АКАЛ ЕМ ИЛ НАУК
СССР
ИНСТИТУТ ЭТНОГРАФИИ
ИМЕНИ Н.Н.МИКЛУХО-МАКЛАЯ
#

ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ
ОЧЕРКИ
ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКЦИЕЙ
ЧЛЕНА - КОРРЕСПОНДЕНТА АН СССР
С.П.ТОЛСТОВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО „НАУКА"
.МОСКВА 1966

ПОД РЕДАКЦИЕЙ
А.А.ГУБЕРА, Ю.В.МАРБТИНА
Д.Л.ТУМАРКИНА, Н.Н.ЧЕБОКСАРОВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО „НАУКА"
МОСКВА 1966

1—6—2
163—66

ПРЕДИСЛОВИЕ
Народы Юго-Восточной Азии» — завершающий том в серии «Народы
мира», выпускаемой Институтом этнографии Академии наук СССР.
В настоящее время к Юго-Восточной Азии приковано внимание всего
мира. Героическая борьба народов Индокитая за свободу и независимость,
против агрессии американского империализма, строительство социализма
в Демократической Республике Вьетнам, глубокие структурные реформы,
проводимые в Бирме, острая борьба сил реакции и прогресса в ряде
государств — все это усилило интерес мировой общественности к народам Юго-
Восточной Азии, к их прошлому, к их современной культуре и быту,
к социально-экономическим процессам, происходящим в этом обширном
районе с населением около 250 млн. человек.
При подготовке тома авторский коллектив встретился с большими
трудностями, связанными, в первую очередь, с недостаточной и
неравномерной этнографической изученностью населения Юго-Восточной Азии.
Внимание исследователей привлекали главным образом некоторые малые народы,
отставшие в экономическом и культурном развитии. В то же время весьма
слабо изучалась культурно-бытовая сторона жизни таких крупных народов,
как вьетнамцы, бирманцы и кхонтаи (сиамцы). Особенно много «белых
пятен» имеется в этнографии Филиппин и ряда районов Индонезии.
Авторский коллектив стремился дать по возможности полное
этнографическое описание народов Юго-Восточной Азии. Во вводной части тома
читатели найдут общие сведения о природе и населении этого района,
ознакомятся с его заселением и древнейшей этнической историей, с языками и
письменностями обитающих здесь народов. Главы, посвященные народам Вьетнама,
Камбоджи, Лаоса, Таиланда, Бирмы, Малайзии (Малайи, Сабаха, Са-
равака), Брунея, Сингапура, Индонезии, Восточного Тимора и, наконец,
Филиппин, содержат сведения об истории, хозяйстве, материальной
культуре, социальной организации, верованиях, празднествах, народном
творчестве, искусстве, литературе, просвещении и т. д.
При подготовке тома некоторые авторы и члены редакционной коллегии
выезжали в страны Юго-Восточной Азии. С. А. Арутюнов, А. А. Губер
и А. И. Мухлинов побывали в Демократической Республике Вьетнам,
Г. Г. Стратанович — в Бирме, А. А. Губер, С. И. Королев, А. И. Кузнецов,
Н. Н. Чебоксаров и М. А. Членов — в Индонезии.
Авторская работа была распределена следующим образом. «Введение»:
«Природа и население» — М. Я. Берзина и С. И. Брук; «Первоначальное
заселение и древнейшая этническая история» — Η. Н. Чебоксаров
(«Палеолит» совместно с В. Р. Кабо); «Языки Юго-Восточной Азии»,
«Письменности народов Юго-Восточной Азии» — С. А. Арутюнов.
«Народы Вьетнама» —А. И. Мухлинов. «Народы Лаоса»—Г. Г.
Стратанович (раздел «Мон-кхмерские народы» — Я. В. Чеснов). «Народы Камбоджи»—
С. А. Арутюнов («Исторический очерк» совместно с Я. В. Чесновым).
«Народы Таиланда» — Г. Г. Стратанович (раздел «Национальные
меньшинства», кроме «Другие тайские народы»,— Е. В. Иванова). «Народы Бирман-
5

ского Союза» — Г. Г. Стратанович (раздел «Мон-кхмерские народы» —
Я. В. Чеснов, «Исторический очерк» — при участии Я. В. Чеснова).
«Народы Малайи» — М. Г. Журавлева. «Народы Саравака, Сабаха и
Брунея» — М. Г. Журавлева и С. А. Маретина. «Народы Сингапура» —
М. Г. Журавлева (при участии И. П. Труфанова).
«Народы Индонезии»: «Общие сведения», «Исторический очерк»,
«Народы Суматры» — Ю. В. Маретин; «Народы Явы, Мадуры и Бали»:
«Яванцы», «Сунды», «Мадурцы», «Тенггеры», «Бадуй»— Ю. В. Маретин,
«Традиционная духовная культура яванцев, сундов и мадурцев», «Балийцы» —
С. А. Маретина; «Народы Калимантана»: «Даяки» — С. А. Маретина; «Банд-
жары», «Малайцы»—Ю. В. Маретин; «Народы Сулавеси» — В. Г. Трис-
ман (при участии А. И. Кузнецова и М. А. Членова); «Народы
Юго-Восточной Индонезии», «Народы Восточной Индонезии» — А. А. Бернова; «Народы
Западного Ириана» — Н. А. Бутинов; «Некоренное население»— А. М. Ре-
шетов; «Культурная жизнь Индонезии»: «Проблема языка», «Литература»—
Ю. В. Маретин и Е. В. Ревуненкова; «Театр, музыка и танцы»—А. Д. Авдеев ;
«Архитектура», «Живопись», «Пресса и ради!» — А. И. Кузнецов;'«Кино»,
«Наука и просвещение»—С. И. Королев и А. И. Кузнецов. «Население
Восточного Тимора» — А. А. Бернова.
«Народы Филиппин»: «Исторический очерк» — Ю. О. Левтонова (при
участии К. Ю. Мешкова); «Основные народы» — Д. И. Тихонов; «Горные
народы Лусона» — Д. И. Тихонов («Ифугао»—К. Ю. Мешков); «Горные
народы Минданао» — Д. И.Тихонов; «Негрито» — К. Ю. Мешков; «Моро»—
М. Г. Журавлева; «Некоренное население» — А. М. Решетов, «Культурная
жизнь» — Ю. О. Левтонова.
«Население Кокосовых островов и острова Рождества»— М. А. Членов.
Авторы карт: «Народы Юго-Восточной Азии», «Плотность населения
Юго-Восточной Азии» — М. Я. Берзина, С. И. Брук; «Народы Индокитая»,
«Народы Филиппин» — С. И. Брук; «Народы Индонезии» — М. Я. Берзина.
В подготовке карт принимала участие А. С. Рапова. Сведения о численности
народов даны по оценке на середину 1965 г.
При подборе иллюстраций широко использованы коллекции Музея
антропологии и этнографии Академии наук СССР. Иллюстрации
подготовлены А. А. Берновой, Г. А. Гловацким и К. Ю. Мешковым совместно с
авторами. Акварели, графические таблицы, заставки и концовки выполнены
М. М. Мечевым, М. М. Санниковым, М. Р. Семашкевич и Т. Л. Юзепчук,
фотографии — |А. В. Маториным], Н. С. Кармазиным, А. А. Линденбергом.
Кроме того, использованы оригинальные фотоснимки, представленные
А. И. Кузнецовым, А. И. Мухлиновым, Г. Г. Стратановичем и Н. Н. Че-
боксаровым, а также А. С. Аникиным, Ю. А. Горгониевым, Л. М. Деминым,
С. В. Киселевым, П. В. Коминым, Л. И. Насонкиной, В. А. Островским,
A. П. Ратановым и Φ. Ф. Яриковым, которым редколлегия тома выражает
глубокую благодарность.
Библиография составлена Ю. В. Маретиным и А. И. Кузнецовым
совместно с авторами соответствующих глав.
Том рецензировали Ю. И. Журавлев, В. И. Кочнев и А. П.
Окладников, а отдельные главы—В. А. Зеленцов, Г. И. Левинсэн, А. Ф. Ма-
лов, Ю. Я. Михеев, Ю. А. Шолмов, ценные замечания которых учтены.
Глоссарий и указатель составили А. А. Бернова, Н. Л. Жуковская,
Н. Г. Краснодембская, 3. А. Листвинова, К. Ю. Мешков, Е. В.
Ревуненкова, И. М. Семашко, Л. А. Иванова и Я. В. Чеснов при участии
авторов.
В редактировании отдельных глав участвовали С. А. Арутюнов,
B. Р. Кабо, А. И. Мухлинов.
Подготовкой тома руководила редколлегия в составе А. А. Губера,
Ю, В. Маретина, Д. Д. Тумаркина и Η. Н. Чебоксарова. Особенно
большую работу по редактированию и доработке некоторых разделов проделал
Д. Д. Тумаркин. Секретарь редакции тома — 3. А. Листвинова.

ВВЕДЕНИЕ
ПРИРОДА И НАСЕЛЕНИЕ
СТРАН ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Юго-Восточная Азия охватывает страны, расположенные на полуострове
Индокитай и на Малайском архипелаге—Больших Зондских и Малых
Зондских, Молуккских и Филиппинских островах. К Индокитаю относятся
Бирма, Таиланд, Лаос, Камбоджа, Вьетнам, Малайя, Сингапур; на Малайском
архипелаге расположены Индонезия, Саравак, Сабах (Северное Борнео),
Бруней, Восточный (Портутальский) Тимор, Филиппины.
Географические условия К Юго-Восточной Азии нами условно отнесена и
И ХОЗЯЙСТВО ту тл
западная половина острова Новая Гвинея,
составляющая часть Республики Индонезии (Западный Ириан), несмотря на то, что
географически весь остров относится к Океании. В 1963 г. Малайя,
Сингапур, Саравак и Сабах объединились в федерацию, названную Малайзией;
Сингапур вышел из нее в 1965 г.
Площадь рассматриваемой территории составляет около 4,5 млн. кв. км,
максимальная протяженность с севера на юг — 4,4 тыс. км, с запада на
восток — 5,5 тыс. км.
Юго-Восточная Азия может с полным основанием рассматриваться
как единая в географическом и историко-культурном отношении область.
Она довольно отчетливо подразделяется на два района — материковый
и островной; Малайя (полуостров Малакка), хотя и соединена с материком
узким перешейком, все же теснее связана в хозяйственном и историко-
культурном отношении с островным миром, чем с континентальным.
Большая часть Юго-Восточной Азии, а именно вся материковая ее
часть и некоторые крупнейшие острова (Суматра, Калимантан, Ява),
покоится на большом материковом массиве — Зондской платформе. Над этой
платформой возвышаются хребты; на полуострове Индокитай они образуют
меридиональные горные цепи, южнее — круто поднимаются со дна
Индийского и Тихого океанов и выступают на поверхности в виде вытянутых
цепочками островных групп — Больших и Малых Зондских, Молуккских,
Филиппинских. Вдоль Зондских островов простирается полоса вулканов,
среди них много действующих. При весьма сильной расчлененности
рельефа высота горных вершин не очень велика: высочайшая из них(Кинабалу
на острове Калимантан) достигает 4175 м над уровнем моря.
В Индокитае и на крупнейших островах горные цепи окаймляют
обширные низменности, прорезанные полноводными реками. Для рек этой области
характерна интенсивная эрозионная деятельность, многие из них образуют
широкие дельты; местами у побережий образовались равнины, сложенные
7

/~—^береговая линия
j в 1931 г.
•^-береговая линия
в 1914 - 1915 г
чбереговая
линия в 1877 г
аллювиальными наносами, мор·
екая береговая линия вблизи
устьев больших рек
непрерывно меняется.
Рассматриваемая область
расположена по обе стороны
экватора и почти целиком входит
в пояс жаркого климата. Для
нее характерно обилие влаги и
высокие температурь*; однако
имеются значительные
внутренние различия, связанные с
расположением отдельных
районов по отношению к
экватору» с удаленностью их от
моря и особенно с их высотой
над уровнем океана. На
основной части территории1
Больших Зондских и Молуккских
островов, полуострова Малакка,
Западного Ириана и на юге
Филиппин климат экваториальный.
Температуры и осадки
отличается здесь равномерностью. На
низменностях среднесуточная
температура воздуха круглый
год 25—27° тепла, она
отклоняется максимально лишь в
пределах 5—6°. На возвышенных
склонах климат переходит в
умеренный, на наиболее высоких
вершинах подолгу
задерживается снег. Годовые осадки
повсюду превышают 2000 мм, а кое-
где на наветренных горных
склонах доходят до 4500 и даже до
6000 мм. В странах Индокитая,
на Малых Зондских островах и
на севере Филиппин —
субэкваториальный климат. Здесь год
резко делится на два сезона —.
дождливый и засушливый; смена времен года обусловливается чередованием
муссонов. Годовое количество осадков варьирует в разных местностях от2000дом
до 1000 и даже до 700 мм; меньше всего осадков выпадает во внутренних
горных районах Бирмы и Таиланда и на восточных островах Индонезии.
В Юго-Восточной Азии преобладают красноземные и латеритные
почвы, по большей части сильно оподзоленные; на таких почвах
успешно разводят чай, кофе и многие другие плантационные культуры. На
склонах и в окрестностях вулканов образовались весьма плодородные
вулканические почвы. Очень плодородны также аллювиальные почвы в
долинах больших рек в их среднем и нижнем течении; это основные районы
разведения риса и центры максимального сосредоточения населения.
Растительный мир Юго-Восточной Азии чрезвычайно богат и
разнообразен. Большие пространства заняты тропическими влажными лесами.
Прибрежные участки в районах дельт окаймлены плоскими сильно
заболоченными маршами, на них произрастают мангровые и казуариновые деревья,
пальмы нипа и кокосовая. Леса занимают значительно больше половины
поверхности почти всех рассматриваемых стран: в Таиланде и Лаосе до 70%,
в среднем по Юго-Восточной Азии — 62%. Ценные породы леса составляют
важную статью экспорта Индонезии, Бирмы, Таиланда и других стран.
-'cO^ береговая линия
2 в 1931 г.
•^~\ береговая линия
около 700 г. н. э
Изменение береговой линии:
1 — в устье реки Чиманук (Ява); 2 — в устье
Иравади
8

Индонезия. На побережье

В недрах Юго-Восточной Азии содержатся самые разнообразные
ископаемые. Пока еще выявлена лишь их незначительная часть. Важнейшие
из них — крупные залежи нефти в Бирме, на островах Суматра, Калимантан
и в Западном Ириане и мирового значения запасы оловянно-вольфрамовых
руд на островах Банка и Белитунг близ Суматры и в горах Малакки.
Имеются также залежи железа, хромитов, бокситов, каменного угля, золота и др.
Большинство стран Юго-Восточной Азии до недавнего времени
находилось в колониальной зависимости от империалистических держав; этим
объясняется слабость национальной промышленности, резкое преобладание
сельского хозяйства, его отсталость и монокультурность.
Главная продовольственная культура во всей Юго-Восточной Азии —
рис. Он составляет основу питания населения. Однако в ряде стран (Малайя,
Филиппины) рис вытесняется плантационными культурами; эти страны,
как и Индонезия, импортируют рис, Бирма же, Таиланд и отчасти
Вьетнам его экспортируют. Важное значение в экономике большинства
стран Юго-Восточной Азии имеют экспортные культуры — гевея (эти
страны дают 90% мировой продукции натурального каучука), кокосовая пальма
(90% мировой товарной копры), кофе, сахарный тростник и др.
Животноводство развито лишь в некоторых районах (остров Мадура в Индонезии,
плоскогорья Траннинь и Боловен в Лаосе, Корат в Таиланде и др.).
Промышленность, в особенности обрабатывающая, развита слабо.
Из стран Юго-Восточной Азии вывозится нефть (Индонезия, Бруней, Бирма),
олово (Малайя, Индонезия, Таиланд), ценные породы леса. Имеются
предприятия по обработке сельскохозяйственного сырья (рисоочистительные,
маслобойные, сахарные заводы), однако легкая промышленность не
удовлетворяет даже собственных нужд. Во всех странах развиты кустарные
промыслы и ремесла.
С ликвидацией колониальной системы некоторые страны
Юго-Восточной Азии постепенно освобождаются и от прежней экономической
зависимости, однако процесс этот идет неравномерно. В таких странах, как Малайя,
Филиппины, Таиланд, продолжается внедрение иностранного капитала,-
поощряемое политикой правительств этих стран. В Бирме, Камбодже
расширяется национальная промышленность (в частности государственная)
и ограничивается роль капитала западных держав (особенно бывших
«своих» метрополий). В Демократической Республике Вьетнам крупные
промышленные предприятия начали строить лишь при народной власти; в 1961 г.
более 76% национального дохода страны уже дал социалистический сектор.
„ Обилие тепла и влаги, плодородие почв позволяют
Размещение населения „ τΓ: π « л
во многих районах Юго-Восточной Азии получать
по два урожая в год, а в некоторых районах — даже по три. Благодаря
этому здесь еще в древности выросли на базе традиционного рисоводства очаги
наиболее густого в мире земледельческого населения. Основная масса
населения сосредоточена в дельтах крупных рек и в некоторых районах по
морскому побережью. В дельтовых районах рек Иравади, Менама, Меконга
и Хонгха (Красной), занимающих лишь 7% всей территории, размещено
свыше половины населения Индокитая. Средняя плотность населения
дельты Хонгха превышает 600 человек на 1 кв. км, а в некоторых местах на
1 кв. км приходится даже 1200 человек. В то же время обширные заросшие
лесом горные территории, засушливые районы и заболоченные побережья
заселены очень редко. Четверть территории Индокитая, где плотность
населения менее одного человека на 1 кв. км, можно считать практически не
заселенной. Около трети территории полуострова имеет плотность населения
менее 10 человек на 1 кв. км. Ещеболее резки контрасты в густоте заселения
на островной части Юго-Восточной Азии: плотность населения на Яве в 60
раз выше, чем на Калимантане, и в 250 раз выше, чем в Западном Ириане;
в некоторых местах Явы (округ Адиверна) плотность сельского населения
доходит до 2400 человек на 1 кв. км. Это наивысшая на всем земном шаре
плотность населения в сельской местности. На большинстве островов
архипелага население сосредоточено у морского побережья и по течению круп-
10

восточно·
-KM Τ А ИСК О Ε
МОРЕ
Q от 100 тыс. до 300 тыс. жителей
О от 30 тыс. до 100 тыс. жителей
Плотность населения Юго-Восточной Азии

ных рек, что связано с историческими обстоятельствами заселения этих
островов извне, с моря, и с трудностью проникновения в их глубинные
районы. Кроме того, на многих островах природные условия внутренних областей
менее благоприятны для хозяйственного использования. На некоторых
островах густо заселены внутренние нагорья (например район озера Тоба
на Суматре), а обширные прибрежные болота-марши, неудобные для
земледелия и являющиеся очагами малярии, почти безлюдны.
Резкая неравномерность распределения населения по территории
сказывается в каждой из стран Юго-Восточной Азии, вплоть до самых
небольших: при пользовании графой табл. 1, показывающей среднюю плотность
населения по странам, следует учитывать, что эти цифры выведены из
огромного разнообразия плотностей населения в разных районах каждой из стран.
Таблица 1
Площадь и население стран Юго-Восточной Азии
Страна
Площадь, в
тыс. кв. км
Население на
середину
1965 г., в тыс.
человек
Бирма
Лаос
Камбоджа
Таиланд
Вьетнам
Демократическая Республика
Вьетнам
Южный Вьетнам
Малайзия
Малайя
Саравак
Сабах ·
Бруней
Сингапур
Индонезия
Восточный Тимор
Филиппины
Ю г о-В осточная Азия
4 497,3
678,0
236,8
181,0
514,0
329,6
158,8
170,8
332,6
131,3
125,2
76,1
5,8
0,6
1 904,3
14,9
299,7
24 730
2 000
6 250
30 590
34 500
18 500
16 000
9 365
8 000
840
525
105
1865
106 000
550
32 345
248 300
Плотность
населения,
человек на 1 кв.
км
36
8
35
60
105
116
94
28
61
7
7
18
3108
56
37
108
55
Источники: «United Nations Demographic Yearbook, 1964», New York,
1965; «Population and vital statistics report», «United Nations statistical
papers», series A, vol. XVII, № 1—2, 3, New York, 1965; «United Nations
Monthly Bulletin of Statistics», 1966, № 1,2 и другие издания.
Доля городского населения во всех странах Юго-Восточной Азии (за
исключением Сингапура) до недавнего времени была очень невелика, что
связано с преимущественно сельскохозяйственным направлением их
экономики. В большинстве этих стран в последние годы происходит
стремительный рост городов, преимущественно крупнейших, в которых
сосредоточена значительная часть городского населения. Сведения об общей
численности его опубликованы не по всем странам Юго-Восточной Азии;
имеющиеся данные показывают, что даже в наиболее урбанизированных странах
в городах живет менее половины населения: в Малайе (1957 г.) — 42,7 %, в
Брунее (1960г.) — 43,6%,наФилиппинах(1960г.)— 35,3%. Во всех остальных
странах оно не достигает 20%: в Южном Вьетнаме (1959 г.)—17%, в Сараваке
(1960 г.) - 15%, в Индонезии (1961г.) —14,9%, в Сабахе (1960 г.) —
14,9%, в Камбодже (1958 г.) — 12,8%, в Таиланде (1960 г.) — 11,8%,
в Демократической Республике Вьетнам (1960 г.) — 9,6%.
В Юго-Восточной Азии имеется шесть городов с населением свыше 1 млн.
человек: в Индонезии (Джакарта — 2 млн. 973 тыс. жителей и Сурабая —
И

1 млн. 8 тыс. жителей в 1961 г.), в Таиланде (Бангкок — 1 млн. 600 тыс.
жителей в 1963 г.), в Южном Вьетнаме (Сайгон—Шолон — 1 млн. 250 тыс.
жителей в 1964 г.), на Филиппинах (Манила — 1 млн. 139 тыс. жителей
в 1960 г.) и в Сингапуре (Сингапур — 1 млн. 865 тыс. жителей в 1965 г.).
Четыре города имеют 0,5—1 млн. жителей: Рангун (822 тыс. жителей, с
пригородами — 1 млн. 500 тыс. в 1957 г.) в Бирме, Бандунг (977 тыс. жителей)
и Семаранг (503 тыс. жителей в 1961 г.) в Индонезии, Ханой с пригородами
(900 тыс. жителей в 1960 г.) в ДРВ. .
„ В Юго-Восточной Азии население увеличивается
Движение населения -.
^ быстрыми темпами, что характерно для многих
стран Азии, Африки и Латинской Америки, недавно освободившихся от
колониальной или полуколониальной зависимости, в недалеком прошлом
отсталых, ныне быстро развивающих свою экономику. Высокая рождаемость
в таких странах связана с рядом исторически обусловленных факторов:
ранними браками, традицией многодетности, поддерживаемой религией,
отсутствием знаний и средств, необходимых для регулирования в семьях
числа рождений, и т. д. В последние десятилетия проведение ряда
простейших санитарно-медицинских мероприятий привело к снижению чрезвычайно
высокой в прошлом смертности, которая теперь начала приближаться к
уровню ее в развитых капиталистических странах; соответствующего
снижения рождаемости не произошло (факторы, влияющие на рождаемость,
сложнее и действуют медленнее). В связи с этим естественный прирост населения
чрезвычайно возрос.
Рост населения в Юго-Восточной Азии опережает средний рост по
земному шару и даже несколько превышает прирост по Азии в целом. Между
1958 и 1963 гг. население мира увеличивалось в среднем на 1,8 % в год, в Азии—
на 2,3%, в Юго-Восточной Азии — на 2,4%. Население описываемого
района увеличилось со 104 млн. человек в 1900 г. и 128 млн. в 1930 г. до
248 млн. в 1965 г.; с 1900 г. доля его во всем населении зарубежной Азии
повысилась с 11,3% до 13,1%, а в населении мира — с 6,4% до 7,4%. За
последние 40 лет население более чем удвоилось. Огромный прирост
населения стал одной из важнейших проблем в странах Юго-Восточной Азии.
Снижение рождаемости, начавшееся в последние годы в некоторых из них
Таблица 2
Естественное движение населения в странах Юго-Восточной Азии
Страна
Год

Рождаемость

Смертность
Естественный
прирост
на 1 Toic. человек населения
Годовой
естественный
прирост, в тыс.
человек
(оценка на 1965 г.)
Бирма
Лаос · . .
Камбоджа
Таиланд
Вьетнам
Малайя
Саравак
Сабах
Бруней
Сингапур
Индонезия
Восточный Тимор
Филиппины
Ю г о-В осточная Азия
1955
1959
1950—1955
1960
1960—1963
1950—1955
1950—1955
1960
1960—1964
1962
1950—1959
1955—1963
1959—1963
50
Сведений
35
нет
41,4
46
35
40,6
54
33
48,9
35,2
43
23,9
50
1 42
19,7 1
20
18
9,2
25
11
10,9
5,9
21,4
17,5
20
18
15
21,7
26
17
31,4
29
22
38
29,3
21,6
6,4
30
24
370
50
135
80Q
600
250
24
12
4
55
2300
4
970
5574
Источники: «Population and vital statistics report, United Nations statistical
papers», series A, vol. XVII, № 1—2, 3, New York, 1965; «United Nations Monthly
Bulletin of Statistics», 1966, № 1, 2 и другие издания.
12

(Филиппины), дает основание предполагать, что со временем и в соседних
странах индустриализация и урбанизация приведут (как произошло ранее
в странах развитого капитализма) к снижению рождаемости и выравниванию
естественного прироста населения на каком-то среднем уровне.
В табл. 2 приводятся сведения о естественном движении населения
в Юго-Восточной Азии. Следует иметь в виду, что данные текущей статистики
о рождаемости и смертности в большинстве стран этой области весьма
приблизительны, лишь в Малайе и Сингапуре имеется более или менее надежный
текущий статистический учет.
Возрастной состав населения Юго-Восточной Азии
Половой и возрастной типичен для слаборазвитых в недавнем прошлом
состав населения
стран: соотношение возрастных групп
характеризуется исключительно высокой долей ранних возрастов (немногим менее
половины всего населения составляют дети до 14 лет); очень невелика роль
старших возрастов (6% лиц старше 60 лет); группа основных работоспособных
возрастов (от 15 до 59 лет) составляет около половины населения.
Таблица 3
Возрастной состав населения стран Юго-Восточной Азии *
Страна
Возрастные группы, в % к населению
до 14 лет 15—59 лет 60 лет и старше
Камбоджа
Таиланд
Демократическая Республика
Вьетнам
Малайя .'
Оравак
Сабах (Северное Борнео) . .
Бруней
Сингапур
Индонезия
Филиппины
Ю г о-В осточная Азия
Для сравнения:
США
Великобритания
1959
1960
1960
1957
1960
1960
1960
1957
1961
1960
1960
1961
44,7
43,2
44,3**
44,0
44,4
43,5
46,6
42,8
42,1
46,6
43,0
31,1
22,9
47,6
52,2
47,5**
51,0
50,3
52,6
47,6
52,7
51,5
49,2
51,0
55,6
59,8
7,7
4,6
8,2**
5,0
5,3
3,9
5,8
4,5
6,4
4,2
6,0
13,3
17,3
* Данные по Бирме, Лаосу, Южному Вьетнаму и Восточному Тимору отсутствуют.
** Для ДРВ —до 15 лет, 16—55 лет, 56 лет и старше.
Таблица 4
Половой состав населения стран Юго-Восточной Азии
Страна
Доля
в населении, в %
мужчин женщин
Бирма
Лаос
Камбоджа
Таиланд
Демократическая
Республика Вьетнам .
Южный Вьетнам . .
Малайя
Страна
Доля
в населении, в %
мужчин женщин
51,0
49,0
Сведений нет ||
50,2
50,1
48,3
49,8
49,9
51,7
Сведений нет |
51,6
48,4
Саравак
Сабах
Бруней
Сингапур
Индонезия
Восточный Тимор . . .
Филиппины
Юго-Восточная Азия
50,5
52,1
52,1
52,8
49,3
51,8
50,6
49,9
49,5
47,9
47,9
47,2
50,7
48,2
49,4
50,1
13

Соотношение мужского и женского населения различно в каждой яг
стран, оно зависит от смертности мужчин и женщин в каждой возрастной
группе и от соотношения самих этих групп. По имеющимся (недостаточно,
правда, точным) данным, почти во всех странах Юго-Восточной Азии (как
и в большей части Азии вообще) численность мужского населения
несколько преобладает; однако в связи с тем, что в таких крупных республиках,
как Индонезия и ДРВ, больше женщин, по Юго-Восточной Азии в целом
мужчины составляют лишь 49,9% всего населения.
г. „ Население рассматриваемой области неоднородно
Этнический состав г г ^ г- ^
по уровню социально-экономического, и этнического
развития. Наряду с развитыми в экономическом и культурном отношении
народами, уже сложившимися или формирующимися в нации (а в некоторых
случаях служащими ядром национальной консолидации), во многих
районах есть группы, сохраняющие черты родо-племенного строя; некоторые из
них ведут кочевой образ жизни. Во всех странах Юго-Восточной Азии
идут интенсивные этнические процессы: ассимиляция мелких этнических
общностей крупными народами, размывание одних этнических границ и
более отчетливое выявление других, усиление
территориально-экономических связей, консолидация мелких народностей в более крупные и т. д.
По этническому составу населения Юго-Восточная Азия отчетливо
делится на две части. Первая из них — Индокитайский полуостров (без
Малайи) — заселена многочисленными народами, относящимися к различным
языковым семьям и группам. Сложность этнической картины Индокитая
объясняется историей его заселения — миграционными потоками, шедшими
последовательными волнами с севера в течение тысячелетий
(см. «Первоначальное заселение и древнейшая этническая* история», стр.
23—64). Особенно пестро в этническом отношении население на севере
Индокитая. Это одна из наиболее сложных по этническому составу областей
земного шара; здесь на сравнительно небольшом пространстве вперемежку
живет несколько десятков народов, говорящих в подавляющем
большинстве на языках различных групп китайско-тибетской и мон-кхмерск~й
лингвистических семей *.
В Юго-Восточной Азии очень значительны различия между населением
равнинных и горных районов. Все крупные народы рассматриваемого
района — вьетнамцы (вьеты), сиамцы (кхонтаи), бирманцы, кхмеры, малайцы,
яванцы, сунды, висайя, тагалы и другие — живут преимущественно в
равнинных местностях. Горные районы заселены различными малочисленными
народами. Многие мелкие народы находятся на ранних стадиях этнического
развития и представляют собой, по существу, группы племен. Нередко
племена, входящие в такие группы, сл'або связаны между собой и в
экономическом и в культурном отношениях. Другие группы достигли сравнительно
высокой степени консолидации; территориально-экономические связи у
них преобладают над связями родо-племенного характера; эти группы .уже
превратились в народности. В большинстве источников, относящихся к
периоду, когда страны описываемого района находились в колониальной
зависимости, племенные группы показываются с максимально возможной
дробностью и зачастую не объединяются в родственные общности 2. С другой
1 В настоящем очерке и на всех этнографических картах нами принято упрощенное
деление языковых семей только на группы. Лингвисты обычно делят языковые семьи на
ветви и подветви, группы и подгруппы. Наши группы обычно соответствуют ветвям
лингвистов.
2 Так, данные переписи населения Индии 1931 г. выделяют в Бирме 136 местных
языков, диалектов и говоров. Масперо показывал во Вьетнаме до 70 народов, а в Лаосе—
свыше 30. Креднер насчитывал в Таиланде до 35 различных этнических общностей.
Даже по небольшой Малайе в материалах переписи населения 1947 г. указывается
более 50 народов. Число этнических единиц, выделяемых разными авторами по всем
странам Индокитая, превышает 300. В сводных данных переписи населения Индонезии
1930 г. имеется около 160 этнических названий; существуют списки народов
Индонезии, содержащие свыше 300 названий этнографических групп. На одной из последних
этнических картосхем, опубликованных по Филиппинам, показано около 90 этнических
14

стороны, в литературный и научный обиход широко вошли такие
собирательные этнонимы, как «даяки», «тораджи», «папуасы», «серамцы»; под каждым
из них подразумевается несколько нередко весьма различных народов.
Почти все горные народы Вьетнама, Камбоджи и Лаоса, независимо от их
генетических связей и языковой принадлежности, традиционно включались
в одну общую группу. Народы этой группы во Вьетнаме назывались «мои»,
в Камбодже — «пнонги», в Лаосе — «кха».
Процессы этнического развития, идущие быстрыми темпами,
непрерывно меняют этнический облик Юго-Восточной Азии. В результате
консолидации и ассимиляции многие прежде изолированные группы постепенно
сливаются с соседними более крупными и развитыми народами. Так, в
настоящей работе к бирманцам отнесены араканцы, ванбье, тавойянцы, мергуанцы,
дану, инта, тауньйо, сак (луи), мро и другие группы, расселенные по
периферии этнической территории бирманского народа. По происхождению эти
группы (за исключением араканцев, представляющих собой, по-видимому,
древнейший слой бирманцев) связаны с живущими по соседству с
бирманцами народами — каренами, шань, качинами, чинами и др. Однако в
результате ассимиляции все эти этнические общности уже фактически вошли в
состав бирманской нации и могут рассматриваться как ее этнографические
группы. Таким же образом к качинам отнесены мару и лаши. Ассимиляция
малых народов крупными идет и в других областях Юго-Восточной Азии.
В составе некоторых народов Индокитая сохраняются внутренние
подразделения; часть исследователей выделяет их в качестве самостоятельных
этнических единиц. Например, карены делятся на три основные группы —
его, пво и бве; в их состав включаются также падаунги и таунгту (или баоо).
Среди кхмеров выделяются такие группы, как анрах, пор, чон, чамрэ и др.
Сохранили родо-племенное деление и такие народы, как чины, нага и т. д.
В некоторых районах Индокитая расселены многочисленные горные
племена, мало связанные друг с другом. На основании близости языков
и сходства элементов материальной и духовной культуры все эти племена
(их около пятидесяти) объединены при описании в четыре группы — горные
таи, горные моны, горные кхмеры и горные индснезийцы, или горные чамы.
В отличие от большинства других областей зарубежной Азии, для
Индокитая не существует общепринятой классификации народов. Основываясь
на сходстве в словарном составе и грамматическом строе различных
групп языков, разные исследователи создали классификационные схемы,
значительно отличающиеся друг от друга (см. раздел «Языки Юго-
Восточной Азии», стр. 64—72). Подавляющее большинство (свыше 88%)
населения Индокитая составляют народы китайско-тибетской языковой семьи,
состоящей из следующих групп: тибето-бирманской, таи, вьет-мыонгской,
китайской и мяо-яо. Около 9% населения Индокитая говорит на языках
мон-кхмерской семьи.
В Индонезии расселено около 150 народов, подавляющее большинство
которых (96% населения страны) говорит на языках индонезийской группы
малайско-полинезийской языковой семьи. Языки очень небольшой части
населения этой страны принадлежат к меланезийской группе той же семьи.
На языках других семей говорят только северохальмахерские и
папуасские народы, живущие на востоке Индонезии, а также национальные
меньшинства иностранного происхождения — китайцы, арабы, индийцы
и др. В стране имеется 13 крупных народов (от 1 млн. человек и выше),
составляющих 89% населения; еще 18 народов и групп близкородственных
народов численностью 200 тыс.— 1 млн. человек составляют 7,4% населения.
На долю остальных 120 народов приходится 3,6% населения; это, как
правило, племенные группы, занимающие внутренние (а в Восточной
Индонезии — и прибрежные) области большинства островов Индонезии. Разложе-
общностей, однако многие из них весьма малочисленны и представляют собой
остаточные племенные группы; часть их, по существу, уже давно ассимилирована более
крупными соседними народами.
15

ние родо-племенного строя, характерное для этих групп в недавнем
прошлом, в последние десятилетия ускорилось.
Процессы консолидации в Индонезии имеют двойственный характер.
С одной стороны, происходит сближение тесно связанных групп племен
(например батакских) или близких между собой народностей (например
яванцев, сундов и мадурцев), постепенное объединение их в единые более
крупные народы. С другой стороны, все усиливается и общеиндонезийское
единство; этот процесс связан с активной борьбой, которую вег " в
последние десятилетия народы страны за свою независимость; его подкрепляют
проводимые мероприятия по внедрению единого государственного языка,
чему способствует взаимная близость языков Индонезии и широкое
распространение здесь с периода средневековья малайского языка.
На Филиппинах, как и в Индонезии, почти все народы говорят на языках
индонезийской группы. Особенности исторического развития привели к
образованию в этой стране четырех отчетливо выраженных групп народов, которые
различаются по антропологическим признакам, религиозной
принадлежности и ряду культурно-исторических и этнических особенностей. Первую
группу составляют крупнейшие народы страны, живущие на побережьях
островов (висайя, тагалы, илоки и др.) и исповедующие христианство.
Вторую группу образуют мусульманские народы южных островов Филиппин,
обозначаемые обычно общим названием «моро»; они живут изолированно,
не смешиваясь с соседними народами. Глубинные горные районы заселяют
разобщенные племена (ифугао, бонтоки, букидноны и др.),
придерживающиеся анимистических верований и постепенно ассимилируемые соседними
более крупными народами. К числу наиболее отсталых народов относятся
негритосские племена аэта, обычно выделяемые в литературе в отдельную
группу ввиду их антропологического своеобразия.
На Филиппинах также наблюдаются две противоречивые тенденции
в этническом развитии. С одной стороны, среди филиппинцев широко развито
движение за внедрение тагальского языка как государственного во все
области жизни и среди всех народов. Этому благоприятствуют сильно развитые
внутренние миграции, особенно переселение на южные острова, что приводит
к дальнейшему смешению населения. С другой стороны, не менее сильна
тенденция к образованию трех центров национальной консолидации:
тагальского, висайского и илокского. К ним тяготеют остальные народы.
Ниже приводятся основные статистические данные об этническом
составе стран и районов Юго-Восточной Азии (см. табл. 5, 6).
По преобладающему вероисповеданию населения в рассматриваемой
области отчетливо выделяются три зоны: в первой из них почти все
население (свыше 90%) исповедует буддизм. К этой зоне принадлежат все страны
Индокитая за исключением Малайи, которая и в этом отношении ближе
к островной части Юго-Восточной Азии. Вторая зона — мусульманская;
в нее входят Индонезия, Малайя, Саравак, Сабах, Бруней и крайний юг
Филиппин. Третья — зона преобладания христианской (католической)
религии, к которой относятся большая часть Филиппин и Восточный Тимор.
Во всех этих зонах малые народы внутренних горных районов, слабо
приобщенные к общегосударственной экономической и культурной жизни,
сохраняют наряду с другими пережиточными элементами культуры древние
племенные религии, связанные с различными первобытными культами —
с анимистическими верованиями, культом предков и т. п. Значительные
пережитки племенных культов также сохранились в той или иной степени у
приверженцев всех вероисповеданий. В целом в Юго-Восточной Азии
буддистов почти 100 млн. человек, свыше 90% их проживает в первой зоне.
Численность мусульман превышает 100 млн. человек, почти все они живут во второй
зоне, составляя в ней около 90% населения. Христиан свыше 35 млн.
человек; свыше 80% их — жители Филиппин, где они составляют более 90%
населения. Приверженцев племенных религий — более 5 млн. человек,
индуистов — свыше 3 млн. человек (в Индонезии, Малайе и Бирме).
16

Таблица 5
Распределение народов Юго-Восточной Азии по языковым семьям и группам
(на середину 1965 г.)
Лингвистические семьи и группы
Индокитай
(без Малайи)
в тыс.
человек
в %
Островная часть
и Малайя
в тыс.
человек
Всего
в тыс.
человек
в %
Всего населс.^ \
Китайско-тибетская семья . .
Группы:
Тибето-бирманская ....
Таи
Китайская
Мяо-яо
Вьет-мыонгская
Мон-кхмерская семья
Малайско-полинезийская семья
Группы:
Индонезийская
Меланезийская
Папуасские народы
Северохальмахерские народы .
Дравидская семья
Индоевропейская семья . . .
Группы:
Индийская
Прочие
Семито-хамитская семья . . .
Другие и неизвестные ....
98 070
86 643
21423
27 085
7115
615
30 405
8 867
1467
1467
380
405
380
25
308
100
88,3
21,8
27,6
7,3
0,6
31,0
9,0
1,5
1,5
0,4
0,4
0,4
0,4
150 230
7 530
25
7 505
28
139 856
139 786
70
700
210
87Q
172
118
54
97
767
100
5,0
5,0
93,1
93,1
0,5
0,1
0,6
0,1
0,1
0,1
0,5
248 300
94 173
21 423
27 110
14 620
615
30 405
8 895
141 323
141 253
70
700
210
1250
577
498
79
97
1075
100
37,9
8,6
10,9
5,9
0,2
12,3
3,6
56,9
56,9
0,3
0,1
0,5
0,3
0,2
0,4
Таблица 6
Численность народов в странах Юго-Восточной Азии
(в тыс. человек на середину 1965 г.)
Индокитай (без Малайи)
Всего населения
Китайско-тибетская семья ....
Тибет о-б ирманская группа
Бирманцы ·
Карены
Чины
Качины (цзинпо)
Кая
Хани (акха, уни, коте, кхапе)
Лису
Лаху
Нага
Ну и дулуны
Ицзу (тила, пупяо, лоло) . . .
Группа таи
Шань ·
Кхун
Лю (лы)
Бирма
24730
23190
21165
18000
2000
500
360
110
70
40
40
25
20
1715
1600
50
40
Таиланд
30590
28400
210
15
130
30
20
15
22565
60
80
Лаос
2000
1575
15
—
—
15
—
—
1430
—
40

Камбоджа
6250
740 !
—
—
—
—
—
—
30
—
— 1
Вьетнам
34500
32738
20
10
1345
Всего
98070
86643
21423
18015
2130
500
360
110
135
60
58
25
20
10
27085
1660
50
161
2 Народы Юго-Восточн. Азии
17

Продолжение
Бирма
Сиамцы (кхонтаи) ·
Лао
Горные таи:
Тхай (тхай неа, тхай черные,
тхай белые, футхай и др.)
Юан
Таи (тхо)
Каолан
Нунги, нянги (зяй) .
Пази, тхулао, тюнгча и др
Китайская группа .
Китайцы (включая санзю, санти,
сафанг и другие китаеязычные
группы) ·
Группа мя о-я о
Мяо (мео)
Яо (ман)
Лати и лаква
Гелао
Группа вье т-м ы о н г . . . .
Вьетнамцы (вьеты)
Мыонги
Мон-кхмерская семья
Кхмеры
Горные кхмеры:
Куй
Суй (включая алак)
Мнонги и брао
Стиенги
Банар
Боловен
Бо (со)
Чамрэ
Сэданги (включая ронгао) . .
Ма (включая лат, лазя) . . . '
Ванкьеу (включая кхуа, тойой)
Be (включая жие и др.) . . .
Срэ
Кхату
Горные моны:
Ксакау (сакау), тайхай и пуоь
Кхму
Ламет
Футень (лаотень)
Палаун .
Ва (лава)
Моны (талаины)
Сенои
Семанги
Малайско-полинезийская семья, и н-
донезийская группа
Малайцы
15
10
Таиланд
Лаос

Камбоджа
Вьетнам
300
300
10
10
15000
7300
J 25
720
120
200
400
10
5500
5500
65
50
15
60
60
1172
400
400
170
1250
110
30
3ι
30
330
35 I 330
80
60
20
IS
15
415
5
60
60
40
70
—
30
10
90
1
1
902
900
110
30
НО
—
—
—
—
380
380
5375
5300
40
20
15
100
10
435
525
25
350
4
950
950
460
245
210
4
1
29950
29500
450
1185
550
50
25
120
110
100
50
40
40
35
25
40
455
1467
918
18

Продолжение
Бирма
Таиланд
Лаос

Камбоджа
Вьетнам
Всего
Селуны
Чамы (тямы)
Джарай . . . . ·
Эде
Раглай (включая тюру, ноанг,
бих)
Чаонам (чаоле)
Дравидская семья
Тамилы
Телугу
Малаяли
Индоевропейская семья
Индийская группа . . . .
Хиндустанцы
Бенгальцы
Ория
Гуркхи
Панджабцы
Гуджаратцы
Другие группы
Англичане . .
Французы
Другие и неизвестные
Всего населения
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа.
Малайцы
Яванцы
Банджары
Риау, палембанги, джамби . .
Минангкабау
Буги
Джакуны .... ·
Аче (ачины)
Китайско-тибетская семья ....
Китайская группа. . . .
Китайцы
Группа таи
Сиамцы (кхонтаи)
Дравидская семья
Тамилы
Малаяли
Всего населения
Малайско-индонезийская семья,
индонезийская группа
Даяки:
Ибаны («даяки моря») . . ·
Клемантаны («даяки суши») .
Меланау
Кайяны
80
10
55
200
150
50
380
200
170
10
360
360
120
120
50
30
25
15
10
10
60
15
15
15
20
5
101
10
35
15
15
102
Малайзия
Малайя
8000 Телугу
Каннара
4025 Индоевропейская семья ....
3600 Индийская группа
260 Панджабцы и синдхи . . .
100 Хиндустанцы
30 Бенгальцы
15 Сингалы
10 Раджастханцы
8 Германская группа.
2 Англичане
3075 Иранская группа. . .
3050 Афганцы (пуштуны) . . .
3050 Мон-кхмерская семья
25 Сенои
25 Семанги
750 Семито-хамитская семья . . .
650 Арабы
50 Другие и неизвестные ....
2
135
210
150
50
2
380
200
170
10
405
380
120
120
70
30
25
15
25
10
15
308
35
15
75
60
35
15
5
3
2
12
12
а
28.
25
3
4
4
45
Саравак
840 Кенья 10
Муруты и келабиты 3
574 Дусуны 1
Малайцы Калимантана .... 150
270 Яванцы 5-
60 Китайско-тибетская семья, китай-
50 екая группа 250
25 Китайцы 250·
19
2*

Индоевропейская семья 4
Индийская группа..., 2
Выходцы из Индии и Пакистана 2
Германская группа
Англичане
Другие и неизвестные ....
2
2
12
Всего населения
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа ....
Даяки:
Дусуны
Кедаяны
Муруты и келабиты . . .
Баджау и др. «люди моря» . .
Малайцы Калимантана . . .
Яванцы ."
Сулу-самаль
Сабах
525 Буги 5
Филиппинцы (тагалы, висайя) . . 5
330 Китайско-тибетская семья, китайская
группа ..... 120
190 Китайцы 120
30 Индоевропейская семья 4
30 Германская группа... 2
75 Англичане 2
25 Индийская группа.... 2
10 Выходцы из Индии и Пакистана 2
10 Другие и неизвестные 21
Бруней
Всего населения
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа . . . .
Малайцы Калимантана . . .
Даяки:
Кедаяны
Дусуны
Меланау
Ибаны (даяки моря) . . . .
105
40
15
6
5
2
Китайско-тибетская семья, китайская
группа 30
Китайцы 30
Индоевропейская семья 4
Индийская группа .... 2
Выходцы из Индии и Пакистана 2
Германска я груππа. ... 2
Англичане 2
Другие и неизвестные 3
Всего населения
Китайско-тибетская семья,
китайская группа
Китайцы .
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа
Малайцы
Яванцы
Риау, палембанги, джамби . .
Буги
Дравидская семья
Тамилы
Малаяли
Каннара
Сингапур
1865 Телугу 1
Индоевропейская семья 32
1430 Индийская группа ... 22
1430 Панджабцы и синдхи 10
Хиндустанцы 8
Бенгальцы 2
Сингалы 2
Германская группа. . . 10
Англичане 10
Семито-хамитская семья, семитская .
группа 3
Арабы 3
Другие и неизвестные 35
245
185
38
20
2
120
90
20
9
Всего населения
Малайско-полинезийская семья
Индонезийская группа
Яванцы
Индонезия
106 000
102 151
102 081
48 000
СУ ИДЫ е .
Мадурцы
Тенггеры
Бадуй . .
Балийцы
14 500
7 000
25
4
1980
* При оценке численности народов Молуккских островов авторы с разрешения
М. А. Членова частично использовали материалы его полевой работы.
20

Восточносуматранцы
(малайцы: риау, палембанги,
джамби и др.; малайцы
Калимантана)
Банджары
Минангкабау (включая ке-
ринчи и бенгкуленов) . .
Лебонги, реджанги, семендо,
сераваи, пасемахи, паминг-
гиры, кроэ
Лампунги (абунги и пубианы)
Б атаки:
Тоба, ангкола, мандайлинги,
каро, пакпаки (даири),
тимуры (симелунгуны) . .
Аласы · . .
Гайо
Аче
Сималуры
Ниасы
Ментаваи
Кубу, акиты, лубу, улу, та-
ланги, батины (сакаи), ма-
маки, утаны, дараты, бе-
нуа, белумы (ломы), знгга-
но, булуаро
Оранг-лауты («люди моря»):
баджау, мантанги, тамбу*
сы, оранг-куала, секахи
(сангкаи, джуру), песукуа-
ны, бароки, булуд-упи,
убианы, бинада, иллануны,
сулу (сулуки) и др. . . .
Даяки:
Оло-нгаджу (нгаджу),
включая отданумов, улу-айеров,
серахов, мардахиков и др.
Кайяны (включая модангов,
сегаев, трингов, пнихин-
гов, эмбалу, лонгваев, лонг-
гхатов и др.)
Кенья
Бахау
Западные даяки (клеманта-
ны, «даяки суши»): санггау,
секадау, селакау, рибун,
мандак, деса и др
Муруты и келабиты ....
Ибаны («даяки моря») . . .
Дусуяы
Пунаны, бекетаны, укиты,
басапы и др
Буги
Макассары
Талауды и сангихе
Минахасы
Болаанг-монгондоу
5 600
1670
4 000
750
210
2 420
ЗЭ
100
1653
33
380
33
25
33
520
100
60
260
100
10
10
60
2 950
1100
320
500
110
Горонтало 380
Томини 55
Тораджи (палу, коро, посо,
саданги) 1 000
Мандарьт 320
Бунгку 25
Лоинанги 65
Бангай 80
Лаки (толаки) 160
Мори 20
Бутунги (бутоны) 490
Муна 25
Тована, токеа и тоала ... 1
Сасаки и бодха 1 100
Сумбаванцы 180
Бима 350
Сумбанцы 300
Манггараи 270
Нгада 60
Лио 175
Сикка, эндехи и др 300
Ларантуки 55
Саву 200
Солорцы 170
Алорцы 160
Амбонцы 203
Роти (ротийцы) 150
Купанги (гело) 1
Атоня 400
Тетумы (белу) 160
Кай, банданцы, танимбарц >ι . . 100
Серамцы 100
Буру 50
Кисарцы, бабарцы, ветарцы,
летийцы 50
Ару · 25
Сула 30
Бачанцы 20
Маба (бичоли), бул т, патан я,
веда, кайо и другие южно-
хальмахерские народы ... 45
Нумфоры 55
Вандамы (виндеси) 10
Варопены Ю
Салавати, майраси, мадики,
кури, ясуры и другие за-
падноирианские народы . . 10
Меланезийская группа 70
Собеи, ямна, бонгго, тобати
и др 70
К 1тайско-тибетская семья,
китайская группа 2300
Китайцы 2300
Папуасские народы 700
Маринд-аним, сентани, экарн,
джаби, тапиро и др 700
Северохальмахерцы 210
Тернатцы 75
21

Тидорцы \ .
Г алело, лолоды, ибу, макьян-
цы, тобело и др
Семито-хамитская семья,
семитская группа
Арабы ·
Индоевропейская семья
45 Индийская группа ... 30
Выходцы из Индии и Пакис-
90 тана · . . 30
Германская группа. . . 10
90 Голландцы 10
90 Другие (японцы, американцы и др.)
40 и неизвестные 509
Восточный (Португальский) Тимор
Всего населен яя 550
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа . . . 540
Тетумы (белу) 235
Мамбаи 100
Маре (бунаки) · . 60
Макассаи 60
Токоде 50
Дагада 35
Китайско-тибетская семья,
китайская группа 5
Китайцы 5
Индоевропейская семья 3
Португальцы 3
Другие и неизвестные 2
Филиппины
Всего населения 32 345
Малайско-полинезийская семья,
индонезийская группа . . 31873
Висайя (себуанцы, панай-хилн-
гайнон, самар-лейте и др.) 13 800
Тагалы 6 800
Илоки 3 700
Биколы 2 500
Пампанганы 1000
Пангасинаны 1 000
Ибанаги (кагаяны) 375
Самбалы НО
Моро
Магинданао 430
Сулу-самаль 150
Иланум 320
Таусог 360
Ланао (маронаэ) 170
Яканы 70
Сангилы 2
Горные народы Лусона
Ифугао 85
Канканаи 80
Набалои 75
Калинги 55
Гадданы 15
Тингианы (итнег) 6
Апайо (иснег) 35
Бонтоки 90
Илонготы 4
Иватаны
Исинаи
Егад
Горные народы Миндоро и
Палавана
Мангианы
Бантон
Куйононы (каламианы) . . .
Тагбануа · . . .
Палаваны и пиналаваны . .
Агутайаны
Горные народы Минданао
Субаноны
Букидноны
Тирураи и тагаб.1лл . . . .
Мандайя ,
Багобо-гяашта
Билааны
Манобо
Тагакаоло
Баджао
Аэта (ата, баттаки, дум агаты,
палананы)
Китайско-тибетская семья,
китайская группа
Китайцы
Индоевропейская семья,
германская группа
Американцы
Другие и неизвестные · . . . .
13
12
14
7
1
6
5
35
6
100
80
40
26
55
НО
55
12
14
50
320
320
10
10
142
22

ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ЗАСЕЛЕНИЕ
И ДРЕВНЕЙШАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ
ИСТОРИЯ
До сих пор не решен окончательно вопрос о том, входила ли
Юго-Восточная Азия, полностью или частично, в состав прародины человечества, т. е.
той обширной зоны земного шара, в пределах которой на рубеже третичного
и четвертичного периодов происходило постепенное превращение в людей
какой-то высокоорганизованной группы древних человекообразных обезьян
(антропоидов). Ни в одной из стран Индокитая и
деНд0незии пока не найдено костных остатков
ископаемых высших приматов, близких к предкам людей (гоминид). Однако
на северо-западе Индостана в районе Сиваликских холмов, а также на юге
современной китайской провинции Юньнань, недалеко от северных рубежей
Вьетнама и Лаоса, таких остатков обнаружено довольно много. Они
относятся к ископаемым антропоидам из группы рамапитеков и дриопитеков,
которые, по мнению специалистов (в том числе и большинства советских
антропологов), имели значительное морфологическое сходство с
древнейшими представителями семейства гоминид. Места находок североиндийских
и юньнаньских ископаемых человекообразных обезьян расположены
недалеко от Гималаев, к которым, согласно взглядам некоторых исследователей,
примыкала прародина человечества. В этой связи интересна гипотеза
советского антрополога Г. Ф. Дебеца, который вслед за академиком В. В. Суш-
киным указывал на гористые пространства, примыкающие к Гималаям и
другим высокогорным областям Азии (а возможно и Африки), как на вероятную
зону превращения обезьяны в человека. Возможно, что предки гоминид,
переходившие здесь (в связи с усыханием в конце третичного периода)
к прямохождению и наземному образу жизни, расселялись на юго-восток,
постепенно осваивая территорию Индокитая, а затем Индонезии и
Филиппин. Географических препятствий этому предполагаемому расселению не
было, так как в начале четвертичного периода (плейстоцена), 1 млн.—800 тыс.
лет назад, материковая часть Юго-Восточной Азии была связана
широкими сухопутными «мостами» с индонезийско-филиппинским миром.
Используя их, можно было достичь Явы, Бали, Калимантана, Палавана, а также,
возможно, Филиппин, Сулавеси и некоторых островов Восточной Индонезии.
Однако восточные материковые участки значительно суживались, а местами
и совсем прерывались, так что достичь Молуккских островов, а тем более
Ириана (Новой Гвинеи) и Австралии гоминиды того времени вряд ли могли.
Цедаром именно в этих местах проходит один из самых глубоких и резких
зоогеографических рубежей — граница между индо-малайской и
австралийской областями.
К предшественникам или даже к предкам древнейших людей в Юго-
Восточной Азии некоторые ученые относят гигантских антропоидов,
костные остатки которых были найдены на Яве и на юге Китая. В Индонезии
к их числу принадлежат две нижние челюсти — мегантропов (дословно
«огромных людей»), обнаруженные в 1941 и 1952 гг. в районе Сангирана
около Суракарты (Соло) в центральной части Явы и описанные Г. Кёниг-
свальдом и П. Марксом. Челюсти эти, как и сохранившиеся в них зубы,
действительно очень крупные и массивные (примерно как у современных
горилл), датируются концом нижнего и началом среднего плейстоцена.
Морфологически они по многим признакам напоминают соответствующие
кости ископаемых и современных крупных антропоидов, однако по
некоторым особенностям челюстей и зубов (например по размерам клыков) меган-
тропы обнаруживали определенное сходство с людьми. Гипотеза Ф. Вейден-
рейха о принадлежности мегантропов (вместе с южнокитайскими гигантопи-
теками) к особой группе гигантских гоминид, более древней по сравнению
с другими их группами, не может быть признана обоснованной. Весьма
23

вероятно, что никакого особого рода
мегантропов не существовало, что это
одна из местных крупных форм
древнейших людей, обитавших на Яве в течение
длительного периода. Выдвинувший это
интересное предположение советский
антрополог М. Л. Гремяцкий показал,
что нижняя челюсть и зубы мегантропа
хорошо подходят к верхней челюсти и
зубам питекантропа IV — одного из
самых древних представителей гоминид на
Яве. Костные остатки питекантропов
(обезьянолюдей) по праву считаются
едва ли не самыми важными из всех
когда-либо сделанных палеоантрополо-
гических находок. В течение более чем
60 лет со времени открытия голландским
ученым Е. Дюбуа в 1890—1893 гг. в
районе Триниля нижней челюсти, череп-
Питекантроп. Реконструкция ной крышки, трех зубов и бедренной
Μ. М. Герасимова кости питекантропа 1в науке не
прекращаются споры о значении этих находок
для решения проблемы происхождения
человека и о месте яванских обезьянолюдей в родословной гоминид. Находки
Кёнигсвальда в 1937—1939 гг., сделанные недалеко от Триниля у Сангирана
(нижняя челюсть В, фрагменты черепов питекантропов II, III и IV),
рассеяли сомнения о принадлежности питекантропов к гоминидам, но вместе с тем
поставили перед наукой еще более сложные проблемы геологической
датировки всех этих форм древнейших людей и их генетических отношений между
собою, а также с другими видами ископаемых высших приматов. Новые
возможности для решения поставленных вопросов появились после
открытия в 1961 г. около Сангирана еще одной нижней челюсти питекантропа (С),
описанной индонезийским ученым С. Сартоно.
В то время как большинство* исследователей начиная с Дюбуа склонны
были относить питекантропа к самому началу четвертичного периода или
к еще более раннему времени, Кёнигсвальд и некоторые другие современные
ученые передвигают датировку этих находок к середине плейстоцена. Более
древним указанные авторы считают детский череп из Моджокерто близ
Сурабаи (Восточная Ява), найденный в 1936 г. и относимый
предположительно к концу нижнего плейстоцена. В свете новейших геологических и
палеонтологических данных наиболее правдоподобными представляются взгляды
Сартоно, который считает, что на Яве в течение очень длительного времени —
с начала до середины четвертичного периода (800—500 тыс. лет тому назад) —
жила большая группа древнейших людей (архантропов, по терминологии
советских антропологов), распадавшаяся на несколько видов. Наиболее
ранним из них был моджокертский питекантроп (Pithecanthropus modjoker-
tensis); к этому виду принадлежал, кроме моджокертского ребенка, также
питекантроп IV, обладавший очень массивным черепом с сочетанием
обезьяньих и человеческих признаков. К тому же или очень близкому виду
относились особи, оставившие нижние челюсти В и С, а также мегантропы.
Питекантропы I, II и III — представители вида Pithecanthropus erectus
(буквально «обезьяночеловек прямоходящий») — жили, по-видимомому,
позднее, уже в период среднего плейстоцена, и занимали более высокую ступень
в эволюции гоминид.
Питекантропы, несомненно, представители одной из ранних ступеней
в эволюции гоминид. Именно яванские находки справедливо считаются
важнейшим доказательством правильности теории Чарльза Дарвина о
происхождении человека от высшей обезьяны. Промежуточные черты
питекантропов отчетливо выступают в строении черепа, нижней челюсти, зубов

и бедренной кости, т. е. всех найденных до настоящего времени частей
скелетов. Так, емкость мозговой коробки питекантропов I и IV равна
приблизительно 900 куб. см, тогда как у самой крупной современной человекообраз-
дой обезьяны — гориллы — она составляет в среднем 500 куб. см, а у
современного человека — 1400 куб. см. С антропоидами питекантропа сближают
такие черты, как очень низкий свод черепа, покатый лоб, мощный
надглазничный валик. Зато слепок черепной полости питенкантропа, дающий
некоторое представление о строении его мозга, гораздо ближе к слепку черепной
полости современного человека, чем любой антропоморфной обезьяны.
Несомненно, однако, что мозг питекантропа обладал многими примитивными
чертами, например относительно слабым развитием теменной доли лобных
извилин — центров высшей психической деятельности.
В строении лицевого скелета питекантропов примитивные черты
сочетаются с прогрессивными. Подбородочный выступ, например, отсутствует,
что указывает на ограниченность возможности развития речи. Зубы более
сходны с человеческими, чем с обезьяньими. Бедренная кость напоминает
человеческую, но вместе с тем обладает примитивными чертами, которые
позволяют предполагать, что питекантроп по сравнению с современными
людьми обладал менее совершенной походкой, хотя и умел уже передвигаться
на двух ногах. Общая длина тела питенкантропа I, судя по величине его-
бедра, достигала 165—170 см.
Об образе жизни питенкантропов известно очень мало. Обнаруженные
в тринильских слоях остатки флоры (в том числе хорошо сохранившиеся
листья и даже цветы) показывают, что питекантропы жили в плювиальный
(дождливый) и сравнительно прохладный период, когда средняя годовая
температура на Яве была примерно на 6° ниже современной. Древнейших
людей Индонезии окружал вечнозеленый смешанный лес, состоявший
преимущественно из тех древесных и травянистых пород, которые в настоящее
время растут здесь на высоте 600—1200 м над уровнем моря. В этом лесу
было много видов фикусов, лавровых, цитрусовых. Фауна, найденная Дюбуа
вместе с остатками питенкантропа I, включала главным образом вымершие
виды, характерные для среднего плейстоцена. Среди них были древние слоны
(близкие к жившим тогда в Европе), носороги, бегемоты, тапиры, различные
олени, антилопы, быки, дикие свиньи, барсы, тигры, обезьяны. Такая же
фауна, названная тринильской, окружала и питекантропов II и III,
найденных в районе Сангирана. Что касается раннеплейстоценовых индонезийских
гоминид (ребенок из Моджокерто, питекантроп IV и, возможно, мегантроп),
то они жили, по-видимому, в более теплое время в окружении более
архаичной фауны. Вместе с нижней челюстью питекантропа Сартоно нашел
фрагмент челюсти характерного для этой фауны древнезондского быка
(Bibos palaeosondaicus Dubois).
Если теоретически и раньше можно было предполагать, что у
питекантропа уже имелись зачатки трудовой деятельности, то после находок Кёниг-
свальда вопрос этот можно считать близким к положительному разрешению.
Этот исследователь в 1936 г. нашел на юге Явы, в долине реки Баксок у Пат-
житана в плейстоценовых слоях, заключавших фауну, сходную с триниль-
ским комплексом, многочисленные каменные орудия, которые относятся,,
по-видимому, к началу древнего каменного века. Они описаны в
археологической литературе как характерные для особой нижнепалеолитической
патжитанской культуры. В составе патжитанского инвентаря преобладают
грубые рубящие орудия обычно неправильной формы, сильно отличающиеся
от европейских ручных рубил того же периода, большей частью тщательно
обработанных с обеих сторон. Орудия эти, названные чопперами, выделы-
вались в большинстве случаев из каменных галек. Для их изготовления
вместо классического палеолитического материала — кремня, редкого в Юго-
Восточной Азии, использовали кварцит, туф и другие породы. Кроме чоп-
перов, в Патжитане были найдены настоящие двухсторонне обработанные
ручные рубила, сходные с европейскими (они составили 6,2% находок),
а также примитивные сколотые пластины и всевозможные отщепы.
25

Связь патжитанской
культуры с
питекантропами, в особенности с их
поздними (среднеплейсто-
ценовыми) видами,
представляется довольно
вероятной. Необходимо,
однако, иметь в виду, что
орудия из Патжитана
обработаны уже настолько
хорошо, что вряд ли могут
рассматриваться в
качестве древнейших изделий
человеческих рук. Им
должны были предшествовать
какие-то более
примитивные орудия, на Яве пока
что не обнаруженные.
Вполне вероятно, что
древнейшие гоминиды из рода
питекантропов
пользовались именно такими
примитивными орудиями,
тогда как более поздние
представители этого рода
изготовляли орудия пат-
житанского типа. Ясно, во
всяком случае, что на Яве
в раннем и среднем плей-
Нижнепалеолитические орудия Юго-Восточной Азии: стоцене жили древнейшие
1- из Патжитана; 2- из Аньята; 3 - из Кота Тампана ЛЮДИ> ИЗГОТОВЛЯВШИе Ка-
менные орудия. Сходные с
патжитанскими орудия
были найдены на Суматре и
Калимантане, а в 1962 г. индонезийский археолог Суйоно обнаружил чоп-
перы и на острове Бали. Раннепалеолитические орудия из обсидиана и
кремнистого сланца, напоминающие патжитанские, есть и на Филиппинских
островах (Лусон, Минданао и др.)·
Следовательно, древнейшие люди освоили в этот период уже
значительные пространства в Индонезии и на Филиппинах.
Расселение гоминид стадии архантропов в Юго-Восточной Азии должно
было захватывать не только ее островную, но и материковую часть.
Действительно, раннепалеолитические памятники известны уже почти во. всех
странах Индокитая. Очень важные открытия сделали ученые
Демократической Республики Вьетнам Нгуен-донг-Ти, Хуан Хын и Ле-ван-Лан (при
участии советского археолога П. И. Борисковского) в 1960—1961 гг. около
города Тханьхоа (в 170 км к югу от Ханоя), где на горе До было обнаружено
нижнепалеолитическое местонахождение. Здесь собрали много отщепов,
свыше 40 каменных ядрищ (нуклеусов), десять базальтовых чопперов
неправильной формы и, наконец, одно типичное ручное рубило, оббитое с обеих
поверхностей несколькими грубыми, широкими сколами, идущими от краев
к середине. Таким образом, по-видимому, подтвердилась высказанная
французскими археологами А. Мансюи и М. Колани еще в 1931 г. мысль о том,
что территория Вьетнама была заселена гоминидами уже начиная с нижнего
палеолита. В соседнем Лаосе, недалеко от Луангпрабанга, по данным
Ж. Фромаже и Э. Сорена, также были обнаружены каменные орудия
нижнепалеолитического облика. Вместе с ними найдены остатки древней ископаемой
фауны, во многом близкой к тринильской, а также кости какого-то крупного
примата, возможно, близкого к питекантропам.
26

На западе Таиланда в
провинции Канчанабури недалеко
от границы с Бирмой хорошо
датированные
нижнепалеолитические местонахождения были
обнаружены в 1960—1961 гг.
Тайско-Датской
археологической экспедицией в Чандэ и в
Тхаманао (бассейн реки Мек-
лонг). Большинство найденных
здесь орудий — чопперы, но
встречаются и примитивные
ручные рубила с двухсторонней
обработкой, а также изделия типа
скребел. Подобные же раннепа-
леолитические местонахождения
с преобладанием чопперов в
хозяйственном инвентаре известны,
кроме Таиланда, наМалаккском
полуострове и на севере Бирмы.
Американский исследователь
X. Л. Мовиус выделяет
культуры этого типа — патжитанскую
на Яве, тампанскуюнаМалакке,
аньятскую в Верхней Бирме, а
также чжоукоудяньскую
(связанную с синантропами) в
Северном Китае и соанскую в
Пенджабе (культуры эти названы по
наиболее характерным
местонахождениям) — в особую
культурную провинцию,
противопоставляя ее другой провинции
раннего палеолита,
охватывающей юг Индии, Переднюю Азию, Африку и Европу и характеризующейся
классическими ручными рубилами. Таким образом, Мовиус проводит
резкую разграничительную линию между нижнепалеолитическими культурами
двух частей первобытной эйкумены.
Однако вопрос о территориальных вариантах нижнепалеолитических
культур до сих пор не решен окончательно. Неверно, что ручные рубила
«отсутствуют в стоянках этого периода в Восточной и Юго-Восточной Азии.
О наличии их в нижнепалеолитических местонахождениях Явы (Патжитан),
Вьетнама (гора До) и Таиланда (Чандэ и Тхаманао) уже говорилось выше.
Попадаются ручные рубила и среди хозяйственного инвентаря тампанских
л аньятских памятников. П. И. Борисковский, оценивая результаты
новейших археологических открытий во Вьетнаме, указывает, что они
представляют собой веский аргумент против концепций Мовиуса. В то же время,
как хорошо показал другой советский археолог С. Н. Замятнин, в
нижнепалеолитических стоянках Европы найдено немало орудий, обработанных
только с одной стороны и очень сходных с чопперами. По-видимому, следует
говорить не о специфичности орудий определенных типов для восточной
и западной частей первобытной эйкумены, а только об их преобладании.
В известной мере эти различия могли быть обусловлены материалом,
служившим для изготовления орудий: в Европе таким материалом был
главным образом кремень, хорошо поддающийся обработке, в Юго-Восточной
же Азии, где кремня было мало, чаще использовались другие породы, менее
«податливые» для обработки путем скалывания.
Нельзя, однако, отрицать, что технические навыки древнейших людей,
первоначально связанные с характером материала, имевшегося в их распо-
Нижний палеолит (гора До):
1 — отщепы; 2 — ручное рубило
27

ряжении, в дальнейшем на протяжении многих поколений закреплялись
традицией и в конце концов привели к возникновению реальных различий
в количественном соотношении орудий разных типов в восточных и западных
районах расселения архантропов. Вряд ли можно сомневаться в том, что
как восточные, так и западные группы древнейших людей могли изготовлять
уже весьма разнообразные изделия, но первые чаще выделывали чопперы,
а вторые — ручные рубила. В этой связи интересны соображения А. П.
Окладникова и В. Е. Ларичева, которые, изучая новейшие археологические
материалы, пришли к выводу о существовании в Азии двух основных
территориальных разновидностей раннего палеолита — галечной культуры с
преобладанием чопперов, характерной для всей Юго-Восточной Азии, и культуры
рубил западного типа, проникшей, по их мнению, в Центральную Азию,
в частности на территорию современной Монголии, из Средней и Передней
Азии. Согласно этой гипотезе, все описанные выше нижнепалеолитические
местонахождения Юго-Восточной Азии относятся к галечной культуре.
Пока еще очень немногочисленны в Юго-Восточной Азии костные и
культурные остатки потомков архантропов — палеоантропов, или древних
людей, живших в конце периода раннего палеолита, примерно 100 тыс.—40 тыс,
лет тому назад. Многие советские и зарубежные археологи обозначают это
время термином «средний палеолит» (в Западной Европе он характеризуется
культурой мустье). С этой точки зрения ранний палеолит подразделяется,
следовательно, на нижний (архантропы) и средний (палеоантропы,
включающие неандертальцев Европы, Африки и Западной Азии, а также близкие
к ним неандерталоидные формы).
Палеоантропологический материал, относящийся к среднему палеолиту
на рассматриваемой территории, — 11 неполных черепов и отдельные
длинные кости, обнаруженные в 30-х годах нашего века голландским ученым
В. Оппеноортом на Яве около селения Нгандонг на реке Соло, недалеко
от Триниля. В антропологической литературе находки эти известны под
названиями «явантроп» или «нгандонгский человек». Вопрос о его отношении
к питекантропу, с одной стороны, и неандертальцам, с другой, решается
по-разному. Некоторые исследователи безоговорочно включают явантропа
в круг неандертальских форм, другие рассматривают его как более
примитивный, чем неандертальцы, вид (по терминологии Оппеноерта, Javanthro-
pus soloensis), занимающий промежуточное положение между
питекантропами и неандертальцами (т.е. между древнейшими и древними людьми).
Но и те авторы, которые причисляют явантропа к неандертальцам, тоже
подчеркивают его примитивные черты: сравнительно небольшую емкость
мозговой коробки (1150—1200 куб. см), сильное развитие надглазничного
и затылочного валиков, большую толщину стенок черепа и др. По ряду
признаков черепа из Нгандонга обнаруживают большое сходство с черепами
питекантропов. Это, возможно, указывает на генетические связи обеих
форм. Геологический возраст нгандонгского человека определяется как
верхнеплейстоценовый (третий ледниковый и третий межледниковый
периоды Гималаев). Вместе с остатками явантропов было найдено много костей
различных животных. Подобные же слои с фауной нгандонгского типа
встречаются и во многих других местах центральной Явы; повсюду они залегают
выше отложений, содержащих тринильскую фауну и остатки питекантропов.
Нгандонгская фауна заметно отличается от тринильской: стегодоны,
древние слоны и гиппопотамы представлены в первой гораздо более
специализированными видами, чем во второй. Самым распространенным животным
в Нгандонге был пятнистый олень.
Орудия, собранные в Нгандонге, включают, с одной стороны, небольшие
грубые отщепы и пластины, иногда напоминающие чопперы, с другой же
стороны — тщательно выделанные предметы из кости и оленьего рога
(костяной нож с полированным краем, костяной гарпун, роговой заостренный
инструмент и др.)· В Сангиране в аналогичных слоях была найдена очень
сходная с нгандонгской каменная индустрия, но без изделий из рога и кости.
Можно предполагать, что явантропам принадлежали только примитивные
28

каменные (большей частью халцедоновые) изделия, вещи же из кости и рога
попали в нгандонгские слои из более поздних отложений. Хотя
хронологически нгандонгская индустрия и относится, возможно, к среднему
палеолиту, но типологически она отличается от мустьерских и одновременных с
ними среднепалеолитических орудий Европы и Западной Азии
примитивным обликом.
Изделия мустьерского типа, как и костные остатки палеоантропов,
в Индонезии и в Индокитае встречаются очень редко. С этой точки зрения
интересно сообщение португальского антрополога Мендес Корреа об
открытии в 1953 г. на острове Тимор в долине реки Гаси-Лиу стоянок с
индустрией мустьерского типа (сделанные из кремня и яшмы остроконечники,
скребла, отщепы, пластины и нуклеусы). Некоторые из этих изделий
напоминают пластины типа леваллуа, характерные для переходного периода от
раннего к позднему палеолиту.
Единичность памятников с индустрией мустьерского типа на
юго-востоке Азии частично объясняется, вероятно, тем, что из-за отсутствия или
редкости кремня хорошего качества здесь не было технических предпосылок
для ее развития. Очень вероятно, что в Индокитае, Индонезии и на
Филиппинах чопперы и близкие к ним орудия преобладали на протяжении всего
раннего палеолита. Многие памятники аньятской и тампанской культур
Индокитая с индустрией типа чопперов относятся ко времени бытования
в Европе мустьерской культуры.
Известны находки среднепалеолитических орудий примерно того же
периода и на Филиппинских островах (Лусон и Минданао).
Переход от древних людей (палеоантропов) к людям
озднии палеолит современного вида (неоантропам) и соответственно
от раннего палеолита к позднему представляет собой одну из самых важных,
но еще далеких от окончательного решения проблем истории
Юго-Восточной Азии, Это в значительной степени связано с недостаточностью как палео-
антропологических, так и археологических материалов.
Значительный интерес для освещения этой проблемы представляет
находка, сделанная в 1925 г. на северном побережье Новой Гвинеи около
Аитапе, недалеко от восточной границы Западного Ириана. Здесь была
найдена неполная черепная крышка, датируемая, по данным описавшего ее
Ф. Феннера, поздним плейстоценом. Крышка эта, принадлежавшая,
по-видимому, взрослой женщине, отличается большим развитием надбровных
дуг, наклонным лбом и высоким положением височных линий на теменных
костях, что указывает на сравнительно небольшую емкость мозговой
коробки. Американский антрополог К. Кун отметил морфологическое сходство
крышки из Аитапе с черепами явантропов и в то же время указал на ее
австралоидные черты. Возможно, что череп из Аитапе принадлежал уже
человеку современного вида и относился к одному из наиболее ранних
вариантов восточной ветви негро-австралоидов, которые, как красноречиво
свидетельствует эта находка, в позднеплейстоценовое время уже достигли
Новой Гвинеи. Никаких культурных остатков, сопровождающих череп
из Аитапе, не найдено.
Еще большее значение для решения вопроса о времени и путях
расселения неоантропов на юго-востоке Азии имеет череп, обнаруженный Т. Гар-
рисоном в 1958 г. в пещере Ниах, на севере Калимантана (Саравак). Этот
череп, принадлежавший, вероятно, женщине 15—17 лет, отличается
тонкими чертами строения, сравнительно небольшими абсолютными размерами
мозговой коробки, слабо развитым надбровьем, прямым, даже несколько
выпуклым широким лбом, хорошо выраженными теменными буграми,
округленной формой затылка. Лицо у черепа из Ниаха очень низкое, нос
абсолютно и относительно широкий, носовой указатель 66,3 (носовой указатель
представляет собой процентное отношение ширины носа к его высоте),
переносье низкое, заметно выражен альвеолярный прогнатизм1, зубы по абсолют-
1 Выступание ячеистой части верхней челюсти.
29

ным размерам небольшие. Ниах-
ский череп, несомненно, относится
к современному виду человека
(Homo sapiens). Многие
особенности этого черепа, прежде всего
широкий нос, низкое переносье ж
прогнатизм сближают его с
древними и современными негро-авст-
ралоидами. Возраст этого черепа
определяется методом
радиокарбона в 39 600+1000 лет. В том же
слое, что и костные остатки позд-
непалеолитического человека, в
пещере Ниах были обнаружены
орудия типа чопперов и большие
грубые пластины, во многом
сходные с изделиями, характерными
для позднесоанской культуры
северо-запада Индии. В более
высоких горизонтах той же пещеры
датируемых временем 30—25 тыс.
лет тому назад, были найдены
более мелкие пластины,
свидетельствующие о постепенном
усовершенствовании техники обработки
Ваджакец. Реконструкция камня. Еще выше, в СЛОЯХ,
переходных от позднего палеолита к
мезолиту, датируемых 10 тыс. лег
до н. э., встречаются еще более совершенные изделия.
Задолго до находок черепов из Аитапе и Ниаха, в 1889 г. на юге Явыг
к востоку от Патжитана, около Ваджака, были найдены два сильно
минерализованных черепа, которые не могут быть точно датированы, но
предположительно относятся к очень древнему периоду. Черепа эти — один мужской
(очень плохой сохранности), другой женский — были описаны Е. Дюбуа
в 1922 г. Этот автор совершенно справедливо указал на принадлежность·
ваджакских черепов людям современного вида, но в то же время отметил
такие их особенности, как покатый лоб, сильно выраженные надбровные
дуги, прогнатизм, широконосость, долихокранию (относительную длинно-
головость). На основании этих признаков Дюбуа считает возможным
говорить о протоавстралоидном облике рассматриваемых черепов. Вполне
естественной представляется морфологическая близость мужского черепа из
Ваджака с черепом из Кейлора (юг Австралии), возможно, относящимся ко
времени первоначального заселения людьми этой части света. Следует указать,
впрочем, и на некоторые отличия ваджакских черепов от современных
австралийских: очень крупные абсолютные размеры первых, слабое развитие
у них Клыковых ямок (fcssae caninae) и др. Последний признак, по
свидетельству Я. Я. Рогинского, сближает черепа из Ваджака с айнскими·
Одновременное сходство ваджакских людей с австралийцами и айнами
не должно нас удивлять, так как те и другие в антропологическом отношении
представляют собой варианты одной и той же негро-австралоидной
(экваториальной) большой расы. Методом радиокарбона установлено, что череп
из Кейлора имеет возраст 18 000 + 500 лет. По новейшим данным, в
Австралии (в районе озера Менинди) обнаружены позднепалеолитические
орудия, относящиеся к еще более раннему времени и датируемые
методом радиокарбона в 26 300+1500 лет. Таким образом, очевидно, что
заселение Австралии протоавстралоидами из Индонезии произошло еще в позднем
плейстоцене, скорее всего в середине позднепалеолитического периода. Вполне
возможно, что предки айнов из Индонезии проникли на Филиппины, и в
более позднее время, расселяясь в северном направлении, достигли Тайваня,.
30

Рюкю и Японских островов. На Филиппинах ископаемым свидетельством
этого расселения является, возможно, черепная крышка, найденная Р.
Фоксом в одной из пещер острова Палаван. Крышка эта, насколько можно
судить по крайне неполному ее описанию, обладает некоторыми австралоид-
ными особенностями. К сожалению, до настоящего времени костные остатки
позднепалеолитических людей в пределах Индокитая не найдены. Однако
недалеко от северных границ Вьетнама на территории современной
китайской провинции Гуанси, относящейся с историко-географической точки
зрения к Юго-Восточной Азии, в 1958 г. в одной из пещер уезда Люцзян
был найден мужской череп, датируемый концом верхнего плейстоцена. Лю-
цзянский череп массивный, узкий, умеренно высокий, удлиненной формы—
черепной указатель 75,1 (черепной указатель представляет собой
процентное отношение наибольшей ширины черепа к его наибольшей длине), с
умеренно наклонным лбом и заметно развитым надбровьем. Лицо у него низкое,
довольно широкое, уплощенное. Нос относительно очень широкий, переносье
низкое, носовые кости выступают слабо. Хорошо выражен альвеолярный
прогнатизм. Таким образом, почти по всем основным расовым признакам этот
череп занимает промежуточное положение между монголоидами и австралои-
дамиизНиаха иВаджака. Заметное сходство он обнаруживаете древними и
современными черепами южных вариантов монголоидной большой расы.
Некоторые южномонголоидные черты прослеживаются и на позднепалеолити-
ческом черепе из Лайбиня, найденном в той же провинции Гуанси. Таким
образом, очень вероятно, что Индонезия и Индокитай были в позднем
палеолите заселены негро-австралоидами, а несколько севернее, в бассейне Сиц-
зяна, в то время уже существовали расовые типы, переходные между негро-
австралоидами и монголоидами. Типы эти скорее всего представляли
собой древние недифференцированные формы, связывавшие обе большие
расы Юго-Восточной Азии в самом процессе их образования.
Итак, сравнительное изучение костных остатков
позднепалеолитических неоантропов Юго-Восточной Азии показывает, что среди них уже имела
место известная расовая дифференциация. В странах, примыкающих к
Индийскому океану (Индия, Индокитай, Индонезия), формировались восточные —
австралоидные или азиатско-океанийские — варианты экваториальной
большой расы. К северу от них, в бассейне Сицзяна и Янцзы, складывались
различные формы южноазиатской группы монголоидов. Можно полагать, что
южноазиатская группа с самого начала была переходной, совмещавшей
признаки монголоидов и негро-австралоидов.
Австралоидные черты, очевидно, ослабевали при переходе от южных
расовых типов к более северным (например, в ряду Кейлор — Ваджак и
Ниах — Люцзян). Такое направление изменчивости вполне понятно, если
учесть, что, по мнению многих антропологов, негро-австралоидные расовые
признаки сложились в экваториальном поясе Южной Азии и Африки с его
сравнительно постоянной круглогодичной положительной температурой;
усиленной инсоляцией и обильными осадками.
Проблема отношений в Юго-Восточной Азии между раннепалеолитиче-
скими архантропами и палеоантропами, с одной стороны, и позднепалеолити-
ческими неоантропами—с другой, очень сложна. Едва ли можно считать яван-
тропов, обладающих, как указывалось выше, многими примитивными
признаками, непосредственными предками вполне сапиентных австралоидов из Ниаха
и Ваджака. Против такого допущения говорит и то, что хронологический
промежуток между костными находками из Нгандонга и Ниаха,
относящимися к позднему плейстоцену, сравнительно невелик (не более 10 тыс. лет).
Сомнительно, чтобы за это время неандерталоидные явантропы могли
выработать столь резко выраженные сапиентные черты. Однако все эти
соображения далеко недостаточны для вывода о том, что область сапиентации древних
людей не включала, по крайней мере частично, территории Юго-Восточной
Азии. Вполне возможно, что сапиентные формы первоначально возникли
не повсеместно в Юго-Восточной Азии, а только в некоторых ее районах,
например в предгорьях Гималаев, откуда ранние представители неоантро-
31

пов не менее 40 тыс. лет назад начали расселяться по остальным
материковым и островным районам Юго-Восточной Азии. Но не исключена
возможность, что сапиентация захватывала более обширную территорию, включая
и некоторые острова Индонезии. По аналогии с гипотезой, выдвинутой
некоторыми советскими антропологами (Я. Я. Рогинским, В. П. Якимовым
и др.) о палеоантропах западной части первобытной эйкумены, можно
предполагать, что при освоении Юго-Восточной Азии потомки более
прогрессивных сапиентных неандертальцев постепенно ассимилировали менее
многочисленных потомков явантропов и близкие к ним формы древних людей.
В настоящее время все эти построения не выходят, конечно, за рамки
рабочих гипотез. Только накопление палеоантропологических материалов может
привести к разрешению поставленной проблемы.
Палеоантропологические материалы, относящиеся к позднему
палеолиту Юго-Восточной Азии, было бы, конечно, чрезвычайно интересно
сопоставить с более или менее одновременными археологическими данными.
К сожалению, последние настолько скудны, что такое сопоставление почти
невозможно. Поздний (верхний) палеолит Индокитая, Индонезии и
Филиппин все еще так же мало изучен, как и средний палеолит этих стран. На
территории Северного Вьетнама (как и соседней китайской провинции
Гуанси) к самому концу позднего палеолита некоторые исследователи
(например французский археолог Мадлен Колани) относят часть хозяйственно-
культурных находок из обычных в этих местах известковых пещер —
многочисленные каменные орудия типа чопперов, изготовлявшиеся главным
образом из расколотых галек и иногда имевшие форму топоров или тесел.
Найдены были в северовьетнамских пещерах и костяные орудия, в том числе
проколки позднепалеолитического облика. Орудия эти принадлежали,
по всей вероятности, первобытным охотникам и собирателям, жившим на
опушках тропических лесов, по берегам многочисленных рек и озер. Здесь
можно было собирать съедобных моллюсков, плоды деревьев, ягоды и птичьи
яйца, ловить рыбу, охотиться на мелких, а иногда и на крупных животных,
даже на слонов и носорогов. Во Вьетнаме наибольшее количество каменных
и костяных изделий, а также остатков фауны, которые могут быть отнесены
к концу позднего палеолита, обнаружены в пещере Кеофай в горах Бакшона.
Интересно отметить, что с лайбиньским человеком были найдены два
отщепа со следами обработки и орудие из кварцитовой гальки, очень
сходное с чопперами из пещер Северного Вьетнама. Однако некоторые археологи
(Э. Патт, Э. Сорен, в последнее время также П. И. Борисковский)
сомневаются в позднепалеолитической датировке этих стоянок и относят их к
мезолитическому периоду, ссылаясь на отсутствие каких-либо признаков
окаменения на сопровождающих их остатках фауны. Но даже если это заключение
верно (что далеко еще не доказано), не снимается вопрос о большом сходстве
галечных культур всей Юго-Восточной Азии на протяжении
древнекаменного века и об их «переживании» вплоть до самого конца позднего палеолита
и даже мезолита. Есть также все основания предполагать, что на
заключительном этапе своего развития культуры эти принадлежали людям
современного вида (неоантропам), которые относились главным образом к
восточным австралоидам.
В других странах Индокитая, а также в Индонезии и на Филиппинах
позднепалеолитические находки еще труднее отделимы от мезолитических.
Каменные орудия из расколотых галек, сходные с северовьетнамскими,
встречаются во многих местах Таиланда, Бирмы, Малакки, Суматры, Явы,
Калимантана, Сулавеси, а также Минданао·, Лусона и других островов
Филиппинского архипелага. Нередко орудия эти находят вместе с
костяными и роговыми изделиями, что еще раз указывает на позднепалеолитиче-
ский характер этой своеобразной индустрии. В связи с этим больший
интерес представляют упоминавшиеся выше археологические находки в пещере
Ниах, где удается проследить постепенный переход от самых нижних
горизонтов позднего палеолита до мезолита включительно. Особого внимания
заслуживает сходство позднепалеолитических орудий Юго-Восточной Азии
32

и изделий из древнейших археологических культур Австралии, в
особенности орудий типа чопперов, сделанных из овальных галек, обработанных с
одной стороны грубой ретушью. Орудия эти были широко
распространены в Австралии в период первоначального освоения ее людьми. Очень
вероятно, что указанные аналогии объясняются не только конвергенцией, но
свидетельствуют о реальных генетических связях древних австралийцев с
позднепалеолитическим населением Юго-Восточной Азии, откуда и
происходило, по всем данным, первоначальное заселение Австралии. И в
данном случае, следовательно, археологические материалы хорошо
согласуются с антропологическими.
,, К мезолиту на юго-востоке Азии может быть отне-
Мезолит г
сено немногим больше палеоантропологических
материалов, чем к позднему палеолиту. По данным Фромаже и Сорена,
мезолитом датируется женский череп, найденный в 1936 г. в Тампонге (северный
Лаос). Череп этот, датируемый приблизительно V—IV тыс. до н. э.,
отличается крупными (для женщины) размерами, малой длиной, средней шириной
и значительной высотой. По головному указателю тампонгский череп мезо-
кранный (77,2). Лицо у него очень высокое и широкое, уплощенное. Глазницы
по высоте средние, с округленными углами. Нос слабо выступающий, с
плоским переносьем и суженными в верхней части костями, по указателю
относительно очень широкий. Альвеолярный прогнатизм выражен не слишком
сильно. Нижняя челюсть массивная и широкая. По костяку, найденному
вместе с черепом, общая длина тела тампонгской женщины определена в
157 см. В принадлежности этой ценной находки к людям современного вида
(Homo sapiens) нет ни малейших сомнений.
Многие морфологические особенности тампонгского черепа оказываются
общими с черепами древнейших монголоидов, прежде всего с люцзянским:
сравнительно крупные абсолютные размеры, большая высота, уплощенное
широкое лицо, слабо выступающий широкий нос, альвеолярный прогнатизм
и многие другие. Тампонгский череп можно, таким образом, рассматривать
как принадлежащий представителю южноазиатской группы тихоокеанской
ветви монголоидов той стадии развития, когда не все специфические
особенности этой расы успели выработаться. Остается открытым вопрос, является
ли тампонгский череп таким же промежуточным звеном между
монголоидами и негро-австралоидами как люцзянский, или же он несет на себе следы
смешения уже сложившихся тихоокеанских монголоидов, продвигавшихся
к югу, с восточными негро-австралоидами, составлявшими аборигенное
население Юго-Восточной Азии. Более поздняя датировка тампонгца по
сравнению с люцзянцем, а также «дисгармоническое» сочетание у первого
монголоидных и австралоидных черт говорит скорее в пользу второго
допущения.
Фромаже и Сорен рассматривают тампонгскую находку в качестве
прототипа, сочетающего признаки различных рас: австралоидов, негроидов
и даже европеоидов. Монголоидные особенности черепа эти авторы отрицают.
В действительности же если тампонгский череп и отличается от черепов
современного, большей частью брахикефального монголоидного населения
Индокитая, то с другими мезодолихокефальными монголоидными типами
Юго-Восточной и Восточной Азии он обнаруживает вполне реальное
сходство, особенно если иметь в виду не современные, а древние расовые
варианты.
Совершенно не обосновано и противоречит фактическому материалу
мнение немецкого антрополога Э. Эйкштедта о принадлежности тампонгского
человека к веддоидному кругу форм. Ни крупные абсолютные размеры
черепа, ни высокое и сравнительно широкое лицо, ни округлые глазницы
не оправдывают ни в какой степени отнесения этой находки к веддоидам.
Такой вывод не противоречит, конечно, приведенным выше данным о
наличии у тампонгца известных австралоидных черт, независимо от того, были
ли они обусловлены сохранением древних переходных форм или же ранней
межрасовой метисацией.
3 Народы Юго-Восточн. Азии
33

Кроме скелета из Тампонга,
к мезолиту могут быть с
большей или меньшей вероятностью
отнесены еще некоторые,
преимущественно фрагментарные,
костные остатки из различных
мест Индокитая, Индонезии и
Филиппин. Так, в 1935 г. на
западе Малаккского
полуострова, в Гуак Кепах, в раковинной
куче, датируемой мезолитом,
П. Стейн Калленфелс нашел
нижнюю челюсть. Мийсберг,
описавший эту находку, пришел
к выводу, что она обладает
некоторыми австралоидными
чертами, напоминая челюсти
современных меланезийцев с Новой
Орудия мезолитических культур Каледонии. Вместе с челюстью
Юго-Восточной Азии: были найдены каменные диски,
ι, 2 — хоабиньской; з — бакшонской сходные с еще недавно
бытовавшими на этом острове. К. Кун,
ссылаясь на Д. У отел а, упоминает также о фрагментах «мел анезоидных»
черепов из древних раковинных куч на северном побережье Суматры, у Бинд-
жан-Тампанга.
На Центральной Яве, в мезолитических слоях, в одной из пещер около
города Боджонегоро, Стейн Калленфелс нашел несколько костных
обломков и зубов. Коренные зубы из Боджонегоро оказались сходными с зубами
ваджакских черепов. О черепной крышке, найденной на острове Палаван
и, возможно, относящейся к мезолиту, мы уже упоминали выше.
Таким образом, скудный палеоантропологический материал периода
мезолита Юго-Восточной Азии свидетельствует о том, что население большей
ее части в то время, как и в период позднего палеолита, принадлежало к
восточной ветви негро-австралоидов. На крайнем севере Индокитая в это
время отмечено присутствие южных монголоидов.
Рассмотрим археологический материал, относящийся к мезолиту Юго-
Восточной Азии.
Большинство зарубежных исследователей выделяет на территории
Вьетнама две культуры, переходные от палеолита к неолиту и очень близкие
между собой,— несколько более раннюю хоабиньскую и относительно
более позднюю бакшонскую, названные так по районам типичных
местонахождений к северу (Бакшон) и к югу (Хоабинь) от нижнего течения реки -
Хонгха. Мансюи и Колани намечают в этих культурах три последовательные
ступени, самая поздняя из которых постепенно переходит в развитый неолит.
Обитатели хоабиньских и бакшонских пещер рисуются как охотники и
собиратели, не знавшие земледелия и домашних животных и не умевшие
изготовлять глиняную посуду. В технике обработки камня появляются лишь
первые навыки шлифовки (преимущественно по рабочему краю орудий).
Найденные в этих пещерах костяные орудия (проколки, шилья, иголки
и др.) крайне немногочисленны и трудно отличимы как от предшествующих
(позднепалеолитических), так и от последующих (ранненеолитических)
форм. Обнаруженные вместе с этими орудиями кости животных, как правило,
относятся к современным видам; ископаемых форм среди них нет.
В 1960 и 1961 гг. археологи ДРВ Чан-куок-Выонг, Ха-ван-Тан
и другие вместе с П. И. Борисковским открыли в провинции Хоабинь
несколько пещер с мезолитическими хозяйственно-культурными остатками.
В этих пещерах найдены расколотые кости животных, раковины съедобных
моллюсков, угли, зола, отщепы и осколки камня, каменные орудия,
сделанные из уплощенных речных галек. Интересны дисковидные орудия, изготов-
34

ленные из галек, расколотых пополам. Одна поверхность этих орудий
гладкая, необработанная, по противоположной они оббиты стесами, идущими
по всей окружности от края к центру. Здесь имеются также массивные
каменные скребла, овальные орудия, по технике выделки близкие к дисковид-
ным, и типичные бакшонские топоры, представляющие собой продолговатые
гальки, совсем не оббитые, но имеющие на одном конце тщательно подшли-
фованные лезвия. В пещере Хантонг найдены так называемые короткие
топоры — прямоугольные, часто почти квадратные, оббитые со всех сторон.
Орудия бакшоно-хоабиньских типов, относящиеся, по мнению многих
археологов, к весьма длительному периоду от самого конца позднего
палеолита до начала неолита (ориентировочно VII—VI тыс. до н. э.), довольно
широко распространены на юго-востоке Азии и за пределами Вьетнама —
в других странах Индокитая (включая Малайю), на Суматре, Яве,
Калимантане, Сулавеси, на некоторых островах Филиппинского архипелага. Так,
например, участник уже упоминавшейся Тайско-Датской археологической
экспедиции 1960—1962 гг. П. Сервисен описывает пещерные стоянки и
открытые местонахождения мезолитического периода, изученные на западе
Таиланда у берегов рек Квенои и Квеян в 120 км от Бангкока. Здесь были
найдены овальные односторонне обработанные орудия, квадратные короткие
топоры того же типа, что и обнаруженные в Хантонге, топоры с подшлифованными
лезвиями, чопперы, обработанные с одной стороны, различные скребла
и скребки, отщепы и осколки. Сёренсен подчеркивает сходство инвентаря
пещерных и открытых мезолитических стоянок западного Таиланда,
отмечая, что небольшие различия между ними обусловлены скорее всего
местными сезонными передвижениями одних и тех же групп полукочевых
охотников, собирателей и рыболовов. Выводы Сёренсена хорошо согласуются
с опубликованными ранее материалами Г. Р. Хеекерена, К. Г. Гейдера и
других исследователей, относящимися как к Таиланду, так и к.другим
странам Юго-Восточной Азии (Малайя, Индонезия, Филиппины).
Возможно также, что к мезолиту относятся, по крайней мере частично,
находки из раковинных куч, обнаруженных в различных местах Индокитая,
Индонезии и Филиппинских островов. Раковины съедобных моллюсков
и рыбьи кости встречаются в этих кучах вместе с каменными и костяными
орудиями. Во Вьетнаме наиболее известные памятники такого рода — кучи
Дабут и Баучо. Для мезолита Восточной Суматры характерны
односторонне обработанные плоские округлые гальки, идентичные с такими же
орудиями из мезолитических стоянок Северного Вьетнама, Таиланда и других стран
Юго-Восточной Азии, а также Австралии. В археологической литературе
эти орудия называют суматралитами. На Сулавеси раковинные кучи
встречаются наряду с пещерными стоянками. По данным Хеекерена, в одной из
раковинных куч этого острова обнаружен камень с резным изображением
глаза, а на стенах пещер — рисунки человеческих рук и животных — по-
видимому, диких кабанов. Не исключена возможность, что различия между
двумя видами мезолитических памятников Юго-Восточной Азии отражают
возникновение в это время двух хозяйственно-культурных типов — охот-
ничье-собирательского (пещеры) и рыболовческо-собирательского
(раковинные кучи).
Никакими прямыми данными о языковой принадлежности позднепалео-
литического и мезолитического населения Юго-Восточной Азии (как и всего
мира), мы, конечно, не располагаем. Советские и зарубежные лингвисты
и археологи считают вероятным, что в рассматриваемую эпоху уже началось
формирование многих языковых групп человечества. Так, заслуживает
внимания гипотеза о том, что древнее аборигенное население Юго-Восточной
Азии, принадлежавшее в расовом отношении к восточным негро-австралои-
дам, говорило на каких-то ныне исчезнувших языках, на основе которых
в дальнейшем развились языки папуасов и австралийцев. После переселения
в период позднего палеолита предков австралийцев в Австралию, на
юго-востоке Азии сохранились главным образом группы, говорившие на древнейших
языках папуасского типа. Остатками этих языков в Индонезии в наши дни
35
3*

являются языки северохальмахерской группы, а также некоторые языки
Тимора, обнаруживающие известную близость к папуасским. Есть также
данные о близости к тем же папуасским языкам исчезающих языков андаман-
цев и айнов. Как известно, «свои» языки существовали когда-то и у других
негро-австралоидов Южной и Юго-Восточной Азии — веддов Цейлона,
кубу Суматры, пунанов Калимантана, тоала Сулавеси, аэта Филиппин
(см. «Языки Юго-Восточной Азии», стр. 64—72).
Нам неизвестны границы области древнего распространения языков
папуасского и австралийского типов на Азиатском материке. Возможно,
что на западе эта область захватывала, по крайней мере частично, Индостан.
Ее северные границы установить очень трудно. Можно только предполагать,
что в тех же районах северного Индокитая и юго-западного Китая, где в
позднем палеолите и мезолите происходил постепенный переход от
экваториальных расовых типов к южномонголоидным, находилась зона
древнейшего соприкосновения языков австралийского и папуасского типов с аустриче-
скими (по терминологии В. Шмидта), на базе которых позднее развились
языки аустроазиатские (мунда — мон-кхмерские) и аустронезийские (ма-
лайско-полинезийские).
Особое место в проблемах этнической истории Юго-Восточной Азии
занимает вопрос о следах здесь айнов. Выше мы уже указывали на айноид-
ные особенности позднепалеолитических черепов из Ваджака. Многие
филиппинские ученые относят появление с юга (из Индонезии) предков айнов
к мезолиту. Не исключена возможность, что эти переселенцы оставили
раковинные кучи и другие памятники с обсидиановыми микролитами.
Вполне законна постановка вопроса о родстве этих мезолитических племен с
жившими примерно в то же время древнепапуасскими племенами Индонезии.
Ведь изолированный язык айнов, не сходный ни с японским и корейским,
ни с китайско-тибетскими и аустрическими языками, обнаруживает, по
некоторым данным, общие черты с языками папуасского типа. Айноидные
антропологические особенности, в частности сочетание сравнительно светлой
кожи с сильно развитым третичным волосяным покровом, и в настоящее
время спорадически встречаются у населения Филиппин.
н Период неолита, охватывающий в Юго-Восточной
Азии время с конца IV до середины I тыс. до н. э.,
представлен значительным количеством палеоантропологических и
археологических материалов. К ранненеолитическому времени относится ряд
костных остатков человека из Индокитая, описанных разными,
преимущественно французскими, авторами. Началом новокаменного века датируются,
по-видимому, костяки из местонахождений Донгтюок и Лангкуом на севере
Вьетнама, описанные Мансюи и Колани (1925 г.). Черепа этих скелетов
отличаются сильной длинноголовостью, абсолютно небольшим поперечником
мозговой коробки, очень значительной ее высотой (особенно в сравнении
с шириной), малыми размерами лица, широконосостью, выраженным
альвеолярным прогнатизмом. По мнению Мансюи и Колани, эти черепа обладают
всеми характерными «меланезоидными» особенностями. То же относится
к несколько более поздним костным находкам из пещер Кеофай и Кхаккем.
Из 20 неолитических черепов, обнаруженных во Вьетнаме указанными
французскими исследователями, они 7 объектов сочли «меланезоидными», 8 —
«индонезийскими», 1 — «австралоидным», 1 —
«индонезийско-меланезийским», 1 — «негро-индо-индонезийским», 1 — «австралоидно-меланезийским»
и 1 — «индонезийско-монголоидным». К оценке этих определений мы еще
вернемся несколько ниже; теперь же продолжим обзор
палеоантропологических находок из Индокитая, датируемых неолитом.
Приблизительно одновременными с северовьетнамскими считают
четыре скелета, найденные в Тамханге (Лаос), недалеко от Тампонга. Два
мужских черепа, по описанию Фромаже и Сорена, отличаются небольшой
мозговой коробкой — очень короткой, узкой, но довольно высокой. Костный
рельеф на этих черепах развит слабо, лоб прямой, лицо небольшое, узкое
и низкое, прогнатизм отсутствует, нос умеренно широкий. Общая длина
36

Череп из Ниаха
тела одного из мужских скелетов 147 см.
Из женских черепов один (плохо
сохранившийся) сходен с мужскими, другой
же резко от них отличается довольно
крупными абсолютными размерами,
высоким и широким заметно уплощенным
лицом; глазницы у этого черепа
сравнительно высокие, округлые,.нос средней
ширины, имеется слабо выступающий
альвеолярный прогнатизм. Фромаже и Сорен
относят мужские черепа к негритосскому
(пигмейскому) расовому типу, женский же
череп сближают, с одной стороны, с
монголоидными, с другой — с европеоидными
формами, указывая, в частности, на
некоторые черты сходства с черепом из Там-
понга. В поздненеолитических слоях Там-
ханга найдены еще три черепа, из
которых лучше сохранился один,
принадлежавший, по-видимому,
одиннадцатилетнему ребенку; у которого австралоидные
особенности сочетаются с монголоидными.
Е. Патт считает негритосским детский
череп из пещеры Минькхам (провинция
Куаньлинь), найденный в 1925 г. Нижнюю
челюсть, обнаруженную в том же
местонахождении, этот автор относит к
монголоидам, а черепа из уже упоминавшейся
раковинной кучи Дабут (провинция Тхань-
хоа) — к «меланезоидам». В специальной
литературе упоминаются также
описанные Мансюи неолитические черепа из
Хамронга («меланезийский») и из Тьогана
(«индонезийский»).
Особый интерес среди неолитических
костных остатков человека из Индокитая
представляют три черепа из пещеры Фо-
биньзя, хорошо описанные еще в 1909 г.
французским антропологом Р. Верно.
Лучше других сохранился мужской
череп, характеризующийся следующими
чертами: большими абсолютными
размерами (около 1800 куб. см вместимости),
значительной длиной, небольшой
шириной и, соответственно, выраженной до-
лихокранией (черепной указатель 73,5).
Высота черепа, по измерениям Верно,
исключительно велика (150 мм!)'. Лоб
покатый, надбровье умеренно развито.
Лицо невысокое, широкое, скуловые
кости сильно выступают. Глазницы округлых
очертаний. Нос относительно широкий,
слабо выступающий. Альвеолярный
прогнатизм выражен отчетливо. Женские
черепа, гораздо хуже сохранившиеся, по-видимому, сходны с мужскими. Черепа из
той же пещеры, найденные позднее и описанные, к сожалению очень неполно,
Мансюи и Колани (1925 г.), также напоминают объекты, изученные Верно,
который склонен был сближать их с кроманьонцами Западной Европы и
рассматривать в качестве предков индонезийцев, продвигавшихся на восток·
Череп из Тампонга
Монголоидный череп из Тамханга
37

Близкой точки зрения придерживался и Мансюи, считавший древних
индонезийцев европеоидами, проникшими на юго-восток Азии (а затем и в
Океанию) задолго до появления там монголоидов.
К краниологической серии из Фобиньзя по многим признакам близки
пять черепов из Камау в Южном Вьетнаме, описанные Е. Жене-Варсеном
в 1958 г. Черепа эти массивные, очень крупные по абсолютным размерам,
длинные, умеренно широкие и очень высокие, по черепному указателю мезо-
кранные (77—78), с покатым лбом и сильно развитым надбровьем. Лицо
у них крупное — широкое и высокое, по-видимому, несколько уплощенное,
с отчетливо выступающими скулами. Глазницы высокие, округлых очертаний
(особенно на женских черепах). Нос слабо выступающий, абсолютно и
относительно очень широкий. Альвеолярный прогнатизм отмечен на всех
объектах. Уже упоминавшийся выше вьетнамский археолог Ха-ван-Тан в статье
«К вопросу об индонезийском типе в каменном веке Вьетнама» (1962 г.),
опираясь на данные Жене-Варсена, дал подробную морфологическую
характеристику черепов из Камау, считая их представителями «индонезийской»
расы. Ха-ван-Тан специально подчеркивает, что рассматриваемые черепа
по основным расовым особенностям обнаруживают очень большую близость
к тем неолитическим костным находкам, которые французские археологи
считали индонезийскими.
В Индонезии к ранненеолитическому времени относится, по-видимому,
череп из Гува Лава у Сампунга на Яве, описанный голландским
исследователем В. А. Мийсбергом в 1932 г. Череп этот очень массивный, длинный,
довольно широкий и высокий, по черепному указателю мезокранный (78,2),
с наклонным лбом и сильно развитыми надбровными дугами. Лицо у него
низкое и сравнительно узкое, нос крайне широкий, зубы исключительно
крупные («мегалодонтные»). По общему морфологическому облику череп
этот напоминает, с одной стороны, ваджакские, с другой же — древние
и современные австралийские черепа. Мийсберг, а вслед за ним иСарджито,
также отмечают сходство черепа из Гува Лава с австралийскими и
папуасскими черепами, которые, кстати сказать, не всегда легко отличить (особенно
при определениях на единичных объектах). Вполне отчетливая
морфологическая близость прослеживается между находками из Гува Лава и
упомянутыми выше (стр. 34) находками у Бинджан-Тампанга (Суматра), которые также
отличались мегалодонтностью, характерной, как известно, и для современных
австралийцев, папуасов и меланезийцев. Индонезийские антропологи В. Му-
нандар и Лим Хань-чон не сомневаются в принадлежности той и другой
находки из Индонезии к австралоидам.
Как ни фрагментарны все перечисленные находки и как ни плохи в
большинстве случаев &х описания в зарубежной литературе, все же можно
попытаться дать их расовую диагностику. Конечно, столь принятое в работах
цитированных авторов категорическое и очень часто субъективное отнесение
тех или иных неолитических костяков к австралоидам, меланезоидам, веддои-
дам и даже европеоидам, а тем более характеристика их как пигмейских·,
меланезийских или папуасских не могут считаться обоснованными. Во-первых,
по фрагментарным единичным находкам диагностика локальных расовых
типов вообще очень затруднительна. Во-вторых, отождествление неолитических
типов с современными без всякого учета изменения антропологических
признаков во времени методологически неправильно. Единственно, что можно
утверждать более или менее определенно, это принадлежность многих (хотя и не
всех) неолитических скелетов Индокитая и Индонезии к различным
вариантам восточной (азиатско-океанийской) ветви экваториального расового
ствола. Очень вероятно также, что в период раннего неолита (как и
мезолита и позднего палеолита) азиатско-океанийские группы негро-австралоидов
были единственными расовыми компонентами населения Индонезии, в то
время как в Индокитае группы эти уже тогда сосуществовали с
южномонголоидными элементами, постепенно распространявшимися с севера на юг.
Действительно, вряд ли можно сомневаться в австралоидном характере
черепов из Гува Лава и Бинджан-Тампанга. Несомненно также преобладание
38

разных типов той же расы в краниологических сериях из Донгтюока, Ланг-
куома, Кеофая и Кхаккема, Тамханга и Минькхама, Дабута и Хамронга.
Авторы, описавшие эти серии, выделяют в их составе не только (и даже не
столько) австралоидные типы, но и различные меланезийские, негритосские
и веддоидные формы, а также всевозможные смешанные варианты. Но это
не должно нас смущать, так как все они в широком смысле слова входят
в состав азиатско-океанийских негро-австралоидов. Древние формы этой
расы (как и всех других рас мира), по-видимому, имели не меньше вариантов,
чем современные, и так же связывались между собой разнообразными
переходами. Не исключена, конечно, возможность, что уже в период неолита среди
восточных негро-австралоидов выделялись географические варианты, от
которых можно проследить линии развития к современным группам расовых
типов. Однако говорить о таких вариантах конкретно можно будет только
тогда, когда удастся установить территориальную локализацию
определенных комбинаций расовых признаков в период неолита. Пока это не удается,
и преждевременно по отдельным черепам, сходным по некоторым признакам
с современными расами, говорить о существовании в III—II тыс. до н. э.
на юго-востоке Азии сложившихся локальных типов вроде
меланезийского, австралийского, негритосского и т. п.
И все-таки ограничиваться констатацией преобладания в Юго-Восточной
Азии в рассматриваемое время восточных негро-австралоидов нельзя. Дело
в том, что наряду с несомненными австралоидными формами почти все
ученые, работавшие в области палеоантропологии Индокитая, выделяют здесь
так называемые индонезийские типы, отличающиеся от австралоидов более
широким, не столь долихокранным черепом, менее покатым лбом, не так
сильно выраженным надбровьем, гораздо более высоким и в то же время
■сравнительно широким лицом, округлыми высокими глазницами,
абсолютно и относительно более узким носом.
Признаки эти сочетаются в краниологических сериях из Фобиньзя и
Камау с некоторой уплощедностью лицевого скелета, заметным выступанием
скул, небольшим выступанием носовых костей, значительной абсолютной
высотой черепа и другими особенностями, характерными для тихоокеанских
монголоидов. Многие черепа обеих указанных серий обнаруживают
большое морфологическое сходство с позднепалеолитическим черепом из Люц-
зяна. Отсюда можно сделать вывод о присутствии в составе неолитического
населения Индокитая южномонголоидных (южноазиатских) компонентов.
Однако если в сериях из Фобиньзя и Камау, а также на отдельных
черепах из Тьогана, Донгтюока, Лангкуома и других местонахождений
южноазиатские особенности выражены сравнительно слабо, имея как бы характер
морфологического перехода от австралоидов к монголоидам, то на костяках
из Тампонга и Тамханга признаки эти выявлены с гораздо большей яркостью.
Монголоидные черты первой находки были нами уже подчеркнуты выше.
На женском черепе из Тамханга «монголоидность» выступает еще более
отчетливо: недаром ее заметили даже Фромаже и Сорен, отрицательно
относящиеся к гипотезе о ранней монголоидной примеси в составе древнего населения
Индокитая. Вспомним такие признаки тамхангской женщины, как
высокое и широкое лицо, выступающие скулы, округлые глазницы, крупные
абсолютные размеры мозговой коробки, сочетающиеся в этом случае с
настоящей брахикранией (81,6). Тампонгский и особенно тамхангский
черепа по общему облику действительно напоминают современные мезо-
брахикефальные южноазиатские типы, широко распространенные среди
народов Индокитая, Индонезии и Филиппин. Нет ничего удивительного,
что на крайнем севере Индокитая, откуда только и известны древние
находки мезобрахикефальных монголоидов, уже в мезолитическое и
неолитическое время могло происходить вполне реальное смешение между
двумя большими расами сопровождавшееся постепенным, но
неуклонным увеличением удельного веса монголоидов, которые вклинивались с
севера в преимущественно австралоидную среду. К древней генетической
переходности здесь прибавилась более поздняя «метисная» переходность.
39

Неолитические культуры Юго-Восточной Азии:
1—3 — типы топоров: 1 — валиковый; 2 — плечиковый; 3 — четырехгранный; 4 —
орудия из стоянки Донгкхой; δ—7 — орудия из стоянок Явы
Тогда же мог начаться и процесс брахикефализации (укорочения и расширения
черепа), который, как показал советский антрополог В. В» Бунак,
стимулируется межрасовой метисацией.
К дальнейшей истории антропологического состава населения Юго-
Восточной Азии мы должны будем вернуться ниже. Теперь же целесообразно
сосредоточить внимание на археологических материалах, относящихся к
новокаменному' веку рассматриваемой части эйкумены. Развитый неолит
Индокитая и Индонезии, начало которого падает на III тыс. до н. э.,
выступает на этой огромной территории в виде различных культур, обычно
характеризуемых в зарубежной археологической литературе по ведущим формам
шлифованных каменных топоров. Здесь различают три основные типа:
Walzenbeil — топор овального поперечного сечения, или валиковый,
Schulterbeil — топор с плечиками и Vierkantbeil—топор прямоугольного
40

сечения, или четырехгранный (приведенные немецкие наименования
типов топоров принадлежат австрийскому археологу Р. Гейне-Гельдерну,
автору многих работ по древнейшей этнической и культурной истории Юго-
Восточной и Восточной Азии). Географическое распространение этих культур
рисуется в следующем виде. Топоры первого типа известны с Калимантана,
Сулавеси, Малых Зондских и Молуккских островов, а также с Филиппин
и Ириана (Новой Гвинеи). В Индокитае они почти отсутствуют (есть лишь
в северо-западной Бирме). На территориях, смежных с Юго-Восточной
Азией, валиковые топоры встречаются в Австралии, почти во всей
Меланезии, на Тайване и в Индии (особенно в Западной); в Китае
они редки, но зато преобладают в неолитических местонахождениях Средней
и Передней Азии, Африки и Европы.
Топоры с плечиками также очень широко распространены: они
характерны для неолита всего Индокитая (за исключением юга Малакки),
Филиппин, Тайваня, островов Рюкю и Японии (включая Хоккайдо). Кроме того,
орудия этого типа встречаются в Восточном и Южном Китае, в Корее,
в Восточной и Центральной Индии. По этнографическим данным известны
плечиковые топоры из Восточной Полинезии. В Индонезии и Меланезии
они почти совершенно отсутствуют. Наконец, третий тип топоров
(четырехгранные) отмечен в некоторых пунктах Вьетнама, Лаоса, Бирмы, Камбоджи,
Ассама и других районов на северо-востоке Индии. Он широко
распространен также на Малакке, почти во всей Индонезии (за исключением Централь-
ного и Южного Сулавеси и некоторых из Малых Зондских островов), в
Полинезии (но не в Меланезии), опять-таки на Филиппинах и Тайване, в Японии
и Корее, в центральной части бассейна Янцзы и на севере Китая — в
области неолитических культур яншао и луншань. К западу от очерченной зоны
четырехгранный топор (как и плечиковый), по-видимому, полностью
отсутствует. Зато в Америке он — как по археологическим, так и по
этнографическим данным — вполне обычен.
Валиковые топоры в Юго-Восточной Азии, по-видимому, являются
древнейшими. В Индонезии, по свидетельству Стейн Калленфелса, они
относятся к III и даже к IV тыс. до н. э. Не исключена возможность, что
первоначально, на заре неолита, топоры эти были еще более широко
распространены. Как мы уже видели, очень сходные по форме шлифованные орудия
часто встречаются в неолитических стоянках почти всех частей света. Это
наиболее простая и мало специфичная форма шлифованного каменного
топора, которую трудно связать с какой-либо определенной культурой. Столь
же ошибочно — как по фактическим данным, так и по теоретическим
соображениям — было бы связывать распространение валиковых топоров с какой-
либо определенной языковой группой. Можно только утверждать с большой
долей вероятности, что то древнее население, которое оставило валиковые
топоры в Индонезии и на Филиппинах, в антропологическом отношении
принадлежало к негро-австралоидам, известным нам по палеоантропо-
логическим данным.
О языках этого населения возможны только более или менее
правдоподобные предположения. Развивая мысли, высказанные выше при
рассмотрении вопроса о языках позднепалеолитических и мезолитических
неоантропов Юго-Восточной Азии, законно допустить сохранение здесь и в неолите
древних языков, сходных с папуасскими. В данной связи представляет
интерес гипотеза С. П. Толстова, который ищет область древнего расселения
протоавстралоидов (имеются в виду протоавстралоиды в узком смысле слова,
т. е. предки австралийцев) на западе и юге Индонезии (Суматра, Ява, Малые
Зондские острова), а прародину сложившихся позднее на той же расовой
основе океанских негроидов помещает на севере и востоке Индонезии
(Калимантан, Сулавеси, Молукки). Индонезийские археологи очень склонны
валиковые топоры своей страны связывать именно с папуасами, которые
и в настоящее время составляют большинство коренного населения
Западного Ириана, в прошлом же заселяли восток Индонезии, а возможно,
и Филиппины.
41

Вопрос о связи культуры плечикового топора с основными языковыми
группами населения Юго-Восточной Азии подвергся в зарубежной научной
литературе широкому обсуждению. Гейне-Гельдерн еще в 20—30-х годах
выступил с концепцией, согласно которой носителями этой культуры были
народы, говорившие на аустроазиатских языках и занимавшие в прошлом
более широкую, чем в настоящее время, территорию. В пользу этой
концепции приводится обычно факт значительного совпадения области
распространения нлечиковых топоров и территории расселения аустроазиатов, в
частности мон-кхмеров Индокитая. Более широкое распространение
аустроазиатских народов в период, предшествовавший появлению в Индокитае таи
и тибето-бирманцев, надо считать доказанным. Современные моны в Бирме,
кхмеры в Камбодже и близкие к ним по языку ва и палауц бассейна реки
Салуэн, а также некоторые этнические группы в других частях Индокитая
представляют собой остатки некогда более или менее сплошной области
господства аустроазиатских языков. Древние аустроазиатские элементы
прослеживаются, по-видимому, во вьетском языке. В Ассаме к той же
языковой группе принадлежат кхаси, а на северо-востоке и в центре Индии —
различные народы мунда. На территории расселения всех этих
народов в неолитических местонахождениях также встречаются плечиковые
топоры.
И все-таки концепция Гейне-Гельдерна о специфической связи
аустроазиатов с культурой плечикового топора может быть принята лишь с весьма
существенными оговорками. Во-первых, в области современного и древнего
расселения мон-кхмеров и мунда наряду с этими топорами нередки и
другие — валиковые и четырехгранные. Во-вторых, и это самое важное,—
плечиковые топоры обнаружены там, где аустроазиатов нет и,
возможно, никогда не было (полуостров Минахаса на Сулавеси, Филиппины,
Хайнань, Тайвань, Япония, Корея, Восточная Полинезия). Нельзя,
следовательно, утверждать, что аустроазиаты изготовляли только плечиковые
топоры, так же как невозможно считать, что топоры этого типа выделывались
только аустроазиатами. Можно говорить лишь о преобладании плечиковых
топоров в области древнего и современного расселения аустроазиатов.
Преобладание это сложилось, конечно, исторически, вероятно, очень
постепенно и никогда не было абсолютным. В некоторых районах (например
на востоке Полинезии) изготовление топоров с плечиками могло развиться
совершенно самостоятельно, независимо от азиатского очага их древней
локализации.
Среди ученых, принимающих концепцию о непременной связи между
формированием языковых групп и рас, неоднократно ставился вопрос о
том, какой именно из антропологических типов Юго-Восточной Азии принес
о собой аустроазиатские языки. Э. Эйкштедт, например, связывает
мон-кхмеров, которых он считает носителями культуры плечикового топора, с палео-
монголоидной расой, т. е. с южными монголоидами. Гейне-Гельдерн в одной
из своих ранних работ, полемизируя с В. Шмидтом, видевшим в аустроази-
атах пигмеев, писал об отсутствии особой аустроазиатской расы и в
дальнейшем также склонялся к мысли о монголоидной основе мон-кхмерских
народов. Он пытался, в частности, проследить монголоидные элементы
среди народов мунда в Индии, языки которых включаются, как известно,
Шмидтом и его последователями в аустроазиатскую группу. Однако работы
Г. Т. Боулза по антропологии мунда поставили под сомнение сильную
выраженность у них специфически монголоидных черт. Следует, таким образом,
допустить, что самый процесс формирования аустроазиатских языков
протекал среди населения контактной австралоидно-монголоидной зоны,
которое в антропологическом отношении уже было неоднородным и включало
как варианты обеих больших рас, так и типы, переходные между ними.
Такая гипотеза хорошо согласуется и с данными палеоантропологии,
которые, как мы видели, ясно указывают на наличие на севере Индокитая уже
в мезолите и раннем неолите как южномонголоидных, так и австралоидных
расовых типов. В высшей степени вероятно, что именно здесь, к юго-востоку
42

ют Гималаев, в верховьях Иравади, Салуина, Меконга и Хонгха, неподалеку
от области современного расселения ва и палаун, на смежных территориях
Верхней Бирмы, Юньнани, Лаоса и Вьетнама была расположена прародина
мон-кхмеров, а может быть и всех аустроазиатов. Комплексный анализ
палеоантропологических, археологических и лингвистических материалов
позволяет предположигь, что на рубеже III и II тыс. до н. э. отсюда
началось передвижение древних аустроазиатов к югу по течению перечисленных
больших рек. Передвижение это сопровождалось усилением межрасовой
метисации, нарастанием доли южномонголоидных компонентов в расовом
составе населения, расширением области господства аустроазиатских языков
за счет языков папуасского типа и, наконец, распространением по всему .
Индокитаю неолитических культур с плечиковыми топорами.
Продвигаясь на запад и юго-запад через Ассам по течению Брахмапутры,
аустроазиатские племена — предки народов мунда — проникли на северо-
восток Индии, где они антропологически почти совершенно растворились
среди древних веддоидов, воспринявших, однако, их речь. Остаточным
островком этого движения были предки кха-
си, в области расселения которых в большом
количестве найдены плечиковые топоры.
Другая группа аустроазиатов, вышедшая к
Бенгальскому заливу в Нижней Бирме и затем
распространившаяся на Малакку, слившись
с негро-австралоидными аборигенами, стала
источником формирования монов, а также
сеноев, семангов и никобарцев, до сих пор
сохранивших наиболее архаичные мон-кхмер-
ские языки. Часть той же группы достигла,
вероятно, Северной Суматры, где в языке
индонезийского народа аче и в настоящее
время прослеживаются аустроазиатские
элементы. Однако наиболее многочисленные волны Тесло из поздненеолитической.
древних мон-кхмеров широко распространи- стоянки Сомронгсен
лись по территории Таиланда, Лаоса,
Центрального и Южного Вьетнама и особенно Камбоджи, где они стали предками
различных народов, и в наши дни говорящих или совсем недавно
говоривших на аустроазиатских языках. В конце И — начале I тыс. до н. э.
мон-кхмерские племена составляли, вероятно, большинство населения
Индокитая (за исключением некоторых прибрежных восточных и южных
районов).
Нам остается еще рассмотреть вопрос о культуре четырехгранного
топора, область распространения которого была очерчена выше (стр. 41).
Гейне-Гельдерн и многие другие зарубежные исследователи связывают этот
тип топэра с древними племенами, говорившими на аустронезийских (по
терминологии В. Шмидта), или малайско-полинезийских, языках.
Согласно сложным построениям Гейне-Гельдерна, отдаленные предки аустро-
незийцев пришли в Северный Китай οι куда-то с запада, создали в бассейне
Хуанхэ культуру яншао с крашеной керамикой и приблизительно за 2 000
лет до н. э. начали постепенно расселяться к югу через Сычуань и Юньнань
по течению Салуина, Меконга и других крупных рек этого района. В
дальнейшем аустронезийцы, тесня родственных им аустроазиатов и частично
смешиваясь с ними, прошли через Индокитай в Индонезию, а еще позднее
и в Океанию. Следами этих передвижений во всех перечисленных странах
и являются неолитические четырехгранные топоры. Мозаичное
распространение в Индокитае таких топоров вместе с плечиковыми отражает, по
мнению Гейне-Гельдерна, происходившее там взаимодействие аустронезийских
и аустроазиатских племен периода неолита. В Индонезии же, где последние
отсутствовали (или почти отсутствовали), четырехгранные топоры
встречаются, естественно, наряду с валиковыми, оставленными древними
папуасскими группами.
43

Построения Гейне-Гельдерна, бесспорно, представляют известный
научный интерес, но не могут быть приняты безоговорочно. Четырехгранные
топоры совершенно невозможно связывать только с аустронезийцами. Нет,
прежде всего, никакого основания искать их прародину в бассейне Хуанхэ
(а тем более еще дальше на западе): культура яншао, вне всякого сомнения,
принадлежала древним племенам, говорившим на китайско-тибетских
языках. Четырехгранные неолитические топоры из бассейна Янцзы также нет
причин связывать с аустронезийцами. Орудия эти принадлежали вероятно,
предкам тайских (чжуандунских) народов, лингвистически составляющих
одну из ветвей той же китайско-тибетской семьи. Ничего не известно также о
древнем пребывании аустронезийцев на северо-востоке Индии, где, как мы
видели, четырехгранные топоры находят наряду с нлечиковыми. Вряд
ли, наконец, с аустронезийцами можно связать четырехгранные топоры
из Южной и Северной Америки. Мозаичное распространение топоров обоих
типов не только в Индокитае, но и во многих других странах Юго-Восточной
и Восточной Азии, а также в Океании (Филиппины, Рюкю, Япония,
Восточный Китай, Полинезия) говорит, очевидно, о тесных генетических связях
аустронезийцев с аустроазиатами, об общности их происхождения, которое
устанавливается также на основании антропологических и лингвистических
данных. Только в более позднее время — вероятно, около середины II тыс.
до н. э. — четырехгранные топоры «закрепились» преимущественно за
аустронезийскими племенами, так же как плечиковые — за аустроазиат-
скими.
Что касается до рассуждений Гейне-Гельдерна о путях расселения
аустронезийцев, то и здесь требуются значительные поправки и
дополнения. Пребывание предков этих народов на юго-западе Китая ничем не
доказано — там. как мы видели, надо скорее искать область древнего расселения
аустроазиатов (кстати, и четырехгранных топоров в Юньнани почти нет).
Историко-этнографические материалы свидетельствуют вполне определенно,
что аустронезийцы всегда были прекрасными мореходами и приморскими
рыболовами; вряд ли хозяйственно-культурное и этническое развитие
этих народов происходило в глубинах Азиатского материка за много сотен
километров от берегов океана. Нет, однако, серьезных оснований искать
прародину аустронезийцев (в частности полинезийцев) также в Индии или
еще дальше, в Передней Азии, как это делали в свое время А. Форнандер и
Перси Смит. Против подобных гипотез говорят как антропологические,
так и лингвистические данные: первые доказывают преобладание
среди всех малайско-полинезийских народов южномонголоидных расовых
компонентов восточноазиатского происхождения (хотя и смешанных в
разных пропорциях с негро-австралоидами), вторые же заставляют
предполагать генетическое родство аустронезийских языков с аустроазиат-
скими.
Классификация форм топоров, предложенная Гейне-Гельдерном, в
последние годы подвергалась серьезной критике.
Прежде всего следует сказать, что под именем четырехгранных и плечи-
ковых топоров в действительности в большинстве случаев имеются в виду
тесла. Тесла отличаются от топоров'формой лезвия (у топоров оно
симметрично в поперечном разрезе, у тесел асимметрично) и способом прикрепления
к рукояти. Делались попытки пересмотреть самый принцип классификации
Гейне-Гельдерна. Так, новозеландский археолог Р. Дафф указал на
необходимость рассматривать поперечное сечение тесел и форму обушка в
комплексе, прослеживая постепенные эволюционные переходы форм орудий
от простого четырехгранного тесла. Становится все более очевидным, что
один и тот же народ мог употреблять различные формы тесел и что последние
не обязательно связывать во всех случаях с тем или иным этносом.
Заслуживает также внимания высказанное Гейне-Гельдерном, а позднее Даффом
мнение, что наиболее развитые формы плечиковых тесел являются
подражанием бронзовым топорам. В связи с этим интересно отметить их
распространение в областях, прилегающих к древним очагам металлургии (Северный
44

Индокитай, Южный Китай, Восточная и Центральная Индия), т. е. в
областях, где находился основной очаг формирования мон-кхмеров. И все же,
со всеми этими оговорками, связь тех или иных форм тесел с большими
группами древнего населения Юго-Восточной Азии можно проследить.
Самого пристального внимания заслуживает развиваемая многими
зарубежными и советскими исследователями (в том числе и авторами
настоящего тома) концепция, согласно которой областью древнейшего расселения
предков малайско-полинезийских народов была примыкающая к Тихому
океану часть Восточной Азии примерно между устьями Сицзяна и Янцзы.
Новейшие археологические данные показывают, что в период развитого
неолита (III—II тыс. до н. э.) в этих районах существовали близкие
культуры, носители которых выделывали как четырехгранные, так и плечико-
вые топоры, а также сходные с последними своеобразные ступенчатые тесла,
обнаруженные и во многих неолитических местонахождениях Индокитая
и Индонезии. Племена, оставившие эти культуры, жили оседло в наземных,
возможно свайных, прямоугольных постройках, выращивали клубнеплоды,
особенно таро, а цозднее, по-видимому, и различные сорта риса, занимались
речным, озерным и морским рыболовством, имели домашних животных
(собак, свиней, а потом и буйволов), широко использовали для
изготовления всевозможных хозяйственно-бытовых вещей бамбук, строили
многовесельные деревянные лодки как для рыбной ловли, так и для транспортных
целей. Интересно, что в неолитических погребениях на территории
провинции Шаньдун у взрослых мужчин были выломаны передние зубы.
Аналогичный обычай, связанный с обрядом инициации, засвидетельствован у
многих народов Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании, например у
аборигенов Тайваня (гаошань), а также у неолитического населения
Японии.
Оставившие эти культуры неолитические племена, жившие к югу от
Янцзы, в более позднее время упоминаются в древнекитайских источниках
под названием «юэ» (по-вьетнамски произносится как «вьет»). Термин
этот имел, по-видимому, собирательное значение и мог применяться к
племенам, говорившим на разных языках; частое его употребление в сочетании
«бай юэ» (буквально «сто юэ») подчеркивает эту собирательность. Среди юэ
имелись, по мнению многих советских и зарубежных ученых, древние аустро-
незийцы, а также предки вьетов, различных тайских, а быть может, и мон-
кхмерских народов. Древние тайские группы правомернее всего искать среди
янъюэ, живших в более удаленных от моря районах, на территории
современных провинций Хубэй и Хунань. Наибольшую роль в этнической
истории вьетов сыграли лоюэ (вьетнамское «лаквьет»), обитавшие на юге
Гуанси и на севере Вьетнама. Аустроазиатские племена могли входить в
«состав дяныоэ, расселенных на территории Юньнани (сокращенное название
этой провинции и теперь звучит как «Дянь»). К аустронезийцам относились
(по мнению П. Бенедикта, В. Эберхарда, Ч. Бишопа и других
исследователей, в том числе авторов настоящего тома) приморские восточные группы
юэ, жившие в Фуцзяни (миньюэ), Чжэцзяне (дунъюэ) и Цзянсу (уюэ).
В хозяйственно-культурном отношении древние юэ действительно очень
напоминали народы Индонезии и Океании. Археологические и письменные
источники в сопоставлении с этнографическими материалами дают
возможность предположить, что юэ, как и их аустронезийские потомки в Индокитае
и Индонезии, занимались мотыжным земледелием, возделывая
преимущественно клубнеплоды (таро, ямс и др.), бананы и рис, а также рыболовством.
Из домашних животных они тоже разводили собак и свиней, а возможно и
кур. Юэ жили в свайных прямоугольных домах, носили одежду типа
набедренной повязки и распашного халата-кимоно, частично изготовлявшуюся из
луба (наподобие полинезийской тапы). По свидетельству древнекитайских
хроник, они татуировали тело, использовали лодки в качестве основного
средства передвижения, украшая их носы резными изображениями драконов.
Дальнейшие пути расселения тех групп юэ, которые были предками
позднейших аустронезийских (малайско-полинезийских) народов, остаются не
45

вполне ясными. Возможно, что с Азиатского материка они попали на
Тайвань, где их отдаленными потомками являются народы гаошань. Здесь волна
переселенцев разделилась на два потока. Один из них мог направиться на
север — через Рюкю на юг Японии, дав там начало известным нам по
японским хроникам племенам хаято и кумасо. Именно так в эту страну проникли,
скорее всего, южномонголоидные расовые компоненты, широко
распространенные среди японцев, так же как южные (аустронезийские) элементы в их
языке. Другой поток имел южное направление. С ним аустронезийцы могли
через Филиппины расселиться по всей Индонезии, а впоследствии и по
Океании; некоторые их группы уже из Индонезии впоследствии снова могли
попасть на материк в районе Вьетнама (чамы) и Малакки (малайцы). Другим
возможным путем расселения аустронезийцев было их движение к
юго-западу вдоль берегов Южно-Китайского моря и дальше через восточные районы
Вьетнама на юг Индокитая, откуда уже морем они попали в Индонезию.
Можно привести немало археологических, антропологических,
лингвистических, историко-географических и других аргументов как в пользу первогог
так и в пользу второго пути расселения. Некоторая архаичность восточно-
индонезийских языков по сравнению с западноиндонезийскими и
постепенный переход от индонезийских языков к меланезийским на востоке
Индонезии свидетельствуют в пользу приоритета чисто островного (тайваньско-
филиппинского) пути, тесные же этнические связи между горными
индонезийскими (по языку) и мон-кхмерскими племенами Вьетнама лучше
согласуются с расселением аустронезийцев материково-островным путем (вдоль
берегов Индокитая в Индонезию). Скорее всего, картина этого расселения была
очень сложной, пути передвижения некоторых этнических групп, пролегавшие
как по островам, так и по материку, неоднократно скрещивались и
переплетались, в разные исторические периоды происходили обратные
миграции (например из Индонезии на Филиппины, на юг Вьетнама, на Хайнань^
на Малакку).
Чем были вызваны все эти грандиозные передвижения? Ответ на
поставленный вопрос следует искать прежде всего в тех социально-акономических
процессах, которые, вероятно, имели место у племен южной части Восточной
Азии в период развитого неолита (конец III — начало II тыс. дон.
э.).Именно в это время здесь в очень благоприятных естественно-географических
условиях влажных субтропиков развилось на базе неолитической техники
описанное выше комплексное земледельческо-животноводческое хозяйство. В
приморских районах к этим отраслям экономики добавлялось еще морское
рыболовство и собирательство «даров моря» (съедобных моллюсков, ракообразных,
иглокожих и т. п.), что в свою очередь стимулировало развитие мореходства.
Этот экономический подъем, представлявший собой, как и в других странах,
мира, настоящую «неолитическую революцию», привел, в свою очередь,
к увеличению численности населения и к росту его хозяйственной,
общественной и культурной активности, проявившейся, в частности, и в миграциях.
Проникая на юг Индокитая, а затем в Индонезию и на Филиппины, древние
аустронезийские племена застали там сравнительно немногочисленное
население, незнакомое с земледелием или только начавшее переходить к нему от
присваивающего охотничье-собирательского хозяйства. Эта относительная
хозяйственная отсталость ранненеолитических племен Индокитая и в еще
большей мере Индонезии и Филиппин была обусловлена главным образом
замедленными темпами социально-экономического развития в условиях
девственных тропических лесов. Во II тыс. до н. э. на всем пространстве Юго-
Восточной Азии, от Бирмы на западе до Филиппин на востоке, развернулось
смешение и хозяйственно-культурное взаимодействие аборигенного негро-
австралоидного населения, говорившего, возможно, на языках папуасского
типа, с постепенно расселявшимися с севера южномонголоидными аустро-
азиатами и аустронезийцами.
Археологические и историко-этнографические данные позволяют нам
восстановить многие характерные особенности хозяйства, общественного строя,,
культуры и быта неолитических племен Юго-Восточной Азии в период рас-
46

селения в Индокитае, Индонезии и на Филиппинах аустроазиатов и аустро-
незийцев. На севере Вьетнама новейшие археологические материалы
позволяют проследить хозяйственное и культурное развитие местных племен —
вероятных предков лаквьетов (лоюэ) — начиная с мезолита (хоабинь и
бакшон) вплоть до бронзового века. Большой интерес в этом отношении
представляет неолитическая мастерская у деревни Донгкхой в провинции Тхань-
хоа (примерно в 170 км к югу от Ханоя), изученная в 1960—1961 гг.
археологами ДРВ совместно с П. И. Борисковским. Мастерская эта относится к
более позднему времени, чем бакшонская культура, но более раннему, чем
культура топоров с плечиками, т. е. к периоду, который во Вьетнаме, да и во
всей Юго-Восточной Азии, долго оставался очень слабо изученным. Среди
находок из Донгкхоя имеется много базальтовых отщепов и заготовок для
каменных орудий, несколько небольших четырехгранных шлифованных
топоров (см. рисунок на стр. 40). Обнаружены также обломки примитивной
керамики. Плечиковые топоры отсутствуют.
Неолитические памятники, во многом сходные с северовьетнамскими,
обнаружены также в последние годы на западе Таиланда и на севере Малак-
ки. В пещере Онгба и на стоянке Банкао между Меклонгом и Квеноем
(недалеко от границы с Малайей) найдены шлифованные топоры различных
типов — большей частью четырехгранные, но иногда и плечиковые, а также
керамика, сделанная частично вручную способом налепа, частично же на
гончарном круге. Некоторые глиняные сосуды—гладкие, со следами лощения,
другие украшены шнуровым или текстильным орнаментом. Инвентарь и посуда
из западного Таиланда обнаруживают большое сходство, доходящее почти до
полной идентичности, с находками из неолитической стоянки Чуача и
других местонахождений того же периода на севере Малакки, описанных Г. Си-
векинг в 1954 г. В этом случае можно поставить вопрос о принадлежности
обеих культур — западнотаиландской и северомалаккской — одной и той
же этнической группе, постепенно продвигавшейся на юг. Вряд ли можно
сомневаться, что она была мон-кхмерской.
Среди древних племен этой группы имела место определенная
хозяйственно-культурная дифференциация, обусловленная неравномерностью темпов
социально-экономического развития в различных
естественно-географических условиях. Наиболее плодородные долины крупных рек — Хонгха,
Меконга, Салуина, Менама, Иравади и др.— по-видимому, занимали оседлые,
тогда еще мотыжные, земледельцы тропического пояса, которые были
предшественниками, а в значительной степени и предками таких крупных
народов, как вьеты, кхмеры (камбоджийцы), моны и некоторые другие. В
прибрежной полосе обитали преимущественно рыболовческо-собирательские
группы, этнографический облик которых был, вероятно, сходен с
позднейшими «морскими кочевниками»—береговыми джакунами и маукенами Малайи,
Таиланда и южной Бирмы. Во внутренних, особенно в гористых, районах
уже тогда сосредоточивались, надо думать, племена собирателей и охотников
тропических лесов, этнографически близкие к сеноям, семангам и некоторым
группам горных монов, кхмеров и индонезийцев Вьетнама, Камбоджи, Лаоса
и Таиланда.
Аналогичная хозяйственно-культурная дифференциация имела место и
в Индонезии. Индонезийский этнограф Я. Аве связывает с ранненеолити-
ческими негро-австралоидными племенами III тыс. до н. э. такие
хозяйственные навыки, как выращивание таро и ямса, бананов, хлебного дерева,
кокосовой и саговой пальм, разведение в продовольственных целях собак и
свиней, использование в пищу дуриана и некоторых других дикорастущих
плодов. К развитым неолитическим культурам II тыс. до н. э.,
принадлежавшим уже древним аустронезийцам, этот ученый относит .выращивание риса
(первоначально суходольного), ячменя, сахарного тростника, различных
видов овощей и фруктов (тыквы, мангустана, нангка, .рамбутана, дуку и др.),
разведение буйволов и кур, изготовление керамики, развитие судостроения и
мореплавания. Аве справедливо указывает, что многие из перечисленных
культурных растений (таро, сахарный тростник, банан, хлебное дерево,
47

Индонезия. Мегалитическое сооружение в районе Бадуй,
Западная Ява (реконструкция)
саговая пальма), несомненно, происходят из Юго-Восточной Азии. В Южной
или Юго-Восточной Азии началось также в неолитическое время
культивирование риса. Из домашних животных к той же географической зоне
относятся некоторые породы свиней, происходящие от индийского дикого кабана
(Sus vittatus), буйволы и куры.
Расселение древних аустронезийцев по островам Индонезии началось,
по-видимому, в первой половине II тыс. до н. э. Некоторые лингвисты,
опираясь на данные глотто-хронологического анализа, относят начало распада
малайско-полинезийской языковой общности к середине II тыс. до н. э.,
а другие — к еще более раннему времени. Первых аустронезийских
пришельцев в Индонезию в зарубежной науке часто называют протомалайцами.
Термин этот, введенный в употребление швейцарскими этнографами и
антропологами Ф. и П. Саразинами, неудачен. Так, эти авторы противопоставляли
«протомалайцев» более поздним переселенцам с материка Юго-Восточной
Азии—«дейтеромалайцам», проводя между теми и другими резкую
антропологическую и историко-этнографическую границу, к чему, как увидим ниже,
нет достаточных оснований. Во всех отношениях правильнее и проще
говорить об индонезийцах, расселявшихся по Индонезии и Филиппинам
несколькими последовательными волнами. Индонезийские языки, как
известно, составляют одну из ветвей аустронезийской (малайско-полинезийской)
семьи.
Надо также иметь в виду, что в настоящее время в Индонезийской
республике термин «малайцы» употребляется только для обозначения населения
Малайи, а население Индонезии называют индонезийцами.
Итак, в начале II тыс. до н. э. древнейшие индонезийские племена
появились как в Индонезии, так и на Филиппинах, распространяя неолитические
культуры с четырехгранными шлифованными топорами в качестве одного
из ведущих типов орудий. Гейне-Гельдерн, а следом за ним и современный
индонезийский историк культуры Р. М. Сучипто Вирьосупарто считают, что
племена эти выращивали таро и ямс, а позднее, возможно, и рис,
употребляли во время сбора урожая каменные жатвенные ножи с отверстиями,
приготовляли ячменное и рисовое пиво, разводили свиней и крупный рогатый
скот, в особенности буйволов, которых использовали и при
жертвоприношениях, применяли на охоте стрелометательную трубку (сумпитан), умели
пользоваться гончарным кругом, изготовляли материю из луба, жили в прямо-
48

угольных свайных домах, часто имевших седловидные крыши (как у
современных минангкабау), сооружали мегалитические памятники над могилами
своих покойников, украшали жилища, лодки, различные бытовые и
культовые вещи резьбой по дереву. Основной социально-экономической ячейкой
древних индонезийцев была, как можно предполагать, материнскородовая
община.
Поздний неолит конца II — начала I тыс. до н. э. в Юго-Восточной Азии
часто называют мегалитическим периодом. К этому времени относятся
наиболее древние надмогильные сооружения разных областей Индокитая и
Индонезии, имеющие вид каменных ступенчатых пирамид или ступенчатых террас
на склонах гор. Наиболее известные сооружения такого рода в Индонезии —
грандиозные мегалитические памятники в Лебак Сибедуге на западе Явы
и в горах Янг на востоке того же острова. Специально изучавший эти
памятники Сучипто подчеркивает их местный, самобытный характер: он
указывает, например, что в отличие от аналогичных построек Индии, в
индонезийских мегалитах обычно находят под их основанием урны с прахом
покойников.
Архитектурные приемы, выработанные древними индонезийскими
зодчими, применялись и при возведении средневековых монументальных
памятников, например знаменитых храмов Боробудура и Прамбанана на Яве. Сучипто
считает, что к неолитическому времени можно отнести истоки многих других
специфических явлений индонезийского искусства, в частности театра
плоских кожаных кукол ваянг пурва и оркестра гамелан (о них см.
стр. 466—472).
Неолитические памятники довольно многочисленны и на Филиппинах.
Филиппинские ученые пытаются связать их с определенными расовыми и
этническими группами, проникавшими на острова различными путями и в
разные исторические периоды. Г. О. Бейер датирует II тыс. до н. э.
миграционный поток, к которому он относит памятники, содержащие плечи-
ковые топоры, ступенчатые тесла и различные изделия из нефрита, очень
сходные с находимыми в неолитических стоянках материковой части
Восточной Азии. Как указывалось выше, хотя и нельзя в любом случае считать
плечиковые топоры бесспорным указателем на аустроазиатскую
принадлежность их носителей, тем не менее ареалы аустроазиатов и древних
культур плечиковых топоров в значительной мере совпадают. Наличие на
Филиппинах плечиковых топоров заставляет, естественно, поставить вопрос о
былом пребывании здесь аустроазиатов (мон-кхмеров). Гипотеза эта,
казалось бы, может быть обоснована и тем, что в языках филиппинских
народов, относящихся к индонезийской вотви малайско-полинезийской семьи,
некоторые лингвисты прослеживают, как и в японском языке, мон-кхмерские
элементы, а на Тайване среди гаошань имеются якобы группы,
сохранившие аустроазиатскую речь. Однако возможно, что все эти явления
объясняются не реальным участием аустроазиатов в этнической истории
филиппинцев, японцев или гаошань, а древним родством всех аустрических языков и
сохранением до наших дней различных переходов между ними.
Нет оснований, как мы уже знаем, и плечиковые топоры приписывать
только аустроазиатам, которые вряд ли выходили когда-либо к берегам
Тихого океана в районе Тайваня и Филиппин. Зато очень вероятно, что на эти
острова попала какая-то группа древних юэ из Юго-Восточного Китая,
принесшая с собой и плечиковые топоры, и ступенчатые тесла, и нефритовые
изделия, и многие другие хозяйственно-культурные особенности, общие для
древних аустронезийцев и аустроазиатов. Это допущение хорошо согласуется
и с гипотезой о раннем расселении части юэ через Тайвань на Филиппины, а
затем и в Восточную Индонезию. Подобная гипотеза не исключает, конечно,
и того, что позднее — уже в середине II тыс. до н. э.— на Филиппины, на
этот раз опять с юга, со стороны Палавана и Калимантана, проникли новые
волны индонезийцев, принесшие с собой четырехгранные топоры и все те
этнографические особенности, о которых мы упоминали при описании
неолитических культур Индонезии.
4 Народы Юго-Восточн. Азии
49

К первой половине II тыс. до н. э., по новейшим данным радиокарбоннога
анализа, относится также начало заселения аустронезийцами Микронезииг
откуда они, возможно, позднее распространились по Океании. Радиокарбон
свидетельствует о пребывании людей на Марианских островах в XVI в. до
н. э. Весьма вероятно, что древнейшие группы аустронезийцев попали в
Микронезию именно с Филиппин. По антропологическому составу
(южномонголоидный с сильными австралоидными примесями) население
Филиппинского архипелага, как и Восточной Индонезии, стоит ближе к полинезийцам и
микронезийцам, чем население других районов Индонезии, да, пожалуй, и
всей Юго-Восточной Азии. Из области древнего расселения предков
аустронезийцев — миньюэ на восток направлялись последовательные волны,
часть которых во II тыс. до н. э. через Филиппины и северо-восток Индонезии
проникла в Микронезию и на север Меланезии, а затем и в Полинезию. Иа
сельскохозяйственных растений у полинезийцев и микронезийцев наиболее
распространено было таро. Рис, по мнению многих исследователей, был им
неизвестен. В связи с этим интересно отметить, что и многим филиппинским
народам первоначально было известно таро, которое позднее заменил рис.
У бонтоков на севере Лусона до настоящего времени существуют
земледельческие обряды, в которых фигурирует таро. А. Е. Дженкс сообщает о
культурном герое этого народа по имени Лумауиг, который, по преданию, научил
людей выращивать таро. Имя «Лумауиг» очень напоминает имя культурного
героя полинезийцев «Мауи» (звук «г» филиппинских языков в
полинезийских отсутствует). Дальнейшие исследования должны показать, насколько
верны все эти предположения, пока еще очень далекие от полной
достоверности из-за крайне слабой археологической изученности Филиппин по
сравнению с другими странами Юго-Восточной Азии.
Вопрос о появлении у народов Юго-Восточной Азии
Периоды бронзы металлов и о развитии здесь металлургии бронзы, а
затем и железа, очень сложен. Добыча и обработка
меди и олова развились здесь позднее, чем в других частях эйкумены.
Ближайшие к Индокитаю и Индонезии древние очаги металлургии были
расположены на северо-западе Индии, где начало бронзового века восходит к III тыс.
до н. э., и в Северном Китае, где изделия из сплава меди и олова стали
употребляться гораздо позднее (только в середине II тыс. до н. э.). В бассейнах
Инда и Хуанхэ с возникновением металлургии бронзы убыстрилось развитие
производительных сил, увеличилась численность населения, появилась
эксплуатация человека человеком и резкое имущественное неравенство,
наконец, началось образование классов и древнейших государств. Оба эти центра
возникновения классового общества с самого начала своего существования
оказывали значительное влияние на соседей, а через них и на более
отдаленные племена, жившие еще в условиях первобытнообщинного строя. Это не
значит, однако, что все хозяйственные и культурные достижения, в том числе
и металлургия, были заимствованы народами Юго-Восточной Азии.
Развитие их, как мы видели, с древнейших времен шло своим путем. Многие
технические, экономические и социальные успехи были ими достигнуты
самостоятельно, но близость древних центров высоких цивилизаций стимулировала
это самостоятельное развитие, ускоряла его и обогащала новыми
прогрессивными элементами.
Этническая принадлежность создателей цивилизации Хараппы и- Мо-
хенджо Даро в бассейне Инда точно еще не установлена, однако несомненно,
что самое активное участие в ее формировании принимали дравиды,
которые в Индостане соседили с аустроазиатскими мунда задолго до появления
здесь арийцев. Исследования С. Леви и Я. Пжилусского показали, что мунда
играли очень большую роль в формировании всей индийской культуры
начиная с неолита, т. е. по крайней мере со II тыс. до н. э., когда между ними и
близко родственными им мон-кхмерами Юго-Восточной Азии сохранялись
еще живые связи, и было, вероятно, возможно непосредственное общение.
Между народами Индии и Индокитая происходило тогда непрерывное
хозяйственно-культурное взаимодействие, которое стало источником значитель-
50

Памятники донгшонской культуры:
1— боевые топоры; 2 — бронзовый барабан; 3 — кинжал
4*

ной этнографической общности населения этих двух «подконтинентов» Азии
и обеспечило передачу различных технических достижений в обоих
направлениях.
Таким образом, приемы металлургии бронзы, известные в бассейне
Инда с глубокой древности, через дравидов и мунда могли стать
известными мон-кхмерам Индокитая, у которых на рубеже II и I тыс. до н. э.
существовали, по-видимому, уже все условия для развития этой отрасли
производства.
Подобное же взаимодействие существовало между древними племенами
бассейна Хуанхэ, создавшими культуру периода Шань-Инь, и их южными
соседями — различными группами юэ, среди которых были, как мы знаем,
предки таи, вьетов и индонезийцев, т. е. многих народов, населяющих в
настоящее время Юго-Восточную Азию. Юэский вклад в культуру народов
Восточной Азии не менее велик, чем мундский — в культуру народов Южной Азии.
Древний очаг металлургии бронзы в бассейне Хуанхэ (многие
исследователи — Б. Карлгрен, Р. Гейне-Гельдерн, Л. С. Васильев и др.— считают, что
металлургия бронзы в бассейне Хуанхэ развилас'ь под воздействием влияний,
шедших с запада, скорее всего из Передней Азии, через Среднюю Азию и
Южную Сибирь) мог, следовательно, так же стимулировать ее развитие у
народов Юго-Восточной Азии, как и еще более ранний очаг в бассейне Инда.
В III — II вв. до н. э. существенное значение в распространении
металлургии бронзы в Юго-Восточной Азии могли иметь племена, оставившие ши-
чжайшаньскую культуру, памятники которой обнаружены в Юньнани и в
соседних районах Бирмы.
В самом Индокитае население стало впервые применять бронзовые
орудия и оружие в середине I тыс. до н. э. К VI — I вв. до н. э. относится
развитие на севере Вьетнама чрезвычайно яркой и оригинальной донгшонской
культуры, названной по селению Донгшон в Бакбо, где были обнаружены
наиболее характерные для нее материальные остатки. Донгшонские
бронзовые изделия поражают техническим и художественным совершенством; среди
них самое видное место занимают ритуальные барабаны различных форм и
размеров, богато украшенные рисунками, по которым можно составить
представление о многих особенностях культуры и быта области Бакбо того
времени.
Кроме барабанов, в донгшонских стоянках находят бронзовые
кинжалы и топоры разных типов (в том числе втульчатые, широколезвийные и очень
своеобразные башмаковидные), а также каменные орудия и глиняную посуду,
изготовленную на гончарном круге. Донгшонские племена были знакомы
с поливным рисосеянием, но еще не знали, по-видимому, плуга. Рисунки на
барабанах позволяют установить, что племена эти жили в свайных
прямоугольных домах с террасами и двухскатными крышами, носили одежду типа
индонезийского саронга и высокие головные уборы, пользовались
длинными многовесельными лодками, украшенными на носу и на корме резными
изображениями драконов и других фантастических животных.
Об антропологическом составе донгшонцев нам известно очень мало.
Ха-ван-Тан упоминает о найденных в 1960 г. в районе Тхоузоу (провинция
Тханьхоа) костяках и черепах, относящихся к бронзовому веку. Черепа эти,
по предварительным данным, обнаруживают «индонезийские» (или, в нашем
понимании, южномонголоидные) особенности в сочетании с выраженной
длинноголовостью. По общему облику они напоминают черепа из Фобиньзя
и Камау.
Вопрос об этнической принадлежности создателей культуры донгшон
также не может считаться окончательно решенным. Многие
исследователи, в особенности вьетнамские, полагают, что культура эта принадлежала
уже знакомым нам лаквьетам (лоюэ) — непосредственным предкам
современных вьетов, к середине I тыс. до н. э. несколько продвинувшимся к югу и
освоившим территорию Северного и частично Центрального Вьетнама. Область
расселения лаквьетов в V — III вв. до н. э. называлась «Ванланг». Советский
этнограф А. И. Мухлинов, опираясь на работы вьетнамских ученых, считает,
52

что лаквьеты того времени, составлявшие племенной союз, находились на
стадии перехода от первобытнообщинного строя к раннеклассовому. О
значительном имущественном неравенстве свидетельствуют находки в одних
донгшонских стоянках предметов роскоши и дорогого оружия, в других
же — грубой керамики и каменных орудий неолитического облика.
По данным китайских источников, в 257 г. до н. э. племенной союз
Ванланг распался, и его территория вошла в состав нового объединения —
Аулака, носившего, по-видимому, уже государственный характер.
Население Аулака, хорошо знавшее, кроме бронзы, также и железо, постепенно
переходило от мотыжного подсечно-огневого земледелия к плужному с
широким применением искусственного орошения и использованием буйволов
в качестве основной тягловой силы. В III в. до н. э. Аулак вошел в состав
государства Намвьет (Наньюэ), которое занимало крайний юг современного
Китая (провинцию Гуандун и отчасти Гуанси) и север Вьетнама
(провинцию Бакбо).
Население этого государства состояло главным образом из различных
групп юэ— вьетских, тайских, а может быть, и аустронезийских. О
присутствии последних в Намвьете, Аулаке и Ванланге, а также об их участии в
формировании донгшонской культуры говорит целый ряд данных. Поразительно
сходство многих этнографических особенностей донгшонских племен и
позднейших малайско-полинезийских народов (развитое мореходство,
«драконовые» лодки, формы весел, построек, одежды, головных уборов и даже
орнамента). Очевидно также, что аустронезийские юэ, продвигаясь на юг вдоль
морского побережья, не могли миновать низовьев Хонгха. К первым векам
нашей эры относится образование в прибрежной полосе центральных и
южных районов этой страны раннеклассового (по-видимому, раннефеодального)
государства Чампа (по китайским источникам — Линьи), основное
население которого составляли чамы (тямы) — народ индонезийской группы,
сохранившийся в Южном Вьетнаме и Камбодже до наших дней. На севере
чамские племена в период донгшонской культуры доходили, вероятно, до
низовьев Хонгха, а может быть, и непосредственно смыкались с аустроне-
зийскими юэ бассейна Сицзяна.
В последнее время некоторые советские и вьетнамские лингвисты
обнаружили в языке вьетов аустрический, скорее всего мон-кхмерский, субстрат,
что не исключает известных связей с аустронезийскими языками. Таким
образом, к донгшонской культуре, кроме вьетов и индонезийцев, были, вероятно,
причастны и другие этнические группы населения Индокитая.
Местонахождения со специфически донгшонскими вещами — бронзовыми барабанами,
втульчатыми башмаковидными топорами, различными бронзовыми и
глиняными сосудами со спиральным орнаментом и т. п.— известны во многих
районах полуострова, в частности на территории Камбоджи, Таиланда и Бирмы
в области современного и прошлого расселения различных групп мон-кхме-
ров, гаи и тибето-бирманцев. Очень богаты, например, находками донгшон-
ского типа поздние слои пещерных и открытых стоянок западного Таиланда,
обследованных Тайско-Датской экспедицией в 1960—1962 гг. Ареал
донгшонской культуры, по-видимому, представляет собой большую историко-
этнографическую область, в формировании которой главную роль играли
древние вьеты и индонезийцы, в антропологическом,
хозяйственно-культурном, а частично и языковом отношениях близкие между собой, но
определенное участие принимали почти все народы Индокитая. Влияние этой яркой
и своеобразной культуры бронзового века ощущается, как увидим ниже,
даже в Индонезии и на Филиппинах, а ее традиции в области материального
производства и искусства переживают у многих народов Юго-Восточной
Азии вплоть до самого последнего времени. Период донгшона для всех этих
народностей был эпохой огромных преобразований в хозяйственной,
общественной и культурной жизни, эпохой развития ирригации и металлургии,
возникновения военной демократии и племенных союзов, началом перехода
от родовой общины к соседской, от первобытнообщинного строя к
раннеклассовому, от племен к народностям.
53

Несколько позднее Аулака и почти одновременно с Чампой в низовьях
Меконга сложилось государство Фунань, население которого составляли
главным образом кхмеры — предки современных камбоджийцев. По данным
древнекитайских источников, фунаньцы были темнокожими и курчавоволо-
сыми; очевидно, среди них были широко распространены негро-австралоид-
ные, может быть, даже прямо негритосские или меланезийские расовые типы.
В связи с этим заслуживает внимания бытующее у многих современных мон-
кхмерских и других народов Индокитая представление о том, что им
предшествовали в местах их расселения какие-то низкорослые, темнокожие и
курчавоволосые люди (известные у тайских народов под именем «нга»).
Несомненно, что речь идет здесь о долгом сохранении в Индокитае древних ази-
атско-океанийских вариантов экваториального расового ствола, известных
нам еще по палеоантропологическим материалам, относящимся к неолиту.
Существует гипотеза, что население Фунани говорило на аустронезийских
языках. В этнографическом облике фунаньцев имелись черты, характерные
для народов тропической зоны Юго-Восточной Азии и Океании. Фунаньцы
(и мужчины и женщины) ходили первоначально почти нагими, татуировали
тело и чернили зубы. Жили они в свайных домах с бамбуковыми стенами и
кровлями, строили длинные (до 20 м), узкие лодки, на носу и корме
украшенные резными изображениями рыб или драконов. Основным занятием
населения было земледелие, по-видимому, уже пашенное; выращивали
главным образом заливной рис. Разводили свиней, буйволов и кур; очень
популярными были петушиные бои, и в наши дни широко распространенные во всей
Юго-Восточной Азии. Фунаньцы умели приручать слонов. Высокого
развития достигла металлургия бронзы, железа и драгоценных металлов;
добывался жемчуг. В поселениях городского типа крупные постройки возводились из
камня и сырцового кирпича.
Многие данные говорят о сохранении у фунаньцев пережитков
материнского рода; одна из этногенетических легенд рассказывает, например, о
том, что во главе Фунани в древности стояла женщина по имени Люэ,
взявшая в мужья выходца из Индии, которого звали Каундинья. Общественный
строй Фунани был во многом сходен со строем Аулака и Чампы: основными
производителями оставались свободные общинники, рабы были почти
исключительно иноплеменниками. Социальная верхушка постепенно феодализи-
ровалась.
Процесс этот шел параллельно с усилением, начиная с III в. н. э.,
индийского влияния, которое сказалось, в частности, в распространении
шиваизма и буддизма, индийской системы летосчисления, письменности на
базе одного из южноиндийских алфавитов (паллава), индийской феодальной
титулатуры.
Надо, однако, иметь в виду, что индийская культура, пронизанная
мундо-дравидскими элементами, никогда не была чужда древним
кхмерам. Само развитие шиваизма с культом каменных фаллических изваяний
(линга) связано, возможно, с аустроазиатским культурным вкладом·. Когда
в VI в. н. э. Фунань пала под ударами своего северного соседа и бывшего
вассала — кхмерского государства Ченла, в обеих странах или, лучше
сказать, в обеих частях одной страны (будущей Камбоджи), уже сложились
раннефеодальные отношения.
Еще теснее были связаны с Индией раннефеодальные монские
государства юго-западного Индокитая, цепь которых в первых веках нашей эры
тянулась по всему югу Индокитая от устья Меконга до устья Иравади (о них см.
стр. 297). На северо-западном конце, у объединенного устья Брахмапутры и
Ганга, они, вероятно, смыкались или почти смыкались с областью расселения
народов мунда, также создавших тогда ряд государств. Если учесть, что
восточнее кхмеров Фунани и Ченла между Меконгом и берегом океана жили
индонезийские чамы, то станет несомненным существование в
рассматриваемое время единой этнической территории аустрических народов по обе
стороны Бенгальского залива.
54

Северными соседями этих народов на востоке Индокитая были, как мы
уже знаем, древние лаквьеты, в центре этого полуострова — народы таи, на
западе — тибето-бирманцы. Продвижение всех этих этнических групп на
юг началось, возможно, еще во II тыс. до н. э., но наиболее интенсивным было
в VII — I вв. до н. э., как раз в период расцвета донгшонскойкультуры,
почти так же типичной для древних таи и тибето-бирманцев, как и для древних
вьетов и индонезийцев. С тайскими племенами связана, по-видимому,
мегалитическая культура раннего железного века (III — I вв. до н. э.),
распространенная на территории современного Лаоса, где несколько позднее
сложился племенной союз лао — одной из групп таи Индокитая. Другие
группы той же языковой ветви — собственно таи и шань, постепенно
продвигавшиеся на юг в Центральном Индокитае, вступили на путь государственного
развития позднее. Первые независимые государства таи в бассейнахМенама,
Салуина и Иравади появились только в IX в. н. э. Государства эти были
феодальными. Большое культурное влияние на таи оказывали, несомненно,
мон-кхмеры, находившиеся в начале нашей эры на значительно более
высоком уровне социально-экономического развития. Через них к таи стали
проникать и индийские культурные элементы.
Западными соседями таи были тибето-бирманцы, прародина которых
находится на северо-западе Восточной Азии, к северу от области древнего
расселения аустроазиатов, между верхними течениями Янцзы и Хуанхэ
(в пределах современных провинций Ганьсу, Цинхай и Сычуань).
Авангардные бирманские племена, двигавшиеся к югу, — араканцы — проникли в
долину реки Чиндвин, возможно, еще в конце II — начале I тыс. до н. э.
Следом за ними продвигались племена пью, еще в начале I тыс. до н. э. жившие
в бассейне реки Бхарак на юге Ассама и затем продвинувшиеся по течению
Иравади к северным рубежам монского государства Пегу, где в первых веках
нашей эры сложился сильный племенной союз Проме со столицей того же
названия, в которой существовала небольшая индийская колония. Эти племена
находились в то время, вероятно, на последней ступени развития
первобытнообщинного строя. Рабовладение, развитое очень слабо, носило
патриархальный характер. В качестве рабов часто использовались пленные моны,
с которыми бирманцы интенсивно смешивались и от которых воспринимали
многие прогрессивные хозяйственно-культурные навыки. В этногенезе
народов Бирмы — каренов, кая и др.— значительную роль играло древнее
аустроазиатское население. Потомками его'являются, кроме монов, также и
палаун.
Вопроса о расселении в Индокитае других тибето-бирманских народов,
а также мео и ман (мяо и яо) мы здесь не касаемся, поскольку все они
появились на этом полуострове в более позднее время, когда в наиболее
развитых местных государствах давно уже сложились феодальные отношения.
Этническая история этих народов (как и всех других народов
Юго-Восточной Азии в период классового общества) освещена в соответствующих главах.
В нашем распоряжении, к сожалению, нет никаких палеоантропологи-
ческих материалов, относящихся к железному веку Индокитая. Однако,
учитывая данные о расовом составе современного населения, собранные
М. Бретоном, Ж. Деникером, А. Бонифаси, Э. Эйкштедтом, Т. Оливье,
Нгуен-динь-Хоа и другими исследователями, можно предполагать, что в
I тыс. н. э. происходил процесс грацилизации. Грацильными антропологи
называют расовые типы, отличающиеся небольшим ростом, тонкими костями,
прямым лбом, слабо развитым надбровьем, небольшими абсолютными
размерами черепной коробки и лица и другими особенностями, придающими этим
типам юношеский или женственный облик. В результате грацилизации, брахи-
кефализации и других эпохальных изменений древних расовых компонентов,
а также их смешения, сложились характерные антропологические особенности
народов Индокитая, существующие и в наши дни. Несомненно, в это время
продолжался начавшийся еще в мезолите процесс распространения с севера
на юг южных монголоидов, которые ныне преобладают в составе почти всех
народов Индокитая (однако такое преобладание не означает безраздельного
55

господства, так как у них у всех более или менее часто проявляются
особенности экваториальных расовых типов — волнистые или даже курчавые
волосы, широкий нос, утолщенные губы и др.)· По данным о современном
населении, в Индокитае можно выделить две группы негро-австралоидных
типов: преимущественно волнистоволосую (веддоидную) и преимущественно
курчавоволосую (негритосскую)2. Веддоидные черты наиболее сильно
выражены у сеноев Малакки, но прослеживаются и у многих групп горных монов
и кхмеров Вьетнама, Камбоджи, Лаоса и Бирмы вплоть до ва и палаун
северных районов этой страны. Встречаются веддоидные черты и у
индонезийских народов Индокитая, особенно у горных племен Южного Вьетнама,
реже у чамов Вьетнама и Камбоджи, джакунов и маукенов Малакки. Веддо-
иды сложились, вероятно, в процессе грацилизации древних массивных ав-
стралоидов.
Как известно, в настоящее время все характерные особенности негритос-
ского типа — курчавые волосы, темная кожа, очень низкий рост (146—148 см
для взрослых мужчин) — выражены у семангов Малакки и у коренного
населения Андаманских островов, расположенных у западных берегов
Индокитая. К вопросу о происхождении негритосов Юго-Восточной Азии мы
вернемся ниже при рассмотрении антропологического состава населения
Филиппин, где к ним принадлежат аэта.
Монголоидные компоненты населения Индокитая, относящиеся к
южноазиатской группе типов, образуют несколько местных вариантов.
Относительно более длинноголовые из них, сохранившие многие черты протомонго-
лоидов, сосредоточены на севере Индокитая, главным образом в предгорьях
восточных Гималаев: нага, качины, чины и другие тибето-бирманцы,
частично ва, палаун, шань, карены, кая, некоторые группы мяо (мео) и яо (ман).
На юге полуострова также встречаются относительно длинноголовые типы
южноазиатской группы с более выраженными негро-австралоидными
чертами, преимущественно среди индонезийских по языку народов (чамы, джаку-
яы, маукены и др.)· Более короткоголовые варианты южноазиатской группы,
сложившиеся, вероятно, позднее в процессе брахикефализации и обладающие
более выраженными монголоидными чертами, характерны для большинства
вьетов, камбоджийцев, тайских народов Лаоса и Таиланда, многих групп
бирманцев и других народов Бирмы, а также для малайцев Малакки и
Индонезии 3.
В Бирме, особенно среди араканьцев, населяющих
северо-западные пограничные с Индией районы, заметна значительная европеоидная
примесь.
В Индонезии металлургия развилась позднее, чем в Индокитае. Бронза
и железо в островной части Юго-Восточной Азии появились почти
одновременно, приблизительно за 300 лет до н. э. На Суматре и Яве возникли свои
центры обработки этих металлов. Находки в памятниках этого времени
хорошо сохранившихся криц указывают на то, что индонезийцы тогда уже сами
выплавляли металлы, а не ввозили их в готовом виде извне. В технике
плавки большую роль играли оригинальные «поршневые» индонезийские
меха, дававшие возможность достигать при сыродутном процессе
температуры в + 1000°. Подобные меха до сих пор сохраняются на Калимантане у
даяков.
Переход от неолита к бронзовому и железному векам в Индонезии
происходил очень постепенно; характерные для поздненеолитической культуры
2 В классификации, разработанной автором настоящей статьи, веддоиды
Юго-Восточной Азии отнесены к цейлоно-зондской группе типов, а негритосы — к андаманской.
3 Относительно длинноголовые южные монголоиды северного Индокитая в
классификации автора описываются под названием «восточногималайский тип», а аналогичные
формы южного Индокитая, соответствующие индонезийской расе многих антропологов, —
под названием «калимантанский тип», так как они широко распространены среди
даяков Калимантана и других народов Индонезии. Более короткоголовые варианты
южных монголоидов в большинстве классификаций фигурируют под названием «малайский
тип». Автор предпочитает называть тот же тип «таи-малайским».
56

Антропологические типы Юго-Восточной Азии:
1— андаманский (негритосский); 2 — цейлоно-зондский (веддоидный); 3 — восточцогималайский;
4 — таи-малайский; 5 — папуасский

надгробные мегалитические сооружения продолжали возводить не только на
протяжении всего I тыс. до н. э., но и в гораздо более позднее время. К
последним векам до нашей эры и к первым векам нашей эры относятся
мегалитические памятники Южной Суматры, где найдены многочисленные
дольмены, менгиры и каменные изображения людей и животных.
Бронзовые изделия в Индонезии сначала появились на западе (Суматра,
Ява), а затем постепенно распространились на восточные острова вплоть до
Новой Гвинеи. Вещи эти — топоры, мотыги, секиры, барабаны, различные
бытовые предметы и украшения— часто напоминают изделия донгшонского
типа, в частности богато орнаментированные иногда очень крупные донгшон-
ские барабаны, встречаются по всей Индонезии; самые древние' из них
относятся к III в. до н. э. Основой хозяйства индонезийцев в то время было сначала
мотыжное подсечно-огневое, а позднее плужное ирригационное земледелие.
Пахотные орудия в начале нашей эры стали применяться на Суматре и Яве
и уже оттуда очень медленно распространялись на восток. Восточнее
Ломбока плуг и искусственное орошение так и не привились широко вплоть до
настоящего времени. Основным типом хозяйства здесь с неолитического
периода оставалось мотыжно-суходольное (богарное) земледелие. Население
крайнего востока страны, особенно папуасы Западного Ириана, выращивало
преимущественно корнеплоды и клубнеплоды — таро, ядес и др., а на более
западных островах — главным образом рис и отчасти просо. Повсеместно
широко использовались богатства тропической растительности,
особенно кокосовая, саговая и арековая пальмы, хлебное дерево, дуриан и
другие фрукты и овощи. Индонезийцы разводили свиней, собак и кур, а
на западных островах также буйволов, которые были основной тягловой
силой.
Наряду с земледелием важное экономическое значение имели
рыболовство и приморское собирательство.
В процессе расселения по островам Индийского и Тихого океанов
индонезийцы использовали различные типы судов (прау), в том числе знаменитые
очень устойчивые лодки с балансирами. Хорошо известен был древним
индонезийцам косой парус. На лодках, приспособленных к дальним плаваниям,
индонезийцы не только избороздили моря между островами своей страны, но
и достигали Южного Китая, Индии, Цейлона и даже Мадагаскара, где в
первых веках нашей эры индонезийские переселенцы дали начало мальгашскому
народу.
С очень раннего времени развилась торговля между Индонезией и
соседними странами. Предметами вывоза служили ценные породы деревьев,
пряности, различные изделия из дерева и полудрагоценных камней,
украшенные, судя по археологическим находкам, богатой резьбой. Основной
социальной ячейкой индонезийцев тогда еще была, вероятно, родовая или
болыпесемейная материнская община, многие черты которой пережиточ-
но сохранились у части народов Индонезии (например у минангкабау
Суматры).
Расцвет индонезийской культуры в период бронзы и раннего железа
многие зарубежные ученые связывают с проникновением в Индонезию и на
Филиппины так называемых дейтеромалайцев, будто бы принесших с
материка металлургию, пашенное ирригационное земледелие и многие другие
хозяйственные достижения. Считается, что дейтеромалайцы оттеснили своих
предшественников — протомалайцев — в восточные области Индонезии, а
также в глубину островов, в гористые и труднодоступные районы. Однако
разграничение между протомалайцами и дейтеромалайцами проводится не
по данным археологии или языкознания, которые не позволяют этого сделать,
а почти исключительно по этнографическим и антропологическим
материалам, относящимся к современному населению. К протомалайцам причисляют
наиболее отсталые в хозяйственно-культурном отношении группы, которые
нередко оказываются также менее монголоидными и относительно более
длинноголовыми (ниасы, ментаваи, батаки Суматры; бадуй Западной Явы,
частично даяки Калимантана, тораджи Сулавеси и др.)· К дейтеромалайцам
58

относят крупные и социально-экономически более развитые народы,
среди которых, действительно, во многих случаях преобладают относительно
короткоголовые расовые типы с сильно выраженными монголоидными
чертами (минангкабау, аче, малайцы Суматры, Малакки, Риау — Линга и
некоторых других островов, сунды, яванцы, мадурцы, балийцы, буги и ма-
кассары).
В свете реальных этнографических и антропологических данных
картина эта оказывается крайне упрощенной. Никто не может доказать, что
различия в социально-экономическом и культурном уровне народов Индонезии
зависят от их принадлежности к протомалайцам или дейтеромалайцам,
которые уже в период их появления здесь якобы резко отличались друг от
друга. Гораздо более правдоподобно, что такие различия определяются, в
конечном счете, неодинаковыми темпами хозяйственного, общественного и
культурного развития. А темпы эти были более высокими на западе Индонезии по
сравнению е ее востоком, в береговых районах больших островов по
сравнению с глубинными районами. На основе благоприятных
естественно-географических условий и постоянных взаимосвязей с народами соседнего
Индокитая на Западной Суматре (главным образом в районе Падангского нагорья)
и на Яве в период донгшонской культуры, когда вся Юго-Восточная Азия
переживала бурный хозяйственно-культурный расцвет, сложились очаги
наиболее высоких темпов развития производительных сил и роста населения.
Очаги этж стали в дальнейшем источниками формирования и расселения наи-
• более крупных народов Индонезии, обычно причисляемых к
дейтеромалайцам.
Возможно, что уже в первых веках нашей эры с Суматры выселились на
восток предки бугов и макассаров, обосновавшиеся на Сулавеси, откуда уже
в более позднее время они совершали плавания к другим островам
Индонезии.
Несколько позднее с Падангского нагорья стали расселяться различные
этнические группы, первоначально очень близкие к минангкабау; позднее их
назвали малайцами (малайю). Это название происходит, возможно, от
местного минангкабауского этнонима, ставшего в середине I тыс. н. э. именем
суматранского княжества Малайю. Дальнейшие переселения малайцев,
охватившие южную часть полуострова Малакки, а также почти всю Индонезию
вплоть до Западного Ириана, относятся уже к средним векам и новому вре-
гмени.
Ήο как бы значительны ни были эти переселения, малайцы всегда
оставались лишь одной из групп индонезийцев. Передвижения яванцев не
'были столь широкими географически; они, однако, участвовали в заселении
Мадуры и Бали, отчасти также Малых Зондских островов и Южного
Калимантана, а в новейшее время и некоторых районов Южной и Восточней
Суматры.
Антропологическим следствием расселения культурных народов
Индонезии по прибрежным районам было повышение там удельного веса выра-
женно монголоидных расовых типов. Это объясняется прежде всего тем, что
древние негро-австралоидные группы еще при первичном появлении
индонезийцев были частично оттеснены на восток и в глубинные районы крупных
островов, частично же ассимилированы. Остатками волнистоволосых негро-
австролоидов в Индонезии являются, по-видимому, пунаны Калимантана,
тоала Сулавеси, частично кубу Суматры, относящиеся к веддоидной (цейло-
но-зондской) группе типов. Курчавоволосые варианты той же большой расы
представлены на крайнем востоке Индонезии папуасами и меланезийцами
Западного Ириана, которые в классификации автора входят в меланезийскую
группу расовых типов. Во всей Восточной Индонезии с древнейших времен
происходило смешение между этими формами и продвигавшимися к востоку
ложными монголоидами* В результате этого смешения сложился контактный
восточноиндонезийский тип, сочетающий характерные монголоидные и мела-
незоидные черты. Во внутренних районах Западного Ириана среди
низкорослых тапир о отмечена комбинация признаков, близкая к андаманскому типу.
59

При вторичном расселении малайцев или яванцев им приходилось меньше
соприкасаться с этими аборигенами, уже «поглощенными» в значительной
степени даяками, народами Сулавеси, Малых Зондских, Молуккских и
других островов Центральной и Восточной Индонезии. В то же время
интенсивные переселения и этнические смешения, происходившие в береговых
районах крупных островов, несомненно, стимулировали здесь процесс брахикефа-
лизации.
Таким образом в Индонезии постепенно сложились на одной и той
же основе два главных типа южных монголоидов — относительно
длинноголовый с более выраженными австралоидными чертами — калимантанский
(по старой терминологии — «протомалайский» или «индонезийский») и
относительно короткоголовый (таи-малайский) с меньшей выраженностью этих
особенностей.
Как и в Индокитае, в Индонезии между первобытнообщинной
^феодальной эпохами лежал длительный переходный период, охватывавший
последние века до нашей эры и первые века нашей эры. Наиболее передовыми
индонезийскими областями в это время были Суматра, Ява и Малакка,
по-видимому, известные в древней Индии под общим собирательным названием
«Явака» или «Явадвипа». Интересно, что на одном из дольменов на Яве,
сооруженном еще в III в. до н. э., обнаружены бусы греческого происхождения.
Об Индонезии хорошо знали и в древнем Китае, южная половина которого
была также населена преимущественно потомками различных групп юэ.
Есть данные, что связи Индонезии с Южным Китаем и Индией были
двусторонними; не только китайцы и индийцы плавали к островам Юго-Восточной
Азии, но и индонезийцы достигали на своих прау китайских и индийских
портов. Действительно, как в индийских, так и в китайских источниках
упоминается начиная со II в. н. э. о набегах островитян на побережье Южной
Азии и о захвате ими большого количества рабов. Рабство в Индонезии, как
и в Индокитае, не получило большого развития и всегда оставалось
преимущественно домашним, патриархальным. Основными производителями на
Суматре, Малакке и Яве в первые века нашей эры были свободные
общинники.
Постепенно, однако, родовые старейшины и племенные вожди,
накопившие путем военных набегов и торговли значительные богатства, захватывали
власть и превращались в мелких феодалов, эксплуатировавших своих
соплеменников. В IV — V вв. н. э. на Яве возникло несколько раннефеодальных
княжеств (Тарума, Калинга и др.). Такие же княжества существовали в
середине I тыс. н. э. и на Калимантане.
На ускорение процессов образования государств в Индонезии оказало
болыно# влияние соседство Индии. Массового переселения целых
этнических групп из Индии в Индонезию, по всей вероятности, никогда не было. Но
сюда прибывали индийские монахи и торговцы. Правители, бежавшие из
своей страны в результате феодальных усобиц, поселялись в Индонезии с
семьями, родственниками, приближенными и военными дружинами. Многие
иммигранты, говорившие не только на индо-арийских, но и на дравидских,
а может быть, и мундских языках, оставались на новых местах навсегда,
женились на индонезийках, поступали на службу к местным правителям,
иногда даже становились во главе феодальных княжеств. Клейвег де Зваан,
Ниессен, Кольбрюгге и другие антропологи показали, что следствием этих
переселений, представлявших собой, так сказать, «молекулярный», хотя и
очень длительный процесс, было внедрение в южномонголоидную
индонезийскую среду расовых элементов, принадлежавших к южным темноволосым
и темноглазым европеоидам (меланохроям), а также к переходным европеоид-
но-экваториальным формам южноиндийской (дравидоидной) группы.
Европеоидные и дравидоидные черты и в настоящее время прослеживаются у
некоторых народов Западной Индонезии, особенно у сохранивших индуизм
тенггеров Восточной Явы и балийцев. Однако местная индонезийская основа
и у этих народов, безусловно, преобладает над индийскими элементами, как
в антропологическом, так и в хозяйственно-культурном отношениях. Надо,
60

кроме того, иметь в виду, что многие этнографические особенности народов
древней Индии были не чужды индонезийцам, так же как и родственным им
по происхождению и языку аустронезийцам и аустроазиатам Индокитая.
Очень вероятно, например, что глубоко местными по своим корням являются
многие эпические сюжеты, вошедшие в индонезийские-варианты Махабхара-
ты и Рамаяны. Зато из Индии часто заимствовались внешние формы
раннефеодального общества (титулы, династические имена, ритуал и т. п.),
возникновение которого было подготовлено всем ходом истории народов
Индонезии.
Неравномерность темпов социально-экономического развития,
наметившаяся еще в период неолита, стала более заметной в Индонезии в бронзовом
и железном веках. Индийское влияние на крупные народы западных островов
усиливало эту неравномерность. В глубинах Суматры, Калимантана, Сула-
веси, на мелких островах Западной и особенно Восточной Индонезии, в
Западном Ириане, а также в некоторых прибрежных районах продолжали
существовать группы охотников, собирателей и рыболовов, почти или совсем
незнакомые с металлами. Их хозяйство имело чисто присваивающий характер.
Почти все остальные земли Восточной Индонезии и многие предгорные и
горные области западных островов были в первые века нашей эры заселены
народами, у которых развились различные варианты мотыжного земледелия
тропического пояса. Наконец, у передовых народов Суматры, Явы, Южного
Калимантана, Бали, Мадуры складывался новый для того времени
хозяйственно-культурный тип, неизвестный доклассовому обществу,— тип
плужных земледельцев тропической зоны. Характерными его особенностями были
поливное рисоводство с широким применением искусственного орошения,
употребление легкого бороздящего пахотного орудия, близкого к плугам
Индии и Южного Китая, использование буйволов (реже «горбатых» быков —
зебу) в качестве основной тягловой силы, разведение для продовольственных
целей свиней, собак и кур, развитие всевозможных способов обработки
дерева и растительных материалов — бамбука, пальмовых листьев, ротана
и др.
Соседние с Индонезией Филиппины с историко-этнографической точки
зрения представляли с ней одно целое вплоть до колониального периода,
начавшегося в XVI в. Как уже говорилось выше, в позднем неолите
Филиппины были заселены главным образом индонезийцами, среди которых
отдельными островками жили, вероятно, низкорослые и курчавоволосые племена не-
гритосской группы — предки современных аэта Лусона, Миндоро, Паная,
Негроса и Палавана, антропологически близкие по многим, хотя далеко не
по всем признакам, к андаманцам, семангам Малакки и тапиро Западного
Ириана. Нет никаких оснований вслед за В. Шмидтом и его последователями
из венской католической школы считать все эти крайне грацильные группы
остатками древнего «пигмейского» пласта коренного населения
Юго-Восточной Азии. Конкретные палеоантропологические материалы из различных
частей эйкумены ясно показывают позднее появление низкорослых и грациль-
ных расовых типов, развившихся из морфологически близких, но более
высокорослых и более массивных вариантов, во всяком случае, не раньше
неолитического времени. С теоретических позиций также нельзя признать
грацильные низкорослые формы исходными для образования
современных рас, так как весь ход эволюции человека говорит об обратном
направлении морфологических изменений: от неандерталоидов к массивным
вариантам древних неоантропов и затем уже к более грацильным расовым
типам.
По-видимому, типы негритосской группы восточных негро-австралоидов
возникли в процессе грацилизации и брахикефализации более массивных и
относительно длинноголовных вариантов той же большой расы, скорее всего
древних представителей меланезийской группы типов, отличавшихся такими
общими с негритосами признаками, как темная кожа, узковолнистые или
курчавые волосы, широкий нос и т. д. Меланезоидные типы, как мы уже
знаем, были широко распространены в период неолита в Индокитае, а может
61

быть, и в Индонезии. Выработка специфических «пигмейских» особенностей—
крайне низкого роста, грацильности и т. п.— происходила самостоятельно
в различных группах негритосов на Андаманах, Малакке, Филиппинах и
Ириане, возможно, в связи с очень неблагоприятными условиями жизни.
Аэта до самого последнего времени сохраняли черты
хозяйственно-культурного типа охотников и собирателей тропических лесов с характерными
для него частыми голодовками, очень низким и неустойчивым уровнем
жизни.
Кроме негритосских элементов, в поздненеолитическом населении
Филиппин были представлены, вероятно, и другие негроавстралоидные типы —
айноидные (курильские) и близкие к ним по происхождению веддоидные
(цейлоно-зондские), проникшие на эти острова скорее всего из Индонезии.
Веддоидные черты и в настоящее время ясно выступают у многих горных
народов Филиппин — гадданов, калингов и особенно илонготов. За вычетом
этих негро-австралоидных компонентов, в населении Филиппин обычно-
выделяют те же два южномонголоидных пласта, что и в населении
Индонезии, — протомалайский и дейтеромалайский. К первому относят
большинство горных народов внутренних частей островов — ифугао и канканаи
Лусона, букиднонов и мандайя Минданао, а также палаванов, мангиа-
нов и др.
Ифугао, по данным Р. Ф. Бартона и Я. Я. Рогинского, могут считаться
самыми характерными представителями длинноголового южномонголоидного
типа, чрезвычайно близкого к описанному выше (стр. 56) калимантанскому
типу даяков. Может быть, следует даже говорить об едином калимантанско-
лусонском типе южноазиатской группы тихоокеанских монголоидов. В
хозяйственно-культурном отношении эти филиппинские народы принадлежат
в большинстве случаев к горным и предгорным мотыжным земледельцам
жаркого и влажного пояса. Дейтеромалайцами на Филиппинах считают висайя,
тагалов, ил оков, биколов и другие «христианские» народы, этнографически
относящиеся к пашенным земледельцам тропической зоны, а
антропологически отличающиеся от горных племен большей выраженностью
монголоидных черт и относительной короткоголовостью.
Разграничение протомалайцев и дейтеромалайцев на Филиппинах почти
столь же условно, как и в Индонезии. Между теми и другими в обеих странах
существует очень много этнографических и антропологических переходов,
хорошим примером которых могут служить тингианы Лусона. Большая мон-
голоидность и относительная короткоголовость «христианских» народов
могут быть объяснены, так же как аналогичные особенности минангкабау,
малайцев или яванцев. Впрочем, оба эти признака на Филиппинах никогда не
достигают столь резкой выраженности, как в Западной Индонезии и на
Малакке. Это связано, конечно, с тем, что расселение древних аустронезийцев
на Филиппинских островах происходило несколько иначе, чем в Индонезии.
На Филиппинах основу населения мог составить древний миграционный
поток, проникший еще в период неолита через Тайвань непосредственно с
материковой части Восточной Азии и позднее лишь несколько «перекрытый»
последующими волнами, которые распространились из Индонезии в I тыс.
до н. э., что сопровождалось появлением на Филиппинах металлов —
сначала бронзы, а несколько позднее и железа. Древних бронзовых вещей на
Филиппинах найдено, однако, очень мало, и они, по-видимому, относятся к
двум различным периодам — донгшонскому (VI — I вв. до н. э.) и гораздо
более позднему, связанному, возможно, с Японией.
П. Рейес относит появление железа на Филиппинах к III — II вв. до
н. э. По его мнению, оно было принесено сюда малайцами, которые
распространялись двумя путями — с Калимантана через Палаван и Миндоро на
Лусон и с Сулавеси на Минданао и далее к северу на Негрос, Самар и другие
острова. Говорить о малайцах в рассматриваемый период вряд ли возможно,
но проникновение одной из многочисленных волн переселенцев из
Индонезии представляется для этого времени вполне вероятным. Другие
исследователи дают для начала железного века на Филиппинах более поздние даты:.
62

Стейн Калленфелс пишет, например, о начале нашей эры, а Бейер даже σ
II в. н. э. В. Солхейм высказал мнение, что железо впервые появилось на этих
островах в III — II вв. до н. э. Он считает, что распространение
металлургии железа на Филиппинах связано с двумя группами переселенцев: из
Индокитая и, в меньшей степени, с миграцией малайцев из Индонезии,
появившихся несколько позднее. Находки, относящиеся к железному веку,
наиболее многочисленны в районе Новаличес в провинции Рисаль на Лусоне. Здесь
добывали железо, из которого изготовляли топоры, мотыги, ножи, кинжалы,
наконечники копий. Население вело комплексное земледельческо-животно-
водческое хозяйство, применялось искусственное орошение, сооружались
на горных склонах многоярусные террасы, как и у многих современных
филиппинских народов, в особенности у ифугао и бонтоков. Основной
культурой уже был, по-видимому, рис, хотя выращивали и более древнее таро.
Гончарство стояло на сравнительно высоком уровне: был известен гончарный
круг. Есть данные о развитии прядения и ткачества из «манильской пеньки»,
или абаки (Musa textilis). Погребальный инвентарь этого времени
свидетельствует о далеко зашедшем имущественном неравенстве: в бедных
захоронениях преобладают каменные изделия неолитического облика, в богатых же —
железные орудия, различные медные, бронзовые, а иногда и золотые вещи
например браслеты и ушные кольца. Наиболее развитые племена Филип,
пин, очевидно, стояли в первых веках нашей эры уже на пороге классового
общества.
Переход от раннего железного века к позднему (с III — IV вв. н. э.)
происходил на Филиппинах постепенно и не сопровождался новыми
массовыми переселениями. Для этого периода характерна так называемая культура
захоронений в урнах, дожившая до появления испанцев. Носители этой
культуры клали своих покойников в большие сосуды из серой глины, иногда
закрывавшиеся крупными круглыми камнями. В таких сосудах находят
железные орудия, бусины, украшения из раковин, стекла, иногда даже из
золота.
В более поздних захоронениях этого периода (с VII в.) часто
встречаются фарфоровые изделия, поступавшие на Филиппины из Китая.
Прослеживаются в I тыс. н. э. также хозяйственно-культурные,
преимущественно торговые, связи Филиппин с Индонезией, Индокитаем и даже Индией.
В целом, однако, социально-экономическое развитие народов этого
архипелага шло медленнее, чем у народов других стран Юго-Восточной Азии.
Первобытнообщинный строй оставался на Филиппинах преобладающим и в начале
II тыс. н. э., когда они находились в тесной связи, а может быть, и в
зависимости от индонезийского феодального государства Сривиджайя (от которого
происходит, возможно, название крупнейшего филиппинского народа —
висайя).
Мы видим, таким образом, что классовое общество складывалось у
разных народов Юго-Восточной Азии в различные исторические периоды.
Раньше всего (в начале нашей эры) оно возникло в Индокитае, преимущественно
У народов, живших в низовьях больших рек и на морском побережье (вьеты,
чамы, мон-кхмеры Южного Индокитая). Позднее, в середине I тыс. н. э.,
процесс классообразования захватил некоторые народы более удаленных от
моря районов, находящихся в бассейнах крупных рек Индокитая, а также
население прибрежных районов больших островов Западной Индонезии —
Суматры, Явы, Калимантана, частично Сулавеси. Еще позднее, уже в конце
I—начала II тыс. н. э., классовое общество складывалось на некоторых
островах Восточной Индонезии (Бали, Малые Зондские и Молуккские острова)
и на Филиппинах.
У многих народов горных районов Индокитая, Индонезии и Филиппин,
а также на мелких островах и в Западном Ириане до самого последнего
времени сохранялся первобытнообщинный строй.
Неравномерность темпов социально-экономического развития
отразилась в разнообразии хозяйственно-культурных типов, возникавших в разные
периоды истории у различных народов Юго-Восточной Азии и в значитель-
63

ной степени доживших до наших дней. Типы эти, частично уже описанные
выше, могут быть объединены в четыре основные группы 4.
К первой группе относятся все типы с преобладанием в хозяйственной
деятельности охоты, собирательства и рыболовства. Эта группа может быть
разделена на две подгруппы: преимущественно собирательскую (сенои и се-
манги Малакки, многие горные мон-кхмерские и индонезийские племена
Вьетнама, Камбоджи, Лаоса и Таиланда, кубу Суматры, пунаны
Калимантана, аэта Филиппин и, возможно, некоторые группы населения Западного
Ириана) и преимущественно рыболовческую (маукены и некоторые другие
прибрежные группы Южного Индокитая, оранг лауты Калимантана, многие
прибрежные народы Молуккских островов). Во вторую группу входят
народы, основное занятие которых — подсечно-огневое земледелие, а главные
орудия труда — нож и топор-тесло, употребляемые как для расчистки
лесных участков, так и для рыхления почвы. Здесь, в свою очередь, выделяются
две подгруппы.
Впервой главные культуры — корнеплоды и клубнеплоды — таро, ямс,
батат, маниок (два последние растения происходят, по-видимому, из
Америки) и др. К этой подгруппе относятся папуасы и меланезийцы Западного
Ириана.
Во второй основную роль играет суходольный рис (некоторые народы
внутренних горных районов Индокитая, Суматры, Калимантана, Сулаве-
си, Молукков, Филиппин). В третью группу входят народы, для которых
характерна длительная (можно сказать, постоянная) обработка одних и тех
же неорошаемых участков земли мотыгой с каменным (в старину) или
железным (в более позднее время) наконечником. Подсеки здесь нет, земля, как
правило, обрабатывается и удобряется очень тщательно. К этой группе до
самого последнего времени принадлежали многие мон-кхмерские, тайские,
тибето-бирманские и мяо-яоские народы предгорий и частично долин
небольших рек во внутренних районах Индокитая, а также большинство народов
Восточной Индонезии (Молуккские и Малые Зондские острова, отчасти Су-
лавеси).
В бассейнах больших рек Индокитая и в прибрежных районах Западной
Индонезии и Филиппин преобладали типы четвертой группы, для которой
характерно применение ирригации (основная культура — рис). В первой
подгруппе этой группы для залива полей используются только задержанные
дождевые воды; так именно поступают некоторые племена батаков на
Суматре, бадуй и тенггеры на Яве. Во второй подгруппе известно искусственное
орошение со сложной системой распределительных каналов, плотин и
других устройств, регулирующих подачу воды на поля, которые на склонах гор
располагаются обычно в виде террас, а на равнинах — в виде правильных
квадратов, разделенных узкими дамбами. В этой подгруппе намечаются две
разновидности. Первая из них характеризуется тем, что при обработке полей
не применяется плуг: по влажному полю прогоняют буйволов, и они рыхлят
землю копытами. Такая форма земледелия характерна, например, 'для ва
северной Бирмы и для даяков-мурутов Калимантана. Во второй
разновидности той же подгруппы пахота производится при помощи плуга, запряженного
буйволами. Эта разновидность господствует у большинства крупных народов
Индокитая, Индонезии и Филиппин, например у бирманцев, кхонтаи
(сиамцев), вьетов, лао, кхмеров Кабоджи, аче, батаков, минангкабау, малайцев
Малакки, Суматры и других островов, сундов, яванцев, мадурцев и балий-
цев.
4 В основу предлагаемой характеристики хозяйственно-культурных типов 'Юго-
Восточной Азии положена классификация, разработанная индонезийским ученым
Я. Аве.

ЯЗЫКИ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Лингвистическая карта Юго-Восточной Азии очень пестра. В
особенности это касается Индокитая. Почти в каждом его районе мы находим
представителей разных языковых семей и групп. Рядом с языками многомиллионных
наций бытуют языки, число говорящих на которых исчисляется немногими
сотнями человек.
Распространение некоторых языков и их групп очень прерывисто и
мозаично. Однако при более углубленном рассмотрении в языковой картине
Юго-Восточной Азии обнаруживается гораздо больше черт единства и
общности, чем различий. Почти все распространенные здесь языки относятся
к трем большим семьям — малайско-полинезийской, мон-кхмерской и
китайско-тибетской. Существуют теории, связывающие все эти три семьи в
единый тихоокеанский языковый ствол. Такие взгляды высказывались еще в
прошлом веке Дж. Логаном, а позднее А. Конради, К. Вульфом и другими.
Действительно, есть определенные связи между этими тремя семьями. Как
мы увидим ниже, иногда можно наметить даже переходные звенья от одной
семьи к другой. Частично эта межсемейная общность может восходить к
предполагаемой эпохе первобытной языковой непрерывности; кроме того,
необходимо помнить о тысячелетиях контактов и взаимных влияний всех
трех семей на рассматриваемой территории.
Из упомянутых семей лишь о мон-кхмерской можно с достаточной
уверенностью сказать, что формирование ее происходило в пределах Индокитая
и в соседних с ним областях материка Азии. И по сей день мон-кхмерские
языки распространены лишь в Индокитае и отчасти на смежных
территориях—в Ассаме, на Никобарских островах, на юго-западе Китая (в
Юньнани) г.
Малайско-полинезийские языки представлены в Юго-Восточной Азии
одной из четырех своих ветвей, а именно индонезийскими языками. В
Индонезии и на Филиппинах они распространены почти исключительно, а в
Индокитае лишь на юге; вне Юго-Восточной Азии ими пользуются на Тайване и
на Мадагаскаре. Однако Юго-Восточная Азия вряд ли захватывалась
областью их первоначального формирования, которая скорее всего была
ограничена юго-восточным побережьем Китая. В Западном Ириане часть
населения говорит на языках другой ветви этой же семьи — меланезийской.
Китайско-тибетские языки формировались в пределах Восточной Азии и
сравнительно поздно проникли на территорию Индокитая.
Кроме того, в некоторых районах Юго-Восточной Азии часть населения
говорит на индоевропейских и дравидских языках, в основном
распространенных в Индостане, которые проникли в Юго-Восточную Азию еще в
античную эпоху, и в наше время органически входят в языковую картину этой
части эйкумены. Особенно важно отметить, что они очень сильно
воздействовали на крупнейшие коренные языки Юго-Восточной Азии, существенно
обогатив их лексику, повлияв на топонимику, фразеологию и даже грамматику.
В этом отношении наблюдается известный параллелизм между большинством
языковых групп Юго-Восточной Азии — в каждой из них есть языки
народов древней культуры, испытавшие индийское (а также китайское)
воздействие, и близкие к ним языки горных племен, более архаичные и такого
воздействия не испытавшие. Такое соотношение наблюдается между языком
индуизированных монов (талаин) и языками горных монов, языком чамов и
языками горных индонезийцев, языком кхмеров и языками горных кхмеров,
языками кхонтаи и горных таи, бирманцев и близких к ним чинов, у
подвергшихся китайскому влиянию вьетов и не испытавших такого влияния мыонгов.
То же самое можно проследить и в Индонезии.
Наконец, нужно упомянуть и папуасские языки. В основном они
распространены на Новой Гвинее, прежде всего в связанном политически и истори-
1 Здесь не учитываются языки мунда, очевидно, родственные мон-кхмерским.
5 Народы Юго-Восточн. Азии
65

чески с Индонезией Западном Ириане. Структурно близкие к ним языки
сохранились и в тех районах Индонезии, где индонезийские языки
преобладают — на островах Тернате и Тидоре, на севере Хальмахеры, во внутренних
районах острова Тимор. Очевидно, в глубокой древности, в эпоху неолита,
эти языки были гораздо шире распространены в Индонезии и предшествовали
здесь индонезийским, а возможно, и мон-кхмерским языкам на части
территории Индокитая. В структурном отношении с папуасскими языками могут
быть сближены языки аборигенов Андаманских островов.
Среди китайско-тибетских языков Юго-Восточной Азии можно выделить
такие ветви, как тайскую (в китайской литературе называемую чжуантун-
ской); тибето-бирманскую, мяо-яоскую, собственно китайскую и вьет-мыонг-
скую. Однако вопрос о включении в эту семью тайских, мяо-яоских и
особенно вьет-мыонгских языков дискуссионен.
Наиболее характерно для китайско-тибетских языков то, что вся их
лексика, за исключением заимствованных из индоевропейских языков слов,
составлена корнеслогами. Каждый корень, каждый минимальный носитель
смыслового и грамматического значения представляет собой один слог.
В процессе словообразования и словоизменения эти корнеслоги соединяются;
при этом важно отметить, что словообразование в подавляющем большинстве
случаев идет по пути образования биномов, т. е. парных сочетаний кор-
неслогов. Однако обычно каждый слог при этом полностью сохраняет свое
звучание и не испытывает никакой фонематической деформации.
Число возможных слогов во всех китайско-тибетских языках строго
ограниченно, хотя набор фонем в них достаточно богат. Дело в том, что звуки
разных групп могут занимать в слоге лишь определенное место. Большинство
согласных звуков находится в начале слога, за ними следует простой или
сложный гласный, а в конце слога может быть снова согласный звук, но
далеко не любой. Кроме того, сочетания соседних согласных и гласных звуков
возможны не любые, а лишь строго определенные.
При разборе китайско-тибетских слогов эти три позиционных класса
фонем принято называть соответственно инициалью, тональю и финалью. Они
наличествуют в большинстве языков данной группы, хотя в некоторых
могут отсутствовать финали.
Чаще всего инициалями и финалями служат простые согласные звуки·
Сочетания согласных встречаются в ограниченном числе в инициалях и
практически не встречаются в финалях. При этом всем языкам данной семьи
свойственна тенденция к стяжению сочетаний согласных в простые звуки: так,
архаичному thlam (три) в языке каолан тайской группы соответствует sam
в языках тхай, кхонтаи, лао. Однако и построенный по всем правилам слог
еще не есть корнеслог — он сам по себе не имеет смысла. Обязательным
элементом корнеслога является тон. Один и тот же слог при разных тонах
будет представлять собой разные односложные слова.
Внутренние отношения корнеслогов в биноме подобны синтаксическим
отношениям в словосочетании — это отношение определяемого и
определения, глагола и дополнения, обстоятельства и глагола и т. д. Так,
атрибутивная связь очевидна во вьетских биномах хе lu'a (повозка + огненная) —
поезд, nha may (дом + машины) — завод. Глагольно-объективная связь
присутствует в биномах со m^t (иметь + лицо) — присутствовать, tra loi
(возвращать + слова) — отвечать. Зачастую особо употребительные
корнеслоги — компоненты биномов теряют свое вещественное значение и
превращаются в некоторое подобие аффиксов. Однако связь таких аффиксов с
исходными значущими словами остается очень четкой, и подобную
аффиксацию можно назвать зачаточной, в отличие от развитой аффиксации,
присущей, например, индоевропейским языкам. Примером подобного аффикса
может служить вьетский формант прилагательных dang с
самостоятельным значением «достойный». От глаголав khen (хвалить), kinh
(уважать) он образует прилагательные dang khen (похвальный), dang kinh
(почтенный).
66

Тибето-бирманские языки складывались на севере Восточной Азии, в
контактной зоне между китайско-тибетскими и алтайскими языками.
Влияние алтайских языков сказалось на их синтаксисе: сказуемое замыкает
фразу, определение предшествует определяемому, а дополнение глаголу. Оно
прослеживается и в их словарном составе; так, бирманское mrang (лошадь)
сопоставимо с монгольским morin (тигэп) с тем же значением.
Тибето-бирманские языки Юго-Восточной Азии распадаются на четыре
группы: бирманскую, куда входят бирманский язык, несколько языков нага
и множество чинских языков; качинскую группу с качинским языком;
группу ицзу с языками акха, уни и др.; наконец, каренскую группу, языки
которой стоят несколько особняком, сближаясь по синтаксическому строю скорее
с тайскими, чем с тибето-бирманскими языками.
Вопрос о членении китайской ветви сложен. Китайский язык,
распространенный в Юго-Восточной Азии, распадается на несколько диалектов.
При этом если диалект сафанг, бытующий на северо-западе Вьетнама, близок
к юньнаньскому диалекту и таким образом входит в ту же северную
диалектную группу, что и общекитайский язык путунхуа, то гораздо больше
распространены южные диалекты — гуандунский (юэ), фуцзяньский (минь), хакка
(кэцзя). В Таиланде, Малайе и Индонезии эти диалекты в какой-то мере
проникаются лексикой языков коренного населения, испытывают их
фонетическое воздействие; говоры индонезийских китайцев вряд ли могут быть
полностью отождествлены с речью китайцев тех районов Китая, откуда шло
переселение в Индонезию.
Сейчас, когда в Китае приняло колоссальный размах распространение
общекитайской нормы — путунхуа, не только вытесняющего местные
диалекты, но предварительно и видоизменяющего их, это расхождение
становится особенно сильным, ибо за пределы территории Китая влияние путунхуа не
распространяется в такой степени. Кроме того, в пограничных с Китаем
районах Вьетнама имеется ряд народностей, не являющихся китайцами, а
исторически родственных скорее народам группы ицзу (куйтяу) или народам
группы яо (санзю). В основе их языков лежат китайские диалекты —
южные (гуандунские) для санзю и санти, северные (гуйчжоуские) для
куйтяу. В этих языках имеется и свой специфический субстрат, ицзу или
яоский, и дальнейшее их развитие идет не под китайским, а под вьетским
влиянием.
Если формирование тибето-бирманской и китайской ветвей шло на
северной половине Восточной Азии, то формирование ветвей мяо-яоской,
тайской и вьет-мыонгской происходило в центре и особенно на юге этой
территории, откуда они и проникали в Индокитай. Поэтому в их истории и в
типологической характеристике много общего, и их можно вместе назвать южными
китайско-тибетскими языками. Наиболее заметной общей чертой в типологии
этих языков, отличающей их от китайских и тибето-бирманских (кроме ка-
ренских) является постпозитивность определения, часто абсолютная, иногда
же (у мяо-яо) допускающая исключение, особенно для местоименных
определений. Так, в упоминавшемся языке каолан тайской группы конструкция
«дом моего отца» последовательно постпозитивна: «anlan hon са kou», т. е.
«дом — показатель принадлежности—отец—я». На языке же мео (мяо)
Вьетнама в диалекте черных мео эта последовательность нарушается, и мы
имеем «cei ku9i»; в диалекте мео-ман Вьетнама, близком к мабу-мяо Китая—
«cai va pa» (буквально «дом — я — отец»). Соответственно и глагольное
управление обычно предложное, но в некоторых диалектах мяо и яо бывает и
послеложным: в языке ман Вьетнама на диалекте ман тьен «под деревом»
звучит «bai dyan», где bai — предлог; в диалекте же ман лан тьен мы имеем
«gyan k'toi», где k'toi —послелог.
Общим моментом в истории формирования трех «южных» ветвей
китайско-тибетской семьи является их отношение с аустрическими по Шмидту,
т. е. мон-кхмерскими (аустроазиатскими) и малайско-полинезийскими (ауст-
ронезийскими) языками. Формирование южных китайско-тибетских языков
происходило скорее всего в условиях первобытной языковой непрерывности,
67
5*

в которых, очевидно, находились зафиксированные древнекитайскими
хрониками разных эпох племена саньмяо, юэ и др. Хотя этнонимически с первымд
ассоциируются народы мяо-яо, а со вторыми—тайские народы и вьеты (в
этнониме «вьет» наиболее точно сохранилось древнее звучание этнонима «юэ»),
следует помнить, что и толкование этнонимов древнекитайских хроник, и
вообще любое деление, относящееся к эпохе языковой непрерывности, очень
условно. По существу речь идет о преемственности между всей совокупностью
древних племен Южного Китая и современными южными
китайско-тибетскими языками в целом. Позднее, в последние века до нашей эры, особенно
важную роль играли племена лоюэ, или лаквьеты (во вьетском
произношении), которых мы можем рассматривать как носителей тайского и вьетского
праязыков, выкристаллизовавшихся к этому времени из состояния
первобытной непрерывности.
Именно эти исторические данные лучше всего согласуются с точкой
зрения Масперо, теснее всего связывающего именно тайские и вьетнамские
языки, тогда как Пжилусский, Одрикур и другие ученые разделяют их и
сближают вьетский язык смон-кхмерскими. С мон-кхмерскими же языками
неоднократно сближали языки мяо-яо.
Что же касается тайских языков, то Бенедикт сближает их с малайско-
полинезийскими, причем связующим звеном ему служит группа кадаи,
составленная из языков гелао (ветвь мяо-яо), хайнаньских ли, лати и лаква на
севере Вьетнама (тайская ветвь). В более широких масштабах он делит все
языки Юго-Восточной Азии на две семьи — сино-тибетскую, куда относятся
северные китайско-тибетские языки нашей классификации, и протоаустри-
ческую, куда вместе со всеми южными китайско-тибетскими языками входят
и мон-кхмерские и аустронезийские (называемые им индонезийскими), причем
мон-кхмерские более сближаются с вьетским, индонезийские же —с тайскими
языками.
Построения, подобные схеме Бенедикта, отражая ряд реальных фактов,
тем не менее не выдерживают развернутой критики. С исторической точки
зрения трудно согласовать этническую близость предков вьетов и предков
таи с мнением Одрикура об их языковом несходстве; нельзя игнорировать
большую близость тайских языков с китайскими и каренскими, как это
делает Бенедикт. Разные члены его группы кадаи слишком явно смыкаются или
с таи или с мяо. Однако и те параллели, которые отмечают эти авторы, не
надуманы: они реальны и очень ощутимы.
Мы видим, таким образом, очень сложное сплетение линий сходства
между языками: эти линии всегда будут тянуться между языками разных
семей, как бы их ни распределять по тем или иным схемам. Объяснение столь
сложной картины кроется в совокупности разных явлений: во-первых, в
реликтах тихоокеанского языкового ствола — восходящей к глубочайшей
древности языковой непрерывности между предками всех трех семей
Юго-Восточной Азии — китайско-тибетской, мон-кхмерскойи малайско-полинезийской;
во-вторых, в позднее возникших общих чертах языков более мелких -групп,
дольше сохранявших эту непрерывность; в-третьих, в соседских влияниях;
в-четвертых,— и это будет последним по счету, но не по важности,— в
субстратных влияниях, оказываемых мон-кхмерскими и малайско-полинезий-
скими языками на ассимилирующие их южные китайско-тибетские языки, и
в суперстратном влиянии китайско-тибетских языков на мон-кхмерские,
если такой ассимиляции не происходит.
Типологически мон-кхмерские и малайско-полинезийские языки схожи,
но отличаются от китайско-тибетских наличием развитой аффиксации. В
качестве классического примера малайско-полинезийского языка можно
рассмотреть современный индонезийский язык (бахаса индонесиа).
Если в китайско-тибетских языках основной деталью, кирпичом, из
которого слагается здание речи, служит корнеслог, то в индонезийском языке
роль его играет корневое слово. Это неизменяемая единица речи, как
правило, не допускающая никакой флексии и способная выступать как отдельное
самостоятельное слово. Теми же качествами обладает и корнеслог, но отли-
68

чие корневого слова в том, что чаще всего оно двусложно и не распадается в
фонемном отношении на позиционные классы. Далее, если словообразование
путем словосложения присуще и корнеслогам, то лишь корневое слово дает
возможность словообразования путем аффиксации, причем аффиксы,
отдельно взятые, корневыми словами уже не являются. Индонезийский язык знает
все виды аффиксов — префиксы, суффиксы и даже инфиксы — частицы,
вклинивающиеся в корневое слово. Так, префиксы те и per образуют
глагол memperbesar (увеличивать) от слова besar (большой, великий).
Суффикс an образует слово kiriman (посылка) от глагола kirim (посылать).
Инфикс em образует прилагательное gemuruh (оглушительный) от слова
guruh (гром).
Редупликация, т. е. повторение, употребляется прежде всего для
образования множественного числа, например saudara-saudara— друзья,
товарищи, от saudara—друг, брат (на письме это изображается saudara2). Но при
mata (глаз) mata-mata дает новое слово — соглядатай.
Возможна и дефективная редупликация, когда повторяется лишь часть
слова или только его первый согласный (с добавлением гласной е),
например lelaki (мужской) от laki (мужчина). Интересный пример сочетания
префиксации с дефективной редупликацией дает нам ma-sak-sakit
(«непрочный» на ил окском языке) от основы sakit (болезненный). Аналогично,
но без дефективности образуется тагальское «очень хороший» (ma-buting-
buting).
Те же способы используются и при различных случаях
словоизменения, которое имеется, хотя используется в очень ограниченных
масштабах. Наконец, надо отметить, что префиксация в общем преобладает над
суффиксацией, а в области синтаксиса в малайско-полинезийских языках, как и
в мон-кхмерских и в южных китайско-тибетских, характерна
постпозитивность определения.
Внутреннее деление индонезийских языков затруднительно. Черты
единства очень велики даже за пределами Индонезии — от Мадагаскара до
Тайваня. Некоторые языки, например яванский, сохраняют сложную
архаическую грамматику, другие же гораздо проще, например индонезийский
или буги-макассарский и др. Следует отметить, что невозможно
констатировать какое-либо закономерное различие между языками, на которых
говорят так называемые протомалайцы и дейтеромалайцы. В этой связи вош
рос о времени и путях распространения индонезийских языков в Индонезии
очень сложен. Уверенный ответ можно дать лишь относительно событий более
позднего времени — о появлении отдельных языков на тех или иных остро^
вах или островных группах. Языки индонезийской ветви малайско-полине-
зийской семьи настолько тесно связаны друг с другом системой постепенных
переходов, что деление их на группы довольно условно — между ними
трудно установить четкие границы. В целом индонезийские языки можно
разделить на западные, восточные и северные. К западной группе, включающей
все языки Суматры, Явы и Бали, примыкают и распространенные на
материке индонезийские языки; связующим звеном здесь служит язык аче, в
котором заметен мон-кхмерский субстрат. Языки восточной группы,
распространенные на Малых Зондских островах, напротив, имеют некоторое сходство
с меланезийскими. Еще яснее это сходство проявляется в языках северной
группы, представленных в основном на Филиппинах. Языки народов
Калимантана и Сулавеси совмещают черты всех трех или каких-либо двух
указанных групп. Языки народов Калимантана изучены хуже других; языки
центра и севера Сулавеси тяготеют к филиппинским, юго-востока— к во-
сточноиндонезийским, а юго-запада (буги-макассарские) — к западноиндо-
незийским.
Западноиндонезийские языки можно разделить на материковую и
островную подгруппы. К первой мы отнесем чамский язык и языки горных
индонезийцев (эде, джарай, раглай и других), а ко вторым — языки островного
мира Юго-Восточной Азии. Материковые языки могут рассматриваться как
переход от малайско-полинезийских к мон-кхмерским. В. Шмидт рассма^
69

тривал их даже как языки с аустроазиатской основой, но испытавшие
сильное влияние малайско-полинезийских языков. Вернее, однако, было бы
говорить о малайско-полинезийских языках, испытавших сильное влияние
мон-кхмерского субстрата, особенно заметное в языках горных
индонезийцев.
Для этих языков характерен переход двусложных корневых слов в
односложные путем стяжения, как в чамском, или усечения, как в эде.
Индонезийское tahun (год) имеет чамское соответствие thun, аческое kehim
соответствует чамскому khim (улыбаться), яванское puluh (десять) — чамскому
pluh; индонезийское bini (жена) — чамскому mnie; индонезийским djalan
(путь), ratus (сто), langit (небо) соответствуют эдеские 'Ian, 4uh, 'ngit.
В материковой подгруппе индонезийские слова подвергаются стяжению,
в островной области в них увеличилось число открытых слогов, упростился
согласный состав, устранились сочетания согласных. Это явление заметно
в периферийных языках Восточной Индонезии и достигает максимума за
пределами Юго-Восточной Азии, в Полинезии.
Как уже говорилось выше, малайско-полинезийский язык-основа
сформировался, очевидно, на юго-востоке Китая. Начало его дробления, так же
как и начало малайско-полинезийской экспансии, одни авторы, в частности
Мильке, относят, по данным глоттохронологического анализа, к середине
II тыс. до н. э., другие же — к еще более раннему времени. Это время
совпадает с эпохой крупнейших хозяйственно-культурных изменений в Восточной
Азии, с бурным ростом производительных сил и численности населения, что
привело в движение весь круг населявших юг нынешнего Китая племен,
вплоть до нового времени двигавшихся с тех пор непрерывно следующими
один за другим миграционными потоками в Юго-Восточную Азию.
Собственно говоря, есть два основных возможных маршрута
индонезийцев: один вдоль побережья Китая и Индокитая, где остались чамы, далее
в Западную Индонезию и отсюда на восток и северо-восток, в Восточную
Индонезию, на Филиппины, на Тайвань. Но расселение могло идти и в
обратном порядке — через Тайвань на Филиппины, и уже отсюда в Индонезию и
Индокитай.
Скорее всего, миграция с самого начала шла в обоих направлениях,
однако в Восточной Индонезии преимущественное значение должно было иметь
движение с запада на восток, ибо в пределах Индонезии глубина древности
языковых традиций убывает с продвижением на восток архипелага, который,
следовательно, подвергся индонезийской языковой ассимиляции позднее,
чем запад.
Нам остается еще коснуться современного состояния индонезийских
языков. Как в силу исторических обстоятельств, так и благодаря специфике
фонетического состава, а именно отсутствию позиционных классов, их
лексика оказалась гораздо легче проницаемой для инородных влияний, чем у
мон-кхмерских и китайско-тибетских языков. Поэтому здесь имеется .гораздо
больше, чем в последних, и в менее измененной форме не только индийских
и китайских заимствований, но и множество проникших с исламом арабизмов,
позднейших европейских заимствований (в языках Индонезии в основном
голландских, в филиппинских языках — испанских).
В качестве примера мон-кхмерских языков можно описать кхмерский
(камбоджийский). Основная единица речи кхмерского языка представляет
собой нечто среднее между китайско-тибетским корнеслогом и индонезийским
корневым словом. Исконно кхмерское корнеслово (здесь вообще не
рассматриваются лексические и грамматические заимствования, многочисленные во
всех национальных языках Юго-Восточной Азии) может быть разложено на
позиционные классы: согласную инициаль из одного согласного или
нескольких, сочетаемых по определенным принципам, гласную медиа ль (ее нельзя
назвать тональю по причинам необязательности такового различия) и
финаль из одного согласного. Примерами кхмерских корнеслов могут служить
Krup («весь», «полный»), cEh (глагол «знать»). Иногда в сложной инициали
имеется беглый соединительный гласный звукэ (так, слово «зубы» возможно в
70

формах thmen и tamen, но ив этом случае фонематически слово остается
односложным. Кхмерские гласные распадаются на два ряда. Гласные первого
ряда могут образовывать самостоятельные слоги, а гласные второго ряда
возможны лишь с согласной инициалью. Второй ряд характеризуется не
только закрытостью, но и более низкой высотой звука. Так что здесь уже
заложена возможность развития системы тональности, осуществившаяся в
некоторых языках горных монов.
В кхмерском языке, как и в малайско-полинезийских, есть суффиксы,
префиксы и инфиксы, зачастую представляющие даже не слог, а одну
согласную. Все они имеют словообразующее значение. Так, префикс к —
образует kdual (изнеможение) от dual (падать). Инфикс — am — (варианты —
amn—, — um- , —umn—) образуют camnEh (знание) от cEh (знать), Kum-
rup (пополнять) от Krup (полный). Однако возможности аффиксального
словообразования в современном языке значительно сужены: от суффиксации
остались лишь незначительные следы, а большинство префиксов и инфиксов
потеряли продуктивность. Зато большое значение приобрели новые
префиксы и суффиксы, часто называемые полуаффиксами, которые так же, как и
«аффиксы» китайско-тибетских языков, восходят к значащим корнесловам и
сохраняют их звуковой облик. Так, корнеслово neak, с вещественным
значением «сын», служит префиксом для существительных, обозначающих
занятия, например, neaknipon — писатель, neakdaa — гуляющий.
Словоизменение в кхмерском языке отсутсгвует. Такие категории, как
виды глагола, образуются аналитически, при помощи служебных слов, к тому
же факультативных.
Примерно те же черты присущи и другим мон-кхмерским языкам, в
пределах Индокитая образующим несколько групп — монскую, горномон-
скую с подгруппами северной (ва, палаун) и южной (ксакау, кхму),
горнокхмерскую с подгруппами северной (ре, суй), центральной (банар, сэданги)
и южной (мнонги, ма) и, наконец, собственно кхмерскую, куда, очевидно,
кроме кхмерского языка, должны быть отнесены языки куй, а также
племенные языки пор, чон, самрэ, которые могут по существу рассматриваться как
диалекты кхмерского. Впрочем, деление это очень условно, между этими
группами имеются постепенные переходы. Следует особо отметить, что нет
оснований противопоставлять монские языки кхмерским: при всем различии
между классическим кхмерским и талаинским языками их связывает между
<собой непрерывная цепь постепенных переходов.
В то же время даже между близкими языками имеются подчас довольно
существенные различия. Так, в кхмерском языке сейчас существует
пятиричная система счета, т. е. 6, 7, 8 выражаются как 5 + 1, 5+2, 5 + 3 (pram-
muy, pram-pil, pram-bei принту — 1, pir — 2, bei — 3, pram — 5), между
тем в горнокхмерских языках система счета десятиричная, имеются
специальные слова для обозначения всех чисел от 1 до 10.
К мон-кхмерским языкам следует отнести и языки семангов и сеноев.
В их современном состоянии, однако, они настолько подверглись
индонезийскому влиянию, что иногда так и классифицируются.
Некоторые мон-кхмерские языки обнаруживают больше сдвигов в
сторону китайско-тибетской типологии, чем это присуще семье в целом. Так,
б языке ламет (южная горномонская подгруппа) имеются два тона, носящих
смысло-различительный характер, что скорее восходит к тайскому
суперстрату.
Если в самом вьетском языке мон-кхмерский субстрат настолько силен,
что ставится вопрос о включении этого языка в мон-кхмерскую семью, то
проявленность мон-кхмерских черт еще более нарастает в языке мыонгов.
Где следует провести разделительную грань между китайско-тибетскими и
мон-кхмерскими языками — еще не совсем ясно. Да и в масштабах всей
семьи в целом, как явствует из изложенного выше, можно проследить
постеленное нарастание аустрических черт в китайско-тибетских языках: они
выражены уже довольно ярко у мяо и яо, еще заметнее они в языках кадаи —
у лати и лаква. Кадаи в целом может рассматриваться как промежуточное
71

звено между мяо-яо и таи; недаром Бенедикт включил сюда гелао (мяоский
язык с тайским субстратом), и ли (тайский язык с мяоским субстратом). Затем
идут тайские языки с их отчетливыми малайско-полинезийскими и еще более
отчетливыми мон-кхмерскими связями; наконец, вьетский язык имеет уже
словарный фонд совсем мон-кхмерского облика, особенно заметного в
некоторых мыонгских говорах. Но и аустрическим языкам, как мы видели, не
чужды такие специфически китайско-тибетские черты, как тональность, не
говоря уже о биномах. Калькой тайского tavan — солнце (буквально
«глаз неба») является вьетское mat-trai (mat — глаз, trai — небо); у горных
монов солнце — mat-bri (глаз леса), у индонезийцев — mata-rhari (глаз
дня). В этих словах столь разных языков разных семей один корень — mat
(глаз), очевидно, восходит к временам их древнейшей общности. Другие
моменты сходства (например полное совпадение кхмерской и тайской системы
аналитических средств выражения речевых соотношений при обычно полном
несходстве этимологии соответствующих частиц), очевидно, объясняются
многими веками параллельного развития в сходных условиях и тесном
соседском контакте.
Следует помнить, что все перечисленные выше характеристики, в общем
свойственные описываемым здесь семьям в целом в их современном виде,
являются не извечными, а исторически развившимися категориями. Если даже
и существовала в эпоху первобытной языковой непрывности общность типа
тихоокеанского языкового ствола, то в это время не было еще ни корнесло-
гов с их позиционными классами, ни тонов — то и другое возникло в
процессе стяжения многосложных слов и фонетического упрощения односложных.
На примере эволюции радеского и чамского языков отчетливо видно, как
происходило развитие мон-кхмерских языков от дисиллабичности к
преобладающей моносиллабичности. В древнекитайском языке сохранились остатки
флексии, в древневьетском и в других китайско-тибетских языках имелась
некогда префиксация. Таким образом, хотя при первом знакомстве
крупнейшие мон-кхмерские, китайско-тибетские и малайско-полинезийские языки
кажутся резко различными, связь между ними намечается при исследовании
многих промежуточных племенных языков и еще более усиливается при
историческом анализе.
Надо думать, что китайско-тибетские языки первоначально были
типологически похожи на современные индонезийские и пришли к своему
нынешнему состоянию через стадию, аналогичную той, на которой сейчас находятся
мон-кхмерские языки. Общая линия развития, таким образом,
представляется единой для всех основных языков Юго-Восточной Азии.
Совершенно особое место среди языков Юго-Восточной Азии занимают
папуасские языки. Основной район их современного распространения —
Новая Гвинея. Однако в прошлом они, очевидно, были распространены
гораздо шире, едва ли не по всей Индонезии, а может быть, и в Индокитае.
Хотя папуасские языки очень разнообразны и по словарю, и по грамматике,
однако у них есть некоторые общие типологические черты. Близкие к
папуасским языки, распространенные за пределами Новой Гвинеи, можно разбить
на две основные группы — тиморскую и северохальмахерскую. Они мало
отличаются по грамматическим характеристикам, но хальмахерские
языки имеют грамматическую категорию класса, иногда называемую родом.
Имена существительные относятся к тому или иному классу, и это
отражается на оформлении согласующихся с ними членов предложения. В ти-
морских языках банак, макасаи, ваймаха, кайруи и других категории
класса нет.
Для папуасских языков характерны многосложные корни; несмотря на
широкую распространенность слов-композитов о биномизации
применительно к этим языкам говорить нельзя. В них есть развитая
агглютинативная система словоизменения с элементами флексии. Почти единственной
формой аффиксации является суффиксация; с этим связаны послесложное
управление и препозиция определения.
72

ПИСЬМЕННОСТИ НАРОДОВ
ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
Многим народам Юго-Восточной Азии издавна были известны
разнообразные средства фиксации нужных сведений — знаки собственности,
пиктограммы, символы, всякие мнемонические приемы, т. е. весь арсенал
элементов культуры, предшествующих развитию письменности и служащих основой
ее возникновения. Однако автохтонной письменности у народов
Юго-Восточной Азии не возникло, так как к тому времени, когда у них появилась
потребность в письменности, к их услугам уже были [вполне сформировавшиеся
образцы письма, созданные в соседних крупнейших центрах цивилизации
в Восточной и Южной Азии. Оставалось лишь позаимствовать и
приспособить к своему языку письменности иноязычных соседних народов, из которых
наиболее ранние известные нам образцы на материковой части территории
Юго-Восточной Азии появились в II — III вв. н. э. (в Чампе), а в Индонезии
в IV в. (в княжестве Кутей на Восточном Калимантане).
В истории письменностей большинства народов Юго-Восточной Азии,
как и во всей их культуре, отчетливо проявились их древние связи с
высокоразвитой индийской культурой. Почти все народы этой области, давно
имеющие письменность, пользуются по сей день или пользовались в недавнем
прошлом близко родственными системами письма. При довольно
значительном внешнем разнообразии они восходят к южноиндийским вариантам
письма грантха, очень часто, хотя и не вполне точно называемым палийским
алфавитом. Это прежде всего монская и восходящая к ней бирманская система
письма. На их базе развилось письмо у различных тайских народов
Западного Индокитая, причем почти каждый тайский народ использует
собственный вариант письменности. Сюда же примыкает и лаоское письмо. Основа
всех этих алфавитов — графемы согласных звуков, как и в индийском
письме, содержащие, при отсутствии дополнительных знаков, гласный «а».
Различные диакритические и дополнительные знаки или же варианты основных
графем применяются для отсекания этого «а», передачи остальных гласныхг
а в некоторых алфавитах также и тонов. Основные графические элементы
всех этих алфавитов — окружности или части окружности, что обусловлено
исторически: преобладающим материалом для письма здесь служили
пальмовые листья, на которых писали при помощи острого стила. Прямые линии,
расчленяющие жилки листа, нарушали бы его прочность. Таким образом,
сам материал обусловил округлость форм шрифта. Несколько более
прямоугольны буквы кхмерской письменности.
Древнейшие сохранившиеся монские тексты датируются XI—XII вв.,
но следует учитывать, что самые ранние монские тексты до нас, очевидно, не
дошли. Почти столь же древне бирманское письмо. Лаоское письмо известно
с XIII в., кхмерское с VII в., восходящая к нему письменность основного
населения Таиланда — кхонтаи (сиамцев) создана в XIII в. Из мертвых ныне
алфавитов к ним очень близок чамский, сложившийся к VIII в.
Наиболее древним видом письменности островного мира
Юго-Восточной Азии, несомненно, является яванская письменность кави, сходная с
упомянутыми выше видами письма и по происхождению и по принципам
построения. Первоначально эта письменность, также восходящая к
южноиндийскому грантха, употреблялась параллельно с письменностью деванагари.
Древнейшие яванские памятники, написанные алфавитом кави, санскрито-
язычны. С IX—X вв. уже сохранилось много текстов, написанных
алфавитом кави и на языке кави. Несмотря на распространение среди всех
народов Индонезии, в том числе и яванцев, латинского алфавита, старояванское
письмо до сих пор довольно широко используется не только у собственно
яванцев, но и у большинства соседящих с ними народов Индонезии.
Сильно видоизмененное южноиндийское письмо лежит и в основе
алфавитов других народов Индонезии — батакского, буги-макассарского и
рвджангского. Эти алфавиты, в особенности реджангский, имеют более угло-
73

Образцы письма:
X — бирманского; 2 — кхмерского; 3 — каренского;
4 — лаоского; 5 — кхонтаи (сиамского)
зватые графические формы, что также обусловлено материалом и орудиями
для письма: здесь писали металлическим острие]", чаще всего просто лезвием
криса, выцарапывая знаки на деревянной, бамбуковой или костяной
пластинке. Все тексты на алфавитах индийского происхождения написаны в
горизонтальную строчку слева направо. Только у батаков своеобразный способ
брошюровки гармошкой рукописей, написанных на бамбуковых планках
или листах лубяной бумаги, заставил перейти к вертикальному направлению
строчек способом бустрофедон, т. е. одна строка в одном направлении,
следующая — в другом, причем текст на каждой странице начинается в ее
левом нижнем углу.
Батакские и буги-макассарские тексты написаны на местных народных
языках. Языком переписки у реджангов, несмотря на использование своего
особого алфавита, служит суматранско-малайский диалект, очень близкий
к литературной форме индонезийского языка, но существенно отличающийся
от реджангского разговорного языка.
В позднее средневековье в связи с распространением ислама у народов,
говорящих на индонезийских языках, как в самой Индонезии, так и вне ее
(у чамов), восходящие к индийским формы письменности сменились арабским
алфавитом. Однако он очень плохо приспособлен к фонетической и граммати-^
ческой структуре индонезийских языков и почти везде вышел из
практического употребления, будучи в свою очередь заменен латинским шрифтом.
74

Образцы письма:
1 — яванского; 2 — батакского; з — макассарского
Арабский алфавит используется сейчас в Индонезии при переиздании и
переписке старинных литературных и эпических памятников, а главным
образом религиозных текстов. Чамы Камбоджи пользуются им шире, в том
числе и в бытовой переписке.
На Филиппинах латинский шрифт в настоящее время является почти
единственным видом письменности, только моро до сих пор пользуются
арабским алфавитом. Однако до испанского завоевания здесь широко бытовали
различные виды местных письменностей, представлявшие собой, очевидно,
видоизменения древних индокитайских и индонезийских алфавитов
индийского происхождения, возможно, через посредство бугского письма. Однако
все эти письменности были еще довольно несовершенны и очень мало
стабильны как в отношении правил чтения и начертания, так и в направлении и
расположении строчек. Сохранилось довольно много тагальских древних
текстов, но существовали особые формы письма также на висайском, илокском,
пампанганском и пангасинанском языках. Эти формы письма легко уступили
место латинице у всех христианизированных народов. Лишь в конце
прошлого века ученым стало известно, что древние филиппинские письменности
сохранились у некоторых горных народов на островах, наименее затронутых
колонизацией, а именно у тагбануа на Палаване и у мангианов на Миндоро.
Ύ тагбануа старую письменность помнят лишь немногие старики, но на
Миндоро она была довольно широко распространена среди населения горных
районов по крайней мере еще двадцать лет назад.
Выработка и упрочение местных ответвлений индийской письменности
в странах Юго-Восточной Азии были, как правило, тесно связаны с
деятельностью буддийских монастырских школ. Не случайно восходящие к южно-
индийским письменности полностью господствуют во всех тех странах Юго-
Восточной Азии, где сейчас преобладает буддизм южного толка — Тхерава-
да, т. е. в Бирме, Таиланде, Лаосе, Камбодже. Напротив, в странах, где
южный буддизм никогда не был широко распространен (Вьетнам, Филиппины,
Малайя) или же был позднее вытеснен другими религиями (Индонезия), в
настоящее время господствуют сравнительно недавно введенные письменности
на латинской основе.
В странах Центрального и Западного Индокитая многие христианские
миссии пытались ввести латинскую письменность для бесписьменных ранее
народов, но здесь латиница так и не привилась. Зато когда американский
миссионер Дж. Уэйд в 1832 г. создал каренский алфавит на базе бирманского
круглого письма, он был легко воспринят и прочно укрепился среди ка-
ренов.
75

Из старописьменных языков Юго-Восточной Азии не воспринял графики
индийского происхождения только вьетский язык. На протяжении многих
веков единственным видом письма у вьетов была китайская иероглифика, до
начала XX в. остававшаяся основным средством письменного общения среди
высших слоев общества. Однако еще в XVII в. первые португальские
католические миссионеры разработали и ввели в обиход вьетнамскую латиницу,
постепенно распространившуюся среди народных масс.
Вьетские тексты в иероглифической записи назывались письменностью
тъы ном. Китайские иероглифы выступали в ней как в своем прямом значении
при передаче многочисленных китайских слов и оборотов, так и для
обозначения по звучанию или по смыслу исконно вьетских слов- Письменность
эта была довольно неудобна и с конца прошлого века сменилась латиницей.
В настоящее время знание иероглифики распространено во Вьетнаме
примерно так же, как знание иностранных языков, хотя на старинных предметах,
памятниках архитектуры, в орнаментике и других сходных сферах
иероглифы весьма обычны.
Передача латинскими буквами вьетских звуков следует в основном
правилам старой португальской орфографии. Особенность вьетнамской
латиницы — изобилие подстрочных и надстрочных диакритических знаков при
гласных для указания вариантов произношения и главным образом тонов.
Имеется особая буква D —- для передачи звука «д», тогда как буква D передает
звук «з». Отголосок прежнего распространения иероглифов виден в том, что
в многосложных словах, в том числе и при транскрипции иностранных имен,
каждый слог пишется через черточку или с интервалом.
Латинский алфавит стал ныне основным видом письменности в
островном мире Юго-Восточной Азии, а также в Малайе.
На Филиппинах старая орфография, исходившая из испанского чтения
латинских букв, с начала XX в. заменена новой, приближающейся к
значению букв в международной транскрипции.
В индонезийской латинице старое написание по правилам голландской
орфографии звука «у» через диграф ое отменено с 1947 г., сохранившись
лишь в некоторых фамилиях, но обозначение согласных аффрикатов и
шипящих следует использованию буквосочетаний, употребляемых в голландском
языке, тогда как малайская латинская письменность эти же звуки передает
сходно с правилами английской орфографии.
Все современные виды письменностей Юго-Восточной Азии — хорошо
разработанные и высоко совершенные системы письма. Эти письменности
отвечают современным потребностям народов, у которых быстрыми темпами
растет уровень народного образования и культуры.

