первую
и вторую системы, затем вскрывает недостатки, свойственные обеим школам, а в
конце даёт очерк логических учений с собственной, вполне самостоятельной точки
зрения; он исходит при этом из следующей установки: «Что касается до нашего лич¬
ного мнения, то оно отличается от мнений представителей как первого, так и второго
направления логики. Само собою разумеется, что то изложение, которое можно услы¬
шать здесь, может быть только таким, какое признаёт верным лектор» (стр. 21). Таким
образом, самый ценный отдел лекций, несомненно, представляет собственное изложение
Каринского (стр. 290—577), составляющее третью часть курса. Оно распадается на
два основных подотдела: раздел суждения и умозаключения. Раздел умозаключений
в общем соответствует построению «Классификации выводов» Каринского — книги,
вышедшей за четыре года до предпринятого курса. Отдел же суждений есть нечто по
существу новое.
Печатаемый ниже текст вызывает особый интерес также потому, что при чтении
соответствующих лекций Каринский чувствовал себя наименее стеснённым. Обычно
Каринский читал в стенах духовной школы и печатался в соответствующих органах и
изданиях. Приходилось говорить и писать эзоповым языком. В своей наиболее ориги¬
нальной статье, напечатанной в «Православном обозрении». Каринский должен был
тщательно обходить слова «материализм», «материальный мир», хотя и выражал, по
существу, материалистические взгляды. Так, кончая свою статью, Каринский дал сле¬
дующую формулировку: «Пока теория знания не сказала своего последнего слова,
философия может довольствоваться убеждением, что признание бытия, неза¬
висимого от нашей чувствительности, неразрывно связано со всем
нашим знанием, так что усомниться в первом—значит отвергнуть последнее во всей его
целости. Итак, не явления только, но и действительность, не действительность только
внутренняя, непосредственно переживаемая нами, но и д е й с твите л ь н о с т ь
внешняя, лежащая в основании мира я в л е н н й, составляет такую точ¬
ную истину, какая только доступна науке в её настоящем положении» («Явление и
действительность». «Православное обозрение», апрель 1887 года, сгр. 704). Выделенные
* От р е д а к ц и и. В этом отделе предполагается печатать неопубликованные или
ставшие библиографической редкостью философские сочинения в первую очередь рус¬
ских мыслителей и переводы произведений мыслителей народов СССР. В отделе будут
также публиковаться теоретические сообщения, содержащие характеристику и анализ
неопубликованных философских материалов.
Редакция обращается ко всем лицам и организациям, располагающим соответ¬
ствующими материалами или сведениями о них, с просьбой присылать их в журнал.

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
387
выше разрядкой выражения совершенно недвусмысленно прикрывают понятия «матери¬
ального мира» или «природы» и «материи», которые Каринский не решился выявить.
Весь замысел Каринского находится в полном соответствии с его наиболее задушевным
высказыванием, которое определило весь ход его философской деятельности: «Мысли
есть вечный позыв понять тёмное и необъяснимое, деятельность, стремящаяся всё
сделать для себя ясным, насквозь прозрачным». Логика Каринского, по существу, —
смелый вызов всяческому мракобесию в вопросах познания вселенной.
Первая часть напечатанных ниже лекций находится в полном соответствии с
многими страницами названной статьи, но полнее раскрывает материалистические пред¬
посылки выдвигаемой Каринским теории суждений. Таково определение бытия: «Суще¬
ствующим мы называем всё то, что, будучи само по себе независимо от данного в нас
образа его, от нашего представления о нём, только отражается в этом представлении».
На дальнейших страницах даётся не только теория суждения (лишь намеченная в
«Классификации выводов», стр. 88—91), но представлена в развёрнутом виде класси¬
фикация суждений, те^м более интересная, что она вполне отчётливо выделяет суждения
отношений, которые с трудом истолковываются в свете обычных, принятых групп сужде¬
ний.
Настоятельно подчеркнув значение суждений об отношениях, занимающих в его
системе классификации видное место, Каринский замечательно тонко — путём раскры¬
ваемых им конкретных примеров—показывает, что все намеченные им типы суждений
совместимы, являясь различными сторонами единого акта суждения, показывает и то,
как те же суждения существования предмета незаметно переходят в суждения об
отношениях.
В конце лекций Каринским была приложена программа по логике. Билеты, со¬
ответствующие напечатанному тексту (по лекциям, стр. 290—350), дают следующие
формулировки, суммирующие содержание напечатанных страниц курса: «Логика как
наука о познании существующего; понятие о существующем; возможность ставить
задачей знания познание существующего; действительное существование в науке такой
задачи. Понятие о суждении, понятие о субъекте суждения; виды суждения со стороны
предиката. Относительность деления суждений со стороны предиката».
Учение о суждении Каринского составило содержание лекций 19—23. Заглавие
дано мной. Текст, несомненно, был сверен самим М. И. Каринским, а может быть, даже
является воспроизведением собственной его рукописи: словоупотребление, терминоло¬
гия, строй и ход мысли, тяжёлый слог, конспективное изложение — всё находится в
полном соответствии с известными нам ранее текстами М. И. Каринского.
Ряд мелких описок внешне малоразборчивого текста оригинала (этот текст лито¬
графии писан от руки) мы исправляем, не оговаривая; более ответственные неполадки
текста отмечаем соответствующими примечаниями.
п. С. ПОПОВ
Отрывок из литографированного издания Каринского
«Логика» (1884 — 1885 гг.)
Логика есть наука о познании. Позна¬
ние имеет своим предметом всё существу¬
ющее и своей задачей — познание этого
существующего так, как оно существует.
Здесь мы сталкиваемся с понятием о бы¬
тии и с теми возражениями, которые могут
быть сделаны против нашего определения
познания.
Понятие существования составляется
нами в противоположность тому, что дано
только в представлении. Я могу собрать
признаки различных1 предметов и, соеди¬
нив эти признаки в одно целое, составить
себе таким образом представление об из¬
вестном цельном предмете: но при этом во
мне останется уверенность, что это только
воображаемый предмет, а не существующий
на деле. 0 этой точки зрения существую¬
1 В подлиннике: розничных.
щее противополагается воображаемому, то¬
му, чего образ произвольно' составлен на¬
ми. Однако образами, представлениями дол¬
жны быть названы не только произведе¬
ния нашего воображения, но и всё, пред¬
ставляемое и воспринимаемое внешними
чувствами. Вообще всё существующее мо¬
жет быть дано в нашем представлении то¬
же как образ, а нс как само бытие. Одна¬
ко и при этом разница между существую¬
щим и представлением не исчезает. Суще¬
ствующим мы называем всё то. что,
будучи само по себе независимо от данно¬
го! в нас образа рго, от нашего представле¬
ния о нём, только отражается в этом
представлении.
Исходя из этого представления о суще¬
ствующем, можно' сделать два возражения
против нашего определения познания.
Можно указать, во-первых, на такие пред¬
388
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
меты исследования, которые могут быть
даны только в воображении. Никто не
станет утверждать, что боги греческие
существовали на самом деле, а между тем
мы их изучаем. Точно так же мы можем
изучать, например, идеалы того или дру¬
гого* лица: социальный, эстетический,—
но никто не скажет, что эти идеалы су¬
ществуют как нечто независимое от чело¬
веческого представления.
Другое возражение будет глубже касать¬
ся самого . понятия о существовании: мы
знаем, что человек в своём познании имеет
единственным исходным пунктом вос¬
приятия внешние п внутренние; весь
материал знания почерпается единственно
из области этих чувственных восприятии.
