ІШ

ШШііШі
в»*Ш

т$ ; Ш

Ш.

•ПЛЛОГОЗО^

0

Въ начал

жизни.

IS72.

/

ІУІ

Никопай

Морозовъ

Въ начал
жизни
Какъ изъ меня
вышелъ революціонеръ
вм сто ученаго

И З Д П Н І Е В, М. С Н Б Л И Н П
Москва. — 1 9 0 7

Обпожка работы Э. Э. Лисснера.
Бопьшинство рисунновъ этой книги сняты съ видовъ
им нья Борокъ R. И. За—вы«ъ.
ИзВ.

ТИПОГРАФІЯ В. М.

САБЛИНА.

Москва, Петровка, д. ОбидиноСі, Тел. 131-34

ПОСВЯиШЕТСЯ
ДОРОГОМУ ДРУГУ И ТОВНРИЩУ
НП СВОБОДВ И ВЪ ЗНКЛЮЧЕНІИ
ВВР-Б НИКОЛПЕВНЪ
ФИГНЕРЪ.

ПРЕДИСЛОВІЕ.
Исторія эта написана не для публики, а для
друга. За два года до отправленія В ры Николаевны Фигнеръ въ ссылку изъ Шлиссельбургской кр пости, я снросилъ ее однажды, черезъ
заборъ, разд лявшій наши крошечныя кл ткиогородиші на кр постномъ двор :
— Что бы такое мн сд лать теб въ подарокъ къ Новому году?
— Напиши что-нибудь изъ своей жизни. Ничего другого я не хочу.
Этотъ р иштельный отвіьтъ сначала очень
меня огорчилъ. Писать о своей жизни въ добычу окружающимъ насъ тюремщикамъ мн не
хот лось и, кром того, это отнимало часть
времени отъ моихъ физико-матемшпичестхъ
работъ, которымъ я придавалъ несравненно бол е значенія, ч мъ разсказамъ изъ своей личной
жизни. Я все над ялся когда-нибудь, при счаст-

ю

ливомъ для менястеченіи обстоятельсшъ, передать ихъ на волю, между т мъ какъ относительно мемуаровъ на это не было тогда
никакой надежды. Но въ чемъ состояла бы
дружба, подумалъ я, если бъ мы не жертвовали no временамъ своими собственными планами для друга, если бъ иногда не сворачиеали
для него съ заран е нам ченной дороги?
И я написалъ ей о переыхъ годахъ моей сознательной жизни.
Лередъ своимъ отъ здомъ В ра Николаевна
переписала этотъ разсказъ съ зам ной вс хъ
именъ псевдонимами и захватила съ собой въ
числ своихъ собственныхъ рукописей.
Но, какъ я и предсказывалъ ей, разсказъ мой,
вм ст съ остальными ея бумагами литературнаго характера, не до халъ съ нею до
Архангельской губерніи. Черезъ полгода пршиелъ
ко мн въ кр пость условленный знакъ, недоступный для нашихъ тюремщиковъ, но ув домившій меня, что Удавъ Boa Constrictor, или
какъ мы звали нашего коменданта, подчеркнулъ
еъ моихъ воспоминаніяхъ вс свободолюбивыя
м ста, чтобы обратить на нихъ вниманіе Департамента полиціи, какъ на доказательство
нераскаянности В ры Николаевны и автора
рукописи, и послалъ no начальству. Департа-

•ментъ полиціи конфисковалъ вс литературныя рукописи В ры Николаевны.
Мн это показалось нич мъ не вызваннымъ
враждебнымъ д йствіемъ противъ Віьры Николаевны, потому что комендантъ могъ просто возвратить ей вс т бумаги, которыя
считалъ для себя неудобными, и предоставить
ей самой р шеніе брать или не брать ихъ.
Значитъ, надо ихъ передать собственными
силами помимо него, подумалъ я. Взявъ черновйки моей рукописи, я пошелъ въ переплетную камеру и смазалъ вс листы жидкимъ растворомъ желатина. Зат мъ я сложилъ ихъ
четырьмя пачками и кр пко зажалъ подъ
прессомъ. Вся рукопись превратилась въ четыре листа плотнаго картона, разслоить который обычными способами не было никакой возможности, а разсмотріыпь рентгеновыми лучами, что это картонъ искусствснный, было тоже
нельзя no причин значительной прозрачности
карандашныхъ строкъ для рентгсновыхъ лучей.
Зат мъ я переплелъ въ этотъ картонъ дв
изъ моихъ работъ no физик 'и, черезъ н сколько л тъ при своемъ освобожденіи 28 октября
1905 года, вывезъ вм ст съ собой на свободу.
Прі хавъ домой, я оборвалъ съ своихъ тетрадей корки переплета и положилъ на н сколь- и

ко дней въ горячую воду. Скргьплявшій желатинъ
постепенно разбухъ и растворился, вс лисіпы
отд лились другъ отъ друга и оказались вполн удобными для чтенія.
Но это еще не все. Сильный порывъ освободцтельнрй борьбы въ Россіи, выбросившій меня со вс ми товаршцами изъ Шлиссельбургскои
кріьпости, выбросилъ также изъ Департамента полиціи и вс бумаги В ры Николавны. Ей
ихъ выдали no просьб вліятельныхъ родныхъ.
Она отдала свою копію съ моего разсказа въ
редакцію, „Русскаго Богатства", гд
онъ, въ
н сколько сокраЩенномъ вид , и былъ напечатанъ въ майской и іюньской книжкахъ 1906 г.
Настоящая эке книжка напечатана съ вывезенныхъ мною листовъ.
28 октября 1906.

I.
Д душка и бабушка.
Отецъ и Мать.
Первые годы жизни.

Д

ЛЯ того, чтобы исторія ранннхъ л тъ
моей жизни была понята, какъ сл дуетъ, мн необходимо начать съ' д
душекъ и бабушекъ, потом}' что именно
въ нихъ іі находятся истинные корни всего, что произошло вгюсл дствіи, несмотря
на то, что двоихъ изъ нихъ я ни разу не
видалъ.
Мой д душка по отц\', Алекс й Петровичъ, былъ блестящій артиллерійскій офицеръ, а бабушка—св тская женщина. По
выход д душки въ отставку, они оба поселились въ своемъ им ніи N—го у зда, 15

гд д душка былъ выбранъ предводителемъ дворянства и прожи.ть въ этомъ званіи н сколько л тъ, давая балы м стному
обществ}' й занимаясь, главнымъ образомъ,
ігсовой охотой и другшш впдами спорта.

іб

Ему предстояла блестящая карьера, такъ
какъ по матери своей, Екатерин Алекс евн Нарышкиной, онъ находился вл,
родств
съ Петрсшъ Великимъ. Но его

жизнь была рано прервана неожиданной
катастрофой. Онъ былъ взорванъ на воздухъ вм ст съ большей часть^ своего
дома.

О причинахъ этого событія и его подробностяхъ отецъ мой хранилъ все время
своей жизни глз^бокое молчаніе, а немногія
другія лица, помнпвшія о немъ во время
моего д тства, говорили ын различно. Моя

17

мать, уроженка отдаленной гз'берніи, слышала, что причиной взрыва было жестокое
обращеніе д душки со своими кр постными
крестьянами: онъ заставлялъ нхъ рыть
многочисленныя канавы для осушенія прпнадлежавшпхъ ему болотъ. И, д йствнтельно, въ низменной части нашего иді нія, гд въ доисторическія времена еще бушевали°волны могучей Волгп, отступившей
теперь отъ этого м ста на три версты къ
востоку, и до сихъ поръ мояшо вид ть
д душкины канавы, разд ляющія четыреугольниками каждую десятинз^ луговой
земли и видныя съ прилегающихъ холмовъ
на далекое разстояніе по растз;щимъ вдоль
нихъ рядамъ ивъ. Недовольство этой насильственной канализаціей, охватившее все
м стное крестьянство, нашло, по словамъ
матери, отголосокъ въ сердц д душкина
дворецкаго, р шившагося въ сообществ
съ молодымъ камердинеромъ отомстить
д душк
за прит сненія и взорвавшаго
его вм ст съ домомъ.
Другой (и бол е рсшантическій) варіантъ
той же самой исторіи я слышалъ отъ своей
няньки Татьяны, жившей въ этой самой
і8 м стности.

Любітаымъ камердинеромъ д душки, говорила она, былъ очень молодойчелов къ,
воспитаііный въ Петербург и начитавшійся
романовъ до того, что влюбился без}^мно
въ одну молоденькую у зднз^ю барышню,
которая ничего и не подозр вала объ этомъ.
Въ одинъ прекрасный день, когда д Д3,шка съ селействомъ прі халъ къ себ
въ им нье и давалъ тамъ большой балъ,
этому молодому челов ку, избавленному
отъ обычной застольноіі службы, пришлось, за недостаткомъ захлопотавшихся
лакеевъ, разносить за об домъ какой-то
соусъ въ присзтствін этой самоіі барышни.
Это такъ его сконфузило, что онъ вылилъ
половину блюда на подолъ какой-то важной дамы.
— Пошелъ вонъ, дзфакъі—закричалъ на
него д душка и, схвативъ за шиворотъ,
вышвырнулъ изъ столовой.
Это униженіе въ присутствіи предмета
обожанія привело юношу въ такое отчаяніе, что онъ, по словамъ няньки, сначала
хот лъ убить себя, а зат мъ р шилъ
убить обидчика и, сговорившись съ дворецкимъ, ненавид виіимъ д душку по другимъ причинамъ, подкатилъ черезъ н - 19

сколькр днеіі подъ спальнз^ю д дуіпкин<я
дома большой боченокъ пороху, вложилъ
его въ отверстіе подъ печкой, завалилъ
выходъ большими камнями и, вставивъ въ
боченокъ св чку, зажёгь и ушелъ.
Въ гюлночь произошелъ страшный
взрывъ, гулъ котораго разбудилъ мою
няньку (въ то время еще д вочі^) на разстояніи ііитп версгь отъ дома. Большая
часть зданія разрушилась, упавшая печка
раздавила д душку и бабз'шк\?, а трое ихъ
д тей—мой отецъ и дв его сестры, спавшія въ боковой прыстройк , — уц л лн,
хотя ст на ихъ комнаты отвалилась, и для
того, чтобы достать мхъ, пришлось приставлять л стницу.
Начавшееся дознаніе выясипло виновниковъ. Прежде всего зал тили, что дворецкій и камердинеръ побл дн ли и зашатались, когда настала ихъ очередь подходить къ открытомз' гробу для посл дняго прощанія съ умеріними и ц лованія
имъ рз7къ. Но это еще не вызвало у нихъ
сознаиія, и только гютомъ, уже въ N—мъ
острог , одинъ иолицейскій, подсаженный
къ нимъ въ вид товаршца по заключе2о нію, выв далъ оть нихъ всю правду. Обо-

ихъ судили, выс кли плетьми, какъ тогда
полагалось, и сослали въ Сибирь на каторгу, гд они и затерялись безъ сл да.
Отцу моему и теткамъ назначили опекуномъ ихъ дядю, Николая Петровича Ще'
почкина, который пом стилъ потомъ д вочекъ въ институтъ, а мальчика—въ кадетскій корпусъ. Оттз'да отецъ вышелъ
начптавшимся Пушкпна п Лермонтова,
наполовину съ аристократическими, наполовину съ демократическими взглядами
и инстинктами, переплетавшимися у него
удивительнымъ образомъ другъ съ другомъ: онъ былъ сторонникъ освобояіденія
крестьянъ, но безъ земли, и съ непрем ннымъ условіемъ, чтобы дворянство было
вознаграждено за это парламентомъ на
англійскій манеръ—съ двз'.мя палатами и
монархомъ, „царствующимъ, но не управляющимъ".
Въ молодости онъ былъ стройныыъ, высокимъ брюнетомъ, очень красивымъ, съ
зам чательнымъ самообладаніеыъ и ум ньемъ держать себя во всякомъ обществ .
Знавшіе его въ .молодости, находили въ
чертахъ его лица зам тное сходство съ
портретами Петра I, и саыъ онъ, повиди- 2і

моыу, очень гордился въ дзгаі этимъ сходствомъ, какъ доставшиліся ему въ насл дство отъ Нарышішныхъ. Онъ относился къ
Петру I всегда съ какимъ-то особеннымъ
благогов ніеыъ, тогда какъ къ остальнымъ
царя.мъ былъ равнодушенъ или отзывался
о нихъ прямо недоброжелательно. По выход изъ корпуса онъ тотчасъ и<е попалъ
въ какз'ю-то, повидимому, любовную исторію (кажется, съ женой своего полковника)
и двадцати л тъ былъ приглашенъ уйти
въ отставку. Это его нисколько не огорчило, и онъ, собравъ пожитки, отправился
обозр вать свои большія им нія въ Ярославской и Новгородскои гз^берніяхъ, гд
жили н сколько тысячъ крестьянъ и крестьянокъ.
Мой д душка и бабушка по матери были
совершенно другого общественнаго положенія. Это были богатые крестьяне въ
одномъ изъ іш ній иоего отца.
Какимъ образомъ мой д душка со стороны матери, Василій Николаевичъ, по
профессіи кузнецъ, научился читать, писать и пріобр лъ элементарныя св д нія
по ари метик , исторіи, географіи; какимъ
образомъ онъ пріохотился къ чтенію и

откуда добылъ себ значительное количе• ство книгъ по русской лнтератур ? Мать
говорила мн , что все это передалъ ему
его отецъ, Николай Андреевичъ, зам чательный челов къ, выучившійся самостоятельно у дьячковъ всевозможнымъ наукамъ
и ремесламъ и положившій начало благосостоянію ихъ дома.
Такимъ образомъ, и тотъ и другой представляли собою первые ростки той крестьянской интеллигенціи, которой суждено
пышно развиться только въ будущей свободной Россіи при всеобщемъ и обязательномъ обученіи по ц лесообразной програлім .
Все это отозвалось и на моей матери.
Хотя она и доросла почти до шестнадцати
л тъ безъ всякаго правильнаго обученія,
но природныя способности, любознательность, а также и окружавшая ее бол е
интеллигентная среда наложили на нее
свой яркій отпечатокъ. Главными подругами ея молодости были дочери священника въ одномъ сел , гд она жила у своего д да по матери, такъ какъ ея овдов вшій отецъ женился вторично, и род24 ственники не хот ли оставлять ее одну

при мачех , опасаясь со стороны посл дней недоброжелательнаго отношенія къ
падчериц .
Въ результат , когда мой отецъ объ зжалъ свои влад нія, онъ вдругъ встр тилъ въ нихъ д вушку шестнадцати л тъ,
блондішку съ синими глазами, чрезвычайно стройную, изящную, совершенно не
въ русскомъ массивномъ стил . Она его
поразила- своей красотой и интеллигентньшъ выраженіемъ лица. Онъ въ нее влюбился съ перваго же взгляда, а она въ него.
Родные матери, зам тивъ начинающійся
романъ, стали прятать ее по сос днимъ
деревнямъ, и она сама пряталась отъ
моего отца, чтобы пересилить свое чувство, но отецъ везд разыскивалъ ее и,
наконецъ, увезъ къ себ въ главное свое
им ніе въ дрзтую губернію. Онъ выписалъ
ее изъ крестьянокъ, приписалъ къ м щанкамъ, и они поселились зат ыъ въ усадьб , гд потомъ родился я.
Мать получила въ свои руки зав дываніе вс мъ домашнимъ хозяйствомъ и прислугой, а отецъ предался, по прим ру д душки, псовымъ охотамъ съ сос дними
пом щиками и другнмъ родамъ спорта.

Онъ выписалъ лучшіе изъ тогдашнихъ
литературныхъ журналовъ, з^строилъ значительнз^ю домашнюю библіотеку и обз^чалъ
мать н которымъ изв стнымъ ему наукамъ. Мать да;ке пробовала потомъ научиться и французскому язык}', но не
могла осилить иосовыхъ звз'ковъ и сама
отказалась отъ этого, такъ какъ вычитала
въ какомъ-то ромаігЬ, что коверканіе иностранныхъ словъ пропзводитъ на другихъ
см шное впечатл ніе. Изъ опасенія быть
см шной, она дала себ
зарокъ никогда
ие употреблять словъ иностраннаго пропсхожденія, пока ие уб'І5/Кдалась, что понимаетъ ихъ правильно. Этой простотой
разговорнаго языка, нарзппавшейся въ молодости только любовыо вставлять въ разговоры цитаты изъ басенъ Крылова и
стихотвореній Пушкина, особенно юмористическаго содержанія, оиа р зко отличалась отъ вс хъ лицъ въ ея положеніи,
какихъ мн прнходилось встр чать потомъ
при своихъ странствованіяхъ по св ту.
Отецъ мой од валъ ее, какъ куклу, по
посл днимъ модамъ, и нашилъ ей полиыіі
гардеробъ различныхъ платьевъ. Но это
26 ее нисколько не ііспортило, и она оста-

лась иавсегда очеиь скромной, мягкой и
прпв т.іивой со вс ми окрун^ающими. Она
постоянно заступалась передъ отцомъ за
присііугу при различныхъ мелкихъ провинностяхъ. Насъ, д тей, она любила безъ
ума, чрезвычайно заботилась о насъ, никогда не забывала на ночь перекрестить
уже спящихъ и страшно безпокоилась при
мал йшей нашей бол зни. Она >ке первая
научила меня очень рано чптать, ппсать и
четыремъ правилатяъ ари метики.
Такъ какъ бракъ моихъ родителей не
былъ прпзнанъ церковыо, то первые годы
ихъ семёйной жизни сложились совершенно
своеобразно. Отецъ былъ слишкомъ завидиыіі жёнихъ, чтобы родители взрослыхъ
дочекъ не пробовали вреия отъ времени
простирать на него свои виды. ГІзъ знакодіыхъ только мужчины были представляемы люей матерп, какъ хозчйк дсша,
и она сама принимала; угощала и занимала
мхъ, а м стныя дамы почти вс держались
первые годы въ сторон , продолжая зтпорно
счптать моего отца холостымъ человіікомъ.
Все это вызывало рядъ неудобствъ, такъ
какъ, при значительныхъ сборищахъ гостей
обоего пола по различнымъ торжествен-

27

пымъ днямъ и на балахъ, которые отецъ
считалъ для себя обязательнымъ давать
раза два въ годъ,—моей матерп приходидось оставаться на своей половин . Сюда
къ ней время отъ вреыени являлись изъ
прнсзтствующихъ гостей лица, „знакомыя
по семейному", между т мъ какъ гости,
знакомые „исключительно съ отцомъ", держались въ парадныхъ комнатахъ дома. Я
же и сестры, какъ маленькіе, жили особо
во флигел
и были • знакомы лишь съ
д тьми и женами двз^хъ-трехъ ближайшихъ
друзей отца. Меня почему-то од вали
всегда въ шотландскій костюмъ, съ голыми
кол нками. Крошечныя старшія сестры ходили въ кринолинчикахъ и крз^кевныхъ
панталончикахъ, и вс мы были вручены
попеченію няни Ульяны, а потомъ Татьяны — зам чательной разсказчицы всевозможныхъ удивительныхъ сказокъ, которыми она наполняла наше воображеніе.
Когда мн было л тъ восемь (въ первой половин бо-хъ годовъ), для меня съ
сестрой была взята гувернантка, которая
и иринялась насъ обучать франіі,узском\языку и всевозможнымъ „манерамъ и ре28 верансамъ". А вскор зат мъ совершилась

и р зкая перем на въ нашей семейной
обстановк .
Къ одному изъ пом щиковъ сос дняго
3'- зда, Зайцевз^, вернулась изъ какого-то
петербугскаго института воседшадцати-л тняя дочка, очень красивая и бойкая, и, къ
тому же, прекрасная на здница. He прошло
іі нед ли, какъ къ намъ явилась блестящая кавалькада, во глав
которой была"
эта д вушка, въ черной бархатной амазонк , на гладко вычищенномъ, блестяш,емъ и горячелъ англійскомъ скакун съ
коротко подстриженнымъ хвостомъ.
Зайцевы были знакомы только съ отцомъ
и потому были прріняты имъ въ парадныхъ
комнатахъ, а всл дъ зат мъ они умчались,
захвативъ съ собою и отца. Черезъ н сколько днеіі повторилось то ;ке самое;
зат мъ вновь. Моя мать иачала шіакать у
себя въ спальной. Вс мъ было ясно, что
на отца іга ютъ виды, и отецъ тоже это
понималъ, но онъ любилъ попрежнему мою
мать и не им лъ ни мал йшаго желанія
заводить вторую семью. А между т мъ,
отказывать такой ыилой барышн поскакать съ ней немного верхомь черезъ поля
и овраги не было никакой возможности, 29

не впадая въ грубость или неделикатность,
т мъ бол е, что отецъ считался лучшимъ
иа здникомъ въ у зд .
Почувствовавъ, что нуяшо сд лать чтонибудь р шительное для того, чтобы заставить вс хъ признать свое семейиое іюложеніе, отецъ воспользовался дЛя этого
днемъ своихъ именинъ, когда, по обыкновенію, къ намъ съ зжался, какъ выражалась
прислуга, „весь у здъ". До об да этого
дня я занимался у себя въ д тской, ничего не подозр вая и не предчувствуя,
какъ вцругъ является къ намъ отецъ и
говоритъ мн :
— Коля, од нься и причешись, ты будешь сегодня об дать съ гостями наверху.
Я пришлю за тобой Лешку.
Черезъ полчаса приходить „Лешка"
(одинъ изъ лакеевъ), въ новыхъ б лыхъ
перчаткахъ, и говоритъ, что „папаша вел ли итти въ столовую".
Я явился туда съ трепетомъ въ душ и
расшаркался при вход , какъ меня научила
гувернантка. Гости стояли группами у
маленькихъ столиковъ съ закусками по
ст намъ залы.
Зо
— Вотъ Коля!—спокойно сказалъ гостямъ

отецъ, махнувъ на меня рз^коіі, и, положивъ въ ротъ сардинку, пригласилъ вс хъ
садиться за большоіі об денный столъ, посреди залы.
Н сколько мужчинъ и дв -три дамы, уже
„знакомые по семейному", подошли поздороваться со мной за рукз^, и зат мъ я
скромно с лъ на , ' з г і < а з а н н о е M H 't .м сто,
противъ отца, единственный маленькііі челов къ среди этого блестящаго общества
взрослыхъ. Едва з^с вшись на своеыъ стул ,
я сейчасъ же началъ украдкон разглядывать незнакомыхъ мн дамъ и н сколькихъ расфранченныхъ барышень, совершенно и не подозр вая того эффекта, который должно было произвести среди нихъ
мое внезапное появленіе въ роли Пьера
Безухаго изъ романа „Война и Миръ".
Съ этого люмента вс поняли, что еслн
кто желаетъ сохранить съ отцомъ хорошія отношенія, тотъ долженъ признать его
семейнымъ челов комъ. Виновница же
вс хъ этихъ и безъ того назр вавшихъ
перем нъ, m-lle Зайцева, тотчасъ же у хала
обратно въ Петербургъ и черезъ годъ
вышла замужъ за какую-то очень важнзтю
особу.
З1

Въ сл дующіе два-три м сяца болышінство сос дей, познакомившпсь съ моей матерью, уже стали возить къ намъ въ гости
своихъ д тей и приглашать иасъ къ себ .
Съ т хъ поръ жизнь нашей семьи пошла обычнымъ пзпгеыъ, нич мъ особен-

нымъ не отличаясь отъ жизни остальныхъ
пом ищковъ, кром т хъ чисто вн шнихъ
признаковъ, которые завис ли отъ большой величины нашихъ тогдашнихъ влад ній и усадьбы, требовавшей значительной
32 прислуги, и отъ исключительнаго богатства

г

и вкз^са во внутреннемъ з бранств нашихъ
комнатъ.
Вс зданія нашей усадьбы, главный домъ,
флигель, кухня и другія строенія, были
разбросаны среди деревьевъ
большого
парка въ англійскомъ вкус , состоявшаго,
главнымтз образоыъ, изъ березъ, съ маленькими рощицами лйпъ, елей и съ отд льно разбросанными повсюду кленами,
соснами, рябинами и осинами; съ лужайками, холмами, т нистыми уголками, гтолузапущенными аллеями, бес дками и озеркомъ-прудомъ, на которомъ мы любили
плавать по вечераыъ на лодк . Большія
Камеиныя Ворот^,стояли одиноко въ пол ,
какъ древняя феодальная руина,и показывали поворотъ дороги въ нашу усадьбу.
„Бальная зала" во всю длину дома, парадныя комнаты „на верху", т.-е. во второмъ этаж , блест ли большими отъ пола
до потолка зеркалами, бронзовыми люстрами, св шивавшимися съ потолковъ, и
картинами знаменитыхъ художниковъ въ
золоченныхъ рамахъ, занимавшими вс
промежутки ст нъ. Подъ ними—мраморные столики съ инкрустаціями и всякими
изваяніями, мягкіе диваны, кресла или
з

33

стулья с-ь р зыымп сгшнкамп въ готическомъ вкзгс . Къ зал примыкала комната
съ фортепіано и другими музыкальными
инструментами. Въ нижнихъ же комнатахъ,
кром жилыхъ пом щеній, находилась 63'Дннчная (семейная) столовая, большая бплліардная зала, гд мн постояиио приходилось потомъ срая;аться кіемъ съ гостями,
и орзокейная комната вся ув шанная среднев ковыми рыцарскими досіі хами, рапирами, м дньгаи охотничьими трубамп, черкесскими кинжалами съ золотыми надписями изъ Корана, пмстолетами, револьверами и большой коллекціей ружей всевозможныхъ системъ, отъстарпнныхъ арбалетовъ до посл днихъ скоростр льныхъ.
Прямо надъ спальней отца и рядомъ съ
большой залой находилась также комната
съ портретаыи предковъ въ золоченыхъ
рамахъ, куда прислуга не р шалась ходить по ночамъ въ одиночку изъ суев рнаго страха.
Меня особенно пугалъ тамъ прад дъ
„Петръ Григорьевичъ" своилъ жестпшмъ
и высоком рнымъ видомъ. Отецъ мн говорилъ, что онъ былъ черкесскаго проис34 хожденія, и сама его фамилія „Щепочкинъ"

была передізлана на русскій ладъ
кой-то созвз^чной ей кавказской
Его портретъ, напоминавшій мн
до-революціоннаго маркиза, былъ

изъ кафамиліи.
древняго
сд ланъ

такъ живо какимъ-то старннныыъ художникомъ, его взглядъ былъ такъ мизантрогшчески жестокъ и онъ такъ назойливо
смотр лъ вамъ искоса прямо въ лицо, что
каждый разъ, когда я вечеромъ или ночью 35

долженъ былъ проходить одинъ въ темнот или при лунномъ св т , врывавшемся
косыми полосами въ два окна этой комнаты, какой-то неопредолимый страхъ охватывалъ меня, и холодъ проб галъ по спин
и затылку.
Я рано началъ бороться съ этими суев рными ощущеніями, нав янньши на меня
„страшными разсказами" нянекъ о портретахъ, выходяіцпхъ по ночамъ изъ своихъ
рамъ, русалкахъ, танцующихъ при луииомъ св т
на берегахъ озерка-пруда въ
нашемъ парк и о мертвецахъ, сидящихъ
по иочамъ на своихъ могйлахъ, начиная
съ полуночи и вплоть до того часа, когда
пропоютъ п тухи...
Чтобъ освободиться отъ этихъ инстииктивныхъ ощущеній, не проходившихъ и
посл того, какъ я окомчательно избавился отъ д тскихъ суев рій и началъ
стыдиться ихъ ул(е съ десяти л тъ, я нарочно началъ пос щать одинъ no ночамъ
вс „страшныя мізста" въ нашемъ им ніи
и его окрестностяхъ. Проходя одинъ со
св чкой ыимо д душкина портрета, я нарочно поднималъ св чу высоко надъ головой, чтобъ было лучше видно, остана-

пливался передъ портретомъ и съ минуту
смотр лъ иа него въ мертвоіі тишин
ночи, хотя волосы шевелились у меня на
голов . Зат мъ я медленно шелъ въ сос днюю темную залу и спускался, наконецъ, по парадноіі л стниц въ нижній
жилой этажъ.
Точно также я иарочно ходилъ по ночамъ одинъ на берега нашего озерка въ
парк , медленно обходилъ его кругомъ,
смотря въ черную таинственную глубинз^
его водъ, гд отражалась полная луна, и
возвращался такъ же медленно домой.
Только на страшную л снзчо р чкз- Хохотку, гд , no словамъ окрестныхъ крестьянъ и крестьянокъ, часто раздавался по
ночамъ таинственный хохотъ надъ многочисленными омутами и трясинами ея пустынныхъ окрестностей, да въ болотистьтй
„Таравосскій л съ", гд л шій водилъ по
ночамъ и въ туман всякаго путника, пока
не завлекалъ его въ трясину съ блуждающими надъ ней огоньками, — я ни разу не
ходилъ посл заката солнца, несмотря на
страстное желаніе испытать и тамъ свои
силы.
Всякій разъ, когда вечерній туманъ на-

37

чпналъ застилать свонмъ бфлымъ низкимъ
покрываломъ отдаленныя низины нашихъ
влад нііі, когда вершины деревьевъ одн
поднимались надъ ІІШГЬ, какъ островки
надъ огромными разлившимися озерами,—
мн страстно хот лось побывать въ глубин
этого ночного т}аіана и пройти въ
выспупающш изъ него таинственный л съ
или къ скрывающейся подъ б лымъ покровомъ, почти по другую сторону нашихъ
холмовъ, таинственной Хохотк , чтобы посыотр ть, что на ней д лается при лунномъ св т .
Ко вс ігь этиыъ д тскимъ страхамъ
прим шивалась и значительная доля любопытства. В дь все необыкновенное, чуждое
нашему обычному міру, такъ интересно, a
опасность такъ привлекательна.
— Если увидишь ночью привид ніе, —
предупреждала ліеня нянька, — б ги безъ
оглядки и ни за что не оборачивайся назадъ, что ни услышалъ бы сзади себяі
— А если оглянусь?
— Тогда всему конецъ! Оно вскочитъ
на тебя и удушитъ!
И вотъ, наоборотъ, идя въ одиночку по
„м стамъ съ привид ніями", я марочно

украдкой оглядывался, но, ІГВЫ! никогда ничего не видалъ и пе слыхалъ, кром криковъ совъ, да отлаленнаго поя полковъ.
Но, кром привид ній, въ ііапіихъ краяхъ
водились іі дикіе зв рп.
Волки были тогда многочисленны въ
л сныхъ и мало населенныхъ окрестностяхъ нашего им нія, по направленію къ
Волг , а изр дка появлялись и медв ди.
Вотъ почему возмоясны были и иедоразум нія.
Разъ, позвращаясь домой при лунномъ
св т , я вдругъ явственно увид лъ шагахъ въ десяти оть себя, у саімой тропинки, гд
мн
нужно было проходить,
большого медв дя, ставшаго на заднія лапы и машущаго передними. Волосы зашевелились на моей голов , мелькнула труслнвая мысль своротить съ дороги въ сторону, но что-то дрз^гое, бол е сильное,
ч мъ я, подсказало мн , что выраженіе
трз^сости зд сь только ухудпіитъ д ло, и
я, ыи увеличивая ни уменьшая шага, продолжалъ свой путь по тропинк , прямо
мимо зв ря, не спуская съ него взгляда.
И вдругъ почти въ тотъ самый мигъ, когда
я поравнялся съ нимъ, онъ внезапно обра- 39

40

тился въ молодзмо Kj'cxiicTyio сосенку съ
двумя в твями, падающими вннзъ, какъ
заднія лапы, и двумя другими, приподиятыми вверхі. и качаювдимися, какъ дв
медв жыі лапы.
Это было единственное привид ніе, вид нное мною вн своего дома.
Другое было въ самомъ цому, когда въ
отсутствіи отца я ночевалъ первый разъ
въ его спальн
за несгораемымъ денежнымъ шкафомъ, обязательнымъ притономъ
всякой нечистой силы, занимавшимъ срединз' коынаты и поднимавшемся почти до
потолка. Тамъ у меня случилось что-то въ
род галлюцинаціи.
Чтобы побороть преодол вавшій меня,
благодаря разсказамъ прислуги, суев рный
страхъ, я ночью всталъ съ постели и р шилъ обойти кругомъ этотъ шкафъ. Но
не усп лъ я сд лать и гюлзгоборота, какъ,
оч}'Тившись передъ письменнымъ столомъ
отца, я увид лъ огромную чернз^ю собакзг,
выходящую изъ-подъ него и направляюЩ3'юся прямо ко мн . Я простоялъ н сколько секундъ передъ нею, а она передо
мной, смотря мн прямо въ глаза, зат мъ
она заворчала и пошла въ теімноту угла,

а я попернз'лъ обратно, и, не въ силахъ
продолжать своего крз'гового путепіествія,
гювернз^лъ назадъ, легъ вч, постель и съ
головой закзтался въ од-ізяло.
Такъ я и лежалъ не помню сколько времени, не шевелясь ни однимъ членомъ,
пока, наконецъ, не заснулъ.
Проснз^вшись з^фомъ, я нарочно осмотр лъ всю комнату, но въ ней никого не
было, а дверь была заперта мною еще
съ вечера на ключъ. Я осмотр лъ ее, стараясь представить, какъ ее могли бы отворить и снова запереть снаружи, но уб дился, что это было невозможно.
-Въ это время мн уже было л тъ четырнадцать, и я уже не в рилъ въ сверхъестественныя явленія, но привитый въ
д тств суев рный страхъ, какъ бы превратившійся въ инстинктъ, еще сильно давалъ мн чувствовать себя, когда я находился въ родномъ йм ніи. Но интересно
что онъ сильно зтменьшался и даже совершенно исчезалъ, когда у меня находилось
въ рукахъ огнестр льное орз'ЖІе: тогда я
готовъ былъ встр титься съ к мъ угодно,
даже съ привид ніями, хотя мн и твердили въ д тств , что противъ нихъ без-

41

сп.іьно псякое оружіе, за исключеніемъ
„крестнаго знаменія", да восклицанія:
„Святъ, свять, свять Господь Богъ Савао ъ, исполнена зеиля славьі твоея!"
Но стоило только мн+, у хать въ какое
другое-либо м сто, какъ всякое суев ріе
у меня тотчасъ пропадало. Оно Ц ликомъ
было связано съ родными края.мп.
Мать моя очень хорошо вошла въ роль
хозяйки нашей большой усадьбы. Она съ
усп хомъ угощала, занимала и см шила
гостей и очень скоро заслужила общую
симпатію.
Мою іувернантку вскор
иредоставили сестрамъ, а мн
назначили гз^вернера, полу-француза Вермореля, которьтй
приготовилъ леня во второй классъ гимназіи. Потомь взяли для сестеръ двз^хъ
новыхъ гувернантокъ, очень молодыхъ д вушекъ, изъ которыхъ одну скоро сманили
сос ди. Въ другую же я тотчасъ влюбился,
храня, какъ святыню, случайно попадавшіе
мн въ руки, обрывки ея ленточекъ, кусочки кожи отъ ея башмаковъ, в тки подаренныхъ мн ею цв товъ и все, что ей
когда-нибудь принадлежало. Я тайно ста42 вилъ ей на окно бз^кеты изъ васильковъ и

другихъ полеиыхъ цв товъ и готов-ь былъ
отдать за иее свою жизнь.
Бліпкаіішіе друзья дома, еи;е до ыоего
оффиціальнаго появленія въ обиіеств , расхваливали отиз' люю мать и згговаривали
его совершить формальности, требз^емыя
церковыо, чтобы прекратить ея неопред ленное положеніе въ обществ . Отецъ соглашался, что это нужно рано или поздно
сд лать, no по какой-то инертности все
откладывалъ д ло годъ за годомъ.
Что же касается до самой матери, то она
никогда, ни единымъ словомъ, не намекала
отцу о церковномъ брак , изъ характеризовавшей ее своеобразной гордости опасаясь,
что это можетъ быть принято за простое
желаніе погіасть въ привиллегированное положеніе.
Однако, безпокойство за необезпеченное положеніе д тей часто овлад вало ею, и она начала по временамъ впадать въ меланхолію. Однажды, во время
особенно сильнаго припадка недуга, когда
імой отецъ заботливо разспрашивалъ ее о
причинахъ ея нездоровья, мать призналась
ему въ своемъ безпокойств о нашемъ
бз^дущемъ въ случа
его неожиданной

43

44

смерти, и отецъ, собравъ своихъ знакомыхъ, сейчасъ же составилъ свое зав щаніе. Вс его денежныя суммы и благопріобр тенное недвижимое имущество д лилось по этому зав щанію на дв
равныя
части, одна изъ которыхъ должна была
итти въ разд лъ йіежду его сыновьями, a
дрзтая между дочерьми, тогда какъ вся
внутренняя обстановка жилищъ зав іцалась матери.
Все это случилось, когда мн , старшему
сын}', было л тъ десять, а сестрамъ и
братз7 еще мен е того.
Отецъ былъ мало экспансивенъ въ своихъ родительскихъ чувствахъ. Онъ, кал<ется, немного стыдился ихъ выказывать,
какъ признакъ слабости. Наши д тскія
интимныя отношенія съ нимъ ограничивались поц луями утромъ и вечеромъ, да
н сколькими шутливыми вопросами съ его
стороны за об домъ и чаемъ, или при его
ежедневиыхъ пос щеніяхъ нашей классной
комнаты во время З Ф 0 К 0 В Ъ н а четверть
часа. Маленькіе слз^чайные подарки, служащіе въ глазахъ д тей м риломъ родительской любви, были съ его стороны очень
р дки, и потомз' мніз казалось, что онъ къ

намъ довольно равіюдушенъ, хотя на самомъ д л этого не было. Это была только
манера вестн себя, неум нье со стороны
взрослаго челов ка войти въ д тскую душу.
На именины и дни рожденья онъ намъ
всегда что-нибудь дарилъ: сестраыъ—куклы
пли шляпки, а мн —различные предметы
спорта, сначала д тское орз^кіе н деревянныхъ верховыхъ коней, зат мъ настоящіе
пистолеты и маленькаго пони для пріученья
къ верховой зд , потомъ отличное охотничье ружье и т. д. Для пріученія къ спорту,
оиъ часто водилъ меня съ собой на охоту
или стр лять въ ц ль изъ штуцеровъ, или
играть на билліард , въ нашей билліардиой комнат
гд
я скоро сталъ его
обыгрывать и этимъ отбилъ у него охотз^ играть со мною. Онъ также часто
бралъ меня про зжать рысаковъ, до которыхъ былъ страстный охотникъ. У насъ
ихъ было до полутораста, и содержались
эти лошади, при которыхъ состояло десятка
два конюховъ, исключительно для удовольствія.
Для лучшихъ изъ нихъ была построена
роскошная „каменная конюшня" а остальиыя лошади содержались въ находившей-

45

ся за нею въ іюл
„деревянной конюшн ". Время отъ времени н которые изъ
нихъ посылались въ Пе-

они брали призы и часто продавались тамъ
за большія ц-Ьны. Каждый рысакъ им лъ
своіі спеціальный дипломъ на иергамент ,
обведенномъ золотыми рамками, гд стояло названіе нашего завода, имя рысака н
время его рожденія. Зд сь же перечислялись вс его родоначальники и предки до
десятаго покол нія, а зат мъ сл довала
подпись и печать отца съ его гербаші.
На окружающихъ людей отецъ производилъ очень сильное впечатл ніе, благода-

ря твердому характёру и ум нью, безъ
всякаго зам тнаго по вн- шности усилія,
поставпть себя съ каждымъ въ такія
отношенія, какнхъ онъ самъ желалъ. Въ
конц шестидесятыхъ годовъ онъ былъ
выбраиъ предводителелъ дворянства въ
иашемъ ^^ зд , п его время начало проходить въ постоянныхъ пере здахъ изъ
города въ деревню и обратно.
Мн было л тъ десять, когда я впервые
ясно понялъ отсутствіе въ нашей семь
т хт, (()ормальныхъ связеіі, которыя сковываютъ вм ст вс хъ членовъ другихъ семействъ, независиліо отъ ихъ собственноіі
воли, и ироисходяшую отсюда неопред ленность обідественнаго положенія моеіі
матери, которзпо я сильно любшіъ.
Въ это вреия у меня уже появились
религіозныя сомн нія, главнымъ образолъ
изъ-за того, что не оказалось надъ землей
кристаллическаго пебеснаго свода или
тверди, которую, по словамъ Библіи, создалъ Богъ во второй день творенія, чтобы
разд лить верхнія воды отъ ііюкнихъ, да
и самихъ верхнихъ водъ тоже не оказалось.