НАРОДЫ ВЬЕТНАМА

Вьетнам (Южный Вьет) расположен в восточной части Индокитайского
полуострова и занимает около 15% его площади — 329,6 тыс. кв. км.
На севере Вьетнам граничит с Китайской Народной Республикой, на
западе с Лаосом и Камбоджей, южные и восточные границы омываются
Южно-Китайским морем.
По условиям Женевских соглашений (июль 1954 г.), Вьетнам был
разделен на две части по 17-й параллели; через два года предусматривались
свободные всеобщие выборы для объединения страны. Но в результате того, что
американские империалисты и их южновьетнамские марионетки не
выполнили условий Женевских соглашений, в настоящее время существует два
государства: Демократическая Республика Вьетнам (севернее 17-й параллели)
и Республика Вьетнам.
Почти 4Д территории страны — горные районы, покрытые лесами,
бамбуковыми зарослями и саваннами. Отроги Гималаев на севере Вьетнама
обступают дельту реки Хонгха (Красной) и, понижаясь, в конце концов
исчезают, напоминая о себе отдельно возвышающимися в долине крутыми
холмами. Лишь хребет Чыонгшон («Длинная гора») уходит далеко на юг вдоль
вьетнамо-лаосской границы, оканчиваясь каменистыми плато Даклак и Ланг-
бьен. С гор по узким лощинам текут многочисленные реки и ручьи,
изобилующие порогами и водопадами. Пригодные для заливного рисосеяния дельты
рек и прибрежные равнины полностью лишены лесных массивов,
вырубленных сотни лет назад.
Климат Вьетнама тропический, муссонный, с характерными для
многих прибрежных районов Юго-Восточной Азии двумя сезонами года, одним
сухим и относительно прохладным, другим — дождливым и жарким.
Недра Вьетнама, особенно на севере, богаты полезными ископаемыми.
Здесь разрабатываются залежи угля, апатита, олова, цинка, золота и других
ископаемых. Природные условия юга страны более благоприятны для
развития сельского хозяйства.
По данным на середину 1965 г., население Вьетнама насчитывало
34 млн. 500 тыс. человек, из которых 18 млн. 500 тыс. человек проживало в
Демократической Республике Вьетнам и 16 млн. человек — в Южном Вьетнаме;
29 млн. 950 тыс. человек (около 85% населения) составляют вьеты, или
собственно вьетнамцы. В этнографической литературе их называют также
«кинь». Этот термин происходит от китайского слева «цзин», что означает
«столичный, городской». Сейчас все более распространяется этнический
термин «вьет».
Вьетнам — многонациональное государство. Вьеты, наиболее
экономически развитый парод страны, сложились в нацию во второй половине
XIX в. Среди других народов Вьетнама имеются и крупные народности
(таи, мео, ман и др.) и малочисленные этнографические группы. Из этих
79

Река Хонгха в районе города Лаокай
групп к вьетской этнической общности этнографы ДРВ относят вьюн, ку-
айтям, данлай, лиха, нгуан, тайпонг и мойби, живущих в горных районах
Северного Вьетнама. Учитывая особенности их расселения и образа жизни,
эти этнографические группы можно называть собирательным термином
«горные вьеты». В горах северной части Центрального Вьетнама живут также
май, рук, арем, шать, малиенг и мангхи, говорящие на диалектах вьетского
языка, но по материальной и духовной культуре более близкие к мыонгам.
Около 15% населения Вьетнама (4 млн. 650 тыс. человек) составляют
национальные меньшинства. Здесь проживает более 60 народов, в
лингвистическом отношении принадлежащих к трем большим языковым семьям:
китайско-тибетской, мон-кхмерской и малайско-полинезийской. На севере
страны живут народы, говорящие на языках только первых двух языковых
семей, на юге же нет представителей тибето-бирманской ветви
китайско-тибетской семьи.
Вьеты заселяют лишь х/4 часть территории страны. Компактными
массами они живут на побережье, в равнинных районах, занимая наиболее
плодородные и удобные для заливного рисоводства земли. Национальные
меньшинства живут в горно-лесных, подчас труднодоступных местностях, что в
немалой степени предопределило их относительную экономическую и
культурную отсталость.
Средняя плотность населения Вьетнама составляет 105 человек на
1 кв. км. В ряде местностей дельт рек Хонгха и Меконга плотность
населения доходит до 1600 человек, а в высокогорных районах они
понижается до 5 человек на 1 кв. км.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
К концу III тыс. до н. э. значительная часть Вьетнама была заселена и
освоена различными неолитическими племенами, входившими в состав
народов, создавших характерную для этого региона Юго-Восточной Азии культуру
плечикового топора и керамики со штампованным орнаментом. По антро-
80

МАЛАЙСКО-ПОЛИНЕЗИЙСКАЯ (АВСТРОНЕЗИЙСКАЯ) ГЕЦЬЯ
Индонезийркая группа
64 Малайцы
65 Чамы (тямы)
W'i'.'i'h'h б6 Джарай 67 Эде 58 Раглай (вкл.тюру,ноанг,6их)
69 Джакуны 60 Селуны 61 Чаонам
ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ СЕМЬЯ
Индийская группа
62 Бенгальцы, ория, панджабцы, гуджаратцы и др.
ДРАВИДСКАЯ СЕМЬЯ
63 Тамилы, телугу, малая ли и др.
черные,тхай белые, футхай) 18 Таи 'тхо)
19 Нунги^нянги (зяй) 20Юан 21 Каолан
22 Пази,тхулао,тюнгча и др.
Группа мяо-яо
23 Мяо (мео)
24 Яо (ман)
26 Гелао
26 Лати и лаква
Китайская группа
27 Китайцы (вкл. санзю, санти, сафанг и др.) \
Группа вьет-мыонг
28 Вьетнамцы (вьеты)
29 Мыонги
МОН-КХМЕРСКАЯ СЕМЬЯ
30 Кхмеры
Горные кхмеры: 31 Мнонги и брао
32 Стиенги 33 Куй 34 Бо (со) 36 Суй (вкл. |
алак) 36 Боловен 37 Ванкьеу (вкл.кхуа,
тойой) 38 Кхату 39 Be (вкл.жие)
40 Чамрэ .41 Сэданг (вкл. ронгао) 42 Ба- |
нар 43 Ма (вкл. лат, лазя) 44 Срэ
46 Моны (талаины)
Горные моны: 46 Ва (лава) 47 Палаун
48 Ксакау (сакау) и пуок 49 Кхму
60 Футёнь (лаотень) 61 Ламет
Ιλ^ΙΙ 62 Сенои
63 Семанги
Народы Индокитая

оологическому облику они принадлежали к негро-австралоидам и южномон-
голоидам и говорили, очевидно, на языках аустроазиатской и аустронезий-
ской семей. Эти племена занимались мотыжным земледелием, рыболовством
и охотой (подробнее о раннем периоде истории см. стр. 36—53).
К середине I тыс. до н. э. с севера на территорию Вьетнама пришли
племена вьетов (юэ), среди которых наиболее многочисленной была группа лак-
вьетов. Они, по-видимому, были южными монголоидами и говорили на
диалектах древних тайских и близких к ним языков. Лаквьеты осели в дельте
Хонгха, частично оттеснив аустроазиатских и аустронезийских аборигенов,
а частично смешавшись с ними. Несколько позднее во Вьетнаме появились
предки современных тайских народов. Они расселились в долинах и
предгорьях северной части страны. Эти племена продолжили процесс оттеснения
и ассимиляции аустроазиатов и аустронезийцев, остатки которых —
живущие сейчас в горах Вьетнама народы и этнографические группы,
говорящие на мон-кхмерских и малайско-полинезийских языках. Из
всех народов Вьетнама того времени наиболее развитыми в культурном
отношении были лаквьеты, участвовавшие в создании бронзовой культуры,
известной под названием донгшонской (см. стр. 51—53). Лаквьеты составляли
ядро возникшего в середине I тыс. до н. э. племенного союза Ванланг. В
257 г. до н. э. Ванланг был разгромлен северными соседями тэйау,
предводитель которых Ан Зыонг основал на территории современного Северного
Вьетнама государство под названием Аулак. Тэйау, стоявшие на более низкой
ступени экономического и культурного развития, не могли ассимилировать
лаквьетов. Напротив, они оказались под воздействием лаквьетской
культуры, хотя последняя, несомненно, впитала в себя некоторые элементы
древнекитайской, особенно в области языка. Лаквьеты, группы таиязычных и
особенно мон-кхмероязычных этнических подразделений составили основу
формирующейся вьетской народности.
Общество Аулака состояло из свободных общинников (лак занов) —
основных производителей, рабов (ноле) и правящей верхушки (лак тыонгов и
лак хау) из бывших родо-племенных вождей. В 207 г. до н. э. Аулак был
присоединен к вьетскому государству Намвьет, созданному в бассейне реки Си-
цзян военачальником Циньской империи Чжао То после отделения
завоеванных им областей от циньского государства. Намвьет — Аулак представлял
собой конгломерат народов, на время объединенных и противостоявших
давлению вначале Циньской, а затем Ханьской империй. В этом государстве уже
начали складываться раннефеодальные отношения.
Преемники Чжао То не смогли организовать отпор ханьским войскам, и
в 111 г. до н. э. Намвьет был завоеван и разделен на семь областей, из
которых Зяоти, Кыутян и Нятнам (Цзяочжи, Цзючен и Енань) находились на
территории Аулака. Первое время ханьские чиновники опирались на лак
тыонгов, которые продолжали управлять народом. Однако постепенно
ханьские власти стали захватывать обработанные земли и увеличивать размеры
поборов. Используя недовольство народа, лак тыонги выступили против
китайского господства и в 40 г. н. э. подняли восстание, возглавленное сестрами
Чынг. Повстанцы изгнали ханьские гарнизоны и провозгласили
независимость страны. Карательная экспедиция во главе с Ма Юанем в 44 г. жестоко
расправилась с восставшими. В страхе перед репрессиями масса жителей
покинула свои селения и осела в предгорьях к западу от дельты Хонгха.
Весьма возможно, что они участвовали в формировании этноса мыонгов.
События, связанные с этим восстанием, свидетельствуют, что вьеты уже
осознавали себя народностью и противостояли ассимиляторским усилиям
иноземцев. Однако вследствие тесных контактов вьеты восприняли многие
элементы китайской культуры, в частности иероглифическую письменность,
введение которой приписывается наместнику Ши Се, правившему на рубеже
И1 в. н.э. Китайцы еще раньше переняли у вьетов и родственных им народов
некоторые методы поливного рисосеяния, выращивания сахарного
тростника, многих фруктовых деревьев, технику изготовления хрусталя, выделку
некоторых видов тканей и др.
6 Народы Юго-Восточн. Азии
81

Β I—II вв. лаквьеты не раз поднимали восстания против ханьских
властей и вынудили их отказаться от политики ассимиляции. Лаквьеты
сохранили общинную организацию (са тпхон) коллективного пользования
рисовыми полями (конг дъен) и прочими общинными угодьями (конг тихо). Власть в
стране фактически находилась в руках местных правителей выонгов,
опиравшихся на служилую знать — куанов.
Во II в. к югу от областей, населенных вьетами, сложилось государство
Чампа (Тямпа). Его основное население — чамы (тямы), говорившие на одном
из языков малайско-полинезийской семьи, находились под влиянием
южноиндийской культуры. Некоторые ученые полагают, что в этнической истории
чамов значительную роль сыграли вьеты, бежавшие от войск Ма Юаня.
Опасаясь усиления Чампы, китайский император в 445 г. направил свои войска
в пределы чамского государства и принудил местного правителя к уплате
дани, но эта дань выплачивалась нерегулярно, и чамы по существу
сохраняли независимость.
К этому времени на вьетских территориях в результате развития
производительных сил на основе распространения железных орудий, плужного
земледелия, ирригации, введения новых агротехнических приемов и культур
(бататов, сои, хлопка), а также роста домашнего ремесленного производства
феодальные производственные отношения стали преобладающими, хотя
патриархально-рабовладельческий уклад еще играл определенную роль в
социально-экономической жизни страны. За пользование землей крестьяне
платили налог-ренту и отрабатывали государственные повинности.
Китайские чиновники и вьетские куаны- получали на «кормление» земли с
крестьянами, но без наследственного пользования участками. К VI в. усиление
местной знати обострило противоречия между ней и китайской
администрацией. В 544 г. один из куанов Ли Бон возглавил восстание вьетов, которые
изгнали китайские гарнизоны. Было создано независимое раннефеодальное
государство Вансуан, управлявшееся династией Ли. В 603 г. Вансуан вновь
завоевали китайские войска, но власть в стране осталась у.куанов. После
подавления ряда народных выступлений, которым оказывали поддержку
чамы, танский император в 679 г. приказал разделить территорию вьетов на
12 областей, которые с середины X в. стали называться Аньнань (Аньнань—
по-вьетски Аннам, «усмиренный юг»). Однако население Аннамапродолжало
антикитайскую борьбу, в которой участвовали этнически близкие вьетам
мыонги.
К X ви во вьетском обществе стали безраздельно господствовать
феодальные производственные отношения. Строительство единой ирригационной
системы и дорог теснее связало отдаленные области и способствовало
дальнейшей консолидации вьетской народности. Шел интенсивный процесс
отделения ремесла от земледелия, развивалась торговля, на местах сельских
рынков и военных поселений возникли такие крупные города, как Тханглонг
и Тханьхоа. Наряду с распространением героического вьетского эпоса
появилась литература господствующих классов, отражавшая догмы
конфуцианской философии и особенно буддизма, проникшего к вьетам из Индии через
Китай еще во II в. н. э.
Длительная борьба народа за освобождение привела к тому, что вьеты
под руководством Нго Куйена окончательно вышли из-под китайского
сюзеренитета и восстановили свою независимость. В 968 г. страна была
переименована в Дайковьет («Великий древний Вьет»), а столица перенесена из Дайла
в устье Хонгха в древний вьетский центр Аулака — Колоа. Однако вскоре
начались сепаратистские выступления крупных феодалов — сы куанов, и
страна распалась на 12 уделов. Междоусобные войны тяжело отражались
на положении общинников и препятствовали мелким феодалам осуществлять
свои права на условное владение землей. Опираясь на эти слои населения,
военачальник Динь-бо-Линь, ставший впоследствии королем (вуа) Дайко-
вьета (968—979 гг.), повел борьбу с сы куанами, создав условия для
образования единого государства.
82

С XI в., когда к власти пришла династия Ли (1010—1225 гг.), Дайковьет
стал развиваться как феодально-бюрократическое государство с полной
централизацией управления в руках королей, основавших свою резиденцию в
Тханглонге (современный Ханой). Основной
хозяйственно-административной ячейкой общества вьетов была сельская община, обрабатывавшая земли
государства, крупных феодалов и буддийской церкви (об общине см.
подробнее, стр. 113—114). Для укрепления своей власти вьетская верхушка
использовала буддизм, а с XII в. конфуцианство с его культом королевской
персоны. В широких масштабах развернулось строительство дворцовых ансамблей,
храмов и пагод, появилось ксилографическое книгопечатание.
Новая эпоха в развитии независимого вьетского государства была
ознаменована в 1069 г. изменением прежнего названия страны на Дайвьет
(Великий Вьет). Со второй половины XI в. правители Дайвьета начинают проводить
активную внешнюю политику и расширять границы за счет присоединения
северных горных районов, занятых племенами нунгов (современная
провинция Каобанг), и земель чамов. Войны с Чампой, продолжавшиеся вплоть до
XV в., в ходе которых вьеты постепенно занимали чамские территории,
подрывали производительные силы обоих государств. Вьетские крестьяне, несшие
основные тяготы войн, все чаще выступали против феодалов.
Воспользовавшись ослаблением династии Ли, представители одного из феодальных домов
подавили крестьянские восстания, захватили власть и основали собственную
династию Чан (1225—1400 гг.).
В этот период еще более укрепились феодальные институты. В 12
провинциях страны было установлено одинаковое управление, все общины
попали под контроль специальных государственных чиновников, и на основе
новой всеобщей переписи был введен подушный налог.
В ремесленных цехах медников, кожевников, ткачей и т. п. в этот период
шло дальнейшее усовершенствование производства. Несмотря на феодальную
регламентацию, развивались прикладные и изобразительные искусства,
особенно лаковая живопись, резьба по дереву и камню, керамика.
Чаны создали сильную армию (100 тыс. человек) и флот, основали
военную академию, что в немалой степени способствовало отражению
монгольского нашествия. В 1257—1288 гг. монголы трижды вторгались на территорию
Дайвьета и всякий раз терпели поражение. Победа досталась вьетам ценой
огромных потерь, к которым прибавились потери от войн с лаоским
государством Лансан в конце XIII в. Экономика была разорена: многие поля
заброшены, ирригационные сооружения запущены, между тем как крупные
феодалы увеличили свои владения.
Народное возмущение смело династию Чан, и к власти на короткое
время (1400—1407 гг.) пришел Хо-кюи-Ли (Ли-кюи-Ли). Он провел ряд реформ
по ограничению крупного феодального землевладения и укреплению
центральной власти, не затрагивая средних и мелких феодалов. Реорганизация
армии позволила нанести еще одно поражение Чампе и вновь вернуть
области, отторгнутые ею у Дайвьета в 1377 г. Реформы встретили ожесточенное
сопротивление крупной знати, которая обратилась за помощью к китайской
династии Мин. В 1407 г. минские войска захватили Дайвьет, но на борьбу
против общего врага поднялся весь народ во главе с полководцем Ле Л ой.
После изгнания китайских завоевателей Дайвьетом стала править новая
династия Ле (1428—1789 гг.), первые представители которой провели
мероприятия по подрыву крупного землевладения и укреплению общинных
институтов. Законодательство Ле (начало XV в.) запрещало передачу общин во
владение феодалам, устанавливало новые правила передела земель и
ограничивало общинное самоуправление. Отныне за заслуги перед государством
чиновники получали право на освоение новых земель с привлечением
безземельных крестьян. Формировавшееся таким образом поместное землевладение
ускорило процесс классовой дифференциации в деревне.
В XVв* Дайвьет достиг расцвета. Его территория значительно
расширилась за счет окончательного завоевания в 1471 г. Чампы, где переселенцы из
густонаселенных областей долины Хонгха основывали деревни и военные
83
6*

колонии. Однако уже к середине XVI в. вследствие огромных расходов на
войны и междоусобиц с могущественными феодалами власть династии Ле
стала слабеть. К началу XVII в. страна фактически оказалась разделенной
на два государства — северное и южное. На севере хозяйничали феодалы
семьи Чинь, а на юге — Нгуен при формальном сохранении правления Ле.
Ведя между собой непрерывные войны, Чини и Нгуены постепенно
расширяли свои владения. К 60-м годам XVIII в. Чини подчинили северные горные
племена тхай, ман (яо), мео (мяо), са, а Нгуены захватили камбоджийские
районы дельты Меконга и частично плато, населенные горными
народностями, принадлежащими к мон-кхмерской и малайско-полинезийской
языковым семьям. Установившиеся в то время государственные границы почти без
изменений существуют и до сих пор.
Основным содержанием внутреннего развития Дайвьета был распад
общинных связей под влиянием роста помещичьего землевладения и
проникновения в деревню товарно-денежных отношений. Возросла эксплуатация
крестьянства путем аренды.
В XVII в. в Дайвьет проникли католические миссионеры и европейские
торговцы. Для облегчения религиозной пропаганды и общения с народом
миссионеры разработали латинизированный алфавит вьетского языка —
куок нгы. Западноевропейские пришельцы, стремясь укрепиться в Дайвьея'е,
разжигали и поддерживали феодальные междоусобные войны. Португальцы
поставляли оружие Нгуенам, а голландцы — Чиням. На стороне последних
сражался даже голландский флот.
Усиление помещичьего и феодального чиновничьего гнета в условиях
общего кризиса феодальной системы вызвало массовые выступления народа
против угнетателей. В 1771 г. вспыхнуло мощное антифеодальное восстание
тэйшонов (Тэйшон — «Западные горы», поселение к западу от города Ку-
иньон), продолжавшееся тридцать лет. Восставшие свергли господство Чиней
и Нгуенов, изгнали из страны представителей династии Ле и с 1786 г.
установили контроль почти над всей территорией Дайвьета. Лишь в 1802 г.
феодалу Нгуен-фук-Аню при активной помощи Франции удалось подавить
восстание тэйшонов. Нгуен-фук-Ань провозгласил себя под именем Зя Лонга
императором новой династии Нгуен (1802—1945 гг.) и провел реформы,
способствовавшие установлению абсолютистской монархии. Основную опору
власти Нгуенов составили мелкие помещики, сменившие прежнюю
феодальную аристократию. Из них был создан огромный чиновничье-бюрократичес-
кий аппарат, находившийся на денежном содержании государства. С 1804 г.
страна стала именоваться «Вьетнам». Ее столицей был город Хюе. Всю
территорию разделили на три части: Северную (Бакки), Центральную (Чунгки)
и Южную (Намки), состоявшие из провинций с губернаторами {тот док)
во главе.
К середине XIX в. из государств Восточного Индокитая Вьетнам
обладал наиболее крупными людскими и материальными ресурсами.
Государственные и частные мануфактуры с применением наемного труда, растущее
товарное производство в деревне создавали основы зарождающегося
капиталистического производства. Вьетнам постепенно вступал в сферу мирового
товарообмена.
Самостоятельное развитие страны было прервано европейскими
колонизаторами. Выгодное стратегическое расположение Вьетнама, его природные
богатства и возможность сбыта своих товаров привлекали внимание
европейских держав, в частности Франции, потерявшей колонии в Индии и Канаде.
Французские правящие круги использовали в своих целях миссионеров.
В 1858 г. под предлогом их защиты от притеснений местных властей франко-
испанская эскадра вошла в бухту Дананга, а спустя три года, после упорных
боев с регулярными войсками и партизанами, французские интервенты
захватили южные провинции Зядинь, Диньтыонг и Бьенхоа. В 1867 г.
французские войска оккупировали еще три провинции на юго-западе Вьетнама —
Виньлонг, Анзянг и Хатьен. Осуществляя планы захвата всего Вьетнама,
французское правительство перенесло в дальнейшем военные действия на
84

север страны. Вторая вьетнамо-французская война (1883—1884 гг.)
закончилась, несмотря на всенародное сопротивление, подписанием договора, по
которому Вьетнам признавал французский протекторат.
Утвердившись во Вьетнаме, французские власти объявили северную и
центральную части Вьетнама (которые они соответственно назвали Тонкий
и Аннам) протекторатами, а южную часть — Кохинхину — колонией. В
1887 г. Вьетнам вместе с захваченной колонизаторами Камбоджей составил
так называемый Индокитайский союз (в 1898 г. в этот союз был включен и
Лаос).
В начальный период колониального господства, до первой мировой
войны, экономическое закабаление Вьетнама характеризовалось расхищением
земель, разработкой горнорудных богатств и превращением страны в рынок
сбыта товаров метрополии. Французская администрация присваивала
общинные и необработанные участки, конфисковывала земли патриотически
настроенных помещиков, которые затем раздавала в концессии своим
соотечественникам. Общинные земли, ранее считавшиеся неотчуждаемыми, стали
предметом купли-продажи. Французские предприниматели и часть местных
помещиков за бесценок скупали их у обнищавших крестьян. Резко возросло
классовое расслоение деревни: наряду с безземельными и малоземельными
арендаторами появилась прослойка ростовщиков. Колонизаторы заставляли
крестьян выращивать экспортные культуры, основывали плантации каучука,
кофе и чая. Вывоз риса к 1918 г. составил 3/4 экспорта страны в стоимостном
отношении.
Французские капиталовложения, в основном государственные, шли на
строительство путей сообщения и в горнодобывающую промышленность,
продукция которой целиком вывозилась из Вьетнама. Сфера деятельности
вьетнамской национальной буржуазии, появившейся в конце XIX в.,
ограничивалась главным образом легкой промышленностью и торговлей. Часть
местной буржуазии была связана с монополистическим французским
капиталом и развивалась как компрадорская.
Утверждение колониального господства встретило упорное
противодействие народа, во главе которого встали вначале ученые-феодалы (вам тхан)у
выступившие за восстановление вьетнамской монархии. Движение,
известное под названием «кан выонг» («в защиту императора»), охватило часть
Северного и весь Центральный Вьетнам. Окончательно оно было подавлено
лишь в 1913 г. после гибели вьетнамского национального героя Де Тхама.
В начале XX в. под влиянием русско-японской войны и революции
1905 г. в национально-освободительное движение включились буржуазные
националистические элементы, стремившиеся к независимости и
экономическому переустройству страны в интересах развивающегося капитализма. В
новом движении наметилось два направления: сторонники одного —под
руководством Фан-бой-Тяу выступали за изгнание французов и создание
конституционной монархии (с 1912 г. они стали отстаивать республику), а
последователи другого во главе с Фан-тю-Чинем — за преобразование Вьетнама с
помощью либеральных кругов Франции. Оторванность от народных масс
привела националистов к индивидуальному террору и, в конечном счете,
к поражению.
В годы первой мировой войны Вьетнам был источником
сельскохозяйственных продуктов, рабочих и солдат для метрополии. Занятая войной в
Европе, Франция была вынуждена пойти на некоторые уступки вьетнамской
национальной буржуазии.
После войны колониальная эксплуатация Вьетнама усилилась. Основной
(теперь уже преимущественно частный) французский капитал шел на
расширение плантаций каучука. К 1930 г. около 10% обрабатываемых земель
принадлежало французским колонизаторам. Более половины крестьянских
семей лишились своих наделов.
Огромные инвестиции поступали на разработку полезных ископаемых.
jj широких масштабах началась добыча угля, были введены в действие
цементный завод в Хайфонге и текстильные фабрики в Намдине. Вьетнамский
85

рабочий класс, формирование которого началось в конце XIX в., включал
к 1930 г. свыше 50 тыс. промышленных рабочих.
Под влиянием идей Великой Октябрьской революции начался подъем
национально-освободительного движения. В начале 20-х годов, когда рабочий
класс был еще слабо организован, активную роль в антиколониальной борьбе
играли представители национальной буржуазии и патриотически
настроенной интеллигенции, с 1923 г. объединявшиеся в Конституционалистскую
партию. В 1927 г. возникла мелкобуржуазная Национальная партия
Вьетнама, не имевшая четкой программы действий и проводившая тактику
заговоров.
Мировой экономический кризис 1929—1933 гг. тяжело отразился на
положении вьетнамских трудящихся. При падении почти на 50% рыночных цен
на рис возросли налоги и арендная плата. Многие промышленные
предприятия были закрыты, половина рабочих уволена. В рабочих забастовках и
крестьянских демонстрациях участвовали сотни тысяч человек. С 30-х годов во
главе антиимпериалистической и антифеодальной борьбы стал рабочий класс,
начавший объединяться в профсоюзные организации.
В феврале 1930 г. против колонизаторов выступили вьетнамские солдаты
форта Йенбай, поддержанные населением провинций Футхо, Хайзыонг и
Тхайбинь. Йенбайское восстание, подготовлена е Национальной партией,
было разгромлено. Большая часть ее руководителей подверглась репрессиям,
после чего эта партия утратила свое влияние на массы.
В обстановке накала общенародной борьбы 3 февраля 1930 г. была
образована Коммунистическая партия Вьетнама, которая вскоре стала
называться Коммунистической партией Индокитая (КПИК). С первых дней своего
существования коммунистическая партия стала руководящей силой
народного движения. Она направила свою деятельность на сплочение
антиимпериалистического и антифеодального движения и на создание прочного
рабоче-крестьянского союза. В августе — сентябре 1930 г. в нескольких уездах
провинций Ηгеан и Хатинь в результате народного восстания возникли
органы народной власти — Советы. Они просуществовали всего несколько
месяцев, но сыграли большую роль в революционизировании широких слоев
трудящихся.
Национально-освободительное движение, развернувшееся в 1930—1931 гг.,
потерпело поражение, но уже с середины 1932 г. оно вновь стало
постепенно нарастать. КПИК на своем I съезде в Макао (Южный Китай) в марте
1935 г. взяла курс на организационное укрепление своих рядов, расширение
связи с массами, а также приняла решение о поддержке Советского Союза.
В 1936 г. в период существования во Франции правительства Народного
фронта КПИК перешла на полулегальное положение и развернула борьбу
за создание народного фронта в Индокитае, за сплочение сил перед угрозой
фашизма и японской агрессии.
С конца 1936 г. до вступления Франции в сентябре 1939 г. во вторуд)
мировую войну трудящиеся Вьетнама сумели добиться улучшения жизненных
условий и предоставления некоторых демократических прав: колониальные
власти были вынуждены издать постановления о сокращении рабочего дня,
введении оплачиваемых отпусков, об амнистии политзаключенным; на
выборах в консультативные палаты были избраны и представители
Демократического фронта, основанного по инициативе КПИК.
После капитуляции перед Германией в июне 1940 г. французское
правительство пошло на сговор с японскими милитаристами, подписав
конвенции о вводе японских войск во Вьетнам. В стране был установлен
оккупационный режим, но при этом продолжала существовать французская колониальная
администрация, активно сотрудничавшая с оккупантами.
В мае 1941 г. КПИК создала для организации все?: патриотических сил
Лигу борьбы за независимость Вьетнама (Вьет-Минь). Северный Вьетнам
превратился в вооруженный центр народного сопротивления: здесь были
основаны опорные базы и действовали отряды партизан. Чтобы сохранить свое
господство, японские власти пошли на политический маневр: 9 марта 1945 г.
86

был произведен так называемый государственный переворот, в ходе которого
французские войска были разоружены, французская администрация
упразднена и Вьетнаму предоставлена «независимость». КПИК стала подготовлять
всеобщее вооруженное восстание. Разгром фашистской Германии и
вступление Советского Союза в войну с Японией ускорили революционные события.
В Танчао (провинция Туйенкуанг) 16 августа собрался Всевьетнамский
национальный конгресс, избравший Временное правительство во главе с Хо-
ши-Мином. В ходе Августовской революции была одержана полная победа и
2 сентября 1945 г. провозглашена Демократическая Республика Вьетнам
(ДРВ). Создание ДРВ — первого народно-демократического государства в
Юго-Восточной Азии — нанесло сильнейший удар по колониальной системе
империализма. Под предлогом разоружения японских войск на север
Вьетнама были введены гоминьдановские войска, а на юг английские.
Французские правящие круги, не желавшие примириться с утерей своей бывшей
колонии, с помощью Англии также направили свои войска на юг Вьетнама и
23 сентября 1945 г. захватили Сайгон.
Огромные трудности, вызванные вторжением иностранных войск на
территорию только возникшей республики, усугублялись экономической
разрухой. В этой сложной обстановке в январе 1946 г. состоялись выборы в
Национальное собрание, которое избрало правительство ДРВ, а 8 ноября приняло
первую конституцию.
В течение 1946 г. между правительственными делегациями ДРВ и
Франции шли переговоры о нормализации вьетнамо-французских отношений, но
они не привели к окончательному соглашению, так как французская
сторона вела их, чтобы выиграть время для подготовки широкой агрессии.
19 декабря 1946 г. французские войска начали открытое наступление
на ДРВ.
Война Сопротивления длилась с 1946 по 1954 г. и закончилась полным
поражением колонизаторов, которым активно помогали империалисты США,
взявшие на себя до 70% французских военных расходов. В ходе войны в
зонах, свободных от врага, правительство ДРВ осуществляло аграрные
преобразования: на 25% была сокращена арендная плата, в интересах беднейших
крестьян произведен передел общинных земель, конфискованы земли
колонизаторов и предателей родины.
В феврале 1951 г. на II съезде КПИК вьетнамская секция КПИК
преобразовалась в Партию трудящихся Вьетнама (ПТВ), а в марте был создан
единый национальный фронт Льен-Вьет.
На оккупированной территории колонизаторы в 1949 г. образовали
марионеточное «государство Вьетнам» во главе с бывшим императором Бао
Даем. Фактическими хозяевами здесь были иностранные империалисты, в
первую очередь американские. Оттесняя французских партнеров, США
навязали «государству Вьетнам» военную и экономическую «помощь», а в 1954г.
добились назначения премьер-министром своего ставленника Нго-динь-
Дьема.
В июле 1954 г. в Женеве были подписаны соглашения о восстановлении
мира в Индокитае. Территорию Вьетнама разделили на две зоны по 17-й
параллели. На лето 1956 г. были назначены свободные выборы для мирного
объединения страны.
В октябре 1955 г. в «государстве Вьетнам» был проведен так называемый
народный референдум, в результате которого Бао Дая сместили, Южный
Вьетнам был провозглашен «Республикой Вьетнам», президентом которой
стал Нго-динь-Дьем.
Южновьетнамские марионеточные власти и стоящие за их спиной
американские империалистические круги сорвали выполнение Женевских
соглашений. В результате страна до сих пор расколота на две части: к северу от
17-й параллели расположена Демократическая Республика Вьетнам, а к
югу — Республика Вьетнам.
В послевоенные годы в ДРВ была проделана громадная работа по
восстановлению и развитию народного хозяйства. В восстановительный период
L
87

Сельскохозяйственная колонна на параде в Ханое
1954—1957 гг. в ДРВ вступили в строй разрушенные оккупантами заводы,
фабрики, рудники, отремонтированы дороги, налажена внутренняя и
внешняя торговля, финансы. В результате аграрной реформы класс помещиков
был ликвидирован, феодальное землевладение уничтожено, свыше 10 млн.
крестьян получили землю. Быстрыми темпами шло кооперирование крестьян
(об этом см. подробнее в разделе «Сельское хозяйство», стр. 90—97).
Большую и эффективную помощь ДРВ оказали и оказывают СССР и другие
социалистические страны, предоставляющие кредиты, промышленное
оборудование и строительные материалы. Только за 1955—1965 гг. помощь СССР
составила 320 млн. рублей, в том числе 94,5 млн. рублей было предоставлено
безвозмездно. Успешное выполнение пятилетнего плана развития народного
хозяйства ДРВ (1961—1965 гг.) позволило заложить прочный фундамент
строительства социализма.
Экономические и политические преобразования в ДРВ закреплены
принятием 1 января 1960 г. новой конституции, согласно которой вся власть
в стране принадлежит народу, осуществляющему ее через Национальное
собрание и Народные Советы. Основной политической организацией ДРВ
является Партия трудящихся Вьетнама. В своей деятельности ПТВ,
руководствуясь учением марксизма-ленинизма, борется за завершение
народно-демократической революции и построение социализма. Генеральную линию
ПТВ поддерживает Демократическая партия Вьетнама, созданная 30 июня
1944 г. представителями национальной и мелкой буржуазии, и
Социалистическая партия Вьетнама, образованная 22 июля 1946 г. вьетнамской
интеллигенцией. Широкие массы трудящихся объединены во Всеобщую федерацию
профсоюзов Вьетнама. Передовую часть вьетнамской молодежи объединяет
Союз трудящейся молодежи Вьетнама, организованный в 1931 г.
Политические и общественные организации ДРВ входят в состав Отечественного
фронта, основанного в сентябре 1955 г.
88

Иное положение сложилось в Южном Вьетнаме. Игнорируя Женевские
соглашения об объединении страны, южновьетнамские марионетки взяли
курс на окончательный раздел Вьетнама, на превращение южной части
Вьетнама в военную базу США. Сайгонские власти тесно связали себя с
правящими кругами США, развернувшими неоколониалистскую экспансию в
странах Юго-Восточной Азии. Удушение демократических свобод
сопровождалось ухудшением экономического положения трудящихся. Резко возросший
импорт дешевых американских товаров привел к сокращению производства
в главных отраслях южновьетнамской промышленности: рисообрабатываю-
щей, сахарной, текстильной и др. Это привело к разорению десятков тысяч
мелких торговцев и предпринимателей, к закрытию многих предприятий, к
массовой безработице в стране. Под нажимом монополий США были
значительно ослаблены экономические позиции Франции. Так, например,
южновьетнамский донг был изъят из зоны франка и включен в долларовую зону,
французские торговцы лишились прежних привилегий, закрылись многие
французские компании. Возникли и продолжают обостряться противоречия
между профранцузской и растущей проамериканской компрадорской
буржуазией, равно как и между монополистическими кругами и правительствами
Франции и США.
Рост антифеодального и антиправительственного движения заставил
сайгонскую администрацию в 1956 г. пойти на частичные уступки, в
частности на ограничение крупного землевладения 100 га земли. Широко
разрекламированные аграрные реформы, после проведения которых
безземельные и малоземельные крестьяне все еще составляют более половины
населения Южного Вьетнама, вызвали новую волну возмущения сайгонским
режимом.
Южновьетнамские власти игнорировали требования народа прекратить
террор, предоставить политические свободы, выполнить Женевские
соглашения по объединению страны. В декабре 1960 г. представителями широких
слоев населения был создан Национальный фронт освобождения Южного
Вьетнама (НФОЮВ). Учредительный съезд принял программу,
направленную на изгнание империалистов, ликвидацию антинародного рещима и
восстановление единства родины на мирной демократической основе. В конце
1961 г. в Южном Вьетнаме образовалась Вьетнамская
народно-революционная партия, выражающая интересы рабочего класса и трудящихся масс
страны.
Против патриотических сил правящие круги Южного Вьетнама
бросили полумиллионную армию, оснащенную новейшим американским
вооружением. Несмотря на все усилия марионеточных сайгонских властей и
американских империалистов подавить национально-освободительное движение,
южновьетнамские патриоты продолжают вести упорную борьбу. К началу
1966 г. НФОЮВ контролировал уже 4/5 всей территории Южного Вьетнама
с населением более 10 млн. человек. В освобожденных районах народные
власти проводят земельную реформу, в результате которой крестьяне
получили свыше 2 млн. га земли. Впервые в истории Южного Вьетнама создана
широкая сеть народных школ, где учится больше школьников, чем в
городах, контролируемых сайгонскими властями. В свободных зонах действуют
радиостанция, кинофабрика, педагогический институт; издается около 40
газет, книги и журналы. Армия освобождения Южного Вьетнама продолжает
наносить удары по марионеточным войскам и американским военным базам.
Чтобы спасти прогнивший сайгонский режим, правительство США, игнорируя
протесты мировой общественности, начало открытую агрессию против
южновьетнамского народа и ДРВ. В Южный Вьетнам брошены крупные
соединения американских войск, территория ДРВ подвергается
бомбардировкам американской авиации. Борьба вьетнамского народа находит
широкую поддержку миролюбивых сил мира, в первую очередь Советского
Союза, который оказывает героическому Вьетнаму широкую разносторон?
нюю помощь.
89

ВЬЕТНАМЦЫ (ВЬЕТЫ)
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Вьетнам — аграрная страна, где свыше 90% населения занято в сельском
хозяйстве, главным образом в рисоводстве. В последние годы общая площадь
обрабатываемых земель достигла 5—5,5 млн. га, из которых около 85%
„ „ занимают посевы риса. Основные рисопроизводящие
Сельское хозяйство „ г луг ν
районы страны находятся в дельтах Меконга и Хонг-
ха, а также в центральной части Вьетнама. Ежегодные сборы риса составляют
около 10 млн. т.
В течение нескольких веков вьетские крестьяне в различных почвенно-
климатических зонах вывели несколько сотен сортов риса. По содержанию
крахмала в ядре и пищевым свойствам все эти многочисленные сорта
сводятся к двум видам: твердому—гао те (Oryza sativa) с прозрачным ядром, и
клейкому — гао неп (Oryza glutinosa) с непрозрачным ядром. Клейкий рис
предпочитают сеять национальные меньшинства в горных районах страны.
На землях, затопляемых во время паводков, вьетнамские крестьяне
выращивают «плавучий» рис, длинные стебли которого в состоянии
приспосабливаться к более высокому уровню воды. На незаливных землях, по
склонам гор и холмов, сеют суходольные сорта риса, хорошо переносящие
засуху. Видное место занимает скороспелый сорт так называемого
ароматного риса, из которого приготовляют кулинарные изделия высокого
качества.
Во многих местах Вьетнама собирают по два урожая в год: так^вазывае-
мый осенний, более обильный, основной, и весенний.
При двух урожаях в год повторяют полный цикл сельскохозяйственных
работ.
Полевые работы начинают на участке для выращивания рассады,
расположенном, как правило, неподалеку от поселения. Его обрабатывают
особенно тщательно.
Во вьетском полеводстве издавна сложилось разделение труда между
мужчинами и женщинами. Пашут и боронуют обычно мужчины, высаживают
рассаду женщины. В качестве тягловых животных используют главным
образом буйволов, реже, за неимением этого животного, быков или коров.
Для обработки поля применяют пай — легкое пахотное орудие типа рала
с железным треугольным сошником. Ствол этого орудия почти прямой и
составляет с рукоятью одно целое. Грядиль, скрепленный со стволом стойкой,
короткий (150—170 см), что позволяет легко маневрировать на небольших
участках различной формы. Кай соединяют с ярмом двумя прочными
веревками или лианами. Пашут также южновьетнамским плугом с деревянным
отвалом, узким сошником и изогнутой рукоятью, в который впрягают двух
буйволов. Такой плуг захватывает более широкий пласт земли на глубину до
20 см, и им можно вспахать за день до 1,5 мау (1 мау==3600 кв. м2). На легких
землях в ветреную погоду пашут нередко «парусным» плугом. Ветер,
надувая прикрепленный к плугу парус, служит дополнительной тягловой силой.
После вспашки крупные комки земли разбивают большим деревянным
молотом (во) и заливают поле водой с таким расчетом, чтсбы вода не только
пропитала землю, но и покрыла ее слсем в несколько сантиметров.
Ирригация является основой вьетского земледелия. В течение веков в
общегосударственном масштабе под контролем центральных властей
возводились дамбы, строились плотины и каналы. Обводнение — не только важная,
но и наиболее тяжелая часть труда крестьян. Круглый год необходимо
регулировать поступление и откачку воды в зависимости от смены сезонов
сельскохозяйственного цикла. Поле заливать проще, когда его пересекает канал,
проложенный в насыпном грунте с таким расчетом, чтобы уровень воды в нем
был выше окружающей местности. Для пуска воды на поле в этом случае
достаточно мотыгами проделать водосток. Однако подъем воды на поля,
несмотря на то, что во многих сельскохозяйственных кооперативах ДРВ
90

Канал и рисовое поле в уезде Киньмон (провинция Хайзыонг)
имеются механические насосы, продолжает оставаться весьма трудоемким.
Особенно много времени и сил требует залив поля с помощью черпака
гау сонг. Этот черпак представляет собой плетеный из бамбука совок длиной
около 1 м на бамбуковой рукояти, подвешенный к треноге из шестов на
веревке или лиане. Зачерпывая из водоподводящей канавы или нижней чеки
поля воду, ее перекачивают на расположенную выше чеку. Если поле
расположено значительно выше уровня воды в водоподводящей канаве (от 0,5 до
2 м), воду перекачивают ведром гау зай в виде конуса плотного бамбукового
плетения, к ободу и днищу которого прикреплены четыре веревки. Два
человека, стоя друг против друга и держа по два конца, ритмичными
движениями черпают воду и выплескивают ее на верхнее поле. Зачастую применяют
водоподъемные транспортеры с деревянной ковшовой лентой, приводимой в
движение ногами при помощи педалей. Распространен, особенно в горных
районах, подъем воды нориями (колеса диаметром от 1 до 12 м с
бамбуковыми черпаками), которые устанавливают на реках и ручьях. Течение воды
вращает лопасти, черпаки из бамбуковых колен поднимают воду и по лотку
она подается на поля.
После размягчения земли водой приступают к боронованию. Борона
(быа) небольшая — около 1 м шириной, однорядная, с деревянным брусом,
€квозь который проходит 10—12 железных зубьев* длиной 25—30 см. В
отличие от китайских однорядных борон с рукоятью на одной стойке у вьет-
ской бороны рукоять на двух стойках. К брусу прикреплены «оглобли»
длиной около 40 см, к которым привязаны тяжи, соединяющиеся с ярмом. Вслед
-за неоднократным боронованием для полного размельчения почвы на борону
насаживают обрубок свежего ствола банана около 1,5 м длины, диаметром
12—15 см и вновь обрабатывают поле, в результате чего грунт
превращается в жидкую тестообразную массу.
За два-три дня до окончательной подготовки рассадника семенной рис
•засыпают в теплую воду. Сеют вручную, разбрасывая пригоршни семян по
91

Сельскохозяйственные орудия вьетов:
1 — серп для срезания листьев бамбука; 2 — цапка для выполни сорняков;.
3 — деревянные грабли для ворошения риса; 4 — деревянный молот для разбивки
комьев земли; 5 — плуг;[б — борона
поверхности поля без последующего заделывания в почву. Рассада растет
около трех месяцев, в течение которых крестьяне обрабатывают и заливают
основные поля. Обычно небольшие пучки рассады, по нескольку стеблей в
каждом, сажали на расстоянии 25—35 см друг от друга ровными рядами, чтобы
было удобно ухаживать за посевами и убирать урожай. В последние годы
в ДРВ применяют загущенные посевы, при которых расстояние между
рядами составляет 15 см, а между пучками в ряду —10 см, что позволяет
собирать с тех же площадей большие урожаи.
Много времени отнимает у крестьян борьба с сорняками и вредителями
сельскохозяйственных культур. Пропалывают как вручную, так и при
помощи ручных культиваторов. Это несложное приспособление представляет
собой рукоять, на конце которой имеется деревянное или резиновое
колесико диаметром 10—20 см с укрепленными позади него железной скобкой и
зубьями. Для очистки междурядий и окучивания применяют культиватор
с треугольным железным сошником. Для уничтожения личинок червя
92

Полив полей черпаком гау сонг (деревня Колоа, провинция Ханой)
Просеивание риса. Слева — каменные тумбы для обмолота
(кооператив «Иен тюйен», провинция Ханой)

нематоды, долгоносика и других вредителей используют различные типы
гребней-чесалок, преимущественно в виде бороны с горизонтальным
гребнем из заостренных бамбуковых планок и приемником для сбора личинок,
а также в виде грабель с длинными, до 20 см, бамбуковыми зубьями,
приемником и опорными планками. Этими орудиями пользуются не на весу, а по
способу боронования: опорные планки находятся в грунте и во время
движения гребень как бы прочесывает растения, снимая в приемник вредителей.
Кроме того, широко применяют легкие ручные совки-чесалки, а для выпол-
ки сорняков — нао ко (палка с развилкой на конце, к которой прикреплена
железная скоба).
При хорошем урожае стебли под тяжестью колосьев стелятся по земле.
Жнут серпами, предварительно спустив с полей воду, но в районах, где реки
затопляют низкие берега с рисовыми полями, уборка урожая делится на две
стадии: вначале с плетеных из бамбука овальной формы лодок срезают
выступающие из воды колосья, а затем, когда вода спадет и поля просохнут,
срезают солому. Распространены серпы льем с раширяющимся к концу
лезвием, насаженным на деревянную рукоять.
Сжатый рис сушат прямо на поле, если с него спущена вода, или
доставляют в деревню. Молотят путем оббивки снопов о наклонно установленные
каменные тумбы или решета, а иногда снопы раскладывают на площадке
двора и гоняют по ним буйволов, которые копытами выбивают зерна риса.
Собранное зерно вновь просушивают, вороша его деревянными граблями као с
широкими, короткими и редкими зубьями или насаженной на рукоять
дощечкой као ван. Затем зерно провеивают на мелком сите диаметром 1,5 м и
ссыпают в корзины-хранилища, вмещающие подчас несколько сот килограммов
риса.
Неочищенное зерно обрушивают на крупорушке, имеющейся в каждом
крестьянском дворе. Ее устанавливают либо рядом с домом под навесом,
либо непосредственно в жилом помещении.
Крупорушка кой зя — это тяжелый брус из твердой породы дерева,
установленный на железном штыре между двумя вкопанными в землю балками.
На длинном конце бруса имеется пест, под ним врытая в землю деревянная
или каменная ступа, куда засыпают зерно. Брус приводят в движение
нажимом ног на короткий конец: пест поднимается и в свободном падении
обрушивает рис.
Почти в каждом крестьянском доме есть мельница (кой сай) для помола
зерна. Она стоит у одной из стен жилища на двух параллельных деревянных
брусьях. Кой сай состоит из двух глиняных жерновов, плотно сплетенных
бамбуком, диаметр которых 40—50 см и высота 25—30 см. Сквозь жернов
проходит деревянная планка с боковым отверстием для шатуна, за который
вращают жернов. Мука ссыпается в ниа — мелкое плетеное блюдо до 1 м в
поперечнике, которое подставляют под жернова. Затем муку небольшими
порциями высыпают в плетенку шан и просеивают. Для государственных нужд
рис обрабатывают на многочисленных рисозаводах, часть которых оснащена
современной техникой.
Важное продовольственное значение имеют кукуруза, батат, маниок
и таро. Вместе с рисом они составляют пять основных пищевых культур
Вьетнама. Кукурузу, бататы, маниок и таро выращивают с таким расчетом,
чтобы собрать урожай как раз в то время, когда запасы риса истощаются, а
именно в апреле-мае.
Кукурузу сеют в основном по берегам рек, склонам холмов, на
возвышенных местах, а также в районах, где снимают один урожай риса в год.
Выращивают два вида кукурузы: твердый (нго те) и клейкий (нго неп).
Твердые сорта более рентабельны, быстрее вызревают, но клейкие сорта вкуснее.
По размерам посевных площадей и потребления после риса и кукурузы
стоит батат. Его разводят по всей территории Вьетнама, главным образом на
песчаных почвах, высаживая сахарные и так называемые цветные (белые,
желтые, красные и фиолетовые) сорта. В последние годы значительно
расширены площади под маниоком. Горькие сорта дают более обильный урожай,
94

Сельскохозяйственные работы:
I — вспашка поля (деревня Батчанг, провинция Ханой); 2 — боронование участка для рисовой
рассады (деревня Хьепан, провинция Хайзыонг)

Склады риса (деревня Хьепан, провинция Хайзыонг)
чем сладкие, так как его клубни крупнее. Содержащееся в крахмале
ядовитое вещество, действующее как слабительное, удаляется путем сушки и
промывания.
Такие продовольственные культуры, как фасоль, соя, арахис, больше
распространены в Северном Вьетнаме, чем в Южном. То же самое относится
и к масляничным культурам: кунжуту, клещевине, камелии, тунговым
деревьям. Среди технических культур ДРВ первое место принадлежит
хлопчатнику, который сеют как на поливных, так и на богарных землях. Затем
идет табак и длинноволокнистые растения — джут и рами, которые
выращивают в районах, заливаемых паводковыми водами. В сельском хозяйстве
как Северного, так и Южного Вьетнама видное место занимают плантации
каучуконосов, чая, кофе и сахарного тростника.
Вьетнам богат разнообразными плодовыми культурами. На всей
территории страны растут бананы. Их используют не только как ценный пищевой
продукт: из банановых листьев приготовляют обертку для кулинарных
изделий, ствол бананового дерева идет на корм скоту. Почти в каждом
.хозяйстве разводят цитрусовые: мандарины, лимоны, грейпфруты, а также
личжи. Плоды личжи в плотной красной кожуре содержат сладкую
водянистую мякоть и по форме похожи на клубнику, но растут на деревьях.
Особое место занимает папайя — вкусный и питательный плод дынного
дерева, содержащий много витаминов. На открытых солнечных местах
выращивают ананасы, кокосовые и арековые пальмы, а на увлажненных землях
возделывают куркуму, ароматные корневища которой входят в состав
острых и пряных приправ; из куркумы получают также желтый краситель для
лодкрашивания масла, сыра, лаков.
Большое значение в хозяйстве вьетских крестьян имеет овощеводство.
В сухой прохладный сезон собирают урожай овощей средних широт —
картофель, различные сорта капусты, помидоры, огурцы, баклажаны, тыкву.
Овощи выращивают как на полях после жатвы осеннего риса, так и на
огородах приусадебных участков, высаживая их на узких грядах с широкими
междурядьями.
96

Животноводство во Вьетнаме развито гораздо меньше, чем земледелие.
Крупный рогатый скот — буйволов, быков и коров — крестьяне долин и
нагорий используют главным образом как тягловую силу. Особенно в этом
отношении ценятся буйволы за неприхотливость, силу и способность
работать на залитых водою топких почвах. До революции основным районом,
поставлявшим буйволов, было плато южной части Чунгбо. Однако поголовье
буйволов в стране было недостаточным, и его приходилось пополнять за
счет ввоза из соседних стран, главным образом из Камбоджи.
Лошади как тягловая сила в рисоводстве вьетов почти не
употребляются.
Развитие животноводства в равнинных районах страны сдерживается
ограниченной естественной кормовой базой. Все удобные для обработки
места заняты под сельскохозяйственные культуры, пастбищ мало, и скот
обычно пасут по склонам холмов, заросшим травой, дамбам, близ дорог. В этих
условиях вьеты особое значение придают разведению свиней и птицы. Свиньи
мелкие, черного цвета, с отвисшим брюхом и прогнутой спиной. Почти
каждая крестьянская семья держит кур, а также уток, гусей, индеек, нян
(разновидность индеек).
В хозяйствах крестьян нередко имеются голубятни в виде небольшого
домика на врытом в землю столбе или бамбуковом шесте. Голубиное мясо
считается у вьетов лакомым блюдом.
_ - Одна из особенностей вьетского сельского хозяй-
Рыооловство и охота ^ *
ства — тесная связь его с рыборазведением и
рыболовством. Обширные морские границы, множество рек и ручьев, залитые водой
рисовые поля,— все это определяет важную роль рыболовства и
рыборазведения у вьетов. Каждая крестьянская семья в той или иной степени
занимается рыболовством. Вьетские крестьяне умело сочетают рисоводство с
разведением в залитых водой чеках теплолюбивых рыб: карпа, сазана, линя и т. п.
Рисо-карповое хозяйство требует регулярной смены воды в чеках через
каждые двое-трое суток, но зато дает с 1 га до 250 кг рыбы и повышает урожай
риса: карпы разрыхляют почву, уничтожают личинок рисового и
малярийного комара, поедают семена сорняков. В период вегетации растений рыбу
отлавливают с помощью верши ном. С этой вершей ходят по полю и быстро
наугад опускают ее в воду, а затем вынимают через верхнее отверстие
пойманную рыбу. Окончательно всю рыбу выбирают перед уборкой риса,
когда с полей спускают воду.
По всей стране развито разведение рыбы в прудах и искусственных
водоемах. В Северном Вьетнаме на крупных реках после нереста,
приходящегося на середину третьего месяца по лунному календарю, отлавливают икру
и помещают ее в глиняные чаны, сооружаемые возле речных берегов.
Мальков переносят в водоемы, и через год начинают отлов рыбы. Для этого
применяют сеть с поплавками, которую заводят от берега к берегу по принципу
ловли бреднем.
При речном рыболовстве используют заколы но, ловушки до и сети.
Рыбу часто ловят на лодках двух типов: больших (тхыэн дань те) и
маленьких (суонг дань те). На больших лодках имеется подъемная сеть,
установленная на корме. Сеть, закрепленную между двумя лучеобразно
расходящимися шестами, опускают в воду, небольшая лодка приближается к сети,
и рыбак бьет в деревянные колотушки, загоняя рыбу.
Морские рыболовецкие артели и семьи рыбаков ловят рыбу круглый год,
применяя различные способы добычи рыбы: сети, ловушки, заставы.
Распространена ловля удочками и на «дорожку», когда за парусной джонкой
тянется шелковая леса с крючком, размер которого выбран в зависимости от
породы и повадок рыбы. При артельном лове употребляют кошельковый
невод , который заводят двумя лодками. В глубоководных местах и на большой
волне рыбу ловят на крупнотоннажных джонках донными сетями жиа.
Широко применяют морские верши или морды боне, которые проверяют через
каждые два-три дня. Хорошие уловы дают бамбуковые заставы дат,
устанавливаемые на длительный срок довольно далеко от берега, при которых
7 Народы Юго-Восточн. Азии
97

живут попеременно сменяемые партии рыбаков. В летний период, наиболее
благоприятный для рыболовства, ловят треску, сельдь, окуня, ставриду, ба-
рабулю и различные виды тропических рыб. Кроме рыбы, в море добывают
разнообразные водоросли, крабов, моллюсков. Креветок и каракатиц ловят
преимущественно весной и осенью сетями, ночью при свете факелов за 3—
10 км от берега.
Охота у вьетов не имеет существенного значения. Лишь вблизи
предгорий, покрытых лесом, и на юге, в долине Тростников, охотятся на хищников,
диких буйволов, быков, оленей и пернатую дичь. Оберегая скот, устраивают
западни на тигра, сгибая два молодых дерева и прикрепляя к ним петлю.
Вьеты, как и другие народы страны, верят в сверхъестественную силу духа
тигра, насылающего якобы несчастья, и используют усы и когти животного
как охранительные амулеты и лекарственное средство. Иногда вьеты
организуют облавную охоту на стада кабанов и козуль. Коллективно охотятся
и на оленей крупной породы, загоняя их в загородки, устраиваемые в
очищенных от кустарника оврагах. Порошок, изготовленный из оленьих рогов,
считается медикаментом, повышающим жизнедеятельность организма, и
высоко ценится в соседних странах. В Южном Вьетнаме, в дельте Меконга,
ловят кайманов на веревку с крюком, приманивая их живой уткой. В
охотничьем промысле вьетов видное место занимает отлов ядовитых змей, яд
которых сдают фармацевтическим предприятиям.
„ С древних времен вплоть до наших дней ремесленное
Ремесла и промыслы r r п «
г производство является для вьетов важной составной
частью их хозяйственной деятельности. Вьетские ремесла и промыслы носят
преимущественно домашний характер. Они тесно связаны с сельским
хозяйством и обслуживают в основном внутренний рынок. Технические приемы,
приспособления и орудия труда вьетских ремесленников чрезвычайно
просты, однако благодаря большому опыту и давним традициям в мастерских,
артелях и кооперативах производство доведено до высокой степени
совершенства. Обычно специализация вытекает из полового разделения труда как
между ремесленными отраслями, так и внутри них. Мужчины занимаются
кузнечным делом, сахароварением, резьбой по дереву и камню, столярным,
ювелирным и другими ремеслами, а женщины — ткачеством, вышивкой
и т. п.
Во Вьетнаме насчитывается более ста видов различных ремесел (главным
образом в северной части страны). Преобладающее место занимают
гончарство, ткачество, кузнечное дело, бумажное и картонное производство. На весь
Вьетнам славятся керамические изделия из деревни Батчанг близ Ханоя, где
уже с XVI в. развито изготовление глиняных и фарфоровых игрушек, чашек,
чайников, ваз, глазурованного кирпича. Здесь керамика проходит полный
рабочий цикл от заготовки сырья до окончательной доработки после обжига.
В ДРВ за последние годы на гончарных предприятиях появились более
производительные печи для обжига и гончарные круги, приводимые в движение
ногами. Крупными центрами ремесленного керамического производства
являются деревня Тхоха (провинция Бакзянг), Виньтуонг (провинция
Биньдинь), мастерские в окрестностях городов Тханьхоа и Сайгона,
выпускающие трубы, кислотоупорные сосуды, кирпич, оссуарии и другую
продукцию.
В деревнях, специализирующихся на выпуске тканей, каждая семья
имеет ткацкий станок, на котором в среднем за месяц ткут 200—250 кв. м
тканей. Один станок по выработке шелковой ткани обслуживают обычно
четыре человека: ткач, мотальщик и два красильщика. В ДРВ кустари
получают хлопок от государства, а шелковую нить изготовляют сами. Продукция
поступает в торговую сеть через посредство государственных закупочных
организаций.
Почти в любой вьетской деревне имрются легкие навесы или крытые
трехстенные постройки мастеров кузнечного дела. Кузницы оборудованы
двумя вертикально установленными железными цилиндрами до 1 м высотой
и 20 см диаметром, внутри которых находятся меха с бамбуковыми рукоят-
98

Производство гончарных изделий. Работница (слева), выполняя свою операцию,
одновременно вращает ногой гончарный круг. Государственно-частное предприятие
(город Тханьхоа)
Кустарная мастерская по производству бумаги и картона в окрестностях Ханоя
7*

ками. От цилиндров отходят две воздухонагнетательные трубки,
соединяющиеся у горна. Кузнецы обеспечивают в основном потребности крестьян,
изготовляя железные части сельскохозяйственных орудий и ремонтируя их.
В окрестностях городов и сельских поселений сосредоточены мастерские
по производству бумаги и картона. Отсортированные кору и луб загружают
в глиняные чаны с известковым раствором и варят в течение нескольких
часов. Воду выпускают через отверстие внизу, а бумажную массу извлекают
бамбуковым ситом, на котором остается тонкий слой бумаги. Влажные листы
отжимают под прессом, затем сушат, накладывая их на гладкие стены
горячей глиняной печи.
В хозяйственной жизни и быту вьеты широко пользуются деревянными
орудиями труда и утварью. Круглые предметы, в частности блюда для риса,
изготавливают на станке, представляющем собой деревянную раму со
шпинделем, через который перекинут привод, прикрепленный к двум педалям.
Мастер, сидя на раме, попеременно нажимает ногами на педали и вытачивает
резцами изделие, насаженное на шипы в торце шпинделя.
Среди ремесел видное место занимает плетение. Из бамбука, камыша,
тростника, ротана, листьев латании, морских водорослей и других растений
вьетские кустари изготовляют конические шляпы, корзины,сумочки,
циновки, домашнюю утварь, мебель. Эти изделия пользуются большим спросом
не только у местного населения, но и экспортируются.
Далеко за пределами Вьетнама известны художественные ремесленные
изделия, в частности лаковые картины, шкатулки, подносы и т. п. Лак
приготовляют из смолы лакового дерева, которую собирают в сосуды, разбавляют
водой и отстаивают до выделения трех слоев. Верхний слой, бурого цвета,
дает лучший сорт «маслянистого лака» и идет на окончательное покрытие
изделий. Второй слой, так называемый первый лак, используют в живописи.
Третий слой — «второй лак» — молочного цвета служит для грунтовки и
оклеивания деревянных или бамбуковых частей изготавливаемого предмета.
Вьетские мастера освоили производство лаков в смеси с канифолью, что дало
возможность шлифовки поверхности. При изготовлении картин большое
значение имеет выбор доски: она должна быть сухой, гладкой, без малейших
трещин, толщиной от 8 до 20 мм. Доску грунтуют множеством слоев «второго
лака», затем накладывают редкую хлопчатобумажную ткань или шелк, вновь
покрывают лаком и шлифуют пемзой. Для росписи применяют лишь
определенные виды красок — киноварь, синюю гуашь, белую краску титан,
желтую краску из семян гардении. При инкрустации золотой или серебряной
фольгой, яичной скорлупой или перламутром вырезают слои лака до ткани.
Разрисованную поверхность вновь покрывают слоями лака и шлифуют
песком, пемзой, золой соломы и ладонью до полного блеска. Кроме техники
гладкого лака, широко распространена техника рельефного и резного лака.
Лак используют для покрытия мебели, декоративных украшений и
интерьера храмов.
К 1965 г. в ДРВ на долю ремесленного производства приходилась
примерно половина стоимости всей промышленной продукции. Свыше 90%
кустарей объединены в кооперативы. Государство, проводя поощрительную
налоговую и кредитную политику, содействует развитию ремесел, снабжает
кооперативы сырьем, закупает готовую продукцию и тем самым укрепляет
связи ремесленников с государственным сектором народного хозяйства.
В Южном Вьетнаме за годы правления сайгонских властей в результате
ввоза американских товаров во многих традиционных отраслях вьетского /
ремесленного производства резко сократился выпуск продукции, а
некоторые отрасли, например сахароварение, почти полностью исчезли.
До Августовской революции 1945 г. Вьетнам был
Промышленность отсталой аграрной страной. Казенные мануфактуры,
и ра очии класс появившиеся в XVII в., обслуживали
преимущественно господствующий класс. Первые капиталистические предприятия
возникли в конце XIX в. Они принадлежали французским колонизаторам. Основав
100

Предметы художественного ремесла вьетов:
1 — поднос лакированный; 2 — образец старой вышивки — культовый костюм; з —
корзиночка, сплетенная из расщепленного бамбука; 4 — занавеска из тростника

На трикотажной фабрике «Донг Суан» (Ханой)
свои монополии и создав целую систему тарифных ограничений,
французы сдерживали развитие вьетнамской национальной промышленности. К
началу второй мировой войны в стране насчитывалось всего несколько десятков
предприятий горнодобывающей промышленности, несколько маломощных
электростанций, судоремонтных, паровозо- и авторемонтных мастерских,
цементный завод, завод по производству извести, мелкие предприятия
металлообрабатывающей и кирпичной промышленности. Легкая промышленность
состояла из нескольких текстильных фабрик, спирто-водочных, рисоочисти-
тельных и табачных предприятий. Вьетнам был вынужден импортировать
все промышленные товары широкого потребления вплоть до карандашей и
иголок.
После Августовской революции, во время войны против французских
колонизаторов (1946—1954 гг.), машинное оборудование и станочный парк
многих предприятий были эвакуированы в джунгли и там стали выпускать
оружие, военные материалы, медикаменты и некоторые товары широкого
потребления. Колонизаторы при отступлении разрушили заводы и фабрики
и вывезли из страны их оборудование.
В ДРВ не только ликвидировано тяжелое колониальное наследие,
восстановлена разрушенная войной экономика, но и созданы основы
социалистической индустриализации страны. К 1965 г. с помощью Советского Союза
и других социалистических стран было построено свыше 1 тыс.
промышленных предприятий, в том числе несколько крупных тепловых электростанций,
механический завод, горнообогатительный и рыбоконсервный комбинаты,
судостроительные верфи, чайные, рисоочистительные, бумажные,
спичечные фабрики и другие объекты. Появились новые отрасли промышленности —
энергетическая, металлургическая, машиностроительная, химическая,
горнорудная. Население почти полностью обеспечивается товарами бытового
назначения, производимыми на отечественных заводах и фабриках.
ДРВ превратилась в аграрно-индустриальную страну. Количественно
и качественно вырос рабочий класс и инженерно-техническая
интеллигенция. В 1965 г. в ДРВ насчитывалось около 600 тыс. рабочих, в том числе
машиностроители, энергетики, химики и т. п. В сферу промышленного
101

производства включаются во все большей степени национальные меньшинства,
в частности таи, нунги, мыонги, хоа и др. На всех крупных предприятиях
созданы курсы по повышению квалификации, работают вечерние
техникумы, широко проводится индивидуальное обучение рабочих. Значительная
часть трудящихся переселена из убогих лачуг в современные жилые дома,
строительство которых ведет государство с привлечением средств
предприятий. В рабочих кварталах расположены больницы, детские сады, ясли,
кинотеатры, спортивные площадки. Рабочие, постоянно питающиеся в
столовых, получают удешевленный абонемент, либо могут приносить с собой рис
и приправы, которые повара приготавливают к началу обеденного
перерыва. Трудовое и социальное законодательство ДРВ предусматривает
восьмичасовой рабочий день (с 6 часов утра до 5 часов вечера с перерывом на обед
с И до 2 часов дня во время полуденного зноя), двухнедельный отпуск,
пенсионное обеспечение.
На государственных предприятиях ДРВ широко развернуто
социалистическое соревнование за право называться коллективами социалистического
труда. Рабочий класс ДРВ включился в движение за укрепление связи
города с деревней: в нерабочее время трудящиеся промышленных
предприятий помогают крестьянам ремонтировать сельскохозяйственную технику и
совершенствовать орудия труда.
В Южном Вьетнаме промышленность менее развита, чем на севере
страны, что объясняется рядом причин природного, исторического и социального
характера. Французские колонизаторы рассматривали Южный Вьетнам как
основной источник получения риса, каучука и других сельскохозяйственных
культур. В соответствии с этим из всех отраслей промышленности наиболее
развито рисоочистительное производство (несколько сотен крупорушек).
В последние годы в результате военной и экономической экспансии
американского империализма объем производства промышленной продукции
значительно уменьшился. Текстильные предприятия вследствие нехватки сырья и
невозможности конкурировать с дешевыми американскими тканями
работают не на полную мощность, сократилось производство табачных изделий,
пива, прохладительных напитков, льда и другой продукции.
Промышленность Южного Вьетнама почти полностью находится под
контролем иностранного капитала.
Искусственное разделение Вьетнама, продолжающееся по вине сайгон-
ских властей и США, привело к нарушению хозяйственных связей между
промышленными северными и сельскими южными районами страны, в
результате чего промышленноть Южного Вьетнама в значительной степени
базируется на ^импортном сырье.
^ С давних времен во Вьетнаме развито каботажное
Транспорт и связь
r г мореплавание, а на многочисленных реках и
каналах речное судоходство. Круглый год множество крупнотоннажных
плоскодонных сампанов, парусных джонок, лодок и бамбуковых плотов перевозят-
пассажиров и грузы. Особенно интенсивны грузоперевозки в заливе Бакбо,
на реках Хонгха и Меконг, где судовладельцы и даже целые кооперативы
занимаются исключительно фрахтом. На севере страны распространены
транспортные джонки с квадратным парусом, растянутым на бамбуковых
реях. На корме таких судов находится кубрик, где живут владельцы и
грузчики, на носу — камбуз, а посередине расположен трюм, вмещающий до 15 τ
груза. Так же как и рыбаки, многие семьи транспортников не имеют ни
рисовых полей, ни жилищ. Их дети, посещающие школы, живут у родственников
или знакомых в прибрежнкх деревнях.
Шоссейные и грунтовые дороги во Вьетнаме подразделяются на
государственные и местные. Значительная их часть в равнинных областях проходит
по широким дамбам и пригодна для движения автомобильного и гужевого
транспорта в течение всего года. Наиболее длинное шоссе связывает Ханой
с Сайгоном. Оно было построено еще до появления колонизаторов как
торговый тракт и называлось дорогой мандаринов. Вдоль этой дороги на
расстоянии 12—15 км были расположены почтовые станции, на которых находились
102

правительственные курьеры. И сейчас эта магистраль—наиболее оживленная
из государственных дорог. Связь с отдаленными горными районами,
перевозка пассажиров и грузов осуществляется автобусами и грузовыми
автомобилями.
Железнодорожное сообщение появилось во Вьетнаме в последней трети
XIX в. Общая протяженность железных дорог сейчас составляет около
3 тыс. км, из них самая длинная (1730 км) проходила параллельно «дороге
мандаринов» и связывала юг страны с северными областями. Вьетнамские
железные дороги имеют колею европейского стандарта и обслуживаются составами
исключительно на паровозной тяге. За последние годы стал развиваться
гражданский авиатранспорт, однако его роль в общей транспортной системе
страны пока невелика и ограничена в основном международными почтово-
пассажирскими перевозками.
В Ханое основной вид транспорта — велосипеды, и до сих пор
сохранились велорикши. Городские центры связаны с пригородами трамвайным
сообщением с одноколейными путями. В сельских местностях грузы
транспортируют на двуручных тачках с большим деревянным колесом, сбитым из
двух-трех плах, и на двухколесных крытых телегах, запряженных волами
или коровами. Крестьяне при переноске продуктов сельского хозяйства и на
строительных работах широко используют коромысла (ганъ) с двумя
корзинами на плетеных поддонах, соединяющихся с гань веревками, лианами
или проволокой.
Вследствие слабого развития транспорта особое значение приобретают
почтово-телеграфная и телефонная связь. Крупные города и уездные
центры сейчас телефонизированы и радиофицированы. Многие
административные комитеты в горных местностях снабжены транзисторными
приемниками. На освобожденной территории Южного Вьетнама работает
радиостанция «Освобождение».
Застойность феодальных отношений во Вьетнаме
Торговля
г в течение многих веков определяла состояние
внутренней и внешней торговли. Многочисленные таможенные перегородки,
-а также регламентация выпуска товаров сковывали развитие внутреннего
рынка и препятствовали формированию экономической общности. С давних пор
и до наших дней основная часть розничной торговли сосредоточена на
многочисленных постоянных городских и сельских рынках. Кроме того, в сельской
местности в определенных пунктах еженедельно или один-два раза в месяц
устраиваются базары, где население окрестных деревень сбывает и
приобретает сельскохозяйственные продукты, ткани, одежду, утварь, керамику,
плетеные изделия и другие товары. Один из таких базаров 950 лет тому назад
положил начало современной столице ДРВ Ханою.
Ханойский крытый рынок является средоточием торговой жизни
столицы. С восходом солнца сюда из ближних поселений приходят крестьянки с
корзинами риса, рыбы, овощей и фруктов, бамбуковыми плетенками с птицей
и прочей живностью. Вплоть до глубокого вечера оживленно и на
прилегающих к рынку улицах. На тротуарах или небольших лотках продавцы
раскладывают самые разнообразные продовольственные и бытовые товары. На
перекрестках располагают свои переносные столики и жаровни торговцы
вареным рисом, жареной курятиной и пирожками.
В нижних этажах домов размещается множество мастерских-магазинов,
ныне вошедших в состав производственно-снабженческих кооперативов. За
последние годы в ДРВ не только в городах, но и далеких горных селениях
открыты государственные универмаги, продовольственные и промтоварные
магазины, что несколько сузило сферу рыночной торговли и упорядочило
ценообразование. В 1965 г. около 75% всей розничной торговли
осуществлялось через государственную торговую сеть.
Быстрыми темпами развивается внешняя торговля, целиком
находящаяся в руках государства. Если в 1955 г. ДРВ поставляла шести странам 56
видов продукции, то в 1965 г. она торговала с 45 странами, предлагая 335
видов товаров, в том числе такие, которые раньше здесь не производились:
103

станки, электроприборы, химикалии, резиновые изделия, консервы и т. п.
Раздел Вьетнама на две части привел к прекращению торговых связей
между севером и югом страны. Экономическое закабаление Южного
Вьетнама иностранным капиталом сказалось на функционировании внутреннего
и внешнего рынка: Южный Вьетнам из традиционного экспортера риса
впервые превратился в импортера при общем отрицательном торговом балансе
страны. В районах, контролируемых сайгонскими властями, процветает
черный рынок. Развилась спекуляция промышленными и продовольственными
товарами, поступающими в счет американской так называемой помощи.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Развитие промышленности привело к росту городов, но и сейчас
горожане составляют лишь около 15% жителей страны.
Сложение вьетского народа происходило в дельте реки Хонгха и на
побережье северной части Чунгбо. Именно здесь появились первые крупные
г поселения, крепости и торговые центры, на базе ко-
орода торых выросли города. Среди них по размерам,
численности населения и административно-хозяйственному значению
выделяются столица ДРВ Ханой (с пригородами около 600 тыс. жителей), порт Хай-
фонг, Намдинь, Бакнинь, Ниньбинь, Тханьхоа, Винь и Хатинь.
В Южном Вьетнаме города возникли значительно позже. Так, Сайгон,
вместе с пригородом Шолоном насчитывающий сейчас свыше 1 млн. жителей,
стал превращаться в городской центр лишь с XVII в. С этого же времени
вокруг оборонительных приморских сооружений появились города Донгхой,
Дананг, Куангнгай, Кюиньон, Нячанг, а бывшие камбоджийские селения
положили начало городам Ратьжа и Хатьен.
В городские ансамбли органически вписываются старинные памятники
вьетнамской архитектуры: дворцы императоров и знати, храмы, пагоды.
Вьетнамские зодчие на протяжении веков выработали своеобразный стиль
оформления зданий, садов и парков. Вьетнамская национальная архитектура
умело использует ландшафт и рельеф местности при распределении
построек на местности. Нарядные силуэты крыш и столбов и разноцветные
лепные украшения удачно гармонируют с окружающей тропической
растительностью. Здания с обязательными пропилеями и портиками перед
центральным входом украшены по гребню вогнутых черепичных крыш
изображениями стилизованных драконов, а стены главных фасадов — барельефами
на мифологические и героические сюжеты. Один из замечательных
памятников вьетнамского зодчества — храм Конфуция («храм литературы»),
заложенный в 1070 г. Как и другие подобные сооружения средневековья, храм
Конфуция вытянут в длину по оси север — юг с геометрически правильным
расположением пяти внутренних дворов, павильонов, ворот, бассейнов и
собственно храмовой постройки. В культовых строениях наиболее* полно
воплотилось традиционное вьетнамское архитектурное искусство.
В крупных городах Вьетнама, как и в других странах Юго-Восточной
Азии, находившихся под властью колонизаторов, отчетливо заметно деление
на две части — так называемую европейскую и местную. Старые кварталы
застроены двух-трехэтажными домами, покрытыми красной черепицей, с
балконами на широких бетонных козырьках, прикрывающих от солнца и дождя
помещения первых этажей. Окна и двери балконов, обычно закрытые
деревянными зелеными жалюзи, также защищены козырьками-навесами. Со
стороны главного фасада на нижнем этаже расположены лавки, за
которыми, отделенные занавесками или ширмами, находятся мастерские, а за
ними — жилые комнаты. На верхние этажи ведет наружная деревянная
лестница. Прежде чем подняться наверх, необходимо снять обувь и ополоснуть
ноги в небольшом бетонном бассейне или кадке с водой. Если в нижних
помещениях полы как правило каменные, то в верхних — деревянные,
покрытые черным или красным лаком. Стены окрашены в светлые тона, так же как
104

Внутренний двор храма (провинция Виньфук)
Центральная часть Ханоя

Продавщица клейкого риса на улице Ханоя
и фасады домов. Во внутренних дворах, мощенных каменными плитами,
размещаются хозяйственные постройки, кухни, санитарные узлы, площадки-
для детских игр.
В кварталах, застроенных в период французского господства,
преобладает архитектурный стиль «тропический модерн». Здесь широкие, прямые
асфальтированные улицы, обсаженные деревьями, с тротуарами,
покрытыми керамической плиткой. Нарядные виллы и особняки с теневыми
козырьками, галереями вокруг наружных стен, балконами и лоджиями утопают
в садах, обнесенных железными или фигурными бетонными очень изящными
оградами. Нижние этажи отводятся под гаражи и помещения для
обслуживающего персонала, на втором и третьем этажах, соединенных внутренней
каменной лестницей, расположены гостиные, спальни, кабинеты, ванны и
туалетные комнаты. В жаркий период года воздух охлаждается большими
пропеллерами-фенами, вращающимися под потолком. В ДРВ эти дома либо
переданы трудящимся, либо заняты под научные, административные или
правительственные учреждения.
После войны Сопротивления 1946—1954 гг. в городах и рабочих
поселках ДРВ развернулось жилищно-коммунальное строительство. На
окраинах и пустырях, где раньше лепились друг к другу хижины бедняков,
поднимаются новые ровременные жилые корпуса. В Ханое рабочий квартал
Кимльен застроен четырех-пятиэтажными зданиями гостиничного типа со
всеми бытовыми удобствами.
Вьетские деревни расположены, как правило, вдоль
дорог, рек или у подножья крутых холмов, поросших
деревьями и кустарником. В планировке, чаще всего кучевой, заметно
стремление строить жилые и хозяйственные помещения компактно, с расчетом
оставить как можно больше места для рисовых полей. Каждая деревня
утопает в зелени и окружена живой изгородью из колючих кустарников или
бамбука, в которой проделаны проходы. Сельские поселения вьетов несмотря на
сравнительно небольшие размеры довольно многолюдны. На открытом месте,
106

Вид на деревню Хьешпон (провинция Хайзыонг)
Рыбацкая деревня в Шамшоне (провинция Тханьхоа)

обычно в центре деревни, расположен комплекс храмовых построек и
общинный дом динъ — самое большое здание в деревне, обычно крытое черепицей.
В нем перед алтарем духа-покровителя: деревни для решения общинных дел
собирались старейшины, а сейчас здесь проводят собрания и занимаются
школьники. Каждая деревня делится на несколько кварталов узкими
улицами, вымощенными кирпичом или известняковым плитняком, на которые
выходят глухие боковые фасады домов.
Преобладающий тип крестьянской усадьбы представляет собой
квадратный участок, застроенный с трех сторон. В глубине двора находится жилой
дом, перед ним ровная утрамбованная (иногда цементированная) площадка,
на которой сушат и молотят рис. Справа и слева от нее размещены
хозяйственные постройки: кухня, хлев, курятник, хранилища для удобрений,
голубятни. Вся свободная от застройки земля занята под огороды, фруктовые
деревья, небольшие пруды для водоплавающей птицы и выращивания муонг—
водных растений, употребляемых в пищу. Возле кухни стоят глиняные или
цементные чаны для питьевой воды, которую берут из деревенского
колодца. Двор окружен живой изгородью, и вход в него находится не со стороны
главного фасада жилого дома, а с одной из боковых сторон, что, по поверью,
должно запутать злых духов, пытающихся проникнуть в жилище.
При строительстве жилого дома в землю вкапывают 8—12 опорных
деревянных столбов, обносят их двумя рядами бамбуковых решеток,
пространство между которыми (около 40—50 см) заполняют глиной, смешанной с
соломой. После просушки обрешетку снимают и стены обмазывают тонким
слоем глины. На опорных столбах покоится двухскатный каркас крыши,
в котором роль несущих балок выполняют бамбуковые стволы, скрепленные
штырями с опорами. Слеги (по 15—20 на каждом скате) привязывают к
балкам ротановыми перевязями, затем настилают циновки. Крыши кроют
рисовой соломой, листьями пальмы латании или сплетенными из
длинноволокнистой травы матами. Пол из плотно утрамбованной земляной подсыпки
устроен так, чтобы его поверхность была выше дворовой площадки.
Дверные проемы различны, от узкого (0,8 м) до широкого, разгороженного
вертикальными стойками, с двустворчатыми легкими дверьми. В некоторых домах
есть вторые двери в стене, обращенной к кухне. На главном фасаде имеется
небольшое квадратное окно (реже два), которое в холодный сезон заклеивают
промасленной бумагой.
Прямоугольные в плане жилища крестьян однокамерные, но нередко
помещение делят бамбуковой перегородкой на две комнаты, меньшая из них
является женской. Напротив входа находится алтарь предков в виде
настенной полки или узкого невысокого шкафа (о нем подробнее см. стр. 120),
перед которым стоят стол и скамьи. У стен стоят деревянные кровати с ложем
из продольных бамбуковых планок или просто бамбуковые лежанки без
спинки и изголовья. В жаркое время года спят и отдыхают, не прикрываясь,
подложив под голову деревянный брусок с выемкой или плетенку из ротана;
вхолодную погоду накрываются тонкими ватными одеялами. В
противоположной стороне помещения основное место занимают ручная мельница кой сай
и большие корзины для хранения зерна и муки. В стенных нишах и на полках
стоит посуда, на деревянных штырях висят пеналы из бамбука с пал очками
для еды.
Хозяйственные постройки разнообразны как по конструкции, так и по
строительным материалам; неодинаково и их размещение в пределах
крестьянского двора. Кухня часто совмещена с хлевом: это двухскатный навес на
нескольких опорных'столбах, обнесенных невысокой глиняной стеной с
открытым проходом. В углу расположен очаг с двумя железными
треножниками или камнями для раздельного приготовления пищи людям и животным;
рядом с очагом глинобитной стенкой отгорожен угол для хранения топлива.
Перекладиной отделено место для тягловых животных.
Кооперирование сельского хозяйства в ДРВ, кроме преобразований в
производстве, повлекло за собой изменения в жилищном и хозяйственном
строительстве. Госхозы и крупные кооперативы выделяют средства напост-
108

Крестьянский дом постройки 1959 г.
ройку каменных жилых домов. С обобществлением тягла и орудий труда
отпала необходимость в индивидуальных хлевах, кладовых, навесах и других
строениях, загромождавших прежде крестьянские дворы.
Археологические и исторические памятники свидетельствуют о том, что
в древности вьеты жили в свайных постройках. Эта традиция сохраняется
вьетами, живущими ныне в горах и предгорьях Северного Вьетнама.
Возможно, свайные постройки сооружаются также под влиянием таи, живущих
по соседству.
ПИЩА
Традиционная пища вьетов — главным образом растительная, что
определяется их основным занятием — земледелием. Преобладающим
продуктом питания является ком — сваренный в несоленой воде рассыпчатый рис,
употребляемый обычно с гарнирами: овощами, плодами, рыбой, мясом и т. п.
Дома, в столовых и ресторанах рис подают в большой фарфоровой или
фаянсовой миске, а гарниры в тарелках. Соль вьеты заменяют соусом ныок мам —
приправой из квашеной рыбы; он широко распространен и в других
странах Юго-Восточной Азии. Общей фарфоровой ложкой рис кладут в чашку
и едят палочками, макая кусочки гарнира в соус.
Из рисовой муки приготовляют пироги, блины, лепешки и различные
макаронные изделия. В горных районах, на лесоразработках, во время
дальних переходов рис нередко варят в колене из молодого бамбука,
помещая такой сосуд в тлеющие угли и горячую золу костра. В отличие от
обычного риса, клейкий рис готовят на пару. Его широко используют в
кондитерском производстве, в частности для выпечки сладких пирогов — бань.
Клейкий рис является составной частью ритуальной пищи, подносимой
духам предков во время жертвоприношений.
В прибрежных районах на втором месте после риса в пище вьетов
стоит рыба, употребляемая в вареном, жареном, соленом и других видах, в ка-
109

честве приправы и как самостоятельное блюдо. В местностях, удаленных от
моря, в пище большое значение имеют кукуруза и бобовые культуры.
Крупные белые бобы отваривают, из муки зеленых бобов пекут лепешки, а из
сортов желтых и «толстых» бобов, дающих сладкий стручок, готовят гарниры.
Супы едят не ежедневно, но они достаточно разнообразны: рисовые,
овощные, из сушеных побегов молодого бамбука, из креветок и т. д. В
городах в небольших закусочных популярностью пользуется суп фэ из рисовой
лапши, нарубленного мяса, курицы и овощей, обильно заправленный перцем.
Суп едят фарфоровыми ложками из чашек в виде пиал, либо сначала
отпивают жидкость, а затем с помощью палочек съедают гущу.
Любимое национальное блюдо вьетов — гусиные яйца, взятые из-под
наседки на второй-третьей неделе высиживания. Яйца варят в кипятке и в
горячем виде подают на стол с ароматической травой и красным перцем.
Деликатесом считаются вареные шелковичные гусеницы, завернутые в тонкий
рисовый блин вместе с небольшим количеством овощей. К деликатесам же
относится и сырое подсоленое мясо, завернутое в виде пакетика в банановый
лист, придающий мясу кисловато-острый вкус и предохраняющий его от
порчи в жаркое время года. Любимым угощением является также нарезанная
тонкими ломтями и поджаренная с чесноком свинина — тхитлон.
Вьеты почти не употребляют молочных продуктов. В последнее время в
ДРВ создан ряд молочнотоварных ферм для снабжения молоком детских
учреждений и больниц.
Вьеты обычно едят два раза в день — днем и вечером. Завтракают
редко, причем завтрак легкий, он состоит, как правиле, из фруктов. Наиболее
распространенный напиток — крепкий горячий зеленый чай. Без сахара он
хорошо утоляет жажду в жаркую погоду и согревает во время похолодания.
Прием гостей, официальные или неофициальные встречи и беседы почти
всегда начинаются с угощения чаем. В каждой семье и даже в учреждениях есть
термосы или покрытые чехлами чайники с горячей кипяченой водой.
Спиртные напитки вьеты употребляют лишь по праздникам и во время
ритуальных церемоний, а в обычные дни предпочитают охлажденный лимонад, пиво,,
сок кокосового ореха и сахарного тростника.
ОДЕЖДА
Национальная повседневная одежда вьетских крестьян проста по
фасону и покрою, лишена вышивок и украшений. На одежду идут
темно-коричневые или темно-синие хлопчатобумажные ткани фабричного или ремесленного
производства. Обычно ее шьют деревенские портные.
Женская будничная одежда состоит из куртки, штанов,
лифа-нагрудника или лифа-рубашки и головного платка. Куртка распашная, без подкладки,
с двумя накладными карманами, глубокими (до 20 см) боковыми шлицами и
круглым воротом. Она застегивается на правую сторону с помощью мелких
перламутровых пуговиц и прорезных петель. Штаны, широкие в шагу и·
поясе, поддерживаются веревочной вздержкой. Штанины до 30 см шириной
доходят до щиколоток и для удобства в работе их подвертывают выше колен.
Лиф представляет собой кусок ткани ромбовидной формы с вырезом для шеи
и четырьмя тесемками, которые завязывают на спине. На севере Вьетнама в
прохладный сезон женщины носят также прямозастежные платья-халаты
с очень глубокими боковыми шлицами. Иногда их передние полы
перекрещивают и завязывают сзади. По праздникам, в дни религиозных
церемоний, при посещении храмов и пагод крестьянки надевают платья-халаты с
узкими рукавами и воротом в виде невысокой стойки. Такой халат
запахивается на правую сторону и застегивается на четыре пуговицы —
подворотником, на груди, под мышкой и на боку.
В жаркий и дождливый сезон надевают коническую шляпу из листьев
пальмы латании на тонком бамбуковом каркасе, подвязывая ее под подбородком
лентой или тесемкой. В предгорьях во время дождей носят изредка шляпы
старого фасона, напоминающие по форме раскрытые зонты 50—60 см в диа-
110

метре, но с загнутыми вниз краями
шириной 8—10 см. В сухие прохладные
дни женщины прикрывают головы
хлопчатобумажными платками размером
60 X 70 см, черного или
темно-коричневого цвета. Платки складывают
треугольником, подвязывая концы либо
под подбородком, либо на затылке.
Замужние женщины носят прическу
в виде косы, уложенной вокруг головы
справа налево. Волосы расчесывают,
затем заплетают на матерчатый шнур и
сплетеную косу туго обертывают
прямоугольным куском ткани (1 X 0,35 м),
после чего укладывают так, чтобы конец
косы находился под ее основанием. У
незамужних женщин волосы обычно
свободно ниспадают на спину; их
закрепляют на голове слева и справа
заколками, а на уровне лопаток блестящим
металлическим зажимом.
Наиболее распространенная обувь
крестьянок — деревянные сандалии с
утолщенным каблуком и широким
резиновым ремешком на ступне. В послед
нее десятилетие многие женщины, как
и мужчины, стали носить сандалии на
подошвах, изготовленных из негодных
автопокрышек, сквозь которые продеты
резиновые ремешки.
Одежда горожанок существенно
не отличается от крестьянской.
Покрой курток, штанов, платьев-халатов
одинаков, но праздничную одежду шьют
из шелковых тканей светлых, нарядных тонов. По выходным дням и
вечерами женщины, особенно молодые, носят шелковые платки, которые
накидывают на плечи или обертывают вокруг шеи. Из обуви преобладают
лакированные босоножки на деревянной подошве, удерживаемые на ногах
широкой кожаной или резиновой перемычкой, а также открытые сандалии
на плоской деревянной или резиновой подошве, укрепляемые с помощью
двух ремешков, пропускаемых между большим и вторым пальцами. В
последние годы девушки все чаще надевают платья и туфли европейского фасона.
Основные элементы верхней мужской крестьянской одежды те же, что
и женской, т. е. хлопчатобумажные куртки и штаны. В послевоенное время
распространились, особенно в городах, хлопчатобумажные куртки типа
кителя с нагрудными и боковыми карманами и отложным воротником.
Многие горожане носят европейские костюмы — чесучевые пиджаки, светлые
брюки, полуботинки, парусиновые туфли или легкую парусиновую обувь
на резиновой подошве. В жаркую погоду ходят без пиджаков, в брюках и
рубашках с закатанными рукавами и открытым воротом. В холодное время
года в Северном Вьетнаме надевают стеганые ватные безрукавки, утепленные
куртки с меховым воротником, шарфы, кепки или шлемы из плетеного
бамбукового каркаса, обтянутого влагонепроницаемой тканью.
Детская одежда по покрою и расцветкам такая же, как и у взрослых.
У детей до трех-четырехлетнего возраста на штанишках сзади имеется
прорешка. Часто маленьких детей одевают в штанишки с лямками и пестрые
ситцевые рубашонки с прямым или круглым воротом.
Современная одежда уже не отражает бытовавшего в феодальном
Вьетнаме сословно-профессионального деления общества. Однако еще и сейчас
Крестьянка в халате, подвязанном для
удобства в работе (деревня Хьепан.
провинция Хайзыонг)
111

ι
1
с:
^\
-Щ-
сд
Ί3
Одежда вьетов:
ι — мужская куртка; 2 — женский халат; 3 — мужские штаны; 4 — женский праздничный халат;
5 — детская куртка; 6 — детские штаны; 7,5 — женская нижняя рубашка-лифчик
старых ученых, получивших так называемое классическое образование,
легко узнать по белым шелковым штанам, черным шелковым халатам с тисненым
рисунком, лакированным деревянным босоножкам, головному убору в виде
чалмы и большому черному зонту.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ строй и семья
Народно-демократическая революция, победившая в августе 1945 г.,
окончательное изгнание французских колонизаторов, строительство
социализма в ДРВ и мощное национально-освободительное движение в Южном
Вьетнаме за короткий исторический срок неузнавае-
Общественный строй мо изменили социальную структуру народов
Вьетнама.
Всего лишь несколько десятилетий назад Вьетнам представлял собой
полуфеодальное государство, находившееся под господством европейской
державы. Застойность феодальных отношений объяснялась не только слабым
развитием производительных сил, но и в немалой степени политикой абсолю-
112

тистской монархии, строго соблюдавшей древние религиозно-этические
нормы. Правящая верхушка|искусственно делила общество на четыре
основные категории: феодалов-чиновников (куан), ученых (ван), крестьян (нонг)
и торговцев (тхыонг). Все остальные группы населения, например
музыканты, актеры, лекари, носильщики, выпадали из сферы официального
признания как лица «презренных» профессий. Это деление основывалось прежде
всего на общественно-экономической роли и степени «почетности»,
«профессиональности», но никак не на классовой принадлежности каждой из
категорий. Считалось, что именно эти четыре категории составляют основу вьет-
ского общества, так как они обладали недвижимой собственностью и
платили налоги. Крестьяне, подвергавшиеся тяжелой феодальной эксплуатации,
тем не менее входили в состав общественной номенклатуры, так как по
древней традиции, исходящей из конфуцианской философии, земледелие было
наиболее уважаемым занятием. Опираясь на эту традицию, феодалы
стремились не только смягчить классовые противоречия, но и противопоставить
крестьян низшим слоям населения, занятым другими видами трудовой
деятельности.
Феодальное общество Вьетнама доколониального периода строилось на
основе строгой иерархии. Верховным правителем народа, собственником
земель, религиозным главой был «сын неба» — король. Он опирался на
крупных феодалов, правителей провинций, принадлежавших, как правило, к
членам королевской семьи. Затем шла прослойка чиновников-помещиков,
служилая знать, получавшая в кормление земли с крестьянами.
Провинциальные и уездные чиновники руководили всей общественно-экономической
жизнью подвластных им районов, контролировали сбор налогов, строительство
ирригационных сооружений и дорог, творили суд и т. п.
Основной ячейкой общества на протяжении веков, вплоть до середины
XX столетия, была сельская община (са тхон). Сельскую общину
составляли так называемые полноправные общинники — крестьяне-мужчины
старше 18 лет, внесенные в реестровые списки общин. Они имели право
пользования участком земли, платили поземельный натуральный налог, несли
трудовые и военные повинности на основе круговой поруки. Пришлые
элементы, не включенные в списки общин, считались неполноправными. В
лучшем случае им дозволялось арендовать клочок земли, но обычно они
батрачили, выполняли самые тяжелые работы, несли охранную службу,
прислуживали старейшинам. Такое деление крестьян, очевидно, связано с правом
первозасельников и основателей производственных коллективов, ядра
которых составляли разросшиеся патриархальные семьи.
В XVIII — начале XIX в. углубление имущественного неравенства
привело к определенной изоляции и дискриминации обедневших членов
общин, оказавшихся не в состоянии платить налоги и поддерживать культ
духа-покровителя деревни.
В конце XIX в. развитие капитализма привело к появлению новых
классов — рабочих и буржуазии. Патриотически настроенная часть мелкой
и средней национальной буржуазии и вышедшая из этой среды
прогрессивная интеллигенция стали выступать против остатков отжившего феодального
строя, за ликвидацию прежнего сословного деления. В этот период
происходил своего рода переплав социальных слоев и классов. Феодалы становились
землевладельцами капиталистического типа, а часть их —
промышленниками и компрадорами. Рост товарно-денежных отношений не только привел
к увеличению роли торговцев, но и резко углубил разрыв между крупными
оптовыми купцами и массой мелких розничников. Глубокие социальные
сдвиги произошли и в деревне. Деревенские старейшины и бывшая
служилая знать составили основу мелкопомещичьей прослойки. Узаконение
запрещенной ранее купли-продажи земли, ее прямой захват французскими
дельцами и местными помещиками, практическое прекращение уравнительного
перераспределения земли — все это окончательно подорвало
экономический базис сельской общины, однако коллективная ответственность за нало-
гопоступления, выполнение общественных работ и т. д. сохранилась.
8 Народы Юго-Восточн. Азии
113

Массы безземельных крестьян составили резерв, из которого колонизаторы
черпали почти даровую рабочую силу.
После Августовской революции 1945 г. и создания ДРВ на севере страны
началось строительство основ социализма. В ходе демократических
преобразований, осуществлявшихся наряду с восстановлением и развитием
народного хозяйства, были ликвидированы классы эксплуататоров, полностью
уничтожены сословия, власть перешла в руки рабочего класса и трудового
крестьянства. На первом этапе революции была проведена аграрная реформа,
по которой помещичьи земли и общинные, фактически находившиеся во
владении деревенской верхушки, были переданы крестьянам, а отжившие
общинные институты упразднены.
В настоящее время осуществляется постепенный перевод сельского
хозяйства ДРВ на социалистический путь: от групп трудовой взаимопомощи,
через кооперативы низшего типа к кооперативам высшего типа (с
распределением доходов по труду) и к госхозам. Кооперация охватила также
многочисленных ремесленников и кустарей. Объединение однотипных производств,
централизация получения сырья и сбыта изменили не только характер труда,
но и психологию бывших частников.
В сельских районах Южного Вьетнама исторически община не была
столь прочной, как на севере страны. Долина Меконга осваивалась путем
организации крупных земельных хозяйств. Основной формой
экономических и социальных отношений здесь стали аренда и батрачество. Нормы
жизни сельской общины сохранились в основном в управлении деревней и ее
взаимоотношениях с государством, в первую очередь при организации
коллективных работ и военно-охранной службы.
С начала американской агрессии в Южном Вьетнаме в целях изоляции
крестьянства от патриотических сил сельских жителей стали сгонять в так
называемые агрогорода и стратегические поселения, что привело к
нарушению традиционной структуры вьетской деревни. Экономическая
экспансия монополий США подрывает и основы местной промышленности. Еще
резче, чем прежде, проявляются противоречия между национальной и
компрадорской, проамерикански настроенной буржуазией.
„ Современная вьетская семья по составу, выпол-
Семья г γ g. J
няемым ею функциям и орачно-родственным связям
значительно отличается от малой семьи феодального периода. В недалеком
прошлом малая семья ня (дословно «дом»), которая состояла из родителей и
детей и вела отдельное хозяйство, строилась на огромной, подчас
неограниченной власти отца. Некоторые исследователи не отличают ня от большой
патриархальной семьи, так как по обычному праву и даже по гражданским
законам отец мог свободно распоряжаться личным имуществом взрослых
детей, мог заложить их или даже продать. Основать собственное хозяйство
дети могли лишь с согласия отца и свободно отделялись только после его
смерти. Наследовали по мужской линии, причем старший сын получал дом и
на 10 % больше земли, чем его братья. Дочери получали в приданое
одежду, постельные принадлежности, утварь, сельскохозяйственные орудия
и т. п., но не землю. Если у родителей были только дочери, наследство
делилось равными долями, а в доме оставалась дочь, ранее других вышедшая
замуж.
Каждая ня была связана с семейной организацией патронимического
типа (хо) — группой родственников по прямой мужской линии,
объединенных общим культом предков и экономической взаимопомощью. Во главе
группы стоял чыонг ток, самый старший по возрасту из старшей ветви,
осуществлявший функции руководителя церемониями в честь духов предков,
хранителя родословной, опекуна и семейного судьи.
У вьетов родство устанавливается по так называемой малайской
системе и основано на выделении поколений, старших и младших ветвей,
родственников по отцу (внутренних) и по матери (внешних), что отражает
структуру большой патриархальной семьи. Такая система охватывает девять
поколений — от прапрадедов до праправнуков (считая от «я»), но практически
114

ограничивается пятью поколениями, что проявляется в культе предков (о
нем см. стр. 119—120), который отправляют только до прапрадеда.
Терминология родства подчеркивает как возрастное деление, так и степень близости:
например, «мой старший (или младший) брат», «сын старшего (или младшего)
дяди» и т. п.
При заключении браков и сейчас стараются избегать соединения лиц,
носящих одинаковую фамилию, что, без сомнения, является пережитком
родовой экзогамии. Решающее значение в бракосочетании имела воля
родителей или заменяющего их старейшего родственника. Брак сопровождался
выполнением как официальных формальностей регистрации властями, так
и дорогостоящими традиционными обрядами.
Прежде всего семья юноши подносила родителям девушки бетель и
бутыль рисовой водки. Прием подарков означал признание юноши женихом.
После сговора через сватов следовала помолвка с церемонией «поднесения
шелка», т. е. круглой лакированной коробки, обернутой красным шелком,—
символом счастья. Вместе с ней дарили ткани, лдрец с украшениями, две
красные свечи, две бутылки водки и живую свинью. Затем в намеченный день
сваты в окружении родственников новобрачных подписывали договор и
помещали его перед табличками на алтаре предков жениха. Во время свадьбы
семья жениха опять делала невесте подношения, среди которых была пара
аистов или белых гусей. Их лапки перевязывали красной нитью (символ
верности и долголетия). Брак считался окончательно заключенным только
после того, как невеста совершит поклонение предкам жениха и преклонит
колена перед его родителями. По нормам старого семейного права,
общественное признание брак получал вслед за внесением семьей жениха
некоторой суммы в деревню новобрачной. Этот выкупной взнос (тео) был
обязателен и в случае, если невеста родилась там же, где и жених.
Все церемонии проходили в «благоприятные» дни, намеченные
гадальщиком, который сопоставлял также по циклическим знакам лунного
календаря годы рождения юноши и девушки и устанавливал возможность или
невозможность брака. От помолвки до свадьбы жених один день в декаду работал
в хозяйстве будущего тестя, отдавая тем самым дань древнему обычаю
отработок за супругу. Вьеты-католики наряду с выполнением традиционных
брачных обычаев венчаются в церкви.
Среди имущего населения старого Вьетнама были нередки случаи
многоженства. Взять вторую и т. д. жену можно было лишь с согласия первой, и
именно она всегда оставалась главной распорядительницей в домашнем
хозяйстве и воспитании детей. Положение вьетской женщины в семье было
гораздо почетнее, чем, например, в Китае. Имея власть, муж тем не менее
постоянно советовался с женой по семейно-хозяйственным вопросам. Разводы
не были частым явлением, но осуществлялись довольно легко (главным
образом по причине бездетности). Муж разламывал надвое монету,
половина которой служила для жены доказательством законности развода и
давала возможность вступить в брак вторично.
Вьеты, так же как и китайцы, обычно имеют фамилию, имя и родовое
название или частицу, указывающую на половую принадлежность.
Фамилия (их не более 400) не изменяется и переходит от отца к детям. Имя,
напротив, меняется в детские годы и, как правило, во время болезней, чтобы
обмануть злых духов; родовой или половой указатель, стоящий между фамилией
и именем, остается неизменным: для мужчин это чаще всего «ван», а для
женщин «тхи». Зачастую в семье детей называют по порядковым номерам,
начиная со второго, так как номер первый не употребляется из уважения к отцу
и матери.
Через месяц после рождения ребенка устраивают праздник кхам тханг
в честь двенадцати богинь материнства и впоследствии, до исполнения
тринадцати лет, по пятнадцатым числам каждого первого месяца лунного
календаря отправляют культ этих богинь, причем очередность их годичной опеки
над ребенком устанавливают бонза или прорицатель. Ежегодно отмечают
дни рождения, но особенно торжественно празднуют шестидесятилетие —
115
8*

возраст, по достижении которого человек пользуется всеобщим уважением
и почитанием.
Культурная революция в ДРВ, «Закон о семье и браке», введенный с
1 января 1959 г., во многом содействуют изживанию
патриархально-феодальных пережитков в семейно-брачных отношениях. Запрещено многоженство,
женщины получили равные права с мужчинами во всех областях
общественно-экономической, политической и культурной жизни. Постепенно уходят
в прошлое брачные обычаи, связанные с отработками и большими
материальными расходами, и их сменяют новые, более простые и недорогостоящие.
В сельских кооперативах свадьбу организует специально создаваемый для
этой цели совет во главе с председателем, который объявляет о дне
торжества, закупает за счет кооператива угощенье и поздравляет новобрачных. В
городах после объявления о предстоящей свадьбе жених приобретает для
невесты в специализированном магазине шелковый халат, штаны, головной
платок и лакированные босоножки. После регистрации брака молодожены
рассылают многочисленным родственникам и друзьям приглашения и
устраивают свадьбу либо дома, либо в нанимаемом общественном помещении.
Законодательство ДРВ по охране материнства и младенчества
предусматривает двухмесячный отпуск по беременности для работниц предприятий,
организацию в деревнях медпунктов с родильными отделениями, расширение
сети яслей и детских садов. В Южном Вьетнаме положение женщин в
семейной и социальной областях остается почти без изменений.
НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ И ИГРЫ
Среди многочисленных праздников, связанных с народными
воззрениями на природу, религиозными представлениями и семейными событиями,
наиболее важное место занимает тет — праздник Нового года или начала
весны. Это время отдыха и развлечений после окончания осенне-зимнего
сезона сельскохозяйственных работ, перед весенним циклом. Задолго до
наступления Нового года приступают к ремонту жилищ, уборке, шитью одежд,
изготовлению игрушек и т. п. Каждый вьет считает своим долгом провести
этот праздник дома, в кругу родных, навестить могилы предков. Проводы
старого и встреча Нового года сопровождаются обрядами в честь духа очага,
который, как полагают, двадцать четвертого числа двенадцатого месяца по
лунному календарю покидает дом для отчета владыке неба о жизни
опекаемой семьи. В день его возвращения, тридцатого числа, принимают меры по
охране жилища от злых духов: перед входом проводят черту, рисуют стрелы
и ставят бамбуковый шест.
По древней традиции считается, что каковы будут первые дни Нового
года, таков будет и весь год. Отсюда проистекает необходимость соблюдать
различные запреты и обереги, чтобы сохранить спокойное и радостное
настроение. Нельзя, например, производить сельскохозяйственные работы, чтобы не
потревожить отдыхающий дух земли, избегают ссор и бранных слов,
стараются быть вежливыми и предупредительными, желают друг другу богатства,
счастья, любви, потомства, преподносят с благими пожеланиями картины и
лубки. В некоторых местностях в первый день Нового года устраивали
базары, где покупали и продавали по чрезвычайно низким ценам, что должно
было предвещать хорошую торговлю в течение года. Празднование Нового
года длится несколько дней, и в это время в деревнях, на улицах городов почти
не смолкает музыка, песни, смех; по вечерам устраивают карнавальные
шествия, фейерверки, танцы, выступления профессиональных и самодеятельных
театральных коллективов.
Большим праздником считается у вьетов день середины осени,
пятнадцатое число восьмого месяца, называемый также праздником детей, истоки
которого восходят к культу луны и плодородия. К этому дню хозяйки готовят
праздничный обед, выпекают различные сласти, среди которых
традиционный «лунный пирог». Особую радость доставляет праздник детям: с по-
116

мощью взрослых они изготовляют из разноцветной бумаги и глины
всевозможные игрушки — слонов, носорогов, львов, драконов, оленей, раков, рыб,
бабочек, цветы, пагоды, но главное — фонари. Фонарями разных
конструкций и форм, в том числе вращающимися от воздуха, нагреваемого свечой,
украшают помещения, фасады домов, скрывают их в листве деревьев. Нарядно
одетые дети собираются группами, устраивают коллективные игры, шествия
с фонарями и «процессии льва». Празднику сопутствует обычай «созерцания
луны», основанный на приметах: если луна в ночь на шестнадцатое число
ясная и не закрыта тучами, то должен быть хорошим урожай десятого месяца;
если луна проглядывает из-за туч, можно рассчитывать лишь на урожай
пятого месяца; когда ее не видно совсем — урожаи ожидаются плохие.
На второе число второго месяца приходится праздник духа земли, когда
молятся об изобилии и благоденствии в семьях. С верой в дракона—
владыку вод — связан праздник «праведного начала» или «первых початков»,
отмечаемый пятого числа пятого месяца.
Вьетские народные празднества целиком или в значительной степени
совпадают с праздниками, распространенными в других странах
Юго-Восточной и ВосточнойАзии. Они связаны с сельскохозяйственным календарем и
облечены в религиозно-мифологическую оболочку. Прежде всего это
церемонии в честь того или иного духа, которые носят театрализованный,
зрелищный характер. Праздники заполнены развлечениями, играми,
шуточными и спортивными соревнованиями. Любимой старинной игрой являются
«живые шахматы», когда красочно одетые люди-фигуры передвигаются по
размеченным на земле клеткам, следуя указаниям двух играющих групп из
лиц почтенного возраста. Распространены петушиные бои, собирающие
многочисленных зрителей, азартно переживающих за того петуха, на которого
сделана ставка. Очень популярны запуски воздушных змеев в виде
фантастических птиц, бабочек, драконов и т. п. Подчас это довольно сложные и
дорогостоящие сооружения, за случайное приземление которых на территории
чужой деревни хозяева в недавнем прошлом вносили выкуп, либо возвращали
их, победив в кулачном бою.
Интересны и веселы соревнования по подъему на скользкий шест,
переходу по тонкой жерди через ручей, разжиганию сырых дров, уменью сварить
рис «на поверхности воды». В последнем случае каждый соревнующийся
садится в небольшую лодку, получает сферический котел, рис, топор, колья,
определенное количество соломы и спичек. Нужно вбить в дно водоема три
кола так, чтобы устанавливаемый на них котел едва касался днищем
поверхности воды, и балансировать на лодке вокруг кольев с пучками горящей
соломы в руках до полной готовности риса.
В праздничные дни девушки соперничают друг с другом в кулинарном
искусстве, ткачестве и других домашних работах. Это время знакомств
юношей и девушек. Они качаются на качелях, поют по очереди песни-куплеты, и
зачастую эти встречи молодежи заканчиваются заключением брака.
Многие лучшие традиции народных развлечений ярко проявляются в
дни государственных и революционных праздников: победы революции и
образования ДРВ (2 сентября), 1 Мая, Международного женского дня
8 марта.
РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЗЗРЕНИЯ
В процессе исторического развития религиозные воззрения вьетов
формировались на основе Ъинтеза анимистических представлений, почитания
предков, буддизма, конфуцианства и даосизма. Археологические,
исторические и этнографические материалы свидетельствуют о том, что древние вьеты
поклонялись солнцу, устраивали обряды вызывания дождя, верили в
существование добрых и злых духов, заполнявших якобы живую и неживую
природу. По мере постепенного расщада общинно-родовых отношений особое место
стали занимать культы предков, очага, а с образованием первых ранних го-
117

сударств — культ правителя (выонга). В начале нашей эры на территорию
вьетов из Китая проник буддизм толка Махаяны («большой колесницы» или
«широкого пути спасения») в виде учения секты Дхьяна, на базе которого
возникает вьетнамская форма буддизма — тхиен. Начинается повсеместное
строительство буддийских храмов, посвященных в основном культу Сакья
Муни, и уже к началу XI в. их было построено свыше девятисот. Буддийская
церковь стала крупным собственником земли и контролировала систему
образования. Буддизм с его идеями о несовершенстве человека и
перевоплощении в потустороннем мире, впитав в себя местные верования, стал
идеологической основой феодализирующегося общества.
Почти одновременно с буддизмом через выходцев из Китая во Вьетнаме
распространились конфуцианство и даосизм. Последователи этих философ-
ско-этических учений, проводники китайской культуры, постепенно
вытеснили буддийских монахов из сферы государственного просвещения.
Появились храмы в честь обожествленной личности Конфуция как ученого,
философа и литератора. При централизованной феодальной монархии еще более
усилилась роль конфуцианства, в котором по трактовке последователя
Конфуция Чжу Си подчеркивалась идея беспрекословного подчинения младших
старшим, подданных—императору. С XV в. конфуцианство стало преобладать
во вьетском государстве.
Наряду с почитанием Будды официально отправляются конфуцианские
культы неба и земли, божества-покровителя сельского хозяйства Тхан Нонга
(по-китайски Шэн Нуна), верховного небесного владыки Шанди.
Даосизм, т. е. вера в дао — путь, предначертанный свыше,— подвергся
сильному влиянию буддийских и местных религиозных представлений. Это
третье направление в идеологии средневекового Вьетнама с культами
нефритового императора, трех миров, святой матери и др.
С появлением во Вьетнаме католических миссионеров начинает
распространяться христианство. За годы французского господства колонизаторы
возвели около 40 тыс. католических церквей, передав им лучшие участки
земли. В настоящее время численность католиков-вьетнамцев около 2—2,5 млн.
человек, из них примерно половина проживает в ДРВ. С приходом к власти
в Южном Вьетнаме проамериканских группировок представители других
религий стали подвергаться гонению.
Патриэтически настроенные буддийские лидеры и основная масса
верующих буддистов все более активно включаются в борьбу против
американских оккупантов и их сайгонских марионеток.
Значительную роль в религиозной и политической жизни страны стала
играть возникшая в 1926 г. секта Као Дай («верховный дворец»),
приверженцы которой синтезировали взгляды различных религий и занимались
спиритизмом. Во главе секты стоит папа, а среди обожествленных ею лиц —
Лев Толстой, Виктор Гюго и другие деятели мировой культуры. В 1930 г.
появилась секта Хоа Хао («мир и дружба»), провозгласившая идеи
классового мира, единение верующих на основе национального сплочения. Во
время революции 1945 г. и последующей войны многие сектанты (общая
их численность—2 млн. человек) сочувствовали и помогали народной
власти, а ныне они выступают против реакционного сайгонского режима.
Религиозный синкретизм, столь свойственный вьетам, как, впрочем,
и соседним народам, проявился в храмовых постройках, иногда
располагающихся под одной крышей: здесь можно обнаружить статую Будды, за
перегородкой — изображения Конфуция и его учеников и т. п. Местные
верования еще в XVIII в. утратили общегосударственное значение, отчасти
сохранившись лишь в общинных и семейных культах.
Каждая сельская община имела своего духа-покровителя, которым мог
быть чем-либо прославившийся реально живший человек, мифические
существа и животные. Считалось, что спокойствие и благополучие жителей деревни
зависят от благожелательного отношения духа-покровителя. Поэтому
ежемесячно по первым и пятнадцатым числам в храме при общинном доме динъ
ему приносили жертвоприношения, сопровождавшиеся умилостивительны -
118

ми молениями. В дни народных празднеств, а особенно в день рождения
духа-покровителя, крестьяне после торжественного поклонения устраивали
представления^ которых воспроизводили наиболее яркие сюжеты из жизни
выбранных ими духов, после чего следовало коллективное пиршество; За
последние годы общинные культы под влиянием общего культурного роста
населения теряют свое былое значение, упрощаются, а в некоторых местностях
их уже не отправляют (это относится прежде всего к ДРВ).
То же самое происходит и с семейным культом предков, хотя уважение
и сыновний долг по отношению к умершим родственникам сохраняются. В
прошлое уходят тщательно регламентированные церемонии почитания,
связанные с большими затратами средств и времени. Однако и сейчас культ
предков широко распространен у вьетов. Он основан на вере в загробное
существование душ умерших и в их влияние на жизнь людей.
По конфуцианской философии, человек считается двойственным
существом, составленным из телесной и духовной субстанции. Души
поддерживают жизнь человека, а духи управляют эмоциями и функционированием
различных органов тела. Духовная субстанция мужчин имеет три: души
(хон) и семь духов (виа), а женщин — три души и девять духов (у женщин их
на два больше, поскольку у них чувства преобладают над разумом). Главная,
«разумная» душа называется «кхи». Она наделяет человека умом, памятью
и т. п. и находится в голове. Сущность кхи настолько чиста, что она не
только покидает тело со смертью человека, но и делает это временно, наказывая
телесную субстанцию, совершившую проступок под влиянием другой души.
В частности, болезни объясняют именно временным уходом кхи из тела
человека, а смерть — тем, что она покинула человека окончательно.
Согласно древним представлениям вьетов, душа погребенного без
надлежащих почестей будет постоянно метаться и тревожить людей. Для таких
«блуждающих» душ возле селений установлены жертвенники, на которых
находится пища. Наиболее достойной считалась смерть в окружении
многочисленного потомства, которое могло длительное время заботиться о могиле
и продолжать культ предков. Зачастую и сейчас при жизни старики
приобретают гроб и выбирают место захоронения на родовой земле, на своем
рисовом поле. Раньше такой обычай был правилом, и поэтому на рисовых
полях, чаще всего на рассадниках, видны поросшие травой холмики —
могилы предков.
Похоронный обряд по умершему главе семьи начинается с омовения
тела и облачения его в лучшие одежды. Покойника оставляют в доме столько
времени, сколько требуется на организацию похорон: приготовление
катафалка или носилок, приглашение гостей, устройство поминок. Перед
процессией, идущей в белых траурных одеждах к месту погребения, один из
родственников (брат, племянник или дядя) разбрасывает «деньги» для нужд
покойного в загробной жизни — желтые и белые бумажные коробочки, с
треском лопающиеся под ногами, чтобы он «слышал» это проявление
чуткости со стороны родных. Если гроб везут на катафалке, то он скрыт
занавесями балдахина, а лошади покрыты черными попонами, усыпанными
серебряными звездами. Участники процессии несут круглые марлевые
транспаранты, к которым приколоты цветы.
Раньше обязательной была эксгумация, производимая через три года
после захоронения. Теперь этот обычай бытует лишь в некоторых сельских
районах. Глиняные оссуарии в виде ящика с крышкой и отверстиями по двум
продольным сторонам помещают близ культовых сооружений. '
Поминки по покойному устраивают на седьмой, сороковой и сотый дни.
Культовые почитания начинаются после двух лет — срока, который, как
полагают, необходим для окончательного воцарения души в потустороннем
мире, и в течение всего этого времени родные носят траур. Обрядность
почитания требует оформления таблички предков. Они различны по материалу
и внешнему виду — от лакированной резной дощечки до полоски красной
бумаги, наклеенной на половинку расколотого вдоль бамбукового колена. На
табличке китайскими иероглифами пишут имя умершего, его краткую
119

биографию и помещают ее на алтарь, впереди постоянно находящихся там пяти
табличек. Так как культ отправляют до пятого поколения, то последнюю
(шестую) табличку снимают, прекращая тем самым культ старшего предка.
В зависимости от благосостояния семьи алтари бывают самые различные:
от простой деревянной полочки, укрепленной на стене веревками, до
солидного сооружения в виде буфета из ценных пород дерева, покрытого
затейливой резьбой и лаком, с перламутровыми инкрустациями и дорогими сосудами
для курения благовоний. По обеим сторонам табличек стоят свечи,
ароматические палочки, а перед ними — небольшое лакированное блюдо для
жертвоприношений с палочками для еды. У алтаря подвешивают небольшой
барабан или колокольчики для призыва душ во время церемоний поклонения.
Эти церемонии устраивают в годовщины смерти предков и по праздникам, а
наиболее торжественные — в Новый год и пятого числа пятого месяца.
Право и обязанность отправления культа всегда принадлежат старшему сыну
или старшему в главной ветви группы кровных родственников по мужской
линии. Моления предкам сопровождаются просьбами принять дары в виде
фруктов, курятины, свинины, клейкого риса и «денег»—желтых и белых
кружочков бумаги или «банковских билетов» с надписью «бумажные деньги для
царства мертвых». Обряд завершается сжиганием «денег» и четырехкратным
преклонением перед алтарем.
В семьях горожан табличку предков сейчас зачастую заменяет
фотография, а жертвоприношения носят символический характер.
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ
Вьетнамский народ создал многочисленные фольклорные произведения
и национальную литературу. В устном народном творчестве (мифах,
легендах, сказках) отражены взгляды вьетов на природу, на их далекое прошлое.
Λ прославляются мужество и героизм защитников ро-
Фольклор и литература r J rr ττ
r f л- дины, воспеваются труд, любовь и верность. Из
поколения в поколение передается легенда о Шон-тине (духе гор) и Тхуй-тине
(духе вод), где на фоне повествования о борьбе этих духов за обладание
красавицей дается древнее объяснение стихийных бедствий, периодически
постигавших страну и нарушавших нормальную хозяйственную жизнь народа.
Большой популярностью, особенно среди молодежи, пользуется легенда
«О героических подвигах Тхань Зыонга», боровшегося против ханьских
захватчиков. Этой же теме сопротивления угнетателям посвящены
различные варианты сказаний «О золотой черепахе и волшебном мече», с помощью
которых в первой трети XV в. Ле Л ой освободил страну от власти империи
Мин. Широко распространены мифы и легенды на исторические сюжеты, на
основе которых вьетские историки прошлого создали традиционную
мифологическую историю страны, начиная с династии Хонг Банг, правившей
якобы с 2879 по 268 г. до н. э. Из них наиболее примечателен миф о
происхождении вьетского народа — «О ста яйцах», из которых вышли 50 юношей и
50 девушек, ставших родоначальниками вьетов.
Первые письменные произведения появились во Вьетнаме на китайской
иероглифике, и наиболее древним образцом вьетского литературного
творчества, дошедшим до наших дней, является датированный 1010 г. эдикт
короля Ли-тхай-То, посвященный переводу столицы Тханглонга на новое меото.
В произведениях первого этапа развития вьетской литературы (X—XIV' вв.)
полностью господствует поэзия, представленная четырехстишиями,
восьмистишиями, рифмованной прозой фу, отражавшая в основном буддийское
миросозерцание с воспеванием природы и праздного времяпрепровождения.
Значительное место занимает патриотическая тематика, лучше всего
воплощенная в «Воззвании к военачальникам» полководца Чан-хынг-Дао,
составленном в 1285 г. во время монгольского нашествия. Появились записи
легенд и сказаний, собранные в сборнике «Удивительные рассказы Линь
Нама» и труде Ли-те-Сюена «Собрание таинств земли Вьет». Литература
120

этого периода в целом копировала по форме и даже сюжетным линиям тан-
скую поэзию и была далека от народа, так как создавалась на китайском
языке вэньянь.
В ХУ—XVII вв. появляется мнэго произведений, написанных
национальным иероглифическим письмом тъы ном, изобретение которого
относится, по-видимому, еще к XIII в. Широкое использование этой письменности
связано с именем поэта и государственного деятеля Нгуен Чая (1380—
1442 гг.), в творчестве которого заметны осуждение противопоставивших себя
народу аристократов и протест против творимого ими зла. Возникли новые
жанры, в частности философская лирика конфуцианского направления Нгуен-
бинь-Кхиема (1492—1586 гг.), выраженная в его поэмах «Белые облака».
Анонимные авторы создали повествовательные поэмы «Сом и жаба»,
«Целомудренная мышь», а также первые вьетские новеллы.
В XVIII — начале XIX в. достигла расцвета вьетская классическая
литература с жанрами песни (ко), короткой песенки (ты), стихов (ханъ),
лирической поэмы (игам) и повествовательной поэмы (чуйен). Из многих
произведений этого периода, ставивших острые социальные проблемы и
раскрывавших их через душевные переживания героев, выделяется
классическая по изяществу языка и выразительности поэма «Плач жены воина»
поэтессы Доан-тхи-Дьем (1705—1748 гг.). Начало XIX в. было ознаменовано
появлением подлинного шедевра вьетской литературы — романа в стихах
«Кьеу» знаменитого поэта Нгуен Зу (1765—1820 гг.). Это произведение
написано в форме народных песен казао по 6—8 слов, чередующихся в строфе,
и состоит из 3 тыс. стихов. Оно пронизано гуманизмом, духом протеста
против несправедливостей феодального общества.
Подавление мощного крестьянского движения тэйшонов и установление
абсолютистской монархии отразились в официальной придворной
литературе, воспевавшей преданность Нгуенам, например в стихах Нгуен-конг-Чы
(1773-1858 гг.).
После захвата Вьетнама французскими колонизаторами широко
распространилась патриотическая литература, в которой разоблачалась
капитулянтская политика феодалов. Возник новый стихотворный жанр хитъ —
воззвания, ярким образцом которого явилась поэма Нгуен-динь-Тиеу
«Призыв к уничтожению мышей». В связи с развитием в среде молодой вьетской
буржуазии идей реформизма и просветительства развертывается пропаганда
за использование латинизированной письменности куок нгы, на которой
печатались периодические издания, в частности журнал «Нам фонг» («Южный
ветер»),
В 20-е годы XX в. появилась национальная проза в духе критического
реализма. Так написан первый современный роман Хонг-нгок-Фатя «То
Там» (1925 г.), в котором разоблачается феодальная мораль. Перед второй
мировой войной критический реализм уступил место так называемому
реалистическому романтизму, представленному романами Нгуен-конг-Хоана
«Последний шаг» (1938 г.), Нгуен Хонга «Воровка» (1938 г.), Нго-тат-То
«Лампа гаснет» (1939 г.).
После победы революции в ДРВ началось становление
социалистического реализма. Поначалу это была литература малых форм — очерки,
рассказы, небольшие стихотворения, посвященные в основном военной
тематике, например сборник Нам Као «Пограничные рассказы», повесть Нгуен-
ван-Бонга «Буйвол». Строительство мирной жизни, созидательный труд
народа в послевоенный период (с 1954 г.) привлекают внимание многих
писателей и поэтов: То Хоая («Иначе, чем прежде»), Нгуен Кхая («Урожай
арахиса»), Во-хюи-Тама («Шахтеры») и крупнейшего поэта То Хыу. В 1948 г.
была создана Ассоциация работников литературы и искусства Вьетнама, а в
1957 г. — Союз писателей ДРВ.
С разделом страны на две части представители прогрессивной
литературы Южного Вьетнама были загнаны в подполье. Лучшие поэты и прозаики
своим творчеством вели и ведут борьбу против реакции, агрессии, за
объединение Вьетнама. Тема верности коммунистов своему долгу звучит в произве-
121

Сцена из пьесы жанра тео «Кто купит мой лук»
дениях Тхань Хая «На могиле брата распустились цветы», Ван Конга
«Коммунист», Зянг Нама «Родина». На юге появилась революционная поэзия
национальных меньшинств, в частности стихотворения поэта народа зяжай
(джарай) Ксон Блеу «Теожео — моя родина» и поэта народа эде И Шука
«Единство в борьбе». В 1961 г. в Южном Вьетнаме было создано Общество
деятелей литературы и искусства освобождения Южного Вьетнама, которое
поддерживает постоянные связи с различными литературными
организациями мира. Несмотря на террор властей поэты-южане нелегально переправляют
в ДРВ свои произведения, публикация которых позволяет прогрессивной
общественности многих стран знакомиться с творчеством патриотов Южного
Вьетнама. В последние годы таким путем изданы сборники стихов Тхань
Хая, «Сказки и легенды Тэйнгуена», «Песни Южного Вьетнама».
„ Театральное искусство Вьетнама имеет длительную
Театр и кино ^ J „ ^ j
историю, в процессе которой сложилось шесть
основных жанров. Наиболее древним является тео (хат тео) — народный
театр, появившийся на севере страны в раннем средневековье. Тео развился
на основе так называемых чередующихся песен, инсценировок сказок,
легенд, сценок из крестьянской жизни. Спектакли тео обычно ставили во дворах
храмов и пагод в очень простом оформлении: веревка, протянутая между
двумя колоннами храма, обозначала границу между сценой и кулисами, а
актеры играли на циновке, с трех сторон которой сидели зрители. Жанр тео
с момента становления театрального искусства неразрывно связан с
широкими народными массами. Зачастую пьесы сочиняли простые крестьяне,
актеры использовали понятную всем разговорную речь. Музыкальное
сопровождение небольшого оркестра из щипковых инструментов, гонгов,
трещоток и тамбуринов было построено на любимых народных мелодиях.
Народность тео проявлялась также в тесном контакте между актером и зрителем,
выражавшемся в форме песенных обращений (де), т. е. вопросов актера и
ответов зрителей. Репертуар тео знакомил народ с героическим прошлым
страны («Восстание сестер Чынг»), передавал в художественных образах
вечную тему борьбы и любви («Борьба духа воды с духом гор»). Однако
основным содержанием тео были комедийные, сатирические постановки, в кото-
122

фьгх критиковались феодальные порядки и мораль мелких чиновников,
колдунов и богатеев.
В XIII в. во Вьетнаме появилась классическая музыкальная драма
туонг (хат туонг). Буржуазные театроведы полагали, что она целиком
пришла из Китая, хотя правильнее говорить о некоторых заимствованных
формах и сюжетных линиях. Туонг насыщен музыкой и пением, которые не
только сопровождают действие, но прежде всего выявляют характер
персонажа. Красивые и разнообразные танцы содержат много элементов военного,
фехтовального и акробатического искусства и требуют от исполнителя
незаурядной физической подготовки. В пьесах восхвалялись благородные
поступки, справедливость, честность, героизм. Классической музыкальной
драме покровительствовали правящие классы. Многие императоры создавали
„дворцовые труппы, привлекали видных ученых и поэтов к написанию
либретто. Туонг, как и тео, пользовался огромной популярностью и среди
"трудового народа. Во всех сельских местностях издавна имеются
самодеятельные или профессиональные труппы, которые во время праздников весны
и жатвы устраивают спектакли непосредственно на лужайках, без
декораций.
В 1915—1916 гг. возникло новое направление в театральном искусстве —
.кайлыонг («обновленныйтеатр»). Под влиянием событий мировой войны и
роста антиколониального движения в народе распространились традиционные
песни с новым содержанием, которые вошли в сценические постановки.
Первые профессиональные пьесы кай лыонг были поставлены по мотивам
выдающихся произведений вьетской литературы «Лук-ван-Тьен», «Кьеу» и др. В
20-х годах по примеру европейского театра так называемый социальный
кай лыонг стал ставить пьесы на современные темы.
Одновременно с кай лыонг развивалась драма пить ной, т.е.«разговорный»
театр, первыми постановками которого были переводные французские пьесы, в
частности Мольера. Вскоре на сценах городских театров появились
спектакли вьетских драматургов Нгуен-вань-Виня, Тхай Фи, Ву-динь-Лонга, в
которых авторы решали эпические и идеологические проблемы в духе
буржуазной морали. Театроведческие общества «Тонкинская сцена» и «Уан
хоа» поощряли создание пьес на современные темы, отражавшие интересы
мелкобуржуазных слоев.
После подавления революционного движения 30-х годов театральное
искусство Вьетнама оказалось в состоянии застоя, а в начале второй мировой
войны в нем четко определились два направления — реалистическое и
выступавшее под лозунгом «искусство для искусства».
Новый период в истории развития вьетского театра начался после
изгнания колонизаторов. Возникли новые жанры, например опера Чи-Тхиен
(по названию провинций Куангчи и Тхыатхиен), истоками которой
послужили музыка, танцы и песни центральной части Чунгбо, и опера Бай Тъой,
созданная на основе народного творчества южных провинций Чунгбо.
В ДРВ созданы десятки театральных коллективов, театральное
училище и курсы молодых актеров, где учащиеся овладевают новыми видами
театрального искусства и совершенствуются в исполнении традиционных
жанров. На сцене ханойского театра поставлены опера «Евгений Онегин», пьеса
К. Тренева «Любовь Яровая» и другие произведения, вошедшие в
сокровищницу мирового театрального искусства.
В стране вновь стали популярны десятки лет находившиеся в забвении
жанры кукольного театра и театра кукол на воде. Найдется немного стран,
где до сих пор сохраняется и развивается этот интересный вид театра. Сценой
ему может служить водная гладь рисового поля, неглубокие спокойные
реки, пруды и т. п. Куклы величиной до 1 м, из легкого, ярко раскрашенного
дерева стоят на небольших плотах и управляются артистами на расстоянии
,до 30 м из-за кулис (установленной на воде невысокой загородки) при
помощи бамбуковых палок и системы нитей. Наряду с такими постановками
старого репертуара, как «Монах», «Водная волшебница», появились
современные — «Битва на дороге № 10», «Солдатский поход» и другие, неизменно при-
123

влекающие множество зрителей. Вьеты бережно относятся к театральному
искусству прошлого, и опытные мастера, отказавшись от сохранения
профессиональной тайны, передают свои знания молодым талантливым актерам.
Если театр относится к древним и наиболее развитым видам искусства
вьетов, то национальная кинематография появилась лишь с 1959 г. Уже
первый полнометражный фильм ханойской киностудии «Вьетнам» «У общей реки»
в 1961 г. на Втором международном кинофестивале в Москве был
отмечен премией. Молодые кинематографисты ДРВ обращаются к самой
актуальной тематике борьбы за воссоединение страны, освободительного
движения, мира и дружбы между народами, героического прошлого своей родины.
Из 16 художественных фильмов, созданных к 1965 г., особое признание, как
в ДРВ, так и за рубежом, получили «Апельсиновый сад» (о кооперации
деревни), «Девушка с новостройки» (о жизни рабочего класса), «Огонь на
второй линии» (о буднях войны Сопротивления). Большим успехом пользуются
фильмы, поставленные дипломантами киностудии, «Однажды осенью», «Два
солдата», «Птичка-белоглазка», рассказывающие о вооруженной борьбе
с колонизаторами. Кроме художественных, в ДРВ создано свыше 100
документальных фильмов и около 400 киножурналов. Экраны кинотеатров
Южного Вьетнама в районах, контролируемых сайгонскими властями,
заполнены в основном кинопродукцией США.
На бронзовых барабанах из Донгшона изображены
Музыкально- сцены деревенских праздников, сопровождаемых
танцевальное искусство » г г>
J музыкой и танцами. Вьеты музыкальны от природы—
даже язык, являющийся многотональным, способствует тонкому
восприятию музыкальных произведений, что определяет широкое
распространение импровизации, сочетание композиторского и исполнительского
мастерства.
В основу построения мелодии положена пентатоническая гамма,
соответствующая тонам до, ре, ми, соль, ля. Для вьетской музыки характерно
исполнение в 2/4, 4/4 и 2/2 такта, но довольно часто это правило
нарушается. В большинстве жанров ритм подчеркивается ударными инструментами.
Наиболее распространенный ритм — бинарный (двойной). Гармония не
играет такой роли, как в европейской музыке, главное — это мелодия, но,
в отличие от китайской, она более соответствует голосу исполнителя.
Национальный оркестр состоит из инструментов, схожих с музыкальными
инструментами народов многих стран Юго-Восточной Азии. Преобладают
щипковые — двухструнная скрипка нхи, однострунная гитара дан бау,
прямоугольная трехструнная гитара дан дай, круглая трехструнная гитара там,
дискообразная четырехструнная гитара нгуйет, удлиненная мандолина дан
ти, гусли, состоящие из длинной деки с 16 струнами,— трап лук. Ударные
инструменты представлены деревянными и металлическими погремушками,
барабанами и гонгами, а духовые — поперечной флейтой дитъ, двойной
продольной флейтой пен дой и гобоем кен.
В ДРВ была создана комиссия по сбору и записи народных мелодий и
песен. Открыто первое в истории страны музыкальное училище, появились
государственные оркестры, в том числе симфонический и национальных
инструментов. Музыкальное искусство Вьетнама получило международное
признание: на фестивалях в Варшаве, в Москве и Бухаресте вьетнамские
исполнители были удостоены золотых и серебряных медалей.
Вьетские танцы в значительной степени построены на имитации
трудовых процессов во время просеивания риса, толчения зерна, высадки
рассады, сгребания соломы и т. п., которые особенно красочно показаны в
современной танцевальной постановке «В госхозе». В танцах наибольшее внимание
обращается на изящность движений кистей рук с использованием факелов,
зонтов, вееров («Бабочки», «Бамбук», «Цветы ранней осени»). Вьетские
танцевальные коллективы исполняют и танцы национальных меньшинств
Вьетнама, например меоский «Весенние цветы», тхайский «танец со шляпами»,
«танец с барабанами» горных народов Южного Вьетнама. Зачастую танцы
сопровождаются или сменяются песнями: хат дум (лирическими куплета-
124

ми), хо (песней-призывом), зи кон (колыбельной песней), игам тхо (песней-
поэмой), ке тюйен (песней-рассказом).
В феодальном Вьетнаме система просвещения копи-
росвещение ровала китайскую, основанную на так называемых
конкурсных экзаменах. Эти экзамены проводились через определенный
срок и подразделялись на уездные, провинциальные и столичные.
Формально к конкурсу допускались все желающие, но фактически принять в нем
участие могли лишь люди обеспеченные, имевшие средства и время на
подготовку. Лучший из экзаменовавшихся одновременно получал ученую степень
и чиновничью должность: в уезде — низшую степень и чин мелкого
чиновника, в провинции — среднюю ученую степень и повышение по службе; на
третьем этапе — столичных экзаменах — высшую степень ученого и
соответствующий чин. В программу входило написание на память отрывка из
китайских классических произведений, сочинение стихотворной поэмы,
составление от имени монарха обращения к народу. Претенденты на военную
должность должны были составить боевую диспозицию, проявить знания древнего
воинского искусства. Конкурсные экзамены были основным путем пополнения
государственного аппарата.
Народное образование осуществлялось без вмешательства государства.
Детей отдавали в обучение отставным чиновникам-ученым, которых
содержали семьи учеников. Они обучались основам китайской грамоты,
приобретали элементарные познания конфуцианской морали, за что учителя
ежегодно в праздник Нового года и ДоанНго (пятого числа пятого месяца)
получали дары: продовольствие, одежду, предметы первой необходимости.
Французская колониальная администрация отменила традиционную
систему образования и объявила о введении обучения по программам и на
языке метрополии. Деревенские общины, которым вменялось в обязанность
строить и содержать школы, заведомо не могли это делать из-за недостатка
средств и отсутствия преподавателей. В крупных городах доступ в лицеи и
высшие учебные заведения был ограничен, а весь процесс обучения сводился
к подготовке небольшого числа служащих и вспомогательного технического
персонала. Эта политика привела к тому, что перед Августовской революцией
1945 г. в стране насчитывалось свыше 90% неграмотных.
После освобождения от колониального господства, в ходе культурной
революции, произошедшей в ДРВ, прежде всего была ликвидирована
неграмотность населения в возрасте от 12 до 55 лет и проведена реорганизация
сети народного образования. С 1956 г. в Республике действует десятилетняя
система обучения из трех ступеней: всеобщего обязательного начального (I —
IV классы), неполного среднего (V — VII классы) переднего (VIII — X
классы) образования, которое осуществляется на основе современных программ.
Если в 1939 г. во всех странах французского Индокитая число учащихся
составило немногим более 300 тыс. человек, то в 1963/64 учебном году в ДРВ
обучалось около 2,5 млн. школьников. В настоящее время действуют десятки
средних и 16 высших учебных заведений (в 1939 г. их было только 3), тысячи
студентов и аспирантов получили образование в СССР и других
социалистических странах.
В Южном Вьетнаме система просвещения основана на пятилетней
начальной и семилетней средней школе, причем начальная разделена на две
ступени — элементарную (I — III классы) и высшую начальную (IV — V классы).
В сельской местности элементарная начальная школа на практике постепенно
превращается в школу ремесленного ученичества. В городах наряду с
государственными имеются частные школы. В 1959/60 учебном году в Южном
Вьетнаме насчитывалось около 1,5 млн. учащихся, включая студентов шести
высших учебных заведений.
и здра^охранение Истоки вьетской медицины уходят в глубь раннего
средневековья. Народный опыт по использованию
целебных трав и кореньев, рецепты составления лекарств и отваров
передавались из поколения в поколение. История сохранила память о выдающихся
врачевателях Туе Тине (род. в 1340 г.) и Ланг Онге (род. в 1725 г.), которые,
125

изучив вьетскую и китайскую медицину, оставили многотомные труды с
описанием лекарственных растений и изложением основных принципов
анатомии, физиологии, патологии, терапии и фармакологии. Вьетская народная
медицина использовала такие приемы лечения как иглотерапия, прижигания,
массаж, кровопускание, ингаляция и т. д., разработала простейшие методы,
борьбы с тропическими болезнями.
Служба здравоохранения появилась в период французской
колонизации, но лишь в крупных городах. К 1945 г. на 130 тыс. человек имелся лишь
1 врач, в стране свирепствовали инфекционные болезни, а малярией и
трахомой было поражено 90% населения. Немногочисленные госпитали были
в три-четыре раза сверх установленной нормы переполнены больными,
детская смертность достигла 400 на 1000 человек.
Уже в годы войны Сопротивления (1946—1954 гг.) на освобожденных
территориях народная власть приступила к выполнению обширной
программы по созданию развернутой сети здравоохранения и подготовке
медицинских кадров. Сейчас в ДРВ открыты тысячи медицинских и акушерских
пунктов, передвижные бригады врачей посещают самые отдаленные горные-
селения, среди крестьян ведется пропаганда санитарных и гигиенических.
знаний. Многие сельские кооперативы направляют девушек на курсы
медсестер, и по возвращении, без отрыва от основных работ, они занимаются.
медицинским обслуживанием односельчан. Тем самым суживается сфера де~
ятельности местных знахарей, гадателей и жрецов.
В последние годы в ДРВ созданы Институты микробиологии, гигиены,
малярии, трахомы, туберкулеза, восточной медицины, открыто около
400 больниц, диспансеров и санаториев. С помощью СССР, ЧССР, ГДР
и других стран социализма подготовлены десятки вьетнамских специалистов,
которые наряду с использованием народной медицины успешно применяют
в диагностике и лечении самые последние научные достижения.
Система медицинского обслуживания населения в Южном Вьетнаме
значительно хуже, чем в ДРВ. По сведениям Всемирной организации
здравоохранения (санитарная слубжа в Южном Вьетнаме не публикует
статистических данных), в Южном Вьетнаме на 1960 г. было менее 500 врачей, т. е.
1 врач приходился на 28 100 жителей. Число государственных и частных
лечебных учреждений по всей стране не превышает ста, почти полностью
отсутствует организация охраны материнства и детства.
г Во Вьетнаме издавна были распространены
традиционные спортивные состязания, без них не
обходился ни один праздник. Это прежде всего национальная борьба,
участники которой выступают в трусах, кушаках и налобных повязках; состязания
на палках с прикрепленными к концам полосками ткани, смоченными в
белой извести, оставлявшей метки на теле «противников». Кроме того,
устраивали соревнования по бегу, плаванью, гребле, стрельбе из ружья и лука.
Иногда мишень устанавливали на одном берегу реки, а на другом
располагались стрелки; промахнувшийся должен был переплыть реку и вернуться
обратно со стрелой. К наиболее древним спортивным играм относится
дань фет (вид травяного хоккея) и игра в мяч, сплетенный из корней
бамбука — прототип баскетбола.
В ДРВ физическое воспитание и спорт вошли в программу
общеобразовательных школ; рабочие и служащие перед началом и в процессе работы
занимаются производственной гимнастикой; почти на каждом предприятии
имеются спортивные кружки и секции. Тренеры и учителя физкультуры
проходят обучение в техникумах и на специальных курсах. Спортивные
общества объединяют тысячи команд футболистов, волейболистов, теннисистов,
пловцов. В стране построены сотни спортивных площадок и стадионов, среди
них Ханойский стадион на 25 тыс. зрителей. Спортсмены ДРВ выходят по
некоторым видам спорта в ряд сильнейших в мире, например по стрельбе
из пистолета. Физически развитая и закаленная молодежь находится в
первых рядах строителей и защитников своей родины.
126

НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА
мыонги
Среди национальных меньшинств Вьетнама особое место занимают
мыонги. Исследователи отмечают не только лингвистическую близость,
мыонгов к вьетам, но и этническое их родство. Согласно наиболее
распространенной гипотезе о происхождении мыонгов, предки этого народа,
входившие в состав лаквьетов, пришли на территорию Вьетнама за
несколько веков до нашей эры и осели в предгорьях, а последующие
миграционные волны лаквьетов в IV в. до н. э. заселили долину реки Хонгха
и прибрежные области. Вьеты, проживающие на равнинах, испытали
сильное культурное влияние китайцев, тогда как вьеты в горах в большей
степени сохранили самобытность. Этнографы ДРВ считают, что мыонги,
как и вьеты, являются автохтонами и вместе составляют одну нацию вьет-
мыонг.
По численности (на 1965 г.— 450 тыс. человек) мыонги занимают
третье место после кхмеров и таи. Наиболее компактно они заселяют
провинции Хоабинь и Тханьхоа. Слово «мыонг» на тайском языке означает
«район», «область», но в разных местностях мыонги называют себя
по-разному: например «мол», «мо» (в Хоабинь), «муон» (в Тханьхоа), «муай» (в.
районе Конау), «мон» (в Футхо) и «муншать» (в Куангбинь). Чтобы
подчеркнуть свое отличие от жителей долин и горцев, мыонги называют себя
также «монглонг», т. е. «народ, живущий в центре».
Так же, как и вьеты, мыонги занимаются главным образом
рисосеянием, обводняя поля водой из разветвленной сети горных ручьев,
поступающей по бамбуковым водопроводам. В некоторых районах собирают
по два урожая риса в год в пятом и десятом месяцах лунного календаря,
одновременно выращивая другие продовольственные культуры —
кукурузу, маниок, бататы, овощи и фрукты. Важную роль в хозяйстве играет
животноводство. В свободное от полевых работ время мыонгские
женщины прядут, ткут хлопчатобумажные ткани, шьют одежды, вышивая
подолы юбок и головные платки изящными изображениями оленей, голубей,
цветов и драконов. Мужчины занимаются выжимкой растительного
масла, кузнечным ремеслом, плетением. Особенно красивы плетеные
бамбуковые изделия, в частности корзинки on для сбора лесных продуктов,,
которые носят у пояса.
После уборки урфкая в сухое время года мыонги устраивают
облавную охоту с собаками. На крупных животных охотятся с ружьями, на
мелких (например белок и мышей) — с самострелами. В поселках,
расположенных по берегам рек, рыболовство играет даже большую роль,
чем земледелие, причем рыбу ловят преимущественно коллективно,
Значительное место в занятиях мыонгов занимают подсобные промыслы:
заготовка деловой древесины, бамбука, ротана, дров, сбор лекарственных
растений, дикого кардамона, меда, воска, и кунау — клубней диоскореи
(Dioscorea rhypogonioides). Мыонги заключают контракты на поставку этих
продуктов с государственными заготовительными организациями ДРВ,
которые оплачивают сырье деньгами или необходимыми хозяйственными
товарами.
Мыонги располагают свои деревни у подножия холмов в небольших
долинах. Просторные жилые дома на сваях, четыре ряда которых сложат
опорами для несущих конструкций, совершенно не похожи на вьет-
ские. Слеговые деревянные балки опираются на сваи, и со стороны
главного фасада дома опускаются довольно низко. Пол из расщепленного
бамбука настлан на бамбуковые стволы. С главного фасада он
выступает из-под стены, образуя вместе со свисающей крышей галерею. Вход
с торцовой стороны по лестнице либо на настил перед входным проемом,
либо непосредственно внутрь помещения. От 6 до 12 окон без стекол
расположены у самого пола. Внутри дом разделен плетеными щитами на.
127

несколько камер,
расположенных вдоль задней
длинной стены. Посереди1
не, ближе к стене с
навесом, находится очаг с
двумя огнями, у входа
крупорушка и корзины с
рисом. В дальнем углу
хозяева обычно
устраивают алтарь предков.
Возле жилища — площадка
с хозяйственными
постройками, огороженные
плетнем огороды и
небольшие фруктовые сады.
После Августовской
революции в социальной
и семейной жизни мыон-
гов произошли важные
изменения. Большая семья
уступила место малой, и
лишь изредка
встречаются семьи, где женатые
братья живут совместно
с родителями. Браки
преимущественно патрило-
кальные. В области
наследования господствует
майорат. Во время свадебных
церемоний родителям
невесты прежде давали
буйвола, но сейчас все
больше распространяется
откуп деньгами.
Похоронные обряды
так же, как и свадебные,
требуют больших затрат:
обязательного забоя
буйволов или свиней для
жертвоприношений, а до
революции — и подарков
местным феодалам — ланг
дао. В верованиях мыон-
гов, несмотря на известное
распространение буддизма и католицизма, преобладают древние
анимистические воззрения.Мыонги до сих пор верят во вредоносных духов (ма
тяй, ма ем и др.)· Используя это, колдуны объявляли неугодных им
лиц носителями духа ма тяй, и обманутые крестьяне нередко избивали
и даже убивали ни в чем не повинных людей.
Обычаи и празднества мыонгов во многом совпадают с вьетскими.
Самый большой праздник — Новый год по лунному календарю, когда
совершают моления предкам. Подобные моления устраивают и в дни
революционных праздников, после чего в общинном доме проходят
собрания и общедеревенские угощения.
Аграрные и демократические преобразования покончили с
бесправием и нищетой мыонгских крестьян. Ушли в прошлое барщинные и
принудительные работы на феодалов, глав крупных родов, владевших
пахотными землями и водоемами. Земли ланг дао, а также общинные участки
Орудия труда и предметы быта национальных
меньшинств Вьетнама:
1 — курительная трубка; 2 —серп для жатвы риса; 3 —
жатвенный нож (мыонги); 4 — музыкальный инструмент; 5 —
сосуд для воды из тыквы (тхай), б — чашка для вареного риса
(мыонги); 7 — заплечная корзина из бамбука (банар)
128

разделены между бедняками из расчета от 1 до 3 мау на семью.
Кооперативное движение охватило почти все мыонгские деревни, и свыше 90%
крестьянских семей вошло в группы трудовой взаимопомощи.
Развитие производства и улучшение жизненных условий
способствовали подъему культурного уровня мыонгского народа. Если раньше
доступ к образованию имели только дети феодалов и чиновников, то ныне
в большинстве деревень открыты начальные школы, где преподавание
ведут подготовленные из местных жителей кадры учителей. Родство вьет-
ского и мыонгского языков позволило ранее бесписьменному народу
широко пользоваться письменностью, созданной на основе вьетской
графики, а это, в свою очередь, способствовало более широкому ознакомлению
народных масс с национальным устным творчеством и вьетнамской куль,
турой. Песенное и театральное искусство развивается по пути
использования традиционных мотивов и форм с новым революционным
содержанием.
НАРОДЫ ГРУППЫ ТАИ
Из всех национальных меньшинств, населяющих Вьетнам, наиболее
многочисленны народы, говорящие на тайских языках. Они занимают
обширные пространства Северного Вьетнама — поросшие лесами горы,
широким полукругом охватывающие долину Хонгха.
Народы группы таи
Народ
Численность
Расселение
Таи
Тхай
Мантхань . . .
Хангтонг . . .
Таймыой . . .
Лао
Таймот ....
Тайкхонг . . .
Тайзо
Тайлао ....
Лю (лы) ....
Тайдень ....
Путхай (футхай)
Нунги
Нянги (зяй) . . .
Каолан
Тхулао
Пази
525000
435000
61500
47200
5200
5000
2300
1700
1400
1200
1000
1400
700
335000
15000
25000
700
700
Вьетбак
Тэйбак
Нгеан
Тэйбак
Северная часть Чунгбо
Там же
Тэйбак
Нгеан
Северная часть Чунгбо
Северо-восточные
районы ДРВ
Северные районы Вьет-
бака
Вьетбак
Большинство исследователей делят таи на две группы: таи (тхо),
обитающих к востоку от реки Хонгха, и тхай, проживающих к западу
этой реки вплоть до границ с Лаосом и Китаем. Таи и тхай говорят на
взаимопонятных языках, скорее на диалектах одного языка, имеют много
общего в материальной и духовной культуре, поэтому есть основания
рассматривать их как единый народ.
9 Народы Юго-Восточн. Азии
129

Предки тайских народов, жившие во II—I тыс. до н. э. южнее
долины реки Янцзы, постепенно продвигаясь на юг, к IV в. н. э. достигли
территории Вьетнама· Миграции, в основном закончившиеся к XIII —
т XIV вв. (хотя продвижения некоторых народов,
например пази, продолжаются до сих пор), шли по
двум путям: из провинции Юньнань по долине Хонгха в северо-западный
Вьетнам и из провинций Гуандун и Гуанси в северо-восточный Вьетнам.
Тхай, осевшие в областях Тэйбака, в большей степени сохранили
самобытные черты, тогда как таи Вьетбака испытали сильное влияние
вьетов. В языковом и культурном отношениях таи весьма близки к народу
чжуан Южного Китая.
Тхай включают несколько групп, которые были, по-видимому,
некогда этническими подразделениями, но к настоящему времени различаются
только по элементам материальной культуры, главным образом по
цвету женской одежды. Это основные ветви — тхай ден (тхай черные) и тхай
чанг (тхай белые).
Основное занятие таи — поливное земледелие в долинах и на
склонах окружающих их гор. На террасные поля (жуонг) вода подается из
рек, протекающих в долинах, с помощью систем водоподъемных
сооружений, либо путем отвода воды по бамбуковым трубам и канавам из горных
ручьев, берущих начало выше террас. В последние годы все более
распространяется трехсезонная обработка земель и выращивание риса сорта
нам нинь.
Сельскохозяйственные орудия мало отличаются от вьетских. Таи
молотят, оббивая снопы риса над циновкой о наклонный деревянный
вогнутый щит, и провеивают круглыми плетеными из бамбука веерами ей
диаметром 0,5 м на рукоятке. Для обрушки риса таи издавна используют
силу текущей воды, устанавливая на реках водяное колесо, которое
кулачковым валом приводит в движение крупорушку. На склонах холмов
у полей строят рисорушки другого типа, работающие также по
принципу «ленивых мельниц». Между двумя брусьями на штыре устанавливают
бревно, один конец которого выдолблен в виде ложки, а к другому
прикреплен пест. Вода, подведенная по бамбуковым трубам от ручья,
заполняет «ложку», она опускается, поднимая конец бревна с пестом, вода
выливается, и пест с силой падает на зерно в ступе. За день такая рисорушка
очищает несколько килограммов риса.
Кроме риса, таи выращивают кукурузу, бататы, маниок, различные*
овощи, которые используют как приправу, а при плохом урожае риса —
как основные пищевые продукты. Таи культивируют многие фрукты:
апельсины, бананы, персики, груши, сливы нян (напоминающие китайский
фрукт личжи, но менее вкусные и питательные). Развито производства
технических культур — хлопка, рами, клещевины, сахарного
тростника, корицы, тутовых деревьев и др.
Второе место по значению в хозяйстве таи занимает скотоводство.
Они разводят буйволов, быков, свиней, кур и гусей. Если буйволы
имеются почти в каждом хозяйстве, то лошадей мало и их используют лишь
для транспортных целей. Во многих районах Тэйбака таи. применяют
свободный выпас буйволов в лесах. Их приводят в деревню лишь для
сельскохозяйственных работ или забоя.
Таи, живущие вдоль берегов рек, занимаются и рыболовством. Они
ловят рыбу преимущественно индивидуально и реже — коллективног
устанавливая запруды. Способов рыбной ловли много: полустационарные,,
когда на середине реки устанавливают на определенное время сай —
двухконусную ловушку типа верши из бамбука и подвижную джутовую
сеть с железными кольцами (не); сеть-сачок (ка са), прикрепленный к
треугольной рамке со стороной в 50 см и сеть тюм. Последняя рыболовная
снасть, похожая на русский «паук», распространена и у вьетов. Это
квадратная джутовая сеть площадью 4—6 кв. м, к углам которой
прикреплены бамбуковые или ротановые полудужья, сходящиеся над центром сети
130

и скрепляемые с палкой-держалкой. Такую сеть опускают в воду и
спустя несколько минут извлекают с мелкой рыбешкой. Таи — искусные
мастера и в разведении рыбы. Там, где нет поблизости реки, возле жилищ
роют пруды. Мальков запускают в водоемы, когда начинает зеленеть рис,
идущий на подкормку рыбам. Уже через три месяца делают отлов рыбы.
Ее едят в свежем, копченом и соленом виде, а также приготавливают из
нее соус мам руонг, аналогичный вьетскому ныок мам.
Когда зреет урожай, таи охотятся. Преобладает облавная охота на
крупных животных — кабанов и оленей, на которую собираются почти
все взрослые мужчины деревни. Добычу делят поровну между всеми
участниками охоты. Тому, кто первым нанес животному смертельную
рану, дают голову. В непромысловой охоте на обезьян, опустошающих
поля, активное участие принимают дети, уничтожающие их из
самострелов.
Таи широко используют природные богатства своих областей. Они
разрабатывают и заготавливают ценные сорта древесины и дрова, ротан
и бамбук, клубни кунау (коричневый краситель), дикий кардамон, зерна
которого применяют в медицине, шеллак и т. д.
Таи занимаются многими ремеслами, домашними и кустарными
промыслами. Наиболее распространено у них плетение из бамбука и ротана
различных предметов домашней утвари и промыслово-хозяйственного
инвентаря, которые славятся по всему Северному Вьетнаму. Развито
кустарное маслоделие и сахароварение. Но главное место среди ремесел
занимают прядение и ткачество.
Почти в каждой семье имеется ткацкий станок, и таи обеспечивают
хлопчатобумажными тканями и одеждой не только себя, но и соседние
народы. Большой известностью и спросом пользуется тайская парча и
вышитые ткани.
Поселения (бан) как тхай, так и таи располагают на отлогих
склонах холмов, возле удобных для обработки земель, у водоемов и дорог,
ориентируя главный фасад жилища на долины. Число жилых и
хозяйственных построек довольно велико, в некоторых поселениях их
бывает около ста. Дома располагают на небольшом расстоянии друг от друга,
в одну или несколько линий. Просторные, до 100 кв. м, прямоугольные
в плане жилища возвышаются на сваях среди зелени и бамбуковой
ограды, окружающей деревню.
В районах соприкосновения с китайцами и вьетами нередко можно
встретить наземные тайские дома, строительство которых требует
меньше затрат труда и времени. С торцовой стороны жилища, также на сваях,
устроены помосты, над которыми свисают выпуклые скаты крыш,
покрытых рисовой соломой. Угловые и два — пять рядов внутренних свай
служат опорными и одновременно несущими конструкциями, а между
ними — ряды опорных свай, поддерживающих горизонтальные балки
пола-настила. Пол устлан расщепленными стволами бамбука,,
пружинящего под ногами. Стены сплетены из полос бамбука с небольшими
квадратными оконными проемами, которые во время жары и дождей
прикрывают ставнями, поддерживаемыми в открытом виде деревянными
подпорками. Потолка нет, поэтому внутри помещения создается впечатление
простора, несмотря на то, что невысокие (полутора-двухметровые) стены
упираются в крутые скаты крыши. Это впечатление усиливается из-за
отсутствия глухих перегородок: лишь один-два невысоких щита, сплетенг-
ных из бамбука, установлены от продольной стены до середины помещения.
Они словно ширмы отделяют места, где спят семьи родственников, живу7
щих в доме. Но часто таи вообще обходятся без «комнатных» перегородок,
условно разделяя жилище на две половины: ближе к углу, где находится
обязательно укрытый от посторонних глаз алтарь предков, спят
родители, затем неженатые сыновья и незамужние дочери и, наконец, в
противоположном конце — женатый сын с семьей. Спят на циновках,
головами к главному фасаду дома, поперек бамбукового настила, летом укры-
Ш
9*

Деревня Хуэйтхы народа тхай (уезд Кишон, провинция Нгеан)
ваясь тонким одеялом, а в холодное время года — толстыми ватными
одеялами, украшенными разноцветными узорами. Подушки похожи на
короткие ватные валики, обтянутые хлопчатобумажной материей, украшенной
геометрическим орнаментом с преобладанием черного, красного и
зеленого цветов. Днем постельные принадлежности аккуратно свертывают и
укладывают вдоль одной из стен. В помещении, как правило, имеются
два очага, на одном готовят пищу для семьи, живущей в доме, а на другом—
для гостей. Очаг представляет собой огороженную досками квадратную
глиняную опоку, на которой стоит железный треножник или три камня.
За семейным очагом собираются перед уходом на работу, во время
завтрака и после работы. Едят, сидя на небольших круглых плетеных из
ротана табуретах (танг), на деревянных чурбаках или просто на полу,
скрестив ноги, за невысоким, сколоченным из досок столом (бом)..
Домашнюю утварь хранят в помещении у стены при входе, здесь
же прислонены бамбуковые колена с водой, висят бамбуковые стаканчики
с солью, перцем, зубочистками. К дому примыкает утрамбованная
площадка, ограниченная хозяйственными постройками, небольшим
фруктовым садом и огородом. Амбар, хлев, курятник строят из досок бамбука
прямо на земле. В хозяйствах, где нет хлева, скот и птицу на ночь
загоняют в отдельные загоны, устроенные под домом.
Приготовление пищи, особенно риса, занимает у женщин довольно
много времени. Варят рис на пару в составном сосуде фу мо нынг. Нижняя
медная часть его (мо нынг) представляет собой усеченный конус высотой 25 см
с диаметром днища 25 см и горловиной 10 см. К ней прикреплен вогнутый
фиксатор с проволочной дужкой для переноса. Фиксатор служит для
удержания верхней деревянной части сосуда (хай), который ставят в горловину
нижней части, наполненной водой. В хай вместо дна имеется тонкая частая
плетеная из бамбука сетка, которая задерживает рис и пропускает пар, идущий
из нижнего сосуда при кипении воды. Сваренный рис высыпают на круглое
деревянное блюдо (фа кхау) и едят левой рукой. Приправы (мелко наруб-
132

ленное мясо, рыбу, овощи) едят
правой рукой с помощью
палочек. Дома готовый рис хранят в
плетеной корзинке с крышкой
(комкхау), а уходя на работу в
поле, несут пищу в судке из
бамбукового колена с крышкой
и твердой джутовой веревкой-
дужкой. Веревка свободно
проходит в дырочки, проделанные
в ушках крышки, так что
открытая крышка остается висеть на
веревке.
Женская одежда тхай ден
(т. е. черных тхай) состоит из
короткой распашной кофточки с
металлическими застежками, без
воротника, черного цвета. Юбка
прямая, длиной около 1 м,
шириной 75 см, также черная, в
верхнюю ее часть обычно вшита
полоса из неокрашенного холста
шириной 5—10 см. Головным
убором служит черный платок —
длинная и довольно широкая
полоса хлопчатобумажной
домотканой материи (1,5мх35 см).
Концы платка украшены
вышивкой геометрического линейного
орнамента с преобладанием крас- Девушка тхай ден с ножом и сумкой для
ных, желтых, зеленых, лиловых сбора лесных плодов и кореньев
и белых тонов. Иногда на самых (провинция Йентау)
концах платка нашивают по
шесть небольших шариков из цветной нити. Эти тхайские платки широко
распространены у ксакау, но тайские жодщины носят платок,
предварительно не складывая его вдоль и не затыкая свободного конца. В
праздничные дни носят черный хлопчатобумажный халат шыа бунг,
запахивающийся на правую сторону, с глубокими боковыми разрезами-шлицами.
Единственное украшение халата — три петли-застежки фиолетового цвета.
Женщины тхай чанг (тхай белых) носят белую кофточку с черной или синей
вставкой вдоль застежек. Мужская и мальчиковая одежда почти аналогична
одежде вьетов: черная хлопчатобумажная распашная куртка с небольшим
стоячим воротом, узкими рукавами и двумя накладными карманами, штаны
широкие и длинные, глухого покроя.
Родо-племенная верхушка тхай в период господства феодальной
вьетнамской монархии и французских колонизаторов постепенно превращалась в
помещичье-чиновничью прослойку тхо ти. В ее руках находились все лучшие
земли. Тхо ти контролировали общинные поля. Крестьяне обрабатывали их
поля и отдавали хозяевам земли в качестве натуральной ренты большую часть
урожая. Используя свое положение родовых глав, тхо ти принуждали
бедняков обрабатывать землю лишь за продовольственное содержание. Тяжело
отражался на положении неимущих слоев обычай ван ренг — оказание
помощи и услуг родственникам.
Процесс классового расслоения проходил быстрее в районах, соседних с
вьетами. Здесь раньше появилась частная собственность на землю. Тайские
помещики владели от 10 до 60 мау земли. Крестьяне в среднем имели по
2 мао земли низкого качества, необводненной и удаленной от жилищ. Для
приобретения лучших участков бедняки были вынуждены обрабатывать
целину, копить деньги и покупать земли у господствующей верхушки.
133

Социально-экономическая организация тхай существенно не отличалась
от общественного устройства таи· Здесь господствовала феодализированная
родовая верхушка фиа тао. Три четверти крестьян таи испытывали
постоянную нехватку продовольствия и голодали. Особенно тяжелым было
положение беднейшего слоя тайских крестьян, которые составляли категорию кон
хыон, т. е. слуг. Чтобы выплатить долги и проценты по ним, многие семьи
были вынуждены идти в кабалу к фиа тао и богатым крестьянам и находиться
у них на положении домашних рабов. Победа народно-демократической
революции в ДРВ уничтожила феодально-помещичью собственность на землю,
отменила скрытую форму ограбления крестьянства — подарки й подношения
главам деревень.
В недалеком прошлом в тайских семьях бытовали сильные пережитки
патриархальных отношений. Глава семьи зячыоне — отец или старший брат—
имел реальную власть над остальными членами семьи. Женщины
находились в крайне униженном положении: им запрещалось сидеть за столом
вместе с мужчинами, есть с одного блюда и пр. При разделе имущества старший
сын получал, кроме своей доли, участок земли хыонг хоа, доход с которого
шел на содержание отца и матери, а после их смерти — на отправление
культа предков. До сих пор еще встречаются большие семьи, где под одной
крышей живут родители и семьи женатых сыновей, которые работают и
потребляют совместно. Муж и жена могут иметь лишь небольшой огородик или
домашнее животное, доходы с которых идут на их личные нужды. Среди
помещиков и богатых крестьян существовало многоженство. Мужчина должен
заплатить за жену выкуп или отработать длительный срок в семье ее
родителей: от шести до восьми лет в бедной и до двенадцати лет в богатой семье,
после чего он имеет право привести жену к себе в дом. Свадебные церемонии
устраивают два раза: когда муж приходит в дом жены для отработки и когда
жена переходит жить в дом мужа. Сейчас сроки отработок уменьшились
(в среднем от года до трех лет). При отсутствии сыновей зять переходит
жить в дом родителей жены. Он обязан не только помогать им, но и
продолжить их фамилию. Для этого зять меняет фамилию и переходит в семью (хо)
жены, получая все права наследника и продолжателя культа предков
супруги.
В жизни таи значительную роль играют религиозные верования, среди
которых особое место занимает поверье в дух петуха, способного якобы
поселиться в семье и причинять вред окружающим, в частности роженицам. Во
время болезни приглашают колдуна {тхай мо) или колдунью (ба тхен),
которые совершают обряд изгнания зловредного духа, сопровождающийся
жертвоприношением. Тхай верят в существование трех человеческих душ: ма
виа, ма му и ма со. Душа ма виа помещается в голове, ма му живет при доме.
Для нее под крышей жилища имеются специальные корзины по числу членов
семьи. Обладатель этой души не может знать, в какой момент она там
находится* Душа ма со — олицетворение мудрости и чистоты человека —
появляется у людей старше 45 лет. В знак того, что в доме проживает человек,
имеющий ма со, на стене укрепляют три бамбуковые трубки с рисом, водой
и солью, перевязанные белой лентой с десятью черными полосками, каждая
из которых означает сто лет жизни — символ долголетия.
Замужние дочери, живущие в другой семье, обязаны молиться душе
умершего отца, для чего строят неподалеку от дома небольшой алтарь на
сваях, куда ставят чашечку с рисом, водой и алкоголем. В жилом доме
женщины могут отправлять культ лишь умерших родителей мужа.
До недавнего времени похоронные обряды у таи были очень
дорогостоящими и продолжались от пяти дней до месяца, до определения колдуном
благоприятного дня захоронения. Нередко тхай хоронят умерших на
территории приграничных провинций Китая, «на земле предков» (этот обычай не
встречается у таи) или сжигают. В настоящее время похоронные обряды
постепенно упрощаются, сокращается длительность и стоимость церемоний.
Больные все чаще обращаются к медицинской помощи, хотя и продолжают
приносить жертвы духам.
134

Из народных праздников наиболее торжественно отмечают Новый год,
когда в течение первого лунного месяца устраивают жертвоприношения
предкам {сен хыон) и духу деревни {сен бан). Этот праздник не бытует лишь у
группы тхай ден. Весной, перед началом сева, отмечают праздник весны,
основным содержанием которого является вспашка первой борозды старейшиной
деревни, Раньше существовало поверье, что поле, вспаханное до проведения
этого обряда, постигнет неурожай.
Самобытно и разнообразно устное народное творчество и танцы таи.
Песни, сказания, поэмы, исторические предания передаются из поколения
в поколение и распространены в самых широких массах народа. Знакомство
и любовь молодых людей связаны с исполнением «чередующихся песен»
{хат лыон), которые после трудового дня, разделившись на группы, поют
друг другу юноши и девушки. Любимое народное развлечение — песенно-
поэтические состязания хан кхуонг, когда группа девушек стоит на помосте,
а юноши перед ним, и поочередно поют. Молодежь показывает свое искусство
в импровизации стихов о природе, труде и историческом прошлом своего
народа. Если юноша ответит девушке поэтично и умело, он поднимается на
одну ступень лестницы, в противном же случае остается внизу. Во время
свадеб семьи жениха и невесты приветствуют и хвалят будущих
родственников свадебными песнями куан ланг. Исторические сказания, героические и
лирические поэмы («Фам Тай — Нгок Хоа», «Чан Тю лук пиа», «Нам Ким —
Тхи Дон») исполняются речитативом, сопровождаемым музыкой. Этот жанр
называется «фоне -ш».
До Августовской революции таи не имели письменности. Они
пользовались китайской иероглификой, видоизмененной в соответствии с тайской
фонетикой — ном тай, а также китайской письменностью. В настоящее
время выработана национальная письменность таи, в основу которой положены
нормы произношения наиболее крупных групп тайского населения Вьетбака
и графика вьетнамской письменности куок нгыу т. е. латинизированный
алфавит. На базе этой письменности ведется обучение детей в школах первой —
третьей ступеней, издается политическая и художественная литература.
Тхай издавна, используя палийскую письменность, создали обширную
литературу и поэзию, в том числе переводную с вьетнамского и китайского
языков. Особой популярностью пользуется анонимная поэма «Сонг тю сон
сао», в которой через историю печальной любви раскрыто социальное зло
феодального общества, показаны мужество, гордость и верность
влюбленных. В период французской колонизации палийская письменность в школах
не преподавалась, и дети изучали ее в семьях. Сейчас изучаются
диалекты и графика письменности у различных групп тхай с целью ее
унификации.
Традиционные формы искусства таи в настоящее время исследуются
работниками культуры и этнографами ДРВ, прежде всего самими таи, которые,
сохраняя национальную форму, вкладывают в свое искусство новое
содержание, отражающее современную жизнь тайского общества.
„ Нунги появились во Вьетнаме в конце I тыс.
унги до н. э., отделившись от чжуан Южного Китая. В
1965 г. их численность составляла 335 тыс. человек. Они населяют
провинции Каобанг, Лангшон, Хазянг, Бакзянг и Лаокай, т. е. северо-восточные
районы ДРВ. Основная масса нунгов завершила миграцию во Вьетнам
около трехсот лет назад. Последняя волна переселенцев нунгов осела во
Вьетнаме после подавления тайнинского восстания, в середине XIX в., а некоторые
семьи пришли лишь в конце XIX — начале XX в.
Нунги разделяются на несколько групп (нунг фансинь, нунг тунгсинь
или нунг суанг, нунг инь, нунг ан, нунг куйкин, нунг тяо), названия
которых указывают на прошлые места их расселения или на характерные
элементы женской одежды (например нунг лай — нунги, женщины которых носят
темные платки в белый горошек). Между ними есть небольшие различия в
языке и обычаях, но этнически они едины. Нунги говорят на одном из
языков группы таи, с большей, однако, чем у таи, примесью китайской лексики.
135

Основное занятие нунгов — поливное земледелие в лощинах и
предгорьях. Когда они пришли во Вьетнам, лучшие земли уже были заняты таи,
поэтому нунги поселились выше, на менее плодородных землях. Для получения
сносного урожая эти земли требуют удобрений; урожай собирают раз в год —
в октябре. На более удобных для обработки участках нунги выращивают те
же культуры, что и таи, но в местностях, лежащих выше по горным склонам.
Они, кроме того, разводят табак, индиго, хлопок, фасоль, горох, рами,
сорго и бетель, а в скалистых районах — гречиху. Почти каждая семья имеет
огороды и полностью обеспечивает себя овощами. Земледельческие орудия
труда похожи на вьетские. Но в некоторых районах применяют тяжелые
плуги и бороны, в которые впрягают двух буйволов. Наибольшие различия в
конструкциях мотыг: у нунгов рукояти перед соединением с лезвием
несколько изогнуты.
Скотоводство и птицеводство нунгов аналогичны тайским, но в долинах
нунги держат больше лошадей, а в горах — коз.
Нунг тяо, живущие вблизи поселений городского типа, занимаются
розничной торговлей.
В ряде районов домашнее ремесленное производство по уровню развития
не только не уступает, но и значительно превосходит тайское. Это особенно
относится к прядению и ткачеству хлопчатобумажных (в меньшей мере
шелковых) тканей, которые вырабатывают для удовлетворения собственных
потребностей и для продажи на рынках Лангшона, Каобанга и других
городов. Нунгские женщины искусно окрашивают ткани в красно-фиолетовый
цвет. Окрашенную ткань отбивают колотушками и плотно накатывают на
деревянные валы для придания ей мягкости и гладкости. Малоземельные
семьи занимаются столярным ремеслом, ковкой сошников, изготовлением
ножей, больших глиняных горшков, расчесыванием хлопка, производством
ваты. Значительное место в кустарной промышленности занимают выжимка
арахисового масла, витье веревок из сорго, рами и коры бамбука, плетение
корзин из ротана, изготовление серебряных украшений. В селениях, где
есть посадки сахарного тростника, варят сахар. Стебли пропускают через
два вертикальных вала из твердого дерева, которые вращают быки или
буйволы. Сок собирают в приемник, переливают в чугунные котлы и кипятят.
Сцеженную массу выливают и после того, как она затвердеет, режут на
кусочки, не рафинируя. Обычно одна-две семьи в деревне гонят из риса
алкогольный напиток, используя для этой цели глиняные или кирпичные печи,
железные кубы и бамбуковые трубки.
Охота и рыболовство не повсеместны и играют второстепенную роль в
занятиях нунгов. Охотятся они с огнестрельным оружием, коллективно.
Обычно охота происходит после сбора урожая. Охотятся на оленей, реже — на
лис и обезьян.
Поселения нунгов расположены в седловинах и на площадках у
подножий гор. Дома строят наземные, из бамбука, обмазанного глиной, из садоана,
реже — из кирпича. Крыши двухскатные, крыты бамбуковой дранкой
ирисовой соломой. Пол земляной, плотно утрамбованный, выше уровня
прилегающей к дому площадки, на которой сушат и провеивают рис и занимаются
другими хозяйственными работами. Окна небольшие, квадратные, с
бамбуковой решеткой, двери из толстых досок. Иногда под одной крышей с домом
находится пристройка с рисорушкой и кладовой для хранения
сельскохозяйственных орудий и утвари. Кухню с двумя очагами — для приготовления
пищи людям и животным — часто совмещают с амбаром, где в огромных
плетеных корзинах хранят рис и другие продукты. Дом разделен легкой
перегородкой на две части. В более просторной — прямо перед входом —
установлен алтарь предков, посередине стол, в одном из углов —
топчан-кровать для гостей, а в другой части жилища — спальное помещение.
Пища существенно не отличается от тайской: это вареный на воде рис,
кукурузная каша, фасоль, овощи, фрукты, а по праздникам или в дни
траурных и ритуальных церемоний — мясо птицы и свинина, нарубленные
мелкими кусочками (говядину, мясо буйволов'и собак нунги не едят).
136

Нунги — один из немногих
народов Северного Вьетнама, который
не покупает одежду у своих
соседей. Мужчины носят короткие пря-
мозастежные куртки без воротов, с
широкими рукавами и длинные
штаны на кушаке с небольшими
обшлагами. Головным убором
служит тюрбан.
Женская одежда также состоит
из куртки и штанов. Однако
нередко дома,,сберегая выходную
одежду, женщины надевают
хлопчатобумажную рубаху. Большинство
женщин украшает себя нашейными
и наручными серебряными
браслетами, серьгами, монетами и
медалями. В недалеком прошлом
широко распространено было ношение
различных амулетов: засушенных
лап, когтей и зубов хищных
животных. Еще в конце XIX в. мужчины
подбривали переднюю часть головы
и на затылке носили узлы из волос
или косы. Сейчас этот обычай
довольно редок. Праздничным
головным убором служит плетеная из
ротана или бамбука круглая
плоская шляпа с остроконечным
шишаком. Девушка народа нунг
До Августовской революции
1945 г. нунги жили в условиях
феодально-помещичьего строя при сохранении отчетливо выраженных
патриархальных отношений. В горных районах вдоль вьетнамо-китайской границы
землей владели несколько знатных семей, постоянно враждовавших друг с
другом. Большинство крестьян находилось под господством «своего» или
тайского тхо ти, которые фактически распоряжались общинными землями.
После аграрной реформы помещичьи земли были переданы крестьянам и
произведен передел общинных угодий. Теперь общественно-экономической жизнью
деревень руководят административные комитеты, избираемые крестьянами.
Земля равными долями переходит по наследству детям от отца — главы
семьи. В случае, если нет сыновей, имущество получает дочь, остающаяся в
доме родителей.
Теперь браки заключают, как правило, по любви, но раньше невесту
для юноши подбирали родители. Церемония заключения брака длительна и
сложна. В дом к невесте посылают сватов с сахаром. Если сахар принят,
назначают благоприятный день для помолвки, когда двое мужчин-сватов вновь
приносят подарки (двух куриц, поросенка, водку, лепешки из клейкого
риса) и платят матери невесты за кормление и воспитание дочери
определенную сумму, в которой должна присутствовать «счастливая» цифра 6. Все
свадебные расходы, а они подчас были разорительны, должна нести семья
жениха. Первый день свадьбы проходит в доме невесты. Жених с лепешками
и деньгами пытается войти в дом, его обрызгивают водой и только после того
как он покажет дары, принесенные в красной бумаге, ему разрешают
переступить порог. После свадебного пиршества на другой день свадебная
процессия возвращается в дом жениха, причем невеста и подружки идут с
раскрытыми зонтиками. Перед алтарем предков родители жениха ставят
приношения, и молодые совершают обряд трехкратного поклонения. Свадебный
праздник кончается на четвертый день.
137

До революции 1945 г. существовал обычай возвращения жены в
родительский дом до рождения первого ребенка, а муж был обязан работать на
поле ее сородичей. Бытовал в этот период также обычай похищения невесты
в случае несогласия ее родителей на брак.
Браки патрилокальны. Женатые сыновья живут в доме родителей до
тех пор, пока не пожелают отделиться и не построят свой дом.
Кроме почитания предков, культ которых отправляют сыновья, нунги
чтят буддийскую богиню Гуаньинь. В ее честь над алтарем предков в доме
помещают алтарь, в горах под навесом устраивают жертвенники, куда
приходят бесплодные женщины молить богиню о деторождении. Не меньшее
значение придают нунги поклонению ма— духу домашнего очага, культ
которого принесен из Китая. Своеобразный алтарь — помещение духа —
представляет собой трубку из ароматического дерева, укрепленную на шесте перед
домом, поэтому этот очень влиятельный дух называется духом, живущим вне
пределов дома. По представлениям нуйгов, ма охраняет домашний очаг, но он
настолько злопамятен и обидчив, что продать на рынке единственную в доме
свинью живьем невозможно: следует ее забить, поднести жертвоприношение
и только тогда отправляться торговать. Некоторые семьи верят также в дух
пи лан, который оберегает невест и молодых женщин от несчастий. Сношения
с духами и коллективные ритуалы осуществляют жрецы тао и мо, которые
до сих пор пользуются влиянием в народе.
До недавнего времени нунги для записи поэтических, произведений,
сказаний, мифов и легенд, созданных как ими, так и народом таи,
использовали китайскую письменность, письменность тъы ном нунг, основанную на
иероглифике, но с нунгским офонетизированием, и реже — вьетскую
письменность куок нгы. В процессе создания латинизированной письменности для
таи выяснилось близкое родство нунгских диалектов с тайскими, и эта
письменность стала общей для них. Сейчас ученые ДРВ создают таи-нунг-вьет-
ский словарь, появление которого, несомненно, облегчит процесс обучения
в школах и окажет содействие дальнейшему языковому сближению таи и
нунгов.
Народное песенное, поэтическое и танцевальное творчество нунгов схоже
с тайским, особенно в таких жанрах, как «чередующиеся песни» юношей и
девушек (ва си) и свадебные песни (ко лау). Каждая ветвь нунгов имеет свои
особые песни и танцы, сопровождаемые пением. Любимый танец нунгов —
«танец льва», исполнение которого связано с показом военного и спортивного
мастерства. Танцы, так же как и различные обрядовые церемонии,
сопровождаются игрой оркестра из рожков (кен), двухструнных щипковых
инструментов (нъи), барабанов (чонг) и цимбал (тханъ ла).
к На северо-востоке Вьетнама, в провинциях Туйен-
куанг, Бакзянг, Тхайнгуйен, Виньфук, Лангщон,
и Футхо живет таиязычная народность каолан, численность которой, по
данным на 1965 г., составляет 25 тыс. человек. Раньше они были известны под
наименованием «ман каолан», что давало этнографам повод Для
предположения о их близости к группе народов ман. Каолан называют себя тхон бан,
т. е. «люди деревень».
Основные занятия каолан те же, что и нунгов. Подсобные промыслы не
играют сколько-нибудь значительной роли в хозяйстве. Лишь изредка, вне
зависимости от определенного сезона и времени, каолан устраивают
коллективную облавную охоту на оленей и кабанов с огнестрельным оружием и
собаками, причем убивший животное получает заднюю часть, голову и кости.
При индивидуальной охоте, кроме кремневых ружей, используют ловушки на
мелких зверьков и птицу. Рыбу ловят острогой, удочками, при помощи за-
град, травят ядом сока дерева манде. Несмотря на существование ткачества,
большую часть тканей, равно как некоторые предметы домашней утвари,
покупают у вьетов и нунгов.
Поселения каолан небольшие, до двух десятков домов, расположены
кучно, без определенного плана. Жилища по типу, материалу постройки и
138

Хлев (деревня Ляньбо, провинция Тхайнгуйен^
Бнутренней планировке очень похожи на тайские, хотя по размерам
несколько меньше. Дома прямоугольные в плане, покоятся на сваях с подложенными
под них каменными подушками. Стены из плетеных узких полос бамбука,
настил пола —из расщепленных бамбуковых стволов, уложенных поперек
длинного фасада. Крыша четырехскатная: два продольных ската довольно
низко нависают над стенами, защищая небольшие зарешеченные оконные
проемы от дождя и солнца; два других подходят под продольные скаты, не
доходя до коньковой балки. Деревянные слеги покрыты бамбуковой
обрешеткой, на которую настилают солому или пальмовые листья. Перед входом
с торцовой части дома устроен настил, к которому ведут наклонные бревна с
зарубками, заменяющие лестницу. Иногда настил перед входом вплотную
примыкает к амбару и служит для сушки зерна. В некоторых домах вдоль
лицевого фасада тянется узкая галерея, над которой свисает крыша.
Единственный очаг с двумя огнями — для приготовления пищи людям и
животным — располагают неподалеку от входа. Один из углов жилища отгорожен
бамбуковой стеной-щитом, за которой спят хозяева. У фасадной стены
возвышается над полом помост, на котором принимают гостей.
Двор с двух или со всех четырех сторон обнесен бамбуковой оградой,
внутри которой строят хлев, свинарник и птичник.
Мужчины и женщины каолан носят повседневную одежду вьетского или
тайского покроя, как более простую, дешевую и удобную, но в дни
праздников женщины надевают черные или темно-синие халаты, борта которых от
ворота до нояса покрыты вышивкой с геометрическим орнаментом. Халаты
подпоясывают широким длинным кушаком, концы которого свисают спереди.
Социально-экономические преобразования, проведенные в последние
•тоды, отразились на быте народа. Значительно упростилась свадебная
обрядность. Регистрация браков осуществляется в местных административных
комитетах. Девушки выходят замуж не моложе 18 лет. Исчезают
обременительные обычаи даров-выкупов за невест и отработок в их семьях. Если раньше
139

все женщины рожали дома, то сейчас большинство — в родильных отделениях
медпунктов.
При выделении сыновей из родительских семей в кооперативах, где
распределение доходов идет по земле, отец сообщает местным властям о
желании сыновей и своем решении поделить свой участок земли. После этого
кооператив начисляет доходы по земле новым хозяевам.
После смерти родителей имущество делят поровну между сыновьями и
дочерьми. Культ родителей отправляют все дети, но на обязанности старшего
сына лежит отправление культа остальных предков.
Похороны проходят с участием колдуна, который одевает покойного,
пеленает его в кусок белой ткани, прикрывает лицо платком. Гроб
обвязывают ротановыми жгутами, и только после этого устраивают поминальное
угощение. Место захоронения выбирает семья покойного, но ориентацию
положения тела определяет колдун. Траур по родителям длится от полутора
до трех лет, в течение которых близкие родственники ходят в белых одеждах
даже на работу. Могилы посещают третьего числа третьего месяца по
лунному календарю, в день праздника мертвых.
Основные праздники каолан — Новый год и весенний праздник пятого
числа пятого месяца, когда устраивают сбор лекарственных трав, гулянья и
игры. Органы просвещения Вьетбака проводят большую работу по
ликвидации неграмотности и повышению культурного уровня каолан.
Почти все население до сорока лет научилось читать и писать либо на
вьетском, либо на тайском языках, в зависимости от близости
расселения к тому или другому народу.
w ( „. Нянги, близкие по языку и культуре к таи, живут
в северных районах Вьетбака, в горных долинах..
Главное занятие нянгов — выращивание поливного риса в долинах. Кроме
того, на горных участках, обработанных подсечно-огневым способом, они
сеют суходольный рис, кукурузу, хлопок и близ деревень выращивают
бататы, овощи, апельсины, мандарины, бананы. В свободное от полевых работ
время охотятся, большей частью индивидуально, на оленей, кабанов,
дикобразов, птиц. Занимаются рыболовством, используя верши и удочки.
Селения нянгов расположены у подножия гор, близ небольших речек ж
ручьев. Дома они строят непосредственно на земле, реже на склонах. В пос-
следнем случае стена лицевого фасада опирается на короткие сваи. Пол
земляной, стены — из плетеного расщепленного бамбука, крыша двухскатная^^
покрыта рисовой соломой. К жилищу пристраивают кухню-амбар, а с одной
стороны площадки перед домом — хлев и курятник. Почти в каждом
хозяйстве есть огород, обнесенный бамбуковой изгородью.
Нянгские женщины носят широкие штаны, не доходящие до щиколоток,,
и кофты-халаты, запахивающиеся на правом боку. Халаты украшают двумя
полосами голубой или синей ткани, нашитыми на верхний край левой полы от
ворота до правой стороны груди. И халаты и штаны шьют из
хлопчатобумажной ткани темно-синего, черного и реже белого цвета (халаты). На
голову надевают черный платокт надвигая его на лоб и подвязывая концы
на затылке.
Мужская одежда состоит из штанов и короткой прямозастежной
куртки с небольшим стоячим воротником. Куртку застегивают на пуговицы
кручеными петлями. Нянгские мужчины зачастую носят береты
(по-видимому, европейское заимствование).
В семейно-брачных отношениях нянгов сильны патриархальные
пережитки. Брак патрилокален. Дочери при замужестве недвижимого
имущества не получают — им дают только постельные принадлежности и
одежду. Свадьба длится обычно два-три дня и происходит в доме
родителей жениха. Родители и наиболее уважаемые гости сидят за столом под
алтарем, и жених, украшенный крест-накрест красными лентами, в
первый день свадьбы совершает обряд поклонения родителям. На второй
день деревенский колдун молится перед алтарем, возле которого
установлено несколько чашек с рисом и водкой, причем их число обязательно.
140

Жених и невеста нянг (в центре) в свадебных нарядах (деревня Тоды, провинция
Лаокай)
должно быть нечетным. Здесь же сложены корзины с подарками и
жертвенные полоски бумаги. На них специальным штампом печатают
изображения животных и птиц, которых прежде убивали во время
жертвоприношений. Теперь его заменяют сожжением таких полосок бумаги перед
алтарем. В конце моления колдун поливает вареный рис алкоголем, желая
молодым счастья и изобилия.
Религиозные представления нянгов основаны на древних
анимистических верованиях (культ предков, почитание духа земли и т. п.), а также
на почитании буддийских бодисатв. Нянги полагают, что до захоронения
душа покойного не отходит далеко от тела, поэтому ей изготовляют
бамбуковый домик, украшенный разноцветной бумагой, устанавливаемый
на гробу. Для питания души в изголовье кладут корзинку с вареным
цыпленком, чашку с вареным рисом и чашку с водкой. В день похорон перед
домом пируют родственники и близкие покойного, играет оркестр.
Хоронят в земле, на месте, указанном жрецом, который определяет и срок
захоронения (иногда до погребения проходит несколько десятков дней).
В могильный холм втыкают бамбуковые жерди с длинными полосками
желтой и белой бумаги — «деньгами», обеспечивающими сытую жизнь в
потустороннем мире.
Траур по родителям длится один год, и хотя траурные одежды
—белые головные повязки, белые куртки и марлевые передники и спинки —
носят только во время похорон, их хранят, а по прошествии года сжигают.
НАРОДЫ ГРУППЫ МЕО-МАН (МЯО-ЯО)
Во Вьетнаме мео (245 тыс. человек) называют себя «монг». Первые
меоские семьи пришли во Вьетнам из южных провинций Китая в XV—
XVI вв., но основная масса мигрировала в конце XVIII — XIX в.,
141

Вследствие тесных связей мео, расселяющихся вдоль границ
Вьетнама, с родственниками в Китае и Лаосе, некоторые общины время от времени
до сих пор навещают своих родичей за рубежом. Наиболее компактными
группами мео заселяют уезд Донгван провинции
Хазянг (50 тыс. человек) и уезд Мыонгкхыонг
провинции Лаокай (30 тыс. человек), но отдельные поселения этого народа
разбросаны по всем высокогорным районам страны вплоть до 18-й
параллели.
По цвету, орнаменту и украшениям женской одежды различают пять
основных ветвей мео: мео чанг (белые), мео ден (черные), мео до (красные),
мео хоа (пестрые) и мео сань (синие). Такое деление является, очевидно,
реликтом некогда существовавших племенных объединений.
Основное занятие мео — подсечно-огкевое земледелие и террасное с
использованием вод горных рек. К обработке полей приступают в
феврале, до наступления дождливого сезона, и урожай собирают в ноябре. На
вершинах и склонах гор, покрытых лесами, землю обрабатывают
мотыгой, а в полосе саванн — плугом вот. Необходимость вспашки тяжелых
почв обусловила конструктивные особенности меоского плуга: массивность,
почти прямой полоз, грядиль, изогнутый под углом 90°. По мере
истощения земли, через три — восемь лет, поле покидают и выжигают
новый участок (рэй), который поэтому с течением времени оказывается
в 4—5 км от деревни, из-за чего в сезон работ на поле строят временное
жилище.
Выращивают кукурузу, суходольный рис, сою, бататы, маниок,
гречиху, тыкву, капусту, огурцы, лекарственные растения, мак,,
коноплю.
Мео — один из немногих народов в Северном Вьетнаме, который,
кроме свиней, быков, буйволов, коз, кур и уток, разводит лошадей. Они
используются исключительно в транспортных целях. Немаловажное
место в хозяйстве занимает коллективная и индивидуальная охота на оленей,
косуль, медведей, обезьян, лис, птиц, летучих мышей. Охотятся с
кремневыми ружьями собственного производства, самострелами с отравленными
стрелами, устраивают ловушки. В холодное время года занимаются
сбором фруктов, клубней диоскореи (кунау), птичьих гнезд, заготовляют
сердцевину деревьев бан и дао для приготовления муки, ловят лягушек.
В отличие от окружающих народов, у мео развито кузнечное ремесло, в
частности изготовление наконечников к плугам, мотыг, ножей и других
железных изделий, которые не только удовлетворяют их собственную
потребность, но и служат средством обмена. Развито ткачество, окраска
тканей, вышивка, а также плетение домашней утвари из бамбука, ротана
и тростника.
Селения мео, редко превышающие два десятка домов, расположены
в труднодоступных местах, у самых вершин гор. Жилища строят на
земле, пол в них земляной, стены глинобитные или из деревянных плах,,
крыши двухскатные, крытые соломой. Под крышей для хранения
продуктов и утвари устраивают чердачный настил с отверстием для лаза.
Вход (от одного до трех) с двустворчатыми дверями из грубых досок.
Напротив главного входа — алтарь предков, в одном из углов —
крупорушка. Часть помещения, огороженная невысокой бамбуковой стенкой,
служит спальней. Очаг представляет собой глинобитную плиту с большим
вмазанным котлом и топкой со стороны широкой стенки очага.
Повседневная пища мео — вареная крупномолотая кукуруза,
лепешки из кукурузной или гречневой муки, овощной суп, овощи, фрукты, чай
из отвара листьев и трав. В дни праздников и религиозных церемоний мео
едят клейкий рис, мясо и пьют алкогольные напитки, которые гонят из
кукурузы и лекарственного растения «иевлева слеза» (Coix lacryma). Едят
палочками или деревянными ложками, сидя на деревянных брусках
вокруг плетеного блюда, уставленного глиняными чашками. Во время жатвы
едят три раза в день, но обычно — два: в полдень и вечером.
142

/
2
Образцы орнаментов народов Вьетнама:
ι — на юбке (ли); 2 — на юбке (банар); з — на костюме; 4 — на платке (мео); 5 — на
головном уборе (ман); 6 — на халате (тай)

Деревня Сыматунг, населенная народом мео (провинция Лаокай)
Своеобразна и живописна одежда женщин мео. Она состоит из
тюрбана, нагрудника, кофты, плиссированной или сборчатой юбки, обмоток
и сандалий. Будничную одежду шьют из ткани домашнего
производства, а для праздничной ткань покупают. Тюрбаны тайской выделки,
темных однотонных или светлых в клеточку расцветок, обертывают
вокруг головы в виде конуса, сужающегося к лицу. Нагрудник,
представляющий собой четырехугольный кусок холщевой ткани, надевают через
голову за петлю и завязывают тесемками на спине. Кофты покроя
кимоно, с прямым разрезом, без застежек шьют из цветных тканей и богато·
украшают вышивкой. Характерные для мео плиссированные юбки с
двумя завязками и узким поясом сшивают из нескольких полотнищ в
поперечном направлении. Среднее полотнище нередко орнаментировано
бантиком, а нижнее украшено цветной аппликацией. Кофту и юбку
подпоясывают узкими длинными кушаками.
Мужчины носят куртку и широкие штаны черного, темно-синего или
коричневого цветов вьетского покроя, иногда орнаментированные по
краям обшлагов и вороту узкими полосками того цвета, название которого
соответствует группе мео, к которой принадлежит мужчина. Многие
выбривают переднюю часть головы, оставляя на затылке пук волос, и
носят в правом ухе серебряную серьгу.
При господстве французов меоское общество находилось на ранней,
стадии развития феодальных отношений. Власть в деревнях принадлежала
главам больших семей, которым колониальные власти передали функции
чиновников: тхон ли, управляющие тремя-четырьмя общинами, тъонг
куан — одной общиной, тъонг тъа — пятьюдесятью семьями, тъа тхау —
тридцатью семьями. Эти старейшины-чиновники] имели право
распределять землю и вершить суд. Меоские крестьяне обрабатывали им поля,
выплачивали многочисленные налоги, в том числе поземельный, на очаг,
на опиум, свинарник, птичник, рыночный налог, охотничий и др., а также
143

подносили различные подарки.
После революции прежняя
социальная структура была
уничтожена, но и сейчас еще сильны
власть и авторитет некоторых
семей, главы которых
неофициально считаются старейшинами
деревень.
Мео живут и малыми и реже
большими неразделенными
семьями. Во главе семьи стоит опытный
и авторитетный мужчина. При
заключении браков
устанавливают степень родства, выделяя
круг дальних и близких
родственников. Безусловный брачный
запрет распространяется на тех
родственников, которые обязаны
участвовать в погребальных
церемониях, т. е. до четвертой
степени родства. Запрещается
жениться однофамильцам даже из
разных поселений. Раньше
довольно распространенным был
обычай, по которому первые три
дня после свадьбы женщина спала
отдельно.
Мео постепенно
освобождаются от старых обычаев,
сковывающих развитие малой семьи.
Женщины мео на базаре в Дьенбьенфу Брак патрилокален. Почти не
встречается случаев покупных
браков, многоженства. В
некоторых районах еще бытует обычай умыкания невест, но его характер
несколько изменился: если раньше похищение нередко было связано с более
низким социальным и материальным положением молодого человека, то
сейчас эта форма брака (ла лао фо) обусловлена лишь отказом родителей
девушки по причинам неэкономического характера. Случаи умыкания
девушки против ее воли, если похитителю не удается добиться ее
согласия на брак, наказываются народными властями административных
комитетов.
Свобода добрачных отношений, отмечавшаяся ранее многими
исследователями, сохраняется во время встреч молодежи на весенних
праздниках. Желая познакомиться и выразить свои чувства, юноша слегка
касается рукой раскрытого зонта девушки и играет на флейте —'кхене.
Если молодой человек нравится, то девушка притрагивается губами к
кхену и отвечает песнями. Полюбив друг друга, они обмениваются
подарками и спрашивают разрешения родителей на брак.
Ежегодно мео отмечают традиционные праздники, среди которых
самые большие — Новый год, приходящийся на последнюю декаду
одиннадцатого месяца по лунному календарю, и весенний праздник — пятого
числа пятого месяца. В некоторых районах есть свои особые праздники,
например в провинции Лаокай — тет дот ванг («сжигание золота» для
умиротворения духов предков). С третьего по пятое число первого месяца
мео района Донгван устраивают гулянья тай шан, сопровождающиеся
игрой на кхенах, пением и спортивными состязаниями.
Взгляды мео на природу, живую и неживую, основываются на вере
в существование душ и духов. Наиболее вредоносными считают дух игу
хай, который может вселяться в человека, становящегося носителем зла
144

для окружающих. Для исцеления больного зовут знахаря, обычно
предсказывающего необходимость забоя только что опоросившейся свиньи
для жертвоприношения. На церемонию приглашают родных и
односельчан, причем женщины не могут участвовать в разделе туши и
прикасаться к сырому мясу.
Похоронные и поминальные обряды сложны и дорогостоящи.
До сих пор у мео чанг и мео хоа в ряде районов покойного кладут на
доску, покрывают другой доской и завязывают. Перед ним ставят
чашки с рисом и водкой и в течение пяти-шести дней, пока длится
тризна, имитируют кормление. Затем труп перекладывают в гроб и
оставляют в доме на 20—30 дней, до благоприятного дня похорон,
назначенного колдуном.
В день поминовения душ усопших предков по мужской линии
устраивают церемонию угощения. Напротив входа в жилище у стены
расставляют чучела, изображающие предков, склоненных над блюдами с
чашками риса, мяса и водки. Колдун танцует и бьет в барабан,
подвешенный к потолку, приглашая души. Под барабаном тлеют угли костра,
очевидно, имеющего очистительное значение. Глава дома в сопровождении
родственника молится перед каждой фигурой. Чтобы узнать, согласна ли
душа умершего принять пищу, на блюда бросают две расщепленные
бамбуковые палочки: если одна из них падает выпуклой стороной, а
другая — вогнутой, это означает согласие души. Церемония заканчивается
обильным угощением присутствующих.
В последние годы в хозяйственной и культурной жизни мео
произошли большие перемены. Государство оказывает им большую помощь в
снабжении солью, тканями, сельскохозяйственным инвентарем. Им
дают денежные ссуды на приобретение тяглового скота, помогают
постепенно перейти к кооперации труда.
Меоские дети получили возможность посещать школы и изучать
наряду с общеобразовательными предметами богатый фольклор и историю
своего народа на родном языке. К 1960 г. была разработана и широко
распространилась меоская письменность на латинской основе.
В прошлом один из отсталых в социально-экономическом
отношении народов Северного Вьетнама, мео вступили на путь быстрого
прогрессивного развития.
м Народ ман, так же как и мео, переселился на тер-
ан риторию Вьетнама из горных районов Южного
Китая. Миграция ман началась в конце XIII в. и закончилась в основном
в XVII в., хотя некоторые группы переходили китайско-вьетнамскую
границу вплоть до XX в.
В Китае ман называют «яо», вьеты — «ман» или «зао». Самоназвание
народа—«ким мьен», т. е. «люди, живущие в лесах у подножья гор».
Численность ман — 210 тыс. человек (1965 г.), и все они делятся на
группы, названия которых отражают особенности покроя, цвета и
украшений женской одежды и головных уборов. Основные группы: ман тьен,
ман до, ман куанг чанг, ман тханьи, ман куан тьат, ман шон дау, ман кок
нганг, ман лан тен, ман туйен, ман ден и ман кок мун. Женщины ман
тьен носят на груди поверх одежды связки монет (тьен); ман до носят
одежды с преобладанием вышивки красного цвета, а на свадьбу украшают
голову красным платком на деревянном каркасе в виде рогов; ман куан
чанг во время свадьбы надевают белые штаны; ман лан тен
предпочитают в одежде синие цвета, ман тханьи — голубые, а ман ден — черные.
Большинство женщин ман покрывают волосы черным лаком и
выщипывают брови.
Представителей народа ман можно встретить почти на всей
территории Демократической Республики Вьетнам, кроме районов дельты реки
•Хонгха, прибрежной равнинной полосы и областей, лежащих южнее
провинции Тханьхоа.
10 Народы Юго-Восточн. Азии
145

Ман занимаются главным образом подсечно-огневым земледелием
рэй, в меньшей степени — заливным, равнинным и террасным (ныонг).
Почти все группы ман выращивают рис, кукурузу, бататы, маниок,
бананы, папайю, сахарный тростник, овощи, а из технических культур —
хлопок. Обычно участок рэй покидают через два-три года, обрабатывают
новые, через пять-шесть лет возвращаются на прежнее место, а примерно
через десять лет, когда леса выжжены и почва истощилась, меняют
местожительство. Лучшими участками для выжига и подготовки полей ман
считают те, которые покрыты старым лесом, так как там земля более
плодородна. Сроки начала сельскохозяйственных работ различны и
зависят от высотного расположения полей: ближе к вершинам, где климат
холоднее, обработку полей начинают в восьмом-девятом месяце по
лунному календарю, а у подножий — в первом — третьем месяце.
Основные сельскохозяйственные орудия для работы на участках
рэй — топоры, ножи-сечки, ножи-копалки с длинной деревянной
рукояткой и жатвенные ножи. Там, где это возможно, особенно в узких
лощинах, на ровных площадях, ман вспахивают поля плугом тайского
типа, используя тягловую силу буйволов. Боронят широкой
вертикальной бороной, насекомых-вредителей уничтожают бамбуковыми совками с
острыми тонкими зубьями вьетской конструкции.
Животноводство у ман, как и у соседних мео,— подсобная отрасль
хозяйства, почти не имеющая товарного значения. Разводят свиней
(преимущественно для жертвенных целей и очень редко для продажи),
буйволов и коз. Почти каждая семья держит кур или уток, а некоторые,
например ман тьен, занимаются пчеловодством.
Ман, живущие близ рек и ручьев, занимаются, кроме земледелия,
рыболовством. При коллективной ловле перегораживают реки,
отравляют воду ядом, используют сети. Одиночки ловят рыбу на удочки, бьют
с берега острогой на длинной рукояти и из лука (ванг куан). Длина стре-
лы-шатины с наконечником-трезубцем около 1 м, толщина 1 см, длина
зубьев 10 см. Стрела привязана к тетиве бамбукового лука длиной в
75 см. Такая снасть позволяет бить рыбу, не теряя стрелы, причем ее удар
более сильный и точный, нежели метание рукой остроги. При больших
уловах излишки рыбы продают.
Охота, как коллективная, так и индивидуальная, занимает в
хозяйственной жизни ман значительное место, хотя, разумеется, не основное.
Облавная охота с загонщиками, трубящими в рожки для сгона зверей,
и собаками ведется на кабанов, оленей, ланей, медведей, обезьян.
Охотники вооружены кремневыми ружьями и самострелами. Добычу делят
поровну, но тому, кто стрелял первым, дополнительно дают голову
убитого животного. Ставят капканы и ловушки на тигров (приманкой служит
щенок), кабанов, медведей, шакалов, диких кур. Некоторые группы ман,
например ман кок мун, в охоте на крупных зверей используют
отравленные стрелы, приготовляя яд из сока дерева суой.
В холодный сезон собирают в лесах дикие фрукты, добывают из
сердцевины дерева дао муку, выкапывают клубни кумай, напоминающие по
вкусу батат, а во время неурожаев, при нехватке продовольствия ман
употребляют в пищу богатые крахмалом корневища диоскореи бау и нау, а также
лягушек. Дополнительным источником дохода служит сбор лесных
продуктов (дикого кардамона, меда, душистых грибов, шеллака), а также
заготовка древесины, дров и бамбука для продажи государственным
организациям.
Домашним ремесленным производством, особенно прядением,
ткачеством и шитьем одежды, до последнего времени в той или иной мере
занимались все семьи ман.
Манские женщины не уступают меоским в искусстве изящной
вышивки одежды и головных платков; наиболее сложные и красочные
орнаменты вышивают иногда в течение нескольких лет. Большого мастерства
достигли манские ремесленники в ковке мотыг, секир, ножей, в изготовле-
148

Крестьянка ман шон дау ворошит рис (деревня Тьенбо, провинция Тхайнгуйен)
нии кремневых ружей, женских украшений, деревянных бочек,
плетении ротановой и бамбуковой утвари, выделке бумаги из бамбукового сырья.
Для переноски грузов на базары и обратно, на поля, из селения в
селение пользуются коромыслом из прямого куска круглого или
расщепленного бамбука. На коромысле несут две корзины, прикрепленные за
специальные ушки. Равным образом тяжести носят в сетках (ксум) через
плечо, а также в заплечных мешках и корзинах.
Большинство поселений ман расположены на склонах и у
подножий поросших лесом гор, в полосе от 300 до 800 м над уровнем моря.
Место выбирают вблизи горной реки, от которой к жилищам
прокладывают водоотводные каналы.
Манские постройки делятся на полусвайные и наземные. Дома
прямоугольные, от 20 до 120 кв. м площади; стены либо сплетены из полос
расщепленного бамбука (у ман шон дау, ман туйен, ман кок мун и др.)? либо
глинобитные (у ман тьен, ман до); крыши двухскатные (у ман туйен) и
четырехскатные (у ман шон дау), крытые соломой или пальмовыми
листьями. Потолком служит чердачное перекрытие из стволов бамбука. В
больших домах женское помещение и кухня отделены от остальной части
дома невысокими плетеными перегородками. Опорными конструкциями
стен и стропил крыши служат от 12 до 22 столбов, вкопанных в землю
тремя-четырьмя рядами по четыре — шесть столбов в каждом. В
середине фасадной части дома расположен главный вход для хозяев и гостей,
который иногда, как у ман туйен, устраивают в нише глубиной в 1 м и
длиной 2,5—3 м. Кроме него, есть одна или две двери в торцовых
сторонах дома только для членов семьи. Напротив главного входа находится
алтарь в виде длинного узкого столика или полочки. В одном из углов в
небольшом жилище — очаг с двумя огнями для приготовления пищи
людям и животным, в жилище побольше — два отдельных очага. У стен —
широкие низкие лежанки, крытые циновками, на которых хозяин ведет
беседы с гостями, угощая их чаем и курительной трубкой из ствола
147
10*

бамбука. Ночью здесь спят как гости,, так и члены семьи — мужчины.
Хозяйственную утварь хранят на чердачном перекрытии и на настиле,
устроенном возле очага, а также подвешивают на стенах или ставят на пол
вдоль стен. Утварь не отличается от тайской: такие же котлы, горшки,
чашки, корзины для хранения, сушки и переноски зерна, сита, ступки и пр.
Убранство жилища похоже на интерьер домов тех народов, которые
строят их на земле, т. е. мео, нунгов, нянгов и др.
Хозяйственные постройки, амбары, кладовые, хлевы, курятники
расположены вокруг жилого помещения, а нередко пристроены к нему
с одной из сторон. Пространство между землей и полом в полусвайных
жилищах используют для содержания там домашних животных и птицы.
Около дома возделывают небольшой огород и фруктовый сад, продукты с
которых служат немаловажным дополнением к ежедневной пище.
Манская пища не отличается от пищи соседних народов: это
кукуруза в виде каши или сухих лепешек, клейкий рис, бататы, овощи,
фрукты, в праздничные дни — свинина, мелконарубленное мясо домашней
птицы. В рабочий период, длящийся около восьми месяцев, готовят
вареный рис и едят три раза в день, а в остальное время года основная
пища — овощная похлебка. После удачной охоты устраивают сытные
мясные обеды, причем ман употребляют в пищу мясо многих диких животных —
оленей, лосей, медведей, тигров и обезьян.
Вплоть до изгнания французских колонизаторов в социальной и
семейной организации ман, стоявших на раннефеодальной ступени
развития, были сильны патриархально-родовые пережитки. Распад
хозяйственных связей родовых общин привел к экономическому выделению
зажиточных больших семей, закрепивших за собой право руководства
сородичами. Главы этих семей, феодализирующиеся старейшины,
эксплуатировали односельчан путем экономического принуждения и
обычая традиционных подношений. Французские власти создали из этих
старейшин местный аппарат управления, который был ликвидирован в
ходе проведения демократических реформ.
Семья ман основана на отцовском праве и нередко состоит из
родителей и женатых детей. Наследство майоратное, так как старший сын
остается в доме родителей и отправляет культ предков. Брак патрило-
кален, но в случаях, когда в семье нет сыновей, в дом приходит зять,
а наследство получает его жена. В больших семьях женатые сыновья в
своем распоряжении имеют домашний скот и огороды.
Юноши и девушки имеют право свободного выбора, но согласие на
брак дают родители, которые часто прибегают к помощи прорицателей,
определяющих по листьям соответствие молодых друг другу. У ман
тьен девушку выбирают родители молодого человека. Они спрашивают
согласия на брак у ее родителей, берут для ознакомления бат ты (запись
биографических данных и размеров приданого), затем молятся предкам
и в течение трех дней разгадывают сны. Если сны хорошие или их не
было, значит юноша и девушка составляют хорошую пару; но если видят
кошмарный сон, то возвращают бат ты семье девушки. После помолвки юноша
поселяется в доме невесты и в течение двух-трех лет работает в
хозяйстве ее родителей. Кроме того, он обязан внести брачный задаток либо
серебром, либо деньгами. Расходы по свадьбе несет семья жениха: от 3
до 4 кг серебра и серебряных изделий (в подарок невесте) и до 100 кг сви-
даны, большое количество риса и десятки литров водки. По обычаю
дедн тьен, невеста ходит в сложном головном уборе из бамбукового
каркасу покрытого вышитой тканью с бахромой, который она снимает, придя
в дом жениха уже в качестве супруги. Положение женщины в семье
довольно низкое: она не имеет права есть вместе с мужчинами и спать
близко от алтаря предков. В случае, если вдова выходит замуж, брачный
jB3HQc должен быть возвращен в семью первого мужа.
У ман распространены буддизм и конфуцианство, но, пожалуй,
ιΗΗΚτο де следует этим учениям сознательно и активно. Основу религиоз-
148

ных воззрений ман составляет культ предков и вера в духов неба, земли,
луны, гор, лесов и т. п. Жертвоприношения духам предков устраивают
четыре раза в год: в начале весны, в пятом месяце, в седьмом месяце и в
третьей декаде декабря по лунному календарю. Болезни рассматривают
как воздействие злых духов, для изгнания которых приглашают
колдуна и устраивают дорогостоящие жертвоприношения. Ман тьен
особенно опасаются базедовой болезни и для «профилактики» плотно
обматывают шею разноцветными нитками. Ман шон дау полагают, что причина
всех болезней и несчастий—влияние духа гор.
Умерших хоронят в деревянном гробу, в местах, указанных
колдуном. Захоронения и похоронные обряды различны у разных групп ман.
Так, например, ман тьен подготавливают могилу, помещают туда гроб,
а уже затем несут к могиле тело покойного, закрывают крышкой и
насыпают холм. Около двадцати лет назад у них существовал обычай,
согласно которому в «неблагоприятные» для захоронения в земле годы труп
помещали на ветви дерева, а в «благоприятные» останки закапывали.
Сейчас, в обход этого правила, похороны устраивают с 11 часов вечера до
1 часа ночи. У маншон дау распространена эксгумация с перезахоронением в
глиняном оссуарии, для чего в небольшом холме делают нишу,
вкладывают туда оссуарии и прикрывают камнем, на котором нацарапана
фамилия умершего. Бумажные таблички с именами предков спустя два-три
месяца сжигают.
Ман туйен из провинции Лаокай соблюдают траур по умершему
главе семьи два года. В течение месяца они носят траурные одежды и не
имеют права охотиться и ловить рыбу, пить кровь и есть внутренности
животных. По прошествии месяца траурные одежды вешают близ
алтаря, а по окончании срока траура сжигают.
До революции ман не имели школ. Манская молодежь училась у
стариков китайской иероглифике, которую произносили по-мански и
использовали для записи фольклорных произведений и ритуальных текстов.
Ман, проживающие вдоль границы с КНР, понимают гуандунский
диалект китайского языка, а группы, живущие близко от таи, тхай и нунгов,
довольно свободно говорят на этих языках. После революции во многих
поселениях были открыты школы первой и второй ступени.
Преподавателей для них готовят в специальных учебных заведениях для
национальных меньшинств. Представители ман наряду с другими учащимися из
числа малых народов получают высшее образование. Впервые, за всю
историю ман из среды этого народа вышли известные на всю республику
поэты, например Ван-тай-Доан, воспевающий в своих произведениях
новую жизнь соотечественников.
КИТАЕЯЗЫЧНЫЕ НАРОДЫ
В северных провинциях Вьетнама, в пределах автономного округа
Вьетбак, среди других национальных меньшинств проживают народы,
говорящие на южных диалектах китайского языка: хоа (178 тыс. человек),
санзю или чай (32 500 человек), санти (15 800 человек), сафанг (2900
человек), куйтяу (1100 человек). Кроме того, во Вьетнаме живут китайцы"—
потомки эмигрантов, которые переселялись сюда начиная с XIII в.
В XVII в. беженцы из Китая образовали в пригороде Сайгона поселение
Шолон, которое с течением времени разрослось до размеров города. Во
Вьетнаме китайцы занимаются преимущественно овощеводством,
ремеслом и торговлей и живут отдельными общинами в предместьях городов.
χ Наиболее многочисленный китаеязычный народ
Вьетнама — хоа или хан. Местные жители
иногда называют их нгай, но это название имеет презрительный оттенок и
официально не употребляется. Вьетнамцы отличают от хоа хоакьеу,
которые недавно пришли из Китая, но стали гражданами ДРВ.
149

Хоа близки по происхождению,
языку и культуре к китайцам
провинций Гуандун и Гуанси. Они начали
мигрировать во Вьетнам еще в период
династии южных Сун (XIII в.), но
большинство их пришло после
подавления тайнинского восстания во
второй половине XIX в., опасаясь
репрессий.
Хоа компактными группами
проживают в провинции Хайнинь. Они
занимаются сельским хозяйством и
ремеслом, особенно ткачеством и
производством бытовой керамики. Часть хоа
живет в городах, портах и рабочих
поселках, работая на предприятиях,
шахтах или в рыболовецких
кооперативах. Крестьяне хоа в земледелии
применяют те же способы обработки
полей и ирригации, что и вьеты.
Поселения, материальная и
духовная культура хоа —
южнокитайского типа.
Среди хоа распространена
китайская иероглифическая письменность,
что позволяет им не только
пользоваться китайской литературой, но и
записывать произведения народного
творчества, в частности «чередующиеся
песни» тон ка, которые исполняют во
ЖеНТпроГнц^ТбхайнгУ1:нГНОЙ В*>еМЯ ПР*ДГСТВ ГРУ°ПЫ юношей и
девушек. Обучение в школах ведется
на основе китайской письменности.
Что касается верований, то кроме почитания предков, хоа
отправляют культ буддийской богини милосердия Гуаньинь, принося жертвы
пятнадцатого числа каждого месяца по лунному календарю. Религиозные
обряды аналогичны обрядам народов таи и нунг.
Браки патрилокальны. Характерен обряд дочернего уважения, по
которому девушка-невеста в течение нескольких дней должна с плачем
рассказывать окружающим о благодеяниях родителей.
с На втором месте по численности находится народ
санзю, или 'чай (слово «чай» означает «хутор»).
Миграции санзю из Южного Китая во Вьетнам начались несколько
столетий назад и продолжаются до сих пор. По языку санзю близки к хоа
китайской провинции Гуандун.
Деревни санзю разбросаны среди поселений хоа, вьетов, таи, нунгов
и ман в холмистых местностях провинций Хонгкуанг, Хайнинь, Бакзянг,
Виньфук, Тхайнгуйен и Туйенкуанг. Большинство санзю — крестьяне, а
в районах, прилегающих к угольным бассейнам Хонггая и Камфа,
значительна прослойка рабочих. Шахтерские поселки санзю, возникшие в
последние годы, застраиваются каменными домами, крытыми красной
черепицей. Многие жилища рабочих электрифицированы и
радиофицированы.
Сельское население санзю занимается заливным и подсечно-огневым
(рэй) земледелием, получая по два урожая в год. У санзю
распространены прогрессивные методы ведения сельского хозяйства: заготовка сена,
удобрение полей, глубокая вспашка, предварительный отбор семян,
загущенная высадка рассады. Все это позволяет санзю собирать хорошие
урожаи, особенно кукурузы, батата и маниока. Почти во всех деревнях
действуют группы трудовой взаимопомощи и сельскохозяйственные
кооперативы.
150

Жилые и хозяйственные постройки (кухню, хлев, амбар) санзю
располагают по краям плотно утрамбованной дворовой площадки. Дом
строят на земляной невысокой подушке, по краям выложенной кирпичом.
Жилище прямоугольной формы с четырехскатной крышей, крытой
пальмовым листом, стены из плетеных бамбуковых щитов, нередко
обмазанных глиной, пол глиняный. Жилое помещение разделено
перегородками на несколько камер. С фасадной стороны, где находится одна или
несколько дверей, сделана ниша, как и в жилищах ман. Кухня всегда
расположена отдельно: здесь готовят пищу людям, хранят домашнюю
утварь, запасы продуктов, а иногда за перегородкой живут члены семьи,
как правило, незамужние дочери. Хлев и свинарник, совмещенный с
птичником, также стоят изолированно от жилого дома и представляют собой
загородки с навесами.
Материальная культура санзю близка к материальной культуре
вьетов и соседних хоа, что заметно не только в конструкции жилищ,
орудиях труда и утвари, но и в одежде: женщины носят штаны из
черной хлопчатобумажной ткани, темно-коричневую куртку и
подпоясываются кушаком.
Семейная организация санзю сохраняет черты патриархальных
отношений. Свадебный обряд начинается с сопоставления гороскопи
жениха и невесты. В случае благоприятного сочетания годов рождения в семью
девушки засылается сват с подарком — бетелем. Сговор закрепляют
угощением и взносом в семью невесты не менее 20 донгов (в новых ценах).
Со времени сватовства до свадьбы обычно проходит два-три года, в
течение которых родителям жениха необходимо накопить до 200 донгов
выкупа, а также суммы на свадебные расходы. На праздничное угощение
готовят свинину, клейкий рис, несколько десятков бутылок водки, лепешки
и пр. При отсутствии средств на свадьбу между обеими сторонами
возможно соглашение, по которому муж три года будет находиться в доме
родителей жены в качестве жениха и отрабатывать за жену. По истечении
этого срока молодые супруги возвращаются в дом мужа.
Санзю по духовной культуре и религиозным воззрениям мало чем
отличаются от окружающих народов. Наряду с буддизмом у санзю
распространены культ предков и анимистические верования, бытуют
различные запреты, обереги, гадания. Так, например, в день рождения Будды,
восьмого числа четвертого месяца, запрещены полевые и строительные
работы; в первый день первого месяца нельзя ставить заборы и вбивать
колья; если в доме есть беременная женщина или стельная буйволица,
нельзя начинать обработку поля без жертвоприношения;
благоприятный день для начала строительства жилища определяют посредством
гаданий и т. п. В отличие от равнинных народов, санзю не отмечают
годовщины смерти родственников, но зато по достижении пятидесяти лет
празднуют дни рождений. Поминанию предков посвящено пятое число
третьего месяца, т. е. праздник весны.
До революции 1945 г. свыше 90% санзю были неграмотны и лишь
немногие имели элементарные познания в китайской иероглифике,
которую использовали в основном для составления текстов жертвенных
обращений и молитв. Но как и у многих народов Вьетнама, у санзю широко
распространено устное народное творчество, в частности стихосложение.
Основная стихотворная форма — четверостишие с семью
словами-слогами в каждой строке. В песнях и танцах, сопровождающих деревенские
и молодежные гулянья, звучат национальные мотивы на лирические,
трудовые и исторические темы.
Народы санти, сафанг и куйтяу, живущие в приграничных и
центральных провинциях северо-восточной части Вьетнама,— выходцы из южных
областей Китая и сохраняют черты, свойственные населяющим их народам.
Несколько особняком в уезде Мыонгкхыонг в провинции Лаокай
живет китаеязычная этническая группа тузи (некоторые исследователи
относят тузи к таиязычнои группе чжуан). По языку тузи близки к сафанг,
151

и хотя тональность и произношение различны, это не мешает им
понимать разговорный язык как сафанг, так и южных китайцев. Тузи пришли
во Вьетнам из провинции Юньнань около 25 лет назад. Их основное
занятие — подсечно-огневое земледелие, в меньших размерах — террасное
поливное рисосеяние.
Наиболее распространенное ремесло — изготовление красочных
зонтов из промасленной бумаги, островерхих конических шляп, плетеных
из тонких полос бамбука, и струнных музыкальных инструментов дан.
В свободное от полевых работ время тузи занимаются охотой,
рыболовством и собирательством. На мелких зверей и птиц охотятся обычно
индивидуально. На крупных животных устраивают коллективные облавы с
огнестрельным оружием и собаками. Эти охоты происходят после сбора
урожая, в одиннадцатом и двенадцатом месяцах по лунному календарю.
Добычу делят поровну, но охотник, сделавший первый выстрел по
тигру или медведю, дополнительно получает шкуру и кости этих животных,
из которых приготовляют ценное лекарство. На мелких зверей, в
частности лис и дикобразов, ставят капканы, но ловушек не применяют.
Рыбу ловят, отравляя воду известью или ядом из листьев дикорастущего
дерева зам зай. В лесах собирают плоды дикого банана и мандарины, а
в неурожайные годы и корни дерева дао, из которых делают муку.
Женщины тузи занимаются прядением, ткачеством и шитьем одежды,
покупая нитки.
Тузи живут небольшими поселениями или изолированными
хозяйствами в высокогорных седловинах. Прямоугольные в плане дома стоят
прямо на земле, плетеные из узких бамбуковых полос стены обмазаны
глиной, пол земляной. Входная дверь — двустворчатая, из досок. Она
расположена посередине длинной фасадной стороны жилища. Против
входа помещен алтарь, похожий на узкий невысокий шкаф, рядом с ним
стол. Однокамерное жилище разделено бамбуковыми перегородками-
ширмами, отгораживающими настилы для сна или очаг. Тузи пользуются
двумя основными типами очагов, сложенными из глины в виде плиты:
с двумя вмазанными котлами (большим и малым) и двумя топками, с
одним котлом и одной топкой. Бывает, что в помещении имеются два таких
очага, расположенные в противоположных сторонах жилища. В углу
стоит рисорушка или мельница. Рядом, вдоль стены,— большие
корзины с очищенным и неочищенным рисом. Редко употребляемую утварь,
охотничьи и рыболовные снасти, запасы продуктов хранят на чердаке —
потолочном перекрытии из бамбука, которое не доходит до одной из
торцовых стен, оставляя широкий проем, куда ведет приставная лестница.
Едят тузи два раза в день, находясь дома, и три раза, когда
отправляются на полевые работы. Пища, кроме обычных продуктов — рисаг
кукурузы, бататов, фруктов, состоит из мясных блюд, которые едят не
только по праздничным дням, покупая мясо на базарах. Рыбу
употребляют преимущественно в жареном и вареном виде, а оставшуюся часть
улова сушат с солью и перед едой запекают. В некоторых семьях готовят
собачье мясо. Коров держат в качестве тягла, коровьего молока не пьют.
Верхняя женская одежда состоит изчхалата с короткими полами и
рукавами, с запахом на правую сторону и глубокими вырезам:и по бокам.
Под халатом — куртка с длинными рукавдми и широкие длинные штаны.
Сверху надевают передник, поддерживаемый спереди через шею
серебряной или металлической цепью, а сзади подвязываемый широкими тесь-
мами. Вся одежда темно-синего, почти черного цвета, и только халаты
бывают белые или цветные. Рукава халата и куртки украшены изящно
вышитыми полосами геометрического или растительного орнамента,
верхний край передника также украшен многоцветными полосами. На
голове — плотно прилегающий ко лбу платок, поверх которого уложена
заплетенная коса с узкой полоской бисера. Обувь состоит из резиновых
сандалий или матерчатых тапочек на войлоке. Женщины тузи любят
надевать много украшений в дни праздников. С правой стороны груди прикреп-
152

ляют серебряную подвеску, свисающую до пояса, на шею надевают
одну или две серебряные цепи, иногда с брошью филигранной работыг
в ушах носят серьги-подвески, на запястьях браслеты.
В семье ведущая роль принадлежит мужчине, и имущество после-
смерти родителей переходит сыновьям, между которыми
распределяется поровну, так как все в одинаковой мере отправляют культ предков.
ТИБЕТО-БИРМАНЦЫ
Группа народов, говорящих на тибето-бирманских языках, самая
малочисленная — около 33 тыс. человек. В нее входят уни (5 тыс.
человек), косунги (2 тыс. человек), лоло (7 тыс. человек), фула (1,5 тыс.
человек) и мелкие этнографические группы — пупяо, кхаие и кхато, коте,
тида. Тибето-бирманцы живут разбросанными поселениями в горах
Северного Вьетнама вдоль китайско-вьетнамской границы от провинции
Каобанг и до Дьенбьенфу. Некоторые из этих народов, например лола
и фула, длительное время находясь в тесном контакте с тхай, мео и
другими народами, восприняли некоторые элементы их материальной и
духовной культуры, другие (косунги) в большей степени сохранили свои
этнические особенности. Этнографические материалы об уни и мелких
группах тибето-бирманцев пока еще крайне недостаточны, можно толька
сказать, что уни —часть народа, известного в Лаосе под названием «эни»,
а в Южном Китае «хани».
^ Большая часть лоло живет в провинциях Ха-
ЛОЛО тг» е> тг
жанг, Каобанг, Лаокаи, но их поселения
встречаются и в Тэйбаке вплоть до Дьенбьенфу. Лоло занимаются главным
образом подсечно-огневым земледелием, выращивают традиционные для
национальных меньшинств Вьетнама культуры: рис, кукурузу, бататы*
маниок, ячмень, хлопок, овощи, бананы, папайю, сахарный тростник. Лола
разводят овец и лошадей — небольших, но выносливых, хорошо
приспособленных для верховой езды и перевозки грузов в горах. Так же, как и
косунги, лоло хорошие охотники. Рыбу они ловят в ручьях с помощью
острых самострелов и изгородей с ловушками.
Лоло обмениваются товарами со своими соседями тхай, таи, нун-
гами, мео и т. д., спускаясь с гор на базары, где продают овец, табак,
веревки, алкогольные напитки.
Поселения лоло расположены на небольших площадках у вершин
высоких холмов. Большинство домов свайного типа, крыты соломой, на
есть и наземные жилища с черепичной крышей. В домах по два очагау
под полом между сваями содержат скот.
Едят лоло два раза в день —- в полдень и вечером. Наиболее
обеспеченное пищей время года — с января по май, когда после сбора урожая
едят рис, смешанный с ячменем. В остальное время лоло вынуждены
есть бататы, лепешки из бобовой муки, побеги бамбука, смолотые с
сушеной саранчой, добавляя к пище третью часть риса или кукурузы.
Одежда лоло, особенно женская, похожа на одежду косунгов и уни.
В праздничные дни женщины носят прямозастежную кофту с вшивными
рукавами из поперечных разноцветных полосок, с небольшим стоячим
воротом. Вдоль борта кофты — шесть серебряных застежек, нижняя
пола украшена красной каймой. Штаны широкие, с поясом и веревочной
вздержкой шьют так же, как и кофты, из хлопчатобумажной ткани
черного цвета. На голове носят тюрбан и поверх него платок из темно-
синей ткани. Как и мео, женщины лоло украшают себя нашейными и
ручными серебряными браслетами.
Мужчины носят штаны вьетского покроя, короткую куртку,
застегивающуюся на правом боку, и тюрбан. В районах, соседних с землями
нунгов, лоло носят одежду нунгского покроя и фасона, в том числе
халаты.
153

Крестьяне лоло
Семейная жизнь лоло, как и у многих других народов, их окружающих,
основана на главенстве мужчины. По старому обычаю, для вступления в
брак необходимо, чтобы годы рождения юноши и девушки были
«благоприятными» (см. выше, стр. 115). Расходы на свадебные церемонии несет
семья жениха, а сам он обязан отрабатывать за жену, и лишь после этого
может взять ее в свой дом.
Лоло почитают предков. Они устанавливают алтарь
непосредственно напротив входа в дом либо в углу или за перегородкой. В домах
колдунов и в больших семьях имеется по два алтаря, один из них предназначен
для молений предкам по женской линии. Некоторые группы лоло*,
известные у соседних народов как «охотники за головами», на третий год после
захоронения умершего производят эксгумацию и помещают череп в
ящике на общедеревенском кладбище черепов. Другие группы
своеобразно определяют время эксгумации: при захоронении оставляют над
могилой бамбуковую трубку и по запаху устанавливают степень
разложения трупа.
На повседневную жизнь лоло накладывают отпечаток
многочисленные поверья в злых и добрых духов, обереги и запреты. Они не едят
собачьего и буйволиного мяса, а девушкам в период полового созревания
запрещено есть мясо и пищу, приготовленную на жире. Они должны варить
«ебе на отдельном очаге в отдельном котле.
Как и многие другие народы пограничных рай-
осунги онов Северного Вьетнама, косунги —
пришельцы. Они пришли сюда вслед за народом ман из провинции Юньнань и
осели в области Мыонгте, на северо-западе4 Тэйбака. Имеется два косунг-
ских поселения — Павесу и Пау, а остальные косунги живут в
нескольких соседних общинах совместно с другими народами. Последние
постоянно подчеркивают их нищету и низкий культурный уровень. Тхай
называют косунгов салавангами, т. е. людьми, живущими в хижинах из
банановых листьев; уни дали им название «куйма» (дьявольские духи), под-
154

черкивая тем самым, что они — бродячие люди, о которых никто не знает,
где они живут. Жители провинции Юньнань зовут косунгов «кхусунг»,
что означает «бедняки», «несчастные». Насколько можно судить по
сообщениям жителей района Мыонгте (Тэйбак), сами себя косунги называют
«лаху» и делят на лаху черных, белых и желтых.
Косунги занимаются подсечно-огневым земледелием, вырубая
участки, заросшие старым лесом, но они не используют склоны холмов,
поросшие травой, как это делают некоторые другие народы. Через год участок
покидают и возвращаются на него вновь спустя пять-шесть лет. Косунги
очищают поля от деревьев и кустарника ножами, а верхний слой почвы
обрабатывают тяжелыми мотыгами с лезвием полулунной формы,
длиной до 0,5 м и высотой до ушка 30 см. Возделывают главным образом
кукурузу, а в местах совместного проживания с тхай — рис, бататы,
маниок. Поспевший рис убирают серпами, а не обдирают колосья руками,
как это делают соседние монские народы.
Косунги ведут натуральное хозяйство. Они выращивают буйволов,
свиней, кур, занимаются охотой, рыболовством, домашним ремеслом,
изготавливая орудия труда, предметы домашнего обихода и оружие,
в том числе кремневые ружья меоского типа, но основным охотничьим
оружием все же остается самострел с отравленными ядом стрелами. Чаще
охотятся индивидуально и лишь при облавах на хищных или крупных
животных организуют коллективную охоту. То же самое ж в
рыболовстве: когда необходимо перегородить речку или отравить воду, это
делают коллективно, а при ловле сетями заняты один-два человека.
До недавнего времени косунги жили в пещерах или в небольших
хижинах. Сейчас они строят дома двух типов: наземные и свайные, как у
тхай, но без помостов перед входом. 'Женатые спят в отдельных камерах
с очагом в каждой, а холостые располагаются на ночь вокруг очага в
центре жилища.
Брак у косунгов патрилокален. Заключается он путем отработок,
срок которых доходит иногда до семи лет. Наследство и старшинство в
семье передаются по мужской линии.
У косунгов существуют многочисленные поверья в окружающих их
духов и^различные обереги. Они верят в бессмертие души, отправляют
культ предков, приносят жертвы духам гор и лесов. В случае
заболевания косунги приглашают колдуна, пользующегося у них большим
уважением. Он совершает обряд, опрыскивая больного водой изо рта. Умерших
хоронят в земле, в деревянном гробу, выбирая для погребения
благоприятный день, не совпадающий с годовщинами смерти остальных
родственников. Прежде чем траурная процессия отправляется в лес к могиле,
дважды стреляют из ружья. На могильном холме оставляют предметы
обихода и утварь покойного, после чего его семья покидает деревню,
переселяясь на новое место.
МОН-КХМЕРСКИЕ НАРОДЫ
Обширные горные районы Вьетнама, от северо-западных границ
автономного округа Тэйбак до провинции Базя на юге, наряду с другими
национальными меньшинствами заселяют около 30 народов, говорящих
на мон-кхмерских языках. Численность этих народов, находящихся на
различных ступенях общественного, экономического и культурного
развития, составляет приблизительно 1 млн. 160 тыс. человек.
КХМЕРЫ
Кхмеры — самое крупное национальное меньшинство во Вьетнаме—
550 тыс. человек. Еще на рубеже нашей эры предки кхмеров создали
государство Фунань, занимавшее часть территории современного Южного
Вьетнама. В XVII в. вьеты завоевали дельту Меконга, заселенную
кхмерами.
155

В настоящее время основная масса коренного кхмерского населения:
расселена на аллювиальных землях западной части Намбо в провинциях
Виньлонг, Чавинь и Шокчанг (60%) и в провинциях Лонгсюйен, Тяудок
и Хатьен (15 %). Кроме того, кхмерские поселения имеются в области
Тайнинь, близ вьетнамо-кхмерской границы, и в центральной части
Намбо в провинциях Садек, Танан и Шолон.
Кхмерские деревни обычно расположены вдоль рек, каналов и путей
сообщения, по соседству с селениями вьетов. На окраинах главных
городов провинций живут кхмерские ремесленники и торговцы, не
порывающие связи с сельским хозяйством. Основной центр экономической и
культурной жизни кхмеров — провинция Сокчанг, где они составляют
половину жителей (около 170 тыс. человек). Именно здесь кхмеры в большей
степени сохранили национальные особенности, а в период французской
колонизации эта область была базой религиозного, культурного,
общественного и политического антифранцузского движения.
Длительное время живя среди вьетов, кхмеры Намбо восприняли
основные элементы материальной культуры своих соседей. Сельское хо-
хяйство — главное занятие кхмеров — не отличается от вьетского: те же
приемы обработки полей и такие же орудия труда. Кроме заливного
рисосеяния, в долинах и на горных полях выращивают суходольный рис,
кУкУРУзу, бататы, маниок, а на присуадебных участках — овощи и
фрукты. В деревнях на берегах рек занимаются также и рыболовством. Охота
как промысел и добавочный источник существования имеет значение лишь
у кхмеров пограничной полосы. Экономика кхмеров сохраняет
натуральный характер. Развито домашнее ремесло, тесно связанное с сельским
хозяйством. Однако в районе Хатьена имеются кустарные предприятия
по изготовлению рыбного соуса, в Ратьжа и Бакльеу добывают соль,
в Тяудок производят гончарные изделия и мешковину, в Чавинь и
Сокчанг — хлопчатобумажные и шелковые" ткани.
Торговля кхмеров осуществляется главным образом при
посредничестве вьетов и хоа кьеу.
Издавна подавляющее большинство крестьян-кхмеров арендовали
землю или работали на каучуковых и кофейных плантациях.
Селения кхмеров (сок) обычно состоят из нескольких кварталов,
каждый из них насчитывает от 100 до 130 хозяйств. Уже более ста лет назад
кхмерские крестьяне перешли от строительства свайных жилищ и
хозяйственных построек к наземным по вьетскому типу. Только в районе
вьетнамо-кхмерской границы и на низменностях, заливаемых разливами
рек, кхмеры строят традиционные свайные жилища. В домах*— одна-
две комнаты, кухня обычно отделена от жилища. Иногда ее устраивают
непосредственно в жилом помещении, устанавливая два очага.
Убранство и домашнюю утварь изготовляют по вьетским образцам. Спят кхмеры
обычно на низких плетеных бамбуковых топчанах, едят палочками или
ложками, сидя на полу вокруг подноса с чашками или за столом.
Вьетское влияние заметно также в одежде и женских прическах:
женщины носят штаны и короткую куртку, волосы не стригут, а
укладывают на голове узлом. Мужчины носят брюки и куртки. Мужской саронг
и женский сампотп (см. стр. 191, 453) сохраняются лишь как праздничная
одежда.
По религиозной принадлежности кхмеры — буддисты хинаянит-
ского толка. Каждые два-три поселения имеют свою пагоду, и жители
заботятся о содержании ее в надлежащем порядке. Как бы ни были бедны
семьи, они делают бонзам постоянные подношения деньгами или
продуктами. Родители, отдавшие детей на обучение бонзам (на 6 месяцев),
окружены уважением и почетом. Ежегодно в торжественной обстановке
проходят буддийские праздники: день рождения Будды, праздник утверждения
буддийского учения, праздник ка-пгханъ, когда бонзам преподносят
продукты, одежду, цветы, а также праздники сева и жатвы, во время которых
бонзы обходят дома за подаянием. Кроме того, отмечают кхол-кхнам —
156

Новый год, дунта — праздник в честь предков и ок-ом-бок —
буддийский праздник, напоминающий вьетский праздник середины осени. В дни
ок-ом-бок устраиваются церемонии поклонения луне и готовят
специальную культовую пищу — жареный рис. Праздничные гулянья
завершаются традиционными соревнованиями на лошадях.
Церемония заключения брака требует обязательного посредниче,
ства сватов и знания женихом свадебного танца ксом-ба-фо-са-сла
(«просьба к цветку арека распуститься»). Невеста надевает головной убор мао-
украшенный золотистой вышивкой цветов, покрывает лицо пудрой и
румянами. Семья жениха готовит угощенье и приглашает гостей, которые
пируют всю ночь, поют и танцуют. С наступлением утра новобрачные
выполняют обычай поклонения первым лучам солнца — док-ре-лиа. После
свадьбы молодожены строят собственный дом и, перейдя в него,
устраивают вторично угощение. Браки обычно патрилокальны, но если
необходимо помочь семье жены, муж живет у нее от нескольких месяцев до
нескольких лет.
Мужчина может взять в жены младшую сестру своей умершей жены,
чтобы уберечь имущество от дробления.
Близкие родственники не могли вступать в брак между собой.
Реджи также кузенные браки. Наследство передается всем детям поровну.
У кхмеров существует два вида погребений: трупосожжение и
захоронение. В течение трех дней после смерти в доме совершают похоронные
обряды, затем труп сжигают и урну с прахом помещают в пагоду. Если
<семья умершего бедна и не может взять на себя расходы по трупосож-
жению, то покойного погребают. Через три года труп после
соответствующей подготовки эксгумируют, и останки предают сожжению.
В литературе и искусстве кхмеров заметны сильные индийские вли-
лния. Их письмейнорть, известная с VII в., основана на индийском
алфавите пали. Именно/в языке и литературе наиболее ясно проявляется связь
кхмеров Намбо с кхмерами Камбоджи. Большинство произведений на
кхмерском языке, в том числе религиозные догматические сочинения,
учебники, беллетристика, поступало из Камбоджи.
Любимое народное развлечение кхмеров — лалэм: танцы под
аккомпанемент барабана, сопровождающиеся пением и жестикуляцией, а
также театральные представления передвижных театральных трупп. Такие
тгруппы переезжают из деревни в деревню, исполняя пьесы на
исторические, мифологические и религиозные сюжеты. Национальные оркестры
состоят из ударных, духовых и щипковых инструментов, среди которых
выделяются оригинальной бокаловидной формой и звучанием барабаны
ксай-даж и рак.
ГОРНЫЕ КХМЕРЫ
Многие западноевропейские и вьетнамские авторы склонны считать
мон-кхмерские народы автохтонным населением Вьетнама.
Значительная часть мон-кхмеров в долинах и на побережье смешалась с лаквье-
тами и чамами (см. стр. 81). Отдельные группы мон-кхмеров были
вытеснены в горы, в область хребта Чыонгшон. Они подверглись влиянию
тайских народов, но сохранили элементы своей самобытной культуры.
В литературе до недавнего времени горные народы Центрального и
Южного Вьетнама, включая и индонезийские по языку группы,
обозначались собирательным словом «мои», что значит «дикари». После
Августовской революции в работах этнографов ДРВ для общего наименования
этих народов стал употребляться термин «тхыонг» — «горцы», «жители
горных районов». Французские авторы ввели новый искусственный
термин «пемси» от начальных букв французских слов «горные народы
Южного Индокитая» (Peuplades montagnardes du Sud lndochinois). Однако
ни слово «тхыонг», ни «пемси» не передают этнической и
лингвистической принадлежности народов, живущих в высокогорных областях и
157