Но теперь, — это внешнее восприятие,
при помощи которого непосредственно
воспринимается нами внешний предмет,—
есть только способность нашего сознания,
самые восприятия суть только психические
состояния нас самих: никакое внешнее бы¬
тие ни в каком случае не может вторгнуть¬
ся в душу для того, чтобы сделаться
представлением нашего сознания. Если же
таким образом не только воображаемые
предметы, но и те предметы, которые мы
можем видеть, слышать п т. д.. насколько
они даны в нашем, сознании, суть только
и могут быть явлениями сознания, ибо дух
не может выйти из себя самого, чтобы об¬
нять предмет, а предмет не может взойти
в дух, то спрашивается: есть ли какой-
либо смысл говорить о познании сущест¬
вующего? Не следует ли сказать, что пред¬
метом' научного познания служит только
явление, а не существующее, не действи¬
тельность? Понятно, возражающий таким
образам может и не отвергать того, что
внешние предметы существуют, может не
отрицать и того, что эти предметы, сталки¬
ваясь с духом, возбуждают в духе образ,
по может защищать только тот взгляд, что.
так как всё, что обнимается человеческим
сознанием, ставится в нём самом тем пли
другим образом, есть только явление в со¬
знании, то всё, что существует вне духа,
не может, недоступно быть предметом на¬
шего познания, и не им вовсе занимается
вообще человеческая наука.
Обратимся сначала к рассмотрению это¬
го второго возражения.
Для того, чтобы определить, задаётся
ли фактически существующая наука за¬
дачею познать существующее или имеет
ли целью познать лишь явление человече¬
ского сознания, — для этого нет пользы
обращаться к мнениям научных деятелей,
потому что здесь мы сталкиваемся с раз¬
личными, противоречащими друг другу,
мнениями: одни говорят, что познание
бытия превышает человеческие способно¬
сти; другие, наоборот, утверждают, что
познавание реальных предметов возможно
чрез чувственные восприятия. — Во вся¬
ком случае гораздо рациональнее поступим,
если для решения вопроса обратимся к
самому процессу научного исследования, к
тем задачам, которые бессознательно
ставятся и решаются научным знанием.
Если главнейшей задачей науки ставится
определение связи между предметами, то,
чтобы решить наш вопрос, нужно опреде¬
лить. имеется лп в виду здесь связь, как
связь предметов только в нашем воспри¬
ятии, пли — как действительно существу¬
ющая независимо от него. Паука вообще
предполагает последовательность явлений,
которая зависит не от случайной встречи
их с человеком, а от самих предметов. В
моём восприятии могут быть даны факты в
известной последовательности, но цель на¬
учного' исследования не в том, чтобы про¬
следить, в каком порядке предметы следуют
в человеческом восприятии, а ту связь,
какая существует между предметами неза¬
висимо от него. Человек, например, может
видеть молнию при грозе, видеть огонь при
ружейнохМ выстреле значительно ранее,
чем слышать гром и звук выстрела. Наука
говорит, что эти явления звука и света
совершаются одновременно, противопола¬
гая связи предметов в восприятии связи
их независимо от него. Следовательно,
наука имеет в виду не явления сознания,
а внешнюю ему действительность, хотя
последняя и характеризуется для неё толь¬
ко восприятиями, ей несоответствующими,
что, естественно, происходит о-ттого. что
пауке не удаётся добраться до действи¬
тельной природы предмета, найти предо¬
ставления. ей соответствующие.
Обратимся теперь к другому возраже¬
нию против нашего определения задачи
познания. Если допустить, что знание
имеет своей задачей только познавание
существующего, то является вопрос; ка¬
ким же образом могут стать предметами
знания те предметы, которые заведомо не
могут иметь места среди действительных
вещей; например, человеческие идеалы,
божества мифологии и т. п. В этом случае
истинным предметом изучения делается не
то, что представляется таким (идеалы,
божества), а тот пли те действительные
предметы, в отношении которых эти бо¬
жества и идеалы служат характерными
чертами их внутренней жизни. Изучая
греческие божества, мы изучаем религи¬
озное состояние греков, существовавшее в
действительности. Таким образом, пред¬
меты. только воображаемые, так как стоят
в связи с действительным бытием, могут
приближать человека к познанию этого
бытия и в интересах этого познания сами
становиться предметом изучения. Грече¬
ская мифология, народные сказки, знако¬
СООБЩЕНИЯ II ПУБЛИКАЦИЯ
369
мя с воображаемыми только богами и ге¬
роями, дают нам возможность глубже про¬
никнуть в. жизнь, нравы, чувствования
и обычаи того народа, которому они при¬
надлежат, и с этой целью делаются пред¬
метом изучения.
Во всём предыдущем мы старались
уяснить, что логика есть наука о познании,
познание- же имеет своим предметом су¬
ществующее, теперь обратимся к основной
форме знания.
Форма, в которой выражается наше
познание, есть суждение; суждения мы
можем делить на положительные и отри¬
цательные, общие п частные, как это
одинаково делают как Аристотелевская
логика, так и индуктивная. Но, не оста¬
навливаясь на этом делении, постараемся
точнее определить две основные части су¬
ждения — субъект и предикат. Первая из
этих частей — субъект — указывает на
предмет, который познаётся в суждении,
вторая — предикат — заключает указание
на то, что познание наше считает истин¬
ным о субъекте. Определив выше пред¬
мет познания вообще как действительно
существующий предмет, мы тем установили
понятие о субъекте каждого суждения.
В суждении субъект всегда рассматривается
нами как нечто действительное, хотя бы
это действительное бытие и характеризова¬
лось для нашей мысли только нашим чув¬
ственным, не соответствующим ему пред¬
ставлением. Индуктивная логика ошибочно
смотрит на предмет суждения как на явле¬
ние в нас. Это явление служит для нас
только знаком действительного бытия, су¬
ществующего вне нас; предикат мы припи¬
сываем не этому знаку, а тому, что под
ним подразумевается, хотя в свою очередь
то свойство или отношение, которое в пре¬
дикате мы приписываем предмету, может
не отвечать действительному свойству пли
состоянию этого внешнего предмета, а
служит лишь знаком действительного свой¬
ства и прочая.
Формальная лютика в определении
субъекта делает ещё более ошибок. Она
признаёт субъектом представление. Здесь
есть ошибка, общая и логике индуктив¬
ной, именно признание, что сказуемое в
суждении относится к представлению о
предмете, как представлению, а не предме¬
ту. Но есть и другая ошибка, заключаю¬
щаяся в том. что под представлениями,
могущими быть субъектами суждений,
разумеются, между прочим, и общие поня¬
тия. Обшее понятие обнимает собою много
предметов, имеющих общие свойства, и чем
такое понятие общее, тем беднее его содер¬
жание. тем менее оно содержит в себе
признаков. В тех случаях, когда произно¬
сится общее суждение, субъектом суждения
служат вовсе не те общие признаки, ко-
Тптульный лист курса лекций Каринсксго.
торые составляют содержание, а частичные
предметы, которые все подходят иод поня¬
тие. Когда мы говорим, что треугольники
имеют сумму углов, равную двум прямым,
то не хотпм этим сказать, что понятие
треугольник как соединение известных
признаков имеет сумму углов, равную
двум прямым, а хотим сказать, что все
треугольники, подходящие под это понятие,
имеют это свойство. Когда мы говорим:
«Люди смертны», — мы говорим не о по¬
нятии человека, а о действительных лю¬
дях, подходящих под понятие. Если таким
образом удержать терминологию Аристоте¬
левской логики, то можно сказать, что
понятия, когда бывают субъектами сужде¬
ний, рассматриваются со стороны своего
объёма, а не со стороны содержания, тогда
как. по Аристотелевской логике, это скорее
наоборот. Все представления, вызываемые
предметами, обозначаются словами; таким
образом слово есть знак представления. Но
само представление в свою очередь есть
знак предмета. В представлении не исчер¬
пывается всё содержание предмета, а только
часть его, достаточная для отличия его
от других предметов. Итак, слово есть знак
предмета, причём в предмете надо предпола¬
гать гораздо большее число признаков,
чем в представлении о нём, а те признаки,
которые соединены в понятии, служат толь¬
ко меткой для выделения предмета, обозна-

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
Первым лип публикуемой части лекции Ка¬
ринского.