Эти солш нія стали меня сильно мучить,
т мъ бол е, что мн р шительно не съ
к мъ было под литься ими. Мои сверстннки и товарищи д тства вс были ниже
такихъ размышленій, а взрослые не захот ли бы говорить о нихъ со мной серьезно.
Точно также мнНЬ стали прнходить въ голову различные вопросы въ род
того,
справедливо ли, что одинъ живетъ, благодаря простой случайности рожденія, въ
богатств
й роскоши, а др}той—въ нииіет и голоді;?
Размышляя о томъ, что отецъ не обв нчался съ моей матерью, я пришелъ къ совершенно справедливому заключенію, 'что
и онъ нисколько не в ритъ въ церковныя
таинства. Однако, видя, что это огорчаетъ
мать, и вспомнивъ, что въ н которыхъ
слз^чаяхъ я видалъ ее тайно плачущей у
себя въ комнат , я въ первый разъ отыесся
къ отцу съ иеодобреніемъ.
— Если мать во все это в ритъ, и это
ее волнуетъ, почему бы не сд лать ей 5'довольствія?—думалъ я.
Понемногз' я началъ становиться замкнутьшъ передъ отцо.мъ относптельно всего,

что касалось моей внз-тренней жизни, началъ зам чать п преувеличивать слабыя
стороны его характера и даже давать въ
дуті; превратныя толкованія мотивамъ т хъ
ІІ.ІІІ другихъ его поступковъ.
Я зналъ, какъ и вс остальные, о духовпоиъ зав щаніи отца, гд иочти все имуідество оставлялось матери и намъ, но
эта матеріальная часть очень мало меня
интересовала, и я сталъ по временамъ мечтать о томъ, что, когда я выроспу большимъ, я не воспользуюсь этимъ зав щаніемъ, и самъ пробыо себ дорогу въ щизни
исключіітелыіо СВОІПІИ личньіми усиліями,
безъ всякоіі посторонней помощи.
().і.нако, если кто-нибудь под\^і\іаетъ, что
эта анормалі.ная сторона, о которой я такъ
много говорю теиерь, клала какоіі-либо постоянный отпечатокъ на нашзгобыденнз-ю семейную жизнь, тотъ очень сильно ошибется.
Мы ншли, какъ іі вс
дрз^гія семьи,
главнымъ образомъ, впечат.і ніяміі текз'щаго дня, его радостями и заботалпі,
р дко вспоминая о вчерашнемъ или думая
о завтрашнелъ дн . Отецъ просматрмвалъ
счета пли занимался спортолп., мать все-

лд

ц ло отдавалась заботамъ о д тяхъ и домашнемъ хозяйств или съ жадностью читала романы, на которыхъ она, наконецъ,
испортила себ зр ніе. Мы, д ти, готовилп
свои уроки. Въ сиошеніяхъ со знакомыми
не чувствовалось никакои натянутости, и
по торжественнымъ днямъ къ намъ собирались гости сл. женами й д тьми, и мы

вс прыгали, танцовали, играли въ жмурки,
въ прятки и возились по всему дому.
Для анализа „собственной души и ея отношеній къ Богу и къ окружающимъ", какъ
выразился бы Левъ Толстой, оставались
въ году лишь отд льные часы раздуыья.
Въ будничные дни, посл
зфоковъ, мы,
маленькіе, разб гались по парку, д лали

себ пирсшки изъ глины и пескз^, иускали
поздушныхъ зм евъ, отправляли плавать
въ прудъ кораблики на бумажныхъ парусахъ, забирались черезъ манежъ, прилегавшій къ одной изъ трехъ нашихъ конюшенъ, въ каретный сарай, гд стояло штукъ
двадцать всевозможныхъ экйдажей, отъ
колясокъ и каретъ до прос^ыхъ б говыхъ
санокъ и дрожекъ, и съ большимъ увлеченіеыъ изображали въ нихъ путешественниковъ, усиленно раскачиваясь на рессорахъ.
Отецъ сначала съ увлеченіемъ предавался охот . Съ восхода солнца отправлялся онъ въ хорошую погоду блуждать
со мной и егеремъ Иваномъ по прилегающимъ къ берегу Волги болотистымъ м стамъ нашего им нья, переполненнымъ несм тнымп роямп мошекъ и комаровъ.
Взлеталъ бекасъ...
Бацъ! раздавался выстр лъ отца...
Бацъ! раздавался мой выстр лъ...
II если при этомъ отецъ и я не попадали въ него, изъ за нашей спины раздавался выстр лъ егеря, бекасъ падалъ, a
егерь утверждалъ, что убилъ его я...
Но, впрочемъ, это бывало р дко.
4'

51

52

Отецъ также держалъ большую псарню
съ н сколькими десятками гончихъ и борзыхъ, но потомъ, когда мн
было л т ъ
десять, уничтожилъ это учрежденіе, посл
того какъ собаки одного нашего сос да
растерзалн иа его глазахъ крестьянина,
попавшаго случайно на линію охоты и бросившагося б я ать несмотря на то, что
отецъ и вд остальные кричали ему:
— He б гп—разррвутъ!
Сильно пораженный этимъ несчастнымъ
случаемъ, отецъ больше не ' здилъ на псовую охоту, а потому и я не илі ю о ней
; п о м я
никакого понятія, такъ какъ посл
з
'
нутаго случая этотъ видъ спорта въ нашемъ у зд совс л ъ прекратился. Помню
только, какъ въ раннемъ д-ізтств
я не
р а з ъ вскакивалъ на разсв т со своей постели, при доносившихся сквозь стекла
звукахъ ОХОТНГІЧЫІХЪ роговъ, и вид лъ в ъ
полутьм
изъ окошка своей д тской, какъ
конюхи приводили къ главному подъ зду
ос дланныхъ лошадей. Гончія собаки на
сворахъ потягивались и з вали, широко
раскрывая свои длинныя, тонкія морды. Зат мъ на подъ здъ выходилъ отецъ и гости,
вс
садиліісь въ с дла, и одинъ за дру-

гимъ исчезали, при звукахъ трз;оъ, за де]зевьяміі парка.

53

II.
Въ OtUOBCKOMb дом .
Гимназія.
Общество

естество-

испытатепей и что изъ
него вышло.

В

О П Р О С Ы „почему и отчего" волновали мепя съ самаго ц тства, но я
почти никогда не иолучалъ на нихъ
отв та ни отъ отца, пи отъ матерп и нм
отъ кого изъ окружающихъ. Они такъ
спльно привлекали леня къ себ , что многіе гізъ этихъ воиросовъ во всеіі пхъ обстановк и самыя слова отв товъ на нихъ
до сихъ поръ остались у меня въ памяти,
хотя н которые изъ нихъ былп, очевидно,
сд ланы въ самсшъ раннемъ д тств .
— -Изъ чего состоитъ золото?—спросилъ
я разъ спою старую ияню Татьяну, которая тогда казалась мн несравненно мудр е матери и отца, и ясно помню, что при
этомъ й сид лъ посреди большой комнаты
нашего флнгеля на гюлу и выстругивалъ
столовымъ нбжомъ изъ лучины ЧТО-ТО ІГЬ

57

род стр лы для лука и.чи крыла для в тряной меленкн, а нянька вязала чулокъ j окна на стуліз.
— Изъ золота,—отв тйла она.
— А серебро?
— Іізъ серебра...
— А почему ;ке хл бъ состоитъ изъ
муки?
— А хл бъ состоитъ изъ муки,—такжё
невозмугимо отв чала она.
— Какъ пропзошло солнце?—спрашиваю
я въ другой разъ, в роятно, значительно
позже.
— Богъ сотворилъ.
— А Бога кто сотворилъ?
— Никто. Онъ суідествовалъ и будетъ
с\'ш,ествовать' в чно.
Это слово „в чно" производило иа меня
во все время д тства чрезвычайно сильное
впечатл ніе и вызывало мысли о безпред-ізльностп времени и ііространства. И въ этотъ
разъ проызошло то же самое, а вм стіз съ
тЬмъ невольно явилась мысль: если Богъ
суиіествовапъ всегда, то поче.мз^же не могли
бы всегда существовать вм сгЬ съ нимъ
ы солнце, a земля, и зв зды? В дь Боіу
58 было бы скучно летать, нев домо сь ка-

кихъ поръ, одному въ пустот
и непроглядной тьм , какъ ми говорили объ этомъ
старшіе.
Но я уже ме задавалъ бо:і е нян этихъ
іюиросовъ, такъ какъ къ то.му времени
очевидно научился гюнимать, что мн
ихъ никто не разъяснитъ.
Этотъ складъ ума, очевидно, постепенно
подготовлялъ у меня почву и для посл дующихъ занятій естественньши наз^ками.
Любовь к ъ природ
была у меня прирожденной. Видъ зв зднаго неба ночью
всегда вызывалъ во мн какое-то восторженное состояніе. Пробз^кденіе ирироды
раннимъ утромъ или при первомъ появленіи весны, глубокое безмолвіе зимняго л са
въ тихііі морозный вечеръ, волнз^ющаяся
даль безпред льной равнины въ жаркііі
л тній день,— все это какъ-63'дто звало
меня куда-то далеко, далеко, и казалось
проявленіемъ какоіі - то, всюду скрываюіцейся таииственііоіі жизни.
т

Это одз^хотвореніе іірыроды доходило з
меня въ д тств
до такоіі степеніі, что,
выб гая з^тромъ въ паркъ, я мысленно
здоровался съ каждымъ предметомъ, который попадался мн
на глаза: съ р чкоіі,

59

іірпгоркомъ, облачкомъ, дёревомъ, галкой,
сблнцемъ, зарей и т. д., a no вечерамъ ие
забывалъ и ггопрощаться со вс ми окружающими-меня предйетами. ГІ йн казалось,
что вск ОНІІ меня вполн понішаютъ. Это
со временемъ такъ вошло у леыя въ плоть
и кровь, что далсе и теперь почти всякій
разъ, какъ мн приходится увидать луну
или зв зды, поочередно проходящія въ высот передъ моимъ окнолгъ вл^ Шлиссельбургской кр пости ^), я машинально говорю
имъ, какъ это д лалъ въ д тств ,
— Здравствзчі, луна! Здравствз'йте, зв зды!—хотя и понимаю, что для другихъ ато
должно казаться большой наивностью.
Когда мн попалась первая популярнаи
книжка по естествознанію—брошюрка о пищевареніи, дыханіи и кровообращеніп—она
мн показалась какймъ - то откровеніемъ.
Дв стармнныя асТрономіи Перевоіцикова
п Зеленого (лекціи морского училища) я
перечитывалъ не разл^ до тринадцатп л т-ь,
какъ только гувернеръ усп лъ познакомить
меня съ элементарныыы основаніями физи*)'Этн мемуары писаньі въ ШлиссельбургскойгКр бО

1IOCTII lib іу02 Г.

ческой географіи. Почти всю нематематическую часть этихъ книгъ я понялъ и запомнилъ, а таинственный видъ формулъ и
пертежей вызвалъ у меия страстное желаніе учиться математик и затаеиное опасеніе, что я никогда не будз7 въ силахь
понять такой премудрости.
Большинство видныхъ
предетавителей
русской литературы, Пушкина, Лермонтова, Жуковскаго, Кольцова, Гоголя, и особенно Некрасова, всегда производившаго
на меня вм ст съ Лермонтовымъ особенно
сильное впечатл ніе, и часть иностранныхъ, главнымъ образомъ англійскихъ
мисателей, въ русскихъ переводахъ, я зналъ
еще до гимназіи, таігь какъ ихъ произведенія им лись въ нашей домашней бнбліо-

тек .

Никакого выбора чтенія отецъ для леня ие д лалъ, и я бралъ всякую книгу,
заглавіе котороіі казалось для меня интереснымъ. Майнъ-Ридъ, Эмаръ, Куперъ, п
особенно Габріель Ферри, своимъроманомъ
„Л сной бродяга", сильно развили романтическую сторонзг моеі-і катуры й наполнили воображеніе всевозможными прпклю-.
ченіямк, такъ что впосл дствіи, по посту- 6і

62

пленіи въ гимназію, я тоже, какъ п многіе
мальчики моего вреыени, не изб жалъ „сборовъ къ инд йцамъ" п одно время спеціально и детально изучалъ съ этой ц лью
географію С верной Амерпки. Съ этой же
ц лыо я долго практлковался сь однимъ
товарищемъ въ метаніи дротиковъ, стр льб
изъ сарбакановъ, въ пз^тешествіяхъ по незнаколымъ л самъ съ помощью компаса и
въ прочихъ полезмыхъ пріемахъ л сной
жизни.
Никакихъ кнпгъ по общественнымъ наукамъ, кром скучной исторіи Карамзина
да статей въ журналахъ, не было въ отцовскоіі библіотек , а потому въ до-гимназическій періодъ моего д тства мн приходилось довольствоваться лишь собственными размышленіями, когда разговоры
взрослыхъ побуждали меня задумываться''
о т хъ или иныхъ общественныхъ отношеніяхъ.
Отъ кого впервые услыхалъ я, что, кром монархій, существуютъ и республики;
какимъ путемъ непосредственныхъ размышленій уб дился я, что республиканскій
строй, какъ основанный на постоянномъ
проявленіи всенародной воли, справедли-

в е монархическаго, основаннаго на случайности рожденія; какимъ образомъ узналъ я зат мъ, что, крол
абсолютныхъ
монархій и республикъ, есть еіце и конституціонныя ыонархіи, и сразу отнесъ ихъ
къ разряду палліативовъ,—иичего этого я
З'же не мргу припомнить. По всей в роятности, все это совершилось у меня въ
період между дв надцатью и тpиF^aдцaтью
годами и легло въ основз^ моего дальн іішаго развитія.
Девизъ старинныхъ французскихъ республиканцев-ь—свобода, равенство и братство—сразу покрылся въ моихъ глазахъ
ореоломъ, но только я прибавлялъ къ нему еще слово н а у к а , понимая подъ нею,
главнымъ образомъ, естествознаніе, которое, no Moeity уб жденію, одно могло разс ять сз?ев рія п предразсз^лки, помрачающіе челов ческіе умй.
Въ какое время и какшгь образомъ я
узналъ, что сшшатичный для меня по соображеніямъ отвлеченной справедливости,
респз^бликанскій образъ правленія былъ
достигнз^тъ БЪ иностранныхъ госзгдарствахъ ггутемъ тяжелой борьбы? Отъ кого
я услыхалъ впервые, или прочелъ гд -ни-

64

будь, что ізъ Россіи были «декабристы», пытавшіеся добиться того же и для насъ, но
погибшіе въ тюрьмахъ и въ Сибири? Кто
мн разсказалъ, можетъ быть, со спасительной ц лью устрашенія, что существз^етъ Петропавловская кр пость, И наполннлъ люе воображеніе ужасными картинами жестокостей, которыя тамъ творятся
надъ вс ми, любяідіши свобод}', а мое
сердце—жалостыо и сочз^вствіеыъ къ заключеинымъ въ пей узникамъ? Этого я
тоже. уже не въ состояніи приполінить.
По всеіі в роятности, все это отиосится
къ первымъ годамъ моеіі гимназическоіі
жизни, а все то, что мн приходилось
слышать о такихъ предліетахъ. ран е, не
оставляло въ моей голов иикакого прочнаго сл да или не возбудшю серьезныхъ
размышленііі.
Но несомн нно, что такіе разговоры окружающихъ или зам тки въ прочитанныхъ мною романахъ и книгахъ рано вызвали во мн потребность познаколиться
съ исторіей періодовъ общественной борьбы, хотя къ обычной исторіи, съ ея безконечной перипетіей войнъ, пограничныхъ
и династическйхъ пзм ненііі, безъ з 7 І < а з а _

нія какихъ-либо законовъ общественнаго
развитія, я никогда не им лъ особенной
склонности и, подобно большинству, предпочиталъ знакомиться съ жизныо челов чества н е п о с р е д с т в е н н о по р о м а н а м ъ.
Но книги по исторіи революціониыхъ
періодовъ я бралъ время отъ времени уже
со среднихъ классовъ гимназіи, и до восемнадцати л тъ перечиталъ, в роятно, все,
пто йм лрсь по этому предмету въ русской литератур . Такимъ образомъ, неслотря на свое постоянное увлеченіе естественными на5п<ами, я передумалъ по общественныыъ вопросамъ почтн все, что было
передумано и перечитано болышшствомъ
современной мн-Ь развитой молодеяш.
Когда, впосл дствіи, весной 1874 года, я
впервые познакомился съ. „радикалами"
(какъ называли себя въ то время т , кому
въ обществ давали кличку „нигилистовъ"),:
то оказалось, что почти вся цитируемая
ими въ разговорахъ легальная литература'
была мн хорошо изв стна.
Но главной моей пищей въ періодыотдыха или переутомленія всегда были романы, и имъ, несомн нно, принадлежитъ • 6 5 .
5

главная роль въ развитш мопхъ симпатш
и антипатій въ области челов ческихъ отношеній. „Одинъ въ пол не воинъ" и „Загадочныя натуры" Шпильгагена; „Девяносто третій годъ" и другіе рсшаны Виктора Гюго; „Что д лать?" Чернышевскаго;
романы изъ д ятельности карбонаровъ,
какъ, наприм ръ, „Докторъ Антоніо", и
остальные въ этомъ род вызывали во мн
глубокое негодованіе противъ всякаго угнетенія и настоящую потребность пожертвовать собою для блага и свободы челов чества. Благодаря этому, первая же встр ча
съ людьми, занимающимися подобной д ятельностью, неизб жно должна была под йствовать на меня чрезвычайно сильно.
Однако, никакихъ такихъ людей я еще
не встр чалъ. Вплоть до девятнадцати л тъ
я думалъ, что, кром меня да н сколькихъ
друзей изъ моихъ товарищей-гимназистовъ,
не было въ Россіи никого, разд ляющаго
эти мн нія и чувства. И з ъ двухъ путеводныхъ зв здъ—науки и свободы, которыя
св тили для меня въ туманной дали будущаго, я почти ц ликомъ отдавался первой.
Во все время моей гимназической жизни,
еще со второго или третьяго класса, я по

ц лымъ днямъ іі ночамъ просиживапъ надъ
естественно - научными книгами, ища въ
нихъ не однихъ сухихъ знаній, часть которыхъ давала мн и гимназія, но болыпе
всего разъясненія мучившихъ меня почти
съ дв надцати л тъ вопросовъ: какъ начался окружающій меня міръ? Ч мъ онъ
кончится? Въ чемъ сущность челов ческаго сознанія, и что такое наша жизнь,
которая въ одно и то же время есть мгновеніе, въ сравненіи съ в чностью, и ц лая
в чность, въ сравненіи съ однимъ мгновеніемъ?.. Стоитъ ли жить или не стоитъ?
Такъ ли чувствуютъ другіе люди, какъ я,
или каждый на свой ладъ, и потомзг никто
другъ друга не понимаетъ, а только воображаетъ, что понимаетъ?
Я не хочу сказать, чтобы эти вопросы
составляли всю мою жизнь. Н тъ! Какъ у
всякаго другого, они прерывались у меня
и посторонними впечатл ніями. окружающея жизни.
Стоило увид ть хорошенькое личико д вушки, и у меня сейчасъ же появлялся къ
ней порывъ симпатіи, и я чувствовалъ полную готовность въ нее влюбиться, и, наконецъ, въ іиестнадцать л тъ я нашелъ
5'

бу

свой идеа.ть, какъ уже упоминалъ, въ гувернантк моихъ младшихъ сестеръ, толькочто вышедшей изъ института, очень ыолоденькой н славной д вушк ... Стоило увид ть студента съ особенно серьезныыъ
видомъ и н которыми признаками бороды,
и я сейчасъ же начиналъ чувствовать къ
иему чрезвычайное благогов ніе и готовъ
былъ итти для него, куда угодно.
Все это было въ ыладшихъ п среднихъ
классахъ гимназій; На взрослыхъ людей,
какъ я заключаю теперь по множеству ихъ
отд льныхъ ((^разъ, оставшихся въ моеіі
паляти, я производилъ впечатл ніе юноши
бол е развитого, ч мъ это полагалось по
моему возрасту, хотя какая-то, никогда не
оставлявшая .меня, стыдливость выставлять
иа показъ другимъ свои знанія заставляла
меня ирямо прятать пхъ отъ бол е взрослыхъ, особенно, еслц старшіе ч мъ-нибудь
обнарзгживали, что слотрятъ на меня покровительственно, сверху внизъ. Тогда—
всему конецъ! Въ ихъ присутствіи я поло;кительно замыкался въ себ , говорилъ
очень мало и весь сосредоточивался въ
слух , Среди товарищей и сверстниковъ я
$8 иользовался всегда большой любовью и

сочувствіемъ, быть можетъ, благодаря моей
всегдашней готовности помогать всякому
въ его затрудненіяхъ и неприготовленныхъ
урокахъ.
Всякій разъ, когда я приходилъ въ гимназію и приблшкался къ тому уголкуі гд
собирался нашъ классъ въ общей зал ,
н сколько десятковъ рукъ уже протягивалось въ моемъ направленіи, и вс
лица
прояснялись улыбками. А зат мъ, посл
н сколькихъ б глыхъ фразъ, я садился на
корточки, окруніенный со вс хъ сторонъ
товаришдми, и начиналъ переводить имъ
латинскіе уроки или объяснять мателатическія задачи на з т о т ъ день.
Еще со второго или третьяго класса моя
страсть къ естественнымъ ваукашъ начала
З'влекать многихъ изъ бол е выдающихся
no способностямъ товарищей по классу, и
скоро у насъ образовалось тайное общество съ ц лью занятій естествознаніемъ.
Помню курьезный эпизодъ при основаніи
: гого общества. Для него я написалъ
уставъ, въ которомъ говорилось, что каждый изъ насъ обязуется заниматься естественными науками, не щадя своей яшзни;
загЬмъ указывалось, что отъ процв танія

\

6д

уо

и развитія этихъ наукъ завпситъ все счастіе
челов чества, потому что оиі? позволятъ
челов ку облегчить свой физическій трудъ,
и этимъ самымъ дадз'тъ ему возможность
посвятить свободное время заіственному и
нравственномз' совершенстпованію. Безъ
этого ;ке челов къ всегда останется рабомъ. Словомъ, уставъ нашъ былъ очень
хорошъ даже и не для ползгд тей, какими
мы тогда были. Но вотъ и чисто-д тская
черта! Поднялся вопросъ, какъ назвать
общество. Я предложилъ: „Общество естествоиспытателей второй московскоіі гішназіи". Но одному изъ товарищей, Шарлю
Верморелю, брату лоего бывшаго гз?вернера, а теперь репетптора, это названіе
показалось слишкодіъ эффектнымъ.
— Нз^кно проще,—сказалъ онъ,—чтобы
не показалось комз^-нибудь изъ взрослыхъ
хвастовствомъ. Назовемъ лучше: „Общество Зоологическихъ Коллекцій" (мы собгірали, главнымъ образомъ, коллекцім насЬкомыхъ и окамен лостёй).
Мн это названіе очень не понравилось
съ эстетической точки зр нія, но я не любмлъ спорить изъ-за словъ и потомзг сейчасъ ;ке согласился.

Мн , какъ ум вшему немного гравировать, было порз^чено выр зать изъ грифельной доски печать для общества съ
иадписыо О. 3. К. (обіцество зоологическихъ коллекцій), и я тутъ 'ке принялся ее
гравировать концомъ перочиннаго ножика,
д лая сажей на бумаг пробные оттиски
по м р воспроизведенія мною каждой
63'квы на печати отд лыт.
Первая буква О,какъ снмметричная, выіпла удачно на оттпск , но зато вторая
буква 3 отпечаталась на бз^маг въ обратномъ вид , какъ £, потомз- что я выгравировалъ ее на печатп машинально въ
обычномъ, не вывернз-томъ цаЕизнанку вид .
Что тз'тъ д лать?
Шарль, подумавъ, сказалъ:
— У насъ уже есть семь япіиковъ коллекцій, и теперь мы собираёмъ восьмз^ю.
Можно просто перед лать нез^дачное изображеніе 3 на цифрз' 8, и тогда выйдетъ:
„Общество8-ой Зоологической Кодпекціи".
У меня заскребло на душ отъ такого
названія, но бросить начатую печать было
жалко. Я докончилъ ее, какъ онъ говорилъ,
и мы начали вс коптить ее на св чк й
прйкладывать на лист бумаги. Скоро весь

71

листъ покрылся отгисками, и мы обступили его, любуясь своими произведеніями.
Въ эту иинуту йходитъ старшій Вер.морель, не репетиторъ мой, а другой его
братъ, студентъ Жозефъ, очень желчный
и саркастическій челов къ. Его я не любилъ за постоянныя насм шки надъ нашими естественно-научными занятіями, которыя онъ считалъ простымъ мальчишеСТВО-МЪ.

— Что такое значатъ эти бзгквы?—спрашиваетъ онъ.
— Общество 8-ой Зоологичсской Коллекціп,—отв тилъ Шарль съ серьезнымъ,
д ловымъ видоыъ.
— Это, в роятно, то самое общество,
которое сгідитъ у васъ на булавкахъ въ
8-ой коллекціи?—иронически спросилъ Жозефъ.
Я былъ такъ глз^боко обилхенъ этрй
насм шкой надъ изученіемъ природы",
л
надъ нашпмъ ліобимымъ занятіеліъ которое считалъ саыымъ святымъ и высокимъ
д ломъ въ своей жизни, что тотчасъ же
всталъ и гордо вышелъ изъ ко.мнаты, ие
сказавъ нп слова.
-12
Но общество все же состоялось, хотя и

не подъ этимъ, а подъ моимъ прежнимъ
названіе.мъ.
Я нарочно пишу вс эти мелочи, относяшіяся, повидимомз', еще къ третьему или
даже второму классу гимназіи. Именно
зд сь находятся первые проблески вс хъ
т хъ идеальныхъ стремленій, которыя впосл дствіи привели иеня въ Шлиссельбургскую Кр пость. Достаточно было въ это
вре.мя кому-нибудь насн шливо отнестись
къ нашимъ занятіямъ естественными науками, или, еще хуже, къ самимъ этимъ
назжамъ, и я уже не могъ ни забыть, ни
простить тому челов кз'', какъ в рующій
не прощаетъ насм шки надъ свои.мъ божестволъ, или влюбленный—надъ предметомъ своей любви. Но за то всякое недов ріе къ мопмъ личнымъ качестванъ или
способностямъ не возбуждало во мн ничего, кром огорченія. Я самъ еще не ыогъ
огіред'клить,несмотря на ежегодныя награды,
полз^чаемыя мною въ гі-шназіи, что я такое?
Способный челов къ или еще не разгаданный ник мъ идіотъ?—Иногда, когда ын
удавалось одол ть въ наукахъ что-нибз^дь
особенно трз дное, мн казалось:

— Да! у меня есть способности! Я могу
[ірішести пользу наук !
И я радовался. А въ другое время, когда
я натыкался на неразр шимые вопросы,
ігн казалось, что я сбвс мъ идіотъ.
Разъ, кажется, въ четвертоліъ класс , я
познакомился съ однимъ студентомъ, исчезнувшимъ потомъ съ моего горизонта, неизв стно куда. Зайдя къ недіу, я съ восторгомъ увид лъ у него значительнз^ю библіотеку по естественнымъ наукамъ. Я попросилъ у него физіологію Фохта, продержалъ
дней восемь, прочелъ псю, сд лалъ н сколько выписокъ, перерисовалъ съ десятбкъ рисунковъ, а зат мъ приб жалъ къ
нему возвратить и взять другую книгу. Онъ
угостилъ дгеня кофе и началъ разговоръ
съ похвалъ книг , очевидно, не дов ряя,
что я ее прочелъ. Я это отлично вид лъ,
и такъ какъ не былъ ув ренъ, что все
помню, что въ ней было, то очень трусилъ,
какъ бы не осрамиться въ разговор
съ нимъ.
Одиако, студентъ ограничился лишь общими м стами, хотя все-таки усп лъ повернуть д ло такъ, что я ц лз^ю нед лю
74 ходилъ }гііылыіі, считая себя безнадеж-

ІІІ.ІМЬ глуіщомъ, а его и вс хъ ему подобныхъ — гёніями.
:
— Для того, чтобы извлечь полную
польз}' изъ чтенія такихъ книгъ, нужно
ум ть обобщать прочитанное, — сказалъ
онъ.—Скажите, когда вы читали, наприм ръ, о пищевареніи и питательныхъ веществахъ, приходило вамъ что-нибудь въ голову объ ирландскомъ народ ?
— Н тъ,—отв чалъ я съ отчаяніемъ въ
душ , но спокойнымъ тономъ.—Ничего не
приходило.
— Я такъ и думалъ!—покровительственно
улыбась, сказалъ онъ. — А между т мъ,
тутъ прямое соотношеніеІВспомните только,
что въ картофел большая часть — малопитательный крахмалъ, а въ Ирландіи питаются, главнымъ образомъ, картофелемъ,
и вы придете къ выводу, что ирландскій
народъ долженъ вырождаться...
Уходя отъ него, я былъ въ такомъ отчаяніи за необыкновеннз'ю узкость своего
ума, что даже теперь мн жалко себя
вспомнить въ т дни. Почему я такой несчастный, узкоголовый, безъ всякихъ самостоятельныхъ идей! Вотъ они, настоящіе
люли! Онъ читаетъ о картофел въ фнзіо- 75

логіи Фохта, а его умъ носится въ это
время по вс мъ областямъ знанія и вдругъ
направляется — куда бы вы думали? — въ
Ирландію! и тотчасъ опред ляетъ будущія
судьбы ирландскаго народа! Никогда я не
выработаю себ такой широты мысли... Но
въ такомъ случа стоитъ ли мн занинаться наз^ками? He лучше ли просто
умереть, ч мъ жить такшгь идіотомъ?!..
Съ начала пятаго класса гимназіи (въ
которомъ я былъ оставленъ на второй
годъ ненавид вшимъ меня за свободомысліе учителемъ латинскаго языка, несыотря на то, что я считался лз^чшимъ знатокомъ этого предмета, и вс товарищи
обращались ко мн за разъясненіями темныхъ м стъ) мое воспоминаніе рисуетъ
наше „Общество Естествоиспытателей"
развившимся и окр шшгаъ, а насъ салпіхъ—уже почти взросльгаи юношами.
Изъ первоначальныхъ основателей остался въ это время только я, а остальные члены
постепенно обновлялись, и вновь Bcnynncшіе уже ничего не знали о прежнемъ
устав .
Вся ((юрмальная сторона совершенно
76 псчезла, но ц ли и стремленія этого дру-

жескаго крз^жка остались т
же самыя.
Свобода, равенство и братство и ихъ осуществленіе въ жизни путемъ реорганизаціи
общественнаго строя, дунали мы, важны и
необходимы только съ точки зр нія справедливости, но они не принесутъ челов честву, взятоыу ц ликолъ, никакихъ матеріальныхъ выгодъ. Это то же, что привести
въ новый порядокъ перепутанную мебель
въ своеыъ жилищ , но, какъ бы мы ее ни
перераспред ляли, отъ того не прибавится
ни одного новаго стула, ни одной новой
кровати... Только изученіе законовъ природы и обусловливаемая знаніемъ истины
власть челов ка надъ ея силами могутъ
увеяичнть общую сумму жнзненныхъ благъ,
и, снявъ съ челов чества всю тяжесть физическаго труда, превратить его въ простое развлеченіе, въ одно изъ удовольствій,
подобныхъ танцамъ и играмъ, котораго
ни кто не захочетъ чуждаться, а наоборотъ, вск буяутъ къ нему стремиться
наперерывъ.
Каждое новое открытіе въ областм
естествознанія, — пропов дывалъ я тогда
при всякомъ случа , — это то же, что
прибавка іювоіі мебели въ жилиод и ио- у?

ваго окна для большаго доступа въ него
воздуха й св та. Вотъ почему работа
естествоиспытателя не мен е важиа, ч мъ
и работа революціонера илн реформатора...
Въ такомъ иыенно смысл я сд лалъ даже
спеціальный докладъ на одномъ изъ собраній нашего крул{ка, и вс товарищй
согласились съ моей формулировкой.
Труженики науки рисовались въ моемъ
воображеніи такими же герояыи, какъ и
борцы за свобод}'. Передъ т ми и дрз'гиміі
я готовъ былъ сейчасъ же стать на кол ни, взам нъ отвергиутыхъ христіанскихъ
святыхъ ранняго д тства.
До сихъ поръ помню, какъ будто это
случилось только вчера, свой неописуемый
восторгъ и умиленіе, когда одинъ изъ такихъ героевъ (изв стный популяризаторъ
и педагогъ того времени, едоръ едороровичъ Резенеръ) подарилъ дш на память
только-что переведенную имъ книгу: „Микроскопическій міръ" Густава Эгера, и я
прочелъ на первой страниц надпись, сд ланную спеціально для меня: „на память
отъ переводчика".
У меня буквально закружилась голова
78 отъ восторга:

— Мн отъ переводчика!!! Можетъ ли быть
что-нибудь на св т выше такого счастья!
Но мой восторгъ достнгъ своей кульминаціонной точки, когда я прочелъ первыя
строкп этой книги, гд-fe возвеличивается
званіе натуралиста и говорится, мёжду
прочимъ, что въ скромномъ челов к , собирающемъ растенія съ котолікой за плечами или уединенно наблюдающемъ зв зды
въ обсерваторіи, скрывается поб дитель
міра!
Все это такъ соотв тствовало моему собственному настроенію, что начало книги
Эгера до сихъ п о р ъ осталось въ моей
памяти, какъ заученное стихотвореніе.
Въ это время я жилъ въ зданіи московскаго вокзала Рязанской жел зной дороги
съ товарищемъ по гимназіи и по обществу,
Печковскимъ, братъ котораго былъ инженеромъ на этой самой дорог . Переш л ъ
я къ нему самовольно, не спросясь отца,
который, впрочемъ, з ' ж е предоставлялъ
мн тогда изв стную долю самостоятельности въ выбор жшшща, съ т мъ единственнымъ
условіемъ, чтобы окрз^жающіе ыеня люди не были д у р н о г о т о н а ,
т.-е. очень б дные и грз^бые.

79

Какъ разъ тогда отецъ р шилъ пріобр сти домъ или два въ Петербург , и, по
окончаніи гимназіи, щгіз предназначалось
поступить въ Петербугскій Университетъ.
Съ ГІечковскимъ,—очень добрымъ и даровитымъ юношей, увлекавшимся, главнымъ
образомъ, физикой и относившимся ко мн ,
благодаря тоыу, что былъ на два года
моложе меня, какъ къ авторитету по естественно-научнымъ вопросамъ,—я занималъ
въ зданіи вокзала отд льное пом щеніе
въ три комнаты, съ особымъ выходомъ,
исключительно для насъ двоихъ. Съ квартирой его женатаго брата эта часть соединялась только посредстволъ перегороженнаго дверью коридора и комнатъ для прислуги, состоявшей изъ н сколькихъ челов къ. Въ нашемъ распоряженіи былъ лакей, который чистилъ намъ сапоги и платье
и носилъ об дъ, завтракъ и чай1 на заграничный манеръ, т.-е. совершенно особо
отъ брата инженера и его жены, благодаря
чему и мы, и они, могли свободно принимать кого угодно, не ст сняя другъ друга.