говорящих на языках двух больших языковых семей: мон-кхмерской и ма-
лайско-полинезийской (индонезийская подгруппа). Поскольку монскоязыч-
ные, кхмероязычные и индонезийскоязычные народы обладают каждый
определенными этническими особенностями и наряду с этим известным
единством, в советской этнографической литературе употребляются
названия «горные моны», «горные кхмеры» и «горные индонезийцы».
Горные кхмеры
Народы
Численность,
в тыс.
человек
Расселение
Банар
Этнографические группы ронгао,
голар, холанг, бонам, алаконг
Чамрэ
Сэданги
Этнографические группы тэндрах,
кмранг, дуон, хре, кор (такор;,
халанг, казанг
Мнонги и брао
Этнографические группы кил, гар,
ρ лам, дип, буданг, дипри, бу-
нор, прех, нонг
Ма
Этнографические группы тьо ма,
тьо шоп, тьо жо, тьо то . .
Срэ (тьо срэ), или кохо
Ванкьеу
Кхуа . .
Мангконг
Чи . . .
К хату . .
Стиенги .
Жие . .
Be
Тойой . . .
Лат
Толоп (ноп)
Козон
Тола
Лазя
120
110
100
50
45
35
33
1
0,6
0,25
25
25
18
12
6
10
Плато Контум до юго-запада
провинции Биньдинь
Провинции Куангнгай, Биньдинь,
район Ниньбиньтхуан
Северные районы провинции Контум
и западные районы провинции Ку~
ангнам и Куангнгай
Плато Лангбьен и юго-западные
районы плато Даклак
Среднее и нижнее течение рек Да-
дынк и Дахуай на плато
Лангбьен и Жиринь
На востоке Жиринь до Дранга
Провинции Куангбинь, Куангчи
и Биньдинь
Там же
» »
» »
Северо-запад провинции Куангнам
Районы Жиринь и Тайнинь
От Докжиай (провинция Контум) до
Бензянга (провинция Куангнам)
Район Бензянга (провинция
Куангнам)
Горные районы провинции Куангчи
Северные и восточные области
провинции Жиринь
Северные и восточные области
провинции Жиринь
В лингвистическом отношении языки горных кхмеров близки между
собой. Собственно кхмерский язык отличается от них тем, что он пронизан
индийской лексикой, а также имеет пятиричную систему числительных
(у кхмеров 6 обозначается как 5 + 1, 7 — как 5 + 2), тогда как у горных
кхмеров преобладает обычная десятичная система со специальными словами
для чисел от 6 до 10.
Народности, племена и этнографические подразделения горных кхмеров
не имеют резких отличий и могут быть сведены в несколько групп,
представители которых в большей или меньшей мере родственны по языку.
158

1. Группа мнонгов, стиенгов, ма и срэ (кохо), в пределах которой обще-
понятен язык ма. Мнонги и стиенги ближе всех по языку к собственно
кхмерам, а срэ и ма с родственными этой последней народности группами лат,
толоп, козон и лазя лингвистически сближаются с семангами и сеноями
Малаккского полуострова.
Язык срэ испытал, кроме того, влияние языков ноанг, гуру (тюру)
и раглай, т. е. индонезийских народов. В соответствии с занимаемыми ими
географическими районами народы первой группы могут быть названы
южными горными кхмерами.
2. Группа банар, сэдангов, жие, ве и чамрэ говорит на близких,
допускающих взаимопонимание диалектах, подвергшихся влиянию языков
окружающих их индонезийских народов. Народность ронгао почти
полностью ассимилирована банарами и сэдангами и входит в их состав под
именами банар-ронгао и сэданг-ронгао. Территория расселения этой группы
народов, консолидирующейся в единую народность, отделена от областей
южных горных кхмеров землями народов индонезийской группы, и
поэтому банаров, сэдангов, жие, ве и чамрэ следует рассматривать как
центральных горных кхмеров.
3. Группа северных горных кхмеров представлена народами ванкьеуг
кхуа, мангконг, чи, тойой, к которым близки кхату.
v „ Большинство горных кхмеров занимается подсечно-
Хозяиство г
огневым земледелием, и лишь банар, мнонги и срэг
кроме того, обрабатывают заливные рисовые поля. На склонах хребта
Чыонгшон, на плато Контум, Лангбьен и Жиринь, где обнажены горные
породы, во многих местах давно выжжен лес и полеводство затруднено.
Участки подсечно-огневого земледелия (рэй) возделывают лишь год-два
подряд, после чего переходят на новые места. Напротив, в области Тэйнгуен
на плодородных землях плато Даклак и Плейку каждый рэй используют
от трех до семи лет. Однородность естественно-географических условий,
общность исторического развития, примерно одинаковое состояние
производительных сил обусловили определенное культурно-хозяйственное
единство горных кхмеров. Преобладающее занятие у всех этих народов —
мотыжное подсечно-огневое земледелие на склонах невысоких гор и
холмов, покрытых мелколесьем и кустарником. Лишь банар, сэданги, корг
чамрэ, срэ и мнонг рлам, кроме горного, занимаются поливным земледелием.
Однако уровень полеводства у этих групп неодинаков. Банар, чамрэ, кор
и некоторые други^при обработке земли применяют плуг с железным
наконечником и деревянным отвалом, близкий по типу к чамскому. Остальные
не используют ни плуга, ни бороны, подготавливая поля для высадки
рассады довольно просто: на выбранный у подножья холма участок отводят из
ручья воду и, когда земля размякает, месят почву ногами или выполняют
эту работу с помощью буйволов.
Приемы обработки горных участков у всех народов похожи. Различие
только в длительности использования полей. В ноябре, когда кончается
дождливый сезон, приступают к обработке участка. Деревья вырубают
топорами с длинными, узкими лезвиями, кустарник — ножом-сечкой с
широким лезвием, траву удаляют мотыгами. В апреле, когда солнце
высушит вырубленную растительность, ее сжигают. Сеют женщины, которые
железными стержнями, палками-копалками или заостренным суком (как
мнонги) проводят борозды, бросая туда семена. На менее истощенных почвах
чересполосно выращивают суходольный рис, кукурузу, бататы, маниок.
По созревании одной культуры ее убирают и приступают к прополке и
окучиванию той, которая должна вскоре созреть. Если размеры и качество
участка позволяют собирать урожай, достаточный для обеспечения рисом,
то после него выращивают просо, бахчевые и овощные культуры, сезам,
хлопок, коричные деревья, табак. Мелко нарезанные табачные листья
обертывают сухим банановым листом, изготовляя конусообразные сигары,
либо курят табак из окованных медью трубок с длинными чубуками. Обычно
урожаи низки и продуктов не хватает, поэтому многие племена, например
159

лазя и тола, питаются главным образом бататами и маниоком, а несколько
недель — побегами бамбука, дикорастущими клубнями, кореньями и фрук^
тами. Собирательство, заготовка бамбука, ротана и древесины, сбор меда
ή воска — важная часть хозяйства горных кхмеров.
Большую роль у них играет охота как с целью защиты полей, так и
для добычи пищи. Некоторые народы, особенно мнонг буданг, живущие
в западной части плато Даклак, славятся как охотники на слонов, носорогов
и тигров. Пойманных слонов обменивают на буйволов, быков и домашнюю
утварь у вьетов и соседей. В охоте и приручении диких слонов активную
помощь оказывают домашние слоны. Главное средство охоты — устройство
различного рода ловушек и силков: узких ям с заостренными кольями
на дне, тщательно замаскированных клеток с захлопывающимися дверями,
вогнутых к земле деревьев с петлей на конце и т. п. Охотятся также с дротиками
и самострелами с отравленными стрелами. Сильно действующие яды
приготавливают в лунную ночь после заклинания лесного духа, в отдаленных от
селений местах. Один из видов яда получают из коры ползучего растения
Strophantus giganteus, которую толкут в ступке и кипятят до вязкого состояния.
Другой вид яда добывают путем надреза в коре дерева Antiaris toxicaria,
или протравливают стрелы, втыкая их в ствол.
Не менее, чем охота, распространено рыболовство. На многочисленных
горных речках устанавливают изгороди с узкими проходами,
перегороженными сетями. Приманкой служат перетертые до пастообразного состояния
стебли некоторых видов трав и растений. При индивидуальном лове
используют лесу с крючками или бьют рыбу острогой. Рыбу едят свежей, коптят и
квасят, растирая в ступах с солью и перцем. В таком виде она хранится многие
месяцы в бамбуковых «коленцах». Это любимая приправа к растительной пище.
В натуральном хозяйстве горных кхмеров важную роль играет
домашнее ремесло. Почти в каждом доме есть ткацкий станок. В глубинных
районах Тэйнгуена у ма развито изготовление лангути (плащей-накидок),
которые носят в холодное время года. Женщины искусно окрашивают ткани
в черный, голубой и синий цвета с помощью индиго, а в желтый цвет —
шафраном.
Среди срэ много хороших гончаров. Они производят глазурованную
керамику. Однако сосуды эти довольно хрупки, так как их не обжигают,
а сушат на солнце.
Удобно расположенные залежи железных руд позволяют горным
кхмерам заниматься выплавкой металла и кузнечным ремеслом. Большого
мастерства в этом достигли сэданги, мнонги и кхату, не только ремонтирующие,
но и изготовляющие новые орудия труда и оружие. Выплавка и ковка
железа сопровождается ритуальными обрядами, а в четвертом месяце по
лунному календарю в честь духов-покровителей кузнечного ремесла
устраивают торжественное жертвоприношение.
Особое место в хозяйственной жизни горных кхмеров занимает
животноводство (буйволы, свиньи), развитое в районах с хорошим травостоем.
π Селения горных кхмеров, окруженные высоким
Поседения и жилище г г * г*
^ плотным частоколом, расположены по берегам рек
или у небольших озер. Число домов в них самое различное — от трех
до ста и более. У большинства народов жилища свайного типа, с
двухскатной крытой соломой крышей, стенами и полом из расщепленного бамбука.
Мнонг рлам и мнонг гар строят жилища непосредственно на земле. Последние,
так же как и кор, живут зачастую в больших домах (хот), длина которых
иногда доходит до 500 м. Такие дома разделены перегородками на множество
камер, предназначенных для семей, составляющих населяющую дом
родственную группу.
Другие народы, например банар и сэданги, строят общинные,
общедеревенские дома ронг, сооружаемые посредине деревни или у входа в нее.
Ронг служат местом собраний, приема гостей, сбора воинов, хранения
оружия. Хранящиеся здесь гонги, барабаны, черепа буйволов, оленьи рога,
160

чучела птиц и шкуры животных свидетельствуют о богатстве деревни и
охотничьем искусстве ее жителей, а число очагов в ронге — о их
многочисленности.
Жилища ванкьеу и чамрэ, рассчитанные на отдельную семью, разделены
на комнаты перегородками, число которых разнится в зависимости от того,
богат или беден хозяин, и от состава семьи. Посредине дома, у лестницы,
находится алтарь и место для приема гостей. Эта часть жилища считается
запретной для женщин, им не разрешается даже проходить мимо. Хозяин
дома, его родители, неженатые сыновья и незамужние дочери — все имеют
отдельные комнаты с очагами. Фасады домов красиво украшены резьбой
по дереву. По основным конструктивным элементам дома ванкьеу и чамрэ
похожи на жилища мнонгов.
Одежда и украшения горных кхмеров очень своеоб-
дежда разны. Мужчины носят набедренные повязки,
представляющие собой длинную полосу луба или ткани, обертываемую вокруг
талии. Один конец повязки продевается изнутри снизу вверх и спускается
спереди в виде узкого передника. Второй конец подобным же образом
продевается под кушаком сзади. Он немного короче переднего.
В теплое время года обычно ходят обнаженными до пояса, босиком,
с непокрытыми головами. С наступлением похолодания надевают короткие
прямозастежные куртки белого цвета (ванкьеу, банар), на плечи
набрасывают накидку-одеяло. Накидки — главный элемент одежды — изготовляют
из плотно сотканной ткани белого, реже черного цвета с бахромой по краям.
Искусно расшитые, они служат своего рода показателем, по которому судят
о материальном положении хозяина и умении женщин-мастериц,
изготовляющих иногда одну накидку долгие годы.
Женщины носят кусок ткани, обертываемый вокруг бедер и
спускающийся до икр, либо юбки, как банар й ванкьеу. В обычные дни надевают
нагрудные повязки, а в праздничные — короткие, глухие (у банар) или
прямозастежные кофты, иногда подпоясываемые пёстро' расШитыми^^шЯ-
ками (у ванкьеу).
Волосы мужчины и женщины обычно завязывают узлом на затылке,
но иногда подрезают скобкой (кхату). Старики носят тюрбаны, остальные
придерживают волосы узкими полосками луба, украшают перьями,
черепаховыми и деревянными гребнями, заколками из клыков животных.
В дни жертвоприношений главы семей и пожилые надевают одежды
красного цвета, который символизирует тепло, богатство, власть, величие.
Горные кхмеры, в особенности ма, носят многочисленные свинцовые,
медные, стеклянные и костяные украшения: на шею надевают кольца с
подвесками из тигровых и змеиных клыков, руки до предплечий украшают
браслетами, пальцы — кольцами, а мочки ушей большими дисками из
слоновой кости. К детским нашейным ожерельям привязывают бубенчики.
У племен, расселяющихся вдоль лаосской границы, принято татуировать
тело, в частности бедра, изображениями драконов и тигров, а сэданги
наносят три небольших тачки вокруг рта. Банар, срэ, кхату и другие народы
покрывают зубы черпкм лаком и подпиливают их. Передние верхние зубы
подпиливают в форме конуса, а нижние «закругляют», оставляя корневые
зубы нетронутыми. По-видимому, этот обычай — остаточное явление от
древних обрядов инициации, и вряд ли его правомерно объяснять
«своеобразным понятием этих народов о красоте», как это делают некоторые
французские этнографы.
Социально-экономическая организация горных кхме-
Общественная р0В сохраняет остатки родо-племенного деления. Жи-
и семейная жизнь теди кажд0Г0 селения связаны между собой
родственными узами. Они сообща владеют замлей, совместно разрабатывают
' новые поля, охотятся, участвуют в военных конфликтах с соседями. Весь
коллектив деревни присутствует при жертвоприношениях, на свадьбах и
похоронах. При перемене места жительства жилища и хозяйственные постройки
вновь строят совместно.
11 Народы Юго-Восточн. Азии
161

Община горных кхмеров
находится на стадии перехода
от родовой к соседской. При
общинном землевладении вемля
остается в индивидуальном
пользовании, причем в глубинных
районах она до сих пор не имеет
товарной ценности. Пришелец,
желающий обработать целинный
участок в пределах общинного
владения, должен спросить
согласия у коллектива и устроить
угощение. Если участок
обрабатывался раньше, то нужно
разрешение прежнего хозяина,
который получает курицу и
кувшин водки. Однако в областях,
смежных с местами расселения
вьетов, кхмеров и лао,
появилась частная собственность и
купля-продажа земли.
Некоторые семьи чамрэ владеют,
например, 20—ЗОмау земли (1 мау—
3600 кв. м) и часть ее сдают в
аренду. Имущественное
расслоение имеется у всех горных
кхмеров. Во многих деревнях
есть богатые семьи — потомки
бывших глав родов. Они владеют
сотнями медных котлов, гонгов,
большими глиняными сосудами
Женщина народности банар (провинция алкогольных напитков.
Конгтум) £ f
В их домах живут и работают
наемные слуги и должники.
Во главе деревень стоят старейшины, как выбранные (у ванкьеу),
так и наследственные (у мнонгов). На их обязанности лежит организация
общественных работ, разрешение споров между жителями, руководство
культовыми церемониями и военными мероприятиями (у кхату особо
выбирают военачальника).
Семейная структура горных кхмеров неодинакова. Такие народы, как
стиенги, банар, сэданги, кхату, чамрэ и ванкьеу, почти утратили родовое
деление, сохранив его лишь в названиях деревень и обычаях взаимопомощи.
У них основной семейной единицей стала малая семья, входящая в состав
патронимии. Счет родства ведется по мужской линии, большая часть
наследства передается сыновьям, брак патрилокален. У срэ и у некоторых
индонезийских народов в семейной и общественно-хозяйственной жизни заметны
пережитки материнского рода. Счет родства ведется по матери, инициатива
в заключении браков принадлежит женщине, семья которой несет свадебные
расходы, наследство переходит к дочерям. Функции главы деревни в случае
его смерти также остаются за дочерью и лишь после ее замужества
переходят к мужу. Право устанавливать семейные расходы принадлежит женщине
и, частично, ее брату. Тетки называют племянников детьми, а племянники
зовут теток матерями. Браки матрилокальны, распространены обычаи брака
между сестрой жены и братом мужа.
Группа народов мнонг — ма находится на переходной ступени от мат-
рилинейности к патрилинейности. Молодые могут поселиться как в общине
жены, так и в общине мужа. В последнем случае мужчине необходимо
совершить обряд «испрашивания разрешения» у родственников по женской
линии обеих семей. Родительская власть в семье одинакова, счет род-
162

ства дочерей идет по материнской, а сыновей — по отцовской линиям.
После смерти мужа имущество, принесенное им в дом жены, делится между
его дочерьми и сестрами.
Горные кхмеры — анимисты (хотя есть среди них
Верования, обряды, и католики). Они одухотворяют явления и предметы
праздники природы, поклоняются деревьям, горам, камням,
небу, духам предков. С верованиями связаны многочисленные обереги
и запреты. Во время разработки горных полей нельзя купаться и пить
чистую воду, а лишь кислый бульон рисовой похлебки. У мнонгов
существует особый родильный обряд. Роженицу помещают в специально
построенную хижину и мужу запрещено ее навещать. После рождения ребенка
ему дают имя либо по названию месяца, в котором он родился, либо по
какой-либо особенности его внешности. Некоторое время родители спят и
готовят пищу в разных помещениях.
Умерших хоронят в деревянных гробах и на выделенном для этого месте,
устанавливая над могилой гробницу в виде небольшого закрытого жилища.
Вместе с покойником в могилу кладут орудия труда и предметы домашнего
обихода, причем ванкьеу предварительно приводят их в негодность. Вокруг
могилы вкапывают столбы со скульптурными изображениями скорбящих
людей, раскрашенные в черный и красный цвета.
Почти у всех народов существует обряд «покидания могил», когда по
истечении определенного срока или перемене места жительства
торжественно приносят жертвы и перестают посещать кладбище.
Наиболее пышные празднества, а их довольно много, бывают по случаю
Нового года (он совпадает с наступлением весны), в честь окончания сева
и созревания весеннего урожая. У ванкьеу во время этого праздника юноши
и девушки устраивают в лесу встречи, которые затем продолжаются в домах
для незамужних.
Праздники «появления первого риса в деревне», «очистки источника»,
«выбора поля» и другие заполнены весельем, музыкой и танцами.
Музыкальные инструменты — гонги, барабаны и рожки. Искусство танца от
ритуальных хороводов вокруг жертвенных столбов развилось в
театрализованные костюмированные сцены.
В отличие от малых народов севера страны, горные кхмеры, так же
как и индонезийцы, много труда и времени отдают декоративному искусству.
Рукоятки орудий труда, ножей, трубки, ящички для табака покрыты
тонкой резьбой. В мотивах орнамента преобладают геометрические линии,
стилизованные изображения солнца, луны, звезд, реже — животных и
человека.
Из всех групп горных кхмеров лишь два народа имеют письменность —
банар и срэ. У них письменность на латинской основе появилась в первой
трети XX в., но не распространилась широко из-за недостатка школ.
Мифические сказания, героический эпос, поэмы и песни сохранились до наших
дней в устной передаче.
ГОРНЫЕ МОНЫ
В высокогорных областях северо-западной и северной частях
Центрального Вьетнама разбросаны редкие поселения горных mohojb — наиболее
древнего пласта населения страны, в антропологическом типе которого
сохраняются негро-австралоидяые черты. К ним относятся народы са (23 тыс.
человек), тайхай (8 тыс. человек), пуок (5 тыс. человек), тайхат (2 тыс.
человек), мангы (600 человек), тайпонг (200 человек). Несмотря на
существенные языковые различия, все эаи народы имеют несомненные черты
культурного сходства с горными монами Лаоса.
Среди са имеются небольшие группы, говорящие на тибето-бирманских
языках, например сафо и сакхао района Мыонгте (Тэйбак). Они, очевидно,
проникли на территорию Вьетнама позднее или восприняли
тибето-бирманский язык под влиянием мигрировавших сюда уни (хани). Тайские предания
163
11*

сохранили память о сражениях с са, занимавших бассейн реки Да (Черной).
Среди са самая многочисленная народность — сакау (ксакау), самэназва-
ние — кхангклау, живущая отдельными поселениями в Тэйбаке среди
тхай. До революции 1945 г. сакау находились под властью тхайских
феодалов, испытали влияние тхай и сейчас двуязычны.
Поселения сакау расположены высоко в горах, на склонах, очищенных
от леса. Они делают постройки свайного или полусвайного типа каркасно-
щитовой конструкции из дерева и бамбука. Крыши двухскатные, покрыты
тростником, но с торцовых сторон есть дополнительные скаты, не доходящие
до конька. Чтобы войти в дом, надо подняться по лестнице на помост перед
торцовой стороной. В полусвайных жилищах вход расположен на уровне
грунта.
Недалеко от входа находится очаг — врезанная в пол квадратная рама,
покрытая глиной, с тремя камнями. Над очагом подвешен экран из бамбука,
на котором сушат снопы риса, початки кукурузы, мясо. После церемонии
приглашения в новый дом духа-покровителя в заднем отгороженном углу
устанавливают второй очаг, и это место считается запретным для
посторонних. Иногда жилище перегораживают невысокими перегородками на камеры
для родителей и семейных детей.
Всего лишь несколько лет тому назад сакау занимались только подсечно-
огневым земледелием. Сейчас они постепенно спускаются с гор и осваивают
поливное рисосеяние, обрабатывая поля легким тайским плугом и
вертикальной деревянной бороной. Из домашних животных сакау держат буйволов,
свиней, кур, а также собак и кошек. Домашние ремесла не могут в полной
мере удовлетворить потребности в орудиях труда, охотничьем огнестрельном
оружии и тканях, поэтому их выменивают и покупают на базарах у тхай
и мео. Взамен сакау поставляют соседним народам плетеные изделия и
продукты лесного промысла.
Основная пища сакау — кукуруза, клейкий рис, сваренный на пару,
маниок и таро. Мясо диких животных — оленей, обезьян — едят от случая
к случаю, после охоты, а мясо домашних животных — буйволов, свиней,
кур — при совершении празднично-ритуальных церемоний. Жидкую
пищу сакау едят деревянными ложками или ложками из отрезка ствола
бамбука с отходящей от узла веточкой, а рис и приправы — палочками.
Обеденным столом служит большое плетеное блюдо на низкой подставке,
с которым связано табу — его нельзя выносить из дома и класть на него нож.
Мужская одежда сакау, состоящая из куртки и штанов, аналогична
тхайской. Женская одежда (узкая прямозастежная темно-синяя кофта и
юбка, расшигая по подолу) также похожа на одежду женщин тхай. Юбку
подпоясывают широким кушаком ярких цветов, поверх которого повязывают
бусы из раковин каури. В отличие от тхайских женщин, женщины сакау
носят узел волос на голове, скашивая его вперед и вбок.
Остальные горные моны по материальной культуре существенно не
отличаются от сакау. Некоторые различия в одежде и прическах есть,
например, у тайхай; женщины тайхай носят белые кофты с отложными
воротничками и не завязывают волосы узлом.
За жену у сакау полагается отработать тестю. Иногда отработки
растягиваются на несколько лет, но девушки из бедных семей нередко сразу переходят
в дом мужа. Свадебные обряды обычно совершают трижды: праздничные
угощения при приеме жениха, при переходе из женихов в мужья после
испытательного срока и отработки, а также при уходе молодых в дом родителей
мужа. У сакау бытует полигамия и пережитки левирата, когда мужчина
имеет право взять в жены вдову брата, но браки однофамильцев допускаются
только после исполнения обряда, во время которого жених и невеста
должны делать вид, что едят пищу из свиного корыта. Сохраняется большая
семья, и женатые дети, как правило, при жизни отца не отделяются.
Похоронные обряды при наличии общих черт в разных местностях
варьируют. В ряде районов табу, связанные с очагами и выносом вещей из
дома, во время похоронных церемоний снимаются. Покойников хоронят в
164

гробах ниже по склону горы, на которой находится селение. У тайпонг
умершего кладут на пол головой к выходу, раскладывают у его ног утварь,
одежду, орудия труда, деньги и пр., предлагают ему пищу, как живому.
Пока труп остается в доме, в течение одного-двух дней члены семьи едят
одной палочкой, что символизирует трудности, испытываемые ими со смертью
близкого человека. Место захоронения выбирает колдун. После похорон
шесть дней подряд устраивают поминальные угощения, через шесть дней
перестают посещать могилу, но траур по родителям соблюдают в течение
трех лет.
По языку и культуре к сакау очень близок народ пуок, что
отмечают они сами. В настоящее время пуок не включают в группу са, ив
материалах переписи, проведенной Комитетом по делам национальных
меньшинств ДРВ в 1959 г., они выделены как особый народ, хотя в начале
этого века их описывали под названием «са-пуок».
По-видимому, на более низкой ступени социально-экономического
развития стоят мангы, или манг. Свои селения мангы располагают в горах
выше 1000 м над уровнем моря. Среди окружающих народов они несколько
выделяются более темным цветом кожи и невысоким ростом. Мужчины
мангы жуют бетель (у других народов этот обычай гораздо шире
распространен среди женщин), чернят зубы и носят на зать!лке пук волос. Мангы не
знакомы с поливным рисосеянием. Они обрабатывают поросшие лесом
склоны и вершины гор с помощью тяжелых изогнутых ножей. Постоянно
передвигаясь с места на место, мангы не строят обширных, прочных жилищ,
не разводят буйволов. Ремесленные изделия, а также соль и старую одежду
они выменивают у тхай на плетеные циновки, корзины, обеденные столики.
Большим подспорьем в хозяйстве мангы служит охота с самострелом и
стрелами, пропитанными ядом.
Этнографические исследования показали, что мон-кхмеры —
древнейший этнический пласт населения Вьетнама — оказали существенное
культурно-языковое влияние на развитие соседних народов.
В свою очередь, северные горные моны (группа са) подверглись
сильнейшему воздействию тхай, а на юге горные кхмеры — влиянию чамов.
ИНДОНЕЗИЙСКИЕ НАРОДЫ
В Южном Вьетнаме, от стыка лаосско-камбоджийской и вьетнамской
границ до реки Ε А Кранг, обширные районы плато Плейку и Даклак
населяют народы, говорящие на языках индонезийской ветви малайско-полине-
зийской семьи. Расчленяя территорию мон-кхмеров, индонезийские народы
живут в горах, на плоскогорьях и в горных долинах, поросших
джунглями, и лишь территории чамов в районе мыса Ке Га выходят к Южно-
Китайскому морю.
Индонезийские народы
Народ
Джарай (зяжай)
Этнографические группы хдрунг,
Эде (раде)
Этнографические группы кпа, ад-
хам, ктул, длиэруэ, бло, мдхуа
Раглай
Бих
Гуру (тюру)
Ноанг (лаоанг)
Численность,
в тыс. человек
55
200
150
50
Расселение
Долины Фанранга, предгорья и
равнины провинции Фантхьет
Плато Плейку
Плато Даклак
От северной части Кханьхоа до
севера Биньтхуан
Юго-запад Банметхуот
Запад провинции Ниньтхуан
Северо-запад Биньтхуан
165

ЧАМЫ
Среди индонезийских народов особое место занимают чамы, некогда
многочисленный и высококультурный народ, создавший на территории
нынешнего Центрального и части Южного Вьетнама со II в. н. &. государство
Чампу, известное по китайским хроникам до VII в.
Краткий п0Д названием «Линьи» [(по-вьетнамски Ламап),
исторический очерк β уш β _ <<Хуанван>> (Хоанг-выонг-куок), а с
IX в. — «Чжаньчэн» (Тьемтхань). Происхождение чамов до сих пор
остается невыясненным, но в научной литературе существуют две основные
гипотезы, одна из которых предполагает в чамах пришельцев из Индонезии,
а другая сводится к признанию их автохтонами. Наиболее вероятно, что
предки современных чамов формировались в пределах Вьетнама из племен,
говоривших на протоиндонезийских языках. К середине I в. н. э. они
занимали территорию от современной провинции Тханьхоа и далее к югу,
включая Нгеан. В это время начались тесные контакты чамов с предками вьетов —
лаквьетами, вынужденными частично отойти на юг под давлением ханьских
завоевателей. Одновременно с юга на территорию Вьетнама пришли
индийские переселенцы, смешавшиеся с чамами и принесшие элементы
индийской культуры.
Уже в III в. у чамов были высоко развиты земледелие, ремесло,
торговля и морское мореходство, а с V в. известна чамская письменность,
основанная на южноиндийской графике.
В V в. чамское раннефеодальное государство настолько усилилось,
что китайские правители Вьетнама, чтобы ослабить потенциального
противника, совершили поход в Чампу, ставший началом длительной борьбы.
Чамы до изгнания китайских войск из Вьетнама постоянно поддерживали
антикитайские и антифеодальные крестьянские выступления своих северных
соседей, но с установлением власти вьетнамских феодалов последние повели
политику расширения своих владений за счет Чампы. В результате
многовековых войн с вьетскими и камбоджийскими феодалами государство Чампа
в XV в. перестало существовать. Его территория была включена в состав
Вьетнама и Камбоджи, культура пришла в упадок. До сих пор сохраняются
многочисленные памятники чамского строительного искусства и
архитектуры: грандиозные храмовые постройки Ча Кьеу, Ми Шон и Донг Зыонг в
провинции Куангнам; храм По Нагар в провинции Нячанг и знаменитые
кирпичные чамские башни на вершинах холмов, украшенные каменной
скульптурой и барельефами: По Клонг Гарай, По Me и другие в области
Ниньбиньтхуан.
Под давлением своих северных соседей вьетов массы чамов постепенно
передвигались к югу и около ста лет назад значительная их часть осела в
районе Тайниня иТяудока на камбоджийско-вьетнамской границе. В течение
XVIII в. чамы в провинциях Ниньтхуан и Биньтхуан еще сохраняли
самоуправление, но в первой четверти XIX в. вследствие ассимиляционной
политики династии Нгуен они были подчинены вьетнамской администрации
и лишь в низовых органах власти остались представители чамов.
В настоящее время около 30 тыс. чамов живут на равнинах Фанранг,
Туйфонг, Фанри и Фантхьет. Около 10 тыс. чамов населяют район Тяудок
и 5 тыс. человек — район Тайнинь. Небольшое число чамов живет среди
кхмеров вдоль дороги Тайнинь — Компонгчам (Камбоджа). Кроме того,
80 тыс. чамов проживает в Камбодже, отдельные поселения их имеются
в Таиланде и Индонезии.
νΛ „ Основу хозяйства чамов составляет поливное рисо-
Хозяиственные занятия J хт ^ „~„™тг
сеяние, такое же, как и у вьетов. Наиболее
пригодны для этой цели равнинные районы провинций Ниньтхуан и Биньтхуан,
где чамы, используя богатый опыт своих предков, создали разветвленную
ирригационную сеть. Даже такие искусные полеводы, как вьеты, живущие
рядом с чамами, перенимают некоторые методы строительства оросительных
сооружений, особенно в засушливых местах. Благодаря хорошо поставлен-
166

Группа чамов (провинция Тайнинь)
ному орошению чамы собирают более высокие урожаи риса, чем соседние
народы. Горные чамы занимаются подсечно-огневым земледелием, выжигая
на склонах холмов мелкую лесную поросль и кустарник. Кроме риса,
выращивают хлопок, табак, сезам, бобы, кукурузу, арахис, клещевину, овощи.
Касторовое масло из клещевины идет на освещение жилищ и на медицинские
цели.
Почти в каждой чамской семье держат буйволов, используемых как
тягло, для обмолота зерна и в транспортных целях, а также коз, кур и уток.
Так как религиозные представления чамов не позволяют им есть свинину,
то свиней они не держат, отличаясь этим от всех остальных народов
Вьетнама.
В районе Тяудок, где недостаточно пригодной для обработки земли,
около 80% чамов живут по берегам рек, занимаясь рыболовством и плетением
сетей. Ловля рыбы делится на три сезона: во втором, четвертом и десятом
месяцах по лунному календарю (основной сезон вследствие подъема воды
в реках и озерах после длительных дождей). Рыбу ловят сетями лыой тха
длиной до 500 м и шириной до 6 м, добывая за один постав 3—4 ц. При
хороших уловах третьего сезона чамы не только обеспечивают себя
на весь год копченой рыбой, но и продают ее на ближних рынках.
В прошлом прекрасные мореплаватели, чамы сейчас почти не выходят далеко
в море, ограничиваясь прибрежным и речным рыболовством.
В лесных местностях чамы занимаются охотой на дичь, устанавливая
западни или силки. Своеобразна охота на черепах: в сухое время года
поджигают низкорослую растительность, покрывающую склоны холмов, и
черепахи, спасаясь ογ огня, становятся добычей охотников.
Ремесло у чамов — важная составная часть их занятий и оно не уступает
вьетскому. Чамские ремесленники-ткачи издавна славятся искусством
изготовления хлопчатобумажных и шелковых тканей. Прочные, красиво окрашенные
саронги пользуются большим спросом у кхмеров, раскупаются в
Сайгоне и даже вывозятся на внешний рынок. Не менее известны в Южном
167

Вьетнаме грузовые и пассажирские тележки чамской работы. Прекрасными
вкусовыми качествами отличается рыбный соус ныок мам из района Тяудок.
Здесь же налажено производство рыболовных сетей, которые охотно
покупают вьетнамские рыбаки. Ювелирные изделия чамов соперничают по
изяществу с лучшими образцами мастеров соседних стран.
__ При основании деревень чамы стараются придержи-
Поселения и жилище г „ г *
^ ваться линейной планировки и строят дома обычно
вдоль берегов рек. Только в случае, если рельеф местности не позволяет
расположить дома в один или несколько рядов, постройки ставят скученно.
Селения довольно большие, до 300 домов, окружены изгородью или
частоколом. Отсутствие естественных зарослей вокруг деревень придает им
несколько унылый вид. Большинство домов чамы строят непосредственно
на земле по типу вьетских жилищ, хотя в некоторых районах, например
в Тяудоке, распространены свайные постройки.
Наземные жилища кроют соломой и обшивают досками на расстоянии
30 см от земли. Своеобразны прямоугольные свайные дома с четырехскатной
.крышей, покрытой черепицей, с круглыми окнами. Такой дом разделен
перегородками на четыре-пять комнат, из которых две или три
предназначены для женщин. Кухня строится отдельно от жилого помещения, так же
как и хозяйственные сооружения, а внутри дома находится лишь небольшой
очаг. Ход, обычно один, ведет в главную комнату с фасада. Убранство
несложное: в одном из углов стоит ткацкий станок, веретено, на полках — чашки
для еды, палочки, курильница; у стен стол, топчан, рыболовные и охотничьи
принадлежности. В зажиточных семьях есть и мебель европейского
образца — шкафы, кровати.
Пища чамов не отличается сколько-нибудь от вьет-
Пища и одежда ской— вареный рис, овощные, рыбные и мясные
приправы.
Длительное время проживая по соседству с вьетами, чамы восприняли
элементы их мужской одежды, но женщины сохранили национальный
костюм— саронг, поверх которого надевают узкий халат с плотно
прилегающими рукавами. Голову покрывают прямоугольным шелковым платком или
обертывают длинной полосой ткани в виде большого тюрбана. Чамские
женщины любят украшения и почти всегда носят стеклянные бусы и серьги-
подвески с красными кисточками. Они не укладывают волосы в узел,
предпочитая свободные прически. Мужчины отпускают бороду и усы, а волосы
собирают узлом на затылке.
Чамское общество уже давно вступило на путь
Общественная классового развития и в этом отношении 'не отли-
и семейная жизнь г
чается от своих соседей — вьетов, кхмеров и лао.
Что касается семейной организации, то здесь наблюдается довольно резкое
деление на две группы. У чамов, живущих на побережье, в провинциях
Ниньтхуан и Биньтхуан, господствуют матриархальные порядки. Жерщина
играет главенствующую роль во всех семейных делах, начиная с постройки
дома, когда она первая делает зарубку на коньковой балке и входит в дом.
Выбирает мужа и несет расходы по свадьбе семья девушки. Муж
обязательно живет в доме жены, а после его смерти наследство переходит только
дочерям. В случае развода супруг получает лишь некоторые украшения для
будущей жены. Бабушка — центральная фигура в составе большой семьи,
куда входят родители и женатые дети. Счет родства и культ предков идет
по женской линии.
В области Тяудок, напротив, в семье главенствует мужчина. Счет
родства идет по отцовской линии. Нередки случаи многоженства. По
обычаю женятся на сестре умершей жены, допускаются кросскузенные
браки.
У чамов сохранились обычаи взаимопомощи и сильно развито
чувство национального единства. Любой, попавший в затруднительное поло^
жение, или просто гость, всегда найдет приют и поддержку у
соотечественника.
168

Две трети чамов, — брахманисты. Особенно много их в прибрежных
районах. Остальные, не считая католиков, — мусульмане. Они называют
себя «бани» (т. е. сыновья пророка). Мусульмане
Религия и верования очень религиозны, и хотя большинство их не
понимает язык Корана и не совершает омовений, они
стремятся побывать в Мекке, направляют своих детей на обучение в
мусульманские школы. Брахманизм, появившийся почти на десять веков
раньше (II—III вв .н.э.), испытал сильное воздействие народных верований.
Главное божество брахманистов — Бхагавати (супруга Шивы), в честь
которой в Начанге построен храм.
Широко распространены анимистические представления, подчас
причудливо переплетающиеся с догматами больших религий. До сих пор бытует
обряд «первой борозды», связанный с культом духа земли. Начало циклов
всех хозяйственных работ сопровождается жертвоприношениями. Чамы
провинций Биньтхуан и Ниньтхуан придерживаются многих запретов и
оберегов. Полагая, что в листве деревьев гнездятся злые духи, они
вырубают растительность вокруг селений.
Мусульмане хоронят покойников в земле, а брахманисты совершают
обряд трупосожжения. Вместе с трупом сжигают личное имущество
покойного и часть вещей, принадлежащих семье, что приводит к огромным
нерациональным расходам. После сожжения черепную коробку, где, по мнению
чамов, обитает душа, помещают в медный, серебряный или золотой ларец
и закапывают в землю. Ежегодно в течение семи лет ларец извлекают и
совершают жертвоприношения душе. Лишь спустя семь лет на месте
окончательного погребения воздвигают каменное изваяние, грубо отесанное в виде
фигуры человека.
Богато и разнообразно народное поэтическое, песенное и танцевальное
творчество чамов. Из поколения в поколение передается предание о герое
„ Те Бонг Нья, отдавшем жизнь за свободу своего
Народное творчество л тт
r v порабощенного народа. Не меньшей известностью»
пользуются сказы о несчастной любви молодых людей, которым помешали
соединиться классовые различия. В поэме «Чам Бо-ни» выражено
отрицательное отношение народа к религиозным перегородкам, разделяющим чамов.
Наиболее распространенная форма устного творчества — песни-поэмы,
иногда сопровождаемые музыкой.
Танцы чамов имеют ритуальное происхождение (например, женский
«танец вееров» и мужской «танец огня»), хотя сейчас они утратили
религиозный смысл.
Культурное влияние древнего и самобытного искусства чамов до сих
пор заметно в театральных и песенных жанрах вьетов южной части страны.
ГОРНЫЕ ИНДОНЕЗИЙЦЫ
Джарай, раде, раглай, гуру, бих, так же как горные моны и кхмеры,
очевидно, наиболее древние из современных жителей Южного Вьетнама.
В процессе исторического развития они испытали культурное воздействие
чамов, которые с XI по XV в. контролировали районы Тэйнгуена.
В настоящее время джарай, раде и бих, населяющие плато Даклак и
Плейку, а также раглай и гуру в западных областях провинций Ниньтхуан
и Биньтхуан обнаруживают определенную общность на основе языка джа-
раев. В языках гуру и раглай заметно чамское влияние, тогда как язык бих
впитал в себя элементы мон-кхмерских языков.
Данные антропологии свидетельствуют, что горные индонезийцы
обладают многими негро-австралоидными чертами: темным цветом кожи,
• невысоким ростом^ N курчавоволосостью, широким носом и т.д., однако
эти признаки нельзя считать определяющими, так как значительная часть
этих народов, несомненно, принадлежит к малой южномонголоидной расе.
Наиболее вероятно предположение, что в этногенезе горных
индонезийцев участвовали как негро-австралоиды, так и южные монголоиды.
169

В легендах о происхождении человечества, бытующих у народов Южно-
то Вьетнама, постоянно подчеркивается изначальность расселения этих
народов в горных районах страны. Раде, например, считают, что они жили
на склонах хребта Чыонгшон еще до всемирного потопа, от которого спаслись
на громадных барабанах. В исторические времена географическая и
политическая изоляция горных индонезийцев поздними пришельцами (кхмерами,
чамами, вьетами) предопределила их социально-экономическую и
культурную отсталость.
Основное занятие горных индонезийцев — подсечно-огневое земледелие.
Каменистые плато мало пригодны для сельского хозяйства, особенно районы
горной цепи Чыонгшон, где часты засухи. В годы французского
колониального господства мужчин насильственно сгоняли на работы в плантационные
хозяйства французских помещиков и чиновников. Посевы риса, кукурузы,
маниока и бататов сократились, население ежегодно голодало.
У горных индонезийцев отсутствует частная собственность на землю.
Склоны гор, покрытые лесами, принадлежат всему коллективу деревни.
Каждая семья обрабатывает такую площадь, какую позволяет имеющаяся
рабочая сила, и потребляет продукты земледелия индивидуально. Однако
право личного владения проявляется в передаче заброшенного участка поля
семье другой деревни «в долг», т. е. во временное пользование, за несколько
корзин риса в год. Эта плата идет тем, кто первый разработал участок.
Земледельческие орудия труда горных индонезийцев и способы
обработки горного поля ныопг рэй схожи с мон-кхмерскими: топор с узким
длинным лезвием и балансиром для вырубки деревьев, нож с тяжелым широким
лезвием, мотыги.
Подсобные виды занятий, особенно у джараев и раде,— разведение
буйволов, свиней и птицы на травянистых пастбищах Тхайнгуйена. Буйвол
лов не используют как тягловую и транспортную силу, а выращивают лишь
на мясо, забивая животных во время праздников и жертвоприношений.
Раде, например, верят, что если использовать буйволов на пахоте, то людей
немедленно поразит молния. Важное место в подсобных занятиях занимает
охота с самострелами на мелких животных и птицу, устройство ловушек и ям
для поимки хищников, охота на слонов. Жители селений, расположенных
по берегам рек, ловят рыбу. Дополнительным источником пополнения
запасов пищи и продуктов, идущих на обмен, является собирательство
съедобных кореньев, фруктов, меда диких пчел, воска. Из домашних ремесел
наиболее развиты ткачество, плетение, гончарное и кузнечное производство.
Некоторые деревни джараев и раде специализируются на изготовлении одеял
и плащей-накидок.
Горные индонезийцы строят селения без определенного плана, исходя
из рельефа местности. По числу жилищ (от 5 до 100) нельзя судить о
численности населения деревни. Так, у раде и джараев некоторые дома достигают
иногда 200 м длины и вмещают свыше десятка семей одной матронимической
группы. Постройки свайно-каркасного типа, пол и стены — из
расщепленного бамбука, крыши покрывают рисовой соломой. К двум коротким
фасадам на уровне пола примыкают помосты с лестницами, поднявшись на
которые попадают в дом. Гости входят в дом только через главный вход, а
хозяева пользуются обоими. Жилище делится на несколько зянов — помещений,
ограниченных опорными сваями. Центральный гостевой зян имеет очаг и
единственное окно в стене лицевого фасада. Пищу готовят в хозяйских
зянах на так называемых женских очагах.
Уровень социального развития неодинаков даже в пределах одного
народа. Раде и джарай, как и другие малые народы этой группы,
находятся на стадии перехода к классовому обществу. Семейные отношения у них
основаны на материнском праве, браки матрилокальны, счет происхождения
ведется по женской линии, наследство передается дочерям, они же
выбирают себе мужей. Терминология системы родства раде не отличает двоюрод-
шых братьев и сестер от родных, тетки называют племянников своими детьми
ж т. п. Особую роль играет брат матери. Однако в большой семье главенствует
170

мужчина, муж старейшей из
женщин. Такой глава может иметь
несколько жен, он стремится укрепить
семью брачными связями с другими
экзогамными матронимиями. Эти
группысохраняютпрежниеродовые
тотемические названия, главным
образом животных и растений. В
последние десятилетия идет процесс
выделения малых семей в
самостоятельные хозяйственные ячейки,
между которыми существует тесная
производственная взаимопомощь.
Руководство деревней находится в
руках богатого влиятельного
мужчины, выбираемого из
односельчан. Он освобожден от налогов и
трудовых повинностей.
Народы индонезийской
группы, за исключением чамов, в
большинстве анимисты.
Распространены поверья в добрых духов,
одухотворяющих природу, и злых
духов, насылающих якобы болезни
и смерть. Последних не
умилостивляют, а стараются изгнать
магическими заклинаниями. Если это
не помогает, то жители покидают
поля и селения, уходят в другие
места. Около ста лет назад часть
джараев и раде была обращена в Культовая деревянная скульптура джараев
католичество, а перед второй
мировой войной появились
протестанты. Однако и те и другие по-прежнему продолжают отправлять местные
культы, устраивая моления перед началом освоения ныонг рэй, уборкой урожая,
в дни засухи. У джараев существует обычай, согласно которому во время
обрядов, сопровождающихся забоем буйвола или свиньи, нельзя выходить
на полевые работы в течение семи дней. В большие ритуальные праздники
возле деревни устанавливают большие котлы, и женщины готовят рис,
мясо, бобы, капусту и другое угощенье. Юноши носят дрова, воду, готовят
алкогольные напитки. Во время пиршества мужчины сидят в средней части
длинного дома и принимают блюда от женщин, накладывая пищу каждый
в свою чашку.
После праздника в честь сбора урожая на другой день посещают могилы,
возле которых устраивают угощенье и танцы. Умерших хоронят в земле
с соблюдением (у бих) любопытного обычая, по которому гроб до
захоронения устанавливают на бамбуковых кольях. К моменту погребения останки
обмывают, отделяют череп, завертывают его в кусок ткани и передают
старшей по возрасту женщине, которая некоторое время носит череп как
ребенка. Джарай обносят могилы частоколом, внутри которого по периметру
вкапывают резные деревянные столбы, увенчанные макетами свайных домов.
Здесь же ставят раскрашенные в черный и красный цвет деревянные
скульптуры людей, сидящих на корточках, подперев головы руками.
В фольклорном творчестве, песенном и танцевальном искусстве горных
индонезийцев, как и многих других народов Вьетнама, отразились
легендарные и исторические события, быт, обычаи и нравы. Замечательный эпос
раде «Дам Сан» в стихотворной форме передает события, связанные с
борьбой зарождающегося отцовского права против существовавших норм
материнского права: юноша Дам Сан погибает, так как не в силах вынести
171

разлуку с любимой девушкой и брака с пожилой вдовой родного дяди.
Кроме поэтических произведений в жанре кхан — героических песен,
исполняемых речитативом, распространены песни-частушки, поговорки,
пословицы, в которых рассказывается о победе справедливости над силами
зла и трудовой жизни народов гор. Многие танцы, например танцы джараев
«дракон и гонг», «танец с барабанами» прочно вошли в репертуар
вьетнамских ансамблей и были удостоены наград на международных фестивалях.
Как и у других народов Вьетнама, музыка горных индонезийцев основана
на пентатонической гамме. Среди музыкальных инструментов популярны
рожки, флейты, дудки, бамбуковые ксилофоны, щипковые- инструменты
с медными и бамбуковыми струнами, барабаны, гонги.
Горные индонезийцы совместно с другими народами Центрального и
Южного Вьетнама неоднократно с оружием в руках выступали против
господства французских колонизаторов. Традиции освободительной борьбы
проявляются в настоящее время в поддержке Национального фронта
освобождения Южного Вьетнама, сражающегося против американских
агрессоров за создание независимого демократического государства, за свободу
и независимость своей родины. В ходе национально-освободительного
движения уходят в прошлое недоверие и разобщенность, искусственно
поддерживаемые угнетателями, растет и крепнет единство горных народов.
Создаются благоприятные условия для консолидации отдельных групп в
обширные этнические общности, для их дальнейшего экономического и
культурного развития.

НАРОДЫ КАМБОДЖИ

Вся Камбоджа, кроме узкой полосы морского побережья, расположена
в бассейне Меконга и, окруженная почти со всех сторон горами,
уподобляется плоской чаше с высокими краями. В центре этой чаши
лежит мелководное и баснословно богатое рыбой озеро Тонлесап. Общая
площадь страны — 181 тыс. кв. км, из которых более половины занято
лесами: в горах и увлажненных частях равнины вечнозелеными и густыми,
в сухих местностях разреженными, листопадными. Остальная площадь
страны занята саванной, легко поддающейся обработке, но возделывается лишь
V4 пригодной для этого земли.
Травянисто-кустарниковая саванна (вэлъ) — вторичная и
антропогенная формация в Камбодже. Повсюду в ней прослеживаются следы древних
и средневековых ирригационных сооружений, пришедших в упадок в
результате опустошительных войн. Повторное освоение вэля находится в прямой
зависимости от восстановления и сооружения ирригационных систем, ибо
в дождливый период саванна затопляется, а в сухой — пересыхает.
Пока же излюбленное место поселения камбоджийцев — густые леса
Dipterocarpaceae, где делают расчистки под пашни. Леса Leguminosae
на красных базальтовых почвах стали осваивать лишь недавно и в
основном под плантационные культуры. Засушливые светлые листопадные леса
образуют практически незаселенные участки, а в затопляемых пойменных
лесах располагаются лишь рыбачьи деревни. Тяготение населения к лесным
районам объясняется не только их хорошей орошенностью, но и плодородием
почвы и возможностью использовать дерево как в качестве топлива, так и
строительного материала и источника многих видов необходимого в
хозяйстве сырья — смолы, лака, древесного масла.
Животный мир Камбоджи очень богат — слоны, носороги, тигры,
дикие быкиХи множество более мелких животных встречаются здесь в
изобилии. Пересеченность страны широко разливающимися реками и озерами
наложила особый отпечаток на быт ее населения.
Население Камбоджи составляет 6 млн. 250 тыс. человек (1965 г.)
Кхмеры (самоназвание — кхмаэ) — основное население страны — резко
преобладают над другими этническими группами. Эта однородность была
еще более выражена в период, предшествовавший XVIII в., после которого
•усилились переселения чамов,вьетов и китайцев в Камбоджу. Аборигенные
национальные меньшинства Камбоджи — самрэ, куй, пнонги (мнонги, брао,
стиенги) и другие — этнически близки к кхмерам и, как и они, принадлежат
к мон-кхмерской языковой семье.
175

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Археологически Камбоджа изучена слабо, в особенности в отношении
памятников каменного века. Здесь не открыто пока палеолитических
остатков. В стоянках, материал которых в массе носит облик развитого неолита
(Самронгсен, Лонгпрао, Млупрей), заметно знакомство с металлом; в Млу-
прей имеются даже свидетельства его обработки. Население занималось
земледелием, разведением буйволов и свиней, охотой и рыбной ловлей;
изготовляли керамику и ткани из волокон капока.
Область современной Камбоджи и в период бронзы оставалась одним
из очагов развитой культуры Юго-Восточной Азии. Бронзовые изделия,
близкие к предметам донгшонской культуры Северного Вьетнама, имеют,
однако, ближайшие аналогии в Индонезии. В то время юго-восточный
Индокитай и Индонезия представляли собой единую культурную область.
В первых веках нашей эры, в эпоху распространения железа, на юге
Камбоджи и в дельте Меконга возникает государство, известное нам под
китайским названием Фунань. Высокая цивилизация Фунани основывалась
на поливном рисосеянии и развитой морской торговле. Раскопки в фунань-
ском порту Окео говорят о связях с другими странами. Найдены, например,
римские монеты, которые, вероятно, попали в Окео при посредстве индийских
торговцев. Связи с Индией наложили сильный отпечаток на культуру
Фунани, государственным языком которой стал санскрит.
Влияние индийских колонистов было сильным в верхушке фунаньского
общества, происшедшей от браков предводителей этих колонистов с
женщинами из местной племенной аристократии и исповедовавшей брахманизм.
Однако несомненно, что уже в то время вместе с индийскими моряками,
купцами и ремесленниками в страну проник буддизм, охотнее
воспринимавшийся массами, так как он отрицал касты.
Народная культура Фунани базировалась на самостоятельном развитии
местных традиций. Фунаньцы жили в свайных домах, носили легкую
поясную одежду, распространенным транспортным средством были слоны и
длинные долбленые из дерева лодки.
Этнически население Фунани было неоднородным. Особенности местного
неолита и бронзы позволяют предполагать существование среди населения
юго-восточного Индокитая особого языкового компонента, скорее всего
индонезийского. На севере и западе страны обитали предки современных
самрэ, пор, чон, куй и других народов, языки которых имеют связи,
с одной стороны, с мон-кхмерскими языками Северного Индокитая, а с
другой — с языками сеноев и семангов Малакки. По мнению ряда лингвистов,
собственно кхмерский язык выглядит более поздней интрузией в среде
этих древних языков, распространившихся на большей части Индокитая
со времени неолита. Не исключено, что подавляющее большинство
населения Фунани говорило на древних индонезийских языках.
Фунань была гораздо обширнее нынешней Камбоджи, хотя центр
ее находился именно здесь; она охватывала обширные соседние территории
современного Таиланда, Лаоса и Вьетнама. Столица Фунани, очевидно,
неоднократно переносилась, но в основном она располагалась в районе
Вьядхапуры (ныне Бапном)— Ангкорборея (южнее Пномпеня). Здесь
находился королевский домен, тогда как северную часть страны (север
Камбоджи и юг Лаоса) занимало вассальное княжество Ченла, а на западе, в
долине Менама, находились зависимые княжества монов. В VI в. Ченла
освободилась из-под власти Фунани и захватила территорию своего
сюзерена.
Мы располагаем слишком скудными сведениями, чтобы судить о
характере раннеклассового общества древней Фунани. Можно предполагать,
однако, что источником богатства ее господствующей верхушки, несмотря
на использование рабского труда, была все усиливающаяся эксплуатация
общин. Обнование новой династии после победы Ченлы не'привело к
существенным сдвигам в длительном процессе развития феодального общества.
176

Многочисленные рабы-военнопленные использовались главным образом на
строительстве дворцов и храмов, а не в сельскохозяйственном
производстве.
Однако для этнической истории Камбоджи утверждение гегемонии
Ченлы имело важные последствия. Центр Ченлы — южный Лаос — был
колыбелью древнекхмерской народности. Правящая династия Ченлы вела
происхождение от мифического героя Камбу, женившегося на Наге, дочери
повелителя вод, превратившейся из змеи в девушку. С этим героем
связывают и появление названия страны — «Камбоджа», которое утвердилось,
тем не менее, позднее — в X в. В период господства Ченлы впервые
появляются надписи на камне, сделанные на кхмерском языке с использованием
южноиндийской графики. Расселение кхмеров по всей территории
современной Камбоджи после победы Ченлы положило начало новому этапу в их
этнической истории — постепенной консолидации кхмерской народности
с втягиванием в этот процесс более древних этнических групп.
Сложность политической и этнической истории в тот период
состояла в том, что после 707 г. страна снова разделилась на два государства —
«Ченлу суши» и «Ченлу воды». При этом границы «Ченлы суши» почти
совпали с границами старой Ченлы. «Ченла воды», ослабленная феодальной
раздробленностью, попала в зависимость от династии Шайлендров (Сайлен-
дров по-индонезийски), тогдашних правителей Явы.
Лишь в 802 г. король Джайяварман II освободился от опеки
Шайлендров, объединил страну и заложил столицу Харихаралайя (позднее —
Ангкор) близ нынешнего Сиемреапа. Район севернее озера Тонлесап в течение
семи веков был центром Камбоджи, здесь начался новый период ее истории
как страны единой и могущественной — славный ангкорский период. Этим
временем можно датировать рождение единой кхмерской народности.
Вряд ли стоит разбирать подробно перевороты, дворцЪвые интриги,
а также перипетии войн, заполняющие запечатленные в камне летописи
королей ангкорского времени. В начале этого периода основные войны
Камбоджа вела со своим восточным соседом — Чампой. Дворцовое общество
делилось на брахманов (баку) и кшатриев, которые составляли
господствующий слой. Дошедшие до нас величественные храмы были посвящены
шиваистскому культу. Однако в X в., в правление Раджендравармана,
среди виднейших сановников государства встречались уже и буддисты,
а в начале XI в. буддист стал королем (узурпатор Сурьяварман I). Он был
весьма терпим по отношению к брахманам, и при нем сохранявшим свои
привилегии. Окончательно буддизм Тхеравады утвердился в качестве
господствующей религии только в XV в.
Особенно богато событиями царствование Сурьявармана П. Он вступил
на трон в 1113 г., возобновил прерванные дипломатические отношения с
Китаем, вел успешную войну против Дайвьета в союзе с Чампой; вскоре
после этого он напал на своих союзников, захватил столицу Чампы
Виджайю и посадил на чамский трон одного из камбоджийских принцев,
продержавшегося там, впрочем, недолго. Затем Сурьяварман II отразил
нападение монов, вторгшихся в сиамские владения Камбоджи, и
преследовал их до границ нынешней Бирмы. При нем могущество Камбоджийской
империи достигло апогея — в ее состав входили современные территории
Нижнего Лаоса, всего бассейна Менама с центром в Лопбури, и Южного
Вьетнама, с общим населением до 10 млн. человек. Войны велись на
периферии государства., в центре страны шла мирная жизнь и велось широкое
строительство. В\/эти годы был сооружен величайший храм Ангкора Анг-
корват, красующийся в наши дни на государственном флаге Камбоджи, и
множество других величественных памятников. Барельефы, покрывающие
их стены, донесли до нас образ могущественного монарха и, что гораздо
ценнее, образы его рядовых подданных. Вся жизнь ангкорской Камбоджи
проходит перед глазами зрителя на этих изображениях: пешие воины в
латах и шлемах, конные офицеры, боевые суда и слоны, ожесточенные
схватки с чамами — и тут же картины мирной жизни: празднества, базары,
12 Народы Юго-Восточн. Азии
177

Ангкорват
крестьяне за пахотой, игроки, развлекающиеся петушиным боем,
каменщики и плотники, строящие здания.
Конечно, сооружение гигантских храмов ложилось тяжелым бременем
на плечи кхмерских крестьян, основных производителей материальных
ценностей в это время. Каждый храм обрастал поселками, где жили жрецы,
послушники, слуги, каменотесы, плотники, сторожа. В Кокере в X в.
храмовый люд состоял из 4 тыс. человек, в Тапроме в XII в.— из 80 тыс.
человек. Это были, бесспорно, крупнейшие храмы, а сколько было средних и
мелких! До двух третей обслуживавшего персонала некоторых храмов
составляли рабы-военнопленные.
Наряду с военнопленными рабами в ангкорской Камбодже
существовали также особые категории рабов из покоренных национальных меньшинств.
Так, на севере, в горах Дангрэка, на железных рудниках трудились
государственные рабы куй, производившие почти все оружие для ангкорской
армии. Самрэ в районах Пурсата и Кампонгтхома относились к категории
пдл (рабы — сборщики кардамона в лесах). К помощи этих близко
родственных кхмерам народов часто прибегали претенденты на престол, на котором
удалось утвердиться даже одному королю, происходившему из самрэ.
Экономической базой ангкорского общества продолжает оставаться труд
крестьян-общинников, которые занимались поливным земледелием на
землях, близких к водным бассейнам, и подсечно-огневым земледелием в лесах.
Этот основной слой общества поставлял воинов для армии короля. Система
общин с их хозяйством натурального типа определяла особенности торговых
отношений, которые носили меновый характер. Ангкорская империя не
имела своей монеты. Деньги привозили с собой индийские купцы; для мены
пользовались слитками и порошками драгоценных металлов. Однако преоб-
178

ладал товарный обмен — чаще всего на рис. Участки земли обменивались
на рабов, буйволов, рис, ткани, растительное масло и т. п.
В Камбодже времен Ангкора происходило сплочение кхмерской
народности и распространение культурного и языкового влияния кхмеров на
окружающих самрэ, куй, пнонгов, стиенгов и др. Однако эти народы
сохранили индийскую десятичную систему счета, усвоенную ими в эпоху Фунани,
в противовес кхмерской пятиричной системе.
Влияние кхмеров не было односторонним, от своих соседей они
перенимали их культурные достижения. Например, красочный новогодний танец
ленг-трот заимствован у народа самрэ, у которого он исполняется перед
охотой или во время весенних земледельческих работ. К ангкорской эпохе
восходит народное представление современных кхмеров о пор, как о
народе, от которого произошли сами кхмеры. Приблизительно с X в. в
этнической среде Камбоджи появляются новые элементы — на территорию
кхмеров постепенно стали просачиваться тайские и вьетские группы.
В XII в. Камбоджа продолжала играть первостепенную роль среди
государств Юго-Восточной Азии. После короткого периода смут,
последовавших за смертью Сурьявармана II (в 1145 г.), в 1181 г. началось блестящее
царствование Джайявармана VII. Ревностный буддист, он
построил.уникальный храм Байон с полусотней башен, изображающих громадные лица
Будды; по его повелению сооружались больницы, богадельни, приюты
для паломников, библиотеки, духовные академии, в том числе и женская,
которой руководила королева.
В последующие годы начался постепенный, сначала не очень заметный
упадок Ангкорской империи. В первой половине XIII в. камбоджийские
войска покинули завоеванную ранее Чампу, а таи вытеснили кхмерскую
власть из Сиама. В XIV в. усилился натиск сиамских войск на север
Камбоджи. Десятки тысяч кхмеров угонялись в Сиам и среди них лучшие мастера,
художники и ремесленники. В 1432 г. очередным нашествием сиамцев Ангкор
был опустошен и разрушен. Каменные громады храмов остались, но
деревянные строения — жилища и знати и простолюдинов — сгорели. Король
Понхейят решил окончательно перенести столицу в глубь страны, и с тех
пор она находилась на реке Тонлесап то в Удонге, то в Пномпене.
Ангкор зарос лесом, но вопреки утверждениям «открывших» его в
середине XIX в. французских путешественников, он никогда не был забыт
кхмерами, и верующие постоянно посещали Ангкорват. В конце XVI в.
при короле Сатха I делались даже попытки восстановить и заселить его
снова, но вторжения сиамских войск помешали этому.
В то же время, в конце XVI в., началось проникновение в Камбоджу
португальцев и испанцев, сперва католических миссионеров, а вслед за ними
авантюристов-военных. Испанцы Руис и Велосо на несколько лет
захватили власть в стране и хотели подчинить ее испанской короне, но восставший
народ перебил незадачливых конкистадоров. Попытки политического
проникновения в Камбоджу предпринимались в XVII—XVIII вв. и голландцами
и японцами, но прошли почти бесследно для истории страны. Зато сиамское
господство становилось все сильнее и сильнее. С другой стороны, Дайвьет
тоже стремился подчинить Камбоджу своему влиянию. Раздираемая
междоусобными войнами оспаривающих трон принцев, Камбоджа все более
впадала в двойную зависимость — от Сиама и от Дайвьета. Эти
могущественные соседи боролись за преобладание в Камбодже, поддерживая
своих ставленников и отторгая от нее части ее территории.
Начало деятельности французов в Камбодже относится еще к XVIΤ в.
Первоначально эт^бтоже были миссионеры, но к первой половине XIX в.
они подготовили агрессию французского империализма в Индокитае. 11
августа 1863 г. адмирал Ля Грандьер, наведя на дворец короля Нородома
пушки своих канонерок, заставил его передать Камбоджу под протекторат
Франции.
В годы протектората от имени короля и под контр элем французского
резидента был проведен ряд реформ, направленных на переход от феодаль-
179
12*

ного строя к капиталистическому: отменено рабство, обычное кхмерское
право сменилось кодексом законов, сановники лишились феодальных
наделов. Однако экономическая эксплуатация крестьянских масс усилилась еще
более.
Камбоджийский народ не смирился с колониальным гнетом. Немедленно
последовали восстания, в которых участвовали как крестьянство, так и
верхушка общества. Первое восстание во главе с принцем Ачар Соа длилось с
1864 по 1867 г. После его подавления повстанцы присоединились к
восставшим вьетнамским патриотам. Борьба длилась еще два года. В 1885 г. принц
Сивотха возглавил десятилетнюю партизанскую войну на востоке страны.
Восстания вспыхивали и позже.
Утвердившись в Камбодже, французы обложили народ целой системой
налогов, включая подушный, ввели принудительные неоплачиваемые работы
на строительстве военных объектов. С XX в. в Камбодже особенно широко
развернулась деятельность концессионеров, росли плантации технических
культур. Как и все колонии Франции, Камбоджа превратилась в аграрно-
сырьевой придаток метрополии.
В годы второй мировой войны Камбоджу оккупировала Япония.
В1943 г. арест профессора буддийского института, идеолога антиколониализма
Ачар Хемчие вызвал волну протеста, переросшую в восстание, но японцы
подавили его. В августе 1945 г. вновь восставшие патриоты вырвали власть
из рук оккупантов. Король Нородом Сианук провозгласил независимость
страны. Однако уже 5 октября 1945 г. французские парашютисты вновь
захватили Пномпень. В ответ на восстановление колониальных порядков группы
сопротивления Камбоджи создали Некхум Иссарак Кхмер (Фронт свободы
Кхмера). Французы пошли на некоторые уступки и предоставили Камбодже
ограниченную внутреннюю автономию. Борьба камбоджийского народа
тем временем продолжалась. В 1950 г. были созданы организации
национального сопротивления, которые координировали действия партизан и
проводили демократические реформы в освобожденных районах. Используя
успехи национального сопротивления, королевское правительство вырывало
у французов уступку за уступкой. 9 ноября 1953 г. деятельность
колониальной администрации в Камбодже окончательно прекратилась. Силы
сопротивления частично самораспустились, частично вошли в состав королевской
армии. Женевские соглашения 1954 г. о восстановлении мира в Индокитае
подтвердили независимость Камбоджи.
Поскольку придворный этикет сковывал политическую деятельность
Нородома Сианука, в 1955 г. он отрекся от престола в пользу своего отца и
приступил к созданию широкого политического объединения — Народно-
социалистического сообщества (Сангкум Риех Ньюм), опираясь на которое,
провел ряд мероприятий по демократизации страны, развитию национальной
культуры и экономики. Сангкум объединил почти все мелкие политические
партии Камбоджи и пользуется безраздельным господством в
правительстве и в парламенте.
Массовый характер Сангкума делает его весьма неоднородным по
классовому составу, что проявляется в создании фракций (кланов), борющихся
между собой даже в парламенте. Их деятельность сдерживается лишь
огромным личным авторитетом Сианука.
В Камбодже введены всеобщее избирательное право, политическое
равноправие женщин, всеэбщез бесплатное начальное образование;
поощряется активность национальной буржуазии и сельское потребительско-
сбытовое кооперативное движение; имеется законодательство об охране труда
и о борьбе с безработицей. Однако многие прогрессивные мероприятия
правительства ослабляются махинациями компрадорской буржуазии,
произволом и коррупцией, все еще частыми в чиновничьем управленческом аппарате.
Большие сдвиги произошли в экономической жизни Камбоджи в 1964—
1965 гг< после отказа ее от экономической «помощи» США. Государство взяло
в.свои руки контроль за внешней торговлей, банками и страховыми
компаниями. Главным образом с помощью социалистических стран созданы новые
180

государственные промышленные предприятия. Число частных и
государственно-частных мелких и средних предприятий также резко возросло.
Административно Камбоджа разделена на 17 провинций (кхетов),
управляемых назначаемыми губернаторами (човайкхетами), и пять городских
округов — Пномпень, Сиануквиль, Кеп, Бакор и Кириром, которые
управляются так называемыми королевскими делегатами. Провинциальные
и городские народные собрания являются консультативными органами.
Кхеты подразделяются на уезды (сроки), возглавляемые човайсроками.
Сроки делятся на волости (кхумы), включающие по нескольку разбросанных
поселков и хуторов. Представителем власти в кхуме является мекхум—
выборный волостной старшина.
С момента провозглашения независимости Камбоджа последовательно
проводит политику нейтралитета и неприсоединения к блокам. Эта политика
является предметом нападок и травли со стороны соседей — входящего в
состав СЕ ΑΤΟ Таиланда и особенно марионеточных сайгонских властей, чьи
вооруженные силы под предлогом преследования партизан по сей день
продолжают вторгаться на территорию Камбоджи и подвергают варварским
бомбардировкам мирные камбоджийские пограничные села.
Нейтрализм Камбоджи, ее настойчивое стремление к мирному
урегулированию всех конфликтов пользуются политической поддержкой всех
прогрессивных сил мира. Советский Союз и другие социалистические страны
оказывают Камбодже бескорыстную экономическую помощь.
КХМЕРЫ
ЗАНЯТИЯ
Основное занятие большинства (92%) кхмеров — земледелие, и в
первую очередь возделывание риса, которое считается одним из самых
почетных и благородных занятий, своего рода добродетелью.
Камбоджийское земледелие малоинтенсивно. Удоб-
Земледелие «
рения не применяются, и урожайность риса очень
низка — не более 1 τ с га. В обеспеченных землей хозяйствах часть земли
для поддержания ее плодородия оставляют под залежью.
Землю распахивают под рис деревянным плугом, запрягаемым парой
буйволов, и разравнивают бороной-нивелиратором. Борона не отличается
существенно от вьетской. Что касается плуга, то он массивнее вьетского,
хотя достаточно легок, чтобы его можно было переносить на плече, и
совершенно иначе устроен. Современный плуг имеет деревянный отвал, что
позволяет не только рыхлить, но и частично переворачивать пласт. Отвал всегда
направлен вправо. Плуги делают сами крестьяне. Дугообразное правило
плуга изготовляют отдельно от лемеха и вставляют в середину его. Длинное
дышло крепится к правилу. Покупается лишь железный сошник. Вообще
крестьяне покупают железные части своих орудий (например серпов), а
деревянные изготовляют сами.
Кхмерский плуг пашет неглубоко, около 10 см. Однако более глубокая
вспашка и не нужна, ибо на глубине 20 см залегает насыщенная твердыми
конкрециями подпочва.
Названия частей плуга — санскритские, за исключением оборотного
отвала, который является недавним усовершенствованием. Такой же плуг
употреблялся и в ангкорскую эпоху.
Система ирригации, так же как и водоподъемные приспособления, в
основном те же, что и во Вьетнаме. Для залива полей применяют такие же
плетеные ведра,^черпаки с длинной ручкой, подвешенные к треногам,
водоподъемные колеса-нории разных конструкций.
Урожай убирают серпом, имеющим рядом с лезвием направленный в
другую сторону большой крюк для сгребания колосьев в пучок. Рукоятку
серпа часто вырезают в форме головы мифической змеи Нага.
Ш

Торговля фруктами
Культивируются две разновидности обычного риса — весенний и
осенний. Урожайность последнего на 30% ниже, и 90% посевов приходятся на
долю весеннего риса. В районе озера Тонлесап сеют особый сорт риса —
плавучий, с соломиной многометровой длины. Жнут его с лодок. В
Камбодже собирают один урожай риса в год. Выращивают его как при помощи
рассады, так и посевом непосредственно в грунт. При посадке рассады 1 га
рассадника обеспечивает примерно 7 га производственных посевов.
Следующие по важности культуры — фасоль, соя и кукуруза. Белая
кукуруза возделыяается на небольших участках для собственного
потребления, красная — как товарно-экспортная культура.
Важными экспортными культурами являются гевея, перец и капок.
Деревья капока (Bombax malabarica) выращивают на приусадебном участке.
Они дают твердые плоды, наполненные шелковистым белым волокном,
которое используется как примесь к хлопку и как набивочный материал, а из
семян капока выжимается техническое масло. Гевея и перец обычно
выращивают на крупных плантациях.
Из фруктовых деревьев больше всего разводят цитрусовые. По дамбам
рисовых полей растут арековые и сахарные пальмы-борассы. Добыча
пальмового сахара — один из важных подсобных крестьянских промыслов.
Кое-где кхмеры занимаются и подсечно-огневым земледелием, имеющим
подсобный характер. Собирагельство не имеет в их хозяйстве
сколько-нибудь серьезного значения, но зато лесные промыслы входят в него
существеннейшей составной частью. Из этих промыслов следует особо отметить
подсечку деревьев для получения лака, смолы и камеди. Жидкая маслянистая
камедь некоторых диптерокарповых широко употребляется как
осветительное масло (для пропитки факелов), как разбавитель для лаков, для
шпаклевания лодок, придания плетеным изделиям водонепроницаемости и для
других целей. Многие лесные плоды и коренья используются как красители
и как лекарственные средства.
482

Наличие обширных естественных лугов и выгонов способствовало
развитию животноводства в Камбодже. Здесь имеется более 1,5 млн. голов
крупного рогатого скота (треть его — буйволы), 0,5 млн. голов свиней.
Однако свиней и вообще скотину на убой кхмеры
ивотноводство разводят в меньших размерах, чем это возможно
в Камбодже, и причина этого — в религиозном неодобрении убоя скота.
Крестьянин обычно покупает поросенка у обладателя свиноматки,
выкармливает его и продает для убоя мяснику-китайцу. В некоторых районах
собственники свиноматок раздают поросят бедным крестьянам на выкорм; барыши
от продажи свиней делятся затем пополам. Кхмеры разводят кур, а в
недавнее время стали разводить и уток, которых до того разводили в основном
китайцы. Быков и коров горбатой зебувидной породы используют только
как рабочий скот (коров никогда не доят).
Экстерьер животных невысок, и они малопроизводительны, поскольку
кхмеры не имеют навыков животноводства, в особенности селекционных.
Наиболее крупных и здоровых животных чаще всего кастрируют.
Следовательно, на племя остаются лишь более мелкие быки, и породистость скота
деградирует. У горных кхмеров лучших животных приносят в жертву в
дни праздников. Животные, как правило, круглый год содержатся на
подножном корме и подкармливаются лишь в период полевых работ. В сезон
дождей, когда страна затоплена водой, быки и коровы жмутся к дамбам и
возвышенным участкам, зато для буйволов полное раздолье. В сухой сезон,
наоборот, хозяевами саванны становятся быки, а буйволы ищут спасения от
сухости и зноя в оставшихся кое-где лужах грязи.
Большинство кхмеров, живущих по берегам рек,
оловство особенно в районе Тонлесапа и Меконгаг совмещает
земледелие с рыболовством. На озере Тонлесап и на морском прибрежном
мелководье в воде строят длинные частоколы с круглым загоном в конце;
рыба, натыкаясь на препятствие, идет вдоль него и попадает в загородку,
оттуда ее вылавливают небольшой сетью и даже просто вычерпывают
корзинами.. На большом удалении от берегов на озере и на море ведется обычный
сетевой лов.
В разлив озеро Тонлесап затопляет прибрежные леса, которые служат
излюбленным местом жировки озерной рыбы; использование этой ее повадки
породило оригинальный метод ловли — самрас. Он состоит в том, что с
начала спада воды рыбаки сооружают в заболоченных прибрежных участках
искусственные леса из срубленных молодых деревьев и жердей,
перегороженных тростниковыми матами. В поисках пищи и тени рыба массами заходит
в эти сооружения, а при дальнейшем отливе, задержанная матами,
оказывается на суше и ее подбирают — вычерпывают из ям, снимают с ветвей
деревьев.
Профессиональные рыбаки-кхмеры есть лишь в западных районах
страны. Гораздо больше их среди вьетнамцев и чамов, особенно на востоке.
-Наиболее богатые рыбные угодья — участки затопляемого леса по берегам
озер и больших рек — государство сдает в аренду богатым
рыбакам-предпринимателям, в основном вьетнамцам. Государство строго охраняет рыбные
богатства страны. С июля по октябрь лов запрещен, есть ряд заповедных
участков.
Подсобный лов рыбы ведется крестьянами в основном на мелких реках,
на старицах и рисовых полях. Здесь используют удочки, сети, разные
верши, корзины ангрут — конические плетенки без дна. Ими быстро
накрывают рыбу в мелкой воде и затем вытаскивают через верхнее отверстие
рукой. Употребляют также чнанг — род верши, или, вернее, жесткого
трала из прутьев на ручках, которым прочесывают илистые болота, мелкую
воду, затопленные поля. На полях рыбу ловят при спуске воды. Когда вода
мелеет, рыба^ищет выхода. Тогда в валике проделывают отверстие, рыба
устремляется туда и попадает в вершу, сеть или просто яму.
Особое место в жизни крестьян занимает заготовка прахопа (рыбной пасты).
На прахок идет мелкая рыба, которую ловят сетями с очень мелкой ячеей
183

в декабре, январе и феврале, когда непосредственно перед полнолунием
каждого месяца эти виды рыбы совершают массовые миграции. Ловят рыбу
вьетнамцы и чамы. Уловы очень велики, и рыбаки стремятся избавиться
от своей добычи как можно скорее. К этому времени в районы ловли
приезжают крестьяне из мест, бедных рыбой. Они едут на запряженных быками
телегах целыми семьями и деревнями, чтобы выменять на рис у рыбаков
или торговцев соль и рыбу.
Обычно одна корзина риса обменивается на такой же объем соли или
рыбы; впрочем, курс меняется в зависимости от обильности улова. Телеги
прибывающих крестьян нагружены, помимо риса, сеном для быков (на
крыше телеги) и гсршками для прахока.
Закупленная рыба обрабатывается на месте — дети обрубают рыбешкам
головы, мужчины топчут рыбу, чтобы выдавить внутренности, женщины
промывают ее, засаливают и укладывают в горшки, после чего все
отправляются в обратный путь.
В районах, обильных рыбой, нет таких поездок за прахоком, там его
готовят из рыбы, пойманной на месте, и даже из крупной рыбы, нарубленной
на мелкие куски.
Судами рыбакам на озере служат сшиваемые из досок небольшие лодки
сампаны. На реках для транспорта и рыбной ловли используются пироги
(тук-комролъ) — долбленки с наставными носом и кормой и наращенным
фальшбортом. Однако по мере того как в ряде районов пригодные для
долбленок большие деревья становятся редки, они все более заменяются
сампанами.
Рыбаки морского побережья выходят в море на своеобразной шаланде
чалум исконно кхмерской конструкции (такие же суда изображены на
барельефах тысячелетней давности). Чалум напоминает большой вельбот. Это
узкая, с обоих концов заостренная лодка длиной до 12 м. На высокой мачте
устанавливают большой (до 80 кв. м) почти прямоугольный парус,
растягиваемый между гиком и гафельреей. Чалум управляется узким тяжелым
рулем, укрепляемым на корме не на штевне, а на одном из бортов, что
представляет собой переход от рулевого весла к настоящему рулю. В новейшее время
на чалумах иногда имеются небольшие моторы.
Основным средством народного транспорта служит
рансп ρ запрягаемая парой быков арба на двух громадных
и массивных колесах. Характерная деталь этой арбы — дышло,
выступающее далеко вперед и кверху аналогично корабельному бушприту и часто
украшенное красивой резьбой. По бокам, снаружи от колес, вдоль бортов
арбы крепятся два слегка изогнутых и загнутых бруса, подобных аутригге-
рам. Такое сходство деталей арбы с мореходной техникой не случайно.
Там, где брода нет, легко груженую арбу, запряженную быками, можно
переправить вплавь. Все размеры арбы строго стандартны, что обеспечивает
ее прохождение по просекам и колеям. В зависимости от силы запряжённых
животных грузоподъемность арбы колеблется в пределах от 150 до 250 кг»
Конструкция ее, судя по архитектурным и археологическим памятникам,
существенно не изменялась на протяжении пятнадцати веков.
В Камбодже развит речной и автомобильный транспорт. Морское
судоходство почти отсутствует. Единственная железнодорожная линия также
не имеет большого экономического значения.
Камбоджа еще не принадлежит к числу индустри-
Промышленность, ально развитых стран. В промышленности и ремесле
ремесло и торговля г η п«/ тт
r г занято только 2 — 3% населения. Настоящих же
индустриальных рабочих, еще меньше. Кхмеров среди промышленных
рабочих мало, и заняты они главным образом в транспорте (шоферы, машинисты,
механики).
Наиболее распространенные промышленные предприятия — рисорушки,
лесопилки и другие предприятия по переработке сельскохозяйственной
продукции (каучука, растительного масла, пальмового и тростникового
сахара, рыбы* волокна и т. д.). Преобладают средние и мелкие предприятия.
184

Сооружение запруды для рыбной ловли
Камбоджийская арба
185

Много мастерских, где работает только хозяин и члены его семьи. В
особенности это относится к ремесленному производству. Камбоджийский
ремесленник обычно сочетает занятие ремеслом с сельским хозяйством: в одних
деревнях жители специализируются в гончарном производстве, в других —
занимаются кузнечным делом. Ткачество, в особенности изготовление
национальной одежды (сампотов) — традиционное занятие женщин. Лучшие
мастерицы создают подлинные произведения искусства. В каждой
провинции имеется свой набор излюбленных узоров. Ювелирное дело в
Камбодже сосредоточено в основном в руках китайцев, но обработкой
серебра занимаются кхмеры. Изделия из черепаховых панцирей изготовляют
вьетнамцы, добыча и обработка драгоценных камней—занятие шань,
выходцев из Бирмы, живущих в районе Пайлина. Собственно же кхмерское
национальное художественное ремесло, процветавшее еще в XIX в., за
годы господства французских колонизаторов пришло в полный упадок.
Сейчас предпринимаются организованные попытки возродить старое
мастерство ювелиров, резчиков по дереву и кости; в ряде провинций еще
сохранились мастера-резчики, создающие в основном скульптуру
буддийской тематики.
Промышленно-экономическому развитию Камбоджи мешает недостаток
свободных национальных капиталов. Компрадорская буржуазия не
заинтересована в индустриализации страны и экономическая политика
капиталистических держав также мешает ее проведению, создавая благоприятные
условия для спекулятивных махинаций компрадоров. Преодолению трудностей
способствует экономическая помощь социалистических стран.
Экспортируются в основном рис, каучук и кукуруза, импортируются
текстиль, нефтепродукты, металлы, цемент, промышленные изделия.
Торговля ведется в основном с Францией, Англией (через Сингапур и Гонконг),
Японией и другими странами.
Камбоджийское правительство стремится строго экономить
государственные средства, мобилизовать национальные экономические ресурсы и создать
национальные технические кадры, недостаток которых затрудняет все
экономические мероприятия государства.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Основная масса населения Камбоджи (официально 88%) живет в
деревне. Но и во многих городах, например в центрах провинций Ратанакири или
Кохконг, население составляет не более 5 тыс. человек. По существу это
поселения сельского типа. Наиболее крупные города — Пномпень (свыше
500 тыс." человек), в котором сосредоточено около 80% городского населения
страны, Баттамбанг, Банам, Компонгчам (в каждом более 30 тыс. жителей).
β центре больших городов обычно расположены старинные храмовые
постройки и здания в стиле тропического модерна, окраины же застроены
домами, близкими к типу сельского жилища. Пномпень расположен у слияния
Меконга с Тонлесапом. Порт Пномпеня может принимать морские корабли,
поднимающиеся по Меконгу. Город с севера на юг пересекается двумя
основными магистралями — бульварами Нородома и Монивонг. Там
сосредоточены правительственные учреждения. Кроме кхмеров, в городе живет много
вьетнамцев, занимающих район Руссейкео, индийцев, чьи лавки
сосредоточены около здания Центрального рынка, китайцев и др.
Быстро растет город Сиануквиль — новый морской порт на берегу
Сиамского залива.
Сельские поселения кхмеров расположены в основном за пределами
затопляемой зоны, за исключением рыбацких деревень, в которых в
половодье вода поднимается почти до уровня пола. Крупные деревни вытянуты
вдоль береговых валов Меконга либо вдоль древних дюн. В затопляемых
низинах тесно скученные деревни стоят на пригорках и в половодье
образуют островки. В более возвышенных районах поселения кхмеров сильно
186

Пномпень
Рыбацкая деревня на реке Меконг

разбросаны. Это мелкие поселки кучевого плана, или хутора — группы
домов, принадлежащие близким родственникам. Их строят обычно у прудовт
которые обеспечивают запас воды. Хутора разделены полями, плантациями,
и участками необработанной, поросшей лесом и кустарником земли.
В последние годы правительство приступило к постепенной
перегруппировке сельского населения, в результате чего в ряде мест поселения
разбросанного типа сменились компактными деревнями, преимущественно
линейного плана. В новых деревнях строятся школы и больницы.
Транспортабельность и недолговечность кхмерского жилища способствуют тому, что поселки
часто меняют место и перегруппировываются. Административной единицей
считается волость — кхум, но она состоит из ряда мелких и в общем не
постоянных поселков пхум.
Дома отделяются один от другого живой изгородью или плетнем.
Во дворе растут фруктовые деревья, иногда разбит небольшой огород. Домг
реже два (тестя и зятя), стоит посреди двора. Сарай, амбар, хлев как
отдельные постройки встречаются редко, чаще в этих целях используется
подпол между сваями.
Жилище у большинства крестьян двух- или однокамерное. В
многокамерных домах несколько небольших, разделенных плетеными щитами
комнат сообщаются с большой центральной, имеющей выход наружу. Дом стоит
на сваях. Сзади или сбоку от него имеется пристройка для кухни, тоже на
сваях. Ткацкий станок, телега, животные размещаются под домом. Со
стороны выхода пол и крыша выдаются значительно дальше стен, образуя веранду.
На веранду ведет лестница, число ступенек которой всегда бывает нечетным
по соображениям магического порядка. Иногда же (на юге Камбоджи)
лестница ведет не на веранду, а прямо в дом, и расположена она не перед домом,
а под ним, так что вход имеет форму люка в полу.
Сваи кхмерского дома — это опорные столбы, имеющие пазы/ в которые
упираются балки как пола, так и потолка. Высота пола от земли обычно
больше человеческого роста. Особенно велика она в затопляемых районах.
Раньше сваи вкапывали, однако в последнее время их стали ставить на
каменные базы. В городах применяются кирпичные или бетонные сваи, на которые
наводится венец пола и деревянные столбы, поддерживающие крышу —
соломенную, дранковую или черепичную.
По форме крыши кхмеры различают три типа домов: птах-кантайнг
с двухскатной крышей («птах» значит «дом»), птах-пет с четырехскатной
крышей и птах-рондолъ с двумя полными фигурными скатами и одним или
двумя дополнительными подрезными скатами, не доходящими до конька
(так называемая полувальмовая крыша).
Дома типа рондоль строят в отдаленных от городов деревнях: они
продолговатые, с входом обычно с торцовой стороны, внутри разделены
перегородкой на две равных, примерно квадратных половины — в передней
помещается гостиная, в задней спальня. Есть, конечно, и другие варианты,
планировки.
Птах-пет — наиболее распространненный тип дома, в особенности в
густонаселенных районах, вблизи рек и дорог. Планировка его приближается
по пропорциям к квадратной, вход часто бывает не на торцовой стороне.
Веранда и кухня, расположенные симметричными нефами по бокам, имеют
отдельные крыши, параллельные и аналогичные более высокой крыше
среднего жилого нефа.
Дома беднейших крестьян и временные хижины (ктом), сооружаемые
на удаленных от дома полях, принадлежат к типу кантайнг. В таких домах
кухня отсутствует, готовят на открытом наземном очаге близ дома. К северу
от Тонлесапа, в районе Сисопона и Сиемреапа, встречаются и очень большие
дома типа кантайнг по планировке идентичные домам птах-пет.
Исконно кхмерским и типичным является стиль рондоль. Так строят
жилища у большинства горных кхмерских народностей, а также храмы.
Этот тип фигурирует в большинстве старинных свидетельств. Птах-пет —
продукт современной городской цивилизации, взаимодействующей с мест-
188

Обычный кхмерский дом (птах-рондоль)
Новый крестьянский дом на западе Камбоджи
189

Основные типы кхмерского крестьянского жилища:
1—птах-пет (вид сбоку); 2—птах-кантайнг (вид сбоку); з—птах-пет (поперечный разрез);'
4—птах-рондоль (вид сбоку); 5 — птах-кантайнг (поперечный разраз); 6 — птах-пет (план)
ными национальными обычаями. Стиль кантайнг в крупных постройках
кхмерская народная традиция связывает с китайским влиянием.
В кхмерских домах окна расположены чаще всего по одному по обеим
сторонам двери. Рамы европейского типа все более вытесняют старую
конструкцию, крепившуюся верхней стороной, открывавшуюся вверх и
укреплявшуюся подпоркой.
На сооружение жилища идут различные материалы. Сваи делают из
тяжелого, твердого дерева, чтобы уберечь их от термитов. Балки венцов
и перекрытий делаются из более легких пород. Пол настилается из
бамбуковых стланин или досок, между которыми оставляют щели для вентиляции.
Стены возводят из этих же материалов; в домах птах-пет доски располагаются
по вертикали впритык, а в птах-кантайнг — по горизонтали внахлёст. Доски
и стланины обычно промазывают соком диптерокарповых деревьев, что
придает им вид лакированных. Очень часто стены представляют собой щиты,
плетенные из пальмовых листьев. Крышу кроют черепицей,
полуцилиндрической или реже плоской, ребра промазываются известью. Впрочем, гораздо
чаще крышу делают из растительных материалов: соломы, листьев пальмы-
борассы, из снопиков травы императы. Плотников-специалистов в
камбоджийских деревнях нет, и вся постройка выполняется самим хозяином с
помощью соседей и родственников. В среднем на сооружение жилища уходит
от 50 до 100 человекодней.
На полу из бамбуковых стланин могут стоять лишь' легкие предметы.
Циновки служат и постелью, и сидением, и скатертью. Одежда хранится
190

Кхмерские крестьяне
в сундуках или на вешалках из сучьев или рогов оленя. Разнообразнейшие
корзины, большие керамические и медные сосуды и покупная фабричная
утварь дополняют обстановку крестьянского дома.
ОДЕЖДА
Традиционная мужская одежда кхмеров близка к сиамской. Она состоит
из прямозастежной куртки с узкими рукавами и сампота. Сампот — это
широкое черное полотнище, обертываемое вокруг бедер и пропускаемое
назад между ног. Сампот закрывает ноги до колен, напоминая по контурам
бриджи, которые в последнее время стали носить в высших слоях общества.
В настоящее время сампот надевают лишь по торжественным случаям,
обычно же носят куртку-рубаху с короткими рукавами и брюки-шорты, не
доходящие до колен. По праздникам и на досуге мужчины надевают широкий
саронг — сшитый цилиндром кусок ткани, часто клетчатый, который
обертывают вокруг талии. Мужчины и спят в саронге, закрепляя его под мышками.
Женщины носят плотно облегающую тело кофточку (в новейшее время из
синтетических тканей) и саронг или сампот. На досуге и во время сна
женщины обертывают сампот вокруг талии как юбку, но при работе носят его
одинаково с мужчинами.
Преобладающий цвет одежды — черный. Куртка-рубаха и особенно
женская кофта нередко бывают белыми, саронг — набивной или в черно-
белую клетку. Черную краску получают из плодов дерева маклу (Diospyros).
Неотъемлемая часть кхмерского костюма — широкое полотенце-шарф
(крама). Его носят то как пояс, то как плед, то как тюрбан. Тюрбан-крама —
наиболее распространенный из головных уборов. Крама обычно ткут в яркую
клетку, чаще бело-сине-красную. В западной Камбодже распространены
головные уборы, идентичные с сиамскими, в восточной — вьетские
конические шляпы. Обувью служат сандалии на ремнях или (реже) ботинки.
Впрочем, в сельской местности чаще всего ходят босиком.
Волосы кхмеры — и мужчины и женщины — обычно коротко стригут.
Монахи бреют голову.
191

ПИЩА
Основа питания кхмеров — рис, который, как и повсюду в Индокитае,
варят без каких-либо добавлений, в том числе без соли. Наиболее обычными
приправами к рису служат сушеная рыба, прахок (остросоленая рыбная
паста со специфическим запахом, приготовляемая квашением соленой
мелкой рыбы в глиняных кувшинах), овощи и пыок мам. Соус ныок мам,
заимствованный у вьетов (см. стр. 109), стал у камбоджийцев, в особенности на
юге страны, обязательным блюдом.
Кхмеры едят куриные и утиные яйца, птицу, свинину и говядину, но
эти продукты редко входят в повседневные трапезы трудовых слоев народа.
После еды пьют холодную воду. Чай (чаще всего зеленый) пьют обычно
в промежутках между трапезами.
Перед едой кхмеры, особенно после тяжелой работы, стараются вымыть
не только руки, но и все тело.
Руки моют также и после еды. Обедают, сидя вокруг постеленной на пол
циновки, на которой стоит большое плоское медное или деревянное блюдо;
на блюдо ставится большая общая миска с рисом, мисочки с приправами
и чашка с водой для полоскания пальцев, так как едят руками. Впрочем, рис
нередко раскладывают по отдельным тарелкам. Миску с прахоком часто ставят
лрямо в середину большой миски с рисом. Кроме того, прахок добавляют
к салатам из свежих овощей и едят также в вареном виде.
Как и во Вьетнаме, посетителю как в частном доме, так и в учреждении в
знак уважения прежде вбего предлагают выпить чашку чая, отказываться от
которой не принято.
Разнообразные блюда кхмерской кухни служат прежде всего
добавлениями к рису. В их приготовлении широко используются ароматические
травы, лук, чеснок, перец и кислые травы, а также плоды — лимоны,
тамаринды (ампиль), крассанг (Poligonum adoratum). Очень характерны для
кхмерской кухни супы. Их подают вместе с рисом. Это прежде всего рыбные
супы, приправляемые крассангом (суп самлор-мачу) или лимоном (суп сам-
лор-крочмар). Свинину и реже говядину едят мелко нарезанными. Куриное
мясо готовят с семенами лотоса или же в виде карри, менее острого, чем
индийское, с большим количеством арахиса. Кроме того, едят черепашье
мясо, кузнечиков (в пищу идут яйценосные самки), лягушек, фаршированных
рубленым мясом с тыквой и приправой из апельсиновых листьев.
Рыбу употребляют в пищу в разных видах: свежую рыбу варят, жарят,
запекают в карамель. Ее добавляют в фарш для пирожков (фаак) с
забродившим клейким рисом, с рисовой или кукурузной мукой, с плодами. Фаак-
понгтрей представляет собой лепешки из сушеной икры змееголова с солью и
рисовой мукой, фаак-крапус делается из креветок с обжаренным толченым
рисом и папайей. Креветок едят также вареными и жареными с овощами,
лимоном и перцем.
ОБЩЕСТВЕННЫЕ И СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Национальная буржуазия в Камбодже сравнительно с такими странами
Азии, как Индия или Индонезия, очень слаба, численность промышленного
пролетариата также весьма незначительна. В рядах национальной
интеллигенции крупнейшие группы представлены правительственными служащими
(около 20 тыс. человек)и учителями, как церковными, так и светскими. Около
30 тыс. человек служат в армии Камбоджи, 15 тыс. человек в полиции.
Чиновничество, государственные служащие составляют существенную
прослойку городского населения, смыкающуюся с национальной буржуазией.
Пережитки феодального сословного деления прослеживаются в различиях
между знатью, большей частью так или иначе имеющей родственные связи с
королевской семьей, и рядовыми гражданами. Однако эта сословная грань
довольно расплывчата уже потому, что титулы убывают от поколения к по-
192

колению так, что даже далекий отпрыск королевской семьи в конечном счете
оказывается среди рядовых граждан. С другой стороны, принадлежность
к «низшему» сословию мешает заключению браков, продвижению по службе
и т. д. Различные военные и гражданские чины, титулы знати и ранги
духовенства образуют четкую табель рангов, имеющую большое значение для
этикета речи и поведения и определения общественного престижа. Среди
правительственных служащих преобладают кхмеры, среди мелких и средних
предпринимателей, торговцев, лиц свободных профессий много китайцев и
вьетнамцев. В деревне китайцы немногочисленны; обычно они сочетают
торговлю с ростовщичеством.
Большинство крестьян владеют землей и сами ее обрабатывают. На
продажу идет лишь небольшая часть продукции крестьянского хозяйства.
Однако имущественное расслоение зашло достаточно далеко. Хотя точные
статистические данные отсутствуют, выборочно-оценочные данные
показывают, что до 30% крестьян владеют участками менее 0,5 га или вообще не
владеют даже участком, на котором стоит их хижина. Около половины
крестьян — середняки, имеющие от 2 до 10 га, но есть и богачи, которым
принадлежит по нескольку десятков гектаров земли. В деревне широко
распространены арендные отношения, причем нередко бедняки сдают свои участки
в аренду более богатым, а сами работают по найму, так как обработка
крошечных участков в условиях экстенсивного земледелия нерентабельна. Богатые
хозяева используют наемый труд постоянно живущих при них батраков, но
чаще нанимают работников лишь в страдный сезон.
Общинные земли и общинная организация играют сравнительно
небольшую роль в жизни деревни, будучи связаны в основном с
ритуально-церемониальными функциями. Лесные и пастбищные угодья достаточно велики,
чтобы при их использовании не возникало конфликтов. Отношения аренды и
найма почти совсем вытеснили традиции общинной взаимопомощи, которая
сейчас практикуется только между ближайшими родственниками — обычно
семьями тестя и зятя.
Преобладающая форма семьи у кхмеров — малая семья. Женатые
сыновья почти всегда ведут отдельное хозяйство. Ранее широко
практиковавшаяся полигамия сменилась моногамией. Полигамия встречается лишь в богатых
городских семействах, но проживание нескольких жен под одной крышей
исключено. .
Система родства билатеральная, и индивид относится к своим
родственникам по материнской линии точно так же, как к соответствующим
родственникам со стороны отца. Наследуют и сыновья и дочери и от отца, и от матери.
В крестьянских семьях обычно сыновья наследуют землю, а дочери —
движимое имущество.
На свадьбах и на похоронах совершается поклонение духам предков
как материнских, так и отцовских, но развитой культ предков как семейный
институт отсутствует. Этим кхмеры резко отличаются от своих соседей-
вьетнамцев. Отличия проявляются и в меньшем подчеркивании сыновнего
почтения, и в том, что до начала XX в. у кхмеров не было фамилий — они
были введены лишь правительственным декретом. Женщина в кхмерской
семье пользуется большим авторитетом. Она ведет семейный бюджет.
Оставаться долго холостым или незамужней у кхмеров считается весьма
предосудительным (разумеется, это не относится к монахам). Обычно
мужчины вступают в брак в возрасте 20—25 лет, женщины — от 16 до 22.
Добрачное целомудрие соблюдается довольно строго.
Родители принимают деятельное участие в организации браков своих
детей, но не идут против 'желания самих молодых людей, которое имеет в
конечном счете решающее значение. Молодые люди в Камбодже уже до
вступления в брак хорошо знакомы и, как правило, женятся по любви.
Сватовство состоит из нескольких этапов. На первой стадии объяснение
проводится отвлеченно и иносказательно. Затем, если обе стороны высказали
свое благожелательное отношение к будущему браку, обмениваются
подарками. Принятие девушкой в дар ящичка с арековыми орехами рассматри-
3 Народы Юго-Восточн. Азии
193

вается как помолвка. После этого выбирается счастливый день для
свадьбы.
Родители договариваются о постройке дома для новобрачных, о
приданом, о припасах, которые каждая семья выделит на свадьбу.
Свадьбе предшествует довольно долгий (от месяца до года)
испытательный срок жениховства, в течение которого жених участвует во всех
сельскохозяйственных и домашних работах у тестя (пережиток отработок за
жену). Впрочем, основное его занятие в это время — участие в сооружении
своего дома, который чаще располагается поблизости от дома родителей
невесты. Если тесть недоволен поведением жениха, помолвка может быть
расторгнута. Во время свадьбы жених платит теще «цену молока»—
традиционную оплату за заботы по воспитанию невесты.
Свадьба продолжается до трех дней. Для гостей у дома жениха строится
специальный навес. С утра играют музыканты, и под звуки музыки обе
семьи ведут там последние приготовления. Гости приходят на следующее
утро, приносят подарки для новобрачных (в том числе и деньги). Свадебный
пир начинается во второй половине дня. При этом мужчины сидят отдельно
за столом на стульях, женщины же — на циновках. Невеста не показывается
гостям, а жених им прислуживает. Все это время играет музыка, гости поют,
но немного. Вечером производится церемония обрезания пряди волос жениху,
затем приходит священник и молится о благополучии новобрачных. После
этого следуют танцы.
На третий день гости собираются в доме невесты. В этот день угощение
уже не подается. Священник читает молитвыv дает новобрачным испить
святой воды из одной чашки, затем они едят банан из рук друг друга.
Рождение ребенка всегда встречается с радостью, но в то же время и с
опасением, так как считается,что в этот период злые духи могут быть особенно
вредоносны для семьи. Для отпугивания духов детям дают причудливые
клички, а в случае болезни имя меняют.
В возрасте 12 лет мальчики и девочки проходят ритуал кор~сак,
заключающийся в выстригании волос на макушке и имеющий значение инициации.
Девушки, кроме того, при первых регулах изолируются от семьи и
пребывают в заточении в специальной хижине от нескольких дней до нескольких
месяцев. В это время их не должны видеть мужчины, даже родственники,
едят они только растительную пищу. После этого девушка считается уже
взрослой.
Воспитание детей у кхмеров очень мягкое, родители предпочитают
воздействие личным примером выговору, а тем более телесным наказаниям,
крайне редким. Девочек содержат в большей строгости, чем мальчиков.
Зато последним в отрочестве предстоит испытать суровую дисциплину в
послушничестве в буддийском монастыре, через которое сроком от
нескольких месяцев до года проходит каждый верующий кхмер.
Разводы у кхмеров сравнительно редки, но совершаются без особых
трудностей. При разводе жена забирает приданое и треть совместно нажитого
имущества. Разведенные могут вступить в новый брак.
Вдовцы часто женятся на сестрах умерших жен. Вдовы, долго
сохраняющие траур, пользуются глубоким уважением и большим влиянием. После
трех лет траура вдова может вновь выйти замуж.
При смерти близких считается недостойным выражать открыто печаль:
для буддиста смерть лишь переход из одного воплощения в другое. Как и
при рождении, предпринимаются всякие предосторожности против злых
духов.
Обычный вид захоронения — кремация. Быстрое сгорание трупа
считается добрым предзнаменованием; чем дольше он горит, тем больше
подозрений, что покойный чем-то обижен и может послать несчастье.
В день похорон в доме умершего устраивается угощение, приглашается
священник, который читает молитвы. Труп лежит в гробу, обернутый в
белые ленты. В рот умершего кладут монету, которую он должен заплатить
за переправу через реку небытия в потусторонний мир.
194

Вход в пагоду. Пномпень
Кремируют у храма, куда направляется процессия после панихиды.
Урна с прахом помещается в пагоде или хранится дома до сооружения ступки
Сооружение ступ не связано ни с каким событием и производится тогда, когда
у семьи или в соседской общине накопится много урн, нуждающихся в
помещении.
РЕЛИГИЯ
Религия большинства кхмеров —хинаянический буддизм (Тхеравада;
Буддизм оказывает на народ большое влияние. В стране насчитывается
более ста тысяч буддийских жрецов и монахов, больше половины из них —
постоянные священнослужители, остальные — временные послушники
В сельских районах Камбоджи буддийский священник одновременно является
учителем, обучающим молодежь грамоте и счету, и врачом, обычно хорошо
владеющим средствами народной медицины, а нередко и познаниями в
научной терапии. Соответственно этому роль его еще более возрастает. Храмы
служат прибежищем для разоренных, безработных. Здесь они всегда находят
пропитание сбором подаяний, а когда представится возможность устроиться
на работу или иначе поправить свои дела, с легкостью сбрасывают
шафрановую тогу монаха и возвращаются к гражданской жизни.
В кхуме (волости) имеется по нескольку храмов-монастырей. Каждый:
из них обслуживает общественно-религиозные нужды нескольких пхумов
(поселков), сообща участвовавших в его постройке.
Храм с его священной рощей, двором, лотосовым прудом — это не только
религиозный центр, но и место отдыха, бесед. Сюда приходят слушать радио,
во дворе собираются для праздничных церемоний, для танцев. Таким образом,
храм и его окрестности являются средоточием общественной жизни
нескольких соседних поселков.
Буддийская церковь в Камбодже представляв! собой четко
организованную иерархическую систему. Ее влияние распространяется на все сферы
195
13*

общественной жизни. Она подразделяется на две секты, которые, однако, не-
антагонистичны друг другу и соотносятся скорее как разные монашеские
ордена. Массовая секта Маханикай содержит 2500 храмов из 2650. Секта
Тхоммают, проникшая из Таиланда в 1864 г., насчитывает всего 1600 членов,
но очень влиятельна, так как связана с королевской фамилией и знатью.
Более пуристски относящаяся к догме буддизма, она влияет на секту
Маханикай через имеющееся в последней ортодоксальное крыло — Тхоммакай.
Храмы Тхоммают сосредоточены в Пномпене и столицах провинций.
Очень небольшое число кхмеров исповедует католицизм. Это потомки
португальцев, осевших здесь в XVI в., полностью кхмеризоваиных и
сохранивших лишь религию и фамилии.
Брахманизм, некогда господствовавший в Камбодже, сейчас сохранился
только в стенах королевского дворца, где до сих пор группа брахманских
жрецов отправляет некоторые ритуалы. В народных верованиях
брахманизм и буддизм практически слились. Часто трудно различить Брахму и
Будду. Вишну, Шива, Индраи Яма в Камбодже являются объектами
буддийского культа. Небожители брахманского пантеона — теводы —
ассоциируются в народном сознании с духами-хранителями добуддийских верований.
Этим духам (неак та) сооружают алтари у дорог, а иногда даже в углу
буддийского храма. Среди них можно различить духов природы (лесов,
гор, полей), духов-предков и духов, восходящих к брахманским божествам
и мифическим героям. Посредники между простыми смертными и духами —
колдуны кру. Они определяют счастливые и несчастливые дни и часы, гадают
о будущем, занимаются врачеванием, приносят в жертву духам петухов и
быков, что впрочем, не мешает им быть ревностными буддистами.
Распространен обычай носить маленькие статуэтки Будды в качестве талисмана (катха).
Чтобы освятить изготовленную статуэтку, обращаются к кру. Многие
колдовские ритуалы, исполняемые кру, несут на себе явные следы буддийского
ритуала.
ПРАЗДНИКИ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Камбоджийский календарь насчитывает много праздников, как
традиционных, так и современных. Распределены они неравномерно: апрель и
май очень насыщены праздничными датами, а с декабря по февраль их
практически нет. Из новых праздников следует отметить День конституции (5 мая)
и День независимости (9 ноября). Главные буддийские праздники —
рождение Будды (в феврале) и переход Будды в нирвану (в мае). День поминовения
усопших отмечают в конце августа — начале сентября. Около 10—12 мая
в королевском дворце проводится закладка священной борозды, празднично
отмечаемая по всей стране, так как она означает начало полевых, работ.
В конце октября — начале ноября отмечается связанный с концом
дождливого сезона поворот течения Тонлесапа. В этот день король с празднично
украшенной барки «повелевает» водам изменить свое течение. Это событие
отмечается лодочными гонками.
Из спортивных развлечений в Камбодже популярен бокс. Он
известен здесь давно, еще задолго до появления европейцев, но в последнее время
его правила приближены к международным, и отличается он лишь
некоторыми особенностями в церемониале, предшествующем состязанию. Широко
распространен баскетбол. Из народных игр наиболее популярны
перетягивание на веревке, бросание шариков в цель, бросание друг в друга шарфом,
смотанным в узел, от которого нужно увернуться. В эту игру играет обычно
команда юношей против команды девушек, и броски сопровождаются пением
задорных любовных песен. Шахматы в Камбодже распространены
индийские, в отличие от соседнего Вьетнама, где играют в китайские шахматы.
Очень любят играть в мяч, сплетенный из ротана. По праздникам
повсюду запускают воздушных змеев.
196

Камбоджийский национальный вольный бокс
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ
В современной Камбодже проблемам образования уделяется особое
внимание, так как недостаток подготовленных национальных кадров стал
одним из основных препятствий на пути экономического развития страны.
Народное образование находится под контро-
разование лем соответстВуЮщего министерства. Грамотность
в Камбодже официально достигает 60%, однако эта цифра не означает
активной грамотности, ибо многие крестьяне, не имея никакой практики
чтения, вскоре забывают пройденное в школе. Начальное образование может
быть или трехгодичным (элементарным) или шестилетним (полным
начальным). Примерно 75% школьников проходят лишь элементарный курс и
только 25% получают полное начальное образование. Наряду с
государственными светскими школами огромное значение имеют храмовые школы,
программа которых в последние годы приближена к светской путем
обучения монахов на специальных учительских курсах. Всего в стране
действует около 1500 государственных и примерно столько же храмовых школ.
Средние школы есть лишь в крупных городах. Они также имеют две
ступени по три года каждая. Имеется несколько средних специальных
учебных заведений — учительский институт, медицинская школа, школы
прикладных искусств, школа сельского и лесного хозяйства. В 1965 г. принято
решение о создании девяти университетов, которые должны объединить все
высшие учебные заведения страны. Создана также Академия наук. Кроме
того, есть несколько сот богословских буддийских средних школ и высшие
богословские заведения — Буддийский институт, Высшая школа языка пали,
дающие широкое гуманитарное образование. С разрешения и под надзором
Министерства просвещения функционируют также частные и иностранные
школы. В большей части частных школ преподавание ведется на китайском
и вьетнамском языках, а кхмерский язык изучается лишь как один из
предметов .
197

Передача ".Буддийскому институту в Пномпене советской литературы
Советские и камбоджийские врачи у здания госпиталя кхмеро-советской дружбы
в Пномпене

Национальные кадры по отсутствующим в Камбодже специальностям
готовятся путем посылки студентов в университеты других стран, в
частности во Францию, СССР и КНР.
п В Камбодже издается довольно много газет, но лишь
ресса и радио небольшая часть их — ежедневные. Преобладают
газеты, выходящие раз или два в неделю и даже реже.
На кхмерскую аудиторию рассчитаны издания на кхмерском языке,
а также некоторые французские. Часть изданий на французском языке, такие
как «Реалитэ Камбоджьен», служат целям правительственной пропаганды
среди иностранцев в Камбодже и за рубежом. Кроме того, публикуется
периодика на китайском и вьетнамском языках, как политического, так и промыш-
ленно-экономического содержания. Действует государственное Агентство
печати, которое подчиняется Министерству информации и выпускает
ежедневный бюллетень. Министерство информации имеет свои агентства в
провинциальных центрах, а также выпускает листовки и плакаты.
Радиовещание в Камбодже находится под государственным контролем и
ведется в основном на кхмерском и французском, а также на китайском и
вьетнамском языках. Радиоприемники довольно широко распространены. Кроме
того, правительство принимает меры к снабжению ими буддийских храмов и
городских информационных центров.
тт Художественная жизнь современной Камбоджи не-
Искусство и литература J r rt
r Jr разрывно связана с великим культурным наследием
прошлого, которое служит источником вдохновения и снабжает арсеналом
художественных приемов. Наиболее ощутима эта связь с традицией
прошлого в архитектуре. Правда, в Камбодже в последнее время не создают крупные
каменные архитектурные сооружения. Храмовые здания конца XIX—
начала XX в. почти исключительно деревянные, однако в пропорциях и
особенно в деталях прекрасной резьбы отчетливо прослеживается новая жизнь
древних камбоджийских архитектурных традиций. К сожалению, климат
и термиты все более приводят в негодность многие из этих строений,
сооружающиеся же в последние годы культовые здания построены с широким
использованием литых бетонных рельефов, в общем стандартных и не
имеющих большой художественной ценности. Отчасти национальные традиции
продолжаются и в светской архитектуре — в строительстве дворцов, музеев и
мостов Пномпеня.
В народной живописи, преимущественно фресковой, и в скульптуре,
б основном в резьбе по дереву, сохранились старинные мотивы и приемы.
В классической кхмерской литературе, так же как и в фольклоре,
специфически кхмерские сюжеты переплетаются с мотивами индийской
мифологии. Важное место в классической литературе занимает «Рам
Кер»—кхмерский вариант Рамаяны. В народной поэзии наряду с дидактической басней
широко представлена эмоциональная лирика, в частности любовная.
Специфика самого языка допускает богатство формально-поэтических приемов, в
частности рифмы.
В современной литературе — поэзии, романе и новелле —
преобладающие исторические и мифологические сюжеты служат фоном для развития
современных по социальной направленности идей и положений. Так,
например, действие романа Рим Кина «Кла Хан» разворачивается в древнем Анг-
коре, однако идея романа заключается в том, что вопреки положениям
религии о предопределенности судьбы человека ходом его прошлых перерождений
жизненного успеха можно добиться здесь, на земле, своими усилиями.
Многие прозаики разрабатывают современные темы. Их произведения
тесно связаны с насущными общественными проблемами современной
Камбоджи. Стремление к укреплению позиций национальной буржуазии
выражается в том, что герои многих произведений отказываются от карьеры
чиновника, весьма заманчивой для «выходящих в люди» молодых
камбоджийцев, и направляют свои усилия в деловую сферу. Имеются и
произведения, отражающие жизнь рабочего класса Камбоджи. О велорикше, ставшем
лосле изгнания колонизаторов народным представителем, рассказывается в
199

Королевский балет
повести Сун Сорена «Солнце встает над древней землей», которая была
переведена и издана в СССР на русском языке.
В Камбодже делаются попытки создания современной драматической
школы, но профессионального театра не существует, есть лишь
любительские кружки. Традиционная же кхмерская драма, построенная на эпическо-
мифических классических сюжетах, представляет собой комбинацию
пантомимы с пением и условным танцем. Популярен театр теней нанг сбек, который
обычно дает представления на храмовых праздниках. Плоские кожаные
куклы, как в яванском ваянг кулите, накладываются на прозрачный экран.
Мировую известность заслужил кхмерский классический балет, в
репертуаре которого около 30 старинных пьес. Однако в Камбодже его зрителями
и ценителями, помимо иностранцев, являются в основном придворные
аристократические круги. Многочисленные бродячие труппы исполняют
упрощенные версии этих пьес, перемежаемые злободневными интермедиями-
фарсами.
Кхмерский классический балет развился в Ангкоре. После увода
населения Ангкора в Сиам он вернулся в Камбоджу уже как заимствованный в
Сиаме жанр, и даже хоровое сопровождение еще лет пятьдесят назад велось
на тайском языке. Народные танцоры выступают не только в спектаклях,
но и на свадьбах и т. д. В свадебном танце ленг-трот сохраняются пережитки
охотничьего магического танца.
Наиболее популярен танец лам-том. Его танцуют повсеместно на
любом сельском празднике. Танцуют лам-том парами, однако не прикасаясь
друг к другу; па и жесты его содержат элементы классического балета.
Движения рук играют в этом танце гораздо более важную роль, чем
движения ног.
200

Песни в Камбодже еще более популярны, чем танцы. Их поют взрослые
за работой, дети при игре, влюбленные при встречах. Песни входят
необходимым элементом во все праздники и церемонии. Текст песен редко бывает
стабильным, он часто видоизменяется, еще чаще импровизируется. Однако
мелодия бывает строго определенной. Всего в народе известно около 300
мелодий.
Игра на музыкальных инструментах тесно связана с песенным
искусством. Почти все кхмеры умеют играть на каком-нибудь инструменте. Даже
изготовление их не ограничено узким кругом профессионалов. Часто
любители делают их для себя сами. В стране есть как профессиональные, так и
множество любительских, в частности деревенских, оркестровых
коллективов. Национальный оркестр обычно состоит из ксилофонов, металлофо-
нов, комтома — набора гонгов на дугообразной подставке, в центре
которой садится музыкант, одно- и двухструнных скрипок, флейт и
барабанов.
Кхмерская музыка построена на пентатонике, с преобладанием
двухтактного ритма, легко воспроизводимого хлопаньем в ладоши в случаях, когда
под рукой нет инструмента. В оркестре ведущую роль играет большой
ксилофон, за которым следуют остальные инструменты.
ГОРНЫЕ КХМЕРЫ
Лесистые нагорья и горные долины Камбоджи заселены народами,
говорящими на языках и диалектах, более или менее близких к кхмерскому.
Эти народы, условно называемые горными кхмерами, насчитывают более
75 тыс. человек.
Такие группы, как пор, чон, анрак, самрэ, куй (в прошлом племена)
сейчас могут считаться этнографическими группами кхмеров. Языки их,
сами по себе близкие к кхмерскому, все более и более с ним сближаются и
вытесняются им. Эти группы, очевидно, прежде входили в тот конгломерат
древнекхмерских племен, на основе которого складывалась кхмерская
народность, однако в силу географического положения они не были втянуты в
процессы этнической консолидации и остались в изоляции как осколки,
отражающие тот уровень и образ жизни, на котором некогда находились все
кхмеры. Лишь в самое последнее время ассимиляционные процессы
охватили и их, и сейчас, с опозданием на много веков, эти группы стали постепенно
сливаться с кхмерами. Они отличаются одна от другой правовым положением.
Пор до середины XIX в. считались рабами короля. Они облагались
охотничьей данью. Эксплуатация и угнетение, очевидно, вызвали даже
некоторую культурную деградацию пор, в частности крайнюю примитивность их
жилищ. Австралоидные антропологические черты у пор проявляются
сильнее, чем у других групп. По-видимому, этнические влияния, шедшие с севера,
до них не доходили в такой степени, как до кхмеров. Поселения пор,
живущих изолированно, находятся в горах Кардамон (Кравань); к северу
же от Тонлесапа их практически трудно отделить от соседнего населения —
кхмеров и куй. В этом районе самрэ, пор и куй очень близки по языку w
культуре.
Чон и анрак еще более ассимилированы кхмерами, но отстали от них
в социально-экономическом отношении. Кроме того, у них преобладают до-
буддийские верования.
Куй, населяющие район Дангрэкаи верхнее течение Стунг-Сена севернее
Компонгтхома, занимают особое положение среди перечисленных
этнографических групп. С одной стороны, уровень развития их культуры
относительно выше. Так, их гончарные изделия считаются несколько хуже
кхмерских, но значительно лучше керамики прочих горных кхмеров.
Средневековые погребения с крашеной керамикой, находимые на территории
201

расселения куй, показывают, что
их культура была аналогична той,
которую рисуют нам китайские
источники для древнекхмерского
общества в целом. Создается
впечатление, что куй отстали,
оторвались от общего процесса сложения
и развития кхмерского народа не
на*архаической стадии, как пор и
самрэ, а уже в ангкорский период в
связи с тайскими цашествиями и
перемещением культурных центров
страны на юг. Именно поэтому куй.
довольно быстро ассимилируясь с
кхмерами, все же сохраняют
больше самобытных, своеобразных черт
в культуре. Несмотря на
распространение в их среде буддизма,
большинство куй все еще
продолжают отправлять брахманистичес-
кий культ. Куй известны как
опытные кузнецы и медники, более
искусные в этих ремеслах, чем
кхмеры. В позднем средневековье и в
начале XIX в. они платили
королевскому двору дань оружием и
„ считались лучшими оружейниками
Горец-пнонг " г*
г в стране.
Жилища куй сходны с
кхмерскими, но легче и проще по
конструкции. В утвари и орудиях куй сохранились многие архаические черты; так,
наряду с керамическими и деревянными сосудами куй изготовляют и
употребляют сосуды вроде корзин, но сплетенных настолько плотно, что они
водонепроницаемы. Куй, как и другие горные кхмеры, практикуют в широких
масштабах подсечно-огневое земледелие, возделывая горный рис, хлопок,
сахарный тростник, занимаются и шелководством. Земли при подсечно-огневом
способе обработки не перекапываются. При посеве куй пользуются
своеобразным орудием — бамбуковой полой трубкой, срезанной так, что на одном
конце остается острие, которым процарапывают ямку в грунте, и через
трубку бросают в ямку щепоть семян. Вынув трубку из земли, острием
присылают ямку с семенами землей.
В восточной Камбодже, за Меконгом, расселены горные кхмерские
народности, которые и в языковом отношении дальше отстоят от кхмеров, чем
описанные выше группы, и исторически и политически до недавнего .времени
не были с ними связаны. Это так называемые пнонги, или мнонги (два
варианта произношения одного и того же слова), которые делятся на народности
рохонг, бьет, стиенг, бунор. Вплоть до 30-х годов XX в. они жили очень
изолированно. По образу жизни и по культуре все эти народности близки к
горным кхмерам Южного Вьетнама. Название «пнонги» не относится к
народностям, населяющим север провинции Ратанакири, на границе с Лаосом.
Эти народности — тампуоны, краветы, брао — лингвистически и культурно
близки к пнонгам, но в отличие от них подверглись сильному влиянию
лаосской культуры.
В общественной жизни многих горных кхмеров еще сохранились
сильные пережитки первобытнообщинного строя, однако почти у всех этих
народов имеется имущественное расслоение. Духовная культура горных кхмеров
изучена еще плохо, хотя есть публикация некоторых их преданий и сказок.
В последнем жанре много сюжетов о животных, среди которых особой
ловкостью и умом наделен заяц, часто выступающий победителем тигра.
202

НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ КАМБОДЖИ
Помимо коренного населения страны, говорящего на близких мон-кхмер-
•ских языках, в Камбодже проживает немало представителей других народов,
основные этнические территории которых находятся в других, в основном
соседних с Камбоджей, странах.
Чамы (80 тыс. человек), сохранившие язык индоне-
амы зийской группы, живут в Камбодже главным
образом в долине Меконга и в районе Компонгтхома близ Пномпеня, но немало
их проживает дисперсно почти во всех других провинциях. Чамы Камбоджи—
потомки переселенцев, бежавших из Чампы после завоевания ее Дайвье-
том. Группа чам-чвеа (около 10 тыс. человек), расселенная на полуострове
Чруйчангвар, между Тонлесапом и Меконгом, происходит от переселенцев
XV в. из области Минангкабау на Суматре. Более поздние иммигранты из
Малайи в основном проживают в районе Сиануквиля — Кампота; среди них
есть и семьи яванского происхождения. Практически все эти группы
консолидировались в одну народность — камбоджийских чамов. Основной фактор,
способствовавший их консолидации и препятствующий ассимиляции их
кхмерами — религия, ислам суннитского толка. Однако чамы заимствовали ислам
уже в Камбодже от малайцев; первоначальной базой сближения этих народов
послужила их этническая близость, проявляющаяся в сходстве языков и
многих элементов культуры. Именно вследствие религиозных различий чам-
ско-кхмерские браки очень редки. Тем не менее в культурном отношении
чамы все более сближаются с камбоджийцами, и даже архитектура их
мечетей близка к стилю буддийских пагод. Официально они именуются кхмерами-
мусульманами, и этот термин в значительной мере отражает реальное
положение. Чамы без предубеждения относятся к кхмерам, а кхмеры считают
.их полезным и необходимым элементом камбоджийского общества.
Большинство чамов — полиглоты, употребляющие чамский как язык
семьи и фольклора, камбоджийский (в несколько упрощенной форме) как
язык деловой и общественной жизни; малайский в большей мере, чем
арабский, служит языком религии; записи на всех этих языках чамы делают
арабским алфавитом.
В занятиях чамов рыболовство преобладает над земледелием. Довольно
развито скотоводство. Именно чамы разводят мясной скот и режут его,
кхемерам эти занятия не свойственны. Много чамов занято в торговле,
лромышленности и транспорте, на лесоразработках.
Жилища у чамов преимущественно наземные. Национальный костюм
женщин состоит из батикованного саронга и облегающей длинной туники с
открытым воротом и длинными рукавами, черной или темно-зеленой.
Мужчины также носят саронг, а поверх него — халат до колен, обычно ярких
цветов, например в бело-красно-зеленую полоску. Чадра неизвестна у
чамок, но голову они обязательно покрывают шарфом. Мужчины носят
белые шапочки или черные фески.
Близкие к чамам по языку эде(раде) и джарай в культурном отношении,
однако, не имеют почти ничего общего с чамами Камбоджи. Районы их
расселения не соприкасаются. Будучи по религии анимистами, раде и джарай
ле отличаются по культуре от основной массы своих сородичей, живущих в
соседнем Вьетнаме. По занятиям, образу жизни и по материальной культуре
они очень близки к брао и другим горным кхмерам, с которыми чересполосно
расселены в Ратанакири.
в Вьетнамцы в Камбодже появились сравнительно
ь тнамцы поздно, основная масса их проникла сюда в годы
французского владычества, когда Лаос, Камбоджа и Вьетнам были по
существу одной колонией — Французским Индокитаем. После установления
независимости, напротив, наблюдается реэмиграция вьетнамцев из Камбоджи.
В настоящее время их насчитывается в стране 380 тыс. человек.
Вьетнамцы образуют ряд не очень стабильных рыбацких поселений на
Тонлесапе, где они составляют большинство рыбаков, в том числе поселения
203

на плотах, и земледельческие поселения в южной части долины Меконга.
Однако основная их масса сосредоточена в городах, где они занимаются
торговлей, ремеслами, содержат фотографии, парикмахерские и т. п.; из
вьетнамцев вербуются наемные рабочие для промышленных предприятий,
в особенности для каучуковых плантаций.
Большинство вьетнамцев Камбоджи происходит из Южного Вьетнама;
до трети их — католики, остальные в большинстве — буддисты махаянического
толка. Враждебная по отношению к Камбодже политика Южного Вьетнама
осложняет положение вьетнамского меньшинства в Камбодже, в основном
сохраняющего вьетнамское гражданство.
„ Если чамов и вьетнамцев легко выделить из среды
ит ицы камбоджийцев, поскольку их ассимиляция
практически отсутствует, то иначе обстоит дело с китайцами. Прежде всего китайцы
(330 тыс. человек) не составляют в Камбодже монолитной массы — они
принадлежат к разным диалектным группам и географически и социально
разобщены. Более половины их входит в группу цзяо-чжоу (выходцы из
района Шаньтоу), к ней примыкает гуандунская группа; представители этих
двух групп в основном сосредоточены в городах. Большинство их составляют
рабочие, торговцы, ремесленники, содержатели ресторанов и предприятий
коммунально-бытового обслуживания. В качестве мелких торговцев они
живут в деревнях.
Южнее Пномпеня и в районе Сиануквиля — Кампота сосредоточены
китайцы хайнаньского происхождения, занятые главным образом в
земледелии (огородничество и возделывание перечных плантаций). Они нередко
населяют целые поселки, сохраняющие национальный колорит. Другие
группы китайского населения представлены фуцзяньцами и кэцзя.
Однако все эти группы, по крайней мере частично, постепенно
ассимилируются с кхмерами. Смешанные китайско-кхмерские браки весьма
распространены; как кхмеры, так и китайцы положительно относятся к таким бракам.
Какая-либо дискриминация китайцев отсутствует. Смешение проходила
разные стадии — от преобладания китайских культурных традиций при
наличии камбоджийской крови до полной кхмеризации. Зачастую трудно
определить, к какой национальности принадлежит смешанная семья,
настолько тесно переплетаются между собой кхмерские и китайские обычаи.
Наиболее надежным критерием здесь может служить обряд похорон:
захоронение у китайцев, кремация —· у кхмеров.
„ В пограничных провинциях Сиемреап и Баттамбанг
Прочие народы г / \ А*
F г проживают сиамцы (кхонтаи). Образуя отдельные
поселения и отличаясь от кхмеров по языку, они тем не менее очень
близки к ним по религии и культуре. На северо-востоке страны основное
сельское население составляют лао. Язык их служит здесь языком
межплеменного общения для горных кхмеров. В районе Пайлина живет группа
бирманцев и шань, занятых обработкой драгоценных камней. Несколько тысяч
европейцев, американцев, филиппинцев, японцев и прочих иностранцев,
проживающих в Камбодже,— текучий контингент, не влияющий существенно
на этнический облик населения.

НАРОДЫ ЛАОСА

На северо-западе Восточного Индокитая расположено государство Лаос.
Древние местные наименования страны — Патет Лао (Свободный
Лао) или Муонлао (Страна Лао). Общая площадь страны — 236,8
тыс. кв. км. Территория ее вытянута вдоль реки Меконг с севера на юг.
Лаос довольно резко делится на две части — западную, равнинную, и
восточную, гористую. Как бы продолжая западную часть, юг страны
представляет собой плоскогорье, и, наоборот, как бы начиная восточную ее
часть, север страны занимают высокие горы.
В 1965 г. в Лаосе проживало 2 млн. человек. Расселены они очень
неравномерно: большая их часть сосредоточена в долине реки Меконг,
особенно в среднем ее течении, тогда как более половины территории страны
имеет плотность населения менее 1 человека на 1 кв. км. Средняя плотность —
приблизительно 8 человек. Лаос — страна аграрная. Более 90% населения
составляют жители сельских местностей.
В стране можно выделить три основные вертикальные географические
зоны: зона низменных речных долин, зона горных лесистых склонов (700—
1000 м над уровнем моря) и высокогорная зона (1000—1500 м и выше).
Каждой из них соответствует относительно единый хозяйственно-культурный тип
и определенная этническая группировка. Так, в первой зоне основное
население — лао, во второй — мон-кхмерские народы, в третьей — мяо и яо.
Население каждой из зон связано древними культурными традициями и находится
примерно на одном уровне социального и экономического развития. Многие
старые, но еще бытующие этнонимы народов страны имеют унизительный
смысл. Эти термины применялись колонизаторами, которые старательно
подчеркивали национальные различия и раздували межнациональную
вражду. Поэтому теперь население Лаоса предпочитает называть себя «лао»
(т. е. гражданами Лаоса), а вместо этнонимов употребляет нейтральные
зональные наименования: лао лум (дословно лаосцы-земледельцы) для
жителей первой, лао тень (лаосцы-горцы) — для жителей второй и лао сун
(лаосцы — обитатели вершин) — для третьей зоны.
Лаос — страна многонациональная. На ее территории живет более трех
десятков народов. Но языки их относятся главным образом к двум большим
языковым семьям: китайско-тибетской (тайская, тибето-бирманская, вьет-
мыонгская, мяо-яоская и китайская ветви) и мон-кхмерской (монская и
кхмерская ветви).
На языках тайской ветви говорят лао, горные таи (лю, тхо, футхай,
д>ан и др.), на языках тибето-бирманской ветви — хо, уни (эни), хкахку и
другие народы, живущие в горных районах крайнего севера страны, на
языках вьетнамской ветви — собственно вьетнамцы (вьеты), а также мыонги.
На языках китайской ветви говорят китайцы (выходцы из южнокитайских
провинций Гуанси, Гуандун, Фуцзянь и Юньнань), а также хуэй, числен-
207

ность которых в Лаосе незначительна. Языки мяо и яо большинство
исследователей включает в качестве особой ветви в состав китайско-тибетской
языковой семьи. Но связи языков группы мяо—яо с мон-кхмерскими языкаг
ми заставляют некоторых исследователей относить их к этой семье.
На языках монской ветви мон-кхмерской семьи говорят горные моны —
футень, ламет, кхму и др. На языках кхмерской ветви — камбоджийцы,
или собственно кхмеры, и горные кхмеры: боловен, со, суй (включая алак),
лове (брао) и др. Кроме того, в Лаосе относительно постоянно
проживают малайцы, а также чамы, бенгальцы и тамилы (из Индии и с Цейлона).
Временное население составляют европейцы, американцы и японцы.
Этно-лингвистическая карта Лаоса свидетельствует о том, что при всей
этнической пестроте населения страны его основная масса' однородна по
языку. Дело в том, что собственно лао составляют более половины, а все
народы тайской группы — более двух третей населения Лаоса.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
В современном населении Лаоса наиболее древний слой составляют
народы мон-кхмерской группы. Продвижение в пределы Индокитая
предков лао и части горных таи занимает очень длительный период — с III—I вв.
до н. э. по середину I тыс. н. э. Эти миграции направлялись различными
путями, захватывая весь крайний север полуострова Индокитай, в том
числе по долинам рек Меконг и Хонгха, ведущим непосредственно в
нынешний Лаос и Северный Вьетнам.
Группы лао продвигались на юго-восток от Меконга и северо-запад от
Хонгха, вступая то в дружественные контакты, то в ожесточенные
столкновения с лава и другими горными монами и кхмерами. В свою очередь
лао и горные мон-кхмерские племена подвергались систематическим
нападениям державы равнинных монов и кхмеров, сложившейся в южной
части Индокитая к середине I тыс. до н. э. Эти нападения совершались
главным образом для захвата рабов. В середине I тыс. племенной союз,
а затем и мелкие царства лао образовались в северной части долины Меконга.
В этот период область расселения лао и других тайских народов в
Индокитае простиралась от современной территории Вьетнама до западной части
Юньнани. На этой территории продолжали обитать лава и некоторые
другие мон-кхмерские племена.
Процесс формирования классового общества и сложения народности
лао завершился в конце XIII — начале XIV в. Вместе с тем вплоть до
недавнего времени у лао сохранялись пережитки деления на три основные
родо-племенные группы: пунгкао (восточные лао), пунгдам (северные лао)
и кланг (северо-восточные лао). Пунгкао создали самостоятельное
государство Лансан, положившее начало современному Лаосу. Остальные две
группы лао вошли в состав населения державы кхонтаи, возникшей в
XIV в. на территории современного Таиланда.
В конце XIII в. на севере Лаоса существовали раннефеодальные царства
лао Муонсин, Муонсай, Муонхун, Муонна и др. В среднем течении Меконга
располагалось несколько более крупных государств: Муонсуа, Муонкам-
кеут, Бассак и др. Большинство этих царств находилось в зависимости от
кхмерской державы. Использовав ее ослабление и в то же время опираясь
на ее авторитет, правитель Муонсуа по имени Па Нум (Фа Нонг) в середине
XIV в. сумел объединить лаоские царства в единое независимое
государство, названное Лансан (буквально «Страна бодрствующих на рассвете»,
т. е. бдительно охраняющих свою независимость от постоянных
посягательств соседей). Столицей нового государства вскоре стал поселок (позднее
город) Луангпрабанг.
Лансан был государством феодального типа. Лао было известно
рабовладение как уклад, но они миновали рабовладельческую формацию.
208

В долине Кувшинов
Лансан отличался от других восточных государств этого типа меньшей
степенью централизации. Входившие в него княжества сохраняли
значительную долю самостоятельности. Официально вся земля в стране
принадлежала государству, но поскольку государственная власть номинально
сосредоточивалась в руках короля, он считался и владыкой всей земли и
владельцем крупного феода (королевского домена). Король жаловал
феодалов землей «за службу» и подтверждал при восшествии на престол
наследственные пожалования, дарованные феодалам его предшественниками.
Крупными землевладельцами были буддийские монастыри и многочисленные
храмы.
Общины свободных крестьян также получали земли у государства.
За это каждая семья работала на королевских землях две недели в году без
оплаты. Кроме того, свободные крестьяне вносили государству налог с
урожая и уплачивали разовые поборы, например на экстренные военные
нужды. Во время войны они участвовали в пешем ополчении. Каждая
община несла гужевую повинность, т. е. представляла транспортные средства и
носильщиков для армии и для чиновников королевской администрации.
В Лаосе формально не было крепостничества, но крестьяне, жившие в
полунезависимых княжествах и в ленных владениях феодалов, не могли
переселяться в другую местность; вместе с землями жаловалось и право
«кормления» за счет местного населения. Эти крестьяне несли в пользу
государства только транспортную повинность, но феодалы эксплуатировали
их значительно больше, чем государство свободных крестьян. Так,
неоплачиваемые работы на полях феодала продолжались нередко три месяца в
году, а иногда растягивались и на восемь. Кроме того, каждая крестьянская
/| семья должна была помогать семье феодала, когда в его доме происходили
l свадебные торжества, похороны и т. д. Крестьян разоряли феодальные
междоусобицы. Нередко феодал собирал налоги за много лет вперед, но
. при его военных неудачах крестьяне попадали в зависимость к другому
феодалу, который мог не признавать этих «авансов».
Объединение страны не было прочным. Потомкам Па Нума не раз
приходилось опираться на одну из группировок феодалов, чтобы усмирить и
14 Народы Юго-Восточн. Азии
209

покарать другую. В начале XVIII в. в результате бесконечных междоусобиц
Лаос распался не несколько владений. Север страны с центром в Луангпра-
банге признал сюзеренитет Сиама (Таиланда); средняя часть Лаоса со
столицей во Вьентьяне стала вассалом Дайвьета; князья крайнего юга страны
установили тесные связи со страной кхмеров, но княжество Бассак (Чам-
пассак) политически было подчинено Сиаму. Некоторые княжества, однако,
сумели сохранить почти полную независимость.
Раздробленностью страны и зависимостью ее отдельных частей от
соседних государств воспользовались европейские державы, развернувшие во
второй половине XIX в. борьбу за господство в Лаосе. Англия поддерживала
в собственных интересах действия зависимого от нее Сиама, а Франция
выступала как наследница «прав» Вьетнама (Аннама) и Камбоджи, уже
включенных в состав французской колониальной империи. Попытки Англии
помешать Франции захватить Лаос потерпели неудачу, и в 1893 г. он был
объявлен французским протекторатом.
Ко времени захвата Лаоса французскими колонизаторами социальные
отношения в стране отличались большой пестротой. Даже у лао
феодальные отношения сочетались с пережитками родо-племенной организации и
рабовладения. В обществе мяо, равно как и яо, преобладали
раннефеодальные отношения. Колонизаторы, насаждая капиталистическое
хозяйство, в то же время способствовали консервации феодальных и общинно-
родовых отношений, особенно в районах расселения национальных
меньшинств.
Новые хозяева сохранили прежнюю систему управления Лаосом.
Формально главой протектората был король, резиденцией которого оставался
Луангпрабанг. Его вассалами считались феодальные властители севера и
востока страны. Но во Вьентьяне разместилась канцелярия французского
верховного комиссара, а «советники-наблюдатели», т. е. резиденты
французской администрации, сделались фактическими правителями и в
вассальных княжествах и в основных областях Лаоса.
Французские власти проводили по отношению к Лаосу политику
«закрытых территорий», препятствуя проникновению капиталовложений в его
промышленность не только из других государств, но и из Франции. Такая
политика (помимо стратегических соображений) объяснялась тем, что,
обращая основное внимание на экономическую эксплуатацию Вьетнама и/
западной части Камбоджи, французские правящие круги видели в Лаосе
резерв на будущее. Все французские капиталовложения контролировались
Индокитайским банком, поощрявшим развитие лишь некоторых отраслей
добывающей промышленности. Но даже эти отрасли развивались крайне
медленно из-за отсутствия коммуникаций. Железных дорог в Лаосе нет по
сей день; шоссе же, построенные в период французского господства,
имели главным образом военно-стратегическое значение. Тем большую
роль играла единственная крупная водная артерия страны — река
Меконг, по которой перевозились различные грузы и сплавлялись
лесоматериалы.
Социальной опорой колонизаторов стал феодально-бюрократический слой
лаосского общества, состоявший из чиновников местного управления.
Составляя часть класса феодалов и сохраняя важные позиции в землевладении,
он выделил из своей среды также крупнейших представителей местного
ростовщического и компрадорского капитала. Именно из этого слоя в начале
XX в., когда колонизаторы стали заменять натуральные налоги денежными,
вышли ростовщики, безжалостно разорявшие крестьянство и
сосредоточивавшие в своих руках заложенные крестьянами и не выкупленные в срок
земли. Из феодально-бюрократического слоя вышли также совладельцы и
акционеры немногочисленных местных торгово-промышленных компаний,
ведущее положение в которых занимали французские дельцы. После первой
мировой войны в Лаосе сложились связанные с местной бюрократией
группировки компрадорской буржуазии. Их торгово-посреднические операции
приобрели особый размах в конце второй мировой войны. При этом ввози-
210

лись такие товары, которые в большинстве своем не отвечали
действительным нуждам страны, что еще более тормозило развитие отчественной
промышленности.
В районах Лаоса, населенных национальными меньшинствами,
французские власти сохранили институт наследственных вождей, возложив на них
личную ответственность за выполнение поставок и повинностей и сбор
налогов. Примечательно, что с жителей высокогорной полосы взимались
значительно более высокие налоги, чем с лао — жителей долин: колонизаторы
воспользовались разобщенностью и изолированностью горных народов,
что облегчало их эксплуатацию.
Зона расселения лао была разделена на провинции, а последние — на
округа, во главе которых стояли тассены дли цюоны. Тассенам подчинялись
фиа (главы уездов), кхунъ си и кхунь пет — главы соответственно четырех и
восьми поселков. Все должностные лица ниже тассена избирались местным
населением, но французские резиденты присвоили себе право утверждать их
в должности. Собирая налоги в пользу колониальных властей, тассены и
другие представители местной администрации получали в виде
вознаграждения часть собранных сумм или право на неоплачиваемый труд крестьян
(своеобразные отработки). Эта форма «кормления» чиновников местного
управления была особенно обременительной для крестьян. В последний
период хозяйничанья французских колонизаторов, когда резко возросли
государственные повинности (переноска правительственных грузов, ремонт
дорог и т. д.), надолго отрывавшие крестьян от земледельческих работ,
принудительный труд на полях тассена нередко приводил крестьянские семьи
к разорению.
Народы Лаоса не мирились с господством французских колонизаторов
и их местных пособников. Через восемь лет после покорения Лаоса, в 1901 г.,
подняли восстание жители долин в провинциях Саваннакет и Бассак. Во
главе восставших стоял найкон (глава крупного округа) Покодоуот. Это
восстание, привлекшее под свои знамена множество обнищавших крестьян,
продолжалось более двух лет. В 1910 г. вспыхнуло восстание горцев. Его
начало племя лавель (брао) под руководством Онг Кео. Постепенно к
восстанию примкнули многие племена горных монов. Колонизаторам не
удалось разгромить восставших, несмотря на применение артиллерии,
поджоги полей и другие карательные меры. Тогда французские власти
предложили повстанцам начать мирные переговоры. Во время этих переговоров
Онг Кео был предательски убит французским парламентером. Восстание
разгорелось с новой силой. Командование повстанцами принял вождь другого
племени, Комадом, который сумел объединить всех обитателей зоны горных
лесов и предгорий не только южного плато, но и провинций Аттапо и Сара-
ван. Лишь в 1937 г. французам удалось подавить основные очаги восстания.
Комадом умер в 1940 г. Но партизанская борьба против колонизаторов
продолжалась под руководством его сына Кхампаня. Против колониального
гнета активно боролось и население высокогорной зоны. Так, в 1918—1922 гг.
в провинции Самнеа произошло восстание горных народов против сборщиков
налога, взимавшегося опиумом и маком.
Освободительная борьба народов Лаоса поднялась на более высокую
ступень после создания в 1931 г. единой коммунистической партии, а затем
и единых профсоюзов стран Восточного Индокитая. Рабочий класс Лаоса
был тогда еще малочисленным. Но его политическое влияние, прежде всего
в области национальных взаимоотношений, начало сказываться уже в то
время.
Лаос раньше других стран Индокитая ощутил горячее дыхание второй
мировой войны: при поддержке императорской Японии националистические
круги Таиланда в 1940 г. начали конфликт с Францией, добиваясь
возвращения спорных территорий по правому берегу Меконга. Уступки
французской колониальной администрации были восприняты японскими
захватчиками как свидетельство ее слабости вследствие отсутствия поддержки
со стороны метрополии. В декабре 1941 г. французская администрация без
211
14*

сопротивления уступила верховную власть в Лаосе японской военщине,
оккупировавшей страну: Лаосом продолжали управлять французские
чиновники, формально действовавшие от имени правительства Виши, но в
действительности они выполняли приказы японского командования. Почти за
полгода до конца войны, 9 марта 1945 г., японские захватчики арестовали много
французов и взяли всю полноту власти в свои руки. Если до этого японцы
заигрывали с верхушечными слоями местного населения, то теперь они
перешли к массовым репрессиям и открытому ограблению страны.
Единственной силой, последовательно руководившей народным
сопротивлением японским захватчикам, была коммунистическая партия и
профсоюзы Восточного Индокитая. По инициативе компартии уже в 1941 г.
были созданы первые отряды партизан, из которых выросла затем
антияпонская армия Сопротивления; отдельные группы ее вели борьбу и в Лаосе.
Здесь патриотически настроенные деятели, в том числе принц Суфанувонг,
создали подпольную организацию «Патет Лао» («Свободные лао»). В августе
1945 г. отдельные очаги антияпонской паритизанской войны слились в
общелаосское вооруженное восстание. Воодушевленные успехами братских
народов Вьетнама, где 2 сентября 1945 г. была создана Демократическая
Республика Вьетнам, народы Лаоса сбросили иго и японских и французских
угнетателей. 12 октября 1945 г. Народный фронт провозгласил независимость
Лаоса. Король Сисаванвонг отрекся от престола в пользу временного
правительства, возглавляемого тремя принцами — Петсаратом, Суванна
Фумой и Суфанувонгом. Это правительство декретировало равноправие всех
народов Лаоса, провозгласило демократические свободы и начало подготовку
программы восстановления и развития хозяйства страны.
Но французские колонизаторы решили силой оружия восстановить
свое господство в Лаосе. В начале 1946 г. туда вторглись французские
войска. Лаосские отряды в марте 1946 г. потерпели поражение и вынуждены
были отступить в пределы Таиланда, куда выехало и временное
правительство. Французы восстановили власть короля и даже объявили его
«единственным правителем всей страны», лишив прерогатив власти владетелей Бассака
и других княжеств. Но фактически страной стали опять управлять
французские «советники». Население платило тяжелые натуральные и денежные
налоги и выполняло многочисленные повинности.
Движение Сопротивления росло и крепло. В августе 1950 г. в джунглях
собрался конгресс борцов за освобождение, на котором был создан Единый
национальный фронт Лаоса (Нео Лао Итсала). Президентом его избрали
Суфанувонга; в состав руководства фронтом вошли представители
национальных меньшинств Фейдан и Ситхон. Программа Единого фронта
предусматривала борьбу за освобождение страны от колонизаторов, наказание
их местных пособников, создание народного представительного
правительства, ликвидацию остатков феодализма в стране, нейтральную внешнюю
политику, упрочение дружбы и единства с народами Вьетнама и
Камбоджи.
В сражениях с вооруженными силами «Патет Лао» французские войска
все чаще терпели поражения. Огромную роль сыграли победы патриотов
Вьетнама, приблизившие крах власти французских колонизаторов во всем
Восточном Индокитае. Французские правящие круги пошли на некоторые
уступки. Они объявили Лаос «независимой» конституционной монархией в
рамках Французского союза. Однако лишь с помощью американской
военщины французским колонизаторам удалось еще некоторое время
продержаться в стране.
Освободительная борьба народов Лаоса пользовалась симпатиями и
поддержкой прогрессивных сил всего мира. В результате настойчивых
усилий Советского Союза и других стран социалистического содружества,
а также нейтралистских государств независимость Лаоса, его суверенитет и
территориальная целостность получили международное признание на
Женевском совещании 1954 г. Франции пришлось эвакуировать свои войска из
Лаоса.
212

Уход французских колонизаторов, однако, не означал еще установления
мира в Лаосе, так как их место попытались занять американские
империалисты, опиравшиеся на реакционные круги местных феодалов и
компрадорскую буржуазию. Они решили уничтожить боевые силы «Патет Лао»,
сосредоточенные в соответствии с Женевскими соглашениями в провинциях
Самнеа и Фонгсали. Но наступление войск реакционеров на эти районы
провалилось.
Новое королевское правительство начало переговоры с Нео Лао Хак-
сат (Патриотическим фронтом Лаоса) — политической организацией
«Патет Лао», созданной в январе 1956 г. на основе Единого национального
фронта. Несмотря на вмешательство США, Англии и Франции, стремившихся
сорвать соглашение, оно все же было достигнуто и ратифицировано
Национальным собранием. В ноябре 1957 г. создается коалиционное правительство
национального единства во главе с Суванна Фумой, в которое вошли два
представителя «Патет Лао», в том числе Суфанувонг. Под контроль этого
правительства были переданы провинции Самнеа и Фонгсали. Состоявшиеся
в мае 1958 г. дополнительные выборы в Национальное собрание показали
огромную популярность Нео Лао Хаксат.
Сформирование коалиционного правительства открывало реальный
путь к урегулированию всех нерешенных политических проблем Лаоса. Но
как раз этого больше всего боялись американские империалисты. Добиваясь
свержения коалиционного правительства Суванна Фумы, они попытались
утвердить у власти в Лаосе своих ставленников, вроде генерала Фуми Носава-
на и принца Бун Ума (главы сепаратистов юга страны, потомка феодальных
правителей княжества Бассак), которые снова развязали
братоубийственную войну. Войска лаосских реакционеров были вооружены американским
оружием и обучены американскими инструкторами. В сражениях на их
стороне принимали участие таиландские, филиппинские и южновьетнамские
солдаты и офицеры, а также отряды чанкайшистов. Но патриотические силы
во главе с Нео Лао Хаксат выстояли в этой борьбе.
Героическая борьба вооруженных сил «Патет Лао», усилия
нейтралистских элементов в правящих кругах Лаоса, поддержанные СССР и другими
миролюбивыми государствами, принесли плоды. В соответствии с
рекомендациями нового Женевского совещания руководители трех основных
лаосских политических группировок — принцы Суфанувонг, Суванна Фума и
Бун Ум — в июне 1962 г. договорились о прекращении военных действий и
создании коалиционного правительства. 14 государств, участвовавших в
Женевском совещании, в июле того же года подписали Декларацию о
нейтралитете Лаоса. Тем самым его статут как нейтрального государства получил
международное признание.
Новое правительство приступило к разработке планов развития
экономики страны, решив в первую очередь обратить внимание на подъем
сельского хозяйства и строительство дорог. Но уже через несколько месяцев
лаосские реакционеры, подстрекаемые извне, организовав ряд
политических убийств, снова вызвали вооруженнные столкновения.
Расширение агрессии США во Вьетнаме сопровождается дальнейшим
усилением вмешательства американских империалистов во внутренние
дела Лаоса. Американская авиация подвергает варварским бомбардировкам
провинции Самнеа и Фонгсали, а также другие районы, находящиеся под
контролем «Патет Лао». Правящие круги США пытаются втянуть Лаос в
агрессивный блок СЕАТО и создать условия для прямой интервенции в
эту страну.
В результате происков внутренней и внешней реакции в стане
нейтралистов произошел раскол. Представители Нео Лао Хаксат были
фактически устранены из правительства. Войска лаосских реакционеров
возобновили в широких масштабах военные действия против «Патет Лао».
В этих условиях! прогрессивные силы страны, не отказываясь от
попыток восстановить мир и национальное согласие в Лаосе, сплачивают свои
силы и дают решительный отпор реакции.
213

ЛАО
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Основное занятие преобладающего большинства населения Лаоса —
земледелие. У лао его основная форма — обычное в Юго-Восточной Азии
возделывание риса на заливных полях. В Лаосе достаточно пригодных для
земледелия площадей, но не хватает на (обводненных земель).
• Профиль местности обычно диктует террасирование заливаемых полей.
Наклон местности и необходимость сохранять постоянный уровень воды
на рисовом поле определяют особенности земледельческого' труда.
Лао стремятся максимально использовать самотечные воды, регулируя
их поступление на поля. Там же, где самотечных вод недостаточно, они
широко применяют водоподъемные колеса, а в последнее время и насосы
для перекачки воды из рек или расположенных ниже каналов, а также
перекидные ведра на длинных лямках и различные черпаки, сходные с
вьетнамскими. Дамбы в Лаосе встречаются реже, чем во Вьетнаме, но системы
ирригационных каналов, проложенных на разных уровнях, распространены
столь же широко.
Поле под рис, как правило, ежегодно перепахивают и нивелируют.
Облегченный плуг с округлым лопатообразным лемехом или с плоской
металлической накладкой, влекомый одним или двумя буйволами, был до
недавнего времени основным сельскохозяйственным орудием. Лишь в
немногих крупных помещичьих хозяйствах центральной низменности
использовались современные сельскохозяйственные машины.
После перепахивания и нивелирования полей обновляются баллы —
валики, ограждающие отдельные клетки поля (чеки) и позволяющие
поддерживать в них постоянный уровень воды. Регулировка производится путем
попеременного открытия в баллах проемов, соединяющих чеки в единую
систему водоснабжения. Эта работа выполняется в основном с помощью
мотыги. После того как вода пропитает почву и «станет», производится
боронование вертикальной бороной. Одновременно с началом боронования в
одной из клеток поля высевают рис на рассаду. Высадка рассады по всему
полю, прополка, поддержание постоянного уровня воды при сохранении ее
проточности — очень трудоемкие процессы. Выполняются они главным
образом руками и мотыгой.
Жнут рис маленьким пластинчатым серпом, близким к малайскому, по
колоску собирая плотный и увесистый снопик. После сушки под навесом
близ дома снопы обычно развязывают. Обмолачивают рис, ударяя пучком
колосьев по колодке или оббивая сноп палкой на краю плетеного короба.
Отвеивают рис в плоской корзине или совком взбрасывают зерно под ветер.
Отвеянное зерно засыпают на длительное хранение в амбар. Небольшую
часть риса в корзинах и больших глиняных сосудах хранят в кладовке
внутри дома; отсюда хозяйки берут столько, сколько нужно для ежедневного
обрушивания.
В Лаосе почти повсеместно, кроме района столицы, преобладают
клейкие сорта риса, не идущие на экспорт. Всего выращивается до 60 сортов,
но наиболее распространены сорта, дающие длинное розовое зерно.
По климатическим условиям два урожая риса можно получать в
низменной полосе всей страны. Однако распределение культур и их чередование
во многом зависит от развитости ирригации и особенностей выпадения
осадков в течение года. Как и в других странах Индокитая, в Лаосе
земледельческий цикл складывается из двух основных сезонов: времени дождей
(апрель — ноябрь) и сухого. В географической литературе в пределах сухого
сезона иногда выделяют два: сухой прохладный (ноябрь — февраль) и сухой
жаркий (февраль — апрель). Время наступления и продолжительность этих
сезонов несколько варьирует в зависимости от высоты места над уровнем
моря и географической широты. Рис, как влаголюбивая культура, возделы-
вается главным образом в период дождей. В сухой прохладный сезон хорошо
214

растут овощи (лук, томаты, чеснок и др.) и бобовые культуры. Жаркий
сухой сезон благоприятен для кукурузы. Зимняя культура, т. е. растущая в
сухой прохладный сезон,— картофель.
В предгорных районах центрального Лаоса и во многих поселках долины
Меконга товарное значение имеет садоводство. Выращивают яблоки, груши,
сливы, цитрусовые (особенно мандарины), бананы и многие другие плоды.
Почти повсеместно в Лаосе по краям рисовых полей и рощицами растут
пальмы: арековая, кокосовая, пальмира, зонтичная и др. Во влажных
низинах рек раскинулись плантации сахарного тростника, а в северных
горных долинах — заросли бамбука. В предгорных районах севера встречаются
поля хлопчатника. Возделывают также табак, кофе и чай.
Животноводство распространено в Лаосе в качестве подсобного занятия.
Преобладают два его вида: разведение тяглового скота (буйволов, быков
желтой южнокитайской породы) и выращивание скота и птицы (свиней,
собак, коз, кур, уток), употребляемых в пищу и для жертвоприношений.
Разведение тяглового скота — основное занятие лао группы кланг, а также
ассимилированных ими куй Коратского нагорья в Таиланде и прилегающих
к этому району областей центрального Лаоса.
Развито в Лаосе и рыболовство: речное (Меконг, его притоки и горные
реки), а также ручной лов карповых рыб, выращенных из мальков на
рисовых полях, который производится после спуска с полей воды. Рыбу ловят,
как и в Камбодже, «пауком», бреднем, ставными и подвижными заборами,
вершами. На мелководье рыбу бьют острогами. Наряду с рисом, рыба —
один из основных компонентов в пище большинства народов Лаоса. В
северном Лаосе до наших дней сохранился обычай коллективного лова рыбы.
Праздник лова отмечается в десятом месяце лунного календаря.
К числу подсобных занятий лао относится сбор дикорастущих кореньев
и плодов. Охота и отлов животных стали профессией лишь в отдельных
деревнях. В натуральном хозяйстве лаоской деревни большую роль издавна
играли домашние промыслы. Европейские путешественники еще в начале
XX в. отмечали, что лаоские крестьяне сами обеспечивают себя всем
необходимым и почти не нуждаются в покупных изделиях. Обмен продуктами
домашних промыслов охватывал узкий круг родственных семей и жителей
близлежащих селений. Многие мужские ремесла наших дней — это лишь
расширенные и ставшие товарными промыслы.
Большая группа мужских ремесел связана с использованием бамбука.
Это плющение бамбука, производство орудий труда, домашней утвари и
строительных материалов (опорных столбов, поперечных брусьев,· дранок
для крыши и стен), плетение крупных стенных панелей и циновок различной
величины. С использованием бамбука связано и принесшее Лаосу славу
производство пурпурнолаковых изделий с золотым лепестком. Основу сосудов
и других лакированных изделий составляют плетеные каркасы из
плющеного бамбука. Плетение из ротановой лианы, подвергаемой плющению, тоже
мужское ремесло. Мужские ремесла, связанные с работой по металлу,
развиты в меньшей степени. Среди них — ювелирное искусство, главным
образом производство серебряных изделий, кузнечное дело, производство
изделий из бронзы. Кузнечным делом, а также жестяными работами
занимаются преимущественно бродячие ремесленники. Распространена резьба по
камню и кости, особенно в храмовых мастерских. Особую отрасль мужского
ремесла составляет производство транспортных средств, главные из
которых — двухколесная арба, телега с плетеным кузовом и козырьком и
почти плоские лодки-долбленки.
Женские домашние промыслы еще более тесно связаны с натуральным
потреблением. Прядение хлопка и ткачество (выделка хлопчатобумажных и
шелковых тканей) обеспечивают нужды семьи. Шьют одежду в каждой
семье сами женщины. На обязанности крестьянок лежит и изготовление
обуви для ближайших родственников (кроме семей сельской знати, которые
покупают обувь в городах). Основные женские ремесла — плетение из
рисовой соломы, вышивание и гончарство.
215

Намотка хлопчатобумажной нити
Для севера Лаоса большое значение имеет лесная промышленность.
Ценные породы леса рубят и сплавляют по Меконгу. Как и в северном
Таиланде, основную массу рабочих на лесоразработках и лесопильных заводах
составляют собственно лао.
Ведущее место в промышленном производстве Лаоса занимают мелкие
полукустарные предприятия по переработке сельскохозяйственного сырья:
рисоочистительные, масложомные, табачные и т. д. В пищевой
промышленности также работают преимущественно лао и другие народы тайской группы.
Еще в XVIII в. лаосское олово, добывавшееся кустарным способом,
экспортировалось в Бирму. Но только в наши дни в северной горной зоне
начала развиваться горнорудная промышленность, а в долине Меконга
обнаружена нефть. Преобладающее большинство горнорудных рабочих
Лаоса — китайцы, индийцы и вьетнамцы. Китайцы и вьетнамцы занимают
ведущее положение в области финансов и торговли. Но в последнее время
значительно усилились группировки собственно лаосской буржуазии.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
В городах живет менее 10% населения Лаоса; только пять городов имеют
свыше 10 тыс. жителей. Крупнейшие из них — столица страны Вьентьян
(около 100 тыс. жителей), королевская резиденция Луангпрабанг
г (20тыс. жителей) и Тхакек (10 тыс. жителей). Все эти
°Р°Да города выросли как резиденции королевских
семей или крупных феодалов.
Китайские и европейские путешественники, побывавшие в
средневековом Лаосе, с восхищением говорили о великолепии королевского дворца
216

Вьентьян
в Луангпрабанге. Его крытые глазурованной черепицей многоярусные
крыши с золочеными шпилями, фигурными гребешками и вздымающимися
ввысь рогообразными выступами не только поражали величием, но и
создавали иллюзию застывшего движения. Это впечатление еще более усиливала
сверкающая белизна колонн многочисленных строгих по архитектуре
дворцовых зданий. При этом сами здания по форме напоминали параллелепипеды,
как бы выдвинутые один из другого. К центральному портику и боковым
входам вели пандусы, мощенные крупными плитами, и лестницы,
украшенные скульптурной майоликой (фигурами львов, драконов, воинов и
чиновников). Эти фигуры, как и «рога» крыши, слыли оберегами от злых сил. Этот
уникальный ансамбль в значительной мере сохранился до наших дней.
Белокаменные дворцы лаосской высшей знати по архитектурному
облику схожи с королевским дворцом. Степень сходства зависела прежде всего
от родственной близости их владельцев к старшей ветви королевской семьи,
ибо регламентировалось число дворцовых зданий, их высота и т. д.
Дворцовые ансамбли обычно включают систему водных сооружений —
каналов, дренажных протоков и озер. Зелень различных оттенков, от нежно-
зеленых лужаек до синеватой листвы священных деревьев, составляет
третий основной цвет красочной гаммы дворцов в дополнение к белому и
желто-золотому. В тех же тонах выдержаны многочисленные храмы, пагоды
и либрарии (хранилища рукописных и ксилографических книг),
расположенные в городах и их ближайших окрестностях.
Дома в городских усадьбах мелкой аристократии и богатых горожан
обычно темно-коричневого цвета, ибо они строились чаще всего из тика, быстро
темнеющего от времени. В преобладающем большинстве это наземные
одноэтажные и двухэтажные здания. По архитектуре они ближе к древнетайскому
типу, для которого характерны «островерхость» и широкое использование
резьбы по дереву. Парадную часть усадьбы обычно составляет сад. Позади
жилого дома находятся колодец и многочисленные служебные постройки.
Окраины городов застроены жилыми домами ремесленников и
торговцев и лачугами бедноты. Свайные дома окраин по внешнему облику мало
чем отличаются от крестьянских. Создается впечатление, что город возникает
постепенно, без видимой границы, из пригородных деревень.
217

Ремесленная специализация в Лаосе никогда не достигала такой
дробности и организованности, как в городах Бирмы и Таиланда. Но уже с XV в.
во Вьентьяне, Луангпрабанге и некоторых других лаосских городах начали
выделяться специализированные кварталы ремесленников и торговцев,
характерные обычным для Восточной и Юго-Восточной Азии соединением
лавки и мастерской. К XVII в. относятся сведения о формировании относительно
постоянных национальных районов в городах: китайских кварталов,
вьетнамских слободок и т. п. Национальные черты в этих районах проявляются
не только, в иероглифике вывесок, но и в архитектуре домов и символике
ремесленных знаков. Подобно золотому кренделю над европейской булочной,
изображение тыквы-горлянки над входом в аптеку или пятерни в!ад жилищем
гадальщика понятны и неграмотному. Особыми кварталами располагались
здания подразделений гвардии и войск охраны столицы.
Тогда же в городах выросли европейские кварталы. Застроенные в
точном соответствии с архитектурной модой, господствовавшей в Англии и
Франции, они совершенно, не гармонируют с окружающим ландшафтом и
кажутся чуждыми наростами. В последние десятилетия в лаосских городах,
особенно во Вьентьяне, стал распространяться архитектурный стиль,
известный под названием «тропический модерн» (о нем см. «Народы Бирманского
Союза», стр. 315). Он характерен прежде всего для общественных зданий и
для жилых домов богатых иностранцев. Здания этого стиля возникают и на
месте традиционных усадеб знати и зажиточных горожан. Однако в целом
лаосский город довольно стойко сохраняет национальные средневековые
черты, что во многом определяется слабым развитием промышленности и
броскостью дворцовой архитектуры.
г Деревни лао в большинстве своем невелики по раз-
Сельские поселения ^ г о л η тт
мерам; в них всего по о—10 домов. Лишь в речных
долинах деревни насчитывают по нескольку десятков домов. Такие деревни
состоят обычно из нескольких кустов, объединяющих родственников по
мужской линии.
Жилые дома лао, прямоугольные в плане, обычно вытянуты с севера на
юг и главным своим фасадом обращены к востоку. В селении одна или
несколько улиц, застроенных домами с одной стороны. Указанная ориентация
домов сохраняется, по мере возможности, и в тех случаях, когда линейной
планировке деревни мешает профиль местности.
В отличие от селений лава и других горных монов деревни лао редко
бывают укреплены или хотя бы даже огорожены, но усадьбы часто имеют
ограду из колючих растений. На территории усадьбы располагаются жилой
дом, амбар, иногда навес для хранения орудий труда и крупной утвари, сад
и огород, нередко разбит цветник. Там, где развито производство циновок и
плетеных изделий из бамбука, дворы являются производственной площадкой.
Сельский дом лао — свайного типа. Сваи иногда вкапывают в землю
(преимущественно длинные сваи), иногда ставят на каменные «подушки».
Сочленения свай с поперечными балками обматывают сырыми ротановыми
«веревками», которые, высохнув, намертво связывают сваю и балку. Жилой
дом имеет четыре параллельных ряда свай; два внутренних ряда — длинные
сваи, два наружных — короткие. На внутренних сваях, связанных поверху
одним венцом, покоится крыша. Помещичьи дома делались часто с
многоярусной крышей. На короткие сваи, связанные поперечными балками,
настилают пол. Промежутки между длинными сваями выше уровня пола
затягиваются крупными матами или панелями из бамбуковой дранки. Такие стены
часто делаются без оконных проемов или с одностворчатыми окнами типа
подъемной фрамуги. Двери чаще всего двустворчатые, но встречаются и
опускные, сделанные в виде занавеси из циновок. Пространство между стеной
и наружным краем пола представляет собой веранду, окружающую дом или
идущую вдоль ее главного фасада. Четыре ряда свай позволяют сделать пол
внутренней части дома выше, чем пол веранды, а также сооружать с помощью
коротких горизонтальных балок дополнительные рабочие· площадки и
веранды (для умывания, стирки и т. д.).
218

Новая деревня (центральный Лаос)
Крыша жилого дома — двухскатная, нависающая. Дополнительные
скаты по боковым коротким фасадам здания, идущие не от коньковой балки,
а от верхнего венца стены, часто служат навесом для рабочих площадок.
В качестве материала для покрытия используется бамбук, рисовая солома и
листья зонтичной пальмы. В последнем случае заготовляют пальмовую
драницу. Для этого лист раздирается на полоски шириной около 5 см и длиной
60—80 см, которые перегибаются пополам и закрепляются на бамбуковой
планке длиной около 80 см. Полученные таким образом заготовки настилают
поверх бамбукового переплета крыши наподобие дранки снизу вверх,
прикрывая одну· заготовку другой на половину ее ширины.
Существует два, а изредка и три входа в дом. Одним из них пользуются
все, другим — только члены семьи и постоянные обитатели дома. Третий,
«вход духов», естественно, почти не используется, лишь в редких случаях
через него передается обрядовая утварь. У горных таи через этот вход
выносят тело покойника. Общий вход чаще всего устраивают со стороны
главного фасада, остальные — по торцовым сторонам.
Внутри жилой дом разгорожен так, что общее помещение отделено от
места, где проводит большую часть времени семья. Иногда внутренней
перегородки нет, но условное деление дома четко осознается как членами семьи,
так и посетителями. Особо выделены места ночлега родителей (основных
хозяев дома и престарелых родителей мужа), взрослых девушек (если их
в семье несколько, делают отдельный вход в эту часть дома), будущих зятьев
и гостей. Отдельно, в дальнем углу против главного входа, расположено
изолированное помещение для алтаря предков.
Постельными принадлежностями служат подушки-валики, а также
одеяла и циновки, которые на день свертывают и укладывают вдоль стен.
Циновки составляют основную меблировку крестьянского дома. В домах
зажиточных крестьян ими устлана большая часть пола. На циновках спят,
сидят перед костром очага, ими накрывают корзины и т. д. Вокруг очага
сидят также на деревянных скамеечках или табуретках, сплетенных из бам-
219

бука и ротановой лианы. Родители нередко спят на нарах, изготовленных
из того же материала.
Как правило, в доме имеется два очага: один — для основных членов
семьи, другой — общий, «гостевой». Очаг представляет собой квадратную
деревянную или бамбуковую раму, заполненную плотной глино-земляной
массой толщиной в 30—40 см. Эта масса, спекаясь, образует прочное
основание очага. Рама врезается в пол и закрепляется в нем или просто
накладывается на перекресты пола в нужном месте. На очаге разводят костер.
Над его центром иногда есть крюк для котла, подвешиваемого на треноге или
рогульке. Вместо них на очаге можно встретить и традиционные три камня,,
которые издревле применяются в качестве подставки для сосудов. Над
очагом постоянно висит корзина редкого плетения, похожая на клетку или
редкий щит. Здесь сушат столовую утварь, иногда и одежду, вялят мясо.
Утварь подвешивают или раскладывают вдоль стен. Различные сосуды из
полых стволов бамбука прислоняют к стене или вешают на клинья,
врезанные в сваи. Запасы продовольствия хранят в больших керамических сосудах
и плетеных корзинах, размещаемых в домашней кладовой. Но основным
зернохранилищем часто служат наиболее архаичные по форме округлые
свайные амбары с конической крышей. Крупную утварь и орудия труда
иногда убирают под навес, но чаще их хранят под домом. Здесь же
размещают на ночь скот. В сухое время года под домом оборудуют ткацкий станок.
Рабочее место для лаоского горизонтального ткацкого станка требуется
продолговатое, но не обязательно высокое. Интересно, что мотовило, как
правило, устанавливают на одйой из рабочих площадок-веранд, но не под домом.
Под домом и возле него стоят выдолбленные колоды, используемые
крестьянками для ручного обрушивания риса, а также толчеи — ножные
крупорушки. Это своеобразные будильники для гостей и мужского
населения деревни. В лаоской деревне зарю встречают дробный стук пестов в
колодах и уханье ножных крупорушек.
ОДЕЖДА И УКРАШЕНИЯ
Одежда лао, как и других основных групп населения страны, —
распашного типа, причем детали ее восходят к несшитым формам. Лаоский
национальный костюм очень изменился за последние десятилетия.
Современная мужская национальная одежда состоит из набедренной
повязки, штанов и куртки. В рабочую пору иногда довольствуются одной
набедренной повязкой. Штаны делают прямокроенные с вставкой
ромбовидного клина. Куртка — прямозастежная, с маленьким стоячим воротничком
и доходящими до запястий рукавами. В костюм входят два одинаковых
шарфа: одним повязывают штаны, другой служит головной повязкой.
Головной шарф навивают ряд за рядом толстым слоем, оставляя, однако,
открытым темя. Во время полевых работ и в дороге мужчины носят коническую
шляпу из пальмового листа. Обувь надевают редко, причем предпочитают
сандалии на мягкой прошивной подошве.
Женский национальный костюм в прошлом состоял из короткой, едва
прикрывавшей сзади лопатки, а спереди лишь поддерживавшей грудь пря-
мозастежной кофты с маленьким стоячим воротничком и несшитой юбки,
доходящей до икр или до лодыжек. Обязательной частью костюма был
поясной шарф, поддерживавший юбку. Полоса тела от груди до поясницы
оставалась обнаженной. Головным убором служил широкий полотняный
прямоугольник, богато украшенный по краям пестрой или одноцветной вышивкой.
Его оборачивали вокруг головы так, что темя и узел волос оставались
открытыми. Женские сандалии издавна делали на деревянной подошве с тонким
загнутым широким носом и фигурным вырезом в средней части.
Теперь старинная юбка почти полностью вытеснена сшитой
расклешенной или прямой. Юбка держится на твердом пояске, в двязи с чем отпала
необходимость в поясном шарфе. Кофта делается все длиннее: ее полы часто
220

рхкжы»х\\\)туыту&уя\х<ухсяхох
Женская одежда народов Лаоса:
■ юбка; 2 — ткань на юбку; 3—5 — кофты
заправляются под пояс юбки. Стала более разнообразной обувь. Лаоские
женщины носят теперь соломенные сандалии и легкие туфли, а в городах и
европейскую обувь. Но в деревнях женщины по-прежнему часто ходят
босиком.
Женский костюм обычно украшен вышивкой. Она состоит в основном
из геометрических элементов, которые, однако, до наших дней
воспринимаются как стилизованные антропоморфные и зооморфные изображения, а ино-
.гда и как целые композиции на культовые темы. Красочность вышивки
усиливается яркоД расцветкой фона, т. е. самих тканей, особенно шелковых,
которые чаще всего бывают розовых, оранжевых, фиолетовых,
бледно-зеленых и темно-коричневых тонов. Из шелковых тканей лао шьют главным
образом праздничную одежду.
221

Женщины лао в национальной одежде
Женщины носят различные украшения из драгоценных металлов и
камней, слоновой кости и т. д. Иногда украшения органически дополняют
костюм. Таковы, например, застежки на праздничных кофточках,
состоящие из вертикального ряда фигурных серебряных пряжек. В большом' ходу
у женщин, а также у детей ножные и шейные браслеты. К последним часто
прикрепляют подвески в виде колокольчиков или плоских, иногда ажурных
коробочек. Ручные браслеты в равной мере любят носить и мужчины, у у
мужские браслеты сделаны чаще из кости или камня. Широко
распространены серьги-подвески; или толстые ушные втулки с широкими
дисками-шляпками. Ношение колец связано с социальным рангом и менее распространено.
Женские прически очень сложны и различаются по районам.
Детский костюм очень прост. Нередко дети дошкольного возраста ходят
обнаженными. Одежда их ограничивается набедренной повязкой или какой-
либо одной частью костюма — курточкой, коротенькими штанишками или
юбочкой. Как правило, дети не носят обуви. Большое внимание матери
уделяют детским прическам, даже в тех случаях, когда все «одеяние» ребенка
составляет шейный браслет. В холодное время дети используют в качестве
плаща любую ткань достаточной ширины или кутаются в>одежды взрослых.
222

Взрослые во время похолодания надевают плащи из шерстяной ткани.
Прежде такие плащи приобретали у горных народов, а теперь чаще
изготовляют из импортных тканей. В период дождей, кроме плетеных и крытых
лаком шляп, а также различных зонтов, широко используются плащи-
накидки из пальмового корья или рисовой соломы.
Хотя городское население в Лаосе невелико, влияние городской
культуры все более сказывается в сельском быту. Особенно это заметно на одежде
мужчин. За последние десятилетия, насыщенные вооруженной борьбой,
городской мужской костюм всех районов страны приобрел полувоенный
характер. Для него стали обычны гимнастерка, шорты или бриджи, военного
типа шляпа, а также открытые сандалии на подошве из автомобильной
покрышки. Однако редко можно встретить полный военный костюм. Обычно
гимнастерка, донашиваемая горожанином, сочетается со штанами местного типа
и соломенной шляпой. И наоборот, цветная рубашка-гавайка дополняется
шортами из ткани цвета хаки. Крупные чиновники и богачи в
торжественных случаях нередко надевают европейскую парадную одежду (смокинги,
фрачные пары и т. д.). Среди городского населения все более
распространяются трикотажные изделия, особенно детский трикотаж.
|ПИЩА
Пища лао почти не отличается о^пищи других земледельческих народов
Индокитая.
Для лао еще больше, чем для вьетнамцев характерна безмолочная диета.
Как правило, лао не едят хлебных изделий (лишь в городах лао,
пользующиеся китайскими харчевнями и ресторанами, едят паровые хлебцы).
Рис в различных видах с избытком возмещает отсутствие хлеба. В горных
районах и лао и другие народы страны используют кукурузу, просо и другие
злаковые.
Рис едят как гарнир к другим блюдам и в сочетании с рыбой, мясом,
овощами или фруктами. Но чаще он употребляется как основное блюдо,
приправленное острыми специями и растительным маслом. Рис варят на пару
без соли. Праздничная и обрядовая пища всегда включает катышки из риса.
Особо лакомым блюдом считается «палочный» рис — томленый (иногда с
добавкой орехов арахиса) в молодых стволах бамбука на костре. Все
национальные кушанья делаются из риса местных клейких сортов.
Мясо едят редко. В обрядовой пище обязательна прежде всего курятина,
а в очень редких случаях, при наиболее важных обрядах,— говядина и
свинина. Лао предгорий используют в пищу мясо многих диких животных
и птиц. Черепах едят все лао, за исключением тех, кто считает ее своим
предком.
Значительно шире в пищу идет рыба: в виде приправы падэк (квашеная,
типа, карри), вареная, молотая. Ее едят вместе с рисом. Много едят овощей.
В северной части страны любят квашеную капусту. Приправами служат соки
и настойки из разных листьев.
Пьют преимущественно свежую чистую воду. Сравнительно
распространен чай, фруктовые соки и настойки, а также спиртные слабоалкогольные
напитки.
ОБЩЕСТВЕННАЯ И СЕМЕЙНАЯ |ЖИЗНЬ
В лаоской деревне до наших дней в значительной мере сохранились
традиционные национальные формы общественной жизни. В районах,
находящихся под контролем «Патет Лао», начаты демократические
преобразования. Традиционные навыки крестьянского коллективизма приобретают в
связи с этим новое содержание.
Деревня у лао может быть чисто административной единицей, так как
ею считается и группа маленьких поселков хуторского типа, особенно
223

если жители хуторов находятся в родстве между собой. Составляя одну
общину, эти хутора выступают перед центральной и областной администрацией
как единое целое.
Большую и компактную деревню обычно населяет несколько семейных
групп. Такую общину можно условно назвать соседско-родственной. Она
возглавляется старостой, который опирается на штат помощников — писаря,
казначея и др. При старосте действует совет старейшин, состоящий из глав
или представителей семейных групп.
Еще в конце XIX в. община распоряжалась надельными землями,
выгонами и лесными угодьями; иногда в ее владении были озера и участки
речных берегов, где коллективно ловили рыбу. В некоторых районах
северного Лаоса до наших дней сохранились относительно регулярные переделы
земель.
У собственно лао, как и у других равнинных народов Лаоса, в
настоящее время преобладает патрилокальный брак; главенствует в семье муж.
Вместе с тем сохранились некоторые пережитки материнскорэдовых
отношений. Так, в северном Лаосе нередки случаи матрилокального поселения
молодой пары, временного или постоянного. Счет происхождения сохраняет
черты билатеральности. Материнскородовые черты, как будет показано
ниже, отражаются и на праве наследования.
На торжественных жертвоприношениях и светских праздниках
встречается молодежь трех предпочтительных для брака общин. Это, по-видимому,
пережиток трехродового союза, при котором существовал обменный брак
по цепочке: мужчина рода А брали жен из рода Б, мужчины рода Б — из
рода В, а мужчины рода В — из рода А. Таким образом, устанавливалось
содружество трех родов — «моего рода», «рода моих тестей» и «рода моих
зятьев». В настоящее время обязательных обменных браков по существу не
сохранилось. Каждая семья старается укрепить свой авторитет возможно
более широкими брачными связями. Но и в наши дни на празднествах
наиболее почетные гости — представители общины (в далеком прошлом родовой,
теперь соседской) «моих тестей» (откуда происходит моя жена), а
представители общины «моих зятьев» (куда я отдаю замуж дочерей) не только
выполняют всю черную работу, но и частично несут расходы по закупке
продовольствия.
Основной формой семьи официально считается малая моногамная семья,
состоящая из мужа, жены, их детей и иногда родителей мужа.
За основную податную единицу принимается семья, насчитывающая
пять человек. Фактически же у лао семьи значительно более крупные,
особенно на севере страны, где явственно прослеживаются черты болыпесе-
мейной организации. Здесь преобладают семьи, включающие, кроме мужа —
главы семьи, его жены и детей (которых редко бывает меньше четырех), еще
родителей мужа, а нередко и братьев мужа с их семьями.
Совместное проживание нескольких брачных пар единой
экономической общностью придает семейному быту большое своеобразие. Лаоскую
семью обычно возглавляет старейший и опытнейший из мужчин, который
руководит мужскими работами в рамках семьи и семейными праздниками,
и также участием членов семьи в общественных работах и празднествах. Этот
«старший мужчина» не всегда является хозяином дома. В тех случаях, когда
дом не новый, а унаследован от отца еще при его жизни или сразу после
смерти обоих родителей, продолжает действовать обычай, согласно которому
дом (вместе с обязанностью содержать престарелых родителей) — наследство
младшего сына. В последнее время старшие сыновья, женившись, все чаще
создают новые домохозяйства. В тех районах северного Лаоса, где
пережитки материнскородовых отношений проявляются наиболее сильно,
сохранилось наследование дома младшей дочерью.
В большой семье обязательно существует и «старшая женщина». Это не
всегда старейшая женщина и не всегда жена главы семьи. Чаще всего это
лучшая хозяйка, наиболее опытная в домашних делах, в том числе и в
вопросах домашней медицины.
224

Авторитет главы семьи в общине часто определяется не только его
личными качествами (а к таковым причисляются, кроме деловых
способностей, щедрости и ума, еще красноречие, осанка и даже красота), но и зависит
от числа красивых и умелых дочерей. Во-первых, их замужество расширит
родственные связи семьи; во-вторых, у лао до наших дней сохранился
обычай отработок за жену.
Помимо свадебного выкупа за жену и за души ее будущих детей (след
того времени, когда брак был матрилокальным и женщина оставалась в
роде, увеличивая его всеми рожденными ею детьми), молодой человек обязан
несколько лет отработать в хозяйстве отца своей избранницы. В прошлом
были возможны и отработки «по наряду», т. е. по указанию будущего тестя
вне пределов его хозяйства, а длительность отработок достигала девяти
лет. В последнее время отработки длятся от года до трех лет. Фактическое
сближение молодых и даже рождение ребенка в этот период не сокращают
срока отработок. Наоборот, если за этот срок удочери не появится ребенок,
то ее отец, по обычаю, вправе продлить отработки или отказать будущему
зятю. Среди богатеев нередки случаи отказа зятю, почти отработавшему
свой срок, под предлогом его лености или неумелости. Если тесть достаточно
авторитетен, то бороться за свои права молодым очень трудно.
Отработки за жену в настоящее время постепенно вытесняются более
«современными» формами брачных расчетов. В центральном Лаосе
сравнительно давно преобладает выкуп за жену в денежной форме, составляющий
сумму, весьма значительную для рядового крестьянина. Зато родные невесты
дают приданое — утварь, одежду, меблировку и другие предметы,
обеспечивающие быт новой семьи, оплачивают предсвадебный пир, а также делают
подарки родичам жениха. Это в достаточной мере обременительно, так как
на пир приглашают не только жителей обоих поселков, но и их гостей,
а подарков редко бывает менее полусотни.
Брачный обряд — торжественная церемония. Венчание
символизируется омовением соединенных рук молодой пары в священной чистой воде.
Еще в недавнем прошлом руки молодых соединял колдун или наиболее
авторитетный человек деревни. Гороскопы жениха и невесты тоже сопоставлял
колдун. Теперь эту церемонию выполняет настоятель местного буддийского
монастыря или монах, умудренный в астрологии. Только в случае их
отсутствия допускается прежний порядок обряда. В городах намечается
преобладание гражданского брака, оформляемого в муниципалитете.
Огонь считается еще более очищающей стихией, чем вода, и обрядовая
роль огня более велика. По представлениям лао, он очищает от скверны,
которая присуща всему периоду беременности и родов. Беременная
женщина не имеет права касаться белья и предметов домашнего обихода, за
исключением тех, которыми пользуются ее муж и дети, т. е. ее малая семья. Ей
не разрешается участвовать в общественной жизни и решении дел большой
семьи. Более того, она не имеет права выйти к общему очагу. Неделю после
родов она проводит подле внутреннего очага, поочередно подставляя
очищающему его теплу то спину, то живот.
Рождение ребенка в лаоской семье всегда было праздником независимо от
пола( новорожденного. Лишь в последние десятилетия появилось
представление, что счастье семье приносит рождение первенца-мальчика. Поэтому
лишь рождение мальчика отмечается торжественно.
Первый важный обряд в жизни каждого лао — наречение имени. Имя
дается вскоре после рождения. Но, как и у многих других народов
Восточной и Юго-Восточной Азии, у лао имя считается как бы органической частью
человека и потому меняется вместе с серьезным изменением его семейного
или общественного положения. Первое детское имя — это скорее
ласкательное прозвище или же описательное имя по какой-либо черте характера или
\физического облика. Иногда детское прозвище имеет унизительный или
ругательный смысл, который, по представлениям лао, должен обмануть
злых духов и отвратить болезни. С началом учения ребенок получает
школьное имя. Нередко все мальчики одного класса гражданской школы имеют в
15 Народы Юго-Восточн! Азии
225

Погребальное шествие
своем имени один и тот же слог, так что по имени легко определить, в каком
классе учится его обладатель. По окончании школы мальчик проходит
временный постриг в монахи, заменяющий инициацию; выйдя из монастыря,
он получает официальное имя и фамилию. Это имя тоже может меняться с
изменением социального положения и должности человека или даже по
случаю переселения в другую деревню. Иногда имя меняется в период
эпидемий, чтобы направить духов болезней по ложному пути.
Большое празднество в жизни мальчика — обрезание волос. Оно
производится в 12—13 лет и символизирует переход в возрастную группу
юношей. Этот обряд более устойчиво сохраняет пережитки инициации, чем
временный постриг в монахи, возможный для мальчиков в различном
возрасте (до двадцати лет). В прошлом инициация включала испытание
храбрости и способности переносить боль.
Вера в переселение душ и в возрождение в плохом или хорошем
существе (в зависимости от характера жизни в предыдущем воплощении)
обусловливает представление о смерти как переходе от одного этапа существования
к другому.
Жизнь и смерть считаются лишь этапами пути к блаженному небытию —
нирване. Горе в случае смерти близкого старательно скрывают от
посторонних, так как очень широко распространено поверье, что слезы и рыдания
вредны для души усопшего, мешают ей на пути к новому воплощению и
могут стать непреодолимой преградой к достижению нирваны. Похоронный
обряд обычно начинается пиршеством с песнями, пляской, выступлением
кукольного театра и т. д. Затем происходит кремация^ которая обязательна
для монахов и предпочтительна для богатых и авторитетных людей. В
бедных семьях тело после омовения и прочтения погребальных молитв
укладывают в гроб и зарывают где-нибудь в лесу. Место захоронения ничем не
отмечают и могилу не посещают. Поминовение душ всех усопших
совершается по народной традиции весной, когда к ним обращаются с призывом
содействовать потомкам, особенно прямым наследникам.
Прямыми наследниками умершего считаются его жена (или муж) и дети.
Сыновья и дочери получают в наследство равные доли имущества. Как уже
226

упоминалось, в большинстве долинных районов Лаоса дом и усадьбу
наследует младший сын, а на севере страны — дочь, предпочтительно младшая;
это один из немногих известных в этнографии Юго-Восточной Азии случаев
матрилинейного минората. В последнее время землю, особенно поля с
искусственным орошением, наследуют только сыновья. При этом заметна
тенденция к увеличению доли старшего сына и даже к патрилинейному майорату.
Разводы в семьях всех долинных народов Лаоса редки. Прочность
брачных уз в значительной мере объясняется тем, что расторжение брака
осложнено взаимными финансовыми расчетами: возвратом выкупа и приданого,
компенсацией за детей или их разделом и т. д. Там, где сохранились
отработки за жену, развод возможен лишь в том случае, если семья жены
согласна в возмещение отработок выдать замуж в семью мужа сестру жены или
другую ее родственницу. В северном Лаосе до наших дней сохранился
обычай сороральной замены. Согласно этому обычаю, вдовец имеет право
потребовать, чтобы за него выдали замуж без выкупа сестру умершей жены,
если удастся доказать, что ни он, ни его родные не виновны в ее смерти.
В богатых семьях лао возможно многоженство. Как правило, старшая и
младшие жены в такой семье не вполне равноправны. Чаще всего они живут
совместно, дети воспитываются одинаково и наследуют после смерти отца
равные доли его имущества. Но старшая жена получает большую долю
наследства, что определяется ее фактическим положением хозяйки дома и
распорядительницы работ среди женщин.
ВЕРОВАНИЯ
У лао господствуют два толка южной ветви буддизма, вобравшие в
себя более древние народные верования (подробнее о толках южной ветви
буддизма см. «Народы Таиланда», стр. 273—275).
У народных масс лао в значительной мере сохранился тот раннеанимисти-
ческий тип религиозной системы, который у народов Западного Индокитая,
особенно у бирманцев, получил законченную форму в виде почитания патов
(см. стр. 326—327). По представлению лао, в мире невидимом, но
ощущаемом людьми и, главное, чрезвычайно влияющем на их судьбы, живут и
действуют бесчисленные пхи (или фи) — духи вредоносные и духи-покровители.
Таковы, например, духи леса, горных вершин, лесного огня и души
умерших насильственной смертью.
Особый интерес представляет группа пхи, связанных с культом предков.
По верованиям лао, эти пхи, женские по своей сущности, связаны с
природой, плодородием, урожаем. Кроме того, к ним близки многие из пхи,
помогающие человеку в труде. Таков, например, пхи сыа — дух тигра,
подчиненный человеком. Это главнейший помощник охотников.
Очень важны, по представлениям лао, добрые отношения с духом
рисового поля (пхи на или пхи хаи), В пятый и десятый месяцы лунного
календаря приносят жертвы этому духу, а также подносят вареный рис нового
урожая духам предков. В шестом месяце совершается большое
жертвоприношение духу растущего риса, а также духу местности, духу поселка и
духам, предков. Кроме заклания буйвола, совершается возлияние на алтарь
жертвенных алкогольных напитков, устраиваются массовые танцы и т. д.
Наиболее распространены, однако, представления о благодетельной роли
духов предков, алтарь которых имеется и сейчас в каждом доме. Для
остальных духов в местах их предполагаемого обитания устанавливают постоянные
или временные алтари и обиталища, которыми могут быть полые орехи
кокосовой пальмы, корзиночки или даже модели домов.
При семейном алтаре хранят священные предметы — временные (напри-
\ . мер бедро и семенники буйвола, сохраняемые от трех до семи дней после
упомянутогд выше обрядового жертвоприношения) и постоянные (например
различные предметы, считающиеся вместилищами духов-хранителей семьи).
Прежде личные духи-хранители были у каждого члена семьи лао; сейчас
227
15*

Храм во Вьентьяне
вера в них сохранилась только у горных таи. Дух-хранитель поселка
обычно включается в число 32 самых могущественных пхи, культ которых
совпадает с религиозной системой почитания 37 натов у бирманцев.
Народная религия почитания духов-хранителей вошла составной частью
в местные формы буддизма. Как уже упомянуто, у лао главенствуют два
толка его южной ветви. В большинстве районов распространено учение
толка Маханикая, но в придворных кругах Луангпрабанга и среди
населения княжества Бассак преобладают Дхаммают (или Дхаммаютиканикая).
Оба толка оформились лишь 100—150 лет назад. Но мелкие монашеские
общины (сангха), различные по уставу и некоторым догматам, существовали
уже в XV в. По данным VI всемирного собора буддистов (1956—1958 гг.),
оба толка восходят к монской южнобирманской школе Раманна. Хотя
различия между учением и ритуалом обоих толков невелики, последователи
Маханикая считаются хранителями более старых, демократических
традиций буддизма. Некоторые основания для такого заключения дает·
сравнение обрядности, а также тесная связь с буддистским фольклором толка
Маханикая. Как и в других странах, где распространен буддизм южной
ветви (Цейлон, Бирма, Таиланд, Камбоджа), монастыри и сельские храмы
являются в значительной мере центрами общественной жизни. При храме
или пагоде обычно имеется духовная школа, в которой мальчики проходят
курс начального обучения счету и письму, а также заучивают наиболее
распространенные буддийские каноны и литературные произведения.
По учению буддизма южной ветви, каждый человек мужского пола должен
провести некоторое время в монастыре. Чаще всего этот временный постриг
занимает три месяца, но может длиться и меньше — три недели или декады,
а иногда больше — три года. Обычно постригают в период наиболее
интенсивных дождей (июль — октябрь), что совпадает с буддийским «великим
постом». Не прошедший послушничества не признается, особенно в
сельской местности, взрослым, совершеннолетним человеком. Случается, что
228

Монах, читающий тексты
ученик, обнаруживший большие способности в заучивании и толковании
буддийских канонов, становится монахом и готовится к роли проповедника
уже с детских лет.
Обряд посвящения однотипен и при уходе в послушники и при принятии
монашеского сана. Посвящаемому устраивают празднество прощания с
радостями жизни, на следующий день ему бреют голову, опрыскивают
священной водой и заменяют мирскую одежду монашеским одеянием. С этого
момента он начинает вести монашеский образ жизни.
Поднимаясь с рассветом, послушники проводят час за молитвами, затем
отправляются собирать подаяние, из которого и составляется их дневной
рацион. Едят в монастыре два раза: не позже 9 часов утра и днем, между 12 и
2 часами. Считается, что пища, принятая позднее, нарушает состояние
благодати и мешает праведным мыслям. Всю вторую половину дня монахи и
послушники посвящают благочестивым размышлениям и молениям; в
основном это безмолвное созерцание скульптурных фигур Будды. На
послушниках, а также на учениках духовной школы при монастыре лежит обязанность
поддерживать чистоту на всей его территории и особенно там, где
собираются паломники, они же ухаживают за цветниками при храме, подносят
цветы главным статуям Будды и систематически обливают эти статуи
холодной чистой водой. Те, кто с согласия настоятеля посвятили себя
теологическим изысканиям, заняты собиранием, комментированием и переизданием
буддийской литературы.
В 1957 г., по официальным данным, в Лаосе насчитывалось 17 тыс
монахов. В стране имеется почти 2 тыс. монастырей и пагод, крупных и
средних. Сюда не включаются часовни и ступы (культовые сооружения,
где хранятся буддийские реликвии), воздвигнутые во многих местах на
вершинах холмов и у перекрестков дорог. При многих ступах постоянно живут
добровольные их хранители, получающие пропитание от населения
окрестных деревень. Такие служители культа, как правило, не учитываются
официальными источниками. Послушники и монахи — это армия мужчин и
юношей, оторванных от производительного труда и пребывающих в почти
полном, освященном обычаем безделии.
229

КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ
В 1951 г. в Лаосе был принят закон об обязательном начальном
обучении. При этом оговаривалась бесплатность обучения в государственных
уколах. Однако фактически этот закон не проводится в жизнь. Образование
г в стране по традиции считается частным делом каж-
Народное образование r η
ν ν дого гражданина. Судя по неточным и неполным
официальным данным, в стране 80—85% населения неграмотны или
малограмотны. Процент неграмотных среди малых народов страны выше, чем
Ореди лао, вьетнамцев и других жителей долин. Среди женщин он выше,
чем среди мужчин. Сеть государственных начальных и средних школ
невелика. Они строятся по западноевропейскому образцу: как' начальная,
ifaK и полная средняя школы двухступенны. В каждом из двух циклов
начальной школы по три класса, но программу последнего года проходят
обычно за два года, так что начальное обучение фактически семилетнее.
Пойная средняя школа включает, кроме того, четыре класса первого цикла
4 tpn второго, т. е. тоже семилетняя. В 1956/57 учебном году в стране было
лишь шесть средних школ, из них всего одна имела классы второго цикла.
Кроме того, работало одно высшее учебное заведение —- педагогическое
(taK называемая Нормальная школа) с трехгодичным обучением и две
приравниваемые к высшим учебным заведениям школы традиционных искусств.
Важную роль в Лаосе и сейчас играют храмовые школы. Как уже удо-
адиналось, такие сельские школы имеются в каждом крупном селении долин
и во многих селениях горной зоны. До того, как мальчики проходят
обязательное временное послушничество в буддийских монастырях, они посещают
школы, где наставник (обычно это один из старших по сану монахов)
преподает им начатки письма и счета, но более всего обращается внимание на
изучение буддийской догматики и житийной литературы.
С конца XIX в. практиковалась отправка лаосских юношей для
получения образования в Индию, страны Западной Европы и Россию.
Большинство обучавшихся за границей приобретали технические знания. Сейчас
лаосские студенты в СССР учатся главным образом в инженерных вузах.
Богато,, разнообразно и красочно искусство насе-
Искусство и литература г « тт
J r Jr ления долинных районов Лаоса.
Художественное творчество лао нашло наиболее яркое выражение в
лаковом производстве, ювелирном деле и фресковой живописи. Подобно
большинству народов тайской группы, лао отдают предпочтение
темно-красному лаку с черной подрисовкой или процарапанным до нижнего слоя лака
рисунком. Иногда подрисовку делают золотом, но чаще рисунок получается
в результате накладки на сырой краснолаковый фон ажурной вырезки из
тончайшего золотого листа с последующим покрытием изделия бесцветным
лаком. Верхние плоскости столов, монашеские чаши для подаяния, ко-
робы и коробочки для бетеля и пахучих снадобий, вазы, шкатулки, скамеечки
и кресла — таков неполный ассортимент изделий, выполняемых мастерами
лакового призводства на заказ или для продажи на рынке.
Тонкость рисунка и простота геометрических элементов узора,
свойственная этим изделиям, характерна и для работ лаосских ювелиров.
Материалом для них служат золото, серебро, драгоценные и полудрагоценные
камни. В старом феодальном Лаосе золотые изделия были привилегией
аристократии и прежде всего королевских семей. Поэтому до сих пор в быту
помещиков, городской буржуазии и чиновничества очень распространены
изделия из бронзы и меди с барельефным орнаментом и заполненным черной или
красной мастикой фоном, а также инкрустированные серебром. Из бронзы
же выполнена большая часть храмовой утвари и скульптур. Иногда во
время празднеств верующие так густо оклеивают бронзовую скульптуру в
храме тончайшими золотыми листками фольги, что она кажется золотой.
Искусство скульптуры и архитектуры лао наиболее полно выражено в
храмовых и дворцовых ансамблях. Но, кроме храмового и дворцового
зодчества и прекрасной культовой скульптуры из бронзы, мрамора, слоновой
230

кости и ценных пород дерева,
следует еще отметить бытовую
скульптуру из твердых пород дерева, не
требующщ окраски, а также резные
панели, наличники и фризы из
того же материала. Окрашиваемую
скульптуру и резные украшения
делают из мягких пород дерева и
покрывают сплошь цветной
росписью или лаком.
Культовые сюжеты
преобладают и в живописи. Тончайшая по
характеру линии и выполнению
фресковая живопись иллюстрирует
прежде всего эпизоды из жизни
Будды, изложенные в джаташх.
Сами же джатаки по теме шире
жития Будды. По существу, это
фольклор, обработанный
духовенством в духе буддийских догматов.
Известно 550 картин,
составляющих это живописное повествование.
В каждом крупном храме есть
серия из восьми и более фресок на
культовые темы.^ Светским
сюжетам' посвящены лишь дворцовые
фребки, но1 и их тематика
ограничена изображением сцен из жизни
властителей Лаоса и их деяний/ Древняя скульптура Будды'
Для художественных
композиций характерно заполнение фона растительными узорами, состоящими из
чередования пальм,- цветов, ветвей и т. д. и поражающими сложностью й
динамичностью сплетения линий. Птицы, животные,^ человеческие фигуры
мастерски вписаны в растительную композицию и как бы растворяются в ней.
По преданию, создание" лаоской письменности относится к XIV в. В ее
основу был положен кхмерский вариант письменности пали^ Тем- же7 веком
датируется древнейший список буддийских джатак, хранящийся в Луа'нг-
прабанге. Запись произведений лаобкой устной литературы началась- не
ранее XVI в.
Светская литература Лаоса очень мало известна, и сохранившиеся
записи ее4 памятников немногочисленны. Большинство произведений
дворцовой литературы до самого последнего времени было связано с переводом
и комментированием богословских сочинений буддийских философов и
проповедников. Новейшая литература Лаоса как проза, так и поэзия, в основе
своей светская, еще невелика. Во многом она остается подражательной и
следует классическим образцам. В последнее время прогрессивные лаоские
писатели и поэты начали работу по собирании^ и публикации фольклора,
а также произведений народной литературы, родившихся в борьбе за мир,
братство и демократическое развитие народов страны. Фольклор лао богат и
самобытен. Исследователи обнаружили в нем наиболее ранние варианты
многих легенд, сказов и сказок, широко распространенных во всех странах
Индокитая и в Южном Китае. Таков, например, лаосский вариант сказки
о девушке-павлиночке.
Музыкальная культура лао основана на пентатонике (пентатонической
гамме), но она богата межтональной окраской и тембрами. Основные
музыкальные инструменты лао — барабаны, гонги, ксилофоны и особенно
флейты. К последним относится кэн, подобный ручному органу или флейте Пана —
духовой инструмент с набором бамбуковых флейт и полым бамбуковым
или деревянным резонатором.
231

ОЗразцы скульптуры:
1 — деревянной; 2 — бронзовой

/
У
s
Образцы орнаментов лао:
- на женской кофте; 2, з, 5 — на женском шарфе; 4, 6 — на женской юбке; 7 — на ткани

Танец со шляпами
В народных танцах и праздничных играх ведущая роль принадлежит
ритму, отбиваемому бамбуковыми кастаньетами и трещотками из
расщепленного ствола сухого бамбука. Бронзовые и серебряные колокольчики и
бубенцы служат не только оркестровыми инструментами, но и оберегами от
злых духов; их привязывают к детским шапочкам.
ПРАЗДНЕСТВА И РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Наиболее веселый и массовый праздник — Новый год. В Лаосе
действуют два календаря: официальный, совпадающий с европейским, и лунный,
народный. Как и в Таиланде, лунный год начинается в апреле. Он совпадает
с началом сезона дождей. Возможно, еще в период пребывания в более
северных засушливых районах у народов тайской группы сложился обряд
вызывания дождя. И хотя в Лаосе дождливый сезон продолжается более
шести месяцев, обрядность вызывания дождя сохраняется поныне. В течение
трех дней массовых празднеств как в городах, так и в деревнях Лаоса
основная забава — внезапное обливание друг друга чистой или
подкрашенной водой. Обычно добавляют в воду коричневую краску (цвет земли) или
красную (цвет рождения). Прежде верили, что чем обильнее обливание, тем
богаче будет урожай. В настоящее время магический характер обливания
водой уже не осознается. Однако выражение неудовольствия или обиды за
обливание считается предзнаменованием большого несчастья не только для
обидчика, но и для обиженного. '
Особенно веселится в Новый год молодежь и детвора. В эти дни принято
одаривать детей сластями и деньгами. Молодежь устраивает шуточные
карнавальные шествия, веселые танцы и смотрит представления бродячих
театральных коллективов. Гулянье начинается вечером и длится порою до
утра. Днем всей семьей отправляются в храм, чтобы украсить цветами и
полить чистой свежей водой изображение Будды, а также провести время в
233

„молчаливой молитве. Вечером треск ракет и мелькание множества маленьких
фонарей возвещают о возобновлении гулянья. Во Вьентьяне и Луангпрабан-
ге в первый день Нового года выступает королевский балет и другие
прославленные танцевальные и театральные коллективы.
Основные буддийские религиозные праздники — день рождения Будды,
который празднуют чаще всего в конце сентября, Кхао Васса — начало
буддийского поста, открывающего трехмесячный период наиболее
интенсивных дождей, конец поста (октябрь), день священных книг буддизма и переход
Будды к состоянию нирваны (ноябрь или декабрь) и др.
Во время буддийских праздников обновляют скульптурные изображения
и утварь в монастырях и храмах, их массами посещают миряне\
устраиваются религиозные процессии вокруг монастырей и к ближайшим святым
местам, а иногда и паломничество к национальным буддийским святыням.
К этим праздникам миряне приурочивают и более прозаические дела: снабже-'
ние монастырей топливом, чистку каналов, подводящих к ним воду,
ремонт монастырских культовых и жилых помещений, внесение денежного
и натурального подаяния.
К буддийским празднествам в Лаосе относя!· также народный праздник
осеннего поминовения умерших родственников и бездомных душ, который
связан с древними верованиями и не имеет отношения к буддизму. Основная
цель этого празднества — изгнание злых духов, накопившихся в темных
углах жилых домов за долгий период дождей. Торжественно отмечаются в
.Лаосе также день высадки рассады, день вызревания риса и день урожая.
Даты этих празднеств и сама их периодичность различны в разных областях
страны.
В последнее время не только в городах, но и в деревнях Лаоса начинают
отмечать такие национальные и международные праздники, как День
конституции (11 мая), День независимости и единства народов страны (19 июля),
Меджународный женский день. В эти дни устраиваются вечерние народные
гулянья, представления театральных и балетных коллективов, спортивные
состязания.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА ЛАОСА
ГОРНЫЕ ГАИ
К тайской группе народов в Лаосе, кроме самих лао, принадлежат
тхай (тхай неа, футхай и т. д.), юан, лы (лю) и др. Тхай Лаоса, как tf во
Вьетнаме, включают несколько подразделений, которые выделяются по
преобладающему цвету в женской одежде: черные, белые, красные. В Лаосе
преобладают черные тхай. В советской этнографической литературе вся
эта группа часто именуется «горные таи» (в отличие от самих лао — жителей
долины Меконга), так как они расселены по западным склонам горной цепи
Чыонгшон и в долинах горных рек — притоков Хонгха и Меконга.
Численность горных таи — более 140 тыс. человек. Предки тхай, так
же как и предки лао, жили севернее современной границы Лаоса. Их
продвижение к югу в пределы Индокитая шло по долинам Хонгха и Меконга с
I тыс. до н. э. К середине I тыс. н. э. первые их группы достигли современных
мест расселения. Но переселение продолжалось: часть тхай проследовала
за пределы Лаоса (поселки лю, футхай и других имеются в Таиланде).
Переселения отдельных групп происходили и в конце XIX — середине XX в.
Как и лао, тхай вступали в дружеские контакты или в борьбу с первона-
сельниками северного Лаоса — горными монами. Как и лао, отражали
они нападения поздних пришельцев — народов группы ицзу. Ко времени
захвата Лаоса французскими колонизаторами общество тхай было
феодальным, с различной степенью развитости феодальных институтов у разных
народов. Объектами эксплуатации местных феодалов бьши как тхайские
якрестьянэ, так и (в наиболее жестокой, полурабской форме) группы горных
2U

монов. Аристократические роды и особенно возглавлявшие их семьи
(представители «главных» линий, т. е. прямые мужские потомки почитаемого
предка) каждого подразделения того или иного тхайского народа считались
собственниками всей обрабатываемой, залежной и девственной земли. Тхай
говорят, что «лишь духи природы не подчинялись им», а потому при
расчистке новых участков горных долин тхайские феодалы нередко призывали
монских жрецов для умилостивления духов местности. У
аристократических родов, по мнению тхай, были очень сильные духи-защитники, по имени
которых и назывался род: род черепахи, род тигра и др. (тотемные
наименования — свидетельство древности происхождения этих родов).
Крестьянские общины получали «в держание» земли своей территории. Община
сохраняла частично в коллективном пользовании угодья: бамбуковые рощи,
ближние к селению выгоны, участки реки для рыбной ловли. Даже в самое
последнее время в частную собственность переходили лишь заливаемые поля.
Все остальные земли составляли надельный фонд (используемый или
резервный). Используемые под посевы общинные земли выделялись в надел
каждой семье. За это крестьянские семьи были обязаны либо обрабатывать
земли аристократов, либо отдавать большую часть урожая. В обоих
случаях, кроме барщины или натуральной ренты, семьи крестьян были
обязаны делать> подарки и оказывать неоплачиваемые услуги семье
аристократа. В занятиях всех таи преобладает земледелие. И у тхай ведущей
культурой остается рис. Кроме того, выращивают кукурузу, масличные
культуры, хлопок. На приусадебных участках имеются огороды и сады.
Животноводство (разведение буйволов и быков, свиней и др.) развито
слабо, в основном разводят кур, мясо которых обязательно не только в
обрядовой пище, но постоянно и в повседневном меню.
Охотой занимаются редко. Практически охота (в том числе облавная)
ведется в период вызревания риса и связана с охраной урожая от кабанов,
обезьян и т, д. Лишь у некоторых семей охота составляет основное занятие.
Значительное место в хозяйстве большинства тхай занимает рыболовство.
Рыба широко используется в пищу. Сохраняется традиционный
коллективный сезонный лов рыбы. В последнее время все более распространяется
вылов рыбы членами одной семьи. Семейный лов ведется сетями, различными
ловушками. Для коллективного лова используется покол, лучение и пр.
В прудах и на заливных рисовых полях разводят рыбу, которую
вылавливают после уборки урожая.
Натуральность хозяйства большей части народов тхай обусловила
развитие домашних промыслов: ткачества, плетения (из плющеного бамбука,
ротана, тростника и др.), изготовления орудий труда, утвари, стройма?ериа-
лов. Мужчины тхай славятся как ювелиры, женщины — как вышивальщицы.
Одежда различных тхайских народов и даже их подразделений очень
разнообразна по отделке и составу женского костюма. Покрой, однако,
более или менее однотипен. Женский костюм тхай дэн (черных тхай) состоит
из прямозастежной облегающей фигуру кофты, прямокройной юбки длиной
до 70 см, поясного шарфа, головной накидки из прямоугольного куска ткани
и открытых туфель или сандалий. Кофточку делают с узеньким стоячим
воротничком или без воротничка. Украшением служат фигурные пряжкообразные
застежки, часто серебряные.
Мужская одежда состоит из широкой прямозастежной куртки и прямо-
кройных широких штанов. Куртку часто шьют с накладными карманами,
штаны — иногда на поясе (тогда их носят с ремнем), но чаще на гашнике или
с широким ошкуром (в этом случае подпоясываются длинным матерчатым
шарфом). Второй такой же шарф служит головным навоем. Мужчины часто
ходят босые.
. Жилой дом у всех тхай свайный. Это прямоугольное или даже
квадратное в плане жилище чаще всего имеет лишь одно помещение. Алтарь предков
всегда как-нибудь отгорожен. Нередко отгораживают от постороннего
.взгляда и помещение близ алтаря, где спят глава дома и его жена. Очаг обычно
один. Он подвесной и находится неподалеку от главной входной двери.
235

По строительным материалам и конструкции дом у тхай почти не отличается
от однокамерного лаоского.
Селения у разных народов подгруппы тхай очень различны по размерам.
У черных тхай, лю и многих подразделений футхай они имеют по нескольку
десятков домов, родственные семьи селятся рядом. У других тхай
преобладают небольшие поселки хуторского типа (не более десяти домов).
Деревенскую соседско-родственную общину возглавляет староста (чаще
выборный и лишь утверждаемый властями). Совет при нем составляют главы
семейных групп или больших семей. У всех народов тхай большая семья
сохранилась лучше, чем у лао. Сильнее выражены у них и пережитки мате-
ринскородовых отношений: более часты случаи матрилокальных поселений,
матрилинейного миноратного наследования. В брачных обычаях характерна
отработка за жену. Сроки ее различны, но у всех народов тхай они очень
длительны: девять, а иногда и до двенадцати лет. Все это время
отрабатывающий за жену мужчина, несмотря на то что у него уже есть дети даже
школьного возраста, еще не считается мужем: отец жены и семья имеют право
отказать ему под предлогом «нерадивости». В целом семья патриархальна.
Обрядность жизненного цикла близка к лаоской. Различия связаны прежде
всего с верованиями: у лао преобладает буддизм южной ветви, а у многих
тхай — северной. Однако в народных верованиях господствует анимизм,
особенно ярко выраженный в культе предков. Значительны пережитки
тотемистических и фетишистских верований.
К тайской группе народов относятся также юан (30 тыс. человек). Они
расселены отдельными поселками в северо-западном Лаосе. Поселения их
встречаются и в северо-восточном Таиланде. По быту и культуре юан очень
мало отличаются от лао. Некоторые исследователи включают их в состав
лао или считают этнографической группой этого народа, а самоназвание
«юань» возводят к общему этнониму древних лао —«юнь». Тхай, которые
расселены в зоне, контролируемой «Патет Лао», активно участвуют в
политической жизни страны, в экономических и культурных преобразованиях
как равноправные граждане, члены единой семьи народов Лаоса.
НАРОДЫ ТИБЕТО-БИРМАНСКОЙ ГРУППЫ
Наименьшая по численности группа населения Лаоса — народы,
говорящие на языках тибето-бирманской ветви китайско-тибетской языковой^
семьи. По данным годичных статистических сводов (1951—1953 гг.), они
вместе с мелкими группами юга страны составляют^),8% ее населения, или
около 15 тыс. человек. Наиболее крупные из этих народов — эни и хкахку.
~ Народ, который соседние тайские народы именуют
«уни», в Лаосе называет себя «эни».
Язык эни близок к языку ицзу. Диалектные различия отдельных групп
эни не очень значительны и связаны в основном с лексическими
заимствованиями из языков соседних народов. Эни живут разобщенно, сравнительно
далеко друг от друга, в северном Лаосе, чаще всего в окружении горных
таи и горных монов.
История эни не выяснена. Предание о приходе их древних предков из
легендарной области Куха в Южный Китай и легенды о продвижении
групп эни в пределы Лаоса и Северного Вьетнама позволяют говорить
то, что эни прибыли сюда разновременно. Начавшись примерно триста лет
тому назад, переселения эни продолжаются до наших дней.
Основное занятие эни — земледелие. В узких горных долинах оно в
основном того же типа, что и у лао. В горной зоне эни либо устраивают
террасные поля, либо циклически меняют и расчищают участки под поле
подсечно-огневым методом. Земледельческие орудия в горной зоне в
основном местного производства. Преобладают деревянные или бамбуковые
орудия, а также длинный нож. Основные продовольственные культуры — рис
236

местного клейкого сорта и кукуруза; из технических — хлопок, перец.
Разнообразны огородные и садовые культуры. Плантационный характер
приобретает выращивание ананасов и бананов.
Подсобными занятиями эни служат охота и рыболовство, а в
неурожайные годы и сбор корней, плодов и листьев дикорастущих съедобных растений,
лесной промысел. Из домашних промыслов и ремесел известны гончарство,
ткачество, вышивание, кузнечное дело, плетение. Два последних занятия —
мужские.
Эни живут в небольших селениях, которые состоят из нескольких групп
построек, занимаемых родственными семьями. Нередко поселок населяет
одна родственная группа.
Наземное жилище эни обычно прямоугольное в плане. Оно имеет два-
три жилых помещения, над которыми расположен общий чердак, служащий
складом, местом сушки кукурузы и т. д. В отличие от своих ближайших
соседей эни Лаоса сохраняют традиционный выносной очаг, устанавливаемый
неподалеку от дома.
В обществе эни преобладают отношения феодального типа, однако еще
стойки первобытнообщинные пережитки. Они проявляются в коллективных
формах землепользования и землевладения, в родственной взаимопомощи,
в брачных обычаях.
В семье эни главенствуют мужчины. Преобладают моногамные семьи,
но нередко многоженство. Обычно причиной появления второй жены
объявляют длительное бесплодие первой. Та же причина выдвигается и как повод
для развода. Вторичный брак разведенной или овдовевшей женщины почти
обязателен. Случается, что жена и дети умершего старшего брата переходят
в семью одного из его младших братьев. При разводе дети, как правило,
остаются в семье отца. Довольно часто взрослую девушку выдают замуж за
несовершеннолетнего и заключают браки между детьми из дружественных
семей. Однако весенние празднества со свободным половым общением
юношей и девушек позволяют говорить о недавнем заимствовании этих брачных
форм у соседей. Браки строго запрещены в пределах группы с одной
«фамилией». У эни, переселившихся сравнительно недавно, бытуют две фамилии.
Одна из них — родовое имя, другая воспринята семьями аристократии от
китайцев. Экзогамность брака строго связана только с первым из
«фамильных» имен.
Основной слой народных верований эни хранит фетишистские,
тотемистические (в частности культ деревьев) и анимистические представления. Но
среди ранних переселенцев в пределы Лаоса довольно широко, хотя и
поверхностно, распространен буддизм южной ветви толка Маханикая. Среди
семейных обрядов эни преобладают буддистские, среди производственных —
старинные народные. К последним относится ритуальное заклание буйвола.
У более поздних переселенцев, не принявших буддизма, господствуют
культы предков и духов местности.
У эни нет письменности. Грамотные пользуются лаоской письменностью
для передачи текста на своем языке. Очень немногие знают китайскую
иероглифику. Письменность, созданная миссионерами для хани, у эни
неизвестна.
Второй народ той же группы — хкахку, по-видимому, можно считать
самой восточной волной так называемой качинской миграции (см. стр. 336).
Близкие сородичи хкахку — цзинпо и цзайва на
кахку юго-западе Китая, синпо Ассама, качины
Бирманского Союза, акха Таиланда и часть сакау Северного Вьетнама (те из них,
которые говорят на тибето-бирманских языках). Самоназвание «хкахку»
переводится как «вверх по реке живущие», тогда как «акха» означает
«промежуточные» или «живущие между» (т. е. расселенные между двумя другими
народами). На территории северного Лаоса живут представители всех семи
групп хкахку, обитающих в Северном Вьетнаме. И по численности и по
этнической территории наиболее многочисленные из них нюкуай и лума.
Исследователи отмечают их языковые различия; у них имеется несколько
237

диалектов. Чем восточнее расселены хкахку, тем заметнее у них мон-кхмер-
ское языковое влияние.
Исторические сведения о хкахку столь же бедны, как и о других народах
этой ветви. Легенды начинаются с объяснения причин отсутствия писаной
истории: «Рассказывают, что Отец Письма дал знаки всем народам. Но все
народы занесли их на твердые материалы: камень, бамбук или доску, а
также на мягкие — на бумагу. Только мы записали их на очень удобномг
но съедобном материале — коже буйвола. В период переселения зима была
очень тяжелой, и народ голодал, а знаки на шкуре частично смылись и стали
непонятны. Тогда голодные съели шкуру. С тех пор у хкахку нет
письменности, а грамотные пишут лаоскими буквами».
Вторая из наиболее распространенных легенд повествует о причинах и
времени переселения хкахку на юго-восток. Согласно этой легенде, они
ранее обитали на плато Шатэн, расположенном между землями шань и хо„
Но хкахку пришлось уйти оттуда около двух веков назад, после того как
они потерпели поражение от хо.
Хкахку — земледельцы. Преобладает подсечно-огневой метод расчистки
участков. Выращивают рис, кукурузу, бобовые. Сбор дикорастущих
растений служит подспорьем в голодное время года. Животноводство развито
слабо, охота и рыболовство тоже. Значительную роль играют ремесла и
домашние промыслы.
Социальные отношения у хкахку раннефеодальные. Низовой
социальной ячейкой является деревня, которая состоит из двух-трех десятков
домов. Во главе деревни (пу) стоят два шома и при них совет из трех-четы-
рех глав семейных групп. Главенствующим надо всеми хкахку считается
сампа, выбираемый из наиболее влиятельной семьи самого крупного
«племени»
Родственные группы в деревне представляют собой либо несколько
кустов, либо одну разросшуюся патриархальную семью. Наследование у
хкахку равнодольное. Незамужние дочери после отца и матери наследуют
равную с сыновьями долю имущества (только лошадь передается старшему
сыну); если же жива мать, то все имущество принадлежит ей.
Новый дом для семьи или для молодой пары, если в доме отца мало
места, строят коллективно. Предварительно заготавливают все материалы.
Затем в один-два дня собирают каркас и устанавливают весь дом. Обычно
дом одной стороной опирается на склон холма, другой — на сваи.
В дом ведут две лестницы. Одной из них могут пользоваться все, другой—
только члены семьи и ближайшие родственники. Дом поделен на четыре
ячейки. Передняя правая часть предназначена для мужчин и гостей, левая—
для хозяина дома и его жены. Задняя правая часть, связанная с гостевым
помещением,— комната для ночлега молодых мужчин (в прошлом женихов,
отрабатывающих за жен), задняя левая, сообщающаяся с хозяйским
помещением, отведена для женщин. В доме несколько очагов. На расположенном
в задней правой части готовят пищу для всех; тут можно обогреться и
высушить одежду. Малый очаг в задней левой части дома служит для
приготовления пищи только для членов семьи. Иногда здесь же сооружается печьг
которой могут пользоваться только «старшие женщины»; прикосновение к
ней мужчин — оскорбление для всей семьи. Меблировка дома состоит в
основном из циновок, на которых сидят и спят днем. Ночью же спят на
лежаках — приподнятых над полом бамбуковых топчанах, затянутых ротановым
плетением и покрытых циновками.
Кроме эни и хкахку, в горах Лаоса живет небольшая группа лоло.
Самоназвание их —«носу». Основная масса этого народа живет в КНР, где они
официально именуются «ицзу». В северных горных районах Лаоса живут
также лису и другие мелкие группы. Численность этих народов в Лаосе
незначительна. По занятиям, быту и культуре они почти не отличаются от
группы «лоло Вьетнама.
238

НАРОДЫ ГРУППЫ МЯО—яо
В горных районах северного и: центрального Лаоса, почти на границе с
Вьетнамом, живут разбросанно мяо и небольшая группа ман (яо). В Лаосе
представлены в основном те же группы мяо, что на северо-западе Вьетнама*
Это прежде всего «пестрые» мяо, которые в Таиланде именуются «полосатыми»,
а также «белые» мяо. Общая численность их превышает 80 тыс. человеку
что составляет примерно 4% населения Лаоса. Мяо заселяют самый верхний:
пояс гор. Язык их входит в группу мяо— яо.Мяоский язык имеет в предела!
Лаоса несколько диалектов, мало отличающихся друг от друга, а также
несколько говоров в пределах основного диалекта пестрых мяо.
Место мяо в этнической истории Лаоса, как и Вьетнама, неясно. Можно
думать, что мяо — недавние переселенцы в пределы Центрального и
Восточного Индокитая. Об этом свидетельствуют, в частности, предания пестрых
мяо. Наиболее ранним временем появления мяо в Лаосе считается начало
XVII в. Но имеются данные о волце переселения их в начале нашего столетия.
Отдельные группы мяо, не считаясь с государственными границами, и
теперь переходят из Лаоса в соседние государства и обратно.
Иной представляется история яо. Разделение единого мяо-яоского
ствола на две четко выраженные ветви произошло, вероятно, в IX—X вв.
н. э. Наиболее ранняя миграция яо на север Индокитайского полуострова в
значительной степени совпадает с указанной датой. Этим объясняется
обособленность яо от мяо. В культуре и хозяйстве мяо выделяются черты,
связанные с вьетнамским и китайским влиянием; в культуре и хозяйстве яо
преобладает тайское влияние.
Мяо и яо — земледельцы. Лишь небольшая группа их занята живот- ·
новодством и охотой. Охота — всегда мужское занятие. Земледелие,
особенно огородничество,— занятие преимущественно женское, а иногда
совместное. Землю обрабатывают главным образом мотыгой, но на относительно
ровных участках применяют также плуг южнокитайского типа. Для
расчистки и удобрения полей оба народа используют пожог, в связи с чем
производится и перелог. Основная продовольственная культура — кукуруза, в
меньшей степени рис (по склонам гор преобладает суходольный и лишь в
редких случаях, на более ровных площадках,— заливной). Коноплю
выращивают и как масличную и как техническую культуру, ибо ее волокно идет
на изготовление ткани. Из огородных культур выращивают несколько сортов
тыквы (в том числе обычную пищевую, горлянку посудную и «бутылочную»),
редьку, редис, перец, лук, кое-где бататы. В горных районах у мяо
значительное место занимают посевы опийного мака; опиум был прежде основным
предметом обмена. Замкнутое, почти полностью натуральное хозяйство
мяо и яо обеспечивало их всем необходимым, кроме соли, огнеприпасов для
охоты, а в последние десятилетия — некоторой денежной суммы,
необходимой для уплаты налогов.
Мяо и яо разводят свиней и домашнюю птицу, а также коз, крупный
рогатый скот и лошадей. Собаки— жертвенные животные; мяо их едят.
Специфично горное рыболовство у яо. Применяется травление и лов
рыбы с помощью лотков. Рыболовство у яо и охота у мяо на крайнем севере
Лаоса носит коллективный характер.
Из домашних промыслов развиты ткачество, плетение, изготовление
утвари и орудий труда. Почти вся эта продукция потребляется семьями
самих изготовителей.
Поселения мяо чаще хуторского типа. Хутор составляют обычно дома
родственных семей или одной разросшейся семьи. Деревни яо более
крупные, они состоят из двух или трех десятков домов. Эти деревни более
постоянны, тогда как деревни мяо переносятся ближе к полям каждые
12—15 лет. Переселение деревни занимает два-три месяца.
В отличие от соседних народов и яо, дом у мяо наземный. Его ставят на
сравнительно высоком фундаменте. Внутри дом не имеет перегородок, но
условно делится на женскую половину и общую, в которой располагаются
239

Женщины мяо
и гости. Соответственно в доме два очага (или один, но второй — семейный —
вынесен под навес близ дома).
Как у мяо, так и у яо семья патриархальная. Брак патрилокален.
О нем договариваются родители молодых, но при этом учитывают взаимную
склонность будущих супругов. Своеобразный способ проверки ее —«танцы
под луной», когда обычаем допускалось свободное общение полов.
Национальный мужской костюм всех групп мяо одинаков. Он состоит
из прямозастежной полотняной куртки темно-синего или темно-коричневого
цвета и коротких штанов из той же ткани, которые подпоясываются
кушаком темного цвета, вышитым по концам красным шелком. Головным убором
служит длинный шарф того же цвета, что и пояс, или черная матерчатая
шапочка с красным шариком из матерчатой же толстой тесьмы.
Женский костюм двух основных групп мяо различен: у белых мяо он
состоит из короткой, едва прикрывающей колени плиссированной юбки,
обычно серого цвета, и из кофты, застегиваемой по левому боку; кофту носят
спереди навыпуск. Иногда поверх кофты надевается короткий, плотно
заполненный вышивкой темно-синий передник. Головным убором сдужит
темно-синий или синий с серыми полосами шарф; им обертывают голову,
не закрывая темени. У женщин пестрых мяо юбка длинная, узкая, с черным
и красным рисунком, который либо вышивают крашеным некрученым
хлопком, либо выполняют техникой аппликации или батикования.
Женщины обеих групп мяо носят ноговицы или обмотки, идущие от
щиколоток до верха икр. Туфли предпочитают матерчатые, но, отправляясь
в дальний путь, надевают кожаную или соломенную обувь.
Костюм мужчин яо по покрою и составу совпадает с мяоским, расцветка
его — темно-коричневая или черная. Женщины яо носят короткую куртку
без напуска и короткие, расшитые красным хлопком штаны, а поверх —
недлинный халат, застегивающийся также по левому боку. Полы халата по
бокам, как и у вьетнамского, имеют разрез почти до поясницы; края разреза
окантованы красной полосой из полупряденого хлопка, начес которого
подобен меховой опушке. В праздничном костюме такой халат имеет
серебряные овальные застежки от ворота до пояса. Головной'убор женщин яо —
240

темно-синий тюрбан из плотного шарфа, повязанный так, что на темя
приходится красная вышивка.
Мяо и яо по верованиям анимисты. У них распространено представление
о могуществе душ умерших предков. Специфика этого культа заключается в
признании наиболее сильными души тех предков, которые при жизни
прославились геройскими делами или свирепым нравом (душа злого человека,
по их верованиям, будет особенно свирепо относиться к чужакам, и потому
злые духи не посмеют явиться в селение). Мяо и яо наделяют душами все
полезные растения и особенно рис. У них распространено также почитание
причудливых форм живой природы, камней и даже изделий самого человека.
Посредниками между миром духов и людьми считаются шаманы. Часто это
женщины. Часть мяо исповедует буддизм северной ветви.
МОН-КХМЕРСКИЕ НАРОДЫ
Четвертая часть населения Лаоса представлена народами, говорящими
на мон-кхмерских языках. Для Лаоса очень характерно чересполосное
расселение мон-кхмеров среди других народов, главным образом лао.
В Лаосе все мон-кхмерские народы называются «лаотень». В прошлом
жх часто называли «кха».
На севере и северо-западе Лаоса отдельными группами разбросаны
поселения народа кхму (самоназвание кхму, му, кхамук), насчитывающего
более 100 тыс. человек. На северо-западе Лаоса, у границы с Таиландом и
Бирмой, живет близко родственный кхму народ, называющий себя «ламет»
(30 тыс. человек). Южнее кхму в горных областях к востоку от долины
Меконга расселены фу тень. По численности они примерно равны кхму.
Кроме того, в северном Лаосе разбросаны поселения небольших мон-
кхмерских народов кхуэн, кон, кха,дой и других, еще мало изученных.
Кхму, ламет, футень и другие названные народы в специальной
литературе иногда относят к группе горных монов, тогда как мон-кхмеры
центрального и южного Лаоса включаются в группу горных кхмеров.
Это со, боловен, суй (включая алак), брао и мелкие группы: кхату, сок,
сапуан и др.
В центральном Лаосе (провинция Кхаммон) расселены со (другое
название — бо, самоназвание — бру, т. е. лес). Они насчитывают 40 тыс.
человек. Южнее их расселены суй, численность которых — 60 тыс. человек.
На востоке южного Лаоса живут халанг, являющиеся частью сэдангов,
расселенных главным образом во Вьетнаме. К западу от халанг находятся
лове (лавель), самоназвание которых брао. О численности этих групп нет
точных данных. В районе между Меконгом и Конгом (Се-Конг) расселены
боловен (самоназвание джуру), насчитывающие 60 тыс. человек. Они живут
ла плато, названном их именем.
Наиболее изучены ламет. Они живут в горах на высоте 500—1500 м
лад уровнем моря в южной части бассейна реки Нантха, впадающей в Меконг.
Эта река делит ламет на северных и южных, между которыми есть
некоторые различия в культуре.
Ламет занимаются выращиванием суходольного риса подсечно-огневым
способом. Основными орудиями при этом служат втульчатый топор и
длинный нож, которыми рубят деревья для нового поля, и сажальный кол. Ламет
выращивают также таро, ямс, батат, кукурузу, красный перец, тыкву.
Около деревень сажают фруктовые деревья: бананы, манго, цитрусовые
и др. Ламет разводят буйволов, свиней, собак и кур. Большую роль в их
хозяйстве играет охота, на которую мужчины выходят с копьями и
арбалетами. Кроме того, ламет ставят на диких животных разнообразные ловушки-
автоматы. Вершами и сетями ловят рыбу. Женщины и дети собирают в
джунглях для питания дикорастущие плоды и коренья.
Развита обработка различных растительных материалов для
изготовления утвари, особенно плетения из бамбука, ротана и пальмовых листьев.
16 Народы Юго-Восточн. Азии
2-U

Гончарства и ткачества у ламет нет, как и обработки железа. Железные
орудия и ткани они получают от соседей — лу и лао, отдельные деревни
которых специализируются на обработке металла.
Поселение ламет состоит в среднем из 15 домов, расположенных
вокруг общинного дома. У северных ламет планировка беспорядочная,
у южных дома расположены по кругу. Свайные амбары находятся вне
этого круга. Жилище ламет стоит на сваях из твердого дерева. Для
сооружения остальных частей каркаса, пола и стен используется бамбук.
Крыша — из соломы или листьев пальмы. Дом имеет одну или две
веранды. Внутри есть помещения для супружеских пар с отдельными
очагами. При временных работах в поле или в лесу ламет устраивают
ветровой заслон или навес над ложем из бамбуковых стволов.
Женская одежда состоит из нзсшщой юбки и распашной прядоозастежной
блузы. Мужчины надевают куртку и штаны. И мужчины, и женщины носят
тюрбаны, а также украшения. Однако эта одежда была заимствована у тай·
ских народов.Иногда мужчины носят традиционную набедренную повязку.
На лицо наносят татуировку, различающуюся у северных и южных ламет.
Земля находится в собственности территориальной общины, которую
возглавляет выборный староста. В хозяйстве ламет важную роль играют
большие семьи. Но наряду с этим у них выделился слой зажиточных людей,
имеющих большие права в деревенских делах. Их богатство составляется
из буйволов и бронзовых барабанов. Рядовые общинники обычно имеют
одну жену; поселение супругов матрил ока л ьное. Однако у феодализирующей-
ся верхушки встречается многоженство. В этих случаях жены поселяются в
доме мужа.
Ламет почитают различных духов местности и духов-покровителей.
В обрядах и празднествах ламет большое место занимает музыка, исполняемая
на гонгах, свирелях и бронзовых барабанах, которые они покупают в
Таиланде у каренов.
В северном Лаосе на большой территории, но очень разбросанно
расселены кхМу. Как и ламет, они занимают средний пояс гор, оставляя самые
вершины мяо и яо. Лао называют кхму «путинг», т. е. «люди, живущие
наверху». Кхму и ламет осознают себя как близко родственные народы.
Кхму также занимаются подсечно-огневым земледелием с
суходольным рисом в качестве основной культуры. Лес рубят топором и длинным
ножом. В отличие от ламет, для рыхления земли кхму используют
железную мотыгу. Сеют с помощью сажального кола. Лишь на полях зажиточных
лао иногда для вспашки используют буйволов. В остальном хозяйство кхму
такое же, как и у ламет. Большая часть девственных джунглей на территории
кхму уже выжжена, и на месте лесов появились заросли бамбука и травы
императы.
Поселения имеют беспорядочную планировку и по размерам равны
деревням ламет. Лишь в провинции Фонгсали они достигают 50 домов.
Жилища кхму обычно свайные, но иногда встречаются полусвайные и
наземные. В их конструкции большинство деталей делается из бамбука.
Крыша — соломенная или из листьев пальмы. Дом имеет небольшую
веранду. Кхму обычно живут малыми семьями, но есть и болыпесемейные
жилища. Спальня хозяев с очагом бывает отгорожена. В гостевой части дома,
расположенной перед входом, находится другой очаг. Для интерьера дома
кхму характерны деревянные и плетеные из ротана скамейки.
Одежду кхму делают из покупной ткани. Она состоит, как и у ламет,
из несшитой юбки и блузы у женщин, штанов и куртки у мужчин. На голове
носят тюрбаны. У кхму встречается татуировка лица. Раньше широко было
распространено чернение зубов. Кхму носят много покупных украшений
из серебра и меди.
Деревня кхму представляет собой территориальную общину,
возглавляемую выборным или наследственным вождем. Земельные участки находятся
во владении малых и больших семей. Как и у ламет, у кхму сохраняются
роды, принадлежность к которым важна при заключении брака. Выбор
242

Группа женщин горных народностей северного Лаоса
невесты часто определяется желанием родителей юноши. После свадьбы он
поселяется на три-четыре года в доме родителей жены, после чего строит
собственный дом.
У кхму развиты анимистические верования. Сохранились также тоте-
мические представления, которые выражаются, в частности, в различных
пищевых табу. У кхму распространен миф о происхождении их от тыквы,
аналогичный мифу тайских народов Лаоса. По этому мифу, кхму первыми
вышли из тыквы. Как и ламет, кхму высоко ценят бронзовые барабаны,
которые используют в обрядах и на празднествах.
Образ жизни других мон-кхмерских народов Лаоса, особенно тех,
которые расселены в центральных и южных районах, мало отличается от
образа жизни лао.
Они занимаются, как и лао, поливным рисоводством. В более отсталых
районах сохранилось подсечно-огнекое земледелие. Там же население
занимается заготовкой ротана, дров и других лесных продуктов для жителей
долин. Группы халанг, брао, кхату и другие известны производством и
обработкой железа. В их кузнях применяются вертикальные меха из двух
бамбуковых цилиндров с поршнями. В южном Лаосе у халанг, а также у
алак развита добыча золота, которое намывают из речного песка. Между
мон-кхмерами центрального и южного Лаоса и лао существуют длительные
экономические и культурные связи. Этим можно объяснить отсутствие
собственного ткачества у халанг и гончарства у брао.
Поселения мон-кхмеров центрального и южного Лаоса часто имеют
радиальную планировку с общинным домом в центре. Жилища светлые.
Особенность домов сок и сапуан — стены, наклоненные от пола вовне.
Одежда такая же, как у лао, лишь в некоторых районах женщины
ходят с открытым торсом.
В более глухих местах сохранились некоторые первобытнообщинные
' пережитки: обычаи трудовой взаимопомощи, возрастной инициации,
связанной с нанесением татуировки, и т. д.
В области духовной культуры сильно влияние лао, все больше
распространяется знание их языка. Однако сохранение собственных языков и
243
16*

растущее в ходе длительной антиимпериалистической борьбы сплочение
мон-кхмеров южного Лаоса способствуют выработке у них общего
этнического самосознания.
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ ЛАОСА
Некоренное население Лаоса составляет менее 4% населения страны.
В его составе можно выделить два основных слоя: относительно постоянный
и временный. К первому относятся китайцы и вьеты. Китайцы (хань, хуэй и
др., 30—40 тыс. человек) начали проникать на территорию Лаоса еще на
рубеже нашей эры. В настоящее время среди катайцев Лаоса преобладают
ремесленники, торговцы (среди которых есть крупные оптовики), ростовщики,
а также сезонные рабочие мелких рисообрабатывающих предприятий.
Китайцы Лаоса сохраняют традиционные черты жилища, национальную
одежду, пищу. У них есть школы с преподаванием на родном языке, свои
театры, храмы (даоские, буддистские и конфуцианского культа предков).
В ^общественной жизни большую роль играют китайские землячества —
объединения выходцев из одной провинции. Китайцы, как правило, двуязычны.
В Лаосе постоянно живет более 15 тыс. вьетов. Прежде было трудно
установить их численность, так как единая система администрации не
ставила препятствий передвижениям в пределах Восточного Индокитая. И теперь
вьеты, а также лао и кхмеры, имеющие родственников по другую сторону
границы, свободно с ними общаются. Среди вьетов в Лаосе преобладают
торговцы, ремесленников меньше. Вьеты, как и китайцы, хранят традиционные
формы быта и культуры. Их религия — буддизм махаянистской ветви, но есть
и католики. Многие вьеты двуязычны.
Менее постоянные жители Лаоса — индийцы (около 2 тыс. человек).
По верованиям они индуисты, но есть среди них буддисты и мусульмане. По
занятиям это торговцы, ростовщики, профессиональные военные и др.
Из других народов Азии в Лаосе живут кхмеры (наиболее стабильны
их поселения на юге страны) и бирманцы. И те и другие сохраняют
национальный быт.
Издавна в Лаосе селились японцы. Их немного, но деятельность их
довольно заметна. Это представители торговых фирм, инженеры и рабочие
геологических партий, мелиораторы и т. д. В городах Лаоса живут также
филиппинцы, малайцы, индонезийцы. По верованиям они
мусульмане-сунниты.
Из европейцев наиболее значительны группы французов. В недавнем
прошлом это были в основном крупные землевладельцы, офицеры,
чиновники колониальной администрации. Сейчас французов осталось около 2 тыс.
человек; преобладают люди инженерных профессий. В последнее время
растет численность американцев. Среди них много военных. В колониальный
период европейцы и американцы занимали привелигированное положение.
Населенные ими кварталы городов Лаоса и по внешнему виду и по
удобствам сходны с европейскими и создают возможность сохранения привычного
быта.