чаемого этим словом, из других предметов.
Слово человек вызывает в нашей
мысли совокупность тех свойств, которые
отличают людей от остальных существ, на¬
пример—внешний вид, разумность; но су¬
ждение произносится о людях, отличаю¬
щихся этими признаками, а не о признаках.
Сказуемое суждения отвечает на вопрос—
что приписывается предмету? Что в нём
познаётся? Здесь важнее всего определить
те стороны, с которых может быть опре¬
делён предмет в сказуемом. Но, во-первых,
перечислить те точки зрения, с которых
мы можем смотреть на тот или другой
предмет, едва ли возможно, так как сторо¬
ны эти бесконечно различны, и, во-вторых,
никогда эти точки зрения не могут быть
безусловны, а только относительны, потому
что обыкновенно одна сторона предмета в
нашем представлении сливается с другой,
и для того, чтобы разграничить одну сто¬
рону от другой, нужно сделать на которой-
нибудь особенное ударение. Наиболее общие
и наиболее обычные точки зрения при су¬
ждении о существующих предметах можно
подвести к трём:
1) мы можем в суждении выразить
убеждение в действительном существова¬
нии предмета; 2) мы можем рассматривать
предмет так, как он есть сам в себе без
отношения к другим предметам, и 3)—в
отношении к другим предметам.
Мы должны остановиться на каждой из
этих рубрик, в отдельности.
А) Самые восприятия заверяют нас в
существовании предмета (за исключением
галлюцинаций), возбуждающего в душе эти
восприятия, но для того, чтобы предмет
был воспринят, необходимо сравнительно
сильное влияние на нас предмета; если же
оно слабо, если предмет удалён от нас в
пространстве или времени, то восприятия
или совсем не получается, или же оно весь¬
ма не отчётливо, и предмет ускользает от
нашего наблюдения; отсюда следует, что
наше восприятие не может свидетельство¬
вать о существовании всех предметов, а,
следовательно, часто и существование пред¬
мета может быть предметом научного выво¬
да. Все конечные предметы, с которыми
мы обыкновенно имеем дело, отличаются
тем свойством, что обнимают своим суще¬
ствованием только часть времени, напри¬
мер: «Такой-то человек живёт», но было
и будет время, когда он не будет существо¬
вать. Точно так же конечные предметы
наполняют в своём существовании только
известную часть пространства. Итак, уве¬
риться в существовании предмета не зна¬
чит утверждать просто, что предмет суще¬
ствует, необходимо ещё указать время и
место его существования. Когда, например,
астроном доказывает существование небес¬
ного тела, основываясь на изменениях,
производимых им в движениях других тел,
то он доказывает не абсолютное существо¬
вание этого, а существование в определён¬
ном месте. Об абсолютном существовании
может быть речь только в очень редких
случаях, как, например, когда доказывается
существование Бога, и ещё в тех случаях,
когда отрицается какое-нибудь существо¬
вание (например, химеры древних). Таким
образом почти всегда доказывается суще¬
ствование, ограниченное местом и временем,
В) Теперь обратимся ко второй катего¬
рии, в которой предмет рассматривается
сам в себе. В этой категории есть три
частных случая. Каждый вюсприемлемый
чувствами реальный предмет состоит из
нескольких отдельных предметов, на кото¬
рые он распадается и которые составляют
его части; например, произнося суждение:
«Европа состоит из России, Англии. Фран¬
ции и др.», мы этим хотим сказать, что
некоторая часть света (Европа) состоит из
известных частей (Россия, Англия. Фран¬
ция и др.), которые представляют сами
отдельные целые государства и могут ха¬
рактеризоваться различными чертами.
Возьмём другой пример: купленная г. N
земля состоит из десяти десятин; куплен¬
ная земля представляет одно полое, но мы
можем рассматривать каждую десятину как

СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
391
нечто физически отдельное от других и осо¬
бое целое. Итак, первый вопрос о предме¬
тах, рассматриваемых в самих себе, заклю¬
чается в анализе того, из чего они состоят,
какие другие предметы входят в состав пх,
как части в своё целое. — Кроме составных
частей в каждом предмете заключаются ещё
свопе т в а. Иод свойствами мы разумеем
не часть, способную к самостоятельному
существованию, а то, что характеризует
предмет в целом виде и что, взятое отдель¬
но, перестаёт существовать, например,
б е л и з н а., кротость и т. д. Присут¬
ствие, этих свойств мы наблюдаем на том
пли другом предмете, но сами по себе они
не могут существовать. Свойства называ¬
ются ингерирующпми в предмете, этим
выражается та мысль, что они существуют
на предмете, как на подкладке, как на суб¬
страте, п не могут существовать без пред¬
мета. Все свойства разделяются на такие,
с уничтожением которых разрушается в
самый предмет, и такие, отсутствие кото¬
рых не разрушает самого предмета. Приме¬
ры: жизнь — необходимое свойство челове¬
ка: когда она прекращается, человек пере¬
стаёт быть человеком, изменяется и обра¬
щается в труп. Для примера свойства дру¬
гого рода возьмём невежество, как
свойство известного человека; по уничто¬
жении его (невежества) этот человек ос¬
таётся самим собой. Кроме состава и кроме
свойств есть ещё третья принадлежность
предметов, — это явления, которые проис¬
ходят в предметах: человек может ходить,
сидеть и т. п. Значит, рассматривая'пред¬
меты сами в себе, мы можем различить
три категории: 1) состав, 2) свой с т-
в а (необходимые и случайные), 3) я в л е-
ни я или с ос то я ня я, или мимолётные
события его жизни.	•
С) Третья категория, которую мы дол¬
жны рассмотреть, есть категория отноше¬
ния предметов между собой. Но перечислить
отношения вообще невозможно, да и не
необходимо, потому что некоторые отноше¬
ния весьма незначительны или редки.
В научной же мысли различаются следую¬
щие главнейшие отношения предметов:
1) отношение по пространству 2) по вре¬
мени, 3) по зависимости, 4) отношение
тождества или разницы: обратимся к ка¬
ждому из этпх отношений в частности.
Сличая предметы один с другим по
месту, ими занимаемому, мы говорим о су¬
ществовании предметов в одном и том же
месте, или в разных местах, определяя при
этом с тою пли другою степенью точности
их отдаление друг от друга, или положение
друг в отношении к другу; именно говорим,
что эти предметы находятся близко друг к
другу, далеко, один находится под или над
другим, в ту или другую сторону от него
и т. д. Рассматривая отношение предметов
во времени, говорим, что одни события
современны другим, одно событие соверши¬
лось с другим в один и тот же год, или же
указываем расстояние по времени между
предметами, относящимися не к одному
времени, говорим, что одно событие было
за 1 месяц, за год, за 10 лет до другого
и т. д. Третий случай будет отношение по
зависимости. Главнейшие из отношений
зависимости суть отношения зависимости
по* происхождению. Сюда относятся сужде¬
ния о происхождении предметов друг ст
друга, а затем, что ещё важнее, происхо¬
ждение свойств и явлений одного предмета
в зависимости от свойств и явлений дру¬
гого. Опыт убеждает, что только в редких
случаях события, происходящие в одном
предмете, не нуждаются для своего возник¬
новения в том пли другом состоянии пли
действии другого предмета. Как, например,
ход нашей мысли, причём часто мысль
течёт за мыслью, представление за пред¬
ставлением, без зависимости отвис, без
влияния на нас внешнего предмета.
