ВЕСТНИК
ДРЕВНЕЙ ИСТОРт
оОООо
1
И 3 ДАТЕЛЬСТВО
АКАДЕМИИ НАуК СССР
1959

АКАДЕМИЯ НАУК СОЮЗА ССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ
ВЕСТНИК
ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ
1(67)
ЖУРНАЛ ВЫХОДИТ ЧЕТЫРЕ РАЗА В ГОД
ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР
МОСКВА 1959

ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА
КОММУНИЗМА
"V V Т съезд Коммунистической партии Советского Союза знаменует
собой важнейший этап в историческом развитии Советской
страны. Грандиозные преобразования во всех областях общественной жиз¬
ни, осуществленные советским народом под руководством Коммунисти¬
ческой партии, создали необходимые условия для вступления страны
в период развернутого строительства коммунистического общества.
Главные задачи данного периода, как указал съезд, это «задачи созда¬
ния материально-технической базы коммунизма, дальнейшего укрепле¬
ния экономической и оборонной мощи нашей Родины и одновременно все
более полного удовлетворения растущих материальных и духовных
потребностей советского народа» 1.
Важнейшую составную часть этой программы коммунистического строи¬
тельства представляет собой семилетний план развития народного хозяй¬
ства СССР на 1959—1965 гг. Выполнение семилетнего плана явится ре¬
шающим этапом в создании материально-технической базы коммунизма,
приведет к дальнейшему укреплению мировой системы социализма, к
новому изменению в соотношении сил между лагерем империализма и
лагерем социализма в пользу последнего. К 1965 г. страны социализма
будут производить более половины всей мировой промышленной продук¬
ции. Социалистическая система обеспечит свое абсолютное превосходство
над капиталистической системой в сфере материального производства,
в решающей сфере общественной деятельности.
Таким образом, переход от первой фазы коммунизма ко второй его
фазе из разрабатываемой социологами и экономистами теоретической
проблемы стал вопросом практической политики партии и государства;
осуществление этого перехода, сроки которого впервые выражены чет¬
ким и лаконичным языком цифр, сделает очевидным для всего мира пол¬
ное торжество коммунистической цивилизации над буржуазной цивили¬
зацией.
Разработанная Коммунистической Партией Советского Союза програм¬
ма строительства коммунизма предполагает мощный подъем не только
в сфере материального производства. Эта программа обеспечивает также
дальнейший прогресс науки и культуры. Семилетний план предусматри¬
вает создание необходимых условий для более быстрого развития всех
отраслей науки, намечает широкую программу научно-исследовательских
работ. Большое внимание уделяется при этом естественным и техническим
наукам, успехи которых имеют решающее значение для технического 11	«Контрольные цифры развития народного хозяйства СССР на 1959—1965годы»,
«Правда», 8 февраля 1959 г.

4
ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА
прогресса всего народного хозяйства. Но не менее ответственные задачи
программа коммунистического строительства ставит и перед работниками
общественных наук. «Они должны создать фундаментальные труды, обоб¬
щающие закономерности общественного развития и практику социалисти¬
ческого строительства, и разработать проблемы, связанные с постепенным
переходом к коммунизму. Важнейшей задачей работников общественных
наук является критика современного ревизионизма и буржуазной иде¬
ологии» 2.
То, что подобные задачи, и ранее стоявшие перед общественными нау¬
ками в Советской стране, приобрели теперь особенно важное значение,
вполне понятно. Социалистическая экономика развивается не стихийног
а планомерно; руководящая этим развитием Коммунистическая партия
опирается в своей деятельности на марксистскую науку об объективных
законах развития общества. Продвижение советского общества по пути
к высшей фазе коммунизма еще больше увеличивает значение планомер¬
ности в процессе социального развития и делает еще более настоятельной
необходимость глубокого и всестороннего изучения закономерностей
общественного движенйя.
Естественно также, что в настоящее время, когда начался решающий
этап экономического соревнования социализма с капитализмом и империа¬
листические силы развертывают идеологическую борьбу против идеи
коммунизма, необходимо усилить разоблачение буржуазной идеологии.
В решении указанных задач наряду с другими отраслями обществен¬
ных наук важную роль призвана сыграть историческая наука. Советской
историографии по силам стоящие перед ней задачи.
Советская историческая наука имеет свои достижения в исследовании
узловых проблем мировой истории, оказавшихся недоступными для бур¬
жуазной историографии в силу ее идейной и методологической ограни¬
ченности. Осуществляя пересмотр всей мировой истории с позиций марк¬
сизма-ленинизма, советская историография содействовала дальнейшему
развитию марксистско-ленинской теории, являющейся компасом для
советского общества, движущегося по пути к коммунизму.
Известная доля в этих достижениях советской исторической науки
принадлежит специалистам по древней истории, которые изучали рабо¬
владельческую формацию, первое антагонистическое классовое общества
и закономерности его развития.
В последний период времени имел место новый подъем советской ис¬
торической науки. Этот подъем связан с важным событием в общественной
жизни Советской страны — с XX съездом КПСС, оказавшим большую
методологическую помощь исторической науке.
После XX съезда усилилось изучение творческой деятельности народ¬
ных масс на различных этапах общественного развития, более оживлен-
но и плодотворно стали проходить творческие дискуссии, издано значп
тельное число новых монографий, посвященных специальным историче¬
ским проблемам, подготовлен ряд синтетических трудов по истории наро¬
дов СССР и всемирной истории в целом (в том числе первые 5 томов »Все¬
мирной истории»).
Весьма важное значение для творческого развития исторической науки
имеет то обстоятельство, что развернулась борьба против догматизма и
начетничества, и особенно против ревизионизма.
Историография древнего мира за последние три года обогатилась но¬
выми ценными трудами по истории Шумера, Мидии, древней Греции и
2	«Контрольные цифры развития народного хозяйства СССР на 1959—1965 годы*,
«Правда», 8 февраля 1959 г.

ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА
5
Рима. В 1958 году Институтом истории материальной культуры Акаде¬
мии наук СССР издан том «Очерков истории СССР», посвященный кризису
рабовладельческой системы и зарождению феодализма на территории СССР.
В монографиях по древней истории, в многочисленных статьях совет¬
ских историков, опубликованных в «Вестнике древней истории» и в науч¬
ных изданиях исторических факультетов советских вузов, помимо проб¬
лем, давно уже разрабатываемых советскими историками (экономика
государств древнего Востока, эллинистических государств, Греции и
Рима, народно-освободительные движения в Риме), исследовались также
малоизученные прежде вопросы, такие, например, как аграрные отноше¬
ния в древнем Китае^ и Индии, история крито-микенского общества,
этрусков, хеттов, Алалаха, Бактрии, Парфии и других стран Востока.
Отрадным фактом является некоторое оживление научной работы в
области древней истории на периферии.
Успехи советской историографии древнего мира несомненны. Совет¬
ским историкам нужно, однако, еще очень много сделать для того, чтобы
уровень развития исторической науки соответствовал тем требованиям,
которые поставлены сейчас перед всеми общественными науками
XXI съездом КПСС.
Нельзя закрывать глаза на то, что некоторые крупнейшие проблемы
исторического процесса до сих пор остаются нерешенными. Так, до ны¬
нешнего времени не исследован исчерпывающим образом процесс перехода
от первобытного общества к классовому, от рабовладельческого строя к
феодальному. Между тем указанные проблемы имеют большое значение
для дальнейшей разработки марксистско-ленинского учения о социаль¬
ной революции, т. е. о важнейшей закономерности развития антагонисти¬
ческих классовых обществ.По-прежнему узким местом остается изучение
древней истории Китая, Вьетнама и Индии. Даже на сравнительно хорошо
изученной историографической карте Ближнего Востока имеются такие
белые пятна, как Аравия,Палестина, Финикия. Мало еще изучена исто¬
рия древнего Ирана.
Если советские историки имеют серьезные достижения в изучении
экономической истории древнего мира, то значительно слабее исследова¬
ны политическая история и история идеологии. Не будет преувеличением
сказать, что такая важная область исторической науки, как история пра¬
ва, в особенности римского права, в течение длительного времени находи¬
лась вне поля зрения советской историографии древнего мира. Вопросы
истории права не освещаются ни в исторических журналах, ни в спе¬
циальных.
Нужно признать далее, что несмотря на отмеченное выше оживление
издательской деятельности в области исторической науки, количество
монографий по древней истории, издаваемое в нашей стране, еще недоста¬
точно и не соответствует тем возможностям, которыми располагает со¬
ветская историческая наука.
За последние три года в Советском Союзе издано менее полутора
десятков монографий по всем вопросам древней истории. В любой круп¬
ной капиталистической стране Запада — Англии, Франции, ФРГ за
это время издано в данной области исторической науки значительно боль¬
шее количество монографий. Разумеется, подобный количественный пока¬
затель не является главным критерием оценки состояния науки. Но
соотношение количества монографий, изданных в Советском Союзе и в
капиталистических странах, свидетельствует все же о том, что многие
научные проблемы, освещаемые буржуазной историографией, причем
как правило с порочных идейно-методологических позиций, остаются мало
или вовсе не исследованными советскими специалистами по истории древ¬

6
ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА
него мира. Указанный недостаток вызван прежде всего тем, что, как от¬
метил, характеризуя общее положение в вузах, Н. С. Хрущев, «препода¬
вательский состав, среди которого много высококвалифицированных спе¬
циалистов, слабо участвует в научной работе».
Устранение этого недостатка имеет особенно большое значение для
историографии древнего мира, так как основная масса специалистов по
древней истории сосредоточена в вузах. Участие данной категории науч¬
ных работников в подготовке монографии ограничивается и причинами
технического порядка. Почти все монографии по древней истории, вышед¬
шие в свет за последние годы, выпущены издательством Академии наук,
которое обслуживает почти исключительно,сотрудников Академии наук.
Издательство социально-экономической литературы уделяет очень
мало внимания проблемам истории древнего мира. Все это резко сужи¬
вает возможности издания своих трудов теми историками, которые ра¬
ботают на периферии или просто вне Академии наук.
Эффективность работы советских историков значительно повысилась
бы, если бы лучше использовались все те возможности, которые заключа¬
ются в самой системе организации научной работы в Советском государ¬
стве. Несмотря на то, что уже неоднократно поднимался вопрос о необ¬
ходимости улучшения планирования и координации деятельности истори¬
ков, работающих в различных научных и учебных учреждениях, каких-
либо радикальных мер в этой области не принято.
Между тем совершенно очевидно, что без подобного планирования и
координации трудно сконцентрировать усилия советских историков на
решении наиболее важных научных проблем, избежать дублирования
деятельности одних ученых и научных учреждений другими.
Отделение исторических наук АН СССР организует деятельность лишь
историков, работающих в системе Академии наук СССР и только отчасти
Академий наук союзных республик. В настоящее же время назрела потреб¬
ность в создании некоего центра, который постоянно осуществлял бы
планирование и координацию научных работ в области истории во всех
научных и учебных учреждениях.
В речи президента АН СССР А. Н. Несмеянова на XXI съезде КПСС
была выдвинута идея создания из крупных специалистов по каждой ве¬
дущей научной области научных советов по проблемам. Такие научные
советы могли бы содействовать наиболее целесообразному распределению
усилий ученых и эффективному исследованию научных проблем в области
древней истории.
Особое внимание должно быть уделено в настоящее время специалис¬
тами по древней истории критике буржуазной историографии. Упадок
буржуазной исторической науки в настоящее время настолько резко
выражен, что для оценки ее состояния самим буржуазным историкам
приходится прибегать к таким выражениям, как «кризис» и «тупик».
Знаменательна в этом отношении статья О. Андерле «Теоретическая ис¬
тория» в западногерманском журнале «Historische Zeitschrift» (Bd.
185, 1958).
Автор отмечает, что чрезмерная специализация и одностороннее
увлечение индивидуализирующим методом завели «академнческую> ис¬
торическую науку в тупик.
Автор осуждает вместе с тем «теоретиков», вроде Тойнби, которые
используют для своих концепций «фантазию, символы и мифы . Вы¬
ход из кризиса, по мнению Андерле, заключается в создании -теорети¬
ческой истории», которая призвана изучать исторический процесс в це¬
лом. Но тут же автор оговаривается, что признание необходимости
«теоретической истории» отнюдь не означает признания закономерностей

ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА
7
исторического процесса. Тем самым Андерле демонстрирует неспособ¬
ность буржуазной историографии нащупать выход из переживаемого
ею кризиса.
Этот кризис характерен для всех отраслей буржуазной исторической
науки, в том числе и для историографии древнего мира. Методологические
основы последней — идеалистическое истолкование процесса общест¬
венного развития, модернизация экономических и политических общест¬
венных отношений древнего общества, игнорирование понятия рабовла¬
дельческой социально-экономической формации — исключают раскры¬
тие закономерностей исторического развития древнего мира представите¬
лями буржуазной историографии.
Характерным примером субъективно-идеалистической методологии
исследования, широко распространенной в современной буржуазной ис¬
ториографии древнего мира, может служить интерпретация причин паде¬
ния Римской империи в изданном несколько лет тому назад в США кол¬
лективном труде «История цивилизации»3. Сделав попытку объяснить
гибель Римской империи в духе модной в настоящее время в буржуаз¬
ной социологии «многолинейной интерпретации» общественных явлений
действием множества разнородных факторов, авторы приходят в конце
концов к выводу о невозможности дать объективную оценку данному ис¬
торическому явлению.
Каждое новое поколение историков, — утверждают авторы книги,—
все равно будет объяснять падение Римской империи по-своему, в соот¬
ветствии с новой исторической обстановкой.
Состояние буржуазной историографии древнего мира от времени до
времени рассматривается на страницах советских исторических журналов.
Следует признать, однако, что критика современных буржуазных концеп¬
ций исторического развития древнего мира носит еще несистематический
и недостаточно целеустремленный характер. Совокупность критических
обзоров и рецензий на труды зарубежных историков, опубликованных в
«Вестнике древней истории» и других исторических изданиях, представля¬
ет собой скорее «сумму примеров», чем цельный всесторонний анализ об¬
щих тенденций развития буржуазной историографии древнего мира,
характера переживаемого ею кризиса и ее роли в борьбе буржуазной
идеологии против социалистической.
Отмечая научную несостоятельность интерпретации той или иной исто¬
рической проблемы буржуазными исследователями, советский специалист
по древней истории не всегда обнажает методологические корни данной
концепции буржуазного историка, еще реже останавливается на методах
использования источников буржуазным автором, хотя извращенное
толкование последним исторических явлений зачастую кроется уже в
одностороннем и тенденциозном толковании источников. О том,что задача
разоблачения буржуазной историографии не занимает еще должного места
в рабочих планах научно-исторических учреждений и специалистов по
древней истории, свидетельствует следующий факт: до сих пор не издано
еще ни одной монографии, специально посвященной критике буржуазной
историографии древнего мира.
Совершенно очевидна, таким образом, необходимость усиления кри¬
тики буржуазной историографии древнего мира. И одной из задач пла¬
нирования в области исторической науки должна быть концентрация
усилий советских историков на разработке данных вопросов.
Советская историческая наука призвана также активно содействовать
развитию народного образования. Осуществляемая в настоящее время в
3	С. Brinton, J. В. Cristopher, R. L. Wolff, A History of Civilisation,
t. I, Englewood Clifts, Prentice Hall, History Series, 1955.

8
ПЕРИОД РАЗВЕРНУТОГО СТРОИТЕЛЬСТВА КОММУНИЗМА
Советской стране перестройка щколы должна теснее связать школу с
жизнью, с производством, с практикой коммунистического строительства,
обеспечить воспитание «всесторонне развитых и подготовленных людей
коммунистического общества».
Советская общественность единодушно поддержала мнение партии
о том, что в результате перестройки школы никоим образом не должно
быть ослаблено или сокращено гуманитарное образование, имеющее
важнейшее значение для формирования коммунистического мировоззрения.
Задача воспитания гармонически развитого, обладающего широким
умственным кругозором молодого человека эпохи коммунизма требует
повышения качества гуманитарного, в частности исторического образо¬
вания.
В общем же комплексе исторического образования важную роль
играет изучение древней истории. Элементарное знание молодежью исто¬
рии древнего мира важно по соображениям как методологического
характера (в целях понимания исторического процесса в целом), так и
общевоспитательного и политического характера. Знакомство с историей
и культурой древнего мира — неотъемлемая составная часть того комплек¬
са знаний, который является атрибутом образованного человека нашей
эпохи.
Не случайно классики марксизма-ленинизма уделяли огромное вни¬
мание древней истории и были ее величайшими знатоками.
Следует учитывать также и то обстоятельство, что никакая другая
школьная учебная дисциплина не представляет таких широких возможнос¬
тей для воспитания у учащихся одной из важнейших черт коммунисти¬
ческой нравственности — советского патриотизма, как история. Общие
задачи идеологической борьбы и повышения уровня культуры советского
народа требуют поэтому не ограничения исторического образования в
школе, а повышения его качества. В связи с этим нужно усилить помощь
школе со стороны ученых-историков. Необходимо дальнейшее содействие
подготовке квалифицированных кадров педагогов-историков, усиление
помощи средней и высшей школе в издании учебной и справочной истори¬
ческой литературы, в издании научно-популярной литературы по исто¬
рии древнего мира со стороны историков-специалистов.
Таким образом, задачи, стоящие перед исторической наукой, ответ¬
ственны и обширны. Советские историки древности имеют все возмож¬
ности для того, чтобы внести значительный вклад в решение этих задач,
поднять свою работу на уровень тех высоких требований, которые предъ¬
явил XXI съезд КПСС к общественным наукам.

T. В. Гамкрелидзе
КЛИНОПИСНАЯ СИСТЕМА АККАДСКО-ХЕТТСКОЙ
ГРУППЫ И ВОПРОС О ПРОИСХОЖДЕНИИ
ХЕТТСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ
Одной из основных проблем хеттологии является вопрос о возникно¬
вении у хеттов-неситов клинообразной письменности. Решение этой про¬
блемы имеет немаловажное значение для ранней истории хеттов, а также
для установления путей распространения на Ближнем Востоке аккад¬
ской клинописи.
В настоящее время весьма распространена теория, согласно которой
хеттская письменность заимствована у хурритов и является приспособлен¬
ной к нуждам индоевропейского хеттского языка хурритской системой
письма. Однако эта теория наталкивается на ряд неустранимых трудно¬
стей хронологического и орфографического характера, которые застав¬
ляют нас пересмотреть положение о хурритском происхождении хеттской
клинописи.
Для правильного решения вопроса о путях заимствования хеттской
клинописи необходимо сопоставить ее с остальными системами клино¬
образного письма.
Поскольку в хеттской клинописи различается ряд знаков, которые
уже совпали в старовавилонском курсиве *, можно заключить, что хетт¬
ская клинопись восходит к источнику, предшествовавшему старовави¬
лонской клинописи эпохи Хаммурапи. В этой связи возникает вопрос
о путях заимствования хеттской клинописи непосредственно из ак¬
кадской или из другого источника, восходящего к староаккадской клино¬
писи (около 2500—1950 гг. до н. э.).
Большое сходство с богазкейской клинописью проявляет письмо ак¬
кадских табличек из древнего Нузи, датирующихся серединой второго
тысячелетия до н. э. В табличках из Нузи знак РІ обозначает слоги
[wa], [wi], [wu], как и в староаккадском силлабарии, тогда как слог
fpi] передается знаком ВІ(= pí). Отсутствуют и специальные знаки для
семитических эмфатических согласных, наличествующие в письменности
современных нузийскому диалектов аккадского языка. Характерной
особенностью нузийской письменности является также чередование знаков
для звонких и глухих взрывных. Письменность из Нузи расходится с 11	См. Е. Forre г, 1 BoTU, стр. 3; А. Götze, Die Entsprechungen der neuas¬
syrischen Zeichen PiS und KA + §U in der Boghazköi-Schrift, ZA, NF, VI (1931), 1/2,
стр. 72сл.;В. Landsberger und H. Güterbock, Das Ideogramm für simmil-
tu («Leiter, Treppe»), AfO, XII (1937), 1/2, стр. 55 сл.

10
T. В. ГАМКРЕЛИДЗЕ
современной ей аккадской клинописью и в отношении передачи семити¬
ческих сибилянтов. Аккадскиѳ фонемы /г/, /б/ и /§/ передаются в нузий-
ской клинописи знаками для z:	e-zi-ib, i-zi-ib, i-zi-ib-su (от акк.
ezebu «оставлять» сем. *czb); al-zi, li-il-zi (от акк. sasu «звать; на¬
зывать; читать»); й-uz-zi, us-te-zi (от акк. wa§u «выходить») и др. Ак¬
кадское /s/, восходящее к семитскому интердентальному спиранту /*і/
(араб, /t/, др.-евр. /s/), передается в нузийскойклинописи знаками для§,
тогда как акк. /s/, восходящее к семитским сибилянтам/*s/s/ (араб./б/ и /§/;
др.-евр. /б/ и /б/), может передаваться знаками для s или z: ср. sa-ti-ir
при sa-ti-ir (от акк. sataru «писать»); i-za-az-zi, a-za-az-zi (от акк. sasu
«звать, называть, читать») и др.2 Отсутствие знаков для эмфатических
согласных, смешение знаков для глухих и звонких взрывных, а также
способ передачи аккадского /б/ в нузийской клинописи находят аналогию
в староаккадских текстах3 .
В приспособленной к аккадскому языку шумерской клинописи нали¬
чествовали знаки для сибилянтов s, § и z. Аккадская фонема /б/ в пись¬
ме первой аккадской династии передавалась знаками для s и s. При
этом знаками для s передавалось аккадское /s/, восходящее к сем. спи¬
ранту /*у (араб, /t/, др.-евр. /§/), знаками же для s передавалось акк.
/з/, соответствующее араб, /б/ или /б/ (сем. /*s/*s/). Оставшиеся в система
шумерской клинописи знаки для z стали применяться для передачи
в аккадском остальных сибилянтов, т. е. /г/, /б/ и /§/. Передача акк.
/s/, восходящего к сем. /*|/, знаками для s и акк. /s/, восходящего к
сем. /*s/*s/, знаками для s указывает на то, что в староаккадском
диалекте /s/, соответствующее араб, /у, было отлично от /s/, соответст¬
вующего араб. /б/б/. Однако уже в староаккадском проявляется тенденция:
к смешению этих рядов, что ясно видно на таких примерах, как tu-sa-bu
наряду с u-sa-bu (от акк. wasabu «сидеть, садиться; поселиться, жить»г
сем. *wtb); dam-si-il-su наряду с dam-si-il-su (от акк. maSalu II «упо¬
доблять», сем. *mtl)4. В результате совпадения этих рядов акк. /s/,
восходящее к сем. /*у и /*S/*s/, стало передаваться только знаками для
s, тогда как знаки для s стали применяться для противопоставления
аккадского /б/ фонемам /г/ и /§/, которые ранее передавались только зна¬
ками для z. Употребление знаков для s для обозначения аккадского /s/
характерно уже для старовавилонской клинописи5. В нузийской клино¬
писи знаки для s засвидетельствованы в старом употреблении вариан¬
тами знаков для s, восходящего к сем. /*S/*s/. Все это указывает на то,
что нузийская клинопись восходит к староаккадской письменности6.
Большое сходство с нузийской клинописью проявляет хурритская
силлабическая клинопись письма митаннийского царя Тушратты египет¬
скому фараону Аменофису III. Отсутствие знаков для эмфатических
согласных, смешение знаков для глухих и звонких взрывных, особое
2	См. М. В е г k о о z, Nuzi Dialect of Akkadian (Language Dissertations, Phila-
delpkia, 1937, № 23); E. A. S peiser, Notes on Hurrian Phonology, JAOS, LVIII
(1938), № 1, стр. 184 слл.
3	О староаккадском диалекте см. А. Un gn ad, Materialien zur altakkadischen
Sprache, MVAeG, XX, 1916, № 2. Обстоятельное исследование староаккадской письмен¬
ности и языка см. I. J. G el b, Old Akkadian Writing and Grammar, Chicago, 1952.
4	Cm. F. T hu г e au - D an g i n, Une lettre de l’époque de la dynastie d’Agadé,
RAss, XXIII (1926), № 1, стр. 28 слл.: cp. G e 1 b, Old Akkadian Writing..., стр. 48 сл.
5	Ср. F. Thureau-Dangin, Observations sur la graphie des sifflantes dans
l’écriture cunéiforme, RAss, XXX (1933), № 2, стр. 93 слл.; Th. J. M eek, Notes on
the Early Texts from Nuzi, RAss, XXXIV (1937), № 2, стр. 64 слл.
e Cp. A. G о e t z e, Some Observations on Nuzu Akkadian, Lang., ХГѴ (1938),
№ 2, стр. 134 слл.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ХЕТТСКОИ клинописи
11?
написание сибилянтов — все это указывает на тесные связи хурритской
силлабической клинописи с нузийской письменностью7.
Другим звеном в этой цепи является богазкейская клинопись, кото¬
рой выполнены тексты на хеттском языке, а также на остальных языках,
представленных в богазкейском архиве.
Эти разновидности клинообразного письма, проявляющие много об¬
щих черт в палеографическом и орфографическом отношении, выделяют
обычно в особую группу клинописи под названием «аккадско-хеттского
силлабария» 8.
Особые связи проявляет хеттская письменность с хурритской сил¬
лабической клинописью митаннийского письма.
В хеттской клинописи, как и в хурритской и нузийской, отсутствуют
специальные знаки для эмфатических согласных. Знак КА обозначает
в хеттском тот же заднеязычный взрывной, что и знаки КА и GA9.
Знак РІ передает в хеттском слог [wa], В хеттской клинописи, как и в
хурритской и нузийской, знаки для звонких взрывных чередуются со
знаками для соответствующих глухих. Особое распространение находит
в хеттской системе письма удвоенное написание согласных, восходящих
к индоевропейским глухим взрывным. Удвоение согласного имеет фоне¬
матическую значимость и в хурритской клинописи.
Все эти особенности хеттской клинописи дают основание некоторым
исследователям полагать, что хеттская клинопись заимствована у хур-
ритов, письмо которых восходит к староаккадскому силлабарию. Воз¬
никшее на базе хурритской клинописи различение звонких и глухих
согласных при помощи простого и удвоенного написания согласных
было перенесено в хеттскую клинопись, являющуюся, согласно этим
исследователям, приспособленной к нормам хеттского языка хуррит¬
ской системой письма 10 11.
Однако между хурритской и хеттской системами письма имеются
и существенные различия. Некоторые особенности хеттской клинописи
свидетельствуют против положения о заимствовании хеттской письмен¬
ности непосредственно из хурритской.
В хеттской клинописи отсутствуют знаки для s. И.-е. /*s/ пере¬
дается, как правило, знаками для s: cp. e-es-har, is-har: скр. âsrk, греч.
lap «кровь»; fca-as-ta-i: скр. âsthi, греч. оатеоѵ «кость»; 3 л. ед. ч.
през. e-es-zi: скр. asti, лат. est; 3 л. мн. ч. a-sa-an-zi: скр. sânti, лат.
sunt и др.; окончание им. пад. ед. ч. -*s: хет. at-ta-as «отец», an-na-as
«мать», i-da-a-lu-us «дурной, злой» и др.; формант 2 л. ед. ч. през. акт.
-*si: хет. e-ip-si «хватаешь», ku-e-si «убиваешь» и др.
Знаки для § передавали в хеттском звук [s], что ясно видно из
египетской передачи хеттских имен:	ср. егип. Ht-s-r (§Х)11 = хет.
IHa-at-tu-si-li-is; егип. M-r-s-r (§І)=хет. IMu-ur-si-li-is; егип. S-p-г-г (§ I) =
= хет. ^u-up-pi-lu-li-u-ma-as; егип. H-s-s-p (§ 15)=хет. URUHi-eS-sa-as-ha-pa
(Alak., IV, 5, Hukk., I, 3); егип. S-r-s (§15) = хет. URUSa-ri-is-sa (Man.,
13, IV, 5; Hukk., І,45); егип. S-h-p-n = хет. URUSah-pi-na (Alak., IV, 7;
Hukk., 1,43; Man., В, IV, 5).
7	Cp. Speiser, Notes..., стр. 175 слл.
8	См. F. Thureau-Dangin, Le syllabaire Akkadien, P., 1926, стр. IV слл.
9	Об употреблении знаков КА, GA и КА в хеттской письменности см. А. G ö t z e,
Die Annalen des Mursilis, MVAeG, XXXIII (1933), стр. 267 слл.
10	См. E. A. S p e i s e r, Introduction to Human (The Annual of the American Schools
of Oriental Research, XX), New Haven, 1940—1941, стр. 13 сл.; E. H. Sturtevant
and E. A. Hahn, A Comparative Grammar of the Hittite Language, I, Rev. ed., New
Haven, 1951, стр. 2 слл.
11	Египетские формы см. в S. Langd on and А. Н. Gardiner, Treaty
between Hattusili and Ramesses II, JEA, VI (1920), 3, стр. 179—205.

12
T. В. ГАМКРЕЛИДЗЕ
Сочетание t/d-s передается в хеттском знаками для z, что указывает
на произношение их как аффрикаты [ts]12.
Следовательно, в хеттском языке наличествовали фонемы /s/ и
/с/ [ts], передаваемые соответственно знаками для s и z.
В хурритском языке засвидетельствовано несколько фонем сибилянт¬
ного ряда /s/, /z/, /§/ и /z/. /s/ встречалось сравнительно редко. Однако
о его наличии в звуковом составе хурритского языка свидетельствуют
формы psm, usgr, sbl в хурритских надписях из Угарита, выполненных
алфавитной клинописью. В хурритских надписях из Мари, датируе¬
мых эпохой Хаммурапи (начало XVIII в. до н. э.) и выполненных той же
клинописью, что и старовавилонские документы, засвидетельствованы
формы i-si, i-su-di-is, ma-ru-sa. В силлабической хурритской клинописи
Митаннийского письма из телль-амарнского архива имеем формы pis-
«радоватъся», hisuh- «обижать» неизменно со знаками для s 13.
Знаками для z передавался в хурритском звук, соответствующий
сем. [z].
Знаки для s передавали в хурритской силлабической клинописи фо¬
нему, выраженную в угаритском алфавите через t (глухой интерденталь¬
ный спирант): РШ:	tu(w)tk «ІПаушка»=мит. Sa-us-ka-; РШ:	ttb-t
«Тешуб» = мит. dTe-e-es-su-pa-as. Хурритская фонема, транскрибируемая
знаком /§/, представляла собой нечто среднее между [t] и [§].
В некоторых случаях s чередуется в силлабической хурритской кли¬
нописи с z:	I-s/zi-ib-ha-lu. Фонема, передаваемая этими знаками,
транскрибируется знаком /г/. Э. А. Спайзер считает, что фонема /г/ пред¬
ставляла собой звонкий вариант /s/14.
Следовательно, в звуковом составе хурритского языка наличествова¬
12	См. Е. H. Sturtevant, The Sources of Hittite z, Lang., IV (1928), № 4,
стр. 227 сл.; A. Cötze, MadduwattaS, MVAeG, XXXII (1928), 1, стр. 126; Sturte¬
vant — Hahn, A Comparative Grammar. . . , стр. 25; И. Фридрих, Краткая грам¬
матика хеттского языка (перевод с немецкого), М., 1952, стр. 51. В ряде хеттских
слов неиндоевропейского происхождения наблюдается чередование знаков для § и
z: URULijjsina||URULihzina, nah§is||nahzis, za§hi-||zazhi- (см. H. E h e 1 о 1 f, Hethitisch-
akkadische Wortgleichungen, ZÄ, NF, IX (1936)" 1/4 стр. 186, прим. 1). Это явление,
засвидетельствованное также в лувийском и палайском языках (см. А. К am men¬
ti über, Zu den altanatolischen Sprachen: Luvisch und Paläisch, OLZ, 1955, № 8/12,
стб. 371 сл.), возникло, по всей видимости, под влиянием хаттского языка,
для которого характерно чередование §/z (см. Е. Laroche, Études «proto¬
hittites», RAss, XLI (1947), № 1/4, стр. 73). Обнаруживаемое в некоторых
хеттских словах индоевропейского происхождения чередование §/z [zamankur «боро¬
да»: samankurwant «бородатый», ср. скр. smaéru- (<*smasru-) «борода», «нижняя
челюсть», и.-е. *smokru-; ваккаг/п-«грязь, испражнения»: zakkar/n-«испражнения» (об
этих словах см. E. H. Sturtevant, Some Hittite Etymologies, Lang., XII, 1936,
№ 3, стр. 181 сл.), ср. греч. охшр, род. пад. ctxgitoç «помет, грязь, нечистоты»] сле¬
дует объяснить диалектными особенностями данных форм (см. E. Laroche, Étu¬
des de vocabulaire III, RHA, XI, вып. 52, 1950, стр. 40 сл.). По мнению Э. Бенвени-
ста, чередование в этих формах s/z следует объяснить упрощением первоначальной
аффрикаты [ts] в [s] (см. E. Benveniste, Études Hittites et Indo-Européennes,
BSLP, XXX, 1954, вып. 1, стр. 35 сл.).
В ряде хеттских слов фонема, передаваемая знаками для z, соответствует /s/
других исторически засвидетельствованных индоевропейских языков. В подобных
случаях, согласно гипотезе Э. Бенвениста, следует возводить хеттское z (и соответ¬
ствующее ему s остальных исторически засвидетельствованных индоевропейских язы¬
ков) к первоначальной индоевропейской аффрикате /*с/ [ts], сохранившейся в хетт¬
ском, но перешедшей в других индоевропейских языках в спирант s, совпавший
с рефлексом в них и.-е. /*-s/ (см. Benveniste, Études..., стр. 29 сл.).
13	См. S р e і s е г, Introduction..., стр. 29 сл.; F. Thur eau - D angin, Tab¬
lettes hurrites provenant de Mari, RAss, XXXVI (1939), JSTs 1, стр. 1—28; о фонеме
/s/ в хурритском и ее передаче знаками для s см. P. М. Purves, Hurrian Consonan-
tal Pattern, AJSLL, LVIII (1941), № 4, стр. 397 сл.
14	S p e i s e г, Introduction..., стр. 30 сл.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ХЕТТСКОИ клинописи
із
ли фонемы /s/, /z/, ßf и /z/. Фонема /s/ передавалась в силлабической
хурритской клинописи знаками для s; фонема /г/ передавалась знаками
для z; ßf обозначалось знаками для s (t угаритского алфавита); /г/ пе¬
редавалось знаками для s, чередующимися со знаками для z.
В хеттской клинописи знаки для s и z обозначали, как известно,
соответственно фонемы /s/ и /с/ [ts].
Если допустить происхождение хеттской клинописи непосредственно
из хурритской, то остается непонятным, почему не были заимствованы
для передачи хеттского /s/ знаки для s, наличествовавшие в хурритской
силлабической клинописи и передававшие [s]. Необъяснимо при таком
допущении и применение в хеттском знаков для s для передачи [s].
Знаки для s передавали в хурритском, как известно, фонемы ßf или /г/,
значительно отличающиеся фонетически от [s]. Не находит удовле¬
творительного объяснения и применение в хеттской клинописи зна¬
ков для z для передачи аффрикаты [ts], так как z передавало в хуррит¬
ском сибилянт [z] или, в случае чередования с s, фонему /г/.
С другой стороны, применение в хеттской письменности знаков для
§ и z для передачи соответственно [s] и [ts] легко объяснимо, если до¬
пустить, что хеттская клинопись была заимствована непосредственно из
аккадской.
При слиянии в аккадском в один ряд сем. /Н/ и /*s/*s/, передавав¬
шихся в староаккадском соответственно через s и s, знаки эти стали
чередоваться без' всякой закономерности. При этом знаки для s начали
постепенно вытесняться знаками для s. Хеттская клинопись была заим¬
ствована в эпоху, когда знаки для z обозначали в аккадском фонемы
/z/, /s/и/з/. Знаки для z, обозначавшие в аккадском ßf, были применены
в хеттской клинописи для передачи аффрикаты [ts]15 16. Поэтому эти
же знаки не могли уже быть применены и для передачи хеттского ßf
(знаки для s, как было указано выше, стали обозначать акк. /s/ толь¬
ко в старовавилонской клинописи). Для обозначения хеттской фонемы
/s/ в системе аккадской клинописи оставались знаки для s и постепен¬
но вытеснявшиеся знаки для s, которые изредка чередовались со
знаками для § и обозначали ту же аккадскую фонему. Поэтому впол¬
не естественно, что для передачи сибилянта /s/ в хеттском были исполь¬
зованы аккадские знаки для s.
15	Аккадское /§/ произносилось, по всей вероятности, как аффриката [ts]. Это яв¬
ствует прежде всего из древнеперсидской передачи вавилонского имени Nabû-kudur-
rï-usur в форме Nahukudra£ara. Употребление в древнеперсидском /с/ [ts] как экви¬
валента аккадского /§/ свидетельствует о сложном характере фонемы /§/ в аккад¬
ском. Однако др.-перс. /6/ является только приближенной передачей аккадского /§/,
так как др.-перс. /с/ передается в аккадском не через ç, а через §. Акк. [§], явля¬
ясь сложным звуком, было передано в др.-перс. звуком аналогичного характера —
аффрикатой [ts], так как в др.-перс. отсутствует аффриката [ts] (см. G. Hüsing,
Zum Lautwerte des }£, OLZ, X, 1907, № 9, стб. 467—470). Однако, если и допустить
произношение /§/ в аккадском не как аффрикаты [ts], а как эмфатического [§],
аналогичного арабскому «сад» (cp. W. Мах Müller, Aegyptische und semitische
Umschreibungsiragen, OLZ, X, 1907, № 7, стб. 358—360), то все же очевидно,
что аккадское /§/ переносилось в другие языки не как простое [s], а как
аффриката. Вообще семитическое /§/ передавалось в несемитических языках при по¬
мощи различных аффрикат (ср. Г. В. Церетели, Армазское письмо и проблема
происхождения грузинского алфавита, ЭВ, III, 1949, стр. 64 сл.). Против этого по¬
ложения не может, конечно, свидетельствовать единственный случай соответствия
хетт, /s/: ханаанейское /§/ (от. сем. *d), которое обнаруживается в имени божества
dEl-ku-ni-ir-§a-a§, фигурирующего в одном из поздних хеттских мифов ханаанейско-
го происхождения и отождествляемого Г. Оттеном с сем. 51 qn 5rç (см. Н. Otten, Ein
kanaanäischer Mythus aus Bogazköy, MIOF, I, 1953, 1, стр. 135 сл). Акк. [$] произво¬
дило, по всей видимости, акустическое впечатление, аналогичное аффрикате [ts]. В та¬
ких условиях естественно, что знаки для z, обозначавшие в акк. [§], были примене¬
ны в хеттской клинописи для передачи аффрикаты [ts].

14
Ч. В. ГАМКРЕЛИДЗЕ
О	заимствовании хеттской клинописи непосредственно из аккадской
свидетельствует и особое распространение в хеттской системе письма
шумеро-аккадских идеограмм и детерминативов, чем хеттская клинопись
резко расходится с системой хурритской силлабической клинописи,
которая избегает применения шумеро-аккадских идеограмм и детермина¬
тивов 16.
Предположение о заимствовании хеттской клинописи непосредствен¬
но из хурритской вызывает и хронологические затруднения. В Малой
Азии уже в начале второго тысячелетия до н. э. (около 1900 г.) была
распространена староассирийская клинопись торговых поселений в Кап¬
падокии. Однако хеттская клинопись не была заимствована из этого
источника 17. Это обстоятельство становится понятным лишь при допу¬
щении, что в период распространения в Малой Азии староассирийской
клинописи местное малоазийское население уже не нуждалось в ней,
владея собственной системой письма 18. Таким образом, terminus post
quem возникновения хеттской клинописи следует считать начало второ¬
го тысячелетия до н. э., что исключает всякую связь ее с хурритской
силлабической клинописью митаннийского письма, возникшей, по всей
видимости, позднее.
Положение о столь раннем заимствовании хеттами системы клино¬
образного письма прекрасно согласуется с историко-археологическими
данными о доявлении в Малой Азии племен, говоривших на языках индо¬
европейского строя. На основании анализа собственных имен, встречаю¬
щихся в каппадокийских табличках, можно документально установить
присутствие в начале второго тысячелетия в Малой Азии племен, гово¬
ривших на индоевропейском хеттском языке 19. Переселение в Малую
Азию племен, говоривших на хеттском (неситском) языке, следует от¬
нести к эпохе, предшествовавшей основанию в Каппадокии ассирий¬
ских торговых поселений, т. е. к третьему тысячелетию до н. э. 20.
В 1952 г. в результате раскопок в Богазкейе в слое Буюккале ІѴс
in situ была обнаружена фрагментированная табличка с хеттской клино¬
образной надписью 21. Значение этого документа заключается в том, что
16	См. S р e i s е г, Introduction..., стр. И.
17	Вопрос о происхождении хеттской письменности из письма каппадокийских
табличек, составленных на староассирийском диалекте аккадского языка, решается
отрицательно (ср. А. G ö t z e, Kleinasien (Handbuch der Altertumswissenschaft, III, 1),
München, 1933, стр. 63; E. F orrer, 2 BoTU, стр. 3; E. H. Sturtevant,
A Comparative Grammar of the Hittite Language, Philadelphia, 1933, стр. 34 сл.). О язы¬
ке и письме каппадокийских табличек см. G. Contenau, Trente tablettes cappado-
ciennes, P., 1919; I. J. Gelb, Inscriptions from Alishar and Vicinity, Chicago, 1934;
библиография вопроса — Götze, Kleinasien, стр. 64.
18	Ф. Зоммер объясняет происхождение хеттской клинописи не из староасси¬
рийского письма каппадокийских табличек, а из другого источника, тем, что индоевро¬
пейские переселенцы появились в Малой Азии в середине двадцатого столетия до н. э.,
владея собственной письменностью, заимствованной на Востоке (см. F. S ommer,
Hethiter und Hethitisch, Stuttgart, 1947, стр. 8 слл.). Однако подобное объяснение этого
факта вызывает серьезные возражения. Вряд ли можно согласиться с положением о
заимствовании письменности индоевропейскими переселенцами в период странствий
и переходов на новые места жительства. Письменность появляется обычно у оседлых
племен в эпоху зарождения у них государственности.
19	А. G о e t z е, The Theophorous Elements of the Anatolian Proper Nanies from
Cappadocia, Lang., XXIX, 1953, № 3, стр. 263 слл.
20	См. К. В i 11 e 1, Hethiteru,nd Proto-Hattier, «Historia», I (1950), 2, стр. 270 сл.;
ср. также Т. В.Гамкрелидзе, Хеттские языки и вопрос о переселении в Малую
Азию индоевропейских племен, «Труды Института языкознания АН Грузинской ССР»,
Серия восточных языков, II (1956), стр. 51—54.
21	«Vorläufiger Bericht über die Ausgrabungen ід Bogazköy im Jahre 1952», MDOG,
№ 86 (1953), стр. 20 слл.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ХЕТТСКОИ клинописи
15
в данном случае мы имеем дело не с надписью, текст которой дошел до
нас в позднейшей копии, как в подавляющем большинстве хеттских над¬
писей из богазкейского архива, а с древнейшим оригиналом, выполнен¬
ным в начале XVII в. до н. э. 22.
Обнаружение древнейшего оригинала с клинообразным письмом,
полностью совпадающим с письмом позднехеттской эпохи, имеет особое
значение для решения вопроса о происхождении хеттской клинописи.
Данные этой надписи не оставляют сомнения в том, что хетты владели
в конце восемнадцатого — начале семнадцатого века до н. э. уже вполне
оформившейся системой клинообразного письма, которая оставалась
в основном неизменной на протяжении нескольких столетий 23. Такая
стабильность хеттской клинообразной письменности станет понятной,
•если допустить, что уже в XVIII в. до н. э. у хеттов существовала длитель¬
ная традиция составления письменных документов этой разновидностью
клинописи. Таким образом, имеются основания отнести возникновение
у хеттов клинообразной системы письма уже к началу второго тысячеле¬
тия до н. э.
В свете этих положений естественно допустить, что архаичная по
языку надпись царя Анитты, сына Питханы (XX—XIX вв. до н. э.) 24,
текст которой дошел до нас в позднейшей копии 25, была составлена на
индоевропейском хеттском языке 26 и выполнена тем же клинообразным
письмом, что и позднейшие хеттские документы27.
На основании всего изложенного выше можно заключить, что хетты
владели клинообразной системой письма, известной из богазкейского
архива, уже в начале второго тысячелетия до н. э. Следовательно, черты
сходства между хеттской письменностью и хурритской силлабической
клинописью объясняются не возникновением хеттской клинописи не¬
посредственно из хурритской, а их происхождением из общего ис¬
точника — аккадской клинописи, предшествовавшей старовавилонскому
курсиву.
Начертание знаков аккадской клинописи в староаккадскую эпоху
или в эпоху III династии Ура, имея более архаичный вид, значительно
расходится с начертанием соответствующих знаков хеттской клинописи.
Поэтому хеттская система письма (и остальные системы аккадско-хеттской
22	Разбору этой надписи мы намерены посвятить отдельную работу.
23	Ср. J. Friedrich, AfO, XVII (1956), 2, стр. 388.
24	См. J. L е w у, La chronologie de Bithana et d’Anitta de Kussara, RHA, V,
вып. 17 (1934), стр. 1 слл.
25	См. 2 BoTU, 7 + 30. Первый перевод и разбор надписи дал В. Н г о zn у,
L’invasion des Indo-Européens en Asie Mineure vers 2000 av. J.-C., Ar. Or., I (1929),
№ 3, стр. 273 слл.; см. также H. G. Güterbock, Die historische Tradition und
ihre literarische Gestaltung bei Babyloniern und Hethitern bis 1200, ZANF, X (1938),
1/2, стр. 139 слл. Новый перевод Г. О т т е н а (MDOG, № 83, 1951) остался мне не¬
доступен. Историческое истолкование надписи см. R. С. Hardy, The Old Hittite
Kingdom, AJSL, LVIII (1941), № 2, стр. 178 слл.
26	На оригинальность древнехеттского текста Анитты указывает в частности то,
что в надписи упоминается бог города HecbidSi^-us-mi-is (стк. 47),dSi-u-na-sum-mi-is
(стк. 57). Имя этого божества, которому поклоняется Анитта, объяснимо из норм
хеттского языка: siu(na)-smi «ваш бог» (о слове siuna «бог» см. Е h е 1 о 1 f, Hethitisch-
akkadische Wortgleichungen, стр. 170 сл.) (см. P. Kretschmer, Zwei eigentüm-
liche hethitische Gôtternamen, Ar. Or., XVII, 1949, 1, стр. 413 сл.; ср. также S. А 1 р,
Die soziale Klasse der NAM. R A-Leu te, JKF, I, 1950, № 2, стр. 126).
27	Gp. o. R. Gurney, The Hittites, L., 1954, стр. XV. Предположение К. Бит-
теля, что текст Анитты, составленный на индоевропейском хеттском языке, был перво¬
начально выполнен каппадокийской клинописью (см. К. В і 11 e 1, Grundzüge der
Ѵог-und Frühgeschichte Kleinasiens, Tübingen, 1950, стр. 45), вызывает серьезные воз¬
ражения. Трудно допустить, что хетты, научившись применять каппадокийскую кли¬
нопись для записи хеттских текстов, перешли в дальнейшем на другую систему клино¬
образного письма.

16
Г. В. ГАМКРЕЛИДЗЕ
группы), восходящая к староаккадскому силлабарию, не может быть
выведена непосредственно из староаккадской клинописи. Это противоре¬
чие устраняется лишь при допущении положения о происхождении хетт-
ской клинописи из источника, восходящего к староаккадской клино¬
писи и являющегося как бы посредствующим звеном между староаккад¬
ской и хеттской системами письма.
Наиболее вероятным источником хеттской клинописи следует считать
аккадскую клинопись, распространившуюся в Северной Сирии в конце
третьего — начале второго тысячелетия до н. э.
Обнаруженные на территории древнего Мари (среднее течение Евфра¬
та) аккадские клинописные документы, датируемые началом второго
тысячелетия до н. э., дают возможность судить о существовании в эту
эпоху в Северной Сирии мощных государственных объединений, под¬
держивавших тесные культурно-экономические связи с государствами
древней Месопотамии 28. Особое место среди них занимал Ямхад (Уа-
ат-Ьа-а(1КІ ), часто упоминаемый в клинописных табличках из Мари
и локализующийся в Северной Сирии 29. Царь Ямхада Яримлим, со¬
временник великого вавилонского царя Хаммурапи (первая половина
XVIII в. до н. э.) 30, считался одним из могущественнейших царей того
времени: «двадцать царей следуют за Яримлимом, царем Ямхада», читаем
мы в одном из писем, адресованном царю Мари Зимрилиму 31. В этом
отношении весьма любопытны свидетельства упомянутой выше древне-
хеттской надписи, в которой повествуется о «человеке из города Наіар
(Алеппо)», выступившем со своими войсками и боевыми колесницами
в составе военной коалиции из города Наіар (Алеппо) против хеттского
царя. Все это указывает на тесные связи, существовавшие между Север¬
ной Сирией и хеттским миром уже в начале второго тысячелетия до н. э.
В дальнейшем, благодаря военной мощи Ямхада, ни ассирийскому царю
Шамшиададу I, захватившему царство Мари, ни вавилонскому царю
Хаммурапи не удалось присоединить его к своему царству 32. Царство
Ямхад было покорено только преемником хеттского царя Хаттусили I
царем Мурсили I, который «отправился в (город) Алеппо и разрушил
(город) Алеппо» 33.
Северо-западнее Алеппо находился древний город Алалах (А-1а-1а
-аЬКІ), который в эпоху царствования царя Ямхада Яримлима, соврем
менника вавилонского царя Хаммурапи, был присоединен к Ямхаду и
28	См. G. Dossin, Les archives économiques du Palais de Mari, «Syria».
XX (1939), стр. 97—113.
29	Царство Ямхад отождествляется с царством Алеппо, которое являлось в XVIII в.
до н. э. одним из крупнейших государственных объединений на Ближнем Востоке,
управляемым царями аморрейского происхождения (см. G. Dossin, Le royaume
d’Alep au XVIIIe siècle avant notre ère d’après les archives de Mari, «Académie Royale
de Belgique. Bulletin de la classe des lettres et des sciences morales et politiques»,
XXXVIII (1952), 5, стр. 229—239). Царь Ямхада Яримлим (Ya-ri-im-li-im sar
Ya-am-ha-adK1) и его преемник Хаммурапи (Ha-am-mu-ra-pi sar Ya-am-ha-adKI) име¬
нуются также царями Алеппо: Ya-ri-im-li-im sar Ha-la-abKI, Ha-mu-ra-pi sarrum sa
Ha-la-abKI (cm. G. Dossin, Yamhad et Qatanum, R Ass, XXXVI, 1939, № 1,
стр. 46 сл).
30	О времени правления Хаммурапи см. В. В. Струве. Датировка I вавилон¬
ской династии, В ДИ, 1947, № 1, стр. 9 слл.; M.B.R owton, The Date of Hammurapi,
JNES, XVII (1958), 2, стр. 97 слл.
31	w[a-a]r-ki Ya-ri-im-li-im awïl Ya-am-h[a-a]dKI XX sarrani i-la-ku (cp. G. D о s-
sin, «Syria», XIX, 1938, стр. 117).
32	См. J.-R. Kupper, UrSu, RAss, XLIII, 1949, № 1—2, стр. 82.
33	[na-]a§ ÜRUHal-pa pa-it nu URUHal-pa-an har-ni-ik-ta (2 BoTU, 23, A, I, 28);
cp. Hardy, The Old Hittite Kingdom, стр. 203 слл.; S. S m i t h, Alalakh and Chro-
nology, L., 1940, стр. 10 слл.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ХЕТТСКОИ клинописи
17
сделался царской резиденцией 34. Основная масса обнаруженных здесь
в VII слое клинописных табличек относится к эпохе царствования Ярим-
лима и датируется XVIII—XVII вв. до н. э. 35.
Система аккадской клинописи из Алалаха проявляет много общих
черт с системами письма аккадско-хеттской группы. Начертание клино¬
писных знаков этих табличек почти полностью совпадает с начертанием
соответствующих знаков хеттской клинописи.
В клинописных табличках из Алалаха не различаются знаки для
глухих и звонких взрывных, ср.: i-ba-tar (АТ, 92,9), i-ba-at-tar (АТ, 92,
14)	от pataru «разрывать, освобождать, выпускать» (сем. *ptr); ta-am-
gu (SAT, 361,7) от damaku «быть хорошим, благоприятным», i-mi-[i]t
-ta-su (SAT, 455,45)//i-mi-id-da-su (AT, 78, 15), ср. акк. imittu «правая
рука, десница» (субет. прил. женск. род. от imnu, сем. *ymn); i-ra-ag
-gu-mu(AT, 7, 38)//i-ra-ak-ku-mu (AT, 41,16) от ragamu «кричать, звать;
жаловаться (в суде), посягать», сем. *rgm. Знак 131 применяется со зна¬
чением [pi] (ср. pi-su, SAT, 455, 35, от рй «рот»), тогда как знак РІ
передает слог [wa]: wa-as-bu (SAT, 21,7) от wasabu «сидеть, садиться; жить,
обитать, поселиться»; a-wa-tam (SAT, 455,9) от awatum «слово».
Отсутствуют и специальные знаки для эмфатических согласных. Ак¬
кадские эмфатические согласною передаются знаками для соответствую¬
щих простых согласных: ba-al-tu (АТ, 42,8) от balatu «жить»; ip-tu-ur
-su-nu-ti (SAT, 29,8), ip-tu-ur (SAT,30,7) от pataru «освобождать, выку¬
пать»; pa-ti-su-nu (AT, 56,4) от patu «область, граница»; li-il-ki (AT,7,
21 и 23), i-li-ig-gi (SAT, 94, 17), i-li-gi(AT, 92,9)от1екй «хватать, брать»
(сем. *lkh); i-sar-ra-ku (AT, 4,11) от §araku «красть, укрывать» и др.
Знаками для эмфатического к (главным образом КА) передаются соот¬
ветствующие простые согласные: i-sa-ak-ka-nu (АТ, 2,53) от sakanu «класть,
возлагать»; перм. «лежать» (сем. *skn); ka-la (AT, 16,9 и 17) от kalu
«совокупность, все»; i-ma-ka-ru (АТ, 2,29) от magam «повиноваться, быть
любезным; оказать милость» и др.
Полное совпадение с системой аккадско-хеттской клинописи усматри¬
вается в табличках из Алалаха и в отношении передачи аккадских си¬
билянтов. Знаками для z передаются здесь, как и в староаккадской кли¬
нописи, акк. /z/, /s/, и /§/.
/z/: za-ku (AT, 2,35) = zaku «чистый; свободный от долгов»; za-a-zi
-im (AT, 7,27) от zazum «делить».
/$/: zi-ip-ta (AT, 50,4) от §iptu «процент» (e§epu «прибавлять, уве¬
личивать»); su-zi-as-su-nu-ti-mi (AT, 113,9) от wa§u «выходить»; zu-ub
-bi-is-su-nu-ma (AT, 110,7) от §abatu «хватать, брать».
/s/: i-na-az-za-hu (SAT, 455, 45), i-na-az-za-ah (AT, 56, 42) от nasa-
hu «вырывать» (сем. *nsh); li-iz-zu-uk-ma (AT, 7, 21), iz-zu-uk-ma (AT,
7,29) от nasaku «выбирать»; a-zi-ri (SAT, 261,5) a-zi-ra (SAT, 246,21) =
= aseru «узник, заключенный» от eseru «запирать, заключать, поймать»
сем. *'sr) и др.
Знаки для s встречаются сравнительно редко и чередуются со знака¬
ми для§: is-al-su (АТ, 17, 4), si-ta-5i-il-su-nu (АТ, 116, 17), но sa-a-al (АТ,
116, 4) от sa’alu «спрашивать» (сем. *s4); i-sa-ad-da-ad-si (AT, 92, И),
но i-sa-at-ta-at (AT, 16, 16) от sadadu «тянуть, trahere». Однако, наряду
с таким употреблением знаков для s, засвидетельствованы и случаи при¬
34	Smith, Alalakh..., стр. 31 сл.; L. Woolley, A Forgotten Kingdom, L.,
1053, стр. 66 сл.
35	См. издание D. J. Wiseman, The Alalakh Tablets, L., 1953 (далее—AT);
о и ж e, Supplementary Copies of Alalakh Tablets, JCS, VIII (1954),	1, стр. 1—30
(далее —SAT).
2 Вестник древней истории, № 1

18
T. В. ГАМКРЕЛИДЗЕ
менения их, как и в старовавилонской клинописи, и для передачи этимоло¬
гического /s/: cp. a-si-ri (SAT, 246, 22; 251, 14; 257,2, и др.) от esëru «запи¬
рать, заключать» (сем. *5sr).
Подобное употребление знаков для s, встречающееся спорадически
наряду с обычным их употреблением как вариантов знаков для S, воз¬
никло в аккадской письменности Северной Сирии, судя по табличкам из-
Алалаха, не ранее конца XVIII в. до н. э. и характеризует сравнитель¬
но более позднюю ступень развития староаккадской клинописи.
Аналогичная система клинописи была обнаружена в Северной Сирии
южнее Алеппо, в Мишрефе, на территории древнего города Katna (URUKàt-
па), расположенного на правом берегу Оронта36. Город Katna отожде¬
ствляется с древним Katanum (aiKa-ta-nimKI), часто упоминаемым в кли¬
нописных табличках из Мари как столица одного из могущественных
царств эпохи первой вавилонской династии37. Клинописные таблички,
обнаруженные в Katna, датируются периодом около XV в. до н. э.38.
Графика этих табличек аналогична графике аккадско-хеттской кли¬
нописи. Наблюдается чередование между знаками для глухих и соответ¬
ствующих звонких взрывных. Знак РІ применяется со значением [wa]:
Hu-wa-wa (1,163), тогда как слог [рі] передается знаком BI: рі-і (1,54;.
70 и др.)· Отсутствуют и специальные знаки для эмфатических соглас¬
ных, передаваемых знаками для соответствующих простых согласных:
un-ku (1,296) = unku «кольцо» (сем.*спк?); ar-ku (1,4, 21) = arku «зеле¬
ный; зелень» (сем.*\ѵгк). Akk. /$/ обозначается знаками для z: zi-nu(I,51) =
= çènu «мелкий рогатый скот» (сем.*й5п).
Нужно полагать, что аналогичная система аккадской клинописи была
распространена в начале второго тысячелетия по всей Северной Сирии,
где в эту эпоху существовал ряд мощных государственных объединений39.
В клинописных табличках из Мари, помимо царств Yamhad и Katanum ^
упоминаются города Кархемиш 40, Hassum 41, отождествляемое с Has-
suwa хеттских источников 42, и др. В этой же области находилось и под¬
властное Мари царство Аби-Самара, письма которого к царю Мари Яхдун-
Лиму были обнаружены в архиве из Мари 43.
Староаккадская клинопись была занесена в эти области уже в глубо¬
кой древности. С древнейших времен существовали тесные связи
между Сирией и аккадским миром. Староаккадская клинопись, занесен¬
ная в Северную Сирию, по всей вероятности, в эпоху III династии Ура,
развилась в особый вид клинописи, из которой и была заимствована
хеттская клинопись в начале второго тысячелетия до н. э. и остальные
клинописные системы аккадско-хеттской группы.
Хурритские племена, обитавшие в староаккадский период восточнее
Тигра, начинают в эпоху Хаммурапи постепенно проникать в Верхнюю
36	Ch. Virolleaud, Les tablettes cunéiformes de Mishrifé-Katna, «Syria»,.
IX (1928), стр. 90—96.
37	D о s s i n, Yamhad et Qatanum, стр. 50 слл.
38	J. Bottéro, Les inventaires de Qatna, RAss, XLIII (1949), 1—2, стр. 32 ел.;
клинописный текст, транскрипцию и перевод этих табличек см.: о н ж е, Les inventai¬
res de Qatna, RAss, XLIII, № 3—4, стр. 137—215; о н ж е, Autres textes de Qatna,
RAss, XLIV (1950),3, стр. 105—118.
39	Cp. W. F. A 1 b г i g h t, New Light on the History of Western Asia in the Second
Millennium В. C., BASOR, №77,1940, стр. 20—32, № 78, стр. 23—31.
40	См. G. D os s in, Aplahanda, roi de Carkémis, RAss, XXXV (1938), 2, стр.
115—121.
41	awïl Ha-si-[imKI] (ARM, I, I4), awîl Ha-as-Si-[i]m (ARM, I, 245 ); cp. LÜ
ШШНа-а§-§і древнехеттской надписи (KBo, Vil, 14, 3, 7, 16).
42	Cp. A. Coetze, Kizzuwatna and the Problem of Hittite Geography (Yale Oriental
Series, 22), New Haven, 1940, стр. 71 сл.
48 См. ARM, № 1, 2; cp. J.-R. Küpper, Ursu, стр. 80 сл.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ ХЕТТСКОИ клинописи
19
Месопотамию и Северную Сирию 44. На основании анализа собствен¬
ных имен, встречающихся в табличках из Алалаха, можно заключить,
что уже в XVIII в. до н. э. хурритский элемент был сильно распростра¬
нен в Северной Сирии. Хурритские племена, наряду с племенами западно¬
семитического, аморрейского происхождения, составляли в эту эпоху основ¬
ную массу населения Северной Сирии 4б. Здесь и была заимствована
хурритами силлабическая клинопись митаннийского письма. Более
поздним заимствованием хурритской клинописи по сравнению с хеттской
следует объяснить и наличие в хурритской клинописи, в отличие от
хеттской, знаков для s для передачи фонемы /s/, что характерно уже
для письменности табличек из Алалаха. Этим и объясняются те черты
сходства, которые сразу же бросаются в глаза при сравнении хеттской
системы клинописи с хурритской силлабической системой митаннийского
письма. Однако некоторые внешне сходные особенности хеттской и хур¬
ритской клинописи, являясь продуктом обособленного развития этих
двух систем, имеют различное содержание.
В хурритской силлабической клинописи удвоение согласных передает,
согласно Э. А. Спайзеру, соответствующий глухой согласный, в отличие
от звонкого, передаваемого в простом написании. Удвоение взрывных
в хеттской клинописи передавало соответствующий придыхательный
согласный 46. При заимствовании аккадской клинописи два ряда хеттских
взрывных (чистые взрывные — придыхательные взрывные) были переда¬
ны соответственно не знаками для глухих и звонких взрывных (или на¬
оборот), которые в староаккадской системе письма не различались 47,
а соответственно простым и удвоенным написанием взрывных. Простое
написание согласного было применено для обозначения чистых взрывных;
для передачи в хеттском соответствующих придыхательных взрывных,
отличающихся от чистых взрывных большей интенсивностью и продол¬
жительностью артикуляции, прибегли к новому графическому способу —
удвоению знака для соответствующего взрывного, чем и была достигнута
дифференциация в графической передаче чистого взрывного и соответ¬
ствующего придыхательного согласного. Под влиянием этой графической
модели, возникшей в хеттской системе письма, и были, по всей видимости,
противопоставлены в хурритской силлабической письменности два ряда
хурритских взрывных (звонкие : глухие) путем простого и удвоенного
написания соответствующего согласного.
44	См. I. J. G е 1 Ь, Hurriaps and Subareans, Chicago, 1944, стр. 58 сл., 89 сл.
45	См. Wiseman, АТ, стр. 9 сл.; ср. также H. G. G ü t е г Ь о с k, The Hur-
rian Element in the Hittite Empire, «Cahiers d’Histoire Mondiale», II (1954), 2, стр.
383 сл.; Е. А. S р еі s ег, The Alalakh Tablets, JAOS, LXXIV (1954), 1, стр. 19: о н
ж е, The Hurrian Participation in the Civilization of Mesopotamia, Syria and Palestipe,
«Cahiers d’Histoire Mondiale», I (1953), 2, стр. 318 сл.
46	См. об этом Т. В. Гамкрелидзе, Передвижение согласных в клинописном
хеттсдом (неситском) языке, «Переднеазиатский сборник», М., Издательство литера¬
туры на восточных языках АН СССР (в печати).
47	См. Thureau-D angin, Le syllabaire Akkadien, стр. IV; W. von S od en,
Grundriss der akkadischen Grammatik, Roma, 1952, стр. 27 сл.; Gel b, Old Akkadian,
стр. 37 сл. Эта же графическая особенность была характерна и для староаккадской
клинописи, распространившейся в Северной Сирии (см. выше).
2*

И. М. Дунаевская
ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО
ГЛАГОЛА
аттский язык (иначе протохаттский, или протохеттский) является
одним из языков клинописного Богазкейского архива. Памятники хатт-
ского языка представляют собой глоссы, обрядовые формулы и неболь¬
шие культовые отрывки, большей частью содержащиеся в неситских
(хеттских - клинописных) текстах и изредка снабженные неситским
переводом *.
Судя по расхождениям между хаттской и неситской версиями дву¬
язычных текстов, по ошибкам в словоделении и т. п., дошедшие до нас
хаттские записи выполнены писцами, не понимавшими их точного смысла1 2.
Пионерами в деле интерпретации хаттских текстов были Э. Форрер
и Б. Грозный (1919—1920) 3. В дальнейшем к ним присоединились
И. Фридрих, Э. Ларош, А. Камменхубер и др. 4. Однако исследователи
натолкнулись на серьезные трудности.
1	Большинство хаттских текстов собрано Гютербоком (Н. G. G ü t e г Ь о с k, KUB,
XXVIII, 1935). Кое-что издано в других выпусках того же издания, а также в КВо
(1916—1923) и ѴВоТ (1930). Имеется также некоторое количество неизданных памят¬
ников. В настоящей работе учтены следующие двуязычные тексты: KUB, II, 2; KUB,
XXIV, 14+ KUB, XXVIII, 78, лиц. IV; KUB, XXVIII, 1, об. IV; KUB, XXVIII,
3; 4; 5 + ѴВоТ, 73; KUB, XXVIII, 6; опубликованный И. Фридрихом отрывок неиз¬
данной билингвы (J. Friedrich, Zu einigen altkleinasiatischen Gottheiten, JKF,
2 (1952), 2 (сокр. Fr., Gotth.).
2	Краткие сведения о хаттском языке см. ВЯ, 1954, № 6, стр. 76—78.
3	E. F о г г е г, Die acht Sprachen der Boghazköi-Inschriften, SPAW, Phil.-hist.
Kl., 52 и 53 (1919); В. H г о z n у, Über die Völker und Sprachen des alten Chatti-Lan-
des, BoSt, 5 (1920).
4	E. F о г г e r,Die Inschriften und Sprachen des Hatti-Reiches, ZDMG, NF, I (1922),
2 (далее сокращенно: F, IuS); E. Laroche, Etudes «Protohittites», RA, 41,1—4,1947,
(сокр.: L, ЁР); о н ж е, Hattic Deities and their Epithets, JCS, I (1947) 3 (сокр.: L, HD);
о н ж e, Recherches sur les noms des dieux hittites..., P., 1947 (сокр.: L, DH); он же,’
Une conjuration bilingue Hatti-Hittite, JKF, 1(1950), 2 (сокр.: L, СВ); о н ж e, Re-
cueil d’önomastique hittite, P., 1951, (сокр.: L, OH); J. Friedrich, Hethitisch
und «Kleinasiatische» Sprachen, 1931; он же, Kleinasiatische Sprachdenkmäler, B.,
1932 (сокр.: Fr, SD); он же, Angebliche moderne Reste altkleinasiatischer Sprachen,
ZDMG, NF, 13 (88) (1934); о н ж e, KUB, XXVIII (рецензия), АЮ, И (1936), 1—2;
он же, Fremde Flexionsformen in hethitischen Texten, RHA, 47 (1947/1948):
он же, Hethitisches Wörterbuch, Heidelberg, 1952, стр. 316—319 (сокр.: Fr, HW);
он же, Entzifferung verschollener Schriften und Sprachen, Heidelberg, 1954 (сокр.:
Fr, Entziff.); А. К am m en hu b er, Die Protohattisch-hethitische Bilinguis vom Mond,
der vom Himmel gefallen ist, ZA, NF, 17 (51) (1955) (сокр.: Kh, PHB); см. также
краткие обзорные статьи в энциклопедических словарях:	«Reallexikon der Vor¬
geschichte», I, В., 1924, стр. 135 (J. F г i е d г ich); P.—W.—К.,RE, Supplementband VI,
Stuttgart, 1935, стр. 169—172 (W. Brandenstein). К сожалению, мне не
удалось познакомиться со статьей Э. Лароша в «Revue hittite et asianique», 46,

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
21
В настоящее время в результате исследования хаттско-неситских
билингв выяснено значение около 150 хаттских слов (ср. Ег, НѴѴ,
316—319), в том числе примерно 30 глаголов и некоторое количество
грамматических формантов.
Однако достигнуть полного понимания хаттской версии, хотя бы в
двуязычных текстах, до сих пор не удалось; не удивительно, что одно¬
язычные хаттские тексты пока вообще не поддаются толкованию.
Вполне естественно, что исследование хаттского языка 'опирается
на параллели с неситским, почерпнутые из билингв. Для выяснения
лексики этот метод, несомненно, плодотворен. Но вряд [ли он вполне
приемлем, когда дело касается грамматики. При очевидном неиндоевро¬
пейском характере хаттского языка 5 весьма маловероятно, чтобы срав¬
нение с индоевропейским неситским могло оказаться полезным для де¬
тального выяснения хаттских грамматических категорий, так как некото¬
рые грамматические категории неситского языка могут отсутствовать
в хаттском и наоборот. Кроме того, неситские версии, несомненно, не
всегда являются вполне точным переводом хаттских.
Конечно, и для выяснения структурных вопросов билингвам при¬
ходится отдавать предпочтение перед унилингвами, так как невозможно
иметь дело с текстом, в котором все неясно: неясен смысл, неясно, где
начинается и где кончается предложение, неясно, где существительное и
где глагол, и т. д. Но, используя билингвы в грамматических целях, сле¬
дует отдавать предпочтение сравнению хаттских контекстов между собой.
Прежде, чем перейти к существу дела, т. е. к анализу хаттского гла-^
гола, необходимо остановиться на вопросах передачи хаттской графики.
Для понимания правил транслитерации и транскрипции хаттских тек¬
стов следует иметь в виду, что прежде чем шумерская клинопись, лежа¬
щая в основе всех остальных видов словесно-слоговой клинописи, была
применена для хаттских записей, ее дважды приспосабливали для пере¬
дачи чуждых шумерскому звуковых систем: сперва шумерская клино¬
пись была приспособлена к аккадской звуковой системе, затем вавилон¬
ский вариант аккадской клинописи был, в свою очередь, приспособлен
для передачи неситских фонем. Что из этого получилось, видно из при¬
лагаемой таблицы.
Таблица передачи согласных неситского языка аккадскими знаками
Аккадские знаки
Использование аккадских знаков для
передачи согласных неситского языка
Знаки с согласным Ь, р
для р придыхательного (с удвоением) и
непридыхательного 6
» » m
для т
» » d, t
для 1 придыхательного (с удвоением) и
непридыхательного
а также с некоторыми работами, рассматривающими, наряду с другими материалами,
также и хаттские данные: H. Th. В о s s е г t, Еід Hettitisches Königssiegel, В.,
1944; он же, Asia, Istanbul, 1946; F. Sommer, Hethiter und Hethitisch,
Stuttgart, 1947 и некоторые др.
5	Cp. J. Friedrich, «Reallexicon der Vorgeschichte», I, стр. 135: «...Хатт-
ский язык резко отличается от остальных языков Богазкейского архива. Он пока
не может быть отнесен ни к одной из известных языковых семей».
6	В неситском языке, по-видимому, в большинстве случаев различались только
взрывные придыхательные и непридыхательные, а звонкость не имела фонематиче¬
ского значения, ср. Т. В. Гамкрел идзе, Неиндоевропейские элементы хетт-
ского (неситского) языка, Тбилиси, 1956.

22
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
Аккадские знаки
Использование акадских знаков для
передачи согласных неситского языка
Знаки
с согласным
п
для п
»
»
г
для аффриката типа русского «ц»
»
»
§
для э
»
»
g. k
для к придыхательного (с удвоением) и не¬
придыхательного
»
»
Ь
для Ь
»
»
1
» 1
»
»
г
» г
»
»
W
» \ѵ
»
»
j
» }
Написания знаков, употреблявшихся в аккадском для звонких и для
глухих, например, Ьа и pa, du и tu, ga, qa и ka, явились теперь не более
как орфографическими вариантами. Что же касается согласных в конце
слога, то клинопись с самого начала не дает возможности различать b
от р, d от t и t, g от q и k, z от § и s (а иногда и от s).
Таким образом, когда неситы начали записывать хаттские тексты
своей клинописью, они имели средство для передачи только одиннадца¬
ти согласных; если в хаттском их было больше, то, очевидно, что фо¬
нетически близкие еогласные фонемы должны были графически совпа¬
дать. Иначе говоря, сколько в хаттском ни было, скажем, взрывных
переднеязычных, они сквозь клинописную графическую передачу сли¬
ваются для нас в одном. Поэтому при слитной или же аналитической
транскрипции мы все их передаем в хаттском как t и, соответственно,
губные взрывные — как р, заднеязычные взрывные — как к, аффрикаты —
как z, щелевые переднеязычные — как s (или §). Лишь в транслитерации
текста по знакам в целях сохранения единообразия передачи графиче¬
ского облика текста применяются те значения знаков, которые типичны
для исходной, т. е. аккадской, слоговой системы, например a-an-ta-ha
(II, 2, III, 46) 7, a-an-da-ha (II, 2, III, 46), ba-la (II, 2, III, 19), pa-la
(II, 2, III, 27), te-eS-pu-иГ (XXIV, 14L IV, 7), wa-ka-a-pu-ud-du (XXIV,
14, 12); но в слитной транскрипции antaha 8, pala, wakaputtu и т. д.
(в аналитической транскрипции: a-n-tah-a, wa-ka-pu-(t)tu).
Однако весьма вероятно, что фонетический состав хаттского языка
был сложнее. Написания типа Za§hapuna и Tashapuna и несптскпе
передачи таких хаттских слов, как dTunahu, teSha «сон» через
dZunaulis, zaShai «сон», позволяют считать t и z графическими вариан¬
7	Источники обозначаются здесь и ниже следующим образом: KUB, XXVIII не
обозначается совсем (остальные издания текстов обозначаются сокращенно): 89, I,
15 обозначает, например, KUB, XXVIII, текст № 89, I столбец, строка 15-я, а II,
2, III, 46— KUB, XXVIII, текст № 2, III столбец, строка 46-я; номера разных выпусков
или разных текстов отделяются друг от друга точкой с запятой; лицевая сторона таб¬
летки обычно не обозначается, если же в этом возникает необходимость, то обознача¬
ется буквой «л.»; «об.»— оборотная сторона таблетки.
8	Долгота и краткость гласных в хаттском не различались, что видно из напи¬
сания одних и тех же слов то с простой, то с удвоенной гласной, например,
te-e§-ga-§u-uh-ta и is-ka-a-su-uh, te-e-ta-ah-su-u-ul и tu-uh-ta-§u-ul. Знак долготы над
гласной в слитной и в аналитической транскрипции указывает только на графиче¬
ское удвоение гласной в данном случае, например, teskaSuhta и i§ka§uh, tetahsul и
tuhtaSul.

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
23
тами, фиксирующими один и тот же звук 9. Однако всякое ли Ь и вся¬
кое ли ъ передает именно этот звук, или за написанным Ь (или сі)
могут скрываться разные звуки, лишь один из которых передается то
через Ь, то через г,— неясно. Точно так же обстоит дело и с чередова¬
нием к/Ь, которое указывает, по-видимому, на существование некоего
придыхательного (?) к; но всякий ли раз написание к (или %) передает
именно этот звук, или же оно передает в ряде случаев и какой-либо
другой заднеязычный взрывной (или различные взрывные) — остается
неизвестным 1о 11.
Таким образом, транслитерацию хаттских текстов следует считать
очень условной. Кроме всего прочего, необходимо учитывать, что раз¬
личие звукового состава неситского и хаттского мешало писцам-неситам
точно воспринимать чуждые им звуки хаттского языка.
В результате пристального изучения билингв в них выявлен ряд
хаттских глагольных форм, имеющих неситский перевод (см. Гг,
стр. 316—319).
Дополняя и в отдельных случаях заменяя ранее выясненные соот¬
ветствия, мне удалось установить еще несколько хаттско-неситских
соответствий, а также интерпретировать некоторые хаттские глаголы
комбинаторным способом 11.
Чтобы узнать, что именно характерно для грамматики хаттского
языка и, в частности, для его глагольных форм, мы должны находить
такие приемы анализа, которые были бы в методическом отношении
достаточно строги и не привносили бы в хаттский чуждые ему индоевро¬
пейские черты неситской версии.
Применительно к хаттскому глаголу из билингв удается узнать
•следующее: 1) выявить глагольные формы 12; 2) выяснить значение ряда
глагольных корней 13; 3) установить, что глагольные формы имеют как
префиксальную, так и суффиксальную часть, например, іаёіиіа-ёиі-а
«пусть (он) не впустит»: ёиі — корень (ср. ІёІай-ёйЬшусть (он) впускает»,
•с тем же корнем), Іаёиліа —префиксальная часть,-а — суффиксальная.
Префиксальная часть представляет собой один или нескольно пре¬
фиксов, например, wa-nйp-pa «он(а) пошел (пошла)», wa—префикс,
пйр<ішто·— корень; tas-te-ta-nйw-a «пусть (он) не придет», іаё-, Іе-,
На	префиксы (ср. Іаё-Ьи-Іа-ёйІ-а с корнем ёйі).
Суффиксальная часть менее ясна, чем префиксальная, по-видимому,
юна может состоять из одного-двух (изредка, может быть, и большего
количества) суффиксов, например, а-Ь.-кші-\ѵа «(он) видел его», кип —
корень, ->ѵа — суффикс; а-Ь-кип(п)-и-\ѵа «(он) увидел его», кип(п)—ко¬
рень, -и, ^а — суффиксы.
В глагольных формах, встречающихся в двуязычных текстах, пре¬
обладают префиксальные форманты, а суффиксы большей частью отсут¬
9	Ларош на основании приведенных примеров говорит о «следах мутации
•согласных» (Ь, ПН, стр. 42).
В неситском, так же как и в хаттском, засвидетельствовано написание одного
и того же слова через Ь / ъ или через к / Имеем ли мы здесь дело с графическими
явлениями, не вполне ясно.
11	Результаты этой работы, публикуемые отдельно, учитываются при анализе
хаттских глагольных орм.
12	См. в работе автора настоящей статьи, публикуемой в «Переднеазиатском сбор¬
нике» (Издательство восточной литературы АН СССР).
13	Анализ хаттских слов наталкивается на большие трудности, поэтому термин
«корень» является здесь условным: в той части хаттского слова, которую мы называем
корнем, могут оказаться и элементы, на самом деле не являющиеся коренными. Пере¬
чень хаттских глагольных корней с установленным значением см. в Приложении в
.алфавитном порядке.

24
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
ствуют 14 *; глаголы, состоящие из корня и суффиксов (без префиксов)1б, —
единичны, например, put-tu «пусть (они) будут (внутри?)», put — корень,
-tu — суффикс (ср. te-eS-put «пусть (они) будут», с тем же корнем).
Хаттские префиксы, известные по литературным данным и установлен¬
ные в результате анализа, проделанного в связи с настоящей работой,
представлены в следующей таблице 16.
№ п/п
Префикс
Пример
Корень
1
нулевой
put-tu
put
2
а-
a-n-tuh
tuh
3
Ь-
a-h-kun (n)-u-wa
kun
4
к-
(a)k-ka-tuh
tuh
5
11-
a-n-tuh
tuh
6
(a/e)s-
te-s-put
put
7
ha-
ha-nw-as
nw<nu\v
8
Г-
ti-t-tah
tah
9
ка-
(a)s-ka-h-hir
hir
10
рі-
pi-n-nuw-at
nuw
И
sa-
(e)s-sa-a(-)lep
alep или Ic-p
12
se-
Se-h-kuw-at
kuw
13
si-
za-I-si-ja
ja
14
ta-
ta-niw-as
niw
15
te-
ta§-te-imw-a
nuw
16
ti-
ti-t-tah
tah
17
tas-
tas-tu-ta-sul-a
sul
18
teS-
teS-ta-h-hut-u
hut
19
(u)s-
(u)s-se-sa-lil
fil (?)
20
wa-
wa-h-kun
kun
21
za-
tu-h-za-Sul
Sul
Из числа приведенных префиксов в литературе не упоминаются пре¬
фиксы а-, к-, Ба-, бі-, Ы- и га-. Так как они, по-видимому, реальна
(во всяком случае графически) существуют, то их необходимо учиты¬
вать. Факты фонетического или графического чередования этих пре¬
фиксов с другими префиксами нуждаются в специальной оговорке.
При сравнении хаттских глагольных форм между собой оказывается,
что их префиксы располагаются по отношению к корню и друг к другу
в довольно постоянной последовательности, образуя при этом несколько
групп.
Рассмотрим это явление подробней. Взяв для начала опять-таки
только хаттские глаголы из двуязычных текстов, мы увидим следующее.
14	Это обстоятельство затрудняет этимологизацию хаттских суффиксов и их выяв¬
ление в одноязычных текстах. Исследователи до сих пор воздерживаются от попыток
расчленения и анализа суффиксальной части глаголов.
16	Ларош, может быть, не без основания рассматривает такие глаголы как фор¬
мы с нулевым префиксом (Ь, ЕР, стр. 88).
16 Начальный гласный в написаниях типа «гласный + согласный», как правило,
зависит от того, каким гласным заканчивается предыдущий клинописный знак; сле¬
довательно, начальный гласный обусловлен здесь чисто графическими причинами,
поэтому он может не учитываться, и мы имеем основания говорить о префиксах, со¬
стоящих из одного лишь согласного. Чем определяется характер гласного, когда такие
паписания встречаются в начале слова, не совсем ясно.

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
25-
1)	Префиксы tas-nteS- с бесспорно установленным значением отрица¬
ния действия, запрещения (=нес. 1ё-) всегда стоят в начале слова,
например, tas-tu-ta-sul-a «пусть (он) не впустит», tes-ta / u-h-hut-u.
«пусть (он) не движется».
Не исключено, однако, что tas- и tes- представляют собой не пре¬
фиксы, а частицы, лишь графически слитые с глаголом (тогда разме¬
щение префиксов начинается с te-, tu-), но, пока этот вопрос не решен,
окончательно, tas- и te§- приходится учитывать при анализе глагольных
форм.
2)	Префиксы te- и tu- при наличии префикса tas- или tes- следуют
непосредственно за ним, т. е. стоят на одно место ближе к корню,
например, tas-te-nüw-a «пусть (он) не придет», tas-tu-ta-Sül-a «пусть (он)
не впустит».
При отсутствии префикса tas- или tes- префиксы te- и tu- стоят в
начале слова, например, te-ta-h-sül «пусть (он) впускает», tc-S-wau
«пусть (они) съедят» 17, tu-wah-si «(я) их ему доверяю», tu-h-ta-Sul «(он)
послал за ним (ней)». Значение te- во всех случаях оптативное, а tu-
обозначает оптатив только в части случаев (например, tas-tu-ta-sül-a,
tes-tu-h-hüt-u), в других же случаях tu- этого значения не имеет (на¬
пример, tu-wah-si, tu-h-ta-sul).
3)	Вслед за префиксами te- и tu- следуют префиксы h-, s-, ta-,
например, tu-h-ta-sul, te-s-put, tas-tu-ta-sül-a 18. Однако h- и ta- могут
стоять и вслед за другими префиксами, ближе к корню, например,
aS-ka-h-hir, te-ta-h-sul, tu-h-ta-Sul, a-s-ta-h-hil-ma.
Таким образом, из перечисленных трех префиксов непосредственно
после te- и tu- стоит постоянно только §-. После ti-, являющегося, по
всем данным, вариантом te-, стоит префикс t-, встречающийся в интер¬
претированной комбинаторно форме ti-t-tah.
4)	За h- и §-, опять-таки еще на одно место ближе к корню, встре¬
чаются префиксы ka-, §а- (?) 19, ta- и za-, например, (e)s-ka-a-her-pi,
te-§-ka-Suh-ta, (e)s-§a-(a-)lep, tu-h-ta-sul, tu-h-za-sul.
5)	После ka-, ta-, za-, еще ближе к корню, располагаются a-, h- и
s-, например, ta-a-ha-wet, (a)S-ka-h-hir, ta-h-kuw-at, za-s-si-ja.
Следует учесть, что префикс h- встречается после а- (например,
a-h-kun-wa), следовательно, его место не в одной группе с а-, а в
группе, стоящей непосредственно перед корнем.
6)	Формы a-h-kun-wa, a-n-tah-a, ta-a-ha-wet, a-n-tí-u и za-s-si-ja
показывают, что место префиксов h-, ha-, п- и si- непосредственно
перед корнем.
Изложенная последовательность префиксов может быть наглядно
представлена в виде следующей ниже (см. стр. 26) таблицы.
Из таблицы видно, что некоторые глагольные префиксы, известные
из билингв (k-, se-, pi-, wa- 20), в ней отсутствуют. Дело в том, что эти
префиксы не попадают в цепочку с теми префиксами, положение которых
17	Следует обратить внимание на то, что префикс te§- «пусть не» можно отли¬
чить от сочетания префикса te- «пусть» с префиксом (e)s- только при наличии
неситского перевода соответственных хаттских глагольных форм; то же касается пре¬
фиксов tas-, ti§-, tu§- и сочетаний ta + (a)s-ti + (i)§-tu + (u)§.
18	Бесспорно установленным может считаться только значение запретительных
и пожелательных префиксов, значение остальных префиксов является спорным »
нуждается в специальном рассмотрении.
19	Префикс sa- нельзя считать бесспорно установленным.
20	Префиксы рі- и wa-, возможно, являются чередующимися формами одного
префикса, ср. варианты pi-n-na (<pi-n-nuw-a) и wa-nup-pa (<wa-nuw-pa) с одинако¬
вым значением.

.26
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
№
п/п
Группы префиксов
Корень
глагола
Суффик¬
сальная
часть
6
5
4
3
2
1
1
tas
te
nuw
а
2
tes
ta/u
h
—
—
—
hut
u
3
tas
te
—
—
—
—
nuw
а
4
tas
tu
—
ta
—
—
Siil
а
5
—
te
s
—
—
—
put
—
6
—
tu
h
ta
—
—
sui
—
7
—
ti
t
—
—
—
tah
—
8
—
te
S
ka
—
—
suh
i ta
9
—
—
(e)s
За (?)
—
—
lep
—
10
—
tu
h
ta
—
—
sui
i —
И
—
tu
£
za
—
—
sui
—
42
—
—
—
ta
a
ha
wet
i
13
—
—
—
za
s
si
ja
—
14
—
—
—
—
a
h
kun
wa
15
—
—
—
ta
a
ha
wet
—
16
—
—
—
—
a
n
tah
i
17
—
—
—
za
§
si
выяснено путем анализа в направлении от начала слова к корню. Так,
перед к-, §е-, рі- тоа- не стоит ни один из рассмотренных префиксов, поэ¬
тому префиксы к-, £е-, рі-, тоа- и др. остаются неучтенными. Чтобы вос¬
полнить этот пробел, оказалось необходимым проанализировать после¬
довательность глагольных префиксов также и в противоположном направ¬
лении, т. е. в направлении от корня к началу слова.
Такое перемещение исходной точки анализа подтвердило изложенный
выше порядок префиксов и позволило определить место префиксов,
остававшихся неучтенными. Оказалось, что префиксы §е- и рі-(?) стоят
не ближе второго места от корня, а префиксы к- 21 и ^ѵѵа- не ближе четвер¬
того места от корня.
Подводя итог, можно предположить следующую группировку гла¬
гольных префиксов интерпретированных хаттских глаголов.
Место от
корня
Префиксы
Место от
корня
Префиксы
Место определено
точно
Место опре¬
делено при¬
близительно22
Место определено
точно
Место опреде¬
лено прибли¬
зительно 22
1
£-, Ьа-, п-, §і-
4
h-, §-23
к-, wa-
2
а-, 1-
5е-,рі-
5
te-, tu¬
3
ка-, ta-, га-
§а-
6
tas-, te§-
21	Префикс к-, по всей вероятности, представляет собой вариант префикса Ь- и,
-следовательно, является префиксом четвертой группы.
22	Т. е. не ближе или же, наоборот, не дальше какого места от корня может стоять
данный префикс.
23	Последовательность размещения нарушается только префиксами И- и §-, ко¬
торые попадают в одних случаях на второе место, а в других — на четвертое. Здесь
перед нами либо перестановка, вызванная неизвестными нам грамматическими при¬
чинами, либо, может быть, явление омонимии. Следует заметить, что любой гласный

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
27
Мы видим, таким образом, что общее количество префиксальных мест
шри глаголе равно шести (если считать 1а§- и Іеё- префиксами, а не части¬
цами) и что за каждым из рассмотренных префиксов может быть предва¬
рительно закреплено определенное место по отношению к корню и к дру¬
гим префиксам.
Однако примеров, когда бы все шесть мест были заняты, нет. Глаголь¬
ная форма имеет большей частью два-три префикса, что на первый взгляд
•сильно меняет картину. Именно поэтому устойчивый порядок размещения
глагольных префиксов оставался до сих пор незамеченным.
Привлечение материала одноязычных текстов* 24 25 заставляет внести в
предложенную группировку известные поправки. Наиболее существенная
из них касается общего количества префиксальных групп, которое при¬
ходится увеличить до семи. Такие, по всей видимости, глагольные формы,
как іе-Ьа-р-іа-Ь-ЬиІ, іёЧи-І-Ьиг-ир, іиЧе-'ѵѵа^а, 1е-іи-1ё1-ап, Мё-МЧ-ка-
пи\ѵ-а, а^ё-Ь-ЗиЫ, ІиЧ-Ьа-ё-ёйІ, іё^е-іиЬ, 1е-1й-\ѵа]і дают основания
полагать, что между отрицанием Іаё-Деё- и пятой группой присутствует
•еще одна группа префиксов, возможно, аналогичная пятой группе. Эта
группа, следовательно, будет шестой, а группа префиксов Іаё- и ѣеё-
станет седьмой. Не исключено, что префиксы пятой и шестой групп в
каком-то отношении дополняют друг друга и могут меняться местами26.
В пределах предложенных префиксальных групп может быть достиг¬
нуто некоторое упрощение.
То обстоятельство, что в одну группу попадают вместе (с учетом
■форм из одноязычных текстов) соответственно префиксы іаё-, Ье§-, Мё-,
4лі§-; Іа-, іе-, М-, Іи; Бе-, ёи-; га-, гі-; рі-, ри-; ёі-, ёа-, наводит на
мысль, что основное значение в префиксе несет согласный, а гласный
либо вовсе не несет никакой смысловой (т. е. грамматической) нагрузки26,
либо имеет второстепенное значение. Для Іаё-, Іеё-, Мё-, іиё- это под¬
тверждается двуязычными контекстами, из которых видно, что они, не¬
зависимо от различия в гласном, выражают отрицание при глаголе и,
•следовательно, являются вариантами одного форманта.
Вместе с тем нельзя сказать, чтобы гласный был совсем безразличен
или подчинялся бы всегда чисто фонетическим условиям. Например,
в третьей группе в сочетании сЬ и ъ преобладает гласный а; огласовка
на и известна только в четырех случаях: [....] Іи-иІі-Іи-ра-аёЧа (89, I,
15), Іа-Ьа-аё-Іи-иё-Іи-иІ (XVII, 28, И, 3), её-Іа-а-ак-Іи-\ѵе-еп-1[и?]
(81, II, 6), ^-иёЧи-иЬ-Ы-П (111, 7,8), причем в трех из них может быть
вызвана фонетическими условиями — начальным согласным корня (р, w)
или же коренным гласным и.
Связано ли с таким относительным постоянством гласного какое-либо
грамматическое значение и какое именно, пока сказать трудно. Не впол¬
не ясно также, равнозначны ли префиксы, выраженные согласным (на¬
пример, Ь-, п-, р-, ё-), и префиксы, выраженные сочетанием того же
согласного с гласным (например, Ьа-, па-, ра-, §а-). Возможно, что на
зтот вопрос нельзя дать общего ответа, —судя по материалу, которым
мы располагаем, пары префиксов Ь- и Ьа-, п- и па- р- и ра-, входящие
может сочетаться с префиксом §-, стоящим на четвертом месте от корня (as, es-, i§-, u§-),
a с префиксом s-, стоящим на втором месте от корня, сочетается только гласный а (а§-).
24	Более подробно глагольные формы из одноязычных текстов будут рассмотрены
особо.
25	Аналитическую транскрипцию наиболее ясных хаттских глагольных форм см.
в Приложении.
28 В Kh, РНВ,1 стр. 116, приводится высказывание Лароша в «Revue hittite et
asianique», 46, стр. 41, о том, что колебание окраски гласного большей частью не имеет
сколько-нибудь существенного значения.

28
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
в одну группу, могут быть вариантами одного префикса, а s- и §а-, s-
и si-, входящие в разные группы, вероятно, представляют собой различ¬
ные префиксы.
В специальной общей оговорке нуждается вопрос о префиксах, состо¬
ящих только из гласного. Относительно бесспорным является только
префикс а-, так как можно привести несколько примеров, когда он не*
зависит от специфических условий клинописной графики, в остальных
случаях отдельно стоящие гласные либо являются протетическими, либо·
представляют собой проявление особенностей графики, ср., например,
стоящие в одном контексте ta-as-te-e-nu-u-wa = taS-te-nuw-a (II, 2, III,
40) с ta-as-te-e-ta-nu-ii-wa = tas-te-ta-nuw-a (II, 2, III, 41) и [t]e-ip-tah
-hu-ul = te-p-ta-h-hul (XVII, 28, II, 21) c te-e-ta-a-ap-ta-hu-ul = te-ta-p
-ta-hul (XVII, 28, II, 21).
Такого рода гласные остались, разумеется, вне таблицы префиксов;
в аналитической транскрипции их присутствие обозначено знаком дол¬
готы над непосредственно предшествующей им гласной.
Наконец, следует учесть уже отмеченное графическое чередование
k/h и t/z, которое, несомненно, имеет место и в префиксах. Оно позво¬
ляет считать префиксы к- и h- вариантами одного префикса, ср. ak-ka
-tu-uh (II, 2, III, 46) и waa-ta-ah-ta-aS-ku-un-ni (52, 12, 14), u-uq-qa <->
waa-ar-wuu-u (I, 17, III, 51) и [. . .]tu-uh-tu-pa-a§-ta (89, I, 15) и др.
Префиксы ta- и za- и т. п., входящие в одну группу, тоже можно*
рассматривать как варианты, ср. wa-h-ta-s-kun(n)-[i?] (52, 22) и te-tah
-za-sul-a (80, II, 24), tu-h-ta-sul (4, 17) и tu-h-za-Su[l] (4,17) и т. д.
Подытожив все сказанное, мы получим следующий значительно
упрощенный перечень глагольных префиксов27
Группы префиксов
7
6
5
j
4
3
2
1
txs
tx
tx
h/k, (x)s, wa
ka, t/za
a, (a)s
h/k, n, si
Этот перечень не является полным уже по одному тому, что в нем
не учтены полностью глагольные формы из одноязычных текстов. Легко
ожидать, что в предложенной группировке в дальнейшем могут обнару¬
житься отдельные неточности. Однако сама идея группировки хаттских
глагольных префиксов, по-видимому, может считаться доказанной.28
27	«х» в таблице и в аналитических написаниях обозначает возможность подста¬
новки любого гласного (а, е, і или и): в транслитерации «х» обозначает неясный знак.
28	Значение отдельных префиксов и префиксальных групп, а также структурное-
сходство группировки хаттского и адыгейского глагола рассмотрены в моих
статьях, подготовленных в настоящее время к печати.

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
29
«
Я
Я
И
й
о
1=5
-Я
Он
•я
н г
2 ф
п о,
2,
о
к к
§2 о
|35
О о
**
Ж
к
о
£
н
•<о
в
ж
3
43-
«
а
£
ж
■в
£
«5
<з
■ к
ж
ж
% §
сб
«
Ф л
Й"1 ^
2 н
Н сб
(Р
н и
Й « 2
в5Й
а"?
і.ез
К сб со
О РЗ сб
л И
рО
р©
сб
.PH	Ф
г©	г©
Сб	Сб
л	¿4
кл	>со
'ей	"ф
О	Ю
^	N11
с
и
о
сб
М
Л
Ь
сб
о
О
Рн
ѵо
сб
£
0
Л)
ГО г~	_,
а п·« а
р£Эг©,©р©р©Л
^ I
?р©г©
I I
кл ^^^2, >сп
ІСб	'Ф
со
¿ѵо
^ П1
) І>
і Ю
Ю 00 00 тн о
рч чН -*н 00 «гн со
со N11 ю СО І> 00
2 33
л«,©
р©,©р©
00 00 оо
МММ
>>>
XXX
сб Он
£ 3
0
р©
Ьч &н
0 0
р©р©
со
СМ~
оо"
&*8
N11
О
N*1
-со оо ¿Г
ю" ^-Г о о~
г- см см со
А
I
н
м
«
о
к
А
Н
сб
О
И
и
«
¿4
0
*3
‘5
0
г©
Л)
'сб'
00
■^н
>
X
X
А А
Н Ен
сб сб
т п
сб сс
« «
2,.р, сб сб Сб
! 15»
I I
см і
іОсЗ «
. I
й « 2
- -О»
я52оою
- р « - о
см см нн#ч'“1>
ннООЮ
ммООООгн
СО Г" 00 05 о
нгН ТГІ тН Т“1 СМ

30
H. M. flyHAEBCKAH
a>
W
w
<D
£
1=5
I
CL,
H
X
1
s
§
x 5
sSg
2*9 o
•S* F3 e«
P*»ra tr·
O O
A
O
K
g H
^ B
cc
£
W W
Eh H H
WWW
WWW
WWW
WWW
co co co
§ § c5
tJ rd
^
WWW
c *
ico £ ,W>
rO W IW
W £
CD CD
*g
w g
« 9
>CO X/i
W 3
CO CO
£ ,2 CO CO .PH <D CO
LO O
■<TH 00
_	w
^	w
o	¿6
wwddddddd
WWWWWWWWW
^>^,w>»Opd>»d5pd>fO
ICS “5 .«.«.£,
CO CO CO © 0
A A
A A
H H
cO CO
SS
8S
4 4
H H
CO co
Wh P*
VD VO
♦ ^
&< Wh
<X> 05
£ £
w w
J* pW
pd>pd>
'rH cm
►CM
LO -
CM
05	CM ~o
-oo	hh oo oo co
^ CM	-CM CM -
^ _ hH	H-1
• ►HOOOirHMiH
CM o ·—< - - -I—I·—I tv.
I > CM CM CM >>,
CO Co'X T
hXXhh
COC^OOffiO-HMCCsf
CMCMCMCMCOCOCOCOCO
LO
in
4-T co
CM
Nf in
CO 00
"«tH
CO vf
m co
co co
A
EH
w
w*
o
n
o
cO
s
<o
s
d d
CO co
CD i<X> l(D l(D
a, £
I I
iw
IW
W i® W ia>
•jJ *3 +3
cm ·—1 ►—1
„ I—I I—I
oo" oo" i2
^ CM CM ^
HmhS
O ►—i i-h m
>xxg
00 05 o
CO co co ^
05
CM
o ~
o
CM

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
ЗИ
О
«
О
Он
>
Неситское соответствие (с русским
переводом)
е§- «сидеть, быть»
| ца- «делать»
раі- «идти»
\iwa- «входить, приходить»
и\ѵа- «входить, приходить»
uwa- «входить, приходить»
раі- «идти»
иѵѵа- «входить, приходить»
раі- «идти»
раі- «идти»
I
е(І- «есть»
есі- «есть»
е(і- «есть»
>
Суффик¬
сальная
часть
ХЯ ХЯ ХЛ >М Й
СО се аз ев*Ц
ирё
а\ѵа
аё
а
а
а
а§
а
аі
3
>
Корень
**** £
‘3 '3 *3 '3 *3
а.
'3
* * £ £ £ . 'ЗІ£
■3 Ё Й'З ІР £ ісб 13 13 3
ззсзззсззз
раі
ри
ри
wau
Префиксальная часть
-
і іаіз
Л 1 1 1 я 1 й
СЗ
рО
1 1 1
(М
1 1 1
III 1 1 1 1
1
1 1 1
00
З'Й 2
3 1 3 1 1 1 1
1
3 1 1
-а·
«3
£
і і і -а 8.1-а
хл
се
^ ХЯ ХЛ
ю
о о
3
ф ф
—Э н-д
СО
·- 1 1
Г-
^ ко ^
«и СО сс
Н-Э н->
-
Источник
II 2,11,42; 111,53
18,6
18,8, об. 6; 52,11
64,4
110, об. III,9
II 2,11,46
II 2,11,57
6, об. 2
2,3,4
II 2,111,40
II 2,111,41
39,8;80,І,5.20
4,21
6,14
4,11; 5,16
4,19; 5,24
28,1,53
XXIV 14,12
XXIV 14,17
78, об. IV, 8
-
н/н
ѴуС
СО ѴГ ю со г>-
ѵг *<Т*
00
ѴГ
ООО^СЧСО^ЮСОГ'-ОО
^юююююоююю
05
Ю
онм
СО СО СО

32
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
Ф
а
я
ф
g
П
§
О
Он
-Я
S
«
к к
g Л Л
Ä33 Н
ХЛ О
*0* н Я
Г^ег
О о
а
Б
•е
О)
о
К
й іа й а
Й й
й Si® g
Он О- Оч t>
мм
о- сн-·
Ій Ій ІЙ й
ф ф ф
со _
со см О со
а а
sä
VO VO
Ій Ій
а
СО
I I
см
нН СМ
НН
02 ι-t нн
^ см - -
П -ю ю
о й
М Ен
Н ®
¡I
Q. СО
Р §
2 I
§ ®
Я>
гЙ>
СО
ю
о
хо
о
а а
н н
со со
И
ІШ
со СО
со со
А А
н Ен
« «
й »
СО СО
Он Он
X X
о о
V »
ХЛ >со
со со
О. Он
рЙ>гЙ>
Й Й
кя хл
ІСб СО
Л Л
со ~
со >
м ѵо
см о
СО со
ч ч
» к
а" л
Ен Ен
ев ев
а g
СО со
о о
А А
H Ен
Ф ф
« «
а а
о о
Ф СО со со
я д й я
Ій ІЙ Й Й Ій Й Ій ІЙ Ій
хлхлхлхлхлхлхлхлхл
γΟΛ>
со со
I
! -й) i
МММ!
ісО ; с:
ί ^·
Ф й Й Й I® . Ф Я
^-1 см
Юіоо ^
ьн нн ^"î*	_ —
нн I—I st ^
J ^	— ~	-
СМ см '

ПОРЯДОК РАЗМЕЩЕНИЯ ПРЕФИКСОВ ХАТТСКОГО ГЛАГОЛА
33
©
в
*
I
л
Й
>
Неситское соответствие (с русским
переводом)
\vete- «строить»
аг- «стоять»
аг- «стоять»
(іа- «брать»
ба- «брать»
ба- «брать»
>
Суффик¬
сальная
часть
5 >сл , _
я сб *'"Ц
Й О Й сб Сб Сб
й й
Сб ІСб С»
>
Корень
333
ісо іса со со со со
Н-> Н-Э
ѣсЬ
Іей.
Й Й
О) .г-Н
Ч-> *0
13 2 13 13 ѴЗ ”-1
^рЙэ^рЙЭЛЭрФгЙЭрО
я 3 йіз 3 ЙІЙ Й
НН
Префиксальная часть
-
&3>І І--
Й Н-Э
1 1
я я я | | Я
яс 1 1 м
<М
ааа|||
Сб |
1 1
а
(-иг-)а
а?
а
іяія 1 II!
со
■Н О-н 1 ІСб ісб
^ ^ \ ¿*¿4
ка
ка
Сб Сб сб ГСб
З 111
>'Л ул со ѴУІ 1
^'фч*л ^ 1
ісб
3
а(к)
ри
іО
Іи
іё
сб
ка?
1 3 5
СО
1
2
УЛ
Сб
НН
Источник
ю
см“
5 >
ю НН
со '. ѵо ѵо
-ѵо о ю о
СО Ю О -гн
О СО со“ со 05 05
мчг сдююю
Ег., Ѳоиіі., с. 146,4,7
72,14
Ю
>
ѵо’
о О
чгН
05*^“
оо оо
6,6,8
6,10
75,11,6,23; 77,1,6
98.111.18
98.111.19
107,1,11
II 2,111,19
II 2,111,45
II 2,111,46
18,11
18, бо. 9
23,9,12
61,4
61, об. 11
-
№
п/п
Ю со Г" 00 05 о
00 00 00 00 00 05
'гн од
05 05
СО «<Г
05 05
Ю СО Г- 00 05 о
05 05 05 05 05 О
•^НСМСО^ЮСО^-ОО
оооооооо
^■Н тН ^Н «Н ТН
3 Вестник древней истории, Хе 1

34
И. М. ДУНАЕВСКАЯ
ф
S
и
ф
£
«
о
ес
о
л
Д
>
Неситское соответствие (с русским
переводом)
tija- «спускаться»
tija- «спускаться»
шаи$- «падать», tija- «спускаться»
watarnahh- «доверять»
watarnanh- «доверять»
sammalhja- «?»
wai- «ворковать?»
>
Суффик¬
сальная
часть
ánun
atún и
sin
kantcn
il
a
as
am
am
is
zik
ip
si
u
>
Корень
5
ip p 3 3 3 a
.t-J *0 -t-> -k-> -l_>
s* cr
trS" ¿4
33S3333
cd cd со
^ ^ £ rO
ice ce ice ice ce ce ce ce
wet
wit
*N *N '5
ш 1
Префиксальная часть
-
Mili
1 1 1 1 1 1
1
11111111
ico cd
щ
Z
<м
1 1 II 1
1 1 1 1 1 1
1
11111111
1 1
I-S.I 1
со
1 1 2 I 1
1 1 1 1 1 1
1
3 1 11 -"
icd I
Ч-І *
2 111
wa
wa
wa
wa
1 1 1 CC C3 c3
1 1 1 £ £ é
ХЛ
II 1 1 ™ 1
ХЛ
хо
'С'іР О- Р
3* £ о*
іО
ф
ф ф Ф
cd
N
32 1 газ
Ф
>сл
tu
ti
со
122 ¡ 72,7—9,13 | | |
3 1 1
1
>СЛ
O
•4-1
УЛ
i sí
-
Источник
52,4
58,2
80,1,15,19,28,31
o? 7
80Д, 15,28
15,37
3,15; 4,13,20; 5,17,25
3,14; 4,12,19; 5,16,24
48,8,18
80,1,16
80,1,9,10,29—31
80,1,17
3,9,18; 4,8,15; 5,10,20
II 2,111,34
11 2,111,35
15, 06. 24
15, 06. 35
КВо, II,25,5_18; 12,7-15
10,2—6
23, 06. 8
82,11,18-20
1, об. IV, 35
80.1,11
CD
i
CM
СО СО Д Ю
•4—1 » *· *
-Ю O TH
-
t г
<0
•r—1 ■r·^
ю ф t4* 00 сі c ^
T-t TH TH TH M M
TOvfLOCObOOOO
CM CM CM CNI СМ со
■чн С4!
СО СО
■чН чг-і
СО ^ Ю CD
СО СО СО СО
ч—I гч т—i T-t

Н. Б. Янковская
ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ БОЛЬШЕСЕМЕЙНЫХ ДОМОВЫХ
ОБЩИН В КЛИНОПИСНЫХ ИСТОЧНИКАХ
/^ведения клинописных источников о большесемейном землевладении
^хронологически ограничиваются, по-видимому, материалами архивов
III—II тысячелетий до н. э. Не претендуя на исчерпывающее исполь¬
зование всего, что можно отыскать по этой теме за такой значительный
период, я, тем не менее, хочу дать общий обзор материала в хронологи¬
ческой последовательности, по возможности сосредоточившись только
на одном этом институте. Таким образом, можно показать не только
повсеместное его распространение, но и дать основные вехи его развития.
Большесемейная домовая община 1 была опорой гражданской общины,
в связи с чем вопрос о ее состоянии имеет прямое отношение к цен¬
тральным проблемам истории рабовладения в странах древнего Востока.
На самом раннем материале — материале шумерских архивов — эта
тема разрабатывалась в статье И. М. Дьяконова «Купля-продажа земли
в древнейшем Шумере и вопрос о шумерской общине» 1 2. Общество Шумера
обогнало население прочих областей Передней Азии почти на целое ты¬
сячелетие: то, что мы находим здесь в III тысячелетии до н. э., характер¬
но для остальных стран во II тысячелетии.
В древнейшем Шумере города-государства были основными адми¬
нистративными единицами (URU, КІ =alu) и представляли обычно не
одно поселение городского типа, а группу укрепленных поселений
(ДКПЗШ, стр. 31—32, прим. 4). Внутри них большесемейная община
была единственной землевладельческой организацией (кроме храма).
Называлась она, как следовало ожидать для домовой общины,— Ё
«дом» 3. И. М. Дьяконов определяет ее как коллектив, связанный общим
происхождением по отцовской линии, общностью хозяйственной жизни
и землевладения, включающий больше, чем одну, семейно-брачную
1	Этот условный термин в нашем изложении подразумевает землевладельческую
организацию из нескольких патриархальных семей, первоначально объединенных в одно
хозяйство и живущих под одной крышей. В наиболее развитой форме, которую дает
Аррапха XV века, когда составляющие домовую общину семейства ведут уже индиви¬
дуальное хозяйство, все-таки сохраняется совместное обеспечение культа общих до¬
машних богов, который обслуживает первородный сын старшего из братьев (отсюда
его право на дополнительную долю из общего хозяйства).
2	В ДИ, 1955, № 4 (далее сокращенно: ДКПЗШ).
3	Ср. о термине «дом» ЗВАХ, II, стр. 259, § 1, прим. 7; стр. 261, прим. 5 и 16
{§ 19 и 29); стр. 270, § 193 сл., прим. 5 и 7 (комментарий к хеттским законам).
3*

36
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
ячейку (ДКПЗШ, стр. 28), и считает такую общину нормальным явле¬
нием в условиях натурального хозяйства. Для нас особенно важно, что
земельный фонд территориальной общины в целом, в противовес храмовой
неотчуждаемой земле, уже в этот период назывался ОА^ЭАМ, что
значит «продажные поля». Владельцы же общинных земель, главы домаш¬
них общин назывались ІДЮАЬ (стр. 16). Этот термин как титул прави¬
теля есть лишь частный случай употребления старошумерского слова
с общим значением «хозяин, владелец, господин» (там же, прим. 2). На
«Черном камне Луматура» имеется существенное уточнение: «хозяева
поля, выборные люди дома М.» (там же, стр. 26), из чего следует, что
хозяева этих полей не были единоличными собственниками общинного
фонда. Кроме них, в сделках относительно недвижимости участвуют их
родичи разных степеней родства, которых называют «сыновья поля», или
«братья» (там же, стр. 32), очевидно, подразумевая под этим членов до¬
мовой общины или, что то же самое, объединения патриархальных се¬
мей. Часть родичей получает подарки, так же как и хозяева, но послед¬
ние сверх того делят «цену поля» (там же, стр. 18 и 32). При заключении
сделки покупатель угощает всех участников ее со стороны продавца
(в том числе родичей свидетелей), которые, принимая угощение, тем
самым отказываются от претензий на передаваемую землю. Число таких
участников угощений может доходить до 600 человек, т. е. включать
целиком все народное собрание во главе с советом старейшин, члены
которого почтены особыми подарками (там же, стр. 32 сл.).
Покупатель обычно один, в большинстве случаев — царь (там же,
стр. 17 сл.), из чего можно заключить, что на данном этапе купля-прода¬
жа недвижимости скорее преследовала задачи политические, чем цель
наживы 4 5.
Для сколько-нибудь обстоятельного исследования относительно со¬
стояния домовой общины в Вавилонии II тысячелетия до н. э. материалов
слишком мало.
Точно таким же земельным фондом большесемейных общин в старо¬
вавилонский период было едішп сійгшп «вечное поле», которым не мог
распоряжаться царь и владельцами которого были частные лица — члены
общины, права которых, однако, отчасти ограничены их принадлеж¬
ностью к большой семье: на это указывает ограничение права завещания
рамками патриархальной семьи. П. Кошакер отмечает для этого време¬
ни существование термина аЫшЬи «братство»6, «род» (КШІЧ, стр. 63) и
4	Ср. К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 610—611 (изд. 1951 г.).
5	В одном случае передача надела бездетного умершего его брату (с другим отче¬
ством) оспаривается несколькими лицами (также с другими отчествами), которые
ana ahhutu qerbu, т. е. ближе по братству. Домашняя община в клинописных
источниках, по наблюдениям Р. Koschaker, Fratriarchat, Hausgemeinschaft
und Mutterrecht in Keilschriftrecht, ZA, NF, VII, 1933 (далее сокращенно —
KFHM), всюду дает следы фратриархата (KFHM, стр. 70), который практически
сосуществует с патриархатом (KFHM, стр. 80). Сохранение домашней общины
автор объясняет неделимостью имущества, необходимой потому, что основой
хозяйства всюду является земля и переход ее к одному человеку означал бы гибель
остальных — таким образом, по мнению П. Кошакера, во всех случаях речь идет
только о порядке смены глав общины (KFHM, стр. 70).Исходным, тем не менее, он счи¬
тает фратриархат, но не для всех стран, а только для Хайасы, Аррапхи и Элама, где
не находит никаких объяснений этому Я|Влению, кроме предполагаемого этнического
их единства (KFHM, стр. 89), о котором, как выяснилось позже, не может быть и речи.
Переход к патриархату П. ’Кошакер объясняет упрочением права представи¬
тельства первородного сына старшего брата (KFHM, стр. 62 и др.), которое вос¬
ходит к домовой общине и постепенно распространяется на всех сыновей и домочад¬
цев патриархальной семьи вообще (так и в статье Р. Koschaker, Randnotizen zu
neuren Keilschriftlichen Rechtsurkunden, ZA, NF, IX, 1936, стр. 196 сл).

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
37
характерное для домовой общины преимущественное право старшего
сына в выборе наследственной доли (там же, стр. 62).
Подобно шумерской территориальной общине, хеттско-несийская
happiras 6 имела самоуправление и общую собственность на землю7.
Внутри happiras подразделялась на домовые общины (BITU), главы которых
имели в своем распоряжении систематически переделявшийся земельный
фонд iwaru 8. Трудовая (luzzi) и воинская (sahhan) повинности закреп¬
лялись за этим фондом в целом, другими словами, домовая община была
основной фискальной единицей. Воинскую повинность общины мог нести
наемник, которому она выделяла часть своей земли 9, причем дворец
мог требовать любого вида возмещения этой повинности 10 11 и мог даже
отобрать эту долю в свой фонд п.
Следующую ступень развития большесемейного землевладения ри¬
суют материалы алалахских архивов XVIII и XV вв. до н. э.
Предварительно придется отойти от основной темы ради определения
важного для нас специфического термина алалахских документов еЬігі,
который прочно вошел в научный обиход с аккадской этимологией, не¬
смотря на то, что оба варианта его перевода как аккадского не дают до¬
статочного смысла. Издавший эти документы Д. Дж. Вайзман по тра¬
диции, так же как сделал это его учитель С. Дж. Гэдд в первой публи¬
кации документов из Аррапхи (RAss, XXIII = G) в аналогичном кон¬
тексте (G. 44), возводит еЬігі к аккадскому eplru «прах, пыль», но
за исходное берет не эти два засвидетельствованных значения, а более
широкое «почва» и разъясняет, что в данном контексте это надо понимать
«как территория, собственность» 12.
В рецензии на публикацию Д. Дж. Вайзмана (JAOS, 74, № 1), считая
этимологию этого термина неудачной, Е. Шпейзер, как будет видно из
дальнейшего, по чистому недоразумению продолжает считать термин
аккадским, но возводит его к другому слову — ерш, равноценному шу¬
мерскому SE-BA, что значит «зерновая выдача». Это ерш употребляется,
как правило, в хозяйственных документах и изредка в юридических
в смысле «натуральное довольствие, содержание», а в математических
текстах, которые привлекает Е. Шпейзер, в значении, близком к исход¬
ному, но несколько более абстрактном: «объем, емкость» 13. Сопоставляя
эти наблюдения с контекстами Алалаха, Е. Шпейзер обобщает: «отсюда
масса земли вообще, недвижимость или подобное» (стр. 24), т. е. от дру-
6	«Поселение, город», термин хеттских законов!XVI—XIV (?) веков до н. э.
7	См. И. М. Дьяконов, Комментарии к хеттским законам, ЗВАХ, II, стр.
286, прим. 1.
8	Стартевант дает этому термину два перевода: «доля отцовской недвижимости,
отданная во время его жизни», и «приданое» (§ 27). По мнению же И. М. Дьяконо¬
ва, в § 27 речь идет о том же наследственном фонде домашней общины, из которого
могло выделяться приданое замужней дочери, которое затем становилось достоянием
ее сыновей (ЗВАХ, II, стр. 287, прим. 2).
9	ЗВАХ, II, стр. 293, прим. 2.
10	ЗВАХ, II, стр. 293—294.
11	Так в§ 41, I. Речь идет не о царском, а о дворцовом, т. е. государственном (в
противовес общинному), фонде. Сами документы обозначают их по-разному, поэтому
я считаю необходимым всюду строго различать лично царские владения и государст¬
венный фонд.
12	D. J. Wiseman, The Alalakh Tablets, L., 1953 (далее: AT), Selected Voca¬
bulary, стр. 160.
13	А. А. Вайман дал мне следующую консультацию по математическим клинопис¬
ным текстам, которыми он занимается: в селевкидских таблетках (из них, очевидно,
Е. Шпейзер и взял это значение) есть термин epru в смысле «емкость» (абстрагирован¬
ном из заполнения сосуда при зерновой выдаче) и термин eplru в смысле «объем»(абстра-
гированном из заполнения землей дамбы или какой-нибудь аналогичной землеройной
работы). Оба понятия подразумевают наличие трех измерений, а не двух (как в про¬
странственном «территория»).