8о

Общіе об ды былп лишь по торжественнымъ дня.мъ.
Лакею за услуги я приплачивалъ три

рубля въ м сяцъ, а сколько платилъ самому инженеру за содержаніе—теперь не
помню. Помию лишь одно, что онъ не хот лъ брать съ меня трехсотъ рублей за
зиму, какъ я раньше платилъ Верморелямъ, на томъ основаніи, что издержки на
мое продовольствіе, по счетамъ его жены,
не достигали этой суммы, а онъ не желалъ им ть спеціальнаго дохода отъ моего
пребыванія, которое доставляло удовольствіе его брату. Отъ этого къ моимъ карманньгаъ деньгамъ прибавлялась еще н которая сумма, и я ц ликомъ употреблялъ
ее на покупку естественно-научныхъ книгъ.
Конецъ этого періода моей жизни, продолжавшагося вплоть до знакоімства съ
„радикалами", какъ называли себя тогдашніе революціонеры, въ отличіе отъ мирныхъ либераловъ, былъ ознаменованъ наибол е кипучей з7Мственной дтЬятельностью,
и все мое жилище скоро приняло самый
ученый видъ. Ст на надъ кроватью въ
моей комнат была згставлена сотнями двумя
естественно-научныхъ книгъ, часть которыхъ были очеиь р дкія изданія. Ст на
напротивъ — вся ув шана внтринами съ
коллекціями собранныхъ ліною нас+;комыхъ.
6

8і

82

Этажерка въ уіглу была наполнена связками гербаріевъ, тетрадями съ выписками
и зам тками по естествознанію м ц лой
кипой сд ланныхъ мною рисунковъ, большею частью переснятыхъ изъ книгъ. Въ
другомъ углу комнаты стояло дрз^гъ на
дрЗ^г съ десятокъ очень большихъ плоскихъ яиіиковъ. Половина изъ нихъ содержала
палеонтологическія
коллекціи,
частью собранныя мною въ окрестностяхъ
родного им нія и подъ Москвой, а частью
составленныя изъ вым ненныхъ въ Московскоыъ Университет
окамен лостей.
Въ университетъ я началъ постоянно
б гать еще съ 1871 года, макидывая на
себя плэдъ и над вая кожаную фуражку,
по обычаю тогдашнихъ студентовъ, не
им вшихъ еще формы. Дрзтая часть моихъ
ящиковъ была наполнена большимъ количествомъ раковинъ. На окн стоялъ микроскопъ, нізсколько лупъ и рядъ склянокъ
съ настоями для инфузорій.
Самъ я въ это время мечталъ только
объ одномъ—быть профессоромъ университета или великимъ пзтешественникомъ.
Посл дняя профессія, по моимъ соображеніямъ, не требовала такихъ необычныхъ

З^мственныхъ спосооностей, какъ первая, й
могла мн пригодиться, думалъ я, на тотъ
случай, если я окажусь лишеннымъ Haj^qнаго творчества и умственной нниціативы,
а потому негоднымъ въ профессора или
З^ченые. Въ ояшданіи же этого будущаго
счастья, я весь отдавался своимъ наукаыъ,
предоставивъ гимназической латыни и
остальной классической схоластик (которую я теперь возненавид лъ изъ-за вышеЗтюмянз^таго добровольнаго шпіона-латиниста) какъ можно меньше времени,—лишь
бы не полз^чать дурныхъ оты токъ.
Конечно, находилось время и для чтенія
романовъ, до которыхъ я былъ и теперь
большой охотникъ, но это слулшло всегда
какъ бы отдыхомъ.
Каждую субботу происходило очередное
зас даніе нашего общества, естество-испытателей въ которомъ насчитывалось пятнадцать или двадцать членовъ. Это происходило очень торжественно. Въ одной изъ
иашихъ комнатъ раскрывался длиннын
столъ, вокругъ котораго чинно устанавливался рядъ мягкихъ стульевъ. На стол въ
большихъ подсв чникахъ зажигались дв
стеариновыхъ св чи, а четыре другихъ

св чки разставлялись no угламъ комнаты.
Передъ столомъ выдвигалась настояшая,
какъ во вс хъ а.ул.т'ортхъ, черная доска
для писанія м ломъ чертежей и формулъ.
На стол же находились чернильницы, карандашп и листы будіаги для заы токъ; и
все это отражалось въ огромномъ зеркал , заниыавшемъ противоположнз^ю ст ну
комнаты.
Понятно, что при такой обстановк мы,
члены, должны были вести себя въ высшей
степени серьезно. Каждый разъ, когда я
зам чалъ, что кто-нибзщь сойдетъ во время
зас данія съ своего м ста и развалится на
диван , я приходилъ въ самое сильное
огорченіе, видя въ этомъ признакъ несерьезнаго отношенія къ д лу. Моя физіономія принимала тогда настолько укоризненное выраженіе, что неглижирующій
членъ обыкновенно чувствовалъ упрекъ
безъ словъ и возвращался на м сто.
Доклады обыкновенно происходили въ
вид чтенія заран е приготовленныхъ статей, которыя нер дко демонстрировались
коллекціями и, въ общемъ, представляли
недурныя популяризаціи. При окончаніи
каждаго зас данія поднима.ііся вопросъ о

чтеыіяхъ на сл дующій разъ, и безъ н сколышхъ докладовъ ие проходило ни
одного зас данія. Въ конц же каждаго
зас данія являлся нашъ лакей съ подносомъ, уставленнымъ стаканами съ чаемъ и
булкаыи, и вечеръ оканчивался дружеской
болтовней, длившейся иногда за полночь.
Изъ своихъ собственныхъ лекцій я припоминаю, между прочимъ, одну, которая
произвела большой фуроръ. Въ ней, исходя
изъ гипотезы Лапласа, я доказывалъ, что,
если количество атомовъ въ каждой зв здмой систелгіз ограничено, то должно быть
ограничено и число ихъ комбннацій въ
пространств . Но всякій зв здный міръ, съ
механической точки зр нія, сводится къ
комбннаціямъ атомовъ, и вся его дальн йшая жизнь, до посл днихъ мелочей, опред ляется этими комбинаціями. РІзъ одинаковаго развивается одинаковое, а въ такомъ
случа
исторія одной міровой системы
должна въ точностп повторяться въ безчисленномъ количеств
друіліхъ системъ,
прошлыхъ, настоящихъ и будущихт., такъ
что въ безконечности времени міры должны
см няться мірами, какъ волны въ океан .
Такимъ образомъ, черезъ то или другое

число квадрильоновъ л тъ посл нашей
смерти, закончилъ я свою р чь, мы можелъ вновь оказаться сидящими въ этой
самой комнат и обсуждающими эти самые
вопросы, не подозр вая того, что мы уже
зд- сь были и обсуждали все это, какъ мы
ничего не подозр ваемъ и теперь о то.мъ,
что было съ наыи до рожденія,—все въ
жизни природы должно совершаться періодпчески...
Когда наступала весна или когда мы
съ зжались въ гимназію осенью, почти
•каждый праздничный день былъ посвящаемъ
у насъ экскурсіямъ въ окрестности Москвы,
главнымъ образомъ, съ палеонтологическими ц ляци. Геологію,—особенно юрскоіі
и каменноугольной эпохъ,—я зналъ тогда
несравненно лучше, ч мъ теперь. Болыпе
всего здилъ я съ однимъ изъ моихъ товарищей — Шанделье (классомъ моложе
ліеня) и лобылъ съ нимъ десятка два очень
ц нныхъ окамен лостей, которыя, в роятно, и до сихъ поръ хранятся въ московскоыъ университетскомъ музё .
Особенный фуроръ произвели тамъ среди геологовъ челюсти ящура Polj'ptychodon
86 interruptus, которыя мы первые нашли въ

Юрской систем , между т мъ какъ до т хъ
поръ его считали характернымъ для посл дующей, м ловой. За него намъ предоставили выбирать въгеологическомъ кабинет
любыя окаменЬлости для пополненіясвоихъ
коллекцій изъ им ющихся тамъ дубликатовъ.
Каыень съ челюстями тотчасъ ;ке былъ
тщательно перерисованъ на полулист и
пом щенъ, кажется, въ университетскихъ
изв стіяхъ вм ст съ краткимъ описаніемъ
находки и съ именами нашедшихъ. Ректоръ
университета, геологъ Щуровскій, сейчасъ
же поскакалъ въ своей коляск вм ст СЪ
Шанделье, которыіі одинъ оказался налицо въ университет , на м сто нахожденія, но ничего не нашелъ новаго. Да и
трудно было найти, такъ какъ .ліы саии
обыскали уже все это м сто несравненно
тіцательн е его.
Мы лазили и карабкались при вс хъ нашихъ изысканіяхъ, въ буквальномъ смысл
елова, какъ кошки, по огромнымъ береговымъ обрывамъ Москвы-р ки, падали внизъ,
расцарапывали въ кровь рзжи, разрывали
платье п доводили себя часто до такой
степеми изнеможенія и усталости, чго ва-

87

лплнсь на землю, гд
попало, не будучп
въ силахъ пройти u десяти шаговъ. Благодаря этому, мы и находили всегда больше
интереснаго, ч мъ пол<илые, солидные люди,
дорожащіе СВОІІМН членами и сюртуками.
Въ обоихъ мз^зеяхъ, геологическомъ и
зоологическомъ, мы скоро стали своимн
людьми, ы я каждую нед лю аккуратно занимался тамъ по вечерамъ часа по четыре
и бол е. Особенно подрз^жилмсь мы съ
хранителемъ перваго—профессоромъ Мелашевичемъ. Онъ былъ чахоточный и,
в рно, давно уже умеръ. Но тогда это
былъ зам чательно простой й сшшатичный челов къ. По временамъ я б галъ
также заниматься со знакомыми медиками
въ анато.мическій театръ и, желая изобразить изъ себя завзятаго „анатома", тамъ
же и ужиналъ хл бомъ съ колбасой, которую разр зывалъ своимъ скальпелемъ, впрочемъ, тщательно вытирая его передъ этимъ.
На лекціи мн
тоже ужасно хот лось ходить, но, такъ какъ он совпадали
съ \фОчнымъ временемъ въ гимназіи, то
.мн пришлось побывать на нихъ лишь н сколько разъ за все время гимназической
88 жизни.

Моем}' обычному товарищу по геологическимъ экскурсіямъ, Шанделье, судьба,
казалось, всегда готовила какія-нибудь приключенія. Разъ, въ конц августа, подъ
селомъ Троицкимъ, онъ чуть не утоиулъ
на моихъ глазахъ въ Москв -р к , гд мы
захот ли выкупаться отъ жары. Ниже насъ
по теченію почти весь фарватеръ былъ занятъ огромными плотами изъ бревенъ, которыя гнали въ Москву, но почему-то оставили на якоряхъ въ этомъ ы ст . Они,
казалось, были довольно далеко, и потому
Шанделье, не обратилъ на нихъ внішанія.
Онъ вздумалъ мн показывать, какъ хорошо плаваетъ, п поплылъ на спин внизъ
по теченію, не догадываясь, что р ка и
безъ того несетъ его прямо на плоты. Я
началъ ему кричать:
— Шанделье, утонешь, утонешь!
A у него уши въ вод —ничего не слышитъ. Я попробовалъ б жать къ HeMj', но
б жать въ вод оказалось совс мъ невозможно. Я бросился на берегъ, но едва
лишь выскочилъ, какъ увид лъ съ ужасомъ,
что Шанделье уже ударился головой о
бревно, и теченіе тотчасъ же подвернз^ло
его прямо подъ плоты. Я б жалъ къ нему 89

go

изо вс хъ силъ, но мн казалось, что все
теперь кончено. Однако, не прошло и секунды, какъ, къ моему невыразимому облегченію, изъ воды показались его руки и
схватились за край бревна. Всл дъ за руками вынырнзиіа и голова, и раньше, ч .мъ
я усп лъ доб жать до него, Шанделье уже
сид лъ на плоту, схватившись об ими рукамн за голову.
— Въ первую минуту мн показалось,—
сказалъ онъ,—что это ты швырнулъ мн
камнемъ въ голову.
На этоть разъ, однако, д ло окончилось
только огромной шишкой на темени.
Второй разъ было хуже.
Подъ впечатл ніемъ похвалъ со стороны
Мелашевича и Щуровскаго по поводу обилія наіпихъ палеонтологическихъ находокъ,
а также и собственнаго з'влеченія, мы дошли, наконецъ, до того, что даже въ зимніе праздники у зжали изъ Москвы въ
окрестныя каменоломни и выдалбливали
тамъ окамен лости изъ непокрытыхъ. сн гомъ обрывовъ и изъ большихъ глыбъ,
оторванныхъ ка.мнетесамн, или прямо разрывалп сьНЬгъ.
Въ одну изъ такихъ по здокъ высади-

лись мы вечеромъ на полустадак Рязанской
жел зной дорогп въ сорока верстахъ отъ
Москвы, чтобы по хать въ славящееся своими каменоломнями село Мячиково, верстъ
за десять отъ этого м ста. Но едва мы з'сггкш
отойти въ полутьм сотнп дв шаговъ отъ
полустанка, направляясь параллельно полотн}' въ сосізднюю деревню, къ возившему
насъ уже н сколько разъ крестьянину, какъ
сзади раздался громкій свистъ локомотнва,
а всл дъ за нимъ. отчаянный крикъ:
— Берегись, берегись!
Я шелъ сзади, въ десяти шагахъ отъ
Шанделье, и только-что усп лъ обернуться
назадъ, какъ вижу:—пряыо на меня мчится
во весь духъ тройка перепуганныхъ лоша;і.еи, запряженныхъ въ большія сани. Все,
что я усігЬл-ь сдіілать, это крикнуть:
— Шанделье!
ЗатЬмъ я подпрыгні^лъ и, схватившись
об ими рз'ками за верхъ сос дняго забора,
поджалъ свои ноги, чтобы ихъ не обломало санями, отводы которыхъ какъ разъ
скреблн по этому самому забору. Въ то
же мгновеніе и лошади, и сани пролічались
подо мной, и я, вися въ высот , съ з^жасомъ з'вид'1злъ, какъ мой товариіцъ бро-

ді

сился прямо впередъ, но тутъ же былъ
сбитъ съ ногъ лошадьми, подмятъ подъ
ихъ ноги и выброшенъ кувырксшъ изъподъ саней на н сколько шаговъ въ сторону отъ дороги...
Я думалъ, что . онъ убитъ, бросился къ
немз^ и поднялъ его съ земли. Шанделье,
не обнаруживалъ никакихъ признаковъ
жизни, и вс
члены его вис ли, какъ
плети. Его т ло выскальзывало у неня
изъ рукъ, и я почти не въ силахъ былъ
нести его.
Въ полутьм показался въ сторон щ?жикъ, іі я закричалъ ему:
— ПомогитеІ Сейчасъ задавили челов ка!
Но онъ, услыхавъ эти слова, бросился
б жать со вс хъ ногъ и тотчасъ же скрылся
въ темнот , оставивъ меня одиого съ моей
ношей. Напрягая вс свои силы и останавливаясь посл каждыхъ десяти шаговъ, я
тащилъ, какъ могъ, Шанделье на станцію
и, только подходя къ ней, почувствовалъ,
что онъ шевелится у меня на рукахъ и
хватается со стономъ за голову, еще не
понимая, что съ иимъ.
Но мало-по-ііалу къ Шанделье возвра-

93

тилось сознаніе, и онъ, шатаясь, попробовалъ съ моей помощью войти на станцію.
Оказалось, что, благодаря большой мягкости сн га, онъ, по словамъ вызваннаго
для насъ начальникомъ станціи м стнаго
фельдшера, не получилъ никакихъ переломовъ. Лошади перескочили черезъ него, и
только одна сильно ударила его при этомъ
копытомъ по голов , почему онъ и лишился чувствъ. Кром н сколькихъ лругихъ слабыхъ ушибовъ, онъ получилъ
лишь сильный ударъ по бедрз^толкнувшимъ
его передкомъ саней.
— Посл днее мое впечатл-Ьніе,—разсказывалъ Шанделье,—было воспоминаніе изъ
одного романа Диккенса о томъ, какъ
по здъ налет лъ и расшвырялъ по кускамъ
какого-то очень сквериаго челов ка. МнЬ
вдругъ показалось, что я и есть этотъ самый челов къ, а зат мъ все для меня потемн ло и исчезло.
Мы стали обсз^кдать, какъ теперь намъ
быть.
Полустанокъ былъ совс мъ холодный.
Ближайшій по здъ въ Москв}' долженъ
былъ пройтп только на сл дующее утро,
94 а бол е всего удручало насъ сознаніе не-

удавшейся экскурсін (какъ ліы называли вс
наиіи по здки съ научными ц лями). Это
посл днее чувство такъ прёобладало у насъ
обоихъ надъ вс мъ остальнымъ, что едва
Шанделье почувствовалъ, что его кости
ц лы, и онъ еще ыожетъ кое-какъ двигаться, хотя бы и съ посторонней поддержкой, онъ сейчасъ же самъ предложилъ
мн не отказываться изъ-за этого случая
отъ начатой экскурсіи, т мъ бол е, что
впереди представлялось два или три праздничныхъ дня,—событіе, которое встр чается
не каждый м сяцъ.
— Сд лаемъ такъ, сказалъ онъ.—Подемъ оба въ Мячиково. На саняхъ и с н
мн не будетъ больн е, ч мъ на постели,
а зат мъ я лягу у Ивановыхъ (нашихъ
знакомыхъ крестьянъ), а ты будешь въ это
время искать окамен лости, и все, что найдешь, мы разд лимъ пополамъ.
Это меня чрезвычайно растрогало, такъ
какъ вполн
соотв тствовало тому параграфу нашего первоначальнаго устава, по
которомз^ каждый изъ насъ долженъ заниматься естественными науками, „не щадя
своей жизни". Правда, что такихъ краснор чивыхъ параграфовъ уже давно не су-

95

ф

ществовало въ нашемъ поздн йшемъ обиход , но чувство, вызвавшее эту фразу
л тъ пять тому назадъ, когда мы были еще
д тьми, осталось и теперь въ полной сил .
Сказано—сд лано. Я поб жалъ къ нашему обычному возниц , наложилъ обильно
въ сани с на, и мы тотчасъ понеслись въ
полумрак зимней ночи по назначенію.
Однако, д ло оказалось совс мъ не такимъ легкимъ. Чуть не съ каждой минутой
опухоль на ног и затылк Шанделье вздувалась все бол е и бол е, а страданія становились сильн е. При каждомъ раскат и
сугроб у несчастнаго иачали вырываться
стоны, и,когда я довезъ его до Мячикова,
онъ уже снова находнлся въ ііол\'безчувственномъ состояніи. Снова вызвали м стнаго фельдшера и наложили компрессы на
об главныя опухоли. На затылк скоро
выросла шишка величиной съ кулакъ, a
нога раздулась сплошь, какъ бревно—
страшно было смотр ть.
Вся ночь и сл дующій день прошли въ
стонахъ и ежеминутныхъ просьбахъ повернуть его на куч с на на другой бокъ.
Только на третій день боль стала уменьшаться, и мн удалось иойти съ молоткомъ

и долотомъ въ ближайшія каменоломни и
кое-что добыть для обоихъ, а зат мъ я перевезъ его обратно на ыою квартиру, которая находилась, къ счастью, какъ разъ
на вокзал этой самой жел зной дороги.
Зд сь онъ пролежалъ еще дней десять,
прежде ч мъ получилъ возможность перехать домой, а для успокоенія родителей
послалъ имъ записку, говоря, что поскользнз^лся у меня на л стниц и слегка вывихнулъ ногу. Мать прі хала его нав стить,
но такъ ничего и не узнала о д йс;твительныхъ причинахъ бол зни, пока онъ совс мъ
не выздоров лъ.
Я не буду описывать подробно вс хъ
этихъ экскурсій и приключеній. Намъ часто
приходилось ночевать на с новалахъ, мокыуть подъ дождеыъ и подъ грозою и даже
подвергаться серьезной опасности сломать
себ шею. Масса отд льныхъ эпизодовъ
ничего не прибавила бы къ моему разсказу,
кром пестроты. Достаточно сказать, что
за посл дніе два года моей гимназической
жизни не проходило почти ни одного праздни(<а, разсв тъ котораго не заставалъ бы
меня въ окрестностяхъ Москвы, нер дко
верстъ за сорокъ отъ нея, съ т мъ или 97
7

98

другимъ товаришемъ, судя по родз^ экскурсіи, такъ какъ я интересовался и собиралъ
коллекціи не по одной палеонтологіи, но и
по дрзтимъ назп<адіъ, діежду т мъ какъ
остальные члены были бол е одностороннн.
Могу только сказать, что никогда въ другое время моя жизнь не была полна такой
кипучей д ятельности и оживленія, Какъ въ
этотъ періодъ, когда мн было около восемнадцати л тъ.
Хотя я и б галъ еженед льно р а з ъ илп
два на н сколько часовъ въ московскій
университетт,, ио съ тогдашними революціонераыи совершенно не былъ знакомъ и
даже не подозр валъ, что н что подобное
существуетъ въ }'ниверситет . Только въ
начал
семьдесятъ четвертаго года мн
впервые пришлось столкнз^ться съ ними
совершенно неожиданнымчз образомъ, благодаря тому же „Обществу естествоиспытателей", постепенно пріобр тавшему, подъ
г
вліяніемъ отравлявшаго нашз жизнь классическаго мракоб сія, все бол е и бол е
революціонный характеръ.
Какъ слз^чилось это посл довательное
революціонизированіе, я не могъ бы разсказать. Все было такь постепенно и неза-

м тно, и такъ велп къ этом}^ вс
условія
русской жизни... Когда я впервые прочелъ
Писарева и Добролюбова, мн
казалось,
что они выражаютъ лпшь моп собствеипыя
мысли.
Пре;і;де нсего Еіужнр сказать, что, не довольствуясь нашими субботними зас да;
ніямй, мы р шгіли завестп рукогіисный журналъ, въ которомъ пом щалйсь наши естественно-наз^чныя ])аботы и рефераты, атакже лнрическія стихотворенія, которыя іпісалъ одинъ изъ иасъ—Гимелинъ—и статыі
по прлитическимъ и обіцественнымъ вопросамъ, всегда радикальнаго направленія. ГІхъ
гіисалъ іісключительно я, да еіце одинъ молодон челов къ, Михайловъ, сыиъ зажит
точнаго пробочнаго торговца, разошедшійся
со своиімъ отцомъ изъ-за чтенія радикальныхъ журналовъ. Познакомился я съ нимъ
совершенно случайно, когда
халъ посл
экзаменовъ въ Петербургъ, вызванный
отцомъ для того, чтобы развлечься и побывать съ нимъ въ концертахъ и въ театрахъ,
а также осмотр ть различныя хз^дожественныя галлереи, выставки, Зимній дворецъ,
Петергофъ и другія петербургсі;ія достопртгЬчателыюсти.
7'

шо

При первомъ знакомств съ Михайловымъ меня н сколько покоробила аффектированность его манеръ и страсть вставлять
пъ разговоръ латинскія выраженія въ род
„qui pro quo", которое онъ произносилъ при
томъ же не такъ, какъ везд
учатъ, а на
францз^зскій манеръ „ki pro к о " , ч мъ сразз^
обнарз'>кивалъ, что такія фразы онъ вставлялъ претенціозно. Потомъ я понялъ, что
это объяснялось обстоятельствами его воспитанія. Я догадался, что онъ получилъ
лишь начальное образованіе, в роятно, въ
городсконъ училищ , но, какъ недюжинный
челов къ, старался, неперекоръ старомодной семь , достигнз^ть бол е высокаго
умственнаго развитія путемъ
усерднаго
чтенія.
Въ этоліъ отиошеніи онъ, безспорно, добился очень многаго и перечиталъ вс передовые журналы шестидесятыхъ годовъ. Но
ложный стыдъ, что у него н тъ никакихъ
оффиціальныхъ диплодювъ, заставлялъ его
приб гать именно къ этому неестественіюму языкз^, чтобы показать, что онъ челов къ образованный. А на д л это только
портило первое впечатл ніе при знакомств съ пшп. до такой степеыіі, что я не

р шился даже представить его моимъ товарищаыъ со вс ми его „кресчендо", „ultimo
ratio", „tant pis pour eux" (при чемъ tant съ
нез^м реннымъ носовымъ звукомъ и вся
фраза сь зам тнымъ напряженіемъ въ голос ). Я держалъ знакомство съ нимъ про
себя, пользуясь его прекрасной библіотекоіі, гд собраны были вс лз^чшіе русскіе
журналы, и полз-чая отъ него для своего
сборника статейкп политико-беллетристическаго содержанія и стихотворенія. Больіиинство изъ нихъ былп недурны, хотя
и страдали иедостатками литерагурной
отд лкн.
Кром-Ь того, Мнхайлов-ь занималея пропагандой среди рабочихъ, преподавая имъ,
вм ст съ обііі,ественными наз^ками, основы
географіи, исторіи и да;ке математикй. Когда
я потомъ встр тился у него съ однимъ изъ
такихъ рабочихъ, то иришелъ въ неоіпісанныіі восторгч., с.іыіпа, какъ простом
і|)абріічііый очень правилыю толкуетъ о современиыхъ гюлитическихъ и экономическихъ вопросахъ. Однако, эта проііаганда
была совсршенно однночна, и вн всякой
связи съ остальнымъ двюкеиіемъ 70-хъ годовъ, такъ какъ самъ Михайловъ желалъ юі

оставаться въ сторон . Потолгь, черезъ
н сколькр л тъ, оиъ совс мъ разочаровался въ своей д ятельности и, женившись
по смерти отца, обратился въ простого семейнаго челов ка въ обломовскомъ род .
Рабочіе же его,полз'чивъ образованіе,превратилпсь, какъ онъ говорилъ мн потодгь,
въ простыхъ лавочниковъ въ своихъ деревняхъ.
Меня лично его д ятельность, какъ я уже
сказалъ, гюразила и привела въ восторгъ.
Однако, она не вызвала во мн никакого
стремленія къ прдражанію. Я былъ слишко.мъ ромаптиченъ, и эти занятія азбукой,
географіей и ари метикой со взрослыми рабочими казались мн слишкомъ мелкимъ и
прозаичнымъ д ломъ въ сравненіи съ д ятельностью профессора, передъ которымъ
находится аудиторія иесравненно бол е
подготовленныхъ з^мовъ и бол е пылкихъ
къ наук
сердецъ. При томъ же и идеи,
которыя можно было пропов дывать въ
высшемъ учебно.мъ заведеніи, казались мн
бол е широкими и глубокиміГ. Что же кат
сается з твержденія, будто начальное образованіе, даваемое простому народу, полезн е въ общественномъ смысл , ч мъ сред-

нее и высшее, то я объ этомъ еще ничего
не слыхалъ въ то время, да едва ли и
согласился бы съ этимъ.
Ко вс мъ безграмотнымъ и полуграмотнымъ людямъ я относился въ то время совершенно отрицательно. „С рая народная
масса" представлялась мн в чной опороіі
деспотизма, объ инертность которой разбивались вс величайшія з'снлія челов ческой ыысли, и которая всегда топтала ногами и предавала на гибель своихъ истинныхъ друзей. Если-бъ діеня спросили въ
то время, вь комъ я думаю найти самаго
страшаго врага идеаловъ свободы, равенства, братства и безконечнаго умственнаго
и нравственнаго совершенствованія челов ка, то я, не задумываясь, отв тилъ бы:
„въ русскомъ крестьянств ", понимая подъ
этимъ именемъ только тогдашнее крестьянство семидесятыхъ годовъ, такъ какъ я
привыкъ мечтать о будуіцихъ покол ніяхъ челов чества, какъ стояідихъ на
еще большей степени умственнаго и нравствемнаго развитія, ч мъ самые образованные люди современности, и всю массу б}'дуіцаго народа представлялъ себ нич мъ

104

не отличающейся отъ интеллигентныхъ
людей.
Я помню, какъ однажды стоялъ я со
своимъ семействомъ въ нашей приходской
церкви во время какого-то праздника. Прислонившись плечомъ къ ст н , я наблюдалъ окрзлжающую публику п не молился.
Одна крошечная старушка въ черномъ
плать и платк пос.мотр ла на меня, какъ
мн показалось, съ укоризной.
— Что думаетъ обо мн эта добрая,
усердная старзпика?—пришло мн въголову. Что она сказала бы, если бы узнала
вс ыысли, которыя меня і гучатъ, вс мои
сомн нія и колебанія—в рить или не в рить, гд
правда и гд
ложь, и справедливо ли все то, что существуетъ кругомъ?
— Она, отв тилъ я самъ себ , сочла
бы за гр хъ даже слз^шать все это и строго осудила бы меня. И также строго осудили бы меня и вс окрулсающіе мужички
и вс другіе, стоящіе теперь по церквамъ
во всей Россіи, и почти никто изъ нихъ
не понялъ бы моихъ чувствъ, ыыслей и
желаній, какъ не поняла бы несчастная
кляча на улиц , по какимъ мотивамъ за-

щищаютъ ее оть побоевъ члены общества
покровительства животныхъ. Только съ
народсшъ, пришло мн въ голову, было
бы несравненно хуже: кляча не оказала бы,
свошіъ защитникамъ никакого сопротивленія, а эти н^счастные, нав рно, приписали бы иыъ какіе-нибудь своекорыстные
мотнвы и постарались бы нарочно испортить имъ все д ло.
Вс эти мысли у церковной стізны и
образъ саыой старушни, которая ихъ вызвала, почемз^-то очень ярко сохранились
у меня въ памяти, и я привожз' ихъ теиерь исключительно для того, чтобы показать, что не приписываю себ-Ь безсознательно въ настоящее время такихъ взглядовъ и чувствъ, какихъ у меня не было
въ то время. Я даже задалъ себ тогда
вопросъ:
— Очень ли огорчило бы меня такое всеобіцее осзгжденіе?
II, въ отв тъ на этотъ вопросъ, я почзтвствовалъ, что нисколько не огорчился
бы, что мн ніе всЬхъ неразвитыхъ людей
мн было бы совершенно безразлично.
Однако, если бы кто-нибудь подумалъ
изъ этихъ признаній, что у діеня было

105

презр ніе къ „простому народу", то въ
высшей степени ошибся бы. Еще съ четырнадцати или пятнадцати л т ъ я задавалъ себ
вопросы о современныхъ общественныхъ условіяхъ и р т а л ъ ихъ вполн'Ь опред ленно.
І
— І'Ьмъ, — думалъ я, — отличается простой мужикъ отъ князя или графа?
— На анатомическодіъ стол ,—отв чалъ
я мысленно,—лучшій профессоръ не былъ
бы въ состояніи отличить одного отъ другого, какъ бы онъ ни разр залъ ихъ мозги или внутренности. Значитъ, все д ло
только въ образоваиіи и широт взглядовъ, которз^ю доставляетъ образованіе.
А само умственное развитіе заключается
вовсе не въ дипломахъ, а въ одной на.іичности этого развитія. Кольцовъ былъ погонщикомъ воловъ, а, между т мъ, его стихи
больше трогаютъ меня, ч мъ стихи Пушкина, а знакомство и дружбу съ нимъ я
предпочелъ бы дружб
съ любымъ княземъ. Значитъ, думалось мн , зач мъ же
употреблять эти безсмысленныя названія:
дворяне, духовенство, крестьяне, рабочіе,
м щане? He лучше ли просто разд юб

лнть

вс хъ-

на

образованныхъ

и

не-

в ждъ, и тогда все стало бы сразу ясио,
и всякій иев жда, позанявшись и подучившись немного, сейчасъ ;ке присоединялся
бы къ образованному классу...
О „сословныхъ интересахъ", о „борьб
классовъ", какъ главномъ двигател исторіи, въ то время не было у меня даже и
мал йшаго представленія. Вс этн условныя и имущесгвенныя различія я см ло и
р шительно относилъ въ об.часть челов ческой глупости н не желалъ даже заниматься нми.

III.
Конецъ гимназической
жизни.
Первое знакомство съ
ревопюціонерами.

Н

А С Т У П И Л А зи.ма. Начался семьдесятъ
четвертый годъ, и съ его началомъ
д ла нашего обіцества естествоиспытателей блеснули, наконецъ, такимъ осл пительнымъ св'1ггомъ, что часть членовъ
должна была, такъ сказать, зандаурить г.іаза и объявить, что не можетъ его вынести.
Случилось это событіе, пове]5нувіиее всю
мою жизнь совс мъ в'ь ІІНОМЛ. направленіи, сл дуюіцимъ образомь.
Шанделье, который былъ сынъ инженернаго генерала, состоявшаго начальниколіъ люсковскоіі пробирной палаты, вдругъ
почувствовалъ въ душ н которую зависть
по поводу того, что вс зас данія общества, и при томъ въ такой торжественной
обстаиовк , происходили всегда у меня
и Печковскаго. Оиъ захоткігь нм ть ихъ

m

гі2

также и въ свое.мъ дом . Воспользовавшись предлогомъ прочесть намъ большую
лекцію о юрскихъ окамен лостяхъ п т ыъ,
что для демонстрированія этихъ предметовъ ему необходимо было нм ть подъ
рукой всю его огромную коллекцію, онъ
попросилъ своего отца предоставить намъ
на субботніе вечера залу для ученыхъ
зас даній, находившуюся въ пробирной
палат .
Эта просьба была охотно удовлетворена
его отцомъ, уже давно знавшимъ о нашеыъ
обществ .
До сихъ поръ въ этомъ семейств бывалъ только я одинъ, и ын часто приходилось ночевать таыъ, когда мы съ Шанделье возвращались, з^томленные и измученные, со своихъ экскурсій. Я даже заслз^жилъ, не знаю ч ыъ, особое благоволеніе
его ыатери, пышной барыни, л тъ сорока
и самыхъ либеральныхъ взглядовъ. Она
называла меия не иначе, какъ monsieur
Cold, что no англійскы означаетъ холодный, и прожужжала мн уши всевозможной болтовней. Когда мн приходилось
оставаться у нихъ об дать, она даже начала выбирать меня посредникоыъ при

своихъ перекорахъ съ мужемъ и не разъ
по моему адресу велись приблизительно
такіе разговоры:
— Вотъ, monsieur Cold — обращалась
она ко мн , кивнувъ головой на своего
мужа,—полюбз^йтесь на него, какой онъ у
меня вертопрахъ! Весь с дой, а волочится
за горнпчными!
— Вздоръ, Николай Александровичъ—
отв чаетъ генералъ. Все это—одна безсмысленная ревность!
— Какъ, ревность? Н тъ! Вы послушайте
только, monsieur Cold! [Ідз^ я вчера по
корридору на кухню и—дюжете себ предстасить! —застаю его облапившимъ Машу
на плотадк
черпой л стницы и л з}^щимъ къ ней съ гірц луями! Та отбивается
отъ него, и, увидав^ь меня, вырвалась совс мъ и уб жала!
Можно себ
представить, каково было
Mirfc, восемнадцатил тнемз' юнош , при
такихъ обращеніяхъ! Куда і-ляд ть, кром
какъ въ свою тарелку, что л лать, какъ
не пытаться перевести какимъ- нибз'дь случайнымъ зам чаніемъ подобный разговоръ
на посторонііі предметъ?
Но возвращаюсь къ д лу.
S

113

Съ наступленіемъ назначенноіі сз^бботы,
зала для ученыхъ зас даній была для
насъ приготовлена и роскошно осв щена, а швейцаръ получилъ приказаніе
провожать прямо въ нее приходящихъ
членовъ пашего обиіества. Когда я туда
явился, часть ихъ уже была въ сбор , и
Шанделье ходилъ среди нихъ, отъ группы
къ групп , весь сіяюпцй. Въ ожиданій прибытія остальныхъ, я пошелъ въ гостиную,
находившуюся черезъ н сколько комнатъ
отъ этой залы, чтобы поздороваться съ
хозяевами и поблагодарить генерала отъ
имени членовъ за предоставленіе зала.
Вхожу и вюку, что у иихъ полная комната гостей. Одну ихъ часть—медика четвертаго курса и пожилого кандидата естественныхъ наукъ съ женой—я уже встр чалъ
зд сь ран е. Изъ остальныхъ три или
четыре расфранченныя барыни были мн
совершенно незнакомы. He усп лъ я подойти, madame Шанделье уже говоритъ
мн со своего м ста:
— Ахъ, monsieur Coldl А мы только
что разговаривали о васъ. Нельзя ли намъ
присутствовать въ качеств
публики на
114 зас даніи вашего общества?