Однако при более внимательном наблю¬
дении мы всё-таки и здесь не только
заметим присутствие причины, но и при¬
чины внешней. Очень часто, например,
случается, что мы воспринимаем какой-
нибудь внешний предмет вместе с другим
пли тотчас за1 другим, и это!т порядок сле¬
дования пх друг за другом сохраняется и
потом, и при наших воспоминаниях о них;
таким образом, невидимому, вовсе незави¬
симое течение представлений оказывается
на деле зависимым.
Ito в общем течение жизни предметов,
обыкновенно', зависит от влияния этпх
предметов друг на друга. Поэтому вопрос
о происхождении явлений в том пли дру¬
гом предмете обыкновенно сводится к во¬
просу об отношении предметов друг к
Другу.
Четвёртый и последний класс отно¬
шений — по тождеству и различию. В при¬
роде мы редко замечаем, чтобы известные
какие-нибудь свойства, состояния встре¬
чались бы исключительно только у одного
какого-нибудь предмета и резко выделяли
бы его из всех других предметов. Наоборот,
очень часто свойства и состояния, встреча¬
ющиеся у одного предмета, встречаются и
у многих других. Вследствие этого мы
очень часто устанавливаем отношение по
сходству качеств, величины, формы и т. д.
Для науки самое важное из этих отноше¬
нии по сходству есть, конечно, отношение
по сходству величины. В математике мы
постоянно устанавливаем совершенное сход¬
ство между предметами, фигурами по ве¬
личине: однако это чисто количественное
отожествление предметов не исчерпывает
собою всех суждений о сходстве, очень час¬
то в жизни мы отожествляем предметы и
392
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
по качествам и по форме. Нужно заметить,
что отожествление предметов со стороны
формы— не одно и то же с качественным
отожествлением. Очень может случиться,
что предметы, сходные по величине, раз¬
личны по форме, и, наоборот, сходные но
форме различны по величине. Так, напри¬
мер. мы можем установить равенство по
величине между треугольниками: прямо¬
угольным, тупоугольным и остроуголь¬
ным,— если их основание и вершины
рав-ны. Здесь мы выражаем ту мысль, что
столько же одинаковых частей находится
в первом треугольнике, как и в двух по¬
следних, ио при этом подразумеваем, что
в одном эти части расположены одним об¬
разом, в другом — другим, в третьем —
третьим; поэтому один — прямоугольный,
другой — тупоугольный, третий — остро¬
угольный. Таким образом, видим, что при
тожестве предметов по величине может
существовать различие их по форме. Как
уже было сказано, может быть и обратный
случай, то-есть предметы при тожестве
Форм могут быть различны по величине.
Примером могут служить два подобные
треугольника. Здесь треугольники различ¬
ны по величине, в одном частей больше,
в другом — меньше, но, между тем, неко¬
торые- части одного треугольника так отно¬
сятся друг к другу, как соответствующие
части другого треугольника относятся друг
к другу. В большом треугольнике линия
АВ относится к линии ВС, как в меньшем
линия EF к линии FG. Но насколько вели¬
чина предмета отлична от формы, настоль¬
ко же и форма различна от качественности
предмета; при одних п тех же качествах
формы предметов могут быть совершенно
различны. Так, например, картины, совер¬
шенно различные по краскам, даже по сю¬
жету. могут возбуждать в пас одни и те
же впечатления, — например, по располо¬
жению в нпх подробностей.
Кроме этого сходства п различия по
форме, качеству и количеству мы имеем
ещё особый целый класс суждений, где
предмет отожествляется сам с собой. Мы
уже обращали внимание на тот факт, что
каждое суждение есть суждение о предмете,
действительно существующем; и предста¬
вление или понятие, которое кажется нам
субъектом, есть лишь знак, характерная
черта, выделяющая этот предмет в нашем
сознании из всех других, при этом необхо¬
димо предполагается, что этой характери¬
стической чертой не исчерпывается всё
содержание предмета, что он имеет огром¬
ное количество других незнакомых нам
свойств п состояний, которые суть для
пас X, — предмет для исследования в зна¬
ний. При этом мы необходимо должны до¬
пустить, что когда на один и тот же пред¬
мет мы смотрим с разных точек зрения, он
может вызывать различные представления
кашей мысли и поэтому в известное время
может характеризоваться одними чертами,
в другое — другими. Таким образом, при
реальном единстве предмета он может при¬
ниматься нами за два совершенно различ¬
ные предмета, то-есть сознание, как при
научном исследовании, так и в жизни,
может и не догадываться, что имеет дело
с одним и тем же предметом. Например,
вы имели известную вещь, вы её потеряли,
затем случайно встречаете подобную, на
самом деле ту же вещь, которую потеряли;
но теперь в ней произошли изменения, за¬
тушёвывающие па первый взгляд те свой¬
ства, с которыми рисовалась в вашем созна¬
нии эта вещь прежде. Задаваясь вопросом,
эта ли именно эта вещь, которую вы поте¬
ряли, вы можете решить этот вопрос верно,
по можете и ошибиться, тогда реально один
предмет будет рисоваться в вашем сознании,
как два различные предмета. Другой при¬
мер; историк встречается в своём исследо¬
вании с каким-нибудь историческим дея¬
телем, который в его представлении
' характеризуется известными ему о нём фак¬
тами. Предположим затем, что через не¬
сколько времени в другом источнике он на¬
ходит известие о фактах, принадлежащих
той же личности, но которая здесь харак¬
теризуется не теми чертами, под которыми
единственно он представлял себе этого
деятеля. Очевидно, что в этом случае в
глазах историка одна и та же личность
будет рисоваться как две любые личности;
в таком случае, очевидно, окажется нужда
в каких-либо особых соображениях пли в
знакомстве с новыми фактами для того,
чтобы убедиться, то-есть составить сужде¬
ние, что в сущности он имеет дело с одной
и той же личностью, только- обрисованной
с различных сторон. Итак, кроме, суждений
о тожестве, которое устанавливается между''
отдельными предметами, могут быть ещё
суждения, в которых два предмета, прежде
считавшиеся различными, признаются од¬
ним и тем же предметом. Очевидно-, этп два
случая суждений будут отличны друг от
друга. В последнем случае мы устанавли¬
ваем совершенно реальное тождество двух
предметов, а в первом только тождество
признаков при реальной отдельности самих
предметов. По и самые признаки могут
быть в этом случае не все признаны
тожественными у обоих предметов.
Правда, в природе есть предметы, которые
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
393
нельзя отличить одни от другого. Например,
две снежинки кажутся нам тожественными
но веем признакам, однако по большей
части это — только кажущееся тожество,
в существе дела они во многом отличны
друг от друга, но недостаток нашего зре¬
ния, недостаток чувственного восприятия
не даёт нам возможности установить между
ними различия. Но если даже допустить,
что все свойства, которые приписываем
одному предмету, мы можем приписать и
другому, всё же необходимо будет признать,
что, так как это два реально отдельные
предмета, то они должны находиться один
вне другого, занимать различные места в
пространстве, а поэтому в конце концов
всё-такп найдутся предикаты, говорящие
о пространстве, занимаемом ими. которые
будут отличать их друг от друга. Для того,
чтобы нам установить терминологию, мы
это тожество, которое устанавливается
только для одного предмета, будем называть
тожеств-ом реальным, а где устана¬
вливается сходство между двумя отдельны-
ными друг от друга предметами, — то¬
жеством л о г и ч е с к и м.