38
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
того сопоставления делает натяжку для такого же перевода, как у
Д. Дж. Вайзмана, — единственно приемлемого в контексте.
Но в таких сложных построениях вовсе нет необходимости, так как
давно известен хурритский термин ew(i)ri, передающийся в клинописи
именно как ebiri. Случаи передачи в клинописи хурритского w как 1)
многократно упоминаются самим Е. Шпейзером в его «Введении в хур¬
ритский» 14, а в § 21 даже специально иллюстрируются именно этим тер¬
мином ewiri. Позже в 1935 г., комментируя новое издание документов
из Аррапхи и ее крепости Нузы, Е. Шпейзер дал полную сводку кон¬
текстов для этого термина и привел все его толкования 15.
П. Кошакер читал этот термин как ewuru и по контексту переводил
«наследник». Е. Шпейзер объясняет нузийские вариации в написании
среднего гласного слоговым характером клинописных знаков и считает,
что нужно, по-видимому, читать без среднего гласного вообще, так как
хурритское г является слогообразующим. Е. Шпейзер полагает в этом
своем комментарии, что документы из Аррапхи дают возможность су¬
зить понятие ewri до «наследник по договору» (в противоположность
прямому, автоматическому наследованию). В Аррапхе термин во всех
случаях применяется к усыновляемому, кроме одного текста, где насле¬
дует старший брат 16. Е. Шпейзер отмечает это противоречие своему
толкованию, но не объясняет его. Между тем, по существу, во всех случаях
здесь идет речь в общем смысле о передаче наследственного права владе¬
ния, и лучше всего подходит к контексту перевод ewri как «хозяин, госпо¬
дин», в каковом значении этот термин сохранился и в урартском euri.
В поздних митаннийскихтекстах ewri значит только «царь» — здесь про¬
изошла та же трансформация, что и с шумерским LUGAL, которое так¬
же имело в ранних текстах значение только «хозяин», а в поздних только
«царь»; больше того, первоначальное значение этого шумерского термина
целиком совпадает с хурритским ewri (см. выше).
Рассмотрим варианты в клинописной передаче образований от основы
ewr-, встречающиеся в хеттских (см. выше), алалахских и аррапскпх
архивах.
Что касается согласного w, то писцы Аррапхи, так же как и Алалаха,
передают его не только знаком РІ, как в Вавилонии, но и знаком ВІ.
Аналогичная передача зафиксирована и в словах, образованных от дру¬
гих основ 17.
Гораздо сложнее вопрос о конечном гласном. Средний гласный бес¬
спорно лишний, поэтому он и дает все три возможных варианта (обычно
и или і, но иногда даже а) 18. Учитывая данные хурритской грамматики,
можно считать, что вариации в передаче конечного гласного имеют в
виду не одну, как предполагалось раньше, а две разные грамматические
формы, которые в хурритском имели совершенно разное значение:
14	Е. А. Speiser, Introduction to Hurrian, AASOR, XX, 1941 (далее: SpIHu).
15	Е. Speiser, Notes to Recently Published Nuzi Texts, JAOS, 55 (1935) ,Л> 4,
стр. 432 сл. (далее: SpNotes).
16	Документ 392 в публикации Е. Chiera, Joint Expedition with the Iraq Museum
at Nuzi, I—V, Paris — Philadelphia, 1927—1934 (далее: JEN).
17	Таковы варианты написания имен, собранных в издании I. Gelb, Р. М. P и г-
ves, A. A. McRae, Nuzi Personal Names (далее: NPN), Chicago, 1943: A(r)
-ru-um-ba, Ar-ru-pa, A-ru-u(m)-wa (стр. 205); Ga-wi-(na)-ni, Ga-bi-in-ni, Ga-bi-en-ni
(стр. 224); Ki-ip-ge-wa-ar, Kip-ge-mar Kip-ge-bar (стр. 227): Na-aà-wi, Na-as-bi (стр.
238); Wa-an-ti-se-en-ni, Ba-an-di-se-en-ni (стр. 256). Me кду прочим, в документе из
Телдь-Биллы № 4, в строке 4 известное хурритское имя Ëwri-sarri передано как Ib
-ri-sarri (JCS, VII, 4). Точно так же через Ьі передается термин ewru в Мари (ARM, I,
4, етк. И и 14), ошибочно переведенный в словаре как аккадское epïru.
18	В хеттских законах iwaru. Для Аррапхи і\ѵаг— см. NPN, стр. 211 и 217.

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
39
-і есть показатель активного, а -и — пассивного причастия; соответ¬
ственно ewri значит «владелец», а ewru «владение».
Обе формы в Алалахе и в Аррапхе встречаются только в виде глосс
или заимствований в аккадских текстах. Писцы Арранхи знают этот
термин в активной и пассивной форме, но обращаются с ним, как с аккадским
именем, в результате чего оно лишается конечного гласного в status
constructus — ew(u)r-su sa N. epus, получает аккадское окончание роди¬
тельного падежа -і, что ведет к совпадению пассивной и активной
форм причастия — например, ana ew(i)ri синоним ana zitti (от zittu
«наследственная доля»), и от него образуется аккадская абстрактная
форма ew(u)rutu.
Хеттские контексты фиксируют термин в одной только пассивной
форме на -u (iwaru), которая обозначает объект владения, алалахские
же документы XVIII века злоупотребляют формой на -і, не делая уже раз¬
личия между активным и пассивным причастием.
В Алалахе употребление термина ewru известно пока только в семи
документах — один раз в судебном процессе о праве владения наследствен¬
ной долей, на которую, как оказывается, истец не может претендовать
(АТ, 455), затем в пяти документах отчуждения недвижимости :и в одном
завещании.
В АТ, 55, в заключительной формуле продажи правителю двух посе¬
лений за «полную цену» 19 отмечается, что эти ew(i)ri «владения» 20
не подлежат обложению повинностями ilku и dikiitu (сткк. 7 и 12), кото¬
рые будет нести третье поселение; если же эти две повинности все же будут
востребованы с проданных поселений 21, то отвечает по ним продавец.
За нарушение условий сделки контрагент правителя лишается ewiri
{e.-su itta§?i) — по-видимому, остальных (?). В стк. 20 этого документа
вместо dikiitu употреблен термин ki-tum «постоянная повинность»; таким
образом, очевидно, dikutu противопоставляется ilku, считавшейся, видимо,
по преимуществу чрезвычайной 22. Повинности ilku и dikiitu идентичны
хеттским luzzi и sahhan.IIo sahhan (=ilku) хеттское государство могло
требовать любого вида работы (см. выше). Очевидно, именно поэтому
и в Алалахе термин ilku был наиболее широким понятием, фактически
поглощавшим dikutu, вследствие чего последний встречается крайне
редко.
В АТ, 56 ew(i)ri упоминается в начале и в конце документа: продают¬
ся за полную цену три поселения с их округами, в числе которых ew(i)ri
«владения» пяти поименованных поселений и, кроме того, покупатель
может выбрать и взять себе ew(i)ri продавца, там, где оно окажется,—
формула обычная и для передач из ассирийских переделяемых земель.
За все это покупатель, кроме платы натурой, дает продавцу поле в своем
19	Эта часть формулы, по-видимому, так же как и в среднеассирийских докумен¬
тах, отражает происхождение купчих из залоговых документов: в Ассирии XIV века
залог подлежал изъятию в пользу кредитора, когда размеры долга нарастали
на общую сумму до «полной цены» залога или заложника, а должник оказывался
неплатежеспособным и не имел поручителя, бравшего на себя ответственность за
дополнительную отсрочку платежа.
20	В Алалахе старейшины продают нераздельный фонд некоторых домовых об-
щпн полностью, очевидно, сгоняя их население на урезанные участки в другие
места. См. ниже АТ, 56, 76—77 и стр. 42 о разнице в размерах владений домовых
общин Алалаха XV века.
21	Если предположить, как это делает М. Л. Гельцер (ВДИ, 1956, № 2,
стр. 16, 19 и 24; 1956, № 3, стр. 34), что граждане были обязаны нести повинности
в пользу царя, а не государства, то этот случай гарантии покупателя (правителя) от
востребования повинности им же самим, с собственных имений, остается необъяснимым.
22	Так толкует их Е. Шпейзер в рецензии на издание алалахских докумен¬
тов (JAOS, 74, № 1, стр. 24).

• 40
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
поселении, которое тот возьмет, но не может выбирать 23. В случае нару¬
шения сделки покупатель теряет деньги и будет изгнан (очевидно, из
общины, в которой приобрел землю), а продавец теряет свое ew(i)ri и
будет изгнан (по-видимому, из того поселения, где покупатель дал ему
поле). Эти оговорки, видимо, имели целью пресечь действие обыч¬
ного права, в разрез с которым совершались подобные сделки.
АТ, 58 — продажа за полную цену поселения с оговоркой в конце,
что это ew(i)ri не имеет отношения к ew(i)ri Алалаха, а принадлежит
другой стране, и на будущее время правитель Алалаха ничего не будет
иметь от этого ew(i)ri 24 *. В АТ, 76—77 царь Аббан отдает за полную цену
поселение Дибат вместо ew(i)ri поселения Иливе и поселение Тунид
вместо ew(u)ru (так!) какого-то поля в поселении Тадунди 26 .
Во всех перечисленных случаях ew(i)ri— это владения граждан,
которые они продают, причем покупателями выступают либо правители
Алалаха, либо дворцовые должностные лица, следовательно, ew(i)ri
были расположены на землях, не входивших в фонд государственных
земель. Однако, как видно из АТ, 58, земли ew(i)ri обычно были обложены
повинностями в пользу государства.
В одном случае ew(i)ri упоминается в завещании правителя Алалаха
(АТ, 6): Аммитаку передает своему сыну дом, ew(i)ri каждого своего
поселения и свое имущество. В конце документа Аммитаку подтверждает:
«другого наследника (аріи) нет, и этот сын — хозяин (Ьёіи) моего поселе¬
ния и моего дома». Очевидно, здесь под общим термином «поселение» (alu)
подразумевается совокупность ewru, наследственных долей в террито¬
риальной общине, а под термином «дом» — весь живой и мертвый инвен¬
тарь, включая чад и домочадцев. В АТ, 95 в сильно фрагментированном
контексте утверждается право Аммитаку на владение наследственной
долей (zittu) и между больших лакун упоминаются разные поселения
вместе с их ew(i)ri.
Ни в одном из этих документов нет указаний ни на размеры переда¬
ваемых земель ew(i)ri, ни на их пограничные ориентиры — верный при¬
знак того, что речь идет о передаче права владения в систематически
переделяемом фонде. Кроме того, из всех перечисленных контекстов
можно сделать вывод, что эти сделки касаются земель вне самих посе¬
лений, что эти периодически переделяемые угодья передавались по на¬
следству и подлежали обложению повинностями. Но даже такой вид зе¬
мельных отношений, ка#. и всюду, не был препятствием для индивидуа¬
лизации и концентрации земельных владений.
Все упоминания ew(i)riB алалахских документах относятся к ХѴПІ в.,
т. е. к тому времени, когда по общему признанию Алалах уже был до
какой-то степени хурритским по этническому составу,— и совершенно
не появляются в документах XV века, когда Алалах стал преимущественно
хурритским. Может быть, именно это кажущееся противоречие и было
основной причиной того, что никто не пытался дать этому термину хур-
ритскую этимологию.
Вместе с ew(i)ri из алалахских документов в XV в. исчез другой тер¬
мину именно апсіигаги(освобождение)—термин, обычный при общинном зем¬
левладении, практикующем периодические земельные переделы 26, которые
23	Отсюда видно, что продавец не получает всех прав члена данной общины.
24	У хеттов государственные повинности лежали именно на iwaru. Здесь правитель
выступает не как частный владелец, а как представитель государства.
26	Обмены землями, очевидно, так же как в Аррапхе, преследуют здесь цель тер¬
риториальной концентрации земель, так как появляются одновременно с возникнове¬
нием практики залога и продажи полей. См. также выше прим. 20.
26 См. И. М. Дьяконов, Развитие земельных отношений в Ассирии, Л.г
1949 (далее: РЗОА), стр. 23, прим. 7.

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
41
сопровождались мораторием долгов или, по крайней мере, освобожде¬
нием заложников.
По трем документам XVIII века (АТ, 29—31) правитель Алалаха
выкупает должников у их кредиторов: одного из них вместе с семьей,—
с тем условием, что долг будет считаться беспроцентным, но зато должник
под периодический мораторий не подпадет (букв. не освобо¬
дится — йі ittarrar)27. В Алалахе XVIII века беспроцентные
бессрочные ссуды всегда выдаются под залог личности (АТ, 18—24;
26—28; 36; 41; 43—44) самого должника, а иногда и всей его семьи. В слу¬
чае побега или гибели заложника его замещают родственники (АТ, 23).
Очевидно, и в упомянутых трех сделках (АТ, 29—31) новый кредитор
получает заложников, которых держал в своем доме предыдущий кре¬
дитор. Таким образом, речь идет о том, что эти заложники не освободятся
от работы в доме кредитора до тех пор, пока долг не будет возвращен.
При беспроцентном займе обязанность должников работать на кре¬
дитора до возврата долга разумелась сама собой и заменяла собой процент.
Так, по документу АТ, 42 целое поселение берет под круговую поруку
в долг зерно, без срока и без процента, при условии, что людям этого посе¬
ления не будет «освобождения». В конце приписка — всякий, кто выде¬
лится из поселения, обязан вернуть зерно с процентами, очевидно, потому,
что таким образом он перестает участвовать в отработке вместе с другими.
Отпущение заложника по anduraru (здесь — andararu) для алалахских
кредиторов было, несомненно, вполне реальной угрозой. Даже в доку¬
менте продажи (!) некоей Угайя в конце есть оговорка, что «в освобожде¬
ние она отпущена не будет» (ina andararimul inandar — AT, 65). Возмож¬
но, что право заложника-гражданина на освобождение в течение отно¬
сительно небольшого срока было здесь так же узаконено, как в Вави¬
лонии синхронного периода (ЗХ, § 117)28.
Впоследствии в I тысячелетии до н. э. система anduraru трансформи¬
ровалась настолько, что этот термин стал синонимом zakutu «свобода»,
т. е. иммунитета, предоставляемого царем наиболее важным в полити¬
ческом отношении торгово-ремесленным центрам.
Таким образом, если во II тысячелетии до н. э. «освобождение» до ка¬
кой-то степени уравнивало имущественное положение граждан, возвра¬
щая должников к их status quo, то в I тысячелетии иммунитетные грамоты
приводили фактически к тому, что наиболее сильные налогоплатель¬
щики выбывали из общегосударственной системы поборов и соответствен¬
но повышались нормы обложения остальных граждан.
; В середине II тысячелетия до н. э. ни в Алалахе, ни в Аррапхе, ни
тем более в Ассирии XIV—XIII веков до н. э. anduraru систематически
уже не проводилось.	\
Домовая община в Алалахе XV века до н. э. продолжает оставаться
основной фискальной единицей: армейское снаряжение выдается при¬
зывникам не поименно, а по их принадлежности к «домам», так же ведется
я перепись воинов. Однако иногда вдруг всплывает деление воинских
27	Е. Шпейзер считает эту формулу идентичной формуле беспроцентных
займов XV века до н. э.— igra la isü (№ 47 и 49—50), хотя в буквальном смысле эта
фраза означает «наемника не имеет» (или «не должен иметь»),— и толкует эту формулу
как гарантию должника от произвола кредитора, который тем самым лишается права
отдавать должника в наем. Мне кажется, напротив того, бесспорным, что эта формула
является оговоркой в пользу кредитора, так как сравнение со староассирийскими доку¬
ментами раскрывает смысл выражения «наемника не имеет». В староассирийских доку¬
ментах должник (по соглашению с кредитором) имеет право оплачивать наемника,
которого кредитор обязан принять вместо заложника (TCL, III, 246 А), а в Алалахе
должник этого права лишен.
28	Ср. Deuteronom., 15, 1—4; 8—14 и Lev., 25, 8—13; 22—24 (VII—V вв. до н. э.).

42 ‘
К. Б. ЯНКОВСКАЯ
контингентов по «жребиям» (рйги), которые не упоминаются ни в купчих,
ни в залоговых на землю, очевидно, потому, что размеры «жребия» на¬
много превосходили размеры владений большесемейных общин, высту¬
пающих субъектами таких сделок. Документ АТ, 190 перечисляет 42
дома (общины) поля «жребия» (одного!). АТ, 194 в итоге насчитывает 70
домов (общин!) «жребия». Еще многолюднее население «жребия», наде¬
ленное, по-видимому, только приусадебными участками: здесь один «жре¬
бий» включает до 670 домовых общин (АТ, 226) 2Э.
Опираясь на тот факт, что «жребии» упоминаются только в воинских
списках, М. Л. Гельцер предполагает, что речь идет в данном случае о
повинностном землевладении на царской земле, и реконструирует три
части царского земельного фонда: земли царского хозяйства, царских
селений и повинностные земли. Царские поселения, на упоминание кото¬
рых ссылается автор 29 30, в обоих приведенных им текстах (АТ, 186 и
187) — это всего только условная реконструкция издателя. Для первого
из этих документов сам Вайзман считает такой перевод конца
строки спорным и дает его под вопросом 31, так как от слова «царь»
(sar-ru) сохранилась едва половина первого знака, а второй знак (если
он там был) целиком сбит. Что же касается документа АТ, 187, то там
вообще нет слова «царь» — оно постулируется в лакуне по аналогии с
предыдущим текстом, чтение которого было сомнительно даже для чело¬
века, державшего документ в руках. Таким образом, на этих контекстах
без нового просмотра самих табличек нельзя строить общие заключения.
Общепринятые представления о повинностном землевладении на двор¬
цовых (т. е. государственных, а не лично царских!) землях в Алалахе,
по-моему, в сильной степени преувеличены. Любая из упоминаемых
в дворцовых архивах категорий воинов, кроме muskenu 32, вполне мо¬
жет оказаться при ближайшем рассмотрении определенной категорией
общинников, имущественная дифференциация среди которых не могла
не повлечь за собой сложной системы градаций в гражданских правах,
как можно убедиться на примере синхронной Аррапхи. Кстати сказать,
там, точно так же как в Алалахе, в списках воинов фигурируют более
крупные земельные единицы, чем те, что упоминаются в купчих и зало¬
говых документах, в частности, «братства», которые по юридическим до¬
кументам представляются уже распавшимися на патриархальные семьи,
ведущие по большей части раздельные хозяйства.
В Аррапхе во время военных сборов общинники из разных поселений
сходились в военную крепость страны, здесь их переписывали и до
29	По всей видимости, речь здесь идет о поселениях местной бедноты. которая
была вытеснена в результате долговой кабалы со своих земель, но сохранила личную
свободу. В составе их упомянуты hapïru, о которых в результате дискуссии специали¬
стов Ж. Боттеро дает следующее сводное заключение, предложенное нм самим. Б. Ланд-
сбергером, Ю. Леви и А. Альтом: «Чужестранец, покинувший свою страну н перешед¬
ший ее границу; беглец без роду, без племени, оторванный от общества, изгои. не имею¬
щий мстителя, находящийся в поисках новых средств к существованию, так как по¬
терял свое место в старом порядке вещей и вынужден бежать под защиту новой страны».
Это определение охватывает значение всех известных для hapïru контекстов см J. В о t-
t é г о, Le problème dehabïru, «Cahiers de la Société Asiatique». XII. 1934L Хапнру
тысячами скитаются по всей Передней Азии в середине II тысячелетия.
30	М. Л. Гельцер, Новые тексты из древнего Ал ал ах а и кх значение для со¬
циально-экономической истории древнего Востока, ВДИ, 1956, X· 1, стр. '22, прим. 5.
Кстати сказать, на этой же странице в прим. 4 М. Л. Гельцер приводит текст, в котором
яспо показано, что речь идет о дворцовой, а не о царской земле.
31	См. данный Вайзмапом перевод этого документа в АТ, стр. 73 и сделанную им
же прорисовку клинописного текста в статье D. J. W iseman, Supplementary Copies
of Alalakh Tablets, JCS, VIII, 1954, № 1, стр. 12.
32	Об этой категории см. И. М. Дьяконов, Muskenum и повинностное
землевладение..., «Eos», XLVIII, № 1, стр. 37 сл.

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
43
отправки в поход размещали слева и справа от дворца в прилегающих
кварталах 33. При этом, точно так же как в Алалахе, отмечалось, кто
прибыл и кто не явился, кто отправлен в войско и кто нет, и почему.
Проверяют состояние вооружения и панцирей, наличие лошадей для
конницы и колесничих, кормят лошадей, если они пригнаны вместе с
мобилизованными. Таким образом, документы этого типа решительно
никакого отношения к землевладению на дворцовой земле не имеют.
Речь идет лишь о формировании частей и распределении их; само собой
разумеется, что воинов содержат на общественный счет, т. е. кормят
за счет систематических поборов с них же. Дворцовый фонд в Аррапхе
отнюдь не был лично царским хозяйством, которое существовало отдельно
и само по себе. В Аррапхе царское семейство получало под расписку (!)
только содержание и шерсть на одежду, как все прочие служащие двор¬
цового хозяйства, вероятно, только на правах семьи полководца, како¬
вым здесь являлся царь. Лошадей царя кормили за счет дворцового
хозяйства, пока царь пребывал в войске, очевидно, с тем, чтобы отослать
их ему в случае надобности. Там же, в общественных конюшнях, содер¬
жали и лошадей других граждан. Лошади эти продолжали быть собствен¬
ностью своих хозяев, имена которых постоянно отмечаются.
Землевладение Аррапхи архаичнее синхронного алалахского. Все
земли Аррапхи 34, втянутые в оборот, принадлежали домовым общинам
(сіітіи)и по нормам обычного права могли переходить только к ближай¬
шему родичу по мужской линии; поэтому все документы купли-продажи
недвижимости оформляются только через усыновление покупателя или
принятие его в братья.
Здесь, как и в Шумере, «ценой земли», как и любого другого прода¬
ваемого имущества, очевидно, распоряжался только глава домовой об¬
щины. Плату за недвижимость никогда поэтому не называют «ценой»,
а только «подарком». Тем самым любой член семьи, продающий свой
надел, получает возможность пользоваться этой платой единолично,
никто не имеет права претендовать на персональный подарок.
В интересах сохранения фондов недвижимости за отцовской общиной
женщины, как правило, исключались из числа наследников, поскольку
передача земли женщине была сопряжена с риском утраты надела в случае
выхода ее замуж. Обычно жена входила в домовую общину мужа, если же
изредка бывало наоборот, то принятие жениха в домовую общину невесты
сопровождалось его усыновлением. Основой организации такой домовой
общины была одна большая патриархальная семья, но иногда и в юриди¬
ческих документах встречаются упоминания объединения патриархаль¬
ных семей, главы которых называют друг друга братьями, хотя действи¬
тельное родство их может быть самых различных степеней (ГНМ, стр. 71).
По всей видимости, только такое объединение и носило вначале назва¬
ние сИпЦи, в отличие от отдельной патриархальной семьи, которую на¬
зывают и здесь Ыілі (дом).
В двух передачах наделов на два года из земель сІііШи (НБЭ, IX,
105 и 97) имеется оговорка относительно права и вместе с тем обязан¬
ности должника: «если поле больше — он не урежет, если поле меньше —
он не прибавит» 35, т. е., очевидно, по систематическим переделам зе¬
33	НБЭ, XV, БіАШ, 2210; 2204; 2039 + 2238 и др.
34	Все нижеследующее относительно землевладения в Аррапхе представляет собой
развитие положений предыдущей работы автора (см. Н. Б. Янковская, Хур-
ритская Аррапха, В ДИ, 1957, № 1).
35	Для мер длины существовал специальный эталон — «медный локоть дворца»,
находившийся у стражи городских ворот, где размещался рынок. Любопытно, что
обмер по окружности встречается один раз (БАНЧ, 619, издан в НБЭ, XIV): Пухишенни,
сын Башийа, берет взаймы у Пурпапу 15 мин олова и 15 имеров ячменя сроком па

44
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
мельных фондов этой общины размер надела, полагающегося должнику,
мог изменяться даже в течение такого относительно короткого срока.
Из этого можно заключить, что практиковался, по-видимому, ежегод¬
ный передел земли между всеми патриархальными семьями dimtu. По·
всей вероятности, именно в связи с этим обстоятельством судебные про¬
цессы относительно передачи недвижимости возникали, как правило,
уже в следующем после контрагентов поколении. О том же свидетель¬
ствуют материалы двух судебных процессов, судя по которым заложен¬
ное поле обрабатывают родичи должника, и никаких возражений это
ни у кого не вызывает. В одном случае иск подан потому, что в течение
трех лет должник не отдавал кредитору причитающийся ему урожай
с заложенного поля (обрабатывал его брат должника); урожай и был
взыскан решением суда (с семи имеров поля, заложенного за 22 мины
олова и 2 овцы, причитается за три года 21 имер ячменя и 21 вязанка
соломы — JEN, 340). Должник счел за лучшее рассчитаться с кредито¬
ром полностью, передав ему в счет покрытия суммы, подлежащей выплате
по приговору суда, и старого долга, свою рабыню (JEN, 111). В другом
случае брат должника заявляет в суд о прекращении платежей по долгу,
который считает погашенным (AASOR, XVI, 69).
Хотя и по суду выигрывает всегда потомство кредитора, но во избе¬
жание судебной волокиты каждый документ передачи недвижимости
имеет специальную формулу, запрещающую подачу иска, обязывающую
должника отвечать перед истцами (очевидно, из родичей) и обеспечить
кредитору если не этот, то равноценный надел. Тем не менее, исковые
претензии все-таки имеются. Иногда даже составлялся специальный до¬
кумент, фиксирующий отказ сторон от вчинения иска. Так, Иннику и
Акапшенни, сыновья Шимикатала, обязуются по поводу проданных
полей и домов их отца не подавать в суд на некоего Хуа, который приоб¬
рел эту их недвижимость, на его сыновей и сыновей его сыновей под
угрозой астрономически высокого штрафа (10 мин серебра и 10 мин зо¬
лота); впрочем, покупатель, против обыкновения, обязуется не требо¬
вать с них выполнения трудовой повинности, связанной с их полями
и домами, под угрозой точно такого же штрафа (AASOR, XVI, 59).
Домовая община Аррапхи иногда носит название по имени родо¬
начальника — представителя самого первого поколения из зафиксиро¬
ванных архивами или, чаще, по именам доархивного периода. Следова¬
тельно, большинство общин старше XV в. Домовая община здёсь также
основная организация внутри территориальной общины (ahí).
В состав dimtu, кроме построек, входят поля, другие dimtu,
очевидно, выделившиеся, и отдельные alu, вероятно, мелкие поселения,
которые, так же как и dimtu, оказываются за пределами больших álu,
состоящих из сплошных застроек городского типа. Наделы на террито¬
рии ugar 36 dimti были таких же размеров, как и на территории
ugar ali, — ио-видимому, запасной земли территориальной общины.
Среди крупнейших скупщиков земли мы видим коменданта (hal-
§uhlu 37) крепости Нуза Техиптиллу, сына Пухишенни (AASOR, XVI,
4 года под залог поля в поселении Шипае размером в 1020 (локтей) по окруж¬
ности. Несмотря на столь, казалось бы, точное определение размеров надела, все-
таки и здесь есть формула, обязующая должника не урезать, если окажется больше,
и не прибавлять, если окажется меньше; в некоторых случаях это условие уточнено —
не менять границ поля. Другими словами, заложенное поле изымается из периодиче¬
ских переделов. Общепринятое предположение о том, что здесь речь идет о могущих
возникнуть уточнениях при обмере «дворцовым локтем»,кажется мне неубедительным.
36	Территория посевных полей.
37	Хурритизованная форма от аккадского Ьа1§и «крепость».

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
45
17). Комендант играл ведущую роль в совете Нузы и, очевидно, исполь¬
зовал свое служебное положение в целях обогащения. Интересно, что
имя Техиптиллы в связи с его земельными операциями особо упомина¬
ется одной датировочной формулой наряду с именем хазанну (началь¬
ника города) Кушшихарбе, который обязан был блюсти порядок на тер¬
ритории Нузы и ее окрестностей, а вместо того прославился на всю
страну безудержным злоупотреблением своей властью (АА8(Ж,ХѴІ,1 —14).
Для истории развития поземельных отношений в Аррапхе чрезвы¬
чайно ценные сведения дают архивные материалы, по которым можно
проследить концентрацию земельных владений одной из наиболее из¬
вестных домовых общин Аррапхи (сІітЬи Катири), глава которой Аккуйа,
сын Катири, был современником Пухишенни, отца Техиптиллы.
Современник Техиптиллы, Зике, сын Аккуйи, скупает и выку¬
пает заложенные и перезаложенные родовые владения, конечно, не за¬
бывая при этом о собственной выгоде, так как эти земли, очевидно, оста¬
ются в его личном распоряжении. Так, Зике и его дядя Карирум возвра¬
щают надел, ушедший из их общины (сНхЩи Катири), что видно из при¬
писки в конце документа: «а поле это принадлежит Карируму: Утхап-
шенни (их контрагент в этой сделке) держал (его) за серебро, и когда
Карирум серебро Утхапшенни вернет (своему племяннику), то поле свое
сможет взять» (НЭЭ, IX, 118). Таким образом, Зике, по существу, засту¬
пает место постороннего кредитора: отбирает у дяди залог, но долга нс
погашает. Возможно, что именно это самое поле (размер совпадает —
2 имера) по другому документу (более раннему) отец Зике, Аккуйа, получил
от своего брата на 3 года за 2 таланта меди (НЭЯ, V, 84). Аккуйа заранее
договаривается, что в случае, если это поле окажется объектом взыска¬
ния каких-нибудь долгов, Карирум отдаст ему свое соседнее поле. Дважды
имя Карирума встречается среди свидетелей сделок его брата Аккуйи:
при залоге ему Эхельтешупом, сыном Пухиа, 1 имера поля, расположен¬
ного в (Іішіи Катири, за 3 имера ячменя, 2 имера полбы и 2 овцы, сроком
на 5 лет (НБЭ, V, 90), и при сделке псевдоусыновления его неким Аррасу,
сыном Зилипатала, который, таким образом, отдает ему орошаемое поле
в 6 имеров, расположенное в сіітиі Бэли, за 8 овец (БКЭ, IX, ИЗ).
Судя по тому, что земли Эхельтешупа были расположены в сНтѣи
Катири, он был родичем Аккуйи, но, по-видимому, недостаточно близким,
чтобы иметь право передать ему недвижимость, не прибегнув к судебному
подтверждению. Для судей же права кредитора были превыше прав
прямых наследников. Когда позже Эхельтешуп не смог вернуть Аккуйе
ссуду, он вынужден был усыновить Зике, сына Аккуйи, передав ему
все свои поля, дома, «все от трудов своих» и всех своих ремесленников
с единственным условием: после смерти Эхельтешупа уступить главную
долю (связанную с отправлением культа) первородному сыну Эхельте¬
шупа, если таковой вырастет, если же не будет этого сына, то хозяином
домовой общины будет Зике. Эхельтешуп обещает никого не усыновлять
из посторонних. За все это Зике обязан пожизненно заботиться об Эхель-
тешупе и одевать его (НБЭ, V, 60). Эти документы свидетельствуют,
таким образом, о сложном пути имущественной дифференциации внутри
домовой общины.
Через два поколения домовая община Катири становится еще более
неоднородной. Так, Таитилла, сын Нахийи, передал в антихрезу креди¬
тору часть своей земли, расположенной в (НпИи Аккуйа 38, за 10 имеров
ячменя сроком на 4 года (НБЭ, V, 88) и, кроме того, взял у Бираззины,
сына Паитиллы, 2 имера ячменя с тем, что вернет половину ссуды из
ближайшего урожая, а другая половина ссуды будет считаться наемной
38	(іітЬи Катири ранних текстов.

46
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
платой за изготовление штуки ткани к тому же сроку, с условием в слу¬
чае невыполнения заказа в срок уплатить в виде штрафа 2 овцы (НЭ8,
V, 6). Свои обязательства Таитилла не выполнил, очевидно, в связи с
внезапной тяжелой болезнью, так как по его долгам расчитывается
сын его, Зике 39. Бираззина согласился принять от последнего в пога¬
шение долга 12 мин олова (ААЗОБ, XVI, 94), которые Зике раздобыл
у своего родственника Акаватила, сына Элли, под уговор, что будет ра¬
ботать в доме Акаватила до тех пор, пока не сделает Акаватила (очевидно,
после смерти отца) главой домовой общины (іттаііта ewur-su ёри§,
см. выше), обязуясь, кроме того, за каждый пропущенный на работе у
Акаватила день выдавать по 10 ка ячменя и в случае нарушения усло¬
вий сделки отдать в виде штрафа своего вола (НБЭ, V, 40). До этого Зике
был заложником в доме другого кредитора (ему, очевидно, также
задолжал еще отец Зике)— Таэ, сына Пухиа, которому он должен был
отдать 36 овец; Зике был освобожден под поручительство Акаватила, сына
Элли (НЭЭ, V, 19), который сделал Зике своим батраком. Судя по до¬
говору с Акаватилом, главенство в домовой общине Катири в пятом
поколении должно было перейти именно к Зике, сыну Таитиллы, хотя его
отец и был неудачником. Роль главы домовой общины, очевидно, имела
еще значение, иначе Акаватил не стал бы добиваться этих прав.
Любопытно, что термин ewri, означающий в Аррапхе главенство
в домовой общине, встречается здесь в отличие от хеттских контекстов
только в связи с распоряжениями на период после смерти главы семьи.
Вероятно, это объясняется сохранением культа домашних богов, кото¬
рый отправлялся главой домовой общины. Совместное обеспечение этого
культа могло продолжаться и после раздела хозяйства между патри¬
архальными семьями, впрочем, неокончательного, так как* переделы
части земель происходили регулярно.
По одной бессрочной ссуде приведена следующая оговорка: если
должник, отрабатывающий проценты займа в доме кредитора, умрет,
не выплатив основной суммы, то кредитор в возмещение ее будет объ¬
явлен хозяином домовой общины должника (елѵиг-ёи ёриБ — Б. 10).
По договору Б. 51 кредитор Вуллу, сын Пухишенни 40, пожизненно
кормит и одевает своего должника (дает ему ерги и ІиЬи^и) с тем, что
после смерти его Вуллу станет главой домовой общины (ехѵігшпта ёриё) 41,
но с оговоркой: если к тому времени вырастет родной сын должника,
способный обслуживать культ домашних богов и предков, то этот род¬
ной сын получит первую долю наследства, т. е. будет главой общины,
если же такового не окажется, то хозяином будет Вуллу. В сходном по
условиям договоре НЭЭ, V, 67 та же оговорка.
Запись судебного процесса ААЭОБ, XVI, 38 посвящена установлению
факта посмертной передачи главенства в домовой общине (елѵиги) брату
покойного. На этом основании судьи принуждают нового хозяина общины
нести все долговые обязательства умершего. Из этого следует, что гла¬
венство в домовой общине имело свою оборотную сторону. Однако круп¬
ный кредитор мог обратить в свою пользу даже обязанность платить
чужие долги — такие услуги даже между родственниками оформлялись
долговой распиской, дающей право взыскать долг через суд любой ценой
вплоть до изъятия имущества и продажи в рабство всей семьи.
Большинство владений большесемейных общин Аррапхи идет на ущерб.
39	Тезка сына Аккуйи.
40	Брат знаменитого скупщика земель Техиптиллы (см. выше).
41	Именно так, а не «совершит погребальный обряд», как читал С. Дж. Гэдд в ком¬
ментарии к изданию этих документов (ИАзб, XXIII, 1926).

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
47
Формально во всех без исключения случаях даже проданный надел оста¬
ется в прежнем сВпЦи, так как покупатель может получить право вла¬
дения, только став членом общины. Борясь с этим, некоторые разрастаю¬
щиеся сИпйи знатных родов концентрируют путем обмена свои земли,
территориально превращая их в сплоченные имения, организованные,
впрочем, по образцу домовых общин с ограниченным правом распоряже¬
ния недвижимостью даже для главы дома: завещания на недвижимость
признаются только в рамках патриархальной семьи.
Если должников, членов разных сНпЦи, наберется по документам
до двух тысяч, то кредиторов едва насчитается сотня человек, принадле¬
жащих примерно к пяти родам в четырех-пяти поколениях; к тому
же эти роды были связаны между собой свойством, и члены их за¬
нимали, так же как в Алалахе, административные должности в судебных
и хозяйственных органах страны или имели связи с царским домом.
По одному этому уже можно заключить, что государство не было
заинтересовано в том, чтобы мешать концентрации земель. Больше того,
все сделки на недвижимость имели законное основание, так как под¬
тверждались судебным порядком, и исполнение их условий гарантиро¬
валось очень высоким штрафом. Отражалось ли это гибельно на выпол¬
нении общинниками их обязанностей? Нисколько,— все повинности
по-прежнему распределялись между всеми членами домовой общины,
включая адоптантов, судя по тому, что закрепление повинностей за од¬
ной из сторон, участвующей в сделке, встречается только в виде исклю¬
чения, и на такой случай документ имеет специальную оговорку. Разу¬
меется само собой, что реже всего повинности перекладываются на од¬
ного покупателя, и в таких случаях у приобретающего недвижимость
были на то особые основания. Так, упоминавшийся уже Зике, сын Аккуйи
(внук Катири), приобретает у Нахишшалму, сына главы их рода (]МР]Ѵ,
176), старшего брата Аккуйи, их общее родовое жилище (ШЭ, V, 58),
которое по обычаю доставалось в наследство хозяину домовой общины.
Естественно, что при таких обстоятельствах долговые обязательства, кото¬
рые могут возникнуть относительно этой постройки, и повинности поку¬
патель в виде исключения берет на себя.
При такой системе распределения обязанностей в общине следует
ожидать протестов скорее со стороны родичей продавцов, семейные вла¬
дения которых урезываются, а обязанности остаются прежними. Воз¬
можность такого иска в будущем обычно предусматривалась заранее
и аннулировалась тем, что в состав свидетелей вводили родственников
продавца, тем самым отрекавшихся от своих прав. В некоторых сделках,
по-видимому, касающихся интересов более крупной объединенной об¬
щины, а не одной патриархальной семьи, в числе свидетелей появля¬
ется несколько лиц, обозначенных как пшізеЬѵй «заставляющие окру¬
жать» поле, под наблюдением которых отчуждаемые наделы огоражива¬
лись и тем самым исключались из передела.
Э. Лейчмен нашел в архивах Аррапхи,что межи некоторых полей
имели не только временные пограничные столбики (кисіигги «деревянные
межевые знаки» или віккаіді «колышки»), но иногда обносились даже
глинобитной стеной ^аш) 42.
Возможно, что (БпЦи Аррапхи, если бы эту страну не разгромили
ассирийцы, в конечном счете стала бы точно такой же организацией,
как (Іиппи «усадьба» Ассирии XIV—XIII веков до н. э., известная в от¬
личие от сВпЦи Аррапхи только как концентрированное имение богатых
родов.
42	См. И. Б Ь а г г, N471, I, СатЬгі(1§е, 1937, Аррепсііх Б, стр. 533, прим. 47.

48
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
Среднеассирийское землевладение достаточно рассмотрено в моно¬
графии И. М. Дьяконова. Автор реконструирует общину XIV в. до н. э.
следующим образом. Каждое поселение (álu) имело свой совет старей¬
шин во главе с администратором hazannu. Территория общины дели¬
лась на собственно поселение (álu, qabal ále), возделываемую площадь
(ugár ále) вне поселения и запасную землю (qaqqar ále или kutallu
«задняя земля», «пустошь»). Земельная территория всей общины
обводилась «большой межой товарищей» (однообщинников), внутри
которой имелись жребии (püru) и в них обведенные малыми межами
участки «больших семей» (РЗОА, стр. 44 слл.).
Исходя из формулы «выберет-возьмет», сопровождающей отчуждение
земельных наделов, границы которых не указываются, И. М. Дьяконов
предполагает практику систематических переделов «по крайней мере
теоретически» существовавшей (стр. 46).
Из дальнейшего изложения выясняется, что автор видит препятствие
для окончательного определения местонахождения участка только в
том, что община могла запретить отчуждение надела, владелец которого
мог мешать использованию общественных сооружений (общинного гум¬
на, колодца, арыка и пр. или дороги — там же, стр. 46).
Мне кажется, что гарантии общинных интересов в целом едва ли мог¬
ли обеспечиваться при составлении каждого отдельного документа,
имеющего в виду смену владельца земли; естественнее предположить,
что любой владелец любого надела обязан был подчиняться общим уста¬
новлениям тех мест, где приобретал недвижимость, точно так же, как
исконный владелец этого надела. Скорее неопределенность границ от¬
чуждаемого надела все же объясняется сохранением практики систе¬
матических переделов.
Отчуждение земель граждански полноправному лицу означало для
территориальной общины лишь смену владельца, и если даже она имела
право запретить сделку, то правом этим не пользовалась ни в одной из
рассмотренных стран.
Тот факт, что покупатель может быть отослан выбирать из запасной
земли общины, свидетельствует, по-моему, о сокращении системати¬
ческих переделов обрабатываемых земель и сохранении передела пустоши
(там же, стр. 48).
Очень важно для сравнительного анализа рассматриваехмых архи¬
вов вполне доказанное утверждение И. М. Дьяконова о том, что при¬
обретавший землю в Ассирии становился членом данной территори¬
альной общины (там же), но на этом этапе уже не входил в состав «боль¬
шой семьи» (домовой общины), чем среднеассирийская практика отли¬
чается от более архаичной картины, рисуемой докухментами из
Аррапхи.
Существенно также отмечаемое автором, начиная со среднеассирий¬
ского периода, наименование города Апинура ál libbi ále «поселение
внутри общины», восходящее к периоду обособления города от сельской
округи (там же).
Одним из результатов распада домовых общин было появление
мелких индивидуальных владений, а вовлечение земельных участков
в оборот приводило к вынужденной чересполосице, которую не всегда
можно было ликвидировать обменом. Семьи ростовщиков Иддинкубэ и
Кидинадада оказываются владельцами наделов в разных общинах,
так же как стяжатели общинных земель во всех прочих рассматриваемых
странах.
Наряду с продажей отдельных полей среднеассирийские документы
фиксируют продажу целых усадеб (dunnu), с полем, домом, гумном,

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
49
садом и колодцем. Размер таких участков от 10 ику до 100 ику, но изредка
встречаются здесь и более мелкие участки (по 3 ику). П. Кошакер свя¬
зывал термин dunnu по содержанию с термином dimtu Аррапхи; с этим
можно согласиться, если не забывать, что домовая община этих двух
стран представляет, несомненно, две разные ступени развития.
С другой стороны, стремительное развитие ассирийской экономики
за счет посреднической торговли способствовало консервированию неко¬
торых особенностей общинного землевладения, которые были изжиты
в Аррапхе XV века, т. е. на полтораста лет раньше, стертые более по¬
степенным развитием этой страны. К числу таких особенностей можно
отнести практику систематических переделов земель всей общины в це¬
лом, включая пустошь, между тем как в Аррапхе передел сохранился,
по всей видимости, только в пределах большесемейных участков, правда,
зато значительно более крупных, чем ассирийские владения домовых
общин.
Даже если dunnu того же происхождения, что и dimtu Аррапхи, то
все-таки между ними есть существенная разница, в частности заклю¬
чающаяся в том, что в Ассирии dunnu — концентрированное имение,
обычно не переделявшееся (там же, стр. 52).
Собственно домовая община в Ассирии называется bitu. Так, Заммуа,
Буршарри и Кубеэреш, сыновья Белиа, родоначальника одной такой
семьи, имели каждый отдельное хозяйство в пределах семейного владе¬
ния. Заммуа обменял «большой открытый двор» на «бесплодную землю»
брата, на которой имелся äl dünne третьего брата и другое имущество
братьев, но все это считалось «домом» Заммуа, очевидно, старшего из
них (там же, стр. 53 сл.). Дальнейшая судьба владений этой семьи
совершенно аналогична тому, что мы уже наблюдали в Аррапхе на примере
dimtu Катири. Земли постепенно уже в следующем поколении уплывают
в руки соседней семьи, дома Ахутаба и ростовщика Ришнабиу 43,
скупающего участки разных семей (там же, стр. 54).
По-видимому, полную аналогию «дворцовой зерновой общине» (dimtu
sa ekalli sa se5i) Аррапхи мы имеем в среднеассирийской «дворцовой
доле с ее зерном» (zittu ekalle adi sa), входившей в состав владений
домовой общины, в частности, упомянутого выше одного из сыновей
Бэлиа, Буршарри (там же, стр. 55). Явление не очень распространен¬
ное, но и не единичное. Оба вида дворцовых земель встречаются в доку¬
ментах три-четыре раза.
В Ассирии эту долю обрабатывают члены домовой общины в пользу
дворца. Именно не царя, а дворца, и это важно. Страницей ниже
И. М. Дьяконов сам подчеркивает разграничение между собственно
царскими и государственными функциями правителя — последние сво¬
дятся к представительству (там же, стр. 58). Почему так редко упомина¬
ется эта категория земли? По аналогии с хеттским материалом можно
предположить, что домовая община в целом поручала определенным
лицам вместо всех прочих повинностей обрабатывать некий участок,
доход с которого передавался в дворцовый страховой фонд. Эту форму
натурального обложения общин позже заменит унифицированный ас¬
сирийцами побор «зерноизъятия» и «солома» (se nusähi, tibnu). Воз¬
можно также, что по соглашению с общиной на этот участок мог быть
посажен какой-нибудь дворцовый служащий, что все равно оставалось
формой исполнения дворцовой повинности общиной в целом. Естествен¬
но, что такие наделы не были наследственными (РЗОА, стр. 57 со ссыл¬
кой на NKRA, стр. 46).
43	Отец Иддинкубе, дед Кидинадада.
4 Вестник древней истории, № 1

50
Н. Б. ЯНКОВСКАЯ
В Ассирии XIV в., как и в других странах, концентрация земель^
приводит к тому, что повинности остаются за сокращенными владениями
лиц, погрязших в долгах, а владельцы крупных имений несут тем самым
непропорционально урезанные обязанности, которых к тому же лично*
не выполняют (РЗОА, стр. 69 и 72 сл.).
Для (Іиппи интересный материал дают документы из Телль Биллы*
древней Шибанибы, XIII и IX веков, изданные Дж. Дж. Финкельстай-
ном 44 одновременно с алалахскими архивами. Этот район во все времена
был поставщиком скота для городов на среднем Тигре, и в наше время
отсюда доставляют скот на мосульский рынок. Билла лежит в 15 милях
к северо-востоку от Мосула (и Ниневии).
Среднеассирийские документы Шибанибы восходят ко времени прав¬
ления Ададнерари и Салманасара I (первая половина XIII в. дон. э.), т. е.
они лишь немного моложе самых поздних среднеассирийских документов*.
изданных в КАІ. Три документа Шибанибы (Ві, 23; 30; 37) относятся
к правлению Тукультининурты I (1243—1207 гг. до н. э.).
Главным лицом Шибанибы, так же как и Нузы, был Ьа1$иЫи, комен¬
дант крепости. Почти все документы принадлежат его семье (Белкарраду,
сыну его — Апплуркашиду и внуку — Синапалэрешу).
Ашшуркашид, сын Белкаррада, был комендантом крепости Бит-
Замани (Ві, 6), в должности которого он выдает доверенным лицам царя
(атёіи дёріНи §а ёаггі) несколько имеров ячменя меркой Шибанибы.
Очевидно, ассирийский царь присылал для сбора налога своих чиновни¬
ков, обычно здесь не остававшихся постоянно, как это будет практи¬
коваться позже. В должности коменданта Ашшуркашид упоминается
четыре раза (Ві, 16; 20; 21; 17), но в последнем из перечисленных доку¬
ментов он назван комендантом Шибанибы. Возможно, что Бит-Замани
подчинялась Шибанибе в этот период. В роли коменданта Шибанибы
выступает и сын Апплуркашида — Синапалэреш (Ві, 25; 11; 29; 31; 32).
Один из его документов (Ві, 25) составлен в эпонимат Салманасара I.
В этой глуши комендант выполнял и хозяйственные функции (Ві, 21;
29; 31; 21), которые в Алалахе и Нузе нес распорядитель дворцового
хозяйства (атёі Ьпі или ёакіп ЬШ).
Бшти Шибанибы XIII в. скорее было объединением патриархаль¬
ных общин, как сІііЩи Аррапхи, чем концентрированным имением типа
ашшурского (Іиппи, судя по тому, что здесь эта община является основ¬
ной фискальной единицей наряду с аіи: опись Ві, 47 дает перечень 16*
(Іиппи, по именам их глав или основателей, с которых получены
овцы без указания их количества (очевидно, обычный налоговый сбор).
Вместе с тем Ві, 37 отмечает мизерный взнос целой (Іиппи — Аптптур-
кашид расписывается в получении одной овцы. Можно предположить,
однако, что это добор недоимки. В Ві, 50 (Іиппи упоминается в сильно
фрагментированном контексте.
Из всего изложенного можно сделать вывод, что домовая больше¬
семейная община была в начале II тысячелетия до н. э. основной производ¬
ственной организацией во всех перечисленных странах.К середине периода
в Алалахе, Аррапхе и Ассирии происходит интенсивное изживание до¬
мовой общины, которое приводит к подчинению возникших индивидуаль¬
ных хозяйств сильнейшему из семейств в составе самой домовой общи¬
ны или богатому семейству из другой общины. В результате до предела
возрастает искусственность всего механизма этой организации и вместе * VII44	J. J. Finkelstein, Cuneiform Texts from Tell Bill а (далее — Bi), JCS,
VII (1953), № 4.

ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ ДОМОВЫХ ОБЩИН В ПЕРЕДНЕЙ АЗИИ
51
с тем увеличиваются шансы нарушения нормального его функциониро¬
вания, прежде всего по отношению к фиску.
Не случайно термина сішти в текстах IX века из Телль Биллы нет.
Описи этого периода перечисляют поголовье скота по принадлежности
хозяевам, домам (домовым общинам!) и поселениям (Ві, 82—83 и 86—90),
т. е. вместо (Іипті появляются индивидуальные хозяйства. Собранный
с Шибанибы скот обозначается термином для всеобщего в новоассирий¬
ской державе натурального побора §ё тгзаЫ и ЬіЬпи «зерно изъятия»
и «солома» 4б. В новоассирийский период большесемейная домовая община
во всяком случае перестала быть основной фискальной единицей. Тексты
этого времени сохраняют термин (ИпЦи только в значении «башня»,
а термин сішти только для обозначения укрепленных столиц наместни-
честв. Усадьбы же называются «зерновыми поселениями» (аі §ё3і) 4в.
Никакой связи с системой землевладения после создания ассирийской
державы эти термины вообще уже не имеют.
Что же касается крупных имений (сІіііЦи и сіипші) середины II тыся¬
челетия до н. э., то они по существу, безусловно, не были уже чисто нату¬
ральными хозяйствами, больше того, и в средних хозяйствах патриархаль¬
ное рабовладение не было основной формой эксплуатации. Чтобы дока¬
зать это анализом их деловой практики, достаточно поднять уже издан¬
ные архивы, что мы надеемся сделать в дальнейшем.
45	См. РЗОА, стр. 131. Это отнюдь не распоряжение о прокорме скота, как ду¬
мает Дж. Дж. Финкельстайн.
46	Как предполагает И. М. Дьяконов, в смысле «доходное поселение», владелец
которого мог жить уже в любом городе и прямого отношения к управлению этой усадь¬
бой не иметь вовсе, он только получал с него доход.
4*

Ригоберт Гюнтер
К РАЗВИТИЮ СОЦИАЛЬНОЙ И ИМУЩЕСТВЕННОЙ
ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
Эпохе так называемого царского времени в Риме в современной маркси¬
стской исторической науке неправомерно уделяется мало внимания.
Если, например, просмотреть «Вестник древней истории» .за последние
годы, можно найти лишь одну специальную статью, посвященную соци¬
альному развитию в древнейшем Риме *. Учеными капиталистических
стран за последние двадцать лет, напротив, осуществлен ряд исследо¬
ваний, посвященных раннему Риму. В этих работах большое место за¬
нимают археологические вопросы. Однако некоторые статьи посвящены
также государственному развитию. Их содержание будет особо рас¬
смотрено в дальнейшем. Все же уже теперь следует заметить, что в этих
работах, несмотря на иногда превосходное, ценное исследование отдель¬
ных частных вопросов, полученные сведения слишком мало приводятся
в связь с социальной историей.
Настоящая статья не может представлять что-либо большее, чем по¬
пытку обратить интерес и внимание передовой исторической науки на
то время, когда в Риме только что стало развиваться рабство и возникать
государство. Вопросы имущественной дифференциации, классового рас¬
слоения, как и возникновения государственного аппарата соответствен¬
но находятся на переднем плане. Из этого вытекают и хронологические
рамки работы: мы рассматриваем в первую очередь время от IX до первой
половины V веков.
I. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА РИМА
(IX—VI вв. до н. э.)
Следует сразу же принять во внимание основной факт: Рим в цар¬
скую эпоху не был изолированным поселением, но с самого раннего
времени был связан с другими областями Италии. Находки, о которых
подробно речь будет идти ниже, свидетельствуют, что Рим — как и
вообще область северного Лация — образует в экономическом и куль- 11 Болгарский ученый М. А н д р е е в, ВДИ, 1955, № 1, стр. 142 слл., рассмат¬
ривает недвижимую собственность в Риме до законов Двенадцати таблиц. В своем опыте
периодизации римской истории П. Н. Т а р к о в (ВДИ, 1956, № 4, стр. 130 слл.)
касается отчасти времени древнейшего Рима. Польский исследователь Б. Б и л и п -
с к ий («Агсізео^іа», III, 1949) в своей обстоятельной статье изучает проблему труда
в древнем Риме и обращает внимание также на вопросы, касающиеся истории
древнейшего Рима.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
53
турном отношении одно целое с южной этрусско-фалисской территорией.
Правда, по содержанию и богатству римские находки времени от VII
до конца VI в. уступают великолепным образцам из Пренесте, Цере,
Тарквиний и Ветулонии. Однако по своему стилю и формам они принад¬
лежат к тому же самому типу. С конца VI в. существовали экономиче¬
ские и культурные связи между Римом и греческими городами Кампании,
а также городами Великой Греции и Сицилии. Два грека, Горгас и Дамо-
фил, оба — художники и скульпторы, украшали храм Цереры на Авен-
тине; сицилийские и южноиталийские корабли с зерном доходили до
Рима; Карфаген заключил с Римом торговый договор. Греческие вазо¬
писцы и гончары еще до VI в. работали в таких этрусских городах, как
Тарквинии, Цере и другие. Напрашивается заключение, что они прино¬
сили с собой производственные методы своей родины. Таким образом,
исследование археологических находок нельзя ограничивать только
Римом. Область, где можно их обнаружить, следует распространить
дальше на юг. Римский составной элемент является лишь частью кар¬
тины, но эту картину в целом невозможно понять, не учитывая всех
связей.
Начнем с рассмотрения строительных памятников. На рубеже
XIX и XX вв. юго-западнее Equus Domitiani были найдены на форуме
остатки большой стены, которая тянется в направлении West— Nord —
West 2. Исследование происхождения камней, которое провел De Ange¬
lis d’Ossat, показало,что блоки, состоящие из желтоватого вулканического
туфа, происходят из области Мартиньяно, севернее Рима на террито¬
рии Вей (там же, стр. 23, прим. 3). Камни имеют длину 75 см, ширину —
60—70 см и высоту 27—30 см. От остатка стены сохранилось — один
на другом — три слоя камней; пока что известна только часть стены
длиной в 3,5 м (там же, стр. 25—28, прим. 2—7). Основание стены нахо¬
дится примерно в 21 стратиграфическом слое (по Гьерстаду): вычитая
углубление, необходимое для фундамента, получаем слой, который с
помощью керамических находок может быть отнесен к переходному
периоду от VI к V в. (там же, стр. 74). В слоях, которые можно датиро¬
вать VI в., находились остатки керамики буккеро и грубых бытовых
предметов, а также черепицы (там же, стр. 59 сл., рис. 38—40). Эта стена
существовала в то время, когда Комиций еще не превратился в место
деятельности римских ремесленников и строителей. Около середины
V в., когда на форуме впервые задумали сделать мостовую, стена была
сломана. По-видимому, камни были размельчены в период, соответст¬
вующий слою упомянутой мостовой (там же, стр. 74, рис. 58).
Происхождение камней имеет большое значение. Результаты исследо¬
вания De Angelis d’Ossat опрокидывают старое представление, согласно
которому камень из области Вей мог использоваться в римских строи¬
тельных предприятиях только первой половины IV в.— со времени рим¬
ского завоевания Вей. Отсюда следует, что к литературным данным о
дружественных римско-вейских отношениях около конца VI в. теперь
прибавляются также археологические свидетельства.
Слоям 20—22 (по Гьерстаду) на форуме соответствуют слои раскопок
на Sacra via, для которых характерна развитая архитектура (там же,
стр. 130 сл.,рис. 129—139). В этих слоях найдено некоторое количество
остатков стен, возможно, принадлежавших стенам домов. Поблизости
от них находятся места для очагов. Все камни тщательно обтесаны и
выровнены со всех сторон. Вероятно, дома имели прямоугольное очер¬
тание. Осторожная датировка этих слоев с помощью керамических нахо*·
2 Е. Gjerstad, Early Rome, I, Lund 1953, стр. 23 сл.

54
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
док позволяет с уверенностью отнести их к периоду между 575 и 450 гг.
до н. э. (там же, стр. 148). Предметы, найденные в ходе глубоких рас¬
копок на Палатине, не противоречат этому, но дополняют картину 3.
С. Пульизи, исследовавший палатинские находки, относящиеся ко вре¬
мени от первого периода Железного века до перехода к Республике,
пришел к выводам, сходным с результатами, полученными Е. Гьерста-
дом на Sacra via и на форуме. В обоих случаях керамика дает доказатель¬
ства тесных связей с этрусками и греками (там же, стр. 56 сл.).
Размеры капитолийского храма Юпитера известны: около 59 X
X 54 м 4. Он был в то время самым большим святилищем Италии.
Строительная деятельность не ослабела и в первые годы Республики.
Известны руины храма Сатурна, который, по Ливию (И, 21, 2), был освя¬
щен в 497 г. 5. Величина блоков, а также способ их обработки имеют
параллели в остатках стен на форуме, описанных выше. В 495 г. был
освящен храм Меркурия, но какие-либо его остатки неизвестны. Столь
же мало достоверны сведения об освященном в 493 г. храме Цереры,
Либера и Либеры на Авентине 6.
Остатки архаических стен, которые находят себе соответствия как
в частях храма Сатурна, так и в остатках стены на форуме, известны
для храма Весты, для Regia и для храма Кастора (освящен в 484 г.) 7.
По сравнению с поздней Республикой слои царского и раннереспубли¬
канского времени содержат немного остатков строительных сооружений.
Но даже это немногое показывает, что Рим со второй половины VI в.
был достаточно богатым городом. Дома в Риме того времени, как это
подтвердит рассмотрение фрагментов терракот с изображениями, не
уступали домам из Цере, Вей, Велитр или Сатрика8. Более поздний
римский городской вал охватывал область примерно в 2,8 кв. км. Даже
если сократить это число для царского Рима VI в. и если вся земля внутри
вала не могла быть застроена, все же оказывается, что городская терри¬
тория Рима была тогда большей, чем в Цере или в Пренесте. Рим в послед¬
ние годы перед изгнанием Тарквиниев следует отнести к наиболее могу¬
щественным и богатым городам Средней Италии (там же, стр. 5). «Слу¬
чилось так, что теперь мы знаем, что еще до начала Республики Рим имел
обширную морскую торговлю, развитую промышленность и большое
количество роскошных зданий, красиво украшенных греческими и эт¬
русскими художниками» 9.
Таким образом, археологические находки демонстрируют общность,
которая связывала римскую культуру с южноэтрусской и [фалерской.
Этот вывод подтверждается найденными в Риме фрагментами терракот.
Один из терракотовых антефиксов (голова женщины) восходит ко вто¬
рой половине VI в. и имеет соответствия в Цере; более того: вероятно,
8	S. Puglidsi, «Mon. Line.», 41 (1951), стр. 2 сл.
4	Т. F г a n k, ESAR, I, Baltimore, 1933, стр. 5; ср. С. Hii lsen, Capitolium,
RE, VI, НЬ., стб. 1531 слл.
6	Т. F г ап к, Roman Buildings in theTime of the Republic, Rome, 1924, стр. 51 сл.
6	P 1 a t n e r-A s h b у, A Topographical Dictionary of Ancient Rome, L., 1929,
стр. 109 сл.
7	M. E. В 1 а к e, Ancient Roman Construction in Italy from the Prehistoric Period
to Augustus, Washington, 1947, стр. 120 сл.
8	Frank, ESAR, I, стр. 4 сл.
9	Frank, Some Economic Aspects of Rome’s Early Law, «Proceed. Amer. Phil.
Soc.», 70 (1931), стр. 193 сл.; на стр. 205 Франк дает следующую оценку раннему
Риму: «Необходимо, чтобы исследователи древнего права, прежде чем браться за
объяснение значения и целей тех фраз, которые они пытаются интерпретировать,
провели тщательное исследование социальных и экономических условий, из которых
вырастало право». Это условие имеет силу не только для исследователей права!

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
55
он происходит из этого города 10 11. Из северного предместья Рима про¬
исходит терракотовая голова Юноны Соспиты (Riis, ук. соч., стр. 12).
К последней четверти VI в. относится антефикс менады, мастерское про¬
изведение этрусской работы со следами влияния ионийского и аттиче¬
ского искусства п. Тем же временем можно датировать антефикс Силена
(там же, табл. 172, 4). Другой подобный экземпляр можно с уверенностью
отнести к храму Капитолийской Троицы 12. Эти антефиксы Силена род¬
ственны кампанским терракотовым маскам, в особенности же капитолий¬
ский образец — маскам из Civitá Castellana (Riis, у к. соч., стр. 26—27).
Здесь же были встречены и более ранние памятники.
Так как древнейший экземпляр найденного в Риме этрусского анте¬
фикса относится к середине VI в. 13, то можно предположить, что во
второй половине VI в. в Риме имелась мастерская по производству тер¬
ракоты, которая, возможно, обслуживалась ремесленниками из Цере.
По-видимому, они продолжали работать и после изгнания Тарквиниев,
так как находки отмечены и после конца VI в. (Riis, ук. соч., стр. 13,
27). Сходные терракотовые антефиксы имеются в южных этрусско-фалис-
ских и латинских пунктах. Особенности этой терракоты, так же как
и техника ее изготовления, подтверждают, что вся эта область состав¬
ляла единое целое и в экономическом отношении.
С форума происходит фрагмент рельефа с изображением коня (Gig-
lioli, ук. соч., табл. 97, 5) и с Палатина — обломок лепного фриза со
сценой пиршества 14. Изображения фрагментов других рельефов имеются
у Ван Бурена и Джильоли15.
Между 1950 и 1954 гг. на форуме были произведены раскопки, со¬
действующие выяснению спорных вопросов относительно топографии
форума, в частности его протяженности на запад и последовательности
слоев. Место раскопок находилось у северо-восточного угла «арки Авгу¬
ста». В слое, лежавшем на 10,85 м выше уровня моря, были найдены об¬
ломки керамики буккеро италийско-коринфского и италийско-геометри¬
ческого стиля 16. Другие места находок располагались между храмом
Кастора и храмом божественного Юлия у северо-восточного угла вто¬
рого из названных храмов и севернее источника Ютурны, рядом с хра¬
мом Кастора. Один из найденных фрагментов изображает двух идущих
налево барсов и между ними— человека с бычьей головой, шагающего в
том же направлении.Голова быка представлена en face, а головы барсов—
в профиль. Два других фрагмента с таким же рельефом, каждый с го¬
ловой барса en face, дополняют картину 17.
Эти фрагменты принадлежат или к одинаковым фризам или фризам
аналогичного типа. Барсы соответствуют изображениям коринфской
вазописи. Аналогичные экземпляры были найдены в Риме на Comitium,
10	Е. Douglas van В и г е n, Figurative terra-cotta Revetments in Etruria
and Latium, L., 1921, стр. 25, табл. 4,3; P. J. R iis, Tyrrhenika, Kopenhagen, 1941,
стр. 10.
11	G. G i g 1 i о 1 i, Arte Etrusca, Milano, 1935, табл. 183, 3.
12	Douglas van Buren, ук. соч., стр. 9.
13	Douglas van Buren, ук. соч., стр. 21.
14	F. А 1 th е і m, Römische Geschichte, II, Frankfurt а. М., 1953, стр. 124 сл.;
Douglas van Buren, ук. соч., стр. 51
15	Douglas van Buren, ук. соч., табл. 21, 1; 61, 32, 2а; Giglioli,yK. соч.,
табл. 100, 3; подобная находка из Пренесте: табл. 100, 4.
16	Р. R о m а n е 11 і, Terracotte architettoniche del Foro Romano, «Boll. d’Arte», 40
(1955), стр. 203 сл.; cp. E. G j e г s t a d, La stratigrafia e i piu antichi materiali archeo-
logici nella zona delPArco di Augusto, «Boll. Paletn. Ital.», N. S., IX, 64 (1954—1955),
стр. 277 сл.
17	P. R о m a n e 11 i, ук. соч., стр. 205 сл. Все излагаемые далее данные бази¬
руются па этом прекрасном описании.

56
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
рядом с equus Domitiani, и еще два—на Капитолии. Они, однако, отно¬
сятся к более позднему периоду (около конца VI— начала V в.) (Ср.
Gjerstad, Early Rome, стр. 65, рис. 49, 79 слл.). Ранее названные группы
можно датировать концом VII в. Человек с головой быка изображен
совершенно в стиле архаической этрусской скульптуры 18. В данном
случае, однако, нельзя думать о Минотавре. Недостает Тезея, который
всегда изображается вместе с Минотавром на экземплярах, происходя¬
щих из той же эпохи 19.
Изображения барсов указывают на культ Диониса20. В нашем слу¬
чае человекобык —это бог Дионис. Известны его эпитеты: ¡Зо^еѵтк,
ßouxepco;, таирорітошх;, эдэоаохерак; (Thraemer, ук. соч., стб. 1056—1058).
В адорационных формулах он фигурирует в качестве «быка» 21.
Стилистически эти фрагменты принадлежат к отмеченному восточ¬
ным влиянием архаическому периоду. Вместе с тем прослеживается сход¬
ство с коринфской керамикой, с другой стороны, очевидно этрусское
влияние. Эти фрагменты рельефов родственны разукрашенным пифосам
из Цере, гидрии из Полледрары, амфоре из Chiusi, а также обломкам
фризов и буккеро из Тарквиний. Хронологически все эти находки должны
быть помещены на конец VII или начало VI в. Тем не менее они являются
древнейшими свидетельствами наличия в Риме грекоэтрусского искус¬
ства терракоты и увеличивают число указаний на тесные связи Рима
с Этрурией в то время. Вместе с тем мы обладаем важным доказатель¬
ством существования культа Либера уже в это время, когда древней¬
ший порядок религиозных торжеств не был еще твердо установлен.
Широкое применение фигурных терракот в кровельных устройствах
(очевидна связь в стиле ионийского фриза с восходящим к коринфскому
искусству антефиксом) составляет италийско-этрусскую особенность.
В то время как применение архитектурных терракот в самой Греции
прекратилось сравнительно рано, в Италии оно прочно удерживалось
до I в. до н. э. 22. До второй половины VI в. на архитектурных террако¬
тах прослеживается коринфское влияние. Во второй половине VI в.
ведущее положение занимает коринфский образец, который затем посте¬
пенно уступает место аттическому (там же, стр. 14 сл.).
Римские находки классифицируются в соответствии с этими связями.
Они подтверждают тесные отношения Рима с Грецией, которые А. Блэ¬
ку эй установил для керамики 23. Эти отношения еще будут рассмот¬
рены ниже.
Этрусское влияние на Рим доказывается не только материалом строи¬
тельных сооружений и терракот. Само название города, как и его мифо¬
логические основатели,— этрусского происхождения 24, этрусскими яв¬
ляются названия его холмов 25, его древнейших триб (Schulze, ук. соч.>
18	Ср. А. Andren, Architectural Terracottas from Etrusco-Italic Temples, Lundr
1940, табл. 57, №№ 186 и 188 (Виньянелло); табл. 24/25; P. R о m a n е I 1 i, «Not. d.
Sea vi», 1948, стр. 227 сл. (Тарквинии).
19	Furtwängler, Archaische Zeit, 1884, стр. 107 ; Culterra, «Boll. Arch.
Com.», 1924, стр. 26 сл. (Тарквинии); Galli «Boíl. d’Arte», 1924—1925, стр. 353 сл.;
рис. 3 и 6 (Чиузи); Smith, J HS, 14 (1894), стр. 206 сл. (Полледрара).
20	E. Thraemer, Roschers Lex., Dionysos, стб. 1055; U. v. W i 1 a mo-
wit z - M о e 1 1 e n d о r f, Der Glaube der Hellenen2, I, стр. 147 сл.; H. Jereb,
Panther, RE, 18, 3, стб. 752.
21 Cp. W. F. О 11 o, Dionysos, Mythos und Kultus, стр. 153 сл.
22 G. M e e г w e i n, Die Giebelfiguren der etrusk.-italischen Tempel, Heidel¬
berg, 1949, стр. 9.
23	Annual Brit. School at Athens, 33 (1932/1933), стр. 170 сл.; JRS, 25 (1935), стр.
129 сл.; R. L. Beaumont, JHS, 56 (1936), стр. 159 сл.
24	W. Schulze, Zur Geschichte lateinischer Eigennamen, B.,1904, стр. 579 сл.
25	А 1 t h e i m, Rom. Geschichte, т. II, стр. 22.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
57
стр. 218), различных курий (Altheim, Röm. Geschichte, II, стр. 70), цар¬
ского дома Тарквиниев, некоторых божеств древнейшего календаря
религиозных празднеств, древних храмов, равно как и древнейших изо¬
бражений богов (там же, стр. 56, 60, 75, 128 сл.).
Предметы, находимые в могилах царского периода, позволяют вы¬
явить тесные связи с греческой, фалисской и этрусской областями влия¬
ния. Они подтверждают, что культура Рима того времени находилась
на высокой ступени развития 26.
Свидетельством широкой общеиталийской торговли в VII—VI вв.
является италийско-геометрическая керамика. Керамические мастер¬
ские находились прежде всего в Кумах, в этрусских и фалисских горо¬
дах 27. Находкам латинского происхождения соответствуют многочис¬
ленные остатки из римских захоронений царского времени; находят
мало предметов греческого и больше — этрусско-фалисского импорта 28.
Как установил Габричи, изучая керамику из Кум, италийская керамика
VII в. подражала греческим образцам 29. Другие керамические мастер¬
ские, которые видели в этом подражании свою главную задачу, находи¬
лись в Цере, Тарквиниях и Фалериях. В Риме продукция южноэтрусско-
фалисских мастерских занимает первое место (Ryberg, у к. соч., стр. И сл.).
Керамика собственного производства встречается в Риме на ограничен¬
ной площади и худшего качества (там же, стр. 15 сл., 22). Ее значение
возрастает только с конца VI в., когда прекратился этрусский импорт.
В течение всего периода преобладания этрусского влияния в Риме
здесь не вытесняется и фалисская керамика. Более грубая бытовая кера¬
мика фалисского производства вполне сохраняла способность конкури¬
ровать с более тонкой этрусской керамикой буккеро (там же, стр. 32 сл.).
Большинство найденных в римских могилах царского времени метал¬
лических вещей также имеет свои соответствия в находках из этрусских и
фалисских городов (Ryberg, ук. соч.,, стр. 33). Уже в I догородском периоде
в могилах на Sacra via находят фибулы различных форм: как общеизвест¬
ную форму Certosa, так и извилисто-дуговую фибулу 30. Бронзовые
кольца с украшениями также обнаруживаются уже в I периоде в моги¬
лах на Sacra via —как на эсквилинском, так и на квиринальском
кладбищах 31.
Находки, указывающие на военную деятельность, дает прежде всего
эсквилинский некрополь. Бронзовый шлем (29,0 X 25,4 х 15,6 см)
26	Об этом см. прежде всего I. S. Ryberg, An archaeological Record of Rome,
from the Seventh to Second Century В. C., L., 1940, стр. 1 сл.; о н ж e, «Memoirs
Amer. Acad. Rome», 7 (1929), стр. 7 сл; и, наконец, G j е г s t а d, Early Rome, II,
1956; автор дает обзор найденных в Риме могил царского времени.
27	Ryberg, Ап Arch. Record, стр. 2; на это родство указывал уже G. Р i п z а,
«Моп. Line.», 15 (1905).
28	Ryberg, ук. соч., стр. 5; А. della S e t а, Museo di Villa Giulia, Roma, 1919,
стр. 242 сл.; 358 сл.; ѵ. Duhn-Messerschmidt, Italische Graberkunde,
II, Heidelberg, 1939, стр. 458 сл.
29	«Mon. Line.», 22, 1913, стр. 381 сл., 393 сл.
80 Могила В, РР: G j е г s t а d, Early Rome, стр. 20, 46 сл. В периоде II А нали¬
чествуют обе формы; во II В отмечены формы типа Navicella и Sanguisuga; имеются
также и более ранние типы фибул. В периоде III преобладают фибулы Navicella. В про¬
тивоположность могилам на Sacra via, в некрополе Эсквилина фибулы Certosa фи¬
гурируют только в первом периоде, в то время как во НА преобладают уже фибулы
Sanguisuga. Во II В фибулы Sanguisuga, Navicella и извилисто-дуговые; фибулы Cer¬
tosa становятся редкостью. В III периоде картина остается неизменной. Таким обра¬
зом, за исключением извилисто-дуговых фибул, новые формы фибул вообще появля¬
ются в эсквилинском некрополе на более ранней стадии; эсквилинские могилы отли¬
чает также большее число найденных фибул.
31	Могилы V, РР (Sacra via); XI, XX (Эсквилин), 2 (Квиринал); Ср. G j e г s t а d,
Early Rome, стр. 20, 46 сл., 166 сл., 168.

58
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
из могилы ХСІѴ периода II В сделан по ветулонским образцам 32. От
того же периода из различных эсквилинских могил происходят нагруд¬
ные щиты 33, которые были в употреблении в южноэтрусской и фалис-
ской областях 34. Найденные в эсквилинских могилах мечи известны
также для Северной и Восточной Италии 35. В некоторых могилах —
бронзовые и железные наконечники копий 36. Железо появляется в ка¬
честве украшения в одной могиле на Sacra via уже в периоде I (могила Q);
в могиле М, расположенной там же (период II В), находилось железное
кольцо, в периоде III железо также еще относительно редко. В эсквилин-
ском некрополе железа нет в периоде I, затем оно появляется во II А
уже в виде оружия, в то время как в могилах на Sacra via железное ору¬
жие впервые обнаруживается в III периоде, и то только в единичном слу¬
чае. Вместе с тем в эсквилинских могилах, начиная с периода II В, име¬
ются железные украшения и бытовые предметы 37 38, наряду с бронзовыми
бритвами.
Прямоугольные бронзовые дощечки, украшенные выбитыми выпук¬
лостями и точками, находят также в фалисской и пиценской областях зд.
Бронзовые треножники были обнаружены в различных пунктах древ¬
нейшего Рима; образцы, по которым они изготовлены, отмечены в ряде
мест Этрурии и Лация: в Фалериях, Нарче, Марсилиане и Сатрике 39.
Некоторые захоронения на Sacra via и на Эсквилине снабжены осо¬
бенно богато. В периоде I в могиле Q на Sacra via были обнаружены ян¬
тарные бусы 40, в периоде II А в могиле А — блюдо в форме лодки,
в могиле V того же периода — изящная небольшая глиняная печка
для угля, чужеземной работы с пробивным орнаментом. Стеклянные
бусы появляются на Sacra via в периоде ИВ41. Костяные подвески 42,
слоновая кость 43 и раковины (могила О,период III) дополняют картину.
Могила XXI на Эсквилине прибавляет к этой серии находок бусы из
горного хрусталя (период II В).
Золото и серебро по сравнению с богатыми погребениями этрусских
аристократов редко встречаются в захоронениях Рима. В могиле GG
(период II В) на Sarca via находилось небольшое кольцо из золотой
32	Gjerstad, Early Rome, стр. 232 сл.; R у b е г g, ѵк. соч., стр. 233.
33	XIII, LXXXVI, ХСІѴ, ХСѴІІІ: G j е г s t а d, ук. соч., стр. 203 сл., 225 сл.,
227, 232 сл., 234 сл.
34	«Mon. Line.»,15 (1905), стр. 147, рис. 62 (Тарквинии, так называемый guerriero).
35	О. Montelius, La civilization primitive en Italie, Stockholm, 1895 табл. 31, 9;
«Bull. Paletnol. Ital.», 9 (1883), стр. 103, табл. 3, 4; «Mon. Line.», 4(1894), табл. 11, 11
(Тарквишш и Нарче); в Риме мечи, кинжалы и ножи до сих пор обнаружены в следую¬
щих могилах: Sacra ѵіа=период III: могилы I, К; Эсквилин=период ПВ: могилы XII,
XVIII, XIX, XXX, LXXIV, ХСѴІІІ, СХІХ; период III: могилы С, СХХѴІІ.
36	Sacra ѵіа=период III: могила G; Эсквилин=период I: могила XXIV; период
II А: могилы XXXIII, XLIX; период ІІВ: XII, XVIII, XXXI, XXXIX, XLIII,
LXXIV, LXXXIX, ХСІѴ, СИ, СХ, СХІХ; период III: могилы LXXXII, СѴ.
37	Прялка: могила XIX; фибулы: XXXIX, LXIII, С; браслет: С; кольцо: Виа
Джиоберти, 3; Квиринал: период I IB; могила II — два железных кольца.
38	R у b е г g, ук. соч., стр. 34; L. А. Holland, The Faliscans in Prehistoric
Times (Pap. and Monographs Amer. Acad. Rome), 6, 1925, стр. 120; в Тарквиниях: Mon¬
te 1 i u s, ук. соч., табл. 288, 13; табл. 295, Іа; табл. 281, 2.
39	R у b е г g, ук. соч., стр. 35 сл.; P. D и с а t i, SE, 5 (1931), стр. 85 сл., стр.
100, № 20; стр. 98, № 14, 8.
40	Gjerstad, Early Rome, стр. 26 сл.; также в могиле М (II В), М 1, II; янтарь
на Эсквилине с периода ПА, со ІІВ — в большем количестве.
41	Могила М., Gjerstad, ук. соч., стр. 86 сл.; могила II и I (периода III),
К, FF; на Эсквилине от II А — в значительно большем количестве.
42	Могила GG (период II В), могила III.
43	Могила I (период III), могила АА; на Эсквилине со II В,особенно с периода III.
Ср. U. Kahrsted t, «Klio», 12 (1912), стр. 461 сл.; о происхождении найденных
в Риме янтарных изделий cp. W. ѵ. В i s s i n g, SE, 7 (1933), стр. 91 сл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
59
проволоки 44. В могиле D (там же, период III) лежали пять серебряных
фибул (там же, стр. 117 сл.); в могиле G III на Эсквилине (II В) — сере¬
бряное кольцо (там же, стр. 239 сл.); в могиле С периода III (там же) —
два серебряных браслета (там же, стр. 252 сл.). Вообще предметы из
захоронений эсквилинского некрополя отличались общим богатством
форм и лучшим качеством по сравнению с захоронениями на Sacra via.
Наряду с этим производят сильное впечатление находки предметов
военного вооружения. Названная выше могила ХСІѴ периода II В со¬
держала остатки боевой колесницы. С периода II В, который начина¬
ется с конца VII в., богатство содержимого эсквилинских захороне¬
ний еще более увеличивается. По-видимому, это объясняется тем, что
для общины Семи холмов Эсквилин являлся военным центром. Захоро¬
нения на Sacra via также свидетельствуют о прогрессирующем социаль¬
ном расслоении догородского римского поселения на Семи холмах.
Далее, археологические источники подтверждают торговлю с фали-
сками, о которой часто упоминается в литературных свидетельствах 45.
Фалиски торговали с латинами и сабинами еще до периода этрусского
господства в Риме, который в это время экономически был связан с фа-
лисской областью теснее, чем с этрусскими городами. Находки предме¬
тов греческого геометрического стиля вдоль Тибра доказывают, что эта
река была ранним торговым путем46. «Рим был аванпостом, испытыва¬
ющим этрусское влияние скорее через фалисскую культуру, чем от соб¬
ственно этрусской сферы» (Ryberg, ук. соч. стр. 46).
Римские могилы свидетельствуют о менее значительном богатстве,
чем многие захоронения из этрусских и латинских городов. Даже моги¬
ла знатного воина на Эсквилине конца VII или начала VI в. гораздо
беднее богатых захоронений в Ветулонии («duce»), Тарквиниях («guerriero»),
Пренесте (Bernardini и Berberini). Возможно, эта могила позволяет
нам уяснить характер первой фазы этрусского господства в Риме. Эта
фаза была еще исключительно военной, фрагменты этрусской терракоты
начинают появляться самое раннее в середине VI в. (Altheim, Röm.
Geschichte, стр. 19). Несмотря на относительную бедность находок ке¬
рамики и более низкое ее качество, нельзя не видеть наличия опреде¬
ленных соответствий в стиле и формах.
Со второй половины VII в., как об этом свидетельствует инвентарь за¬
хоронений, все сильнее выступает социальное расслоение, которое нача¬
лось уже столетием раньше. Земледелие, скотоводство и ткачество от¬
носятся археологически уже к периоду I 47.
Находки в могилах не исчерпывают свидетельств, доказывающих общ¬
ность социально-экономической структуры Лация, Южной Этрурии
и фалисской территории. На форуме была найдена ваза буккеро с эт¬
русской надписью. Эта надпись относится к VI в. и, таким образом, она
44	Gjerstad, Early Rome, стр. 104 сл.
45	Об этом L. R. Taylor, .1RS, 10 (1920), стр. 29 сл.; «Papers and Monographs
Amer. Acad. Rome», 2 (1923), стр. 13, 47 сл.; Holland, ук. соч. (см. прим. 38), стр.
75; V. Duhn-Messerchmidt, ук. соч., 2, стр. 600.
46	А. В 1 а k W а у, JRS, 25 (1935), стр. 130 сл.; Ryberg, ук. соч., стр. 46.
47	В период I преобладают находки ячменя; наряду с ним фигурируют эммер,
полба, а также один сорт гороха (Lathyrus sativus L). Во II А преобладают эммер,
полба и ячмень, кроме того, имеются находки дроковых ягод и конских бобов. Во II В
преобладают эммер, полба, ячмень и конские бобы, а также имеются овес, горох и
ягоды рябины. В III периоде преобладают полба, ячмень и виноградные зерна, нахо¬
дят также конские бобы и горох. В находках из архаического города преобладают
эммер и полба, а также имеются ячмень, овес и горох. Среди остатков костей живот¬
ных во все периоды доминируют кости свиньи, затем овцы, быка, теленка, встреча¬
ются также кости голубя, рыбы, черепахи и собаки: Gjerstad, Early Rome,
стр. 157 сл. Прялки появляются в многочисленных могилах, начиная с периода I.

60
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
является самой ранней надписью из известных древнейших латинских
надписей города 48. При исследовании ближайшего окружения Lapis
Niger были открыты бронзовые фигурки. Они на несколько десятилетий
старше упомянутой выше вазы с надписью, а их подобия имеются в «Гроб¬
нице Бернардини» в Пренесте 49. С Яникула происходит раннекласси¬
ческая статуя, примыкающая в отношении своего стиля к греческой
скульптуре Южной Италии 50. Блестящим образцом является капито¬
лийская волчица, которая на рубеже VI и V вв. вышла из этрусской
бронзовой мастерской. Предполагают, что местом ее происхождения были
Вульчи, средоточие этрусского бронзового искусства, Вей или Цере 51.
Устройство капитолийского храма Юпитера также было этрусским:
его предшествующая стадия заметна в доэтрусском слое Болоньи и в
Валь Камоника (Altheim, Röm. Geschichte, стр. 124 сл.). Этрусская гроб¬
ница имеется в эсквилинском некрополе 52, другие такие же гробницы
расположены среди гробниц Сципионов на Via Appia (Altheim, ук. соч.,
стр. 125, 136). Стенная живопись в Ардее и Ланувии представляет проме¬
жуточное звено этого проникающего с севера на юг культурного влия¬
ния. Однако рассмотрение данного круга вопросов было бы односторон¬
ним, если не учитывать также греческого культурного влияния, кото¬
рое широким потоком текло через Лаций на север, в этрусскую область.
Необходимо коротко суммировать результаты предшествующего ис¬
следования. Уже в конце VII в. этруски прочно закрепились в Риме
и Кампании. Во второй половине VI в. они достигают здесь вершины
своего могущества; великолепные дома и храмы в Риме свидетельствуют
о высокой степени политического и экономического развития этих обла¬
стей. Римское ремесленное производство также достигает в этот период
значительного развития, однако в его продукции нет ничего оригиналь¬
ного. По форме и стилю оно тесно примыкает к южноэтрусским образ¬
цам; вероятно, в Риме работали ремесленники из южноэтрусских горо¬
дов: Цере, Вей, Фалерий и Пренесте. В этих же центрах обнаружива¬
ется большинство образцов, вопроизводимых затем римским ремеслом
этого времени.
Этрусское искусство в Риме второй половины VI в. представлено
четырьмя группами импорта. Во-первых, изделия из Цере; примерами
являются бронзовый юноша с Яникула и женская голова с Капитолия 53.
Во-вторых, изделия из Вей; к ним принадлежат терракотовые рельефы
с изображениями колесниц (там же, рис. 48). В-третьих, изделия латино-
фалисского происхождения; сюда относится изображение Силена (там
же, рис. 57). В-четвертых, импорт различного происхождения; к нему
принадлежит капитолийская волчица, которая, как уже отмечалось,
попала в Рим, вероятно, из Вульчи. Если в этот период раннеэтрусского
влияния изделия из Вей, возможно, служили важнейшими образцами
для римского ремесла, то позднее их место заняли Цере и некоторые
48	М. Pallottino, SE, 15 (1941), стр. 275; он же, Etruscologia, 1943, стр.'109
сл.; W. Brandenstein, «Indogermanische Forschungen», 59 (1944/1948), стр. 317;
Н. Fuhrmann, «Archaeologischer Anzeiger», 56 (1941), стр. 498.
49	«Notizie degli Scavi», 25 (1900), стр. 324 сл., рис. 27; G. H a n f m а n n, Altet¬
ruskische Plastik I, Würzburg, 1936 (Diss.), стр. 125; R i i s, ук. соч. (см. прим. 10),
стр. 28, 29.
50	Ny Carlsberg Glyptothek, Fortegneise over de antike Kunstvoerker (1940),
№28; H. Brunn — F. Bruckmann, Denkmäler griechicher und römischer
Skulptur, München, 1888, стр. 743—744.
51	G i g 1 i о 1 i, ук. соч., табл. 197; R i i s, ук. соч., стр. 30 сл.; он же, An
Introduction to Etruscan Art, Kopenhagen, 1953, стр. 118, рис. 54.
52	Могила СХХѴ архаического города; cp. G j е г s t а d, Early Rome, стр. 259
сл., 264.
53	R i i s, An Introduction to Etruscan Art, стр. 118, рис. 49, 64.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
61
латинские пункты (там же, стр. 119). Литературная традиция согласу¬
ется с археологическими свидетельствами: как сообщает Варрон, образ¬
цы, по которым изготовлялись украшения римских храмов, следует
искать в Этрурии (Варрон у Plin., N.H., 35, 154; Liv., I, 56, 1).
Этрусская живопись знала также рабов. В Tomba degli Auguri в Тарк-
виниях, рядом с двумя цирковыми борцами, различаются фигуры судьи
поединка, зрителя и двух маленьких рабов 54. Гробница и изображения
на ней относятся ко второй половине VI в. В Tomba Golini I в Орвьето
(V в.) изображены рабы в качестве слуг божеств подземного царства
(Ducati, ук. соч., табл. 19,21). Домашние рабы, прислуживающие
во время пиршеств, встречаются на росписях различных этрусских
гробниц: в Tomba del Triclinio (1-я четверть V в.) (Weege, ук. соч., стр. 57,
рис. 54), в Tomba della Caccia е Pesca (около 520 г.) (там же, стр. 63сл.,
рис. 58—60); в Tomba dei Vasi dipinti (конец VI в.) (там же, табл. 66).
Послрдниетри гробницы происходят из Тарквиний. На росписи Tomba délie
Bighe (там же, прилож. II) изображены этрусские военные и гладиатор¬
ские игры начала V в. Для подтверждения выдвинутых тезисов следует
еще привлечь керамические находки греческого происхождения, отно¬
сящиеся к VII — началу VI в.
Присутствие этрусков в Лации засвидетельствовано археологически,
как мы видели, с VII в., если не с более раннего времени. Этрусские
домашние урны раннего железного века были обнаружены в области
Альбы Лонги и в Старых Фалериях 55. Уже упомянутые исследования
Блекуэя показали, что примерно в то же самое время в Цере, Таркви-
ниях и Вейях работали греческие художники и мастера, особенно в об¬
ласти гончарного производства и в изготовлении украшений для храмов.
В Пиргой — городе-порте Цере греки обладали даже постоянным местом
для торговли, причем вывозившиеся отсюда изделия достигали районов,
расположенных далеко за северными границами области греческих по¬
селений в Италии. При анализе социально-экономической структуры
Южной Этрурии и Лация необходимо, таким образом, выделить и при¬
нять во внимание еще один компонент. Греческие ремесленники прино¬
сили с собой на новую родину свои трудовые навыки, технику, свои про¬
изводственные методы. Поэтому следует привлечь также источники, со¬
держащие сведения о производстве предметов материальной культуры в
Коринфе и Аттике того же времени.
Важнейшие свидетельства этого характера дают в первую очередь
коринфские расписные глиняные блюда VII в.56. На них нанесены изобра¬
жения, относящиеся к различным трудовым процессам в гончарных ма¬
стерских. В большинстве случаев изображаются двое людей перед горя¬
щей гончарной печью. Представляется очевидным, что более молодой
из них, выполняющий более тяжелую физическую работу, является рабом.
На других изображениях встречается рабочий или раб, раздувающий
огонь в печи, мешая угли длинным крюком 57. На некоторых изображе¬
ниях он, по-видимому, выгребает печь (Antike Denkmäler , II, 2, табл. 7а).
На других — фигурируют люди, работающие в яме, вероятно, для вы¬
54	Р. Ducati, Die etruskische-italo-hellenistische und römische Malerei,
Wien, 1941, табл. 5; F. W e e g e, Etruskische Malerei, Halle, 1921, табл. 93; F. P о u 1-
s e n, Etruscan Tomb Paintings, Oxf., 1922, рис. 4.
55	Giglioli, ук. соч., табл. 3, 3—4; 4, 4 в форме «casa rettangolare».
56	Cp. F. M. Heichelheim, Wirtschaftsgeschichte des Altertums, I, стр.
267, 268 сл.
57	«Antike Denkmäler»,I, 1:табл. 8, 1; 8, 4; 8, 12; 8,21; 8, 26; II, 2: табл. 23, 13b;
II, 4: табл. 39, 13; 40,9;cp. «Gaz. arch.», 6 (1880), стр. 105 сл.; «Jahrb. d. Inst.», 12 (1897),
стр. 19, рис. 9.

62
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
емки глины 58. На некоторых блюдах изображены работы в рудниках
и каменоломнях 59.
Для Коринфа VII и VI вв. применение рабов в хозяйстве не составляло
чего-либо нового. Правда, развитие рабства происходило еще в узких
рамках, и оно не было единственной основой производства. По-видимому,
коринфские гончары, поселявшиеся в областях Южной Этрурии, орга¬
низовывали свое производство на тех же основах, что и в метрополии 60.
Можно привлечь также свидетельство аттической керамики. На атти¬
ческой гидрии первой половины V в. изображены рабы на земляных ра¬
ботах 61 62, забивающие в землю столбы. На краснофигурном сосуде, най¬
денном в Вульчи, имеется превосходное изображение литейной мастер¬
ской; и здесь рядом с мастером мы находим трудящихся рабов в2. Несо¬
мненно, этруски и греки торговали друг с другом, когда еще не было ни
одной греческой колонии в Южной Италии и Сицилии. Уже «Теогония»
Гесиода, которая еще ничего не сообщает о греческих колониях в Южной
Италии, упоминает этрусков 63, а в «Трудах и днях» описывается грече¬
ская торговля в Восточном Средиземноморье (Hes., Erg., 646 сл.). Гре¬
ческие изделия геометрического стиля и подражающие им, относящиеся
ко времени, значительно более раннему, чем основание древнейших
греческих колоний в Италии и Сицилии, найдены в многочисленных
местах Средней Италии. Таким образом, археологические находки под¬
тверждают литературную традицию.
Для Этрурии довольно точно можно установить, какие сосуды были
импортированы, какие являются подражаниями местных ремесленников
и какие были изготовлены греческими ремесленниками в самой Этру¬
рии 64. Импорт устанавливается с уверенностью для Вульчи, Терни,
Ветраллы, Леприньяно, Вей, Рима, Фалерий, для фалисской области,
а кроме того для Тарквиний и Цере 65. Известны вазы из Цере, Тарквп-
ний и Вей, изготовленные поселившимися там греческими ремесленни¬
ками. Их отличает от импортированных только качество глины и характер
обжига; формы этих ваз и украшения на них те же, что и у ввезенных ваз
(Blakeway, ук. соч., стр. 201 сл.).
Исследования А. Блекуэя показали, что некоторые из находок мож¬
но датировать временем вплоть до IX в. 66. Таким образом, уже с этого
времени, задолго до основания Кум, в некоторых этрусско-фалисских
городах существовали греческие мастерские. С начала VIII в. усилился
58	Ср. H. Payne, Necrocorinthia, Oxf., 1931, рис. 41; «Antike Denkmäler», I,
1: табл. 8, 23.
69	Е. Pfuhl, Malerei und Zeichnung der Griechen, т. III, München, 1923, pnc. 186;
«Antike Denkmäler», II, 2: табл. 24, 17; cp. С. T о r r, «Arch. Anz.», 10 (1895), стр. 171;
«Jahrb. d. Inst.», 12 (1897), стр. 239, рис. 35; «Antike Denkmäler», II, 4: табл. 39, 21.
60	Об использовании рабов в керамическом производстве ср. E. N achmanson,
Vulci, Stockholm, 1928, рис. 3; другие изображения керамических мастерских на ко¬
ринфских пинаках: Pfuhl, ук. соч., рис. 187; Dumont-Chaplain, Les
céramiques de la Grèce propre, I, табл. 21, 2; «Antike Denkmäler», I, 1: табл. 8, 6a; 8,
6b; 8, 14a; 8, 14b; 8, 15; 8, 17; 8, 18; 8, 19b; 8, 22; II, 2: табл. 23, 15в ;24, 19; II, 4: табл.
40, 21a. «Jahrb. d. Inst.», 12 (1897), стр. 26, рис. 15, 44, 74 сл.; Benndorf Festschrift,
1898, стр. 75; «Annali dell’Inst.», 54 (1882), стр. 182 сл.; табл. U, 1—6.
61	Furtwängler — Reichhold, Griechische Vasenmalerei, München,
1904—1932, сер. 2, табл. 77, 2; 2 часть текста и серии 2, стр. 94 сл.
62	Furtwängler — Reichhold, ук. соч., сер. 3, табл. 135; текст к сер.
3, стр. 81 сл.; Е. В u s с h о г, Griechische Vasenmalerei, 2, München, 1914, рис. 128;
N achmanson, ук. соч., рис. 22.
63	Hes., Theog., 1015 сл. Этот фрагмент является дополнением к «Теогонии»,
однако он с уверенностью датируется VI в. до н. э; ср. А 11 h е i m, Römische Reli¬
gionsgeschichte, I, Baden-Baden, 1951, стр. 146 (там же ссылки на литературу).
64	А. В 1 а k e W а у, «Brit. School at Athens», 33 (1932/1933), стр. 172 сл.
85 Blakeway, ук. соч., стр. 193—198.
66	Blakeway, JRS, 25 (1935), стр. 134 сл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
63
торговый обмен между Грецией и Этрурией. В этой торговле участвовали
Киклады, Крит, Коринф и восточная Греция. Затем в течение всего VII в.
господствующее положение в торговле с Италией занимал Коринф 67.
С последней четверти VII в. аттические товары также поступают на эт¬
русский рынок, причем туда раньше, чем в Сицилию 68.
Какие интересы уже столь рано вели греков в Этрурию? В первую оче¬
редь их привлекали богатые этрусские рудные месторождения (железо
и медь). Греки стремились получить требовавшиеся им металлы в обмен
на собственную продукцию. Т. Дж. Данбебин характеризует это стрем¬
ление следующим образом: «население Этрурии представляло лучший
рынок, чем варварские народы Южной Италии и Сицилии, и производило
металлы, в которых нуждались греки» (там же, стр. 3; ср. стр. 8, 23 сл.).
Этрусский экспорт в Грецию так же, как в Сицилию и Южную Италию,
начался примерно около конца VIII в. Но за исключением торговли ме¬
таллами, его объем был гораздо более узким, чем размеры греческой тор¬
говли с Этрурией. В Греции не найдено ни одной этрусской монеты 69.
Мы располагаем сведениями о наличии в Греции и Сицилии лишь не¬
скольких этрусских посвятительных даров, металлических предметов и
ваз. Места всех этих находок расположены не дальше района Киклад 70.
В настоящем разделе нам представлялось необходимым указать на мно¬
гочисленные примеры единой социально-экономической структуры Юж¬
ной Этрурии и Лация VIII—VII вв. Торговля, как мы видели, являлась
фактором, связывавшим названные области с миром Восточного Среди¬
земноморья.
Греки и этруски значительно опередили римлян и латинян в общест¬
венном развитии. Тесное же соприкосновение с греко-этрусской цивили¬
зацией ускорило процесс общественного развития в Риме и Лации. Правда,
ни этруски, ни греки не привнесли в Рим рабства; но можно все же пред¬
полагать, что внешнее воздействие значительно ускорило темпы развития
рабства в Риме. Археологические свидетельства косвенно подтверждают
представления историков древнего мира относительно слабого развития
рабства в древнейшем Риме. Естественно, что временное отпадение Рима
в V в. от этрусской и греческой сфер влияния должно было повлечь за
собой тяжелые экономические, политические и культурные последствия
для древнейшего Рима.
II. УПАДОК МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ В РИМЕ (V в.)
Для большей части V в. раскопки в Риме дают совершенно иную кар¬
тину. По сравнению с VI в. для V в. можно говорить о почти абсолютном
отсутствии каких-либо археологических памятников. Ни одна могила на
Эсквилине не может быть безоговорочно датирована временем между 500
и 350 гг. 71. Однако в отношении датировки могил существует два про¬
67	Blakewa у, ук. соч., стр. 136 сл., 139 сл., 145 сл.; Н. Р а у n е, «Necro-
corinthia», стр. 189; о влиянии греческой Южной Италии на Этрурию ср. также
Е. С і а с е г і, «Klio», 23 (1930), стр. 457 сл.
68	Т. J. D u n b а b і n, The Western Greeks, Oxf., 1948, стр. 241 сл.
89 G. Karo, «Arch. Eph.», 1937, стр. 317.
70	Посвятительный дар храму Зевса в Олимпии: Pausan., V, 12, 5; сокро¬
вищница Цере в Дельфах: S t г а b о, V, 220; указания на другие примеры см. К а г о,
ук. соч., стр. 317 сл.; ср. Dunbabin, ук. соч., стр. 25, 76, 78 сл. Автор предпола¬
гает, что одной из статей этрусского экспорта были рабы; об этрусско-карфагенской
торговле см. ук. соч. этого автора, стр. 253; об этрусско-сицилийской торговле!—
там же, стр. 105, 179, 253 сл.; E.Kunze, Etruskische Bronzen in Griechenland, Stu-
dies presented to D. M. Robinson, I, Saint Louis, 1951. Эта книга, к сожалению, ока¬
залась мне недоступной.
71	R у b е г g, An Archaeological Record..., стр. 51.

64
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
тивоположных мнения. Г. Пинца предполагал, что часть эсквилинских
могил можно все же датировать V в. 72. Могилы конца VI и первой по¬
ловины V в. нельзя разграничить с точностью, поскольку в первой по¬
ловине V в. не появилось какой-либо новой техники в керамическом про¬
изводстве, а также новых типов керамики. Очевидно, это было результа¬
том временной изоляции Рима от этрусской и греческой сфер. На этом
основании он считал возможным отнести примерно 40 эсквилинских могил
к концу VI и первой половине V в. (Ryberg, ук. соч., стр. 51).
Эту гипотезу оспорил Дун 73. Он предположил, что могилы V в. еще
не открыты, может быть, потому, что они расположены в большем от¬
далении от городских холмов. Он считал, что содержание названных
Пинца 40 эсквилинских могил не дает никаких оснований для их поздней
датировки; в них находятся, в частности, более ранние фрагменты кера¬
мики, которые должны быть отнесены к VII и VI вв. (Ryberg, ук. соч.,
стр. 51). Более новые исследования стремятся выяснить причины отсутст¬
вия могил на Эсквилине в первой половине V в., исходя из политико¬
культурного и экономического положения Рима в это время (там же, стр.
стр. 51). Предположение Г. Пинца заслуживает в однохм отношении осо¬
бого внимания: новый стиль и новая техника керамического производ¬
ства, а также обработка бронзы действительно появились в Риме около
конца IV в., когда Рим вступил в тесные отношения с процветающей
кампанской территорией 733. Таким образом, оказывается вполне возмож¬
ным, что на эсквилинском некрополе имеются могилы, относящиеся к
первой половине V в., хотя названные Пинца 40 могил, по-видимому, не
принадлежат к их числу. Но более ранние данные раскопок эсквилинского
некрополя настолько неполны, что практически невозможно провести
резкое разграничение между концом VI и первой половиной V в.
(Ryberg, ук. соч., стр. 51	сл.). Хотя только немногие археологи¬
ческие свидетельства можно датировать V в., И. С. Райберг пред¬
полагает, что эсквилинский некрополь использовался в течение
всего V в. (там же, стр. 52 сл.). Немногочисленные свидетельства
этому дают отдельные находки из могил IV и III вв. Поскольку способы
погребения и формы могил не изменились в течение этих двух столетий,
а кроме того, не выяснены отличительные признаки для разграничения
керамики конца VI и начала V в., определение датировки эсквилинских
могил сильно затруднено. От находок VI в. отличается несколько атти¬
ческих краснофигурных ваз и терракотовых фигурок; однако они отно¬
сятся только ко второй половине V в. (там же, стр. 52—63). Посвятитель¬
ные предметы из хранилищ Квиринала, а также отдельные находки
с Эсквилина, с Комиция, из района вокруг Lapis Niger и из Регии
(там же, стр. 64 сл., 68 сл., 71 сл., 73 сл.) дают такую же картину.
За исключением обычных аттических товаров, все находки V и начала IV в.
являются в отношении стиля и форм подражаниями более древнпм образ¬
цам: италийско-геометрическому, протокоринфскому и коринфскому,
местному буккеро или чернофигурной керамике. Все эти стили были из¬
вестны в Риме уже в царский период.
Редкость для V в. аттической краснофигурной керамики не яв¬
ляется характерной только для Рима. С подобным явлением мы встре¬
чаемся в латинских и фалисских местностях (там же, стр. 74 сл.). Рас¬
копки в Пренесте, где некрополь использовался в течение длительного пе¬
риода, дали для V в. только три краснофигурных вазы и ни одного нового
72	G. Р i n z а, «Bull. Gomm. Arch Comun.», 41 (1912), стр. 25 сл.
73	Duhn-Messerschmidt, ук. соч., стр. 481 сл.; ср. G. S а f 1 u n dy
Le mura di Roma republicana (Acta Inst. Rom. Reg. Suec.), I, Lund, 1932, стр. 149.
73a. H. Gummerus, RE, Industrie und Handel, XVIII Hb.f стб. 1381 слл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ	65
типа собственной местной керамики. Аналогичную картину дают раскопки
в Габиях, Каракупе, Сатрике, Ардее, Праттика ди Маре, Капене, Нарче*
Фалериях, Корчиано, Непи, Виньянелло, Орбетелло, Соване, Риньяно,
Фламинио, Бьеде, Питильяно и Цере (там же, стр. 75—76, прим. 139).
В Этрурии аттический краснофигурный стиль также не вытеснил в V в.
более древние чернофигурные вазы. Архаизированные тяжелые сосуды
буккеро и подражания более ранним аттическим образцам были найдены
в Популонии, Сьене, Веях, Тарквиниях, Орвьето и Ветулонии (там же,
стр. 75 сл., 80, прим. 142).
Итак, сравнение среднеиталийских и римских находок V в. свидетель¬
ствует, что невозможно установить четкое отличие периода конца VI в.
от времени начала V в., так же как и в отношении конца V и начала IV в.
Более того, из археологических данных вырисовывается картина про¬
должительного упадка и застоя римской экономики и культуры в первой
половине V в. Греческое влияние в керамике, проникавшее при посред¬
стве этрусков вплоть до начала VI в., постепенно шло на убыль и на ка¬
кой-то период потеряло всякое значение. Политические и достоверные
военные события этого времени позволяют понять новую ситуацию (там
же, стр. 79 сл.). После изгнания Тарквиниев Рим, как известно, оказался
на десятилетия изолированным от этрусской цивилизации. Вначале на¬
метился поворот к восприятию греческого влияния, но последнее не мо¬
гло надолго заменить этрусские связи. В связи с установлением Респуб¬
лики в течение последующих двух десятилетий еще сооружались храмы
греческих богов; возможно, их строительство было запланировано еще
Тарквиниями. Затем почти на столетие прекратилась всякая крупная
строительная деятельность 74. Строительная техника, как показывают
немногие сохранившиеся руины, также оставалась неизменной в конце
VI и в V в.7б. Таким образом, данные о неизменяемости обряда захоро¬
нения, постоянстве керамических форм и технике производства бронзы
дополняются свидетельством о прекращении строительных работ в Риме
в V веке.
Вследствие изоляции, в которой очутился Рим после изгнания Тарк¬
виниев, он во всем вынужден был полагаться на собственные силы. Од¬
нако он оказался не в состоянии создать что-либо новое и вернулся
к старым испытанным образцам, в которые до конца IV в. еще пытались
вдохнуть новую жизнь. Затянувшиеся внутренние и внешние конфликты,
войны с этрусками, вольсками и эквами, борьба между патрициями и
плебеями требовали напряжения всех сил. В этих условиях было не до
оригинальной созидательной деятельности.
III. ДАННЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫХ И ЭПИГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ
О РАБСТВЕ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
Следует начать с доримского времени. Ромул и Рем, как свидетельст¬
вует легенда, жили как несвободные пастухи среди других пастухов и
рабов. Они собирают вокруг себя таких же пастухов и рабов и становятся
их предводителями. Источники дают нам возможность полагать, что
в числе древнейших жителей Рима определенно были беглые рабы7®. * I, II,74	R у b е г g, ук. соч., стр. 80; ср. Т. Fran k, Rome and Italy of the Repub¬
lic, 1933, стр. 3—5, 24.
75	Gjerstad, Early Rome, I, 1953, стр. 23 сл., 130; Frank, ESAR, I, стр.
4, 5; H ü 1 s e n,Capitolium, R Ед.VI, стб. 1535; Fran к,Roman Buildings...,стр.51 сл.;
Platne г-Ashby, А Topographical Dictionary..., стр. 109 сл.; Blake, Ancient
Roman Construction...,стр. 120 сл.; Fran к,«Proc. Amer.Phil. Soc.»70(1931)cTp.l93 сл.
7e Hanp., D i on. H a 1., I, 4, 2; P 1 u t.,Rom., 6; рабы Амулия: Dion. Hal.,
I,	79, 4; рабы в качестве Numitor: D i о n. H а 1., I, 85, 3; рабы Тарпеи: Dion. На L,
II,	38, 4.
б Вестник древней истории, № 1

66
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
Греческие авторы применительно к древнейшему периоду употребляют
выражения о ικέτης, άνδράποδον и δούλος, твердое словоупотребление
отсутствует 77. Позднее, в латинских источниках, появляется servus.
Свинопасы Латина, Фавстул, называемые magister regii pecoris,
напоминают нам гомеровского свинопаса; своим появлением именно они
обязаны этому образцу 78. Грани между несвободными пастухами и ра¬
бами расплывчаты, и различию между ними не придается никакого зна¬
чения.
Дионисий Галикарнасский, к собственному удивлению, оказался про¬
тивником мнения, будто бы Рим имеет бесславное и низкое присхождение
(Dion. Hal., 1, 4, 1). Он стремился опровергнуть воззрения, согласно ко¬
торым основатели Рима были людьми без родины, бродягами, варварами
и — как он определенно отмечает — также рабами 79. В действитель¬
ности же историография древних дает нам здесь единую картину. Согласно
общему мнению, древнейшее население Рима рекрутировалось из latrones,
convenae, а также из servi 80. Нет необходимости останавливаться на ми¬
фологических рассказах о древнейшей истории Рима, как они передаются
анналистикой. Они не могут представлять для нас основного интереса.
Источники подлинно исторического значения начинаются лишь с этрус¬
ских надписей, с древнейшего римского календаря празднеств, с основа¬
ния храмов во время господства Тарквиниев в Риме. Поэтому в качестве
примерной исходной точки исследования должны быть избраны середина
и вторая половина VI в. до н. э., время, когда господствующий в Риме
этрусский род достиг наибольшего могущества. Вместе с тем я далек от
мысли относить решающий поворотный пункт, начало новой эпохи или
чего-нибудь подобного ей ко второй половине VI в. Речь идет только
об ограничении области исследования. Итак, мы сосредоточиваем вни¬
мание в первую очередь на конце Царского времени и начале Респуб¬
лики.
Как только римские историки доходят до середины VI в., т. е. времени,
когда этруски достигли наивысшего господства в Риме, картина рабства
оказывается в их изображении изменившейся. Здесь мы встречаемся
с новым моментом в развитии рабства — порабощением чужеземцев. Во¬
еннопленные в качестве добычи после успешных кампаний выступают
на первый план. По сообщениям древних авторов, после каждого похода
часть пленных порабощалась 81. Мужчины — если их не убивали — про¬
давались в чужие края; женщины и дети, напротив, приводились в Рим 82.
Тарквиний Приск передал своей жене Танаквил в качестве ancilla Окри-
зию из Корникуля, военнопленную рабыню из своей части добычи 83.
После завоевания Фиден у фиденатов отобрали их χρήματα καί ανδράποδα
77	Ср. Plut., Rom., 7; Dion. Hai., I, 85, 3.
78	Dion. H a 1., I, 70, 2; L i v., I, 4, 6; cp. G. M i c k n a t, Studien zur Kriegs¬
gefangenschaft und zur Sklaverei in der griechischen Geschichte, I. Homer, Mainz,
1954, стр. 52 сл.
70 Dion. Hai., I,	4, 2; I, 89, 1; VII, 70, 1; стр. I, 5, 1; кроме того	L i v.,	I,
4,	9; E u t г., I, 1;	C i c.,	De rep., Il, 2, 4; De orat., I, 9, 37; L i v., II, 1, 4;	V, 53,	9;
I	u	v., Sat., VIII,	272—275; I u s t i n., XXVIII, 2, 8; XXXVIII, 7, 1.
80	C i c., De	rep.,	II, 2, 4; De orat., I, 9, 37; L i v., II, 1, 4; I	u s t i n.,
XXVIII, 2, 8; XXXVIII, 6, 7; latrones первоначально имели значение «слуг», «на¬
емников», со времепи Цицерона под latro понимается также «разбойник», «грабитель
на большой дороге», последние подразумеваются также в данном тексте.
81	Dion. Hal., V, 47, 1; VI, 42, 3; VIII, 12, 2; VIII, 16, 5; VIII, 20, 3; cp.
также Dion Hal., Ill, 2, 4; III, 26, 4; VI, 17,2.
82	D i о n Hal., Ill, 49, 3; III, 56, 4; ср. также Dion. Hal., Ill, 51, 1;
III, 57, 5; III, 66, 2; IV, 50, 4; 51, 4; V, 49, 5.
83	D i о n Hal., IV, 1—2; L i v., I, 39, 5; О v i d., Fast., VI, 627 сл.; P 1 i n.,
NH, XXXVI, 204; Arnob., V, 18; G i c., De rep., II, 21, 37; lustin., XXXVIII,
6, 7.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
67
(Dion. Hal., V, 43, 1). Определенно отмечается, что плебеи также могли
вступать во владение рабами 84 *.
Вместе с возникновением рабства чужеземцев меняется и представ¬
ление о рабе. Если в старое время преобладал образ верного, честного
слуги, надежного домочадца, не оставляющего своего господина в нужде
и опасности, слуги, у которого в отношении к господину преобладала
fides 8б * 88, то чужеземный раб характеризуется древними как ненадежный,
как доносчик, мятежник и перебежчик. Он строптив и пытается убежать,
как только представляется для этого возможность. Так, один раб открыл
консулу Бруту связи патрицианских юношей с изгнанным Тарквинием
Гордым (Dion. Hal., V, 10, 4; ср. Plut., Popí., 4—7). А когда предводи¬
тельствуемое Порсенной этрусское войско приближалось к Риму, кон¬
сулы приказали римским гражданам, жившим вне города, перевезти
в безопасное место их движимое имущество, прежде всего скот и рабов
(Dion. Hal., V, 22; подобный случай — Dion. Haï., VI, 3, 1). Несмотря
на эту предосторожность, большинству рабов удалось перебежать к эт¬
рускам (Dion. Hal., V, 26, 3). То же самое повторилось во время первой
сецессии плебеев; снова многочисленные рабы покинули своих господ
(Dion. Hal., VII, 1, 2). В 501 г. несколько рабов сговорились занять го-‘
родские высоты и поджечь дома в различных местах городской террито¬
рии (Dion. Hal., V, 51, 3). Рабы, клиенты и друзья сабинянина Аппия
Гердония собрались в 461 г. под его руководством и заняли скалу Капи¬
толия. Он призвал рабов римлян к участию в затеянном им заговоре
и обещал им свободу (Liv., Ill, 15—18).
Соответственно изменилось и обращение с рабами. Впервые мы встре¬
чаемся с наказаниями для них. Якобы по требованию Юпитера консулы
491 г. оказались вынужденными повторить ludi. Наказанный бичеванием
раб был избит перед торжественным шествием; это зрелище не понравилось
богу, и он пригрозил тяжелыми бедствиями, в случае если игры будут
повторены (подробно у Dion. Hal., VII, 68 сл.; Liv., II, 36, 1).
Картина, рисуемая литературными источниками, создает, таким обра¬
зом, определенное впечатление, что с конца Царского периода и в начале
Республики рабы происходили из чужеземцев и рекрутировались из рядов
военнопленных; в этом случае, естественно, меньше всего можно было
рассчитывать на их верность. Разумеется, процесс порабощения чуже¬
земцев не начался с 550 г. до н.э., зародился этот институт, очевидно,
столетием раньше 8Ѳ. Однако то, что прежде было исключением, теперь
превратилось в правило и определяло картину рабства.
Возникает вопрос: приобретались ли рабы уже в это время посред¬
ством купли и продажи, посредством работорговли? Когда Дионисий
Галикарнасский сообщает в своей четвертой книге о реформах Сервия
Туллия, он описывает, как римлянам доставались их рабы (Dion. Hal.,
IV, 24,2 сл.). Дионисий стремился доказать, что римляне становились
владельцами рабов справедливым путем. Частные лица могли приобре¬
сти рабов на государственной распродаже военной добычи. Однако пред¬
водитель войска мог разрешить тем, кто захватил военнопленных во время
84 Dion. Hal., II, 28, 3; Dion. Hal., VI, 74, 2, отмечает, что после за^
воевания Суессы все, в том числе и плебеи, получили в качестве добычи ανδράποδο*
και βοσκγματα.
86	У L i V., I, 51, 8, рабы защищают жизнь своих господ от их врагов; Plut.*
Coriol., XXIV, 8, отмечает пеобычпо мягкое обращение с рабами в древнейшем Риме.
Ср. об этом также Sen., Ер., 47, 14: он приравнивает servi ранперимского времени
к familiares. О месте рабов в сатурналиях, матроналиях и компиталиях см. ниже.
88 По D і о п. H а 1., И, 28, 1—3 и Plut., Num., 16, Ромул и Нума предоста--
вили все сферы деятельности, за исключением земледелия и военной службы* δούλοι^
και ξένοις.
6*

68
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
похода, удержать их в качестве рабов. Третья возможность состояла
в том, что граждане покупали себе рабов у лиц, владевших таким количе¬
ством военнопленных, которое превышало их потребности. Дионисий
неоднократно сообщает о продаже в рабство всего оставшегося в живых
населения завоеванного города 87. Остается неясным, продавались ли
эти пленные иностранцам, т. е. неримлянам. Характерно, что не упоми¬
нается профессиональная работорговля. Итак, мы видим, что война, а не
порабощение, была в Риме VI в. единственным источником рабства.
Имеются единичные указания относительно профессий, в которых были
заняты рабы. Очевидно, уже при Ромуле или Нуме все виды деятель¬
ности, кроме земледелия и службы в войске, выполнялись рабами и ино¬
странцами. К началу Республики, как передает историческая традиция,
рабы были заняты также в сельском хозяйстве. Земля, скот и рабы упо¬
минаются рядом как составные элементы частной собственности (Dion.
Hal., VIII, 19, 5). Когда после первой сецессии плебеев в Риме не хватало
зерна и гражданам угрожал голод,то эта опасность не могла быть устра¬
нена путем возобновления работы крестьянами, так как вследствие бег¬
ства многих δούλοι отсутствовала весьма ценная рабочая сила (Dion.
Hal., VII, 1, 2). В уже упоминавшемся рабском заговоре 501 г. наряду
с домашними рабами принимали также участие сельские рабы (Dion.
Hal., V, 51, 3).
Не считая сообщений Дионисия Галикарнасского (II, 28, 1—3) и
Плутарха (Num., 16), в литературных источниках совершенно отсутст¬
вуют данные о том, были ли заняты рабы в ремесле и каким образом.
Если чужеземцы вследствие их захвата в плен превращались в рабов,
то после последующего освобождения они могли становиться римскими
гражданами. Принятие чужеземцев в римскую гражданскую общину
предание относит ко времени еще до начала Рима. Бесправные чужезем¬
цы, бежавшие с чужой территории рабы, беглецы из других городов полу¬
чали римское гражданство, если они вверяли себя убежищу, посвящен¬
ному богу Lucoris, которое находилось на вершине Капитолия — inter
duos lucos 88. Поэтому жителей древнейшего Рима бранили как
ανέστιους και πλάνητας <καί> βαρβάρους (Dion. Hal., Ill, 10,	4 сл.).
Традиция добавляет к этому, что Сервий Туллий признал отпущенных
на волю рабов законными и полноправными гражданами (Dion. Hal.,
IV, 22 сл.). Если до этого численность города увеличивалась, по Ди¬
онисию, благодаря дарованию гражданских прав чужеземцам, то теперь
количество граждан должно было возрастать путем отпуска на волю
заслуженных рабов.
Предание о начале Рима подтверждает эту картину. По Плутарху,
будто бы не Марс был отцом Ромула, но будущего основателя Рима
зачал с рабыней в доме Тархетия из Альбы Лонги фалл, многократно
доказывавшийся в огне очага 8Э. В качестве отца Ромула выступает, та¬
ким образом, Lar familiaris. Традиция умалчивает о том, была ли эта ра¬
быня чужеземкой. Во второй легенде—о рождении Сервия Туллия—
мы встречаемся с военнопленной из Корникуля, которая была матерью
Сервия Туллия. Окризия, рабыня Танаквил, принесла жертву домаш¬
нему алтарю, когда ей в пламени очага явился фалл. По приказанию 87 88 8987	Dion. Hal., VI, 29; VIII, 18, сообщает также о том, что полководец раз¬
решал распределять военную добычу, в том числе рабов и вольноотпущенников,
среди воинов, не сдавая ничего в государственную казну
88	П и з о н у Se г V., Aen., II, 761; Dion. Hal., И, 15, 4; L i ѵ., I, 8, 5;
Plu t., Rom., 9; S t г a b о, V, 3, 2; O v i d.,Fast., Ill, 431; cp. также Veil. Pat.,
I, 8, 5; Flor., I, 1, 1; Schol. J u v., VIII, 273; об этом A 1 t h e i m, Römische Religions¬
geschichte, т. I, стр. 175 сл.; он же, Römische Geschichte, II, стр. 80, 223—228.
89	Plut., Rom., 2; cp. G. Wissowa, Religion und Kultus der Römer 2, стр. 169.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
69
своей госпожи, она, украсившись, как невеста, вернулась в помещение
для очага. Там Lar familiaris в образе фалла зачал с ней будущего царя
Сервия Туллия 90.
Переходим к рассмотрению тех данных о рабах, которые дает нам рим¬
ский календарь празднеств. Как известно, римский календарь празднеств
содержится в ряде надписей. Эти надписи относятся к небольшому пери¬
оду времени — незадолго до реформы календаря Цезарем и вплоть до
правления Клавдия (cp. Altheim, Röm. Geschichte, т. И, стр. 22 сл.).
В 1863 г. Т. Моммзен опубликовал его в I томе «Corpus Inscriptionum
Latinarum», Fasti anni Juliani. В них можно видеть две группы записей:
одна выполнена крупными черными прописными буквами и образует ос¬
новную часть календаря. Другая группа, выполненная более мелким
красным шрифтом, содержит позднейшие дополнения.
Данные, сообщаемые первой группой, содержат древнейший римский
распорядок празднеств. В этот распорядок введено более тридцати
божеств. Капитолийская Троица Юпитер — Юнона — Минерва еще от¬
сутствует, отсюда получаем terminus ante quem 91; первый год Рес¬
публики — 510—509 или 508—507. В соответствии с традицией, консул
первого республиканского года М. Гораций освятил храм 92, таким обра¬
зом, год освящения совпадает с первым годом Республики. Так как среди
богов присутствует Квирин, в качестве terminus post quem получаем
время присоединения Квиринала к городской территории. Кроме того,
ко времени введения календаря форум должен был уже превратиться
в место собрании для обсуждения общественных дел. В соответствий
с результатами новейших исследований это событие относится ко времени
около 570 г. до н. э. 93. Так как упоминание о Capitolium vetus на Кви-
ринале также еще отсутствует в календаре, наиболее вероятной дати¬
ровкой последнего можно считать конец второй половины VI в. Этот
вывод можно привести в соответствие также с литературной традицией.
М. Юний Гракхан (у Цензорина, De die nat., 20, 4) приписывает од-^
ному из Тарквиниев введение древнейшего календаря празднеств.
Скудные сведения древнейшего календаря разъясняются с помощью
более поздних данных. Сюда относится прежде всего повторная запись ка¬
лендаря, сделанная более мелкими буквами и включающая дополнения.
Поскольку среди дополнений появляется Капитолийская Троица, воз¬
можно, что эти дополнения были сделаны в начале Республики. Прене-
стинские фасты Веррия Флакка имеют характер настоящего комментария
к календарю. Эти данные пополняет сакрально-правовая литература, ко¬
торая представлена у Баррона, в лексиконе Феста, в фастах Овидия, не
говоря уже о более поздних источниках. Весь этот материал позволяет —
при условии тщательного учета ценности отдельных данных как источ¬
00	Plin., NH., XXXVI,204,называет Lar familiaris отцом Сервия Туллия; ср.
F. А 1 t h е i m, Griechische Götter im alten Rom, Gießen, 1930, стр. 51 сл., 65, 176 сл.;
E. T а b e 1 i n g, Mater Lamm, Frankfurt а. M., 1932, стр. 62, 83.
01	Th. M о m m s e n, Römische Geschichte, I, 1888, стр. 162; W i s s о w а, ук.
соч.,стр.31;А 1 t h e i m, Römische ReligionsgeschichteJ, стр. 84 сл.; К. H а n e 1 1,
Das altrömische eponyme Amt, Lund, 1946, стр. 99 сл.; L. W e n g e г, Die Quellen
des römischen Rechts, Wien, 1953, стр. 337. Иначе А. Kirsopp Michels, «Transact.
and Proceed. of the Amer. Phil Ass.», 80 (1949), стр. 320 сл., которая пытается дати¬
ровать календарь временем децемвиров.
02	По вопросу о политической форме правления в начале Республики ср. интерес¬
ное исследование С. Gioffredi, Rex, Praetores е Pontifices nella evoluzione dal
Regno al Regime Consolare, «Bull. Gomm. Arch. Comm.», 71 (1947), стр. 129 сл., в осо¬
бенности стр. 131 сл.
03	Ср. Gjerstad, Early Rome, I, стр. 73. О присоединении Квиринала как
terminus post quem cm. Wissowa, ук. соч., стр. 31; А 1 t h e i m, Röm. Religions¬
geschichte, II, стр. 7.