У меня сердце сильно стукнуло въ груди. Переконфузимся,—думаю,—мы вс ,д лая
свон доклады при этой публик і Какъ бы
еще на кого не нашелъ столбнякъ среди
р чи! Вотъ будетъ срамъ-то! Однако, забравъ себя мысленно въ руки, отв тилъ
спокойнымъ no вн шности тономъ:
-- Отчего же нельзя, если это доставитъ
иамъ удовольствіеі Да;ке очень рады!
— Н тъ, вы лучше пойдите и спросите вс хъ: мо^сечт, быть, кто-нибудь не
пожелаетъ.
Я пошелъ съ тоской въ душ
обратно
въ „залу для ученыхъ зас даній", но при
первыхъ же словахъ о публичности всЬ
члены (мы были въ возраст
оть семнадцати до девятнадцатм л тъ) пришли въ
паническіЙ страхъ. Н сколько челов къ,
прііготовнвшихъ рефераты на этотъ день,
отказались
наотр-Ьзъ читать ихъ публично.
— Лучше уыеретьі говорили они;—шш,
еще проще, разоіітись вс мъ по домамъ
до начала зас данія!
Съ большилъ трзщомъ удалось мн уговорить товаріпцеи не д лать скандала зтходомъ.
ІІ5
&•

хіб

— Реферировать, — сказалъ я, — буяешъ
только я и Шанделье, ла еще кто-нибудь
посм л е пусть прочтетъ маленькую зам тку. Вс
остальные освобождаются на
этотъ вечеръ отъ всякихъ дебатовъ.
Уладпвъ кое-какъ д ло, я возвратился
въ гостиную и пригласилъ въ залу публику отъ имени вс хъ. Мы ус лись на стз'-льяхъ для членовъ, а публика на креслахъ,
отведенныхъ для почетныхъ пос тителей.
Зас даніе тотчасъ началось длинной лекціей Щандёлье, состоявшей изъ обзора
множества юрскихъ окамен лостей, которыя тз г тъ же демонстрировались имъ на
образчикахъ и описывались во вс хъ подробностяхъ. І'Із;іо;кеніе пестри.ю латинскими названіялш и потому страдало, какъ
и большинство читавшихся у насъ рефератовъ, значительной сухостью и отсутствіемъ общей идеи, проходящей черезъ все
изложеніе. Къ концз^ лекціи публика явно
начала утомляться, и у н которыхъ дамъ
появились признаки з воты.Зат мъ одинъ
товарищъ, кажется, Печковскій прочелъ
маленькую вещицу по физик , и наступила
моя очередь.
Въ отличіе отъ дрзтихъ, я р дко бралъ

для своихъ чтеній чисто спеціальныя темы.
Такъ и въ данномъ случа у меня былъ
заготовленъ рефератъ о значеніи естественныхъ наукъ для умственнаго, нравственнаго и экономическаго прогресса челов чества. Онъ отличался юношеской восторженностью и былъ иллюстрированъ многими прим рами изъ исторіи науки.
Въ конц концовъ, доказывалось, что
безъ естественныхъ нлукъ челов чество
никогда не вышло бы изъ состоянія, близкаго къ нищет , а, благодаря имъ, люди
со временемъ достигнз^гь полнаго могзгщества надъ силами природы, и только тогда
настанетъ на земл
длинный періодъ такого счастья, котораго мы въ настоящее
время даже и представить себ
не мо;кемъ.
Этотъ рефератъ я прочелъ почти весь
по своей тетрадк
съ зам тками, такъ
какъ н сколько волновялся. Но онъ зам тно оживилъ публику, и зас даніе окончплось рз'коплесканіями и поздравленіями.
Вс члены нашего общества были приглашены хозяевами къ чаю, но, выпивъ по
стакану, посп шпли разойтись по домамъ подъ предлогомъ поздняго времени.

117

ІІ8

Торжественность обстановки имъ такъ не
понрави.іась, что они,по словамъ Печковскаго, клялись и божились никогда бол е не переступать черезъ порогь этого зданія для
своихъ ученыхъ зас даній. Я >ке остался
по обыкновенію ночевать, и потому весь
вечеръ вм ст
съ Шанделье пожиналъ
лавры.
Кандидатъ естественныхъ наукъ увелъ
меня въ з^голоісь и почтилъ долгой серьезной бес дой, ведя разговоръ явно „на
равной ног ", безъ всякаго покровительственнаго отт нка, и это сразу чувствовалось. Зат мъ медикъ вручилъ мн свой
адресъ и просилъ зайти на дняхъ къ нему
на квартиру „потолковать о разныхъ предметахъ" и принести также какой - нибз^дь
номеръ издаваемаго нами журнала.
Дня черезъ два я уже сид лъ у него за
кофе. При уход онъ далъ мн
адресъ
н коего Блинова, студента малоросса, у
котораго находилась тайная студенческая
библіотека, а въ ней, по словамъ медика,
было ыного всякихъ книгъ и по научнымъ,
и по общественнымъ вопросамъ, какърз^сскихъ, такъ и заграничныхъ. Онъ добавилъ, что уже рекомендовалъ меня въ

библіотек и получилъ полное согласіе на
принятіе меня въ число пользующихся книгами, съ т мъ, конечно, условіемъ, что я
это буду держать въ секрет , а иначе д ло можетъ кончиться гибелью многихъ.
Я, конечно, сейчасъ же об щалъ все, и
на другой день явился по з^казанному адpecj^. Я познакомился съ Блиновымъ и съ содержаніемъ библіотеки и взялъ съ собой
н сколько естественно-научных книгъ. На
сл дующій день мн уже были предложены и заграничныя запрещенныя изданія:
номеръ журнала „Впередъ", издававшагося Лавровымъ, и „Отщепенцы" Соколова.
Можно себ
представить, съ какимъ
восторгомъ возвраіцался я домой, неся въ
рукахъ эту связку! При встр ч съ каждымъ городовымъ на улиц мн'1з д лалось одновременно и жутко, и радостно,
и я мысленно говорилъ ему:
— Если бы ты зналъ, пріятель, что такое у меня въ этой связк , что бы ты тогда заговорилъ!
Съ величайшей жадностью набросился
я на чтеніе этихъ еще не виданныхъ мною
изданій и об
книжки проглотилъ въ
одинъ вечеръ.

ид

Мн казалось, что ц лый новый міръ
отрылся предъ моими глазами, и сколько
въ немъ было чудеснаго и неожиданнаго!
„Отщепенцы", книиіка, полная поэзіи и
восторженнаго романтизма, особеыно нравившагося мн въ то время, возвеличивавшая самоотверженіе°и самопожертвованіе
во имя идеала, унесла меня на седьмое Hedo. Bo „Впередъ" особенно понравились
мн не т м ста, гд излагались факты,—
( мн казалось, что иочти то же можно найти и въ газетахъ, — а какъ разъ т прокламаціонныя м ста, гд были воззванія
къ активной борьб за свободу. Эти страницы я перечитывалъ по н скольку разъ
и почти заучилъ наизусть. Ихъ см лый и
прямоіі языкъ, еыплющій укоры земньшъ
царямъ, казался мн проявленіемъ необыкновеннаго, идеальнаго геройства.
— Вотъ люди, мечталъ я,—за которыхъ
можно отдать душу! Вотъ что д лается и
готовится въ тайн крзтомь меня, а я все
думалъ до сихъ поръ, что кролі наіпего
кружка н тъ въ Россіи никого, разд ляющаго наши взгляды!..
М ста тогдашнихъ соціально-революціІ20 онныхъ изданій, гд возвеличивался „с -

рый простой народъ", какъ чаша, полная
совершенства, какъ скрытый отъ вс хъ
непосвященныхъ идеалъ разумности, простоты и справедливости, къ которому мы
должны стремиться, казались мн ч мъ-то
въ род волшебной сказки. Все зд сь противор чило моимъ собственнымъ юношескнмъ представленіямъ и впечатл ніямъ изъ
окрулшющей деревенской жизни, и все
между т мъ было такъ чудно-хорошо! Читая эти м ста, мн невольно хот лось погшбыть о моихъ собственныхъ глазахъ и
ушахъ, которые,—з'вы!—не помогли мн вынести изъ моихъ случайныхъ соприкосновеній съ крестьянами никакихъ высокихъ
идей, кром н сколькихъ непристойныхъ
фразъ, невольно прилипшихъ къ ушамъ
всл дствіе повсеы стнаго з гп0Т Р е бленія...
Мн страстно хот лось в рить, что все
въ простомъ народ-Ь такъ хорошо, какъ
говорятъ авторы этихъ статей и что „не
народу нужно учиться у иасъ, а намъ у
него".
Н сколько дней я ходилъ, какъ опьяненный. Я читалъ эти книжки или, лучше
сказать, ихъ избранныя ді ста моимъ остальнымъ товарищамъ и быль страшно пора- І 2 І

122

женъ, что эти м ста, повидимому, не вызывали у нихъ такого необычайно сильнаго душевнаго отклика, какъ у меня. Вс
они вполнтЬ сочувствовали этимъ идеямъ,
но говорили, что едва ли он осзчцествимы
въ жизни.
— Для милліоновъ современнаго намъ
покол нія, говорили они, идеалы и стремленія современной интеллигенціи должны
быть совершенно непонятны.
Я самъ это чз^вствовалъ, но это не только не уменьшало моего энтузіазма, а даже
увеличивало его!
— Разв не хорошо погибнуть за истину и справедливость?—думалось мн .—Къ
чем}' же тутъ разговоры о томъ, откликнется народъ или не откликнется на нашъ
призывъ къ борьб'Ь противъ религіозной
лжи и политическаго и общественнаго угнетенія? Разв мы карьеристы какіе, дуыающіе устроить такъ же и свои собственныя д ла, служа свобод и челов честву?
Разв мы не хотимъ погибнуть за истину?
Когда я отнесъ, черезъ н сколько дней,
об книги въ библіотекз', Блиновъ сказалъ мн :
— Съ вами хот ли бы познакомиться

н которые люди, занимающіеся революціонной д ятельностыо, но только вы должны держать эти знакомства въ строгой
тайн , потому что иначе все погибнетъ.
- Я ничего никому не скажу,—тотчасъ
же отв тилъ я, и, д йствительно, я чувствовалъ, что никакія пытки не вырвали
бы з^ меня подобнаго секрета.
— Въ такомъ случа приходите на сл дующій день въ бнбліотекз', когда 63'детъ
смеркаться...
— Я непрем нно приду,—отв тилъ я.
Въ назначенное время я былъ уже тамъ.
За мной явился какой-то челов къ студенческаго вида. Онъ отвелъ меня на другз^ю
квартиру, по ея хозяина не оказалось дома, а была какая-то д вушка, которой онъ
препорз^чилъ меня и ушель. Съ ней мы
перекинулись только н сколышми незначительными фразами, а зат мъ просид ли
съ четверть часа молча, такъ какъ она
принялась читать какзпо-то книі^у. Наконецъ, дверь отворилась, и въ комнатз' къ
намъ вошли два челов ка. Одинъ съ густой темной бородой,^—оказавшійся потомъ
Николаемъ Алекс е,вичемъ Саблинымъ, —
поздоровался со мноіі безъ объявленія

своего имени и очень серьезно предупредилъ меня опять:
— М сто, куда ыы теперь пойдемъ, вы
должны держать въ самомъ строгомъ секрет , иначе погибнетъ много хорошихъ
людей...
Зат мъ оба незнакомца повели меня куда-то по бульварамъ въ совершенно незнакомзпо часть Москвы.
Вс эти таинственные переходы изъ одного неизв стнаго м ста въ другое, еще
болізе скрываемое, наполнили мою душ}'
такиыъ восторженнымъ трепетомъ, что я
въ буквальномъ смысл
не чз'вствовалъ
подъ собою ногъ.
Наконецъ, мы пришли ко входу въ большой б лый домъ, вошли въ подъ здъ и,
не поднимаясь вверхъ по начинавшейся
тутъ парадной л стниц , направились, въ
небольшой корридоръ направо и вошли въ
маленькую переднюю, гд сняли пальто и
калоши. Зат мъ меня ввели въ большую
комнату въ род гостиной, съ роялемъ у
одной изъ ст нъ, съ мягкой мебелью и
н сколькими окнами, зав шенньгаи драпировками. Направо въ полуотвореннз^ю
124 дверь видн лась часть другой, тоже осв -

щенной комнаты. Ha л вой же сторон ,
противъ двери, стоялъ большой эллипти-

ческій столъ съ диваномъ за нимъ и стульями кругомъ.

125

Ha диван
сид ла чзаио красивая, и
очень стройная молодая ніенщина- л тъ
двадцати двухъ, въ красной блуз
и еъ
двумя огромными темнорусыми косами, перекннутыми на плечи и св шивавшимися
ей на грудь. По бокамъ ея сид ли дв б локурыя д вушки, тоже очень стройныя и
хорошенькія, наіюмнившія мн двухъ Маргаритъ въ Фауст . Молодая женщина оказалась потомъ „Липой" А.іекс евой, женбй
богатаго тамбовскаго пом щика, безнадежно сошедшаго съ ума на третьемъ году ея замужества и находивілагося въ это
время въ дом умалишенныхъ. А дв Маргариты оказались впосл дствіи Батюшковой и Дубенской.
Кром
нихъ, зд сь находились еще
н сколько д вушекь, мен е бросившихся
мн въ глаза, и десятка два мужчинті вт,
возраст іме;кду двадцатью и тридцатью
годами, всевозможныхъ видовъ и во всевозмолсныхъ костюмахъ. Одинъ изъ нихъ
сраз}' обратилъ на себя мое внимаиіе. Это
былъ высокій, кр пко еложенный челов къ
л тъ двадцати пяти, съ шапкой курчавыхъ
волосъ на голов , иебольшой курчавой
12,6 же бородой съ усикамй', съ огромнымъ

лбомъ и блестящими черііыыи глазами. Казалось, какой-то великій художникъ вырубилъ въ минуту вдохновенья его голову
простымъ топоромъ, да такъ и оставилъ
ее недод ланной. ' Впосл дствіи онъ оказался однимъ изъ самыхъ выдающихся
д ятелей революціоннаго двпженія семидесятыхъ годовъ—Кравчинскимъ.
Молодая женщина съ темнорусыми косами встала при моемъ вход , подошла ко
мн и, не назьшая себя, кр пко пожала
ын руку. Остальные сд лали то же самое, не спрашивая моей фамиліи и не иазывая своихъ. Едва я с лъ у столика на
пододвинутый мн стулъ, какъ хозяйка
этой странной гостыной открыла ящпкъ
эллиптическаго столика и, вынувъ оттуда
померъ издававшагося мной рукописнаго
журнала, показала ын въ немъ мою собственную статью: „Въ память нечаевцевъ".
— He можете ли вы сказать,—спроснла
она,—кто авторъ этой статыі?
Собравъ вс свои силы, чтобы не обнаружить волненія, я отв тилъ ей:

- я...
— Но, знаете, в дь это очень хорошо
написано! Просто и очень трогательно.

Мое сердце застучало, какъ молотокъ,
отъ удовольствія, но, чувствуя, что дальн йшій разговоръ на эту тему долженъ
будетъ совс мъ меня переконфузить, я
сейчасъ я<е постарался перевести р чь на
другой предметъ. Указывая въ томъ же
номер статыо „О международной ассоціаціи рабочихъ" того самаго Михайлова,
который любилъ неловко вставлять въ
свою р чь иностранныя выраженія, я спросилъ ее:
— Ну, а эта статья, какъ вамъ нравится?
— Эта слишкомъ фразиста. Это не ваша?
— Н тъ, это одного изъ моихъ знакомыхъ.
Мн предложили чаю, и разговоръ сд ^лался общимъ. Я имъ разсказалъ о нашемъ „Обществ
естествоиспытателей",
а они мн сообщили, что въ настоящее
время началосъ большое движеніе въ
народъ.
Я уже не помню вс хъ перипетій этого разговора, но, черезъ полчаса или
часъ, я застаю себя въ моемъ воспоминаніи уже стоящимъ посреди колнаты, облокотившись рукой на рояль, и вовлечен-

нымъ протнвъ моей воли въ споръ съ челов комъ л тъ двадцати пяти, съ маленькими б локурыми усиками и бородкою, и с ъ
прямолинейными чертамн лица, напоминавшими мн что-то Сенъ - Жюстовское. Отсутствіе одного изъ верхнихъ зубовъ, бросалось у него какъ то особенно въ глаза.
Онъ мн доказывалъ, что нечаевцы стояли
на ложномъ пути, потому что вели пропаганду среди интеллигенціи, а интеллйгенція, это—аристократія и буржуазія, испорченныя своимъ паразитизмомъ на трудяіцнхся классахъ и ни на что негодная.
— Нужно сбросить съ себя это ярмо,—
говорилъ онъ, — забыть все, чему н-асъ
учили, и искать обновленія въ сред простого народа!
Это было то самое, что я уже читалъ
въ журнал
„Впередъ" и другихъ заграничныхъ изданіяхъ. Оно мн
нравилось,
какъ поэзія, но на практик казалось больІІІІІМЪ недоразз^м ніемъ или ошибкой. Я
собралъ вс своп силы и мужественно возражалъ ем}', что пропаганда нужна во
вс хъ сословіяхъ, что хотя привилегированное положеніе должно, д йствительно,
сидьно ггортить интеллигентные классы ви

нравственномъ отношеніи, но за то наука
даетъ имъ бол е широкій умственный кр}'гозоръ, и привычка къ мышленію развиваетъ въ нихъ бол е г.іубокія чувства, a
подчасъ и такіе иеликодушные порывы,
которые совс мъ нев домы неразвитому
челов ку.
Я былъ въ иолнолп. отчаяніи, что съ
перваго же знакомства съ этими зам чательными людьми, съ которыми мн такъ
хот лось сойтись, я долженъ былъ имъ
противор чить и этимъ, казалось мн , навсегда уронить себя въ ихъ мн ніи. Кром
того, я никогда не былъ спорщикомъ радп
спора и всегда старался находить и указывать вс мъ, съ к мъ мн
приходилось
сталкиваться вь лшзни, пункты согласія
ыежду собою и ими, а не отм чать разнор чія, особенно съ перваго же знакомства.
Мн
всегда каза.юсь, что при дальн йшемъ сближеніи всякія частныя разнор чія сами собой какъ - иибудь сг.ладятся и
З'странятся постепенно.
— Но что же мн остается д лаТЬ въ
этомъ случа ? — думалось мн . — He моіу
же я лгать и притворяться перетіз ними.
Вс остальные вл, гостиной замолчали

131

132

при нача.і нашего спора, и я дума.тъ съ
грустью, что вс они тоже противъ меня.
Однако, оказалось, это не такъ. Мн
па
помощь выступилъ вдругъ тотъ самый че7
лов къ съ шапкоіі к\ рчавыхъ волосъ иа
голов , оригинальная физіонсмія котораго
такъ бросилась мн
въ глаза съ самаго
начала, и сталъ говорить моему оппоненту,
что въ моихъ словахъ много правды.
У меня отлегло пемного на душ , и,
воспользовавшнсь завязавшимся ыежду ними
споромъ, я иезам тно ушелъ со своего
виднаго м ста и с лъ около одного изъ
дальнихъ оконъ, подъ самыми драпировками. Хозяйка подошла ко мн и спросила:
— Какъ они вамъ нравятси?
— Очень, — отв тилъ я. — Только неужелм, въ самомъ д л , вы отвергаете
науки? В дь безъ пихъ намъ никогда и
въ голову не пришли бы т
вопросы, о
которыхъ они теперь говорятъ!..
Она порывисто полоишла свою руку на
рукавъ моеіі.
— He придавайте этол}'- никакого серьезнаго значенія. Они отвергаютъ только казенную, сухуго науку, а не ту, о которой
вы думаете.

— A!—отв тилъ я съ облегченіемъ.—Значитъ, это они говорятъ только о латыни
и грекахъ, о Закон Божіемъ п тому подобиомъ... Но такз^ю науку я и самъ, конечно,
отвергаю!..
— Ну, даі н}', да!.. — отв тила она мн ,
успокоительно улыбаясь, и начала разспраіпивать о моемъ семейств .
Т мъ"временемъ споръ сд лался общимъ,
и Кравчинскій, оставивъ собес дниковъ,
тоже подс лъ ко мн въ уголокъ:
— Нельзя ли устроить пропаганду и
крестьяскую организацію въ им ніи вашего
отца, поступивъ туда въ вид
рабочаго?
Я долженъ былъ отв тить ему съ огорченіемъ, что это совериіенно невозможно.
— Им ніе наше не въ деревн , a совершенно особнякомъ, въ болыломъ парк .
Съ окружающими деревнями у насъ н тъ
никакихъ связей, а вс жители нашей
усадьбы, отъ конюховъ до отца, связаны
между собою въ одно ц лое черезъ судомоекъ,лакеевъ)горничныхъі'ідругихъслугъ.
Все, что д лается въ одномъ і;онц з^садьбы, скоро доходитъ до другого...
— Какъ это жаль! А я уже собирался
постз^пнть къ вамъ конюхомъ, — сказалъ 133

онъ улыбаясь... Значитъ, ваіпъ отецъ реакціоиеръ?
— Н тъІ Моіі отецъ находнтся въ си.іьной оппозиціи къ правите.чьств}', но, главнымъ образо.мъ, за то, что реформа ід февраля сд лана, по его мн нію, какъ разбой. Онъ никогда не называетъ ее освобожденіемъ крестьянъ, а передачей ихъ
въ кр постную зависимость становымъ и
нсправникамъ, и утверждаетъ, что все это
было сд лано подъ вліяніемъ нигилистовъ.
По своимъ взглядамъ онъ англофилъ, —
закончилъ я свой разсказъ о нашей
•деревенскоіі жизнй—и, я даже представить
себ не могу, что онъ сд лаетъ, еслй узнаетъ, что въ его им ніи завелись пропагандисты. Нав рно, сейчасъ же вызоветъ
военную команду изъ у зда...
Потомъ мы говорили съ нимъ о другихъ
предметахъ и, къ моей величайшей радости,
Т
всегда и во всемъ соглаіиались. -Іерезъ
іюлчаса разговора я уже почз'вствовалъ
къ нему невообразимую дружбу.

JOI

Т мъ временемъ Алекс ева подошла къ
роялю и, проигравъ на немъ какой-то бурный аллюръ, вдругъ зап ла чуднымъ и

сильнымъ контральто, какого мн не гцэи
ходилось слышать даже вл> театрахъ:
' . „Бурныіі пртокъ,
Чаща л совъ,
Голыя скалы,— .
Вотъ мой пріютъ"!

Дал е я уже не помню теперь этой
п сни, но что со мной было въ то время,
нельня выразить никакими словами!.. Хорошее п ніе всегда д йствовало на меня
чрезвычайно сильно, особенно когда п сня
:'была „идейная", съ призывомъ на борьбу
I за св тъ и свободу. А это было не только
хорошее, но чудное п ніе, и вс
черты
, прекрасной п вицы и каждая интонація ея
голоса дышали безпрёд льнымъ энтузіазлюліъ и вдохновеніемъ.
^ . Во время п нья она была воплоіцёйіемъ
одухотворенной красоты.
Мн казалось, что я попалъ въц[<акое-то
волшебное царство, что это всё,'во сн ,—
что м проснусь внезапно,, окрзокенный
снова обычной житейской прозой. Особенно безпоТ^бйяа меня,мысль, что, разочаровавшись во мн изъ-за моихъ противор чій, эти люди бол е не захотятъ со

мной вид ться, и MH+J не кого б_ летъ впнить, кром себя...
— Ахъ, зач мъ я не былъ бол е сдержанъ въ спор !—дума.іъ я съ огорченіемъ)
въ промежуткн порывовъ своего энтузіазма.
А между т мъ, Алекс ева все п ла новыя и новыя п сни въ томъ же род . Я
помню изъ нихъ теперь особенно хорошо
„Утесъ Стеныш Разина" и „Посл днее
прости" умершаго въ Сибири на каторг
поэта Михайлова:
Кр пко, дружно васъ въ объятья
Я бы, братья, заключилъ,
И надежды, и проклятья
Вм ст съ вами разд лилъ!
Но тупая сила злобы
Вонъ пзъ братскаго кружка
Гонитъ въ сн жные сугробы,
Въ тьму и холодъ рудника.
Но и тамъ, на зло гоненью,
В ру лучшую мою
Въ молодое покол нье
Въ сердц свято сохраню.
Въ безотрадной мгл нзгнаньн
Буду жадно св та ждать
И души одно желанье,
Какъ ыолитву, повторять:

іот

Будь борьба усп шн й ваша,
Встр ть въ бою поб да васъ!
И минуй васъ эта чаіиа,
Отравляющая насъ!

При самомъ начал п нія я поднялся съ
своего м ста и снова всталъ у рояля противъ
Алекс евой, смотря съ восторгомъ на ея
вдохновенное лицо и болыліе, каріе, св тящіеся глаза. Вся моя собственная фигура,
должно быть, выражала такой неподд льныіі восторгъ, что она улыбнз^лась мн
н сколько разъ во время п нья, и потомъ
зап ла, прямо глядя мн съ дружеской
улыбкою въ глаза:
По чувствамъ братья мы съ тобой:
Мы въ искуплепье в римъ оба...
И будемъ мы съ тобой до гроба
Служить стран своей родной!
Любовью къ истин святой
Въ теб , я знаю, сердце бьется,
И в рю я, что отзовется
Оно всегда на голосъ мой!
Когда-жъ наступитъ грозныИ часъ,
Возстанутъ спящіе народы—
Святое воинство свободы
Въ своихъ рядахъ увидитъ насъ!

Когда я вышелъ вм ст съ посл дними
гостями на улицу, у меня буквально кру-

жилось въ голов , и я не помнилъ, какимъ образомъ добрался до своего дома.
Я получилъ при уход отъ Алекс евой
приглашеніе бывать у нея й впередъ, и не
забылъ зам тить номеръ дома, который
оказался болылой гостиницей съ отд льными квартирами внизз^, одну изъ которыхъ и занимала Алекс ева. Всю ночь я
провелъ въ мечтахъ при св тіз луны у
окна своей комнаты, загасивъ лампу и
смотря сквозь стекла до разсв та на занесенн}'ю сн гомъ площадь предъ вокзаломъ
и на окрзг;каюіція эту площадь заборы и
крыши зданій. Несмотря на дрз'жеское прощаніе и на очень сильное рз'Копо;катіе со
стороны Алекс евой и Кравчинскаго, я
все еще боялся, что испортилъ д ло
т мъ, что съ перваго же знакомства сталъ
протішор чить и спорить.
А между т мъ, какъ я узналъ потомъ,
произведенное мною впечатл ніе вовсе
не было особенно дурнымъ. ГІравда, были
и неблагопріятныя мн нія. И з ъ посл дуюідихъ разговоровъ, когда я хорошо познакомился со вс ми, я узналъ, что кром
лидъ, которыхъ я зд сь вид лъ, были и
другіе. Въ темномъ альков , прилегающемъ

139

къ гостинои АлексЬевой, скрывался еіие
одинъ за.м чательный челов къ,Ельцинскій,
7
разсматривавшііі .меня черезъ драпировкз .
Ejty я не особеино понравйлся прп этомъ
первомъ дебют ... Когда иа сл дующій
-день, кром меня, вс сошлись вм ст
и
начаіи обсуждать мою особу, онъ сказалъ:
— Въ немъ много самомн нія... Одна
А ина-Па.ілада вышла мзъ головы Зепса
во всеорз'>кііі...
Похожій на Сенъ-Жюста п оказавіиіііся
потомъ Аносовымъ, говорилъ, что я слиіикомъ привязанъ къ благамъ, которыя даетъ
привилегированмое по;іоженіе, и пото.му
ничего путнаго изъ меня не выіідетъ.
Кто-то обрати.іъ вниманіе даже на мой
костюмъ и приписалъ лн-]-. ск.іонность къ
франтовству—утверя;деніе, которому едвали даже пов рятъ т , кто зналъ меня потомъ. Но д ло въ томъ, что я жилъ съ
Печковскимъ на полномъ попеченіи прислупі и лакея, чистивіиаго намъ аккуратно
по утрамъ платье и сапоги и клавшаго на
слулъ у нашихъ кроватей чистое б лье,
. когда это полагалось. Поэтомз', какими
замарашка.ми мы съ Печковскимъ ни.воз140 вращались бы по вечерамъ со своихъ экс-

курсій) на сл дующее }7тро мы оказывались всегда од тьши, какъ на балъ.
Въ противов съ этимъ неблагопріятнымъ
мн ніямъ, Кравчинскій и зат мъ еще одинъ
изъ присз^ствопавіііихъ, Шишко,—бывшій
какъ и Кравчинскій, артиллерійскимъ офицеролъ и зам чательно образованный челов къ,—стали р шительно за меня, особенно
всл дствіе моей готовности отстаивать
свои основныя згб жденія, даже попавъ въ
толпу совс і гь незнакомыхъ людей. Что
же касается до дамъ, то я имъ вс мъ понравился безъ исключенія, хотя, конечно, и
не въ такой степени, въ какой понравилцсь мн он сами...
Являться къ Алекс евоіі иа сл дуювдій
день я, какъ мн йи хот лось этого, не
р шнлся.
— Такъ, думадъ я, ие принято въ обществ , а потомз7 я долженъ выждать, по
крайней м р , дия два или три, чтобы не
показаться не им ющнмъ гюнятія о ириличіяхъ.
Но на четвертый день, еще задолго до
назначеннаго времени, я уже ходилъ по
сос днимъ бульварамъ, ежеминутно посматривая на часы. Я вошелъ минута въ

141

142

минуту и секз^нда въ секз^нд}' въ указанный мн часъ, и первыя слова, которыя я
услышалъ отъ улыбающейся мн хозяйкм,
были:
— А мы думали, что вы совс мъ ужъ о
насъ забыли!..
— Значитъ, мн можно ііриходить и
чаще?—спросилъ я.
— Конечно, хоть каждый день.
— Ну, такъ я буду приходить къ вамъ
каждый день,—отв тилъ я.
И я сталъ бывать у нея ежедневно часовъ отъ восьми или девяти вечера и возвращался домой далеко за полночь. Ходить
ран е мн не дозволяли обычиыя заиятіу,
да я и не зналъ еще въ первое время, что
этотъ своеобразный салонъ былъ полонъ
иос тителями съ утра до ночи...
Мало-по-малу я сталъ различать фнзіономіи различныхъ членовъ этого кружка.
Быстро подружился съ Кравчинскимъ,
Шишко и еще однимъ молоденькимъ безусымъ студентомъ, Александромъ Лукашевичемъ, зам чательно симпатичнымъ,
всегда }'лыбавшимся іоиошей, казавшиыся
лишь немного старше меня, такъ что въ
первое время я былъ даже разочарованъ,

встр тивъ такого ыолодого челов ка въ
этомъ серьезномъ обществ , гд , кром
насъ двоихъ, не было ни одного безусаго
н безбородаго.
•Особенно сильное впечатл ніе произвелъ на меня тогда Елыдинскій, котораго я встр тилъ зд-Ьсь лицомъ къ лицу лишь черезъ н сколько дней. Въ это
время ему было л тъ двадцать семь, но,
судя по физіономіи и какой-то солидности
и д ловитости во вс хъ манерахъ, разговор и обращеніи, ему можно было дать
не мен е тридцати. Когда въ комнату къ
намъ вошелъ однажды типичёскій сшібирскііі мужичекъ въ засаленной фзфажк ,
черномъ кафтан нараспашку, подъ которымъ види лась пестрядинная крестьянская
рубаха на выпускъ, въ жилет
съ м дными пуговицами и въ синихъ полосатыхъ
гюрткахъ, вправленныхъ въ смазные сапоги—я отдалъ бы голову на отс ченіе, что
это сельскій староста, только что вышедшій пзъ своей деревни и совершенно чуждый всякой цившшзаціи. Все въ немъ, отъ
желтоватаго'цв та лица и окладистой бородки до р дкихъ прямыхъ волосъ, подстриженныхъ „скобкоіі", по мужицки, п

143

144

плотно примазанныхъ постнымъ масломъ
къ самой кож
головы, говорило за его
принадлежность къ крестьянскомз^ званію,
и только огромный лобъ показывалъ, что
этотъ муйшЧекъ долженъ быть очень умиымъ и д льнымъ въ своеіі сред .
Поздоровавшись со вс ми н сколько
скрипз^чимъ крестьянскнмъ говоромъ на о,
онъ повелъ р чь о разныхъ предметахъ, н
я зам тилъ, что его слушали съ особеннымъ згва>кеиіемъ.
— Какъ онъ вамъ понравился? — спросила меня лукаво Алекс ева, когда онъ
ушелъ.
— Заы чательно умный рабочійі—отв тилъ я.
— Да онъ вовсе и не рабочійі—разсм ялась она.—Онъ даже не изъ народа. Это
Ельцинскій. Онъ изъ привилегированнаго
сословія. 11 кром'1; того, — прибавила она
шепотомъ: — его бол е полугода очень
сильно разыскиваетъ полиція, его нужно:
особенно беречь. Никогда не говорите о"
немъ съ посторонними.
Черезъ н сколько дней я узналъ, что
еще два челов ка изъ этой компаніи сильно разыскивались полиціей: Кравчинскій и

Шишко. Это обстоятельстпо заставило меня смотр ть на нихъ троихъ съ особеннымъ благов ніемъ, какъ на необыкновенныхъ repoem,, и я, конечно, не обмолвился о иихъ ни единымъ словомъ ни одной
живой душ .
— Вотъ,—думалъ я,—вс , кто попадется, б гутъ обыкновенно за границу, а они
не хотятъ, и ничего не боятся. А полиція
гоняется за ними повсюду, встр-Ьчаетъ ихъ
постоянио на з 7 Л Ш і а х ъ и каждый разъ
остается не при чемъ. Какъ это удивительно хорошо с ь ихъ стороныі..
О томъ, что скоро буяугъ также разыскивать и меня, мнф тогда даже и въ голову не приходило...
Теперь я долженъ перейти къ очень затрз^днительному м сту.
Въ посл дующее время меня часто спрашивали:
— Кто были эти люди, а съ ниыи и вс
участвовавшіе въ движеніи семьдесятъ четвертаго года: соціалисты, анархисты, коммунисты, народники, или что-либо дрзтое?
И я всегда останавливался въ недоум ніи и не зналъ, что отв чать...
Я говорю зд сь только то, что самъ пе10

145

режилъ, пто вид л'ь м слышалъ отъ окружающихъ. Вся волна этого движенія съ
сотнями д ятелей, какъ сейчасъ увилтъ
читатель, прокатилась въ буквальномъ
смысл черезъ мою голову, и, оставаясь
правдивымъ, я не ыогу причислить ихъ ни
къ какой опред ленной кличк . Съ первыхъ же дней знакомства я пробовалъ заводить объ это.мъ разговоры, но мало получалъ опред леннаго въ отв тъ. Однажды, когда зашла р чь о заграничныхъ изданіяхъ, уже цізликомъ прочитанныхъ
мною, гд „Бакунисты" причисляли себя
къ анархистамъ, а „Лавристы" къ простымъ соціалистамъ, гд „Ткачевцы" на""зывали себя якобинцами, а другіе федералистами, я задалъ въ присутствіи всей компаніи вопросъ:
— Къ какой изъ этихъ партій должны
причислять себя мы?
— Мы, — отв тила за вс хъ Алекс ева,
очевидно выражая настроеніе большинства—„радикалы".
И д йствительно, никто никогда не называлъ себя при мн въ то время никакой другой кличкой, а слова: „мы—радикалы" мн гюстояныо приходилось слы-

шать ІЗЪ этотъ перюдъ, и противопоставлялось это названіе слову „либералъ",
подъ которымъ понимались вс говорящіе
о свобод
и другихъ высокихъ предметахъ, но неспособные пожертвовать собою
за свои уб жденія, между т мъ какъ радикалами назывались вс люди д ла. Къ
числу либераловъ въ то время причислялись учащейся молодежью и вс передовые писатели легальной литературы, до
сотрудниковъ „ Отечественныхъ Записокъ":
Салтыкова, Михайловскаго, Некрасова
включительыо... Связей съ обычными литераторами у насъ никакихъ не было, за
исключеніем-ь знакомства съ редакторомъ
„Знанія", Гольмсмитомъ, которыіі, впрочемъ, тоже относился къ rpj^nn-b либераловъ.
Только потомъ ууае, ио іірекращеніи
движенія въ народъ, на передовыхъ д ятелей легальной литературы стали смотр ть иначе.
„Нигилистами" у насъ назывались вс
ходящіе въ нечесанномъ и растрепанномъ
вид , незавнсимо оть ихъ уб ;кденій, a
если кто-нибудь начиналъ пропов довать сумбуръ, го говорили, что у него
10'

въ голов
„анархія по ГТрзмі,ону". Но
это нисколько ие значило, чтобы къ
Прудону и его анархическимъ ндеаламъ
относились отрицательно. ІІногда ихъ дебатировали и соглашались, что, д йствительно, жить вс мъ мирно и дружно, безъ
всякихъ чиновниковъ и полиціи, им я все
общее и вс мъ д лясь no - братски, бы.чо
бы очень хорошо.
При вс хъ моихъ іюпыткахъ разобраться въ различныхъ соціальныхъ вопросахъ, которые леня интересовали, я ни отъ
кого не получалъ помощи. Вс
считали
для себя обязательнымъ, какъ бы д ломъ
приличія, выражать сочувствіе къ соціалистическимъ ндеаламъ и къ соціалистической литератур , но каждый разъ, какъ
заходила р чь о деталяхъ будущаго общественнаго строя, всякое затрудненіе
устранялось однимъ и т мъ же стереотипнымъ отв томъ:
— Мы ничего не хотимъ навязывать народз^... Мы в римъ, что, какъ только онъ
получитъ возможность распорядиться своими сз^дьбами, онъ устроитъ все такъ хорошо, какъ мы даже и вообразить себ
не можемъ. Все, что мы должны сд лать,

это -освободитъ его руіаі, и тогда наше
д ло будетъ закончено, й мы должиы б}^демъ совершеішо устраниться.
Такъ говорили вс наибол е искренніе
представители этого движенія, по крайнеы
м р , имъ казалось вл, такихъ случаяхъ,
что они именно такъ думаютъ. Народъ же,
т.-е. с рый деревенскій мужичекъ, представлялся пыъ въ этомъ случа идеаломъ
совершенства.
Уже одна эта неопред ленность воззрЬній показывала мн еще тогда, что корнп
революціонаго двюкенія семидесятыхъ годовъ нахолилпсь вовсе не въ однихъ соціалистическихъ идеяхъ, которыя дебатировались по временамъ среди моихъ новых'ь
знакомыхъ; Чз^вствовалась какая-то другая
скрытая пружина, которой они и сами не
подозр вали. И эта пружина, какъ я г.іубоко З''б жденъ теперь, была не что иное,
какъ полное несоотв тствіе сзтцествовавшаго у насъ самодержавнаго режима съ
т мъ высокимъ 3'ровнемъ 3 , J I C ' r B e H H a r o и
нравственнаго развитія, ма который ужеусп ла подняться лучшая часгь молодого
покол нія того времени.
Насколько тз'тъ вліяла произведенная 149

150

тогда зам на въ среднихъ учебныхъ заведеніяхъ жнвой науки классическою мертвечиной, я не знаю. Большинство д ятелей этого времени, мн кажется, з 7 0 0 ^ - 1 0
миновать греко-латинское горнило, чрезъ
которое прошелъ я. Что же касается до меня, то введеніе классицизма сыграло очень
важную роль въ моей судьб , такъ какъ
оно сразу придало мн п всему нашемз^
„Обществу естествоиспытателей" р зко
революціонный отт нокъ. Но вообще для
меня несомн нно, что ст сненіе студенчества, выражавшееся въ ежегодныхъ „студенческихъ исторіяхъ", массовыхъ высылкахъ и пресл дованіяхъ, сыграло зд сь не
посл днюю роль.
Если бы кто-нибудь спросилъ меня, считаю ли я движеніе семидесятыхъ годовъ
за проявленіе „борьбы общественныхъ
классовъ", то я отв тилъ бы, что бол е
всего я склоненъ въ немъ вид ть борьбу
русской учащейся, полной жизненныхъ
силъ, интеллигенціи съ ст сняющпмъ ее
нравительственнымъ и административнымъ
произволомъ. „Классъ русскаго студенчества", если позволено такъ выразиться, и
рядъ „солидарныхъ съ нимъ" пнлтелигент-

ныхъ слоевъ боролись за свою свободу, которую они сливали со свободой всей страны,
за свое будущее, за жив}^ю наук}' въ университетахъ и другихъ з^чебныхъ заведеніяхъ.
He чз^вствуя за собой достаточно силъ, они
обратились за помощью к ь простому народу подъ первымъ иопавшимся идеалистическимъ знаменемъ и сд лалп
изъ
крестьянина себ бога. К а к ъ равнодушно
встр тилъ ихъ народъ семидесятыхъ годовъ, показала исторія.
Я л;е лично никогда не в рилъ въ тогдашняго крестьянина, а только жал лъ
его. Но я создалъ себ
бога изъ этихъ
самыхъ людей, такъ дов рчиво обращавшихся к ъ народу, и пошелъ съ ними на
дшзнь и на смерть, на вс
ихъ радости
и на все ихъ горе. К а к ъ это произошло,
я и долженъ разсказать теперь.
С ъ наступленіемъ весны пульсъ жизни
въ московскомъ революціонномъ крз-жк
сталъ биться все скор е н скор е. Члены
кружка жили въ различныхъ м стахъ города, большею частью неподалекз' отъ
университета, хотя многіе и не были уже
стз^дентами, или принадлежа;іи къ дрзтимъ
З'чебнымъ заведенія.мъ, особенно къ Пет- 151

ровской Землед льческой Академіы, находившейся верстахъ въ десяти отъ Москвы,
въ бывшеыъ цворц графа Разз^мовскаго,
съ большиыъ паркомъ, значительнымъ озеромъ и своеобразными флигелями для студентовъ, часть которыхъ жила, кром того,
въ прилегающеи деревн „Выселкахъ".
По воскресеньямъ л томъ въ парк
собиралось гулять довольно значительное
общество изъ Москвы, и я тамъ тоже бывалъ не разъ съ этой ц- лью. Тамъ былъ
свой кружокъ „Петровцевъ", къ которому
принадлежалъ Фроленко, тоже собиравшійся идти въ народъ и изр дка заходившій къ Алекс евой. Небольшая типографія, гд работало н сколько сочувствующихъ барышень, принялась въ это время
набирать вм ст
съ книгами легальнаго
содержанія также и революціонныя брошюрки.
Въ кружк или, скор е, салон Алекс евой, служившемъ какъ бы центральнымъ
пунктомъ для взаимныхъ сношеній, въ
это время все еще больше предавались
великодушнымъ порывамъ и мечтамъ о
будущей д ятельности. Лишь немногіе
152 члены завели, въ трактирахъ и харчевняхъ,

сношеыія съ нтвсколъкимй молодыми рабочими, вылававши.мися своимъ бол е высокимъ развитіемъ.
Какъ сейчасъ помню мой первый дебютъ
въ этой д ятельности.
— Если хотите познакомиться съ бытомъ
простого народа, пойдемте со мной въ
харчевню об дать!—сказалъ мн Кравчинскій.
— Очень хочу, — отв чалъя,—но у меня
н тъ рабочаго костюма!
— У меня есть. Я вамъ дамъ.
Я переод лся въ его запасной костюмъ,
и мы отправились въ одну изъ самыхъ
б дныхъ харчевень на окраин Москвы.
Шзсколыю извозчиковъ сид ли тамъ за
грязными столами. Мы скромно разм стились между нили.
— Вамъ чего? — сказала намъ дюжая
хозяйка, очевидно бой-баба, которая безъ
труда су.м ла бы вышвырнз^ть за дверь
неисправнаго пос тителя.
— А что у васъ есть? — осторожно
спросилъ Кравчинскій, не зная, что отв тить.
— Щи есть!
— Ну дайте щецъ!