Остановимся на тожестве реальном, где
один и тот же предмет характеризуется с
разных сторон. Мы должны обратить вни¬
мание на то обстоятельство, что каждый
предмет по есть нечто безусловно изоли¬
рованнее от других, поэтому и суждение
наше может простираться на соединение
этого предмета с другими. Как каждый
предмет может быть делим на части, точно
так же и самые предметы могут входить
в соединение между собою, образуя груп¬
пы, и мы можем произносить суждения об
этих группах предметов.
Суждения о целой группе предметов мо¬
гут быть различны. Во-первых, на группу
мы можем смотреть как на простой аггрегат,
как на простое соединение многих предме¬
тов и произносить суждение о ней. как об
таком аггрегате. Если мы скажем, что та¬
кой-то уезд заключает в себе столько-то де¬
сятин земли, то, очевидно, субъект этого
суждения будет относиться к какой-либо
местности, принадлежащей к этому уезду,
как аггрегат. как целое к части. Если мы
скажем, что в Европе столько-то народона¬
селения, а в России столько-то. то. оче¬
видно, что субъект первого суждения
«Европа» будет относиться к субъекту
второго—«Россия», опять, как аггрегат,
как целое к части. Но может быть и второй
случай, где мы будем смотреть на соедине¬
ние предметов не как на аггрегат, а как на
совокупность видов одного рода, и сужде¬
ние. которое признаётся в этом случае-
будет иметь в виду не только принадлеж¬
ность этих предметов, которая относилась
бы к ним, взятым в их совокупности, а
такую, которая приписывалась бы к каж¬
дому из них порознь. Например, все суще¬
ства, имеющие человеческий образ, мы
объединяем в понятие — люди, и можем
произносить суждения о людях, что они
смертны, разумны и подобное. Но при этом
смотрим на собрание не как на простой
аггрегат, а как на совокупность предметов,
сходных между собою по тем или другим
признакам, как на виды одного рода, и то,
что приписываем к группе, приписывается
каждому из соединённых в группе предме¬
тов порознь.
Когда мы произносим суждение: Европа
имеет столько-то жителей, мы не припи¬
сываем этого свойства России, Англии или
Франции и т. д. в отдельности, а лишь
всем им. взятым в совокупности; когда же
мы говорим, что все люди смертны, мы
хотим этим сказать, что предикат относит¬
ся к каждому предмету группы, хотим
сказать, что каждый человек смертен. Ког¬
да мы говорим: люди' разумны, то хотим
опять этим сказать, что каждый человек
разумен.
Итак, мы имеем два случая соединения
предметов в группы: в первом мы смотрим
на группу предметов, как на простой аг¬
грегат, и в этом случае предикат суждения
принадлежит целой группе, предметам,
взятым в пх совокупности, но не относится
к каждой особи порознь, и во втором слу¬
чае соединение предметов не рассматри¬
вается как в аггрегате. а представляет
виды одного рода, и суждение, произне¬
сённое относительно такой группы, будет
относиться к каждой составной части этой
группы, к каждому виду. Следует, впрочем,
заметить, что по слову, каким обозначается
подлежащее, не всегда можно догадаться,
какое суждение принадлежит первому слу¬
чаю. какое — второму.
Мы легко можем заметить, что соедине¬
ние. нескольких или многих предметов в
одну группу имеет не всегда один и тот же
смысл. Мы можем соединять предмет в одну
группу то на основании сходства между
ними, то на основании какого-нибудь ре¬
ального, совершившегося на деле, пли
только предполагающегося возможным сое¬
динения между ними. В первом случае мы
будем смотреть на них, как на предметы,
из которых каждый характеризуется особо
по одним и тем же признакам, как и другие,
т. е. как на предметы сходные, относя¬
щиеся к одному роду, и только это устано¬
вленное нами сходство между ними даёт
нам возможность рассматривать пх во всей
пх совокупности, как один предает сужде¬
ния, обнимать пх зараз своею мыслью.
Во втором случае они являются в наших
глазах в качестве частей одного и того же
аггрегата, которые характеризуются уже
не каждая особо, а лишь во всей совокуп¬
ности. так что характеризующий признак
394
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
принадлежит не каждой пз них в отдель¬
ности, а только всем им в соединении их
одной с другой. Соответственно этому раз¬
личию суждений, соединяющих отдельные
предметы в одну группу, мы преследуем
в пих и две различные цели. В первом
случае мы имеем в виду предикаты, ко¬
торые были бы приложимы всецело к каж¬
дому из частных предметов, входящих в
группу. Так мы говорим: люди разумны.
На частные предметы, входящие в группу,
обозначаемую термином «люди», мы смот¬
рим в этом случае, как на предметы, име¬
ющие одно и то же характеристическое
свойство, л нашим суждением хотим каж¬
дому из этих одинаково характеризован¬
ных предметов приписать смертность.
Отсюда никак не следует, впрочем, чтобы
тожество предиката, относимого к каждому
предмету группы, не дозволяло этому пре¬
дикату состоять в свою очередь пз несколь¬
ких понятий, которые не могут относиться
к каждому предмету порознь, а относятся
лишь к группе2. Мы можем произнести
суждение такого рода: люди имеют или
белый, или медно-красный, или жёлтый,
или оливковый, или, наконец, чёрный цвет
кожи, и это' суждение будет о группе, по¬
нимаемой в первом смысле, хотя каждое
из понятий, соединённых в предикате, не
составляет предиката каждого из членов
группы в том смысле, что об одном чело¬
веке нельзя сказать, что он имеет и белый,
и чёрный и прочие цвета кожи, но все они
относятся к каждому члену7 группы в том
смысле, что о каждом члене можно ска¬
зать, что он непременно имеет своим пре¬
дикатом какое-либо одно из этих понятий.
В своих суждениях о группе второго
рода мы приписываем ей определение, ко¬
торое не может относиться к каждому пред¬
мету порознь, а лишь ко всем им,
взятым вместе, к их совокупностп.
Линия АВ равна Н. Линия АВ может со¬
стоять из частей АС, СД, ДВ, в своей со¬
вокупности составляющих тот же факти¬
чески данный предмет, что и линия АВ,
но предикат, т. е. равенство ДП в сужде¬
нии, высказанном о линии АВ, полагается
уже не в качестве предиката, принадле¬
жащего каждой из этих частей,
а в качестве предиката, принадлежащего
всем им, взятым в с.овокупно-
с т и. Весьма нередко случается, что пред¬
меты, соединяемые в группу второго рода,
характеризуются в наших глазах, кроме
принадлежности их к одному и тому же
аггрегату, особым признаком, принадлежа¬
щим к каждому из них, поэтому очень
возможно, что подлежащее суждения такой
8 Текст в настоящем месте испорчен;
исправляем по смыслу.
группы но термину, его обозначающему,
совершенно совпадает с подлежащим суж¬
дения о группе первого рода. Но если груп¬
па в суждении берётся и рассматривается,
как аггрегат предметов, если предикат
приписывается всем предметам, взятым
зараз, в их совокупности, то суждение,
рассматриваемое в живом процессе нашей
мысли, а не по терминам, выражающим
этот процесс, будет относиться к суждениям
второго рода, а не первого. Мы можем ска¬
зать: люди создали цивилизацию; хотя
подлежащее в этом суждении по термину
будет тожественно с 'подлежащим сужде¬
ния о группах первого рода, однако в на¬
шей мысли предмет суждения будет стано¬
виться нами иначе, чем делается это при
суждениях, действительно имеющих
своим предметом группу первого рода.