70
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
ника — получить представление об историческом периоде, к которому
относится запись древнейшего распорядка празднеств.
Рабы и вольноотпущенники встречаются при отправлении различных
древнейших культов, как публичных, так и частных. В этом отношении
особенно выделяются празднества, относящиеся к кругу древних божеств—
матери земли, плодородия и к культу мертвых. В описаниях этих тор¬
жеств примечательно то, что рабы все еще являются честными, прилеж¬
ными и верными домочадцами. Рассмотрим некоторые празднества.
Feriae publicae И июня были посвящены Mater Matuta. Рабыни не дол¬
жны были входить в храм богини (Ovid., Fast., VI, 481; VI, 551; VI,
558). Их исключение из празднества ежегодно подкреплялось в соответст¬
вии с древними ритуальными правилами определенным обычаем: в день
празднества женщины вводили одну из рабынь в храм, там она подвер¬
галась бичеванию и снова изгонялась (Plut., Cam., 5; он же, q. Rom.,
16). Сатурналии 17 декабря, наоборот, справлялись рабами как особен¬
ный праздник. Saturnalibus tota servis licentia permittitur,— говорит
Макробий (Sat., 1, 7, 26; cp. Horat., Sat. II, 7, 4). В эти дни рабы разде¬
ляли трапезу со своими господами 94; по другим сообщениям, они даже
обслуживались последними 95, Добавочный рацион вина, который отпу¬
скался рабам, увеличивал веселье этого дня (Cato, а. с., 57). Варрон
сообщает о Ларенталиях, что в этот день, 23 декабря, на могиле Акки
Ларенции в Велабре жрецы приносили жертвы душам умерших рабов 9в.
К этому остается добавить, что в древнейшие времена на могиле умер¬
шего человека в жертву di inferi приносились рабы 97. Таким образом,
древнейшие культовые празднества имели в виду также и рабов.
В древнейший календарь не введены Компиталии, праздновавшиеся
в конце декабря, так как они принадлежали к feriae conceptivae 98.
В противоположность feriae stativae, празднествам, которые в распо¬
рядке торжеств были установлены раз и навсегда на определенный день,
в античной традиции под feriae conceptivae понимались «блуждающие»
праздники, день которых определялся должностными лицами cum impe¬
rio или понтификами: conceptivae (feriae) sunt quae quotannis a magistra¬
tibus vel sacerdotibus concipiuntur in dies vel certos vel etiam incertos,
ut sunt Latinae... (Macr., Sat., I, 16, 6). К этому кругу торжеств при¬
надлежат в первую очередь те праздники, которые связаны с зарождением
и умиранием в природе, с севом, ростом растений и урожаем: Sementivae,
Paganalia, Ambarvalia, Amburbium и Florifertum.
Первоначально Compita обозначали перекрестки дорог, позднее — воз¬
двигнутые на этих перекрестках святилища. Окрестное население каж¬
дого compitum, включая рабов, праздновало на месте Компиталии, ко¬
торые посвящались Lares compitales, охраняющим перекресток (Dion.
Hal., IV, 14, 3 сл.; cp. Cato, Agr., V, 3). Культовые обязанности должны
были выполнять рабы, и вообще лары чтились преимущественно рабами
и вольноотпущенниками ". На этом празднике, как и на упомянутых
выше Сатурналиях, рабы пользовались различными свободами (Dion.
Hal., IV, 14, 4; cp. Cic., De Leg., II, 11, 27). В деревне вилик приносил
жертву ларам (Cato, Agr., V, 3; cp. CIL, I, 22, 1825). В ночь перед празд¬
ником на compita развешивались куклы (maniae) и мячи (pilae) из шерсти
94 Мае г., Sat., I, И, 1; Serv., Aen., VIII, 319; Justin., XLIII, 1, 4; H i s t.
Aug. Ver., VII, 5; cp. также Gass. Dio, XL, 19, 3; M а с г., Sat., I, 24, 23.
96	Athen., XIV, 639 B; cp. A u s о n., De fer., 15; также L u c., Saturnalia, 18.
96	Varro, De 1. 1., VII, 23 сл.; cp. T a b e 1 i n g, ук. соч., стр. 60 сл.
97	Tertul., De spect., 12; V е г g., Aen., Ill, 66 сл.; X, 520 сл.; Serv., Aen.,
Ill, 67; cp. V, 78; X, 520.
98	Varro, De 1. 1., VI, 25; об этом W i s s о w а, ук. соч., стр. 168.
99	W i s s о w а, ук. соч., стр. 168; cp. CIL, I, 22 , 681, 753 и 1825.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
71
iPaul., Fest., 121 М; 239 М; Масг., Sat., I, 7, 34 сл.)— столько кукол,
сколько свободных, и столько мячей, сколько рабов в каждом доме дан¬
ного compitum (cp. Tabeling, ук. соч., стр. 22). Снова рабы выступают
в связи с культовым кругом древних божеств матери земли. Они про¬
водили праздники в веселье и радости.
Nonae Gaprotinae7 июля были посвящены Юноне Капротине. Ноны, так
же как календы и иды, всегда были праздничными днями; в источниках
определенно отмечается, что все они должны были посвящаться Юноне.
7 июля был праздник в честь женского плодородия и одновременно празд¬
ник урожая. Под тенистыми деревьями устраивались йератгаѵСое*;, и женщин
торжественно угощали. Это был общий праздник для ancillae и liberae100.
Nonis Iuliis diem festum esse ancillarum
tam vulgo notum est, ut nec origo nec causa celebritatis
ignota sit. Iunoni enim Caprotinae die illo liberae pariter
ancillaeque sacrillicant (Macr., Sat.,I, 11, 36 сл.)
Матроналии первого марта были первоначально праздником нового
года. Обычаи, связанные с празднованием нового года, слились с праздно¬
ванием матроналий. Один из этих обычаев заключался в том, что римские
хозяйки, рабыни и рабы устраивали званый пир (St. Weinstock, RE,
т. XIV, 2, стб. 2307). Так постепенно матроналии превратились в подо¬
бие декабрьских сатурналий. Servis cenas adponebant matronae, ut do¬
mini Saturnalibus: illae, ut principio anni ad promptum obsequium honore
servos invitarent, hi, quia gratiam perfecti operis exsolverunt (Macr., Sat.,
I, 12,7) 101.
Рассмотрение празднеств древнейшего календаря доказывает, что
рабство существовало. Доказательства существования рабства инозем¬
цев пока не могут быть приведены. Рабы, фигурирующие в культах, во
всяком случае нигде не квалифицируются как чужеземцы. Они появ¬
ляются при отправлении культов еще не как беглецы или затравленные
люди, но как явные члены тесной семьи: ex propriis familiis orti102, ни¬
сколько не чужие по отношению к узкому домашнему кругу. Они орга¬
нически примыкают к образам тех честных, древних слуг, которых рисует
литературная традиция. Мы можем еще уловить здесь архаическую сту¬
пень патриархального рабства, которое в более позднее время сильно
отступает на задний план.
Изменения в характере рабства впервые отражаются в нескольких
культах, которые были добавлены вскоре после завершения редакции
календаря древнейшего распорядка празднеств. В то время как древ¬
нейший календарь восходит примерно к середине VI в. и, таким образом,
для этого периода может считаться свидетельством первостепенной важ¬
ности, добавления к нему начинаются с конца царской эпохи и начала
Республики. Ср. культ Капитолийской и Авентинской Троиц: CIL, I, I2,
стр. 210 (f. Esq., 19 апреля), стр. 240 (f. Vail., 13 сентября).
13 августа справлялся праздник Дианы 103. Древнейший пантеон не
знает Дианы, тем не менее римская традиция возводит ее культ к цар¬
скому времени 104. Варрон называет ее при перечислении так называе¬
мых сабинских божеств, которым Тит Таций должен был посвятить ал¬
тари (Varro, De 1. 1., V, 74). Ее главное святилище в Риме находилось
100	Varro, De 1. 1., VI, 18; P 1 u t., Rom., 29; ср. также Gam., 33 (Плутарх сво¬
дит воедино Nonae Caprotinae и Poplifugia).
101	Soli n., I, 35; ср. также L y d., De mens., Ill, 15, 22.
102	I s i d., Differentiarum libri, I, 525 (servi sunt in bello capti, famuli autem...).
108	Dianae in Aventino, CIL, I, 1 2, стр. 244 (f. Amit.), стр. 240 (f. Valí.); стр. 248
<f. Ant.).
io« wissowa, ук. соч., стр. 247 сл.; А lt h е i m, Rom. Religionsgesch., II,
стр. 25.

72
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
на Авентине 105 106. Основание этого святилища приписывается Сервию Тул¬
лию 10в. Святилище Дианы в соседней латинской Ариции моложе ее рим¬
ского культа, тем не менее известно, что, когда в начале республики ла¬
тинские племена восстали против римского господства в «Нации, этот
храм в Ариции превратился в политический центр латинян (Cato, Orig.,
fr. 58, Peter).
Беглые рабы прибегали к защите Дианы. Поэтому ее праздник особо
справлялся также и ими (Fest, 343 М; Plut., Q. Rom., 100). Беглые рабы
находили в святилище Дианы временное убежище. В отношения с этим
божеством всегда вступали рабы чужеземного происхождения107. В позд¬
нереспубликанское время эту связь могли объяснить только тем, что
беглые рабы назывались вследствие быстроты их бегства оленями (cervi),
которые должны были посвящаться Диане 108. Поскольку современное
языкознание с полным правом не придало значения этой игре слов, под¬
линное отношение рабов-чужеземцев к богине состоит в другом. Оно яв¬
ствует из сопоставления культа Дианы с культом ее великого образца —
Артемиды из Эфеса. Артемида Эфесская также предоставляла чужезем¬
цам, будь то беглые рабы или преступники, защиту и помощь 109. Но и
в культе Дианы из Ариции, более молодом, чем авентинскпй культ, мы
находим связь с чужеземцами. Жрец богини, носивший титу л rex Nemo¬
rensis, большей частью был беглый раб или просто эмигрант, в любом
случае — чужеземец. Он искал убежища в роще и находил его, если он
убивал в поединке своего предшественника по жреческой должности 110 111.
Право сильнейшего определяло служителя богини, как и вообще среди
людей без родины и чужестранцев оно значило больше, чем дру гие права.
Авентинский храм Дианы Дионисий также характеризует как место убе¬
жища (Dion. Hal., IV, 26, 3). И по времени праздник богини в Ариции
и Риме приходился на один и тот же день (Stat., Silv., Ill, 1, 60). Отно¬
шение богини к рабам выступает еще резче, если учесть, что она была
богиней вольной природы, диких зверей (Altheim, Griechische Götter...,,
стр. 147—150). Этот характер культа Дианы, как покровительницы чу¬
жеземцев и беглых рабов, проявляется в Эфесе, Риме и в Ариции как
его важнейшая черта (там же, стр. 149, 155).
13 ноября справлялся праздник богини Феронии (Feroniae in Campo*
I, l2, стр. 215, i. Arv.). Она почиталась, помимо Рима, в различных местах
Средней Италии как богиня заупокойного культа и плодородия; ее проис¬
хождение, вероятно, было этрусским (Schulze, ук. соч., стр. 165). Глав¬
ное святилище богини находилось в Южной Этрурии близ Капены на Со-
ракте ш, где с праздником богини была связана также ярмарка. Знаме¬
нитая роща Феронии с источником и храмом была расположена также
вблизи вольсской Таррацины 112.
105	F е s t., 343 М,; cp. С е n s о г., De die nat., XXIII, 7; также Р г о р„ IV, 8,
29; Martial., IV, 64, 12.
106	Fes t., 243 М; cp. L i v., I, 45, 1 сл.; Dion. Hai., IV, 26, 4.
107	А 1 t h e i m, Griechische Götter..., стр. 143 сл.; он ж e, Röm. Religionsgesch*,
Ii стр. 191; II, стр. 33.
108	Fest., 343 M; P 1 ut., Q. Rom., 100; А 11 h e i m, Griechische Götter...,
стр. 143—156 (с указаниями литературы и источников).
109	S t г а ѣ о, XIV, 641; Т а с., Ann., III, 60 сл.; ср. А 1 t h е i m, ук. соч.,
стр. 144 сл.
110	S t г а b О, V, 239; S t а t., S і 1 ѵ., III, 1, 55 сл.; О ѵ і d., Fast., III, 271 сл.;
S е г ѵ., Aen., VI, 136; cp. W і s s о w а, ук. соч., стр. 248; А 11 h е і т, ук. соч.,
стр. 144 сл.,
111	Cato , Orig, frg., 30: lucus Capenatis; также Verg., Aen., VII, 697; cp.
Str а b о, V, 226, который при этом называет имя богини.
112	Н о г а t., Sat., I, 5, 24; V e r g.,Aen., VII, 800; P 1 i n., NH, II, 146; T а c.,
Hist., III, 76.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
73
Первое появление культа Феронии в Риме не засвидетельствовано
точно. Ливий и Дионисий отмечают, что римляне знали об ее культе уже
во времена Сервия Туллия и принимали участие в торговых днях в Ка-
пене, которые являлись одновременно праздником богини (Liv., I, 30,
5; Dion. Hal., Ill, 32, 1). В день ее праздника отпускались на волю рабы,
в связи с чем Варрон идентифицирует ее с Либертас, богиней свободы
(Варрон у Serv., Aen., VIII, 564). В храме богини в Таррацине отпуск на
волю производился следующим образом: рабы садились на кресло, на
котором была надпись: bene meriti servi sedeant, sur gant liberi113. После
этого на них возлагался pilleus — высокий конусообразный головной убор,
рассматривавшийся как символ свободы. В начале второй Пунической
войны римские libertinae приносили Феронии свои дары, когда сенат
принял постановление о проведении искупительных мероприятий
(Liv., XXII, 1, 18). Посвящение Феронии сделано в городе Риме во
времена империи некоей ancilla (CIL, VI, 147). Если Диана была защит¬
ницей тех, кто вел жизнь беженцев, чужеземцев и беглых рабов (Altheim,
Griechische Götter..., стр. 143), то Ферония вводит нас в новую сферу.
Она делает рабов свободными и превращает их из чужеземцев в граждан.
Полноты ради укажем еще богиню Fors Fortuna, чей праздник справ¬
лялся в Риме 24 июня (CIL, I, I2, стр. 243; f. Amit., также f. Esq., L
Ven.). По данным Баррона и других авторов, ее культ был установлен
уже Сервием Туллием, считавшимся любимцем богини, и связывался
с рабами и низшими слоями народа 114. Античные писатели не выразили
ясно, в чем именно состояла эта связь. Большей частью речь идет об от¬
ношениях богини с рабским сыном Сервием Туллием, Овидий же в своих
«Фастах» добавляет следующее (VI, 781—784):
Plebs colit hanc, quia, qui posuit, de plebe fuisse
fertur et ex humili sceptra tulisse loco
convenit et servis, serva quia Tullius ortus
Constituit dubiae templa propinqua deae.
Наконец, римский культ Фортуны тесно примыкает к культу Фортуны^
Примигении из Пренесте (Wissowa,yK. соч., стр. 259 сл.; Otto, ук. соч.г
стр. 14).
Таким образом, рассмотренный материал позволяет прийти к следую¬
щему заключению. С конца Царского времени в отправлении культа Ди¬
аны участвуют рабы-чужеземцы. Следовательно, в традиции о культах,
восходящей к тому же времени, находит подтверждение та же картина
развития рабства, которую мы обнаружили у древних авторов.
История языка также доказывает существование не только различных
терминов для обозначения рабов, но и различных форм рабства 115. Еслег
anculus, ancula и íamulus обозначают скорее всего общеиталийскук>
древнюю форму патриархального рабства, то термин servus, вероятно,
потребовался для того, чтобы отобразить тип раба-чужеземца.
IV. ДОЛГОВОЕ РАБСТВО (V в.)
Сообщения древних авторов и археологические свидетельства едино¬
гласно говорят об упадке экономической и политической силы Рима
в первые десятилетия ранней Республики. Войны уменьшили численность
113	Ser ѵ., Aen, VIH, 564; cp. А 11 h e i m, Röm. Religionsgesch., I, стр. 176 сл.
114	Varro, De 1.1., VI, 17; L i v., X, 46,14; cp. А 1 t h e i m, Griechische Götter...,'
стр. 126; W. F. Otto, RE, т. XIII, стб. 17: «Прежде всего богиню почитали простой
народ и сословие рабов»; W i s s о w а, ук. соч., стр. 257.
115	R. Günther, Sklaverei, Wirtschaft und Ständekampf im ältesten Rom,
Diss., Lpz, 1957, стр. 16—22 (машинопись).

74
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
населения Рима, а вместе с военными поражениями прекратился также
ввоз военнопленных. Можно предположить даже, что римляне сами в
в большом числе превращались в это время в военнопленных своих
многочисленных врагов. Область Рима и его союзников сильно сузилась
со всех сторон. Это искушало многих римских рабов отваживаться на
бегство к соседям и врагам Рима: расстояние до них значительно сокра¬
тилось, а поэтому и само бегство стало менее опасным делом. Среди таких
рабов находились хорошо обученные и опытные работники: получившие
специальную подготовку ремесленники и занятые в земледелии рабы.
Именно наиболее образованных и отважных среди них должна была при¬
тягивать свобода. Отсутствие новых рабов и бегство еще имевшихся в на¬
личии тяжело сказывалось на римском хозяйстве, которое страдало от
растущего недостатка рабочей силы, в особенности квалифицированной.
Отсюда ясно, что до тех пор, пока военное счастье вновь не повернулось
лицом к Риму и пока нельзя было ожидать нового подвоза военноплен¬
ных, римское хозяйство должно было найти замену им из других источ¬
ников.
В свидетельствах анналистов хотя и содержится описание этого пери¬
ода, однако не затрагивается вопрос относительно причин, вызвавших
изменения в экономике Рима этого времени 11в. Если процессы, разверты¬
вавшиеся в сфере экономики в более позднее время, политическая история
которого хорошо известна, мало прослежены античными историками и
почти не объяснены, то тем меньшего можно ожидать в отношении собы¬
тий начала V века (Cp. Н. Silber, Plebs, RE, т. XLI, стб. 76).
Однако кое-что можно установить. Археологические находки доказы¬
вают чрезвычайное падение импорта, а также низкую производитель¬
ность местного ремесла. В анналистической традиции обрисован ряд собы¬
тий, которые можно охарактеризовать как угнетение плебса патрици¬
ями и его борьбу за свое освобождение.
Эта борьба развернулась в двух областях. Плебеи, т. е. те слои, кото¬
рые после первой сецессии создали политическую организацию плебса,
боролись, во-первых, за участие в управлении государством, а затем за
освобождение от долговой кабалы. Вопрос об их участии в управле¬
нии Республикой мог быть решен путем предоставления сравнительно
небольшому числу плебейских родов доступа к государственным должно¬
стям. Это мероприятие коснулось только сравнительно немногочислен¬
ного верхнего слоя плебса, который по своему жизненному уровню и иму¬
щественному положению мало в чем уступал патрицианским родам, либо
совсем не отличался от них 116 117. Принятие этого слоя плебеев в число ро¬
дов, обладавших доступом к государственным должностям, не повлекло
за собой существенных экономических или социальных улучшений для
всего плебса.
Иначе обстояло дело с теми слоями, которые боролись за освобожде¬
ние от долговой кабалы и представляли собой значительную массу насе¬
ления, находившегося в более тяжелом экономическом положении. Они
сильнее всех должны бщли пострадать от всеобщего упадка. Малоуспеш¬
ные войны уменьшили их численность. Их жизнь и имущество, несо¬
мненно, подвергались наиболее тяжким испытаниям. Потери в людях,
116	Каждому, кто изучал имеющиеся в источниках сведения о причинах гракхан-
ского движения, известно, как мало существенных данных содержат о действительных
предпосылках этого движения, например, краткие сообщения Плутарха (Tib. Grach.,
VIII, 1—3) или Аппиана (ВС, I, 26—31).
117	F. Münzer, Römische Adelsparteien und Adelsfamilien, Stuttgart, 1920,
стр. 9 сл., 12 сл.; Silber, ук. соч., стр. 78 ел.; А 11 h е i m, Römische Geschichte, II,
стр. 177 сл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
75
в доходах, равно как и в жизненном уровне затрагивали их в первую
очередь. Большинство из них не имело опоры в виде крупной собствен¬
ности, которая позволяла высшим слоям легче переносить хозяйствен¬
ный упадок Рима. Поэтому они первыми очутились в положении долж¬
ников и вместе с тем подверглись долговой кабале. Посредством долговой
кабалы должник вручался кредитору in persona. Кредиторы могли пре¬
тендовать не только на его движимое и недвижимое имущество, но и на
него самого вместе с семьей. Кредитор имел право продать его в качестве
раба trans Tiberim, чтобы из выручки от продажи возместить сумму
долга 118.
Все же и у имущих слоев были свои лишения. Недостаток рабов-чу-
жеземцев должен был становиться для них тем более ощутимым, что ра¬
нее из таких рабов они удовлетворяли свои потребности в рабочей силе.
Римское хозяйство оказалось лишенным одной из предпосылок своих
достижений. Нужно было заполнить образовавшуюся брешь, но это было
трудно сделать, пока продолжалось давление извне. В связи с этим об¬
ратились к внутренним резервам. Nexus, долговое рабство давало имущей
верхушке возможность присваивать рабочую силу экономически более
слабых слоев, прежде всего мелких и беднейших крестьян. Было найдено
средство без формального порабощения использовать их рабочую силу
в хозяйстве. Эти должники получили название nexi. Варрон сообщает
следующие сведения о положении nexus: liber qui suas operas in servitutem
pro pecunia quam debet dat, dum solveret nexus vocatur(De 1.1., VIL105, cp.
Gic., Orat. III, 40; Top., V, 28; Fest., 165, 20 M). В другом месте он гово¬
рит о должниках, привлекавшихся к земледельческим работам: liberi
colunt agros cum iis, qui obaerarios nostri vocitarunt (De г. г., I, 17,2)
(Obaerarius обозначает финансовую, nexus — правовую сторону того же
самого явления). Хотя юридически нет речи о порабощении nexus,
все же часто употребляется выражение «раб». Дионисий передает некото¬
рые случаи, когда люди, принадлежавшие к плебсу, жаловались, что
патриции бросали их в тюрьму, если они не могли уплатить свои долги,
и обращались с ними, как с купленными рабами (Dion. Hal., V, 53, 1 сл.).
Для обозначения кабально-долговой зависимости в традиции употреб¬
ляются такие выражения, как δούλος, δουλεύει и δουλούσ&αι (Dion. Hal.,
VI, 26, 58, 59; XVI, 9). Дети должников также подвергались этой
форме зависимости (Dion. Hal., VI, 26, 1).
Следствием этого явления было ослабление, рост задолженности,
либо вовсе исчезновение мелких крестьянских земельных владений;
с другой стороны, увеличивались владения богатых патрициев. Проти¬
воречие между богатством и бедностью внутри гражданской общины,
существовавшее с более древнего времени, но с развитием рабовладель¬
ческого хозяйства отступившее на задний план, с возросшей силой об¬
наружилось в первые десятилетия аристократической Республики. Оно
конкретизировалось в противоречии между мелким и крупным землевла¬
дением, ме*кду должниками и кредиторами, между полной нищетой,
с одной стороны, и попытками увеличить свое богатство,— с другой.
Конечным результатом этого развития была продажа trans Tiberim,
и только то препятствовало доведению этого процесса до последней край¬
ности, что имущие слои не были заинтересованы в исчезновении совсем
прослойки долговых рабов. Угроза продажи в рабство, как дамоклов
меч, постоянно висела над долговыми рабами, чтобы удерживать их
в повиновении. Вместе с тем, состоятельные кредиторы стремились удер¬
живать должников в длительной кабале и выжимать из них последнее.
118	Gel 1., NA., XX, 1, 47; cp. Н. К г e 1 1 e r, Römische Rechtsgeschichte,
Tübingen, 1948, стр. 41.

76
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
В общем преобладало то мнение, что патриции начали угнетать плебс
в первые годы Республики. Правда, по данным некоторых источниковг
эксплуатация плебеев началась уже при последнем царе Тарквинии. Так,
несомненно, он принуждал их к тяжелым повинностям по строительству
храмов, обводнительным работам и работам в цирке (Liv., I, 56, 1 сл.;
Cass. Hem. у Ser., Aen., XII, 603). Однако вместе с тем подчеркивается,
что именно он был царем, расположенным к плебсу (Dion. Hal., VI,
74,1 сл). Ливий,как и большинство авторов, связывает начало развития дол¬
говой кабалы и угнетения плебеев патрициями со смертью Тарквиния
Гордого (II, 21,6 сл.).
Саллюстий также отмечает, что патриции подвергали плебс рабскому
гнету после смерти Тарквиния (Sail., Hist., I, fr. 11, ed. Maurenbrecher).
Цицерон напоминает о тяжком бремени долгов, давившем на плебс,
когда он сообщает о переселении плебеев на Священную гору (De
rep., II, 58). Ливий подтверждает точку зрения Цицерона, определяя дол¬
говую кабалу, как основную причину конфликта между патрициями и
плебсом: inter patres plebemque llagrabat odio, maxime propter nexos ob
aes alienum (II, 23, 1). В то же время он отмечает,что патриции угне¬
тали плебеев и что они систематически лишали последних свободы
(II. 23, 2). Один центурион, убежавший из эргастула, горько сетовал
на позорное обращение с ним его кредиторов (Liv., II, 23, 5 сл).
Можно было бы увеличить количество подобных примеров (ср. Varro,
De г. г., I, 17, 2). Однако поскольку в данном случае речь идет
скорее о выявлении господствующего в источниках представления, чем
О рассмотрении отдельных деталей, мы позволим себе ограничиться в за¬
ключение несколькими наиболее заслуживающими внимания примерами,
которые приводит Дионисий. Должника вместе с его сыновьями уводили
из дома; если долги не могли быть уплачены, все они должны были
выполнять для кредитора тяжелую работу (Dion. Hal., VI, 26,1). Дол¬
говые рабы убегали из тюрем (Dion. Hal., VI, 26, 2 сл.). Другие должны
были, будучи лишенными своего имущества, работать на кредиторов на
своей прежней земле в качестве долговых рабов, вместе с военноплен¬
ными рабами (Dion. Hal., VI, 79, 2, ср. Varro, De г. г., I, 17, 2). Пусть де¬
тали передаваемых Дионисием речей исторически недостоверны, но из
его произведения мы можем составить представление об общей картине.
Политические изменения содействовали экономическим. С введением
центурий во второй половине VI в. была уничтожена принудительная
клиентела плебса (Altheim, Röm. Ceschichte, I, стр. 53). Если до этого
времени плебеи, чтобы получить возможность принадлежать к римскому
populus, должны были вступать в клиентелу какого-нибудь патриция
(там же, т. II, стр. 172), то теперь включение в центурии происходило
в соответствии с имущественным положением. В этой связи долговое раб¬
ство было для патрициев средством вновь подчинить плебс своей опеке,
после того как новая система формирования войска освободила его от
этой опеки в государственно-правовом отношении. Эти попытки вызвали
сопротивление городского плебса. В виде крепкой организации, lex
sacrata, плебеи попытались создать себе защиту от злоупотреблений па¬
трициев 119.
Со времени введения гоплитской тактики плебс был хребтом всего
войска (Altheim, Röm. Geschichte, т. II, стр, 169). Здесь в нем нужда¬
лись, и от его военной готовности зависело самостоятельное существова¬
ние города. Поэтому отказ от службы в войске, несомненно, затрагивал * I,119	А І t h e i m, Röin. Geschichte, стр. 179 сл.; он же, Röm. Religionsgesch.,
I, стр. 221—251.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
77
господствующие слои самым чувствительным образом. Плебс был воен¬
ной организацией. Не было ни одного случая антиплебейских мероприя¬
тий в военное время. Когда же плебс впервые применил перед войной
о вольсками 495 г. оружие отказа от службы, сенат и консул П. Серви-
лий вынуждены были обещать после войны изменить положение плебса
путем реформ (Liv., II, 23, 1 сл.). Тогда последовал поход против воль-
сков, и он протекал успешно, но патриции отказались выполнить свое
обещание (Liv., II, 27, 1 сл.). Это привело к тому, что в следующем году
плебс вновь отказался от службы в войске (Liv., II, 28,6 сл.). Лишь с тру¬
дом диктатору М. Валерию удалось, повторив обещание, побудить
плебс взяться за оружие (Liv., II, 30, 6). После завершения похода
патриции вновь не сдержали своего слова (Liv., 11,31,8). Тогда, т. е.
в 494 г. до н. э., после того как патриции нарушили lides (Altheim,
Röm. Geschichte, стр. 193), плебеям оставалась в качестве последнего
выхода secessio. Со всем оружием и с почетными знаками, как регу¬
лярные войска они покинули город и, наконец, достигли первой побе¬
ды (Liv., II, 32 сл.). И в будущем плебеи смогли добиться больших
успехов с помощью угрозы отказа от службы в войске и переселения, чем
посредством открытых уличных боев.
Военные поражения Рима привели его к критическому положению.
Само собой разумеется, что люди, лишенные собственности, опутанные
долгами и закабаляемые, не имели никаких причин ставить на войне свою
жизнь на карту. У них не было имущества, которое стоило бы защищать,
а после возвращения в Рим их ожидал новый гнет, новая кабала. Поэтому
от них нельзя было ждать никакой боевой готовности, не говоря уже об
отваге. С другой стороны, военные поражения ускоряли процесс экономи¬
ческого упадка, вследствие чего развивалась задолженность и долговая
кабала. Благодаря этому у плебса исчезла всякая заинтересованность
в более успешной военной деятельности. В экономике дело обстояло та¬
ким же образом. Патриции имели крупные земельные владения, но для
этих владений не хватало рабочей силы. Правда, они могли получить
эту рабочую силу из рядов nexi, но nexus не был заинтересован в том, что¬
бы поднять производительность своего труда выше необходимого уровня.
Эти работники трудились неохотно, их нельзя было больше удерживать
от мятежа угрозой продать trans Tiberim; они стремились организоваться
как государство в государстве. С каждым новым военным поражением
трудности возрастали.
В противовес требованиям плебса об устранении произвола в приме¬
нении долгового права была совершена попытка создать в виде законов
Двенадцати таблиц правовую основу долговой кабалы (451—450 г.).
Долговой раб оставался в юридическом смысле свободным человеком,
временно обязанным в силу своей задолженности выполнять работу
раба 12°. Он находился в отношении личной зависимости от кредитора и
мог освободиться от этой зависимости только в том случае, если возвра¬
щал к определенному сроку твердо установленную сумму долга (Ср.
XII tab., 6,1), тогда наступало nexi liberatio (Gai, III, 169 сл.), освобожде¬
ние от nexus. Если он не мог выполнить обусловленное обязательство, он
сталкивался со всей жестокостью древнеримского долгового права. За¬
коны Двенадцати таблиц определили также, что по истечении 30 дней
от назначенного срока уплаты кредитор имел право привести должника
на суд. Если должник и далее оставался неплатежеспособным и не нахо¬
дил состоятельного друга, который уплатил бы за него сумму долга, кре- 120120	R. Düll, Nexum, RE, XVII, стб. 163 сл.; Н. К relie, г, Röm. Rechts-
geschichte, стр. 39, 41; J. N. Lambert, Studi in onore de P. de Francisci, I,
стр. 359 сл.

78
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
дитор мог отвести должника в свой дом и заключить его в оковы, но при
этом должен был позаботиться о его содержании. Минимальный размер
этого содержания устанавливался с такой же точностью, как и вес оков.
По истечении следующих 60 дней и троекратного провозглашения суммы
долга на форуме, куда приводился также и должник, могла последовать
продажа должника за границу — trans Tiberim в качестве раба 121. Если
вначале в залог кредитору отдавалось имущество должника, его земля и
дом, то затем следовала потеря им личной свободы, продажа его жены
и детей и, наконец, продажа его самого или долговая кабала.
Теперь становится ясным подлинное значение сообщений Ливия и
Дионисия о жестоком обращении с римскими должниками в начале V в.
Возможно, отдельные детали, обрисованные анналистпкой, недосто¬
верны, однако в общем и целом изображаемая ею картина не может на¬
много расходиться с действительностью, если нормы преследования дол¬
жников, предписанные в законах Двенадцати таблиц, рассматривались,
уже как облегчение.
Законы Двенадцати таблиц не изменили существенно положение долж¬
ников. Изменение произошло только в способах преследования, причем
оно не затронуло степени наказания, но теперь государство устанавли¬
вало и регулировало — вплоть до деталей — весь ход событий. Сущест¬
венный новый момент, внесенный законами Двенадцати таблиц, состоял
в этом юридическом закреплении отношений долговой кабалы.
Перелом в положении Рима проявился вначале в сфере военного дела.
Во второй половине V в. Рим начал постепенно оправляться от того глу¬
бокого экономического, политического и культурного упадка, который
он испытал после изгнания Тарквиниев, и этот процесс развернулся пре¬
жде всего в военной области. Рим начал выпутываться из внешнеполити¬
ческой дилеммы, перед которой его поставили нападения многочисленных
врагов. В 444 г. военные трибуны с консульскими полномочиями взяли
на себя высшую военную и политическую власть 122 123. Среди этих трибунов
были также и плебеи, хотя до 399 г. еще часто встречаются чисто патри¬
цианские коллегии 12 3.
В то же время небольшое число плебейских родов, которые немногим
уступали по своему имущественному положению состоятельным патри¬
цианским семьям либо совсем не отличались от них, одержали победу,
имевшую предварительное значение. Lex Canuleia, отменивший запрет
браков между патрициями и плебеями, открыл этим родам доступ в
патрицианские семьи. Таким образом, был сделан первый шаг к их
включению в число родов, члены которых могли занимать государственные
должности.
Поражения Рима сменились успехами. Ардеа и Цирцеи были ото¬
браны у вольсков 124 *. В основании колоний проявлялось стремление
связать в военном и экономическом отношениях отвоеванные пли вновь
приобретенные области с метрополией (Altheim, Röm. Ceschichte,
стр. 334 сл.). Эквы были оттеснены из области между Анио и Ту скул ом
в горы. С этого времени можно отметить и успехи Рима в борьбе с
этрусками: Фидены, предмостное укрепление этрусков на левом берегу: Тиб¬
*^121 XII tab., 3, 1—6 сл.; ср. К г е 1 1 е г, ук. соч., стр. 41; А 1 t h e і m, Röm.
Geschichte, стр 230 сл.; P. de Francisci, Storia del diritto Romano, I2, стр. 279,
прим. 2; Norden, Aus altrömischen Priesterbüchern, Lund—Lpz, 1939, стр. 166,
прим. 3.
122	К о r n e m а n n, ук. соч., стр. 87 сл.; А 11 h e і ш, Röm. Geschichte, стр.
329—332.
123	L i V., IV, 6, 8; об этом cp. T. M о m m s e n, Staatsrecht, II4, стр. 188, прим. 2.
124	L i V., IV, 7,10 сл.; также D i о d., XII, 34,5; L i v., IV, 11, 3; ср.: A 11 h ѳ i m,
Röm. Geschichte, стр. 333 сл.; М. Geizer, RE, XII, стб. 957 сл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
79
ра, были завоеваны в 435 г.; в 396 г. после долгой, трудной борьбы в руках
римлян оказались богатые Вей (Liv., IV, 22 1 сл.; V, 19—23). Рим не
только достиг того положения, которое он занимал в Средней Италии
в VI в., но и значительно упрочил его.
Новые территориальные захваты, несомненно, привели к тому, что
Рим получил новых военнопленных. Вследствие этого долговая кабала
отступила на задний план. Очевидно, в Риме снова было достаточно ра¬
бов и, следовательно, достаточно необходимой рабочей силы. Добыча,
захваченная в Веях, значительно укрепила в экономическом отношении
и плебс, и в особенности верхний слой патрициев 125. Возобновился про¬
цесс экономического развития по восходящей линии#— он был лишь
ненадолго прерван во время завоевания Рима галлами. Вместе с тем встре¬
чается все меньше указаний на существование долгового рабства. Коли¬
чество долговых рабов со времени первых десятилетий IV в., несомненно,
сильно уменьшилось. Теперь, когда дело шло к тому, чтобы реформиро¬
вать систему регулирования долгов в интересах тех слоев, экономиче¬
ское положение которых было более трудным, то это урегулирование ка¬
салось уже немногих. Первый из законов Лициния — Секстия гласит,
что разрешается вычет выплаченных процентов из суммы долга и уплата
остатка с рассрочкой в три года (Liv., VI, 35, 4 сл.). В течение последую¬
щих десятилетий процентная ставка понижается; государство поддержи¬
вало неплатежеспособных должников, ссужая необходимые суммы. На¬
конец, в 326 г. lex Poetelia запретил на будущее порабощать должника
и заключать его в оковы 12в. По всей видимости, это было лишь закрепле¬
нием de jure порядка, который в течение какого-то времени был общепри¬
нятым de lacto. Таким образом, долговое рабство было окончательно
отменено также и юридически. Впрочем, с 356 г. существовал налог на
отпуск на волю размером в 5 процентов от стоимости освобожденных
рабов. Это позволяет предположить, что число таких рабов было довольно
значительным (Liv., VII, 16,7).
Рабство чужеземцев оказалось более рентабельным и продуктивным,
чем отношения долговой кабалы. Только в период наибольших экономиче¬
ских и политических трудностей последняя могла подтвердить свое право
на существование. Военные успехи V и IV вв. явились отправной точкой
нового подъема. Именно со времени завоевания Вей стал явно заметен
рост крупного землевладения. Если уже раньше экономическая про¬
дуктивность nexus была незначительной, то теперь эта форма зависимости
оказалась прямой помехой новому развитию. Рентабельное ведение круп¬
ного производства требовало в качестве непосредственного производи¬
теля раба, а не закабаленного должника. Из факта неуклонного распро¬
странения крупного хозяйства явствует, как сильно уже в IV в. должно
было увеличиться количество рабов. Однако вместе с тем исчезала та
единственная основа, на которой в первой и еще во второй половине V в.
могла развиваться долговая кабала.
V.	ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ
В ДРЕВНЕМ РИМЕ
Было бы неправильным полагать, что развитие от родового строя
к классовому обществу происходило органически и только по своим соб¬
ственным внутренним законам — таким образом, что из более или менее 126126	L i V., V, 30, 8; D і о d., XIV, 102; ср. Frank, ESAR, I, стр. 23; A 11-
h e? i m, Röm. Geschichte, стр. 339, 364. Четыре новые трибы были учреждены на вновь
приобретенной территории.
12e Liv., VII, 16, 1; VII, 21, 3—8; VII, 27, 3 сл.; VIII, 28, 1—9; Dion.
Hal., XVI, 9; А 11 h e і m, Röm. Geschichte, стр. 361—363.

;80
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
^чистой» родо-племенной организации развивался союз племен и позднее,
«следствие социальной дифференциации, образовались классы. Процесс
возникновения Рима из родового союза не был органически согласован¬
ным во всех своих компонентах. Когда в определенный исторический
момент Рим начал свое существование в качестве поселения, этот про¬
цесс не прошел еще всех стадий, а первые поселенцы на холмах жили уже,
как показывают археологические находки, в условиях относительно раз¬
витой социальной дифференциации. Курии и три древнейшие трибы в тот
период, когда определились известные их ныне названия, не являлись
органически возникшими родовыми учреждениями, но несли на себе
печать государственного образования. Почти в то же время начало про¬
являться сильное внешнее влияние с севера и с юга — т. е. со стороны
обществ, стоявших на более высокой ступени социального развития, чем
община Септимонтия.
Это внешнее влияние сильно ускорило дальнейшее оформление об¬
щественных институтов общины на холмах. По данным стратиграфиче¬
ских исследований Гьерстада, около 670—660 гг. до н. э. на краю фо¬
рума возникло село из 43 легких хижин 127. Примерно в 625 г. до н. э.
это село, по-видимому, было уничтожено разливом ручья, протекавшего
на форуме. Некоторое время край форума оставался незаселенным
я снова, как когда-то прежде, использовался в качестве места погребе¬
ния. После того как было проведено урегулирование режима ручья и
осушение болота на форуме, видимо, примерно между 625 и 575 гг.
до н. э. возникло новое поселение также из хижин. Теперь оно, очевидно,
распространилось в глубину низины форума. Таким образом, из новейших
исследований вытекает, что форум использовался в качестве места погре¬
бения уже со времени IX—VIII вв. Этим временем могут быть датиро¬
ваны два поселения из легких хижин на Palatual и Germalo. К ѴП в. от¬
носится уже упомянутое поселение из легких хижин на форуме, сущест¬
вовавшее задолго до того, как форум превратился в часть города 128.
В связи с этим вполне возможно, что к концу VII в. на краю форума,
может быть, поблизости от храма Весты, где также сделаны находки,
стояло святилище в честь Диониса-Либера. Соединение общин на
холмах, возможно, произошло в это время. Г. Пинца уже в 1898 г. 129 *,
я в особенности в своей работе, опубликованной в 1905 г., «Monumenti
primitivi di Roma e’del Lazio antico» разработал теорию, в соответствии
с которой Рим возчик путем объединения первоначально самостоятель¬
ных поселений Палатина, Велии, Целия, Оппия, Циспия, Квиринала и
Виминала. Новейшие археологические и исторические исследования де¬
лают вероятным предположение, что Рим возник путем спнойкизма. Па¬
латин, однако, не был «древнейшей ячейкой» позднейшего Рима. Поселе¬
ние из хижин на Палатине не древнее наиболее ранних поселений на
Квиринале и Оппии 13°. Поселения постепенно спускались с холмов на
низменность. В VIII в. началось заселение Палатина, Квиринала, Циспия
и Оппия. Древнейшие даты заселения Велии, Виминала и Целия пока
неизвестны. Равнинные участки еще не были заселены и использовались
127	Е. Gierst ad, La stratigrafia e i piu antichi materiali archeologici nello zona
delParco di Augusto, «Bull. Paletn. Ital.», N. S., IX, 64 (1954/1955), стр. 277 сл.
128	P. R о m a n e 11 i, Problemi archeologici e Storici di Roma primitiva, «Bull.
Paletn. Ital. », N. S., IX, 64 (1954/1955), стр. 257 сл.; G. Garettoni, Tomba arcaica
a cremazione sul Palatino, там же, стр. 261 сл.; S. М. Р u g 1 i s i, Nuovi resti sepole-
räli nella valle del Foro Romano, «Bull. Paletn. Ital.», N. S., VII, часть IV (1951/1952),
стр 45 сл * о н же, Sepolcri di incinerati nella valle del Foro Romano, «Bull. Paletn.
Ital.», N. S., IX, 64 (1954/1955), стр. 299.	,
129	G. Pinza, «Bull. Archeol. Común.», 26 (1898), стр. 90 сл.
180 S. M. Puglisi, «Bull. Archeol. Común.», 73 (1949—1950), стр. 45 сл.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
81
только как места погребений. Однако со второй четверти VII в. эти уча¬
стки заселяются, например низменность между Палатином и Оппием,
вдоль Sacra via, между мостом Августа и храмом божественного Юлия.
В последней четверти VII в. район поселений достиг центра позднейшего
форума, области equus Domitiani131. Поселения топографически уже вра¬
стали друг в друга, прежде чем политический акт синойкизма определил
их дальнейшее развитие в город. В тот же период усилилось этрусское
влияние. К 575 г. 132 до н. э. произошел синойкизм. Возникновение нового
города — города Рима можно проследить археологически: исчезли хижины,
стали воздвигаться прямоугольные дома развитой архитектуры. Появ¬
ляются храмы этрусско-италийского стиля. К концу VI в. строительство
достигло значительных размеров. Со второй четверти VI в. Рим вошел
в систему этрусских городов-государств. По Гьерстаду 133, ager Сервия
Туллия (конец VI — начало V в.) охватывал только Квиринал, Виминал,
Циспий, Фагутал и Оппий. Палатин и Капитолий были укреплены от¬
дельно. На Целии и Велии до сих пор не откопано никаких остатков ук¬
реплений, а Авентин не принадлежал к древнейшему померию. Функции
прежних самостоятельных общин, вероятно, были переданы сабинской
центральной власти. Возможно, сабиняне были господами общины Сеп-
тимонтия. Традиция называет несколько первых царей из сабинских ро¬
дов, археология и лингвистика подтверждают сильное сабинское влия-
дие со времени VII в. Латинские и сабинские поселения слились в еди¬
ное целое. Родовой строй, сильно поколебленный уже со времени возник¬
новения независимых общин на холмах, окончательно потерял свое
господствующее положение. Трибы и курии приобрели характер госу¬
дарственных учреждений.
Прежние родовые божества превратились в государственных богов;
трибы больше не совпадали с племенным делением (Altheim, Röm. Ge¬
schichte, I, стр. 199). Курии и декурии больше не соответствовали кров¬
нородственным родовым союзам. Возникшая государственная система
курий стала над родом: в военной организации, базирующейся на системе
курий, сын господина дома был совершенно равноправен со своим отцом,
между тем в родовом союзе он был подчинен ему во всех отношениях
(там же, стр. 200).
Система курий возникла как военная необходимость. По данным
традиции, она относится к началу этрусского господства в Риме. На¬
звания триб и отчасти курий также скопированы с этрусских родовых
наименований (там же, стр. 70). Триба образовывала в войске тысячу,
курия — сотню, декурия — отряд из десяти человек. Таким образом,
это были объединения членов общины, способных носить оружие. Воз¬
можно, что в тот же период в первый раз было осуществлено деление
территории на три тысячи, территориальное деление общины (Varro, De
1.	1., V, 55).
На той же основе возник римский сенат. Число его членов равнялось
числу декурий. Так как не каждый gens выставлял именно десять муж¬
чин, способных носить оружие, число gentes не соответствовало числу де¬
курий. Вероятно, gentes было меньше, чем декурий. Таким образом, не
все 300 сенаторов были представителями родов; люди, отличившиеся
131	Ср. Е. Gjerstad, The fortifications of Early Rome, Opuscula Romana,
Ï, Lund, 1954, стр. 50 сл.
132	Все даты заимствованы из относительной хронологии Е. Гьерстада, The for¬
tification of Early Rome и Early Rome, I и II.
133	Gjerstad, Opuscula Romana, I, стр. 50 сл.; он ж e, в кн. Studies presen¬
ted to D. M. Robinson, I, Saint Louis, 1951, стр. 412 сл. (мне недоступна); он же,
««Bull. Archeol. Comun.», 73 (1949—1950), стр. 27 сл.
<6 Вестник древней истории, № 1

82
РИГОБЕРТ ГЮНТЕР
в войнах и достигшие более высокого имущественного положения, также
входили в состав сената. Вместе с этим был нарушен принцип формиро¬
вания первоначального совета старейшин племени, состоявшего из пред¬
ставителей gentes (Altheim, Röm. Geschichte, стр. 72).
Система курий оттесняет роды в область частных отношений. Из воен¬
ной организации, основанной на куриях, выросла политическая орга¬
низация. В куриатных комициях для проведения народных собраний
собираются граждане, способные носить оружие, с ними вместе находятся
царь, сенат и жреческая коллегия. Граждане, являющиеся клиентами,
обладают в куриях меньшими правами, в частности, это относится к праву
голоса. Деление членов общины по территориальному признаку (деление
по родам, возможно, продолжало еще долгое время играть известную
роль), создание организации войска по turmae, совершенно не считаю¬
щейся более с принадлежностью к роду, заимствование у этрусков пись¬
менности, включение в состав сената лиц, не принадлежавших к родовой
зпати,— таковы характерные признаки этого периода, начавшегося при¬
близительно с конца VII в. Родовой организации был нанесен решитель¬
ный удар.
Когда Рим принял гоплитскую тактику, стала необходимой новая кон¬
ституция. Она возникла в виде системы центурий. «Особенность системы
центурий состояла в том, что она связывала классовое членение народа
с новым видом вооружения и проведение тимократического принципа —
с военной реформой» (там же, стр. 162). Вся совокупность членов об¬
щины была разделена на группы в соответствии с имущественным поло¬
жением. Тимократическая конституция отделила их от системы курий.
Вся власть находилась теперь в руках высших имущих классов. Если
в куриях все члены общины еще участвовали в голосовании, то теперь
голосовали фактически только члены первого имущего класса вместе
с всадниками; остальных вообще больше не спрашивали. Экономическая
состоятельность граждан стала решающим фактором при распределении
их на группы.
После всего изложенного выше было бы преждевременным определять
государство начала VI в., основанное на куриях, и государство конца
VI—V вв., основанное на центуриях, как уже полностью сформировав¬
шееся рабовладельческое государство. Это — государство переходного
периода от родового строя к обществу, покоящемуся на рабстве. Хроно¬
логически оно охватывает эпоху примерно от VI до IV—III вв.
VI.	КЛАССОВАЯ СТРУКТУРА ДРЕВНЕЙШЕГО РИМА
В период перехода от родового строя к рабовладельческому в древ¬
нейшем Риме обнаруживаются следующие основные классы:
1.	Зажиточные землевладельцы, в руках которых постепенно начинает
концентрироваться владение землей. К этой группе, возвышающейся над
массой мелких производителей, уже принадлежат также богатые незнат¬
ные семьи. Богатство перестало быть принадлежностью одной лишь зна¬
ти. В этот переходный период, для которого уже с VI в. характерно су¬
ществование государства, землевладельцы являются господствующим
классом, а позднее, когда рабство стало основой производства, они пре¬
вращаются в своем большинстве в класс рабовладельцев.
2.	Масса прежних рядовых членов общины, мелкие производители::
ремесленники, владельцы небольших участков, обрабатывающие свою*
землю с помощью членов своей семьи и большей частью без рабов. В ко¬
личественном отношении они составляют большинство населения и уг¬
нетаются экономически и политически членами господствующего класса.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ В ДРЕВНЕЙШЕМ РИМЕ
83
Этрусский период был благоприятным для экономического и политиче¬
ского развития мелких производителей. Цари использовали их как силу,
противостоящую римской родовой знати. В V в. этот класс породил на
некоторый период слой nexi, которые в качестве несвободных должников
работали на своих кредиторов. Мелкие производители трудятся главным
образом для удовлетворения собственных потребностей; производство
для обмена является еще не правилом, но исключением. Этот класс разно¬
роден и не постоянен по своему составу и находится в состоянии беспре¬
рывного распадения и текучести. Следует также подчеркнуть, что для
того периода невозможно провести резкие границы между классами:
между ними существовали переходные слои, не дающие возможности
резкого разграничения.
3.	Класс рабов. В этот ранний период он еще не является основным
классом общества; рабство еще не составляет основу производства. Од¬
нако с возникновением классической формы рабства этот класс, наряду
с классом рабовладельцев, развивается в будущий основной класс и от¬
тесняет класс мелких производителей в положение переходного, проме¬
жуточного класса. Патриархальное рабство также продолжает существо¬
вать, но оно все больше и больше становится застойным элементом в об¬
ществе.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
іялпиІійііІЧИЕЛ'
К ВОПРОСУ О ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ ПРАВЛЕНИЯ
ГИКСОССКИХ ЦАРЕЙ В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ
Одним из наиболее сложных и темных периодов в истории древнего Египта является
время завоевания его гиксосами в конце XVIII в. до н. э., так как для этого времени
мы располагаем сравнительно небольшим числом источников. Особенно это касается
письменных документов.
Единственным источником, рассказывающим о том, как гиксосы завоевали Еги¬
пет, является история Манефона, сохранившаяся лишь в выдержках у античных ав¬
торов. Согласно Манефону, были две группы гиксосских царей (или XV и XVI дина¬
стии), правившие последовательно одна за другой. Более могущественной считается
XV династия, имена царей которой Манефон называет. Это Салитис, Бнон, Апахнан,
Ианнас и Ассис (в других источниках Кертос). В настоящее время считается, что из
этих шести имен два встречаются на египетских памятниках в форме Аусерра Апопи
(Апофис) и Сусеренра Хиан (Ианнас). Помимо этих двух имен, имеющих соответствия
у Манефона, памятники гиксосского времени дают еще множество имен гиксосских
царей, общим количеством до сорока. Основным типом этих памятников являются ска¬
рабеи, и именно они могут послужить основой для более тщательного и детального ис¬
следования этого периода.
Первая попытка проследить изменение стиля гиксосских скарабеев была сдела¬
на Фл. Питри в 1906 г.1. Через несколько лет, в 1911 г., Питри уже дает хронологиче¬
скую таблицу1 2,в которой на основании анализа орнаментации скарабеев он устанав¬
ливает последовательность правлени* гиксосских царей. В этой таблице перечисляется
двадцать царских имен. Через 20 лет Питри немного переделывает свою таблицу, обоб¬
щив типы скарабеев и добавив еще несколько имен, однако общий характер их расста¬
новки остается прежним3.Следующую попытку определить последовательность прав¬
ления гиксосских царей сделал Г. Шток. В труде, посвященном скарабеям XIII—
XVII династий 4, он приводит таблицу, где, правда, перечисляет меньшее количество
имен, однако общую их последовательность, за небольшим исключением, а главное,
принцип их расстановки оставляет теми же, что и у Питри. Во всех этих таблицах за
основу датировки взят принцип изменения уже существовавшей в Среднем царстве
манеры орнаментации скарабеев. Оба автора в первую часть таблицы помещают имена
царей, чьи скарабеи, по их мнению, и по стилю орнаментов и по исполнению наиболее
близки скарабеям Среднего царства. Во второй половине таблиц расположены имена
царей, чьи скарабеи имеют орнаменты, вообще не встречающиеся на египетских ска¬
рабеях. Эти имена, как полагают авторы, принадлежат поздним гиксосским царям.
1	w . M. Fl. P е t г і ѳ, Hyksos and Israelite Cities, L., 1906, стр. 10 сл.
2 W. M. Fl. P e t г i e, Historical Studies, L., 1911, табл. VI.
3 W. M. Fl. P e t r i e, «Ancient Egypt», 1931, ч. 1, стр. 4.
4	H. S t о c k, Studien zur Geschichte und Archäologie der 13 bis 17 Dynastie Ägyp¬
tens, Hamburg, 1942.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
85
Два-три имени считаются промежуточными, связывающими обе группы, так как они
встречаются на скарабеях и того и другого типа. Для составления этих хронологиче¬
ских схем были использованы только скарабеи.	^
В настоящее время мы располагаем одним чрезвычайно интересным документом
того времени. Это стела, рассказывающая о борьбе последнего царя XVII египетской
династии Камеса с гиксосами * 6. Стела является продолжением ранее известной стелы
Камесав, дающей сведения о первых
военных действиях этого царя против
завоевателей. Для нас этот документ
важен тем, что в тексте назван про¬
тивник Камеса — гиксосский царь
Аусерра Апопи. Таким образом, время
правления одного из царей, перечис¬
ляемых в таблицах, можег быть уста¬
новлено с определенностью.
И у Фл. Питри и у Г. Штока имя
Аусерра Апопи стоит среди первых не¬
скольких имен (Шток ставит его даже
вторым). Однако поскольку Апопи был
современником Камеса, последнего царя
XVII династии, то его, несомненно, сле¬
дует поставить в самый конец таблицы.
Известно, что окончательно изгнал гик-
сосов из Египта Небпехтира Яхмес —
первый царь XVIII династии, но нет
никаких указаний на то, кто из гиксос-
ских правителей был его противником.
Возможно, что это был тот же Аусерра
Апопи, возможно, какой-либо его пре¬
емник. Во всяком случае, Апопи ни¬
как не может быть одним из первых
гиксосских царей, а должен быть толь¬
ко последним или предпоследним.
Таким образом, указанные таблицы
верны не во всех своих частях, и имена
царей, встречающиеся на скарабеях,
близких скарабеям Апопи, должны
быть вместе с ним переставлены в ко¬
нец таблицы.
Определить более точно порядок
следования гиксосских царей поможет
сравнение египетских и гиксосских
скарабеев по династиям, что не было
сделано до сих пор (табл. 1). Из табли¬
цы видно, что скарабеи без орнамента,
Таблица 1
Типы
скарабееВ
Династии.
Ж
ж
Гинсосы
m
+
+
+
/f
+
+
+
+
1
♦
+
+
+
1
♦
+
4.
♦
f
+
содержащие только имя, скарабеи со
спиральным орнаментом по краю и скарабеи с благопожелательными знаками
вокруг царского имени бытуют с XII по XVII династию, включая и гиксосских
царей. Они вообще являются наиболее типичными для интересующего нас времени из
6 L. Habachi, Preliminary Report on Ramose Stele and Other Inscribed Blocks
Found Reused in the Foundations of Two Statues at Karnak, Ann. Serv., LIII (1955), CTp.
195 cji.; M. H a m m a d, Découverte d'une stèle du roi Ramose, ChEg,XXX, JV· 60 (1955),
CTp. 198 cji.
6 A. Gardiner, The Defeat of the Hyksos by Ramosis. The Carnarvon Tablet
№ 1, JEA, III (1916), ctP. 95 en.

86
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
всех разновидностей египетских скарабеев. Каждый из перечисленных видов имеет
внутри некоторые варианты, например, различное количество витков спирали, на¬
личие или отсутствие изображения картуша в центре благопожелательных знаков, ва¬
риации самих знаков на разных скарабеях и пр., но все эти варианты видов встреча¬
ются на всем протяжении интересующего нас периода и не могут быть поэтому дати¬
рующими. Бее эти виды скарабеев объединены в один тип, который в дальнейшем бу¬
дем называть «тип Б» (см. табл. 2).
Таблица 2
Тип
б
Тип
в
Тип
Г
Следующий тип скарабеев представляет для нас бблыпий интерес. База такого
скарабея имеет вид овала с очерченными по бокам сегментами, в которых расположены
благопожелательныѳ знаки по три с каждой стороны. В центре помещается царское
имя. Как видно из таблицы, этот тип появляется только в период XIII династии. Он
же встречается и среди гиксосских скарабеев. Естественно, что гиксосские цари, име¬
ющие подобные скарабеи, должны быть первыми завоевателями Египта. Этот тип мы
будем в дальнейшем условно называть «тип А». Следующие две разновидности орна¬
ментов встречаются только на гиксосских скарабеях. Один из них, который мы будем
именовать «тип В», несколько похож на предыдущий. База скарабея также имеет по
бокам два сегмента с благопожелательными знаками, однако в них расположено с
каждой стороны только по два иероглифа, в большинстве случаев упрощенно или
неправильно написанных. Сами сегменты очерчены не прямыми линиями, а дугами,
между которыми располагается царское имя. И наконец, последний тип, который мы
назовем «тип Г», имеет геометрический орнамент, ограниченный дугами. Этот тип
имеет несколько вариантов: большее или меньшее количество поперечных линий,
различное соединение продольных и поперечных липий внутри сегмента и пр. Иногда
сами сегменты бывают отделены прямыми линиями, а не дугами. Однако орнамент
всегда остается геометрическим, а весь облик — общим для всех разновидностей.
По типам скарабеев имена гиксосских царей можно разбить на семь групп (см. таб¬
лицу на стр. 87). К первой группе относятся два имени, встречающиеся на скарабе¬
ях типа А и Б. В этой группе один царь имеет титул хекаісасут — правитель инозем¬
ных стран. Вторая группа состоит из трех имен. Эти цари имеют скарабеи типа А, Б
и В. Один из царей этой группы также имеет титул хека хасут. Наконец, третья группа
содержит имена пяти гиксосских царей, которые встречаются на скарабеях четырех
типов: А, Б, В и Г. Все эти группы объединяет наличие в них скарабеев типа А, т. е.
типа,встречающегося во время XIII египетской династии и гиксосов. Естественно, что
эти три группы должны считаться именами первых гиксосских царей и стоять в первой
•части таблицы.
Затем появляются уже и оба гиксосских типа — сначала тип В, который,
собственно говоря, является переделкой и продолжением орнаментации скарабеев
типа А, а в дальнейшем и чисто геометрический орнамент типа Г.
Гиксосских царей Анти и Семкена, имеющих только по одному скарабею типа
А, можно отнести к группам I, II или III.
Обратимся теперь к седьмой группе имен. В эту группу входят имена гиксос¬
ских царей, скарабеи которых близки египетским, т. е. относятся к типу Б. Среди
них одно имя, а именно Аусерра Апопи, мы можем считать твердо датированным (см.
івыше). Следовательно, вся эта группа должна стоять в конце таблицы.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
87
Таблица распределения типов скарабеев между гиксосскими царями *
Порядковый
номер групп
скарабеев
Типы
скарабеев
Имя царя
Порядко¬
вый номер
царского
имени в
таблице
Питри
Порядковый
номер групп
скарабеев
Типы
скара¬
беев
Имя царя
Порядко¬
вый номер
царского
имени
в таблице
Питри
I
А + Б
Антхер
Нефергерег
1
32
V
Б+Г
Икебар
Кар
21
24
II
А-ЬБ+В
Ваджед
МерусерраИкебхер
Сусеренра Хиан
И
4
3
VI
Г
Икебму
іМара
Небира
Сеханра
Хамура
27
30
20
28
III
А + Б +
+ В+Г
Маибра
Ому
Охетепра
Хаусерра
Шеши
16
23
24
19
17
VII
Б
Аусерра Апопи
Кара
Неферкара
Никара
Онебра
Секет
Самакара
Хеперра
5
9
6
10
12
13
8
IV
В + Г
Иаму
26
* В таблицу не включены имена царей, имеющих только по одному скарабею.
Гиксосские цари Манебра, Небвахаб, Небкара, Небхепешра Апопи, Неферуивах-
ра и Окорму, имеющие только по одному скарабею типа Б, могут относиться к группам
I, II, III или VII.
Остаются еще три группы: IV, V и VI. Четвертая группа состоит всего из одного
имени. Это царь, имещий оба типа гиксосских скарабеев. Пятая группа, включающая
два имени, строго говоря, является частью шестой, так как цари Икебар и Кар имеют,
помимо чисто гикеосских скарабеев, еще по одному скарабею без всякого орнамента,
несущему только имя,а такие скарабеи встречаются на протяжении всей истории Егип¬
та и не являются типичными для какого-то одного периода. Последняя группа, ко¬
торую нам осталось рассмотреть,—шестая, содержит пять имен, встречающихся только
на одном из двух гиксосских типов скарабеев — типе Г. Эти три группы объединяются
одним общим признаком— присутствием скарабеев типа Г.
Цари Иха, Небусерра и Редира, имеющие только по одному скарабею типа Г,
могут относиться к группам III, IV, V или VI.
Местоположение групп IV—VI в таблице отнюдь не означает, что они занимали
промежуточное положение между первой-третьей и седьмой группами. Весь ряд этих
царей мог править параллельно с царями, имопа которых перечислены в первом или
третьем столбцах таблицы. Такое предположение тем более вероятно, что всего на ска¬
рабеях встречается до сорока имен гиксосских правителей, а период гиксосского пра¬
вления продолжался немногим более ста лет. Если считать, что все гиксосские цари
правили последовательно, то период их правления будет равен примерно трем годам,
что вряд ли можно предположить. Поэтому приходится принять, что какие-то цари
или группы царей правили параллельно в разных местностях. Кроме того, при последо¬
вательной расстановке всех групп получается, что скарабеи типа Б в какой-то момент
исчезают совершенно, а затем снова появляются.

88 .
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Какой порядок правления царей нужно принять внутри каждой группы, ска¬
зать невозможно по тем материалам, которыми мы сейчас располагаем. В таблице они
перечислены в алфавитном порядке. Очень вероятно, что и внутри каждой или неко¬
торых групп какие-то правители существовали одновременно.
И. А. Лапис
НОВОНАЙДЕННАЯ НАДПИСЬ АРТАШЕСА I ЦАРЯ АРМЕНИИ
В 1957 г. в юго-западной части бассейна Севанского озера, на полях селения
Цаккар (Мартунийский район) была обнаружена стела с арамейским письмом. Она
доставлена в Ереван и находится в Историческом музее Армении.
Как известно, это не первый камень с арамейской надписью, найденный на терри¬
тории Армении. В 1906 г. этнографом Ервандом Лалаяном была обнаружена первая по¬
добная стела в селе Кармиргюх (Ку-
лали) Норбаязедского района, в 6 км от
западного берега озера Севан. В 1932 г.
археологу Седраку Бархударяну уда¬
лось наши второй камень в деревне
Кзнут (Каранлух) Мартунийского рай¬
она, в 4—5 км от южного берега озера
Севан1. В 1950 г. примерно в той же
части Севанского бассейна, в селе Дзо-
рагюх, обнаружен еще один камень,
аналогичной формы, очень плохой со¬
хранности, что не позволяет высказаться
о нем более определенно. Наконец, уже
после перенесения в Ереван рассматри¬
ваемой четвертой по счету стелы архео¬
лог Седрак Бархударян наткнулся
еще на две сходные стелы в том же юго-
западном углу бассейна Севанского озе¬
ра (селения Личк и Вагашен). Послед*
ние две стелы плохо сохранились,
поверхность их изъедена множеством
впадин, что затрудняет чтение надпи¬
сей.
Нет сомнения, что являющаяся пред¬
метом настоящего сообщения стела № 4
сохранилась лучше всех остальных и
дошла до нас почти без всяких серьезных
повреждений, если не считать, что отло¬
ман нижний выступ, при помощи кото¬
рого стела вставлялась вертикально в
особое гнездо.
Стела имеет вид прямоугольной хоро- 1Стела, найденная около сел. Цаккар (Исто¬
рический музей Армении)
шо обтесанной толстой плиты, с тремя характерными тупыми зубцами вверху, вы¬
сота ее 0,77 м, ширина 0,36 м, толщина 0,17 м.
Общий вид этой стелы, как, впрочем, и остальных, точь-в-точь подходит под опи¬
сание таких стел, данное древнеармянским историком Моисеем Хоренским (II, 56).
Первые два камня, обнаруженные в довоенные годы, стали предметом многочис¬
ленных исследований. Все исследователи сходятся в том, что надписи относятся ко
1	К. В. Тревер, Очерки по истории культуры древней Армении, М.—Л.»
1952, стр. 162 сл.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
89*
II	в. до н. э. и что речь в них идет о царе Армении Арташесе I, объединителе армян¬
ских земель, правившем, как известно, с 189 по 160 г. до н. э. Первое подлинно науч¬
ное издание этих двух стел принадлежит покойному А. Я. Борисову, который прочел
имя царя Арташеса и его отца Зареха. Сохранившуюся последнюю строку прочесть
было сложнее, и по поводу нее Борисов высказал догадку, что она состоит из еще не
понятных нам армянских или иранских слов2. Впоследствии И М. Дьяконову и К. Б.
Старковой удалось прочесть в последней строке первой стелы арамейское слово:
либо имя существительное— «доля», «часть», «участок поля», либо глагол— «разде¬
лил», «распределил», «размежевал»3. Таким образом, стало еще более правдоподобным
сделанное акад. И. А. Орбели в 1941г. предположение о том, что Севанские стелы
с арамейским письмом представляют собою межевые камни 4. Французский семитолог
Дюпон-Соммер, исследовавший эти надписи ранее, высказал диаметрально противо¬
положную точку зрения. Согласно его чтению и интерпретации, речь в этих надписях
идет о ритуальном лове рыбы царем Арташесом.
В четвертой строке I надписи Дюпон-Соммер читал слово «рыба»	а ва
второй надписи даже слово «карп» (BYNYT>) и затем глагол «тянуть сеть» (НБ§) 5.
Рассматриваемая нами новая стела дает подтверждение той критики, ко¬
торой подвергли чтение Дюпон-Соммера И. М. Дьяконов и К. Б. Старкова, так как
вновь найденная надпись полностью исключает возможность чтения и интерпретации,
предложенных Дюпон-Соммером.
В первых трех строках новой надписи читается имя царя Арташеса и имя его отца
Зареха, затем термин равандакан и, как выясняется окончательно при помощи после¬
дующих строк надписи, глагол «разделил, размежевал». В начале четвертой строки
мы встречаем имя существительное «земля» (5Ш2). Примечательным является непра¬
вильное употребление состояния имен, так как вместо эмфатического (определенного)
состояния имени существительного (’ВС}’) тут стоит абсолютная форма. Такого рода
отклонения, как известно, наблюдаются и в предыдущих строках, и они неоднократно
отмечались в связи с изданием первых двух стел. Далее, второе слово четвертой стро¬
ки представляет собою распространенный в арамейском предлог-наречие «между»^
(ВУИ).
В пятой, последней строке высечено трехзначное слово. Первые два знака пред¬
ставляют собою без всякого сомнения буквы «коф» и «реш». Общий вид третьего знака
близок к начертаниям буквы эа(1е в среднефиникийском письме, в накширустемской над¬
писи и в средне грузинском нусхури в. Таким образом, мы получим трехбуквенное
слово <ЗН§, по Иастрову, имеющее, между прочим, и смысл «кусок, часть» 7. Чтение по¬
следнего знака и последнего слова не является окончательным. Но если упомянутое
выше чтение и интерпретация последнего слова оказались бы правильными, то мы пред¬
ложили бы дополнить его следующим образом: в последней части последней строки
изданной надписи № 2 имеется буква « иод». Вместе с возможным «нуном» или «мимом»,
она образовала бы окончание множественного числа существительного	и тем
самым предложенный нами перевод надписи гласил бы: «Арташес, царь, сын Зареха,
НѴ^ИВКИ, разделил землю между кусками».
Несмотря на трудности, связанные с чтением и интерпретацией последней строки
рассматриваемой надписи, ее содержание не оставляет никакого сомнения,что речь
идет о каком-то размежевании земли, и поэтому она имеет большое значение для из¬
учения земельных отношений эллинистической Армении.
2	А. Я. Б о р и с о в, Надписи Артаксия (Арташеса), царя Армении, ВДИ, 1946,
Ж 2.
8	И. М. Дьяконов, К. Б. Старкова, Надписи Артаксия (Арташеса I)
царя Армении, ВДИ, 1955, № 2.
4	И. А. Орбели, газ. «Известия» от 31 января 1941 г.
5	А. Dupont-Somme г, Deux inscriptions araméennes trouvées près du lac
Sévan (Arménie), «Syria», XXV, N® 1—2 (1946—1948), стр. 53—66.
6	Г. В. Церетели, Армазская билингва, Тбилиси, 1941, стр. 16.
7	М. Jastro w, А Dictionary of the Targumim, the Talmud Babli and Ierushalmi,
and theMidrashic Literature, II, L.—N. Y., 1903, стр. 1425.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Тот факт, что надпись высечена от имени царя, является указанием на то, что в
ней, по-видимому, говорится о каких-то мероприятиях, касающихся царской земли.
•Очень возможно поэтому, что стелы установлены в связи с переселением парода в рав¬
нинные места Севанского бассейна. В таком случае стелы являются указателями кон¬
кретного участка размещения каждой общины. По этому поводу у древнеармянского
историка Моисея Хоренского имеется следующее известие: «Арташес приказывает
определить границы деревень и „агараков“. Ибо он умножил население Армении, при¬
водя много пришлых племен, и поселил их в горах, долинах и равнинах» (II, 56, пере¬
вод акад. И. А. Орбели). Само собой разумеется, что правильное осмысление этого ас¬
пекта содержания надписи во многом зависит от удовлетворительного чтения и объ¬
яснения последнего слова надписи (стк. 5).
Интересной деталью надо считать упоминание в надписи родового имени Ерван-
дуни. Контекст новой надписи делает несомнеиным как чтение И\У№К1Ч,так и тол¬
кование последнего слова как родового прозвища «равандов(ский)», «потомок Раванда».
Это значит, что в слове ІІѴУГОІЖМ следует усмотреть прилагательное, образованное
от собственного имени Ерванд (греческий ’ОрОѵтт}^ иранский Агѵапіа8), распростра¬
ненного в армянском царском доме, правившем страной после упразднения Урартского
♦государства 9. Эта династия прекратила свое существование в начале II в. до н. э. с
воцарением того самого Арташеса, надпись которого разбирается в данном сооб¬
щении.
Примечательным в этой связи является следующее. Как известно, в первоисточ¬
никах не имеется даже и намека на наличие родственных связей между двумя династи¬
ями: Ерванда и Арташеса. Более того, Моисей Хоренский (II, 43—46), подробно описы¬
вающий все перипетии соперничества Арташеса и Ерванда Последнего, не находит
достаточных слов для полного выявления той атмосферы глубокой вражды, в которой
протекала борьба, закончившаяся убийством Ерванда.Учитывая указанное обстоятель¬
ство, мы должны считать по крайней мере странным усвоение Арташесом родового
имени своего ненавистного предшественника. Соображения, которыми, на наш взгляд,
руководствовался царь Арташес, усвоив родовое имя Ервандидов, следующие. Надо
было прежде всего оправдать умерщвление Ерванда в глазах современников. Не
происходя из царского дома, но объявляя себя Ервандидом, Арташес стремился при¬
дать своему поступку более или менее законный характер.
Но надо думать, что этим не исчерпываются все намерения Арташеса. На армян¬
ском нагорье Ерванд иды были не только законными царями и правителями. Как сооб¬
щают многочисленные источники (Ксенофонт, Страбон, надписи Антиоха, царя Ком-
магены), Ервандиды выступали как прямые потомки игравшего выдающуюся роль в
политической жизни Передней Азии рода Ахеменидов. Следовательно, быть родствен¬
ным Ервандидам означало быть родственным Ахеменидам. А это обстоятельство имело
большое значение в существовавшей в начале II в. до н. э. малоазийской политической
•системе государств. Более того, нам кажется очень возможным, что стремление под¬
черкнуть родство с Ахеменидами для Арташеса и, надо думать, для его потомков стало
важным средством в идеологическом сопротивлении селевкидским, а затем римским
попыткам овладеть Арменией.
Г. Тирацян
8	Отсутствие начального «алефа» в арамейской надписи не противоречит фоне¬
тическим законам древнеиранского и древнеармянского языков. Следует считать впол¬
не приемлемым вывод о том, что, например, в древнеармянском двухслоговые и сос¬
тоящие из большего числа слогов слова могут начинаться согласной без предшествую¬
щей гласной — см. Эд. А г а я н, Древние диалектные различия в армянском языке
(на арм. языке), ИАН АрмССР, общ. н., 1958, № 5, стр. 70—72.
9	См. Г. Тирацян, Ервандиды в Армении (на арм. языке), ИАН АрмССР,
-общ. н., 1958, № 6, стр. 53—71.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
91
0	ГЕОМЕТРИЧЕСКОЙ ФИГУРЕ ABSAMIKKU КЛИНОПИСНЫХ
МАТЕМАТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ
В клинописных списках коэффициентов несколько раз упоминается какая-то геомет¬
рическая фигура, названная в одних случаях по-аккадски absamikku, а в других по-шу¬
мерски GÁN-ZA-MI (поле ZÀ-MI) и GESTU-ZA-MÍ («ухо ZÀ-MI»), причем известно, что
ZÁ-MÍ обозначает определенный музыкальный инструмент К На табличке YBG 50221 2 мы
читаем:	«48 53(?)'203 для поля ZÀ-M1. бо26'40 для уха ZA-MÍ»; на табличке YBG
72434 *: «26'40 для поля ZA-MÍ»; на табличке ІМ 52916 (Тель-Хармал)б: «9Absamikku
-26'15 (ошибочно вместо 26'40) [ее] коэффициент], ю Продольная линия absamikku,
48 [ее] коэффициент], ц Диагональ absamikku, 1'20 [ее] коэффициент»; на табличке I
(Сузы)6: «26'40, коэффициент для absamikku. 21'20, диагональ для absamikku. З33'20,
поперечная линия для absamikku. 415, коэффициент для absamikku для 3».
Первое геометрическое толкование фигуры absamikku было предложено О. Ней-
гебауером и А. Гетце. По мнению этих исследователей, речь идет о трапеции, состав¬
ленной из прямоугольника со сторонами 48 и 1"20 и прямоугольного треугольника
со сторонами 48, 1'4 и 1*20, построенного при помощи
пифагоровых чисел 3, 4 и 5. Действительно, 48 = 3*16,
1'4 = 4-16 и Г20 = 5*16. Итак, absamikku, согласно
предложенному толкованию, является прямоугольной
трапецией, имеющей основания 1*20 и 1'5"20 = Н4 +
+ Г'20, наклонную сторону — 1'20, вертикальную — 48,
1
среднюю линию 33"20 = у (1*20 + Г5"20) и площадь
26'40=33"20*487 (см. рис. 1). Коэффициенты первых двух
списков (YBG 5022 и YBG 7243) можно, таким образом,
рассматривать как площадь этой трапеции (26*40) и
удвоенную ее площадь (53'20), а коэффициенты по¬
следних двух (Ш 52916 и I) как площадь, наклон¬
ную сторону (Г20), высоту (48) и среднюю линию
133"20).
Несмотря на все остроумие предложенного тол-	Рис. 1
кования, оно все же не может быть принято. Дело в
том, что некоторые коэффициенты, относящиеся к absamikku, встречаются в за¬
дачах на квадратные уравнения, в которых упоминается еще «длина» фигуры;
равная 1. Так, в одной из этих задач, перевод которой опубликован Э. М. Бру-
пнсом, говорится, что сумма площади absamikku, «диагонали» и «длины» равна 1 "16' 40.
Требуется найти длину. Решение задачи гласит: «xQn2b'¿kQ раз Г'16'40 составляет
1	О термине ZÄ-MI см. В. Landsberger, ZAss, VIII (1934), стр. 155 сл.
2	О. Neugebauer and A. Sachs, Mathematical Cuneiform Texts, New Haven,
(далее: MGT), 1945, стр. 135. Как этот, так и остальные тексты, на которые мы
ссылаемся ниже, датируются концом первой трети II тыс. до н. э.
3	Поставленный сверху штрих отделяет друг от друга шестидесятиричные раз¬
ряды: 53'20= 53 · 60 4-20 = 3200. Но ту же самую клинописную запись 53'20
53	20	8
можно прочесть и как 0"53'20 = ßQ -h gQ =	, где поставленные сверху два штриха
отделяют целую часть от шестидесятиричной дроби (в рассматриваемое время вави¬
лоняне не применяли специального знака для ноля).
4	Neugebauer and Sac h's, MGT, стр. 136.
6 A. Goetze, A Mathematical Compendium fron Tell-Harmal, «Sumer», VII
«. 1951), № 2, стр. 137.
6	E. M. Bruins, Nouvelles découvertes sur les mathématiques Babyloniennes, P.,
1951, стр. 20 (нумерация строк наша.— Л. В.),
7	Goetze, Compendium, стр. 138.

92
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
0"34'4'26'40. 21» длина, и 1'20, диагональ, сложи, это 2/720. 3 Половина 2"20, это
1'10.4 Квадрат 1"10, это 1"21'40. 5 1"21'40 и 0"34'4'26'40 дают 1"55'44'26'40.
в Корень квадратный (из 1,,55'44,26,40), это і"13'20. 7Отними 1"10 от 1"13'20, это
0"13'20. 8Обратная величина от 0"26'40, это 2"15. 9Помножь 2"15 на 0"13'20,
это 0"30. 1о 0"30, это длина 8 9». Записав то же самое в современной символике, полу¬
чим:
В табличке решено, таким образом, квадратное уравнение 0"26'40 x2-j- л;_|_ 1"20 =
= 1,/16'40, левая часть которого сформулирована текстом, как «сумма площади, длины
и диагонали». Из этого следует, что площадью надо считать 0"26'40 х2, «диагональю» —
1,,20JC и «длиной»—х. В самом тексте, однако, для диагонали указано значение
1"20 (стк. 2), а для «длины» — целых два значения, 1 (стк. 2) и х = 0"30 (стк. 10).
Для того чтобы разобраться в этой кажущейся путанице, необходимо учесть, что
0*2б'40 является коэффициентом площади absamikku, а 1,720 — коэффициентом ее
«диагонали». Ясно, что «длина» 1 относится к этой же фигуре, а «длина» Х= 0"30-
к другой фигуре absamikku, которая получается из первой путем умножения всех
ее размеров на 0"30.
Итак, смысл задачи состоит в следующем. Имеется некоторая геометрическая
фигура, которая задана известными нам коэффициентами и «длиной» 1. Взяв вместо
«длины» 1 «длину» х= 0"30, и умножив на последнюю величину соответствующие
коэффициенты, мы получим новую фигуру, подобную первой. В этой новой фигуре
«длина» должна быть равна X, «диагональ»—1 "20 х, и площадь— 0"26'40 х2. При¬
равняв сумму последних величин к 1"16'40,мы как раз получим то квадратное урав¬
нение, которое было сформулировано и решено в рассматриваемом тексте.
Необходимо отметить, что о наличии еще одного элемента фигуры absamikku, ве¬
личина которого равна 1, можно было предположить a priori, до исследования указан¬
ной выше задачи. Дело в том, что числа, характеризующие эту фигуру, не только фик¬
сируют размеры последней, но являются одновременно коэффициентами пропорцио¬
нальности, т. е. выражают отношения различных величин absamikku к одной опре¬
деленной величине, принятой в качестве единицы. Такая исходная единица сама,,
естественно, коэффициентом не является, и в текстах явным образом не фиксируется,
но существование ее в случае, когда речь идет о коэффициентах, бесспорно в.
Понятно, что в качестве исходной единицы для absamikku могла быть выбрана
не «длина», а какой-либо иной размер, и тогда коэффициенты фигуры имели бы другие
значения. Так, если умножить все линейные величины absamikku на 3/4, а площадь на
(3/4)2, го получится новая фигура, подобная первой, диагональ которой равна 1"20·
•3/4= 1. В этой новой фигуре absamikku коэффициенты будут иметь числовые значе¬
ния: «длина»—1-3/4= 0"45, «продольная линия»—0"48 *3/4= 0"36, «поперечная
линия»—0"33/20 -3/4= 0*25, площадь—0"26'40 · (3/4)3 = 0"15. Последний коэф¬
фициент хорошо объясняет четвертую строку клинописной таблички I, где мы читаем:
«15 для absamikku для 3». Весьма возможно, что число 3, уточняющее коэффициент
0*15, надо толковать как соответствующий мшэжитель произведения 3«Ѵ4 = 3/4.
Итак, мы знаем, что фигура absamikku с площадью 0*2б'40 имеет «диагональ»
1*20, «продольную линию» 0*48, «поперечную линию» 0*33'20, и, как нами было ус¬
тановлено выше, «длину» 1. Какая же геометрическая фигура скрывается за этими
величинами? Попытка отождествить absamikku с прямоугольной трапецией рисунка 1
не учитывает «длину» 1 и поэтому должна быть отвергнута. Тем не менее ясно, что
искать надо именно трапецию. Об этом свидетельствует прежде всего специфика со-
8	Bruins, ук. соч., стр. 20 (нумерация строк наша.— А. В.).
9	Не останавливаясь на подробностях, заметим, что понятие «исходная единица»
выражалось, как мы полагаем, термином wasu (или wasitu), который засвидетель¬
ствован несколькими вавилонскими задачами.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
93
-отношений, которыми связаны между собой соответствующие коэффициенты: 0*33'20·
.0*48 = 0*26'40 и 1"202 — 0*482 — 1*43. О том же можно судить по содержанию
терминов, ибо «продольная» и «поперечная» линии должны, очевидно, обозначать от¬
резки взаимно перпендикулярных прямых, а термин «диагональ»— гипотенузу пря¬
моугольного треугольника. Приведенные данные определяют, к сожалению, не одну
трапецию, а целых две (см. рис. 2 и 3).
Трапеция, представленная рисунком 2, имеет основания 0*6'40 и 1, боковую
сторону 1*20, высоту 0*48 и среднюю линию 0*33'20. В построении трапеции суще¬
ственную роль играет прямоугольный треугольник с гипотенузой 1*20 я катетами
0*48 и 1*4. Трапеция, представленная рисунком 3, имеет основания 0*19'20 и 0*47'20,
высоту 0*48 и среднюю линию 0*33'20. Существенную роль в построении трапеции
играют два прямоугольных треугольника, один из коих имеет гипотенузу 1*20 и ка¬
теты 0*48 и 1*4, а другой — гипотенузу 1 и катеты 0*48 и 0*36.
Трудно решить, какую из этих трапеций следует отождествлять с фигурой аЬяа-
тікки. С точки зрения терминологии более приемлемой является трапеция рисунка 2.
В этой трапеции боковая сторона 1*20 и основание 1 действительно различаются
как «диагональ» (т.е. гипотенуза) и «длина», чего нельзя сказать о трапеции рисунка 3.
В последней трапеции боковые стороны 1*20 и 1, обе с одинаковым правом могут
быть названы как «длиной», так и «диагональю», и приложение к ним различных тер¬
минов было бы не вполне объяснимо10.
Точно так же трудно судить, отражают ли коэффициенты аЬэатікки действитель¬
ные размеры какого-то музыкального инструмента, или перед нами простое заимство¬
вание термина по сходству. Дело в том, что очертания аЬэатікки, независимо от того,
какую из двух предложенных выше реконструкций мы примем, с точки зрения вави¬
лонской геометрии необычны, так как противоположные углы каждой трапеции од¬
новременно или оба острые или оба тупые. Геометрическими задачами клинописных
текстов такие «скошенные» трапеции до сих пор не засвидетельствованы. Не исключе- 1010	Ссылаясь на неизданную табличку И, Б р у и н с (ук. соч., стр. 28) приводит
несколько величин, которые не содержатся в списках коэффициентов, но имеют ка¬
кое-то отношение к аЬватікки. Все эти величины удается объяснить трапецией ри¬
сунка 2. Мы, однако, не останавливаемся на этих величинах, так как надеемся, что
табличка И и другие сузские математические тексты будут все же опубликованы пол¬
ностью. Кстати, заметим, что одна из приведенных Бруинсом величин, а именно «дли¬
на 30», объяснена нами выше.
Рис. 2
Рис. 3

94
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
но поэтому, что термин аЬэатікки был заимствован от музыкального инструмента
гА-МІ, как раз для обозначения «скошенной» трапеции, в то время как для трапе¬
ции «обычного» вида применялся термин 8АС-К1-СиБ, буквально «лоб быка»,
В связи с этим интересно отметить, что некоторые лиры и арфы11, изображения которых
встречаются на ассирийских рельефах, действительно напоминают реконструирован¬
ные нами трапеции. Вместе с тем не лишено оснований в другое предположение, со¬
гласно которому трапеция аЬэатікки передает точную форму определенной части му¬
зыкального инструмента гА-МІ,а рассмотренные нами коэффициенты использовались
в древности при изготовлении этого инструмента.
А.	А. Ваймап
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА АФИН
в 394—386 гг. до н. э.
Гегемония Спарты, распространившаяся после Пелопоннесской войны на боль¬
шую часть государств материковой и островной Греции, очень скоро вызвала резкое
недовольство подчиненных Спарте полисов. Их стремление к внешней и внутренней само¬
стоятельности, растущая экономическая близость в условиях спартанского господ¬
ства и усиления Персии настоятельно требовали и их политического союза. Экономи -
ческие связи и общеполитическая ситуация (наряду с другими причинами) исподволь
и неизбежно подготовляли гибель политического партикуляризма греческих городов-
государств.
В начале IV в. до н. э. резко изменилось соотношение сил в Средней Греции, где
решающее значение приобрел Беотийский союз и объединение Аргоса — Коринфа;
на первый план международной жизни вышли новые государства, бывшие окраины гре¬
ческого мира. Самостоятельную внешнюю политику, не зависимую от Спарты, начи¬
нают проводить Акарнания, Фракия, Олинфский союз. Эту новую международную
обстановку в Греции сумела оценить и использовать афинская дипломатия. В предла¬
гаемой статье нам хотелось показать,что начало ІѴв. и особенно период Коринфской вой¬
ны были временем, когда Афины в напряженной внутренней и международной борьбе
выработали новую внешнюю политику, целью которой явилось создание 11 Афинского
морского союза. Основание этого широкого объединения греческих государств было
заложено уже Кононом и Фрасибулом в 394—389 гг. до н. э.
Время от 405 до 387/6 гг. до н. э. с точки зрения поворотов во внешней политике
Афин можно разделить на два периода. Первый период (405—394 гг. до н. э.) характе¬
ризуется внутренним укреплением города, постепенным выходом на арену международ¬
на деятельности, острой политической борьбой, в которой победили провоениые де¬
мократические группировки, и вступлением Афин в Коринфскую войну. Однако в эти
годы военные действия и деятельность афинской дипломатии ограничивались терри¬
торией материковой, в основном Средней Греции, которую после битвы у Галиарта
удалось почти всю привлечь на сторону антиспартанской коалиции.
Второй период (394—387/6 гг. до н. э.) — период наибольшей активности Афин
в международной политике, когда они восстанавливают широкие торговые и полити¬
ческие связи и делают успешные попытки создать новый морской союз греческих госу¬
дарств. Заканчивается он изменением не в пользу Афин международной ситуации, по¬
ражением, внутри полиса политической группировки Фрасибула— Агиррия, гибелью
ее вождей, неудачами афинского флота и, наконец, миром 387/6 г. до н. э., который,,
однако, не уничтожил успехов, достигнутых Афинами в годы Коринфской войны.
В связи со сформулированной выше целью и небольшими размерами статьи, нам
придется ограничиться анализом внешней политики Афин только на протяжении пе¬
11	В. Meissner, Babylonien und Assyrien, I, Heidelberg, 1920, стр. 332, 333,
рис. 122 и 123.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
95
риода ее наибольшей активности в 394—387/6 гг., также не касаясь подробно вопросов
внутренней политической борьбы и социально-экономического положения полиса.
Катастрофическое поражение, нанесенное в августе 394 г. персидским флотом под
командой афинянина Конона спартанской эскадре, оказало решающее влияние на весь
ход Коринфской войны1. Под Книдом была уничтожена власть Спарты на море. Даже
Андокид в своей речи «О мире с лакедемонянами», в которой он всячески подчеркивает
успехи спартанцев и их победы, вынужден признать (§ 22), что после этого сражения
лакедемоняне «άπώλεσαν τήν αρχήν τής θ-αλάττης...». И ранняя и поздняя традиция
оценивают эту победу персидского флота как полное поражение Спарты, результаты
которого были выгодны прежде всего Афинам. «Этою победою,— пишет Корнелий Не-
пот, — освобождены не только Афины, но и вся Греция, находившаяся под властью-
лакедемонян» (Con., 5). Успех под Книдом, кроме того, свел на нет как поражение афи¬
нян при Немее, так и победу Агесилая при Коронее, одержанную им в первые же дни
после вторжения в Беотию.
В результате победы Конона не только были уничтожены флот и морское могуще¬
ство Спарты, но и освобождена от ее власти вся островная Греция,которая вновь, впер¬
вые после Пелопоннесской войны, стал а играть громадную роль в общегреческой поли¬
тике. Начиная с 394 г. все внимание Афин сконцентрировано именно в этом районе.
Афипы стараются восстановить с островной Грецией былые экономические и поли¬
тические связи1 2.
Как некогда после битвы у Эгос-Потам вся островная Греция оказалась на стороне
Спарты, так после победы под Книдом она переходит в лагерь ее врагов. Таким обра¬
зом, к лету 393 г. Афины без особых потерь добились решительных успехов в войне:
город получил военную и финансовую помощь Персии, которая позволила ему закон¬
чить восстановление стен, создать флот, и, наконец, снова заручился поддержкой мно¬
гочисленных союзников в материковой, островной и малоазийской Греции.
Все это чрезвычайно усилило провоенную группировку афинского гражданства,
руководители которой теперь были возведены в сан героев и эвергетов отечества.
Число ревностных сторонников ее увеличивали вернувшиеся вместе с Кононом афи¬
няне, ранее изгнанные из города сторонниками Спарты или бежавшие, как и Конон,
после поражения Афин в Пелопоннесской войне 3 * * * * 8. Финансовое положение города,
благодаря субсидии Персии и добыче Конона,резко улучшилось. Это дало возможность*
отменить тяжелый налог на соль и введенные в обращение незадолго перед этим мед¬
ные деньги (Aristoph., Есс., 814 и далее). В это время, видимо, к власти в городе сно¬
ва приходит демократическая провоенная группировка, стремившаяся и во внутренней:
1	См. В. П. Б у з е с к у л, История Афинской демократии, СПб., 1909, стр. 390,
392; Р. Ю. Виппер, История Греции в классическую эпоху, М., 1916, стр. 439;.
В.	С. Сергеев, Дипломатия древней Греции, «История Дипломатии», М., 1941,
стр. 49; W. J и d е i c h, Kleinasiatische Studien, Marburg, 1892, стр. 9; J. B e J o c h,
Athens Reichspolitik im korinthischen Kriege, прил.к «Die attische Politik seit Perikies»,
Lpz, 1884, стр.344.
2	Многие экономические связи Афинам удалось восстановить еще до начала^
войны. О. Н über, Die Wirtschäftliche Verhältnisse Athens vom Ende deSv.Peloponne-
sischen Krieges bis zum Königsfrieden, München, 1939, стр. 68—69, верно отмечает,
что уже в 400/399 гг.налог на ввоз и вывоз в порту Пирея был откуплен за 36 талантов,,
а на следующий год за 40 талантов (And., 1,134). Белох (Griechische Geschichte, III2,
стр. 424) считает па основании этого сообщения, что оборот Пирея достигал 2000'
талантов. См. также Lys., XXX, 20—22 (399/8 г. до н. э.). Быстрое восстановление
экономических связей доказывает и ряд проксений жителям Фасоса, Каристия, Бео¬
тии, Клазомен (IG, II2, 6, 12, 2, 8), которые уже в 403—399 гг. подтверждает Афинское
народное собрание.
8	Так, гражданин Никофем и его сын Аристофан после возвращения Конона-
(близким другом и помощником которого был Никофем) приобрели значительный вес,
в государстве (Lys., XIX, 13).

'96
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
и во внешней политике восстановить традиции афинской демократии второй
половины V в. до н. э.4 5. Так, в эти годы в Афинах проведено мероприятие в духе
крайней демократии, связанное с именем Агиррия: плата за посещение Народного со¬
брания была повышена до трех оболов.
Финансовое и военное усиление Афин впервые после конца Пелопоннесской вой¬
ны дало возможность этой группировке начать борьбу за восстановление старого
морского могущества Афин и их широких торговых и политических связей, что для
большинства гражданства было равносильно восстановлению Афинского морского
союза. А это прежде всего означало установление контроля Афин в проливах, оста¬
вавшихся пока в руках Спарты, военный потенциал которой был еще очень велик.
Поэтому Афины готовились к решительному продолжению войны, чтобы закрепить
за собой достигнутые успехи и добиться поддержки со стороны других как отдельных
государств, так и существующих в Греции объединений полисов.
На выполнение именно этих целей была в ближайшие 2—3 года после битвы под
Книдом направлена максимальная активность афинской дипломатии. Отрывочные и
скудные известия Диодора и Ксенофонта по этому вопросу могут быть отчасти допол¬
нены данными надписей. Так, декрет народного собрания Афин 403 г. до н. э. (Syll.,
I3, 117) позволяет думать, что они уже в это время восстановили союз с Самосом и под¬
держивали отношения с Эфесом и нотийцами. Из Эфеса Конон еще до Книда, по свиде¬
тельству Диодора (XIV, 39), получил какую-то помощь, а после 394 г. граждане Эфеса
ставят рядом со статуей своей богини статую знаменитого наварха (Paus., VI, 3, 16).
В 395/4 г. были заключены военные союзы взаимопомощи с Беотийским союзом, Лок-
рами, Коринфом и Аргосом б.
После битвы под Книдом цели афинской внешней политики и ее руководителя, по
формулировке Корнелия Непота, были следующие: «Ионию и Эолию возвратить афи¬
нянам» (Con., 5). Диодор (XIV, 84,3) пишет, что после Книда «Фарнабаз и Конон с
флотом направились на лакедемонских союзников. И прежде всего склонили к измене
Кос, затем нисерийцев и теосцев. Затем и хиосцы изгнали гарнизон и присоединились
к Конону. Присоединяются митиленяне, эфесцы и эрифрейцы». В Эрифрах Конон был
объявлен (Syll., I3, 116) проксеном, эвергетом города и даже его гражданином, если
он этого пожелает. Корнелий Непот отмечает (§ 4), что эти изменения совершались в
городах с величайшей поспешностью.
Вероятно, на сторону Конона перешли и другие малоазийские города. Павсаний
(VI, 3, 16) сообщает, что «когда Конон победил в морской битве..., перешли на другую
сторону и ионийцы». С наступлением весны Фарнабаз и Конон с флотом, «присоединив
Кикладские острова» (Diod., XIV, 84,4) и устроив базу в Мелосе (Xen., Hell., IV,
$,7), взяли остров Киферу (Diod., XIV, 84, 5; Xen., Hell., IV, 7—8), где в качестве
гармоста был оставлен афинянин Никофем, впоследствии активный деятель военной
4	В это время противоположность партий в Афинах открыто проявляется в борьбе
по вопросам экономики и главным образом внешней политики. Эту мысль высказы¬
вает в своей книге К. D.Stergiopulos, Т<* πολιτικά κόμματα τών άρχαιών А^ѵ<і>ѵэ
Athen, 1954 — см. H. В e г v e, «Gnomon», 1956, № 28, Heft 9, стр. 544.
5	Фактически вся Средняя Греция после битвы под Галиартом объединилась
вокруг Фив и Афин. Кроме перечисленных государств в антиспартанскую коалицию
входили: почти вся Эвбея, мелийцы, амбракиоты, Акарнания (Xen., Hell., IV, 2, 7;
Diod, XIV, 82, 1—3), а также большинство племен и городов Фессалии (Paus., III,
9, 12; Xen., Hell., IV, 3,3; см. также IG, II2, 26 — 27 — афинские декреты в честь
фессалийцев) и Халкидика Фракийская. Это было объединение, имевшее общий совет,
который решал все основные вопросы войны и, видимо собирался в Коринфе.
(Diod, XIV, 82,2: συνέδριον κοινόν εν τη Κορίνθω; там же, § 5 и 10: ε·ς Κόρινθόν
τό συνέδριον...; Diod, XIV, 84, 5; Xen., Hell., IV, 2, 10, И, 14; 4, 1, 8, 13). См.
G.	В u s о 11, Der Zweite Athenische Bund und die auf der Autonomie beruhende hel¬
lenische Politik von der Schlacht bei Knidos bis zum Frieden des Eubolos, N. Jhb. f.
Phil., Suppl., VII, 1873—1875, стр. 668.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
97
группировки в Афинах (Lys., XIX, 13). Таким образом, видимо, и все Киклады оказа¬
лись на стороне антиспартанской коалиции. Так, о присоединении Делоса мы узнаем
из надписи (IG, II2, 813 Ь), упоминающей здесь афинских эпимелетов и датируемой,
скорее всего, 393/2 г. до н. э.
О переходе на сторону Афин после сражения под Книдом ряда городов можно
судить и по косвенным свидетельствам. Позже Диодор говорит о том, что лакедемоняне
заставили отложиться от афинян Самос и Книд (XIV, 97,3, 4; Xen., Hell., IV, 8, 22,
23), значит и то и другое государство присоединилось к антиспартанской коалиции.
О том же свидетельствует и сообщение Павсания (VI, 3,6), что на Самосе была поставлена
статуя Конона. Вновь были подчинены старые владения Афин и их опорные пункты
в борьбе за проливы — острова Лемнос, Имброс и Скирос. На это указывает согласие
Спарты во время переговоров 392/1 г. (And., Ill, 12) признать их афинской территорией,
л также замечание Ксенофонта (IV, 8, 15), что Афины отказались в 393/2 г. принять
мирные условия, боясь потерять именно эти острова. Возможно, на сторону Конона
и Афин перешла и часть Херсонеса, так как после битвы при Книде Деркилид собирает
людей, получивших землю на Херсонесе от лакедемонян и, очевидно, теперь оттуда
изгнанных (Xen., Hell., IV,8, 5). В IV в. до н.э. фактически независимое внешнеполити¬
ческое положение полисов было невозможно. Поэтому в большинстве случаев отпа¬
дение городов от Спарты, переход их на сторону Конона и Фарнабаза означали и
политический союз с Афинами.
Появление флота Фарнабаза и Конона у берегов Греции подготовило заключен¬
ный в 393/2 г. договор Έρετρ·εω[ν συμμαχια] | και Άθην[αιων] (IG, II2, 16). В это же
время Афины, очевидно, добиваются перехода на их сторону и какого-то объедине¬
ния ионийских городов. Так, из текста договора Афин с фасслитянами (Syll., I2,
72) мы узнаем, что последние еще ранее заключили подобный договор с хиосцами.
Сам Хиос, как уже говорилось выше, перешел на сторону Конона сразу после
битвы при Книде. Что и остров Фасос находился уже в это время в тесных отноше¬
ниях с Афинами, доказывает надпись в честь фасосца Сфория (IG, II2, 17 = Syll., I2,127),
который оказал какую-то услугу войску Афин (стк. 3—5), а возможно, и флоту, так
как сохранились слова: . . . γενόμ] ενα περί τής | [ν]αυμαχίας. . . (стк. 20—21). За это
Сфорий объявляется проксеном, эвергетом и даже гражданином Афин. Наибольший
интерес с точки зрения успехов афинской дипломатии представляет декрет того же
394/3 г. до н. э. в честь жителей острова Карпатос и общины этеокарпатцев
(Syll., I3, 129). В строках 29—34 надписи говорится: παρέχε]ν δέ Έτεοκα | [ρπαθίοις,
εάν τ]ι δέωνται, Κώ | [ιος και Κνι] δίος και Φοδίος | [καί συμμσχ]ων οΐτινες αν δ[υ]νατοι
чоціѵ] περί ταύτα τά χ[ω|ρία αγαθό]ν οτι αν δύνωντα[ι]. Здесь интересно не столько пере¬
числение Коса, Книда и Родоса, так как их дружеское отношение к Афинам и
переход на сторону Конона известны нам и из других источников6,— сколько слова
<τυμμάχων οί'τινες. Так как восстановление не вызывает сомнений, надпись позволяет
предполагать, что эти города были союзниками не только Афин, но и этеокар¬
патцев 7.
В течение всего изучаемого времени постоянные и тесные сношения поддержи¬
вают Афины и с Кипром, правитель которого Евагор очень много сделал для успеха
флота Конона, даже предоставил ему свои корабли. Официального союза с Кипром
Афины не имели, но αρετής ενεκ| εν τ]ής ές 5Αθηναίο[ς, видимо, по предложению
Конона, Евагор награжден афинским Народным собранием одной из самых высоких
почестей — золотым венком. Кроме того, ему и его потомкам даруются какие-то при¬
вилегии, очевидно, проксения (IG, II2, 20).
Одной из причин столь быстрого восстановления союза греческих городов, объеди¬
нившихся вокруг Афин,была экономическая заинтересованность в нем развитых полисов
6	Diod., XIV, 84,3; 79, 6; 97, 4; Xen., Hell., IV, 8, 20, 22; Pap. Оху., V, 1908,
№ 842, X.
7	См. В us о It, ук. соч., стр. 669.
7 Вестник древней истории, № 1

98
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
островной Греции и Ионии8. Гегемония Спарты на море, контроль лакедемонян в»
проливах 9 сильнее всего отразились на экономике этих государств, связанных друг
с другом, с Афинами и Боспором жизненно важными и веками складывавшимися тор¬
говыми отношениями 10 11.
Так, Родос, крупнейшее государство островной Греции, расположенное в центре
торговых путей Средиземноморья и уже в это время обладавшее большим флотом (Хеп.,
Hell., IV, 8, 22), во время господства Спарты, очевидно, страдало и от затруднений в
собственной торговле и от уменьшения транзитной торговли через его порты. Воз¬
можно, что это и было одной из причин усиления и победы на Родосе в 396 г. до н. э.
демократической партии (Diod., 78, 6; Pap. Оху., 10), за чем последовал переход на
сторону Конона и Афин. Диодор пишет: «Родосцы выгнали пелопоннесские силы,
уклонившись от лакедемонян, и приняли Конона со всем флотом в город ...»
(XIV, 79, 6).
Самос, основными направлениями торговли которого (RE, Samos, Büchner),
кроме Египта и Северной Африки, были Боспор, Кипр и собственно Греция, мог рас¬
считывать вновь укрепиться на этих путях также с помощью Афин, поскольку их инте¬
ресы в Понте и на Кипре совпадали.
Общие экономические интересы с Афинами были у ряда государств островной Гре¬
ции и в Западном и Северном Причерноморье. С этой точки зрения интересна история
Митилены Не раз отмечались и ранее особые экономические, а возможно, и полити¬
ческие интересы митиленян в Понте11. Это доказывает как то, что после отложения
от Афин в 428 г. Митилена ждала военной помощи именно с Боспора (Thuc., Ill, 2, 2),
так и более поздний декрет Левкона I о снижении пошлины на вывозимое в Митилену
зерно 12. В конце V — начале IV в., когда обстановка в Восточном Средиземноморье
резко изменилась, Митилена могла рассчитывать на возобновление беспрепятственных
связей с Северным Причерноморьем также в союзе с Афинами. Общие интересы и яви¬
лись, возможно, одной из причин того, что Митилена сразу после битвы при Книде
перешла на сторону Афин (Diod., XIV, 84, 3), а позднее, во время усиления Спарты
на море, одна из всех городов Лесбоса сохранила верность этому союзу (Хеп., Hell.^
IV, 8, 28) После Коринфской войны мы находим ее в числе первых членов II Афин¬
ского морского союза.
Почти то же самое можно сказать и об экономической заинтересованности Хиоса г
вино которого ввозилось и в Аттику (Aristoph., Есс., 1139) и на Боспор. Хотя находки
8	К. R i z 1 е г, Über Finanzen und Monopolen im alten Griechenland, B., 1907,
стр. 70, 80; Виппер, ук. соч., стр. 439; Е. Ziebarth, Beiträge zur Geschich¬
te des Seeraubs und Seehandels im alten Griechenland, Hamburg, 1929, стр. 76—77 (Ab¬
handlungen aus dem Gebiet der Auslandskunde, Bd. 30); R. H. S c h а а 1, Vom
Tauschhandel zum Welthandel, Lpzf 1931, стр. 105; «Древняя Греция», M., 1956,
стр. 391.
9	В. П. Невская, Византий в классическую и эллинистическую эпохи, М.,
1953, стр. 99, отмечает, что Спарте проливы были необходимы не из экономических,
а скорее из стратегических соображений.
10	Как правильно считает Н. Bengtson, Griechische Geschichte, München,
1950, стр. 240, недовольство политикой Спарты в торговых городах, особенно у лю¬
дей, связанных с морской торговлей, усиливалось тем, что после разгрома Афин
на море снова господствовали пираты, с которыми небольшой спартанский флот ни¬
чего не мог поделать. Особенно это должно было сказаться на экономике таких торго¬
вых городов, как Коринф и Родос.
11	С. А. Ж е б е л е в, Северное Причерноморье, М.—Л., 1953, стр. 133; Б. Н. Г р а-
к о в, Материалы по истории Скифии в греческих надписях..., ВДИ, 1939, № 3, стр. 263;
И. Б. Брашинский, Торговые пошлины и право беспошлинности на Боспоре,
ВДИ, 1957, № 1, стр. 130.
12	IG, XII, 2, 3; см. Ж е б е л е в, ук. соч., стр. 133, прим. 2.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
99)
хиосских клейм в Северном Причерноморье единичны, но это объясняется не мало¬
численностью ввоза, а спорадичностью клеймения 13.
О вывозе в Понт дешевого косского вина прямо говорит Демосфен (In Lacrit.,.
31, 35), хотя мы также не знаем ранних косских амфор.
Кроме того, в литературе 14 отмечается также ввоз в Аттику и на Боспор*
в это время островной, в частности, хиосской посуды.
Интересна еще одна существенная деталь; фасосский гражданин Сфорий объяв¬
ляется проксеном и эвергетом Афин в 393 г.: επειδή άυτδ ήσαν оі πρόγον[οι._
(IG, II2, 17). Видимо, в деле восстановления старых дружественных связей Афин с остро¬
вами Эгейского моря значительную роль играли те из граждан, семьи которых и ранее-
были с Афинами в тесных отношениях. Возможно, афинское гражданство, которое-
в том же году Народное собрание дарует какому-то родосцу (IG, II2, 19), — также на¬
града за подобного рода услугу.
Что касается городов Геллеспонта, то их экономическое процветание (осо¬
бенно это касается Византия) основывалось в большой мере на транзитной в
прямой торговле с Понтом. В этом отношении интересы Афин и геллеспонтских
городов совпадали. Жители Византия, после расправы с городом Клеарха, пре¬
вращения его гавани в базу спартанского флота, после резкого сокращения
торговли в результате военных действий в проливах, встретили присоединение к
афинской коалиции как свое освобождение. Даже «пребывание в городе очень
большого числа афинян не вызывало неудовольствия византийского народа» 1δ.
Несомненно, что и старейшие передовые центры греческого ремесла—полисы
Малой Азии — в начале IV в. были заинтересованы в свободных торговых связях как
со всем Средиземноморьем, так и с далекими берегами Понта. Т. Н. Книпович
выделяет в материале городища у станицы Елисаветовской многочисленную группу
малоазийской черполаковой керамики, большая часть которой относится к первой
половине IV в. до н. э. Автор отмечает большое разнообразие форм (ук. соч., стр. 144),.
характерное для малоазийской чернолаковой посуды, найденной при раскопках, что
также свидетельствует о развитом импорте керамики из городов Малой Азии в Север¬
ное Причерноморье.
Города Ионии, возможно, стремились к союзу с Афинами и ради лучшего снабже¬
ния хлебом. Это подтверждает договор клазоменийцев с афинянами, датируемый 387/6 г.
(IG, II2 *, 28), по которому Афины предоставляют городам, откуда Клазомены снаб¬
жаются хлебом (в том числе Смирне), право приплывать в их гавань. Но, пожалуй,
самым убедительным примером теснейших экономических связей большинства полиеов
Эгейского моря уже в начале IV в. до п. э. между собой, с Афинами и с боль¬
шинством городов по всему периплу Понта Евксинского является остров Фасос.
В литературе признано 17, что фасосское вино вошло в моду и стало интенсивна
производиться особенно в конце V — начале IV в. до н. э. Судя по комедиям Аристо¬
фана 18, фасосское вино было популярно в Афинах этого времени. Это подтверждается и
находками здесь клейменой фасосской тары, хотя и в сравнительно небольшом коли-
13	Д. Б. Шелов, Клейма на амфорах и черепицах, найденных при раскопках
Пантикапея в 1945—1949 гг., МИА, № 56 (1957), стр. 215.
14	V. G г а с е, «Hesperia», IV, 1935, № 77—79, стр. 513; В. М. С к у д н о в а,
Комплекс находок и раскопок святилища кабиров в Нимфее, КСИИМК, вып. 63(1956)[г
стр. 132 и 137.
15	X е п., Hell., IV, 8, 27. В данном случае такая оценка пролаконски настроенного
автора кажется вполне убедительной.
18	Т. Н. К н и п о в и ч, Опыт характеристики городища у станицы Елисаветовѵ
ской по находкам экспедиции ГАИМК в 1928 г., ИГАИМК, вып. 104 (1935),стр. 139—
144.
17	Б. Н. Граков, Клейменая керамическая тара эпохи эллинизма, Архиіг
ИИМК, 1939, стр. 420.
18	Aristoph., Lys., 196; Plut., 1021; Schol., 1139; Ecc.,1119.