154

— Съ солоннной или щиковиной?
Я взглянулъ сь любоиытствомъ на своего
спутника. Что онъ скажетъ? Слово щиковина мн еще совс мъ не было изв стно.
— Co ідиковинкой!—отв ти.ть къ моецу
облегченію Кравчинскііі такимъ уб жденнымъ тономъ, какъ если бы всю жизнь
ничего не лъ, кро.м этого блюда.
Намъ подали пылающія щи въ общеіі
деревянноіі миск и съ нею дв большихъ
деревянныхъ ло;кки. Въ ней плавали накрошенные кз^сочки соленыхъ бычачьихъ
щекъ, и только Т5"гъ мьт оба узнали, что
значитъ щиковина!
— Только деньги впередъ! властнымъ
тономъ заявила хозяйка. .
.Мы уплатили ей полагавіиіяся съ каждаго изъ насъ, каясется, четыре коп йки,
съ ли не безъ страха щиковйну и тотчасъ завели бес ду на политическія темы
съ сос дними извозчиками. Но въ этоть
разъ попытка сближенія бы.іа неудачна.
Они торопились окончить свой об дъ и отв чали намъ лишь отрывистыми, односложными фразами.
Но рабочіе въ то время еще не привлекали къ себ особеннаго вниманія. Ііхъ

считали уже испорченными городской л<изнью и стремились въ деревню „къ настоящему идеальному неиспорченномз' народу", который, „откликнется на призывь
не отд льными слз^чайными лицами, а ц лыми массами".
Прежде всего считали нужнымъ научиться какому-нибудь бродячему ремеслу
для того, чтобы им ть предлогь пз^тешествовать по деревнямъ и останавливаться
въ каждой, сколько нз'жно. Самое лучшее—
казалось большинству въ кружк Алекс евой — сд латься бродячими сапожниками.
— Но в дь учиться долго,—возражали
имъ.
— Совс мън тъ! Хорошаго шитья народъ
не требуетъ,—отв чали защитники этого
ремесла,—было бы прочно, а потому и выучиться можно въ какія-нибудь дв —три
нед ли.
Такъ и было р шено сд лать. Послали
въ Петербзфгъ за однимъ сапожникомъфинляндцемъ, сочувствовавшимъ д лу и
З'же з;чившимъ н которыхъ въ ПетербзфгЬ,
а въ ожиданіи его прі зда продолжали свои

мечты о наступаюодей дЪятельнрсти въ деревняхъ.
Въ начал-1; апр ля, какъ первыя перелетныя птицы приближаіощейся весны, въ
квартир}^ Алекс евой начали прибывать
одни за другими временные гости.
Большинство ихъ были совс и ъ незнакомые люди съ рекомендательнымн записочками изъ Петербурга, или знакомые лишь
съ двз^мя—тремя изъ находившихся въ Москв , и вс они принимались, какъ братья,
съ которыми не могло бытьи р чи о своемъ или чужомъ. Началось движеніе въ
народъ.
Въ продолженіе двухъ илн трехъ нед ль съ каждымъ по здомъ изъ Петербзфга прі зжало по н сколькз' лицъ, и
на вопросъ: „Куда вы дете?" получался
всегда од.янъ и тотъ же отв тъ:
— Въ народъ! Пора!
Нигдіз ие чувствовалось сильн е, ч мъ
въ этомъ пункт , вся сила начинающагося
движенія. Одинъ за другимъ, и отд льными
лицами, и ц льгаи группами, являлись все
новые и новые пос тители, неизв стно
какими путями получавпііе всегда одинъ
п тотъ же адресъ—АлексЬевоіі. Пробывъ

сутки или бол е, оніі 3' зжали дал е, провожаемые гіоц луями, объятіями и всякими
пожеланіями, какъ старые друзья и товарищи, идущіе на опасный подвигъ, и зат мъ безъ сл да исчезали съ горизонта въ
какой-то безпред льной дали. Настроеніе
вс хъ окр}'>каюш,ііхъ стало д .латься все
бол е и бол е лихорадочнымъ.
— Нз^жно сп шить и налъ,—говорили вс
и торопили присылкз' изъ Петербурга сапожника, который почему-то все не халъ.
Наконецъ, явился и онъ — б локзфый
добродушный финляндецъ, л тъ двадцати
семи. Мы съ Алекс евой поб жали пріискивать квартиру для ластерской, проб гали напрасно почти ц лый день по различнымъ улицаыъ, не находя ничего подходящаго, какъ вдрзтъ на одн хъ воротахъ увидили надпись: „сдается квартира
подъ мастерскую", а надъ этой надписью
„домъ г-жи Печковской".
— Вотъ,—говорю я,—было бы отлично,
в дь это маіъ товарища, съ которымъ я
живз^. Если у дворника возникнутъ какіянибудь подозр нія, онъ ей скажетъ, a
она—сыновьямъ, и мы будемъ тотчасъ
предупреждены.

157

Алекс ева тоже очень обрадовалась этому. Осдютр въ нёмедленно квартирку, занимавшз'ю второй этажъ и содержавшую
три или четыре пустыхъ комнатки, мы
сейчасъ же наняли ее. На сл дующій день
я поб жалъ съ двумя—треыя изъ новыхъ
своихъ знакомыхъ накупать всевозможные
инструменты, колодки и кожи. Работы
тотчасъ начались.
Я самъ не учавствовалъ въ нихъ въ
первые дни, потом}' что переживалъ въ
это время лз^чительный переломъ. Я уже
говорилъ, что мое положеніе въ семь не
было скр плено т ми узами, которые связываютъ членовъ другихъ семей помимо
ихъ собственной воли. Я зналъ чувства
моего отца, считавшаго „нигилистовъ"'за'
шайку провокаторовъ и голяковъ, изъ
зависти желающихъ 3'строить колшунизмъ
для того, чтобы воспользоваться имуществомъ лз^чиіе обставленныхъ классовъ, и
вовлекающихъ неопытныхъ юнцовъ во
всевозіможныя иреступленія для того, чтобы
эксплуатировать ихъ потомъподъ угрозой
доноса. Мн казалось, что мое присоедииеніе къ этой его „шайк " будетъ равносильно полному н безвозвратному разрыву

съ семьеіі п приведетъ в^ь нейыразимое
отчаяніе мою мать. Въ отц , казалось мн ,
гордость заглз^шитъ ту любовь, которую
онъ люжетъ ко мн чувствовать. Онъ навсегда запретитъ вспоминать мое имя и
привыкнетъ къ мысли, что меня никогда
не существовало. Но мать—не то. Я представлялъ ее себ
плачущей навзрыдъ,
уткнувъ лицо въ подз^шку, и этотъ образъ
надрывалъ мы душу.
Зат мъ явились мыслй о моей будущей
естественно-научноіі д ятельности, къ которой я стремился все душой и которой
я придавалъ такое высокое значеніе для
будз^щаго счастья челов чества. Когда я
взглядывалъ на свои коллекціи, обв шивавшія вс ст иы комнаты, на микроскопъ,
на окна со сткляночками всевозможныхъ
вонючихъ настоевъ для инфузорій, на ряды научныхъ книгъ иадъ кроватыо, на
которыя шли за много л тъ по.чтн вс
мои карманныя деньги, мн казалось, что
со вс мъ этимъ я не въ силахъ раз- .
статься.
— Вотъ что значить собственностьі—
думалъ я. Какъ она притягиваетъ къ себ
челов ка, и какь правы о ни, когда го- 159

ворятъ, что не челов къ влад етъ собственностью, а она имъ.
Въ эти нізсколько днеіі, когда я стоялъ
одной ногой зд сь, а другой тамъ, я совершенно изыучился и похуд лъ. Спать
я почти совс мъ не могъ, и товарищи считали меня больнымъ. Ни съ к мъ я не сов товался. Я хот лъ р шить этотъ вопросъ
одннъ, на свою личнз^ю отв тственность.
Когда я вспоминалъ о своей семь ,
мн
приходило въ головз^, что в дь у
каждаго изъ нихъ есть тоже семья, и они
жертвуютъ эти.мъ вс мъ для освобожденія
челов чества. Когда я вспоминалъ о своихъ
мечтахъ сд лать важныя открытія въ наук и этимъ принести пользу вс мъ будущимъ покол ніямъ, мн прпходило въ
голову, что в дь вс мъ этимъ жертвуютъ и они и что в дь они ушли по научноыу пути гораздо дальше меня, на н сколько л тъ дальше. Сверхъ того, разв возможно занилаться наукой при окружающихъ условіяхъ,не сд лавшись челов комъ,
черствымъ душою, а в дь черствому челов ку природа не захочетъ открыть своихъ
тайнъ.
ібо
Значитъ, объ этомъ предмет
теперь

нечего и думать. Если ^ рапиодуіино оставлю своихъ новыхъ друзей идти на гибель, я навсегдя потеряю къ себ
уваженіе и ни иа что /порядочное уже не
буду способенъ. Голосъ Алекс евой:.
Бурный поток ,
Чаща л совъ,
Голыя скалы—
Вотъ мой пріютъ!—

звен лъ безъ конаа у ыеня въ ушахъ.
Мн представлялась партизанская война,
которая, в роятио, начнется въ это л то,
и я вид лъ моихъ новыхъ друзей разс янными по л самъ и не им ющими другого
пріюта, кроім обрывистыхъ береговъ потоковъ и голыхъ скалъ. Еіце хуже! Я представлялъ ихъ въ тюрьмахъ, можетъ быть,
въ пыткахъ, въ сырыхъ рудникахъ... А я
буду въ это время спать въ своей мягкой
постели — дзшалъ я. Лично я вовсе не
чувствовалъ
какой-либо боязни передъ
тюрьмой и рудниками. Совершенно напротивъ: мысль объ опасности всегда им ла
для меня что-то жутко-привлекательное.
Ночевки „въчащ-Із л совъ" подъ деревьями
нашего парка я постоянно устраивалъ
себ каждое л то, тайио выл зая черезъ . і б і
u

іба

окно изъ своей колінаты пос.тЬ того, какъ
мать з^ходила, поііроіцавпіисі, со мной, и
весь домъ погружался въ сонъ. Захвативъ
съ собою иа всякій случаі-і заряженное
ружье и кинжалъ и завернувіиись въ плаіцъ,
я ложился гд -нибудь въ трущоб
парка,
и мн было такъ хорошо тамъ спать подъ
св томъ зв здъ на росистой мягкой трав і
А потомъ, когда меня будила св жесть
г
З тра, еще лучше было 43'вствовать вокрзтъ
себя всеобщее пробз^жденіе жизни природы: щебетаніе птицъ и звз^ки нас комыхъ
въ окружавшей меня розовой дымк разсв га.
О тюрьмахъ я дуыалъ тоже не разъ,
и он меня нисколько не пугали. Я представлялъ себя въ мечтахъ брошеннымъ
въ мрачное, сырое подземелье, на голый
каменный полъ, съ обязательными крысами
и мокрицами, ползающими по ст намъ,
или въ высокой башн , кз^да сквозь іцель
вверхз^ пробивается лишь одинокій лучъ
св та, представлялъ себя умираюии-імъ въ
пыткахъ, никого не выдавъ, и это приводило меня только въ умиленіе. Я самъ
себя хоронилъ заживо, какъ жертву за
свободу...

— 11 ннкто объ этомъ ие у з н а е т ъ , —
думалть я...—Какъ все это хорошо! Это
даже лучше, ч мъ если. бы вс узнали,
потому что тогда я не могъ бы быть ув ;
г
реннымъ, что іірнношз себя въ жертвз
безкорыстно.
По временамъ, наобороть, я думаль, что
выберусь и з ъ кр пости и внезапно предстаІІЗ' предъ своимп друзьяыи, которыесчитали
меня погибшимъ. Какъ онн б^^дутъ з'Дивлены и обрадованы! Особенно, когда я нокажу имъ знаки, оставленные кандалами
на моихъ рукахъ и ногахъ, и, еще лучше,
два — три оборванныхъ ногтя во время
пытки, іі разскажу имъ о своемъ удивительномъ освобожденіи...
Во всемъ, что я говорю теперь, я не
изм няю, не смотря на давность, ни единой іоты.
Вс
эти мысли и мечты, нав янныя,
можетъ быть, массой прочитанныхъ мной
романовъ, составляли основу моей внутренней интимной жизни. Я зд сь не
только ничего не през'величнваю, но, на7
оборотъ, многаго не договариваю, потомз
что перечислять все, о чемъ я тогда мечталъ въ этомъ род , и все, что лиі при-

ходияо въ голову, значпло бы исписать
ц лые томы въ дух
Фенимора Купера,
а это зд сь было бы неум стыо.
Всевозможныя мысли и чувства такого
рода сразу нахлынули на меня и скучились
въ моей голов
въ эти критическіе три
или четыре дня моей жизни. Наконецъ,
совершнлся переломъ. Н сколько дней я
ни разз не ходилъ къ моимъ новымъ
друзьямъ-революціонерамъ—и вдругъ почувствовалъ, что больше я не въ состояніи
ихъ не вид ть. Но вид ть ихъ — значпло
идти съ ыими, другого выходая не могъ себ
представить. Дождавшись утра, я од лся,
какъ обыкновенно, с лъ, какъ обыкновенио, пить чай съ Печковскимъ, котораго я
З'же познакоми.іъ съ Алекс евой, и сказа.іъ ему, что въ эти дни я много передз'малъ и р шилъ идти въ иародъ со своплпі
новыми товариіцами.
— Я это зналъ, — отв тилъ онъ, и мн
показалось, что на его глазахъ навернулись слезы.
Еще ночыо я р шилъ раздать товарииіамъ по гимназіи вс
мои коллекціи и
имущество, чтобы иичто меня бол е не

удерживало no этз' стороиз7 жизни, а книги отдатЬ для основанія тайной библіотекн.
Напившись грустно чаю, мы встали и начали упаковывать мое имущество, распред ляя, что ком}' отдать. Я роздалъ все,
даже б лье й платье, оставивъ себ только кошелекъ съ деньгами, часы и револьверъ, потомз' что, для чего мн было теперь все остальное?.. Роднымъ я р шилъ
ничего не писать.
— В дь столько людей тонз^тъ, проваливаются въ землю и вообще исчезають
безъ в сти! Пзгсть думаютъ, что погибъ и я.
Зат мъ съ дрзтимъ товаршцемъ, Мокрицкимъ, сыномъ одного изъ московскихъ
художниковъ, я пошелъ въ какіе-то ряды
подобрать народный костюмъ и, прежде
всего, началъ выбирать себ самый грубый.
- Теб нельзя од ваться въ подобное
платье,—сказалъ Мокрицкій. — Возьми самый лу.чшій изъ рабочихъ костюмовт, ато
63'детъ слишкомъ р зокъ контрастъ съ
твоей физіономіей.
Я согласился съ этимъ, и мы выбрали
суконный жилетъ съ двумя рядами бубеньчиковъ, вм сто пуговицъ, весело побрякивавшихъ при каждомъ шаг , н сколько

снтцевыхъ рубахъ и штановъ, нерщпо
чуйку, фзф^ЖКУ Й с.мазные сшюги необыкновенно франтовского вида: верхняя' часть
ихъ представляла лакироваиные отвороты,
на которыхъ были вышиты круги и другіе узоры синими и красными нитками.
Зат. мъ, зам тивъ, что мои волосы остри;кены не по народнсшу, мы пошли къ Мокрдцщому. Усадивъ меня подъ картиной
какой-то нимфы, работы своего отца, онъ
подстригъ мои волосы „въ скобку", какъ
у рабочихъ, а шею подъ „скобкой" начисто выбрилъ отцовской бритвой. Потомъ
?іамазалъ ми волосы постнымъ масломъ
и расчесалъ ихъ съ прямымъ проборомъ
на об стороны.
Въ этомъ костю^гЬ и вид я тотчасъ же
явился въ ыашз^ сапожную мастерскую и,
ран е, ч ліъ окружающіе усп ли опомниться, заявилъ имъ пря.мо:
— И я р шилъ тоже идти в ъ народъ!
Алекс ева, сид вшая посреди остальныхъ на деревянно.мъ обрубк и разсм явшаяся сначала при вид
моего переод ванія, взглянула на меня при этихъ словахъ какъ-то особенно, и мн показалось,
что на лиц
ея выразился испугъ... Но

тотчасъ же пспомниіп, про свои уб жденія, оиа встала и, протягивая мн об']-.
руки, сказала:
— К а к ъ это хорошо съ вашей стороны!
Остальные в с тоже повскакали со своихъ лі стъ. Санька Лукашевичъ первый,
осмотр въ меня со вс хъ сторонъ съ критическимъ видомъ знатока, вдругъ разсм ялся и сказалъ:
— Ч о р т ъ знаетъ что такое! Взглянешь
сзади—настоящій рабочій, а взглянешь спереди—переод тая мужичкомъ актриса.
Я тоже см ялся и повертывался во вс
стороны, давая разсмотр ть свой костюмъ
во вс хъ подробиостяхъ. З а т мъ я сейчасъ
же выбралъ себ колодку и кожу и, подъ
руководствомъ нашего „мастера", съ величайшимъ усердіемъ принялся вставлять
щетинз^ въ дратв}' и шить свой первый
крестьянскій башмакъ.
О только что розданномъ имуществ и
обо всемъ пережитомъ мною въ эти дни я
никому ничего не сказалъ.

IV.
Первое путешествіе
въ народъ.

П

РОШЛО трп нед лй. АпрЬль кончался. Работы въ мастерской продолжались ежеднепно, іюка не начинало
смеркаться. Он см нялись времяотъ времени разговорами, п ніемъ „Бурнаго потока" и множества другихъ п сенъ, которыя ' знала Алекс ева, учившаяся посл
института еще въ консерваторіи, и звонкій
ея голосъ будилъ эхо во вс хъ з 7 Г л а х ъ По вре.менамъ вс п ли хоромъ:
Нелюдимо наше море,
День и ночь шумитъ оно.
Въ роковомъ его простор
Много б дъ погребено.
См ло жъ, братья, в тромъ полный
Парусъ мой направилъ я,
Разс четъ с дыя волны
Быстрокрылая ладья!
Облака б гутъ надъ моремъ,

іу1

Кр пнетъ в теръ, зыбь черн й,
Будетъ буря!—Мы поспориыъ
И поборемся мы съ ней!

И когда доходили до куплета:
Тамъ, за далью непогоды,
Есть блаженная страна;
He теын ютъ неба своды,
He проходнтъ тишина!..
Но туда выносятъ волны
Только сильнаго душой,—

172

люе сердце такъ и прыгало отъ радости.
П ли по временамъ и п сни юмористическаго характера, какъ, напршгізръ, изв стиую бурлацкзчо „Дубйнушку", перед ланную Ельцинскимъ на радикальный манеръ
и вызьшавшз^ю всегда взрывы с.м ха.
Усп хи большинства въ работ
оказалнсь совс мъ не блестящимн, далеко ниже
средняго уровня. Многіе, при первомъ
иредлог къ разговорз', оставляли, не зам чая того, свои колодки и предавались,
вм сто работы, сгюрамъ о грядущемъ обш,ественномъ стро , основаннрмъ на равенств , братств
и свобод , или обсужденій своей ^удущей д ятельности. Зам тивъ черезъ н которое время, что они
ровно ничему не научились, многіе начали

разочаровываться къ самомъ предмет и
говорили:
— Къ чему наиъ учиться ишть сапоги
и башмаки, когда весь народъ ходитъ босой ІІЛІІ въ лаптяхъ? He лучше ли идти
туда въ вид страннпковъ или простыхъ
чернорабочихъ?
— Совершенио в рно, — отв-Ьчали другіе.—Что общаго им етъ шитье сапогъ съ
революціей?
— Своимъ ремесломъ, — іірибавляліі
третыі, — мы только отобьемь хл бъ у
настоящихъ мастеровъ.
Впереди вс хъ въ работахъ шелъ я, зат мъ Алекс ева, старавшаяся не отставать отъ меня. Bch остальные были далеко
позади въ сравнеиіи съ нами двоими.. Наконецъ, я сд лалъ для Алекс евой маленькіе полубашмачки изъ козловой ко>ки,
и, когда она ихъ над ла и стала съ торжествомъ всізмъ показывать, Кравчинскііі,
работавшііі н сколько лучше другихъ и
давно замі гившій, что изъ нашего сапояснаго предпріятія нпчего не выйдетъ, сказалъ съ торясественностыо, ізазводя руками;
— Посл этого намъ уже нечему учиться! Пора закрывать мастерскзпо!

173

Это и было сд лано. Мон полубаііімачки
оказались единствеиныиъ пронзведеиіемъ,
попавшимъ изъ нашеп мастерской на челов чесі<з?ю иог\-.
Т мъ времёнемъ я жилъ, какъ птица
иебесная, ие им я ничего своего и никакого опред леннаго м стопребыванія.
Я ночевалъ большей частью въ квартпрЬ
Алекс евои, въ томъ самомъ памятномъ
зал , куда меня привели въ первый разъ.
Я спалъ тамъ на стульяхъ или на ковр
иосреди комнаты, од ваясь, вм сто од яла,
своей рабочей чуйкой и подкладывая подъ
голову что попалп. Вм ст со мной постоянно ночевали тутъ же Саблинъ, Кравчинскій, иногда Шишко и очень часто
еще пять-шесть челов къ постороннихъ,
направлявшихся изъ Петербзфга въ народъ и не усп вшихъ почему-либо найти
другую квартиру. АлексЬева спала въ своемъ альков , прилегавшемъ къ этой комнат и отд ленномъ отъ нея только драпировками, которыя она тщательно соединяла вм ст . Иногда мы, лежа на своемъ
полу и (пульяхъ, чуть не до разсв-Ьта де174 батировали съ ней, уже улегшейся въ по-

стель, различные общественные или религіозные вопросы.
Если бы кто-нибудь сд лалъ въ это время на нее доносъ и насъ вс хъ накрыли^ бы
въ этой квартир , то прокуроры и жандармы немедленно сд лали бы, конечно,
нзъ своеіі находки такой скандалъ на всю
Россію, какого еихе никогда не бывало. A
ыежду тЬмъ, по отношенію к ъ общепринятой въ современномъобідеств и доставшейся намъ въ насл дство отъ древнихъ христіанскихъ монаховъ морали, ни одна турчанка въ своемъ гарем , подъ защитой
десятка евнуховъ, не была въ большей
безопасности, ч мъ эта молодая и одинокая женщина, подъ нашимъ покровительствомъ.
Конечно, ыы не были гермафродиты,
и семейные инстинкты и влеченія, безъ
которыхъ челов къ, будь онъ мз^жчина
или женщина, становится простымъ нравственнымъ и физическимъ зфодомъ, были
и у насъ, какъ у вс х ъ нормально развитыхъ людей. Н о ндейная сторона совершенно обуздывала у насъ физическую. Въ
это время мы вс сознавали себя людьми
обреченными на гибель, и семейная жизнь

175

съ ея радостями каза.іась созданною не
для насъ.
Когда я мысленно заглядываю въ этотъ
періодъ своей жизни, я нахожу среди окружавшихъ меня лпцъ не одну влюбленнз^ю
парочку, и большинство изъ нихъ, въ конц'Ь концовъ, завершали свои влюбленныя
отношенія бракомъ. Природа рано или
поздно брала верхъ надъ уб ждеиіями. Но
конфликтъ между разумомъ и сердцемъ
часто завершался совершенно оригинальнымъ образомъ. Влюбленная парочка попрежнеАгу держалась мн нія, что супружеское счастье не для нея, но она сознавала,
что ея будуіцее, очевмдио, было страшно
хрупко. Первый доносъ политическаго врага или простая болтовня какого-либо малодушнаго пріятеля—п оба влюбленные окажутся надолго разлученными друп, съ друголгъ тюрьмой или ссылкоіі.
Необходимо было ил ть возможность
нав ідать другъ дрзта въ заключеніи или
сопровождать другъ друга въ ссылку и
на каторгу. И вотъ, хотя ни тотъ ни
другая ие в рили въ церковныя таинства и отъ всей дз^ши ненавид ли вся176 кое притворство и лицем ріе, оба р шали

обратиться къ священнику, чтобы пов нчаться такъ называемымъ ф и к т и в н ы м ъ
б р а к о м ъ, т.-е. быть по вн шности мужемъ и женой, но оставаться на д л въ
братскихъ отношеніяхъ. Этотъ способъ
брака казался особеино удобнымъ еще и
т ыъ,чтоустранялъ для робкихъ трудность
предварительнаго объясненія въ любви.
Въ результат же всегда происходило то,
что посл
н сколькихъ нед ль „фиктивнаго" сожительства парочка оказывалась
въ настоящихъ сзшружескихъ отношеніяхъ.
Я разсказываю зд сь всю свою жнзнь
съ ея радостями и печалями, съ усп хами
и неудачами, и это не потому, чтобъ я придавалъ ей особенно важное значеніе. Моя
ц ль другая. ШнгЬ хот лось бы описать
внзттреннюю, интнмную, идеалистическую
сторону революціоннаго движенія въ Россіи и его романтическую подкладку, притягивавш}'ю къ нему съ иепреодолиыой
силой всякую живую душу, приходившую
въ соприкосновеніе съ его безкорыстнымп
д ятелями.
Конечно, въ движеніиэтомъучаствовали
люди всевозможныхъ характеровъ. Отличителыіыми чертами однихъ была скром- іуу
12

ность и самотверженность, у другихъ обнарз^живались и честолюбивыя черты, посл
перваго періода безкорыстнаго з ? в л е ч е н і я Однисознательно обрекали себя на гибель,
а другіе иад ялись на усп хъ и даже мечтали о выдающеыся ролп въ новомъ стро
ншзии: Но вс въ обіцемъ жили той же
самоіі жизнью, какъ и я, а потому, разсказывая о себ , я этимъ самымъ даю характеристику ннтимной жизни очень г.шогмхъ, по краиней м р т хъ, къ кому я
былъ особенио близокъ.
У болыпинства моихг, товаріидей того
времени не было честолюбія и потомз^
всякое главарстпо казалось намъ очеиь
ие симпатичнымъ.
— Зач мъ я буд}' посылать другихъ на
всевозможныя опасныя и героическіяд ла,
когда самъ могз^ въ нихъ участвовать?^—
думалось мн
часто въ этотъ періодъ
времени, и я никакъ не ыогъ представить
себ иного отноіпенія къ д лу
Когда, послі; закрытія ластерской, мн
предложили, въ виду иезаподозр нностп
моего положенія и больиіихъ знакомствъ,
остаться на л то вм ст съ Алекс евон въ
178 Москв для того, чтобы мы могли служить

центромъ, черезъ который вс
остальиые,
ушедшіе въ народъ, могли бы сноситься
другъ съ друголіъ, я началъ отбиваться
отт» этоіі перспективы и руками, и ногами.
— Ни за что ие остаиусь ни нед ли, —
говорп.іі, я. — Если нельзя идти съ к мълибо мзъ васъ, я все равно уйду одипь...
Увид въ, что мое р шеніе ндтп въ народ'ь неиёіи нно, меия придулали отправить въ Даии.іопскій у здъ, в ъ им ніе пом щика Иванчинъ - Ппсарева, гд
больше
года уже велась пропаганда в ъ дерепн . На это я сеіічасъ >ке сог.іасился п,
совершеиио того ие подозр-Ьвая, попалъ
па самое крупиое н самое усп шное и з ъ
всііхъ предпріятііі пропагаиды среди крестьяиь. Нмчего подобиаго гіе было ни до,
пп посл этого, во все время движепія семидесятыхъ годовъ.
Вг, первыхъ числахъ мая лгы сі, СаблиІІЫЛІЪ у;ие лічалпсі. по Ярославскоіі жел зной дорог
и, пересічп. па Вологодскую,
высадились иа станцііі Дмитріевской. Мы
были од ты въ рабочіе костюмы, съ крестьянскшіи паспортами въ кармаиахъ. Поыию, что во все время пути меня особенпо
безпокоила мысль, какъ бы лн не забыть
12'

^

своего имени, какого-то Сеыена Вахрам ева, если не ошибаюсь. Однако, все прошло
благополучно, и при вс хъ вопросахъ „какъ
тебя зовутъ?", случившихся во время дороги раза три или четыре, я, ни мало не колеблясь, отв чалъ:
— Семенъ Вахрам евъІ
Саблинъ же,отличавшійся большой склон-,
ностью къ комизму, все время пути балагурилъ съ сос дями и разсказывалъ имъ
о нашей жизнй и работахъ въ Москв
всевозможныя небылицы. Когда, нанявши
тел жку на станціи, мы подъ зжали черезъ.
часъ или полтора- къ псш іцичьей усадьб
„Потапово", лежавшей особнякомъ на опушк еловаго л са и еи;е издали указанной
намъ возницей, какъ м сто нашего назна-'
ченія, Саблинъ до того развеселилъ этого
с ренькаго деревенскаго мужичка всевозможными юмористическими зам чаніями и
прибаутками, что тотъ, то и д ло, хватался за ободокъ тел ги, чтобы не свалиться
съ нея отъ см ха.
— Небось, шибко жиренъ ваигь баринъ?—спрашивалъ Саблинъ.
— Не-е!—отв чалъ нашъ возница, заливаясь см хомъ.—Баринъ хорошій. тонкій. І 8 І

— Вишь-ты, об іцалъ намь ваясиыіі заработокъ. He знаемъ то.іько, ие надуетъ ли.
— Н тъ, этотъ не иадуетъ. Зач мъ надувать.
Прибытіе иаше было объяснено ему
т мъ, что баринъ, нуждаясь въ хороіпихъ

мастерахъ для обученія крестьянъ въ устроенныхъ имъ столярныхъ мастерскихъ, посла.гь за нами въ Москву и об щалъ намъ
хорошій заработокъ.
На крыльц
усадьбы насъ встр тилъ
тВз б локурый челов къ, л т ъ двадцати пятм,

в'ъ с ролгъ ііиджак , съ неоольшой рыжеватой боролкоіі. Это й былъ ІіваичинъПисаревъ.
Онъ весе.чо поздоровался съ нами,
какъ со знакомыми, такъ какъ его уже
предупредили объ наиіемъ прі зд
письменно, зат мъ ввелъ въ гостиную, убранную очень . просто, и представилъ своей
;кен , тоже б локурой ІГО.ІОДОЙ женщин
маленькаго роста съ веснушками на лиц .
Зат мъ, осмотр въ наши особы и платье, онъ засм ялся и сказалъ:
— Это, господа, зд сь не годится! Васъ
вс з^знаютъ съ перваго же взгляда, потому что у меня многіе изъ крестьянъ слышали, что стзщенты идутъ въ народъ. Нужно переод ться въ обычное платье!
— Ho у меня уже н тъ никакого другого, — отв тилъ я.
— Это пустяки! — возразилъ о н ъ . — М ы
почти одинаковаго роста, и у меня иаіідется достаточно лишняго платья.
І і вотъ мы пошли въ его спальню, гд
я снова превратился почти въ то самое,
ч мъ я былъ ран е. Только чистить мн
г
сапоги и платье было ужё некомз , кром
меня самого, потом что за нсключеніемъ

кухарки, горничной и раоотника по хозяйству, въ з^садьб не было никакой прислути. Такое же обратное переод ваніе
Писаревъ сд лалъ, къ мое.му облегченію,
і! съ Саблинымъ.
— Напрасно думаюгь, — говорилъ онъ
при этомъ,—что для д ятельности въ народ
нужно непрем нно переод ваться
мЗ'жикомъ. Въ своей сред крестьяне слушаютъ съ уваженіемъ только стариковъ,
да отцовъ семейства. Если мрлодой, неженатый и особенно безбородый челов к ъ
начнетъ пропов дывать в ъ ихъ сред новыя идеи, его только высм ютъ и скажутъ:
„что онъ понимаетъ? Яйца курицу не
учатъ". Совс мъ другое, когда челов къ
стоитъ н сколько выше ихъ по общественному положенію, тогда его будутъ слушать со вниманіемъ.
Эти идеи шли настолько въ разр зъ съ
т мъ, что говорилось и д лалось вокругъ
насъ въ столицахъ, что мы оба сначала не
знали, что и подумать. Однако, очевидная
справедливость этихъ словъ била мн
въ
глаза и вполн соотв тствовала т мъ представленіямъ, какія я составилъ себ о крестьянахъ того времени. П р и томъ же, пе-

редъ нами былъ не теоретикъ революціонной пропаганды, а практикъ, уже бол е
года работавшій с ъ усп хомъ въ народ .
— Н т ъ ничего лучше положенія пом щика средней руки, въ своеыъ собствен
номъ ИМІЗНІІІ,—продолжалъ
онъ разсуждать,—или писаря въ своей волости, или
учителя, уже прожившаго н которое время время в ъ деревн
и заслужившаго до1
в ріе окружаіоідих-ь крестьянъ. Іто же
касается до э т о г о,—добавилъ онъ, показывая на мой новый костюмъ франтоватаго рабочаго,—то такое платье самое
удобное для нашей ы стности. Зд сьбольшинство уходятъ на заработки въ Петербургъ или Москву и возвращаются въ совершенно такомъ же вид . Ничто ые м шаетъ вамъ над вать этотъ костюмъ по
временамъ, когда бз^дете ходнть къ знакоыымъ крестьянамъ въ гости. Но ни въ какомъ случа
не сл дуетъ выдавать себя
зд сь за простого чернорабочаго.
Ч ліъ больше говорилъ онъ, т мъ больше вырисовывался въ немъ челов к ъ очень
практичньш и способный импонировать
людямъ, приходящимъ съ нимъ въ близкое
соприкосновеиіе. Моего отца, какъ обна-

ружшюсь сейчасъ же, онъ зналъ немного,
по служб съ его отцомъ въ ополченіи.
Черезъ нед лю пребыванія мы вс были
Згже на „ты".
Писаревъ тотчасъ ;ке познакомшгъ насъ
съ земскимъ врачемъ Добровольскимъ и
а^шеркой Потоцкой, жившими въ большомъ сел Вятскомъ, за пять верстъ отъ Потапова, и занимавшимися той же самой революціонной д ятельностью. Познакомилъ
зат мъ съ десяткоыъ молодыхъ парней
своей столярной мастерской, перечитавшихъ уже вс
печатавшіяся для народа
за границей книги и выражавшихъ революціонераыъ свое полное сочз^вствіе, и,
наконецъ, сводилъ въ ближайшія деревни
къ н которымъ семейнымъ крестьянамъ.
Одно изъ этихъ семействъ особенно
выдавалось среди вс хъ остальныхъ. Это
былъ зажиточныіі домъ. Его составляли
с дой старикъ-отецъ, съ величественнымъ
гіатріархальны.мъ видомъ, и при томъ грамотный и даже любитель чтенія, добродушная старуха-мать, дв дочери и два сына.
Невольное вниманіе обращали на себя
второй сынъ, РІванъ Ильичъ, и его старІ 8 6 шая сестра Елена. Иванъ Ильйчъ былъ

сначала лавочиикомъ въ сел
Вятскомъ,
гд
/ішлъ земскій врачъ, но, придя к ъ
иде , что торговая прибыль не есть справедливый доходъ, о и ъ оставилъ это занятіе.
Его сестра Елена, высокая и очень стройная д в5'шка, л т ъ девятнадцати, съ задумчивыми карими глазами и доброй прив тливой з^лыбкой, тоже была затронута
надвигающейся цивилизаціей. Она получала
изъ Потапова и читала всевозможныя книги,
не только народныя, но и журналы и романы.
Ея разговоры и вс манеры обнаруживали интеллигентнзпо д вушкз^, и все это
еще бол е отт нялось ея зам чательной
скромностыо. Мн
казалось, что такова
была моя собственная мать, когда она
жила в ъ долгЬ своего крестьянина-отца в ъ
деревн , и потоі іу я былъ всегда з^двоенно
внимателенъ къ этой д вушк . Съ ней п
ея братомъ мы скоро очень подружились
и гюстоянно б галп дрзтч. кг 'лругу повпдаться.
Вс остальные адепты потаповскихъ пропагандистовъ были очень добродзчііные,
побывавшіе въ столицахъ, парни, но не

і88

представляли для меня особеннаго интереса, такъ какъ не было зам тно въ нихъ
той внутренней псйхической жизни и д ятельности, которая отличаетъ интеллигентнаго челов ка отъ простого, первобытнаго. Никакіе отвлеченные и неразр шимые
вопросы, повиднмому, не волновали ихъ
души, и въ теоретическихъ разговорахъ
они соглашались сейчасъ, не спрашивая
дальн йшпхъ разъясненій, со вс мъ т мъ,
что ыы имъ говорили, хотя бы это и находилось въ противор чіи съ предыдущимъ.
Романтическіе вкусы, которые я наблюдалъ въ большинств
молодыхъ революціонныхъ д ятелей конца семидесятыхъ
годовъ, сейчасъ же проявились и зд сь.
— Надо пріучаться къ жизни въ л сахъ,—сказалъ, черезъ н-Ьсколько дней,
прі хавшій туда Ельцинскій.—Пойдемъ на
ночь въ л съ, заберемся въ самую глушь
и переночуемъ у костра.
— Мы уже не р а з ъ д лали это,—сказала
Ппсарева и добавила, н сколько прозаически:
— И всегда пекли подъ костромъ картофель.