Не то хотим мы сказать этим сужде¬
нием, что каждый человек, создал цивили¬
зацию, а то, что люди в их совокупности
создали цивилизацию. Теперь подобно тому,
как один частный предмет, характеризуе¬
мый в нашей мысли не одними и темп же
чертами, может считаться нами не за один
предмет, а за два, особо данные,—точно
так же и здесь: предмет, характеризуемый
в нашей мысли то как отдельный предмет,
то как часть группы, может в нашей
мысли рассматриваться, как два особых
отличных предмета. Я могу и не пред¬
полагать, что человек, который характе¬
ризуется в. данную минуту для меня опре¬
делёнными чертами — лица, телосложения
и пр., — англичанин, т. е. что он соста¬
вляет часть известной мне группы людей,
которые по общим чертам называются
англичанами. я могу его вовсе не относить
к этой группе. Отсюда является потреб¬
ность разъяснения, не относится ли тот
илп иной предмет, к известной группе, по¬
требность отожествления его с одним пз
членов группы, что и совершается в сужде¬
нии: этот человек—англичанин. Точно так
же, когда на вопрос, что такое Руза, отве¬
чают, что это город Московской губернии,
то тут совершается отожествление Рузы с
аггрегатом Московской губернии.
Когда мы приступили к разделению
суждения по содержанию сказуемоДю, то
есть со стороны того, что приписывается
субъекту, то уже замечали, что те точки
зрения, под которые можно подвести всякое
содержание, на самом деле лишь относи¬
тельные. Хотя и можно установить три
рубрики, но эти рубрики все переходят од¬
на в другую.
Теперь мы можем разъяснить эту мысль.
Мы разделяли суждения на три класса:
1) мы говорили о. суждениях, приписы¬
вающих существование предметам, 2) рас¬
сматривающие предметы сами в себе и
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИЙ
395
3) рассматривающие3 их отношение к
другим. Перебирая эти рубрики и оста¬
навливаясь, прежде всего, на суждениях,
устанавливающих существование предмета,
припомним, что, как мы говорили, когда
мысль имеет дело с конечными предмета¬
ми, в. суждении обыкновенно речь идёт о
существовании предметов в определённом
месте и времени. Следовательно, в таких
случаях суждение указывает не только то,
что предмет существует, но точно так же
указывает, где и когда он существует.
Однако, каким путём мы разрешаем вопрос,
где и когда существует предмет. Подобно
всякому другому предмету наших сужде¬
ний определённое время и определённое
место, так или иначе не характеризован¬
ные перед нашим сознанием, не могут сде¬
латься предметами нашего знания, и по¬
этому приурочить событие или предмет к
какому-нибудь месту или времени, не ука¬
зав каким-нибудь другим предметом или
событием этого места или времени, так же
невозможно, как невозможно приурочить
признак к предмету, не охарактеризовав
предмет другими признаками.
Мы говорим, что такое-то событие было
за столько-то лет до рождества Христова.
В этом случае, очевидно, событие рождест¬
ва Христова становится в качестве черты,
характеризующей известный момент вре¬
мени, в известном отдалении от которого
мы полагаем событие, время которого хо¬
тим указать. Место в пространстве и мо¬
мент во времени сами в себе неуказуемы,
указуемы только предметы и события, к
ним относящиеся, а потому указать на
определённое место в пространстве или
момент во времени можно лишь, предполо¬
жив, что существует знакомый по своему
положению предмет, и вся задача указания
места или времени сводится к тому, чтобы
новый предмет поставить на. то или другое
расстояние от известного. Если же это
так, то наши суждения о существовании
могут толковаться и как суждения об от¬
ношении предметов по времени пли про¬
странству, и только та цель, которую мы
преследуем, решает вопрос, хотим ли мы
характеризовать место и время известного
предмета или отношение между двумя
предметами: Филон был современник Хрис¬
та. Это суждение, с одной стороны, есть
суждение об отношении во времени двух
лиц; с другой стороны, говоря, что Филон
был современник Христа, мы можем иметь
целью просто указание времени жизни
Филона.
Обратимся ко второй категории, — имен¬
но рассмотрению предметов в самих себе,
сюда должны быть отнесены, во-первых,
суждения о составе предметов, во-вто¬
рых, о их свойствах и состояниях.
Каждое явление точно так же, как и
свойство, встречается не у одного только
предмета, а у целой массы предметов.
Например, понятие «куб» относится не к
одному, а к огромному количеству предме¬
тов. Понятие «куб» может характеризовать
целую группу предметов, отсюда всякое
суждение, в котором приписывается пред¬
мету свойство, всегда может быть рассма¬
триваемо как отожествление этого предмета
с одним из членов группы, характеризую¬
щейся этими свойствами. И опять только
та цель, какую преследует мысль, решает,
представляет ли такое суждение отношение
свойства по предмету или представляет
отношение отдельного предмета с членом
известной группы. Произнеся суждение:
такой-то человек болен такой-то болезнью,
мы можем иметь в виду разъяснение со¬
стояния его телесного организма, и тогда
это суждение будет суждением о состоянии
этого предмета, но можем также иметь
в виду непосредственное отнесение его к
классу людей, характеризующемуся этою
болезнью, для того, например, чтобы пере¬
нести на него предикат недолговечности,
относящийся к этому классу, и в таком
случае суждение наше будет отожествле¬
нием этого предмета с одним из членов
группы людей, страдающих этою болезнью.
Кроме этого, огромное количество свойств,
приписываемых 4 нами предметам, есть на
деле наше ощущение от этих предметов:
мы называем, например, предмет белым, но
белизна есть событие не в жизни предме¬
та, а явление в нашем восприятии, про¬
исходящее от действия на нас предмета.
На суждение «этот предмет имеет белый
цвет» мы можем смотреть как на суждение
о событии или свойстве предмета лишь на¬
столько, насколько на белизну смотрим как
на простой знак того действительного, при¬
надлежащего предмету свойства или со¬
стояния, которое служит причиною возбуж¬
даемого им в пас ощущения белизны, но, с
другой стороны, на то же суждение можем
смотреть как на суждение отношения (имен¬
но отношения между двумя предметами по
причинной зависимости явления в одном
из них от явлении в другом), если имеем
целью сказать, что предмет производит в
нас ощущение белого цвета; и так опять
мы видим, что рубрики, которые мы уста¬
новили. лишь относительны.
Обратимся к суждениям об отношениях
между предметами, и именно по сходству
или тождеству.
Качество одного предмета мы можем
уравнивать с качествами другого предмета.
Это может составлять самостоятельную
3 В подлиннике: рассматривающих.
4 В подлиннике ошибочно: приписываются.

396
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
цель суждения. Но и желая определить
предмет с его качественной стороны, мы
можем характеризовать его качество не от¬
влечённым 'понятием, а указанием на дру¬
гой предмет, подобный ему по качеству.
В этом случае также суждение будет срав¬
нением двух предметов, но, так как цель
наша будет заключаться не в этом сравне¬
нии, а в определении при его помощи ка¬
чества. одного ив двух сравниваемых пред¬
метов, то суждение будет относиться к
суждениям, рассматривающим предмет сам
в себе.
Как при объяснении качества предмета
мы можем указать на какой-нибудь другой
уже известный предмет, имеющий то же
качество, точно так же мы можем посту¬
пить и при объяснении объёма и состава
предмета.
Характеризуя состав предмета, мы
обыкновенно перечисляем части этого
предмета, определяя каждую её свойством.