100
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
яестве 19. Торговые связи с островом были возобновлены Афинами сразу после мира
*со Спартой. Уже в 403/2 г. до н. э. было решено (Ю, II2, 6) восстановить разрушенную
ранее стелу о проксении, дарованной афинянами детям фасосца Апеманта.
О высоком развитии на Фасосе в конце V — начале IV в виноделия и торговли
вином свидетельствуют фасосские законы последней трети V в. 20, регламентирующие
взаимоотношения виноделов и оптовых торговцев вином, а также ввоз иного вина в при
надлежавшие острову земли на материке.
Демосфен (Іп ЬасгіЬ., 35; речь относится к 40 гг. IV в. до н. э.) называет в числе
других вывозимых в Понт греческих вин и фасосское. В русской, особенно советскойа
литературе давно и многократно отмечалось обилие фасосских клейм в городах Север-
дого Причерноморья 21. Два наиболее ранних типа фасосских клейм— трехстрочные
и с изображением коленопреклоненного Геракла, стреляющего из лука, которые
датируются, видимо, началом IV в. до н. э., в каталоге А. М. Бон и А. Бон
по территориальному признаку распределяются следующим образом: из 84 образ¬
цов трехстрочных клейм, приведенных авторами, 65 происходят из Северного
Причерноморья.
Из 14 клейм второй ранней группы — 9 также найдены в городах Боспора.
Особенно показательны данные готовящегося к печати корпуса амфорных клейм, най¬
денных в Северном Причерноморье22. Из 3931 фасосского клейма, которые публикуются
в нем Б. Н. Граковым, к первым двум хронологическим группам 23 и клеймам анэпигра-
фическим принадлежат 1954 клейма, что окончательно доказывает преобладающее зна¬
чение импорта фасосского вина в Северное Причерноморье я его значительные разме¬
19	Б. Н. Г раков, Клейменая керамическая тара..., стр. 258 слл, а также
V. Grâce, Early Thasian stamped amphoras, AJA, 50, № 1, 1946, стр. 31 слл.
20	G. D a u x, Nouvelles inscriptions de Thasos, № 1—2, стр. 216 сл. (BCH,
50,1926); Z i e b a г t h, ук. соч., стр. 124, № 70. См. перевод и комментарии к этим над¬
писям в ук. соч. Б. Н. Гракова. Интересно по этому поводу напомнить более раннюю
фасосскую надпись (I. Р о u і 1 J о и x. Recherches sur Г histoire et les cultes de Thasos,
I, P., 1954, стр. 37—40) начала V в., в которой речь идет, видимо, об обязательном по¬
священии части вина богам, причем запрещается ссылаться под присягой на незнание
этого постановления как гражданину, так и иностранцу.
^ Э. Р. Ш терн, Значение керамических находок на юге России для выяснения
ткультурной истории черноморской колонизации, ЗООИД, XXII (1900), стр. 9;
Е. М. Ш т а е р м а н, Керамические клейма из раскопок Мирмекияя Тиритаки 1935—
1940 гг., МИА, № 25, стр. 378—388; она же, Керамические клейма из Тиры,
КСИИМК, XXXVI (1951), стр. 31 и 34; Д. Б. Ш е л о в, Керамические клейма из рас¬
копок Фанагории, МИА, № 57, стр. 129—133; он же, Клейма на амфорах и
черепицах..., стр. 203—207; Скуднова, ук. соч., стр. 137.
Выход в свет каталога фасосских клейм (А.М. Bon,А. Bon, Les Timbres ampho¬
riques de Thasos, P.,	1957) подтвердил предположение Д.Б. Шелова (МИА,
№ 55, стр. 221) о фасосском происхождении так называемых клейм группы «А» (см.
каталог № 2203—2209, 2201 и т. д.), а также происхождение с этого острова и группы
клейм, отнесенной Штаерман (КСИИМК, XXXVI, стр. 46 слл.) к Аканту, Месемб-
рип или Калхедону, каталог № 2146—2182.
22	Б. Н. Граковым была мне любезно предоставлена возможность ознакомиться
как с самим корпусом, так и с чрезвычайно интересным введением, из которого взяты
.все приведенные ниже датировки клейм и их классификация.
23	I группа— клейма, содержащие два имени с этниконом в две или три строки.
Автор датирует ее концом V — началом IV в. до н. э. II группа — клейма с двумя
именами, с этниконом или без него, причем надпись расположена по прямоугольной
рамке вокруг эмблемы— отнесена Б. Н. Граковым к началу IV в., однако ряд клейм
может доходить и до 50-х гг. Исходя из совпадения имен в обеих группах, автор пред¬
полагает, что в 90—70-х гг. IV в. обе группы клейм могли сосуществовать. Клейма ан-
эпиграфические Б. Н. Граков считает хронологическим дополнением группы I.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
101
ры. Из 111 клейм с именем Аристомена, собранных в корпусе и относящихся к 90—
70 гг. IV в. до н. э., известно происхождение 103 экземпляров. 61 клеймо найдено в
Пантикапее (включены клейма Керченского музея без указания места находки), 28 —
в Ольвии (также включены 2 клейма Одесского музея), 3 клейма— в Феодосии, ш>
2 — в Мирмекии, Киркинетиде и Тире, по 1 — в Порфмии, Херсонесе и Каменском
городище. Клейма I и II групп найдены также в Фанагории, на Таманском полуостро¬
ве, в Прикубанье, на Семибратнем городище. Таким образом, фасосское вино распро¬
странялось по всей территории Северного Причерноморья, хотя около 60% импорта
(судя по клеймам I группы) шло через Пантикапей и свыше 25% через Ольвию. Однако*
свое вино Фасос вывозил не только на побережье Понта Евксинского.
Ссылаясь на данные В. Грейс, А. М. Бон и А. Бон называют в качестве импорте¬
ров фасосского вина также малоазийские города (Смирну, Трою, Антиохию, Самарию*
и т. д.) и Египет; из собственно греческих городов — Аргос24. Таким образом, на при¬
мере Фасоса мы видим, насколько широки и интенсивны были связи небольшого, но*
богатого и развитого острова, возвратившего в IV в. былой блестящий расцвет эпохи,
архаики.
Клейменая тара Фасоса позволяет проследить связь острова с основными членами
складывающейся антиспартанской коалиции: клейма двух первых групп, относящихся
к началу IV в. до н. э., мы находим (по данным того же каталога) также и на Родосе,
Лесбосе, Мелосе, Кипре, в Олинфе и Коринфе. Сам Фасос не мог обеспечить своими ко¬
раблями и своими силами такой широкий вывоз. Это подтверждает и упоминаемый вы¬
ше закон об ограничении свободы фасосских кораблей ввозить чужое вино.
Б. Н. Граков (Клейменая керамическая тара..., стр. 240) высказал интересное объясне¬
ние преобладания в IV в. фасосского импорта в Северном Причерноморье, которое, по·
его мнению, стало возможным потому, что эта отрасль торговли Фасоса находилась,
в руках афинских купцов.
Таким образом, остров Фасос в начале IV в. до н. э. имел самые тесные экономиче¬
ские отношения с Афинами и членами афинской коалиции, в свою очередь, заинтересо¬
ванными в торговле и союзе с ним, кроме всего вышесказанного, еще и как с форпо¬
стом экономического и политического влияния в обширных фракийских землях.
Очевидно, не только Фасос, но и другие города Фракийского побережья имели ши¬
рокие торговые связи со Средиземноморьем и Понтом. Из Демосфена (XXXV, 35),
например,мы узнаем и о вывозе на Боспор вина из города Менды, клеймо которой,
датируемое IV в. до. н. э., найдено в Ольвии.
Необходимость объединенных действий в борьбе за политическую самостоятель¬
ность, рынки и свободу торговых связей со стороны сильнейших полисов Малой Азии
и островов сказывалась, несомненно, и до победы Конона под Книдом. Об этом говорит
создание союза нескольких городов, факт заключения которого установлен на основа¬
нии монет Родоса, Самоса, Эфеса, Книда, Иасоса и Византия25, имеющих общее изо¬
бражение младенца Геракла, душащего змей, эмблемы этих государств и надпись
συν...Вопрос о времени существования и целях этого союза до сих пор не решен,и любоег
предположение при современном состоянии источников останется гипотетичным. Но·
создание такого союза до начала открытой войны между Спартой и Персией предста¬
вляется невозможным, так как до этого времени спартанская гегемония на море была
сильна. Однако, как сообщает Ксенофонт, уже в первые годы войны между Спартой и
Персией в городах «не было ни демократического строя, как было под афинской вла¬
стью, ни декархий, как было под властью Лисандра» (Hell., Ill, 4,7). Именно в это вре¬
мя, когда Спарта, занятая войной, не имея сильного флота, уже не могла диктовать
24	Cm. A. M. B o n, A. B o n, yK. coh., CTp. 537; Pouilloux, yK. coh., CTp. 49*
51—53.
25	K. Regling, Tridrachmen von Byzanz, «Zeitschrift für Numismatik», XXV,
1905, CTp. 209 h cji.; A. H o 1 m, Griechische Geschichte, 1891, III, CTp. 54; B h n n e p,
yK. coh., CTp. 439.

102
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
свою волю островным греческим полисам, а Афины еще не выступили открыто против
лаконской гегемонии в Греции, крупные города могли постараться собственными си¬
лами укрепить свое положепие и обезопасить важные торговые пути. Вполне возможно,
что инициаторами такого союза были Самос и Родос, которые раньше других государств
освободились от спартанского влияния. Окончательное оформление союза произошло,
вероятно, после морской победы Конона. По крайней мере, Книд и Эфес до этого собы¬
тия присоединиться к союзу не могли, так как находились под властью Спарты26. От¬
носительно вступления в союз Византия, очевидно, прав Реглинг, считавший, что этот
тород не мог стать членом союза до 389 г., когда Фрасибул освободил его от власти ла¬
кедемонян. Убедительным кажется мнение того же автора (ук. соч., стр. 214), что
'союз не мог существовать после 387 г., когда были распущены все объединения
греческих государств.
Основные силы союза: Родос, Самос, Книд, а позднее и Византий, были в тече¬
ние почти всей войны на стороне афинской коалиции. Можно предположить, что
когда в 390/389 г. оратор, произносящий речь Исея, говорил неопределенно (V, 46),
что και νησιώται υπέρ τήσδε της γής άποΟνήσκουσι μαχόμενοι. . . , он имел в виду именно
союз островов.
Очевидно, после битвы у Книда афинская дипломатия сумела привлечь на свою
сторону часть или всех членов этого объединения. Таким образом, мы имеем все
основания считать, что Афины не ограничивались двусторонними договорами с дру¬
гими государствами, но что ими в короткий срок был создан относительно широкий
союз. Кроме перечисленных выше государств (Хиоса, Родоса, Самоса, Эфеса, Книда,
Коса, Митилены, Ликия, карпатийцев), в него могли входить также и те государства,
о переходе которых на сторону антяспартанской коалиции после битвы у Книда,
мы знаем из сообщений Ксенофонта и Диодора. Таковы нисерийцы, Теос, Кифера
<Diod., XIV, 84, 3, 5; Xen., Hell., IV, 8,7), Мелос и часть Кикладских островов
^Diod., XIV, 84, 4; Xen., Hell., IV, 8, 7). Подтверждает мысль о создании такого
союза и то, что у Диодора (XIV, 84, 4) противопоставляются города, перешедшие
на сторону Конона (τοΐς περί Κόνωνα προσετίθεντο) и сохранившие свободу (τήν
ελευθερίαν διεφύλαττον).
Афинская дипломатия в эти годы стремится заручиться поддержкой сильных го¬
сударств и за пределами Эгейского моря. Очевидно, именно в это время Афины выра¬
батывают новую политику и по отношению к Боспору. В советской историографии
господствующей является точка зрения, что до конца V в. Афины вели решительную
антиспартокидскую политику27, поддерживая врагов Боспорского государства, вся¬
чески внедряя свое влияние в оппозиционных Спартоку городах Азиатского Боспора.
В начале IV в. до н. э. Спартокиды уничтожили или подчинили внутри государства
враждебные им группировки, на которые ранее пытались опереться Афины; присоеди-
■еили к своему царству не только непокорную Феодосию и Нимфей, но и Азиатский Бос¬
фор. К тому же и сами Афины после сицилийской катастрофы и битвы при Эгос-Пота-
мах не могли больше активно поддерживать своих сторонников на далеких берегах
Черного моря. В этом отношении характерна история о так называемой «измене Ги-
28 Относительно Книда это ясно из сообщения Диодора (XIV, 83,7): после
морской битвы 394 г. уцелевшие спартанские триеры спаслись на' Книде. Эфес, су¬
дя по многочисленным упоминаниям Ксенофонта (Hell., Ill, 1,8; III, 2,9; III, 2, 14;
III, 4,4), во время спартано-пер си декой борьбы был постоянной опорной базой лаке¬
демонских полководцев, начиная с Деркилида и до Агесилая. Однако сразу после мор¬
ского сражения город оказывается в руках Фарнабаза (X е n., Hell., IV, 8, 3).
27 В. Д. Блаватский, Киммерийский вопрос и Пантикапей, Вестник МГУ,
1948, № 8, стр. 17; Д. П. К а л л и с т о в, Измена Гилона, ВДИ, 1950, № 1, стр. 28
и 36; В. Д. Б л а в а т с к и й, Архаический Боспор, МИА , № 33, 1954, стр. 43;
Д. Б. Ш е л о в, Монетное дело Боспора, М., 1954; Э. О. Берзин, Синдика, Бос-
лор и Афины в последней четверти V в. до п. э., ВДИ, 1958, № 1, стр. 126.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
103
лона». Мысль, что передача Нимфея Боепору была вызвана необходимостью и санк¬
ционирована в Афинах, вполне убедительна 28.
Когда Афины после битвы у Книда снова вышли на арену широкой международной
деятельности, они, нуждаясь в постоянном подвозе боспорского хлеба и рынках сбы¬
та, ориентировались прежде всего на боспорского царя, который и был главным экс¬
портером хлеба в Аттику 29. Вероятнее всего, установление тесных дружественных от¬
ношений с боспорскими правителями также было достигнуто афинской дипломатией
в393/2 г. до н. э., после чего оба государства ревностно поддерживали их в течение всего
IV в. до н. э. У нас почти нет для этого времени письменных источников, но обильный
археологический материал, например, расписная аттическая керамика начала IV в.
дон. э. из Пантикапея, подтверждает, что и в эти тяжелые годы торговля Афин с Бос-
порским царством не прекращалась.
Афинская дипломатия в эти же годы всячески старалась добиться союза или,
в крайнем случае, нейтралитета важнейшего государства на западе — Сиракуз, ти¬
ран которых Дионисий, победоносно вел борьбу с Карфагеном. В 394/3 г., по предложе¬
нию Кинесия (IG, II2,18), Народное собрание Афин выносит постановление в честь
Диописия и его семьи. А несколько позже афиняне, по предложению Конона, посылают
к Дионисию специальное посольство. Результаты этих переговоров нам неизвестны,
к тому же до 392 г. до. н. э. Сиракузы вели войну с Магоном и не могли активно вме¬
шиваться в события на востоке 30.
Все сказанное выше позволяет сделать вывод о больших успехах афинской внешней
политики. Город снова стал в военном отношении одним из сильнейших в Элладе, геге¬
мония Спарты в Эгейском море была уничтожена, обеспечена активная военная и фи¬
нансовая помощь Персии и многих городов Ионии; сделаны решительные шаги в деле
создания нового союза греческих государств, в котором Афины претендовали на ру¬
ководящую роль; наконец, удалось вновь завязать отношения с государствами на ок¬
раинах греческого мира, Боспором, Египтом, а также сделать попытку связаться
■с Сицилией. В 393/2—1 гг., таким образом, основные задачи внешней политики Афин в
Эгейском море были решены. Соотношение сил фактически в течение одного года— к осе¬
ни 393 г. — резко изменилось в пользу Афин. Однако успешная борьба Афин за влия¬
ние в государствах островной Греции встревожила Персию, которая стала опасаться
распространения их влияния в малоазийских полисах. Сложившуюся обстановку
использовала Спарта, поспешившая начать с Персией переговоры о мире. Они проис¬
ходили в Сардах зимой 393/2 г. и были сорваны в резульгате отказа Афин и их союз¬
ников принять спартано-персидские условия. Но афинскому посольству во главе
■с самим Кононом (арестованным в Персии) не удалось помешать сближению Персии
и Спарты, получившей от Тирибаза значительную субсидию.
Основным условием мира, на котором уже в это время настаивают и Спарта и
Персия, была обязательная автономия греческих городов (Xen., Hell., IV, 8, 14—16).
Это также подтверждает, что афинской дипломатии удалось к концу 393 г. создать
широкий союз полисов под руководством самих Афин. Недаром они категорически от¬
казываются принять это условие (там же, IV, 8, 15), а также признать персидскими
малоазийские греческие города (Plat, Мепех., 245, Diod. XIV, 84,3; 85,4).
С наступлением зимы 392/1 г. обе враждебные стороны все еще не имели ника¬
ких реальных оснований падеяться на скорую и решительную победу. Теперь умерен¬
но-демократическая партия в Афинах, которая после потери персидских субсидий вы¬
ступает все смелее и успешнее, предлагая ограничиться достигнутым, видимо, полу¬
чает большинство в Народном собрании. В результате в Спарту отправляется четыре
афинских посла — автократора, в их числе— оратор Андокид. Условия мира, заклю¬
28 К а л л и с т о в, ук соч.; Берзин, ук. соч., стр. 129.
29 IG, II2, 212; I s о с г., XVII, 57; D е m о s t h., XX, 31—33.
30	В конце войны Дионисий, вовсе не заинтересованный в поддержке демократи¬
ческих Афин и восстановлении их былой морской мощи, активно поддержал антиафин-
скую коалицию (X е n., Hell., V, 1, 28; D і о d., XIV, 62, 63).

104
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
ченного предварительно, подверглись в Афинах ожесточенной критике сторонников^
продолжения войны.
Судя по речи Андокида, произнесенной в защиту мирного договора 31, демократи¬
ческая группировка, выступая против утверждения мира со Спартой, выдвигала сле¬
дующие соображения. Основным ее аргументом (§ 1, 10) было опасение, что договор с
лакедемонянами может привести вновь к уничтожению или к какому-либо ограниче¬
нию демократической конституции. Причины для таких возражений несомненно бы¬
ли: мир со Спартой, да еще в форме особой «милости» лакедемонян, которые оказывали
ее из «любви» к эллинской свободе (And., Ill, 17), должен был чрезвычайно усилить,
влияние не только умеренных демократов, но и пролаконски настроенной олигар¬
хической группировки, выразителем интересов которой в данном случае являлся
Андокид.
Сама речь Андокида «Περί τής πρός Λακεδαιμονίους ειρήνης» дает убедительные
основания датировать переговоры зимой 392/1 г. до н. э. Во-первых, оратор гово¬
рит (§ 20), что беотяне воюют четвертый год, то есть, если так называемая Беотий¬
ская война началась даже весной 396/5 г., то идет 392/1 г. Во-вторых, Андокид
многократно заявляет, что беотяне заключают мир со Спартой (§ 13, 20, 24, 25, 28).
Однако из Ксенофонта (Hell., IV, 5, 6) мы знаем, что переговоры Фив и Аге-
силая о мире были летом 392 г., что также отодвигает датировку речи на
392/1 г. Наконец, в § 26 Андокид говорит, что лакедемоняне наступают на
Аргос. Речь может идти только о походе Агесиполида весной 391 г. до н. э. (X en.,
Hell., IV, 7, 2). Таким образом, все эти данные подтверждают верность обычной даты
посольства в Спарту. Основной аргумент Юдейха, который в качестве terminus ante
quem берет победу Ификрата над спартанской морой, заключается в том, чта
Андокид не упоминает в речи этого события. Однако, стремясь доказать силу и
непобедимость Спарты, оратор «забыл» даже победу фиванцев под Галиартом. Подоб¬
ным образом Андокид мог не упомянуть и эту битву. Кроме того, кажется несправедли¬
вой оценка этой речи Андокида как официального отчета посольства (см. вышеназван¬
ные работы, а также U. W і 1 с k е n , Über Entstehung und Zweck des Königsfrieden,.
«Abh. d. Preuß. Akad. der Wissenschaft», B., 1942, № 15, стр. 4—5). В ней нет ни из¬
ложения хода переговоров, ни формулировки условий мирного договора. Речь построе¬
на так, что скорее похожа на ответ оппонентам. Вокруг договора, привезенного посоль¬
ством, в Афинах разгорелась ожесточенная борьба. Выступления против него, не¬
сомненно, были уже при первом обсуждении в Совете. Посольству пришлось защищать
те условия, на основании которых оно заключило мир, и защищаться самому от обви¬
нений в нарушении интересов государства. Дошедшая до нас речь — скорее всего тот
текст, который Андокид произнес или подготовил для произнесения перед голосова¬
нием в Народном собрании. Умело построенный конец речи гласит: «Мы, послы, теперь
делаем всех вас,— говорит оратор, обращаясь к гражданам,— полномочными послами.
Кто из вас намеревается поднять руки, тот и является полномочным лицом сделать то,,
что ему кажется нужным: заключить мир или начать войну» (III, § 41).
Многочисленная группа афинских граждан хотела продолжения войны до тех
пор, пока не будет достигнута одна из основных целей афинской внешней поли¬
тики — вновь захвачен Херсонес и обеспечена свобода судоходства в проливах. Этого
требовали жизненные интересы как широких кругов афинского гражданства, так и
богатой и влиятельной группы έμποροι. Их волновало прежде всего, когда речь шла
31	F. J u d е i с h, Die Zeit der Friedensrede des Andokides, «Filologus», Bd. 81,.
H.	2, 1926 г., пересматривает принятое ранее в литературе мнение о датировке пе¬
реговоров в Спарте 392/1 г. до н. э. и относит их, опираясь на речь Андокида, на зиму
393/2 г. Мнение не принято большинством историков — см., например, М. С а г у, The
Ascendancy of Sparta, САН, 1933, VI, стр. 51; В е n g t s о п, ук. соч., стр. 249;:
P. С 1 о с h é, La politique étrangère d’Athènes de 404 à 308 av. J.— Ch., P., 1934,.
стр. 20—21.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
105
о мире (§ 36), что они «не получают обратно свое частное имущество за границей,
от стен же они не кормятся» (τά γάρ ίδια τά σφέτερ ’αυτών έκ τής ύπερορίας ούκ
άπολαμβάνειν, από δέ των τειχών ούκ ε’ναι σφίσι τροφήν). Они вели войну, «чтобы воз¬
вратить Херсонес, колонии, владения и ссуды в чужих землях» (αλλά Χερρόνησον και
τάς αποικίας και τά έγκτήματα και τά χρέα ϊνα άπολάβωμεν—§ 15). Против этого сто¬
ронники мира не могли ничего возразить. Андокид только замечает, что «ни царь,,
ни союзники не согласятся с нами [в этом], все это нужно приобрести, сражаясь
[с ними]» (там же).
Наконец, заключить мир — значило изменить союзникам. Противники Андокида
настаивали на том, что надо продолжать войну в союзе с другими сильными и демокра¬
тическими государствами Греции. Именно на этом пункте и концентрирует свое внима¬
ние оратор, осторожно, но настойчиво стараясь очернить союзников в глазах афинян
(§ 21 и 31). Он постоянно (§ 13,20, 24, 25, 28) повторяет, что беотяне заключат сепарат¬
ный мир с лакедемонянами, а аргосцы «требуют, чтобы мы воевали вместе с ними и ко¬
ринфянами, сами же не представляли свою землю для войны» (§ 27).
Последний аргумент сторонников продолжения войны снова показывает стремление
Афин восстановить и укрепить союз государств материковой Греции. Предпола¬
гать, что и в данном случае речь идет о крайне демократическом направлении и
его максимальной программе во внешней политике, позволяет упоминание имени пле¬
мянника Агиррия— Каллистрата (Philoch. d. Didym., 7, 26) как основного против¬
ника Андокида 32.
Подробностей борьбы в Афинах мы не знаем. Но широкие круги гражданства не
хотели отказаться от надежд захватить Херсонес, Геллеспонт и в какой-либо форме
восстановить державу. Важную роль сыграло и новое сближение с Персией, которое
имело место весной 391 г. до н. э., когда в Ионию вместо Тирибаза прибыл Струф,
немедленно возобновивший войну с Лакедемоном. В таких условиях заключенный по¬
сольством в Спарте предварительный мир был аннулирован Народным собранием, и
военные действия возобновлены.
Победу демократическая военная группировка использовала для укрепления
своих позиций путем громкого политического процесса против бывших послов — ав-
тократоров. Они были обвинены в том, что, «исполняя посольские обязанности, действо¬
вали вопреки постановлению», «что неправильно докладывали в Совете», «в письмах не
сообщали правды» и, наконец, «что они сообщали ложные сведения про союзников и
принимали подарки» (Demosth., XIX, 278—9). Судя по формулировке обвинения, од¬
ной из целей этого процесса было также доказать верность Афин союзным городам.
Однако резкое усиление Спарты в 392/1 г. на море, которого она достигла благо¬
даря финансовой поддержке Персии, и отпадение от Афин ряда важных островов (Хеп.,
Hell., IV, 8, 22, 28; Diod., XIV, 94, 3, 97, 3—4) требовали самых решительных дей¬
ствий. После длительной борьбы был экипирован флот из 40 триер, во главе которого*
встал знаменитый руководитель афинской демократии Фрасибул Стириец. Основной
его задачей было обеспечение власти Афин над проливами и укрепление их влияния
на Кикладских и Спорадских островах, пошатнувшегося в связи с успехами спартан¬
ского флота 389/88 г., время действий флота Фрасибула характеризуется новыми
блестящими успехами Афин.
Летом или осенью 390/389 г. Фрасибул с флотом вышел в море и, не заходя на ост¬
рова, направился к Геллеспонту. Здесь он добивается того, что на сторону Афин пере¬
ходят Византий и Калхедон. Таким образом , эти северные ключи Понта впервые
после 407 г. снова оказались в руках Афин. Еще до этих событий Ксенофонт (Hell.,.
IV , 8, 27), склонный скорее преуменьшать, чем преувеличивать успехи Афин го¬
ворит, что и «малоазийские города расположены к Афинам», т. е. перешли на их сто¬
рону. Громадное значение в деле обеспечения власти над проливами имели отношения
с местными фракийскими племенами. С середины V в. традиционным направлением.
32 См. также P. С 1 о с h é, La Démocratie Athénienne, P., 1951, стр. 287.

106
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
афинской внешней политики 33 было стремление добиться дружественных отношений
с городами и племенами Фракии и Халкидики, контролировавшими подступы к про¬
ливам.
Фракия34, занимавшая громадную территорию от Дуная до Фракийского моря,
имела значение для Афин далеко не только из-за своего стратегического положения.
Эта область с давних пор была поставщиком ценного сырья, продовольствия, рабочей
силы и емким рынком для предметов ремесла. В V в., особенно со второй его половины,
решительный перевес во фракийской торговле получили Афины и их союзники. Архео¬
логический материал позволяет говорить о том, что в IV в. греческая культура про¬
никает уже в широкие круги фракийского общества 35 36. Особенно часто встречаются во
время раскопок предметы аттического производства, и влияние аттической куль¬
туры и искусства во Фракии в IV в. отмечает большинство археологов зв.
В период действий Фрасибула и позже Одрисская держава переживала быстрый
экономический и социальный рост, который завершился в конце IV в. блестящим
расцветом времени Севта III и Севтополя 37, богатого фракийского города с монумен¬
тальной архитектурой, дворцом, агорой, храмом великих самофракийских богов, го¬
родской стеной 2 м толщины, огораживающей площадь до 50 га 38. С правителями этого
государства и старается заключить военный союз Фрасибул, надеясь, «что, заручив¬
шись их дружбой, ему скорее удастся склонить на сторону Афин греческие города на
Фракийском полуострове» (Xen., Hell., IV, 8, 26). Он добился примирения двух фра¬
кийских вождей — царя одриссов Медока и владыки приморской области Севфа —
ж даже официального их союза с Афинами 39.
Возможно, именно Фрасибулу удалось заключить союз с Олинфом, успевшим
уже объединить под своей властью большую соседнюю территорию. В V речи Исея,
датируемой 390/89 г. 40, оратор упоминает олинфян как союзников Афин. Упрекая Ди-
кайогена, он говорит (§46), что и олинфяне, сражаясь, умирают за землю Аттики. При
данном контексте нет никаких оснований сомневаться в справедливости слов оратора.
То же, что в качестве примера он выбрал именно олинфян, может быть объяснено стре¬
млением автора напомнить, с одной стороны, события недавнего времени, а с дру¬
гой— указать на государства, расположенные так далеко и все же участвующие в
войне на стороне Афин.
О серьезном усилении Олинфского союза и прибытии сюда послов афинян, а также
фиванцев мы узнаем из Ксенофонта 41. Союз с сильным государством на Халкидике
имел для Афин громадное значение не только потому, что он обеспечивал подступы
к проливам. Серьезные выгоды обещала торговля и с самим богатым полуостровом, на
33	Thuc., I, 59; II, 29,67; А г i s t о р h., Acharn., 141; Thuc., IV, 74, 82; V,
2,12; VII, 30; Xen., Hell., I, 3, 10; I, 4, 9; II, 2,5; III, 2,8; IV,8,26.
34	В дальнейшем, речь пойдет только о Южной Фракии. Племена к северу
от Гема сохранили первобытно-общинный строй до начала н. э. См. Д. П. Ди¬
митров, Севтополь — Фракийский город, СА , 1957, № 1.
35	Димитров, ук. соч., стр. 200.
36	Д. П. Димитров, Тракийска гробна находка от С. Дълбоки, Старозатор-
ско, Разкопки и проучвания, IV, 1950, стр. 223; Т. В. Блаватская, Западно-
понтийские города в VII—I в. до н. э., 1952, М., стр. 59.
37	Д. П. Д и м и т р о в, СА, 1957, № 1, стр. 200.
38	Д. П. Димитров, Материальнота культура и изкуство на Траките пред
ранната елинистическа епоха IV—III в. до н. э., сб. «Археологически открытия в
България», София, 1957, стр. 73.
39	X е п., Hell., IV, 8, 26; IG, II 2, 26.
40	К. Münscher, Isaios, V; «Zeitschrift für Vergleichende Rechtswissenschaft»,
Stuttgart, 1919, стр. 152
41	Ксенофонт в данном случае, Hell., V, 2, 12, 15, устами аканфян рассказывая
историю союза, очень тенденциозен. Более верное описание событий на полуострове
мы находим у D і о d., XV, 19,2—3.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
107
территории которого, по словам того же автора, «растет прекрасный корабельный лес;
многочисленные гавани и рынки вызывают обильный приток денег; прекрасные урожаи
хлеба служат причиной густоты населения... Благодаря содействию фракийцев,
Пангейские рудники как бы сами раскроют... свои золотоносные недра» (Hell , Ѵ,2,16—
17). К тому же, по словам Ксенофонта, Олинфский союз представлял значительную силу
«не только на суше, но и на море» (там же, § 16). Таким образом, на примерах Фракии,
Олинфского союза, также как несколько ранее Акарнании42, особенно ясно видно,
как Афины использовали в своих целях быстрое развитие в это время окраин греческого
мира.
Обеспечив, таким образом, власть Афин над проливами и подступами к ним, Фра-
сибул направился на Лесбос, где верность Афинам сохранила только Митилена, и
подчинил часть городов на острове, используя как вооруженную силу, так и внутри¬
политическую борьбу в полисах (Xen., Hell., IV, 8, 28—29). После этого не только рай¬
оны проливов, но почти все важнейшие пункты Киклад и Спорад снова оказались на
стороне Афин. Их флот контролировал даже южное побережье Малой Азии. По край¬
ней мере в их руках были Клазомены (IG, II2, 28). Галикарнасе (Lys., XXVIII,
17), Памфилия (Xen., Hell., IV, 8,30; Diod., XIV, 99,4). Возможно, дружеские отно¬
шения возникают в это время между Афинами и Смирной (IG, II 2, 28).
Очевидно, большинство государств, отпавших от Спарты в результате действий
Фрасибула, официально вошло в состав продолжавшего существовать союза греческих
государств, созданного после битвы у Книда. Это подтверждает договор 387/6 г.
с Клазоменами и текст надписи того же времени в честь фасосцев (IG, II2, 28;
IG, II2, 24). Так, в первом договоре мы находим фразу, к сожалению, сильно повреж¬
денную: τώμ πό I λεω]ν, δθεν σιταγωγονται Κλαζομέ[νιοι,— 11 — |. και Σ]μύρνης, ε*ναι
Ινσπονδον αύ[τοϊς ές τός λιμένα|ς έσπλέν]. Что это за государства, кроме Смирны, мы
не знаем, однако термин Ινσπονδον позволяет заключить, что они также входят
в союз. А в декрете фасосцам прямо говорится о союзниках Афин: και τά [ς αλλ]ας
πόλ[ες, όπόσαι 5ADJ | ηναίων έσιν σύμμαχο[ι (стк. 5—6, b),
К сожалению, состояние источников позволяет нам ограничиться лишь нескольки¬
ми соображениями по вопросу о характере и методах создания этого союза. В начале
IV в. ни Афины, ни их прошлые союзники не забыли условий I Афинского морского
союза и прежних методов афинской власти. Поэтому, вступая в войну и стремясь
возможно скорее преодолеть навязанную Спартой внешнеполитическую изоляцию,
Афины еще в самом начале войны старались подчеркнуть равноправный характер но¬
вых союзных договоров. И действительно, договоры 395—394 гг., текст которых сохра¬
нился (IG, II 2, 14, 15,16), не содержат каких-либо привилегий Афин или ограничения
свободы союзных государств. Возможно, что одной из целей громкого судебного про¬
цесса молодого Алкивиада, о котором, по словам Лисия (XIV, 12—13), «не только все
в городе узнают, но и союзники получат сведения, и враги услышат», и было показать,
что Афины отказываются от политики широких захватнических планов, связанной
-с именем Алкивиада Старшего. Вокруг этого судебного процесса в Афинах разверну- * IV,42	С 40-х гг. V. в. до н э. традиционной политикой Афин в Акарнании является
•стремление добиться дружественных отношений и военного союза (Т huc., II, 7, 3;
О, 4; 80, 1; 102; III, 94; D і о d., XII, 60, 1; X е n., Hell., Ill, 102; IV, 49; V, 30, 2 и
др.). Такая политика диктовалась как стратегическим положением Акарнании, военной
чжлойее племен (Thuc.,I, 81,8; VII, 31,5; 60,4;Х en., Hell., IV, 6,7—11; Paus., IV,
25,6), емкостью рынка, так и быстрым экономическим и социально-политическим разви¬
тием этой области Греции (Thu с., III, 113,6; 114,3; IV, 49; V, 30,2; X е n., Hell.,
IV, 6, 4). Вся история акарнано-афинских отношений и вступление этого объединения
в Коринфскую войну на стороне Афин доказывает успех политики последних (X е п.,
Hell., IV, 2,7; Diod., XIV, 82, 1—3). В литературе даже было высказано мнение
{F. Bechtel, Inschrift aus Stratos, «Hermes», XVI, 1896), что некоторые особенности
надписей из Страта объясняются взаимодействием с ионийским диалектом, полу¬
чившим распространение в Акарнании в результате влияния Афин.

108
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
лась ожесточенная борьба как по вопросам об участии в войне, так, очевидно, и по·
поводу методов внешней политики. Отражение ее мы постоянно находим в XIV и XV
речах Лисия. Причем у Алкивиада оказалось столь много влиятельных защитников:
даже среди должностных лиц (τών αρχόντων) и стратегов (XIV, 21, 23; XV, 5—6,8
и т. д.), что стороне обвинения пришлось выступить еще с одной речью, направленной
специально против них (Lys., XV). Защита, видимо, боролась не только и не столько
за оправдание обвиняемого, сколько отстаивала какие-то общие воззрения или предло¬
жения, связанные с именем отцаюного Алкивиада, таккак сам он был лицом совершен¬
нонезначительным. По крайней мере, Лисий упрекает защитников в том, что они «име¬
ют такие же стремления и... произносят речи о ваших [делах]» (XIV, 45).
Однако агрессивный характер внешней политики Афин усиливался вместе с ро¬
стом их успехов. После сражения под Книдом, когда встал вопрос о восстановлении от¬
ношений с островной и малоазийской Грецией , гораздо более необходимой Афинам
экономически, настроения и методы I Афинского морского союза неизбежно начали
возрождаться, тем более что руководителем внешней политики Афин была демокра¬
тическая группировка.
Интересный материал для понимания фактических отношений между Афинами и
их новыми, особенно слабыми союзниками дает уже упомянутая выше надпись,
в честь этеокарпатцев (Syll., I3, 129). В ней прежде всего афинское Народное
собрание от своего лица объявляет автономию общины этеокарпатцев, однако суд
афиняне все же оставляют за собой (стк. 27—28). . . δίκην 8ε ενα |[ι πρός τός θεσμοί
θέτας εν Ά| [θηναίοις. Диттенбергер справедливо (Syll, I3, 129, прим. 10) сравни¬
вает эту надпись с афинским декретом 446/5 г. халкидянам, по которому суд также
должен происходить в Афинах. В стк. 19—20 говорится, что афиняне выводят из го¬
рода и свой гарнизон, который ранее находился в акрополе (νυγ καθεληφα[σ]ι [τών
στρατΐα,τώ]ν έζιέναι έ [κ| τής άκροπόλε]ως. . .). Весь тон надписи, действительно, напо¬
минает отношения Афин с союзниками в эпоху расцвета державы.
Что касается деятельности Фрасибула, то, несомненно, старый афинский полко¬
водец в своей политике по отношению к привлеченным на сторону Афин или подчинен¬
ным силой оружия городам пытался в какой-то мере вернуться к старым методам
I морского союза. Фрасибул не только немедленно восстановил десятипроцентную по¬
шлину на товары, идущие через проливы, но беззастенчиво собирал дань с греческих
городов и даже просто грабил их. Однако это было следствием не только и не столько
великодержавных настроений Фрасибула и его помощников, сколько результатом
нового положения войска. Эскадра, которой командовал Фрасибул, с большим тру¬
дом была снаряжена Афинами. А после выхода ее в море казна уже не брала на себя,
да и не могла взять, заботу о жаловании наемникам, ремонте судов и подобных расхо¬
дах флота.
Однако попытки восстановить методы внешней политики,бытовавшие во время геге¬
монии Афин в I морском союзе, теперь были неприемлемы. В обстановке усиления
Спарты, поддержанной на море Персией и Сиракузами (Xen., Hell., V, 1,28), афиняне
боялись недовольства и отпадения союзников. По крайней мере, одним из аргументов
Лисия в речи против Эргокла (XXVIII, 17) является утверждение, что необходимо пока¬
зать галикарнасцам και οι άλλοι, как афиняне наказывают виновников их разоре¬
ния. Поэтому еще до гибели Фрасибула (Hell., IV, 8, 30; Diod., XIV, 99) в Афинах на¬
чалась широкая агитация против вождя демократической группировки и тех методов
внешней политики, которые он пытался возродить. Отзвуки ее мы находим в речах Ли¬
сия (XXVIII, 5, 11; XXIX, 2). Кампания против Фрасибула имела успех, так как было
принято решение вызвать наварха в Афины для отчета (Lys., XXVIII, 5), а после его
гибели против ближайших помощников полководца, Эргокла и Филократа, были воз¬
буждены громкие политические процессы, закончившиеся осуждением обвиняемых.
А между тем внутреннее положение в Афинах становилось все тяжелее, вызывая
резкое недовольство войной и ее инициаторами. Состояние финансов государства и
гражданства продолжало ухудшаться. Война шла уже восьмой год, но экономических
выгод казне и широким массам пока не принесла. И впредь можно было ожидать те ж&

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
109
разорительные литургии и военные налоги. Кроме того, спартанский наварх Ан-
талкид система гически захватывал грузовые суда афинян и их союзников (Xen., Hell.,
IV, 8, 33). Это поставило под удар снабжение Аттики хлебом. В Афинах неизбежно
стали возникать тревожные слухи, цены на хлеб неимоверно выросли. Зимой городу
грозил голод. Лисий пишет в речи «О хлебных торговцах» (§ 8 и И): «Прошлою зимой,
когда хлеб был дорог и они (хлебные торговцы) наперебой повышали цену, ведя борь¬
бу между собою,... иногда в один и тот же день продавали на драхму дороже, как будто
покупали по медимну». И недаром весной 388 г. Аристофан, всегда чутко отвечавший
на основные настроения афинского общества, в качестве самой «актуальной» и, судя
по аналогии с «Женщинами в Народном собрании», самой фантастической темы — выби¬
рает рассказ о возвращении в Афины бога богатства. Ведь, говорит автор, обращаясь
к Плутосу (Plut., 184—5): «И на войне тот будет победителем, на стороне кого ты сам
находишься».
На этом безрадостном фоне усиливается борьба политических партий, вернее —
•систематическое наступление умеренно-демократической партии и присоединившихся
к ней олигархических группировок. После смерти Конона, осуждения Эпикрата, каз¬
ни Никофема и Аристофана, процесса Памфила, попытки обвинить Диотима 43 бес¬
славный конец Фрасибула, осуждение его политики и казнь Эргокла — последний
удар, окончательно уничтоживший в глазах афинских граждан авторитет вождей де¬
мократической провоенной группировки. К тому же, большинство самых опасных и
.авторитетных демократических деятелей, возглавлявших военную партию, руководи¬
телей и активных участников борьбы с тридцатью тиранами, любимых народом орато¬
ров было теперь устранено. А уцелевшие после процесса Эргокла не могли рассчи¬
тывать на доверие и поддержку в Народном собрании. Так, Агиррий был избран
©место Фрасибула и благодаря этому удален из Афин в решающий момент борьбы
<(Xen., Hell., IV,8,31). Судьба же войны не могла быть решена с помощью остат¬
ков небольшого афинского флота, которым он должен был командовать.Таким
•образом, в 388/7 г. внутри Афин победила антивоенная партия. И прежде всего она
поспешила доказать союзникам, что Афины решительно отказываются от прежнего
принципа неравноправных союзов, и таким путем пыталась сохранить антиспартан¬
скую коалицию в тревожішх условиях последнего года войны.
Это можно заключить на основании тех же договоров 387/6 г. (IG, И2, 28, 24).
Цель их, а возможно и ряда других, не сохранившихся до наших дней, — пере¬
смотр союзов, заключенных в период Коринфской войны, и возобновление
их на новой, равноправной основе. Это старое требование греческих городов
было, наконец, в новых международных условиях, принято пришедшей к
власти в полисе умеренно-демократической группировкой. Именно в это время вы¬
работан новый принцип внешней политики Афин, который стал основным условием
быстрого и успешного образования II Афинского морского союза. Так, договор с
Клазоменами в 387/6 г. Афины заключают на следующих основаниях: τέ] λη ούχ
-ύποτελού[ντας αλλα ουδέ φρου] | [ράν έσδεχομένος] ουδέ άρχοντα ύ[ποδεχομένος έλευθ·]|έ
ρος εναι κα&ά ’Αθηναίους. . . (стк. 23—25). Интересно, что совпадают не только ос¬
новная мысль, но даже и формулировки этого условия в данном договоре и над¬
писи о создании II морского союза. Декрет 377/6 г. гласит (IG, II2, 43, стк. 21—23):
μή |τε [φρορ]σν είσδεχομένωι μήτε άρχοντα | ύπο[δεχ]ομένωι μήτε φόρον φέροντι.
43	Нйкофем и Аристофан были осуждены как активные деятели военной группи¬
ровки и инициаторы помощи Кипру в 390/89 гг. (L у s ., XIX). О процессе стратега Пам¬
фила см. А г i s t о р h., Plut., 174—175, 385; Plat., (com.), fr 14. Попытка привлечь
к суду Диотима, действовавшего в районе Геллеспонта, была сделана в 388 г. до н. э.
(L у s., XIX, 50; см. Kirchner, Prusopographia Attica, I, В., 1901); Б e л о x (ук.
соч., стр. 127—130), стараясь доказать, что в поражении Афин виновата крайне-демо¬
кратическая партия, дает этим судебным процессам противоположную оценку. С его
точки зрения, именно крайне-демократическая партия добилась смещения Фрасибула,
«была ипициатором процессов Эргокла и Памфила.

110
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Афинский декрет 387/6 г. в честь фасосцев сильно фрагментирован, однако
упоминание в первой его части имени Фрасибула и слова εικοστήν (а, стк. 3, 4, 5, 6),
а также фасосского посольства (а, 12; Ь, 16) позволяет думать, что и здесь речь идет
о заключении договора с Афинами на новых условиях. Эта новая внешняя полити¬
ка помогла Афинам сохранить дружеские отношения с большинством союзных по¬
лисов, даже после того как под давлением Персии, Спарты и примкнувшей к ним
Сицилии город вынужден был принять вновь предложенный противниками мир.
Условия мирного договора были разработаны и известны давно. В основу их
легли те же два основных принципа, на которых настаивали Спарта и Персия
еще при переговорах в 393/2 г.: автономия всех греческих государств и отказ от
каких-либо претензий на малоазийскиѳ города, перешедшие по условиям
мира под власть Персии. Уступка Афинам, а именно, сохранение в их
власти островов Лемноса, Имброса и Скироса, также была сделана Спартой
еще во время переговоров 392/1 г. Новым требованием, которое выдвинула
Персия, пользуясь своей ролью судьи в борьбе греческих государств, был переход,
под власть персидского царя Кипра и Клазомен. Это прежде всего касалось Афин,»
так как и Кипр и Клазомены были их союзниками. Лакедемоняне, по выражению
Ксенофонта, стремящегося подчеркнуть победу Спарты, «получили значительный
престиж благодаря Анталкидову миру как его хранители и стражи автономии гре¬
ческих полисов» (Hell., V, 1, 36). В качестве инициатора, хранителя мира и союз¬
ника Персии, Спарта сумела возвратить себе часть прежней силы и международного
влияния. Однако точка зрения Ксенофонта и следующих за ним новых историков
в оценке результатов мира представляется необъективной 44.
44	По вопросу о значении Царского мира 387/6 г. в истории Греции и Афин в но¬
вейшей исторической литературе не существует единства. Все точки зрения можно разде¬
лить на три основные группы. Одни ученые (например, Bengtson, ук. соч., стр.
251; М. Сагу, САН, т. VI, гл. III, стр. 55) считают, что Анталкидов мир окон¬
чательно уничтожил все силы, которые могли бы противостоять спартанскому могуще¬
ству, и власть Персии в Греции приобрела теперь решающее значение и открытые фор¬
мы. Противоположную и наиболее близкую к истине точку зрения особенно четко
сформулировал Б е л о х (Gr . Gesch. , III 2, 1922, стр. 95). Б у з о л ь т (ук . соч.,
стр. 676) еще до Белоха заметил, что Анталкидов мир не уничтожил силы Афин, но
заставил их выработать новые методы внешней политики. Среднюю позицию занимают
Глотц, Коэл (H.G., III, Р.,	1941, стр. 98, 101, 106) и Клоше (La Dé¬
mocratie Athénienne, стр. 292). Последний пишет, что результаты войны были незначи¬
тельны и нужно было много лет, чтобы Афины смогли предпринять новые решительные
действия. В 1942 г. вышла специальная статья Вилькена (см. стр. 104). Ценность
ее в том, что автор разбирает происхождение мира в историческом аспекте, подробно
и убедительно объясняет сближение Персии и Спарты в ходе войны, однако на глав¬
ных вопросах: целях и, особенно, результатах и значении Анталкидова мира для Гре¬
ции почти не останавливается.
В русской и советской литературепо этому вопросу существуют также три основных
направления; большинство русских историков дореволюционного периода считали, что
Анталкидов мир является безоговорочным успехом Спарты, которая теперь могла бес¬
препятственно проводить политику разъединения греческих государств (Б у зескул,
ук. соч., стр. 397; В и π п ер, ук. соч., стр. 449). Однако оба последних автора отмечаютг
что по условиям мирного договора существенная уступка сделана Афинам, с которыми
Персия и Спарта в это время вынуждены были считаться. Примерно так же оценивает
результаты Анталкидова мира М. Хвостов (История Греции, М., 1924, стр. 228),
который, однако, находит нужным отметить, что Афинский морской союз очень скоро-
после мира был возрожден. Почти все советские историки оценивают Анталкидов мир
как раздробление и упадок Греции, в которой с этого времени господствует диплома¬
тия Персии. Эту точку зрения высказал в 1937 г. А. И. Тюменев (История древ-
ней Греции, ч. II, М., 1937, стр. 123). Затем ее поддержали В.С.Сергеев (История Гре-

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
111'
Спарта после Анталкидова мира уже не могла сохранить положение единственной
реальной силы Греции, как это было после ее победы в Пелопоннесской войне. На¬
стаивая на обязательной автономии греческих государств, она пыталась предотвра¬
тить на будущее время создание сильных союзов в Греции и на островах, считая, что
с отдельными, изолированными государствами сможет справиться сама.
Но оставшаяся экономически и политически отсталой, раздираемая внутренней
социальной и политической борьбой, Спарта и после Анталкидова мира не сумела из¬
менить свою внешнюю политику, понять новую международную обстановку. Купив
ценой свободы бывших союзников — греческих городов Малой Азии — поддержку Пер¬
сии и выгодные ей условия мира, она тем самым окончательно развенчала себя в гла¬
зах большинства греческих городов. А ее действия в отношении Мантинеи, решительное
вмешательство во внутренние дела других государств (как Флиунт и Фивы) очень ско¬
ро показали достаточно ясно сущность предлагаемой Спартой автономии.
Что касается других государств Греции, то на материке Анталкидов мир явился
причиной временного ослабления Фив, вынужденных распустить Беотийский союз и
охваченных ожесточенной партийной борьбой, и Аргоса, потерявшего Коринф, перешед¬
ший на сторону Спарты.
Островные государства, несомненно, решительно выиграли в результате мира,
добившись освобождения от подчинения лакедемонянам. Теперь, после краха попытки
Афин восстановить свое господство на прежних началах, эти полисы могли попытаться
вступить с ними в дружественные отношения на основе равноправия в новом союзе.
Казалось, Анталкидов мир, продиктованный греческим государствам от лица Пер¬
сии, знаменовал собой официальное признание решающего влияния персидского царя
в Греции. Однако слабая, распадающаяся изнутри громадная восточная держава
не была в состоянии как-либо закрепить те выгоды, которые давали ей ее финансовое
могущество и раздробленность греческого мира.
Фактически, больше всех, кроме Персии, получили по условиям Царского мира
Афины. Во-первых, город сохранил восстановленные во время войны стены и значи¬
тельный флот; во-вторых, были возвращены старые владения Афин — опорные пункты
в борьбе за Геллеспонт и Фракийское побережье — Лемнос, Имброс и Скирос. В-тре-
тьих, выступив во главе антиспартавской коалиции, Афины снова получили поддерж¬
ку со стороны многих важнейших государств материковой и островной Греции. Восста¬
новить державу в ее старых формах, к чему стремилась часть афинского общества, сна¬
чала во главе с Кононом и потом — Фрасибулом, не удалось. Но общие экономические
и политические интересы в Понте, Фракии, на побережье Малой Азии настоятельно
требовали единства действий Афин и развитых торгово-ремесленных государств ост¬
ровов и проливов. Анталкидов мир не уничтожил дружественных отношений с бывшими
союзниками Афин во время Конона и Фрасибула, которые заложили основы
II морского союза. Не случайно, первыми союзные договора с Афинами заключают
именно те государства, о которых чаще всего шла речь выше как о союзниках Афин
в Коринфской войне.
К 384 г. до н. э. относится союз Афин с Хиосом (Ю, IV2, 18). Сразу за ним следует
договоре Митиленойи Византием (БуП., I3, 146). Еще ранее, в 386/5 г. Афины заклю¬
чили союз с царем одриссов Гибридзолемом (I в, II2, 31). Уже через 2—3 года по¬
сле окончания войны Афины возобновляют официальный союз с крупными центрами
ции, М., 1939) и А. Г. Б о к щ а н и н (История международных отношений и дипло¬
матии в Древнем мире, М., 1948, стр. 52—53). К этому мнению присоединились и ав¬
торы II тома Всемирной истории (М., 1956, стр. 74—75). К сожалению, большинство
перечисленных авторов, ссылаясь на формы Анталкидова мира, развернуто свою точ¬
ку зрения не аргументируют. В одной из своих последних работ В. С. Сергеев (см.
«История дипломатии», I, 1946, стр. 49) высказал третью точку зрения: «В результате
Коринфской войны гегемония Афин возродилась, зато Спарта была вконец разорена
и истощена».

112
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
на важнейших торговых путях, а через 9—10 лет возникает и II Афинский морской
*союз (см. карту45).
Афины оказались в состоянии не посчитаться с запрещением Царского мира, основ¬
ным условием которого была автономия всех греческих государств. И афиняне и их союз¬
ники уже через несколько лет после заключения мирного договора смогли пренебречь
грозным предупреждением царя, что Персия, опираясь на Спарту, будет вести войну на
суше и море с теми, кто нарушит мирные условия. Это показывает, что, несмотря на ка
тегорическое запрещение союзов, формального признания которого добились Персия и
Спарта по условиям Анталкидова мира, они не могли помешать и уничтожить не толь¬
ко стремление греческих государств к объединению, но даже не сумели сколько-ни¬
будь значительно задержать создание II Афинского морского союза.
Таким образом, попытки объединения греческих городов вокруг Афин в период
Коринфской войны, а также условия Анталкидова мира заставили Афины отказаться
от старой формы утверждения своей гегемонии на море, доказали невозможность в но¬
вых международных условиях вернуть былое исключительное положение и помогли
афинской дипломатии найти новые формы успешной борьбы за преобладание на основ¬
ных торговых и стратегических путях Восточного Средиземноморья.
Афины в напряженной внутренней и внешней борьбе в ближайшие годы после
мира вырабатывают иной курс и иные методы внешней политики, отвечающие уже но¬
вому периоду их истории, связанному с созданием II Афинского морского союза.
И. Поздеева
ФАНАГОРИЙСКАЯ МЕТРИЧЕСКАЯ ЭПИТАФИЯ В СОБРАНИИ
ТЕМРЮКСКОГО КРАЕВЕДЧЕСКОГО МУЗЕЯ
Издаваемый надгробный памятник (рис. 1) представляет собой продолговатую пря¬
моугольную стелу из известняка, сверху увенчанную анфемием. Общая высота — 1,96 м,
высота анфемия—0,66 м, ширина 0,39—0,40 м, толщина основной плиты 0,175 м,
анфемия — 0,155 м. Венчающая часть памятника не отбита, а сделана отдельно и была
прикреплена к основной части железными шипами, вставленными в пазы; пазы эти
сохранились на верхней грани плиты, в них и сейчас есть остатки железных шипов * 1„
Анфемий состоит из большой пальметки, под ней — листья аканфа, поднимающиеся
от сильно выступающего карниза; под карнизом три розетки. Ниже, в прямоугольном
углублении, рельеф. Изображены двое стоящих мужчин, соединивших в рукопожатии
правые руки. Оба одинаково одеты в короткие кафтаны, длинные, плотно облегающие
ноги штаны и длинные плащи, застегнутые на плече и откинутые за спину. Муж¬
чина стоящий справа,— более высокий, имеет короткую бороду; слева — ниже ростом,
безбородый. Как видно из текста, это — отец и сын.
Под рельефом надпись в 12 строк. В трех верхних строках, вырезанных крупными
буквами (высота букв0,022—0,032м), собственно надгробная надпись с обычным χαίρετε,
дальше — метрическая эпитафия в размере обычных для надгробных эпитафий элеги¬
ческих дистихов; в этой части высота букв 0,01—0,015 м.
Надгробие находится в настоящее время в Темрюкском краеведческом музее. По
словам директора Темрюкского музея 3. И. Будник, оно найдено весной 1951 г. близ
станицы Сенная при вспашке трактором целинной земли и представляет, очевидно,
один из памятников некрополя Фанагории.
Надпись (рис. 2)
45	Мити лена, Иасос, Родос— союзники Афин после битвы у Книда; Фасос, Самос,
Визаптий присоединились к коалиции в результате действий флота Фрасибула.
1 Основываюсь на описании А. И. Болтуновой. Поскольку мне самой не удалось
лично ознакомиться с надгробием, в своей работе я пользовалась фотоснимками.
Описание А. И. Болтуновой существенно помогло мне в этой работе.

Ч- ®. ■=
э <§>. ==
4. ®. ®,:
области объединившиеся против Спарты в начале Коринфской войны
города и острова, присоединившиеся к коалиции после битвы у Книда.
города и острова, присоединившиеся к коалиции в результате действий флота Фрасибула
союзные Афинам во время Коринфской войны государства - члены Д Афинского Морского Союза

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
ИЗ
ЖЩ ^ΑΙΡΕΤΕ
Kn vrmrt	>?£
4 *^ ** ‘«¡TÄ' г ГдгЧіІ^ «ri ?.· V- 4 ,
4
Γόκων ’Αγαθού [κ]αι * Αγαθού Γόκω | νος χαίρετε.
ΤρεΤς υιούς μέ [ν Ιφυ] σε Γόκων γλυκίους, | παροδεΤτα
Σύν πατρι δ’έξ αυτών [εΤ] ς Αγαθούς έθανε.
Των περιλειπομένων δέ Τρ [υ] φ [ω] ν, |’Απολλώνιος άμφοΐν
απεισι(ν έν) τορέαις οί δύ’ ομοιότροποι
άφήμου δόξης ενεκεν περικαλλές | ετευξαν
μνήμα κασιγνήτου και πατρός άθάνατ [ον]
Перевод. Гокон, сын Агафа, и Агаф, сын Гоко-
на, прощайте. Трех милых сыновей родил Гокон, о
прохожий. Вместе с отцом из них умер один, Агаф.
А оба оставшиеся в живых, Трифон и Аполлоний, оба
сходные по нраву (Они отсутствуют в рельефе), построи¬
ли ради неизреченной славы прекрасный, бессмертный
памятник своего отца и родного брата·
Строка 4. εφυ]σε. Сохранилась последняя буква Е
и часть Σ: этим исключается возможность более обыч¬
ного в данном значении ετεκε. ’Έφυσε реже, чем ετεκε,
но все же встречается в эпиграммах в том же значе¬
нии: см., например, W. Реек, Griechische Vers — Insch¬
riften, Bd. I, Grab — Epigramme, B., 1955, № 1062:
Άντιφών πατήρ μ’ έφυσεν.
Строка 6. [εΐ] ς. Сохранившиеся части букв Е и Σ
заставляют считать восстановление несомненным. Стро¬
ка 7: Τρ [υ] φ [ω] ν тоже не вызывает сомнений. Строка
9. απεισι(ν έν) τορέαις. После ясно читаемого первого
слова ΑΠΕΙΣΙ несколько букв вырезанных, затем исп¬
равлявшихся резчиком; среди них намечается ΕΝ. Далее
— опять вполне ясно — ТОРЕАІΣ = τορέαις от τορεία=
резьба, гравирование, выпуклая работа: имеется в виду,
очевидно, изображение в рельефе. — Строка 12, послед¬
нее слово. Сохранилось ΑΘΑΝΑΤ; возможны допол¬
нения άθάνατ[ον](μνήμα) или άθανάτ[ου] (πατρός).
Предпочитаю первое как повторно встречающееся в
сочетании с μνήμα именно в надгробных эпитафиях.
Надпись метрически правильна. Она не имеет так¬
же частых в боспорских надписях орфографических
ошибок, пропусков букв и т. д. Некоторым наруше¬
нием, вызванным скорее всего требованиями метрики,
является των περιλειπομένων вместо более правильного
οι περιλειπόμενοι. Не соответствует обычному понима- Рис. 1 Общий вид стелы с
нию употребление слова αφημος: едва ли надо принимать	надписью
его как «молчаливая», «безгласная» слава, скорее здесь
подразумевается слава такая, какую не выразить словами. Наконец, отметим γλυκίους=
γλυκίονας, употебление сравнительной степени в значении превосходной, притом в
древней эпической форме, известной в гомеровском языке. Следует отметить, что
язык надписи типичен вообще для греческих эпитафий, типичен самый ^подбор
слов (например, κασίγνητος (а не αδελφός; μνήμα αθάνατον и др.), это отличает
издаваемую надпись от многих других боспорских, изобилующих необычными,
малоупотребительными словами или применением некоторых слов в ином смысле,
чем это принято.
Издаваемая надпись представляет бесспорный интерес, особенно, если рассматри¬
вать ее в сопоставлении с другими боспорскими эпитафиями.На Боспоре вообще найдено
значительное количество метрических эпитафий: в уже упоминавшейся книге Реек’а их бо¬
лее 30, причем туда вошли далеко не все известные нам надписи данной группы· Есть ряд
в Вестник древней истории, -Ns 1

114
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
гДАГАго'.'Г
; Ш^лШпШщ<МШІЩ
Щщ
Рис. 2. Метрическая эпитафия
хорошо известных; из них некоторые являются близкими аналогиями темрюкской. Назо¬
вем из них некоторые. Ближайшую аналогию представляет пантикапейское надгробие
Аполлония, сына Аполлония 2. От темрюкского этот памятник отличается материал
лом — он сделан не из известняка, а из мрамора. Но самый тип его, орнаментация вен¬
чающей части, также то обстоятельство, что он, как и темрюкский, сделан из отдельно
изготовленных частей 3, в сущности, совершенно сходны у них обоих. Очень сходен и
характер письма, что заставляет предположить бесспорную близость обеих надписей
и по времени. Отметим, что надпись Аполлония также начинается с собственно над¬
гробной эпитафии 3 Απολλώνιος	5Απολλονίου χαΤρε, исполненной крупными
буквами, после чего более мелким шрифтом вырезана метрическая эпиграмма: здесь она
имеет размер ямбического триметра, распространенного на Боспоре значительно меньше.
Вторым, бесспорно близким публикуемой надписи экземпляром является мраморная
стела Трифониды, жены Филетера, ее сыновей и дочери 4. Как с темрюкской, так и
2	ИАК, 10 (1904),! STp. 49—52, № 46 (В. В. Латышев).
8 На это уже? было обращено внимание, см.: G. Kieserirzky und С. Wat-
z in ge г, Griechische Grabreliefs aus Südrüssland, B.f 1909, стр. 85, № 484.
4	IPE, IV, № 218, стр. 131 сл.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
115
с надписью Аполлония, надпись Трифониды имеет ряд общих особенностей. Тот же
характер письма, так же отделена вырезанная более крупными буквами надгробная
эпитафия от стихотворной, здесь в размере элегических дистихов. Стела найдена в Пан-
тикапее. Наверху она кончается плоским срезом; выше, несомненно, было что-то еще,
на что указывают два углубления на верхней части плиты, предназначенные, очевидно,
для прикрепления какой-то венчающей части. К той же группе надгробий, сходных
с издаваемой надписью и по выделенной и написанной более крупными буквами на¬
чальной части надписи, и по характеру письма, принадлежит и еще ряд пантикапей-
ских надписей б; по характеру письма из них особенно близка упомянутым трем над¬
пись Менодора, сына Аполлония (ІРЕ, 11,298). Близка и известная надпись Гликарии
(ИАК, 37, 1910, стр. 14 сл.), хотя в ее шрифте, по-видимому, меньше утолщений, раз¬
двоений на концах линий, вообще деталей, создающих впечатление вычурного, изы¬
сканного письма.
Было бы, конечно, очень интересно дать полный обзор боспорских метрических
эпитафий со сравнительной характеристикой их всех, с сопоставлением их с другими
греческими метрическими эпитафиями. В задачи настоящей статьи такой обзор входить
не может. Ограничусь некоторыми наблюдениями, непосредственно связанными с пу¬
бликуемой надписью.
Мы могли убедиться в наличии определенной группы стихотворных эпитафий, сре¬
ди которых есть надписи с письмом настолько близким темрюкской, что все их моясно
отнести к одному времени. Необходимо выяснить их время точнее.
Непосредственное впечатление от шрифта этих надписей — что они принадлежат
времени переходному, времени, когда еще сильны эллинистические традиции, но, вме¬
сте с тем, когда вырабатываются характерные особенности письма первых веков н. э.
Если обратиться к аналогиям среди датированных надписей, мы найдем их, даже с на¬
личием характерных деталей, в надписях времени боспорских царей Фарнака в, Асанд-
ра и Динамии 7 (см. рис. 3). Итак, группа надписей, особенно близких темрюкской,
укладывается в пределы I в. до н. э., при этом во вторую его половину. Ряд сходных над¬
писей имеет несколько более выраженные особенности письма времени после начала
нашей эры; но и эти надписи не позднее 1 в. н. э., даже первой половины I в. н. э.8 9
Итак, налицо значительное количество боспорских метрических эпитафий именно дан¬
ного периода — примерно с середины I в. до н. э. Создается впечатление опреде¬
ленного подъема, расцвета, наблюдающегося на Боспоре этого времени в области
создания метрических эпитафий. Но по своему качеству известные нам боспорские
эпитафии далеко не равноценны. Уже отмечалась правильность языка и хорошее ис¬
полнение темрюкской надписи; она не имеет черт, отличающих ее от эпитафий собствен¬
но греческих центров, напротив, во многом близка этим эпитафиям; но она не имеет
и высоких поэтических достоинств. Значительно совершеннее, при наличии тех же гре¬
ческих черт, известная эпиграмма Гликарии ·. Хорошим языком, рядом особенностей,
свойственных греческим эпитафиям, отличаются и другие надписи; для примера со¬
шлюсь на надпись Феофилы 10 11: в ней особенно интересен размер, с сочетанием ямби¬
ческого триметра и элегического дистиха, точно так, как это имеется в целом ряде гре¬
ческих метрических эпитафий 11. Но есть наряду с подобными надписями также и та¬
6	ІРЕ, II,№ 86,298; ІРЕ, IV,№ 391; ИАК, 37(1910), стр. 14 сл., ИАК, 14, стр. 124,
№ 27 и др.
6	КСИИМК, 37, рис. 74,3; СА, XVII, стр. 176.
7	ІРЕ, IV, 420. ИАК, 37, стр. 14 сл.
8	Например, ІРЕ, II, ас!<1еп(1а,;№ 911; ІРЕ, IV,№ 391.
9	См. ИАК, 37, стр. 14 сл., где авторами (В. В. Шкорпилом и М. И. Ро¬
стовцевым) дан подробный и всесторонний комментарий, с оценкой также и по¬
этических достоинств надписи.
10	ИАК, 14, стр. 125, № 47.
11	Перечень аналогий в надписях, вошедших в издание Кайбеля, приведен
В.	В. Латышевым там же, стр. 124, прим. 6.
8*

116
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
кие, где уклонения от греческих эпиграмм слитком значительны, чтобы считать их
случайными. Напомню эпитафию Аполлония, сына Аполлония и Трифониды. Если оби¬
лие ошибок может быть объяснено безграмотностью резчика, то другие их особенности,
как отмеченные еще В. В. Латышевым случаи «своеобразного употребления некоторых
слов», т. е. употребления их не в том значении, которое является обычным в Греции,
также случаи употребления слов, неизвестных в греческих источниках, свидетельст¬
вуют уже об ином автор е-поэтѳ.
1
Л
Ш
Ш
V
Ж
* А А
АА
А
А А
А
а'
гг
—
Г
—
Г
г
А Д
Л
Л
АД
Л
Е Е
Е
Е
ЕЕ
Е
Ё
ѳ
—
—
ѳ
©
К К
К
—
К К
—
—
ГГ
—
Г
ГР
Г
—
ГГ
А
ГГ
А
I
і
I
<Ь
г
А
Г
4
т
пп
т
т
а
Т
п
¥
п
т
п
Рис. 3. I. Надпись Темрюкского краеведиеского музея. II.
Надпись с именем царя Фарнака, изд. в КСИИМК, 37, стр. 221,
III.	Надпись времени Фарнака или Асандра, изд. в ІРЕ,
IV,	№ 200. IV. Надпись Гликарии (Динамии), жены Асандра,
изд. в ИАК, 37, стр. 14 сл. V. Надпись с именем царицы Ди¬
намии, изд. в ІРЕ, II, № 356. VI. Надпись с именем царицы
Динамии, изд. в ІРЕ, IV, № 420.
Все эти наблюдения дают возможность прийти к выводу о наличии различных на
правлений в представленных на Боспоре метрических эпитафиях. Мы не располагаем
достаточными данными для того, чтобы конкретно представить себе обстоятельства и
причины, обусловившие возникновение и развитие на Боспоре указанных различных
направлений; во всяком случае, остается фактом присутствие среди боспорских эпи¬
грамм и типичных греческих, и носящих черты своеобразия, а иногда и искажения
греческой речи, которые следует, очевидно, приписать тому, что они являются продук¬
том творчества именно боспорских поэтов.
В заключение следует остановиться еще на одном факте. Издавая впервые над¬
гробие Аполлония, В. В. Латышев приводил сообщение В. В. Шкорпила об обстоятель¬
ствах его находки. К своему сообщению В. В. Шкорпил прибавляет указание на то, что

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
117
в той же части Пантикапея найден еще ряд надгробий с метрическими эпитафиями и
затем замечает: «можно предположить, что здесь в римское время находился, так
сказать, аристократический участок кладбища». Среди перечисленных В. В. Шкорпи-
лом надписей находилось, между прочим, и надгробие Трифониды, и некоторые другие
надписи, упоминавшиеся нами как близкие по времени темрюкской. Находки, сделан¬
ные позднее, позволяют еще увеличить количество известных нам стихотворных эпи¬
тафий, найденных в данной части некрополя Пантикапея: из них все, с которыми мне
удалось ознакомиться, входят в ту же хронологическую группу— I в. до н. э. —
I	в. н. э. Итак, мы можем, по-видимому, не только говорить об аристократическом участ¬
ке пантикапейского некрополя, но и определить время существования этого участка.
Такие «аристократические участки» были, очевидно, также и в некрополях других
крупных боспорских городов. Темрюкская надпись принадлежит некрополю Фана¬
гории; есть и другие находки, происходящие с Таманского полуострова и принадле¬
жащие надгробиям той же группы 12. Сейчас было бы едва ли своевременно приводить,
статистику находок боспорских метрических надписей: это станет возможным, когда
будет закончена работа по полному изданию корпуса всех боспорских надписей. Но
и теперь мы можем констатировать и значительное количество метрических эпитафий
в Боспорских городах, и особое их распространение в I в. до н. э. — I в. н. э. Надпись
Темрюкского краеведческого музея занимает в этом материале видное место, она
представляет и особый интерес как один из выдающихся памятников древней Фана¬
гории.
Г. Книпович
К ИСТОРИИ ТАНАИСА
Среди городов Северного Причерноморья, существовавших здесь в скифо-сармат¬
ское время, видная роль принадлежала Танаису, являвшемуся центром экономической
и культурной жизни для всего нижнего Подонья и Приазовья в течение более шести
столетий. Без ясного представления об экономике, культуре и политической истории
этого города, о характере его связей с окружающим населением, с одной стороны,
и с другими причерноморскими и средиземноморскими городами— с другой, невозможно
понять и основные вопросы истории всей восточной части Северного Причерноморья и
населения степей в Подонье, Приазовье и Волго-Донском междуречье.	*
Между тем наши сведения о Танаисе до последнего времени были чрезвычайно
отрывочны и ни в какой степени не соответствовали тому значению, которое имел этот
город в истории народов Северного Причерноморья. Скупые упоминания о Танаисе у
немногих античных авторов и отдельные вещи из прежних раскопок, хранящиеся
в музеях,— вот почти все даппые, которыми мы располагали до начала систематических
раскопок Танаиса в 1955 г. Наиболее ценным источником были сведения, получаемые из
сравнительно многочисленных танаисских надписей. Но надписи эти относятся все
к очень ограниченному периоду — II—III вв. н. э. и касаются лишь определенного не¬
большого круга вопросов жизни древнего города.
Особенно недоставало для реконструкции истории города систематизированных
раскопочных данных. Хотя раскопки в Танаисе велись сравнительно интенсивно в
XIX в., отсутствие подробных отчетов о раскопках П. М. Леонтьева, В. Г. Тизенгаузена
и Хицунова, чертежей или рисунков вскрытых сооружений, характеристик обнаружен¬
ных при раскопках комплексов, стратиграфических наблюдений и т. п. обесценивал©
полученные результаты и оставляло единственную возможность — привлекать для ха¬
12	Из находок, сделанных на территории Таманского полуострова, интересно отме¬
тить венчающую часть стелы, близкую той же части темрюкского надгробия: см. К і е-
seritzky und Watzinger, ук. соч., табл. IX, № 148. Имело ли и это над¬
гробие метрическую надпись, мы, конечно, не знаем. Однако тип стелы был,
очевидно, подобен темрюкскому.

118
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
рактеристики древнего города лишь отдельные сохраненные раскопщиками вещи, вы·
рванные из комплексов. Сопоставление всего этого материала, подводящее итог всем
нашим знаниям о Танаисе, было тщательно проведено Т. Н. Книпович в ее моногра¬
фическом исследовании, посвященном этому городу *. Все, что можно было тогда
(в 1949 г.) сказать о Танаисе, было сказано в этой монографии, и дальнейшее изучение
истории этого города и всего нижнего Подонья могло быть предпринято лишь на ос¬
нове новых раскопочных данных 1 2.
С
С 1955 г. систематические раскопки Танаиса ведет Нижне-Донская экспедиция 3.
За три полевых сезона нами вскрыты на городище и на некрополе Танаиса довольно
значительные площади (рис. 1) и получены богатые материалы, характеризующие все
стороны жизни древнего города. В задачу настоящей статьи не входит публикация этих
археологических материалов, что возможно сделать лишь в подготовляемой в настоя¬
1	Т. Н. Книпович, Танаис, М—Л., 1949.
2	Ср. ВДИ, 1949, № 4, стр. 169.
3	Экспедиция организована Институтом истории материальной культуры Акаде¬
мии наук СССР при участии Ростовского областного и Таганрогского краеведче¬
ских музеев. Начальник экспедиции Д. Б. Шелов; начальники участков и отрядов
Т. М. Арсеньева, А. И. Болтунова, И. С. Каменецкий, А. К. Коровина, В. В. Кропот¬
кин.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
119
щее время книге, но лишь краткое изложение тех выводов исторического характера,
которые могут быть сделаны на основании анализа этих материалов.
Сейчас можно считать уже окончательно опровергнутой распространенную вер¬
сию о существовании двух Танаисов — более раннего и более позднего. Сама эта мысль
•была впервые высказана П. М. Леонтьевым после его раскопок в Недвиговке в 1853 г.
Не найдя при раскопках никаких материалов, датирующихся временем более ранним,
чем I в. н. э., он попытался объяснить это тем, что Танаис на данном месте возник вто¬
рично, в процессе восстановления города после разрушения его боспорским царем
Полемоном 4. Остатки дополемоновского Танаиса он предлагал видеть в другом по¬
селении в устье Дона — в Елизаветовском городище. Эта версия была подхвачена и
другими исследователями Подонья 5 и настолько прочно вошла в сознание, что иногда
повторяется и до сих пор 6, хотя никаких оснований для всего этого построения
нет, что, впрочем, указывалось некоторыми учеными уже давно 7.
Прежде всего неверной была самая первая посылка П. М. Леонтьева. И при его
раскопках, как и позднее, в Недвиговке было найдено немало материала, относяще¬
гося к дополемоновским временам; Леонтьев просто не сумел правильно датировать
этот материал. Укажем на находки родосских клейменых амфорных ручек, обломков
мегарских чаш и другой эллинистической посуды, происходящие из раскопок Леонтье¬
ва и, несомненно, датирующиеся концом III—I вв. до н. э. Т. Н. Книпович, анализи¬
руя добытый раскопками XIX в. материал, пришла к совершенно твердому выводу о су¬
ществовании античного поселения на месте Недвиговского городища уже в III в. до
н. э. 8. С другой стороны, исследования Елизаветовского городища показали, что жизнь
на нем прекращается задолго до времени Полемона — в III в. до н. э. и что связывать
перенесение города на новое мест о с полемоновским разрушением совершенно не¬
возможно 9. Однако традиционные представления о существовании двух Танаисов были
так сильны, что даже специальное исследование С. А. Жебелева, поставившее под
сомнение самое разрушение Танаиса Полемоном 10 11, не смогло окончательно похоронить
миф о двух Танаисах.
Когда стало ясно, что связывать перенесение Танаиса на новое место с разрушением
Полемона нельзя, было выдвинуто новое объяснение этого перенесения — обмеление
прежнего русла Дона и. При этом оказалась забытой сама первопричина поисков двух
Танаисов— ошибка П. М. Леонтьева при определении времени открытых им мате¬
риалов. Даже Т. Н. Книпович, неопровержимо доказавшая, как уже указывалось, су¬
ществование поселения на месте Недвиговки с III в. до н. э., не решилась все же твер¬
4	П. Леонтьев, Археологические разыскания на месте древнего Танаиса и
в,его окрестностях, «Пропилеи», IV, М., 1854, стр. 505 сл.
6 Н. И. Веселовский, Танаис Младший, «Гермес», 1909, № 6, стр. 246 сл.;
А. М. И л ь и н, Передовая фактория Танаиса, ЗРОИДП, т. II, 1914; А. А. М и л л е р,
Раскопки в районе древнего Танаиса, ИА К, вып. 35 (1910), стр. 124; он же, Краткий
отчет о работах Северо-Кавказской экспедиции ГАИМК в 1924 и 1925 гг. СГАИМК,
т. I, стр. 101; С. А. Ж е б е л е в, Боспорские этюды, ИГАИМК, вып. 104, 1935,
стр. 38, 39, 41.
6	Б. В. Лунин, Очерки истории Подонья—Приазовья, I, Ростов-Д, 1949,
стр. 56 сл.; БДИ, 1947, № 4, стр. 205, прим. 1.
7	Напр., М. И. Ростовцев, Скифия и Боспор, 1925, стр. 529—530; немецкое
издание 1931 г., стр. 469.
8	Т.Н.Книпович, Опыт характеристики городища у станицы Елисаветовской
по находкам экспедиции ГАИМК в 1928 г., ИГАИМК, вып. 104, 1935, стр. 194; она
ж е, Танаис, стр. 122—123.
9	Книпович, Опыт характеристики..., стр. 135—136, 189.
10	С. А. Ж е б е л е в, Был ли Танаис разрушен Полемоном? Боспорские этю¬
ды, III, ИГАИМК, вып. 104, 1935.
11	А. А. Миллс р, СГАИМК, 1932, № 9—10, стр. 66; Книпович, Опыт
характеристики..., стр. 194—195; Ж е б е л ѳ в, ук. соч., стр. 38—39.

120
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
до отказать Елизаветовскому городищу в праве именоваться Танаисом и оставила
этот вопрос открытым 12.
При наших работах на Недвиговском городище были не только найдены многочис¬
ленные вещественные остатки III—I вв. до н. э., но и открыты участки культурного
слоя и строительные остатки, принадлежащие этому раннему периоду существования
города. Так, в западной части городища (раскоп VI) в 1957—1958 гг. были вскрыты жи¬
лые и хозяйственные комплексы, возникновение которых с уверенностью можно от¬
нести, на основании сопровождающих находок, еще к III в. до н. э. Датирующим ма¬
териалом здесь являются фрагменты черно лаковой керамики, эллинистические чаши
с рельефными медальонами на дне, керамические клейма. На другом участке города
открыта часть монументальной оборонительной стены, построенной во II в. до н. э.
Материалы II—I вв. до н. э. получены при работах на всех участках в достаточно
большом количестве. Особенно важно отметить, что остатки сооружений и веществен¬
ные находки III—I вв. до н. э. ясно свидетельствуют о городском характере поселения
в это время. Стратиграфические данные говорят о непрерывном развитии города на
протяжении последних веков до н. э. и первых веков н. э. А так как название города
Танаисом в первые века н. э. прочно засвидетельствовано надписями, то нет никакого
основания предполагать, что в более ранее время он мог называться иначе, а название Та-
наиса носило другое поселение. Таким образом, можно теперь сказать совершенно опре¬
деленно, что Елизаветовское городище не имеет никаких прав именоваться Танаисом
и что Танаис во все периоды своего существования находился на одном месте — на
правом берегу Мертвого Донца, на территории современного хутора Недвиговка 1з.
Для точного определения времени возникновения Танаиса у нас еще недостаточно
данных. Во всяком случае, в конце III столетия до н. э. он, несомненно, уже существо¬
вал как поселение городского типа. Единичные находки на городище и в некрополе
вещей, которые могут быть датированы IV в. (обломки керамики) и даже более ранним
временем (бронзовые втульчатые стрелы архаического типа) 14 *, не дают еще права сде¬
лать заключение о существовании города в то время, но они позволяют думать, что жизнь
на этом месте существовала и до возникновения города.
В III—II вв. до н. э. Танаис занимал значительную территорию. Культурный слой
и остатки сооружений этого времени обнаружены на всех раскопах на городище,
а могилы — в некрополе. Однако на раскопах, заложенных в центральном четырех¬
угольнике городища (раскопы I, II, IV), эти ранние слои, как правило, дошли в очень
плохом состоянии, так как позднейшими перестройками первых веков н. э. они были
почти полностью уничтожены. Исключение составляет открытый в юго-западном углу
четырехугольника (раскоп IV) участок оборонительной стены, сооруженной, видимо,
пе позднее II в. до н. э. Дата эта определяется сопровождающими находками: облом¬
ками мегарских чаш и поздней чернолаковой посуды, родосскими амфорными клей¬
мами и т. п. Стена была сложена из крупных каменных необработанных глыб, плотно
уложенных на глине (рис. 2). Видимо, в то же время возник и комплекс помещений с под¬
валами, прилегающих с востока к оборонительной стене. Стены этих помещений связа¬
ны с внутренним панцирем оборонительной стены, а на дне одного из подвалов, в тре¬
щинах скалы, составляющей пол подвала, найден тот же материал II в. до н. э. Но в са¬
мих помещениях и подвалах обнаружены вещи гораздо более поздние, что связано с
многовековым существованием и использованием этих сооружений.
Хороший комплекс III—I вв. до н. э. открыт в западной части городища к западу
от основного четырехугольника (раскоп VI). В этом районе строительные остатки более'
12	Книпович, Танаис, стр. 124.
13	Мы не касаемся здесь вопроса о преемственности поселения на месте Елизаве-
товского городища и Танаиса в области экономических связей Подонья, вопроса, под¬
робно разобранного Т. Н. Книпович.
14	Одна такая стрела была найдена П. М. Леонтьевым в одном из недвиговских
курганов, другая Н. И. Веселовским также в некрополе (Книпович, Танаис,
стр. 35, рис. 3), третья попалась при раскопках 1957 г. на самом городище.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
121'
позднего времени сравнительно незначительны — здесь встречена только небольшая
выложенная камнем яма или погреб II—III вв. н. э.— поэтому ранние строительные
комплексы хорошо сохранились. Здесь открыто помещение с глинобитным полом и зер¬
новой ямой, несколько других помещений, каменнаявымостка,хорошо датируемые вто¬
рой половиной III—II вв. до н. э. (рис. 3). К сожалению, невозможность значительного
расширения площади раскопа VI из-за наличия кругом современных усадеб не позво¬
лила пока полностью вскрыть этот интересный ранний район. Строительные остатки и
культурный слой того же времени ока¬
зались и на соседнем раскопе VII под
слоем мусорной свалки II—III вв. н. э.
и под земляным валом новейшего про¬
исхождения.
Границы Танаиса эллинистического
времени нами еще не определены, ос¬
тается пока неясной также и система
обороны, поскольку открытая на IV рас¬
копе Стена II в. дон. э., о которой го¬
ворилось выше, не могла окружать все
поселение: постройки этого времени рас¬
полагались и к западу и к востоку от
нее; скорее она была стеной какого-то
внутреннего дополнительного укрепле¬
ния. Во всяком случае несомненно, что
в эллинистическое время Танаис зани¬
мал значительно бблыпую площадь, чем
в первые века н. э.; территория его не
ограничивалась только позднейшим че¬
тырехугольником крепости римского
времени, но и простиралась к западу
от него (раскопы VI, VII).
В некрополе Танаиса погребения
III—II вв. до н. э. не представляют
редкости: они были обнаружены преж¬
ними раскопками 16 и встречались при
наших исследованиях (раскопы III, Ѵ)1в.
Видимо, где-то около рубежа н. э. в жизни Танаиса произошли значительные изме¬
нения. Стена II в. до н. э. была разрушена, уцелела лишь нижняя ее часть на
высоту около 2,70 м. Почти вплотную к этой оборонительной стене с наружной ее сто¬
роны примыкает жилой и хозяйственный комплекс I в. н. э., полностью вскрытый
раскопками. Он состоит из нескольких помещений, расположенных вокруг мощеного ка¬
менными плитами дворика (рис. 4). Судя по находкам большого количества рыболов¬
ных каменных грузил в углу одного из помещений, дом этот мог принадлежать рыбаку.
Постройка каменного жилого дома, прилегающего с наружной стороны к оборо¬
нительной стене, причем высота стен дома должна была быть несколько выше, чем со¬
хранившаяся высота оборонительной стены, явно свидетельствует о том, что остатки
стены II в. до н. э. в этот период никаких оборонительных функций нести не могли.
Таким образом, вскрытые на этом участке архитектурные сооружения, несомненно, ука¬
зывают на разрушение части оборонительных сооружений города около рубежа н. э.
Это разрушение оборонительных стен представляется всего вероятнее связать с кара¬
тельной акцией Полемона (Strabo, XI,2,3), которая должна падать как раз на это время_
Вопрос о разрушении Танаиса Полемоном, неоднократно дебатировавшийся в науке^
может быть пересмотрен теперь на основании учета точных археологических данных^
16	Книпович, Танаис, стр. 46.
18	Д. Б. Ш е л о в, Раскопки Танаиса в 1955 г. КСИИМК, вып. 74.

122
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Прежде всего совершенно несомненно, что полемоновское разрушение города не
могло иметь того тотального характера, который приписывали ему прежние исследо¬
ватели, предполагавшие даже последующее перенесение города на новое место. Уже
самое возникновение упомянутого жилого комплекса в начале I в. н. э. свидетельствует
Рис. 3. Жилой комплекс III—II вв. до н. э. (раскоп VI)
Рис. 4. Жилой комплекс I в. н. э. (раскоп IV)
ю том, что жизнь в городе и после взятия его Полемоном продолжала нормально разви¬
ваться. О том же говорят и многочисленные находки керамики и других вещей, относя¬
щихся к I в. н. э., и наличие в танаисском некрополе богатых погребений, датирующих¬
ся тем же временем. С другой стороны, результаты раскопок заставляют нас критически

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
123
отнестись и к мнению С. А. Жебелева, согласно которому никакого разрушения Танаиса
Полемон якобы не производил, а ограничился грабежом города. Уничтожение ранее
существовавшей оборонительной стены, о котором говорилось выше, позволяет думать,
что Полемон все же не ограничился взиманием с жителей материальной пени за их
непокорность, но покарал город и разрушением некоторых сооружений. При этом
вполне логично было с его стороны отнять у города, входившего в его державу
и оказавшего ему неповиновение, возможность к сопротивлению в дальнейшем,
лишив его значения крепости. Это объяснение разрешает и сомнения С. А. Же¬
белева в отношении целесообразно¬
сти такого действия боспорского ца¬
ря, как разрушение одного из круп¬
ных центров его государства.
Были ли разрушены и другие
сооружения города, кроме оборони¬
тельной стены, пока сказать невоз¬
можно. Но то обстоятельство, что
возникновение большей части от¬
крытых на городище жилых комплек¬
сов относится к I—II вв. н. э., гово¬
рит как будто бы в пользу предполо¬
жения о довольно значительных из¬
менениях, происшедших на рубеже
н. э. и в планировке городских квар¬
талов, что может быть также связано
с военными действиями Полемона
против Танаиса.
В конце первого и начале II в.
н. э. в Танаисе начинается усилен¬
ное городское строительство, осо¬
бенно строительство оборонительных
сооружений, продолжающееся в те¬
чение всего II и начала III вв. н. э.
Этот факт, хорошо известный нам по
многочисленным строительным над¬
писям Танаиса, относящимся ко II
и III вв. н. э. 17, прекрасно засви¬
детельствован и археологическими
материалами.
В первой половине II в. н.э. была
построена оборонительная стена, обна¬
руженная раскопками в северо-восточной части городища раскоп II). Открытый уча¬
сток стены имеет протяженность 20 м, но в большей своей ча^сти стена разобрана почти
полностью в новое время, прослеживаются лишь камни фундамента. Только на неболь¬
шом участке стена сохранилась на высоту более двух метров (рис. 5). С внутренней сто¬
роны к стене примыкал жилой комплекс, включавший в себя два мощеных дворика и
несколько помещений с глубокими подвалами. Возникновение этого комплекса также
относится к началу второго века н. э., что явствует из стратиграфических наблюдений
и подтверждается находкой между плитами дворика закатившихся туда двух монет
Рискупорида II (68—92 гг.), имевших хождение в начале II в. н. э. Неширокое про¬
странство между оборонительной стеной и параллельной ей восточной стеной жилой
усадьбы не было оставлено пустым, но было заполнено специальной плотной засыпью,
17	IOSPE, II, 427—436; IV, 447; В. А. Канский, Вновь найденные недвигов-
ские плиты, ЗРОИДП, И, 1914, стр. 138, № 3; А. Ф. G е м е н о в, Эпиграфические ме¬
лочи из Недвиговского городища, «Записки СКОАИЭ», I (т. III), 1928, вып. 3—4.
Рис. 5. Оборонительная стена II в. н. э.
(раскоп II)

124
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
состоящей из щебня, суглинка и керамических обломков. Таким образом, каменная
оборонительная стена, эта засыпь и восточная стена жилого комплекса составляли еди¬
ное оборонительное сооружение, достигавшее около 5 м толщины. Находка в засыпи
многочисленных фрагментов керамики, датирующихся I в. н. э., и отсутствие в ней
более поздних остатков заставляет нас относить время возникновения этого соору¬
жения к началу II в. н. э.
Рис. 6. Общий вид IV раскопа (аэрофотосъемка)
1. Оборонительная стена, построенная во II в. до н. э., разрушенная на рубеже н. в.
и восстановленная во_ІІ в. н. в. 2. Жилой комплекс I в. н. в. 3. Наружный панцирь
оборонительной стены, построенной во II в. н. в. 4. Башня II в. н. в. 5. Хозяйствен¬
ные комплексы II в. до н. в.— III в. н. в.
В это же время производятся большие строительные работы на противоположном
конце городища в юго-западной его части (раскоп IV). Уже упомянутая оборонитель¬
ная стена, возведенная во II в. до н. э. и разрушенная на рубеже нашей эры, теперь вос¬
станавливается. Она надстраивается вверх и получает новый дополнительный наруж¬
ный панцирь, значительно утолщающий ее. Восстановление оборонительной стены по¬
требовало сноса существовавшего передней в I в. н. э. дома. Действительно, стены этой
жилой усадьбы были разрушены до высоты около 1 м. Оставшиеся нижние части стен
оказались засыпанными и не препятствовали выполнению оборонительной стеной ее
функций, поскольку общий уровень дневной поверхности здесь к этому времени зна¬
чительно повысился. На уровне засыпанных стен жилого дома залегали фундаменты
дополнительного наружного панциря оборонительной стены и мощной башни (рис. 6),
открытой раскопками. Башня эта, прямоугольная в плане, имевшая очень толстые сте¬
ны и небольшое помещение внутри, была построена тогда же, когда и дополнительный
наружный панцирь, т. е. во II в. н. э.
Наконец, во II в. н. э. сооружается и ров, проходящий перед оборонительной сте¬
ной и ограничивающий четырехугольник крепости с запада. Видимо, ранее здесь суще¬
ствовал естественный овраг, который теперь превращается в мощное оборонительное

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
125
сооружение путем искусственной подрезки его восточного склона. Подрезка эта хоро¬
шо прослеживается на остатках стен и подвалов жилого комплекса I в. н. э., западные
смещения которого ровно срезаны наискось при устройстве рва.
Таким образом, оказывается, что система оборонительных сооружений, ограни¬
чивших территорию города правильным четырехугольником рвов и стен, была создана
во II в. н. э., ранее же город занимал несколько большую площадь, по крайней мере,
в западном направлении. Самая планировка оборонительных сооружений Танаиса
II в. н. э. с ее почти правильным квадратом стен (рис. 7) и с воротами в средней части
южной стороны квадрата (ворота были открыты еще раскопками XIX в.) настолько ра¬
зительно напоминает планировку римских лагерей, что невольно заставляет вспомнить
Рис. 7. Общий вид городища (аэрофотосъемка)
об	участии в строительных работах в Танаисе (правда, уже в III в. н. э.) римского ар¬
хитектора Аврелия Антонина 18.
Судя по всем археологическим данным, расцвет города относится ко II и первой по¬
ловине III вв. н. э. Огромное количество всевозможных хозяйственных, бытовых и
иных предметов, датируемых этим временем, множество привозных изделий, начиная
от амфор и кончая египетскими скарабеями, значительное число монетных находок
и другие данные говорят о том, что, начиная с конца I в. н. э., Танаис непрерывно идет
по пути экономического и культурного расцвета.
Данные раскопок подтверждают торговое значение Танаиса как «крупнейшего
после Пантикапея торжища варваров» (Strabo, VII, 4, 5). Раскопками открыты под¬
валы, в которых хранились сотни совершенно однотипных амфор, помеченных красной
краской. Метки на них иногда являются порядковыми номерами, в других случаях
указывают имя владельца. Можно думать, что подвалы эти принадлежали торговцам,
хранившим в них запасы своего товара. В одном из подвалов вместе с амфорами найде¬
ны пять железных, прокованных медью колокольцев, предназначенных для того,
чтобы вешать их на шею караванным животным. О торговле говорят и такие находки,
как бронзовая чашечка весов, свинцовая гиря, монеты.
Однако Танаис был не только торговым, но и производственным центром. Правда,
материалы, характеризующие развитие ремесла в городе, пока еще невелики, но от-
18 IOSPE, II, 429, 430, 433, 434.

126 -
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
дельные находки все же можно указать. Очень любопытна сделанная из родосской ам-
форной ручки небольшая литейная формочка для отливки металлических подвесок
или серег. Находка ее доказывает наличие собственно ювелирного производства в
Танаисе, о котором раньше можно было только догадываться 19. В цистерне для сбора
дождевой воды, относящейся ко II в. н. э., было найдено железное кузнечное зубило.
Развитие ткачества засвидетельствовано многочисленными находками пряслиц.
Значительно полнее представлены в археологических данных различные отрасли
сельского хозяйства. О развитии земледелия в окрестностях города говорят находки
железных серпов, каменных зернотерок, наличие большого числа зерновых ям. В ряде
случаев найдены и остатки обгорелого зерна: пшеницы, проса, ячменя, ржи 20. Осо¬
бенного внимания заслуживают находки зерен ржи, поскольку эта культура была со¬
вершенной новинкой для времени существования Танаиса 21 и введение ее в число воз¬
делываемых культурных растений свидетельствует о прогрессивном развитии земледе¬
лия в области нижнего Подонья. Остеологический материал 22 23 позволяет определить
примерный состав домашнего скота, включающий все современные виды домашних жи¬
вотных; любопытны повторные находки на городище костей верблюда. Охота занимала
в жизни танаисцев незначительное место. Только дикий кабан, водившийся в плав¬
нях дельты Дона, являлся объектом постоянного охотничьего промысла — кости его
нередко встречаются при раскопках. Зато очень значительное развитие рыболовства
засвидетельствовано многочисленными находками каменных грузил для сетей и огром¬
ным количеством рыбьих костей и чешуи, попадающихся в культурном слое.
Все имеющиеся в нашем распоряжении данные — археологические, нумизмати¬
ческие, эпиграфические— говорят о том, что во II и в начале III вв. Танаис жил
очень интенсивной жизнью, имел обширную торговлю, в нем процветали ремесла и
промыслы, велось активное строительство.
Около середины III в. н. э. произошла страшная катастрофа, в результате которой
город был уничтожен. На всех раскопанных участках городища совершенно четко про¬
слеживается слой колоссального пожарища— обгорелые балки, уголь, зола, следы
огня на каменных строениях и на вещах. Совершенно несомненной является едино¬
временная и внезапная гибель всего города. В помещениях, разрушенных в это времяг
при раскопках обнаружены тысячи предметов, находившихся там в момент катастро¬
фы, в том числе уже упомянутые амфоры с запасами. Большинство из них было разбито
камнями рухнувших стен, но общее число их поддается подсчету.
Эти амфоры, краснолаковая и другая керамика из разрушенных помещений хорошо
датируют гибель их серединой III в. н. э. Еще более точно определяют время гибели
города монеты. В одном из заваленных во время разрушения города подвальных по¬
мещений найдена монета Рискупорида III (210—226 гг. н. э.), в другом — монеты Рис-
купорида III, Котия III (227—233 гг. н. э.), Рискупорида IV (233—234 гг. н. э.) и Инин-
фимея (234—239 гг. н. э.). Эти находки позволяют установить, что разрушение Танаиса
произошло в 40-х годах III в. н. э., что соответствует и данным танаисской эпи¬
графики: позднейшая дошедшая до нас танаисская надпись имеет дату 244 г. н. э. 28.
Поскольку город после этого разрушения в течение очень долгого времени не был
восстановлен, можно думать, что самое разрушение не было результатом стихийного бед¬
ствия, а произошло в момент взятия города неприятелем и сопровождалось истребле¬
нием или угоном населения24 *. Это тем бол^е вероятно, что в то же самое время пре¬
19	Книпович, Танаис, стр. 65 и прим. 4 на той же странице.
20	Определение зерна проведено А. В. Кирьяновым.
21	Ср. В. Д. Блаватский, Земледелие в античных государствах Северного
Причерноморья, М., 1953, стр. 81.
22	Кости животных из раскопок 1955—1957 гг. были определены В. И. Цалкиным.
23	А. И. Б о л т у н о в а, Танаисская надпись, І08РЕ, II, 454, ВДИ, 1950, № 3,
стр. 97 сл.
24	Картину разгрома города неприятелем нарисовал на основании своих раскопок
уже П. М. Леонтьев, но он ошибочно полагал, что разгром этот был учинен гуннами

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
127
кращается жизнь и на других нижнедонских городищах, где она существовала в первыо
века н. э. 25. Представляется возможным связать это запустение поселений в низовьях
Дона с аналогичной судьбой многих населенных пунктов на Керченском полуострове^
прекративших свое существование в 60-х годах III в. 2в. Разгром Танаисаи окружаю¬
щих его поселений следует связать, таким образом, с передвижением племен (боранов,
герулов,готов), двумя десятилетиями позже обрушившихся и на основные области Бос-
пора.
После этих событий Танаис в течение более ста лет лежит в развалинах. В этом от¬
ношении показательно полное отсутствие в находках с городища монет боспорских
правителей, царствовавших после Ининфимея, т. е. после 239 г. Даже обильные мо¬
нетные выпуски Радамсада, Фофорса, Рискупорида VI не представлены на Недви-
говском городище ни одной находкой. Совершенно несомненно, что жизнь на этом месте
так и не возобновилась до конца периода боспорской чеканки.
Но имеется несколько находок римских монет более позднего времени, свиде¬
тельствующих о некотором возрождении города во второй половине IV в. н. э. При на¬
ших раскопках были найдены монеты Флациллы (383—388) и Феодосия I (379—383),
при раскопках П. М. Леонтьева — монета Валента (364—378 гг.) 26 27. К этому времени
следует относить и некоторые археологические находки и строительные остатки верх¬
него слоя Недвиговского городища.
Постройки этого последнего периода существования города дошли до нас в очень
плохом состоянии вследствие полного разрушения верхних слоев городища выборкой
камня в новейшее время; невозможно восстановить ни одного сколько-нибудь целого
комплекса, имеются лишь отдельные незначительные остатки стен. Все же можно за¬
метить, что постройки IV в. очень плохи, небрежно выполнены, они не могут идти ни
в какое сравнение с постройками предшествующих эпох. При раскопках в юго-запад¬
ном углу городища было обнаружено, что развалины зданий и оборонительных соору¬
жений, существовавших здесь ранее и погибших в III в. н. э., не были даже разобраны
позднейшими обитателями; а чтобы они не обрушивались на новые постройки, они были
ограждены плохонькими подпорными стенками, за которыми и протекала жизнь но¬
вого населения в IV в. Находок вещей, которые могут быть датированы IV в. н. э.,
сравнительно немного. Все это свидетельствует о том, что Танаис так и не оправился от
удара, нанесенного ему в III в. н. э.; поселение IV в. ничем не напоминает богатого тор¬
гового города, существовавшего здесь раньте.
К концу IV столетия н. э. Танаис окончательно прекратил свое существование. Об
этом говорит полное отсутствие на городище более позднего материала, а также обна¬
ружение на нем захоронений раннесредневекового времени с керамикой салтово-маяц-
кого типа. Очень плохое состояние верхних слоев городища не позволяет пока опреде¬
лить причины и характер окончательного запустения города — подвергся ли он но¬
вому разгрому или жизнь здесь замерла постепенно. Отдельные находки черепов и ко¬
стей от разрушенных человеческих скелетов в верхнем культурном слое говорят, мо¬
жет быть, в пользу первого предположения, но нельзя полностью исключить и воз¬
можность того, что эти кости принадлежат разрушенным средневековым погребениям.
Решить этот вопрос можно будет лишь в том случае, если удастся найти участок верх¬
него слоя, менее поврежденный хищнической выборкой камня в XIX в.
Д. Б. Шелое
в 375 г. и что Танаис после этого уже не восстанавливался (Леонтьев, ук. соч.,
стр. 438; он же, Извлечения из всеподданнейшего отчета об археологических розы-
сканиях в 1853 г., СПб., 1855, стр. 103—104).
26	См. Книпович, Танаис, стр. 128 сл.
26	И. Т. Кругликова; Позднеантичные поселения Боспора на берегу Азов¬
ского моря, СА, XXV, 1956; она же, Исследование сельской территории Европей¬
ского Боспора, СА, 1957, № 1.
27	Л еонтьев, ук. соч., стр. 438.

128
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
КВЕСТОР ТИБЕРИЙ СЕМПРОНИЙ ГРАКХ И ЕГО ДЕНАРИИ
(К вопросу о потомках братьев Гракхов)
Среди монет, которые выпускались в Риме в период, последовавший за убий¬
ством Юлия Цезаря, обращают на себя внимание денарии с магистратским именем Тибе¬
рия Семпрония Гракха.
Монеты эти известны двух типов. На лицевых сторонах денариев одного типа
рис. 1) помещены голова Юлия Цезаря в лавровом венке вправо и буквы Б— С,
Рис. 1. Римская республика. Де¬
нарий с магистратским именем
Тиберия Семпрония Гракха (40—
36 гг. до н. э.). Серебро.
Рис. 2. Тоже, но с изображением
головы не Юлия Цезаря, а Окта-
виана на лицевой стороне.
обозначающие, что монеты чеканены с ведения сената — Senatus consulto; на обо¬
ротных сторонах денариев изображены знамя и орел римских легионов, плуг и
скипетр в сопровождении имени и титула магистрата — ТІ. SEMPRONI VS GRAC-
CVSQ. DES.— Тиберий Семпроний Гракх, квестор 1. Денарии другого типа (рис. 2)
имеют на лицевых сторонах изображения головы Октавиана вправо и надпись DIVI
IVLI. [F ] — сын божественного Юлия, а на оборотных сторонах — изображения
тех же орла, знамени, плуга и скипетра, но в сопровождении несколько иной надпи¬
си — TI. SEMPRON. GRACC [VS ПН VIR] Q. DESIG.—Тиберий Семпроний Гракх,
один из четырех мужей, квестор.
Денарии Тиберия Семпрония Гракха интересны прежде всего сочетанием изо¬
браженных на них знаков военной и государственной власти (знамя и орел, скипетр)
с сельскохозяйственными орудиями (плуг). Такая композиция является единствен¬
ной во всей римской монетной чеканке как республиканской, так и императорской
и, совершенно очевидно, представляет собой отражение политики, проводившейся
Октавианом.
Как известно, Октавиан был усыновлен Цезарем и по его завещанию наследовал
нею полноту власти. Опираясь на армию — источник своего могущества, влияния
и авторитета,— Октавиан удовлетворил претензии легионеров-ветеранов в наделении
их земельными участками и деньгами, чего не успел сделать Цезарь. Несомненно, что
этот момент и отражают денарии магистрата Гракха, которые выпускались в 40—36 гг.
до н. э. для денежного вознаграждения ветеранов 1 2.
На специальный выпуск упомянутых денариев указывает и сама титулатура ма¬
гистрата, обозначенная на монетах,— квестор. Квесторам, выполнявшим ответ¬
ственные функции по заведованию государственными доходами и расходами, выпуск
монет поручался лишь при чрезвычайных обстоятельствах 3.
1	Монеты данного типа известны в нескольких вариантах, различающихся нали¬
чием или отсутствием букв SG и сокращениями слова designatus (DES или DESIG.).
2	Е. Sydenham, The coinage of the Roman republic, L., 1952, стр. 185 (cp.
H.	Grueber, Coins of the Roman republic in the British museum,
T. I, L., 1910, стр, 593—594; E, Babel on, Monnaies de la république Romaine,
ir. II, P., 1886, стр. 432—434).
8 A. H. 3 о г p a ф, Античные монеты, МИА, вып. 16, М.—Л., 1951, стр. 35.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
129
Эти обстоятельства делают денарии с магистратским именем Гракха чрезвычай¬
но ценным свидетельством при характеристике той напряженной обстановки, которая
сложилась в Италии после смерти Цезаря. Между тем, к сожалению, эти монеты не
привлекли внимания наших исследователей, занимавшихся историей Принципата4.
Денарии Гракха интересны также еще и тем, что они позволяют поставить вопрос
о потомках знаменитых народных трибунов — Тиберия и Гая Семпрония Гракхов,
причем магистрат Тиберий СемпронийГракх известен только благодаря этим денариям 5 6.
Логично предположить, что после разгрома аграрного движения, возглавляв¬
шегося братьями Гракхами, потомки последних пребывали в безвестности до
тех пор, пока один из них — Тиберий Семпроний Гракх (носящий, возможно, то же
имя, что и его дед) не был назначен Октавианом на должность квестора. Вероятно,
этот представитель «мятежного» рода Семпрониев был привлечен Октавианом
не случайно. По-видимому, денарии с изображениями военных знаков, плуга и ски¬
петра, снабженные одиозным именем Тиберия Гракха, должны были пропагандировать
среди легионеров, вербовавшихся обычно из сельских слоев населения, программу
деятельности Октавиана, который посредством наделения ветеранов землей достигал
укрепления своей власти.
Разумеется, мероприятия Октавиана не имели ничего общего с гракханским дви¬
жением. Прежде всего, участок земли, который получал в свое пользование солдат-
ветеран, являлся не долей каждого в общенародном достоянии, а наградой императора
за выслугу лет. Как известно, выведение колоний ветеранов вызывало разорение ита¬
лийских городов, с земель которых, предназначавшихся теперь для ветеранов, безжа¬
лостно сгонялись местные жители.
По-видимому, и сами потомки братьев Гракхов были далеки от демократических
идеалов последних. В этом отношении показательна судьба еще одного Тиберия Сем¬
прония Гракха, который, очевидно, являлся сыном указанного выше квестора. Так,
известно, что этот Гракх также имел какое-то отношение к выпуску монеты и около
11 г. до н. э. (когда Октавиан уже стал императором Августом) чеканил медные сестер¬
ции, дупондии и ассы со своим именем (ТІ. ЗЕМРКСШІѴЭ СКАССѴЭ) в. Известно
также, что он состоял в любовной связи с Юлией, дочерью Августа, за что был сослан
на остров Церцину (около североафриканского побережья), где впоследствии был убит
по приказанию Тиберия7 * 9.
Эти немногие сведения, которые могут быть почерпнуты из нумизматического ма¬
териала о судьбе потомков братьев Гракхов, интересны, как мы видели, для времени
правления и Августа и Тиберия. К сожалению, это единственное, что нам известно о
дальнейшей истории потомков Гракхов.
В.	Брабич
ЭФТАЛИТЫ И ИХ СОСЕДИ В IV в.
0	народе, называемом эфталиты, мир узнал впервые в 384 г. н. э., когда при осаде
Эдессы в персидском войске появились эфталиты, восточные соседи персов L Однако
после этого они еще свыше полувека были в тени и не играли значительной роли на
арене истории. Зато они это наверстали к середине V в.
4 В фундаментальном труде Н. А. Машкина, Принципат Августа, М.—Л.,
1949, подробно разбирается вопрос о генезисе принципата. В приложении содержится
описание монет эпохи Августа, в книге имеется 10 таблиц монет, но о денариях Тиберия
Гракха ничего не говорится.
6 Т. Broughton, The magistrates of the Roman republic, N. Y., т. II, 1952,
стр. 452, 476.
6	Grueber, ук. соч., т. И, стр. 85—86.
7	T а c., Ann., I, 53; cp. V e 1 1. P a t e г с., 1, 100.
1	R. Ghirshman Les Chionites— Hephtalites, Le Caire, 1948, стр. 82.
9	Вестник древней истории, № 1

130
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
Несмотря на то, что по поводу происхождения и этнической принадлежности эф-
талитов имеется огромная, уже почти необозримая литература, оба эти вопроса не мо¬
гут считаться решенными. Начнем с имени эфталитов, которых называли белые хунны.
Почему хунны и почему белые? Во-вторых, происходит ли этноним «эфталит» от имени
царя (как думал Гиршман), или от места обитания, или же это политический термин?
В-третьих, кем были эфталиты в расовом отношении? В-четвертых, где была их искон¬
ная земля? Ибо ее помещают и к северу и к востоку от Согда. И, наконец, какое место
занимали эфталиты в семье центральноазиатских народов, с которыми они соприка¬
сались гораздо чаще, чем с Ираном и Индией.
Вот вопросы, которые встают перед исследователем и без выяснения которых почти
вся история внутренней Азии в I тысячелетии н. э. остается неясной. Относи¬
тельно происхождения эфталитов существует несколько гипотез, которые я излагаю
кратко. Одни выводят эфталитов от юечжей. Эта гипотеза находит свое подтверждение·
в свидетельстве Прокопия: «хотя эфталиты народ Уннского племени, но они не смешаны
и не сносятся с известными нам Уннами, ибо ни смежной области у них нет, ни вблизи
от них не живут» 2. Это мнение разделяет наиболее серьезный исследователь эфталитон
Вивьен де Сен-Мартен 3, опираясь на Дегиня 4. Действительно, очень удобно объяс¬
нить название «Белые унны» сопоставлением загадочных эфталитов с народом юечжи,
кочевыми арийцами, но это встречает непреодолимое препятствие в свидетельстве
Бэй-ши, где, наряду с Йеда-эфталитами, упомянуты сами Да-юечжи — индоскифы 5.
К тому же, местное население называлось тохары, и источник отнюдь не отожествляет
их с эфталитами — йеда, идань (там же, стр. 286). При этом китайский автор Суй-шу
выводит лишь царствующую династию эфталитов от юечжей, а отнюдь не весь
народ. Вследствие этого гипотеза Вивьен де Сен-Мартена оказывается недока¬
занной .
По вопросу, откуда пришли эфталиты, также существует несколько точек зрения.
Шпехт выводил их из северного Китая 6 и относил их появление ко второй половине
V в. Однако известно, что персы воевали с эфталитами уже в первой половине V в.
Мнение Шпехта справедливо игнорируется Друэном 7 и Шаванном 8. По мнению
Паркера, эфталиты—это юебань9, тем самым он причисляет их к тюркам. Сходное мне¬
ние высказывают Блоше10 11 и С. П. Толстов 11, но это мнение разбивается о прямое ука¬
зание Бэй-ши, что язык эфталитов не тюркский 12. Грумм-Гржимайло предлагает ги¬
потезу, согласно которой ветвь юечжей попала на Алтай, объединилась с тамошними
2	Прокопий Кесарийский, История войн римлян с персами, перевод
С.	Д е с ту н и с а, СПб., 1876, I, стр. 20—21.
3	См. V. de S a i n t -М а г t i n., Les Huns blancs ou Ephtalites des historiens bysan-
tins, P., 1849.
4	Deguignes, Histoire générale des Huns, des Turcs, des Mogols et des autres
Tartares Occidentaux, P., 1756, т. I, ч. 2, стр. 325—326.
5	H. Я. Бичурин (Иакинф), Собрание сведений о народах, обитавших в.
Средней Азии в древпие времена. Л., 1950, т. И, стр. 266,	268. В дальнейшем
цитируется:	Иакинф, т., сл.
6	Sp ес h t, Etudes sur l'Asie Centrale d'après les historiens chinois, «Journal
Asiatique», cep. 8, II, 1883, стр. 349.
7	Drouin, Mémoire sur les Huns Ephtalites dans leur rapports avec les rois perses
Sassanides, «Le Muséon», 1895, т. XIV, стр. 143, 153.
eChavannes, Documents sur les Tou-kiue (Turcs) Occidentaux, «Сб. Трудов Орхон-
ской экспедиции», т. VI, СПб., 1903.
9	Е.Parker, A Thousand Years of the Tartars, Shanghai, 1895, стр. 168.
10	Introduction à l'histoire des Mongoles de F. A. Rachid ed-Din, Leiden — London,
1910, стр. 211.
11	С. П. T о л c t о в, Древний Хорезм, M., 1948.
13	Cp. P. P e 1 1 i о t, L'origine de T'ou-kiue, nom chinois des Turcs, T'oung Pao,
1915,стр. 688: «Эфталиты, коих нетпикакого основания считать тюркским племенем...».

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
131
динлиыами и в V в., разрушив Юебань, через Среднюю Азию пробралась в Тохаристан13.
Однако раскопки Пазырыка показали, что алтайские европеоиды не светловолосые
динлины, а темноволосые арийцы14. Н. Веселовский15 относит эфталитов к
арийцам, но не поясняет, откуда они взялись.
Из ныне существующих концепций можно привести мнение С. П. Толстова, кото¬
рый выводит эфталитов с берегов Сыр-Дарьи, в связи с «общим подъемом варварских
племен в IV в.» 16.
Эфталитской проблемы касался Маркварт 17. Взгляды этого талантливого исследо¬
вателя с течением времени менялись, но тем не менее сыграли свою роль при разра¬
ботке целого ряда проблем истории Востока, в том числе и эфталитской.
Уделяли внимание эфталитам Шаванн18 и Нольдеке19. Однако разбор
всех этих сочинений увел бы нас от самой проблемы в сторону истории проблемы. По¬
этому я останавливаюсь на новейших работах.
Статья Везендонка 20, построенная исключительно на немецких работах, скорее
запутывает, чем разрешает вопрос, и является шагом назад по сравнению с работами
Шаванна и Пельо. Эта статья Везендонка потеряла свое значение также и потому, что
эта тема получила остроумное освещение в работе Н. В. Пигулевской 21. Давая свод¬
ку сведений христианских авторов V в., Н. В. Пигулевская обращает внимание на тер¬
мин «белые гунны», на их антропологическое отличие от монголоидных гуннов При¬
черноморья, хорошо известных Приску Панийскому и Аммиану Марцеллину. К «бе¬
лым гуннам» она причисляет хионитов, кидаритов и эфталитов, отнюдь не смешивая их
между собою.
Эфталитской проблемы коснулся также Мак-Говерн 22. Он выводит эфталитов из
Турфана во II в. н. э. и предполагает наличие у них связей с Тибетом. Ниже мы уви¬
дим, почему его взгляд не может быть принят.
В «Истории Узбекистана» (1952 г.) нашли отражение взгляды С. П. Толстова.
А. М. Мандельштам полностью принял отожествление хионитов с эфталитами, считая, что
«это были группы кочевых племен, появившихся в среднеазиатском междуречье при¬
близительно в середине IV в. и подчинивших себе к началу VI в. огромную террито¬
рию от Северной Индии до Семиречья и от Хотана до границ Ирана» 23. К сожалению,
А. М. Мандельштам не заинтересовался вопросом, где в IV в. н. э. мог располагаться,
столь многочисленный народ, оставаясь к тому же не замеченным ни с востока китай¬
цами, ни с запада греками. При этом А. М. Мандельштам признает, что эфталиты были
13	Г. Е. Г р у м м - Г р ж и м а й л о, Западная Монголия и Урянхайский край,
Л., 1926, т. И, стр. 197—198.
14	С. И. Руденко, Культура населения Горного Алтая в скифское время, Л.,
1953, стр. 66.
15	Н. Веселовский, Несколько новых соображений по поводу «пересмотра»
вопроса о происхождении гуннов, ЖМНП, 1882, сент., стр. 100.
16	С. П. Толстов, По следам древнехорезмийской цивилизации, М.—Л., 1948.
17	I.Marquart, EranSahr nach der Geographie des Ps. Moses Xorenacii, B., 1901;
Marquart und de G г о о t, Das Reich Zabul und der Gott Zun vom 6—9 Jh.
Festschrift Sachau, B., 1915; Wehrot und Arang, 1938.
18	«C6. Трудов орхонской экспедиции», т. VI, СПб., 1903, стр. 229—233.
19	Т. N ö 1 d е k е, Geschichte der Perser und Araber zur Zeit der Sassaniden, L.,
1879, стр. 99.
20	О. G. von Wesendonk, Kusan, Cliioniten und Hephthaliten, «Klio», Lpz,
1933, Heft 2—3, стр. 336—346.
21	H. В. Пигулевская, Сирийские источники по истории народов СССР,
М.—Л., 1941, стр. 47—51.
22	М с. G о ѵ е г п, Early Empires of Central Asia, L·, 1939, стр. 399—420.
23	А. M. Мандельштам, О сложении таджикской народности в среднеази¬
атском междуречье, CA, XX (1954), стр. 59 — 62.