Она сейчасъ же посп шила въ кз'хню,
набрала въ салфетку сырого картофеля,
соли, масла и чернаго хл ба. Вооружившись вс мъ холодныыъ и огнестр льнымъ
оружіемъ, к а к о е ' только оказалось въ
усадьб , мы, безъ дальн йшихъ разсужденій, вс
отправились въ самую глубину
ближайшаго большого л са. Черезъ н сколько минутъ по приход на небольшую
л сную полянку картофель былъ слегка зарытъ въ землю, и огромный костеръ изъ
натасканнаго нами хвороста пылалъ надъ
нимъ своими красными языками пламени.
Большинство изъ насъ разлеглось около
него, и начало обсуждать проекты будущихъ заговорщицкихъ предпріятій или разсказывать свои прежнія ночевки въ л сахъ
и всякія приключенія. Я же прилегъ въ
отдаленіи и съ восторгоыъ
наблюдалъ,
какъ красішо блест ли смневатылн отливами стволы трехъ или четырехъ рун<ей,
прислоненныхъ къ окружающиыъ высокимъ елямъ, и какъ на фон непроглядноіі
безлунной ночи, окружавшей осв щенное
пространство вокрзтъ костра, р зко и
фантастично выд лялись живописныо фигуры моихъ новыхъ товарііщей, съ кото-

рыми мн предстояло итти въ борьбу за
свободз', на жизнь и смерть. Н сколько
зв здочекъ смотр ли на насъ съ высоты
небесъ между вершиналги деревьевъ и какъ
будто говорили о насъ 'между собою. Таинственный мракъ р зко ограничивалъ
собою осв іденные половины головъ и
плечь у сидящихъ напротивъ меня, и мн
невольно казалось, что они сливаются съ
окружающей ихъ почыо въ одио неразрывиое д лое.

190

Ельцинскій поднялъ съ земли еловую в тку и, полуоборотіівііиісь ко мн , сказалъ:
— Вотъ, мы жжемъ эти в тки. А меійду
т мъ, сколько въ каждой изъ нихъ з^дивительнаго! Каждая в тка вырастаетл, такоіі, какой она должна быть у ели, а не
какъ у березы, или сосны. Каждая оканчиваетъ своіі ростъ, когда достигнетъ надлежащеіі величины, а зат мъ отсыхаетъ и
вм сто нея выростаютъ новыя, такія же.
Разв это не чудесно?
И вдрзтъ я понялъ, что и у него въ душ —та же самая любовь къ природ , и
мн захот лось броситься на шею этому
новому товарищу, котораго я считалъ до
сихъ поръ исключительно занятымъ еще

новыми для меня общественньши вопросами.
Но я, какъ это почти всегда бывало со
мною, сдержалъ свой порывъ, и онъ его
не зам тилъ, какъ ие зам чали и другіе
въ подобныхъ слз^чаяхъ. И вотъ теперь я
часто упрекаю себя заподобн}'Ю сдержаиность... Яие разъ зам чалъ ее и у другихъ!
И мн часто приходитъ въ головз^ такая
мысль: — не лучше ли паыъ быть совс мъ эксііанспвными въ своихъ добрыхъ и
дружескихъ порывахъ и сдерживать себя
по принципу во вс+.хъ дурныхъ? А между
ті;м'ь сколько людей постзчіаютъ какъразъ
наобороть и этммъ отравляютъ жизнь и
себ , п друпімъ!
Несмотря на мое обратное превраіденіе
въ „барнна" (хотя о томъ, кто я такой,
знали лишь немногіе избранные), я сейчасъ >ке снова началъ переод ваться въ
свое рабочее платье и принимать участіе
въ жизни окруисающихъ крестьянъ и ихъ
работахъ. Мн не столько хот лось пропов дывать новыя общественныя и политическія идеи, сколько изучать народныя
массы, войти лично въ ихъ трудовую

191

жизнь п оиред лнть, наконецъ, самому,
д йствительно ли крестьянство можетъ
оказать интеллигенціи как\'ю-либо помош,ь
въ ея трз'дной борьб'Ь за св тъ и свободу.
Еще съ первыхъ дней своего пребыванія я попробовалъ пахать съ однимъ
крестьянииомь и зашшался этимъ дня два,
посл чего л вая рука, оттянутая сохой,
забол ла у меня такъ сильно, что я долженъ былъ прекратиті. свое землед ліе.
Я быстро выз^чился косить трав}-, поставлялъ ее ежедневно для двухъ нашихъ коровъ, и каждое \'тро рубилъ дрова для
кухни. Потомъ я крылъ крыши соло.моіі
на крестьянскнхъ пзбахъ вм ст съ Иваиомъ Ильичемъ, и іюложеніе навысот мн
чрезвычаііно нравилось въ этой работ .
Въ Потапов ыачали даже добродзчішо
подшзтчіівать надъ такндгь моимъ усердіемъ.
— Аннушка вид ла, какъ оиъ таііно
ходитъ к'ь р чк , обливаетъ себ лнцо
водой и ложится зат мъ на солнечномъ
припек , чтобы жаръ ободралъ ему коЖу
и сд лалъ его бол е похожимъ на мужика,—говорилъ обо мн Писаревъ, іпутливо
192 иоглядывая на меня за чаемъ.

— А я вид лъ — добавилъ Саблинъ, съ
самымъ серьезнымъ видомъ, — какъ онъ,
сидя на крыльц , третъ свои ладони о
ступени для того, чтобы он
сд лались
жесткими.
Это несерьезное, какъ мн
казалось,
отношеніе къ д лз^ сильно ыеня огорчало,
но я ясно вид лъ, что ко мн лично они
вс
относятся очень хорошо и что эти
шутки объясняются лишь веселымъ характеромъ люихъ новыхъ товарпщей.
Особенная склонность къ своеобразному
балагурствз' проявлялась у Саблина, любившаго во время серьезнаго разговора
пускать постороннія остроты, сбивавшія
разговаривавшихъ съ первоначальной темы.
Его остроты не всегда были очень высокой пробы, какъ обыкновенно случается,
когда люди шутятъ ежедневно. Это были
большею частью каламбуры въ род , наприм ръ, неожиданнаго зам чанія, что слово
л и б е р а л ъ пронсходитъ отъ того, что какой-то н мецъ Л и б ъ на одномъ собраніи чревычайно много о р а л ъ . Вс см ялись, принимались разбирать, какимъ образомъ несходящаяся гласная о могла
перейти въ е, и разговоръ перескакивалъ
13

193

на новый предметъ раньше окончанія прежняго.
Все это мн казалось не соотв тствующимъ серьезности нашего положенія борцовъ за свободу, добровольно обрекшихъ
себя на гибель. Я былъ тогда еіце слишкомъ молодъ для того, чтобы понять, что
можно приносить себя въ жертву и еъ
видомъ беззаботности. Но я з^же и тогда
угадывалъ инстинктомъ, что подъ этой
напускной вн шностыо в чно шутящаго
челов ка скрывалась у Саблина, глубоко
преданная д лу и любящая душа.
Мало-по-малу передо мною стало выясняться положеніе д ла въ этой м стности,
и его результаты постепенно начали принимать въ моихъ глазахъ все бол е и бол е грандіозные разм ры. Десятокъ рабочихъ-крестьянъ, съ которыми я. познакомился, жили по различнымъ деревнямъ
волости и слуясили какъ бы опориымп
пунктами для проведенія въ народъ новыхъ
обиіественныхъ и политическихъ идей.
Для одного изъ нихъ Писаревъ выхлопоталъ у начальства разр шеніе быть
книгоношей, т.-е. ходячимъ продавцемъ
194 | 1 0 деревнямъ народныхъ изданій. Вверхзг

его короба лежали различныя божественныя книжки, а внизу—революціонныя воззванія къ народу и брошюры, издаваемыя
для народа заграиицей. Тамъ были вс
запрещенныя изданія, разносившіяся пропагандистами въ это л то и въ другихъ
м стахъ Россіи. И з ъ нихъ и н т е л л и г е нціи (а не крестьянамъ) больше вс хъ
нравилась „Сказка о четырехъ братьяхъ",
гд разсказывалось, какъ четыре братакрестьянина, родившіеся въ глухомъ л су
и потомз^ жившіе все время по природ ,
не зная ни начальства, ни привилегированныхъ лицъ, вдругъ вышли изъ этого л са
и съ удивленіеыъ увид ли новый, совершенно непонятный для нихъ общественный и политическій строіі. Они пошли на
четыре разныя стороны Россіи для того,
чтобы познакомиться съ этимъ удивительнымъ для нихъ образомъ жизни, и начали
уговаривать народъ возвратиться къ „первобытной справедливости", но вс попали
за это въ руки властей и встр тились по
Владимірской дорог въ кандалахъ на пути въ Сибирь.
Въ народ , какъ я зам тилъ, эта сказка
да и вообще вс
произведенія въ сказочіз*

195

номъ тон , производили мен е впечатл нія,ч мъ прямыя обращенія, въ род прокламаціи
Шишко, начинавшейся словами:
„Чтой-то, брацы, плохо живется народу на
святой PJ'CH!" Кром этихъ произведеній
разносились изъ Потапова сборники революціонныхъ стихотвореній, перед лки общеизв стныхъ народныхъ п сенъ на революціонный ладъ, ч мъ особенно занимался Елыдинскій, и брошюрки псевдо-религіознаго содержанія, въ род сказки о Никола
Чудотворц , возмутившемся (кажется, уже
на неб ) совершающимися на земл
несправедливостями и отправившимся на
нее пропов дывать революцію. Меня особенно см шило тогда, что на внутреннеіі
сторон обложекъ у вс хъ такихъ изданій было напечатано:
„Одобрено цензурой".
А на книжкахъ
держанія, въ род

псевдо-религіознаго соНиколая Чудотворца;

„Съ благословенія Свят йшаго С нода".
Вс эти книги распространялись книгоношей въ значительномъ числ
по всему
у зду. Остальные „избранные" изъ крестьянъ пропов дывали по своимъ деревнямъ

и старались сд латься центрами отд льныхъ
кружковъ деревенской мододежи.
На лугу передъ усадьбой были выстроены различныя качели и карусели, вм ст
съ приспособленіями для гимнастическихъ
т
упражненій и даже долшшней мз зыкой.
Благодаря такимъ приманкамъ, каждое
воскресенье собиралась въ Потаггов
вся
деревенская молоде;кь изъ окрестностей,
челов къ до пятисотъ и бол е. Везд кругомъ п лн п сни, водвди хороводы. Молодые парпи качали на каруселяхъ деревейскихъ'д вицъ, и все было поставлено
вольно, безъ ст сненія.
Когда ГІисаревъ и Саблинъ зам шива.іись no вре.менамъ въ эт}' огромную
толпу со свойми Ш5'тками п веселыми разсказамп, то м сто ихъ нахожденія всегда
легко было опред лить по пез^молкаемымъ
взрывамъ хохота. Настоящей проиаі-анды
зд сь изб гали, но эти сбориіда служшіи
ирекрасным-ь способомъ для завязыванья
знакомствъ, п потоыу потаповская колонія
пропагандистовъ ими особенно дорожила.
Перед лки же народныхъ п сенъ, гд
осм ивались власти и самодержавные порядки, и весь остальной запрещенный во-

197

кально - музыкальный репертуаръ были
зд сь пущены въ полный ходъ.
Съ особеннымъ воодушевленіемъ п ла
толпа изв стный революціонный варьянтъ приволжской бурлацкой „дубинушки".
Среди общаго см ха и гула такъ и греы ли ея куплеты:
Ой, ребята, плохо д ло!
Наша барка на мель с ла!
. . . нашъ б лый корлщнкъ пьяный!
Онъ завелъ насъ на мель прямо!
Чтобы барка шла ходч е,
Надо коршцпка въ три шеи.

Іі каждый куплетъ стоголосая толпа
сопровождала обычнымъ прип вомъ:
Ой, дубинушка, ухне.мъ,
Ой, зеленая, са.ма пойдетъ, подеррёмъ, подернемъ, да ухнемъ!

Такія задирательныя противоправительственныя п сни особенно соотв тствовали
народному вкз'су и вызывали въ крестьянской публик неудержимый см хъ. Он
тотчасъ заучивались и разносились присз'тствовавшиыи дал е по деревнямъ. Какъ да198 леко это распространялось, было трудно

даже опред лить. Только неожиданностью
для провинціальиыхъ властей движеніе въ
народъ и объяснилось то обстоятельствб,
что на все это въ продолженіе почти
двухъ л тъ не обращали никакого вниманія.
Въ тотъ моментъ, когда мы съ Саблинымъ прі хали въ Потапово, главная
работа въ этой м стности казалась совершено законченной. Черезъ дв или тринед ли пребыванія мн стали уже закрадываться въ душу вопросы:
— Для чего же живу зд сь я? Что могз'
я прибавить къ тому, что уже сд лано?
Семейныя воспоминанія и все, что было
пережито мной при р шеніи идти въ народъ, сталп пробз^ждаться въ душ съ
новой силой.
— Оправді.шается ли этоіі моеіі жизнью
все TO rope, которое я причынилъ у себя дома? В дь, можетъ быть, въ это самое мгновеніе и мать моя, и вс другіе воображаютъ обо мн
всевозможные ужасы, а я
живу зд сь, как-ъ ни въ чемъ не бывало,
почти такъ же, какъ и у нихъ въ Борк !
Рбмантическая сторона моей природы,
жаждз^щаи опасностей и приключеній и 199

побуждавшая меня пойти въ это движеніе
въ надежд
попасть прямо въ партизанскую войну,—если не войнз7 народа, то т хъ,
которые въ него пошлп,—снова заговорила. Если вс пз'стились въ такую подготовительную работу,то никакой партизанской войны не будетъ много л тъ. Кругомъ разсуждаютъ лншь о томъ, какъ
каждый подготовитъ н сколько челов къ,
а этн, въ свою очередь, еще п сколько и'
такъ дал е до безконечности! А я еще
никого не подготовилъ...
Писаревъ спросилъ меня однажды:
— Какъ ты думаешь, скоро ли будетъ
революція?
— He знаю!—отв тилъ я ему печально.—
Можетъ быть, л тъ черезъ десять, а можетъ быть, и бол е.
— Ну, н тъ!—отв чалъ онъ. — Бол е,
ч мъ на четыре года, я не согласенъ.
Съ этимъ крайнимъ срокомъ мирились
и остальные. Но о томъ, что революція
можетъ слз'читься въ э т о м ъ с а м о м ъ
году, никому не приходило въ голову.
Въ одинъ прекрасный день, не выдержавъ дал е этой праздной жизни, потому
2оо что б ганіе по избамъ крестьянъ, болтов-

ня о будущей д ятельности и работа съ
крестьянами пересталн меня удовлетворять,
я прямо сказалъ вс мъ за утреннимъ
чаемъ:
— Я чувствую, что д ла стоятъ зд сь
5'Же на прочной ног . Для новыхъ лицъ
не остаиется достаточной работы. Уйду
на Волгу въ бурлаки.
Сначала вс приняли это за простое
размышленіе и разсм ялись, стараясь вообразить мою фигуру въ такоіЧ новой роли.
Потомъ, увид въ, что я д йствительно не
3'довлетворяюсь своей жизнью при чужомъ
д л , Писаревъ вдрз7гъ зг халъ куда-то на
и сколько часовъ и, возвратившись, сказалъ:
— Ну, я тебя устроилъ. Въ дв надцати
иерстахъ отсюда есть деревня Коптево, въ
совершенно глз^хой м стности, посреди болотъ и л совъ и наполненная старов рами.
Думаю, что это какъ разъ придется теб
ио вкз^су. Тамъ у меня есть знакомый кузнецъ, и онъ согласенъ взять тебя з'ченикомъ. >І сказалъ ему, что ты сынъ крестьянина, московскаго дворника, выросъ въ
столиц и учился три года въ городскомъ
училищ , но этой весной твои родители

аоі

202

внезапно умерли отъ тифа, оставивъ тёбя
безъ всякихъ средствъ къ существованію',
и что теб
особенно хочется выйти въ
кузнецы.
• Это мн понравилось. „Вътакоыъ положеніи, думалъ я,-мн можно будетъ, по
крайней м р , узнать, что же такое представляетъ изъ себя этотъ народъ? Если
вестп пропаганду и лз^чше въ привилегироваыномъ положеніи, то изучать народъ
несравненно з^добн е въ вид
простого
рабочаго. He бз'дутъ, по крайней м р ,
сейчасъ же соглашаться со вс мъ, что
я говорю, въ то время какъ, можетъ
быть, въ душ дз^маютъ совс мъ дрзтое".
На дрзтой день меня иривезли по назначенію, въ моедіъ рабочемъ костюм и
въ расшитыхъ сапогахъ, но только уже
безъ жилета съ бубенчиками, который не
требовался и въ этой глз^хой м стности.
Былъ также и запасъ запреіденныхъ изданііі въ моемъ дорожномъ м шк .
Насъ встр тилъ почтениый старикъ, ісузнецъ, съ длинной, полус дой бородой, и
старая жениіина,; его жена, спокойныя и
прив тливыя манеры которой внушали невольное уваженіе. Отрекомендовавъ меня,

какъ будущаго ученика, Писаревъ попросилъ готовить для меня, какъ избалованнаго столичной лшзнью, какое-нибудь дополнительное блюдо на его счетъ, въ род ,
наприм ръ, яичницы на молок . А зат мъ,
потолковавъ съ ними о безразличныхъ

предметахъ съ четверть часа, онъ з^халъ
обратно, оставивъ меня одного.
Старикъ и старуха повели меня прежде
всего въ небольшую „л тнюю изб}'", или
кл ть, построенную въ н сколькихъ ша- 203

204

гахъ отъ ихъ избы, на задворкахъ деревни,
и разгороженную с нями на дв комнаты.
Въ об ихъ царилъ полумракъ, такъ какъ,
вм сто оконъ, въ нихъ было прод лано
между двухъ смежныхъ бревенъ лишь одно
отверстіе, которое можно было заклеить
полулистомъ писчей бумаги. Оно затыкалось на случай нужды деревяннымъ засовомъ.
На полу въ углу лежала куча с на.
Никакой мебели не было.
— Вотъ зд сь ты будешь жить л то,
пока тёпло,—сказалъ мніз кз^знецъ,—а въ
другой горниц ночуетъ нашъ сынъ.
Я положилъ свой м шокъ въ уголъ, и
хозяева ушли, сказавъ:
7
— На работу тебя возы із тъ завтра, a
теперь теб можно отдохнуть.
Черезъ полчаса пришелъ ко ын
ихъ
сынъ, помощникъ кузнеца, уже женатый
мужичокъ, съ русой бородкой, и, поздоровавшись со мной за р з ' ^ , повелъ меня
обратно въ главную избу об дать со вс мъ
сеыействомъ. Прежде, ч мъ с сть за столъ,
я началъ по обязательному крестьянскому
обычаю креститься и кланяться вм с т съ
другими на иконы.

Я уже думалъ, что исполнилъ все требуемое отъ меня новымъ міромъ, но это
оказалось не в рно. Я забылъ, что находился у старов-Ьровъ.
— Щепотью крестишься, милый! Какъ
соль берешь! He такъ!—сказала мн старуха, подойдя ко мн со спокойнымъ достоинствомъ, по окончаніи молитвы,
И, сложивъ мою руку такимъ образомъ,
чтобы указательный и средній палецъ были
рядомъ вытянуты впередъ, какъ если бы
я указывалъ ими на кого-нибудь, она сжала
всЬ остальные мои пальцы въ кулакъ и
заставила меня перекреститься три раза
этимъ новымъ способомъ. Я охотно исполнилъ ея желаніе, такъ какъ мн это было
р шительно все равно, или, скор е, даже
интересно, и съ т хъ поръ всегда сталъ
креститься двумя перстами, по старов рски.
— Ул ешь что нибудь ковать? Спросилъ
меня старикъ посл об да.
— Н тъ! Я только сапоги шить ум ю,
да и то плохо.
— Чтожъ и сапоги д ло хорошее. Пригодится. Вотъ теперь и ковать выучишься.
— Онъ началъ распрашивать меня на-

счетъ „потаповскихъ господъ", но изъ
осторожности я на первый разъ отв чалъ
уклончиво, сказавъ только:
— Они стоятъ за нашего брата противъ
начальства.
Раннимъ з'тромъ на сліздующій день лы
принялись уже за работу въ маленькой
закопт лой кузниц при дорог у въ зда
въ деревню. Меня начали обучать д лать
гвозди. Въ остальное время пришлось раздувать м хи у горна и совершать другія
незначительныя вспомогательныя работы.
Д ло пошло такъ усп шно, что кузнеіп.
остался чрезвычайно доволенъ мною и потомъ постоянно хвалилъ мое усердіе и
способность къ работ . Впрочемъ, и было
за что хвалить. Я относился къ работ
съ такой серьезностью, какъ будто отъ
этого завис ла люя жизнь. Однажды, когда
мы сваривали шину, кусокъ раскаленнаго
жел за, величиной съ большую горошину,
отскочилъ изъ-подъ молота и упалъ мн
за голенище сапога. Я почувствовалъ
страшиую боль въ ног , когда онъ съ
шип ньемъ проникалъ мн въ т ло, но
моя рука, бившая въ то время пяти-фумгоб товымъ молотомъ, не сд лала ни одного

нев рнаго движенія. II только когда все
было кончено, я быстро сбросилъ сапогъ,
и изумленный кз^знецъ увид лъ прожжениое углубленіе на моеіі ног
величиной
съ іюловііну боба.
Въ первый же день моихъ работъ у
входа въ кузнииу собралась толпа народа,
какъ будто по собственнымъ д ламъ, толкуя между собой и лишь мзр дка обращаясь къ намъ съ т мъ или другнмъ вопросомъ.
Н которые прис ли no близости на различныхъ предметахъ, въ род старыхъ колесъ, требовавшихъ обшивки шинами. Несмотря на это кажзчцееся невниманіе, было
очевидно, что вс
они собрались зд сь
поглаз ть на мою особу и обсудить ее
потомъ между тобою.
Появленіе новаго челов ка, да при томъ
столичнаго, было болышшъ событіемъ въ
этой глухой деревн . Однако, въ виду
того, что я не им лъ въ ихъ глазахъ никакого привилегированнаго положенія и,
по ихъ мн нію, не могъ быть въ жизни
нич мъ инымъ, какъ кузнецомъ, или мастеровымъ, ко мн относились, какъ къ
челов ку своего круга, не ст сняясь. Въ 207

сл дующіе же дни у меня начали завязываться и разговоры съ этой толпой, ежедневно собиравшейся въ изв стные часы
около кузницы.
Предметы разговоровъ были чрезвычайно разнообразны, но большей частью философскаго характера.
Разъ, одинъ изъ окружающихъ крестьянъ,
пожилой мужичекъ, завелъ р чь о томъ,
что телеграфистъ на ближайшей станціи
жел зной дороги говоритъ, будто Бога
н тъ.
— Какъ вы думаете объ этомъ?—обратился онъ добродушно ко мн (слово в ы
уже было занесено даже въ эту глухую
м стность).
Очень заинтересованный узнать, что о н и
с а ы и думаютъ, я отв чалъ уклончиво:
— И въ Москв говорятъ, будто н тъ,
да не знаю, что и подумать? Говорятъ,
будто никто никогда его не видалъ.
—• И то правда,—зам тилъ одинъ,—никто никогда его не видалъ.
— A по моему,—вм шалась старуха, моя
хозяйка, тоже присутствовавшая при разговор ,—есть онъ или н тъ, а молиться
2о8 ему все же нужно, и по правилаыъ, какъ

положено. Ec.in его н тъ, немного врелени
пропадетъ, а если есть, то онъ за все воздастъ сторнцею.
Съ этимъ сейчасъ >ке согласились вс .
Такія в янія времени, прорвавшіяся въ
л сную глушь черезъ станцію жел знои
дороги, и оригинальное, чисто практическое отношеніе этихъ простыхъ людей къ
своеи религіи чрезвычайно меня поразили.
Глядя на народъ сверху внизъ и наслушавшись въ интеллигенціи р чей, что не
нужно затрагивать при сношеніяхъ съ крестьянами религіозныхъ вопросовъ изъ опасенія сразу возбудить ихъ противъ себя,
я считалъ русскихъ крестьянъ, въ особениости раскольниковъ, очень нетерпимыми
въ отношеніи в ры, а потом}? спросилъ,
помолчавъ немного:
— А что же телеграфистъ, который говоритъ, что Бога н тъ, какой онъ челов къ?
— Хорошій челов къ! — отв чали мн
н сколько голосовъ:—такой простой да
ласковый со вс ми!
Заходила р чь и о гюм щикахъ, и о начальств . И зд сь, въ качеств челов ка
изъ простого сословія, я многое узналъ, 209
14

чего не могъ бы узнать въ другомъ положеніи.
Вс старые люди жаловались на новыя
времена и говорили, что при пом .щикахъ было лучше. Молодежь же, едва
помнившая кр постное право, поголовно
относилась къ пом щикамъ изъ дворянъ
(конечно, исключая отд льныхъ, знакомыхъ
имъ лицъ) наполовину враждебно, наполовину пренебрежительно. Особенно ясно
подм тилъ я эту чер^у пренебреженія уже
впосл дствіи, когда ын пришлось, получивъ порядочный навыкъ въ народной
р чи и народныхъ правилахъ приличія,
ходить въ народъ по Курской и Воронежской губерніямъ, а зат мъ по Московской,
Ярославской и Костромской.
Нигд
въ крестьянскомъ мір
уже
не думали, что манифестъ ід февраля і8бі
года былъ подм ненъ пом щиками. Ничего подобнаго, по крайней м р мн , не
приходилось слышать. Вс
смотр ли на
него, какъ на пинокъ, данный царемъ дворянству по причин какихъ-то таинственныхъ взаимныхъ несогласій („ч м ъ - т о
н а д о л и ему"), но вс были недоволь2іо ны, что царь не отобралъ земель ц ли-

коыъ и даромъ, а назначилъ выкупъ и
н которые были даже прямо враждебно
ріастроены противъ самого даря...
— Что бы они могли съ нимъ под лать?—приходилось мн слышать не разъ.
—Баринъ-татаринъ ходитъ павлиномъ, a
пни его хорошенько ногой, глядишь—и
присмир етъ.
Этотъ періодъ пренебрежительнаго отношенія обз^словлпвался, какъ мн кажется,
т мъ, что въ глазахъ народа дворяне, какъ
классіэ, потеряли всякій престижъ именно
потому, что не сум ли отстоять своего
первоначальнаго положенія. Можетъ быть,
я и ошибаюсь, но мн всегда бросался въ
глаза контрастъ въ отношеніяхъ бол б
молодыхъ крестьянъ къ пом щикамъ, съ
одной стороны, и къ м стной администраціи—съ другой. К ъ первымъ, какъ я уже
сказалъ, отношеніе было враждебно-пренебрежительное, а ко вторымъ—враждебнобоязливое.
— Что под лаешь,—говорили мн
потоыъ у дверей этой самой кузницы, на мои
слова, что народу надо взять управленіе
страною въ своп руки, какъ въ иноземныхъ государствахъ.—Что под лаешь? У

2і.т

начальства сила, a у насъ вс врозь. Никто
другого не поддержитъ, вс разб гутся.
И мн невольно припомнился тотъ самый мужичокъ, который пустился б жать
во всю прыть, когда я позвалъ его на помощь къ Шанделье, посл того, какъ его
пере халл. тройка.
Я большею частью разсказывалъ имъ о
порядкахъ правленія въ иностранныхъ государствахъ и какъ была добыта тамъ свобода. Это мн казалось наибол е ц лесообразнымъ средствомъ, потому что приходилось изображать не какой-нибудь еще
неиспытанный проектъ, а уже существующій образецъ. Книжки распространять мн
совершенно не пришлось, такъ какъ вся
деревня оказалась поголовно безграмотной,
и въ сл дующее же воскресенье я отнесъ
обратно въ Потапово весь свой тюкъ, за
исключеніемъ одного экземпляра каждаго
изданія.

212

Бол е другихъ сблизился я съ сынсшъ
моего кузнеца, тон<е совершенно безграмотнымъ мужикомъ, но съ философскимъ
отт нкомъ ума. Въ свободные часы онъ
постоянно заб галъ ко мн въ „кл ть" и

тамъ, валяясь на с н , мы вели съ нимъ
всевозможные философскіе разговоры.
Ясталъ зам чать,чтопо немногу онъ очень
привязывался ко мн , и что его прямо влечетъ ко мн потолковать. Это очень меня
радовало, и при первомъ же случа я началъ читать ему различныя революціонныя изданія, такъ настоятельно рекомендованныя на обложкахъ и цензурой и свят йшимъ синодомъ. Но тутъ же мн пришлось совершенно разочароваться. Въ словесныхъ разговорахъ мой ученикъ былъ
челов къ, какъ челов къ, и спрашивалъ
и отв чалъ осмысленно. Но какъ только
доходило до чтенія, въ какой форм ни
предлагалось бы оно—въ вид сказки или
пропов ди, имъ сейчасъ же начинала овлад вать непреодолимая з вота или страшная разс янность.
Каждую отд льщгю фразу или дв ,
какъ я очень хорошо зам чалъ, перемежая
свое чтеніе словесными зам чаніями, онъ
понималъ совершенно отчетливо, но общая
связь ихъ другъ съ другомъ совершенно
была недоступна для его головы: одна идея
выталкивала другую изъ узкаго горизонта
его мышленія, какъ въ микроскоп раз- 213

сматриваніе одной части водяной капли неизб жно влечетъ за собою удаленіе съ
гіоля зр нія вс хъ остальныхъ частей, такъ
ке
что потомъ ихъ З'" трудно снова разыскать и сопоставить съ другими. Сколько
ни передвиган пластинку, никогда не получиіііь сразу всего ц лаго...
Такую ;ке самзло черт}' абсо.иотноіі
неспособности
охватывать
соотношеніе
между различными, связаниыми другъ съ
другомъ идеяыи приходилось мн встр ч^ть и въ головахъ людей, иеразвитыхъ
предварительны.м-ь обуяешемъ.
г

214

Одна>кды мн
прйшлось читать этомз
простому челов ку зам чательно трога^
тельное ы сто въ прокламацій: „Чтой-то
братцы".:. Я самъ очень увлёкся и былъ
взволнованъ. Взглянувъ на него, чтобы
т
узнать произведенное впечатл ніе, я вдрз гч>
с ь радостыо зам тйлъ, что на лиц моего
слушателя выражается какая-то особенная
озабоченность и какъ бы желаніе задать
мн вопросъ no поводз^ прочитаннаго. Это,
при чтеніи книгъ тогдашнимъ крестьянамі.,
была для меня такая р дкость, что я весь
иросіялъ отъ з'Довольствія.

— Что такое? — спрашиваю я, прервавъ
чтеніе.
— Какіе у тебя хорошіе сапоги,—сказалъ
онъ, указывая на расшитыя красными и
синими шнурамй голенища на моихъ ногахъ, •— чай, дорого далъ?
Этотъ неожиданный вопросъ такъ меня
огорчилъ и сразу открылъ глаза на безполезность систематическаго чтенія совершенно безграмотноіму челов ку, что я бол е не
повторялъсвоихъпопытокъ и ограничивался
устньши разговорами. И, однако, этотъ челов къ, какъ оказалось потомъ, очень привязался ко мн
й готовъ былъ для меня
на ыыогое.
Моя пропагаыда не ограничивалась одними политическими и соціальными вопросаыи. Едва я попалъ въ деревню, какъ наспльно запрятапное мною въ наибол е
удалённые уголки моей душн давнишнее
влеченіе изучать прнроду и ея в чные законы, вдругъ дало себя знать. Уб гая въ
свободныя минуты въ окружающіе л са и
болота, я тащилъ оттуда въ свою кл ть
всевозможные лишайники, мхи, древесные
грибы, вм ст
съ образчиками камней и
окамен лостей, которыхъ тоже удалось

21

найти н сколько штукъ въ этой м стности.
Все это оченьзаинтересовало моего пріятеля, и я объясиялъ ему въ популярной
форм различныя явленія природы. Я задЗ^малъ даже понемногу обучать его и
чтенію, несмотря на его поздній возрастъ,—
ему было л тъ двадцатыпесть,—но моимъ
планамъ не су>Е<дено было осзпцествиться.