НАРОДЫ ТАИЛАНДА

Население Таиланда в 1965 г. составляло 30 млн. 590 тыс. человек.
Наиболее многочисленны народы, говорящие на языках
китайско-тибетской языковой семьи, главным образом тайской ее ветви: кхонтаи
(сиамцы), лао (северные и северо-восточные), лю, шань, футхай (путай)
и др. На группу тайских народов приходится 74% населения страны. Тибето-
бирманские народы вместе с мяо и яо составляют немногим более 1 %,
китайцы—17,5%. Около 4% населения приходится на мон-кхмерские народы
около 3% — на народы, говорящие на языках малайско-полинезийской
семьи. В Таиланде есть выходцы из Индии, стран Европы и Америки,
говорящие на индоевропейских языках.
В географическом отношении Центральный Индокитай в основном
совпадает со страной Муонтаи, что в дословном русском переводе означает
«Страна таи» или, по-английски,— Таиланд (до 1939 г.— Сиам).
Территория Таиланда, кроме материковой области, включает
северовосточную и центральную части полуострова Малакка и ряд островов:
Самуй, Пананг, Чанг по восточному берегу полуострова, Пукет и другие
по западному. Общая площадь страны — 514 тыс. кв. км.
Природные условия различных районов Таиланда обусловлены не
только широтным расположением района, но и поднятостью его над
уровнем моря, т. е. высотой. Можно выделить четыре экономические и
географические области — северную, восточную, центральную и
полуостровную.
Северная область пересекается почти параллельными горными цепями,
протянувшимися с севера на юг. Горы покрыты слоем плодородных почв.
Их склоны густо поросли лесом. Вершины наиболее высоких гор заняты
альпийскими лугами. Однако скотоводство здесь развито слабо ввиду малой
заселенности района. В наиболее высокой полосе растут хвойные породы.
В лиственных лесах средней полосы наиболее важное для народного
хозяйства дерево — тик, вывоз которого занимает второе место после
риса (в северной области рис выращивают лишь для собственного
потребления). В лесах растут и другие ценные породы деревьев: красное,
эбеновое и др.
Горы прорезаны долинами рек Мепин, Меван, Мейом и Менан; их слияние
образует крупнейшую транспортную водную артерию Таиланда — реку
Менам. Долины четырех основных рек области и их горных притоков
поросли бамбуком, который широко используется по всей стране в быту и в
производстве. Горы северной области очень богаты полезными ископаемыми,
а реки таят неисчерпаемые запасы гидроэнергии.
. Восточная область в основном занята Коратским плоскогорьем, которое
поднято на 200—250 м над уровнем моря (примерно уровень Ленинских
гор в Москве). Значительная часть его с мая по октябрь, т. е. в период дож-
247

дей, покрыта густыми и сочными травами. Коратское плато — это основной
район животноводства в Таиланде. В прохладный сухой сезон (ноябрь —
февраль) Корат — область сухотравных пастбищ, но в жаркий сухой сезой
(с февраля по начало мая он представляет собой песчаную, выжженную
солнцем и почти безводную равнину.
Центральная область — это центр страны и по географическому
положению, и по экономическому значению. Здесь сосредоточено до 80% кхон-
тайского населения. Это район сплошных рисовых полей. Рис — почти
единственная культура. В хозяйствах крестьян из-за отсутствия средств на
покупку химических удобрений плодородие почвы восстанавливается
чередованием культуры риса с бобовыми; часть крестьян в прохладный сухой
сезон использует поля под огородные, а в крупных хозяйствах — под
технические культуры, прежде всего под табак.
Полуостровную область часто включают в состав центральной области.
Однако хозяйственное ее значение и природные особенности вынуждают
выделить ее в самостоятельную эконом-географическую единицу. Кроме
северо-восточной и центральной части Малаккского полуострова, в эту
область входит остров Пукет и другие богатые полезными ископаемыми
острова. Здесь добываются олово, свинец, серебро и другие ископаемые.
Среди плантационных культур с самого начала нашего столетия ведущую
роль играют каучуконосы. На полуостровную область приходится
максимальное в стране ко-личество муссонных осадков, а потому ее климат
благоприятен для тропических лесных форм. Береговая полоса как полуострова,
так и острова, сильно изрезана; она изобилует глубоководными бухтами, а
мелководный Сиамский залив богат рыбой.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Древнейшие из современных крупных народов Таиланда·*-горныемоны
и кхмеры. Лишь на юге страны, на полуострове Малакка, сохранились
остатки еще более раннего, негро-австралоидного населения (сенои, семанги),
теперь также говорящие преимущественно на мон-кхмерских языках. Мон-
кхмеры занимали весь север Индокитайского полуострова. Волны
переселенцев с севера прорезали этот пласт и проникали к югу, частично
оттесняя предков монов и кхмеров и занимая возделанные ими плодородные
долины. Почти на рубеже нашей эры в пределах северной Бирмы и Таиланда
появились тайские народы, главным образом предки лао и близкие им
группы.
Лао постепенно оттеснили мон-кхмерские племена в менее удобную для
земледелия высотную зону, а частично ассимилировали их (главным образом
крупнейший из этих народов -— лава, дословно «мирные ва») и заселили
плодородные долины горных рек. Там создалась цепь укрепленных поселков
лао, а затем городков-крепостей, со временем превратившихся в
относительно изолированные мелкие царства. Часть лава ушла на юг, в пределы
расселения равнинных монов и кхмеров.
В южной Бирме и в юго-западном Таиланде уже на рубеже нашей эры
были распространены укрепленные городки монов, а поселения кхмеров
занимали восток Таиланда к южную часть среднего течения Меконга.
В V в. н. э. на юго-западе Таиланда возникло монское государство Дваравати,
позднее известное под названием Луво. Оно вело оживленную торговлю с
малайскими царствами на полуострове Малакка и со своими «дикими
братьями» лава на севере страны. В VII—VIII вв. лава стали данниками Луво.
Одно из поселений лава сделалось центром второго крупного государства
монов — Харибунчайя (Харипунджайя), возникшего в результате
колонизации равнинными монами северных районов нынешнего Таиланда.
На рубеже I—II тыс. в пределы Индокитая двинулась новая волна
тайских народов. Eq основу составляли ньо — предки 'шань (ныне шань
248

живут главным образом в Бирме) и предки нынешних кхонтаи (сиамцев).
Переселение новых групп создало на севере Таиланда преобладание тайских
народов. В 1238 г. два кхонтайских князя, заключив военный союз, нанесли
поражение войскам монского наместника, правившего в долине Менама.
Освободившись от власти монов, кхонтайские княжества в этом районе
объединились, создав государство Сукходаи (Сукотаи), которому приходилось
постоянно отражать натиск монов и кхмеров, стремившихся восстановить
свое государство в долине Менама.
Сын основателя Сукходаи Рам Камхен к концу XIII в. значительно
расширил на юг подвластную ему территорию. Почти одновременно с
Сукходаи на севере Таиланда возникло лаоское государство Чиангмай,
основанное князем Мэн Раем на месте завоеванного им монского государства
Харибунчайя. Чиангмай лишь в XVII в. вошел в состав Сиамской империи,
но и тогда сохранил значительную долю самостоятельности.
Сукходаи было феодальным государством, но там применялся и рабский
труд. Одной из важных целей постоянных войн между тайскими царствами
был захват военнопленных для обращения их в рабство. Труд рабов
использовался на строительстве укреплений и ирригационных сооружений. Рабы,
однако, могли получить освобождение за успехи в войнах: значительная
часть пехоты состояла из военнопленных.
В XIV в. в борьбе за политическое преобладание на севере и за
овладение землями центральной равнинной области страны участвовали две
группировки царств тайских народов. Государство Сукходаи представляло собой
центр северной группировки. Его периферийные владения часто лишь
номинально подчинялись центральной администрации. Центром южной
группировки стало княжество Утхон (ныне область Супанбури). Междоусобные войны
осложнялись постоянным вмешательством кхмерской державы,
поддерживавшей то одну, то другую сторону, а иногда нападавшей на союзников
обеих групп одновременно, а также вмешательством монов, а на западных
границах Сукходаи — каренов и кая.
Правитель Утхона Пра Раматибодхи, воспользовавшись раздорами в
лагере северной группировки, переманил на свою сторону часть союзников
Сукходаи и подчинил своей власти все государство. Чтобы закрепиться на
центральной равнине, он в 1350 г. основал у впадения в Менам крупнейшего
ее притока реки Пасак город Накхон Си Айодхья (Аютия) и сделал его своей
столицей. Это было первое централизованное кхонтайское государство.
Его столицей в течение четырех веков оставалась Аютия, а с 1782 г, —
Бангкок.
Ко времени возникновения централизованного государства в основном
завершился процесс формирования кхонтайской народности. Кроме
основного тайского ядра, в ее состав вошли ассимилированные тайскими народами
равнинные моны юго-запада, а также горные моны, кхмеры и кун, жившие
на северо-западе страны. Относительная сплоченность тайских владений
позволила правителям Аютии противостоять кхмерам и начать расширение
территории страны сначала на северо-восток (присоединение лао и
завершение подчинения малых мон-кхмерских народов), а позже на юг, на Малак-
кский полуостров, где были захвачены области с малайским населением, и
на юго-восток, в районы, заселенные кхмерами и чамами. В XIV—XV вв.
кхонтаи вели также опустошительные войны с кхмерами. Им неоднократно
удавалось захватить и разграбить столицу кхмерской державы Ангкор
Великий. В конце XV — начале XVII в. страна охватывала максимальную в
ее истории территорию.
Завоевания на юге и продвижение в область малайских княжеств
полуострова Малакка привели к столкновению с Бирмой, войны с которой
обескровили оба государства и облегчили проникновение в их пределы европейских
колонизаторов.
С периода, когда столицей страны стала Аютия, на централизованное
кхонтайское государство было распространено древнее наименование
царства центральной равнины — Сиам.
249

Происхождение этого названия неясно. Есть версия, что оно
происходит от этнонима «шань», который в кхмерской огласовке звучит как «шьям».
Другая версия, что слово «сиам» произошло от неправильно произносимого
«тиам»— этнонима чамов, древних индонезийцев Индокитайского
полуострова.
В XIV—XVII вв. феодализм в Сиаме достиг расцвета, но при этом
сохранялись пережитки рабовладельческих и первобытнообщинных отношений.
Король Сиама считался не только политическим, но и духовным главой
государства. По закону, ему единолично принадлежала вся земля.
Королевскими указами часть земель была закреплена на правах ленов за
служилыми людьми — участниками военных экспедиций и приближенными из
государственного аппарата. Король жаловал также земли аристократии — своим
родичам или прямым потомкам властителей тех владений, которые признали
себя зависимыми от Сиама, и подтверждал пожалования, сделанные его
предшественниками. В равнинной части страны, населенной кхонтаи,
общины владели землями на правах пожалования от центральной власти и сами
производили раздел между домохозяйствами. В подчиненных владениях,
населенных лао и другими народами — монами, каренами, чамами, надел
землей производился по прежним, существовавшим до подчинения Сиаму
нормам и обычаям. Зависимость властителей этих владений проявлялась
в уплате ими дани королю.
Процесс государственной консолидации тормозился вторжениями в
пределы Сиама и вмешательством в его дела соседних стран, а с XVI в.
и вмешательством европейских колонизаторов. Этот процесс завершился
фа ктически лишь во второй половине XIX в.
Природные богатства Сиама и его географическое положение привлекли
внимание европейцев с конца XV в. В бирманско-сиамских столкновениях
второй половины XVI в. активное участие принимали португальцы, которые
в зависимости от обстановки поддерживали то одну, то другую сторону.
Сначала XVII в. португальцев, имевших уже фактории в приморских
городах Сиама и подчинивших своему влиянию княжества на полуострове Ма-
лакка, стали вытеснять голландцы. В 1614 г. они вытеснили португальцев и
из Малакки, и Сиам подписал договор с голландской Ост-Индской
компанией, получившей право строить фактории на побережье Сиамского
залива. Почти одновременно с голландскими в устье Менама вошли
английские корабли. В военных столкновениях победу одержали голландцы (в
1634 г.).
В 80-х годах XVII в. в борьбу за торговую монополию в Сиаме
включилась Франция. Ее вмешательство облегчалось тем, что первым советником
сиамского короля Пра Нараи стал К. Фолькон, сын французского
кабатчика, искатель приключений, проникший в Сиам с португальцами. Ко двору
Людовика XIV направилось сиамское посольство. Под предлогом
«христианизации» Сиама и даже обращения в христианство самого Пра Нараи в
Сиам были направлены шесть кораблей с 1400 солдатами (якобы «охранный
отряд» трех епископов, посланных в Сиам на борту тех же кораблей): Эта
интервенция, поддержанная Фольконом, привела к закреплению влияния
Франции. В 1687 г. не без содействия голландцев и англичан произошел
дворцовый переворот. Поднятые столичным буддийским духовенством
ремесленники разгромили дом Фолькона и убили его. Однако движение не
ограничилось изгнанием французов и разгромом приверженцев Фолькона при
дворе. Население портовых городков, руководимое духовенством и
торговцами, разгромило европейские фактории.
Голландцы восстановили свое влияние в конце XVII в., но в 1706 г.
их по пытки монополизировать морскую торговлю Сиама с Японией, Индией
и некоторыми другими государствами привели к новому восстанию.
Фактории голландцев были сожжены, а сами они изгнаны из страны. В течение
XVIII в. европейские купцы вновь и вновь пытались проникнуть в Сиам,
занятый борьбой с Бирмой, Камбоджей и Лаосом. Ведущую роль в борьбе
за сиа мский рынок играл голландский капитал. Однако в 1792 г. по договору
250

с султаном острова Кедах (у побережья Малакки) англичане укрепились в
его владениях, а в 1796 г. вытеснили голландцев из Малакки.
Англо-голландское соперничество разгорелось с новой силой в 20-х годах XIX в. По
договору 1824 г. Голландия признала сферой влияния Англии области к северу
от Сингапура,
В 1855 г. Англия навязала Сиаму первый неравноправный договор.
Подобные же договоры Сиам заключил в 1856—1857 гг. с Францией и США,
а позднее и другими капиталистическими государствами. Эти договоры
положили начало превращению Сиама в полуколониальную страну.
Во второй половине XIX в. Сиам оказался зажатым между владениями
Англии и Франции. Англия стремилась сохранить его как буферное
государство, обеспечив себе политическое преобладание при дворе и господство на
сиамском рынке. Франция же стремилась расширить за счет Сиама свои
колониальные владения.
Тем не менее вторая половина XIX в. была периодом завершения
государственной консолидации Сиама. Король Рама V (Чулалонгкорн) провел
ряд реформ, имевших целью укрепление центральной власти и развитие
экономики страны. Декрет 1872 г. отменял право продажи должников в
рабство. С 1868 г. проводилась реорганизация армии (вместо отрядов,
выставлявшихся областями, вводилась единая воинская повинность).
Предпринимались меры по развитию коммуникаций: улучшались шоссейные дороги и
каналы, началась подготовка строительства железнодорожных линий.
Поощрялось развитие торговли и ремесел. Самым важным из
административных мероприятий была реорганизация областного управления, положившая
конец феодальной раздробленности страны. Усилилась связь центральных
областей с национальными окраинами — лаоским княжеством на севере
Сиама, кхмерскими землями на юго-востоке, малайскими на юге. Потеряли
остатки самостоятельности вассальные владения, и было введено деление
страны на области во главе с назначаемыми центральной властью правителями.
В тех случаях, когда управление областью сохранялось за прежним
правителем, последний обязан был принять государственного сборщика налогов —
представителя абсолютного монарха.
Феодально-бюрократическая верхушка (в том числе не только кхонтай-
ская) сконцентрировалась вокруг королевского двора. Она владела
крупными земельными массивами и продолжала играть в политической и
экономической жизни Сиама важную роль. Под ее давлением в 1885 г. Рама V
декретировал создание Законодательного совета, оставшегося, однако, почти
бесправным придатком при короле.
Франция под предлогом защиты прав своего «протектората» Лаоса
потребовала от Сиама вернуть ряд районов на правобережье Меконга.
В 1893 г. в реку Менам вошел французский флот. После 10 дней блокады
Бангкока правительство Сиама было вынуждено уступить большую часть
спорной территории. Энергичное противодействие Англии помешало
дальнейшему французскому продвижению в Сиам. В 1896 г. юридически
оформился раздел страны на сферы влияний. По договору между Францией и Англией
(без участия Сиама) Сиам был признан «независимым», но разделен на
западную (английскую) и восточную (французскую) сферы влияния. В 1904 г.
Франция закрепила за собой правобережье области Луангпрабанг, а в 1907
γη часть юго-восточных районов (Баттамбанг и др.), отторгнутых от
Камбоджи Сиамом еще в 1811 г.
Продолжала территориальные захвати и Англия. В 1909 г. Сиам
«добровольно» уступил Англии права господства над четырьмя княжествами на
севере Малаккского полуострова. С этого времени экономика не только
оставшейся под господством Сиама части Малаккского полуострова, но и
всего Сиама оказалась в зависимости от английских монополий.
-Франко-английская борьба за влияние в Сиаме отрицательно сказалась
на развитии экономики страны. Английские и; французские правящие круги
прекрасно представляли себе экономические возможности Сиама, но упорно
сохраняли аграрно-сырьевой характер его экономики. Добыча горнорудных
251

богатств — серебра, сапфиров и рубинов, разработка угля
сосредоточивались в руках английских, французских и смешанных англо-индо-сиам-
ских компаний. Английские и китайские фирмы овладели всей оптовой
торговлей, особенно внешней. С начала XX в. некоторую роль начал играть
и местный капитал. Преобладанию Англии в Сиаме способствовали система
подкупа и подачек сиамской бюрократической администрации с королем во
главе, а также засилье английских советников.
В первой мировой войне Сиам фактически не участвовал, хотя и выступал
на стороне Антанты. Обстановкой военного времени пыталась
воспользоваться местная китайская и сиамская буржуазия, роль которой в экономике
несколько возросла. В конце 20-х годов она выступила с требованием ввести
поощрительные тарифы и дать ей субсидии, однако правительство Рамы VI
продолжало ориентироваться на иностранный капитал.
В середине 20-х годов Сиам добился отмены неравноправных договоров
прежде всего с Англией и Францией. Правительство Сиама получило право
самостоятельно устанавливать таможенные тарифы на ввозимые товары,
но и при короле Праджадхипоке, пришедшем к власти в 1926 г., они остались
выгодными для иностранного капитала.
Мировой экономический кризис 1929—1932 гг. вызвал в Сиаме застой в
промышленности и резкое обнищание деревни. Особенно резко кризис
отразился на положении крестьян центральной низменности, где главной и почти
единственной товарной культурой был рис. Еще в годы первой мировой
войны здесь убыстрился процесс обезземеливания. В связи с ростом задолженности
крестьянства в обход запрета продажи земли происходила ее концентрация
в руках ростовщиков. Ослабление этого запрета в начале 20-х годов привело
к увеличению прослойки кулачества. Принадлежащие сельской
буржуазии земельные угодья зачастую делились на мелкие участки, сдаваемые на
правах аренды обезземеленным крестьянам — недавним хозяевам этих же
участков.
В годы кризиса, когда сиамский рис не находил сбыта, в стране начались
«голодные бунты» (как их именовала официальная пресса), руководимые
союзами арендаторов. Толпы изголодавшихся крестьян двигались в поисках
свободных земель на север страны. Не найдя их, южносиамские крестьяне
батрачили на полях зажиточных членов лаоских общин или пополняли армию
безработных в городах.
Безработица охватила не только рабочих промышленных,предприятий,
но и служащих государственных учреждений, слуг, рикш, разносчиков и т. п.
В этот период городская беднота с успехом использовала в качестве
первичных форм легальной организации кооперативы рикш, портовых рабочих,
железнодорожников и т. п.— первые зародыши производственных
профсоюзов. К этому времени относятся и первые шаги коммунистического движения в"
стране. Коммунистические группы возникали в глубоком подполье.
Выступления пролетариата, равно как и «голодные бунты»
крестьянства, жестоко подавлялись правительством. Слабость пролетариата, -в том
числе национального (значительную часть рабочих составляли китайцы,
индийцы и др.), отрицательно сказалась на характере
национально-освободительного и революционного движения. Это движение возглавили
буржуазные националисты, объединившиеся в Народной партии. Эта. партия не
была единой. Левое ее крыло, возглавляемое Приди Панамионгом,
представляло мелкобуржуазную демократию, выступавшую за коренные экономические
преобразования в городе и деревне. Правое крыло объединяло
верхушечные слои местной буржуазии и обуржуазившихся помещиков, не
заинтересованных в проведении глубоких реформ и лишь стремившихся приобщиться
к политической власти.
В результате государственного переворота 24 июня 1932 г. к власти
пришло правое крыло Народной партии. Королю пришлось «даровать» народу
куцую конституцию, которая устанавливала конституционно-монархический
строй. Был создан однопалатный парламент (так называемая Ассамблея на-
252

родных представителей) и Совет министров, ответственный перед
парламентом.
В 1933—1934 гг. делались попытки антиконституционного
монархического переворота, но они потерпели поражение.
Националистическую настроенность буржуазно-помещичьего блока, его
враждебность по отношению к Франции и Англии умело использовала
Япония. Экономическая активность Японии в Сиаме выразилась в резком
повышении ее доли в экспорте (с 3—4% до 35—40%), а также в усилении ее
политического влияния.
Лозунг «Азия для азиатов» нашел сторонников в лице Луан Пибунсонг-
рама и его группировки, пришедшей к власти в 1938 г. Выражая интересы
блока помещиков, либеральной буржуазии и военщины, эта
националистическая группировка положила в основу своей политики идею пантаизма.
Они хотели создать в Индокитае мощное «великотайское» государство.
Прежде всего имелось в виду вернуть области, захваченные в конце XIX в.
Францией, а затем присоединить и другие районы, населенные народами тайской
группы. В соответствии с этим курсом страна в 1939 г. была официально
переименована в Муонтаи (Таиланд). Правительство Пибунсонграма
предприняло ряд шагов, направленных на ослабление экономической зависимости
от западноевропейского капитала.
С начала второй мировой войны Япония пыталась превратить Таиланд
в свою военно-сырьевую базу и плацдарм для наступления на Индию.
Таиланд помог Японии проверить прочность французского господства в
Восточном Индокитае. В сентябре 1940 г. правительство Таиланда потребовало
от французских властей возвратить провинции Луангпрабанг, Баттамбанг
и Сиемреап и признать «особые права» Таиланда в Лаосе. Получив отказ,
таиландское правительство открыло военные действия, и в результате в марте
1941 г. большая часть территориальных притязаний Таиланда была
принята. В декабре 1941 г. Таиланд заключил оборонительно-наступательный
союз с Японией, по которому последняя получила удобный плацдарм для
наступления на Бирму, Индию, Малайю и т. д., а также богатый источник
промышленного (олово, каучук) и пищевого (рис) сырья. В Таиланд вступили
японские войска. В январе 1942 г. таиландское правительство объявило,
что считает свою страну в состоянии войны с Англией и США.
Соединенные Штаты игнорировали этот факт, и посланник Таиланда не покидал
США.
Хозяйничание японцев вызывало в Таиланде все большее недовольство.
В стране появились вооруженные антияпонские отряды.
Учитывая общественное мнение, а главное, неизбежность капитуляции
Японии, регент короля Таиланда 16 августа 1945 г. успел объявить
«недействительным» декрет о состоянии войны с Англией и США. Этот шаг ни в коей
мере не удовлетворил английских колонизаторов, мечтавших о
восстановлении и даже усилении своего господства в Таиланде. Англия предъявила
Таиланду требования, принятие которых поставило бы страну под английский
контроль. Дишь под нажимом США, стремившихся укрепить собственные
экономические и политические позиции в Таиланде, Англии пришлось
отказаться от ультиматума и подписать с Таиландом мирный договор,
восстанавливающий довоенные английские позиции в этой стране. Малайские
султанаты и "шаньская область, присоединенные в годы второй мировой
войны к Таиланду, возвращались Британской империи. Кроме того, на Таиланд
была наложена контрибуция в размере 1,5 млн. τ риса.
Подъем национально-освободительного движения, охвативший по
окончании войны всю Юго-Восточную Азию, затронул и Таиланд. К власти пришло
правительство, возглавляемое идейным вождем мелкобуржуазной
демократии Приди Панамионгом, а затем коалиционное правительство,
представлявшее различные группировки национальной буржуазии. В результате
произошла некоторая демократизация политической жизни в стране. Вышла из
подполья коммунистическая партия. Значительных успехов добилось
рабочее движение.
253

Размах народного движения внутри страны и в соседних государствах
напугал таиландскую крупную буржуазию и помещиков. Объединившись,,
эти силы при поддержке реакционного офицерства совершили 8 ноября
1947 г. государственный переворот. Премьер-министром вновь стал Пибун-
сонграм. В 1952 г. правительство приняло антикоммунистический закон,
послуживший легальной основой для жестоких преследований не толька
коммунистов, но и всех прогрессивных элементов, в том числе участников
движения в защиту мира.
Чувствуя непрочность своих позиций в стране, Пибунсонграм стал
искать помощи извне, в первую очередь у американского империализма.
Политическое преобладание США в Таиланде было закреплено в 1950 г.
заключением американо-таиландских соглашений об экономическом и техническом
сотрудничестве и военной помощи. В 1950—1952 гг. США выдали Таиланду
на военные расходы 428,6 млн. долларов и, кроме того, финансировали
некоторые экономические мероприятия таиландского правительства, связанные
с укреплением военного потенциала страны. В 1954 г. таиландская правящая
верхушка втянула страну в созданный США агрессивный
военно-политический блок СЕАТО. В качестве члена СЕАТО Таиланд вовлечен в
агрессивные действия американского империализма против народов
Юго-Восточной Азии.
В обстановке военно-политического террора прогрессивные силы страны
развернули мужественную борьбу против реакционной внутренней и
внешней политики таиландской правящей верхушки. Под нажимом массового
народного движения правительство Пибунсонграма было вынуждено в 1955—
1957 гг. пойти на некоторую демократизацию режима, приняло участие в
Бандунгской конференции стран Азии и Африки, начало развивать
экономические и культурные связи с социалистическими государствами. Это
встревожило американских империалистов и ориентирующиеся на них крайне
реакционные силы в самом Таиланде. В результате государственных
переворотов 1957—1958 гг. власть захватил так называемый Революционный
совет во главе с фельдмаршалом Саритом Танаратом. Эта группировка
реакционной военщины, выражающая интересы компрадорских иторгово-ростов-
щических слоев крупной буржуазии и крупных помещиков, отменила
конституцию, запретила деятельность всех политических партий и профсоюзов,,
объявила вне закона забастовки и любые другие выступления трудящихся.
Массовые аресты и полицейские расправы стали повседневным явлением.
В стране была установлена открытая военная диктатура.
Правительство Сарита Танарата (после его смерти осенью 1963 г.
премьер-министром стал Таком Киттикачон) продолжает сотрудничать с США в
военной и военно-политической областях. По требованию правительства США
таиландские власти открыто вмешались в гражданскую войну в Лаосе,
предоставили базы на территории своей страны американским войскам, ведущим
агрессивную войну во Вьетнаме, начали провоцировать конфликты с
нейтральной Камбоджей. Правящая группировка широко распахнула дверм
иностранному капиталу, создав ему благоприятные условия для эксплуатации
природных богатств Таиланда.
Англия пока еще сохраняет: первое место по размерам капиталовложений
в таиландскую экономику. Но ее быстро догоняют США, а в последние годы
и Япония, сумевшая после 1955 г. захватить важные позиции в таиландской
внешней торговле.
Таиландская правящая верхушка проводит политику угнетения и
насильственной ассимиляции национальных меньшинств. Между тем в районах,
населенных лао и малайцами, в послевоенный период сложилась местная
буржуазия, заинтересованная в установлении демократического равноправия в
стране. Видные представители этой буржуазии принимают активное участие в
национальных движениях, выдвигающих лозунги либо отделения некоторых
районов, либо их национальной автономии. Несмотря на жестокие репрессии,
ширркий размах в последние годы приобрело национальное движение на
северо-востоке страны, где обитают лао.
254

В стране растет недовольство реакционной внутренней и внешней
политикой правящего буржуазно-помещичьего блока. Против этой политики
выступают не только трудящиеся массы и буржуазно-демократические элементы
национальных меньшинств, но и часть тайской национальной буржуазии,
страдающая от хозяйничанья в Таиланде иностранных монополий.
Недовольство зависимостью от США все чаще проскальзывает даже в выступлениях
некоторых правительственных деятелей.
Прогрессивные силы страны стремятся организовать единый
патриотический и демократический фронт для борьбы за создание государства
национальной демократии, которое будет проводить политику подлинной
независимости, мира и социального прогресса.
КХОНТАИ
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Основное занятие почти 84% населения Таиланда, особенно самих кхон-
таи, а также лао и других народов группы таи — сельское хозяйство.
Удельный вес основных его отраслей — полевого земледелия, скотоводства,
огородничества и садоводства,— как мы видели, различается по областям. Ή.&
более 20% всей площади страны считается пригодной для обработки: из почти
322 млн. рай—около 62 млн. рай (1 раи=0,16 га). Но лишь 15, 5% общей
площади, или около 50 млн. рай, обрабатывается. До 75% обрабатываемых
земель, т. е. около 37 млн. рай, занято под рис и лишь 25% —под все остальные-
культуры. Из более ста опробованцых сортов риса в Таиланде преимущественно
используется 40 сортов. Все эти сорта можно объединить в две группы:
клейкие, идущие в основном на местный рынок, и сухие, «полируемые»,
производимые главным образом на экспорт. Из клейких наиболее распространен
лаосский горный сорт душистого легкого риса, чаще всего розоватого цвета»
Из экспортных — равнинный белый рис с длинным зерном. До 90% риса,,
собираемого в северной и восточной областях, составляют лаосские сорта.
В самой южной части центральной области распространен еще один сорт —
«плавучий рис», длина ростков которого более 1 м.
Существует два способа выращивания риса. Первый из них—наван («на»—
рисовое поле, земля, «ван» — сеять вразброс)—распространен в восточной
области и высокогорных районах северной и полуостровной областей. С
наступлением периода дождей устраивают окаймляющие поле валики, затем
увлажненную пбчву пропахивают и боронуют. Размоченное зерно высевают
в обильно увлажненную почву или на залитое водой поле. После засева
поле вновь боронуется с тем, чтобы поднятый при бороновании ил,
осаждаясь, прикрыл зерно. В период роста риса его два-три раза
пропалывают.
Возможно, что на ван отражает древние сельскохозяйственные навыки
народов таи (выращивание суходольного риса и т. п.), от которых они теперь
отошли. С этим способом связан и цикл обрядов, сопровождающих
выращивание риса, и, в частности, раак на — пропашка первой борозды,
производившаяся церемониальным плугом на священном поле королем, а в
последнее время совершаемая его доверенным, обычно министром сельского
хозяйства. Этот обряд символизирует начало годового цикла
сельскохозяйственных работ.
Второй способ выращивания риса—надам(щ&ш>—отделять, рассаживать)—
обычен для крупных заливаемых площадей во всех странах Восточной
и Южной Азии. Поле разделено на чеки — клетки, отделенные друг от друга
земляными^валиками (баллами) различной в разных странах ширины и высоты.
Поле предварительно пропахивается по чекам, боронуется и нивелируется.
Баллы ежегодно подновляются; соединительные воротца для впуска воды
меняются с изменением склона поля. Верхние, т. е. наиболее близкие к
оросительному каналу, чеки соединяются с каналом вводным рукавом и служат
255

как отстойники, где вода, прежде чем попасть на поле, несколько
нагревается. В одной из клеток отстойников рис замачивают, затем высевают и
выращивают как рассаду. Через соединительные воротца вода равномерно
заполняет все чеки поля. Кроме того, система воротец позволяет создавать
требуемый уровень воды в чеках и тем самым бороться с сорняками,
погибающими под водой еще до высадки риса. Когда рассада достигает
определенной высоты, ее переносят на подготовленные чеки поля и вручную
высаживают ровными рядами.
В период роста риса два-три раза проводят окучивание. При
однотипной технике обработки поля меньшая трудоемкость второго способа и
большая урожайность при его применении очевидна. В центральной, области
первый способ был вытеснен вторым еще до мирового экономического кризиса
1929—1932 гг. Климатические условия позволяют выращивать два и даже
три урожая в год. Обычно выращивают один урожай риса и один урожай
зимних культур (кукурузы и др.). Но урожайность риса очень низка. Техника
обработки полей за последнее тысячелетие почти не изменилась.
Применяется плуг, близкий к вьетнамскому малому плугу. В качестве тягловой силы в
центральной и полуостровной областях используются буйволы; в восточной
области и на севере — быки индийской и желтой южнокитайской пород.
Боронуют с помощью однорядной вертикальной бороны. Для подсобных
работ (устройство баллов, окучивание, прополка) применяется мотыга с
неширокой прямоугольной пластиной, поставленной наклонно к длинной ручке.
Жнут прямым резаком на длинной ручке, серпом типа укороченной ь>эсы-
горбуши (в южном экономическом районе сохранился ручной резачок типа
малайского ани-ани). Молотят на плотно утрамбованном общественном току,
где по равномерно расположенным вязкам риса гоняют по кругу пять —
восемь буйволов или быков. В бедняцких хозяйствах рис обмолачивают
вручную. В южной области вытаптывают зерно ногами. Лопаты, вилы и
сгребающие зерно орудия (совки, гребные доски и т. п.) применяются деревянные.
Для веяния используют решета и совки, сплетенные из бамбука. В крупных
хозяйствах имеются веялки, барабаны которых вращают вручную. Только
в этих хозяйствах в период роста в почву вносят органические и
минеральные удобрения.
Рис — основная статья экспорта Таиланда. До второй мировой войны
около 75% сиамского риса скупали гонконгские и сингапурские рисоэкспор-
тирующие компании, и через их посредство он поступал на мировой рынок.
В последнее время экспорт риса регулируется государством. Но большая
часть этой торговли фактически сосредоточена в руках местных крупных
монополий, принадлежащих тайским, индийским и другим капиталистам.
Пшеница, просо, ячмень играют значительно меньшую роль. Эти
культуры, как и суходольный рис, возделываются в высокогорных районах
страны, где преобладает некхонтайское население (лао, горные моны и др.).
Местные сорта табака выведены давно и по качеству превосходят
импортируемые индийские и китайские, однако примитивная техника выращивания
и обработки снижает урожайность. Вследствие полного отсутствия борьбы
с сельскохозяйственными вредителями зачастую гибнет урожай целых
районов. Табак местных сортов используется населением страны для кустарного
производства сигарет, а также часто добавляется в состав бетельной
жевательной смеси. Жевание бетеля широко распространено среди всех слоев
населения страны. Лучшие местные табаки выращивают в северной области
на плодородных почвах верховьев Менама. В последние десятилетия табак
занял значительное место в плантационном хозяйстве полуостровной области
и окраины восточной области.
Основная плантационная культура полуостровной части страны —
каучуконосы. Рост плантаций каучуконосов связан в Таиланде с усилением
японских капиталовложений. В конце 30-х и в начале 40-х годов
плантационное хозяйство распространяется и в юго-восточных районах Таиланда.
Экспорт каучука составил в 1939 г. 42 тыс. т, в 1940 г.— 45 тыс. т, в 1962 г.—
около 100 тыс. т.
256

Одна из старейших технических культур — хлопок. Существует
предположение, что американский хлопок имеет своим родоначальником
сиамские сорта.
В начале нашего столетия северные и восточные районы Таиланда
полностью обеспечивали хлопком внутренний рынок и экспортировали его в
Индию и Китай. В настоящее время промышленное значение сиамского хлопка
невелико. Ткани домашнего производства постепенно вытесняются японскими
фабричными тканями.
На севере и северо-западе страны выращивается тутовник для прокорма
шелкопряда, на приусадебных участках в северной области и более широко
в юго-восточных районах страны разводят красный стручковый и черный
перец. Он широко расходится на внутреннем рынке, а иногда
экспортируется.
Разведение пальм (кокосовых, арековой, пальмиры) имеет подсобное
значение, хотя в начале XX в. кокосовая пальма занимала значительное
место и в плантационном хозяйстве. В центральной области из сока
пальмиры (нипы) добывают неочищенный сахар, который потребляет местное
население.
Огородничество развито повсеместно. Во многих районах оно носит
товарный характер. Овощи — огурцы, лук, тыква, помидоры, морковь и
чеснок — играют важную роль в пище населения северной и восточной областей
страны.
В северном Таиланде выращивают чай; ферментированные листья его в
виде катышков идут на местный рынок.
Во всех районах страны развито садоводство; в центральной области оно
имеет товарное значение. Бананы, цитрусовые, манго, рамбутан, ананасы,
персики, яблоки и т. п. входят в повседневный пищевой рацион.
Скотоводство сводится в основном к разведению рабочего скота и
свиней. Лишь в некоторых районах северной области и почти повсеместно
в восточной области скотоводство имеет не меньшее значение, чем замледе-
лие. Здесь разводят крупный рогатый скот (буйволов и др.)» лошадей и
свиней.
В горных районах на западе и севере Таиланда разводят коз, но
используют лишь шкуры и мясо животных, коз#ье молоко идет в пищу очень мало,
молоко буйволиц — не идет вовсе. Молоко коров (индийских и африканских
пород), завезенных индийцами, потребляет только индийское и европейское
население страны.
Если буйволы в основном используются как тягловая сила в
сельскохозяйственных работах, то быки преимущественно транспортное животное,
как и лошади в горных районах севера страны. Чистопородных лошадей
держат только для верховой езды, главным образом в крупных городах.
Разводят также домашнюю птицу (кур, уток).
Второе по важности (после земледелия) занятие сиамцев — рыболовство.
Для 3% населения страны, главным образом приморских районов и дельты
Менама, это основное занятие. В прибрежной полосе на юге страны по рекам
Менам и Меконг есть чисто рыболовецкие селения. В качестве подсобного
занятия рыбная ловля распространена повсеместно. В реках Таиланда
водятся карп, окунь, сом, налим; в горных реках и озерах — форель; в водах
Сиамского залива — камбала, минога и многие другие виды рыб.
Рыба занимает важное место в пищевом рационе всего населения
Таиланда. Потребление свежей рыбы растет из года в год, что повышает
товарность рыбопромысла. В пищу используются и другие богатства моря:
морская капуста и местный вид трепанга, креветки, крабы и т. п. В последнее
время карповых рыб стали выращивать в садках и прудах.
Морское рыболовство мало отличимо по технике от речного. В море
выходят на тяжелых ботах руа пет производства местных мастеров. Рыбу ловят
сетями собственного плетения, на крюки, применяют заколы с вершами.
Верши, морды различных видов употребляют и на реках, равно как и
поперечный закол. В речном рыболовстве широко используют перемет, блесну и
17 Народы Юго-Восточн. Азии
257

Модели морского рыбацкого судна (1) и орудий лова:
■ черпак; 3; 6,6 — бамбуковые ловушки, 4 — волокуша для перевозок по илу во время отлива
258

«мушку» — заструженную палочку из дерева ян. В море и на речных банках
рыбу часто ловят с помощью «паука» — провисающей на крестовине
квадратной сети. На изготовление орудий лова идет бамбук, пальмовое волокно,
ротан.
В прошлом в горных районах применялось травление рыбы. После
второй мировой войны оно было запрещено, как и лучение. Ограничен вылов
рыбы в период нереста, но практически этот запрет не соблюдается.
Хозяйственное значение охоты в настоящее время незначительно. Еще
в конце XIX в. регулярный характер носила охота на диких слонов с
помощью загонов {кедах). Слонов ловили для приручения и использования на
лесоразработках. Значительная часть прирученных слонов экспортировалась
в Нижнюю Бирму. Сейчас диких слонов в Таиланде осталось очень мало;
принимаются меры для сохранения оставшегося поголовья. Охота на
хищников (тигры, пантеры и т. п.) с целью их истребления или отлова для
зоологических садов западных стран сохранилась как занятие лишь у
горных таи.
Удельный вес ремесел в таиландской экономике сравнительно невелик.
Основными мужскими ремеслами являются плетение, столярные работы и
поделки из дерева, обработка металла. Наиболее важным из них считается
плетение. Это изготовление не только матов и циновок для жилища, но
также бамбуковой утвари и даже так называемой колониальной мебели из
бамбука и ротана, производством которой занимаются в провинции Патани
(Малакка).
В Таиланде широко распространено изготовление плетеных шляп из
листа пальмы, птичьих перьев, пальмового волокна. С плетением тесно
связано изготовление основы для лаковых ваз, подносов и других изделий.
Из расщепленного бамбука плетут совки для веяния риса, корзины для
переноски овощей, для хранения продуктов, для постельных принадлежностей.
Из крупных грубых циновок изготовляют навесы над повозками и
сампанами, защищающие груз и пассажиров от дождя и солнца.
Почетным занятием считается резьба по дереву. Резьбой покрывают на
севере Таиланда оконные наличники, створки дверей и окон, а порой и целые
панели, вставленные в стены богатых домов, дворцов и храмов. Интересно,
что резные углы портиков буддийских храмов севера и северо-востока часто
воспроизводят сцены из Рамаяны — добуддийского, брахманистического ин-^
дийского эпоса. Резьба по дереву — ремесло, требующее длительной
выучки и большой тренировки — обычно насгедственная профессия в семье.
Резчик по дереву, как и строитель-практик, обычно не имеет плана или
образца рисунка и выполняет работу на глаз или с очень общей
предварительной разметкой.
В ювелирном деле развита только обработка драгоценных камней.
Золотые и серебряные вещи обычно изготовляют бирманские ювелиры.
Очень слабо развито кузнечное дело. Несмотря на значительные
рудные богатства севера страны, брусковое железо, приобретавшееся мастерами
на рынке, в прошлом чаще привозилось из Китая. В некоторых районах
запада Таиланда и в столице развито производство буддийских скульптур и
храмовой утвари из бронзы и латуни.
Основное женское ремесло — ткачество. Почти в каждом доме имеется
ручной ткацкий станок, устанавливаемый обычно под свайным домом.
Ткани домашнего производства, окрашенные растительными красками,
теперь идут лишь на мужскую одежду. В женской одежде местные ткани
вытеснены японскими — более дешевыми и более красочными. Ввозом
американских одеял и вафельных тканей подорвано и местное производство
шерстяных и полушерстяных изделий, употреблявшихся на зимние наплечные
накидки.
В последние годы' сокращается производство местного шелка,
вытесняемого привозным искусственным шелком, более блестящим и ярким. Не
затронуто конкуренцией лишь местное производство тонких шелковых тканей,
пользующихся славой не только в самой стране, но и за ее пределами.
259
17*

Горизонтальный ткацкий станок
Второе по важности женское ремесло — гончарство. Основную бытовую
утварь женщины делают из тыквы, кокосов, бамбука и т. п. Но для варки
пищи используют керамические сосуды. Производство крупных горшков из
пористой глины сосредоточено в основном недалеко от столицы. Некоторые
селения севера (близ города Чиангмай) и востока страны специализируются на
других глиняных изделиях. Техника производства примитивна. Несмотря
на знакомство с гончарным кругом, крупные сосуды в значительной мере
изготовляют техникой налепа, с ручным лощением лопаткой. Они почти не
орнаментированы. Обжигу предшествует подсушка. Чиангмайские сосуды
глазируются лишь частично. По-видимому, прежде существовали женские
объединения гончаров, занимавшихся и продажей изделий. Сейчас в
керамическом производстве заняты не только женщины. Продажа изделий
монополизирована скупщиками. Мастерицы лишь свозят свои изделия по каналам или
рекам в условленные пункты, где их ожидают агенты скупщика, произвольно
устанавливающего оплату.
Бытуют также изделия из тонкого и плотного фарфора: вазы, чашки,
ложки и т. п. Значительную часть их изготовляли местные китайские
мастера.
В некоторых районах большое значение имеет лесной промысел. Общий
экспорт тика и древесины других пород (главным образом из северной
области) превышает 260 тыс. кубометров ежегодно. В экспорте древесины ведущая
роль остается за английскими компаниями и датскими посредническими
торговыми объединениями. Хвойные леса, кроме строительной древесины, дают
различные смолы. Здесь же выжигают уголь. В полуостровной области
сосредоточены плантации каучуковых деревьев. Площади, занятые под
основным каучуконосом — гевеей, постепенно увеличивались, и к 1950-м годам
Таиланд занимал четвертое место в мире по экспорту каучука. Крупные
плантации принадлежат национальной буржуазии, но имеется и множество
мелких плантаций. С начала 1960-х годов плантации каучуконосов стали
сокращаться. Одна из ^причин этого — низкое качество каучука, получаемого
260

В машинном зале электростанции в Бангкоке
на мелких плантациях. Однако резкие колебания объема экспорта каучука
в еще большей мере зависят от внешних факторов. Тормозит развитие
экспорта отказ Таиланда (и официальных учреждений, и ассоциации
экспортеров) от торговли с социалистическими странами. На капиталистическом
рынке таиландский каучук не выдерживает конкуренции с синтетическим
каучуком и его заменителями.
В таиландской оловодобывающей промышленности господствуют
иностранные фирмы, причем Англии принадлежит до 80% капиталовложений.
Большую роль в горнорудной промышленности играют также фирмы с
австралийским, американским и смешанным тайско-американским капиталом.
По выработке олова Таиланд занимает пятое место в капиталистическом
мире. Но олово вывозится рудой. Обработка таиландского олова сосредоточена
в Малайе. Имеются крупные залежи бурого угля и железа. Нефтьг
большие запасы которой обнаружены в районах Чиангмая, добывается в
незначительных количествах. В приморской полосе занимаются выпаркой
соли. В районе Канчанабури добывают драгоценные и полудрагоценные
камни.
В обрабатывающей промышленности наиболее развиты отрасли,
связанные с переработкой сельскохозяйственного сырья, а также пищевая и
текстильная промышленность (производство хлопчатобумажных и шелковых
тканей).
Металлообрабатывающие предприятия немногочисленны и чаще всего
мелки; в основном это ремонтные мастерские (в том числе сравнительно
крупные мастерские по ремонту железнодорожного транспорта).
261

СРЕДСТВА ПЕРЕДВИЖЕНИЯ
В старом феодальном Сиаме основными были водные пути сообщения.
Даже для крупнотоннажных морских кораблей река Менам проходима на
протяжении почти 200 км, а для речных судов средней осадки эта река и ее
основные притоки доступны почти на всем протяжении.
В XV—XVII вв. Сиам славился кораблестроением. Суда среднего
тоннажа находили спрос далеко за пределами страны. Одним из потребителей
сиамских килевых судов была Япония, торговые связи с которой восходят к
первым векам существования сиамского государства. В стране строились ло-
рчи — боты большой грузоподъемости, на которых совершались плавания к
берегам отдаленных стран Азии, и боты среднего тоннажа. Для речных
транспортных линий были созданы многоместные лодки с двадцатью и более
гребцами, а также двух-трехместные лодки-долбленки. В основе обоих гребных
судов лежит лодка-однодеревка. Гребут и рулят на таких лодках одним
веслом.
Таиландские грузовые лодки имеют надставные борта, увеличивающие
их вместимость при перевозках грузов.
Для плавания по рекам и вдоль морского побережья используют
плоскодонные легкие сампаны с очень небольшой осадкой, что позволяет им
свободно проходить отмели и пороги. Таиландские сампаны имеют высоко
поднятую корму и одно или два крытых помещения. Сампаны второго типа могут
служить жильем рыбака, лавкой разъездного мелкого торговца, мастерской
ремесленника. В дельте Менама близ столицы сампаны образуют плавучие
поселки.
Речной транспорт и сейчас играет основную роль в грузоперевозках:
более 65% их идет по рекам. Общая протяженность судоходных речных линий
и каналов — 3109 км.
Еще в период средневековья центральная администрация страны
вменяла в обязанность властям вассальных владений и правителям отдаленных
районов развитие и поддержание в порядке торговых и стратегических дорог.
Для длительных путешествий были приспособлены четырехколесные телеги
с оригинальным крытым верхом. Этот верх подобен плетеному коробу,
открытому в сторону возницы и покоящемуся на решетчатых бортах. В передней
верхней его части имеется козырек, прикрывающий возницу в зной от
солнца, а в дождь от потоков воды. В восточной части Таиланда в ходу
двухколесная арба. В северных районах можно встретить' и сейчас
старинную парадную колесницу-двуколку, деревянные борта которой
покрыты богатой резьбой (изображениями слонов и т. д.). Но на севере
преобладает вьючный способ перевозки грузов на быках местной породы;
лошади использовались в основном для верховой езды высших чиновников и
аристократии.
В настоящее время в стране имеется более 10 тыс. км шоссейных л
грунтовых дорог, годных для автотранспорта, насчитывается около 20 тыс.
грузовых автомобилей и более 10 тыс. легковых. С конца XIX в. в Таиланде
началось строительство железных дорог. Первые линии шли от столицы к городу
Чианграй на северо-запад и к городу Убон — на восток. В годы второй
мировой войны произошло соединение таиландских линий железных дорог с
железнодорожной сетью Камбоджи и Вьетнама. Чианграйская ветка доведена
теперь почти до границ Бирманского Союза. Сейчас действуют также линии,
доходящие до реки Меконг почти у Вьентьяна и за Убоном; таким образом,
Таиланд связан с Лаосом. Общая протяженность железных дорог
Таиланда в 1963 г. достигла 3,5 тыс. км.
R, последние десятилетия в Таиланде созданы внутренние авиалинии.
В стране имеются шесть гражданских аэродромов. Через международный
аэропорт Бангкока проходят линии, связывающие Европу с Австралией
и странами Юго-Восточной и Восточной Азии.
262

ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Таиландская деревня, сколько бы домохозяйств она ни включала,
обычно имеет линейную планировку, т. е. состоит из одной улицы, к
которой выходят боковые переулки, ведущие к отдельным домохозяйствам
или к кусту их. Обычно усадьба (домохозяйство) огорожена живой, часто
колючей изгородью, скрывающей двор. Во дворе расположены жилой дом,
амбар, птичник, сарай-навес для орудий труда и крупорушки. Жилой дом,
амбар, а часто и «хлева» (платформы на случай затопления) строятся на
высоких (до 1,5 м) сваях. Особенно высоки сваи домов в центральном
Таиланде, где главный фасад дома, как правило, обращен к каналу или
реке.
Дом в плане прямоугольный. Обязательно наличие двух-трех комнат:
общей комнаты, помещения для взрослых девушек и кухни. По переднему
фасаду дом обрамлен верандой, уровень пола которой ниже, чем в
остальных помещениях. Обычно в доме, скрытом во дворе, веранда имеет лишь
крышу. В домах, открытых на канал, веранда часто снабжена передней
стенкой-барьером до 1 м высотой. Веранда служит местом отдыха семьи, здесь
едят* здесь принимают гостей. Иногда веранду превращают в мастерскую
ремесленника и лавку сбыта его продукции покупателям, проплывающим
по каналу в сампанах или на лодках-долбленках.
Жилoev строение обычно одноэтажное, во всех случаях каркасное,
с двухскатной или четырехскатной крышей, коньковая балка которой часто
имеет искусственный или естественный прогиб. Впечатление
седлообразное™ крыш общественных зданий увеличивается тем, что выступы
коньковой балки оформляют чаще всего в виде головы, змеи или дракона,
причудливо вздернутой кверху. Каждая из пристроек и веранда имеют особую
крышу, сообщающуюся с основной в качестве ее подъяруса. Стены дома
в большинстве случаев представляют собой плетенные из бамбуковой
дранки маты. Пол, перекрытый бамбуковым «горбылем» (т. е. продольно
расколотыми стволами), затянут циновками. Крыша по конструкции
аналогична лаоской (см. стр. 219).
В пригородных и городских поселках, особенно у лао севера и востока
страны, дома строят не на сваях, а на высоком фундаменте, но и в этом
случае сохраняется тип планировки и каркасность дома. Вместо легких
материалов (бамбук и т. п.) здесь идет в дело тиковое дерево (на каркас и
панели стен), позволяющее украшать стены и вход резьбой. Бедные дома часто
строят с применением глино-саманного кирпича, подсушенного на
солнце или обожженного. Крыши богатых домов кроют черепицей, иногда
облитой цветной глазурью. Кирпич и черепицу обжигают в общественной печи.
Прежде изготовляли кирпич и строили дом обязательно с привлечением
сородичей и односельчан на принципах взаимопомощи. Хозяин нового дома
угощал всех участвовавших в стройке и подготовительных работах.
Коллективно строят и ремонтируют сала (дом путника) и храм.
С проведением шоссе и железнодорожных линий и улучшением дорог
каналы стали терять значение основных линий сообщения. Это отразилось
на городском строительстве, прежде всего в столице страны
Бангкоке.
С начала XX в. некоторые улицы-каналы в Бангкоке засыпаны, вдоль
новых магистралей развернуто строительство жилых и официальных зданий
по европейским образцам. Наиболее распространены кирпичные
прямоугольные одноэтажные здания казарменного типа с четырехскатной крышей.
Стены домов и ограда, как правило, обмазаны и побелены. Среди
официальных зданий выделяется дом Народного собрания, подражающий по
стилю итальянским купольным постройкам, в частности Миланскому
собору.
В 1963 г. в Бангкоке жило 1,6 млн. человек, а с пригородом Тонбури —
до 1,9 млн. человек. Другие наиболее крупные города страны — Чианг-
май, Наконратчасима (Корат), Убон, Аюттая (Аютия).
263

Крестьянский свайный дом
Крестьянский наземный дом

Бангкок. Дома у канала
Бангкок. Административные здания в национальном стиле

О высотах мастерства, достигнутых древними зодчими Таиланда, трудно
судить по гражданским сооружениям. Их древние образцы, легкие по
конструкции и строившиеся из непрочных материалов, как правило, не со-
Культовое зодчество хР*нились, и мы можем в какой-то мере
представить их архитектуру лишь по фрескам и
литературным описаниям. Монументальные памятники культового зодчества
воздвигались из высокопрочных материалов, рассчитанных на века. Порой
только гигантские прахеди (ступы — хранилища буддийских реликвий)
свидетельствуют о размерах и планировке обращенных ныне в развалины и
исчезнувших городов. Некоторые храмы и ансамбли их действуют до сих
пор, намного пережив своих зодчих.
Кхонтайское храмовое зодчество уходит корнями в искусство монов
и кхмеров, на первых порах подражая ему в формах, материале и технике.
Ранние памятники кхонтайского зодчества близки к кхмерским
(камбоджийским) по массивности, обилию декора (особенно резных украшений по
песчанику и другим породам камня), изощренности и богатству
орнаментации. В качестве строительного материала использовали латерит и
глыбы красного или серого песчаника. Бруски или обточенные глыбы
укладывали без известковой или цементной связки. Памятники этого типа,
относящиеся к добуддийскому (обычно называемому брахманистическим)
периоду, разбросаны по всему востоку страны и проникают далеко в
глубь ее.
Индийское влияние, проникавшее в основном через Индонезию, в
храмовом зодчестве начинает сказываться со второй половины I тыс. н. э. Оно
проявилось в унификации типов культовых сооружений, в сочетании
старых, местных форм с новыми, заимствованными, а также во
введении новых строительных материалов. Стали употреблять жженый кирпич
сначала в комбинации с латеритовыми блоками, а с XIII в.— только
кирпич.
Ранние образцы западнотаиландского храмового зодчества близки к
буддийскому строительному искусству южнобирманских монов.
Типичные памятники его — расположенные на вершинах холмов
многоступенчатые прахеди с тонким вытянутым куполом, заканчивающимся оперенной
у основания иглой. Возникновение их можно связать еще с каменными
кучами типа тибетско-монгольских обо, а может быть, и с памятниками
фаллического культа, йесомненно, распространенного в старом Таиланде и
дошедшего до наших дней.
В качестве строительного материала для храмовых зданий и здесь
употребляли комбинации латеритовых блоков и жженого кирпича. Уже с XI в.
стены кирпичных построек стали покрывать известью и штуком (слоем
алебастра). Это позволило заменить ваяние по камню, которое было
непременной частью украшения храмов древних монов и кхмеров, значительно
менее трудоемкой и более продуктивной резьбой по штуку. В результате
к XV—XVI вв. сложились основные черты собственно кхонтайского "стиля,
хотя и сохранились некоторые различия в облике сооружений западной
и восточной частей страны.
Для плана храмов и храмовых ансамблей характерно соотношение
сторон основания 1 : 3, 3 : 5, а ширины к высоте как 2:1. Обратное
соотношение ширины и высоты (1 : 2) выдерживается для окон и дверных дро-
емов. Храм обычно имеет одну прямоугольную камеру с постаментом в
центре. На нем —· статуя Будды, обращенная к востоку. Большие храмы
окаймлены галереей с колоннами, поддерживающими навес крыши. Обычно
храм имеет вход с портиком на обоих коротких фасадах. Колонны
украшены лотосовидными капителями. Согласно традиции, колонны должны иметь
небольшой склон к центру, так как все вертикальные линии должны
сходиться вверху в воображаемой точке. В храмовом ансамбле эта точка
предполагается над центральным храмом. Галерея основного храма и добавочные
храмы ансамбля рассчитываются так, чтобы их диагонали совпадали с
диагональной линией центрального храма.
266

Внутренний дворик храма Ватпракэо (Бангкок)
Храм Ватарун (Бангкок)

Двухскатная или четырехскатная крыша многоярусна и прогнута не
только по коньку, но и по плоскости скатов. Прилегающие к ней
перекрытия порталов входов, галерей и добавочных зал создают многократные
повороты направленных к центру углов и увеличивают впечатление многоярус-
ности крыши. Как и в китайском зодчестве, крышу и верх стены под ней
украшали особенно заботливо. Выступы коньковых балок оформлены в
виде причудливых вздымающихся ввысь голов змей, драконов и других
чудовищ и покрыты темно-красным лаком с золотой прорисовкой. Крыша
обычно выложена глазурованной черепицей с желто-золотым фоном под
бесцветной глазурью. По борту крыши часто тянутся полосы темно-красной,
синей, зеленой или коричневой черепицы. Оконные и дверные рамы и
створки делались из твердого дерева, что позволило покрывать их
тончайшей высокохудожественной резьбой. Сказочное богатство орнаментальных
форм подчеркивалось лакировкой выпуклых частей и стеклянной мозаикой
вогнутых. Впечатление фантастичности и сказочной роскоши достигалось
облицовкой стен фаянсом, мрамором и даже фарфором, а также
скульптурной декорировкой фигурами божеств, небесных львов, драконов и т. п.
Впечатление грандиозности усиливают гигантские прахеди, достигающие
более 100 м высоты.
Жилые помещения для монахов не увязаны с общим планом
ансамбля и подобны обычным жилым строениям. Однако за живой или
каменной оградой они теряются и не снижают общего впечатления.
Ввиду редкости публичных богослужений величественная тишина
господствует в храмовых помещениях, усиливая психологическое
воздействие на молящихся.
ПИЩА
Основные элементы пищевого рациона кхонтаи — рис, овощи, рыба.
Рис готовят на пару или варят с небольшим количеством воды. Овощи —
томаты, тыква, огурцы, редис, бобы и горох, лук и т. д. — употребляются
как сырые, так и вареные и жаренные на растительном масле (иные жиры,
даже животный жир, не используются). Рыбу едят в соленом, квашеном
(как приправу и как самостоятельное блюдо) и вяленом виде, а также
свежую, вареную и жареную.
Из зерновых, кроме риса, в пищу идут кукуруза, просо и др. Важная
составная часть питания кхонтаи — фрукты: мандарины, лимоны, бананы,
манго, рамбутан, плоды хлебного дерева и т. д.
Мясо — куриное, утиное (в горных районах и козье), а также
свинина — входят в повседневный рацион богатых семейств и в праздничную
пищу всего населения. Молока и молочных продуктов кхонтаи не
употребляют.
В праздничное меню входят изделия из теста с медом или сахаром,
который получают из сахарного тростника или сока пальмы, конфеты,
изделия из патоки.
Жители приморских районов дополняют свое питание различными
ракообразными, в частности креветками, а также устрицами, морской
капустой, голотуриями, и другими «дарами моря».
Пьют чай — зеленый несладкий, но со сластями и сухими фруктами,
фруктовые соки и настойки. Из спиртных напитков употребляют местную
рисовую водку, просяное пиво.
Во время полевых работ едят обычно три раза в день: с восходом солнца,
в полуденные часы и вечером, в 4—5 часов. Особо важными считаются
первая и третья еда. Пищу приготовляют либо в специальном кухонном
помещении, либо во дворе. Часто для этого используется переносная жаровня.
Топливом служат хворост, дрова, уголь, помет животных.
Для. хранения и приготовления пищи пользуются утварью местного
изготовления. *'Из бамбука делают кадки, ложки, ведра, плетут подносы,
268

решета, сита и т. д. Металлическая посуда распространена мало. В
керамических больших сосудах хранят жидкости и варят пищу. В последнее время
вошли в обиход ложки и плоские чаши из фарфора.
Едят одновременно всей семьей, обычно на наружной веранде или
в кухне. Семья садится на пол, покрытый циновками, вокруг плоского
плетеного (часто лакированного) подноса или (на севере, по лаоскому
обыкновению) низкого, на коротких ножках столика, на котором расставлены
чаши с рисом, овощными салатами и приправами. Излюбленное и почти
обязательное дополнение к пресному рису — нажила (пастообразная
квашеная рыба). Заготавливают ее так: рыба слегка подвяливается на
солнце, затем квасится до состояния легкого брожения и заливается
рассолом.
Кроме нампла как специального кушания, широко используются его
производные — соусы из рыбы с перцем. Это постоянная приправа ко
многим блюдам. Кроме соусов, приправами служат соевое масло и специи.
К каждой чаше с пищей полагается раздаточная ложка. Члены семьи по
старшинству, начиная с ее главы, накладывают себе желаемое на
индивидуальную плоскую тарелку. Затем все положенное перемешивается.
И перемешивают и едят обычно щепотью руки. Для обтирания рук (а
иногда вместо тарелки) употребляют куски бананового или пальмового листа.
Пьют из небольших чашек: фарфоровых, керамических, бамбуковых и
оплетенных растительными волокнами жестяных. Пищевую соль употребляют
двух видов: выпаренную из морской воды и каменную.
Широко распространено жевание бетельной смеси. На порцию идет
лист бетеля, смазанный известью; в него завернуты кусочки ореха аре-
ковой пальмы. Мужчины курят папиросы, сигареты и трубки (в том числе
кальян), женщины—сигаретыместного, часто собственного изготовления.
ОДЕЖДА
Одежда кхонтаи не сложна, удобна и соответствует климатическим
условиям. Традиционная национальная мужская одежда состоит из
восходящего к набедренной повязке панунга, прямозастежной куртки, чалмооб-
разной головной повязки, а иногда и шляпы. Панунг — род несшитых
штанов — представляет собой длинное (до 3 м), широкое (до 1 м)
полотнище, обычно домотканое, темных тонов, оборачиваемое вокруг тела от
пояса до колен. Концы его пропускаются между ног навстречу друг другу
и выводятся под ткань, опускаясь затем почти до нижнего края полотнища.
Головным убором служит шляпа из пальмовых листьев с плоским донцем,
общей формой напоминающая усеченный конус большого диаметра со
слегка прогнутыми внутрь сторонами. Шляпа имеет плетенный из бамбука
наголовник.
Часто ходят босиком. Распространены сандалии различных типов,
укрепленные на ноге с помощью перевязи, проходящей от носка между
большим и вторым пальцем к заднику. В холодное время костюм дополняется
плащом-накидкой из плетеной ткани. В дождливое время носят плащ из
пальмовой коры или из соломы.
Женская национальная одежда состояла прежде из панунга и
широкого шарфа пахом. Его обертывали по пояснице и под руками, охватывая
грудь и верхнюю часть живота. На плечи женщины накидывали плотную
шалеобразную накидку. Шляпа в женском костюме не обязательный
элемент. Женская обувь почти не отличается от мужской.
, ДетСкая одежда повторяет составные части одежды взрослых. Дети
обоего пола лет до восьми часто ходили нагими. Теперь в быт все больше
внедряется детская трикотажная одежда.
В последние , десятилетия одежда, особенно женская, претерпевает
значительные изменения и в материале, и в расцветке, и в форме. Плотные
домотканые женские панунги, окрашенные в темные тона местными
269

кустарными красителями, вытесняются тканями фабричного производстваг
окрашенными химическими красителями (менее стойкими, но более
разнообразными). По форме изменение идет от панунга, который стали только
обертывать вокруг тела, к несшитой юбке, затем к сшитым индонезийского
типа саронгам и, наконец, к европейского типа короткой юбке из
хлопчатобумажной, а в холодный период и полушерстяной ткани. В этом случае
пахом утрачивает значение и заменяется узким поясом. Наплечная
накидка заменена короткой (до пояса) легкой курткой, чаще всего из белой тканиг
с узким коротким рукавом и прямой застежкой спереди. В городах
постепенно стали носить кожаные туфли с узким носом, а в последнее время
даже европейскую обувь на высоком каблуке.
В деревнях в качестве зимней теплой наплечной накидки или плаща в
послевоенное время часто используют дешевые американские одеяла и
даже махровые полотенца.
Мужской костюм сохранился в большей мере. Однако и здесь панунг
постепенно вытеснился узкими, чуть ниже колен штанами. Мужская
куртка по покрою близка к женской, но длиннее, с широкими рукавами,
доходящими до запястий; застежка более глухая и стоячий воротничок несколько
выше, чем у женской куртки.
Мужской костюм украшают пуговицы в виде медных, бронзовых или:
серебряных шариков. Женщины носят ручные и ножные браслеты,
шейные гривны, серьги, головные, заколки. Женские прически
разнообразны, но чаще всего это узлообразная укладка под затылком или на
темени.
Феодально-помещичьи слои аристократии, более консервативные в
отношении одежды, и сейчас еще часто носят шелковую одежду темных тонов
и нижнее белье из тонкого шелка. На ноги надевают тканые или вязаные
чулки и сапоги или туфли, матерчатые или кожаные. Непременным
дополнением к этому костюму являются веера, плетеные, овальные на длинной
плоской ручке или перьевые, окрашенные в яркие цвета. Почти столь же
обязателен зонт из бамбука и пропитанной лаком бумаги, защищающей
и от дождя и от солнца. В феодальном Сиаме по ширине и количеству
полос на зонте чиновника можно было судить о его ранге. Зонты высшей.
знати представляли собой шелковые балдахины, подобные
церемониальным зонтам феодального Вьетнама, Малайи и Индонезии.
Одежда монахов состоит из длинного, широкого полотнища желтой:
ткани, облегающей тело и перекинутой через правое плечо. Обувью им
служат сандалии. Головы монахов всегда обриты. Головных уборов они не
носят, но веера и зонты используют часто.
ОБЩЕСТВЕННАЯ И СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
Низовой единицей в сельских районах Таиланда является кампанъ —
сельская община. В крупных селениях с компактным расположением до-
мохозяйств кампань охватывает несколько родственных групп, в которых
усадьбы ближайших родственников примыкают друг к другу. При
хуторской планировке в состав кампань входят поселения родственных групп,
разбросанные подчас на значительном расстоянии.
Домохозяйства, входящие в общину, объединяются в десятки. В
обязанности пуянбанъ — главы десятка — входит наблюдение за
своевременной сдачей налогов каждым из домохозяйств его десятка, первичный суд,
обеспечение охраны усадеб (а иногда и полей), организация общественных
работ и т. п. Староста деревни (номинально выборный, а фактически
назначаемый властями), его помощники и главы десятков составляют совет
деревни. В ведении совета находятся: сбор и отправка натуральных
налоговых поступлений, организация государственных работ (ремонт дамб,
дорожная повинность и т. п.), суд по нормам тимнянь (обычного права)г
поддержание в порядке ,сала — дома путника, который прежде был домом
270

совета и мужским домом селения, а также храмов (особые строения или
навесы для приезжих при храме частично вытеснили сала).
Формально в совете деревни представлена каждая родственная группа.
Фактически же власть в большинстве случаев сосредоточена в руках
представителей кулацко-ростовщической прослойки деревни. Должность
старосты (а зачастую и его помощников) открывает возможность к обогащению
за счет однсобщинников. Староста и его помощники освобождаются от
налогов, причем доля их раскладывается на другие домохозяйства общины.
Староста определяет расходную часть бюджета деревни, удерживая часть
налоговых и иных поступлений на местные нужды. Помимо взяток при
распределении общественных работ и в других случаях, староста и его
помощники зачастую присваивают право на использование труда
правонарушителей, а в последнее время — значительную долю денежных сумм от
штрафов, налагаемых за правонарушения в пределах общины. По нормам
обычного права, земля закреплялась за группой первозаселыциков.
Последующие поселенцы, получавшие надел из этой земли, обязаны
были выплачивать общине часть урожая. С развитием процесса классового
расслоения эти продукты фактически стали присваиваться старостой
селения.
Нередки случаи превращения старост и их помощников в ростовщиков.
Ввиду классового расслоения деревни и зависимости основной массы
родственных групп ее жителей от небольшой кучки богатых семей
результаты выборов деревенской администрации (старосты и его помощников) и
ее решения зависят в основном от воли богатеев. В тех районах, где
арендаторов много и земли арендуются у помещиков коллективно, староста
выступает в роли посредника (а иногда и доверенного помещика); в обоих
случаях он получает долю от арендных поставок продуктами или
денежную оплату за комиссию.
Как уже упоминалось, кампань может состоять из одной деревни, но
часто объединяет несколько мелких поселков хуторского типа. Во втором
случае легко прослеживается сохранение родственного принципа
расселения. Если кампань эндогамна, родственные группы, населяющие
хутора, экзогамны. Иногда мелкий поселок представляет собой фактически
патриархальную большую семью, связанную главным образом
экономической общностью. Для этих родственных групп характерна взаимопомощь
в сельскохозяйственных работах с последовательной обработкой всех
участков, общий амбар (или коллективная охрана близко расположенных
амбаров), коллективная охрана полей. В таких случаях должность пуян-
бань может отправлять старший из глав домохозяйств или его
старший сын.
Семья кхонтаи патриархальна и моногамна. По современным
обычаям, главенство в семье принадлежит мужчине. Брак в большинстве
случаев патрилокален. Наследование патрилинейно. Однако при равнодоль-
ном наследовании имущества отца сыновьями часть имущества
выделяется и незамужним дочерям. Нередко наблюдаются отступления от обычных
норм, связанные с пережитками материнскородовых отношений: матри-
локальное поселение новобрачных, случаи наследования имущества
родителей их единственной дочерью (при отсутствии сыновей), а не братом
отца. Левират и сорорат — явления, распространенные у кхонтаи, как и
у лао. В жизни семьи и судьбе племянников значительную роль играет
дядя — брат матери.
Положение женщины в семье сравнительно высоко. Китайские
путешественники XVI—XVII вв. подчеркивали, что, по принятому у кхонтаи
обыкновению, .женщины в большем уважении, чем мужчины, которые никаких
домашних дел не начинают, не посоветовавшись прежде с женами и не
получив от них согласия. Хотя за прошедшее с тех пор время в семье кхонтаи
укрепился патриархальный уклад, но и сейчас женщина почти
бесконтрольно ведет домашнее хозяйство, сама расходует средства на
приобретение утвари, одежды и продуктов питания для семьи. Явный контроль
271

мужа и вмешательство его в эти дела жены и сейчас опозорили бы его
общественном мнении селения. Такой контроль затрудняется и тем, что
бюджет семьи часто зависит от женских побочных занятий: приусадебного
огородничества и садоводства, домашних промыслов, мелкой торговли.
Розничная торговля на рынках сосредоточена в руках женщин. На
вечерних и утренних базарах (дневные базары бывают не чаще раза в неделю
поочередно в крупных селениях) женщины продают и покупают все
необходимое.
В полевых работах и рыболовстве женщины участвуют наравне с
мужчинами. На обязанности женщины лежит также воспитание детей:
мальчиков дошкольного возраста (школьника воспитывает отец), девочек
до замужества. Брачным возрастом для юноши считается 18—20 лет, для
девушки — 16—18. В последние десятилетия встречаются браки и более
ранние.
Браку предшествует сговор. Сватами выступают по просьбе
родителей жениха уважаемые люди общины, профессиональные свахи, реже сами
родители. Добрачные половые связи для девушек запретны. Девушка,
вступающая в период полового созревания, должна соблюдать ряд
ограничений и запретов. Если дети часто ходят нагими, спят вместе со всей
семьей в общей комнате, то с первыми признаками полового созревания
девочка переселяется в отдельную комнату (или к старшим сестрам); выходить
на улицу, «появляться на народе» она может только в сопровождении
старшей родственницы. Таким образом, юноша и девушка часто знакомятся
только во время брачного обряда. Однако нередко юноша «случайно»
видит девушку или слышит ее голос и «по влечению сердца» просит
родителей послать в ее семью сватов.
Предварительно родители собирают сведения о невесте и ее семье,
выясняют возможность получения положительного ответа, стараются
увидеть девушку и только тогда решаются сватать, так как отказ покроет
позором не только сына, но и неудачных сватов. Положительный ответ
закрепляется угощением сватов. Тут же договариваются о дне свадьбы.
После сговора семьи считаются уже породнившимися, так как отказаться
от данного слова для обеих сторон позор. Единственный, кто может
помешать заключению брака,— это гадальщик, если он после сопоставления
гороскопов будущей пары находит дни их рождений и их судьбы «не
соответствующими» или враждебными друг другу. В последнее время в роли
гадальщика часто выступает старший монах местного буддийского монастыря.
Если соотношение гороскопов признано отрицательным, монах
обращается к более авторитетному монаху, «святому», для «уравнения судеб» и
благословения на брак, за что взимается соответствующая мзда.
Между днем сговора и днем заключения брака обычно проходит сезон
(сватовство — перед посадкой риса, свадьба — после сбора урожай).
Церемония бракосочетания совершается в доме невесты. Нередко молодые
остаются жить в доме невесты на срок, реже — постоянно. Празднество
совершается по буддийскому ритуалу. Присутствуют родственники и друзья
с обеих сторон. Подарки гостей, как и подарки жениха, предназначаются
молодым на обзаведение. Число и характер подарков заранее не
определяется. В затратах на праздничное пиршество участвуют обе семьи.
Молодых в свадебных костюмах усаживают на возвышении в кресла. По
прочтении соответствующих молитв монах соединяет их руки, что и
символизирует брачный союз. Церемония производится днем. До вечера молодые
присутствуют на пиршестве. Вечером их отводят в брачную комнату, где
уже приготовлено питье и еда. За едой молодые нередко впервые могут
поговорить и как следует рассмотреть друг друга. Фактически брак
считается скрепленным после появления первого ребенка. Женщина в период
родов считается нечистой и изолируется. Роды часто происходят в
антисанитарных условиях с помощью повитухи. Нередки заболевания родовой
горячкой, высока детская смертность. В случае заболевания роль
врачевателя чаще всего-исполняет монах. Он совершает обряд «очищения» с по-
272

мощью «святой» воды. «Очистительная» роль воды вообще понимается ши-
„j роко и разнообразно. Церемония наречения ребенка именем подобна
бирманской (см. стр. 324).
Родство по жене (свойство) считается близким родством. Связанные
браком семьи включаются в общий родственный круг, что наиболее
заметно во время празднеств (буддийских и календарных) и особенно в период
траура. Траурный цвет в Таиланде — белый. Глубокий траур по наиболее
близким родственникам (к которым причисляются в первую очередь
родители и жены и мужа) выражается, кроме ношения белых одежд, также в
обривании наголо головы и мужчинами и женщинами. Срок траура различен—
от трех месяцев до трех лет (в зависимости от степени родства с умершим).
Хоронят и в могиле, но чаще тело сжигают после перенесения его в храм
и прочтения соответствующих молитв. В обоих случаях усопшего
провожают в последний путь родственники и друзья.
ВЕРОВАНИЯ
Государственной религией Таиланда является буддизм южной
ветви (малой колесницы — Хинаяны или, как предпочитают говорить сами
кхонтаи, старшей ветви — Тхеравады). Из восьми основных толков этой
ветви среди кхонтаи наиболее распространено вероучение толка Маха-
никая. У части кхонтайского крестьянства, но главным образом среди лао
и кхмеров, широко бытует вероучение толка Дхаммаютиканикая.
Религиозно-догматическая основа обоих толков почти едина. Различия
касаются преимущественно ритуалов некоторых празднеств, размера и характера
жертв. Но местные верования, впитанные буддизмом, различны.
Буддизм толка Маханикая более проникнут местными формами культа
природы.
Многие западноевропейские ученые (Л. Фино, Ж. Сёдес и др.) считают,
что не только цивилизацию, но и ранние религиозные системы принесли
в I—II вв. первые переселенцы из Индии (воины, торговцы и проповедники
раннего индуизма). При этом совершенно игнорируется тот факт, что
верования местного мон-кхмерского населения были очень близки к раннему
индуизму, т. е. к индраическому слою индийских верований и особенно к
брахманизму. Начиная с середины I тыс. н. э. в страны Индокитая
проникает с Цейлона и из Нижней Бирмы буддизм. Активно противодействуя
распространению идеологии развитого индуизма, проникшей сюда в VI—
VII вв. из Индии, буддийские проповедники добились значительных
успехов в изучении и в использовании местных культов брахманистического
типа.
Предки кхонтаи и лао пришли в страны Индокитая со своими
воззрениями, очень близкими к идеям раннего даосизма, и культэм природы.
Политическое преобладание тайских народов облегчило буддизму победу над
брахманистическими культами. К XIV в. буддизм стал главенствующей,
а затем и государственной религией страны. Как уже упомянуто,
несмотря на наличие различных толков, буддийское вероучение считается в
Таиланде единым. Главою южной ветви буддизма и хранителем ее догм
считается в Таиланде король, соединяющий, таким образом (в обоих случаях
номинально), престиж политического и духовного главы государства. Как
духовный глава, король Таиланда присутствует во время основных
годичных буддийских празднеств на богослужениях в Ватпракэо — центральном
храме Бангкока.
При храмах существуют школы для мальчиков. Более 95% начальных
школ в Таиланде — духовные. Преподаватели такой школы обучают
мальчиков основам письма и счета, но главным образом в ней читают и
заучивают буддийскую каноническую литературу, готовят учеников к
временному монашеству. Считается, что каждый мужчина должен «во имя
спасения души своей и своих родичей» провести некоторое время в монастыре.
18 Народы Юго-Восточн. Азии
273

Проводы уходящего в монахи
Как и в Лаосе, период послушничества длится ограниченный срок —
три месяца, три года, сезон или несколько дней. Пребывание в монастыре
для мужчины считается чрезвычайно почетным делом. Празднества,
связанные с пострижением юноши, вступающего в период зрелости, заменили
более древний круг обрядов, связанных с инициацией. Не прошедший
послушничества не считается полноправным мужчиной.
Ремонт монастырских зданий и содержание монахов тяжелым
бременем ложатся на плечи трудовых масс страны и особенно крестьянства.
Каждое утро монахи обходят мирян, собирая подаяние. Практикуется
распределение кварталов городов и улиц деревень между монахами местного
монастыря или сбор подаяний по очереди. Монах отправляется в обход,
сопровождаемый несколькими послушниками. Чаще всего обход совершается
молча. Собирающие подаяние не должны выходить из состояния
сосредоточенности, выказывать гнев или неудовольствие по поводу подаяний,
ибо «всякое даяние благо». Все собранное — мучные изделия, овощи и
фрукты — укладывается в чашу или на поднос и служит питанием всем
монахам монастыря. Как и в Лаосе, монахи едят два раза в день —
утром и в полдень.
Помимо изучения священных книг, чтения молитв и т. п., монахи не
уклоняются от занятий врачеванием с помощью «священной» воды,
наговоров, «целебных» молитвенных заклинаний и снадобий, сжигаемых или
съедаемых больными, а порой и чисто шаманскими методами. Они
выступают также в роли предсказателей судьбы и составителей гороскопов.
Таким образом, буддизм легко уживается с древними народными
верованиями.
Кхонтаи, как и лао, в массе своей сохранили древние анимистические
верования. Духи-хранители и духи — хозяева природы и ее явлений
канонизированы в виде группы основных духов — пхи, подобных 32
бирманским натам (см. стр. 326—327). Эти основные духи имеют сонмы
помощников. Согласно народным воззрениям, каждый человек после смерти
превращается в пхи. Особую силу имеют духи умерших сородичей, связь α
274

культом предков здесь несомненна. Могущественными считаются также дух—
хранитель данной местности, особенно горных пиков близ нее, дух —
хозяин очага, духи болезней, из коих самыми вредоносными считаются духи
холеры, оспы, душевных заболеваний. Злые духи требуют особого
поклонения. Во время буддийских празднеств, совпадающих с древним
сельскохозяйственным циклом, наиболее влиятельным духам приносится в качестве
жертвы свиная голова и треугольные лепешки из рисовой каши с
рыбой, завернутые в банановый лист. Распространена также вера в
вампиров, якобы пожирающих легкие людей во время сна и пьющие их кровь.
Вопреки буддийским принципам, обращение к духам может содержать
пожелание вреда кому-либо и сопровождаться приемами вредоносной
магии: погребения в землю восковой фигурки, изображающей врага,
нанесения .ему ран посредством покалывания этой фигурки, сожжения его
волос и ногтей.
По верованиям кхонтаи, особенно большой вред может принести
уничтожение плаценты, которую, по местным обычаям, засушив, хранят в
течение всей своей жизни в бамбуковой трубочке. Широко бытует также
составление приворотных зелий и другие приемы любовной магии. В народе
сохранились еще преследуемые властями шаманствующие врачеватели;
прежде это была наследственная профессия определенных семей. Вполне
легально существует множество астрологов, уличных гадальщиков; их
предсказания воспринимаются в народе вполне серьезно.
Кроме буддизма южной ветви, в Таиланде есть и последователи
буддизма северной ветви. Это выходцы из центральных и северных провинций
Китая, а также народы тибетской группы. Брахманизм и современный
индуизм исповедуют главным образом индийцы (в основном это выходцы
из Бенгалии и тамилы).
Более значительно число исповедующих ислам. Он распространен
в юго-восточной части Таиланда среди малайцев и чамов, а также в юго-
западных районах (на полуострове Малакка и прилегающих к нему
островах) среди малайцев и джакунов. Численность последователей ислама
превышает в Таиланде 900 тыс. человек.
Некоторое распространение имеет христианство. Его исповедуют не
только европейцы и американцы, но также карены и кая, живущие в
западной горной полосе Таиланда. Основные направления христианства —
католичество и протестантизм, а также баптизм американского толка —
представляют различные политические интересы и довольно активно ведут
борьбу между собой. Приверженцами католической церкви, как правило,
являются и смешанные европейско-тайские семьи (наиболее ранний слой
этого населения — потомки от браков португальцев и тайских женщин).
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ
Сценическое искусство Таиланда, уходящее корнями в глубокую
древность, долгое время находилось под гнетом духовной цензуры. Лишь
в послевоенное время оно начинает выходить на путь становления
светского театра. Мистерии с их демонами и божест-
еатр вами, предания
полуисторического-полумифического характера с их очеловеченной природой и вмешательством
таинственных сил и лишь в очень небольшой степени драматические произведения
по европейскому образцу составляют репертуар всех типов театров в Таи-
. ланде.
Наиболее древним, по-видимому, является теневой театр кукол кхам-
пхак (или нингтхалонг).
Техника кхампхака та же, что и в других теневых театрах.
Используются непросвечивающие фигурки, вырезанные из дерева и кожи или из
материала оригинала (например, пальмовый лист на крыше домиков-де-
275
18*

Обучение танцу
кораций и т. п.). Кхампхак имеет экран и источник света, между которыми
кукольник помещает фигурки «актеров». Тень их падает на экран, за
которым сидят зрители. Кукольник совмещает обязанности кукловода и
диктора: действие сопровождается разговором кукол и повествованием от
автора, исполняемым речитативом. Оркестр в тех случаях, когда он имеется,
состоит минимально из трех инструментов: цилиндрического с небольшими
ударными плоскостями барабана, на котором играют пальцами рук, ксилофона с
резонатором и гонга. Часто гонг заменяется тарелками, ксилофон —
духовым инструментом типа флейты Пана или китайского ручного
органа шэн.
Репертуар кхампхака в преобладающем большинстве состоит из
«сцепленного повествования», например из серии сцен, построенных на
сиамской версии Рамаяны. Наиболее ранние отрывки ее в Таиланде датируются
XIV в.
Сведения о распространении театра объемных марионеток отрывочны.
В северных районах, кроме теневого кукольного театра, действует
кукольный театр с одним основным персонажем типа Петрушки, с
острозлободневным бытовым репертуаром.
По репертуару и приемам исполнения к кукольно-теневому театру
близок кхон—театр актеров в масках. Связь их сказывается и в оформлении
сценической площадки. Приподнятая плоская сцена, конструктивно
оформленная очень бедно, не имеет ни падуг, ни задника. Задником служит белое
плоское или в складку полотнище, близкое к нан — экрану теневого
театра. Декорации ставят и убирают походу действия «безликие актеры», т. е.
рабочие сцены.
Сбоку или перед сценой располагается оркестр. Он состоит из духовых
и ударных -инструментов, число которых может быть бт 5 до 20. Сбоку
сцены располагаются ^также диктор и хор, исполняющий речитатив и песни.
276

Диктор по существу соответствует ведущему западных
театрально-сценических монтажей. Оркестр, особенно барабан тапон, подсказывает
актеру ритм движений, хор и ведущий — последовательность действий.
Актер, лицо которого обычно скрыто маской, почти бессловесен, и
само действие, таким образом, превращается в пантомиму. Однако
выразительные возможности актера чрезвычайно велики благодаря богатой
пластике его движений, а главное — общеизвестности персонажей и
общепонятному языку жестов. Так, поднесение большого пальца правой руки
к верхней губе маски означает улыбку, порывистый выпад с
притопыванием ногой и резким движением рук означает гнев, поднятие рук (или
бровей в театре без масок) означает печаль и т. п. Унифицированы не
только жесты, но и позы, передающие ожидание, страх и т. п.
В промежутках между сценами вводится ряд ритмических танцев —
балет, некогда бывший самостоятельной сценической формой рабам, по-
видимому, кхмерского происхождения. Сейчас самостоятельное балетное
представление сохранилось лишь как дворцовое зрелище.
Как и в театре кхампхак, репертуар театра кхон построен в
значительной части на Рамаяне. Ее сиамская версия Рамагиянь получила полное
оформление по указу короля Пайя Чаккри в 1798 г. Основой ей послужили
отдельные сцены репертуара кхампхака, пополненные, по-видимому, из
камбоджийско-индонезийской ее версии Рамкер. Рамагиань состоит из
200 тыс. слов.
Если в театре кхон все роли исполняют мужчины, то в театре лакон,
где маска явление редкое и даже грим играет подсобную роль, все актеры и
хор —- женщины. Лакон — тоже театр поз и жестов, однако ритмический
танец — его органическая часть. Выразительные средства лакон богаче
за счет мимики лица и исключительной пластичности и грациозности
исполнительниц. Его репертуар черпается из преданий и героических сказаний
кхонтаи, а также из буддийских джатак. Некоторые пьесы этого театра
строятся на «Инао» — местной переработке яванского эпоса «Панджи».
Такова, например, «Пра Ло» — повесть о борьбе царств на севере страны.
Пра Л о, молодой правитель одного из них, стремится снискать любовь
дочери властителя соперничающего владения. Попав в заколдованные
волшебником джунгли, он видит пляску божественных птиц-женщин.
Плененный грацией их королевы, он следует за ней и находит правильный
путь. Женщина-птица —- постоянный персонаж кхонтайских легенд.
Действие лакон сопровождается пением лирических стихов. Оркестр
тот же, что в театре кхон.
Большой любовью народа пользуются представления сатирического
театра йик. Труппы йик более многочисленные, чем в других театрах,
состоят исключительно из мужчин и мальчиков. х\ктеры знают лишь сюжетную
схему пьесы и легко импровизируют. Сцены перемежаются вставками на
злободневные темы, исполняемыми комиком с большим животом и красным
носом.
Как сказано выше, светский театр «говорящего актера» — явление в
Таиланде молодое — развит слабо.
Любовь к теневому театру перенесена на кино, которое называется
(по наличию экрана) «нан». Собственной кинематографии в Таиланде нет.
С конца 30-х годов сюда стала проникать кинопродукция Голливуда.
У кхонтаи распространена пентатоняческая музы-
Музыкальные кальная гамма. Этим определяется большая роль в
инструменты оркестре ударных музыкальных инструментов,
а также маршевый строй большинства крупных
музыкальных произведений. В полный кхонтайский оркестр пситпат
входят, однако, и духовые инструменты. Из них наиболее употребителен
пи пай, имеющий восемь отверстий. Трубка тела инструмента утолщена
в средней части и по краям.
Ударные инструменты, на которых играют и в оркестре и соло,
подразделяются на три группы: мелодические пластинчатые (ксилофоны,
277

Музыкальные инструменты:
1 — ксилофон; 2 — флейта; 3 — двухструнный смычковый инструмент;
4,5 — барабаны; 6 — трехструнный щипковый инструмент; 7 — цимбалы
цимбалы и сложные их комбинации), ритмические (барабаны) и
вибрирующие диски (гонги).
В группу мелодических пластинчатых инструментов входят ран,ад —
тайские ксилофоны: с резонатором, напоминающим плоскодонную лодку,
и шкатулкообразный. Ксилофоны высокотонные, имеют 21 клавишу;
подобные им низкотонные (альтовые) имеют по 17 клавиш. Длина ранада до
110см. Играют на них двумя палочками из твердого дерева, на конец
которых навиты ватные тампоны. В игре употребляются две пары таких биток,
тяжелые и легкие.
К этой же группе относятся цимбалы (вонгяй). Каркас этого
инструмента (высотой от 24 до 60 см) представляет собой двойное незамкнутое кольцо,
наружный диаметр которого — 125 см, а внутренний — 105 см. На
каркасе укреплены 15 круглых металлических гонгов диаметром 9—16 см.
Музыкант сидит на циновке в центре кольца. Играют на этих инструментах
битками, обшитыми замшей.
Барабаны в*оркестре бывают трех видов: толстостенный бочкообразный
барабан, лежащий на подставке, длинный почти цилиндрический барабан,
•также лежащий на, подставке, и стоячий бочкообразный барабан.
278

Школьница кхонтаи
В оркестре и сольно играют на комбинации из трех гонгов диаметром
28—52 см, подвешенных к общей раме, и на тарелках диаметром 13—16 см,
на сдвоенных цимбалах-колокольцах диаметром до 6 см, по звуку
напоминающих треугольник западных оркестров, и, наконец, на гонге
диаметром от 35 см, подвешенном на бамбуковом или тиковом треножнике.
Актеры по ходу танца иногда используют трещотки-кастаньеты,
отщелкивая ими ритм.
_ Таиланд — страна сравнительно высокой грамот-
Просвещение и наука r r r vr
г ^ J ности мужского населения, особенно кхонтаиского.
Однако неграмотные составляют около половины всего населения страны.
Много их среди малых народов севера, а у кхонтаи и лао — главным
образом среди женщин.
Более половины таиландцев, считающихся грамотными,
малограмотны. Такое соотношение объясняется прежде всего тем, что начальное
образование в значительной мере остается в ведении монахов, преподающих
в общинных школах при монастырях. В этих школах учатся
преимущественно мальчики. Подрастая, они проходят при том же монастыре временное
послушничество, в период которого ученики, хорошо учившиеся в школе,
становятся помощниками монаха-наставника. В программу общинных
школ входит обучение начаткам счета и письма, заучивание буддийского
начального канона, ознакомление с основами буддийской космогонии и
краткими сведениями по истории страны, привитие навыков ораторского
искусства.
В 1955 г. в Таиланде насчитывалось 20 824 начальные школы, в
которых обучалось около 3 млн. детей, из них немногим более трети девочек.
Общинные школы при монастырях составляли 90% всех начальных школ,
755% т— частные школы, существующие на средства благотворительных
обществ или на иностранные, в значительной мере правительственные,
субсидии, и лишь 2,5% приходилось на долю государственных начальных
школ (с четырехгодичным обучением). В стране не только отсутствует
279

единая школьная система, но и нет единых программ обучения. Частные
школы контролируются правительственными органами лишь
формально, а общинные практически вообще не подлежат государственному
контролю.
В 1955 г. в Таиланде насчитывалось 1170 средних учебных заведений
с 302 тыс. учащихся. Точных данных о числе частных средних школ нет,
но на одну государственную приходится приблизительно три частных.
Государственная средняя школа состоит из трех ступеней. На младшей
и средней ступенях, имеющих по три класса, обучение бесплатное. Но на
завершающей двухгодичной ступени, готовящей к поступление в высшее
учебное заведение, взимается плата за обучение.
В пяти таиландских университетах в 1955 г. обучалось 21,5 тыс.
студентов. Старейшее высшее учебное заведение страны университет Чулалонг-
корн был основан в 1917 г.
Наряду с университетами научно-исследовательскую и
просветительную работу ведут агротехнические и антималярийные станции, Институт
изучения змеиного яда и др. Исторические, археологические,
этнографические и искусствоведческие исследования координирует и направляет
Сиамское научное общество, основанное в 1904 г. Общество издает журнал
и отдельные монографии.
Литература Таиланда обширна, но мало изучена.
Литература β литературном творчестве следует различать два
rt устное творчество г о г г ™ г ^
J г различных по истокам и направленности пласта,
долгое время резко разобщенных.
Ранние этапы развития литературы правящих социальных слоев
совпали с проникновением в страну буддизма (VIII—XIV вв.), что определило
ее характер и подчиненную роль светской струи в ней. Заимствованная из
Индии и Цейлона культовая литература типа «Жизнеописаний Будды»,
построенные в духе буддийских канонов сочинения по отдельным
вопросам науки и искусства и т. п. тщательно переводились, подвергались
изучению и комментировались начетчиками и учеными при дворах
центрального и местных властителей и в монастырях. В духе буддийской
историографии составлялись летописи, центральные и местные. Включаемые в
летопись материалы подвергались обработке. Заимствованные
космогонические представления трудно отличимы от нитти — местной
традиционной литературы. Наиболее ранним выражением собственно кхонтайских
космологических представлений считается свод «Нок кхом». Произведения,
входящие в состав нитти, отражают влияние Рамаяны, эпоса Камбоджи
и Индонезии. Среди них интересны мифы «Пхум χ он» — о молодой
женщине, взятой в жены слоном, «Пра тон» — о принцессе, забеременевшей
от гиганта, и др. Частым персонажем преданий является Кина Ре —
полу женщина-полу птица. Индонезийское культурное влияние сказалось
и на поэтическом творчестве, как светском, так и духовном. Особенно
богата светская поэзия, многообразная по формам и размерам. Клон пет
тон (дословно «ноготь большого пальца») — любовные песни в два станса
по восемь строк каждый ■*- достигают высокой музыкальности и
сложности образов.
Другой пласт в литературе — устное народное творчество и молодая
народная литература, выросшая на его базе и тесно с ним связанная.
В известной мере в ней отражено культурное влияние Китая. Широкому
распространению в народе китайских сатирических новелл и более крупных
произведений (например «Сам гок» — местная передача китайского эпоса
«История трех государств») способствую!1 бродячие сказители, а также
представления театра ник, привлекающие во время празднеств массы
слушателей и зрителей. Неверно, однако, это влияние объяснять прямыми
заимствованиями. Китайские параллели в значительной мере относятся к
традициям народов группы таи, южнокитайским по истокам.
Прозаическое устное творчество изобилует новеллами бытового, 'сатирического и
исторического характера. В зачине общий смысл новеллы передается обыч-
280

но пословицей, которая повторяется и получает развитие в концовке
морали.
Пословицами и поговорками пересыпана и повседневная речь
народа, отражающая образность его мышления. Многие из пословиц носят
характер поучений: «Не верь кобре, слону, старому рабу и любимой жене»,
«Сила правды и от смерти избавит» и др. Наиболее частый персонаж новелл —·
муж, обманутый хитрой и умной женой («Урок любви» и др.). Многие
рассказы отражают религиозные представления кхонтаи, повествуя о
чудесах, творимых буддийскими монахами, целебности святой воды, но
одновременно и о духах болезней, вампирах, оборотнях, приворотном зелье,
колдовстве с помощью восковой фигурки — объекта этих магических
действий и т. п. Следует отметить, что в них сильна и антиклерикальная
струя. Монах — пьяница, .мошенник, обманщик трудового крестьянства,
разбойник, скрывающийся под желтым одеянием монаха,— не менее
распространенные, чем обманутый муж (персонажи новелл «Четыре веселых
разбойника», «Сила убеждения» и др.). В них высмеивается и глупость
суеверных людей (например «Женитьба вампиров»).
Широко представлена в народном творчестве и поэзия типа клон
пет тон.
Особое значение, начиная с периода второй мировой войны, имеет
политическая поэзия, отражающая угнетенное положение и бесправие
трудового крестьянства, произвол властей и т. п.
Отмечая распространение в Таиланде литературы других стран
Востока (Индии, Китая, Индонезии), нельзя не упомянуть о знакомстве с
западноевропейской и американской литературой. Известны переводы на
кхонтайский язык и даже попытки продвижения на театральную сцену
(по инициативе воспитанника английских колледжей короля Рамы VI,
1910—1925 гг.) произведений Мольера, Шекспира, Шеридана и др. Однако
на книжный рынок Таиланда проникают и так называемые дайджесты
(в которых совершенно искажен не только стиль, но и замысел авторов),
и комиксы.
Русская литература в Таиланде известна очень мало. Из русских
писателей в Таиланде знакомы с творчеством М. Горького, некоторые его
произведения переведены на тайские языки. В прогрессивных
литературных кругах знают Маяковского, Шолохова, Эренбурга.
В последние десятилетия развилась публицистика (очерк,
политический памфлет). В годы второй мировой войны группа прогрессивных
писателей и поэтов объединилась вокруг газеты «Маха чон» («Народ»). С
приходом к власти клики Пибунсонграма объединение «Маха чон» подвергалось
гонениям. В начале 1949 г. эта газета была закрыта, несколько
литераторов брошены в тюрьмы. Но и из тюрем, и из подполья гневное слово их
по-прежнему продолжает обличать предателей родины и пособников
империализма.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА
Вторая по численности (после кхонтаи) народность тайской группы,
обитающая в Таиланде,— лао. В 1965 г. их насчитывалось около 7 млн.
300 тыс. человек. Лао расселены повсеместно в северной гористой части
страны и в северо-восточной области, включая нагорье Корат. Они со-
^ „ ставляют большинство населения в семи северных
Тайские народы „„„■*, тз ™,w
^ * и пятнадцати северо-восточных провинциях. В
научно-популярной литературе распространено мнение, что наименование
«таи» или «тхай» (человек) — это самоназвание лао. В действительности же
тхай — это групповое межнациональное наименование, которое в равной
мере бытует в Лаосе, в Северном Вьетнаме, в Бирме и даже за пределами
Индокитая. Обдцее древнее наименование лао «юнь» сейчас уже ими забы-
281

то. Сохранились в качестве самоназваний три былых родо-племенных
наименования: лао пунгкао, лао пунгдам и лао кланг (см. «Народы Лаоса»,
стр. 208).
В пределах Таиланда живут пунгдам (северные лао) и кланг
(северовосточные лао). Последние часто называют себя «исан».
По языку отдельные группы лао немногим отличаются друг от друга.
Длительное соседство с собственно кхмерами имело следствием
пополнение лексики северо-восточных лао словами, заимствованными у кхмеров;
северные же лао пополнили свою бытовую и производственную
терминологию словами из языка лава и других горных монов.
Общим для обеих групп лао является выращивание риса: на
заливных полях — в долинах, суходольного — в зоне крутых горных склонов.
Все лао, хотя и в разной мере, занимаются животноводством и
садоводством. Выращивают птицу и свиней, а также крупный рогатый скот,
который используют на тягло и для жертвоприношений. Животноводство
особенно развито у северо-восточных лао, у которых оно является товарной
отраслью. Многие северные лао заняты в горнорудной и лесной
промышленности.
По материальной и духовной культуре лао мало отличаются от кхон-
таи, но все-таки можно отметить некоторые особенности. Так, у северных
лао поселения крупные (400—500 домохозяйств) и по плану кучевые, в
отличие от линейных поселений кхонтаи, но тип дома общий.
В семейных отношениях лао по сравнению с кхонтаи более сильны
пережитки материнскородовых норм. До сих пор у них встречается мино-
ратное наследование: дом и садовый участок умерших родителей наследует
младшая дочь.
Есть различие и между группами лао. Северные лао
используют для одежды ткани преимущественно темных тонов, у
северо-восточных лао преобладают более яркие расцветки. Обе группы этого народа
предпочитают рис клейких сортов, но особенно настойчиво придерживаются
этой традиции северо-восточные лао.
Все лао буддисты, в большинстве своем последователи южной ветви
Тхеравада, но среди северных лао есть и последователи буддизма
северного, махаянистского толка. В связи с этими особенностями, а также
различиями в годовом хозяйственном цикле, объясняемыми разными
климатическими условиями, наблюдаются некоторые расхождения в характере и
сроках проведения основных обрядов производственных и семейных
культов.
У лао значительно более четко, чем у других национальных
меньшинств Таиланда, развито национальное самосознание. Лао (особенно
северо-восточные, т. е. исан) активно борются за демократические
реформы, за равноправие национальностей, за автономию страны Исан.
Интеллигенция Исана стоит в первых рядах борцов за мир, за выход Таиланда
из агрессивных блоков. Преследования прогрессивных деятелей на
основании антидемократических законов касаются в значительной степени
именно лао.
Шань Таиланда (60 тыс. человек), называющие себя «тхай-яй»
(дословно старшие тхай, в отличие от кхонтаи, которых называли «тхай ной» —
младшие тхай) по языку почти не отличаются от своих соплеменников
в Бирме (см. стр. 356—360) и поддерживают с ними постоянные связи.
Это облегчается тем, что многие шань заняты посреднической торговлей;
их караваны постоянно посещают самые отдаленные горные районы севера
Таиланда и востока Бирманского Союза.
К тайским народам Таиланда относятся также лю (80 тыс. человек)
и путай (футхай) — 125 тыс. человек.
Основная масса лю живет в Лаосе и Северном Вьетнаме. Таиландские
ученые склонны включать в число лю также народ кхун (конь, или корн),
обитающий у_ западных границ Таиланда и в пределах Чёнгтуна
(Бирманский Союз)'. Лю по всему комплексу культуры близки к лао. Отмечают
282

Яо в будничной одежде
лишь, что в их одежде преобладают красный и черный цвета. Женщины
носят красную кофточку и поверх нее черный жакет. Юбки, как у
тибетцев и многих горных таи, женщины лю делают, сшивая полосы красной,
черной и белой ткани, или с нашивными полосками, цвета которых
чередуются в такой же последовательности. Мужчины же, как лису в Чёнгтуне,
обычно носят синюю прямозастежную куртку и синие или черные
широкие штанй.
Путай живут в восточной части провинций Удорн, Убон и Каласин.
По материальной культуре они почти не отличаются от лао Лаоса, но язык
путай можно сблизить скорее с шаньским, чем с лаоским. По верованиям
они буддисты, но с наиболее развитым, по сравнению со всеми другими
тайскими народами, культом предков.
Среди живущих в Таиланде народов тибето-бирман-
Народы тибето- ской группы можно выделить каренов (коренное
бирманской группы г ~ г ч ч ^
и группы мяо-яо население занимаемых ими районов) и
появившихся здесь на протяжении последних 50—100 лет
лаху, лису и акха. В культурном отношении к этим народам близки
народы группы мяо-яо (мео-ман).
Основная масса каренов расселена в Бирме. В Таиланде их
насчитывается около 130 тыс. человек. Деревни каренов (обычно от 5 до 20 дворов)
сосредоточены в провинциях западного и северного Таиланда — Мехонг-
сон, Месариенг, Так, Канчанабури, Чианграй, Чиангмай, Лампанг, Пре
и Лаипун. Таиландские карены подразделяются на три группы: его, пво,
бве; к каренам иногда относят и баоо. Карены первой группы, расселенные
по обе стороны границы Таиланда и Бирмы, говорят на одном языке, язык
каренов группы пво распадается на ряд диалектов.
Лаху в Таиланде около 15 тыс. человек. В провинциях Чианграй,
Чиангмай, Мехонгсон, Лампанг и Так на склонах гор находятся небольшие
283

Лису в праздничных костюмах
(от 5 до 80 хозяйств) поселения четырех племенных подразделений лаху
с самоназваниями лаху ньи, лаху на, лаху ши и лаху намуэй (тайские
названия этих племен — мухсур. денг, мухсур дам, мухсур куй и мухсур
шелех).
Лису (около 20 тыс. человек) живут в провинциях Чианграй, Чиан-
гмай, Мехонгсон и Так. Деревни их расположены над поселениями лаху,
на высоте около 2 тыс. м. Самоназвание лису — лусу, тай называют их
«лишау».
Акха (икау) расселены в горных районах провинции Чианграй.
Численность акха в Таиланде — около 30 тыс. человек.
Мяо и яо появились на территории Таиланда впервые во второй
половине прошлого века. В настоящее время поселения их разбросаны по
склонам гор, в северном и северо-восточном Таиланде на высоте не менее 1200 м
над уровнем моря. Самые южные группы этих народов находятся на
расстоянии 300 км от столицы страны Бангкока.
Мяо, общей численностью 50 тыс. человек, представлены тремя
подразделениями — белые, черные мяо и гуа мба мяо — говорящими да одном
языке и расселенными в провинциях Чианграй, Чиангмай, Лампанг, Пре,
Мехонгсон, Так, Питсанулок, Печабун и Лей.
Яо, которых в Таиланде около 15 тыс. человек, населяют провинции
Чианграй, Чиангмай, Лампанг и Нан.
Карены ведут оседлый образ жизни и занимаются земледелием,
преимущественно богарным мотыжным (на склонах гор на высоте 1000 м и
более), и — в меньшей степени — поливным плужным (в небольших горных
долинах). В отличие от каренов, остальные народы тибето-бирманской
группы и группы мяо-яо занимаются исключительно подсечно-огневым
земледелием, требующим частой смены полей (через два-три года) и вследствие этого
переселения на новое место через каждые 10—15 лет. Все эти надюды,
включая и каренов, выращивают на своих полях рис, кукурузу, бобовые,
сахарный тростник, табак, таро, ямс, овощи. Большое значение в хозяйстве
части каренов и всех остальных народов имеет выращивание опиума,
предназначенного для обмена (например на соль). Посредниками в торговле между
горными и равнинными народами являются, как правило, китайцы, Офи-
284

Девушка акха в праздничном убранстве
циально выращивание опийного мака в Таиланде запрещено, существует
также запрет на новые вырубки леса для подсечно-огневого земледелия.
Однако горные народы не соблюдают этих законов.
Помимо земледелия, эти народы занимаются животноводством: держат
быков, свиней, собак, местами коз, повсеместно разводят кур. Часть
домашних животных выращивают на продажу, но преимущественно их разводят
для ритуальных жертвоприношений. Охота, рыболовство и
собирательство являются подсобными занятиями. Развиты ремесла — плетение,
ткачество, кузнечество, изготовление бумаги из побегов бамбука (у яо) и пр.
Карены, лаху, лису и акха строят дома на сваях, и только дома мяо и
яо стоят прямо на земле. Размеры и конструкция домов различны не только
у разных народов, но даже у подразделений одного и того же народа. Так,
у лаху ньи дома, как правило, состоят из одной комнаты (10—25 кв. м), тогда
как у лаху ши дома многокомнатные и большей площади. Очаг
помещается обычно внутри дома.
Типичная одежда этих народов, обычно изготовляемая из тканей
домашнего производства,— юбка и кофта (иногда безрукавка) у женщин, штаны
и куртка у мужчин, тюрбан у представителей того и другого пола. У
некоторых народов имеются закрепленные обычаем отличия в одежде (или
головном уборе) замужних женщин и девушек (так, у каренов девушки носят
длинное белое платье, а после замужества — юбку и кофту). Часто
этнонимы подразделений рассматриваемых народов связаны с преобладающим в
их одежде цветом.
При громаднейшем разнообразии в конкретных проявлениях духовная
культура этих народов имеет много общих черт. Религия их основана на
вере в духов, ласеляющих и одухотворяющих природу. Для их
умилостивления проводятся многочисленные церемонии, сопровождающиеся
жертвоприношениями. Важнейший праздник связан с наступлением Нового года
285

Женщина мухсур куй набирает воду,
текущую по бамбуковому желобу
(приходится на конец января — начало февраля). Он отмечается пиром,
длящимся три дня и три ночи, и сопровождается танцами до полного
изнеможения. В течение этого времени деревни горных жителей закрыты для
посторонних.
Среди каренов имеются приверженцы буддизма и христианства
(протестанты и католики), но и они не утратили древних верований.
Народы рассмотренных групп находятся на стадии сложения
классового общества. Однако у них сохраняется племенное деление и некоторые
черты первобытнообщинного строя.
Тайское влияние коснулось в основном каренов. В районах их
проживания имеются правительственные школы, где наряду с другими
предметами обучают тайскому языку. Вслед за тайской проникает и европейская
культура, наложившая уже отпечаток на внешний облик каренов (мужчины
носят импортные рубашки, на западный манер подстригают волосы и т. п.).
Остальные народы тибето-бирманской группы вследствие большей
изоляции полнее сохраняют традиционную культуру.
Численность народов, говорящих на языках мон-
Народы мон-кхмерской кхмерской семьи, составляет в Таиланде 1 млн.
группы ^2 тыс человек Среди них можно выделить
равнинных монов и кхмеров — потомков высокоразвитых народов, создателей
древних цивилизаций, а также народы, населяющие возвышенные,
покрытые лесами районы страны. Эти горные народы в силу ряда
конкретно-исторических причин отстали в своем социально-экономическом развитии и
находятся на различных стадиях перехода от первобытнообщинного строя
к классовому обществу.
Моны расселены в центральном и западном Таиланде — в провинциях
Паклат, Пакрет, Аюттая, Лопбури, Канчанабури и в окрестностях
Бангкока. На протяжении всего I тыс. н. э. они были основным населением на
территории современного Таиланда и создали свою государственность (см.
стр. 248). Значительная часть монов смешалась с пришедшим с севера таи-
язычным населением, оказавшись в составе сложившегося в XIII в. тай-
286

ского государства. Тем не менее часть монов до сих пор сохраняет
этническое своеобразие. Численность не затронутых ассимиляцией монов в
Таиланде составляет около 90 тыс. человек. Среди них значительный процент
составляют моны, мигрировавшие сюда из Бирмы в XVII—XVIII вв. Моны
в Таиланде двуязычны: они говорят на родном языке, но знают и язык
кхонтаи.
Кхмеры (400 тыс. человек) расселены в провинциях Трат, Бурирам,
Сурин, Сисакет. Они также сохраняют свой язык и обычаи. По культуре
они почти не отличаются от кхмеров Камбоджи.
Горные моны представлены в Таиланде народом лава. Основные районы
расселения лава — провинции северного Таиланда Месариенг, Мехонгсон,
Чиангмай, Чианграй, Лампанг. Численность их — 10 тыс. человек. Ввиду
разобщенности поселений (состоящих в среднем из 30 дворов) язык лава
распадается на несколько диалектов. Лава живут малыми семьями. При
выборе невесты предпочтение отдается дочери брата матери. Женитьба на
дочери сестры отца запрещена. Овдовевшую женщину может взять в жены
холостой брат ее мужа (старший или младший).
Обращение лава в буддизм началось уже в VII в. Однако на большую
часть лава буддизм не оказал влияния, и они не знают иной веры, кроме
веры в духов. Главными считаются духи деревни и дома — им ежегодно
приносят в жертву домашних животных. Организующие церемонию
жертвоприношения жрецы (самонг и лам) занимают привилегированное
положение в обществе.
Основная масса горных кхмеров расселена в примыкающих к
Камбодже районах северо-восточного Таиланда. В провинциях Сурин, Сисакет,
Убон и Ройэт живет народ с самоназванием куй (дословно — люди)
численностью в 400 тыс. человек. Далекие предки этого народа занимали
обширную область между озером Тонлесап и Меконгом. Народы, известные в
Таиланде под названиями «чамрэ», «самрэ» и «пор», представляют собой,
по мнению некоторых западных ученых, этнографические группы куй.
До начала XX в. у куй сохранялись пережитки первобытнообщинных
отношений. На куй оказывают сильное влияние живущие по соседству лао
и кхмеры. Куй усваивают их языки. Таи называют куй, говорящих на лао-
ском языке, «лао соай», а говорящих на кхмерском языке — «кхмер со-
ай» (соай — тайское название народа куй).
Ассимиляции, главным образом со стороны лао, подвергаются и другие
народы Таиланда, говорящие на кхмерских языках — сек, калонг, кабрао,
со, кхму и катины. Их предки были оттеснены в горы тайскими народами.
Некоторые группы горных кхмеров переселились в Таиланд из Лаоса
сравнительно недавно, в конце XIX— начале XX в. Таковы живущие в районе
Наконпанома сек и кабрао, а также со, поселившиеся между озером Нон-
глахан и Меконгом, на склонах холмов Пупан и по берегам реки Сонгкрам.
Катины же являются потомками древнего населения провинции Нан, в
которой имеется 126 катинских деревень с 3500 жителей. Перечисленные
выше народы насчитывают по нескольку тысяч человек. В южных районах
провинции Корат и в западных районах провинции Чайяпхум имеются
поселения народа ньякуол. По мнению некоторых ученых, язык этого
народа является звеном, связующим монские и кхмерские языки.
По формам хозяйства и материальной культуре все мон-кхмерские
народы, живущие в горной местности, очень близки друг другу и имеют
много общего с соседними тайскими народами. Для них характерно под-
сечно-огневое земледелие (выращивание риса, перца, табака, хлопка,
сахарного тростника, тыквы), разведение домашних животных (буйволов,
свиней, собак и кур), собирательство, охота и рыболовство, сооружение
жилищ на сваях и т. п.
На более низкой ступени социально-экономического развития
находятся семанги, сенои и мрабри, также входящие в группу мон-кхмероязычных
народов Таиланда. Основная масса семангов и сеноев расселена на
территории МалаЙЕ:: -В лесах южного Таиланда живет примерно по 1 тыс.
287

представителей этих народов (о них см. «Народы Малайи», стр.
387—391).
Мрабри, или юмбри («люди джунглей») — самоназвание, пожалуй,
наиболее отсталого из всех народов Таиланда. Лаосцы называют мрабри
духами желтых листьев, что по-лаоски звучит как «питонглуанг».
Произошло это название оттого, что лао часто находят брошенные мрабри
ветровые заслоны из веток с уже пожелтевшими листьями, тогда как их
создатели скрываются в джунглях, стараясь не встречаться с более сильными
соседями. Мяо называют их «духами джунглей» («маку»). Численность
мрабри составляет предположительно несколько сот человек. Трудно сказать,
когда они появились на территории Таиланда. Мрабри расселены в
провинциях Нан, Пре и Чианграй, в джунглях западной части плато Корат и в
районе, заключенном между реками Мейом и Менам, вокруг истоков реки
Намва.
Основу хозяйственной деятельности этого маленького народа
составляют собирательство и охота, рыболовство играет второстепенную роль.
Мужчины охотятся на диких зверей, крыс, змей. Орудием охоты служат
копья со сделанным из пальмовой древесины древком длиной 3—4 м и
железным наконечником (мужчины обрабатывают способом холодной ковки
железо, получаемое при обмене с соседями). Женщины и дети собирают
клубни, дикие плоды, мед, воск, червей. В поисках пищи мрабри
вынуждены часто переходить с места на место. Из широколистного кустарника
они плетут ветровые заслоны, опирающиеся на шесты высотой около 2 м
или прислоняемые к дикорастущему бамбуку.
Дважды в год мрабри приходят в деревни лао и мяо и обменивают
шкуры, рога, мед, воск, корзины и циновки на рис, лопаты, железные
ножи, спички, опиум, табак, бетель, спирт, мясо, старую одежду. Обмен между
группами самих мрабри отсутствует.
Единственная одежда мрабри — набедренная повязка, но нередко и
она отсутствует. Желая украсить себя, они вставляют в проткнутые мочки
ушей скрученные листья, кусочки дерева или бамбука. От лао они
заимствовали обычай татуировки.
Живут мрабри небольшими группами (меюм), около 10 человек,
состоящими из одной и более семей. Они скитаются в пределах своего района,
ограниченного ручьями и холмами (сейчас эти границы соблюдаются менее
строго). Счет родства ведется по мужской линии. После заключения брака
жена переходит в группу мужа.
Мрабри верят в духов, которых делят на злых (дкат и баа) и добрых
(грурэй). Местом их пребывания считают деревья, животных, реки. Духам
приносят в жертву животных. Мертвых хоронят в том месте, где они
скончались, в глубоких могилах, на правом боку, с рукой под ухом. Рядом с
покойником кладут его вещи.
Малайцев в Таиланде насчитывается 900 тыс. че-
Народы малайско- ловек. Они расселены в четырех провинциях в
полинезийской группы южном Таиланде — Патани, Яла, Наративат и
Сонгкла. На долю немалайского населения
(тайского и китайского) в прибрежных районах этих провинций приходится
лишь 20—25%, внутренние районы населены почти исключительно
малайцами.
Малайцы образуют в конгломерате народов Таиланда обособленную в
лингвистическом, антропологическом и этническом отношениях группу,
родственную народам соседней Малайи и Индонезии.
Основным занятием малайцев в Таиланде является земледелие. Воз-
делываемая-земля используется главным образом под рисовые поля и
плантации кокосовых .пальм, и каучука. Большую роль в хозяйстве малайцев,
живущих по берегам Малаккского полуострова, играет морской промысел.
Они ловят макрель и менее ценные породы рыб, а также креветок и крабов.
Рыбу ловят сетями, переметами и удочками. В м*оре рыбаки выходят на
лодках длиной от 3 до 17 м. В малайских поселениях на побережье Сиам-
288

ского залива часть жителей занимается исключительно рыбной ловлей, в
то время как остальные совмещают ловлю рыбы с земледелием. Питаются
малайцы рисом, рыбой, овощами и фруктами (свежими и вареными), на
праздничных пирах едят карри с мясом.
Малайцы строят деревянные дома на сваях высотой 3 м, крышу
покрывают глиняной черепицей.
Костюм мужчин и женщин состоит из саронга, дополняемого у женщин
блузой, а у мужчин рубашкой.
В административном отношении малайские провинции, как и все
остальные провинции Таиланда, делятся на районы. Каждый район состоит
из нескольких самоуправляющихся общин (тамбон). Тамбон объединяет
жителей нескольких близко расположенных деревень — кампонгов. В кам-
понгах живут семьи, нередко связанные между собой родственными
отношениями и владеющие землей на правах частной собственности.
Обрабатывают землю и пересаживают рассаду риса, объединяясь в
группы, состоящие из родственников, друзей и соседей. Члены этой же
группы помогают друг другу во время подготовки пиров,
сопровождающих церемонии по случаю семейных торжеств.
Рождение ребенка считается радостным событием. По традиции, 40
дней после родов женщина проводит, лежа возле огня. На седьмой день
или через три месяца после рождения ребенка в честь наречения имени
устраивается семейное торжество. Когда мальчику исполняется 14—15 лет,
проводится самая важная в его жизни церемония — обращение в
мусульманство (масук джави), сопровождающаяся пирами и включающая обряд
обрезания.
Брачный возраст.девушки 15—16 лет, юноши— 20 лет. В течение
четырех лет до замужества девушка ведет затворническую жизнь. Жених и невеста
должны быть из разных деревень. Семья жениха платит за невесту калым.
Свадьба отмечается двумя церемониями: религиозным освещением брака
и угощением {макан пулот), устраиваемым дважды,— в доме невесты и в
доме жениха. Гости — родные, друзья, соседи — дарят новобрачным
деньги. По обычаю, супружеские отношения начинаются лишь по истечении
трех ночей. В первую ночь между новобрачными на ложе кладут три
подушки, на которые ставится сосуд с водой. Во вторую ночь сосуд уносят и
убирают одну из подушек, в последующие ночи убирают остальные подушки.
Этот искусственный «барьер» между супругами создается для того, чтобы
жена могла привыкнуть к мужу (с которым она познакомилась только на
свадьбе), освоиться с положением замужней женщины после той замкнутой
жизни, которую она вела до замужества.
Малайцы Таиланда еще в XIV в. приняли мусульманство. Мечеть и
звуки барабана, извещающие о времени молитвы, придают малайским
деревням колорит, отличающий их от соседних тайских деревень. Жители
кампонга, посещающие одну мечеть, принадлежат к одной религиозной
общине. Ее возглавляет имам. При мечети имеется комиссия из 12
человек, назначаемая религиозным мусульманским центром провинции.
Председатели этих центров образуют комитет, глава которого является
консультантом по вопросам мусульманской религии при правительстве
Таиланда.
В повседневной жизни малайцы сохраняют пережитки домусульман-
ских верований, например шаманизм. Посредником между людьми и духами
малайцы считают шамана (бомо). Он лечит болезни, вызываемые духами,
заклинаниями и чтением отрывков из Корана.
В деревнях ежегодно совершаются церемонии в честь духа-хранителя
деревни. Малайцы-земледельцы чтут духов риса, рыбаки — духов моря.
Подношения духам риса делаются в период пересадки рассады. В конце
рыболовного сезона в некоторых малайских поселениях на берегу Сиамского
залива совершаются церемонии жертвоприношения злым духам моря —
хапту лаут. Плот из бамбука, на который помещают часть туши буйвола
и Другую пищу, отвозят в открытое море. Другую половину жертвенного
19 Народы Юго-Восточн. Азии 289

буйвола съедают на пиру сами рыбаки. В церемонию входят соревнования
гребцов и запуск бумажных змеев.
В провинции Сонгкла малайцы живут в разнородной этнической
среде вместе с таи и китайцами и поэтому, смешавшись с ними, они в
значительной степени утратили своеобразие. Малайцы провинций Яла, Нарати-
ват и Патани, отделенных непроходимыми джунглями от остальных
провинций Таиланда, в меньшей степени подвергались тайской
ассимиляции.
Политика правительства Таиланда, направленная на растворение
малайского национального меньшинства в тайской нации путем ущемления
его политических прав, насаждения через школы тайского языка,
буддийской религии, вызывает протест малайцев, сохраняющих сознание свсей
национальной обособленности.
м Вдоль западного побережья Малайского полуост-
аукены рова и на прилегающих островах архипелага Мер-
гуи живет народ, называющий себя маукен или мокен (от слов «окен» —
соленая вода и «мо» — нырять). Маукенов в Таиланде насчитывается около
2 тыс. человек. Кхонтаи называют их чаоле («люди воды»), бирманцы —
се лунами.
Рыбная ловля доставляет маукенам главные средства к существованию.
Обычно во время отлива мужчины выходят в море на выдолбленных из
дерева челнах длиной около 8 м с бамбуковой крышей, крытой сшитыми
пальмовыми листьями. Ныряльщики добывают со дна моря жемчуг,
кораллы и трепангов. Мангровые заросли, обнажающиеся в период отлива,
представляют богатые возможности для собирания крабов, моллюсков и других
«даров моря». Этим занимаются женщины и дети.
У маукенов отсутствует длительная оседлость. Они перемещаются от
острова к острову в своих лодках, не останавливаясь подолгу на одном
месте. Только во время дождей живут они на суше в хижинах из бамбука
или в вытащенных на берег лодках.
Обитатели 10—30 лодок объединяются в группу, называемую «кабанг».
С маукенами издавна ведут товарообмен китайцы и малайцы. В обмен на
соль, опиум, рис и рыбу, в которой нуждаются маукены в период дождей,
торговцы получают жемчуг, трепангов, съедобные гнезда саланганы и пр.
Пользуясь низким уровнем развития маукенов, китайцы и малайцы
извлекают из этого товарообмена большую выгоду для себя. Часть маукенов
ассимилирована малайцами, их называют «оранг-лонта».
Маукены верят в духов καπιοϋ, которые, по их представлениям, могут
быть и злыми и добрыми. В джунглях они строят им жилища (папанду),
рядом с которыми воздвигают два столба длиной примерно 5 м,
украшенных резьбой, для добрых духов и два столба покороче — для злых духов.
Эти храмы продолжают стоять на покинутых маукенами островах. У
каждой группы маукенов есть свой остров, куда они отвозят умерших. Они
стараются держаться подальше от могил, возле которых, как они полагают,
обитают злые духи. Тело умершего вместе с его вещами и пищей кладут н&
платформу на сваях и покрывают бамбуком. Голова покойного должна быть
направлена на запад, где ежедневно «умирает» солнце. Когда умирает
обладатель челнока, челнок разрубают на две части: в одну из них кладут
завернутое в циновку тело покойного, другою его прикрывают.
к „ Переселения китайцев в пределы Индокитайского
итаицы полуострова известны с конца I тыс. до н. э. Но
на постоянное жительство в Сиам китайцы начали приезжать несколько
веков тому назад. В XVII в. в столице Тайского королевства Аютии проживало
3 тыс. китайцев. Во второй половине XIX в. происходило интенсивное
переселение китайцев в страны Юго-Восточной Азии. Правительство Сиама
поощряло их иммиграцию. В стране не хватало рабочей силы, и наемный
ТРУД китайских иммигрантов использовался в производстве риса на экспортг
на плантациях сахарного тростника и перца, в лесной и горной
промышленности и железнодорожном строительстве.
290

В настоящее время китайцы составляют второй по численности после
тай компонент в населении Таиланда — их примерно 5 млн. 500 тыс.
человек. Основная масса китайского населения в Таиланде сосредоточена в
долине реки Менам и в районе перешейка Кра. Китайцы составляют
значительный процент городского населения страны. В больших городах
Таиланда имеются китайские кварталы, являющиеся деловыми центрами
(«предприятие» и жилище китайца находится обычно в одном помещении).
В Бангкоке в китайском квартале Сампанг сосредоточена едва ли не
половина населения города, а в окрестностях Бангкока проживает примерно
половина китайского населения страны. Почти во всех городах страны
имеются магазины и лавочки китайских торговцев, рестораны и отели,
которые содержат китайцы.
Китайские иммигранты в Таиланде — в основном выходцы из южных
провинций Китая (Гуандун, Гуанси, Фуцзянь) и говорят на различных
диалектах (чаочжоусском, хакка, хайнаньском, кантонском, фуцзяньском).
Китайцы, говорящие на одном диалекте, образуют землячества. По
принципу землячества формируются профессиональные группы (так, 98 %
владельцев кожевенных магазинов говорят на хакка, 97% китайцев, работающих
в рисоочистительной промышленности, говорят на чаочжоусском
диалекте). Однако в условиях эмиграции эти различия отступают на задний план,
и все китайцы Таиланда, на каком бы диалекте они ни говорили,
образуют одну этническую группу и ясно осознают себя китайцами.
Китайцы являются главной рабочей силой в ведущих отраслях
промышленности Таиланда. Значительная часть их занимается ремеслами (ткачи,
плотники, сапожники) и работает в сфере обслуживания (содержатели
отелей, ресторанов, слуги в домах европейцев и т. п.). Но основная
сфера деятельности самодеятельного китайского населения — торговля,
оптовая и розничная.
Местный китайский крупный капитал захватил весьма существенные
позиции в таиландской экономике. Он не только играет важную роль в
торговле и банковском деле, но и преобладает в ряде отраслей
промышленности. Практически все предприятия в Таиланде, принадлежащие
китайской буржуазии, контролируются восемью монополистическими
группировками, объединяющими наиболее крупных китайских капиталистов.
Китайские дельцы, связанные с иностранными фирмами, составили основу
компрадорского слоя.
Тайская буржуазия, сталкиваясь с конкуренцией со стороны местной
китайской буржуазии, проводит националистическую политику,
направленную- на ущемление своей более сильной соперницы. Такова
экономическая подоплека дискриминации китайского национального меньшинства,
особенно лиц, не имеющих таиландского гражданства. В стране действуют
законы, по которым не менее половины рабочих на предприятиях
некоторых отраслей промышленности должны быть тайской национальности
(точнее — быть гражданами Таиланда). Китайцы не допускаются к
торговле свежей рыбой, шелководству, ряду ремесел и некоторым другим
видам деятельности, лишены права приобретать землю.
Дискриминационные меры в отношении китайского населения значительно усилились
после образования КНР и установления в Таиланде военной диктатуры.
Таиландское правительство резко ограничило китайскую иммиграцию: по
закону 1950 г. разрешается въезд в страну не более 200 человек
китайской национальности в год, при этом каждый китаец облагается
пошлиной в размере 1 тыс. бат.
Образовательный и натурализационный цензы для участия в выборах
лишают многих китайцев политических прав. Ассимиляторская политика
проводится в области просвещения. Китайские школы преследуются, в
них введено изучение тайского языка, искореняются предметы, связанные
с изучением китайской культуры.
Следует подчеркнуть, что дискриминационные меры почти не
затрагивают местного .китайского крупного капитала, заключившего союз с
бюрократическим капиталом тайской национальности и связанного деловыми
291
19*

узами с видными представителями правящего буржуазно-помещичьего
блока. Китайский крупный капитал активно поддерживает реакционный
политический курс правящих кругов Таиланда и пользуется их ответной
благосклонностью. /
До XX в. в Таиланде почти не было китаянок, в конце XIX — начале
XX в. были распространены смешанные браки мужчин-китайцев и
женщин таи.
Потомки от смешанных таи-китайских браков в большинстве случаев
слились с кхонтарг. В связи с тем, что с 1920 г. в Таиланд начали приезжать
китаянки, смешанные браки между китайцами и таи почти
прекратились, так как китайцы предпочитают брать в жены женщин своей
национальности, и китаянки крайне редко выходят замуж за мужчин кхонтаи.
Практика браков преимущественно между лицами китайской
национальности, своего рода «этническая эндогамия», способствует национальной
обособленности. Сохранение родного языка, китайские школы,
компактное проживание в китайских кварталах, специфическая форма жилища
(наземные постройки в отличие от свайных тайских), соблюдение
традиционных китайских норм семейной жизни (почтение к старшим,
обязательность согласия родителей на брак и пр.), верность культу предков,
посещение китайских храмов, празднование традиционных праздников, наконец,
связи с родственниками в Китае и сохранение национального самосознания,
в условиях дискриминации со стороны правительства Таиланда
свидетельствуют о том, что китайское население в Таиланде имеет этническое
своеобразие.
Вместе с тем китайцы в Таиланде не могут не испытывать на себе
влияния окружающего тайского населения. Китайцы, родившиеся в Таиланде,
формируют прослойку людей с двойной национальностью: полутаи-полуки-
тайцев, образ жизни которых представляет собой нечто среднее между
нормами жизни того и другого народа.

НАРОДЫ
БИРМАНСКОГО СОЮЗА

В центральном сквере столицы Бирманского Союза города Рангуна
воздвигнут обелиск Независимости. Ярко выделяясь на фоне зеленой
растительности, в синее небо уходит белая пятигранная игла,
стоящая на ступенчатом круге пьедестала. В пазушных впадинах между
углами ее граней нашли надежное укрытие пять белых пятигранных игл,
подобных центральной, но меньшего размера. Если смотреть на обелиск
Независимости сверху, то в плане он предстанет большой белой пятиконечной
звездой, между лучами которой приютились пять меньших пятиконечных
звезд. Такие же звезды изображены в левом верхнем углу государственного
флага Бирманского Союза. Шесть звезд — это символ единства народов
страны, где вокруг самого крупного из них, бирманского народа,
объединились другие, имеющие государственную автономию.
Бирманский Союз географически почти совпадает с западной частью
полуострова Индокитай. Его площадь — 678 тыс. кв. км, население (по
оценке 1965 г.) — 24 млн. 730 тыс. человек. Население страны быстро
растет. С 1901 по 1962 г. оно увеличилось более чем вдвое. Особенно быстрый
рост населения отмечен в последние два десятилетия после освобождения
Бирмы от колониальной зависимости.
Средняя плотность населения — 36 человек на 1 кв. км, но расселено
оно крайне неравномерно. В богатых плодородными почвами районах
речных долин (особенно в дельте Иравади, Рангуна и Салуина), а также в
приморской полосе северной части Малаккского полуострова на 1 кв. км
приходится от 50 до 500 человек, в горных же районах крайнего севера страны —
4 человека.
Бирманский Союз — многонациональное государство. Стремясь
подчеркнуть этническую пестроту страны, некоторые английские исследователи
(Дж. Скотт, Маршалл и др.) выделяют в ее составе до 140 этнических единиц.
По данным же бирманских авторов (У Мин Наин и др.), в Бирманском Союзе
живут около 50 народов. Коренное население Бирмы говорит на языках
трех языковых семей—китайско-тибетской, мон-кхмерской и малайско-поли-
незийской. Почти 90% населения составляют народы, говорящие на языках
тибето-бирманской ветви китайско-тибетской семьи. Это бирманцы, качины
(цзинпо), чины, нага, лушаи, носу, лису, лаху, наси, а также карены и кая.
К тайской ветви той же семьи относятся шань, кхамти и дану. Мон-кхмерс-
кая языковая семья представлена монами (талаины), ва, палаун, сеноями;
малайско-полинезийская — малайцами и маукенами (селунами). В 1965 г.
в Бирме проживало также 360 тыс. выходцев из различных районов Индии и
Пакистана, 300 тыс. китайцев, 10 тыс. англичан и др.
Бирманский Союз граничит с пятью странами: Индией, Пакистаном,
КНР, Таиландом и Лаосом. Современные границы страны продолжают
уточняться. В 1960г. был подписан китайско-бирманский договор о границе,
устранивший причины почти восьмидесятилетних споров.
295

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Первоначальные обитатели Бирмы, как и всей Юго-Восточной Азии,
принадлежали к негро-австралоидам, говорившим на различных не
дошедших до нас языках. Наиболее древним этническим компонентом
современного населения страны являются мон-кхмерские народы, жившие здесь,
по-видимому, уже в период неолита. Нижнюю Бирму населяли собственно
моны, а на северо-востоке страны обитали предки современных ва и палаун.
Вопрос о времени появления на территории Бирмы тибето-бирманских
народов очень сложен. В преданиях араканцев (старейшей ветви
собственно бирманцев) сохранилось представление о приходе их предков на
территорию Бирмы в III тыс. до н. э. Однако археологические материалы
свидетельствуют скорее в пользу их более позднего расселения в этой стране.
Народы бирманской группы тибето-бирманской ветви, первоначально
обитавшие в районе между северо-восточным Тибетом и пустыней Гоби,
начали движение к югу, по-видимому, во II тыс. до н. э. Первую волну
этих переселенцев, в следующем тысячелетии достигшую пределов
нынешней Бирмы, составили, вероятно, мро—предки араканцев. пройдя к югу
западной горной грядой и по течению реки Чиндвин, самого крупного
притока Иравади, мро столкнулись с монским населением. Вынужденные
отступить к горам, мро постепенно продвигались по горным долинам Паткойской
гряды и течению рек, сбегавших с нее к югу, пока не вышли на побережье
Бенгальского залива, которое и заселили. Следует иметь в виду, что эта
прибрежная полоса была тогда значительно уже современной и что местные
раджи были, по существу, вождями горных племен, которые населяли
долины речек, стекающих к морю с круч Аракан-йома.
Некоторые исследователи первой волной бирманоязычных переселенцев
считают не мро,атэтов — предков чинов. При этом начало движения народов
тибето-бирманской ветви датируют началом I тыс. до н. э. Чины двигались
вдоль русла Иравади. Южной границей их этнической территории стали
окрестности вулкана Поупа — самой северной вершины горной системы
Пегу-йома. Отсюда пошло дальнейшее расселение чинов, главным образом
в западном направлении.
Часть чинов («старые» чины, или куки) двинулись вверх по Чиндвину и
затем по его притокам в пределы восточной Индии и с середины I тыс. н. э.
по XIX в. играли значительную роль в происходивших там событиях.
Появление в Бирме пью (пяо) — основных предков собственно
бирманцев — падает на конец I тыс. до н. э.
Другие народы тибето-бирманской ветви (качины, лису и др.) появились
на территории нынешней Бирмы лишь в конце I тыс. и даже во II тыс. н. э.,
причем переселения качинов (цзинпо) продолжались вплоть до XVII в.
(об этом см. подробнее стр. 335—336).
Вероятно, на рубеже II и I тыс. до н. э. началось движение на юго-запад
народов тайской ветви. Первые народы этой волны переселенцев—ахомы и
кхамти, пройдя через северную Бирму, к началу нашей эры
достигли'крайнего северо-востока Индии (Ассам), где и осели. Небольшие группы кхамти
сохранились на крайнем северо-западе Бирмы, в районе треугольника,
образуемого реками Инмай и Мали в верховьях Иравади.
В первой половине I тыс. до н. э. с севера по долине реки Салуин
двигались народы кая-каренской группы, по-видимому, говорившие тогда на
тайских языках. Среди них основными были собственно карены и кая.
Оттесненные к востоку, эти народы позднее создали свою государственность.
В первых веках нашей эры карены и кая, продолжая движение к ipry,
расселялись в дельтовой области нынешней Бирмы, а также за ее пределами
(по восточным склонам Осевого хребта, ныне входящим в Таиланд).
В последних веках до нашей эры и в первых веках нашей эры в
Индокитай пришла с севера новая волна переселенцев, главную роль в которой
играли лао. В составе этой волны были ньо (предки шань — крупнейшего
народы тайской ветви на территории современной Бирмы).
296

В первых веках нашей эры моны в Нижней Бирме стали переходить от
племенного строя к созданию первых городов-государств. В долинах Иравади
и Ситауна моны развили интенсивное поливное рисосеяние. Именно на
основе этого хозяйства у них возникло классовое общество. В V в. центром
монской цивилизации в Нижней Бирме стал Татхоун (Судхамавати),
который возник, вероятно, раньше, но о предшествующем периоде известны
нам только легенды. В них говорится, что мифические основатели города
вели свой род от змеи Нага. В VI в. выдвинулся другой центр монов — Пегу
(Хансавати). Там, по легенде, стал править сын царя Татхоуна.
Татхоун и Пегу имели связи с раннекхмерским государством Фунань,
а после его распада в VII в. попали в вассальную зависимость от монского
государства Дваравати, существовавшего в долине Менама.
По преданиям можно заключить, что в тот период у монов еще
ощущались материнскородовые пережитки, соблюдался обычай левирата. В первых
монских династиях наследование власти шло по материнской линии.
Социально-экономический строй Татхоуна и Пегу был раннефеодальным, однако
со сравнительно развитым рабовладением. Оба этих монских центра
первоначально располагались на островах в дельтах Ситауна и Иравади, слившихся
потом с материком, и в ранний период служили морскими портами, откуда
торговые пути шли в Индию, на Малакку и на острова Индонезийского
архипелага.
Нам известно индийское название страны монов, возникшее в этот
ранний период. На санскрите оно звучало как «Раманья», на пали — «Раман-
надеса» и, возможно, происходило от древнего самоназвания монов «рман»,
или «ромон».
Индийские хроники сообщают, что почти на рубеже нашей эры в страны
Юго-Восточной Азии двинулись значительные группы переселенцев из трех
районов Индии: современной Бенгалии, средней части восточного побережья
полуострова и из Телинганы (Мадрас). В легендах и преданиях сообщается,
что старшие сыновья правителей индийских царств с многочисленным
войском отправлялись на поиски легендарной Суварнабхуми — Страны
золотого песка (она отождествлялась то с Суматрой, то с Явой, то с центральной
Бирмой). Переселенцы якобы основывали города-колонии, которые стали
центрами распространения культуры среди «дикого туземного населения»
и торговыми факториями, связавшими новооткрытые страны с богатой и
культурной Индией. Древние хроники сообщают о семи монских правителях,
которые вели войну против Тайкала, индийской колонии, расположенной
возле города Татхоуна. В буддийской литературе бытует даже представление,
что в III в. до н. э. посланцы царя Ашоки монахи Сона и Утара
распространили в странах Индокитая буддизм южного толка (Тхеравада).
. Данные археологии и эпиграфики, подтверждая некоторые сообщения
хроник (например, совсем недавно в южной Бирме был раскопан основанный
индийскими переселенцами город Вишнупура), в то же время значительно
уточняют их. Переселения индийцев скорее относятся к первым векам
нашей эры. Основные потоки этих морских переселений шли южнее
центральной Бирмы, захватывая Араканское побережье, монский юг страны и
прилегающие к нему острова. Вряд ли группы переселенцев были
многочисленны. Среди этих беженцев, уходивших от нашествий чужеземцев и войн
между царствами, преобладал простой люд (крестьяне, рыбаки,
ремесленники), но встречались и священнослужители, а также потерпевшие поражение
воины. Позже (середина I тыс.) среди этих иммигрантов усилилась
купеческая прослойка. Переселенцы принесли с собой литературу на языке пали,
философию, технические знания, а также свою религию — брахманизм, во
многом близкий верованиям местного населения и потому быстро здесь
распространившийся. Монские торговцы, в свою очередь, посещали порты
Индии.
Центральнобирманское объединение племен и возникшее здесь в первых
веках нашей эры государство имели связи с северо-восточной Индией. По-
видимому, с VIII в. по этим путям начал проникать в центральные районы
297

Бирмы северный поток индийских переселенцев, языком культуры которых
был санскрит. Даже в южной Бирме у городов Проум (Пьи) и Хмоза (в то
время известного под названием Саекхеттая или Шрикшетра) часть надписей
на стелах выполнена на санскрите. Если на монский юг проник буддизм
ветви Тхеравада, то на севере и в центральной части Бирмы первые
упоминания о буддизме связаны с учением Савастивады (одного из толков Махаяны).
К середине VIII в. в источниках стали регулярно появляться сообщения о
политической жизни государств, расположенных на территории нынешнего
Бирманского Союза, причем упоминаются три группы царств: южная
(монская), восточная, входящая в состав тайских государств севера
Индокитая, и самая крупная, центральная,— паганская.
Бирманские хроники относят основание Пагана ко II в.- н. э. Как
установили археологи, именно в это время построены пагоды и ступа Бупайя.
Но первые достоверные известия о городе Пагане датируются 849 г.
Непосредственным предшественником Паганской державы было
государство пью — основных предков собственно бирманцев. Оно упоминается
в китайских хрониках начиная с IV в. н. э. Пью были сравнительно развитым
и консолидированным народом. Они знали земледелие на пойменных землях,
и, быть может, именно они создали в этих местах сложную систему
ирригации. Столицу царства Шрикшетра и другие крупные города пью защищали
глинобитно-каменные стены, имевшие несколько хорошо охраняемых ворот;
культовые и правительственные здания стояли на вершинах холмов,
укрепленных каменной кладкой. Пью вели торговлю с дальними соседями на
северо-востоке и северо-западе. Взаимоотношения этого государства с более
развитыми монскими царствами вряд ли правильно представлять как
одностороннее восприятие пью культурных достижений монов; скорее
происходил культурный обмен.
По данным хроник, первая династия государства Паган, возникшего в
средней части долины Иравади, состояла из родственной группы
властителей, начиная со Шве Лауна, правившего в VIII в. Но первым реальным
правителем Паганского царства современные исследователи считают сорок
второго по традиционной, легендарной истории царя Аноратху (1044—1077 гг.).
Паганское царство имело неоднородный этнический состав. Кроме пью,
в него входили тэты (равнинные чины) и часть мро, а также некоторые
другие группы тибето-бирманцев, приход которых на территорию Пагана дал
непосредственный толчок процессу формирования бирманской народности.
Правление Аноратхи было временем широкой военной экспансии. Он
объединил под своей властью большинство тех земель, которые можно назвать
собственно бирманскими, а также северный Аракан и Нижнюю Бирму —
страну монов. Для предотвращения набегов шань йа бирманские равнины
при Аноратхе в предгорье была построена линия укреплений; шань платили
ему дань. Кхонтайские хроники сообщают, что Аноратха напал также на
государство кхмеров и что его власть распространялась на значительную
часть современного Таиланда.
При Аноратхе и его ближайших преемниках наступил расцвет Паганской
державы. Местные властители установили тесные связи с Северной и Южной
Индией, Цейлоном и другими странами. Пленные монские ремесленники
построили в Пагане величественные культовые и дворцовые ансамбли, от
которых сохранились только руины (частично реставрированные). При Аноратхе
буддизм Тхеравады, воспринятый у монов, утвердился как государственная
религия. В стране распространилась письменность пали (долгое время
сохранявшая значение храмового письма), затем монская, возникшая на ее
основе, а с конца XII в.— собственно бирманская, основой которой
послужила графика пали и монского языка. В Пагане процветали религиозная
литература, поэзия, живопись, скульптура, музыка и художественные
ремесла. К XIII в. в основном сложилась бирманская народность, и
бирманская культура приобрела устойчивость и присущее ей своеобразие.
На стадии разложения первобытнообщинного строя у бирманцев
появились элементы рабства, но рабовладельческая формация не получила раз-
298

ъития. В Паганской державе господствовали раннефеодальные отношения,
но сохранялся рабовладельческий уклад, а на периферрии — родовой строй.
Сложившаяся в ходе завоеваний, Паганская империя не имела единой
устойчивой экономической базы, а потому была непрочной. Особенно часто
восставали моны, стремившиеся вернуть утраченную независимость.
В XIII в. Паганская держава стала клониться к упадку. Ее падение
было ускорено монгольским нашествием. В 1283 г. войско последнего короля
Пагана было разбито монголами, и сам он вскоре погиб. Центральная власть
исчезла. От Пагана отложились Аракан и страна монов, а правители ряда
собственно бирманских областей провозгласили себя независимыми
властителями. Создавшимся положением воспользовались феодализирующиеся
шаньские племена. Они установили контроль над значительной частью
северной и центральной Бирмы.
Монгольские гарнизоны вскоре покинули Бирму, вступившую в период
феодальной раздробленности. В XIV—XV вв. наиболее важную роль здесь
играли два государства — бирманское королевство с центром в городе
Ава (основан в 1364 г.) и монское королевство со столицей в городе Пегу
(древний Хамсавати)
Основал династию, правившую в Аве, шаньский феодал Тадоминбья.
Он приказал вести свою родословную от легендарных бирманских королей.
Ава была не шаньским, а бирманским городом, и во всем королевстве
господствовала бирманская культура. Преемники Тадоминбьи пытались вновь
покорить монов, но неудачно, так как королевство ослабляли междоусобицы.
В 1527 г. войско шаньского княжества Мохньин захватило и опустошило Аву.
До 1555 г. в Аве правили шаньские вожди.
Монское королевство, в котором правила местная династия Вареру,
вынуждено было отстаивать свое существование в борьбе с кхонтайским
государством Аютией и с Авой. В первой половине XV в., когда натиск бирманцев
ослабел, королевство вступило в полосу расцвета. Создавались новые
ирригационные системы. Порты Мартабан, Бассейн и Сириам вели оживленную
торговлю с Индией, Малаккой и островами Малайского архипелага.
Богатством столицы королевства Пегу был в 1435 г. поражен венецианец Николо
ди Конти — первый известный истории европеец, посетивший Бирму.
В начале XVI в. началось быстрое возвышение бирманского государства
с центром в городе Таунгу (основан в 1280 г.). Таунгу стал столицей
независимого княжества еще в конце XIII в., после распада Паганской державы.
В течение двух веков это маленькое государство с трудом отстаивало свою
независимость, но затем по мере упадка Авского королевства начало
расширяться за счет своего северного соседа. После захвата и разграбления
Авы шаньскими племенами в Таунгу бежали многие бирманские феодалы
со своими дружинами. Опираясь на них, правитель Таунгу Табиншвети
(1531—1550 гг.) выступил в роли объединителя всех бирманских земель и в
первую очередь решил овладеть Пегу.
Воспользовавшись анархией, царившей в Аве, и ожесточенной борьбой
в стане шаньских вождей, Табиншвети вторгся в монское королевство,
в 1539 г. захватил Пегу, который сделал своей столицей, а еще через несколько
лет овладел всей Нижней Бирмой. Мартабан и некоторые другие монские
города, оказавшие ожесточенное сопротивление, были взяты штурмом и
разграблены. Табиншвети установил контроль над центральной Бирмой.
Его преемник Байиннаун (1551—1581 гг.), подавив восстание монов и усмирив
непокорных бирманских феодалов, продолжил завоевания. В 1555 г. он
овладел Авой и вскоре подчинил своей власти всю северную Бирму. Его
сюзеренитет признали шаньские княжества, что положило конец шаньскому
преобладанию в Верхней Бирме, начавшемуся после распада Паганской державы.
Байиннаун неоднократно вторгался в Лаос, а также установил контроль
над Аютией и княжеством Чиангмай. При нем развилась торговля с юго-
западным Китаем, наладились контакты с Камбоджей, Бенгалией и
Цейлоном. Политические связи с Цейлоном укрепились благодаря женитьбе
Байиннауна на дочери властителя Коломбо. Но обширная держава, создан-
299

ная династией Таунгу, оказалась непрочной. Уже при Нандабайине, сыне·
Байиннауна, Аютия и Чиангмай вернули себе независимость, причем
сиамцы овладели частью Нижней Бирмы, расположенной к югу от Мартабана.
В 1599 г. Пегу был превращен в груду развалин войском мятежных
бирманских феодалов, действовавших в союзе с араканцами. Центральная
власть ослабела, и страна фактически распалась на несколько враждующих
феодальных владений.
Такое положение сохранялось недолго. Племянник убитого короля
Анаупхелун (1605—1628 гг.), правитель Авы, установил свою власть на
севере страны и двинулся на юг. Он принудил к покорности большинство
бирманских и монских феодалов, изгнал сиамцев из Нижней Бирмы и вновь
завоевал Чиангмай. Столицей восстановленного королевства стала Ава.
При следующем короле этой династии вспыхнуло крупное восстание монов,
которое было жестоко подавлено. Спасаясь от преследований, тысячи монов
бежали на территорию Сиама. Еще недавно цветущие, районы Нижней
Бирмы, разоренные и опустошенные войнами, реквизициями, наборами
рекрутов и массовой эмиграцией, стали приходить в упадок.
В результате ассимиляции монов бирманцами и взаимных влияний мон-
ская культура в XVI—XVII вв. уже мало чем отличалась от бирманской.
Войнами и феодальными усобицами пытались воспользоваться
португальцы, голландцы, англичане и французы, которые с конца XVI в. начали
проникать в Бирму и создали на ее побережье первые фактории. Европейцы
сознательно разжигали вражду между народами, населяющими Бирму.
Они служили в войсках воюющих сторон, добиваясь для себя и своей страны
различных льгот и привилегий, но порой сами становились жертвами своей
провокационной политики. Правители Авы придерживались изоляционизма,
стараясь помешать проникновению европейцев в страну, но смогли лишь
замедлить эту экспансию.
К концу XVII в. центральная власть в Бирме резко ослабла, а во многих
районах стала чисто номинальной. Так, по мнению некоторых
исследователей, власть двора Авы в Нижней Бирме не простиралась дальше торговога
пути по Иравади, города Пегу и порта Мартабан. Север Бирмы (область
обитания качинов) подвергался нападениям из Китая, а запад (районы
расселения чинов и нага) неоднократно захватывали манипурцы.
XIV—XVII вв. были периодом расцвета в Бирме феодальных отношений.
Королю и его ближайшим родственникам принадлежали обширные
пространства самых плодородных земель. Кроме того, как глава государства король
считался верховным собственником всей земли, которую раздавал во
временное владение феодалам, находящимся на его службе. Крупными
землевладельцами были буддийские монастыри, получавшие навечно'земельные
пожалования. В сословии феодалов установилась многоступенчатая иерархия.
На втором месте после семьи короля находилась военно-феодальная знать,
получившая лены за заслуги перед правящей династией. Далее следовали
властители покоренных областей, за ними — аристократия народов-данников
и т. д. У крупных феодалов имелись многочисленные вассалы.
Бирманская сельская община в отличие от индийской не имела столь
замкнутого характера, ей была чужда кастовость. Общинники облагались
налогами и повинностями в пользу феодала и государства. Они платили
подушную подать, всякого рода натуральные земельные подати, несл#
трудовую повинность, участвовали в ополчении. Кроме фиксированных
налогов и повинностей, король и феодальная верхушка могли по своему
усмотрению облагать крестьян всевозможными дополнительными поборами.
В средневековой Бирме сохранился обычай обращать военнопленных в
рабство. Существовало и долговое рабство. Бирманский крестьянин, сам
фактически находясь в крепостной зависимости, по закону мог быть
рабовладельцем. Практически же труд рабов использовался только на
королевских землях и в феодальных владениях, главным образом на строительстве
ирригационных сооружений, крепостных стен, храмов, дворцов и т. д. Раб
мог вступить в-бирманское войско и заслужить освобождение.
300

Стремясь ослабить сепаратистские тенденции и затруднить
организацию мятежей, бирманские короли обычно жаловали феодалу земли не в одной,
<ι в разных частях страны, часто перемещали наместников, посылали на
места других представителей центральной власти.Однако стремление крупных
феодалов к политической самостоятельности наряду со слабыми
экономическими связями между отдельными областями страны ввиду господства
натурального хозяйства обусловливало непрочность государственных
объединений. Положение изменилось во второй половине XVIII в., когда развитие
товарно-денежных отношений, усиление сельскохозяйственной и
ремесленной специализации, укрепление на этой основе межрайонных торговых
связей, а также необходимость сплочения для отпора чужеземной экспансии
создали предпосылки для образования устойчивого централизованного
феодального государства.
Период с середины XVIII в. до второй четверти XIX в. был эпохой
политической консолидации Бирмы. Основная угроза существованию
централизованного государства в то время исходила от монов. Во время одного
лз набегов, в 1752 г., монам удалось даже захватить и разгромить Аву.
Королю Алаун Пайе, выдвинувшемуся в борьбе с монами, и его преемникам
(династия Конбаунов) удалось создать единое бирманское государство,
которое имело ярко выраженный военно-феодальный характер. Эта
особенность отразилась на социальной структуре общества: крестьяне нескольких
соседних деревень входили в один военный отряд, которым командовал
помещик, военная иерархия соответствовала иерархии феодальной. В
правление Конбаунов широко применялась система военных поселений, особенно
в пограничных районах.
После победы над монскими феодалами Алаун Пайя перенес столицу
в монский город Дагон, переименовав его в Рангун (Янгоон), что значит
«конец войны». Но борьба за политическое господство продолжалась еще
несколько лет. Поражение монов вызвало их массовое переселение в
соседний Сиам.
В конце XVIII — начале XIX в. на юге страны происходили монские
крестьянские восстания, направленные против бирманских феодалов. Но
руководство этими стихийными выступлениями попало в руки монских
феодальных вождей, которые пытались затушевать классовый характер
движения и усилить его антибирманскую направленность.
Межнациональные отношения осложнялись вмешательством
английских и французских колонизаторов. Соперничество в Бирме английской и
французской Ост-Индских компаний закончилось в середине XVIII в.
установлением господства первой. Однако после того как англичане стали
поддерживать сепаратистски настроенных феодалов, бирманское
правительство ликвидировало английские фактории в стране.
Образование централизованного государства и прекращение
феодальных междоусобиц облегчило отражение первых попыток колониального
порабощения Бирмы, способствовало развитию и упрочению внутренних
экономических связей. Но вместе с тем централизация усиливала
национальный гнет. Проводились массовые насильственные переселения монов, аракан-
цев и чинов в собственно бирманские области, что вело к их ассимиляции.
Такая политика вызывала частые крестьянские восстания, а также бегство
монов в Сиам, араканцев — в северо-восточную Индию. Установление
гегемонии бирманцев в этот период создало важную предпосылку для
формирования в будущем бирманской нации.
В 1824 г. после установления господства в Индии Англия начала военные
действия против Бирмы. Первую англо-бирманскую войну вела в основном
Ост-Индская компания с помощью навербованных индийских солдат.
Борьба народов Бирмы против Англии приняла всенародный характер.
К тому же росло недовольство среди индийских солдат. Это помешало
Англии захватить всю страну. По мирному договору 1826 г. от Бирмы отошли
Ассам, Качар и Манипур на севере и приморские провинции Аракан и
Тенассерим, Кроме того, Бирма заплатила большую контрибуцию.
301

Вторую англо-бирманскую войну (1852—1853 гг.) тоже развязала
Ост-Индийская компания. Военные действия велись в основном на юге в
области Пегу. Сопротивление плохо вооруженной бирманской армии было-
поддержано партизанской войной народов Бирмы. Война закончилась
аннексией экономически развитой и богатой области Пегу. Однако
партизанское движение против британского владычества получило огромный размах
и было подавлено лишь к 1860 г. В этой народной войне рука об руку
сражались бирманцы и моны.
Во второй половине XIX в. в Бирме несмотря на захват английскими
колонизаторами части страны и интенсивное проникновение английского
капитала в Верхнюю Бирму развитие товарно-денежных отношений все
более связывало в единое целое отдельные районы страны. После оккупации
Англией области Пегу стал развиваться рисоводческий район в среднем
течении Иравади. Здесь в середине XIX в. появились элементы
капиталистических отношений и начался процесс формирования бирманской
буржуазной нации. В правление короля Миндона (1853—1878 гг.) были проведены
реформы, которые способствовали развитию этих тенденций.
Административная и налоговая реформы подрывали сепаратизм местных феодалов:
вместо системы «кормления» вводилось денежное жалование
государственным чиновникам из средств, получаемых благодаря введению единого
денежного налога. Правительство открыло несколько промышленных
предприятий. В 1861 г. начали чеканить бирманскую монету. Экономический:
подъем сопровождался оживлением культурной жизни: возникли первые
типографии, стала выходить бирманская газета «Яданабон» (1874 г.). В 1857 г.
столица Бирмы была перенесена в Мандалай, который быстро превратился в
крупнейший культурный центр. Развивались поэзия, музыка, театр и т. д.
В последней четверти XIX в. усилилась экспансия западных держав в.
Верхнюю Бирму, которая привлекала их как источник сырья и рынок сбыта
и как сфера приложения капитала. Обладание Верхней Бирмой открывало
пути на юго-запад Китая. Особенно активизировались англичане, от которых
бирманские короли пытались защищаться с помощью Франции. Английские
правящие круги в 1885 г. развязали третью англо-бирманскую войну.
Столица Бирмы Мандалай была захвачена интервентами, и 1 января 1886 г.
вице-король Индии провозгласил присоединение всей Бирмы к Британской
империи. Но население страны продолжало героическую борьбу с
захватчиками. Из Верхней Бирмы народные восстания перекинулись в южные
районы страны, ранее захваченные Англией. Эти восстания послужили
началом длительной партизанской войны, с которой колонизаторам удалось
справиться лишь к концу 1896 г. Бирманцев поддерживали другие
народности страны: шань, моны, карены, чины, качины и др.
Бирма вошла в качестве одной из провинций в состав Британской Индии.
Экономическое развитие страны с этих пор стало определяться интересами
английского капитала. Бирма стала быстро превращаться в страну
монокультуры—риса. Англичане использовали и ископаемые богатства Бирмы -г-
руды и нефть. Развитие монокультурного хозяйства было тесно связано с
созданием в Бирме крупного помещичьего землевладения и обезземеливанием
крестьянства. Насаждение англичанами крупного помещичьего землевладения
повлекло за собой почти полное разрушение бирманской сельской общины.
Однако она сохранилась у национальных меньшинств, где английские
колонизаторы проводили политику «косвенного управления», сохраняя
традиционные институты и опираясь на феодальную или родо-племенную
верхушку.
Присоединение Бирмы к английским владениям в Индии открыло
доступ в Бирму индийскому торгово-ростовщическому капиталу. В Бирму из
Индии двинулись индийские чиновники и наемные рабочие. Таким образом,
английский империализм, с одной стороны, давал выход зажатому в тиски
индийскому капиталу, который проник в торговлю, промышленность и
сельское хозяйство Бирмы, с другой стороны, угнетенные народные массы Бирмы
видели перед собой лишь прямых угнетателей — индийцев по происхожде-
302

нию, чаще всего не отделяя при этом индийцев ремесленников, рабочих
и батраков от представителей индийской буржуазно-помещичьей верхушки.
Экономика Бирмы при господстве англичан приняла аграрно-сырьевой
характер. Немногочисленные промышленные предприятия занимались лишь
первичной обработкой сырья, причем значительную часть рабочих на них
составляли индийские иммигранты. Для вывоза сырья в первой половине
XX в. были проложены железные и шоссейные дороги.
В конце XIX — начале XX в. в Бирме из торгово-ростовщической
и землевладельческой среды стала формироваться собственная буржуазия.
Развитие капитализма в деревне привело к расслоению крестьянства на
бедноту и сельскую буржуазию. Рабочие-бирманцы начали вливаться в
ряды промышленного пролетариата.
В конце XIX в. ускорился процесс формирования бирманской нации,
укреплению самосознания которой способствовала борьба против гнета
английского империализма. В начале XX в. в Бирме стали создаваться
различные общественне организации, выражавшие настроения национальной
буржуазии. Поскольку у этой буржуазии была еще слабо развита
собственная идеология, национальные чувства направлялись на защиту буддизма,
воспринимавшуюся как защита бирманской культуры и самостоятельности
страны. Буддийское монашество, в своем большинстве происходившее из
крестьян, активно выступало против империалистов. Антианглийские
настроения среди монахов особенно усилились после того, как колониальные
власти лишили их общины многих привилегий (внутреннего суда и т. п.).
Великая Октябрьская социалистическая революция оказала огромное
влияние на подъем национально-освободительного движения в Индии и
Бирме. В 20-х годах заметно выросла политическая активность крестьянства
и рабочего класса (отказ от уплаты налогов, митинги и демонстрации,
забастовочная борьба). В 1920 г. был создан Центральный совет бирманских
ассоциаций — политическая организация национальной буржуазии,
опирающаяся на поддержку народных масс. Антиимпериалистический характер
приняло национальное культурное движение, которым руководила
прогрессивная бирманская интеллигенция. В конце 20-х — начале 30-х годов
развернулась борьба за административное отделение Бирмы от Индии, что
было направлено против сложившихся организационных форм господства
английского империализма.
Мировой экономический кризис 1929—1933 гг. вызвал падение цен на
рис. Это повлекло за собой массовое разорение бирманских крестьян.
Обесцененные земли оказались в руках помещиков-ростовщиков, в основном
индийских. Ухудшение положения народных масс привело к вспышке
крестьянской войны 1930—1932 гг., принявшей антиимпериалистический
и антифеодальный характер. Взявшиеся за оружие крестьяне применили
тактику партизанской войны. Колонизаторы ответили на восстание
массовыми репрессиями, одновременно стараясь изолировать от бирманских крестьян
другие народы страны путем разжигания национальной розни. Лишенное
единого руководства и ясной программы, восстание потерпело поражение.
Однако англичане должны были пойти на уступки, в том числе и на
отделение Бирмы от Индии с 1 апреля 1937 г.
Со второй половины 30-х годов освободительное движение стало
более организованным. Им руководила революционная организация «Доба-
ма» («Наша Бирма»), или партия такинов, выражавшая интересы левого
крыла национальной буржуазии. В эти годы организуется и рабочий класс,
создавший свои профсоюзы. В 1937—1939 гг. рабочие провели крупные
забастовки и демонстрации. В авангарде шли нефтяники Бирмы. В августе
1939 г. часть такинов, связанных с рабочим движением, создала
Коммунистическую партию Бирмы, которая стала играть большую роль и в Добама.
Когда началась вторая мировая война, прогрессивные бирманские
организации предложили английским властям сотрудничество в борьбе с
фашизмом при гарантии предоставления Бирме независимости. Однако
в ответ многие.руководители этих организаций были арестованы, осталь-
303

Памятник народному герою Бирмы Аун Сану в Рангуне
ные ушли в подполье. Избежавшие ареста националистически настроенные
лидеры вначале приняли за чистую монету демагогический лозунг «Азия
для азиатов», выдвинутый японской военщиной. С помощью японцев была
создана Армия независимости Бирмы, которая в 1941—1942 гг. приняла
участие в изгнании англичан. Оккупировав Бирму, японские власти
установили фашистские порядки и начали систематическое ограбление страны.
Руководители бирманских патриотических сил, убедившись в
несостоятельности «паназиатских» идей, осознали необходимость объединения в борьбе
за свободу. В 1944 г. возникла Антифашистская лига народной свободы с
демократической программой. В эту организацию вошли коммунисты,
социалисты и представители левых группировок национальной буржуазии.
В марте 1945 г. Лига организовала восстание Национальной армии,
руководимой Аун Саном. Действия этих сил сыграли решающую роль в
освобождении страны от японских захватчиков.
Возврат английских колониальных властей и их попытки установить
довоенные порядки встретили мощное сопротивление рабочего. класса,
крестьянства и радикально настроенной буржуазии.
Антиимпериалистическую борьбу бирманцев поддержали национальные меньшинства. Весь 1946
и начало 1947 г. ознаменовались мощными политическими забастовками
и демонстрациями. В январе 1947 г. Англии пришлось . предоставить
Бирме независимость. Большую роль для будущего страны сыграла
конференция представителей всех ее национальностей, собравшаяся 12 февраля
1947 г. в Панлоне. Конференция приняла решение об единстве Бирмы на
основе союза всех ее народов. Выборы в Учредительное собрание в апреле
принесли большинство голосов Антифашистской лиге.
Молодое государство сразу же столкнулось с огромными трудностями,
искусственно создаваемыми бывшими хозяевами страны. Злодейски были
убиты Аун Сан и семь министров его правительства. Англия навязала Бирме
договор, который хотя и признавал ее независимость, но предоставлял
английским империалистам большие экономические и военные привилегии
(торговые· льготы, сохранение английской военной миссии и т. п.).
304

Провозглашение независимости Бирмы состоялось 4 января 1948 г.
Новое государство, принявшее наименование Бирманский Союз, было
образовано в составе собственно бирманской территории и автономных
национальных государств: Шаньского, Качинского, Каренского (Котулей) иКарен-
ни (Кая). В 1950 г. был создан Особый Чинский округ. Руководящую
роль в стране стала играть национальная буржуазия. На международную
арену Бирма выступила как государство, стоящее на позициях
нейтралитета, стремящееся к добрососедским отношениям со всеми странами.
После завоевания независимости внутреннее положение в стране
стабилизировалось не сразу. Недовольство народных масс условиями
англо-бирманского договора вызвало ответную волну репрессий со стороны руководства
Антифашистской лиги, особенно против коммунистов. Некоторые левые
группы ушли в подполье и начали вооруженную борьбу с правительством.
Под влиянием империалистической пропаганды в 1948 г. вспыхнуло
восстание каренов, которое было ликвидировано лишь в 1953 г. Империалисты
поддерживали сепаратистские тенденции феодалов других окраинных народов
(шань, качинов). Ситуация осложнялась действиями чанкайшистских банд,
проникших в 1949—1950 гг. из Китая на северо-восток Бирмы. Эти банды
находились на содержании империалистов США.
Правительство, возглавляемое У Ну, под давлением крестьянских масс
приняло ряд мер, ограничивающих произвол помещиков. В 1948 г. и в
последующие годы были изданы законы о национализации помещичьей земли
и распределении ее среди крестьян. Однако проведение этих законов
в жизнь встретило упорное сопротивление крупных землевладельцев.
К 1961 г. из 2,5 млн. га земли, подлежащей национализации, крестьяне
получили только 400 тыс. га. В автономных государствах проводился выкуп
земель у феодалов, причем местная аристократия переходила на положение
государственных чиновников. Опытные сельскохозяйственные станции,
часть которых была создана при участии советских специалистов, начали
пропаганду передовых методов земледелия. Большое внимание стало
уделяться народному образованию.
Правительство национализировало некоторые английские компании,
что укрепило государственный сектор в экономике. Началось
строительство промышленных предприятий (сталепрокатный завод, электростанции,
заводы по переработке сельскохозяйственного сырья). Однако ключевые
позиции в промышленности остались в руках английского капитала.
Все более уклоняясь от проведения в жизнь требований народа,
правительства У Ну и У Ба Све пытались направить Бирму по пути
капиталистического развития. В I960 г. осуществление земельной реформы
приостановилось. Находившаяся у власти бирманская буржуазия пошла на
сговор с феодально-помещичьими кругами и иностранными капиталистами.
Усилились репрессии против левых сил. В августе 1961 г. правительство
У Ну провело закон о признании буддизма государственной религией, что
вызвало большое недовольство мусульман и последователей других религий.
Таким образом, правление Антифашистской лиги, возглавляемой
бирманской буржуазией, не разрешило основных задач, стоявших перед
страной.
В марте 1962 г. офицеры армии во главе с Революционным советом
произвели государственный переворот, свергнув правительство У Ну.
Председатель Революционного совета генерал Не Вин возглавил новое
правительство. Оно получило поддержку широких слоев населения и армии,
сформировавшейся в ходе борьбы с колонизаторами и сохраняющей
революционные традиции. Прогрессивные офицеры, участники переворота,
имели тесную связь с рядовым составом армии, состоящим из трудящегося
крестьянства и городских низов.
Революционный совет, выражая интересы народа, повел борьбу против
империализма, внутренней реакции и господства частного капитала.
Правительство Не Вина объявило о сохранении прежнего внешнеполитического
курса Бирмы, о верности политике нейтралитета. Был отменен принятый
20 Народы £)го-В.осточн Азии
305

в феврале 1960 г. Акт об инвестициях, который открывал
империалистическим монополиям возможность проникнуть в экономику страны.
30 апреля 1962 г. Революционный совет опубликовал декларацию
«Бирманский путь к социализму», в которой выдвигалась задача создания
социалистического демократического государства и планируемой экономики,
базирующейся на государственной и кооперативной собственности. В
соответствии с этой декларацией началось проведение глубоких реформ. Одной
из важнейших мер была национализация промышленных предприятий,
принадлежащих иностранным компаниям, и всех банков, включая и те, в
которые вложены капиталы бирманской буржуазии. Последовавшая затем
национализация ведущих отраслей промышленности, транспорта, внешней и оптовой
внутренней торговли позволила государству сосредоточить в своих руках
главные рычаги экономической жизни страны. Сокрушающим ударом по
буржуазии явилось установление прогрессивного налога и проведенная
в 1964 г. денежная реформа. Частный капитал сохранился лишь в
некоторых отраслях легкой промышленности и в сфере обслуживания.
Революционный совет Бирмы принял ряд законов, направленных на
завершение аграрной реформы, кооперирование и механизацию сельского
хозяйства. Сначала власти ограничили произвол помещиков и ростовщиков.
Государство стало предоставлять крестьянам кредит из расчета всего лишь
3% годовых. Был установлен верхний предел арендной платы, помещикам
запретили сгонять арендаторов с обрабатываемых ими земель. А в марте
1965 г. арендную плату за землю отменили вовсе, что нанесло
решительный удар по классу помещиков.
Однако эти мероприятия еще не решили земельной проблемы. В стране
насчитывается около 2 млн. малоземельных и безземельных крестьянских
хозяйств. Правительство выдвинуло задачу значительно расширить
посевные площади за счет освоения новых земель. Эта мера будет способствовать
не только решению земельной проблемы, но и подъему
сельскохозяйственного производства в целом. Разработана программа строительства новых
крупных оросительных систем в засушливых районах и мелиоративных
работ в местностях, страдающих от наводнений. Видное место отведено
Чемолтау — крупному водохранилищу с четырехкилометровой плотиной,
сооруженному с помощью СССР.
Революционный совет уделяет большое внимание проблемам
национальной политики. В областях, населенных национальными
меньшинствами, заботливо выращивают местные кадры, развивается образование и
здравоохранение. Важное значение имело установление твердых цен на
рис в горных районах, ибо жители этих районов, не имея собственного
риса, раньше покупали его втридорога. Осуществляется план размещения
предприятий общегосударственного значения на территории
национальных государств. Отменен закон о признании буддизма государственной
религией. Эти меры ослабили влияние сепаратистских элементов..
Революционный совет проявляет заинтересованность в сплочении
прогрессивных сил, добивается укрепления единства народов Бирмы. Но не
все очаги гражданской войны ликвидированы.
Прогрессивные реформы, проведенные в Бирманском Союзе, еще не
решили всех сложных проблем, стоящих перед страной. Однако эти
преобразования показывают, что в Бирме идет успешная борьба за
некапиталистический путь развития.
БИРМАНЦЫ
, Бирманцы (самоназвание мям, или мянь) — самый крупный и наиболее
консолидированный народ Бирмы. Они составляют около 2/з населения
Бирманского Союза.
Бирма по-бирмански называется «Мямма» (мям — народ, ма —
государство). В ранних палийских надписях это название, звучало, как «Мрань-
306

ма», или «Браньма». Первые европейские путешественники в Бирму (XV—
XVI вв.) узнали название этой страны, звучащее как «Баама», откуда и
пошло европейское название Бирмы.
Соседние народы называют собственно бирманцев по-разному: шань
и кхонтаи — «мань», китайцы — «мянь», палаун, ва и другие моны и
кхмеры — «брань», население северо-восточной Индии — «марань».
Внутри бирманской нации существует несколько этнографических
групп. Прежде всего это интха (дословно — озерные жители), которые
расселены по юго-восточному берегу озера Инле. В период господства в стране
шаньских феодалов интха оказались отрезанными от основной массы
бирманцев. Более трех столетий они жили изолированно. В их языке
сохранились некоторые архаические черты, и быт также несколько отличается от
быта собственно бирманцев. Основное занятие интха — озерное
рыболовство. Значительную роль в их хозяйстве играют водное огородничество и
ремесла, из которых главное — шелкоткачество.
В южных районах Бирмы на полуострове Малакка расселены еще
две этнографические группы бирманцев — мергуйцы и тавойцы. Они
сформировались на базе военных поселений, созданных бирманскими
императорами в XI—XVI вв. в период борьбы с Сиамом за господство над Малаккс-
ким полуостровом. Эти группы сохранили средневековый бирманский язык,
По занятиям они не отличаются от собственно бирманцев (некоторую
специфику их составляют ремесла, более близкие к традиционным монским).
Бирманский этнограф У Мин Наин описал еще одну этнографическую
группу бирманцев. Это так называемые камман мямма лэйя
(дословно — бирманцы четырех углов, или поселений), расселенные в восточной
части бывшего шаньского княжества Ченгтун (Кендун). Эта группа также
возникла на базе военно-сторожевых поселков в период бирмано-сиамских
войн. Язык ее архаичен так же, как язык мергуйцевитавойцев. Но в отличие
от них камман мямма лэйя вступали в хозяйственные и брачные связи с
местным шаньским и ва-палаунским населением и в быту многое от него
заимствовали.
Особое место среди бирманцев занимают жители Араканского
побережья — рокай, или йокай (араканцы). Как уже упоминалось, араканцы —
самая старшая или самая ранняя ветвь бирманцев. Их исторические
судьбы сложились иначе, чем у остальных бирманцев. Исторически,
особенно в последние столетия, араканцы были более связаны с мусульманским
северо-востоком Индии. Этим объясняется распространение у них ислама.
Политическая жизнь их часто строилась под флагом сепаратизма. Поэтому
аръканцев иногда выделяют как особую народность. Они имеют шесть
подразделений: собственно йокай, марама ди, чаунда, мьо, дайна, тэ. Общее
самоназвание араканцев — «марама ди» (от «мямма ди», т. е. большие
бирманцы). Этнографическая и языковая близость араканцев к бирманцам
такова, что нет достаточных оснований выделять их в особую народность.
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Более 80% бирманцев заняты в сельском хозяйстве. Основное их
занятие — земледелие, в первую очередь выращивание риса (под рисом занято
66,5% всей обрабатываемой площади страны, а в
Сельское хозяйство Нижней Бирме до 90%). В Ш2 г 45о/о ршс^
экспортированного из капиталистических и слаборазвитых стран, составил
вывоз из Вирмы.
Климатические условия и плодородие почвы позволяют снимать два,
а кое-где и три урожая в год. Однако из-за технической отсталости урожаи
довольно низки.
* Как и в других странах Восточной и Южной Азии, в Бирманском Союзе
преобладает сдособ выращивания риса на заливных полях, одинаковый
для всех сортов (в Бирманском Союзе их выращивают более 40). Залиэные
поля представляют собой участки, огороженные невысокими земляными
307
20*

валиками с проемными шлюзами для заполнения поля водой и сброса
лишней воды. Большие поля имеют несколько таких участков. Рассада риса
выращивается в отдельном небольшом питомнике, откуда ее переносят на
поле и размещают кустиками в шахматном порядке. Как правило,
ежегодная нивелировка поля не производится. Полузалитое поле предварительно
вспахивается плугом индийского типа: этот плуг (го) не имеет отвала. Иногда
он целиком деревянный, но обычно с железной пластинкой на пропашнике.
В 1957 г. советские специалисты провели пробу однолемешного
железного плуга с отвалом на землях северной и центральной части долины
Иравади. С 1958 г. бирманские предприятия стали выпускать такие плуги.
Правительство Бирмы содействует их распространению в крестьянских (прежде
всего кооперативных) хозяйствах.
Боронуют поле редкозубой бороной тандон, на основу которой
становится пахарь, чтобы тяжестью своего тела держать ее в рабочем положении.
Таким образом, борона служит одновременно и рыхлителем-нивелиратором.
Применяется и вертикальная борона, обычная в Юго-Восточной Азии.
В этих случах после боронования по полю провозят каток (сетдон), который
разравнивает борозды. В большинстве районов тягловой силой служит
обычно буйвол, на севере — бык. Подкормка риса в процессе роста до последнего
времени не применялась, так же как и севооборот. Жнут прямоугольным
серпом на длинной ручке. Обмолачивают путем оббивки снопа риса палкой
или ударами его о колоду; в крупных хозяйствах устраивают ток, где по
разостланным снопам риса гоняют скот. На крайнем юге страны иногда
«молотят», вытаптывая ногами зерна из колосьев, разложенных на циновке.
В годы колониального режима дельтовая часть страны стала областью
монокультуры; натуральное хозяйство бирманского крестьянина было
разрушено. Он вынужден был покупать недостающее на рынке. Но и
риса не было достаточно даже для прокорма семьи до нового урожая.
Полуголодное существование стало нормой жизни большинства крестьянства
этой богатейшей области страны.
Большинство земледельцев в дельтовой части Бирмы составляли
безземельные арендаторы, живущие впроголодь. Владельцами земли, как
правило, были индийские помещики, которые обычно перепоручали
ведение хозяйства управляющим, а сами в деревнях не жили.
Арендная плата натурой составляла 50% урожая. Отсутствие у
крестьян тяглового скота, семян, а подчас и орудий труда и необходимость
занимать их у помещика повышали арендную плату до 90% урожая. В
закабалении бирманских крестьян участвовали и индийские ростовщики,
ссужавшие их деньгами, а иногда зерном под чудовищные проценты в счет
будущего урожая. Тяготы крестьянства усугублялись тем, что никакие
стихийные бедствия (например наводнение 1947 г., уничтожившее V5 часть
всех посевов страны) не освобождали от поборов, производимых
центральными и местными властями.
Несколько иное положение сложилось в центральной и северной частях
Бирмы и на ее полуостровном юге, где земли оставались в руках местной
феодальной верхушки и крестьянских общин. Основной фигурой здесь был
мелкий собственник, приарендовывавший землю к своему карликовому
наделу. В поисках доходных культур крестьяне расширяли высев
кунжута, хлопчатника, табака, арахиса (земляного ореха), перемежая их посевом
риса. Однако и теперь в целом по стране под технические культуры
занимается ежегодно не более 6% обрабатываемых земель. В послевоенные годы
выросла (особенно в полуостровной части) доля плантационных культур —
каучуконосов и др.
Обезземеленное, систематически голодающее бирманское крестьянство
пополняло ряды сельскохозяйственного пролетариата — батраков и
рабочих плантаций. Численность этого слоя населения страны не поддается
точному учету в связи с распространением сезонничества' (в основном из
центральных районов). Сезонники и сейчас превышают число рабочих
промышленности по крайне^ мере в два-три раза.
308

Поселок рыбаков на косе обмелевшей Иравади
В независимом Бирманском Союзе положение крестьянства и
продуктивность земледелия стали одними из узловых проблем развития
национальной экономики.
Аграрные реформы, проводимые Революционным советом, изменили
социальные отношения. Большую роль играет кооперирование
крестьянства. В Бирме сельскохозяйственные кооперативы имеют сбытовой характер,
но в последние годы их функции расширились. Кроме перевозок и сбыта
урожая, кооперативы организуют обмолот, строительство зернохранилищ
и т. д. Через них ведется борьба за повышение урожайности риса,
распространяется опыт государственных селекционных станций, а также
распределяются государственные кредиты тем крестьянским семьям, которые
получили земельные наделы. Ссудный процент с самого начала
государственного кредитования был в несколько раз ниже, чем при частном
ростовщическом кредите, и продолжает снижаться. После проведения финансовой
реформы роль ростовщиков в деревне была сведена к нулю.
Кроме полеводства, наиболее развито огородничество. В
центральной области выращивают тыкву, огурцы, лук, редьку, горох, бобы и др.
Огородничество — женское занятие, как и мелкая рыночная торговля
овощами.
В южной и полуостровной частях некоторую роль и сейчас играет
прежде широко развитое товарное садоводство. Здесь культивируют бананы,
мандарины, апельсины, ананасы, папайю, дуриан и др. В дельтовой части по
границам полей и на специальных плантациях выращивают пальмы —
кокосовую, арековую. В долине Иравади часто встречаются рощи сахарной
пальмы.
Скотоводство у бирманцев существует в основном для пополнения
тягловой силы. Прежде мясо рогатого скота и молоко в пищу совсем не
употреблялись. Свиней на мясо выращивает главным образом китайское
население страны.;Развито птицеводство (преимущественно разведение кур и уток).
309

До 1 млн. человек в Бирме занято рыбной ловлей. Более половины из
них—бирманцы. В морском лове рыбы основная роль принадлежит китай-
Ώ л цам. В речном и озерном лове больше заняты бирман-
цы и моны. В море ловят камбалу, тунца различных
видов, морского угря, окуня и т. д., в реках — карповые породы рыб,
форель и т. п. Лов рыбы ведется переметами, вершами, мордами, бреднем
(заводным и «пауком» с поставцом на перекрестной раме), заколами,
ставными сетями; (в заводях и у морского побережья) и неводами. В горных
реках применяется забор с лотком, у которого рыбу ловят руками.
Развлечением считается ловля форелей на удочку с мушкой из легкой стружки. На
морской лов выходят на лодках {лорчах) тайской и китайской работы. На
реках применяют легкие долбленые или плоскодонные лодки, сшитые из
трех досок. Продукты рыболовства занимают значительное место в питании
бирманцев. Поэтому для народных масс была очень обременительна
практиковавшаяся при англичанах система продажи с аукциона богатых мест
ловли промышленникам, которые устанавливали высокие цены на рыбу.
В 1953 г. в Бирме было зарегистрировано более
2 млн. ремесленников, в большинстве
профессиональных. В настоящее время эта цифра ниже, так как из ремесленников
в значительной мере пополнялась в последние годы прослойка
промышленных рабочих. Более 75% ремесленников составляют бирманцы.
Заслуженная слава бирманских ювелиров, резчиков по кости и дереву, изделия
которых не раз получали первые призы на выставках изделий
художественного ремесла в Европе и в странах Востока, — результат творческого
развития давних традиционных навыков и приемов.
В феодальной Бирме хозяйство крестьянских общин и феодалов
различных рангов было в значительной степени натуральным. Потребность в
тканях, орудиях труда, утвари, бытовой керамике и т. д. удовлетворялась
в основном домашними промыслами и ремеслами. Занятие ремеслом обычно
сочеталось с круглогодичным сельскохозяйственным производством или
такими сезонными работами, как рыболовство, заготовка тикового леса
и т. п.
Вместе с тем уже в XVIII в. определилась производственная
специализация районов. Областные рынки и два столичных (в Рангуне и
Мандалае) были центрами, где обменивали или продавали не только рис, лес,
рыбу, овощи, фрукты и т. п., но и изделия ремесленников этой и других
областей страны, порой очень отдаленных.
В XIX и первой половине XX в. традиционные (в первую очередь
художественные) ремесла имели четкую цеховую организацию.
Производственный процесс был разделен на мелкие операции тщательно
разработанными приемами. Вплоть до наших дней в Мандалае сохранились
специализированные кварталы лавок-мастерских, объединяющие ремесленников 50
специальностей (кварталы мебельщиков, ювелиров, мастеров по
изготовлению зонтиков и вееров и т. д.). Сохранилась и специализация целых сел,
городков и даже районов на том или ином ремесле. Она поддерживалась
традицией закупки орудий труда и предметов домашнего обихода либо
непосредственно на местах у ремесленников, прославившихся качеством
своих изделий, либо на центральных рынках в лавках, торговавших
изделиями этих мастеров.
Бирманцы издавна знали гончарство. В феодальной Бирме имелось
несколько центров производства керамических изделий. Легкие, но
толстостенные пористые сосуды, в которых вода и в зной остается холодной,
привозили из Твантэ (около Рангуна), а большие политые глазурью корчаги
для воды, расходуемой на ежедневные омовения, закупали в Магуэ
(Верхняя Бирма). Дорожные керамические фляги прежде приобретали у
горшечников среднего течения реки Чиндвин. Налепные украшения сосудов из
Твантэ и характер лощения чиндвинских фляг поволяют говорить, о
сохранении древней техники налепа, характерной для женского гончарства и в
Бирме наиболее присущей монам.
310

Изготовление театральных костюмов: шитье бисером
Повсеместно распространено производство плетеных изделий. Если
гончарство стало теперь преимущественно мужским ремеслом (женщины и дети
выполняют лишь некоторые вспомогательные операции), то плетением в
равной мере занимаются как мужчины, так и женщины. Из тростника и
травы изготовляют различной величины хпъя — прямоугольные или
овальные циновки. Лучшие хпья делают в западных районах страны. Плетением
из ротана славятся ремесленники Мандалая, но еще более ценятся ротано-
вые изделия, производимые в районах прежнего расселения горных монов,
кая и каренов.
Широко используется в плетении бамбук. Стены обычной
крестьянской хижины заплетаются полосами из расплющенного («давленного»)
бамбука. Теперь во многих районах страны ремесленники готовят на
продажу стандартные «панели» размером 120 X 80 см из бамбуковой дранки.
Этими «панелями» заполняют пространство между столбами каркаса дома.
Сборные стены позволили намного ускорить жилищное строительство в
деревнях и пригородах. Из бамбука делают также плетенки, которые в
домах сухой зоны настилают поверх бревен, составляющих основу пола,
а иногда и настилы мостов и крыши временных навесов. Но вообще на крыши
более всего идет рисовая солома, сравнительно мало используемая для
плетения, и пальмовый лист.
Из бамбука изготовляют разнообразную утварь — черпаки, трубы
для подвода воды, сосуды для хранения жидкостей и сыпучих тел, из него
делают музыкальные инструменты и орудия труда. В производстве бытовых
311

предметов и орудий труда широко применяются также различные породы
дерева, причем особенно ценятся изделия из тика.
К традиционным ремеслам относится искусство резьбы по дереву и
бамбуку, уходящее корнями в глубокую древность. В наши дни даже в
храмовом зодчестве резьба по дереву используется все реже. Ее место занимают
ажурные накладные украшения из листового железа.
Выплавка, ковка и кустарный прокат железа имеют в Бирме древние
традиции. Особенно ценилась продукция кузнецов из Магуэ, отличавшаяся
не только высоким качеством, но и художественной отделкой. Однако сталь
для изготовления оружия бирманские ремесленники ввозили из-за рубежа.
Железные мечи обычно имели на лезвиях узкие наварные полосы стали.
Европейская и китайская конкуренция подорвали местное производство
оружия. Вместе с ним выходит из употребления бирманская чернь, прежде
высоко ценившаяся.
Широко распространено у бирманцев ткачество. В прошлом почти все
нужные для одежды ткани, за исключением шелка, каждая крестьянская
семья ткала сама на своем ткацком станке. Такие станки сохранились у
многих семей до наших дней. Тип ткацкого станка зависел от сырья. Для
хлопчатобумажных тканей чаще применялся наклонный стан, для
шерстяных — низкий горизонтальный с узким полотнищем основы, для шелка —
высокий с широкой основой. Лучшие хлопчатобумажные ткани
вырабатывались в северо-западной части страны (Чинский округ славится и сейчас
плотными одеялами яркой нетускнеющей расцветки и тканями для плащей),
шерстяные — на севере Бирмы. Производство шелковых тканей, давно
имеющее товарный характер, развито в нескольких районах (у интха,
в Амарапуре и других местах).
В период английского владычества пришло в упадок лаковое
производство — одно из наиболее интересных бирманских ремесленных
производств. Теперь оно переживает новый подъем. Его изделия в значительной
мере идут на экспорт, принося стране валюту. Характеристика бирманского
лакового производства дана в разделе «Прикладное искусство» (см. стр. 328—
329).
К числу кустарных предприятий относятся также мастерские по
выделке рисового уксуса и патоки, производство кондитерских, табачных
изделий и т. п. Легкая промышленность Бирмы уже выпускает многие из
необходимых предметов быта, в прошлом поставлявшихся ремесленниками. Но
кооперирование ремесленников и подъем технического уровня их
производств остаются важными задачами экономического развития страны.
π В бирманской промышленности еще ощущается
Промышленность r г „ -^—^
г наследие времен колониальной зависимости,
когда развитие экономики было подчинено интересам английского
империализма. Рудники, нефтяные промыслы, оптовая внутренняя торговля и
внешнеторговые связи до второй мировой войны были сосредоточены в руках
смешанных англо-индийско-китайских компаний. В годы войны в эти
компании проникла компрадорская бирманская буржуазия. Годы
независимости не были периодом неуклонного подъема промышленного производства.
В тяжелую пору послевоенной разрухи ключевые позицирх в основных
отраслях промышленности сохраняли иностранные (главным образом
английские) предприниматели.
В 1948 г. правительство Бирмы начало очень осторожно проводить
политику национализации. Были национализированы некоторые
транспортные компании. За крайне устаревшее и изношенное оборудование выпла^
чивалась высокая компенсация. Но даже эти робкие мероприятия были
встречены с недовольством бывшими хозяевами страны. Стремясь
дискредитировать экономическую политику правительства, они вплоть до конца 50-х
годов саботировали восстановление нефтяных промыслов, разрушенных
в годы войны японцами, не выполняли обязательств по реконструкции
смешанных государственно-частных (в основном англо-бирманских)
предприятий, срывали планы разведки недр и т. д. Еще в 1957 г. нефтяные
312

промыслы Енанджауна более чем на 50% бездействовали, а галлон
автомобильного горючего стоил в Бирме, производящей бензин, в пять раз дороже,
чем в Англии, ввозящей его.
В этих сложных условиях правительство, хотя и непоследовательно,
начало проводить в жизнь план более равномерного размещения
промышленности в стране, преимущественно путем развития государственного
сектора. В государстве кая была построена электростанция Лопито,
которая обеспечивает энергией промышленность всей центральной Бирмы.
В конце 50-х годов близ Рангуна стали работать железопрокатный завод,
джутовая фабрика, фармацевтический завод и другие крупные
государственные предприятия. Необходимые кадры готовили в два этапа: небольшие
группы рабочих овладевали новыми специальностями в
странах-поставщиках техники и по возвращении на родину передавали полученные знания
сотням и тысячам рядовых рабочих.
В результате стала меняться структура рабочего класса. Если до
второй мировой войны основными кадровыми пролетариями были
транспортники, то теперь начал быстро расти промышленный пролетариат. В 1962 г.,
по официальным данным, в Бирме насчитывалось около 600 тыс.
промышленных рабочих. Но фактически их значительно больше, ибо эта цифра
не включает сезонных рабочих предприятий пищевой промышленности
(рисоочистительных заводов, мельниц, маслобоен и т. д.).
Рабочие-сезонники составляют один из наиболее крупных отрядов пролетариата Бирмы.
После прихода к власти Революционного совета были
национализированы все крупные предприятия, принадлежавшие как иностранным, так
и бирманским капиталистам. Государственный сектор в промышленности
стал господствующим. На предприятиях создаются рабочие советы, которые
направляют активность трудящихся не только на повышение
производительности труда, но и на управление производством. Рабочие учатся искусству
управления на специальных семинарах, проводимых Революционным
советом в промышленных центрах страны.
В Бирме издавна наиболее развиты водные пути
Пути сообщения сообщения. Самым ранним транспортным сред-
и транспорт * тт «
r F ством был, по-видимому, плот. До наших дней
плоты сохранились как средство транспортировки грузов. Для коротких
поездок у шань и других народов северной Бирмы применяется малый плот
из пяти—семи стволов бамбука, концы которых с одной стороны загнуты
кверху. Плывут на таком плоту стоя, отталкиваясь и управляя бамбуковым
шестом. Плот с легкой хижиной на нем часто служит местом временного
обитания лесосплавщиков.
Очень рано появилась и лодка-однодеревка, которую делали из кедра
и других сравнительно легких, но плотных древесных пород. Однодеревка
часто имеет надставные борта. Устойчивость таким лодкам придают
аутригеры — бамбуковые стволы, закрепляемые вдоль обоих бортов обычно
на некотором от них расстоянии. Рулевой размещается на корме и управляет
ходом лодки с помощью короткого весла. Лодки чаще всего приводят в
движение шестами. Лишь интха сохранили традиционную греблю ногой.
В дни празднеств у них устраиваются гонки на «драконовых» лодках
(узких, длинных, с резным носом в виде головы дракона и кормой в форме
хвоста). Левые гребцы держат рукоять весла правой рукой, а ствол его
почти до лопасти обвивают левой ногой; правые — наоборот. На такой
лодке бывает до 20 пар гребцов. В особо торжественных случаях в гонках
участвуют команды, целиком состоящие из женщин. Переправа через крупные
реки и короткие поездки по ним обычно совершаются на лодке типа
шлюпки, наиболее близкой к малайским прау; как и у малайцев, она
ярко разрисовывается. Весла обычно очень длинные. Часто гребут стоя.
Длинные путешествия по рекам и прибрежные морские перевозки
совершаются на ботах (лорчах). Южный Таиланд и полуостровная
территория Бирмы в период средневековья славились строительством судов среднего
тоннажа, выдерживавших далекие морские путешествия. Лорчи бывают
313

одно-, двух- и трехмачтовые. Оснастка одномачтовых ботов состоит из
широкого поперечного прямого паруса; у двух- и трехмачтовых — из косых;
и прямых парусов разных размеров. Характерная черта бота — носовое
украшение, нередко в виде золоченого шара. Над кормой возвышается
помост рулевого управления, который служит и капитанским мостиком.
Часто команду лорчи составляла одна семья.
В период колониального господства англичан на Иравади появились
колесные пароходы. Они до сих пор совершают рейсы по рекам страны.
Морские берега Бирмы очень изрезаны и имеют много хороших портов.
Океанские пароходы проникают глубоко в дельту Иравади и затем по каналу
в реку Рангун. Причалы порта в Рангуне принимают крупные суда из
многих стран мира.
Огромное значение в жизни страны имеют шоссейные дороги. Общая
их протяженность — более 200 тыс. км (1963 г.). Некоторые из них известны
с глубокой древности, например знаменитая «дорога под облаками» Лашо-
Куньмин и тракт Ледо, конечные ответвления которого сливаются с
караванным путем в Индию. Торговые тракты издавна связывают приморский
юг страны с центральной частью долины Иравади. Старые королевские
дороги пролегли от средневековых столиц Бирманской империи к областным
центрам. В годы второй мировой войны появилась сеть стратегических
шоссе, особенно в северной части страны. Но до недавнего времени ряд
районов Бирмы не имел других дорог, кроме узких караванных или даже
пешеходных троп. В последние годы широко развернулось строительство
автотрасс в районах, населенных национальными меньшинствами.
Полностью сохранили значение местные формы колесного транспорта,
перевозки вьюком и перенос тяжестей в двух корзинах на коромысле. В колесном
и вьючном транспорте чаще всего используется крупный рогатый скот,
главным образом быки. Основная форма телеги — двухколесная арба,
обычно богато украшенная резьбой. В городах используется также простая
крытая одноконная двуколка. Вместе с тем все большую роль играет
автотранспорт. В 1960 г. в стране насчитывалось около 50 тыс. автомашин
всех типов. Развивается автобусное сообщение. На дорогах Бирмы можно
встретить автомашины самых различных марок. Большой популярностью
пользуются машины повышенной проходимости Горьковского автозавода.
С конца прошлого века в стране началось железнодорожное
строительство. Первые железные дороги создавались на средства частных компаний;
не было ни государственного стандарта колеи, ни единого типа подвижного
состава. Ко времени второй мировой войны железнодорожные линии
соединяли Рангун с Моулмейном, Пегу, Проумом (Пьи) и Мандалаем, Мандалай
с Таунджи и т. д. Имелось несколько мелких линий на нефтепромыслах
и рудниках. Во время войны железнодорожные линии жестоко пострадали от
японских, а затем от английских и американских бомбардировок. Их
восстановление заняло многие годы. Строительство новых линий почти не
ведется. Общая протяженность железных дорог не превышает 4 тыс. км.
Все большее значение приобретает авиатранспорт. Столичный аэропорт
Мингаладон (в 26 км от Рангуна) — один из лучших в Азии. Он принимает
самолеты советской линии Москва — Джакарта, скандинавской линии
Стокгольм — Токио, японских, индийских и других компаний. Внутри
страны самолеты государственной авиакомпании БАК совершают
регулярные рейсы между столицей и другими важнейшими городами, обеспечивают
надежное сообщение с горными районами.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Около V5 населения Бирмы живет в городах. Крупнейшие города
бирманских районов страны: столица страны Рангун (1,5 млн. жителей,
с пригородами), Мандалай (более 200 тыс. жителей), .Моулмейн (110 тыс.
жителей), Бассейн (80 тыс. жителей), Хинтадя (65 тыс. жителей),
314

Пегу (50 тыс. жителей), Ситуэ (45 тыс. жителей), Тавой (около 45 тыс.
жителей).
Рангун вытянут вдоль реки, и к его набережной в районе порта
швартуются океанские корабли. Облик Рангуна в какой-то мере отражает историю
страны. На перекрестке двух главных улиц сохра-
°Р°Да нился старинный индуистский храм с характерной
шатровой крышей, украшенной от конька до низа сотнями скульптур.
Но вокруг Центрального сквера, где установлен обелиск Независимости,
простираются типичные европейские кварталы с мрачными домами
викторианской эпохи, резко контрастирующие с архитектурным обликом города
в целом. Старый центр города охвачен кольцом районов со зданиями в
стиле «тропический модерн» — это районы с белоснежными домами,
опоясанными балконами и лоджиями.
Далее следует пояс районов с домами в национальном стиле. Они
полностью или в основном построены из тика и других твердых пород дерева.
Как правило, в доме несколько веранд, на которые ведут лестницы с
нечетным числом ступеней. Веранды оплетены вьющимися растениями или
зарешечены наклонно поставленными планками. Эти своеобразные жалюзи
принимают на себя весь губительный жар тропического полудня. В комнатах
царит полумрак и тишина. Женское помещение отделено от общесемейной
столовой и гостиной. Дом обычно разноярусный: пол женской части менее
поднят над уровнем земли, чем полы мужской и гостевой частей. Площадки
наружных лестниц приспособлены для омовения. На этих площадках
стоят керамические корчаги с водой для омовения и пористые сосуды с
питьевой водой. Кухонные помещения и кладовые расположены в глубине двора.
Усадьба горожанина обычно имеет также сад, и значительная часть дома
прячется в зелени густых плодовых и декоративных деревьев.
За «бирманской» частью города идут пригородные поселки, тянущиеся
по обеим сторонам основных шоссе. Архитектурно эта часть города близка
к сельским поселениям: те же лавки-мастерские, уличные стационарные
и переносные харчевни, крестьянского типа жилые дома. В пригородах
расположены также промышленные и рабочие кварталы, в прошлом очень
бедные и неблагоустроенные. В последнее время
правительственные организации ведут застройку рабочих кварталов современными
зданиями.
Особое место в Рангуне занимают «индийский район» с его храмами и
«китайский город» со старокитайской архитектурой домов и общественных
зданий.
Второй по величине город страны — бывшая столица Бирмы Мандалай·
Две его главных достопримечательности — дворец и храм на горе.
Королевский дворец расположен на острове, окруженном глубоким, заполненным
водой рвом. Архитектурный ансамбль дворца состоял из 37 зданий. Сейчас
он лежит в развалинах: английские артиллеристы в 1945 г. прямой наводкой
расстреляли прятавшийся во дворце маленький японский гарнизон. Так
была уничтожена одна из жемчужин бирманской национальной
архитектуры.
В непосредственной близости ко рву, окружающему дворцовый остров,
расположен холм, увенчанный пагодой. Четыре длинных перехода, крыши
которых, подобно черепице, налегают одна на другую, ведут от подножия
холма к его вершине высотою около 150 м. С площадок основной пагоды
открывается великолепный вид на город и раскинувшиеся у подножия
холма группы белоснежных малых ступ, воздвигнутых в честь проходившего
здесь Пятого всебуддийского собора.
Настоящим центром города является рынок и расходящиеся от него
улицы, каждая из которых заселена ремесленниками одной профессии:
улицы мебельщиков, костюмеров, скульпторов, мастеров зонтов и вееров
и т. д. Центр связан шоссе с пристанью, откуда продукция местных мастеров
расходится до стране. В Мандалае имеется промышленный район,
электростанция, вокзал железной дороги, аэропорт.
315

Разгрузка товаров в рангунском порту
На одной из улиц Рангуна

Городское жилище:
вверху — деревянный наземный дом бирманцев (Мандалай);
внизу — дом крупного чиновника (окрестности Рангуна)

Современное жилищное строительство (окраина Рангуна)
Бирманские деревни располагаются обычно вдоль трактов. Более старый
тип расселения — прибрежный. Деревни дельтовой части Нижней Бирмы
п расположены вдоль крупных каналов. Вытянутая
Сельские поселения г гл rj ^ j
вдоль тракта деревня бывает либо однорядной, либо
образует главную улицу, к которой сходятся боковые, ведущие к кустам
родственных поселений. Деревня сейчас уже не представляет собой
поселения группы родственников. Однако она сохранила деление*на кварталы —
группы усадеб близких родственников по мужской линии. Общей ограды
бирманская деревня не имеет. В деревнях южной Бирмы нет и ворот у
околицы. Отдельные усадьбы огорожены плетнем или живой изгородью из
колючего кустарника. Усадьбы квартала сообщаются между собой.
Отдельная усадьба принадлежит обычно одной малой семье. Взрослые сыновья
перед женитьбой ставят себе жилой дом предпочтительно в
непосредственной близости к усадьбе отца. С родителями остается младший сын, который
и наследует усадьбу отца после его смерти.
Почти в центре двора усадьбы располагается жилой дом. Это
прямоугольное в плане (часто квадратное) строение с двухскатной, реже
четырехскатной крышей. Большинство домов построено на сваях, высота которых
зависит от местных условий: в болотистых местностях юга страны уровень
пола отстоит от земли более чем на 2 м, в районах, где деревни стоят на
крутом склоне горы, дом может одной стороной опираться на низкий ряд свай,
а другой стоять на очень высоких сваях. В центральной части долины
Иравади встречаются наземные дома, опирающиеся на низкий траншейный
фундамент. Во всех случаях дом каркасно-столбовой: столбы-сваи поверху
связаны одним венцом балок, на который опирается крыша. Наземные дома"
имеют и нижний венец балок, который кладется на каменную кладку
фундамента. Скаты крыши часто не одинаковы. Один из них делается с таким
расчетом, чтобы его свес прикрывал рабочую веранду, тянущуюся по, одной из
сторон дома. Веранды бывают открытые и полуоткрытые4, пол их, как
правило, ниже пола жилых помещений. В зависимости от состава семьи: дом имеет^
318"

две или три комнаты, но внутренние перегородки между ними очень тонки,
Мебель почти отсутствует. Постельные принадлежности (циновки, валико-
вые подушки, одеяла) скатывают и хранят в углу комнаты. Сидят на
циновках. Пространство под полом и верандой используется как помещение для
скота или как домашняя мастерская, где женщины занимаются ткачеством,
а мужчины — плетением циновок, изготовлением утвари и т. п. Кухня
обычно занимает отдельную постройку.
Кроме жилого дома и кухни, в усадьбе строят амбары для зерна, сарай
для сельскохозяйственных орудий, навес, где происходит ручной обмолот
и обрушивание риса, а также хранится ручная мельница или ступа, навес
для скота, птичник. Навес для скота в заливаемых местностях делается
иногда на сваях с пологим сходом. Амбар и птичник всегда на сваях.
Иначе выглядит деревня рисопроизводящих районов дельты рек Ира-
аади и Ситаун. Усадьба здесь фактически отсутствует. Дома вытянуты
вдоль каналов. Веранда приобретает вид полузакрытой галереи. Опорная
конструкция дома более массивна. Под усадьбу используются наименее
удобные для земледелия участки. В связи с этим деревня иногда очень
разбросана и фактически состоит из группы хуторов.
ОДЕЖДА И УКРАШЕНИЯ
Одежда бирманцев, как и большинства народов Юго-Восточной Азии,
распашная. Традиционная национальная мужская одежда состоит из прямо-
застежной куртки тайпоун эйнджи, саронгообразного цилиндрического
лонджьи, головной повязки и сандалий. Праздничный костюм отличается
тем, что куртка и саронг делаются из более дорогих тканей, а головная
повязка сменяется шапочкой гаунбаун. По существу, это тонкий шелковый
или газовый платок на плетеной из ротана или бамбука основе, повязанный
так, что один его конец свисает над правым ухом.
В женской одежде эйнджи заменяет распашная кофта, часто из нейлона,
застегиваемая по правому боку и заправляемая под тамейн (женский лонд-
жьи). Под кофту надевают плотный полотняный лиф-корсет. Шляп
бирманки обычно не носят. Праздничный костюм отличается главным образом
ярким цветом тамейна и нарядностью прически. Иногда его дополняет
атласная или шелковая куртка ембоун эйнджи, по покрою подобная мужской.
Как мальчики, так и девочки носят рубашку с короткими рукавами и
треугольным вырезом спереди, а также лонджьи или тамейн. Даже прическа
мальчиков и девочек еще недавно была одинаковой лет до 8—10: прядь волос
собирали кверху и завязывали у темени узлом так, что конец ее свисал на
бок или к затылку, а волосы, не забранные в прядь, подстригали в кружок.
Таким образом, по костюму и прическе отличить мальчика от девочки можно
было главным образом по завязыванию лонджьи и тамейна. Мужской способ
завязывания состоит в том, что лонджьи обтягивают плотно по поясу сзади,
а спереди собирают в две складки и верхние концы их завязывают в бант;
женский способ сводится к обтягиванию тамейна по поясу и подтыканию на
левом боку верхней части складки.
Этот тип одежды сложился в Бирме сравнительно недавно. Как правило,
старинные лонджьи и тамейн не были сшитыми. Это было широкое
полотнище ткани, которое дважды обертывали вокруг нижней части тела. Почти у
конца полотнище подтыкалось на поясе, слегка свисая спереди у мужчин и
сзади у женщин. Часто женские тамейны делали короче и обертывали вокруг
тела один раз, а концы полотнища несколько расходились по левому боку.
Куртка также была распашной и у мужчин и у женщин. Основное
различие заключалось в том, что у женской куртки полы спереди были узкими
и не сходились. Под эту куртку надевалась нижняя, которая у мужчин часто
отсутствовала.
В парадной древней одежде обязательным элементом был плащ-накидка,
набрасываемый на плечи или закрепляемый на правом плече пряжкой типа
319

фибулы. Такую накидку (она сохранилась у нага, чинов и некоторых
других малых народов Бирмы) можно натягивать на голову, она может служить
одеялом и т. д. Вообще бирманцам не свойственна одежда, надеваемая через
голову. Даже в тех случаях, когда детскую рубашку или женскую кофту
шьют так, что их приходится надевать через голову, покрой выдает их
распашное происхождение. Рукава женских кофт иногда вшиваются, а иногда
делаются «подвесными», т. е. пристегиваются или прикрепляются по мере
надобности (это очень удобно летом в зоне влажного климата).
Современные лонджьи итамейны по типу близки к индонезийскому
саронгу. Это цилиндрически сшитый (т. е. без расклина) кусок ткани длиной до
1,5 м. Можно свободно снимать его, развязав узел или распустив складку,
и надевать через голову. Женщины носят обычно два тамейна, один из
которых служит нижним бельем (у мужчин в ходу матерчатые или трикотажные
трусы).
Бирманцы очень чистоплотны. Два-три раза в день они 'купаются или
обливают друг друга свежей колодезной водой с головы до ног. При этом
женщины снимают верхний тамейн и обливаются в нижнем, подтягивая
его до подмышек. Окончив обливание, поверх мокрого ейн надевают
сухой и быстро спускают с себя мокрый. Уличное обливание в Рангуне и
других городах происходит возле колонок водопровода, но не привлекает
к себе внимания. Расчесывают волосы и делают прическу тут же у колодца.
Для причесывания издавна предпочитают частые гребни из твердого дерева,
вымоченные в кокосовом масле. Прежде гребень вплетался в прическу:
зачесав волосы кверху, женщина ставила гребень перед прядью и закручивала
ее. Сейчас часто прядь заплетают в косу вокруг гребня или «восьмеркой»
по его краям. Размеры прически поражают не посвященных в «секрет» быта
бирманцев. Дело в том, что женщины вплетают в прическу «косы» всех своих
сыновей, которые перед уходом на временное послушничество в монастырь
бреют голову и теменную прядь волос отдают матери. Прическа — это
предмет щегольства. Часто прическу украшают живыми цветами; во время
буддийских празднеств такое украшение почти обязательно. Украшениями к
прическе служат также пряжки, шпильки, цепочки и обручи из серебра,
золота или дешевой их имитации, с вкраплениями из драгоценных и
полудрагоценных камней. Часто носят серьги, ручные, ножные и шейные
браслеты (в последнее время ношение двух последних встречается все реже), кольца
с крупными камнями и др. Браслеты и кольца носят не только женщины,
но и мужчины.
В последнее время у мужчин распространилось ношение частей
военного костюма (гимнастерки, шортов), а также полного европейского
костюма или его деталей. Так, в торжественных случаях традиционному костюму
мужчины предпочитают европейскую обувь, а к праздничному лонджьи —
«гавайскую» рубашку. Женщины реже надевают костюм, отличающийся
от традиционного.
Обувь в Бирме носят чаще всего на босу ногу. Этого требует
национальная обувь типа сандалий, которая удерживается на ноге с помощью двух
матерчатых шнуров, продеваемых между пальцами. Верхний слой подошвы
обычно кожаный, нижний — из натурального каучука местного сбора и обработки.
При ходьбе туфли шлепают, так как задник не имеет крепления. Иногда
подошву туфель делают из дерева; в этом случае шнуры крепления часто
заменяют одним металлическим цилиндриком с широкой шляпкой, который
пропускается между пальцами. Ценится женская обвувь производства
индийских ремесленников; ее отличие от бирманской состоит в раскраске рантов
и замене шнуров кожаными лямками.
Говоря об одежде и украшениях, следует упомянуть об одном из важней-
,ίίπιχ украшений тела — татуировке. Сведения о ней встречаются в самых
ранних известиях о бирманцах. Мучительный и длительный обряд
татуировки входил в древности в круг испытаний юношей при их посвящении во
взрослые. В старину бирманцы татуировкой покрывали все толо от колен
до шеи. В источниках встречаются упоминания о .татуировке тела "женщин,
320

которая в отличие от мужской захватывала и лицо. Пышность и яркость
татуировки не зависели от формы и способа ношения одежды. Наиболее
важная по символике композиция орнамента (родовой знак) располагалась
на участках кожи, в наши дни скрытых одеждой. Татуировка делалась нако-
лом с помощью пучка бамбуковых игл. Линия накола затем затиралась
красителями. В основном татуировка была темно-синей. Двухцветная (синяя
и красная) татуировка была распространена только среди аристократии.
К середине XX в. татуировка сохранилась лишь у пожилых людей, но
в конце 50-х годов вновь в какой-то мере вошла в моду. Теперь ее наносят
специальными машинками, завезенными в Бирму предприимчивыми
американскими бизнесменами. Хотя татуировка — уходящий обычай, к ней
относятся серьезно и не позволяют осквернять тело фривольными
изображениями.
ПИЩА
Бирманцы,-подобно большинству народов Восточной и Юго-Восточной
Азии, почти н потребляют молока и молочных продуктов. Основные масла—
растительные (кунжутное, арахисовое, кокосовое). Основные напитки —
соки, в том числе сладкий охлажденный сок сахарного тростника и «молоко»
кокосового ореха.
Ежедневный рацион средней бирманской семьи примерно таков (по
калорийности): 50% — вареный белый рис (в отличие от тайских народов
бирманцы почти не едят клейкого розового риса); 13% — мясные и рыбные
блюда, причем многие бирманцы употребляют рыбу чаще, чем мясо; 13% —
овощные блюда и фрукты; 12% — супы; 9% — салаты и другие блюда из
сырых овощей; 3% — гарниры.
Бирманцы сдабривают пресную пищу соусом карри. Этим названием
объединяются богатые протеином рыбные пасты нгапи (сходные с
употребляемыми камбоджийцами, лао, индонезийцами) и малопротеиновые острые
соусы из рыбы и других компонентов {ныок мам у вьетов, нампла у кхонтаи,
траси в Индонезии). У бирманцев есть и малопротеиновый соус нгапи
сеинса из сушеных креветок. Им сдабривают салаты из свежих овощей.
Он служит также постоянной приправой к вермишели и рису.
Обычный бирманский обед почти одинаков у всеххлоев населения, кроме
самых бедных. В полдень едят вареный белый рис, хкинджио — суп,
который делают всегда прозрачным, тосая — блюда из вареных, фаршированных
или кипяченых в масле овощей, несколько сортов нгапи, в том числе хин —
блюдо из мяса или рыбы, приготовленное как острая приправа или обильно
политое соусом. На сладкое чаще всего подают свежие фрукты. Обед
зажиточных бирманцев дополняется двумя-тремя блюдами в общем из тех же
продуктов. Так, например,подают несколько разных супов; в прозрачный овощной
бульон или уху добавляют кусок вяленой рыбы, приправляют его толченым
чесноком или луком и т. д. Порядок блюд в обеде часто меняется. Иногда
на закуску подаются фрукты или сладкие блюда, иногда — острые,
возбуждающие аппетит.
Довольно широко распространены, особенно в городах, блюда
европейской кухни.
Бывает, что обед делается комбинированно: местные закуски и
напитки чередуются в нем с европейскими блюдами. Напитки тоже пьют не тольдо
национальные: в городах в большом ходу кофе, пиво, виски, оранжады и
кока-кола.
Утром, а часто и вечером (если питание трехразовое) обходятся более
простым набором блюд: в основном на завтрак идут рис, овощи и фрукты,
' нгапи. Пьют при этом сок или просто чистую холодную воду. Как известно, в
прошлом .бирманцы не употребляли хлеба— его заменял рис. Но и раньше
в семейном завтраке и обеде нередки были лепешки из корочки подгоревшей
рисовой каши. В последнее время в городах и рабочих поселках стали
продавать белый, хлеб, чаще всего выпекаемый индийцами.
21 Народы Юго-Восточн. Азии 321

Пища подается в больших глиняных и фарфоровых чашах на подносах
или подносообразных низеньких столиках. Большинство кушаний (кроме
супа) густые, поэтому тарелки употребляются только плоские, а иногда их
заменяют широкими листьями. Пищу накладывают большой ложкой, затем
слегка поливают приправами или маслом, рукой скатывают, макают
катышки в масло и едят.
Среди бирманцев широко распространено курение. Мужчины чаще
курят, пропуская дым через специальный резервуар с водой, подобный
индийскому кальяну (хукка). Подростки и женщины курят предпочтительно
чирут — сигареты местного производства.
Широко распространено жевание бетеля. В каждой семье имеется один
или несколько цилиндрических ящиков для бетеля, на дне которых хранятся
свежие листья этого растения, а на двух небольших вкладных подносах —
известь и кусочки ореха арековой пальмы.Лист бетеля смазывают известью,
в него завертывают два-три кусочка ореха, и эту смесь жуют, стараясь не
проглотить обильную слюну. Бетель слегка одурманивает.
ОБЩЕСТВЕННАЯ И СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
В общественной жизни современной Бирмы традиционные черты
переплетаются с новыми, все более развивающимися. Глубокие реформы,
проведенные Революционным советом, пробудили творческую активность
народных масс, особенно в городах. Рабочие получили значительные права в
производственной сфере, располагают клубами, спортивными сооружениями,
лечебно-профилактическими пунктами, школами по ликвидации
неграмотности. На промышленных предприятиях началось движение ударников,
проводятся субботники. Вместе с тем важную роль в городской жизни
продолжают играть ремесленные объединения, квартальные религиозные
общины, соседские семейно-родственные группировки.
Новые формы общественной жизни проникают и в деревню. Местные
органы власти и организации партии бирманской социалистической программы
устраивают семинары не только для передовых рабочих, но и для
крестьянских активистов. На этих семинарах крестьяне знакомятся с политикой
Революционного совета, обмениваются опытом, учатся новым методам
управления и хозяйствования.
Развивается кооперативное движение, опирающееся на общинные
традиции.
Деревня в Бирме независимо от размеров представляет собой низовую
административную единицу. Общинные пережитки в большей мере
сохранились на севере страны и в ее южной полуостровной части, где семейно-род-
ственная группировка в поселке имела большее значение. И сейчас все
основные должности деревенского старостата (староста, секретарь, казначей)
замещаются там выборным путем. Они избираются либо всем взрослым
населением, либо по семейно-родственным группам. Избранные
утверждаются вышестоящими властями. Деревня часто совпадает с религиозной
общиной, В этих случаях общинные черты проявляются не только в коллективном
труде (строительство и ремонт ирригационных сооружений, дорог и т. д.),
но и в период традиционных праздников. Жители совместно заботятся о
сельском храме и находящейся при нем школе.
Семья у бирманцев моногамна. Главой считается
Семья. Положение муж, отец. Группы домохозяйств сохраняют род-
женщины. ственные, а подчас и хозяйственные связи. Главой
Обряды жизненного цикла ' ·> „
такой группы бывает старейший из родственников.
Связь в родственной группе проявляется в участии в свадебных и
похоронных обрядах, в трудовой взаимопомощи в период
сельскохозяйственных работ, в постройке дома и т. п. Брак у бирманцеь патрилокален,
наследование патрилинейное. Вдова правом наследования не пользуется.
Дочери также не наследуют имущества отца за исключением крайне редких
322

Жених и невеста перед обрядом соединения рук
случаев приймачества, т. е. принятия жениха в дом невесты, при котором
дочь наследует имущество родителей, если у них нет сыновей. Вместе
с тем положение бирманской женщины относительно свободно. Она
наравне с мужчинами участвует в полевых работах. Решение всех вопросов
семейной жизни происходит при ее участии. Нередки случаи, когда
экономическое благосостояние семьи зависит от доходности женских занятий —
огородничества, ткачества, мелкой торговли. Известная экономическая
независимость и определяет ее положение в семье.
Экзогамность поселка и даже его частей (родственных поселений) у
бирманцев не сохранилась. Кузенный брак возможен. Зачастую юноша и
девушка знают друг друга с детства, встречаясь на общедеревенских или
семейных празднествах, и потому заключают брак по взаимному влечению.
Знаком ухаживания прежде считалось подношение девушке цветов,
фруктов и обязательно стихов (своих или заимствованных из многочисленных
сборников вроде письмовников). Сейчас обязателен подарок, хотя бы самый
незначительный. Возврат подарка символизирует полный отказ;
стихотворный ответ — полную благосклонность. Ответный подарок девушки также
небольшой. Для заключения брака необходимо согласие родителей.
Сватовством, обычно по просьбе юноши, занимается его отец. Через полтора-два
месяца отец девушки отправляется с ответным визитом к родителям жениха.
Тогда и заключают брачный договор. В промежуток между сватовством и
ответным визитом обе семьи могут собрать сведения о молодых, обсудить
их на семейном совете, подготовиться к брачному обряду. Семья жениха
приобретает свадебные подарки (обычно это комплект праздничных одежд
и украшений). Семья невесты готовит праздничное угощение. Для
заключений договора считается необходимым сравнить гороскопы молодых.
Гадальщик (буддийский монах), сравнивая гороскопы, устанавливает,
323
21*

благоприятны ли они,и назначает «благостный день» для леттат —
свадьбы. В назначенный день в доме невесты собираются родственники и
приглашенные. Устраивается тронное возвышение, на которое возводят молодых.
Отец или любой авторитетный человек соединяет и окунает в чашу с водой
их руки. Затем молодые едят из одной чаши, угощают друг друга и
родителей бетелем. Обряд завершается тем, что молодые угощают всех
присутствующих зеленым чаем летхпет. Пиршество продолжается до глубокой ночи.
Собравшиеся поют и танцуют под звуки оркестра.
Многие авторы отмечают очень ранние браки бирманцев. Фактически
же речь идет о существовании в прошлом сговора малолетних,
действительное супружество которых начиналось по достижении брачного возраста
(18 лет для юноши, 15 лет для девушки). По обычаю, молодая после свадьбы
может возвратиться к своим родителям и жить у них до рождения первенца.
В последний период беременности и в первое время после родов женщина
считалась нечистой, и потому изолировалась в отдельном помещении, где
имелся очаг, «очищающий» огонь в котором поддерживался после родов
непрерывно до двух недель. Считалось, что тепло очага помогает
вынашиванию^ также родам. Поэтому в заключительный период беременности
женщины парились, носили под одеждой горячие камни и т. п. По завершении
послеродового периода помещение, где происходили роды, очищалось от
«дурного влияния» с помощью фигурных культовых свечей (нанъ). Окурив
таким образом помещение, родственники выносили свечи в местную пагоду,
где ставили их в притвор, соответствующий планете дня рождения
ребенка.
Имя прежде давали не обязательно в день рождения, но в соответствии
с ним. К имени мальчика присоединяется приставка «Маун», к имени
девочки — «Ма». Например, девочка, родившаяся во вторник, может быть
названа Ма Сан Люн (бесподобная). Женское имя меняется перед
замужеством (только первым). Мужское имя может измениться трижды: к
основному имени добавляется (или заменяют его) школьное имя и затем
профессиональное имя-прозвище. Кроме того, прошедший временное пострижение
в буддийском монастыре прибавляет к имени частицу «бве». Принявший
постоянное монашество получает имя буддийского святого соответственно
дню пострижения.
По обычаю, прежде на каждого ребенка в возрасте от одного до пяти
лет составлялся гороскоп. Приглашенный семьей мальчика буддийский
монах, гадая по костям и плату с диаграммами, составлял гороскоп, нанося
предсказания на пальмовый лист острым стилом. И сейчас в некоторых
местностях распространено убеждение, что порча гороскопа ведет к болезни,
а иногда и к смерти того, на кого он составлен.
По верованиям бирманцев, смерть наступает вследствие ухода души
из тела или кражи ее злыми духами. В похоронном обряде тесно
переплетаются народные анимистические верования и официальная религия страны—
буддизм. Хоронят усопшего в могиле. В прошлом сжигали тела буддийских
монахов и мужчин из семей феодальной аристократии. Омовение тела,
облачение его в белые посмертные одежды и погребение совершают
профессиональные могильщики (в районах распространения индуизма это члены
самых низших каст). При омовении покойника за щеку ему кладут монету
«хароновой платы» (за перевоз души в потусторонний мир). По
представлениям бирманцев, душа покойного (лейпбиа) вылетает с дыханием в виде
бабочки. Одну из бабочек-ночниц, кружащихся в комнате ^умершего, старший
в семье ловит и держит в шелковом платке до дня очищения. Тело покойника
остается в доме не более трех дней. Буддийские монахи непрерывно читают
над телом молитвы, чтобы, как считают верующие, защитить душу
покойного и его семью от злых духов. Хоронят в гробах из легкого дерева.
Сопровождающие гроб родственники надевают белые траурные одежды. Женщины
и дети вплетают в волосы белые полоски ткани — тоэ. Перед погребальной
процессией обычно движутся профессиональные плакальщицы. За гробом
несут погребальный инвентарь: модели дома, повозки, орудий труда и
324

т. п. — все, что будет необходимо, по мнению бирманцев, покойнику
на том свете. Часть погребального инвентаря идет в захоронение,
другая сжигается на могиле. Перед тем как окончательно опустить гроб
в яму, его трижды поднимают. Родственники бросают в могилу по горсти
земли, и могильщики засыпают ее. Обряд заканчивается погребальной
трапезой. По истечении семи дней жилище покойного очищается (окуривается
свечами нанъ). Одновременно выпускают бабочку — воплощение души
покойного. И поминальный пир и обряд очищения сопровождаются молением,
совершаемым буддийскими монахами.
ВЕРОВАНИЯ
Преобладающая религия Бирмы — буддизм. Более 80% населения
страны (в том числе 95% бирманцев) числило себя по переписи 1931 г.
буддистами.Индуизм,мусульманство,а также христианство, принесенное
колонизаторами, имеют незначительное распространение среди бирманцев.
Просачиваясь в страну различными путями — с севера, из Индии, и с юга, с
Цейлона, буддизм распространился в Бирме в виде двух его основных
учений: Махаяна (Большая колесница) и Тхеравада, или Хинаяна (Малая
колесница). С XI в. среди бирманцев безраздельно господствуют буддизм
ветви Тхеравада.
За девять последующих столетий борьбы буддизма с индуизмом и
местными культами не раз возникали различные вероучения, пытавшиеся найти
среднюю линию, и секты, нередко отражавшие социальный протест
народных низов против эксплуататоров и поддерживающей их ортодоксальной
буддийской церкви. К таким ересям относится возникшая в 1856 г, и широко
распространившаяся в центральной и западной Бирме (среди бирманцев
и шань) секта мань, отрицавшая монашество.
По учению этой секты, всякий верующий сам, следуя учению Будды,
может пройти все пять мань (превращений) на пути к нирване, если он чист
сердцем ;и помыслами. Монахи, закосневшие в пороке и стяжательстве,
только мешают этому. Не следует выполнять один из основных заветов буддизма,
наиболее тягостный для народа,— снабжать огромную орду монахов
«четырьмя необходимостями» (кровом, пищей, одеянием и лекарственным
сырьем). Не следует и пополнять ряды бездельников-монахов, посылая в
монастырь сыновей. Правильно расценив учение этой секты как социальный
протест, правительство феодальной Бирмы при поддержке английских
колонизаторов обрушило на последователей мань полицейский террор,
заставив их уйти в подполье.
Стремясь подчинить своему влиянию все слои населения,
ортодоксальная буддийская церковь требует, чтобы каждый мужчина прошел монашество.
Пострижение допускается и на всю жизнь, и на срок (год, месяц, период
траура по отцу и т. д.). Обязательное краткосрочное пребывание в
монастыре проходят юноши. По указанию настоятеля ближайшего монастыря
родители назначают день пострижения. С утра в этот день дом празднично
убран. Собираются гости. В компании сверстников постригаемый
проводит день веселья. Вечером пир заканчивается проповедью монаха.
Музыканты и гости уходят. Все праздничное убранство снимается.
Голову юноши обривают. Вместо обычных одеяний юноша получает кусок
желтого полотна, служащий монахам одеждой. Утром он уходит с
чашей собирать подаяние для монастыря, уже считаясь одним из его
послушников.
Социальное влияние буддийской церкви еще недавно было огромно.
Обладая обширными земельными участками, особенно на севере, и собирая
подаяния,' монастыри накапливали значительные богатства.
Проводниками влияния буддизма были школы. Более 70% сельских
школ расположено при храмах. До недавнего времени народное
образование было полностью в руках духовенства. В монастырских школах учат
325

Рангун. Пагода в поселке докеров
чтению и письму (на основе пали — языка и письменности культовых книг),
счету, начаткам литературы, истории (по преданиям), космографии
(астрологии),навыкам народной медицины и т.п.Вместе с тем там заучиваются
буддийские каноны, внедряются в сознание послушников проповедь
покорности, отречение от благ жизни.
Однако вопреки буддийскому идеалу — отшельничеству—буддийская
церковь играла и продолжает играть сейчас значительную политическую
роль. До 1961 г. не раз делались попытки узаконить буддизм как
государственную религию.
Монастыри и школы при них были в старой Бирме опорными пунктами
влияния помещичье-ростовщической верхушки деревни. С другой стороны,
•нередки были случаи участия монахов, большинство которых происходило
из крестьян, в антиимпериалистических движениях крестьянства и
городской бедноты.
Долголетнее преобладание буддизма, жестокая борьба буддийской
церкви при поддержке государственного аппарата с последователями
местных культов не смогли искоренить народных, анимистических в основе,
■верований. Согласно этим верованиям, земным миром у&равл*яет /5есчислен-
326

ное множество патов (духов) — хозяев, управителей и исполнителей.
Существуют наты — покровители животных, наты патроны профессий, наты,
движущие орудиями труда, наты хранители жилищ, наты души человека.
Душа человека после его смерти может стать натом. Во многих домах и
усадьбах и сейчас в укромном месте подвешивают пустую тыкву, кокосовый орех
или модель дома для Нахджири Нат Мина — хранителя жилища. Подобную
модель вешают у околицы для ната — хранителя местности. Наты, по
верованиям бирманцев, незримо присутствуют повсюду и требуют почтительного
к себе отношения. Обиталищем натов считается Тавадейнта — страна Натов,
управляемая верховным натом Тхайя Мином. Его помощниками являются
37 (или 32) главных ната.
НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ
По верованиям бирманцев, нат Тхайя Мин ежегодно совершает
нисхождение на землю, в честь чего отмечается праздник тхинджянъ.
В этот день чествуют натов озер, рек и других водоемов. Но связь этого
весеннего празднества с древним молением дракону, посылавшему дождь
для орошения полей и защищавшему от наводнений, очевидна. Конечно,
современные бирманцы, живущие в географической полосе, где дождь льет
полгода и более, давно забыли о значении древнего магического обряда
моления о дожде, но сам характер развлечений во время празднества
напоминает о былой его сути. Основное развлечение в этот день (или три дня)—
обильное обливание водой друг друга. До сих пор считается плохим пред-
знаменованием, если кто-либо облитый водой рассердится. Прохожего
могут облить водой с балкона или из окна проходящего мимо автобуса. Дома
обливают друг друга члены семьи. Особенно веселятся дети. К празднику,
продаются специальные спринцовки в форме игрушек (омара, змеи и т. п.).
В городах и деревнях молодежь веселится всю ночь.
Второй основной традиционный праздник года — тхадин джют.
Прежде его отмечали как окончание буддийского поста и праздник огня. В нем
также явственно ощущается древняя традиция обряда благодарения за
урожай, после чего начинался пожог подсечно-огневого поля под второй посев.
Буддийская церковь долгое время использовала народные традиции для
укрепления своего влияния. Сейчас праздник вновь все более обретает свой
народный характер.
В жизни бирманцев все большее значение приобретают празднества
политические, национальные и международные. Наиболее торжественно
отмечают День независимости (4 января) и День Союза (т. е. народов
многонациональной Бирмы) — 12 февраля. Вся страна в День независимости
просыпается в половине четвертого утра. Именно этот час был определен
астрологами, к которым обратился первый глава правительства
Бирманского Союза У Ну, наиболее удачным и счастливым для такого важного
дела, как провозглашение независимости. Гудки пароходов, заводов,
паровозов, колокольный звон и другие звуковые сигналы поднимают с постелей
все население. Еще в утренних сумерках начинается праздничная суета
и веселье. Они длятся от одного дня до трех суток. К этому дню готовят
выступления профессиональные и самодеятельные театральные коллективы,
в праздничный день проводятся состязания по национальным видам спорта,
соревнуются в запуске бумажных змеев. В этом развлечении принимают
участие мужчины буквально всех возрастов. Но главное в празднестве —
общественные собрания и семейные гостевания. День Союза —12 февраля —
отмечается торжественными демонстрациями всех народов страны в их
национальных костюмах. Парад наций проводится поочередно в столицах
национальных государств. В остальных городах и селениях основой
празднества остаются общественные собрания и посещения друзей. В гости ходят
целыми семьями. Иногда отправляются провести праздник в местные храмы,
расположенные, как правило, в живописных уголках.
327

Торжественными шествиями, собраниями и хождением в гости отмечают
также международные праздники: Первое мая, годовщину Бандунгской
конференции, Международный женский день, День студента, День защиты
детей и др.
ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО
Художественный вкус и мастерство бирманских мастеров наиболее
ярко проявились в строительном деле и особенно в культовом зодчестве.
«Бирма — страна белоснежных пагод» — такое определение можно найти
почти в любом справочнике и путеводителе. Архитектурные памятники
XV—XVIII вв., копируя образцы XI в., донесли до наших дней массивность
и вычурность строительного искусства древних монов. Влияние индийского
искусства сказалось в храмовом декоре. Сложенные из блоков латерита
и крытые белым штуком пагоды и гигантские ступы реликвариев (дагоба)
покрывали богатой тонкой резьбой. Характер орнаментовки зачастую не
соответствовал характеру памятника. Так, притворы и порталы буддийских
памятников (пагод, храмов) обычно украшены не только сложнейшим
растительным орнаментом, но и целыми сценами по мотивам индийского эпоса.
Однако трактовка образов и орнаментальные приемывБирме,какив
Таиланде, ближе к кхмерским, чем к индийским образцам.
Наряду с резьбой по штуку в храмовой и дворцовой архитектуре Бирмы
широко представлена резьба по дереву. Тонкость и сложность орнамента
требовали твердых пород дерева. Поэтому резчики использовали тик —
дерево со стойкой и твердой древесиной. Тиковые колонны, резные углы,
панели, фризы, коньковые балки украшали резьбой в комбинации с
золочением и стеклянной мозаикой. Вкрапления из синей с радужным переливом
стеклянной массы, особенно часто используемые в декоровке колонн и
внутренних темных углов пагод, создавали при свете светильников
таинственные мерцающие световые блики, В последние десятилетия в качестве
стеклянных вставок использовались зеркальца. Такой фон придает всей композиции
веселый, жизнерадостный облик, мало гармонирующий с назначением
храмовых сооружений, но привлекающий живых и деятельных бирманцев
провести минуты отдыха под сводами открытой галереи или внутренних
помещений пагод. Тонкой резьбой покрывали и стенные панели дворцов бирманской
феодальной знати.
В Бирме была высоко развита художественная обработка металла,
особенно украшение оружия. Подрезной и гравированный орнамент,
тонированный чернью, покрывал стволы, лезвия и рукоятки оружия. В наши
дни чернью украшают лишь ювелирные изделия.
По законам феодальной Бирмы, употребление золотой и серебряной
посуды было строжайше запрещено для всех, кроме лиц королевской крови.
Золотых и серебряных дел мастера работали по заказам двора и на экспорт.
Кованые и литые изделия покрывали по наружной или внутренней
поверхности растительным орнаментом, который перемежался сюжетными
композициями по мотивам народных преданий или Рамаяны. Для старинных
изделий характерен высокий рельеф. В первой половине XX в., когда
европейские «ценители» судили о произведении искусства по его весу, предпочтение
получили толстостенные сосуды с низким рельефом. Сейчас вновь делают
тонкие изделия с кованым и чеканным рисунком. Феодальная
аристократия, торговые и промышленные круги пользовались бронзовыми сосудами,
внутренняя поверхность которых полировалась и в обход запрета
подвергалась золочению. Внешняя же поверхность украшалась накладным ажурным
узором из листового золота. Фон рисунка, образуемый ажуром, Заполнялся
черной, иногда красной мастикой.
Большого художественного совершенства в Бирме достигло лаковое
производство. Изделия паганских мастеров близки к индийским так
называемым Коромандельским лакам. Они имеют легкую и прочную основу,
328

/
ζ
3
Бирманские лаковые изделия:
J — пудреница; 2 — папиросница; 3 — чаша для визитных карточек;

Бирманские лаковые изделия:
4 — плоская тарелка; 5 — чаша для даров Будде; 6 — бетельный короб с подносами

сб

сплетенную из расщепленного бамбука или ротана. Сначала основу
промазывают мастикой, затем кроют одним или несколькими слоями натурального
лака с сажей, создавая чернолаковый фон. После просушки в темном и очень
влажном помещении изделие поступает в разрисовку. От руки, с помощью
простейшего инструмента «процарапывается» линия рисунка. Далее следует
роспись тончайшими линиями, чаще всего в три цвета: зеленый, желтый
(или оранжевый) и красный. После повторной просушки изделие полируют.
Трехцветный лак иногда уступает место двухцветному. При этом
процарапывают не контур рисунка, а все его поле. Получается кирпично-красный
фон с черным рисунком. Полировке таких изделий иногда предшествует
подрисовка орнамента черным лаком.
Этот же прием используется в Ньяуну для изготовления чернолаковых
изделий с золотым лепестком. Изделия с золотым лепестком на
терракотовом фоне производятся крайне редко.
Основные типы рисунка — простой геометрический узор (бордюр,
змейка или волна и т. п.) или сложный сюжетный рисунок, композиции которого
занимают всю поверхность изделия. Часто это целые картины на
мифологические сюжеты или изображение сцен из жизни королевского двора и
феодальной знати. В последнем случае рисунок, как правило, делится на три
пояса. Сцена, изображенная в центральном (среднем) поясе, является
основной. Картины, развернутые художником на верхнем и нижнем поясах,
иногда дополняют центральную сцену, но они могут быть и самостоятельными,
не связанными с основным сюжетом. Художник сообщает об этом, давая
название сцены или сюжет ее в специальных рамочках над рисунками. После
процарапывания рисунка на чернолаковом изделии, так же как и на
трехцветном, проводят подрисовку его свежим лаком или клейкой смесью. Затем
изделие облепляется и плотно заглаживается тончайшим листком фольги
из натурального золота и поступает в мойку. В процессе промывания
мягким тампоном (часто натуральной губкой) золотой лепесток остается только
на рисунке, а со всех участков фона смывается. Такое изделие в полировке
не нуждается.
В последние годы мастерские Ньяуну выпускают также очень дешевые
чернолаковые изделия с незамысловатой росписью цветочками, бабочками
и т.п. в бело-розовых тонах. Эти изделия охотно покупают в Индии.
Для ченгтунского центра лакового производства (Шаньское
национальное государство) также характерны чернолаковые изделия с золотым
лепестком, но основой здесь служат прессованные формы из местного папье-
маше. Этот материал в отличие от плетения позволяет применить «отливку»
и тиснение основы; одна из специфичных черт ченгтунеких изделий —
именно «архитектурный» сюжетный рисунок, выпуклые орнаментальные и
сюжетные композиции, например хоровод пар представителей народов северо-
востока Бирмы в их национальных костюмах. При этом фон остается черно-
лаковым, а выпуклый рисунок — золотым.
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ
Традиционные формы бирманского театрального искусства
объединяются в две основные группы: кукольный театр и театр актера. В первую
группу входят театр марионеток и теневой театр тростевых кукол.
_ Бирманские куклы-марионетки—почти метровой
Театр и музыка * г г
r J высоты, и вождение их требует не только большого
профессионального мастерства, но и большой затраты физических сил.
Сценой театра марионеток служит открытая площадка, приподнятая над
землей на метр-полтора, с черным экраном-задником. Первые достоверные
сведения о спектаклях театра марионеток относятся к концу XVIII в. После
падения династии Конбаунов королевский театр марионеток распался.
В северной Бирме в 1930-х годах действовали только две труппы
кукольников: одна стационарная, другая разъездная, приглашаемая для учас-
329

тия в торжествах. Попытка возродить театр марионеток была предпринята
в конце 1950-х годов в Мандалае. Большой и сравнительно полный
комплект кукол позволяет ставить отрывки из Рамаяны,короткие пьесы на сюжет
мифов о короле крокодилов Нгамоейке и др.
Теневой театр более всего был распространен в южной Бирме. По
форме кукол, по приемам и манере исполнения, по основным пьесам
репертуара этот театр близок к индонезийскому. Для представлений теневого театра
используется прозрачный экран, на который отбрасывается тень куклы,
выдвигаемой кукловодом (он же — исполнитель текста пьесы) между экраном
и источником света. Как и в яванских кукольных спектаклях, мужчины,
сидящие справа от кукловода, и мальчики (слева от него) смотрят по
существу не теневой, а собственно кукольный театр; женщины же, сидящие за
экраном, смотрят лишь теневой театр. В действии участвуют не более двух
подвижных кукол одновременно. Неподвижные куклы втыкаются в
лежащую у рампы плаху из мягкой породы дерева. Для размещения
дополнительных кукол неподалеку от экрана, справа от кукловода лежит второй брусок
такого же дерева. Действие и теневого и кукольного театров идет в
сопровождении небольшого оркестра. Обе эти формы театральных представлений по
существу не имеют собственного репертуара, т. е. специально написанных
для них пьес.
Театр актера и сейчас сохранил традиционные наименования: затпве
(многочасовая музыкальная драма) и анъпве, или аньеинпве (относительно
короткая концертная программа). Эти жанры в основном отличаются
продолжительностью представления и подбором номеров; аньеинпве позволяет
перемежать традиционные балетные выступления критическими
злободневными диалогами и т. п. Для обоих типов представлений характерно
обязательное участие танцовщиц и комиков, которые не имеют традиционно
закрепленного грима и костюма. Это позволяет актеру свободно менять не
только роль, но и амплуа — выступать то в качестве глупца-богача, то —
хитроумного астролога, то — честного, трудолюбивого крестьянина. Однако
существует ряд ролей, на которые приглашались прежде лишь «благородные
актеры», не «осквернившие» себя греховными ролями комика. Это
исполнители ролей святых и бодисатв в пьесах на сюжеты джатак. До наших
дней Будда изображается сценически только намеком, например
подношением даров на алтарный стол, световыми эффектами «небесного сияния» и т. п.
Но божества и духи местного культа натов, индуистские боги и богини
культов матери-прйроды и т. п. появляются на сцене сравнительно часто. Эти
роли исполняют в особой, сверкающей, небесных цветов одежде, а великаны,
мифическая птица Талон и мифическая змея Нага представляются актерами
в стандартных по росписи жестких масках. Маски характерны и для
«невидимых» божеств. В первых пьесах на сюжет борьбы с английскими
колонизаторами маскированный актер исполнял также роли европейцев,
изображавшихся великанами-чудовищами. Теперь роли европейцев и амердканцев
исполняются не в масках, но с обильным гримом «под оригинал». Костюмы
и реквизит бирманских представлений затпве обычно очень реалистичны.
Бирманский театр тесно переплетается с театрализованными
обрядовыми и бытовыми карнавальными зрелищами. Праздничные
карнавальные шествия были одним из основных истоков бирманской музыкальной
драмы. В ее формировании значительна также роль мелодекламации (очень
близкой и по значению и по музыкальному сопровождению к. театру одного
актера и восточноазиатским рассказывателям книг) и сольных или труп-"
повых «танцев духов». С незапамятных времен в Бирме существовали
женские танцевальные пантомимы, связанные с праздником урожая и другими
крупными событиями хозяйственного года. Позднее эти женские
танцевальные представления трансформировались в культовое действие — танцы
натов. Жрицу-медиума, в которую якобы вселился один из основных
натов, лишь в XVIII в. стал вытеснять маг, астролог (зоджи). Со временем
женский «танец духов» превратился в серию бальных номеров, по характеру
близких к камбоджийскому и сиамскому дворцовым балетам. Традиционные
330