132
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
ираноязычны, а нам известно, что уже в III в. лесостепная граница западной Сибири
и Казахской степи была заселена уграми и, таким образом, предполагаемая прародина
эфталитов должна была помещаться в Голодной степи, а это место малопригодное для
прокормления большого народа.
Что же касается гипотезы Гиршмана о тождестве эфталитов и хионитов, то и по
паше время остается в силе вывод Шаванна,что хион, вернее кирмахион,—это назва¬
ние для племен между Уралом и Каспием, по соседству с древними угорскими племе¬
нами. Китайцы называли их хуни,инет оснований смешивать их с хупну. О былой
культурной близости угров с Ираном недвусмысленно говорит бляха из остякского мо¬
гильника , воспроизводящая древний образец. На ней изображен крылатый кентавр
«■с луком и в персидской тиаре 24. Для нас сейчас безразлично, попал ли этот сюжет
к уграм через Кавказ или через Ср. Азию, но важно, что связь угров с Ираном в первые
века н. э. имела место. Следовательно, персы должны были иметь специальное свое
'название для этого народа, а греки — знать персидское название. Поэтому, когда в
563 г. в Константинополь пришло посольство от хионитов, живущих среди авар, то его
•не спутали с эфталитами. Гиршман на основании нумизматического материала говорит о
царях с именем Hephtal. Но имена у эфталитских царей были совсем другие: Торамана,
Михиракула, которые читаются с тюркского: герой, раб Митры, или Готфар,
Фагониш, Катульф (Шахнамэ), происхождение которых неясно. Именно по
этой причине нумизматика не может быть опорой для определения эфта-
литского языка. Монеты, приписываемые эфталитам, имеют легенды на брах-
ми и пехлеви 25, титулы же, имена собственные и географические указывают на
тесные культурные связи с Ираном и Индией (напр., Sri Bahmana Vasudeva — там же,
стр. 645; или Sri Shahi; там же, стр. 654). Что же касается титулов, совпадающих с
тюркскими 26, то они скорее заимствованы тюрками у эфталитов, чем наоборот, так
как с тюркского языка они не читаются. Возможно, что эфталиты в свою очередь заим¬
ствовали титулатуру у кушан. Короче говоря, это не путь к решению вопроса.
Пельо правильно отметил, что нет никаких оснований считать эфталитов тюрками,
и в дальнейшем, когда они столкнулись друг с другом, тюрки никак не считали эф¬
талитов сколько-нибудь похожими на себя. Помимо этого, у нас есть прямое указание
Бэй-пш, что язык эфталитов отличен от жужаньского, гаогюйского и согдийского.
Итак, мы не можем точно сказать, на каком языке говорил народ, но знать и город¬
ское население говорили по-персидски (см. Ибн-аль Мукаффа и Мукадасси) 27. Именно
поэтому возникло прозвище эфталитского царя — Хушнаваз 28, которое было причи¬
ной крайне превратных мнений об эфталитском народе. Хотя полемика по этому вопросу
не входит в план моей работы, однако я хотел бы несколько остановиться на нем.
По легенде, прозвище «Хушнаваз» было дано эфталитскому царю за то, что он, бу¬
дучи влюблен в одну из придворных дам, так хорошо играл для нее на струнном инстру¬
менте навазе, что соловей прилетел и сел на струны 29. Не важно, насколько справедли¬
ва и точна легенда: Хушнаваз—слово персидское и общеупотребительное, означающее:
искусный музыкант. Однако Ач. Н. Бернштам 30, пишет: «яКушнавазя или в древней
форме аКушнаваря...». Эта «древняя форма» результат описки переписчика, не поста¬
24	С.И.Руденко, Предметы из остяцкого могильника возле Обдорска, «Мате¬
риалы по этнографии России», т. II, Изд. этногр. отд. Русского Музея, СПб., 1914,
стр. 52.
25	Heinrich F. J. Junker, Die hephtalischen Münzinschriften, «Sitzungsberichte
der preussischen Akademie der Wissenschaften», т. XXVII, B., 1930, стр. 641—661.
26	См. J unker, ук. соч., стр. 655, тегин, ябгу.
27	Marquart, ук. соч., стр. 88—89; Ghirschman, ук. соч., стр. 67.
28	Полемику о чтении этого имени см. Прокопий Кесарийски й, Ис¬
тория войн римлян с персами, в переводе С. Д естуниса, т. I, стр. 31, прим. 3.
29	Записано мною со слов Алифбека Хийшалова, шугнанец, 44 лет.
30	А. Н. Бернштам, Очерк истории гуннов, Л., 1950, стр. 184.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
133
вившего точку над з^’, из-за чего получилось р^. Кроме этого, ои неправильно тран¬
скрибирует первую букву £== к, тогда как нужно х. А. Н. Бернштам пытается сопо¬
ставить имя эфталитского царя с названием «кушан», но «кушан» пишется иначе, jU^aT
и ¿звуки разные. Для того чтобы увязать и конец слова с началом, он толкует его как
этноним «авар»,так что получается «соединение племенных названий кушан + авар»
(там же, стр. 190). При этом он отождествляет аваров с жужанями, а несколько выше
предполагает, что потомки гуннов откатились из Европы в Среднюю Азию, не объясняя,
однако, почему они назывались авары. Тут все неверно. Подлинное название офар
звучит не авар, а абар — обры. Греческая 3 передавала одинаково звуки в и б. Абары
не жужани, о чем знал еще Феофилакт Симокатта в VI в. Отступление гуннов в Среднюю
Азию, если бы оно было, случилось бы, по словам самого Бернштама, во второй поло¬
вине V в., а эфталиты появляются в первой. Если выправить эти ошибки, от концеп¬
ции А. Н. Бернштама не останется ничего.
Теперь вместо унылой проверки более или менее устаревших гипотез мы обратимся
непосредственно к тому, что нам известно о Средней Азии 384 г. Большая часть гипо¬
тез отпадает сама собой как только мы уточним историческую географию и хронологию
Средней Азии на этот год.
Кидариты. Известно, что на восточной границе Ирана до 468 г. находилось цар¬
ство кидаритов. В 468 г. столица их была взята шахом Перозом 31 и остатки кидаритов
откатились в Индию, где «завоевали пять государств» 32.
Вопрос о том, кто были кидариты, какое отношение они имели к эфталитам и пер¬
сам и когда возникло их государство, излагается разными авторами по-разному.
С.	П. Толстов пишет: «под именами кидаритов и хионитов, как известно, впервые
выступают на историческую арену эфталиты» 33. Гиршман, наоборот, считает, что Кидара
был наместник Балха, взбунтовавшийся против Шапура II в 367—368 гг. Его наслед¬
ники Пиро и Варахран были побеждены персами при помощи хионитов, и государство
погибло около 399 г. 34. Опираясь на текст Фауста Византийца, Гиршман считает также,
что Кидара был Аршакид, объединивший вокруг себя кушанов, недовольных персид¬
ским господством, и что он нанес персам поражение в 367—368 гг.
Однако в тексте источника Кидара не назван, и приписывание ему победы над Ша-
пуром II есть домысел автора, не только не находящий никакого подтверждения в
источниках, но и опровергающийся их показаниями (см. ниже). По мнению Мак-Го-
верна, кидаритов разбили и заставили бежать эфталиты, вторгшиеся с востока 35.
Но все эти предположения, разбиваются о показания источников.
В Бэй-пш указывается, что вождь группы юечжей Цидоло (Кидоло, ср. с именем
юечжийского вождя, воевавшего с хуннами около 165 г. до н. э.— Кидолу), желая
уйти от соседства с жужанями, перешел на юг и занял город Боло 36. Этот город ныне от¬
крыт в Каршинском оазисе С. К. Кабановым, который убедительно доказал, что сто¬
лица кидаритов помещалась именно там, а не в Балхе 37. Этим окончательно снимается
гипотеза Гиршмана, так как восставший против Шапура наместник сидел в Балхе.
Затем, указание на жужаньскую экспансию на запад дает возможность очень точ¬
но определить дату перехода Кидары с его народом на юг, на границу Ирана. Жужани
лишь однажды вели наступление на запад от Тарбагатая. Это было в 417—418 гг.,
когда зафиксирована китайской историей война Жужани и Юебани 38. Только тогда
81 Г. С. Дестунис, Сказания Приска Панийского, отрывок 35-й. Ученые за¬
писки второго отделения Имп. Академии Наук, кн. VII, вып. 1, СПб., 1861, стр. 98
32	И а к и н ф, ук. соч., т. II, стр. 264.
33	С.П.Толстов, По следам древнехорезмийской цивилизации, стр. 213
34	Ghirschman, ук. соч., стр. 79—80.
35	М с. Govern, ук. соч., стр. 408.
36	И а к и н ф, ук. соч., стр. 264.
37	С. К. К а б а н о в, ВДИ, 1953, № 2, стр. 201—207.
38	Дата этой войны рассчитана так: Датань, воевавший с Юебаныо, вступил на пре¬
стол в 414 г., в 415 г. он совершил набег на Китай, следовательно, был занят на востоке.

134
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
и могли прийти на юг кидариты, а эфталиты известны уже в IV в., следовательно, сами
они не кидариты, и к гибели их касательства не имеют.Таким образом,
установив даты существования царства Кидары: 418—468 гг., мы видим, что
этот вопрос выходит за хронологические рамки интересующего нас периода и
и что гипотезы, связывавшие эфталитови кидаритов, основаны на том, что хронология
Внутренней Азии не была до спх пор достаточно выяснена.
Хиониты. Первые сведения о хионитах содержатся у Аммиана Марцеллина.
В 356—357 гг. «Сапор... с трудом отражает в крайних пределах своего царства враждеб¬
ные народы», которые ниже названы «хиониты и евсены» 39.
Второй этноним удачно расшифрован Марквартом, который исправил текст и
прочел вместо «Eusenas»— «Cuseni», т. е. кушаны40, термин хиониты так просто не
раскрывается. Обратимся к фактам. Война персов с хионитами закончилась в 358 г.
миром и союзом. В 359 г. царь хионитов Грумбат сопутствовал шаханшаху Ирана в по¬
ходе на Амиду 41, где погиб его красавец-сын (там же, стр. 248) на глазах у нашего
автора, бывшего участником событий. Этот текст особенно важен, так как именно Ам-
миан Марцеллин описал монголоидную наружность хуннов, так его поразившую; значит
хиониты этим не отличались.
Определить территорию хионитов и области, где они соприкасались с персами,
помогает китайский текст V в., в котором сообщается, что приехали купцы из страны
«Судэ», где правит «Хуяи»42. Как выяснено японскими исследователями, Судэ — это
Согд 43, а в «Хуни» нельзя не узнать этнонима «хион». Здесь Согд понимается в самом
узком смысле, как область, прилегающая к Самарканду,и,очевидно, бои персов с хио¬
нитами происходили на территории между Мервом и Самаркандом. Но если так,
то где была исконная территория хионитов, из которой они в 356 г. вступили
в Согд?
Тут на помощь нам приходит текст Феофана Византийца, сообщающий, что в
6055 (563 г.) в Константинополь пришло посольство от кермихионов, обитающих среди
авар, около Океана 44. Этот текст был бы непонятен, если бы мы не знали: 1) о сущест¬
вовании племени «Вар», обитавшего рядом с племенем «Хуни» 45, и 2) что византийцы
считали Каспийское море заливом Океана, окружающего землю, и не имели представле¬
ния о северо-восточных очертаниях Каспия, что позволяло им смешивать его с Аралом.
Итак, следуя тексту, мы должны поместить исконную землю хионитов на северных
берегах Аральского и Каспийского морей, именно в тех местах, где С. П. Толстов об¬
наружил целый ряд «болотных городищ», которые, по его мнению, были «созданы сар¬
мато-аланскими и массагетскими племенами» 46. Видимо, здесь помещались хиониты и
их соседи вар, гранича на северо-западе с уграми, па севере с сабирами, а на востоке
с подлинными аварами, точнее абарами 47.
Следующий поход на Китай имел место в 424 г. Значит война с Юебанью падает на этот
промежуток. Уточнение достигается привлечением нумизматики. В 417 г. была вы¬
пущена монета с именем Кидары, но С. К. Кабанов считает датой основания кидарит-
ского царства 420 г. См. И а к и н ф, ук. соч., т. I, стр. 189 и т. II, стр. 259; ВДИ, 1956,
№ 2, стр. 172.
39	АммианМарцеллип, История (пер. Ю. КулаковскийиА. Со¬
нин), вып. 1, Киев, 1906, стр. 129.
40	Marquart, ук. соч., стр. 36.
41	Аммиан Марцеллин, там же, стр. 233.
42	И а к и н ф, ук. соч., т. II, стр. 260.
43	К. Enoki, The Origin of the White Huns or Hephtalites, «East and West»,
1955, № 3, стр. 231—238.
44	Ed. Cha vannes, ук. соч., стр. 231.
45Theophilacti Simocattae historiarum libri octo, Bonnae, 1834, VII,
7—9. Французский перевод Ed. Chavannes, стр. 246—247.
46	Толстов, ук. соч., стр. 218.
47	Сказания Приска П а н и й с к о г о, в пер. Деступиса, стр. 87.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
135
Описание дальнейшего хода событий мы находим у армянского автора Фавста
Бузанда 48. Он пишет, что во время правления Папа Аршакида, армянского царя
368—374 гг., персы прекратили военные действия против армян, ибо царь кушанов
Аршакуни, сидевший в Балхе, поднял войну против Шапура II и нанес ему сильное
поражение. В 374—377 гг. война продолжалась, и персы были снова разбиты. Этот
текст становится совершенно ясным, если учесть два обстоятельства. Во-первых,
в IV в. титул кушаншах давался персидскому наместнику восточной границы 49 и,
во-вторых, восточные Аршакиды, своевременно изменив парфянскому делу и примкнув
к Арташиру, сохранили свои владения и привилегии 50. Поэтому совершенно понятно,
почему Аршакид, с титулом кушаншах, сидел в персидской цитадели в Балхе. Также
неудивительно, что он восстал. Дополняя сведения Фавста Бузанда сообщениями
Моисея Хоренского и Моисея Каганкатуйского 51, мы можем ввести некоторые уточне¬
ния: высшая точка восстания приходится на 375—378 гг., причем ПІапур даже снял
войска с западной границы и прекратил войну с Римом. Хоны, т. е. хиониты, выступи¬
ли на поддержку восстания, разорвав союз с Ираном; восстание утихло при неизвест¬
ных обстоятельствах, но сразу же вслед за подавлением Аршакида в персидских вой¬
сках в 384 г. появляются эфталиты как союзники шаханшха. Это не может быть случай¬
ным совпадением. В самом деле, Балх лежит на границе иранского плоскогорья и
горной области около Памира. Задачей персидского наместника было наблюдение за
соседними горцами, и, можно думать, до восстания ему удавалось препятствовать их
объединению. Но как только это воздействие прекратилось, горные племена объеди¬
нились и покончили со своим врагом, чем и объясняется их союз с персидским царем.
Степные хиониты, поддерживавшие повстанцев, видимо, были разбиты, так как их
нажим на Иран с этого времени прекратился. Таким путем эфталиты вышли на арену
мировой истории. Однако для того, чтобы предлагаемая гипотеза получила подтвер¬
ждение, необходимо признать, что эфталиты были не среднеазиатскими степными ко¬
чевниками, а горцами Памира и Гиндукуша. Для этого рассмотрим сведения источни¬
ков, касающиеся непосредственно эфталитов.
Эфталиты. Несмотря на то, что полемика по эфталитской проблеме продолжается
уже 150 лет, мы по-прежнему не знаем ни происхождения эфталитов, ни языка, на
котором они говорили.
Для решения этих связанных друг с другом вопросов обратимся сперва к Бэй-
пш. «Вначале сей Дом показался за северною границею от Алтайских гор на юг, от Хо¬
гана на Запад» 52. Меридиан Алтая сходится с параллелью Хотана на оз. Лоб-нор.
Но это нельзя понимать буквально. Западнее Хотана находилась населенная область
зап. Тибета— Дар дистан, а еще западнее—Памир, Вахан и Ишкашим. Дарды, вос¬
точные арийцы, праиндусское племя, отставшее на пути в Индию.
Затем, оказывается, что основная территория эфталитов зафиксирована докумен¬
тально. При разгроме их державы тюрками и персами в 567 г.-эфталиты, низложив
своего последнего царя, подчинились персам 53. Табари дает перечисление областей,
изъявивших покорность шаху Ирана: Синд, Бост, ар-Рохадж (Арахозия), Забулистан,
Тохаристан, Дардистан, Кабулистан 54. Если мы отбросим индийские земли и Арахо-
зию, некогда отторгнутую от Ирана, то останутся горные долины по обе стороны Па¬
мира как основные земли эфталитов.
Затем, известно, что племенное наименование эфталитов было хуа. Напрашивает¬
ся мысль, что это слово сохранилось в названии Хутталян. Сопоставив это соображе¬
48	К. В. Тревер, Кушаны, хиониты, эфталиты по армянским источникам
IV—VII вв., «Советская археология», т. XXI, 1954, стр. 133—135.
49	Khristensen, L’lran sous les Sassanides, Copenhague, 1936, стр. 222.
50	К. Патканьян, Опыт истории династии Сасанидов, СПб., 1863, стр. 9.
51	Патканьян, ук. соч., стр. 28 и 29.
52	И а к и н ф, т. I, стр. 268.
53	F і г d о u s i, Le livre de Rois, trad. M o h 1., т. VI, стр. 312—315.
54	Noldeke, ук. соч., стр. 156. Ghirschman, ук. соч., стр. 94.

136
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
ние с предыдущим, мы можем предположить,что в Согдиану эфталиты попали не с се¬
вера, как предполагалось нашими предшественниками, а с юга. Затем отметим те эт¬
нографические черты, которые сохранила для нас история. В отношении образа жизни
эфталитов китайцы и европейцы резко расходятся. В Бэй-ши сказано: «Городов не име¬
ют, а живут в местах, привольных травою и водою, в войлочных кибитках. Летом из¬
бирают прохладные места, а зимою теплые» 55 56. В противовес этому Прокопий опреде¬
ленно утверждает: «Они не кочевники, подобно другим уннским племенам, но издревле
населяют плодоносную страну» 66. Прокопий об эфталитах знал со слов их непосред¬
ственных соседей — персов, и в согласии с ним Менандр, со слов тюрских послов, пи¬
шет, что эфталиты—народ оседлый, живут в домах57. Видимо, греки правы, а китай¬
ские авторы в данном случае ошиблись. Причина ошибки указана тут же: «в 516 г.
Мин-ди отправил посольство в Западный край для приобретения буддийских священ¬
ных книг. При сем посольстве находились два буддийских монаха: Фали и Хойшен.
Посольство возвратилось в... 523 г. Хойшен не принес никаких сведений о состоянии
пройденных им государств, ни о расстоянии дорог, а кратко сообщил общие понятия»,,
с досадой пишет составитель Бэй-ши, и я разделяю его чувство. Зато Хойшен не забыл
отметить, что в столице эфталитского царя «множество храмов и обелисков буддийскихг
и все украшены золотом». Обряд погребения — захоронение в земле вместе с личными
вещами58 59,а по Прокопию,— даже с сотрапезниками, вернее, нахлебниками, которых за¬
водили богатые эфталиты 60.
Общественный строй эфталитов характеризуется тем же Прокопием. «Образом
жизни они не похожи на других уннов и не живут как те, по-скотски, но состоят под
управлением одного царя, составляют благоустроенное гражданство, наблюдая
между собою и с соседями справедливость не хуже римлян или кого другого» 60.
Бэй-ши добавляет : «престол не передается наследственно, а получает его способней¬
ший из родственников. Наказания чрезмерно строги. За кражу без определения ко¬
личества положено отсечение головы, за украденное взыскивают в десять крат».
«Столица—есть лишь дворец царя» «около 10 ли в окружности (т. е. 5 км)у
это роскошный замок».
Особую важность имеет упоминание о форме брака. Эфталиты практиковали по¬
лиандрию, причем: «братья имели одну жену». Такая форма брака зафиксирована в
Тибете и только в среде оседлых тибетцев, а не у кянов III в. до н. э., кочевавших
в Амдо и истребленных синьбийцами в IV в. 61. Так как тибетцы, продвигаясь по до¬
лине Брамапутры,достигли припамирских долин довольно поздно, никак не раньше
V в., то естественно полагать, что они заимствовали полиандрию у аборигенов, а не
55	Иакинф, т. II, стр. 268.
56	Прокопий, История войн римлян с персами, т. I, стр. 22.
57	Сборник «Византийские историки», СПб., 1860, стр. 374. Сообщение Менандра
безусловно должно быть предпочтено сообщению Захарии Ритора (Пигулевска я,
ук. соч., стр. 165), который, перечисляя 13народов, живущих в палатках, называет
среди них эфталитов. Менандр получил эти сведения из первых рук, а Захария Ри¬
тор черпает материал из «писания о народах вселенной» Птоломея Филометра, состав¬
ленного «за 150 лет до рождения нашего спасителя» (там же), которое он пополняет.
Однако сведения Захарии недостоверны. Напр., он пишет, что Гуразн (Грузия), «земля
в Армении с языком, подобным греческому», и передает легенду об амазонках и людях-
псах. Очевидно, его сведения восходят к раннему источнику, а последний не мог ни¬
чего сообщить об эфталитах, но мог содержать сведения о юечжи, которые и были,
видимо, отождествлены Захарией с известными ему эфталитами. Юечжи, действительно,,
не оставляли кочевого быта, см. Иакинф, ук. соч., т. II, стр. 257 и Пигулев¬
ска я, ук. соч., стр. И.
58	Иакинф, т. II, стр. 269.
59	Прокопий, I, стр. 24.
60 П р о к о п и й, I, стр. 24—25.
81	М с Govern, ук. соч., стр. 406—407.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
137
наоборот. Видимо, не прошло даром тысячелетнее совместное пребывание их в тесном
общении и смешении с туземцами. В связи с вопросом о полиандрии эфталитов и ее
распространении необходимо привлечь этнографический материал — одежду 62.
Китайские историки единодушно сообщают, что женщина носит меховую шапку
с рогом, имеющим столько отростков, сколько у нее мужей. Крайне важно, что анало¬
гичный головной убор обнаружен у женщин Кафиристана и в северо-западной Индии,
т. е. в тех самых местах, где, по нашим предположениям, обитала основная масса эфта¬
литов. В индийской древности этот убор неизвестен, но встречается на монетах ку-
шанских царей, например Хувишки 63, т. е. опять-таки восходит к горной стране Па¬
мира и Гиндукуша, что подтверждает автохтонность сложения эфталитского народа.
Существует также местная традиция, согласно которой эфталй — местный народ,
так же как и тохары,в отличие от народа, образовавшего империю Кушан, название
которого в народной памяти не сохранилось. Мой рассказчик, Алифбек Хийшалов,
44 лет, шугнанец, получивший образование у исмаилитского пира, ссылался на руко¬
писи, прочтенные им в юности. Одну из них мне посчастливилось обнаружить издан¬
ной— это Та'гікЬ Ната-і-Нагаі 64. Там приведена легенда об основании Герата,
сообщающая, что некогда некто Тахмурасп, сын Хушанга, притеснял свой народ,
живший около Кандагара. Тогда 5000 человек из его народа ушли в сторону Кабула
и стали там жить, но из-за непригодности климата перешли в страну гуров, а оттуда
в местность Аубэ; там они рассорились до открытой войны, и часть их ушла в место,
называемое Кушан Олвийан, т. е. Высокие Кушаны. Имя предводителя оставшихся
было Хаятлэ (там же, стр. 30). Я опускаю описание конфликта между уходившими и
остававшимися. Для нас важно другое: в имени Хаятлэ нельзя не узнать этнонима
Хайталь и Ьеріаі. Топоним Кушан датирует нам событие первыми веками н. э., хотя
автор пытается отнести основание своего города в глубокую древность, сообщая: «это
было в эпоху Мусы» (там же, стр. 32) и упоминая как современника событий Мину-
чихра, сына Ирэджа, внука Феридуна.
Благодаря вышеприведенному известию мы можем уточнить не только время сло¬
жения группы людей, связанных общей судьбой, в народ хайталь, но и место, где это
сложение произошло. Мы можем даже определить, почему й откуда возникло у этого
народа второе название — эфталиты. Обратимся к географии. В Бэй-ши сказано:
«Вначале сей Дом показался за северною границей от Алтайских гор на юг, от Хотана
на запад» (Иакинф, т. II, стр. 268). На запад от Хотана лежит Памир, по одну сторону
коего находилась населенная область западного Тибета — Дардистан, а по другую аф¬
ганский Ишкашим. Дардистан входил в состав государства эфталитов, что видно из
перечисления областей, доставшихся в 567 г. Хосрою Ануширвану, а в Бадахшане
в районе Файзабада находится долина Ефталь 65. Это богатая долина, с прекрасным
климатом, но ныне приходящая в запустение, так как река, протекающая через нее,
углубила свое дно, так что она теперь течет в глубоком ущелье. Стало затруднительно
брать из нее воду для орошения, и сады пропали, остались только богарные поля, от
чего, естественно, сократилось население, ибо сады не могут прокормить большое число
людей 66. Ныне в долине Ефталь живет всего около 12 000 человек. От окрестных
жителей они отличаются белым цветом лица и говорят на персидском языке, но «пред¬
ками своими считают афганцев и являются наиболее храбрыми среди афганских пле¬
62 К. А. Иностранцев, Венец индо-скифского царя, тюрбан индийцев
в античном искусстве и женский головной убор Кафиристана, Изв. ИАН, СПб., 1909.
83 Иностранцев, ук. соч., стр. 138.
64	Ta'rikh Nama-i Harat, персидский текст, Calcutta, 1944, стр. 30—31.
65	Бурхан-уд-Дин-хан-и-Кушкеки, Каттаган и Бадахшан, Таш¬
кент, 1926, пер. с перс. П. П. Введенского под редакцией А. А. С е м е н о в а,
стр. 108 и сл.; G hi rschman, ук. соч., стр. 99, прим. 5 и 104.
66	Эта подробность записана мною со слов Алифбека Хийшалова. Река Ефталь
впадает в реку Кокиа справа. Б у р х а н-у д-Д и н..., ук. соч., стр. 108.

138
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
мен»67. Район долины Ефталь носит название Хафталь, и А. А. Семенов высказал пред¬
положение, к сожалению, оставшееся незамеченным, что это название дано еще эфта-
литами.
В этой долине лежат развалины города, который назывался Зардив, потому что в
нем помещались статуи Будды. Видимо, именно этот город описан буддийским мона¬
хом Хойшенем, путешествовавшим по поручению императора Мин-ди с 516 по 523 г.
Он пишет, что в столице эфталитского царя «множество храмов и обелисков буддийских,
и все украшены золотом» (Иакинф, т. II, стр. 268).
Итак, территория эфталитов точно локализуется в горной стране вокруг Памира,
и нет никакой надобности выводить их из стран отдаленных. Я не решаю здесь вопрос:
дало ли племя свое имя долине, или, наоборот, само получило название от места оби¬
тания. Для нашей темы это не существенно. Важно другое: эфталиты сложились
в народ в горной области Памира.
Надо думать, что в эпоху их расширения и политического господства название
«эфталиты» распространялось на всех подданных эфталитского царя, как это постоянно
бывает в Азии, но с падением державы оно осталось за жителями долины в окрестно¬
стях Файзабада.
Уточнив, насколько возможно, черты быта и строя эфталитов, обратимся к основ¬
ному вопросу — их этнической принадлежности. Тут мы сразу вступаем в область ги¬
потез. Составитель Бэй-ши сразу предлагает две: «владетельный дом Йеда происходит
от одного рода с Большим Юечжы. Другие сказывают, что Йеда есть отрасль гаогюй-
ского племени». Вторая гипотеза явно покоится па ошибочном предположении, что эф¬
талиты— кочевники, и опровергается тут же приведенным сообщением: «язык жителей
совершенно отличен от языков и жужаньского, и гаогюйского, и тюркского», т. е.
древнемонгольского, древнетюркского и согдийского (Иакинф упорно считает населе¬
ние Средней Азии в любое время тюркским). Правда, некоторые известные эфталит-
ские слова встречаются у древних тюрок, но это заимствованные тюрками титулы: на¬
пример, тегин— царевич, наследный принц и ябгу — вице-король.
Обратимся к антропологии горной страны Памира и Гиндукуша, где,по истори¬
ческим данным, базировались эфталиты. Подавляющее большинство населения там
принадлежит к памиро-ферганской расе, но одно из четырех патанских племен — аф-
риди — рыжеволосы и голубоглазы. Этот тип часто встречается среди афганцев,
памирцев и редко среди горных таджиков 68. Попытки объяснить это альбиносизмом 69,
которые делались 30 лет назад, явно не состоятельны. Тут скрещение двух расовых
типов, точнее двух рас II порядка, но, прежде чем делать вывод, заглянем в историю.
Именно теперь нам необходимы синонимы их названия: 1) белые хунны (визан¬
тийское) и хуна (индийское) и 2) бади — местное название горных племен Ишкашима.
Вади ныне этимологизируется от слова (бад)-ветер 70, но это явное осмысление непонят¬
ного чужого слова. Этноним Бади и Байди мы находим в западном Китае, причем
смысл последнего будет: белые ди, а ди— народность, вошедшая как компонент в со¬
став народа хунну; не отсюда ли «белые хунны»?
Народ ди был не китайским. Себя китайцы в древности называли «черноволосы¬
ми», а динлины были белокуры и голубоглазы. Одно из их племен называлось чиди,
т. е. красные ди. Тип их, восстановленный на основании сводки сведений, «характе¬
ризуется следующими признаками: рост средний, часто высокий, плотное и крепкое
телосложение, продолговатое лицо, цвет кожи белый с румянцем на щеках, белокурые
87 Б ур хан-уд-Дин..., ук. соч., стр. 108.
68	М. Longworth Dames, Afganistan, Encyclopédie de l’islam, 1913,
стр. 152.
69	В средние века в Бадахшане голубые глаза считались признаком красоты.
Поэт Саади Бадахшанский пишет: «Не черни голубые глаза, они и так хороши». Извест¬
но, что черноглазые народы считают голубые глаза уродством. Значит, на Памире было
так много голубоглазых, что это было нормой, а не исключением.
70	Записано мною со слов Алифбека Хийшалова.

ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
139
волосы, нос выдающийся вперед, прямой, часто орлиный, светлые глаза» 71. Китайцы
называли их «рыжеволосые дьяволы».
Выводы Г. Е. Грумм-Гржимайло выдержали испытание временем и 30 лет спустя
с некоторыми поправками и оговорками вошли в золотой фонд науки 72. На основании
их восстановлена большая часть истории ранних кочевников и их взаимоотношений
с Китаем. Общеизвестными потомками красных ди, т. е. чиди, являются древние уй¬
гуры, которых нельзя смешивать с современными носителями этого имени. На китай¬
ском рисунке уйгур изображен «человеком с толстым носом, большими глазами и силь¬
но развитою растительностью на лице и на всем теле и, между прочим, с бородой, на¬
чинавшейся под нижней губой, с пышными усами и густыми бровями» 73. Ныне потом¬
ки их уцелели только в Нань-шане — провинции Ганьсу, на своей прародине. «У них
нет косоглазия и желтизны в лице» 74. Тип племен ди характерен также для древних
хуннов, лишь позднее вобравших в себя монголоидную примесь. Он характеризуется со¬
четанием широких скул и выступающего носа. Последний считался даже отличительным
признаком хуннов, и когда Ши Минь издал повеление предать смерти до единого хун-
на в государстве... «погибло много китайцев с возвышенными носами» 75. Тип этот
зафиксирован в барельефе эпохи Хань, изображающем битву хуннов с китайцами 76.
А вот описание типа африди:	«высокие, сильные, но худощавые, с выступаю¬
щими скулами, с резким профилем и с ресницами, загнутыми вверх. Они отличают¬
ся от прочих афганцев» 77. Совпадение этнонима и физического типа вряд ли может
быт ь случайны м.
Но мало этого: совпадают даты изгнания белых ди из Китая и их наличия в Гинду¬
куше. В числе данников персидской монархии названы апариты 78, которых считают
предками африди 79. Тем самым отметаются все возможности позднего появления
африди в Гиндукуше, и это уже третье совпадение. Первоначальное название при¬
шельцев из Китая— бади, можно думать, сохранилось в топониме Бадахшан. Впер¬
вые Бадахшан назван в VII в. в описании путешествия Сюань Цзана 80, но В. В. Бар¬
тольд указывает, что оно фигурировало и в V в., так как один из эфталитских царей дал
области Джирм, Бадахшан и окрестности Болюра в удел своему сыну 81. Значит про¬
исхождение этого топонима лежит еще древнее.
До 636 г. до н. э. чиди и байди жили рядом в Хэси,по в указанный год были изгнаны
китайским князем Вынь-гуном 82. Дальнейшая история красных ди, т. е. телеских
племен, в частности уйгуров, ясна, но куда девались белые? Так как ни на севере,
в степи, ни на юге, в Тибете, ни на востоке, в Китае, их определенно не было, то остается
71	Грум м-Г ржимайло, ук. соч., стр. 31—35.
72	Эти взгляды разобраны автором в статье «Диилинская проблема». Доклад на
заседании Гос. Музея Этнографии, июнь 1956 г., см. Известия ВГО, 1959, № 1.
73	Грумм-Гржимайло, ук. соч., стр. 18. Здесь же приведена литература.
74	G. Е. М а л о в, Отчет о путешествии к уйгурам и саларам, Изв. Русск. Коми¬
тета для изучения Средней и Восточной Азии, сер. II, № 1, стр. 96—97.
75	Грум м-Г ржимайло, ук. соч., стр. 15; И а к и н ф, Статистическое опи¬
сание китайской империи, т. II, стр. 74—75.
76	Сычуань Ханьдай хуасен цюань-цзи. Составитель В э н ь Ю., Шанхай, 1955,
табл. 1 (на китайском языке).
77	М. Longworth Dames, Afridis, Encyclopédie de l’Islam, t. I; 1913,
стр. 179.
78	Геродот, История в девяти книгах, пер. Ф. М и щ е н к а, М., 1888, т. I,
стр. 268.
79	Longworth Dames, Afridis.
60 V. Bartbold, Badakhshan, Encyclopédie de l’Islam, т. I, 1913, стр. 563—564.
81	Бартольд, Туркестан..., т. I, стр. 91. Текст восходит к древнему, так как
рядом упомянут Болюр, княжество, уничтоженное в VIII в., см. И аки н ф, ук. соч.,
т. II, стр. 319—320.
82	И а к и п ф, т. I, стр. 43.

140
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
искать их на западе, и действительно, припамирские бади и африди на склонах Гинду¬
куша вполне соответствуют типу древних аборигенов Китая, несмотря на примесь
черноволосых арийцев средиземноморской и памиро-ферганской рас II порядка.
Опираюсь на прямое указание Прокопия Кесарийского «Из всех уннов они одни
белы телом и не безобразны лицом» 83. Прокопий знал хорошо кочевых гуннов При¬
черноморья с их ярко выраженной монголоидностыо,которая ему, как и Аммиану Мар-
целлину и Иордану, представлялась верхом безобразия 84. Поэтому его замечание
особенно ценно, так как он подчеркивает этнические особенности, которые не могут
не броситься в глаза. К VI в. вся степная полоса Азии уже была занята монголоид¬
ным элементом. Блондины — кыргызы и кипчаки держались только в Саяно-Алтае
и проникнуть оттуда незамеченными на Памир не могли никак, а зафиксированного
передвижения не было. Значит происхождение памирских блондинов надо искать в дру¬
гое время и в другом месте — таковым окажется северо-западный Китай, где в гор¬
ных пещерах обитали воинственные племена ди, голубоглазые блондины 85.
Однако всего сказанного недостаточно для того, чтобы установить, что эфталиты
в узком значении были потомками пришлых байди, а не местным племенем. Этот необ¬
ходимый корректив вносит синоним—белые хунны (визант.) и хуна (инд.). Это дает
основание отожествить эфталитское ядро с голубоглазыми блондинами африди и искать,
их предков среди «рыжих дьяволов» древнего Китая 86.
Теперь уже мы вправе сделать вывод.
Итак, горная область Памира и Гиндукуша была населена арийскими племенами
индо-иранской группы. В конце VII в. до н. э. к ним пришло светловолосое племя
байди с границ Китая. За 800 лет оно акклиматизировалось и отчасти смешалось
с туземцами. В Кушанское время, I—II вв., одна из ветвей этого племени, хуа, посе¬
лившаяся в долине Ефталь, получила новое имя: йеда (китайское), ефталиты (грече¬
ское), хайталь (арабское) от названия долины или от имени первого вождя. В конце
IV в. это уже организованное племя, а в начале V в. государство с претензией на геге¬
монию во внутренней Азии и Индии. Такое расширение происходит за счет объедине¬
ния всех горных племен Памира и Гиндукуша, что связано с расширением понятия
эфталит.
Дальнейшее возвышение их в V в. и гибель в VI в. выходят за хронологические
рамки данной темы и составят предмет другого исследования. Фундаментом для неге
будет установление того факта, что эфталиты—это горцы, а отнюдь не степняки, чте
Согдиану они захватывали, следовательно, с юга, и что пришлый компонент сросся
с местным задолго до того, как возникла этнополитическая целостность, называемая
пыне эфталиты 87.
Наконец, последний вопрос: куда девались эфталиты, имевшие такое широкое
распространение в V—VI вв.? Среднеазиатские эфталиты подверглись тюркскому влия-
пию 88; индийские — вошли в состав раджпутов 89, а оставшиеся в горах сейчас
считают себя афганцами. Как народ они перестали существовать после тюркского по¬
грома 567 г.
Л. Н. Гумилев
83	Прокопий, История войн римлян с персами, т. I, стр. 22.
84	Аммиан Марцеллин, История (пер. Ю. А. Кулаковского,
т. III, стр. 237).
85	М с. Govern, ук. соч., стр. 100 и 432.
88 Л. Н. Гумилев, Становление хуннов, «Сборник Трудов Отдела истории
Первобытной Культуры Гос. Эрмитажа» (печатается).
87	Считаю своим долгом отметить, что к сходному выводу пришел японский уче¬
ный Enoki; его работа стала мне известна после завершения данной статьи и доклада,
прочитанного в ОЗВ Гос. Эрмитажа.
88	«Советская археология», т. XX, 1954, стр. 62.
89Баннерджи и Синха, История Индии, М., 1954, стр. 94—95.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
О НЕКОТОРЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ В СОВРЕМЕННОЙ БУРЖУАЗНОЙ
ИСТОРИОГРАФИИ АНТИЧНОСТИ
От редакции
Ниже печатаются итоги обсуждения в Секторе древней истории Института истории
АН СССР постановки ряда проблем истории древней Греции и Рима в современной бур¬
жуазной историографии. Члены Сектора в своих высказываниях затрагивали те из
этих проблем, которые более других связаны с их научными интересами. Отсюда
ясно, что при этом отнюдь не ставилась задача охватить все главные вопросы. Редак¬
ция считает, что в целом эти высказывания в известной мере характеризуют напра¬
вления современной буржуазной исторической мысли, главным образом в тех ее чертах,
которые являются методологически неприемлемыми для советских исследователей.
При публикации высказываний сохраняется их последовательность. Ни авторы,
ни редакция не стремились к тому, чтобы эта последовательность полностью отражала
последовательность хода исторического развития. Редакция не считала необходимым
придавать публикуемому материалу более систематическую форму, памятуя о самом
характере этого материала, представляющего непосредственный отклик па вопросы,
которые не могут не интересовать каждого историка древнего мира.
О НЕКОТОРЫХ ОЦЕНКАХ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ
ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Античная Греция продолжает привлекать большой интерес современных буржуаз¬
ных историков. Буржуазные идеологи ищут в ее истории ключи к пониманию и разре¬
шению острых проблем, выдвигаемых современностью. Одной из таких проблем яв¬
ляется проблема демократии и власти; в эту проблему, естественно, включается вопрос
о сущности и форме древнегреческой государственности. По этому вопросу современные
прогрессивные и реакционные историки резко расходятся. Первые продолжают сосре¬
дотачивать свое внимание на демократических Афинах, вторые — на Спарте; конечно,
и реакционные историки изучают государственность Афин, но всегда с резким «раз¬
облачающим» осуждением. Однако оба эти широко понимаемые направления современ¬
ной историографии исходят из одного и того же основного понятия о древнегреческой
государственности, именпо из понятия о полисе, замкнутом автаркичном городе-госу¬
дарстве, как о единственном в античной Греции виде государства. В то же время древ¬
негреческое государство трактуется вполне модернизаторски. В любом современном
труде по истории древней Греции, в общих ли «историях Греции», например Джа-
нслли г, Вилькена 1 2, Де Санктиса 3 и др., или в более специальных трудах, как Мар-
1	G. Gianelli, Trattato di Storia greca, Firenze, 1951.
2	U. W i 1 c k e n, Griechische Geschichte, München, Oldenburg, 1951.
3	G. De Sanctis, Storia dei Greci, Firenze, 1940.

142
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
тэна 4 или Штира 5, во всех этих книгах при всем разнообразии точек зрения авторов,
политической, экономической, культурной единицей Греции является полис, «город-
государство». Но чем отличается этот полис от городов-государств средневековой Ев¬
ропы или городов современности, чем обусловливаются те черты полисов, которые ха¬
рактеризуются как «античные»,— такой проблемы современная буржуазная историо¬
графия не ставит. Полис мыслится как современное государство, только в миниатюре,
причем он часто представляется как носитель тех или иных современных социально-
политических идеалов.
Афины V века рассматриваются типичным для реакционной историографии авто¬
ром, вышедшим из школы Белоха, Джанелли, как высшее развитие демократии;
афинский демос проявлял все пороки, которые могут быть свойственны государствен¬
ной власти.Если Афины перед Пелопоннесской войной и достигли исторически высокого
положения, то этим они были обязаны не демократии, а Периклу, власть которого име¬
ла монархические черты; главной ошибкой Перикла было то, что он допустил «диар¬
хию», не устранил окончательно массу от активной роли в политике и допустил, чтобы
масса его свергла. Джанелли повторяет полные ненависти тирады Платона и Аристо¬
теля о демократии как о разнузданном коллективном тиране, подчеркивая, что это
свойственно «всякой радикальной демократии». Конечный разгром Афин в Пелопон¬
несской войне был результатом господства радикальной демократии после смерти
Перикла. «Тоталитарное государство есть крайнее заострение демократии,— пишет
Джанелли,— и, при конечном анализе, ее отрицание; демос, потеряв из виду есте¬
ственные границы своей власти, превращается из правителя в своего собственного ти¬
рана». Характеризуя «социальное разложение», Джанелли говорит о «борьбе классов»,
в которой «крайние фракции» упичтожают «здоровую демократию», «более деятельное
гражданство вытесняется... капиталистической олигархией и пролетариатом». По¬
лис, таким образом, мыслится Джанелли как миниатюра современного государства,
которая используется для «научного» обоснования и пропаганды одного из видов со¬
временной империалистической идеологии, резко антисоветского по своей направлен¬
ности.
Стремление исторически «доказать» ничтожество демократии, полную якобы не¬
способность масс к политическому и культурному созиданию широко распространено
в современной буржуазной историографии античной Греции, особенно американ¬
ской.
Такова, например, книга крупного американского историка, еще с начала текуще¬
го столетия много писавшего по античной истории, Прентиса в. Прентис дает ряд очер¬
ков истории Греции и самыми заглавиями этих очерков проводит параллель между
развитием афинской демократии на фоне военно-политических событий и историей
США в первую мировую войну. После главы «Персидские войны» следует гла¬
ва «Абсолютная демократия», где говорится: «В Афинах V века до н. э. граждане,
у которых практически не было земли или капитала и которые едва ли располагали
каким-либо доходом, кроме заработной платы, численно превосходили остальную часть
имевших право голоса, так же, как это бывает в современных государствах... Если
один класс граждан настолько многочисленен, что может подавить при голосовании все
остальные классы, взятые вместе, то этот класс претендует на контроль над правитель¬
ством и государством. Это—тенденция, общая всем демократиям». Затем следует изо¬
бражение развития афинской демократии, и она характеризуется как власть чисто
городских элементов; эти демократы образуют «партию»; «многие члены этой партии бы¬
ли отравлены политической властью и материальным благополучием,которое они недав¬
но приобрели; многие, если не подавляющее большинство из них, были невежественны,
близоруки и неспособны к разумным суждениям: они твердо голосовали против уна¬
4	V. Martin, La vie internationale dans la Grèce des cités, P., 1940.
5	H. S t i e r, Grundlagen und Sinn der griechischen Geschichte, Stuttgart, 1957.
• W. Prentice, The Ancient Greeks, Princeton, 1943

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
143
следованных богатств или привилегий и игнорировали интересы всех классов, кроме
своего собственного...» И далее: «Политика Перикла вовлекла его народ в катастрофи¬
ческую войну, и политические нововведения, которые с\ч продолжал защищать, при
которых вся власть без остатка стала в конечном счете зависимой от голосования боль¬
шинства, сделала Афины после его смерти неспособными выиграть войну или залечить
ее раны». В этом месте Прентис сочувственно цитирует своего немецкого коллегу
Ганса Богнера:«...Перикл был вынужден водворить в Афинах диктатуру пролетариата».
В названиях следующих глав выражается тенденция полного уподобления Греции со¬
временной империалистической действительности: «Мировая война 431—404 гг.»;
дальнейшая глава—«Последняя возможность» (имеется в виду второй афинский сою?)
и последняя глава — «Мировая империя».
Наряду с подобной трактовкой замкнутого полиса в буржуазной историографии
можно найти и попытку аналогий между проблемой политического объединения Эл¬
лады, объединения автономных полисов путем частичного отказа каждого из них от
своего суверенитета и возникшей в связи со второй мировой войной идеей мировой
политической организации.
В этом отношении типична статья американского историка Крамера 7 «Значение
опыта Делосской конфедерации для движения в пользу мирового политического объе¬
динения», напечатанная в 1943 г. Крамер утверждает, что опыт Делосского морского
союза гораздо более поучителен для «современных проблем», чем опыт Американской
федерации, так как Делосский союз сложился из самостоятельных государств и при¬
том находившихся на разных ступенях исторического развития — как и мир в 1943 г·
Интересно, что Крамер подчеркивает наличие у греков сознания своего единства; при
учреждении Делосского союза возникло множество политических вопросов, «столь же
основательных для Эгейского мира, как и для мира современного, связанных с заме¬
ной чисто негативного умения сокрушить врага позитивной динамикой и с развитием
нового национализма, бок о бок с новым интернационализмом»; «эти спорные вопросы
никогда, сколько я знаю,— продолжает Крамер,— не были констатированы у афин¬
ских деятелей». Этими словами Крамер выдвигает весьма важные проблемы древнегре¬
ческой государственности, но в вульгарно-модернизаторском аспекте. Крамер про¬
слеживает далее развитие власти Афин и превращение бывших союзников в поддан¬
ных. «Уроки греческого эксперимента неотразимы,— пишет Крамер.— Мы видели,
что интенсивное желание говорящих по-гречески наций объединиться, исходящее
из военного сотрудничества, сознание общности интересов, расы и языка и их страх
перед общим врагом были недостаточны, чтобы обеспечить успех конфедерации».
Статья заканчивается рассмотрением современной политической ситуации, в которой
роль Спарты якобы «играет Россия».
На ту же тему была написана статья крупного английского экономиста и по¬
литика, известного также историкам античности по его книге «Греческое госу¬
дарство» и ряду статей, А. Зиммерна под заглавием «Афины и Америка», напечатан¬
ная в том же журнале «The Classical Journal».
Проблеме эллинской государственности в национальном аспекте посвящен один
из основных докладов по античной истории на Римском конгрессе 1954 г. 8. Крупный
современный исследователь государственной культуры древней Греции Г. Шефер в
этом докладе говорит о развитии национального самосознания греков, носителем ко¬
торого была, как он утверждает, родовая знать; вместе с тем шло развитие связей между
полибами, но сами полисы являлись замкнутыми политическими единствами. Опре¬
деляющей силой и здесь была знать, направлявшая процесс колонизации и создавшая
институт проксении. Развитие демократии после Греко-персидских войн обозначало
7	F. Kramer, The Implication of the Delian Confederacy for «Union Now» Move¬
ments, «The Classical Journal», 1943, № 7, CTp. 391—400.
8	H. Schaefer. Das Problem der griechischen Nationalität, «Relazioni del X
Congresso Internazionale di Scienze Storiche», t. II, CTp. 297—373.

144
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
упадок влияния знати; тем самым естественный базис национального единства был
подорван. Но — и это весьма интересно и ново — Шефер признает крупную роль Афин¬
ской морской державы в укреплении национального и, в известной степени, полити¬
ческого единства Греции; однако своекорыстная политика Афин в сильнейшей степени
ослабляла положительный эффект державы. В IV в. греки «пытались создавать более
крупные политические организмы путем преодоления замкнутости коллектива как типа
государства (Abgeschlossenheit des Gemeinwesens als Staatstypus)». Шефер усматривает
элементы политического единства и в эллинской действительности и в эллинском поли¬
тическом самосознании, но исходит при этом из идеи, что родовая знать была главной
носительницей этого единства; по отношению же к роли афинской и вообще греческой
демократии в национальном самосознании и политическом единстве Греции ясности
мыслей у Шефера мы не находим.
Той же проблеме посвящена и вызвавшая большой интерес книга западногерман¬
ского профессора Штира. Штир полагает, что «политические отношения между гре¬
ческими государствами должны в полной мере называться интернациональными»;
но для него это не значит, что не существовало сознававшегося самими греками куль¬
турно-политического единства Греции; он ссылается на пример Европы XVIII—XIX вв.
Штир, таким образом, подменяет понятие национальности представлением о замкну¬
том локальном единстве; это дает ему возможность провести аналогию между древне¬
греческой действительностью и современной империалистической политикой и идео¬
логией.
«Царский» мир 387 г. Штир совершенно ошибочно рассматривает как в высокой
мере «национальный» акт греческой истории: на стр. 169 он пишет: «не может быть во¬
проса о том, что в «Царском мире» действительно были высказаны затаеннейшие жела¬
ния эллинов». Можно только удивляться, что столь эрудированный автор, как Штир, так
грубо смешивает политические стремления олигархических, проспартанских группи¬
ровок с политической программой афинской демократии! В дальнейшем подводит¬
ся итог: «При спокойной проверке мы вновь и вновь возвращаемся к тому, чтобы
признать за греческим государством-полисом явно выраженный характер нацио¬
нальной государственности (Nationalen Staatswesen), так что исчезает затруднение,
вызываемое тем, что античная государственная мысль не знала национального го¬
сударства как промежуточную ступень между городом-государством и мировой импе¬
рией...».
Таким образом, древнегреческие гор о да-государства при всей своей замкнутости
располагали, согласно Штиру, чертами «национальной государственности», позволив¬
шей им мечтать о слиянии в мировую империю под властью персидского царя, причем
они должны были сохранить свою «национальную государственность». Перед нами
полное искажение политической действительности IV в. для аргументации в пользу
мировой империи под главенством США.
В тесной связи с этой проблемой древнегреческой государственности находит¬
ся и другая проблема греческой истории, широко используемая для реакционной
политической пропаганды. Это — кризис полиса и возникновение власти Маке¬
донии.
Утверждение, что греческий полис в IV в. до н. э. переживал кризис, является об¬
щераспространенным. Но на ряд важных вопросов, связанных с этим утверждением,
обоснованных и ясных ответов существует недостаточно. Это дает возможность с тем
большей легкостью использовать историю IV века для попыток полного дезавуирования
демократии, с одной стороны, и создания ореола вокруг монархической власти,—
с другой. Построение уже цитированной книги Джанелли имеет в виду достижение этих
двух целей; центральное место в книге отведено специально сконструированному Джа-
пелли периоду — 431—346 гг. до н. э., т. е. с начала Пелопоннесской войны и до Фило-
кратова мира, впервые формально утвердившего политический авторитет Филиппа II
в Греции; весь этот период изображается как господство необузданной демократии и
обусловленное этим господством политическое разложение Эллады. Следующий, по
Джанелли, период — это возрождение Эллады под властью македонских царей, начи¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
145
ная с Филиппа II и вплоть до Антигона Досона включительно (конец III в.); про по¬
следнего говорится, что под его властью свободный греческий народ обрел свое поли¬
тическое единство; нельзя не вспомнить при этом, что Антигон Досон, опираясь на
антинародные группировки в Элладе, разгромил возглавлявшееся Клеоменом III Спар¬
танским подлинное демократическое и революционное движение, ставившее целью поли¬
тическое объединение Эллады.
Вопросы политической идеологии древней Греции тоже привлекают к себе не¬
малое внимание за последнее десятилетие, но трактовка этих вопросов не отличается
существенной новизной. По-прежнему греческая политическая мысль рассматривается
в рамках полиса. По-прежнему Платон и Аристотель выступают как завершители и
абсолютные выразители политической идеологии классической Греции; несколько но¬
вым является, пожалуй, то весьма интересное обстоятельство, что и Платона теперь
стремятся сделать выразителем некоторых стремлений демократии. Почти во всех но¬
вейших работах подчеркивается высокая политическая лояльность Сократа и Пла¬
тона (VII письмо); Платон, вслед за Сократом, нашел будто бы путь к объединению ис¬
конной полярной противоположности двух типов древнегреческой государственности:
дорийской и ионийской, Спарты и Афин (например, в «Менексене» Платон говорит,
что в свои лучшие годы Афины были «демократической аристократией»). Сократ устра¬
нил революционное учение софистов об естественном праве и ввел классическое уче¬
ние о праве, которое было завершено Платоном и Аристотелем 9. Для Фердросс-
Дроссберга «Законы» Платона не упадочное произведение стареющего философа, но
его наиболее всеобъемлющий и глубокий труд, в основе которого лежат демократи¬
ческие принципы — выборность должностных лиц; для Фердросс-Дроссберга в Платоне
объединяются все более ранние направления политической мысли, из него исходят
все последующие. Достойно внимания, что этот автор стремится найти у Платона эле¬
менты демократической идеологии (ведь эта идеология изучалась крайне мало), но
тенденция найти демократические основы в произведении, которое самым крайним
образом отрицает идеологию древнегреческой демократии, — характерна; автор вы¬
ступает здесь за такую «демократическую» идеологию, которая может быть совмещена
с активным проявлением любых антидемократических сил, что льет воду на мельни¬
цу наиболее решительным политикам современного империализма. На это достаточно
прозрачно намекает и сам Фердросс-Дроссберг, характеризуя полис Платона и Ари¬
стотеля как государственную форму, идеально приспособленную к обеспечению все¬
общего мира; поэтому этот идеальный полис может рассматриваться, согласно автору,
как прообраз всех учений, направленных на обоснование всеобщего мирного (!) рай-
ха. Тенденциозность подобной характеристики политических идеалов Платона
делается особенно ясной, если вспомнить те качества, которые должны были
быть выработаны соответственным воспитанием у граждан обоих идеальных пла¬
тоновских государств: это прежде всего качества воинов, а не мирных строителей
жизни.
Можно привести еще несколько новейших книг по истории древпегреческой по¬
литической мысли, которые тоже исходят из идеи полиса, но ищут в этом
полисе отображения злободневных вопросов политической современности: такова
книга Синклера 10, в которой автор, целиком разделяя представление о полисе
как об абсолютном воплощении древнегреческого государства, считает вместе
с TeMj что греческой действительности были свойственны и более широкие
государственные объединения, но это не нашло никакого отражения в поли¬
тической мысли; Исократа, в частности, характеризуют «идеи о политике, но
не политические идеи». За небольшим исключением, Платон и Аристотель поглоща¬
ют все внимание автора. Однако к Платону автор относится критически; по поводу
«Политик» он говорит, что «политические принципы Руссо, Берка, Маркса теснятся
9	А. Verdros s-D rossberg, Grundlinien der antiken Hechts- und Staats¬
philosophie, Wien, 1946.
10	T. S i n с 1 а i г, А History of Greek Political Thought, London, Routlege, 1951 ^
10 Вестник древней истории, № 1

146
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
и выталкивают один другого на ее страницах», в ней главенствует губительная мысль
о диктатуре группы лиц,»«чья претензия на высшую мудрость и безошибочное знание
никогда не может быть поставлена под вопрос». Политическая заостренность этой кри¬
тики «Политии» достаточно очевидна.
Подводя итог, мы можем сказать, что для современных буржуазных истори¬
ков древнегреческая политическая мысль является благодарным полем политиче¬
ской пропаганды; унаследованные от десятков и даже сотен поколений, ставшие-
вполне привычными представления и образы наполняются под пером современных
буржуазных историков реакционным политическим содержанием. Тем большее и
актуальное значение приобретает подлинно научное изучение данной тематики.
* *
*
В советской литературе была отмечена еще одна проблема древнегреческой исто¬
рии, вновь привлекшая за последнее время к себе внимание буржуазной историогра¬
фии, — роль личности Александра Македонского в возникновении эллинистической
эпохи. Указывалось на безудержное возвеличение Омо и Шахермейером личности
Александра как создателя мировой империи, на преимущественный поэтому интерес
этих историков к биографическим моментам. Но, может быть, следует подчеркнуть и
общую характерную черту современной буржуазной социологии. Личность сверхче-
ловека-властителя рассматривается как наивысшее воплощение исторической эпохи,
и этой личности отводится определяющее значение в наступлении данной эпохи. Эта
черта достаточно отчетливо проступает в книге Альтхейма «Александр и Азия», Tü¬
bingen, 1953; все ее 16 глав посвящены роли личности Александра Македонского в
смене эпох развития государств и культур Азиатского континента. На этой основе-
Альтхейм развивает концепцию О. Шпенглера. Помимо выдвигаемой Шпенглером в
развитии мировых культур фатальной цикличности, в истории действуют иррациональ¬
ные, резко изменяющие закономерное развитие силы. В историческом развитии
народов античной и азиатских культур такой силой являются две личности: Александр
Македонский и Заратустра. Развитие мировой культуры, определяющее историческую
жизпь народов, начиная с VI в. до н. э. и копчая Византийской империей, в своих ос¬
новах было заложено в деяниях Заратустры и Александра Македонского. В первых
четырех главах Альтхейм характеризует Ахеменидскую державу и Александра, сле¬
дующие четыре называются «Преемство Александра» (Alexanders Nachfolge), дальней¬
шие четыре — «Исход» (Ausgang) — передвижения среднеазиатских кочевников на за¬
пад и юг в последние два века до н. э.и возникновение новых государств в Средней Азии,.
Иране и Индии, и, наконец, последние четыре главы названы «Духовное наследие» —
античные основы культурного развития Средней Азии и Ирана во времена поздней
Римской империи. «Александр и Азия обозначают полюсы мировой истории», — так
начинает свою книгу Альтхейм; несколько ниже он пишет: «Никогда еще не было опи¬
сано происходящее во всех его внутренних связях... Но эта книга была написана не
потому, что такого описания не хватало. Автор полагает, что предмет его изложения
касается сегодняшних дней, как будто дело идет о его наисобственнейших, о его самых
личпых интересах. Автор полагает, что в свершившемся прошлом отражается сего¬
дняшнее и даже более того: из свершившегося можно извлечь не только диагноз нынеш¬
них обстоятельств, но и прогноз будущих». Автор хочет предвидеть будущее современ¬
ного человечества, исходя из опыта изображенной им смены эпох, изображенной,
надо сказать, на основе широкой, присущей автору, эрудиции; прогноз автора до¬
статочно ясен: не исторические закономерности определяют будущее, но не поддаю¬
щееся непосредственному предвидению «вступление иного начала» (Hereintreten ei¬
nes Anderen), в виде «провиденциальной», подобной Александру Македонскому,
личности.
А.	К. Бергер

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
147
О ГОСУДАРСТВЕ В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Проблема государства в эллинистический период — его сущности, форм и истори¬
ческого развития — является чрезвычайно актуальной. История науки знакомит нас
с тем, как часто, сознательно или бессознательно, переносились в античность полити¬
ческие формы, отношения, институты и понятия феодальной или капиталистической
эпохи, как на материале древности решались острые вопросы современной политиче¬
ской жизни.
За последние двадцать-двадцать пять лет в зарубежной историографии появи¬
лось несколько работ, посвященных рассмотрению вопроса об эллинистическом госу¬
дарстве. В некоторых из пих авторы в своей характеристике эллинистического госу¬
дарства исходят из юридических конструкций в отрыве от анализа классовой струк¬
туры, рассматривая государство как самодовлеющую, независимую от этой структуры
силу. Подобный подход мы находим в работах тридцатых годов. Zankan (Il monarcato
ellenistico nei suoi elementi federativi, Padova, 1934) признает основными элементами
эллинистического государства федеративные отношения. По ее мнению, определяю¬
щим моментом для этого государства было наличие троякого рода связей: басилевс —
полис, басилевс— войско, басилевс— хора. Однако Zankan ограничилась, в сущ¬
ности, установлением некоторых юридических категорий, не пытаясь дать анализа
социальных сил, взаимодействие которых обусловливало и характер государствен¬
ного устройства, не раскрывая реального содержания и значимости этих категорий.
Еще ярче формальная, чисто юридическая точка зрения выражепа в книге A. Heuss,
Stadt und Herrscher des Hellenismus in ihren stadts-und völkerrechtlichen Beziehungen,
Lpz, 1937. Автор приходит к выводу, что эллинистические цари признавали полис
как самостоятельный политический центр, что города были юридически суверенны.
Однако за пышными формулами, традиционными лозунгами и дипломатическими фра¬
зами в источниках нетрудно установить, кто в действительности пользовался суверени¬
тетом. Основной недостаток книги Heuss в том, что в ней «этические фикции» при¬
нимаются за отношения, адэкватные исторической действительности.
У В. Тарна (Hellenistic Civilisation3, revised by the Author and G. T. Griffith
L.	, 1952) мы не находим общей характеристики эллинистического государства, но тем
не менее, сопоставляя отдельные положения автора, можно уяснить общие его выводы
по этому вопросу. Македония как «национальная» монархия противопоставляется во¬
сточным эллинистическим государствам как абсолютным и ненациональным монар¬
хиям. Тарн не пытается раскрыть социальную обусловленность эллинистических поли¬
тических порядков, хотя и считает нужным указать в отношении государств Селевки-
дов, Каппадокии, Понта, Армении на уничтожение древней феодальной системы. Его
утверждение о «квази-конституционном» характере македонской монархии непра¬
вильно, поскольку понятие монархии, ограниченной конституцией, чуждо антично¬
сти. Тарн и сам, считая эту монархию «ограниченной правами армии», признает в то же
время, что войско не имело никакого голоса в вопросах политики. Притом его состав
настолько менялся, что не только о «национальной», но и об этнически однородной по
своему составу македонской армии говорить не приходится. Тарн скорее склонен
оправдывать или осуждать ту или иную политическую систему, чем выяснять, как она
возникла, какие социальные группы были заинтересованы в ее существовании, ка¬
кие социальпо-экономичсские условия привели государство к дезорганизации.
Одна из новейших попыток охарактеризовать эллинистические монархии при¬
надлежит A. Aymard (Histoire générale des civilisations publ. sous la direction de
M.	Grauzet, I, L’Orient et la Grèce antique par A. Aymard et J. Auboyer, P., 1953,
стр. 385—532). Эта характеристика находится в тесной связи с общими историческими
взглядами автора и с его пониманием эллинизма. История представляет смену «циви¬
лизаций». В эпоху эллинизма на смепу цивилизации греческих полисов приходит ци¬
вилизация монархическая, цивилизация «басилеев». Автор усматривает «чудо» в том,
что в греко-восточном мире, где наследие Востока должно было бы подавить инди¬
видуум, эллинистическая цивилизация содействовала расцвету человеческой лич¬
10*

Г48
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ности. Вся история эллинизма рассматривается Aymard с точки зрения завоевания
(военного и «морального») греками Востока и «национальной» реакции. «Роковым»
оказалось, по его мнению, то обстоятельство, что эллинизм, распространившийся на
огромной территории, эволюционировал и даже проникался иностранными влияниями
(стр. 388). Восток представляется автору чем-то косным, неподвижным, ему свойствен¬
но лишь прозябание и пассивное восприятие «высшей» культуры, принесенной завое¬
вателями. Исторические данные нередко рассматриваются с морально-психологической
точки зрения. Поэтому большую роль играют такие моменты, как «сверхчеловеческая
душа Александра», эгоизм греков и т. п. Aymard считает, что перед греками был выбор
между двумя линиями поведения по отношению к побежденным: поднятия уровня
жизни последних или эксплуатации.
Для Aymard отправным пунктом в анализе эллинистического государства являет¬
ся официальная идеология. Но изолированное изучение государственного строя, сточ¬
ки зрения официальной идеологии, юридической теории или даже системы и харак¬
тера учреждений,— а именно такое изучение мы находим у Aymard, — не может приве¬
сти к решению поставленных проблем. Это решение может быть намечено только в
связи с исследованием данного общественного строя, уровня экономического раз¬
вития, форм собственности и владельческих отношений, классовой структуры обществ.
То, в чем Aymard усматривал «чудо»— яркие проявления человеческой личности в эпо¬
ху эллинизма,— в действительности было результатом развития эллинистического
общества с его многообразными противоречиями и причудливым сочетанием начал
Эллады и Востока.
Работы Н. Bengston (Griechische Geschichte, München, 1950) и E. Kornemann
(Weltgeschichte des Mittelmeerraumes von Philipp II von Makedonien bis Muhammed,
Münch., T. I, 1948) не внесли ничего нового в разработку проблемы эллинистического
государства. Bengston повторяет старые идеи о том, что в эллинистический период су¬
ществовали «территориальные» государства (ук. соч., стр. 405 сл.), что, за исключе¬
нием Македонии, они не были национальными монархиями, что в них большое зна¬
чение имел царский культ, что Египет был наиболее централизованным из эллинисти¬
ческих государств и т. д. Но нигде в изложении Bengston (или Kornemann) нет даже
попытки поставить в связь характер политической организации со структурой обще¬
ства или сколько-нибудь удовлетворительно объяснить своеобразие многочисленных
политических образований эллинистического периода.
Подход к рассматриваемому вопросу в новейшей «Всемирной Истории» (Hand¬
buch der Weltgeschichte hrsg. von А. Randa, Olten und Freiburg im Breisgau, т. I—II,
1954—1956) характеризуется такими объяснениями, как, например (стр. 499 сл):
эллинистический Египет благодаря особенностям географических условий и «благо¬
разумию своей династии» развивался более спокойно, чем другие эллинистические
государства, царство Селевкидов отличалось непрерывной сменой величайших успехов
и полного распада и т. д. Трудно найти в современной историографии большую бес¬
помощность в методологическом отношении и большую бессодержательность.
V.	Ehrenberg в новом издании второй части своего труда, посвященного характе¬
ристике греческого государства (V. Ehrenberg, Der Staat der Griechen, II Teil, Der
hellenistische Staat, Lpz., 1958), в сжатом изложении рассматривает основные призна¬
ки эллинистического государства.
В книге имеется ряд интересных наблюдений и правильных положений. Автор
указывает на значение местной политической традиции, на то, что для эллинистиче¬
ского государства решающим является «первичный факт» — господство над негре¬
ческим населением и восточное или македонское наследие (ук. соч., стр. 1, ср. стр. 21).
Он хорошо видит, что отношения между государством и полисом основывались исклю¬
чительно на соотношении реальных сил (стр. 47). В отдельных частях своего изложения
V. Ehrenberg стремится учесть при рассмотрении политической структуры в некоторой
мере социальный и экономический фактор (стр. 13, 73 сл. и др.), однако этот анализ
социальных отношений следовало бы провести более широко и последовательно. И не¬
греческое население и «греко-македонский слой» (стр. 13) представляли собой сложное

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
149
и неоднородное целое, а относительно «буржуазии» и сам V. Ehrenberg замечает, что
в полисах метрополии она была иной.
Вообще о населении говорится преимущественно с точки зрения этнических и со¬
словных различий, а не классового деления. Для понимания эллинистического госу¬
дарства большое значение имеет характер податной системы. V. Ehrenberg говорит об
этой системе (стр. 79 сл.), но почти не касается вопроса о том, на кого главным обра¬
зом падали многочисленные подати. Если бы в книге был дан ответ на этот вопрос,
то, может быть, пришлось бы пересмотреть и тот тезис, что положение съемщиков
γή έν άρετϊ) в общем было хорошим (стр. 75), тем более, что автор и сам пишет о
неурожаях, внешних затруднениях, о превеликих требованиях к рабочей силе аренда¬
торов (стр. 75).
Мысль о том, что «все стонали под бременем налогов» (стр. 82),может завуалировать
те огромные социальные различия, которые существовали и в этом отношении. Да и
излюбленная автором формула о превращении ζωον πολιτικόν в ζωον οικονομικόν
(стр. 82) ни в какой мере не может считаться адекватным выражением тех действитель¬
но огромпых изменений в социальной и идеологической сфере, которые характери¬
зуют эллинистический период и которые были совсем неодинаковы для различных групп
населения.
Едва ли можно согласиться и с другими, также несколько упрощающими истори¬
ческую действительность формулировками, как, например, с тем, что, государственный
аппарат был организован по образцу частного хозяйства (стр. 73). Утверждение автора
(там же), что экономическая политика носила «меркантилистический и фискальный»
характер, правильно только во второй своей части.
В общем, задача определить некоторый «общий тип эллинистического государства»
(ср. V. Ehrenberg, ук. соч., стр. 3) представляется нам весьма трудной, но, разумеется,
во всем многообразии политических форм эллинистического периода можно подметить
некоторые общие черты. Это многообразие обусловливалось различиями в социальной
основе политических образований,структуру и историю которых и можно понять, лишь
выяснив эту основу.
О НЕКОТОРЫХ ОБЩИХ КОНЦЕПЦИЯХ ИСТОРИИ
ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ
В общих концепциях истории древней Греции современных зарубежных иссле¬
дователей, разделяющих господствующую в капиталистических странах идеологию,
сказываются основные черты их исторического мировоззрения и политических взгля¬
дов: модернизация в связи с отсутствием понятия об определенной общественной фор¬
мации и закономерности исторического процесса, попытки объяснить этот процесс
чисто идеалистически, антидемократизм, признание решающей роли «духовной ари¬
стократии», гениальных творческих личностей наряду с отрицанием роли масс, стрем¬
ление смягчить остроту классовых противоречий и классовой борьбы, преуменьшить,
в частности, значение рабского труда в античности и роль классовых социальных дви¬
жений.
Хотя и сейчас имеются авторы, которые пишут о «социализме» и «капитализме»
в древней Греции (см., например, G.W. Botsford and Ch. A. Robinson..., HellenicHis-
tory, N. Y., 1948; Kornemann, Weltgesch. des Mittelmeer-Raumes ..., т. I, стр. 190),
в общем модернизация античности приняла за последние десятилетия иную форму, чем
в конце XIX — начале XX в. Вместо «крупных фабрикантов» или «мануфактуристов»
главными фигурами в социально-экономической жизни Греции оказываются предста¬
вители «среднего класса», le petit bourgeois, владельцы мастерских и в то же время
торговцы, землевладельцы средней руки, ремесленники, представители интеллиген¬
ции. Резко возражая против представлений о «процессе индустриализации», В. Эрен-
берг (V. Ehrenberg, The People of Aristophanes. A Sociology of Old Attic Comedy, Oxf.,

150
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
1951) оперирует главным образом этим понятием «среднего класса». Оно тесно связано
с его представлением об отсутствии классовой борьбы в афинском обществе (ук. соч.,
стр. 143 сл.). Богатые и бедные, по мнению автора, это — отдельные группы единого
и крепкого в своем единстве общества. Метеки, отделенные высоким политическим
барьером от граждан, представляют одинаковую с гражданством социальную среду.
Рабы, не имевшие никаких прав, занимались теми же профессиями, что и свободные
труженики (стр. 181 сл., 145 сл.).
Ту же мысль об отсутствии глубоких различий в социальном и экономическом
положении между метеками и гражданами или даже между гражданами и рабами,
то же стремление затушевать эти различия мы встречаем и у других авторов («His¬
toire des civilisations», P., 1953, т. I, стр. 330).
Отсутствие понятия общественной формации приводит к тому, что в работах по
истории древней Греции мы часто читаем о капитализме, буржуазии, пролетариате и
пр. (см., например, «Historia Mundi», Bern, 1954, т. Ill, стр. 139: «более капиталистиче¬
ский образ мыслей», стр. 175: «мелкобуржуазная реакция» и пр.). Aymard, возражая
против термина «средний класс», вслед за М. И. Ростовцевым пользуется понятием
«городской буржуазии» («Histoire des civilisations», I, стр. 427 сл.).
История Эллады, пышный расцвет ее культуры представляются многим авторам
«греческим чудом», объяснения которого дать нельзя, или же его приходится искать
в «царстве духа». Общий ход развития рисуется при этом как процесс, обусловленный
преимущественно сменой идей, «национальными» свойствами или расовыми особен¬
ностями (Kitto, The Greeks, L., 1951; E. Kornemann, Weltgeschichte des Mittel-
meer-Rauines..., т. I). Объяснение социальных «зол» заключается в признании тех
или иных психологических свойств греков, как, например, у Aymard (Histoire des
civilisations, т. I, стр. 293), который объясняет бедствия эллинов — войну, не¬
прерывные революции, бедность, изгнания, наемничество — страстью к преоблада¬
нию и к независимости. Падение полиса объясняется распрострапением философских
идей и потрясением моральных устоев (Kitto, ук. соч., гл. 9), или— и с этой мыслью
мы часто встречаемся — господством демократии.
Демосу—т. е. земледельцам, ремесленникам, торговцам—приписываются эко¬
номический эгоизм, узкие взгляды. Он оказывается неспособным сохрапить традиции
великого прошлого (Ehrenberg, ук. соч., гл. 12, 13 и заключение). Спарта с ее системой
беспощадного классового угнетения и с ее реакционной антидемократической полити¬
кой идеализируется (Е. Gavaignac, Sparta, P., 1948). Развитие городов-государств
древности рассматривается с точки зрения современных апологетов теории «мирово¬
го государства» и необходимости отказа от национального суверенитета (М. Hammond,
City-State and Worldstate in Greek and Roman Political Theory until Augustus, Harvard
University Press, 1951).
Великие задачи может разрешить якобы только духовная аристократия, «само¬
довлеющие», гениальные творческие личности, противопоставляемые массе или госу¬
дарству (см. «Historia Mundi», т. Ill, стр. 132, 179 сл.: К. Freeman, Greek City-Sta¬
tes, L., 1950). Понятие закономерности исторического процесса утрачивается, ход
и направление этого процесса определяются волей «сильных личностей», которые,
с точки зрения автора, разрешают (или не разрешают) проблемы, проецируемые из
современности в далекое прошлое. К этим избранным личностям «толпа» как в демо¬
кратических, так и в олигархических государствах испытывает лишь подозрение и
зависть («Histoire des civilisations», т. I, стр. 311).
К этим «творческим гениям» относят и Алкивиада, и Лисандра («Historia Mundi»,
т. I, стр. 182 сл.), деятельность и идеи которых в действительности неразрывно связа¬
ны с процессом упадка старинных общественных форм, с кризисом полисной организа¬
ции, продуктом которого они являются. Не только по отношению к Афинам и Спарте,
но и по отношению к другим областям Греции IV века до н. э. выдвигается утвержде¬
ние, что «сильные личности» определяли ход событий (там же, стр. 192 сл.). Народу
остается только время от времени снабжать эту аристократию свежей кровью и кон¬
тролировать ее деятельность. Массы должны следовать руководству вождей в мире,

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
151
построенном «по вечным принципам», а равенство людей в обществе — лишь «дурная
мечта», необходимо равенство людей перед божеством (V. Ehrenberg, Aspects of the
Ancient World, Oxf., 1946, стр. 249).
При изображении социальной истории древней Греции исследователи стремятся
нередко смягчить остроту классовых противоречий и классовой борьбы, показать
легкость перехода из одного класса в другой, отсутствие пропасти между гражданином и
метеком, свободным и рабом. G этим связано преуменьшение роли рабства и искажение
характера социальных движений в древней Греции. Подчеркивается, вопреки фактам,
приводимым самим автором (W. L. Westermann, The Slave-Systems of Greek and. Roman
Antiquity, Philadelphia, 1955), патриархальный характер отношений между рабовла¬
дельцем и рабом, доказывается сравнительная незначительность восстаний рабов в
Греции, даже и в поздний период ее истории (Westermann, ук. соч., стр. 41 сл.), хотя эти
восстания нельзя рассматривать вне связи с восстаниями рабов в Сицилии и Италии,
крупные масштабы и значение которых Вестерман признает.
Социальная политика ранней тирании и эллинистических правителей идеализи¬
руется, государство изображается как сила, стоящая над классами (Cl. Préaux,
W.	L. Westermann и др.).
Очень показательна для состояния исторической науки на Западе новая двухтом¬
ная коллективная работа «Handbuch der Weltgeschichte» hrsg. v. A. Randa, Olten u.
Frei bürg, 1954—1956. Составители руководствовались общей идеей об утрате Европой
влияния на мировые события и необходимости пересмотра картины исторического
развития.Осуществление этого замысла, однако, поражает своей произвольностью и
-бедностью идейного содержания.
Как и другие разделы I тома, изложение истории Греции начинается с характе¬
ристики религии различных периодов (стр. 433 сл., 459 сл.,483 сл.),причем, несмотря на
указания со стороны составителей, никакой органической связи между отдельными
частями этого изложения нет. Никакого представления о последовательности развития,
о социально-экономических отношениях эпохи у читателя не получается. Что касает¬
ся политической истории, то она дана сухо, банально и нисколько не соответствует
тем широким целям, которые, по-видимому, ставили перед собою авторы. Для читателя
остается непонятным процесс «демократизации общества» (стр. 470 сл.), так как отсутст¬
вует собственно картина самого общества. В целом перед нами одна из неудачных
попыток объяснить, исходя из форм религиозной жизни, культурную, политическую и
социальную историю.
Все указанные моменты характеризуют общий подход к проблеме социально-эко¬
номического и политического развития древней Греции в современной буржуазной
историографии, которая в этом отношении сделала шаг назад по сравнению с основны¬
ми трудами XIX—XX вв. (Грота, Э. Мейера и др.).
К.	Л*. Зелъин
ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
Среди современных буржуазных историков древнего Рима не существует ярко
выраженных школ и направлений. При известных разногласиях в трактовке отдельных
вопросов всем им присущ, в большей или меньшей степени, ряд черт, свидетельству¬
ющих об усилении реакционных тенденций и борьбы против материалистического
понимания истории.
Наиболее характерной чертой буржуазных работ военного и послевоенного вре¬
мени является модернизация римской истории, попытки провести параллели между
положением в Риме и в современном буржуазном обществе и, пользуясь этими мнимо
существующими аналогиями, более или менее откровенно проповедовать свои реакци¬
онные, а зачастую и прямо враждебные СССР и странам народной демократии идеи.
Можно отметить следующие основные проблемы, в которых указанная особенность

152
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
выступает особенно ярко в посвященных истории древнего Рима работах, опубликован¬
ных в военный и послевоенный период.
I.	Вопрос о роли рабства в истории Рима и о его влиянии на различные стороны
жизни и эволюцию римской республики и римской империи. Проблема эта теснейшим
образом связана с марксистским учением о социально-экономических формациях и
об особенных, только им присущих законах развития и гибели. Признание этого
учения несовместимо с попытками проводить упомянутые выше аналогии со всеми
следующими из них, по мнению буржуазных историков, выводами. Поэтому естествен¬
но стремление современной буржуазной науки доказать, что рабство не играло ника¬
кой существенной роли в древнем Риме. Тенденция эта постепенно все усиливается.
Так, если некоторые авторы, писавшие в 20-х —30-х гг. XX в., склонны были, говоря
о рабских восстаниях II—I вв до н. э., сравнивать их с пролетарской революцией, го¬
ворить о «рабском интернационале» и т. п.1 (точка зрения—также в корне ошибочная
и вызванная тем же отрицанием учения о формациях с их особыми формами и законами
развития плассовой борьбы), то в теперешних работах западных историков классовая
борьба рабов или замалчивается, или отрицается, а значение самого рабства всяче¬
ски преуменьшается.
Некоторые, наиболее враждебные советской науке авторы склонны отрицать
роль рабства даже в последние века существования римской республики и объяснять
даже такие грандиозные рабские движения, как восстание Спартака, «случайными
причинами»1 2. Другие уделяют в этом смысле основное внимание периоду Римской
империи и пытаются доказать, что вследствие прекращения больших наступательных
войн число обращавшихся в рабов военнопленных постоянно сокращалось, количе¬
ство же занятых в производстве рабов падало; рабский труд вытеснялся трудом сво¬
бодных; положение рабов неуклонно улучшалось; классовые противоречия между
рабовладельцами и рабами сглаживались и, следовательно, не могли сыграть какой-
либо роли в кризисе и падении Римской империи. Таким образом, переход от антично¬
сти (т. е. рабовладельческого способа производства) к средним векам (т. е. к феодально¬
му способу производства) представляется не результатом неизбежно наступившей
вследствие кризиса рабовладельческого строя революции, а эволюцией, вызванной
более или менее случайными причинами. Так рисуют дело авторы глав по истории рим¬
ской империи в IV томе Historia mundi А Альфельди и Ф. Хейхельхейм3: приток рабов
с самого установления империи сокращался, что вынуждало собственников земли
нанимать батраков и сдавать землю колонам; противоречия между рабами и сво¬
бодными исчезли, зато появились новые классы, характерные для феодального обще¬
ства (стр. 243 сл.; 423—437). Автор глав по римской истории во II томе «Всеобщей
истории цивилизаций» Эймар4 довольно подробно останавливается на значении рабско¬
го труда при Римской республике и даже на рабских восстаниях II—I вв. до н. э. Но,,
переходя к периоду империи, он также говорит о резком уменьшении числа рабов, что
заставило землевладельцев перейти к труду свободных. Отрицает он и наличие при
империи классовой борьбы рабов. С его точки зрения,общее «смягчение нравов» приве¬
ло к столь значительному улучшению положения рабов, что «рабский вопрос» при
империи вообще перестал существовать. Никто, включая и христианских проповедни¬
ков, не пытался призвать рабов к сопротивлению,и рабы перестали внушать опасение
господствующему классу. Следуя за Ростовцевым, Эймар считает, что основным проти¬
воречием в период империи стало не противоречие между рабами и рабовладельцами,
а между городской буржуазией и эксплуатируемой сельской беднотой, восстания
1	Сводку подобных взглядов см. у J. Vogt, Struktur der antiken Sklavenkrie¬
ge, Mainz, 1957.
2	См., напр., рецензию M. Гельцера на книгу H. А. М а ш к и н а, Прин¬
ципат Августа, «Gnomon», 1955, т. 27, вып. 7., стр. 525 сл.
3	«Historia mundi», т. IV, Römisches Weltreich und das Christentum, Bern, 1956.
4	«Histoire Générale des civilisations», т. II, Rome et son empire, P., 1954.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
153
которой привели к кризису и гибели античные города и созданную ими античную циви¬
лизацию.
Особенно ярко отношение современной буржуазной историографии к вопросу о
римском рабстве отразилось в посвященной греческому и римскому рабству моногра¬
фии В. Уестермана5. Для периода конца римской республики он признает наличие в
Италии, Сицилии и Африке огромного числа рабов и отмечает остроту противоречий
между рабами и рабовладельцами, не только презиравшими, но и боявшимися рабов.
Однако даже для этого времени он отрицает влияние самого института рабства на
различные стороны социальной жизни, политического строя и культуры. С установле¬
нием же империи роль рабства, с точки зрения Уестермана, вообще сходит на нет.
Число рабов, по его мнению, неуклонно падает в Италии и никогда не достигает сколь¬
ко-нибудь значительных размеров в провинциях. В результате он приходит к заключе¬
нию, что рабство ни в коей мере не воздействовало на историю империи: противоре¬
чий между рабами и свободными не существовало, так как под влиянием «обществен¬
ного мнения», влиявшего на направленное в защиту рабов законодательство, положе¬
ние рабов настолько улучшилось, что они не отличались от свободных, рабство не
тормозило технический прогресс и, следовательно, не влияло на экономику: упадок
рабства был не причиной, а следствием происходивших в империи экономических, со¬
циальных и политических изменений.
Обращают на себя внимание те методы, которыми пользуются современные бур¬
жуазные авторы для доказательства своих положений. Во-первых, они пытаются уста¬
новить абсолютный численный упадок рабов, хотя такая статистика не только невоз¬
можна по состоянию источников, но и ничего не доказывает, поскольку формация7
определяется пе статистическими данными о численности тех или иных групп населе¬
ния. Во-вторых, они отказываются от попыток выяснить, какой тип хозяйства в разные
периоды истории Рима был ведущим и какая рабочая сила там применялась, хотя
только таким путем можно охарактеризовать господствующий способ производства.
В-третьих, даже такие авторы, как Уестерман, специально занимающиеся историей
рабства, опускают ряд данных источников, противоречащих их концепции, и, с дру¬
гой стороны, привлекают явно нелепые сообщения древних авторов (так, Уестерман
для объяснения азиатского происхождения многих рабов ссылается на мнение Фило¬
страта о жителях Малой Азии, которые не видели ничего постыдного в том, чтобы
продавать в рабство членов своей семьи) или строят свои выводы на произвольных и
антинаучных допущениях (так, тот же Уестерман пытается доказать, что рабство не
развивалось в провинциях Галлии и Германии, так как самый институт рабства чужд
духу «западного человека»).
Такая более или менее сознательная фальсификация в важнейшем вопросе римской
истории, кроме указанной выше задачи опровергнуть учение о социально-экономи¬
ческих формациях, преследует также цель доказать, что классовые противоречия во
всяком обществе постепенно затухают и могут быть окончательно сглажены и сведены
на нет соответственными мероприятиями правительства (в данном случае—римских
императоров), действующего под влиянием «общественного мнения», т. е. людей, до¬
статочно гуманных и просвещенных, чтобы частично поступиться своей властью и сво¬
ими интересами для достижения социального мира. Последнее особенно характерно
для второй проблемы, привлекающей внимание авторов работ по истории Рима, по¬
явившихся в военные и послевоенные годы.
II.	Проблема, так сказать, кризисных периодов в истории древнего Рима — кри¬
зис римской республики и переход от республики к империи, кризис III в., переход
от принципата к доминату и гибель западной Римской империи.
Достойно внимания, что о первом из указанных вопросов и о комплексе связанных
с ним моментов стали писать не только профессиональные историки, но и дилетанты^
предназначающие свои книги для широкой публики и преследующие явно агитацион¬
5W. Westermann, The slave systems of Greek and Roman Antiquity, Phi¬
ladelphia. 1955.

154
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ные цели. Любопытно также отметить, что эти памфлеты в общем почти ничем не отли¬
чаются от работ профессиональных историков.
И те и другие неизменно начинают свои книги, брошюры и статьи с указания на
чрезвычайное сходство положения в Риме в последние годы существования республи¬
ки и в наше время и на то, что современникам следует, изучая римскую историю, вос¬
пользоваться теми уроками, которые она может преподать, избегнуть допущепных
римлянами ошибок и учесть их достижения. «Проблемы, представляющиеся человече¬
ству, — пишет, например, американский историк Марш в книге «Modern problems in
the ancien World»,— всегда одни и те же, и оно одинаково пытается решить их...
Греки и римляне сталкивались с теми же проблемами, которые пытаемся разрешить
и мы... им это могло не удасться, наша задача, в свете нашего опыта, изучить причины
их неудач». В предисловии к книге Р. Уилки о Цицероне «The eternal lawyer», N. Y.,
1947, Лорд называет Цицерона пророком, предостерегающим Америку XX в. от ошибок
Рима I в. до н. э. Примеры эти можно было бы бесконечно умножить. В чем же
видят буржуазные авторы упомянутое сходство и грозившую римлянам и современни¬
кам опасность? На этот вопрос дается более или менее прямой или завуалированный
ответ: в обострении классовой борьбы, борьбы неимущих против имущих. Борьба эта,
однако, ни в коей мере не признается фактором, органически связанным со всей пред¬
шествующей и последующей историей Рима. Признать классовую борьбу необходимой
движущей силой истории современные буржуазные историки нс только не могут, но
и всячески сопротивляются подобным попыткам, некогда бывшим не чуждыми и иссле¬
дователям из их собственного лагеря. Острая борьба, шедшая в Риме в последнее сто¬
летие республики, объясняется обычно более или менее случайными, и притом чисто
субъективными, причинами. Характерна, например, рецензия известного английско¬
го историка Кери на книгу Коуэлла «Cicero and the Roman Republic» (JRS, т. XXXIX
(1949), стр. 157 сл.). Рецензент приветствует автора, решительно отвергшего теорию
классовой борьбы как «диагноз болезни времени». По его мнению, Коуэлл «доказал»,
что римская республика погибла из-за того, что массы утратили веру в «нравы пред¬
ков», а «естественные руководители государства» впали в опасную апатию. В результа¬
те верх взяли всякие «гангстеры», и «борьба сословий» сделала необходимыми «некото¬
рые реформы». J. W. Heaton, автор книги «Mab violence in the late roman
republic 133—49 в. c.», Illinois, 1939, пишет, что для римской республики и для сов¬
ременности характерны участившиеся случаи «насилия черни». Обуздать ее могла толь¬
ко военная диктатура, которая и сменила республику. Однако в этих мятежах участво¬
вали далеко не все законопослушные и мирпо трудившиеся италики и римляне, а лишь
небольшая кучка влившихся в состав римского плебса азиатов. Приобрести же такую
видную роль и такое влияние на события они смогли, во-первых, потому,что высшие
классы стали эгоистичны и не заботились о бедных, а во-вторых, потому,что Гракхи,
бывшие идеалистами и не предвидевшие возможных последствий своих действий,
апеллировали к черни и тем подготовили путь опиравшимся на нее «бессовестным де¬
магогам». В несколько смягченной форме та же концепция повторяется в IV томе
«Historia mundi»: Гракхи любили родину и желали ей добра, но их печальный конец
был вполне заслужен, так как они апеллировали к народу, научили его пренебрегать
авторитетом сената и магистратов. Народ же, неспособный понимать, что полезно и что
вредно для родины, стал орудием в руках демагогов и честолюбцев. Если бы высшие
классы были уступчивее, а народ умереннее, республика могла бы сохраниться в
неизменном виде.
Нарушению общности интересов между знатью и народом, будто бы существовав¬
шей до движения Гракхов, придает большое значение и Л. Росс-Тайлор в своей кни¬
ге «Party politics of the age of Caesar», Los Angelos, 1949. Склонная идеализировать
раннюю римскую республику периода до Пунических войн, она сетует на пополнение
рядов римского плебса выходцами с востока, которые превратили римский народ в
безземельный пролетариат, легко поддающийся влиянию демагогов. Именно это спо¬
собствовало усилению партийной борьбы в Риме и его «фашизации». Еще более ярко
этот мотив звучит в упомянутой книге Уилкина. Цезаря он отожествляет с тираном —

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
155
Гитлером, Цицерона — с «идеальным парламентарием» — Черчиллем. Но поскольку
он видит большую заслугу Цезаря в его умении «усмирять чернь», то он считает, что
союз боровшегося за республику, законность и порядок Цицерона с Цезарем мог бы
дать самые положительные результаты и сохранить Римскую республику на неопре¬
деленно долгий срок. К подобному союзу автор склонен призвать своих современников.
Таким образом, тот «урок», который буржуазные историки извлекают из истории
падения римской республики, сводится к мысли, что классовая борьба является
фактором случайным и в общем устранимым. Если же устранить его не удается, то
приходится примириться с «сильной властью», которая, правда, уничтожает демокра¬
тические «свободы», но зато одна только может подавить сопротивление масс. Любопыт¬
на в этом смысле рецензия Джильса на лекцию известного английского историка Сай¬
ма, прочитанную в Сиднейском университете (JRS, т. XLI (1951), стр. 161 сл.). По мпе-
нию рецензента, лекция Сайма особенно ценна, потому что она учит, каким об¬
разом люди могут утешиться в гибели демократии. Такая постановка вопроса, пи¬
нцет Джильс, связывает античность с современностью и показывает актуальность
-изучения истории Рима.
В данной связи особенно характерна всеобщая безудержная идеализация Ав¬
густа. Его рассматривают как примирителя линии Цицерона и линии Цезаря: он
-сумел, действуя в интересах высших классов, обеспечить «социальный мир» (т.е. по¬
давить народные движения) и установить сильную власть, но пев форме оскорблявшей
аристократию открытой диктатуры Цезаря, а в форме завуалированной, прикрытой рес¬
публиканской фикцией власти «первого среди равных». Идеализация Августа, как мы
увидим далее, имеет и другой смысл — она должна способствовать пропаганде
подчинения различных, более мелких стран, единой державе, под властью которой
они обретут покой от внутренних неурядиц.
Как видим, уже при рассмотрении кризиса римской республики делается некая по¬
пытка подменить классовую борьбу борьбой расовой: движения римского плебса многие
авторы пытаются объяснить проникновением в его среду азиатского элемента. Еще бо¬
лее заметно эта тенденция выступает у авторов, рассматривающих кризис империи в
III в. Наиболее последовательно на точке зрения борьбы рас стоит Альтхейм в своих
посвященных этому вопросу работах6. Борьбой новых, кочевых, только что вышедших
на историческую арену рас со старыми расами, создавшими древние государства, Альт¬
хейм объясняет все события III—IV вв. на территории от Китая до Римской империи.
Та же борьба, с его точки зрения, шла и внутри государств, в частности, и внутри
Римской империи. Социальная история последней, с точки зрения Альтхейма, лишь
производное от истории борьбы рас. Новые расы устанавливают и новый порядок;
так, их делом было установление феодализма, который, однако, Альтхейм связывает
не с особенностями социального строя этих новых рас, а с их военной тактикой. Вместе
с тем, отдавая должное нераздельно господствующей в современной западной науке тео¬
рии творческой роли отдельных государственных деятелей , императоров и т. д., Альт¬
хейм огромное значение придает этнической принадлежности тех или иных императоров,
этническому составу сената, войска. Из присущих будто бы той или иной народности
особенностей мировоззрения он пытается вывести толкование действий и мероприятий
императоров, сената, солдат. Так как источники не дают никаких материалов, подтвер¬
ждающих подобную концепцию, и даже прямо ей противоречат, автору приходится
прибегать к многочисленным натяжкам, что делает работу Альтхейма неприемлемой
даже с точки зрения многих буржуазных ученых. Однако многие из них также в данном
вопросе придают чрезвычайно большое значение моменту расовому, хотя и в несколь¬
ко более завуалированной форме, чем Альтхейм. Так, Т. Франк в своей «Истории
Рима» (History of Rome, N. Y., 1942) в кризисе империи решающую роль отводит про¬
никновению в Рим восточных уроженцев и чуждого «римскому духу» восточного миро¬
6	F. Altheim, Die Soldatenkaiser, Fr. a. M, 1939; oh >k c, Die Kriese der alten
Welt in 3. Jahrhundert N. Zw. und ihre Ursachen», B.— Dahlem, 1943; o h m e, Nie¬
dergang der alten Welt. Eine Untersuchung der Ursachen, Fr. a. M., 1952.

156	-
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
созерцания. То же делает и Кальдерини в своих монографиях «La Crisi de] 111 secolo d.
Cr», Milano, 1945 и «I Severi. La crisi dell' Impero del III secolo», Bologna, 1949. Мысль о*
пагубности «разложения римского гражданства» и вытеснения в администрации и армии:
римлян и италиков варварами проскальзывает и в соответственных главах «Historia-
mundi». У упомянутых авторов ссылка на смешение рас и проникновение восточных
элементов и восточных идей сочетается с указанием на столь же пагубное, с их точки зре¬
ния, возвышение низших классов, поднявшихся на борьбу против классов обеспечен¬
ных, создателей римской городской жизни и греко-римской культуры. Концепция эта
восходит к Ростовцеву, который выступил с реакционным утверждением, что револю¬
ция бедноты и крестьянства не только пагубно влияет на цивилизацию, но и не прино¬
сит облегчения совершившим ее низшим классам, так как заканчивается установлением*
бюрократического «тоталитарного» государства, тяжело давящего на все, в том числе
и на низшие классы общества. Обосновывая свою ярко реакционную точку зрения,.
Ростовцев исходит из того, что основным противоречием римского общества было не
противоречие между рабовладельцами и рабами (что уничтожило бы возможность
проводить аналогии между классовой борьбой древности и современности), а противо¬
речие между городскими землевладельцами, «городской буржуазией» и эксплуатируе¬
мым ею сельским населением. Последнее совместно с городской беднотой начинает
ряд восстаний, выразившихся в военных мятежах, поскольку, с точки зрения Ростов¬
цева, армия тогдашнего времени состояла из бедноты. К власти приходят вышедшие
из низов и действовавшие в их пользу императоры, которые истребляют городские
слои и пролагают путь государству поздней империи.
Хотя концепция Ростовцева была подвергнута критике и в буржуазной литерату¬
ре, она в той или иной мере принята многими современными западными историками.
Почти полностью ей следует Эймар во II томе «Histoire Générale des civilisations».
B «Historia mundi» и у Кальдерини она сочетается с указанием на проникновение вос¬
точных жителей и восточных идей на запад. Кальдерини подчеркивает, что римская
армия, состоявшая из бедноты, стала орудием в руках стремившихся к власти често¬
любцев, которые, вступив на престол, действовали в интересах бедноты, проводили
земельные конфискации, разоряли города, переобременяли налогоплательщиков »
т. п. В результате и экономика, и культура Римской империи пришли в упадок. Авто¬
ры «Historia mundi» наряду с этим придают также большое значение усилению государ¬
ственного аппарата и его пагубному вмешательству во все стороны жизни общества-.
Следует заметить, что в отношении к поздней империи среди буржуазных исто¬
риков существует такое же и вызванное теми же причинами разногласие, как в отноше¬
нии к Цезарю и к Цицерону, которых по-разному оценивают сторонники «парламента¬
ризма» и «сильной власти». Первые все еще продолжают указывать на то зло, которое
приносит стеснение государством «частной инициативы». Вторые уже склонны при¬
знать, что в условиях вызванного внешними войнами и классовой борьбой кризиса·
диктатура «сильного вождя» и подавление личности обществом были благотворны7.
В связи с этим для последних работ, посвященных поздней империи, идеализация
Константина так же характерна, как идеализация Августа для работ, посвященных
истории падения римской республики и возникновения империи. Отличие вторых от
первых, пожалуй, в еще большей их реакционности. Константин обычно представляет¬
ся бо го вдохновенным правителем, исключительно по своей воле определившим весь
ход исторического процесса. Это и понятно — малейшие попытки вскрыть социальные
корни политики Константина и тех групп, которые привели его к власти, 'нанесли бы
решительный удар всём построениям западных историков.
Таким образом, для трактовки узловых, «кризисных» периодов римской истории·
в современной буржуазной литературе характерны: попытки подменить классовую
борьбу расовой; доказать, что классовая борьба является порождением случайных
ошибок, допущенных правящими классами, и что при наличии опыта и доброй волн
ее можно избежать; что классовая борьба, в конечном итог«, пагубна не только для
7	Напр., W. Durant, Caesar and Christ, N. Y., 1944, стр. 645.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
157
высших, но и для низших классов и что, в случае, если ее не удается устранить взаим¬
ными уступками и примирением, наилучшим выходом является «сильная власть»,
действующая в интересах высших классов и подавляющая низшие классы к их же
благу. Все эти «уроки, извлеченные из римской истории», объявляются действительны¬
ми и для современности, что делает работы по римской истории немаловажным оружи¬
ем в борьбе за утверждение влияния буржуазной идеологии.
III.	С идеализацией Августа и Константина тесно связана идеализация всего
строя Римской империи и тех «благ», которые она принесла своим подданным. Выше
уже говорилось о попытках доказать, что при империи смягчилось и улучшилось
положение рабов, которые уже перестали отличаться от свободных. Пожалуй, еще
большую роль в идеологии современного империализма играют попытки доказать
благотворность завоевания Римом народов, включенных в состав Римской империи.
Свою небольшую популярную книгу о Римской империи известный английский
историк Чарльсворт 8 начинает с того, что при империи все страны Средиземноморья,
находясь под одним управлением, пользовались выгодами мира, законности, процве¬
тания, порядка. Римляне господствовали, но другие расы не презирались и не подав¬
лялись. Тех, кто желал с ним сотрудничать, Рим награждал правом гражданства, неза¬
висимо от его расовой или религиозной принадлежности. Блага, которыми обладали
-эти разноплеменные римские граждане, были столь велики, что их не мог соблаз¬
нить никакой «новый порядок». Это давало Риму силы победоносно переживать раз¬
личные кризисы. Если и была кое-где на востоке оппозиция власти Рима, то, по мне¬
нию Чарлъсворта, таких «злонамеренных» было ничтожное меньшинство. Эта характе¬
ристика Римской империи в современной западной, главным образом англо-амери¬
канской, литературе настолько типична и общепринята, что нет смысла умножать
изложение аналогичных точек зрения. Все они сводятся к тому, что Рим сумел решить
проблему сосуществования различных рас и обеспечил всем провинциям внешний и
внутренний мир. Население провинций при этом обычно рассматривается как единое
целое, не разделенное на классы и социальные группы. Проблема расовая и националь¬
ная, которая в древности практически особой ролинеиграла, так как этническая принад¬
лежность отступала далеко на задний план по сравнению с гражданской правоспо¬
собностью, выдвигается на передний план и объявляется решенной под мудрым правле¬
нием императора. Любопытно, что идеализируется положение римских провинций не
только в ранней империи, когда некоторые из них действительно переживали быстрое
развитие производительных сил, но и в поздней империи, когда тяжелое положение про¬
винций не вызывает сомнений. Так, Джонс в рецензии на цикл лекций Белла по истории
Египта от Александра до Арабского завоевания (JRS, 1949, стр. 171 сл.) пытается до¬
казать, что период поздней империи был самым счастливым для Египта. Тот же тезис
выдвигают американские историки Джонсон и Уэст в работе «Byzantine Egypt: éco¬
nomie studies», причем для доказательства его отметают как «не отражающие действи¬
тельности» все данные источников о тяжелом положении египетского крестьянства.
В таком же духе написана небольшая популярная книжка известного французского
историка Тевено «Les gallo-romaines», P., 1948. Автор прославляет благотворное влия¬
ние римского завоевания на Галлию и полную романизацию всех слоев ее населения,
которому Рим обеспечил мирную и спокойную жизнь. Надо заметить, что если до вой¬
ны большинство французских историков стояло на такой же точке зрения, то после
»фашистской оккупации наметилась резкая реакция. В ряде вышедших за это время
во Франции книг их авторы, виднейшие французские историки, стараются показать
все значение и самобытность кельтской культуры и отрицательную роль римского
завоевания для древней Галлии и даже для современной Франции. В своей книге «La
Gaule», P., 1957, Ф. Ло рассматривает завоевание Галлии Цезарем как огромную ката¬
строфу, лишившую галлов не только политической независимости, но и национальной
культуры и традиций. Такая же точка зрения характерна и для ряда других книг,
посвященных истории галльских войн. Их авторы резко отрицательно относятся к де-
8	М. P. Charles-wort h, The Roman Empire, Oxf., 1951.

158
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ятельпости Цезаря, а его приверженцев в среде самих галлов, они называют «агентами-
пятой колонны». При всей закономерности и оправданности этого направления во фран¬
цузской историографии следует учитывать, что оно придает исключительное значение-
национальному моменту, по большей части игнорируя социальный — ту острую борь¬
бу между народом и племенной знатью, которая и обусловила союз последней с Римом
и победу Цезаря.
Если у французских историков, даже признающих благотворность римского заво¬
евания для Галлии, это положение остается без развития, то по-иному препарируют
историю англо-американские авторы. Так, Брэди, посвятивший свою книгу галль¬
ским войнам Цезаря, не только безмерно восхищается военным гением последнего,
не только осуждает все попытки галлов сопротивляться римскому завоеванию, но
объявляет последнее одним из важнейших событий мировой истории на том основа¬
нии, что оно сделало Рейн как в древности, так и в современности «рубежом, отде¬
ляющим варварство от цивилизации». Прорекламировав этот тезис, автор делает из
него не требующий комментариев вывод: «Теперь все американцы знают, что наша
граница проходит по Рейну» 9.
В этой «концепции» имеется один характерный для всей послевоенной англо-аме¬
риканской историографии штрих, а именно — попытки доказать, что не только Англия,
но и США являются непосредственными и прямыми преемниками и носителями антич¬
ной цивилизации и «цивилизаторской миссии» Рима. Так, в статье «What is american
history?» (Classical Journal, 1945, № 1, стр. 7 сл.) Штейнгауф утверждает, что неправиль¬
но начинать историю Америки с Колумба. Америка—наследница всего лучшего,
что создала древность от Моисея до бл. Августина, а американский строй жизни —
реализация всего того, о чем мечтали Аристотель, Цицерон, Вергилий, Иисус Христос*
На той же позиции стоит известный английский историк Г. Лэст10 11. Америка и Запад¬
ная Европа, под которой он подразумевает часть Европы, входившую некогда в состав-
Римской империи, по его мнению, — носители и продолжатели античной цивилизации,
поэтому их обязанность — продолжить дело Рима. Западная Европа, пишет Лэст,
«поняла, что имеет свою, унаследованную от Рима цивилизацию, общую ей с заокеан¬
скими странами и резко отличную от цивилизации ее соседей на континенте». Одним
из паиболее назревших вопросов современности, продолжает Лэст, стал вопрос о
том, «удастся ли продвинуть границы этой западной цивилизации в Европе за
линию, бывшую пекогда римской границей». В связи с этим он ополчается даже
на такого реакционного социолога, как Л. Тойнби, за то, что тот делит цивилиза¬
цию на греко-римскую и западнохристианскую. По его мнению, западная ци¬
вилизация не испытала в своем развитии от зарождения греческой культуры де
наших дней никакого перерыва (JRS, т. XXXIX (1949), стр. 116—121). Для него, как
и для многих историков, близких к фашизму (например, двухтомная «Weltgeschich¬
te des Mittelmeerraumes» Корнемана, вышедшая в 1949 г.),извечное, с его точки зрения,
деление на «запад» и «восток», на исконно враждебные друг другу «западную» и «вос¬
точную» цивилизации гораздо более реально, чем деление истории по каким-то хроно¬
логическим периодам, не говоря уже о периодизации по социально-экономическим
формациям.
Итак, позиция буржуазных историков по вопросу о роли римского завоевания
ясна: Риму удалось в покоренных им областях добиться процветания, счастья и соци¬
ального мира, благ, за которые не слишком дорогой ценой была утрата государствен¬
ной независимости, тем более что, приобщив все народы к греко-римской культуре, а
достойнейших — к римскому гражданству, римское правительство сумело достичь
мирного разрешения расовой и национальной проблемы. Кровопролитные войны, кото¬
рые Рим вел для создания своей империи, оправдываются тем, что они послужили
«расширению границ мира и справедливости» и. Современным народам рекомендуется
9	S. G. В г а d у, Caesar’s Galloc campaigns, Harrisburg, 1947.
10	См. JRS, т. XXXfX 1949, стр. 1—5; 193—195.
11	R. W i 1 k i n, The eternal lawyer, N. Y., 1947, стр. 65.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
159
учесть опыт Римской империи, и, пожертвовав национальной независимостью, объе¬
диниться под эгидой «наследников римской цивилизации». Если же они не желают
сделать это добровольно, то они должны быть приобщены к «западной культуре»
насильственным путем. В данном вопросе, как мы видим, реакционная сущность апгло-
американской историографии проявляется особенно ярко.
IV.	Общей методологической основой всех указанных концепций является призна¬
ние преобладания идей, или даже иррациональных инстинктов, над материальными
факторами и воли «выдающихся», «творческих» личностей над массами. Извест¬
ный итальянский историк Л. Паретти начинает свою многотомную историю Рима
(«Storia di Roma», 1952, т. I, введение) именно с утверждения, что история Рима, как
и всякая история, определяется той борьбой, которую вели гениальные личности про¬
тив аморфной и косной массы. По мнению Лэста, определяющим в истории является
«творческое меньшинство», причем даже не действия его, а мышление. Историк, пишет
он, должен заниматься только теми событиями, которые являются выражением мысли
или эмоции. Главное в истории— идеи, чувства, эмоции и страсти. Никакие законы
установить в истории невозможно, нельзя даже определить, что является регрессом,
а что — прогрессом; максимум, что может сделать историк, это попытаться установить,
почему те или иные идеи породили ту или иную цивилизацию, которая не имеет ничего
общего с материальными условиями жизни (JRS, т. XXXIX (1949), стр. 4; 116—121).
Момильяно считает невозможным связать историю конституций с анализом влиявших
на нее социальных сил (там же, стр. 155—157). Джонс отрицает возможность дать ответ
на вопрос, почему в ту или иную эпоху творческая мысль работает или не работает
в той или иной области, например, почему в период Римской империи не было крупных
технических изобретений (JRS, т. XXXVIII, (1948), стр. 149 сл.). Приоритет духовным
факторам отдают и авторы IV тома «Historia mundi». Во введении к тому указывается,
что культурным факторам будет уделено главное внимание, так как греческий дух
и римская государственность создали те основы современной Европы, которые суще¬
ствуют и поныне. В упомянутых выше работах Кальдерини при рассмотрении кризиса
империи в III в. огромную роль играет некая «идея Рима», которая в конце концов
восторжествовала над раздиравшими империю «силами диссоциации», к которым автор,
в частности, относит и «восточные идеи» и «восточную мистику». Распадом римской идеи,
распространением восточной мистики и «неспособностью античности понять самое
себя» объясняет кризис Римской империи Кочрен12. Вообще влиянию восточной идеоло¬
гии на западную часть империи и так называемой «ориентализации империи» отводится
огромная роль в истории культуры и в истории империи в целом. Роль эта обычно рас¬
сматривается как отрицательная, что вполне согласуется с упомянутой выше концеп¬
цией вечной борьбы восточного и западного начала.
Ставя историю культуры в центре исторического процесса, буржуазные историки
рассматривают ее в полном отрыве от эволюции экономики, социального строя, форм
классовой борьбы. Отдельные явления культурной жизни рассматриваются как ре¬
зультат механического взаимодействия отдельных факторов, например, религия рим¬
ской Галлии— лишь как соединение древнекельтских и римских религиозных представ¬
лений, как бы вне зависимости от той среды, в которой имело место это взаимодействие.
Роль народных масс в культурном творчестве совершенно не учитывается. Некоторые
авторы прямо утверждают,что носителями культуры могли быть лишь высшие классы13.
Пожалуй, лишь единственный раз за последнее время прозвучал призыв изучать
«чувства» широких масс — в статье Лэста, который предлагал исследовать, каким обра¬
зом удавалось правительству империи заставить низшие классы идти воевать (JRS,
т. XXXVII (1947), стр. 152 сл ). Чрезвычайно возрос интерес к мистическим учениям
древнего Рима, к представлениям о загробной жизни и т. д. Характерно, что огромное
большинство явлений религиозной жизни Рима и провинций связывается исключитель-
12	Ch. Cochrane, Christianity and classical culture, L., 1944.
13	Например, E. S a 1 m о n, A History of Roman world from 30. В. C. to A. D. 138,
N. Y., 1944, стр. 60.