Например, говоря, что Европа состоит из
России, Англии и Франции и т. д., мы
называем, очевидно, каждую часть её
собственным именем, в котором соединяют¬
ся представления о свойствах, ей исклю¬
чительно принадлежащих. Однако пет ни¬
какой необходимости, чтобы части предме¬
та, перечисляемые в суждениях о составе,
характеризовались каждая признаком,
исключительно ей одной принадлежащим,
если задача определения состава предмета
сводится к определению лишь величины
его. Например: Европа имеет столько-то
квадратных миль, — но может случиться,
что мы не знаем достоверно, сколько опре¬
делённых частей имеется в предмете, мы
можем не знать определённо, сколько
именно частей заключается в А, но при
этом мы можем знать, что их в А заклю¬
чается ровно столько же, сколько в пред¬
мете С. Смысл суждения, очевидно, не из¬
менится, оно останется таким же сужде¬
нием о составе предмета, каким и было
раньше.
Подобно тому, как вместо того, чтобы
определить общим понятием цвет предмета,
я могу указать на другой предмет и ска¬
зать, что цвет предмета, о котором идёт
речь, такой же, как и цвет предмета, сейчас
указанного, и моё суждение по смыслу
будет определением цвета, качественности
предмета; подобно этому, вместо того, что¬
бы общим понятием определять качество
частей предмета, необходимое для опреде¬
ления его состава, можно указать на пред¬
мет, имеющий столько же подобных частей,
и сказать, что первый предмет имеет
пх столько же, как и второй. Суждение
всё же останется определением частей
предметов, следовательно суждением со¬
става.
Примером могут служить все суждения
о равенстве; они по непосредственному
своему смыслу суть суждения о тожестве
предметов со стороны объёма, или состава,
но. когда задача не в установлении равен¬
ства между двумя предметами, как равен¬
ства, а в определении объёма одного из
них, то п суждение получает, очевидно,
другой смысл, оно определяет в таком
случае объём одного предмета через срав¬
нение с другим.
Таким образом, видим опять, что все
категории или точки зрения, с которых
можем смотреть на субъект суждения, при¬
писывая ему тот или другой предикат,
оказываются относительными: одна кате¬
гория переходит в другую.
Оцифровано издательской группой
МЛРД «РАБОЧИЙ ПУТЬ»

Письмо в редакцию
Через редакцию журнала «Вопросы философии» и
дирекцию Института философии Академии наук
СССР — ко всем советским работникам филосо¬
фии и науки.
ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ!
В связи с 30-летием Великой Октябрьской социалистической революции, которую
весь наш народ чествует как собственный национальный праздник, и, в частности, по
поводу выхода вашего нового философского журнала «Вопросы философии» и пере¬
стройки по-новому работы Института философии Академии наук СССР в резуль¬
тате беспрецедентной по своему характеру и значению философской дискуссии, редак¬
ция нашего философского журнала «Философска мисъл» и вес его сотрудники и чита¬
тели посылают вам свои пламенные коммунистические, марксистско-ленинские приветы.
Вы знаете, конечно, лучше нас, чго без революционной марксистско-ленинской тео¬
рии Великая Октябрьская социалистическая революция не победила бы, а без дальней¬
шей творческой разработки ленинской теории великим Сталиным, в условиях социалисти¬
ческого строительства в СССР, исторические пятилетки не были бы выполнены с таким
блестящим успехом, Отечественная война не была бы закончена с такой славой и как
послевоенное восстановление, так и переход к высшей фазе коммунизма не были бы
возможны.
Сегодня, когда международные империалисты и мракобесы уже открыто подготавли¬
вают новую войну против СССР и стран новой демократии, пущен в ход весь арсенал
старого и нового идеологического оружия для подготовки масс к войне или, по мень¬
шей мере, к поощрению «пятых», фашистских колонн у нас, в Польше, в Югославии и
других демократических странах. Исторические постановления ЦК ВКП(б), гениальные
указания товарища Сталина, доклад тов Жданова у вас и соответствующие указания
наших народных учителей и вождей Г. Димитрова и Тито у нас и в Югославии, как и
большинство высказываний в вашей философской дискуссии в июне сего года, обязы¬
вают одинаково и вас и нас не только отбивать своевременно и действенно идеологи¬
ческие атаки против СССР и наших новых демократий, но и самим переходить в общее,
решительное наступление на идеологическом фронте, отвечая на каждый удар реакции
двойным ударом и самым наглядным и убедительным образом показывая трудящимся
и прогрессивным массам всего мира силу, прогрессивность и величие нашей идеологии
и, в частности, нашего великого марксистско-ленинско-сталинского философского уче¬
ния, понимаемого не только как средство к объяснению мира, но.и к его изменению.
Мы не сомневаемся, что общее чествование Великой Октябрьской социалистической
оеволюции нашими народами укрепит и всемерно расширит и углубит наше братское науч¬
ное и обще-идеологическое сотрудничество и что общими усилиями под верховным руко¬
водством наших славных коммунистических партий и наших великих учителей и народ¬
ных вождей—Сталина, Тито и’Димитрова—сатанинские замыслы реакционеров и мрако¬
бесов всего мира потерпят полный крах и наши народы ещё энергичнее и победо¬
носнее устремятся: в СССР — к завершению восстановления и переходу к высшей фазе
коммунизма, а в наших маленьких, но героических, демократических и прогрессивных
странах—к социализму. В этом отношении особенно ответственная роль пала на журнал
«Вопросы философии» и на Институт философии при Академии наук СССР, как и на все
ваши образовательные и научные учреждения во главе с не имеющей уже равной себе во
всём мире Академией наук СССР.
Да здравствует, да крепнет и развивается всемирное дело Великой Октябрьской
социалистической революции!
Да здравствует, да крепнет и развивается всемирное единство и братство наших
и всех славянских и демократических народов в мире во главе с великим СССР —
нашим общим освободителем — и его и нашим гениальным учителем и вождём
генералиссимусом Сталиным!
Смерть фашизму, свободу народам’
От редакции, сотрудников и читателей журнала «Философска мисъл»
главный редактор академик ТОДОР ПАВЛОВ
София, 7 ноября 1947 г.