танцевальные приемы передаются из поколения в поколение в школах
изящных искусств Рангуна и Мандалая. Обучение фигурам танца и тренировка
танцоров начинается с очень раннего возраста (с четырех-пяти лет для
девочек и с шести-восьми лет для мальчиков). Девочки и девушки участвуют
в сольных, парных и групповых танцах; мальчики и юноши — в сольных
и парных танцах.
Красочность и выразительность танцевальных номеров усиливаются
в наши дни световыми эффектами. Возник даже своеобразный танец-дуэт
балерины с ее собственной тенью: балерина танцует на фоне белого
полотнища декорации-задника почти в полной темноте, лишь узкий луч света
направлен все время на ее фигуру. Путем частой смены цветных стекол в
прожекторе создается незабываемое впечатление полихромно-черной «пары».
У всех народов Бирмы популярен и другой жанр театральной
пластики — живые картины. Наиболее полно он выражается во время
праздничных новогодних и других карнавалов, когда по улицам больших городов
движутся карнавальные колесницы — ладьи, повозки, «слоны», «павлины»
и т. п. На площадках этих колесниц располагаются группы
самодеятельных или профессиональных актеров, изображающих как бы застывшие
сцены из джатак (жизнеописания Будды), Рамаяны, Махабхараты, и т. д.
Живые картины завершают и ежегодные конкурсы красоты в Рангуне.
Представления всех видов театра актера шли по традиции без
специальной сцены, т. е. происходили как бы на арене, вокруг которой
размещались зрители. В последнее время сцена (приподнятая от земли на 1—1,5 м
площадка) стала обязательной, появляются и постепенно усложняются
декорации. Как и прежде, оркестр располагается позади актеров на сцене
или за сценой. Он виден зрителям, как видны и все актеры, не
участвующие в данной сцене; на глазах у зрителей они меняют костюм,
гримируются, готовят маски и т. п.
Оркестр состоит из барабанов, гонгов (в том числе подвесных и
циркульных), ксилофонов, трещоток и флейт. Струнные инструменты ведут обычно
сольную партию. Особой любовью пользуется тринадцатиструнная арфа.
Музыкальные сольные произведения и оркестровые пьесы служат также
вставными или завершающими номерами в аньеинпве. В затпве оркестр ведет
вокальные партии и определяет рисунок танца. Как говорят бирманцы-
театралы, «дирижер оркестра — хозяин ритма и всего театрального действия».
Традиционная музыка бирманцев строится на простой пентатонике.
Однако бирманской песне и музыке чужды «безтембровые» мелодии. Среди
бирманской молодежи все большей популярностью пользуется современная
музыка, в том числе джазовая.
До недавнего времени в Бирме наиболее широко
ольклор и литература была распространена духовная литература. С IX в.
известны бирманские записи джатак (переводы из монского свода),
рукописные списки «Трипитаки» и других буддийских сочинений. Важное место
в бирманской литературе занимали также хроники. Сохранились лишь
немногие их образцы: собственно бирманская хроника «Махаязавин», ара-
канская «Летопись зерцала Хрустального дворца» и несколько других.
Богат и разнообразен фольклор бирманцев и других народов Бирмы.
Он включает мифы, легенды, сказы (мифологизированные исторические
повествования), сказки и т. д. Серии сказок и сказаний во многом близки
к циклам типа сцепленных повестей (первого этапа развития обрамленной
повести). Сюжетно они легко сопоставимы с индийскими «Шукасаптати»
и «Тридцатью двумя историями дворца Викрамадитьи». Но особенности их
сюжета и более простая форма позволяют говорить не о прямом заимствовании,
а об обработке ранних местных фольклорных произведений в период
индийского влияния. Почти все эти легенды, сказы и даже мифы несут на себе
печать буддийской обработки, народная мудрость преломляется в них
через призму полуаскетической морали буддизма XI—XIII вв.
Современные бирманские литераторы уделяют большое внимание
записи и публикациям сокровищ устного народного творчества. Большая зас-
331

луга в издании и изучении
фольклора принадлежит
старейшему этнографу Бирмы
У Хтин Ауну (Маунг Хтин
Аунг). В 1959 г. на русском
языке был опубликован
составленный им сборник
«Бирманские сказки».
Еще в Паганской
империи развилась светская
придворная поэзия и
литература малых форм. К
сожалению, до наших дней не дошли
записи произведений этого
периода. Те немногие
образцы, которые даются в
современных антологиях и
предположительно датируются
паганским временем,
по-видимому, представляют собой
значительно более поздние
записи устных вариантов.
В XV в. стали
появляться драматургические
произведения. По типу они были
Основоположник современной бирманской литерату- близки к музыкальной драме
ры Такин Кодо Хмаинг других стран Восточной и
Юго-Восточной Азии. В
репертуаре театральных
коллективов — эпизоды из дворцовой жизни, пьесы на мифологические
сюжеты и т. п. К XV в. относится и появление так называемой базарной
литературы — поэзии, простой по форме и лексике, понятной и для
неподготовленного слушателя. Однако в XVIII в. светская литература вновь
переживает пору упадка.
В XIX в. в связи с борьбой с иноземными захватчиками создалась почва
для развития патриотической поэзии и прозы. Одним из зачинателей
современной реалистической бирманской литературы явился выдающийся
писатель, активный политический и общественный деятель Такин Кодо
Хмаинг (1875—1964 гг.). Вышедший из народа, хорошо знавший чаяния и
нужды трудящихся своей родины, Такин Кодо Хмаинг был в равной мере
поэтом и прозаиком. Его перу принадлежит 80 пьес, десятки стихов, много
поэм. Широко известны его пьесы на исторические темы (с явным подтекстом
из современности) «Махатада», «Славный Асаки», «Упана и сова»,
сохранившие популярность до наших дней. Его стихи и поэмы, звучавшие как лозунги
борьбы против колонизаторов, были своеобразным наставлением
гражданственности молодым бирманским поэтам. В 1954 г. Такин Кодо Хмаинг был
удостоен Международной премии мира.
В конце 1920-х годов ведущее место в бирманской литературе заняли
ученики, а затем соратники Такин Кодо Хмаинга, объединенные движением
за демократизацию литературы, за приближение не только языка, но и
самого содержания произведений к современности. В этом движении
первоначально участвовали поэты. Оно называлось«Кхисан» («Новое время»).
Активными участниками и создателями его были Тэйнан Маун Тин (У Сейн Тин),
Зоджи (У Тейн Хан), Мин Ту Вун (У Вун), а позже в него включились и
прозаики.
Движение охватило не только собственно бирманскую литературу,
но и молодую национальную поэзию шань, каренов и др.; ставилась также
задача ознакомить население Бирмы с литературой, искусством и наукой
других стран Востока и Запада.
332

Начиная с 1930-х годов особое значение приобретает проза
(исторический роман, литература малых форм, политическая публицистика). Многие
произведения этого времени сохранили свое звучание до наших дней.
Следует отметить романы Тейн Пе (Тейн Пе Мьинт) «Современный монах» —
первое антиклерикальное произведение в Бирме — и «Дьявол нашего
времени», посвященный разоблачению социальной несправедливости в
бирманском обществе периода английского колониального господства. В те же
годы создаются произведения о жизни крестьянства. Особую известность
получил роман До Кхин Лей «Жизнь женщины». Тема безрадостной жизни
крестьянки находит отражение и в ряде других произведений.
В годы второй мировой войны и сопротивления японским оккупантам
появились произведения с острой политической направленностью. В 1942 г.
была создана Ассоциация писателей Бирмы, подвергшаяся гонениям со
стороны японских оккупационных властей.
С 1943 г. ежегодно в первый день бирманского месяца надо (он
приходится на начало декабря) в стране празднуют День писателя. Это праздник
литературы и всей национальной культуры.
Новый этап развития литературы начался после освобождения страны
от колониальной зависимости. Бирманская литература наших дней,
реалистическая по направлению и глубоко народная по содержанию,
откликается на события общественной жизни страны. В литературу пришел
большой отряд молодых писателей из народа—крестьяне, рабочие, солдаты и
офицеры национальной армии. Их главный герой — человек труда, любимый
жанр — короткий рассказ.
В 1950-х годах развернулась деятельность Общества переводов. Наряду
с переводами учебных пособий и книг по основам наук Общество знакомило
народы Бирмы с лучшими произведениями зарубежной литературы, в том
числе с сочинениями советских писателей. Писатели Бирмы установили
дружественные связи со своими советскими коллегами.
„ „ Бирманский Союз — страна сравнительно вы-
Просвещение. Наука г » π г л пап
r ^ J сокои грамотности. Грамотным в lybU г. числилось
более 70% населения. Статистика выглядит значительно менее
благополучно, если Дифференцировать сведения и дать процентное соотношение
по полу и национальности. Процент грамотных среди мужчин поднимается
до 95—97%, среди женщин — не превышает 45%. У некоторых малых
народностей грамотность не достигает и 25% численности населения.
По традиции, начальное обучение мальчиков (особенно в районах
расселения собственно бирманцев и их этнографических групп) обязательно.
В каждом крупном селении существует храм, где прежде всегда находилась
монастырская школа, которую мальчики посещали с очень раннего возраста
(с четырех-пяти лет). Здесь они овладевали начатками счета и письма,
знакомились с историей своего народа, но главным образом постигали
религиозную премудрость (буддийскую этику, канон и жизнеописание Будды). Многое
из того, что преподносилось детям, не было доступно их пониманию и
механически заучивалось наизусть. Заучивание пронизывало всю систему
образования. В школе хором заучивалась азбука. Каждый знак, каждая буква,
написанные учителем на доске, на стене или прямо на земле, устно
пояснялись. Учитель приводил примеры слов и предложений на этот знак, а ученики
вторили ему хором. Хором заучивались и дальнейшие задания, но так как
скорость и прочность запоминанания зависит от личных способностей
учащегося, каждый участвовал в общем хоре со своим текстом. Ученик получал
от наставника новое задание только после того, как заучивал и отвечал
без запинки предыдущее. Погрешности в ответе и поведении учащегося
нередко карались бамбуковой палкой. Ученики находились в
монастырской школе от рассвета до полудня. Значительную часть этого времени они
тратили на уборку школьного помещения, уход за растениями в саду и
другие работы вместе с монастырскими послушниками.
В конце XIX в. в Бирме появились частные и государственные школы
английского образца. Выпускники этих школ становились посредниками
333

Главный корпус Технологического института в Рангуне, построенного с помощью
советских специалистов
между колониальной администрацией и населением, проводниками
английского влияния, английского языка, «западного» образа жизни. По
национальности они были чаще всего бирманцами и индийцами. Создавались
особые аристократические колледжи для обучения наследников местных
феодалов, в лице которых колонизаторы надеялись иметь надежную
социальную опору.
Школьное обучение в Бирме и теперь строится по английскому образцу
и имеет три ступени: низшую четырехклассную (которой охвачены
дети в возрасте 6—10 лет), среднюю пятиклассную (11—15 лет) и высшую
двухклассную (16—18 лет). В 1960 г. в стране было 11890 начальных школ
с 1 941 600 учащимися, 848 неполных средних школ с 233,5 тыс. учащимися
и 732 полных средних — с 338 тыс. учащимися. Революционный совет уделяег
внимание расширению школьной сети, особенно расширению сети школ
второй и третьей· ступени, всемерно способствует развитию среднего
профессионального образования (педагогического, медицинского и др.)» а уакже
направляет деятельность отрядов обучения масс, которые занимаются
санитарным просвещением и ликвидацией неграмотности.
В период английского колониального господства колледжи
приравнивались к высшей школе, но дети местной аристократии предпочитали
получать высшее образование в университетах Англии или Индии. Теперь открыт
университет в Рангуне, имеющий восемь факультетов. Его филиал в
Мандалае, где преобладает преподавание гуманитарных наук, стал
самостоятельным, вторым по значению университетом Бирмы. Отраслевой
университет в Моулмейне готовит в основном специалистов в области точных наук.
В ряде отраслей науки и техники Бирма имеет давние традиции: в
медицине, астрономии, навигации (каботажное плавание), в архитектуре,
философии, прикладной агрономии и т. д. Особенно почетным считалось собирание
и исследование древних рукописей. Эта область науки развивается в
Буддийском исследовательском обществе.
Развитию технических наук в независимой Бирме помог Советский
Союз (строительство в Рангуне Технологического института, снабжение
334

его лабораторий аппаратурой, создание библиотеки, имеющей издания
специальных трудов, содействие бирманским ученым в ознакомлении с
достижениями советской науки и постановки высшего образования в СССР).
В стране имеется несколько комплексных специализированных
музеев. Самый крупный из них — музей древней храмовой архитеректуры,
расположен на месте древнего города Пагана, В Рангуне имеется
комплексный музей, в Мандалае — исторический; в нем представлены в основном
экспонаты, характеризующие дворцовый быт королей династии Конбаунов.
В музее Ньяуну (близ Пагана) хранятся богатые коллекции эпиграфики
и предметов дворцового быта паганской эпохи. Активную работу в Моул-
мейне развернуло Общество монской культуры, имеющее свой музей.
В Рангуне и Мандалае есть школы изящных искусств, в которых
преподавание сочетается с большой научно-исследовательской работой. Эти школы
изучают, пропагандируют и развивают традиционные жанры
национальной живописи, танца и музыки.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА
Почти 30 % населения Бирманского Союза составляют национальные
меньшинства. В большинстве своем это коренное население страны. Область
их расселения охватывает почти половину территории Бирмы. Но обитают
они главным образом вне центральной равнины и основной части долины
Иравади. Существует представление, что малые народы Бирмы, как и других
стран Индокитая, оттеснены более крупными народами в высокогорные,
неблагоприятные для хозяйственной деятельности районы. Это не вполне
верно. Лишь некоторые национальные меньшинства Бирмы (нага, чины,
часть качинов, палаун, ва и др.) обитают в высокогорной зоне. Другие
занимают невысокие горные плато или живут в тех же областях, что и
собственно бирманцы.
НАРОДЫ ТИБЕТО-БИРМАНСКОЙ ГРУППЫ
В Бирманском Союзе, кроме собственно бирманцев, живут другие народ-
ды тибето-бирманской ветви, этнически родственные бирманцам или
близкие им по языку. К бирманской малой ветви относятся качины, чины и один
из наименее изученных народов страны — нага. В эту же малую ветвь обычно
включают крупнейшее из национальных меньшинств — каренов и другие
народы кая-каренской группы. В тибетскую малую ветвь входят лису (яуин)
и другие малые народы: ицзу, дулуны или цюузу (народность, очень
близкая к собственно тибетцам), близко родственные им ну и др. Численно они не
велики. Основная масса представителей большинства этих малых народов
обитает вне пределов Бирманского Союза.
Народы тибето-бирманской ветви вместе с собственно бирманцами
составляют почти 90% населения страны и заселяют более 90% ее территории.
Северную часть Бирманского Союза занимает
ачины Качинское Национальное государство. Основную
массу его населения составляют бирманцы и качины. Качины живут также
в пределах Шаньского Национального государства, в других областях
и в столице Бирмы Рангуне. В Бирме качинов около 360 тыс. человек.
Некоторые округа, населенные качинами, по договору 1960 г. отошли к КНР.
В КНР расселена крупнейшая их подгруппа — цз айв а. Кроме того, качины
живут в Таиланде, где их именуют «акха», в Лаосе (хкахку), в северо-
. восточной Индии, где они известны под наименованием «синпо». Общее
самоназвание качинов — цзинпо или джингпо.
Первое упоминание о качинах в монских хрониках относится к VIII в.
н. э., однако не ясно, какой народ имеется в виду: цзинпо или другие горцы
(качины — дословно «дикие горцы»). По традиционному счету поколений,
335

качины живут в верховьях рек Инмай и Мали около тысячи лет (50
поколений), в области же предгорий, в районе городов Мьичина и Бамо — всего
8—10 поколений, т. е. 160—200 лет. Большинство ученых полагает, что
переселение основной массы качинов с севера на территорию Бирмы
произошло в XIII—XVII вв.
В XVII—XIX вв. воинственные племена качинов взимали дань с
земледельцев (шань и собственно бирманцев), расселенных в верховьях
Иравади, а также облагали поборами караваны на торговых путях в Индию
и Китай. Присвоение этих доходов социальной верхушкой предгорных и
равнинных качинов способствовало выделению феодализирующейся прослойки
аристократии, тогда как у горных качинов, живших более изолированно,
в значительной мере сохранялись первобытнообщинные порядки и обычаи.
К началу XIX в. феодализирующееся общество качинов состояло из трех
социальных слоев: аристократии (светской и духовной), лично свободных
общинников, составляющих основную массу населения и несущих
определенные повинности в пользу аристократов, и рабов и зависимых.
Первоначально авторитет дува (качинских феодалов) опирался на право главенства
по происхождению. Считалось, что пять (Первичных подразделений качинов
дали отпочкования, и дува этих дочерних родов менее знатны, чем дува
перричных родов. Но в XIX в. авторитет дува определялся уже
количеством подвластных ему селений, родственными связями с шаньской и
бирманской аристократией, а также числом слуг и воинов охраны
(преимущественно рабов).
Рабство у качинов было патриархальным. Рабы, главным образом из
числа военнопленных, иногда составляли до половины населения поселка.Но
фаб мог стать свободным, выкупив себя и детей (по обычному праву качинов,
дети свободного и рабыни свободны, тогда как дети раба и свободной — рабы).
Господин мог даровать ему свободу и за личные заслуги. Рабы из должников
могли освободиться, погасив или отработав долг.
Дува признавали бирманского короля своим сюзереном и поставляли
по его требованию воинов в бирманскую армию. Захват северной Бирмы
английскими колонизаторами совпал с периодом стабилизации владений
дува, т. е. раздела прежних родо-племенных территорий на феоды.
Английские власти включили районы обитания качинов в особую
территорию, управляемую через местных вождей, применив здесь, как и в ряде
других колоний, метод «непрямого управления». Опираясь на дува, они
использовали местные воинские части для несения полицейской службы и
подавления национально-освободительных движений в Индии и других
английских колониях. Первоначально английское владычество мало затронуло
интересы качинской аристократии. Но в начале XX в., когда английские
власти присвоили себе право взимания транзитных пошлин и запретили
поборы с шаньского населения долин, недовольство стали выражать и дува.
Национальное самосознание качинов отчетливо проявилось во время второй
мировой войны, когда военные действия велись на их территории и
дискриминация со стороны англо-американских войск и гоминьдановцев затронула
интересы всех слоев местного населения. Вместе с другими народами Бирмы
качины активно боролись за независимость страны.
По решению Панлонской конференции (1947 г.), закрепленному в
конституции Бирманского Союза, было создано Качинское Национальное
государство. Центральное бирманское правительство принимает меры для
ликвидации экономической и культурной отсталости качинов. Прокладываются
новые ирригационные системы и дороги, строятся промышленные
предприятия. Ограничено влияние качинских феодалов. Они вынуждены были
согласиться на выкуп их земли государством. Выкупаемая земля передается в
аренду крестьянским общинам или в собственность крестьянским семьям с
выплатой за нее в рассрочку. Лишаясь прав на землю, дува становились
чиновниками местной администрации и получали жалованье. Однако в
сознании отсталых слоев крестьянства бывшие феодалы остаются господами
и им продолжают тайно делать подношения. -
336

Парадные костюмы народности лису
22 Народы JDro-Восточн Азии

Основное занятие качинов — земледелие. По хозяйственно-культурному
типу они относятся к мотыжным земледельцам. До 70% всей обрабатываемой
земли и сейчас возделывается нодсечно-огневым способом с перелогом.
Огромную роль в их хозяйственной деятельности играет универсальное
орудие и оружие — меч, которым расчищается и рубится мелколесье.
Выращивают заливной и суходольный рис, кукурузу, бобовые (в том
числе арахис) и коноплевые (сезам, джут), горох, кофе, чай, сахарный
тростник, овощи (особенно тыкву, лук и зимний картофель) и фрукты, из
технических культур — табак, индиго, хлопок.
Животноводство, по преданиям, было развито уже у предков качинов»
Качины разводят домашнюю птицу (главным образом кур), свиней и
тягловый скот (быков, буйволов). Быки и буйволы — основные жертвенные
животные, а потому тяглового скота у качинов по-прежнему мало. Качины
занимаются также охотой и рыболовством. Охота — занятие мужское — имеет
скорее обрядовый, чем промысловый характер.
Многие качины заняты на лесоразработках. Это основной вид
отходничества. Все большее значение приобретает работа на государственных
плантациях сахарного тростника и в национализированной промышленности,
прежде всего на сахарных заводах.
Половое разделение труда особенно выражено в домашних промыслах
и ремеслах. Кроме работы по дому и заботы о детях, в обязанности женщин
входит прядение и ткачество, пошив одежды и вышивание, резка речного
тростника и плетение из него циновок, уход за скотом, выполнение большей
части полевых работ и обработка садово-огородного участка. Основные
обязанности мужчин наряду с земледельческими работами прежде заключались в
охране селения и женщин, работающих в поле (в частности, ввиду широкого
распространения кровной мести), в участии в межплеменных войнах и
набегах, а также в коллективной охоте. Теперь мужчина расчищает участок
поля, пашет, участвует в уборке урожая (главным образом в переброске его
в амбар), доставляет строительный материал (дом строят всем поселком, но
среди строителей преобладают мужчины). Мужским промыслом
считается все, связанное с лесом: рубка деревьев, заготовка бамбука и лиан и
последующая обработка лесоматериалов. Мужские занятия — ювелирное дело,
работа в промышленности и военная служба.
Дети очень рано начинают участвовать в работе взрослых. Особенно
активно занимаются они собирательством. Семье редко хватает основного
урожая больше чем на полгода. Поэтому собирание дикорастущих
съедобных растений имеет большое хозяйственное значение.
Поселения всех групп качинов, особенно в горных районах, раньше
представляли собой небольшие крепости, обнесенные массивным частоколом.
Внутри этой ограды располагалось от трех до нескольких десятков свайных
домов, в которых жили семьи, как правило, связанные родством по
отцовской линии. С конца XIX в. появились большие поселения, вытянутые вдоль
трактов или по речной долине. Деревни с самого их возникновения имели
характер соседско-родственной общины. Во главе ее стоял дува или его
доверенное лицо, опиравшийся на совет старейшин. Практически совет
состоял из глав групп родственных семей. И теперь деревенскую
администрацию часто возглавляет бывший дува или член его семьи, но уже как
представитель администрации области.
Качины живут в так называемых длинных домах. Это свайные
постройки, обычно из массивного леса, реже из бамбука. Высота свай различна;
более длинные сваи расположены по внешней стороне дома, стоящего на
склоне горы. Крыша двухскатная или четырехскатная, ее кроют драницей
из пальмового листа или шиферником. Окон, как правило, нет, лишь иногда
в подражание городским домам делаются подъемные окна-фрамуги. Стены —
из дощаника или бамбукового плетения. При доме имеются две-три рабочие
веранды и другие постройки, через которые входят в дом. Основных входов
три: общий, гостевой и «дверь духов»», которой может пользоваться только
шаман.
338

Чаще всего в длинном доме живет несколько малых семей, и потому в
нем имеется несколько очагов. Очаг подвесной, он состоит из деревянной
высокой рамы, забитой плотной, со временем спекающейся глиной. В доме
имеется продольная перегородка, по одну сторону которой идет вдоль всего
дома коридор, а по другую — комнаты малых семей, разделенные
бамбуковыми плетенками. Открытой в продольный коридор остается алтарная
комната. Иногда алтарное помещение выносится в северную торцовую часть
дома.
У качинов все более распространяется строительство поселков
полугородского типа с кирпичными общественными зданиями и жилыми домами
из тика общебирманской архитектуры.
В пределах Качинского Национального государства нет крупных
городов — промышленных центров. Даже столица Мьичина — это
торговый и административный центр. Пристань, рыночный комплекс и район
административных учреждений составляют основные части города.
Непосредственно к городу примыкают несколько селений. В последние годы в
Мьичине, Бамо и других административных центрах области строятся двух-
трехэтажные дома нового типа, асфальтируются улицы.
Пища качинов в основном растительная (рис, кукуруза, овощи, фрукты,
фруктовые напитки). Масло они также предпочитают растительное,
конопляное, арахисовое. Мясо входит в праздничный рацион.
Одежда женщин состоит из прямокроеной кофточки-безрукавки и
цилиндрической юбки типа саронга. Головным убором чаще всего служит
тюрбанообразная повязка, оставляющая свободным темя и узел прически.
Обувь в будни обычно не носят. Праздничный женский костюм дополняется
пристяжными или подвесными рукавами кофточки, несшитыми широкими
обмотками и сандалеобразной обувью. Обязательно большое количество
украшений — ручные браслеты и шейные кольца из серебра, ожерелья и
серьги из земляного янтаря, а главное — широкая нагрудная пелерина из
полусферических серебрянных бляшек, соединенных цепочками. Как
правило, праздничный костюм шьют из плотной шерстяной ткани местного
производства, окрашенной в темно-красные и черные цвета.
Мужская одежда состоит из шерстяной или хлопчатобумажной прямо-
застежной куртки с узкими рукавами обычно из ткани черного или синего
цвета, коротких штанов (также синих или черных) или несшитого
полотнища типа саронга и поясного шарфа того же цвета, что и весь костюм.
Головным убором слуяшт плотный навой из шарфа того же цвета, что и
поясной шарф. Обувь носят редко. Украшений у мужчин меньше, обычно
это ручные браслеты, реже — шейные кольца. Обязательное дополнение к
мужскому костюму — матерчатая сумка, носимая на левом боку на лямке
через плечо. Современная одежда качинов все более приближается
по типу к городской: у женщин — к бирманской, у мужчин — к
шаньской.
С конца 1950-х годов крестьяне качины стали переходить к
кооперативному сбыту продукции, использованию техники и т. д. За основу
кооперативной организации в крупных селениях была взята соседская община
(в мелких селениях и хуторах — соседско-родственная община), играющая
важную роль в жизни крестьян. Община ведает перераспределением земель,
использованием воды (когда имеется искусственное орошение), лесов и
выгонов, ремонтом дорог и выполнением государственной транспортной
повинности.
В обществе качинов проявляются пережитки деления на родо-племенные
группы и возрастные объединения. Помимо представления о былой
принадлежности к определенному роду, каждый качин знает еще род зятьев (группу,
куда его сородичи отдают замуж своих женщин) и род тестей (группу,
откуда берут жен).Поэтому качины считаются классическим обществом «трех-
родового союза». Конечно, число родов могло быть и большим, но поскольку
цепочкой брака охватывались близлежащие селения, то редко она имела более
пяти звеньев, а практически союз по браку сводился к отношениям между
339
22*

1
тремя родами. Представление
о возрастных группах теперь
менее четко, но в прошлом они
играли значительную роль в
общественной жизни.
Низовой экономической
ячейкой является
домохозяйство (хтингоо), которое
подразделяется на «группы одного очага»,
т. е. малые семьи. У качинов
явственны пережитки большой
патриархальной семьи,в
недалеком прошлом обитавшей в общем
длинном доме. И сейчас нередки
домохозяйства, объединяющие
три-пять малых семей. Как
правило, однако, типичный
длинный дом сохранился у семей
дува. Семьи дува иногда еще по-
лигамны, но среди рядовых
качинов господствует моногамия.
Семьи обычно многодетны.
Еще совсем недавно
женщина в семье была неравноправна.
Единственный период ее
свободной жизни — это девичество.
Если девочкой она полностью
подчинена отцу и надзору стар-
Алтарь душ лшх женщин, то в период зане-
вестения надзор ослабевает, и
строгость поведения отнюдь не
считается добродетелью. Искатели ее расположения прежде свободно
посещали дом (для чего служил гостевой вход) и могли заночевать, а претенденты на ее
руку домогались права внести за нее выкуп. Наиболее распространенной
формой выкупа была отработка за жену, длившаяся от трех до девяти лет. Но
нередко выкуп вносился деньгами.Если за время отработок у молодой пары
появлялись дети, то выкупать полагалось и их. В горных районах часты были
случаи умыкания,хоть и не без согласия похищаемой; Но и при этом обязательно
было предварительное гадание у шамана о том, окажется ли счастливым
брак. Брак признавался законным только после выплаты мужем выкупа
отцу молодой. Замужняя женщина считалась не столько хозяйкой, сколько
«частью хозяйства» мужа, и всякий вред ее здоровью, красоте или чести
расценивался как ущерб, нанесенный мужу. Подчинение мужчине*
сказывалось и в том, что женщина отстранялась от владения имуществом и от
наследования. Наследование в семье было не равнодольно. Традиционен
и сейчас миноратный принцип: передача дома и большей части имущества
родителей младшему сыну; но заливаемые поля издавна передаются
старшему.
В настоящее время патриархальный быт качинов постепенно приходит
в соответствие с общегосударственными законами о равенстве членов семьи.
Благотворное влияние на этот процесс оказывает развитие системы
народного образования и здравоохранения. Многие педагоги, особенно в
начальных классах,— женщины.
По религиозному делению, 30% населения Качинского Национального
государства (бирманцы, качины и др.) — буддисты, 15% — христиане и
почти 55% — анимисты. Среди самих качинов абсолютно преобладают
анимистические верования.
Ко времени захвата Бирмы Англией у качинов почти завершилось
формирование национальной религии, подобной почитанию натов у бирман-
Яф

цев. Эта шаманистическая система имела четкую иерархию и разработанные,
но не полностью олицетворенный пантеон божеств. По мнению качинов,
каждый умерший может стать духом — защитником для родственников и
почитающих его, но злокозненным для врагов и непочтительных. Сонй
духов у качинов не ограничен 32 или 37, как у бирманцев. В него входят
не только умершие предки, но и духи местностей, особенно гор и легюв.
Главную роль в пантеоне играют Мадаи-нат — божество небес и Шадип-нат —
божество земли. В их честь два-три раза в год на общинной культовой
площади устраивают празднества (манао).
Различают четыре типа манао: праздник в честь победы, моление об
удаче перед переселением группы на новые места (а теперь перед новосельем),
моление о прекращении эпидемий и стихийных бедствий и праздник сева или
урожая. Основной обряд празднеств всех типов состоял в коллективном
обрядовом растерзании буйволов или желтых быков. Праздник
сопровождался прежде обильным возлиянием алкоголя, а в древности заканчивался
свободным общением полов, при котором снимались даже запреты внутри-
родовой экзогамии.
Теперь праздник урожая устраивают ежегодно в Мьичине 10 января — в
день годовщины провозглашения Качинского Национального государства.
Новый облик празднику придает народное веселье — коллективные песни
и пляски, военно-спортивные состязания. На праздник приезжает много
гостей из других национальных государств, из столицы страны и даже из-за
границы Бирманского Союза.
Эта группа «племен», консолидирующихся в
народность, расселена в высокогорных районах западной
части Бирманского Союза, граничащих с Индией. Здесь образован Особый
Чинский округ. Численность чинов в Бирманском Союзе — около 500 тыс.
человек. За его пределами чины живут в северо-восточной Индии, где
основную группу их называют «куки» (в дословном переводе — горцы). Тот же
смысл имеет бирманское слово «чин», на пали записываемое как «кьен».
Этот термин и закрепился в качестве основного наименования чинов Бирмы.
Чины не имеют общего самоназвания. Чаще всего они называют себя «лай-
ми», что в переводе означает «люди».
Как уже отмечалось, чины появились на территории Бирмы,
по-видимому, еще в I тыс. до н. э. Но территория их расселения относительно
стабилизировалась лишь в XVII в. в результате многовековых столкновений и
мирных контактов с монами, бирманцами, шань и другими соседними
народами. Длительная разобщенность крупных групп чинов,живших
изолированно в отдельных горных районах, привела к разделению этой этнической
группы на три основные ветви: северную — тиддимскую, центральную —
фаламскую и южную — канпеле (кампетлет). Консолидированность каждой
из этих ветвей была очень относительной. Более того, продолжался
процесс децентрализации, усиления обособленности мелких подразделений,
обитавших в отдельных горных долинах. Проявлением этого процесса было
возникновение диалектальных различий.
В XVII в. чины признали сюзеренитет бирманских королей и стали
поставлять им военные отряды, а во время походов бирманцев на запад —
проводников и перевозчиков. Бирманские правители широко пользовались
этой повинностью. Чинские отряды несли гвардейскую караульную службу
при королевском дворце, а также охраняли важные военные объекты —
склады, крепости, переправы. В то же время бирманские короли не смогли
полностью прекратить набеги чинов на соседние народы. Целью этих набегов на
рубеже XIX в. был захват военнопленных, которых чинская аристократия
частично использовала в качестве рабов в своем хозяйстве, а частично
продавала северным соседям.
"Центральная чинская группа была наиболее тесно связана с
бирманцами, и к концу XIX в. ее подразделения в значительной мере растворились
среди бирманцев-земледельцев. Распад первобытнообщинного строя у чинов
происходил в форме выделения высших сословий — луджи и пазанг. Из
341

луджи выбирались вожди родов и племен, из пазанг — военачальники.
Власть вождей была наследственной главным образом в тех
аристократических семьях, которые были связаны брачными союзами с бирманским
королевским двором. Но и в этих случаях власть переходила не от отца к
сыну, а от брата к брату или к старшему родственнику по мужской линии.
Английские исследователи в XIX в. обнаружили у чинов 36
своеобразных родов (зоо) — групп, которые чаще всего жили в особых селениях или
концентрировались в одной местности и были связаны единством
наследственной профессии (служба в определенных родах войск, ремесленная
специализация). Эти группы, возможно, в прошлом действительно совпадали с
родами, но к XIX в. родовые связи в них утратили определяющее значение.
Но выделение знатных сословий и профессиональных групп не означало
полного распада первобытнообщинного строя. У «щнов, как и у других горных
народов Бирмы, были многоукладное общество. Чем дальше в горы, тем
более четким было родо-племенное деление.
Англичанам так и не удалось полностью покорить чинов. Более семи
лет после завершения колониального подчинения Бирмы чинские племена
продолжали борьбу с захватчиками. И в последующие годы они не раз
поднимали восстания. Последнее из таких восстаний вспыхнуло в южной
группе чинов в 1918 г. и длилось более двух лет. Стремясь опереться на чин-
скую аристократию, англичане стали насаждать наследственную власть —
назначать князей для близких групп племен. Но эта мера была
малоэффективной. Так, в тиддимской группе назначенный англичанами князь полностью
зависел от выборного вождя долины Танзоо, много лет руководившего
сопротивлением захватчикам.
Чины Бирмы жили изолированно вплоть до второй мировой войны, когда
районы их обитания стали театром военных действий. После
провозглашения независимости Бирмы в 1950 г. был образован Особый Чинский округ.
Бирманское правительство принимает меры для преодоления замкнутости и
разобщенности чинских «племен», постепенной ликвидации их
экономической и культурной отсталости. Прокладываются горные дороги, авиационные
линии связывают районные центры чинов между собой и с другими районами
страны. Вместе с процессом экономического сближения у чинов растет и
национальное самосознание.
Чины — земледельцы. Основная форма земледелия у них — таун-я,
т. е. обработка горных склонов подсечно-огневым способом с перелогом.
Наиболее распространенные культуры — рис (суходольный, а в глубоких
долинах и на заливаемых землях «мокрый»), бобовые, овощи. Большое значение
имеет садоводство (главным образом цитрусовые) и разведение ананасов и
бананов. Мандарины и апельсины Чинского округа—лучшие в Бирме.
Животноводство развито слабо. Разводят свиней, домашюю птицу, в
небольшом количестве крупный рогатый скот. Чины занимаются также рубкой и
сплавом леса, изготовлением древесного угля, сбором смолы и т. д. ·
Ремесла у чинов развиты мало; потребности натурального в своей основе
хозяйства удовлетворяются изделиями домашних промыслов. Кузнечное
ремесло и плетение — мужские занятия. Женщины обеспечивают семью
домотканой материей, главным образом из хлопка (покупают лишь ткани на
плащи). Ткацкий станок, по типу близкий к индонезийскому, не имеет рамы
и представляет собой основу, прикрепленную с одной стороны к верхней
балке дома, а с другой — к брусу, находящемуся почти у земли, так что
основа натянута под углом в 45°.
Селения чинов, утопающие в зелени банановых рощ, обычно
расположены по крутым склонам гор. Иногда дом врезают "в склон (землю при этом
на шкурах выволакивают к обрыву и сбрасывают вниз). Но такому дому
угрожают непрошенные посетители — звери и насекомые, а также горные
потоки, меняющие русло во время сезона дождей. Поэтому более
распространен дом, наполовину или полностью стоящий на высоких сваях.
Строительным материалом чаще всего служит тик и другие твердые породы деревьев.
Пол и стены обшивают досками из того же материала. Крыши кроют естест-
342

Чинский наклонный ткацкий станок для хлопчатобумажных тканей
венной черепицей — пластинами красного шиферника, которого много в
чинских горах. Дом, прямоугольный в плане, поделен на две или три
комнаты. Иногда же он, как и в древности, состоит из одного помещения. Но
семья четко представляет мысленное деление дома на части: общую, или
гостевую, где собираются главным образом мужчины, и если там же
расположен алтарь, женщинам туда вход воспрещен; женскую (куда не положено
заходить посторонним мужчинам), а иногда еще и девичью, где фактически
спят женихи, отрабатывающие выкуп за свою избранницу.
Очаг выносится на почву или представляет собой подвесную раму,
плотно забитую глинистой смесью. Иногда его устраивают во дворе. Но
двор этот, где семья проводит за работой большую часть дня, весьма
своеобразен. Он представляет собой помост, пристроенный к дому со стороны
обрыва, а потому стоящий на сваях, еще более высоких, чем дом. Иногда над
рабочим помостом устраивается навес для защиты от дождя. Такой помост
служил в прошлом также местом моления священному дереву. К рабочему
помосту подводится вода из ручья. Водопровод состоит из целой линии
надвинутых одна на другую продольных половинок бамбукового ствола.
Воду собирают в керамические корчаги или кадки (теперь нередко в
металлические баки, оставшиеся с военного времени), а избыток сбрасывают вниз.
Холодная родниковая вода — основное питье чинов. Пища по
сравнению с бирманской менее острая; большую роль в ней играют бобы, овощи и
фрукты. Мясные блюда приготовляют главным образом из свинины и
курятины. Преобладают растительные масла, но используется и свиной жир.
Старинная мужская одежда чинов состояла из широкой набедренной
повязки, головного шарфа или обруча для поддержания волос и сумки,
которую носили через плечо. Теперь у мужчин в большом ходу полувоенный
костюм: гимнастерка, шорты и сандалии. Праздничный национальный костюм
включает штаны прямого покроя, прямозастежную куртку, сандалии и
плащ, закрепляемый на правом плече, так что правая рука остается
свободной. Женский костюм, состоявший в древности из короткой травяной юбочки,
343

Чинская деревня
сейчас мало отличается от костюма соседних народов. Он состоит из
саронга, короткой прямозастежной кофты и сандалий. В праздничные дни он
дополняется различными украшениями. В холодной и дождливый сезон
женщины носят плащ, который служит, кроме того, одеялом. Прически женщин
разных племен чинов в прошлом очень различались. Женщины северной
группы иногда носили прически в форме мяоского «рога». Еще недавно
девушки татуировали лицо синими полосками. Теперь основное женское
украшение — живые цветы, бусы из земляного янтаря и подвеска из
полудрагоценных камней и нефрита.
До сих пор сохранилось деление чинов на три основные географически
разобщенные группы, каждая из которых подразделяется на «племена». «Пле-
мя»чаще всего занимает отдельную горную долину, а «род» — часть этой
долины. Впрочем,эти так называемые роды и племена представляют собой теперь
скорее территориальные группы, сохранившие лишь некоторые черты родовой
организации, а селение — соседскую общину, состоящую из групп
родственных семей. Между родами нередко происходят столкновения из-за участков
плодородных земель. Межродовые контакты внутри племени опираются на
брачные союзыи поддерживаются ритуальной охотой, в которой участвуют
жители всей долины. Соблюдается родовая экзогамия и (теперь в меньшей мере)
принцип обязательности брака по цепочке родов в пределах племени. Брак—
патрилинейный и патрилокальный, с господством в семье патриархальных
отношений. Женщины не владеют имуществом и не наследуют его. По обычному
праву, женщина находится под опекой старшего брата (который в свою
очередь подчиняется отцу), а после замужества — мужа. В случае смерти мужа
вдова становится женой неженатого деверя или другого ближайшего
неженатого родственника мужа. Ей предоставляется, одйако, право вернуть
уплаченный за нее выкуп, оставить детей и избрать себе мужа в другой семье. При
этом возращается и приданое, но оно переходит во владедие ее братьев или
нового мужа. Случаи развода и ухода вдовы из семьи покрйного мужа очень
редки, тем более что новый брак может быть заключен только в пределах
344

установленного обычаем рода.
С конца XIX в. принцип
обязательности брака по цепочке
родов все более нарушается
межнациональными браками. Выйдя
замуж за бирманцаили
нагатинская женщина попадает в сферу
действия обычного права
соответствующего народа.
Около 70% чинов, особенно
горцы, — анимисты. Они верят в
духов местности, деревьев,
животных и умерших людей, в
перемещение и переселение душ.
Странствующим духам и духам
местности на дорогах
устраивают обиталища в виде черепов
коз, буйволов и других
животных, размещаемых нашестах или
деревянных рогатинах. Для
чинов характерно не абстрактное
представление о духах гор, а
поклонение духу данной горы.
Чины не создали законченной
религиозной системы, но их
верования во многом подобны
почитанию натов у бирманцев.
Более всего почитают ната-со-
зидателя Хли, натов неба Уюк-
хунь и Маунгаун. Женщины, не
допускаемые к родовому культу Мемориальные барельефы-стелы
мужа, объединены культом
священной суки Учиева-нат и
матери-прародительницы Хлии-неу, наделяемой теми же качествами, что
природа-мать в верованиях других народов.
Около 30% чинов — христиане, преимущественно католики и
баптисты. Но христианские верования чинов тесно переплетаются с древними
местными культами природы.
У чинов много общего с бирманцами в фольклоре, музыкальной
культуре и изобразительном искусстве. Специфику последнего составляют
барельефы на деревянных плахах, воздвигаемых в качестве надгробных стел
у могил чем-либо прославившихся людей. В последнее время этот
традиционный жанр воплощается в новом материале — кирпично-красном сланце.
Блестяще выполненные сюжетные барельефы украшают не только могилы,
но и крутые повороты дорог, въезды в деревню и т. д.
После провозглашения независимости Бирманского Союза и создания
Особого Чинского округа жизнь чинов во многом меняется.
В 1965 г. столицей Особого Чинского округа стал город Хакха,
расположенный юго-восточнее прежнего центра северной части округа города
Пхалан; Хакха связан с центральной низменностью и Рангуном авиалинией
и автомобильным трактом. Другой автотракт открывает выход к морю через
Араканскую область. К чинам пришли кино и радио. Теперь самые
отдаленные селения чинов в курсе мировых событий. Прилагаются большие усилия
для ликвидации неграмотности. В этой работе активно участвует молодая
чинская интеллигенция, значительную часть которой составляют выходцы
из трудовых слоев крестьянства. Чинская письменность создана на базе
бирманской. Прежде на чинском языке издавались почти исключительно
переводы Библии и житийная литература. Теперь начата публикация
политической литературы и записей чинского фольклора. В Пхалане выходит
345

Жилище горных районов:
/ — искусственный двор у
чинов; 2 — свайный дом у птань

газета на центральночинском диалекте. Большую работу по улучшению
жизни чинов проводят отряды обучения масс (всеобуча), в составе которых,
кроме педагогов, имеются врачи и санинструкторы, а также специалисты
в области традиционных ремесел.
В северо-западной части Бирманского Союза
ага на границе с Индией расположена область нага.
Здесь от высоких отрогов Паткойской горной гряды вниз по течению реки
Чиндвин расселились племена, самоназвание которых часто возводят к
общему для них тотему — великой змее Нага. Эти племена поддерживают
связи со своими сородичами в индийском штате Ассам, где в 1962 г. был
выделен штат прямого подчинения правительству Республики Индия —
Нагаленд. Обитая в изолированных горных долинах, бирманские нага даже
в пределах одного племени значительно разнятся по говорам,
материальной культуре и обычаям. Связь между этими говорами отчасти напоминает
лингвистическую непрерывность, существующую на Новой Гвинее (см.
главу «Народы Индонезии», раздел «Западный Ириан», стр. 604).
По разным источникам, в Бирманском Союзе насчитывалось от 25 до 80 тыс
нага. Они делятся на четыре основные племенные группы: суамара нага,
состоящую из четырех родов; тангань нага, имеющую восемь подразделений,
сан нага с тремя родами и эми нага — наиболее многочисленную группу,
насчитывающую 49 подразделений. Анализ наименований этих
подразделений позволяет предполагать, что эми нага в свое время «усыновили»
несколько инонациональных родов. Таковы тибетские лахса икончжю,
бирманские каммань, цзинпоские канчи, шаньские таунджо. Однако теперь
эти «роды» не отличаются от остальных ни по языку, ни по физическому типу.
Основное занятие нага — подсечно-огневое земледелие с перелогом
в три-пять лет. В некоторых долинах развито террасное земледелие. Высота
каменных кладок террасы достигает иногда 2 м. Вода к полю подается по
канавам или бамбуковому «водопроводу». Главные продовольственные
культуры — рис, просо, кукуруза, местами ячмень, гречиха, картофель.
Технические и масличные культуры представлены хлопком и коноплей.
Повсеместно имеются огороды и сады, где выращивают главным образом
мандарины и другие цитрусовые, а также бананы.
Основные земледельческие орудия нага — длинный нож (дао), мотыга
и сажальный кол. Те нага, которые возделывают рис на заливаемых полях,
используют легкий индийский плуг с металлической насадкой на
деревянной пятке. Дао — универсальное орудие: оно служит для расчистки участка
от леса, для забоя скота, а в случае необходимости и как меч. Сделанное из
железа слабой ковки, но со стальной полоской, наваренной вдоль всего лезвия,
дао затачивается до остроты бритвы и иногда действительно используется
для бритья.
Сравнительно развито у нага скотоводство. Для ритуального убоя
разводят крупный рогатый скот, который служит и для транспортировки
грузов. На мясо держат свиней и коз, а также домашнюю птицу.
Заметную роль в жизни нага играет охота. Она сохранила
коллективный характер. Основной охотничий сезон совпадает с периодом
созревания риса и летних продовольственных культур. Охотятся в
непосредственной близости от полей, прежде всего для защиты урожая от диких зверей.
Весенняя охота имеет скорее ритуальное и спортивно-тренировочное
значение. Ею руководят выборные вожди. Отряды охотников собираются по
родам или долинам. Облавный характер охоты допускает совмещение ее с
военной игрой — тактическим учением. Лов рыбы в горных реках не имеет
теперь существенного значения, но традиции коллективного рыболовства
сохранились до наших дней.
У всех нага развиты промыслы: заготовка даммаровой смолы, выделка
шкур, прядение и ткачество, изготовление утвари, домашней обстановки
и орудий труда из бамбука и ротана. Эти промыслы обеспечивают семью почти
всем необходимым, а часть продукции выделяется для обмена на соль и
металлические изделия, реже —- на ткани. Нага Бирмы издавна знали
347

кузнечное ремесло, но не
обрабатывали бронзу. Теперь и
железные изделия чаще покупают или
выменивают, а не производят на
месте.
Хорошо укрепленные
селения нага обычно расположены
у самых горных вершин. Жилой
дом подобен чинскому. Это
прямоугольное строение с
двухскатной крышей, стоящее на
высоких сваях. В тех долинах, где
велика опасность нападения
диких зверей, лишь недавно стали
делать постоянные лестницы.
Прежде довольствовались
бревном с глубокими зарубками,
которое на ночь поднимали на
платформу дома. Дом, как
правило, однокамерный. В случае
необходимости его можно
перегородить циновками, чтобы
выделить потребное количество
семейных «комнат». При
отсутствии перегородок дом мысленно
делится на две половины —
семейную и гостевую.
Соответственно в доме имеются два очага.
В гостевой половине прежде
жили юноши, отрабатывающие вы-
Воин нага в традиционном воинском костюме КУП за жену.
Своеобразна архитектура
мужского дома (мирунг). Он
ставится также на сваях, хотя и более низких. Его крыша имеет косой конек:
один конец конька низко опускается над задним фасадом подобно рее
паруса малайской прау. К переднему фасаду, над которым делается третий
полукруглый скат крыши, пристраивают веранду, через которую входят в дом.
Рабочий костюм у мужчин нага часто сводится к набедренной повязке,
у женщин — к несшитой юбочке, прикрывающей тело от пояса до колен.
В холодный и дождливый сезоны обязательной частью костюма становится
широкий плащ, в который можно закутаться от шеи до щиколоток. У
женщин он иногда заменяется широким плотным шарфом, повязываемым по
поясу и закидываемым через плечо.
Традиционный воинский костюм нага состоит из набедренной повязки
с большим металлическим щитком, защищающим гениталии, боевого шлема
из кабаньей шкуры, украшенного по бокам бивнями кабана и птичьими
перьями, кожаного или плетеного узкого щита и копья, убранного кистями.
Непременная принадлежность мужского парадного костюма — праздничный
плащ традиционной расцветки, различной для каждого племени и даже
рода.
Нага, работавшие на лесоразработках или в городах в других областях
страны, одеваются как бирманцы.
Социальные отношения у нага еще недавно очень различались по
областям. У нага предгорий уже начал складываться феодализм. В
изолированных высокогорных долинах родо-племенное устройство оставалось
живой основой общества, но и здесь уже имелось имущественное расслоение
и властвовали наследственные вожди.
До сих пор горную долину занимает одна или несколько семейно-родст-
венных групп, в зарубежной литературе неточно называемых родами.
348

Народный танец дулунов
В таких группах, представляющих собой соседско-родственную общину,
сохраняется обязательная взаимопомощь при выполнении наиболее
трудоемких работ: расчистке поля, строительстве дома и т. д.
Семьи патриархальны. Брак преимущественно патрилокальный. Но
женщины занимают сравнительно свободное положение, пользуются правом
наследования и владения имуществом. Аристократические семьи полигам-
ны, у рядовых нага обычно одна жена. Еще недавно строго соблюдалась
родовая экзогамия и существовала обязательная форма брака по цепочке
родов. Отработки за жену теперь почти полностью вытеснены выкупом.
Разводы не часты. Вдова и разведенная жена может вновь выйти замуж.
Дети принадлежат в равной мере обоим родителям, но в случае смерти отца
чаще всего остаются в его семье.
У нага сохранились пережитки деления на возрастные классы: юноши
после инициации три года живут вместе в мужском доме. Здесь же иногда
ночуют неженатые мужчины, прежде входившие в возрастной класс воинов.
Основной формой инициации юношей в прошлом был военный набег,
особенно охота за головами (см. стр. 364). В настоящее время мальчики
проходят инициацию в 10—12 лет, причем она и теперь включает элементы
испытания храбрости, выносливости и умения охотиться. Инициация девочек
сводится к обряду прокалывания ушей и своеобразным экзаменам по
хозяйственным навыкам и уходу за детьми. В ряде районов и сейчас сохранились
пережитки возрастных групп девушек. В прошлом имелись и общинные
женские дома.
По верованиям, в основе анимистическим, нага близки к качинам. Они
поддерживают культ душ умерших и культ горных вершин. Как и наты
бирманцев, все духи нага подчиняются верховным правителям — духам
земли, неба и растительности. Духи не вполне четко разделены на
защитников и вредоносных. Среди последних наиболее могущественными
считаются духи оспы и других заразных болезней. Анимистические
представления о необходимости обеспечить плодородие земли и скота, а также
пополнение человеческого коллектива находят яркое выражение в культе голов —
349

вместилищ духов. По былым верованиям, наиболее могущественный дух-
защитник живет в черепе. Черепа предков сохранялись прежде в
длинных «аллеях черепов», ведущих к селению или обрамлявших просеку
в священном лесу. По мнению нага, можно было заставить служить себе и
духа врага, если завладеть его черепом. Еще в прошлом столетии
устраивались систематические набеги за головами, особенно в период высадки риса>
ибо считалось, что голова — лучшая жертва духу риса.
В значительной мере с культами плодородия связаны народные
празднества, игры и танцы. Военно-спортивный характер носят мужские пляски.
По конституции Бирманского Союза нага не получили национальной
автономии, но в бирманском парламенте было предоставлено несколько мес ι
представителям этой народности. Центральное правительство приняло
меры для ослабления власти феодальных правителей и в местах расселения
нага, но в целом эти районы меньше, чем другие области страны, охвачены
демократическими реформами. Все же и здесь постепенно распространяются
новые веяния. Отряды всеобуча проводят среди нага большую
просветительную работу, стремятся возродить старые и внедрить новые ремесла.
КАЯ-КАРЕНСКАЯ ГРУППА
Самое крупное национальное меньшинство Бирманского Союза —
карены. Вместе с родственными им народами (баоо, кая, падаунги и др.)»
объединяемыми в кая-каренскую группу, карены в 1965 г. насчитывали
более 2 млн. человек. Некоторые ученые полагают, что народы этой группы
теперь, как и в ранний период своей истории, говорят на языках тайскЪго
типа. Но более обоснованной представляется точка зрения тех исследователей,
которые считают, что примерно с IX в. н. э. начался процесс утраты древних
кая-каренских языков, и что теперь народы этой группы говорят на языках,
более близких к бирманской малой ветви. Окончательному выяснению этого
вопроса мешает слабая изученность кая-каренских языков.
Ученые Бирмы выделяют в кая-каренской группе две подгруппы: карен-
скую и кая. Различия между каренами и кая политически закреплены
созданием в рамках Бирманского Союза двух соответствующих
национальных государств.
Основные подразделения (в прошлом племена)
арены каренов именуются саго (или его) и пуо (или пво).
Они населяют Каренское Национальное государство (Котулей) с центром
в городе Пхаан, расположенное в юге-восточной части страны. Но
значительная часть каренов обитает в дельтовых низменностях рек Иравади,
Ситаун и Салуин. Пуо и саго живут также в восточном Таиланде.
В памяти старшего поколения каренов еще сохранилось представление
о родо-племенной принадлежности. Племя пуо в прошлом распадалось
на пять родов, а саго — на четыре. В бирманской литературе пуо именуют
также «карен бью» (белые карены), а саго — «карен нэт» (черные карены).
Но сами карены называют себя «пгха нь'» (на диалекте саго), что означает
«человек». Некоторые исследователи видят в этнониме «карен» фонетически
искаженную передачу этого слова. Но скорее он произошел от «карун» —
самоназвание одного из родов племени пуо.
Народы кая-каренской группы пришли в Бирму с севера еще в I тыс.
до н. э. Вступая в контакты с горными и равнинными монами, они частично
сливались с ними, растворяясь в их среде или, наоборот, поглощая монские
группы. Не случайно у каренов имеется ряд общих с мон-кхмерами северной
Бирмы наименований родов. Примечательно также, что соседние с
карелами айские народы называют их «гкариан», сближая их с риан —
западной ветвью палаун.
В борьбе бирманцев с монами карены принимали участие лишь
постольку, поскольку этого требовали интересы их племенных союзов, а затем
феодальных княжеств. Более существенным и длительным было участие каренов
ЗГ)0

в борьбе между шаньскими феодалами и бирманскими властителями. В этой
борьбе карены чаще выступали на стороне шань. Уплачивая дань, а иногда
номинально признавая себя вассалами то одной, то другой из воюющих
сторон, они оставались фактически независимыми как от бирманских, так
и от шаньских правителей.
В XVI—XVIII вв. равнинные карены переживали процесс
феодализации, а у каренов, живших на горных склонах, сохранялся родо-племенный
строй. Карены были известны в Бирме как работорговцы. Главной целью
их военных экспедиций был захват рабов, которые составляли важную
статью обмена с монами, а позже с бирманцами. Но в хозяйстве самих каренов
использование труда рабов было ограничено строительством укреплений
и террасных оград для полей.
В XIX в. у многих групп каренов развилось долговое рабство: по их
обычному праву, ответственность за долги была наследственной. Младшие
члены родственной группы отрабатывали долги за старших, сыновья —
за отцов. Наследовалась и принадлежность раба господину, но сородичи
могли выкупать порабощаемых.
Английские колонизаторы, завоевав Бирму, стали применять в районах,
населенных каренами, методы косвенного управления. Опираясь на вождей,
т. е. на местную феодальную верхушку, они использовали военные отряды
из качинов, шань и т. д. для подавления сопротивления народных масс
каренов, а это облегчало получение военных отрядов для борьбы против
трудящихся других национальностей страны.
После провозглашения независимости Бирмы и создания Бирманского
Союза английские колонизаторы, использовав в своих интересах каренскую
социальную верхушку, попытались внести раздор в многонациональную
семью народов страны. В 1948 г. они инспирировали мятеж каренов против
правительства У Ну. Правые националистические организации каренов
выдвинули лозунг отделения от Бирмы и создания независимого государства
под эгидой Англии. Однако народные массы не желали участвовать в
военных действиях.Прогрессивные группы призывали к миру и сотрудничеству
с центральным правительством при условии предоставления каренам
полного национального равноправия. Вооруженная борьба не утихала на
протяжении многих лет. Лишь в апреле 1964 г. было достигнуто соглашение
о прекращении военных действий и легализации деятельности ряда карен-
ских общественных организаций. В каренских областях началось мирное
строительство.
Основное занятие каренов — земледелие. Выращивание риса, их
главной продовольственной культуры, и по агротехнике и по используемым
орудиям труда немногим отличается от рисопроизводства у бирманцев и,
как и у них, варьирует в зависимости от географических зон. Кроме риса,
выращивают кукурузу, масличные растения и различные огородные
культуры. Повсеместно развито садоводство. Из технических культур
распространены хлопок, чай и табак. В последнее время расширяются плантации
тутовника.
Молочное животноводство имеется только у горных каренов. Они
разводят коз как ради шерсти и молока, так и на мясо. У всех групп каренов
есть буйволы и быки. Почти все семьи разводят кур.
Коллективная охота еще недавно играла обрядовую роль. В ней
участвовало все мужское население, группируясь по «родам» и долинам. Особое
место занимал отлов диких слонов, которых после приручения
использовали на лесозаготовках. Теперь хозяйственное значение охоты невелико.
Рыболовство, основнсе занятие населения некоторых деревень дельтовой
полосы, в остальных районах играет подсобную роль. Другим подсобным
занятием является сбор лесных продуктов. Важное значение имеет заготовка
бамбука, широко используемого в строительстве и для изготовления
плетеных изделий, орудий труда и утвари. На различные поделки у каренов
идет также ротан. Домашние промыслы и ремесла у каренов четко
разграничены по полу занятых в них: лесной промысел, столярные поделки, произ-
351

водство изделий из металла — мужские занятия; плетение, ткачество,
пошив одежды — женские (но обувь изготовляют мужчины).
Карены предгорий издавна отходничают,временно, а теперь и постоянно
работая на лесозаготовках, рудниках, на промышленных и городских
ремесленных предприятиях. Каренки славятся как терпеливые и умелые
медицинские работники. Обслуживающий персонал большинства крупных
госпиталей страны более чем наполовину состоит из каренок и кая.
В дельтовой полосе и в предгорьях поселения каренов достигают
значительных размеров и обычно вытянуты вдоль дорог или по берегам рек.
Горные карены еще в середине прошлого столетия жили в длинных домах
с продольным коридором и отдельными помещениями для каждой семьи»
Весь поселок того времени обычно и состоял из одного-двух таких жилищ.
Современные поселки горных каренов не столь велики, как у равнинных,
и имеют более кучевую планировку. Усадьбы, как правило, не огорожены.
Свайный жилой дом в дельтовой полосе не отличается от бирманского (см.
стр. 318)> а в предгорьях—от шаньского (см. стр. 358, рисунок на стр. 346).
В пищевом рационе каренов преобладают зерновые, овощные и
фруктовые кушанья и напитки. В праздничное меню входят курятина и рыба.
После тяжелого зимнего периода перед посевом ощутимую белковую
добавку дает мясо животных, главным образом буйволов, приносимых в жертву
при молении об урожае. Наиболее распространенной приправой и
лакомством служит острая паста из квашеной рыбы. Молочные продукты
употребляют только горные карены.
Подразделения каренов наиболее отличаются друг от друга по одежде.
Карены дельтовой полосы и предгорий носят несшитый саронг, прямоза-
стежную куртку-безрукавку и головной шарф, оставляющий открытым темя.
Обычно ходят босыми, но в праздники надевают сандалии общебирманского
типа. Обязательная принадлежность их костюма — матерчатая сумка,
носимая через плечо. В северных районах расселения каренов распространен
костюм, близкий к шаньскому. В последнее время под куртку или вместо нее
надевают белую прямого покроя рубашку с короткими рукавами.
Основные элементы женского костюма — цилиндрическая сшитая юбка
и прямая, в прошлом распашная, кофточка-безрукавка. Кофты каренок
ну о чаще всего из белой ткани; поэтому пуо и называют белыми каренами.
Для черных каренок саго характерны кофты черного цвета, нередко со
съемными надставными рукавами, украшенные тремя-четырьмя рядами
горизонтальных красных полос из ленточек или мотков пряжи. Повсеместно
распространены головные украшения и браслеты. Мужчины, а иногда и
женщины, делают татуировку. Прежде она была обязательным знаком
принадлежности к роду, а теперь постепенно исчезает, уступая место вышивке.
У горных каренов сравнительно недавно существовали болынесемей-
ные общины, жившие в длинных домах; в пределах селения они составляли
патронимии. Теперь у каренов повсеместно преобладают малые моногамные
патриархальные семьи. Обычно карены многодетны; средний состав семьи —
пять—семь человек. Патрилокальность брака и теперь не обязательная
норма: при отсутствии сыновей родители предпочитают принимать зятя в
свой дом. Браки заключаются чаще всего в пределах селения, как прежде в
пределах племени. В прошлом предпочтительны были браки по цепочке
связанных брачными обязательствами родов. Наследуют родителям и сыновья
и дочери. Орошаемые поля обычно достаются старшему, а жилой дом —
младшему сыну, остальное имущество наследуется равнодольно. При
отсутствии сыновей орошаемые поля достаются старшей, а дом — младшей дочери.
По официальным данным, 60% каренов исповедуют буддизм, 20% —
\христианство, остальные признают себя анимистами. Фактически же и у
буддистов и у христиан очень сильны народные синкретичные
религиозные представления, в которых важную роль играет анимистический культ
природы и вера в различные магические средства. Буддизм и христианство
сумели пустить корни в сознании местного населения прежде всего потому,
что впитали многие из этих народных представлений, приспособив их к
352

своему вероученью. Так, буддизм использовал широко распространенный
среди каренов культ деревьев, сохранив многие из его обрядов.
Поддерживая тесные контакты с соседними народами, карены в своей
общественной жизни многое восприняли от бирманцев, шань и др.
Праздники каренов, связанные с земледельческим циклом, однотипны с такими
же празднествами у кая. Политические праздники проводятся по общему
в стране ритуалу. Более специфичны семейные торжества: свадьба,
церемония наречения имени и др. Полностью по давним народным ритуалам
совершается моление об урожае и благодарение за урожай.
В 1965 г. был создан Комитет по изучению каренской литературы и
фольклора, который стал центром по исследованию, популяризации и развитию
национальной культуры и искусства. Во главе его стоит представитель
каренов в правительстве Бирманского Союза.
В каренскую подгруппу входит народность баоо, насчитывающая около
250 тыс. человек. Баоо живут в основном на юге Шаньского Национального
государства, особенно близ его столицы города Таунджи. Длительное
обитание среди шань наложило значительный отпечаток на культуру и быт
баоо. Их основное занятие — террасное земледелие на горных склонах;
остальные же занятия аналогичны шаньским. По материальной культуре
баоо занимают промежуточное положение между каренами и кая, с одной
стороны, и шань — с другой. Так, жилой дом баоо ближе к дому кая, но
костюм, особенно мужской, во многом напоминает шаньский. Духовная
культура баоо близка к каренской, но и в ней прослеживается шаньское
влияние. Кроме родного языка, сходного с каренским, баоо, как правило,
говорят на шаньском языке.
Кая, расселенные главным образом в Нацио-
ая нальном государстве Кая,— самый крупный народ
подгруппы того же названия. Прежде он был известен в литературе как
каренни (красные карены). Самоназвание основной группы кая — бгаи.
В прошлом эта группа, по-видимому, представляла собой племя и состояла
из шести родов, один из которых — ману-мано,— по мнению бирманских
этнографов, складывается в самостоятельную народность.
История кая изучена очень слабо. Можно предполагать, что она сходна
с историей каренов. Влияние шаньского общества способствовало развитию
у кая феодальных отношений. Существовало у них и долговое рабство.
Исторически засвидетельствованы три княжества кая — Кантаравадди, Чье-
боджи и Боулейк, а также несколько более мелких феодальных владений,
возникавших и распадавшихся в зависимости от политики сюзеренов —
бирманских императоров и шаньских феодалов. Наиболее крупное из
княжеств кая Кантаравадди в своей внешней политике с XV в. пользовалось
значительной самостоятельностью и, в частности, поддерживало тесные
связи с северотаиландским княжеством Чиангмай.
Английские колонизаторы, завоевав Бирму, объединили княжества
кая в государство, непосредственно подчиненное метрополии и названное
Каренни. После создания Бирманского Союза, в 1952 г., области было
возвращено ее первичное наименование по этнониму и образовано
Национальное государство Кая со столицей в городе Лойко.
Основные занятия кая сходны с каренскими. Однако в земледелии у
них меньшее значение имеют технические культуры.
Кая издавна занимаются разработкой горнорудных богатств и уже
в древности знали искусство бронзового литья. Высокого мастерства они
достигли в производстве священных бронзовых барабанов пази.
Изображение верхней деки такого барабана, украшенной по бокам фигурами
спаренных лягушек, а в центре — многолучевым солнцем, вошло в
государственный герб кая. И в наши дни многие мужчины кая работают на литейных
предприятиях и на рудниках страны.
Многие кая заняты в государственном дорожном строительстве. Особое
значение для формирования рабочего класса этой народности имело
строительство крупной гидроэлектростанции Лопито, которая обеспечивает
23 Народы Юго-Восточн. Азии .353

Новая школа в городе Лойко
электроэнергией промышленные предприятия Мандалая, Таунджи и
других городов.
Столица государства кая Лойко спускается от храмов на горе к равнине
в долине реки Балу. Его центр составляет большой прямоугольник базарной
площади, окруженной рядами лавок-мастерских. Прямые улицы соединяют
рынок с пристанью. Новый город — это административный центр,
прекрасный школьный городок, новые жилые дома. Он соединен с аэродромом
асфальтированным шоссе. В старом Лойко преобладают дома сельского типа.
Поселения кая в долинах обычно состоят из нескольких десятков домов
и имеют линейную планировку. Деревенская община сохраняется здесь
скорее как низовая административная единица, чем как сумма кустов
родственных домохозяйств. Небольшие поселки горных кая, имеющие кучевую
планировку, до сих пор нередко населяют родственные группы.
Архитектура жилого дома специфична для этого народа. Лестница с
нечетным числом ступеней ведет на свайную платформу, на которой
расположены два прямоугольных в плане однокамерных жилых помещения с
двухскатными крышами, иногда связанных между собой крытым переходом.
Стены домов затянуты бамбуковым плетением. Иногда второе помещение
сдвоенного дома используется под мастерскую. Под платформой держат
скот.
По пищевому рациону кая почти не отличаются от каренов. Некоторые
различия имеют в меню зональных групп. Так, в пище озерных кая большее
место занимают рыбные блюда, а у горных кая — кушанья и напитки из
плодов и фруктов. Молочные продукты употребляют только некоторые
группы горных кая.
В традиционный мужской костюм кая входят короткие штаны из плотной
ткани, чаще всего с рисунком или вышивкой красных тонов; старинную
распашную куртку теперь вытеснила рубашка с короткими рукавами и
треугольным вырезом ворота. Короткий шарф повязывают вокруг головы
354

так, что узел размещается над
левым ухом, а концы шарфа
свисают к левому плечу. Обувью
служат сандалии
общебирманского типа, но чаще ходят
босиком. Как мужчины, так и
женщины носят накидку или плащ,
повязываемый под подбородком.
Женский костюм горных
кая в прошлом состоял из
широкого куска ткани,
оборачиваемого вокруг тела от подмышек
до колен. Поясом служил
длинный широкий шарф, один из
концов которого перекидывался
через правое плечо, закрывая
верх груди. У озерных кая этот
костюм дополнялся широким
плащом, доходящим до икр.
Традиционный женский костюм,
особенно у равнинных кая,
значительно изменился: основная
часть одежды стала саронгом,
перекидной конец шарфа
превратился в кофточку-безрукавку
с одним правым плечиком, плащ
заменила накидка-пелерина.
Праздничный костюм чаще
всего делают из шелковых тканей
нежных расцветок, а
пелерину— из темно-красного бархата. Женский праздничный костюм кая
В наше время среди кая все
более распространяется простой и удобный костюм городского типа. Деаи-
школьники носят трикотажную или хлопчатобумажную форменную одежду
городского покроя.
У кая преобладает моногамная патриархальная семья. Женатые сыновья
селятся обычно неподалеку от отцовского дома. Их семьи связаны с семьей
отца родственной взаимопомощью, но экономически независимы. Большую
часть земельного участка получает старший сын; в остальном наследование
равнодольное. Брак патрилокален, но в свадебной обрядности и семейном
быте сохранилось много пережитков материнскородовых отношений. Так,
заметны следы сорората, сохранился обычай «возвращения домой», т. е.
переход молодой сразу после свадьбы или при наступлении беременности
хотя бы на короткий срок в дом ее матери.
По официальным данным, около 60% кая исповедуют буддизм, более
20% — христианство и лишь 20% — анимизм. Но фактически верования
кая неразрывно связаны с анимизмов. Как и карены, кая не создали
законченной религиозной системы. Среди духов, которым они поклоняются, они
различают добрых духов — хозяев и вредоносных духов. У кая имеются и
специальные священнослужители. В народных верованиях сохранился
культ природы. С культовыми обрядами тесно связаны традиционные
народные празднества. Основные праздники—праздник барабана, праздник
роста бамбука и праздник «палочного» риса. Праздник барабана —
новогоднее торжество кая, которое приходится обычно на конец апреля и во
многом сходно с бирманским праздником моления о воде. Праздник роста
бамбука (в начале мая) в прошлом был днем моления о богатом урожае и
семейном благополучии. Дику, отмечаемый в октябре,— праздник
благодарения за урожай. Центральный момент праздников роста бамбука и
«палочного» риса — вечерняя общинная трапеза, во втором случае —
355
23*

коллективное опробование риса нового урожая. Зерна риса, смоченные водой,
запекают в трубках молодых стволов бамбука. Рисовая запеканка сохраняет
форму столбиков, почему кушанье и называется «палочный рис». В наши
дни праздники все более утрачивают религиозную окраску и приобретают
характер общественных торжеств с чисто мирскими развлечениями.
В подгруппу кая, кроме основной народности, входят брэ, цадаун,
гэко, гэба, йинбо, ману-мано и заеин (каунто). Общая их численность вместе
с кая превышает 100 тыс. человек.
Все эти народы близки к кая по хозяйству (соответственно
географическим зонам), верованиям и языку. Различия в материальной .культуре
проявляются главным образом в одежде и украшениях. Так, у гэко и гэба
верхняя одежда предпочтительно белая, а для женского костюма брэ
характерно большое количество украшений, в том числе ожерелья и подколенные
спирали из латунной проволоки. Такие же спирали на щиколотках ног, на
руках от кисти до локтя и главное на шее характерны для женщин падаун.
Высокий, носимый постоянно с детских лет «воротник» из латунной спирали
вызывает удлинение шеи. Обычай носить такие украшения возник в связи
iC тем, что куски латунной проволоки служили обменной единицей, а
спираль — показателем богатства. Теперь этот вредный для женского
организма обычай постепенно уходит из жизни.
Получение кая национальной автономии и планомерное развитие
хозяйства области, особенно появление крупных промышленных предприятий,
создают условия для ускорения процесса этнической консолидации всех
народностей этой подгруппы и слияния их с кая.
НАРОДЫ ТАЙСКОЙ ГРУППЫ
Шань — самая крупная народность тайской ветви. Их общая
численность превышает 1,6 млн. человек. Основная область расселения — Шанъ-
ское нагорье в северо-восточной части страны, но поселения шань тянутся к
ш северо-западу через всю область обитания качинов
и в южном направлении почти до Андаманского
моря. Самоназвание шань —«тхай ньо». Среди северных шань выделяется
группа шань тарок, сравнительно недавно переселившаяся на территорию
Бирмы.
Судя по противоречивым сообщениям источников, предки шань
появились в пределах Индокитая в конце I тыс. до н. э. или в первых веках
нашей эры. К VI в. н. э. они уже заселили все основные районы их
современной этнической территории. К VII в. относится возникновение первого
крупного государственного объединения шань Муанмау. Хроники
характеризуют его как государство, состоящее из десяти областей и имеюпнзе
несколько столиц. Вероятнее, однако, что это были родо-племенные территории
основных подразделений шань, и что их общество переживало тогда период
становления классовых отношений.
В VIII в. столицей объединения стал Могао-Муанлу, иначе
называвшийся Муанкаунг (ныне Могаун), что по-тайски означает «Город
колокола».
В хозяйстве шань того времени значительную роль играл рабский
труд. Рабы использовались на сельскохозяйственных работах, на
строительстве укреплений, привлекались к воинской службе. В награду за воинскую
доблесть раб мог получить освобождение.
В XI в. главенство Муанмау признал правитель бирманской области
Бамо. В начале XIII в. властителем May стал Чжао Куампа. В годы его
правления государство May значительно увеличилось и стало более
централизованным. Свергнув многих правителей подчиненных областей, Чжао
Куампа вместо них посадил своих ставленников. При его преемниках гра-
356

ницы Муанмау охватывали северный Сиам, часть Юньнани, Ассама и Аракан-
ского побережья. В XIV—XV вв. шань доминируют и в центральной Бирме.
Но в следующем столетии под ударами бирманцев и кхонтаи Муанмау
утратило все свои окраинные владения и распалось на несколько враждующих
княжеств.
Рабовладение как уклад сохранилось в феодальных княжествах шань
до XIX в., а феодальная раздробленность была характерна для них вплоть
до недавнего времени. Княжества то дробились, то поглощали друг друга,
и их число колебалось от 30 до 41. Они были различны по территории и
численности населения. Так, накануне провозглашения независимости Бирмы в
княжестве Кэндун насчитывалось 226 тыс. жителей, а в княжестве Кьон —
всего 2500. Во главе каждого княжества стоял наследственный властитель —
саубва.
В годы колониального режима шаньские князья образовали совет,
через руководителей которого они были связаны с английскими правителями
страны. Совет князей сохранил свое значение и в первые годы существования
Бирманского Союза. По конституции 1947 г. шань получили
государственную автономию и право на выход из Бирманского Союза через 10 лет после
его создания при условии, что того пожелает население Шаньского
национального государства. Государство выкупило земли у саубва, но сами они,
как качинские дува, оставались во главе местной гражданской
администрации. По истечении десятилетнего срока совет князей, фактически
продолжавший функционировать, потребовал осуществления права на отделение. Но
против этого требования выступили народные массы и демократические
организации шань. Сепаратизм шаньской верхушки пытались использовать
гоминьдановцы. После прихода к власти в стране Революционного совета.,
приостановившего действие конституции, право шань на отделение было
отменено, а руководители сепаратистов подверглись аресту. Во главе
местной администрации был поставлен комитет уполномоченных
Революционного совета, приступивший к проведению демократических реформ. Эти
реформы выбивают почву из-под ног местных сепаратистов и способствуют
укреплению дружбы шаньского и бирманского народов.
Земли, принадлежавшие прежде феодалам, теперь стали
собственностью государства, и крестьянские семьи получают их в аренду через
кооперативные объединения. Многие крестьяне — собственники земли получили
государственный кредит для приобретения более совершенных орудий
труда. Кооперативные объединения организуют передачу передового
агротехнического опыта (большую и полезную роль играют здесь рекомендации аг-
ростанции в Таунджи). Внедрение различных форм кооперирования у шань
облегчается сохранением пережитков сельской соседской общины. Сейчас
селение — это административная единица с назначаемым старостой, но
выборным советом деревни.
Приемы агротехники у шань различны по географическм зонам. В
равнинной части преобладают орошаемые поля, а по горным склонам — подсеч-
но-огневое земледелие с перелогом. Основные продовольственные культуры —
рис (заливной и суходольный), кукуруза, картофель, арахис, пшеница.
На приусадебных участках выращивают различные овощи. Повсеместно
распространено садоводство. Важнейшие плантационные культуры — чай,
ананасы и сахарный тростник.
Шань разводят домашнюю птицу (индеек и кур), свиней, тягловый и
транспортный крупный рогатый скот, кое-где держат рабочих слонов.
У шаньской знати прежде обязательно имелись лошади, использовавшиеся
только для верховой езды.
Охота и рыболовство имеют подсобное значение. Рыбу ловят сетями и
•вершами, а также бьют острогой через верхнее отверстие конусообразной
корзины, которой накрывают рыбу, стоящую на мелководье.
Из мужских ремесел развиты кузнечное и ювелирное дело, лаковое
производство, изготовление мебели и всевозможной утвари из дерева и бамбука..
Женские ремесла — ткачество, плетение циновок, вышивание и др.
357

По^промышленному
строительству область расселения
шанъ пока отстает от многих
других районов страны.
Наиболее организованные и старые
отряды местного рабочего
класса — транспортники и горняки,
наиболее молодой и быстро
растущий — строители.
Столица Шаньского
национального государства — город
Таунджи. Его центральную
часть занимает рынок. Это центр,
где скрещиваются
экономические связи всей области. Здесь
можно встретить чаеводов пала-
ун, земледельцев баоо,
ремесленников дану и др. Шоссе,
пересекающее город и ведущее к
аэродрому вХехо, — главная улица
города. Отдельные районы
составляют больничный городок,
район вилл, учебный комплекс
Камбоза-колледж. Прежде здесь
было учебное заведение для
детей аристократии; теперь это
школа и педагогический
техникум, где готовят педагогов
младших классов для далеких рай-
^ ™ онов национальных меньшинств.
Серебряных дел мастер в Таунджи „ ^ т
* * г Большую роль в жизни
Таунджи играет второй больничный
поселок с лечебным комплексом, построенный с помощью нашей страны. На
окраине города на холме расположен целый ансамбль буддийских храмов.
Кроме Таунджи, в пределах Шаньского государства имеется несколько
городков (в прошлом столицы княжеств) и рабочих поселков при рудниках
и др. Шаньские селения очень различны по размерам. Число домов может
не превышать десяти, но в ряде поселков их более сотни. Крупные деревни
обычно имеют линейную планировку. Приусадебные участки заняты садами
плодовых деревьев и насаждениями бананов. При каждом селении имеется
группа храмов с помещением для школы и жилыми домами для монахов;
обязателен при храме традиционный здесь дом путника.
Жилой дом шань(см. стр. 346) близок к бирманскому по строительным
материалам и планировке, но в отличие от последнего покоится на сваях. Чаще
всего это однокамерное строение. Внутренние перегородки, обычно не
достигающие потолка, ставят по мере необходимости, когда подрастают девушки-
невесты или нужно отделить детей от родителей. Внутренний очаг —
подвесной, глинобитный. Если в доме живет несколько малых семей, устраивают
столько же очагов. Но обычно дочерей выдают замуж в другое селение,
а сыновья, женившись, поселяются отдельно от отца. В сельских местностях
пространство под домом используется как сарай или мастерская, реже как
хлев. В городах дом часто становится «двухэтажным» благодаря заливке
земли цементом и устройству внизу дополнительных стен из циновок.
В области шань сохранились резиденции бывших феодалов, состоящие
из дворца, домов приближенных и служебных построек. Дворец — чаще
всего просторный двухэтажный дом со стенами из массивных тиковых досок—
имеет -сложную планировку. Лестницы с нечетным числом ступеней ведут
прямо на второй этаж, где расположены жилые комнаты, гостиная и специ-
358

Городской базар у шань
Продажа купонов на саронги

альное помещение для хранения ритуальных музыкальных инструментов
(барабанов, гонгов и флейт) и ларцов с документами и рукописными книгами.
На первом этаже находится тронный зал с примыкающей к нему комнатой
для стражи, церемониальных зонтов и оружия. Крыша дворца нередко
представляла собой архитектурное чудо — сложную композицию из ценных
древесных пород, цветного шиферника и керамических, покрытых
майоликой фигур, обрамленную планками из ажурного, выкрашенного в красный
цвет железа. Богатые купцы и служилая интеллигенция в архитектуре и
убранстве домов стремились подражать знати. Теперь городские йшлые
дома часто двухэтажные и строятся по стандартизованным проектам.
Пища шань сходна с пищей других народов тайской ветви — лао,
кхонтаи и т. д., но они потребляют больше картофеля и перца и меньше
нгапи. Специфически шаньское блюдо — квашеное мясо. Шань, как и
бирманцы, легко переходят на пищу других народов.
Одежда шаньских женщин близка к бирманской и состоит из саронгооб-
разной юбки, плотного корсета-лифа, очень тонкой (нередко нейлоновой)
кофты и сандалий. В мужской костюм, резко отличный от бирманского,
входят распашная куртка, широкие штаны на пришивном поясе, тюрбан,
сандалии либо матерчатые или кожаные туфли. Мужские украшения —
заткнутая за пояс трубка, ручные браслеты; женские — ручные и шейные
браслеты, серьги, нагрудные подвески с набором туалетных инструментов,
фигурные пуговицы-бубенчики из серебра, драгоценных и полудрагоценных
камней и др. В прошлом как у мужчин, так и у женщин была широко
распространена татуировка.
Семья у шань строго патриархальна. Брак патрирокален. Однако
сохранились значительные пережитки сравнительно недавнего более высокого
положения женщины.
Шань — буддисты. В северошаньских районах преобладает махаянист-
ский буддизм, а на юго-востоке и в Таунджи — буддизм Тхеравады.
Большинство храмов построено по архитектурным образцам южного буддизма,
но встречаются и деревянные храмы с башнеобразными крышами северного
типа. Традиционная принадлежность жителей целых селений или отдельных
семей к той или иной ветви буддизма не препятствует посещению храмов
«чужой» ориентации, а также приглашению монахов другой общины для
совершения обряда кремации или погребения, дбо основные обряды
жизненного цикла однотипны.
Как и у других народов Бирмы, «чистый» буддизм хорошо уживается в
сознании шань со сложной системой почитания и задабривания духов (пхи)
и душ умерших. В верованиях шань сильны тотемистические черты (вера в
происхождение шань от тигра и в действительное родство с ним, в возможность
воплощения в образе тигра и т. п.). Народные верования и фольклор
шань полны образов высоких существ, имеющих облик
полулюдей-полуживотных.
Основные общественные праздники — Новый год, День независимости,
День Союза, годовщина образования Шаньского Национального
государства. В обрядности этих праздников заметны черты религиозного ритуала.
Наиболее пышно празднуют День единства наций. Этот
общебирманский праздник отмечают по очереди в столицах всех автономных государств.
В 1966 г. он проводился в Таунджи.
Кроме шань, к тайской ветви в Бирме относятся
ДРУГнТ оаыСКие кхамти, лю, лао и дану.
народы Культура и быт лю и лао близки к культуре и
* быту их сородичей в северном Таиланде (см. стр. 281—283).
Дацу отличаются от шань по верованиям (у них превалируют
анимистические представления) и хозяйству (преобладает система горного
земледелия), у них развито производство транспортных средств. Живут дану1
главным образом хуторами близ крупных' селений шань.
360

Кхамти, относящиеся к первой волне тайских переселенцев в Индокитай,
сохранились в Бирме в районе треугольника верховьев Иравади. Известны
15 селений, где преобладают кхамти. Эта этнографическая группа в
значительной мере ассимилирована качинами, шань и бирманцами.
МОН-КХМЕРСКИЕ НАРОДЫ
Вопрос о численности и расселении монов в Бирме весьма сложен, так
как этот народ еще со времен раннего средневековья находится в процессе
слияния с соседями, в основном бирманцами и каренами. Точных сведений
о численности монов в Бирме нет; во время переписи
Равнинные моны л по л V /г\п
19о1 г. монами назвали себя около 400 тыс. человек.
Моны сохранились в округах Татхоун, Пегу и особенно в Амхерсте.
Их самоназвание — мон; название «талаины», употребляющееся в
бирманской и западной литературе, моны не признают. Считается, что этот
термин произошел от названия области Телингана в Южной Индии, а в Нижней
Бирме относится к небольшой группе смешанного населения — потомков
древних индийских переселенцев-рыбаков и монов.
К XVII—XVIII вв. культура монов и бирманцев очень сблизилась.
Потеря монами государственной независимости ускорила ассимиляцию их
бирманцами, а частично и каренами. Но бирманцы в свою очередь
заимствовали некоторые достижения монской культуры, в частности письменность,
храмовую архитектуру (знаменитые монументы Пагана).
К конце XIX — начале XX в. большинство монов, утратив свой язык,
слилось с бирманцами и вошло в формирующуюся бирманскую нацию.
Часть монского населения на восточном побережье Мартабанского залива и
в горах Тенассерима (Осевого хребта) сохранила в быту свой язык и
некоторые особенности культуры. В этой группе с начала XX в. в связи с
возникновением местной буржуазии наблюдав! ся рост национального
самосознания.
Основное занятие монов — интенсивное поливное рисосеяние. Для
вспашки полей используют буйволов. Из ремесел развито гончарство,
в прошлом — ткачество из хлопковой пряжи.
По основным аспектам материальной культуры (свайное жилище,
одежда типа лонджьи у мужчин и тамейна у женщин и т. д.) моны
не отличаются существенно от бирманцев. Социальная организация их
также сходна с бирманской. В семейно-брачных отношениях у них
сохранились некоторые материнскородовые пережитки, например обычай
левирата.
Господствующая религия — буддизм, но в нем заметны пережитки
брахманизма, распространенного у монов в древности. В некоторых обрядах
есть отличия от бирманских. Так, моны всегда практикуют трупосожжение,
а бирманцы чаще погребение.
У монов имеются мифы о происхождении этого народа от змеи Нага,
похожие на кхмерские и нагаские. В сказках монов есть общие сюжеты
со сказками народов группы мунда в северо-восточной Индии.
В последнее время, особенно после второй мировой войны, начался
рост самосознания, что проявляется в изучении древней монской
культуры, развитии монского языка и литературы, в создании культурных и
общественных организаций у монов.
R Район расселения народности ва находится на
северо-востоке Бирманского Союза, в северной части
Шаньского Национального государства. В центре этого района, к востоку
от реки Салуин, в горах находится основная этническая территория ва.
В далеком прошлом территория расселения ва в северо-восточной Бирме
была намного больше, чем сейчас. Ва населяли всю равнину современного
княжества Чёнгтун до вторжения туда в XIII в. народа шань, который
оттеснил их в горы к северу. На равнине остались небольшие группы ва,
361

которые попали под сильное культурное влияние шань, восприняли: буддизм
и постепенно ассимилируются.
О численности ва в Бирме нет точных данных, но можно считать, что
она составляет 200 тыс. человек. Отдельные группы ва имеют различные
самоназвания, но чаще употребляется «ва» (или вю, во) и «брао».
Одна из легенд ва об их происхождении гласит, что давным-давно внутри
большой тыквы-горлянки жили мужчина и женщина, которые никак не
могли выйти на свободу. Но однажды прилетел воробей, сел на тыкву,
предложил людям помочь выйти наружу, если они пообещают ему потом давать
зерно. Люди согласились, и тогда воробей продолбил тыкву, и мужчина и
женщина вышли из нее. Затем они поженились. Это и были первые люди ва.
Другая легенда, имеющая тотемический характер, повествует о
происхождении ва от двух головастиков.
Согласно преданиям ва, их предки издавна населяют места современного
обитания этого народа. Жили ва в пещерах и вели полукочевой образ жизни.
Сохранились воспоминания, что приблизительно 500 лет назад у ва
руководили женщины. По тем же преданиям, стабильные деревни ва существуют
не более 400 лет.
В настоящее время хозяйство ва основано на земледелии. Основные
культуры — рис, красное просо, бобовые, кукуруза.
Земледелие на лесистых склонах гор ведется подсечно-огневым способом.
В январе-феврале ва семьями или небольшими соседскими объединениями
выходят рубить лес. Орудиями служат топор и длинный нож. После рубки
участок оставляют для просушки срубленных стволов и ветвей, которые
позднее сжигают. Следующий этап, наступающий в марте-апреле,—
вскапывание земли. Для этого применяются железные мотыги, но совсем недавно
основным орудием труда и в этом процессе служил длинный нож —
универсальное орудие ва. В апреле-мае начинается сев. Рубкой леса и вспахиванием
занимаются мужчины, сеянием — женщины, которые бросают семена риса
и ногой заделывают их в землю. В октябре-ноябре наступает пора уборки
урожая. Рис срезают небольшим железным серпом, а просо собирают
вручную из метелок на поле. Молотят рис распространенным в
Юго-Восточной Азии способом: стебли риса зажимают между двумя палками,
связанными на одном конце, и бьют о земляную площадку. Иногда зерна просто
вытаптывают ногами. В начале XX в. у ва распространилось возделывание
опиумного мака, и в некоторых районах продажа опиума до недавнего
времени играла важную роль.
Животноводство у ва развито сравнительно слабо. Держат лишь
тягловый скот, а также немного свиней и кур, мясо которых употребляется в
пищу главным образом во время жертвоприношения. Для этой же цели
иногда покупают у соседних народов буйволов.
Большую роль у ва играет собирательство дикорастущих растений,
которые можно найти в джунглях почти круглый год,— ямса, таро, плодов
дуриана, папайи, груш и т. д. Риса обычно хватает лишь на три-четыре
месяца, в остальное время ва питаются продуктами леса. Плоды и коренья
собирают в основном женщины и дети.
Ремесло у ва еще не отделилось от сельского хозяйства. Гончарства они
не знают совсем. До самого недавнего времени у ва господствовало
натуральное хозяйство. Лишь 50—60 лет назад в горном районе ва возникли
рыночные связи, которые стимулировались производством опиума для
продажи.
Поселения ва представляют собой деревни в 100—200 домов,
расположенные на вершине горного хребта или на его склоне. Деревня чаще всего
окружена земляным валом до 2,5 м высоты, обсаженным колючим
кустарником. За валом находится ров. Вход в деревню возможен только через
«туннель»— узкий и низкий длинный ход, с внутреннего конца
закрывающийся массивной дверью. Внутри ограды без видимого порядка расположены
жилища.
ЗВ2

Одежда ва очень скудна. В жаркий летний и сухой сезон года мужчины
носят набедренную повязку, женщины — короткую несшитую юбку из
ткани или лубяной материи. В остальное время года мужчины надевают
широкие штаны и куртку, голову обматывают тюрбаном, а женщины носят
юбку и распашную кофточку. Этот костюм заимствован у шань.
В том конце деревни, который находится выше по склону, стоит
общинный дом. Здесь хранится большой барабан, сделанный из выдолбленной
колоды с продольной щелью.
Каждая деревня представляет собой отдельную общину.
Возглавляет ее вождь, избираемый собранием всех мужчин — членов общины.
Власть вождя зависит в первую очередь от его авторитета и
общественного веса.
Жилища ва ставят на высоких сваях так, что под домом можно стоять
выпрямившись. Для постройки используют деревянные брусья и
расщепленный бамбук, из которого плетут стены, настилают пол и т. д. Окон и
веранды нет. Пальмовая или тростниковая крыша со всех четырех сторон
низко спускается к земле. В дом ведет лестница из бамбука или из деревянной
плахи с зарубками для ног. В центре дома находится очаг — бамбуковая
четырехугольная рама с землей, где устанавливают три камня — подставки
для котла.
Земли в горах, леса, заброшенные земли принадлежат сельской общине.
Любой член общины может ими пользоваться.
Большая часть обрабатываемой земли находится в посемейном владении.
Частная собственность на землю у ва находится еще лишь в процессе
становления. Такое явление, как продажа земли, возникло всего лет
40 назад.
С развитием частной собственности появилось имущественное
расслоение, но вследствие низкого уровня производства оно не может быть резким.
Вожди и колдуны получают долю каждого принесенного в жертву
животного и плату за посредничество при ссорах. Кроме того, колдун берет плату
за умилостивление духов. Возможность обогащения вождей заключена в
их праве решать вопросы землепользования. Однако размеры этих доходов
не позволяют колдунам и вождям жить, не работая.
Степень зажиточности у ва измеряется количеством буйволов. По
обычаю, богатый человек тратит свои средства на приобретение буйволов,
которых он затем приносит в жертву, а мясо достается всем общинникам.
От этого в большой степени зависит авторитет вождя.
В предгорьях, где уровень социально-экономического развития
несколько выше, у ва сложились раннефеодальные отношения.
В настоящее время хозяйство ва ведется в основном малой семьей,
состоящей из родительской пары и детей. Сохранились еще пережитки
патронимических общин. Члены таких общин называют себя потомками одного
общего предка, не вступают внутри такой группы в брак и связаны между
собой долгом кровной мести и долгом взаимопомощи в хозяйстве.
Преобладающая форма производственного объединения у ва — совместная
обработка земли несколькими малыми семьями, связанными родственными узами.
Согласие родственников по такой общине необходимо для продажи земли,
что, однако, весьма редко случается у ва.
Семья у ва моногамна. Женщина несет основную тяжесть труда,
обеспечивающего благосостояние семьи. Делами семьи управляет мужчина.
Женщина лишена права участвовать в собраниях и религиозных обрядах
деревни, не имеет права разговаривать с вождем и колдуном. Имущество
главы семьи наследуют только сыновья. Вдова и дочери ничего не
получают.
Юноши и девушки свободно выбирают себе пару. Существует обычай
добрачной половой свободы. Свадебный обряд очень простой. Родители
невесты получают от жениха деньги и подарки. Размер денежной суммы
определяет мать невесты, а не отец. Это один из следов исчезнувшего у ва
материнского рода.
363

Горные ва сохранили анимистические верования и многие древние
обычаи. По традиционным представлениям ва, чтобы урожай был хорошим,
весной в период сева в деревню должна быть принесена отрубленная
человеческая голова. Охотились за головами в марте-апреле перед севом. Для
охоты снаряжалась группа юношей до 12 человек, и в день, выбранный
колдуном, отряд выступал, торжественно провожаемый за деревню всем ее
населением. Отряд устраивал засаду на горных дорогах и, раздобыв голову,
возвращался домой. Предпочитали убивать чужестранца, так как считали,
что душа, приведенная в деревню вместе с головой, не сможет найти дорогу
туда, откуда родом человек, и останется жить и служить людям данной
деревни. Охотились преимущественно на мужчин, особенно ценились
головы длинноволосые, с усами и бородой. После принесения головы
устраивали празднество, в поле производили магический обряд, затем голову
завертывали в листья и клали в ротановую корзину, которую вешали в
общинном доме.
По представлениям ва, душа, поселившаяся вместе с головой в данной
деревне, должна была охранять их от болезней и прочих несчастий. Она
пребывала близ дома до тех пор, пока от головы не оставался только череп.
Затем его выносили за деревню и помещали на столбе в нише. Около
некоторых деревень сохранились целые «аллеи черепов». В начале XX в. охота
за головами стала исчезать.
Ва почитают духов природы, обитающих, по их верованиям, на земле
(в деревнях, в скалах и т. д.) и на небе. Если духи недовольны людьми,
то в гневе посылают болезни, наводнения, засухи и другие несчастья. Этим
духам ва часто приносят жертвоприношения — буйволов, свиней и кур,
извещая их ударами в большой барабан. Ва верят, что в каждом доме живет
свой дух — домовой.
Ва почитают череп буйвола, принесенного в жертву. Черепа
складывают в кучу возле дома. После принесения в жертву буйвола во дворе
вкапывают в землю большие деревянные рогатины, символизирующие его рога.
Такой же обычай известен у нага, с которыми у ва есть много общего в культуре.
У ва существует много запретов. Так, нельзя рубить деревья, растущие
вокруг дома духов, входить в «комнату духа», передвигать три камня очага,
вносить в дом зеленые листья и т. д.
В народном творчестве ва большую роль играют музыка и танцы.
Основные музыкальные инструменты — барабаны: большой, о котором
уже говорилось выше, и малый. Играют обычно сразу на двух барабанах, по
два человека на каждом. Все четыре барабанные палки различаются по
толщине, и поэтому дают звуки разной высоты. Ритм отбивается на барабанах
специальными бамбуковыми битами. У ва популярен также духовой
музыкальный инструмент, состоящий из высушенной тыквы-горлянки и
вставленной в нее бамбуковой трубки с семью отверстиями, и инструмент,
сделанный из рога буйвола. Танцы ва, всегда групповые, исполняются чаще всего
при жертвенных обрядах. В одном из этих танцев мужчины и женщины
движутся по кругу, взявшись за руки. В центре стоит руководитель танца,
который ведет сольную партию в песне, сопровождающей танец. Аккомпанируют
барабаны.
После освобождения страны от английских колонизаторов бирманское
правительство приняло меры, направленные на повышение экономического
и культурного уровня ва. Так, внедрение удобрений будет способствовать
•постепенному переходу к более совершенным методам обработки почвы.
Расширяется сеть школ, развернута подготовка учителей из местного
населения, открыто несколько больниц и лечебно-профилактических пунктов,
возрождаются традиционные ремесла. В местах расселения ва начато
осуществление аграрной реформы и других демократических преобразований.
Пал Народ палаун живет западнее и севернее ва, глав-
алаун ньш 0бразом на территории Шаньского
Национального государства. Компактный район расселения палаун находится в бывшем
палаунском княжестве Таунпен к югу от реки Шуэли. К западу от этого
364

района живут пале — подразделение народа палаун. Много деревень
рассеяно среди шань и качинов в северных районах Шаньского государства.
В бывших южношаньских княжествах Менсит, Менпай и Лойка живут
янлам, янсек и янванкюн, которые вместе образуют группу риан, очень
близкую по языку и культуре к палаун и, по-видимому, составляющую
часть этой народности.
Численность палаун в настоящее время составляет около 170 тыс.
человек. Язык их относится к группе ва—палаун мон-кхмерской семьи. Среди
палаун очень распространен язык народа шань, и люди из разных
диалектных групп палаун часто предпочитают говорить между собой по-шаньски.
В середине I тыс. н. э. палаун занимали, кроме современных мест
расселения на Шаньском плато, еще часть долины Иравади, где соприкасались
с монами. В тот период у палаун возникло раннефеодальное княжество,
династия которого вела происхождение из Татхоуна. С VII в. начался
процесс вытеснения палаун в горы и частичной их ассимиляции
тибето-бирманским и тайскими народами. В последние 150—200 лет продвижение палаун
было вызвано давлением с севера качинов.
Древняя легенда палаун связывает их происхождение со змеей Нага.
Эта легенда, носящая тотемический характер, близка к таким же
представлениям других монов и кхмеров. Другая легенда построена на сюжете,
связанном с тыквой: один род оставил свою прежнюю родину из-за
того, что там разрослась огромная тыква и ее не удалось срубить.
Большой интерес с точки зрения этнической истории представляет
распространенное среди палаун мнение об их общем происхождении с таунту
(баоо) и кая.
Палаун — земледельцы, причем у них преобладает выращивание чая,
особенно в горном районе Таунпен. По всей Бирме палаун известны как
лучшие чаеводы. Чай собирают с апреля по ноябрь. В это время все
население деревень работает на плантациях. У пале, расселенных ниже в
долинах, большую роль играет рисосеяние. Палаун выращивают также
бобовые культуры, кукурузу, ямс, коноплю, а на берегах Шуэли —
хлопок.
Землю на поливных полях, предназначенных под посев риса, рыхлят
плугом, в который впрягают буйвола. Более легкий плуг используют на
богарных участках. Урожай убирают серпами. В горном районе, где
возделывают чай, плуга нет. Здесь основными орудиями служат мотыга и
сажальный кол.
Животноводство развито слабо. Свиней и кур используют для
жертвоприношений.
Большое значение в жизни палаун имеет торговля чаем. Из ремесел
развиты ткачество, плетение, работы по металлу. Еще в конце XIX в.
палаун в Чёнгтуне начали изготовлять для продажи огнестрельное оружие.
Широко применяются в хозяйстве плетение корзин, которые женщины
носят на спине, удерживая лобным ремнем и плечевыми лямками.
Поселения палаун, насчитывающее обычно 9—10 домов, расположены
на вершинах холмов или на склонах гор, по обе стороны дороги или
параллельно ей. Таких укреплений, как в деревнях ва, у палаун нет. Часто в
центре находится рыночная площадь.
Жилище палаун свайное. Сваи различной длины, поскольку дом
располагается на склоне. Сваи и весь каркас делают из дерева, стены и пол — из
плетеных бамбуковых полос, массивную и низко спускающуюся крышу —
из листьев. Дом имеет открытую веранду, чаще с торцовой стороны. Если
дом большой и там живет несколько семей, то веранды делают с двух концов
и даже вдоль длинной стороны дома. Вход в дом — с веранды, на которую с
земли ведет лестница. Около домов обычно ставят небольшой амбар, где
хранится зерно.
Сильное шаньское влияние обнаруживается в одежде палаун.
Особенно близка к шаньской мужская одежда: куртка из белой или темной
хлопчатобумажной ткани, широкие штаны, тюрбан из куска белой ткани. В жен-
365

ской одежде больше своеобразных черт. Обычный женский костюм состоит
из узкой несшитой юбки длиной около 90 см с горизонтальными краснымиг
черными и голубыми полосками спереди и голубой распашной курточки.
Талию обматывают длинной полосой из расщепленного тростника или рота-
на, на которую иногда нанизывают раковины каури. На ноги надевают
ноговицы из длинной полоски ткани, на голову тюрбан, украшенный бахромой
из цветных ниток, или капюшон из разноцветных кусков ткани с серебряными
украшениями. По легенде, распространенной у палаун, происхождение
этого капюшона таково: их предок женился на девушке-оборотне, которая
скрыла от него, что она принцесса-змея. У них родилась дочь. Однажды,
когда мать приняла свой первоначальный образ, дочь узнала в ней
блестящую змею Нага. Мать после разоблачения тайны не отважилась вернуться
в дом и поручила дочери рассказать все отцу, а свой капюшон,
переливающийся красками, она оставила дочери на память.
Палаун носят много украшений из серебра: ожерелья, браслеты и т. п.
Мужчины делают татуировку, которая похожа на татуировку шань.
Социально-экономические отношения у палаун исследованы
недостаточно. Они постоянно передвигаются в пределах шаньских княжеств (их
называют даже «бродячим народом»), что связано скорее всего с вытеснением
части палаун с их исконных мест обитания качинами. Это, по-видимому,
способствовало тому, что у части палаун одним из основных занятий стала
торговля. Хозяйство их ведется малыми патриархальными семьями. В
основном районе расселения палаун, в Таунпене, выращивание чая и
торговля им также преобразили старую социальную структуру, но кое-где
элементы ее еще остались. Так, в ряде районов сохраняются еще общинные
земли, и сельская община продолжает функционировать. Глава некоторых
общин формально избирается, но фактически избрание зависит главным
образом от имущественного положения претендента.
Еще несколько веков тому назад у палаун начали складываться
феодальные отношения. Вождь рода в XIX в. был по существу уже
наследственным феодалом. Глава нескольких деревень в округе и деревенский
староста в начале XX в. из выборных постепенно превращались в
наследственные.
В конце 50-х годов шаньские феодалы, а вместе» с ними и палаун-
ские, были лишены наследственных прав и привилегий. Часть их
поступила на государственную службу в качестве руководителей местной
администрации.
Семья палаун моногамная, возглавляет ее муж. Имущество семьи
наследуют сыновья, но еще в начале XX в. кое-где вдова и дочери также
получали долю в наследстве.
Воспитанием детей руководит община. Старики и старухи следят за их
поведением, учат обычаям, передают им необходимые знания. Когда дети
вырастают, мальчиков подвергают обряду татуирования, девочки также
проходят определенные обряды инициации под руководством старых
женщин. После этих обрядов они переходят в разряд юношей и девушек и
получают право выбирать себе невесту или жениха. На вечерних сходках
молодежи обязательно присутствует кто-нибудь из старших, обычно
пожилая женщина.
При сватаний юноша посылает с кем-либо девушке шелковый платок и
коробочку с бетелем. При согласии девушка одаривает юношу вышитыми
вещами и поясом собственной работы. Девушки выходят замуж в 16—20
лет, юноши женятся в 20—25 лет. Свадебная церемония очень похожа на
бирманскую. Окончательно закрепленным брак считается после решения
старейшин деревни. Молодой муж уводит жену к своим родителям и сразу
' приступает к постройке своего дома.
Через шань к палаун проник буддизм. Многие служители культа—шань.
Вместе с буддизмом палаун переняли шаньскую письменность.
У палаун по-прежнему очень сильны анимистические верования.
Распространена вера в души умерших, в духов природы, будто бы населяющих
366

горы, леса и отдельные деревья. Духам и дуплам приносят в жертву свиней
и кур. На дорогах в горном районе Таунпен воздвигнуто много каменных
жертвенников.
У палаун развит культ предков, которым посвящены домашние
алтари. Развитие феодализма нашло отражение в поклонении предкам палаунс-
ких вождей. Культ предков правителя (саубва) в Таунпене был официальным
наряду с буддизмом.
Палаун — очень жизнерадостный народ. Без танцев и музыки не
обходится ни один праздник или обряд. В бытовых песнях палаун
раскрываются темы труда и любви. Основной музыкальный инструмент — барабан.
Он бывает разных видов: большой горизонтальный из полой деревянной
колоды, на котором играют битами, и небольшие барабаны, из которых
звуки извлекаются ударами ладоней. Распространены также гонги. На
больших деревенских праздниках выступают особые группы танцоров-
мужчин. Эти танцоры — полупрофессионалы и в обычное время занимаются
крестьянским трудом. Они же обучают танцам молодежь. Иногда для
развлечения устраивают петушиные бои.
Правительство Бирманского Союза уделяет большое внимание развитию
окраинных народов, в том числе палаун. Проводятся демократические
реформы. Расширяется сеть медицинских учреждений и школ, повышается
культурный уровень народа.
СЕЛУНЫ (МАУКЕНЫ)
На островах у южного побережья полуостровной части Бирманского
Союза и в болотистой береговой полосе этого района обитает народ,
антропологически близкий к низкорослому папуасско-меланезийскому типу негро-
австрал идной большой расы. Судя по противоречивым сообщениям
источников, он насчитывает несколько тысяч человек. Бирманцы называют этот
народ «селун», но его самоназвание — маукен (в Таиланде — мокен).
Малайцы именуют их «оранг бесим» («оттесненные люди»), сближая с
населением юга полуострова Малакка и острова Селангор, т. е. с береговыми и
морскими джакунами.
Язык селун обычно считают особым ответвлением малайско-полине-
зийской языковой семьи и иногда сближают с языком малайцев островов
Риау-Линга. Но в последнее время исследователи все чаще указывают на
значительный мон-кхмерский пласт в лексике языка селун или даже
относят его к мон-кхмерской семье.
Основное занятие селун архипелага Мергуи — рыболовство. Земледелие
носит подсобный характер. У жителей некоторых поселков традиционным
основным занятием была добыча жемчуга. Но лучшие отмели теперь
захвачены малайцами или бирманцами, а для глубинного сбора раковин
устриц-жемчужниц селун не имеют необходимого оборудования. Некоторые
группы селун живут в лодках. Они легко передвигаются вдоль
побережья. Основной заработок дает им перевозка грузов на небольшие
расстояния.
Поселки селун, небольшие по размерам, редко бывают постоянными.
Дома строят на высоких сваях. Они настолько малы, что едва вмещают
малую семью. Очаг обычно наземный.
Социальные отношения у селун почти не исследованы. Известны
несколько подразделений селун, которые в литературе часто именуются
племенами. Но скорее это неустойчивые соседские общины, возглавляемые
выборным старостой или вождем. Переходящие на оседлость селун
начинают заниматься земледелием и вливаются в малайские общины (см. стр. 289).
Часть селун — анимисты; они сохраняют традиционные культы
природы и душ умерших предков. Другие, как и их соседи малайцы,
исповедуют ислам шафиитского толка суннитской ветви.
367

Се лун были в прошлом бесправным национальным меньшинством Бирмы.
Их жестоко эксплуатировали малайцы-рыболовы, индийские и европейские
купцы — скупщики жемчуга и перламутра. Правительство Бирманского
Союза принимает меры для улучшения материального положения селун,
их медицинского обслуживания, ускорения их культурного развития.
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ]
Некоренное население Бирманского Союза к 1965 г. насчитывало около
1 млн. 300 тыс. человек. Как и в других странах Юго-Восточной Азии,
основную его массу составляли выходцы из Индии, Пакистана и Цейлона,
а также из Китая. Более 700 тыс. переселенцев из Южной Азии были
представлены главным образом бенгальцами, хиндустанцами, телугу, сикхами и
тамилами. Бенгальцы из Индии и Пакистана и тамилы из Индии и Цейлона
составляли в Бирме относительно устойчивое национальное меньшинство,
сохранившее национальные формы быта и культуры. Но в целом текучесть
индийцев была очень велика.
Переселение в пределы Бирмы из различных районов Индостана
началось, по-видимому, еще в конце I тыс. до н. э. главным образом морским
путем. Сухопутные связи Бирмы с Индией наладились с середины
I тыс. н. э. Но современные индийцы в Бирме это не столько потомки
древних переселенцев, сколько иммигранты, которых ввозили в страну
со второй половины XIX в. в качестве рабэчей силы.
Социально индийцы Бирмы не были однородны. Большую часть их
составляли рабочие промышленных предприятий (текстильных фарбик, лесопилен,
рисоочистительных фабрик, масложомных заводов и др.), строители,
ремесленники, а также работники сферы обслуживания городского населения:
садовники, уборщики, водоносы, парикмахеры, прачки, грузчики,
транспортники и т. д. (кастовая организация у них сохранилась, но влияние ее
меньше, чем в Индии). Однако среди индийцев имелась также значительная
прослойка эксплуататорских элементов: торговцев, ростовщиков,
владельцев фабрик и мастерских, помещиков. Для этой прослойки было характерно
стремление к эксплуатации национально чуждых групп. Владельцы
предприятий индийцы нанимали на работу преимущественно пакистанцев и
бирманцев. Среди индийских помещиков типичной фигурой стал абсентеист.
Обычно дела с бирманскими крестьянами, арендующими его земли,
индийский помещик вел через посредников.
В английской колониальной администрации уже вскоре после первой
англо-бирманской войны стало служить много индийцев. Они занимали
должности на низших ступенях административной лестницы в аппарате
управления колонией. Именно в этой прослойке со временем выделилась
метисная верхушка. Англо-индийцы, англо-бирманцы (а затем и индо-
бирманцы) занимали особое, привилегированное положение в колониальной
Бирме. Получившие европейское (или индийское по европейскому образцу)
образование и воспитанные в покорности колонизаторам, метисы составили
опору англичан, их агентуру. В местном обществе они держались
обособленно. В годы борьбы за независимость лишь небольшая их часть пошла вместе
с передовой бирманской интеллигенцией; они стали проводниками идей
буржуазно-демократической революционности и помогали установлению
связей с революционерами Индии, где антианглийские движения были более
ярко выражены. Однако английским колонизаторам долгое время удавалось
направлять недовольство народных масс Бирмы колониальным режимом в
русло межнациональной вражды, в русло борьбы за административное
отделение от Индии.
С уходом колонизаторов положение метисного слоя, утратившего
преимущества своего происхождения, оказалось очень сложным. Часть
смешанного населения покинула страну. Оставшиеся приняли бирманское
гражданство, но далеко не сразу завоевали доверие «чистых» бирманцев. Коренной
368

ломке должен был подвергнуться привычный мир их собственных
представлений.
В самые последние годы реформы, проводившиеся Революционным
советом, нанесли сильный удар по индийской эксплуататорской верхушке.
Национализация банков, промышленности и торговли подорвала
экономические позиции индийцев-капиталистов, отмена арендной платы — позиции
индийских помещиков, денежная реформа — положение индийских
финансистов и ростовщиков. Отлив индийского населения в 1962—1964 гг. привел
к сокращению численности индийцев в Бирме почти вдвое.
Несколько иную роль играли в стране китайцы (в 1965 г.— свыше
300 тыс. человек). Начало их переселения датируется также концом I тыс.
до н. э. Большое значение в нем имели военные экспедиции в северные
районы страны, а также торговые связи, сперва сухопутные, а затем и морские.
К XI—XIV вв. относятся достоверные сведения о китайских поселениях
на территории Бирмы. Появление в Бирме китайцев-чернорабочих связано с
развитием в северных районах страны горных промыслов (добыча серебра,
олова, земляного янтаря и нефрита). С давних пор в крупных поселках и
городах страны имелись китайские лавки, харчевни и предприятия по
производству лапши, сои, уксуса и т. д. Китайская кухня пользуется
популярностью у всех народов страны и у некоренного населения, в том числе у
европейцев.
В XIX в. в Бирму переселились значительные группы китайского
населения провинций приморской полосы и горной зоны Южного Китая (Фуц-
зянь, Аньхуэй, Гуандун, Гуанси, Гуйчжоу, Юньнань). В отличие от
иммиграции китайцев в Таиланд их переселение в Бирму носило в какой-то мере
характер этнических сдвигов. Так, во второй половине XIX в. после
поражения тайнинского восстания (в котором, кроме хань, активно
участвовали национальные меньшинства) и движения хуэй, известного под
названием «восстания пантай», в Бирму ушли, спасаясь от маньчжуро-китайских
войск, этнически различные отряды повстанцев, осевшие на севере
страны. Потомки хуэй, однако, уже не осознают себя в национальном отношении
отличными от остальной массы китайских эмигрантов и считают себя
китайцами.
Китайское население в Бирме объединялось земляческими
группировками. Значительную (и притом реакционную) роль играли различные
тайные общества и профессионально-производственные объединения.
Производственная специализация в землячестве сохранилась традиционная, т. е.
соответствовавшая традиционным занятиям населения той провинции Китая,
выходцы из которой входили в землячество. Организационно такие
объединения строились по «семейному» принципу и состояли из трех слоев: «дедов»,
«отцов» и «внуков». Фактически же место определялось не возрастом или
родством, а имущественным положением. «Деды»— владельцы предприятий
и старшинки, «отцы»— их подручные и прочее начальство, в том числе
мастера, «сыновья»— эксплуатируемые рабочие. «Семейный» характер
объединений и царившая в них круговая порука тормозили развитие классового
самосознания китайских рабочих. Лишь с 1930-х годов в их среде возникает
профсоюзное движение.
В социальном отношении китайцы, как и индийцы, были очень
разнородны. Среди них было не мало крупных финансовых и промышленных тузов
(в их числе — крупные скупщики и экспортеры риса, тика и т. п.).
Значителен был слой мелкой буржуазии (мелкие и средние торговцы, владельцы
ремесленных мастерских, парикмахерских и т. п.). Но преобладающее
большинство составляли рабочие плантаций, рисоочистительных и масло-
жомных заводов, лесорубы, рыбаки, ремесленники. Многие из них
навсегда связали свою судьбу с Бирмой, обзавелись здесь семьями, освоили местные
языки (бирманский, качинский и др.). Но связи с Китаем не утрачены.
Сохраняются китайские формы быта (жилище и общественные здания, особенно
храмовая архитектура, одежда, пища), китайские школы и т. д. Реформы
24 Народы Юго-Восточн. Азии 369

последних лет подорвали позиции китайской буржуазии, но улучшили
положение трудовых слоев китайцев.
Из других народов Азии в Бирме проживает небольшое число арабов,
малайцев (особенно на крайнем юге страны), японцев. Численность
представителей каждого из этих народов в Бирме подвержена значительным
колебаниям.
С XV в. в Бирме появились европейцы — португальцы, голландцы,
англичане, французы, американцы, бельгийцы и др. В конце XIX в., когда
Бирма стала колонией Англии, преобладающий слой среди европейцев
составили англичане. Занимая высшие и средние посты в, колониальной
администрации, в торговых, промышленных и финансовых компаниях,
английские колонизаторы перенесли в Бирму свой быт вплоть до
архитектуры и убранства жилищ, системы образования, режима питания, распорядка
дня и т. д. Центральные районы основных городов страны приобрели
европейский облик. И сейчас англичане — наиболее многочисленная прослойка
европейцев в Бирме (общее их число — 10 тыс. человек). Численность
других групп европейцев и американцев не выделена (в сводных статистических
отчетах их помещают в группе «прочие и неизвестные»). В стране долгое
время действовали различные европейские и американские религиозные и
культуртрегерские организации. В последние годы деятельность их резка
ограничена правительством.

НАРОДЫ МАЛАЙИ
24*

ш
т
Ш
ш
т
т
т
Щ
ш
т
Ж
т
т
т
т
т
ш
Ш
ш
ш
ш
ш
ш
Малайя — основная часть созданной в сентябре 1963 г. Федерации
Малайзии, в которую входят также Саравак и Сабах (бывшие территории
Британского Борнео) — расположена на полуострове Малакка и
прилегающих к нему островах. Площадь Малайи — 132 тыс. кв. км. В
административном отношении под этим названием имеется в виду И штатов
федерации: 9 бывших султанатов (Перлис, Кедах, Перак, Селангор, Негри-
Сембилан, Келантан, Тренгану, Паханг, Джохор) и 2 бывших сеттльмента
(Пенанг и Малакка). Все они до сентября 1963 г. составляли Малайскую
Федерацию.
Горы, тропические леса и заболоченные земли занимают 80%
территории Малайи. Эта страна стоит на первом месте в капиталистическом мире
по разведанным запасам и добыче олова. Кроме того, здесь есть железная
руда и золото, вольфрам и бокситы, уран, марганец и другие ценные
ископаемые.
Небольшая по площади Малайя отличается большой пестротой
этнического состава населения. В 1965 г. здесь жило 8 млн. человек, из них
малайцы составляли 50,4% (3 млн. 600 тыс. человек), китайцы — 37,4% (3 млн.
50 тыс. человек) и индийцы — 10,7% (700 тыс. человек). В джунглях
внутренних районов страны отдельными островками рассеяны группы
аборигенного населения полуострова (семанги, сенои и джакуны) общей численностью
около 36 тыс. человек. В городах, промышленных центрах и на плантациях
живут европейцы (17 тыс. человек, из них 12 тыс.— англичане). Кроме
того, здесь живут индонезийцы (около 400 тыс. человек) и кхонтаи (25 тыс.
человек), а также немногочисленные группы арабов, афганцев,
филиппинцев, японцев и евроазиатов.
В прошлом население Малайи быстро росло в основном за счет
иммиграции китайцев и индийцев. После запрещения иммиграции накануне второй
мировой войны население увеличивается главным образом путем
естественного прироста: в последние годы он составляет ежегодно в среднем 3%.
Страна населена очень неравномерно. Наиболее густо заселены
экономически развитые и освоенные районы западного побережья, где
сосредоточено 83,5% всего населения страны. Слабо населены внутренние районы
полуострова.
На восточном побережье, в штатах Келантан и Тренгану, малайцы
составляют более 90% населения. Значительные группы их живут в Паханге и
в речных долинах Кедаха, Перлиса и Малакки. Напротив, юго-западное
побережье, где сосредоточены основные районы добычи олова и плантации
каучуконосов, а также главные торгово-промышленные центры страны, в
силу особых исторических условий стало местом концентрации китайцев,
индийцев (соответственно 90% и 95% от их численности в стране) и европей-
373

цев. Однако представители этих трех групп населения есть почти в каждом
районе Малайи.
Для Малайи характерен довольно высокий уровень урбанизации:
38 городов Малайи имеют население более 10 тыс. человек. На западное
побережье приходится 90% всего городского населения. В населенных
пунктах с числом жителей более 1 тыс. человек в начале 60-х годов жило свыше
40% всего населения страны. Более 60% всех городских жителей составляют
китайцы, в то время как 77% сельского населения — малайцы.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Согласно археологическим данным, Малайский полуостров был населен
в глубокой древности. Наиболее ранними жителями этих мест считают
негро-австролоидных по своей антропологической принадлежности семангов
(негритосы) и сеноев (веддоиды). Вслед за ними, во II—I тыс. до н. э., здесь
появились южномонголоидные племена, потомками которых считают
современных джакунов.
Первые государства возникли на территории современной Малайи в
самом начале нашей эры. Это были Тунсун (или Дунсун), Кора (или Кора
Фусара), Лангкасука и другие, просуществовавшие со II по VII в., а
некоторые — по XI в. н. э. Значительное влияние на эти государства оказали
индийцы, которые в первые века нашей эры установили регулярные торговые
связи с Малаккским полуостровом, что привело к появлению здесь
индийских поселений. Развалины древних храмов, статуи и самые ранние
каменные плиты с надписями, обнаруженные в Кедахе и Пенанге, относятся к
IV—V вв. н. э. Культура и религии индийцев — индуизм и буддизм —
сыграли немаловажную роль в формировании малайской культуры Малакки.
С VII по XIII в. большая часть Малайи входила в состав индонезийского
государства Сривиджайя с центром на Суматре. В этот период происходило
интенсивное переселение на Малаккский полуостров с Восточной и
Центральной Суматры этнических групп, ставших основным компонентом
формировавшейся малайской народности. Новые переселенцы обосновывались
главным образом вдоль западного побережья Малакки и на юге полуострова,
устраивая свои поселения преимущественно в устьях рек. Вполне вероятно,
что переселенцы из Сривиджайи встретились на Малакке с близким им по
языку и другим этническим признакам населением. Это более раннее
население могло образоваться как из мигрантов с той же Суматры, так и на основе
тех групп древних индонезийцев, которые с середины II тыс. до н. э.
двигались через Малакку в Индонезию и частично могли осесть на юге
полуострова.
В XIV в. разгорелась борьба за власть над Малаккским полуостровом
между кхонтайским государством Аютия и яванской империей Маджапахит.
Военные экспедиции Маджапахита против Суматры во второй половине
XIV в. усилили переселение восточносуматранских малайцев, среди
которых уже начал распространяться ислам, и минангкабау с этого острова на
Малакку. Упадок Маджапахита привел к тому, что уже в начале XV в.
полуостров попал в зависимость от Аютии. В самом начале XV в. малайцы
создали государство Малакка, названное по реке Малакке, в устье которой
была расположена его столица, и в середине XV в. провозглашенное
султанатом. Последующее столетие заполнено борьбой малаккских правителей с
мусульманскими государствами Северной и Восточной Суматры (Аче и др.)
за торговую гегемонию в Малаккском проливе и с государствами Малай-
екого полуострова за политическое господство.
Во второй половине XV в. султаны Малакки, захватив княжества Перак
и Кедах в северно-западной части полуострова, остров Сингапур и
архипелаги Риау и Линга на юге, установили контроль над выходами из Малаккского
пролива. Малакка стал крупнейшим торговым центром, на пути между Ин-
374

дней, Индонезией и Китаем. Развитие торговли привело к появлению в
Малакке довольно многочисленных групп китайцев, индийцев и яванцев и
к обратному переселению на острова Индонезии малаккских малайцев,
распространявших ислам, малайский язык и культуру.
Малаккский султанат просуществовал немногим более ста лет. В 1511 г.
тород, а затем и весь султанат захватили португальцы. В 1641 г. их
вытеснили голландцы, победившие в острой борьбе за господство в Малаккском
проливе и на Малайском архипелаге.
На юге полуострова после падения Малакки возвысился султанат
Джохор, правитель которого подчинил себе ряд малайских княжеств (Па-
ханг, Тренгану, Кланг, Сунгей-Уджонг), а также острова Риау и Линга,
часть Восточной Суматры и западную оконечность Калимантана. В XVII в.
в Джохоре и соседнем с ним княжестве Селангоре поселилась значительная
группа бугов с острова Сулавеси. Вскоре они заняли здесь господствующее
положение. На протяжении XVI—XVIII вв. вокруг Малакки селились
минангкабау с Суматры. В конце XVIII в. мелкие минангкабауские княжества
объединились в федерацию Негри-Сембилан («Девять государств»). Северные
султанаты Патани, Лигор, Кедах, Келантан и Тренгану оставались в
вассальной зависимости от Сиама. Подобное положение сохранялось до начала
XIX в.
Население феодальных княжеств полуострова Малакки занималось
земледелием; все большее значение приобретала добыча олова и золота.
Развитие товарно-денежных отношений в стране вело к разрушению
натурального феодального хозяйства. Население полуострова в это время было
немногочисленным — около 300 тыс. человек. Во внутренних районах
джунглей жили семанги, сенои и джакуны. Более удобные для земледелия речные
долины и особенно дельты рек заселили малайцы. Такой застали Малайю
английские колонизаторы.
Наступление англичан на Малайю началось в последние годы XVIII в.
Захватив остров Пенанг (1786 г.), город Малакку (1805 г.) и остров
Сингапур (1819 г.), английские колонизаторы использовали их как опорные
пункты для подчинения всего полуострова. Решительное укрепление
английских позиций в Малайе в эти годы связано с именем Раффлза, который
пытался также сохранить за английской короной Яву и Суматру, временно
-захваченные англичанами. После англо-голландского договора 1824 г., по
которому Индонезия оставалась голландской колонией, а Маллакка и
Сингапур включались в сферу английских колониальных интересов, единая
малайская этническая общность была насильственно разделена, что
сказалось на дальнейшем историческом и культурном развитии малайцев Малайи
и Индонезии. Однако до сих пор при наличии локальных особенностей у
малайцев Малайи и Индонезии сохраняется очень большая общность языка
и культуры.
В течение 1874—1888 гг. англичане подчинили себе султанаты Перак,
Негри-Сембилан, Селангор, Джохор и Паханг; все они были объединены в
Малайскую Федерацию. В 1909 г. по Бангкокскому договору с Сиамом к
Англии перешли северомалайские султанаты Келантан, Тренгану, Кедах и
Перлис. Таким образом, в конце первого десятилетия XX в. вся Малайя
<угала английским владением. Английские колонизаторы ввели в стране
систему косвенного управления, просуществовавшую почти без изменения до
августа 1957 г. В каждый султанат был назначен английский резидент,
который руководил государственным советом султаната. Низшими чиновниками
местного управления стали пенгхулу — наследственные старосты кампонгов
(малайских деревень). Все дела, связанные с мусульманской религией,
остались в руках малайского духовенства.
Английские колонизаторы начали в больших масштабах добычу олова,
приступили к организации плантаций каучуконосов. Огромный спрос на
дешевую рабочую силу привел к массовой иммиграции в Малайю китайцев
ж индийцев. В начале 1920-х годов рабочие стали объединяться в профсоюзы.
В 1931 г. в стране была создана коммунистическая партия, с самого начала
375

многонациональная по составу. За все время своего существования
компартия Малайи лишь в период с 1945 по 1948 г. находилась на легальном
положении.
В начале второй мировой войны Малайю оккупировали японцы. В стране
развернулось широкое национально-освободительное движение, в котором
участвовали малайцы, китайцы и индийцы во главе с Коммунистической
партией Малайи. В 1945 г., после изгнания японцев, во многих городах и
селах Малайи были созданы народные комитеты. Однако к декабрю 1945 г.
английские колонизаторы полностью восстановили свою власть в Малайе.
Стремясь расколоть и подавить национально-освободительное движение,
они в 1946 г. выделили Сингапур в отдельную колонию, изолировав таким
образом передовой отряд рабочего класса страны от населения всей Малайи.
В 1948 г. девять малайских султанатов, а также Пенанг и Малакка
объединились в Малайскую Федерацию.
Вслед за этим английские власти объявили в стране чрезвычайное
положение и перешли к открытым военным действиям против малайских
патриотов. Были запрещены коммунистическая партия и другие прогрессивные
организации. Около 580 тыс. жителей деревень, расположенных на окраине
джунглей (в основном китайцев), насильственно переселили в так
называемые новые деревни, окруженные проволокой и строго охраняемые. Это
было сделано для изоляции партизан и лишения их продовольствия.
Не будучи в силах подавить народно-освободительное движение и желая
сохранить свои ключевые позиции в этой богатой колонии, англичане
предоставили Малайе 31 августа 1957 г. независимость. Малайская: Федерация
была провозглашена конституционной монархией в рамках Британского
содружества наций. Существовавшие ранее султанаты и сеттльменты
(Пенанг и Малакка) стали равноправными штатами Федерации. Уступив в
политической области, английский империализм полностью сохранил свое
господствующее положение в области экономики и торговли Малайи.
В конце 1961 г. правящие круги Малайи, за спиной которых стояли
британские монополии, выступили с планом создания так называемой
Великой Малайзии или Федерации Малайзии в составе Малайской Федерации,
Сингапура и английских владений на севере Калимантана. Церемония
провозглашения Федерации Малайзии состоялась 16 сентября 1963 г. в ее
столице — городе Куала-Лумпур. Султанат Бруней не вошел в состав
Федерации. Создание Малайзии явилось одним из проявлений неоколониализма.
Все соглашения о военных базах и «Договор о взаимной помощи»,
заключенный в 1957 г. между Малайей и Англией, остались в силе; их действие было
распространено на все вновь включенные территории. Однако
искусственность этого объединения обусловила его непрочность. В сентябре 1965 г.
Сингапур официально объявил о своем выходе из Малайзии и стал
независимым государством. Сабах и Саравак продолжают оставаться частью
Федерации.
ЭКОНОМИКА
В экономическом отношении Малайя — аграрная страна с недостаточно
развитой промышленностью. Для ее сельского хозяйства характерна узкая
специализация на нескольких экспортных культурах при
недопроизводстве продовольственных, а для промышленности — развитие
добывающей и подчиненных ей перерабатывающих отраслей. Ведущую роль в
экономике страны играют олово и каучук. В плантационном хозяйстве и
в промышленности господствующее положение занимает иностранный, в
основном английский, капитал.
В настоящее время каучуконосы занимают около 65% всей
обрабатываемой площади страны. Крупные плантации с высокоурожайными породами
деревьев и основной массой наемных рабочих (индийцы, китайцы и меньше—
малайцы) принадлежат преимущественно английским компаниям.
Размеры крестьянских посадок каучуконосов невелики (от 1 до 4 га); часто
376

крестьяне занимаются сбором латекса в дополнение к своему основному
занятию — выращиванию риса и рыболовству. Половина этих хозяйств
принадлежит малайцам, 30—40% — китайцам и остальные — индийцам.
Все вместе они дают около 7з общего производства каучука в стране.
Большие площади заняты и под другими экспортными культурами.
Насаждения кокосовой пальмы расположены вдоль побережий и по долинам
рек внутри полуострова. Небольшие участки принадлежат крестьянам —
малайцам и китайцам, а крупные плантации — английским монополиям.
Масличную пальму выращивают исключительно на крупных плантациях
английских монополий. Копра и пальмовое масло составляют значительную
статью малайского экспорта. Культивированием ананасов в Малайе
занимаются только китайцы; вся продукция обычно вывозится в Англию.
Плантации чая, кофе, какао, сахарного тростника, табака, пряностей и фруктов
занимают небольшую площадь и не играют значительной роли в экспорте.
Для внутреннего рынка в пригородных районах выращивают овощи.
Главная продовольственная культура Малайи — рис. Рисосеянием
заняты в основном малайцы. В настоящее время под рисом находится около
17% всей обрабатываемой площади (в четыре раза меньше, чем под
каучуконосами), что дает лишь 75% необходимого стране риса. В последние годы
правительство, стремясь увеличить производство риса, стимулирует
строительство новых ирригационных систем. Животноводство в Малайе развито
очень слабо.
В селениях, расположенных вдоль рек и по морскому побережью,
занимаются рыболовством, но только в последних оно является главным
занятием населения.
До сих пор сохраняют значение некоторые виды традиционных ремесел
(о них см. стр. 380—381). Малайя занимает первое место в мире по
производству олова. Добыча его ведется здесь уже более двух тысяч лет. В настоящее
время в этой главной отрасли занято 90% всех промышленных рабочих
страны. Местонахождения олова, их разработка и все оловоплавильные
заводы Малайи и Сингапура монополизированы английским капиталом.
Уровень добычи полностью зависит от мирового спроса на этот металл, так
как все олово вывозится. В последние годы в Малайе значительно выросла
добыча железной руды, почти полностью экспортируемой в Японию.
Прежде в Малайе развивались лишь те виды обрабатывающей
промышленности, которые были связаны с обработкой и переработкой
колониального сырья. Те же отрасли промышленности, которые должны обслуживать
внутренний рынок (текстильная, пищевая, строительных материалов), до
независимости были развиты крайне слабо. В последние годы правительство
старается стимулировать развитие новых для Малайи отраслей
промышленности. Для того, чтобы привлечь в эти отрасли капиталовложения, новые
предприятия в течение двух—пяти лет полностью или частично
освобождаются от уплаты подоходного налога. Эта программа, отчасти направленная
на преодоление односторонности развития малайской экономики
(производство олова и каучука), ставящей ее в зависимость от мирового рынка,
в то же время открывает широкий простор для дальнейшего проникновения
иностранного капитала.
Крупная буржуазия в Малайе немногочисленна. Она тесно связана
с иностранными монополиями и с феодальной верхушкой и состоит в
основном из китайцев и индийцев. Средняя и мелкая буржуазия, также в
основном китайская и индийская, владеет мелкими рудниками, предприятиями
обрабатывающей промышленности, магазинами, небольшими
плантациями.
По сравнению с другими странами Юго-Восточной Азии Малайя имеет
наиболее высокий процент городского и сельского пролетариата ко всему
населению страны (12%). В силу исторических условий развития Малайи
рабочий класс формировался не столько из малайцев, сколько из китайцев
и индийцев. Однако в годы экономических кризисов и особенно после второй
мировой войны обезземеливание малайского крестьянства шло очень быстро,
377

что привело к увеличению удельного веса малайцев в общей массе рабочего
класса страны (менее 10% до второй мировой войны и около 20% — в
настоящее время). Малайские и индийские рабочие заняты преимущественно на
^ плантациях, в то время как китайские — в промышленности. Большинство
рабочих объединены в профсоюзы, которые в настоящее время являются
крупной силой в политической жизни страны.
Города в Малайе расположены в основном на западном побережье.
Самый старый из них — Малакка (основан в начале XV в.). Но
большинство городов возникло не ранее второй половины XIX в. Это морские торговые
порты (Джорджтаун на острове Пенанг, Порт-Суэттенхем и др.),
промышленные центры (Куала-Лумпур, Ипо, Тайпинг, Кампар), административные
центры штатов. Главный город — Куала-Лумпур (по оценке на 1965 г., около
500 тыс. жителей). Расположенный в центре крупнейшего в Малайе района
оловоразработок и плантаций каучуконосов, он шоссейными и железными
дорогами связан со всеми крупными городами и портами страны. Как и
другие города Малайи, Куала-Лумпур делится на четыре квартала —
европейский, китайский, малайский и индийский. У каждого квартала имеются
свои архитектурные особенности и культовые сооружения. На окраине
города расположен крупный международный аэропорт.
Недалеко от Куала-Лумпура в 1958 г. началось строительство города-
спутника Петалинг-Джайя. По архитектурному облику — это современный
город с геометрической планировкой, многоэтажными зданиями из стекла
и бетона и обилием зелени. Кроме жилых домов, здесь размещены
промышленные и торговые предприятия, административные здания, корпуса
Малайского университета, спортивные сооружения.
Все большие города соединены шоссейными и железными дорогами.
Протяженность железных дорог — около 2 тыс. км, шоссейных — 10 тыс. км.
Наиболее густая сеть дорог — на западном побережье. Большое
значение имеет речной и особенно морской транспорт. Крупнейшие морские
порты — Джорджтаун, Порт-Суэттенхем, Малакка и Кота-Бару.
МАЛАЙЦЫ
В Малайе, кроме собственно малайцев, живут и другие народы,
говорящие на родственных языках индонезийской ветви и часто объединяемых
лри переписях вместе с малайцами в одну группу «малайзийцев». Это яванцы
(260 тыс. человек), банджары (100 тыс. человек), минангкабау (15 тыс.
человек), буги (10 тыс. человек), аче (2 тыс. человек) и сунды (1 тыс. человек).
Среди минангкабау и бугов преобладают потомки переселенцев XV—XVII вв.
Более компактно малайцы населяют северо-восточные штаты — Келан-
тан и Тренгану, а также удобные для рисоводства районы западного
побережья (в Кедахе, Перлисе, Паханге и Малакке). В городах живет лишь
незначительная часть малайцев (чаще особыми кварталами), несколько больше
их в пригородах и на плантациях. Подавляющее большинство минангкабау
живет в штате Негри-Сембилан. Буги живут в Селангоре и Джохоре.
Представители остальных индонезийскоязычных народов живут главным
образом на западном побережье Малакки.
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
С древности традиционными занятиями малайцев были выращивание
-риса и рыболовство.
Малайские крестьяне Кедаха, Перлиса, Келантана и Малакки
заливное поле под рис (савах) обрабатывают однолемешным плугом и бороной,
сделанными из дерева. Как тягловую силу используют буйвола. В других'
штатах поле обрабатывают мотыгой. Рис на поля высаживают рассадой.
Обычно в Малайе собирают один урожай риса в год. Убирают его вручную,
378

Обмолот риса
Рыбаки вернулись с лова

срезая по одной метелке
ножом ани-ани, состоящим
из деревянной основы,
железного лезвия и
небольшой ручки. Обмолачивают
не весь урожай сразу, а
по мере надобности.
Практикуют два способа
обмолота риса: либо ударяют
сноп риса о,колоду,
защищенную от ветра, при
этом зерна высыпаются на
циновки, либо
вытаптывают его ногами.
Обрушивают рис на каменных
жерновах или в деревянных
ступах. В последнее время
значительно увеличилось
число рисовых мельниц.
Кроме риса,
малайские крестьяне
культивируют кукурузу, маниок,
бататы, сахарный
тростник, перец, плодовые
деревья.
Малайцы разводят
крупный рогатый скот, в
особенности буйволов, а
также овец и коз, а из
домашней птицы — кур^
Ткачиха за работой которые являются для них
основным источником мяса-
Малайцы ловят рыбу различными способами и применяют
разнообразные орудия — от крючков до сложных ловушек и неводов. Древнейший
способ рыбной ловли — различного типа ловушки из ротана, которыми
малайцы до сих пор пользуются на реках с тихим течением: их ставят и вдоль
морского побережья в мелких местах.Чаще всего лов рыбы ведут с лодок,
Обычно малайские рыбаки объединяются в «неводные» или «лодочные» артели
и сообща арендуют или покупают в кредит лодки и сети. В счет арендной
платы они нередко должны отдавать до половины улова. В свободное от
рыбной ловли время рыбаки занимаются также в небольших масштабах
выращиванием риса и кокосовых пальм, огородничеством, разведением коа
и овец.
Среди малайцев Малайи издавна были развиты различные ремесла —
гончарство, ткачество, плетение, изготовление художественных и
ювелирных изделий из золота и серебра, оружия (особенно крисов, столь типичных
для многих индонезийских народов). Как и в других колониальных странах,
местные ремесла сильно пострадали от ввоза дешевых изделий из
метрополий. Гончарством теперь занимаются только в некоторых местах Перака и
Паханга. Керамические изделия разнообразны — большие сосуды для воды,
горшки для приготовления пищи, чашки, по форме напоминающие
половинку скорлупы кокосового ореха, тарелки. Наиболее распространенный
' орнамент — вариации лотоса, иногда его стилизованное изображение.
Центрами малайского шелкоткачества издавна были северо-восточные
штаты Келантан и Тренгану; здесь выделывали парчу, обильно затканную
золотой нитью. В этих же штатах, а также по восточному побережью
Паханга распространено ткачество из бумажных ниток. Традиционный ткацкий
станок малайцев — горизонтальный. Рисунок на ткани малайцы наносят
способом батикования. Сейчас ткачество почти исчезло из-за конкуренции
380 ·

дешевых и ярких фабричных тканей.
Лучше всего сохранилось искусство
плетения. Повсеместно женщины
занимаются плетением циновок и
разнообразных корзин из
расщепленного бамбука, тростника и специально
обработанных пальмовых листьев.
Ювелирное дело в Малайе почти
исчезло; только небольшая группа
мастеров в штате Келантан сохраняет
свое искусство. Кроме украшений из
золота и серебра, они изготовляют
декоративные тарелки, сосуды с
крышками, кувшины, табакерки,
коробки для бетеля. Все изделия
богато украшены филигранью,
орнамент — растительный, чаще всего
встречается изображение лотоса.
Лаковое ремесло осталось только в Ма-
лакке, да и там делают лишь
небольшие веера. Исчезает и резьба по
дереву: стали большой редкостью
украшенные резьбой дома, резные
вешалки для одежды и другие
изделия из дерева.
Традиционные черты
материальной культуры малайцев Малайи,
которая имеет много общего с
культурой народов Восточной Суматры и
побережий Калимантана (так
называемых малайцев Индонезии), лучше
всего сохранились у малайцев
северовосточных штатов Келантан и Трен-
гану, менее подверженных влиянию
как переселенцев с Явы и Сулавеси,
так и китайцев и индийцев.
Типичное сельское жилище
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Деревня рыбаков
В Малайе можно выделить
четыре типа поселений: города, кампон-
ги, так называемые новые деревни и
поселки рабочих плантаций и
рудников. Новые деревни и рабочие
поселки населены в основном не
малайцами, а китайцами и индийцами.
Для малайцев наиболее характерным типом поселения является кам-
понг. Это селения малайских земледельцев и рыбаков. Они расположены
вдоль дорог, рек, в горных долинах. Каждый дом окружен кокосовыми
пальмами и фруктовыми деревьями. Иногда кампонг состоит из нескольких
кустовых групп домов, разделенных рисовыми полями. Малайцы обычно
селятся на возвышенных местах — на более высоком берегу реки, на
склонах холмов и гор, на приподнятом морском побережье.
Традиционные малайские дома всегда построены на сваях, где бы ни
стоял дом — у реки, на воде, посреди поля или на окраине города. Сваи,
обычно деревянные, или забивают в землю, или устанавливают на каменные
подушки. Дома малайцев каркасно-столбовые: каркас делают из дерева,
стены, потолки и пол из расщепленного и расплющенного бамбука. Хотя в
381

Дома на плотах
Малайе много сырья для изготовления кирпича, и малайцы и иммигранты
редко используют его для постройки домов. Крыши, обычно двухскатные с
прямым коньком, покрывают листьями пальмы нипы. Скаты крыш делают
крутыми и длинными для лучшего стока воды и защиты от солнечных лучей.
Рыбаки морского побережья ставят дом фасадом к морю; скат крыши,
обращенный в сторону побережья, делается более крутым и спускают его
значительно ниже, чем противоположный. Это делается для защиты от муссонов.
Входная дверь в малайском доме, по традиции, не должна выходить на юг,
ибо это якобы может принести несчастье всем обитателям дома. Лестницу
на ночь убирают в дом. К продольной стене дома пристраивают веранду,
кровлей для которой служит удлиненный, с небольшим изломом скат крыши
дома. С веранды дверь ведет в комнату дома, обычно единственную. С задней
стороны к дому пристраивают открытую платформу, на которой готовят пищу.
Очаг устраивают в ящике с землей. Более зажиточные малайцы вместо такой
платформы для кухни возводят рядом с домом свайное строение, которое
используют и как дополнительное жилое помещение. Рядом с домом и под
ним, между свай, устраивают загон для буйволов и других домашних
животных. Около дома обычно стоит один-два амбара-хранилища для риса.
В штате Негри-Сембилан у минангкабау до сих пор бытуют «длинные» дома с
седловидной крышей (их описание см. стр. 505—506).
Селения рыбаков часто стоят не на суше, а на воде; улицами служат
мостики на сваях. В северных штатах Федерации на реках можно видеть
плавучие деревни сплавщиков леса, представляющие собой скопление
плотов с бамбуковыми хижинами на них. В портовых городах Малайи, как и
в портах других стран Юго-Восточной Азии, много жилых лодок, обитатели
которых всю жизнь проводят на воде.
382

ПИЩА
Основная пища малайских земледельцев и рыбаков — рис, рыба и
овощи. Рис малайцы варят в воде; сначала его ставят на сильный огонь и
доводят до кипения, а затем «томят» на медленном огне. Приготовленный
таким образом рис не склеивается, а рассыпается. Во время еды блюдо или
бамбуковый сосуд с рисом ставят в кухне на пол, покрытый циновкой,
приправу из острого перца подают в чашках из скорлупы кокосовых орехов.
Листья-тарелки с рисом держат, согласно мусульманскому обычаю, в правой
руке, а едят левой. В состоятельных семьях пользуются фарфоровой посудой.
Рыбу малайцы едят свежую, соленую и вяленую на солнце. Из квашеной
рыбы или креветок приготовляют пасту. Из мяса готовят карри — мясное
блюдо с пряностями, которое подается обычно с рисом. Масло употребляют
кокосовое, обычно домашнего производства. В качестве алкогольного
напитка пьют перебродивший пальмовый сок. Широко распространено среди
малайцев жевание бетеля.
ОДЕЖДА
Основная часть традиционной одежды малайцев — саронг. Мужчины,
кроме саронга из клетчатой или полосатой ткани, носят прямого покроя
рубашку баджу, черную бархатную шапочку сонгкок или головной платок.
Женщины надевают саронги из более ярких и пестрых тканей; прямого
покроя кофту (кебая) носят поверх саронга, длина ее доходит до колен.
Застежка в центре только до талии, рукава — 4/б длины. Голову и плечи
женщины покрывают большим платком; старые женщины иногда делают из
него тюрбан.
В городах среди малайцев мужчин все шире входит в обиход одежда
европейского покроя. Часто на работе они ходят в европейской одежде,
иногда надевая под саронг широкие штаны или брюки, а дома и в праздники
носят традиционную одежду. У женщин повсюду сохраняется
традиционная одежда.
СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
Подавляющее большинство малайцев — крестьяне. До конца XIX в.
среди малайских крестьян повсеместно существовала сельская община.
Как правило, она совпадала с одним селением — кампонгом. Размеры кам-
понга, а вместе с ним и общины, зависели от размеров площади пригодной
для обработки земли. Обычно община включала не более 20 семей.
Собственником земли считался султан, а община имела право лишь на пользование
ею при обязательной выплате султану налогов и выполнения отработок,
но уже давно каждая семья самостоятельно ведет хозяйство, переделы земли
не производятся. Во главе общины стоит староста — пенгхулу. Внутри
общины существует развитая система взаимопомощи.
В конце XIX — начале XX в. англичане ввели систему косвенного
управления и обязательную регистрацию земли. Это мероприятие, а также
внедрение экспортных культур и развитие товарно-денежных отношений
подорвали сельскую общину. Если раньше в роли арендатора земли у
султана выступала вся община в целом, то теперь каждая семья сама
арендовала нужный ей участок поля.
Почти все пригодные для земледелия земли в Малайе принадлежат
либо феодалам и мусульманскому духовенству, либо английским компаниям.
Основная масса крестьянства — не собственники земли, а арендаторы.
Взимание арендной платы и других налогов деньгами, навязывание
экспортных культур,' дальнейшее обезземеливание крестьянства — все это вместе
с широким внедрением плантационного хозяйства привело к развитию в
малайской деревне капиталистических отношений. Разорение крестьянства,
уход на заработки на рудники, плантации и в города еще больше ослабили
383

общинные связи. Однако традиции взаимопомощи, соблюдение общих
обычаев и религиозных церемоний, обрядов, подчинение единому обычному
праву стойко сохраняются в общественной жизни кампонга.
СЕМЬЯ. ОБРЯДЫ ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА
Семья и семейные отношения в Малайе регулируются мусульманским
правом, адатом и официальным законодательством, созданным под заметным
влиянием законов Британской империи. Система родства — билатеральная.
У малайцев сосуществуют моногамия и полигамия, хотя последняя и
не имеет широкого распространения. Брачный возраст для девушек — с 14 лет,
для юношей — с 16, однако большинство девушек выходит замуж раньше, а
юноши женятся несколько позже.
Согласно шариату, брак у малайцев может быть заключен без каких-
либо церемоний, но обычай требует соблюдения определенной обрядности.
При сватовстве, устраиваемом в доме девушки, обе стороны договариваются
об условиях брачного контракта. Жених передает родителям невесты белан-
джа — деньги на свадебные расходы. Адат предусматривает серию платежей
со стороны жениха родителям невесты, которые могут продолжаться до
рождения первого ребенка. В них входит и мае кавин — выкуп за невесту.
Жених также должен дать определенную сумму (махр) невесте; махр может
быть уплачен сразу или по частям. В настоящее время мае кавин часто
играет роль махра, в этом случае его отдают невесте. Свадьба начинается
религиозной церемонией, исполняемой священнослужителем. После этого жених
и невеста возвращаются в дома своих родителей. День или два спустя все
вновь собираются. Жених и невеста, сидя на троне в пышных нарядах,
имитирующих княжеские (сохранение индуистского ритуала), принимают
поздравления и подарки. Затем они кормят друг друга рисом. Если в брак
вступает разведенная женщина, то весь свадебный обряд сводится к
подписанию контракта в присутствии свидетелей.
Иные семейно-брачные нормы существуют у группы минангкабау
(штаты Негри-Сембилан и отчасти Малакка). Поселившись компактной группой,
малаккские минангкабау поддерживали постоянные связи с минангкабау
Суматры. До сих пор они сохраняют значительные пережитки характерной
для них матрилинейной структуры общества, в первую очередь материнско-
родового семейного права (деление на родовые группы суку и пр., см.
стр. 507—510).
Разводы у малайцев, как и у всех мусульман, очень часты и легки для
мужчин — стоит лишь трижды произнести установленную исламом
формулу тпалак. Затем развод должен быть зарегистрирован у имама, после чего
мужчина может вступать в брак в любое время, а женщина — спустя сто
дней. Развод может быть получен и по инициативе женщины; но если муж
не согласен, то развод сопряжен с большими трудностями. Законы,
регулирующие раздел семейного имущества в случае развода, основаны на
адате и мусульманском праве, но по малайским традициям доля женщины
при разделе значительно больше, чем это принято в мусульманском праве.
При разводе жена и муж забирают каждый свою собственность, независимо
от того, приобретена ли она до или после вступления в брак. Обычно
собственностью жены считается также и дом, в котором жила семья. Разделу
подлежит и земля; доля жены, согласно адату, варьирует от трети до половины,
если жена непосредственно участвовала в обработке земли (что повсеместно
распространено в сельских и особенно рисоводческих районах). То же
переплетение правил адата и шариата наблюдается и при разделе имущества
после смерти одного из супругов, причем и здесь в основном это касается
увеличения доли женщины.
У минангкабау в штате Негри-Сембилан развод более сложен: мужчина
должен обязательно получить согласие родственников жены на развод.
Вопрос об имуществе разведенных решают власти суку.
384

Особая обрядность связана с рождением ребенка. Как только ребенок
родился, отец шепчет ему на ухо имя святого, чтобы это было первым звуком,
услышанным ребенком в жизни. На сороковой день после родов женщина
проходит через обряд очищения, а затем возвращается к обычным
обязанностям.
Возле каждой малайской деревни есть кладбище. В похоронной
процессии участвуют только мужчины и имам. Могилу делают с боковой нишей,
в которую кладут тело.
РЕЛИГИЯ
В начале I тыс. н. э. из Индии через Суматру (а возможно главным
образом с Суматры) в Малайю проникли индуизм и буддизм. Влияние буддизма
было преобладающим. Судя по развалинам храмов, находкам статуй и
надписей, это был буддизм школы Хинаяна. Позднее, в период Сривид-
жайи (VII—XIII вв. н. п.), в Малайе сильное влияние имел буддизм школы
Махаяна.
Отсюда же, с Суматры, в конце XIV — начале XV в. в Малайю был
принесен ислам. В Тренгану найдена сделанная арабским шрифтом
надпись, датируемая 1387 г. Это самое раннее свидетельство проникновения
ислама на Малаккский полуостров. Однако более широкое распространение
ислама относится к XV в. и связано с расцветом Малаккского султаната.
Сначала ислам быд религией правящих кругов малайских государств и
феодалов, но затем, к XVII в., распространился и среди остальных слоев
населения. С утверждением ислама буддийские храмы и статуи были
разрушены, индийская графика заменена арабской, в малайский язык вошло
много арабских слов, титул «махараджа» был заменен арабским титулом
«султан». Согласно мусульманским обычаям, было запрещено изображать
все живое в камне, дереве, на картинах.
Современные малайцы исповедуют ислам шафиитской школы
суннитской ветви. В Малайе широко отмечают все праздники мусульманского
календаря: конец месяца рамадана, самый торжественный день хаджа —
месяца паломничества в Мекку, траурный день в месяц мухаррем (первый
месяц мусульманского лунного года) и г. д. Как и все мусульмане, малайцы
строго соблюдают обряд обрезания, не едят свинины. Но в отличие от
большинства народов, исповедующих ислам, у малайцев никогда не было
затворничества женщин.
Хотя ислам уже XV в. занял господствующее положение в Малайе,
в верованиях малайцев до сих пор сохранились элементы анимизма,
индуизма и буддизма. Так, в обрядах жизненного цикла и придворном этикете
малайских султанов встречаются элементы индуистских ритуалов; древние
анимистические верования предков оказались особенно живучими среди
крестьян. Перед тем как приступить к какому-либо делу (строительство
дома, рыбная ловля и т.д.) малаец обращается к различным духам с
просьбой о ' помощи. В течение всего периода вызревания риса совершается
ряд обрядов, которые, по поверью, должны способствовать увеличению
урожая. При сборе первого снопа риса бережно и аккуратно срезают каждую
метелку маленьким ритуальным ножом в виде птицы, чтобы, как считают
малайцы, не причинить вред духу риса. До сих пор сохранились и элементы
тотемизма. Наиболее интересна анимистическая по происхождению
церемония джербанг (курбан, жертвоприношение), испытавшая некоторое влияние
ислама. Основа этой церемонии — ритуальное заклание быка или коровы,
сопровождаемое подношением мяса в качестве подарка друзьям и обрядовыми
трапезами. Стоимость быка, предназначенного для жертвоприношения,
делится, согласно обычаю, на семь частей. Покупают его обычно вскладчину,
каждый пайщик — мужчина или женщина — может выкупить одну, две и
более частей. Человек, с течением времени уплативший все семь частей
стоимости жертвенного быка, считается принесшим в жертву целого быка.
Широко отмечают в Малайе праздник луны, о котором возвещают боем
25 Народы Юго-Восточн. Азии 385

в барабаны, сделанные из выдолбленного ствола дерева, обтянутого кожей
буйвола. Ритм игры на барабанах очень быстрый; вслед за большими в
игру вступают маленькие барабанчики, сделанные из скорлупы кокосовых
орехов. Под бой барабанов мальчики исполняют танец с кинжалами,
имитирующий борьбу. С помощью барабанов в прошлом осуществлялась связь
между селениями малайцев: о характере передаваемых сведений узнавали
по ритму боя.
Ежегодно малайцы отмечают праздник умиротворения злых духов,
сопровождаемый жертвоприношением. В прошлом в деревнях Перака раз в
семь лет устраивалась церемония, известная под названием «очищение
страны от злых духов»: если в деревне кто-либо заболевает, то малайцы делают
модели лодочек, нагружают их рисом, пряностями и сделанными из дерева
изображениями духов и пускают вниз по реке, исполняя при этом особые
обрядовые песни. Малайцы верят, что эти «лодки злого духа» должны унести
прочь духов болезней и зла. Подобный обычай известен у многих народов
Юго-Восточной Азии и в Южном Китае.
К настоящему времени все религиозные пласты — анимизм, индуизм,
буддизм, ислам — так сильно переплелись в воззрениях малайцев, что
порой бывает трудно определить корни того или иного явления. Так,
в обряде, посвященном сбору первого снопа риса нового урожая, магическое
заклинание обращено одновременно к духу риса, индуистскому божеству
зерна и мусульманскому пророку Сулейману. То же можно сказать об
обрядах жизненного цикла, о законах, действующих в малайских обществах,
где тесно переплетаются шариат и адат.
ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
Малайцы еще в глубокой древности создали высокоразвитую культуру.
Ранние формы малайского фольклора — загадки, пословицы, поговорки,
басни о животных и особенно пантуны — четверостишия с перекрестной
рифмой, замечательные по простоте, образности, языку, выражению чувств,—
очень популярны и в настоящее время. В Малайе издавна широко известны
сюжеты и герои Махабхараты, Рамаяны, а также яванского цикла
рассказов о Панджи. Распространению их способствовал и театр теней, или
театр плоских кожаных кукол, пришедший из Индонезии (см. стр. 466—469).
Под влиянием ислама широко распространились переводы на малайский
язык и пересказы мусульманских религиозных произведений. Не менее
популярны были стихотворные поэмы шаиры и исторические предания и
хроники, написанные на малайском языке арабским шрифтом. Самым
известным памятником исторической литературы является «Седжарах-Ме-
лайю» («История Малайи»), написанная в XV в. при дворе малакского
султана, которая позднее неоднократно перерабатывалась и дополнялась.
В XVII—XVIII вв., появились «Анналы Кедаха», хроника Перака «Миса
Мелайю» и другие исторические произведения; были составлены своды
законов. В XIX в. была написана «История Джохора». В книге малайского
историка Али Хаджи бин Ахмада «Драгоценный дар» рассказывается о
бугских государствах в Малайе. Вплоть до XX в. весьма
распространенным литературным жанром в Малайе были хикайяты — прозаические
повествования, в основе которых, как правило, лежали фантастические
события, но в сдожет их вплетались также многочисленные реальные
исторические факты и лица. Наиболее популярной была героическая «Повесть
о Ханг Туахе», написанная в XVII в., и известная в нескольких редакциях.
Первые произведения, приближающиеся по форме к современной
литературе и посвященные событиям реальной жизни, были созданы в
середине XIX в. Абдуллахом бин Абдул Кадиром Мунши (1796—1854 гг.). В
своих автобиографических произведениях «История Абдуллаха» и
«Путешествия Абдуллаха» он рассказал о жизни Малайи того времени и много внимания
уделил описанию быта. Однако лишь с XX в. можно'говорить о появлении
в Малайе реалистической литературы. Сначала это были переводные араб-
386

ские произведения, затем появились и самобытные. Одним из порвых
писателей-реалистов Малайи считают Абдула Рахима ибн Салима, известного под
псевдонимом Каджей. Его рассказы были очень популярны.
Толчком к развитию современной реалистической литературы Малайи
послужили события 40—50-х годов XX в.— введение чрезвычайного
положения и развитие национально-освободительного движения. Центром нового
направления был Союз литераторов-пятидесятников, созданный в
Сингапуре в 1950 г. Периодически созываются конгрессы малайского языка и
литературы. Самым распространенным жанром стал короткий рассказ,
а содержанием многих произведений — сама действительность.
После получения независимости малайский язык стал официальным
языком государства. Несмотря на общее происхождение малайский
литературный язык несколько отличается от индонезийского. Различие это
проявляется прежде всего в лексике. Малайский язык обогащается словарными
заимствованиями из английского и различных индийских языков, в то время
как в индонезийском заметно влияние и других языков Индонезии и
голландского.
На малайском языке издаются газегы и журналы, ведутся
радиопередачи. Однако самыми популярными в стране до сих пор остаются газеты на
английском языке. Выходят также газегы на китайском и некоторых
индийских языках.
В настоящее время в Малайе получает образование лишь 60% детей
школьного возраста. Из средних учебных заведений в Малайе более других
распространены профессиональные училища, которые выпускают
квалифицированных служащих для плантаций и рудников, промышленных и торговых
предприятий. Есть несколько колледжей, готовящих школьных учителей.
В Куала-Лумпуре есть крупный университет, называющийся Малайзийским
(до 1963 г.— Малайский).
Как и у народов Индонезии, в Малайе большой популярностью
пользуется с древних времен театр плоских кожаных кукол. Есть в Малайе и
труппы бродячих актеров, выступающих под аккомпанемент народных
музыкальных инструментов — барабанов и металлических гонгов. Каждый
танец имеет свою символику: например, в танце изображаеася весь процесс
выращивания риса, ловля рыбы. Кроме театра и танцев у малайцев
распространены и другие виды развлечений. Так, они очень любят петушиные
и буйволиные бои. Популярна игра в шахматы. В городах Малайи
преобладают европейское и китайское театральное искусство и кино.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА
Внутренние и северные районы Малайи являются областью
расселения семангов, сеноев и джакунов. Малайцы называют их общим названием
«оранг-утан», что значит «лесные люди». Однако в зависимости от мест
обитания они употребляют и другие названия: «оранг-букит» («люди холмов»),
«оранг-улу» («люди верховьев рек»), «оранг-далам» («люди внутренней части
страны») и т. п. Обычно у каждого из этих народов существует не менее
трех наименований: 1) самоназвание, 2) имя, которым их называют малайцы
и 3) одно или несколько названий, которыми данный народ называет
соседние народы.
Семанги, сенои и джакуны — самые древние жители Малакки.
Этническая история их очень сложна и изучена еще недостаточно. Интересное
описание некоторых групп аборигенов этого района оставил Η. Н. Миклухо-
Маклай, который в 1874 и 1875 гг. совершил два путешествия во внутренние
районы Малаккского полуострова.
Семанги относятся к негритосскому типу негро-австралоидной большой
расы, а сенои — к другому варианту этой же большой расы — к веддоидам.
Иного происхождения джакуны. Они появились на Малакке значительно
387
25*

иозднее двух первых групп аборигенов. Вероятно, это остаток одной из
первых, волн южномонголоидных протоиндонезийцев. В настоящее время
насчитывается 36 тыс. аборигенов, оттесненных более поздними
пришельцами в салрые глухие и труднодоступные районы полуострова. Большая часть
аборигенов Малакки уже перешла к земледелию, хотя охота и
собирательство еще играют значительную роль; у них нет частной собственности, нет
и четко оформленной племенной организации. Аборигены восприняли
некоторые элементы малайской культуры — свайные постройки, саронг, в
меньшей степени язык и ислам. При последних переписях многие из них,
принявшие ислам и знающие малайский язык, называли себя малайцами.
Это низкорослые темнокожие негритосы. В Малайе
еманги они известны как семанги — по западному склону
Центрального хребта (в Кедахе и в верхнем Пераке) и как панганы
(«язычники») — в Келантане, по другую сторону этого же хребта. Отдельные
группы семангов живут в Паханге, а также в соседних районах Таиланда.
Язык их относится к мон-кхмерской семье.
Семанги Малайи делятся на несколько групп: джахай, менра, менри,
ланох, батег, сабу б и др. Они до сих пор ведут бродячий образ жизни
охотников и собирателей. Орудия охоты разнообразны: бамбуковые копья,
западни, ловушки, лук и стрелы (с железными наконечниками), но
наиболее распространена стрелометательная трубка сумпитан, заимствованная
у соседних племен сеноев. Лишь с 20-х годов этого столетия часть семангов
стала переходить к подсечно-огневому переложному земледелию.
Собирательством и земледелием занимаются женщины, охотой — мужчины.
Гончарство и ткачество семангам неизвестны. Одежду они делают из луба (тапа).
Обмен между отдельными группами семангов не практикуется, но зато он
широко и давно развит между семангами и малайцами.
Традиционное жилище семангов — навес из пальмовых листьев; один
край его упирается в землю, другой — на две-три опорные палки. Иногда
они устраивают хижины на деревьях. Семанги, занимающиеся земледелием,
живут в свайных домах малайского типа и сооружают амбары на сваях.
Одежда состоит из набедренной повязки у мужчин и юбки у женщин,
которые они делают из ротана или таны. Женщины татуируют и разрисовывают
лица. Некоторые группы самангов переняли у сеноев обычай носить палочку
в носовой перегородке, а у малайцев — подпиливать шесть передних зубов.
Общественная организация и семья у семангов изучены крайне слабо.
По-видимому, в недавнем прошлом они жили родственными группами без
вождей, но с советом старейшин; подобные группы есть и в настоящее время.
Каждая группа (в среднем не более 40 человек) имеет определенную
территорию, за пределы которой выходит редко. Обычно такая группа состоит из
10—12 брачных пар, каждая из которых включает мужа, жену и их детей,
живущих в одном шалаше. Хозяйственной единицей является вся группа
в целом; у брачных пар нет отдельного имущества.
Заключение брака у семангов не связано с особыми церемониями.
Обычно жених подносит отцу невесты подарки, и если последний принимает
их и сама девушка дает согласие, то молодые вступают в брак. Родственные
группы экзогамны. Однако, возможно, обычай брать жену из соседней
группы установился еще не у всех семангов.
По религии семанги анимисты. В каждой группе есть шаман. Умерших
хоронят в день смерти в могилах с боковой нишей. Сразу же после
погребения вся группа переходит на новое место, обязательно за водную преграду,
из страха перед духом умершего. Однако семанги, перешедшие к
земледелию, уже не переносят селение на новое место, а хоронят покойника
на другом берегу реки.
Сенои ^ этнографической литературе прежде был
распространен термин «сакаи» (по-малайски
«зависимые, рабы»), который объединял несколько групп: семаев (с подразделением
семак, сеной), сисеков (бесиси), семелев, темиар (темер) и др. Наиболее
многочисленна группа сеноев, название которых стало общим для всех
388

групп веддоидов Малайи. Сенои говорят на нескольких диалектах,
относящихся к мон-кхмерской языковой семье.
Основные районы расселения сеноев — Паханг (к северо-востоку от
озера Дампар), Перак (около Кампара) и пограничные с Пахангом и Пера-
ком горные районы Келантана. Небольшие группы живут в Селангоре и
Негри-Сембилане. Процент оседлых среди сеноев выше, чем у семангов.
Северные группы сеноев в значительной степени смешались с семангами
(например семелаи), в ι о время как южные группы — с джакунами. Есть и
смешанные сенойско-малайские группы, отличающиеся более высоким
ростом и слегка волнистыми волосами.
В хозяйстве сеноев много общего с семангами. Им известны
собирательство, охота с сумпитаном, рыболовство. Однако у сеноев значительно
большее место занимает подсечно-огневое земледелие. Культивируют рис,
просо, маниок, кукурузу, бананы, сахарный тростник. Для защиты от диких
зверей сенои свое суходольное поле (ладанг) обычно огораживают.
Изделия из металла (топоры, ножи), одежду, соль сенои выменивают у
малайцев и китайцев.
Одежда сеноев, соприкасающихся с малайцами< заимствована у
последних.В глухих же районах,население которых не имеет контактов с малайцами,
мужчины и женщины носят лишь набедренную повязку в виде узкого пояса
из тапы. Верхнюю часть тела покрывают редко; иногда женщины закрывают
грудь такой же узкой полоской из тапы. Все сенои протыкают носовую
перегородку и вставляют в нее орнаментированную иглу дикобраза или
бамбуковую палочку. Татуировка лица и тела обычно имеет магическое
значение.
Поселения сеноев можно отнести к двум типам. Первый, широко
распространенный,— селение из двух-трех домов близких родственников,
расположенное обычно у воды. Дома в таком селении — свайные,
малайского типа. Второй, более старый и уже почти исчезнувший в настоящее время
тип поселения,— селение из одного или нескольких длинных общинных
^;омов, подобных домам даяков Калимантана. Комната, расположенная в
самом дальнем конце дома, принадлежала вождю данной группы,
называемому малайским термином пенгхулу. Вождем был, старший и почитаемый в
селении человек. Почти у всех групп сеноев эта должность стала
наследственной.
Лес у сеноев является общественной собственностью, но расчищенные
участки и дома принадлежат уже отдельным семьям. Однако у смешанных
групп семанг-сеноев вся земля остается в общественной собственности.
У этих же групп более распространены простейшие типы жилищ —
шалаши-навесы и хижины на деревьях.
В брак сенои вступают, как правило, вне своей родственной группы
(проживающей обычно-в одном селении). Заключение брака сопровождается
особыми церемониями. Если девушка согласна .стать женой юноши,
пришедшего к ней с подарками в сопровождении друзей, tq она должна предложить
ему пищу и бетель или табак. Друзья юноши договариваются с
родственниками невесты о свадебных подарках. В день свадьбы жители нескольких
соседних селений во главе со своими пенгхулу собираются вместе на
празднество с угощением, пением, танцами. Церемония заканчивается обрядом,
во время которого жених и невеста, окруженные присутствующими,
кормят друг друга рисом. Жена становится членом родственной группы
мужа.
Особые обряды связаны с рождением ребенка. Беременная женщина
выполняет свои обычные обязанности вплоть до наступления родов; роды
• происходят в специально сооруженной для этого хижине под наблюдением
повивальных бабок. Сразу же после рождения ребенку дают имя.
В похоронном обряде принимают участие все жители селения. Члены
семьи умершего обмывают его водой, из специально раскрашенных
бамбуковых трубок.. Могилу роют в лесу, тело кладут лицом на запад, вместе с
ним зарывают табак, пищу и личные вещи умершего. Рядом с могилой в
389

Группа сеноев
течение семи дней поддерживают огонь; в эти же дни на могилу приносят
еду для духа умершего. Как и семанги, бродячие сенои после смерти
сородича покидают селение и уходят за водную преграду, а сенои-земледельцы
переносят умершего на другой берег.
По религии сенои, как и другие аборигены Малайи, анимисты. У них
есть шаманы, являющиеся одновремено и знахарями. Болезни и смерть, по
верованиям сеноев, вызывают злые духи. Есть и добрые духи, помогающие,
по поверью, в работе, на охоте, в домашней жизни. Сенои, принявшие под
влиянием малайцев ислам, исполняют все мусульманские обряды; но в
то же время они переняли от малайцев и некоторые обычаи, связанные с
доисламскими верованиями (культ духа риса, церемонии, которые должны
обеспечить хороший урожай, и др.).
π Джакуны относятся к большой группе древнего
ун населения Индокитая, появившейся здесь,
вероятно, около 2500 лет назад и известной под общим самоназванием «мау-
кен». Кроме джакунов, в нее входят селуны Бирмы и мокены (чаоле)
Таиланда.
Джакуны делятся на несколько групп: бидуанда, мантера (штаты
Негри-Сембилан и Малакка), бланда (штат Селангор), оранг-улу, оранг-
канак, оранг-лаут (штат Джохор). По антропологическим признакам
джакуны, как и малайцы, относятся к южным монголоидам. Говорят джакуны
на архаических диалектах малайского языка. Вероятно, это остаток древ-
неиндонезийского населения Малайи, не затронутого влиянием суматран-
ских переселенцев.
Во внутренних районах полуострова джакуны занимаются
собирательством и охотой; у морского побережья и на островах — рыболовством,
а также ловлей жемчуга. Джакуны, живущие по соседству с малайцами,
занимаются подсечно-огневым земледелием. Орудия охоты и рыбной ловли
сходны с малайскими, но широко распространен и сумпитан, подобный
сенойскому и семангскому.
Селения джакунов небольшие, разбросанные, дома — обычно свайные
постройки малайского типа. Утварь — циновки, гяиняные сосуды,
бамбуковые трубки для воды, тарелки из скорлупы кокосовых орехов — также
390

ничем не отличается от малайской. Очаг, сделанный из трех камней,
обмазанных глиной и золой, расположен около входа; над ним' устраивают
крюк или раму для сушения и копчения мяса.
У джакунов есть простой ткацкий станок, но они до сих пор
изготовляют и широко употребляют одежду из луба. Повсеместно приняты чернение
зубов и разрисовка лица.
Сведения о социальной и семейной организации джакунов очень
неполны. Несколько семей обычно объединены в отдельную группу во главе со
старшим. В районах, расположенных ближе к селениям малайцев, он
превратился в наследственного вождя.
Известны случаи обручения и женитьбы детей, но это не является
правилом. Когда юноша выберет себе девушку, его семья посылает посредника
договориться о заключении брака и установить размеры выкупа за невесту.
По обычаям джакунов, семья невесты затем в виде подарка возвращает
семье жениха около половины этого выкупа. Во время свадебной церемонии
молодые обязательно должны покормить друг друга рисом.
Обряды, связанные с рождением ребенка, в основном сходны с
малайскими. После наречения новорожденного именем его родителей называют
«мать (или отец) такого-то».
Похоронная церемония длится обычно один-два дня. Хоронят умершего
в могиле, чаще с боковой нишей. Над могилой сооружают маленькую
хижину, в которую для духа умершего приносят пищу и воду, а в течение
первых трех — семи дней поддерживают огонь для защиты от злых духов
(подобный обряд есть у семангов и сеноев).
По религии джакуны анимисты. Широко распространены среди них
магия и знахарство.
Прибрежные и морские племена джакунов («люди моря») известны как
искусные рыболовы. Они живут в долбленых лодках. На одном конце лодки —
место для очага, в середине сложена утварь ее обитателей, а в другом
конце — циновка около 2 м длины, которая служит постелью для всей семьи.
Над этим концом лодки делают разборную крышу из пальмовых листьев.
Семья джакунов обычно состоит из пяти-шести человек.
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ
По сообщениям китайских династийных хроник, первые торговцы из Китая
появились в Малайе в начале I тыс. н. э., что связано с освоением ими
морского пути в Индию, но сравнительно большими группами китайцы стали
„ селиться в Малайе, вероятно, с XIV в. К началу
итаицы ^гу в относится основание в Малакке китайской
торговой базы и крепости. Значительно выросла численность китайцев в
Малайе после захвата англичанами Пенанга (1786 г.) и Сингапура (1819 г.).
Массовое переселение китайцев в Малайю началось со второй половины
XIX в., когда в Китае было снято запрещение на эмиграцию, а в Малайе
ощущался недостаток рабочей силы в связи с развитием плантационного
хозяйства и горнодобывающей промышленности.
Широко распространилась наряду со свободной иммиграцией вербовка
рабочей силы (запрещена в 1914 г.).
Китайцы переселились в Малайю преимущественно из трех провинций
Китая — Гуандуна, Фуцзяни и Гуанси. Они говорят на диалектах
китайского языка, распространенных в этих провинциях (малайского языка многие
из них почти не знают).
К 1911 г. в Малайе насчитывалось более 900 тыс. китайцев (против
1,5 млн. малайцев). В годы, последовавшие за мировым экономическим
кризисом, английские колониальные власти стали проводить политику
ограничения иммиграции в Малайю. Эту политику проводит и правительство
Федерации. Увеличение численности китайского населения происходит прежде
391

всего за счет естественного прироста населения. Если в 1921 г. только 22%
китайцев в Малайе (совместно с Сингапуром) были местные уроженцы,
то в 1957 г. они составляли уже 70%.
В Малайе китайцы лишь несколько уступают по численности малайцам.
Женщин среди китайцев Малайи намного меньше, чем мужчин, причем в
городах женщин больше, чем в сельской местности. Около 90% всех
китайцев страны сосредоточены на западном побережье Малаккского полуострова,
в районах наиболее интенсивного производства олова и каучука. Вокруг
городов Тайпинг, Ипо, Куала-Лумпур находятся самые крупные китайские
поселения. К югу от Куала-Лумпура расположены сельские поселения
китайцев. Много китайцев живет на острове Пенанг.
Особое положение среди китайцев Малайи занимает группа баба,
представители которой живут в штатах Малакка и Пенанг. Это потомки от
браков ранних китайских переселенцев с малайскими женщинами. Они говорят
на особом жаргоне, где смешаны китайские и малайские слова (последние
часто произносят в тональности китайского языка), но придерживаются
китайских обычаев и сохраняют китайскую одежду.
Лишь незначительная часть китайцев занимается земледелием: в штате
Малакка с XVII в. живет группа китайцев-рисоводов, а в пригородах
крупных городов — китайцы-огородники. Они выращивают батат, маниок,
ямс, бобы, различные виды китайской капусты, шпинат и другие овощи.
В основном малайские китайцы — это рабочие (промышленные и
сельскохозяйственные), ремесленники, торговая и промышленная буржуазия
(незначительная часть крупной, в основном средняя и мелкая) и
интеллигенция.
Живя обособленными компактными группами и мало смешиваясь с
местным малайским населением, китайцы Малайи до сих пор сохранили
много самобытного в материальной культуре, в семейных отношениях и в
религии.
У китайцев в Малайе можно выделить несколько типов поселений, что
обусловлено характером их занятий. Селения китайцев-земледельцев в
плане разбросанные. Каждый крестьянин ставит дом на открытом месте
на своем земельном участке (в отличие от малайцев, дома которых стоят
вдали от их полей). Если малайцы обычно строят дома на сваях, то у
китайцев свайные постройки встречаются лишь в рыбачьих деревнях западного
побережья южнее Тайпинга. У китайцев принято ставить дом на земляной
площадке, несколько приподнятой над общим уровнем местности и
служащей полом. Входную дверь делают в продольной обращеннойгна юг стене.
Китайцы-рабочие оловянных рудников и каучуковых плантаций живут
в маленьких деревянных хижинах или бараках с земляным полом и длинными
нарами. Там, где живут семейные рабочие, бараки перегораживают на
отдельные каморки. Почти половина китайцев Малайи живет в городах. Они
составляют 60% городского населения. Крупные торговцы, дельцы,
финансисты и промышленники живут в роскошных виллах и особняках, & мелкие
торговцы, ремесленники и рабочие — в домах-лавках, типичных для
старого Китая. Это двух- и трехэтажные дома, стоящие стена к стене; первый
этаж занимают магазины, лавки, мастерские ремесленников, верхние этажи —
жилье; здесь по обе стороны длинного коридора расположены небольшие
комнаты без окон, так как их устраивают лишь по узкой фасадной стороне,
выходящей на улицу. В таких домах живет около половины городского
населения Малайи и Сингапура.
В пище китайцев значительное место занимают наряду с рисом и
овощами свинина и домашняя птица (утки, куры), а у рыбаков — рыба,
морские животные и растения, моллюски, трепанги, морская капуста и т. д.
Одежда китайцев Малайи подобна одежде китайцев Китая. В городах,
• прежде всего среди состоятельных кругов, распространена одежда
современного европейского покроя.
Среди современных китайцев Малайи утвердилась моногамная форма
брака, хотя до сих пор бытует и полигамия. Свадьба сопровождается
392

традиционными китайскими церемониями. В последнее время в
зажиточных семьях малайских китайцев все чаще прибегают к новой форме
заключения брака — подписанию брачного контракта и свадебному чаепитию.
Женатый сын отделяется от семьи родителей и основывает свое
хозяйство сразу же после свадьбы. Родители остаются жить с младшим сыном,
но содержать их помогают все сыновья.
В отличие от китайцев Южного Китая, где существовала трудовая
взаимопомощь между крестьянами, в Малайе каждая китайская семья работает
отдельно, лишь такие работы, как сооружение колодцев, ремонт
общественных построек и дорог, выполняют сообща. В то же время китайцы, живущие
в смешанных селениях в долине Кедаха, объединяются для трудовой
взаимопомощи с малайскими крестьянами в период напряженных полевых
работ.
Известны в Малайе и смешанные браки между представителями
китайской и малайской национальностей. Прежде, по малайскому обычаю,
китайцы, вступившие в брак с малайками, считались мусульманами.
В Малайе, как и в старом Китае, в бедных семьях существовал обычай
давать (а на деле — продавать) девочек в услужение в более состоятельные
семьи.
Среди китайцев Малайи преобладают последователи основных религий
Китая — даосизма, буддизма и особенно конфуцианства. Широко
распространено, как и в Китае, поклонение духам предков, а также духам известных
героев (например духу мореплавателя Чжэн Хэ и т. п.). Немногочисленные
китайцы-христиане (примерно 3% от общей численности) живут в основном
в городах, мусульмане — в бывших нефедеративных султанатах, где
наблюдаются более тесные связи их с малайцами.
Наиболее стойко сохранился среди китайцев Малайи традиционный*
для всех китайцев похоронный обряд и связанные с ним церемонии (хотя
более европеизированные китайцы в настоящее время уже упростили его).
Согласно старым китайским обычаям, цвет траура — белый. Иногда просто
к обычному платью добавляют белую ленту. Следуя европейским обычаям,
в Малайе носят и черный цвет траура.
Китайцы принесли в Малайю свой театр-оперу. Большим успехом
пользуются выступления трупп бродячих китайских актеров.
Сохранились у китайцев Малайи и традиционные китайские праздники:
встреча Нового года, праздники поминания умерших,«праздник осени,
праздник фонарей и т. д.
т;г В начале I тыс. н. э. на Малаккском полуострове
Индийцы «
^ появились поселения индийцев, но торговцы из
Индии бывали здесь и раньше, привлекаемые богатыми залежами олова
и золота. До начала XIX в. основную массу индийских поселенцев в Малайе
составляли торговцы, ремесленники, служители культа. В 30-е годы XIX в.
в связи с созданием английских плантаций кофе и сахарного тростника
значительно увеличилась численность индийских рабочих. Массовая
индийская иммиграция в Малайю началась с внедрением и развитием здесь
каучуковых плантаций, особенно после «каучукового бума» 1909—1910 гг.
Большинство индийцев прибыло из Южной Индии: тамилы (примерно 80%)
сингалы, телугу, малайяли, а также бенгальцы из Восточной Индии,
панджабцы и синдхи, раджастханцы, приехавшие из Северной Индии,
небольшое число пакистанцев. Малайцы называют тамилов и других южноиндий-
цев «клинг» (от названия средневекового индийского государства Калинга),
а выходцев из Северной Индии —«бенгали». В послевоенные годы
иммиграция почти прекратилась. Среди индийцев Малайи преобладают
представители низших слоев и каст индийского общества, ибо основной причиной
массового переселения была нужда.
Индийцы, как и китайцы, живут преимущественно на западном
побережье полуострова, в зоне Куала-Лумпур — Кланг-Малакка и на острове
Пенанг. В городах, особенно в Куале-Лумпуре, Джорджтауне, Ипо и Тай-
пинге живет около 40% всех индийцев.
393

Они обычно селятся в особых кварталах. Почти все городские индийцы —
выходцы из Северной Индии. Это крупные торговцы, дельцы и
представители интеллигенции, а также розничные торговцы, полицейские, клерки,
швейцары и официанты. Однако большинство индийцев Малайи (и в первую
очередь тамилов) работает на плантациях каучуконосов, кокосовой и
масличной пальм, в меньшей степени — на рудниках и стройках.
Традиционный тип поселений индийцев на плантациях — так
называемые линии кули. Они состоят из длинных бараков, подобных тем, в которых
живут китайские рабочие рудников и плантаций Малайи. В последние два
десятилетия бараки стали заменять домами типа коттеджей, но процесс этот
идет очень медленно. В каждой «линии кули» живет группа рабочих,
подчиненных одному надсмотрщику. В прошлом, при существовании
системы вербовки (с 1910 по 1938 г.), рабочие были обычно из той же деревни,
что и сам надсмотрщик. После запрещения вербовки такой характер
расселения стал необязательным. Индийцы в Малайе, как и китайцы, чаще
всего живут обособленными группами.
В пище индийцы стараются следовать своей традиции — едят
преимущественно рис и острые приправы из овощей и рыбы; в большом количестве
употребляют молоко, молочные продукты и яйца. Для одежды они
предпочитают покупать ткани индийского, а не малайского производства.
Большинство индийцев Малайи, как приезжих, так и местных уроженцев, стойко
сохраняют свой язык, обычаи и культуру, стремятся поддерживать
постоянные связи с родиной. Однако многие из них женятся на женщинах иных
национальностей; дети и внуки от таких смешанных браков считают своей
родиной Малайю и мало знают об Индии. Особую группу составляют четти —
потомки ранних переселенцев (тамилов) в Малакке. Их насчитывается около
2 тыс. человек. Четти часто брали в жены малайских девушек, что привело
к образованию у них своеобразной культуры, включающей как тамильские,
так и малайские элементы. Многие четти говорят уже только по-малайски,
но по религии все они до сих пор остаются индуистами. Эта группа имеет
тесные контакты и с китайцами.
Индийская культура и религия оказали значительное влияние на
формирование малайской национальной культуры, но оно относится в основном
к доисламскому периоду истории Малайи^ хотя и сохранилось вплоть до
настоящего времени. В малайском языке, литературе, сюжетах театра
кожаных кукол, в терминах феодальной иерархии и в церемонии вступления
на престол нового султана того или иного малайского штата, в свадебном
обряде и в орнаменте, украшающем ювелирные изделия малайских
ремесленников — всюду можно проследить эти древние индийские влияния.
V

НАРОДЫ САРАВАКА,
САБАХА И БРУНЕЯ

В северной части сстрова Калимантан (Борнео) расположены территории
Саравак и Сабах, вошедшие в сентябре 1963 г. в Федерацию Малайзию.
Английский протекторат Бруней также предполагалось включить в
Малайзию, однако антиколониальное восстание, начавшееся в декабре 1962 г., и
противоречия между султаном Брунея и организаторами Малайзии привели
к тому, что султанат Бруней остался вне Федерации. Все эти области
Северного Калимантана населены родственными народами, они имеют общее
историческое прошлое, и поэтому могут быть описаны в одной главе.
Площадь Саравака — 125,2 тыс. кв. км, столица — город Кучинг.
В Сараваке 840 тыс. жителей (1965 г.). Население концентрируется в
основном в юго-западных районах страны, обширные территории на северо-востоке
и особенно по индонезийской границе населены слабо.
Сабах имеет площадь 76 тыс. кв. км, столица — город Джесселтон,
численность населения — 525 тыс. человек. Население сосредоточено
преимущественно в западной прибрежной части и в районах, расположенных
ближе к границе с Сараваком; восточная же часть (кроме узкой прибрежной
полосы) заселена слабо. Наибольшая плотность населения на острове Ла-
буан. В городах живет около 15% населения. Сельские поселения, как и в
Сараваке, расположены в основном вдоль рек и морского побережья.
Султанат Бруней до второй половины XIX в. занимал всю северную
часть Калимантана, включая территорию Саравака и Сабаха. В настоящее
время площадь его составляет всего 5765 кв. км (почти в 20 раз меньше
Саравака). Столица — город Бруней. С юга, запада и востока султанат окружает
территория Саравака, которая вклинивается в Бруней и в центре. Общая
численность населения на 1965 г. составляла 105 тыс. человек, в том числе
в городе Бруней — 18 тыс. человек. Средняя плотность населения — 7
человек на 1 кв. км — вдвое больше, чем в Сараваке и Сабахе. Наиболее
компактно заселена западная часть султаната, особенно районы
нефтепромыслов.
Коренное население этих территорий составляют народности, известные
под общим названием «даяки». Это ибаны, или «даяки моря» (272 тыс. человек),
дусуны (197 тыс. человек), меланау (55 тыс. человек), кедаяны (45 тыс.
человек), муруты и келабиты (общей численностью 33 тыс. человек), кайяны
(25 тыс. человек), кенья (10 тыс. человек), а также группа мелких племен,
объединяемых под названием «клемантаны», а иногда — «даяки суши»
(60 тыс. человек). Они заселяют западную часть территории Саравака и
сопредельные внутренние районы (см. стр. 539). У этих народов много
. общего в материальной культуре, в общественном устройстве, обычаях,
верованиях и в языке с даяками, живущими в индонезийской части острова.
Ήβκοτορκβ группы даяков живут по обе стороны границы (которая в
джунглях никогда не была четко определена). Так, в индонезийской части острова
397

живет большинство клемантанов (75% общей численности), кенья и кайя-
нов, более половины мурутов и келабитов, часть ибанов.
Ибаны — наиболее многочисленная группа населения Саравака. Они
расселены по всей его территории, но более компактно — в центральных
(прибрежных и внутренних) районах. Небольшая часть ибанов живет в
Брунее (2,5 тыс. человек). Название «ибан» («бродячие») было дано им кайянами,
а ныне принято ими самими как самоназвание. Дусуны и близкие к ним
муруты составляют наиболее многочисленную группу населения Сабаха.
«Дусуны» — общее название, данное другими народами этой группе племен,
имеющих общий язык и культуру; сами же эти племена название «дусун»
не употребляют, каждая группа имеет свое самоназвание. Меланау живут
компактной группой на побережье центрального Саравака, от устья реки
Реджанг до границ с Брунеем, а также на территории последнего. Название
«меланау» дано этому народу малайцами; самоназвание их — «а-лико»
(«люди реки»). В культурном отношении меланау занимают промежуточное
положение между малайцами и даяками. Родственные по языку кайянам,
они в настоящее время имеют больше общего с малайцами (религия,
занятия, антропологический тип, жилище, одежда и т. д.), что явилось
результатом смешанных меланау-малайских браков.
Вдоль всего побережья Северного Калимантана расселены малайцы.
В основном это потомки переселенцев XIII—XV вв. с острова Суматры и из
Малакки. Малайский язык стал языком общения для всего населения
северной части острова; широко распространилась малайская культура и
исповедуемая малайцами религия — ислам. В начале XX в. развитие на Северном
Калимантане плантационного хозяйства, а также открытие нефти в Брунее
и Сараваке повлекло за собой новый приток иммигрантов, среди которых
были выходцы из Индии, с Филиппин, но главным образом яванцы. В устьях
рек и на прибрежных островках Северного Калимантана живут племена так
называемых морских кочевников (оранг-лаут) — баджау, иллануны и др.
Как и в других странах Юго-Восточной Азии, на севере Калимантана
имеется значительное число китайцев (свыше 400 тыс. человек).
Европейцев всего 6 тыс. человек (в основном англичане). Живут они в крупных
городах и на больших плантациях. В их руках находятся основные капиталы,
они занимают руководящие посты в администрации страны и в полиции.
В древний и средневековый периоды история народов Северного
Калимантана неотделима от истории остальных народов острова. Англичане
утвердились здесь лишь в середине XIX в. К этому времени южные две трети
острова были уже голландской колонией, а северную занимал султанат
Бруней. Султан Брунея обратился за помощью в подавлении волнений даяк-
ских племен к английскому авантюристу Дж. Бруку. За это Брук в 1841 г.
получил от султана земли и право сбора налогов в области Саравак,
входившей в султанат; вскоре Брук стал независимым раджой. Ему удалось
значительно расширить территорию Саравака. В 1862 г. была основана
«Британская компания Северного Брунея», также увеличившая свою территорию
и превратившаяся в государство Британское Северное Борнео (ныне Сабах).
В 1888 г. над всей территорией Северного Калимантана был установлен
английский протекторат. После второй мировой войны английское
правительство добилось отказа династии Бруков от прав на Саравак, и с 1946 г.
Саравак и Британское Северное Борнео стали коронными колониями Англии.
Султанат Бруней по-прежнему остался протекторатом. Перед включением
в Федерацию Малайзия Сараваку 31 августа 1963 г. было предоставлено
«самоуправление де-файто». В Брунее верховная власть принадлежит
султану. В 1959 г. была принята новая конституция.
В экономическом отношении Саравак, Сабах и Бруней представляют
собой отсталый, преимущественно аграрный район с многоукладной
экономикой. Около 80% населения Саравака и Сабаха и примерно половина
населения Брунея заняты в сельском хозяйстве. Отличительные черты сельского
хозяйства этих районов— низкий уровень производства, техническая
отсталость, нерациональное использование земель. Основная' часть коренного
398

населения продолжает вести натуральное или полунатуральное хозяйство.
Важнейшая продовольственная культура — рис, который выращивают
повсеместно. Большинство даяков возделывают суходольный рис, применяя
ту же подсечно-огневую систему обработки почвы, что и в индонезийской
части острова. Дусуны и часть ибанов культивируют заливной рис, причем
обычно под поля занимают топкие болотистые места; при обработке их
используют в качестве тягла буйволов. Своего риса не хватает, и около 30%
потребляемого риса ввозится. Повсеместно выращивают также кокосовую
и саговую пальмы (добыча саго — основное занятие значительной части
меланау), кукурузу, бананы, ямс.
Большие площади на Северном Калимантане заняты под экспортные
культуры, среди которых первое место принадлежит каучуконосам. Большая
часть плантаций каучуконосов состоит из мелких (не более 1 га) участков;
первичная обработка каучука ведется самыми примитивными способами.
Ввиду того что английская администрация была заинтересована в
производстве каучука, на Северном Калимантане возникли и крупные
плантационные хозяйства капиталистического типа. По мере развития
товарно-денежных отношений и увеличения роли денег в даякских общинах, каучуконосы —
выгодная культура — все глубже внедряются в крестьянские хозяйства.
Это оказывает непосредственное воздействие на саму общину, ускоряя ее
разложение. Многие вожди ибанов втягиваются в торговлю каучуком и
заводят лавки в прибрежных городках, где еще недавно в торговле
господствовали китайцы. Все чаще ибаны или клемантаны — владельцы небольших
плантаций используют за денежную плату труд даяков из соседнего
племени или даже своих неимущих однообщинников.
Из других экспортных культур важное значение имеют перец и саго
для Саравака, копра — для Сабаха. Новые для этого района культуры —
какао и масличная пальма. Товарным огородничеством в окрестностях
городов и крупных селений занимаются китайцы.
Заметную роль в хозяйстве населения Северного Калимантана играет
рыболовство (морское и речное), причем товарный характер оно имеет в
основном у китайцев и малайцев. Коренные жители до сих пор занимаются
охотой и собирательством. Для охоты применяются сумпитаны с
отравленными стрелами и различные ловушки. Из ремесел у даяков развито ткачество,
в котором особого мастерства достигли ибаны — лучшие ткачи на острове,
а также плетение из бамбука, ротана и различных трав, ювелирное дело,
гончарство, обработка дерева.
Колониальный характер экономики Северного Калимантана дает себя
знать и в промышленности. Это сказывается в преимущественном развитии
добывающей промышленности и в преобладании иностранного — особенно
английского — капитала в ее ведущих отраслях. Основные запасы нефти
находятся на территории Брунея. Она составляет 90% экспорта Брунея.
По добыче и экспорту нефти (около 4 млн. τ в год) Бруней занимает второе
место в Юго-Восточной Азии (после Индонезии). Монополия английских
компаний,безраздельно господствовавших в нефтяной промышленности Брунея,
была поколеблена законодательством, принятым в 1963 г. султаном:
увеличилась доля султана в доходах от нефтеразработок, было
предоставлено право вести разведку нефти любым иностранным компаниям.
Кроме нефти, на Северном Калимантане имеются месторождения
медных и железных руд, угля, фосфатов, но они почти не разрабатываются.
Развивается добыча природного газа. Новой, но быстро растущей отраслью
промышленности стала добыча бокситов (преимущественно в Сараваке).
В горнодобывающей промышленности заняты преимущественно малайцы
и китайцы, но растет и число даяков. В настоящее время значительную
часть экспорта Саравака и особенно Сабаха составляет лес и
продукция лесообрабатывающей промышленности. 70% территории Саравака и
Брунея и 80% территории Сабаха покрыто лесами, не менее 250 видов
деревьев имеют промышленное значение. В Брунее экспорт леса очень
затруднен мелководьем рек —- единственных транспортных артерий. Дру-
399

гие отрасли обрабатывающей промышленности (пищевая, строительная,
текстильная и пр.) представлены в основном мелкими предприятиями,
технически плохо оснащенными. В них занято 6 тыс. человек в Сараваке и
1 тыс. человек в Сабахе, т. е. соответственно 0,7 и 0,2 % населения.
Материальная культура даяков Северного Калимантана, очень близкая
традиционной культуре даяков индонезийской части острова, в большей
степени испытала малайское влияние. Поселения даяков обычно
расположены у воды и до недавнего времени состояли из одного-двух длинных домов
на сваях. Сейчас традиционный тип дома можно встретить у ибанов, кайя-
нов, кенья. В каждом таком доме живет несколько десятков родственных
малых семей. По плану дом ибанов не отличается от длинного дома
Центрального Калимантана.Вдоль всего дома идет открытая веранда;внутри он
состоит из коридора и жилой части.Каждая семья занимает построенную для
нее жилую комнату (билек), чердак над ней, часть галереи и веранды.
Эти помещения составляют личную собственность семьи, живущей в них.
Таким образом, у ибанов сохранилась лишь форма старого поселения, ибо
ή длинном доме живут отдельные малые семьи, занимающие каждая свою
секцию дома. В настоящее время идет процесс разделения длинного
дома на отдельные дома для каждой малой семьи. Постройка и расположение
последних напоминают разрезанный на части длинный дом. Нередко при
таком отдельном семейном доме, который строится неподалеку от длинного,
имеется лавка. У большинства других групп даяков длинный дом как
основная форма поселения уступил или уступает место индивидуальным домам.
Так, у дусунов и клемантанов преобладают индивидуальные жилища, но
кое-где сохранились длинные дома, но меньшего размера, чем у ибанов,
не более чем на 4—5 семей каждый. Жилище мурутов—маленькие низкие
домики. У меланау место длинных домов заняли селения малайского типа.
Кампонги делятся на кварталы, совпадающие с территориями прежних
длинных домов; в каждом квартале живут родственные семьи.
Основу пищи даяков составляет рис, который едят с разными
приправами. Исключение составляют меланау: в их рационе, как и в хозяйстве,
на первом месте стоит саго. Исламизированные группы даяков не едят
свинину и мясо многих диких зверей. В питании прибрежних даяков важная
роль принадлежит рыбе.
Традиционная малайская одежда довольно широко распространена у
коренных жителей Северного Калимантана. В последнее время вместо
саронга мужчины — как даяки, так и малайцы — чаще стали носить короткие
штаны и рубашки с рукавами до локтя. Однако у даяков сохранилась и
традиционная одежда: набедренная повязка у мужчин, каин и саронг —
у женщин; верхняя часть тела обычно открыта. Наиболее живописен ибан-
ский женский наряд, состоящий из короткого саронга, украшенного
многоцветным тканым узором, и своеобразного корсета из ротановых колец,
унизанных медными колечками. Юбки и корсеты того же типа иногда носят
женщины дусун и других северных племен. Очень красочен костюм даякско-
го воина, который надевают теперь лишь при исполнении ритуальных танцев.
Мужчины-даяки, в прошлом отпускавшие длинные волосы, теперь все чаще
коротко подстригают их, женщины плотно зачесывают волосы назад pi
стягивают их в узел на затылке. И мужчины, и женщины носят всевозможные
украшения: браслеты для рук и ног, ожерелья. Кайянки носят
по.нескольку тяжелых колец-серег, которые нередко оттягивают мочки ушей до плеч.
До сих пор у некоторых групп даяков сохранилась татуировка (у кай-
янов — у мужчин и женщин, у дусунов и мурутов — только у мужчин).
Узоры татуировки всегда имеют определенное магическое значение; у мужчин
она в прошлом была связана с охотой за головами, последние случаи
которой имели место в период японской оккупации Калимантана (жертвами
этой охоты были японцы). В прошлом юноша признавался мужчиной только
после того, как он приносил в селение человеческую голову.
Селение даяков, состоит ли оно из одного-двух длинных домов или
ряда индивидуальных домиков, представляет собой соседскую общину.
400

Обрушивание и просеивание риса
Длинный дом у ибанов
26 Народы Юго-Восточн. Азии

Основной социальной и экономической ячейкой внутри общины является
малая семья. Каждая такая семья ведет отдельное хозяйство. В ее
собственности, кроме части дома, находится участок земли и другое имущество.
Хозяйственные функции общины наиболее отчетливо дают себя знать в
виде различных форм взаимопомощи. У ибанов и клемантанов Саравака
трудовая взаимопомощь основывается на определенных правилах: труд
мужчины, женщины, ребенка считается эквивалентным; оказанная помощь
требует обязательной компенсации. Как правило, такая трудовая кооперация
охватывает не всю общину, а группу семей внутри нее. Во главе общины стоит
старейшина. У ибанов это туа румах — глава длинного дома. Туа румах —
главный судья, жрец, а при случае и военачальник. Он занимает лучшую
комнату в доме, лучшее место в лодке; в обработке его участка поля ему
помогают другие члены длинного дома. Должность старейшины чаще
выборная, но у кайянов и кенья она стала наследственной. Старейшины всех
селений округа избирают старосту — пенгхулу, который получает жалование
от правительства (см. стр. 546).
Как отмечалось выше, семья у даяков обычно малая. Лишь у дусунов
и мурутов до сравнительно недавнего времени, по-видимому, существовала
большая семья — хранительница семейного имущества. Обычно лишь
один из взрослых детей — сын или дочь — остается жить с родителями.
У кайянов, дусунов и мурутов после заключения брака молодые в течение
года или более остаются в семье жены, а затем переселяются в дом родителей
мужа. У ибанов примерно одинаковое число патри- и матрилокальных
поселений. Дети могут быть членами либо семьи отца, либо семьи матери,,
в зависимости от места поселения родителей. Юноши и девушки пользуются
добрачной половой свободой; в некоторых длинных домах есть специальные
комнаты, где они проводят ночи.
Подавляющее большинство даяков до сих пор сохранило
анимистические верования предков. В каждом длинном доме есть жрец. Магические
и ритуальные обряды сопровождаются жертвоприношениями. Пантеон
даяков включает множество бестелесных духов и слабо
персонифицированных богов. У ибанов самый популярный из богов — Сингаланг Буронг.
Это бог войны в образе коршуна-стервятника. По верованиям дусунов
и мурутов, у каждого человека имеется несколько душ, похожих на
человеческие тела, вложенные одно в другое. Даяки деревень, соседящих с
малайскими, нередко являются мусульманами. Есть также небольшая группа
христиан.
Развитие капитализма в Северном Калимантане, при всем
ограниченном характере этого развития в условиях колониальной экономики,
постепенно сказывается на состоянии традиционных сельских институтов
даяков. Все большее число даяков втягивается в торговлю, ростовщичество
становится обычным явлением, растет отходничество. Усиление
имущественного расслоения внутри общины говорит о распаде традиционной
организации даяков. Эти процессы на Северном Калимантане протекают более
интенсивно, чем в индонезийской части острова.

НАСЕЛЕНИЕ СИНГАПУРА
26*

У южной оконечности Малаккского полуострова, на острове Сингапур
и мелких островах находится государство Сингапур с центром
в городе того же названия. Остров отделен от Малайи лишь узким
Джохорским проливом (1,5 км шириной). Площадь государства Сингапур —
581 кв. км. Как и в Малайе, основные народы Сингапура — малайцы,
китайцы и индийцы. Но соотношение их здесь иное: 75,3% составляют
китайцы, затем малайцы (13,7%) и индийцы (8,5%).
История Сингапура до начала XIX в. изучена очень слабо. Известно,
что еще в V—VI вв. н. э. здесь существовало государство Тумасик. Вместе
с другими малайскими государствами раннего средневековья (Лангкасука,
Кора и др.) оно осуществляло контроль над торговыми путями, шедшими
через Малаккский пролив,С VIII по XIII в. Тумасик находился под властью
суматранской империи Сривиджайя. Длительные войны, которые вело это
государство, особенно отрицательно сказались на развитии подвластных
ему районов, таких как Тумасик и Малакка.
В начале XIV в. Тумасик совершенно потерял значение крупного
торгового перевалочного центра. В середине XIV в. он был разрушен
войсками Маджапахита и надолго исчез из истории, чему способствовало
возвышение нового центра в Малаккском проливе — города Малакки.
Правитель одноименного султаната в XV в. подчинил себе и этот остров. Позднее,
в XVI—XVIII вв., Сингапур находился под властью Джохорского
султаната. Население его состояло из малайцев, занимавшихся рисоводством,
рыбной ловлей и пиратством, а также отдельных этнических групп,
родственных джакунам полуострова.
В 1819 г. Раффлз, действовавший от имени губернатора Ост-Индии,
добился от султана Джохора уступки острова английской короне за
ежегодную пенсию. Тогда же на южной оконечности острова был основан город
Сингапур («город льва» на санскрите), названный так по имени древнего
поселения на этом месте и объявленный открытым портом. Это послужило
толчком к бурному развитию торговли, что в свою очередь повлекло за
собой быстрое увеличение населения Сингапура. На остров стали
переселяться китайцы, преимущественно торговцы и ремесленники. В
последующие годы приток китайских переселенцев стал еще более значительным,
что связано с развитием торговли, а в XX в. и промышленности (переработка
олова и каучука). Росло и индийское население Сингапура. Он превратился
в место сосредоточения как местной и иностранной буржуазии, так и
рабочего класса Малайи. Пролетариат Сингапура сыграл большую роль в
создании Коммунистической партии Малайи и в организации
национально-освободительного движения в годы японской оккупации страны в 1942—1945 гг.
В 1946 г., после возвращения английских колонизаторов в Малайю,
Сингапур был отделен от Малакки и Пенанга, с которыми раньше он состав-
405

лял единую административную единицу, и объявлен отдельной колонией.
В 1955 г. англичане предоставили Сингапуру конституцию, по которой он
получил некоторые права в решении вопросов самоуправления. В июне
1959 г. Сингапур стал автономным государством в рамках Британского
содружества наций. Однако наряду с законодательным собранием и
советом министров был создан общий малайско-сингапуро-английский Совет
внутренней безопасности во главе с английским верховным комиссаром.
Комиссар мог распускать законодательное собрание и отменять действие
конституции. В сентябре 1963 г., когда была создана Федерация Малайзия,
в нее вошел и Сингапур.
Это искусственное объединение бывших английских колоний в
федерацию оказалось непрочным и недолговечным. Резкие противоречия между
экономически развитым Сингапуром и сравнительно отсталой Малайей
наметились с первых же дней создания Малайзии. Сингапур, судьба которого зависит
от развития международной торговли в Юго-Восточной Азии, заинтересован
в сохранении нормальных отношений со всеми соседними странами. Кроме
того, объединение Сингапура, где преобладает китайское население, с
Малайей, власти которой проводили политику малаизации некоренных
народов, неизбежно вызвало обострение национальных противоречий внутри
Федерации. В сентябре 1965 г. в Малайзии произошел раскол, в результате
которого Сингапур стал независимым государством в рамках Британского
содружества наций.
Население Сингапура в 1965 г. насчитывало 1 млн. 865 тыс. человек,
из них подавляющее большинство (1 млн. 430 тыс. человек) составляли
китайцы, затем малайцы (185 тыс. человек) и индийцы (142 тыс. человек).
Кроме основных народов, на острове и особенно в городе живут
представители почти всех основных народов Юго-Восточной Азии — бирманцы,
таи, представители различных народов Индонезии, филиппинцы, а также
арабы, евреи, евроазиаты и т. п. Довольно многочисленную группу (более
10 тыс. человек) составляют европейцы, в первую очередь англичане. Для
Сингапура характерен очень высокий ежегодный прирост населения — 4,5%.
Наиболее высок он у малайцев и у индийцев. Если до второй мировой войны
увеличение численности китайцев и индийцев шло прежде всего за счет
притока новых иммигрантов, то в последние два десятилетия в связи с
ограничением, а затем и запрещением иммиграции оно происходит в основном за счет
естественного прироста. Постоянно растет, так же как и в Малайе,
численность китайцев и индийцев—местных уроженцев.
В городах и поселках с населением более 1 тыс. человек живет основная
масса (70,5%) населения острова, из них 63% — в городе Сингапуре,
который в 1964 г. насчитывал свыше 1 млн. 820 тыс. жителей. Значительна
концентрация населения вдоль железной и шоссейной дорог, пересекающих
весь остров и идущих по дамбе в Малайю, а также в районах английских
военных баз на севере и востоке страны.
Рядом с городом расположен большой международный аэропорт. На
острове пересекаются многие важнейшие международные морские и
воздушные линии.
Сельское хозяйство не имеет существенного значения в экономике
Сингапура. Здесь культивируют каучуконосы, табак, пряности, кокосовую
пальму, из продовольственных культур — рис, овощи, фрукты. Столь же
незначительна роль животноводства (свиньи, куры, утки) и рыболовства —
речного и морского.
В экономике современного Сингапура ведущее место занимает торговля
(в основном экспортно-импортные операции порта) и промышленность.
Последняя представлена оловоплавильными и машиностроительными
заводами, верфями по строительству и ремонту судов, предприятиями по
первичной обработке каучука, легкой и пищевой промышленности. Почти все эти
предприятия сосредоточены в городе Сингапуре и его окрестностях. Здесь
же находятся крупнейшие в Юго-Восточной Азии ангдийские банки и
торговые фирмы.
406

Стоянка рикш
Правительство проводит политику индустриализации, поощряя
иностранный и национальный капитал. Этим широко воспользовались японские
фирмы, усилившие проникновение в экономику Сингапура и занявшие
первое место среди иностранных государств в его импорте.
В то же время правительство ищет новые рынки для реэкспортной
торговли, в том числе и в странах социалистического лагеря. В 1966 г.
Сингапур заключил торговое соглашение с СССР.
Формирование современного этнического состава населения Сингапура
и Малайи шло под влиянием одних и тех же исторических и экономических
факторов. Поэтому здесь сложились близкие этнические группы. Так,
малайцы Сингапура и Малайи, по сути дела, один народ. У них одинаковы
язык, материальная и духовная культура, религия. То же можно сказать
и о китайцах и индийцах. Китайцы Сингапура, как и Малайи, являются
в основном выходцами из южных провинций Китая. Здесь они также селятся
компактными группами, сохраняя свой язык (малайский знает лишь
небольшая часть китайцев, в то время как английский сейчас довольно
распространен), основные элементы материальной и духовной культуры,
религиозные воззрения. Аналогично положение индийцев, среди которых, как и в
Малайе, преобладают тамилы. Однако для Сингапура характерно несколько
иное классовое соотношение населения: здесь гораздо меньше крестьян и
плантационных рабочих, но зато значительно более многочисленны
буржуазия и рабочий класс. Среди крупной буржуазии большинство составляют
китайцы (Сингапур называют городом китайских миллионеров), меньше
индийцев. Средняя и мелкая буржуазия представлена всеми этническими
группами, хотя и здесь больше китайцев.
Рабочий класс в Сингапуре также многонационален. Малайцы работают
на транспорте, металлообрабатывающих и электротехнических предприятиях,
китайцы и индийцы — во всех отраслях экономики, в порту, на транспорте,
в торговле и в сфере финансов. Среди клерков, служащих и лиц, находящих-
407

ся в услужении, также много китайцев и индийцев. Многонациональна и
интеллигенция Сингапура, однако в ее среде малайцев очень мало.
В 1966 г. в Сингапуре было 80 тыс. безработных, что вместе с их
семьями составляло полмиллиона обездоленных.
Сингапур — один из крупнейших городов Юго-Восточной Азии. Как
и в городах Малайи, здесь имеется четкое деление на национальные
кварталы — китайский, индийский, малайский и европейский. Деловой центр
Сингапура — площадь Раффлза. Здесь сосредоточены административные
и деловые здания, напоминающие лондонские, и многочисленные магазины.
Недалеко от центра города находится порт, где всегда много судов под всеми
флагами мира. Сингапур — крупный культурный центр. В 1964 г. издавалось
свыше 350 печатных изданий, в том числе 9 ежедневных газет (2 — на
малайском, 3 — на китайском, 3 — на английском и 1 — на тамильском языке).
Эти четыре языка обслуживают всю сферу культурной жизни страны. На
них ведутся передачи широковещательной радиостанции, на них же
преподают в начальных и средних школах, организованных на национальной
основе. В городе два университета: государственный с 3 тыс. студентов,
в основном китайцев, и китайский Наньянский, существующий на
частные пожертвования. Около 2 тыс. сингапурцев ежегодно уезжают для
получения высшего образования за границу (преимущественно в Австралию и
Великобританию). В Сингапуре много кинотеатров, есть большая публичная
библиотека. Популярен китайский национальный театр и выступления
ансамблей малайского, китайского и индийского народного искусства.
Каждому национальному кварталу присущ особый архитектурный
облик и характерные для данного народа культовые сооружения.
Европейцы и крупная местная буржуазия живут в прекрасных современных
особняках, а менее обеспеченные слои населения — в китайских домах-лавках.
На окраинах в жалких лачугах ютится сингапурская беднота, а бездомные
ночуют на улицах. В городе широко развит гангстеризм, процветает
контрабандная торговля (в том числе опиумом). На реке Сингапур и в
прибрежных водах тысячи бедняков живут в лодках. Джакуны, жившие
прежде в береговых районах, в значительной степени ассимилированы
малайцами.
Два Сингапура — таков своеобразный облик этого города-государства.