160
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
но с учениями о бессмертии души и загробном существовании. Все многообразие пред¬
ставлений о мире и человеческой деятельности, выступавших в форме верований, ми¬
фов, обрядов, традиций, исчезает, остается только эта весьма важная, но далеко не
исчерпывающая сторона идеологии различных классов римской империи. В этом, несом-
пенно, проявляются упадочность и пессимизм, свойственные современной буржуазной
культуре.
Все изложенное показывает, что история древнего Рима в том извращенном виде, в
каком она излагается современными буржуазными учеными, служит целям пропаган¬
ды буржуазной, империалистической идеологии. Появление многочисленных популяр¬
ных работ по римской истории лишний раз показывает, какое значение ей отводится
в этом плане. Достойно внимания, что авторы ряда опубликованных в американском
журнале «Classical Journal» статей о значении изучения древней истории, в частно¬
сти, истории Рима, со всей откровенностью признают, что она должна удержать моло¬
дежь от увлечения материализмом, стремления к прогрессу, восприимчивости к «но¬
вым доктринам» и т. п.14.
В связи с этим советским историкам следует обратить внимание на те проблемы,
которые, как указывалось выше, особенно интенсивно используются для пропаган¬
ды реакционных теорий.
Первоочередной задачей является создание серьезной, основанной на исчерпыва¬
ющем изучении и использовании источников монографии по истории римского рабства.
.Отсутствие такой работы, написанной достаточно эрудированными историками-мар-
ксистами, облегчает противникам марксизма нападки на труды марксистских истори¬
ков и искажение учения о рабовладельческой социально-экономической формации.
Во-вторых, следует активно продолжать уже ведущуюся в течение ряда лет нашими
античниками работу по изучению отдельных римских провинций. Только такое углуб¬
ленное изучение даст возможность ответить на вопрос о том, какова была роль рим¬
ского господства в различных частях римского мира, какие причины обусловливали ус¬
пех или неудачу римской агрессии, какова была классовая структура той или иной
провинции и как повлияло римское завоевание на отдельные классы и социальные
группы, и т. п.
Наконец, весьма важно уделить значительно больше внимания, чем это делалось
до сих пор, изучению истории культуры Рима и римских провинций; показать ее раз¬
витие в органической связи с эволюцией социально-экономического базиса; исследо¬
вать, каковы были представления и чаяния широких масс, рабов и свободных, как фор¬
мы их идеологии были связаны с формами классовой борьбы, и т. п. В этом направлении
В советской науке пока сделано недопустимо мало, и пробел этот должен быть запол¬
нен совместными усилиями историков, филологов-классиков и археологов.
Е. М. Щтаерман
О. В. КУДРЯВЦЕВ, Исследования по истории балкано-дунайских обла¬
стей в период Римской империи и статьи по общим проблемам древней
истории, Изд-во АН СССР, М., 1957, 376 стр. + указатели, тир. 2000
экз., цена 15 р. 40 коп.
Рецензируемая работа покойного О. В. Кудрявцева посвящена исследованию
больших проблем древней истории: вопросу о появлении и расселении славянских
племен, истории чрезвычайно важных для Римской империи дунайских провинций,
общим методологическим вопросам древней истории. Книга О. В. Кудрявцева представ¬
ляет поэтому большой интерес как для историка античности, так и для слависта.
Большую часть работы занимает круг вопросов, связанных с историей племени
14	См. особенно статьи Н. Н. Chamberlin, Classica and chaos, «Classical
Journal», № 6, 1945, стр. 321—330; E. С. T а у 1 о г, The classics in hostil world,
^Classical Journal», № 1, 1944, стр. 4—9.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
161
костобоков, которые неоднократно привлекали внимание О. В. Кудрявцева *, и тем
самым с историей славян (стр. 11—145). Далее идет исследование отдельных вопросов
истории провинций балканско-дунайского комплекса (стр. 145—255). Прилагаемые
автором к этому разделу экскурсы источниковедческого характера многое меняют
в наших обычных и ставших традиционными представлениях относительно времени
правления Коммода и Септимия Севера. Наконец, небезынтересный статьи о периоди¬
зации рабовладельческого общества и кризисе полиса. О. В. Кудрявцев исследует
далее общие закономерности в развитии римских провинций.
Известно, сколь важным в науке является вопрос о начале славянских племен и
установлении областей их первоначального обитания. Известно также, какой критике
и нападкам подверглось в свое время мнение Л. Нидерле, впервые в науке твердо
заявившего о том, что славяне издавна жили по соседству с Римской империей, в обла¬
стях к северу от Карпатских гор. Для обоснования этого положения большое значение
имел вопрос об этнической принадлежности костобоков, племени, обитавшего наиболее
близко к северо-восточным границам империи и вместе с тем к тем областям, в которых
римские историки I в. н. э. помещали славян. Хотя Л. Нидерле также считал костобоков
славянами и хотя уже в начале XX в. сторонники теорий славянского и фракийского
происхождения костобоков были в большинстве, однако сам факт наличия по вопросу
о происхождении костобоков четырех исключающих одна другую теорий свидетель¬
ствовал о том, что вопрос этот еще далеко не решен. В этом отношении исследование
О. В. Кудрявцева дает теперь несомненные аргументы в пользу славянского происхож¬
дения костобоков, и всякий, занимающийся исследованием об этом племени, будет
обязан считаться с его выводами.
Свое исследование об этнической принадлежности и расселении племени косто¬
боков О. В. Кудрявцев начинает с рассмотрения аргументов своих научных противни¬
ков. Подвергнув сначала тщательной проверке аргументы сарматской теории, автор
доказывает, что костобоки и котобакхи Плиния (NH, VI, 19), которых он помещает
на берегах Танаиса иМеотиды, т. е. в Азиатской Сарматии, и в которых сторонники
сарматской теории видят закарпатских костобоков, отнюдь не одно и то же племя.
Произведенная современными исследователями конъектура является совершенно
произвольной. Свидетельство Аммиана Марцеллина (XXII, 8, 42), помещающего
костобоков во Внутренней, т. е. в Европейской Сарматии, где-то к востоку от Бори-
сфена (Днепра), также не может служить аргументом в пользу сарматского происхожде¬
ния костобоков: на территории Сарматии, как справедливо подмечает О. В. Куд¬
рявцев, могли жить и несарматские племена (стр. 17). К тому же Аммиан совершенно
четко отделяет костобоков от упоминаемых вместе с ними аланов и скифов.
Наконец, О. В. Кудрявцев доказывает, что наиболее важный аргумент этой теории—
опубликованная в 1895 г. надпись элевсинского гиерофанта от времени Марка Аврелия,
сообщающая о «беззаконном деянии савроматов», сопоставляемых с разрушившими
элевсинский храм костобоками,— также не убедителен, поскольку архаическое «са-
вроматы» могло быть употреблено в надписи согласно литературным вкусам того
времени.
Не выдерживают детального анализа и данные кельтской теории. То, что у Птоле¬
мея при перечислении племен, населяющих Дакию, костобоки названы рядом с кельт¬
скими племенами анартов и теврисков, вовсе еще не свидетельствует, как совершенно
правильно замечает О. В. Кудрявцев, о кельтском происхождении костобоков. По
тем же причинам не признает О. В. Кудрявцев сколько-нибудь убедительным и второй
аргумент кельтской теории аналогичного характера. Хотя у Капитолина (SHA, vi¬
ta Marci, 22,1) костобоки названы рядом с бастарнами и певкинами, которых наиболее
известный представитель кельтской теории Р. А. Рейнак считает кельтами, однако,
как указывает О. В. Кудрявцев, между бастарнами и певкинами, с одной стороны, и 1 111 О. В. Кудрявцев, Вторжение костобоков в Балканские провинции Рим¬
ской империи, ВДИ, 1950, № 3, стр. 92—100; о н ж е, Эллинские провинции Балкан¬
ского полуострова во втором веке нашей эры, М., 1954, стр. 245—271.
11 Вестник древней истории, № 1

162
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
костобоками, с другой, у Капитолина названы еще аланы, племя сарматское. К тому
же кельтское происхождение бастарнов вовсе не является общепринятым в науке и
в свою очередь также требует доказательств (стр. 20—21). Далее автор отмечает, что
сопоставление имени костобоков с именем кельтского племени трибоков, к которому
прибегает кельтская теория, является легковесным аргументом. И, наконец, самым
серьезным возражением против кельтской теории является отнюдь не кельтский харак¬
тер личных имен костобоков. Далее О.В. Кудрявцев доказывает, насколько искусствен¬
ной и эклектичной является так называемая алародийская теория Н. Жупанича
(стр. 21—24).
Наиболее убедительно аргументированная фракийская теория, число сторонников
которой увеличивается и по сей день2, также подвергнута О. В. Кудрявцевым тщатель¬
ному анализу. Прежде всего автор доказывает, что двойная локализация Птолемеем
костобоков — в пределах римской Дакии и за ее северо-восточными границами — объ¬
ясняется наличием двух совершенно самостоятельных костобокских племен, одно из
которых обитало к северу, а другое к югу от Карпат (стр. 29—38). Тем не менее оба
костобокских племени локализуются одно в непосредственной близости от другого.
Затем О. В. Кудрявцев доказывает, что костобоки и трансмонтаны Птолемеевой Сарма-
тии (Georg. 111,5,9) одно и то же племя костобоков-трансмонтанов, живших у восточно¬
го края Карпат на внешней стороне Карпатской дуги, т. е. за Карпатскими горами, от¬
сюда и их название трансмонтаны (стр. 32). Те же костобоки, которых Птолемей знает
для Дакии (Geogr., III, 8, 3), представляют собой одно из костобокских племен,
переселившихся в северо-восточную Дакию еще до траяновых войн. Вторжение в
Балканские провинции в правление Марка Аврелия совершило северное костобокское
племя, т. е. костобоки-трансмоятаны. Далее О. В. Кудрявцев отмечает, что с костобо¬
ками имели, возможно, общее происхождение и сабоки. На это указывает их терри¬
ториальная близость и само их имя (Eaßioxot и KooToßtoxoi — стр. 33).
Сабоки должны быть локализованы по северному склону Карпат к западу от
костобоков-трансмонтанов у истоков реки Сана.
Доказав, что костобоки и сабоки обитали в областях к северу от Карпат, О. В. Куд¬
рявцев тем самым дает неоспоримое подтверждение свидетельствам таких древних
авторов, как Тацит, согласно которым именно эти закарпатские области уже для I—
II вв. п. э. определялись как области обитания славян, основное ядро которых в то вре¬
мя выступало под именем венедов. «Таким образом, — заключает О. В. Кудрявцев, —
данные о местах обитания сабоков и костобоков не могут служить аргументом против
их славянского происхождения. Напротив, в процессе завоевания северных склонов
Карпат бастарнами отдельные славянские племена могли отколоться от основного ядра
и застрять в северных отрогах Карпат» (стр. 37).
Поскольку ни костобоки ни сабоки не выявлены археологически, то археология, как
считал О. В. Кудрявцев, не может помочь выяснению их этнической принадлежности.
Прямых свидетельств действительно ни археология, ни нумизматика нам не дают. Но
косвенные данные, которые можно извлечь из рассмотрения чеканки монет восточными
кельтами (к которым О. В. Кудрявцев не обратился, видимо, потому, что они связаны
преимущественно с кельтами, хотя и дунайскими), могли, на мой взгляд, быть исполь¬
зованы. Мне представляется, что эти данные монет, если и не свидетельствуют в поль¬
зу славянского происхождения костобоков, то не доказывают и их кельтское происхож¬
дение, а скорее даже отрицают его. К такому заключению позволяют прийти данные,
приводимые Карлом Пинком относительно чеканки монет у восточных кельтов и их
соседей3 за период от начала II в. до н. э. до начала I в. н. э. Во всей этой чеканке со¬
вершенно четко прослеживаются два влияния: западное, галльское, шедшее к дунай¬
ским кельтам и другим придунайским племенам через Норик и от бойев, и восточное, * 82N. Gostar, Ramura Nordicä a Dacilor—costobocii,* «Buletinul univer-
sitätilor V. Babe? ?i Rolyai», Seria 9tiintelor sociale, Cluj, т. 1—2, 1956, стр. 183—198.
8	К. Pink, Die Münzprägung der Ostkelten und ihrer Nachbarn, «Dissertati¬
ones Pannonicae», стр. II, № 15, Budapest, 1939.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
163
т. е. банатское, исходившее из тех областей Баната, где позднее находился центр дер¬
жавы дако-гетов Биребисты. Как неоднократно отмечает К. Пинк, чем далее мы
отправляемся на восток, т. е. в области римской Дакии, тем сильнее заметно
дако-фракийское влияние и тем слабее выступает кельтский характер, хотя ранние ти¬
пы монет и являются чисто кельтскими (стр. 125—126). Однако последнее обстоятель¬
ство нас не должно удивлять, если мы вспомним, что все Подунавье вплоть до областей
Молдавии оказалось в III—II вв. до н. э. под властью кельтов. Поэтому, как совершен¬
но справедливо замечает К. Пинк, кельтское влияние может объясняться также и
кельтским происхождением господствующего слоя попавших под власть кельтов не¬
кельтских племен (ук. соч., стр. 132). Что же касается областей, занятых бойями и
чеканки regnum Noricum, то кельтский тип монет здесь преобладает (стр. 70—71, стр.
126—131). Это общее наблюдение К. Пинка может быть конкретизировано применитель¬
но к нашей задаче.
Если даже локализовать костобоков в тех областях, которые отвел им Киперт, то!
и в этом случае их кельтское происхождение оказывается под сомнением. Обильная
чеканка из прикарпатских областей, т. е. из северных областей позднейшей римской
Дакии, отмечена как западным (т. е. галльским) влиянием, так и южным ( т. е. ба-
натским). Хотя на монетах из этих областей (особенно с северо-запада Дакии) кельт¬
ское влияние отчетливо прослеживается (что могло быть вызвано также и тем, что
эта область могла находиться во владении кельтов— Пинк, ук. соч., стр. 85), однако
стиль этих монет свидетельствует скорее о некельтском характере народа, их чеканив¬
шего (там же, стр. 131). Отдельные монеты этой группы находят также в южной
Польше. Обращает на себя внимание в этой связи и другое наблюдение К. Пинка.
Оказывается, что среди восточных кельтов и их соседей имелся какой-то другой
дакийский или кельтский народ, который как будто совсем мало и чисто
случайно принимал участие в восточнокельтской чеканке 4. Помещает Пинк
этот народ неизвестного происхождения в южной Польше, т. е. в тех об¬
ластях, в непосредственной близости к которым, как показал О. В. Кудрявцев,
расселялись костобоки. Я не решаюсь отнести к костобокам какой-то определен¬
ный монетный тип, поскольку и сам Пинк, специально занимающийся вопросами
чеканки придунайских племен, не определяет ни область расселения костобоков,
ни их чеканку и следует здесь за Кипертом и Голем. Однако для нашей задачи важно
заметить то, что характер чеканки из областей, в которых локализует костобоков
Киперт, находится в некотором противоречии с заключением об их кельтском происхо¬
ждении. Если же от области этой чеканки мы двинемся далее на восток, к пределам
северо-восточной Дакии и далее к восточной оконечности Карпатской дуги, т. е. туда,
где действительно обитали костобоки, то здесь мы встречаемся с совершенно иной че¬
канкой, хотя и крайне незначительной, которая допускает предположение,
что эти монеты возможно связывать с костобоками. Несомненно, такое предпо¬
ложение требует дополнительных доказательств, однако, учитывая, что место находки
монеты, так же как и ее стиль, являются подчас единственным свидетельством для
определения области расселения племени и его этнической принадлежности, это
предположение имеет известные основания.
Самым сильным и убедительным аргументом в пользу славянского происхождения
костобоков являются их личные имена. Подвергнув эти имена тщательному лингви¬
стическому анализу, О. В. Кудрявцев показывает, что само название костобоков со¬
стоит из двух самостоятельных частей — «косто» и «боки» (стр. 43), которые нужно
рассматривать отдельно. О. В. Кудрявцев приводит многочисленные примеры геогра¬
фических названий в славянских землях, начинающихся на «кост» или «косто». Вторая
же половина имени костобоков, вообще не поддающаяся истолкованию из фракийских
языков (что признают и сами сторонники фракийской теории), истолковывается лишь
из славянских языков: в областях к северу от Карпат, на границах Белоруссии, Украи¬
ны и Польши окончание «боки» широко распространено (стр. 47 прим. 100).
4 К. Р i п к, ук. соч. стр. 132.
11*

164
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Анализ личных собственных костобокских имен, которые нам сохранили надписи —
Пиепор, Натопор и личных имен костобокской династии дакийского происхождения —
Зиаис, Тиат, Сабитуй, Тарскана, проведенный О. В. Кудрявцевым с привлечением
ранних славянских письменных памятников, указывает на совершенно очевидную бли¬
зость их к славянским именам (стр. 67).
Однако не все аргументы О. В. Кудрявцева в пользу славянского происхождения
костобоков представляются достаточными.
Так, наблюдение сторонников кельтского происхождения костобоков относительно
сходства названий костобоков и кельтского племени трибоков—Τρίβοκοι (в названии обо¬
их этих племен обнаруживается общее окончание—βοκοι)5 признается О. В. Кудрявце¬
вым чисто внешним и не могущим приниматься во внимание (стр. 21). Но сам автор
прибегает точно к такой же аргументации, сопоставляя имена костобоков и сабоков,
хотя большинство рукописей, как это отмечает О. В. Кудрявцев (стр. 48, прим. 101),
дают написание не Σαβώκοι, а Σαβόκοι или даже Σαβάκοι, точно так же как встре¬
чается и написание Κιστοβόκοι. Далее, анализ личных костобокских имен приводит
О. В. Кудрявцева к мысли о том, что и костобокский царь Пиепор и внук его же¬
ны, Натопор, носили имена, могущие быть выведенными как из славянских, так и
из фракийских языков (стр. 56—63). Имя же другого внука Зиаис — Дрильгиса (или
Дригиса) вообще фракийского происхождения 6·
Но если два собственно костобокских имени — Пиепор и Натопор — могут быть
истолкованы как из славянских, так и из фракийских языков, а третье имя — Дриль¬
гиса оказывается определенно дако-фракийским, то тем самым ослабевает один из
самых существенных аргументов в пользу славянского происхождения костобоков —
их личные имена.
О. В. Кудрявцев склонен был считать (стр. 20, прим. И), что упоминаемые Пто¬
лемеем для племен Дакии анарты представляют собой собирательное понятие для кель¬
тов северной Венгрии и Румынии. Но, во-первых, Птолемей упоминает для Дакии
также и другое кельтское племя — теврисков, отличая тем самым одно племя от дру¬
гого. Во-вторых, сведения Птолемея о расселении анартов на севере Дакии, если, как
он пишет, начать с Запада (Geogr., III,8, 3), подтверждаются эпиграфическим памят¬
ником из северо-западной области провинции от времени Максимина (237 г.)7,
»что заставляет нас отнестись с доверием и к его сообщению о тевр исках. Но тогда
оказывается, что для северо-западной Дакии известны, по крайней мере, уже два кельт¬
ских племени, и почему одно из них, анарты, должно рассматриваться как собиратель¬
ное понятие для всех других кельтских племен, остается неизвестным. Существует
также мнение (Ева Бониш и др.), что анарты были иллирийским племенем, ушедшим
в северо-западные области Семиградья (Дакии) под нажимом бойев, переселившихся,
как известно, в 80-е гг. I в. до н. э. из областей современной Чехии в северо-западные
области Венгрии. Выселиться скорее всего могла только часть племени анартов, и в
этом случае возможно пребывание их как в областях Северной Венгрии, так и на се¬
вере Румынии. Но тогда следует признать иллирийский характер племени анартов.
Не являясь специалистом по истории славян и в области славянской филологии,
я воздерживаюсь от суждения относительно соответствующих частей работы О. В Куд¬
рявцева. Вместе с тем на исследовании О. В. Кудрявцева о Deus Dobra tes, примыкаю¬
щем к теме о костобоках, я остановлюсь подробнее. Следует прежде всего отметить
большой интерес отдельных небольших исследований О. В. Кудрявцева к данной
теме. Широкая осведомленность автора в рассматриваемом им вопросе, выходящая
5	Правда, Трі'Зохоі пишется через о, а костобоки — через со, однако на этот мо¬
мент не обращает соответствующего внимания и сам О. В. Кудрявцев, когда он
проводит сопоставление имени костобоков и сабоков.
6	Ср. Ion I. R ussu, Onomasticon Daciae, AISC, т. IV, 1944, стр. 220, № 17.
7	Римский милевой столб дороги Напока-Поролисс называет vicus Anartorum
4(CIL, III, 8060), т. e. село анартов на расстоянии 16 римских миль к северу от Апула.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
165
далеко за пределы собственно античной тематики, делает эти исследования ценными
не только для специалиста-античника, но и для лингвиста, для занимающегося древней
историей СССР и для слависта вообп$е. В этом отношении замечательна статья о
Deus Do bra tes (стр. 103—112). Исследованием этого памятника на Западе, как известно,
неоднократно занимался Йозеф Гампель 8 9, который относил его к фракийскому на¬
селению Интерцизы °. Имя божества— Dobrates Гампель выводил сначала из названия
города в Дакии — Drobeta, а затем из названия фракийского племени Деф^рес в южной
Фракии, считая, что Deus Dobra tes был божеством этого племени. Теперь О. В. Кудряв¬
цев предлагает объяснять имя бога — Dobrates из славянских языков, и это предполо¬
жение представляется весьма убедительным. О. В. Кудрявцев доказывает, что первая
половина имени бога представляет прилагательное «добр*, вторая— постпозитивное
указательное местоимение «тот», многочисленные параллели чему имеются в ранних
славянских списках евангелиев. Само посвящение датируется О. В. Кудрявцевым
II—III вв. н. э.
Установление славянского характера имени божества позволяет О. В. Кудрявцеву
поставить чрезвычайно важный вопрос о поселении славян в Паннонии уже во II—
III вв. н. э. в качестве колонов, рабов или солдат римских вспомогательных частей.
В данном примере латинский язык посвящения, так же как и местная одежда всад¬
ника на рельефе, обычная для местных жителей римской Паннонии, сбруя лошади,
указывают на то, что поставивший посвящение уже длительное время жил в пределах
провинции.
Уже Л. Нидерле отмечал,что те superiores barbari,под нажимом которых двинулись
к дунайским границам различные варварские племена, начав Маркоманнскую войну,
включали в себя и славян. Если мы признали костобоков славянами, а костобоки
также участвовали в мощном наступлении варваров на империю при императоре Марке,
то вполне возможно, что в числе поселенных Марком Аврелием в пределах Дакии
и Паннонии варваров могли находиться и славянские элементы. В этом случае
вполне объяснимо наличие славянского памятника в Интерцизе на востоке Нижней
Паннонии. Известно, например, что в районе Бригеция на противополож¬
ном берегу Дуная было поселено Каракаллой какое-то дакийское племя или
племя, в этническом отношении близкое дакам и пользовавшееся дакийским языком,
для переговоров с которым римляне держали военного переводчика: interprex (вместо
interpres) Dacorum 10.
Мы не можем сказать, как это отмечает исследовавший эту надпись Л. Баркоци
(ук. соч., стр. 189), ни как долго оставались здесь даки, ни как много их было поселено,
хотя,несомненно, они не были малочисленны,если для сношения с ними римляне поль¬
зовались специальным переводчиком. Поселение их произошло скорее всего в тот пе¬
риод правления Каракаллы, когда, отправляясь на восток против Парфии, он, как сооб¬
щает SHA Vita Caracall., 5, 3 и Dio Cass., LXXVI, 27,5, взял заложников у так называе¬
мых свободных даков. Если далее иметь в виду, что в 212 г. был прорван северный да-
кийский вал, восстановление которого происходило под личным наблюдением самого
императора, то вторжение в провинцию совершила, очевидно, пограничная с Дакией
северная группа племен. Эти свободные даки или какой-то другой говорящий по-
дакийски народ мог быть переселен сюда, почти что в Паннонию, под надзор легиона
I Adiutrix только из северных областей Дакии и вероятнее всего из северо-восточных,
8	«Archaelogiai Èrtesito», 1903, стр. 317, изобр. 12; 1906, стр. 240; 1912, стр. 330—
332;Ann .Ép., 1904,стр.443.0. В. Кудрявцев не останавливается на точке зрения Гампеля.
9	Посвящение Deo Dobrati сделано рабом Евтиком и происходит из римской кре¬
пости Интерцизы в Нижней Паннонии. Памятник представляет собой рельеф, изобра¬
жающий всадника, под ногами которого лежит обнаженная фигура, перед всадником
стоит фимиатерион, что указывает на божественную сущность всадника.
Под рельефом начертана надпись с посвящением.
10	L. В а г k ó с Z і, Ein Dakischer Dolmetscher in Brigetio, AÉ, T. V—VI,
1944—1945, стр. 186, 190.

166
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
в непосредственной близости к которым как раз и обитали костобоки, поскольку у
северо-западных границ Дакии обитали вандалы-астинги (Dio Gass., LXXI, 12, 1),
племя германское, которое вряд ли могло пользоваться дакийским языком. Вполне
возможно допустить, что среди поселенных даков могли быть и славяне. Дакий-
ский язык в этом случае не может являться препятствием, так как известно, что
костобокская династия была дакийского происхождения.
Но если в конце II — начале III в. на территорию империи попадают скорее
всего лишь отдельные славяне в качестве военнопленных или рабов, то после событий
кризиса III в. продвижение славян к Дунаю становится, видимо, более активным и
массовым. Присутствие Диоклетиана в течение нескольких лет в южной Паннонии,в
Сирмии, на нижнем течении Савы (где позднее источники твердо фиксируют славян),
а также предпринятое им здесь строительство оборонительных сооружений, совершен¬
но справедливо связывается в современной венгерской исторической науке с измене¬
нием направления варварских атак и с появлением какого-то другого народа и прежде
зсего карпов, поскольку направление атак готов к этому времени изменилось 11. По¬
селение императором Галерием и еще ранее Диоклетианом на юге Паннонии карпов11 12
указывает, однако, не только на то, что карпы в это время сменили готов, но также и
на то, что карпы оказались изгнанными со своих старых мест обитания в Карпатах
каким-то другим народом и вследствие этого двинулись к границам империи. По-види¬
мому, и действия Диоклетиана, и действия Галерия следует связывать также и с про¬
движением славян к Дунаю уже в это время. В противном случае остается совершенно
непонятным их «внезапное» появление в V в. на нижнем Дунае и в бассейне реки Савы.
Поэтому был совершенно прав Л. Нидерле, когда он отмечал, что движение славян
к Дунаю началось задолго до V в. н. э. и что уже с начала III в. они начали заселять
Большую Венгерскую низменность 13. То, что источники III—IV вв. не называют сла¬
вян, не должно особенно удивлять, если и в середине V в., когда славяне стали уже
достаточно известными, они часто выступают под общим и старым именем скифов,
как то имело место ранее для готов и других племен в войнах III в. н. э.
Чрезвычайная этническая пестрота населения Интерцизы после кризиса III в.,
засвидетельствованная раскопками некрополя лагеря и лагерного поселения, когда
отчетливо прослеживается как германский элемент, так и сарматский, не исклю¬
чает того, что в числе сармат могли находиться и славяне. Доказательство О. В. Куд¬
рявцевым славянского происхождения имени Добрат дает в этом отношении один из
основных аргументов.
Вторая часть работы О. В. Кудрявцева, посвященная отдельным вопросам истории
дунайских провинций, представляет не меньший интерес, чем исследование о костобо-
ках. Этот раздел содержит ряд интересных мыслей и наблюдений относительно ха¬
рактера дунайских провинций, особенностей их развития и значения для империи.
К сожалению, этот раздел, отдельные части которого, очевидно, были задуманы автором
как некое общее введение к намеченному им дальнейшему исследованию отдельных
провинций (см. биографический очерк, составленный редколлегией, стр. 5), носит
несколько конспективный характер.
О. В. Кудрявцев совершенно правильно отмечает, что одной из причин, обу¬
словивших особенности экономики и характера римского влияния в этих областях,
явилось сравнительно позднее включение дунайских провинций в состав империи.
Важность дунайских провинций для империи обусловливалась их огромными хо¬
зяйственными и людскими ресурсами. Несмотря на то общее, что объединяло бал¬
канско-дунайские провинции в единый комплекс, имелись, как показывает автор, су¬
щественные отличия между различными областями. Так, в Норике имело место большее
11	L. Barköczi, Die Grundzüge der Geschichte von Intercisa, «Intercisa»,
t. II, Budapest, 1956, стр.531—532.
12	А m m. M а г с., XXVIII, 1,5; А u r. Vict., De Caes., 39, 43; E u t., IX, 25;
Iord., Get., 16, 91; Rom., 299.
13	Л. Нидерле, Славянские древности, M., 1956, стр. 50 — 56.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
167
развитие городской жизни (стр. 162, 200, 209), чем в Далмации и Паннонии, где долго
удерживались племенные округа с местным, неримским населением. Но даже для
Норика, ранее всех дунайских областей испытавшего римское влияние, мне представ¬
ляется возможным отметить, что и здесь оно оказалось не в состоянии уничтожить,
как и в менее романизированных провинциях, прежние особенности в материальной
и духовной жизни. В Вируне, главном городе провинции, получившем статус колонии
уже от Клавдия, надписи II—III вв. называют местные кельтские имена даже для бо¬
гатых граждан 14, что заставляет предполагать еще большую распространенность
этого явления среди сельских слоев населения.
Совершенно справедливым является мнение О. В. Кудрявцева об отличавшей
дунайские провинции военной колонизации: значительную группу населения римских
городов составляли бывшие военные (стр. 156—157). После Маркоманнской войны
характер колонизации меняется: имеет место поселение варваров на землях, опусто¬
шенных войной. Можно добавить, что еще в большей мере этот процесс был характерен
для периода после кризиса III в., когда, как показывают новейшие раскопки, про¬
исходит чуть ли не полная смена населения в этих провинциях, особенно в пограничных
областях. Этнические изменения влекли за собой перемены в хозяйственном укладе
и в области духовной жизни, поэтому О. В. Кудрявцев совершенно прав, когда он
отмечает, что, поскольку в некоторых из дунайских провинций процесс романизации
■еще в III в. был далек от своего завершения, то событиями кризиса III в. результаты
романизации на Среднем и Нижнем Дунае едва ли не были уничтожены полностью
(стр. 150—151).
Пограничное положение дунайских провинций обусловливало их важность для
обороны империи, поэтому весьма существенным О. В. Кудрявцев считает установле¬
ние числа стоявших здесь легионов и историю некоторых из них, распределение легио¬
нов по провинциям, мероприятия императоров по укреплению дунайской гра¬
ницы и т. п. (стр. 162—176). Автор убедительно показывает, как возрастала важность
дунайской границы на протяжении I—II вв., как на этом северном рубеже империи
имела место все увеличивающаяся активность племен Европы, пока, наконец, империя
не оказалась вынужденной сократить под напором варварских народов протяженность
границы на самом опасном ее участке, в Дакии, отдав провинцию поселившимся в ней
готам, карпам, вандалам и другим племенам. О. В. Кудрявцев прав, когда он отмечает,
что в правление Августа, «между Виндониссой в Верхней Германии и Карнунтом в
Верхней Паннонии легионов не было, поскольку этот участок границы считался в то
время наиболее безопасным» (стр. 163) и что «вообще оборона дунайской границы при
Юлиях—Клавдиях была организована недостаточно хорошо и последующим императо¬
рам пришлось провести целый ряд мероприятий для улучшения создавшегося поло¬
жения» (стр. 164—165). Действительно, Реция и Норик получили легионы
после событий Маркоманнской войны, но в данном случае можно принять во вни¬
мание также и то, что римская власть в этих областях была, по-видимому, в это время
еще относительно слабой. Провинциальный режим в Реции и Норике был введен только
Клавдием, хотя ретийско-винделикские племена и regnum Noricum были покорены
римлянами в результате походов Тиберия и Друза в 16—14 гг. до н. э. После установле¬
ния провинциального режима в Норике в официальных документах долго употребля¬
лось его прежнее название regnum Noricum (procurator regni Norici—
CIL, VI, 1599). Следует иметь также в виду, что военная защита Реции возлагалась
на войска Верхней Германии, а стоявший в Паннонии в Петовионе римский легион
обеспечивал защиту Норика со стороны восточных границ.
О. В. Кудрявцев справедливо отмечает, что «дунайские легионы составили главное
ядго армии, сражавшейся за Веспасиана в Италии» (стр. 175), хотя для всего периода
гражданской войны 68—69 гг. следует отметить непостоянную, колеблющуюся пози¬
цию иллирийского войска. Реция и войска провинции сначала встали на сторону Ви-
——
14	См. напр., Herma Thaler, Die Bevölkerung von Virunum, «Carinthia»,
·!. 140, 1950, Heft 1—3, стр. 145— 149.

168
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
теллия (Tac., Hist., I, 70; III, 5), Норик, Паннония и Мезия держали сторону Отона
и перешли на сторону Веспасиана после жесткой расправы Вителлин (после битвы
при Бедриаке) с солдатами и центурионами иллирийских легионов за то, что они дер¬
жали сначала сторону Отона (Tac., Hist., II, 60). В этот ранний период империи
дунайское войско, выдвигая или поддерживая нового императора, как мне кажется,
еще не преследовало своих собственных целей.
Большой интерес представляют примечания и экскурсы О. В. Кудрявцева к раз¬
делу о дунайских легионах, являющиеся по сути дела тщательными источниковед¬
ческими исследованиями. В этом отношении замечателен экскурс о заговоре и падении
Перенна, могущественного префекта претория при Коммоде (стр. 230—245). Как
известно, сведения источников о заговоре Перенна крайне немногочисленны и про¬
тиворечивы. Проверяя и сопоставляя свидетельства Кассия Диона, Геродиана и
SHA, О. В. Кудрявцев доказывает, что самым достоверным является сообщение Ге¬
родиана; версия Кассия Диона искажена и достоверна лишь в отдельных частностях;
свидетельство SHA также не может быть оставлено без внимания.
О. В. Кудрявцев правильно указывает, что согласно тогдашнему словоупотребле¬
нию под Иллириком понималась Паннония, следовательно в сообщении Геродиана
речь может идти о сыновьях Перенна, являвшихся legati Augusti pro praetore Верхней
и Нижней Паннонии (стр. 231). Вместе с тем О. В. Кудрявцев не допускает возмож¬
ности того, что один из сыновей Перенна (скорее всего,вообще один сын.— Ю. К.)
мог быть наместником Нижней Паннонии (стр. 232). Но против этого соображения
О. В. Кудрявцева свидетельствует приводимое им же самим сообщение SHA, vita
Comm., 6,1, дающее возможность предполагать участие сына Перенна в успешных воен¬
ных действиях против сарматов. Это свидетельство О. В. Кудрявцев комментирует как
доказательство того, что сын Перенна действительно был легатом иллирийского войска,
но участвовал в res in Sarmatia «во всяком случае,номинально» (стр. 232). Действи¬
тельно, мы не можем с уверенностью сказать, что сын Перенна в самом деле от¬
личился в Сарматской войне, однако, если он — лицо историческое, то одержать по¬
беду над сарматами он мог скорее в качестве легата Нижней, чем Верхней Паннонии^
поскольку действия сарматов угрожали прежде всего Нижней Паннонии и нанравля
дись против них всегда с ее территории. К тому же из Нижней Паннонии, из столицы-
провинции Аквинка, происходит посвящение... Aug(usto) ceterisque Dis huiusce loci,
поставленное leg. Aug(usti) pr.pr. (CIL, III, 3417)15 16. Имя легата совершенно счищено
в надписи, т. е. он подвергся damnatio memoriae, и поскольку надпись датируется
II в., то возможно, что этим легатом, память которого была предана забвению, мог
быть сын Перенна. Возможность такого предположения пе исключал также и Е. Рит¬
тер линг, когда он поместил этого безымянного легата в число наместников Нижней
Паннонии 16.
Другой аргумент О. В. Кудрявцева против наместничества сына Перенна в Ниж¬
ней Паннонии сводится к тому, что в борьбе за императорскую власть «одна Нижняя
Паннония с ее двумя легионами вряд ли могла противостоять войскам всей остальной
империи» (стр. 234). Действительно, с войсками одной Нижней Паннонии вряд ли
можно было отваживаться на захват императорской власти, тем более (автор упускает
15	Та надпись из Паннонии, в которой стерто имя легата и которую Боргези пытал¬
ся связать с известием Геродиана, полагая, что в ней был упомянут сын Перенна
(CIL, III, 3385 = ILS, I, 395), действительно, как это отмечает О. В. Кудрявцев,
к заговору Перенна не имеет никакого отношения, но не совсем по тем причинам, ко¬
торые приводит О. В. Кудрявцев (стр. 234). Эта надпись Боргези имеет точную парал¬
лель, в которой совершенно отчетливо стоит имя легата. Им является Луций Корне¬
лий Феликс Плотиан, наместник Нижней Паннониив185 г., который упоминается также
в ряде других надписей из провинции. См. Е. Ritterling, Die Legati pro praetore
von Pannonia Inferior, АЁ t. XLI (1927), стр. 291
16	R i 11 e r 1 i n g, ук. соч., стр. 292—293, № XIX А.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
169
это из виду), что Нижняя Паннония имела в это время еще не два легиона, а только
один — II Adiutrix в Аквинке. В Верхней же Паннонии стояли три легиона: XIV
Gemina в Карнунте, X Gemina в Виндобоне и I Adiutrix в Бригеции; последний вместе
с легионом был отнесен Каракаллой в 215 г. к Нижней Паннонии, и только с этого
времени в Нижней Паннонии стояло два легиона 17.
По-видимому, именно в силу этого обстоятельства Перенн и добивался у Коммода,
как сообщает Геродиан, вручения своему сыну командования над иллирийским вой¬
ском, понимая, что с одним легионом Нижней Паннонии сделать было ничего нельзя,
в то время как три легиона Верхней Паннонии могли уже потягаться за император¬
ский трон. Поэтому О. В. Кудрявцев, как мне представляется, не должен был исклю¬
чать возможность того, что сын Перенна мог быть легатом Нижней Паннонии, а следова¬
тельно, и возможность привлечения к литературным свидетельствам о заговоре Перен¬
на и эпиграфического материала, хотя и предположительно связываемого с загово¬
ром. Исторические выводы О. В. Кудрявцева из анализа источников совершенно пра¬
вомерны: заговор Перенна действительно имел место; основная роль в намечавшемся
захвате Перенном императорской власти отводилась паннонскому войску. Заговор
Перенна представлял собой первую попытку привлечь дунайские легионы для разре¬
шения политических событий внутри империи (стр. 192, 193, 245).
Статьи по общим проблемам древней истории представляют интерес в том отноше¬
нии, что в них О. В. Кудрявцев на основе марксистско-ленинской методологии пытает¬
ся определить основные этапы развития древнего мира, его закономерности и специ¬
фику. Достоинством предлагаемой автором периодизации является то, что она дает
синхронное изложение истории древнего мира, за которое постоянно ратовал О. В. Ку¬
дрявцев и которое нашло отражение в I—II томах «Всемирной истории» АН СССР.
В предложенную периодизацию рабовладельческого общества О. В. Кудрявцев вклю¬
чает не только общие социально-экономические явления древнего мира, но и его основ¬
ные культурные и исторические события с учетом хронологических и географических
рамок. Эта периодизация свидетельствует о большой исследовательской работе автора*
и его громадной эрудиции. Однако она страдает известным схематизмом: при объясне¬
нии причин возвышения одних и падения других государств древности О. В. Кудряв¬
цев часто указывает в первом случае на наличие свободного крестьянства, во втором —
на его упадок и численное сокращение. Этот тезис, в общем верный, прилагается, од¬
нако, к столь различным обществам древнего мира, что становится своего рода маги¬
ческой формулой.
В упрек редакции следует отметить помещение неоконченной (скорее едва начатой)
статьи о Боспорских Археанактидах, а также обилие обширных, переходящих со стра¬
ницы на страницу примечаний, так что они нередко затрудняют чтение. При таком:
прерывающемся сносками изложении основная мысль автора постоянно дробится,
и читатель, вследствие его неоднократных отсылок к многочисленному петиту,
вынужден с напряжением следить за ее развитием. Мне представляется, что ко¬
личество примечаний должно было быть сведено к минимуму или дано совершен¬
но отдельно после основного текста.
В заключение следует еще раз подчеркнуть, что рецензируемый том трудов
О. В. Кудрявцева, отличающийся глубоким и точным анализом источников, постанов¬
кой и исследованием важных вопросов древней истории, огромной эрудицией, являет¬
ся большим вкладом в советскую историческую науку о древности. Тем больше при¬
ходится сожалеть о той утрате, которую понесла наша историческая наука в лице
О. В. Кудрявцева.
Ю. К. Колосовская
17	E. Ritterling, Legio, RE, t. XII, ct6. 1393,1320; A. Graf, übersieht der
antiken Geographie von Pannonien,«Dissertationes Pannonicae», cep. 1, №5, Budapest,
1936, CTp. 40, 41.

170
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
А.	ДОВАТУPt Повествовательный и научный стиль Геродота, Л.,
изд.-во ЛГУ, 1957, 200 стр.
Труд Геродота для нас не только источник важнейших исторических сведений
о древних греках и многих других соприкасавшихся с ними народах и племенах, но
и первое, дошедшее до нас в нефрагментированном виде, произведение греческого ис¬
торика. По Геродоту можно судить о том, что представляла собою историческая наука
древних греков в пору ее зарождения и формирования. Не могут быть недооценены и
содержащиеся в труде Геродота сведения этнографического и географического харак¬
тера. Наконец, Геродот занимает совершенно определенное место в истории греческой
литературы как один из первых дошедших до нас представителей нового прозаического
жанра. Отсюда вполне понятен неослабевающий интерес к Геродоту. Им занимаются
и историки, и филологи, и лингвисты, и этнографы, и географы, и археологи. В ходе
изучения Геродота со всех этих точек зрения открываются все новые и новые стороны его
творчества. Для современной исторической науки исследования о Геродоте, какой бы
стороне его творчества они ни были посвящены, важны еще и потому, что в большей
или меньшей мере все они дают критерий для решения вопросов исторической достовер¬
ности его труда, надежности сообщаемых им данных. Автор рецензируемой книги по¬
ставил в плоскости научного исследования вопрос о научном стиле Геродота. Среди
разнообразных приемов работы и изложения Геродота безусловно заслуживают быть
выделенными те из них, которые могут быть названы его научными приемами, характе¬
ризующими Геродота-ученого в противоположность Геродоту-рассказчику. А priori
ясно, что эти приемы в значительной степени зависели от характера и особенностей
первоисточников Геродота. Таким образом, вопрос о научном стиле Геродота это в
значительной мере и вопрос о первоисточниках Геродота, о влиянии на него современ¬
ной ему исторической обстановки, в частности, о влиянии на него различных явлений
интеллектуальной жизни греческого общества. Именно так подошел к своей теме
А. И. Доватур.
Первая глава его интересной, насыщенной конкретным материалом книги целиком
посвящена сопоставлениям характерных с точки зрения научного стиля мест из труда
Геродота с эпиграфическими текстами. Предпосылкой для такого рода сопоставлений
автору книги послужила совершенно бесспорная после дешифровки микенской письмен¬
ности — письма В — мысль о том, что хронологически возникновение документальной
прозы, отвечавшей практическим нуждам греческого общества, предшествовало по¬
явлению литературной прозы. В этом отношении эпиграфика значительно опередила
литературу. Руководствуясь этими соображениями,автор книги сопоставляет труд Геро¬
дота с целым рядом надписей, как предшествующих времени его жизни, так и ему совре¬
менных. Сопоставление это, с нашей точки зрения, с полной убедительностью доказало,
что у Геродота имеются в большом количестве стилистические совпадения с такими
надписями, как поименные списки различного назначения, инвентарные описи, погра¬
ничные протоколы (фиксирующие демаркационные линии между государствами),
почетные декреты обычных типов, узаконения о погребениях и т. д. В результате
этих сопоставлений автор приходит к вполне обоснованному заключению, что «... от¬
личительные особенности стиля ионийской исторической прозы выработались перво¬
начально в прозе документальной» (стр. 45). На документальной прозе, таким образом,
воспитывались те деятели, которые потом сыграли решающую роль в создании гре¬
ческой историографии. Исключительно большое значение этого представляющегося
нам вполне доказанным вывода для целей конкретных исторических исследований
вряд ли нуждается в пояснениях. В то же время отмечаемые А. И. Доватуром стили¬
стические признаки в целом ряде случаев убедительно раскрывают близость Геродота
к документальным источникам. Тем самым открываются новые перспективы в решении
сложнейшего вопроса о первоисточниках Геродота.
Менее убедительными представляются сопоставления исторических рассказов
Геродота со сжатыми сообщениями об исторических событиях, содержащимися в не¬
которых надписях. Слишком малочисленны и незначительны по объему такие сообще-

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
171
яия в эпиграфических памятниках, чтобы их можно было поставить в один ряд с убе¬
дительными параллелями тех типов, о которых речь шла выше.
Вторая глава книги А. И. Доватура посвящена не менее важным и органически
•связанным с проблемой научного стиля Геродота вопросам о его социальной и полити¬
ческой терминологии. В этой главе внимательно и всесторонне исследуются наиболее
значительные термины социально-политического словаря греков времени Геродота*
Само собой разумеется, что этот вопрос мог бы стать предметом специального мо¬
нографического исследования. Но автор рецензируемой книги себя ограничивает:
ів поле его зрения лишь такие термины, какие имеют непосредственное отношение
к словоупотреблению Геродота. Результаты исследования этих терминов оказываются
отнюдь не менее интересными. Разбирая использование Геродотом таких терминов,как
тиран, монарх, царь, а также терминов, обозначающих различные категории свобод¬
ного и несвободного труда, А. И. Доватур приходит к следующим заключениям.
Во-первых, Геродот в своем словоупотреблении довольно последовательно повторяет
терминологию, установившуюся в документальной прозе демократической Греции.
Во-вторых, немногочисленные отклонения от такого словоупотребления каждый
раз находят себе объяснение в специфике источников Геродота. Так, если в нескольких
•случаях Геродот именует носителей тиранической власти царями, то это объясняется
либо сказочной окраской всего контекста, в котором встречается этот термин, либо
специфическим характером тирании в отдельных греческих государствах — в Сицилии,
Южной Италии. Конечный вывод А. И. Доватура тот же, что и в первой главе: Геродот
как представитель ранней историографической прозы и в данном случае тесно связан
'С традициями документальной прозы. Хотя вывод этот представляется в достаточной
мере аргументированным, не следует упускать из виду, что в данном случае самим
ходом своего исследования автор книги оказался поставленным лицом к лицу с таким
теоретическим вопросом кардинального значения, как вопрос о взаимовлияниях
живой речи, документа и литературы. Если иметь в виду историческую действитель¬
ность во всем ее многообразии, иной раз очень трудно установить, что на что повлияло.
А, И. Доватур считает, что документальная проза времени рабовладельческого строя
опиралась на обиходную речь определенных социальных слоев (стр. 64). Это, конечно,
верно, но с такими же основаниями можно предположить, что та же обиходная речь
непосредственно повлияла и на Геродота, что посредничество документа в данном слу¬
чае имело лишь второстепенное значение. Теоретически возможен и такой путь в реше¬
нии этого вопроса. Однако по какому пути мы бы ни пошли, в самой постановке этого
вопроса нельзя не признать большой научной заслуги автора рецензируемой работы.
Три следующие главы книги А. И. Доватура посвящены уя& достаточно разрабо¬
танному вопросу о связи Геродота с фольклором. Наряду с многочисленными статьями,
эта тема разрабатывалась в таких солидных исследованиях, как монографии Клингера
и Али. Но А. И. Доватур и здесь вносит много нового и интересного Так, он просле¬
живает те модификации, которым подвергается фольклорный рассказ в устной пере¬
даче (стр. 69—71). В этой связи особенно интересны изменения устных рассказов, бы¬
товавших в Афинах. К сожалению, однако, один из наиболее любопытных рассказов
такого рода— рассказ о тираноубийцах Гармодиии Аристогитоне (стр. 71)—затронут
автором книги слишком бегло. Из напечатанного в 1952 г. автореферата диссертации
А. И. Доватура видно, что предание о тираноубийцах было им подробно исследовано
в специальном большом экскурсе. Так почему же этот очень важный и нужный
экскурс не был включен в книгу?
Очень интересна аргументация, при помощи которой автор книги убедительно
доказывает городское происхождение новелл, включенных Геродотом в его труд.
Можно считать вполне доказанной и мысль А. И. Доватура о том, что вся история
Лидии в изложении Геродота носит явные следы столичного сардского происхождения,
в противоположность рассказам Ксанфа, отражавшего общелидийскую традицию.
В итоге автор книги приходит к заключению, что Геродот не подвергал существенной
переработке разнородные и иной раз противоречивые рассказы, собранные им во
время его путешествий. Это наблюдение имеет под собой вполне конкретную почву

172
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
(гл. IV). Можно сказать с полной уверенностью, что мимо этого наблюдения теперь не
сможет пройти ни один исследователь, занимающийся Геродотом.
Последний и, пожалуй, наиболее важный вопрос, решаемый в рецензируемой
книге, это вопрос о связи между литературным и научным стилем Геродота. Ведь речь
здесь идет о законченном и в этом смысле едином произведении великого греческого
писателя, завершившего своим трудом деятельность своих предшественников —
логографов и открывшего новые перспективы для дальнейшего развития античной
историографии. В живом и ярком повествовании Геродота различные приемы его ра¬
боты органически слиты. При таких условиях не так-то легко расчленить это единства
и установить связь между различными образующими его элементами. Но автор рецензи¬
руемой книги успешно и убедительно решает и этот важнейший вопрос своего исследо¬
вания. В труде Геродота, по его мнению, мы последний раз в греческой исторической
прозе встречаем новеллу, сохраняющую все особенности фольклорного стиля. Наряду
с этим, мы находим у Геродота новеллы уженного типа, представляющие собой продукт
разложения традиционной новеллы под влиянием научных запросов его времени и
документальной прозы.
Прочитав книгу А. И. Доватура, ознакомившись с его приемами тонкого, вдумчи¬
вого и почти всегда убедительного анализа текстов, трудно не согласиться с этим глав¬
ным его выводом. Выход в свет этой книги, безусловно, значительное событие в нашей
научной жизни. Ее с одинаковым интересом и пользой для себя будут читать и исто¬
рики и филологи.
Д. Каллистов
Книга А. И. Доватура — крупное событие в советской литературе об античности.
Литература о Геродоте огромна, но труд «отца истории» ставит перед современными
филологами и историками столь много и столь сложные вопросы, что большинства
их остаются по меньшей мере спорными.
Как впервые было создано литературное произведение, положившее начало ис¬
торической науке, впервые оформившее ее логический и литературный стиль? Об
этом кардинальном вопросе написано весьма много; сделано немало ценных наблюде¬
ний; А. И. Доватур, критически используя обширную литературу,сумел найти совер¬
шенно новые и весьма плодотворные подходы к решению этого вопроса. Исследователь
в главе I «Генезис научного стиля греческой историографии» впервые выдвинул глу¬
боко правильное утверждение, что греческая прозаическая письменность впервые
появилась как письменность документальная, а не как позднейшая (конец VI в. да
н. э.) литературная ионийская проза.
Исследование А. И. Доватура показывает, что труд Геродота действительно должен
рассматриваться как первый в истории научной мысли исторический труд, качествен¬
но отличный от произведений логографов. Методологически совершенно правильна
А. И. Доватур ставит вопрос о той социальной среде, в которой возник исторический
интерес, оформившийся в историческую науку; это — городская среда, создавшая ан¬
тичную рабовладельческую демократию. Тем самым исследователь дает весьма важнун>
характеристику культурной роли этой демократии, ее идеологии. Этому вопросу, в
сущности, посвящена и глава II исследования «Социальная и политическая термино¬
логия Геродота».
Автор справедливо подчеркивает, что проблема социально-политической термино¬
логии древнегреческих авторов едва только начинает изучаться. Для Геродота такие
терминологические исследования несколько, облегчаются благодаря наличию работы
J.	Powell «А Lexikon to Herodotus» (Cambr., 1938).
Автором убедительно показано, что слово «тиран» не было официальным титулом
носителей соответствующей власти и что в законодательстве рабовладельческих де¬
мократий, начиная с V в. до н. э., оно стало термином с одиозным оттенком.
Автор отметил, с другой стороны, что в ряде случаев тираническая власть в лите¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
173
ратурных источниках VI — V вв. обозначается словами βασιλεύς, βασιλεία; это слово¬
употребление автор, на мой взгляд, достаточно не разъяснил.
Думается, что здесь необходимо дальнейшее исследование; могу напомнить, что
в демократическом словоупотреблении V в. слово τυραννίς встречается в переносном
значении и может иметь положительный оттенок. (Например, у Фукидида в речах
демократических ораторов, у Гиппия Элидского по отношению к закону.) С этим,
возможно, связана и характеристика сиракузских тиранов у Геродота, а также
•именование тиранов басилеями; представление о басилее, особенно о βασιλεία, не мо¬
жет быть характеризовано как нечто безусловно враждебное демократической идеоло¬
гии второй половины V в. Горгий в «Паламеде» положительно характеризует поли¬
тическое положение Афин в Элладе как βασιλεία πόλεων.
Постановка вопроса о социально-политической терминологии Геродота является
крупной заслугой автора; можно только пожалеть, что этой проблеме автор уделил
•сравнительно мало внимания. Это тем более обидно, поскольку сам автор выдвигает
•еще одну важнейшую проблему, неразрывно, на наш взгляд, связанную с первой:
«Следует заметить,— говорится в книге,— что, судя по полученным нами до сих пор
результатам, государственно-правовые и юридические термины и технические выра¬
жения, по-видимому, в большом количестве отложились в труде Геродота, так что
исследование его языка с этой точки зрения не может оказаться бесплодным. Такой
задачи мы перед собой не ставим» (стр. 38). В свете этих слов задача главы II пред¬
ставляется неясной. В этой главе рассматриваются термины τύραννος, άνήρ άγαθός,
^ής и θητεύω, λάτρις и λατρεύω; этих терминов недостаточно для решения поставлен¬
ной в заглавии задачи, хотя, разумеется, развернутое решение увело бы А. И. До-
ватура далеко за пределы и темы и объема книги. Рассматриваемая глава обосно¬
вывает вывод: «Историография, как показывает пример Геродота, подчинилась
•официальной афинской (только ли афинской?) терминологии» (стр. 64). Вполне ли
обосновывает? — спросим мы; на данном уровне знаний о политической терминологии
классической Греции, последним достижением которых является рассматриваемая
книга, вышецитированный вывод можно считать обоснованным достаточно. Но в поле
-зрения исследователя все время должен быть вопрос о том, что не только полити¬
ческая терминология древнегреческой демократии, но и сама политическая идеоло¬
гия этой демократии до сих пор остаются проблемами мало исследованными. В своем
глубоко содержательном анализе приемов творчества Геродота автор делает ряд
чрезвычайно ценных наблюдений над элементами демократической идеологии в труде
«отца истории».
Если теперь, после появления книги А. И. Доватура, важным источником труда
Геродота мы должны считать документальную прозу (не только в смысле литературного
стиля), то другим важнейшим источником, как это уже давно отмечено, был устный
рассказ, получивший как элемент исторической традиции достаточно устойчивую
•форму и содержание и отлившийся в форму новеллы у Геродота. А. И. Доватур дает
насыщенную конкретным материалом характеристику геродотовских новелл, ставит
вопрос о социальных и политических корнях этого жанра, полагая, что в своем подав¬
ляющем большинстве они отражали интересы руководящих слоев города; вместе с тем
новелла «была формой, которой пользовались разные, сменявшие друг друга и боров¬
шиеся друг с другом идеологические течения» (стр. 145). И здесь Доватур вполне ори¬
гинален, три главы о новелле являются бесспорным вкладом в науку, несмотря на то,
что о новелле у Геродота существует большая и содержательная научная литература.
Но вместе с тем нельзя не пожалеть, что автор не делает попытки оценить со¬
держание отдельных новелл с точки зрения отражения в них социальной и политиче¬
ской мысли, характерной как для городских слоев, так и для Геродота. При чтении
глав III и IV создается впечатление, что автор не находит в труде Геродота синтети¬
ческого начала, объединения сообщаемого материала вокруг основных идей. Автор
говорит, что Геродот преимущественно кумулирует новеллы, включает их в свое по¬
вествование вместе с содержащейся в этих новеллах, как автор выражается, филосо¬
фией. Он отводит от себя уже давно выдвинутый в литературе вопрос о влиянии софис¬

174
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
тов на Геродота, ибо, как автор правильно замечает, самые понятия «софисты», «софи¬
стика» не вполне ясны; тем более было бы важно, чтобы исследователь высказался цо
поводу этой проблемы.
Блестящий филологический анализ геродотовых новелл, проводимый автором в
связи их с древнегреческой новеллистикой вообще, обходит, как правило, вопрос о
содержащейся в новеллах теоретико-политической мысли; лишь иногда автор делает
в этом направлении ценные замечания, как, например, по поводу высказывания Кира
о политическом быте греков (стр. 72), или об описаниях военных сцен у Геродота
(стр. 78). G другой стороны, чрезвычайно характерный рассказ о советах Креза Киру
(Herod. 1,154 сл.), как лишить лидийцев воинственности, столь живо напоминающий тео¬
ретико-политические дискуссии о роли воспитания в связи с проблемой φυσεί
и νόμψ, А. И. Доватур трактует только как «местный, лидийский. Тема его: свергну¬
тый Крез спас свой народ от гибели тем, что направил его на мирные занятия, которые
и поныне заполняютего существование; вспомним о роли лидийцев в истории музыки...»
(стр. 88). Подобным образом представляется неполной, а потому неверной, характери¬
стика рассказа Геродота о беседе Бианта Приенского с Крезом о морском могуществе
островитян, о совете Бианта ионийцам переселиться в Сардинию и основать там одно
государство, равно как о совете Фалеса ионийцам объединиться в одно государство
у себя на родине. Во всех этих λόγοι содержатся элементы политической теории де¬
мократии, широко отраженной в литературе V в., у Протагора, Горгия, Псевдо-Ксено¬
фонта, Фукидида, Лисия и др. Думается, что включение в анализ новелл момента по¬
литической идеологии могло бы существенно дополнить анализ круга идей самого*
Геродота, как представителя только что возникшего гуманитарного знания. А. И. До¬
ватур выделяет только три категории λόγοι, которые «отличаются тем, что имеют
в виду не тот или иной исторический момент или событие, а обобщение более широкого*
характера и иногда дают рецепты для устранения политических зол» (стр. 137).
Сущность советов Бианта и Фалеса автор резюмирует так: «На покорение Ионии
персами греческая мысль реагировала созданием рассказов о советах мудрецов покон¬
чить с политической раздробленностью Ионии» (стр. 137). Но ведь здесь выдвигается
политическая теория, до сих пор наукой об античности не учитывавшаяся, прямо про¬
тивоположная теории полиса;во всяком случае, в логосе о Бианте и Фалесе затрагивают¬
ся политические мотивы, уводящие далеко за эпоху греко-персидских войн.
В трактовке новелл о Деиоке и о диспуте трех персидских вельмож автор вплотную
соприкасается с проблемой политической мысли V в., но в своем анализе всей значи¬
мости этой проблемы не учитывает. Новелла о Деиоке трактует не только проблему
происхождения монархической власти, но шире — возникновения государства вооб¬
ще. Эту новеллу необходимо сопоставлять с фрагментами Протагора, Горгия, Анти-
фонта^ исторической и политической теорией у Фукидида. Здесь, так же как и в диспуте
трех персидских вельмож, мы сталкиваемся не только с политической спекуляциейг
но с разработкой политической теории уже в научной литературе, а не только в устных
рассказах, новеллах sui generis. Сам автор в этом пункте обнаруживает колебания.
По поводу выделенной им категории λόγοι он говорит: «Так любой из приведенных
выше λόγοι рассматриваемой здесь категории изобличает реальные познания своих
создателей и среды, в которой эти λόγοι бытовали» (стр. 144), автор говорит о существо¬
вании «особой категории янаучныхв новелл, предшественниц научной прозы» (стр. 142)*
Остается неясным, как связывает автор начало научной прозы с научным стилем
Геродота; он отстраняет вопрос о роли «софистики» в развитии научной прозы, ограни¬
чиваясь замечанием, что «специфически софистических выводов в новеллах (и у Геро¬
дота) нет» (стр. 143). Признаваемая автором в данном пункте неясность зависит, как
кажется, от того, что автор не остановился на том, в чем заключается специфика
софистической аргументации.
Отметим, что политическая теория играла, очевидно, крупную роль в формиро¬
вании научного стиля Геродота; значение же «софистической» литературы в развитии
политической мысли было весьма велико. Но сам вопрос о политической мысли V в.
остается в значительной степени открытым. Вполне естественно поэтому, что

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
175
исследовательское внимание А. И. Доватура было лишено возможности охватить и
это поле. Думается, что та «расплывчатость» понятия «софистика», на которую ука¬
зывает А. И. Доватур, зависит от искусственности и самого термина и понятия.
Однако исследование А. И. Доватура в высокой степени содействует дальнейшей
работе над политической теорией V в. Выше уже были отмечены некоторые ценнейшие
наблюдения А. И. Доватура над элементами политической теории демократии у Геро¬
дота, число которых можно было бы значительно умножить.
Завершающая V глава исследования «Стиль новеллы у Геродота» с предельной
убедительностью показывает характер авторской работы Геродота, который высту¬
пает именно как историк, обрабатывающий свои первоисточники — новеллы. «Направ¬
ляющей линией в истории Геродота в том виде, в каком мы читаем ее сейчас,— говорит
А. И. Доватур,— является исследовательский интерес» (стр. 151), и автор доказывает
это, мастерски воспроизводя перед читателем процесс пронизывания Геродотом бога¬
тейшей и пестрой массы новелл парантезами, учеными комментариями. Не нагроможде¬
ние занимательных рассказов увлекает Геродота, но провозглашение ряда полити¬
ческих и этических идей о φθόνος θε^ν> о предопределенности судеб человечества,
или, напротив, о мощи человеческой воли и др. Проблему выяснения мировоззрения
Геродота А. И. Доватур перед собой не ставил. Но его превосходное, высокоэрудирован¬
ное исследование открывает новые пути к изучению любой стороны труда Геродота.
А.	Бергер
'КСЕНОФОНТгЭФЕССКИЙ, Повесть о Габрокоме и Антии, перевод
с древнегреческого С. Поляковой и И. Феленковской, ГИХЛ, М., 1956,
78 стр.
С выходом в свет перевода романа Ксенофонта Эфесского читатели получили рус¬
ские переводы всех дошедших до нас греческих романов1. Правда, три из них вышли
уже более 20 лет назад и являются в настоящее время библиографической ред¬
костью. А между тем, этот жанр античной литературы заслуживает большого внимания
современного читателя и исследователя.
Перевод снабжен предисловием и краткими примечаниями, поясняющими встре¬
чающиеся названия местностей, имена богов, упоминания о древних обычаях и т. н.
и комментирующими некоторые неясности в тексте.
Об	авторе романа, Ксенофонте Эфесском, нам ничего не известно, и некоторые
выводы можно сделать только на основании изучения текста романа. Последний поз¬
воляет установить приблизительно время и место жизни писателя и дает представле¬
ние о его воззрениях. С. Полякова присоединяется к мнению тех исследователей, ко¬
торые называют Ксенофонта Эфесского уроженцем Эфеса и временем написания романа
считают II в. н. э. Возражать против этого не приходится, роман, действительно, не
дает материала для других заключений.
С.	Полякова высказывает также ряд верных наблюдений над воззрениями Ксено¬
фонта Эфесского и его социальными устремлениями. Утрата политической независимо¬
сти Грецией была причиной коренных изменений в идеологии греческого гражданства.
С этим связан отход граждан от участия в общественной деятельности, ограничение
их интересов узкими рамками личной жизни, пессимизм и деморализация.
Автор предисловия справедливо считает, что «роман Ксенофонта утверждал для
опустошенного и выбитого из колеи читателя наличие новых, доступных ему ценно¬
стей—самоотверженной любви, верной дружбы и, в известной мере, надежной религии*
(стр. 8). Ксенофонт посвящает роман прославлению супружеской любви, основанной не
1	Ахилл Татий Александрийский. Левкиппа и Клитофонт. Пер. А. Б. Д. Е. М.,
ред. Богаевского, М., 1925; Гелиодор. Эфиопика. Пер. А. Егунова, М.—Л., 1932; Лонг.
Дафнис и Хлоя. Пер. С. П. Кондратьева, М.—Л., 1935; Харитон. Повесть о любви
Херея и Каллирои. Пер. и комм. акад. И. И. Толстого, М.—Л., 1954.

176
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
на расчете, а на чувстве, что для того времени было смелым и необычным. Далее, в
предисловии справедливо отмечено сочувствие Ксенофонта Эфесского к представителям
низших классов и рабам, что можно поставить в связь с выдвинутой С. Поляковой ги¬
потезой о происхождении самого автора из этих классов; однако приведенные в пользу
этой гипотезы факты отсутствия в романе прямых цитат и скупого использования
мифологии (стр. 6—7) могут быть и доказательством сокращения романа, а не толь¬
ко слабого образования автора.
Верно подмечена С. Поляковой господствующая в романе «неправдоподобная ат¬
мосфера всеобщей любви, поддержки и согласия», особенно господ и рабов. Представ¬
ляется справедливой общая оценка романа, данная в предисловии, как социальной
утопии. Однако при всей идеализации Ксенофонтом существующих классовых и семей¬
ных отношений нельзя не отметить, что в его романе дано верное отображение многих
социальных проблем и противоречий того времени. Несмотря на кажущуюся отор¬
ванность романа от реальной жизни, она неумолимо врывается на его страницы, при¬
чем жизнь показана в нем более глубоко, чем просто бытовыми деталями. Соответствуют
действительности (и именно близкой ко II в. н. э.) и приниженное положение женщины-
рабыни и пленницы, и обилие пиратов и разбойников, и борьба правительства с ними,
и истязания рабов, и их тяжелый труд. Рисуя, как наказывал Габрокома глава пиратов
Апсирт,автор пишет: «Зрелище было горестное:удары уродовали все тело, не привыкшее
к рабским побоям» (II, 6). Этим самым Ксенофонт обмолвился, что рабы-то, значит,
•успевали «привыкнуть» к таким побоям. В другом месте он говорит о том, что Габро-
кому пришлось заняться трудом каменотеса в поисках средств к жизни. «И была для
«него эта работа тяжелой, так как не привыкло его тело подвергаться труду напряжен¬
ному и жестокому» (Ѵ,8). И он мысленно жаловался Анфии на то, что «занялся позорным
ремеслом, и тело его в рабстве». «Позорность ремесла» — это характерное для сво¬
бодного при рабовладельческом строе воззрение на труд как на деятельность раб¬
скую,—тоже верно подмечено Ксенофонтом.
Нельзя, однако, согласиться с утверждением С. Поляковой, что, «рассказывая
о своих главных героях, Ксенофонт полемизировал с популярным в его время тезисом
стоической философии о непротивлении судьбе». С. Полякова аргументирует это утвер¬
ждение ссылкой на завязку романа: в самом начале родители главных героев, придя
в отчаяние при виде неизлечимой болезни детей, посылают за прорицанием и получают
ответ, что их детей ожидает общая судьба, им предстоят страшные страдания, пресле¬
дования пиратов, могила и огонь, исход же всех мук будет счастливым. Решение ро¬
дителей соединить детей браком, а потом отправить их в путешествие С. Полякова
считает активным сопротивлением року. Между тем, это свидетельствует как раз об
обратном: прорицание дано общее, — и родители соединяют судьбы детей браком;
прорицание сулит им беды и преследования пиратов,— и родители отправляют детей
путешествовать (хотя,останься они в Эфесе, прорицание не могло бы осуществиться:
в городе им не грозили бы ни кораблекрушение, ни пираты, ни костры), посылают
их навстречу предсказанным опасностям, но не с целью им воспротивиться, а по прин¬
ципу «чему быть, того не миновать». Следовательно, в этом факте надо видеть не прояв¬
ление свободной воли персонажей романа, а ожидание исполнения прорицания, т. е.
здесь не полемика со стоическими принципами, а полное согласие с ними.
Все остальное поведение героев, особенно Габрокома (Анфия наделена более ак¬
тивным характером), тоже свидетельствует об их пассивном непротивлении. Например,
Габроком, оклеветанный влюбленной в него Манто, и не пытается показать написан¬
ное ею письмо Апсирту, хотя оно полностью обелило бы его, а покорно терпит все ис¬
тязания; он же, представ перед судом архонта Египта (тоже в результате клеветы),
даже не пробует оправдаться, но безропотно дважды идет на казнь, только случайно
дважды же не осуществленную. Неоднократно он высказывает совершенно стоиче¬
скую мысль: дух человека свободен, мучители имеют власть только над его телом
(II, 4). Это так близко совпадает с мыслью Сенеки («Только тело подчинено и принадле¬
жит господину, дух же— сам себе господин» — De beneficiis, III, 20, 1), что можно
;думать о прямом заимствовании этого места у Сенеки. Анфия тоже кротко в боль-

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
177
шинстве случаев идет на унижения, а ненавистному ей браку не сопротивляется
и освобождается от него лишь принятием яда, т. е. смертью (правда, оказавшейся
мнимой).
Далее, нельзя согласиться с тем,что действие романа «разыгрывается в пустом
с реально-бытовой точки зрения пространстве», где ничто, кроме географических на¬
званий, «не связывает рисуемый им (Ксенофонтом.—Г. К.) фон с действительностью».
Ведь безусловно отражают действительность и описание фактов общения с выход¬
цами из чужих стран — с иноземцами — с Сирией и Индией, и некоторые бытовые
детали, например, погребальные и свадебные обряды, жертвоприношение у разбойни¬
ков, способы казней. Отражены также реальные факты, позволяющие уточнить дати¬
ровку романа, как, например, процветание Эфеса и знаменитого храма Артемиды
Эфесской, существование должностей архонта Египта и иринарха Киликии.
Художественный метод и стиль Ксенофонта Эфесского освещены в предисловии
метко и верно, жаль, что малые размеры предисловия не позволили автору высказать
свои соображения по поводу композиции и системы образов романа.
Сам перевод романа заслуживает большой похвалы. Греческий подлинник передан
с большой точностью, удачно воспроизведены и наивный сказочный стиль, и ритори¬
ческие прикрасы. Роман читается легко и увлекательно. Остается только пожалеть, что
такое интересное произведение издано малым тиражом (30 000) и оформлено серо
и бедно. Но как бы то ни было, советский читатель с интересом и пользой познако¬
мится с новым для него произведением поздней античной литературы.
Г. Г. Козлова
«АККАДСКИЙ ЯЗЫК»,
вып. I—II, 1957, Ленинград, составитель Л. А. Липин
«Аккадский (вавилоно-ассирийский) язык» Л. А. Липина, хрестоматия с таблицами
знаков (выпуск I) и словарь (выпуск II) под редакцией крупнейшего ориенталиста
акад. В. В. Струве является необходимым пособием для студентов-семитологов, кото¬
рые изучают клинописные языки в разных центрах Советского Союза. Кафедра исто¬
рии древнего Востока при Ленинградском университете им. А. А. Жданова ликвиди¬
ровала существенный изъян, на который неоднократно указывалось.
В «Хрестоматию» включены важнейшие вавилоно-ассирийские письменные памят¬
ники: шестигранная призма Синаххериба (стр. 47—61), десятигранная призма Ашшур-
банипала (стр. 65—101), «Письмо Саргона богу Ашшуру» (стр. 105—124), мелкие тексты
(молитвы-песнопения о Нинурте, Иштаре, Мардуке и заклинания — стр. 145—149),
Вавилонская хроника (стр. 150—155), царские надписи (Адад-нирари I — стр. 159—
160; Ашшур-рим-нишешу — стр. 161, Салманасара I — стр. 161—162; строительная
надпись Хаммурапи — стр. 163), законы Хаммурапи (стр. 167—202). В конце хресто¬
матии даны мелкие фрагменты: старовавилонские, ассирийские и нововавилонские;
здесь же дается таблица знаков (его простейших знаков для начинающих и полная
таблица — стр. 9—41), сравнительная таблица ассирийского, старовавилонского и
вавилонского курсива (стр. 127—141), упражнения для начинающих (стр. 42—44).
Материал в словаре изложен по алфавитно-корневому принципу и придерживается фи¬
никийско-арамейско-еврейского азбучного порядка (см. об этом ниже), по мысли соста¬
вителя, «так как словарь рассчитан, в первую очередь, на студентов младших курсов и
корень слова может оказаться для них далеко не всегда ясным и прозрачным, мы в не¬
которых случаях приводим дважды одно и то же слово: один раз на его „законном®
месте — в алфавитно-корневом гнездовом порядке, а второй — в алфавитном, где
вместо перевода дана ссылка на соответствующее место словаря по корню». В словаре
выделены породы слов, времена глаголов, даются шумерские соответствия некоторых
идеограмм, но, к сожалению, в большинстве случаев слова даны без указания тек¬
стов и соответствующих контекстов. В данном случае возникает вопрос, почему со- 1212 Вестник древней истории, № 1

178
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ставитель словаря, который использовал издания Фр. Делича х, Мусс-Арнольта1 2*
не последовал в этом их примеру, тем более, что, как отмечает редактор, «Все эта
тексты были подвергнуты Л. А. Липиным самостоятельной филологической обра¬
ботке и интерпретации, что потребовало от него составления специальной картотеки» 3.
Разумеется, поскольку такое пособие издается у нас впервые, оно не свободно о*
недостатков и ошибок, иногда весьма существенных, которые должны быть ликви¬
дированы в дальнейшем, при составлении подобного рода пособий.
Прежде всего надо отметить, что «Полная таблица знаков» (Хрест., I, стр. 10—41)
скопирована без изменения с таблицы Фр. Делича. Последняя в свое время справед¬
ливо считалась образцовой и наиболее полной для клинописных знаков аккадско¬
го языка, она была положена, например, в основу силлабария Кинга 4, но после опу¬
бликования силлабариев Ф. Тюро-Данжена5 *, А. Деймеля®, В. Зодена7 и при даль^
нейшем изучении аккадского языка она постепенно утратила свое значение. На дан¬
ном этапе науки таблица Фр. Делича имеет лишь историческую ценность, и поэтому
в новом учебнике копировать устарелый силлабарий ничем не оправдано.
В таблицы Фр. Делича включены те идеограммы, которые встречаются в текстах
хрестоматии Фр. Делича, но в «Хрестоматии» Л. А. Липина имеются и другие тексты,
например, Саргона II, Ашшурбанипала, а также отсутствуют некоторые из тех, кото¬
рые включены в хрестоматию Фр. Делича; по этой причине в таблицах рецензируе¬
мой «Хрестоматии» нет, например, некоторых идеограмм из анналов Саргона IIг
но зато имеются идеограммы, отсутствующие в текстах «Хрестоматии», например:
AN.SaR (см. у Липина знаки №№ 13 и 52), se buqli (см. у Липина знаки №№ 37,
212, 309 Ь); вместо d. Anusat — у Липина Ninurta (№ 309), d.Nin-igi-azag — у Ли¬
пина Bel nimeki и др.
Нам кажется, что при составлении таблицы можно было ограничиться только
фонетическим обозначением клинописных знаков, что сократило бы количество их
с 333 до 285 (как в силлабарии Ф. Тюро-Данжена), в противном случае при вклю¬
чении всех идеограмм, данных в «Хрестоматии», составителю придется заново
просмотреть таблицу и внести серьезные дополнения.
В таблицах знаков аккадского языка обязательно должны быть указаны все фоне¬
тические значения клинописных знаков, тем более, что автор свою таблицу называет
«полной». Однако в рецензируемой «Хрестоматии» многие из них отсутствуют. Так,
для первого же знака (№ 1) в «Хрестоматии» Липина не указаны фонетические зна¬
чения rum, ru (см. Thureau-Dangin, SA, № 1); as3, dal3, in3, §up2, ti5 (Deimel, SL, сил.,
№ 1); для знака № 4 в «Хрестоматии» Л. А. Липина не указано значение pá (см.
Thureau-Dangin, SA)=pa2 (Deimel, SL, сил.) и su2 (Deimel, SL); для № И отсутствуют
значения haS/s, haz, gug (см. Thureau-Dangin, SA) и tir (Deimel, SL); для знака № 12
в «Хрестоматии» Липина — значения ii (Thureau-Dangin, SA), el8, uln, il3, ilu, le4/i,
sa8 (Deimel, SL); для знака № 14 — не включены qá, рі4 (Thureau-Dangin, SA), а
для знака № 62 — re, tal (см. Thureau-Dangin, SA) и др. И с этой точки зрения таб¬
лица требует исправления. В таблице дается устарелая транскрипция клинописных
знаков. Так, при транскрипции не различаются sá, sá, sa4, sa5, sa6, sa7, sa8, sa9 и др.
(cp. силлабарии Тюро-Данжена и Деймеля); вместо q дается k; (ka, ki, Itu...) и др.;
1	Assyrische Handwörterbuch, Lpz, 1896.
2	Assyrisch-englisch-deutsch es Handwörterbuch, B., 1896.
3	Аккадский язык, вып. I, стр. 4. Мы думаем, что в специальной картотеке были
как соответствующие указания так и контексты, и мы сожалеем, что составитель
Л. А. Липин не включил их полностью в словарь.
4	L. W. King, First Steps in Assyrian, L., 1898.
5	F. Thureau-Dangin, Le Syllabaire Accadien, P., 1926 (далее — SA).
9	«Sumerische, akkadische und hethi tische Laut werte» (A. Deimel, Sumerisch es>
Lexikon, Roma, 1947, стр. 1—194).
7	W. Soden, Das akkadische Syllabar («Analecta Orientalia», Roma, 1948).

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
179
пропущены ассирийские клинописные знаки с фонетическими обозначениями, например,
знак № 23 (у Деймеля)—ba5, bue, ри4; № 36—bus, pu3, bum, pum; Ns 44—Ьаб и мн.
др. Неточны фонетические обозначения для знака № 6 (по «Хрестоматии» Липина) —
rûk, № 3 — b/pul, «Ns 9 — tâ, Ns 10 — bur (cp. силлабарии Тюро-Дэнжена и Деймеля).
Необходимо было также приложить гомофонические таблицы, изложенные в порядке
латинского алфавита, для изучения транскрипции клинописных знаков (см., напр., в
силлабарии у Тюро-Данжена, стр. 58—64, и у Деймеля, SL, I, стр. 1—46).
В «Хрестоматии» на стр. 127—141 дается сравнительная таблица знаков ассирий¬
ских, старовавилонских и вавилонского курсива, но она для показа развития начер¬
тания отдельных клинописных знаков является неполноценной (cp. Deimel, SL, стр.
1—194).
Нужно было включить в «Хрестоматию» вавилонские и ассирийские силлабарии
(например, по изданию Ленгдона — RAss, XXVIII, 1931, N° 3, стр. 117—127), чтобы
учащиеся имели представление о филологических взглядах древнего ассирийца или
вавилонянина.
Данные на стр. 42—44 «Хрестоматии» Липина упражнения для начинающих
слишком малочисленны; в данном случае составителю помогла бы хрестоматия
Л. В. Кинга. В этот раздел можно было бы включить со всеми вариантами письма имена
богов, исторических лиц, названия месяцев, имена числительные; следовало бы дать
дальше грамматических и палеографических упражнений, а также включить в этот
раздел клинописные тексты, развернутые транскрипции отдельных надписей.
Тексты, данные во втором разделе «Хрестоматии», к сожалению, воспроизведены
по устарелым учебным пособиям и изданиям. Так, текст шестигранной призмы Синах-
хериба следовало бы дать не по учебнику Делича, а по современному изданию Лю-
кенбиля8, текст законов Хаммурапи не по изданию Колера и Унгнада 9, а, например,
по новейшему римскому изданию Бергмана10 11. Что касается восьмого похода Саргона II,
то наряду с изданием Тюро-Данжена 11 следовало бы дать указания на воспроиз¬
ведения дефектных мест надписи по исследованиям Вейднера 12 и Мейснера 13, чтобы
студенты имели полноценное представление об этой надписи.
Ассирийские тексты по своему характеру однообразны, например, шестигранная
призма Синаххериба и десятигранная призма Ашшурбанипала мало различаются по
своей сложности друг от друга, к тому же все приведенные в «Хрестоматии» крупные
надписи имеют исторический характер, лучше было бы включить и более легкие
фрагменты пбэтических, экономических и т. д. текстов; так, несложным является гимн
о путешествии Иштари в подземном царстве, который известен русскому читателю
в переводе известного ассириолога В. К. Шилейко, или отрывки из Enuma Е1і§ (по
изданию А. Деймеля 1936 года), а тексты экономического характера можно было дать,
например, по изданию А. П. Рифтина.
Вызывает недоумение тот факт, что в книге, которая издана в Ленинграде, от¬
сутствует богатейший материал, хранящийся в фондах Эрмитажа или даже в других
городах Советского Союза; с включением этих текстов в хрестоматию она стала бы
более оригинальной и содержательной.
* D. D. Luckenbill, The Annals of Senacberib (The University ofChicago,Orient
Instit. Publ., t. II), 1924, cTp. 163—187.
9	J. Kohler und A. U n g n a d, Hammurabi’s Gesetz, I—II, Lpz, 1909.
10	«Codex Hammurabi; Textus primigenius». Scrip, pontif. Instit. Biblici,
Roma, 1953.
11	F. Thurea u-D a n g i n, Une relation de la huitième campagne de Sargon,
P., 1912.
12	E. F. We i d n e r, Neue Bruchstücke des Berichts über Sargons achten Feldzug,
AfO, X, Bun. 3 (1938).
13	B. Meissner, Die Eroberung der Stadt Ulhu auf Sargons 8 Feldzug, ZAss,
XXXIV (1922), 3/4, CTp. 113.
12*

180
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
На стр. 159—162 даны мелкие тексты без учета хронологии, так как из царских
надписей дается сперва надпись Адад-нирари I (1300 г. до н. э.), потом надпись Аш-
тур-рим-нишешу (1400 г. до н. э.), потом Салманасара I (1280—1261 гг. до н. э.),
а затем строительная надпись Хаммурапи.
Хорошо было бы включить в хрестоматию палеографические тексты, так как при¬
веденные фрагменты (стр. 205—211) исполнены однообразным почерком, здесь же мож¬
но было бы дать фотоматериал.
Словарь включает лексический состав вавилоно-ассирийских текстов, автор при¬
вел в нем не только те значения аккадских слов, которые соответствуют текстам «Хре¬
стоматии», но и другие. Как уже говорилось, материал изложен в алфавитно-корневом
порядке, однако надо сказать, что изложение материала в алфавитно-корневом порядке
часто приводит к неточностям, и поэтому в настоящее время от него лучше отказаться:
даже такой словарь, как Гезениуса 14, где указан генезис семитского корня, после
опубликования словаря Кенига 15 подвергся критике, и в новейших словарях аккад¬
ского языка корень уже не указывается 16. К этому надо добавить, что указание кор¬
ней в латинской транскрипции (вместо древнееврейской) мы считаем неприемлемым.
В словаре на стр. 6—7 перечислен материал, который был использован при со¬
ставлении данного пособия, но в этом списке не упоминаются последние издания
Галба, Якобсона, Ландсбергера и Опенгейма.
Не совсем ясно, почему понадобилось автору включить в словарь для начинаю¬
щих астрологическую, анатомическую, ботаническую и метеорологиче¬
скую терминологии, ведь в «Хрестоматии» нет текстов подобного характера. Вы¬
зывает возражение употребление в учебном пособии таких иностранных терминов,
как презенс, пермансив, прекатив, претерит, медиальное значение, ведь русская грам¬
матическая терминология не нуждается в таких элементарных заимствованиях.
К тому же автор непоследователен: status constructus он переводит как «сопряженное
состояние» (определение не совсем точное). При словаре не достает алфавита транс¬
крипционных знаков.
При изложении материала также наблюдается непоследовательность: на стр. 18
отдельно дается наречие, например addänis, addannis, adannis, adäiiis, а на стр.
68 тот же корень dim в полном виде: danänu, dannu, dunu, dannätu, dunnunu и вто¬
рично приведено наречие danis. К слову ahi, abu (стр. 14) нужно добавить удвоенную
форму abuabu — «далекие предки», «прадед» и т. д. На стр. 25 нужно отметить, как
А
передается шумерийская Е. KUR в ассирийском. На стр. 28 для ellatu указывается
первоначальное значение «связь». Спрашивается, почему в единичных случаях автор
отмечает первоначальное значение, и во всяком случае, по нашему мнению, такие еди¬
ничные указания нуждаются в ссылках на контексты. На стр. 31 автор указывает,
что ummänu обозначает: «воин, ремесленник, мастер, работник, художник, писец, ви¬
зир, войско, мн. ч.: армия, народ...», спрашивается, не является ли в данном случае
ummänu детерминативом?
В словаре не указаны все формы личных местоимений (см. стр. 34, 36, 49 и т. д.),
в данном случае автору большую услугу оказала бы грамматика Зодена 17.
Несмотря на все указанные существенные недостатки, издание «Хрестоматии»
и «Словаря» является положительным явлением. Надо надеяться, что в будущем все эти
замечания и пожелания будут учтены.
В.	А. Гвахария
34 W. G е s е n і u s, Hebräisches und aramäisches Handwörterbuch, В., 1902.
15	W. König, Hebräisches und aramäisches Wörterbuch zum Alten Testament8,
Lpz, 1936.
16	A. D e i m e 1, Akkadisch-Sumerisches Glossar, Roma, 1937; J. J. Gelb,
Th. Jacobson, B. Landsberger, A. L. Openheim, The Assyrian Dicti¬
onary, T. IV.
17	W. Soden, Grundriss der akkadischen Grammatik («Analecta Orienlalia»,
33), 1952, стр. “39—51.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
181
Г. КОРААТОБ, 'Ιστορία τής αρχαίας Ελλάδας. Τόμος πρώτος, 5Αθήνα, 1955,
471 стр.
Перед нами книга по истории древней Греции, написанная с позиций марксизма.
Широко используя археологический материал, автор детально прослеживает процесс
сложения эллинских племен и возникновения классового общества в Эгейском бас-
сейне и раскрывает первые страницы истории социальной борьбы в рабовладельческих
общинах на Балканском полуострове, островах Эгейского моря и на малоазийском
побережье.
Рассматриваемая книга представляет собой I том предпринятой автором работы
и обнимает период времени от начала цивилизации в Эгейском бассейне до Греко-пер¬
сидских войн. При этом в хронологическом отношении изложение построено настоль¬
ко равномерно, насколько позволяет материал: эпохе «доисторической» автор уделяет
не меньше внимания, чем классическому периоду истории Греции, а главное — он
относится и к тому, и к другому периоду одинаково внимательно и стремится на основе
археологических, лингвистических и мифологических данных решить те же коренные
вопросы социологического и историко-культурного порядка, которые ставятся им при
изучении письменных источников.
Содержание рецензируемой работы далеко не исчерпывается политической историей
в обычном смысле этого слова, в значительной мере она является историей древнегре¬
ческой культуры и социального развития греческих полисов; при этом изложение
политических, социальных и общекультурных элементов исторического развития про¬
изводится не по соответствующим рубрикам (политическая история, экономическое
развитие, культура, искусство и т. д.), как это делается обычно, а во взаимной и тесной
связи.
Более одной трети книги посвящено минойскому Криту, древнеэлладийской и ми¬
кенско-ахейской Греции; вторая ее треть занята обзором историко-географических в
историко-культурных данных по отдельным областям (Эпир и Фессалия, центральная
Эллада, Мегарида и Аттика, ионийские города, дорические и эолийские города Малой
Азии, Киклады, Эвбея и Эгина, Северный Пелопоннес, Арголида, Аркадия, Элида,
Ахайя, Лакония и Спарта) — во многом фрагментарный и зачастую выпадающий из
поля зрения историка материал, воссоздающий, однако, весьма широкую и разнообраз¬
ную картину ранней эллинской цивилизации. Автор значительно обогащает и ожив¬
ляет свое изложение путем широкого привлечения мифологических реминисценций,
отрывков из эпоса и лирической поэзии.
Кордатос весьма широко использует новейшую советскую литературу по истории
древней Греции, принимая установленную в ней периодизацию, а также сообщая
читателям многие замечания относительно истории древности, содержащиеся в
трудах Маркса и Энгельса. Предпосылая своему изложению краткое историографи¬
ческое введение (Πρόλογοβ, стр. 7 — 12), автор подчеркивает в нем передовое значение
советской науки по сравнению с буржуазно-идеалистической. Кордатос разоблачает
наиболее реакционные направления буржуазной историографии. Так, подробно
останавливаясь на проблеме происхождения ахейско-эллинских племен, он неод¬
нократно (стр. 48, 97 сл. и др.) выступает против Шухгарта, Краге, Фукса и др. не¬
мецких ученых — сторонников северноевропейского происхождения греческого
этноса и элладийской культуры, показывает историческую беспочвенность этой мигра-
ционистской теории, тенденциозно-фашистский смысл которой достаточно про¬
зрачен.
Сам автор, основываясь на выводах Лушана, Мейера, Милонаса, а также на дан¬
ных изучения языка и культуры хеттов (в особенности в трудах Винклера и Дел апорта),
склонен искать родину этнических элементов, распространивших на Балканы и на
острова Эгейского моря греческий язык и некоторые черты материальной культуры,
в западной части Малой Азии. В связи с этим необходимо все же сказать о некоторой
объективной недостаточности того материала, который привлекается Кордатосом
в поддержку его точки зрения. Наиболее существенным недостатком книги является,
несомненно, то, что в ней не использованы результаты открытия Вентриса—Чад-

182
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
вика1, хотя автор (правда, лишь в одном только примечании и весьма бегло) о нем и упо-
минает(стр. 167, прим. 2). Если бы он имел возможность ввести в свое изложение все
те данные, какие получены уже теперь в результате прочтения критского линейного
письма В, многое из того, что им говорится относительно крито-микенской культуры,
приняло бы несколько другую форму, а главное, его тезис об автохтонности эллинства
в Эгейском бассейне получил бы весьма существенное обоснование.
То же самое следует заметить и в отношении материала, привлекаемого Кордатосом
для обоснования теории малоазийского происхождения древнейших этнических эле¬
ментов — создателей эллинской культуры (ахейцев, дорийцев и ионийцев). Если
бы им были использованы данные, добытые в недавнее время и весьма важные для ха¬
рактеристики культуры минойско-элладийского Милета (хеттский Милуватнаш),
как центра области Ахийява в Малой Азии1 2 * * *, а также двуязычная надпись царя Азита-
ванда на Каратепе в Киликии, содержащая племенное наименование дануна (или да-
науна)8, малоазийские этнические основы греческой культуры выглядели бы в книге
значительно более определенными. К этому следовало бы присоединить и материалы ар¬
хеологических исследований последних 25 лет, свидетельствующие об известной общ¬
ности материальной культуры Западной Анатолии и Эгеиды. Можно указать, напри¬
мер, на распространение керамики с белой инкрустацией и «минийской» керамики
по восточным и западным берегам Эгейского бассейна в конце III и середине II ты¬
сячелетий до н. э. (см., впрочем, беглое упоминание об этом на стр. 80 рецензируемой
книги), на проникновение критских архитектурных форм в Западную Анатолию
(Бейчесултан) также уже в середине II тысячелетия до н. э., на возникновение и раз¬
витие в Малой Азии, начиная с древнейших времен, мегаронообразных зданий, позднее
распространившихся также и на Балканах.
Большим достоинством книги Кордатоса является, с нашей точки зрения, то, что
в ней показывается весьма убедительно сложный состав и художественно-мифологиче¬
ский характер гомеровского эпоса, в конкретных чертах не соответствующего полностью
ни микенскому обществу, ни обществу «героической» эпохи. Это не помешало, од¬
нако, автору, с соответствующими оговорками, широко привлекать эпический
материал для иллюстрации как ахейского, так и более позднего эллинского быта.
Изучение сложного процесса возникновения античного государства во многом еще яв¬
ляется делом будущего и нуждается в углубленной разработке исследовательского
характера. В частности, далеки от ясности вопросы преемственности социальных и
государственных учреждений, сложившихся в крито-микенском обществе и позднее
развившихся в классических эллинских центрах. Узнавая от Кордатоса о развитом
и разнообразном критском ремесле и торговле, о больших количествах рабов на Крите,
получаемых, как предполагает автор, за счет морского пиратства (стр. 68), о существо¬
вании на Крите царской власти, читатель все же не получает отчетливого представления
о социальной эволюции древнего Крита. Поскольку, характеризуя социальное развитие
Греции X—VIII вв. до н. э., автор говорит о разложении родового строя и зарождении
рабовладельческих отношений, остается все же неясным, является ли «героический
период» в истории Греции эпохой упадка по сравнению с временем развитой крито-
микенской культуры или он продолжает ту же линию общественного развития без
значительных разрывов и отступлений назад.
Эта неясность объясняется, разумеется, недостаточной исследованностью данной
проблемы в марксистской историографии.Излагая социальную историю Эгейского мира
на протяжении более чем двух тысячелетий, автор рецензируемой работы удачно из-
1	М. Ventris and J. Chadwick, Evidence for the Greek Dialekt in the
Mycenean Archives, JHS, XXIII (1953), 1, стр. 8 сл.
2	A. Furumark, The Settlement at Jalysos and Aegean History, «Opuscula
Archaeologica», VI (1950), стр. 150 сл. (в особенности стр. 201 сл).
8	С. Н. Gordon, Azitawaddas Phoenician Inscription, JNESt, VIII (1949),
стр. 116 сл.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
183
«бегает произвольного социо логизирования и схематизма, стремясь оставаться прежде
всего на почве фактов. При этом Кордатосу удается внести значительный творческий
вклад в марксистскую разработку основ социальной истории древней Греции. В част¬
ности, представляется чрезвычайно существенным то, что он вскрывает реальную исто¬
рическую роль эллинского жречества как серьезной культурной и социальной силы
(в то время как обычно указывается лишь на его политическую реакционность и сла¬
бость). Кордатос исследует роль жречества в создании таких отраслей древнегреческой
культуры, как письменность и литература, изобразительные искусства, наука и фило¬
софия, а также отмечает хозяйственное значение древних храмовых организаций.
Подробно останавливаясь на мессенских войнах как на типичном явлении, со¬
провождавшем возникновение рабовладельческого аристократического полиса, еще
более подробно автор характеризует период тирании как важнейший этап на пути
к античной демократии.
Характеризуя весь архаический период истории Греции (700—500 гг. до н.э.)как
период распространения тирании во всех наиболее процветавших и прогрессировавших
полисах как в собственно Греции, так и в Малой Азии, в Сицилии и на южноиталийском
побережье (Великая Греция), автор определяет тиранию как форму диктатуры демо¬
кратических элементов в борьбе с аристократической олигархией.
Тирания, по его словам, всячески способствовала развитию демократических эле¬
ментов, содействовала уравнению сословий, предпринимала уничтожение долговых
обязательств и вытекавшего из них долгового рабства, поддерживала низшие общест<
венные слои, в особенности беднейшее земледельческое население (стр. 288), в отдель¬
ных случаях отваживалась на массовое освобождение рабов, в подтверждение чего
Кордатос ссылается на Аристотеля (Polit., VI, 2,12— 1139 b.).
Указывая, что тирания порождалась обострением противоречий между имущими
п неимущими слоями населения и выступала как политический фактор, благоприят¬
ствовавший укреплению государства и повышению общественного благополучия, он
опирается в этом на Фукидида (1,13) и Платона (Polit.,566 а—d).B особенности подроб¬
но характеризует автор период тирании в Аттике. Описывая политические и экономи¬
ческие сдвиги, происшедшие в эпоху Солона, предпринявшего ряд акций, содейство¬
вавших обострению противоречий между землевладельческой аристократией, с одной
стороны, промышленно-торговыми и неимущими слоями населения, с другой, он счи¬
тает Солона прямым предшественником Писистрата; последний осуществил на прак¬
тике политические принципы Солона и привел к победе, к культурному и экономиче¬
скому подъему демократические слои афинского народа.
Не менее подробно останавливается автор на перипетиях социальной борьбы и
общественного развития в эпоху тирании в ионийских полисах Малой Азии — Милете,
Эфесе, Кумах и Фокее; на островах Эгейского моря — Хиосе, Самосе, Лесбосе и Нак¬
сосе. Изложение истории социальной борьбы чрезвычайно живо и наглядно: автор
широко цитирует здесь текстуально не только Геродота и других историков, но так¬
же отрывки из поэтических и философских сочинений.
Наконец, в заключение следует отметить как весьма положительный факт и то,
что, заканчивая рецензируемый I том своей книги описанием событий, непосредственно
предшествующих Греко-персидским войнам, Кордатос уделяет большое внимание
скифо-пер си декой войне (стр. 449 сл). При этом он подчеркивает, что скифы явились
могучей силой, смело противостоявшей натиску персидской деспотии, в то время как
окружавшие их народы — фракийцы и македоняне, а также малоазийские ионийцы
были принуждены подчиниться персидскому могуществу. Этим самым он ставит древ¬
нюю Скифию в ряду тогдашних демократических сил, противопоставивших себя древне¬
персидскому деспотизму.
Заканчивая рецензию, нельзя не выразить удовлетворения по поводу появления
этого интересного труда, расширяющего фронт марксистской исторической литературы
в европейской науке.
Л9 А. Ельницкий

184
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
АССИРИОЛОГИЯ В АРАБСКИХ СТРАНАХ
Арабская ассириология возникла и развилась в самостоятельную научную дис¬
циплину сравнительно недавно—в 40—50-х гг. нашего века. Ее «предысторией» мож¬
но считать не только полулегендарные рассказы средневековых арабских хронистов,
основанные на библейской и иранской эпической традициях, но также интересные и
подчас достаточно точные историко-то по графические наблюдения арабских географов
IX—XIII веков— Ибн Хурдадбеха, Кудамы ибн Джасфара, ал-Массудй, Йакута и
других1. Можно упомянуть также имя мосульца Хормузда Рассама (1826—1910),
раскопки которого в Нимруде и Куюнджике имели для своего времени определенное·
значение 1 2.
Однако только после достижения арабскими странами политической независимости
и пробуждения там глубокого интереса к историческому прошлому создались срав¬
нительно благоприятные условия для развития археологических и историко-филоло¬
гических исследований, осуществляемых арабскими учеными. Если вплоть до 20-х гг*
XX в. арабы практически не участвовали в изучении древней истории своих стран·,
если в 20 — 30-х гг. в арабских странах возникают лишь первые национальные му¬
зеи, то уже к началу 40-х гг. и в особенности после ликвидации в ряде стран Ближ¬
него Востока режима протекторатов арабские ученые начали осуществлять все воз¬
растающую долю работ в международных научных усилиях, направленных на изу¬
чение древней истории стран Передней Азии.
В настоящее время в арабских странах существуют следующие учреждения,,
производящие научные изыскания в области ассириологии.
В Сирийском секторе Объединенной Арабской Республики — «Генеральная ди¬
рекция древностей Сирии», возглавляемая д-ром Селимом сАбд-ал-Хащюм, и «Сирий¬
ский национальный музей» в Дамаске. С 1951 г. «Дирекция» издает на арабском и
французском языках журнал ««Les annales archéologiques de Syrie. Revue d’archéo¬
logie et d’histoire syriennes».
В Ираке — «Генеральный директорат древностей Ирака», возглавляемый д-ром
Наджй ал-Асйлем, и «Иракский музей», возглавляемый д-ром Фараджем Басмахджй.
С 1945 г. «Директорат» издает на арабском и английском языках ведущий арабский
ежегодный ассириологический журнал «Sumer».
В Ливане — «Департамент древностей Министерства просвещения Ливанской
республики», возглавляемый эмиром Морисом Шехабом, и «Ливанский национальный
музей» в Бейруте. С 1937 г. «Музей» издает ежегодный бюллетень.
Несмотря на свою молодость, арабская ассириология к настоящему времени
накопила настолько значительный фонд исследований, что уже невозможны ассирио-
логические штудии в полном объеме без учета трудов таких видных арабских архео¬
логов и ассириологов, как Фусад Сафар, Таха Бакир, Фарадж Басмахджй, Башйр
Франсйс, Махмуд ал-Амйн, Мухаммед сАлй Мустафа, Джасфар Хуснй, Жорж
Хаддад, Мбрйс Шехаб и многие другие. В особенности значителен вклад арабских
исследователей в дело изучения древнейшего Востока (с V до начала III тыс*
до н. э.).
Исследования в этой области развивались в двух направлениях: во-первых,
в плане решения проблемы возникновения и развития древнейших земледельческих
культур на территории Месопотамии; во-вторых, в плане изучения хронологической
и генетической взаимосвязи, а также этнической аттрибуции этих культур. Важнейшим!
этапом исследования явилось открытие и археологическое изучение в 1942—1949 гг.
д-ром Фусадом Сафаром первых памятников древнейших земледельческих культур
Месопотамии: Телль ХассУны (в 22 милях к югу от Мосула) и раннего Эрйду (слои
1 Куркис СА в в à д, Асар ал-сИрак фй назар куттаб ал-сараб ал-акдамйна
(Памятники Ирака по сведениям древних арабских писателей),«Sumer», V, стр. 65—85*
2 H. R a s s a m, Asshur and the Land of Nimrod, N. Y., 1897.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
185
XIV—XIX), материалы которых были опубликованы Ф. Сафаром при участии техни¬
ческого советника «Директората древностей Ирака» д-ра С. Ллойда 3.
В результате этих открытий были четко определены две самостоятельные историко-
культурные области древнейшей Месопотамии — северная и южная, с промежуточным
районом по течению р. Диалы. Специфическая для Северной Месопотамии культура
Хассуны, памятники которой были позднее открыты также в Телль Матаррахе (35 км
к югу от Киркука) и ряде других пунктов 4, и стратиграфически вплотную к ней при¬
мыкающая позднейшая культура Телль Халафа5, позволяют составить ясное представ¬
ление о поселениях первых оседлых земледельцев-скотоводов Междуречья.
До последнего времени вопрос о происхождении и датировке культуры Хассуны
оставался неясным. Раскопки Р. Брейдвуда в 1948—1951 гг. в Каласат Джармо, рас¬
положенном на отрогах Курдского плато в 35 км к востоку от Киркука, открыли
типологически более древнее земледельческое поселение6, материалы которого не
находили, однако, параллелей в стратиграфии долины, что, по существу, изолиро¬
вало нижние слои Хассуны. В настоящее время появились сообщения об обнаруже¬
нии в верхнем слое Джармо фрагментов расписной керамики тина Хассуны7. Вместе
с тем определение даты Джармо радиокарбоновым анализом 4750 г. до н. э. ± 320 лет,
позволяет отнести Хассуну и Халаф к V тыс. до н. э.8. В связи с этим замечания
Ф. Басмахджи о возможной связи мезолита и раннего неолита Карим Шахира,
Малфасата, Курджаи, Зарзй и Хазармерда с земледельческими культурами Джармо —
Хассуны не кажутся более беспочвенными9, а если это так, то автохтонность про¬
цессов формирования земледельческого населения Северной Месопотамии можно счи¬
тать вероятной.
Иначе обстояло дело на юге. Раскопками, производившимися Ф. Сафаром
в 1946—1949 гг. в Эрйду, вскрыты дообейдские слои (Эрйду^ XIV — XIX), синхрон¬
ные, как теперь устанавливается, Телль Халафу10 11. Вместе с тем определено страти¬
графическое положение материалов Каласат Хаджй Мухаммед (близ Варки), харак¬
теризующих поздний вариант культуры Эрйду11. Вопрос о взаимоотношении обейд-
ской культуры с предшествующей культурой раннего Эрйду и последующими куль¬
турами Урука и Джемдет Насра является одним из самых спорных вопросов древ¬
нейшей истории Месопотамии. Исторически это — проблема времени появления
3	F. S а f а г, S. Lloyd, Tell Hassuna. Excavations by the Yraq Government
Directorate General of Antiquités in 1943 —1944, JNES, IV (1945), стр. 255—284; о н и
же, Eridu, «Sumer», III, стр. 84—111 (раскопки 1947 г.); IV, стр. 115—125 (раскоп¬
ки 1947—1948 гг.); VI, стр. 27—32 (раскопки 1948—1949 гг.).
4	F. Basmachi, Supplementary Report on the Excavations at Tell Matarrah
and Qalc at Jarmo, «Sumer», IV, стр. 134—136; R. I. Braidwood, L. Braid-
w о о d, Matarrah: A Southern Variant of the Hassunan Assemblage, Excavated in 1948;
JNES, XI (1952), стр. 1—75; M. al-Amin, M.-E. M a 1 1 о w a n, Soundings in theMa-
khmur Plain, «Sumer», V, стр. 145—153; VI, стр. 55—68.
5	M. von Oppenheim, Der Tell Halaf, B., 1943.
6	Basmachi, Supplementary Report..., стр. 134—136; R. Braidwood,
L.	Braidwood, Jarmo: a Village of Early Farmers in Iraq, «Antiquity», 96 (1950),
стр. 189—195.
7	Наджй ал-Асйл, Ал-джадйду фй-н-нашаТ ал-асарй фй-л-сИрак (Новое
в археологической деятельности в Ираке), «Sumer», XII, стр. 137—142.
8	Braidwood, Matarrah..., стр. 66.
9	Фарадж Басмахджй, Ал-Сусур ал-хаджарийату фй-л-сИрак сала дау5 ал-
иктишафат ал-джадйдати (Каменный век в Ираке в свете новейших открытий),
«Sumer», XI, стр. 111—127.
«Relative Chronologies in Old World Archaeology», Ed. by R. Ehrich, Chicago,
1954, стр. 42—55.
11	Ch. Z i e g 1 e r, Die Keramik von der Qalca des Haggi Mohammed, ADFU, V (1953),
стр. 1—88.

186
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
шумерийцев в Месопотамии, проблема создания предпосылок для возникновения
древнейшей цивилизации Азии.
Возможность автохтонного возникновения оседлого населения на землях дельты,
образовавшихся из аллювиальных наносов не ранее VI тыс. до н. э., исключена12 *.
Вплоть до публикации Ф. Сафаром и С. Ллойдом материалов раннего Эрйду, боль¬
шинство археологов, вслед за Д. Маккауном, основываясь на некотором сходстве
материалов Обейда и Суз I, считали, что носители обейдской культуры пришли из
Ирана18. Однако несомненное генетическое родство раннего Эрйду и Обейда застав¬
ляет искать вне Месопотамии не истоки Обейда, а истоки Эрйду14.
Установленная в последние годы генетическая преемственность Урука и Джемдет
Насра позволила Э. Перкинс объединить эти культуры в рамках единой «протопись¬
менной» эпохи (с выделением раннего этапа Варки IX—XIV)15. Эта схема подтверждает
выводы А. Фалькенштейна, который считает шумерским язык древнейших табличек
Урука и Джемдет Насра 16. В то же время, Л. Ле Бретон убедительно показал, что нет
достаточных оснований для того, чтобы настаивать на генетическом разрыве между
обейдской культурой и Уруком17, как это делают вслед за Э. Шпейзером
С.	Н. Крамер и Л. Вулли 18.
Это не значит, конечно, что соседние с южной Месопотамией области юго-западного
Ирана, а также западные и северные районы не оказали никакого воздействия на раз¬
витие шумерийской культуры. Наоборот, чрезвычайно широкий ареал экономических
связей архаического Шумера обусловил воздействие внешних культурных влияний
с очень раннего времени19. Однако как бы ни были сильны эти воздействия, не они
обусловливали рост и развитие материальной культуры шумерийцев.
Следует заметить, что остается открытым вопрос о том исходном пункте, откуда
проникли в Месопотамию предки шумерийцев20.
Таково современное состояние основных проблем, возникновение которых было
обусловлено важнейшими открытиями арабских археологов в ХассУяе и ЭрйдУ. Ак¬
тивное участие приняли арабские ученые в исследованиях, касающихся более част¬
ных вопросов истории древнейшей Месопотамии. Работами Ф. Сафара в 1940—1942 гг.
в ТелльсУкейре (60 км к югу от Багдада) открыто интереснейшее позднеобейдское
поселение21, значение этого открытия особенно велико потому, что ТелльсУкейр
12	Н. Е. Wright, Geological Aspects |of the Archaeology of Iraq, «Sumer», XI,
стр. 83—92.
18	D. E. McCown, The Comparative Stratigraphy of Early, Iran, SAOS, XXIII
(1942), стр. 36—37; «Relative Chronologies...», стр. 45.
14	Cp. В. M. Массон, H. Я. Mepnepjr, ¡Вопросы относительной хронологии
Старого света, С А, 1958, № 1, стр. 265.
15	А. L. Р е г к і п s, The Comparative Archeology of Early Mesopotamia, SAOS,
XXV (1949), стр. 97—161.
16	A. Falkenstein, Archaische Texte aus Uruk, B., 1936, стр. 41.
17	L. L e Breton, The Early Periods at Susa, Mesopotamian Relations, «Iraq»
XIX (1957), стр. 79—94. Ле Бретон указывает также на генетическое единство раннего
Эрйду и Обейда (стр. 86—91).
18	S. N. К г а m е г, New Light on the Early History of the Ancient Near East, AJA,
1948, стр. 156—164; Л. Вулли, Материалы к «Истории научного и культурного раз¬
вития человечества», ВИМК, 1957, № 1, стр. 99—106. Ср. замечания акад.
В.	В. С т р у в е (там же, стр. 156) и И. М. Дьяконова (там же, стр. 162).
19	На вопросе о ранних связях Шумера мы останавливались подробнее в рецензии
на книгу S. N. Kramer, From the Tablets of Sumer, ВДИ, 1958, № 2.
20	См. об этом в нашей рецензии, ВДИ, 1958, № 2, стр. 207 сл.
21	F. S а f а г, S. L 1 о у d, Tell Uqair. Excavations by the Iraq Government
Directorate of Antiquities in 1940—1941, JNES, II (1943), стр. 131—158; они же,
Archaeological Exhibition 1945, Tell Uqair, «Sumer», I, стр. 59—60.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
187
является единственным обейдским поселением между Шумером и Северной Месопо¬
тамией, своего рода форпостом в продвижении этой культуры на север, где она (уже
на позднеобейдском этапе)сменила культуру Халафа.В ТелльсУкейре была обнаружена
уникальная для этой эпохи фресковая полихромная роспись.
Раскопки, предпринятые «Директоратом древностей Ирака» в 1956 г. на двух тел-
лях в районе Нижнего Заба, вскрыли стратиграфически последовательные слои культур
Джармо, ХассУны, Халафа, Обейда и Урука. По мнению Наджй ал-А^иля, вся эта
область является страной гутиев 22.
Среди прочих работ отметим новое издание Ф. Басмахджй известных памятников
искусства из Варки: стелы с изображением охоты на львов и вотивной вазы с изобра¬
жением жертвоприношения в храм богини Инанны 23. Оба предмета, хотя и обнаруже¬
ны в слоях Джемдет Насра, очень убедительно отнесены Басмахджй к урукскому пе¬
риоду. Возможно, что изображение львов, а также антропологический тип охотников
свидетельствуют о проникновении в Шумер с запада семитских элементов. Наджй ал-
А$йлем опубликована уникальная медная статуэтка Ур-Намму, основателя III динас¬
тии Ура, обнаруженная во время раскопок 1956 года в Ниппуре. Ур-Намму изображен
с корзиной земли на голове — символ основания храма Энлиля, где была найдена
статуэтка24.
Ряд интересных и значительных исследований предпринят арабскими учеными
в области собственно ассириологии, главным образом в связи с раскопками, произ¬
водившимися под руководством д-ра Таха Башира в 1939—1948 гг. на Телль Хар-
мале (в 10 км к востоку от Багдада)25 и на сА$р-КУфе (в 20 км к западу от Баг¬
дада) 26.
Раскопками на Телль Хармале вскрыт окруженный стеной архитектурный комп¬
лекс, в центре которого находился храм богини плодородия Нисабы. У входа в храм
стояли фигуры львов из обожженной глины. При раскопках было обнаружено более
1300 таблеток; после прочтения некоторых из них удалось установить, что Телль
Хармал — древний Диниктум, административный центр одного из сельскохозяйствен¬
ных округов царства Эшнунны. На городище выявлено четыре слоя: периода касситов,
периода I вавилонской династии,периода династий Исина и Ларсы, периода аккадской
династии. В архиве из Телль Хармала наибольшую научную ценность имеют две
таблетки с текстом законов царя Эшнунны Билаламы 27. Из других находок на Телль
22	N а j і al-А si 1, Recent Archaeological Activity in Iraq, «Sumer», XII,
стр. 3—8.
23	Фарадж Басмахджй, Ал-инау’-н-назарийу фи-л-Варка5 (Вотивная
ваза из Варки), «Sumer», III, стр. 193—202; он же, Мисаллату сейди-л-усУд мин
ал-В арка5 (Обелиск [с изображением] охоты на львов из Варки), «Sumer», V,
стр. 49—54. Оба издания предприняты в связи с работами Фараджа Басмахджй над кол¬
лекциями глиптики Иракского музея: Фарадж Басмахджй, Ал-а£таму-л-
устуванийату фй-л-матхафи-л-сИракийи (Цилиндрические печати в Иракском музее),
«Sumer», II, стр. 155—164; о н ж е, Ал-Варка5, «Sumer», XI, стр. 47—60; F. Basmachi,
Two Stamp Seals the Largest Spesimens in the Collections of the Iraq Museum, «Su¬
mer», XIII, стр. 58.
24	Najial-Asil, Recent Archaeological Activity..., стр. 3—8.
26 T. В a q i r, Tell Harmal. A Preliminary Report, «Sumer», II, стр. 22—30;
он же, Excavations at Harmal, «Sumer», IV, стр. 137—138.
26	T. B a q i г, Iraq Government Excavations at cAqar Qüff 1944—1945, «Iraq»,
VIII (1946), стр. 73—93.
27	T. Б â ц и p, КанУну Либит-Иштар (Законы Липит-Иштара), «Sumer»,
IV, стр. 4—15; T. В а q i г, А New Law-Code from Tell Harmall, «Sumer», IV; стр. 52—53;
он же, КЗнуну мамлакати АшнУна (Законы царства Эшнунны), «Sumer», IV,
стр. 153—173. Ср. Ç а л а х ад-дйн а н - H ах й( Таслйкату сала Каванйна-л-сИргЦс
(Комментарии к законам [древнего] Ирака), «Sumer», V, стр. 37—48.

188
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Xармаде следует отметить список географических названий, изданный Селимом Левй
вместе с аналогичным списком из Ниппура 28. Особое место занимают изданные и пере¬
веденные Таха Бакиром таблетки с перечнем дат, относящихся к царствованию осно¬
вателя династии Исина Ишби-ирры и трех царей Эшнунны: Нарамсина, Дадуша и
Ибалниэля II 29. На Телль Xармаде обнаружена также большая группа математи¬
ческих текстов30.
Раскопками на сАКр-КУфе открыт дворец касситского царя Куригалзу—Дур Ку-
ригалзи, своим архитектурным обликом чрезвычайно напоминающий хеттские дворцы
в Анатолии. Связи с хеттами отражены также в ряде обнаруженных таблеток, содержа¬
щих кассито-хеттскую переписку. Стены дворца были покрыты красочной росписью,,
барельефами; обнаружена также терракота, среди которой хочется отметить великолеп¬
но исполненную статуэтку львицы31. Среди текстов, обнаруженных на‘Акр-Куфе,.
особого внимания заслуживает надпись Куригалзу, изданная и переведенная С. Н. Кра¬
мером, Т. Бакиром и С. Левй32· Несколько текстов опубликовано О. Гэрни, а Р. Лаба
издал касситский календарь из сАкр-Куфа 33. Таким образом, ассириологи располагают
сейчас новыми материалами для освещения одного из темных периодов истории Вави¬
лонии34.
Среди прочих работ иракских ассириологов следует отметить весьма интересное-
исследование Махмуда ал-Амина по определению рельефов в Дур-Шаррукине,.
посвященных походам Саргона II35, издание Ф. Сафаром обелиска Салманаса¬
ра III из Кальху36, ряд статей Т. Бакира и Б. Франсиса о вавилонской религии37,
сообщение О. Сафара о результатах раскопок небольшого храма Сибитти близ
Хорсабада38 и перевод М. а л-Амином урартских надписей из Топу завы и Кёля-
шина 39.
Работы сирийского ассириолога Жоржа Хаддада посвящены главным образом
28	S. J. Levy, Harmal Geographical List, «Sumer», III, стр. 50—83.
29	T. В a q i г, A Date-List of Ishbi-irra, «Sumer», IV, стр. 103—114; о н ж e,.
Date-Formulae and Date-Lists from Harmal, «Sumer», V, стр. 34—84.
30	T. В a q i r, An Important Mathematical Problem Text from Tell Harmal,.
«Sumer», VI, стр. 39—54; он же, Another Important Mathematical Text from Tell
Harmal, там же, стр. 130—148; он же, Some More Mathematical Texts from Tell
Harmal, «Sumer» VII, стр. 28—45.
31	В a q i г, cAqar Quf..., табл. XIX. Значительная часть терракоты из сА9р-
Куфа издана М. Ali Mustafa, Kassite Figurines, «Sumer», III, стр. 19—23.
32	Т. Baqir, S. Kramer, S. Lew у, Fragments of a Diorite Statue of Kuri-
galzu in the Iraq Museum, «Sumer», IV, стр. 1—38.
33	О. R. G u r n e у, Texts from Dur-Kurigalzu, «Iraq», XI (1949), стр. 131—149;
он же, Further Texts from Dur-Kurigalzu, «Sumer», IX, стр. 21—34; R. L ab a t,
Un Calendrier Gassite, «Sumer», VIII, стр. 17—36.
34	Подробнее об источниках по истории касситского периода: F. al-Wailly,
Synopsis of Royal Sources of the Kassite Period, «Sumer», X, стр. 43—54.
35	Dr. Mahmud El Amin, Die Reliefs' mit Beischriften von Sargon II in Dur-
Sarrukin, «Sumer», XI, стр. 35—39, 214—228, X, стр. 23—42.
36	F. Safa r, A Further Text of Shalmaneser III, «Sumer», VII, стр. 3—21.
37	Taxa Бакир, Башир Франсис, Ал-халйкату ва аслу-л-вуджуди (Сотво¬
рение и корень жизни), «Sumer», V, стр. 1—36; Таха Бакир, Дийанату-л-баби-
лиййна ва-л-ашуриййна (Религия вавилонян и ассирийцев), «Sumer», II, стр. 179—197;
они же, сАкаэиду сукканигЛ-сИрак ал-кудама’и фи-л-салими-л-ахири (Верования
древних жителей Ирака в потусторонний мир), «Sumer», X, стр. 8—39.
а® фусад Саф ар, Масбаду Сйбиттй фй Хурсабад (Храм Сибитти в Хорсабаде),
«Sumer», XIII, стр, 193—196.
39 Махмуд ал-Амйн, Мисаллата Тубзава ва Кйлахшйп (Два обелиска из
Топузавы и Кёляшйна), «Sumer», VIII, стр. 53—71.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
189
угаритским материалам 4°. Особый интерес вызывает работа Ж. Хаддада, обратив¬
шегося к большой историко-культурной теме — «Мудрость Ахикара и ее влияние на
мировую литературу»* 41.
Крупнейший ливанский археолог и ассириолог д-р Морйс Шехаб, весьма плодо¬
творно работающий над изучением памятников финикийской культуры 42, в настоя¬
щее время руководит значительными раскопками на городище древнего Тира; пока
там вскрыты лишь позднейшие, греко-римские, слои43.
Таковы, в самом суммарном освещении, результаты ассириологических работ,
проводившихся арабскими учеными. Несомненно, что их первые успехи будут закреп¬
лены и развиты дальнейшими исследованиями.
С.	М. Бациеьа
НОВЫЕ РАБОТЫ ПО ИСТОРИИ ЗАРУБЕЖНОГО ВОСТОКА
НОВЫЕ ЗАПАДНЫЕ РАБОТЫ ПО ШУМЕРОЛОГИИ И АССИРИОЛОГИИ
(Аннотированный перечень монографических исследований)
К е т а I Balkan, Kassitenstudien. 1. Die Sprache der Kassiten. Aus dem Türki¬
schen übersezt von Fr. R. К г а и s, New Haven, 1954, XIV, 238 стр. Материалы к грам¬
матическому очерку касситского языка. Характеристика словарного состава списков
-собственных касситских имен, кассито-аккадского словаря и так называемых «тек¬
стов по коневодству». Предварительный очерк грамматики касситского языка: фоне¬
тика, морфология. Автор приходит к выводу, что пока не имеется данных о родстве
касситского с другими языками, в том числе с индоевропейскими.
Theo Bauer, Ein viertes altbabylonisches Fragment des Gilgames-Epos, JNES,
XVI (1957), № 4, стр. 254—262. Издание старовавилонского фрагмента эпоса о Гиль-
гамеше из собрания Восточного института в Чикаго. Транскрипция и перевод. Фраг¬
мент состоит из 25 строк (из них 14 сохранились целиком); содержание его — битва
Гильгамеша и Энкиду с Хувавой. Впервые упоминаются горы Ливана (La-ab-na-na).
R.	D. В а г п е t t, А Catalogue of the Nimrud Ivories with other Examples of Anci¬
ent Near Eastern Ivories in the British Museum, L., 1957, 252 стр., илл., 132 табл. Ис¬
тория археологического изучения Нимруда (ассир. Кальху) и история Кальху.
Исчерпывающий каталог резной кости из Нимруда, хранящейся в Британском
музее.
J. Bernhardt und S. N. Kramer, Götter-Hymnen und Kult-Gesänge der
Sumerer auf zwei Keilschrift-nKatalogen» in der Hilprecht-Sammlung, «Wissenschaftliche
Zeitschrift der Friedrich-Schiller-Universität, Jena», Jg. 6.	(1956/1957), Heft 3/4,
стр.389—395, 3 таблицы. Публикация, транскрипция и перевод двух шумерских литера¬
турных каталогов из Ниппура (инвентарные номера Н 1477 и Н 1504). Каталоги со¬
держат 85 названий шумерских литературных произведений, из них 83 до сих пор
неизвестных.
4<> Д ж ÿ р д ж Хаддад, Ал-адабу-л-канасанийу фи Ра>с Шамра ва-т-Турату-л-сибра-
нийату* (Ханаанская культура в Рас-Шамре и иудейская Тора), «Les annales archéolo¬
giques de Syrie», II (1952), стр. 51—67.
41	Д ж ÿ p д ж Хаддад, Хикмату-л-вазйри Ахйкар ва асаруха фи-л-адаби-л-сали-
мийи (Мудрость везира Ахикара и ее влияние на мировую литературу), «Les anna¬
les archéologiques de Syrie», III, (1953), стр. И—28.
42	M. С h е h а b, Tombes phéniciennes, Sinel-Fil, «Mélanges syriens offerts à
René Dussaud», II, P., 1939; он же, Tombes phéniciennes, Majdalonna, BMB,
IV (1940); он же, Un trésor d’orfevrerie syro-égyptien, BMB, I (1937).
43	E. И. K p y n h о в, Поездка в Ливан, «Вестник АН СССР», 1958, № 2, стр. 91.