ггб

Въ одинъ иамятныи полдень мы вс работали въ своеи кузниц надъ свариваиьемъ
больиюго куска жел за. Яркій солнечный
лз^чъ врывался черезъ дверь въ полуыракъ
нашей избушки на курьихъ ножкахъ, гд
не было никакихъ оконъ, и осв щалъ подъ
ыашими ногами часть чернаго отъ сажи
земляного пола. Сплошь закопченыя ст ны
оставались совершенно мрачными, и только
въ глубин
горна пылали ыа груд
угольевъ желтые, красные и фіолетовые
языки пламени.
Мы работали въ своихъ крестьянскихъ
пестрядевыхъ рубахахъ и грубыхъ фартукахъ въ три молота, такъ что наши 3'дары,
быстро сл дующіе другъ за другомъ, отбивали на раскаленномъ куск
металла
одну непрерывную дробь. Тысячи жел з-

2і8

ныхъ искръ вылетали отд льными струями
изъ-подъ нашихъ молотовъ и брызгали въ
ст ны и въ наши фартуки, и подъ каждымъ
ударомъ вспыхивали, какъ бы зарницы пламёнй.
Я былъ въ полномъ увлеченіи и ни на
что другое не обращалъ вниманія.
— Ахъ, какъ хорошо! Да это чудо, что
такое!—вдругъ раздался въ дверяхъ голосъ
Алекс евой.
Пораженный такоіі неояшданностью, такъ
какъ она, по моимъ соображеніямъ, должна
была находиться Въ Москв , я обернулся,
не докончивъ. работы, и, д иствительно
увид лъ ее, бьюідую въ ладоши, въ дверяхъ
кузницы, въ сопровожденіи Саблина и
Писаревыхъ.
— Здравствуйте, Липа! Какъ вы сюда
попали?—восшшкнулъ я, бросаясь къ ней
навстр чу.
— He з7терп'Ьла, — объявила она мн ,—
прі хала къ вамъ.
Мы вс радостно поздоровались и хот ли тотчасъ же пригласить гостей къ
себ въ избу, но Алекс ева, которую особенно привели въ восторгъ сыпавшіеся
изъ-подъ трехъ молотовъ потоки искръ,. ни

за что не хот ла идти, пока мы не сваримъ
при неи еще поваго кз^ска жел за. Сд лавъ
ей это удовольствіе, мы вс
отправились
г
сначала къ кузнецз , а зат мъ и въ мою
„кл ть", необычайное з^стройство которой,
безъ всякихъоконь,тоя;е вызвало всеобщее
одобреніе.
— Вотъ бы гд
жить, — восторгалась
Алекс ева; — совс мъ какъ хижина дяди
Тома!
Я угостилъ ихъ прнготовленной для меня
иолочном яичницей въ латк , съ чернымъ
хл боліъ, и зат .мъ вся компанія обратно
у хала' изъ деревни, строго наказавъ мн
каждое воскресенье и праздникъ непрем нно приходить къ ни.мъ.
Но, какъ говорится въ Библіи, „время
уже исполнилось" для нашей революціонной д ятельности въ этой м стности. He
усп лъ я и двз^хъ разъ побывать у нихъ
какъ Писаревъ получилъ предупрежденіе
изъ Петербурга, что ему грозитъ арестъ,
Какъ оказалось впосл дствіи, бывшііі
раскольничій попъ, Тимофей ІІвановъ, раздосадованный т мъ, что его сынъ попалъ
въ потаповскз^ю артель столяровъ-пропагандистовъ, ч мъ причинилъ большой

ущербъ его собственной мастерской,—р шилъ сд лать доносъ.
— И барину отомщу,—говорилъ онъ,—
іі сына спасу,—да еще, какъ Комиссаровъ,
наградз' получу отъ царя.
Онъ вообразилъ, что, при политическихъ
доносахъ, доносчикъ получаетъ отъ царя
все им ніе преданнаго и.мъ челов ка. Опасаясь, что, если онъ донесетъ кому-либо
изъ подначальныхъ лнцъ, у него перехватятъ награду, и онъ останется ни съ
ч мъ, онъ, будто бы, прямо отправился
въ Зюшій дворецъ и изъявилъ желаніе вид ть царя по очень важпому д лу. На
вопросъ объ этомъ д л онъ отказался
отв чать кому бы то ни было, кром царя.
Его, конечно, отправили въ „Третье Отд леніе Собственной Его Императорскаго Велнчества Канцеляріи" и посадили въ одиночное заключеніе, пока не скажетъ всего.
Ивановъ н сколько дней упирался, требз'я
царя, но потомъ, отчаявшись въ своемъ
д л , разсказалъ все.
Писаревъ, Саблинъ, Ельцинскій и умершій потомъ ыедикъ^, Львовъ, работавшій
въ этой м стности, сейчасъ же у хали въ
220 столицу. Въ дом остались только Писа-

рева, какъ не участвовавшая въ революціонныхъ предпріятіяхъ мужа, и Алекс ева,
въ качеств ея гостьи. Я тоже объявилъ,
что не у ду, потому что прежде всего нагрянутъ въ Потапово, и я въ своей отдаленной деревн буду предупреждеиъран е,
ч мъ до меня усп ютъ добраться. Остшіся
также и докторъ Добровольскій въ своемъ
сел , предполагая, что доносіэ, безъ сомн нія, относится только къ Иванчину-Писареву, а не къ нему.

221

V.
Н тъ боп е возврата.

П

РОШЛО дня три. На четвертый, когда
мы, кузнецы, вс работали вм ст ,
къ намъ въ кузницу вдругъ явился
съ ружьемъ въ рукахъ одинъ изъ изв стныхъ ын крестьянъ, на котораго у насъ
полагались почти такъ же, какъ на Ивана
Ильича. Сд лавъ видъ, что совершенно
меня не знаетъ, онъ обратился къ старику
хозяину съ просьбой починить курокъ его
ружья, и, пока тотъ, повернувшись къ
св тз^, разсматривалъ порчу, потихоньку
сунулъ мн въ руку, кивнувъ таинственно
головой, маленькую бумажку.
Я вышелъ за уголъ кузницы и прочелъ
буквально сл дующую записку Алекс евой:
„Б гите, б гите скор е! Все погибло,
15

все пропало! Добровольскій и Потоцкая
арестованы. Писарева и я сидимъ подъ
домашнимъ арестомъ. Кругомъ дома полиція и засады на случай возвращенія
кого-либо изъ васъ. Б гите, б гите скор е,
сейчасъ прі дутъ къ вамъ. Ваша Липа".
Все это было написано сп шно карандашемъ на клочк бумаги.
Когда я теперь вспоминаю свои ощущенія при полученіи этой записки, то могу
сказатьлишь одно: изв стіе это р шительно
не вызвало у меня ни мал йшаго страха
за себя, а только безпокойство за другихъ.
Я возвратился въ кузницу и принялся за
прерванную работу. Предупредившій меня
уже ушелъ. Отбивая молотомъ ударъ за
удароыъ по жел зу, я обдумывалъ т мъ
временемъ, какъ мнтЬ теперь быть? Б жать,
не попытавшись выручить Иванчину-Писареву и Алекс еву, казалось мн совершенно немыслимымъ. Надо что-нибудь придумать для ихъ спасенія. Пренсде всего я
сообразилъ, что словамъ Алекс евой „сейчасъ прі дутъ къ вамъ" нельзя придавать
буквальнаго значенія. Она, очевидно, была
слишкомъ взволнована, когда писала.
226
— Едва ли прі дутъ раньше ночи,—ду-

малъ я,—но все же надо поглядывать по
временамъ на дорогу на всякій случай,
прислушиваться и не з вать.
Зат мъ я вспомнилъ о томъ, какъ, начитавшись когда-то мальчикоыъ МайнъРида, я изображалъ инд йцевъ и искусно
пробирался въ трав ползкомъ куда угодно,
пугая взрослыхъ неожиданностью своего
появленія.
— Нужно, — думалъ я, — пробраться въ
Потапово по способу краснокожихъ, а тамъ
увидимъ, что д лать.
Но для этого было необходимо дождаться
вечера. И, вотъ, я работалъ и работалъ
безъ перерыва, обдумывая детали.
Когда, наконецъ, наступило врелія отдыха,
я вызвалъ въ свою кл ть сына-і узнеца и
сразу во всемъ ему признался. Я сказалъ
ему, что въ столицахъ и другихъ большихъ городахъ среди молодыхъ людей, занимающихся науками и пишущихъ книгы,
появилось много такихъ, которымъ счастье
простого народа стало дороже своего, и
они, бросивъ все, что дорого каждому
обычному челов ку — богатство, личное
счастье и родныхъ, пошли въ деревни, въ
крестьяне и рабочіе, чтобы жить ихъ жизнью 227
15'

и разд лять ихъ трудъ и помочь народу
устроить свою жизнь такъ, какъ это сд лано давно во вс хъ иностранныхъ государствахъ, гд народъ самъ управляетъ своей
судьбой черезъ выбранныхъ имъ людей.
Я сказалъ ему, что такіе люди ходятъ теперь по всей Россіи, что Писаревъ, Добровольскій и вс , кто жили въ Потапов , и
я самъ принадлежимъ къ ихъ числу. Но
правительство, не желая такого ограниченія своей власти, пресліздуетъ насъ и
ссылаетъ въ Сибирь и на каторгу, какъ
бунтовщиковъ.
— Въ Потапово іюлиція сегодня уже
нагрянула въ усадьбу, но Писаревъ усп лъ
скрыться,—закончилъ я,—доктора схватили
и пошлютъ въ Сибирь, а за мной прі дутъ
сегодня ночью или завтра.
Все это его сильно огорчило и обезпокоило.
— Какъ же теперь теб быть?—сказалъ
онъ взволнованнымъ голосомъ.
— Ночью з'"дУ отсюда тайкомъ, а ты
предупреди зат мъ вс хъ въ деревн ,
чтобъ ничего не разсказывали начальству
о моихъ разговорахъ съ вами. Учился,
молъ, работать, а болыые ничего.

— He б ги въ города,—сказалъ онъ мн
со слезами на глазахъ:—поймаютъ и погубятъ... Вотъ что лучше сд лай. По деревнямъ зд сь живетъ много б гуновъ
(религіозная секта, не признающая властей
и потому скрывающаяся въ глухихъ м стахъ Россіи), я знаю многихъ, и для меня
они сд лаютъ все. У нихъ есть тайныя
отд льныя комнаты при избахъ и подвалы.
Никакое начальство тебя въ нихъ не разыщетъ.
Идея попасть въ этотъ новый для меня,
таинственный міръ показалась мн очень
заманчивой. Но, вспомнивъ, что прежде
всего мн нужно спасать двухъ б дныхъ
пл нницъ въ Потапов , я ему сказалъ:
— Поговори съ ними на всякій случай,
чтобъ все было готово, если я приду къ
теб , но прежде всего мн нужно повидаться со своими: можетъ, приду, а можетъ—и н тъ...'
Настзшалъ уже вечеръ. Я уложилъ свои
небогатые полхитки въ дорожный м шокъ
и взвалилъ его на плечи. Мы обнялись,
поц ловались три раза со слезами на глазахъ, и вотъ я скрылся за задворками
деревни въ спускающемся сумрак . Никто 229

не вид лъ моего ухода, кром этого товарища по работ , который стоялъ на
околиц деревни и провожалъ меня взглядомъ до т хъ поръ, пока я скрылся.
Посл дній разъ взглянулъ я на свою
кузницу. Она стояла, въ вечерней ползтьм
унылая и безлюдная подъ своей бере-

230

Я приспособилъ свой путь такимъ образомъ, чтобы подойти къ Потапову около
одиннадцати часовъ, когда будетъ совершенная ночь.
Планъ мой состоялъ
въ сл дую-

щемъ. Усадьба находилась, со стороны дороги, на открытомъ лугу.Но домъ прилегалъ
однимъ бокомъ къ крутому обрыву, подъ
которымъ лежало русло небольшой р чки
или, скор е, ручья. За домомъ былъ маленькій садикъ съ н сколькими клумбами
цв товъ, грядами клубники и р дкими
яблоновыми деревьями. Обнесенъ онъ былъ
густымъ частоколомъ изъ острыхъ кольевъ,
и одна сторона этой ограды шла какъ
разъ на границ
обрыва, такъ что за
частоколъ трудно было пробраться, не
рискуя свалиться въ ручей съ значительной высоты.
По другую сторну рз7чья шелъ густой
еловый л съ.
Стража, приставленная къ дому, думалъ я, едва ли будетъ наблюдать за
этимъ мало доступнымъ м стомъ, а между т мъ, во время моей жизни въ усадьб я открылъ зд сь въ частокол , маленькую лазейку н, какъ любитель всякаго карабканья (да и на всякій случай),
спз^скался черезъ нее не разъ по обрыву
въ русло ручья, гдЬ находилась узкая
полоса песчанаго берега. Съ нея я ііерёпрыгивалъ легко и на другой берегъ.

Вскарабкавшись no этому м сту, сообрансалъ я, мн
будетъ возможно пробраться и въ садъ,а изъ него черезъ террасу со стеклянной дверью и черезъ одно
изъ оконъ проникнуть какъ-нибудь и въ
домъ.
Все дальн йшее я предоставлялъ обстоятельствамъ. Одно только сильно безпокоило меня. При дом
была собака,
дворняжка Шарикъ. Изъ вс хъ моихъ
враговъ она представлялась мн самымъ
опасньшъ въ данномъ случа : подниметъ
лай и выдастъ. Однако, д лать было нечего,—приходилось отдаться на волю случая.
Когда я подошелъ, изб гая по возможности дороги и обойдя встр чающіяся
дв -три деревни, къ еловому л су, прилегающему къ усадьб , наступила давно
темная ночь, и было трудно что-нибудь
разобрать на разстояніи двухсотъ или
трехсотъ шаговъ. Передъ входомъ въ
л съ пришлось идти по большому открытому лугу. Эта часть представлялась
мн наибол е неудобной, и потому я прямо гюшелъ не по трав , a no іірилегающей

тутъ проселочной дорог , разсчитывая на
случай неожиданной встр чи съ полиціей
прикинуться деревенскимъ парнемъ, ид}'щимъ въ одну изъ сос днихъ деревень.
И, д ствительно, вдали показалась во
мрак челов ческая т нь, двигавшаяся прямо мн навстр чу. Чувствуя р шительный
моментъ, я уже старался придать своему
голосу особенно непринужденный и веселый тонъ, какъ вдругъ фигура, оказавшаяся,
къ моелу великому облегченію, въ женскоыъ плать , обратилась ко мн съ вопросомъ:
— Вы куда?
— Въ Вятское,—отв чалъ я.
— Господи! Николай Александровичъ!—
вдругъ тихо воскликнула женщина съ
испугомъ:—Да разв вы не получили записки?
Только тутъ я понялъ, что передо мной
находилась горничная Аннушка, посвященная во все, и у меня вдругъ стало такъ
легко на душ , что и сказать нельзя.
— Аннушка!—воскликнулъ я полушепотомъ, пожимая д вушк
руку. Конечно
иолучилъ! Оттого и пришелъ!

PI я разсказалъ ей весь свой планъ проникнуть въ домъ, прося ее только убрать
собаку и сказать барын , чтобы держала незапертой балконнуЕо дверь. Оказалось,
что подъ арестомъ держали только Писареву и Алекс евз', а Аннушк , какъ горничной, можно было свободно входить и
выходить изъ дому по хозяйствз^. Полицейскіе и земскіе стражники не входили
внутрь дома и въ садъ, а стерегли снаружи у входной двери и время отъ времени
ходили осматривать ближайшія окрестности.
Аннушка была очень веселая и сы тливая д вушка, и, когда ея первоначальное
волненіе н сколько з ' л е г л о с ь > она очень
хорошо усвоила мой планъ.
Черезъ н сколько минутъ я былъ уже
въ л су, пробрался къ одному изъ бол е
далекихъ ы стъ ручья, спряталъ тамъ свой
м шокъ такъ, чтобы потомъ его легко
было найти въ темнот , пробрался въ непосредственную близость дома по дрз7гую сторону рз^чья и услышалъ оттуда,
какъ Аннушка кричала съ крыльца:
— Шарикъ! Шарикъ!
Зат мъ дверь дома хлопнз^ла, и все
234 смолкло.

He прошло и двухъ минутъ, какъ
я уже вскарабкался на обрывъ, прошелъ
въ садъ и лежалъ въ немъ плотно на земл , между двумя грядками, наблюдая окрестности. Все было тихо, только въ дом
было очевидное движеніе. Два осв щенные окна быстро стали закрываться шторами. Огни въ сос дней комнат погасли,
и зат мъ балконная дверь пріотворилась.
Я въ это время проползъ уже подъ самую террасу и, видя, что вблизи и за
прозрачной оградой садоваго частокола
н тъ никакой подозрительной фигуры,
однимъ прыжкомъ очутился въ комнат ,
посл чего беззвз/чно притворилъ за собою
дверь.
— Сумасшедшій! Что вы д лаете!—посп шнымъ шопотомъ сказала мн Алекс ева, и въ ея голос были и страхъ, и радость.
— Пришелъ спасать васъ об ихъ!—не
задуліываясь, отв тилъ я,—и вотъ увидите,
все это я сд лаю.
— Но какъ же вы уйдете отсюда?
— Такъ жс, какъ я пришелъ!
Въ это время она уже протащила меня
за руку въ ту комнату, окна которой 235

только что были плотно закрыты занав сками. Таыъ
сид ла хозяйка дома. На
об ихъ было больно смотр ть: такія были
у нихъ печальныя и разстроенныя лица.
Я предложилъ имъ сейчасъже од ваться
въ какія-нибудь простенькія платья, чтобы
я могъ спустить ихъ въ оврагъ и зат мъ
провести л сами в ъ " Ярославль, находящійся верстахъ въ сорока отсюда, или
на ближайшую станцію жел зной дороги
раньше, ч мъ ихъ усп ютъ хватиться.
Хозяйка дома потрясла отрицательно
головой.
— Мн нельзя б жать,—сказала она.—
У меня д ти. Кром
того, относительно
меня не можетъ быть никакихъ обвиненій.
Я занималась исключительно школой, и
отецъмой пользуется большиімъ вліяніемъ.
Я зналъ, что эта некрасивая собою и
скромная молодая женщина, дочь одного
изъ богатыхъ пом щиковъ сос дней губерніи, очень любила своего мужа, и мн
ее стало невыразимо жалко.
Алекс ева сначала не знала, что ей
д лать. Ей, видимо, очень хот лось уб жать со мною черезъ л са и болота. Романтическая сторона ея натуры жаждала

приключеній, но у нея дома, подъ покровительствомъ старой няни, было двое крошечныхъ д тей, а б гство было бы в чной разлукой съ ними.
Мы вс с ли у столика и начали обсз^ждать положеніе д ла. Алекс ева, торопясь,
разсказала мн всю исторію.
Посл дніе три дня они жили спокойно, и
въ тотъ самый день, утромъ, она ушла
пров дать доктора въ село Вятское. Это
было большое ярмарочное село, гд пом щалось волостное правленіе и былъ врачебный пунктъ. Дв комнаты больничнаго
пом щенія занималъ докторъ Добровольскій, а рядомъ съ этими комнатами лшла
акушерка Потоцкая. При вход въ домъ,
Алекс ева зам тила какое-то необычное
движеніе, а когда вошла на площадку, то
натолкнулась на часового съ ружьемъ,
стоявшаго гтередъ ближайшей изъ двухъ
лверей доктора. Онъ преградилъ ей дорогз^ и сказалъ:
— Нельзя!
Тогда она повернула къ Потоцкой и
застала ее сидящею въ слезахъ. Потоцкая
въ волненіи разсказала ей, что Добровольскій въ эту ночь былъ вызванъ далеко 237

къ больному. Въ его отсутствіе пришли
становой, исправникъ и полицейскіе съ
солдатами. He найдя доктора, они запечатали об его двери и, приставивъ къ нимъ
часового, ушли обратно къ становому, a
солдаты остались внизу.
— Хз^же всего то,—добавила она,—что
въ комнат доктора находится н сколько
десятковъ запрещенныхъ книжекъ. Онъ
думалъ, что раньше пойдутъ въ Потапово.
Потоцкая была совершенно въ безпомощномъ состояніи, но Алекс ева сейчасъ
же начала д иствовать. Увид въ, что комната акушерки отд лялась отъ комнаты
доктора лишь промежуточной ст ной, въ
которой находилась запертая дверь, заставленная большимъ шкафомъ, она сейчасъ
же принялась отодвигать его и, стараясь вс ми силами, д йствительно усгг ла въ этомъ.
Ключъ отъ комнаты Потоцкой какъ
разъ пришелся къ этой двери, и отпёревъ ее, Алекс ева проникла въ комнаты Добровольскаго, такъ сказать, за
спиной у ничего не подозр вавшаго часового. Она забрала вс запрещенныя книжки, завернула ихъ въ шаль Потоцкой и,

замкнувъ обратно дверь и заслонивъ ее по
прежнемз' шкафомъ, вышла со своей ношей вонъ и отправилась изъ села черезъ
поле по направленію къ Потапову.
Но не з7сп ла она отойти и версты, какъ
по дорог за нею вы хали одна за другою
дв тройки. Въ передней сид лъ становой и двое какихъ-то незнакомцевъ въ
офицерскихъ пальто, а въ задней—н сколько полицейскихъ и солдатъ. Что тутъ д лать?Поле было ровное и гладкое, скрыться некуда. Оставалось лишь продолжать
свою дорогу.
Когда экипажи поравнялись съ иею,
становой, который вид лъ ее въ Потапов
съ нед лю тому назадъ, остановилъ тройки
и окликнулъ ее по имени:
— Куда это вы идете?
— Домой въ усадьбу,—отв чала она.
— Такъ садитесь къ намъ: мы васъ
подвеземъ,—услужливо предложилъ онъ ей.
Алекс ева уже сочла себя арестованной
и не считала возможнымъ сопротивляться.
Но, зам тивъ любезный тонъ станового,
все-таки попробовала з^клониться:
— Мой узелъ можетъ васъ ст снить,—зам тила она,—его некуда будетъ положить.

239

— Пустяки,—сказалъ становой,—мы его
положимъ на дно экипажаі—-Принявъ шаль
Зг нея изъ рукъ, онъ положилъ узелъ въ
глубину экипажа и предложилъ ей рук}7,
чтобъ подсадить.
He оставалось ничего, какъ согласиться.
Немедленно она была представлена становымъ исправнику и жандармском}.' офицеру, какъ гостья Писаревой, недавно пріхавшая къ ней, а зат мъ начались обычныя объясненія:
— Мы демъ по очень печальному порученію. Что д лать—слз^кба. Приказано
изъ Петербурга сд лать въ Потапов
обыскъ. Какой-то доносъ,—мы ничего не
знаемъ.
— Относительно васъ лично,—зам тилъ
одинъ изъ спутниковъ,-—у насъ н тъ никакихъ распоряженій, и над емся, что и
не будетъ. Но все же намъ придется попросить васъ не вы зжать изъ усадьбы
до дальн йшихъ распоряженій.
Такъ разговаривая, про хали они четыре
версты до Потапова и остановились передъ
крыльцомъ. Алекс ева выскочила первая
и, взявъ немедленно свой узелокъ, вб 240 жала внутрь дома. Начальство т мъ вре-

менемъ оц пило его снаружи. ГГоложеніе
Алекс евой было ужасно: жилище Писаревыхъ было тщательно освобождено отъ
всякихъ запреіценныхъ веідей, и вотъ он
внесены въ него ею!
Хозяйка была въ такомъ обезкуражениомъ состояніи, что иич мъ не могла помочь. Но Алекс ева, об жавъ кругомъ
вс комнаты и не найдя м ста, гд спрятать, увид ла, наконецъ, посреди кухни
корзину съ мокрымъ, только что выстиранньшъ б льемъ. Она подб жала къ ней,
прішодняла б лье, сунула иа дно корзины
содержимое своей шали и зат мъ прикрыла
все снова мокрымъ б льемъ.
Полиція перевернула вверхъ дномъ весь
домъ. Все было разобрано и пересмотр ио, а корзина такъ и осталась стоять
посреди кухни.
Составили протоколъ, что не было
найдено ничего подозрительнаго, и начальство у хало, посадивъ об ихъ дамъ гюдъ
домашній арестъ.
Можно себ представить мой восторгъ,
когда я услышалъ все это!
— Такъ вы р шительно не хотите б іб

жать со мною?—спросилъ я посл
того,
какъ выразилъ ей все свое восхищеніе.
— Н тъ, въ виду того, что меня считаютъ простой гостьей, я думаю лучше
выждать, когда сами выпустятъ.
Несмотря на страстное желаніе освободить ее, я не могъ не согласиться съ этимъ.
— Значитъ, мн придется уходить одному. А мн такъ хот лось вм ст съ вами!
— Но какъ же вы теперь пройдете черезъ л са ночью? — спросила Алекс ева.
Я, сы ясь, вынулъ изъ кармана часы и
показалъ дамамъ маленькій компасикъ,
вд ланный въ циферблатъ рядомъ съ секундной стр лкой. Я разсказалъ имъ, что
съ этимъ компасомъ я исходилъ вс окрестности Москвы и почти весь нашъ у здъ
по совершенно незнакомымъ м стамъ, ничего не им я, кром географической карты, и никогда еще не приходилъ, куда не
сл дуетъ.
— А теперь д ло еще проще, — прибавилъ я. — Мн нужно только постоянно
держаться на западъ, и, несмотря ни на
какіе обходы, я перёс ку гд -нибудь полотно Вологодской жел зной дороги, и оно
242 приведетъ меня прямо въ Ярославль.

Вс эти разсказы и удачи мало-по-малу
такъ развеселили насъ, что будущее стало
представляться намъ совс мъ не въ такомъ
печальномъ вид . В дь нигд ничего не
нашли. На окрестныхъ крестьянъ, казалось, можно было положиться. Авось все
уляжется, а зат мъ, можетъ быть, возможно будетъ возвратиться и самому Писареву. Относительно лоего усп шнаго
ухода изъ дому не оставалось почти и сомн нія.
— Если я могъ войти въ него, — говорилъ я, — такъ іточему же не сум ю выйти?
Даже хозяйка дома пріободрилась. Мы
стали см яться надъ засадами и сторожами. Они и не подозр ваютъ, что вм сто
двухъ заключенныхъ теперь у нихъ трое,
а черезъ часъ или полтора снова останутся только двое.
— Ни за что не уйду отъ васъ, пока не
начнетъ св тать! — объявилъ я.
Намъ приготовили яичницу и самоваръ,
и посл маленькой прощальной пирушки
мн начали упаковывать на дорогу пирожки и другіе припасы. Когда небо на
восток начало слегка бл дн ть, все было
готово.

243

Мы пс , не исключая и горничной Аннушки, н ншо обнялись и пои лопались. Зат мъ мы осмотр ли въ щелки занав сокъ
м стопребывапія сторожей. Какъ только
они прошлн по дорог за частоколомъ
и скрылись за угломъ дома, дперь на террасу беззвучно пріотворилась. Я выскользнулп., каш. лгжъ, по способу американскихъ инд йцеві,, и мгновенно исчезъ въ
меж , среди грядокъ. Зат мъ дверь тихо
затворилась за мною, и все снова пришло
въ первоначальный видъ.
Работая локтями и кол нками, я доползъ
до своей лазейкп, тихо соскользнулъ по
обрыву иа берегъ ручейка и, попавъ ногами прямо въ лужу, перескочилъ черезъ
него. Добравшись до своего м шка, я взвалилъ его на плечи и пошелъ дал е по
л су, не уведя съ собой, какъ мн мечталось, пл нницъ, но за то съ облегченнымъ
сердцемъ относительно ихъ возможной
участи и съ сознаніемъ, что я не остановился бы ни передъ ч ыъ для того, чтобы
ихъ спасти.
Идти пришлось опять no направленію къ
моей кузниц , такъ какъ она лежала бли244 ж е к ъ жел зной дорог , хотя ея окрест-

иости и были очень глухи сравнительно
съ м стностыо, гд было Потапово.
Я пробирался по л самъ' и болотамъ,
постоянно оглядываясь по сторонамъ и
ЧуТКО ПріІСЛуШИВаЯСЬ І<0 ВСЯКОМу IliyM}'', в о

изб жаніе непріятиыхъ встр чъ. Вдругъ

сзади послышался стукъ дущихъ экипажей. Въ это время я шелъ не по самой
дорог , а параллельно ей по-л су, и, спрятавшись за кустами, ыогъ вид ть, какъ по
иаправленію къ моей деревн , Коптев^',
хали рысцой, одиа за другой, дв тройки 245

безъ колокольцевъ, совершенно такія, какь
ихъ описывала Алекс ева, но лицъ, сидящихъ въ экипажахъ я не могъ разобрать
за отдаленіемъ, хотя и было совс мъ
св тло.
Я сообразилъ, что это дутъ за мной и
потому, обогнувъ подальше Коптево, пошелъ самыми глухими м стами.
Блин<айшій по здъ Ярославской жел зной дороги приходнлъ лишь на сл дующее
утро, и я р шилъ провести весь день,
лежа гд -нибудь въ особенно густой чащ ,
. т мъ бол е, что я не спалъ всю ночь. Попавъ, наконецъ, въ какую-то топь, которая мн чрезвычайно понравилась, я выбралъ въ ней сухое м стечко и растянулся
спиной на мягкомъ мху. Положивъ голову
на м шокъ, я предался мечтамъ о своихъ
дальн йшихъ приключеніяхъ въ томъ же
романтическомъ род , отбиваясь отъ роевъ
комаровъ и мошекъ, не дававшихъ мн ни
на минуту заснуть.
Но никакихъ приключеній, къ сожал нію, не оказалось впереди. На сл дующую
ночь, руководясь своимъ компасомъ, разсматривать который въ л су часто прихо246 дилось при помоши зажженной спички, я

вышелъ, наконецъ, какъ и ожидалъ, прямо
на полотно жел зной дороги и направился
къ югу. Я еще не зналъ, удобно ли мн
будетъ с сть въ вагонъ на ближайшей
станціи, или придется п шкомъ добраться
до Ярославля, но, подходя къ какому-то
полустанку и зам тивъ, что на немъ все
тихо и спокойно, я легъ вдали, на л сной
опушк . Когда покяазася по здъ, я быстро
вошелъ на станцію, взялъ билетъ и черезъ
минуту былъ уже въ вагон третьято класса, посреди такихъ же с рыхъ, какъ я,
мужиковъ и мастеровыхъ.
Дальн йшій путь совершился безъ всякихъ приключеній, и черезъ сутки, разыскавъ въ Москв Саблина, Ельцинскаго и
другихъ, я уже разсказывалъ имъ о происшедшей катастроф . О гюведеніи Алекс евой въ этомъ д л я наговорилъ вс мъ тысячу восторговъ. Черезъ три дня неожиданно явилась и она сама, отпущенная на
вс
четыре стороны, какъ случайная
гостья въ Потапов , и наговорила вс мъ
тысячу восторговъ о моемъ поведеніи...
Мы до того хвалили окружающимъ другъ
друга въ эти дни, и въ глаза, и еще бол е
за глаза, что н которые, съ Кравчинскимъ

248

во глав , зачислили- насъ, иаконецъ, въ
„н я;ную парочку" (Алекс ева была лишь
на три-четыре года старше меня) и, прй
распред леніи
различныхъ
предпріятій,
старались насъ не разлз^чать.
На д л , какъ можетъ вид ть всякій,
читающій эти воспоминанія, я влюбился въ
нее съ перваго же дня знакомства, позабывъ молоденькую гувернантку своихъ
младшихъ сестеръ, которой я былъ в ренъ
около двухъ л тъ. Но такова, мн кажется,
судьба всякой чисто платонической любви,
или, по крайней м р , такой, которая не
кончилась форменнымъ обрз^ченіемъ или
признаніемъ взаимности съ об ихъ с т о
ронъ. Такая любовь бываетъ иногда очень
снльна, но, долгонеразд ленная или затаенная въ душ , она легко перескакиваетъ у
здоровыхъ людей на другой предметъ, какъ
пламя костра, не нашедшаго себ
достаточной пищи на прежнемъ м ст . О
прежнемъ предлгеті . остаются лишь н Ж'
ныя и дружескія воспоминанія...
С ъ Алекс евой у меня никогда не было
форменнаго облзясненія въ любви. Я считалъ себя че.іов'І',комъ, обреченнылъ на
гибель, не им юіцимъ права на личное

счастье, и притомъ же, во вс хъ отношеніяхъ недостоіінымъ ея. Нашы отношенія носили все время лишь хараі теръ самой н жной дружбы.
Въ первые >ке дни по прі зд я посп шилъ разыскать также и своихъ товариіцеіі по естественно-наз^чнымъ занятіямъ.
Но почти вс
они разъ хались въ свои
им нія или по дачаиъ. К ъ одному изъ первыхъ я отправился къ Шанделье, въ пробирную палатз'. Генерала не было дома,
a madame Шанделье встр тила меня очень
грз^стная.
— Вы, видно, не знаете еще, что случилось съ Сережей?—спросила она, когда мы
ус лись на диванъ.
— Н тъ,—отв чалъ я.
— Это ужасно. Полз'чилъ гд -то неизл чимую венерическую бол знь еще до
вашего отъ зда. Онъ ничего не говорилъ
вамъ объ этомъ?
На моемъ лиц , должно быть, выразился
такой испугъ, что б дная женщина начала
тихо плакать.
— Дайте мн его адресъ,—воскликнулъ
я, полный огорченія, — я сейчасъ же пойду 249

250

иав стить его. Мн и въ голову не приходило ничего подобнаго!
—• Но разв вы не боитесь заразиться?
Мы взяли для него комнату въ л чебниц ,
чтобъ не заразилъ весь домъ.
Я сильно трусилъ въ душ , но чувствовалъ вс мъ существомъ, что колебаться
въ отв т въ такихъ случаяхъ нельзя.
— Н тъ, — говорю, — в дь доктора не
боятся же.
Я принялся ут шать ее т мъ, что въ
настоящее время медицина сильно идетъ
впередъ и бол зни, неизл чимыя сегодня,
могутъ оказаться изл чимыми завтра. Взявъ
зат мъ у нея адресъ, я тотчасъ же отправился въ л чебницу.
Я засталъ Шанделье сидящиыъ въ своей
комнат на диван и читающимъ какой-то
романъ. Онъ очень изумился и сконфузился при моемъ внезапномъ появленіи.
Онъ сразу почувствовалъ, что я все знаю,
такъ какъ самое названіе л чебницы обнаруживало все.
Чувствуя опять, что изб гать соприкосновенія съ нимъ было невозможно, не нанеся обиды, я прямо подошелъ къ нему и
протянулъ ему руку.