НАРОДЫ ИНДОНЕЗИИ

Единство в многообразии.
М'пу Тантулар, яванский поэт XIV в.
Bhinneka tunggal ika.
M'pu Tan tula r, penjair Djawa abad ke-XIV
Индонезия занимает большую часть Малайского, или Индонезийского
архипелага, раскинувшегося по обе стороны от экватора между двумя
океанами — Индийским и Тихим. С запада на восток Индонезия
протянулась на 5 тыс. км, а с севера на юг — почти на 2 тыс. км. Общая
площадь ее территории — 1 904 300 кв. км. Индонезию образно
называют страной трех тысяч островов. Одни из них громадны и превышают по
площади многие государства (например Калимантан — третий остров в мире
по величине), другие — невелики, всего несколько квадратных километров.
Общее их число, включая самые мелкие, превышает 12 тысяч.
Природа Индонезии необычайно богата и разнообразна. Огромные
равнины, часто заболоченные, переходят в нагорья и горные цепи. У подножия
гор царствует тропическая жара, а вершины некоторых из них покрыты
вечными снегами. На архипелаге более 500 вулканов. В недрах Индонезии
есть нефть (первое место в Юго-Восточной Азии), олово (20% добычи
капиталистического мира), железная руда, уголь, бокситы и многие другие
полезные ископаемые.
Индонезия — страна влажных тропиков. Среднегодовая температура
+ 26°, при этом месячные колебания ее не превышают 2°, суточные же
достигают 10°. Выпадает много осадков: в год в среднем 2 тыс. мм, а в некоторых
районах — до 6 тыс. мм. Лишь на востоке страны есть засушливые районы,
что объясняется жаркими ветрами, дующими из пустынь Австралии.
Благодаря тропическому климату, обилию осадков и плодородным почвам
растительность Индонезии поражает пышностью и разнообразием. В
индонезийской фауне представлены азиатские и австралийские виды.
По оценке на 1965 г., в Индонезии проживало около 106 млн. человек.
Размещено население крайне неравномерно: на Яве и Мадуре средняя
плотность — около 500 человек на 1 кв. км, а в некоторых сельских районах
достигает тысячи и более человек, т. е. приближается к плотности населения
промышленных районов. В то же время средняя плотность населения в
Индонезии — 56 человек на 1 кв. км, а на отдельных островах, например
на Калимантане, она снижается до 7—8 человек на 1 кв. км.
Индонезия — одна из стран, где высок темп прироста населения: в
настоящее время, по предварительным подсчетам, он достиг 3% в год. По переписи
1930 г., в Индонезии проживало 60,7 млн. человек, по данным 1950 г. —
76,6 млн. человек, а в 1966 г. — около 106 млн. человек. Подавляющее
411

большинство населения живет в деревнях (до 85%). Большинство городов
и большая часть городского населения сосредоточены на Яве.
Индонезию населяют многочисленные родственные по языку и культура
народы и этнические группы, у которых в настоящее время идет процесс
национальной консолидации. Точное их число еще не определено. В
зарубежной литературе часто намеренно подчеркивается многочисленность
этнических групп в Индонезии, а об их родстве говорится вскользь. Советские и
индонезийские ученые, а также многие прогрессивные ученые, буржуазных
стран, признавая несомненную сложность этнической карты Индонезии,
в первую очередь отмечают единство народов Индонезии, а затем уже
изучают своеобразные черты каждого из них. Наиболее подробный список
народностей и этнических групп Индонезии включает более 360 названий. Однако
за этой пестротой кроется лингвистическое и культурно-историческое
единство. Существенно также, что более 80% населения приходится на долю.
16 крупных народов численностью более 1 млн. человек каждый.
В силу исторических и естественно-географических причин развитие*
народов Индонезии было неравномерным. В настоящее время в стране
существуют разнообразные социально-экономические уклады и хозяйственно-
культурные типы. Как правило, народы, сохраняющие более отсталые
формы социально-экономических отношений, занимают изолированные
внутренние районы больших островов или населяют многочисленные малые острова,
главным образом в Восточной Индонезии, оказавшиеся в стороне от
основных морских путей. Развитие народов в прибрежных или неизолированных
внутренних районах шло значительно быстрее.
К хозяйственно-культурному типу плужных земледельцев,
применяющих орошение, относятся яванцы, сунды, мадурцы, балийцы, аче,
минангкабау, буги, макассары, минахасы, а также палембанги, джамби, риау,
банджары и другие народы, входящие в большую этническую группу малай-
скоязычных народов Индонезии. Почти у всех названных народов уже
существуют развитые классовые отношения (причем у некоторых, например
у яванцев, ссередины 1тыс.н. э.), сохраняется, за некоторыми исключениями,
сельская соседская община. В настоящее время у этих народов
складываются — или уже сложились — капиталистические отношения. У некоторых
народов этой группы сохранились многие пережитки общинно-родовых отношений,
например материнскородовых (минангкабау). Хозяйственно-культурный
тип мотыжных земледельцев, не применяющих орошения, характерен для
гайо, даяков, тораджей, ниасов, ментаваев,многих народов Малых Зондских и
Молуккских островов, а в недавнем прошлом — для батаков и сасаков.
Общинно-родовые отношения у этих народов выступают не в качестве
пережитков, а как основа общественного устройства. Однако классовые
отношения быстро развиваются; у батаков, сасаков и некоторых других
они уже отчетливо выражены. Наконец, хозяйственно-культурный тип
охотников и собирателей включает некоторые племена внутренних районов
Суматры (кубу, акиты, бенуа и др.), пунанов Центрального Калимантана,,
а также племена внутренних районов островов Восточной Индонезии. Эти
племена еще не знают классов, у них только начинается выделение сословийг
(например, сословия старейшин, или вождей).
В настоящее время все жители Республики Индонезии называют себя
индонезийцами (оранг Индонесиа). В широком политическом значении под
индонезийцами понимают всех граждан Индонезийской республики — как
собственно индонезийцев, так и говорящих на неиндонезийских языках-
северохальмахерцев, папуасов, индонезийских китайцев, арабов, индийцев.
В стране имеется также группа так называемых индо — потомков от
браков европейцев (главным образом голландцев) с индонезийками.
Иногда в общеполитической и географической литературе термин
«индонезийцы» понимают несколько уже, включая в него все народы
формирующейся индонезийской нации, говорящие на индонезийских языках. В
специальной литературе этот термин имеет и другое значение. Лингвисты
называют индонезийскими все народы, говорящие йа языках индонезийской.
412

ветви малайско-полинезийской семьи языков и живущие не только в
Индонезии, но и за ее пределами. Такое же содержание вкладывают в этот термин
большинство этнографов. Ряд буржуазных авторов применяет термин
«индонезийцы» в антропологическом смысле для обозначения племен,
являющихся остатками древнейшего населения как Малайского архипелага, так и
всей Юго-Восточной Азии. Они либо приравнивают его к термину «прото-
малайцы», (протоиндонезийцы), либо — в более узком смысле — обозначают
им ту часть протоиндонезийского населения, которая более всего смешана
-с доиндонезийским веддоидным населением.
В Советском Союзе обычно употребляют термин «индонезийцы» в его
широком политическом значении. Советские ученые применяют этот термин
в специальных работах также в его лингвистическом и этнографическом
значении, но в границах Республики Индонезии, оговаривая генетическую
близость и иную государственную принадлежность народов других стран,
говорящих на индонезийских языках.
Около 87% индонезийцев исповедуют ислам, до 5% придерживаются
анимистических верований, христиан в Индонезии 4% (протестантов 2,5%,
католиков 1,5%), имеются также индуисты — 2% (балийцы, тенггеры)
м буддисты — около 2% (китайцы).
Кроме индонезийцев, в стране проживает около 15 тыс. европейцев.
Подавляющее большинство народов Индонезии (96%) говорят на языках
и диалектах индонезийской ветви малайско-полинезийской семьи. На Алоре
и соседних островах сохранились небольшие племена, говорящие на
меланезийских диалектах. На папуасских языках и близких им языках северо-
хальмахерцев (включая население островов Тидоре и Тернате) говорит менее
1% населения. Более 2% приходится на население, говорящее на диалектах
китайского языка. Арабский, индийские и европейские языки являются
родными менее чем для 0,5% населения Индонезии.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Народы Индонезии имеют сложную политическую и этническую историю.
Общие контуры той этнической картины, которая существует в
Индонезии сегодня, уже были налицо к концу I тыс. до н. э. На рубеже нашей
эры в наиболее развитых районах страны (Ява, Восточная Суматра) предки
д „ современных индонезийцев имели высокоразвитую
др вн ишии π ри д земледельческую культуру с применением
ирригации. Основной сельскохозяйственной культурой был рис, а на востоке —
саго и клубнеплоды. Древние индонезийцы разводили домашних животных —
буйволов, быков, свиней, коз. Высокого развития достигла техника
судостроения и мореплавания (об этом см. подробнее стр. 56, 58).
Индонезийцев роднила языковая близость. По религии они были анимистами.
В первых столетиях до нашей эры между островами Индонезии, а также
между Индонезией и соседними странами существовали регулярные связи.
Внутренние межостровные пути шли от восточного побережья Явы, вдоль
Калимантана, минуя юго-западный полуостров острова Сулавеси, далее
на восток к Молуккским и Малым Зондским островам. Через Малаккский
пролив проходили торговые пути из Индии, позднее — из стран Передней
Азии к островам Индонезии и в Китай. Об этом свидетельствуют китайские,
индийские, а для первых веков нашей эры и греко-римские источники,
археологические находки китайской керамики эпохи Хань (206 г. до н. э. —
220 г. н.э.) на Калимантане, Суматре, Яве, бус средиземноморского
происхождения, время изготовления которых датируется VI в. до н. э., и др.
Давние и прочные связи существовали между Индонезией и Индией,
в первую очередь Южной. Роль индийцев и индийской культуры в
древней и средневековой истории Индонезии была очень велика, и
результаты этих влияний сохранились в немалой степени до
сегодняшнего дня. Однако многие ученые склонны преувеличивать роль индий-
413

цев, приписывая им не только распространение религий — буддизма и
индуизма, письменности, сюжетов индийских эпосов, но и многих элементов
материальной культуры и даже «насаждение» в Индонезии княжеств.
Вопрос об истоках индонезийской культуры, о соотношении индийских
и индонезийских элементов в ней — один из коренных древней истории
Индонезии. Накопленные в последние десятилетия данные, показывающие
непрерывность развития индонезийской культуры на протяжении
тысячелетий, позволяют пересмотреть теорию об индийской колонизации
архипелага. Действительно, о семи царствах, существовавших на Явадвипе до
прихода индийцев, говорится в Рамаяне. Один из первых правителей,
сведения о котором дошли до нас, носил индонезийское имя Кундунгга, а его
сын принял уже индийское имя; некоторые высокие титулы в индуизирован-
ных яванских княжествах I тыс. н. э. были индонезийскими и т. д.
Вероятно, столь же древними, хотя и не столь постоянными и
непрерывными, были связи Индонезии с Кита »\ . Древнейшее китайское известие
об Индонезии содержится в летописи «Цянь Хань Шу», повествующей о
времени ранней ханьской династии (206 г. дон. э. — 24г. н. э.). В
сообщении, относящемся к 132 г. н. э., говорится, что правитель Явадвипы (в
китайской транскрипции «Ецзяо») Деваварман (Тяопянь) направил посольство-
в Китай. В последующие столетия известия о связях с Китаем учащаются.
Раннее вовлечение народов Индонезии в торговые и политические
отношения с высокоразвитыми государствами Индии и с Китаем способствовало
ускорению процессов внутреннего развития у народов, затронутых этими
контактами. Сведения о первых государственных образованиях в
Индонезии чрезвычайно отрывочны. Из китайских и индийских источников, а
также из немногих сохранившихся в Индонезии надписей известно, что в
середине I тыс.н.э. Индонезия была раздроблена на многочисленные княжества.
На Западной Яве существовало княжество Тарума; на
Центральной Яве господствовало княжество Калинга. На Восточном Калимантане
правили князья княжества Кутей (Кутай), основанного, по-видимому,,
переселенцами с Явы. Именно здесь обнаружены первые письменные
памятники Индонезии — семь наскальных надписей на санскрите, датируемые
самым началом V в. н. э. О брахманистском государстве на Суматре сообщает
китайский буддист-паломник Фа-сянь, посетивший Суматру в 414г. н.э.
Возможно, это известие относится к княжеству Малайю (Мелайю, Малайяу,
Малайюр), которое занимало часть территории Восточной и Центральной
Суматры и в 644г. направило посольство в Китай. От названия этого княжества,
произошли все современные названия, связанные со словом «Малайя»; оно,
таким образом, имеет суматранское происхождение.
Индонезийские государства возникли в то время, когда по соседству —
в Индии и Китае — уже существовали феодальные империи. Их правители
были заинтересованы в насаждении новой идеологии, которая узаконила
бы наследственность власти, оправдала становление новых общественных
отношений. Наконец, они хотели перенять некоторые внешние формы в виде
титулов, ритуала и т. д., которые соответствовали бы новым отношениям.
Эта идеология пришла в Индонезию из Индии. Элементы индийской
культуры принесли на архипелаг проповедники брахманизма и буддизма, феодалы
и их приближенные, бежавшие в Индонезию вследствие междоусобных войн,
купцы. Огромную роль в распространении элементов индийской культуры
играли индонезийцы, побывавшие в Индии. В результате среди
формировавшейся в Индонезии феодальной знати укреплялась нрвая, феодальная
идеология в формах, близких к индийским; санскрит стал придворным языком
в ряде княжеств. В стране,главным образом при княжеских дворах,
утвердились основные религии Индии: брахманизм, на смену которому пришел
индуизм (сначала в форме вишнуизма, а затем — шиваизма, ставшего
господствующим индуистским направлением), потом буддизм — первоначально
Хинаяна, с VII в. — Махаяна. Впоследствие господствующей
оказывалась то та, то другая религия. Большинство же населения* сохраняло
свои прежние верования.
414,

Индонезийцы не только активно усваивали элементы культуры
соседних стран и народов, обогащая тем самым свою культуру, но и сами сделали
большой вклад в мировую культуру. Они были одними из первых в мире
мореплавателей, отважившихся на далекие плавания через моря и океаны,
и освоили новые земли, куда они принесли элементы своей культуры, свой
язык. Индо-малайская область, в которую входит Индонезия,— родина таро,
ямса, некоторых видов сахарного тростника, бананов, многих видов фруктов,
ряда лекарственных растений и т. д.
К концу VII в. на первый план выдвинулось буд-
Средневековье о /-ι о / «
1 дииское государство Сривиджайя (в индонезийском
языке в словах, заимствованных из санскрита, звук «ш» произносится как
«с»: Сривиджайя, Сайлендра, Панча сила и т. д.), расположенное на
Восточной Суматре, со столицей близ нынешнего Палембанга. Этому
способствовали выгодное географическое положение у Малаккского и Зондского
проливов и падение Фунани, до того самой мощной морской державы в
Юго-Восточной Азии. Правители Сривиджайи распространили свою власть на большую
часть Восточной Суматры, включая княжество Малайю, а также на некоторые
районы полуострова Малакка. В период существования Сривиджайи (VII—
XIII вв.) на Восточную Суматру с Явы происходила значительная
иммиграция, оставившая заметные следы в культуре и языке народов Восточной.
Суматры.
Сривиджайя — первое в истории Индонезии государство, которое в
политическом и культурном отношении объединило значительную часть
архипелага и установило широкие торговые связи не только со странами
Юго-Восточной Азии вплоть до Филиппин, но и с Цейлоном, Бенгалией
и даже — через посредников — со странами Средиземноморья и Средней
Азии. Сривиджайя стала мировым центром буддизма после того как в Индии
он пришел в упадок. На Суматру стекались паломники из Китая и Индии,,
здесь изучали буддийские каноны и санскрит известный китайский буддист
И Цзин (VII в.), реформатор буддизма в Тибете Атиша (начало XI в.) и др.
Именно ко времени возникновения Малайю и Сривиджайи относится начало
формирования малайской этнической общности. До нас дошли древнейшие·
надписи на древнемалайском языке, высеченные в 683—686 гг. на камне
санскритскими письменами.
На Яве в VII — первой половине VIII в. господствующее положение·
занимало княжество с шиваитской династией. Согласно китайским
источникам, оно называлось Калинга, но в последующей истории более известно
под названием Матарам. Так назывался удел, принадлежавший правителю
Санджайе, при котором Калинга выдвинулась на первое место среди других
яванских княжеств. С именем Санджайи связано сооружение комплекса
шиваитских чанди (храмов) на плато Диэнг. В середине VIII в. в Матараме
утвердилась династия Сайлендра, вытеснив правителей династии Санджайи
на Восточную Яву. Государственной религией был буддизм. Правление
династии Сайлендра — период расцвета Матарама. Величие государства
нашло отражение в многочисленных архитектурных памятниках, часть
которых сохранилась до наших дней. Среди них первое место занимает Боро-
будур, заложенный в 772 г. (о нем см. стр. 474—475).
Раджой Матарама после длительных междоусобиц стал в 1019 г. Аир-
лангга (Эрлангга). Он подавил сопротивление непокорных феодалов и
объединил значительную часть Явы в единое княжество, религией которого
стал индуизм. После периода междоусобиц, последовавших за отречением
Аирлангги от власти (1045 г.), в 1117 г. на территории, прежде подвластной
ему, возникло могущественное и процветающее княжество Кедири, тоже
индуистское. Оно вело обширную торговлю со странами Востока, в том,
•числе с Индией и арабскими странами. Власть Кедири простиралась и на
некоторые из Молуккских островов, значение которых как основного
поставщика пряностей сильно выросло.
Период Матарама и Кедири — время развития национальной культуры,,
в первую очередь на Яве, откуда влияние этой культуры распространялось,
415

Боробудур
на другие районы Индонезии. В X— начале XI в. были кодифицированы
яванские законы обычного права и выработан местный кодекс феодального
права. Все записи делались яванским шрифтом. Было сделано много
переводов с санскрита на яванский, составлена яванская версия Махабхараты
на древнеяванском поэтическом языке кави. Широкое распространение
получает традиционный яванский театр плоских кожаных кукол,
называемый также театром теней (ваянг пурва). Некоторые литературные
произведения того времени популярны на Яве и сейчас как в своей оригинальной
форме, так и в переработке для театра теней. Построенные в этот период
храмы, посвященные Шиве,— выдающиеся образцы национального искусства,
например комплекс храмов близ Прамбанана (о нем см. стр. 475). В период
Матарама и Кедири шиваитские элементы уживались с буддийскими/
составился подлинный симбиоз обеих религий, хотя официальной религией был
индуизм шиваитского толка. Однако за культами Шивы и Будды скрывались
доиндийские верования.
На западе страны также происходили большие изменения. С начала
XI в. Сривиджайя постепенно утрачивала позиции главной торговой
державы на архипелаге, хотя на Суматре она оставалась гегемоном еще в течение
двух столетий, господствуя над Малаккским проливом. С возвышением
на Яве Матарама, а затем Кедири и с постепенным упадком Сривиджайи
политическим, экономическим и культурным гегемоном на архипелаге
.стала Ява, которая закрепила за собой эту роль надолго.
Упадок Сривиджайи совпал с началом распространения ислама. Первые
мусульмане-индонезийцы появились, вероятно, на рубеже XI—XII вв.
Наиболее ранняя датированная мусульманская надпись в Индонезии
относится к 1102 г. В конце XIII в. ислам завоевал себе прочную базу на севере
Суматры, в Аче, среди правителей, а также торговцев мелких северосумат-
416

Индуистский храм Кидал (Восточная Ява, середина XIII в.)
ранских прибрежных княжеств, о чем свидетельствует Марко Поло —
первый европеец, посетивший Северную Суматру (в 1292 г.) Основными
проводниками ислама в Индонезии были торговцы-мусульмане из Гуджарата,
арабские торговцы, а позднее — индонезийцы, принявшие ислам.
Феодальные распри привели к ослаблению Кедири. Один из
приближенных последнего правителя в 1222г. основал на месте Кедири новое княжество—
Сингосари (по названию столицы княжества). В области культуры в период
Сингосари яванский язык и литература, национальный стиль в архитектуре
почти окончательно вытеснили санскрит и индийские элементы в
архитектуре. Происходило дальнейшее слияние буддизма и шиваизма, причем
внешние атрибуты этих религий по-прежнему были связаны с древними
верованиями, в частности с культом предков: в чанди поклонялись умершим
правителям.
Один из раджей Сингосари Кертанагара (1266—1292 гг.) выступил
с политикой объединения Нусантары — «Островного мира», что
диктовалось как внутренними причинами, так и внешними — растущей угрозой
со стороны монгольских завоевателей, захвативших в 1280 г. Китай и
стремившихся распространить свое господство на страны Юго-Восточной Азии.
Кертанагара подчинил непокорных яванских, в том числе и сундских,
феодалов, князей Мадуры и Бали, правителей южных и западных районов
27 Народы Юго-Восточн. Азии 417

Калимантана. На Суматре государство Сривиджайя пришло в полный
упадок, от него отпали Малакка и Джамби, возникшее на месте бывшего
княжества Малайю, а на Центральной Суматре утвердилось княжество
Минангкабау. Центром торговли в этом районе Юго-Восточной Азии постепенно
стала Малакка — княжество на западном побережье Малаккского
полуострова. Под власть Кертанагары попали суматранские территории Сри-
виджайи и некоторые другие княжества на Суматре.
Опасения перед монголо-китайским нашествием были не напрасны.
В 1289 г. хан Хубилай потребовал от Кертанагары признания вассальной
зависимости. Кертанагара ответил резким отказом. В 1293 г.
монголо-китайские войска высадились на Яве. Противники Кертанагары незадолго
до этого подняли мятеж, Кертанагара был убит. Его зять Виджайя и его
союзники с помощью войск Хубилая покорили мятежников, а затем по
частям разбили вторгнувшиеся войска монголо-китайских захватчиков.
Виджайя перенес столицу в Маджапахит — местность в нижнем течении реки
Брантас, положив, таким образом, начало новому государству — Маджа-
пахиту, явившемуся вершиной государственного развития средневековой
Индонезии.
Наивысшего могущества и процветания Маджапахит достиг при Гаджа
Маде — объединителе страны и национальном герое Индонезии. Гаджа
Мада с 1330 по 1364 г., т. е. до смерти, был главным министром. Он
определял всю политику государства. С помощью завоеваний и мирных
договоров Гаджа Мада создал государство, которое по размерам превосходило
государство Кертанагары и охватывало почти всю территорию современной
Индонезии и южной Малайи. По-видимому, непосредственная власть Мад-
жапахита распространялась лишь на Яву, Мадуру и Бали. Остальные
территории находились в шссальной зависимости от него, что
подкреплялось не только признанием сюзеренитета Маджапахита, но и более или менее
регулярной выплатой дани. Объединение страны способствовало росту
внутренних и внешних связей Индонезии (Маджапахит находился в союзе с
Сиамом, Китаем и другими государствами Азии), содействовало более
быстрому развитию отдельных частей страны и ускоряло процесс этнического
сближения народов Индонезии.
В Маджапахите феодальные отношения в непосредственно подчиненных
правителям империи районах страны достигли расцвета. Верховным
собственником земли был махараджа Маджапахита, которому подчинялись
многочисленные князья. Вместо непокорных князей назначались
наместники с административными, фискальными и судебными функциями.
Наместники пользовались правом «кормления». Крестьянство, организованное
в сельские общины, подвергалось тяжелой эксплуатации как со стороны
центральной власти, так и со стороны деревенских старейшин. Старейшины
получали определенную долю (обычно одну десятую) с собранных ими
налогов и сами налогов не платили. Переделы земли в общинах еще
производились, но не всегда регулярно. Была распространена издольщина.
Хозяйство в деревнях сохраняло в основном натуральный характер. Общественное
устройство подвластных Маджапахиту земель, лежащих вне Явы, не
изменилось после их завоевания. Общинно-родовые традиции оставались здесь
основой организации общества, хотя вовлечение этих районов в
экономические и культурные связи с Маджапахитом подготовило или ускорило
некоторые социальные изменения в них, в первую очередь отмирание родовых
традиций.
Поощрялось земледелие — основа экономики империи, были построены
новые ирригационные системы, освоены новые земли. Межостровные
экономические связи стали интенсивнее, чем прежде. В деревнях,
расположенных поблизости от торговых центров, ускорилось отделение ремесла от
земледелия. Городские ремесленники, так же как и деревенские, несли
десятинную и барщинную повинность. Техника ремесла достигла высокого
развития: выделывались замечательные батиковые ткани, кузнецы выковывали
кинжалы-криш с пламевидным лезвием, украшенным насечкой, ювелиры
изготовляли тончайшие изделия из драгоценных металлов.
418

Расцвет Маджапахита — это время расцвета литературы,
театрального искусства, архитектуры. По поручению Гаджа Мады придворный поэт
Прапанча в 1365 г. завершил составление «Негаракертагамы»— эпического
произведения, прославляющего Маджапахит. Ряд произведений оставил
другой придворный поэт М'пу Тантулар. Ему принадлежит знаменитое
изречение, начертанное на гербе Индонезийской республики: «Единство в
многообразии». Были записаны хроники (например «Хроника царей Тумапеля
и Маджапахита»), составлен новый свод законов, сделаны новые переложения
индийских эпосов, в том числе специально для ваянг пурва. Театр кожаных
кукол приобрел традиционную форму, в которой он дошел и до наших дней,
и стал неотъемлемой частью празднеств как при феодальных дворах, так и
в деревне. В стране были построены многочисленные храмы, отражающие
в еще большей степени, чем в предшествующий период, синкретизм буддизма
и индуизма (Панатаран и др.). Столицу украсили каменные постройки,
расположенные по сторонам широких улиц.
После смерти Гаджа Мады начался постепенный упадок империи. На
западе архипелага к середине XV в. господствующее положение заняла
исламизированная Малакка. В позднее средневековье и в начальный период
нового времени (XIV—XVIII вв.) завершилось формирование малайской
этнической общности, начавшееся еще в середине I тыс. н. э., когда возникли
княжества Малайю и Сривиджайя, происходило заселение малайцами
островов между Суматрой и Калимантаном, а также расселение их на побережьях
Калимантана и некоторых других островов Восточной Индонезии. Малайцы
Суматры и Малакки стали основными проводниками ислама в Индонезии.
Язык малайцев вследствие их роли в торговле и широких миграций,
родственной близости с другими языками Индонезии и простоте стал языком
общения для населения всего архипелага уже за несколько столетий до прихода
европейцев.
На Яве экономически окрепли портовые города Демак, Джапара, Ту-
бан и др., наместники которых, так называемые портовые короли, вели
самостоятельную торговлю с мусульманской Малаккой, с арабскими и
китайскими купцами. Через эти порты шли грузы из Восточной Индонезии, в
основном пряности, сюда же стекались рис и другие продовольственные товары
с Центральной и Восточной Явы. Достигнув экономического могущества,
«портовые короли» стали стремиться к политической самостоятельности.
Их идеологическим оружием в борьбе с Маджапахитом сделался ислам.
По португальским сообщениям начала XVI в., прибрежные районы Явы
были уже мусульманскими, а внутренние районы «языческими», т. е.
индуистскими. Объединяясь друг с другом, «портовые короли»
систематически нападали на Маджапахит, границы которого сузились до нескольких
провинций Центральной и Восточной Явы. Часть населения, не желавшая
подчиниться новым правителям и отказаться от индуистской религии,
ушла в горы Тенггер, где до наших дней живут их потомки, сохранившие
индуизм и постепенно сформировавшиеся в особую этническую группу тенг-
геров; многие представители знати и жречества бежали на Бали (см.
стр. 481).
В целом для истории Индонезии падение единой, охватывающей всю
страну империи Маджапахит означало, что наступил период феодальной
раздробленности, особенно опасный из-за начавшейся европейской
экспансии. Падение Маджапахита приостановило наметившийся процесс
сближения народов Индонезии.
На Яве образовалось несколько независимых кня-
Фео^альная жеств и городов-государств, соперничавших друг
раздробленность после с другом. Основными были Бантам, Чиребон,
ЕТРГеТскаМяаДГпГсТ„ая Демак, Джапара, Тубан, Сурабая Баламбанган,
а также Мадура на соседнем острове Мадура. К концу
первой четверти XVI в. ислам стал официальной религией повсеместно на
Яве, кроме княжества Баламбанган на крайнем востоке острова, которое
оставалось индуистским вплоть до середины XVII в.
419
27*

За пределами Явы среди бывших вассалов и союзников Маджапахита
усилились междоусобицы. На Восточной Суматре возникли султанаты Сиак,
Рокан, Кампар, Индрагири и другие, где на протяжении XV— начала XVI в.
распространился ислам. С их образованием княжество Минангкабау
оказалось отрезанным от внешнего мира, развитие его замедлилось, и древние
мате^инскородовые институты, существовавшие здесь, законсервировались,
тем более что ислам проник во внутренние районы Суматры лишь в XVII —
XVIII вв. На севере Суматры, у народа аче, выдвинулся сильный султанат
Аче, который стал соперником Малакки в торговле в западных районах
Индонезии. Многочисленные индуистские княжества существовали на Бали.
На Молукках выдвинулись султанаты Тернате и Тидоре, где мусульманство,
принесенное северояванскими купцами, утвердилось уже в конце XV в.
Яванские торговцы занесли ислам и на южное побережье Калимантана, где
они имели поселения и где постепенно стала складываться банджарская
народность на м^лайско-яванской основе с примесью даяков и бугов. На
других побережьях Калимантана первенствовали малайцы Малакки и
Восточной Суматры, которые основывали здесь султанаты и облагали местное
даякское население данью. Среди этих султанатов благодаря удобному
географическому положению выдвинулся Бруней на северном побережье
Калимантана. На Сулавеси также возникли раннефеодальные княжества,
в первую очередь у бугов и макассаров, но ислам в начале XVI в. был им
неизвестен.
Сокровища Индии, Китая, Индонезии манили европейских купцов.
В 1511 в. войска португальского вице-короля Индии Албукерки штурмом
взяли город Малакку — главного соперника португальцев в торговле с
Индонезией. После захвата Малакки им открылась дорога на восток —
к Молуккам. Поддерживая тернатского султана, португальцы добились
от него монопольного права на торговлю пряностями. Основной их базой
на Молукках стала Амбоина (Амбон), где они начали активную проповедь
католичества.
К концу XVI в. в Индонезии наметилась тенденция к образованию
новых централизованных государств. На Яве на роль объединителя страны
претендовали султанаты Бантам и Матарам (Второй Матарам), на Суматре —
султанат Аче, распространивший свою власть на Западную и значительную
часть Восточной Суматры, а также на южную часть Малакки (в начале XVIIb.),
на Сулавеси — макассарское княжество Гова и бугское княжество Бонн.
Бантам был провозглашен султанатом в 1568 г. Он объединил под своей
властью всю Западную Яву. Купцы из многих стран Востока охотно
прибывали в Бантам, так как здесь они могли приобрести нужные товары, минуя
португальскую монополию. Бантам стал центром торговли перцем.
Матарам до середины XVI в. был небольшим уделом, расположенным
на том месте, где с VFI в. (а возможно и ранее) и до начала XIII в.
существовали могущественные государства, сохранявшие преемственность,— Ка-
линга, Матарам (который в отличие от Матарама XVI—XVIII вв. называют
Первым Матарамом), Кедири. К концу XVI в. правитель Матарама
Сенопати подчинил внутреннюю Яву от границ Бантама на западе
до границ Баламбангана на востоке. Основой экономики княжества
была торговля рисом, являвшаяся государственной монополией.
Естественный процесс внутреннего развития Индонезии, нарушенный
португальцами, был еще более грубо прерван торговцами из Нидерландов.
Корабли первой голландской торговой флотилии прибыли в Бантам в 1596 г.
Барыши, полученные от этой экспедиции, вызвали у голландских буржуа
повышенный интерес к Индонезии. Стали возникать многочисленные
торговые компании. Нидерландские Генеральные штаты способствовали
образованию в 1602 г. Объединенной Нидерландской Ост-Индской компании,
которая получила монопольное право на торговлю со всеми странами к
востоку от мыса Доброй Надежды вплоть до Магелланова пролива. Компания
могла заключать от имени Генеральных штатов договоры, вести войны,
строить, крепости, содержать армию, судить своих служащих.
420

Голландские торговцы приступили к утверждению торговой монополи и
прежде всего на пряности, а также к созданию цепи крепостей и факторий для
защиты этой монополии. Голландцы захватили португальскую крепость на Амбои-
не, изгнали португальцев с острова Тернате, с султаном которого в 1607 г.
они заключили неравноправный договор, устанавливавший протекторат
компании над султанатом и дававший ей право монопольной закупки
пряностей. Прибыли компании на первыхпорах были сказочными: так, в 1610 г. она
трижды выплачивала акционерам дивиденды, которые составили 132% вложенного
капитала. Воспользовавшись противоречиями между правителями .Бантама
и его вассала княжества Якатра (от испорченного санскритского «Джайя-
керта», т. е. «славная крепость»; современное название «Джакарта»
происходит от Якатры), генерал-губернатор Нидерландской Ост-Индии (так
называли Индонезию голландские захватчики) Ян Питерсзоон Кун обосновался
в столице княжества и построил здесь крепость. Попытки в 1619 г. изгнать
голландцев с помощью войск Бантама потерпели неудачу. Подоспевший
голландский флот помог захватить и разрушить Якатру. На ее развалинах
возникла Батавия, ставшая опорной базой голландцев в Индонезии и центром
торговли на архипелаге, а затем и колониальной столицей.
Население Индонезии убедилось, что алчность голландцев не уступает
корыстолюбию португальцев. В 1620 г. вспыхнуло восстание против
голландцев на островах Банда (Молукки), подавленное в следующем году Куном
с невероятной жестокостью: часть жителей островов была перебита,
беглецы, укрывшиеся в горах, блокированы и уморены голодом. На
обезлюдевших островах компания создала рабовладельческие плантации, которыми
владели бывшие ее служащие. На этих плантациях работали рабы,
захваченные на соседних островах. Для облегчения контроля над производством
пряностей компания перешла к жесткой регламентации распределения
посадок и объема продукции по островам. Посадки, дававшие продукцию
сверх запланированной, уничтожались. Сопротивление населения
жестоко/ подавлялось.
Колониальная экспансия Нидерландов уже в начальный период вызвала
перемещения значительных масс населения во многих районах Индонезии,
что привело к изменению этнической картины в этих районах. Например,
из Сукаданы — султаната на Западном Калимантане — в 1624 г. на Яву
привезли 40 тыс. пленных; на островах Банда коренное население было
истреблено, и острова заселили представители разных народов архипелага;
смешанное население образовалось на Молукках. Появились метисы,
происходящие от браков европейцев с индонезийскими женщинами.
Успехи голландцев встревожили Матарам. Его правитель, в 1625 г.
принявший титул сусухунана («тот, которому все подчиняются»), стремился
восстановить мощь Маджапахита. Он покорил Баламбанган на крайнем
востоке Явы — последнее индуистское княжество на этом острове (1639 г.).
Из разных районов Восточной Явы на Центральную были переселены
тысячи пленных с их женами, образовавшие особые этнографические группы,
сохранившие свою специфику вплоть до середины XX в. (пинггиры, гаджа-
мати).
Острая вражда между Матарамом и Бантамом помогла голландцам
сохранить свои позиции на Яве. Особо важное значение для компании имел
захват у португальцев в январе 1641 г. Малакки, ее основного торгового
соперника. К 1663 г. португальцы потеряли все свои владения на
архипелаге, кроме восточной части острова Тимор.
Внутриполитическое и экономическое положение индонезийских
государств к середине XVII в. значительно ухудшилось из-за нарушения
традиционных экономических связей между отдельными районами архипелага
и с другими странами, а также вследствие усиления династических распрей в
самих государствах. По Пайнанскому договору 1662 г. голландцы установили
контроль над Западной Суматрой. Длительная борьба, которую вели против
голландцев султаны Говы, в первую очередь Хасануддин, закончилась
его поражением. Бонгайский трактат 1667 г. превращал Гову в вассала
компании.
421

Драматические события развернулись на Яве, где в 1674 г. поднялось
широкое народное движение, направленное против жестокого феодального
гнета и иностранных захватчиков. Во главе его стал мадурский князь
Трунаджайя. Одним из лозунгов восставших было восстановление Маджапа-
хита. Голландцы помогли сусухунану Матарама подавить восстание (1682 г.),
но сделали его своим бесправным вассалом. На западе Явы, в Бантаме,
голландская торговая компания добилась монополии на торговлю и ряда
других привилегий (1684 г.). Годом ранее голландцы задушили крупное
восстание в Тарнате, навязав султану договор, в результате которого Тернате
оказался в полной зависимости от компании.
Таким образом, вторая половина XVII в. была периодом упадка
индонезийских государств, вызванного главным образом европейским вторжением.
Ост-Индская компания стала главной силой на архипелаге и жестоко экплу-
атировала население подвластных ей территорий. Основной формой
эксплуатации была монополия на торговлю пряностями, опиумом, солью.
Существовали и другие формы зкплуатации — леверансии, контингенты и херендинст.
Леверансиями назывались принудительные поставки определенных
продуктов по цене, установленной компанией, или бесплатно. Контингенты
представляли собой налоги, выплачиваемые ежегодно, частично деньгами,
но глаЁным образом различными местными продуктами, которые компания
затем продавала. От населения требовалось выполнение различных работ,
называемых «херендинст» (барщина). На плантациях пряностей на
островах Банда голландцы широко применяли рабский труд.
С конца XVII в. компания начала усиленно насаждать экспортные
культуры — кофе, сахар, чай и пр. Весь урожай поступал в ее распоряжение.
Голландцы расширили систему откупов. Откупщиками были богатые
китайцы, ставшие посредниками между голландскими завоевателями и местным
населением. Оценивая деятельность голландских колонизаторов в
Индонезии, К. Маркс писал: «История голландского колониального хозяйства —
а Голландия была образцовой капиталистической страной XVII столетия —
развертывает бесконечную картину предательств, подкупов, убийств и
подлостей»1.
Власть голландцев опиралась на военную силу, морское могущество,
монополию торговли и межостровных перевозок. Компания стремилась
сделать своей социальной опорой индонезийских феодалов. Прежние
феодалы получили звание регентов на непосредственно управляемых ею землях.
Поскольку значительная часть ренты поступала теперь в казну компании,
регенты, возмещая «потери», усиливали нажим на крестьянство.
Всеобщее недовольство гнетом голландцев вылилось в восстание,
которое возглавил Сурапати, балиец по происхождению. В конце 1680-х годов
Сурапати провозгласил свое государство на востоке Явы. Сусухунан
Матарама вначале надеялся с помощью Сурапати нанести поражение компании.
Однако участие в восстании крестьян испугало его, и он обратился за
помощью к голландцам. В 1706 г. Сурапати убили, но его сыновья продолжали
сопротивление до 1719 г.
Борьба за расширение владений подорвала экономическое положение
компании. Одну из причин этого власти Батавии видели в. конкуренции
богатых китайцев, прослойка которых здесь была значительна; китайскую
же бедноту голландцы считали источником смут. В 1740 г. с ведома и при
участии батавских властей произошла китайская резня. Погибло несколько
тысяч человек, что послужило поводом к антиголландскому
китайско-яванскому восстанию, охватившему весь остров в 1740—1743 гг. В нем приняли
участие некоторые феодалы Матарама. Однако несогласованность действий
и предательство феодалов привели к поражению повстанцев. По договору
1743 г.-Матарам стал вассалом компании. Столица была перенесена в деревню
Соло и названа Суракартой.
1 К. Маркс. Капитал, т. 1.— К.Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23,
стр. 761.
422

В 1755 г. Матарам был разделен на два княжества — Суракарту во
главе с сусухунаном и Джокьякарту во главе с султаном. В 1757 г. от Сура-
карты была отделена небольшая территория, и на ней создано третье
княжество — Мангкунегара. Так закончилась история Второго Матарама. Отныне
на Яве, на некоторых других островах и во всех территориальных водах
Индонезии безраздельно хозяйничала Объединенная Нидерландская Ост-
Индская компания.
Несмотря на жестокую экплуатацию страны, Ост-Индская компания
к концу XVII в. оказалась в состоянии полного экономического упадка.
Причиной этого были постоянные войны, борьба народов Индонезии с
голландскими захватчиками, ослабление торговой монополии из-за усиления
англо-голландского соперничества и контрабандной торговли, рост
коррупции среди чиновников компании. В результате англо-голландских войн
экономическая мощь и влияние Нидерландов были подорваны. В 1780-х
годах англичане захватили несколько районов Западной Суматры. По
договору 1784 г., завершившему четвертую англо-голландскую войну,
английские корабли получили право плавания в индонезийских водах. 31 декабря
1799 г. истек очередной срок действия хартии компании. Все ее имущество и
долги перешли к правительству Нидерландов.
Нидерланды, где в 1795 г. была провозглашена
Усиление колониальной республика, оказались в полной зависимости от
эксплуатации в XIX в. r J „ ,*.
J ^ наполеоновской Франции, которая определяла
политику республики как в Европе, так и в заморских владениях. При
генерал-губернаторе, назначенном по указанию Наполеона, яванские феодалы
фактически превратились в чиновников на жалованьи у колониального
правительства. Была расширена система принудительного труда, на Яве
стала практиковаться продажа земель вместе с крестьянами частным лицам (так
называемые частные земли).
Под предлогом борьбы с «наполеоновской тиранией» англичане в
августе 1811 г. заняли Батавию, а вскоре и всю Яву. При английском губерна-
1 торе Явы Раффлзе права феодалов на территориях, управляемых
непосредственно англичанами, еще более урезали. Был ликвидирован султанат Бантам,
от Джокьякарты отошла часть территории и на ней образовалось
марионеточное княжество Пакуалам (1813 г.). На Яве Раффлз осуществил
аграрную реформу, согласно которой вся земля объявлялась собственностью
колониального правительства, т. е. в конечном счете собственностью английского
правительства, за исключением владений четырех княжеств (Джокьякарты,
Суракарты, Мангкунегары, Пакуалама). Крестьяне были обложены тяжелым
денежным поземельным налогом. В целях развития промышленности и
торговли и идя навстречу требованиям английской торгово-промышленной
буржуазии, Раффлз отменил монополию внешней торговли и открыл порты
Индонезии, поощрял устройство плантаций под экспортные культуры.
Эти реформы способствовали развитию товарно-денежных отношений на
Яве.
После крушения наполеоновской империи было восстановлено
Нидерландское королевство. По договорам с Англией от 1814 и 1824 гг.,
Нидерланды вернули свою колонию на архипелаге ценой ряда уступок, в том
числе при условии отказа от Малакки и признания Сингапура, захваченного
Раффлзом в январе 1819 г., английским владением. В этнической истории
Индонезии договор 1824 г. означал разделение политическими границами
малайской этнической общности. Каждая из ее частей стала развиваться
своими путями.
Непрерывные войны и жестокая эксплуатация разорили Индонезию.
Крестьянство обнищало, феодалы выражали недовольство тем, что их доходы
сократились, и они лишились прежних привилегий. Общий протест
вылился в массовые народные движения, прокатившиеся в первой четверти XIX в.
по разным районам Индонезии. Наиболее крупным было восстание на Яве,
получившее название Яванской войны (1825—1830 гг.). Во главе восстания
встал принц из Джокьякарты Дипанегара, почитаемый ныне во всей Индо-
423

яезии как национальный герой. Основной движущей силой восстания были
яванские крестьяне. Ценой больших усилий в 1830 г. голландцам удалось
подавить восставший народ. Длительная война шла на Западной Суматре
у минангкабау. Начавшаяся в 1803 г. как внутреннее
религиозно-реформаторское движение против материнскородовых институтов, сохранявшихся
здесь/и за введение ортодоксального ислама, война переросла вскоре в
национально-освободительную и продолжалась до 1845 г. Возглавлял
повстанцев Туанку Имам Бонджол. Восстания вспыхивали и в других
районах страны, в том числе и на далеких Молуккских островах
(восстание Матулесии на острове Сапаруа в 1817 г.).
Стремясь извлечь максимальные прибыли, голландские власти ввели
в 1830 г. на Яве так называемую систему культур, которую правильнее
было бы назвать системой принудительных культур. Крестьян заставляли
занимать не менее 20% своей пахотной земли под ту или иную экспортную
культуру и сдавать весь урожай ее на правительственные склады.
Проведенная реформа управления предусматривала превращение должности регента
в наследственную; регенты получили право на определенный процент дохода
от стоимости собранных культур; они не платили налогов со своих
земельных участков. Общинная организация была поставлена под полный
контроль колониальных властей.
Беспощадно эксплуатируя Яву, голландцы шаг за шагом захватывали
все новые районы во Внешних владениях (так голландцы называли все
территории в Индонезии, кроме Явы; позднее, с конца XIX в., более
употребительным стал термин «Внешние провинции») * Длительная борьба
происходила на Суматре не только в области Минангкабау, но и в других районах.
В 1825 г. голландцы захватили Палембанг, а в 40—50-е годы — южную
часть батакских земель и некоторые султанаты на Восточной Суматре. Война
с бугами на Сулавеси закончилась присоединением их земель в 1860 г.
-К 1#Я5 г. были подчинены до того полунезависимые китайские общины
северо-западного Калимантана. Длительная война с султанатом Банджар-
масин завершилась окончательным присоединением его к владениям
Нидерландов в 1862 г., хотя сопротивление здесь продолжалось до начала XX в.,
приняв форму партизанской борьбы. В 1830—1860-е годы правители
некоторых княжеств на Бали и Ломбоке признали голландский сюзеренитет.
Таким образом, к 70-м годам XIX в. значительная часть Индонезии
оказалась в прямом владении Нидерландов.
В эксплуатации Индонезии участвовала преимущественно торгово-финан-
совая правящая олигархия. Окрепшая голландская промышленная буржуазия
и часть торговой добивались доступа к колониальным ресурсам Индонезии,
требуя свободы торговли, отмены системы принудительных культур, права
свободной организации плантаций. Выдающееся значение в разоблачении
колониальной политики Нидерландов в Индонезии сыграл роман Э. Д. Дек-
кера.«Макс Хавелаар, или1 кофейные аукционы Нидерландского торгового
общества», опубликованный им под псевдонимом Мультатули
(Многострадальный) в 1860 г.
Решающим этапом в переходе к новым методам эксплуатации Индонезии
стал' аграрный закон 1870 г., первоначально распространявшийся только
на Яву и Мадуру. Он закреплял за крестьянами те земли, которые они
обрабатывали в момент его издания. Продажа земли неиндонезийцам была
запрещена, но местные феодалы, общины в лице старейшин и частные лица
получили право сдавать принадлежащие им земли в аренду на срок до 25
лет. Все остальные земли объявлялись «свободными» и переходили в
собственность правительства Нидерландской Индии, которое и сдавало их
в аренду голландским предпринимателям по крайне низким ценам на срок
до 75 лет.4 Начиная с 1875 г. аграрный закон был постепенно распространен
на большую часть Индонезии. Проведение его в жизнь ускорило развитие
в Индонезии капиталистических отношений.
Территориальная экспансия голландцев в Индонезии продолжалась.
С одобрения Англии голландское правительство направило свои усилия
на покорение султаната Аче на севере Суматры. Военные действия начались
424

здесь в 1873 г. и с перерывами длились более 30 лет. Вся область была
охвачена огнем партизанской борьбы. Вожди повстанцев Теуку Умар, Чут
Али и др., стали известны всей Индонезии.
К 1900 г. в Индонезии еще оставалось свыше 250 султанатов и княжеств,
которые формально считались независимыми, но их правители уже не имели
реальной власти. На протяжении первого десятилетия XX в. голландское
правительство заставило правителей большинства княжеств подписать
так называемое Краткое заявление, декларировавшее признание голландского
суверенитета. Восстания, вспыхнувшие в ряде княжеств в связи с
голландским требованием, были жестоко подавлены.
В начале XX в., когда на повестку дня встал вопрос о переделе мират
буржуазия Нидерландов, опасаясь за свою колонию и стремясь
заинтересовать великие державы в сохранении господства маленькой Голландии
над Индонезией, обратилась к политике «открытых дверей».
В 1905 г. были сняты ограничения с деятельности иностранных компаний
в Индонезии. Число иностранных предприятий в Индонезии быстро выросло,
расширились плантации технических культур, стала развиваться
горнодобывающая промышленность, в первую очередь добыча олова и нефти.
Разработка нефти была начата в конце 80-х годов XIX в. несколькими компаниями,
среди которых выдвинулось «Королевское Нидерландское общество» («Рой-
ял Датч»). В 1907 г. оно объединилось с английской компанией «Шелл»
в трест «Ройял Датч Шелл» и превратилось в одну из крупнейших нефтяных
монополий мира.
Быстро росла роль Внешних владений в экономике страны. Это особенно
относится к Суматре. Ее восточное побережье постепенно стало основным
районом плантационных культур в Индонезии. На плантациях широко
применялась система полурабского труда законтрактованных кули — в
основном яванцев и китайцев. Условия труда и жизни их были поистине
каторжными. В районах плантаций и горнодобывающих предприятий рушился
традиционный общественный уклад и развивались капиталистические
отношения. В связи с миграцией рабочей силы в этих районах резко
ускорились этнические процессы, что выразилось в росте числа браков между
представителями разных народов, в отмирании одних элементов культуры
и появлении других, наконец, в распространении языка общения, каковым
был малайский.
Угроза ухудшения общего экономического положения в стране, боязнь
крестьянских движений и необходимость увеличить налоговые
поступления послужили основными причинами новой политики, получившей название
этической. Был принят закон, запрещавший отдавать землю в уплату за
долг, учреждены кредитные конторы в сельских общинах, трудовая
повинность постепенно заменялась денежным откупом.
Иностранное вторжение и превращение Индонезии
Национально- в КОЛОнию нарушили естественное развитие индоне-
освободительное » ^ тя «
движение зииского общества. Иностранный капитал
тормозил рост национальной промышленности и торговли,
поощряя лишь сельское хозяйство и горнодобывающую промышленность,
работающие на экспорт. Что касается обрабатывающей промышленности,
то развивались лишь те отрасли, которые были нужны иностранным
монополиям (например предприятия по обработке сахара) и находились в
руках иностранцев. В Индонезии препятствия для развития национальной
промышленной буржуазии были почти непреодолимы: непосильная
конкуренция товаров, ввозимых из капиталистических стран, сохранение
докапиталистических отношений в сельском хозяйстве, сужение и без того
. ограниченных возможностей накопления деятельностью китайских и
арабских купцов не только в посреднической, но и в розничной торговле.
Особенность формирования пролетариата и буржуазии в Индонезии
в том, что рабочий класс стал складываться здесь в последние десятилетия
XIX в. на предприятиях и плантациях, принадлежащих иностранным
капиталистам, т. е. до того, как начала формироваться национальная бур-
425

жуазйя. Первый профсоюз был основан в 1908 г. В ряды индонезийского
пролетариата вливались представители разных народов Индонезии, и это
способствовало тому, что сознание национального единства у рабочих
развилось более, чем у других групп населения. Зарождение национальной
буржуазии относится к началу XX в., когда возникли мелкие предприятия
капиталистического типа.
Начавшееся национальное движение получило мощный толчок после
русско-японской войны и русской революции 1905 г. Выразителем
национальных стремлений стала интеллигенция, происходящая из буржуазных
и аристократических кругов. Первая национальная организация «Буди
утомо» («Высшее стремление») была создана в 1908 г. Она пропагандировала
объединение индонезийцев, объявила своим языком малайский — основной
язык общения на архипелаге, хотя подавляющее большинство членов «Буди
утомо» составляли яванцы. Именно к этому периоду относится начало
становления индонезийского — малайского в своей основе — языка. На Яве
возникли национальные землячества суматранцев, амбонцев, минахасов
и т. д., множилось число религиозных союзов. В развитии национального
самосознания индонезийцев и особенно женского движения большую роль
сыграла Адженг Картини (1879—1904 гг.) — знатная яванка, выступавшая
за раскрепощение женщины и за распространение образования в стране.
Первой массовой организацией был. Сарекат ислам — Исламский союз,
созданный Чокроаминото в 1912 г. на Яве. Вначале Сарекат ислам отражал
интересы яванской торговой и зарождавшейся промышленной буржуазии.
Скоро, однако, его стали поддерживать широкие народные массы, так как
лозунг «Объединение всех мусульман Индонезии» воспринимался в народе
как призыв к сплочению в борьбе с иностранным господством.
В. И. Ленин отметил подъем национально-освободительного движения
в Индонезии в статье «Пробуждение Азии» (1913 г.). Он писал: «Интересно,
что революционно-демократическое движение охватило теперь и
голландскую Индию, остров Яву и другие колонии Голландии, имеющие населения
до 40 миллионов человек. *
Носителями этого демократического движения являются, во-первых,
чародные массы на Яве, среди которых пробудилось националистическое
движение под знаменем ислама. Во-вторых, капитализм создал местную
интеллигенцию из акклиматизировавшихся европейцев, желающих
независимости голландской Индии. В-третьих, довольно значительное китайское
население на Яве и других островах перенесло революционное движение
со своей родины» 2.
' В мае 1914 г. по инициативе революционных голландских
социал-демократов (трибунистов) во главе со Снеефлитом образовалось Индийское
социалгдемократическое объединение; его* революционные представители
требовали освобождения Индонезии. Войдя в Сарекат ислам, они оказали
революционизирующее влияние на эту организацию. Сарекат ислам
выдвинул требование предоставления самоуправления Индонезии. В программу
было внесено положение о борьбе с «греховным капитализмом», под которым
руководители Сарекат ислама понимали иностранный капитализм (в
противоположность «негреховному», т. е. национальному).
Рост национального самосознания нашел отражение и в культурной
жизни страны. Большое значение имело создание в 1908 г. просветительной
издательской организации «Балай пустака» («Дом книги»), основывавшей
также народные библиотеки. Начиная с 1900-х годов расширилась система
народного образования, что было связано с нуждой колониального
правительства в образованных чиновниках. Однако школ нехватало, уровень обучения
в них был низким: в большинстве школ преподавали лишь основы чтения
и письма, а также мусульманскую догматику. В высшие учебные заведения
(медицинскую школу, технический колледж, училище правоведения) имели
доступ лишь немногие привилегированные индонезийцы.
В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 23, стр. 145.
426

Победа Октябрьской революции в России явилась мощным стимулом
подъема национально-освободительного движения в Индонезии. Растущая
буржуазия стремилась избавиться от гнета иностранного капитала.
Увеличение производства экспортных культур в первые послевоенные годы привело
к дальнейшему расслоению крестьянства. Недовольство разорившейся части
крестьян вылилось в серию восстаний. Наиболее революционным отрядом
освободительной борьбы индонезийского народа стал молодой рабочий класс
страны. Промышленный пролетариат, небольшой по численности
(около 400 тыс. человек в начале 20-х годов), был представлен рабочими
паровозе- и вагоноремонтных мастерских, доков, горнодобывающих
предприятий. Весьма значительный отряд составляли плантационные рабочие: около
2 млн. человек. Созданное в 1919 г. Центральное объединение индонезийских
профсоюзов охватывало 22 профсоюза с 72 тыс. членов.
Для того чтобы отвлечь массы от борьбы за национальное освобождение,
голландцы стремились создать видимость участия индонезийцев в
управлении страной. Голландское правительство учредило в Индонезии Фолксраад
(Народный совет), первые заседания которого открылись в 1918 г. Из 39
членов совета 18 были индонезийцами, остальные — европейцами. Совет
имел лишь совещательные права. Несмотря на крайне умеренный характер,
Фолксраад сыграл свою роль в пробуждении политической сознательности
индонезийского народа.
Под влиянием Октябрьской революции происходило соединение
индонезийского рабочего движения с марксизмом-ленинизмом. 23 мая 1920 г. была
создана Коммунистическая партия Индонезии, одна из первых компартий
в колониальных и зависимых странах Азии.
Вследствие роста движения масс, все более выходившего из-под ее
контроля, индонезийская буржуазия отказалась от своих прежних
революционных лозунгов, Произошел раскол в Профцентре, а затем и в
Сарекат исламе, который все более превращался в
буржуазно-реформистскую партию и быстро терял поддержку масс. Позиция же компартии
упрочивалась, ее отделения появлялись в самых отдаленных районах
страны. Под непосредственным руководством компартии находились также
многие отделения Сарекат ислама, последовавшие после раскола за
коммунистами. Они были переименованы в Сарекат райяты — Народные союзы,
объединявшие несколько десятков тысяч наиболее революционных крестьян.
Однако отсутствие у партии революционного опыта, наличие в ней
непролетарских элементов, слабое знание партийными кадрами
марксистско-ленинской теории привели к ряду левацких ошибок в деятельности партии.
Индонезийские коммунисты недооценивали значение крестьянства, не учитывали
той положительной роли, которую на определенном этапе революции может
сыграть национальная буржуазия. Левацкие ошибки индонезийских
коммунистов были вскрыты в марте 1925г., на пленуме Исполкома Коминтерна,
указавшего на необходимость борьбы за единый антиимпериалистический
фронт в Индонезии. В это время компартия и связанные с ней
революционные организации и профсоюзы подвергались все возрастающим репрессиям
колониальных властей. После всеобщей забастовки железнодорожников
Явы в 1923 г. они ввели суровые законы против профсоюзов. Многих лидеров
партии и союзов арестовали, организации были ослаблены. В руководстве
КПИ также не было единогласия. Вспыхнувшее в этих условиях
вооруженное восстание на Западной Яве в ноябре 1926 г. и уже после его подавления
на Суматре у народности минангкабау (1 января 1927 г.) были жестоко
подавлены. Компартия и революционные организации были разгромлены и
запрещены. Уцелевшие члены компартии ушли в глубокое подполье.
В сложившихся условиях национально-освободительное движение
продолжало развиваться под руководством национальной буржуазии и
революционных демократов. 4 июня 1927 г. Сукарно и несколько других
революционно настроенных представителей интеллигенции основали
Национальную партию Индонезии. Она представляла интересы национальной мелкой
и средней буржуазии, мелкобуржуазной интеллигенции, в нее входили также
ремесленники, некоторое число рабочих и крестьян. Независимость Индо-
427

незйй й процветание её "народа — таковы были две основные цели партии.
Методом борьбы ее лидеры провозгласили несотрудничество с колониальными
властями. Идеологией партии стал мархаэнизм. Это теория, разработанная
Сукарно (мархаэн — слово, ставшее на Яве нарицательным для
обозначения неимущего, бедняка). Мархаэнисты призывали к защите интересов масс
и к опоре на массы, но отрицали классовую борьбу внутри индонезийского
народа. Партия стала массовой, но уже в 1929 г. виднейшие партийные
деятели были арестованы и в следующем году осуждены на разные сроки
заключения. В 1931 г. партия прекратила свое существование, но в том же
гоДу возродилась под названием Партиндо — партия Индонезии.
Во время мирового экономического кризиса 1929—1933 гг. экономика
Индонезии, приспособленная к потребностям европейского и американского
рынков, очень пострадала. Иностранные монополии искали выход из кризиса
за счет колонии. Резкое сокращение экспорта колониального сырья
сопровождалось разорением крестьянства, снижением зарплаты, ростом
безработицы. Увеличился разрыв между ценами на импортные товары и продуктами
индонезийского сельского хозяйства. Стремясь ограничить проникновение
Японии, занявшей в 1931 г. первое место в индонезийском импорте ряда
промышленных изделий, колониальное правительство установило квоты на
промышленные товары. В Индонезию были переведены некоторые предприятия
легкой промышленности из самих Нидерландов (те, которые работали на
привозном индонезийском сырье). Колониальная пропаганда провозгласилаг
что наступила «эпоха индустриализации Индонезии». Несмотря на крайнюю
ограниченность проведенных мероприятий, развитие национального
капитализма после кризиса пошло несколько более быстрыми темпами.
На протяжении 30-х годов в Индонезии возникли новые буржуазные
и мелкобуржуазные партии. Одни из них сотрудничали с голландскими
властями, другие выступали против колониального господства с позиций
несотрудничества. Во главе национально-освободительного движения
встала партия Гериндо (Геракан ракьят Индонесиа — Движение индонезийского
народа), образованная в 1937 г. по инициативе группы левых националистов
и коммунистов. Расширили свою деятельность мусульманские партии,
в том числе Союз мусульманских богословов— Нахдатул улама (основан
в 1926 г.). В национально-освободительном движении накануне второй
мировой войны росли тенденции к объединению в национальном фронте
всех антиимпериалистических сил.
В предвоенные годы усилилась деятельность иностранных монополий
в Индонезии и выросли иностранные капиталовложения. К 1939 г. общая их
сумма достигла 6 млрд. 500 тыс. Гульденов. Из них на долю Голландии
приходилось 60,4%, Великобритании — 12,8%, США — 6,5%, Японии —2,9%т
'Франции, Бельгии, Италии и Германии вместе взятых — 10%,
Индонезийский национальный капитал составлял всего 4,7%, причем 6,9%
приходилось на долю местной китайской буржуазии (494 млн. гульденов), и только
0,5% на долю собственно национального капитала (62 млн. гульденов).
На развитие культуры Индонезии после первой мировой войны наложил
отпечаток бурный рост национального самосознания. В Индонезии
чрезвычайно остро стоял вопрос об едином национальном языке. Конгресс
индонезийской молодежи, состоявшийся в 1928 г., провозгласил малайский язык
общеиндонезийским. Национальные организации вели широкую
просветительную работу, стремясь распространить образование в массах,
находившееся на крайне низком уровне: в 1930 г. в Индонезии было около 95%
неграмотных. Большой вклад в дело народного просвещения сделал Деван-
тара — общественный деятель, просветитель и публицист, основатель
народных шал «Таман сисва» («Сад учащихся»). К 20-м годам относится
зарождение современной литературы на индонезийском языке. Для этнических
процессов, шедших в стране, характерна начавшаяся трансмиграция с Явы.
Организованная правительством трансмиграция впервые имела место в
1929 г., когда колониальные власти осуществили переселение 45 тыс.
яванцев в восточные районы Суматры и 30 тыс. — в южные и юго-западные.
428

Школа «Таман сисва» (Ява)
После оккупации Голландии гитлеровской Германией Индонезия
оказалась оторванной от метрополии. Японские милитаристы, давно готовившие
захват колоний в Юго-Восточной Азии, 10 января 1942 г. начали высадку
и на Индонезийском архипелаге, 5 марта они захватили Батавию, а 9 марта
был подписан акт о капитуляции. Значительная часть индонезийской
национальной буржуазии, обманутая японской пропагандой, поддержала
оккупантов, рассчитывая получить независимость из рук японцев. Другая часть
национальной буржуазии и ее лидеров по тактическим соображениям
приняла участие в органах «самоуправления» Индонезии, созданных японцами,
одновременно поддерживая контакт с подпольным освободительным
движением.
Уже первые месяцы оккупации показали, что японская приманка
«азиатского сопроцветания» и совместной борьбы с «белыми угнетателями»
оказалась обманом. Японцы вывозили из страны сырье и продовольствие,
направили тысячи индонезийцев на принудительные работы, запретили все
политические партии и профсоюзы. Всякие попытки сопротивления беспощадно
подавлялись. Так, только на Калимантане убили несколько тысяч человек.
Экономика страны была парализована. Возникшие подпольные организации
вели борьбу с японскими оккупантами, собирали вокруг себя новые силы.
В стране множились акты саботажа, в разных районах вспыхивали
восстания крестьян и мобилизованных в армию в трудовые батальоны. Усилилось
патриотическое движение среди интеллигенции и молодежи.
Разгром фашистской Германии и милитаристской
Создание независимой Японии ускорил развитие событий в Индонезии.
Республики Индонезии Ап л η/с
J 17 августа 1945 г. патриотические силы страны
провозгласили в Батавии (ныне Джакарта) Республику Индонезию.
Августовская революция была революцией единого национального фронта,
направленной против иностранного господства и феодализма. Конституция,
принятая в 1945 г., провозглашала суверенитет народа. Главой государства и
правительства, а также главнокомандующим вооруженными силами стал
429

президент. Правительство до избрания парламента было ответственно
перед президентом. Президентом избрали Сукарно.
В октябре 1945 г. начали восстанавливаться старые и возникать новые
партии и профсоюзы. Компартия некоторое время оставалась в подполье,
руководя в то же время тремя легальными партиями (Рабочей партией во
главе с Сетиаджитом, левой Социалистической партией во главе с Шари-
фуддином и Коммунистической партией Суматры).
Правые социалисты, возглавляемые Шариром, образовали Народную
социалистическую партию (позднее — Социалистическая партия),
стоявшую на прозападных позициях. Несколько позже обе эти пдртии
объединились, но не надолго.
Воссозданная в декабре 1945 г. Национальная партия опиралась
на идеологию мархаэнизма и на панча сила —пять принципов,
разработанных Сукарно и названных им философской основой независимой Индонезии.
Панча сила во внутренней политике — это вера в бога, национализм,
интернационализм, демократия, социальное благосостояние. Мархаэнизм левые
лидеры НПИ трактовали как «индонезийскую разновидность социализма,
основанного на традициях взаимопомощи». Отвергая принцип классового деления
и диктатуры пролетариата, партия боролась за «демократию для всех».
В целом и панча сила и мархаэнизм являются программой
индонезийской буржуазной и мелкобуржуазной демократии.
Несколько мусульманских партий, в том числе Сарекат ислам, в
ноябре 1945 г. слились в партию Машуми (Маджелис шуро уммат муслимин Индо-
несиа, т. е. Консультативный совет мусульман Индонезии). Ее руководство
отражало интересы крупного мусульманского духовенства, помещиков,
компрадоров, кулачества. В партию входила и значительная часть
трудящихся, особенно крестьянства, находившегося под влиянием духовенства.
Машуми выступала за более широкий доступ в страну иностранного
капитала. Ведущей крестьянской организацией был крестьянский фронт
Индонезии (Барисан тани Индонесиа — БТИ), организованный в ноябре 1945 г.
-Подавляющее большинство организованных рабочих вошли в Центральную
всеиндонезийскую организацию рабочих СОБСИ (Сентрал органисаси бу-
рух селурух Индонесиа), созданную в ноябре 1946 г. и находившуюся под
влиянием компартии.
Голландия при поддержке других колониальных держав начала
вооруженную борьбу против Республики. Империалисты, стремясь расчленить
«Индонезию, под флагом движения за федерализацию создали несколько
марионеточных государств. Республика была подвергнута жестокой
экономической блокаде. На протяжении 1945—1949 гг. голландцы несколько
раз предпринимали вооруженную агрессию против Республики. Дважды
голландцы подписывали с Республикой соглашения (Лингаджатское от
25 марта 1947 г. и Ренвиллское от 17 января 1948 г.) и дважды нарушали их.
Вероломно напав на Республику в декабре 1948 г., голландские войска
временно оккупировали значительную часть ее территории, захватив
столицу и почти все крупные города Республики и арестовав
правительство. Этот акт агрессии голландцы осуществили, воспользовавшись
ослаблением Республики в результате событий, известных под названием мадиун-
ских. В сентябре 1948 г. в городе Мадиун (Восточная Ява) произошло
спровоцированное правыми силами столкновение между отрядами,
поддерживавшими КПИ, и правительственными войсками, что дало повод
правительству Хатта развернуть широкую кампанию террора против КПИ.
Однако агрессивные действия голландского империализма вызывали
всеобщее сопротивление, в захваченных голландцами районах
развернулась партизанская борьба. На стороне индонезийского народа выступили
прогрессивные силы всего мира, осудившие голландскую агрессию.
Представители Советского Союза и других миролюбивых государств
неоднократно поднимали в ООН вопрос о голландской агрессии в Индонезии.
Убедившись, что им не сломить волю народов Индонезии, голландцы
признали ее независимость и 2 ноября 1949 г. в Гааге подписали соглаше-
430

ние конференции «круглого стола». Территория Республики, фактически
сведенная к нескольким провинциям Явы и Суматры, вместе с
созданными на конференции 15 «штатами» входила в состав Соединенных штатов
Индонезии. Западный Ириан оставался впредь до особой конференции под
управлением Голландии. Республика СШИ признавалась суверенным
государством, но входила в Голландско-Индонезийский союз. Республика
должна была уплатить Голландии «долги» в сумме 4,3 млрд. гульденов (кроме
того, около 870 млн. гульденов — процентов на долг и 420 млн. гульденов
задолженности Англии и США) и возвратить иностранным предприятиям
их «собственность». Соглашения «круглого стола» ограничивали
суверенитет СШИ в политической, военной и экономической областях.
Иностранный капитал по-прежнему контролировал экономику страны.
Искусственно навязанные индонезийскому народу «штаты» один за
другим объявили о своей самоликвидации. 15 августа 1950 г. в Джакарте, куда в
декабре 1949 г. была перенесена столица, временно находившаяся в Джокья-
карте, было торжественно провозглашено создание унитарной Республики
Индонезии. Однако реакционные силы, в первую очередь партии Машуми
и правосоциалистическая, ориентировались на империалистический лагерь
и саботировали прогрессивные мероприятия, направленные на укрепление
независимости и развитие национальной экономики. Их политика вызвала
недовольство масс. В июле 1953 г. к власти пришло правительство,
возглавляемое Али Састроамиджойо. Руководящую роль в нем играла
Национальная партия. Правительство Састроамиджойо проводило твердую политику
нейтралитета, выступало против колониализма, отказалось
присоединиться к СЕАТО. В марте 1954 г. оно установило дипломатические отношения
с СССР, в августе того же года заявило о своем выходе из Голландско-
Индонезийского союза.
Значительная роль принадлежит правительству Састроамиджойо в деле
сплочения всех миролюбивых сил Азии и Африки. В апреле 1955 г. в
Бандунге собралась, конференция 29 стран. На конференции были провозглашены
в качестве основы внешней политики государств пять принципов:
взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета,
ненападения, невмешательство во внутренние дела друг друга, равенство и взаимная
выгода, мирное сосуществование.
Реакционные партии путем закулисных интриг добились отставки:
первого правительства Састроамиджойо, но не смогли помешать проведению
демократических выборов в парламент и Учредительное собрание,
призванное выработать новую конституцию.
В стране шел процесс роста и сплочения рабочего класса и
прогрессивных сил. Свыше 65% рабочих объединились в профсоюзные организации.
На первых в истории Индонезии выборах в парламент (сентябрь 1955 г.)
первое место заняла Национальная партия, второе — Машуми, третье —
Нахдатул улама, четвертое — компартия. К власти вторично пришел
кабинет во главе с Али Састроамиджойо, который в 1956 г. расторг
соглашения конференции «круглого стола».
Империалистические державы не оставляли надежду на уничтожение
Республики, инспирируя сепаратистские выступления и
антиправительственные мятежи, которые нарушали экономику страны, терроризировали
население.
Тысячи мирных жителей стали жертвами мусульманской
организации Даруль ислам (государство ислама), действовавшей на Западной Яве.
В результате происков реакции второе прави-
Индонезия тельство Састроамиджойо в марте 1957 г. ушло в от-
в 1957—1966 гг. ставку. В апреле сформировался деловой
(внепарламентский) кабинет, основные посты в котором заняла
Национальная партия.
Однако во внутренней политике правительство столкнулось с
большими трудностями. Уже в середине 1950-х годов стала очевидной
нереальность осуществления планов строительства национальной экономики и:
431

улучшения положения народных масс на путях, предлагаемых
правительством национальной буржуазии, ибо структура экономики по-прежнему
оставалась колониальной. В рядах буржуазии произошел раскол, при
этом усилились роль и влияние буржуазии, настроенной революционно-
'демократически, к которой примкнула также наиболее левая часть
национальной буржуазии. Была выдвинута программа боллее активной борьбы
с иностранным капиталом.
В начале декабря 1957 г. все голландско-индонезийские предприятия
и плантации были переданы под контроль правительства Республики
(около 1 тыс. объектов). В ответ мятежники провозгласили на Центральной
Суматре правительство, составленное в основном из руководящих деятелей
Машуми и крайне правой Социалистической партии (февраль 1958 г.).
Одновременно активизировались мятежные элементы на Сулавеси и в
других /районах страны. Центральное правдаельство уже к лету 1958 г.
подавило основные очаги мятежей, однако мятежники, укрывшиеся в джунглях,
еше несколько лет продолжали антиправительственную борьбу.
Реакционные партии в Учредительном собрании срывали выработку
демократической конституций, выдвигая безоговорочное требование
объявить ислам, государственной религией. Ввиду напряженности
положения с июля 1959 г. была вновь введена в действие конституция
1945 г. и распущено Учредительное собрание. Президент назначил новый
кабинет и встал во главе его. Развивая объявленную в 1957 г.
программу «руководимой демократии», Сукарно выдвинул идек? «руководимой
-экономики», т. е. экономики, планируемой государством. Наиболее полно
идеи «руководимой, демократии и руководимой экономики»
сформулированы в программной речи президента Сукарно 17 августа 1959 г.,
названной политическим манифестом Республики Индонезии (Манипол). В нем
провозглашены следующие принципы: конституция 1945 г., «индонезийский
социализм», «руководимая демократия», «руководимая экономика»,
национальная самобытность. Практическим выражением курса на объединение
патриотических сил страны провозглашалось проведение политики
НАСАКОМ, т. е. Союза националистических («Насионалисме»),
религиозных («Агама») и коммунистических («Коммунисме») сил.
В основу государственного устройства Индонезии легла конституция
1945 г. и идеи Манипола. Высшим органом государственной власти стал
Временный народный консультативный конгресс. Однопалатный парламент —
Совет народных представителей взаимного сотрудничества — формировался
ha основе пропорционального представительства от партий и
«функциональных групп» (вооруженных сил, рабочих, крестьянских и других
организаций). В январе 1960 г. было принято решение о создании Национального
фронта Индонезии — массовой общенациональной организации. Все
молодежные организации страны объединились во Фронт молодежи Индонезии;
тогда же были распущены малопредставительные партии, а также
реакционные партии, выступавшие против принципов Манипола (Машуми,
Социалистическая партия Индонезии и др.)·
Прогрессивные силы Страны, в том числе и компартия, численность
которой в 1965 г., по данным ее руководителей, превышала 3 млн.
человек и представители которой вошли в правительство, поддерживали
мероприятия правительства, направленные на защиту государственной
независимости и на подавление происков империалистов и их агентов. Эти
силы выступали против попыток реакционных сил выхолостить из
программы «руководимой демократии» элемент демократии, а элемент
руководимое™ превратить в диктатуру национального капитала.
Большое значение для укрепления внутреннего и международного
положения Индонезии имели дружественные связи, установленные между
Индонезией и Советским Союзом, а также другими странами
социалистического лагеря, в лице которых индонезийский народ имеет верных друзей.
-Эти узы дружбы были подкреплены во время визитов государственных дея-
432

телей Индонезии в СССР и руководителей Советского государства в
Индонезию и отразились в важных экономических и культурных соглашениях·
Республика проводила активную внешнюю политику, выступая против
империализма и неоколониализма. Усилия народа Индонезии,
направленные на укрепление независимости, дали результаты. Последние очаги
мятежей были ликвидированы в основном в 1961—1962 гг., а на Северном
Сулавеси — к весне 1965 г. В мае 1963 г. Западный Ириан был
воссоединен с Индонезией.
В связи с образованием в'августе 1963 г. Федерации Малайзии
Индонезия начала проводить политику активного «противостояния» Малайзии,
разорвав с нею политические и экономические связи. Кроме того, в знак
протеста против принятия Малайзии в ООН Индонезия вышла из этой
организации, что осложнило внешнеполитическое положение Республики.
К 1965 г. с особой остротой встал вопрос о дальнейших путях
индонезийской революции и о социальных преобразованиях в стране,
направленных на улучшение жизни миллионов индонезийцев. Однако в области
экономического строительства и социально-экономических преобразований
развитие индонезийской революции не принесло положительных
результатов. Преодоление экономической отсталости, серьезные разрушения,
нанесенные экономике Республики японской оккупацией, голландской
агрессией, сепаратистскими мятежами, наличие иностранного капитала в ряде
ключевых отраслей, экономические санкции против Республики со стороны
капиталистического Запада, коррупция во всех звеньях государственного
аппарата, чрезмерная концентрация власти в одних руках наряду с
некоторыми другими причинами ухудшили внутриполитическое и
экономическое положение Республики. В сложной обстановке почти
непрерывных военных действий значительно выросла роль армии в политической
жизни страны. Назревал острый политический кризис.
В сентябре-октябре 1965 г. борьбе народа Индонезии за
укрепление независимости и демократизацию политической жизни, за подъем
экономики был нанесен серьезный удар в результате попытки государственного
переворота, известного под названием «движение 30 сентября». Группа
офицеров под предлогом предотвращения захвата власти, якобы намеченного
некоторыми генералами, провозгласила создание «Революционного совета»,
а также наметила проведение чистки в армии. Но уже 1 октября
правительственные войска подавили основной очаг мятежа в Джакарте. Неудавшийся
путч вызвал оживление сил реакции, которые обрушились с репрессиями
на прогрессивные силы страны — прежде всего на компартию и левые
профсоюзы. Все левые организации были запрещены; были убиты многие
коммунисты, профсоюзные и крестьянские активисты, ряд видных деятелей
культуры, проведена чистка государственного аппарата и армии.
Прогрессивная общественность всего мира выступила с решительными
протестами против разгула реакции в Индонезии и против
преследования левых сил. В Советском Союзе Коммунистическая партия, ВЦСПС,
многочисленные общественные организации (Комитет солидарности стран
Азии и Африки и другие) решительно осудили действия индонезийской
реакции.
В июле 1966 г. Временный народный консультативный конгресс,
состав которого был значительно изменен в результате кампании против
левых, высказался за пересмотр ряда политических документов,
принятых в конце 1950—первой половине 1960-х годов, в том числе и Мани-
пола, а также принял решение провести не позднее июля 1968 г.
всеобщие выборы. Был взят курс на улаживание мирным путем
конфликта с Малайзией. В то же время конгрессу было навязано решение о
запрещении в стране пропаганды марксистской идеологии.
В настоящее время перед Индонезией стоит задача стабилизировать
внутриполитическое и экономическое положение, восстановить
демократические институты.
28 Народы Юго-Восючн. Азии
433

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Главными задачами индонезийского народа после завоевания и
упрочения политической независимости стали обеспечение экономической
независимости страны и ликвидация тяжелого феодального и колониального
наследия, преобразование колониальной структуры экономики в национальную,
наконец, разрешение продовольственной проблемы.
Структура экономики и сейчас имеет ярко выраженный колониальный
характер, она рассчитана на производство экспортной продукции (нефти,
олова, каучука, копры, чая, сахара, табака, ценной древесины и т.д.), что
ставит Индонезию в зависимость от сбыта сырья и, следовательно, от
покупателей и от состояния внешнего рынка. Положение усугубляется
односторонней ориентацией Республики в международной торговле: не менее 90%
товарооборота приходится на капиталистические страны.
Засилье иностранного капитала делало невозможным развитие
индонезийской экономики на национальной основе. В 1957 г. из общего объема
капиталовложений в экономику страны свыше 90% принадлежало
иностранному капиталу, главным образом голландскому (70%). В том же году из
2 млн. 330 тыс. га плантаций в руках иностранцев находилось 77%
площадей, а из оставшихся 23% более 10% приходилось на долю местного
китайского капитала. Из 1458 плантаций только 221 принадлежали
индонезийскому государству и частному индонезийскому капиталу. Интенсивное
наступление вели американские монополии, прежде всего нефтяные. Интерес
их к Индонезии объясняется тем, что здесь находится 75% разведанных
запасов нефти всей Юго-Восточной Азии, а также 75% добычи в этом районе
Азии. Основную роль играют американские компании «Калтекс», «Станвак»
и англо-голландская компания «Шелл Индонесиа», на долю которых до конца
1960 г. приходилось около 97% добычи, 99% переработки и весь сбыт
индонезийской нефти. Экспорт нефти давал правительству Индонезии около
одной трети иностранной валюты.
Индонезия все еще остается отсталой аграрной страной. В сельском
хозяйстве занято до 75 % самодеятельного населения, свыше двух третей
из них — безземельные арендаторы и батраки. Сельское хозяйство приносит
от 50 до 60% национального дохода, тогда как все виды промышленности
(включая кустарную, которая дает половину всей стоимости промышленной
продукции) и транспорта — всего около 15% дохода, и около 30% дохода
приходится на долю торговли и других отраслей хозяйства.
Будучи аграрной страной, Индонезия тем не менее испытывает
острейшую нехватку продовольствия. Ежегодно закупаются значительные
количества риса. Так, в 1960—1964 гг. ежегодно ввозилось от 900 тыс. до 1 млн.
400 тыс. τ риса. Плантационное хозяйство находится в запущенном
состоянии, так как посадки многолетних культур из-за отсутствия средств у
правительства не возобновляются, а эксплуатация плантаций часто ведется
неквалифицированно. Сократилось число плантаций, площади под многими
культурами (кроме каучука) сократились в несколько раз, сбор продукции
с единицы площади резко снизился по сравнению с довоенным периодом.
Если индекс производства экспортных сельскохозяйственных культур в 1938 г.
принять за 100, то в 1959 г. он составил 47 для плантационных хозяйс в и 39
для крестьянских. Падение производства технических культур особенно
ощутимо в связи с тем, что плантации дают до 35% валюты.
В Индонезии нет предприятий тяжелой промышленности (исключая
некоторые нефтяные, причем наиболее мощные и современные из них
принадлежат иностранному капиталу). Большинство предприятий легкой
промышленности также принадлежало до недавнего времени иностранцам.
Слаборазвитая индонезийская промышленность находится в полной зависимости
от ввоза.промышленного сырья и импортных деталей (например, текстильная
промышленность на 98% зависит от импорта сырья).
Металлообрабатывающая и ряд других отраслей промышленности работают почти
исключительно на привозном сырье и деталях, из-за чего в 1964 г. в Джакарте пред-
434

приятия работали на 25% мощности. Оборудование устарело и не отвечает
Современным требованиям. Транспортная сеть, и без того слабо развитая
ёа пределами Явы, за годы японской оккупации и последовавшей затем
голландской агрессии пришла в упадок: износился подвижной состав,
оказались разбитыми тысячи километров шоссейных дорог.
Результатом длительной и тяжелой борьбы против врагов Республики,
сепаратистских мятежей, отвлечения основных средств на
восстановление внутренней безопасности и возвращение Западного Ириана, политики
«противостояния» Малайзии и, наконец, событий, развернувшихся в
стране после подавления «движения 30 сентября», явилось резкое ухудшение
финансового положения страны и рост инфляции. На эти цели ежегодно
расходовалось более 75% бюджета. Еслив 1953 г. в обращении было 7,5 млрд. рупий,
то в 1965 г.—300 млрд. рупий. Неудержимо растут цены на все виды товаров.
Так, индекс розничных цен на 19 основных продовольственных товаров
в Джакарте составил, принимая уровень 1953 г. за 100, в 1959 г.—311, а в
июле 1962 г. —3041. В дальнейшем цены возросли еще больше. Огромен
государственный долг страны. В 1962 г. он составил (без военных кредитов)
1 млрд. 949 млн. долларов. В 1963—1966 гг. были сделаны новые займы,
значительно увеличившие задолженность. В настоящее время около 25%
валютных поступлений идет на погашение иностранных долгов. Неуклонно
растет дефицит бюджета.
Индонезийская республика прилагала усилия для подъема
национальной экономики. Официальная политика была направлена на развитие
государственного сектора. Начиная с 1953 г. в стране был построен ряд
государственных предприятий легкой промышленности, созданы национальные пароходная
и авиационная компании. В руках государства к началу 1966 г. были
сосредоточены все горнодобывающие предприятия (кроме нефтяных),
транспортная сеть, электростанции, основные банки (мелкие поставлены под контроль
государства), подавляющее большинство бывших иностранных плантаций.
Существовала государственная монополия на внешнюю и оптовую внутреннюю
торговлю, в том числе и в торговле нефтью и нефтепродуктами (после
постановления 26 апреля 1964 г.). Иностранные нефтяные компании с июня
1963 г. были обязаны 60% прибыли передавать в государственный бюджет.
Была полностью национализирована собственность голландских
предпринимателей (законом от 27 декабря 1958 г.). В апреле 1965 г. правительство
издало постановление о контроле Республики над всеми иностранными
предприятиями. К концу 1965 г. государство контролировало более 70%
вложений в экономику. Все эти мероприятия привели к ослаблению иностранного
капитала и позиций проимпериалистической буржуазии в Индонезии.
В то же время попытки создать государственный сектор и расширить
его были не всегда успешны и последовательны. К 1966 г. более двух третей
национального продукта производилось в частном секторе. К началу 1966 г.
в стране действовало около 100 мелких частных банков. Частный капитал
преобладает в отраслях, обеспечивающих внутренний рынок (более 12 тыс.
предприятий мелкой промышленности, не считая нескольких десятков тысяч
мелких кустарных предприятий против 160, принадлежащих правительству).
Правительство нередко шло на уступки требованиям национальной
буржуазии, добивающейся, чтобы Индонезия развивалась как
капиталистическая страна, и поощряло национальный капитал с помощью системы
протекционистских мер. К тому же, практическая деятельность чрезвычайно
разросшегося административного аппарата шла нередко вразрез с
официальной политикой и заявлениями руководителей государства. В самом
правительстве реакционные элементы всячески саботировали прогрессивные
мероприятия, добиваясь сохранения позиций и даже расширения доступа
иностранного капитала в страну, требуя передачи национализированных
предприятий не государству, а частным компаниям или предпринимателям.
Правительство уступало этим требованиям, превращая
национализированные иностранные* предприятия в частно-капиталистические или
государственно капиталистические с участием' частного индонезийского капитала.
435
2а*

Так, в конце 1964 г. правительство перевело 138 государственных предприятий
на положение провинциальных, статус которых допускает участие в них
частного капитала.
- Трудности в экономике страны усугубились отсутствием
квалифицированных кадров во всех отраслях экономики. Большой ущерб экономике
был нанесен коррупцией в государственном аппарате и на
национализированных предприятиях. Слой, нажившийся за счет коррупции, контра-
бднды и прямого грабежа государственных предприятий, был довольно
значительным. Свой капитал эти элементы стремились вложить в существующие
предприятия, и потому активно боролись за приватизацию
национализированной собственности.
Чрезвычайно остро стоит в Индонезии, в первую очередь на Яве,
вопрос об аграрной реформе, об уничтожении пережитков феодализма в
деревне. Правительство Республики оказывало поддержку кооперативному
движению: если в 1951 г. в стране было 5800 кооперативов разных типов,
то в 1961 г. — около 35 тыс. кооперативов, численность же крестьян,
вовлеченных в них, увеличилась с 1 млн. человек до 6 млн. 300 тыс. человек.
В стране были созданы школы для обучения кадров кооператоров,
поощрялись организация кооперативов различного типа — сельскохозяйственных,
домашней промышленности, кредитных, потребительских, сбытовых,
страховых и иных. С 1954 г. в стране проводилась программа общинного
развития, но ею в 1965 г. были охвачены лишь 8% крестьян. Были учреждены
так называемые центральные производственные объединения, которые
занимаются закупкой сырья для своих членов, руководят производственным
процессом, заботятся о сбыте продукции. Однако очень часто под вывеской
кооператива скрывается капиталистическое предприятие или объединение
эксплуататорской верхушки. Буржуазные элементы рассматривают
кооперативы как средство приглушения классовых противоречий.
Под нажимом народных viacc в сентябре 1960 г. парламент принял
Основной аграрный закон, по которому государство стало верховным
распорядителем всего земельного фонда и аграрные законы колониального периода
отменялись. Закон сохранял частную собственность на землю, однако
предусматривал возможность изъятия излишков частных земель у крупных
землевладельцев за выкуп и наделение за счет излишков безземельных
и малоземельных крестьян за плату с рассрочкой на 15—20 лет. Однако
практически этот закон не осуществляется. Проведению реформы препятствуют
как помещики, так и в еще большей степени часть национальной буржуазии,
в послевоенные годы активно вкладывавшая свои капиталы в покупку земли.
К концу 1963 г. было распределено лишь 4,3% земли, намеченной к распре-
делвнию, в дальнейшем проведение реформы совсем затормозилось.
Рост производительных сил Индонезии невозможен без ликвидации
неравномерности экономического развития отдельных районов страны,
что требует, с одной стороны, освоения малонаселенных районов, а с другой—
переселения избыточного населения Явы, где существует абсолютное
аграрное перенаселение. На Яве проблему перенаселения, как и аграрную проблему
в целом, уже нельзя решить уравнительным перераспределением земли,
ибо к 1961 г. на душу сельского населения острова приходилось 0,14 га.
Программа трансмиграции в Индонезии не выполняется (за 1950—1965 гг.
число переселенцев составило около 340 тыс. человек). Буржуазные
правительства Индонезии оказались не в состоянии решить все эти проблемы.
Индонезийские власти пытались использовать преимущества
планируемой государством экономики. Начиная с 1946 г. было принято более
10 различных планов экономического развития, рассчитанных на срок от
одного года до десяти лет, но ни один из них не был выполнен. В декабре
1960 г. был принят восьмилетний план развития Республики на 1961—1969 гг.
Он предусматривал широкое экономическое и культурное строительство.
Однако нехватка средств, валюты, затруднения с импортом оборудования,
коррупция в руководящих экономических и административных органах и в
администрации предприятий, ошибки в самом плане и другие причины при-
436

Госпиталь Дружбы в Джакарте — дар Советского Союза
индонезийскому народу
вели к тому, что он не выполняется. Значительную часть объектов
строительства правительство уже в 1964—1965 гг. передало частному капиталу.
Советский Союз и другие страны социалистической системы оказывали
содействие в развитии национальной экономики Индонезии. Этой цели
служили соглашения, которые Индонезия заключила со всеми
социалистическими странами. В августе 1956 г. в Джакарте было подписано первое
торговое соглашение между СССР и Индонезией. 15 сентября того же года
было заключено Генеральное соглашение об экономическом и техническом
сотрудничестве между СССР и Индонезией. Подписанное в Индонезии в
феврале 1960 г. второе Генеральное соглашение предусматривало
предоставление нового кредита. Тогда же было подписано соглашение о культурном
сотрудничестве, а в июле заключено долгосрочное торговое соглашение*
Общая сумма советских кредитов Индонезии составила 367,5 млн. долларов.
Социалистические страны направляют свою помощь в ключевые отрасли
экономики Индонезии; например, при участии СССР начато строительство
металлургического завода на Западной Яве (в Чилегоне)
производительностью в 100 тыс. τ стали в год и суперфосфатного завода на юге Явы (в Чилачапе).
Советский Союз передал Индонезии в счет кредита несколько морских
судов и судов каботажного плавания и т. д. Большую помощь Индонезии
оказывают и другие социалистические страны. Однако индонезийская
сторона использовала эту помощь недостаточно эффективно.
Тяжелое положение, в котором оказалась индонезийская экономика,
требует проведения ряда важных социально-экономических преобразований
в интересах индонезийского народа.

НАРОДЫ ЯВЫ, МАДУРЫ И БАЛИ
Остров Яву часто называют сердцем и мозгом страны. На этом острове
проживает две трети населения, здесь наиболее развиты и сельское
хозяйство^ промышленность. На Яве сосредоточено значительное число научных
и культурных учреждений, а традиции древней индонезийской культуры
особенно ярко выражены. Ява — признанный политический центр
страны.
- Площадь острова Ява — 126 тыс. кв. км, а вместе с соседней Мадурой —
132 тыс. кв. км. На этой площади, составляющей 7% территории страны,
живет 65 млн. человек, т. е. 65% населения Индонезии. Средняя плотность
населения — почти 500 человек на 1 кв. км.
Западная Ява — гористая область, центральные и восточные районы
имеют более ровный рельеф, прерываемый, однако, высокими горными
грядами. Вершины многих гор постоянно дымятся — это действующие
вулканы. ,
В большинстве районов Явы почвы вулканические. На значительном
протяжении южного побережья и на небольшом участке северного (район Рембан-
га) почвы известковые. Растительность скудная, встречаются
полупустынные ландшафты; такие же почвы и на Мадуре. Когда-то почти вся Ява была
покрыта густыми тропическими лесами. Сейчас естественные леса занимают
лишь 22% площади, главным образом на западе Явы.
Большинство населения Явы составляют яванцы; на западе острова,
в области Сунда, или Пасундан, живут сунды; на крайнем востоке Явы и
на острове Мадура — мадурцы. Особую этнографическую группу
составляют джакартцы — самый ранний пласт населения Джакарты,
сформировавшийся из сундов, яванцев, малайцев и представителей других народов
Индонезии, а также арабов и европейцев. В области Сунда живет небольшой
народ бадуй, а на востоке — тенггеры. Среди яванцев еще в начале XX в.
отчетливо прослеживались несколько этнографических групп, которые
по своему социальному положению напоминали касты: каланги, усинги,
шшггиры, гаджамати, говонги. У калангов некоторые ученые находят
черты веддоидности, считая их, таким образом, потомками древнейшего
населения Явы, сильно смешавшегося с последующими пришельцами.
Остальные являются потомками жителей покоренных территорий, насильно
перемещенных с родины на Яву в различные периоды индонезийской
истории.
На Яве, главным образом в крупных городах, много китайцев, в городах
живут также арабы, индийцы, несколько тысяч европейцев.
На восток от Явы, отделенный от нее узким проливом, лежит остров
Бали, населенный балийцами. Балийцы связаны тесными историческими
и культурными узами с населением Явы; особенно много общего в культуре
балийцев и собственно яванцев — населения Центральной и Восточной
Явы.
ЯВАНЦЫ
Яванцы — самая многочисленная народность Индонезии (около 48 млн.
человек в 1965 г.), с наиболее древней культурой. Археологические
изыскания последних десятилетий позволяют утверждать, что многие из ныне
бытующих элементов культуры предкам яванцев были знакомы уже на
рубеже нашей эры и даже ранее.
Яванский язык наряду с малайским — дяевнейший. письменный язык
Индонезии. Наиболее ранний из известных письменных памятников
датируется 809 г. н. э.
438

Особенность яванского языка состоят в наличии нескольких стилей,
называемых по-явански формами обращения. Эти особые социальные
стили языка сложились уже в период яванского средневековья.
Наиболее распространены в настоящее время два стиля: нгоко — «простой язык»
и кромо — «вежливый язык» (в дальнейшем тексте все яванские слова даны
на нгоко). На нгоко, имеющем наибольший словарный состав, говорят лица,
равные по положению и возрасту, а также при обращении старших к
младшим. На кромо говорят младшие по возрасту или положению со старшими.
В том случае, когда употребление нгоко слишком фамильярно, а
кромо—излишне вежливо, прибегают к стилюмадъо («средний»). Баса касар («грубый язык»)
используют, когда хотят пренебрежительно отозваться о ком-либо. Знание
индонезийского языка на Яве также широко распространено — главным
образом в городах, а в настоящее время во все большей мере и в сельской
местности.
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Земледелие — основное занятие яванцев. На Центральной и Восточной
Яве нет клочка земли, который не был бы использован под посадки; повсюду
нескончаемой чередой тянутся возделанные поля. Около 90% земли
занято под продовольственными культурами и 10% —
емледелие под ЭКСПОрТНЫМИ Главная культура — рис.
Выращивают обычно рис двух видов — булу и чере. Сорт булу созревает
дольше, но имеет более крупное зерно и меньше осыпается. Его предпочитают
сажать там, где молотят не на поле, и крестьянам приходится переносить
снопы на значительные расстояния. Сорт чере—скороспелый, с мелким
легко осыпающимся зерном. Его выращивают там, где место обмолота находится
поблизости от поля.
Существует несколько разновидностей этих двух сортов; разводят и
другие сорта риса.
Большую часть риса выращивают на орошаемых полях (савах), которые
занимают 5/6 площади, занятой под рисом. На Яве сосредоточено 2/з
орошаемых рисовых полей Индонезии, и все-таки риса не хватает для
удовлетворения потребностей быстро растущего населения. Орошаемые поля
устраивают не только в долинах, но и на склонах гор. Трудом многих поколений
на горных склонах созданы террасы, поднимающиеся в некоторых местах
до 1300 м над уровнем моря. Причудливыми лентами извиваются они
вокруг гор. На особенно крутых склонах ширина такого поля-террасы не
превышает 2—3 м. Низкие и узкие валики, ограждающие террасы, делают
из земли, камня, вулканического пепла, укрепляют деревянными стойками
и бамбуковыми плетенками. Источником воды служат задерживаемые
естественные осадки, ключевые воды и воды горных потоков, озера,
образовавшиеся в кратерах некоторых вулканов. Поля связаны канавками и
водоспусками. Вода, как по ступеням, стекает с верхних полей на нижние через
специальные отверстия в валах, прикрытые подъемными щитами. Некоторые поля
имеют систему бамбуковых труб и желобов. Трубы могут свободно качаться
на своей опоре, находящейся под серединой трубы. Вода, текущая по трубе,
заставляет ее опускаться; после слива воды труба возвращается в прежнее
положение, так как один ее конец несколько тяжелее другого. При сливе
труба через определенный промежуток времени ударяет о камень, лежащий
у ее конца. Трубы разного диаметра и длины при ударе издают неодинаковые
.звуки. Изменение интенсивности водного потока ведет к изменению в
звучании этого «оркестра» и служит для крестьянина сигналом, требующим его
вмешательства в регулирование стока воды.
Орошение с помощью водяных колес, снабженных черпаками,
нехарактерно для Явы.
Возделывание риса на орошаемых полях — очень трудоемкий процесс:
он требует в шесть раз больше рабочего времени, чем, например, для
выращивания кукурузы. Основные сельскохозяйственные работы приурочивают
439

Заливное рисовое поле
к началу сезона дождей (октябрь-ноябрь). Почти повсеместно есть
отступления от этого порядка. На одних полях высаживают рассаду, а на соседних
уже зеленеет молодой рис, или он уже пожелтел, и можно собирать урожай.
Рисовую рассаду выращивают на особых участках поля с наилучшей
почвой и условиями орошения. Залитое водой поле дважды вспахивают, затем
боронуют и иногда выравнивают. Через две-четыре недели саженцы
пересаживают на основное поле (эту работу выполняют почти всегда женщины).
Они идут по колено в воде, пятясь и оставляя перед собой ровные ряды
саженцев. В сезон дождей яванцы засевают до 75% рисовых полей.
Минеральные удобрения крестьяне не применяют, органические — в незначительном
количестве. Поля неоднократно пропалывают. Когда же рис начинает
наливаться, его охраняют от птиц, грызунов, а в лесистых районах — от диких
свиней.
Урожай собирают через три с половиной — шесть с половиной
месяцев, в зависимости от сорта риса.
Там, где нет условий для орошения, устраивают суходольные поля
тегал. На Яве они занимают не более 10% всей обрабатываемой площади.
Урожайность тегалов примерно на треть или вдвое ниже, чем савахов.
Почва тегал ов быстро истощается. На Восточной Яве, где осадков
недостаточно, применяют особый способ выращивания риса, называемый гага или
гагаранча. На сухом савахе сажают семена риса. Водоспуски в валиках,
окружающих поля, оставляют открытыми, чтобы дождевая вода не
застаивалась. Через шесть — семь недель, когда становится ясно, достаточно ли
будет осадков, водоспуски либо закрывают — и тогда поле превращается
в обычный савах,— либо оставляют открытыми, и рис растет как на тегале.
440

Уборка риса
В заболоченных районах культивируют так называемый плавучий рис.
В начале сезона дождей сажают семена этого быстрорастущего сорта; его
корневая система слабо связана с почвой и распространяется в воде, поэтому
такой рис может переносить подъем воды до 2 м. Урожай собирают при
полной воде с лодок.
Сельскохозяйственные орудия очень просты. Это легкий деревянный плуг
типа рала с металлическим наконечником сошника, без отвала. Обычно
стойка и рукоятка сделаны из одного куска дерева. На тяжелых почвах
применяют плуг большего размера с двумя стойками. Известно пахотное
орудие типа сохи. В качестве тягла используют пару буйволов или быков.
Применяют также деревянные бороны, нивелираторы, ножи с прямым и
серповидным лезвиями для удаления сорняков и кустарников. Но самое
распространенное орудие для обработки земли — мотыга пачол с
прямоугольной вытянутой или с расширяющейся книзу металлической пластиной.
Стебли риса срезают особым жатвенным ножом ани-ани, представляющим собой
деревянную пластинку в размер ладони, в один край которой вставлено
лезвие. Пластинку зажимают в правой руке и подрезают лезвием каждый
колосок риса, удерживаемый левой рукой. Часть риса крестьяне обмолачивают
сами (прямо на поле или на усадьбе), часть продают в снопах владельцам
рисоочистительных мельниц. Провеивают рис на больших плетенках,
имеющих форму подноса, встряхивая зерно на ветру, обрушивают в деревянных
или каменных ступах тяжелыми деревянными пестами.
Кроме риса, яванцы выращивают кукурузу (в основном на востоке
острова). В некоторых местах собирают три урожая кукурузы в год, так как
ее вегетативный* период длится всего три месяца. Под кукурузой занято до
*'25% возделываемой площади. Повсеместно возделывают кассаву (маниок)г
бататы, земляную грушу и другие тропические клубнеплоды, а также
стручковые — земляной орех, фасоль, горох, сою. Ява дает 80% земляного ореха
и 90% соевых бобов Индонезии (по производству соевых бобов Индонезия
стоит на втором месте в мире после США). Эти культуры яванцы выращивают
441

Образцы сельскохозяйственных орудий яванцев:
1 — топорик; 2 — жатвенный нож ани-ани; з — мотыга пачол; 4 — металлический
наконечник сошника; б, 7—ножи-резаки; 6,8—серповидные ножи для срезания травы
либо на суходольных полях, либо на орошаемых, но в качестве второй
культуры (после риса). Такие культуры яванцы называют «половиджо». Под
культуры половиджо используют до 20% савахов. На убранное поле, вода с
которого спущена, на некоторое время пускают пастись скот, а в начале
засушливого сезона (с апреля) высаживают вторичные культуры.
На приусадебном участке яванцы выращивают, кроме клубнеплодов и
стручковых, также фрукты, в первую очередь бананы (несколько десятков
разновидностей), кокосовую пальму и пряности: красный стручковый перец
(ломбок), имбирь, ваниль. Кокосовая пальма в хозяйстве яванского — и
лвообще индонезийского — крестьянина имеет особое значение. Волокнистая
оболочка кокосового ореха идет на изготовление веревок и набивку матов,
из скорлупы делают простейшую посуду. Мякоть, в засушенном виде
называемая копрой, содержит до 65% кокосового масла. «Кокосовое молоко»—
прозрачная жидкость, наполняющая внутренность молодого кокосового
ореха,— прекрасно утоляет жажду. Пальмовые листья дают материал для
крыши, стен; расщепленные на узкие полоски, они употребляются для
плетения циновок. Ствол пальмы используют как строительный материал,
Ή3 сока ее получают сахар, пальмовое вино и после особой обработки —
спирт.
Плантационные культуры в крестьянских хозяйствах яванцев в
настоящее время культивируются мало, почти все крестьянские земли заняты
под продовольственными культурами. Потеряли прежнее экономическое
значение и плантации — государственные и частные, хотя некоторые
плантационные культуры по-прежнему выращивают главным образом
на Яве.
Основной плантационной культурой яванцев (особенно на востоке
острова) был сахарный тростник, вытеснивший во многих районах производство
риса. Снижение спроса на мировом рынке на яванский сахар привело к
резкому сокращению его производства. На плантациях и отчасти в
крестьянских^ хозяйствах выращивают табак, хлопчатник/ масличную пальму.
Плантации каучуконосов невелики. Крестьянин-яванец почти не
культивирует каучуконосы на своем участке, хотя первые саженцы гевеи были завезе-
442

Навес, где толкут рис
пы именно на Яву (в 1882 г.). На плантациях широко применяется труд
безземельных и малоземельных крестьян.
Отсталая техника ведения хозяйства — одна из причин низкой
урожайности. Яванец в среднем производит 23 ц риса с 1 га саваха, тогда как
средний урожай, получаемый японским крестьянином с 1 га орошаемого поля,
составляет 34 ц. Жестокий бич яванцев — малоземелье и раздробленность
участков.
Крестьяне — производители экспортного сырья находятся в
полной зависимости от предприятий, обрабатывающих это сырье, и от
торговцев, скупающих крестьянскую продукцию по заниженным ценам.
Министерство сельского хозяйства Индонезии ведет пропаганду улучшенных методов
агротехники, новых сельскохозяйственных орудий, способов борьбы с
вредителями и болезнями растений. В 1960 г. было закончено сооружение
водохранилища на Центральной Яве. В том же году правительство создало 50
государственных «рисовых центров», которые снабжают крестьян в кредит
семенами и удобрениями.
Животноводство развито недостаточно ввиду отсут-
Животноводство ствия пастбищ и невозможности для крестьянина
и птицеводство гт
покупать корма. Яванцы разводят
преимущественно быков и буйволов, используемых как тягло и для транспорта. Более
сильных буйволов разводят в низменных влажных районах, где почвы тяжелые.
Яванский бык — эго гибрид дикого быка бантенга и зебу, завезенного на
Яву еще в период ранних контактов с Индией. Примерно 60% поголовья
крупного рогатого скота на Яве — быки, 40% — буйволы. Содержание
скота стойловое. В некоторых районах для транспортных целей разводят
лошадей. Яванцы держат также коз и овец (соответственно 80 и 90% поголовья
в Индонезии). На корм идут отходы сельскохозяйственных культур.
Птицеводство — важное подспорье для яванцев. Почти в каждом
хозяйстве держат кур, уток, гусей. Утки и гуси находят себе обильную пищу на
443

залитых водой полях. В нескольких районах птицеводство является
основным занятием наряду с рыболовством или рисоводством.
Большое значение в хозяйстве яванцев имеет рыбо-
Рыболовство, охота ЛОвство. Для населения деревень, разбросанных
и лесные промыслы >* ~ ^
вдоль побережий, рыболовство нередко является
главны^ занятием. Рыбу в море ловят артельно с помощью закидных
(тягловые) и траловых неводов и неводов типа поддона, устраивают ловушки у
берегов. Небольшие лодки прау делают почти в каждой более или менее
крупной прибрежной деревне. Это легкая долбленка на два-четыре человека с
двумя балансирами и с небольшим прямоугольным или косым плетеным
парусом. Более крупные рыбацкие прау майянг вмещают до 20 человек,
сделаны они из досок. Улов распределяется в зависимости от участия
каждого в работе, но хозяин сетей и лодки получает значительно большую долю.
Во внутренних водоемах (реки, озера, пруды) рыбу ловят мелкими сетевыми
орудиями, разнообразными вершами и ловушками.
У яванцев развито рыбоводство. Рыбу разводят в прудах с соленой и
полусоленой водой и в прудах с пресной водой. Их устраивают, отгораживая
часть морского мелководья у берега или часть широкого устья реки. В
искусственно выкопанные пруды выпускают мальков, которых подкармливают,
следя за их развитием. Существуют разные способы выращивания рыбы
на савахах. На залитое водой поле выпускают на три — пять месяцев либо
мальков, либо молодь быстро растущих пород рыб; когда рыба подрастает,
ее отлавливают.
Охота давно уже не играет никакой роли в хозяйстве яванца. Охотятся
лишь на кабанов, наносящих урон посевам, и на птиц — вредителей
риса. В южных районах иногда охотятся на диких быков бантенгов.
Лесные промыслы имеют подсобный характер. В лесу яванец рубит
необходимый ему для различных хозяйственных нужд бамбук и ротан,
заготавливает дрова, собирает некоторые виды древесных смол. На обрывистых
кручах южного берега местное население собирает птичьи гнезда.
В-некоторых хозяйствах держат пчел.
ρ - Ява — центр высокоразвитого ремесла. До сих пор
сохранились прядение и ткачество. Ими занимаются
главным образом женщины. В настоящее время тонкие фабричные ткани
почти повсеместно вытеснили ткани местного производства. Лишь грубые
белые ткани яванцы иногда ткут на простых горизонтальных ткацких
станках, сохранившихся в некоторых деревенских домах.
Всемирной славой пользуются яванские батики— особым образом
окрашенные ткани. Прежде для изготовления батика употребляли беленую
хлопчатобумажную ткань индийского или собственного производства. В
наши дни пользуются в основном импортными европейскими и японскимиг
тканями. Белая ткань (размером обычно 2,5 м X 1 м) свободно висит на
слегка наклоненной раме, стоящей перед мастерицей. Растопленным воском
мастерица (рисунок всегда наносят женщины) покрывает ткань сложным
узором с помощью набора маленьких воронок, укрепленных на бамбуковой
ручке 5—7 см длиной. Диаметр носиков воронок — от 1 до нескольких
миллиметров. Та часть ткани, которая подлежит окрашиванию, остается
открытой. После этого мужчины-красильщики опускают воскованную ткань
в чан с красителем. Затем ее просушивают, часть старого воскового рисунка
соскабливают и наносят новый, покрывая воском также и окрашенные
места (если не хотят получить на них новый сложный цвет). Подобную операцию
повторяют до 20 раз. Изготовление многоцветного батика длится 20—30
дней.
Основные тона батиковых тканей — коричневый, фиолетовый, синий,
красный, реже зеленый и белый. Многие мотивы орнамента,особенно древние,
имеют параллели в орнаментальном искусстве других народов Индонезии,
например даяков; некоторые сюжеты пришли из Индии, Персии и других
стран. Прежде орнамент был,, строго канонизирован, каждый мотив имел
свое название и назначение. Сейчас создаются новые орнаменты с вклю-
444

чением в рисунок реалистических контурных изображений животных,
растений, людей. Очень популярны батиковые настенные ткани с изображениями
любимых героев театра теней.
Производство батика — одно из главных местных ручных производств,
которым владеют почти исключительно яванцы. В нем занято более 250 тыс.
человек. Подавляющее большинство предприятий — мелкие. Батик,
раскрашенный вручную, все более вытесняется набивным, который изготовляют с
ломощью металлических или деревянных штампов (чап). До 90% батика,
производимого в настоящее время, составляет набивной. Широко
распространены европейские поддельные батики фабричного производства.
Для наплечных и головных платков употребляют ткани, окрашенные
по способу икат (узел) или пеланги (радуга). При икатировании
окрашивают пряжу: нити основы будущей ткани натягивают на раму и
перевязывают отдельные участки растительным волокном, не пропускающим
краску, следуя определенному рисунку. Затем пряжу опускают в краситель.
Искусство мастера заключается в том, чтобы при тканье нити основы и утка
расположились бы в соответствии с задуманным рисунком. Обычно орнамент
или рисунок на икатированной ткани имеет характерный размытый контур.
Пеланги — это окрашивание готовой ткани в красителе также после
обвязывания некоторых ее участков не пропускающими краску волокнами. С
помощью особых приемов добиваются того, что резервированный участок
оказывается окрашенным в несколько тонов, отсюда и название такой ткани—
«радуга».
Очень высоко развита у яванцев обработка металлов. В каждом
селении есть кузнец, изготовляющий части для сельскохозяйственных орудий,
металлические крепления для водоспусков на полях, детали повозок и пр.
Кузнецы всегда пользовались уважением, особенно панде — мастера, из-
тотовляющие национальное оружие крисы. Крис — это кинжал с пламевид-
ным лезвием и богато украшенной рукояткой из дерева, кости, рога.
Первоначально рукояткой служило изображение предка, поэтому до настоящего
времени различные ее части носят названия частей человеческого тела.
Когда-то крис был обязательной принадлежностью костюма яванца;
в годы колониального господства право носить крис сохранили лишь
представители аристократии и деревенской администрации. Теперь крисы
хранят в семьях как фамильную ценность.
Среди яванцев много искусных ювелиров. Особенно славятся ювелиры
Джокьякарты и Сурабаи. Изделия джокьякартских ювелиров расходятся
не только по всей Яве, но и нередко экспортируются. Большинство
предприятий — маленькие мастерские, где работают мастер и несколько
подмастерьев, обычно сыновья мастера. Материал — серебро, реже — золото, для
простых украшений — медь, олово и их сплавы. Изготовляют кофейные и
столовые наборы, блюда, чашки, бокалы, наборы для курения и жевания
бетеля* ножи и другие предметы. Все изделия пышно орнаментированы,
причем каждый мастер старается выпускать изделия с определенными
чертами рисунка, что является как бы фирменной маркой. Обычный способ
отделки — чеканка; гравировка встречается редко.
Плетение— самый распространенный вид ремесла. Материал для
плетения есть повсюду: это расщепленный бамбук, полоски из листьев различных
видов пальм, рисовая солома, стебли некоторых видов трав. Из них плетут
шляпы, циновки, корзины разных форм и размеров, верши, подносы для
провеивания риса, веера и другие изделия. Мягкие циновки плетут из трав.
Большинство плетеных изделий имеет красивый рисунок, так как материал
окрашивают в разные тона.
Гончарство, хотя и существует повсеместно, но не достигло такого
развития, как другие виды ремесла из-за обилия растительных материалов,
пригодных для изготовления посуды. Глину смешивают с золой от рисовой
соломы (для обезжиривания) и с небольшим количеством толченого кирпича
{для увеличения водонепроницаемости).Потом на гончарном круге придают
заготовке нужную форму. Иногда применяют технику налепа, скатывая
445

Изделия ремесла яванцев:
1 — деревянная ступа и пест; 2 — плетеный веер для раздувания огня; 3 — деревянные ложки; 4 —
глиняная чашка на подставке; 5 — вазочка из скорлупы кокосового ореха; 6 — шкатулка из тика с
изображением храма Боробудур

тонкие жгуты. Сосуд покрывают глубоким орнаментом и сушат один день
на солнце, а затем обжигают в простой печи.
Резьба у яванцев не столько ремесло, сколько искусство. Обычно для
резьбы используют разновидности джати — тикового дерева. Резчики
украшают тончайшей резьбой шкатулки, мебель, подставки для книг.
Распространена резьба по кости, рогу, камню, скорлупе кокосового ореха.
Основной орнамент растительный; популярны мотивы, заимствованные из
орнаментики древних буддийских и шиваитских храмов, часто орнамент
составляют из фигур теневого театра.
Оригинальным яванским ремеслом является художественная обработка
кожи. Материал — тонко выделанные шкуры буйвола. Из кожи вырезают
по трафарету фигурки теневого театра, веера, обложки для записных
книжек, абажуры. После специальной обработки заготовки
мастер-рисовальщик раскрашивает изделие и золотит его. Последняя операция — придание
изделию строго плоской формы под прессом.
Уже в начале XX в, некоторые виды ремесла у
Промышленность яванцев переросли в домашнюю промышленность
торговля и даже в производство мануфактурного типа.
Прежде всего это относится к выделке батика, производству некоторых видов
плетеных изделий, ювелирному делу. В крестьянских хозяйствах
выделывают сахар, муку тапиоку, производят первичную обработку
сельскохозяйственного сырья для экспорта. Многие мелкие предприятия находятся в
полной зависимости от более крупных предприятий фабричного типа, которые
диктуют им цены.
Ява — наиболее развитый район современной фабрично-заводской
промышленности Индонезии. Промышленность на Яве все в большей мере
приобретает общегосударственный характер, так как она получает сырье
из разных районов страны, а продукция ее идет на многие острова
Индонезии. Здесь сосредоточены от 2/3 до 9/ю предприятий текстильной, швейной,
пищевой, металлообрабатывающей, полиграфической, химической и
деревообрабатывающей промышленности, более половины предприятий по
первичной обработке плантационной продукции. В районах, населенных
яванцами, добывают нефть, марганец, фосфориты, серу. На Яве сосредоточено 85%
производства электроэнергии (2/з ее дают гидростанции, х/з — тепловые
станции).
Численность промышленных рабочих-яванцев достигает 300 тыс.
человек, что составляет больше половины рабочих Индонезии, занятых
в промышленности. Близки по положению к рабочим и более 2 млн. кустарей
и постоянных плантационных рабочих.
Торговая прослойка среди яванцев несравненно меньше, чем среди
представителей некоторых других народов Индонезии — минангкабау, банджа-
ров, палембангов. Когда у крестьянина есть излишки продукции, он несет
их на рынок. Ремесленник иногда сам продает продукты своего ремесла.
Но сплошь и рядом между крестьянином и ремесленником, с одной стороны,
и потребителем — с другой, находится несколько посредников (чаще
китайцев, изредка яванцев), которые часто полностью закабаляют
ремесленников, особенно в районах, удаленных от городских рынков.
Каждая большая яванская деревня,по традиции, имеет определенный
день недели, который считается базарным. Еще в темноте, задолго до
восхода солнца, направляются вереницы женщин и мужчин из окрестных
деревень к месту базара. Груз они несут на голове или на коромысле.
Располагаются продавцы прямо на земле, раскладывая вокруг свой товар. Основной
предмет торговли — рис. На внутренний рынок Явы идет до 25%
производимого риса.
Базар — это также место встречи родственников и знакомых, где
можно обменяться новостями и даже отдохнуть от непрерывного
изнурительного крестьянского труда. Общий облик весьма красочной базарной
площади спокойный и не шумный.
447

Яванские повозки
На Яве существует густая дорожная сеть. Шоссейными дорогами связаны
все более или менее крупные деревни, ко многим плантациям подведены спе-
™ циальные дороги, в том числе и узкоколейные же-
лезные. Лишь некоторые участки южного побережья
и сильно пересеченные горные районы удалены от дорог более чем на 15 км.
Более 30% дорог асфальтированы. На Яву приходится 75% железных дорог
и автомобильного транспорта страны. Развито автобусное сообщение.
Основной транспорт в сельских районах—гужевой. Обычно это массивная,
крытая, с плетеными стенами двухколесная телега геробак (или педати),
в которую впрягают пару быков. Для перевозки пассажиров используют
андонг — легкие четырехколесные пролетки под тентом, но без стен и
двухколесные докары, в которые впрягают небольших яванских лошадок.
Речной транспорт не развит из-за отсутствия больших рек и непостоянности
уровня воды в них. В прибрежных районах развито каботажное
судоходство. Все мелкие перевозки осуществляются на парусниках.
В больших городах, расположенных в равнинной местности, широко
распространены трехколесные коляски (бечаки). Велорикша (тоже
называемый бечаком) сидит сзади, а сиденье для пассажиров находится впереди,
над двумя передними колесами. Над сиденьем натянут легкий тент. Труд
бечака крайне изнурителен и ведет к быстрому изнашиванию организма.
Коляску бечак, как правило, берет у хозяина, которому обязан ежедневно
выплачивать определенную сумму. В городах очень много велосипедов.
Яванцы предпочитают так называемый женский велосипед, так как на нем
можно ездить и в напоминающем юбку саронге (или каине). В последние годы
стали популярны мотоциклы. Сеть аэродромов обеспечивает авиасвязь
между крупными городами.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
При большой плотности населения яванские деревни (десы)
расположены близко одна от другой. Планировка обычно линейная, дома стоят
либо вдоль дорог, либо вдоль дамб, ограждающих оросительные каналы или
448

Типичное яванское жилище
рисовые поля, либо по песчаным дюнам вдоль побережья. Обязательным
условием является близость водного источника. Недостаток земли
заставляет крестьян селиться у самых подножий вулканов и даже на их склонах.
Деревня, окруженная со всех сторон рисовыми
Сельские поселения ^ г г γ ν ν
полями, скрывается за фруктовыми деревьями.
Часто она ограждена бамбуковой или ротановой изгородью, установленной
на невысоком земляном или каменном валу. Через деревню проходят дороги,
оросительные каналы. Она состоит из отдельных усадеб, отделенных друг
от друга легкой бамбуковой изгородью. Почти в каждой десе имеется
центральная площадь, на которой стоит общинный дом ланггар. Сейчас его
используют как молитвенный дом или помещение для школы, если в десе нет
специального школьного здания. Здесь же, на плошади, стоит лураха — дом
старосты десы, а в особенно крупных десах — мечеть. Деревенское
кладбище находится рядом с десой или внутри нее.
В усадьбу входят: жилище с пристройками, отдельно стоящие служеб
ные постройки (амбар, хлев, конюшня), приусадебный участок, засаженный
фруктовыми деревьями и овощами. На усадьбе иногда стоит и дом
крестьянина, который, не имея своего участка, построился с разрешения владельца
данного участка и выполняет за это ряд работ на поле, в доме и др.
Дом яванца каркасно-столбовой, прямоугольный в плане, без свай или
на низких, не более полуметра, сваях, что составляет характерную
особенность яванского жилища. Опорные столбы каркаса (их четыре) ставят на
каменную или кирпичную подушку. В бедных домах каркас и обрешетку
крыши делают из бамбука, в более зажиточных — из дерева. Стены из
плетеных бамбуковых матов, которые можно купить в готовом виде; окон нет, свет
и воздух проникают через дверь, находящуюся в передней торцовой стене
дома. Четырехскатная или двухскатная крыша — из пальмовых листьев,
дранки. Потолок и пол — из расщепленного бамбука. В домах побогаче
стены тесовые, а крыша черепичная. В далеком прошлом яванцы строили
29 Народы Юго-Восточн. Азии
449

дома на высоких сваях. Сведение лесов и резкое уменьшение в связи с этим
количества пресмыкающихся и насекомых, а также осушение почвы в
результате ирригационных работ сделали сваи ненужными.
Перед домом иногда сооружают небольшую открытую или
полуоткрытую веранду, где во время дневной жары отдыхают и где женщины
выполняют некоторые работы. Передняя часть дома служит гостиной и столовой,
здесь же спят дети и подростки. Циновками отделена задняя часть дома,
служащая спальней. На полу для мягкости расстелены циновки из рисовой
соломы. Мебель состоит из низких бамбуковых скамеек, покрытых
циновками, иногда низкого столика, вокруг которого сидят, скрестив ноги; на
стенах висят циновки и ситцевые занавески. На скамейках и вдоль стен стоит
домашняя утварь. Освещение керосиновое или свечное. Кухня находится либо
в пристройке к передней части дома, либо в отдельном помещении рядом с
* домом.
Крестьянский дом окружен участком, который в хозяйстве яванца
играет очень большую роль. Под приусадебными участками на Яве занято не
менее 20% кресАянской земли. Растения на участке посажены очень тесно,
возвышаясь одно над другим. Непосредственно на земле растут батат,
кассава, иногда перец. Второй ярус растительности составляют бананы и
деревья с невысокими кронами — цитрусовые, хлебное дерево и другие,
по стволам которых вьются стручковые растения. Верхний ярус образуют
пальмы — кокосовые, сахарные, арековые — и высокоствольные фруктовые
деревья манго, дуриан и др. Продукты, получаемые с приусадебного
участка, служат существенным дополнением к питанию, а в пригородных районах
это источник денег, так как часть продукции идет на городской рынок.
г На территории, населенной яванцами, сосредото-
р чено несколько десятков городов, из них 10 имеют
население более 100 тыс. человек. Крупнейшие города — Джакарта (около
3 млн. жителей) и Сурабая (более 1 млн. жителей). Широкие центральные
улицы больших городов застроены двух- и трехэтажными белыми каменными
домами, все чаще попадаются многоэтажные здания современной
архитектуры.
Большинство зданий сплошь покрыто рекламами и вывесками.
Первые, а нередко и вторые этажи домов занимают лавки, рестораны,
парикмахерские, что создает впечатление одного непрерывного магазина. Улицы
покрыты асфальтом. Движение исключительно оживленное. Повсюду
попадаются уличные «рестораторы» с переносной жаровней, ремесленники со
своей продукцией, которую они несут на пикулане — коромысле. Боковые
улицы узкие, дома здесь одно- и двухэтажные, часто деревянные.
Для больших городов Явы, как и для многих городов стран Востока,
находившихся под колониальным господством, характерно наличие так
называемых европейской и туземной частей. Первая, в наши дни
заселенная высокооплачиваемым чиновничеством и крупной буржуазией,
настроена комфортабельными особняками, утопающими в зелени; улицы здесь
широкие. Кварталы, занятые мелкой буржуазией, выглядят беднее: улицы
уже, участки меньше, дома проще. Беднота населяет окраины города. Здесь
нет каменных домов и мощеных улиц: деревянные и бамбуковые домики
^од пальмовыми крышами — обычное жилище городской бедноты. Другая
характерная черта яванских городов — обособленные кварталы,
населенные китайцами.
Китайцам, а также индийцам и арабам принадлежит большая часть
магазинов и мастерских. Дом китайца — это одновременно жилое
помещение, лавка и склад.
Только на центральных улицах дома стоят вплотную друг к другу, в
остальных районах дом окружен участком, на котором растут фруктовые
деревья, стоят вспомогательные постройки. Жители окраин даже держат
скот. Поэтому города растянуты и передвижение без транспорта затруднено. Яванец
и в городе старается жить поблизости отводы. Утром и вечером берега каналов
ж рек, протекающих по городу, заполнены народом: здесь купаются, стирают,
450

Бандунг
Уличные торговцы пищей
29*

забирают воду, · моют посуду, просто отдыхают. Небольшие городки яванцев
выглядят более традиционно. Дома в них преимущественно одноэтажные, с
приусадебными участками. И дом, и участок защищены глухой кирпичной
или глинобитной стеной. Улицы немощеные.
ПИЩА
Основу пищевого рациона яванца составляет рис в различных видах.
Его ча!це всего варят на пару в бамбуковой воронке, вставляемой в
горловину медного сосуда с кипящей водой. Подают рис в бамбуковой корзиночке
или на тарелке, обычно из грубо обожженной глины. Самые популярные
бдюда — шеи горенг (вареный и затем прожаренный в масле рис) и паси
у Лам (вареный рис с ломтиками овощей и с приправой). Особенно вкусен
рис, сваренный в кокосовом молоке.
; Чрезвычайно разнообразны приправы к рису. Чаще всего употребляют
самбел — острую приправу обычно из смеси: овощей, перца, соли и рыбы
ж сатэ — приправу из ломтиков мяса, а также приправу из бобовых.
Приправы подают на отдельных тарелках. Яванцы предпочитают острую
пищу, поэтому в любом блюде обязательно присутствует перец. Существен-
нуюроль в питании играет кукуруза и изделия из кукурузной муки—лепешки,
булки Бит.'д., часто с добавкой рисовой муки, а также изделия из тапиоки.
В пору нехватки риса основной пищей являются корнеплоды — батат,
кассава, земляная груша, а также фрукты.
Фрукты — почти обязательная часть рациона яванца. В первую
очередь это многочисленные сорта бананов. Яванцы едят бананы сырыми,
жарят их, запекают в тесте, делают из них похлебки, желе, кисели, муку, вялят
их на солнце и пр. Употребляют также ананасы, рамбутан, плоды нангка
и хлебного дерева, манго, дуриан. В пищу идут также съедобные коренья
различных трав, молодые побеги бамбука.
Большое место в меню занимает рыба. Ее жарят, варят в соленой воде
€0 специями, коптят, фаршируют. Чрезвычайно распространено
приготовление острых рыбных соусов, которые яванцы называют общим словом
«траст. Для этого мелкую рыбу и креветок квасят, превращая в
тестовидную массу. В пищу идут крабы, трепанги, моллюски. Из тапиоки и муки,
полученной из сушеных креветок, с добавлением специй, делают крупук—
очень тонкое хрустящее печенье. Крупук не пекут, а жарят в масле и
иногда подсушивают на солнце. Готовят различные печеные изделия. Масло
получают из копры, кукурузы, земляного ореха. Животный жир почти
не используют. Мясные блюда, как и мясо птицы, часто подают лишь в
зажиточных домах. Для рядового яванца говядина или курятина — деликатес.
Молочные продукты едят лишь жители больших городов (под влиянием
европейцев). *
Из напитков обычны кофе, чай с печеньем. Очень популярны пиво
м прохладительные напитки на льду (в городах), сок молодого кокосового
ореха. Крепкие напитки — ввозные и собственные (вино из
перебродившего сока кокосового ореха, сахарного тростника или риса) — пьют мало.
В прошлом у яванцев — мужчин и женщин — было распространено
жевание бетеля (по-индонезийски — сири). Сейчас жевание бетеля все более
вытесняется курением. Женщины в деревне, особенно пожилые, жуют табак.
Время приема пищи зависит от рода занятий. Крестьянин встает на
рассвете и завтракает небольшим количеством вареного риса с
приправами. С собой на поле он уносит сверток с едой для второго завтрака, который
бывает перед началом полуденной жары. Каждый накладывает на
бамбуковый лист несколько горстей риса, добавляет по вкусу приправу,
разминает все пальцами и пальцами же кладет в рот. Закусывают бананами,
растущими на меже. После возвращения с поля перед заходом солнца обедают.
В это время, кроме риса с приправами, едят жидкие похлебки из кассавы,
бананов, пьют кофе или чай.
452

ОДЕЖДА
Яванцы в большей мере,
чем другие народы
Индонезии, сохранили
традиционную одежду, особенно на
территории бывших княжеств.
В городах традиционная
одежда шире распространена
среди женщин. Повседневная
одежда яванцев — мужчин и
женщин — каин. Это
полотнище многоцветной ткани,
дважды обертываемое
наподобие юбки вокруг тела от
пояса до колен или до
щиколоток. Каином можно
закутаться как плащом. Длина
каина — до 2,5 м, ширина —
от 50 см до 1 м. Короткие
каины обычно надевают во
время полевых работ, обычно же
носят длинный каин панд-
t/fcuHo.
В деревнях мужчины на
голое тело надевают прямоза-
стежную куртку с рукавами.
В городах под каин,
особенно короткий, надевают хлоп- Способы ношения саронга
чатобумажные брюки, а под
куртку — майку. В
торжественных случаях мужчины облачаются в более длинный и широкий каин9
называемый «додот». Его драпируют так, что правая нога открыта, а
складки свисают у левой ноги. При додоте обязательны шелковые брюки,
охватывающие ногу у лодыжек. Складки каина яванец собирает на поясе
впереди. Каин удерживают на талии поясом с большой пряжкой или закручивая
верхней кромкой внутрь. Каин, края которого сшиты, называется «саронг».
Теперь лишь праздничные каины делают из настоящего батика.
Городская молодежь из более обеспеченных семей предпочитает
европейский костюм.
На голову яванцы надевают мусульманскую бархатную черную шапочку
пичи. Многие яванцы, особенно в центральных районах, носят
традиционный батиковый платок икет, повязанный в виде плотно прилегающей
шапочки со складками, идущими по обе стороны от затылка ко лбу. Форма
закрепляется крахмалом. Женщины гладко зачесывают волосы назад, надо
лбом втыкают гребень, который удерживает волосы и платок.
Прежде обязательной принадлежностью костюма яванца был крис
(см. стр. 445), носимый сзади за поясом так, что рукоятка приходилась
под правой лопаткой. Такой странный способ ношения диктовался
этикетом: крис нельзя было носить так, чтобы он в любой миг был под рукой:
это означало бы угрозу по отношению к окружающим.
Женщины, кроме каина, носят кембен (полоса батиковой ткани, плотно
обернутая вокруг груди) или низко вырезанный на груди лиф, без рукавов,
с пуговицами посредине. Поверх надевают кофту — либо короткую, либо
длинную. Наиболее распространена довольно короткая, немного ниже
талии, распашная кофта без ворота, с длинными прямыми рукавами — кабаяк
(по-индонезийски кебая). Почти все женщины, в том числе и в городе, носят
такие кофты. Обязательная принадлежность женского костюма — сленданг»
Это длинный наплечный платок, носимый перекинутым через плечо. Он
453

служит украшением, им можно прикрыть голову; в нем носят маленьких
детей, устраивая их сбоку за спиной, чтобы они не мешали во время работы;
иногда он служит хозяйственной сумкой. Обувь женщины и мужчины носят
лишь в городах, в деревнях ее надевают только зажиточные крестьяне.
Серьги, ожерелья, браслеты, перстни, гребни — украшения женщин.
Наиболее распространены украшения из рога, кости, черепахового
панциря, из меди, олова и их сплавов, а также из серебра и золота. Мужчины
также носят кольца, часто из простого железа. Женщины по праздникам
пудрят лицо, шею и верхнюю часть груди рисовой пудрой. До середины
XIX в. в наиболее глухих районах Центральной и Восточной Явы были
случаи чернения и подпиливания зубов (зубы укорачивали или придавали
им конусообразную форму).
Маленькие мальчики носят короткие штанишки и рубашки, а девочки —
длинную (до щиколоток) рубашку. Мальчики-подростки надевают короткие
штаны и рубашку навыпуск, девочки — короткую юбочку и кофточку.
По торжественным дням подростков одевают как взрослых.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ
Августовская революция, ликвидировавшая политическое господство
голландского империализма и уничтожившая феодальные княжества и
значительную часть феодальных привилегий, не лик-
Сословко-классовое видировала, однако^полностью наследия феодализма.
деление Классовые отношения, свойственные буржуазному
яванского оогцества w v
обществу, тесно переплетены здесь с феодальными
пережитками, в том числе сословного характера. Сословия не только
свидетельствуют о сохранении старых, феодальных классов, но и скрывают новые,
присущие капитализму классовые отношения. Низшее сословие составляют
вонг чилик (буквально «маленькие люди»). Это два основных трудящихся
класса — рабочие и крестьяне. Кроме того, к вонг чилик относятся бечаки,
мелкие торговцы, лица свободных профессий и т.д. Выше по социальной лестнице
стоит сословие сантри—торгово-ремесленные слои и мусульманское
духовенство. Сюда же входит и индонезийская буржуазия. Представители сантри из
интеллигенции играют ведущую роль в буржуазных мусульманских партиях.
К сословию прийяи (дворяне) относятся чиновники, старая и отчасти
новая интеллигенция, помещики. В классовом отношении прийяи неоднородны:
среди них есть мелкие феодалы, обуржуазившиеся помещики, а также
представители буржуазной интеллигенции и бюрократии. Высшим
сословием является аристократия — ндара (бывшие князья и султаны, их
потомки и многочисленные родственники, т. е. представители верхушки
феодального класса).
В ходе индонезийской революции в яванском обществе проиаошли
существенные изменения. Основные правительственные посты сейчас
занимают представители буржуазной интеллигенции. Низшую прослойку прийяи
частично заменили выходцы из среды рабочих и крестьян — бывшие вонг
чилик. Яванский рабочий класс вырос и окреп, возросла, хотя еще далеко
не достаточно, политическая сознательность крестьянства. Резко упал
престиж феодальной знати. Лишь аристократия Джокьякарты сохранила
часть привилегий благодаря тому, что султан Хаменгку Бувана IX
выступил на стороне революции.
~~ Большинство яванцев — крестьяне. Они состав-
Община ОПП/ Г\
^ ляют не менее 80% яванского населения. Одна
или несколько деревень образуют соседскую общину, называемую, как и
деревня, десой. До настоящего времени деса с ее духом коллективизма
является основой социально-экономической организацией яванцев. Серьезный
удар по яванской общине нанесли мероприятия Раффлза; который ввел
индивидуальный поземельный налог, тогда как до тех пор налоги платила вся
община в целом. Однако начиная с 1830-х годов голландская колониальная
454

администрация серией законодательных актов закрепила как систему
общинных отношений на Яве, так и феодальную иерархию, видя в этом
удобное средство для эксплуатации населения. Но уже с середины XIX в. в
общинном землевладении произошли большие изменения. Если в
некоторых общинах переделы проводились еще регулярно, то в других — время
от времени, по мере увеличения населения десы. После принятия аграрного
закона 1870 г., а также в связи с развитием иностранных плантаций
яванские крестьяне лишились значительного количества земель. Пользование
оросительной системой было подчинено интересам плантаторов. Участились
случаи захвата и скупки земель крестьян ростовщиками и лицами, не
живущими в данной общине. Образовался слой помещиков-абсентеистов.
Крестьяне платили налоги и исполняли барщинные повинности в пользу
колониальных властей, а значительная их часть, кроме того, находилась в
зависимости от полуфеодальных помещиков. Закон предусматривал также
32 случая, когда крестьянин должен был платить денежные взносы или нести
барщину в пользу старосты. Подлинным бедствием стало ростовщичество—
натуральное и денежное. Все это вело к обезземеливанию крестьянства и к
углублению классового расслоения в десе.Доля общинного землевладения
на Яве за 50 лет (с 1882 по 1932 г.) снизилась с 42% до 13%. В канун мирового
экономического кризиса на Яве и Мадуре до 35% крестьян жили продажей
своего труда. Перед второй мировой войной около 25% яванских крестьян
оыли безземельными.
В настоящее время деса является низшим подразделением в
существующей административной системе. Деса делится на дукухи — кварталы или
небольшие дочерние поселения (не более 100 домов). Число ее жителей
2—3 тыс. человек, но есть и более крупные десы. У яванцев существует два
типа дес. В холмистых и горных районах десу составляют несколько
небольших деревенек-дукухов, разделенных полями, в долинах и на равнинах —
одно большое поселение (до 400—500 домов), в котором дома образуют
несколько улиц.
Деса — это не только административная единица, но и организация
крестьян, ведающая многими аграрными, юридическими и религиозными
вопросами. Земля в десе делится на следующие категории: земли, которыми
владеют общинники по праву частной собственности; земли,
предоставляемые деревенской администрации за службу (такие земли есть не во всех
десах); наконец, земли, находящиеся в пользовании всей общины. Иногда
такие земли сдают в аренду кому-нибудь из безземельных крестьян деревни,
а доходы идут на общие нужды деревни. Переделы сейчас нигде не
производятся.
Администрацию десы возглавляет староста (лурах). Его избирают раз
в три года все жители деревни — мужчины и женщины, достигшие 18 лет.
Староста ведает сбором налогов, распределяет повинности, следит за
использованием земли, дает разрешение на расчистку новых земель, представляет
общину перед высшими властями и перед соседними общинами. Староста,
как и другие представители деревенской администрации, не получает
жалования от правительства. Община выделяет ему 4 га саваха. Кроме того,
общинники несут определенные повинности по отношению к старосте.
Должность старосты в большинстве случаев сохраняется за членами одной
семьи. Решающую роль в этом играет ее имущественное положение, а также
традиционный взгляд на нее как на сейью потомков основателей данной
десы. Старосты стремятся укрепить свое положение путем браков с семьями
старост соседних деревень или даже с семьями помещиков. Так сложились
родственные группы, охватывающие верхушку многих деревень.
Старосте подчинены от 10 до 20 помощников, часть которых назначает
высшая администрация по согласованию со старостой и уважаемыми лицами
деревни, а часть выбирают жители десы. Староста имеет заместителя. Важной
фигурой является секретарь десы; он обязательно должен знать
индонезийский язык. Во главе отдельной части десы (дукуха) стоит кебайян.
Специальное лицо ведает орошением полей. В десе есть также несколько полицейских.
455

Каум выполняет основные религиозные службы. Наконец, в десе имеется
почтальон. Все названные должностные лица имеют за службу от 0,4 до
3 га саваха каждый, помимо собственных земельных участков. Самые
важные вопросы решает общее собрание всех совершеннолетних жителей десы.
Эта система сельской администрации, со значительными местными
вариациями, едина для Индонезии. Она была введена после революции.
В яванской деревне можно выделить несколько основных групп
крестьянства, каждая из них имеет свой экономический и юридический статут.
Гогол (также кули, кенченг и т. д.)1 —крестьянин, владеющий савахом
и домом с участком в деревне. В основном это потомки ранних поселенцев
в данной местности. Кули гундул владеет савахом, но не имеет участка в
деревне и строит дом на чужом участке, платя за это. Кули карангкопек
не имеет рисового поля, но владеет приусадебным участком и домом в
деревне. У магерсари нет ни поля, ни участка в деревне, но есть дом:,
построенный на чужом участке. Наконец, индунг тлосор не имеет ни поля, ни
участка в деревне, ни дома.
Крестьянин-гогол считается полноправным общинником. Крестьяне
этой группы — основные плательщики налогов, они ответственны за
поддержание порядка в деревне. В некоторых местностях Центральной Явы гоголы
в вознаграждение за выполнение налоговых и иных повинностей получают
право на дополнительный участок. Положение гоголов наследственно и
обычно переходит к старшему сыну вместе с дополнительным участком,
иногда к младшему, а при отсутствии сыновей — к дочери. Гоголы —
деревенские богатеи, владеющие половиной и более всех рисовых полей деревни,
хотя они составляют лишь несколько процентов ее населения. Они сдают в
аренду землю, скот, ссужают семена, сельскохозяйственный инвентарь,
деньги. В результате в их руках оказывается земля разорившихся
односельчан. В то же время и в среде самых гоголов происходит
расслоение.
Безземелье и связанное с ним обнищание — бич яванской деревни. По
официальным данным, около 60% яванских крестьян не имеют земли.
В 1930 г. средний участок на Центральной Яве составлял около 0,8 га, в 1957 г.
он равнялся 0,5 га. Уже материалы обследования, проведенного в начале
нашего века в некоторых районам Явы и Мадуры, показали, что у более чем
70% крестьян нет крупного рогатого скота; в настоящее время численность
крестьян, не имеющих тягла, еще более увеличилась. Бедняки арендуют
земЛю у богатых или нанимаются в батраки. Нередко доля, отдаваемая
хозяину, превышает половину урожая. Некоторые из неимущих крестьян
занимаются ремеслами, мелкой торговлей.
В яванской деревне живы еще многие общин-
«^"ΐ! традиции ные традиции, которые проявляются в различных
и кооперативное γ / ** \ /~i s*
движение формах взаимопомощи (готонг-роионг). Самбат-
синамбат — взаимопомощь нескольких соседних
крестьянских хозяйств, осуществляемая добровольно, без контроля со
стороны администрации деревни. При этом доходы от коллективного труда
делят поровну, сообща приобретают утварь для совместных праздников,
делят все или часть расходов по случаю свадьбы или похорон одного из членов
группы. Форма взаимопомощи кериган и гугур-гунунг охватывает широкий
круг общинников. В кериган участвуют только общинники-землевладедь-
цы. Так выполняются работы по ремонту деревенских дорог, каналов и пр.
В гугур-гунунг включаются все жители деревни для нового строительства
или для ухода за общедеревенскими сооружениями (мечеть, кладбище
и пр.). Более широкая ступень организации — мончепат (взаимопомощь
четырех соседних дес); в случае пожара, наводнения или иного стихийного
бедствия соседние десы, связанные такой системой, обязаны прийти на
помощь.
1 Названия этих групп различны, что зависит как от местности, так и от стиля
языка.
456

Большую роль в переустройстве яванской деревни и ремесленного
производства призваны сыграть кооперативы. Более всего распространены
кредитные кооперативы. Так называемые производственные кооперативы
скорее являются сбытовыми, поскольку основная их цель — улучшение
условий торговли своей продукцией. Сельскохозяйственные кооперативы
обычно объединяют функции кредитных, снабженческо-сбытовых, отчасти
производственных. Многочисленны потребительские кооперативы,
кооперативы по хранению риса на случай неурожая. Из таких амбаров берут рис
для посева, возвращая на 20% больше взятого количества. Однако во многих
сельских кооперативах руководящую роль играют зажиточные слои деревни*
БРАК И СЕМЬЯ
В семейно-брачных отношениях яванцев действуют нормы
мусульманского права и многие традиции и обычаи, идущие из глубокой древности,.
Подавляющее большинство яванцев живет в моногамном браке. Лишь
некоторые из зажиточных мусульманских священнослужителей, помещики
и представители феодальной знати имеют по нескольку жен. Брачные
запреты касаются лишь небольшой группы лиц: ближайших кровных
родственников, параллельных кузенов с отцовской стороны, двоюродных
родственников, принадлежащих к разным поколениям; неодобрительно смотрят
на сороратные и левиратные браки. Предпочтительны браки с дочерью
брата матери и между троюродными кузенами.
Для яванцев характерно полное равенство мужа и жены в семье.
Значительная часть браков сейчас совершается по взаимному влечению между
юношей и девушкой, однако с обязательного согласия родителей, особенно
в деревнях. Разговор о браке с родителями невесты начинает отец жениха.
За несколько дней до свадьбы, день которой назначает семья невесты, жених
платит так называемый петукаи (выкуп) и делает подарок невесте. Выкуп
может состоять из денежной суммы, быка или буйвола, домашней утвари
и зависит от состоятельности жениха и его родителей. Свадьбу всегда
устраивают в доме невесты, причем большую часть расходов несут ее родители,
которым помогают их родственники и друзья. Брачный союз оформляют
в мечети, где невесту представляет ее ближайший родственник по мужской
линии. Главное торжество происходит на другой день. Свадебное шествие,
которому уступают дорогу все встречные (в прошлом даже князь был
обязан отойти в сторону, уступая дорогу крестьянской свадьбе), движется
к дому невесты. Группа родственников невесты выводит ее из дома
навстречу жениху. Обычай требует, чтобы одежда новобрачных уподоблялась
княжеской. При встрече молодые бросают друг в друга кусочками бетеля:
считается, что в доме будет господствовать тот, кто первым попадет в другого.
Затем следует трапеза, сопровождаемая различными церемониями,
характерными для большинства индонезийцев: жених и невеста едят из одной
тарелки, их осыпают рисом, желая им иметь много детей, и т. д. После
трапезы начинаются традиционные танцы, а иногда и представление театра
теней, которое прежде было обязательным.
После брака молодожены чаще всего поселяются в доме родителей жены»
После того как у них родится первый ребенок, отец жены с помощью отца
мужа старается поселить молодую семью в отдельном доме. Новый дом строят
за недостатком земли чаще всего на том же участке, под той крышей, но
обязательно с отдельной кухней. Те и другие родители выделяют молодой
паре долю из своих земель. Сейчас не редкость дома, в которых живут три-
четыре малые семьи, не имеющие возможности построить себе отдельный дом.
.Одна замужняя дочь всегда остается в доме родителей, чтобы ухаживать за
ними.
Яванские семьи многодетны. Ожидание и рождение ребенка
сопровождается многочисленными празднествами: устраивают праздники на седьмом
месяце беременности, в день рождения ребенка, на пятый день, когда ему
457

дают имя; на седьмой, когда срезают волосы; отмечают отпадение пуповины,
а также многие другие моменты в жизни младенца. Особенно торжествен
день «вступления на землю», отмечаемый на седьмом месяце, когда ребенку
впервые позволяют коснуться земли. Роды в городе принимает акушерка,
в деревне — дукун баранак (повитуха). Присутствие отца при родах
обязательно, так как считается, что оно ускоряет и облегчает роды. Мать
кормит младенца 14—18 месяцев.
Имя ребенка может неоднократно меняться — после серьезной болезни,
при несчастном случае и т. д. Любопытно, что имя меняют и взрослые,
например при вступлении в брак или после паломничества в Мекку. После
рождения первого сына родителей называют «отец (или мать) такого-то». По
имени можно определить классовую принадлежность его носителя. В семьях
высшего чиновничества и феодальной знати приняты двойные имена (Мар-
таадината,Сурьядарма, Правирохарджо) или созвучные (Картини, Картоно,
Кардинах).
В поведении яванца как в семье, так и вне ее, господствуют
многочисленные правила, особенно среди прийяи. По отношению к уважаемым и
старшим родственникам обязательно применение соответствующего стиля
и правильных терминов обращения; допустимы только сдержанные жесты и
определенная поза, свидетельствующая об уважении; со старшим нельзя
первым начинать разговор или перебивать его. Наличие стилей очень
усложняет форму обращения у яванцев. В зависимости от того, обращаются к
старшему или младшему по возрасту и положению, идет ли речь о
близком друге или далеком знакомом, о жене собеседника или о жене третьего
лица и т. д., употребляют 16 форм обращения.
В наследственном праве яванцев сочетаются черты матри- и патрилиней-
ности. Дом и домашнюю утварь, а также приусадебный участок (но без
фруктовых деревьев), которые по традиции считаются единым целым, наследует
муж дочери, живущей в доме отца, а при отсутствии таковой — сыновья.
Возделываемые земли наследуют дети, при этом лучшие савахи —
дочери, савахи худшего качества и тегалы — сыновья. Фруктовые деревья и
домашних животных делят поровну между всеми детьми. Ценное
наследственное имущество (крисы, украшения и т. п.) переходит на хранение к
старшему сыну. При разводе супругов каждый получает назад свое
имущество, совместно приобретенная собственность делится между бывшими
мужем и женой в пропорции 2:1.
В яванском обществе почти не сохранилось следов родовой организации.
Они прослеживаются лишь в терминах родства. Некоторую роль
продолжают играть родственные группы, включающие братьев и сестер, их
родственников по браку, а также ближайших родственников и свойственников
в восходящем и нисходящем поколениях. В определенной степени
родственники влияют на брачный выбор. В деревне они совместно заботятся о
содержании в порядке могил своих предков.
Яванец всегда может рассчитывать на гостеприимство и помощи своих
родичей.
У яванцев система родства классификационная, счет родства
билатеральный. Дети обозначаются одним термином, который не зависит от пола,
но указывает на поколение (каканг — старшие брат и сестра, ади —
младшие брат и сестра). Если хотят определить пол, добавляют слова «лаианг»
для мужчины и «ведок» — для женщины.
СУНДЫ
Сунды (сунданцы), насчитывающие около 14 млн. 400 тыс.человек,
населяют плодородные гористые районы Западной Явы. Издавна эта часть Явы
называется Пасундан (от названия древнего княжества). На юге края
простираются бесплодные известняковые равнины, население, здесь очень редкое.
Исторический центр сундской народности—Прианган (к югу и востоку от Бан-
458

дунга). По внешнему облику, языку, культуре сунды близки яванцам. Язык
сундов благозвучен, и его иногда называют итальянским языком
Индонезии. В словаре, старой письменности и наличии двух стилей сказывается
влияние яванского языка. Однако в сундском языке высокий стиль
употребляется значительно реже, чем в яванском, а словарь его гораздо
беднее.
Сунды в основном земледельцы. Главная продовольственная культура—
рис, высаживаемый на орошаемых и в меньшей степени на суходольных
полях. Тяжелые вязкие почвы пашут с помощью буйволов, суходольные поля
обрабатывают чаще всего мотыгами. В качестве вторичных культур большое
место занимают кукуруза, маниок, арахис, бататы, овощи, в том числе
картофель. Повсеместно выращивают фрукты. У сундов широко развито
плантационное хозяйство. На Западной Яве сосредоточено 65% чайных плантаций
всей Явы. Здесь находятся основные площади под кофе, 90% посадок
деревьев какао, половина посадок каучука. Имеются также посадки арековой
и масличной пальм, табака. На высоте 900—2000 м над уровнем моря
находятся хинные плантации. Производство пряностей в настоящее время упало
(за исключением кардамона, идущего на вывоз).
Значительную роль в хозяйстве играет животноводство, в первую
очередь разведение буйволов, а также мелких домашних животных. Близ
больших городов сунды разводят и молочный скот. Имеется небольшое
количество лошадей для транспортных целей. Из домашней птицы держат кур и
уток. В прибрежных северных и западных районах сунды занимаются
рыболовством. Они большие специалисты по рыбоводству. Рыбу разводят как
на рисовых полях, так и в специальных садках и прудах.
Промышленность на Западной Яве сравнительно развита (предприятия
ткацкой и пищевой промышленности, добыча полезных ископаемых). Большую
роль в экономике края и всей Индонезии должен сыграть металлургический
завод, сгроительство которого начато в 1962 г. с помощью Советского
Союза. На Западной Яве производится электроэнергии столько же, сколько на
всей остальной Яве и Мадуре. Ведется строительство гидростанции на
реке Читарум близ Джатилухура с водохранилищем, емкость которого
в семь раз больше емкости всех водохранилищ Индонезии вместе взятых.
Из ремесел наиболее развито ткачество. Для сундских тканей
характерна красно-синяя расцветка. Специфически сундским является каин касанг —
широкий кусок ткани, употребляемый в качестве занавеса и как настенное
украшение. Батикование сундам известно, но, по-видимому, оно
заимствовано у яванцев. В западных районах сохранилось традиционное окрашивание
тканей с помощью крахмала, наносимого на ткань так, что после
окрашивания остается характерный рисунок из белых точек. Широко
распространено плетение циновок, коробов, портсигаров и пр. В специальное ремесло
выделилось изготовление шляп. Сундские плетеные шляпы всемирно
известны, их вывозят во многие страны Европы. Развиты также кузнечное,
оружейное, ювелирное и гончарное производства. Свою продукцию сундские
крестьяне и ремесленники продают большей частью через китайских
торговцев, В целом товарно-денежные отношения у сундов развиты больше, чем у
яванцев, чему способствовало давнее и широкое развитие внешних связей
сундской области.
Дорожная сеть — разветвленная, за исключением крайних западных и
юго-западных районов. Много асфальтированных шоссе. Основные средства
транспорта у сундов те же, что и у яванцев — бечак, докар, андопг.
Автомобилей больше, чем на всей остальной Яве.
Сундская деревня называется нагари (или нагери). Расположение обычно
линейное, обязательно вблизи воды. Поэтому очень многие сундские
названия мест имеют первый слог «то» (в восточных районах «че») от слова «вода» :
Чилегон, Чиребон (Черибон) и т. д. Деревни не огорожены. На усадьбе,
помимо жилого дома, размещены постройки для скота, иногда рыбный пруд.
Если усадьба стоит на берегу реки, то устраивают специальное огороженное
место для купания.
459

Дом, сундов по конструкции и по материалу схож с жилищем яванца:
он каркасный, прямоугольный в плане, сделан из бамбука или дерева
(богатые дома), крыт тростником, пальмовыми листьями, иногда черепицей.
Легкий бамбуковый дом могут разобрать и перенести на новое место всего
несколько человек. Своеобразной чертой являются невысокие—от 30 до 70 см—
сваи. Вход в дом делают в длинной фасадной стене. Входят через верандуг
которая иногда тянется вдоль всей стены. За основным помещением, где
собираются все члены семьи, находятся маленькие комнаты-спальни,
отгороженные от общей комнаты либо бамбуковыми перегородками, либо
занавесками, ι Окон в доме нет. Сзади к нему иногда пристраивают кухню,
но чаще готовят в доме на очаге, представляющем собой глиняную площадку
с лежащими на ней камнями, или на глиняной плите. Внутреннее
убранство несложно: в основном это топчаны, циновки и полотнища ткани,
сундуки для одежды, разнообразная кухонная утварь — бамбуковая,
плетеная, глиняная, металлическая. На веранде держат прялку и ткацкий
станок.
В сундской области много городов, среди которых наиболее известны
Бандунг и Богор — важные промышленные и культурные центры
Индонезии. Бандунг — один из красивейших городов Индонезии. Он. отличается
прекрасным климатом, его окрестности служат местом отдыха и туризма.
Богор имеет мировую славу благодаря своему ботаническому саду,
основанному еще в 1817 г.
Обычная пища сундов — рис, а также овощи и фрукты. Во время
основного завтрака едят лепешки из муки клейкого риса; непременно добавляют
бананы -- свежие, жареные или в ином виде. На обед едят вареный на пару
рис с приправами, которыми служат овощи, горох, перец, соль, рыба,
а в домах с достатком и мясо. Любимое блюдо — пёйём (тапай) — рис,
сваренный на пару и заквашенный с особой приправой раги, Раги готовят из
рисовой муки или тапиоки, лука, сахара, специй. Иногда это кушанье
дополнительно поджаривают в масле до образования хрустящих корочек.
Когда риса мало, переходят на кукурузу, маниок, батат. Пьют чай и кофе,
холодный или горячий отвар фруктов. В качестве алкогольного напитка
употребляют пальмовое вино, получаемое из аренговой пальмы.
Одежда сундов напоминает одежду яванцев. Лишь' традиционный
мужской костюм в отличие от яванского включает длинные штаны и надеваемый
поверх них саронг длиной до колен или широкий платок. На голову, как
правило, надевают черную бархатную шапочку. Обычай плотно повязывать
голову платком сохранился лишь в деревне, где широко распространены
также плетеные конусовидные шляпы. Размеры их различны, некоторые
так велики, что служат прекрасной защитой от дождя. Сунданку можно
отличить от яванки главным образом по расцветке саронга и по некоторым
деталям украшений. Гладко причесанные и намасленные волосы сунданки
стягивают на затылке и укладывают в узел. В узел часто втыкают длинную
золотую или серебряную шпильку, верхнюю часть его украшают цветами
жасмина или дерева чемпака. Женщины носят серьги, браслеты, кольца.
Мужчины также иногда носят кольца. До конца 20-х — начала 30-х годов
в некоторых деревнях среди части населения сохранился обычай
подпиливать зубы на конус и красить их в красный цвет.
Соседская община, называемая чаще всего яванским термином «деса»,
в большинстве районов сохраняет свое значение лишь как
административная единица, особенно на севере (Бантам). Десой управляет деревенская
выборная администрация во главе со старостой — куву (или лурах), которой
помогает совещательный совет из наиболее уважаемых лиц деревни. Уже
нет общинной собственности, общинных фондов, общинных домов; потеряли
свое значение общие собрания жителей деревни и т. д. Орошаемые земли
повсеместно находятся в частной собственности, их можно продавать,
закладывать, завещать. В некоторых округах почти половина земли и даже
более принадлежит абсентеистам. Практикуется сдача земли в аренду
китайцам, которые, по существующим в Индонезии законам, не могут владеть
460

землей. Идет быстрый процесс сосредоточения земли в руках немногих
богатых семей деревни, обычно деревенских старейшин. Большинство
крестьян батрачит на полях помещиков и кулаков. За свой труд крестьянин
получает вознаграждение частично повременно, частично сдельно. Кроме
выполнения типично барщинных работ, крестьянин опутан еще и тяжелыми
арендными обязательствами.
В настоящее время у сундов происходит возрождение общинных
традиций взаимопомощи на новой основе — кооперативной. Несколько малых
семей, живущих по соседству, образуют келомпок (группу взаимопомощи),
пять-шесть келомпоков составляют рукун тетангга (нечто вроде «малой
общины»). Несколько рукун тетангга обычно составляют рукун кампунг —
общину более высокого порядка, охватывающую жителей части десы
(например выселка).
Инициатива в браке исходит от семьи молодого человека. Родители
молодых дарят жениху и невесте деньги, одежду, кое-что из утвари. Брачный
обряд сходен с яванским (см. стр. 457). Праздник сопровождается музыкой
и танцами и длится иногда до утра. Женщина занимает у сундов почетное
место; нередко она является главой семьи. Сунды, как и яванцы,
отличаются вежливостью и мягкостью в обращении. Они очень гостеприимны и
добродушны. В сундских районах очень редко можно натолкнуться на уличный
или домашний скандал или услышать грубость.
МАДУРЦЫ
Основной район расселения мадурцев — небольшой остров Мадура,
лежащий у северо-восточного побережья Явы, а также восточные районы
Явы. Площадь Мадуры вместе с соседними островами Сапуди, Кангеан
и другими составляет около 5,5 тыс. кв. км. Близко родственны ма-
дурцам жители Бавеана, говорящие на диалекте мадурского языка. Из 7
с лишним миллионов мадурцев на Мадуре живет около трети,
остальные — на Восточной Яве. Мадура — один из наиболее засушливых
районов Индонезии: среднегодовое количество осадков — 1—2 тыс. мм.
Большая часть Мадуры имеет очень скудные известковые почвы. Поэтому
внутренние районы заселены слабо. Прибрежные же районы с
плодородными красноземными почвами перенаселены. Обезземеливание,
перенаселение и скудость почв издавна заставляли мадурцев эмигрировать
на Восточную Яву. В настоящее время мадурцы составляют основное
население ряда восточнояванских округов. Язык мадурцев близок
яванскому и сундскому по грамматике и по лексике. Влияние яванского
языка обнаруживается в словаре и в наличии ряда слов,
свидетельствующих о существовании стилей языка. Но слова эти все более выходят из
употребления.
Мадурцы известны как лучшие скотоводы по всей Индонезии. Основной
район скотоводства — остров Мадура. Разводят преимущественно быков.
Во внутренних районах Мадуры содержание скота пастбищное, в
большинстве же районов — стойловое. Большое значение имеет разведение
быков для традиционных гонок карапан, а также более сильных боевых
быков. Коров держат для приплода и для пахоты. Коневодство развито
меньше; лошадей разводят для транспортных целей. Из мелкого скота
наиболее распространены козы. Мадурцы занимаются также птицеводством
(куры). Специально разводят бойцовых петухов и особый вид бойцовых
куропаток, голубей для голубиных соревнований и горлинок в качестве
певчей птицы.
Второе по значению занятие мадурцев — земледелие. Мадурцы
Восточной Явы занимаются земледелием больше, чем скотоводством. Здесь
преобладают савахи. На самой Мадуре большая часть полей — тегалы. Кроме
основной культуры — риса, мадурцы в качестве второй культуры сажают
лУкУРУзу, бобовые, арахис, кассаву, тыкву, кормовые культуры для скота,
461

а также табак. Очень много фруктовых садов. На Мадуре имеются большие
плантации сизаля, из волокон которого делают мешки. Мадурцы Восточной
Явы возделывают кофейные и табачные плантации. Среди мадурцев широко
развито отходничество.
Рыболовство — главное занятие мадурцев побережья. Они не менее
смелые и искусные рыбаки и мореходы, чем буги и макассары. Мадурцы
часто поступают матросами на суда каботажных линий. В занятиях мадурцев
важную роль играет также добыча соли, которую отсюда вывозят в другие
районы архипелага и даже в соседние страны Юго-Восточной Азии. Добы
вают соль как выпариванием, так и из естественных залежей.
Ремесла у мадурцев, особенно художественные, развиты гораздо
слабее, чем, например, у яванцев. Наибольшее значение имеет
строительство лодок и небольших судов. Мадурцы изготовляют лодки самых
разнообразных размеров — от крошечных долбленок до больших парусников.
Небольшие лодки делают обязательно с двумя балансирами и треугольным парусом.
На больших парусниках — одна или две мачты. Как правило, каюта
находится в их центральной части. В качестве руля пользуются большим
кормовым веслом. Свои лодки мадурцы украшают резьбой и раскрашивают их,
особенно йос и корму. Нередко лодкам дают звучные собственные имена.
Большие двухмачтовые прау снабжены иногда дополнительным косым
парусом в носовой части.
Почти в каждой мадурекой деревне занимаются выделкой кож, значи-
чительную часть которых вывозят. Развиты гончарство и плетение. Среди
мадурцев есть искусные кузнецы, плотники, каменщики, медники. По числу
образцов изготовляемого холодного оружия мадурский кузнец не уступит
яванскому или малайскому.
Мадурцы, главным образом с острова Мадура, занимаются торговлей,
прежде всего в районах Восточной Явы. В свободное от
сельскохозяйственных работ время сухого сезона мадурец переправляется на Яву со своей
повозкой, запряженной лошадью, и странствует от десы к десе, продавая
кожи, гончарные изделия, а также соленую и сушеную рыбу. Назад в
рыбацкие деревни он везет кукурузу и рис. Но главная статья мадурской
торговли -щ живой скот. Скотом торгуют как на самой Мадуре, так и на Яве.
Ежегодно с Мадуры вывозят до 90 тыс. голов скота в разные районы Индонезии.
Крупная торговля идет через посредников-оптовиков, сосредоточивающих
в своих руках иногда по нескольку тысяч голов скота.
Дома в мадурских деревнях обычно разбросаны без определенного
порядка на довольно большой территории. Много деревень и с линейной
планировкой, особенно вдоль дорог. В каждой деревне обязательно есть загон
для скота. Дома каркасные, на невысоких сваях, с верандой. Стены
плетеные или из бамбуковых планок. Крыты дома пальмовым листом,
тростником; не редкость и черепичные крыши (имеется развитое черепичное
производство).
Пища мадурцев отличается от яванской и сундской более широким пот-
треблением кукурузы и мяса. Обычно рис подают ср значительной долей
кукурузы. Широко распространен туак — алкогольный напиток из
перебродившего сока арековой или лонтаровой пальмы; любят и другие
опьяняющие напитки. Большое место в рационе сундов занимает рыба.
Мужчины носят короткие или длинные штаны, удерживаемые ремнём;
поверх них — каин или широкий платок. Как каин, так и платок чаще всего
небрежно подобраны спереди и заткнуты за пояс. Обязательная часть
одежды -- рубаха с длинными широкими рукавами и стоячим глухим воротом или
майка, поверх которой надевают распашную куртку с двумя рядами пуговиц
по бортам и с накладными карманами. На голове — плотно повязанный
платок. Мусульманские шапочки носят редко. Можно еще и сейчас
встретить мужчин с крисом, заткнутым за пояс на животе. Волосы коротко
стригут или сбривают наголо. В восточной части Мадуры многие мужчипы
отпускают усы, а иногда и бороды. Мужчины с западной Мадуры часто вдевают
в левое ухо серьгу в виде большого серебряного кольца. Женщины носят
462

длинные темно-синие или цветные ситцевые кофты и саронг. Как женщины*
так и мужчины любят ткани с перемежающимися темными и светлыми
полосами. Женщины и девушки носят ручные и ножные браслеты. Волосы они
укладывают в два узла по сторонам головы.
У мадурцев существует отчетливое классовое деление с сильными
феодальными пережитками — наследием многовекового существования мелких
феодальных княжеств. Общинная организация к настоящему времени
подверглась значительному разложению. Если в конце XIX в. пахотные земли
были общинными, то сейчас они перешли уже в частную собственность.
Должностные лица деревни осуществляют преимущественно
административные функции; роль деревенских советов сошла на нет. Процент безземельных
крестьян среди мадурцев не ниже, чем среди яванцев. Обнищание и
обезземеливание заставляют мадурцев широко прибегать к отходничеству,
искать выхода в побочных занятиях и в переселении на новые земли. В то же
время среди них выделились крупные землевладельцы и обладатели стад
в сотни голов скота, которые широко эксплуатируют труд крестьян. В
последние годы здесь ведется большая работа по созданию кооперативов. В первую
очередь кооперативы организуют земледельцы и рыбаки.
В семейно-брачных нормах мадурцев очень много общего с обычаями,
принятыми у яванцев и сундов. После подписания в мечети брачного контракта жених
вместе с целой процессией направляется к невесте. Родственницы последней
подводят его к невесте и усаживают их рядом, ставя перед ними блюда
с пищей. Вечером устраивают праздник с угощением для всех — сламетан.
Обычно он сопровождается представлением ваянга и танцами. Первые
два вечера и ночи после празднества новобрачные проводят за чтением Корана.
Молодожены обычно живут отдельно от родителей, кроме одной-двух
дочерей, которые часто остаются с отцом. Изредка встречаются большие
патриархальные семьи, в их составе живут представители трех поколений.
Многоженство встречается редко. При разводе девочки остаются с отцом, а
мальчики — с матерью, имущество делят поровну. Женщины у мадурцев
обременены домашними и полевыми работами более, чем у многих других народов
Индонезии. Это объясняется тем, что мужчины очень часто бывают б
отъезде: на рыбной ловле, на пастбищах, в поездках с торговыми целями.
Характерной чертой мадурских мужчин является решительность и
полная независимость характера. Мадурские женщины отличаются
сдержанностью и молчаливостью.
ТРАДИЦИОННАЯ ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА
ЯВАНЦЕВ, СУНДОВ И МАДУРЦЕВ
Яванцы, сунды и мадурцы в сфере духовной культуры обнаруживают
большее сходство, чем в других областях жизни.
Яванцы, сунды и мадурцы — мусульмане шафиитского толка
суннитского направления. Отличительная черта этих народов — редкая для
приверженцев ислама веротерпимость. Наиболее рев-
Религия и обряды ностными мусульманами являются сунды. Но у
жизненного цикла J J J
них под покровом ислама продолжают жить остатки
старых индуистских и анимистических верований, которые играют
значительную роль в их жизни.
Главное, что требуется от мусульманина-яванца, как и от любого
последователя ислама,— выполнение пяти основных заповедей: вера в Аллаха—
единого и всемогущего, совершение пяти обязательных ежедневных молитв,
пост в месяце рамадан, паломничество в Мекку (хадж), религиозный налог
(закат).
Проводниками мусульманской доктрины среди населения являются
в первую очередь пондоки — религиозные школы, которые есть в каждой
463

Мечеть в Маланге (Ява)
общине и содержатся на средства верующих. Учеников знакомят с текстом
Корана и с хадисами (рассказы о жизни пророка). Административными
делами, связанными с исламом, ведает местный служитель мусульманской
религии модин. На Яве и Мадуре, как и повсюду в Индонезии, широко
отмечают общие мусульманские праздники (гаребег), к которым относятся
прежде всего день рождения Мухаммеда и последний день поста.
Наиболее глубокие корни ислам пустил среди торгово-ремесленных
слоев городского населения. В дворянско-интеллигентской среде (принял)
живы элементы старой культуры, проникнутой духом индуизма. Особенно
это относится к бывшим княжеским владениям Суракарте и Джокьякарте,
где ислам так и не смог вытеснить культ Батара Калы и других богов*
индуистского пантеона. В знаменитом древнем индуистском храме Прамбанан
и сейчас приносят жертвы Дурге, супруге Шивы. Индийский мистицизм,
свойственный как индуизму, так и буддизму, пронизывает многие старые
яванские философские школы; распространена вера в перевоплощение душ
и в нирвану.
Древние анимистические верования сильны среди широких масс
населения, особенно сельского. За многие века влияния индуизма и ислама эти
верования приобрели новые черты. Многие старые духи яванцев возведены в
ранг индуистских богов или включены в свиту этих богов. Своих бесчисленных
духов яванцы называют «хъянг», «янгь часто с почетным титулом «санг» (сан-
гъянг).
Тем же почетным титулом яванцы именуют Шиву и Аллаха. К
доброжелательным духам относятся демиты — духи-хранители; по всей Яве
поклоняются Даньянг-десе — духу-покровителю деревни, которого иногда
.почитают в виде статуэтки индуистского божества. Особенно разнообразны
464

злые духи; у мадурцев и сундов их намного больше, чем добрых. Это лелембу-
ты, насылающие болезни и безумие, страшные призраки мемеди и многие
другие. О синкретизме яванской религии говорят собирательные названия
злых духов — раксасы (ср. индийское ракшасы), джины (арабское). Один из
самых популярных культов — культ богини риса Деви Сри, в честь которой
после сбора урожая устраивают целые обрядовые представления.
Почитаются души умерших, особенно дух основателя десы, а также духи предков.
Умиротворяет духов дукун (деревенский шаман) с помощью жертв,
амулетов, заговоров.
Все важные события в жизни яванца сопровождаются разнообразными
обрядами, начиная от рождения и кончая смертью. Большим событием
является обрезание, совершаемое обычно в 12—15 лет, после чего мальчик
считается мужчиной и может вступать в брак. Очень пышны свадебные
обряды, в них сочетаются мусульманские нормы с доисламскими традициями.
В отличие от большинства обрядов, в которых ведущую роль играет дукун,
похороны проходят под руководством мусульманского служителя модина.
Уже через несколько часов после смерти торжественная процессия несет
тело на кладбище, где модин произносит напутственнную речь на арабском
и яванском языках, после чего тело опускают в могилу.
Во всех этих церемониях и в многочисленных праздниках центральное
место занимает сламетан — жертвоприношение (ныне часто символическое)
богам и духам, затем следует угощение приглашенных. Сламетан —
древний, исконно яванский обряд, который слился со сходным
мусульманским обрядом, получил арабское название и вошел во все исламские
праздники.
. Ява — страна с древними литературными тради-
Фольклор и литература г * г г ^
г * J* циями, корни которых уходят в устное народное
творчество. В богатом фольклоре народов Явы и Мадуры древние местные
мотивы причудливо переплетаются с сюжетами, принесенными из Индии;
дает себя знать и влияние арабских, персидских, а отчасти и китайских
сказок. Индийские сюжеты иногда предстают в сильно исламизированной
форме. Особенно многочисленны предания индо-яванского периода, в
которых звучат индийские имена, действуют брахманы и парии, упоминаются
боги Шива, Брахма и др. Исконно яванскими являются пусаки —
рассказы о магической силе различных явлений и предметов. Особой любовью на
Яве, как и по всей Индонезии, пользуются рассказы о животных, в частности
о хитром карликовом олене канчиле; из других героев-животных на Яве
особенно популярны обезьяна и черепаха. Яванскими героями веселых
шуточных рассказов — жанра, широко распространенного на архипелаге,—
являются Пак Банджир, Джака Бодо и Джака Лулукар. Иногда
добродушная шутка переходит в сатиру, например в рассказах о бароне Сакендере,
где едко высмеивается голландская Ост-Индская компания.
Разнообразно песенное творчество яванцев. Пантуны —
четверостишия, построенные на двойном параллелизме, — известны на Яве под
названием парикан. Продолжают жить традиционные тембанги — стихи,
которые читают нараспев под аккомпанемент оркестра гамелан (см. стр. 471—472).
В них обязательно соблюдение определенного числа слогов и строк. У
мадурцев и сундов особой любовью пользуются певцы-сказители. Они под
музыку полупоют-полурассказывают длинные старинные сказания. Тербан-
ганы—рассказы о пророке. Их читают нараспев под аккомпанемент маленьких
барабанов. Многочисленны песни — любовные, молодежные и др.
Старую яванскую литературу не всегда легко отличить от фольклора —
их питали общие источники. Начало расцвета древней яванской литературы
относится к концу I тыс. н. э. Создавалась она на кави — древнеяванском
литературном языке, насыщенном санскритской лексикой. Известно более
50 поэм и свыше 150 прозаических произведений, написанных на кави.
Значительную их часть составляли переводы и переложения индийского
эпоса. В начале X в. появился первый сокращенный перевод Рамаяны,
на протяжении X—XI вв. была переведена «Адипарва» и пересказаны другие
30 Народы Юго-Восточн. Азии
465

фрагменты из Махабхараты. Яванские авторы творчески осваивали сюжеть*
эпоса, которые получали новую жизнь на индонезийской почве и по праву
принадлежат яванскому народу. Примером тому служат яванские эпические
цоэмы какавины. Самый известный какавин—классическое произведение
яванской литературы «Арджуна виваха» («Свадьба Арджуны»), созданное в XII в.
поэтом М'пу Канвой. В нем в образе Арджуны — одного из героев
Махабхараты — изображен яванский национальный герой Аирлангга. Другой
какавин того же периода — «Бхаратаюддха» (перенесенный поэтом М'пу
Седахом на индонезийскую почву эпизод из Махабхараты). Более самобытны
по тематике кидунги, к которым относятся знаменитые приключения Панджи.
Незаменимым источником по истории Явы стало монументальное
произведение Прапанчи «Нагаракертагама» («Благоденственная страна», 1365 г.)г
' содержащее важные материалы о Маджапахите, и историческая хроника
«Параратон», составленная в XVI в.
В XIV—XV вв. вместе с исламом в яванскую литературу вошли сюжеты
и герои мусульманского мира. Таковы «Сказание об Искандере Зулкарнаине»
(так мусульмане называют Александра Македонского), персидское сказание
об Амире Хамзахе, сказки из «Калилы и Димны», «1001 ночи», сказания о
Мухаммеде. Эти исламские сюжеты обросли местными вариантами.
Например, в бабады (яванские исторические хроники и предания) вошли
рассказы о яванских князьях индуистского периода. К XIV в. относится
создание «Сказания о Сери Раме» — знаменитого национального эпоса на сюжет
Рамаяны, окончательный вариант которого сложился в XVIII в.
Захват Явы и Мадуры голландцами привел к культурному застою.
Для придворной культуры Явы второй половины XVII—XVIII вв.
характерно обращение в прошлое, мистицизм. Со второй половины XVIII в.
наметился подъем литературы; появились переводы на новояванский язык книг,
написанных на кави, и оригинальные произведения. Период подъема
яванской литературы связан с именами дворцовых поэтов из Суракарты Йосо-
дипура (трех представителей одной семьи) и особенно с творчеством классика
яванской литературы Ронговарсито (1802—1873 гг.). Эти поэты
прославляли великое прошлое своей страны и скорбели о современном ее
положении. Сундский просветитель М. Муса (1822—1884 гг.) выступил с критикой
суеверий. Ему принадлежит ряд реформ старой сундской письменности.
В 1830 г. вышел первый журнал на яванском языке.
Во второй половине XIX в. на Яве стала развиваться городская
литература на малайском языке, возникшая в среде мелкой и средней буржуазии;
ее авторами были индо, китайцы, голландцы, а также сунды и яванцы.
Большинство этих произведений носило развлекательный характер.
Популярна была и любовная поэзия.
На рубеже XIX—XX вв. в городской поэзии стали звучать социальные
мотивы, продолжающие обличительную линию Мультатули. Городская
литератур?. Явы этого периода была предшественницей новой литературы,
косившей уже общеиндонезийский характер (о ней см. стр. 617—621).
т Для Явы традиционен прежде всего кукольный
еатр театр. Наиболее древний его вид — ваянг кулит,
или ваянг пурва (от «ваянг», что первоначально, по-видимому, означало
«тень», и «кулит» — «кожа»; «пурва» — «древний»). Это театр плоских
кожаных кукол (по терминологии Т. Пижо и А. Д. Авдеева), более
известный под названием театра теней. Фигурки кукол, имеющие характерные
заостренные черты, вырезают из кожи буйвола. Их контуры и раскраска
находятся в точном соответствии с той категорией, куда данная кукла относится:
положительный или отрицательный персонаж, знатный или слуга и т. д.
Ваянг кулит насчитывает до200 кукол, каждая со своим названием и обликом,
выдержанным до мельчайших деталей. Вероятно, именно благодаря
предельной стилизации куклы ваянг кулита сохранились и при исламе, который
запрещает изображение^человека. Управляют куклой с помощью стержня
из рога или дерева; отдельное управление имеют рукйТ^онн могут сгибаться
в плече и в локте. Гологёа куклы повернута всегда в профиль. Демонстрация
466

Фигуры театра ваянг кулит
3Q*

Даланг с куклами
происходит перед экраном, на который направлен евет подвешенной над
ним лампы, так что представление можно наблюдать с двух сторон: с одной
стороны видны и куклы и их тени на экране, а с противоположной — только
тени. Ведет представление даланг — кукловод, певец, рассказчик, автор
многих реплик. Важную роль в представлении играет символическая
фигура с изображением древа жизни (кайон) и священной горы (гунунган). В
определенные моменты даланг выставляет ее на большой экран для
обозначения пауз или конца спектакля. Кукольные представления длятся иногда
целые ночи и даже дольше. Пьесы (лаконы), разыгрываемые в ваянг ку-
лйте, воспроизводят эпизоды из Рамаяны и Махабхараты, особенно
популярной у мадурцев, часто в значительной степени переработанные.
Другой вид театра плоских кожаных кукол — ваяна гедог. Он
отличается от ваянг пурва лишь содержанием представлений, связанным с
похождениями Панджи — любимого народного героя древней Явы. В ваянг керучиле
(келитике) действуют плоские деревянные куклы меньшего размера, чем
кожаные, с подвижными руками из кожи. Сюжеты его заимствованы из
цикла, посвященного Дамар Вулану — другому яванскому герою эпохи раннего
Маджапахита. Наконец, четвертый вид кукольного театра — ваянг голек.
Это театр объемных деревянных кукол. У них округлые головы и мягкие
контуры вытянутых фигур. Ваянг голек распространен главным образом
у сундов. Куклы голек тростевые; движениями их рук управляет кукловод
при помощи небольших палочек. Репертуар ваянг голека тот же, что и в
театре плоских кукол, но наиболее обычны для него пьесы на арабские
сюжеты, посвященные Амиру Хамзаху — дяде пророка Мухаммада.
Ваянг бебер — театр движущихся картин, представляющих собой
длинные пергаментные или матерчатые полотнища с изображением целых
сцен, которые даланг разворачивает перед зрителями, ведя
пространственный рассказ о них. Сюжеты в основном классические (индийский эпос," цикл
о Панджи). В наше время этот вид театра постепенно отмирает.
К классическому яванскому театру относятся, кроме кукольного, театр
актеров в масках (ваянг топенг) л театр актеров ^ез масок (ваянг оранг, или
4е8

Фигуры театра ваянг голек

Сцена из традиционного представления «Свадьба Арджуны»
Сцена из традиционного спектакля о приключениях Панджи

•ваяна вонг). Все роли в них исполняют мужчины.
Театр актеров в масках (топенгах) возник в XIV в.
Маски, сделанные из раскрашенного дерева,
закрывают только лицо актера, который удерживает
маску, закусывая зубами кусочек прикрепленной
к ней кожи. Когда наступает очередь актера
говорить, он держит маску в руке. Однако большую
часть пояснений дает даланг. Очень развит также
язык жестов, особенно у мадурцев, у которых
актеры не говорят вообще. Темы представлений ,
ваянг топенга— чаще всего приключения Панджи,
а также эпизоды из индийского эпоса.
Ваянг оранг восходит к середине XVIII в. и
ведет свое происхождение из Суракарты. Сюжеты
его черпаются из индо-индонезийского эпоса, в
меньшей степени — из другого репертуара
кукольных театров. В основе ваянг оранга лежат те же
принципы, что и в кукольном театре:
подчеркнутая условность в облике и приемах игры актеров,
типизация героев. Актеры стремятся уподобиться
плоским фигурам кукольного театра. Голова
актера повернута всегда в профиль, все движения
производятся в одной плоскости. Резким
контрастом со стилизованными героями древних мифов
выступают в спектакле остро шаржированные кло- Маски театра ваянг топенг
уны Семар, Гаренг, Петрук и Тогог, которые
обычно играют роль слуг. Эти чисто индонезийские по
происхождению персонажи являются воплощением народной мудрости и
остроумия. Несколько позже ваянг оранга возникли его разновидности: ланген-
дрия и лангенасмара: первая на сюжет о Дамар Вулане, вторая об АмиреХам-
захе. В отличие от ваянг оранга здесь принимают участие женщины-актрисы.
Традиционные театральные жанры популярны до сих пор (об этом см.
в разделе «Культурная жизнь Индонезии», стр. 621—624).
Музыка и танцы Яванская музыка, сохраняющая народную ос-
нову, в отличие от музыки большинства народов
Востока полифонична. Это роднит ее с европейской. В яванской музыке
существует две гаммы: пятизвучпая (салендро) и семизвучная (пелог). Первая имеет
равные интервалы, вторая — неравные. Яванский оркестр (гамелан) глубоко
вошел в жизнь народа; без него не обходятся ни один праздник, ни одно пред-
ставленые ваянга. Полный гамелан насчитывает не менее 18 музыкантов,
иногда до 50. В гамелане господствуют ударные инструменты, и только в качестве
солирующих выступает ребаб (род двуструнной скрипки) или сулинг (прос-
471

Гамелан
тая бамбуковая флейта). Основные категории ударных — гонги, барабаны,
инструменты типа цимбал и бонанги, представляющие собой рамы с
перекрестно натянутыми шнурами, на скрещении которых укреплены
опрокинутые бронзовые чаши различной величины; ударяют по ним мягкими
каучуковыми молоточками. Ведущую роль в оркестре играет барабан кенданг,
дающий основной ритм мелодии. Кроме того, в гамелан входят гендер
(инструмент, в котором молоточками ударяют по металлическим клавишам,
укрепленным над резонирующими бамбуковыми трубками), сарон — род
металлического ксилофона (металлофона) и другие инструменты. Гонгов
обычно гри пары, они делят мелодию на равные фразы.
Сундский гамелан меньше яванского; у сундов более распространены
различные бамбуковые инструменты типа цитр и цимбал. У мадурцев нет
своего гамелана, музыка у них развита слабо. Основной инструмент —
большой гонг, который звучит на традиционных гонках быков. Из инструментов,
не входящих в гамелан, необходимо отметить ангклунг — набор
бамбуковых трубок разной длины и диаметра, издающих при встряхивании
мелодичные звуки. Вместе с исламской культурой на Яву попал переднеазиатский
оркестр гамбуван, состоящий из струнных инструментов и барабанов.
Наконец, в последние годы все большую популярность завоевывает струнный
оркестр европейского типа, в который входят гитары, банджо, мандолины и т. д.
Танцы издавна существовали на Яве как яркое народное зрелище.
К числу таких народных представлений относится баронган: мифический
зверь баронг, изображаемый обычно двумя актерами, скрытыми под маской
зверя, сражается с фантастическим чудовищем гендруво, побеждающим
баронга. Этот древний танец в несколько иной интерпретации очень
популярен на Бали, где он разыгрывается как своеобразная мистерия, но там
победа остается за баронгом, который символизирует доброе начало; на
Яве же символический смысл борьбы баронга и гендруво утрачен. Веселым
народным танцем-представлением является кула кемпанг — танец
всадников на плоских бамбуковых лошадях, изображающий бой. Эти танцы часто
комбинируются с баронганом. Очень распространены, особенно у сундов,
народные танцы в гротескных масках.
472

Классический яванский танец серимпи

Классический яванский танец еще недавно считался монополией
княжеских дворов, танцовщицами были исключительно представительницы
аристократического сословия. Только с начала XX в. началась некоторая
демократизация этого вида танца, появились первые общедоступные балетные
школы. При разных дворах существовали свои стили танца. Наиболее
известны старинные яванские придворные танцы серимпи и бедайя. Оба танца
очень условны по характеру, они построены на замедленных, исполненных
изящества движениях. Лишь в последние десятилетия широкие массы
зрителей смогли познакомиться с этими сокровищами яванского искусства.
и Народные развлечения у жителей Явы и Мадуры
гры и развлечения очеш> разнообразны и глубоко национальны. На
Мадуре, а также на Восточной Яве особой популярностью пользуются
соревнования быков (карапан). Происходят они обычно в сентябре, в дни осенней
ярмарки. Множество пар быков, пышно украшенных, с зеркальцами в
налобных уборах, с колокольчиками на спадающих со спины ярких
полотнищах, впрягают в своеобразные волокуши, состоящие из пары бревен
(иногда из одного), соединенных у ярма. Концы бревен волочатся по земле;
наездник стоит на укрепленной между ними доске и, с трудом удерживаясь
на ногах, погоняет быков криками и ударами. Редко кому удается устоять
во время бешеной гонки. Победитель получает приз. Распространенный
в прошлом бой двух быков теперь устраивают реже. Сам бой редко бывал
кровавым — рога быкам подтачивали, но азарт их владельцев часто
перерастал в настоящее сражение. У сундов любимым народным зрелищем
остаются бои баранов. Как и во всей Индонезии, широкой популярностью
пользуются петушиные бои.
Популярны у яванцев и мадурцев развлечения, связанные с
разведением голубей. Мадурцы выпускают пары голубей, связанных за ножки друг
с другом; более сильный перетягивает второго в свою голубятню. Любят
Буйволиная упряжка перед гонками (Мадура)
473

Боробудур. Фрагмент барельефа
гонять голубей, на хвостах которых укреплены маленькие флейточки
различной тональности, издающие во время полета мелодичные звуки. Любимое
развлечение яванцев и сундов — запуск бумажных змеев. При этом
происходит своеобразная игра: веревку змея облепляют стеклянными крошками
и стараются перерезать ею веревку змея-соперника. Широко распространены
азартные игры: камушки, кеплек (типа орел-решка), китайские карты,
волчки с нанесенными на них цифрами и т. д. По любому поводу яванцы
готовы заключать пари — о твердости кокосового ореха или крепости шнура
воздушного змея и т. д. В последние годы стали увлекаться современными
спортивными играми — настольным теннисом, футболом, бадминтоном.
Наивысший расцвет яванской архитектуры связан
11РскулГптура с пеРИ0Д0М средневековья, когда на Яве был
выработан неповторимый стиль, в котором местные традиции
слились с традициями индийской храмовой архитектуры. У яванцев
храмы, посвященные индуистскому и буддийскому культам, называются «чанди».
Это — погребальные монументы; обычно их воздвигали в память умершего
князя. Ему поклонялись здесь под видом того или иного божества. В VIII—
XI вв. на Центральной Яве на плато Диэнг было построено множество
чанди, причем буддийские и индуистские святыни мирно уживались рядом.
Наиболее грандиозные памятники этого периода на Центральной Яве —одно
из чудес мирового зодчества Боробудур (см. стр. 415) и соперничающий с ним
по красоте индуистский храмовый ансамбль Прамбанан.
Боробудур был воздвигнут в конце VIII в. как гигантский храм Будды.
Мощные каменные плиты облицовывают холм, служащий естественным
остовом для девятиярусного сооружения с квадратным основанием,
увенчанного колоколообразной ступой. Галереи нижних ярусов покрыты беско-
474

Буддийский храм-чанди Павон Лара Джонггранг
(Центральная Ява, конец VIII в.)
печными барельефами, на которых гениальные ваятели изобразили не
только историю Будды, но и картины реальной жизни той эпохи — раджей
на троне, музыкантов и т. д. Общая протяженность барельефов достигает
5 км. Свыше 500 статуй Будды украшают каменную громаду памятника.
Боробудур поражает не только величием своего облика, но и удивительной
гармонией с окружающей природой.
На плато Диэнг сохранились и другие буддийские сооружения того
же периода; это чанди Каласан, посвященный буддийской богине Таре,
чанди Севу и пр. По-видимому, единый религиозный комплекс с Боробу-
дуром составляли маленькие чанди Павон и Мендут. Группа храмов Прам-
банан (по названию деревни) расположена южнее, в 30 км от Суракарты.
Храмы Прамбанан — индуистские, их очертания напоминают
южноиндийские храмовые ансамбли. Начало строительства Прамбанана относят
к концу IX в. Комплекс имеет и другое название: Лара Джонггранг
(«стройная дева») по имени большой статуи в одном из храмов. В Прамбанан входят
8 храмов-чанди, вокруг которых расположены 224 маленьких гробницы —
большая часть в руинах. Главное святилище — храм-мавзолей Шивы,
представляющий собой многогранную пирамидальную башню на высоком
крестообразном основании, увенчанную сверху ступой конической формы.
Особый художественный интерес представляют скульптурные рельефы,
изображающие подвиги легендарного Рамы.
Прамбанан — самый поздний крупный памятник Центральной Явы.
С XI в. основная масса чанди возводится на Восточной Яве, куда
переместился политический центр острова. Самое знаменитое сооружение Восточной
Явы — комплекс Панатаран, состоящий из трех дворов, напоминающих
балийские храмы (см. стр. 490—491), с постройками, большая часть которых
находится в развалинах. Изменился стиль храмов, что особенно ощущается
в характере рельефов, постепенно отходящих от индо-яванских. Все
заметнее становится боязнь пустого пространства, в связи с чем усиливаются
чисто декоративные элементы. Персонажи рельефов все чаще вызывают
475

Каменные скульптуры из древнеяванских храмов:
1 — Ганеша; 2 — Шива; 3 — супруга Шивы Дурга
аналогии с теневым театром, фигуры которого как будто сошли со стен
некоторых храмов.
Распространение ислама на Яве положило конец развитию
изобразительного искусства. Мечети, пришедшие на смену храмам, на первых порах
обычно располагались в старых храмовых зданиях, и даже при
строительстве новых часто использовали приемы восточнояванского стиля (пример —
старый минарет в Кудусе, напоминающий очертаниями индо-яванский храм).
Продолжало жить лишь прикладное и орнаментальное искусство, сильно
стилизованное. Живопись так и не развилась на исламизированной Яве
вплоть до революции.
# # *
В каждой десе среднего размера есть народная школа, а в
больших десахих несколько (о народных школах см. стр. 627—628). В общинах
есть также религиозные школы (пондоки). Содержат их верующие, т. е.
практически все общинники. Ученики в пондоках в основном изучают
религиозные тексты на яванском ^арабском языках, а также начатки
чтения и письма на латинице и арифметику. Живут они при школе,
полностью обслуживая себя. Грамотность у яванцев возросла во много раз,
особенно среди детей. У сундов уровень грамотности несколько выше.
Уровень образования у мадурцев в целом ниже, чем у сундов и яванцев.
Все шире распространяется знание индонезийского языка. Женское
образование отстает: на двух грамотных мужчин приходится одна грамотная
женщина. Большая работа проведена по подъему среднего специального и
высшего образования (см. стр. 628—629).
ТЕНГГЕРЫ
На горном плато Тенггер, расположенном на Восточной Яве, к востоку
от Маланга живут тенггеры (25 тыс. человек) — особая этнографическая
группа яванцев, сохраняющая со времен Маджапахита индуизм с сильной
примесью анимизма. Язык их—яванский, с некоторыми чертами древнеяван-
ского языка.
476

Жилище тенггеров

Тенггеры — мотыжные земледельцы, главная культура у них —
кукуруза; возделывают также капусту, картофель, таро, лук. От голландцев
тенггеры заимствовали разведение клубники. Риса почти нет, так как он не
растет на такой высоте (средняя высота плоскогорья — от 1700 до 2100 м).
Воду к селениям, а также к некоторым полям подводят с гор по бамбуковым
трубам. Из домашних животных самые распространенные — козы. Разводят
также небольших горных лошадей. Держат свиней и буйволов, но мало.
Широко развито разведение кур. Тенггеры занимаются заготовкой ценной
древесины, а также выжиганием угля, который они продают в окрестные яванские
села. Товарно-денежные отношения у них довольно развиты.
Поселения тенггеров (около 30 больших дес, не считая выселков)
расположеАы на горных склонах. Дома стоят близко друг к другу; ряды их
располагаются на разных уровнях, образуя террасы. Некоторые деревни
довольно крупные— до тысячи и более человек. Дома однокамерные, сделаны
из бамбука, без свай, крыты дранкой, черепицей. Свет проникает через
одно-два маленьких окна в стене, а также через отверстие во фронтоне между
скатами крыши. Прежде с фасадной стороны обычно устраивали веранду,
сейчас ее заменяет земляная площадка, защищенная нависающей крышей.
Длинная ось дома направлена от вулкана Бромо к вулкану Семеру;
вход со стороны главного фасада, обращенного к Бромо. В доме, как
правило, живет одна семья, изредка встречаются дома побольше,
рассчитанные на три-четыре семьи. Рядом с домом — сушилка для кукурузы;
вокруг, как правило, нет никаких посадок. В центре дома находится очаг.
Напротив входа — домашний алтарь. Это высокий помост, на котором
лежат священные книги (пустаки). Вдоль стен стоят бамбуковые скамьи,
служащие ночью постелью. Когда собираются гости, скамьи придвигают к очагу.
От основного помещения занавесями отделены одна-две «комнатки» — для
главы дома и для замужней дочери.
Основная пища — кукуруза, затем — клубнеплоды, овощи.
Употребляют много лука. Рис — лакомство.
Одежда мужчин — короткие штаны, поддерживаемые поясом, каин
или саронг, обычно из клетчатой ткани, на плечи набрасывают иногда слен-
данг. Женщины одеты как яванки. Очень нарядны и ярки их праздничные
костюмы. Дукун (жрец) носит белую куртку без рукавов.
У тенггеров существует соседская община, по структуре
напоминающая яванскую.
Религия тенггеров — индуизм, сочетающийся с элементами буддизма
и анимистическими верованиями; сами тенггеры называют себя буддистами.
Главное их божество— бог огня Бромо (от индийского Брахма). Он обитает
на вершине вулкана Бромо. Здесь ежегодно в июне под руководством
главного жреца (дукуна) совершают жертвоприношения. Богу Бромо посвящен
основной праздник тенггеров — касада. Вечером накануне праздника из
деревень выходят торжественные процессии, которые медленно движутся
к вулкану, освещая путь свечами и факелами. Дрожащие огоньки
вытягиваются в цепочку. Ё\ руках несут дары — овощи, фрукты, цветы. Во главе
каждой деревенской Хпроцессии идет свой дукун. На склонах соседних
гор разводят костры,\ чтобы дымом известить богов о приближении.
Утром вереницы людей\ начинают восхождение на огнедышащий вулкан.
После краткой молитвы дары бросают в кратер. Незадолго до начала
жертвоприношения бедняки незакетно спускаются в кратер на несколько метров
и часть даров, предназначенных Бромо, берут себе. Это делается с ведома
дукуна и считается помощью богов обездоленным. Испросив милость богов,
процессия спускается с вулкана. Праздник продолжается в деревне. У
домашних алтарей приносят жертвы предкам. В центре деревни устраивают
тднцы, соревнования певцов, поют шуточные импровизации, как и на других
народных праздниках, играет гамелан. Женщины готовят угощение.
Расходы по празднику заранее распределяет дукун между семьями деревни.
Культ Бромо идет от глубокой древности. Первое*письменное
свидетельство об этом — медная табличка периода Маджапахита, датированная
478

1405 г., в которой содержится распоряжение князя об освобождении
местных жителей от налогов, так как они являются слугами «святой горы Бромо».
Культ Бромо так глубоко вошел в жизнь, что кукурузу толкут не в ступе, а
на шкуре, чтобы не разбудить дремлющего Бромо. Покойников тенггеры
хоронят так, чтобы они лежали головой к вулкану.
Обычаи, связанные с культом предков, сохранились в брачной
церемонии. Для брачного праздника изготавляют специальных кукол,
изображающих умерших прародителей. Размер кукол — от 3 до 4 м, они пышно
украшены. В их присутствии дукун заключает брак. Гости оказывают куклам
знаки уважения.
У тенггеров очень много преданий и легенд, связанных с индуизмом.
Любопытны народные исторические легенды. Одна из них объясняет
происхождение слова «тенггер» следующим образом: сын бантамского султана
Тегер пленился местной красавицей Антенг; из сложения последних слогов
их имен образовалось название народа.
Тенггеры постепенно теряют черты своей своеобразной культуры и
ассимилируются окружающими яванцами.
В деревне Воногири в конце 50-х годов организован первый тенггер-
ский кооператив. Члены его купили автомашину и доставляют овощи в
деревни, расположенные в долине. Здесь же открылась первая школа.
БАДУЙ
В горных районах Западной Явы, на склонах хребта Кенденг, к западу
от Богора, очень изолированно живет небольшой народ бадуй (2 тыс.
человек). Название народа, по-видимому, происходит от горы Бадуй. Не
исключена и другая версия, согласно которой это название происходит от
арабского слова «бедуин» (в сундском произношении «бадуви»). Им обозначали
жителей гор, скрывающихся от окружающих. Язык бадуев — диалект сунд-
ского, сохраняющий много древних слов и выражений. В начале XVI в.,
когда пало последнее индуистское княжество сундов Паджаджаран, и ислам
стал основной религией на Западной Яве, предки современных бадуев ушли
в недоступные горы, где до наших дней сохранили древние обычаи и религию.
Их центр — деса Канекес, вокруг которой расположены три меньших
деревни. Население этих деревень, составляющих священную землю бадуев,
известно под названием «канекесы». Сами себя они называют «каджуроан».
Их около 300 человек. Вокруг разбросаны несколько десятков деревень,
населенных выходцами из Канекеса и его ближайших окрестностей. Они
составляют основную массу бадуев; это население называет себя «калуаран».
Бадуй занимаются подсечно-переложным земледелием, возделывая рис
на суходольных полях. Выращивают также фрукты, клубнеплоды.
Основное орудие земледелия — мотыга. Общинным полем владеют жители
соседних деревень, вместе составляющие общину. Поле возделывают сообща
за месяц до обработки участков, принадлежащих домовой общине, члены
которой живут в одном доме (обычно это три-четыре поколения).
Легкие бамбуковые постройки, покрытые листьями саговой пальмы,
ставят на сваях до 1 м высотой. Из одежды распространен саронг. В отличие
от сундов, бадуй — и мужчины и женщины — носят белые домотканые
куртки и такие же платки.
Во главе каждой общины-десы стоит пуун — старейшина и жрец. Ему
подчинены несколько мелких деревень и выселков. Главный пуун — жрец
Канекеса. Он живет отдельно от односельчан и считается посредником
между душами предков и живыми. Деятельность старейшин носит религоз-
ный отпечаток: они являются хранителями традиций, руководят всей
религиозной жизнью общины, ведают обязательными ритуальными
жертвоприношениями на празднике урожая. По традиции, пууны не могут показываться
чужеземцам.
479

Существует правило, согласно которому число домовых общин,
живущих на «священной земле», не должно быть больше сорока. Избыточные
пары — обычно молодожены — по указанию главного старейшины селятся
отдельно. Постепенно происходит смешение отселенных семей с
переселившимися ранее калуаранами. На периферии есть смешанные селения бадуев
и сундов-мусульман, но дома их стоят раздельно. Деревня управляется
двумя старостами — от бадуев и от сундов. Нередко население этих
деревень целиком относят к бадуям, и в таком случае численность их
определяют в 4 тыс. человек.
Правила общественной и особенно семейной жизни подчинены
буддийским нормам. Свадебную церемонию совершает жрец. Молодые, как правило,
селятся отдельно от родителей. Разводы и повторные браки очень редки.
Почти неизвестны случаи нарушения супружеской верности.
Основа религии бадуй — древнеяванский анимизм, на который
наслоились позднейшие индуистские и буддийские влияния. Как и тенггеры, бадуй
считают себя последователями буддизма, но пантеон их в значительной мере
индуистский. Высшее божество — Батара Тунггал. Почитают души
умерших предков; в некоторых деревнях старшим предком считают Будду.
Высшими духами, дающими жизнь и одухотворяющими все живое, являются
лелембуты. Главное святилище бадуев Арча Домас строго охраняется от
непосвященных. По представлениям бадуев, здесь наслаждаются вечным
покоем души умерших. Арча Домас и другие тайные места богослужений —
это древние мегалитические сооружения, представляющие собой
многоступенчатые террасы на склоне горы. На террасах расположены менгиры —
плоские каменные плиты; здесь же помещены изображения Будды, людей
и животных, грубо вытесанные из камня. Таких каменных фигур в Арча
Домас около 800. Много мегалитических памятников в районе Лебак Сибе-
дуг. В жизни бадуй много запретов, вплоть до запрета читать и писать,
диктуемых как буддийскими предписаниями, так и анимистическими
верованиями. Бадуй не имеют права покидать свою деревню даже на короткий срок.
Замкнутость ведет к тому, что весь этот маленький народ образует
подобие разросшейся патриархальной общины, где все знают друг друга.
Отсюда — абсолютная правдивость и честность, которыми отличаются бадуй.
Календарь бадуй основан на земледельческих работах; с их началом
они начинают год. Во время ритуальных жертвоприношений и народных
праздников исполняются танцы под музыку флейт, ангклунгов, гонгов. У
бадуев популярны пантун лалакан — стихотворные поэмы легендарного
содержания.
Бадуй заметно исламизируются, особенно на периферии своей области,
где постепенно сливаются с окружающими их сундами.
БАЛИЙЦЫ
Балийцы составляют основное население острова Бали. Небольшой
по площади (5616 кв. км), этот остров является настоящей сокровищницей
в высшей степени своеобразной культуры, как древней, так и молодой.
Бали расположен к востоку от Явы, от которой его отделяет лишь
пролив, в узкой части не шире 2 км.
\ С востока на запад остров пересекают горные массивы, среди них
выделяется действующий вулкан Гунунг Батур и священная гора балийцев —
вулкан Гунунг Агунг, неожиданное извержение которого в 1963 г.
принесло неисчислимые бедствия. На острове царит вечное лето. Средняя годовая
температура, достигающая на равнине 25—27°, в горной части
снижается до 1Х5—16°. Сезон дождей приходится на наши зимние месяцы; общее
количество осадков в год достигает 3000 мм. Это обилие влаги при наличии
плодородных вулканических почв превратило всю центральную и восточную
части острова в огромный цветущий сад. Склоны гор покрыты девственными
тропическими лесами. Обширная аллювиальная почва равнины на юге за-
480

нята рисовыми полями, кокосовыми и бамбуковыми рощами. Пустынная
западная часть Бали в хозяйстве играет незначительную роль, так же, как
и Букит — известковый полуостров на юге Бали.
Население Бали составляет около 2 млн. человек, средняя плотность—
свыше 400 человек на 1 кв. км. Наиболее густо населен центр острова,
пустынные его части мало обитаемы. Городов мало, расположены они
главным образом вблизи побережий. Административный центр Бали — город
Денпасар (17 тыс. человек) на юге острова. На севере Бали находится
крупный культурный центр Сингараджа.
Большую часть населения Бали (около 98%) составляют собственно
балийцы. На побережьях есть селения бугов и макассаров, выходцев с Явы
и других островов. Кроме того, на Бали живут китайцы, арабы и — в
очень небольшом числе — европейцы. Язык балийцев входит в бали-сум-
баванскую группу. Сильное влияние на него оказал старояванский язык.
Роднит его с яванским и наличие разных разговорных стилей.
Традиционная письменность — измененная яванская — уступила место латинице.
Население Бали подверглось влиянию индийской культуры, которое
начало ощущаться с конца I тыс. н. э. В 1343 г. Бали вошел в состав
империи Маджапахит и после ее падения остался основным оплотом
индуизма в Индонезии. Героическая страница истории балийцев — их борьба
против голландских колонизаторов, когда многие сотни воинов с женами
и детьми шли на пупутан (грандиозное кровавое самопожертвование) и
гибли в неравной борьбе с голландскими войсками. Особая группа
балийцев, так называемые бали-ага, —обитатели горных деревень. Их очень
слабо затронуло индо-яванское влияние, и в жизненном укладе они сохранили
многие черты, свойственные древним балийцам.
Балийцы прежде всего земледельцы. Главный ис-
анятия точник их существования — рис, по урожаям
которого Бали стоит на первом месте в Индонезии. В последние годы,
в связи с ростом населения, ощущается недостаток риса. Заливные
рисовые поля, спускающиеся террасами по склонам гор, составляют
наиболее примечательную черту пейзажа центрального Бали. Труд многих
поколений вложен в развитую систему каналов, тоннелей и плотин,
регулирующих приток воды на поля. Затопленное поле пашут простым
деревянным плугом общеиндонезийского типа. Обычные для Индонезии
прогоны быков по затопленному полю вместо вспашки приняли на Бали
особую форму, превратившись в массовые гонки-состязания быков (мегрум-
бутан) с многочисленными зрителями, музыкой, угощением. В настоящее
время этот обычай сохранился только на северном Бали, где благосостояние
населения выше. Рассаду риса выращивают в специальных рассадниках,
откуда ее переносят на основное поле. Там рис стоит около трех месяцев.
Зрелые колосья жнецы срезают небольшими жатвенными ножами типа
ани-ани. Часть урожая поступает в общинный фонд. После обдирки в
тяжелых деревянных ступах рис ссыпают в высокие свайные амбары,
имеющиеся в каждом хозяйстве. В честь праздника урожая на Бали, как и по
всей Индонезии, изготовляют «мать риса», изображения которой в виде двух
связанных пучков риса помещают в жертвенниках на савахах и в домах.
Кроме заливного риса, на Бали выращивают суходольный рис, но
площади под ним значительно меньше. Из других культур распространены
кукуруза, бобовые, чай, какао. Богато представлены овощи и фрукты:
батат, лук, чеснок, баклажаны, а также ананасы, манго, апельсины,
лимоны, арбузы, папайя, дуриан, джамбу и многие другие. Повсюду
возвышаются рощи кокосовых пальм и хлебных деревьев, которые окружают
усадьбы балийских крестьян. Широко распространены посадки перечного
•и гвоздичного деревьев, имбиря и других специй. Из технических культур
на Бали сажают сахарный тростник, индиго, кофе, табак. Много внимания
уделяют балийцы цветоводству. В связи с тем, что все плодородные земли
на Бали уже издавна были возделаны, а также в силу стойкости общинных
связей, плантационное хозяйство развито слабо.
31 Народы Юго-Восточн. Азии
481

Балийка за ткацким станком
Балийцы — хорошие животноводы. Они разводят крупный рогатый
скот (быков, буйволов), лошадей, которых используют только для перевозок,
и во множестве—черных свиней местной породы. Стада уток выгоняют
пастись на затопленные рисовые поля (до посева). Разводят также кур и
бойцовых петухов.
Рыболовством, столь развитым повсюду в Индонезии, на Бали
почти не занимаются. Балийцы, хотя и являются островитянами, к морю
относятся с опаской, рассматривая его как обитель злых духов. На
побережье имеется лишь несколько рыбачьих селений. Более
распространено речное и «сухопутное» рыболовство — ловля рыбы особыми
корзинами на затопленных рисовых полях.
Ремесло на Бали преимущественно домашнее и не отделено от'
основного занятия — земледелия. Одно из главных ремесел — ткачество,
которым занимаются женщины. Сложным «двойным икатом» славится
горная деревня Тенганан, одинарный икат изготовляется в деревнях
округа Клункунг, а также на островке Нуса Пенида к юго-востоку от
Бали. Интересно, что, хотячвсе балийцы одеты в батик, батикованием
тканей они не занимаются, предпочитая ввозить батик с Явы.
Гончарство развито повсюду. Небольшие сосуды изготовляют на
обычном гончарном круге. Обжиг самый простод: сосуд обертывают рисовой
соломой и ставят в огонь. Глиняные предметы хрупки, но зато очень дешевы.
В большей части городов имеются наряду с обычными специальные
гончарные базары.
Многие виды ремесла трудно отделить от искусства, которое глубоко
вошло в быт балийцев. Высокохудожественны балийские деревянные
статуэтки, неповторимые по выразительности. Большая часть резчиков
придерживается традиционных мифологических мотивов. Однако в последние
482

Современная резьба по дереву:
1 — богиня Луны, которую пытается проглотить демон;
2 — Кришна, играющий на флейте; з — ящерица и плод
31*

тоды мастера все чаще снимают со своих персонажей традиционные
пышные облачения, оживляют их позы и лица. Чрезвычайно высокого уровня
достигли работы по металлу, среди них почетное место занимает
изготовление кинжал ов-крисов. Сталь их очень высокого качества, лезвие чаще
всего прямое, иногда пламевидное.
Побочными занятиями являются выпаривание соли из морской воды,
изготовление пальмового вина и сахара, обжиг кирпича.
Рынок прочно вошел в жизнь балийцев. С раннего утра в базарный
день к рыночной площади устремляются длинные процессии балиек. На
головах их возвышаются своеобразные пирамиды из блюд с рисом,
фруктами, глиняной посуды. Развита и торговля с другими островами.
Главные предметы торговли балийцев — крупный рогатый скот, кокосовые
орехи, копра, кофе, рис, j^aJfraK.
Балийцы, проживающие в немногочисленных городах острова,
занимаются ремеслом и торговлей, а также работают служащими, шоферами;
растет местная интеллигенция.
„ Большинство балийцев (свыше 80%) живет в де-
Поселения и жилище п ^ \ о / ^
^ ревнях. Среди моря рисовых полей деревни
кажутся зелеными островами из пальм, хлебных деревьев, манго, бананов.
Усадьбы вытянуты рядами по сторонам главной улицы, направленной с севера
на юг, и пересекающих ее под прямым углом других улиц. Узкие улочки
делят деревню на кварталы-крепости — такой вид им придают глухие
стены усадеб. В каждой деревне обязательно имеются общественные
постройки: храм пура (их может быть несколько), школа, общинный дом, где
заседает совет общины. Близ него устраиваются петушиные бои.
Каждое хозяйство (пекаранган) представляет собой комплекс жилых,
хозяйственных и культовых построек, окруженных глиняной стеной.
Ворота ведут с улицы во двор дома. В северо-восточной части двора
находится семейный храм, посвященный душам предков и местным богам, и
многочисленные жертвенники. Жилые помещения — это ряд небольших
построек (бале), каждая из них является по существу отдельной комнатой.
Возводятся они на фундаменте из камня, кирпича или глины. Большая
часть бале имеет одну-две низкие глиняные стены и открыты с других
сторон. Двухскатная соломенная крыша толщиной до полуметра опирается
на деревянные столбы, от числа которых зависят размер, назначение и
название постройки. Так, спальня хозяина и его жены имеет 8 столбов. В
постройке с шестью столбами спят другие члены семьи, 12 столбов
поддерживают обширное помещение для гостей. Внутреннюю обстановку бале
составляют бамбуковые нары, укрепляемые между столбами каркаса дома; их
устилают циновками, на которых сидят или спят. Хозяйственные
постройки (кухня, амбары для риса) в общих чертах имеют тот же вид, что и жилые.
Λ Традиционная одежда балийцев состоит из нес-
Одежда и украшения г »
J г шитых полотнищ красочных тканей,
преимущественно яванского батика. Основу женской одежды составляет спадающий
до ступней каин, который два раза туго обертывают вокруг бедер. На
талии его удерживает яркий пояс. По традиции, верхняя часть тела у женщин
оставалась незакрытой, и лишь иногда, например при посещении храма,
грудь покрывали шарфом. В последнее время женщины Бали стали носить
кофты общеиндонезийского типа. Исключительно живописны женские
прически. Свои длинные блестящие волосы женщины смазывают
кокосовым маслом и украшают цветами магнолии. Девушки иногда носят волосы
распущенными, женщины укладывают их на затылке в тяжелый узел, а
на праздниках изощряются, делая сложные прически. Трудно представить
себе жительницу Бали без украшений — колец, браслетов, серег.
Своеобразны балийские серьги из сухих листьев, плотно скатанных наподобие
цилиндра; по праздникам их заменяют толстыми золотыми серьгами той же,
формы.
Традиционный костюм мужчины на Бали составляет камбен <—
длинный узкий кусок ткани, обертываемый вокруг тела в виде юбки, наподобие
484

Пища
короткого каина. Теперь нередко мужчины носят
короткие штаны с кожаным поясом. Верхняя
часть тела обычно открыта, хотя в последнее
время все больше входят в обиход распашные рубахи
с короткими рукавами и отложным воротником,,
которые носят навыпуск. Голову повязывают
хлопчатобумажным платком. Модернизированный
костюм балийца составляют саронг с кожаным
поясом или штаны, рубаха, пиджак европейского
типа и кожаные сандалии. Мужчины в
повседневной жизни редко носят украшения, кроме
браслетов из черного коралла и цветов.
Изысканностью и красотой отличаются
праздничные наряды балийцев. Женский каин
изготовляют из шелка и парчи, тело выше пояса
затягивают в дорогую ткань с золотыми аппликациями.
Голову венчает корона из позолоченных и живых
цветов.
Длинный, до земли, камбен у мужчин
собирается спереди в складки. Над левым плечом
виднеется богато украшенная рукоятка длинного криса.
Основой пищи балийцев
служит рис, который
варят на пару, с солью и красным стручковым
перцем. Едят его обычно холодным, со
множеством пряностей и ароматических приправ.
Многочисленные фрукты и овощи дополняют
повседневное меню балийского крестьянина. Из мяса
наиболее употребительны свинина, цыплята, утки.
Говядина запретна жрецам и людям высоких варн.
В пищу идет и рыба с рисовых полей. Балийцы
едят и многих насекомых — кузнечиков, летучих
муравьев, личинок пчел, стрекоз. Исключительно
разнообразен праздничный стол балийца.
Обязательные праздничные блюда—жареные молочные
поросята и огромные морские черепахи,
приготовляемые со специями. Деликатесами считаются
кабаны, крупные летучие мыши, дикобразы,
ящерицы больших размеров. Напитки большей или
меньшей крепости изготовляют главным образом
из риса, а также из пальмового сока.
Основу общественной организации балийских #ем-
Общественная ледельцев составляет деревенская община — деса.
и семейная жизнь г\ 2 «
Она представляет собой экономически
самостоятельную самоуправляющуюся территориальную единицу.
Каждый взрослый женатый мужчина является членом десы и несет
определенные обязанности. Чувство долга и ответственности по отношению
к общине очень велико. Она оказывает помощь своим попавшим в, беду
членам. Регулярно в общинном доме заседает совет десы во главе с
выборным старостой, при котором имеются помощник, писец и несколько
рассыльных. Индо-яванские феодалы, а позже голландская администрация
попытались заменить выборного старосту своими ставленниками, но они
оставались не более чем сборщиками налогов и не имели никакого
авторитета среди общинников. Общинный сторож отвечает за порядок в деревне;
в случае кражи у одного из общинников убытки возмещаются за счет десы.
Только в серьезных уголовных случаях балийцы обращались в
государственный суд, предпочитая все остальные дела решать на своем совете.
Объединением того же типа, что и деса, является банджар — группа,,
сложившаяся внутри десы и по-разному развивавшаяся в различных час-
Нагрудное украшение
из скорлупы кокосового
ореха
485

тях острова. В одних случаях банджар продолжает оставаться не более чем
частью десы, ей подчиненной, хотя и имеющей своего старосту, свой храм,
свои доходы. В то же время в ряде районов центрального Бали разросшаяся
деса нередко уступает свои функции входившему в ее состав банджару.
Десе или банджару в лице совета принадлежит право на землю,
занятую усадьбой каждого из членов общины. Савахами же распоряжается
су бак — кооперативная организация владельцев савахов, пользующихся
водой для орошения из одного общего источника. Границы банджара и
су бака не всегда совпадают. Члены одного су бака могут принадлежать к
разным банджарам в зависимости от местоположения полей. Таким образом,
вопросы землевладения оказываются изъятыми из компетенции десы и
банджаров; они переданы группе, в руках которой находится контроль за
водой. Каждый общинник имеет свой надел. Он передает его по наследству,
ноне может продать. Пастбища и угодья находятся в общинном владении.
В балийских деревнях очень распространены различные
объединения — соседские группы взаимопомощи, группы молодежи, которые можно
нанять на работу за плату, группы музыкантов и многие другие. Балий-
ская община имеет и религиозные функции: уход за храмами, контроль
за соблюдением религиозных предписаний и праздников входят в обязанность
выборных властей десы и банджара.
В общине балийцев происходит имущественное расслоение, но оно не
достигло такой резкой формы, как, например, на Яве. Постепенно
нарушаются правила общинного распределения земли, выделяется
прослойка зажиточных общинников, увеличивающих свои наделы за счет
соседей. Нарушения правил общинного землепользования наиболее
значительны в тех районах центрального Бали, где индо-яванские феодалы
сосредоточивали в своих руках общинные земли и наделяли ими своих
приближенных. Их потомки составляют класс крупных и средних
землевладельцев. Они не входят в общинную организацию и пользуются
на своих землях наемной рабочей силой. Быстрый рост населения в
последние годы делает ощутимой нехватку удобных земель. Число
обезземеленных общинников растет, увеличивается очень невысокий на Бали процент
отходников на плантации и частные земли. Однако и теперь наемный труд
чаще всего имеет форму найма целой группы взаимопомощи—секамеджукут.
Балийцы — единственный народ Индонезии, где сословное деление
общества нашло выражение в существовании так называемых каст. Однако
балийские касты — скорее трансформация индийских варн (варны —
сословно-классовые группы, возникшие в древней Индии); согласно этому
делению, все население состояло из брахманов (жрецов), кшатриев
(воинов), вайшьев (торговцев) и шудра (простого народа). Систему балийских
каст называют «тривангса» («состоящая из трех частей»), что отражает
традиционное деление балийской (в том числе и пришлой яванской)
аристократии на брахманов, ксатриев и весиев (так балийцы
произносят'санскритские названия варн). Основная же масса балийцев (свыше 90%)
никогда не принадлежала ни к одной из этих групп; условно все остальное
население называли «судра» (или джаба). По существу, балийскую
систему варн правильнее было бы назвать сословной системой титулов, так как
далеко не Каждый балиец может назвать свою варну («касту»), а титулы,
которыми они обозначаются, знают все. Брахманы имеют титул ида или
ида багус, ксатрии — дева и анак агунг, весии — густи. По происхождению
брахманы — жреческая каста, ксатрии поставляли правителей, весии
считались воинами. В настоящее время основное занятие членов всех каст —
земледелие. На Бали не было таких резких граней между варнами, как
между кастами в Индии. Барьер существует между аристократией, с одной
стороны, и народом — с другой, но и он не так непреодолим, как в Индии.
В обыденной жизни различия варн проявляются в ряде маловажных
правил и запретов. Продолжает соблюдаться правило, согласно которому
муж должен принадлежать к той же или более высокой варне, чем жена
(гипергамия). Нарушение гипергамии в прошлом наказывалось очень стро-
"486

Жених и невеста
го. Для брахманов существуют некоторые запреты в отношении еды и
одежды. Главным же образом варны дают себя знать в строгих правилах этикета.
Человек высшей варны должен занимать более высокое положение, чем член
менее высокой варны, будь это этаж дома или место для сидения. Этикет
касается и языка: в зависимости от того, к какой варне принадлежит
собеседник, выбирается тот или иной стиль языка, со своей лексикой и
синтаксическими особенностями. При разговоре с человеком высокой варны говорят
на изысканном языке высокого стиля, а тот отвечает на «низком»,
грубоватом языке. Собеседники равной варны пользуются третьим стилем.
Особое положение в балийском обществе занимают кузнецы {панде
веси). Они, действительно, образуют своего рода замкнутую касту и
почитаются священными, так так металл связан, по представлениям балийцев,
с подземным миром и, кроме того, из него изготовляют священные крисы.
Балийцы верят, что кузнецы происходят от древних
жрецов-огнепоклонников. Сами кузнецы считают себя более древними, чем брахманы.
Значительное своеобразие в образе жизни и социальной структуре
сохранили бали-ага. Их деревни, поражающие однотипностью планировки,
однообразием домов, представляют собой замкнутые эндогамные общины,
в* которых строго соблюдаются принципы равенства всех членов и сильно
развито чувство коллективизма. Бали-ага не знают варн, они сохранили
старую систему управления, возрастные классы, свои титулы, свой ритуал.
У балийцев очень крепки родственные связи. Основная форма семьи—
малая семья, однако в некоторых деревнях имеются большие
объединения родственных семей, в которые входят от 10 до 50 хозяйств. В таких
случаях и расселение обычно происходит по родственному признаку.
Полноправным общинником считается только женатый мужчина. В
брак вступают все, даже жрецы. Наиболее общепринятым является
добровольное соглашение жениха и невесты с предварительным сговором
родителей. За невесту ее семье вносится выкупная плата, но в свою
487

Меру
Домашний алтарь
деревню дочь часто выдают без выкупа. ВыкугГможно не вносить и в случае
инсценировки похищения с согласия невесты. Полигамия на Бали
допускается^ нр двух жен могут содержать лишь богатые люди. Развод прост,
препятствий ко второму браку нет для обеих сторон; но второй муж должен
уплатить компенсацию первому. Распространены кузенные браки.
Обычно до брака молодежь ведет довольно свободный образ жизни, и только
бали-ага следят за целомудрием юношей и девушек, которые имеют
отдельные мужские и женские дома. Система родства у балийцев малайского типа.
Брак у балийцев патрилинейный и патрилокальный. Один из сыновей,
как правило младший, остается жить с родителями и наследует их дом и
имущество. Теперь в связи с нехваткой земли случается, что участок,
оставшийся от отца, распределяется между сыновьями или обрабатывается ими
совместно. Женщины в семье пользуются всеми
правами наравне с мужчинами.
Религия, обряды Обычно остров Бали рассматривают как основ-
р ной очаг индуизма в Индонезии. Многочисленные
местные легенды и сказания повествуют об индийском происхождении
балийской религии и культуры. Однако отождествлять балийскую религию
с индуизмом нельзя. Индуизм на Бали стал по существу лишь оболочкой
для исконных верований балийцев, которые продолжают жить и сейчас.
Можно сказать, что догматическая и философская стороны балийской
религии принадлежат индуизму, в то время как обряды и ритуал в
значительной степени остаются местными.
Балийской религии свойственно анимистическое поклонение силам
природы: отцу-небу и матерй-земле, духам гор, воды, камня и пр.
Характерная черта балийского анимизма — культ предков. Индуизм,
пришедший на Бали, получил не совсем тот вид, какой он имел.в Индии.
Формально на Бали известны и Брахма, и Вишну, и многие ведические божества,
но культ Шивы поглотил культы всех других индуистских богов .χ. Шиве
488

Бадэ — башня для кремации
Кремация брахмана
отданы все их имена и атрибуты. Вишну и других богов балийцы признают,,
но считают их лишь воплощениями Шивы. Но и культ Шивы на Бали
в значительной степени остается достоянием высших классов. Народ же
в своем ежедневном ритуале больше чтит «мать риса», а также священную
гору Гунунг Агунг.
Обычный ритуал балийцев больше всего напоминает не сложные
церемонии индийского индуизма, а ведический ритуал древней Индии с его
поклонением солнцу и другим силам природы. Главное в нем — освещение
воды и обращение к богам и духам. В отличие от ведического культа, на
Бали имеются храмы, они во многом отличны от индийских. Их
насчитывают многие тысячи, всевозможных назначений и размеров, от скромных
святилищ до больших общеб^лийских храмов. На Бали вряд ли можно
найти храм старше ста лет, но новые храмы строятся только на старых
местах. Поэтому на Бали нет развалин. Обычный балийский храм (пура)
состоит из двух-трех открытых дворов, окруженных низкой каменной
стеной. Резные каменные ворота, состоящие из двух половин, ведут в храм.
В первом, наружном дворе (джабан) находятся алтари и ниши для
приношений, навесы для посетителей и оркестра, башня, где хранят ритуальные
барабаны. Во внутреннем дворе (далам) расположены главные святилища.
Жертвенники (меру) имеют форму пагод с многочисленными постепенно
уменьшающимися соломенными крышами. Идолов в храмах нет. Главным
святилищем острова считается храм Бесаки на склоне горы Гунунг Агунг.
На Бали существуют две категории жрецов. Жрецами педанда могут
быть только представители брахманской касты. Педанда руководит
храмовыми церемониями и пользуется большим авторитетом во всех вопросах
ритуала. Наряду с жрецами-брахманами на Бали есть и жрецы из народа —
так называемые пемангку, которые выполняют весь ритуал, но только для
людей своей или низшей касты. Возможно, пемангку являются преемниками
жрецов доиндуистского культа.
489

Обряды и церемонии занимают большое место в жизни балийцев.
Традиционные обряды отмечают все важнейшие этапы жизненного пути
балийца начиная с момента его рождения.
Важным событием является подпиливание зубов — обычай, теперь
постепенно отмирающий. Заканчивается этот цикл свадебной церемонией.
Другой цикл составляют погребальные церемонии. Им в балийской
обрядности отведено выдающееся место. Традиционным обычаем считается
кремация (нгабен, палебон), которая, придя на Бали с индуизмом, впитала
и местные элементы. Кремация на Бали — очень пышное и радостное
торжество, так как, по представлениям балийцев, после кремации душа
умершего вступает в вечную жизнь, плач же может нанести ей вред.
Кульминационным пунктом церемонии является не само сожжение, а шествие к месту
кремации — шумное, многолюдное, с танцами и музыкой. Везут тела в
огромных (до 20 м в высоту) башнях-саркофагах, имеющих форму храмовых меру.
Гробы, в которых тела предаются сожжению, напоминают гигантских
животных (чаще всего коров и быков), сделанных из стволов деревьев.
Важное место в жизни населения острова занимают праздники.
Большая часть их тесно связана с той или иной религиозной церемонией
(годовщины храмов, праздники урожая, памятные даты субака, деревни, семьи
и многие другие). Один из самых популярных на Бали праздников — нъепи.
Это день Нового года и прихода весны. В день земледельческого праздника
банъю пинарух обильные приношения делаются не только местным богам,
но и всем орудиям, связанным с выращиванием риса. Галунган — большой
храмовый и семейный праздник, когда, по преданию, духи предков сходят
в дома своих детей и внуков, где им готовят торжественное угощение.
Грандиозное зрелище представляют собой торжества, справляемые в больших
храмах острова. Задолго до начала праздника идут приготовления к
пиршеству, многие часы не прекращаются танцы и массовые зрелища, из которых
самое излюбленное — петушиные бои.
Литература и искусство Вся стаРая балийская литература проникнута
сильным яванским влиянием. Значительная часть ее
произведений написана на кави и санскрите. Это обработки старых яванских
и индийских сюжетов. Сокровищем балийской культуры являются лонта-
ры — книги на пальмовых листьях, в которые вошли пересказы священных
вед и индийского эпоса, а также местные исторические хроники (бабады).
Оригинальные работы написаны на языке, представляющем собой смешение
стархшванского и балийского. Таково эпическое произведение «Малат»,
по объему равное Рамаяне. Оно посвящено индонезийскому герою Панджи.
Легенды о происхождении балийской культуры, о ранних периодах истории
острова собраны в сборнике «Усана Бали».
Сейчас на Бали, как и во всей Республике, литературная жизнь
находится на подъеме. В 1950-е годы здесь была создана литературная
секция из учителей и учащихся старших классов. Их произведения появлялись
в прогрессивном ежемесячнике «Фаджар» («Рассвет»), который печатался
на ротаторе. Из современных писателей наиболее популярен И. Густи
Ньоман Панджи Тисна — автор романов, основанных на народных
сказаниях и исторических преданиях.
Бали славится своим неповторимым искусством, которое в немалой
мере способствовало тому, что этот остров стал одним из мировых центров
туризма.
Народное искусство балийцев неотделимо от их жизни: до последнего
времени на Бали даже не было особой категории художников и
скульпторов. Изготовление предмета балиец не представляет без его украшения.
Балийскую архитектуру трудно отделить от искусства скульптуры и
резьбы по дереву. Широко используемые по всему острову мягкий серый
песчаник и красный кирпич легко поддаются рельефному и плоскостному
орнаментированию. Каменный фундамент храмов, их ворота и стены балий-
цы любят покрывать витиеватым растительным орнаментом и гротескными
изображениями богов. Это обилие резьбы, рельефных и скульптурных
490

Юная балийская танцовщица
Танец балийских девушек

украшений свойственно и Яве, и
Индии, но балийцы, взяв ряд элементов
из яванского и индийского искусства,,
сделали его более народным и еще-
более изысканным.
В связи с тем, что на Бали не
знали ислама, живопись здесь имела
более длительную историю развития,
чем на других островах Малайского
архипелага. До сравнительно
недавнего времени она была лишь
прикладной (рисунки на тканях). Теперь
стали появляться картины за
подписью мастера. Балийская
живопись — подчеркнуто декоративная.
Традиционные мифологические
сюжеты канонизированы так же, как и
приемы письма. В настоящее время
искусство начинает освобождаться от
традиционных условностей,
художники все чаще обращаются за сюжетами
к окружающей жизни, привлекаемые
картинами природы, труда,
праздников. Один из храмов, посвященных
богине Дурге, расписан яркими
фресками по традиционным мотивам и
гирляндами из стилизованных
изображений автомобилей. Центром ба-
лийской народной живописи
считается деревня Убуд со знаменитой
картинной галереей. Среди жителей
этой деревни насчитывается много·
известных по всему Бали
художников — Ньоман Мадия, Ида Багус
Мадэ, Анак Агунг Гдэ Собрат и др.
Здесь же живет самый известный на
Бали скульптор Гек Дукух, автор
бесчисленных деревянных статуэток,
Современная скульптура из дерева удивительно грациозных и
пластичных.
Бали часто называют царством музыки и танца. Трудно найтит
десу, где по вечерам не раздавались бы звуки гамелана, невозможно
представить себе праздник без сольных выступлений маленьких балийских
танцовщиц. В балийском гамелане преобладают ударные инструменты.
Солирует деревянная флейта (сулинг) или двухструнная скрипка (ре-
баб). Танец живет на Бали во множестве форм. Наиболее популярны
легонг — изящная пантомима, исполняемая двумя-тремя девочками лет
восьми, барис — традиционный танец воина, джаук — воинственный
танец злого духа, исполняемый актерами в масках. Сохраняет
ритуальное значение пендет — танец, в котором символически показан обряд
жертвоприношения. Яркое массовое зрелище представляет собой кечак,
изображающий танец обезьян из Рамаяны. По-прежнему волнует
зрителей древняя мистерия о священном звере Баронге и злой ведьме-
Рангде.
Большую известность приобрел возникший в 1920-е годы джангар —
веселый молодежный «сидячий» танец. Слава о балийских танцовщиках
вышла за пределы острова. В последние годы их труппы посетили Индиюг
Пакистан, Цейлон, Китай, выступали в Европе и США' С большим успехом
прошли их выступления в СССР в 1963 г.
492

Раскрашенная деревянная скульптура (XIX в.):
1,2 — демоны; 3 — богиня балийского пантеона
Балийские театральные жанры (топенг, арджа, ваянг кулит) в
основных чертах совпадают с яванскими. Однако балийцы придали своему
театру более живой и непосредственный характер. Они вводят в классические
пьесы чисто балийские персонажи, острые на язык и веселые, которые
становятся действительными героями представления, оживляют его
злободневными шутками и остротами, вызывая бурную реакцию зрителей. Это
превращает классическую драму в подлинно народное зрелище.
* * *
Несмотря на традиционность жизненного уклада балийцев, бурные
события, взволновавшие всю Индонезию в послевоенный период, нашли
отражение и здесь. Большую роль в пробуждении политической
сознательности крестьянских масс сыграли участники
революционно-освободительной борьбы, вернувшиеся в свои деревни. В последние годы оживилась
политическая жизнь. На Бали издаются газеты, правда, пока
незначительным тиражом (не более 3 тыс. экземпляров), действуют местные отделения
общеиндонезийских культурных организаций. Особенное значение в деле
общественного развития Бали имеет школьная революция. Одно из первых
постановлений балийской администрации после завоевания независимости
предусматривало открытие школ в каждой деревне острова. В старших
классах преподают индонезийский язык. В Денпасаре открыт факультет
гуманитарных наук сурабайского университета «Аирлангга», работают
библиотеки и издательства.

НАРОДЫ СУМАТРЫ
Остров Суматра — второй по величине в Индонезии после
Калимантана (473 тыс» кв. км). Экватор пересекает его почти по середине. Если
разделить остров по его длинной осп, то западная половина — это гористая
страна, образованная хребтом Букит Барисан; вдоль восточных же
склонов хребта располагаются обширные плоскогорья, переходящие в
заболоченную аллювиальную равнину, которая простирается почти на 1500 км
вдоль берега и углубляется в некоторых местах на 200—250 км в глубь
острова.
На восток и юго-восток от Суматры расположены архипелаги Риау
и Линга и острова Банка и Белитунг (Билитон). Между Суматрой и
Малаккским полуостровом, с одной стороны, и Калимантаном и Явой —
с другой, разбросаны сотни мелких гористых островков, образующие
несколько архипелагов — Анамбас, Бунгуран (Натуна), Тамбе-
лан и др.
Населения на Суматре всего около 16 млн. человек. В районах,
пригодных для интенсивного земледелия, плотность населения нередко
достигает 400 человек на 1 кв. км, тогда как на десятках тысяч квадратных
километров заболоченных районов нет ни одного постоянного поселения.
Потомками веддоидов — первых насельников Суматры — являются отсталые
племена: кубу, батины (сакаи), таланги, возможно лубу и улу. В
физическом облике акитов сохранились негроидные черты. На островах,
окружающих Суматру, древнейшее население представляют племена утанов (бенуа,
дараты,мантанги), белумов (ломов), оранг-лаутов, секахов — на
архипелагах Риау и Линга и на островах Банка и Белитунг, энггано с одноименного
острова, булуаро с острова Бату. Все эти мелкие племена подверглись
сильному влиянию со стороны позднейших переселенцев и были в значительной
степени ассимилированы ими. Потомками древних индонезийцев,
переселявшихся сюда начиная со II тыс. до н. э. (протоиндонезийские волны),
являются ниасы, ментаваи, батаки, аласы, гайо, пубианы, абунги. С одной
из позднеиндонезийских волн пришли предки минангкабау и аче.
Некоторые этнические группы произошли, по-видимому, от смешения протоиндо-
незийцев с более поздними пришельцами (мамаки, некоторые
бродячие и полу оседлые племена).
Большую роль в этнической истории Суматры сыграли минангкабау.
Появившись на Восточной Суматре около середины I тыс. до н. э., их
предки поднялись вверх по рекам до Падангского нагорья, оттеснив более
ранних пришельцев, предков современных батаков и пубианов,— первых на
север, вторых на юг. С Падангского нагорья предки минангкабау на
-рубеже нашей эры расселились на восток, юго-восток и вдоль западного побережья
на юг, став одной из основ, на которой сформировались малайцы, джамби,
палембанги, риау, пасемахи, а также керинчи и бенгкулены. Пасемахи и
бенгкулены, распространяясь по побережью далее на юг и встречаясь как
с новыми переселенцами из области Минангкабау и с Восточной Суматры,
так и с группами аборигенного населения протоиндонезийского облика,
а также с выходцами с Явы, дали начало таким народам, как реджанги,
лебонги, семендо, сераваи, ребанги, кроэ, паминггиры.
Культурные и социально-экономические особенности позволяют
выделить среди народов Суматры следующие группы народов, имеющие
характер этнических общностей: восточносуматранскую, или риау-палем-
бангскую (малайскую), центральносуматранскую, или минангкабаускуюг
батакскую, аческую, южносуматранскую (лампунгскую), ниасско-мента-
вайскую, кубускую.
494

ПАЛЕМБАНГИ, РИАУ И РОДСТВЕННЫЕ ИМ НАРОДЫ
ВОСТОЧНОЙ СУМАТРЫ И СОСЕДНИХ ОСТРОВОВ
На востоке и юго-востоке Суматры по среднему и нижнему течению
рек Рокан, Кампар, Сиак, Индрагири, Хари (Джамби) и Муси, на островах
Малаккского пролива и архипелагов Риау и Линга, а также на
бесчисленных мелких островах между Малаккой, Суматрой и Калимантаном живут
близко родственные народы. Они говорят на одном языке — малайском (на
тех его диалектах, которые легли в основу индонезийского языка). Это па-
лембанги, близкие им оганы и комеринги, джамби, сиаки, риау и др. До
недавнего прошлого в литературе всех их называли одним именем «малайцы».
В настоящее время, однако, они развиваются по разным путям с малайцами
Малайской Федерации, и нельзя уже народы этих двух стран обозначать
одним термином. Что касается самих народов Восточной Суматры (здесь
и далее понятие «Восточная Суматра» употребляется для обозначения не
только конкретной географической, но и хозяйственно-культурной
области, простирающейся от Медана на севере до районов южнее Палембанга
на юге) и соседних районов, то они называют себя не малайцами, а, во-
первых, индонезийцами, и, во-вторых, по месту своего проживания,
которое таким образом, стало их этнонимом.
Стандартным малайским языком считается диалект риау (и джохор-
ский — на южной Малакке). В малайском языке много заимствований из
санскрита, арабского, персидского, тамильского, хинди, а также из
голландского, английского и португальского языков. До конца XIX в. в
употреблении была арабская графика, замененная латиницей, изредка
употребляют и арабский шрифт — для печатания религиозных
мусульманских текстов и некоторых произведений средневековой малайской
литературы.
Этническая и политическая история народов, населяющих Восточную
Суматру, Риау и Линга, а также Малакку тесно переплетена. В течение
долгих столетий процесс развития этих народов, составлявших единую
малайскую этническую общность, сформировавшуюся на протяжении
XIV—XVIII вв., был единым. Однако естественное этническое и
историческое развитие народов Восточной Суматры и Малакки нарушилось в 1824 г. г
когда Англия и Нидерланды провели разграничение сфер влияния в
Юго-Восточной Азии (Малаккский полуостров и Сингапур были
включены в сферу влияния Англии, вся территория к югу от Сингапура — в
сферу влияния Нидерландов) и разделили народы, единые этнически, не
раз на протяжении своей истории входившие в состав того или иного
общего государства. С этого времени исторические судьбы малайскоязычных
народов Индонезии и малайцев Малаккского полуострова стали все
более расходиться.
Близость малайскоязычных палембангов, джамби и других восто-
чносуматранских народов в хозяйственном и культурном отношении
так велика, что их можно объединить под одним названием — восточно-
суматранцы. Риау, очень близкие им этнически, имеют некоторые отличия
в хозяйстве, культуре, быте.
Λ Главные занятия восточносуматранцев и риау —
Основные занятия ~ * т>
сельское хозяйство и рыболовство. В земледелии,,
в котором занята большая часть неселения, первенствуют рисосеяние и
выращивание технических культур на экспорт. Рис выращивают
преимущественно на ладангах. Поля-савахи делают в дельтах и на берегах
крупных рек. Правительство Республики всячески поощряет развитие
поливного земледелия, в том числе и устройство так называемых приливных са-
вахов близ устьев рек, на землях, заливаемых поднявшейся во время
прилива речной водой. Обработка савахов более примитивна, чем на Яве.
Тягловый скот, а также плуги и бороны имеются лишь в наиболее богатых
495

семьях. Обычно же савах обрабатывают мотыгой. Своего риса на Восточной
Суматре не хватает. Второй продовольственной культурой является
кукуруза. Сажают также батат и кассаву, земляной орех, бананы,
сахарный тростник; овощей выращивают мало.
Из технических культур первое место в крестьянских хозяйствах за-
нимают^аучуконосы. Культура кокосовой пальмы распространена в
основном на островах между Суматрой и Калимантаном. В крестьянских
хозяйства^ выращивают также кофе, масличную и саговую пальмы, табак,
хлопок. Риау культивируют гамбир, перец, арековую пальму. В
прибрежных районах эксплуатируют заросли пальмы нипы, из листьев которой
делают легкое и дешевое покрытие для крыш. Выращивание экспортных
культур ведет к сокращению площадей под продовольственными
культурами.
Восточная Суматра с конца XIX в. — основной район плантаций в
Индонезии. На плантациях, значительная часть которых л 1965 г.
перешла в собственность Республики благодаря политике вытеснения
иностранного капитала, проводимой Республикой, выращивают каучук, чай,
табак, масличную, арековую и кокосовую пальмы, сизалъ, кофе, перец,
какао и другие культуры.
В отношении промышленного развития Восточная Суматра идет
непосредственно за Явой. В настоящее время она является основным районом
лриложения иностранного капитала не только в плантационном хозяйстве,
но и в горнодобывающей промышленности. Первое место по значению
занимают предприятия по добыче и переработке нефти, второе —
предприятия по добыче олова на островах Банка, Белитунг и Сингкеп. На острове
Бинтан начата добыча бокситов. Почти вся продукция идет на экспорт. На
Восточной Суматре имеются предприятия пищевой, текстильной,
металлообрабатывающей промышленности, которые сосредоточены в
немногочисленных городах. В Палембанге развито судостроение (строят небольшие
суда, баржи, лодки) и ремонт судов. В Медане быстро развивается
резиновая промышленность. Имеются кирпичное и черепичное производство,
полиграфические предприятия. На горнодобывающих и промышленных
предприятиях и на плантациях, где используется в основном наемный труд,
сложился значительный отряд индонезийского рабочего класса, в
формировании которого приняли участие не только джамби, палембанги и риау,
ло и представители других народностей Индонезии из различных районов
страны, в первую очередь яванцы.
Повсеместно распространено рыболовство; в районах, где земледелие
невозможно, оно является основным занятием. Среди всех видов
рыболовства наиболее важное — морское. Кроме рыбы, ловят многочисленных
ракообразных (крабов, креветок), трепангов, устриц. Главный район
морского рыболовства—Малаккский пролив (в особенности окрестности Баган-
сиапиапи). Здесь ловят более 500 видов рыбы. Лов производят как с
крупных, так и с небольших парусных лодок с балансирами, вмещающих
три-четыре человека. Широко применяются разнообразные сетевые,
крючковые и колющие орудия, а также неводы-накидки, ловушки типа
вентерей и мереж, верши, лабиринты из вбитых в дно кольев и т. д. Крупные
закидные неводы достигают в длину нескольких сот метров. Изредка
прибегают и к отравлению рыбы (во внутренних водоемах). Рыбоводство
ограничивается, как правило, выпуском мальков в водоем и — реже —
дальнейшей подкормкой их.
Животноводство играет незначительную роль вследствие отсутствия
ластбищ. Развитию свиноводства непреодолимую преграду ставит ислам.
Крупный рогатый скот разводят в основном джамби и палембанги в
районах заливного рисосеяния, где его используют как тягло, но в небольшом
количестве и на мясо. Лошадей очень мало: они есть лишь у палембангов. В
некоторых хозяйствах встречаются козы. Птицеводство также слабо развито,
кое-где держат кур и уток, а также разводят бойцовых'петухов. Леса дают
восточносуматранцам строевой и поделочный материал, а также мед,
496

J
Образцы суматранских тканей:
1 — хлопчатобумажная ткань, используемая как одежда и одеяло; 2 — часть украшения
свадебного ложа у минангкабау, вышивка золотой нитью по шерсти; 3 — ткань, обертываемая
вокруг бедер (аче); 4 — наплечный платок, шелковая ткань (минангкабау); 5 — слендад
(шелковая ткань, окрашенная способом пеланги)

Современная одежда минангкабау

воск, ценные смолы, птичьи гнезда. Охота не имеет хозяйственного
значения. Облавные охоты устраивают на диких свиней в целях защиты
посевов.
Города и селения Восточной Суматры — старинные центры
высокоразвитого ремесла. По всему архипелагу славятся палембангские ткачи,
изготовляющие знаменитые шелковые саронги яркой расцветки, а также
парчовые ткани. В деревнях сохранилось производство хлопчатобумажных
тканей и окрашивание их с помощью растительных красителей. Известны
палембангские и джамбийские кузнецы и ювелиры, соперничающие с
мастерами Джокъякарты и Суракарты. Они выделывают тончайшие
филигранные изделия, художественно оформленные сосуды, прекрасные
образцы холодного оружия. Не менее знамениты восточносуматранские и риа-
уские судостроители, которые делают лодки прау. Здесь почти в каждой
деревне есть свои корабельные плотники. Высоко развито искусство
плетения.
Положение области на скрещении главных морских путей
способствовало раннему и широкому развитию торговли. Кроме продукции своих
плантаций, восточносуматранцы и риау вывозят продукты рыболовного
и лесного промыслов и ремесленные изделия. Распространенная система
авансирования ведет к закабалению рыбаков оптовиками, в качестве
которых выступают, как правило, китайцы. В область ввозят рис, соль, ткани,
а также машинное оборудование. Огромное значение для восточносумат-
ранцев и риау имеет водный транспорт. Значительная часть морских
парусных судов принадлежит, однако, не восточносуматранцам, а бугам и макасса-
рам. Основное средство сообщения по рекам— лодки и плоты. Сравнительно
развита железнодорожная сеть, обслуживающая плантационные и
горнодобывающие центры. Число автомобилей недостаточно, гужевой транспорт
почти полностью отсутствует.
Огромные районы Восточной Суматры совсем не имеют дорог.
Единственные пути сообщения здесь — реки и лесные тропы.
„ У восточносуматранцев и риау поселение называется
Поселения и жилище π
^ «кампунг». Поселения различны по размерам — от
больших, насчитывающих несколько сот и даже тысяч жителей, до
состоящих из нескольких домов. Дома обычно разбросаны вдоль берега без
определенного порядка; иногда несколько десятков домов, стоящих друг
против друга, образуют улицу. Часто поселения строят на мелководье, в
нескольких десятках и даже сотнях метров от берега, в удобной бухте. Дома
стоят на высоких сваях (от 1,5 до 3,5 м) и связаны друг с другом мостками,
образующими «улицы» и «переулки». Длинные мостки ведут к берегу.
Это настоящие свайные деревни.
Прежде из-за опасности пиратских набегов поселения старались
устраивать в труднодоступных местах, защищенных с моря (это было особенно
характерно для риау). Попасть в такое поселение можно только через
узкий проход между отмелями и рифами иногда длиной в несколько
километров.
Восточносуматранцы, живущие на берегах больших рек, строят дома
на плотах. Плоты можно легко перевозить по течению реки или вдоль
морского берега и причаливать в новом месте. Дома, построенные без свай,
прямо на земле, свидетельствуют о том, что здесь живут
яванцы-переселенцы.
Дома каркасные, основной материал — бамбук. Они рассчитаны на
одну семью. Перед домом, прямоугольным в плане, иногда устраивают
веранду. Пространство под домом (на суше) используется как помещение для
скота, птичник, место для хранения рыболовных и сельскохозяйственных
орудий.
Внутреннее убранство несложно: в передней части находится
помещение для приема гостей, далее за плетеной стеной большая комната,
которая занавесками и циновками может быть разделена на спальные
помещения. Очаг делают в пристройке к дому. Он представляет собой деревян-
32 Народы Юго-Восточн. Азии
497

Новые дома рабочих каучуковых плантаций в Джамби
ный ящик, наполненный утрамбованной глиной и золой. Обычная для
индонезийцев утварь — плетеные сундуки и коробы, на стенах висят сита,
ковши, кувшины в плетеных сетках. Наряду с довольно грубыми
керамическими изделиями местного изготовления бытует металлическая утварь.
Много циновок разных форм и размеров. В зажиточных семьях можно
увидеть современную мебель, радиоприемники.
Большинство городов Восточной Суматры выросло на протяжении
нашего века. Особенно увеличились темпы роста городов после
провозглашения Республики. Основная причина этого — аграрное перенаселение.
Все значительные города расположены на крупных реках или на морском
побережье. Крупнейший город — Медан. Он основан в конце прошлого
века. Город хорошо спланирован, улицы его широки, много зданий
современной архитектуры. Достопримечательностью является мечеть, одна из
красивейших в Индонезии. Население города смешанное (восточносу-
матранцы, минангкабау, батаки и др.), много китайцев, в руках которых
торговля и ремесленное производство. Другой крупный город — Палем-
банг. Он построен на обоих берегах реки Муси и ее многочисленных
рукавах и протоках. Палембанг называют индонезийской Венецией. Через
неширокие каналы и протоки перекинуты подъемные мостики. На низменных
окраинах дома стоят на сваях, входят в дома по высоким лестницам, иногда
прямо с лодок. Лодки — основное средство передвижения в городе,.они
тысячами снуют по Муси. Многие лодки служат и жилищем.
π Пища восточносуматранцев и риау в общем не
^ отличается от пищи яванцев. Ее основу составляет
рис в различных видах, сдобренный приправами. Важную роль в меню
играют фрукты, менее распространены овощи. Кое-где на побережьях — там,
где растет саговая пальма,— едят саго. Мясная пища редка и является
деликатесом. Зато рыба в некоторых местах по значению в рационе далеко
превосходит все остальные виды пищи. Способы приготовления рыбы
различны: ее жарят, варят в соленой воде со специями, вялят на солнце,
солят, коптят, фаршируют, а некоторые сорта употребляют и в сыром
виде. Чрезвычайно распространено приготовление острых рыбных соусов,
498

известных под названием траси, которые делают из заквашенной мелкой
рыбы и креветок. Излюбленные напитки — кофе и чай; жажду утоляют
соком кокосовых орехов.
Одежда деревенского населения очень проста.
дежда у мужчин _ короткие штаны до колен и
широкополая плетеная шляпа, защищающая от солнца не только голову, но и
спину. Иногда на плечи надевают распашную хлопчатобумажную куртку
с короткими рукавами. Женщины носят саронг и кебаю. Волосы
укладывают в большой узел на затылке. Обувь в деревне не носят.
Одежда городского населения, особенно мужская, все более
приближается к европейской. Обычный костюм горожанина — рубашка с короткими
рукавами, распашная куртка также с короткими рукавами, брюки (иногда
шорты) европейского покроя, на голове — черная бархатная шапочка.
На ногах—сандалии без верха. Саронг мужчины надевают лишь по
торжественным случаяхм и лишь у палембангов. Женщины в городах в большей
мере сохранили традиционную одежду.
Общественные отношения у восточносуматранцев
Социальная и рИау характеризуются многоукладностью. Здесь
организация развитые общинные отношения (в ряде районов со
следами родовых пережитков) переплетаются с капиталистическими (в
городах, в районах плантаций). На мелких островах земледельческая
община встречается реже. В деревнях, где население занято в основном
рыболовством, рыбаки организуются в артели. В прошлом на больших
территориях этой области существовали феодальные отношенияf бремя
которых ощущается и теперь.
Своеобразна община (марго) у палембангов, где издавна сильны
яванские влияния (у батаков и цубианов так называется генеалогическая
группа, являющаяся разросшимся родом). Далембангская марга включает
в себя несколько ~ близлежащих Деревень— дусунов, в свою очередь
состоящих из кампунгов — кварталов, расположенных совсем рядом
друг с другом. (В большинстве других малайскоязычных районок кам-
пунгом называется любая деревня).
Община владеет определенной территорией. Современцая структура
управления сходна с яванской. Для получения права на обработку целины
крестьянин должен получить письменное разрешение от старейшины, за
что он платит определенную сумму в общинную кассу. Необрабатываемая
земля вновь возвращается деревне. Члены общины собирают лесные
продукты, охотятся, а также добывают полезные ископаемые на территории
общины.
Земли, расчищенные от леса, находятся в частной собственности,
так же как и савахи, плантации, сады и т. д., полученные по наследству.
Общинник имеет право заложить и сдать землю в аренду лицам, не принадг
лежащим к данной общине, но дарение и продажа земли разрешаются только
внутри общины.
Жители пограничных с областью минангкабау районов, тесно связанные
по происхождению с минангкабау, сохраняют матрилинейную структуру
и делятся на суку — разросшиеся роды, которые в свою очередь состоят
из более мелких подразделений. Важнейшее из них — большая семья.
Хотя традиционные порядки в значительной мере разрушены, старейшины
больших семей и родов— мамаки и пучуки — сохраняют еще свою власть.
Сам мамак не работает, но лишь распределяет работу и распоряжается
собственностью большой семьи.
« В семейно-брачных отношениях большинства вос-
Брак и семья ^
г точносуматранцев и риау муж и жена имеют
равные права. В районах, близких к области минангкабау, прослеживаются
черты материнскородового семейно-брачного права. В районах же, где
издавна существовали развитые феодальные отношения, действует
мусульманское право. Прежде без разрешения родителей и без согласия
старейшин деревни брак был невозможен. В настоящее время брак по любви уже
499 32*

не редкость даже в глухих кам-
пунгах, хотя разрешение
родителей желательно.
В брачной церемонии
мусульманские правила
сочетаются с древними индонезийскими
обычаями, особенно в деревне.
Заключение брака обставляется
сложным ритуалом, цель
которого — привлечь добрые силы и
обеспечить потомство.
Совершает обряд бракосочетания либо
старейшина деревни, либо
представитель мусульманского
духовенства, либо оба вместе.
В зажиточных семьях брачное
торжество справляют очень
пышно. Жениха несут в мечеть
на плечах его друзья, над ним
держат зонт — символ
княжеского достоинства. Существует
плата за невесту, которую
получают родители невесты, либо
она остается у супругов на
обзаведение. Замужняя дочь
сначала живет в доме у своих
родителей, впоследствии
новобрачные переезжают в
собственный дом. В случае развода
Мать с ребенком ДеТеЙ Д6ЛЯТ П°РТУ М6ЖДУ Р°"
F дителями; если ребенок один, он
остается у матери.
Все восточносуматранцы и риау исповедуют мусульманство, Κϋτο*
рое распространилось здесь ранее, чем в других районах Индонезии, за
Ве ов исключением Аче. Прочно вошли в жизнь элементы
мусульманского имущественного и семейного права.
Сохранились многие анимистические представления, элементы
тотемизма (почитание тигра, крокодила и некоторых других животных) и
фетишизма (культ священных деревьев), практика жертвоприношений и
магических заклинаний. По древним представлениям восточносуматран-
цев, болезни вызывают злые духи ханту. Духа — виновника болезни
может изгнать дукун — заклинатель духов, колдун и знахарь. Он может
призвать на помощь паванга — специалиста в той или иной области
(например искусного морехода), так как считается, что свое искусство
паванг получил в результате общения с духами. У восточносуматран-
цев (как и у малайцев Малакки, живущих на побережье Малаккско-
го пролива) широко распространен культ Джинджанг Раджи —
женщины-прорицательницы, предсказывающей наилучшее время и
место лова.
Во время охоты, рыбной ловли, заготовки леса, строительства дома
и т. д. стараются обеспечить благоприятное отношение тайных сил. Так,
при постройке дома в яму, выкопанную для первой сваи, льют немного
крови буйвола, козы или курицы. Рыбаки и моряки проплывают мимо
отмелей и коварных рифов, где случались крушения, в полном молчании,
чтобы не потревожить и не разбудить злых духов. Многие
восточносуматранцы носят ахмулеты, избегают называть свое имя, имя родителей,
названия некоторых животных или страшных болезней. Постепенно древние
поверья уходят из жизни.
500

Литература на малайском языке чрезвычайно обширна: это
фольклорные произведения, исторические предания и хроники, религиозные
Λ повествования, малайские варианты индийского
Фольклор и литература ^
r г jr эпоса, наконец, современная художественная
литература. Вплоть до образования Республики Индонезии развитие
литературы на Суматре и в Малайе шло в едином русле. С образованием
Республики литература суматранских малайцев влилась в общий поток
индонезийской литературы, тогда как в Малайе она продолжает развиваться
своим путем.
Мировой известностью пользуются малайские пантуны —
четверостишия, часто импровизированные, с созвучными окончаниями. Обычно
каждое четверостишие состоит из сравнения (первые две строки) и основной
мысли (последние строки), например: «К чему зажигать лампу, когда в
ней нет фитиля. Зачем играть глазами, если в них нет настоящего чувства».
Популярны шаиры - поэмы на исторические, легендарные или любовные
сюжеты, назидательные повествования («История Сими скина»). К
историческим преданиям относятся рассказы о древних князьях, о
происхождении династий, которые, как правило, возводятся к Александру
Македонскому. Такие исторические хроники, как «Малайская история»,
«Происхождение султанов», «Повествование о стране Риау» и многие другие
выдающиеся произведения средневековой малайской литературы —
ценнейшие памятники, проливающие свет на раннюю историю Суматры, Малак-
ки, всей Индонезии. Эти произведения, как и более поздние «Повесть об
Абдуллахе» и «Путешествие Абдуллаха», написанные Абдуллахом бин Аб-
дулкадиром Мунши,— общее достояние не только восточносуматранцев
и риау, но и всех народов Индонезии и Мдлайи.
Ни одно торжество не обходится без танцев и му-
Танцы, музыка, зыки. Любимые танцы — джогет майонг, во вре-
развлечения ' ^
г мя которого танцовщица вызывает партнера из
зрителей, менари — общий танец и др. В Палембанге сохранились
древние танцы, свидетельствующие о высокой и утонченной культуре,
впитавшей индо-яванские традиции. Основные музыкальные инструменты —
барабаны, тамбурины, гонги и различные виды ксилофонов, а также
разнообразные духовые инструменты типа кларнета, флейты и т. д.
Распространены азартные петушиные бои и бои сверчков, запуск и
борьба воздушных змеев, игры в мяч, в шахматы и шашки (у малайцев
существуют свои варианты шашечной игры: например, дамки движутся не
по диагонали, а по прямой). Устраивают бои на саблях, соревнования
волчков, гонки моделей парусных лодок с балансирами. Очень интересны и
увлекательны гонки настоящих лодок — парусных и гребных. Для гонок
лодки оснащают особыми крупными парусами. Во время соревнований —
будь то бои сверчков или парусные гонки — заключаются азартные сделки,
выигрываются и проигрываются большие суммы.
Восточная Суматра и близлежащие острова играют огромную роль в
экономике Республики Индонезии. Правительство Республики приняло
проект строительства гидростанции на реке Асахан мощностью в 650 тыс.
квт, предполагает увеличить орошаемую площадь на Восточной Суматре
на 245 тыс. га, наметило строительство здесь промышленных предприятий.
Значительно увеличено число народных школ первой и второй ступеней.
Проводятся мероприятия по борьбе с заболеваниями, особенно с
малярией, являвшейся бичом этих мест.
501

МИНАНГКАБАУ
Основной район расселения минангкабау — Падангское нагорье и
примыкающие к нему районы Западной и Центральной Суматры.
Минангкабау расселились также в других районах Индонезии. Кроме того, потомки
переселенцев минангкабау составляют основное население княжества Нег-
ри-Сез^билан в Малайской Федерации. Численность минангкабау на
Суматре к 1965 г. превышала 2 млн. человек. За пределами Западной
Суматры расселено более 500 тыс. минангкабау. Большинство населения (более
80%) живет в деревнях. Крупнейшие города — Паданг, Букиттинги, Са-
вахлунто. Язык минангкабау близок к малайскому и является его
предшественником. Минангкабау с конца XIX в. пользуются латинским шрифтом,
до этого у них был распространен арабский шрифт. Его и сейчас изучают в
мусульманских школах вместе с арабским языком; пособия для таких школ
издают, используя арабскую письменность.
Нагорье изрезано глубокими живописными долинами. До постройки
современных дорог область была крайне труднодоступна и оставалась
изолированной в течение долгих столетий. Большая часть территории
покрыта тропическими джунглями. На Падангском же нагорье почти все
земли, пригодные для земледелия, возделаны. Благоприятные почвенно-кли-
матические условия способствуют выращиванию здесь культур,
характерных для умеренного и тропического климата.
Происхождение названия «минангкабау» местная легенда объясняет
следующим образом. Когда в конце XIII в. в стране появились яванские
войска из Сингосари, старейшины предложили решить борьбу
единоборством буйволов. Яванцы выставили могучего взрослого буйвола кар-
бау, а минангкабау — небольшого теленка, которого долго не кормили.
К его рожкам привязали длинные острые ножи. Увидев буйвола, теленок
бросился искать у него вымя и пропорол буйволу живот. Отсюда и название
«минанг карбау» — «победить буйвола», постепенно превратившееся в
минангкабау. По-видимому, минангкабау уже во второй половине I тыс.
н. э. вели оживленную торговлю с индийскими и арабскими купцами
(минангкабау продавали им золото и перец), а также были вовлечены в
торговые и политические отношения с княжеством Малайю и империей Сривид-
жайя. К XIII в. относятся первые упоминания о княжестве Минангкабау,
которое окрепло и достигло расцвета в конце XIV—XV в. В основном в
этот период произошло переселение значительного числа минангкабау на
Малаккский полуостров. С середины XVII в. к минангкабау стал проникать
ислам и началась борьба между исламом и адатом — местным материнско-
родовым обычным правом, не прекращающаяся вплоть до сегодняшнего дня.
В 1600 г. на Западной Суматре появились голландцы, которые постепенно
установили контроль над областью. Проникновение иностранного капитала,
начавшееся в конце XIX в., способствовало развитию плантаций и
ускорило разложение традиционных социальных институтов.
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Минангкабау — народ древней земледельческой культуры, основанной
на рисосеянии. Долины в области их расселения покрыты
прямоугольниками савахов, которые в некоторых местах поднимаются террасами по
склонам гор. Выше по склонам располагаются ладанги. Там, где орошение поля
самотеком при помощи канав и каналов затруднено, применяют водяные
колеса. Процесс выращивания — обычный для индонезийцев. Через две
недели после посева рассады на специально подготовленном участке поля
основное поле вспахивают плугом, в который впрягают буйволов или быков,
боронуют, а затем заливают водой. Для обработки почвы часто
используют стадо буйволов или быков. Их перегоняют по полю с места на место,
заставляя перемешивать почву копытами. Плуг состоит из задней стойки
502

{верхняя часть ее служит рукояткой), полоза, сошника, лемеха и
оглобель. Все части плуга раньше делали из твердых пород дерева; сейчас
сошник, лемех и некоторые мелкие детали изготовляют из железа. Перед
высадкой рассады рисовое поле выравнивают доской с укрепленной
перпендикулярно в центре ее рукояткой. При пересадке рассады на поле
первый ряд, который служит образцом, делает мужчина, руководящий
работами. В центре поля оставляют небольшую площадку для
жертвоприношений «матери риса». Их совершает старейшая женщина.
Пропалывают посевы женщины. Для охраны посевов на поле
сооружают небольшой помост, от него во все стороны тянутся веревки с
нанизанными на них яркими тряпками и половинками скорлупы кокосового ореха.
При приближении птиц мальчик, сидящий на помосте, дергает за веревки,
отпугивая птиц шумом. Для уборки урожая объединяется группа
родственников. Хозяева убранных полей устраивают праздники для всех, кто
принимает участие в уборке. Благодаря тому, что рисоводческий цикл на
разных участках начинается в разное время, работы на поле идут поочередно.
Урожай убирают с помощью индонезийского жатвенного ножа. Рисовая
солома остается на поле и затем ее запахивают в качестве удобрения под
будущий посев. В отличие от других индонезийцев минангкабау тут же на
поле обмолачивают большую часть урожая риса.
На ладангах сажают суходольный рис, просо, сахарный тростник,
бобовые, кукурузу, табак, а также некоторые огородные культуры:
корнеплоды, в первую очередь батат, капусту, лук, помидоры, огурцы, тыкву,
баклажаны, земляной орех. Ладанг устраивают подсечно-огневым
способом, обрабатывают при помощи железной мотыги и лопаты. Участок
обычно используют два-три года, после чего из-за истощения почвы его
оставляют на семь-десять лет.
Широко распространено разведение плодов. Повсюду виднеются
банановые, кокосовые и манговые рощи, сады кофейных, перечных и коричных
деревьев, посадки бетелевой пальмы, чая, гамбира. Резко возросли
площади, занятые под экспортными культурами — кофе, табаком, гвоздикой.
Крестьяне стали выращивать новые для них культуры, в первую очередь
каучуконосы и масличную пальму. В некоторых районах экспортные
культуры вытеснили рис.
Основные домашние животные — быки и буйволы, в меньшей мере
лошади, а из мелкого скота —- козы. Доят только буйволиц, дающих молоко
большой жирности. Лошади в сельском хозяйстве совершенно не
применяются, они используются только для перевозок. Во многих домах держат
собак. Повсеместно разводят кур, гусей, уток.
На побережье занимаются морским рыболовством. Во внутренних
районах рыбу ловят в реках, ручьях, озерах, искусственно разводят в прудах и
на залитых водой рисовых полях. Кроме рыбы, ловят крабов, креветок и
других ракообразных, некоторые виды моллюсков. Орудиями рыболовства
служат разнообразные сети, верши, удочки, иногда делают заколы и пр.
В прошлом применяли перегораживание рек, одурманивание рыбы
растительным ядом. Теперь такие способы лова запрещены.
Охота в жизни минангкабау играет незначительную роль. Лишь на
севере и юго-востоке области, в районе девственных джунглей, она является
для некоторых семей важным подспорьем. Но и здесь ее быстро вытесняет
земледелие. На диких свиней, совершающих набеги на поля, охотятся с
собаками. Охотятся также на оленей, тигров. Устраивая облавную охоту,
применяют бамбуковые загоны, различные ловушки, ловчие ямы и пр.
Повсеместно широко распространен сбор меда диких пчел и даммаровой
смолы,
У минангкабау высоко развиты ремесла. Прекрасные образцы работы
минангкабауских мастеров известны далеко за пределами области. Прядением
и ткачеством, в том числе выделкой золотой и серебряной парчи,
занимаются женщины. В усовершенствованных моделях ткацкого станка разделение
нити основы производится при помощи двух ножных педалей. Ввоз с конца
503

Сосуды из слабо обожженной глины
XIX в. бугских и яванских тканей и проникновение дешевых импортных
тканей нанесли тяжелый удар местному ткачеству. Широко распростра-
н енное прежде окрашивание пряжи и готовых тканей способом икатирования
и пеланги пришло в упадок. Одежду в настоящее время в городах и
крупных селениях покупают, в большинстве же деревень она местного
производства. Женщины по-прежнему повсеместно плетут кружева и вышивают
золотой нитью.
Давние традиции имеет деревянное строительство — сооружение домов,
мостов, лодок. Минангкабау славятся резьбой по дереву. Лишь у них и у
тораджей с острова Сулавеси можно встретить дома, стены которых сплошь
покрыты резьбой — от крыши до земли. Резные мотивы чрезвычайно
причудливы и повторяют пышные сложные линии тропической
растительности, геометрический орнамент встречается редко. Издавна существует
резьба по слоновой кости, буйволовому рогу.
Работа по металлу — кузнечество, литье, чеканка и особенно
ювелирное дело — также традиционные ремесла минангкабау. Особое место
занимает выделка холодного оружия. В прошлом минангкабау сами
изготовляли огнестрельное оружие (фитильные ружья) и порох. Повсеместно
распространено плетение, которым занимаются все, в том числе и дети. Очень
красивы циновки с красно-белым и черно-белым рисунками. Почти в каждом
селении женщины сами делают глиняную посуду. Форму сосудам придают
на неподвижном гончарном круге или простой доске. Вследствие слабого
обжига сосуды непрочны. Развиты такие мужские ремесла, как выделка
кож, витье веревок. Минангкабау добывают золото старательским
способом. Приготовление пальмового масла, обработка табака, варка
тростникового и пальмового сахара, изготовление пальмового вина, обжиг извести —
занятия обоих полов. В области издавна сложилась специализация
отдельных районов по видам ремесла.
Промышленность западного побережья Суматры связана с
обработкой рудного и сельскохозяйственного сырья, с производством строительных
материалов (есть большой цементный завод) и с обслуживанием этих
предприятий (разного рода ремонтно-механические мастерские). С 1886 г. в
районе Савахлунто началась добыча угля, и этот район стщ основной
угольной базой Индонезии. Здесь сложился свой рабочий класс, хотя
подавляющее большинство рабочих еще не порвало связей с деревней.
504