190
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
J.Botter о, Archives Royales de Mari VII: Textes administratifs de la Salle 110 „
X стр., 80 таблиц клинописных текстов, P., 1956. Копии 280 клинописных текстов
хозяйственно-административного содержания, относящихся ко времени Яхдунлима,
периоду ассирийского господства и ко времени Зимрилима.
A. F alkenstein, Die neusumerischen Gerichtsurkunden, München, 1956,
4. 1,153 стр., ч. 2, 399 стр. Транскрипция, перевод и комментарий к шумерским юри¬
дическим документам времени III дин. Ура. Очерк шумерских правовых отно¬
шений.
А. F i п е i, V Accadien des Lettres de Mari, Brussel, 1956, XVIII, 358 стр. Грам¬
матика языка писем из Мари.
H.	Frankfort, The Art and Architecture of the Ancient Orient, L., Penguin
Books, 1954, 280 стр., илл., 1.92 табл., библиогр. Архитектура, скульптура, живопись
и прикладное искусство Шумера, Вавилонии и Ассирии (3500—539 гг. до н. э.), Малой
Азии (II тыс. до н. э.), Сирии и Финикии (850—650 гг. до н. э.) и древнего Ирана (лу-
ристанская бронза, ахеменидское искусство).
С. J. G а d dt Teachers and Students in the Oldest Schools, L., 1956, 45 стр. Научно-
популярный очерк истории школьного образования в древней Месопотамии. Автор
отмечает, что возможность учиться имели только дети высокопоставленных и состоя¬
тельных слоев населения.
I.	J. G е I bt T. J acobsen, В. Landsberge г, A. L. Oppenheim, The
Assyrian Dictionary, т. 5, 158 стр., т. 6, 266 стр.,Chicago, 1956. Первые два тома полно¬
го аккадского словаря (буквы охватывают знаки С и Я).
А. G о e t г е, The Laws of Eshnunna (The Annual of the American Schools of Orien¬
tal Research, XXXI), New Haven, 1956, 197 стр. Наиболее полное издание древнейших
аккадских законов — кодекса Билаламы (автографии, транскрипции, перевод и глос¬
сарий).
Н.	Henning von der О s t е nt Altorientalische Siegelsteine der Sammlung
Hans Silvius von Anlock (Studia Ethnographica Uppsaliensia, XIII), Uppsala, 1957, 235
стр. Издание 364 печатей из Месопотамии, Сирии, Анатолии и Ирана, относящихся
в основном к IV—I тыс. до н. э., а также нескольких парфянских и сасанидских пе¬
чатей с пехлевийскими надписями и пяти скарабеев.
F. W. К о n i g у Handbuch der chaldischen Inschriften, I—II, Graz, 1955—1957,
VIII, 80 стр., 105 табл.; 195 стр., 23 табл. Корпус урартских надписей, известных до
1955 г. Указание мест находок надписей и основной литературы о них, включая со¬
ветскую. Конкордансы урартских надписей. Автографии, транскрипция и перевод
надписей. Словарь, указатель собственных имен и географических названий, термино¬
логический комментарий. Автографии нередко содержат произвольные и неоговорен¬
ные реконструкции текста; транскрипции и особенно переводы в ряде случаев не¬
надежны.
J.	R. К и р р е г, Les nomades en Mésopotamie au temps des rois de Mari (Bibl. de la
Faculté de Philosophie et Lettres de l’Université de Liège, fase. CXLII), P., 1957, 283
стр. На основании анализа документов из Мари автор выделяет три группы древних
кочевников Верхней Месопотамии: ханеев, бенйаминитов и сутиев. Племена ханеев
раньше других проникли в указанную область с Запада, перешли к полуоседлому
быту, но сохранили племенную организацию (qâyûm, ср. араб. qaum). Бенйаминиты,
жившие также за Евфратом, сохраняли кочевой быт; их главным занятием было овце¬
водство. Они также первоначально населяли Сирийскую пустыню. Близки им по
происхождению западносемитские племена сутиев.
S.L I о у dy Foundations in the Dust. A Story of Mesopotamian Exploration, Harmond-
sworth, Penguin-Books, 1955, 256 стр. История археологических исследований в Ме¬
сопотамии (XIX—XX вв.).
М.	E.L. Ma I Іо w а п, Twenty-Five J ears of Mesopotamian Discovery (1932—1956),
L., 1956, 80 стр. Раскопки, осуществленные British School of Archaeology в Ираке:
Чагар Базар (1932—1934 гг.), Арпачия (1933 г.),Брак (1937—1938 гг.), долина Балиха
(1938 г.), Нимруд (1949—1956 гг.), Балават (1956 г.).

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
191
/. Mendelsohn, Religions of the Ancient Near East. Sumero-Akkadian Reli¬
gious Texts and Ugaritic Epics, N. Y., 1955, 284 стр. Хрестоматия отрывков из шумер¬
ских и аккадских мифов, сказаний, гимнов, молитв, дидактических произведений,
а также из угаритских мифов (переводы С. Крамера, Э.Шпейзера, Ф. Стефенса, Р. Пфей-
фера, И. Мендельсона, Г. Гинзбурга и др.).
О. Neugebauer, Astronomical Cuneiform Texts. Babylonian Ephemerides of
the Seleucid Period for the Motion of the Sun, the Moon, and the Planets,L., 1956, тт. I
и II, 511 стр., т. Ill—255 таблиц. Наиболее полное издание (транскрипция, перевод,
комментарий) астрономических текстов из селевкидской Вавилонии.
A. L. Oppenheim, The Interpretation of Dreams in the Ancient Near East, Phila¬
delphia, 1956, 354 стр., табл. (Transactions of the American Philosophical Society, N. S.,
46, 3). Транскрипция и перевод ассирийских текстов, содержащих магическое тол¬
кование снов.
A. Parrot, Baby Іо ne et V Ancien Testament, Neuchâtel—Paris, 1956, 141 стр. (Ca¬
hiers d’archéologie biblique, 8). Результаты сравнительного изучения остраконов Ла-
хиша, характеризующих некоторые события, происходившие в Вавилоне в 586 г.,
и данных Библии. Автор приходит к выводу, что Навуходоносор «Книги Даниила»—
в действительности Набонид.
Svend Aage P а I I і s, The Antiquity of Iraq. A Handbook of Assyriology, Copen¬
hagen, 1956, 814 стр.
T.	G. Pinches and J. N. S trass m aie r, Late Babylonian Astronomical
and Related Texts, Providence (Rhode Island), 1955, LVI, 271 стр. Публикация копий
1300 таблеток астрономического содержания.
J. В. Pritchard, Ancient Near Eastern Texts Relating to the Old Testament,
Princeton, 1955, XXI, 544 стр. Перевод наиболее значительных памятников литера¬
туры Шумера, Аккада, Египта, Угарита и хеттов, законов и юридических докумен¬
тов из Месопотамии и Малой Азии, исторических текстов, египетских, аккадских и
хеттских ритуалов, гимнов, дидактической и научной литературы, писем, эпиграфи¬
ческих надписей.
Н. Schmökel, Ur, Assur und Babylon, Stuttgart, 1955, 182 стр. Научно-
популярный очерк.
E. А. Speiser, The muskènum, «Orientalia», n. s., 27 (1958), 1, стр. 19—28.
Этимология и употребление термина. По мнению автора, «мушкенум» —«зависимое от
государства лицо, которое принимает на себя известные обременительные обязанно¬
сти и ограничения в обмен на ленное держание» (по законам Эшнунны, кодексу Хам-
мурапи и документам из архива Мари); иногда термин обозначает «непривилегиро¬
ванный».
M. W eitemeyer, Babylonske og assyriske arkiver og biblioteker, Kohenhavn,
1955, 103 стр.,илл. Популярный очерк о вавилонских и ассирийских архивах и би¬
блиотеках.
D.J. Wiseman, Chronicles of Chaldaen Kings (626—556 В. C.) in the Bri¬
tish Museum, L., 1956, XII, 100 стр., карта, Ил. илл. Фотографии, автографии, транс¬
крипция и перевод пяти нововавилонских хроник (ВМ 25127, ВМ 21901, ВМ 22047,
ВМ 21946, ВМ 25124),одна из которых, посвященная падению Ниневии (ВМ 21901),
ранее была опубликована С. Дж. Гэддом. Обзор важнейших исторических событий,
известия о которых содержатся в хрониках: борьба нововавилонского царства против
Ассирии, падение Ниневии (612 г. до н. э.), битва при Кархемише (605 г. до н. э.),
взятие Иерусалима (597 г. до н. э.), поход Нериглиссара (Nergal-sar-uçur, 559—555 гг.
до н. э.) в западную Киликию (557—556 гг. до н. э.). Синхронистическая таблица
событий, нашедших отражение в хрониках (626—556 гг. до н. э.). В приложении —
уточнение времени некоторых событий этой эпохи.
С. L. Woolley, The Early Periods. A Report on the Sites and Objects Prior in
Date to the Third Dynasty of Ur, Philadelphia, 1955, 225 стр., 48 илл. Публикация ма¬
териалов раскопок 1928—1934 гг., в результате которых были вскрыты слои периодов
Обейда, У рука, Джемдет Наср а, раннединастического периода и периода Саргонидов.

192
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Детальное стратиграфическое описание объектов, издание важнейших находок
и каталог всех найденных предметов.
С. L. W о о I е у у Alalakh. An Account of the Excavations at Tell Atchana in the
Hatay, 1937—1939, Oxf. 1955, 411 стр., 131 табл., илл. (Reports of the Research of the
Committee of Society of Antiquaries of London, № XVIII). Подробное стратиграфиче¬
ское описание объекта; издание важнейших материалов, их месопотамские, анатолий¬
ские и египетские корреляции. Пересмотр хронологии II тыс. до н. э. в связи с ала-
лахскими материалами.
С. L. W о о I I е у, Excavations at Ur. A Record of Twelve Years Work, 3-е исправ¬
ленное издание, L., 1955, 261 стр., илл. Итоги раскопок на городище Ура, произво¬
дившихся объединенной экспедицией Британского музея и музея Пеннсильванского
университета в 1922—1934 гг. под руководством автора. В общедоступной форме
изложены основные археологические и исторические результаты исследований одно-
то из главных городов Шумера и Вавилонии, существовавшего с обейдского периода
(IV тыс. до н. э.) вплоть до IV в. до н. э. В приложении приведен традиционный шу¬
мер ийский «царский список».*
С. Б.
НОВЫЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ РАБОТЫ ПО ХЕТТОЛОГИИ
(Аннотированный перечень монографических исследований)
S. А I р, Zu den Körperteilnamen im Hethitischen, «Anatolia», 2 (1957), стр. 1—47.
C. W. Ceram, Enge Schlucht und Schwarzer Berg. Entdeckung des Hethiter-Reiches,
Hamburg, 1957, 248 стр., 47 илл., 49 л. табл., карта, библиография. Написанный в за¬
нимательной форме научно-популярный очерк истории открытия, дешифровки и изуче¬
ния памятников хеттской письменности (клинописных и иероглифических), а также
краткий очерк истории и культуры хеттов. В библиографии пропущено несколько важ¬
ных монографий.
J. Friedrich, Hethitisches Wörterbuch, Kurzgefasste kritische Sammlung der
Deutungen hethitischer Wörter, I. Ergänzungsheft, Heidelberg, 1957, 42 стр.
I.	J. Gelb, Hittite Hieroglyphic Seals and Seal Impressions, глава в H. Gold¬
man, Excavatio ns at Gözlü Kule, Tarsus. II. From the Neolithic through the Bronze Age,
Princeton (New Jersey), 1956, VII-f-373 стр. Характеристика второго по величине
(после Богазкейского) собрания хеттских печатей из Тарса. Каталог печатей (всего
65 номеров) включает их описание, типологическую характеристику, составленную
X. Гольдманом,и т. д., а также чтение надписей с указанием имеющихся параллелей
(И. Гельб). Наиболее древняя печать датируется периодом до 1500 г. до н. э. Изучение
печатей показывает, что Киликия (Кицватна) была завоевана хеттскими царями
незадолго до Суппилулиумы.
А. G о е t z е, Kleinasien (Handbuch der Altertumswissenschaft, III, I Teil, Bd. 3:
Kulturgeschichte des Alten Orients, 3. Abschnitt, 1. Unterabschnitt), 2., neuberarbeitete
Auflage, München, 1957, XVI—228 стр., 7 карт, 20 табл, илл., подроби, библиогр.
в примечаниях. Очерк истории и культуры древней Малой Азии на основании перво¬
источников был впервые написан автором в 1933 г. и служил не только основным по¬
собием для всех изучающих историю, культуру и язык хеттов, но и материалом, на
который опиралась вся появившаяся с тех пор на ряде языков научно-популярная
литература о хеттах. Настоящее второе издание коренным образом переработано:
оно учитывает новые археологические данные и результаты исследований, проделан¬
ных после выхода первого издания хеттологами и урартологами разных стран, в том
числе и советскими учеными.
А. G о е t z е, Оп the Chronology of the Second Millenium В. C., JCS, 11 (1957), 2,
стр. 53—61; 3, стр. 63—73. На основании сопоставления периода правления хеттских
царей между Суппилулиумой и Мурсилем со временем правления царей Алалаха,
Кицватны, Митанни, Хурри и Вавилона опровергается датировка этого периода,

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
193
предложенная Олбрайтом и Корнелиусом (1530—1380 гг. до н. э.). Правление Мур-
силя автор относит к середине XVIII в. до н. э., и тем самым рассматриваемый период
удлиняется более чем на сто лет.
О. R. Gurney, The Hittites 2(Pelican Book А 259), Harmondsworth, Penguin
Books, 1954, XV, 240 стр., 19 илл., 16 л. табл., карта, библиография. Сжатый очерк
истории и культуры хеттов.
Н. G. Güterbock, The Deeds of Suppiluliuma as Told by His Son, Mursili II,
JCS, 10 (1956); 2, стр. 41—68; 3, стр. 75—98; 4, стр. 107—130. Восстановление текста
по многочисленным фрагментам; автография, транскрипция и перевод.
А. К ammenhube г, Philologische Untersuchungen zu den «Pferdetexten» aus
dem Keilschriftarchiv von Boghazköy, MSS,2 (1952), revidierter Nachdruck=Heft 11 (1957),
стр. 47—120. На основе детального филологического анализа «Текста Киккули»,
посвященного коневодству, доказывается, что родным языком составителя (или соста-
вителей) текста был хурритский. Статья представляет собой первую часть большого
исследования «Hyppologia hethitica»; вторая часть будет посвящена новонайденным
текстам по коневодству (KUB XXIV 40—57).
А. К ammenhube г, Studien zum hethitischen Infinitiv System, MIO, 2 (1954),
1, стр. 44—47; 2, стр. 245—265; 3, стр. 403—444; 3 (1955), 1, стр. 31—57; 3, стр. 345—
347; 4 (1956), 1, стр. 40—80.
Н. К ronasse г, Vergleichende Laut- und Formenlehre des Hethitischen (Sprach¬
wissenschaftliche Studienbücher), Heidelberg, 1956, 292 стр., библиогр. Книга представ¬
ляет собой очерк индоевропейских языков Малой Азии, в котором больше всего ме¬
ста и внимания уделено хеттскому (неситскому) языку. Использованная автором лите¬
ратура обобщена недостаточно критически, имеются погрешности и непоследователь¬
ность в транскрипции и в терминологии.
Е. L [а röche], Catalogue des textes hittites, I—III, RHA, 14 (1956), 58, стр. 33—
38; 59, стр. 69—116; 15 (1957), 60, стр. 30—89. Каталог текстов на хеттском языке,
сгруппированных по периодам правления хеттских царей.
S. L I о у d, Early Anatolia, The Archaeology of Asia Minor before the Greeks (=Peli-
can Book A354), Harmondsworth, Penguin Books, 1956, XX, 231 стр., 12 илл., 32 л.
табл., 2 карты, библио гр. Приложение I: М. fenyürek, А Short Review of the
Antropology of the Ancient Inhabitants of Anatolia (стр. 205—208). История ранних
цивилизаций Малой Азии по материалам раскопок последних пятидесяти лет. Заду¬
мана как археологическое дополнение к книге О. Р. Гэрни (см. выше), вышедшей в той
же серии. Помимо исторического материала, содержит введение в географию Анато¬
лии и очерк истории археологических исследований в Малой Азии.
J.	Mellaar t, Anatolian Chronology in the Early and Middle Bronze А ge, An.
St., 7 (1957), стр. 55—58. Подробный разбор новых данных по хронологии Малой
Азии. Их увязка с македонской и фракийской культурой ранней бронзы. Абсолютная
датировка в эгейской хронологии, до сих пор устанавливавшаяся только на основании
египетских синхронизмов, получает теперь соответствия в Анатолии.
М. J. М е I I і п к, Archaeology in Asia Minor, AJA, 60 (1956), 4, стр. 369—385.
Итоги раскопок 1955 г. в Малой Азии; памятники различных периодов (от палеолита
до первых греческих колоний в Малой Азии, в том числе памятники хеттской куль¬
туры).
М. J. Mellink, А Hittite Cemetery at Gordion, Philadelphia, 1956, XI, 60 стр.
с 30 табл. Описываются более 40 обследованных погребений примерно XIX—XVI вв.
до н. э. и найденные в них предметы. Подробно освещены погребальные обычаи паро¬
дов Малой Азии. Рассмотрены отдельные вопросы хронологии.
R. Naumann, Architektur Kleinasiens von ihren Anfängen bis zum Ende der
hethitischen Zeit, Tübingen, 1955, XI, 439 стр., 491 илл. Исследование строительной
техники и описание архитектурных сооружений Малой Азии от каменного века
до XIII в. до н. э. (в Северной Сирии до VIII в. до н. э.) включительно.
Н. Otten, Keilschrifttexte aus Boghazköif 7. Heft. Texte der Grabung 1952, B.,
1954 (WVDOG 68), IV, 24 стр. автографий. Письменные памятники раскопок 1952 г.
13 Вестник древней истории, № 1

194
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
отражают все разнообразие клинописного архива в Хаттусе, и их совместная публи¬
кация была весьма желательна. Это привело к возобновлению прекратившейся н.
1921 г. на VI выпуске серии Keilschrifttexte aus Boghazköi (КВо) (отдельные выпуски
другой серии, в которой систематически издаются тексты из Богазкёя, обычно посвя¬
щаются письменным памятникам какого-либо определенного круга). В КВо 7 опубли¬
кованы (в автографии) аккадские, хеттские, хурритские и лувийские тексты, а также
один протохеттский текст. Особый интерес представляет группа старохеттских тек¬
стов, из которых один (14-й по счету), возможно, является древнейшим из известных,
письменных памятников хеттского языка.
Я. Ott en, Keilschrifttexte aus Boghazköi 8.Heft, Texte der Grabungen 1953
und 1954, B., 1955 (=WVDOG 69), VIII, 33 стр. автографий. Собрание клинопис¬
ных текстов, аналогичное опубликованному в КВо 7. Тексты чрезвычайно фрагмен¬
тарны, № 17— лувийское письмо; №№ 132, 133 и 136— протохеттские тексты; № 144—
хурритская обработка эпоса о Гильгамеше.
Я. О t t е п, Keilschrifturkunden aus Boghazköi, 36. Heft. Vorwiegend Mythen,.
Epen, Gebete und Texte in althethitischer Sprache, B., 1955, VIII—51 стр. автографий.
Кроме групп текстов, перечисленных в заглавии, издание содержит тексты древнего
хеттского царства, в том числе новый фрагмент надписи царя Анитты и др. Ряд тек¬
стов ранее публиковался Г. Оттеном в других изданиях.
Я. О t t е h, Luwische Texte in Umschrift, B., 1953,117 стр. Приводится 166 лувий-
ских текстов, в том числе из раскопок 1952 и 1953 гг. Тексты, лувийский характер«
которых является спорным, опущены.
Я. О t t е п, К. Riemschneider und W. Scholz e, Neue Fragmente zu
den Annalen des Mursili, MIO, 3 (1955), 2, стр. 153—179. Транскрипция и перевод но¬
вых фрагментов анналов хеттского царя Мурсиля II («Десятилетних анналов» и
«Пространных анналов») и их сопоставление с ранее опубликованными ча¬
стями.
М. R i e т s с h п e i d.e г, Die Welt der Hethiter, Stuttgart, 1954 (Grosse Kulturen
der Frühzeit), 259 стр. 108 табл., карта. Научно-популярный обзор истории и культу¬
ры хеттов, опирающийся на непоследовательное и произвольное толкование источни¬
ков и литературы вопроса. Автор настаивает на своих ошибочных концепциях, ра¬
нее подвергнутых обстоятельной и убедительной критике. Большой интерес представ¬
ляют частично впервые опубликованные и прекрасно выполненные фотоиллюст¬
рации.
В. Rosenkranz, Zum Luvischen, WO, 2 (1954—1956), стр. 285—289; 3 (1957),
стр. 369—377. Сравнительное исследование слов, встречающихся в лувийском и хетт-
ском языках. Замечания к некоторым из лувийских текстов, опубликованных Г. От¬
теном.
Cl. F.-A. Schaeffer, Chr. Desroche s-Noblecourt, H. G. Güte r-
bock, P. Kriger, E. Laroche, O. Masson, J. Vandier, Ugaritica III:
Sceaux et cylindres hittites, épée gravée du cartuche de Mineptah, tablette chypro-minoen—
nés et autree découvertes nouvelles de Ras Shamra (Mission de Ras Shamra, VIII), P.,.
1956, XI, 303 стр., 239 илл. В главе, посвященной связям Угарита и Хеттского го¬
сударства, публикуются и анализируются хеттские печати и оттиски печатей из Рас-
Шамры, в том числе и имеющие одновременно клинописные и иероглифические ле¬
генды (К. Шеффер, стр. 1—93), рассматриваются хеттские иероглифические доку¬
менты из дворца в Угарите (Э. Ларош, стр. 97—160) и хеттская иероглифическая над¬
пись на матрице печати Мурсиля II, также из Рас-Шамры (X. Г. Гютербок, стр.
161—163).
M.Vieyra, Hittite Art, 2300—750 B. C., L., 1955, 92 стр., 10 илл., 122 илл. на
таблицах, карта. Обзор основных произведений хеттского искусства. Произведения;
искусства Центральной Анатолии и Северной Сирии рассматриваются в хронологи¬
ческом порядке с учетом конкретных исторических условий их возникновения.
д. м. я.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
195
АННОТАЦИИ ИНОСТРАННЫХ ЖУРНАЛОВ ПО ИСТОРИИ
АНТИЧНОСТИ
«JOURNAL OF HELLENIC STUDIES», LXXVI (1956)
A. J. Beattie, Mr. Ventris Dechipherment of the Minoan Linear В Script, стр.
1—17. См. ВДИ, 1957, № 3, стр. 197 сл.
J. В о а г d т а п, Some Attic Fragments'. Pot, Plaque and Dithyramb, стр. 18—25.
Публикация нескольких аттических расписных керамических фрагментов. В их числе
части краснофигурных сосудов с изображением сцены состязания Афины и Марсия,
композиция которых навеяна, по мнению автора, одновременным дифирамбическим
произведением Меланнипида, части архаических пинак с изображением Афины По-
лиады, воина с копьем и щитом, на котором изображен силен, и др.
J.R. Hamilton, The Cavalry Battle at the Hydaspes, стр. 26—31. Критика точки
зрения Тарна (W. Tarn, Alexander the Great, II, Cambr., 1948, стр. 190 сл.) в отно¬
шении тактики конницы Александра в сражении с индийским царем Пором на р. Ги-
даспе. Автор считает, что Тарн не понял Арриана, равно как и самой ситуации, опре¬
делявшейся необходимостью избежать столкновения конницы со слонами.
N. G. L. Н а т т о п d, The Battle of Salamis, стр. 32—54. Детальное историко-то¬
пографическое исследование, на основании которого прослеживаются действия гре¬
ческого и персидского флотов до и во время саламинского сражения. Автор коммен¬
тирует описания сражения, содержащиеся у Геродота (VIII, 76), Эсхила (Persae, 447
сл. и др.) и в схолиях к «Персам», и критикует ошибки, допущенные, по его мнению,
в работах современных исследователей.
H. L I о у d-J ones, Zeus in Aeschylos, стр. 55—67. Автор исследует эволюцию об¬
раза Зевса в творчестве Эсхила и показывает противоречивость этого образа, впитав¬
шего в себя элементы народной религии. По мнению автора, Эсхил в трилогии о Про¬
метее не является ни сторонником, ни противником Прометея, но лишь стремится воз¬
можно более ярко выразить основное драматическое противоречие.
Н. М а г у о п, The Colossus of Rhodos, стр. 68—86. Исследование, посвященное
вопросам, связанным с местом, техникой и стоимостью сооружения бронзовой статуи
Колосса Родосского.
R. Т.Stevens, Euripides and the Athenians, стр. 87—94. Исследуя взаимоот¬
ношения Эврипида с афинским государством и гражданством, автор подробно останав¬
ливается на критике жизнеописания Эврипида III в. до н. э., фрагменты которого бы¬
ли обнаружены в оксиринхских папирусах в 1911 г. Ссылаясь на Аристофана (Ran.,
1069 сл.), Стевенс полагает, что Эврипид пользовался успехом среди афинской моло¬
дежи.
E. G. Т и г k е г, Two Unrecognised Ptolemaic Papyri, стр. 95—98. Проводя палео¬
графическое исследование найденного в 1892 г. греческого папируса с отрывком из
эврипидова «Ореста», отнесенного издателем (К. Wessely, Mitteilungen aus d. Sam¬
mlung d. Papyrus Reiner, V, Wien, 1892, стр. 63 сл.) к I в. н. э., автор датирует его пе¬
риодом между 260 и 150 гг. до н. э. Он предлагает также новую датировку для папиру¬
са, изданного Р. Hamb, Gr. Papyri d. Hamburg. Staats u. Universitäts biblioth.
(Hamb., 1954) и содержащего отрывки из кн. I Фукидида, относя его к III в. до н. э.
Н. D. W е s t I а к, Phrynichos and Astyochos (Thucydides, VIII, 60—J), стр. 99—
104. Исследование политических обстоятельств, породивших описанные Фукидидом
в кн. VIII интриги афинского военачальника на о. Самосе Фриниха, дважды посылав¬
шего тайные посольства к спаріанскому наварху Астиоху. Автор отмечает участие
в этих интригах Алкивиада, а также Тиссаферна, стремившегося, по его мнению,
сохранить состояние известного равновесия сил между Афинами и Спартой.
А. W. Wasserstein, Thales and the Diameter of the Sun and Moon, стр. 105.
В дополнение к своей статье (JHS LXXV, 1955) о приписываемом Фалесу(Diog.
Laert., I, 24) определении углового диаметра солнца и луны автор приводит простей¬
шие способы измерения углов весьма малого размера.
13*

196
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
T.J. С а d о и xt The Duration of the Samian Tyranny, стр. 105—106. Исследование,
посвященное датировке самосской тирании VI в. до н. э. Автор полагает, что terminus
ante quem для начала тирании является 587 г.
«JOURNAL OF HELLENIC STUDIES», LXXVII (1957), 1.
J. L. А с к г i I Z, Plato and the Copula: Sophist, 251—259, стр. 1—6. Исследование
(на примере словоупотребления в диалоге «Софист») различных значений глагола
p.sTéxeiv и его вариантов у Платона.
D.	J. А И а д, Magna moralia and Nicomachean Ethics, стр. 7—И. Исследуя соот¬
ношение между псевдоаристотелевой «Большой этикой» (Magna moralia) и так назы¬
ваемой «Никомаховой этикой», автор приходит к выводу, что первая представляет собою
сравнительно позднюю версию перипатетической этики и значительно отличается
от представлений Аристотеля. Сочинение это направлено против последователей
Хрисиппа (277—204 гг. до н. э.).
G.	С а I о g е г о, Gorgias and the Socratic Principie: пето sua sponte peccat, стр. 12
17. Автор считает предшественником Сократа в области этики софиста Горгия, разви¬
вающего сократические идеи в своих дошедших до нас сочинениях «Похвала Елене»
и «Защита Паламеда».
H.	Cherniss, Timaeus, 38А 8 — В 5, стр. 18—23. Автор выступает против вы¬
сказанного некоторыми исследователями мнения, что «Тимей» написан Платоном рань¬
ше «Парменида» и связанных с ним диалектических диалогов, в частности, раньше «Со¬
фиста», и аргументирует свою точку зрения анализом соответствующих мест в назван¬
ных диалогах.
E.	В. D о d d s, Notes on Some Manuscripts of Plato, стр.24—30. Рассмотрение неко¬
торых рукописей произведений Платона и установление их взаимозависимости.
D. J. F и г I е у, Empedocles and the Clepsydra, стр. 31—34. Сопоставление Эмпе¬
доклом процесса дыхания и кровообращения с действием клепсидры (fr. 100) предпо¬
лагает, по мнению многих исследователей древней науки (см. В. Farrington,
Greek Science, I, N. Y., 1944, стр. 55), наличие эксперимента, устанавливающего ма¬
териальность воздуха. Однако автор полагает, что это сравнение свидетельствует лишь
о наблюдательности и об образном мышлении Эмпедокла.
W. К. С. G и t h г i е, Aristotle as а Historian of P hy lo so phy: Some P r elimina rie s,
стр. 35—41. Автор полемизирует с H. Cherniss, Aristotle’s Criticism of Praeso-
cratic Phylosophy, Baltimore, 1935 и с I. B. M c D i a r m i d, Theophrastus en the
Praesocratic Causes, «Harvard Classical Studies», LXI (1953), стр. 85 сл., по мнению
которых Аристотель, как историк досократовской философии, допускал достаточно
вольное обращение с произведениями своих предшественников, вплоть до искажения
их основных положений. В статье отстаивается та точка зрения, что Аристотель отно¬
сился с уважением к чужому мнению и признавал значение предшествующих систем
в качестве факторов развития философской мысли.
А. R. W. Н а г г i s о п, Aristotle’s Nicomachean Ethics, BookV, and theLaw of Athens,
стр. 42—47. Касаясь утверждений, высказанных у H. H. Joachim, Aristotle,
the Nicomachean Ethics, A Gommentary, Oxf., 1951, относительно того, что Аристотель
при установлении оснований юстиции (в кн. V) пользовался данными афинского зако¬
нодательства, автор констатирует лишь весьма общий, и, как он выражается, акаде¬
мический интерес Аристотеля к реальным аттическим законам.
W. F. Н і с к е я, Knowledge and Forms in P lato’s Theaetetus, стр. 49—53. Иссле¬
дование предложенного Платоном в диалоге «Теэтет» (163 В 1—G3) сравнения процесса
познания как соединения форм (идей) с процессом сложения букв в процессе чтения.
Автор прослеживает развитие этого представления в творчестве Платона.
W. J а е g е г, Aristotle’s U se of Medicine as Model of Method in his Ethics, стр. 54—
61. Автор показывает, как в произведениях Аристотеля развивается представление
об этике как о науке не теоретической и отвлеченной, а чисто практической и огра¬
ниченной опытом, подобно медицине.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
197
W. К п е а I, Aristotle and the Conse .uentia mirabilis, стр. 62—66. Исследование
употребления Аристотелем в качестве способа доказательства приема двойного отри¬
цания и reductio ad absurdum. Автор возводит подобные приемы доказательства к ме-
гарской школе, логика которой пользовалась авторитетом у ранних стоиков.
Н.	Langerbeck, The Philosophy of Ammonius Saccas and the Connection of
Aristotelian and Christian Elements therein, стр. 67—74. Исследование, посвященное
выяснению элементов учения александрийского философа III в. н. э. Аммония Сакка,
выходца из христианской среды, но приверженца греческой философии и учителя Пло¬
тина. Автор полагает, что Аммоний не отступал от христианства и приписывает ему
сочинения, упомянутые Евсевием (Hist. Eccl., VI, 19), которые обычно относят к не¬
коему другому Аммонию.
H.J.Drossaart L и I о / s, Aristotle1 s Περί φυτών, стр. 75—80. Иссле¬
дование текста Псевдо-Аристотелева сочинения «О растениях», уже в древности при¬
писывавшегося Теофрасту или Николаю Дамасскому, и его арабского, сирийского и
латинского переводов. Автор полагает, что некоторые отрывки этого сочинения моіут
быть признанными принадлежащими самому Аристотелю.
А. М а п s і о Пу Le Texte d'Aristote Physique Ну 1—3, dans les versions arabo-la-
tinesy стр. 81—86. Анализ греческого оригинала указанного в заголовке абзаца «Физики»
Аристотеля и его арабского и латинского переводов с целью восстановления чтения
более раннего, нежели в рукописях IX—X вв.
Ph. М е г I а η, Metaphysik: Name und Gegenstandy стр. 87—92. Автор исследует
наименование «метафизика» у Аристотеля в связи с его классификацией отраслей
знания.
Z/. Minio-PaluellOy А Latin Commentary (? translated by Boethius) on the
Prior Analytics and its Greek Sources, стр. 93—102. Автор приходит к выводу, что латин¬
ский комментарий к «Первой аналитике» Аристотеля является переводом (или пере¬
сказом) греческого комментария Александра, Филопона, Аммония и Псевдо-Фил о-
пона, осуществленным, как и перевод самого сочинения, вероятнее всего, Боэцием.
G. E. L. О w е Пу А Proof in the Περί »δεών, Стр. 103—111. В утраченном сочи¬
нении Аристотеля «Об идеях» содержалось доказательство существования идей, как
об этом свидетельствует комментарий Александра Эгзегета к «Метафизике». Исследуя
данные комментария, автор пытается восстановить систему доказательств Аристотеля
и определить ее зависимость от соответствующей аргументации Платона.
D.	A. R е е Sy Ripartition of the Soul in the Early Academy у стр. 112—118. Автор по¬
казывает, что в более поздних сочинениях Платона, властности, в «Законах», учение
о трех элементах души: рациональном, духовном и аппетитивном— сменяется представ¬
лением о ее двойственности — о наличии в ней рационального и иррационального
элементов.
F.	S о I т s е п, The Vital Heaty the Inborn Pneuma and the Aether, стр. 119—123.
Рассматривая наследственные качества души по Аристотелю (De gen. an., IL, 3):
жизненное тепло (θερμόν), врожденный жизненный инстинкт (συμφυτον πνεύμα),
и, наконец, вещество (φύσις), аналогичное звездному эфиру, автор исследует наличие
подобных представлений в платоновской и досократовской философии.
D. Т а г г а п t, Plato, Phaedo 74 A — By стр. 124—126. Рассмотрение выражений
αυτό τό ίσον и αύτά τα Υσα в смысле конкретности первого как выражения подобия
и равенства и абстрактности второго.
W. T h e і I е г. Ein vergessenes Aristoteleszeugnis, стр. 127—131. Комментарий к
Pyrr. Hyp., 3, 218 Секста Эмпирика, где вслед за Аристотелем развивается отвлеченное
представление о божестве, в противоположность стоическим и эпикурейским предста¬
влениям.
М. N. Т о d. Sidelights on Greek Philosophers, стр. 132—141. Исследование значе¬
ния эпиграфических данных для суждения о проникновении древних философских
учений и соответствующей фразеологии в быт широких общественных кругов.
T. В. L. Webster, Some Psychological Terms in Greek Tragedy, стр. 149—154.
Автор показывает постепенное абстрагирование и усложнение в языке трагиков поня¬

198
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
тий, выражавших психические движения и состояния (ψυχή, θυμός, καρδία, φρην, νους).
Ρ. W і I ρ e r ty Die Stellung der Schrift «Über die Philosophie», стр. 155—162. По¬
пытка восстановления содержания раннего сочинения Аристотеля «О философии»,
в котором, по-видимому, он подвергает критике учение об идеях. Основной темой это-
гОчсОчинения, по мнению автора, было определение понятия мудрости.
«JOURNAL OF HELLENIC STUDIES», LXXVII (1957), 2
A. A ndrews and D. M. Lewis, Notes on the Peace of Nikias,
стр. 177—180. Статья посвящена вопросу о составе и характере выборных лиц (послов)
для принесения клятвы при заключении Никиева мира (421 г. до н. э.).
Р. S. В Іи с &, False Statement in the Sohpist, стр. 181—186. Исследование эво¬
люции взглядов Платона на критерий истинного и ложного, исходящий из конкретных
сущностей. Если в «Теэтѳте» (262 d) речь идет о том, что эти сущности могут быть лишь
йоименованы, но не познаны, то в «Софисте» уже устанавливается необходимость их
постижения.
N.	Boot A, Zeno'sParadoxes, стр. 187—201. Рассматривая известные «парадоксы»
Зенона — элейского философа первбй половины V в. до н. э. — относительно теории
движения, автор показывает, что Аристотель, из «Физики» (239Ь) которого они известны,
упростил их смысл и тенденциозно представил аргументацию Зенона в превратном свѳ-
ite: Цель й заслуга Зенона состояла в установлении некоторых закономерностей движения
во времени й относительности общих представлений о движении. На самом деле аргу
ментация Зенона была более пространна и логична, чем это явствует из изложения Ари¬
стотеля. Автор останавливается также на критике Зеноном представлений его учителя
Парменида о множественности бытия.
J. С h а d w і с к, Minoan Linear В: A Reply, стр. 202—204. Ответ на кри¬
тику А. Дж. Битти способов дешифровки М. Вентрисом критского линейного письма
В (JHS, LXXVI (1956), стр. 1 сл.).
А. M. Dale, An Interpretation of Ar., Vesp., 136—210, and its Consequences for
the Stage of Aristophanes, стр. 105—211. Рассмотрение одной из сцен комедии Аристо¬
фана «Осы», в связи с чем автор ставит вопрос об организации сценического простран¬
ства в театре эпохи Аристофана и о соблюдении им правила «единства места».
V. R. d'A. DesboroughyA Group of Vases from Amathus, стр. 212—219. Публика¬
ция девяти сосудов (из них 6 расписных), найденных на о. Кипре близ Амата и проис¬
ходящих, как полагает автор публикации, из нескольких разновременных погребений
протогеометрической и геометрической эпох. Автор рассматривает вопрос о дате пере¬
хода от протогеометрической к геометрической технике росписи сосудов на о. Кипре.
А. Diamantopoulos, The Danaid Tetralogy of Aeschylus, стр. 220—229. Рас¬
сматривая содержание тетралогии Эсхила о Данаидах, частью которой являются сохра¬
нившиеся «Просительницы», автор относит написание тетралогии к началу 90-х гг.
V в. до н. э. и связывает ее происхождение с поддержкой Афинами аргосской демокра¬
тии^ также с демократическим прогрессом в самих Афинах.
K.	J. D о V е г. The Political Aspect of Aeschylus' s Eumenides, стр. 230—237. Отме¬
чая вслед за Р. Ливингстоном (JHS, XLV (1925), стр. 120 сл.) и К. Смертенко (JHS,
LII (1932), стр. 233) политические тенденции, содержащиеся в «Эвменидах» Эсхила, ав¬
тор сопоставляет отдельные места трагедии с событиями политической истории Афин
(реформа Ареопага, египетская экспедиция 461 г. до н. э.), а ее общую концепцию— с
судьбой рода Алкмеонидов и обстоятельствами, связанными с делом Мегакла.
А. F г е П eh, Solon and the Megarian Question, стр. 238—246. В статье изучают¬
ся политическая борьба в Аттике эпохи Солона и его торговая политика в связи с афин-
ско-мегарскими отношениями и соперничеством за обладание о. Саламином. По мне¬
нию автора, в борьбе с Мегарой были заинтересованы торгово-демократические круги,
тогда как аристократическо-землевладельческие стремились к сохранению status
quo. Для установления размеров промышленной и торговой экспансии Афин автор
привлекает нумизматические и археологические данные.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
199
C.	G а г t о пу Characterisation in Greek Tragedy у стр. 246—254. Статья посвящена
изучению способов, к которым прибегает древняя трагедия для индивидуальных ха¬
рактеристик персонажей.
А. W. G о т т е, Interpretation of Some Poems of Alkaios and SapphOy стр. 255—
266. Интерпретация некоторых незначительных отрывков из Алкея в качестве свиде¬
тельств, имеющих отношение к событиям на Митилене конца VII — начала VI вв. до
н. э., в частности, к тирании Питтака. Фр.5 и 15 Сапфо автор связывает с именами брата
Сапфо Харакса и его возлюбленной Дорихи (Strab., XVII, 1, 33). Статья заканчивает¬
ся исследованием диалектальных особенностей и «модернизмов», содержащихся в язы¬
ке обоих поэтов.
J. F. H е а I у, Notes on the Monetary Union between Mytilene and Phokaiay стр.
267—268. Интерпретация греческой надписи из Митилены (IG, XII (2), 1, 13—15),
содержащей условия совместного выпуска электровых монет и их циркуляции в Мити¬
лене и Фокее. Надпись относится к концу V в.до н. э. и прёдставляет собой возобнов¬
ление или подтверждение более ранних установлений. Автор пытается также уста¬
новить существование подобных отношений между Митилёной и Фокеей и позже —
в IV в. до н. э.
V. К а г а g е о г ghi Sy The Mycenaean «Window-Krater» in the British Museum у стр.
269—271. Попытка интерпретации рисунков на тулове хранящегося в Британском му-
вее кратера с о. Кипра, относящегося к микенскому периоду III А (изображения колес¬
ниц, между которыми в рамках из широких заштрихованных полос изображены жен¬
ские фигуры).
D.	М. L е а h у у The Spartan Embassy to Lygdamisy стр. 272—275. Автор показы¬
вает, что содержащийся в плутарховых Apophthegmata laconica отрывок, касающийся
¡посольства спартиатов к тирану Лигдамису, относится к наксосскому (а не к гали¬
карнасскому) Лигдамису. В статье характеризуется политическая обстановка, обу¬
словившая подобные отношения между Спартой и Наксосом.
H. W щ Parke and J. Boardmany The Struggle for the Tripod and the First Sac·
red Wary стр. 276—282. Авторы отмечают увеличение интереса к легенде о споре Апол¬
лона и Геракла из-за треножника в VI в. в аттической вазовой живописи и связывают
его с событиями I священной войны, когда, по сообщению Псевдо-Гиппократа (Ed. Е.
L і 11 г é, P., 1861, IX, стр. 404 сл ), также была произведена попытка похищения дель¬
фийского треножника. В этот период в Сикионе была создана скульптурная группа,
изображающая эту сцену, которая и послужила прототипом позднейших
изображений.
C.	С. Vermeuley Herakles Crowning Humself: New Greek Statuary Types and
Their Place in Hellenistic and Roman Arty стр. 283—299. Типы Геракла, возлагающего
на свою голову венец, встречающиеся на медальонах и монетах Марка Аврелия, Лю¬
ция Вера и Коммода, восходят, как полагает автор, к двум скульптурным компози¬
циям эллинистической эпохи. Первая из них является, вероятней всего, отголоском од¬
ной из атлетических статуй Поликлета, а другая принадлежит школе Праксителя.
G.	Н. Wrighty Cyrene: A Survey of Certain Rock-cut Features to The South of
the Sanctuary of Appolloy стр. 301—310. Описание древних подземных сооружений ти¬
па пещер или крипт, находящихся с юго-западной стороны святилища Аполлона в Ки^
рене и связанных, судя по находимым там надписям довольно позднего времени, с ка¬
ким-либо мистическим культом, типа культа Митры. Некоторые исследователи связы¬
вают этот культ с именем Артемиды (ср. F. G h a m о u х, Cyrène sous la monarchie des
Battiades, P., 1954).
D.	E. L. H a y n e Sy Philo of Byzantium and the Colossus of RodeSy стр. 311—312.
Автор полемизирует с некоторыми выводами Мариона (см. выше, JHS, LXXVI (1956),
стр. 68 сл.), относящимися к технике сооружения Колосса Родосского.
E.	Colei г Оу А Greek Inscription Found in Maltay стр. 312—313. Публикация грече¬
ского надгробия с надписью II в. н.э.,найденного в 1951 г. на о. Мальте, на территории
римского некрополя. Надпись сообщает о погребении П(ублия) Элия Эрмолая, ко¬
медийного актера и арфиста, что автор публикации рассматривает как свидетельство

200
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
наличия на Мальте в римское время греческого театра или, по крайней мере, грече¬
ских представлений в домах богатых людей.
T. В, Mitford and К, N і к о I а и, An Inscription from Kaprasia in Сур-
rusу стр. 313—314. Публикация почетной надписи на пьедестале, найденном в 1956 г.
в Ризокапразо на о. Кипре, на месте древней Капразии. Надпись поставлена советом
и народом в честь Фанокла, сына Николая, верховного жреца императорского культ»
и гимнасиарха.
R. Т. Williams, Notes on Some Attic Black-Figure Vases with Ship Repre-
santations, стр. 315—316. Рассмотрение изображений кораблей на чернофигурных ва¬
зах и постановка вопроса об их авторской принадлежности.
«AMERICAN JOURNAL OF PHILOLOGY», LXXVIII (1957), Ѣ 1
H.	T. R о w e l l, The Scholium on Naevius in Parisinus latinus 7930, стр. 1—22. На¬
званная в заглавии статьи рукопись Парижской Национальной Библиотеки содержит,
вместе с сочинениями Вергилия и схолиями к ним, также неизвестные ранее схолии к
Bellum Punicum Невия. Из этих схолий выясняется роль, которая была отведена
в начальной части поэмы отцу Энея — Анхизу, в связи с чем проливается новый свет
на легенду о троянском происхождении Рима.
G.	А. К e п п e d у, The Ancient Dispute over Rhetoric in Homer, стр. 23—35. Древ¬
ние риторы считали свое ремесло искусством и приписывали его изобретение Кораксу
и Тейсию, в Сицилии, в V в. до н. э. Однако противники реторики, начиная с Платона,
отрицали за нею право называться искусством, полагая, что способность к красноре-
речию является прирожденным свойством, которым обладали уже и гомеровские
герои.
H.	М. М и s и г і I I о, Sunken Imagery in Sophocles Oedipus, стр. 36—51. Автор
устанавливает доминирующие представления, фигурирующие в трагедии Софокла
«Эдип царь» и подчиняющие себе ее поэтический строй,— метафоры, эпитеты и т. д.
(бедствие, судно, плывущее в море, неприступная гавань, плуг и поле* образы и ощуще¬
ния слепоты).
R. К. S h е г к, Roman Imperial Troops in Macedonia and Achaea, стр. 52—62. Сопо¬
ставление эпиграфических данных, свидетельствующих о пребывании тех или иных
римских военных соединений (их частей или даже отдельных их представителей) им¬
ператорской эпохи на территории провинций Македонии и Ахайи.
М. E. R e e s о г, The Stoic Categories, стр. 63—82. Четыре философские категории*
стоицизма, хотя они и могут быть прослежены предположительно по фрагментам Зе¬
нона, более определенно выступают у Хрисиппа (первые две), у Цицерона и у Секста
Эмпирика, в наиболее же полной форме лишь у Плотина и Симплиция.
К. Н e г Ъ е г t, The Identity of Plutarch's Lost Scipio, стр. 83—88. У Плутарха име¬
лись биографии двух Сципионов; при этом один из них, как предполагалось, Сципион
Старший (Ziegler, Plutarchos, RE, XXI, стб. 296 сл.) был сопоставлен с Эпами-
нондом. Автор, однако, доказывает, что в соответствии с принципами Плутарха по
характеру и по обстоятельствам биографии более подходил для сопоставления с Эпа-
минондом Сципион Младший.
«AMERICAN JOURNAL OF PHILOLOGY», LXXVIII (1957), № 2
M. Coffey, The Function of the Homeric Simile, стр. 113—132. Исследование,,
посвященное выявлению художественных функций, сравнений и сопоставлений у Го¬
мера.
R. В. L I о у d, «Aeneid» III: A New Approach, стр. 133—151. Отмечая большое ко¬
личество противоречий между песней III и остальными песнями Энеиды, автор подчер¬
кивает стройность этой песни и ее соответствие общей концепции поэмы. Признавая,
некоторую вероятность того, что песня III написана ранее прочих, автор в то же время
ссылается на древнее свидетельство, утверждающее наличие предварительного план»
всей поэмы·

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
20 ί
I.	Н. Oliver, The Epitaph of Aerarius Aper at Tarraco, стр. 152—162. Текст
и комментарий к стихотворной эпитафии из Тарракона (Испания), для которой автор
приводит весьма близкую аналогию в GIL, II, 4427. Публикуемая эпитафия датируется
временем не позднее начала III в. н. э.
E. J. Yarnold, The Latin Law of Bantia, стр. 163—172. Дата найденной в Бан-
тии (на границе Апулии и Лукании) в 1793 г. надписи с упоминанием аграрного закона
колеблется между 133 г. до н. э. (М о м м з е н, GIL, I2, стр. 441) и 100 г. дон. э. (Стюард
Джонс, JRS, XVI (1926), стр. 155). Автор, поддерживая соображения Моммзена,
считает наиболее вероятной датой закона 123 г. до н. э.
В. H. F о W I е г, The Imagery of the «Prometheus Bound», стр. 173—184. Образы тра¬
гедии Эсхила «Скованный Прометей» строятся на противопоставлении понятий: здо¬
ровье, благополучие и болезнь, страдание, а в политическом смысле — на противо¬
поставлении Ισονομία и μοναρχία; эти противоречия и сопоставления проистекают из-
основного трагического звена драмы: страданий Прометея, преступившего заветы
Зевса ради исономии и в борьбе с его единовластием.
T. А. D о г е у, Macedomian Troops at the Battle of Zama, стр. 185—187. Автор от¬
вергает свидетельство Ливия (XXX, 26, 2 сл.) об участии в карфагенском войско
под Замой 4 000 македонян, ссылаясь на умолчание об этом факте у греческих авторов,
а также у латинских, независимых от Ливия.
W. М. А. Grimaldi, А Note on the πίστεις in Aristotle's Rhetoric, 1354—1356,
стр. 188—192. Аристотель в «Реторике» различает три вида достоверностей, именуе¬
мых им πίστεις έντέχνοι: ήθος, πάθος и ενθύμημα, которые, в свою очередь, имеют ас¬
пекты: предмета исследования, метода исследования и, наконец, самого интеллекта
как определенной способности или средства исследования.
«AMERICAN JOURNAL OF PHILOLOGY», LXXVIII (1957), № 3
H.Cherniss, The Relation of the Timaeus to Plato' s Later Dialogues, стр. 225—
266. Долгое время считалось, что «Тимей» принадлежит к поздним произведениям Пла¬
тона, предшествуя только «Законам» и, может быть, «Филебу». Основываясь на хро
нологических указаниях самого Платона и на эволюции его философской терминоло¬
гии, автор показывает, что «Тимей» относится ко времени более позднему, чем «Со¬
фист», но предшествует «Кратилу», «Пармениду» и «Теэтету».
E. D. Phillips, А Suggestion about Palamedes, стр. 267—278. Поскольку герой
Троянской войны Паламед известен из поздних произведений эпоса, а легенда связы¬
вает его имя с изобретением письменности, его считали персонажем финикийского
происхождения (ср. W U s t, RE, XVIII, 2, стб. 2500 сл.). Автор полагает, что в связи
с открытием и расшифровкой пилосских текстов Паламед должен быть отнесен к бо¬
лее раннему времени и включен в число микенских героев.
D. Мс А I i п d о п, Claudius and the Senators, стр. 279—286. В раннюю пору прин¬
ципата контроль императорской власти над сенатом не был достаточно прочным, след¬
ствием чего явились многочисленные заговоры, с одной стороны, попытки выдвижения
кандидатов сенаторской партии в консулы, с другой. Автор полагает, что именно эти¬
ми причинами объяснялось усиление при Клавдии террора по отношению к сенаторам,
в особенности по отношению к носителям консульского достоинства.
А. P.Dorfahn, Extemporaneous Elements in Certain Orations and the Prooemia
of Demosthenes, стр. 287—296. Автор полагает, что несмотря на предварительную под¬
готовку речей, Демосфен считал необходимым вводить в них элемент импровизации,
оживляющий изложение.
R. J о h п s о п, Notes оп the Number of Isocrates1 Pupils, стр. 297—300. Рассмат¬
ривая свидетельство Псевдо-Плутарха (Vita Isocr., 837 G) о наличии сотни учеников-
у Исократа, автор полагает, что речь идет о числе учеников, перебывавших у него за
время всей его жизни, и показывает, что в среднем древний ритор или философ имел
не более 5—6 учеников одновременно.

202
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
«AMERICAN JOURNAL OF PHILOLOGY», LXXVIII (1957), № 4
L.	R o s s T a y l o r, The Centuriate Assembly before and after Reform, стр. 337—
354. Реформа центуриатных комиций, которую автор датирует 241 г. до н. э., когда бы¬
ли прибавлены последние трибы, не имела в виду, по ее мнению, окончательной заме¬
ны гражданской организации комиций организацией военной: центуриатные комиции,
как и прежде, оставались военной организацией, основанной на трибальном разде¬
лении граждан, с той только разницей, что pedí tes составляли в них после реформы
170 центурий из 193. Демократизация комиций была лишь кажущейся, поскольку
древние сельские трибы сильно обезлюдели ко времени реформы.
G.	М. А. G г и b е, Notes оп the Περί ύψος, стр. 355—374. Определение общих задач
трактата Дионисия Лонгина «О высоком» и комментарий к его отдельным пассажам.
В. D. М е г i t í, The Archonship of Symmachus стр. 375—381. Афинская надпись
IG, II2, 893, относящаяся к архонтству Симмаха (188/7 г.до н. э.), сильно фрагментиро¬
вана, и от правильности ее восстановления зависит решение вопроса о месте заседания
народного собрания в эту эпоху и о календарной продолжительности указанного года
лрхонтства.
R. В. L I о у d, Aeneid III and the Aeneas Legend (cp. выше AJPh, LXXVIII (1957),
№ 2, стр. 133сл.), стр. 382—400. Маршрут, по которому Вергилий ведет Энея в Италию,
и легендарное окружение этого путешествия связаны с политическими интересами
Рима времени Августа. Известная часть чудесных приключений восходит к соответ¬
ствующей эпической традиции, которая прослеживается от Гомера. Однако в тех слу¬
чаях, когда стройность повествования могла бы быть нарушена, Вергилий не боялся
жертвовать этой традицией — обстоятельство, делающее его произведение весьма
индивидуальным.
«HARVARD STUDIES IN CLASSICAL PHILOLOGY», LXII (1957)
Ph. L e v i n ef The Original Design and the Publication of the De natura deorum,
-стр. 7—36. Ряд мест этого сочинения Цицерона показывает, что его первоначальный
план был значительно более широким и включающим вопросы, впоследствии ставшие
предметом таких сочинений, как De república, De divinatione и др. Но и в сокращенном
виде рассматриваемый диалог увидел свет, как полагает автор, лишь после смерти
Цицерона.
H.	В I о с h, The Exegetes of Athens: A Reply, стр. 37—49. Автор полемизирует со
статьей J. Н. О 1 і ѵ е г, Jacoby’s Treatment of the Exegetes, AJPh, LXXV (1954),
стр. 160 сл., по вопросу о времени возникновения магистратуры и функциях афинских
эгзегетов, в частности, об их значении для аттидографии.
G.	М и s t, The Problem of the Inscription on Helmet В of Negauy стр. 51—59. На од¬
ном из бронзовых шлемов, найденных в 1811 г. в ПІенайхе (у границ древнего Норика
и Паннонии, несколько к востоку от Реции), имеется надпись, транслитерируемая
Моммзеном (Nordetruskische Alphabete, Zürich, 1853, стр. 209) иФабретти
(СП, Тогіпо, 1867, стр. 8, № 61) harixastiteivaiiup, которую автор читает Harixas Titei-
va, полагая, что это имя владельца шлема, причем вторая часть этого имени толкуется
им как этрусское nomen gentile. Самую надпись он считает ретийской, так как ретий-
ская письменность обнаруживает признаки родства с этрусской.
H.	С. В е η п е t í, Оп the Systematization о) Scholia Dates for Pindar's Pythian Odes}
стр. 63—77. Даты пифийских од Пиндара, предложенные схолиями, были пересмотре¬
ны К. Гаспаром («Essai de chronologie Pindarique», Brux., 1900, стр. 3 сл.) и
Виламовицем (U. W i 1 a m o v i t z-M ollendorff, Pindaros, B.,	1922, стр.
155 сл). Первый исходил из соображения, что пифийские игры начинаются не в 586 г.
до н. э., согласно традиции, принятой в схолиях, а, соответственно данным Павсания
(X, 7,3), в 582 г.; второй принял эту поправку, обосновывая ее данными, почерпнутыми
из самих од. Автор основывает свой критерий на синхронизации датирующих данных,
содержащихся в пифийских и олимпийских одах. По его мнению, в большинстве слу¬
чаев даты схолиев являются справедливыми.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
203
М. Н. С h а т Ъ e г st Thucydides and Pericles, стр. 79—92. Фукидид не был аполо¬
гетом Перикла во что бы то ни стало, как это изображают некоторые современные ис¬
торики (Wade-Gery, Вауег и др.), но лишь отстаивал демократический характер афин¬
ского политического строя.
G.	А. К e п п e d у, Theophrastus and Stylistic Distinctionsy стр. 93—104. Учение о
трех литературных стилях — возвышенном, среднем и низшем,— принятое в ретори-
ке времени около начала н. э., приписывается нередко Теофрасту. Автор показывает,
■что следы подобной характеристики стилей можно найти также у Платона («Государ¬
ство», 397С) и у Аристотеля («Поэтика», 1459А и сл.) и что она восходит к ретори-
яеской литературе IV в. до н. э.
H.	S. Commager, Lucretius Interpretation of the Plague, стр. 105—108. Иссле¬
дование, посвященное выяснению различий в целях и характере между описаниями
чумы в Афинах у Фукидида и Лукреция.
R. М. G и т т e r e, The Classics ina Brave New World, стр. 105—139. Автор про¬
слеживает использование античных мифов о походе аргонавтов, об амазонках и об
Атлантиде в литературе нового времени, связанной с колонизацией Америки и других
экзотических стран. Он отмечает также наиболее ранние переводы древних писателей,
опубликованные в Америке.
«DAS ALTERTUM», 3 (1957), HEFT 2
J.	К I i т ау Urukaginay der grosse Reformer in der mesopotamischen Friihgeschichte,
стр. 67—78. Характеризуя строй древнемесопотамских общин середины III тысячеле¬
тия до н. э. как классовую формацию, близкую по своей структуре строю античного по¬
лиса, основанного на рабском труде, автор видит сущность «реформ» Урукагины в стре¬
млении укрепить политически и экономически храмовую иерархию Лагаша, защитить
самым широким образом частную собственность и поддержать патриархальный харак¬
тер шумерийской семьи. Он отмечает также, что мероприятия Урукагины, направлен¬
ные к укреплению Лагаша как самостоятельного государства, в общем оказались не¬
достаточны: это выявилось, в первую очередь, во время войны междуЛагашем иУммой.
D.	М. R о Ъ i п s о пу Нотегу der grosste Dichter der Welty стр. 79—95. Гомер, по
мнению автора, является реальной личностью —поэтом с ярко выраженной индиви¬
дуальностью, жившим в Смирне в XI в. до н. э. Указывая на внутреннее единство
гомеровских поэм, автор ссылается, в частности, на строгое единообразие стиля много¬
численных речей Ахилла, встречающихся во многих песнях Илиады.
E.	Stemplingery Modernes in der Antikey стр. 95—103. В опровержение те¬
зиса о технической отсталости античной культуры автор объединяет целый ряд дан¬
ных, свидетельствующих о распространенности разного рода простых механизмов в
древности. Он указывает на стремление древних к техническим усовершенствованиям
и искусственным устройствам (вроде искусственного приспособления для выведения
птиц), а также на такие грандиозные технические предприятия, как Суэцкий канал,
италийские туннели и водопроводы эпохи империи и т. п.
Th. Р е к а г у у Aquincumy стр. 104—116. На основании новейших археологиче¬
ских и эпиграфических данных автор дает общее описание возникшего в I в. н. э. на ме¬
сте современного Будапешта поселения Аквинкума — первоначально военного лагеря,
ставшего затем, на протяжении двух последующих столетий, главным городом Нижней
Паннонии. Он подчеркивает, что рост промышленности и торговли привел к развитию
значительного материального благополучия местной рабовладельческой верхушки,
рекрутировавшейся преимущественно из числа ветеранов.
«DAS ALTERTUM», 3 (1957), HEFT 3
А. М. Franklin% Die typenbildende Geistesart der Hellenen in der Plastik und
Literatury стр. 131—144. Греческая культура отличается весьма интенсивной способ¬
ностью к выработке типических форм и образов. В качестве примера автор указывает
на портретное искусство, создавшее в образах отдельных философов или политиче¬

204
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ских деятелей типические черты, характерные не только для данной индивидуальности^
но и для всего представляемого ею круга идей. Греческая литература, разрабатывая.
мифические персонажи, также создала типы чрезвычайной глубины и силы обоб¬
щения.
Е. Ch. Welskopf, Modernisierung der Antike?, стр. 145—150. Реплика на ан¬
нотированную выше («Das Altertum», 3 (1957), 2, стр. 95 сл.) статью Э. Штемплингера,
«Новое в древнем». Автор возражает против идентификации новых и древних хозяй¬
ственных, социальных и т. д. явлений на основании лишь их внешнего сходства, без со¬
поставления вызвавших эти явления причин, которые оказываются для древности и.
современности обычно совершенно различными. Подобные сближения производят,
по ее мнению, ложный психологический эффект и приводят лишь к модернизации ис¬
торически своеобразных фактов истории древности.
D. Zontschew, Der Goldschatz von Panagfuritsche, стр. 150—159. Публикация
клада из девяти золотых сосудов, найденных в Панагюрище (Южная Болгария) в об¬
ласти древнего царства одрисов и относящихся ко второй половине IV в. до н. э.
Р. Th ielsche г, Die Stellung des Vitruvius in der Geschichte der abendländischen
Musik, стр. 159—173. Исследование, показывающее зависимость части труда Витру¬
вия (автор отожествляет его с Люцием Витрувием Мамуррой — praefectus fabrum
Юлия Цезаря) «Об архитектуре», посвященной теории музыки, от Аристоксена из Та-
рента, ученика Аристотеля, жившего на рубеже IV—III вв. до н. э. Автор подробно^
излагает и комментирует содержащиеся у Витрувия (V, 4) и во фрагментах Аристо¬
ксена теоретико-музыкальные данные.
О.	К I í т а, Die erste grosse Sozialbewegung in Persien, ihre Geschichte und ihre Aus¬
wirkung, стр. 173—183. Очерк истории маздакистского движения в сасанидском Ира¬
не на рубеже V и VI вв., корни которого автор усматривает в реакции низших слоевъ
иранского населения на феодализацию и закабаление крестьянства. Самое же уче¬
ние Маздака, в особенности его социально-моральное содержание, автор выводит из.
вероучений различных религиозных сект, близких христианству, распространившихся
в Иране в первые века н. э.
«DAS ALTERTUM», 3 (1957), HEFT 4
V. S t e r n, Sokrates, стр. 195—204. Общий очерк философских воззрений Сокра¬
та, в которых автор усматривает некоторые антирабовладельческие тенденции, сооб¬
щившие учению Сократа черты глубокого гуманизма, предопределившие в известной
степени гуманизм раннего христианства, также основанный на антирабовладельче-
ских устремлениях. Автор полагает, что эти черты учения Сократа восстановили про¬
тив него реакционную часть афинского общества.
R. Cantarell а, Das Werk des Aristophanes, стр. 205—213. Рассматривая
аттическую комедию как порождение демократического строя и широкой политиче¬
ской активности афинского гражданства, автор в то же время отрицает за ней роль ак¬
тивного политического фактора. Ни Фукидид, ни другие политические писатели V—
IV вв. не упоминают в своих сочинениях Аристофана, в их произведениях невозможно
проследить какое-либо влияние его творчества. Вместе с тем автор настаивает на
весьма широкой популярности комедий Аристофана, объяснявшейся народностью и
выразительностью их языка.
H. J. D i e s п е г, Das Söldnerproblem im alten Griechenland, стр. 213—223. Наем1-
ничество в древней Греции уходит своими корнями глубоко в эгейско-микенскую эпо¬
ху, когда наемные соединения воинов с эгейских островов выступали на службе у во¬
сточных деспотий и прежде всего в Египте. Стимулом к использованию наемников,
контингенты которых рекрутировались из числа экспроприированных и лишенных
средств к жизни слоев населения, иногда полусвободных или вовсе несвободных его
элементов, явились политические условия существования древнегреческих тираний,
заинтересованных в обладании оторванной от определенной социальной среды военной
силой.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
205
W. М ü I I е г, Zur Örtlichkeit der Varusschlacht, стр. 223—234. Подчеркивая «все¬
мирно-историческое» значение поражения и гибели римских легионов под командова¬
нием Квинтилия Вара в 9 г. н. э. в Тевтобургском лесу, автор рассматривает разнооб¬
разные археологические данные (раскопки древних укреплений в Гротенбурге близ
Детмольда, включая находку предметов римского вооружения в 1950 г.— «Germania»,
29 (1951), стр. 198 сл.), нумизматические и эпиграфические находки времени около
начала н. э. в районе между Варбургом и Оснабрюком, позволяющие более конкрет¬
но определить границы района, ставшего местом действия враждующих сил Вара и
.Арминия.
«REVUE DES ÉTUDES ANCIENNES», LIX (1957) № 3—4
J. D и c a t, Le vase dit «d'A priés» et la série des vases plastiques en forme de tète cas¬
quée, стр. 233—249. На хранящемся в Луврском музее фаянсовом арибалле в виде го¬
ловы в коринфском шлеме имеется иероглифическая надпись в картуше, читавшаяся
Уах иб ра — имя фараона Сансской династии (599—569 гг. до н. э.), звучавшее по-гре¬
чески Априес — откуда возникло и условное наименование этого сосуда. Автор, пола¬
гая, что иероглифы были нанесены человеком, не знавшим египетского письма, читает
их — Уах иб ра Псамтих (Псамметих I) и изучает сосуд в связи с другими подобными
художественными, изделиями, происходящими из разных мест греческого мира. По его
мнению, сосуд может быть датирован рубежом VII—VI вв. до н. э.
F. Thomas, Autour de Voptatif grec dit «éolien», стр. 250—274. Исследование
происхождения и формирования так называемой «эолийской» формы оптатива в древ¬
негреческом языке.
J. С. М e r I а п t, Notes pour l'analyse métrique d'Eschyle «Prométhée enchaîné»
{vers 88 a 127), стр. 275—276. Демонстрация арифметических соответствий стихов оп¬
ределенного размера в указанном пассаже «Прикованного Прометея» Эсхила. Автор
показывает, что ритмы и размеры чередуются в нем через каждые тринадцать строк.
А. Аут а г d. Les deux premiers traités entre Rome et Carthage, стр. 277—293. Срав¬
нивая содержание первого и второго договоров Рима с Карфагеном у Полибия, автор
приходит к выводу, что первый трактат отражает положение, характеризующееся
господством* Карфагена в африканско-италийских отношениях, тогда как второй до¬
говор свидетельствует об известном паритете. Автор считает, что второй договор яв¬
ляется возобновлением первого и что между ними не было промежуточных документов.
В связи с этим он приближает дату первого договора ко второму и относит его к IV в.
(terminus ante quem — захват Римом Кампании).
Р.	Courcelle, Les exégèses chrétiennes de la quatrième équlogue, стр. 294—319.
Автор прослеживает развитие христианской эгзегезы IV эклоги Виргиния, содержащей
изложение сивиллиных прорицаний от Киприана до Абеляра.
J. R о и g é, «Ad ciconias nixas», стр. 320—328. Новая интерпретация и простран¬
ный комментарий латинской надписи конца III в. н. э. из Рима (CIL, VI, 1785-31931),
содержащей таксы оплаты рабочих, занятых на разгрузке сосудов с вином, производив¬
шейся, как показывает автор, посредством простейшей лебедки (ciconia).
«GALLIA. FOUILLES ET MONUMENTS ARCHÉOLOGIQUES EN FRANCE
MÉTROPOLITAINE», XIV (1956), 1
V. P e r r e t. Le Capitole de Narbonne, стр. 1—22. Сопоставляя извлеченные из моря
и найденные на побережье архитектурные детали, автор воссоздает план и общий об¬
лик нарбоннского капитолия — храма с тремя целлами, посвященного Юпитеру,
Минерве и Юноне. Храм этот, упоминаемый у Сидония Аполлинария (Carm., XXIII,
40 сл.),был выстроен до пожара 145г. н. э., зафиксированного в Historia Augusta (Jul.
Cap., Ant. Pius, IX, 2), и был разрушен в V в.
F.	Benoit, Épaves de la côte de Provence. Typologie des amphores, стр. 23—34.
Две типологические таблицы (22 различных типа), остродонных амфор, найденных

206
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
под водой близ побережья Прованса. При небольшом сравнительно количестве находок:
архаического и классического времени, в большинстве своем это амфоры эллинисти¬
ческо-римского периода: греческие, с родосскими клеймами III—I вв. до н. э. и ита¬
лийские, в частности, одна с осским клеймом.Имеются также надписи краской и граф¬
фити. Таблицы сопровождаются краткими данными о месте и обстоятельствах находок.
P. А. Février, Fouilles à la citadelle méridionale de Forum Julii (Fréjus, Var) en
1955, стр. 35—53. Раскопки холма Сент-Антуан, к югу от г. Фрежюс, расположенного
на месте древнего Форума Юлия и окруженного цитаделью, господствовавшей над?,
гаванью. Раскопки обнажили нижние горизонты оборонительных стен (сохранивших¬
ся в некоторых местах на значительную высоту), а также остатки внутреннего соору¬
жения, расположенного вокруг большого четырехугольного двора. Керамические на¬
ходки (преимущесвенно terra sigillata) позволяют датировать возникновение цитадели
последними десятилетиями I в. до н. э. В существовании города отмечается перерыв от
эпохи Августа до начала II в.
H. Rolland, Nouveaux sondages a Riez (Basses A Ipes), стр. 55—63. Описание зондаж-
ных раскопок у основания знаменитых четырех «колонн Рьеза» на месте города Colo¬
nia Iulia Augusta Apollinaris Reiorum (CIL, XII, 3291), в результате которых обнару¬
жен подий тетрастильного храма и ведущая к нему лестница. Эпитет Apollinaris в наи¬
меновании колонии свидетельствует, по мнению автора, о том, что храм был посвя¬
щен Аполлону.
E.	S а I i п е t А. France L а п о г d, Le trésor barbare de Pouan {Aube)y
стр. 65—75. Републикация предметов погребального инвентаря, добытого раскопками,
около селения Пуан в 1842 г.: рукояти меча и кинжала, поясных пряжек из драгоцен¬
ных металлов с инкрустацией разноцветными камнями и пастой в готско-сарматском,
стиле. Погребение датируется временем около 450 г. н. э. и уже первым издателем
связывается с нашествием Аттилы и сражением на Каталаунских полях.
D о г d е la Souchère, Milliaire d'Antibes, стр. 89—90. Публикация мильного*
камня, найденного в 1955 г. близ Антиба, на перекрестке дорог. На камне имеется ла¬
тинская надпись, позволяющая датировать его 305/306 г. н. э.
R. L а п t i е г, Recherches archéologiques en Gaule en 1953 (période historique),
стр. 91—160. Обзор публикаций и исследований, посвященных археологическим от¬
крытиям на территории древней Галлии, произведенным в 1953 г. и относящимся ко*
времени от эпохи раннего железа до меровингского периода.
«GALLIA», XIV (1956), № 2, стр. 169—330
Информационные сообщения о раскопках и случайных находках на территории*
древней Галлии за 1955 г. от древнейших культур до раннего средневековья, с публи¬
кацией материала.
Л. Е.

ХРОНИКА
ВСЕСОЮЗНАЯ СЕССИЯ ПО АССИРИОЛОГИИ, ЕГИПТОЛОГИИ
И СЕМИТСКОЙ ЭПИГРАФИКЕ
1958 год ознаменовался значительным событием в развитии советской науки о-
древнем мире. 12—17 мая 1958 г. в Ленинграде состоялась первая Всесоюзная сессия
по ассириологии, египтологии и семитской эпиграфике — смотр советских ученых, [ра¬
ботающих в области истории, археологии и филологии древнего Шумера, Вавилонии,
Ассирии, хеттов, Элама, Урарту, Египта, Сирии, Финикии, Палестины и Аравии.
За послевоенные годы советская наука о древнем Востоке имеет много крупных
достижений. Всемирно известны археологические открытия Б. Б. Пиотровского;
к раскопкам Кармир-блура прибавились теперь раскопки на Арин-берде, где работа
К.	Л. Оганесяна, И.М. Лосевой и других обещает дать исключительно важные научные
результаты. Публикуется серия работ В. В. Струве, посвященных коренным вопросам
социально-экономической истории древнего Востока. Большое значение для всей
науки о древнем Востоке имеют удостоенные Ленинской премии труды Г. А. Меликиш-
вили «Урартские клинообразные надписи» и «Наири-Урарту». Важным вкладом в на¬
уку является обстоятельное исследование истории государственного хозяйства Шумера,,
выполненное А. И. Тюменевым. Большую работу по исследованию искусства и куль¬
туры древнего Египта проделали М. Э. Матье и В. В. Павлов. В обла¬
сти истории Египта работал И. М. Лурье, И. М. Дьяконовым опубликованы
комментированный перевод законов древнего Востока, монография по соци¬
ально-экономической истории Ассирии, а также большая работа по малоисследован¬
ной истории Мидии. Созданы такие обобщающие труды, как «История древнего Восто¬
ка» В. И. Авдиева и первый том «Всемирной истории» Академии наук СССР, над ко¬
торым работал большой коллектив авторов.
Все эти достижения не были бы возможны, если бы перечисленных ученых не
окружал сплоченный и дружный коллектив. Этот коллектив каждый день возрастает
численно, растет и укрепляется качественно. На сессии по ассириологии, египтологии
и семитской эпиграфике в 1958 г. присутствовало свыше ста человек и было прочитано
42 доклада, подавляющее большинство которых стояло на высоком научном уровне.
Сессия внесла много нового в науку.
Сессия, организованная комитетом в составе В. В. Струве (председатель), В. И. Ав¬
диева, Н. В. Пигулевской, Б. Б. Пиотровского и И. М. Дьяконова (секретарь), была
задумана как посвященная юбилею ассириологии — столетию со дня окончательной
расшифровки ассирийской клинописи Раулинсоном, Оппертом, Хинксом и Тальботом,—
а также как подготовительная к предстоящему в 1960 г. XXV Международному кон¬
грессу востоковедов, созываемому Академией наук СССР.
Первое заседание открылось приветственным словом заведующего Ленинградским
отделением Института востоковедения АН СССР акад. И.А. Орбели. Было оглаше¬
но приветствие от французской группы ассириологов им. Ф. Тюро-Данжэна. Затем
акад. В. В. Струве прочел обстоятельный доклад «История ассириологии в России
и СССР». Рассказав о замечательном достижении— расшифровке ассировавилонской:

208
ХРОНИКА
клинописи пионерами ассириологии, докладчик дал подробную оценку научной де¬
ятельности М. В. Никольского, П. К. Коковцова и В. К. Шилейко и вслед за тем оста¬
новился на современном состоянии ассириологии в СССР.
Проф. В. И. Авдиев (Москва) прочел доклад, посвященный актуальной теме:
«Культурное наследие древнего Египта». Египет издавна находился в экономическом
и культурном взаимодействии с народами, населявшими соседние страны. Культурное
влияние Египта на соседние народы северо-восточной Африки, Передней Азии и осо¬
бенно Греции было длительным, глубоким и многообразным. Это влияние опиралось
на крепнувшие экономические и культурные связи и проявлялось в области письмен¬
ности, литературы, языка, науки, искусства, государственного строя и религии.
Докладчик привел ряд свидетельств античных авторов, позволяющих представить
себе глубину и широту охвата этих влияний, а также ряд древнеегипетских источников,
и сослался на результаты многочисленных раскопок в Египте и во всем районе Восточ¬
ного Средиземноморья.
После этих двух докладов общего значения, прослушанных участниками сессии
с большим интересом, начались секционные заседания. Каждому докладчику предо¬
ставлялось двадцать минут, а на прения — по полчаса на каждые три-четыре доклада.
Такой регламент полностью оправдал себя: доклады и выступления были сжатыми,
но содержательными.
В секции клинописи первым был прочитан доклад Д. Г.Редера (Москва)
«Древнейшее упоминание Египта в клинописных текстах». Разобрав свидетельства
источников, автор пришел к заключению, что непосредственных связей между до¬
линой Нила и Двуречьем до вторжения гиксосов не засвидетельствовано (термин
Маган первоначально к Египту не относился). Выступавшие в прениях сделали
некоторые дополнения к привлеченному докладчиком материалу.
Доклад Л. А. Л и п и н а (Ленинград) «Значение союза й в Законах Хаммураби»
вызвал возражения. Выступавшие в прениях сочли возможным поддержать старую
точку зрения, согласно которой этот союз может означать как «и», так и «или».
Н.Б.Янковская (Ленинград) прочла доклад «Из истории общины в Ассирии,
Алалахе и Аррапхе II тыс. до н. э.»1, посвященный важнейшему вопросу развития
общины на древнем Востоке. Доклад М.Л. Гельцера (Таллин) был посвящен
«Земельным отношениям в Угарите XIV—XIII вв. до н. э.». Ю. Б. Ю с и ф о в (Баку)
сделал сообщение об «Эламских долговых документах из Суз II тыс. до н. э.»1 2.
Все три доклада ставили себе целью монографическую разработку все еще недо¬
статочно исследованных социально-экономических проблем II тысячелетия до н. э.
Доклады были построены на материале, лишь в недавнее время начав¬
шем входить в обиход науки. Ценность этого материала состоит в том,
что он дает подробные и наглядные данные, позволяющие раскрыть самый ме¬
ханизм экономики древневосточной общины и конкретную экономическую роль долго¬
вого рабства. Как известно, эти общественные институты наложили свой отпечаток на
весь характер древневосточного общества. Поэтому их конкретное изучение особо важ¬
но для теоретического осмысления всего исторического процесса на Востоке, и док¬
ладчики, привлекшие новые факты и предложившие новые точки зрения на ряд момен¬
тов общественного развития Передней Азии, сделали в этом направлении важный шаг.
Сессия показала, что в нашей науке усиливается изучение древнего Ирана; этой
проблематике посвящено три доклада.
Большой интерес представил доклад Э. А. Грантовского (Москва) «Об
иранском этническом элементе на территории Наири-Урарту в IX—VIII вв. до н. э.».
Автор выдвинул гипотезу о постепенном проникновении ираноязычного элемента с
севера в Переднюю Азию уже в начале I тысячелетия до н. э. Интересный доклад
В. О. Тюрина «Антаки», публикуемый в следующем номере ВДИ, посвящен
важнейшей проблеме народных движений. Молодой иранист М. А. Дандамаев
1	Публикуется в настоящем номере ВДИ.
2	Эти доклады будут опубликованы в последующих номерах ВДИ.

ХРОНИКА
209
(Москва) прочел доклад «Датировка Бсхистунской надписи» (автор датирует ее
создание между 27/ХІ 521 г. и 29/ІХ 519 г.)
Акад. В. В. Струве (Ленинград) прочел доклад «Основные вехи войны между
Урукагиной и Лугальзаггиси». Построенный на тщательном анализе докумен¬
тов, этот доклад, опубликованный в предыдущем номере В ДИ, вызвал большой
интерес.
Проф. С. Я. Лурье (Львов) прочел доклад «Микенские надписи и древний
Восток». Докладчик усматривает древневосточное влияние на язык и стиль микенских
надписей в области фонетики, лексики и формуляра документов.
В публикуемом в этом же номере В ДИ докладе С. М. Б ациевой (Ленинград)
«Ассириология в арабских странах» были охарактеризованы работы арабских ассирио¬
логов и археологов в области изучения древнейшего (Телль Хассуна, Эриду, Телль
Укайр) и древнего Востока (Акаркуф, Телль Хармаль, Угарит, Тир). Истории древ¬
него Шумера был посвящен также доклад В. К. Афанасьевой (Ленинград)
«Законодатель Ур-Намму и его время», который будет опубликован в В ДИ.
Весьма плодотворны были заседания сессии, посвященные урартоведению: были
прочитаны доклады Б. Б. Пиотровского (Ленинград) «Ассирийские цилиндри¬
ческие печати из Кармир-блура», Г. А. Меликишвили (Тбилиси) «Хетто-цупанийские
переселенцы в Урарту» (опубликован в ВДИ, 1958,№ 2),ереванских ученых А. А. М ар-
тиросяна «Урартский колумбарий Нор-Ареша», Г. X. Саркисяна «О на¬
чале урартской царской династии», Н. В. Арутюняна «Урартская клинописная
таблетка из раскопок 1956 г. на Кармир-блуре», К. Л. Оганесяна «Облик города
Эребуни (современный Арин-берд около Еревана)», затем И. М. Дьяконова
(Ленинград) «Урартские царские и другие официальные письма из Кармир-блура»,
В. В. Шлеева (Москва) «К вопросу о локализации стран Туарацини и Гурку»
и И. М. Лосевой (Москва) «К вопросу об иконографии урартских богов». Интерес¬
ные данные о хеттских переселенцах на территорию современной Армянской ССР,
включавшихся в урартское войско, и их верованиях, содержавшиеся в докладе Г. А.
Меликишвили, новые выдающиеся памятники урартского искусства и культуры,
бывшие предметом доклада А. А. Мартиросяна, царские письма из Урарту, открываю¬
щие совершенно новые стороны общественного строя и бытаурартов (доклады И. В. Ару¬
тюняна и И. М. Дьяконова), установление архаических черт в курсивной письмен¬
ности Урарту, заставляющих думать о происхождении этого вида письменности еще
из клинописи хеттского круга первой половины II тыс. до н. э., выдающиеся открытия
архитектурных памятников на Арин-берде — все эти и другие факты и наблюдения,
представленные вниманию собравшихся докладчиками, вызвали оживленный обмен
мнениями и большой интерес слушателей. Горячие споры вызвали выводы К. Л. Ога¬
несяна о наличии в Арин-берде по крайней мере двух строительных периодов, из ко¬
торых первый относится к VIII в. до н. э., а второй — предположительно к V (в этот
период были воздвигнуты колонный зал и, по мнению докладчика, храм огня, причем
оба здания были перестроены из более старых урартских сооружений). Серьезной
критике подвергся доклад В. В. Шлеева, локализовавшего страны Туарацини и Гурку
к западу от Евфрата, а также ряд положений из области топонимики, содержавшихся
в докладе Г. X. Саркисяна. Последний в своем докладе отверг мнение о том, что перво¬
начальное место обитания урартских царей находилось вне Тушпы (Вана), и предло¬
жил отождествить Лутипри, отца урартского царя Сардури I, с «Араму» ассирийских
источников.
Впервые в советской науке полным голосом заговорила наука хеттология.
Ей и раньше уделяли внимание ведущие советские специалисты по древнему Востоку—
В. К. Шилейко, В. В. Струве,— но вплоть до самого недавнего времени у нас не было
хеттологической школы. На сессии самая молодая в нашей стране из древневосточных
дисциплин была представлена в первую очередь лингвистическими докладами; неко¬
торые из них имеют значительный интерес. В большинстве докладов ставились крупные
языковедческие проблемы, потребовавшие привлечения широкого сравнительного
материала. Таков был доклад В.В.Иванова (Москва) «Структура хеттского пред-
14 Вестник древней истории, № 1

210
ХРОНИКА
ложения», в котором были поставлены важные вопросы сравнительного индоевро¬
пейского языкознания. Автор высказал мнение, подтвержденное обстоятель¬
ным анализом материала, что характерные и своеобразные особенности хеттскогс
предложения могут быть объяснены из особенностей древнейшего индоевропейского
синтаксиса, и что выявляемые с помощью хеттского материала исторические черты син¬
таксиса бросают свет также на историю индоевропейского глагола. Строгой методикой
разработки трудного материала отличалис. > публикуемые в настоящем номере ВДИ
доклады И. М. Дунаевской (Ленинград) «Префиксы хаттского (прото хеттского)
глагола» (построенные на малоисследованных источниках), иТ.В.Гамкрелидзе
(Тбилиси) «Клинописная система аккадско-хеттской группы и вопрос о происхожде¬
нии хеттской клинописи». В обоих докладах авторам, по-видимому, удалось разрешить
ряд существенных проблем языковой и культурной истории хеттского мира, решение
которых до сих пор не удавалось исследователям.
Широкой историко-лингвистической проблеме был посвящен доклад А. Н. Сав¬
ченко (Ростов-на-Дону) «Формы медиума хеттского глагола в сравнительно-истори¬
ческом освещении», в котором автор выдвинул положение о том, что хеттские оконча¬
ния медиума являются наиболее близким отражением индоевропейских и, предложив
свое восстановление индоевропейских медиальных форм, присоединился к мнению
Куриловича об общем происхождении медиума и перфекта; лингвистической тематике
были посвящены также доклады Э.А. М ен абде (Тбилиси) «К пониманию хеттской
формулы parnassea suwaizzi» и Б. В. Казанского (Ленинград) «К толкованию
иероглифической надписи из Кара-тепе». Г. Г. Гиоргадзе (Тбилиси) прочел до¬
клад на историко-гео графическую тему («К вопросу о локализации хеттских областей
Пала и Тумманна»).
Вопросам вавилонской математики и практики счетного дела был посвящен до¬
клад А. А. В а й м а н а (Ленинград) «Техника расчетов вавилонских писцов и списки
коэффициентов».
Египтологическая секция открылась докладом М. Э. Матье (Ленинград)
«К интерпретации Текстов пирамид» (см. ВДИ, 1958, № 4). Насыщенный фактическим
материалом, этот доклад вызвал большой интерес. Обстоятельному анализу частного
вопроса государственной структуры Египта Древнего царства был посвящен доклад
Н. М. Постовской (Москва) «К вопросу о рг hrjwdb rhjt mrt». Известная над¬
пись Мечена подверглась заново изучению в свете советской исторической теории в
докладе Т.Н.Савельевой (Москва) «К вопросу о частном землевладении в Егип¬
те во времена Древнего царства». Новый тщательный анализ и классификация скара¬
беев гиксосско го времени позволили И. А. Л апис (Ленинград) предложить передати-
ровку последовательности гиксосских царей в увязке с новейшими археологическими
данными («К вопросу о последовательности гиксосских царей в Египте» — публикует¬
ся в настоящем номере ВДИ). Доклад М. А. Коростовцева (Москва) «Иерогли-
фика Херемона» был посвящен анализу сведений о некоторых египетских иероглифах
у этого автора I в. н. э. И. А. Стучевский (Москва) прочел обстоятельный до¬
клад «О характере налоговой эксплуатации храмовых земель по папирусу Вильбура».
Сопоставляя данные этого папируса с данными папируса Гарриса, докладчик высказал
мнение, что доходами с храмовых хозяйств пользовалось не только жречество, но и
«светская» царская власть в порядке налогового обложения. Государственное хозяй¬
ство древнего Египта всегда представляло собой единство «светского» и жреческого на¬
чала. В период распадения страны на отдельные самостоятельные области — номы—
царско-храмовое хозяйство заменялось суммой изолированных но мо во-храмовых
хозяйств. Вопросам земельных отношений был посвящен также доклад И. G. К а ц-
нельсона (Москва) «Законы Бокхориса и землевладение в Нубии». Докладчик
высказал мнение, что в Нубии IX—VIII вв. царь был верховным собственником земли.
Наконец, доклады Р. И. Рубинштейн (Москва) «Две стелы Среднего царства»
лС И. Ходжаш (Москва) «Статуэтка Пасера из собрания ГМИИ» были посвящены
. изданию памятников советских музеев.
На секции семитской эпиграфики Г. А. Тирацян (Ереван) прочел доклад

ХРОНИКА
211
-«Новая надпись Арташеса I с озера Севан», окончательно выясняющий вопрос о на¬
значении арамейских стел из Армении (публикуется в настоящем номере ВДИ).
А.	Г. Л у н д и н (Ленинград) сделал доклад о «Современном состоянии вопроса
-о хронологии южноарабских надписей». Значительный интерес вызвал доклад И. Д.
А м у с и н а (Ленинград) «Кумранский фрагмент «Молитвы“ вавилонского царя На-
бонида» (ВДИ, 1958, № 4).
На заключительном заседании сессии были приняты резолюции: о необходимости
^организации Всесоюзной научной ассоциации историков и филологов древнего Востока
(избран организационный комитет в составе акад. В. В. Струве, чл.-корр. АН СССР
Н. В. Пигулевской, В. И. Авдиева, С. Т. Еремяна, Г. А. Меликишвили, Б. Б. Пиот¬
ровского и И. М. Дьяконова), об издании трудов сессии, об ускорении издания ряда
работ по древнему Востоку (в частности, «Словаря арамейских надписей» И. Н. Вин¬
никова, нового издания «Урартских клинообразных надписей» Г. А. Меликишвили
и «Переднеазиатского сборника»), о координации исследовательских работ над памят¬
никами Кармир-блура, об издании отчетов об археологических раскопках на Кармир-
блуре и Арин-берде и о желательности проведения следующей сессии в 1959 г.
Каковы выводы, которые вытекают для нашей науки из материалов сессии 1958 г.
по ассириологии, египтологии и семитской эпиграфике?
Прежде всего, следует отметить значительно возросший уровень филологических
знаний— этой необходимой базы для всякого исследования в области древней истории.
Хорошая подготовка сказалась не только в высоком научном уровне филологических
докладов В. К. Афанасьевой, И. М. Дунаевской, И. М. Дьяконова, Т. В. Гамкрелидзе,
Э. А. Грантовского, В. В. Иванова, Н. М. Постовской и других— не говоря уже
о докладах мастеров науки старшего поколения, таких, как В. В. Струве и М. Э. Матье,
но и в тех высококвалифицированных прениях, которые развернулись, например, по
докладам И. М. Дьяконова, Т. В. Гамкрелидзе, Н. В. Арутюняна, Л. А. Липина.
Еще более важен высокий теоретический* методологический уровень докладов
наших историков, которые не только овладели методологией исторического материа¬
лизма, но и вносят на этой основе много нового в теоретическое изучение древней ис¬
тории. В этой связи можно с удовлетворением отметить успех докладов Н. Б. Янков¬
ской, М. Л. Гельцера, И. А. Стучевского, Т. Н. Савельевой. Следует пожалеть, что
часть ученых, работающих в области исторической теории, читала доклады на
другие темы, а акад. А. И. Тюменев отсутствовал.
Наша археология древнего Востока давно уже достигла степени зрелости. В
^области урартологии— как в археологическом плане, так и в историко-филологиче¬
ском— советская наука заняла ведущее место в мире. Это еще раз подтвердили доклады
Б. Б. Пиотровского, А. А. Мартиросяна, Н. В. Арутюняна, И. М. Дьяконова,
К. Л. Оганесяна, И. М. Лосевой. Больших успехов добилась молодая для нашего Союза
наука —хеттское языкознание.
Отрадное впечатление производят глубина и конкретность большинства докладов,
опиравшихся, как правило, на большой фактический материал даже в тех случаях,
когда разбирался тот или иной относительно частный вопрос, как в докладах Г. Г. Ги¬
оргадзе, И. А. Лапис, Г. А. Тирацяна, И. Д. Амусина.
Наша наука о древнем Востоке вступает в полосу все большего расцвета в тот
период, когда внимание всей передовой общественности привлечено к народам Ближ¬
него Востока, к их культуре, истории и историческому наследию. Вот почему так ак¬
туально прозвучали и с таким интересом были приняты такие доклады, как сообщение
В.	И. Авдиева о культурном наследии древнего Египта, а также доклад молодого
ученого С. М. Бациевой об арабской ассириологии в Ираке и Сирийском районе ОАР.
Однако такой общий смотр сил, каким была прошедшая сессия, не мог не выявить
и наших слабых сторон. При общем высоком филологическом уровне некоторые до¬
клады выявили недостаточную филологическую подготовку или недостаточный учет
авторами фактов, или были посвящены слишком узким вопросам. Лингвистика была
представлена на сессии почти исключительно хеттологами, но вместе с тем на сессии
<нѳ было прочитано докладов по общественной и политической истории хеттского
14*

212
ХРОНИКА
царства. Очень мало места было уделено идеологии, культуре, литературе, искусству.
Да и вопросам общественного строя было посвящено всего семь докладов из сорока
двух. Между тем разработка конкретных проблем истории общественного строя от¬
дельных стран и периодов древнего Востока (и особенно Египта) еще очень далека от
необходимой глубины и широты охвата.
Ряд областей и периодов истории древнего Востока все еще не разрабатывается.
Помимо уже упоминавшейся истории хеттов, которой все же посвящено в нашей науке
лишь небольшое число исследований, как выявилось на сессии, до сих пор только не¬
многие исследователи уделяют внимание истории Сирии, Финикии и Палестины; мало
разрабатывается история ахеменидского и более позднего Ирана. Наши
ассириологи успешно разрабатывают проблемы Шумера, Урарту, периферийных обла¬
стей Передней Азии,— однако наличных ассириологических сил не хватает на то, чтобы
создать новые глубокие исследования по истории самой Ассирии и Вавилонии. Едва
начинается исследование древней Аравии. Большим тормозом в развитии науки о древ¬
нем Востоке является отставание семитологии: не случайно на сессии было представлено
всего три доклада по семитской эпиграфике. Хотелось бы услышать доклады семитоло¬
гов И. Н. Винникова, К. Б. Старковой и других. Нам уже приходилось упоминать, что
подготовка кадров научных работников в области истории и особенно филологии древ¬
него Востока оставляет желать лучшего. Трудности технического порядка, которые
до недавнего времени встречались на пути издания памятников, а также недостаточ¬
ное понимание важности этого вопроса со стороны руководства ряда академических
институтов и издательства не могли не сказатьсянанашей науке. Совершенно нетерпимо
положение, при котором на Всесоюзной сессии такого рода всего два доклада было
посвящено публикации вещей из советских собраний, обладающих ценнейшими ве¬
щественными и письменными памятниками.
Таким образом, для наших товарищей— ассириологов, урартоведов, хеттологов,
египтологов, семитологов — нет основания для самоуспокоения. Тем не менее достиг¬
нуто многое и, главное,— имеется основа для расширения, углубления и умножения
трудов советской науки в области древнего Востока. Огромный интерес, который вы¬
зывает сегодня у нашей общественности многовековая, богатая событиями и достиже¬
ниями история и культура народов Ближнего и Среднего Востока, будет вдохновлять
наших ученых на новые, более глубокие исследования. Пожелаем нашим товарищам
исследователям древней Передней Азии и Египта и тем, кто занимается другими
отраслями науки о древнем мире — Грецией и Римом, Дальним Востоком, Индией,
провести такие же плодотворные встречи и смотры своих достижений, а всем двигаю¬
щим вперед науку о древности — новых и еще больших успехов!
Н. К.
ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ АКАДЕМИКА
ВАСИЛИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА СТРУВЕ
(К семидесятилетию со дня рождения)
Свыше сорока пяти лет назад появилась в печати первая статья молодого египто¬
лога Василия Васильевича Струве г. Она была посвящена анализу одного коптского
папируса, переданного автору для изучения его учителем, выдающимся русским
востоковедом Борисом Александровичем Тураевым.
Вскоре, в 1913 г., появилось более обширное исследование начинающего ученого:
«Петербургские сфинксы» (ЗКОРАО, III, стр. 20—51), в котором давалось детальное
описание замечательных памятников древнеегипетской скульптуры, доставленных
в Петербург в 1832 г. и украшающих с тех пор набережную Невы.В этой статье предла- 11	Коптский папирус из коллекции проф. Тураева. Христ. Воет. І,вып. 2, Спб.,
стр. 207—211.

ХРОНИКА
213
гались вниманию читателей транскрипция и перевод иероглифических надписей фара¬
она Аменхотепа III, по приказу которого неведомый египетский художник в XV в.
до н. э. изваял из красного сиенского гранита обоих сфинксов. Это был первый древне¬
египетский текст, самостоятельно разобранный и опубликованный В. В. Струве.
Так начался творческий путь крупнейшего советского исследователя древнего
Востока, обогатившего нашу науку целым рядом исключительно цепных трудов.
В течение последующих четырех с половиной десятилетий В. В. Струве напечатал свыше
200 научных работ, самого различного размера, начиная с небольших заметок и кон¬
чая объемистыми монографиями и учебными пособиями.
По своей тематике эти работы отличаются исключительным разнообразием. Они
посвящены истории и филологии Египта и Двуречья, Хеттского царства и Палестины,
Урарту, Ирана, Средней Азии и, отчасти, Индии. Кроме того, В. В. Струве является
прекрасным знатоком античности и в совершенстве владеет классическими языками.
Это дает ему возможность систематически проводить сравнение параллельных исто¬
рических процессов на Востоке и в античном мире, выявляя черты сходства и различия.
В своей многолетней научно-исследовательской деятельности В. В. Струве стре¬
мится охватить все стороны жизни изучаемых народов: экономику и социальные от¬
ношения, внешнюю и внутреннюю политику, семейный быт и идеологию. Специальное
внимание уделяет он таким важным вспомогательным дисциплинам, как хронология
и историческая география. Обобщающие выводы делаются им на основании четкого
филологического анализа, с привлечением данных сравнительного языкознания и
археологических материалов.
Путь творчества В. В. Струве можно разделить на несколько этапов, по мере про¬
хождения которых все больше проявлялась разносторонность его научных интересов.
В.	В. Струве вышел из школы Б. А. Тураева и первые свои изыскания осуществлял
под его руководством. Б. А. Тураев считал его одним из своих лучших, многообещающих
учеников.
Характерной чертой исследовательской работы учителя, полностью унаследован¬
ной В. В. Струве, было стремление систематически связывать материалы египтоло¬
гии и ассириологии, не отдавая предпочтения одной из этих отраслей востоковедения
перед другой. Оба они являются не только египтологами, но и ассириологами. Подоб¬
ная широта исторического кругозора дала самые плодотворные результаты.
Из ранних работ В. В. Струве особенно следует отметить его статьи, посвященные
экономике Птолемеевского Египта2, свидетельствующие о том, что он уже тогда пре¬
красно овладел труднейшими материалами греческих папирусов и был в состоянии
удачно полемизировать с такими авторитетами в этой области, как У. Вилькен и
М.	И. Ростовцев.
В 20-х годах В. В. Струве сосредоточивает свое внимание главным образом на двух
проблемах: египетской хронологии и египетской математике. Несколько лет упорного
труда затрачивает он на изучение отрывков труда Манефона и сопоставление их с
документами, написанными на египетском языке. Подготовительными работами для
этого исследования были, с одной стороны, брошюра «Израиль в Египте» (Птг., 1920),
где разбирались отрывки повествовательной части труда Манефона, с другой —
статья «К вопросу о Тутмосидах» 3, где выясняется запутанный вопрос о порядке
престолонаследия фараонов XVIII династии. В основном исследование о Манефоне
было завершено в 1928 г. и представлено в качестве докторской диссертации, успешно
защищенной при Ленинградском университете в мае того же года. В. В. Струве удалось
доказать, что хронологические данные Манефона гораздо надежнее, чем это считали
крупнейшие авторитеты западной науки Э. Мейер и Дж. Г. Брэстед. Произвольные
выкладки немецкого и американского исследователей не могут заменить царских спис¬
ков египетского жреца, который пользовался подлинными анналами Сансской эпохи,
2	ЖМНП, н. с., 1913, ч. 48; 1915, ч. 55; 1917, ч. 70.
3	«Из далекого и близкого прошлого. Сборник в честь Н. И. Кареева», Птг.— М.,
1923, стр. 19—28.

214
ХРОНИКА
переводя их на греческий язык. В большинстве случаев сведения Манефона блестяще^
подтверждаются параллельными источниками. В некоторых же ошибках повинен не
сам Манефон, а его переписчики и интерполяторы более позднего времени 4 5.
Другим монументальным трудом В. В. Струве, подготовленным в 20-х годах к
опубликованным в 1930 г., является его издание Московского математического па¬
пируса 6. Этот ценнейший памятник древнеегипетской науки был привезен в Москву
В. С. Голенищевым и хранится в Государственном музее изобразительных искусств
им. А. С. Пушкина. Начал его изучение еще Б. А. Тураев. В. В. Струве завершил
работу своего учителя и дал полную транскрипцию и перевод документа, а также раз¬
вернутый комментарий к нему, в котором разрешается ряд вопросов истории хозяй¬
ства. Основные выводы автора блестяще подтверждают утверждение Геродота о за¬
имствовании греками основ геометрии у египтян.
Хотя оба указанных труда посвящены древнему Египту, однако В. В. Струве
не замыкается и в это время в сфере египтологии. Занимаясь вопросами египетской,
хронологии, он не забывает об аналогичных материалах Шумера в, а математику
египтян сопоставляет с древнееврейской и армянской 7.
Очень тонко и осторожно проводит В. В. Струве параллели между египетской^
и шумеро-вавилонской культурой, делая упор не на механическое заимствование
(чем особенно злоупотребляли панвавилонисты, но отчасти и историки других на¬
правлений), а на сходство исторических условий развития народов в долине Нила
и в Двуречье 8.
Целый ряд работ В. В. Струве, относящихся к рассматриваемому периоду, посвя¬
щен памятникам художественной литературы Египта и Вавилонии 9.
С начала 30-х годов В. В.Струве обращает особое внимание на проблемы социально-
экономической истории древнего Востока и во всей широте ставит вопрос о характере-
способа производства на древнем Востоке.
В 1933 г. он впервые обосновывает тезис о рабовладельческом характере древне¬
восточного общества, доказывая, что только такое решение проблемы согласуется
с учением К. Маркса и В. И. Ленина о развитии общества. Свои аргументы в пользу
такого решения проблемы В. В. Струве развивает в докладе на тему: «Проблема зарож¬
дения, развития и разложения обществ древнего Востока» 10 11, а также в своем учебном
пособии для высших учебных заведений, изданном впервые в 1936 г. 11, и во втором,,
значительно переработанном и дополненном издании в 1941 г. 12.
Сперва выводы В. В. Струве об отсутствии качественного различия между древне¬
восточным и античным обществами были встречены критически. Многие исследовате¬
ли не могли расстаться с привычной схемой исконно-феодального восточного мира„
4	Исследование В. В. Струве о Манефоне, к сожалению, до сих пор не вышло от¬
дельной монографией, но напечатано по частям в различных периодических изданиях,
«Манефон и его время», ЗКВ, III, I (1928), стр. 109—185; IV (1930), стр. 159—248 и др^
5	Mathematischer Papyrus des staatlichen Museums der schönen Künste in Moskau,,
B., 1930.
6	К истории патесиата Гишху, ИРАИМК, I—II, 1922, № 3, стр. 49—64.
7	Die Kreisberechnung in der Mathematik der Hebräer, СЕК, II, 1929, стр. 1—3p
Египетская задача в сочинении армянского математика VII в., ТИН Л РАНИОН^
V, стр. 29—32.
8	Сенаар и Египет, ИРАИМК, I, 1923, № 23, стр. 251—256.
9	Papyrus 1116Brecto и пророческая литература древнего Египта, ЗКВ, I (1925),.
стр. 209—227; Диалог господина и раба о смысле жизни (по новому вавилонскому па¬
мятнику), Сб. «Религия и общество», Изд. «Сеятель», стр. 41—59 и др.
10	ИГАИМК, вып. 77 (1934), стр. 32—181.
11	«История древнего мира», т. I. Восток, М., 1936 (большая часть глав написана
акад. В. В. Струве).
12	«История древнего Востока», Л.,. 1941.

ХРОНИКА
215
Только к концу 30-х годов противники В. В. Струве, хотя и с целым рядом оговорок,
признали его основной тезис о наличии рабовладения на Востоке.
С другой стороны, ряд советских востоковедов с самого начала примкнул к основ¬
ным выводам В. В. Струве, но в некоторых частных вопросах расходился с его трак¬
товкой. Длительная дискуссия по этому вопросу дала ценные результаты. В. В. Струве
внес много уточнений и поправок в свою концепцию, не изменяющих ее в принципе,
но делающих ее более разработанной и обоснованной. «Вестник древней истории» с пол¬
ным правом мог поэтому сказать по поводу второго издания (1941г.) учебного посо¬
бия В. В. Струве, что «в основу изложения истории древнего Востока в книге акад.
В. В. Струве положено марксистско-ленинское учение об общественно-экономиче¬
ских формациях» и «благодаря этому история древнего Востока превращается из слу¬
чайного сцепления фактов, каким она является в трудах буржуазных ученых, в осмыс¬
ленный закономерный исторический процесс» (ВДИ, 1946, № 1, стр. 178).
Для обоснования своего положения о рабовладельческом способе производства
на древнем Востоке В. В. Струве должен был мобилизовать огромный документальный
материал и произвести целый ряд дополнительных изысканий. При этом обнаружился
неожиданный, на первый взгляд, факт. Оказалось, что наиболее подробные и ясные
статистические данные о количестве рабов и удельном весе рабского труда дошли до
нас не из Египта, а из Двуречья (особенно из Шумера). Если учесть к тому же, что в
распоряжении исследователя имеются законодательные памятники Шумера, Аккада,
Вавилона и Ассирии, а древнеегипетский свод законов, к сожалению, утрачен, то
станет понятно, что при решении принципиального вопроса о характере социальных
отношений на Востоке пришлось базироваться, в первую очередь, на клинописных
материалах.
Этим и объясняется то обстоятельство, что после 1930 г. в списке научных трудов
В. В. Струве явно преобладают исследования по ассириологии. Центральное место
среди них занимает серия работ, посвященных организации труда ч крупных поместьях
и мастерских Шумера времени III династии Ура (XXII—XXI вв. до н. э.). В. В. Струве
совершенно по-новому подошел к изучению условий жизни основных производителей
в этих централизованных хозяйственных комплексах. Он доказал, что подавляющее
большинство их персонала состояло из рабов, а обедневшие общинники, вынужденные
продавать свой труд, представляли собой добавочную рабочую силу. Они нанимались
(чаще всего в страдную пору) на работу в крупное рабовладельческое хозяйство
(царское или храмовое), оставляя на своих крошечных наделах членов своей семьи.
Часть бедняков (младшие сыновья, неоплатные должники и др.) даже лишались сво¬
боды и пополняли, наряду с военнопленными, контингент рабов.
Таковы основные наблюдения и выводы акад. Струве, основанные на изучении
многочисленных сводок, составленных шумерскими счетоводами, выработавшими
четыре тысячелетия назад усовершенствованные приемы учета труда (вплоть до вычис¬
ления трудодней).
Основные вехи своего исследования, выявившего эту интересную картину обще¬
ственных отношений в Шумере,В.В.Струве наметил еще в 1934 г. 13. В окончательном
виде его взгляды были оформлены в более поздних работах 1947, 1949 и 1952 гг.14.
Наряду с документами хозяйственной отчетности, незаменимым источником для
изучения рабовладения на Востоке являются кодексы законов ряда азиатских стран.
Изучению этих памятников В. В. Струве уделяет исключительно много внимания.
13	«Рабовладельческая латифундия в Сумире III династии Ура», Сб. «С. Ф. Оль-
денбергу к 50-летию научно-общественной деятельности», Л., 1934, стр. 495—501.
14	Общественный строй Южного Междуречья в эпоху III династии Ура, «Юби¬
лейный сборник, посвященный тридцатилетию Великой Октябрьской революции»,
М.—Л., 1947, стр. 720—742; Новые данные об организации труда и социальной структу¬
ре общества Сумера эпохи III династии Ура, СВ,VI (1949),стр. 149—184; Лагерь воен¬
нопленных женщин в Шумере конца III тыс. до н. э., ВДИ, 1952, № 3, стр.
72 слл.

216
ХРОНИКА
Он подвергает сокрушительному разгрому легенду о гуманности хеттских законов
и на конкретных примерах показывает, что хеттские рабовладельцы, прославленные
Эд. Мейером и другими корифеями буржуазной науки как представители «высшей
арийской расы», были безжалостны к своим рабам15.
Сравнительному изучению законов Урнамму, Липитиштара, Хаммурапи и со¬
ответствующих частей Пятикнижия посвящена исключительно интересная статья
В. В. Струве в последнем выпуске «Палестинского сборника» 16. Здесь прослеживаются
сходные приемы в политике рабовладельцев разных восточных стран, стремящихся
укрепить свое пошатнувшееся положение путем частичных уступок беднякам.
Последние два десятилетия акад. В. В. Струве, не оставляя изучения прежних
проблем, поднимает и ряд новых тем, связанных с историей Ирана и Средней Азии.
Он ставит своей задачей разрешить значительный комплекс вопросов, важных не
только для истории древнего Востока, но и для более глубокого знакомства с далеким
прошлым народов нашей Родины. Во всей широте ставится вопрос о возникновении
зороастризма. В. В. Струве решительно поддерживает утвердившуюся в советской
историографии точку зрения, признающую родиной зороастризма Среднюю Азию.
Однако обосновать этот тезис оказалось более трудным делом, чем может показаться
на первый взгляд. Опубликование в 1937 г. надписи Ксеркса о «дэвах» не облегчало, а,
наоборот, осложняло вопрос. Предварительное знакомство с этим документом соз¬
давало впечатление, что Ксеркс был зороастрийцем. Признание Ахурамазды главным
богом, борьба с местными культами дэвов казались явным проведением в жизнь прин¬
ципов Авесты. Однако путем более глубокого и точного анализа акад. В. В. Струве
удалось неопровержимо доказать, что это сходство является чисто внешним и обман¬
чивым. В сопоставляемых первоисточниках мы имеем дело не с единым процессом
формирования дуалистической идеологии, а с двумя совершенно различными рели¬
гиозными течениями, которые черпали из одного и того же источника — раннего
маздеизма, возникшего в древней Армении и Азербайджане. Однако эти системы, хотя
и имели общие корни, развивались в совершенно различных направлениях. Зороаст¬
ризм «в первоначальной своей форме является идеологией, зародившейся в среде пле¬
менной демократии в борьбе против усиливающегося господства рабовладельческой
знати» 17. Прославление труда, осуждение массового заклания в жертву скота, запрет
погребения покойников в земле — все эти черты, столь характерные для зороастриз¬
ма, полностью отсутствуют в официальной религии Ахеменидов, для которой Ахура-
мазда является покровителем царской власти.
Объяснение всех этих контраверз, предложенное В. В. Струве, сделало совершен¬
но ясным странный, на первый взгляд, факт, что в Авесте замалчивается деятельность
Дария I и Ксеркса 18, а в надписях последних ни слова не говорится о пророке Заратуш-
тре. Этот пророк, выступавший против знати и жрецов, не мог получить признания
от персидских владык 19.
В связи с зороастризмом В. В. Струве рассматривает и восстание в Маргиане
(совр. Мары), носившее народный характер, начавшееся еще в правление мага Гаума-
ты и подавленное Дарием I 20.
Особые исследования В. В. Струве посвящены борьбе саков-массагетов 21 и при¬
15	Параграфы 34 и 36 Хеттского судебника, ВДИ, 1937, № 1, стр. 33—38; О «гу¬
манности» хеттских законов, ВДИ, 1947, № 4, стр. И—20.
16	Борьба с рабством-должничеством в Вавилонии и Палестине, ПС, 1958, вып. 3
(66), стр. 3—28.
17	ВДИ, 1949, № 4, стр. 150 (в рецензии на книгу С. П. Толстого «Древний Хорезм»).
18	Об упоминаниях Атоссы и Гистаспа см. В. В. Струве, Восстание в Мар¬
гиане при Дарии I, ВДИ, 1949, № 2, стр. 21—23.
19	Родина зороастризма, СВ, V (1948), стр. 5—34.
20	Восстание в Маргиане при Дарии I, ВДИ, 1949, № 2, стр. 10—29.
21	Поход Дария I на саков-массагетов, ИАН СССР, сер. ист. и философ., 1946,
№ 3, стр. 231—250.

ХРОНИКА
217
черноморских скифов 22 с державой Ахеменидов, а также политическим течениям
® этой стране23.
Одновременно с изучением истории древнего Ирана (которой, помимо перечислен¬
ных, посвящено еще много работ) акад. В.В. Струве продолжает заниматься памятни¬
ками Двуречья и Египта. В своих новейших исследованиях он прослеживает все пе¬
рипетии в войнах Урукагины с Уммой, отразившиеся в документах того времени 24.
Из последних работ акад. В. В. Струве по египтологии следует особенно отметить
изучение демотических папирусов времени Птолемеев, проливающее новый свет на
историческую обстановку эпохи25.
Не менее интересна статья «Восстание в Египте в первый год царствования ДарияІ»,
« которой В. В. Струве вскрывает ошибки американских исследователей Р. Г. Кента
и Г. Г. Камерона, неправильно определивших масштабы этого восстания, так же
как и старую точку зрения Эд. Мейера, считавшего, что Египет оставался покорным
Дарию I (ПС, 1954, № 1, стр. 7—13).
Несмотря на огромный диапазон древневосточной тематики, являющейся объектом
исследований акад. В.В. Струве, он находит время заниматься также греческими ис¬
точниками, то прослеживая пережитки позднеминойского периода в законодательстве
Крита VI века26, то принимая, наряду с историками античности, участие в интерпре¬
тации декрета в честь Диофанта27.
Исключительно велика роль акад. В.В. Струве в создании первых двух томов
«Всемирной истории»,издаваемой Академией наук СССР. В томе I его перу принадлежат
семь глав 28, а во втором — большая часть первой главы. В нашем кратком обзоре
невозможно перечислить все то новое, что внес В. В. Струве в общую картину истории
древневосточных стран, даваемую в указанном издании. Для примера можно привести
его интересные соображения о масштабах народных движений в Аккадском и Хетг-
ском царствах29, анализ изменения традиций о Гильгамрше30, яркое изображение
сложной международной обстановки в ХѴІв. до н. э., когда гиксосам приходилось
вести борьбу на два фронта—против восставшего Египта на юге и наступающих с севера
хеттов31, и многое другое.
В заключение следует отметить, что акад. В. В. Струве, проводя огромную научно-
исследовательскую работу, отнюдь не замыкается в своем кабинете, но живо отклика¬
ется на все важнейшие события современности и, наряду со специальными исследо¬
ваниями, публикует статьи и брошюры, рассчитанные не на узкий круг научных работ-
пиков, но на массового читателя. В годы Великой Отечественной войны советского
народа против гитлеровских агрессоров он беспощадно разоблачал антинаучные и
человеконенавистнические измышления немецких расистов 32. В послевоенный период
22	Дарий I и скифы Причерноморья, ВДИ, 1949, № 4, стр. 15—28.
23	Геродот и политические течения в Персии эпохи Дария I, ВДИ, 1948, № 3, стр.
12—35.
24	Интерпретация документа № 19 издания М. В. Никольского (ВДИ, 1957,
<№ 4, стр. 3—18) и Основные вехи войны Урукагины и Лугальзаггиси (ВДИ, 1958, № 4,
стр. 3—13).
25	Значение некоторых из демотических папирусов ГМ ИИ для истории и культуры
Птолемеевского Египта, «Доклады советской делегации на X Международном конгрес¬
се историков в Риме», М., 1955, стр. 320—342.
26	Общественный строй древнего Крита, ВДИ, 1950, № 4, стр. 45—47.
27	Восстание Савмака, ВДИ, 1950, № 3, стр. 23—40.
28	Гл. VI—VII, XIII—XIV и XXIV целиком, а главы X и XIX в значительной
части.
29	Том I, стр. 294 и 368.
30	Там же, стр. 222—223 и 307.
31	Там же, стр. 368—369.
32	Что кроется под фашистским антисемитизмом, «Спутник агитатора», 1941,
№ 4, стр. 24—27.

218
ХРОНИКА
он выступает против англо-американских реакционеров, угрожающих развязать
атомную войну33.
В. В. Струве заведует кафедрой древнего Востока ЛГУ и систематически ведет
педагогическую работу, делясь своими огромными знаниями с учениками и подго¬
тавливая новые кадры советских специалистов в области востоковедения.
С большой чуткостью и вниманием относится акад. В. В. Струве к научным за¬
слугам ученых нашей страны, работающих в той же или смежных областях. В специ¬
альных статьях и обзорах он отмечает выдающиеся заслуги востоковедов старшего
поколения (В. С. Голенищева, Б. А. Тураева, П. К. Коковцева), а также своих сото¬
варищей по работе.
В. В. Струве является заведующим Отделом древнего Востока Института восто¬
коведения и членом Бюро отделения исторических наук АН СССР. За свои заслуги он
награжден орденом Ленина.
Многочисленные ученики и почитатели академика Василия Васильевича Струве^
редакция и редколлегия В ДИ горячо желают ему многих лет жизни и продолжения
плодотворной работы.
К 75-ЛЕТИЮ ПРОФЕССОРА И. Н. БОРОЗДИНА
В октябре 1958 г. исполнилось 75 лет со дня рождения и пятьдесят лет научно-пе¬
дагогической деятельности профессора Ильи Николаевича Бороздина.
И. Н. Бороздин родился 25 октября 1883 г. в городе Ярославле. По окончании
классической гимназии Илья Николаевич поступил в Московский университет, где
слушал лекции В. И. Герье, П. Г. Виноградова.
В послереволюционный период развернулась работа И. Н. Бороздина в высших
учебных заведениях. Юбиляр работал в Московском педагогическом институте
имени В. И. Ленина, в Туркменском педагогическом институте. С 1949 г. по настоя¬
щий момент И. Н. Бороздин заведует кафедрой всеобщей истории Воронежского госу¬
дарственного университета.
Характерной особенностью И. Н. Бороздина как исследователя является широта
его научных интересов. И. Н. Бороздин с успехом работал во многих областях всеоб¬
щей и отечественной истории. Список печатных трудов Ильи Николаевича, насчиты¬
вающий свыше четырехсот названий, включает значительное количество исследований
и научно-популярных работ по древней истории.
И. Н. Бороздин занимался вопросами социально-право вой, экономической и куль¬
турной истории Востока, Греции и Рима, особенно историей античных колоний на юге
нашей страны. Ему принадлежат «Заметки по греческому эмфитевзису», написанные
в 1909 г. и содержавшие новое освещение вопроса о долгосрочной аренде в древней Гре¬
ции. В целях выяснения хозяйственного облика территории древнегреческой колонии,
Херсонеса, И. Н. Бороздин произвел раскопки на Гераклейском полуострове, давшие
интересный материал об особых сооружениях хозяйственно-оборонительного характе¬
ра. Результаты раскопок изложены им в работе «Новейшие археологические откры¬
тия в Крыму (Раскопки на Гераклейском полуострове)» (М., 1925). И. Н. Бороздин
напечатал также работы: «Памятники античной культуры на юге России» (1915) и
«Античная культура на юге России» (М., 1918), представляющие собой общую характе¬
ристику культуры античных колоний на юге СССР.
И. Н. Бороздин занимался также историей хеттов и опубликовал работу о хеттских
законах («Новый Восток», 1922). Совместно с Б. А. Тураевым И. Н. Бороздин издал
сборник источников «Древний Восток», рекомендованный как пособие для вузов и
выдержавший несколько изданий. Его совместной работой с Б. В. Фармаковским было
издание сборника источников «Древний мир на юге России» (1918). Под редакцией
И. Н. Бороздина вышел сборник «Хетты и хеттская культура» (1922).
33	Для счастья людей (Против угрозы атомной войны), газета «Ленинградский
университет», 1955, 1 апреля.