— Разв ты не боишься?—спросилъ онъ,
З^же достаточно обезкураженный т мъ, что
вс родные не хот ли къ немз' прикасаться.
— Нисколько: такъ в дь почти никто
не заражается, — отв тнлъ я, хотя въ глубин души и боялся такой заразы несравненно болыле, ч мъ тюрьмы. Тутъ, в дь,
не было ничего романтическаго!
Я с лъ на стз^ліз по близости и спросилъ:
— Какъ это случилось съ тобой?
— Все это за то, — отв тилъ онъ печально и серьезно,—что я тебя обманулъ.
Я былъ такъ з^дивленъ, что могъ только
смотр ть на него во вс глаза! И тутъ
онъ разсказалъ мн событіе, о которомъ
я и не подозр валъ.
Въ то время, когда я только что познакомился съ Алекс евой и стоялъ одной
ногой въ ея кружк , а другой въ своемъ
„Обществ естествоиспытателей", ректоръ
московскаго университета, уже упомянутыіі не разъ геологъ Щзфовскій, встр тилъ
Шанделье въ геологическомъ кабинет ,
наканун двухъ какихъ-то праздниковъ.
Онъ сказалъ ему, что на берегу Оки, около
Рязани открыты новыя интересныя обна- 251

;кеііія, и, очевидно, желая ііостепеино пріЗ'тчать насъ къ будущей гео.чогическоіі
д ятельностн, предложилъ емз^ съ здить'
тзгда вм ст со мноіі на разв дку.
— Я далъ вамъ карту,—сказалъ онъ,—
нанеснте на нее обнаженіе, соберите какъ
можно больше окамен лостей и представьте
мн
вм ст
съ подробнымъ описаніемъ
по здки.
На дорог}' онъ предложилъ, кажется,
тридцать рз'блей съ т мъ, что мы не 6j^демъ возвращать ему остатка, а зтгатребимъ, если онъ окажется, на наемъ м .стныхъ мальчишекъ, чтобъ помог.чи прп
разв дк , какъ это д лается въ гюдобныхъ случаяхъ.
Шанделье, конечно, сі. восторголгь согласился и тз^тъ же, получивъ деньги, иомчался ко мн . Но я былъ у Алекс евой.
По первомз' импульсу, онъ хот лъ оставить мн записк}', но потомъ ему пришла
лукавая мысль у хать, оправдываясь моимъ
отсз^тствіемъ, одному, произвестк единолично всю разв дку и этимъ сразу выдвинуться въ ученомъ мір .
Такъ онъ и сд лалъ. Онъ прі халъ въ
Рязаиь, нанялъ на остаточныя деньги много

мальчиковъ, осіготр-г,лъ весь берегъ далеко
за указанньши ему пред лами, но не иашелъ ничего интереснаго, такъ что и отчетъ
его вышелъ бл денъ. Въ довершеніе всего
онъ попалъ въ рязанскоіі гостиниц въ
руки къ какой-то м етной сирен , которая и отпустила его съ такимъ гюдаркомъ.
— Если бъ ты бы.іъ со мною, — закончи.іъ онъ свой разсказъ, — ничего подобнаго не случилось бы.
И это была правда. Въ нашпхъ постоянныхъ блужданіяхъ подъ Москвою мы уже
не разъ подвергались на пути такимъ атакаыъ, но я, какъ гіЧЬсколько старшііі,
всегда усп шно отклонялъ ихъ одной и
той же фразой, чтобы не обид ть:
— Извините, пожалуйста! Намъ теперь
некогда. Мы очень заняты!
Эта фраза всегда казалась Шанделье
чрезвычайно см шной, и всю дорогзг потомъ имъ овлад вали взрывы нез^держимаго хохота.
Впосл дстпіи, уже черезъ четыре года,
я встр тилъ Шанделье студентомъ горнаго института. Вс
вн шніе признаки
бол зни были зал чены, но онъ остался
какпмъ-то вялымъ и хилымъ, и все его

прежнееувлеченіе наукой совс мъ исчезло.
Онъ умеръ черезъ н сколько л тъ, не
усп въ сд лать ничего для геологіи.
Въ той же самой л чебниц для венерическихъ больныхъ я узналъ отъ Шанделье, что зас данія нашего общества ироисходили лишь два раза посл моего отъ'Ьзда, а зат мъ рефераты прекратились
какъ-то сами собой, и вечеринки у Печковскаго превратились въ простыя вечер[іія собранія для того, чтобы потолковать
о различныхъ предметахъ и, главнымъ
образомъ, объ общественныхъ вопросахъ.
Журналъ нашъ бол е не выходилъ.
Такъ кончило свои днн „общество естествоиспытателей", разбитое бурей жизни.
Черезъ н сколько дней, найдя, наконецъ,
Печковскаго, я узналъ отъ него, что и
вс остальныя мои связи со старымъ міромъ оказались ликвидированными.
Вскор посл моего отъ зда въ Потапово произошло въ Москв н сколько
арестовъ, и мое имя было произнесено
к мъ-то, какъ имя челов ка, уже давно
занимающагося пропагандой среди учащейся молодежи. На то, что пропаганда
эта на девять десятыхъ состояла изъ при-

влечешя вс хъ окружающихъ къ занятіямъ
естественными науками, въ которыхъ я
тогда вид лъ все спасеніе челов чества, не
было обращено никакого вниманія. Властямъ не было до этого никакого д ла.
Вс
он
поголовно хлопотали лишь о
томъ, чтобы упрочить свою собственную
карьеру, выставить себя на показъ высшему начальству и для этого старались хватать какъ можно больше и больше людей,
пользуясь всякимъ предлогомъ. Притодгь
же, занятія естественными науками вм ст
съ ношеніемъ очковъ и длпнныхъ волосъ
считалось тогда главн йшиыъ признакомъ
неблагонам ренности.
• Въ одинъ прекрасный день, какъ мн
разсказалъ Печковскій, въ гимназію, гд я
учился, явились жандармы и забрали мои
документы. Въ угоду жандармамъ я былъ
тотчасъ исключенъ, по приказу попечителя
учебнаго округа, безъ права поступать въ
какія бы то ни было учебныя заведенія
Россіи. Нашъ законоучитель произнесъ
противъ меня громовыя р чи въ двухъ
старшихъ классахъ, а зат мъ и въ церкви.
Он взволновали съ верху до низу всю
нашу огромную гимназію, гд было бол е

шестисотъ воспитаниикоігь, п, какъ мн
говорили потомъ трварищи, вызвали ко
мн всеобщее сочувствіе.
Моіі отецъ, обезпокоеыныи т мъ, что я
не ду на канику:іы, прислалъ ыігк по
алресу Печковскаго дв телеграммы, по,
неполучая никакого отві га, прі халъ самъ.
Печковскій сказалъ ему, что я у халъ куда-то на урокъ, не оставивъ адреса, но
oxeu'b этому не пов рилъ и, явившись къ
директору гимназіи, узна.іъ отъ иего все.
Руководясь своимъ представ.геніемъ о
вожакахъ „нигилистовъ", какъ о людяхъ,
завлекающихъ неопытную молодежь въ
рискованныя предпріятія подъ гірикрытіемъ
возвышенныхъ ц лей, и зат мъ, когда они
достаточно скомпролетпрованы, показывающихъ имъ вдругъ свои когти и начинающихъ эксплоатировать пхъ или распоряй<аться ими, какъ п шками, подъ угрозой
доноса, онъ сейчасъ же подумалъ, что этой
участн подвергся и я. Зат мъ, по этиыъ
же самымъ своимъ соображеніямъ, онъ дошелъ до вывода, что я, какъ челов къ
неглупый, уже усп лъ увид ть, въ чемъ
тутъ д ло, но отступать было поздно.
Над ясь на свои связи, онъ се.',часъ же

по халъ хлопотать къ разнымъ вліятельнымъ знакомымъ и, получивъ н сколько
рекомендащй, отправилъ ихъ съ посыльІІЫЛГІ. къ Слезкину, тогдашнему предстаіштелю ІП Отд .іенія въ Москв , приложивъ къ посылк
свою предводительскую визитную карточку и записку, что
он'і. прі деті:. поговорить по моему д лу
на сл дующій денг,.
Слезкинъ, какъ я узналъ потомъ, встр тилъ его чрезвычаыно любезно, заявилъ,
что, въ виду такихъ протекцій, на мое д ло
постараются посмотр ть сквозь палыды,
хотя оно и серьезн е, ч мъ можно было
бы подумать, судя по моему возрастз'.
— Но, прежде всего, его надо разыскать! — сказа.лъ онъ и просилъ отца
сод йствовать ему в"ъ этомъ, для моей же
пользы.
Отецъ ему пов рилъ и об щалъ сод йствовать, совершенно и не подозр вая,
какое отчуждающее вліяніе будетъ им ть
Fia меня это об щаиіе, когда мн придется
потомъ узнать о немъ отъ допрашиваюідихъ меня жандармовъ.
Но въ то время, о которомъ идетъ р чь,
я шічего еще и не подозр валъ объ этихъ
17

хлопотахъ и переговорахъ. Я зналъ только
г
одно, что отцз теперь все изв стно, a
сл довательно, и вся моя семья знаетъ у;ке
причину моего исчезновенія и понимаетъ,
почему я имъ не могу писать. Все это вызвало во мн сначала приливъ какихъ-то
см шанныхъ ощз^щенін, въ которыхъ трудно было разобраться.
Несмотря на раздачз' своего имзчлества
и полную готовность ІЩТІІ съ новьши
?
дрЗ зьями на смерть, я все-таки чз^вствовалъ
до сихъ поръ, что предо мноіі еще не заг
крыты дороги къ прошломз и къ влекз'иіей меня попреяснемз' научной д ятельности.
,

Я пониыалъ въ глз'бин'Ь дз ши, что, если
т
я внезапно вернз сь въ родную семыо, то
радость вс хъ отъ моего неожиданнаго
появленія заглз^шіітъ даже и въ отц чз^вство оскорбленноіі гордости. Если онъ,
какъ я былъ ув ренъ, pour sauver les
apparences, и пригласитъ меня прежде всего
въ свой кабинетъ, чтобы выслз'шать мои
объясненія, а зат мъ дастъ мн своимъ
г
сдержаннымъ голосомъ невыгоднз ю оц нку моего поведенія съ его собственноіі

точки зр нш, то все же, нав рное, закончитъ свою р чь словами:
— Ну, поц луй меня и бол е никогда
не напоминай объ этомъ!..
Теперь все это было кончено. Дороги
къ прошлому были отс чены, и отс чены
не мною, а посторонней силой, помимо
моей собственной воли.Несмотря на свою
молодость, я слишкомъ много читалъ,
чтобы не знать, что нигд въ мір , за
исключеніемъ нашей родины, не сочли бы
возможнымъ губить всю жизнь челов ка и
посылать его въ тюрьму и ссылку изъ-за
того только, что онъ, получивъ противоправительственную книжку отъ своего
пріятеля, не поб жалъ сейчасъ же въ полицію предать своего друга на распятіе, a
скрылъ книжку у себя или, еще хз^же,
одобривъ ея содержаніе, далъ ее на прочтеніе другому своему пріятелю. Во всей
своей жизни и д ятельности я еще не вид лъ ничего такого, за что меня было бы
ыожно сажать въ тюрьму.
— Если бы я попался, — думалъ я, — съ
оружіемъ въ рукахъ въ партизанской войн , тогда дрзтое д'І5ЛО. Противі> оружія,
каждыіі им ёгь право з7потребить оружіе
!7"

или, захвативъ врага въ пл нъ, заключить
его въ тюрьму. Но ничего подобнаго я до
сихъ поръ не сд лалъ и, даже живя въ
народ , больше наблюдалъ и изучалъ его,
ч мъ призывалъ къ борьб , а между т мъ,
теперь для меня уже не оказывалось бол е ннкакой дрз^гой дороги, кром продолженія той, на которую я только что
сталъ.
Конечно, въ глубин души я зналъ, что
и безъ этого обстоятельства я уже не могъ
бы оставить своихъ новыхъ друзей, но
мысль, что теперь правительство само снимало съ моей головы отв тственность за
горе, которое я причинилъ своей семь , и
принимало эту вину на свою голову, была
для меня невыразимьшъ облегченіемъ.
— Пусть же оно теперь и отв_Ьчаетъ за
все, — повторялъ я самъ себ . — Ну, какъ
теперь я могъ бы возвратиться, когда меня
прежде всего посадятъ въ тюрьму и, если
не заморятъ въ ней, то сошлютъ Богь
знаетъ куда. Вс мои родные должны понимать это.
Я зналъ, что сочувствовать мн они не
могутъ, потому что и мать им ла о „нигигбо листахъ" т же понятія, какъ и отецъ и

все окружающее ихъ общество.—Но меня
думалъ tt—они достаточпо знаютъ, чтобы
не приписывать мн дурныхъ побужденійі
Притомъ же, я над ялся, что гувернантка
моихъ сестеръ, хорошенькая и умная двадцатил тняя д вз^шка съ институтскимъ образованіемъ и до того симпатичная, что
им ла вліяніе да;ке на моего отца, не останется въ этомъ д л
молчаливой слушательницей,
7
Мы съ неіі бы.іи очень др5 я;ны. Всего
за два года передъ этимъ она окончила
институтъ и постз'пила къ намъ въ им нье
гувернанткоіі моихъ сестеръ. Это была та
самая гувериантка, въ которую я влюбился,
возвратившись домой на л тнія каникулы,
съ перваго же взгляда, которой я потихоньку ставилъ на окно въ стакан б}псеты
васильковъ, потому что ея фамиллія была
м-lle Васпльковская, и свято хранилъ въ
своеіі шкатулк всевозыожныя брошенныя
ею .іенточки и найденные ^ною гд :іибо
обрывгш отъ ея костюма п башмаковъ...
Въ инстйтугЬ она сильно з^влекалась
Писаревымъ и Добролюбовымъ, и мы часто на каникулахъ дебатировали съ ней
разные обиі,ественные вопросы. Мы даже

261

завели особый шифръ для переписки, и онаг
зная, что я былъ въ нее влюбленъ, написала мн въ эту самз^ю зиму шпфрованнное
письмо, гд самымъ трогательнымъ образолгь умоляла меня не вступать ыи въ какія тайныя общества, „такъ какъ, кром
гибели, изъ этого ничего не выіідетъ"...
— Значитъ, д ло вовсе ужъ не такъ
плохо,—думалъ я.—Даже въ нашемъ дом
найдется челов къ, который способеиъ показать ыоимъ роднымъ, что я вовсе не
преступникъ, а это—самое главное!..
Вс эти мысли приносили мн громадное облегченіе. Главная тяжесть, заключавшаяся въ томъ, что мн не кого было
винить въ нашемъ семейномъ гор , кром
себя, постепенно спадала съ моей душн,.
по м р того какъ улегался во іінг1; сумбуръ разнообразныхъ ощущеній, вызванныхъ этими новостями. Какъ челов ігь,
только что пережившій переломъ пь тяжелой и продолжительной бол зни, чувствуетъ въ себ необыкновенный ириливъ
жизненныхъ силъ, такъ чувствовалъ себя
и я, когда мчался чрезъ н сколько часовъ
262 о г ъ Печковскаго на Моховз^ю, на новую

квартиру Алекс евой, гд снова з^строился
салонъ по прежнему образцу.
— Вотъ и для меня теперь и тъ иикакого пріюта, кром
„чащи л совъ" и
„голыхъ скалъ", какъ п ла Алекс ева,—
думалъ—я, и, проходя мимо каждаго городового, ыысленно говорилъ ему, какъ и
въ первыіі разъ, когда несъ запрещеиныя
книги: „Что сказалъ бы ты, блюститель,
если-бъ зналъ, кто я теперь сталъ? Но
какъ ыожешь ты даже и подозр вать объ
зтомъ?!"
He знаю, какъ это случилось, но въ тотъ
моментъ, когда я подходилъ къ дому Алет
кс евой, какое-то новое чз вство безграничной свободы, какъ будто посл только что
пыдержанныхъ
выпз^скныхъ экзаменовъ,
вдругъ овлад ло мною, и, вб жавъ въ ея
гостиннз^ю, гд зас дала вся наша компанія, я объявплъ ймъ вс мъ СЪ СІЯЮІЦИМЪ
видомъ:
— Знаете? Меня также разыскиваетъ
полиція!
ВсІ> іиумно столпиліісь вокрзтъ меня съ
разспросами. Я имъ разсказалъ все, что
узналъ. Алекс ева, улучивъ минутз^, когда
ІІПКТО не смотр лъ на насъ, кр пко и поры-

висто иожала йн руку, а черезъ минз'тзг у;ке
сгід ла у рояля и п ла съ радостыо смотря
на меня, какъ въ день первой встр чи.
Чистый и сильный, раздавался ея голосъ,
какъ звукъ серебрянаго колокольчика. Оыа
п ла мн свою любимую ггЬсню о приволжскомъ утес -великан , которому старинный народный вождь, Разинъ, зав щалъ
хранить свои посл днія думы о низверженіи московскихъ царей.
И вотъ дошла она до моего любимаго
м ста въ этой легенд :
Но за то, если есть
На Руси хоть одинъ,
Кто съ корыстыо жнтейской не знался,
Кто неправдой не жилъ,
Б дняка не давилъ,
Кто свободу, какъ мать дорогую, любилъ,
И во имя ея подвизался,
Тотъ пусть см ло ндеть,
На ут^съ оиъ взойдстъ,
Чуткнмъ ухомъ къ нему онъ прпляжегъ,
И утесъ всликанъ.
Все, что думалъ Стегшнъ
Все тому см льчаку персскажетъ.

И мн грезилось, что скоро, скоро я, пресл дуемый и гонимый за любовь къ св ту
и свобод , буду ночевать одинъ на этомъ
З'тес
и услышу все, что говорятъ ему
CBOIIMIJ плескомъ волны ыоіучеіі Волги...

265

ОГЛАВЛЕНІЕ.
Стр.

I. Д душки и бабушки. Отсцъ и мать. Первые годы жизнп
13
II. Въ отцовскомъ дом . Гимназія Общество
естествоиспытателей н что изъ него вышло 55
III. Копсцъ гиммазической жизни. Первое знакомство съ рсволюціонерами
109
IV. Псрвое путешествіе въ народъ
169
V. Н тъ бол е возврата
223

НИКОЛЛЙ МОРОЗОБЪ.
ИА БЮТСЯ ВЪ ПРОДРЖ-Б:
Откровеніе въ Гроз и Бур . Исторія возннкновенія Апокалипсиса. Изданіе 2-е, исправленное и дополнениое,
В. М. Саблина. Москва, 1907 г. Ц. 1 р. 50 к.
Періодическія Системы Строенія Вещества. Теорія возникновенія совре.мепныхъ химическихъ элементовъ. Изд.
И. Д. Сытнна. Москва, 1907 г. Ц. 3 р.
Изъ Ст нъ Невопи. Шлиссельбургскіяи др. стихотворенія.
Изд. Н. Е. Парамонова „Донская Р чь". Петербургъ.
1906 г. Ц. 25 к.
'Лендел евъ и значеніе его періодической системы для ;си-

міи будущаго. Дв публичныя лекцін. Изд. И. Д. Сытпна. Москва, 1907 г. Ц. 75 к.
Въ начап Жизни. Какъ изъ меня вышелъ революціонеръ
вм сто ученаго. Изд. В. М. Саблина. Москва. 1907 г.
Ц. 1 р.

ПЕЧЯТНЮТСЯ:
Основы Качестаеннаго Физико-Математическаго Ннапиза И
новые физическіе факторы, обнаружнваемые имъ въразлнчныхъ явленіяхъ природы.

Книгоиздательство В. М. САБЛЙНА.
М 0 С К В А,
Петровка, д, Обидиной (ходъ съ Крашівенскаго пер.)Телефонъ 131-34.

I отд лъ.
Политическая библіотека.
В. Вильсонъ. Государство. Прошлое и настоящее констнтуціонныхъ учрежденій. М. 1906 г. Ц на 3 р. 75 к.
Предисловіе Максиыа Ковалевскаго. Переводъ подъ редакціеіі
А. С. Ященко, съ приложеніемъ текста конституціонныхъ актовъ.
Ольстонъ. КраткШ очеркъ современныхъ констнтуцій, съ прнложеніемъ очерка конституціи Англіи. М. 1905 г. Ц. 15 к.
Георгъ Мейеръ. Избпрательное право, въ 2-хъ част. Исторнческая и
общая частн. Съ предисловіемъ Георга Іеллинека. М. 1905 г. Ц на 3 руб.
Собраніе конституцій. 19 конституціонныхъ актовъ. М. 1906 г.
Ц на 1 р. 25 к.
Собраніе конституцій. Выпускъ I. Конституцііі: Францім, Германін,
Пруссіи, Швеііцаріи. Декларація правъ. М. 1905 г. Ц на 30 к.
Собраніе конституцій. Выпускъ II. Конституціп: Австро - Венгерской имперіп, Австріи, Венгріи и Соеднненныхъ Штатовъ. М. 1905 г.
Ц на 30 коп.
Собраніе конституцій. Выпускъ III. Конституціп: ІІІвецііі, Норвегіи.
Актъ Уніи. М. 1905 г. Ц на 30 к.

11
Собраніе конституцій. Выпускъ IV. Конституцш: Болгаріи, Греиііі,
Румыніи и Сербіи. М. 1905 г. Ц на 30 к.
Собраніе конституцій. Выпускъ V. Конституцш: Австраліи, Японіи
и Бельгіи. М. 1906 г. Ц на 30 к.
Г. Брандесъ. Великій челов къ. (Начало и ц ль цивнлизаціп.)
Лекція, читанная въ Высшей РусскоН школъ въ Париж . Переводъ
Н. Эфроса. М. 1905 г. Ц на 40 к.
7- Тардъ. Отрывки изъ исторіи будущаго. Переводъ Н. Н. Полянскаго. М. 1906 г. Ц. 40 к.
л Г. Іеллинекъ. Право меньшннства. Докладъ, читанный въ юридическомъ Обществ въ В н . М. 1906 г. Изданіе 2-е. Ц на 20 к.
А. А. Титовъ. Изъ воспоминаній о студенческомъ движенін. Москва
въ 1901 г. М. 1906 г. Ц ыа 30 к.
Декабристы и тайныя общества въ Россіи въ начал XIX
в ка. Сл дствіе. Судъ. Прнговоръ. Амнистія. Оффиціальные документы..
М. 1906 г. Ц на 1 р.
М. Ковалевскій. Ученіе о лпчныхъ правахъ. іМ. 1906 г. Изданіе
2-е. Ц на 40 к.
Н. Полянскій. Свобода стачекъ. Исторія завоеванія коалнціонноіі
свободы во Франціи. М. 1906 г. Ц на 40 к.
Мильо. Тактика соціализма въ р шеніяхъ международныхъ конгрессовъ. М. 1906 г. Ц на 75 к.
Р чь Робеспьера о свобод
печати, произнесенная въ якобішскомъ клуб 11 мая 1807 г. и повторенная въ Національномъ Собраніи
2 августа того же года. М. 1906 г. Ц на 10 к.
А. И. Герценъ. Къ развитію революціонныхъ идей въ Россіи.
М. 1906 г. Ц на 50 к.
Бебель. Жеищина и соціализмъ. Полный переводъ съ посл дняго
н мецкаго изданія. М. 1906 г. Ц на 1 р.
Процессъ 193-хъ. М. 1906 г. Ц на I р.
Процессъ 50-ти. М. 1906 г. Ц на 1 р.
Симагинъ. Отв тственность министровъ. М. 1906 г. Ц на 10 коп.
Хроника соціалистическаго движенія. М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
Ч^ Тун-Ь. Исторія революціонныхъ двнженій въ Россін. М. 1906 г.
Ц на 35 к.
Ольшевскій. Бюрократія. М. 1906 г. Ц на 1 р. 50 к.

Ill
Науманъ. Демократія и императорская власть. М. 1907 г. Ц на
1 р. 50 к.
К. Диль.
водъ съ н м.
Р чи и
1907 г. Ц па

Соціалнзмъ, коммуннзмъ и анархіізмъ. Полный пере-\
изд. М. 1907 г. Ц на 75 к.
біографіи участяиковъ процесса 193-хъ п 50-ТІІ. М.
I руб.

Дамашке. Земельная реформа. М. 1907 г. Ц на 75 к.
П. Луи. Рабочій и государство. М. 1907 г. Ц иа 1 р. 75 к.
Орландо. Принципы конституціоннаго права. М. 1907 г. Ц на
1 р. 50 к.
И. И. Поповъ. Дума народныхъ надеждъ. М. 1907 г. Ц. 85 к.
Викторъ Обнинскій. Л топись русской революцін. Выпускъ 1-ый.
М. 1907 г. Ц на 1 р. ЗД к.
Викторъ Обнинскій. Л топись русской революціи. Выпускъ 2-оИ.
М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
Петрашевцы. Процессы Николаевской эпохи. М. 1907 г. Ц. 1 р.
Декабристы. Процессы Николаевской эпохи. М. 1907. Ц. 1 р.
М. Штирнеръ. Едннственный и его достояніе. М. 1907 г. Ц на
75 коп.
А. А. Лопухинъ (бывш. директоръ департамента полпціи). Изъ
птоговъ служебнаго опыта. М. 1907 г. Ц на 50 к.
Проф. Оршанскій. Первыіі шагъ (мысли о евреііскомъ вопрос ).
М. 1907 г. Ц на 25 коп.

II отд лъ.
Научная

библіотека.

Д-ръ Котикъ. Эманація пспхо-физической энергіи. М. 1907 г.Х
Ц на 60 к.
A. Риги. Современная теорія фнзическихъ явленій (радіоактішность,
іоны, электроны). М. 1906 г. Ц на 80 к.
Э. Жаваль. Средп сл пыхъ. Практическіе сов ты для лицъ, потерявшихъ зр ніе. Переводъ Г. Г. Оршанскаго. М. 1905 г. Ц на 60 к.
B. Оствальдъ. Школа химіи. Первая часть, переводъ Евг. Раковскаго. М. 1904 г. Ц на 1 р.

IV
В. Оствальдъ. Школа хпміи. Вторая часть. М. 1905 г. Ц. 1 р.
Сельско-хозяйственный анализъ. Составнли: пр, Сельско-хозяіІ
ственнаго Института Демьяновъ, ассистенты Втюградовъ и Eroponi,
Часть 1-ая. Почва. М. 1907 г. Ц на 2 руб.
Сельско-хозяйственный анализъ. Составйли: проф. Демьяновъ
ассистенты Внноградовъ н Егоровъ. Часть 2-я. Удобрепіс п кормовыі
веіцества. М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 коп.
Штарке. Опытнос ученіе о физик . М. 1907 г. Ц на 2 руб.

III отд лъ.
Библіотека художественной литературы.

Князь С. Д. Урусовъ. Записки губсрнатора. М. 1907 г. 1 р, 50 к
Н. А. Морозовъ. Откровеніе въ гроз п бур . 2-ое изданіе зиа
чптельно дополненное. М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
А. Н. Радищевъ. Полиое собраніе сочііненій, т, l-ыіі. М. 1907 і
Ц на 2 р.
А. Н. Радищевъ. Полное собраиіе сочинсиі/і, т. 2-оП. М. 1907 г
Ц на 2 р. 50 к.
Проф. Д. Овсянико-Куликовскій. Исторія русскоН интеллигснціи
(Итоги художествешюИ литературы въ XIX в к .) 2-е изданіе. М
1907 г. Ц на 1 р. 50 к,
Проф. Д. Овсянико-Куликовскій. Исторія русскоП іштелліичмі
ціи. Часіь вторая. М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
"^С Проф. Люблинскій. Итогп современнаго искусства и литерату)
М. 1906 г. Ц на 1 р. 50 к.
Артуръ Шницлеръ. Полное собрапіе сочиненій, томъ I, съ попт
ретомъ автора н критической статьеіі Г. Брандеса. М. 1906 г. Ц, 1 \
Содержаніе: Сказка, драма. — Смерть, повелла. — Мгіювеіііп
жизпн, драма.—Лптература, комедія.
Артуръ Шницлеръ. Полное собраніе сочниеній, юмъ II. 2-е и:а
М. 1906 г. Ц на 1 р.
Содержаніе. : Зав щаніе, драма.—Поручпкъ Густель, повелла.
Апатоль, діалоги. — Роковой вопросъ. Рождественскій подароь j
Эпнзодъ. Сувениръ. Прощальный ужииъ. Агонія. Утро Анато.
передъ свадьбой, Жена философа, Посл диее свнданіе. Беиефік
Цв ты. Мертвые молчатъ.

V
Артуръ Шницлеръ. Полное собраіііе сочинсній, т. III. 2-е нзданіе.
М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
Содержаніе: Трилогія: Парацельсъ. Подруга. Зелсный попугай.—Покрьшало Беатриче.—Одинокой тропой.
Артуръ Шницлеръ. Полное собраніе сочиненій, т. IV. 2-с изданіе.
М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Берта Гарланъ. Храбрый Касьянъ. Канунъ Новаго года. Общая добыча.
Артуръ Шницлеръ. Полное собраніе сочпненій, т. V. М. 1906 г,
Ц на 1 р.
Содержаніе: Забава, драма.—Интермеццо, драма.—Разсказы.
Артуръ Шницлеръ. Забава, драма въ 3-хъ д йствіяхъ, переводъ
В. М. Сабдина. М. 1899 г. Ц на 50 к.
Артуръ Шницлеръ. Общая добыча (Пощечина), драма вь 3-хъ
д йствіяхъ, переводъ Н. Е. Эфроса. М. 1904 г. Ц на 50 к.
Морисъ Метерлинкъ. Полное собраніе сочиненій, т. I, Драмы,
съ портретомъ и преднсловіемъ автора. 2-е изданіе. М. 1907 г. Ц. I р.
Содержаніе: Принцесса Маленъ. Вторженіе смерти. Аглавеиа
и Селизета. Сл пые. Аріана и Синяя Борода. Interieur.
Морисъ Метерлинкъ. Полное собраніе сочиненій, томъ II. 2-е
изданіе. М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
Содержаніе: Драмы: Пеллеасъ и Мелизанда. Смерть Тентажиля. Алладина н Паломидъ. Семь принцессъ. Сестра Беатриса.
Монпа Ванна. >1<уазель.
Морисъ Метерлинкъ. Полное собраніе сочиненій, томъ III. М.
1905 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Сокровище смиренныхъ. Мудрость и Судьба.
Морисъ Метерлинкъ. Полнос собраніс сочиненій, томъ IV. М.
І905 Г. Ц на 1 р. 50 к.
Содержаніе: Сокровенный храмъ. Правосудіе. Эволюція тайиы.
Царство матеріи. Прошлое. Счастье. Будущее. Жизнь пчелъ.
Морисъ Метерлинкъ. Сл пые, драма. Переводъ В. М. Саблнна.
Рисунки и заставки В. Я. Суреньяицъ. М. 1905 г. Ц на 75 к.
Морисъ Метерлинкъ. Вторженіе, драма. Переводъ В. М. Саблиіга.
М. 1905 г. Рисунки и заставки В. Я- Суреньянцъ. Ц на 75 к.
Морисъ Метерлинкъ. Внутри, драма. Переводъ В. М. Саблина.
М. 1905 г. Рисунки п заставки В. Я. Суреньянцъ. Ц на 50 к.

VI

Морисъ Метерлннкъ. Дв налцать п сенъ. Переводъ Георгія Чулкова. Обложка, рисункн, заставкп работы Дудлэ. Нумерованные экземиляры 5 p., ненумерованные—3 р.
Ст. Пшибышевскій. Полнос собраніс сочннсній, томъ I. Съ прсдисловісмъ автора и его портретомъ. М. 1905 г. Ц на 1 р. 75 к.
Содержаніе: Поэмы (Аметисты. Въ долпн слезъ. Въ часъ
чуда. Городъ смерт». Introibo. Рапсодія 1. Epipsychidion. Рапсодія 2.
Св тлыя ночн. Рапсодія 3. У моря). Cupio Dissolvi.
Ст. Пшпбышевскій. Полное собраніе сочиненШ, томъ II. Съ предисловіемъ автора. М. 1905 г. Ц на 1 р. 50 к.
Содержаніе: Сыны земли (Малярія. Сумсрки. Ultima Тішіе).
Ст. Пшибышевскій. Полное собраніе сочинсній, т. 111. Съ портрсTOjMb автора. М. 1905 г. Ц на 2 р.
Содержаніе: Homo Sapiens.
Ст. Пшибышевскій. Полное собраніс сочиненій, т. IV. Съ кріітичсской статьсй автора „О драм и сцен ". М. 1905 г. Ц на 2 р.
Содержаніе: Драмы (Пляска любвн и смерти. Золотос руно.
Счастье. Мать. Гости. Сн гь).
Ст. Пшибышевскій. Полное собраніе сочішеній, т. V. Съ портретомъ автора. М. 1905 г. Ц на 1 р. 75 к.
Содержаніе: Критика (Къ психологіи индивидуума: Шопенъ
н Ницше. Ола Гансонъ. Путями души. Вступленіе. Афоризмы н
Прелюдін. Эдвардъ Мунхъ. Густавъ Вигеландъ. Шопенъ. Пламениый. Памяти Юлія Словацкаго. Съ Куявскихъ полей).
Ст. Пшибышевскій. Полное собраніе сочиненій, т. VI. М. 1906 г.
Ц на 2 р.
Содержаше: Д ти сатаны. De profundis.
Ст. Пшибышевскій. Полное собраніе сочиненій, т. VII. М. 1907 г.
Ц на 1 р. 50 к.

Заупокойиая месса. Стихотворенія въ проз .
В чная сказка.
К Кнутъ Гамсунъ. Полное собраніе сочиненій, томъ 1. Пов сти и
разсказы. М. 1905 г. Ц на 1 р.
Содержаніе:

Содержаніе: Рабы любви. Сынъ солнца. Закхей. По ту сторону океана. Отьявленный плутъ. Отецъ и сынъ. Царина Савская.
Дама изъ Тиволн. Тайное горс. Кольцо. На улиц . Енъ Тру. По-

VII
чтовая лошадь. Рождественская пирушка. Сочельнпкь въ горно(1
хижин . Шкнперъ Рейерсеиъ. На отмелн близъ Ныо-Фаундленда.
Парнжскіс этюды.
Кнутъ Гамсунъ. Полнос собраніе сочинсніН, томь II. М. 1905 г.
Ц на 1 р.
Содержаніе: Рсдакторъ Лпнгс, романъ.
Кнутъ Гамсунъ. Полнос собраніе сочиненій, томъ III. Пов стм н X
разсказы. 2-ос изд. М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Голосъ жизни. Маленькія приключенія: (Страхъ
смерти. Уличная рсволюція. Въ преріи. Привид ніе. Гастроль).
Завоеватель. Викторія.
Кнутъ Гамсунъ. Полное собраніе сочнненіО, томъ IV. 2-ос изд.
Пов сти и разсказы. М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Голодъ. У царскихъ врать, — драма вь 4-хъ д.
Кнутъ Гамсунъ. Полное собраніс сочішеній, томь V. 2-ос изд.
Пов стн и разсказы. М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Панъ,—романъ. Вечерняя заря,—драма въ І-хъ д.
Кнутъ Гамсунъ. Полное собраніе сочиненій, томъ VI. М.
1907 г. Ц на 1 р.
Содержаше: Въ сказочной стран —романъ.
Кнутъ Гамсунъ. ГІолное собраніе сочиненій, т. VII. М. 1907 г.
Ц на 1 р.
Содержате.
Кнутъ Гамсунъ.
Ц на 1 руб.
Содержаше:
Кнутъ Гзмсунъ.
Ц на 1 руб.

Новь—романъ.
Полнос собраніе сочпнёнШ. Томъ VIII. М. 1907 г.
Фантазеръ. Въ стран полум сяца.
Полное собраніе сочиненііі. Томъ IX. М. 1907 г.

Содержаніе: Загадки и тайны.
Оскаръ Уайльдъ. Полное собраніе сочинсній, томъ I. М. 1906 г.
Ц на 1 р. 50 к.
Содержаше: Сказки и разсказы.
Оскаръ Уайльдъ. Полное собраніс сочиненій, томъ II. 2-е нзданіе.
М. 1907 г. Ц на въ переплет 2 p., безъ переплета—1 р. 50 к.
Содержаніе: Портретъ Доріаиа Грся, романъ,

V1I1
Оскаръ Уайльдъ. Полное собраніе сочиненііі, томъ III. М. 1906 г.
Ц на 1 р. 50 к.
Содержате: Сказки. Стихотворенія въ проз . Салоыея. Dc
profundis (тюрьма).
Оскаръ Уайльдъ. Полное собраніе сочиненій, т. IV. 2-ос нзд.
М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
О соціализм . Герцогння Падуанская. В еръ
леди Уайндермеръ.
Казимиръ Тетмайеръ. Сочиненія, переводъ съ польскаго В. Тучапской. 2-е изданіе. М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе:

Содержаніе: Отрывки. Гимнъ Аполлону. Тріумфъ. Двойная
смерть. Заколдованная княжна. Карьера попугая. Гробы. Дождь.
Недоразуы ніе. Гордость. Изъ афоризмовъ. Ледяная вершина. Монархъ. Кукла. Изъ воспоминаній художника. Къ небу. Стихотворенія въ проз . Воспоминаніе. Судъ. Т нь. Любовь. Роза.
На Везуві . Черный мотылекъ. Надъ потокомъ. Счастье. Журавли.
Ель. Къ женщнн . Тяжелое будущее. Къ смерти. За стеклянной
ст ной. Одна изъ сказокъ. Бездна.
Казимиръ Тетмайеръ. Сочиненія. Переводъ А. Торскаго. М. 1907 г.
Ц на 1 руб.
Содержаніе: Революція—драма.
О. Мирбо. Собраніе сочиненій, т. 2-ой. М. 1907 г. Ц на 1 руб.
Содержаніе: Садъ пытокъ—романъ.
Анатоль Франсъ. Полнос собраніе сочнненііі. Томъ 2-Н. М. 1907 г.
Ц на 1 руб.
Содержаніе: Тансъ, Кліо.
Анатоль Франсъ. Полное собраніс сочиненій. М. 1907 г. Ц на 1 р.
Содержаніе: Господинъ Вержере въ Париж ,
Германъ Зудерманъ. Да здравствуетъ жнзнь! — Драма въ 5-ти
д йствіяхъ. Переводъ, съ разр шенія автора, В. М. Саблина. 2-е изд.
М. 1902 г. Ц на 75 к.
Гергартъ Гауптманъ. Эльга, переводъ В. М. Саблина. Ц. 75 к.
Гергартъ Гауптманъ. Красный п тухъ. Переводъ В. М. Саблина.
М. 1901 г. Ц на 60 к.
Максъ Гальбе. Потокъ, драма въ 3-хъ д йствіяхъ, литографированное изданіе для театровъ. Переводъ В. М. Саблина. М. 1904 г.
Ц на 50 к.

IX
Генрикъ Ибсенъ. Женщина съ моря, драма въ 5-ти д йствіяхъ.
Переводъ В. М. Саблина. М. 1901 г. Ц на 40 к.
Э. Лабишъ и Делакуръ. Копилка, комедія - шутка въ 5-тіі д йствіяхъ, переводъ В. М. Саблина. М. 1902 г, Ц на 40 к.
Роде. Гауптманъ и Ницше. Критпческій очеркъ. М. 1903 г. Ц. 40 к.
Поль Эрвье. Пессимизмъ и совремеиныН театръ,
очеркъ. М. 1902 г. Ц на 30 к.

КрптическіИ

Треплевъ. Фактъ и возможность. Этюдъ о М. Горькомъ, съ портретоыъ М. Горькаго. М. 1904 г. Ц на 30 к.
Треплевъ. Молодое сознаніе, этюдъ о Вл. Г. Короленко, съ портретомъ В. Г. Короленко. М. 1904 г. Ц на 40 к.
Треплевъ. Три этюда. М. 1904 г. Ц на 50 к.
Содержаніе: Радость землп. Механизмъ. Б гство отъ земли.
Георгій Чулковъ.
М. 1904 г. Ц на I р.

Кремнистый

путь,

стихотворенія

п поэмы.

С. Выспянскій. Варшлвяпка,— драма. Переводъ В. А. Высоцкаго.
М. 1906 г. Ц на 40 к.
Э. Кей. В къ ребепка. Первы(і полныіі переводъ Е, К.—М. 1906 г.
Ц на 1 р. 50 к.
Э. Кей. Очеркп. М. 1907 г, Ц на 1 р,
Э. Кей. Любовь н бракъ, М. 1907 г. Ц на 1 р. 50 к.
Танъ. Мужіші въ ГосударственноИ Дум . М. 1907 г. Ц на 10 к.
Танъ. На тракту,—пов сть. М. 1907 г. Ц на 10 к.
Танъ. Красное и черное. Очеркн. М. 1907 г. Ц на 1 руб.
Содержаніе: Опять на родин . Христосъ на земл , фантазія.
Сонъ тайнаго сов тника. На тракту, очеркн изъ жизни петербургскихъ рабочихъ. Дни свободы, пов сть изъ московскнхъ событій.
По губерніи безпокойной. Крестьянскій союзъ. ПервыіІ крестьянскій съ здъ въ Москв . Сов щаиіе въ Гельспнгфорс . Мужіікн
въ Дум . Долго лн? Легенда о счастливомъ остров .
Берентъ. Гнплушки,—романъ. М. 1907 г. Ц на 2 р.

Печатаются и скоро поступять въ продажу:
Ригеръ-Налковская. Жснщішы.
Пшибышевскій. Полное собраніе сочннепШ, т. VIII.
Н. А. Морозовъ. Въ пачал жизни.

X
А. Шницлеръ. Полнос собраніе сочиненій, т. VI.
М. Метерлинкъ. Полное собраніе сочиненШ, т. V.
Сизеранъ. Англіііская жииопись.
С. Лагерлефъ. Раяеказы и легснды.

IV отд лъ.
Д

тскія

книги.

Бр. Гриммъ. Сказкн и легенды въ перевод А, Федорова
дова. 2-ое изданіе Уч. К. М. Н. П. одобрено въ средн. и ннэ
зав. Т.т. 1-ый и 2-ой. Ц на за два тома 3 руб., въ колепкоі
4 руб.
Японскія сказки. Переводъ В. Ф. Коршъ. М. 1906 г. Ц. 4(
С. Лагерлефъ. Легенды о Христ . Роскошное изд. въ пер
съ рисунками. Ц на 2 руб.

Печатаются и скоро поступять въ продажу:
Г. Хр. Андерсенъ. Сказки. 3 тсша.
Э. Сетонъ-Томпсонъ. Мои дикіс знакомые.
Э. Сетонъ-Томпсонъ. Жнвотныя-герои.
Э. Сетонъ-Томпсонъ. По сл дамъ оленя.
Лонгъ. Младшій братецъ медв дя.
Перри-Робинзонъ. Черный медв дь.
Р. Киплингъ. Вотъ такъ сказкп!
Р. Киплингъ. Джунгли, 2 тома.
Г. Кеннеди. Инд йскія сказки.
Макманусъ. Ирландскія сказки.
Волховской. Дюжина сказокъ.
О. Уайльдъ. Сказки.
С. Лагерлефъ. Сказки и легеиды.
Н. Готорнъ. Кннга чудесъ.
Гау. МаленькіП нскатель приключеній.

/

80 коп.

2007231530
ИЗДПНІЕ й. М. СПБЛИНЯ.
Москва, Петровка, д, Обидиной.
Тепефонъ 151-34.