Торговля всегда играла большую роль в хозяйственной жизни
минангкабау. Между общинами происходит постоянный торговый обмен; каждая
из них имеет один или два строго установленных базарных дня. Кроме
жителей окрестных селений, торговлей занимаются и торговцы-посредники,
которыми здесь являются сами минангкабау, а не китайцы, как это
было до недавнего времени в большинстве районов Индонезии. Быстро
растет роль крупного торгового капитала, особенно в связи с широким
производством экспортных культур.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Обычное название деревни — «кото», но употребляется и малайское
название «кампунг». Существуют временные поселения (тарата) для
работающих на дальних полях. Обычная деревня состоит из нескольких
населенных сородичами кварталов по два-три болынесемейных дома с
подсобными постройками в каждом. Кварталы, расположенные поблизости друг от
друга, разбросаны применительно к ландшафту и разделены рисовыми поля
ми, ручьями, лощинами. Между домами посажены фруктовые деревья. Вся
деревня окружена рвом или низким земляным валом с каменной насыпью
или живой изгородью. Разрастаясь, кото выходит за свои первоначальные
границы, обозначенные рвом или валом, и получает название «нагари» (так
же называется соседская община у минангкабау). В минангкабауской нагари
имеется ряд общественных зданий, которые группируются возле базарной
площади. К ним относятся: дом балай, где заседают старейшины и ночуют
неженатые мужчины, мечеть, мусульманская религиозная школа (суpay),
государственная школа и помещение для* государственных кредитных
учреждений, появившихся в последнее время. Кроме того, в деревне всегда
есть лавочка, а в больших деревнях и нечто вроде постоялого двора.
Всем минангкабауским постройкам присущи особые черты, которые
создают неповторимый стиль. Дом минангкабау называется румах адат
(«адатный дом») или румах гаданг («большой дом»). Он каркасный,
прямоугольный в плане, на сваях до 2 м высоты. Двухскатная седлообразная крыша
заканчивается коньками в виде шпиля или имитацией рогов буйвола. Эти
украшения минангкабау связывают с упоминавшейся уже легендой о
победе минангкабауского теленка над яванским буйволом. Крышу крыли иджу-
ком — волокном пальмы анау или листьями других пальм. С увеличением
числа жителей дома к нему с боков пристраивают новые помещения, крыши
которых, выходящие из-под коньков основного здания, также украшают
рогами буйвола. Пол и стены делают из досок. Многие дома покрыты очень
богатой резьбой, иногда целиком. Дома богатых семей, кроме того, ярко
окрашены в красный, белый и черный цвета, нередко с позолотой, и
инкрустированы кусочками зеркал. Потолок устраивают лишь над очагом и
спальными комнатами. Окна закрывают деревянными съемными щитами или
ставнями. Дверь находится в центре фасада; иногда дом имеет крытое
крыльцо. В передней комнате жители дома едят, беседуют, справляют
праздники, устраивают семейные советы. Здесь же у входа расположен очаг, на
котором готовят по торжественным случаям; обычно же готовят на очагах,
находящихся в комнатах, отведенных для супружеских пар. Направо
находится помещение, где живут старые мужчины семьи, налево — помещение
для старых женщин и для девушек. Задняя часть дома разделена на
комнатки (билиэ), в каждой из них живет женщина со своими малолетними
детьми и мужем. Число билиэ может доходить до двадцати.
В настоящее время этот тип дома уходит в прошлое. Новые дома строят
для малой семьи. По конструкции они напоминают обычные малайские
каркасные постройки (см. стр. 381—382, 497—498).
Амбары для риса строят также на сваях. У них двухскатная крыша,
украшенная, как и дом, рогами буйвола. Рис хранят в мешках. Для защиты
от воров внутри развешаны амулеты. Балай и сурау по форме напоминают
505

Традиционный дом минангкабау
адатный дом без пристроек, но они меньше его и не имеют стен. Мечеть легко
узнать по многоярусной четырехскатной крыше, крытой иджуком.
Основной «мебелью» в доме являются циновки и низкие столики, за
которыми едят. Обычная утварь — разнообразные глиняные горшки, стоящие
на плетеных подставках, плетеные корзины, сосуды из кокосовых орехов,
металлическая посуда, лампы из латуни. В домах можно увидеть ткацкий
станок местного, а кое-где и фабричного изготовления. Около стен стоят
сундуки, где хранят одежду, парадные украшения, наборы ишлрументов.
Имеются швейные машины, появляется европейская мебель.
Минангкабауские города невелики, самый большой из них — Паданг.
Планировка его правильная, по сторонам улиц стоят ряды белых домиков,
построенных из легкого камня, или деревянных, как правило одноэтажных,
иногда двухэтажных; многоэтажные дома встречаются редко.
ПИЩА
Основной пищей минангкабау является рис, а также рыба, мясо, фрук
ты. Завтрак состоит из вареного риса, фруктов и напитка кавах,
приготовляемого из кофейных зерен или из слегка поджаренных и размельченных
листьев и веточек кофейного дерева. Во время обеда, кроме риса с приправами,
подают иногда рыбные и мясные блюда, которые у минангкабау
распространены более, чем у остальных народов Индонезии. Кислое молоко буйволиц,
сдобренное солью с луком, служит приправой к рису. Готовят блюда из
кукурузы, тапиоки, овощей и съедобных листьев дикорастугцих растений,
приправленных специями. Из рисовой муки пекут лепешки, пирожки и пр.
Употребляют в пищу также кузнечиков, летучих муравьев, различных
моллюсков. Праздничное лакомство — жареная курица, утка, голубь, яйца
кур и уток. Как мужчины, так и женщины жуют бетель. Курят только
мужчины. Алкогольные напитки известны, но пьют их мало: это раги (вид
рисовой водки) и тпуа — перебродивший сок пальмы анау.,
Женщины сначала подают мужчинам, а потом едят сами. Пищу
обычно раскладывают на пальмовых листьях.
506

ОДЕЖДА
Мужчины обычно носят штаны до колен, либо такой же длины саронг.
Иногда вокруг бедер поверх штанов обертывают кусок ткани. В
повседневную одежду входят также куртка, платок, свободно переброшенный через
правое плечо, головной убор дета — кусок узорчатой ткани, иногда
батика, которую крахмалят и укладывают так, что образуется нечто вроде
шапочки. Традиционная парадная одежда мужчин включает рубашку с высоким
воротом, штаны до щиколоток и куртку; кроме того, одевают затканные
золотом платки, особые головные уборы, по форме напоминающие усеченный
конус, пояса с громадными пряжками. Обувь носят преимущественно
чиновники и интеллигенция, так же как и традиционную мусульманскую
бархатную шапочку. Резко выделяются по костюму хаджи: поверх длинной
нижней одежды белого цвета они надевают белое же верхнее одеяние с глухим
воротом и длинными рукавами, носят тюрбан. Волосы мужчины коротко
стригут.
В комплект женской одежды входят: каин или саронг, длинная (ниже
колен) кофта баджу с динными же суживающимися рукавами и круглым
воротом и наплечный платок саланданг. Головным убором служит часто
платок, укладываемый так, что по форме он образует подобие крыши минанг
кабауского дома. Женщины чаще всего укладывают волосы в узел на
затылке и нередко украшают их цветами. Из украшений носят браслеты, кольца,
разного вида серьги, ожерелья и металлические пластинки, свисающие из-
под головного убора на щеку. На одежде минангкабау очень заметно
европейское влияние. Непременной частью туалета и одновременно украшением
у женщин служат коробочки и сумочки, в которых хранятся принадлежности
для жевания бетеля, у мужчин — принадлежности для курения и оружие.
По праздникам девушки и юноши пудрят лицо, руки, грудь. До конца
XIX в. был распространен обычай подпиливания и чернения зубов.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ
Общественный строй минангкабау характеризуется чрезвычайно
своеобразным сочетанием пережитков материнского рода с соседско-общинными
порядками и с элементами капитализма. Основой социальной структуры
минангкабау является автономная деревенская община нагари. Прежде
нагари были строго эндогамны, в настоящее время эндогамия нагари
соблюдается далеко не всегда и не везде. Земля в нагари делится на две категории;
«живая земля», т. е. все земли, так или иначе обрабатываемые и
являющиеся собственностью либо кровнородственных коллективов, либо отдельных
семей и лиц, и «мертвая земля», т. е. необработанные и заброшенные земли.
Община распоряжается свободными землями. Каждый житель нагари имеет
право на подъем целины, но с разрешения совета нагари. Земля в общине
перераспределяется лишь внутри кровнородственных коллективов,
входящих в нее. Управляет нагари выборный совет, состоящий из представителей
основного кото и всех выселков и избираемый взрослыми мужчинами и
женщинами нагари. Совет возглавляет вали нагари (глава, попечитель нагари),
осуществляющий вместе с двумя помощниками исполнительную власть.
Все они получают плату от общины. Вали собирает налоги, отвечает за
порядок в нагари. Обычно вали — один из самых богатых общинников.
Община имеет свою кассу.
В социальной организации минангкабау отчетливо прослеживается
материнскородовая структура во всех ее подразделениях. Все население
нагари принадлежит к одному из четырех суку — разросшихся
материнских родов, происходящих от легендарных прародительниц.
Свидетельством древнего дуального деления, некогда существовавшего у минангкабау,
является наличие двух ларех, объединяющих по два суку. Сохранились
также следы территориального деления на три луха, вместе составляющих
507

коренную область расселения минангкабау. Суку имеют свои названия.
Тот суку, представители которого поселились в данной местности раньше
других, считается старшим и пользуется некоторыми привилегиями в
землепользовании и управлении. В каждом поселении живут члены разных
суку, при этом члены одного суку занимают свой квартал. В суку и его
подразделениях имеются свои должности: старейшина, советники по
религиозным и адатным делам и др.
За нарушение экзогамии суку по нормам старого адата полагалась
смертная казнь. Сейчас соблюдается экзогамия лишь более мелких
генеалогических подразделений внутри суку.
Подразделением суку является кампуэнг, причем в ряде случаев
разросшиеся кампуэнги получают название «суку». Поэтому в нагари
встречаются, как правило, уже не четыре суку, а больше. Дальнейшее
подразделение кампуэнга — сабу ах паруй или просто паруй (индонезийское перут)*
т. е. «плоды одного чрева». Это группа, номинально насчитывающая пять
поколений родственников, происходящих по женской линии от одной
реальной прародительницы. Члены паруй живут по соседству в квартале своего
суку, занимая обычно дом или два. Паруй является основной хозяйственной
и правовой единицей внутри общины и представляет собой вместе с
мужьями женщин данной группы большую матрилинейную семью. Она
распадается на несколько джураи, включающих три-четыре поколения. Наконец,
последняя группа — самандай, т. е. «мать со своими, детьми». Джураи,
увеличившись на одно-два поколения, становится паруй и т. д.
Имуществом большой семьи сабуах паруй являются в первую очередь
поля, дома, амбары. Все члены паруй имеют равное право на
наследственное семейное имущество, которое постоянно увеличивается за счет личного
труда каждого члена семьи. Прежде всего члены суку, проживавшие по
соседству, имели право на имущество любого подразделения, входившего в
данный суку. Земля сабуах паруй не могла быть отчуждена ни при каких
условиях; допускался лишь заклад ее или сдача в аренду с согласия всех
членов семьи и при наличии чрезвычайных обстоятельств: свадьба дочери,
похороны члена семьи, починка адатного дома, паломничество в Мекку
и др. Сделки, связанные с закладом, имели место только среди членов одной
нагари, причем предпочтение оказывалось ближайшим родственникам.
В настоящее время права членов суку и кампуэнга на наследственное родовое
имущество, особенно на землю, имеют уже мало значения. Сильно подорвана
и роль паруй во владении землей. Земля закладывается и
перезакладывается, заклад закрепляется в форме дара, этой же формой маскируется и
фактическая продажа. У минангкабау существовало домашнее рабство.
Минангкабау имеют сложную родовую иерархию, сохранившуюся в
значительной мере до наших дней. Во главе джураи стоит мамак. Обычна
это старший брат старейшей женщины джураи. Мамаком также называется
брат матери по отношению к своим племянникам и племянницам — 'кама-
наканам. Мамак старшей джураи является в то же время старейшиной паруй,
глава старейшей паруй — одновременно глава кампуэнга или суку. Во
главе нагари до образования Республики стоял совет старейшин,
составленный из старейшин суку, кампуэнгов и паруй данной нагари. Наследование
должностей идет по женской линии. Важные вопросы жизни джураи (или
паруй) обычно обсуждаются на семейном совете, который состоит из всех
взрослых ее членов. С отмиранием родовых пережитков значение семейных
советов падает, мамаки и старейшины часто единолично принимают решения.
Одним из основных правил жизни в родовых группах и во всей общине
является принцип взаимопомощи — готонг-ройонг, оказываемой по
родовому признаку. В настоящее время на этой базе организуются кооперативы.
Общину, в которой болыпесемейные общины, являющиеся
хозяйственными коллективами, в то же время входят в состав соседской общины,
можно назвать соседско-болыпесемейной.
Развитие капитализма у минангкабау резко отразилось на их
общественном строе. Происходит процесс имущественного расслоения в больших
508

семьях и в общине,
выделение богатых общинников и
появление малоземельных
крестьян, быстро растут ряды
отходников-батраков.
Появился свой пролетариат (на
предприятиях, в городах, на
угольных копях).
БРАК И СЕМЬЯ
Предложение о браке
исходит от семьи невесты.
Предпочтителен брак с дочерью
брата матери, благоприятно
относятся также к бракам с
дочерью сестры отца; были
распространены сорорат и
левират. Обручение может
происходить в детском
возрасте. До достижения
брачного возраста желательно,
чтобы помолвленные не
встречались слишком часто. По
достижении зрелости
назначается день свадьбы.
Предсвадебные церемонии
совершает имам. Последний день—
•самый торжественный. В доме Жених и невеста в традиционных костюмах
невесты собираются все
родственники. Для угощения забивают буйвола. Самый торжественный
момент, когда молодые совместно едят пищу из одной чаши. В это время их
обсыпают рисом, что служит символом пожелания многодетности. Наутро
муж уходит в дом матери, куда за ним направляется группа молодежи,
инсценируя его похищение. По выходе замуж женщине, кроме отдельной
билиэ, выделяется участок семейной земли, продукты с которого поступают
в ее пользу за вычетом доли, идущей на покрытие общих расходов большой
семьи.
Мужчина после брака проводит ночи в доме жены, часто питается здесь,
иногда вместе с женой обрабатывает выделенный для них участок. Но связь
мужчины со своими кровными родственниками, с домом своего рождения
очень сильна, у него большие обязанности по отношению к племянникам.
У минангкабау даже существует особый термин для определения материн-
скородовых порядков — адат каманакан, т. е. «право племянников». До
появления собственных детей мужчина большую часть времени проводит в
доме своей матери и работает на поле своей большой семьи. С появлением
детей он все больше внимания уделяет своей новой семье. Развод
совершается легко: знаком его служит переход жены в другую билиэ или
прекращение посещений жены мужем. В случае развода дети остаются с матерью,
имущество делят: муж (или его большая семья) получают долю,
принесенную им, жена — свою долю, совместно приобретенное имущество делят
поровну.
Развитие товарно-денежных отношений подорвало основы
существования больших семей; число малых семей, живущих уже по нормам
отцовского права, неуклонно растет. Наследниками отца являются уже его дети,
а не племянники.
Роды происходят в передней общей комнате, откуда удаляют всех
мужчин. Для облегчения родов, согласно поверью, открывают все двери, ставни,
509

сундуки — все, что может быть открыто. Роженице помогает бабка, которая
перерезает пуповину обязательно бамбуковым ножом и обмывает ребенка.
Голову новорожденного бреют, оставляя пучок волос; считается, что он
охраняет душу ребенка. Этот пучок состригают перед обрезанием. За детьми,
кроме матери и отца, присматривают все женщины паруй, а также мамак.
С ранних лет дети приучаются к работе в поле и дома. Им сообщают
сведения о жизни животных и растений, мальчиков знакомят с начатками
мужских ремесел, девочек совсем маленькими начинают учить прядению и
ткачеству. Большое значение для мальчиков имеет обучение силату —
национальной индонезийской борьбе — и фехтованию.
Обрезание мальчикам делают не ранее 10 лет. Его совершает колдун
и знахарь дукун. Дефлорация девочек производится в раннем возрасте, иногда
на десятый день после рождения. По достижении совершеннолетия,
приблизительно в 15 лет, мальчики получают право жениться, участвовать в
общественной жизни, занимать должности. В это время юноши и девушки
г^олучают свои «малые наследственные титулы». С принятием семейного
титула приходит и право на часть болыпесемейной собственности.
В случае смерти родственники умершего со стороны матери обмывают
тело, завертывают его в белую ткань и кладут рядом ценные предметы.
Вдова не имеет отношения к похоронам мужа. Мусульманский священник
читает отрывки из Корана и сопровождает тело до могилы. Кладбище
устраивают возле деревни; каждый суку имеет свой участок. Погребение
совершается в день смерти в нише, сделанной в боковой, обращенной на запад стене
могилы (направление могилы с севера на юг), покойника кладут на
правый бок лицом к Мекке. Могилы украшают флажками из хлопчатобумажной
ткани или специальным покровом. На могилах знатных людей част? ставят
надгробие в виде домика на сваях, без стен. Существует поверье, что душа
умершего в течение 100 дней остается поблизости от дома. На этот срок
спальная циновка умершего остается развернутой, возле нее стоят любимые
предметы покойного. На сороковой и сотый день устраивают поминки.
Внешних знаков траура нет.
Терминология родства — малайского типа. Распространен запрет на
произнесение личного имени. Муж обращается к жене со словами «жена»,
«сестренка». Простое обращение к мужу — «муж», почтительное —
«супруг» или «господин». Кроме того, жена называет мужа «поддержка», «отец,
такого-то», если у нее есть от него дети, и т. д. Имеется ряд запретов в
обращении между родителями жены и зятем: они не могут есть с одного блюда-
и сидеть на одной скамье или циновке.
ВЕРОВАНИЯ
Среди минангкабау много ревностных мусульман. Во главе мусульман*
нагари стоит кади ' Имам следит за мечетью, хатиб произносит проповеди,
билал (или модин) призывает к молитве, гарим прислуживает в мечети. Все
они живут на пожертвования. Представители исламских партий и сект ведут
активную борьбу против материнскородового адата.
Под мусульманской оболочкой еще живут древние верования,
частично смешанные с более поздними индуистскими влияниями. Существует вера
в добрых и злых духов. Широко бытует представление о множественности
человеческих душ. Например, душа суманге — это та жизненная сила, от
которой зависят здоровье, настроение и пр. Во сне она иногда уходит и может
потеряться, ее могут похитить, наконец, она может убежать из тела от
испуга — тогда наступает болезнь. Минангкабау, как и многие другие
индонезийские народы, верят также, что душа есть и у некоторых растений, в
первую очередь у риса, отсюда культ «матери риса». Большую роль в прошлом'
играла магия, сохраняющаяся в деревнях отчасти и сейчас. Все действия
совершает дукун. Дукунами бывают как мужчины, так и женщины. Дуку-
ны-мужчины занимаются преимущественно лечением различных, болезней,
510

д у куны-женщины — акушерством, массажем. Любопытно, что свое
камлание дукун начинает с обращения к Аллаху. Существует вера в оборотней
и перевоплощение.
ФОЛЬКЛОР И ЛИТЕРАТУРА
Устная и письменная литература минангкабау очень богата. Широко
распространены сказки о животных, особенно о хитром карликовом олене,
сказки для детей, лирические пантуны, загадки, а также устные
импровизации чтецов-декламаторов. Большой популярностью пользуются минангка-
бауские каба — крупные произведения дидактического и героико-при-
ключенческого плана, написанные ритмической прозой. Наиболее известны
«История принцессы Балкис», «Чиндуа Мато» («Красавица»), «Ранчак Ди-
лабуэх» («Щеголь») и др. Минангкабау имеют свои эпические произведения.
Обычно в них рассказывается об истории народа минангкабау, о жизни
далеких предков, о возникновении отдельных нагари. Очень часто в
действительные и легендарные сюжеты из истории минангкабау вкраплены
элементы индийского эпоса и арабской литературы, например арабо-малайские
варианты легенды об Александре Македонском.
Бурного развития достигла литература минангкабау в новейшее время.
Из их среды выдвинулись такие известные индонезийские писатели, как Абдул
Муис — один из основоположников современного индонезийского романа и
видный общественный деятель, Марах Русли, Мохаммад Раджаб —
писатель, историк и общественный деятель и др. Известные современные
писатели «поколения 1945 года» Асрул Сани, Идрус и др. по происхождению
минангкабау. Подавляющее большинство минангкабауских писателей
пишет преимущественно на индонезийском языке.
МУЗЫКА, ТАНЦЫ И ИГРЫ
Минангкабау очень музыкальны. На народных праздниках нередко
поют или произносят речитативом народные предания. Из музыкальных
инструментов наиболее известны ударные — тамбурин, различные виды
барабанов, гонги, тарелки, объединяемые иногда в один инструмент талемпу-
анг; духовые — свирели, разнообразные виды деревянных флейт,
разновидности кларнета; струнные — ребаб, кучапи. Многообразно танцевальное
искусство. В коренных минангкабауских районах прежде танцевали только
мужчины, сейчас многие танцы, напротив, исполняют только женщины.
В торжественных случаях женщины танцуют тари пириэнг — изящный
танец с тарелочками, на которых укреплены горящие свечи. Он исполняется
в темноте и сопровождается нежной музыкой. В такт музыке
танцовщицы ударяют по тарелочкам пальцами с надетыми на них кольцами.
Популярны танцы с лампами, с колокольчиками, привязанными к ногам,
с платком.
Широко распространены разнообразные игры, в том числе азартные:
петушиные бои, бой голубей и перепелов, бои сверчков, карточные игры
(европейскими и китайскими картами), игры в деньги (в орла и решетку)
и в кости, разбивание яиц и др. И взрослые и дети играют в мяч, сплетенный
из ротана. Все, в том числе и женщины, играют в шашки и шахматы.
Излюбленные детские игры — волчок, воздушный змей, который запускают и
взрослые, игра в салки, в войну.
* * *
В результате развития капиталистических отношений у минангкабау
быстро отмирают родовые пережитки и разрушаются общинные учреждения,
идет процесс формирования собственной буржуазии и пролетариата.
511

Большие изменения в
экономической и социальной сферах
обусловили активность
политической жизни в области
минангкабау. Из числа
минангкабау выдвинулось много
видных государственных и
общественных деятелей, известных
ученых, литераторов,
работников искусства. Минангкабау по-
прежнему остаются самым
подвижным народом Индонезии и
продолжают широко
расселяться по островам, а элементы
минангкабауской культуры
становятся достоянием
формирующейся единой индонезийской
культуры. Особенно популярен
минангкабауский
архитектурный стиль: во многих местах
можно увидеть новые здания,
построенные в этом стиле. Во
многих районах Индонезии
звучат минангкабауские мелодии.
В области минангкабау
ведется большая работа по
распространению образования.
Кроме общеобразовательных
школ, в области действует мно-
Мужской танец с тарелками го курсов по ликвидации
неграмотности, имеется свыше 350
библиотек. В 1956 г. основан
университет «Андалас» (Андалас — древнее название Суматры).
Индонезийский язык у минангкабау распространен шире, чем в. других немалай-
скоязычных районах Индонезии, что объясняется близостью минангка-
бауского языка к малайскому.
БАТАКИ
Основной район расселения батаков — обширные плоскогорья Батак
и Каро, расположенные к северу от области Минангкабау, в местности,
еще более труднодоступной, чем Падангское нагорье. Горные цепи хребта
Барисан обрамляют плоскогорья. В центре области лежит высокогорное
озеро Тоба (900 м над уровнем моря) — самое большое на Суматре и в
Индонезии, с большим островом Самосир посредине. Значительная часть
территории покрыта нетронутыми массивами тропических лесов. Имеются
обширные пространства саванн.
Батаки насчитывают около 2 млн. 400 тыс. человек. Точное значение
слова «батак» не выяснено; наиболее вероятно отождествление его со
словом «человек». По лингвистическим и этнографическим особенностям они
делятся на шесть больших групп (в прошлом — племен). К югу от озера
Тоба и на острове Самосир живет наиболее многочисленная группа — тоба-
батаки (более 1,2 млн. человек). Близки им ангколы, населяющие район к
югу от Сипирока и долину реки Ангкола (200 тыс. человек), и мандайлинги,
живущие далее на юг вплоть до границы с областью Минангкабау (200 тыс.
человек). Районы к северу и северо-западу от озера Тоба заселены каро-
батаками (450 тыс. человек) — второй основной группой батаков. К западу
от озера Тоба находятся земли пакпаков, или даири (более, 100 тыс. человек),
а к востоку от них — Тимуров (около 250 тыс. человек), называемых также
512

симелунгунами или сиба-
лунгунами.
Диалектальные различия в языках
шести основных групп
довольно велики, так что,
например, каро и мандай-
линги понимают друг
друга с трудом. До конца
XIX в. батаки
употребляли собственный алфавит,
являвшийся графически
упрощенным вариантом
индийского письма девана-
гари. На этом алфавите
написаны пуатаки —
священные книги батакских
шаманов. Сейчас батаки
пользуются латинской
письменностью.
Предки батаков,
пришедшие на Суматру в
составе одной из протоиндо-
незийских волн,
поднялись по рекам, впадающим
в Малаккский пролив, и
заселили плоскогорье
вокруг озера Тоба — район,
о котором в большинстве
батакских преданий
повествуется как о родине
батаков. Начиная со II в.
н. э. батаков коснулись
индийские влияния.
Память о них сохранилась в
виде ряда индийских слов,
древней письменности, не- Священная книга шамана, написанная на листах луба
которых религиозных пред- старым батакским письмом
ставлений.
Многочисленные памятники
свидетельствуют о связях батаков с соседними государствами Суматры и с Явой в
период развитого индонезийского средневековья (X—XV вв.). С конца
XVIII в. в восточных и южных районах начал распространяться ислам.
Голландцы впервые проникли к батакам в 1833 г. Вооруженное покорение
их длилось почти 75 лет и закончилось лишь к 1908 г. В период борьбы
молодой Республики Индонезии против голландцев в 1940-е годы батаки
активно участвовали в народном сопротивлении.
ОСНОВНЫЕ ЗАНЯТИЯ
Основное занятие батаков — земледелие, в первую очередь рисосеяние,
а также разведение кассавы, батата, кукурузы, картофеля (последний с
началаXX в. особенно распространен у каро). Долины обычно заняты
заливными рисовыми полями, а на пологих склонах располагаются суходольные
поля, жилые и общественные постройки, дороги; здесь же находятся
пастбища. Выше по склонам устраивают террасы, на которых сажают овощи,
кассаву, а также некоторые фруктовые деревья.
Для обработки заливного поля используют быков и буйволов, которых
впрягают парами или поодиночке в деревянный плуг, напоминающий минанг-
кабауский. Все чаще применяют плуг с железным лемехом. Затем поля
33 Народы Юго-Восточн. Азии
513

боронят и разравнивают. При отсутствии тяглового скота поля
обрабатывают мотыгами. Рассаду сеют в сентябре, высаживают на поле в декабре,
урожай собирают в марте-апреле. Затем поле отдыхает. В это время его обычно
используют под пастбище, реже — под вторичные культуры. Стебли риса
срезают жатвенным ножом. Для уборки обычно объединяются члены
родственных семей, но в последнее время образуются группы взаимопомощи
и на соседском принципе.
На огородах и участках возле домов батаки выращивают овощи,
сахарный тростник, фруктовые деревья. В некоторых местах сажают табак и
кофейное дерево, культивируют гамбир и индиго — все это для вывоза.
Кофе с развитием товарно-денежных отношений стал важной статьей дохода
населения, так же как и каучуконосы, посадки которых особенно велики
на юге области.
Животноводство играет у батаков значительно большую роль, чем у
других народов Индонезии (за исключением мадурцев), чему способствует
наличие пастбищ на безлесных травянистых нагорьях. В южных районах
батаки разводят в основном быков и буйволов, а в центральных и южных —
лошадей. Низкорослые, но очень выносливые батакские лошади находят
широкий сбыт по всей Суматре, на других островах Индонезии, а также на
Малакке. Сами батаки не используют лошадей ни как тягло, ни для
перевозок. Свиноводство постепенно сокращается вследствие распространения
мусульманства. Повсеместно держат коз, кур, уток.
Батаки занимаются рыболовством (во внутренних водоемах). Для
многих батаков, живущих на берегу озера Тоба, рыболовство является основным
занятием. Охота хотя и сохраняется, но не играет существенной роли.
Охотятся на мелких копытных, диких свиней, птиц. Иногда устраивают
облавные охоты с большим числом участников и с собаками. Большое
значение прежде имел сбор лесных продуктов: гуттаперчи, ротана,меда диких
пчел, камфары, росного ладана и др. Хищническое добывание камфары и
росного ладана привело к почти полному исчезновению камфарных и росных
деревьев.
У батаков широко распространены разнообразные ремесла, в которых
они обнаруживают высокий художественный вкус и большое техническое
мастерство. На горизонтальных ткацких станках батаки ткут плотные
ткани улосы для каинов, саронгов, платков. Сохраняется окрашивание
тканей естественными красителями в национальные батакские цвета:
различные оттенки* синего (до почти черного) — у каро, оранжево-красный и его
оттенки — у тоба, коричневый — у мандайлингов. Железные части
сельскохозяйственных орудий, оружие, металлическая домашняя утварь — все
это до недавнего времени в значительной мере, изготовлялось на месте.
О большом мастерстве, батаков в строительном искусстве и в обработке
дерева свидетельствуют их чрезвычайно сложные по конструкции дома, лодки,
достигающие огромных размеров, мосты. Лодки, выдолбленные, как правило,
из целого ствола дерева, нередко достигают в длину 20 и более метров и
могут поднять до 100 и более человек. Батаки — искусные резчики.
Материалом служат дерево, бамбук, рог, кость, камень. Богатой резьбой украшены
многие дома, амбары, предметы домашнего обихода. Излюбленный мотив —
ящерица, голова буйвола, а также стилизованные изображения птичьих и
змеиных голов. Подлинными произведениями искусства являются фигурки
предков, вырезанные из дерева или камня, и особенно магические жезлы
жрецов, сплошь покрытые сложной резьбой. У батаков широко представлены
все виды плетения, гончарство. Характерны белые глиняные сосуды из слабо
обожженной глины и небольшие кувшины с плоским дном, чечевицеобраз-
ным туловом и узким горлышком, богато украшенные глубоким орнаментом.
Иногда сосуды оплетают. Круглодонные сосуды ставятся на плетеные
подставки.
У батаков сохранились элементы натурального хозяйства, однако с
начала XX в. товарно-денежные отношения все более ощутимо вторгаются в
их хозяйственную жизнь. Ряд культур батаки производят уже только на
514

Сосуды для снадобий с резными крышками
Модель военной лодки
33*

экспорт. Все больше предметов
первой необходимости покупают на
рынке. В среде батаков появились
представители торгового капитала, что
углубляет расслоение батакского
общества и ведет к ускорению распада
общинно-родовых связей.
ПОСЕЛЕНИЯ И ЖИЛИЩЕ
Подавляющее большинство
батаков живет в деревнях, но в
последние десятилетия очень быстро
развиваются города. Наиболее
значительные из них — Сиболга, Паданг-
сидимпуан, Тарутунг, Балиге и др.
Селения у батаков небольшие. Они
называются «хутаъ у тоба и «кута» у
каро и насчитывают у тоба обычно
10—15 домов, а у каро — до 20.
Деревни ограждены земляным валом, а
нередко еще и бамбуковой изгородью.
К деревне ведут узкие тропки,
петляющие среди рисовых полей.
Подобная система ограждений была
необходима из-за частых войн между
соседними деревнями. Внутренняя
, * ч планировка селений различна. У
Модель дома (каро-батаки) ^ г К,
м ч тоба, ангколов и мандаилингов дома
стоят в ряд, фронтонами к
деревенской площади — центру деревенской жизни. В деревнях каро линия домов
иногда образует почти правильную окружность, а иногда дома стоят без
определенного порядка вдоль берега реки.
Батакские постройки — каркасные, свайные, прямоугольные в плане.
Жилые дома рассчитаны на большую семью, состоящую из четырех — восьми
(редко больше) семейных ячеек. В общем профиле и в отдельных деталях
батакских домов есть сходство с минангкабаускими. На толстых бревнах-
сваях на полутораметровой высоте сооружается массивная платформа. На
ней ставится каркас дома. Наклоненные йаружу стены низкие, на треть
прикрытые нависающей крышей. У тоба между стеной лицевого фасада и краем
платформы оставляется небольшая галерея. Окон нет: в задней стене дома
устраивают небольшой проем. В дом входят через отверстие в полу,'к
которому ведет убирающаяся на ночь лестница. В домах каро входом в дом служат
прикрываемые двустворчатыми дверцами проемы в передней и задней
фасадных стенах, поднимаются в дом по лестнице или по наклонно поставленному
бревну с зарубками.
Крыши батакских домов крутые, двухскатные, покрыты толстым слоем
иджука, конек слегка вогнут и сильно выдается вперед, образуя навес. В
домах каро крыша также двухскатная, но коньки выдаются не так сильно
и заканчиваются либо остриями, либо побеленными изображениями голов
буйволов. Некоторые дома имеют по четыре фронтона. Стены, сваи, наружные,
а иногда и внутренние части каркаса покрыты резьбой и рисунками. Стены
и фронтоны украшены контурными стилизованными изображениями
ящерицы, сделанными из черной иджуковой веревки, а также резными масками.
Дома старейшин у каро особенно живописны. Они имеют одну или
несколько маленьких надстроек, повторяющих в миниатюре черты основного
здания. Число их зависит от ранга и знатности владельца. Крыши общинного
дома и дома для хранения черепов умерших напоминают крышу дома ста-
516

рейшины, но у этих построек нет стен. В каждой батакской деревне есть
общественная открытая платформа с четырехскатной крышей, где женщины
толкут рис. Его хранят либо на чердаках домов, либо в свайных амбарах
разнообразной конструкции (прямоугольные в плане под простой
двухскатной крышей; на двух стоящих одна над другой свайных платформах и др.)*
Амбары с открытой нижней платформой служат для встреч молодежи, для
собраний старейшин, а также для ночлега. В постройке дома участвует вся
деревня. Все постройки сооружаются без единого гвоздя.
Внутри дом не разделен перегородками. Лишь ночью опускаются
занавеси или циновки, которые и образуют отделения для семейных ячеек. Слева
от входа находится помещение пенгулу румах — главы дома. Для
нескольких семей устраивают очаг из утрамбованной глины, песка и золы. Три,
иногда больше камней образуют подставку для сосудов. Над очагом устроены
полки для сушки рисовых снопов перед их обрушиванием, для хранения
кухонной утвари и дров. Сплошного потолка нет. Под полом батаки держат
птицу, свиней, коз, хранят сельскохозяйственный инвентарь. Внутри ба-
такских домов всегда очень сумрачно.
В последние годы повсюду, кроме острова Самосир, индивидуальные
дома малайского или даже европейского типа вытесняют традиционные
постройки.
ПИЩА
Основную пищу батаков составляет рис. Его едят два, иногда три
раза в день. Приправой служат вареные овощи и кусочки соленой рыбы.
Мясом и яйцами лакомятся лишь по праздникам. Мясо собак считается у
батаков особым лакомством, кроме некоторых родов, для которых собака
прежде была тотемом. В последние десятилетия стали возделывать
обычный картофель (особенно каро). В пищу идут также кузнечики, лягушки,
коконы некоторых гусениц. Среди мужчин широко распространено курение
табака, среди женщин — жевание бетеля. Алкогольные напитки почти не
употребляются. Готовят женщины, но по праздникам мясные блюда пригсь
товляют мужчины.
ОДЕЖДА И УКРАШЕНИЯ
Мужчины носят каины различной длины, причем короткие носят
обычно бедняки. Под каин или вместо него надевают штаны аческого покроя
(см. стр. 526). На теле носят рубаху с глухим воротом, с длинными
рукавами. На нее надевают прямую куртку с такими же рукавами, но без
воротника. Иногда по традиции на плечи накидывают платок.
Женщины носят длинные каины, при этом у девушек грудь прикрыта,
а у замужних остается открытой. Через правое плечо перекинут платок, в.
котором батачка носит ребенка. Голову как мужчины, так и женщины
покрывают головным платком. Мужчины оборачивают платок вокруг головыг
оставляя темя открытым. Женская укладка напоминает рог буйвола. В
мусульманских районах распространены накрахмаленные платки минангкабауского
типа и мусульманские шапочки. В наши дни одежда европейского фасона
быстро вытесняет национальную. Популярны яванские батиковые ткани
(для праздничной одежды).
Неотъемлемой принадлежностью костюма являются украшения. Дети
носят их еще до того, как наденут первую одежду. Батакские женщины
до замужества носят ожерелья, браслеты, кольца, серьги, замужние —
только серьги и кольца. Отличительная особенность каро-батачек —
большие, длиной до 20 см серьги из пустотелой металлической трубки. Трубка
согнута вдвое, концы ее сближены и закручены наружу в виде спиралей.
Разнятые на две части серьги продевают в юности в верхнюю часть ушной
раковины и запаивают. Их не снимают до конца жизни. К украшениям
относятся также сумочки с принадлежностями для жевания бетеля.
Обязательная часть должностного и парадного костюма — богато
разукрашенные крисы и ножи.
517

ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ
Социальная организация батаков и в настоящее время сохраняет
черты отцовского рода, причем у них можно наблюдать все подразделения этого
рода, подобно тому как у минангкабау прослеживаются все ступени
материнского рода. В прошлом у батаков очень часто образовывались союзы
деревень. Сейчас хута (кута) вместе с относящимися к нему
возделываемыми и пустующими землями, лесами, водоемами образует общину сосед-
ско-болыпесемейного типа. Близлежащие хута (у тоба—до 30) составляют в
настоящее время более крупное административное объединение —
пампу нг. В каждой хута проживают представители нескольких марго, (тоба),
или мерга (каро). Марга — разросшийся род, члены которого ведут
происхождение от общего мужского предка и сохраняют его имя, как правило
легендарное. Мужчины и дети деревни принадлежат к марга ее основателя,
жены взяты из других марга; кроме того, в деревне живут более поздние
пришельцы из разных марга. Следующее подразделение — саомпу («одного
прадеда»), члены которого (мужчины) обычно живут в одной деревне. Оно
делится на меньшие группы (донган саджабу, уитрумах), представляющие
собой вместе л женами мужчин данной группы патриархальные большие
семьи. Каждая из них насчитывает несколько (не менее четырех) семейных
ячеек и занимает один дом. Семейная ячейка включает мужа, его жену и
детей. Большая семья имеет землю и управляется своим старейшиной.
Лучше всего такие большие семьи сохранились у каро.
Каждое батакское этническое подразделение («племя») состоит из
нескольких марга: у Тимуров их 4, у каро —5, у тоба —19 и т. д. У тоба более
отчетливо, чем у других групп, обнаруживаются следы дуального
деления с хорошо сохранившимися генеалогиями (легенды о двух
первоначальных марга — Сумба и Лонтунг). Марга делятся на подроды,
называемые малыми марга. Так, марга Панггабеан у тоба подразделяется на три
малых марга, один из них в свою очередь делится на два марга еще
меньших размеров.
В настоящее время еще сильны родовые пережитки: малые марга, а у
каро нередко и большие, по-прежнему экзогамны. При встрече двух
батаков первый вопрос касается выяснения места происхождения и родовой
принадлежности: «Аха до маргамуна?» («Какого ты марга?»). На значение
марга в жизни батаков указывает поговорка: «Человек без марга, как орех
без скорлупы». Представители старейшего в деревне марга занимают
привилегированное положение. Из этого марга выбирали прежде старейшину
деревни. Члены его имели преимущества в пользовании
сельскохозяйственными угодьями.
По адату, вся возделанная земля считается принадлежащей
подразделениям марга, которые и осуществляют верховные права на нее. В
настоящее время фактически владеют обработанными землями большие, а в
некоторых районах уже и малые семьи. Право наследственного пользования
почти повсеместно перешло в право собственности, особенно в районах
заливного рисосеяния. Существовавшие и прежде арендные отношения
усилились. Они распространились и на рыбацкие артели, где за аренду невода
или лодки владелец получает треть улова. Соседская община в лице своих
старейшин распоряжается лишь пастбищами, пустошами, целинными
землями и лесами и иногда регулирует отношения между семьями в вопросах
землепользования. Воды и береговая полоса озера Тоба являются общим
достоянием. В районах подсечно-огневого земледелия еще происходит
перераспределение земель.
В большинстве районов размеры земельных участков сократились
вследствие роста населения, классового расслоения и захвата части земель
иностранными плантаторами. Это привело к распространению отходничества
и к переселениям целых деревень. Отходничеством занимаются
преимущественно мужчины, но в районах с особо тяжелыми экономическими
условиями (например на Самосире^— и женщины. Например,' только с 1950 по
518

1956 г. из районов тоба на Восточную Суматру переселилось более 250 тыс.
человек. Переселенцы захватывали земли, принадлежащие иностранным
компаниям, осваивали новые земли. В тот же период около 90 тыс. тоба
переселились в долину реки Ал ас, на север.
Батакские общины управляются выборными деревенскими советами.
Низшей административной единицей является кампунг. Во главе кампунга
стоит кепала кампунг, избираемый жителями всех входящих в данный
кампунг хута. В его ведении находится поддержание в порядке ирригационной
системы и дорог, а также сбор налогов. Несколько кампунгов образуют
негери, возглавляемую назначенным главой.
До введения единой для всей Индонезии системы сельского управления
каждая батакская хута имела своего старейшину {раджу), а каждый союз
деревень — совет старейшин, во главе которого стоял главный старейшина.
У главного старейшины были помощники, причем первый обязательно
происходил из марга его жены. Кроме того, специальный раджа адат ведал
делами, связанными с соблюдением адата. Марга в целом не имел единого
управления, хотя в каждом марга имелась семья, считавшаяся
старейшей, в ней по наследству передавался титул раджа марга. Каждая большая
семья имела своего старейшину, который входил в состав деревенского совета.
Старейшины имели преимущества в торговле, пользовались бесплатным
трудом односельчан при обработке своих рисовых полей и других работах;
у них и у членов их марга было гораздо больше земли, чем у других
общинников. Быстрое развитие товарно-денежных отношений с начала XX в.,
в особенности производство экспортных культур, резко усилило классовое
расслоение.
В прошлом было широко распространено рабство и заложничество,
особенно у тоба и умандайлингов. Рабами были военнопленные, заложниками—
должники и лица, нарушившие законы обычного права. Рабов имели
преимущественно старейшины. Рабы — военнопленные и злостные
нарушители адата—иногда становились объектом каннибальских ритуалов. Лишь
в 1920 г. рабство было отменено в последнем районе — на острове Самосир.
В наши дни у батаков все шире распространяются разного рода
кооперативы и группы взаимопомощи, основанные не только на родственном, но и
на территориальном принципе. Простейшая форма такого неродственного
объединения — марсиадапари; в нем участвуют члены нескольких соседних
семей, включая мужчин, женщин и подростков. Они делают всю работу,
постепенно переходя от участка к участку. По окончании работы группа
распадается. Все это ведет к существенным изменениям в адате, чему
способствует также система выборных представителей.
Хотя в последние десятилетия батакский адат претерпел коренные
изменения в сфере имущественных, политических и семейных отношений,
родовые связи продолжают сохраняться. В некоторых районах возникли
фирмы (в основном мелкие — торговые и производственные),
организованные группой родственников из одного марга. Очень часто такие фирмы носят
имя марга, к которому принадлежат организаторы фирмы.
СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Еще несколько десятилетий назад строго соблюдалась родовая экзогамия.
Батаку нельзя было жениться в своем марга или на женщине из марга,
куда выходят замуж его сестры. Предпочтительным считался брак на
дочери брата матери. Однако экзогамия больших марга в настоящее время
отмирает. Мужчина может иметь столько жен, за скольких он в состоянии
внести выкуп, поэтому многоженство встречается лишь в среде зажиточных.
В брачных отношениях батаков отчетливо прослеживаются черты союза
трех родов. Весь комплекс отношений, характерных для трехродового союза,
называется у батаков «далихан на толу». Так называется треножник (или
просто три камня), на который ставят горшок с пищей над огнем. Три опоры
519

его символизируют три основы брачных и других социальных отношений, а
именно: отношения «моего» марга (донеан саина); марга бору («дочь»), куда
выходят замуж женщины моего марга (в южных районах этот марга
называется «байобайо»); марга хулахула (или наморамора — «богатый»), откуда
берет жен мой марга. Марга, из которого берут жен, считается по
положению выше марга, берущего у него жен. Эти отношения строго
соблюдаются вовсех адатных церемониях, в повседневной общественной жизни и
в управ-лений.
До брака девушки пользовались половой свободой; после брака
супружеская неверность строго наказывалась. Брак формально выглядел как
покупка жены. За девушку из правящего марга платили в три-четыре
раза больше, чем за девушку из обычного марга. В уплате за жену принимала
участие вся большая семья жениха. Были распространены левират и сорорат.
Основные черты брачного обряда сохранились у всех групп батаков
в мало изменившемся виде. Чем больше человек присутствует на свадьбе,
тем выше престиж семей, устраивающих брачный пир. Члены марга невесты
приносят рис, рыбу и другую пищу, члены марга жениха дают деньги.
Присутствующие направляются либо в мечеть, либо в церковь — в зависимости
от исповедуемой религии (см. стр. 521). После этого на.площади в центре
деревни устраивается брачный пир. Жених и невеста сидят на одной циновке,
едят рис из одной тарелки, в середине которой лежит яйцо. Невеста осыпает
жениха рисом, выражая этим надежду, что у них будет много детей. Вслед
за первым принятием пищи начинается самый торжественный момент
церемонии, во время которого присутствующие рассаживаются по старшинству
двумя полукружиями друг против друга. Сначала отец невесты разрезает
мясо буйвола или свиньи (в немусульманских районах) на ломтики и
раздает их присутствующим, строго соблюдая принцип старшинства.
Получивший свою долю произносит речь. За церемонией, называемой «раздел
кушанья», следует обряд, именуемый «раздел имущества». Хотя сумма платы
за невесту определена заранее и часть ее уплачена при помолвке, обычай
требует, чтобы марга жениха стремился всячески снизить цену, а марга
невесты повышал ее. Пышные речи длятся иногда часами. По достижении
соглашения свадебная церемония кончается, а отношения между двумя марга
считаются еще раз подкрепленными.
Замужняя женщина переходит в семью мужа, принимает его родовое
имя, сохраняя и свое родовое имя. Связь ее с родной семьей значительно
ослабевает. В дом своего рождения женщина может бернуться только после
смерти мужа при условии, что в семье мужа нет мужчин, желающих взять
ее в жены, а семье мужа возвращают сумму, уплаченную за нее.
В последнее время почти повсеместно молодая пара поселяется в
отдельном доме. Отец жениха выделяет сыну участок земли.
Роды происходят обычно в доме. Роженицу после родов укладывали
прежде спиной к горячему очагу, для того чтобы, по поверью, ее тело
«очистилось» и обрело прежние формы. Этот обычай тяжело отражался на
здоровье женщин. Ребенка через несколько дней после появления на свет
обмывают в ручье или реке, произнося различные заклинания для защиты от
злых духов. Ребенок получает родовое имя отца. Термины родства —
типично групповые, характерные для малайской системы родства.
Наследование имущества идет также по отцовской линии; при этом
Женщины исключаются из числа наследников, но отец может подарить или
завещать дочерям небольшую часть земли. В районах, где власть адата
сильнее, право преимущества в наследовании имеет младщий сын, за ним
старший, а затем — остальные. При отсутствии ближайших мужских
родственников наследует глава большой семьи. Хотя патриархальные законы
семейной жизни у батаков сильны, женщины тем не менее всегда обсуждали
с мужчинами те вопросы, которые потом выносились на совет старейшин.
После революции значительно расширились права батакских женщин в
семейной и общественной жизни, появилась некоторая свобода брачного
выбора.
520

ВЕРОВАНИЯ
В религиозном отношении батаки делятся на мусульман, христиан и
анимистов. Ислам исповедуют около половины батаков. В основном это
мандайлинги и ангколы, а также часть населения городов. Обрядовая
сторона мусульманства батаков отличается от общепринятой лишь
незначительными деталями. Христианство (протестантизм) распространено в
основном у тоба (около 60% тоба — христиане), среди них вели активную
пропаганду миссионеры, главным образом немецкие, а также голландские.
Почти все каро, тимуры и пакпаки придерживаются анимистических
верований, основой которых является вера в духов, забота о душах умерших
предков и вера в наличие у каждого человека души тонди. Тонди, по
представлениям батаков, это жизненное начало человека, основа его характера
и способностей. Распространенный у батаков до середины XIX в. каннибализм
объясняется в первую очередь поверьем, что, поедая врага, поедают и его
душу, наследуя тем самым и качества убитого. Считается, что тонди может
уйти от человека, что ее могут похитить злые духи. Долгое ее отсутствие
вызывает болезнь. Для выяснения причин болезни батаки-анимисты
обращаются к знахарю-колдуну. Непременной принадлежностью колдуна
является его жезл тунггот длиной обычно около 2 м, покрытый искусно
выполненной резьбой, изображающей фигуры людей, сидящих на плечах друг у
друга. Внутренняя часть жезла выдолблена и заполнена различными
снадобьями. Верхняя фигурка служит пробкой.
Батаки различают три категории духов предков: духи-покровители
сомбаон — это души полумифических основателей либо всего марга, либо
данной деревни, добрые души давно умерших реальных родичей сумангот
и бегу — зльге души недавно умерших (отсюда и название батаков-
анимистов — парбегу). В честь предков прежде устраивали большие
торжества, в которых принимали участие все члены генеалогической
группы, происходящие от одного предка. Такие группы иногда насчитывали
свыше 10 поколений и носили разные названия (биус, хорджа и др.).
Существуют также многочисленные духи ханту, населяющие живую и неживую
природу: духи дома, земли, воды и многие другие. Представление батаков
о взаимосвязи всего сущего в природе прекрасно передает следущее карос-
кое изречение:
Тонди становится бегу, Кости становятся камнями,
Волосы становятся иджуком, Кровь становится водою,
Плоть становится землею, Дыхание становится ветром.
Большую роль у каро еще играет почитание богини — покровительницы
риса Сидаянг (буквальный перевод —«девушка»), которую можно сравнить
с Ибу Пади — «матерью риса» минангкабау и балийцев или с Деви Сри
яванцев.
Батакская социальная организация хранит следы тотемизма. Например,
родоначальником марги Харахап считается голубь, марги Насутион —
белый буйвол и т. д. Отсюда проистекает ряд запретов в отношении
тотемных животных. В анимистических верованиях батаков сильна примесь
позднейших влияний буддизма и индуизма.
Элементы древнего похоронного обряда стойко сохраняются как в
мусульманских, так и в христианских районах. Тело умершего
заворачивают в белую ткань, кладут на носилки и много раз обносят вокруг дома.
Погребение совершается не позднее, чем через сутки с момента смерти. На
кладбище выкапывают неглубокую могилу, из которой выстрелами и
громкими криками выгоняют души присутствующих при погребении, открывают
лицо покойнику, чтобы он увидел солнце в последний раз, а затем засыпают
тело землей. Вместе с покойником кладут необходимые для путешествия в
загробный мир предметы — бетель, монету, немного пищи. Знатных
покойников помещают в выдолбленный из дерева гроб, имеющий форму лодки.
521

Образцы резьбы на шаманских жезлах
Деревянные и каменные
изображения предков
«Лодка мертвых»

Тело предварительно
обрабатывают солью и камфарой. Гроб
устанавливают на земле,
насыпая поверх него холм и делая
ограду; предварительно его на
некоторое время оставляют на
галерее перед домом. Самых
знатных хоронят в каменных
саркофагах или урнах.
Захоронение в урнах было особенно
широко распространено на
острове Самосир.
Простых общинников каро
иногда не хоронили, а
выставляли их тела за деревней на
открытой платформе. У части каро
и пакпаков встречается
кремация, совершаемая через год или
более после смерти и
сопровождаемая праздником мертвых.
В роде Сембиринг (каро) после
кремации останки складывают
в миниатюрную лодочку и
пускают ее вниз по течению реки
Лаубианг к Малаккскому
проливу, по направлению к
древней прародине. Число фигурок
людей в лодочке равно числу
умерших за истекший год.
После праздника мертвых
считается, что бегу — души умерших—
превратились в сумангот — ду- „
^ ^ тт^ „ ^ « Ритуальные маски и имитации кистей рук
ши предков. Подобный обычаи rj
временного захоронения,
когда душа умершего проходит испытательный срок, широко
распространен у даяков Центрального Калимантана и тораджей Сулавеси. Период до
окончательного захоронения — время траура для близких родственников.
Тимуры, единственные из всех жителей Суматры, надевают маски во время
похоронной церемонии по умершему старейшине. Вместе с масками
употребляют имитации кистей рук, также сделанные из дерева, с подвижным
указательным пальцем. Подобные пантомимы в масках во время похоронной
церемонии устраивают также даяки и тораджи.
ФОЛЬКЛОР И НАРОДНЫЕ ИГРЫ
Произведения устного народного творчества батаков очень
разнообразны: это песни, легенды, поговорки, пословицы. Батаки высоко ценят
красноречие: в речи прибегают к ярким сравнениям, нередко цитируют
стихи, говорят, рифмуя окончания, и т. д. Существует даже особый вид
соревнования в красноречии, когда юноша и девушка обмениваются панту-
нами, стараясь превзойти друг друга. У батаков распространены легенды
о Сираджо Батаке — легендарном предке батаков, о происхождении родов,
о богине риса Сидаянг, о возникновении мира. Существует легенда «Буйвол
Сиранггир», которая рассказывает о том, что батаки произошли от буйвола.
Подобием исторической литературы являются
полулегендарные-полуисторические хроники и генеалогии, например «Книга рода Гинтинг». Популярны
назидательные повествования, например «Сисекин-секин» (вариант
малайской повести «История Симискина»). Особенно любимы сказки и рассказы о
523

животных, в том числе цикл сказок о карликовом олене. Значительная часть
этих произведений в различных вариантах является общим достоянием не
только батаков, но большинства индонезийцев.
Широко распространены у батаков литературно-музыкальные
развлечения. Батаки любят слушать и рассказывать легенды и сказки.
Повсеместны соревнования в виде частушек-перепевок. Из музыкальных
инструментов наиболее употребительны бамбуковые флейты, род кларнета, барабаны,,
чаще всего имеющие форму цилиндра, гонги, а также варганы. Встречается
подобие скрипки и мандолины. Мелодичное, спокойное, несколько
заунывное пение отличается эмоциональностью. Подавляющее болышгаство песен—
любовные. Танцы сопровождаются ритмичной музыкой и пением. Издавна
у батаков распространена игра в шахматы. Очень популярны игры в кости
и в карты, запуск воздушного змея.
* * *
У батаков быстро растет чувство общеиндонезийского национального
самосознания, идет интенсивный процесс приобщения к
общеиндонезийской культуре. Как и во всей Индонезии, среди б'атаков чрезвычайцо сильна
тяга к образованию. Увеличилось число начальных школ, обучение в
которых первые три года ведется на батакских наречиях, а с четвертого года
вводится индонезийский язык. Созданы педагогические училища,
ремесленные школы, специальные школы для девочек и пр. Школы и другие учебные
заведения переполнены, хотя для получения образования приходится идти
на большие жертвы, так как обучение платное (кроме начального). Обычно
ученику помогает не только отец, но и ближайшие родственники по марга.
Из батаков в настоящее время вышли многие ученые, писатели, адвокаты,
государственные и общественные деятели, артисты.
Многие из тех, кто пришел в город на временные заработки, остаются
здесь, привозят затем семью и постепенно становятся своеобразным центром
притяжения для ближайших родственников, не теряя связи и с более
далекими кровными родственниками, оставшимися ^в деревне. В значительной
мере сохранилось социальное значение многих обрядов. Неучастие в
традиционных обрядах, невыполнение родственных обязанностей и т. д.
вызывает острое недовольство сородичей и односельчан. Нарушитель оказывается
в изоляции и лишается поддержки родственников. Среди батаков в городе
происходит оживление некоторых обычаев, забытых в деревне. Это
объясняется желанием подчеркнуть и сохранить свою принадлежность к той или
иной группе батаков в противовес нивелирующему влиянию окружающей
городской среды. Укрепление некоторых старых традиций в общественной
жизни (которое особенно ощущается у батаков-христиан) происходит
наряду с быстрым усвоением европейских обычаев в домашнем быту, европейской
одежды, пищи, утвари и пр.
АЧЕ
Аче, насчитывающие 1 млн. 650 тыс. человек, населяют северную
оконечность Суматры. На западном побережье их поселения встречаются,до
Меулабоха, на северном и северо-восточном — до Лангсы. Кроме того, аче
живут на островах Симёлуэ (Сималур) и Баньяк, в ряде пунктов, на
побережье Малаккского пролива и в Таиланде, куда многие из них эмигрировали
во вррмя аческой войны 1873—1903 гг. Язык аче принадлежит к суматран-
ской группе, но имеет значительные отличия от других языков, входящих
в нее. В нем есть мон-кхмерские элементы, что указывает на исторические,
а возможно и на древние этногенетические связи с мон-кхмерами.
Область Аче — этот «порог Индонезии»— издавна была местом, где
скрещивались торговые пути между Востоком и Западом. 'Раннее вовлечение
аче в интенсивную торговлю с индийскими, арабскими, китайскими, а затем
и европейскими купцами способствовало развитию здесь феодализма. В XIII в.
524

•аче приняли ислам. В период расцвета (XVI — первая половина XVII в.)
аческий султанат распространял свое влияние до Бенкулена (Банкахулу)
на западном побережье и до Палембанга на восточном. Аче более 30 лет
вели упорную непрерывную войну против голландцев, вторгшихся в их
страну.
До революции, даже в период существования единого султаната, область
Аче состояла из многих (более 100) улеебалангов — маленьких
полунезависимых княжеств, включавших несколько соседских общин — гампонгов.
Раджой становился обычно один из старейшин общин. Между улеебалангами
существовала непрерывная вражда; периодически они образовывали союзы,
направленные друг против друга; некоторые из них были довольно
устойчивы. В период упадка султаната улеебаланги сделались почти
автономными.
Земледелие — основа хозяйства аче. Главная культура — рис, который
сажают на орошаемых полях в прибрежных районах и на суходольных — во
внутренних. Орошение чаще всего естественное; кое-где имеются бамбуковые
водопроводы. Орошаемые поля вспахивают плугом, запряженным буйволом;
суходольные обрабатывают мотыгой. Практикуется подсечно-огневое
земледелие. Важную роль играют посадки сахарного тростника, кокосовой пальмы,
перца, табака, а также бананов и других фруктов. Растет роль насаждений
каучуконосов и хлопкового дерева.
На побережье много рыбацких деревень. Рыбу в море ловят обычно
разнообразными сетями — ставными и тягловыми неводами (некоторые из
них достигают до 800 м длины), а также с помощью заград, верш, удочек
и т. п. Животноводство менее развито. Разводят буйволов, коз, в небольшом
количестве лошадей. Аче занимаются лесными промыслами, а также
охотой, в том числе на тигров, слонов, носорогов.
Аче занимаются обработкой металлов (особенной известностью
пользуются аческие оружейники и ювелиры), ткачеством, художественной
резьбой по камню, дереву и рогу, плетением, гончарством. Они — известные
мастера по строительству лодок. В прошлом они делали большие парусные
суда, способные совершать длительные плавания по морю. В период
голландского господства это умение было утрачено. Растущая промышленность
связана прежде всего с добычей и переработкой нефти. Среди аче очень
сильна прослойка торговой буржуазии, а также зажиточного крестьянства,
связанного с рынком. Предметами торговли служат продукты земледелия и
ремесла, значительная часть которых специально предназначена для
продажи.
Аческая деревня (гампонг) состоит из нескольких десятков жилых домов,
разбросанных без определенного порядка. Каждая деревня имеет общинный
дом. Дома утопают в густой зелени и стоят на довольно значительном
расстоянии друг от друга. Традиционный аческий дом предназначен для
большой семьи. Это длинная свайная постройка, до 1,5—2 м приподнятая над
землей, под двухскатной крышей. Направление постройки — с запада на
восток. В центре дома проходит коридор, по сторонам которого находятся
отдельные комнаты для малых семей. В конце коридора — общая комната.
Вдоль всего здания проходит открытая галерея. Сооружают такой дом без
единого гвоздя. Многие детали постройки украшены резьбой. Полы в доме
покрыты циновками, подушками и даже коврами. Стены украшены цветными
платками. Прежде чем войти в дом, надо омыть ноги в специальном сосуде,
стоящем у входа. Рядом с домом находится стойло и амбар. Вся усадьба
обнесена оградой. Дома подобного типа уже почти не строят, переходя к
индивидуальным жилищам.
Основу питания составляет рис с различными приправами. Очень любят
сахарный тростник: его сосут в сыром виде и пьют выжатый из него сок.
Жуют бетель; у молодежи этот обычай вытесняется курением сигарет. Среди
бывшей знати распространено употребление алкоголя.
Аческие женщины носят длинные штаны из черной материи, широкие в
талии и бедрах и постепенно суживающиеся у лодыжек, черную же кофточку
525

с короткими рукавами, поверх которой обвязывают грудь темно-пурпурным
платком. Традиционная одежда мужчин состоит из длинных (до земли)
штанов с расклешенными внизу штанинами, глухой рубахи и куртки с
длинными рукавами. Вокруг бедер небрежно повязывают клетчатый платок и
пояс, за которым на животе носяг один-два, а нередко и три криса. На
голове — плетеная феска. Сейчас среди мужчин все более распространяется
одежда европейского типа.
Гампонг у аче совпадает с соседской общиной. Во главе ее стоит
наследственный старейшина кеучик. Община выдает разрешение на разработку
целинной земли и на расчистку леса. Большие семьи, из которых прежде
состояла община-гампонг, в настоящее время сохранились в очень немногих
местах, распавшись на малые семьи, владеющие землями и другим
имуществом на правах частной собственности. Повсеместным правилом стали
заклады, аренда земли и скота, а также продажа земли. Однако преимущественное
право покупки1 принадлежит односельчанам.
У аче отчетливо заметны следы прежних родовых связей. В некоторых
районах население делится на каомы — большие группы кровных
родственников, ведущих происхождение от одного предка по мужской линии и
иногда имеющих своего главу. Солидарность членов каома выражается в
сохранении некоторых элементов взаимопомощи и кровной мести. В глубинных
районах население делится на четыре суке, не только кровнородственные,
но и сословные: члены трех из них в прошлом не имели права вступать
в брак с членами четвертого, наиболее многочисленного, в котором не было
ни одного раджи или иного крупного сановника. Черты родовой
солидарности ярко проявились во время длительной антиголландской
борьбы, когда члены многих каомов как один принимали участие в боях с
голландцами.
В семейно-брачной жизни сочетаются черты материнско- и отцовскоро-
дового права. Предложение о браке делают родители жениха. Затем следует
обручение, обмен подарками, традиционное заключение брака в
присутствии мусульманского священника и свадебное торжество. Первое время
после брака женщина живет в доме своего отца, а муж либо живет с ней,
либо навещает ее. Лишь после определенного срока муж уводит жену
прежде в дом своего отца, теперь в свой дом. Брак может быть полностью матрило-
кальным, если мужчина из дальней деревни. Существовали сорорат и
левират. Обычаи при родах напоминают принятые у батаков (см. стр. 520). При
разводе дети остаются чаще всего с матерью. При наследовании имущества
сыновья обычно получают рисовое поле, дочери — дом и участок. Женщины
занимают почетное положение. В прошлом женщина часто наследовала
родовые титулы и должности: на султанский престол неоднократно
восходили женщины.
Аче — наиболее ревностные последователи ислама в Индонезии.
Область Аче называют индонезийским преддверием Мекки. Приверженность
к исламу укрепилась в период аческой войны, которая шла под лозунгом
священной войны против «неверных». Среди аче очень много хаджи. Наследие
аческих мусульманских богословов и сегодня используют в мусульманской
пропаганде в Индонезии (например труды Хамзаха Пансури, первая
половина XVII в.). В то же время с исламом уживаются многочисленные пере--
житки анимизма.
У аче богатая литература — как устная народная с характерными
индонезийскими сюжетами, так и письменная, в первую очередь различные
хикайяты — исторические (известный «Хикайят Аче»), художественные,
религиозные. Их декламируют нараспев. Популярна мусульманская
литература, в том числе и древняя (особенно «Цветник султанов», поэт аль-
Рамири, XVII в.). Широко распространены соревнования в загадках, в
сочинении пантунов, в вопросах и ответах. Аче очень любят азартные игры —
бои животных, игру в кости и др.
В наши дни аче постепенно утрачивают обособленность и приобщаются
к общеиндонезийской культуре.
526

ГАЙО И АЛАСЫ
Два небольших родственных народа — гайо (100 тыс. человек) и аласы
(30 тыс. человек) — населяют изолированные горные районы Северной
Суматры между областью расселения аче и каро-батаков. По коренным
особенностям физического облика, языка и культуры гайо и особенно аласы
родственны батакам;вто же время в их языке и культуре очень явственны
аческие влияния. Это прежде всего относится к гайо, живущим севернее
аче; в последнее время усилилось влияние восточносуматранцев. В течение
ряда столетий эта область считалась владением аческих султанов, которые
назначали сюда своих чиновников. До 1900 г. страна гайо и аласов была
белым пятном на карте, европейцы ничего не знали ни о ней, ни о ее народах.
После нескольких кровавых экспедиций голландцы к 1914 г. покорили гайо
и аласов.
Гайо и аласы занимаются рисосеянием, широко практикуя ладанго-
вую систему, а в долинах рек и на побережьях озер устраивая савахи. Они
выращивают также некоторые клубнеплоды, табак, гамбир; разводят
буйволов, в небольшом количестве лошадей. Буйволов используют на обработке
савахов (обычно прогоняя их по полю, редко — как тягло) и для транспорта.
Широко занимаются рыболовством во внутренних водоемах, лесными
промыслами. Ремесла — обработка металлов, включая и драгоценные,
плетение, гончарство — достигли высокого уровня. Аласские гончарные изделия
считаются лучшими на всей Северной Суматре. Ткачество и прядение почти
полностью исчезли. Гайо и аласы продают излишки продуктов земледелия,
скотоводства, лесных промыслов, но не сами, а через посредников —
малайских и китайских торговцев с Восточной Суматры. Несколько узких горных
дорог, пешеходные тропы и реки — вот основной вид сообщения в их
области. Единственное шоссе было построено голландцами с военными целями.
В деревнях дома стоят близко друг к другу. Застройка кучевая; лишь
в некоторых гайоских деревнях принята застройка в два порядка. Дом
напоминает аческий. Это длинная болыпесемейная постройка на сваях, по
сторонам которой идут открытые галереи («мужская» и «женская»), а в центре
находятся комнатки для семейных пар. В каждой комнатке есть очаг. Вход
в дом обычно с его торцовой стороны, где находится общая кухня.
Мужская одежда похожа на аческую, женская — своеобразна: это
короткая кофта до пояса, без рукавов, из черной или клетчатой ткани, с
нашивками из красной материи; каин, расходящийся у левой ноги, или простой
кусок белой ткани; поясной платок. До недавнего времени практиковалось
подпиливание зубов.
В пище основу составляет рис; мясо едят редко. Бетель жуют почти все.
У гайо и аласов сильны родовые пережитки. Деревню населяют члены
экзогамных отцовских родов — блох (гайо) и мерго (аласы), которые имеют
своих старейшин — роджо (гайо) и пенгулу (аласы). Любопытно, что многие
роды у аласов считают себя родственными с определенными родами у гайо и
у каро-батаков. Голландцы ввели систему территориального управления, в
значительной мере нарушив родовые связи и ускорив сложение соседской
общины у гайо и аласов. В настоящее время пастбища, леса, целина
принадлежат общине, а обрабатываемые земли—отдельным большим семьям, т. е.
домовым общинам.
Семейное право — отцовское. Предложение о браке делает семья
жениха после тщательного предварительного обсуждения с членами своего рода,
живущими в данной деревне, и с согласия юноши и девушки. После сложной
свадебной церемонии, включающей мусульманские и анимистические
элементы (с обязательным «рисовым обрядом» и взаимным угощением бетелем),
молодая жена переходит в дом мужа. Браки заключаются сравнительно
поздно — в среднем в 18 лет; брачный союз прочен, обычно на всю жизнь.
Добрачной половой свободой молодежь не пользуется.
После родов женщина, как у батаков и аче, в течение недели лежит у
огня, воздерживаясь от питья. После смерти мужа вдову может взять его
527

брат; если он не сделает этого, она может вернуться домой, но дети остаются
в большой семье мужа. Женщины исключены из наследования. Но
положение женщины отнюдь не приниженное: при встрече ей уступают дорогу,
мужчина обязан при этом слезть с коня и т. п.
По религии гайо и аласы — мусульмане (влияние аче), но анимизм с его
многочисленными обрядами и запретами пронизывает всю их жизнь.
После образования Республики гайо и аласы получили возможность
широкого общения с другими народами Индонезии. Стиранию их
обособленности способствует и переселение на их земли батаков и аче (например
в долину реки Алас).
РЕДЖАНГИ, ЛЕБОНГИ, ПАМИНГГИРЫ
И БЛИЗКИЕ ИМ НАРОДЫ ЮЖНОЙ СУМАТРЫ
К югу от минангкабау, в горных долинах и на плоскогорьях,
простирающихся по обе стороны хребта Барисан, а также в обширных районах к
югу от Палембанга живет группа народов, связанных по происхождению
с переселенцами из области Минангкабау, в разной мере смешавшихся с
аборигенным населением, а в более позднее время — с яванцами и друг с
другом. Это лебонги, реджанги, пасемахи, семендо, сераваи, кроэ.
Некоторые из них дали начало новым группам: так, переселенцы из области Кроэ
стали родоначальниками паминггиров, заселивших все южное побережье
Суматры; семендо считают иногда подгруппой пасемахов и т. д. По мере
продвижения на юг в облике, языке и культуре южносуматранских народов
явственно проступают черты яванских — прежде всего сундских —
влияний.
Малайскоязычные народы, продвигаясь от побережий по рекам и
долинам в глубь Южной Суматры, оттеснили более ранних насельников,
родственных батакам абунгов и пубианов, во внутренние районы области. Со
второй трети XIX в. началось продвижение сюда малайцев-ребангов, а с
начала нашего века — оганов. Поднявшись по рекам с Восточной Суматры
до плато Пасемах, они затем повернули на юг, вдоль восточных склонов
хребта Барисан.
Кроме малайскоязычных народов, абунгов и пубианов, на Южной
Суматре живут яванцы. Первые поселения их были основаны, вероятно, в
середине I тыс. н. э. В начале XVI в. большая группа сундов поселилась
в нижнем течении реки Ваи Секампунг, их потомки называются сейчас
маринг^аями. С XVI в. и до начала XIX в. вся Южная Суматра была
вассальным владением Бантамского султаната. Много яванских семей живет в
некоторых деревнях абунгов, пубианов и паминггиров. Несколько десятков
тысяч яванцев (главным образом с Восточной Явы) переселились сюда в
последние годы по правительственным планам трансмиграции.
В литературе обычно все население к югу от плато Пасемах называют
собирательным именем «лампунги» («лампонги») — от индонезийского
названия Южной Суматры.
В культуре малайскоязычных народов Южной Суматры много общего,
что позволяет объединить их в одну группу. Заливное, а в горах ладан-
говое рисосеяние — основа их хозяйства. Выращивают также
клубнеплоды, овощи, кукурузу, бананы; растет роль технических культур: кофе,
кокосовой пальмы, перца, табака, каучука. Держат буйволов и
мелкий домашний скот. В прибрежных районах развито рыболовство, в том
числе с применением больших тягловых неводов. Некоторое значение в
хозяйстве имеют лесные пройыслы и охота. У народов этой группы высоко
развиты ремесла — особенно ткачество, ювелирное дело и плетение,—
испытавшие сильные яванские влияния, что сказывается в технике и орнаменте.
Славятся материи с вытканными изображениями людей и животных, а
также икатпрованные тканк с геометрическим орнаментом. Торговля про-
528

дуктами земледелия и ремесла довольно развита, но в значительной степени
находится в руках китайцев.
Дома в деревне обычно ставят в два ряда и довольно редко. Они
окружены зеленью. В центре — общинный дом. Во многих деревнях амбары и
стойла для скота сосредоточены в одном месте на краю поселения. Широко
распространены временные поселения на дальних полях, состоящие из
простых хижин. Дома свайные, каркасные, многокамерные, с различными
пристройками. Через галерею попадают в общую комнату, за которой
находятся отдельные помещения для членов семьи; кухня — в отдельной
пристройке. В некоторых районах встречаются болыпесемейные дома.
Отличительная черта одежды — необыкновенная пышность костюма
девушек, особенно по праздникам. На них можно увидеть все семейные
ценности: десятки^браслетов и шейных колец, диадемы, ожерелья,
нагрудные бляхи. К украшениям добавляют разнообразные цветы; материалом
для праздничной одежды служат шелк и парча.
Деревня составляет соседскую общину, в ней живут представители
разных родов. Родовая структура была в значительной степени нарушена
как вследствие интенсивного развития товарно-денежных отношений, так
и в результате введения в конце XIX в. территориального административного
деления на роды (мега или марго). Оно было проведено с учетом тогдашнего
расселения родственных групп, однако за истекшие более чем полвека
границы расселения их значительно изменились. Роды у описываемой группы
народов имеют разные названия: у пасемахов род называется «сумбай»,
у паминггиров — «бувей» и т. д. В одном мега может быть несколько таких
родов. Роды у всех этих народов патрилинейные. Во главе мега стоит паси-
рах, имеющий пышный наследственный титул, например «раджа ди бу-
кит» — «князь гор», «чахья негери»—«блеск страны» и т. п.
В семейном праве прослеживаются в разной степени черты отцовского
и материнского права, что связано с этногенезом этих народов. В
большинстве районов господствует отцовское право. Функции главы семьи переходят
к старшему сыну. При заключении брака обязательно внесение платы за
невесту (джуджур), размер которой часто очень высок. Молодой человек,
не имеющий возможности сразу выплатить всю сумму, поселяется в доме
отца жены, отрабатывая долг. Иногда вместо выкупа родные жениха
предлагают его сестру в жены в семью невесты. Бывает, что родные невесты
воздерживаются от получения части брачной суммы с тем, чтобы иметь право
вмешиваться в жизнь молодых супругов и следить за своей дочерью.
Высокий выкуп служит причиной как более поздних браков, так и
большого числа холостяков. В том случае, когда в семье нет наследников,
мужа стараются взять в дом. У семендо такой брак называется «амбилъ
анак» («усыновление»). Он может быть временным — до выплаты выкупа;
но и после выплаты дети остаются в семье жены; при этом устанавливается
принцип матрилинейности.
До брака за нравственностью девушек следят очень строго. Браку
предшествует помолвка, которая заключается за полгода — год до свадьбы.
Обязательной частью свадебной церемонии является инсценировка похищения
невесты. На свадьбу приглашают; не только сородичей, но и членов
других родов, живущих по соседству, что нужно не только для придания
большей пышности торжеству, но и потому, что юноша и девушка из одного мега
не могут танцевать друг с другом и беседовать, сидя рядом. Праздник
проводится в общинном доме или в специально построенном павильоне.
У большинства народов этой группы женщины полностью или частично
исключены из наследования. У семендо, в наибольшей мере сохранивших
черты минангкабауского обычного права, продолжателем рода считается
. старшая дочь; она получает в наследство орошаемые рисовые поля,
остальное имущество делится между другими детьми.
Южносуматранские народы исповедуют мусульманство, под покровом
которого полной жизнью живут анимистические верования. Например,
один из самых больших праздников у семендо — праздник предков. В их
34 Народы Юго-Восточн. Азии
529

пантеоне сохранились и
индийские влияния: так, боги
называются «дева», а богини —«дева
дари», «санг ери».
В фольклоре и литературе
наряду с общеиндонезийскими
сюжетами много индийских черт,
пришедших, видимо, с Явы и,
вероятно, из средневековой Сри-
виджайи. Широко
распространены легенды, прямо
указывающие на происхождение народов
этой группы от минангкабау.
Например, у кроэ широко
известна легенда о их
происхождении от четырех минангкабау-
ских принцев. Издавна реджан-
ги, а также лебонги
пользовались своеобразной слоговой
письменностью ренчонг,
являющейся видоизменением
индийского письма. Сохранились
многочисленные записи на лубе
и бамбуковых дощечках.
Из всех видов искусства
южносуматранцев особенно
развито искусство танца. В их
танцах порывистость и страстность
воинственных горцев сочетаются
Свадьба с классическим изяществом сун-
дов и яванцев. Очень красив
тары мелинтинг, который танцуют четыре девушки и два юноши; танцоры
изображают птиц. Тари батин танцуют двое — юноша и девушка; в танце
участвуют только тело и руки, ноги остаются неподвижными. Танцуя, юноши и
девушки не касаются друг друга. Она обычно демонстрирует невозмутимую
скромность и неприступность, он — мягкую страсть.
Среди южносуматранских народов больше, чем среди других народов
Индонезии, заметен процесс взаимной ассимиляции, в результате которого
складывается новая своеобразная культура.
АБУНГИ И ПУБИАНЫ
Являясь коренным населением Южной Суматры, абунги и пубианы
(пабеаны) занимают в настоящее время внутренние районы этой области.
Абунги (более 200 тыс. человек) заселяют территорию на юг от реки Ваи
Тулангбаванг до реки Ваи Секампунг; а пубианы (точная их численность
неизвестна, предположительно не более 10 тыс. человек) — район среднего
течения Ваи Секампунг. Как абунги, так и пубианы занимаются подсеч-
но-огневым земледелием (рис, кукуруза, клубнеплоды). Широкий размах в
их хозяйстве приняло выращивание перца, который сажают на расчищенном
поле после риса. Первый урожай получают через 8 лет, собирая его дважды в
год в течение следующих 25 лет. В последние десятилетия расширились
посадки каучукойосов. Из домашних животных разводят буйволов и коз.
Кроме основных деревень, у абунгов имеются многочисленные временные
поселения, устраиваемые часто очень далеко, в 10—18 часах ходьбы от
основного поселения, на местах посадок перца и лесных расчисток. Все
постройки свайные (в том числе и козлятники). В деревне обязательно есть
общинный дом. Материальная культура абунгов и пубианов обнаруживает
сильные яванские влияния, особенно в одежде и украшениях.
530

В общественной организации сохранились многие черты отцовского
рода. Так, абунги делятся на 19 родов бувэев, которые распадаются на под-
роды тиу (тийю), делящиеся в свою очередь на суку. Суку вместе с
лицами, пришедшими в эту группу по браку, представляет собой большую
семью (у минангкабау суку — в прошлом род, см. стр. 508). В
период зависимости от Бантама и позднее (при голландцах) были введены
территориальные подразделения абунгов и пубианов — мега {марго),
соответствующие расселению родов, и кампунги. Деревня абунгов — это община,
населенная представителями нескольких родов, занимающих отдельные
кварталы. Ядро деревни составляют члены одного подрода тиу, который
еще сравнительно недавно занимал всю деревню.
Классовые отношения бурно развиваются, особенно в связи с
производством на экспорт ряда культур, в первую очередь перца. В абунгских
деревнях довольно много яванцев, живущих на положении батраков: за
определенное вознаграждение они ухаживают за перечными насаждениями,
находясь почти постоянно во временных поселках на дальних полях.
Чрезвычайно интересен социальный институт пепадон. Так называется
высокая деревянная скамья, на которой по торжественным случаям сидит
лицо высокого ранга, имеющее определенный титул (титулатуру ввели
бантамские султаны). Право пепадон можно было купить. Сначала его
стремились приобрести главы родов и подродов, старейшины деревень, а затем и
каждый состоятельный общинник, желавший выделиться из среды сородичей;
появился институт наследственного пепадона. Ранги делились на пять
ступеней. Получение высшего стоило очень большой суммы денег; кроме
того, нужно было устроить пышное празднество для всей деревни, забив
30 буйволов; при получении ранга второй ступени забивали 14 буйволов или
вносили стоимость буйволов вещами. Получивший право пепадона имел
ряд социальных привилегий и получал внешние отличия: носил особую
одежду, пользовался зонтом и паланкином, мог носить несколько крисов.
Абунги и пубианы в значительной мере сохраняют анимистические
верования. До середины XIX в. они практиковали охоту за головами —
обычай, общий для многих народов Юго-Восточной Азии (даяков Калимантана,
ифугао Филиппин, ва и палаун Бирмы и ассамских нага). С культом
предков были связаны многочисленные мегалитические постройки,
которые сейчас уже не сооружают.
В настоящее время абунги и особенно пубианы подвергаются сильному
культурному влиянию со стороны яванцев, паминггиров и пришедших из
Восточной Суматры оганов. Часты смешанные браки. Многие яванцы
приняты в абунгские роды.
НИАСЫ
Вдоль западных берегов Суматры, в стороне от морских путей, узкой
цепочкой протянулась группа островов, окруженных коралловыми рифами
и песчаными отмелями. Берега островов либо болотистые, либо гористые,
имеют очень мало удобных гаваней. Коренное население (ниасы, ментаваи,
энггано и др.)> жившее в длительной изоляции, сохранило в своей культуре
много древних черт. Говорят эти народы на различных языках, относящихся
к суматранской группе, почти все коренные жители относятся кпротоин-
донезийцам; в той или иной мере у них прослеживаются иведдоидные черты.
Наиболее многочисленно население острова Ниас (380 тыс. человек),
которое антропологически сближают с батаками. Во внешнем облике и
культуре отдельных групп ниасов есть существенные различия, особенно
между северными и южными. Ниасы — земледельцы. Они выращивают клуб-
неплоды, прежде всего бататы, кокосовую пальму, а также занимаются
рисосеянием, преимущественно на ладангах, а в последние десятилетия — и
на заливных полях. В прибрежных районах занимаются морским
рыболовством. Большую роль играет охота на кабанов, обезьян, оленей. Разводят
свиней (в том числе и для ритуальных целей). Развито изготовление
оружия (копья, ножи, кинжалы); ниасы умеют также выковывать шлемы и
531
34*

панцири из листового железа. Разнообразно плетение, резьба по дереву и
камню. В прошлом одежду выделывали из луба и из волокон бананов.
Своеобразным ремеслом было изготовление для воинов плетеных панцирей и
шлемов, а также курток из кожи.
На южном Ниасе деревни большие, с центральной улицей, мощенной
массивными каменными плитами; дома стоят вплотную друг к другу.
К горным деревням ведут каменные лестницы с установленными по сторонам
каменными изваяниями людей и животных (еще сохраняющиеся традиции
мегалитической культуры). Некоторые деревни обнесены каменной стеной.
На севере деревни меньше. Они расположены на вершинах гор, куда ведут
извилистые тропы. В центре деревни находится центральная площадь, также
вымощенная плитами. И здесь деревни окружены каменной стеной, а
нередко еще и земляным валом; прежде между деревнями часто велись кровавые
войны.
Дома свайные, каркасные, на севере овальные в плане, на юге —
прямоугольные. Дома старейшин на южном Ниасе выделяются размерами и
оригинальностью архитектуры. Такой дом имеет размеры в среднем 20X 10 м
и стоит на 50—70 очень толстых (в обхват) сваях до 1 м высотой. Крыша
очень крутая, двухскатная, со слегка прогнутой плоскостью скатов.
Деревянные части дома богато украшены резьбой. Половину дома занимает
общая комната; в глубине ее к потолку поднимаются ступени во всю ширину
дома, на которых во время торжеств сидят гости (согласно рангам). На
другом конце общей комнаты — очаг, за ним — отдельные помещения для
жителей дома. В каждом доме обязательно есть место, где стоят изображения
предков.
Основная пища ниасов — батат (вареный, жареный и даже сырой),
печеная кукуруза, продукты морского рыболовства. Рис едят по
торжественным случаям, так же как и свинину и курятину. Жуют бетель.
Одеждой мужчинам служит ткань, обернутая вокруг бедер, и куртка с
рукавами или без них. Женщины носят короткий каин и кофточку, волосы
удерживают плетеным обручем. Прежде женщины ходили обнаженными до
пояса. И мужчины и женщины носят плетеные шляпы. Украшения
указывают на ранг владельца: так, золотые украшения могут носить лишь
старейшины высокого ранга. На южном Ниасе встречается татуировка.
Деревня у ниасов составляет общину соседского типа во главе с
наследственным старейшиной. При вступлении на должность старейшины нужно
устроить пышное угощение. Община состоит из патрилинейных болыпе-
семейньщ общин. Родовой характер поселений нарушен. Домом и
приусадебным участком распоряжается либо большая семья, либо выделившаяся
из нее малая, землей — либо тот, кто ее обработал (северный Ниас), либо
вся община (южный Ниас). У ниасов давно сложилось отчетливое
сословное деление на привилегированных (старейшины и члены их семей), свобод-
ных рядовых общинников и рабов. Рабами становились либо должники, либо
военнопленные; они жили в отдельном доме.
В семейных отношениях господствует отцовское право. На северном
Ниасе до брака жених и невеста не должны встречаться; на южном Ниасе
жених до брака может поселиться в доме отца невесты и помогать в работе
(это снижает брачную сумму). После выплаты брачной суммы жена
полностью переходит к мужу (хотя продолжает сохранять свою родовую
принадлежность). Многоженство встречается лишь у старейшин.
Подавляющее большинство ниасов — анимисты, у них развит культ
предков и магия. До наших дней сохраняются мегалиты. Это либо
изображения предков, либо разнообразные каменные сооружения, покрытые сложной
резьбой и посвященные предкам. Внутри некоторых каменных плит —
специальные отверстия для хранения черепов умерших. С культом предков и
анимизмом связана широко распространенная прежде охота за головами,
поводом к которой было любое важное событие жизни ниаса. В похоронных
532

обрядах ниасов много общего с аналогичными обрядами у батаков и особенно
у даяков (см. стр. 521—523, 548).
В настоящее время нчасы оставили многие прежние обычаи (такие, как
охота за головами, человеческие жертвоприношения, подпиливание зубов и
пр.), давно прекращены войны между деревнями. В жизнь ниасов прочно
вошли товарно-денежные отношения: многие свои продукты они продают,
покупая необходимое.
МЕНТАВАИ
Ментаваи населяют архипелаг Ментавай, где, кроме них, живут также
малайцы, минангкабау, яванцы, китайцы и др. Общая численность
населения — 30 тыс. человек, из них ментаваев — не более 10 тыс. человек.
Они стоят на более низком культурном уровне, чем ниасы. Основное их
занятие — выращивание клубнеплодов, рыболовство и сбор моллюсков,
добывание саго, охота. Охотятся с копьем и, в отличие от большинства
индонезийцев, с луком и стрелами. Стрелы отравляют ядом. Гончарства и ткачества,
обработки металлов ментаваи не знают; все металлические орудия —
покупные. До сих пор употребляют каменные орудия.
Деревни ментаваи строят у реки без четкого плана, ограждений у них
нет. Болыпесемейные дома имеют до 40 м длины и по конструкции напоминают
дом гайо и аласов. Дома свайные, входят в них по бревну с зарубками и
попадают на открытую галерею, где находится очаг. Новые дома рассчитаны
на одну семью; они, как правило, однокамерные, редко двухкамерные.
Одежда несложна: у мужчин это набедренная повязка из луба,
удерживаемая ротановым поясом; у женщин — короткая юбочка из толстого слоя
расщепленных листьев бананов; верхняя часть тела прикрыта подобием
куртки, также из листьев, либо оставляется открытой. И мужчины и женщины
носят плетеные шляпы разнообразной формы. Украшений немного,
только шаманы украшены чрезвычайно пышно. Почти все тело у
ментаваев покрыто татуировкой, которую начинают наносить с
раннего детства и продолжают делать до зрелого возраста.
Деревня представляет собой родовое поселение, в котором живут
представители нескольких родов. Род у ментаваев тотемный. Сородичи занимают
один или несколько длинных домов, и составляют вместе с женами боль-
шесемейную общину, управляемую старейшиной. Деревенские связи слабы,
отселение родичей в другую деревню — обычное дело. Нет и общего
деревенского управления. Семейная жизнь регулируется нормами отцовского
права. Брачного выкупа нет; мужчина лишь дарит что-нибудь будущей
жене и помогает в работе ее отцу. Брак моногамный. Наследуют сыновья, но
отец может часть имущества подарить при жизни дочерям.
По религии ментаваи — анимисты. Они считают все предметы
одушевленными, поэтому неохотно расстаются даже с обыденными бытовыми вещами,
боясь потерять душу этого предмета. Считается, что дом разваливается, или
лодка течет не от ветхости или пробоины, а оттого, что их душа ушла.
Праздник умилостивления духов, совершаемый по особо важным случаям, длится
иногда месяцами. Поэтому роль деревенского шамана весьма велика. Широко
распространенная в прошлом охота за головами теперь исчезла.
БАТИНЫ, КУБУ, АКИТЫ И ДРУГИЕ ПОЛУОСЕДЛЫЕ
И БРОДЯЧИЕ ПЛЕМЕНА
В девственных влажных джунглях Суматры и соседних островов, где
естественные ресурсы скудны, очень изолированно живут около двух
десятков племен, ведущих полуоседлый или кочевой образ жизни. Оказавшись в
неблагоприятных природных условиях, эти племена не только не могли
достигнуть более высокого уровня экономического и социального развития, но
533

нередко деградировали. Происхождение их различно. Некоторые,
по-видимому, являются остатками первоначального населения Суматры. Это веддоидные
кубу, живущие в джунглях юго-восточной Суматры, батины (сакаи),
родственные малаккским сакаям, занимающие верховья реки Мандау и среднее
течение Роканкири на Восточной Суматре, и соседние с ними таланги;
возможно, к ним относятся улу и лубу из южных батакских районов,
энггано с одноименного острова if бенуа с острова Линга, а также
негроидные акиты, живущие по рекам Мандау и Сиак. Другие племена
"представляют собой деградировавшие группы более поздних пришельцев
с ярко выраженными монголоидными чертами, но с примесью веддоидных
элементов. Это мамаки со среднего течения Индрагири, а возможно и
упомянутые улу и лубу. Часть племен образовалась в результате
смешения различных групп аборигенов с более поздними пришельцами. Таковы
ломы (они же белумы, мапоры) с острова Банка, дараты с острова Линга,
архипелага Риау (остров Бантам) и из внутренних районов Банка и
многие другие.
Малайцы часто называют все эти группы оранг-утанами — «лесными
людьми» или оранг-даратами — «людьми из глубинных районов». Эти
разрозненные группы иногда объединяют также под названием «кубу». Общая их
численность — около 25 тыс. человек, из них наиболее многочисленны улу
(8 тыс. человек), мамаки (5 тыс. человек), батины (5 тыс. человек), кубу
(2 тыс. человек). Есть группы, которые насчитывают всего несколько сот
человек. Языки их почти не изучены. В большинстве своем они говорят на
языке окружающего их большого народа (обычно на малайском или минангка-
бауском), хотя имеют словарь собственных слов.
Некоторые из указанных племен являются примитивными мотыжными
земледельцами. Они возделывают клубнеплоды, иногда суходольный рис,
живут в свайных бамбуковых хижинах, умеют выплавлять железо (возможно,
заимствовав это умение у соседей), сохраняют довг :ьно отчетливую родовую
структуру. Так, улу, лубу, батины и мамаки делятся на роды — как патри-
линейные (лубу), так и матрилинейные (улу, мамаки). По уровню развития
одни из них находятся на той же ступени, что и ниасы, другие сходны с
ментаваями.
' Наиболее характерным примером бродячих племен являются
собиратели и охотники кубу и бенуа, а также рыболовы акиты. Живущие в вечном
сумраке многоярусного тропического леса кубу поддерживают свое
существование, занимаясь собирательством: выкапывают с помощью заостренной
палки съедобные корни, собирают молодые побеги, плоды, орехи, аравы,
пригодные для еды. Охотятся на птиц и мелких лесных животных. Орудия
охоты — деревянное копье с заостренным бамбуковым наконечником и
духовое ружье. Едят также ящериц, некоторых насекомых, змей. Самое
большое лакомство — черепаха. Пищу слегка поджаривают, но едят и в
сыром виде. Собирают лесные смолы и некоторые другие продукты"леса,
которые обменивают у палембангов или джамби на железные ножи, простую
одежду, металлическую утварь. И в наши дни случается немой обмен.
Домашних животных кубу не держат (кроме собак).
Живут кубу в шалашах из ветвей и листьев или под наклонными
навесами, сооружаемыми на ночь. Иногда делают шалаш в ветвях дерева или, на
свайной платформе. Кубу редко остаются на одном месте долее нескольких
дней, ибо постоянные поиски пищи гонят их на новые места, Весь свой скарб,
состоящий из нескольких копий, духового ружья, металлического ножа,
полученного от соседей, и плетеных заплечных корзин, кубу легко уносят с
собой.
Одеждой служит набедренная повязка из луба. Дети ходят обнаженными.
Украшений и татуировки кубу не знают.
Общественный строй кубу и близких им по уровню развития племен
изучен недостаточно. Обычно они живут небольшими семейными группами
(по 10—20 человек), имеющими своего старшего и слабо связанными между
собой. Такие группы имеют определенную территорию, внутри которой
534

кочуют. В период обилия лесных продуктов несколько соседних групп иногда
объединяются. У кубу, перешедших к оседлости, родовая структура
выражена более отчетливо.
В брак вступают очень рано: невесте обычно около 12 лет, жениху —
13—14. Из брачного круга исключены только ближайшие кровные
родственники (родители, дети, родные братья и сестры). Никаких торжеств по случаю
свадьбы нет; старейший группы просто называет имена молодых мужа и жены
и говорит, что они отныне состоят в браке. Для расторжения брака не нужны
никакие формальности; маленькие дети при этом остаются с матерью,
а подросшие обычно уходят с отцом.
Номинально кубу считаются мусульманами, но фактически они
анимисты. Среди пантеона духов преобладают злые. У большинства кубу
существует табу на имя предков. Считают, что болезни причиняются злыми духами,
которых может изгнать шаман. В случае смерти кого-либо из членов
группы остальные покидают тело, не совершая никаких обрядов, и быстро
уходят.
Уже с конца XIX в. отдельные группы кубу, бенуа и других племен
стали переходить к оседлости. Они занимаются земледелием, выращивая
клубнеплоды, кукурузу, бананы, суходольный рис. Изменились нормы
социальной жизни: старейшины стали выделяться среди прочих
соплеменников; под влиянием мусульманства обычай брачного подарка родителям жены
тфевратился в плату за жену. Интенсивно идет процесс ассимиляции с
окружающими большими народами. В настоящее время правительство Республики
активно поощряет переход кубу и других племен к оседлому образу
жизни.
ОРАНГ-ЛАУТЫ
Под собирательным названием оранг-лауты («морские люди») известны
многочисленные племена, рассеянные небольшими труппами по всему
архипелагу. Их называют также «морскими кочевниками» и «морскими
цыганами». Некоторые антропологи склонны видеть в них остатки
древнейшего веддоидного населения Индонезии. Веддоидность, действительно,
лрисутствует у многих оранг-лаутов, но в весьма различной степени
наряду с ярко выраженными чертами южномонголоидности. Это указывает
на сильное смешение различных групп оранг-лаутов с окружающими
народами. Некоторые группы оранг-лаутов (например с побережий
острова Линга) имеют негроидные черты.
Самоназвания отдельных групп оранг-лаутов различны. Окружающие
народы также называют их по-разному, но обязательно со словом «оранг»
(«человек»). Наиболее многочисленны оранг-баджау (баджао, баджава),
называющиеся так по имени легендарного основателя племени и живущие в
основном на Риау и Линга и у побережий Восточного Калимантана, а также
у берегов Сулавеси, Бачана, Сангихе, Флореса и других островов
Восточной Индонезии. Близки им мантанги с острова Линга и тамбусы с острова
Каримун. На побережьях Банки и Белитунга живут секахи (сангкаи);
секахи Лепарских островов называются «джуру» и по происхождению
связаны с баджау острова Линга. На островах Анамбас расселились песукуа-
ны, на Сингкепе — бароки, на побережье Восточной Суматры, между
устьями рек Ретех и Кампар,— оранг-куала. У восточного побережья
Калимантана, помимо баджау, кочуют также булуд-упи, убианы, бинада, иллануны,
сулу (сулуки). Несомненно родство многих групп оранг-лаутов с некоторыми
отсталыми полуоседлыми и бродячими племенами Восточной Суматры .и
соседних островов.
Языки оранг-лаутов не изучены. Они относятся к индонезийской ветви,
но к разным группам. Как правило, оранг-лауты говорят на языке того
народа, близ территории которого они проживают. Так, оранг-лауты, в том
числе и баджау, с восточносуматранских островов говорят по-малайски,
535

а баджау с архипелага Тогиан (залив Томини острова Сулавеси) — на одном
из тораджийских диалектов; язык секахов особый, он называется «бахаса
лончонг», но они понимают по-малайски. В языке оранг-лаутов много
неиндонезийских слов.
Почти всю жизнь оранг-лауты проводят на воде в своих лодках или
жилищах на плотах. Здесь они родятся, живут и умирают. Свободно
передвигаясь вдоль берега в определенных границах, они редко покидают свои
территориальные воды. Изредка оранг-лауты основывают временные
поселения на берегу. Это легкие свайные постройки, сооружаемые в укромных
пустынных бухтах либо на кромке берега, либо прямо в воде., Дома связаны
друг с другом мостками. В некоторых районах оранг-лауты перешли к
оседлости, поселившись в свайных деревушках. Домики у них однокамерные,
'под двухскатной крышей, крытые пальмовым листом.
Основное занятие оранг-лаутов — рыболовство с применением
различных сетей, включая крупные неводы, ловушек, заград, удочек; ловят и ночью
с факелами. Они добывают также трепангов, устриц, жемчуг, черепаховые
панцири. Приставая к берегу, оранг-лауты занимаются собирательством,
охотой на птиц и мелких животных. Соль выпаривают из морской воды.
Мангровое дерево заготавливают на дрова и для получения дубителей.
В лодках держат кур, собак, кошек. Из ремесел наиболее развиты плетение,
изготовление рыболовных снастей, строительство лодок.
Лодки — это одновременно средство транспорта и жилище. Лодки
делают из досок, скрепляя их деревянными гвоздями. Длина лодки — до 8 м,
ширина — более 2 м, обычное водоизмещение — около 10 т, но есть лодки
грузоподъемностью до 30 т. К борту причалено несколько небольших лодок
на два — пять человек, с которых ловят рыбу, добывают жемчуг, совершают
небольшие поездки.
Пища оранг-лаутов преимущественно рыбная. Рыбу едят во всех видах,
а некоторых сортов — даже сырую; в большом количестве ее сушат. Сушку
производят на бамбуковых помостах, установленных на берегу реки или
моря. Растительную пищу (рис, овощи и пр.) получают, обменивая на рыбу,
продукты морского промысла и плетеные изделия.
Одежда оранг-лаутов — куртка и короткие штаны, плетеная шляпа у
мужчин; у женщин — каин, головной платок. Верхняя часть тела обычно
остается открытой.
, Общественный строй оранг-лаутов изучен очень плохо. Они делятся на
экзогамные родовые группы (например, секахи на шесть суку), во главе
которых стоят наследственные старейшины. Брак моногамный. У части
оранг-лаутов под влиянием мусульманства возник институт приданого.
Брак обычно патрилокален, у некоторых групп (секахи) —матрилокален.
Брак совершает старейшина (в присутствии мусульманского служителя
среди групп, принявших мусульманство). Дети с самого раннего детства
приучаются плавать и грести.
Часть оранг-лаутов испытали влияние ислама, однако большинство их
остается анимистами. Они верят в различных духов, особенно почитая
духов моря, с чем связано множество запретов. Духов заклинает дукун.
Некоторые группы оранг-лаутов хоронят умерших в гробах; в гроб кладут
одежду и оружие умершего.
В последние десятилетия многие оранг-лауты перешли к оседлости.
Они занимаются не только рыболовством, но и земледелием,
преимущественно культивированием кокосовой пальмы. Особенно много оседлых оранг-
лаутов на островах Южно-Китайского моря. В их жизни все большее
значение приобретают товарно-денежные отношения. Они продают продукты
рыболовства и морских промыслов, копру, покупая взамен рис, овощи и
другие продукты, а также одежду и предметы домашнего обихода.
Переход к оседлости усиливает стирание культурно-бытовых особенностей и
в некоторых случаях ведет к слиянию оранг-лаутов с окружающими
народами.
53К

НАРОДЫ КАЛИМАНТАНА
Калимантан (Борнео) — крупнейший из Больших Зондских островов
и третий по величине остров мира после Гренландии и Новой Гвинеи. Его
площадь — около 740 тыс. кв. км, из них к Индонезии относится 540 тыс.
__ кв. км., т. е. около 73%. Север острова (за иск-
Природа и население т? «\ v лч
r г лючением султаната Ьрунеи) входит в состав
Федерации Малайзии, созданной в сентябре 1963 г.
По форме остров — монолитный массив, слегка вытянутый на северо-
восток. Берега топкие, болотистые, покрытые мангровыми зарослями. Центр
острова в основном гористый. Реки Калимантана широко разливаются в
низовьях, откладывая в руслах наносы песка и обломки скал,
затрудняющие судоходство. Самая длинная река не только Калимантана, но и всей
Индонезии — Капуас, текущая с востока на запад (1143 км). Климат на
Калимантане более влажный, чем в других районах Индонезии (свыше 3 тыс. мм
осадков в год). Более 80% территории острова покрыто непроходимыми
джунглями, часто заболоченными, через которые можно пробраться лишь по
рекам. Особенность фауны Калимантана — обилие кабанов и обезьян; здесь
живет орангутанг.
Коренное население Калимантана — даяки, заселяющие внутренние
районы острова, а в северной части, включенной в Федерацию Малайзию,
и его побережье. На юге и юго-востоке живут банджары. В прибрежных
районах и в нижнем течении больших рек расселены малайцы. Буги и ма-
кассары встречаются в основном на восточном побережье. На юге много
поселений яванцев и сундов — недавних переселенцев с Явы. В некоторых
местах на побережье (в основном на северо-востоке) и на мелких прибрежных
островках живут многочисленные группы так называемых людей моря —
оранг-лаутов: баджау, иллануны, сулу и др. (о них см. стр. 535—536). На
острове много китайцев, большая часть их сосредоточена на севере и северо-
западе, главным образом в городах, где живут также арабы, индийцы,
незначительное число европейцев.
тт Предков современных даяков относят к протоиндо-
Исторические сведения г „ ^ * ^
незиицам. Они проникли на остров
последовательными волнами, начиная с конца II тыс. до н. э. В дальнейшем имели место
постоянные миграции даякских племен в пределах острова,
продолжающиеся до наших дней. Попытки связать определенные группы современного
даякского населения с одной из волн древних переселенцев пока не выходят
за рамки гипотез. Уже с первых веков нашей эры устанавливаются связи
с Явой и индо-яванской культурой, которые ярко прослеживаются в
древнейших княжествах — Кутее (начало V в.) и Брунее (VI в.). От этого последнего
княжества остров позднее получил свое европейское название. Издавна
существовали связи между народами Калимантана и Южного Китая.
Представители малайскоязычных народов с Восточной Суматры, островов Риау и
Линга и с Малакки, известные под названием малайцев, стали селиться на
побережьях Калимантана начиная с XIII в. Малайцы основали у устьев
рек свои княжества, оттеснив коренное население во внутренние районы.
К концу XVIII в. на острове было около трех десятков крупных и мелких
малайских княжеств. С малайцами на остров проник ислам. Со временем
под этнонимом «малайцы» стали понимать также даяков, которые были
обращены в ислам и восприняли малайскую культуру и образ жизни.
Выражение «масук малайю» («стать малайцем») значило принять
мусульманство.
Первые европейцы появились на острове в XVI в. В XVII—XVIII вв.
борьба за господство шла в основном между Нидерландами и Британской
империей.
537

К середине XIX в. голландцам удалось установить свое господство
над большей частью Калимантана (правда, в тот период в
значительной мере номинальное). На севере острова утвердилась Англия: в 1841 г.
в сферу английского влияния попал Саравак, с 1882 г. подопечной
территорией стал Сабах — область на крайнем северо-востоке, названная
Британским Северным Борнео, а в 1888 г. британским протекторатом стал султанат
Бруней.
С этого времени пути развития единой даякской этнической общно-
рти стали постепенно расходиться.
Народы Калимантана вели упорную борьбу против иностранных
захватчиков. Восстания длились годами и десятилетиями. Так, население
султаната Банджармасин вело борьбу против голландских захватчиков с 1857 г.
с перерывами до 1905 г. Народная революция, победившая в Индонезии,
нашла горячий отклик у населения Калимантана и привела к
освобождению голландской части острова. Английские империалисты, стремясь
сохранить свои позиции в Юго-Восточной Азии, приложили все усилия для
создания Федерации Малайзии, в которую они включили и Северный
Калимантан.
ДАЯКИ
Даяки индонезийской части Калимантана насчитывают около 1 млн.
200 тыс. человек. Они занимают главным образом внутренние районы
острова, более плотно заселяя западную часть. Слово «даяк»— малайского
происхождения и обозначает жителей внутренних областей, язычников. Термин
«даяки» широко вошел в обиход. Попытка заменить его словом «кахаринган»—
по индонезийскому названию исповедуемого даяками анимизма -1- пока
не дала результатов. Этимологически «кахаринган» равносилен термину
«язычник». Сами племена не пользуются этим словом как самоназванием, а
обычно называют себя по той реке, бассейн которой они занимают. Даяки
представлены многочисленными родственными народностями и племенами,
многие из них изучены крайне слабо. Языки даяков составляют особую
группу в индонезийской ветви. Каждое племя имеет свои
Расселение диалектальные особенности,
даякских племен C-V
Но территориальному признаку даяков можно
разделить на несколько групп, каждую из них характеризуют общие
особенности культуры и истории. Наиболее отчетливо специфические черты
даякской культуры проявляются у кайянов (100 тыс. человек) и ^енья (180 тыс.
человек).
Деревни кайянов находятся по среднему течению рек Мендалам
(приток верхнего Капуаса), Кайян и Махакам. Область расселения кенья
расположена непосредственно к северу и востоку от кайянов, частично
совпадая с их территорией. Своей родиной кайяны и кенья считают плато
Апо-Кайян в верховьях реки Кайян. Некоторые авторы объединяют обе
народности в одну группу — бахау, в то время как другие под этим
названием понимают особую народность. Проблема эта еще окончательно не
решена.
В соседних районах живет ряд родственных кайянам племен, которые
нередко не имеют единой племенной территории, а вкраплены в район
расселения соседнего народа. В Булунгане и на реке Телен живут моданги,
сегаи, тринги, пнихинги и др. Берега реки Мандай, левого притока Капуаса,
населяют эмбалу. На среднемМахакаме живут лонгваи и лонгхаты. Во
внутренних районах острова, расположенных к югу и западу от области кайянов,
живет большая группа племен и 'народностей, ядро которой составляют
оло-нгаджу (нгаджу). Область расселения этой группы — среднее течение
южных рек — Барито, Капу&са (южного), Кахаяна, до рек Катинган,
Самнит, Ментайя на западе. Близки к ним отданомы — группа племен,
занимающих территорию между реками Мелани и Кайян на западе и верховьями
538

Барито на востоке. Отданомы считаются одним из древнейших племен Кали^
мантана. К северу от них живут улу-айеры; многие особенности культуры
роднят их с нгаджу, хотя географически они тяготеют к кайянам. Ряд мел-
лих племен — серахи, мардахики и другие — испытали сильное влияние
нгаджу. Язык нгаджу стал своего рода лингва франка для южных районов
Калимантана.. К востоку от нгаджу — от среднего течения Барито до Ма-
:хакама на востоке — живут слабо изученные племена мааньян, лаванган
л др. В общей сложности эти bcq племена составляют более 500 тыс.
человек.
Западную и северо-западную часть острова (кроме побережий)
населяют многочисленные мелкие племена, которых в западной литературе
неудачно называют «даяки суши» (в отличие от «морских», т. е. прибрежных
даяков). Их численность — до 260 тыс. человек. Западные даяки занимают
территорию к северу и югу от нижнего течения Капуаса и район Котаварин-
гин. Это племена санггау, секадау, селакау, рибун, мандак, деса и др.
Иногда в литературе эту группу, как и некоторые племена даяков Саравака,
обозначают также названием «клемантаны».
На северо-востоке, у границы с Сабахом, живут племена мурутов и
келабитов (100 тыс. человек); кроме того, свыше 30 тыс. их живут в Сабахе
и Сараваке.
В северных пограничных районах индонезийского Калимантана
расселены группы ибанов, дусунов и других даяков, основная территория которых
находится на неиндонезийской части острова.
Особую группу даякского населения острова составляют племена
бродячих собирателей и охотников, кочующих в глубинах тропического леса в
верховьях рек Центрального Калимантана. Эту группу называют пунаны
(или пенаны) по одному из племен, входящих в ее состав. К ней относятся
также укиты, бекетаны (букитаны), басапы и др. По-видимому, пунаны
представляют собой одну из древнейших групп Калимантана. Вопрос о
их происхождении еще требует дальнейшего изучения.
Λ Основу хозяйства даяков составляет подсечно-огне-
Основные занятия J π \;
вое земледелие. Расчистку леса под ладане
производят семьи или по договоренности группы семей. Лес валят с помощью
небольших металлических топоров, дают ему около месяца сохнуть и затем
сжигают. Зерна землей не засыпают — считается, что их присыплет
землей дождь.
Для ухода за урожаем часть жителей деревни переселяется на поля
во временные хижины. Женщины изо дня в день занимаются прополкой.
Для мужчин месяцы, пока зреет рис,— время, свободное от
земледельческих работ. Это время посвящают изготовлению сетей, починке дома,
сбору лесных продуктов. В сборе урожая принимают участие большие группы
семей. Ряды жнецов срезают метелки риса жатвенными ножами типа ани-
ани, складывают их в плетеные корзины и несут к дому, где молотят:
колосья наваливают на плетеный мат, и мужчины топчут их, отделяя зерно.
Обрушивают в обычных для Индонезии тяжелых долбленых ступах, после
чего рис веют на больших плетеных подносах. Запасы зерна хранятся или
на чердаке дома или в специальных амбарах.
Отсутствие удобрений и вспашки приводит к быстрому истощению полей.
Уже на второй-третий год поле покрывается густыми зарослями сорняков и
его бросают на три-четыре года. Лес на нем растет так бурно, что вытесняет
сорняки, и поле снова можно использовать. После трех-четырех таких циклов
земля истощается окончательно и ее приходится оставлять на 10—15 лет.
Таким образом, каждый год засевая землю, поднятую ранее, расчищают
новые участки, а наиболее старые бросают.
На одном поле с рисом даяки выращивают кукурузу, просо, маниок,
батат и другие культуры. У пунанов большую роль играет саго. В
междурядьях риса часто сажают огурцы и тыквы. Листья огурцов и тыкв не менее
важны, чем плоды,— их едят, пока рис еще не поспел. Нередко вместе с
рисом сажают и бобовые. Кассаву выращивают на тех же сухих полях, после
539

Орудия труда, оружие и предметы быта даяков:
1 — сажальная палка; 2,3 — ножны и меч с резной рукояткой из кости; 4 —
церемониальный бронзовый нож; δ — сосуд из бамбука для бетеля; 6 — стрела
сумпитана; 7 — сумпитан, скомбинированный с копьем; 8 — курительная трубка
из бамбука
сбора риса. Фруктовые деревья окружают дома и деревни. Это бананы,
манго, папайя, хлебные деревья и, конечно, многочисленные пальмы. Широко
распространен иньок, из семян которого («слезы Иова») делают вино.
Выращивают всевозможные специи, идущие на продажу. Из технических культур
даяки возделывают сахарный тростник, табак и особенно каучуконосы,
значение которых в крестьянских хозяйствах становится все больше.
Крупные плантации в связи с недостатком рабочей силы и отсутствием дорог на
индонезийском Калимантане почти полностью отсутствуют.
Скотоводство к »к особая отрасль в лесистом Калимантане не развилось.
Даяки держат главным образом свиней и коз. В большинстве домов
имеется домашняя птица.
540

Особое место в жизни даяков занимает лес. В лесу они строят свой дом,
расчищают поле, хоронят мертвых. Лес дает даяку неисчислимые богатства:
ротан, даммаровую смолу, камфару, воск и мед диких пчел, дикие саго
и каучук, гуттаперчу, ценные сорта древесины, многочисленные виды
дикорастущих фруктов. Одна из важных статей промысла — сбор съедобных
ласточкиных гнезд, которые даяки продают китайцам. Лес — это огромный
заповедник дичи. Охотой занимаются все даяки. Крупная дичь представлена
на Калимантане кабанами и оленями всех видов. Способы охоты не
отличаются от приемов других народов Индонезия: загоны и ловушки всех видов.
На мелкую дичь охотятся с помощью духового ружья (сумпитан) с
отравленными стрелами.
Важную роль в жизни даяков играют и реки. Река — это единственное
средство связи в лесном бездорожье огромного острова. Узкие долбленые
лодки даяков могут развивать большую скорость. Военные лодки достигают
до 50 м в длину и вмещают иногда до 60—70 человек. Большое значение
имеет речное рыболовство. Различные сети и ловушки даяков существенно не
отличаются от тех, которые используют на других островах архипелага.
Особенно широко применяют даяки отравление рыбы.
Хозяйство даяков долго сохраняло в основе своей натуральный характер,
несмотря на оживленный внутренний обмен между племенами. Но с конца
прошлого века усилилось проникновение ввозных товаров, в связи с чем
некоторые ремесла пришли в упадок, в первую очередь это относится к
ткачеству. Ткацкий станок даяков — обычный для Индонезии,
горизонтальный. Излюбленные цвета даякских тканей — красный и черный;
распространено икатирование ткани. Все даяки занимаются плетением. Материалом
служат узкие полоски ротана или бамбука, из которых плетут корзины
всех форм и размеров, циновки, шляпы.
Тенденция к постепенному отмиранию некоторых старых ремесел
сказалась и на кузнечестве. Самыми искусными кузнецами до сих пор считаются
кайяны и кенья. Менее ста лет назад даяки сами выплавляли железо из руды
в глиняном тигле с углем, пламя раздували с помощью поршневых мехов.
Кузница даяков с каменной или металлической наковальней составляет
характерную черту их культуры и выступает в качестве одного из
существенных свидетельств древних связей даяков с племенами горного Ассама,
где обнаружено совершенно аналогичное устройство для выплавки руды.
Как и у многих народов Индонезии (например у балийцев) и
Юго-Восточной Азии, кузнец у даяков издавна пользуется особым уважением, его
мастерство считается священным. Из кузнечных изделий наибольшей славой
пользуются различные виды оружия: у воинственных даяков сложился
своего рода культ оружия. Это прежде всего тесак — паранг (или малат),
нож, меч, а также копье, которое прикрепляют или к длинному древку
или к сумпитану.
В незначительных количествах изготовляют даяки золотые и серебряные
украшения.
Традиционными изделиями из глины являются простые горшки для
риса яйцевидной формы, с «воротником» вокруг горла. Грубо сделанный
сосуд сушат на солнце и обжигают в огне. Иногда его поверхность покрывают
глазурью. Импортная глиняная и металлическая посуда вытесняет
продукцию местного гончарства.
Повсеместно процветает резьба по дереву. Даякские мастера украшают
дома, лодки, щиты художественной резьбой и раскраской. Из сюжетов
наиболее популярен зооморфный орнамент (особенно мотив собаки), а
также антропоморфный. Распространены геометрические рисунки;
растительный орнамент встречается реже.
Даяки занимаются резьбой по кости гиббона и оленя, украшают
предметы с помощью ракушек или веревок, образующих определенный рисунок.
Живопись обычно носит прикладной характер. Часто стены дома или пещер
(у пунанов) украшают рисунки углем, изображающие бытовые и охотничьи
сцены.
541

Плетение:
ι — заплечная корзина; 2 — головной убор воина
Обмен у даяков был развит еще задолго до появления
товарно-денежных отношений. Долгие годы это был главным образом внутренний обмен
между племенами, совершавшийся при активном участии малайцев и
китайцев.
С конца прошлого века стала развиваться торговля с другими островами,
и, наконец, на остров хлынули европейские товары. По мере усиления
роли денег все более развиваются отхожие промыслы. Даяки служат
носильщиками и проводниками, уходят на сезонные работы на прибрежные
каучуковые и табачные плантации. Отход на промышленные предприятия пока
незначителен в связи со слабым развитием промышленности. В последние
годы большой размах получило дорожное строительство, которое привлекает
даяков из самых удаленных районов.
„ Селения даяков обычно располагаются на высоком.
Поселения и жилище -. m *
^ берегу реки. Традиционное даякское жилище —
длинные дома, составляющие одну из характерных черт их культуры.
Селение состоит из одного—восьми длинных домов (называемых ламин,
ботанг и т. д.). Этот тип селения и жилища и сейчас еще сохраняется у
многих племен, лишь постепенно исчезая. Примером длинного дома
является дом кайянов. Он достигает 100—200 м в длину (в прошлом до
400 м) и сооружается обязательно вдоль по течению реки. Дом вмещает
несколько десятков семей. Он представляет собой прямоугольную в плане
свайную постройку. По всей длине проходят четыре ряда массивных столбов,
они служат опорой каркаса дома. Поперечные балки, придерживающие
планки пола, приподняты на 2—3 м. Материалом для двухскатной крыши
служит дранка железного дерева. Пространство под полом отводится для
скота. Внутренний план дома очень четок. Сплошная перегородка делит
542

Поселок на реке (Восточный Калимантан)
его на две неравные продольные части. Более узкая часть, выходящая на
реку,— это неразделенная крытая галерея. Вторая половина поперечными
стенками разделена на комнаты, каждая из которых дверью соединена
с галереей. Окна обычно отсутствуют, а для воздуха и выхода дыма
приподнимается одна из секций крыши. К галерее во всю длину часто пристраивают
открытую веранду на уровне пола. Внутреннюю обстановку семейной
комнаты составляют полки и циновки, занавеси от москитов, очаг. На почетном
месте хранятся семейные реликвии — старинные медные гонги и китайские
сосуды.
У других племен длинные дома обычно менее просторные и массивные,
отдельные части (стены, пол) делают из бамбука. Основные отличия в плане
домов у отдельных народов заключаются в конструкции общей
неразделенной части. Она может иметь вид галереи, как у кайянов; у отданомов ее
заменяет коридор, куда с двух сторон выходят семейные комнаты. У
некоторых мелких племен внутренних районов галерея проходит ниже
уроэня пола; иногда она не имеет боковых стен и напоминает открытый
помост.
В последние годы все чаще отдельные семьи поселяются в
индивидуальных домах рядом с длинным, продолжая поддерживать связь с жителями
последнего.
Жилища пунанов — свайные хижины из бамбука и пальмовых листьев
или низкие заслоны из веток и листьев, которые поддерживаются подпорками
в наклонном положении. Некоторые их группы живут в известняковых
пещерах Центрального Калимантана.
п У даяков преобладает растительная пища, особенна
a рис: его едят утром, днем и вечером. Рис варят
с солью в металлических сосудах или в секциях стволов бамбука. Из риса
делают муку, им фаршируют рыбу, из него приготовляют борак — водку.
С рисом употребляют множество острых и пряных приправ. Из фруктов
очень важны бананы: их едят сырыми, жарят, из них делают желе, компоты,
муку. Из корней кассавы приготовляют муку (тапиоку), из которой ш?кут
лепешки. Едят даяки молодые бамбуковые побеги, при неурожаях —
543

Даякские женщины
различные корни, вплоть до ядовитых (женщины особым образом
вымачивают их и обезвреживают).
Значительную роль в питании играет рыба. Все, что удается добыть
на охоте, идет в пищу, будь то мясо кабана, дикобраза, обезьяны,
ящерицы и т. д. Исламизированные даяки не едят мясо многих диких
зверей, а также свинину. Жарят в основном на кокосовом масле. Молочные
продукты почти неизвестны.
0 Одежда даяков при всем внешнем разнообразии
д жда состоит из нескольких общих элементов. Основную
часть мужского костюма составляет набедренная повязка. Одежду из луба,
распространенную в прошлом у всех даяков, и теперь можно увидеть у
пунанов* Вне дома даяки часто надевают свободную или прилегающую
куртку; воин, прославившийся в бою, нижний край куртки может украсить
бахромой и бусами. Даяки лесных районов носят укрепленную сзади на
поясе небольшую плетеную циновку или кусок шкуры зверя, назначение
которых — предохранять человека при отдыхе в лесу от насекомых и змей.
Отдельные украшения у мужчин имеют особый смысл. Так, в верхней части
уха воины могут носить клык тигра, а отличившийся на войне заменяет
его украшением из клюва птицы-носорога. Даякский воин в полном боевом
облачении представляет собой яркое зрелище. Круглая шапочка
обязательно увенчана .двумя длинными перьями из хвоста птицы-носорога — знак
доблести воина. Плечи покрывает плащ из шкуры козы или тигровой кошки.
Обязательной частью военного костюма являются оружие и щит, часто
украшенный человеческими волосами. В прошлом мужчины носили
длинные волосы, но теперь подстригают их по прямой линии над лбом,
выстригают виски и укорачивают волосы сзади. Постепенно отходит в прошлое
обычай подпиливания и чернения зубов. В последние гдды в обиход входят
короткие или длинные штаны европейского типа и спортивные рубашки.
Традиционную одежду женщин составляет длинная юбка каин. Иногда
такая юбка имеет с левой .стороны глубокий разрез. Верхнюю часть тела
оставляют открытой. В последнее время новые веяния коснулись . и женс-
544

кои одежды: сверху часто
надевают белую с длинными рукавами
куртку, похожую на мужскую.
Наряду с традиционным каином
нередко можно встретить саронг
и малайские кофточки баджу.
Наиболее характерные женские
украшения — серьги, часто очень
массивные, оттягивающие мочки
ушей. Распространены всякого
рода бусы, причем особенно
ценятся старые бусы, которые
раньше служили обменной единицей.
Браслеты и поножи изготовляют
из слоновой кости, раковин, меди,
серебра. В праздничный наряд
женщин входят шитые золотой и
серебряной нитью юбки, а также
украшения и цветы в волосах.
Женщины носят длинные волосы,
редко — распущенные, чаще
укладывают их в узел на затылке,
украшая прически бусами и шпильками.
Внешний облик даяка
дополняет татуировка, особенно
развитая у кайянов. Этот обычай
отсутствует лишь у немногих групп (пу-
нанов, западных даяков).
Татуировка зависит от пола, возраста, Ибан
социального положения. Каждый
рисунок имеет свое название и место. Воин, добывший голову врага,
может татуировать тыльную часть ладоней и пальцев, рядовой участник
военного |похода — один палец. Женщина кайянка может татуироваться
только до беременности. Ноги ее покрыты сплошной татуировкой, как
чулками. И в прикладном искусстве, и в татуировке очень популярно
„ изображение собаки, часто сильно стилизованное.
Социальная ^ г
организация Основная социально-политическая единица у
даяков — деревня, представляющая собой независимую
и самоуправляющуюся общину соседского типа. Членов общины
объединяет совместное проживание, общее управление, общие религиозные
церемонии, а в недавнем прошлом также необходимость совместной обороны
и сплоченная военная организация. У даяков сильно развито чувство
племенной общности. Земельные границы каждой общины известны как самим
ее членам, так и соседям. Свою землю община оберегает от посягательств
других общин, но фактически не распоряжается возделанной землей, которая
находится в полном владении малых семей.
Родовые группы, как правило, у основных народностей не сохранились,
и пережитки их можно обнаружить лишь у немногих малых племен
глубинных районов (у пунанов, усиунгов из группы мааньян). По-видимому,
длинные дома являются родовыми по происхождению, но сейчас родовые связи
не играют сколько-нибудь существенной роли. На это указывает как полная
хозяйственная независимость отдельных семей, так и легкость переселения
из одного дома в другой.
Семья является основной хозяйственной ячейкой, и ведет хозяйство
вполне самостоятельно. При разработке нового участка леса под посев
каждая семья может расчистить себе поле, и тогда к ней переходят все
права на него, которые передаются по наследству. Земля семьи состоит
из нескольких участков: полученного по наследству, расчищенного в этом
году и год назад, полученного в результате брака и т. д. Быстро истощаясь,
35 Народы Юго-Восточн. Азии 545

земля надолго выбывает из севооборота, поэтому необходимо постоянно
менять участки. Таким образом, сам характер земледелия не позволяет
прочно утвердиться частной собственности на землю. Правда, по мере
внедрения плантационных культур в индивидуальные хозяйства земля иногда
задерживается в одних руках дольше, чем обычно при подсечном
земледелии.
Хозяйственные функции общины наиболее отчетливо дают знать о себе
в виде различных форм взаимопомощи, но трудовая кооперация обычно
охватывает не всю общину, а отдельные группы семей внутри нее.
Объединяются в группы семьи, чьи земельные участки находятся ,по соседству,
или те, которые связаны прямыми кровнородственными
отношениями.
Одна из существенных особенностей даякской общины до недавнего
времени состояла в том, что в ней в качестве важного объединяющего начала
выступала война. Война у даяков имела в своей основе охоту за головами,
связанную с религией и ритуалом. Добыча головы врага, любого пола и
возраста, считалась делом чести воина. Воинственная жизнь даяков
наложила отпечаток на всю организацию их общества, сильно военизированного,
имеющего разработанную тактику ведения войны, нападения и обороны.
В наши дни охота за головами полностью исчезла.
У некоторых народов Центрального Калимантана внутри общины
(иногда она вся проживает в одном длинном доме) существуют социальные
группы. Так, у кайянов и кенья зафиксированы три отчетливо
выраженные социальные группы.
Высшую группу составляет семья вождя и его ближайшие
родственники. Средняя (панджин) включает основную массу общинников. В ее
пределах нет какого-либо взаимного подчинения, хотя постепенно
имущественное расслоение дает себя знать. Третья группа состоит из рабов
(дипен) и их потомков. Рабы имелись у большинства даяков. В основном
это были военнопленные. В 1892 г. на Калимантане официально
провозгласили уничтожение рабства, однако и теперь в положении потомков рабов
сохраняются следы былой принадлежности к низшей группе. По традиции,
эти группы соблюдали эндогамию. У оло-нгаджу «высшей и чистой»
группой являются утус гантон. Группу свободных общинников
составляют утус рандах. В третью группу входят рабы («паэ ленге» — «руки и
ноги»).
Постепенно в социальной структуре этих народов происходят перемены
в связи с начавшейся дифференциацией основной массы общинников.
Часть их сближается с высшей группой, образуя зажиточную прослойку
общины, а обедневшие вместе с потомками рабов и чужаками входят в
низшую группу.
Во главе даякской общины стоит вождь, обычно наследственный. Он
совмещает функции главы, военачальника, а нередко и главного жреца.
Управление сохраняет в основном демократический характер. Если какие-
либо семьи недовольны правлением вождя, они всегда могут переселиться
в другую общину, вождь которой охотно примет их. Однако постепенно
для получения звания вождя все большую роль стало играть богатство.
Часто вождь оказывается основным заимодавцем в общине. В колониальный
период к традиционным функциям вождя прибавилась роль посредника
между деревней и властями. Сейчас на Калимантане распространена единая
для Индонезии система общинного управления. Однако старинное
местное право и обычаи управления по-прежнему бытуют на острове и в
наши дни.
Общественная структура пунанов отличается от описанной выше. Они
кочуют небольшими группами (30—40 человек), в которых сильно развиты
коллективизм и взаимопомощь. Охотничьи и собирательские владения
пунанов очень обширны, поэтому области их перекочевок разграничены
лишь приблизительно.
546

Малая семья у даяков насчитывает в среднем пятыпесть человек; из
взрослых детей, как правило, один — сын или дочь — остается и после
ктла~ ум Л<™ брака жить с родителями. Кроме того, семья часто
-DDciK и семья о /*> ..
включает приемных детей, бездетных теток и дядей и
пр. Брак амбилокальный, т. е. проживание семейной пары может быть либо
патри-, либо матрилокальное. Обычно молодые первое время живут с
родителями, но потом строят свой дом.
Экзогамные группы у даяков не сохранились, и брачные запреты
касаются лишь ближайших кровных родственников, а также родственников
другого поколения. Инициатива в браке чаще исходит от юноши, хотя
бывают и исключения. Договорившись между собой, молодые люди извещают
родителей, которые берут на себя официальные переговоры. У большей части
даяков брачная плата отсутствует, только у кенья существует отработка
за жену.
Полигамии, как правило, нет, и лишь иногда, при бездетности первой
жены, в доме появляется вторая. Развод очень прост и широко
распространен.
Система родства малайского типа. У даяков развита текнономия.
После рождения первого ребенка родителей начинают называть не по
имени, а «отец и мать такого-то».
Вопрос о собственности и о передаче ее по наследству полностью
подлежит компетенции малой семьи. Для даяков характерно
имущественное равноправие мужчины и женщины. Обычно семейным имуществом
распоряжается старший в семье — отец, после его смерти — его
вдова. Семейное имущество делят поровну между всеми детьми, без
различия сыновей и дочерей.
Большая часть даяков продолжает оставаться
Религиозные анимистами. Отдельные группы их испытали на себе
представления «
* влияние других религии — ислама и христианства.
Даяки-мусульмане встречаются преимущественно на побережьях,
христианство больше распространилось в глубинных районах острова.
По представлениям даяков-анимистов, существует несколько миров,
заселенных различными категориями духов. Духи· живут и среди людей,
воплощаясь в животных и растениях, горах и реках, громе и молнии. Лишь
немногие духи имеют имя и антропоморфный облик, большинство сохраняет
расплывчатый и неиндивидуализированный характер. Наиболее популярны
божества, связанные с войной и земледелием. Кайяны и их соседи различают
до пяти миров; в верхнем обитает Тамай Тинганг, царящий над землей.
Ниже живут добрые духи, которым обязаны своим искусством жрец и
кузнец. Души умерших населяют область непосредственно над землей;
последняя принадлежит людям и злым духам. От духов подземного мира зависит
урожайность полей. У оло-нгаджу и соседних племен в центре пантеона
стоит бог Махатала, который царит в высшем мире и появляется людям в
образе птицы-носорога, и богиня Джата, обитательница подземного мира,
известная под видом водяной змеи. Оба они составляют одно целое. В этом
ощущаются следы индийского влияния, как и в названии «раджа»,
собирательном для пяти других богов. Гораздо более отвлеченный характер носит
пантеон у племен мааньян из группы нгаджу. Они верят в духов дувата
(ср. индийское девта). Каждая деревня и семья имеют своих дувата. По-
видимому, дувата представляют собой не что иное, как души предков,
обожествление которых в той или иной форме встречается у многих племен
даяков.
Главное божество западных даяков — Батара Гуру (это имя, индийское
по происхождению, встречается у многих народов архипелага — балийцев,
батаков); низшие божества у них носят название «девата».
Кроме основных божеств, все даяки верят в бесчисленных бестелесных
дух в. К их числу относится категория тохое—духов, с которыми связаны
представления о мистической силе, заключенной в головах убитых врагов,
что и вызвало обычай охоты за головами. Даяки верят, что присутствие
547
35*

в доме голов дает благословение тохов, увеличивает силу и могущество
всего дома.
Посредниками между духами и людьми выступают шаманы. У большей
части даяков шаман в повседневной жизни мало отличается от своих
односельчан. Только у оло-нгаджу шаманы занимают особое положение. Нгаджу
считают, что божество избирает шамана, отмечая его какой-нибудь
особенностью,— гомосексуализмом, импотенцией и т. д.; женщины же призваны
служить божествам и духам при помощи сакральной проституции. Шаман
использует всякого рода заклинания, магические средства, прибегает к
помощи корней, трав, амулетов. Магией шаман пользуется преимущественно
«доброй»: так, при эпидемиях делают из дерева человеческие фигурки и,
«вселив в них болезнь», помещают в лодку; затем их снабжают рисом и
пускают по реке, «провожая» болезнь. Важнейшую роль играют различные
знамения и приметы. В роли знамений чаще всего выступают птицы и
животные, среди которых первое место принадлежит коршуну. Наиболее
почетное положение он занимает у кенья. Множество суеверий и табу связано
с рисом, а также с важнейшими событиями — войной, рождением ребенка
и т. д. Особенно много табу существует для беременной женщины.
Способы захоронения отличаются большим разнообразием — от
погребения (временного или постоянного) до кремации. У кайянов, нгаджу и их
соседей гроб имеет форму лодки и обычно богато украшается. Величественно
выглядят гробницы кайянских вождей: огромный ствол врывают в землю
комлем вверх, верхнюю часть расщепляют и в расщеп вставляют гроб.
У отданомов перед погребением тела мужчины в масках исполняют
ритуальные танцы, изгоняя злых духов. Часть западных даяков сжигает своих
мертвых. В общине даже имеется наследственная должность сжигалыцика
трупов. Как правило, окончательное захоронение имеет место только после
траурного пира, который может состояться через несколько недель или даже
лет. В этой заключительной церемонии в прошлом важную роль играли
головы врагов, похороны вождя вообще были невозможны без них. Головы-
трофеи сначала возлагали на свежую могилу, где им приносили жертвы,
а затем подвешивали над очагом на галерее длинного дома. И теперь иногда
проделывают те же церемонии, но с головами, доставшимися от прошлых
лет. Очень прост обряд погребения у пунанов: когда человек умирает, вся
группа переходит на новое место, оставляя тело в хижине или под одним
из навесов, служившим им временным жильем.
Фольклор у даяков очень богат и разнообразен.
ольклор, м^ыка, танцы, особая категория сказаний посвящена у всех племен
космогоничесдим сюжетам, происхождению
человека, изобретению огня и земледелия и т.д. По кайянскому преданию,
отпадения с солнца рукояти меча на скале выросло дерево; от союза этого дерева с
вьющейся лианой родились люди: листья дерева стали птицами и насекомыми,
плоды — зверями. Но особой любовью даяков пользуются басни и нрдвоучи-
тельные притчи о животных — таковы веселые рассказы о сообразительном
канчиле и хитрой черепахе.
Большим своеобразием отличается музыкальное искусство. Из
музыкальных инструментов широко распространены барабаны и гонги. К числу
духовых инструментов относятся маленькие бамбуковые флейты (род
свирели).
Струнные инструменты отличаются слабым, но мелодичным звучанием:
сапех у кайянов, напоминающий банджо, бамбуковые арфы и гитары,
однострунная скрипка.
Любимый тип песен у кайянов — заздравные, которые исполняют
мужчины. Солист импровизирует слова, а хор низкими голосами
подхватывает припев. Среди обрядовых песен интересны длинные траурные
причитания, исполняемые на одной ноте. К ним близки монотонные речитативы
пунанов без всякого музыкального сопровождения.
Исключительного расцвета достигло танцевальное искусство даяков.
Характерны боевые пляски, в прошлом посвященные охоте за головами,
548-

Даяки, играющие на барабанах
Оркестр местных инструментов (Восточный Калимантан)

главные исполнители которых -■- мужчины. Танцы женщин
отличаются замедленностью и скованностью движений. Большой популярностью
пользуются комические танцы-бурлески, имитирующие то или иное
животное.
Распространены различные игры, в том числе азартные. Много
любопытных собирают петушиные бои, хотя среди даяков они менее популярны,
чем на других островах.
* * *
Участие даяков в национально-освободительной борьбе против
голландского господства способствовало пробуждению у них чувства национального
самосознания и близости с другими народами Индонезии. На Калимантане
быстрые успехи делает просвещение. Во много раз увеличилось число школ,
которые открываются в самых отдаленных уголках Центрального
Калимантана. В правительственных школах преподавание ведется на индонезийском
языке, что облегчает ознакомление даяков с политической и культурной
жизнью Республики. Растет число средних учебных заведений для
подготовки учителей начальных школ.
Дорожное и промышленное строительство кладет конец вековой
изоляции даяков. Многие даяки в районе дорожного строительства освоили с
помощью советских специалистов современные профессии. Одна из проблем,
стоящих перед правительством Индонезии, — уничтожение остатков той
межплеменной вражды, которая еще недавно приводила к кровопролитным
войнам.
Сближение племен облегчается отсутствием серьезных языковых барьеров
между народами, что способствует формированию единой даякской
народности.
Одним из способов умиротворения является постройка между двумя
враждебными деревнями третьей, куда привлекается население первых
двух и которая служит, таким образом, связующим звеном. Совместное
проживание, смешанные браки приводят также к постепенному сближению
даякских групп (в частности на юге острова) с соседними малайцами, банд-
жарами и другими индонезийскими народностями.
БАНДЖАРЫ
Банджары населяют в основном районы нижнего и среднего течения
рек Барито и Негара и плоскогорье Мератус на юго-востоке острова, а также
живут в прибрежных районах Южного Калимантана. Они активно-
расселяются и за пределами Калимантана (банджарские поселения есть, например,
на Восточной Суматре). Банджары — народность, сложившаяся на
малайской и яванской основе со значительной примесью даякских, бугских и
арабских компонентов. По мере удаления от побережья даякский элемент
как в физическом облике, так и в культуре проступает более сильно. Банд-
жарский язык по грамматике и лексике очень близок к малайскому. Главное
отличие .его заключается в большом числе яванских слов и выражений,
а также в значительных заимствованиях из бугского, сундского и даякских
языков.
Сельское хозяйство и рыболовство, рассчитанные в значительной мере
на рынок,— основные занятия банджаров. Главная продовольственная
культура — рис, который в низменных районах выращивают на заливных
полях.
Многие поля для защиты от наводнений ограждены дамбами,
тянущимися иногда на километры. На возвышенных местах занимаются выра-
550

щиванием суходольного риса, касса-
вы и кукурузы. Оригинальны так
называемые приливные савахи. Их
устраивают близ устьев рек, на землях,
заливаемых речной водой во время
приливов. Участок затопляемого леса
расчищают, затем без
предварительной обработки почвы сажают зерна
риса в лунки, сделанные сажальной
палкой. Вода заливает поле два раза
в день, при этом приливные волны
оставляют слой ила. Получается как
бы естественно орошаемый
приливами ладанг. Банджары, как и яванцы,
сажают также «плавучий рис»,
собирая урожай с лодок или плотов.
Широко распространены посадки
экспортных культур, в первую
очередь каучуконосов. Некоторые
деревни целиком перешли на возделывание
каучуконосов, оставив рисосеяние.
Каучук вывозят в виде листов,
приготавливаемых в местных дымокурнях.
Изготовление таких листов стало
важной отраслью местной
промышленности. На побережье и в некоторых
внутренних районах разводят кокосовую и
аренговую пальмы. Из других
экспортных культур распространен пе- Верши
рец. Банджары широко практикуют
выращивание фруктов на вывоз.
Вдоль побережий и во внутренних водоемах развито рыболовство. В
море ловят креветок и крабов. Рыбу в больших количествах сушат.
Изготовляют также траси. В некоторых районах благодаря
переселенцам-яванцам довольно высоко развита техника рыбоводства, в том числе и на савахах.
Животноводство у банджаров развито слабо. В небольшом количестве
используют буйволов (как тягло). Основной район разведения буйволов и
быков — плоскогорье Мератус, откуда их вывозят в Банджармасин и на
север.
В болотистых районах Улусунгая (среднее и верхнее течение Негары)
находится крупный центр по разведению уток. Утиное мясо и яйца в большом
количестве вывозят на Яву. Разводят также кур.
Банджары в прибрежных районах эксплуатируют заросли пальмы нипы,
которую частично подсаживают искусственно. Из ее листьев делают атап —
легкое покрытие для крыш. Заготавливают мангровый лес (на дрова и
для получения дубильного вещества). Среди банджаров есть сборщики
лесных продуктов — ротана, смол, лесного каучука.
Высокого развития достигли ремесла. Банджарские ювелиры не
уступают ювелирам Джокьякарты и Палембанга, особенно известны
традиционные украшения из филиграни. Материалом служат сплавы драгоценных
металлов, латунь. Резьбой украшают пороги и притолоки домов побогаче,
коньки крыш, носы лодок. Орнамент — растительный и животный, иногда
стилизованные изображения букв арабского шрифта. В последние
десятилетия местные орнаментальные мотивы все более вытесняются европейскими
и китайскими. Из тростника, ротана и бамбука делают прочные циновки
и другие плетеные изделия. Банджарское и вообще калимантанское
плетение легко отличить по темно-красной расцветке, которая достигается
благодаря применению особого красителя, получаемого из ротана («драконова
кровь»). Из листьев саговой пальмы или полосок бамбука плетут каджанги —
циновки, служащие, как и атап, кровельным материалом. Из железного
551

дерева изготовляют дранку, из бамбука и ротана — разнообразную мебель.
Банджары — большие мастера по изготовлению лодок и плотов
всевозможных форм и размеров: от маленьких долбленок до жилых лодок с помещением
на семью из пяти — восьми человек. Ткачество почти полностью вытеснено
в связи с распространением фабричных покупных изделий.
Банджары издавна занимаются старательской добычей золота и алмазов.
Район Мартапуры — главный центр Индонезии по добыче и обработке
алмазов. Добычу ведут как государственно-частные компании, так и
старатели.
Область, населенная банджарами, в последние десятилетия быстро
развивается в промышленном отношении: имеются лесопильные предприятия,
ведется заготовка ценных пород древесины.
В Банджармасине есть металлообрабатывающие и пищевые
предприятия.·
Среди банджаров много предприимчивых торговцев. В больших
поселениях устраиваются регулярные базары. Обычно место для базара выбирают
на j5epery реки. Торговля идет не только на берегу, но и на воде: десятки
и сотни лодок причаливают одна к другой, и владельцы товаров часто
закупают необходимое и продают излишнее, не выходя на берег. С Южного
Калимантана вывозят нефтепродукты, каучук в листах, лесные смолы, копру,
ротан, железное дерево, сушеную рыбу и траси, буйволов. Банджары более
зажиточны, чем население многих других районов Индонезии.
Водные артерии заменяют дороги. Кроме рек, путями сообщения служат
искусственные каналы и протоки, связывающие реки и их рукава. Лодки
и плоты — главное, а часто и единственное средство сообщения. На
внутренних водных путях широко применяются управляемые плоты — там-
банганы. Управляют лодками и плотами с помощью одного или нескольких
весел, без уключин. Такое весло служит и для гребли (им гребут, как
на каноэ), и в качестве руля.
На возвышенных плоскогорьях пользуются большими повозками,
запряженными быками. Дорожная сеть слаборазвита. Шоссейные дороги часто
проложены вдоль рек, поэтому наводнения иногда надолго прерывают
сообщение по дорогам.
Подавляющее большинство банджаров живет в де^еьяях-кампунгах.
Банджарские деревни располагаются по берегам рек на возвышенных
участках между заболоченными полосами берега. Есть и свайные деревни,
устроенные в мелководной прибрежной части, так как нередко построить
такую деревню проще, чем вести непрерывную борьбу с джунглями,
отвоевывая кусок болотистого берега. Дома обычно вытянуты вдоль реки, но
нередка и кучная застройка. Размер кампунгов различен — от нескольких
домов до нескольких сот. В крупных кампунгах обязательно есть мечеть,
в небольших—мусульманский молитвенный дом, в нем же располагается
мусульманская школа, и он служит местом ночлега прохожих. Все постройки
свайные. Материалом в глубинных районах служит дерево, ближе к
побережью— бамбук. В плане дома прямоугольные, с двухскатной крышей, имеют
пристройку в виде веранды. Крыша — из дранки, в домах победнее — из
атапа и плетеных циновок.
Городов немного. Главный город Банджармасин — важный торговый,
траспортный и промышленный центр не только Калимантана, но и всей
Индонезии, узел транзитной торговли между ее западными и восточными
районами. Город расположен при слиянии нескольких крупных рек — Бари-
то, Мартапуры и нескольких меньших. Как по общему облику, так и по
характеру жизни его обитателей это родной брат Палембанга.
Основная пища банджаров — вареный рис, подаваемый с различными
приправами и без них. В пищу употребляют много рыбы — свежей,
сушеной, в виде различных соусов. Обычным дополнением к меню служат овощи
и фрукты. Едят довольно много птичьего мяса (в основном утиного) и утиных
яиц. Яйца считаются наиболее лакомыми, если они неделю или две полежали
под уткой.
552

Мартапура. Административное здание
Обычная мужская одежда — длинные брюки европейского покроя или
шорты и распашная рубашка с короткими рукавами, которую носят либо
заправленной в брюки (шорты), либо навыпуск. На ногах — сандалии или
ботинки. Бархатная черная шапочка дополняет костюм. Многие мужчины
надевают традиционный саронг и длинную распашную рубашку без ворота,
с длинными рукавами. Женщины как в городе, так и в деревне одеваются
одинаково. Яркий каин или саронг, кебая, сленданг, нагрудник — вот
обычная женская одежда. Мужчины стригут волосы по-европейски, женщины
гладко зачесывают их назад и туто стягивают на затылке в большой
узел.
Характерная особенность одежды банджаров, которую заимствовали от
них представители других народностей, населяющих банджарские районы,—
широкие (до 1 м в диаметре) куполообразные плетеные шляпы. Такую шляпу
торговец использует и как крышку для защиты своих товаров от палящих
лучей солнца и от потоков тропического ливня.
Банджары сохранили многие элементы сельской общины — десы. В
некоторых районах до сих пор община распоряжается землей, не занятой
никем из общинников. Земля, возделанная своим трудом, полученная по
наследству, купленная у односельчанина или полученная в дар, является
полной собственностью владельца. Почти повсеместно сохранилась
общинная взаимопомощь, к ней прибегают при раскорчевке нового участка, при
постройке дома, а главное — при уборке урожая. Совместная работа
сопровождается общим угощением. Подобная взаимопомощь и само угощение
называется у банджаров «бахандеп».
С начала 20-х годов возникло кооперативное движение. Вначале эта
были торговые кооперативы, цель которых состояла в вытеснении из
торговли китайцев, а также иностранцев. В годы, последовавшие за образованием
Республики, один за другим стали возникать сельские производственные
кооперативы; некоторые из них сумели обзавестись даже тракторами.
У банджаров сохранились некоторые остатки былых феодальных
институтов, в основном в титулатуре и в ряде привилегий, которыми еще и сейчас
553

Мечеть в окрестностях Банджармасина
пользуются бывшие феодалы и члены их семей. В титулах особенно заметно
смешение малайских и яванских элементов. Например, в прошлом титул
правителя — наместника султана был яванский (пангеран), титул
чиновника более низкого ранга — малайский (теманггунг), титул
следующего чиновника — сундский (демапг), титул мелкого чиновника местной
администрации — яванский (кийяи). Это смешение присутствовало и
в именах. .
Основная форма семьи — малая; родовые отношения здесь не
прослеживаются.
Семья строится на равных правах обеих сторон, а там, где ислам
пустил более глубокие корни, утвердилось отцовское право. Обрядовость
при заключении брака мусульманская с некоторыми элементами домусуль-
манских обычаев.
Банджары исповедуют ислам. Среди них довольно много
ортодоксальных мусульман; селения соперничают друг с другом в строительстве
многочисленных мечетей и религиозных школ. Банджары оказывают большое
влияние на окрестных даяков, способствуя!рапространению среди] них
мусульманства. В то же время они сохранили многие из доисламских
представлений и верований. Среди них особое место занимают жертвоприношения
морю, распространенные у рыбаков.
Первые записи банджарского фольклора и литературы были сделаны
арабским шрифтом лишь во второй половине XIX в. Большой любовью
пользуются рассказы о животных, а также
полуисторические-полулегендарные повествования в прозе и стихах. Наиболее распространенная форма
народной поэзии — шаиры (повествования в стихах) и саджаки (буквально —
«рифмы», «созвучия»).
Банджары очень любят театр, который пришел к ним с Явы. Особенно
популярен теневой театр. Распространен и ваянг оранг — театр актера.
Обычно сюжеты берутся из древних яванских эпосов и легенд (например,
о принце Дамарвулане, о герое Абдулмулуке), из вариантов
индонезийской Рамаяны и др. Язык пьес — банджарский с сильной примесью древ-
554

неяванских слов. Костюмы отличаются от принятых на Яве простотой.
Сохранились древние танцевально-драматические представления тариан
топенг — танцы в масках на сюжеты, взятые из театра теней и из театра
актера.
Танцы сопровождают каждое важное событие в жизни банджаров.
Любимые танцы — с цветком, со слендангом, с луком, со щитом. Танцуют в
сопровождении гамелана, а также под музыку ангклунга или генданга и кемпула—
небольших барабанов и гонга. Характер музыки напоминает мелодии
Явы и Бали.
МАЛАЙЦЫ
Малайцы побережий Калимантана часто называют себя по месту своего
проживания кутейцами, пасирцами и т. д. Живут малайцы как в прибрежных
городах, так и по берегам рек, обычно в их нижнем течении, по Капуасу
же их поселения протянулись почти до верхнего течения этой реки. Все
малайцы Калимантана в большей или меньшей степени смешаны с бугами,
макассарами, яванцами, банджарами, даяками, китайцами. Численность
малайцев на Калимантане превышает 700 тыс. человек. Языком их общения
служат диалекты малайского (восточносуматранского), при этом
диалектальные различия довольно значительны. В речи, особенно вежливой, очень
много яванских и банджарских слов и выражений.
В занятиях и образе жизни малайцев Калимантана много общего с
родственными им малайскоязычными народами Суматры и с банджарами.
Повсеместно развито выращивание риса на заливных полях, а также
плавучего риса (на восточном побережье). Но риса недостаточно, и его ввозят.
Большую роль играет культура кокосовой пальмы. Важными
экспортными культурами являются белый перец, продукты арековой пальмы, кофе,
основной район производства которых — Самбас (на северо-западе острова).
Культивируют и каучуконосы (почти исключительно в крестьянских
хозяйствах), нов значительно меньших размерах, чем банджары. Обычной
плодовой культурой являются бананы. У малайцев области Пасир (восточное
побережье) основной продукт экспорта — ротан. Его здесь выращивают
на плантациях и в приусадебных садах, а также собирают в лесах. Важная
статья дохода — сбор лесных смол; малайцы, однако, чаще не собирают
их, а скупают у даяков.
Рыболовство очень развито. Рыбу ловят не только для собственного
потребления, но и на вывоз (в соленом и сушеном виде). Во время сезона лова
в море близ берега строят свайные помосты, на которых сушат сети,
выгружают улов, отдыхают. Орудия морского лова — сети, неводы,
разнообразные заграждения. Во внутреннем рыболовстве большое значение имеют
болота и озера: из 10 млн. га озер и болот, используемых в Индонезии для
рыболовства, 6 млн. га приходится на Калимантан.
Животноводство играет незначительную роль. На западном побережье
для тягла разводят быков, на восточном — буйволов. Повсеместно
держат кур.
Из ремесел развиты гончарство, производство кирпича (восточное
побережье), кустарной мебели из дерева и ротана, разные виды плетения.
Изготовление лодок стало одной из отраслей местной промышленности.
Делают не только долбленки (с балансирами и без них), но и парусные суда
для дальних морских плаваний. Среди малайцев много торговцев, занятых
не только во внутренней торговле, но и вывозом местной продукции в другие
районы Индонезии. В одном лице часто объединяются торговец и мореход.
Парусные малайские прау с Калимантана совершают рейсы на Яву, Суматру
и к другим островам страны.
Среди малайцев Восточного Калимантана — растущего
промышленного района — много рабочих. Развитие промышленности здесь связано в
555

первую очередь с нефтяными разработками, начатыми в 1897 г.,
переработкой нефти и добычей угля. Вместе с малайцами на промышленных
предприятиях этого района работают банджары, буги и в меньшей
степени даяки.
Основные транспортные артерии — реки. При попутном ветре на
небольших лодках ставят вертикально несколько пальмовых ветвей, заменяющих
парус.
Современных моторных средств сообщения мало. Шоссейных дорог
совершенно недостаточно (например, на восточном побережье всего 220 км).
Из средств местного транспорта обычна одноосная крытая повозка,
аналогичная банджарской. Популярен велосипед, бечак (в городах).
Малайское поселение называется «кампунг». Расположение линейное
вдоль реки или дороги. Большие кампунги имеют центральную площадь,
близ которой находится варунг — чайная. Дома малайцев стоят, как
правило, у воды. Это обычные постройки малайского типа, рассчитанные на одну
семью.
Стены плетеные, без окон, сбоку имеется маленькая пристройка,
также с плетеными глухими стенами. Вход в дом — чаще всего через дверь
в центре постройки. На реке перед каждым домом на маленьком плотике
сооружена небольшая кабинка — уборная. Как и у восточносуматранцев,
у малайцев Калимантана распространены дома на плотах; на расположенном
рядом плоту меньшего размера находятся подсобные постройки.
Своеобразным жилищем являются крытые лодки. Дома богатых торговцев —
деревянные, нередко двухэтажные, под крышей из дранки железного дерева.
Убранство малайского дома простое: обычно это разнообразные циновки; входят
в обиход простые деревянные столы, стулья.
Города малайцев выросли в основном на протяжении нашего века в
связи с ростом торговли плантационными культурами и развитием горной
промышленности. Основные из них — Понтианак на западе, Баликпапан
и Самаринда на востоке. В Понтианаке улицами служат каналы с
горбатыми мостиками, под которыми свободно проходят многочисленные лодки.
Население в городах смешанное: кроме малайцев, очень много китайцев,
арабов, бугов и других, а в Баликпапане—европейцев, служащих
нефтяных компаний.
Основная пища малайцев — вареный рис и рыба, приготовленьые
различными способами и употребляемые со специями. Дополнением к
рисовому столу служат бананы, разнообразные овощи и фрукты, блюда из
тапиоки. Птица и яйца являются деликатесом; мясо почти не едят. Из
напитков распространены чай, в меньшей мере кофе. Приготовляют вино из
сока кокосовой и саговой пальм. Бетель жуют в основном пожилые
женщины.
По одежде малаец Калимантана ничем не отличается от восточносумат-
ранца или банджара. В женской одежде есть незначительные различия:
каин или саронг собирается спереди в складки; кофта распашная, с длинными
рукавами, без ворота, с полукруглым или треугольным вырезом на груди.
На юго-западе носят белые кофты, а каины — полосатые. Их подбирают
на боку.
Малайские кампунги представляют собой соседскую общину. Во главе
стоит староста (лурах) и совет представителей деревни. На Западном
Калимантане старосту, по традиции, иногда называют «оранг-кайя» («богатый
человек») или яванским титулом «кийяи». Община в основном является
административной единицей, сохраняя известную роль лишь в организации
взаимопомощи. Земля находится в собственности отдельных лиц. В социальной
организации малайцев до революции существовало отчетливое классовое и
сословное деление. В настоящее время власть султанов ликвидирована. Однако
феодальные пережитки еще сильны, султаны сохранили титулы, дворцы,
личное имущество, слуг и даже охрану. В ряде случаев на территории
бывших султанатов созданы «особые округа», где ^охраняется старый
административный аппарат. Засилье феодалов и помещиков здесь особенно ощу-
556

тимо. Население требует ликвидации «особых округов», но осуществление
этого требования, поддержанного в 1959 г. парламентом, пока
откладывается.
Семья — малая. Бракосочетание совершается по мусульманскому
образцу. Часты браки малайцев с даякскими женщинами. Дети от подобных
браков считаются малайцами, и, соответственно, мусульманами.
Традиционные костюмы жениха и невесты отражают смешение разных влияний: у него
чалма, белые брюки, поверх которых надет каин, рубашка с галстуком и
жилет, длинное, до полу, верхнее одеяние; у нее — длинная шелковая
свободно сидящая одежда, наплечный платок, из украшений — ожерелья,
браслеты, диадема.
Мусульмане по религии, малайцы очень активно содействуют
распространению ислама среди даяков. В прошлом ислам был гораздо более
серьезным разделяющим фактором между малайцами и банджарами, с одной
стороны, и даяками — с другой, чем различие в языке, культуре, занятиях,
образе жизни. Нередко в глубинном районе две соседние деревни
назывались одна «кампонг малайю», другая — «кампонг даяк», хотя в обеих жили
даяки, но в одной исламизированные, а в другой — анимисты.
Фольклор малайцев Калимантана включает те же сюжеты, что и у
других малайскоязычных народов Индонезии. Любимым жанром являются
пантупы, малайцы любят читать нараспев гиаиры и касиды {касыды). Самое
распространенное народное развлечение — танцы, в которых отражается
влияние Суматры, Малакки и Явы. Молодежные джогет и майюнг, женский
танец ронггенг, общие танцы берджепин и бередад — вот наиболее
популярные из них. Иногда танцы сопровождает мелодичное и страстное пение под
музыку струнных инструментов. Исполнение некоторых танцев —
своеобразное соревнование. В нем участвуют все зрители. Мужчина, желающий
выйти в круг во время танца женщины со слендангом, бросает к ее ногам
свой платок и в случае ее согласия платит выкупную сумму. На женском
празднике беркилах («лукавый») могут присутствовать только женщины.
К нему готовятся тайно, присутствие мужчин категорически
воспрещено.
Из музыкальных инструментов наибольшей популярностью пользуются
гамбус — разновидность шестиструнной лютни, биола — разновидность
скрипки, небольшой барабан кетипунг. Очень популярна национальная
борьба петак, фехтование на кинжалах со щитами, индивидуальная
демонстрация мастерства владения кинжалом или тесаком. В последние годы
широко распространились настольный теннис и бадмингтон.
Не # *
Среди банджаров и малайцев проводится большая работа по
распространению образования. Почти в каждом большом селении есть теперь
начальная школа, в которой девочки составляют не менее трети учеников.
Повсеместно организованы курсы по ликвидации неграмотности. Обучение ведется
на индонезийском языке, близость которого к банджарским и малайским
диалектам Калимантана облегчает преподавание. Почти в каждом селении
есть местные религиозные школы. Как и повсюду в стране, ощущается
острая нехватка преподавательских кадров, помещений, оборудования.
В Банджармасине открыт университет, носящий имя героя национально-
освободительной борьбы индонезийского народа Ламбунга Мангкурата.
Это первое высшее учебное заведение на Калимантане.
Большую роль в развитии экономики Калимантана сыграет шоссе от
Банджармасина до Баликпапана длиной в 662 км, которое откроет доступ
во внутренние районы страны.

НАРОДЫ СУЛАВЕСИ
Сулавеси (что значит, по одной из гипотез, «остров железа») — третий
по величине остров Индонезии, его площадь около 190 тыс. кв. км. Вокруг
Сулавеси расположены маленькие и большие острова и архипелаги: Туканг-
беси, Бангай, Тогиан, Сангир (Сангихе) и Талауд. От центральной части
Сулавеси протянулись на север, северо-восток, юго-восток и юг четыре
полуострова, образуя три больших залива: Томини на северо-востоке, Толо на
вострке и Бони на юге. Вдоль побережья множество удобных и глубоких
бухт, где могут причаливать прямо к берегу крупные морские суда. Большая
часть поверхности острова занята горными хребтами, покрытыми пышной
тропической растительностью. Леса населяют представители как азиатского,
так и австралийского животного мира,— обезьяны, антилопы аноа, кабаны,
бабирусса, сумчатые и т. п. Много больших озер (Товути, Посо и др.),
богатых рыбой.
На Сулавеси имеются залежи асфальта, никеля, железа, золота, серы,
нефти, слюды, меди, каменного угля, однако эти богатства почти не
разрабатываются .
Все полуострова Сулавеси до сих пор представляют собой замкнутые
области, лишенные наземной связи. Автомобильные дороги (их общая длина
всего 822 км) облегчают лишь сообщение внутри каждой из областей, но
не соединяют их. Связь между ними осуществляется лишь морским
транспортом.
Основные города острова (Макасар, Менадо, Парепаре, Палу) являются
портами.
Население Сулавеси — 7 млн. 215 тыс. человек (1965 г.). Большая его
часть сосредоточена на юго-западном и северном полуостровах, где средняя
плотность населения — 37 человек на 1 кв. км. Юго-Западный полуостров
населяют буги и макассары, северные районы — минахасы, горонтало,
болаанг-монгондоу, томини, сангихе (сангиры) и талауды (на одноименном
архипелаге). Эти народы близки как между собой, так и с народами
Филиппин. Некоторые из них говорят на языках, входящих в филиппинскую
подгруппу индонезийской языковой ветви. Бангай населяют одноименный
архипелаг. На юго-восточном полуострове живут мори, лаки (толаки), бунгку
и токеа, на островах Бутон и Муна — бутунги и муна. Центральный
Сулавеси заселен многочисленными родственными народами, объединяемыми под
названием «тораджи».
Сулавеси занимает важное место в экономике страны. Здесь
производится более половины всей индонезийской копры, отсюда вывозят
-кокосовое масло, сушеную и соленую рыбу, пряности, жемчуг, табак,
кофе и т. п.
Ко времени появления европейцев большинство народов Сулавеси
находилось на стадии разложения первобытнообщинного строя. Только у бугов
и макассаров и в пограничных с ними областях у некоторых групп тораджей
существовали феодальные государства. Самыми крупными из них были'ма-
кассарское государство Гова и бугские княжества Боне и Луву. Буги и
макассары контролировали торговлю пряностями между Малаккой и Восточной
Индонезией. Опытные мореходы и торговцы, они бороздили моря
Индонезийского архипелага, торгуя и основывая поселения на различных островах
Индонезии. Начиная с XVI в. в Макассаре стали основывать торговые
фактории португальцы, англичане, голландцы и французы. С этого же времени
началось распространение голландцами христианства. В XVII в. его
восприняли минахасы и частично некоторые другие народы. Голландцы подчинили
Сулавеси лишь после длительной борьбы. Особенно упорное сопротивление
оказал им султан Говы Хасануддин (XVII в.)·
558

БУГИ И МАКАССАРЫ
Буги (2 млн. 930 тыс. человек) и макассары (1 млн. 100 тыс. человек) —
самые многочисленные народы Сулавеси. Культурная близость бугов и ма-
кассаров позволяет дать их общее этнографическое описание.
Основные занятия обоих этих народов — земледелие и рыболовство.
Земледелие плужное с использованием тяглового скота (буйволов).
Выращивают в основном суходольный рис, но есть и заливные поля. В горных
районах возделывают кукурузу. Большую роль в хозяйстве играет
огородничество (лук, батат, бобы), выращивание сахарного тростника и сахарной
пальмы, хлопка, а также экспортных культур — кокосовой пальмы,
табака, пряностей, капока. Значительная часть населения занята морским
и речным рыболовством. Кроме рыбы, ловят трепангов и черепах. Большее,
чем на многих других островах Индонезии, значение имеет и
животноводство.
Разводят в основном буйволов и лошадей (их используют для
верховой езды и для перевозок), а такж$ коров, коз, овец; развито птицеводство
(куры). В лесах собирают ротан и даммаровую смолу, заготавливают ценные
сорта древесины. Отсутствие разветвленной сети дорог способствовало
развитию судостроения. На лодках и небольших судах буги и
макассары совершали плавания в райэне от Сингапура до северных берегов
Австралии.
Важную роль продолжают играть ремесла. На саронги, изготовляемые
макассарами и бугами, имеется большой спрос по всей Индонезии. Из
расщепленного ротана и листьев пандануса плетут циновки, головные уборы,
уздечки, вьючные седла, лассо и др. Добывают железную руду и изготовляют
из дамаскированной стали оружие (кинжалы, мечи, копья) и
земледельческие орудия (плуги, бороны). Развито ювелирное искусство: Макасар,
Гова, Боне и Мандар славятся производством украшений из золота.
Изготовляют гончарные изделия и кирпич, добывают соль, обжигают
известь.
Деревни бугов и макассаров (кампунги), как правило, линейного плана,
вытянуты вдоль рек или дорог и состоят из 5—20, редко из 40 домов. Дома,
прямоугольные в плане, строят из дерева или бамбука на сваях высотой
1—2 м. Три окна располагаются на переднем фасаде. Внутри дом делится
бамбуковыми перегородками или занавесями на комнаты, где спят члены
семьи. Передняя часть дома служит гостиной. Почетных гостей сажают
в центре дома, около главной сваи. В этой же части дома женщины прядут
и ткут. К дому пристраивают кухню и чулан. Внутреннее убранство состоит
из циновок и подушек. Сейчас все более распространяется, особенно в
прибрежных и близких к городам деревнях, мебель европейского типа: столы,
стулья, шкафы и т. п. Для освещения служат самодельные свечи или дам-
маровые факелы, которые постепенно вытесняются керосиновыми лампами
фабричного производства.
В районе расселения бугов и макассаров расположен Макасар — один
из крупнейших в Индонезии город и порт, называемый Сингапуром
Восточной Индонезии. Его население составляет около 400 тыс. человек. Деловая
часть города застроена зданиями европейской архитектуры. В припортовом
районе расположен большой китайский квартал. В Макасаре есть
университет, библиотеки, кинотеатры, большой стадион.
Основная пища бугов и макассаров — рис (в горных районах —
кукуруза), а также свежая, соленая и сушеная рыба, которую подают с овощами
и всевозможными приправами. Мясо едят только по праздникам.
Употребляют в пищу сушеное мясо оленей, буйволов и лошадей. В некоторых районах
• важную роль в питании играет саго. Пьют кофе, навар жженой кукурузы
и пальмовое вино.
Одежду изготавливают из тканей домашнего производства, которые,
однако, вытесняются фабричными. Мужская одежда состоит из коротких
штанов, саронга, свободной куртки баджу с узкими рукавами и головного
559

Макассарки в национальных костюмах
платка. Женщины носят каин и распашную кофту. Обувь, как правило
не носят. В городах все более распространяется европейская одежда и обувь.
В национальной одежде преобладает ярко-красная и пурпурная расцветка
с крупным орнаментом. Украшения — обязательная принадлежность
костюма как женщин (серьги, браслеты), так и мужчин (крисы, кошельки,
коробки для бетеля).
Когда на Сулавеси появились европейцы, у бугов и макассаров
существовали развитые феодальные отношения. Основную массу населения
их государств составляли крестьяне-общинники, которые несли
определенные повинности в пользу феодалов, обрабатывали их землю, подносили
им подарки и т. д. Существовало патриархальное домашнее рабство. Власть
правителей в большинстве бугских и макассарских государств была
наследственной (в некоторых, например в княжестве Ваджо, их избирали), но ее
ограничивал государственный совет, в который входили крупные феодалы.
Без их согласия правитель не мог объявить войну или заключить мир.
Феодалы были лишь номинальными собственниками земли, фактически земля
принадлежала общинам. Община передавала участки земли в
наследственное пользование отдельным общинникам. Землю можно было сдать в аренду,
подарить, заложить, но не продать. Право на пользование землей
утрачивалось, если в течение нескольких лет она не обрабатывалась, если ее
владелец не выполнял обязательств по отношению к феодалу или общине,
совершал преступление, нарушая адат, или покидал свой край. Женщины
пользовались равными с мужчиной наследственными правами на землю и другое
имущество.
560

В настоящее время на Южном Сулавеси происходит постепенное
разложение системы общинного землепользования. Почти повсеместно земля
перешла в собственность крестьян. Некоторые общины передают еще
сохранившиеся общинные участки в пользование лицам, не принадлежащим к
общине, и даже продают их посторонним лицам —местным и из других
районов Индонезии. Широко развернулось кооперативное движение.
Брак у бугов и макассаров обычно устраивают родители. Отец и мать
юноши, собирающегося вступить в брак, посылают посредников для
переговоров к родителям девушки. Получив согласие, юноша посылает ей подарок
и назначает день встречи с ее родителями для обсуждения размера
брачной платы, которая вносится деньгами или подарками. Прежде, если
родители девушки были против брака, он обычно расстраивался, но иногда
юноша отправлялся к девушке, садился рядом с нею, они обертывались
одним саронгом, юноша вынимал крис и угрожал родителям девушки
убить ее и себя, если они не дадут согласия на брак; родители обычно
уступали.
Для вручения платы жених с друзьями отправляется к дому невесты,
если она высшего сословия, в других случаях — к дому муллы. Жених
садится против муллы и они прикасаются друг к другу большими пальцами
правых рук. Жених произносит изречение из Корана, мулла заключает
брак и объявляет договоренную сумму платы. Жених подтверждает
согласие на брак и на выплату назначенной суммы. После этого устраивают
свадьбу.
Во время свадьбы сшивают одежду жениха и невесты или соединяют их
волосы и затем сверху набрасывают саронг, символизирующий их единство.
Вокруг них носят пару горящих свечей, и будущие супруги стараются
их задуть. Считается, что тот, кто сделает это первым, будет хозяином в доме.
Жених и невеста совершают омовение в освященной воде, невесту окуривают
благовониями. Три ночи молодые проводят в доме родителей невесты.
Затем они переходят в дом родителей жениха.
Было известно и умыкание. Похищал невесту обычно тот, кто не мог
внести плату. Однако родственники девушки могли убить его, так как адат
запрещал умыкание. Только уплатив нужную сумму, похититель
становился законным мужем.
Развод у бугов и макассаров довольно легок, что объясняется
доминирующим влиянием обычного (т. е. немусульманского) права. Он может произойти
по инициативе и женщины и мужчины. Об этом объявляют в присутствии
муллы и двух свидетелей. Плата за развод не взимается, но если брак
расторгается по инициативе женщины и для этого нет достаточных оснований,
она должна вернуть брачный выкуп. Первый и третий ребенок при разводе
остаются у матери, второй и четвертый у отца и т. д. У бугов области Ваджо
считается достаточным, если о расторжении брака объявит мать или кто-
либо из ближайших родственников. Разделу подлежит только имущество,
нажитое в браке.
Женщины занимают равное положение с мужчинами. Жена ест
вместе с мужем, сидя слева от него. Муж обычно советуется с ней по всем
вопросам ведения хозяйства.
Ислам стал распространяться среди бугов и макассаров со второй
половины XVI в. Однако официально исповедуя мусульманство с начала XVII в.,
они до настоящего времени сохранили значительные пережитки анимизма и
индуистских верований. Большую роль играет культ предков. С этим
культом связано почитание крокодилов, в которых, якобы, переселяются души
умерших. Верят, что если крокодил съест принесенные женщиной на берег
кур и яйца, то это поможет от бездетности. По верованиям бугов и
макассаров, во главе пантеона духов стоит Батара Гуру (Шива). Наиболее почитается
дух риса. Считается, что он произошел от дочери Батара Гуру. Женщина
не дол.кна с открытой грудью ходить на чердак за рисом, есть рис можно
только следуя установленным правилам и т. д. Важное значение в верованиях
имеет и почитание духа плодородия в образе двух камней, изображающих
36 Народы Юго-Восточн. Азии
561

мужские и женские гениталии (фаллический культ). Известны и злые духи:
Перраканг, носящий на голове чашу с раскаленными углями; Пунтианак —
дух умершей при родах женщины; Панроли, приносящий мужчинам
импотенцию; Асупантинг, вызывающий дизентерию.
Моряки, проплывая мимо опасных мест, чтобы избежать несчастья,
называют воду, ветер, огонь и т. п. иносказательно.
Чтобы уберечь потомство от злых духов, на седьмом или восьмом месяце
беременности совершаются специальные обряды. Муж и жена садятся на
брачную постель и знахарки растирают живот беременной. Затем супруги
едят, но в их пищу не должны входить блюда из мяса четвероногих. Мужа
и жену, наподобие жениха и невесты, связывают одним саронгом. На
следующий день беременную укладывают в комнате на платок, трижды
подбрасывают, а потом платок выбивают на лестнице, вытрясая злых духов. Эту
процедуру повторяют еще раз у самой двери. Когда приближаются роды, дом
огораживают частоколом, а иногда расставляют еще и рыболовную сеть для
защиты от злых духов.
Верят в хорошие и плохие дни, в сны, носят амулеты и талисманы,
делают предсказания по полету птиц и бабочек. В прошлом широко
применяли и магические приемы, например клали волосы кошки и собаки под
подушку, чтобы разлучить мужа с женой. Однако в настоящее время
верования и суеверия уже не играют такой роли, как в прошлом, особенно среди
молодого поколения.
У макассаров и бугов имеется письменная литература. Большое собрание
рукописей хранится в Макасаре в старинной португальской крепости. Среди
них — исторические хроники деяний древних бугских правителей «Латова».
Многочисленные героические поэмы объединены под общим названием «Ла
Галиго» (по имени главного персонажа). Другой, более поздний героический
эпос называется «Менрурана». Популярны стихотворения (толо) и более
мелкие стихи (элонг). Художественная проза состоит преимущественно
из рассказов, переведенных с малайского или обработок малайских
оригиналов.
Буги и макассары, как почти все индонезийцы, пользуются латинской
письменностью. Раньше оба языка имели общую систему письма
южноиндийского происхождения. Этим алфавитом до сих пор иногда пользуются в быту.
На нем, наряду с латиницей, написаны названия улиц в Макасаре. Вместе
с исламом на Сулавеси распространилась арабская письменность. Ею писали
стихи и другие литературные произведения.
Макассары и буги очень любят музыку и танцы. Национальный оркестр
состоит из барабана, флейты, го^га, трубы, тамбурина, кларнета и
местных видов скрипки. Существуют женские, мужские (военные) и общие таццы.
Есть профессиональные танцовщицы.
Из развлечений особой популярностью пользовались до недавнего
времени петушиные бои, устраиваемые по случаю бракосочетаний, обрезания и
других торжеств. Петухам прикрепляли искусственные металлические шпоры
и обрезали гребень. Во время боя колотили в барабаны и гонги. Считалось,
что это ободряет петухов. Распространена была игра в кости. В последнее
время массовыми зрелищами стали состязания в плавании, борьба, игра
в футбол.
За годы Республики у бугов и макассаров достигнуты большие успехи
в области образования. Почти все дети посещают начальную школу, открыто
много средних общеобразовательных технических школ, университет в
Макасаре. Издаются газеты и журналы. В Макасаре ведет передачи самая
крупная в Восточной Индонезии радиостанция.
562

Танец пакарена (Южный Сулавеси)
Квартет, сопровождающий танец пакарена
36*

НАРОДЫ СЕВЕРНОГО СУЛАВЕСИ
Самый крупный народ Северного Сулавеси — минахасы (буквально —
«союз», «объединение»), один из наиболее развитых народов Индонезии.
В 1965 г. они насчитывали 500 тыс. человек. Язык минахасов, входящий
в филиппинскую подгруппу, сохранил диалектные различия,
соответствующие прежнему их делению на 8 племен: томбулу, тонтембоан, тонсеа, тоулор,
тонсеванг, расон, поносакан и бантик. К западу от минахасов живут болаанг-
монгондоу (110 тыс. человек), которые говорят на языке, близком к минахас-
скому, а далее на запад — горонтало (380 тыс. человек), говорящие на языке
горонтало, относящемся к индонезийской группе. На юго-западе полуострова,
на побережье бухты Томини живут томини (55 тыс. человек), язык которых
является переходным между горонтальскимитораджскими.Сангихе (275 тыс.
человек) и талауды (45 тыс. человек) говорят на самостоятельных языках,
входящих в филиппинскую подгруппу.
Занятия народов Северного Сулавеси сходны с занятиями бугов и макас-
саров (см. стр. 559), но земледелие у них в основном мотыжное. В
христианских районах наряду с другим скотом разводят свиней. Риса
производят недостаточно, ежегодно более 30% потребляемого риса ввозят из южных
районов Сулавеси.
Первое место в экспорте с Северного Сулавеси занимает копра. На
архипелагах Сангихе и Талауд большая часть населения — рыбаки.
Жители Северного Сулавеси строят речные лодки из целого ствола дерева
и мелкие морские суда. Изготавливают земледельческие орудия: ножи,
топоры, мотыги. Фабричные ткани вытесняют широко распространенное в
прошлом домашнее ткачество, икатирование и другие своеобразные виды
ткачества и окраски тканей. Плетут циновки, шляпы, корзины, коробы, сети,
веревки, изготавливают матрацы из капока, занимаются гончарством. В
каждой минахасской деревне есть портные, сапожники, кузнецы, ювелиры.
До XVII в. дома в Минахасе строили на 6—9 семей. Это были большие
прямоугольные в плане постройки на высоких (3—4 м) сваях из железного
дерева. Вдоль дома шел широкий коридор, в который выходили двери комнат.
В каждой комнате был очаг. В коридоре стояли в ряд большие
цилиндрические сосуды из коры, в которых хранился запас риса. Сверху их прикрывали
досками. На этих досках спали гости. На такой же сосуд, обязательно
наполненный до краев рисом, на подстилке из рисовой соломы клали до погребения
тела умерших родителей. Внутри дома украшали рогами и шкурами диких
животных, а также человеческими черепами (трофеи охоты за головами).
В настоящее время минахасские деревни состоят из рядов односемейных
домов, вытянувшихся вдоль дороги. В деревне, как правило, имеется церковь,
больница и школа. Дворы засажены фруктовыми деревьями и огорожены
живой изгородью. Дома обычно деревянные, прямоугольные в плане.
Каждый дом разделен на несколько комнат и имеет галерею. У минахасов уже
давно используется мебель европейского образца (столы, стулья, кровати).
Стены украшают фотографиями, вырезками из газет и журналов, картинками
религиозного содержания^. Многие деревни, особенно вокруг города Менадо,
электрифицированы. В остальных для освещения домов обычно пользуются
керосиновыми лампами. Свайные дома сохранились лишь в глухих районах.
Деревни мусульман горонтало отличаются от минахасских тем, что вместо
христианской церкви в них имеется мечеть.
Питаются все народы Северного Сулавеси в основном рисом с различными
приправами, но в их меню входят также кукуруза, саго, рыба, овощи, фрукты,
мясо. В христианских районах едят много свинины, и пищу готовят очень
жирную. Пьют чай, кофе, пальмовое вино. Пищу принимают два раза в день,
но между приемами пищи едят много фруктов.
Традиционная одежда — саронг, каин, белая кебая — вытесняется
европейской, которую носят и мужчины и женщины. '
Прежде племена минахасов делились на роды (валак), во главе которых
стояли старейшины, иногда выполнявшие и функции шаманов. Шаманом
564

могла быть и женщина. Считалось, что шаман поддерживает связь с предками
и может изгонять болезни. Старосты и шаманы устраивали пышные
праздники для своих сородичей и имели право носить посох с бронзовым
набалдашником в виде двуликой головы.
Распад родовых отношений, ускоренный проникновением европейцев,
привел к возникновению соседской общины (пекаасан) и превращению родовых
старейшин в сельских старост. Староста управляет деревней или группой
родственных деревень. Он пользуется большим авторитетом; без его
разрешения не заключают браки, не решают земельные вопросы. Соседская община
состоит из больших семей. Члены каждой большой семьи имеют право на
определенный земельный участок. Прежде земля обрабатывалась сообща всей
большой семьей, теперь глава семьи ежегодно переделяет ее между малыми
семьями, но участки под кокосовыми пальмами фактически многие годы
находятся в собственности одного владельца. Правом разработки и владения
целинным участком теперь пользуется не только большая семья, но и
отдельные общинники. Это указывает на зарождение частной собственности
внутри общины. Члены общины оказывают друг другу помощь (мападус)
во время полевых работ. Староста деревни собирает односельчан и объявляет
им, на чьем поле будут работать завтра. Хозяин поля должен кормить всех
работающих.
Брачный обряд у народов Северного Сулавеси состоит из двух частей:
официальной, зависящей от религиозной принадлежности, и традиционной,
связанной с древними обычаями, которые у этих народов во многом сходны.
Их не смогли вытеснить ни христианство, ни мусульманство. У минахасов
договариваться о браке могут и сами молодые и их родители. В настоящее
время они делают это не без ведома и согласия молодых, но обязательно
с согласия родственников. Договоренность закрепляется брачным даром
(роко). Прежде он выплачивался тканями, позже — деньгами. Сейчас роко
фактически превратился в выплату расходов на свадьбу, и вносят его
родные обеих сторон. Нарушение договора о свадьбе рассматривается как
оскорбление.
В день свадьбы шествие направляется к дому невесты. Впереди идет
мужчина с роко, который он передает в присутствии старосты родным жены.
У томбулу жених берет с собой тесак и перед домом невесты рубит дрова для
очага. После свадебного обеда молодых запирают в отдельной комнате. На
следующий день невесту провожают в дом родителей жениха. По пути она
часто останавливается и ее уговаривают продолжать путь, делая ей подарки.
После окончания торжества молодые считаются мужем и женой. Церковное
бракосочетание по христианскому образцу у минахасов до недавнего времени
устраивали после рождения первого ребенка.
Молодые супруги живут в доме жениха, пока не построят свой дом.
В некоторых местах жених отрабатывает у родных жены «брачный дар».
Общим считается только имущество, нажитое в браке. Все остальное
находится в собственности мужа или жены или их больших семей. Развод
обсуждается главами большой семьи. Имущество, нажитое совместно, делят. У
христиан, кроме того, развод оформляется в местном суде. При разводе дети,
пока они нуждаются в уходе, остаются у матери, но отец также заботится
о них. Дети постарше могут остаться и в семье отца и в семье матери.
Раньше минахасы хоронили своих покойников в гробу, выдолбленном
из дерева. Тело знатного бинтовали и помещали его в сидячем положении
в деревянный или каменный гроб, сделанный в виде домика, на крыше
которого изображали сцены из жизни покойного и фигуры различных духов.
В настоящее врекя похороны у минахасов совершаются по христианскому,
а у горонтало — по мусульманскому обычаю. Принято громко плакать и
причитать около покойного. В расходах на похороны и в оплате долгов
умершего участвуют все его родственники.
Народы Северного Сулавеси создали богатый фольклор: рассказы о
животных, легенды, загадки, сохранявшиеся в устной передаче, так как
минахасы не имели письменности. Важные события фиксировались рисунками
565

на тапе или на дереве, покрытом известью. Сейчас минахасы пользуются
л атинским алфавитом.
Богатство народного творчества проявляется в песенной и танцевальной
традициях. Почти в каждой деревне есть молодежный хор, обычно
руководимый местным учителем. По вечерам юноши и девушки, собравшись, поют
и танцуют. Очень популярен танец «меранбо»: танцоры кладут правую руку
на плечо соседа и в такт пению притопывают правой ногой. На праздниках
юноши исполняют военный танец «кабесаран», В настоящее время все более
распространяется европейская музыка и танцы, а из спортивных игр —
футбол и теннис.
За годы Республики среди населения Северного Сулавеси значительно
увеличилась грамотность. Все дети посещают начальную школу, многие
получают среднее образование, учатся в университетах в Менадо, в Мака-
саре и на Яве. Особенно высока грамотность среди минахасов, которые
работают на предприятиях и служат в государственных учреждениях на
многих островах Индонезии.
ТОРАДЖИ
Слово «тораджа» — бугского происхождения. Так буги, жившие на
равнине, называли жителей гор Луву («то» — человек, «раджа» — с гор, т. е.
горец). Постепенно это название распространилось на все население горного
Центрального Сулавеси, состоящее из многих народов (палу, коро, посо,
саданги, баре и др.). Общая их численность более 1 млн. человек.
Исследователи делят эти народы по лингвистическому признаку на три или четыре
группы. Восточные и западные тораджи близки между собой по языку,
культуре и быту; южные тораджи несколько отличаются от них.
Основное занятие тораджей — земледелие. Они выращивают
суходольный рис, обрабатывая поле подсечно-огневым способом. В подготовленной для
посева земле мужчины делают остроконечными палками отверстия, куда
идущие вслед за ними женщины бросают зерна риса, не засыпая их землей. Для
защиты от кабанов поля обносят забором и совершают специальный обряд
для защиты их от мышей и птиц: рассыпают по полю немного зерен риса,
обращаясь к птицам и мышам: «Вот вам ваша доля, оставьте наш посев в
покое». Убирают урожай маленькими серпами, представляющими собой
металлическую пластинку, вставленную в бамбуковую рукоятку 8—10 см длины.
Серп зажимают в правом кулаке, чтобы его видом не обидеть душу риса.
Южные и западные тораджи выращивают рис на заливных полях, используя
для орошения бамбуковый водопровод. Поле подготавливают к посеву,
прогоняя по нему буйволов. Кроме риса, возделывают кукурузу, батат,
картофель, бобы, просо; добывают саго. На западном берегу острова с 20-х,годов
нашего века занимаются выращиванием кофе и технических культур.
Разводят буйволов, лошадей, коз, свиней, а также кур.
Рыболовство играет подсобную роль, так же как охота на кабанов и
диких буйволов. Охотятся с собаками, используя копье и стрелометательную
трубку сумпитан.
Тораджи добывают железную руду и выплавляют железо сыродутным
способом. Меха состоят из двух бамбуковых трубок с поршнями. Из
расщепленного ротана, бамбука и листьев мужчины плетут верши, корзины,
каркасы для шляп, женщины — циновки, мешки для риса, корзиночки для еды,
пояса. Лет 40 назад тораджи заимствовали у бугов ткачество, но некоторые
племена до сих пор продолжают изготовлять одежду из луба (тапы). В
настоящее время тораджи все шире пользуются фабричными тканями. Гончарные
изделия делают способом налепа, некоторые племена применяют
примитивный гончарный круг.
Существует половое разделение труда: мужчины охотятся, ловят диких
буйволов с помощью прирученных, строят дома, лодки, дороги, мосты, за-
бэры, расчищают лес, пашут, заботятся об ирригации, изготовляют вино из
566

2 3
Изделия ремесла тораджей:
1 — глиняный кувшин; 2 — бамбуковый сосуд для хранения извести; 3— сосуд из тыквы
пальмового сока, сахарного тростника или риса. Мальчики помогают
мужчинам — они смотрят за буйволами, а маленькие — за телятами и коровами.
Женщины готовят пищу, прядут, изготовляют одежду, сажают рис,
обрушивают рис, пропалывают огород, делают гончарную посуду. Уборку урожая
производят совместно.
Деревни тораджей располагаются преимущественно в долинах.
Планировка однорядная, иногда кучевая. В деревне — не более 20 домов. Между
домами стоят амбары. Называются деревни обычно по реке или ручью,
возле которых они построены. До начала XX в. селения строили на
труднодоступных плоских вершинах гор или холмов, но колониальные власти
запретили это из-за невозможности эффективного контроля за расположенными
таким образом деревнями.
В настоящее время дома у большинства групп тораджей малосемейные;
по конструкции они свайные, каркасные, прямоугольные в плане. Их строят
из бамбука и дерева, крышу покрывают листьями пальмы нипы,
расщепленным бамбуком, широкими пластинами дранки из тикового или железного
дерева. Вдоль длинной стены дома устроена открытая галерея, с которой
попадают в общее помещение, находящееся в центре дома. По сторонам его
обычно находятся комнаты хозяина дома, его жены и маленьких детей и
567

остальных домочадцев. Престарелых родителей иногда поселяют в особой
пристройке к дому. Очаг находится либо в специальной пристройке к дому,
либо в отдельно стоящей довольно большой кухне, где семья проводит
большую часть времени, отправляясь в дом лишь на ночлег или для приема гостей.
Внешние контуры и внутренняя планировка дома у разных групп тораджей
и сейчас значительно различаются.
Во многих деревнях сохранились традиционные болынесемейные дома,
каких теперь уже не строят. Каждый дом был рассчитан на проживание не
менее чем 4—8 малых семей, а нередко — на 12—16 семей. В деревне, как
правило, было от 6 до 10 таких домов. Стиль традиционных построек у
различных групп тораджей имеет свои особенности, но в целом эти постройки
имеют ряд общих черт и очень напоминают по контурам и конструкции дома
тоба-батаков (см. стр. 516—517). Особенно живописны дома тораджей
внутренних районов Центрального Сулавеси. Это длинные постройки на массивных
круглых сваях, с седлообразной высокой крышей, концы которой выдаются
далеко вперед, образуя навесы. Выступающие части крыши поддерживаются
особыми высокими и массивными столбами (по одному с каждой стороны) и
системой распорок. По контуру такое здание напоминает лодку. Стены
возводят из дощатых панелей; наклоненные наружу фронтоны также делают из
досок. Лестница (когда-то— бревно с зарубками), приставленная к середине
длинной стены дома, ведет в общее помещение, по сторонам которого
находятся отделения для малых семей, отграниченные очагами. Таким образом,
каждые две семьи имеют один очаг. На ночь места, отведенные для отдельных
семей, разделяются циновками или занавесками. Внутренность дома
освещена слабо, так как свет проникает лишь через небольшие отверстия в верхней
части стен и через дверь. Такие дома снаружи богато украшены резьбой;
в богатых домах сплошной резьбой покрыты фронтоны, опорные столбы и
распорки выступающих частей крыши, все стены. Орнамент геометрический:
рисунок обычно покрыт краской — черной, белой, красной, причем белой краской
окрашены углубленные места орнамента. На опорном столбе крыши перед
фасадом укреплена вырезанная из дерева голова буйвола с огромными рогами.
Некоторые отличия имеет традиционный дом садангов: сваи его
несколько ниже, крыша с боков свисает почти до земли, пространство между
нижними краями стен и землей зашито досками; очаг находится в центре дома,
в общей комнате, по сторонам которой находятся индивидуальные помещения.
У тораджей восточной части Центрального Сулавеси встречаются дома с
галереей и без нее; с лестницей, ведущей к двери, расположенной в боковой
части дома, и с лестницей, ведущей к люку, находящемуся в полу в центре
дома; с различным расположением очагов и т. д. На далеких полях строят
временные небольшие жилища, напоминающие по форме основные дома, но
облегченной конструкции. Почти в каждом доме над очагом имеется подобие
бамбуковых полок, на которых хранят бамбуковую же утварь. Еще выше
горизонтально укреплены жерди с подвешенными на них для просушки
корзинами, наполненными рисом. Часть потолочных балок застилают бамбуком,
так что образуется нечто вроде чердака, где хранят запасы топлива, а также
риса, кукурузы и других продуктов, приготовленных для потребления на
ближайшие дни. Мебели нет, ее заменяют циновки и подушки, набитые ка-
поком.
Рядом с домом стоит амбар, где хранятся основные запасы семьи. Амбар
повторяет в миниатюре формы жилых домов с той разницей, что его всегда
строят на высоких сваях, а между ними, на высоте 50—100 см от земли,
делают открытую платформу. Эта платформа — место официальных и
неофициальных собраний и приема гостей. Само хранилище, находящееся метрах
в двух-трех выше платформы, имеет глухие дощатые стены.
Архитектурные формы тораджийских домов повторяются не только
в амбарах, но и в других постройках. Например, у садангов многие мосты
имеют крышу, в точности повторяющую крышу садангс^ого дома; мост
имеет глухие дощатые стены, так что он напоминает туннель. Амбары и мосты
нередко покрыты такой же сложной резьбой и раскрашены как дома.
568

/
г
Одежда из луба:
1 — кофта; 2 — юбка; 3 — платок; 4 — сумка
Тораджи питаются в основном рисом. Его варят в глиняных горшках
собственного производства, в металлической фабричной посуде или в
мешочках из молодого пальмового листа. Для торжественных трапез рис варят
древним способом — в бамбуковых трубочках. Горсть риса заворачивают
в банановый лист, и несколько таких пакетиков кладут в бамбуковый сосуд,
заливая затем их водой. Бамбуковый сосуд ставят наклонно над огнем,
переворачивая время от времени. Готовый рис подают в тех же пакетиках.
Если риса мало, его смешивают с толченой кукурузой или просом, варят
кашу и пекут лепешки из саговой муки. В «чашечках» из листьев подают
приправу: овощи, бобы, мясо, гамбир, красный перец, шафран, лимонный
сок и др. Кроме того, едят клубни маниока, таро, ямса, батата, по
праздникам — мясо свиней, буйволов, коз, кур. Употребляют в пищу дичь, обезьян,
собак, ящериц, сумчатых мышей, едят рыбу, крабов, креветок, моллюсков,
а также грибы, бамбуковые побеги, пальмовый сахар. Некоторые группы то-
раджей доят буйволиц, молоко которых дают детям или варят на нем рис.
Цьют воду, кофе, чай, пальмовое вино и алкогольные напитки из риса. Пищу
принимают два раза в день — утром и вечером. Перед едой прополаскивают
рот и моь_т руку, которой подносят пищу ко рту. Едят серьезно, бесшумно.
Тораджи жуют бетель и табак, курят сигареты и сигары.
Одежду делают из луба или из фабричных тканей. Мужская одежда
состоит из Т-образной набедренной повязки, баджу и шарфа. Все женщины
569

носят саронг, собранный на талии складками. Девушки надевают кофту с
небольшим вырезом на груди, с короткими цельнокроенными рукавами. В 10—
12 лет им повязывают плетеный из ротана пояс шириной 3—5 см, который
они носят, не снимая, до беременности, когда его перерезают, так как, по
поверью, роженица в поясе родит двойню. Замужние женщины кофту не
носят. Грудь они покрывают платком, а дома или не закрывают ее, или
повязывают саронг выше груди. Но во время уборки урожая или когда
женщина достает рис из амбара, она обязательно надевает кофту. В
женский костюм, как и в мужской, входит шарф, который используют и для
ношения детей и различных предметов, а иногда им укрываются как одеялом.
В высокогорных районах, где температура значительно ниже,
пользуются одеялами из толстых кусков фуи и привозными байковыми одеялами.
В дорогу женщина обычно надевает шляпу с большими полями,
защищающими ее и ребенка, которого она несет, от солнца и дождя, берет специальную
циновку для защиты от дождя не только головы и плеч, ной груза на спине.
Прежде и мужчины и женщины носили браслеты из раковин, меди, рога,
коры. Сейчас мужчины украшений почти не носят, только у юношей принято
надевать на шею шнур, сплетенный из волос любимой девушки. Женщины
до сих пор украшают руки медными браслетами, часто нанизывая их от
запястья до локтя. Кроме того, они носят металлические грибовидные серьги
диаметром 2—3 см и металлические бусы. Детям делают бусы из зерен и
плодов. Во время празднеств раскрашивают лицо красками. До недавнего
времени подпиливали зубы и чернили их — белые «собачьи» зубы считались
некрасивыми. Сейчас молодежь только подравнивает края резцов. В качестве
ароматического вещества используют плоды такураву: их жуют и слюной
натирают тело и одежду.
Деревня восточных и южных тораджей состоит из нескольких домов,
в которых живут по 4—8 семей, иногда до 16. Главы семей выбирают
старейшину деревни, не обязательно старшего по возрасту. Он должен выделяться
организаторскими способностями, красноречием, знанием адата,
решительностью и другими уважаемыми качествами. Прежде деревни владели опре
деленной территорией, на которой осуществлялась их юрисдикция, и были
независимы друг от друга. Но уже с давних пор южные и восточные тораджи
были χ подчинены бугским дату (правителям) из Луву и платили им дань.
В начале XX в. на землях тораджей, прежде подвластных Луву, голландцы
ввели налоги и принудительные работы по постройке дорог. Они насильно
заставляли тораджей переселяться с гор на равнины. Старейшины были
использованы в качестве посредников между колониальными властями и
населением. Взимание подушного налога привело к изменению традиционной
структуры общества тораджей. Для уплаты денежных налогов стали
выращивать на продажу кокосы, кофе, продавать рис и скот, собирать смолы и
ротан, рубить черное дерево. Построенные в этих районах автомобильные и
грунтовые дороги также способствовали развитию товарного производства.
Все это привело к ослаблению связей между жителями деревни. У южных
тораджей в наиболее заселенных местах 60—70% лучших рисовых полей
перешли в руки крупных землевладельцев. Из-за недостатка земли
развилось отходничество на сезонные работы. У западных тораджей, находившихся
на более высокой ступени общественного развития, ускорился процесс
перехода к феодализму. Во главе общества стояло правящее сословие {пуанг),
превращавшееся в класс феодалов. Считалось, что у пуанг состав крови иной,
чем у простых людей. Существовало домашнее рабство.
Основным законом тораджей было обычное право — адат. За его
нарушение наказывали штрафом, который оплачивали буйволами и тканями.
Украденное вор должен был возместить в двойном размере. Особенно строго
карали за кражу риса: за несколько украденных снопов уплачивался штраф
от 2 до 5 буйволов в то время как за ранение виновный давал дотерпевшему
для лечения жертвенную курицу, а за убийство платили.3—4 буйвола.
Существовали испытания огнем, землей, водой.
До недавнего времени деревни тораджей придерживались строгой
эндогамии. По преданию, жители этих деревень вели происхождение от од-
570

ного предка. Браки заключали только внутри деревни. Но было также
несколько соседних деревень, жители которых имели общее происхождение.
Они могли вступать между собой в брак. С неродственными деревнями браки
категорически запрещались. Адат строго запрещал и браки между
ближайшими родственниками, между братом и сестрой. Кровосмешение наказывалось
смертью. Виновных убивали дубинами и так, чтобы их кровь не запятнала
землю, которая, согласно поверью, могла стать от этого бесплодной. За уплату
штрафа несли ответственность все родственники виновного. В брак могли
вступать только совершеннолетние — достигшие половой зрелости и
выполнившие обряды, восходящие к обычаю половозрастных инициации. У
девушек подпиливали или выбивали (у западных тораджей) передние зубы.
Юношам также подпиливали зубы.
Семья у тораджей моногамная. Обычно о браке договариваются
родители жениха и невесты. Свадебные церемонии устраивают после уборки
урожая. Они очень просты — молодые едят рис из одной тарелки, иногда в
комнате невесты вешают меч жениха и его коробку для бетеля. Ночью
устраивают танцы. Родные мужа собирают брачный дар и передают его
родственникам жены. Молодожены ничего из него не получают. Муж приносит с собой
в дом жены только меч, нож, копье и свою одежду. Первый год новобрачные
живут в семье жены и обязаны работать на ее родителей. Это своего рода
выкуп за жену. После этого они отделяются и живут самостоятельной семьей.
Оформление развода несложно: ломали нож пополам и давали его части
разводящимся или резали курицу и каждому из разводящихся давали по лапке;
в Томодо резали свинью, правое переднее копыто давали жене, левое —
мужу, после чего все присутствующие при разводе съедали мясо.
Новорожденного кладут в подвешенную люльку, а через несколько
месяцев в подвешенный саронг. Южные тораджи завернутого в ткани ребенка
кладут на циновку. В недавнем прошлом по обычаям западных тораджей,
когда ребенку исполнялось 7 дней, устраивали праздник. Отец ребенка
должен был заколоть для праздника буйвола, иначе ребенок считался не его,
а жены. Имя ребенку давали не сразу, боясь, что он заболеет. Обычно это
делали во время прибывания луны, чтобы ребенок быстро рос. Часто давали
некрасивое имя, считая, что в таком случае дух болезни отвернется. У южных
тораджей в день наречения имени мальчику дарили миниатюрный плуг и
ярмо, девочке — модель ткацкого станка. Человека, имеющего детей,
называли не по имени, а отцом и матерью такого-то, а когда рождались внуки,—
дедом или бабушкой такого-то. В возрасте 6—15 лет мальчикам делали
обрезание. Девочкам в возрасте от 4 до 10 лет прокалывали мочки ушей
бамбуком, постепенно увеличивая отверстие введением палочек большего диаметра.
Мальчики наносили себе ожоги на предплечья, не давая заживать ране.
Ожоги превращались в рубцы, считавшиеся свидетельством
мужественности их обладателя.
Основная масса тораджей придерживается анимистических верований.
С конца XIX в. среди них стало распространяться протестантство.
Некоторая часть тораджей в пограничных с бугами районах исповедует ислам.
Большинство тораджей верит, что окружающие их горы, камни, реки, озера
населены духами. У человека, по их мнению, есть две души: душа жизни
(таноана) и душа смерти (ангга). Если таноана временно покидает тело, человек
заболевает. После смерти человека таноана возвращается на небо, а ангга —
в подземный мир. Тораджи представляют душу в виде змеи, мыши, жабы,
Птицы, светлячка, бабочки.
Большое значение имеет культ предков. С ним связаны охота за головами
(сейчас она исчезла) и обычай двухкратного захоронения мертвых — тивах.
Гробы с умершими стоят на специальном помосте на краю деревни или в лесу
до праздника погребения, который проводится раз в год, после уборки урожая.
Он происходит поочередно в каждой родственной деревне. Из гробов
вынимают останки умерших, очищают кости, завертывают их в ткани в виде
кукол, положив на место лица деревянную маску умершего, и складывают
в специально построенную хижину. Члены семей умерших собираются у
571

этой хижины, привязывают к спинам куклы из костей, танцуют вокруг
хижины и поют. Праздник продолжается 7 дней. На праздник каждая семья
забивает столько буйволов, сколько человек в семье умерло. Женщина-жрица
шаманит, вызывая души умерших, затем она направляет их в страну предков.
После окончания праздника останки складывают в гробы, которые ставят
в пещеры в окрестных горах и холмах. Перед пещерой, в которой
похоронен знатный человек, ставят искусно вырезанное из дерева изображение
умершего. Считается, что после похоронного пира души умерших покидают
землю, но их можно вызвать, если выполнить определенные церемонии.
Несмотря на попытки как со стороны голландцев, так и со стороны
индонезийских властей запретить тивах, обычай этот бытует до сих пор. Западные
тораджи хоронят своих покойников в гробу в земле. В настоящее время на
некотором расстоянии от деревни создаются кладбища. На могилу кладут
циновку для сна, горшок, рис. Но этот обычай исчезает. Некоторые
тораджи под влиянием ислама хоронят покойников без гробов.
Тораджи не имеют собственной письменности. Сейчас они пользуются
латинским шрифтом. Фольклор их богат и разнообразен. Большое место
в нем занимают рассказы о нгами, сходные с рассказами яванЦев о канчиле,
а также рассказы о людоедах, лесных привидениях, людях, превращенных
в животных, об охоте за головами. У тораджей бытуют песни и произведения
в стихотворной форме, исполняющиеся в определенных случаях,— во время
уборки урожая, переноски риса, ночью перед праздником урожая, во время
дежурства около умершего, во время переноски новой лодки к берегу реки,
при исполнении танцев и т. д. Многочисленны песни любовного содержания,
военные и религиозные, а также колыбельные и детские считалочки.
Самый популярный танец — мораэго. Его исполняют ночью юноши и
девушки. По внешнему кругу движутся мужчины, держа левую руку на
правом плече соседа. Девушки танцуют по внутреннему кругу, спиной к
мужчинам, притопывая правой ногой. Танец сопровождается пением и
продолжается до рассвета. Во время уборки урожая исполнять его не разрешалось.
Во время погребального праздника для гостей исполняют военные танцы.
Для аккомпанемента танцам и пению чаще всего служат барабаны —
круглый, обтянутый кожей с обеих сторон или длинный, узкий, обтянутый
кожей только сверху (большой или маленький, который держат в руках).
Прежде барабан использовался только во время религиозных церемоний,
сейчас им подают сигнал о начале занятий в школе, о начале богослужения в
церкви и т. д. Кроме барабана, есть музыкальные инструменты из бамбука
и смычковый инструмент из кокосовой скорлупы (гасо-гасо), со струнами и
смычком из расщепленного ротана. Во время игры гасо-гасо ставят на пол.
Многие игры тораджей приурочены к земледельческим праздникам. На
празднике посадки риса двое юношей прыгают на левой ноге, и каждый
старается ударить партнера правой ногой по икре. Во время созревания риса
качаются на качелях и поют благодарственные песни силам природы и духам
риса, ходят на ходулях, стараясь свалить друг друга, девочки ходят на
половинках кокосовых орехов. В период уборки риса вечерами дети и взрослые
играют в волчок, однако после захода солнца игру прекращают, чтобы не
попасть нечаянно в глаз духу. Запускают воздушного змея. В веревку
втирают клейкую жидкость с мелким песком и стараются перерезать веревку
змея соперника. Мальчики играют в ловлю буйвола: «охотники», сидя верхом
на «прирученных буйволах», накидывают лассо на ногу «дикого буйвола».
Девочки «варят» рис (песок) в кокосовой скорлупе. Большой популярностью
пользуется также игра, заключающаяся в том, что мужчина с крыши своего
дома разбрасывает различные предметы; когда из-за них начинается свалка,
он бросает гладко отполированный кокосовый орех. Сумевший захватить
орех получает от зачинщика игры приз. В дождливый сезон съеажают со
скользкого холма на коре или на стволе банана. В приморских районах
устраивают лодочные соревнования. Раньше были широко распространены
петушиные бои и бои быков, а также сибамбо — борьба с дубинами и щитам и
приводившая нередко к увечьям и ранениям,— пережиток обряда посвяще-
572

ния юношей. Эта борьба была запрещена голландцами в начале XX в.
Правительство Индонезии уделяет большое внимание развитию
отсталых народов республики, в том числе итораджей. Строятся дороги, которые
свяжут районы, населенные тораджами, с Макасаром и Менадо. Создаются
кооперативы. С каждым годом увеличивается число школ в деревнях торад-
жей, многие тораджи учатся в средних школах и в университетах Макасара
и Менадо.
НАРОДЫ ВОСТОЧНОГО
И ЮГО-ВОСТОЧНОГО СУЛАВЕСИ
На восточном полуострове, главным образом в районе рек Лобу-
и Бунта, расселена группа народов, объединяемых (}бщим названием «ло
инанги» (65 тыс. человек). Основное их занятие — выращивание
суходольного риса. Разводят коз, свиней, кур. Лоинангам
известна обработка железа. Они живут в домах
прямоугольного плана, построенных на сваях. Внутри дом разделен на три
части: в передней принимают гостей, во второй части спят члены семьи,
в третьей находится очаг.
Рис — основная пища. Кроме того, едят саго, овощи, фрукты, мясо.
Мужчины употребляют в пищу мясо собак. Женщины его не едят, так как
считается, что от этой пищи у них могут выпасть волосы.
Большая часть лоинангов обращена в христианство, и заключение брака
у них чаще происходит по христианскому обряду. Раньше брачный обряд
состоял в том, что шаман мазал лоб жениха кровью петуха, а лоб невесты —
кровью курицы. Разрешались браки между сыном сестры и дочерью брата.
Расторгал брак староста. Для этого он разделял орех арековой пальмы и
бетель и клал их в рот супругам. Сохранились обычаи инициации. Мужчины и
женщины подпиливают зубы. По этому поводу устраивается праздник с
танцами. Во время подпиливания зубов подросток не должен плакать, иначе,
но поверью, может умереть один из его родителей. Хоронят в гробу или
завернув в циновку. Над могилой строят домик. Для родных устраивают
трапезу. На седьмой день после смерти также устраивают угощенье. На
четырнадцатый день собираются жители деревни умершего и окрестных деревень
для проведения обряда изгнания его души из дома. Имущество умершего
разбрасывают. В настоящее время лоинанги осваивают индонезийский язык,
особенно молодежь, так как в школах преподают на этом языке.
К западу от лоинангов живут тована («лесные люди»).
Среди них встречаются типы с меланезоидными
чертами: мужчины с обильной растительностью на лице, часто с курчавыми
волосами.
Основное занятие тована — выращивание суходольного риса. Гончарства
они не знали. Глиняную посуду выменивали на рис, давая за горшок столько
риса, сколько помещается в этот горшок. У тована было 4 рода с выборными
старостами. Каждый род строил несколько больших домов. Дома свайные,
€ верандой. Из веранды вход вел в большую комнату для гостей. За ней
с правой и с левой стороны коридора располагались комнаты для отдельных
«семей., Сзади дома делали пристройку для очага.
Интересен погребальный обряд тована. Умерших хоронили в тот же
день. Покойника заворачивали в тапу, в кору и три саронга. Выносили его
не по лестнице — дороге живых, а через разобранную стену дома. Траур
продолжался 16 дней, после чего устраивали погребальный обед, а ночью
исполняли ритуальные танцы. Дом, в котором умер человек, переносили на новое
место.
к „ Население архипелага Бангай (80 тыс. человек) за-
ангаи нимается рыболовством, выпариванием соли,
огородничеством, добычей жемчуга; добывают слюду, служащую для украшения
корзинок и коробок. Разводят кокосовую и саговую пальмы. Рис ввозят.
573

С архипелага вывозят ценные породы дерева. Почти все население островов—
мусульмане. Говорят на лоинангских языках. Через главный город
архипелага Бангай ведется оживленная торговля с Горонтало и Тернате.
Л1Г г Юго-восточный полуостров по берегам бухты Томори
Мори, лаки, бунгку /ОА \ Λ
r ' J J населен мори (20 тыс. человек). Мори разводят
суходольный рис, обрабатывают железо, медь, им известно гончарство, они ведут
торговлю продуктами лесного собирательства. Южнее их расселены лаки и
.бунгку. Лаки (160 тыс. человек) выращивают рис и кукурузу, разводят
буйволов. Значительное место в их хозяйстве играют охота и лесные промыслы
(сбор ротана, даммаровой смолы, заготовка ценных пород дерева). В главном
городе области лак Кендари работают умелые мастера по филигранному
серебру. Бунгку (25 тыс. человек) расселены в 36 кампунгах вдоль
восточного побережья Сулавеси. Они славятся изготовлением оружия и
сельскохозяйственных орудий.
Бутунги и муна. j£ ЮГу от юго-восточного полуострова Сулавеси
расположены острова Бутон и Муна. Бутунги, или
бутоны (490 тыс. человек), населяющие остров Бутон, близки к народам юго-
восточного Сулавеси. Рис разводят, но в малом количестве. Основные
занятия — рыболовство, торговля, судоходство, обработка меди, плетение и
ткачество. Вывозят трепангов, черепах, кофе, воск, жемчуг, шкуры и рога
буйволов, плавники акул, хлопок. Ввозят рис, железные и глиняные изделия,
нитки, ткани. Муна (25 тыс. человек), населяющие остров Муна, имеют
черты веддоидного антропологического типа и являются потомками
древнейшего населения острова. Главное их занятие — рисосеяние. В настоящее
время большинство муна — мусульмане.
На юго-восточном полуострове Сулавеси, в долине реки Конава, живет
еще одно веддоидное племя — токеа. Оно ассимилируются бугами и другими
окружающими народами, но еще сохраняет некоторые самобытные черты,
например изготовляют одежду из фуи.
ТО АЛА
В начале XX в. в горных областях юго-западного полуострова Сулавеси
швейцарские ученые братья Сарасины открыли небольшое племя тоала,
насчитывавшее всего около 100 человек. Тоала представляют чрезвычайно
большой интерес для изучения первобытного общества. Антропологически они
принадлежат к веддоидам и являются остатками аборигенного населения
острова. Раньше, до открытия их европейцами, тоала жили в пещерах, спали
на покрытой золой и листьями земле. По мнению ряда ученых, тоала в своем
развитии миновали стадию неолита, перейдя, под влиянием бугов, от
палеолита прямо к железу. Все каменные, костяные и деревянные орудия, которые
тоала изготовляли в начале XX в., носили палеолитический характер.
Железо они почучали от бугов, с которыми у них существовал немой обмен, и
употребляли его для усовершенствования орудий — палиц, копий и т. д.
От бугов же тоала получали соль и гончарные изделия. Огонь в то
время они добывали трением.
Бугские правители, которым номинально подчинялись тоала, часто
использовали их; в качестве солдат в междоусобных войнах. В результате
этого, а также вследствие ассимиляции бугами, сократилась численность
тоала и стала постепенно отмирать их древняя культура.
В 30-х годах XX в. голландские власти переселили оставшихся тоала
в равнинные области, населенные бугами. В 1941 г. тоала еще сохранялись,
но полностью переняли бугскую культуру. Сейчас они занимаются
земледелием — выращивают рис, кукурузу, кокосовую пальму. Живут в свайных
домах моногамными семьями. Тоала переняли некоторые бугские ремесла,
например плетение кошельков и коробок из ротана.
Сейчас почти все тоала обращены в ислам. Они утеряли и свой язык и
говорят на диалекте бугского языка.
574

НАРОДЫ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ИНДОНЕЗИИ
К востоку от Явы, южнее Сулавеси по направлению к Западному Ириану
тянется цепь Малых Зондских островов. Крупнейшие из них — Бали (о
населении острова Бали см. стр. 480—493), Ломбок, Сумбава, Флорес, Алорг
Солор, Сумба, Роти, Тимор, Ветар. Эти острова и множество мелких и
мельчайших островков образуют провинцию Нуса Тенггара Республики
Индонезия. В восточной части Тимора находится последняя португальская
колония на территории Индонезии. Общая площадь провинции 73 614 кв. км,,
что составляет 4,9% территории Индонезийского архипилага. Столица
провинции — город Сингараджа на острове Бали.
Горы и каменистые плато занимают большую часть островов, холмистые
равнины расположены преимущественно вдоль побережий. Климат
провинции жаркий, экваториальный. Здесь четко прослеживаются два сезона —
дождливый и сухой. Дождливый сезон устанавливается в ноябре, когда дуют
северо-западные муссонные ветры, насыщенные влажными парами океана,
сухой — в апреле и длится до октября. К концу этого сезона пересыхает
большая часть рек, деревья сбрасывают листву, выгорают травы. Особенно
сильные засухи бывают на островах Сумба и Тимор.
Флора и фауна Малых Зондских островов характеризуется формами,
переходными от азиатской, характерной для Западной Индонезии, к
австралийской. Растительность скудна по сравнению с Большими Зондскими и
Молуккскими островами. Значительная часть островов представляет собой
саванну, покрытую высокой жесткой травой аланг-аланг и колючим
кустарником, с редкими рощами эвкалиптовых и акациевых деревьев. Часть саванн —
позднего происхождения (результат уничтожения лесов при подсечно-огне-
вой системе земледелия). Защищенные от суховеев горные склоны покрывают
лиственные и хвойные леса, в горных ущельях — тропические влажные леса.
Недра Нуса Тенггара богаты полезными ископаемыми, которые еще
слабо исследованы и почти не разрабатываются. Золото, серебро, железо, гранит
найдены на Сумбе; золото, сапфиры, селитра есть на Сумбаве; на Тиморе
имеется каменный уголь, медь, свинец, марганец, известь, хромиты.
Население провинции в 1965 г. насчитывало около 6 млн. человек (6%
населения Индонезии). Средняя плотность населения — 80 человек на 1 кв. км;
наибольшая плотность населения (212 человек на 1 кв. км) — на острове
Ломбок. Малые Зондские острова представляют собой своеобразную
переходную зону: здесь проходит хозяйственно-культурная, лингвистическая
и антропологическая граница между Западной и Восточной Индонезией.
Коренное население островов антропологически неоднородно. В
западной части (включая западный Флорес) преобладает южномонголоидный
антропологический тип. На востоке архипелага (на Алоре, восточном Флоресе
и на Тиморе) сохранились следы древнейшего населения Индонезии — негро-
австролоидов. Жители этой части архипелага курчавоволосы, сравнительно
темнокожи, с большими темными глазами. На Тиморе можно увидеть людей
с характерной для папуасов горбинкой в хрящевой части носа. Почти на всех
островах исследователи отмечают у части населения черты веддоидного
антропологического типа.
Языки народов Малых Зондских островов относятся к индонезийской
ветви. Но некоторые языки Алора и Тимора как лексически, так и
грамматически отличаются от индонезийских и имеют некоторые общие черты с
папуасскими. Языком^ общения до провозглашения независимости был
вульгаризированный малайский, теперь же им становится индонезийский язык.
На всех островах архипелага население прибрежных районов очень
смешанно и подвижно. Здесь сильнее, чем во внутренних областях, культурная
нивелировка, ярче проявляются инородные влияния, в том числе
европейские. В прибрежных районах находится и большая часть городов провинции,
экономических и культурных центров островов.
575

Остров Ломбок отделен от Бали узким проливом. Площадь его 4729 кв. км.
Коренное население этого острова составляют сасаки и этнографическая
группа сасаков бодха. 05щая их численность — 1млн. 100 тыс. человек
Говорят они на многочисленных диалектах языка, близкого к балийскому и
к сумэаванскому языкам. На западе Ломбока расположены поселки балий-
цев, составляющих вторую по численности группу его населения.
Сумбава — один из крупнейших островов Нуса Тенггера. Площадь
его 13 тыс. кв. км. Население Сумбавы составляет 500 тыс. человек.
Лингвистически оно делится на две группы: собственно сумбаванскую (западная часть
острова, 170 тыс. человек) и бима, живущих в восточной части острова (320
тыс. человек). Сумбаванские языки имеют больше общего с языками балий-
цев и сасаков, бима — с языками народов западной части Флореса. Между
племенами, говорившими на обеих группах языков, издавна существовали
брачные связи и культурная общность.
На Сумбе (площадь его 12 тыс. кв. км) живет более 280 тыс. человек.
Кроме сумбанцев, здесь (преимущественно на востоке острова) живут
переселенцы с соседнего острова Саву. Часть переселенцев ассимилировалась, но
есть несколько поселений саву, которые резко отделяют себя от сумбанцев
и сохраняют прочные связи с родным островом.
Восточнее Сумбавы, продолжая внутреннюю линию арки Малых
Зондских островов, находится остров Флорес. Площадь его 14 тыс. кв. км.
Население Флореса — более 1 млн. человек. На плоскогорьях западной части
острова живут манггараи (270 тыс. человек); восточнее их, в горах
центральной части Флореса — нгада, наге, кео, лио, сикка (460 тыс. человек). Языки
наге, кео и лио очень близки между собой, так что некоторые исследователи
считают, что наге и кео говорят на диалектах языка лио. На крайнем северо-
востоке острова живут ларантуки (55 тыс. человек), язык которых близок
солорскому. Прежде народы Флореса отличались друг от друга
специфическими чертами в культуре и быту, но жизнь в одних и тех же географических
условиях на протяжении столетий и более или менее прочные контакты
привели к тому, что специфика в материальной и духовной культуре терялась.
Тем не менее, некоторые особенности культуры у народов острова сохрани-
нились. Из неаборигенных народов на Флоресе живут макассары, буги,
сумбанцы.
Между Флоресом и Ветаром лежит Солорско-Алорский архипелаг
(площадь крупнейших в архипелаге островов — Солора 900 кв. км, население
170 тыс. человек, Алора — 2 300 кв. км, население 160 тыс. человек).
Население архипелага в лингвистическом и культурном отношении родственно и
близко населению окружающих островов. Правда, в центре и на востоке
Алора есть несколько деревень, языки населения которых не принадлежат к
индонезийской ветви, а для антропологического типа характерны некоторые
папуасские черты.
Тимор — крупнейший остров Малого Зондского архипелага (площадь его
составляет 34 тыс. кв. км) — лежит на крайнем юго-востоке провинции Нуса
Тенггара. К Индонезии относится только западная часть острова (19 тыс.
кв. км), восточная его половина принадлежит Португалии (о Восточном
Тиморе см. стр. 635—638). В Индонезийской части острова жило в 1956 г. около
820 тыс. человек. Население его этнически неоднородно. Наиболее крупный
народ — атони (самоназвание, в переводе означающее «люди», 400- тыс.
человек). Второй по численности народ — тетумы (или белу, т. е. друг, так
их называли атони) — живет в южной и приграничной части Индонезийского
Тимора, а также в нескольких поселениях на севере (всего 160 тыс. человек).
В Купанге, центральном городе области Тимор, тетумы занимают отдельный
квартал. В пограничном районе от центра до южного побережья
расположено несколько деревень маре. Большая часть тетумов и маре живет в
Восточном Тиморе. На северном побережье от Купанга до границы
расположены поселки ротийцев. Живут они отдельными поселениями и в других
районах Западного Тимора (23 тыс. человек). На юго-западе Тимора и небольшом
соседнем острове Семау живут купанги (гело), всего 1 тыс. человек. Пришлое
576

население Тимора составляют солорцы, амбонцы, сумбаванцы,
мадурцы..Китайцы и арабы живут преимущественно в Купанге и других
административных центрах острова.
Остров Роти (площадь 1 475 кв. км, население 120 тыс. человек)
расположен к юго-западу от Тимора. Язык ротийцев близок языку тетумов.
Основное занятие жителей Малого Зондского
архипелага — земледелие. Узкий Ломбокский пролив между
Бали и Ломбоком служит невидимой границей, отделяющей Западную
Индонезию, область поливного рисосеяния, от Восточной Индонезии, где
преобладает неполивное земледелие с применением подсечно-огневой системы. Са-
вахи здесь занимают незначительные площади и преобладают лишь на
Ломбоке, где их возделывают преимущественно балийцы. На Ломбоке
применяется террасная система, а тетумы на Тиморе затопляют савах водой из
каналов или из колодцев. По затопленному полю несколько раз прогоняют
буйволов, которые топчут землю до тех пор, пока она не превратится в грязь.
В нее сажают зерна риса или кукурузы и тщательно засыпают землей.
Рассаду выращивают редко.
Основные орудия, с помощью которых взрыхляют землю на ладангах —
мотыга и длинная палка с заостренным концом. Плуги и
сельскохозяйственные машины — большая редкость. Собирают урожай вручную. Колосья
риса срезают рисовым серпом ани-ани или собирают зерна в горсть, пропуская
колосья между пальцами (на Тиморе, например). Молотят рис, вытаптывая
зерно из колоса ногами, провевают на ветру, ссыпая зерно из широких
плетеных корзин на разостланные на землю циновки. Початки кукурузы
привязывают к балкам дома и хранят там. Рис хранят в больших корзинах в доме
или в амбаре. Толкут его в деревянных ступах деревянными пестами.
Основные сельскохозяйственные культуры Малых Зондских островов —
кукуруза и рис, причем на островах Солорско-Алорской группы, на Флоресе
и Тиморе преобладает кукуруза. Из зерновых известны также просо и
пщеница. Пока зреет урожай кукурузы и риса, на соседнем участке поля
сажают лук, чеснок, бобовые, арахис. Малые Зондские острова образуют и
переходную зону от области культивирования зерновых культур к области
корнеплодов. Кассава, таро, ямс, а также такие клубнеплоды, как батат
и картофель, занимают большое место в пищевом рационе жителей Нуса
Тенггара. На склонах гор расположены плантации табака, чая, кофе, какао.
Выращивают бананы и фруктовые деревья: апельсины /лимоны, папайю, манго
и др. На всех островах провинции культивируют кокосовую, лонтаровую
(пальмировую) и арековую пальмы, на Флоресе, Алоре и Тиморе — саговую
пальму. В прибрежных районах большие площади отведены под сахарный
тростник. Провинция до сих пор не может обеспечить себя продовольствием,
поэтому сюда ежегодно привозят рис из Западной Индонезии. По планам
индонезийского правительства в ближайшем будущем, сельское хозяйство
Сумбавы, Флореса и Тимора должно специализироваться на производстве
хлопка.
Большое значение в хозяйстве провинции имеет животноводство.
Разводят лошадей, буйволов, мелкий рогатый скот (коз и овец), в
немусульманских районах — свиней. Почти в каждом доме есть куры. Держат собак.
Лошадей у всех народов провинции используют как вьючное животное.
Сумбанская порода лошадей, низкорослых и очень выносливых, известна
на многих островах Индонезии. Большую часть скота продают в живом весе,
вывозят также кожи и мясо в Западную Индонезию. На всех островах
провинции занимаются морским и речным рыболовством. Орудия рыболовства—
сети и верши. С лодки в море рыбу бьют острогой с несколькими
зазубренными остриями, а также стрелами.
Важное место в хозяйственной деятельности народов Нуса Тенггара
занимает добыча и обработка продуктов леса. Сандаловое и тиковое дерево
составили Тимору и Сумбе славу еще в средневековье. В последнее время здесь,
а также на Сумбаве, организованы государственные плантации тикового,
37 Народы Юго-Восточн. Азии 577

Женщины с острова Флорес за ручными ткацкими станками
сандалового, хинного дерева, почти целиком уничтоженных в колониальный
период. В горных лесах добывают смолы хвойных деревьев и ценную
древесину, идущую на строительство и всевозможные поделки как на самих
островах, так и в других районах Индонезии. Вывозят мед и воск диких пчел.
Для своих нужд собирают дикорастущие корнеплоды.
Охота теперь играет второстепенную роль. Охотятся с огнестрельным
оружием. Из традиционного оружия сохранились копье, сумпитдн (у горных
народов Тимора). На Тиморе и Алоре до недавнего времени устраивали
облавные охоты с применением пала. Подсобную роль в хозяйстве жителей
Малых Зондских островов играет охота на морских черепах, крокодилов и змей,
сбор черепашьих яиц и птичьих гнезд.
У всех народов Нуса Тенггара развито ремесло. В прибрежных районах
провинции есть гончары. Чаще всего это женщины, они работают без
гончарного круга. Почти в каждом поселке женщины занимаются плетением:
из черенков листьев пальмы, из расщепленного бамбука изготовляют
разного размера и формы корзины и циновки, сумочки для бетеля и охотничьи
сумки; мужчины плетут из расщепленного бамбука толстые циновки, из
которых делают стены домов. Прядение и ткачество составляют одно из
основных занятий женщин всех районов провинции. На Малых Зондских
островах до сих пор еще сохранился икагп — традиционный способ окраски
пряжи (о нем см. стр. 445). Развита резьба по дереву, кости, рогу. Прежде
резьбой покрывали сваи домов, конек крыши, домашнюю утварь. Из дерева
резали изображения предков (широко известны, например, резные фигурки
людей с островов Кисар и Тимор). Излюбленный мотив орнамента на всех
островах провинции — стилизованные изображения «древа жизни» и
животных (лошади, головы барана и буйвола, петуха). Жителям провинции
давно известна холодная и горячая обработка металлов: на Тиморе,
например, выделывают паранги и крисы, золотые украшения, на острове Ндау —
серебряные украшения; на Флоресе — украшения, металлические
наконечники к стрелам и копьям и т. п. Тетумы Тимора плавят металл с помощью
бамбукового горна. Жители прибрежных районов Малых Зондских островов
578

делают лодки-долбленки, очень подвижные и устойчивые на воде благодаря
балансиру, а также дощатые сшитые лодки. Ходят в лодках под парусом и
на веслах.
Хозяйство всех народов провинции сохраняет в основном натуральный
характер. Но в последние десятилетия в жизнь местных общин стали
проникать товарные отношения. Обмен между жителями внутренних и прибрежных
районов существовал давно, тиморцы горных поселков, например, меняли
свои плетеные изделия, воск, смолы и т. п. на соль, добывавшуюся из
морской воды в прибрежных поселках, на изделия из меди и железа, на
суконную одежду, приобретавшуюся у приезжих купцов.
В последнее время расширилась межостровная торговля, а также
оживились торговые связи провинции с другими районами Индонезии. Сумба-
ванцы и сасаки привозят на базары Явы сою, лук, перец; ротийцы — лон-
таровое вино и другие товары на Тимор. В прибрежных поселках Тимора
появляются серебряных дел мастера с острова Ндау, продающие браслеты,
ожерелья и т. д. В начале сухого сезона крестьяне из небольших деревень
идут на базары в крупные поселки, продают овощи, фрукты, ремесленные
изделия, а покупают ткани, посуду, керосин, сахар, одежду и т.п. Лавки'и
магазины в городах пока немногочисленны и принадлежат чаще всего
китайцам и арабам.
Промышленность в Нуса Тенггара только начинает развиваться. Здесь
существуют пока лишь около 100 мелких предприятий, главным образом по
обработке местного пищевого сырья.
π Наиболее характерный тип поселения — кучевой.
Поселения pi жилище тт г\
Дома стоят, теснясь один возле другого. Около домов
на высоких сваях или на деревьях помещаются амбары, представляющие
собой дом в миниатюре. Посредине деревни, а иногда и в одном из концов
поселения, расположена площадь, по отношению к которой дома
ориентированы по-разному. На площади работают женщины, играют дети. Здесь же
расположены и культовые сооружения. У нгада Флореса дома стоят вокруг
прямоугольной площади. Каждый дом огорожен бамбуковой изгородью,
низкой с фасада, от площади, и высокой позади дома. На протяжении последних
десятилетий деревни в прибрежных, а иногда и в глубинных районах островов
строятся по линейному или уличному плану. Эти деревни расположены у реки
или дороги, на равнине, на склонах гор. Такого типа поселения состоят из
нескольких десятков домов. На Сумбаве возле источника, находящегося по
соседству с селом, выкапывают два водоема (мужской и женский), в которых
моются, стирают и берут воду для хозяйственных нужд. Старые деревни,
сохранившиеся во внутренних районах островов, редко насчитывают более
10 домов. Эти селения расположены чаще всего на вершинах или крутых
склонах гор и холмов и окружены изгородью из бамбука и колючего
кустарника, либо каменной стеной. К ним ведут узкие тропки.
Наиболее распространенный тип жилища — свайный дом,
прямоугольный в плане. Четыре ряда столбов-свай (по три в каждом ряду) укрепляются
не непосредственно на земле, а на каменных подушках. Сваи достигают 2—
2,5 м высоты. Пол настилают из расщепленного бамбука (поперечные опорные
балки пола редки, а потому он слегка гнется под ногами). Стены делают из
одного-двух слоев плетенных из расщепленного бамбука цинодок. Крышу
кроют травой аланг-аланг, лентами из расщепленного бамбука или атапом.
Крыша двухскатная, постепенно переходящая в навес, спускается очень
низко. Торцовую часть крыши с фасада загораживают покато установленной
планкой. На Тиморе есть дома и с четырехскатной крышей; но и в этих
случаях навес образуют лишь два ската. Конек нередко украшают резными
фигурками. Иногда с фасада к дому пристраивают веранду на сваях,
открытую с бокоч, но с двухскатной крышей, идущей ниже крыши дома. В
фасадной части дома есть дверь, к которой поднимаются по приставной лестнице.
Если дом с верандой, дверь делают здесь. Под домом, как и у других народов
Индонезии, имеющих свайные дома, помещается скот. В пределах этого типа
дома существуют варианты. В горных деревнях на Сумбаве, например,
579.
37*

Временное жилище на ладанге (Сумбава)
Длинный дом на Сумбе

Жилище манггараев (Флорес)
свайный дом имеет очень высокую крутую крышу при низких стенах (всего
30 см); на Тиморе у маре в таком доме нередко отсутствует дверь, входят в дом
через люк в полу по бамбуковой лестнице. На ночь люк прикрывают
колодой. Иногда пол продолжается за пределы стен, образуя вокруг дома
открытую галерею, над которой нависают концы ската крыши. Нгада на Фло-
ресе пристраивают к дому с фасада крытую галерею на более низких сваях, а
к ней —другую, открытую, покоящуюся на сваях еще более низких. Иногда
дома нгада стоят очень близко друг к другу, соединяясь внешней открытой
галереей. Сельские жилища сумбанцев — длинные дома на сваях,
поднимающиеся над землей на полметра. Стены низкие, крыша же очень высокая,
представляющая собой несколько кровель, вознесенных одна над другой;
последняя кровля имеет форму четырехгранного конуса. С фасада к дому
пристраивают крытую террасу и открытую веранду. Входят в дом через веранду,
к которой приставлена бамбуковая лестница.
В свайных домах обычно имеется одна комната, перегораживаемая на
ночь крупноплетеными циновками из пальмовых листьев. Очаг расположен
обычно в центре дома, возле главной сваи. Он представляет собой
деревянный ящик, наполненный песком, землей или камнями. В домах нгада очаг
находится справа от входа. Вдоль стен тянутся нары, покрытые
циновками, 1.од потолком вдоль стен — полки, на которых хранят оружие (ружья
и копья), рыболовные снасти, сельскохозяйственный инвентарь. Окон в домах
обычно нет, свет проникает сквозь щели в стенах и крыше, в доме царит
581

полумрак и прохлада. Большую часть домашних работ выполняют на
галереях, они же служат и местом отдыха.
На Флоресе и Тиморе бытует еще один тип дома: круглой или овальной
формы. У манггараев это круглая хижина на высоких сваях с крутой,
спускающейся почти до самого пола крышей. Дом окружен крытой галереей, где
занимаются домашними делами. Здесь же спят неженатые мужчины семьи
и гости. В дом ведет дверь, к которой поднимаются по лестнице, сложенной
из камней. Посредине жилища, возле главной сваи расположен очаг.
Бамбуковыми перегородками дом делится на несколько комнат.
Овальную форму имеют, как правило, и дома атони. Дома эти стоят на
грунте. Тонкой стеной дом делится на две части, соединенные дверью.
Передняя часть дома иногда не имеет четвертой стены. Отсюда входят в дом. Дверь
ориентируется на юг; теперь этому правилу не всегда следуют, но
называют направление двери словом «не-у» (юг или правый). Окон в доме нет.
Крыша четырехскатная или коническая, иногда она спускается так низко,
что скрывает стены дома. Во внутренней части дома, в центре или справа от
входа, расположен один или несколько очагов. Очаг у атони представляет
собой лежащие в строго определенном порядке 3 или 5 камней. Иногда в доме
атони есть чердак, на который поднимаются по столбу с зарубками. На
чердаке хранят запасы кукурузы и риса. Справа находится большая платформа,
слева — две меньшие платформы, на которых сидят особо почтенные гости
и спят супруги. Несовершеннолетние сыновья, а также дочери спят во
внутренней части дома на циновках у очага, совершеннолетние юноши и
мужчины—в передней части дома. Чердак, левая часть (от входа) внутренней
секции дома и передняя его часть считаются мужскими, правая же часть
внутренней секции — женской половиной. В период полевых работ живут во
временных свайных жилищах, отличающихся от описанных лишь размером.
Иногда эти временные жилища представляют собой площадку под навесом.
В последние десятилетия в прибрежных поселках и в новых деревнях
строят, наземные дома прямоугольной формы, нередко с окнами и крытой
террасой.
Мебель в сельских домах на Малых Зондских островах встречается редко.
Домашняя утварь состоит из разного размера чашек и горшков, глиняных
сосудов и бамбуковых трубок, корзин, циновок, плетеных или сшитых из
козьей кожи. Сейчас встречается и покупная металлическая и глиняная
посуда. Дома освещаются с помощью фитилька-ниточки, опущенной в плошку
с жидким маслом, или карбидной лампой.
Городов на Малых Зондских островах мало. Чаще всего они представляют
собой разросшиеся сельские поселения, ставшие административными и
торговыми центрами. Некоторые города выросли из усадеб феодалов с
примыкающими к ним селениями. Есть городки, возникшие возле построенных
голландцами дорог. Для городов, разросшихся из сельских поселений,
характерно соседство кварталов, застроенных свайными и стоящими на грунте
домами сельского типа, окруженных садами и огородами; узких, тесных
китайских улочек с домами-лавками и мастерскими и европейских
коттеджей, принадлежавших прежде голландским чиновникам (теперь в них
помещаются административные учреждения или живут представители местной
администрации и буржуазии). Таков Купанг, крупнейший город Тимора —
административный центр острова (около 25 тыс. жителей). Города второго
типа мало чем отличаются от сельских поселков; третий же тип отличается
линейной планировкой. На Тиморе примером такого города может служить
Атамбуа. Китайские лавочки и европейского типа домики вытянулись здеСь
в несколько улиц. В некоторых городах есть электричество.
Так как кукуруза является основной пищевой куль-
^ турой на островах Малого Зондского архипелага, то
естественно, что вареная кукуруза входит в ежедневное меню жителей
провинции. К кукурузе добавляют жареную или сушеную рыбу, вареные бобы,
острые приправы. Разнообразие д обычное меню вносят вареные овощи и
каша из тапиоки и из саго, кассавы, ямса. Рис едят преимущественно по
582

Оркестр народных инструментов (Тимор)
Группа тиморской молодежи в традиционных костюмах

Сумбаванцы в традиционных парадных
костюмах
праздникам, больше на западных
островах провинции, а на Алоре,
Флоресе и Тиморе — реже.
Впрочем, риса и кукурузы
большинству населения провинции не
хватает от урожая до урожая. У те-
тумов Тимора существует
своеобразный способ обработки саго.
Сердцевину сагового ствола
отделяют от древесины, кладут в
деревянные ступы ' и размельчают
пестами (как это делают с рисом),
а затем просеивают с помощью
сита.
Мясо животных (свиней, коз,
овец, буйволов) едят редко,
курятину — чаще. Важное место в
пищевом рационе занимают
фрукты. Как освежающий напиток
употребляют «молоко» кокосового
ореха. Распространен
алкогольный довольно крепкий напиток
сопи — перебродивший сок лонта-
ровой пальмы. Горожане пьют и
такие напитки, как кофе и чай.
Дети и взрослые с большим
удовольствием жуют сладкие стебли
сахарного тростника, едят мед.
Как и во всей Индонезии, на
Малых Зондских островах жуют
бетель.
Едят на островах провинции
из глиняных мисок местного
производства, гораздо реже — из
металлической покупной посуды.
Варят в глиняных горшках.
Цсадники с острова Роти
Одежда и украшения
В качестве повседневной
мужской одежды на всех островах
архипелага бытует N саронг,
прикрывающий тело от пояса до схуп-
ней. Верхняя часть тела обычно
открыта, но иногда надевают майку,
рубашку или глухую куртку.
Работают в одном саронге, а тиморцы
и сикка — в набедренных повязках. Во время работы надевают широкополые
плетеные шляпы, привязываемые шнурком под подбородком или обвязывают
голову широким куском ткани, а тиморцы — платком, завязывая его надо
лбом концами вперед. Мусульмане носят черные круглые шапочки. Волосы
мужчины теперь коротко стригут, а в центральных и восточных районах
Флореса и в глубинных районах Тимора они отращивают длинные волосы и
завязывают их на затылке или над ухом. Тиморцы, отправляясь в путь,
накидывают через плечо кусок орнаментированной ткани (прежде орнамент
на ней свидетельствовал о принадлежности владельца к определенному роду).
Праздничная одежда состоит из саронга и куртки, надетой поверх-саронга.
Входит в быт и европейская одежда.
584

Женщины в качестве
повседневной одежды носят саронг или
каин (несшитый кусок ткани,
закрепляемый на талии или под
мышками), прикрывая тело от
плеч до ступней или лодыжек.
Женщины наге шьют себе костюм,
напоминающий рубашку с
проймой. По праздникам надевают
саронг и узкую распашную
кофточку с длинными или короткими
рукавами. Европейская женская
одежда даже в городах не
популярна.
Женщины обычно не носят
головных уборов, только по
праздникам накидывают на голову
широкий шарф. Волосы
закалывают на затылке в тяжелый узел.
Дети лет с десяти —
тринадцати (в городах — раньше)
одеваются как взрослые.
Одежду делают из тканей
собственного производства или
покупных. Готовую одежду
покупают редко.
Обуви нет. Европейская обувь Житель острова Флорес
появляется в городах.
Интересной особенностью в культуре населения провинции являются
украшения. Их количество заметно увеличивается с запада на восток. На
Ломбоке, Сумбе, Сумбаве и близлежащих мелких островах их носят только
женщины. Начиная же с Флореса они появляются и у мужчин. Делают
украшения из золота, серебра и меди, из шлифованных ракушек, кости, рога и
кораллов, бамбука, дерева. У женщин это широкие металлические браслеты
и кольца на руках и в верхней части ушной раковины, серьги, ожерелье из
кости или кусочков дерева, а у замужних женщин — из красного коралла
(такое ожерелье дарит девушке, когда она выходит замуж, ее мать)· Прежде
оно считалось наделенным магической силой. В волосы втыкают резной
деревянный или костяной гребень (обычно — подарок жениха). Мужчины носят
такие же украшения, только в меньшем количестве, и браслеты на
предплечье.
Татуировку сейчас не делают. Ее можно, однако, еще встретить у старых
людей: геометрические фигуры на кистях рук, на предплечье, на груди.
Прежде татуировку наносили юношам и девушкам, достигшим
совершеннолетия. По ее узору устанавливалась принадлежность к определенной группе
родственников, знать которую было необходимо при выборе невесты или
жениха, а после смерти человека именно по татуировке, по местным
представлениям, умершие узнавали своих вновь прибывших в страну предков родичей.
~е> Общественная организация народов провинции Нуса
Общественная жизнь гр ν * ν . *Λ
1енггара характеризуется многоукладностью:
элементы разлагающейся общинно-родовой организации сосуществуют с
развивающимися товарно-денежными отношениями, а местами и с пережитками
феодализма. Подсечно-огневая система земледелия, господствующая на этих
островах (кроме Бали и Ломбока), способствует сохранению общинной
собственности на землю и коллективных форм труда. Сельская община владеет
основными землями, которые распределяются на время между семьями,
входящими в общину. Объектом частной собственности являются небольшие
участки земли под садом возле дома, где сажают лонтаровую и кокосовую
пальмы, бананы, ямс, кассаву и пр. Эти участки передают по наследству.
585

На Тиморе родственные семьи, даже живущие в разных селениях, получают
смежные участки земли. Поэтому одни семьи обрабатывают поля вблизи
деревни, другие же — вдали. Существует взаимопомощь в трудоемких работах:
выжигании леса, обработке земли, строительстве ирригационных сооружений
и временных жилищ. Урожай убирают силами всей семьи, обычно прибегая
к помощи соседей. Помощников хозяева кормят, забивая для этого
имеющихся у семьи животных.
Деревенская община является низшей административной единицей.
Сейчас вводится административное деление, согласно которому несколько
деревенских общин объединяются. Во главе этого объединения стоит назначаемый
районной администрацией из местных жителей староста, человек грамотный и
способный проводить в жизнь решения правительства. Он является
посредником между администрацией района и старостами деревенских общин.
Старосту деревенской общины в одних районах выбирает сход, в других —
назначает администрация, а кое-где в глубинных районах должность эта
передается по наследству — ее исполняет глава одной из родственных групп,
живущих в деревне. В своей деятельности староста опирается на совет
старейшин.
Товарно-денежные отношения, вторгаясь в жизнь общины, разрушают ее
уклад. Землю еще не продают, но переделы рчень редки. Продают часть
урожая, скот и ремесленные изделия, а покупают фабричные ткани и одежду,
украшения и металлические орудия, керосин, мыло, книги и т. п. Жители
внутренних районов островов более или менее регулярно посещают с этой
целью крупные равнинные поселки. Все чаще наблюдается и переселение из
глубинных изолированных районов на морское побережье и ближе
к дорогам.
На Ломбоке, Сумбаве, Тиморе, отчасти на Флоресе вплоть до середины
XX в. преобладали раннефеодальные отношения. Легенды выводят
основателей местных фЬодальных династий из-за моря. Иногда это верно,
например на Ломбоке, где правили балийские династии, на Флоресе и Сумбе,
где имел права сюзерена султан Бимы. Процесс феодализации
развивался на основе разлагавшегося патриархально-родового строя под
известным влиянием соседних государств. Феодалами становились представители
родо-племенной верхушки. Они были полновластными собственниками
земель, которыми распоряжались общины, платившие им натуральную ренту
и выполнявшие в их пользу некоторые работы. Общинники составляли и
основной состав княжеского войска. Князь и жрец его кампунга обладали,
в представлении народа, сверхъестественной силой. На этом основывался его
авторитет.
Феодальные княжества в провинции, как и во всей Индонезии,
ликвидированы. Но, традиция подчинения феодалам настолько велика, что
индонезийское правительство многие свои мероприятия проводит через их
посредство. До самого недавнего времени феодалы Тимора получали и ренту.
На всей территории провинции малая моногамная
Семья семья с патрилокальным поселением и патрилиней-
и семейные обряды r г
ным наследованием занимает сейчас прочные
экономические позиции. Но иные формы семьи сосуществуют с малой и в
пределах одной сельской общины. Родственники стараются селиться рядом, часто
образуя в деревне один квартал.
Сохраняются до сих пор и коллективы родственников, ведущие
происхождение от одного определенного предка. Члены их чаще всего живут в разных
деревнях, но в урочное время собираются вместе для отправления обрядов
и четко отличают себя от соседей. Эти группы строго экзогамны. В некоторых
изолированных районах Тимора они до сих пор составляют отдельное
поселение и сохраняют хозяйственное единство. В регулировании браков
большую роль играют нормы, существовавшие еще в родовой общине. У тетумов,
атони, маре и кемак на Тиморе, у манггараев на Флоресе, у сумбанцев
существуют следы кольцевой связи-родов. Предпочтительным считается кросс-ку-
зенный брак (женитьба на дочери брата матери), если же в семье один такой
586