ХРОНИКА
219
Плодом большого труда был составленный И. Н. Бороздиным «Биографический
словарь членов Московского археологического общества». Это фундаментальное изда¬
ние поныне используется советскими археологами в качестве ценного справочника.
Историографический характер носят этюды И. Н. Бороздина: «К вопросу о совре¬
менных направлениях в изучении древней истории» (Харьков, 1912), «Научные заслу¬
ги М. И. Ростовцева», а также статьи «Тураев» и «Фармаковский», напечатанные
в энциклопедическом словаре Гранат. Интерес к историографии юбиляр сохраняет
до настоящего времени. Заслуживает быть отмеченной опубликованная в «Вестнике
древней истории» (1951, № 2) работа «П. Н. Кудрявцев как историк древнего мира».
Следует отметить большую редакторскую деятельность юбиляра. Он являлся по¬
стоянным сотрудником журнала «Гермес», начиная с момента его основания. С 1922
по 1930 г. И. Н. Бороздин был заведующим историко-этнологическим отделом журнала
«Новый Восток», в котором находили освещение некоторые проблемы истории древнего
Востока. С предисловиями и под редакцией И. Н. Бороздина вышли многие научно-
популярные и художественные произведения по древней истории.
И. Н. Бороздин принимал активное участие в международных и всесоюзных кон¬
грессах, в том числе в 3-м Международном археологическом конгрессе в Риме, где он.
выступил с сообщением о развитии отечественной археологии. И. Н. Бороздин
ездил в научные командировки в Турцию, Грецию, Германию, Францию, Италию,
Швейцарию, Швецию.
Большое внимание уделяет проф. И. Н. Бороздин подготовке молодых научных
кадров. Свыше десяти подготовленных им аспирантов успешно защитили кандидатские
диссертации. Многие его ученики работают в вузах нашей страны.
Приветствуя И. Н. Бороздина в связи с его семидесятипятилетием, редакция
«Вестника древней истории», его многочисленные друзья и ученики желают ему мно¬
гих лет здоровья и дальнейших успехов в его научно-педагогической деятельности-
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ
Я считаю своим долгом во избежание дальнейших недоразумений ответить на<
письмо акад. А. И. Тюменева, посланное им в редакцию ВДИ по поводу моей статьи,,
опубликованной в ВДИ, № 4, 1957 г., стр. 3—18.
В моей статье акад. А. И. Тюменев устанавливает лишь моменты полемики, но не
исследования. Я полагаю, что подобное утверждение не является справедливым,
поскольку моя статья является, несомненно, исследовательской. Что же касается поле¬
мических моментов, имеющихся в ней, то наличие их было обусловлено не моей'
любовью к полемике, а моим желанием защитить давно высказанные мной положения*
от нападок на них.
В дальнейшем акад. А. И. Тюменев упрекает меня в неправильном истолковании^
двух мест в его книге, хотя мое истолкование покоится на подлинном тексте автора.
На самом деле, в первом случае А. И. Тюменев утверждает, что в документе Ник. 19'
«в списки людей, принадлежащих Бау, отнесены одинаково и взрослые члены семей
(в том числе отцы и вдовы умерших глав семьи, возглавлявшие осиротевшие семьи),
и малолетние, и принадлежащие этим семьям рабы и рабыни». Я из приведенного текс¬
та мог сделать лишь тот вывод, что, по мнению акад. А. И. Тюменева, в документе
Ник. 19 отцы заменяют своих умерших сыновей, как в других случаях вдовы своих
умерших мужей. Поэтому для опровержения моего толкования акад. А. И. Тюменев
должен был дать дополнительное разъяснение, которого в приведенном тексте не имеет¬
ся. Так же и во втором случае акад. А. И. Тюменев вносит для опровержения моего
истолкования дополнительное разъяснение, отсутствующее в самом тексте его книги.
Что касается имени Некуш, то я могу заверить акад. А. И. Тюменева, что данное
имя, отсутствующее среди имен архива храма богини Баба, является опиской древнего
писца для имени «Несаг». В одной из ближайших работ я приведу ряд примеров подоб¬
ных описок. В моей работе, посвященной войне Лагаша с Уммой в эпоху Урукагины,..

220
ХРОНИКА
я привожу еще пример того, что акад. А. И. Тюменев в недостаточной степени учиты¬
вал влияние этой войны на экономику Лагаша времени царя-реформатора.
Поскольку акад. А. И. Тюменев приводит в своей книге имена ряда представите¬
лей храмового персонала богини Баба, то, конечно, была бы желательна их конкрети¬
зация.
Установление правильногочислашуб-лугалей в Л агате эпохиУрукагины является
настолько существенным, что я считал необходимым его коснуться уже в моей статье
в ВДИ, 1957 г., № 4.
В конце своего письма акад. А. И. Тюменев упрекнул меня в том, что тон моих
критических замечаний «не соответствует объективному, достойному ученого тону».
Мне казалось, что тон моих критических замечаний не отличается от тона критических
замечаний А. И. Тюменева по отношению к моим высказываниям (см. хотя бы прим.
5 па стр. 175 его книги). Во избежание же в будущем каких-либо обид со стороны
акад. А. И. Тюменева я в дальнейшем моем исследовании буду ограничиваться одной
лишь констатацией неполадок, устанавливаемых мной.
В. Струве
28 октября 1958 г.
ЛУРИСТАНСКИЕ БРОНЗЫ II КАССИТЫ
Конец 1930 г. я провел в Лондоне, подготовляя каталог первой Выставки персид¬
ского искусства, которая затем открылась 7-го января 1931 г. В это время впервые
как на выставке, так и у некоторых антикваров разом появилось большое количество
так называемых «Луристанских бронз». Я описывал экспонаты мусульманской эпохи,
но мои личные воспоминания о юго-западной Персии в период разграничения турецко¬
персидской границы в 1913—1914 гг. , а также работы над историей Луристана1 при¬
влекли мое внимание к вопросу о происхождении бронз, который все еще был полной
загадкой.
Параллельно с выставкой в Лондоне открылся конгресс персидского искусства,
на заседании которого 5-го января 1931 г. я и прочел свой доклад, посвященный опре¬
делению эпохи бронз. Председательствовавший А. У. Поп обратил внимание членов
собрания на новизну предложенной мною теории о связи бронз с касситами. Никто из
присутствующих не пожелал, однако, открыть прения, хотя после заседания, в частной
беседе, покойный М. И. Ростовцев выразил согласие с моей касситской теорией.
Мой доклад с незначительными добавлениями был затем напечатан в художествен¬
ном журнале «Аполло» 1 2, где он и был основательно забыт.
Я предлагаю его теперь в моем русском переводе, так как не изменил своей точки
зрения, а также ввиду того, что некоторые из приводившихся мною аргументов еще
не вошли в обиход науки. Таково, например, мое соображение относительно названия
луристанской реки Кашган (Кашаган)3, в котором, как мне кажется, до наших дней
сохранилось воспоминание о живших здесь в древности касситах (кашшу).
Я перевожу свою статью как документ 27-летней давности, не вводя в нее попра¬
вок и ссылок на позднейшие исследования и толкования.
ЛУРИСТАНСКИЕ БРОНЗЫ
Выдающейся чертой выставки персидского искусства являются так называемые
«Луристанские бронзы», но восхищающиеся ими посетители несколько озадачены тем,
-что каталог молчит о времени и происхождении этих прекрасных древностей.
В этом умолчании никто не повинен. Луристанские бронзы, которые были пред¬
1	См. Encyclopédie de Г Islam, Leiden, 1928, Luristàn и т. д.
2	«Apollo», 1931, London, стр. 141—142.
3	Окончание — аган — есть иранский суффикс множественного числа.

ХРОНИКА
221
ставлены в некоторых музеях единичными и неотождествленными образцами, стали
появляться в большом количестве лишь с начала 1930 г. Если важность находок —
равная открытию неизвестного центра цивилизации— была тотчас оценена учеными,
до сих пор были сделаны только внешние археологические сравнения между Лури-
станскими бронзами и сходными предметами, происходящими иногда из таких удален¬
ных мест, как древняя Скифия.
Археологические данные, к сожалению, не сопровождаемые никакими письмен¬
ными указаниями, конечно, нуждаются в долгом предварительном изучении. Поэтому
цель настоящей работы состоит в том, чтобы пролить свет на эти бронзы с географиче¬
ской и исторической точек зрения.
Находки были сделаны в районе долин, которые тянутся вдоль северной части
малоизвестной области Персии, Луристана, к востоку от реки Керха. Истоки послед¬
ней лежат вблизи Керманшаха и Хамадана, а нижнее течение идет по окраине знаме¬
нитых Суз. От вышеупомянутых долин Керха отделена гористой областью централь¬
ного Луристана. Согласно указаниям главным образом А. Попа в «Illustrated London
News», места находок расположены с запа¬
да на восток,в долинах Хаве, Ал ишт ар а и,
возможно, Хорремабада.
Предметы, найденные в этом районе,
отражают полный круг цивилизации. В вит¬
рине выставки можно видеть оружие, сосу¬
ды, украшения, предметы культа с изобра¬
жениями богов и т. д. Термин «Луристан-
ские бронзы» далеко недостаточен,ввиду то¬
го что среди находок представлены и дру¬
гие металлы (железо, спекулум) и гончар-
ные изделия.
Бросается в глаза характерная черта
луристанских находок: они принадлежат
народу, разводившему коней и пользовав¬
шемуся ими не только для верховой езды,
но и для упряжи. Наряду с прекрасны¬
ми удилами со щечными украшениями,
представляющими животных, имеются предметы, явно принадлежащие колесницам.
Сэр Хенри Роулинсон,— чье свидетельство особенно ценно, ввиду его полной
независимости от интересующего нас предмета,— с его обычным проникновением
в суть дела, «в богатых и обширных пастбищах Хаве и Алйштера», которые он первый
посетил, распознал «долины, именуемые Нисейскими». Расположенная в Мидии мест¬
ность Нисайа славилась своей породой коней. Согласно Геродоту (VII, 40), личную
колесницу царя Ксеркса везли нисейские кони. Диодор (XVII, 10) говорит, что Алек¬
сандр, отклонившись от прямой дороги в Багистан (БйсутУн), провел 30 дней в этой
местности, где в прежние времена паслись 160 тыс. коней. Страбон (XI, 13) также упо¬
минает в Мидии долину Іппбро'іос;, предполагаемую родину нисейских коней. Гре¬
ческая Ntaaia точно соответствует мидийской местности Nisaya, упомянутой в боль¬
шой надписи Дария: «лжец Гаумата» был убит в крепости Sikayahuvatis, расположен¬
ной в той местности, которая может соответствовать развалинам города Алйштер, где
было найдено особенно много бронзовых предметов.
Доступ в Алйштер идет через Xарсин (Harsln, к югу от Бисутуна), где найдено
несколько изображений на скалах. Согласно проф. Э. Херцфельду, эти памятники от¬
носятся к мидийской эпохе. Так как Харсин лежит на прямой дороге Бисутун—Хаве—
Хорремабад, не следовало бы удивляться, если бы памятники и предметы, находимые
в этом районе (или, по крайней мере, некоторые из них), принадлежали к той же эпохе.
Мы имели бы тогда в Луристанских бронзах, обнаруживаемых теперь в таком обилии,
остатки мидийской эпохи, относительно которой мы до сих пор знаем так мало, и они
могли бы быть тогда датированы временем от X до VII в. до н. э.
1. Харсин 2. Северная граница Лури¬
стана 3. Хаве 4. Алйштер 5. Централь¬
ный хребет

222 .
ХРОНИКА
С другой стороны, если чисто археологические черты предметов подсказывали бы
более раннюю датировку, нам приходилось бы думать об автохтонном населении север¬
ного Луристана до мидийской эпохи. В этом случае мы вряд ли могли бы пройти мимо
могущественного народа касситов, или коссейдев (по-вавилонски капппу, по-гречески
Кооостоі), обосновавшегося с незапамятных времен в районе, простирающемся
между Сузами и Экбатаной.
Имя этих грубых горцев упоминается впервые как раз перед 2000 г. до н. э.
Четверть столетия позже они покорили Вавилон, где их династия продержалась с
1760 до 1180 г. до н. э. После 700—800-летнего перерыва мы все еще слышим, что Ахе-
менидские цари, во времена их осеннего перехода из Экбатаны в Вавилон, посылали
подарки касситам (Страбон, XI, 13). Зимой 324—23 г. до н. э. Александр покорил кос-
сейцев, но уже в 317 г. до н. э. Эвмен испытал громадные затруднения в их стране,
когда пытался пересечь ее без предварительного уговора с их главарями (Диодор,
XIX). Память о касситах (кашшу) еще живет, как я думаю, в имени реки Кашган,
которая впадает в Керху как раз из того района, где были найдены бронзы. Их физи¬
ческий тип, быть может, все еще сохраняется лурами, которые хотя и говорят
теперь на наречии, близко сродном персидскому языку, но выглядят иначе с их
длинными бородами, обтянутыми лицами и странными профилями 4.
Мы не знаем другого значительного и древнего народа в этой области, и потому
бронзы должны быть либо касситскими, либо мидийскими, или представлять собой
смесь черт и того и другого народов, ввиду того, что Нисайа была пограничной обла¬
стью, где долгая борьба должна была предшествовать окончательному утверждению
мидян.
Но даже до начала мидийской истории некоторые индоевропейские (неиранские
или предиранские) элементы проникли к касситам. Возможно, что это могли быть
небольшие отряды искателей приключений, подобные тем, которые тренировали хет-
титских коней. Фактом является то, что в небольшом глоссарии касситских слов
с вавилонским переводом, который издал Делич, большинство слов не похожи на сло¬
ва других древних языков, между тем как некоторые из них обнаруживают поразитель¬
ное сходство с индоевропейскими или точнее с индийскими. Теперь, когда мы знаем
об индийских терминах коневодства, содержащихся в хеттитских текстах из Богазкёй-
ского архива, мы можем лучше оценить важность этого явления. Так, имя касситского
бога солнца Шурьяш должно быть сравнено с санскритским sur у а (солнце).
Вавилоняне называли коней «ослами восточных гор», и долгое время предполага¬
лось, что касситы были народом, введшим коней в Месопотамию и на запад от нее.
Вера в эту теорию, видимо, сильно утрачена, но ее стоило бы пересмотреть в свете
фактов, представленных Луристанскими бронзами.
Одним из возражений против приписывания этих предметов касситам является
то, что касситы были древним, но грубым народом, жившим в пещерах и питавшимся
желудями (доныне преимущественной пищей луров), грибами и соленым мясом диких
животных, но эта характеристика, принадлежащая Диодору (XVII, 111), может от¬
носиться к более поздним временам, когда иранцы уже вытеснили касситов из долин.
Во всяком случае, народ, чьи цари в течении 500 лет были господами Вавилона, не мог
стоять за пределами цивилизации.
Итак, коневодческие древности северного Луристана придают новый вес грече¬
ским данным о долинах Нисайи; исторически мы можем ожидать в этих художественных
предметах, вероятно, принадлежавших разным эпохам, результат тройного влияния:
ранних индоевропейских проникновений, местной касситской культуры, смешанной
-с элементами, заимствованными из Вавилонии, и, наконец, мидийского искусства.
В. ф. Минорский
4	V. Міпотзку, Luristan — Encyclopédie de l'Islam, Leiden, 1928.

ПРИЛОЖЕНИЕ
SCRIPTORES
HISTORIAE AUGUSTAE
АВТОРЫ
ЖИЗНЕОПИСАНИЙ
АВГУСТОВ
ПРОДОЛЖЕНИЕ

SCRIPTORES HISTORIAE AUGUSTAE
Перевод С. П. Кондратьева
Под ред. А. И. Доватура
Примечания С. П. Кондратьева
Юлий Капитолин
МАКСИМИН МЛАДШИЙ
XXVII	(I). (1) О его происхождении сказано выше. Он отличался такой красотой,
что его везде любили похотливые женщины, а некоторые жаждали даже зачать от не¬
го. (2) Он мог, по-видимому, достигнуть такого роста, что догнал бы отца, если бы не
погиб на двадцать первом году жизни, в самом расцвете юности, или, по словам неко¬
торых, на восемнадцатом. Греческую и латинскую литературу он изучил превосход¬
но. (3) Он обучался у греческого учителя грамоты Фабилла, от которого сохранилось
много греческих эпиграмм, главным образом на изображениях этого мальчика.
(4)	Описывая мальчика, он перевел греческими стихами следующие латинские стихи
Вергилия1:
Как Светоносец, когда омытый волной Океана
В небе священный лик подъемлет и мрак растворяет,
Юноша был таковым, сияющий именем отчим.
(5)	Обучался он у латинского грамматика Филемона, у законоведа Модестина, у ора¬
тора Тициана, сына Тициана старшего, написавшего прекрасные книги о провинциях
и названного обезьяной своего времени, так как он мог прекрасно подражать всему.
У него был и славившийся в свое время греческий ритор Евгамий. (6) За Максимина
была помолвлена Юния Фадилла, правнучка Антонина; впоследствии ее получил в
жены Токсоций, сенатор из той же фамилии, который погиб после своего преторства и
от которого также остались поэтические произведения. (7) У нее остались полученные
ею при помолвке царские подарки, которые, по словам Юния Корда (а он любит пере¬
числять такие вещи), говорят, были следующие: (8) шнур с девятью белыми жемчу¬
жинами, головная сетка с одиннадцатью изумрудами, браслет для правой руки с укра¬
шением из четырех гиацинтов, не считая раззолоченных царских одежд и прочих укра¬
шений, которые дарятся при помолвках.
XXVIII	(II). (1)Сам юноша Максимин отличался совершенно невыносимым высо¬
комерием: даже в тех случаях, когда его отец, человек очень суровый, поднимался на¬
встречу большинству высокопоставленных лиц, он продолжал сидеть. (2) Он вел ве¬
селый образ жизни, был воздержан по части вина, жаден до еды, особенно до дичины —
он ел только кабанье мясо, уток, журавлей и все то, что ловится на охоте. (3) Из-за
его исключительной красоты друзья Максима, Бальбина и Гордиана, особенно сена¬
торы, распускали про него позорящие слухи,— они не хотели, чтобы этот словно спу-
1 Verg., А en., VIII, 589—591.
15 Вестник древней истории, № 1

226
XIX. ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
стившийся с небес образ оставался незапятнанным. (4) В то время, как он вместе с от¬
цом ходил вокруг стен Аквилеи, предлагая городу сдаться, ему только и бросали
обвинения в грязном разврате, от которого он был далек в своей жизни. (5) Одевался
он с такой тщательностью, что ни одна женщина не могла превзойти его в щегольстве.
(6)	По отношению к друзьям отца он проявлял необыкновенную предупредительность,
но это касалось только подарков и щедрот. (7) При приветствиях он держал себя очень
высокомерно: он протягивал руку и позволял целовать себе колена, а иногда и ноги,
чего никогда не разрешал старший Максимин, который говорил: «Да не допустят бо¬
ги, чтобы кто-либо из свободнорожденных запечатлел поцелуй на моих коленах (па
моих ногах)». (8) И так как мы возвращаемся к старшему Максимину, то не следует
обойти молчанием одну забавную подробность. Так как Максимин, как мы сказали,
был почти восьми с половиной футов ростом, то его обувь, то есть царские башмаки,
кто-то поставил в роще, находящейся между Аквилеей и Арцией; они, как стало из¬
вестно, на целый фут превосходили обычный размер человеческой ступни. (9) Отсюда
и пошло ходячее выражение, когда о высоких и несуразных людях говорилось: «полу-
сапог Максимина». (10) Я привел это здесь для того,чтобы никто из тех, кто читал Корда,
не подумал, будто я пропустил какую-нибудь относящуюся к делу подробность. Но
вернусь к рассказу о сыне.
XXIX	(III). (1) Об этом юноше Александр Аврелий, желая выдать за него замуж
свою сестру Теоклию, пишет своей матери Маммее в таких выражениях: (2) «Матушка,
-если бы в Максимине старшем, нашем полководце, и притом превосходном, не было
чего-то варварского, я выдал бы за Максимина младшего твою Теоклию. (3) Но я бо¬
юсь, что моя сестра, обученная всем греческим тонкостям, не будет в состоянии выносить
варварского свекра, хотя сам юноша, по-видимому, и прекрасен и вышколен, и обучен
всем греческим тонкостям. (4) Так думаю я, однако, спрашиваю тебя, хочешь ли ты
иметь зятем Максимина, сына Максимина, или Мессалу из знатного семейства, очень
мощного и в то же время ученейшего оратора, который, если только я не ошибаюсь,
занявшись военным делом, проявит храбрость». (5) Так Александр — о Максимине.
Больше я ничего сказать о нем не могу. (6) Чтобы не показалось, что мною что-либо
упущено, привожу и письмо отца Максимина, который говорит, что он провозгласил
своего сына императором для того, чтобы видеть на картине или воочию, каким будет
младший Максимин, когда наденет порфиру. (7) Письмо было такое: «Я позволил моему
Максимину называться императором как вследствие любви, которую должен питать
отец к сыну, так и для того, чтобы римский народ и древний сенат могли дать клятву
в том, что они никогда не имели более прекрасного императора». (8) Этот юноша носил
золотой панцирь по примеру Птоломеев, носил он и серебряный, носил и позолочен¬
ный, украшенный драгоценными камнями щит и позолоченное копье. (9) Он сделал се¬
бе серебряные, а также золотые палаши и вообще все то, что могло подчеркивать его
красоту; сделал он себе и шлемы с драгоценными камнями и нащечники. (10) Вот все,
что нужно было знать и сказать об этом юноше. Тот, кто пожелает узнать о прочем и об
утехах Венеры и любовных делах — этим пачкает его Корд — пусть прочитает послед¬
него; мы же на этом кончим свою книгу, торопясь перейти к другим вопросам, как нам
велит как бы само государственное право.
XXX	(IV). (1) Знамения ожидавшей его императорской власти были следующие.
Когда он спал, змея обвилась вокруг его головы. Посаженная им виноградная лоза
в тот же год принесла огромные пурпурные грозди и удивительным образом выросла.
(2)	Щит его загорелся от солнца. В короткое копье ударила молния, расколов его вдоль,
даже железную его часть, так что получились две половины. Гаруспики сказали тог¬
да, что из одного дома будут двое недолговечных императоров, носящих одно и то же
имя. (3) Очень многие видели, что панцирь его отца покрылся не ржавчиной, как это
обыкновенно бывает, а пурпурной краской. (4) Знамения же сыну были такие. Когда
его отдали в обучение грамматику, какая-то родственница подарила ему гомеровские
книги, написанные на пурпурных листах золотыми буквами. (5) Когда он был еще хмаль-
чикоми Александр, оказывая честь его отцу, пригласил его на обед, то — за неимени¬
ем обеденной одежды — он надел одежду самого Александра. (6) Ребенком он неожи-

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
227
даныо вскочил в порожнюю повозку Антонина Каракалла, которая проезжала по ули-
цам, и сел там; с большим трудом люди, управлявшие запряженными мулами, согнали
его с места. (7) Нашлись люди, советовавшие Каракаллу остерегаться этого ребенка.
На это Каракалл сказал: «Далеко ему до того, чтобы сменить меня». Ведь в это время
тот принадлежал к незнатным людям и был еще очень маленьким.
XXXI	(V). (1) Знамения смерти были следующие. Когда Максимин шел вместе
с сыном против Максима и Бальбина, им попалась навстречу какая-то женщина с рас¬
пущенными волосами, в скорбном одеянии, которая воскликнула: «Максимины, Ма-
ксимины, Максимины, Максимины!» Больше она ничего не сказала и пала мертвой;
по-видимому, она хотела сказать: «Помогите!». (2) На второй остановке больше дюжи¬
ны собак выли вокруг его палатки и положили свою душу, как бы оплакивая его,—
на рассвете они были найдены мертвыми. (3) Пятьсот волков вместе вошло в тот город,
в который вступил Максимин. Очень многие называют этот город Гемоной, другие —
Архимеей; верно то,что он стоял открыіым при приближении Максимина, так как был
покинут гражданами. (4) Было бы долго перечислять все; того, кто желает узнать все-
это, прошу, как я не раз говорил, прочитать Корда, который все это записал —
вплоть до ходячих басен. (5) Не имеется никаких могил Максиминов: ведь трупы их бы¬
ли брошены в проточную воду, а головы — сожжены на Марсовом поле, и народ глу¬
мился над ними.
XXXII	(VI). (1). Элий Сабин пишет — и не следовало обойти это молчанием,—
что лицо сына было так прекрасно, что даже голова трупа, уже почерневшая, грязная,
разложившаяся, с вытекавшим из нее гноем все же казалась тенью прекрасного образа.
(2) Словом, выражали огромную радость при виде головы Максимина и почти такук>
же печаль по поводу того, что рядом несут голову сына. (3) Дексипп добавил, что столь
велика была пенависть :с Максимину, что после убийства Гордианов сенат выбрал
двадцать мужей, чтобы противопоставить их Максимину. В числе их были Бальбин
и Максим, которых выбрали в императоры, выдвинув их против Максимина. (4) Он же
добавляет, что на глазах Максимина, уже покинутого воинами, были убиты его префект
претория и его сын. (5) Некоторые историки сообщают, что сам Максимин, после того
как все покинули его и он увидел, как у него на глазах убивали его сына, сам
наложил на себя руки из страха, что его покинет мужество.
XXXIII	(VII). (1) Не следует обойти молчанием и то, что аквилейцы выказали
в борьбе с Максимином большую преданность сенату и даже делали из женских волос
веревки, когда им стало не хватать тетивы,чтобы пускать стрелы. (2) Говорят, что нечто
подобное некогда произошло и в Риме, вследствие чего сенат основал в честь матрон
храм Венеры Лысой. (3) Вот о чем ни в коем случае нельзя умолчать: Дексипп, Арриан
и многие другие греческие писатели пишут, что Максим и Бальбин были выбраны в
императоры и противопоставлены Максимину, что Максим был отправлен с войском
и в Равенне готовился к войне и что Аквилею он увидел после победы; римские же пи¬
сатели сообщают, что не Максим, а Пуппиен сражался с Максимином под Аквилеей
и победил его. (4) Я не могу сказать, откуда возникла эта ошибка, если только Пуппиен
и Максим не одно и то же лицо. (5) Я сообщил эти свидетельства с той целью, чтобы кто-
нибудь не подумал, будто я не знаю этого обстоятельства, вызывающего великое не¬
доумение и изумление.
XX. Юлий Капитолин
ТРОЕ ГОРДИАНОВ
I.	(1) Мой замысел, высокочтимый Август, заключался в том, чтобы— по примеру
многих писателей—посвятить жизнеописанию каждого императора отдельную
книгу для представления их твоей милости. (2) Действительно, я сам видел и узнал
путем чтения, что так поступали многие. (3) Мне, однако, казалось недопустимым за¬
нимать внимание твоего благочестия множеством книг и тратить мой труд на писание
очень многих томов. (4) Поэтому я объединил в этой книге троих Гордианов, облегчая
15*

228
XX. ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
себе — труд, а тебе — чтение, чтобы не заставлять тебя перелистывать очень много
томов и читать, в сущности, одну и ту же историю. (5) Но, чтобы не показалось, что,
избегая длинных книг и многословия, я сам провинился в том, противником чего я так
ловко притворяюсь,— перейду к делу.
II.	(1) Гордианов было не двое, как утверждают некоторые несведущие писате¬
ли, а трое, и об этом они могли бы узнать у греческого историка Арриана2, а также
у греческого писателя Дексиппа, которые изложили все это хотя и кратко, но вполне
достоверным образом. (2) Гордиан старший, то есть первый, родился от отца Меция
Марулла и матери Ульпии Гордианы. По отцовской линии он вел свое происхождение
от Гракхов, по материнской — от императора Траяна. Его отец, дед и прадед были
консулами; были консулами его тесть, отцы тестя и тещи и два деда последних. (3) Он
и сам был консулом, владел очень большим состоянием и пользовался громадным влия¬
нием. В Риме он владел Помпеевым домом, а в провинциях имел столько земель, сколь¬
ко не имел никто из частных лиц. (4) После должности консула, которую он занимал
вместе с Александром, он по постановлению сената был послан в Африку проконсулом.
III.	(1) Прежде чем говорить о приходе его к власти, скажу несколько слов о его
нравах. (2) Гордиан, о котором здесь идет речь, в юности написал поэмы (все они сохра¬
нились), притом— на все те темы, на какие писал Цицерон — и о Марии, и Арата,
и Гальционы, и Супружескую поэму, и Нил. Он написал их потому, что поэмы Цицеро¬
на казались слишком устаревшими. (3) Кроме того, подобно тому, как Вергилий напи¬
сал Энеиду, Стаций— Ахиллеиду, а многие другие— Александриаду 3, он написал
Антонияиаду, то есть об Антонине Пии и Антонине Марке; в очень звучных стихах он
описал в тридцати книгах их войны и деяния в общественной и частной жизни. (4) Это
он сделал, будучи еще мальчиком. Позднее, когда он вырос, он выступал с контравер-
сиями в Атенее, где его слушали даже императоры — его современники. (5) Должность
квестора он исполнял с большим блеском. Будучи эдилом, он дал римскому народу за
свой счет двенадцать зрелищ, то есть по одному зрелищу в месяц, причем выпускал
иногда по пятисот пар гладиаторов и никогда — меньше ста пятидесяти. Однажды он
выпустил на арену сто ливийских диких зверей, в другой раз — тысячу медведей.
(6) В доме Гнея Помпея, украшенном носами кораблей, принадлежавшем ему, его отцу
и прадеду и перешедшем во владение вашей казны во времена Филиппа, сохранилась
картина, изображающая замечательный — принадлежавший ему — лес. (7) На этой
картине еще и сейчас можно видеть двести широкорогих оленей вместе с британскими
оленями, тридцать диких лошадей, сто диких овец, десять лосей, сто кипрских быков,
триста мавретанских страусов, раскрашенных киноварью, тридцать диких ослов, сто
пятьдесят диких кабанов, двести горных козлов и двести ланей. (8) Все это он позво¬
лил народу расхватать в тот день, когда в шестой раз давал зрелище.
IV.	(1) Должность претора он исполнял выдающимся образом. После исполнения
судебных обязанностей он стал консулом— в первый раз с Антонином Каракаллом,
во второй — с Александром. (2) У него было двое сыновей. Один из них был уже кон-
суляром—тот, который вместе с ним был провозглашен Августом и погиб на войне в Аф¬
рике, близ Карфагена. Была у него и дочь Меция Фаустина, вышедшая замуж за кон-
суляра Юния Бальба. (3) Во время своего консульства Гордиан затмевал консулов сво¬
его времени, так что Антонин завидовал ему, изумляясь больше, чем это подобает им¬
ператору, то его претекстам, то широкой пурпурной полосе, то его цирковым играм.
(4) Он первый из римлян, будучи частным лицом, имел свою собственную тунику, рас¬
шитую пальмовыми ветвями, и украшенную вышивками тогу, тогда как прежде даже
императоры получали их с Капитолия или Палатина. (5) С разрешения императора он
роздал цирковым партиям сто сицилийских и сто каппадокийских коней и за это стал
дорог народу, на который всегда действуют подобные вещи. (6) По словам Корда, Гор¬
диан устроил на свой счет во всех городах Кампании, Этрурии, Умбрии, Фламинии и
Пицена театральные представления в течение четырех дней и ювеналии. (7) Он написал
2 Броке предлагает читать: Herodiano.
8 Некоторые читают: Iliados.

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
229
прозой хвалебную речь в честь всех живших до него Антонинов. Он так любил Анто¬
нинов, что и себе, как говорят некоторые, добавил имя Антонина, а согласно утвержде¬
нию большинства— Антония. (8) Достаточно известно, наконец, что своего сына, по
имени Гордиана, он отличил новым именем Антонина, когда по римскому обычаю,
заявляя у префекта государственного казначейства о рождении сына, вписывал его
имя в официальные документы.
V.	(1) После своего консульства он был сделан проконсулом Африки при общем
одобрении со стороны всех тех, кто хотел, чтобы правление Александра считалось
и действительно было славным даже в Африке, благодаря достоинствам его проконсула.
{2) Имеется письмо самого Александра, в котором он выражает благодарность сенату
за то, что он назначил Гордиана проконсулом Африки. (3) Вот его копия: «Вы не могли,
отцы сенаторы, сделать ничего более угодного и приятного мне, чем послать прокон¬
сулом в Африку Антонина Гордиана, мужа знатного и великого духом, красноречивого,
справедливого, воздержанного, хорошего» и прочее. (4) Из этого ясно, каким крупным
человеком был в то время Гордиан. (5) Ни один проконсул до него не пользовался такой
любовью африканцев. Одни называют его Сципионом, другие Катоном, многие —
Муцием и Рутилием или Лелием. (6) Мы имеем их возгласы, записанные Юнием в его
сочинении. (7) Так, однажды, когда он читал им императорский указ, начинавшийся
упоминанием о проконсулах Сципионах, раздался возглас: «Хвала новому Сципиону,
истинному Сципиону, проконсулу Гордиану!». Такие и другие подобные возгласы он
слышал часто.
VI.	(1) Он был обычного для римлян роста; у него была красивая седина, величест¬
венный вид, цвет лица — скорее красный, чем белый; лицо очень широкое, выражение
глаз, очертания рта и лба— внушавшие почтение, телосложение — несколько полное.
(2)	Он отличался таким уравновешенным нравом, что его нельзя упрекнуть ни в одном
поступке, который был бы вызван горячностью, нескромностью или неумеренностью.
(3)	Он был исключительно привязан к своим близким, питал безграничную любовь
к сыну и внуку, благоговейную — к дочери и внучке. (4) Он так уважал своего тестя
Анния Севера, что считал себя как бы перешедшим в его семью в качестве сына, никогда
не мылся вместе с ним и до получения должности претора никогда не садился в его
присутствии. (5) В бытность свою консулом он либо постоянно пребывал в его доме,
либо, если жил в Помпеевом доме, каждое утро или вечер заходил к нему. (6) Он был
воздержан в употреблении вина, очень умерен в еде, носил щегольскую одежду, питал
большую страсть к купанию, так что летом купался по четыре-пять раз в день, а зи¬
мой — по два раза. (7) У него была очень большая потребность во сне, так что, обедая
у друзей, он без стеснения засыпал в столовой. Это происходило, по-видимому не от
опьянения или невоздержанности, а в силу естественной потребности.
VII.	(1) Добрые нравы, однако, не принесли ему никакой пользы. При таком поч¬
тенном образе жизни, постоянно читавший Платона, Аристотеля, Туллия, Вергилия
и других древних писателей, он закончил свою жизнь не так, как заслуживал. (2) Во
времена Максимина, человека свирепого и дикого, Гордиан в качестве проконсула
управлял Африкой, причем в легаты ему был дан его сын— уже бывший консул.
Один счетный чиновник проявлял по отношению к очень многим африканцам такую
жестокость, какой не мог бы допустить даже сам Максимин: у очень многих он кон¬
фисковал имущество, многих убивал, распоряжался всем, превышая полномочия
прокуратора. Затем, когда проконсул и легат, люди знатные и консуляры, стали обуз¬
дывать его, он начал угрожать им убийством. Африканцы, не будучи в состоянии тер¬
петь дольше столь невыносимые обиды, прежде всего, соединившись с большим коли¬
чеством воинов,убили самого счетного чиновника. (3) Убив его в то время, как весь круг
земель пылал ненавистью к Максимину, они стали затем думать о том, как бы прекра¬
тить раздоры, возникшие между приверженцами Максимина и сельскими жителями, то
есть африканцами. (4) Тогда некий декур ион, по имени Мавриций, пользовавшийся
среди африканцев большим влиянием, обратился на своем поле близ города Тисдры
к городскому и сельскому народу, словно на сходке, с речью, которая впоследствии
получила широчайшую известность:

230
XX. ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
VIII.	(1) «Воздадим благодарность бессмертным богам, граждане, за то, что они
дали нам случай и притом вызванный необходимостью, заранее принять меры против
бешеного человека — Максимина. (2) После убийства его прокуратора, совершенно
похожего на него своими нравами и образом жизни, мы можем спасти себя только тем,,
что выберем себе императора. (3) Ввиду того, что неподалеку отсюда находится про¬
консул, муж весьма знатного происхождения, вместе с сыном, консуляром-легатом^
и обоим им эта язва угрожала смертью,— назовем их, с вашего согласия, императора¬
ми и, сняв со знамен пурпур, закрепим, согласно римскому праву, их избрание знаками
власти». (4) Тогда раздались возгласы: «Верно! Справедливо! Гордиан Август, да хра¬
нят тебя боги! Счастливо будь императором! Повелевай вместе с сыном!».(5) После этого
поспешно прибыли в Тисдру. Там нашли почтенного старца, который после разбора
судебных дел лежал на кровати. Когда на него набросили порфиру, он упал на землю,
но был поднят, несмотря на свое сопротивление. (6) Чтобы избежать опасности, кото¬
рая грозила ему предположительно — со стороны приверженцев Максимина и бес¬
спорно — со стороны его собственных благожелателей, старец, которому ничего друго¬
го не оставалось, согласился на то, чтобы его провозгласили императором.
IX.	(1) Ему было уже восемьдесят лет, и он уже прежде, как мы сказали, управлял
очень многими провинциями. Своей деятельностью он так хорошо зарекомендовал
себя перед римским народом, что его считали достойным управлять всей империей. (2)
Об убийстве счетного чиновника Гордиан раньше совсем не был осведомлен. Когда же
он узнал об этом, то, находясь на пороге смерти и боясь больше всего за сына, он пред¬
почел смерть за честное дело оковам и темнице у Максимина. (3) После провозглашения
Гордиана императором молодые люди, по почину которых это было сделано, сбросили
статуи Максимина, разбили его изображения, стерли его имя в официальных текстах,
а самого Гордиана назвали Африканским. (4) Некоторые добавляют, что прозвание
«Африканский» было дано Гордиану не потому, что он стал императором в Африке,
а потому, что он происходил из рода Сципионов. (5) В большей части книг я нахожу
указания, что и этот Гордиан, и его сын — оба были провозглашены императорами и
получили прозвание Антонинов, а в некоторых книгах сказано — прозвание Анто¬
ниев. (6) После этого они прибыли из Тисдры в Карфаген с царственной пышностью,
со связками, украшенными лавром. Сын, бывший у отца легатом — по примеру Сци¬
пионов, был облечен, как сообщает греческий историк Дексипп, такою же властью,
как и отец. (7) Затем было отправлено в Рим с письмом Гордианов посольство, которое
рассказало о том, что произошло в Африке. Оно было с радостью принято Валерианом,
первоприсутствующим в сенате, который впоследствии был императором. (8) Были
посланы также письма к знатным друзьям, чтобы эти влиятельные люди одобрили самое
дело и стали еще большими друзьями.
X.	(1) Сенат принял с такой радостью весть о провозглашении противопоставлен¬
ных Максимину Гордианов императорами, что не только одобрил случившееся, но и
избрал двадцать мужей, среди которых были Максим, или Пуппиен, и Клавдий Баль-
бин — оба они стали императорами после гибели Гордианов в Африке. (2) Этих мужей
сенат выбрал для того, чтобы распределить между ними отдельные области Италии для
защиты их против Максимина от имени Гордианов. (3) Тогда в Рим прибыли посольства
от Максимина с обещанием забыть прошлое. (4) Но победу одержало посольство Гордиа¬
нов, которое обещало всякие блага; оно сулило воинам огромное жалование, а народу—
земли и раздачи, и ему поверили. (5) Гордианам доверяли в такой степени больше, чем
Максимину, что — по приказу сената — был убит решительными людьми, квестором
и воинами, стоявший во главе преторианцев некий Виталиан за то, что он прежде
проявлял жестокость; теперь еще больше опасались его лютости, столь родственной
и близкой нраву Максимина. (6) О его смерти передают следующий рассказ. Было
составлено подложное письмо от имени Максимина, запечатанное как бы его перстнем.
Отнести его было поручено квестору и воинам; они должны были добавить, что, кроме
письма, им следует передать ему кое-что по секрету. (7) Прошли в отдаленный портик;
он спросил их о том, что они должны были сказать ему по секрету, а они предложили
ему сначала проверить печать на письме и, в то время как он рассматривал ее, убили

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
231
его. (8) Воинов затем убедили в том, что Виталиан убит по приказанию Максимина.
После этого в лагере было выставлено письмо и изображение Гордианов.
XI.	(1) Важно, чтобы постановление сената, в котором Гордианы были провозгла¬
шены императорами, а Максимин объявлен врагом, получило известность в литературе.
(2) Не в установленный для заседания сената, а в специально назначенный день,
консул, встретившись уже в своем доме с преторами, эдилами и народными трибунами,
направился в курию. (3) Префект Рима, имевший какие-то подозрения, не получив
официального извещения, воздержался от участия в собрании. Но это оказалось кстати,
так как консул, прежде чем раздались обычные возгласы, раньше чем успели выска¬
зать счастливые пожелания Максимину, сказал: (4) «Отцы сенаторы, двое Гордиа¬
нов— отец и сын, оба бывшие консулы, один— ваш проконсул, а другой— ваш
легат, провозглашены императорами на великом совете африканцев. (5) Поэтому по¬
благодарим молодежь Тисдры, поблагодарим карфагенский народ, всегда преданный
нам: они охранили нас от лютого чудовища, от этого дикого зверя. (6) Но почему вы
с такой робостью слушаете меня? Почему озираетесь? Почему колеблетесь? Произошло
то, чего вы всегда желали. (7) Максимин—враг. Боги сделают так, что он переста¬
нет существовать, и мы с радостью испытаем на себе счастие и благоразумие старшего
Гордиана, доблесть и твердость младшего». (8) После этого он прочитал письмо Гор-
диана, посланное ему и сенату. (9) Тогда раздались возгласы сената: «Благодарим вас,
боги! Мы освобождены от врагов и да будем мы освобождены полностью! Мы все счи¬
таем Максимина врагом! Максимина вместе с сыном мы обрекаем подземным богам! (10)
Гордианов мы провозглашаем Августами! Гордианов мы признаем государями! Да со¬
хранят боги императоров, избранных из состава сената! Да увидим мы победителями
благородных императоров! Да увидит наших императоров Рим! Кто убьет обществен¬
ных врагов, заслуживает награды!».
XII.	(1) Юний Корд говорит, что это постановление сената было тайным. Я вкратце
изложу, что это за постановление и почему оно так называется. (2) В настоящее время
тайное постановление бывает вообще одного только рода — когда ваша милость, созвав
у себя во внутренних покоях высших должностных лиц, отдает распоряжения, не под¬
лежащие обнародованию; обычно вы даже даете клятву, для того чтобы никто ничего
не узнал и не подозревал, пока дело не будет завершено. (3) У наших предков этот
обычай возник под влиянием государственной необходимости. Тайное постановление
сената выносилось в тех случаях, когда со стороны врагов угрожало какое-нибудь
насилие, вынуждавшее либо принять унизительное решение, либо постановить то, что
следовало привести в исполнение, прежде чем об этом начнут говорить,— или в тех слу¬
чаях, когда не хотели, чтобы какие-либо сведения проникли к друзьям. При таких
делах не присутствовали ни писцы, ни государственные рабы, ни служащие ценза.
Сенаторы брали все на себя, сенаторы исполняли все обязанности служащих ценза и
писцов для того, чтобы ничего не было разглашено. (4) Таким образом, было вынесено
тайное постановление сената, чтобы весть не дошла до Максимина.
XIII.	(1) Но так уж устроены некоторые люди, что они стыдятся, если другие
не узнают через них то, что известно им, и считают себя ничтожнейшими, если не выда¬
дут того, что им доверено. Поэтому Максимин немедленно узнал обо всем и даже по¬
лучил копию тайного постановления сената, чего прежде никогда не случалось. (2)
Имеется следующее его письмо префекту Рима: «Я прочитал тайное сенатское поста¬
новление наших пресловутых вельмож, о существовании которого ты, префект Рима,
может быть и не знал, так как ты даже не присутствовал при этом. Посылаю тебе копию
этого постановления, чтобы ты узнал, как ты управляешь государством». (3) Нельзя
передать, в какое волнение пришел Максимин, когда узнал, что Африка поднялась
против него. (4) Получив известие о решении сената, он бросался на стену, рвал на
себе одежды, выхватывал меч, как будто он мог убить всех, и был явно в состоянии
крайнего бешенства. (5) Префект Рима, получив резкое письмо, обратился к народу
и воинам с речью, в которой он сказал, что Максимин уже убит. (6) После этого ликова¬
ние возросло. Немедленно были сброшены статуи и изображения того, кто был объяв¬
лен врагом. (7) Ввиду угрозы войны, сенат стал пользоваться подобавшей ему властью.

232
XX. ЮЛИИ КАПИТОЛИН
Он приказал убить доносчиков, клеветников, прокураторов и все подонки максимино-
вой тирании. (8) Но того, что присудил сенат, оказалось мало; народ творил свой суд —
убитых волочили по земле и бросали в клоаку. (9) Тогда был убит ударом палки и бро¬
шен на улице и префект Рима Сабин, который был уже консуляром.
XIV.	(1) Как только Максимин узнал об этом, он обратился к воинам с такого рода
речью: «Священные для меня соратники или, скорее, товарищи, связанные со мною
присягой, большинство которых действительно участвует в войне вместе со мною,—
пока мы защищаем от Германии величие Рима, пока мы освобождаем Иллирик от вар¬
варов, африканцы показали свое пуническое вероломство. (2) Они назначили нам
в императоры двоих Гордианов, из которых один так одряхлел от старости, что не
может стоять на ногах, а другой доведен излишествами до такой степени истощения,
что его бессилие равносильно старости. (3) Но этого мало: сам наш благородный сенат
признал дело, совершенное африканцами, и те люди, за чьих детей мы сражаемся,
противопоставили нам двадцать мужей и высказались все против нас, словно против
врагов. (4) Действуйте же так, как подобает мужам. Нужно скорее идти на Рим,— ведь
там выбраны и противопоставлены нам двадцать мужей — консуляров. Надо оказать
им сопротивление; при этом мы должны действовать решительно, а вы—счастливо
сражаться» (5) Сам Максимин понял на этой сходке, что настроение воинов — вялое,
отнюдь не бодрое. (6) Он тотчас же написал сыну, который следовал за ним на боль¬
шом расстоянии, чтобы тот поспешил к нему: он опасался, как бы воины в отсутствие
отца не замыслили чего-либо против сына. (7) Юний Корд опубликовал копию этого
письма в таком виде: «Тинханий, принадлежащий к моей свите, сообщит тебе новости,
которые я узнал относительно событий в Африке и Риме; сообщит он и о настроении
воинов. (8) Прошу тебя, поспеши, как только можешь, чтобы солдатская толпа не учи¬
нила, по своему обыкновению, чего-нибудь чрезвычайного. Чего именно я опасаюсь —
ты услышишь от моего посланца».
XV.	(1) Одновременно с этими событиями против обоих Гордианов выступил
в Африке некий Капелиан, который и в частной жизни всегда был противником Гор-
диана и которого последний, став императором, отстранил от должности начальника
мавров, на которую он, как ветеран, был назначен Максимином. После прибытия
назначенного Гордианом преемника Капелиан, собрав мавров и беспорядочную толпу,
устремился в Карфаген, и карфагенский народ, со свойственным ему пуническим веро¬
ломством, склонился на его сторону. (2) Желая испытать военное счастье, Гордиан
послал против Капелиана и сторонников Максимина своего сына, человека уже зрелых
лет, имевшего от роду сорок шесть лет, который, как мы сказали, был тогда его лега¬
том,— в своем месте мы скажем о его нравах. (3) Но что касается военных действий —
Капелиан оказался более смелым, а младший Гордиан — не столь опытным, так как
его отвлекали от военного дела жизненные блага, которыми обычно пользуется знать;
произошла битва, и Гордиан был побежден и убит.
XVI.	(1) Говорят, что в этой битве погибло столько приверженцев Гордиана, что,
несмотря на долгие поиски, не могли найти тела Гордиана младшего. (2) Кроме того,
была ужасная буря, редкое явление в Африке, которая расстроила войска Гордиана
перед сражением; воины Гордиана оказались неготовыми к битве, и это облегчило
победу Капелиану. (3) Когда старший Гордиан узнал об этом, он, не имея в Африке
никакой защиты, опасаясь Максимина, думая о пуническом вероломстве и о реши¬
тельном наступлении Капелиана, удрученный горем и упавший духом, окончил
жизнь, удавившись в петле. (4) Таков был конец обоих Гордианов, которых сенат
провозгласил Августами, а впоследствии причислил к богам.
ГОРДИАН МЛАДШИЙ
XVII.	(1) Он, сын старого Гордиана, проконсула Африки, провозглашенный Авгу¬
стом вместе с отцом — африканцами и сенатом, выделялся, помимо своего знатного
происхождения, также своей образованностью и своими нравами. Род свой он вел,

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
233
как утверждают некоторые, от Антонинов, а, по мнению большинства, — от Антониев.
{2) В доказательство его знатного происхождения некоторые приводят то, что Гордиан
старший назывался Африканским, то есть носил прозвание Сципионов, а также и то,
что он владел в Риме Помпеевым домом, всегда носил прозвание Антонинов и сам поже¬
лал, чтобы его сына называли в сенате Антонием,— все это указывает на принадлеж¬
ность к определенным фамилиям. (3) Я, однако, разделяю мнение Юния Корда, ко¬
торый говорит, что знатность Гордианов складывалась из знатности всех этих фамилий.
(4)	Он был первым сыном своего отца от Фабии Орестиллы, правнучки Антонина,
а это связывало его с родом Цезарей. (5) С первых дней после рождения он получил
имя Антонина 4, но затем его обычно стали называть Гордианом.
XVIII.	(1) В науках Гордиан подавал большие надежды, выделялся он и своей
наружностью. Он обладал исключительной памятью, отличался замечательной добро¬
той: когда в школе секли кого-нибудь из мальчиков, он не мог удержаться от слез.
(2)	Учитель его Серен Саммоник, ближайший друг его отца, до такой степени был привя¬
зан к нему и любил его, что, умирая, оставил Гордиану младшему все книги своего отца
Серена Саммоника, которых насчитывалось до шестидесяти двух тысяч. (3) Это обстоя¬
тельство подняло его на недосягаемую высоту: получив в дар такую богатую и велико¬
лепную библиотеку, он приобрел во мнении людей славу блестяще образованного
человека. (4) Должности клестора он достиг благодаря Гелиогабалу — вследствие
того, что этому погрязшему в излишествах императору расхвалили разгульность моло¬
дого человека, которая, однако, не была связана ни с излишествами, ни с бесславием.
(5)	Благодаря Александру он получил должность городского претора, исполняя кото¬
рую он так прославился разбором судебных дел, что был удостоен консульства, кото¬
рое отец его получил поздно. (6) Во времена Максимина или того же Александра сенат
послал его легатом к отцу-проконсулу, и тогда произошли те события, о которых
рассказано выше.
XIX.	(1) Он питал некоторую страсть к вину, которое, однако, всегда было чем-
нибудь приправлено — то розой, то полынью, то душистой смолой и всем тем, что
доставляет величайшее удовольствие желудку. (2) В еде он был умерен, так что завт¬
рак— в тех случаях, когда он завтракал— и обед он кончал в одно мгновенье.
(3)	Женщин он любил страстно. Говорят, что у него были двадцать две заведомые налож¬
ницы и от каждой из них он оставил по трое-четверо детей. (4) Его называли Приамом
своего времени, причем из-за его чрезмерного сластолюбия в шутку часто звали
Приапом вместо Приама. (5) Жизнь он проводил в удовольствиях— в садах, банях,
в прелестнейших рощах. Отец не осуждал его за это и очень часто говорил, что сын его
когда-нибудь скоро умрет в великой славе. (6) Отличаясь от хороших людей своим об¬
разом жизни, он, однако, не уступал им в храбрости, считался всегда одним из славней¬
ших граждан и был готов подать совет в государственных делах. (7) Наконец, сенат
очень охотно провозгласил его Августом, возлагая на него надежды государства.
Одевался он очень изысканно. Был дорог рабам и всем своим домашним. (8) Корд
говорит, что он никогда не хотел жениться. (9) Напротив, Дексипп полагает, что его
сыном был Гордиан третий, который после этого еще мальчиком достиг императорской
власти вместе с Бальбином и Пуппиеном, или Максимом.
XX.	(1) Однажды, когда старший Гордиан совещался о гороскопе сына с астроло¬
гом, последний, говорят, сказал, что тот будет сыном и отцом императора и сам будет
императором. (2) Когда старший Гордиан рассмеялся, астролог, как рассказывают,
показал ему расположение звезд и, приводя слова древних книг, доказал, что он сказал
правду. (3) С непоколебимой уверенностью в правдивости своих предсказаний астролог
указал старику и молодому день и вид их смерти а также место, где им суждено по¬
гибнуть. (4) Все это, как говорят, старший Гордиан рассказывал впоследствии
в Африке, будучи уже императором и ничего не опасаясь, и говорил о смерти своей
4 Конъектура Петера: Апіопі[п]і.
16 Вестник древней истории, № 1

234
XX. ЮЛИИ КАПИТОЛИН
и сына и о роде смерти. (5) При виде своего сына старик очень часто пел следующие-
стихи:
Судьбы его земле покажут только и дольше
Жить не дадут. Чересчур бы мощным для вас оказался,
Вышние, римский род, коль такими владел бы дарами5.
^6) Имеются изречения Гордиана младшего и в прозе, и в стихах, которые и ныне повто¬
ряются его родственниками; они не блестящи, не ничтожны, но занимают среднее место.
Они явно принадлежат человеку даровитому, но ведущему роскошную жизнь и губя¬
щему свое дарование.
XXI.	(1) Он был в высшей степени жаден до фруктов и овощей, вообще же —
весьма умерен в пище; он постоянно поглощал какие-нибудь свежие фрукты. (2) Ему
очень нравилось холодное питье, летом он охотно пил только холодное, и притом
в большом количестве. Он отличался крупным телосложением и потому предпочитал
холодное. (3) Вот что мы знаем о Гордиане младшем и что достойно упоминания. Ведь
мы не считаем нужным говорить о том, о чем так смехотворно и глупо написал Юний
Корд — по поводу домашних развлечений и прочих лишенных значения вещей.
(4)Тот, кто пожелал бы познакомиться с этим, пусть читает самого Корда, который гово¬
рит и о том, какие рабы были у каждого государя, и какие друзья, и сколько дорожных
плащей, и сколько хламид. Знание таких вещей не может принести никакой поль¬
зы,— если историографы должны заносить в историю лишь то, чего нужно избегать
или чему нужно следовать. (5) Считая, что нельзя оставить без внимания то, что я про¬
читал у Вулкация Теренциана, который также написал историю своего времени,,
я записал — так как это показалось мне удивительным,— что Гордиан старший
чертами лица в такой степени напоминал Августа, что, казалось, был подобен ему
также голосом, нравом и осанкой; сын его, как казалось, чрезвычайно походил на
Помпея, хотя и утверждают, что Помпей не был тучен; внук же, изображения которого
мы видим и теперь, был похож лицом на Сципиона Азиатского. Все это так убедительно г
что я не счел возможным умолчать об этом.
ГОРДИАН ТРЕТИЙ
XXII.	(1) После смерти двух Гордианов встревоженный сенат, еще сильнее опа¬
саясь Максимина, провозгласил Августами бывших консулов Пуппиена, или Максима
и Клодия Бальбина — из числа двадцати мужей, которые были избраны для защиты
государства. (2) Тогда народ и воины попросили провозгласить маленького Гордиана,
которому в то время, как утверждают многие, было одиннадцать лет, по словам некото¬
рых — тринадцать, а согласно Юнию Корду — шестнадцать (ибо он утверждает, что
этот Гордиан погиб на двадцать втором году жизни). (3) Его унесли в сенат, затем поста¬
вили перед сходкой, облачили в императорскую одежду и объявили Цезарем. (4) Ро¬
дился он, как утверждают многие, от дочери Гордиана, а по словам одного или двух
писателей (больше я найти не мог) — от сына, который погиб в Африке6. (5) Став
Цезарем, Гордиан воспитывался у матери. Когда после гибели Максимина были также
убиты во время военного мятежа Максим и Бальбин, которые были императорами
в течение двух лет, юноша Гордиан, бывший до тех пор Цезарем, при проявлениях
необыкновенной любви, необыкновенной привязанности и расположения был провоз¬
глашен Августом воинами, сенатом и всеми племенами. (6) Его любили за заслуги деда
и дяди или отца, которые— оба — взялись за оружие против Максимина за римский
сенат и народ и погибли — один смертью воина, а другой вследствие стечения обстоя¬
тельств, вызванных войной. (7) После этого ветераны подошли к курии, чтобы узнать,
что произошло. (8) Двое из них взошли на Капитолий, когда там происходило заседа¬
ние сената, и были убиты перед алтарем бывшим консулом Галликаном и бывшим воен¬
ным начальником Меценатом. (9) Возникло междоусобие, так как сенаторы были также
5	Verg., Aen. VI, 869—71.
6	Казабон вставляет сюда фразу из гл. XXIII, § 1: «Dexippus.... natum».

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
235
вооружены, а ветераны не знали, что императорская власть принадлежит теперь
одному только юноше Гордиану.
XXIII.	(1) Дексипп уверяет, что третий Гордиан родился от сына Гордиана.
После того как ветеранам стало известно, что императором является один только Гор¬
диан, между народом, воинами и ветеранами установился мир. Присвоение консуль¬
ства мальчику Гордиану положило конец междоусобию. (2) Но было указание о том,
что Гордиан будет императором недолго: произошло солнечное затмение, так что, каза¬
лось, наступила ночь и нельзя было ничего делать без зажженных светильников.
(3)После этого римский народ,чтобы загладить жестокие поступки,предался удовольст¬
виям и наслаждениям. (4) В консульство Венуста и Сабина7 в Африке имело место
выступление против Гордиана третьего под предводительством Сабиниана. Благодаря
наместнику Мавретании, осадившему заговорщиков, Гордиан так стеснил Сабиниана,
что все восставшие пришли в Карфаген, чтобы выдать Сабиниана, каялись в своем
преступлении и просили прощения за свою вину. (5) После прекращения беспорядков
в Африке, в консульство Гордиана (уже вторичное) и Помпеяна началась Персидская
война 8. (6) В это время, прежде чем отправиться на войну, юноша Гордиан взял
в жены дочь Мизитея, ученейшего человека, которого Гордиан счел за его красноречие
достойным своего родства и немедленно назначил префектом. (7) После этого правле¬
ние Гордиана не казалось уже ребяческим и заслуживающим презрения, так как ему
помогал своими советами превосходный тесть и сам он, проникнутый чувством благо¬
говения, стал несколько более рассудительным и не давал кастратам и придворным
слугам своей матери торговать его волей, пользуясь его незнанием или попуститель¬
ством.
XXIV.	(1) Имеются, наконец, письма тестя Гордиану и самого Гордиана
тестю, из которых явствует, что государство стало в его время управляться
лучше и исправнее благодаря помощи тестя. Вот их копии: (2) «Владыке, сыну и Ав¬
густу Мизитей, тесть и префект. Мы избежали тяжкого позора нашего времени, когда
кастраты и люди, которые казались тебе твоими друзьями (в действительности же они
были злейшими недругами), торговали всем. Это тем более отрадно, что ты приветству¬
ешь это улучшение, вследствие чего становится совершенно очевидным, что ты, мой
уважаемый сын, непричастен к имевшим место злоупотреблениям. (3) В самом деле,
никто не мог выносить того, чтобы назначения на руководящие военные посты зависели
от ходатайства евнухов, чтобы отказывали в наградах за труды, чтобы убивали или
освобождали по прихоти и за деньги тех, кого не следовало, чтобы государственная
казна опустошалась, чтобы те, кто с коварнейшими замыслами бывал у тебя, плели
интриги с целью обмануть тебя, причем наихудшие люди заранее сговаривались меж¬
ду собой относительно тех решений о хороших людях, которые следует внушить тебе:
хороших людей они изгоняли, привлекали достойных ненависти и, наконец, торговали
всеми твоими словами. (4) Поэтому поблагодарим богов зато, что по твоему собствен¬
ному желанию, управление государством улучшилось. (5) Приятно быть тестем хоро¬
шего государя, который обо всем осведомляется и хочет знать все, который удалил от
себя тех, кто его самого как бы выставил для продажи с аукциона».
XXV.	(1) Также — от Гордиана ему: «Император Гордиан Август Мизитею, отцу
и префекту. Еслибы всемогущие богине оберегали Римской империи, то и теперь еще
купленные кастраты продавали нас словно на публичных торгах. (2) Теперь, наконец,
я понимаю, что не следовало ни назначать Фелиционов начальниками преторианских
когорт, ни вверять командование четвертым легионом Серапаммону и— чтобы не пере¬
числять всего — не следовало делать многое из того, что я сделал. Но благодарю богов
за то, что от тебя, который ничем не торгует, я научился тому, чего не мог узнать,
живя взаперти. (3) Что мне было делать, когда нами торговала даже мать и, заранее
сговорившись с Гаудианом, Реверендом и Монтаном, хвалила одних и порицала дру¬
гих, а мне приходилось одобрять то, что говорила она и подтверждали они как свидете¬
7	240 г.
8	241 г.
16*

236
XX. ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
ли? Отец мой, прошу тебя, выслушай правду: несчастен тот император, от которого
скрывают правду; лишенный возможности ходить среди народа, он вынужден слушать
и утверждать то, что он слышит, или то, что подтверждено большинством». (5) На осно¬
вании этих писем стало понятно, что юноша, благодаря советам тестя, исправился
и стал лучше. (6) Некоторые говорят, что письмо Мизитея было написано на греческом
языке, но смысл письма именно такой. (7) Такой вес имели почтенность и безупреч¬
ность Мизитея, что благодаря ему стал славным государем Гордиан, который до того
ничем, кроме своего знатного происхождения, не выделялся.
XXVI.	(1) При императоре Гордиане произошло такое страшное землетрясение,
что даже целые города вместе с людьми погибли в расселинах земли. По этому поводу
по всему Риму и по всему кругу земель были совершены обильные жертвоприношения.
(2) Корд также говорит, что мировые бедствия прекратились после того, как справи¬
лись в Сивиллиных книгах и исполнили все то, что в них было указано. (3) После пре¬
кращения землетрясения в консульство Претекстата и Аттика 9 Гордиан, открыв
храм двуликого Януса (а это было знаком объявления войны), выступил против персов
с огромным войском и таким количеством золота, что мог бы легко победить персов
с помощью либо вспомогательных войск, либо своих воинов. (4) Он направил путь
в Мезию и, во время самого похода, истребил, обратил в бегство, изгнал и оттеснил
всех врагов, сколько их ни было во Фракии. (5) Оттуда он через Сирию подошел к Ан¬
тиохии, которою уже завладели персы. Там он часто вступал в сражения и побеждал;
(6)	оттеснив персидского царя Сапора, который царствовал после Артаксеркса, он взял
обратно и Антиохию, и Карры, и Низибис, которые находились все под властью персов.
XXVII.	(1) Персидский царь так боялся государя Гордиана, что, несмотря на имев¬
шиеся в его распоряжении его собственные и наши силы, добровольно увел свои гар¬
низоны из городов и передал эти города целыми и невредимыми их жителям, не тронув
при этом ничего из их имущества. (2) Все это было достигнуто благодаря Мизитею,
тестю Гордиана, который был и префектом. (3) Наконец, добились того, что персы,
прихода которых боялись уже в Италии, после битв с Гордианом, вернулись в свою
страну, и Римское государство держало в своих руках весь Восток. (4) Имеется обра¬
щение Гордиана к сенату, где он пишет о своих деяниях и приносит глубокую благо¬
дарность Мизитею, своему префекту и тестю. Я привожу из него отрывок, откуда ты
узнаешь истину: (5) «После того, отцы сенаторы, что было сделано нами в пути, и
всех тех дел, которые были совершены в разных местах и заслуживают отдельных
триумфов,мы—чтобы в коротких словах рассказать многое—сняли с антиохийцев желез¬
ное персидское ярмо, которое они носили на шее, и удалили персов и персидских царей
вместе с их законами. (6) Затем мы возвратили Римской империи Карры и другие горо¬
да. Мы дошли до Низибиса и, если боги будут нам покровительствовать, дойдем до
Ктезифонта. (7) Только бы здравствовал Мизитей,наш префект и отец, под чьим руковод¬
ством и благодаря чьим распоряжениям мы завершили все это и завершим остальное.
(8) Ваш долг — назначить благодарственные моления, молиться за нас богам и выра¬
зить благодарность Мизитею». (9) После прочтения этого письма сенат назначил Гор-
диану четверку слонов за победу над персами, чтобы он справил персидский триумф,
а Мизитею — упряжку из шести коней, триумфальную колесницу и такого рода над¬
пись: (10) «Мизитею, выдающемуся мужу, отцу государей, префекту претория, охра¬
нителю всего мира, восстановителю государства, воздали в свою очередь римский сенат
и народ».
XXVIII.	(1) Но счастье это не могло быть продолжительным. Действительно,
Мизитей, по словам многих, пал жертвой происков Филиппа, который был назначен
после него префектом претория; по словам других, он умер от болезни. Наследником его
стало Римское государство, так что всё, принадлежавшее ему, увеличило собой средства
города Рима. (2) Мизитей сделал такие распоряжения, чтобы не было ни одного — спо¬
собного принять римское войско и государя — пограничного города, который не имел
бы на целый год запаса продовольствия в виде винного уксуса, хлеба, сала, ячменя
9 242 г.

ТРОЕ ГОРДИАНОВ
237
и мякины. Менее значительные города имели запас — одни на тридцать дней, другие
на сорок, некоторые на два месяца и — самое меньшее — на пятнадцать дней.
(3) Будучи префектом, он всегда производил осмотр оружия воинов. Он не позволял ни
одному старику оставаться в рядах войска, ни одному мальчику получать паек. Он об¬
ходил всякий лагерь и его рвы, часто по ночам проверял караулы. (4) Все любили его
за то, что он так любил государство и государя. Трибуны и военные начальники до
такой степени боялись и любили его, что не хотели оказываться виновными и ни в чем
не бывали виноваты. (5) Говорят, что Филипп по многим причинам очень боялся его
и поэтому злоумышлял против его жизни, действуя через врачей. Происходило это так:
(6) когда Мизитей болел расстройством желудка и врачи прописали ему питье для за¬
крепления желудка, приготовленное лекарство, говорят, было подменено и было по¬
дано другое, от которого расстройство усилилось. И таким образом скончался
Мизитей.
XXIX.	(1) После его смерти, в консульство Арриана и Паппа 10 префектом пре¬
тория на его место был назначен Филипп Араб, человек низкого происхождения, но
надменный, который и при такой необычной и непомерной перемене в своей судьбе не
сдержал себя и сразу начал, действуя через воинов, строить козни против Гордиана,
который принял его на место, принадлежавшее раньше его отцу. Было это так.
(2)	Мизитей, как мы уже говорили, создал такие огромные запасы продовольствия, что
римские военные планы могли выполняться беспрепятственно. Однако, по проискам
Филиппа, прежде всего, корабли, везшие хлеб, были направлены в другие стороны,
а затем воины были отведены в такие места, где нельзя было достать провизии.
(3)	Этим он сразу восстановил против Гордиана воинов, так как они не понимали, что
молодой человек был коварным образом обманут Филиппом. (4) Этим Филипп не огра¬
ничился: он пустил слух среди воинов, что Гордиан слишком юн и не может управлять
империей, что лучше править тому, кто умеет управлять воинами и государством.
(5)	Кроме то го, он даже подкупил военачальников и достиг того, что стали открыто требо¬
вать, чтобы Филипп взял на себя императорскую власть. (6) Сначала друзья Гордиана
оказывали сильное сопротивление, но — ввиду того, что голод одолевал воинов,—
власть была вверена Филиппу. Воины потребовали, чтобы Филипп был императором
на равных правах с Гордианом и был как бы его опекуном.
XXX.	(1) Приняв на себя императорскую власть, Филипп стал держать себя по
отношению к Гордиану очень высокомерно, а тот, сознавая себя императором и потом¬
ком императоров и происходя из знатнейшей фамилии, не мог выносить наглости
этого человека низкого происхождения. Он поднялся на трибуну и стал жаловаться
начальникам и воинам в присутствии префекта Меция Гордиана, своего родственника,
в надежде добиться отнятия власти у Филиппа. (2) Но он ничего не достиг этой своей
жалобой, обвиняя Филиппа в том, что тот забыл о его благодеяниях и оказался небла¬
годарным. (3) Он просил воинов, прямо обращался к начальникам, но приверженцы
Филиппа оказались сильнее. (4) Наконец, видя, что его ставят ниже Филиппа, он про¬
сил, чтобы, по крайней мере, власть была разделена между ними на началах равенства,
но не добился и этого. (5) Потом он просил, чтобы его считали Цезарем, но не получил
и этого. (6) Он просил даже, чтобы его назначили префектом у Филиппа, но и в этом ему
было отказано. (7) Последняя его просьба заключалась в том, чтобы Филипп взял его
в полководцы и оставил ему жизнь. На это Филипп почти дал согласие,— сам он хра¬
нил молчание, действуя через других и давая им знаки и указания. (8) Но, оставшись
наедине и подумав о том, что — вследствие любви римского народа, сената, всей Афри¬
ки и Сирии и всего римского мира к Гордиану, так как последний знатен, является
внуком и сыном императоров и освободил государство, ведя тяжелые войны,— может
случиться так, что когда-нибудь расположение воинов вновь вернется к Гордиану, и
ему будет возвращена власть, Филипп, воспользовавшись тем, что сильный гнев воинов
против Гордиана, вызванный голодом, еще не остыл, приказал увести его, несмотря на
его крики, снять с него все и убить. (9) Сначала это было отложено, а затем, согласно
10 243 г.

238
XX. ЮЛИИ КАПИТОЛИН
приказанию, исполнено. Таким образом Филипп и получил власть — бесчестным пу¬
тем, а не по праву.
XXXI.	(1) Гордиан был императором шесть лет. Пока все это происходило в Азии,
скифский царь Аргунт начал разорять соседние царства, главным образом по той при¬
чине, что он узнал о смерти Мизитея, чьим разумом управлялось государство. (2) Фи¬
липп же, чтобы не казалось, что он достиг власти путем жестокости, послал в Рим
письмо, в котором он написал, что Гордиан умер от болезни, и что сам он избран
всеми воинами. Сенат был введен в заблуждение, так как речь шла о делах, о которых
он не был осведомлен. (3) Провозгласив Филиппа государем и назвав его Августом,
он причислил юного Гордиана к богам. (4) Гордиап был жизнерадостным, красивым,
обходительным молодым человеком, всем он нравился, в жизни был приятен, отличался
образованностью — словом, он обладал всеми данными, кроме возраста, чтобы быть
императором. (5) До интриги Филиппа его любили, как никого из государей, и народ,
и сенат, и воины. (6) По словам Корда, все воины называли Гордиана сыном; сыном
звал его и сенат, а весь народ звал его своей отрадой. (7) Наконец, и Филипп,
умертвив его, не осмелился ни удалить его изображения, ни сбросить его статуи, ни
стереть его имя, но, называя его всегда божественным, даже перед теми воинами,
которые участвовали в его интриге, серьезно и с неримской хитростью чтил
Гордиана.
XXXII.	(1) Еще и теперь стоит дом Гордианов, который замечательно украсил
последний Гордиан. (2) Существует и их вилла на Пренестинской дороге, с двумястами
расположенных в четыре ряда колонн, из них пятьдесят из каристского мрамора, пять¬
десят— из клавдианского, пятьдесят— из синнадского и пятьдесят — из нумидий-
ского, одинаковых размеров. (3) В ней имеются три базилики длиной в сто футов
каждая; этому сооружению соответствует все прочее, также и термы, подобных кото¬
рым в те времена не было на всем круге земель, за исключением Рима. (4) Относитель¬
но семьи Гордиана сенат постановил навсегда освободить его потомков от опеки,
посольств и общественных повинностей, за исключением случаев, когда они сами по¬
желают взять это на себя. (5) В Риме не имеется сооружений Гордиана, если не счи¬
тать некоторых нимфеев и бань. Но бани служили только для нужд частных лиц и
были приспособлены им для частного пользования. (6) На Марсовом поле, у подножия
холма, он предпринял постройку портика в тысячу футов с тем, чтобы и с противопо¬
ложной стороны был также портик в тысячу футов, а между ними оставалось прост¬
ранство в пятьсот футов, на котором с той и другой стороны должны были быть сады
с густо посаженными лаврами, миртами, буками, а середина, выложенная мозаикой
и окаймленная на протяжении тысячи футов — с обеих сторон — невысокими колон¬
нами и маленькими статуями, должна была служить местом для гуляния и замыкаться
базиликой в пятьсот футов. (7) Кроме того, он, вместе с Мизитеем предполагал по¬
строить позади базилики летние термы, которые должны были носить его имя, а перед
входом в портики поместить зимние бани; внутри должны были быть сады или портики.
(8) В настоящее время все эти места заняты владениями, садами и постройками част¬
ных лиц.
XXXIII.	(1) При Гордиане в Риме было тридцать два слона, из которых двенад¬
цать прислал он сам, а десять — Александр; десять лосей, десять тигров, шестьдесят
прирученных львов, тридцать прирученных леопардов, десять бельб — то есть гиен,
тысяча пар казенных гладиаторов, шесть гиппопотамов, один носорог, десять косма¬
тых львов, десять жирафов, двадцать диких ослов, сорок диких лошадей и бесчисленное
количество всевозможных других животных. Всех этих животных Филипп либо
роздал, либо позволил убить во время секулярных игр. (2) Предназначались все эти
прирученные и дикие животные для персидского триумфа. (3) Но это общее желание
осталось неисполненным, так как Филипп предоставил всех этих животных для секу¬
лярных игр, зрелищ и цирковых игр, когда он — в свое консульство и консульство
своего сына— справлял тысячную годовщину основания Рима. (4) То, что, согласно
преданию, произошло после смерти Гая Цезаря, случилось, как пишет Корд, и после
смерти Гордиана: все те, кто напал на него с мечами (а их, как говорят, было девять

МАКСИМ И БАЛЬБИН
239
•человек), впоследствии, после убийства Филиппов, собственноручно умертвили себя
-своими мечами — притом теми же, которыми они пронзили Гордиана.
XXXIV.	(1) Такова была жизнь троих Гордианов, которые все были провозгла¬
шены Августами. (Двое из них погибли в Африке, третий — в пределах Персии.)
(2)У Цирцезийского укрепления в Персии воины устроили Гор диану могилу с такой над¬
писью на греческом, латинском, персидском, еврейском и египетском языках, чтобы
все могли прочитать ее: (3) «Божественному Гордиану, победителю персов, победителю
тотов, победителю сарматов, отвратившему римские междоусобия, победителю герман¬
цев, но не победителю Филиппов». (4) Эти последние слова были добавлены, по-видимо¬
му, потому, что Гордиан на Филипповых полях отступил побежденный в беспорядочном
бою аланами, и вместе с тем потому, что его, очевидно, убили Филиппы. (5) Лициний,
который хотел, чтобы его считали потомком Филиппов, достигнув императорской вла¬
сти, уничтожил, как говорят, эту надпись. (6) Я рассказал все это, великий Констан¬
тин, для того, чтобы ты располагал полнотой сведений относительно всего того, что
достойно быть предметом знания.
XXI. Юлий Капитолин
МАКСИМ И БАЛЬБИН
I. (1) После гибели в Африке Гордиана старшего и его сына, когда взбешенный
Максимин шел на Рим, чтобы произвести расправу за то, что Гордианы были провоз¬
глашены Августами, сенат, преисполненный страха, собрался за семь дней до июнь¬
ских ид, в день игр в честь Аполлона, в храме Согласия, ища способа противодейство¬
вать ярости этого подлейшего человека. (2) Дваконсуляра, выдающиеся мужи Максим
и Вальбин (большинство историков умалчивает о Максиме и вместо него вводит имя
Пуппиена, хотя и Дексипп и Арриан 11 говорят, что после Гордианов были избраны
и противопоставлены Максимину Максим и Бальбпн), из которых один славился своей
добротой, а другой — доблестью и строгостью, вошли в курию, причем на их лицах
отражался особенный страх по поводу приближения Максимина. В то время как кон¬
сул докладывал о разных других делах, тот, кому предстояло высказать первым свое
мнение, начал так: (3) «Вы занимаетесь мелочами, и в самое горячее время мы рассуж¬
даем в курии чуть ли не о бабьих делах. (4) Какая нужда говорить о восстановлении
храмов, об украшении базилики, о Тициановых термах, о постройке амфитеатра,
когда нам грозит Максимин, которого вы перед этим вместе со мной объявили врагом,
когда погибли два Гордиана, которые были нашей опорой, и в настоящее время нет
никакой защиты, благодаря которой мы могли бы спокойно дышать. Ну же, отцы сена¬
торы, назначьте новых государей! Что вы медлите? Берегитесь: пока каждый из вас
порознь охвачен страхом, вы будете раздавлены, выказывая скорее трусость, нежели
доблесть».
И. (1) После этого, при общем молчании, Максим, который был и старше летами
и прославлен своими заслугами, доблестью и строгостью, стал высказывать свое мне¬
ние, настаивая на том, что следует избрать двух императоров. Тогда Векций Сабин
из рода Ульпиев, испросив у консула разрешение выступить и прервать говорив¬
шего, начал так: (2) «Я знаю, отцы сенаторы, что при необычном положении должна
появиться такая твердость духа, чтобы решения схватывались на лету, а не отыски¬
вались, больше того — следует воздерживаться от бесконечных речей и высказываний
там, где дело не допускает промедления. (3) Пусть каждый из вас позаботится о собст¬
венной голове, подумает о своей жене и детях, об отцовских и дедовских состояниях:
всему этому грозит Максимин, человек по природе неистовый, дикий, лютый, ставший
*«ще более диким по этой, как ему кажется — вполне законной причине. (4) Он, распо¬
лагаясь во всех местах лагерем, устремляется в боевом порядке к Риму, а вы проводите
.дни в заседаниях и совещаниях. (5) Не нужно длинных речей: надо избрать императо¬
11 Броке читает: Негоdianus«

240
XXL ЮЛИИ КАПИТОЛИН
ра, нет — надо избрать государей, чтобы один ведал внутренними делами, другой —
военными, чтобы один оставался в Риме, другой шел с войском навстречу разбойникам.
(6)	Я назову государей, вы утвердите их, если вам угодно; если же нет — покажите
лучших: (7) Максим и Бальбин, из которых один так велик в военном деле, что блес¬
ком своей доблести он возвеличил свой незнатный род, а другой столь славен своим
высоким происхождением, что является необходимым для государства ввиду мягкости
своего нрава и безупречности своей жизни, которая с детских его лет вся прошла в за¬
нятиях науками и литературой. (8) Вот вам, отцы сенаторы, мое мнение, может бытьг
более опасное для меня, чем для вас, но и для вас не совсем безопасное, если вы не из¬
берете государями либо других лиц, либо этих». (9) После этого раздались единодуш¬
ные возгласы: «Верно! Справедливо! Мы все согласны с мнением Сабина! (10) Максим
и Бальбин Августы, да хранят вас боги! Боги сделали вас государями, боги да сохра¬
нят вас! Обезопасьте сенат от разбойников, вам мы поручаем войну против разбойни-
нов! (И) Да погибнет общественный враг Максимин с сыном, преследуйте обществен¬
ного врага! Вы счастливы, благодаря суждению сената, государство счастливо благо¬
даря вашей власти! (12) Что возложил на вас сенат, выполняйте решительно! Что воз¬
ложил на вас сенат — охотно примите!».
III.	(1) При таких и иных возгласах Максим и Бальбин стали императорами.
(2) Выйдя из сената, они сначала поднялись на Капитолий и совершили жертвоприноше¬
ние. (3) Затем они созвали народ к рострам. После их выступления с речью по поводу
решения сената и их избрания римский народ вместе с воинами, которые случайна
собрались сюда, закричал: «Мы все просим Гордиана в Цезари!». (4) Этот последний
был внуком Гордиана — от сына 12, который был убит в Африке. Многие говорят, что
ему шел четырнадцатый год. (5) Его тотчас подхватили и, согласно постановлению сена¬
та, какого до тех пор не бывало (так как в тот же день уже ранее было вынесена
постановление сената), ввели в курию и провозгласили Цезарем.
IV.	(1) Первым предложением государей было — провозгласить двоих Гордианон
божественными. (2) Некоторые, однако, считают, что провозглашен был один, именно
старший, но я помню, что в книгах, которые с достаточными подробностями написал
Юний Корд, я читал о причислении их обоих к богам; (3) ведь если старший окончил
жизнь, удавившись в петле, то младший погиб на войне, так что он, во всяком случае,
заслуживает большего уважения, так как его унесла война. (4) После этих предложе¬
ний должность префекта Рима была возложена на Сабина, человека серьезного, чьи
нравы соответствовали нравам Максима, а должность префекта претория — на Пина-
рия Валента. (5) Но мне хочется — прежде чем говорить об их деяниях — кратко ска¬
зать об их нравах и происхождении, но сказать не так, как это со всеми подробностя¬
ми изложил Юний Корд, а так, как это делали Светоний Транквилл и Валерий Марцел-
лин; с другой стороны, Курий Фортунациан, написавший историю всего этого време¬
ни, коснулся лишь немногих вопросов, зато Корд — столь многих, что зачастую опи¬
сывал множество ничтожных и неблагопристойных вещей.
V.	(1) Отцом Максима был Максим, простолюдин, по словам некоторых — куз¬
нец, по словам других — тележный мастер. (2) Максим родился у него от его жены, по·
имени — Прима. У Максима было четверо братьев — мальчиков и четыре сестры —
девочки; все они погибли в период возмужания. (3) Когда родился Максим, орел, гово¬
рят, бросил большой кусок говядины в их каморку, имевшую в потолке узкое отвер¬
стие; так как этот кусок мяса лежал и никто из религиозного страха не решался при¬
коснуться к нему, орел опять поднял его и отнес в ближайшую часовню, которая была·
посвящена Юпитеру Хранителю. (4) В то время в этом не усмотрели знамения, но до¬
казательством тому, что это случилось не без основания, служило провозглашение его
императором. (5) Все свое детство он провел в доме своего дяди Пинария, которого он,
став императором, немедленно повысил, назначив его префектом претория. (6) У грам¬
матика и ритора он занимался недолго, зато всегда вырабатывал в себе воинскую*
доблесть и суровость. (7) Он был военным трибупом, командовал многими воинскими
12 Петер читает: filia (по дочери), уничтожая последующую фразу.

МАКСИМ И БАЛЬБИН
241
подразделениями, а потом исполнял должность претора, пользуясь средствами Песцен-
нии Марцеллины, которая приняла его к себе и воспитала как сына. (8) Затем он был
проконсулом Вифинии, вслед затем— Греции, а в третий раз— Нарбоны. (9) Кроме
того, посланный в качестве легата, он разбил в Иллирике сарматов, а переведенный
оттуда на Рейн довольно счастливо вел дело против германцев. (10) После этого он
заслужил одобрение, как самый благоразумный, способный и строгий префект Рима.
(11) На основании всего этого сенат, несмотря на то,что это было непозволительно, вру¬
чил ему, человеку незнатного рода, императорскую власть как нечто заслуженное 13,
причем все признавали, что в то время в сенате не было человека более подходящего,
кому подобало бы принять звание государя.
VI.	(1) Ввиду того, что многие желают знать даже мелкие подробности, я скажу,
что он был жаден до еды, очень умерен в употреблении вина, чрезвычайно редко при¬
бегал к утехам Венеры, в своей домашней и общественной жизни всегда отличался
суровостью, так что даже заслужил прозвание угрюмого. (2) Выражение его лица
было серьезное и брюзгливое; ростом он был высок, телом — очень здоров, нрав имел
надменный, но был справедлив и никогда не бывал до конца жестоким и немилостивым.
(3) Когда его просили, он всегда прощал и гневался только в тех случаях, когда дейст¬
вительно следовало гневаться. (4) Он никогда не участвовал в интригах, был тверд
в своих суждениях и не верил больше другим, чем самому себе. (5) Поэтому и сенат
очень любил его, и народ боялся его — тем более, что народ знал, какую требователь¬
ность проявлял он в бытность свою префектом, и понимал, что, став императором, он
может быть еще строже.
VII.	(1) Бальбин был очень знатного рода, дважды был консулом, был правите¬
лем бесконечного числа провинций. (2) В качестве гражданского администратора он
управлял Азией, Африкой, Вифинией, Галатией, Понтом, Фракиями и Галлиями,
иногда командовал войском, но в делах военных отличался менее, чем в гражданских;
однако своей добротой, полной безупречностью и порядочностью он снискал себе
огромную любовь. (3) По его словам, он принадлежал к очень древней фамилии и вел
свое происхождение от Бальба Корнелия Теофана, который получил право гражданства
благодаря Гнею Помпею, так как у себя на родине он принадлежал к высшей знати
и был историком. (4) Роста он был также высокого, собою был видным, отличался
чрезмерной склонностью к наслаждениям. Ему помогало его огромное богатство: он
и благодаря своим предкам был богат, и сам многое собрал путем наследования.
(5) Он славился своим красноречием и выделялся благодаря своему дарованию среди
поэтов своего времени. (6) Он был жаден до вина, еды и утех Венеры, одевался изящно;
у него не было недостатка в качествах, делавших его желанным в глазах народа. Был
он любезен и сенату. (7) Вот что мы узнали о жизни того и другого. Наконец, некоторые
считали, что их следует сопоставить друг с другом так, как Саллюстий сопоставляет
Катона и Цезаря: один из них был строг, другой — милостив; один — добр, другой —
непреклонен; один ни в чем не проявлял щедрости, другой в изобилии владел всякими
средствами.
VIH. (1) Вот все, что касается их нравов и происхождения.— Итак, после того
как им были назначены все императорские почести и знаки отличия, после того как они
получили трибунские полномочия, проконсульские права, достоинство великого
понтифика, а также прозвание отца отечества, они вступили во власть. (2) В то время
как они совершали жертвоприношение на Капитолии, римский народ высказался
против вручения императорской власти Максиму. Простые люди боялись его строго¬
сти, которую они считали в высшей степени приятной сенату и в высшей степени враж¬
дебной себе. (3) Вследствие этого они, как мы сказали, потребовали провозглашения
государем юного Гордиана, который немедленно и стал государем. Народ позволил
им пройти на Палатин в сопровождении вооруженной свиты не раньше, чем они нарек¬
ли внука Гордиана именем Цезаря. (4) После всего этого были совершены священно¬
действия, даны народу театральные представления и цирковые игры и устроены гла-
18 meritum — конъектура Холя.

242
XXI. ЮЛИЙ КАПИТОЛИН
диаторские бои, и Максим — после произнесенных на Капитолии обетов — был отправ¬
лен на войну против Максимина с огромным войском; преторианцы, однако, остались
в Риме. (5) Следует вкратце сказать о том, откуда повелся обычай, чтобы отправляю¬
щиеся на войну императоры устраивали гладиаторские бои и охоты. (6) Многие говорят,
что древние приносили такую жертву против врагов для того, чтобы кровью граждан,
пролитой в своего рода битвах, насытилась Немезида, то есть некая сила Судьбы.
(7)	Другие же в своих сочинениях передают—и я считаю это более правдоподобным,—
что готовившиеся идти на войну римляне должны были видеть битвы, раны, оружие
и обнаженных людей, нападающих друг на друга,— чтобы на войне не бояться воору¬
женных врагов и не приходить в ужас от ран и крови.
IX.	(1) После отправления Максима на войну в Риме оставались преторианцы.
(2)	Между ними и народом возникли такие раздоры, что дело дошло до внутренней
войны, большая часть города Рима была сожжена, храмы осквернены, все улицы зали¬
ты кровью, так как Бальбин, человек очень мягкий, не мог прекратить раздоров.
(3)	Он вышел к народу,протягивал руку каждому в отдельности,и его чуть было не уда¬
рили камнем, а некоторые говорят даже, что его ударили палкой. (4) Ему не удалось
бы прекратить беспорядки, если бы он не вывел к народу одетого в пурпур малолетнего
Гордиана, посадив его на шею очень высокого человека. Увидав его, народ и воины
до такой степени умилились, что из любви к нему помирились между собой. (5) Никогда
никто в таком возрасте не был так любим, как он — за заслуги деда и дяди, которые
положили свою жизнь в Африке за римский народ, борясь против Максимина. Так
сильно у римлян воспоминание о добрых делах.
X.	(1) Итак, после отправления Максима на войну, сенат разослал по всем облас¬
тям консуляров, бывших преторов, бывших квесторов, бывших эдилов, а также быв¬
ших трибунов — с целью побудить каждую городскую общину заготовлять хлеб,
оружие, средства защиты и позаботиться о стенах, для того чтобы Максимин истощал
свои силы под каждым отдельным городом. (2) Было тогда же приказано все добро
с полей собирать в города, чтобы общественный враг не мог ничего найти. (3) Кроме
того, во все провинции были посланы тайные агенты и был дан письменный приказ
считать врагом всякого, кто будет помогать Максимину. (4) Между тем в Риме вторич¬
но возникли раздоры между народом и воинами. (5) Бальбин издал тысячу декретов,
никто не слушал его; ветераны удалились в преторианский лагерь, вместе с самими
преторианцами, а народ начал осаждать их. (6) Они никогда не согласились бы на при¬
мирение, если бы народ не перерезал водопроводных труб. (7) Однако в городе, прежде
чем было сообщено, что туда идут умиротворенные воины, были сорваны с крыш черепи¬
цы, и весь бывший в домах скарб выброшен наружу. (8) Таким образом погибла большая
часть города и богатства многих людей. Дело в том, что к воинам присоединились
с целью грабежа разбойники, знавшие где что можно найти.
XI.	(1) В то время как все это происходило в Риме, Максим, или Пуппиен в Ра¬
венне готовился — с огромным снаряжением — к войне, испытывая сильнейший страх
перед Максимином, по поводу которого он очень часто говорил, что ведет войну не
с человеком, а с циклопом. (2) Но под Аквилеей Максимин потерпел сильную неудачу
и был убит своими же; головы его и его сына были принесены в Равенну, а оттуда ото¬
сланы Максимом в Рим. (3) В этом месте не следует умолчать о преданности аквилейцев
римлянам: говорят, они даже использовали волосы женщин в качестве тетив для пуска¬
ния стрел. (4) Как только была принесена голова Максимина, Бальбин, который испы¬
тывал еще больший страх, обрадовался настолько, что немедленно заклал гекатомбу.
(5) Гекатомбой называется такое жертвоприношение: устраивают в одном месте сто
дерновых алтарей, и перед ними происходит заклание ста свиней и ста овец. (6) Если
это жертвоприношение совершает император, то убивают сто львов, сто орлов и дру¬
гих подобного рода животных по сто штук. (7) Говорят, что это делали и греки, когда
они страдали от моровой язвы; известно, что такое жертвоприношение совершали
многие императоры.
XII.	(1) Закончив все это, Бальбин с величайшей радостью стал ждать Максима,
возвращавшегося из Равеннской области с невредимым войском и силами — (2) ввиду

МАКСИМ И БАЛЬБИН
243
того, что Максимин был побежден жителями Аквилеи и небольшим количеством быв¬
ших там воинов под начальством посланных сенатом конеуляров Криспина и Менофи-
ла. (3) Сам Максим подошел к Аквилее для того, чтобы оставить в безопасности и не¬
прикосновенности все эти места вплоть до Альп и обезвредить всякие остатки варвар¬
ских отрядов, которые стояли на стороне Максимина. (4) Наконец, к Максиму было
отправлено в качестве послов двадцать сенаторов — их имена названы у Корда
(в их числе было четверо конеуляров, восемь бывших преторов и восемь бывших квесто¬
ров) — с венками и постановлением сената, в котором ему назначались конные золо¬
ченые статуи. (5) Этим постановлением был несколько недоволен Бальбин, который
говорил, что Максим потрудился меньше, чем он: ведь сам он прекратил дома столь
крупные распри, а Максим сидел в бездействии в Равенне. (6) Но такова сила желания,
что Максиму уже за одно то, что он отправился против Максимина, была приписана
и самая победа, хотя в то время, как она была одержана, он ничего еще не знал о ней.
{7) Итак, взяв с собой войско Максимина, Максим прибыл в Рим с необыкновенной
пышностью и огромным количеством людей, причем воины печалились о том, что они
потеряли того императора, которого сами выбрали, а имеют тех, которых избрал сенат.
{8) И этой печали нельзя было скрыть: она ясно была написана на лицах отдельных
людей; да и в речах их уже не было сдержанности, хотя Максим часто говорил перед
воинами, что следует забыть все прошлое, роздал большое жалование и отослал вспо¬
могательные войска в те места, какие они сами выбрали. (9) Но нет возможности дер¬
жать в узде воинов, если их души полны ненависти. Услыхав возмутившие их возгласы
сената, воины еще больше озлобились против Максима и Бальбина и стали ежеднев¬
но обдумывать между собой, кого бы им объявить императором.
XIII.	(1) Вот какой вид имело постановление сената, вызвавшее негодование вои¬
нов. Когда—при вступлении Максима в Рим—навстречу ему вышли Бальбин,
Гордиан, римский сенат п народ, сначала раздавались общие возгласы, которые не
затрагивали воинов. (2) Затем пошли в сенат, где после всего того, что обычно бывает
во время празднеств, — было сказано: «Так действуют разумно избранные государи,
а государи, избранные неразумными, так погибают»; — а ведь было известно, что Мак¬
симина сделали императором воины, Бальбина же и Максима— сенаторы. (3) Услы¬
хав об этом, воины стали негодовать еще сильнее, преимущественно против сената,
который, казалось, справил свой триумф над воинами. (4) Бальбин с Максимом на ра¬
дость римскому сенату и народу очень разумно управляли городом: сенату оказыва¬
лось очень большое уважение; они издавали превосходные законы, терпеливо выслу¬
шивали тяжбы, внесли отменный порядок во все то, что относится к военному делу.
(5) Все уже было готово для того, чтобы Максим отправился против парфян, Бальбин—
против германцев, а юный Гордиан оставался в Риме; воины же, искавшие удобного
случая убить государей, не находя его на первых порах, так как германцы сопровож¬
дали Максима и Бальбина,— все больше приходили в ярость.
XIV.	(1) Были несогласия между Максимом и Бальбином, но скрытые, о которых
можно было скорее догадываться, чем видеть их. Дело в том, что Бальбин презирал
Максима как человека незнатного, а Максим третировал Бальбина как человека сла¬
бого. (2) Благодаря этому воинам представился удобный случай: они понимали, что
можно легко убить несогласных между собой императоров. Наконец, во время теат¬
ральных представлений, когда много воинов и придворных было занято, и в Палатин¬
ском дворце остались одни государи с германцами, воины произвели на них нападение.
(3) В то время как воины производили такое смятение и Максиму дано было знать, что
от их буйной толпы едва ли можно спастись, если не вызвать германцев, а германцы
случайно были с Бальбином в другой части Палатинского дворца, Максим посылает
к Бальбину людей с просьбой прислать ему охрану. (4) Тот, однако, подозревая, что
Максим просит их с целью направить их против него, Бальбина, так как он думал,
что Максим стремится к единовластию, сначала заставил его ждать, затем дело дошло
до столкновения между ними. (5) Пока они — во время этого мятежа— препирались
друг с другом, появились воины, сорвали с них царские одежды, вывели их с оскорб¬
лениями из Палатинского дворца и хотели потащить их, почти совсем растерзанных,

244
XXI. ЮЛИИ КАПИТОЛИН
по городу в лагерь. (6) Узнав о том, что подходят германцы с целью защитить импера¬
торов, воины убили их обоих и бросили на полпути. (7) Между тем Цезарь Гордиан,
поднятый на руки воинами, был провозглашен ими императором, то есть Августом,
так как никого другого в данное время у них не было; при этом воины издевались над
сенатом и народом и немедленно удалились в свой лагерь. (8) Германцы же, чтобы не
сражаться без всякого повода, так как их императоры были убиты, ушли за город, где
находились их товарищи.
XV.	(1) Таков был конец хороших императоров, недостойный как их жизни, так
и нравов: ведь не было никого более храброго, чем Максим, или Пуппиен, ни более
ласкового, чем Бальбин, что можно было понять из хода самого дела: ведь сенат, имея
возможность выбирать, не выбрал бы плохих. (2) К этому присоединяется еще и то,
что они прошли испытание, занимая много должностей, соединенных с почетом и
властью: один из них был два раза консулом и префектом Рима, другой— два раза кон¬
сулом и префектом, императорами они стали, имея много лет от роду, были любезны
сенату, а также народу, которые, однако, слегка уже побаивались Максима. (3) Такие
сведения мы собрали относительно Максима, главным образом — из произведений
греческого писателя Геродиана. (4) Многие, однако, говорят, что у Аквилеи Максимип
был побежден не Максимом, а императором Пуппиеном, и что последний был убит
вместе с Бальбином, так что они опускают имя Максима. (5) И таково невежество
или недобросовестность этих спорящих между собой историков, что многим хочется,
чтобы Максимом назывался тот же, который назывался и Пуппиеном, хотя Геродиан,
описавший современные ему события, называет его Максимом, а не Пуппиеном, да и
греческий писатель Дексипп говорит, что после двоих Гордианов императорами были
избраны и противопоставлены Максимину Максим и Бальбин, и что Максимин был по¬
бежден Максимом, а не Пуппиеном. (6) К тому же писатели проявляют невежество,
говоря о том, что мальчик Гордиан был префектом претория: многие не знают, что
Гордиана часто носили на шее, чтобы показать воинам. (7) Максим и Бальбин были
императорами один год, тогда как Максимин с сыном были императорами, по словам
некоторых, три года, а по словам других — два года.
XVI.	(1) Еще и теперь показывают в Риме дом Бальбина на Каринах, огромный
и внушительный, который и до сих пор является собственностью его семьи. (2) Ма¬
ксим, которого большинство считает Пуппиеном, был человеком совсем неимущим, но
в высшей степени доблестным. (3) При них карпы сражались против мезийцев, нача¬
лась война со скифами, произошел в это время и разгром Истрии, или, как говорит
Дексипп, Истрийской общины. (4) Дексипп очень хвалит Бальбина и говорит, что он
смело вышел навстречу воинам и был убит, доказав, что он не боялся смерти; он говорит
о нем, что он был обучен всяким наукам. О Максиме же он говорит, что это был совсем
не такой человек, каким его описало большинство греческих писателей. (5) Кроме того,
он добавляет, что ненависть аквилейцев к Максимину была столь велика, что они сде¬
лали тетивы для своих луков из волос своих женщин и так пускали стрелы. (6) Дексипп
и Геродиан, которые изложили эту историю государей, говорят, что Максим и Баль¬
бин были государями, избранными сенатом и противопоставленными Максимину после
гибели в Африке двоих Гордианов, и что вместе с ними был выбран мальчик Гордиан.
(7)	Но у большинства римских писателей я не нахожу имени Максима, а вместе с Баль¬
бином встречаю императора Пуппиена; говорят даже, будто этот же Пуппиен сражал¬
ся с Максимином у Аквилеи, причем упомянутые историки утверждают, что Максим
и не сражался с Максимином, а сидел в Равенне и там услыхал об одержанной победе;
как мне кажется, Пуппиен — тот же, кого называют Максимом.
XVII.	(1) Ради этого я присоединил сюда еще благодарственное письмо, написан¬
ное консулом того времени о Пуппиене и Бальбине, в котором он выражает радость
по поводу того, что они— после бесчестных разбойников— восстановили государст¬
венный строй: (2) «Пуппиену и Бальбину Августам Клавдий Юлиан. Как только я
узнал, что по решению Юпитера всеблагого и величайшего, бессмертных богов и сената
и с согласия всего рода человеческого, вы приняли власть над государством для спа¬
сения его от преступления безбожного разбойника и для управления им согласно рим¬

МАКСИМ И БАЛЬБИН
245
ским законам, безупречнейшие владыки и непобедимые Августы, то, хотя я узнал об
этом не из божественных писем, а из сенатского постановления, которое переслал мне
мой сотоварищ светлейший Цельз Элиан, я поздравил город Рим, на благо которого
вы избраны, поздравил сенат, былое достоинство которого вы восстановили в награду
за высказанное им относительно вас суждение, поздравил Италию, которую вы мощно
защитили от опустошения врагами, поздравил провинции, которые были растерзаны
ненасытной жадностью тиранов и которым вы вернули надежду на спасение, поздра¬
вил, наконец, самые легионы и вспомогательные войска, которые повсеместно
на земле почитают ваши образы за то, что они избавились от прежнего позора и теперь
в вашем лице обрели достойный облик римских государей. (3) Ввиду этого никогда не
было голоса столь могучего, речи столь удачной, дарования столь плодотворного, что¬
бы быть в состоянии выразить достойным образом общее счастье. (4) Сколь велико оно
и каково оно — мы могли понять по первым шагам вашего правления: ведь вы вернули
нам римские законы, упраздненную справедливость и милосердие, которое было совер¬
шенно уничтожено, жизнь, нравы, свободу и надежду на преемственность и наследни¬
ков. (5) Все это и перечислить трудно, не говоря уже о том, чтобы изложить шаг за ша¬
гом в выражениях соответствующего достоинства. (6) Ведь то, что вы возвратили нам
жизнь, на которую посягал этот преступный разбойник, распустив по всем провинциям
своих палачей, открыто заявляя о своем гневе против блистательного сословия,— как
могу я это выразить или подробно изложить? (7) Тем более, что — ввиду своей посред¬
ственности — я не могу не только выразить чувство общего счастья, но даже и собст¬
венную радость моей души, когда я вижу перед собой тех Августов и государей рода
человеческого, от которых, как от моих старинных цензоров, я до сих пор желал полу¬
чить выражаемое постоянным уважением одобрение моим нравам и скромности; хотя
то и другое, надеюсь, удостоверено в свидетельствах прежних государей, однако ва¬
шими суждениями я гордился бы как имеющими большее значение. (8) Боги пусть
доставят и в будущем будут доставлять такое счастье римскому миру. Ведь глядя
на вас, я могу желать только того, о чем молил богов победитель Карфагена, именно —
чтобы они сохранили государство в том состоянии, в каком оно было тогда, так как
другого, лучшего, нельзя было найти. (9) Так и я молю, чтобы они сохранили вам
государство в том состоянии, в какое вы привели его, когда положение его было еще
шатким».
XVIII.	(1) Это письмо доказывает, что Пуппиен и есть тот, кого большинство на¬
зывает Максимом. (2) В рассказах об этих временах у греков не легко найти имя Пуп-
пиена, а у римлян — имя Максима, и то, что было совершено против Максимина, счи¬
тается то делом Пуппиена, то делом Максима.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ, ВСТРЕЧАЮЩИХСЯ
В ВДИ, М h 1959 г.
AASOR — Annual of the American Schools of Oriental Research
AASOR XVI — One Hundred New Selected Nuzi Texts Translated by R. H. Pfeifer
with Translations and Commentary by E. A. Speiser (1936).
ADFU — Ausgrabungen der Deutschen Forschungsgemeinschaft in Uruk
AE — Archaeologiai Ertesitö
AfO — Archiv für Orientforschung
AISC — Anuarul Institutului de Studii Clasice, Cluj
AJA — American Journal of Archaeology
AJSLL — American Journal of Semitic Languages and Literatures, Chicago
Alak — Der Vertrag des Muwattalis mit AlaksanduS von Wilusa (J. Friedrich,
Staatsverträge hettitischer Sprache, MVAeG, XXXIV, 1930, 1).
AnS — Anatolian Studies
Antike Denkmäler — Antike Denkmäler hg. vom Archäologischen Institut des deu¬
tschen Reichs, Berlin
Ar. Or.— Archiv Orientälni
ARK — G. Eisser und J. Lewy, Assyrische Rechtsurkunden vom Kul-Tepe
ARM — G. Dossin, Archives royales de Mari
AT — D. J. Wiseman, The Alalakh Tablets, L., 1953
BASOR — Bulletin of the American Schools of Oriental research
BMB — Bulletin du Musée de Beyrouth
BoSt — Boghazkoi Studien
BoTU — E. F or rer, Boghazköi-Texte in Umschrift, Lpz, 1922—1926
BSLP — Bulletin de la Société de linguistique de Paris
ВИМК — Вестник истории мировой культуры
В Я — Вопросы языкознания
ESAR — Т. Frank, An economic Survey of ancient Rome, Baltimore
3BAX — «Законы Вавилонии, Ассирии и Хеттского царства»
ЗВОРАО — Записки Восточного отделения Российского Археологического общества
ЗКВ — Записки Коллегии востоковедов
ЗООИД — Записки Одесского общества исследования древностей
ЗРОИДП — Записки Ростовского общества истории древностей и природы
HSS — «Harvard Semitic Series», L., V, 1929; X, 1932; XIII, 1942; XIV, 1950; XV, 1955
Hukk — Der Vertrag des SuppiluliumaS mit HukkanaS und den Leuten von HajaSa
^	( J. Friedrich, Staatsverträge des Hatti-Reiches in hethitischer Sprache, MVAeG,
XXXIV, 1930, 1)
HW — J. Friedrich, Hethitisches Wörerbuch, Heidelberg, 1952
IG — Inscriptiones Graecae
ИРАИМК — Известия Российской Академии Истории Материальной Культуры
JAOS — Journal of the American Oriental society
JCS — Journal of Cuneiform studies
JEA — Journal of Egyptian archaeology
JHS'— Journal of Hellenic studies. London
JKF — Jahrbuch für Kleinasiatische Forschungen
JNES — Journal of Near Eastern studies
JRS — Journal of Roman Studies. London
KAI — E. Ebeling, Keilschrifttexte aus Assur juristischen Inhalts, Lpz, 1927
КВо — Keilschrifttexte aus Boghazkoi
KUB — Keilschrifturkunden aus Boghasköi, B.
Lang — Language. Journal of the Linguistic society of America
Man — Die Reste des Vertrages MurSiliS II mit Manapa-DattaS (J. Friedrich, Staats¬
verträge des Hatti-Reiches in hethitischer Sprache, MVAeG, XXXIV, 1930, 1)
MDOG — Mitteilungen der Deutschen Orient-Gesellschaft
Memoirs Amer. Acad. Rome — Memoirs of the American Academy in Rome. New Ha¬
ven (USA)
МиА — Материалы и исследования по археологии СССР
МЮ — Mitteilungen des Instituts für Orientforschung
Mon. Line.— Monumenti antichi pubbl. per cura dell Accad. dei Lincei, Roma

247
MSS — Münchener Studien zur Sprachwissenschaft'
MVAeG — Mitteilungen der Vorderasiatisch-Aegyptischen Gesellschaft
NH — Naturalis Historiae
NKRA — P. Koschaker, Neue Keilschriftlichej Rechtsurkunden aus der El-Amarna
Zeit, Lpz, 1928
Not. d. Scav.— Notizie degli Scavi di Antichità dell Accad. dei Lincei. Roma
О LZ — Orientalische Literaturzeitung
Pap. and Monographs Amer. Acad. Rome — Papers and Monographs of the American
Academy in Rome
ПС — Палестинский сборник
RA — Revue archéologique
RAss— Revue d’Assyriologie et d’Archéologie Orientale
RHA — Revue Hittite et Asianique
РЗОА — И. M. Дьяконов, Развитие земельных отношений в Ассирии, Ленинград,
1949
Roschers Lex.— Ausführliches Lexikon der griechischen und römischen Mythologie,
hg. von W. H. Roscher. Leipzig
CA — Советская Археология
SAOC — Studies in Ancient Oriental^Civilization. University of Chicago
CB — Советское Востоковедение
СГАИМК — Сообщения Гос. Академии истории материальной культуры
SE — Studi Etruschi, Florenz
SHA — Scriptores Historiae Augustae
СКОАИЭ — Северо-Кавказское общество археологии, истории и этнографии
SMH — The Tablets from Nuzi in Semitic Museum of Harvard University
SPAW — Sitzungsberichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften. Phil.-hist. KL
TCLIX—«Contrats de Kerkouk», publ. par G. Contenau (Textes Cunéiformes du
Louvre) P., 1926J
ТИЯЛРАНИОН — Труды Института Языка и Литературы Российской Ассоциации
Научных Институтов Общественных наук
ХВ — Христианский Восток
WO — Die Welt des Orients
WVDOG — Wissenschaftliche Veröffentlichung der Deutschen Orient-Gesellschaft
ЭВ — Эпиграфика Востока
ZANF — Zeitschrift für Assyriologie und verwandte Gebiete. Neue Folge
ZDMG—Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaft
ZfAss — Zeitschrift für Assyriologie und verwandte Gebiete
СПИСОК ОПЕЧАТОК,
ЗАМЕЧЕННЫХ В ВДИ № 4 ЗА 1958 г.
Страница
Строка
Напечатано
Следует
читать
39
3-я снизу
стр. 8
стр. 89
39
13-я сверху
Индии
Мидии
45
14-я снизу
Дж. Рау-
линсон
Г. Рау-
линсон
46
4-я снизу
стр. 40
стр. 140
115
3-я снизу
Геродом
Геродот
123
9-я снизу
Ste п
Stein
186
22-я снизу
Aegeli
Aegaei
ПОПРАВКА
В рецензии В. Н. Дьякова на работу Е. М. Штаерман «Кризис ра¬
бовладельческого строя в западных провинциях Римской империи» до¬
пущена ошибка в ссылке на работы А. Кальдерини (стр. 1235 строки 4 и 5
сверху и прим. 6 и 7). Автором обеих работ, приводимых в указанных
примечаниях, является Кальдерини.

СОДЕРЖАНИЕ
Период развернутого строительства коммунизма 	 3
Т. В. Гамкрелидзе (Тбилиси) — Клинописная система аккадско-хеттской труп- 3
пы и вопрос о происхождении хеттской письменности	 9
И. М. Дунаевская (Ленинград) — Порядок размещения префиксов хаттского
глагола	 20
Н. В. Янковская (Ленинград)—Землевладение большесемейных домовых общин
в клинописных источниках 	 35
Риеоберт Гюнтер (ГДР) — К развитию социальной и имущественной диффе¬
ренциации в древнейшем Риме	 52
ДОКЛАДЫ И СООБЩЕНИЯ
И. А. Лапис (Ленинград) — К вопросу о последовательности правления гиксос-
ских царей в древнем Египте 		 84
Г. Тирацян (Ереван) — Новонайденная надпись Арташеса I, царя Армении ...	88
Л. А. Вайман (Ленинград) — О геометрической фигуре absamikku клинопис¬
ных математических текстов	 91
Я. Поздеева (Москва) — Внешняя политика Афин в 394—386 гг. до н. э. 94
Т. Книпович (Ленинград) — Фанагорийская метрическая эпитафия в собра¬
нии Темрюкского краеведческого музея 		 112
Д. Б. Шелов (Москва) — К истории Танаиса 		 117
В. Брабич (Ленинград) — Квестор Тиберий Семпроний Гракх и его денарии 128
Л. Н. Гумилев (Ленинград) — Эфталиты и их соседи в IV в. 	 129
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
К. К. Зелъин,А. К. Бергер, E. М. Штаерман (Москва) — О некоторых направле¬
ниях в современной буржуазной историографии античности 	 141
Ю. К. Колосовская [Москва) — О. В. Кудрявцев, Исследования но истории
балкано-дунайских областей в период Римской империи и статьи по общим
проблемам древней истории .	   160
A.	Бергер (Москва), Д. Каллистов (Ленинград) —А. Д о в а т у р, Повество¬
вательный и научный стиль Геродота	 170
Г. Г. Козлова (Москва).— Ксенофонт Эфесский, «Повесть о Габрокоме и Антии» 175
B. А. Гвахария (Тбилиси)—«Аккадский язык», вып. I—II, составитель Л. А. Липин	177
Л. А. Елъницкий (Москва) — Г. Κορδάτος, ‘Ιστορία τής αρχαίας ‘Ελλάδας. Τόμος
Πρώτος ‘Αθχνα, 1955, 471 стр	 181
C.	Μ. Бациева (Ленинград) — Ассириология в арабских странах	 184
С.	Б., Ир. Д. (Ленинград) — Новые работы по истории зарубежного Востока 189
Л. Е. (Москва) — Аннотации иностранных журналов по истории античности 195
ХРОНИКА
И. Д. (Ленинград).— Всесоюзная сессия по ассириологии, египтологии и се¬
митской эпиграфике	 207
Творческий путь академика Василия Васильевича Струве (К 70-летию акаде¬
мика В. В. Струве) 	  212
К 75-летию профессора И. Н. Бороздина	 218
Письма в редакцию (В. В. Струве; В. Ф. Минорский, Луристанские бронзы
и касситы)		·	219
ПРИЛОЖЕНИЕ
Scriptores Historiae Augustae. Переводе. П. Кондратьева под ред. А. И. Доватура.
Примечания С. П. Кондратьева	(Продолжение)	 223

SOMMAIRE
La période de la construction développée du communisme	 3
I.	V. Gamkrélidzé (Tbilissi) — Le système cunéiforme du groupe accado-héthéen et
la question de l’origine de l’écriture héthéenne	 9
/. M. Dounaévskaia (Léningrad) — L’ordre de placement des préfixes du verbe hé-
théen	r.	20
TV. B. Iankovskaïa (Léningrad) — Propriété foncière des grandes communautés
familiales d’après les sources cunéiformes		 . . . .	35
R.	Gunter (R. D. A.)— Du développement de la différentiation sociale et économi¬
que à Rome à l’époque de l’empire	 52
RAPPORTS ET COMMUNICATIONS
/. A. Lapis (Léningrad) — Sur la succession des règnes des rois Hyksôs dans l’Egyp¬
te antique. 		 84
J.	Tiratsian (Erevan) — L’inscription nouvellement trouvée du roi d’Arménie
Artachès I.			 88
A. A. Vaiman (Léningrad) — De la figure géométrique d’absamikku des textes
mathématiques	cunéiformes	 91
I. V. Pozdéêva (Moscou) — Politique étrangère d’Athènes en 394—386 av. n. è. 94
F.	N.	Knipovitch (Léningrad) — L’épitaphe métrique phanagoréenne	 112
D.	B.	Chélov (Moscou) — Pour l’histoire du Tan aïs . 		 117
V. Brabitch (Léningrad) — Questeur Tiberius Sempronius Gracchus et ses dénai-
res (Sur la question des descendants des frères Gracques)	 128
L. N. Goumilev (Léningrad) — Ephtalites et leurs voisins au IV s	 129
CRITIQUE ET BIBLIOGRAPHIE
K.	K. Zélyne, A. K. Berguer, E. M. Chtaerman (Moscou) — Quelques tendances
dans l’historiographie	bourgeoise contemporaine de l’antiquité	 141
You. K. Kolossovskaïa (Moscou) — Ο. V. R oudriavtsev, Recherches sur
l’histoire des régions balk an o-d amibiennes du temps de l’empire romain et
les articles traitant des problèmes généraux de l’histoire ancienne ....	160
A. K. Berguer (Moscou), D. P. Kallistov (Léningrad) — A. D ovatour, Le style
narratif et scientifique	d’Hérodote	 170
G.	G.	Kozlova (Moscou) — Xénophon d’Ephèse. Récit de Gabrocome et Anthia 175
V. A.	Gvakharia (Tbilissi) —«La langue akkade» (auteur L. A. Lipine)	 177
L.	A. Elnitski (Moscou) — Γ. Κορδατος, ‘Ιστορία τής αρχαίας Ελλάδας, Τόμος,
Πρώτος *Α3ηνα, 1955, 471	ρ	 181
S.	Μ. Batsieva (Léningrad) — L’Assyriologie dans les pays arabes ......	184
S. B., lr. D. (Léningrad) — Annotations de nouveaux travaux sur l’histoire
de l’Orient à l’étranger	   189
L. E. (Moscou) — Annotations des périodiques étrangers de l’histoire de l’Anti¬
quité 		 195
CHRONIQUE
/. D.—Session en URSS sur l’assyriologie, l’égyptologie et l’épigrSj&ie sémi¬
tique ...	  207
Pour les 70 ans de l’académicien V. V. Strouvé	 212
Pour les 75 ans du professeur I. N. Borozdine	 218
Lettres à la rédaction 			[ [	219
SUPPLEMENT
Scriptores Historiae Augustae, Traduction de S. P. Kondratiev sous la rédaction
de A. I. D ovatour. Commentaires de S. P. Kondratiev	 223