СОДЕРЖАНИЕ
Передовая — Наши задачи	 . . . .	3
Ц. А. Степанян — О некоторых закономерностях перехода
от социализма к коммунизму	  28
Б. М. Кедров — О ленинских тетрадях по философии ...	55
М. Д. Каммари — Принцип большевистской партийности в
оценке исторических деятелей ... 	 84
И. А. Крывелев — К характеристике немецкой военной
идеологии 	 .....	109
Акад. С. И. Вавилов — Несколько слов к статье М. А. Мар¬
кова 	  138
М. А. Марков — О природе физического знания ..... 140
Акад. И. И. Шмальгаузен — Представления о целом в совре¬
менной биологии	  177
Л. О. Резников (Ростов н/Д.) — К вопросу о соотношении
языка и мышления	  184
В. К. Брушлинский — Работа Ленина над философскими во¬
просами в 1914—1915 гг. (сообщение)	205
ОТДЕЛ ДИСКУССИЙ
3. А. Каменский — К вопросу о традиции в русской мате¬
риалистической философии XVIII—XIX вв. . .	. . 220
ПРОТИВ ФИЛОСОФИИ БУРЖУАЗНОЙ РЕАКЦИИ
А. Ф. Шишкин — Теория буржуазного аморализма Джона
Дьюи	244
М. Г. Ярошевский — Проблема языка в освещении прислуж¬
ников англо-американского империализма	258
И. Г. Лежнев — «Мозговой трест» Шумахера  .... 278
ОБЗОРЫ
Л. А. Шершенко -— Передовые американские мыслители в
борьбе против философской реакции 	 292
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Новые книги о марксистском диалектическом
методе
В. И. Свидерский (Ленинград) — О книгах М. Леонова и
М. Розентали	  304
Я. П. Голенченко (Минск) -— О книге М. Леонова «Марксист¬
ский диалектический метод»	311
С. П. Дудель — Статьи по философии в 11 юме Малой со¬
ветской энциклопедии 	 316
X. Момджиан (Ереван) — Путаная книга по истории армян¬
ской философии	  320
Е. К. Войшвилло — О книге «Логика» проф. В. Ф. Асмуса . 326

СОДЕРЖАНИЕ НОМЕРА
Д. И. Бонков (София) ■— Учебник логики для средней шко¬
лы в Болгарии	  335
П о п у л я ри за ци я диалектического
м а г е р и а ли з м а в Англии
Б. Э. Быховский М. Корнфорс «Наука против идеализма» . 337
Е. Ф. Помогаева — Г. Леви «Социальное мышление». . . . 341
МАТЕРИАЛЫ К ОБСУЖДЕНИЮ
«История философии». Проспект книги	  343
ФИЛОСОФСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
П. Е. Вышинский — Об одном из недостатков в препода¬
вании логики	369
Кандидатские диссертации по философии	372
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Г. Ф. Кирьянов — Обсуждение книги М. М. Розенталя «Мар¬
ксистский диалектический метод». Е. И. Годунская —
Обсуждение работы В. С. Пауковой «К вопросу о законо¬
мерностях развития советского государства». Ю. Г. Гей-
виш — Обсуждение книги Б. М. Кедрова «Энгельс и
естествознание». Л. Л. Потков — Обсуждение работы
М. А. Маркова «О микро-мире». 3. Н. Мелещенко (Ленин¬
град) — Обсуждение книги С. Я. Лурье «Очерки по
истории античной науки». И. И. Новинский — Беседа с
акад. Т. Д. Лысенко в редакции журнала «Вопросы фи¬
лософии». Н. В. Завадская — Совещание по философским
вопросам в ЦК КП(б) Армении	374
СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
П. С. Попов — О курсе логики М. И. Каринского (справка) . 386
Отрывок из литографированного издания курса М. И. Ка¬
ринского «Логика» (1884-—1885 гг.)	387
Акад. Тодор Павлов (София) — Письмо в редакцию. . . . 397
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
Б. М. Кедров (главный редактор), П. Е. Вышинский, В. С. Кеменов,
Ф. В. Константинов, И. А. Крывелев, М. А. Леонов, М. Э. Омельяновский,
Ц. А. Степанян, П. В. Таванец, Ю. П. Францев, Б. А. Чагин.
Адрес редакции: Москва, Волхонка, 14, комн. 315.	Телефон К 1-28-36.
иТд А Т Е Л Ь С Т В О~«П Р А В Д А»
А—01068. Изд. № 146. Зак. 3422. Подписан к печ. 2/II 1948 г. 25 псч. л. Тираж 20 000.
Типография газеты «Правда» имени Сталина. ААосква ул. «Правды» 24.

ЖУРНАЛ
«ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ»
Журнал «Вопросы философии» издается Институтом Философии Академии
наук СССР.
Журнал посвящён научной разработке и обсуждению вопросов диалектического
и исторического материализма, истории философии (марксистской и домарксист¬
ской, в частности русской философии и философии народов СССР), философия
естествознания, логики, этики, эстетики и других разделов философии, а также
смежных с нею областей знаний.
Девизом журнала служат мудрые сталинские слова: овладеть марксистско-
ленинской теорией — значит уметь развивать её и двигать вперёд.
Журнал ставит своей задачей вести активную и непримиримую борьбу против
философии буржуазной реакции, против буржуазного объективизма, за ленинский
принцип партийности в философии, за воинствующий материализм.
На страницах журнала рецензируются выходящие из печати философские
труды, освещается педагогическая и научно-исследовательская работа философских
кафедр вузов, а также текущая научная жизнь философских учреждений
Журнал рассчитан на советских философов и научных работников смежных
специальностей.
В ЖУРНАЛЕ ПРИНИМАЮТ УЧАСТИЕ-
Александров Г. Ф„ Алексанян Т. (Ереван), Асланян Г. Г. (Ереван). Асмус В Ф,
Баскин М. П., Белецкий 3. Я., Белов П. Т., Бондаренко П. П., Брушлинский В. 1\.,
Буйницкий А. М., Быковский Б. Э., Вавилове. И., Васецкпй Г. С., Бойтинская О. С..
Вышинский П. Е., Гагарин А П., Гак Г. М., Голенченко Я. И. (Минск). Гусейнов
Г. Н. (Баку), Данелия С. (Тбилиси), Деборин А. М., Дудель С. ГТ, Егоршин В. ГТ,
Жукова В. Н. (Одесса), Заславский Д. И., Захидов В. Ю. (Ташкент), Зись А. Я.,
Звонов Л. Ю. (Ленинград), Ильинский В. Г. (Сталинград), Иовчук М. Т. (Минск),
Каганов В. М., Каменский 3. А., Каммари АА. Д., Кедров Б. М„ Кеменов В. С., Кя-
венко В. Д. (Ростов н/Д.), Константинов Ф. В., Коган С. Л. (Одесса), Кружков В. С.
Крывелев И. А., Кузнецов Б. Г., Курсанов Г. А. (Свердловск), Лежнев И. Г., Лео¬
нов М. А., Лифшиц ДА. А., Лысенко Т. Д., Маковельский А. О. (Баку), Максимов
А. А , Марков М. А., Мейлах Б. С. (Ленинград), Мелещенк'о 3. Н. (Ленинград),
Мильнер Я А., Мцрошхина Н. ДА. (Ташкент), Митин М. Б., Мишулин А. В., Мом-
джиан X. И. (Ереван), Морочник С. Б. (Сталинабад), Наумова М. А., Николаев С. В.
(Саратов), Новинский И. И., Омельяновский М. Э. (Киев), Паукова В. С., Познер
В. М., Помогаева Е. Ф.. Попов П. С., Резников Л. О. (Ростов н/Д.), Розенталь М. АА„
Рубинштейн С. Л., Сарабьянов В. Н., Светлов В. И., Свидерский В. И. (Ленинград),
Сеземан В. Э. (Вильнюс), Селектор М. 3., Серебряков М. В. (Ленинград), Смирнова
3. В., Степанян Ц. А., Таванец П. В., Тимирязев А. К.. Трайнин И. П., Трахтенберг
О. В., Тройников К. И.. Уйбо А. А. (Тарту), Федосеев П. Н., Фингерт Б. А. (Ленин¬
град), Фишер Э. Г. (Хабаровск), Фомин В. А. (Горький), Францев Ю. ГТ, Фурманов
Г. Л., Цебенко М. Д., Чагин Б. А. (Ленинград), Чалоян В. К. (Ереван), Черемных
П. С., Черкашин П. П„ Чесноков Д. И., Чудов А. А., Чурсин П. А. (Симферополь),
Шария П. А. (Тбилиси), Шишкин А Ф., Шмальгаузен И. И., Щипанов И. Я., Эмдин
М. В. (Ленинград), Юдин П. Ф., Яновская С. А., Ярошевский М. Г. и другие.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «П Р А В Д аХ/ J :: ТЛ
XÄ ? *

ЗАМЕЧЕННЫЕ ОПЕЧАТКИ:
Стр.
Напечатано:
Следует:
51, 4-й абзац сверху
всеускоряющихся
всё ускоряющихся
224
1
❖ , *
❖
228—229, 1-й абзац снизу
(и притом не только отно¬
сительно марксистского и
буржуазно - революцион¬
ного движения).
(и притом не только от¬
носительно (Mta рксистско -
го, но и 'буржуазно-рево¬
люционного движения).
278, 2-й абзац снизу z
расширить
расшить
•■Вопросы философии» № 2.