брак уже заключен, невесту ищут в другом месте, а ее группа родственников
становится «родом, дающим невест» для коллектива родственников ее жениха
и его потомства. Родственники жены, особенно если жена — дочь брата
матери, самые почетные гости.
Атони Тимора считаются одним из наиболее патриархальных народов
Индонезии. Но их обычаи и терминология говорят о сравнительно недавнем
существовании у них материнского рода. Атони называют группу
родственников по отцу «ноно мнуке» («новая группа родственников»), а родственников
по матери — «ноно мнаси» («старая группа родственников»). Юноши
отцовской семьи должны жениться на девушках из семьи брата матери, и
такой брак называется «матсау уме нанан» («женитьба в доме»). Брат матери —
самый почетный гость в доме и называют его «атони амаф» («человек-
отец») .
У ряда других народов Тимора следы материнского рода еще более явные.
У тетумов, маре и кемак Тимора мужчина поселяется в деревне
родственников невесты и не платит выкупа за жену. Практикуются отработки за
жену в случае невозможности уплатить выкуп. Наконец, женщина может
вернуться в дом своих родителей со всеми или несколькими детьми, если муж
ее умрет, не выплатив полностью выкуп.
Уважительным поводом для развода считается бесплодие жены. Но
существование детей не мешает мужчине иметь несколько жен. Многоженство
не осуждается. На Алоре муж обязан построить каждой жене
отдельный дом.
Единственным серьезным препятствием к многоженству является
необходимость уплатить за жену большой выкуп. На Малых Зондских островах
рождение девочки считается большой удачей, так как родители рассчитывают
со временем получить за нее выкуп, выдав замуж. На Тиморе плата
мужчины семье своей невесты в три раза превосходит долю, вносимую
родственниками невесты.
Состав брачных даров определяется традицией. У атони, например,
мужчина дарит живых животных и необработанный рис, а девушка — вареное
мясо, вареный рис и ткани собственного производства.
Вступление в брак не обставлено сложным церемониалом, если не
говорить о мусульманских и христианских семьях. О браке договариваются
родители. Они же устанавливают размеры свадебных расходов и брачных
даров.
После сговора юноша получает возможность посещать девушку в ее доме и
фактически становится ее мужем. Свадьбу устраивают в начале сухого сезона.
На свадебный пир собираются родственники и соседи. Обычно семья
поселяется в отдельном доме, который, правда, стараются поставить поближе
к дому родных мужа.
Когда приближаются роды, женщина, работающая в поле и дома до
последнего дня, старается держаться поближе к своему дому, или дому
с какой-нибудь своей родственницы. Роды происходят дома. Помогают
родственницы или опытная женщина. Ребенка моют и заворачивают в кусок
ткани,
Через 4—6 дней мать с ребенком впервые выходит из дому. После этого
отец ребенка созывает гостей: родственников жены и помогавших при родах.
Пока ребенок не научится ходить, мать носит его на бедре в люльке из куска
ткани. Затем он остается в деревне под присмотром стариков. В период
беременности на Алоре, например, женщина и ее муж окружены
многочисленными табу, — запретами, которым придают магическое значение. Женщине
.не следует ставить на огонь новую посуду: если она потемнеет, ребенок
родится с темными пятнами на лице. Муж не должен выпрямлять свои
стрелы, иначе ребенок родится с косыми глазами.
На Сумбе существует интересный обряд наречения новорожденного
именем. Когда отрезают пуповину, перечисляют имена умерших
родственников. Считают, что в младенца вселился дух того человека, при
провозглашении имени которого прекращается кровотечение. Его имя и дают ребенку.
587

Имя несколько раз меняют, если ребенок болеет, чтобы обмануть злого духа,
преследующего его.
Похороны совершают чаще всего по мусульманскому или
христианскому обряду. Но местами бытует и похоронный обряд, в котором отразились
анимистические верования. У тетумов тело умершего сгибают в коленях,
крепко связывают, заворачивают в циновки и подвешивают снизу к доскам
пола хижины, сооруженной на ветвях дерева недалеко от дома умершего.
Там тело висит, пока собираются родственники. Затем его предают земле.
У тетумов центральных областей Тимора на могиле богатого человека
устанавливают каменные столбы с вырезанными по камню человеческими
фигурами.
Дольмены с резными изображениями рыб на плоском камне и менгиры
с вырезанными знаками — символами солнца — устанавливали на могилах
сумбанцы. В горных деревнях Сумбавы (район Донгго) умершего ставили
в вертикальном положении в глубокую и узкую могилу, которую потом
засыпали.
В могилу до сих пор кладут вещи, употреблявшиеся человеком при
жизни, так как считают, что в стране предков он будет жить так же, как и в
родной деревне. Очень большое значение придают поминальному пиру, так
как считается, что если погребальный обряд будет совершен небрежно, дух
умершего может мстить живым людям за обиду, нанесенную мертвому.
На Сумбе в прошлом практиковалось вторичное захоронение:
через несколько лет после похорон выкапывали скелет, и кости
хоронили в глиняных сосудах.
„ Большая часть населения провинции исповедует
Верования , ^ ^ ^J
ислам или христианство (в католической или
протестантской его формах). На острове Ломбок балийцы и часть сасаков
исповедуют индуизм. На сасаков, принявших индуизм, распространялись
привилегии балийцев.
Первыми проповедниками ислама были гуджаратские купцы,
бывавшие здесь по крайней мере с X в., торговцы-яванцы, малайцы и буги
с Сулавеси. Массовое обращение в ислам началось в XVI в., после падения
Маджапахита.
Христианство принесли португальцы (первые постоянные католические
миссии основаны во второй половине XVI в.), с XVII в. его
распространяли и голландцы (протестантство).
Впрочем, принятие той или иной из крупных мировых религий часта
остается формальным, а практически очень большую роль в повседневной
жизни народов Нуса Тенггара играют так называемые племенные религии.
Важнейшее место среди них занимает культ предков. У всех народов
провинции объектом этого культа являются конкретные люди, память о которых
сохраняется в каждой семье. Церемонии, связанные с культом предков,
проходят вокруг священного камня. Это алтарь, на котором приносят Жертвы
предкам. Он есть в каждом доме, над ним висят вещи,принадлежавшие предку-
семьи (чаще всего оружие). У атони такой камень лежит возле главной сваи.
На Сумбе жертвоприношения духам предков совершают у груды камней,
лежащей возле главной сваи. Перед ней ежедневно кладут пищу для них. Во
время крупных событий в жизни семьи (свадьба, рождение ребенка,похороны,
праздник урожая) собираются все родственники и совершаются
жертвоприношения духам умерших. Глава семьи приносит небольшую корзину
с бетелем и ставит ее возле груды камней. Затем, обращаясь к духам предков,
он просит их выйти и поесть вместе с живыми и кладет им курятину.
Барабаны и гонги гремят до утра, когда духи должны вернуться восвояси. У
груды камней тогда ставят чашку из кокосовой скорлупы с горсточкой пепла,
толченой кукурузой и тремя куриными перьями — это как бы напутствие
духам, покидающим своих родных: пепел—чтобы дорога, была мягка,
перья — чтобы защитить от жары и дождя, кукуруза — чтобы подкрепиться
в пути.
S88

Наряду с представлениями о духах конкретных умерших родственников
на Сумбе существует представление о Μ арапу — духе старшего предка
родственной группы. Ему приносят жертву в особом доме (имеющемся в каждом
селении) перед тем, как отправиться в дальний путь, к нему обращаются с
просьбой разрешить поселиться в данном кампунге люди, пришедшие из
других селений. Посредником в сношениях между людьми и Марапу выступал
жрец.
Представление о легендарном основателе поселения (Маромак, Наи
Маромак) существует и у народов Тимора. У тетумов центром его культа
был священный дом, который стоял на сваях посреди расчищенной площадки,
окруженной изгородью. Все этапы сельскохозяйственных работ
сопровождались жертвоприношениями в священном доме,там же приносили жертвы,
чтобы испросить дождя во время засухи. Если на семью обрушивалось
несчастье, и семейные духи не помогали, шли в священный дом. Сейчас эти
дома еще стоят, но, очевидно, не выполняют уже своей функции, а являются
местом общинных собраний.
У нгада Флореса на центральной площади расположены деревянные
сооружения: резные у основания столбы, верхняя часть которых прикрыта
навесом,— в честь мужских предков жителей селения, а напротив — небольшие
домики — алтари женским предкам. Под навесами столбов убивают
жертвенных животных. У наге до недавнего времени старики помнили песни, которые
можно было петь только во время праздников перед началом пира, потому что
на них выходят души умерших, чтобы принять участие в пиршестве;
если пропеть эти песни в неурочное время, обманутые духи будут
разгневаны и нашлют на членов семьи, нарушившей обычаи, болезни и другие
несчастья.
Среди жителей Сумбы существует поверье о том, что духи умерших
родственников могут вселяться в животных и людей. Этим объясняют запрет
охотиться на определенных животных и своеобразный обычай выбора имени
новорожденным (см. стр. 587).
Сверхъестественной силой наделяет местное население не только
умерших родственников, но и многие окружающие предметы. На Тиморе в
прошлом у тетумов существовали поверья, связанные с культом гор. Некоторые
горные вершины и территория вокруг них считались священными. Поэтому
у тропы, ведущей в горы, на небольшой холмик клали листья и ветки, на
деревья вблизи этого холмика вешали мешочки из листьев для риса,
плетеные коробочки для бетеля и т. п. У бима Сумбавы существует легенда, что на
вершине горы Соро Манди горные демоны умерщвляют каждого, кто
вторгается в их владения.
Широко распространены на Тиморе аграрные культы. Посреди ладанга
всегда лежит небольшой камень или груда камней, где приносят жертвы
духам риса, кукурузы. В лесу приносили жертвы духу сандалового дерева.
На Флоресе в районе Нага-Кео до недавнего времени перед началом сева
совершали обряды очищения зерна, поля, рук сеятелей. Каждое действие
совершавших этот обряд имело магический смысл. Зерно для посадки
перебирали старые женщины. В корзину с семенным зерном клали луковицу и
кусочки имбирного корня, шептали над зерном заклинания, время от времени
сплевывая. Корзину покрывали плетеной циновкой, а сверху клали нитку
старого прозрачного жемчуга. Обряд очищения поля совершал мужчина. Он
закапывал в центре поля и в четырех его углах кусочки разрезанной на пять
частей тыквы и брал из этих участков поля по комочку земли. Землю нес
к ручью и сыпал ее в воду, обращаясь при этом громко к духу, приносящему
зло: «Вот дар тебе, обходи нашу землю и не мешай дождям орошать ее».
Известны поверья, которые можно рассматривать как пережитки
тотемизма. В легендах тетумов повествуется о том, что в давние времена
существовал обычай человеческих жертвоприношений крокодилу, считавшемуся
предков тиморских принцев. Как пережитки тотемизма можно рассматривать
и пищевые запреты, существующие в разных районах. Тиморцы верят в
действенность магических обрядов, с помощью которых вызывают дожди, насы-
589

лают болезни, проверяют верность любимых, ушедших из деревни,
заключают договоры о кровном братстве. Во время праздника урожая исполняют
магический танец, сопровождаемый хоровым пением. Обряды, связанные
со свадьбой, рождением детей, смертью, севом и сбором урожая, с
переделами земли до сих пор сопровождаются песнями и танцами, многие из
которых имеют магическое содержание.
Как и во всей Индонезии, на Малых Зондских ост-
Праздники и развлечения, ровах входит в обыкновение отмечать республикан-
Народное искусство ские праздники. Остаются в силе
сельскохозяйственные и религиозные торжества (они происходят после
сбора урожая), а также семейные праздники. На Сумбаве во время
праздников устраивают гонки буйволов, на Тиморе — лошадиные скачки. Очень
популярны в провинции петушиные бои.
Музыка народов провинции Нуса Тенггара основана на пентатонике, как
и во всей Индонезии. Исключение составляют Флорес и Тимор. В
центральных районах Флореса существуют мелодии в три тональности,
напоминающие звучание песен острова Ниас. На западе Флореса в песнях слышатся
малайские напевы. На крайнем востоке острова в песнях чувствуется ритм,,
свойственный меланезийской музыке. Здесь вечерами можно услышать
импровизированные песенные дуэли межу двумя группами танцоров. Мелодии
тиморцев также приближаются к меланезийским.
На музыку народов Тимора и Флореса сильное влияние оказала
португальская музыка. Это прослеживается как в мелодической окраске песен,
зачастую представляющих собой переосмысленные португальские лирические
песни и романсы, так и в музыкальных инструментах.
Своеобразен и набор музыкальных инструментов. Наряду с
распространенными во всей Индонезии инструментами здесь можно услышать тройную
арфу, трещотку из папайи, пользующуюся большой популярностью гитару,
принесенную сюда португальцами, уловить необычность звучания гонга, не
имеющего выпуклости в центре.
На деревенских праздниках играют местные ансамбли любителей. Есть
и профессиональные ансамбли. Тиморский ансамбль народных
инструментов хорошо знают в Индонезии. Народные мелодии, тиморские и
общеиндонезийские, этот ансамбль исполняет на разнообразных струнных
инструментах и маленьких бамбуковых барабанах.
Своеобразно танцевальное искусство Тимора и Флореса. Сольные и
коллективные (мужские и женские) танцы здесь отличаются большой
темпераментностью.
Военный танец, исполняемый и сейчас в традиционном военном наряде,
прежде имел магический смысл. Женский круговой танец сопровождается
песнями, прежде также имевшими магический смысл. Интересен сольный
мужской танец мело наге Флореса. Он состоит из шагов вприпрыжку туда
и обратно вдоль длинного куска бамбука, лежащего на земле. По бамбуку
несколько мужчин ударяют палками во все ускоряющемся ритме. Этому
ритму подчиняется танцор.
Народные песни, предания, сказки, передающиеся из поколения в
поколение, могли бы составить ненаписанную еще историю духовной жизни
народов Малых Зондских островов и историю их практических знаний.
В середине нашего столетия эти народы были еще почти сплошь неграмотны.
Как и во всей Индонезии, после революции здесь стали работать курсы по
ликвидации неграмотности. В организованных здесь
общеобразовательных и специальных школах преподают учителя из центральных провинций
страны. Подготавливают и учителей из местного населения. Это
необходимо и потому, что в первых классах преподавание ведется на местных
языках, а индонезийский изучается лишь как предмет. В Мелоло (на
Сумбе) работает техническая школа. Широкое распространение
грамотности — один из путей приобщения народов Нуса Тенггара к
общеиндонезийской культуре.
590

НАРОДЫ ВОСТОЧНОЙ ИНДОНЕЗИИ
Между Сулавеси и Западным Ирианом лежит Молуккский архипелаг,
с юга обрамленный цепью островов, тянущихся от Тимора к Новой Гвинее.
Это провинция Индонезии Малуку. Ее площадь равна 83 675 кв. км. Она
занимает лишь около 5% территории Республики. Малуку — один из
богатейших и своеобразнейших уголков страны. Молукки издавна были известны
как Острова пряностей, в поисках которых в XVI в. корабли
португальцев и испанцев, а позже голландцев и англичан бороздили южные моря, а
открыв их, положили начало многовековой колониальной зависимости
Индонезии.
Моря делят провинцию на три части: северную, центральную и южную.
В первую группу входят Моротай, Хальмахера, Тернате, Тидоре, Бачан,
Оби и множество примыкающих к ним мелких островов. Вторую группу
образуют Сула, Буру, Серам, Амбон, Банда и ряд более мелких островов;
на юге провинции расположены группы островов Ару, Кай, Танимбар, Да-
мар, Бабар и Лети. Все острова архипелага, за исключением Ару и Танимбара,
гористы. Наиболее высокие вершины (3027 м над уровнем моря) находятся
в центре Серама. Через Молуккские острова проходит опоясывающий всю
Индонезию вулканический пояс. Наиболее активна вулканическая деятельность
на островах Банда и Тернате. Землетрясения здесь довольно часты.
Молуккские острова входят в район постоянной тропической влажности.
Среднегодовое количество осадков достигает 2000 мм. Среднегодовая
температура на Амбоне, например, +26,2° С. Молуккские острова покрыты
девственными тропическими лесами. Лишь небольшие участки по склонам гор,
расчищавшиеся людьми под поля, заросли колючей травой вперемежку с
кустарниками и вторичными лесами. Тропические леса — одно из основных
богатств архипелага. Здесь растут такие ценнейшие породы деревьев, как
гвоздичное и мускатное, хлебное и железное, сандаловое и тиковое, хвойные
породы, дающие ароматные смолы, саговая, кокосовая, арековая, ротановая,
вееролистная и лонтаровая пальмы и многие другие полезные растения.
Фауна Молуккских островов преимущественно австралийского типа, здесь
встречается несколько видов мелких сумчатых животных (кускус и другие).
Из животных, характерных и для западной части Индонезии, здесь живут ба-
бирусы, дикие олени и свиньи (возможно, завезенные сюда из Западной
Индонезии). На островах обитает несколько десятков видов птиц,
большинство из которых есть и на Новой Гвинее. Прибрежные воды богаты рыбой.
Как в природе, так и в культуре населения Молуккских островов
намечаются черты перехода от Индонезии к Меланезии. На Молуккских
островах эти черты проявляются более ярко, чем в любой другой области
Индонезии.
На Молуккских островах проживает около 900 тыс. человек (примерно
1% населения Индонезии). Средняя плотность населения —11 человек на
1 кв. км. Как почти всюду в Индонезии, население распределено очень
неравномерно: гуще заселены прибрежные районы, внутренние же области почти
необитаемы.
Коренное население Молуккских островов представляет собой смешение
двух антропологических типов: папуасского и южномонголоидного. Жители
Молуккских островов темнокожи, среднего роста, очень пропорционально
сложены. Они имеют курчавые или волнистые черные волосы, черные глаза,
выпуклые или глубоко сидящие. Форма лица овальная, но иногда отмечаются
и выступающие скулы. Нос чаще всего большой, с как бы срезанным
кончиком. Мужчины нередко бородатые.
Долгое время коренное население Молуккских островов называли аль-
фурами ^арабо-испанское «дикий»). Жители прибрежных областей разных
островов, преимущественно Серама, Буру и Хальмахеры называли так
жителей глубинных районов этих островов, не принявших ислам. Этот термин
591

ле имеет какого бы то ни было этнического содержания, поэтому мы
отказываемся от него.
Языки народов Молуккских островов принадлежат к трем подгруппам
(амбоно-тиморской, сула-бачанской и южнохальмахерской) индонезийской
ветви языков. Они плохо изучены, тем не менее можно говорить об
определенной близости их, с меланезийскими языками. Особняком стоят в
лингвистической классификации северохальмахерские языки, на которых говорят
тернатцы и тидорцы (жители одноименных островов), тобело и галело (жители
Хальмахеры), лолоды и ибу, живущие на мелких островах к западу от Халь-
махеры. Большинство исследователей сближает эти языки с папуасскими.
На протяжении нескольких столетий языком общения народов
Молуккского архипелага был «базарный» малайский язык (мелацю пасар) —
упрощенный вариант малайского языка, бытовавшего на Суматре и других
крупных островах. Исторически складывавшееся население Молуккских островов
постоянно впитывало наслоения малайеязычных пришельцев с островов
Западной Индонезии — с Суматры и Сулавеси. Местные языки развивались
под сильным влиянием индонезийского языка, и этот последний сравнительно
легко входит сейчас в быт народов как язык общения.
Современное население Молуккских островов не составляет единой
этнической группы. На некоторых островах сложились народности. Таковы
тернатцы (70 тыс. человек), живущие на Тернате, в северо-западной и южной
частях Хальмахеры, на Бачане и Оби. Тернатский язык, впитавший в себя
элементы индонезийской лексики, до сих пор является языком общения для
населения северных островов архипелага, входивших в XVI в. в Тернатский
султанат. Единую народность, видимо, представляют собой и тидорцы
(40 тыс. человек), населяющие одноименный остров и несколько поселков на
западе Хальмахеры. Как народность нужно рассматривать и амбонцев
(400 тыс. человек), составляющих основное население Амбонской группы
островов и живущих на западе Серама, на Оби и Буру. Амбонцы, пожалуй,
больше, чем какой-либо другой народ Молуккских островов, усвоили, в
силу особенности своей исторической судьбы, некоторые элементы европейской
культуры. В колониальный период Амбонские острова по-прежнему
оставались центром производства пряностей. Раньше начали здесь развиваться и
товарно-денежные отношения. Амбонцы раньше и последовательнее жителей
других островов приняли христианство. Именно на амбонцев — членов вос-
точноиндонезийской христианской общины опирались голландские
колонизаторы, противопоставляя их мусульманам в проведении своей политики
«разделяй и властвуй». Зажиточная амбонская верхушка получила европейское
образование, усвоила европейский образ жизни. Амбонцы и сейчас
составляют значительную часть служителей христианско-протестантской церкви
не только на Молуккских островах, но и в других районах Индонезии.
Сравнительно велика среди амбонцев и прослойка интеллигенции.
На Сераме выделяют несколько этнических групп. На западе острова
живут алуне; восточнее их, в центральных районах,— вемале, а на* востоке
острова — многочисленные племена, именующие себя по названиям рек и
гор, на которых они обитают. В начале нашего столетия население западной
и центральной части острова делилось на две группы: патасива, делившиеся
на черных и белых, и паталима, которые, возможно, представляли собой
возникшие под влиянием феодальной верхушки Тернате союзы племен.
Сейчас это деление в практической жизни не играет никакой роли. В прибрежных
поселках Серама живут также амбонцы, буги, яванцы.
Наиболее крупные этнические группы Хальмахеры — тобело и галело
(60 тыс. человек), говорящие на северохальмахерских языках. Кроме того,
на этом острове живут були, моба (бичоли), патане, веда, гане, кайо,
говорящие на южнохальмахерских языках (40 тыс. человек). Из пришлого с
соседних островов населения следует назвать тернатцев, тидорцев, сангихе, тала-
УДЦев.
Население остальных островов в современной литературе^ принято,
может быть, из-за недостаточной их изученности, называть по названию
592

/
3
Образцы плетения (Молуккские острова):
1 — ротановая коробочка; 2 — короб из листьев панданусовой пальмы, украшенный
ракушками каури (остров Серам);'3, 4 — коробки из листьев панданусовой пальмы; 5 — шляпа из
листьев панданусовой пальмы

островов, на которых они живут, хотя многие из них и не представляют
компактной этнической группы, но имеют определенную этнографическую
общность.
Особо следует сказать о населении островов Банда. Коренное население
здесь было почти полностью уничтожено в 1621 г. голландцами, подавившими
восстание банданцев. Возделанные земли стали собственностью чиновников
Ост-Индской компании и обрабатывались рабами, привезенными со всех
концов Индонезии. Небольшое число уцелевших банданцев добралось до
островов Кай и Серам. Потомки их сейчас живут на этих островах.
Современное население островов Банда очень смешанно. Оно состоит из потомков
завезенных сюда рабов и переселявшихся вплоть до последних лет жителей
соседних островов и островов Западной Индонезии.
В прибрежных поселках почти всех островов Молуккского архипелага
живут переселенцы с крупных островов Индонезии: яванцы (20 тыс. человек),
малайцы с материка и Суматры (10 тыс. человек), буги, макассары, минахасы.
В крупных поселках Ару, Амбона, Серама, Буру и Хальмахеры живут
китайцы (около 15 тыс. человек), а также арабы.
Молуккские острова известны производством
пряностей: на плантациях выращивают на экспорт
гвоздику и мускат. Основные сельскохозяйственные культуры,
возделываемые для потребностей местного населения, клубнеплоды (маниок, таро,
батат, а также ямс и картофель) и саговая пальма. Кукуруза и рис —важнейшие
культуры Юго-Восточной Индонезии—здесь занимают небольшие площади,
так же как бетелевый перец, табак, индиго, бобовые культуры и плодовые
деревья. Корнеплоды и клубнеплоды выращивают на ладангах, расчищаемых
от леса с помощью паранга и огня. Основные орудия труда — мотыга и
сажальный кол. Саговую пальму не выращивают, но тщательно следят за ее
развитием в естественных условиях. Когда пальма достигает зрелости
(готовится к цветению), ее валят, очищают от листьев и ствол разрубают на
несколько частей длиной около 2 м. Затем куски дерева раскалывают и
выколачивают сердцевину. Делают это с помощью деревянной колотушки,
состоящей из рукояти и била, привязанных один к другому под острым углом.
Размельченную сердцевину пальмы кладут в желоба из коры саговой пальмы
или из листьев кокосовой пальмы. Их устанавливают наклонно на земле или
на воткнутых в землю сучковатых ветвях, к нижнему краю желоба
привязывают сито, сделанное из луба, и льют в желоб воду. Вода с растворенной
в ней мелкой саговой массой сквозь сито льется в корыто или ведро, на дне
которого отстаивается саговая масса. Ее несколько раз промывают и
просушивают. Одного сагового дерева достаточно для того, чтобы прокормить человека
в течение года. Саговая пальма растет на всех островах архипелага. На
Амбоне саго не хватает, поэтому амбонцы добывают саго на западном
побережье Серама.
Животноводство на Молуккских островах океанийского типа.
Буйвола, основного из домашних животных Индонезии, здесь нет. Разводят лишь
свиней, собак и кур.
Существенное место в хозяйственной деятельности населения островов
занимает рыболовство, преимущественно морское. Приемы и орудия лова
очень сходны на всех островах архипелага. На промысел выходят в
долбленках или дощатых лодках. Приемы и орудия лова часто очень напоминают
охотничьи. На крупную рыбу ходят с гарпуном. Древко его делают из твердой
древесины пинанговой пальмы, наконечник же состоит из нескольких острых
бамбуковых палочек с зазубринами. Выследив рыбу, ловец метким броском
вонзает в нее гарпун и ведет как бы на поводу до тех пор, пока рыба не
выбьется из сил.,Тогда ее подтягивают к лодке и убивают. За акулами охотятся
с луком и стрелами. Лук длиной в 1,5—2 м, деревянный или бамбуковый,
тетива (.а островах Ару двойная) — из ротановых волокон, древко
стрел — из тростника или бамбука. Наконечники стрел делают из прочного
дерева, из костей кабана или казуара, из острых рыбьих плавников, из
железа. Древко стрел может иметь и три острия, усаженных колючками.
38 Народы Юго-Восточн. Азии 593

Корзиночка и модель лодки из гвоздики (Молуккские острова)
Костяные наконечники иногда имеют волнистые края, как у яванских крй-
сов. На «всех островах архипелага во время рыбной ловли применяют остроги,
заканчивающиеся конусообразным пучком бамбуковых лучинок или острием,.
К древку остроги обычно привязана веревка. За нее вытягивают острогу
вместе с добычей. Распространен и ночной лов. Рыбу бьют острогой или ловят
сетями (Амбон, Серам, Банда). На островах Кай известны три вида верши.
Они распространены также на островах Лети, Ару, Танимбар и Серам. На
Хальмахере в мелководье рыбу ловят черпаками. В качестве рыболовецкой
снасти известна и удочка. Повсюду в полосе прибоя сооружают запруды из
камней и сучьев. На островах Танимбар, Ару и Кай, выследив косяк рыбы,
бросают в воду ядовитую кору некоторых растений и потом
собирают-одурманенную всплывшую рыбу.
Прибрежные воды дают жителям Молуккских островов не только рыбу.
У берегов Ару и Хальмахеры находятся большие жемчужные отмели.
Добычей жемчуга занимаются не только жители побережий этих островов, сюда
приезжают и предприниматели с Явы и Суматры. Организуются компании,
нанимающие ловцов жемчуга, снабжающие их лодками и аквалангами.
Ловцам жемчуга платят определенный процент от доходов. Из морских
промыслов на .Молуккских островах развиты сбор перламутровых раковин,
коралла, морских растений, добыча трепангов, охота на морских черепах. Да
островах Кай на черепах охотятся с гарпуном.
594

За ткацким станком
До сих пор немалую роль в занятиях жителей внутренних районов
островов играют лесные промыслы, а также сбор плодов и съедобных трав,
пальмового сока и т. п.
Охота не имеет большого значения. Охотятся с ружьем, с ножом, с
копьем, с луком и стрелами, устраивают западни, устанавливают силки. Для
охоты на птиц существует маленький лук со стрелами, снабженными шишко-
образным деревянным наконечником.
Копье, лук и стрелы являются также и основным оружием народов
Молуккских островов. В качестве оборонительного оружия здесь известен щит.
Аруанский щит имеет продолговатую форму, он не широк, но достаточно
высок, чтобы скрыть стоящего во весь рост человека. Щиты плетут из тонкого
бамбука или ротановой коры.
Производством орудий труда и оружия занимается все мужское
население. Имеются и специалисты-ремесленники, производящие орудия труда
и предметы быта по заказу или на обмен. Существует географическое
разделение труда. Плетением занимаются преимущественно жители внутренних
районов. Мужчины плетут щиты для стен, рыболовные сети. Женщины
плетут из расщепленного бамбука и пальмовых листьев циновки, корзины,
шляпы. Очень красивы плетеные коробочки для бетеля и табака,
изготовляемые женщинами из прожилок пальмовых листьев. Стенки этих корзиночек
снаружи обшиты плетеной травой, а крышка покрыта коричневой кожистой
оболочкой ореха арековой пальмы. Орнамент, украшающий эти изделия,
преимущественно геометрический. Плетеные изделия жители внутренних
районов всех островов архипелага доставляют в прибрежные районы, где
меняют их на продукцию местного производства.
Ткачеством занимаются преимущественно на Амбоне и Макьяне, в
прибрежных районах островов. Ткут на простом ткацком станке общеиндойе-
зийского типа. Амбонские женщины славятся как вышивальщицы. На Jtfcftb1
махере изготовляют ткани из луба. Прежде из них делали одежду,
теперь в кусок такой ткани завертывают покойника.
Гончарное ремесло известно не на всех островах Молуккской
провинции. Мастерами гончарного производства являются амбонцы, тидорцы и
жители прибрежных деревень островов Кай. Они поставляют свои изделия
населению окружающих островов. Сосуды лепят женщины. Жирную глину
разводят в морской воде и, положив ее на плоский камень, месят ногами,
пока она не превратится в густую вязкую массу. Потом берут нужное
595
38*

Прибрежная деревня (остров Тидоре)
количество глины, мнут ее, превращая в ком, и, вдавливая рукой^делают
заготовку, которую затем отделывают путем лощения. Сосуды могут иметь
разную форму: это выпуклые горшки с плоским дном и узким отверстием,
чашки для еды и питья в форме ковша, кувшины. Изделия сушат на солнце,
а затем обжигают на костре. До обжига на стенки и края еще сырого сосуда
острой палочкой наносят узор: волнистые и зигзагообразные линии,
напоминающие узоры плетения; встречается и более сложный орнамент:
стилизованные изображения рыб, морских звезд, драконов, причудливый
растительный орнамент. Иногда перед обжигом гончарные изделия обливают
морской водой, в результате чего соль заполняет поры глиняного сосуда,
образуя род глазури. В некоторых деревнях островов Кай гончарные
изделия красят после обжига.
В прибрежных районах Молуккских островов развито судостроение.
Особенно славятся мастера-лодочники на севере Хальмахеры, Моротая,
островов Ару и Кай, Серама. Здесь выдалбливают лодки-однодеревки и
делают дощатые лодки. Долбленки обычно небольшие, очень подвижные и
устойчивые благодаря балансирам, установленным с двух сторон. Дощатые
лодки бывают до 30 м в длину. Они ходят под парусом, сплетенным из
расщепленного бамбука, и без паруса. Лодки эти обычно имеют высокую корму.^На
островах Кай дощатые ло^ки делают без единого гвоздя, плотно пригоняя
доски одну к другой и скрепляя их растительными волокнами.
Почти в каждой деревне на Молуккских островах есть искусные резчики
по дереву. Прежде резьбой богато украшали дома и утварь, орудия труда
и оружие. Из дерева вырезали изображения духов. Орнамент резьбы по
дереву часто идентичен с орнаментом на плетеных изделиях и на глиняной
посуде.
Кузнечным мастерством владеют не на всех островах архипелага.
Умеют плавить металл, пользуясь бамбуковыми мехами, на Амбоне,
на островах Кай, на Тидоре.
„ На Молуккских островах только три города: Амбон
Поселения и жилище , J £А \ *г ™1л /
(население — около Ь0 тыс. человек), 1 ернате (около
20 тыс. человек), Пиру (около 10 тыс. человек) на Сераме. Все эти
города — портовые. В их гаванях встречаются суда не только с окрестных
островов, но и со всей Индонезии, Малайи, Филиппин. Как и во всех
596

небольших индонезийских городах, основу поселения составляют улицы
свайных или стоящих на грунте домов, мало чем отличающихся от жилищ
окрестных поселков. К этим улицам примыкают китайские торговые кварталы,
есть и европейские дома.
Сельские поселения жителей Молуккских островов расположены вдоль
побережий, а во внутренних районах островов ~ по склонам гор, вблизи
водоемов. Традиционный тип деревни здесь кучевой; на Хальмахере встречаются
и поселения круглого плана. Нередко деревни внутренних районов
окружены изгородью из бамбука или камня. Как и на других островах Индонезии,
на Молукках идет переселение жителей горных поселений в прибрежные
районы. Новые деревни имеют уличный план. Дома в них ориентируют
обычно на море. Прибрежные поселки насчитывают иной раз по нескольку
десятков домов, в горных же деревнях обычно всего несколько домов.
Наиболее распространенный вид жилища на Молуккских островах —
свайный каркасный дом. На островах Кай вбитые в землю сваи у основания
обкладывают крупными камнями. Форма свайного дома варьирует: на
островах Танимбар, Кай, Ару, Банда, Буру это четырехугольные дома
(на островах Кай длинные прямоугольные или небольшие квадратные);
на Сераме — круглые или прямоугольные; на Хальмахере —
восьмиугольные или квадратные дома. Крыша двухскатная или конусообразная,
высокая и крутая. Окон, как правило, нет. Дверь прорезают в одной или двух
противоположных стенах или в полу. К двери приставляют лестницу или
бревно с зарубками. Пол настилают из связанных поперек тонких
бамбуковых плах на поперечные и продольные балки, лежащие на сваях. На
островах Кай к одной из боковых стен дома под навесом крыши пристраивают
открытую с трех сторон галерею на сваях. На Хальмахере галерея
строится вокруг дома. Под полом между сваями держат домашних животных:
собак и свиней. Жилище на Молуккских островах однокамерное.
Планировка его проста. Посреди комнаты помещается очаг — деревянный ящик с
землей и камнями, а вдоль стен на расстоянии 20—30 см от пола устроены
нары, устланные циновками. Днем на них сидят, а ночью спят. Потолок
обычно не делают. Под крышей на балках укреплены неширокие полки,
где хранят запасы продуктов, домашнюю утварь, одежду. Корзины и
другие предметы домашнего обихода стоят под нарами, а иногда висят над
дверью. Кое-где на Хальмахере, Сераме, островах Кай сохранились
большие дома, в которых живет по нескольку семей. Тогда от главного
помещения циновками отделяют несколько каморок. В них спят супружеские пары,
а в центральном помещении — дети. В таком доме бывает несколько очагов:
в главном помещении и в каждой из секций. Материал для строительства
домов всюду одинаков. Сваи делают из твердых пород дерева, стены —
из нетолстых бревен, укрепленных вертикально, или из бамбука, иногда —
из толстых двойных циновок из расщепленного бамбука. Крышу кроют
атапом (сухие пальмовые листья).
Кроме свайного дома, здесь известны несколько вариантов жилища,
стоящего на грунте. Такие дома в старых деревнях на островах Дамар,
Кай, Буру по строительному материалу, конструкции, планировке и
внутреннему убранству почти не отличаются от описанного свайного жилища.
В горных деревнях Буру полом служит утрамбованная земля, чаще же
всего пол настилают. В таких домах обычно делают две двери: во
фронтальной и задней стенах дома. От одной двери к другой тянется неширокий
коридор, а по обе стороны от него, отделенные циновками, расположены
два-четыре помещения, где спят женатые члены семьи. Пищу готовят
в специальной небольшой кухне на сваях под навесом, построенной возле
дома. Квадратные дома тидорцев тоже стоят на утрамбованной земле.
Стены делают из двух слоев циновок, сплетенных из расщепленного
бамбука. Пространство между циновками заполнено коралловыми камнями.
Снаружи иногда стены штукатурят и белят. Крыша домов и здесь
двухскатная, крутая, нависающая почти до самой земли. Во многих
прибрежных поселках Молуккских островов, особенно на Амбоне, Ару, Тернате
597

и Тидоре строят дома европейского типа с двухскатной крышей под
черепицей. Дома зажиточных амбонцев обставлены европейской мебелью, которая
стала появляться и на других островах.
Пи Основа пищи жителей Молуккских островов — саго.
На всех островах архипелага едят лепешки из
саговой муки. Пекут их в глиняной печи или на костре. Глиняную форму
кладут, в огонь отверстием вниз, потом вынимают и вкладывают в нее
порцию слегка подсушенного на солнце саго, смешанного с растертым
кокосовым орехом или слегка подсоленного, и оставляют на несколько минут
на земле. Готовые лепешки вынимают бамбуковыми лопатками. Саговые
'лепешки заготовляют впрок, высушивая их на солнце до тех пор, пока они
не затвердеют. Такие лепешки можно хранить в течение нескольких лет.
Подсушенную саговую массу разводят холодной водой и заваривают
кипятком. Получается жидкая или киселеобразная кашица — папеда. Ее пьют
или едят с вареными бананами, жареной кукурузой, рыбой, рыбным
соусом и лимонным соком, с мясом и фруктами. На Молуккских островах едят
также печеные и вареные маниок, ямс и другие корнеплоды, картофель,
батат. Кукурузу толкут и варят из нее кашу; едят ее с вареным горохом
и рыбой. Рыбные блюда (вареная, жареная, сушеная рыба) обычны в
прибрежных деревнях. Мясо домашних и диких животных едят редко,
несколько чаще едят птицу. Рис подают лишь по праздникам и далеко не всюду.
Из напитков на архипелаге известен перебродивший пальмовый сок. Вино
делают обязательно мужчины, пищу же готовят женщины.
Л В последнее время в быт жителей Молуккских
Одежда и украшения г ^ „ J
г островов входит оощеиндонезииская поясная
одежда — каин и саронг, а также европейская одежда. Тем не менее до сих пор
бытует и традиционная одежда. У мужчин это набедренная повязка.
Прежде ее делали из луба, сейчас из ткани. На Молуккских островах существует
несколько способов ношения набедренной повязки. На островах Ару кусок
ткани завязывают на поясе сзади, потом оба конца пропускают между ног
и завязывают в узел на животе. На Хальмахере известно два способа нот
шения повязки. Первый способ: к веревке, завязанной на талии, спереди
и сзади прикрепляют по куску ткани; второй способ, известный также на
островах Кай: ткань завязывают на талии сзади, укрепляя там нц узл& один
конец, а другой конец пропускают между ног, укрепляют на поясе и дают
ему свободно свисать спереди. На островах Танимбар и Дамар концы
повязки свисают сзади и спереди. Концы набедренной повязки украшают
вышивкой из нанизанных маленьких белых раковин или бус. Нередко
набедренная повязка сохраняется в качестве нижней одежды под саронгом
или брюками, Верхняя часть тела у мужчин обычно открыта. Зажиточны^
люди в торжественных случаях надевают куртку. Входит в быт и
европейская мужская одежда.
Женщины обычно ограничиваются поясной одеждой. Правда* -каин
укрепляется под мышками,прикрывая грудь. Лишь в глухих внутренних
районах островов женщины носят еще коротенькую юбочку из растительного
волокна или пальмовых листьев. В прибрежных поселках и городах женщины
надевают каин и узкую распашную кофточку.
Головные уборы на островах не распространены. На Амбоне женщины
носят иногда во время полевых работ большие сплетенные из листьев
шляпы. Они имеют вид невысокого и широкого у основания конуса. Держится
шляпа благодаря укрепленному изнутри узкому ободку, сделанному по
размеру головы.
Жители Молуккских островов носят много украшений. Особенно богато
убранство мужчин. Они носят ушные подвески из серебра, черепахового
панциря, из дерева; на запястье — костяные или деревянные резные
браслеты; кольца на предплечьях, на лодыжках и на пальцах ног; на^груди и
вокруг шеи — ожерелья из маленьких плодов или раковин. Серамцы
продевают в ушные мочки палочки, подкрашенные на концах красной крас-
коЙ4 Женщины носят серьги, браслеты и ожерелья. Только в городах и в
598

Жители острова' Серам
Женщины сх островов Бабар
Женщины с острова Амбон'
599

приморских поселках вблизи городов мужчины коротко стригут волосы.На
Сераме они завязывают или закалывают длинные курчавые волосы в узел над
левым ухом, украшая прическу резным гребнем. На островах Танимбар
и Дамар мужчины красили волосы известью, достигая золотистого оттенка,
и украшали прическу резными деревянными гребнями с перламутровой
инкрустацией. Женщины либо носят волосы распущенными, либо
завязывают их на затылке или сбоку. Татуировку сейчас не делают. Ее, однако,
можно увидеть у пожилых людей.
Наиболее высокой стадии развития социально-эко-
Общественный строй. комических отношений достигли народы Тернате,
мья Тидоре и Бачана, где существовали султанаты,
игравшие большую роль в торговле пряностями и поддерживавшие
оживленные отношения с соседними островами. Султаны были верховными
собственниками земли на всех подвластных им островах, они получали от
своих подданных натуральную ренту и использовали их в качестве
домашних слуг. На островах Тернате, Тидоре, Танимбар и Кай существовало
домашнее рабство. Процесс имущественного расслоения и распада общинно-
родовой организации быстрее протекал в прибрежных районах всех
островов архипелага, медленнее — в глубинных областях.
На большей части территории провинции земля является собственностью
сельской общины. Пережитки общинно-родовых отношений сохранились
даже у народов, ведущих в основном товарное хозяйство. На Амбоне,
например, прежде чем отдельная семья начнет обрабатывать выделенный ей
общиной участок, она должна получить его от более крупного коллектива
родственников, живущих в том селении. Если семья вымирает, земля
передается другой семье родственников по отцу, и только в случае отсутствия
родственников возвращается сельской общине.
Лес тоже находится в собственности общины, но существует обычай
закреплять за отдельными людьми плодоносные деревья, а участки целинной
земли, обработанной отдельной семьей, становятся ее собственостью и даже
могут быть проданы.
Несмотря на то, что молукканцы, начиная, по крайней мере, со
средневековья, продавали пряности купцам не только из других районов
Индонезии, но и из Китая, Индии, Филиппин, а позже и из Европы,
товарные отношения только в последние десятилетия стали более или менее
широко проникать в экономическую жизнь замкнутой общины. На каждом
даже самом маленьком острове по крайней мере в нескольких поселениях
(чаще всего на побережье) периодически или постоянно действуют
небольшие рынки; здесь местное, а также пришлое (из горных лесных деревень)
и приезжее (с соседних островов) население продает свою продукцию,
получая взамен необходимые вещи. Обменивают и продают сушеную,
соленую и свежую рыбу, гончарные и металлические изделия, лодки, ткани,
соль, добываемую здесь из морской воды, плетение, смолы, разнообразные
овощи и фрукты. В другие районы Индонезии вывозят дорогие породы
дерева, пряности, раковины жемчужниц; привозят же сахар, ткани и одежду,
рис, керосин, книги. Наиболее активные торговцы, посещающие почти все
острова Молуккского архипелага и другие районы Индонезии,— тернат-
цы, тидорцы, амбонцы, жители прибрежных деревень островов Кай..
Нередко в роли посредников в торговле выступают буги, макассары, китайцы,
реже яванцы.
Преобладающая форма семьи на Молуккских островах — малая
семья, состоящая из родителей и детей, но повсеместно обнаруживаются
признаки существования на этой территории в недалеком прошлом более
архаических форм семьи. На Амбоне и сейчас существует обычай,
обязывающий молодую жену войти в семью мужа и прожить с его родителями
хотя бы несколько дней. Малая семья здесь является ячейкой более
широкой экзогамной группы родственников по отцу — мата румах. Сейчас,
конечно, не все члены этого коллектива живут в одном селении, но прежде это
600

было обязательным. Во внутренних районах Хальмахеры, Серама, Буру,
Ару и Кай до сих пор сохранились большие семьи, ведущие общее
хозяйство и зачастую живущие в одном доме.
На Сераме и Амбоне существуют союзы пела, представляющие собой
сейчас своеобразные побратимства. Обычно отношениями пела связаны две
(нередко больше) деревни, все жители которых прежде выполняли такие
обязательства, как взаимопомощь в быту и на войне, гостеприимство,
недопустимость браков внутри пела. Теперь соблюдается лишь одно из этих
обязательств: взаимопомощь. Возможно, что пела представляет собой
трансформацию отношений родственных коллективов внутри племени.
На всех островах архипелага преобладает патрилокальное поселение,
допускающее отработки, а также временное поселение мужчины в семье
родственников жены до тех пор, пока не будет полностью уплачен выкуп.
На Ару в случае, если мужчина не может выплатить выкуп полностью,
все девочки, рожденные его женой, остаются в семье ее родных. На Амбоне
в случае невозможности уплатить выкуп молодая пара живет в семье
женщины до рождения первого ребенка. Оставив ребенка в семье матери,
супруги имеют право поселиться в селении мужа.
Наследование патрилинейно. Женщина, выйдя замуж, теряет право
на отцовское имущество, но после смерти мужа наследует имущество,
нажитое ими в браке. В некоторых горных деревнях центрального и юго-вое -
точного Серама, на севере Хальмахеры женщины играют значительную
роль в хозяйственной и общественной жизни.
Моногамия прочна только в христианизированных районах. Вообще
же иметь несколько жен мужчине мешает только необходимость уплаты
крупного выкупа за жену. Расторгается брак легко и часто. На Хальма-
хере, например, он может быть прекращен по инициативе любого из
супругов. Мужчина может просто уйти, захватив с собой детей, если выкуп
уплачен, или оставив всех или нескольких детей жене (в зависимости от
того, какая часть выкупа выплачена). Женщина же, желающая получить
развод, обращается за помощью к главе общины.
Свадебный обряд определяется религией, исповедуемой вступающими
в брак. Но сговор и свадебный пир обязательны на любой свадьбе. Женятся
чаще всего по собственному выбору, хотя согласие родителей считается
необходимым. Юноша преподносит своей избраннице подарок (чаще всего
ушные кольца и ожерелье), а родители молодых людей договариваются о
сумме выкупа. Иногда размер выкупа определяется не только ближайшими
родственниками, но и соседями по деревенской общине. Выкуп состоит чаще
всего из золотых украшений, фарфоровой и металлической посуды,
определенного типа тканей, иногда гонгов (все предметы, входящие в выкупг
заранее покупают или выменивают у приезжих торговцев). За сговором
следует религиозная церемония и свадебный праздник. Свадьба — большое
событие в жизни не только молодых людей, вступающих в брак, но и их
родственников, которые собираются на праздник, как бы далеко они ни жили.
На Молуккских островах до недавнего времени бытовал и брак-умыкание.
Он имел место в двух случаях: если выкуп не по карману мужчине, и
девушка согласна уйти к нему без выкупа; если родители невесты не согласны
на брак. Во втором случае родственники жениха похищали девушку и
прятали в доме его родственников. Если в течение трех-семи дней девушка
оставалась в этом месте, она должна была стать женой своего похитителя.
Традиционный способ захоронения на Молукках состоит в том, что
тело умершего кладут в деревянный гроб, который устанавливают на скале
или на специально сооруженном помосте недалеко от деревни на морском
или речном берегу. Погребальную церемонию проводят очень торжественно.
Умершему приносят многочисленные подарки, снабжают его всем,
необходимым человеку при жизни. На могиле оставляют пищу и сосуд с вином.
Зажиточных общинников хоронят в резном гробу, выдолбленном из
цельного дерьза, гроб же рядовых общинников делают из древесной коры. Во,
601

внутренних районах Буру, на Сераме, Хальмахере, Ару и Танимбаре в
прошлом существовало вторичное захоронение.
τι^Λ~ο~ „ Большая часть населения Молуккских островов
обращена в ислам или в христианство. Ислам
принесли на острова малайские и яванские торговцы в XIV в. В конце XV в.
его принял султан Тернате, и с этого времени исламизация населения
Молуккских островов, особенно северной их части, шла очень активно.
Христианство на островах проповедовали португальские, а затем голландские
миссионеры. Сейчас в провинции действуют католическая и
протестантская церкви. Особенно сильны позиции христианства на Амбоне.
Сохраняются и анимистические представления. Самый популярный из
анимистических культов на Молуккских островах, как и повсюду в Индонезии,. —
культ· предков. Объектами этого культа являются как конкретные люди,
память о которых сохраняют живые, так и мифические^рснователи поселения.
На островах группы Танимбар, например, прежде в домах возле алтарей
хранили череп старшего из умерших родственников; на Буру и Сераме эти
черепа лежали в специально построенных недалеко от жилья свайных
домиках. И сейчас на Молуккских островах можно увидеть вырезанную из дерева
человеческую фигурку и сосуд, в который члены семьи кладут кусочки
пищи и льют напитки перед каждой трапезой, вспоминая своих умерших
родственников'. На островах Банда возле каждого дома стоит помост,
где перед охотой и рыбной ловлей совершают жертвоприношения
духам предков. С ними советуются и просят их благословения.
Вместилищем духов предков на многих островах считают камни. В горных
деревнях Амбона прежде чем выбрать старосту деревни, обращались за
советом к духам' умерших возле священного камня, вокруг которого, по
местным поверьям, собираются духи. В юго-западной части Молуккских
островов бытует вера в то, что духи умерших посещают дома своих
родственников и живут в маленьких камнях на чердаке. Поэтому местные жители, г
отправляясь в путь, берут с собой эти камешки, чтобы заручиться
поддержкой духа предка. Ярко проявляется; культ предков во время похоронного
обряда (см. стр. 601). Его соблюдают не только* анимисты, но и христиане
и мусульмане, у которых он отличается лишь некоторыми особенностями.
Особенной <силой наделяют жители < островов дух основателя поселения.
На Амбоне и Сераме центром этого культа был, байлеу — дом, стоявший
в центре селения и представлявший собой приподнятый над землей настил
под навесом. Позади байлеу лежал камень — алтарь, на котором приносили
жертвы предкам. Байлеу позже стал и домом1 совещаний общинного совета.
Сейчас его можно найти не в каждой деревне, но старожилы знают, где стоял
байлеу. С культом предков был связан тайный мужской союз у черных па-
тасива Серама. Еще в недавнем прошлом этот союз совершал обряд инициации.
Не только духи предков, но добрые и злые духи природы определяют,
по местным представлениям, жизнь и смерть людей. В прибрежных
деревнях всей южной группы Молуккских островов, вплоть до Серама, известны
варианты одного и того же обычая изгнания духов болезней. В деревне, где
свирепствует эпидемия, делают· лодку (или модель лодки),, снабжают ее
рулем, веслами, парусом. Кладут в лодку продукты, торжественно несут
ее на побережье и спускают в море. Когда лодка начинает удаляться от
берега, люди кричат: «О, болезни, довольно вам убивать нас, уходите отсюда,
возвращайтесь восвояси и не посещайте больше нашу землю». Обряд
сопровождается игрой на ударных инструментах. В этом обряде присутствуют
элементы магии. Наблюдаются они и в приемах знахарей, к которым до
сих пор предпочитают обращаться даже там, где сейчас уже есть врачи и
больницы. Как и в других районах Индонезии, на Молуккских островах
известны способы защиты собственности с помощью все тех же приемов
магии. Возле объекта, нуждающегося в защите от посторонних людей
(например плодовые деревья, поле или плантация), устанавливают сделанное
из прожилок листьев пальмы изображение животного или человека. Знак
этот свидетельствует о неприкосновенности защищаемого объекта и грозит
бедами или даже смертью каждому, нарушившему табу.
602

Отголоски существовавшего когда-то на острове тотемизма
чувствуются в обычае танимбарцев брать с собой на охоту на черепах и рыбную
ловлю небольшие деревянные изображения черепах и рыб". Очевидно* такова же
природа резных изображений животных на сваях старых домов в раз-
дых районах провинции.
Семейные и общественные праздники у жителей Мо-
Народное искусство, луккских островов сопровождаются играми, тан-
игры. ФОЛЬКЛОР ύ тт е!
г ' ^ г цами, песнями. Наиболее популярное развлечение
на островах Ару, Амбоне, Банда, а также в прибрежных поселках других
островов архипелага — петушиные бои. В последнее время все более
распространяется игра в футбол, причем мяч для игры часто плетут из ротана.
Как и на всех островах Индонезии, в Молуккской провинции очень
любят танцы и песни, очень ритмичные и темпераментные. В южной части
провинции от Танимбара до Серама наиболее популярен чекалеле —
старинный воинский танец, исполняемый в быстром и энергичном ритме под
аккомпанемент барабанов и гонгов, а на Сераме — и под звук большой
раковины таури и бамбуковых флейт. Мужской хор сопровождает этот танец.
Танцоры одеты в воинские наряды, в правой руке они сжимают копье,
а в левой щит; танцуют в течение нескольких часов, издавая время от
времени воинственный клич. На Сераме бытует и старинный обрядовый танец
juapo, исполняемый мужчинами и женщинами вместе.
Музыкальные инструменты на Молуккских островах те же, что и в
других районах Индонезии: гонги, барабаны, бамбуковая флейта, скрипка.
Амбонская скрипка сделана из бамбукового колена, обтянутого с одного
конца кожей, струны ее — из ротановой коры, а смычок — из
расщепленного бамбука. Путешественники прошлого века оставили восторженное
воспоминание об одном удивительном музыкальном инструменте Амбона,
так называемой эоловой арфе. Это кусок бамбукового ствола, воткнутый
в землю на берегу моря. В каждом коленце бамбуковой палки с разных
сторон сделаны отверстия, в которые проникает ветер и своим дыханием
оживляет инструмент, издающий жалобные и печальные звуки. Испанцы
или португальцы, очевидно, принесли на Молуккские острова гитару,
которая пользуется: популярностью в некоторых деревнях на островах Банда и
на Амбоне.
Устное народное творчество народов Молуккских островов богато,
но изучено оно далеко недостаточно. Известно несколько легенд о
происхождении населения отдельных островов, исторические предания. На Амбоне,
Банде, Хальмахере, Тернате и Тидоре, а местами и на других островах
распространены пантуны, сочиненные на месте и принесенные с запада.
На Амбоне в устной народной поэзии ощущается европейское,
преимущественно голландское, влияние.
* * *
Молуккская провинция — отдаленная от центра индонезийского
государства область, но в планах экономического развития государства ей
уделяется немалое внимание. На Амбоне с помощью Советского Союза
начато строительство технологического факультета для подготовки специалистов,
которым предстоит освоить богатства Молуккских островов. Организуются
государственные плантации гвоздики и мускатного ореха, ведется борьба
с хищническим истреблением этих деревьев. Внедряются новые методы
рыболовства. В поселках Молуккских островов работают школы, где
обучаются дети народов, никогда не имевших письменности. Как и всюду
в Индонезии, преподавание ведется на индонезийском языке. Уже сейчас
многие представители народов Молуккских островов учатся в школах и выс-
кших учебных заведениях Явы, а также в высших учебных заведениях
других стран, в том числе и Советского Союза.

НАРОДЫ ЗАПАДНОГО ИРИАНА
Западным Ирианом называется западная половина острова Новая Гвинея.
Вместе с прилегающими островами площадь Западного Ириана—412 780 кв. км.
Он простирается с севера на юг на 600 км, а с запада на восток более
,, чем на 1 тыс. км. Это страна горных хребтов и болоти-
Природа и население £
r г стых низменностей. Горы занимают центральную
часть, но в ряде мест подходят к берегам. На влажных низменностях
между горными хребтами растут, как и на склонах гор, тропические леса.
Довольно велика площадь под саваннами, где наиболее распространен
эвкалипт. Часто встречаются открытые травянистые пространства. Много болотг
почти непроходимых. Низкие побережья страны и низовья рек окаймлены
мангровыми зарослями. На более высоких морских берегах растут казуари-
новые леса и кокосовые пальмы. Животный мир довольно однообразен,,
птичий значительно богаче (казуары, райские птицы, венценосные голубиг
попугаи).
Климат — влажный, тропический, с отсутствием резко выраженных
сезонов. Дважды в год происходит смена ветров. Температура круглый
год около +26—27°С в низменных района^, В горах выше 2 тыс. м почти
все время идет мелкий моросящий дождь, иногда град.
Населепие Западного Ириана— около 1 млн. человек. Подавляющее
его большинство составляют коренные жители, говорящие на папуасских
(свыше 700 тыс. человек), меланезийских (65 тыс. человек) и индонезийских
(85 тыс. человек) языках. В стране живут также 20—25 тыс. выходцев с Явыг
Сулавеси, Молуккского архипелага и других островов Индонезии, а до
1963 г. проживало около 15 тыс. европейцев. Они были сосредоточены
преимущественно в городах.
Наиболее заселенный район — Центральные (Снежные) горы· Здесь
проживает более половины папуасского населения. Горные склоны
заселены примерно до 2 тыс. м. Довольно плотное население и в межгорных
речных долинах, В заболоченных районах плотность населения более
низкая.
Папуасские языки разнородны и не составляют единой семьи. С другой
стороны, трудно разбить их на группы, так как многие языки, не родствен·
ные по происхождению, но соседствующие территориально, в результате
вековых контактов так сблизились лексически и даже по структуре, что
образовалась тесная, цепная их связь. Между многими папуасскими
языками нет резких границ и наблюдаются постепенные переходы от одного
к другому.
Меланезийские языки народов северного побережья (от устья реки
Мамберамо до города Сукарнпура), имеют различное происхождение.
Большинство говорящих на них народов пришло сюда в глубокой древности
с запада, но некоторые (например, тобати) проникли недавно с востока.
Меланезийские языки Западного Ириана и вообще Новой Гвинеи довольно
сильно отличаются от остальных языков этой ветви. Они составляют особую
подгруппу.
На языках, принадлежащих к индонезийской ветви, говорят
племена, населяющие южный берег залива Мак-Клур, северный берег Вогел-
копа, восточный берег залива Гелвинк, а также островов Нумфор, Япен
и Биак. В отличие от меланезийских, эти языки глубже проникли внутрь
страны. Существование на западе индонезийских языков — результат
древних связей Западного Ириана с народами, говорящими на
индонезийских языках.
Языковые группы в Западном Ириане не совпадают с
антропологическими группировками. Представители папуасского антропологического
типа говорят не только на папуасских, но и на меланезийских и на индоне-
604

зийских языках, а меланезийского антропологического типа — не только
на меланезийских, но и на папуасских и на индонезийских языках.
Представители третьего антропологического типа — негритосского — говорят
в основном на папуасских языках.
На лингвистической карте Западного Ириана к настоящему времени
отмечено около 50 папуасских, 15 индонезийских и 7—8 меланезийских
языков. Центральные районы страны представляют собой на этой карте
сплошное белое пятно. Существует предположение, что племена,
населяющие их, говорят на папуасских языках. Но число этих языков неизвестно.
Древняя история Западного Ириана слабо изучена
Исторические сведения ^^ хт
г археологами. Некоторые сведения о нем имеются
в индонезийских и китайских памятниках, но эти сведения относятся лишь
к прибрежным районам страны, примыкающим к остальной части Индонезии.
С I тыс. н. э. они находились в контакте с Индонезией в XIV—XV вв.
входили в состав Маджапахита, а с 1570 г.— в султанат Тидоре. Папуасы
иногда посещали некоторые из Молуккских и Восточных Малых Зондских
островов, а жители этих островов, в свою очередь, — Западный Ириан.
Важная роль в осуществлении взаимных связей принадлежала
населению островов, расположенных на северо-западе (Вайгео, Биак, Япен и Нум-
фор), а также жителям побережий Папуа-Ковиай, Папуа-Онин, Паиуа-Нотан.
Они первыми восприняли некоторые достижения индонезийской культуры
(прежде всего металлические орудия) и затем передали их папуасам смежных
районов. Обитатели прибрежных районов не только получили от
индонезийцев железо, но кое-где стали его выплавлять или обрабатывать способом
холодной ковки. Кузнечество выделилось в особое ремесло. Кузнецы ходили по
деревням и изготовляли различные орудия, которые прочно вошли в быт
папуасов этих районов. Некоторые племена даже не помнят о том времени,
когда их предки работали каменными орудиями. Широко распространились
индонезийские хлопчатобумажные ткани, они стали средством обмена.
Однако основная часть населения Западного Ириана, особенно многочисленные
горные племена, ни прямо ни косвенно не были связаны с индонезийской
культурой.
В XVI в. у берегов Западного Ириана появились европейские
мореплаватели. Их визиты долгое время оставались случайными и
кратковременными. В 1828 г. Голландия объявила, что западная часть Новой Гвинеи,
вплоть до 141-го меридиана, принадлежит ей. Голландские колонизаторы,
однако, не имели сил и средств, чтобы непосредственно управлять страной.
Форт Дюбуа, основанный ими на берегу залива Тритон, просуществовал
всего восемь лет. Часть гарнизона вымерла, остатки его в 1836 г.
возвратились в Голландию. Вплоть до XX в. Западный Ириан находился под
управлением султана Тидоре. Первый голландский колониальный центр
возник в 1902 г. в устье реки Мерау и получил название Мерауке. Вскоре в
окрестных районах появились скупщики райских птиц, голландские и
индонезийские торговцы.
После того как на Вогелкопе нашли нефть (1920 г.) и началась ее
добыча (1934 г.), здесь быстро выросли промысловые поселки Кламоно, Ва-
сиан, Инанватан. Город Соронг соединили нефтепроводом (45 км) с Кламоно.
Численность голландцев в стране возросла до 20 тыс. человек. Но это было
временное, часто сменяющееся население. Лишь некоторые плантаторы
жили здесь постоянно. Более половины папуасского населения осталось
вне контроля колонизаторов и вело, по существу, независимый образ жизни.
Но голландцы нанесли серьезный ущерб тем племенам Западного Ириана,
которые попали под их контроль. Они заставляли папуасов вести
монокультурное хозяйство — выращивать кокосовую пальму, кофе, какао — и ску-
' лали урожай за бесценок. Папуасы, работающие на нефтедобыче, жили в
грязных, душных бараках, получали низкую плату. Папуасское население
было лишено права голоса. После того как Индонезия сбросила цепи
колониализма (17 августа 1945 г.) крах голландского режима в Западном
Ириане стал неизбежен. В течение 17 лет шла неустанная борьба за вое-
6G5

Основные занятия
соединение Западного Ириана с Индонезией. В этой борьбе вместе с местным
населением страны приняли участие народы Индонезии, поддерживаемые
Советским Союзом и всем лагерем социализма. Правительство Индонезии
издало «Приказ народу»: поднять красно-белый флаг Индонезии над
Западным Ирианом до конца 1962 г. В январе 1962 г. в Индонезии
начался набор добровольцев. Голландцы, со своей стороны, направляли
в Западный Ириан военные суда и военную авиацию.
Между тем в Западном Ириане нарастала новая волна
антиколониального движения. В разных районах страны высадились индонезийские
парашютисты.
16 августа 1962 г. было подписано соглашение между Индонезией и
Голландией о передаче Западного Ириана Индонезии. С 1 октября 1962 г. в
течение восьми месяцев Западный Ириан временно находился под
управлением ООН. С 1 мая 1963 г. Он перешел под управление Индонезии. На
1967 г. намечено проведение референдума, и папуасы сами решат свою
дальнейшую судьбу. Развитие экономики и культуры страны серьезно
затруднено вследствие оторванности городов от
остальных районов страны, хозяйственной и культурной
отсталости жителей внутренних районов, отсутствия хороших дорог.
Основное занятие папуасов — подсечное земледелие. В низменных,
но не заболоченных
районах с достаточным
количеством осадков главной
культурой является таро.
Урожай таро обычно
держат на корню, так как
клубни гниют очень
быстро после того как
выкопаны из земли. Семья
обрабатывает в год пять-
шесть огородов с
интервалами в два месяца. Эти
огороды расположены на
общинной землеизакреплены
за семьями на правах
пользования. В то время как
на одном участке ведется
подготовка к рубке
деревьев, на втором —
возведение забора и т. д., на
шестом уже собирают
урожай. Каждый день
выкапывают столько клубней,
сколько необходимо для
Л^емьи на один день.
В тех немногих
районах, где дожди выпадают
лишь в определенный
период, основной культурой
является ямс. Он дает
один урожай в год, но
зато клубни его можно
хранить несколько месяцев. В
этих районах в деревнях
есть амбары. В горах, где
температура слишком
низка для таро и ямса,
выращивают батат (сладкий
картофель). Таро и ямс
Предметы труда и искусства народов
Западного Ириана:
2 — колотушка для добывания саго (район озера Сентани); 2 —
каменное тесло (район озера Сентани); 3—костяной наконечник
гарпуна ^район Агаст); 4—лопасть весла (район озера Сентани);
δ —-■ деревянная скульптура, символизирующая преемственность
поколений (район Сукарнпура); 6 — сосУд из тыквы для
извести (район озера Сентани)
606

Папуас-тракторист из района Сукарнпура
здесь также культивируют, но площади под них отведены небольшие,
и они дают плохие урожаи. Наряду с основной культурой в каждом райо1
не обычно фигурируют и другие, второстепенные. Так, племя мейбрат
(полуостров Вогелкоп), кроме таро, выращивает ямс, батат, сахарный
тростник, бананы.
Несколько домохозяйств, входящих в общину, объединяются для
совместной расчистки выбранного участка от леса. Мужчины рубят сухие деревья
(за несколько месяцев перед этим у деревьев подрезают кору и обрубают
ветви, и они постепенно высыхают), женщины и дети собирают ветки, листья
и мох. Затем по всему участку разводят костры. Мужчины обносят участок
забором. Это очень трудоемкая и длительная работа. Забор должен быть
достаточно прочным и высоким (около 1 м), чтобы дикие свиньи не могли
перелезать через него или разломать. Над сооружением забора несколько
мужчин трудятся около месяца. В западной части страны и на побережьях
они работают железными топорами, но в центральных горных районах
каменные топоры до сих пор играют в хозяйстве большую роль.
Затем начинается собственно обработка земли. Мужчины вскапывают
землю заостренными деревянными кольями длиной 1,5—2 м. Женщины
разрыхляют вывороченные глыбы земли деревянной палкой или небольшой
лопаткой с рукоятью длиной в полметра и делают грядки. В ямки сажают
клубни таро, ямса и т. д. В зависимости от плодородия почвы участок дает
от одного до четырех урожаев, после чего его забрасывают и вновь
используют лишь через 10—15 лет.
В заболоченных районах питаются преимущественно саго. Саговые
пальмы растут в лесах, но их и специально выращивают. Первичные работы
по добыванию саго выполняют мужчины: расчищают место вокруг
пальмы, подрубают и валят ее, очищают ствол от ветвей, а верхнюю часть
лежащего на земле ствола от коры. Затем за дело берутся женщины.
Примитивными теслами они вырубают крахмалистую сердцевину ствола,
собирают саговую массу л в.корзине несут ее в деревню.
607

На побережьях
выращивают также кокосовую
пальму, ловят рыбу, раков,
собирают моллюсков. Повсеме-
. стно разводят свиней, собак
и кур. Некоторые
прибрежные племена (например, тоба-
ти) и особенно жители
островов Нумфор, Биак, Япен
занимаются преимущественно
рыболовством. Рыбу ловят с
помощью острог, сетей, лука
и стрел. Для охоты служат
лук и стрелы. Охота всюду
имеет подчиненное значение.
Папуасы, живущие близ
городов, продают часть
урожая на городском рынке и
на вырученные деньги
покупают в магазине одежду и
пищу.
Незначительная часть
папуасского населения
работает по найму: на
нефтедобыче и лесоразработках,
ловле перламутровых раковин,
Жилище в районе Центрального высокогорья а в неДавнем прошлом — в
домах голландцев в качестве
прислуги.
При голландцах папуасы не занимались квалифицированной работой.
Ныне голландские специалисты покинули страну, и папуасы стали
выполнять многие работы, требующие технической подготовки (шоферы,
трактористы, персонал нефтеразработок). Они отлично справляются со своими
обязанностями, быстро приобретают технические знания и навыки.
В Западном Ириане начато строительство электростанции, посланы
экспедиции для изучения природных богатств страны. Намечено увеличение
добычи нефти и заготовки древесины. В ближайшие годы предполагается
расширить площадь плантаций кокосовой пальмы и какао в несколько раз
и поднять урожайность этих культур, а также таро, ямса, батата, бананов
и т. д.
Города, в которых, кроме европейцев, проживают индонезийцы и
папуасы, невелики. Самые крупные — Сукарнпура (Котабару) — 15 тыс.
жителей и Соронг — 8 тыс. жителей; остальные еще меньше. Это скорее
промысловые или портовые поселки. В каждом из них имеется
благоустроенный центр, где до недавнего времени жили европейские служащие
(преимущественно голландцы).
Поседения и жилище ПапУасская деревня состоит из мужского дома и
нескольких семейных хижин. В мужском доме живут
взрослые мужчины, в семейных хижинах — их жены, незамужние сестры и
дочери, малолетние сыновья. Сестры и дочери, выйдя замуж, уходят в
другие деревни, к своим мужьям. Сыновья, достигнув совершеннолетия,
переходят жить в мужской дом. В большинстве районов хижины, прямоугольные
в плане, стоят на сваях высоко над землей или над водой (до 8 м). Сваи,
толщиной примерно в руку человека, ставятся иногда так тесно, что
человеку между ними не пройти. На них настилают пол из стволов бамбука. На
полу воздвигают стены, оставляя иногда небольшое место для веранды.
Стены сделаны из Kojtei и укреплены бамбуковыми шестами. Крышу кроют
пальмовыми листьями. В такую хижину обычно поднимаются по стволу с
зарубками или по лестнице. Во многих районах хижины стоят не на сваях, а
608

Папуасы из района Асмат на боевой лодке
прямо на земле, которая служит полом. Стены такого жилища делают
из бамбуковых стволов или из грубо обработанных досок. Окон, как
правило, нет.
Во внутренних районах строят круглые хижины, более низкие и тесные
(в диаметре 3,5—4м). Стены составляются из грубо сделанных досок,
связанных ротаном и лианами. Доски неглубоко врыты в землю. На высоте 1,5—2 м
расположены нары, на которых спят. На них залезают по столбу с
зарубками или по наклонно поставленной доске. От стен тянутся тонкие шесты,
соединяющиеся на высоте 4 м над землей,— это остов крыши; его покрывают
слоями травы. Хижина не имеет среднего опорного столба; крышу
поддерживают четыре тонких столба, между которыми имеется пространство
в 1 кв. м, где сделано углубление в земле для костра. На нарах также
насыпан слой земли или песка. Ночью здесь разводят костер, так как спать
холодно. Есть и другой способ согреться. По вечерам, когда становится
прохладно, папуасы покрывают тело слоем свиного жира, смешанного
с древесной золой.
Племена, ведущие полуоседлый или бродячий образ жизни, не имеют
постоянных поселений. Они живут в лодках-долбленках, где на платформе,
укрепленной на двух балансирах и защищенной сверху панданусовой
циновкой, ютится семья и разложены все пожитки, в том числе ящик с землей,
служащий очагом. В лесу строят шалаши или навесы. Племена,
занимающиеся, в зависимости от сезона, рыболовством или добыванием саго,
проводят часть года в верховьях рек, а другую — у морского побережья. Они
нередко разбирают свои жилища, перевозят их в лодках и воздвигают на
новом месте.
Убранство внутри хижины весьма скудное: очаг (в больших хижинах
Два-три очага), висящие на стенах бамбуковые сосуды для воды, свертки
с едой, подвешенные к верхним балкам, глиняные горшки, головные
скамейки, циновки и т. п. У некоторых папуасов, подвергшихся влиянию
индонезийской или европейской культуры, в домах есть столы и стулья, кро-
39 Народы Юго-Восточн. Азии
609

вати, керосиновые лампы, но во
внутренние районы эти предметы
быта проникают медленно.
Одежда и украшения
Папуасы горных районов
носят жесткий пояс из коры,
привязывая к нему передник
длиной до колен, сплетенный из
растительных волокон. Сзади
привешивают ветви дерева и
меняют их через каждые два дня.
Папуасы южного берега (например
маринд-аним) носят ^вокруг бедер
плетеный пояс, а спереди —
раковину или скорлупу небольшого
кокосового ореха. Мужчины
некоторых горных племен носят футляр
для пениса — трубку из тыквы или
бамбука. В последнее время в
прибрежных районах папуасы стали
изготовлять набедренные пояса из
прив озной ткани. Одежда
женщин — юбка из растительных воло-
Мать с ребенком (остров Япен) кон (банановых, кокосовых).
Фактически это два передника, один
из которых прикреплен спереди,
а другой сзади.
Болыщшство женщин коротко стригут волосы или бреют голову.
Мужчины, наоборот, уделяют большое внимание прическе. Они тщательно
расчесывают волосы, натирают пальмовым маслом или мякотью кокосового
ореха, обвивают голову одной или двумя лентами, сплетенными из полос
листа пандануса, спереди втыкают в волосы бамбуковый гребень, по бокам —
цветы, сзади прикрепляют бамбуковым гребешком пестро окрашенный лист
какого-либо растения. Пожилые папуасы отпускают волосы на затылке
и смазывают их глиной. Чтобы не портить прическу во время сна, папуас,
ложась спать, кладет голову на особую небольшую скамейку так, чтобы
не касаться волосами земли или платформы, на которой он спит.
В прошлом широко практиковалось просверливание носовой перегородки.
Сейчас этот обычай встречается, ногораздореже. Просверливаюттакжекрылья
носа и мочки ушей. В носовой перегородке носят бамбуковую или костяную
палочку, серьги и палочки—в крыльях носа, а в мочках ушей—тростниковые или
сплетенные из растительных волокон кольца. Обычай нанесения рубцов
на тело, которые либо выжигают, либо вырезают куском обсидиана
(вулканическое стекло) с последующим втиранием раздражающих веществ, отмирает.
Пи У папуасов преобладает растительная пища. До-
ищ машние свиньи, правда, есть почти у каждой семьи,
но их мало, и свинину едят только' по праздникам. Собак (их мясо идет в
пищу) тоже мало. Папуас в основном питается таро, ямсом, бататом и саго.
В среднем каждый съедает в день 2—3 кг этой малокалорийной пищи. Кроме
того, в пищу идут бананы, мякоть и сок кокосового ореха, на побережьях —
рыба, крабы, моллюски, во внутренних районах иногда мясо животных или
птиц. Воду пьют сырой. Многое племена до сих пор не видят смысла в том,
чтобы «варить» воду.
Пищу готовят в глиняных горшках, а еще чаще — в земляной печи.
В каждой семейной хижине имеется небольшая яма. В нее кладут
накаленные камни, а между ними клубни таро, ямса или батата, завернутые в
листья. Сверху яму накрывают листьями и землей. Через час-полтора кушанье
готово. Едят два раза в день, утром и вечером, причем вечером больше.
610

На ночь клубни зарывают в золу и утром едят не подогревая. Из
саговой муки женщины пекут лепешки.
Рыбу заворачивают в кору и пекут в золе.
Значительная часть папуасского населения живет
Социальная в уСЛОвиях общинно-родового строя. Он сохраня-
организация ύ * «
r ^ ется в самобытном виде во внутренних районах
страны, где подчас можно встретить племена, ни разу не видевшие белых
людей и знающие о них лишь понаслышке. Здесь можно наблюдать жизнь
общества, не знающего частной собственности, моногамной семьи, классов
и государства. В районах, подвергшихся европейскому и индонезийскому
влиянию, общинная жизнь несколько модифицирована, но в своей основе
(совместный труд, общая собственность) также не претерпела больших
изменений. По существу, только папуасы, живущие в городах или
работающие по найму в добывающей промышленности (на нефте- и
лесоразработках) и в плантационном хозяйстве, порвали связи со своим племенем. Но и
они часто возвращаются в свою деревню, к прежней жизни.
Члены родовой общины совместно выполняют наиболее трудоемкие
хозяйственные работы, сообща владеют землей и другими основными
средствами производства (лодки, сети), вместе справляют празднества, выполняют
магические обряды. Община регулирует даже такие стороны жизни людей,
как время вступления в брак, выбор невесты и т. п. Для общины папуасов
характерны сильные родовые и слабые семейные связи.
Ядром общины является группа взрослых мужчин, живущих в
мужском доме и связанных кровным родством (они ведут происхождение от
общего предка). Мужчины руководят всей жизнью общины: владеют
общинной землей, решают хозяйственные дела, улаживают внутренние споры и
конфликты. Их сыновья, подрастая, проходят обряды посвящения,
вступают в группу взрослых мужчин и становятся полноправными хозяевами
общинной земли. Мужчины от рождения до смерти живут в своей родной
деревне. Сестры и дочери мужчин, напротив, живут здесь лишь временно,
до замужества, после чего они переселяются жить к мужьям в их деревни.
Связей с родной деревней они не теряют, но вся их хозяйственная
деятельность и семейная жизнь протекают уже в деревне мужа. Таким образом,
муж принадлежит к одному роду, а жена — к другому. Родовой барьер
внутри семьи сохраняется всю жизнь: муж владеет своим имуществом,
жена — своим; муж живет в мужском доме, жена — в женской хижине;
нередко муж и жена готовят пищу и едят отдельно. Но каждая семья имеет свои
огороды на общинной земле, и супруги работают на них вместе. Урожай
с огородов принадлежит им.
В северо-западной части страны (Вогелкоп, Нумфор, Биак, Япен)
и почти всюду на побережьях власть родовой общины серьезно подорвана.
Здесь в некоторых местах появились болыпесемейные общины. Кое-где среди
населения наметилась имущественная дифференциация. Так, люди
племени мейбрат (полуостров Вогелкоп) совсем недавно делились на четыре
слоя: бобот — зажиточные люди; гу семэ — зависимые от бобот; ра кеир —
бедняки; аве — рабы. В районах близ городов и портовых поселков
намечается переход к соседской общине.
„ „ Основные события в семейной жизни папуасов
Семейная жизнь , ^ « „ Λ
(вступление в брак, рождение детей, посвящение
мальчиков, смерть родителей и близких родственников) отмечаются всей
общиной, а иногда и несколькими общинами.
Важным моментом свадебного празднества является обмен подарками
между родственниками молодых. В западных районах жениху приходится
тратить несколько лет на сбор необходимых подарков. Поэтому средний
возраст мужчин, вступающих в брак, в этих районах — 25 лет. Часть
подарков поступает в распоряжение вновь возникшей семьи.
Рождение ребенка рассматривается как очень важное событие.
Существует много различных обрядов, имеющих целью сохранить жизнь ново^
рожденному. Детская смертность высока. Это укрепило веру папуасов в на-
611
39*

личие сверхъестественных сил, Оказывающих на ребенка вредное влияние»
Чтобы уберечь его от этих сил, мать несколько месяцев после рождения
ребенка проводит в специальной хижине, живет изолированно, не ест
определенные виды пищи; отец воздерживается от выполнения некоторых
работ. ^
Папуасы очень любят детей. Они редко повышают голос, говоря с ними,
и еще реже наказывают. По достижении 10—12 лет мальчиков отделяют
от девочек. Отныне мальчики переходят жить в мужской дом. Над
ними совершают обряды посвящения, длящиеся несколько лет.
Некоторые из них очень мучительны. После этого юноши полностью переходят
в группу взрослых мужчин.
Основа религиозных воззрений папуасов — вера в
Религиозные то что дуШа человека продолжает жить и после его
представления >.
г смерти. Сначала она сохраняет какую-то связь
с телом, но затем утрачивает ее и целиком переходит в мир духов. Разные
племена помещают этот мир в разных местах: под землей, в лесу, в воде,
на небе. Считают, что духи иногда посещают землю и оказывают влияние
на людей, чаще всего вредное: приносят болезни, неурожаи, неудачи.
Поэтому духов боятся и страются их задобрить. Папуасы хранят кости и'черепа
умерших, изготовляют в память о них резные деревянные фигуры. В
некоторых районах встречаются корвары (резные фигуры с полой головой,
куда помещают череп умершего). Перед отправлением на охоту, в случае
болезни и т. д. корвару приносят небольшие жертвы — таро, ямс, табак.
Широко распространена вера в черную магию. Многие папуасы носят
амулеты. К помощи потустороннего мира папуасы прибегают в тех
случаях, когда они сталкиваются с непонятными и страшными явлениями, не
вполне уверены в успехе своих начинаний. Вообще же они реалистически
смотрят на окружающий мир, хорошо знают свойства растений, повадки
животных.
Первая школа для папуасов была открыта в начале 60-х годов в долине
реки Балием. Поэтому азы грамоты сейчас учат дети 7—8 лет и подростки
12—14 лет. Через несколько домиков глухой стеной стоят джунгли. Там
в деревне живет родовая община с ее мужским домом и семейными
хижинами. Люди заостренными палками вскапывают землю на огородах, ходят
на охоту с луком и одеждой. Они не знают денег, почти незнакомы с
железом и одеждой. Но дети этих мужчин и женщин ходят сейчас в школу, держат
в руках буквари.
Принимаются Аеры по ликвидации неграмотности и общему подъему
культуры населения. От западного побережья в глубь страны
прокладывается дорога, открыта больница, 2500 учителей из различных районов
Индонезии приехали в Западный Ириан после воссоединения. Сейчас этот
отряд еще более возрос. В конце ноября 1963 г. в Западном Ириане, в городе
Сукарнпура, открылся университет. Ему дано название «Чандравасих»,
т. е. «Райская птица». В университете на острове Амбон создан западно-
ирианский факультет. Папуасские юноши и девушки едут учиться и в
Джакарту.
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ ИНДОНЕЗИИ
В Индонезии самая крупная группа некоренного населения — китайцы
(2 млн. 300 тыс. человек в 1965 г.), из них 1 млн. человек проживает на Яве
(в основном в городах). На Калимантане китайцы расселены в западных райо-
к » нах, где сосредоточено до 80% всего китайского
населения острова. В некоторых городах здесь
китайцы составляют большинство· (в Сингкаване, например, 80% всего
населения — китайцы). На Суматре они также в основном живут по
612

побережью, главным образом восточному. Почти повсеместно в
Индонезии расселены фуцзяньцы и гуандунцы, на Западном Калимантане,
Суматре, Банке и Белитунге — хакка и хокло. Первоначально иммиграция
в Индонезию была только мужской, затем появились и женщины. Поэтому
китайцы женились на индонезийках и метисках, смешиваясь с местным
населением. Китайское население Индонезии говорит на южнокитайских
(гуандунском, южнофуцзяньском и т. д.) диалектах китайского языка,
испытавших большое влияние (преимущественно в лексике) индонезийского
и других местных языков (так называемый малаю-чина, на котором
зачастую и объясняются), знают индонезийский, а иногда еще и какой-либо
местный язык.
Первые немногочисленные китайские переселенцы появились на севере
Явы в VIII—IX вв. н. э., а на Калимантане — в XIV в. Они занялись
земледелием, организовывали артели искателей золота и т. д.
Географическая близость и климатическое сходство их родины и
Индонезии облегчали иммиграцию китайцев, но главной ее причиной было
обезземеливание, обнищание крестьян в Китае. Именно этим объясняется
усиление притока иммигрантов в XVII—XVIII вв. Начиная с XIX в. наряду
со свободной иммиграцией широко распространилась вербовка
колониальной голландской администрацией дешевой рабочей силы (кули) из
приморских провинций Китая. Ввоз кули напоминал работорговлю.
Китайцы и индийцы в Индонезии составляли группу, получившую
во второй половине XIX в. от голландской колониальной администрации
название и статут «иностранных азиатов». Все китайское население делилось
на три группы: китайцы, уже частично смешавшиеся с коренным
населением (метисы); китайцы, родившиеся от китайских родителей в Индонезии
(перанаканы, т. е. уроженцы); китайцы, родившиеся в Китае (синькэ, т. е.
«новые гости»). В 1930 г. 80% китайцев на Яве составляли перанаканы, а
на других островах — синькэ. Численность последних сокращается, так
как с образованием в 1949 г. КНР иммиграция в Индонезию прекратилась.
Подавляющее большинство китайцев, проживающих в настоящее время
в Индонезии, родились в этой стране и считают ее своей родиной. В 1956 г.
правительства КНР и Индонезии подписали договор о двойном гражданстве
китайцев Индонезии, в дальнейшем потерявший силу. Если китаец не
принял индонезийского гражданства, то он, как и всякий другой иностранец,
ежегодно платит государству налог за право проживания в стране. Величина
налога зависит от состояния. Китайцы — неиндонезийские граждане
приняли гражданство КНР, Сингапура и др.
В занятиях китайцев Индонезии имеются географические различия.
На Яве они заняты в основном торговлей. Китайской буржуазии здесь
принадлежат кокосовые и сахарные плантации, предприятия по
переработке копры, каучука, перца, маслобойни, лесопилки, большая часть
автобусного парка, речных и морских судов для межостровных перевозок. На
Суматре китайцы наряду с торговлей заняты производством экспортных
культур. Последнее занимает ведущее место в занятиях китайцев,
живущих на Калимантане. Около 80% китайского населения Западного
Калимантана сосредоточено в сельской местности. Здесь по склонам гор
расположены самые крупные во всей Юго-Восточной Азии китайские деревни. Китайцы
выращивают на орошаемых полях рис, занимаются огородничеством и
садоводством, разводят свиней и крупный рогатый скот. На юге и востоке
Калимантана, так же как и на Яве, почти все китайское население занято
торговлей, ремеслом и т. д. Во всей Индонезии велика роль китайских мелких
торговцев, в том числе коробейников. Они хорошо знают условия местного
рынка. На улицах поселков часто можно видеть торговца-китайца с пику-
ланом (коромыслом) на плечах, на котором развешаны разные товары. Ки-
" тайцы содержат уличные ресторанчики, ломбарды, игорные дома и т. д.
Китайцы-иммигранты оказали влияние на экономическое развитие
некоторых районов. Они первыми начали производить сахар на Яве,
осваивать рудные богатства острова Банка, на некоторых островах заложили
613

первые плантации табака, ванили, перца и других пряностей. На западном
побережье Суматры китайские старатели промышляли золото, в районах
Медана и Палембанга, на островах Банка и Белитунг китайские рабочие
трудятся на горнорудных разработках. В Багансиапиапи они заняты на
рыбных промыслах. В каждом крупном населенном пункте работают китайские
портные, плотники, парикмахеры, ювелиры (преимущественно выходцы
из провинции Гуандун). Хакка заняты в качестве наемных рабочих на
плантациях всех крупных островов, выращивают каучук, табак, пряности и т. д.,
а также работают на шахтах, занимаются земледелием.
В быту китайцы сохраняют самобытность. Этому способствует и
характер их поселений. Китайцы всегда селятся кварталами. Китайские
кварталы во всех городах Индонезии сходны по архитектурному облику и
напоминают населенные китайцами районы городов других стран Юго-Восточной
Азии. Кварталы создаются по земляческому принципу (выходцы из одной
провинции или из одного местечка — например, китайский квартал Глодок
в]Джакарте)^ Такой принцип характерен как для города, так и для деревни.
В городах женщины носят одежду индонезийского типа, а
мужчины—европейского. В деревнях у крестьян, рабочих, мелких торговцев, как у мужчин,
так и у женщин, одежда состоит из штанов и прямозастежной куртки. Широко
распространены сандалии. Обычный головной убор — плетеная шляпа.
В пище основную роль играет рис, овощи, свинина. Едят из пиалооб-
разных чашек палочками.
Семья у китайцев Индонезии малая, моногамная, патрилинейная.
Сохраняются связи с родиной. В прошлом нередко молодые мужчины ездили
туда за невестами. Нормы конфуцианской морали (соблюдение церемоний,
сыновняя почтительность и т. д.) еще сильны, однако китаянки, живущие
в Индонезии, более активны и свободны, чем в старом Китае. По китайскому
лунному календарю празднуется Новый год и праздник фонарей. Для
китайцев Индонезии характерен религиозный синкретизм (например, важное
место занимает культ предков). Похороны раньше проводились строго по
китайской традиции, теперь же по европейским нормам.
Постепенно образ жизни китайцев Индонезии становится более
европейским. Одежда у молодежи и в сельской местности заменяется
европейской. Имена также стали писать по-европейски (т. е. выносят имя вперед,
фамилию ставят сзади). В то же время стремление многих китайцев быть
полноправными гражданами Индонезии приводит к некоторой «индонези-
зации» их быта. Участились смешанные браки с индонезийками.
Китайская буржуазия, среди которой велика прослойка крупной,
всегда играла большую роль в экономике страны.
Китайские землячества содержали школы, в которых обученвд велось
на пекинском диалекте, издавали китайские газеты и т. д. Китайские
иммигранты создали в Джакарте университет «Республика». Китайские
землячества и общества в Индонезии поддерживали связи с Комитетом
по делам китайских эмигрантов в КНР.
После подавления «движения 30 сентября» в стране развернулась
кампания, направленная на вытеснение китайской буржуазии из
экономической, политической и культурной жизни страны.
А б Второе место среди некоренного населения Индо-
ра ы незии занимают арабы (90 тыс. человек в 1965 т.).
Свыше половины арабов (50 тыс. человек) живут в городах Явы, другая
крупцая группа — на Суматре.
История арабских поселений в Индонезии связана в первую очередь с
торговлей, арабов в этой стране. Арабские торговцы посещали
Индонезию еще до проникновения ислама, с VIII в. н. э., что известно из
письменных свидетельств арабских географов.
Переселенцы, обосновавшиеся в основном по побережью островов,
оказали большое влияние на социальную и политическую жизнь этих районов,
приняв участие в создании ряда султанатов и даже захватив верховную
власть в некоторых из них (XVI—XVIII вв.).
614

Основное занятие арабского населения в Индонезии — торговля в
крупных городах. Многие арабы владеют домами, которые они сдают
в наем.
Наряду с торговлей, крупной и мелкой, арабы занимаются
ростовщичеством. Есть среДи них и землевладельцы. До последнего времени в их
руках находилось частично каботажное судоходство.
Жилище арабов не отличается от городского жилища индонезийцев.
Это современные, приспособленные к особенностям южного влажного
климата дома.
Пища арабов также не отличается от пищи [мусульманского
индонезийского населения.
Одежда мужчин состоит из штанов, поверх которых надевают длинную
белую рубаху, перехваченную поясом. На рубаху пожилые люди
надевают халат, иногда жилет. Обувью служат сандалии. Такая одежда типична
для представителей средних слоев арабского населения Хадрамаута.
Голову обычно бреют, повязывая ее тюрбаном, или носят черную
шапочку.
Женская одежда ничем не'отличается от индонезийской. И это не
случайно, так как из Хадрамаута приезжают в Индонезию только мужчины,
которые берут жен из местного населения или метисок (отец — араб,
мать — индонезийка). Сыновей иногда посылают для совершенствования
языка в Хадрамаут. Арабов и индонезийцев сближает религия. Поэтому
религиозная общность способствовала более быстрой ассимиляции арабов
по сравнению с китайцами. Арабы, сами испытав сильное индонезийское
влияние, в свою очередь повлияли на индонезийцев, особенно в религиозной
области, а через ислам и на законодательство. В Индонезии широко
распространена арабская письменность.
Индийцы по численности сейчас занимают третье
ИНДИЙЦЫ тж
^ ^ место среди некоренного населения Индонезии: их
насчитывается свыше 30 тыс. человек. Почти все они живут на Яве.
Основная масса индийских переселенцев прибывала в Индонезию из Калинги
{так в древности называлось государство на юге Индии, а затем и весь
Коромандельский берег). Всех прибывавших на поселение в Индонезию из
Индии позднее стали называть «оранг-клинг», т. е. «люди клинг» или просто
«к л ИНГИ».
В прошлом индийцы оказали значительное влияние на развитие
индонезийской экономики и культуры. В первых веках нашей эры из Индии
сюда был занесен индуизм, а затем и буддизм. В яванском языке до сих пор
сохранилось много санскритских элементов. Культурное индийское
наследие в наибольшей степени сохранилось на острове Бали. Индуистские обычаи
были принесены к балийцам как непосредственно из Индии, так и в еще
большей степени с Явы. Элементы индуизма и буддизма можно проследить не
только в культуре балийцев, тенггеров, бадуй, но и в верованиях
современных яванцев, батаков, даяков и некоторых других народов
Индонезии.
Поселившиеся на рубеже I—II тыс. н. э. в Индонезии гуджаратцы,
видимо, первыми принесли с собой мусульманство, которое закрепилось
позднее прибывшими арабами. В настоящее время индийцы в Индонезии
исповедуют мусульманство шиитского толка.
Первоначально индийцы занимались торговлей и ремеслом, но начиная
с XVIII и особенно в XIX в. голландцы стали поощрять иммиграцию из
Индии в связи с нехваткой рабочей силы в Индонезии. Прибывшие по
вербовке работали на предприятиях горнодобывающей промышленности, на
плантациях. В настоящее время среди индийцев есть крупные торговцы,
•занимающиеся оптовой торговлей внутри страны и ведущие даже
внешнеторговые операции; в руках мелких предпринимателей сосредоточена
Торговля преимущественно текстильными и спортивными товарами. На
Северной и Восточной Суматре значительную роль играют ростовщики-
индийцы.
615

Материальная культура индийцев в Индонезии почти идентична
культуре местного населения. Мужчины в основном вступают в брак с
индонезийками и с метисками. Очевидно, за длительную историю много индийцев
уже ассимилировано и вошло в состав индонезийцев, смешавшись в браках
и потеряв родной язык. По существу, индийцы-мусульмане почти не
отличаются от индонезийцев. Только поздние выходцы из Индии сохраняют
больше самобытности, типичных индийских черт.
г Голландцы появились впервые на индонезийских
островах в конце XVI в. До 1870 г. они жили
преимущественно на Яве, это были в основном чиновники, купцы, на других
островах — миссионеры. Затем появились и голландские колонисты.
Селились они главным образом в городах, становясь владельцами
предприятий и плантаций. До начала второй мировой войны в Индонезии жили
240 тыс. голландцев (1930 г.), но с образованием независимой Республики
Индонезии численность их резко сокращается: в 1958 г.— 60 тыс., в 1959г.—
15 тыс., в 1965 г.— 10 тыс. человек. Большинство из них родилось в этой
стране, и несколько поколений их предков жило в Индонезии. Сейчас среди
оставшихся голландцев подавляющее большинство составляют чиновники
(в крупных городах), служащие на плантациях, и миссионеры.
Живут голландцы преимущественно в легких одноэтажных коттеджах
с обязательной галереей вокруг дома, иногда со всех сторон, чаще с двух
(передней и задней). По обе стороны от коридора, проходящего по середине
дома, расположены спальни и гостиные. На окнах укреплены жалюзи. На
полу постланы плетеные циновки, обычно из ротана. Дома меблированы
по-европейски. Их строят сравнительно далеко друг от друга.
Пища голландцев в Индонезии в общем европейская, но значительное
место в меню занимают рис и фрукты.
Типичная одежда — белые штаны и белая короткая куртка. Женщины-
голландки нередко носят индонезийскую одежду — саронг и кебаю.
Наиболее распространенная обувь — легкие сандалии.
По демографическим данным 1959 г., в Индонезии
Прочее некоренное проживало еще более 70 тыс. человек некоренного
население Г « ^ «
населения, помимо китайцев, арабов, индийцев и
голландцев. Это преимущественно англичане, американцы, австралийцы,
японцы, а также португальцы, которые первыми из европейцев появились в
Индонезии в начале XVI в., и испанцы — потомки поселенцев, пришедших сюда
в конце XVI — начале XVII в. Англичане и американцы появились в
основном уже в XX в. В городах Явы, особенно портовых, проживают
небольшие группы армян. Первоначально армянское население в Индонезии было
связано с морской торговлей. В настоящее время основным занятием
индонезийских армян также стала внутренняя торговля. Они сохраняют родной
язык и некоторые национальные черты быта. В Джакарте и Сурабае
имеются армянские церкви, построенные около ста лет назад.
В Индонезии живет около 300 евреев. Это потомки выходцев из
арабских стран и Индии. Говорят они на многих языках (индонезийском,
английском, голландском, еврейском и т. д.), занимаются преимущественно
торговлей и банковским делом. В их повседневном быту много индонезийских черт,
но во время праздников они едят национальную пищу. Центр еврейской
общины в Индонезии — Сурабая, где имеется синагога.
По голландскому колониальному законодательству конца XIX в. к
некоренному населению были отнесены так называемые индо—европейско-ин-
донезийские метисы. По образу жизни, культуре и быту индо являются
индонезийцами. Сами себя они всегда считали коренными индонезийцами
и протестовали против всяких попыток противопоставить их основной
массе соотечественников, хотя по культуре индо были более
европеизированными. Из индо выдвинулись многие деятели
национально-освободительного движения.
616

КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ ИНДОНЕЗИИ
Общность происхождения и исторических судеб народов Индонезии
обусловили единство многих элементов их культуры. В независимой и
единой Республике Индонезии эти общие элементы получили простор для
развития, хотя локальные различия в материальной и духовной культуре
сохраняются. Культурная близость индонезийцев прослеживается в литературе,
театральном искусстве, танцах, музыке, живописи, архитектуре. Важную
роль в дальнейшем сближении народов страны играет общеиндонезийский
язык и единая система просвещения.
В становлении и развитии современной Индонезии-
Проблема единого ской культуры большое значение имеет индонезий-
индонезийского языка ский язык — бахаса Индонесиа. В его основе лежит
малайский язык, которым на протяжении многих
столетий индонезийские народы пользовались для торгового, политического
и культурного общения. Надписи на древнемалайском языке относятся к
эпохе зарождения Сривиджайи (VII в.). Они обнаружены на Южной Суматре,
на Западной и Центральной Яве, что говорит о важной роли, которую играл
этот язык на архипелаге уже в ту эпоху. Специалисты считают, что в Сривид-
жайе была развита литература на древнемалайском языке, которая не дошла
до нас. Начиная с XII—XIII вв. малайский язык играл большую роль в
распространении мусульманства и мусульманской культуры в Индонезии.
Наконец, голландцы вынуждены были использовать этот язык для общения с
местным населением, усилив тем самым его роль среди других языков страны и,
по существу, превратив его во второй, неофициальный государственный
язык Индонезии наряду с официальным — голландским. Борьба за единый
язык была начертана на знамени национально-освободительного движения
в составе триединого лозунга: «Одна родина, один народ, один язык». В 1928 г.
на конгрессе молодежи в Джакарте (тогда Батавии) он был провозглашен
единым языком страны как язык индонезийский, а в 1945 г.—
государственным языком независимой Индонезийской республики. Это содействовало
распространению его в качестве общего языка Индонезии, каким фактически он
стал уже давно. Таким образом, современный индонезийский язык — это
малайский, обогащенный за счет других языков — как Индонезии, так и
других стран, при этом процесс обогащения интенсивно продолжается и в
наши дни. Индонезийский язык является одним из важнейших
элементов, связывающим многочисленные народы Индонезии в единое
культурно-политическое целое.
π Индонезийская литература вобрала в себя богатей-
Литература „ V £
г ;г шии фольклор и своеобразную средневековую
литературу многочисленных народов архипелага. Наряду с разнообразными
формами древней и средневековой малайской литературы — пантунами,
историческими хрониками, героическими повестями, шаирами, теологическими
произведениями—источником, питающим современную индонезийскую
литературу, стала также литература яванцев — самая богатая и наиболее древняя в
Индонезии (см. стр. 465—466).
Кроме малайской и яванской, новую индонезийскую литературу питает
также литература сундов, балийцев, мадурцев, близкая по сюжетам и
формам к яванской, литература бугов и макассаров. Из литератур малайского
круга большое значение имеют также аческая и минангкабауская.
Эти региональные литературы сложны по своему составу. Они включали
и произведения народного творчества, и местные варианты классических
эпосов и других жанров, основные сюжетные линии и герои которых были
восприняты либо из Индии, либо из мусульманских стран арабского Востока
и из Персии; наконец, придворную феодальную литературу. Из этих
литературных форм основную роль в обогащении индонезийской литературы
сыграли народная и классическая литература.
Провозвестником новой эпохи в индонезийской, равно как и в малайской,
литературе был Абдуллах Мунши (1796—1854 гг.). Его произведения затра-
617

гивали важные общественные проблемы и были написаны языком, близким к
народному. Хотя Мунши жил в Малайе, его творчество в полной мере
сказалось на развитии индонезийской литературы благодаря
распространенности малайского языка в Индонезии. Демократические, просветительные
тенденции в индонезийскую литературу внесли яванский поэт Ронггсварсито, а
также Вил ем Искандар Муда и Мухаммад Муса, писавшие первый на батак-
ском, второй — на сундском языке.
Непосредственной предшественницей новой литературы на
индонезийском языке была городская литература Явы и Суматры конца XIX — начала
XX в., преимущественно на малайском языке. Решающим фактором
появления общенациональной литературы стал рост
национально-освободительного движения, поднявшегося на новую ступень с начала нашего века.
Индонезийская литература не только отражала эту борьбу, но и способствовала
ее развитию. На современную индонезийскую литературу в период ее
становления оказала воздействие и демократическая европейская литература — в
основном голландская, так как с нею ранее всего познакомились
прогрессивные слои индонезийской интеллигенции.
В 1908 г. голландскими властями была создана Комиссия по делам
туземных школ и народному чтению, преобразованная в 1917 г. в Балей Пустака
{Дом книги, или Дом литературы). Балей Пустака вела большую работу по
созданию народных библиотек, издавала литературу на малайском
языке и на языках наиболее крупных народов страны, переводы и
адаптированные переложения произведений классиков мировой литературы —
Диккенса, Сервантеса, Мольера, Л. Толстого и др.
В 1922 г. вышел в свет роман М. Русли (минангкабау) «Ситти Нурбая»,
проложивший начало литературному направлению, известному под
несколькими названиями: «период Ситти Нурбая», «поколение 20-х годов», «период
адатного романа». Проблемы, поднятые автором в романе (борьба с
феодальными пережитками, устарелыми положениями адата, приниженным
положением женщины, принудительными браками, многоженством),
горячо волновали индонезийское общество того времени. Этим объясняется
огромный успех книги и ее длительное влияние на индонезийскую
литературу.
Издание романа А. Муиса (минангкабау) «Неправильное воспитание»
был другим значительным событием этого периода. В высокохудожественной
форме автор рисует трагедию индонезийского юноши, оторванного от
родного народа западным воспитанием. Автор выступает против расовых
предрассудков. К реалистическим произведениям Русли и Муиса, имеющим
критический характер, примыкают также романы Н. Искандара (минангкабау)
«Из-за тещи», писательницы Селасих (минангкабау) «Когда не везет» —
первый значительный вклад в индонезийскую художественную литературу,
сделанный женщиной, и др. Почти все писатели этого направления по
происхождению были минангкабау, но в своих произведениях они поднимали
общеиндонезийские проблемы. Поэтому творчество их до сих пор пользуется большой
популярностью по всей Индонезии, их произведения многократно
переиздаются. К писателям этой группы близок балиец И Густи Ньоман Панджи Ти-
сна, который в романе «Год в Бедахулу», написанном на индонезийском
языке, избрав сюжетом давние события (X в.), сумел показать мировоззрение и
настроения современных балийцев.
К 20-м годам относится и возникновение современной индонезийской
поэзии, связанной с именами М. Ямина, Р. Эффенди, Сануси Панэ (первые —
минангкабау, Панэ—батак), Татенгкенга (родом с острова Сангихе).
Особенно выделяется творчество Хамзаха (сборник «Тихие песни» и др.).
В своих мелодических лирических стихах он использовал знакомые ему с
детства народные малайские песни и предания (по происхождению он восточно-
суматранец из султанской семьи) и обращался к образам яванских эпосов.
Хамзах применял приемы стихосложения, характерные как для
малайской, так и для яванской литературы. Индонезийская поэзия усваивала новые
для нее формы европейской поэзии, обогащалась новым содержанием. Произ-
618

ведения поэтов Асмары Хади (сунда), Интойо (яванец), Хашми (яванец),
Дайо (минахаса) и другие проникнуты гражданскими мотивами. В них
широко используются традиционные приемы народного творчества.
Некоторые писатели и поэты писали на местных и на европейских
языках (Нотосурото по-явански и по-голландски, Джойопуспито — по-сундски
и по-голландски и т. д.), однако такие произведения были немногочисленны и
в значительной степени лишены той социально-политической остроты, какой
отличались произведения на индонезийском языке, ставшие достоянием всей
страны.
Новый шаг в развитии общенациональной индонезийской литературы
сделала группа «Пуджангга Бару» («Новый литератор»), начавшая свою
деятельность с 1933 г. Вокруг этой группы и журнала с одноименным
названием, издаваемым ею, объединились прогрессивные деятели культуры всей
Индонезии. Лидерами этой группы были С. Алишахбана (минангкабау), Ар-
мейн Панэ (батак) и Амир Хамзах. Они ставили своей целью вдохнуть новую
жизнь в индонезийскую литературу, искусство, общественную деятельность,
способствовать распространению индонезийского языка, в конечном же
счете — содействовать созданию новой индонезийской культуры, в которой
традиции ее народов сочетались бы с требованиями современности.
Наиболее выдающимися произведениями этого направления был роман Али-
шахбаны «На всех парусах» (1936 г.) и особенно роман А. Панэ
«Оковы» (1940 г.).
Если в 20-е годы литература выступала прежде всего против
средневековых традиций, то в 30-е годы главной темой творчества лучших ее
представителей стало общенациональное освобождение. Писатели, начавшие в 20-х
годах свой творческий путь как певцы регионального патриотизма, уже к
концу этого десятилетия стали писать об Индонезии как о своей родине. Так,
М. Ямин в 1922 г. в стихотворении «Родина» писал о Суматре, а в 1929 г.
вышла книга его стихов под названием «Индонезия — мое отечество».
Идеи национально-освободительной борьбы еще более укрепились в
индонезийской литературе в период японской оккупации. Несмотря на
жестокий оккупационный режим и цензуру, развились новые прозаические
жанры с социальной тематикой — новеллы, очерки, радиосценарии (Идрус,
Росихан Анвар — оба минангкабау), острая публицистическая поэзия (Хай-
рил Анвар, Нуршамсу и др.). Писатели, прибегая к эзоповскому языку,
сумели и в условиях цензуры показать страдания народа. Большая же
часть произведений этого периода была напечатана лишь после победы
революции.
Революция 1945 г., всколыхнувшая все слои индонезийского общества,
вызвала к жизни новое литературное направление. В крупных городах
возникали литературные группы, стали издаваться новые газеты и журналы.
Быстро выдвинулась и заняла ведущее положение литературная группа, в
которую входили X. Анвар (восточносуматранец), А. Сани и Р. Апин
(минангкабау). Эти литераторы стали идейными руководителями нового
направления индонезийской литературы, названной «поколением 1945 года». Они
объединились в группу «Гелангганг» («Форум»). Кроме писателей, в группу
«Форум» вошли художники (Мухтар, Нгантунг и др.), композиторы. Члены этой
группы стремились к развитию национальной культуры, обогащенной
достижениями мировой культуры, утверждали неразрывную связь между писателем и
обществом. Признанным главой «поколения 1945 года» был Хайрил Анвар.
Для его творчества характерно индивидуалистическое бунтарство
(стихотворение «Я»), протест против насилия над человеческой личностью. Воспевая
героев революции и национально-освободительной борьбы, силу и
непобедимость человека, X. Анвар ввел в индонезийскую поэзию новый ритм и стиль:
динамичный, предельно сжатый и экспрессивный (сборники «Острая галька»,
«Громки пыль» и др.).
В противоположность довоенной литературе и ее героям —
представителям интеллигенции, молодые писатели выдвинули нового героя — простого
человека, понимаемого, правда, иногда абстрактно. Одним из первых обра-
619

тился к описанию жизни угнетенных слоев общества Идрус. Он стал
зачинателем жанра короткого рассказа, занявшего ведущее место в послевоенной
литературе. Среди его последователей — целая плеяда молодых писателей —
мастеров этого жанра, представляющих основные народности страны (Бал-
фас, М. Али, А. Росиди, Нотосусанто, Сутиасмарга, Трисновуйоно
и др.)·
Литераторы «поколения 1945 года» много сделали для ознакомления
индонезийского народа с лучшими произведениями мировой литературы.
В это время были изданы переводы Шекспира, Экзюпери, Стейнбека и др.,
а также произведения русских классиков и советских писателей.
Непрекращающиеся выступления против Республики со стороны
внешней и внутренней реакции, сепаратистские выступления, экономическая
разруха, обострившиеся классовые противоречия, наконец, влияние некоторых
упадочнических течений буржуазной идеологии Запада — все это вызвало
растерянность среди части писателей, большинство которых составляют
выходцы из среды мелкобуржузной интеллигенции. В начале 1950-х годов среди
литераторов «поколения 1945 года» обнаружились серьезные расхождения.
Часть писателей встала в оппозицию ко многим сторонам индонезийской
действительности (Идрус и М. Лубис, написавший в 50-- 60-х годах романы
«Дорога без конца» и «Сумерки в Джакарте», в которых он выразил
разочарование ходом индонезийской революции). Часть писателей заявила,
что они стоят «над политикой» и выдвинули тезис о независимости
литературы от политики (А. Сани).
Ряд писателей Индонезии связали свою литературную деятельность
с прогрессивными культурными организациями —» «Обществом народной
культуры», или ЛЕКРА («Лембага кебудаяана ракьят»), и «Обществом
национальной культуры», или ЛКН («Лембага кебудаяан насионал»). ЛЕКРА
была создана в 1950 г. по инициативе прогрессивной интеллигенции. В ней
были секции литературы, изобразительного искусства, кино, народных
танцев, драматургии, музыкального творчества, науки. После событий
осени 1965 г. ЛЕКРА запрещена.
Крупным писателем 50-х — начала 60-х годов стал П. А. Тур, яванец
по национальности, романист, очеркист и литературный критик. Главная
тема его творчества — национальная революция и восприятие ее всеми
слоями общества (роман «Коррупция», повесть «Это было в южном Бантене»,
роман «Партизанская семья», раскрывающий моральный конфликт,
возникший в душе солдата-республиканца, последовательного борца против
голландского империализма, вынужденного в огне борьбы убивать
близких ему людей). Известен также прозаик Картамихаджа (сунда).
Наиболее популярный в Индонезии поэт после X. Анвара — Ситумо-
ранг (тоба-батак). Противопоставление двух миров — капиталистического
Запада и традиционного уклада Индонезии, конфликт веры и неверия (Си-
туморанг — христианин) отражены в его стихотворениях, совершенных
по форме. Во многих произведениях он блестяще использует приемы,
близкие к народной поэзии. Ситуморанг считается главой поэтов «поколения
50-х годов».
Широко известны также молодые поэты Бахтиар, Росиди, Кирджомульо,
Дхарта (Клара Акустия), Анантагуна и др.
Для послевоенной индонезийской литературы черезвычайно характерно
преобладание общеиндонезийских тем, хотя сюжеты и формы часто связаны
с местом рождения и жизни того или иного писателя. Будучи
общеиндонезийским по направлению и характеру, творчество большинства писателей
питается соками своей родной культуры. Так, Картахадимаджа использует
мотивы сундской классической поэзии, яванец Рендра черпает вдохновение
в яванской народной поэзии, поэты-минангкабау во многих произведениях
воспевают природу и людей Западной Суматры.
Произведения индонезийских писателей пользуются заслуженным
успехом за рубежом. В Советском Союзе переведены многие романы, повести,
стихотворения писателей и поэтов Индонезии.
620

Театральное искусство народов Индонезии представлено
разнообразными жанрами, относящимися к различным этапам развития театра. До
сих пор в Индонезии можно увидеть и обрядо-
Театркшыше искусство. вые пляски в масках, и обряды, превращающиеся
анцы в театральное зрелище, и высокоразвитые народные
театральные представления. Несмотря на исключительное богатство
локальных форм этих жанров, у них прослеживаются многие общие
черты.
Маски, изображающие животных, бытуют почти на всех островах от
Суматры до Западного Ириана. Даяки Калимантана исполняют в масках
танец крокодила и свиньи, батаки Суматры изображают в пляске птицу-
носорога, яванцы и сунды подражают лошади, а балийцы — вороне, попугаю,
свинье и оленю. Маски предков имеются у батаков Суматры {топенг —
первоначально череп) у тораджей, минахасов и других народов Сулавеси,
у даяков Калимантана и т. д. С течением времени топенгом стали называть
всякое театральное зрелище, в котором актеры выступают в масках, а
затем и вообще театр.
Из сохранившихся мистериальных представлений наиболее яркое
баронган (см. стр. 471). В XX в. эта мистерия стала утрачивать обрядовый
характер, постепенно превращаясь в народное зрелище. Отрывки из нее
часто включаются в программы гастрольных концертных выступлений
артистов Индонезии за рубежами страны.
На основе широко распространенного в Индонезии почитания
животных у яванцев возникло особое уличное представление типа процессии
маскированных, еще в конце XIX в. разыгрывавшееся на Яве бродячими
актерами. Это топенг баронган. В нем принимали участие ряженые обезьянами,
львами, тиграми, кабанами, слонами и т. д. К ним присоединялись
персонажи бытового характера. Исполнители этих ролей разговаривали на
понятном простому зрителю языке. С течением времени такого рода персонажи
вытеснили на второй план древние образы животных, что и вызвало к жизни
новый театральный жанр комедийного характера — топенг бабакан (бабan —
шуточная сценка). Эти представления послужили основой для
возникновения современного жанра лудрук.
С почитанием предков связано возникновение яванского театрального
представления топенг даланг (см. стр. 470), которое упоминается уже в
документах XI в. Впоследствии этот театральный жанр стал называться ваянг
топенг, чем подчеркивалась его тесная связь со спектаклями кукольного
театра ваянг. Традиционные формы топенг даланга сохранились на Мадуре.
Это ЭДно из самых популярных зрелищ местного населения. На Яве древние
образы и маски топенг даланга нередко переосмысливаются и даже служат
современным агитационным целям. Так, в период борьбы за воссоединение
Западного Ириана популярностью пользовалась
танцевально-пантомимическая сг^енка «Деви Ириани», в которой Западный Ириан персонифицировался
в образе прекрасной девушки. В ожесточенной схватке за ее освобождение
юноша индонезиец, представлявший народ Индонезии, сражался со
страшным, злым и могущественным великаном — голландским империализмом.
Актер, изображавший последнего, появлялся в древней маске, которую в
другой пантомиме надевал исполнитель отрицательной роли мифического
великана Великатаксини.
Еще в прошлом веке широко распространился жанр ваянг оранг, или
ваянг вонг, в котором актеры играют без масок. Коллективы ваянг оранга до
сих пор ставят преимущественно пьесы на сюжеты Махабхараты, идущие на
яванском языке. Но они все чаще обращаются к произведениям современных
индонезийских драматургов, которые исполняют на бахаса Индонесиа. На
этом же языке разыгрываются веселые интермедии в пьесах традиционного
репертуара. Ставятся также пьесы европейской драматургии, например
«Ревизор» Гоголя, где действие было перенесено в наши дни и на
индонезийскую почву. С успехом прошли «Чайка» Чехова, «Ромео и Джульетта»
Шекспира, некоторые пьесы Ибсена и др.
621

Театральный жанр кетопрак, испытавший сильное влияние ваянг орангаг
в современном виде сформировался в 20-х годах нашего столетия. В
настоящее время на Яве существует более 25 коллективов кетопрака. Сюжеты для
пьес берутся из прошлого Индонезии, но такие, которые можно связать с
современностью. Актеры — мужчины и женщины — играют без масок,
гримируя лицо белой, черной и красной краской и облачаясь в одежды прошлых
веков.
представления дают на центральнояванском диалекте. Прожде
играли на открытом воздухе, на временных помостах или просто на
расстеленной по земле циновке, но теперь в Джокьякарте и Соло для кетопрака
отведены специальные помещения. Однако стационарные театры'в Индонезии
пока еще мало распространенное новшество. Балийские представления жанра
гамбух, возникшего также в XX в., разыгрываются в постройке храмового
типа. Это массивная крыша на четырех столбах, предохраняющая зрителей
от дождя. Днем под этой крышей устраивают петушиные бои. Для
переодевания актеров сооружается временная парусиновая палатка. Возле нее
раскладывают циновку, заменяющую сцену. По технике актерской игры и
гриму жанр гамбух похож на кетопрак. Представления даются на
фантастические и исторические сюжеты.
Театральный жанр лудрук возник в начале XX в., на основе
традиционного комедийного жанра топенг бабакан. На Яве существует около 300
коллективов лудрука. Все роли исполняются мужчинами, играющими без
грима, в современных бытовых костюмах. Содержание пьес преимущественно
комедийное, сатирическое. В них высмеиваются пережитки прошлого и
недостатки в современной жизни; в интермедиях используется
острозлободневный материал. Спектакли обычно идут на сурабайском диалекте Восточной
Явы.
Представления в жанре рейок, родственном луд руку, дают в городе По-
норого (Восточная Ява). Сюжеты пьес, исполняемых на современном
яванском языке, остро современны и сатиричны. Они направлены против
недостатков в общественной жизни.
В 50-х годах появились труппы западноевропейского типа, например
Национальная театральная академия (это одновременно учебное заведение)
и Общество индонезийской драмы. Эти коллективы ставят пьесы как
европейских (в том числе советских), так и индонезийских драматургов,
применяя европейскую технику актерской игры и постановки.
Наряду с театром актера в Индонезии широко распространен
кукольный театр, основной жанр которого — театр плоских кожаных кукол
ваянг кулит — возник не позже XI в. на Яве. Его наиболее древняя форма —
ваянг пурва (см. стр. 466—467). В последнее время появилось название «ваянг
Индонесиа», которое подчеркивает общеиндонезийское значение этого жанра.
Изображения кукол ваянг кулита очень популярны. Они служат сувенирами,
издавна вошли в орнаментальные мотивы и даже используются при обучении
населения индонезийскому языку и грамоте: имена кукол всем хорошо
известны, и это облегчает прочтение подписей под рисунками,
изображающими персонажей ваянг кулита.
В специальной литературе ваянг кулит чаще всего относят к жанру
теневого театра. Однако индонезийский кукольный театр представляет собой
совершенно особое явление: в отличие от китайского и турецкого теневого
театра, где с помощью просвечивающих кукол демонстрируются цветные тени,
или японского, где зритель видит темные тени,— ваянг кулит
демонстрируется при помощи непрозрачных полихромно раскрашенных кукол. Их
показывают на фоне освещенного белого экрана. Ваянг кулит в прошлом
представлял собой обрядовую церемонию культа предков, отправляемую
исключительно посвященными мужчинами; женщинам и непосвященным
присутствовать на церемонии воспрещалось. G течением времени к созерцанию
обряда стали допускать и женщин, но их рассаживали отдельно от мужчин,
за экраном, откуда видны лишь тени кукол. Видимо, сюда же, за экран,
допускали в прошлом иностранцев, которые и назвали ваянг кулит теневым теат-
622

Танец с зонтиками (Палембанг)
ром. Однако генетически правильнее считать его театром плоских кожаных
кукол. Традиционное размещение зрителей в значительной мере сохранилось
до наших дней. Женщина может сесть вместе с мужчинами, но обычно по их
приглашению или с их разрешения; мужчина же предпочитает садиться
за экраном. Однако в некоторых районах Явы наблюдается все большее
отклонение от традиции: зрители независимо от пола размещаются по
своему желанию, но большинство старается занять лучшие места, чтобы можно
было видеть самих кукол, а созерцанием теней удовлетворяются опоздавшие
к началу представления.
В репертуаре ваянг кулита по-прежнему пьесы на темы Махабхараты.
Используется около 50 сюжетов. Во время представления, длящегося от
9 часов вечера до 6 часов утра, исполняется пьеса на какой-либо один сюжет.
Даланг читает текст на древнеяванском языке. В представлении участвует
оркестр национальных инструментов (гамелан). Мастерство далангов
передается по наследству от отца к сыну. Лучшие даланги выступают на
официальных приемах, где представления ваянга даются в его образцовой
традиционной форме.
Ваянг кулит — выдающееся культурное достижение индонезийского
народа. Из всех жанров театрального искусства Индонезии он наиболее
широко известен за ее пределами.
Еще недавно ваянг кулит был крайне популярен на Яве и имел
важное общественное значение. Как правило, даланга приглашали в связи с
каким-нибудь радостным событием в жизни семьи (рождение ребенка,
свадьба, перемена в общественно-служебном положении и т.д.) и он вместе с
приглашающим подбирал подходящий сюжет. В деревнях представления
происходили β большом доме, например в доме старосты, где могли поместиться все
жители деревни, в городах — в доме заказчика или в арендуемом для этого
помещении. Оплачивал спектакль приглашающий.
623

В настоящее время ваянг кулит пользуется популярностью главным
образом у людей старшего поколения. Молодежь же, не понимающая
произносимого далангом текста пьес, все более отдает предпочтение театральным
жанрам, использующим современный яванский или индонезийский язык, а
также сюжеты, более близкие к современности.
Важными составными частями театральных представлений являются
музыка и танцы. До сих пор сохранили популярность
музыкально-танцевальные представления на сюжеты Рамаяны и Махабхараты. «Западная» музыка
с,элементами национальной очень популярна на Суматре и на Молуккских
островах. На Центральной Яве преобладает оркестр гамелан., На Суматре,
Сулавеси и Амбоне нередко встречается сочетание народных инструментов
с западноевропейскими.
Многие индонезийские композиторы пишут новые слова на музыку
старых народных песен. Такие песни исполняет, например, любительский
ансамбль «Гембира» («Радость»). Участники ансамбля поют песни на
индонезийском языке и на языках народов страны, исполняют и зарубежные песни,
в том числе советские («Подмосковные вечера» и др.). Таким образом,
общенациональное сочетается с местным и интернациональным.
А Индонезийская архитектура уходит своими кор-
Архитектура ^ -, ν j ν j * г
нями в глубь веков. Еще в период существования
на территории Индонезии индуизированных государств здесь сложился
своеобразный стиль храмового зодчества, представляющий собой синтез
индийских архитектурных канонов с местными традициями, восходящими
к мегалитическим сооружениям эпохи неолита. Наиболее замечательные
памятники этого стиля — Боробудур и Прамбанан на Центральной Яве,
Панатаран, Джаго и Сингаеари на Восточной Яве (см. стр. 473—475).
Проникновение в Индонезию мусульманства не привело к возникновению
здесь нового оригинального направления в зодчестве. В архитектуре
мечетей, в том числе возводимых в настоящее время, преобладает индо-арабский
стиль, перенесенный почти без изменений из Индии. Внушительное
впечатление производит огромная мечеть в Джакарте, построенная перед второй
мировой войной. Ее традиционный архитектурный облик сочетается с
использованием новейших технических средств: мечеть радиофицирована,
электрифицирована и по ночам сверкает огнями, а муэдзину нет необходимости
взбираться на минарет, так как в установленные часы мощный
громкоговоритель разносит отсюда слова призыва к верующим, записанные на
магнитофон.
Голландцы пытались перенести в Индонезию привычные им формы
общественных и жилых зданий. Распространенный в прошлом в Голландии стиль
жилых домов с узкими стрельчатыми окнами почти не привился в Индонезии.
Зато правительственные учреждения, резиденции генерал-губернаторов,
банки, конторы, отели и т. д. строились в соответствии с господствовавшими
в XVIII—XIX вв. в Европе архитектурными стилями. Особенно много,
деловых и общественных зданий европейского облика в центральных кварталах
Бандунга, Сурабаи, Джакарты и Макасара. При сооружении некоторых
зданий использовались местные архитектурные традиции. Так,
Технологический институт в Джакарте был построен с характерной для минангкабау
седлообразной крышей.
Как правило, в Индонезии не строят многоэтажные жилые дома.
Зажиточные горожане живут в окрашенных в белый цвет кирпичных одноэтажных
или двухэтажных коттеджах, прямоугольных в плане, многокамерных, с
четырехскатной крышей, крытой черепицей. Еще более распространены
деревянные дома, тоже прямоугольные в плане, но однокамерные, с крышей,
крытой древесной дранкой. Обязательная принадлежность жилого дома —
крытая веранда. Во многих городах имеются китайские кварталы с
домами соответствующей архитектуры (см. стр. 450, 614). Городские
окраины зас роены домами сельского типа и лучагами, в которых ютится
беднота.

В послевоенный период в городах стал распространяться стиль
«тропический модерн». В этом стиле, например, построен госпиталь Дружбы, отель
«Индонесиа» в Джакарте (см. стр. 437) и другие здания.
Уделяется внимание типовому промышленному и жилищному
строительству. По типовым проектам строятся дома для военных,
государственных служащих и рабочих государственных предприятий. Существует 8
типов стандартных жилых домов для работников государственных
предприятий и учреждений, от министра до простого рабочего. Последняя категория
представляет собой деревянный трехкамерный дом, крытый дранкой из
железного дерева. Посередине дома находится холл, в который выходят двери
двух жилых комнат. Каждая семья занимает по одной комнате дома
четвертой категории. Дома, в которых живут инженерно-технические работники,
кирпичные, они имеют четыре комнаты и холл и предназначаются для одной семьи.
ж Господство мусульманской религии с ее
запретом изображения человека затормозило развитие
современной живописи в Индонезии. Художники, творившие в
традициях классической европейской живописи, появились здесь лишь в XIX в.
Наиболее выдающимся из них был Раден Салех (1816—1880 гг.), учившийся
в Европе. Талантливый художник, писавший в реалистической манере, он с
полным основанием считается классиком индонезийской живописи. Раден
Салех был пейзажистом и портретистом. Наиболее известны его картины
«Схватка буйволов с тиграми», «Портрет султана Хаменгку Бувоно VII»,
«Горящий лес».
Художники конца XIX — начала XX в. не оставили заметного
следа. Но в 30-х годах нашего века выросло целое поколение мастеров,
настойчиво искавших новые формы художественного выражения, пути создания
национальной индонезийской живописи. В 1937 г. группа молодых
живописцев основала общество «Персаги». Среди них были Суджойоно и братья
Джайя, представители старшего поколения современных живописцев. Затем
появились объединения «Народные художники» и «Художники молодой
Индонезии».
Многогранное, а порой и противоречивое творчество большинства
художников Индонезии трудно отнести к какому-нибудь направлению.
Так, например, Судожойоно, начинавший как реалист, после революции
создал импрессионистские произведения, затем обратился к
абстракционизму и сюрреализму. Сейчас он вернулся к реализму. То же самое можно
сказать о творчестве Хендра, Аффанди и братьев Джайя — художниках-
реалистах, отдавших дань импрессионизму и экспрессионизму. Наиболее
последовательные реалисты среди известных современных художников —
портретист и пейзажист Басуки Абдуллах, замечательный портретист Дул-
лах и Хенк Нгантунг, много места в своих произведениях уделяющий
изображению простых людей. Из представителей абстракционизма можно
назвать Ахмада Садали. Весьма своеобразны полотна старейшей художницы
Индонезии Эмирии Сунасы.
На острове Бали, где все еще сильны традиции индуизма и менее
ощутимо европейское влияние, живопись в значительной мере сохраняет
канонической характер; в ней преобладает религиозно-эпическая тематика.
Характерно отсутствие перспективы и нарушение пропорций в изображении
отдельных персонажей. Однако многие молодые балийские
художники перестали придерживаться строгих классических канонов и
обращаются к современной тематике, приближаясь к реалистической манере
письма.
В целом индонезийская живопись характеризуется поисками
творческих путей, осмыслением художественного наследства разных народов
Индонезии, стремлением соединить традиционное с современным.
Первые фильмы в Индонезии были отсняты в 1927 г.
Кино европейцами Г. Крюгерсом и П. Карли. Киноленты
Крюгерса посвящены главным образом изображению различных явлений
повседневной жизни («Банг Амат ловит лягушку», «Прелестный аче» и др.).
40 Народы Юго-Восточн. Азии 625

Карли в своих фильмах стремился раскрыть социальный конфликт между
индонезийцами и европейцами («Узы крови», «Саринах», «Самопожертвование
Карины»). Большим успехом в стране пользовались импортные (американские
и китайские) кинофильмы. Сюжеты последних брались из старых легенд,
рисующих семейную жизнь далекого прошлого. Успех кинематографии
вызвал приток китайского капитала, занявшего ведущее место в
индонезийском кинопроизводстве. Первые фильмы, сделанные китайскими
продюсерами в Индонезии, использовали традиционные сюжеты и были
рассчитаны в основном на китайское население («Лилия Явы»). В 1930 г.
появились звуковые фильмы.
Выход на экраны в 1935 г. кинофильма «Парех» знаменовал
зарождение национальной индонезийской кинематографии. В отличие от
предыдущих фильмов, ведущими актерами в нем были индонезийцы, а не китайцы,
и шел он на малайском, а не на китайском языке. «Парех» оказал огромное
влияние на последующие индонезийские фильмы, главной темой которых,
как и в этом фильме, стало изображение жизни индонезийских народов.
Наибольший успех имел выпущенный в 1937 г. фильм «Ясная луна».Число
индонезийских фильмов стало быстро увеличиваться. Однако значительная
их часть была вариантом голливудских поделок, например «Тарзан»,
«Принцесса джунглей». Во время японской оккупации кинопроизводство было
централизовано и поставлено под контроль японских пропагандистских
учреждений.
После революции 1945 г. возобновилась деятельность китайских
кинокомпаний и появились индонезийские кинофирмы. В 1950 г. была основана
государственная киностудия ПФН, которая производит художественные,
хроникальные и документальные фильмы. Фильм «Искалеченный
мальчик» получил в 1952 г. премию на международном кинофестивале в
Чехословакии. Кинопродукция отечественных фирм пользуется все
большей популярностью у индонезийцев.
До недавнего времени значительное место в кинопрокате страны
занимали американские и английские фильмы, но их показ в связи с ростом
антиимпериалистических настроений был запрещен в 1964 г.
В стране демонстрируются кинокартины социалистических стран,
Индии, Японии и Италии. Индонезийские кинематографисты участвовали
в международных кинофестивалях в Москве, принимали кинематографистов
ряда стран мира, в том числе и советских, на кинофестивале стран Азии
и Африки в Джакарте.
тт с В период голландского господства в Индонезии не
было свободной прессы. Газетам не разрешалось
печатать материалы, расходящиеся с политической линией тогдашнего
правительства Голландской Ост-Индии. Критика правительства
запрещалась. Во время японской оккупации газеты контролировала японская
военная администрация. Частные газеты были запрещены.
Провозглашение независимости Индонезии открыло новую страницу
в истории индонезийской прессы. Период 1945—1959 гг. характеризуется
неограниченной свободой дяя буржуазных политических партий в стране,
а также неограниченной свободой печати для них, чем пользовались
реакционные элементы, нанося ущерб делу революции.
Декрет от 9 июля 1959 г., провозгласивший [возврат к конституции
1945 г. и переход к политике «руководимой демократии», ограничивал и
свободу печати. Была запрещена публикация материалов
контрреволюционного характера и материалов, прямо или косвенно наносящих вред
делу национальной революции. Газеты, которые вели антинациональную,
контрреволюционную пропаганду, были закрыты.
В 1965,г. (до событий, связанных с «движением 30 сентября») в
Индонезии издавалось 656 газет и журналов общим тиражом 5 млн. 653 тыс.
экземпляров. Более 30% газет и журналов приходилось на Джакарту. 73
газеты и журнала общим тиражом 681 тыс. экземпляров ^выходили в Сура-
бае, 72 в Бандунге, 44 в Медане, 33 в Семаранге, 29 в Джокьякарте.
626

После событий 30 сентября газеты и журналы, издаваемые
компартией и другими левыми организациями, а также китайские издания были
запрещены властями.
Индонезийская печать обслуживается национальным информационным
агентством «Ант ар а».
Радиосеть Республики "состоит из центральной радиостанции в
Джакарте и 17 региональных радиостанций (4 на Суматре, 5 на Яве, 1 на
Бали, 2 на Сулавеси, 1 на Амбоне, 3 на Калимантане и 1 в Западном
Ириане).
Центральная радиостанция в Джакарте передает последние известия,,
обзоры печати, международные комментарии, официальные программы
Министерства информации. Читаются еженедельные лекции по
политическим, экономическим и другим вопросам. Систематически передаются уроки
индонезийского языка для иностранцев и английского, немецкого и
французского для индонезийцев, а также программы для женщин, детей и т. д.
С 1950 г. введена ежедневная программа «Школа по радио», рассчитанная на
трудящуюся молодежь. После прослушивания цикла передач слушатели
допускаются к сдаче экзамена.
Вторая программа центрального радио рассчитана на зарубежных
радиослушателей и передается на арабском, китайском, английском, французском,
хинди, урду и индонезийском языках. По третьей программе транслируется
классическая музыка, лекции по различным вопросам науки и т. д. На
джакартской студии имеется оркестр, исполняющий классическую и
современную индонезийскую музыку. Перед микрофоном студии регулярно
выступают также яванский и сундский гамеланы и оркестры других народов,
Индонезии,
Центральное и местное радиовещание ведет передачи из мечетей и
христианских храмов, транслируемые по пятницам для мусульман и по
воскресеньям для католиков и протестантов.
Региональные радиостанции, кроме ретрансляции передач
центрального радио, передают и собственные программы, основная цель которых —
поддерживать и развивать самобытную культуру и искусство народов
Индонезии. Большая часть передач состоит из музыки, спектаклей на языке
народа, для которого ведется вещание.
Телевизионная сеть в Индонезии еще слабо развита. Первый в стране
Джакартский телевизионный центр вступил в строй в 1962 г. Телепередачи
ведутся в Джакарте и Бандунге.
Руководство радиовещанием и телевидением осуществляется
специальным департаментом Министерства информации, в ведении которого
находятся все радиостанции страны.
Индонезийское правительство уделяет большое вни-
Наука и просвещение Х-
J * "* мание развитию народного образования и науки.
В этой области достигнуты большие успехи. Неграмотные в период
голландского владычества составляли 93% населения, сейчас число грамотных
возросло во много раз. Численность учащихся начальных школ
Республики возросла по сравнению с колониальным периодом с 2 млн. до 17 млн.
человек (1964 г.). Начальное образование бесплатное. Кроме того, в стране
создана широкая сеть курсов по ликвидации неграмотности.
Школьное образование в Индонезии трехступенное: начальная
шестилетняя («народная») школа, трехлетняя средняя школа первой ступени и
трехлетняя средняя школа второй ступени. Весь курс школьники проходят
в возрасте от 6 до 18 лет. В первых двух классах обучение ведется на родном
языке, но обязательно изучается и индонезийский, на котором с третьего
класса и идет преподавание. Индонезийские школы в подавляющем
большинстве государственные, но имеются частные общеобразовательные и
религиозные школы. Кроме общеобразовательной школы второй ступени,
существуют специальные учебные заведения, готовящие учителей
начальной школы, средний медицинский персонал, техников и экономистов.
Однако они не приравнены к общеобразовательной школе второй ступени
627
40*

В высшие учебные заведения
имеют право поступать только
выпускники средней школы второй
ступени.
Высшим образованием в
республике ведает специальное
министерство. При голландцах в
Индонезии имелось всего два
высших учебных заведения с шестью
факультетами: Джакартский
университет и Бандунгский
технический институт, в которых
обучались около 1800 студентов.
В 1964/65 учебном году в
Индонезии было 36
государственных высших учебных
заведений с 255 тыс. студентов.
На Яве сейчас 6
университетов. Кроме того, открылись
университеты или их факультеты в
Макасаре (Сулавеси), в Банджар-
масине (Калимантан), Сукарнпуре
(Западный Ириан), в Медане, Бу-
киттинги и Палембанге (Суматра),
в Денпасаре (Бали). Существуют и
другие высшие учебные заведения:
Академия торговли, Авиационная
3аНЯТ^^^^^°ш«ДВИДаЦИИ академия и Академия журнали-
неграмотности (Ява) rt _ m
стики в Джакарте, Лехнологичес-
кий институт, Физическая
академия и Учительская академия в Бандунге, Академия искусств в Джокьякарте,
учительский и технический институты в Сурабае, учительские институты в
Маланге (Восточная Ява), Батусангкаре (Западная Суматра) и в Макасаре
(Сулавеси), консерватория в Суракарте. Есть и частные высшие учебные1
заведения.
Как правило, срок обучения в высших учебных заведениях пятилетний.
Он делится на три цикла: годичный подготовительный, цель которого
выявить студентов, способных к дальнейшей учебе; успешная сдача экзаменов
после третьего курса дает право на получение звания «младший ученый».
Наконец, после защиты дипломной работы и сдачи экзаменационной сессии на
пятом курсе присваивается звание докторанта. После каждого цикла
выдается сертификат, дающий право работать в определенных учреждениях.
Например, после второго цикла разрешается преподавать в средней школе,
а окончившие имеют право преподавать на старших курсах высших учебных
заведений и работать в правительственных учреждениях.
обучение платное, но плата невелика. Наиболее способные студенты
получают стипендии.
Основной планирующий и координирующий орган по вопросам науки —
Научный совет Индонезии. В его состав входят ведущие ученые основных
научно-исследовательских институтов и университетов. Научные
учреждения административно не подчинены Совету. Поэтому планирование и
координация проводятся через членов Совета — представителей научных
учреждений рекомендательным путем.
Большинство научных учреждений расположено на Яве — в Бандунге,
Джакарте, Богоре, Джокьякарте и Сурабае, однако существуют довольно
крупные научные центры и в других районах страны, которые в основном
занимаются вопросами развития данного района. Например, в Медане
находится Исследовательский институт Ассоциации плантационных хозяйств
с отделениями в Кампонгбару и на Северной Суматре; в Макасаре работает
628

В научно-исследовательском институте
сельскохозяйственная исследовательская станция. Работа большинства
научных учреждений страны направлена на разрешение насущных проблем
сельского хозяйства и промышленности.
В Индонезии развиваются зоология и ботаника, сельскохозяйственные
науки. Большую научную ценность имеет Богорский ботанический сад —
один из лучших в мире. Ведутся фундаментальные исследования в области
физиологии растений, паразитологии и медицины. Больших достижений
добились астрономы обсерватории им. Босха, расположенной неподалеку
от Бандунга.
Уделяется внимание и развитию гуманитарных наук, ибо они решают
многие вопросы, связанные со строительством единого национального
государства (восстановление подлинного исторического прошлого Индонезии,
изучение этнических процессов, национальных взаимоотношений,
культурного наследия, проблем экономического развития). Большая работа ведется
в области антропологии и этнографии. Специалистов этих отраслей готовят
на отделении антропологии Джакартского университета, где они слушают
лекции по общей этнографии и антропологии, по этнографии
Индонезии и других стран. Студенты принимают участие в полевых
исследованиях.
Индонезийские этнографы уделяют большое внимание изучению
этнического состава страны, определению социально-экономического уровня
народов,, что имеет важное значение при решении многих экономических,
политических и культурных проблем. Археологические, этнографические
и дсторико-художественные коллекции наиболее широко представлены в
Национальном музее в Джакарте. Музеи истории и культуры есть и в
других городах, например музей яванской культуры в Джокьякарте.
629

Новая школа на Суматре
Ученые Индонезии поддерживают тесный контакт с научными
учреждениями других стран, участвуют в международных конференциях.
Развилось научное сотрудничество между СССР и Индонезией. Многие советские
ученые побывали в Индонезии, а индонезийские ученые ознакомились с
научными учреждениями нашей страны, они приняли участие в
океанологической экспедиции на борту научно-исследовательского судна «Витязь».
Экономические трудности, переживаемые Индонезией, сказываются
и на работе научных учреждений. Тем не менее, успехи их очевидны.
* * *
Индонезия с давних пор представляет собой единую историко-этногра-
фическую область. Развитию экономических и культурных связей между
отдельными ее народами способствовало образование крупных
государственных объединений, особенно Сривиджайи и Маджапахита,
распространивших свою власть на значительную часть Индонезии, а также использование
в качестве lingua franca малайского языка,носители которого играли важную
роль в межостровной торговле и мореплавании. Все это содействовало
развитию у народов Индонезии, наряду с сохранением специфических, и общих
черт в материальной и духовной культуре. У всех народов сходны, хоть и
в различной степени, орудия земледелия, рыболовства и охоты, оружие,
пища, одежда и жилище. Много общего в обычаях, верованиях, музыке,
танцах, театральном искусстве и фольклоре. Общность происхождения,
культуры, исторических судеб, а также экономические связи порождали у насе*
ления островов сознание принадлежности к единому целому — Нусантаре,
как называли Индонезию в целом уже в XIII в.
Феодальное общество не способствовало политическому объединению
и в известной степени стимулировало хозяйственное и культурное
обособление отдельных народов. В эту эпоху сознание единства отчетливее
проявлялось по отношению к иноязычным народам. Указанные
центростремительная и центробежная тенденции сохранились и в период голландского
колониального владычества, хотя проявлялись по-разному. Голландский
630

Студенты-этнографы Индонезийского университета в Джакарте (1962 г.)
колониализм, несомненно, отрицательно повлиял на многие стороны
национального развития в Индонезии, но несмотря на все тяжелые
последствия господства голландцев оно стимулировало экономическое и
культурное сближение народов страны.
Зарождение капиталистических отношений и
национально-освободительная борьба ускорили национальную консолидацию наиболее крупных и раз-
Битых народов (яванцы, минангкабау, малайцы и др.) и сплочение всех
индонезийских народов в борьбе против колониализма. К этому периоду вполне
применимо сформулированное В. И. Лениным положение: «Развивающийся
капитализм знает две исторические тенденции в национальном вопросе.Первая:
пробуждение национальной жизни и национальных движений, борьбы против
всякого национального гнета, создание национальных государств. Вторая:
развитие и учащение всяческих сношений между нациями, ломка
национальных перегородок, создание интернационального единства капитала,
экономической жизни вообще, политики, науки и т. д.» г
После завоевания независимости вторая тенденция, исторически более
прогрессивная, возобладала. Сближение народов Индонезии стимулируется
укреплением экономических связей между разными частями страны,
внутренними миграциями населения, особенно яванцев, на Суматру, Калимантан,
Сулавеси, Западный Ириан. Важную рэль в том процессе играют рабочий
класс и молодая, большей частью демократическая интеллигенция.
Сплочению народов и борьбе за создание единой нации, единой
общенациональной культуры способствует общегосударственный язык — бахаса
Индонесиа, который не является языком самого крупного народа—яванцев,
а потому и «нейтрален» в политическом отношении. В настоящее время, когда
значительное большинство населения овладело индонезийским языком, о
нем уже можно говорить не только как об общегосударственном, но и как
об общенациональном языке.
Наряду с сохранением и развитием прогрессивных черт традиционной
культура индонезийских народов создается и общенациональная
индонезийская культура. Современная литература, превратившаяся с 20-х годов
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 20, стр. 11.
631

нашего столетия в общенациональную как по тематике и задачам, так и
по форме и языку, и новые театральные жанры, не могут
рассматриваться как достояние какого-либо отдельного народа, но лишь как
общеиндонезийские. Музыкальные и танцевальные шедевры различных народов
широко пропагандируются и становятся общеиндонезийскими, новая музыка
и танцы в национальной* или европеизированной форме возникают уже как
общеиндонезийские. Современная живопись, киноискусство и наука с самого
своего возникновения были общеиндонезийскими.
Таким образом, основной этнический процесс в совремецной
Индонезии — это процесс консолидации народов Ресцублики, их сплочения в
единую нацию. Однако не все народы страны в одинаковой степени участвуют
в.этом процессе. Более медленно в него втягиваются отсталые в социально-
экономическом отношении жители внутренних областей Суматры,
Калимантана, Сулавеси и островов Восточной Индонезии.

НАРОДЫ ВОСТОЧНОГО ТИМОРА
На острове Тимор расположена португальская колония. Она занимает
восточную часть острова, небольшую территорию Окусина севере
индонезийской части Тимора и три небольших островка, прилегающих
к Тимору на севере и северо-востоке. Площадь колонии 14 900 кв. км. (о
народах индонезийской части Тимора см. раздел «Народы Юго-Восточной
Индонезии», стр. 575—590).
Восточный Тимор — остаток колониальных владений Португалии на
территории Индонезии. Сухопутная граница была установлена голландско-
португальским договором в 1859 г. и восстановлена после краха голландской
империи в Индонезии в 1950 г., когда она разделила индонезийскую и
португальскую территории Тимора. На Восточный Тимор распространяется
статус заморских территорий Португалии, предусматривающий
самоуправление колоний. На деле это не выполняется: все административные посты
в «португальской провинции Тимор» занимают португальцы. Как
политически, так и экономически Восточный Тимор остается колонией.
Рельеф португальской части Тимора горист. Наиболее высокие горные
хребты расположены на западе. Восточная часть территории представляет
собой каменистое плато. На юге горы отступают, оставляя место узкой и
длинной долине.
Климат жаркий, экваториальный. Растительность преимущественно са-
ванного типа. Влажные экваториальные леса расположены лишь на южном
побережье и кое-где в горных ущельях центра, защищенных от дыхания
австралийских сухих ветров. Реки большую часть года не судоходны.
Поэтому преобладает здесь сухопутный транспорт. Все административные центры
колонии соединены дорогами. Устройством и ремонтом этих дорог по
указаниям португальской администрации занимается местное население
безвозмездно. Имеется пароходное и самолетное сообщение, котэрое соединяет
Тиморскую провинцию с Португалией, а также с индонезийской частью
Тимора. До 1962 г. граница между португальской и индонезийской
частями Тимора была открыта. В 1962 г. португальцы закрыли границу, прервав
связи между жителями пограничных районов, существовавшие на
продолжении столетий. Народы Восточного Тимора близко родственны народам
индонезийской части острова. Культура их не только близка, но во
многом идентична.
Население Восточного Тимора насчитывает 550 тыс. человек. Из них
португальцы и представители иных пришлых национальностей составляют
15 тыс. человек. Местное население представлено несколькими крупными
народами. Тетумы, живущие и в индонезийской части острова, в Восточ-
633

ном Тиморе; насчитывают 210 тыс. человек. Это основной этнический
компонент Восточного Тимора. Тетумы живут почти на всем острове, но
наиболее компактно — на низменности южного побережья и на севере
пограничной области. Маре (60 тыс. человек) живут в пограничной области.
На крайнем западе северного побережья расположены селения токоде (50
тыс. человек). В горном районе от северного до южного побережья острова
живут мамбаи (100 тыс. человек), на востоке северного побережья — макас-
яаи (60 тыс. человек), а на крайнем востоке Тимора—дагада (35 тыс. человек).
Португальские чиновники и военные (3 тыс. человек) живут в
административных центрах как и большинство китайцев, арабов, индийцев (всего 2 тыс.
человек), занимающихся торговлей, ремеслами и промышленным
предпринимательством .
Антропологически население Восточного Тимора характеризуется
смешением южномонголоидного и меланезийско-папуасского типов, иногда
с резким преобладанием последнего. Языки коренного населения
принадлежат к индонезийской группе. В то же время именно в восточной части
Тимора имеется группа языков (бунак — язык народа маре; языки макассаев
и дагада), которые лексически и грамматически отступают от норм
индонезийских языков и приближаются в некоторых отношениях к
папуасским.
Основа экономики Восточного Тимора — производство экспортных
культур. В горах на севере расположены плантации кофе, дающие 85%
экспорта колонии. Плантации кокосовой пальмы и гевеи поставляют копру и
каучук, также занимающие видное место в экспорте. В последние годы
временно прекращен вывоз сандалового дерева, которое хищнически вырубали
для экспорта.
Португальские торговые фирмы не смогли соперничать со своими
англоголландскими конкурентами и потеряли монополию на экспорт и импорт
своей заморской провинции.
Плантации принадлежат в основном португальцам, а также
представителям местной феодальной верхушки. Работают на них общинники, до сих пор
выполняющие некоторые повинности в пользу феодалов, и наемные рабочие—
жители окрестных деревень, которые по истечении контракта возвращаются
в свои селения.
Основные пищевые продукты в Португальском Тиморе — кукуруза и
рис. Кроме того, выращивают просо, пшеницу, ячмень, картофель, батат,
фасоль и бобы, чеснок. Эти культуры идут в пищу и на продажу. Как
и в западной части Тимора, здесь господствует подсечно- огневая система
земледелия. Савахи немногочисленны и принадлежат преимущественно
феодалам.
Ладанги находятся в собственности сельских общин. Орудия труда
те же, что и на Индонезийском Тиморе: мотыга, палка с заостренным
концом, нож для срезания стеблей риса. Видное место в экономике
Португальского Тимора занимает животноводство, развитое у всех народов колонии.
Кожи животных идут на экспорт.
Промышленность развита слабо. Преобладают предприятия,
обрабатывающие экспортное сырье: лесопильные заводы, кожевенные фабрики. Издавна
в восточной части Тимора были известны источники нефти. Местные феодалы
во время праздников устраивали фейерверки, поджигая нефть, собранную
у ее выходов. Португальцы передали концессии на разведку и разработку
нефти англо-американским нефтяным компаниям.
Города Восточного Тимора в основном похожи на тиморские города
индонезийской части (см. стр. 528). Столица Восточного Тимора — город
Дили (население 7 тыс. человек), разрушенный во время второй мировой
войны, отстроен заново. Розовый губернаторский дворец, церковь в стиле
барокко, место для прогулок у моря, черепичные крыши и палевые стены
домов в сочетании с роскошной тропической растительностью — так
выглядит европейская часть Дили. А по соседству — узкие китайские улочки и
туземные кварталы.
634

Сельские поселения Восточного Тимора — кучевого плана. Они
располагаются около дороги, у реки, на морском побережье. Новые
деревни, строящиеся кое-где для плантационных рабочих, имеют
уличный план.
Жилища местного населения — свайные дома, четырехугольные в плане,
с двухскатной или четырехскатной крышей, или круглые, стоящие на
утрамбованной земле. Первый тип жилища характерен для жителей долин и
приморской полосы. Эти дома ничем не отличаются от жилища тетумов
Индонезийской части Тимора (см. стр. 579). Круглые дома характерны для горных
районов и встречаются преимущественно в восточной части острова, где жи-
яут макассаи и дагада. Их жилище строится из воткнутых впритык кольев
или из камней. В каменных домах дверь делают на большой высоте,
поднимаются к ней по приставной лестнице. Коническую крышу кроют атапом или
травой аланг-аланг. Высокая и крутая крыша спускается почти до самой
земли. Окон нет. Пол глинобитный или дощатый. Посередине жилья
находится очаг, вокруг которого на плетеных циновках спят члены семьи. Под
влиянием португальцев зажиточные семьи стали строить наземные дома с окнами
и с открытой верандой, через которую входят в дом.
Пища и одежда жителей Восточного Тимора те же, что и в
индонезийской части острова. Своеобразная деталь встречается только в мужском
костюме знати: это старинный португальский военный мундир,
перепоясанный через плечо тканью местного производства.
В экономике Восточного Тимора товарно-денежные отношения
играют сейчас определяющую роль, но частная собственность на землю и
здесь не развилась. Земля не продается. Подсечно-огневое земледелие
способствует сохранению общинного землевладения. Большое значение имеет
взаимопомощь. Как и в других областях Малых Зондских островов, семья
распоряжается по своему усмотрению урожаем, собранным с участка,
выделенного ей во временное пользование. В общественных отношениях заметны
и феодальные пережитки, проявляющиеся в том, что бывшие феодалы
владеют лучшими землями, пользуются безвозмездной помощью общинников и
в глазах местного населения имеют сверхъестественную власть, что
способствует сохранению их авторитета в общественной жизни.
Малая моногамная семья с патрилокальным поселением и патрилинейным
наследованием преобладает в Восточном Тиморе. Вместе с тем,
существуют и группы родственников, занимающие несколько домов в деревне или
образующие в горных изолированных областях отдельное поселение. У
тетумов, маре и кемак сохранился пережиточно трехродовой союз. Определенные
патрилинейные родственные группы, представители которых теперь иногда
живут в разных деревнях, связаны брачными узами с двумя другими
определенными родственными группами.
Брак иногда заключается по католическому обряду, а чаще в
соответствии с местными обычаями. В любом случае обязательна уплата выкупа
за невесту. Бытует и брак-умыкание.
Хотя большая часть населения Восточного Тимора числится
обращенной в католичество, и здесь в повседневной жизни люди остались
анимистами. Первое место среди анимистических культов принадлежит культу
предков. Наи Маромак — дух основателя поселения у тетумов считается
наиболее могущественным. Влияние католической религии на местные
верования сказалось в том, что кроме Наи Маромака верят в существование еще
двух сверхъестественных существ: носителя зла и защитника добра.
Пережитки тотемизма проявляются в почитании некоторых животных
(крокодила — у тетумов, угрей — у мамбаи, маленьких черных змеек — у дагада).
Многие земледельческие обряды пронизаны магией.
Танцевально-песенное творчество народов Восточного Тимора
испытало сильное влияние португальцев. Сохраняется и самобытное искусство,
богаты^ фольклор.
Система образования находится в руках португальцев. Существует три
типа общеобразовательных учебных заведений: миссионерские школы, даю-
635

щие элементарное образование, светские начальные школы и школы второй
ступени. Обучают европейцев и местное население по португальской
программе. Преподавание ведется на португальском языке. В школы второй
ступени принимают лишь «наиболее подготовленных» детей из местного
населения. Существуют и частные школы.
Длительное политическое разделение привело к тому, что народы двух
частей Тимора пошли по различным путям развития. На Восточном
Тиморе, очевидно, идет процесс ассимиляции наиболее крупным и развитым
народом тетум других, менее развитых и малочисленных народов.
Способствует этому и объявление официальным языком провинции языка тетум,
становящегося вторым языком иноязычных народов.

НАСЕЛЕНИЕ КОКОСОВЫХ ОСТРОВОВ (КИЛИНГ)
И ОСТРОВА РОЖДЕСТВА
(справка)
Оба острова расположены в восточной части Индийского океана: остров
Рождества на расстоянии 400 км к юго-западу от Явы, а Кокосовые
острова еще на 900 км дальше к западу. Сейчас они являются
зависимыми территориями Австралии и управляются официальными
представителями австралийского министерства по делам территорий1.
Острова очень небольшие: площадь острова Рождества — 161 кв. км,
а Кокосовых островов только 12,5 кв. км. Соответственно невелико и их
население. На Кокосовых островах перепись 1961 г. зарегистрировала 606
человек, а на острове Рождества в 1963 г. жили 3 тыс. человек. Тем не менее
этнография этих островов представляет определенный интерес. Вплоть до
XIX в. они оставались необитаемыми, несмотря на то, что европейцы
открыли их еще в начале XVI в., в период интенсивного освоения морского пути из
Европы к Островам Пряностей. Только в 1826 г. Кокосовые острова
привлекли внимание шотландского авантюриста Джона Клунис-Росса, который
основал первое поселение на атолле Хоумайленд. Там и сейчас находится
единственный на архипелаге поселок под тем же названием. Рассчитывая
создать на островах плантации кокосовых пальм, Клунис-Росс поселил
здесь около 150 переселенцев. Известно, что среди них были уроженцы Явы,
Суматры, Тимора и даже островов Сулу. Языком общения этих первых
жителей Кокосовых островов стал, как и по всей Индонезии, малайский язык.
На нем говорят и современные островитяне. Почти все они (переписью
зарегистрированы 423 малайца Кокосовых островов) работают на кокосовых
плантациях, принадлежащих семье Клунис-Росс. Кокосовая пальма —
единственная культура, произрастающая на бесплодных почвах островов и
единственный источник дохода. Все предметы первой необходимости —
продовольствие, одежду, даже лодки для рыбной ловли и дома поставляет
семья Клунис-Росс, владеющая почти всей землей. Таким образом
капиталистическая эксплуатация приняла на Кокосовых островах
специфическую, но развитую форму. Новый вид деятельности открылся для жителей
острова после строительства в послевоенный период международного
аэропорта «Кокосовые острова». На островах есть небольшой госпиталь, две
начальные и одна средняя школы.
Кроме малайцев Кокосовых островов, довольно значительный процент
в населении занимают европейцы — 183 человека. По происхождению
большинство их — англичане и англо-австралийцы. Это чиновники местной
администрации, служащие аэропорта, члены семьи Клунис-Росс.
1 Когда издавался том «Народы Австралии и Океании» (1959 г.), обе территории
находились в подчинении английского губернатора Сингапура и поэтому не были
включены в этот том.
637

На острове Рождества первое поселение было основано англичанами
в 1888 г. Население его составляло вначале всего несколько человек. Но
в 1897 г. там открыли залежи фосфорно-кислого кальция.
Монополизировавшая залежи компания «Кристмас Айленд фосфат компани» завезла
рабочих из Сингапура и Малайи. Почти все современное население (2 тыс.
китайцев, 700 малайцев) работает на фосфатных разработках. Большинство
европейцев и австралийцев (300 человек) — служащие фосфатной компании.
Три группы населения живут каждая в отдельном квартале поселка Флаинг
Фиш Коув. Смешанные браки редки. Население имеет лишь небольшие
огороды, а потому зависит от завоза продовольствия из Австралии и
Сингапура.
Однобокий характер развития островов, отсутствие сельского
хозяйства и всевластие землевладельцев тяжело отражаются на жизни
местного населения. Кокосовые острова находятся сейчас перед угрозой снова
стать необитаемыми. Копра больше не может прокормить растущее
население. Администрация вынуждена не только поощрять, но и оплачивать
расходы по эмиграции жителей (в Сингапур и на Северный Калимантан). Эта
же угроза ожидает в недалеком будущем и население острова Рождества, где
фосфатов, по подсчетам специалистов, должно хватить только на 40 лет.

НАРОДЫ ФИЛИППИН

Филиппины как государство и как историко-этнографическая область
совпадают в своих границах с физико-географическим понятием
Филиппинского архипелага, площадь которого около 300 тыс. кв. км.
Гористые острова архипелага лишь по побережьям окаймлены узкими, но
плодородными и густо заселенными равнинами. Горы поросли густыми
вечнозелеными лесами, занимающими свыше 60% площади страны.
Общая численность населения Филиппин в 1965 г. составляла около
32,5 млн. человек. Средняя плотность в провинции Рисаль на Лусоне
достигает 350 человек на 1 кв. км, в провинциях Маунтин и Нуэва-Бискайя
снижается до 20—15 человек, а на островах Минданао и Палаване
составляет 9 человек на 1 кв. км. Основная масса неселения расселена в
прибрежных районах островов.
Современное население Филиппин дробно и в то же время однородно.
Здесь насчитывается более 90 народов и этнографических групп, каждая
с особым языком или диалектом. Однако все эти группы, за исключением
малочисленной прослойки неаборигенного населения, не только имеют много
общего в этнической истории, направлении хозяйства и основных чертах
культуры, но и лингвистически принадлежат к одной и той же, а именно
северной группе индонезийской ветви малайско-полинезийской языковой
семьи. Неравномерность развития разных близко родственных народов
привела, однако, к появлению существенных культурных и социальных различий
между ними. В результате этого население Филиппин в наши дни может быть
разделено на две главные группы. Одну группу составляют равнинные народы
Филиппин. Это висайя (13 800 тыс. человек), тагалы (6 млн. 800 тыс. человек),
илоки (3 млн. 700 тыс. человек), биколы (2 млн. 500 человек), пангасинаны
(1 млн. человек), пампанганы (1 млн. человек). Лишь два народа, входящих
в эту группу, насчитывают менее чем по полумиллиону человек каждый:
ибанаги (375 тыс. человек) и самбалы (110 тыс. человек).
Все эти народы населяют прибрежные, относительно равнинные районы.
Они в первую очередь были покорены колонизаторами и обращены в
христианство. Быт, языки, национальная психология и культура этих народов
испытали сильное иностранное влияние: в XVI—XVII вв. испанское, затем
американское. Абсолютное большинство этих народов исповедует
католицизм. Хотя сохраняются еще национальные различия и обособленное
самосознание, но в то же время принадлежность к складывающемуся общефи-
липпинекому единству как своего народа, так и других народов этой группы
осознается каждым народом едва ли не сильнее, чем эти различия. У
равнинных народов господствуют капиталистические отношения, хотя в деревне
имеются пережитки феодализма и элементы натурального хозяйства.
41 Народы Юго-Восточн. Азии 641

Народы Филиппин

Другую группу составляют народы, находящиеся на положении
национальных меньшинств. Почти все они ни по расе, ни по языку, ни по
официальному политическому положению не отличаются существенно от основных,
крупнейших народов Филиппин. Различия между ними лежат только в
области культуры. Тем не менее они сильно отражаются как на самосознании
этих народов, так и на отношении к ним со стороны других народов, и
фактически представители национальных меньшинств находятся в
неполноправном положении как граждане «второго сорта» в собственной стране. Это
относится к моро — исламизированному населению юга Филиппин. По
численности моро близки к самым малым из основных народов: магинданао
насчитывают 430 тыс. человек, довольно неоднородная в этническом отношении
группа сулу-самаль 150 тыс. человек, ланао — 170 тыс. человек, яканы —
только 70 тыс. человек. От основных народов Филиппин моро отличает
религия, наложйЕшая отпечаток на все сферы духовной, а частично и
материальной культуры, большая степень сохранения пережитков феодальных
отношений и политически неполноправное положение (районы, населенные моро,
управляются администрацией, почти сплошь состоящей из представителей
основных христианизированных народов).
Другую часть национальных меньшинств составляют многочисленные
небольшие горные народы и население некоторых мелких островов.
Из этих народов ифугао насчитывают 85 тыс. человек, а мангуанганы,
илонготы, куйононы не достигают и десятка тысяч. Эти народы находятся
в процессе перехода от натурального хозяйства к капиталистическим
отношениям. К началу этого процесса феодальные отношения даже у самых
развитых из них находились лишь в зачаточном состоянии. Имущественное
расслоение почти везде значительно, но и в экономической и в политической
жизни главенство принадлежит в основном представителям все тех же
христианизированных равнинных народов. Несмотря на начавшееся
недавно, уже в XXв., распространение элементов современной культуры, и
частичную, также очень недавнюю, христианизацию, малые народы в
значительной мере сохраняют первобытные анимистические верования и
культурные особенности, восходящие к доколониальной эпохе.
Особое положение занимают так называемые негрито—аэта и баттаки.
Обычно считается, что критерием их выделения служит расовая
принадлежность к негроидному типу австралоидной расы, однако, с одной стороны,
в результате смешений среди аэта и баттаков можно встретить немало явно
монголоидных типов, а с другой, негроидный элемент настолько активно
участвовал в сложении многих других народов Филиппин, особенно горных,
что некоторые из них не всегда внешне легко отличимы от негрито. Основное
отличие этой группы лежит опять-таки в области культуры. До недавнего
времени они имели хозяйство, основанное по преимуществу на охоте и
собирательстве, и соответствующую этой основе духовную и материальную
культуру. В настоящее время, с переходом большинства негрито на оседлость и
земледелие, эта этническая группа находится в процессе интенсивного
размывания.
К национальным меньшинствам, наконец, следует отнести и небольшой
контингент неаборигенного населения — выходцев из других, в основном
азиатских, стран.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
Этническая картина Филиппин до появления там малайе-полинезийцев
(аустронезийцев) не может быть определена с достаточной полнотой.
Существуем предположение, что древнейшее население архипелага принадлежало
к различным вариантам негро-австралоидной большой расы. Потомками
этог(^ населения являются, вероятно, аэта. Во II тыс. до н. э. началось
заселение1 островов малайе-полинезийцами. Не исключено, что в это же время
' на Филиппины проникли и мон-кхмеры, впоследствии растворившиеся среди
643.
41*

местного населения. Малайе-полинезийцы предопределили этническую
картину архипелага, который вплоть до испанского завоевания не представлял
собой самостоятельного историко-этнографического региона, а скорее
входил в состав большой индонезийской области.
Общие темпы развития на Филиппинах были более медленными, чем
в соседних районах Юго-Восточной Азии. Появление металла на архипелаге
относится к последним векам до нашей эры или к первым векам нашей эры.
Вопрос о бронзовом веке на Филиппинах остается пока нерешенным.
Железный век представлен несколькими локальными культурами.
В первые века нашей эры на Филиппинах происходил постепенный
переход от первобытнообщинного строя к классовому обществу. Этот процесс
шел быстрее в прибрежных районах, где уровень развития производительных
сил был выше и значительную роль играли внешние контакты. О далеко
зашедшей классовой дифференциации свидетельствует наличие у тагалов и
некоторых других равнинных народов архипелага собственных терминов «гат»
и «лакан» для обозначения знати наряду с заимствованными из
Индонезии терминами «раджа» и «Зато».
Вопрос о вхождении Филиппин в состав больших индонезийских
империй Сривиджайи и Маджапахита (VII—XV вв.) является дискуссионным.
Однако при любом его решении несомненны тесные этнические и культурные
связи народов Филиппин с населением развитых государств Восточной
Индонезии. Легенда о десяти дато (правителях) из Брунея, прибывших в середине
XIII в. с семьями на остров Панай, связана, очевидно, с плаваниями
индонезийцев на Филиппины, происходившими в течение многих столетий.
Наиболее крупные из таких переселений могли оказать влияние на сложение
этнического облика некоторых народов архипелага. Существует мнение, что
этноним «висайя» восходит к названию государства Сривиджайя.
Через Индонезию на Филиппины проникли буддизм и индуизм, о чем
свидетельствуют находки предметов буддийского и индуистского культов и
сведения о бытовании соответствующих обрядов. Более того, культ верховного
божества Батхала у тагалов возник, по-видимому, под влиянием буддизма.
Интересно, что в прошлом у нескольких народов Филиппин имелись
алфавиты. Их происхождение объясняется по-разному. Большинство ученых,
возводит эти письменности к соседним странам Юго-Восточной Азии, другие—
непосредственно к Индии. Есть мнение и об их автохтонном происхождении.
Памятников письма сохранилось весьма немного, но среди них есть и
бесспорно древний эпиграфический — найденный недавно керамический сосуд
с тагальскими письменами.
С первых веков нашей эры начались контакты Филиппин с Китаем,
приобретшие в IX—XV вв. устойчивый характер. Об этом свидетельствуют как
китайские хроники, так и археологические данные. Последние также говорят
о связях с территорией современного Таиланда (район Сукотаи).
С XIV в. на Филиппины с Юга начал проникать ислам. В середине XV в.
в султанате Холо (на Сулу) были приняты законы, основанные на Коране.
Проникновение ислама на Минданао относится к 70-м годам XV в. Вместе
с мусульманской религией сюда пришли мусульманская правовая
терминология, арабская письменность, календарь.
Незадолго до прихода испанцев ислам проник и на Лусон. Однако здесь
его влияние было гораздо менее ощутимым.
Накануне завоевания у племен, населявших внутренние изолированные
районы архипелага, продолжал господствовать первобытнообщинный строй.
В прибрежных районах происходил, по-видимому, довольно интенсивный
процесс классообразования. В некоторых областях Лусона, на Себу и Панае
сложились раннефеодальные отношения при сохранении остатков родо-пле-
менных связей. Здесь имелась достаточно четкая социальная
дифференциация. Общество делилось на феодалов и в той или иной форме зависевших
от них крестьян.
Основными территориально-политическими организациями на Лусоне
и Бисайских островах были соседско-родственные общины балангаи, или
644

Предметы быта народов Филиппин:
I — деревянная миска; 2 — деревянная ложка; 3 — браслет на предплечье, сплетенный из волокон
расщепленного ротана; 4 — короткий мет в открытых ножнах; 5 — деревянная ваза в виде] цветка;
6 — большая деревянная ложка
барангаи (исп.). В некоторых районах архипелага появились более крупные
объединения — союзы барангаев во главе с правителями — дато или
раджами. В южных районах сложились централизованные государства —
султанаты Холо и Минданао.
Земля находилась, как правило, в собственности барангаев, но в рамках
общинной организации существовало и мелкое частное землевладение· Это
объяснялось возможностью легкого приобретения земельных участков,
поскольку имелись обширные массивы пустующих плодородных земель.
Сравнительно малочисленное население островов при примитивной технике
земледелия того времени было не в состоянии возделать все пригодные для
обработки7 территории. Налоги взимались не с земли, а с населения. Влияние и
богдтство феодалов определялись количеством зависимых крестьян,
обязанных платить эти подати (обычно в натуральной форме).
645

Уровень развития производительных сил был неодинаков в различных
районах архипелага, что соответствовало пестроте социально-экономических
отношений. Однако основу экономики повсюду составляло натуральное
хозяйство. В XVI в. в наиболее развитых районах стало намечаться
обособление ремесла от земледелия.
Европейцам архипелаг стал известен в 1521 г., когда он был открыт
экспедицией Магеллана. Испанцы обосновались на острове Себу, заключив
«кровный союз» с одним из влиятельных себуанских правителей. Правитель
острова Мактан по имени Лапу-лапу не пожелал подчиниться чужеземцам
и выступил против себуанского раджи, поддерживаемого Магелланом.
Военное вмешательство испанцев окончилось трагически для Магеллана — он
погиб в сражении. Завоевание северных районэв Филиппин было начато в
1535 г. испанской экспедицией во главе с Мигелем Лопесом де Легаспи.
Он использовал противоречия между барангаями, усобицы между
правителями, сумел привлечь на свою сторону часть местной феодальной и феодали-
зирующейся верхушки. В 1565—1570 гг. испанское господство
распространилось на Бисайские острова и Северный Минданао, в 1570—1572 гг. на
основные районы Лусона—самого крупного и богатого острова архипелага.
Султанаты Холо и Минданао выстояли против европейской агрессии и
сохраняли независимость до середины XIX в. Эти районы развивались
изолированно от остальных частей архипелага. В политическом отношении моро
(так испанцы называли филиппинские народы, принявшие ислам)
представляли силу, резко враждебную испанским колонизаторам и
христианизированному ими населению северных районов. Моро совершали
опустошительные набеги на соседние христианские территории, нанося немалый ущерб
хозяйству и угоняя в плен жителей. В первые годы своего господства ис-
панпы с трудом отражали эти рейды.
Испанское завоевание оказало большое влияние на исторические судьбы
народов Филиппин. Оно привело к отрыву архипелага от индонезийской
историко-этнографической области, и развитие его народов пошло по иному
пути, чем в остальных странах этого региона.
Колонизация Филиппин способствовала установлению здесь
исторически более прогрессивного феодального строя. Однако складывание новых
общественных отношений сопровождалось нанесением значительного урона
людским и материальным ресурсам, разрушением самобытной культуры
местных народов.
Утверждение испанского колониального господства на Филиппинах
сопровождалось антиколониальной борьбой населения. При завоевании
Бисайских островов стойкое сопротивление колонизаторам оказали жители
Себу, островов Мактана и Тави. Для овладения Манилой испанцам
потребовались две военные экспедиции (1570 и 1571 гг.). Город был взят
лишь благодаря распрям между его тремя правителями. При завоевании
Лусона конкистадоры встретились с упорным сопротивлением населения
тагальских районов Пампанги и Илокоса. Испанцы смогли утвердить свою
власть на острове только с помощью отрядов, состоящих из воинов с уже
завоеванных Бисайских островов.
Стихийные антииспанские выступления не прекращались и после
завоевания. Народные восстания в конце XVI — начале XVII в. были связаны
с установлением на архипелаге режима энкомиенд (опеки). Энкомендарная
система, перенесенная на Филиппины из колоний Испанской Америки,
представляла собой форму феодально-крепостнической эксплуатации
колониального населения, при которой жители завоеванных территорий отдавались
«в опеку» колонизаторам энкомендеро. Они обязаны были уплачивать им дань,
иногда заменявшуюся отработками. Восстания против злоупотреблений
энкомендеро происходили вплоть до ликвидации энкомендарной системы
(середина XVII в.). Впоследствии на протяжении всего периода испанского
господства (до последней четверти XIX в.), основной формой
антиколониальной борьбы были стихийные крестьянские бунты. Они не могли
поколебать колониальный режим.
646

Среди факторов, воздействовавших на развитие филиппинского общества
в период испанского господства, наиболее важными были внедрение
христианства и влияние испанской системы экономической эксплуатации на
местные социально-экономические институты. В первые годы после завоевания
распространение христианства происходило весьма медленно.
Христианизация охватила лишь узкую прослойку феодальной и феодализирующейся
верхушки наиболее развитых районов. Сначала XVII в. христианизация
филиппинцев приобрела массовый характер. Внедрение новой религии совершалось
нередко насильственными способами. Местное население восприняло главным
образом внешнюю обрядовую сторону католицизма. Крестьяне, как правило,
сохраняли приверженность к старым культам, нередко подвергая
своеобразной «филиппинизации» католические обряды, включая христианских святых
в пантеон языческих божеств.
В системе колониальной эксплуатации Филиппин ведущую роль
играла католическая церковь. Представлявшие ее на островах
могущественные монашеские ордена пользовались неограниченной властью, они
превратились в крупнейших феодальных земельных собственников. Отсюда
появившееся среди филиппинцев недоверие к официальной испанской
церкви, недовольство ею и поиски «своей», народной религии, в
которой они искали утешения и защиты. Эти тенденции особенно отчетливо
прослеживаются в крестьянских движениях в форме религиозного
сектантства, типичных для Филиппин времен испанского господства. Характерно,
что подобные движения начались лишь со второй половины XVII в., когда
христианство завоевало достаточно прочные позиции на архипелаге. До
этого происходили восстания против насильственного крещения под
лозунгами возврата к древним культам.
Новая религия утвердилась преимущественно у равнинных народов
Лусона и Бисайских островов. Народы внутренних горных областей,
формально находившиеся под властью Испании, не были затронуты
христианизацией и испанским культурным влиянием. Внедрение христианства
сплачивало между собой одни народы и отдаляло от них другие, родственные им.
Таково, очевидно, соотношение между принявшими христианство пангасина-
нами и горным народом ибалои. Различные группы илонготов (италон,
абака и др.) образовались в результате миграций сопротивлявшихся крещению
жителей долин, поднявшихся по реке Пампанга в горы, где в дальнейшем они
смешались в той или иной степени с негритосами.
Испанские колонизаторы на Филиппинах, в отличие от своих
американских колоний, сохранили некоторые местные социально-экономические
институты, модифицировав их и приспособив к собственным нуждам. Так, после
ликвидации режима энкомиенд была восстановлена система барангаев,
превращенных испанцами в основные административно-налоговые единицы.
В процессе колонизации Филиппин испанцы ассимилировали местную
знать, превратив ее в привилегированную бюрократическую прослойку
(принсипалия, шейки), представители которой занимали низшие посты в
колониальной администрации. Испанским языком владела лишь эта небольшая
прослойка местного населения. Простым филиппинцам запрещалось изучать
язык колонизаторов. Это ослабило восприятие элементов испанской
культуры народами Филиппин. В XIX в. на Филиппинах появилась пресса и
стала развиваться литература на испанском языке. Однако она была доступна
опять-таки лишь образованной части филиппинского общества.
На протяжении всего периода испанского господства метисация с
испанцами происходила в крайне незначительных масштабах. Это объяснялось
малочисленностью испанцев в колонии из-за ее удаленности от метрополии,
экономической изоляции, незаинтересованности короны в эффективной
эксплуатации Филиппин. Известную роль в формировании этнического и
культурного облика народов Филиппин сыграл китайский элемент. Торговые
контакты с Китаем сохранились и после завоевания островов Испанией.
Интерес?-испанских колонизаторов к китайским товарам (особенно к шелку),
которые пользовались большим спросом на мексиканском рынке, способствовал
647

развитию торговли с Китаем и вместе с тем увеличению масштабов китайской
иммиграции. Уже в 80-х годах XVI в. в Маниле имелся китайский квартал
Париан. Китайские иммигранты образовали основную массу городских
ремесленников, занимались ростовщичеством, монополизировали розничную
торговлю. Часть китайского населения, оседавшего на Филиппинах,
принимала христианскую веру, смешивалась с филиппинцами. Прослойка метисов
китайского происхождения была весьма значительной. Соотношение между
испанскими и китайскими метисами на Филиппинах в XVIII—XIX вв.
в среднем составляло 1 : 20. Метисское население концентрировалось
преимущественно в Маниле и торговых центрах архипелага. Из китайских метисов
в XIX в. в основном сформировалась местная торгово-ростовщическая
буржуазия. В культурном отношении эта прослойка копировала образ жизни
испанцев и испанских метисов.
Испанская система эксплуатации Филиппин привела к консервации
в стране феодальных отношений. Вместе с тем она способствовала созданию
экономического единства, политической и национальной консолидации.
К XIX в. колониализм стал тормозом развития производительных сил.
Экономическая политика полуфеодальной Испании пришла в противоречие с
интересами филиппинских буржуазно-помещичьих элементов. Открытие
филиппинского рынка для иностранного торгового капитала ускорило
формирование оппозиции испанскому колониальному режиму со стороны метисской тор-
гово-ростовщической буржуазии и местных помещиков. Несомненное влияние
на рост национального самосознания филиппинцев оказывали политические
события в метрополии (буржуазные революции, война с Наполеоном) и война
за независимость американских колоний (1810—1826 гг.). Однако
оппозиционные выступления на первых порах отражали интересы только узкой фи-
липпинско-метисской верхушки, и требования ограничивались реформами
в рамках испанского колониального режима на архипелаге. Движение за
реформы было оторвано от народа в силу классовой принадлежности его
участников, боявшихся активных действий народных масс. Шагом вперед в деле
освобождения филиппинского народа явилось восстание рабочих
артиллерийских арсеналов в Кавите в 1872 г.
Жестокие репрессии, учиненные колониальными властями против
представителей самых разных социальных слоев в связи с этим восстанием,
усилили антиколониальные настроения в стране. Движение за реформы
развернулось в конце 70—80-х годов в Мадриде в филиппинской эмигрантской
колонии. Оно приобрело более четкие идеологические и организационные
формы, но его программа по-прежнему была ограничена. Идеологом
буржуазного движения за реформы в 80-е годы стал поэт, публицист и ученый Хосе
Рисаль (1861—1896гг.). В его трудах, направленных против колонизаторов,
большое место занимали исследования о национальной самобытности
филиппинцев и их национальном единстве. В публицистических и художественных
произведениях Рисаль неутомимо обличал пороки колониального режима.
В 1892 г. по его инициативе в Маниле была создана Филиппинская лига,
объединившая участников движения за реформы на Филиппинах. Лига
просуществовала недолго и вскоре после ареста и ссылки Рисаля
самораспустилась в результате раскола между умеренными
буржуазно-помещичьими кругами, которые были сторонниками мирного движения за
реформы, и революционными демократами, требовавшими свержения
испанского господства на архипелаге. Революционные силы возглавил участник
Лиги, выходец из городских низов Андрее Бонифасио, ставший во главе
тайного общества «Катипунан» (основано в 1892 г.). Оно очень быстро
превратилось в массовую революционную организацию. С переходом руководящей
роли в антиколониальной борьбе к мелкобуржуазным слоям национально-
освободительное движение обрело действительно массовую социальную базу
и вступило в новый этап, который завершился национальной революцией
1896-1898 гг..
Ведущую роль в этой революции играло тагальское население
Филиппин. Тагальские районы были наиболее развиты экономически и политически.
648

Памятник Хосе Рисалю
Сложившаяся здесь во второй половине XIX в. местная буржуазия выступила
представительницей общефилиппинских интересов. Освобождение этих
районов от власти Испании в 1896 г. превратило их в военно-политический и
идеологический центр революционного движения филиппинцев. В 1896—1897 гг.
испанское господство было ликвидировано на большей части Лусона. В то
же время в революционном лагере происходила борьба между левыми
радикальными силами во главе с Андресом Бонифасио и буржуазно-помещичьими
группировками во главе с Эмилио Агинальдо, готовыми на капитуляцию перед
Испанией из-за боязни роста народной борьбы. Предательское убийство
Бонифасио поставило у руководства революцией правые элементы. В декабре
1897 г. в местечке Биакнабато был подписан договор с испанцами,
восстанавливавший господство колонизаторов. Заключение Биакнабатского пакта
не смогло, однако, прекратить народное антииспанское движение.
Вооруженная борьба на Филиппинах продолжалась и после капитуляции правых.
В июне 1898 г., после начала испано-американской вэйны и разгрома
испанского флота в Манильском заливе, была вновь провозглашена
независимость Филиппин и сформировано правительство во главе с Агинальдо.
К кон^у 1898 г. силами филиппинского народа испанское господство было
ликвидировано на большей части архипелага. В январе 1899 г. в городе
Малолосе — столице революционного правительства, был принят проект
649

конституции Филиппинской республики— одной из наиболее демократичных
буржуазных конституций того времени. Ее прогрессивный характер
объяснялся тем, что левые мелкобуржуазные элементы продолжали играть
значительную роль в национально-освободительном движении, с чем вынуждены
были считаться Агинальдо и его сторонники. В области национальной
политики Малолосская конституция под влиянием всенародного характера
движения за единство Филиппин провозглашала создание унитарной
республики, равноправие всех народов, населяющих архипелаг, свободное
пользование всеми употребляемыми на Филиппинах языками.
Потерпевшая поражение в войне с США Испания по Парижскому
договору 1898 г. была вынуждена уступить Филиппины Соединенным Штатам.
Для установления своего колониального господства США развязали войну
против молодой республики (февраль 1899 г.) и задушили филиппинскую
революцию. В 1903 г. США завершили аннексию Филиппин, но и после
этого продолжались антиамериканское партизанское движение и крестьянские
восстания. Для привлечения на свою сторону филиппинской буржуазии и
помещиков США в первые же годы своего господства на Филиппинах пошли
на некоторые уступки местным имущим классам. Представители наиболее
реакционных феодально-бюрократических и буржуазных кругов получили
доступ к участию в колониальном управлении, они превратились в опору
американского режима на архипелаге. Национальная буржуазия занимала
соглашательские позиции. Через партию националистов она вела
пропаганду среди рабочих масс и крестьянства, привлекая трудящиеся классы
требованием независимости и добиваясь для себя уступок от американских властей,
которые вынуждены были давать их под давлением народного движения.
Основные приемы колониальной политики США, выработанные в первые
годы после аннексии Филиппин, сохранялись в течение всего периода
американского господства на архипелаге. Немалое место в политике США на
Филиппинах занимало разжигание национальной и религиозной вражды между
различными племенами и народностями. В 1915 г. американские власти
вынудили отречься от престола последнего формально независимого султана
Сулу. Борьба моро, имевшая антиколониальный характер, но принявшая
форму священной войны против христиан, усиливала разобщение
филиппинских трудящихся масс. Колониальные власти поддерживали рознь между
христианизированным населением и горными племенами, среди которых
были распространены анимистические культы.
С начала XX в. на арену антиколониальной борьбы вступил
филиппинский пролетариат. Колониальный характер экономики Филиппин
обусловливал крайне медленный рост рабочего класса. Слабая его концентрация,
влияние мелкобуржуазной идеологии задерживали пробуждение классового
сознания у рабочих. Серьезным препятствием для объединения
филиппинского пролетариата служила политика американских империалистов,
использовавших многонациональный состав филиппинского рабочего класса
для разжигания межнациональной вражды. Все это затрудняло процесс
освобождения рабочего класса Филиппин от влияния буржуазного
реформизма, отсталой религиозной идеологии, преодоления националистических
предрассудков. Только в конце 20-х годов в филиппинском рабочем движении
стали распространяться идеи марксизма и пролетарского интернационализма.
В 1930 г. в обстановке подъема национально-освободительного движения
образовалась Коммунистическая партия Филиппин.
В 1935 г. на Филиппинах было создано автономное правительство во
главе с президентом Кесоном, при сохранении суверенитета США. Закон
об автономии предусматривал предоставление независимости Филиппинам
по истечении десятилетнего срока. Американские империалисты пошли на
эту уступку вследствие активной национально-освободительной борьбы
филиппинцев, стремясь обеспечить себе прочный тыл в случае войны на
Тихом океане.
Введение автономного режима способствовало упрочению
экономических и политических позиций крупной буржуазии и помещиков. Буржуаз-
650

яо-помещичий блок оставался опорой американского империализма на
Филиппинах. В период автономии усилился процесс расслоения филиппинской
буржуазии. Средняя и мелкая буржуазия продолжала участвовать в
национально-освободительном движении. Наиболее последовательную
антиимпериалистическую борьбу вели филиппинский пролетариат и крестьянство, на
которые значительное влияние оказывала КПФ.
Правительство Кесона в национальном вопросе проводило политику
ассимиляции в отношении крупных народностей и откровенной дискримина-
дии нехристианских народов — моро и анимистов.
Объективно на Филиппинах проявлялись тенденции как к складыванию
отдельных наций (у наиболее развитых народностей — тагалов, ил оков, ви-
сайя), так и к формированию единой общефилиппинской нации. Последняя
тенденция усиливалась несмотря на то, что ее тормозили сохранение
феодальных пережитков в экономике, замедленный процесс формирования
единого национального рынка, политика империалистов в национальном
вопросе, продолженная автономным правительством.
В годы второй мировой войны Филиппины были оккупированы Японией.
Антиимпериалистические силы, выступавшие за национальное
освобождение страны, возглавили антияпонскую борьбу. В 1942 г. под руководством
компартии была создана народная армия Хукбалахап, развернувшая
партизанскую войну против японцев. После капитуляции Японии, в обстановке
подъема национально-освободительного движения, США в 1946 г. были
вынуждены предоставить Филиппинам политическую независимость.
Сегодняшние Филиппины — суверенное государство, находящееся,
однако, в экономической и военно-политической зависимости от американских
-монополий. Начиная с 1946 г. во главе Филиппинской республики стоят
буржуазно-помещичьи правительства, которые проводят реакционный внешний
и внутриполитический курс (ведущими буржуазно-помещичьими партиями
являются Национальная и либеральная). Двухпартийная система, высшие
законодательные органы (конгресс и сенат) копируют американские. С 1948 г.
компартия Филиппин находится в глубоком подполье, прогрессивные
демократические организации запрещены. В рабочем движении господствуют
реформистские профсоюзы.
В 50-х годах среди прогрессивной либеральной интеллигенции возникло
-националистическое движение под лозунгом «Филиппинцы — прежде всего».
Его представители критиковали проамериканскую политику правящих
кругов, вели пропаганду за более широкое внедрение тагальского языка, за
новую трактовку филиппинской истории, искаженной в работах иностранных
.авторов. Среди образованной части населения повысился интерес к изучению
прошлого филиппинского народа, к национальной культуре и искусству.
Движение «Филиппинцы — прежде всего», имевшее в современных условиях
страны, несомненно, прогрессивный характер, затронуло, однако, лишь
сравнительно узкие круги буржуазии и интеллигенции. Организационно это
движение прекратило свое существование, однако среди буржуазной
интеллигенции сохраняются националистические настроения.
В самое последнее время на Филиппинах обнаружились признаки
оживления массового демократического движения. Среди рабочих, крестьян,
интеллигенции, части национальной буржуазии растет недовольство
реакционной политикой правительства. Это недовольство проявляется в усилении
стачечной борьбы пролетариата, в организации массовых демонстраций
протеста против военного и экономического подчинения страны американскому
империализму, во все более частых выступлениях представителей
интеллигенции и отдельных политических деятелей за установление контактов со
странами социалистического лагеря, в первую очередь с Советским Союзом.
Процесс национальной консолидации на Филиппинах еще далеко не
завершен. В настоящее время, однако, явно побеждает тенденция к
формированию общефилиппинской нации. Общность интересов различных
народов в борьбе против иностранного гнета, установившаяся еще в
колониальный период, экономическое единство, крепнущее с развитием в стране
651

капитализма, значительная общность в области национальной психологии
и культуры — все это сближает народы между собой. Хотя еще
сохраняются национальные различия и обособленное национальное самосознание,
каждый народ все сильнее сознает свою принадлежность к складывающемуся
общефилиппинскому единству. В последнее десятилетие идея
национального единства находит широкое отражение в прессе и литературе.
В национальном развитии Филиппин особое место принадлежит тагалам.
Процесс национальной консолидации происходит таким образом, что вокруг
тагалов объединяются все остальные филиппинские народы. В этом нет,
однако, проявления тагальской великодержавности. Лидерство тагалов
признается другими народами, оно сложилось исторически. При неравномерном
развитии различных филиппинских народов тагальское население
примыкающих к Маниле районов — давнего центра экономической жизни страны —
достигло наибольших успехов. В настоящее время таг алы составляют ядро
промышленного пролетариата, у них наиболее многочисленная буржуазия и
интеллигенция.
РАВНИННЫЕ НАРОДЫ ФИЛИППИН
На Филиппинах имеются благоприятные условия для развития
земледелия: плодородные почвы, большое количество осадков, теплый климат.
Однако уровень развития сельского хозяйства низок, что объясняется прежде
всего социальными факторами. Больше половины обрабатываемых земель
принадлежит католической церкви, помещикам и плантаторам. Крестьянские
хозяйства имеют небольшие участки земли, много безземельных крестьян.
Свыше 1 млн. хозяйств арендуют земли на невыгодных условиях. Число
мелких земельных собственников сокращается: если в 1918 г. 84% земельных
участков обрабатывалось их собственниками, то в 1948 г.— лишь 62%.
Среди крестьян большинство составляет арендаторы-издольщики. На
центральной равнине Лусона около 90% обрабатываемой площади занимает рис.
И в этой рисовой житнице страны 1% хозяйств владеют 99% земли.
Орошение земель имеет важное значение для Центрального района, где
орошено около х/3 полей. Плата за воду высокая. На других островах
орошаемых земель значительно меньше. В 1964 г. они составляли 12%
обрабатываемой площади архипелага.
В настоящее время, по данным филиппинских экономистов,
используется около 25% земли, пригодной для сельскохозяйственного производства.
.Природные ресурсы филиппинского архипелага могут прокормить до 80
млн. человек, а между тем страна вынуждена ежегодно ввозить
продовольствие. Значительная часть населения Республики Филиппин страдает от
недоедания и болезней, сопутствующих истощению,— туберкулеза, рахита,
бери-бери. Относительное аграрное перенаселение создает большой резерв
свободных рук, которые не могут найти применения ни в сельском хозяйстве,
ни в промышленности.
Недостаток земли, тяжелые налоги вынуждают крестьянина обращаться
к займам. Высокий ростовщический процент (в некоторых случаях процент
за ссуду достигает 500 годовых) закабаляет земледельца и нередко приводит
к потере земельного участка. После уплаты долга у крестьянина не остается
средств к существованию и он вынужден вновь обращаться к ростовщику
или соглашаться на кабальные условия аренды: арендатор отдает помещику
Va урожая, а в случае предоставления владельцем земли семян и рабочего
скота — 3/4 урожая.
Часты случаи сопротивления при сборе арендной платы, которое
помещики подавляют при помощи полиции и наемных отрядов. Доведенные до
отчаяния крестьяне в знак протеста сжигают посевы риса, сахарного
тростника. Прогрессивные силы страны помогают крестьянам в борьбе,
организуют их и разъясняют цели, за которые необходимо бороться.
652

ТАГАЛЫ
Тагалы (тагалог), численность которых 6 млн. 800 тыс. человек (1965 г.),
занимают южную часть острова Лусон. Это один из наиболее развитых в
культурном и экономическом отношении народов Филиппин.
Значительная часть тагалов живет в деревнях и занимается земледелием.
Основными земледельческими орудиями у них остаются деревянный с
железным сошником плуг и борона (часто с деревянными зубьями). Уборку
урожая производят серпом или кривым ножом, подобным малайскому ани-
ани. Пахота и оросительные работы — мужское занятие, тогда как
высаживают рассаду и жнут женщины. Иногда на валиках, окружающих поле,
мужчины играют на гитарах, и работа женщин в такт музыке идет
быстрее.
Поливной рис — главная продовольственная культура, но широко
распространена и кукуруза. Выращивают бананы, кокосовые пальмы, манговые
и кофейные деревья, различные овощи. Из технических культур возделывают
абаку (манильская пенька), сахарный тростник, табак, каучуконосы»
В крестьянских хозяйствах на мясо разводят свиней, птиц, в основном
кур. Держат карабао (буйволы местной породы), коров, коз, меньше —
лошадей и ослов. Но в экономике тагалов животноводство не играет такой роли,
как земледелие и рыболовство.
Прибрежные воды Лусона богаты рыбой. В деревнях, расположенных
на берегу залива и имеющих сообщение с Манилой или другими городами,
промышляют рыбной ловлей, вяжут сети, строят небольшие весельные или
парусные лодки и челны, занимаются сушкой рыбы и ее сбытом, плетением
корзин и т. д. Хозяйственное значение имеет лов сельди, сардин,
анчоусов, скумбрии, тунца. Ловят рыбу и в реках. В прудах, на
рисовых полях разводят растительноядные породы рыб; постоянная подкормка
водорослями, которые бросают на поверхность заливающей поля воды,
дает возможность увеличить количество рыбы.
У тагалов развиты ремесла. Гончарство и ткачество в последнее время
вследствие появления более дешевых японских и американских фабричных
изделий приходит в упадок. Одним из важных видов домашнего производства
остается плетение корзин из бамбука и ротана. В зависимости от назначения
они бывают низкие и широкие, наподобие блюда, и высокие, в форме ящика
или огромного горшка. Славится тагальская ткань хуси из волокна абаки и
пинъя из волокна листьев ананасов, идущие на мужские рубашки. Много
изделий делают из дерева и бамбука, украшая их резьбой. Развито
производство деревянных башмаков, домашних туфель, мебели, плетеных шляп,
циновок, бамбуковых игл и т. д.
Во многих семьях занимаются вышивкой. Тагальские женщины
восприняли это искусство от испанцев. Обычно вышивальщицы выполняют заказы
на дому из материала заказчика или посредника-торговца. Вышитые
изделия находят хороший сбыт на внешнем рынке.
Транспорт у тагалов можно встретить самый разный. Еще сохранились
двухколесные арбы с неподвижными оглоблями, рассчитанные на сухую
погоду. Для хозяйственных целей в период дождей используются
сани-волокуши. В качестве тягловой силы служат карабао. Лошади для упряжки
применяются преимущественно в городах. В горных районах на них ездят
верхом. Ослы служат как для верховой езды, так и для упряжки. В
настоящее время старую арбу заменяют легкие двухколесные тележки. В последние
десятилетия широко распространился автомобильный и железнодорожный
транспорт·
В Маниле и в близких к ней областях, населенных преимущественно та-
галами, промышленность развита больше, чем в других районах. Здесь
строятся электростанции, цементные, целлюлозно-бумажные,
нефтеперерабатывающие и другие заводы. В Маниле и в соседних провинциях быстро
развивается перарабатывающая и пищевая промышленность. Уже в колониальный
период здесь были сосредоточены сахарные заводы, рисорушки, табачные
653

предприятия и др. Поэтому среди тагалов выше, чем среди других народов
Филиппин, доля городского населения. Они составляют значительную часть
рабочего класса Филиппин.
На территории расселения тагалов города возникли еще до
проникновения туда европейцев. Торговля с другими народами способствовала росту
городов на побережье. Во внутренней части островов крупные поселения,
расположенные на выгодных путях, становились торговыми центрами и тоже
постепенно превращались в города. Небольшие города имеют общие черты
в планировке, в архитектуре. Вокруг центральной площади, обычно
прямоугольной, размещаются церковь, административные здания, лавки. Высокие .
деревья украшают площадь и дают тень. В архитектуре наблюдается смесь
местных традиций с испанскими. Обычно на центральной площади
устраивают базар.
Манила — самый крупный город по численности населения (1,2 млн.
человек в 1960 г.) и важнейший экономический и культурный центр страны.
Она не имеет правильной планировки. Старейшим считается район Интра-
мурос («внутри стен»), расположенный на левом берегу реки Пасиг. В 1571 г.
испанцы заняли расположенный здесь небольшой поселок тагалов и крепость,,
где разместили свою администрацию. Испанский город строился внутри
крепостных стен, служивших защитой завоевателям. В Интрамурос
сохранились черты средневековой архитектуры. Над узкими улицами нависают
длинные балконы домов. Старинные католические церкви и университет
святого Фомы, основанный монахами-доминиканцами в 1605 г., являются
памятниками монументальной архитектуры испанцев на Филиппинах. Во время
второй мировой войны Интрамурос был сильно разрушен. Многие его
архитектурные памятники до сих пор не восстановлены. Район Бинондо лежит на
правом берегу реки Пасиг. Улицы Эскольта и Рисаля, всегда оживленные,
многолюдные, с магазинами, китайскими лавками, представляют деловой
центр Манилы. К югу, в районе Эрмита, находится прекрасный парк Лунета
и бульвар, тянущийся вдоль берега залива. На площади Лунета стоит
памятник славному сыну филиппинского народа Хосе Рисалю. Отели, клубы,
особняки из железобетона и стекла — так выглядит эта часть города. К северу от
центра расположен район Тондо. Здесь живут рабочие, докеры. В трущобах
отсутствуют элементарные санитарные условия, очень велика скученность
населения.
Манила — самый крупный транспортный узел Филиппин. Порт связан
со многими важными экономическими районами каботажными линиями,
железнодорожными путями, шоссейными дорогами и авиалиниями. Почти
половина автомашин Республики находится в Маниле. В городе работают
предприятия по переработке сельскохозяйственного сырья: сахарные и
винокуренные заводы, табачные, маслобойные, рисоочистительные,
мыловаренные, кондитерские, текстильные, обувные фабрики, крупные
железнодорожные мастерские, типографии. Рабочие Манилы составляют основное
ядро пролетариата Республики Филиппин.
В Маниле имеется несколько высших учебных заведений и научных
учреждений: женский университет, Государственный университет
Филиппин, Дальневосточный университет, старейший на архипелаге университет
святого Фомы, Национальная библиотека, Филиппинский музей, аквариум
и др. Здесь много театров, кинотеатров, клубов, спортивных сооружений.
Наличие крупных издательств привлекает сюда видных писателей,
художников , журналистов.
Быстро растут новые города. Столица Республики Филиппин город
Кесон-Сити основан в 1941 г. Он расположен к северо-востоку от Манилы.
Население столицы в 1959 г. составляло 130 тыс. человек. Дома здесь
строятся в современном стиле — из железобетона и стекла. В городе
развивается промышленность, работают текстильные, пищевые и другие предприятия.
Старые тагальские города меняют облик с развитием промышленности,
а новые растут на базе крупных промышленных предприятий. Население
городов представляет сложную этническую смесь. Смешение идет здесь
654

быстрее, чем в замкнутых сельских поселениях, где состав населения
этнически однороден.
Сельские поселения тагалов имеют обычно площадь в центре, вокруг
которой сосредоточены административные здания, церковь и лавки. На
площади в торговые дни бывает базар. От площади отходят улицы, обсаженные
тенистыми деревьями. Встречаются также хутора.
Тагалы строят дома на сваях. В большинстве домов есть веранды, где
работают и отдыхают, проводя значительную часть времени. Стены делают
чаще из плетеного бамбука, иногда из пальмовых листьев и травы когон. Пол
поднят над землей на 1,5—2 м. Для настила пола используется
расщепленный бамбук. Крыши кроют листьями пальмы нипы или травой когон. Окна
не имеют рам и стекол; на ночь и в дождь их закрывают плетеными ставнямиг
подвешиваемыми на петлях. В современном жилищном строительстве
тагалов, как и у других народов Филиппин, традиционные строительные
материалы стали дополняться промышленными — железом, гвоздями,
цементом, шифером.
Убранство сельского дома обычно весьма просто. Как правило, она
состоит из стола, длинной скамейки и нескольких стульев. Семья спит на
полу. На ночь расстилают циновки, а утром их убирают. В семьях,
воспринявших городскую культуру, имеются кровати и другая мебель.
У тагалов, висайя и прочих равнинных народов очаг помещают на
глинобитной площадке, возвышающейся над полом. Число очагов в доме зависит
от численности и материальной обеспеченности семьи. Некоторые семьи
ставят по четыре очага. Очаг имеет форму усеченного конуса. У его нижнего
края имеется отверстие для дров. Верхняя часть представляет сплошной круг,
к которому прикреплено три клиновидных выступа. На эти клинья ставится
посуда.
Готовят пищу, стирают и выполняют хозяйственные работы часто вна
жилого помещения, которое служит прежде всего для сна. Едят обычно на
веранде.
Основные продукты питания тагалов — вареный подсоленный рис,
кукуруза, овощи, фрукты. Мясо едят редко, но рыба занимает важное места
в пищевом рационе.
Национальная одежда тагалов состояла из узких штанов, очень
длинной прямозастежной рубашки навыпуск с маленьким стоячим воротникомг
изготавливавшихся из тканей местного производства, и плетеной шляпы.
Женский костюм состоял из саронга, кофты с широкими рукавами и
короткого жакета; голову покрывали платком. Было принято носить нашейный
платок. За последние десятилетия одежда тагалов претерпела сильные
изменения. Еще в начале XX в. их костюм представлял смесь элементов
местной одежды с испанской. Испанский стиль преобладал в городах, особенно
в Маниле, а в деревнях сильно упрощался. В наши дни у тагалов, как у
мужчин, так и у женщин, распространяется современный городской костюм.
Общественный быт тагалов, равно как и других равнинных народов
Республики Филиппин, характеризуется господством капиталистических
отношений с пережитками более ранних форм социальной организации. Эти
пережитки сильнее всего проявляются в обрядах и верованиях,
сохранившихся не только в отдаленных сельскохозяйственных районах, но и в
промышленных центрах. В городах представители каждой этнической группы
нередко занимают особый район, квартал, что способствует консервации
старых обычаев и сохранению национального колорита празднеств. Отдается
предпочтение бракам внутри своей этнической группы. У молодежи
воспитывают почтение к старым обычаям.
В сельских поселениях старые формы общественного и семейного быта
более устойчивы, чем в городах. Католическая церковь вынуждена мириться
• с местными традициями, противоречащими ортодоксальным догмам
католицизма^
Община (балангай или барангай) в прошлом играла большую роль
в жизни тагалов и других основных народов архипелага. Каждая барангай
655

На окраине Манилы
Типичное крестьянское жилище

состояла из родственных семей числом от 30 до 200 и управлялась
старейшиной — дату или лакан. Свою власть он передавал по наследству сыну.
Распоряжения старейшины неукоснительно выполнялись его подчиненными.
Он возглавлял их на войне, следил за соблюдением обычаев, наказывал
виновных. Несколько барангаев нередко создавали добровольный союз.
Тогда глава самой сильной барангай признавался общим вождем. Он носил
титул раджи.
Современные сельские поселения (баррио) сохраняют некоторые черты
соседской общины, однако каждая семья является полным собственником
пахотного земельного участка, а также дома и движимого имущества.
Далеко зашло имущественное расслоение.
Крупные землевладельцы (касики) составляют незначительную часть
сельского населения, но играют важную роль в государственном
управлении. Дети их получают образование и занимают руководящие должности
в экономике страны, в государственных учреждениях, в армии.
Основная группа сельского населения — собственники небольших
земельных участков. Большая часть этих крестьян вынуждена искать
дополнительных заработков, так как участок их может прокормить семью лишь
в самые урожайные годы.
Значительную часть сельского населения составляют сезонные
сельскохозяйственные рабочие (касада) и батраки, работающие за долги (пеоны).
Их заработная плата ничтожна, а положение их мало чем отличается от
того, в котором они находились сто лет назад при испанцах. Ряды батраков
и сезонников с каждым годом пополняются за счет крестьян, обедневших или
вовсе утративших свои наделы.
Общинные пережитки играют значительную роль в сельской жизни.
Взаимопомощь, которая практикуется при постройке домов, во время
посадки риса и уборки урожая, помогает крестьянам избежать кабальных
займов у ростовщиков и помещиков. Кооперирование в труде часто происходит
не по родственному принципу. Зато важное значение имеет имущественное
положение: богатые семьи стремятся работать совместно с богатыми, а
бедные — с бедными. Взаимная помощь выражается и в том, что члены баррио
дают соседям взаймы продукты питания и предметы хозяйственного
обихода.
Правительство стремится использовать традиционные общественные
институты. В баррио создаются деревенские советы, обязанности которых
состоят в том, чтобы следить за взаимопомощью в труде и быту, за санитарным
состоянием селения, оказывать помощь в проведении ирригационных работ
и в организации общественных праздников. Кроме того, имеются женские и
молодежные клубы. Последние призваны вести воспитательную работу среди
юношей и девушек в духе преданности существующему строю.
Воспитание детей считается общим делом всех живущих в баррио. Во
время полевых работ детей оставляют на попечение стариков независимо от
степени родственных отношений.
Связи между членами баррио проявляются в совместном проведении
празднеств, свадебных и похоронных обрядов. На свадьбу и на похороны стремятся
собрать всех родственников, как близких, так и дальних, не только
живущих в этом баррио, но и приезжающих иной раз издалека.
В терминологии родства тагалов заметны пережитки авункулата —
особой роли брата матери, который опекал своих племянников (отец по-тагаль-
скй ама, брат матери — амаин).
Брак у тагалов, как у всех католиков, моногамный. Посредников
для сватовства не приглашают. Молодой человек сообщает своим родителям
о намерении жениться, и, получив согласие, идет с ними к родителям
девушки. После предварительных переговоров мать юноши дает небольшую сумму
денег на бетель или сигареты и спиртные напитки. Если деньги принимаются „
то считается, что сговор состоялся. Во время угощения родители юноши и
девущки договариваются о всех условиях свадебного контракта. Мать
девушки назначает сумму денег или размер других ценностей, которые должны
42 Народы Юго-Восточн. Азии 657

дать родители жениха. Церемония сговора называется «тайин манок» («петух
ждет свою курицу»).
Если семья жениха не может внести плату за невесту, он поселяется
в семье своей избранницы, обычно на два-три года. Все это время он должен
работать в доме невесты и заслужить расположение ее родителей. Бывают
случаи, когда после отработки родители невесты отказывают жениху.
Иногда этим обычаем злоупотребляли: отказав одному, брали другого, и так
пользовались бесплатной рабочей силой в течение длительного времени. Но
обычно в конце срока отработки назначается день свадьбы. Свадьба
считается большим торжеством и устраивают ее по возможности пышно.
Церемония начинается с имитации похищения невесты. Затем невеста и жених
едят и пьют из одного сосуда. После этого жених объявляет, что он берет
девушку в жены. Им желают счастья, много детей и внуков. Свадебное
празднество продолжается до трех дней. Брак оформляет католический священник
до начала этих церемоний. После выполнения всех церковных обрядов
молодые муж и жена по обычаю целуют руки родителей и близких
родственников жениха и невесты. Обычно молодая пара селится отдельно. Родители
помогают построить дом и обзавестись хозяйством. Но иногда супруги живут
с родителями мужа или жены (особенно если у нее нет братьев). Тагальская
семья часто включает и сестер, племянников, племянниц, внуков. Изредка
встречаются большие семьи, составляющие семейные общины и насчитывающие
15—20 человек. Хозяйство таких больших семей основано на общем
производстве и потреблении.
Дети различаются по времени рождения и полу особыми терминами:
ате — старшая дочь; дитсе — вторая дочь; сансе — третья дочь. Для
мальчиков имеются другие термины: куйа — старший сын; дико — второйг
сангко — третий.
Авторитет родителей велик. Дети относятся к отцу и матери с большим
почтением. В таких вопросах, как выбор брачного партнера, мнение
родителей еще недавно играло решающую роль, но теперь браки все чаще
устраиваются по выбору молодых, даже в отдаленных от городских центров
сельских поселениях. Имеются случаи бегства невесты с возлюбленным.
Сбежавшая пара поселяется в доме родственника, помогавшего бегству, и молодые
люди стремятся укротить гнев родителей девушки. Бегство, хотя и
допускается общественными нормами, все же считается серьезным нарушением
родительских прав.
Согласно гражданскому кодексу, женщина, выходящая замуж, может
взять фамилию мужа или оставить свою девичью. В деревнях замужняя
женщина остается известной под своим прежним девичьим именем
независимо от принятой во время брака фамилии.
Дети имеют право наследовать имущество отца и матери; при разделе
не различается ни возраст, ни пол детей. Они все имеют равную долю
наследства.
У тагалов широко распространены игры, народные гулянья, спорт.
Веселым и красочным бывает народное празднество {фиеста) —
престольный праздник. В фиестах сохраняется много старинных обычаев. Так,
например, в некоторых местах в праздник на святой неделе устраивают гуляния
на улицах. Специально избранного мужчину одевают в карнавальный
костюм и окружают его самыми почтенными людьми общины, которые возносят
ему потешные восхваления. Нередко «королем церемонии» делают наиболее
уважаемого из иногородних посетителей. Ему дают венок из цветов и сажают
на трон. Танцующие и поющие женщины бросают к ногам «короля» цветы.
В подобных празднествах принимает участие все население деревень и
городов. Каждый городок имеет свой день фиесты, совпадающий с днем
католического святого — покровителя этого города.
Празднества в Маниле проходят шумно, с большим числом участников.
Ряженые проходят по улицам под возгласы толпы. Пользуются большой
популярностью петушиные бои.
653

По религии почти все тагалы, как и другие крупные народы Филиппин
(около 80% населения Республики),— католики. Однако у них
сохраняются пережитки древних анимистических верований. Религиозное обучение
происходит в начальных школах и в колледжах. Детей воспитывают в духе
преданности католицизму.
ВИСАЙЯ
Висайя — самый многочисленный народ Филиппин (13 млн. 800 тыс.
человек в 1965 г.). Висайя живут в центральной части архипелага на
островах Самар, Лейте, Себу, Негрос, Бохоль, Панай, на южном побережье
Миндоро, на Палаване и на северо-востоке Минданао.
Висайя говорят на многочисленных и весьма сильно различающихся
диалектах (почти что различных языках): себуано, хилигайнон (на западе),
масбате (на севере), суригао (на юге) и др. Эти группы несколько
различаются и этнографически.
На Бисайских островах проживает V3 всего населения Филиппин. Здесь
плотность местами доходит до 233 человек на 1 кв. км. Висайя, как и илоки,
переселяются осваивать новые земли на Минданао, где они оседают в
северной части острова, в районе Давао и в долине Котобато.
У висайя, как и у т,агалов, главные культуры — рис, кукуруза,
кокосовые пальмы, сахарный тростник, абака. Особенно большие площади
рисовые поля занимают на островах Панай и Бохоль, где преобладает
суходольный рис. Ввиду малоземелья крестьяне вынуждены арендовать землю у
помещиков на крайне тяжелых условиях или уходить на заработки, чтобы
прокормить семью до нового урожая.
Урожаи низкие, так как обработка полей производится примитивными
способами. Обмолачивают рис с помощью карабао, гоняя их по площадке,
на которой разостланы снопы. В некоторых районах Бисайских островов
благоприятные климатические условия дают возможность снимать два-три
урожая в год. На Себу, где посевы кукурузы занимают 4/5 посевной
площади, первую посадку делают в начале зимних дождей. Второй раз сажают
семена между созревающими стеблями. Таким же способом производится
третья посадка.
Значительные площади засажены кокосовыми пальмами. Каждое утро
срезают созревшие орехи и бросают их на землю. Затем их собирают и везут
перерабатывать в копру. Приготовляя орехи для сушки, удаляют наружную
волокнистую оболочку, раскалывают орех и половинки его раскладывают
на солнце. После однодневной сушки мякоть сравнительно легко
отделяется с помощью специального ножа, называемого лукаран, и снова кладется
на солнце. Для получения чистой копры мякоть сушат на матах не менее
четырех-пяти дней; каждый вечер копру убирают под навес, а утром вновь
раскладывают. В местах, где нет свободного открытого места или часто
выпадают дожди, устраивают сушильные камеры. Для этого выкапывают
неглубокую, но широкую яму и накрывают ее железной или бамбуковой решеткой,
на которую кладут копру для сушки. Дым от огня по перекрытой канаве
проходит в яму и, поднимаясь наверх, высушивает копру. Такая копра ш>
качеству хуже высушенной на солнце.
Бананы служат важным дополнением в питании висайя и других
народов архипелага. Редко можно встретить семью, которая не имела бы
банановых посадок, исключая горные районы. Благоприятная конъюнктура
внешнего рынка способствовала увеличению площади под каучуконосами.
Большое хозяйственное значение имеют деревья, дающие капок. Остров Себу
занимает первое место на Филиппинах по посадкам этих деревьев. Сбор
урожая начинается в апреле и длится до июня. Имеются плантации кофе
и какао.
В экономике Бисайских островов важное место занимает животновод1-
ств^о. На острове Масбате около половины земель сохраняется под лугами.
Разводят преимущественно буйволов карабао и быков, необходимых, в.
659
42*-~

крестьянских хозяйствах для возделывания поля, перевозки грузов. Почти
каждое хозяйство держит свиней, домашнюю птицу (преимущественно кур),
коз, овец.
Бисайское море богато рыбой. Главное орудие рыбной ловли — верши
(баклад). Ловля вершами производится на глубине не больше 15 м.
Плетение из бамбука, пальмы и ротана является старейшим видом
ремесла у висайя. Делают циновки различного размера и назначения. Их
используют в качестве постели, как занавески на окна, как ковры. Многие
занимаются изготовлением комнатных туфель, выделкой различных
предметов из скорлупы кокосовых орехов.
Некоторые виды ремесла сосредоточены в городах, например
производство украшений, школьных сумок, абажуров, тогда как другие ремесла
развиты в деревне: плетение корзин, шляп, изготовление глиняной посуды.
Имеются промышленные предприятия по переработке
сельскохозяйственного сырья. Значительная часть сахарных заводов Филиппин находится
на Негросе. На Бисайских островах имеются маслобойные и лесопильные
заводы. После войны резко возросла добыча медной, железной и
марганцевой руды. В порту Санги построены обогатительная фабрика и
медеплавильный завод.
Портовые города принимают океанские суда дальнего и местного
плавания. Самый крупный город в области расселения висайя — Себу — второй
после Манилы по числу населения (около 200 тыс. человек) и экономическому
значению. Он расположен на узком берегу острова Себу. Здесь возникло
самое раннее поселение испанцев на Филиппинах, что до сих пор ощущается
в архитектуре города. Массивные деревянные столбы поддерживают
галереи, нависшие над тротуарами. Еще стоят дома, построенные в испанском
стиле,— с внутренними дворами. Кварталы, где живет рабочий люд, очень
бедны, здесь большая скученность населения. Особый колорит городу
придает порт, обслуживающий Бисайские острова и северную часть Минданао.
С Себу вывозят абаку, копру, сахар, лесоматериалы, а привозят сюда
нефтепродукты, металлоизделия. В городе развивается промышленность.
Фабрики Себу перерабатывают значительную часть копры, получая масло.
Здесь же из сока кокосовых орехов приготовляют освежающий напиток
туба. Имеются предприятия пищевой промышленности. Себу — самый
крупный культурный центр на Бисайских островах. Здесь имеется высшая
провинциальная школа, отделение Национальной библиотеки,
метеорологическая станция. Другой крупный город и порт висайя — Илоило на острове
Панай.
Большинство сельских поселений висайя, как и у тагалов, имеют
традиционную для баррио планировку. Жилища строят преимущественно
свайные, однокамерные, с верандами. Крыши делают низкими, поскольку они
более устойчивы при тайфунах. Деревянный дом с железной крышей —
признак зажиточности семьи.
Новое в жилищном строительстве прослеживается в увеличении числа
окон и в появлении большой комнаты общего назначения. В таких домах
спальня отделяется от общей комнаты постоянной перегородкой. Однако
люди старшего поколения считают, что разделение жилища на комнаты
опасно, так как верят, что если дети спят отдельно, их может похитить злой
дух. Кухня пристраивается к жилому помещению позади, так что очаг
находится вне жилой части дома. Устройство очага зависит от места жительства
и материальной обеспеченности хозяина. Там, где много топлива, может
быть и одна топка с большой площадью нагрева, и хозяйка ставит на нее
сразу несколько сосудов. Если семья небогатая, то устраивают очаги
наподобие тагальских (см. стр. 655), удобные и потребляющие мало топлива.
В наши дни все более широко стала распространяться алюминиевая
посуда, стаканы, металлические баллоны, заменяющие постепенно бамбук
и кокосовую скорлупу, из которых ранее изготовляли посуду. В обычные
дни едят руками, а ножи, вилки и ложки употребляют во время праздничных
трапез.
660

Рис варят в небольшом количестве подсоленной воды. В качестве
приправы добавляют овощи, рыбные соусы и пряности. Кукурузу
приготавливают в разных видах: размельчают в ступах и затем варят или варят в
соленой воде молодые початки. Кукуруза — продукт питания бедняков, им
она заменяет рис. В пищевой рацион входят фрукты, рыба, кокосовое масло.
Мясо едят сравнительно редко.
Женщины до недавнего времени носили саронг, обтягивающий фигуру,
муслиновую блузу, а по праздникам и жакет с пышными накрахмаленными
рукавами. На плечах лежал, свешиваясь назад и на грудь, кружевной
воротник. В некоторых сельских местностях женщины надевали длинное тунико-
образное платье, введенное испанцами. В больших городах саронг заменяли
длинной широкой юбкой. Вместо воротника часто носили нагрудный платок.
Голову тоже покрывали платком, который складывали треугольником, один
угол его спускали на спину, а два завязывали под подбородком. Обувь
прежде была мало распространена. Как мужчины, так и женщины надевали
ее в основном по праздничным дням. В настоящее время женщины висайя
под влиянием городской культуры шьют платья по современным фасонам,
носят покупную обувь, коротко стригут волосы.
Мужчины прежде носили длинные широкие штаны и рубашку навыпуск.
Головным убором служила полусферическая шляпа из пальмовых листьев,
хорошо защищающая от солнца и дождя. Сейчас мужчины носят короткие
шорты, заимствованные от американцев, и рубашки. Из элементов
традиционного костюма сохранилась лишь шляпа.
Аграрные отношения, общественная и семейная жизнь висайя во многом
схожи с обычаями тагалов и других народов Филиппин, принявших
христианство.
Молодожены, как правило, поселялись в семье родителей, чаще в доме
мужа. Этот обычай способствовал сохранению до недавнего времени большой
семьи, как основной экономической ячейки. В ней не делилось имущество,
не дробились земельные участки, она была единым хозяйственным
коллективом.
В общественной жизни ощущаются пережитки соседско-родственной
общины (барангай). Они проявляются во взаимоотношениях семьи и
сельской общины, в религиозных церемониях, народных празднествах и т. п.
В прошлом браки могли совершаться с членами других барангай и в
пределах самой барангай, но не с близкими родственниками. Однако
представители знатного сословия в целях сохранения собственности в семье вступали
в браки с двоюродными братьями и сестрами.
Висайя исповедуют христианство, но у некоторой их части продолжают
сохраняться остатки анимистических верований. Католической церкви
приходится мириться с этим. Любопытно отметить, что католики группы катиган
имеют домашние алтари, которые служат и для приношения пищи в дар
предкам. К семейному алтарю допускаются только родственники и близкие
друзья.
илоки
Илоки — третий по численности народ Филиппин (3,7 млн. человек).
Первоначально они обитали на западном побережье Лусона, но потом стали
продвигаться в другие районы, например, в долину реки Кагаян и на остров
Минданао. Мелкие крестьянские хозяйства у ил оков составляют 80% всех
хозяйств. Около 70% крестьян являются арендаторами и полуарендаторами.
Недостаток земли вынуждает илоков уходить на новые земли. Основное их
•занятие — поливное земледелие. Илоки — большие мастера в возделывании
риса. Кроме обычных сортов они выращивают ароматические и клейкие,
выводят новые сорта. Илоки первыми на Филиппинских островах стали
кул1#ивировать хлопок.
" На северо-западе Лусона период дождей короче, чем в центральных
районах. Поэтому созревание риса происходит здесь раньше. Илоки стали
661

производить два посева риса. По их примеру снимают по два урожая и
соседние народы.
Мужчины обрабатывают поле, а женщины сажают рисовую рассаду.
Посадка риса производится совместно с соседями, чтобы все поле было
засажено в один день и произошло одновременное созревание урожая. Урожай
собирают всей семьей.
Большую роль в экономике илоков играет табак. Он идет на продажу,
а после уборки табака поля засаживают кукурузой или поздними сортами
риса. Семена табака высеивают на грядки в октябре месяце, т.,е. в середине
дождливого периода. Одновременно вносится древесная зола для защиты
семян от муравьев. Над грядками с табачной рассадой устраивают навесы,
чтобы уберечь молодые растения от жарких лучей солнца. Незадолго до
высадки рассады на поля навес убирают и приучают растения к обычному
режиму.
В период наводнений и дождей в почву оседают из воды питательные
вещества, поэтому на равнинах и в предгорьях поля дают хорошие урожаи
риса, табака, сахарного тростника и других культур. Искусственные
удобрений применяются в незначительных размерах, главным образом на грядках,
где выращивается рассада.
Из домашних животных у илоков наиболее распространены буйволы,
а также свиньи. Разводят и домашнюю птицу, больше всего кур.
У илоков широко развиты ремесла. Из хлопка они изготовляют
различные изделия, в том числе одеяла с характерными изображениями цветов
и петушиных боев, находящие сбыт по всей стране. Столь же известны
махровые полотенца. Многие ремесленные изделия из золота, серебра, раковин,
черного дерева и рогов буйвола пользуются спросом не только на
внутреннем, но и на внешнем рынке.
Илоки добывают морскую соль. Добыча ведется в засушливый сезон.
В этой работе участвуют и мужчины, и женщины.
Поселения илоков отличаются опрятностью, прочностью жилищ. Дома
свайные; стены делают из стволов бамбука, вертикально установленных
плотно один к другому, чтобы дождевая вода свободно стекала.
Бамбуковые стебли прижаты поперечными планками, закрепленными в углах
бамбуковыми же наугольниками. Крыши четырехскатные. Их делают из травы
или молодого бамбука. Большинство домов, особенно у богатых крестьян,
имеют три-четыре помещения: большую комнату, которая служит гостиной
и спальней для семьи, кухню-столовую, маленький чулан для одежды и
открытое место для стряпни, купанья и стирки.
Все члены семьи спят на большой циновке или же на нескольких
маленьких, постланных на полу, хотя бамбуковая кровать нередко -используется
во время дневного отдыха. Кроме циновки из пальмовых листьев,
употребляют одеяла и подушки.
Амбар, как и жилой дом, высоко поднят над землей на сваях. Изнутри
бамбуковые стены обиты циновкой, которая защищает содержимое амбара
от дождевой воды.
Повозки у илоков двухколесные — так же, как и у всех равнинных
народов Филиппин. Старые повозки с тяжелыми колесами, представляющими
круглый срез (спил) со ствола толстого дерева, заменены новыми, более
легкими на ходу, с обычными колесами, имеющими втулку, спицы и обод. В
колесах первого типа ось закреплена и вращается вместе с колесами.
В одежде илоков происходят заметные изменения. И мужчины, и
женщины стали носить покупную обувь. Традиционный мужской костюм,
состоявший из узких штанов и рубашки навыпуск, заменяется костюмом
современного городского покроя. Последнее время вошли в обиход короткие
штаны-шорты. Широкополая коническая шляпа из пальмовых листьев тоже
вытесняется шляпой городского типа.
Женский костюм, состоявший из саронга и короткой кофты с широкими,
чаще короткими рукавами, заменяется современным платьем, покупным или
сшитым дома. Головным убором служит платок. Прически делают самые
662

различные: зачесывают волосы назад с прямым пробором посередине головы
и перехватывают их сзади лентой, укладывают волосы пучком на затылке,
-заплетают косы.
У детей более однообразная одежда: мальчики носят рубашку без
рукавов и короткие штаны, а девочки — платьица с короткими рукавами, с
воротничком.
Пища илоков состоит главным образом из вареного риса. Едят много
овощей (бобы, бататы, томаты, хрен) и рыбы.
Еда сервируется на низком столе, так что стулья не нужны. Посередине
отола ставят горшок с рисом. Обычно едят руками, и лишь во время фиесты
пользуются ложками.
В быту употребляется ^глиняная посуда местного производства.
Форма ее и размер зависят от назначений. Большие глиняные горшки с
широкими горловинами предназначаются для хранения зерна и других
продуктов. Пищу готовят в глиняных горшках меньшего размера, пьют из
кружек.
Брачные обряды илоков, как и другие общественные и семейные обычаи,
во многом сходны с тагальскими. После церемонии совместной еды и питья,
когда жених объявляет, что он берет девушку себе в жены, старшая из
родственниц благословляет их и желает им много детей и внуков, и чтобы все
они были смелые, мудрые и счастливые. Затем она берет копье и бросает его
в животное, как правило, в свинью, приготовленную для жертвенного
угощения. Мясо животного делят среди всех присутствующих. Вся церемония
жертвенного угощения сопровождается танцами. Свадебное празднество
продолжается три дня.
В настоящее время традиционная свадебная церемония все чаще
заменяется более простой. Старшая из родственниц соединяет руки жениха и
невесты над чашей риса, который потом разбрасывают поверх голов людей,
присутствующих на свадьбе.
Илоки исповедуют христианство, но у них продолжают еще сохраняться
пережитки дохристианских верований. Почитание христианских святых
уживается с верой в Кабуниан — верховное божество, которому илоки
локлонялись до принятия христианства.
Помимо католичества, у илоков распространено аглипаянство —
специфически филиппинский толк христианства. Хотя аглипаянцы встречаются
и среди других народов Филиппин, но больше всего последователей
филиппинская независимая церковь имеет в илокских провинциях. Она отделилась
от католической церкви в конце XIX в. Один из ее основателей, Грегори
Аглипай, связывал деятельность церкви с освободительной борьбой против
испанского господства. Аглипаянцы канонизировали казненного испанцами
национального героя Филиппин Хосе Рисаля. Перед второй мировой войной
часть аглипаянцев объединилась с местной епископальной церковью.
ДРУГИЕ НАРОДНОСТИ РАВНИН ЛУСОНА
Кроме тагалов, висайя и илоков, на равнинах Лусона живут биколы
(около 2,5 млн. человек), пампанганы (около 1 млн. человек), пангасинаны
(около 1 млн. человек), ибанаги, или кагаяны (357 тыс. человек), самбалы
(110 тыс. человек). Биколы живут на Бикольском полуострове в
юго-восточной части Лусона и на острова Масбате и Катандуанес. Пампанганы,
пангасинаны и самбалы занимают юго-западную часть острова. Ибанаги населяют
долину реки Кагаян в центральной его части.
Язык биколов является переходным между тагальским и висайским·
Язык пампанганов наиболее близок к тагальскому, а пангасинан — к илок-
скому. У биколов и пампанганов есть литература на родном языке.
Длительное соседство, близость языков и культуры, постоянные
миграции ,Гтесные экономические связи способствуют сближению этих народностей
<с основными народами равнин Лусона. У биколов наиболее интенсивные
663

контакты происходят с тагалами. Пангасинаны и ибанаги постепенно
ассимилируются илоками, а пампанганы — тагалами. Самбалы также в
значительной мере подвергаются ассимиляции — на севере илоками, а на юге
тагалами.
Все эти народности достигли сравнительно высокого уровня социально-
экономического и культурного развития и имеют многие общие черты
материальной и духовной культуры, сходные с культурно-бытовыми
особенностями основных равнинных народов Лусона. Главное занятие всех этих
народностей — земледелие. Однако с учетом природно-климатических
условий можно выделить у каждого из них такую культуру, которая у других
возделывается меньше или же совсем отсутствует.
У биколов большие площади находятся под абакой (манильской пенькой).
Абака — местная филиппинская культура. Это многолетнее растение из
семейства банановых, но листья у нее меньше, а концы их имеют
заостренную форму. Наиболее распространенные сорта абаки достигают высоты
3,5—4,5 м, а некоторые — до 30 м. Стволы у них прочные, устойчивые,
корневая система хорошо развита и дает до 25—30 стеблей. Абака —
трудоемкая культура. Местное население с древних времен использовало волокно,
получаемое из листьев абаки, для изготовления тканей, веревок и т. д. Абака
боится продолжительных ливней и засухи, тайфунов, поэтому ее выращивают
в районах, где не бывает засушливого сезона и в течение всего года достаточно
осадков. Когда появился спрос на абаку на мировом рынке, ее стали
выращивать на плантациях.
Самый старый способ получения волокна абаки называется «хагутан»»
Он применяется в мелких хозяйствах. Когда цветение абаки показывает, что
растение созрело, срезают побеги, и они идут в переработку. Каждый побег
состоит в среднем из 17—20 листьев, которые имеют различные по качеству
волокна. Внутренние листья более светлые, а ближе к центру они совсем
белые, и чем светлее листья, тем лучше по качеству волокно. Вначале
получают прясло (тукси), из которого волокна вычесываются при помощи ручного
станка хагутана, в котором тукси протягивают несколько раз между ровным
ножом и деревянной пластиной, чтобы очистить волокна. Мужчина, обмотав
конец тукси вокруг палки, протягивает ее под ножом. Иногда используют
зубчатый нож, но в этом случае, волокно получается не очень чистое. Очистка
и расческа волокна этим способом — очень утомительный и трудный процесс.
Способом хагутан добывается волокно самого высокого сорта.
На небольших плантациях Давао тяжелый труд человека по очистке
волокон заменили станки с бензиновыми моторчиками, ввезенные
японцами. На крупных плантациях применяются специальные машины для
очистки и сушки волокна.
У пампанганов основные товарные культуры — рис и сахарный
тростник. Они выращивают овощи, фрукты. В областях расселения пампанганов
имеется много заболоченных земель, которые в сухое время используются
для выращивания культур с коротким периодом созревания, например
арбузов, чтобы успеть убрать урожаи до начала дождей. Район пампанганов
славится манговыми насаждениями. Сбор белых сочных плодов манго
происходит в период с марта по июнь.
Пангасинаны тоже ведут многоотраслевое хозяйство, но главная
культура у них — рис. Они являются одними из основных поставщиков риса.
У самбалов развито рыболовство. Ибанаги выращивают табак. В долине реки
Кагаян, где они живут, растут лучшие филиппинские сорта табака, идущие
на изготовление экспортных сигар.
Ремесла развиты у всех этих народов. Они выделывают глиняную по-
СУДУ> плетут корзины, циновки, изготовляют обувь. У пампанганов высокого
мастерства достигло искусство вышивальщиц, часть вышивок выпрлняется по
заказам предпринимателей на экспорт. В последнее время стала развиваться
промышленность, растут города, вследствие чего усиливаются контакты
между всеми народами равнин Лусона.
664

ГОРНЫЕ НАРОДЫ ЛУСОНА
Горные народы Лусона имеют много общего в культуре и быту, хотя
находятся на разных ступенях социально-экономического развития. Самый
изученный из этих народов — ифугао.
ид Численность ифугао — 85 тыс. человек. Они насе-
фугао ляют восточную сторону Центральных Кордильер в
центральной части северного Лусона.
Ифугао — народ бесписьменный. Сведения об их прошлом дошли да
нас в устной традиции в виде генеалогических преданий. Многие ифугаа
знают своих предков до десятого и даже до пятнадцатого колена.
Основное занятие ифугао — мотыжное земледелие с применением
искусственного орошения. Рисовые поля, расположенные по крутым склонам
гор, требуют устройства террас. Их почти вертикальные стенки складывают
из крупных валунов. Зачастую терраса высотой в 3 м имеет лишь около 4 м
ширины. Культивирование риса на террасах связано с колоссальными
затратами труда. Перед посадкой рассады землю разравнивают и затопляют
водой. Мужчины перекапывают землю и ремонтируют валики террас. Всю
остальную работу ведут женщины. Кроме риса, ифугао на расчищенных
участках холмов возделывают подсечно-огневым способом таро, батат,
ямс, кукурузу. Развито огородничество. Выращивают несколько сортов
бобов, капусту, горчицу, салат, редиску, из технических культур—хлопок.
Животноводство развито в меньшей степени, чем земледелие. Как тяг-
ловую силу крупный рогатый скот не используют, его разводят в небольшом
количестве лишь на мясо и для жертвоприношений. Больше держат свиней
и кур, кое-где — коз. Охота и рыбная ловля все еще играют некоторую роль
в хозяйстве. Охотятся на оленей, диких свиней, диких буйволов, удавов,
крокодилов, ящериц; добывают также лягушек, на рисовом поле —
съедобных улиток. На крупную дичь охотятся с гончими собаками.
Земледельческие орудия ифугао — это прежде всего длинные и узкие
деревянные заступы и большие ножи типа мачете. Кроме того,
употребляются топорики, тесла и маленькие ножи с лезвием, косо насаженным на
ручку. Утварь состоит из разнообразных плетеных и глиняных вещей,
деревянных чаш и ложек. Основным оружием ифугао прежде было копье, с которым
мужчины не расставались. С ним воевали, охотились на буйволов. Лук и
стрелы были издавна известны ифугао, но считались оружием
неблагородным и употреблялись только для охоты на мелких животных.
Из ремесел ифугао известно ткачество, плетение, кузнечное дело,
гончарство, обработка дерева.
Селения ифугао меньше по размерам, чем у других филиппинских
народов; обычно они насчитывают 8—12 домов, планировка их беспорядочная.
Жилище бывает как наземным, так и свайным. У наземного жилища пол
обычно глиняный, иногда каменный или деревянный. Стены сбиты из досок
или сплетены из бамбука; кровлю кроют соломой. У свайного дома
непосредственно под нижним венцом на сваи надевают массивные деревянные
диски или цилиндры, чтобы в дом не забрались крысы и змеи. Под самой
крышей сооружается подобие чердачного помещения, где хранится рис, а также
те предметы, в которых нет повседневной необходимости. По балкам
верхнего венца каркаса развешивают плетеные корзины-клетки, куда прячут
кур на ночь, чтобы уберечь их от хищников. До недавнего времени на
торцовой стене имелась полка, на которой помещали черепа убитых врагов или
принесенных в жертву буйволов.
Мужская одежда состоит из набедренной повязки, женская — из
саронга. Женщины в последнее время стали носить кофточки.
Распространенная ранее татуировка постепенно выходит из обихода.
Постоянное употребление в пищу риса служит признаком высокога
общественного положения и богатства. Среди менее обеспеченных он
заменяется 1бататом и кукурузой. В пищу идут овощи и фрукты. В
протеиновый рацион входит мелкая рыба долог, искусственно разводимая на
665

заливных рисовых полях, в
меньшей степени — мясо. Едят и
саранчу, крупных стрекоз, термитов,
дикорастущие коренья, плоды и
зелень. Известно жевание бетеля.
Социальная дифференциация
у ифугао зашла довольно далеко.
В XIX в. родо-племенная
организация у них уже отсутствовала.
Общество разделялось на три
более или менее отчетливые
социальные группы, и это деление
сохраняет известное значение и
в наши дни. Высший слой
общества составляют кадангианг,
владеющие крупными рисовыми
полями. Чтобы добиться признания
своей принадлежности к этой
группе, необходимо получить
согласие всех жителей деревни, с
их помощью вытесать хагаби
(широкую скамью), совершить особый
обряд и устроить богатый пир
(см. обычай пепадон, стр. 531).
Положение кадангианга
передается по наследству вместе со
скамьей хагаби и с большим зе-
Терраса рисовых полей у ифугао мельным наделом. Хагаби является
символом принадлежности к
высшей общественной группе и необходима для устройства обрядовых
праздников, присущих этой группе. Младшие сыновья кадангианга,
получившие в наследство меньшие земельные участки и не имеющие хагаби,
переходят в более низкую социальную категорию — натумок и даже в
наватват. Натумок (или мабитиль) — это те люди, которые со своих полей
получают достаточное количество риса, чтобы прокормиться на протяжении
всего года. Наватват — это те, которые не имеют собственных рисовых полей
или имеют, но очень небольшие. Таким образом, кадангианг, натумок и
наватват не представляют собой замкнутых каст или сословий.
Спорные вопросы у ифугао издавна решались обычным правом и
авторитетом кадангиангов. Население одной долины рассматривалось как некая
•общность, жители разных поселков не враждовали между собой. В пределах
такой долины устанавливалась эндогамия. Обитатели отдаленных долин
считались потенциальными врагами или объектом охоты за головами.
У ифугао преобладает большая семья, но есть и малые семьи. У
состоятельных лиц может быть по две и даже три жены, но первая жена находится
в более привилегированном положении, чем остальные. Ее дети имеют право
на наследование всей собственности отца. У ифугао типично малайская
система родства. Хотя брак считается формально заключенным лишь после
выполнения целого ряда сложных и дорогостоящих обрядов, нередко
супружеская пара успевает прижить нескольких детей до окончания этих
обрядов. Пробные браки, не связываемые формальностями, очень
распространены. Впрочем, даже освященные обрядностью браки легко расторгаются.
Запрет на брак между близкими родственниками существует, но может
быть легко снят специальными жертвоприношениями.
Обычай детских браков по сговору характерен для кадангиангов.
Молодежь из бедных семей обычно заключает браки по взаимному влечению.
Юноши и девушки из этих слоев встречаются в особых домах (агаманг),
которые существуют в каждом поселке. В отличие от окружающих народов,
у которых такие дома строят специально, у ифугао это может быть просто
666

пустующий по каким-либо
причинам дом или дом
одинокой женщины, чаще всего
вдовы. В агаманг собираются
на ночь незамужние
женщины, девушки, разведенные и
вдовы. Здесь их посещают
поклонники. Юноши и
девушки пользуются половой
свободой, но если возникает
прочная привязанность или
если девушка забеременеет,
начинается сватовство.
По космологии ифугао,
земля находится среди
текущей в одном направлении
мировой реки и существуют
лять космических ареалов.
Это земля, небесный мир,
подземный мир, верховье
мировой реки и низовье
мировой реки. Все эти пять
районов населены множеством
божеств и духов. Ифугао
обожествляют почти каждый
известный им предмет. Однако
в их религии нет понятия
творца, равно как и понятия Танец ифугао
верховного божества.
Храмовых сооружений у ифугао
также нет. Религиозные обряды отправляются жрецами или колдунами,
которыми становятся обычно престарелые кадангианги. Раньше
определенное место в обрядах занимала охота за головами. Небольшая часть ифугао
обращена в христианство, но это обращение носит преимущественно
формальный характер.
Художественный вкус ифугао проявляется в орнаментах на предметах
обихода и в татуировке. Преобладают конкретные мотивы, чаще зооморфные:
собаки, орлы, сороконожки, скорпионы, а также геометрические знаки —
волнистые линии, зигзаги. Своеобразны танцы ифугао, в частности
мужской танец, имитирующий бой двух петухов.
В наши дни районы расселения ифугао находятся под контролем
государственной администрации. Здесь появились учителя, фельдшеры,
полицейские, сборщики налогов, почти всегда происходящие не из ифугао,
проникают товарно-денежные отношения. Однако ифугао сохраняют
основные особенности своего жизненного уклада.
Бонтоки проживают в засушливых высоко-
БОНТОКИ тг тт
горьях на северо-западе Лусона. Численность их —
85 тыс. человек. Основное занятие — выращивание заливного риса. Вода
из родников подается на террасовые поля по бамбуковым трубам.
Заливные поля вспахивают деревянным плугом или перетаптывают буйволами.
Коллективный труд применяется не только при сооружении террас и
их ремонте, но и во время полевых работ, которые проводятся под
руководством наиболее опытных людей. Совет старейшин устанавливает сроки
ремонта террас, оросительных систем и полевых работ. На полях работают
главным образом женщины. Мужчины ремонтируют террасы и ведут пахоту,
а в остальное время заняты ремонтом амбаров, крыш домов и постройкой
новы*: жилищ. По обычаю, хозяин кормит всех работающих на его участке.
Затем люди идут работать к другому хозяину и питаются у него.
Продолжительность и очередность этих работ устанавливается советом старейшин.
667

Деревня ифугао. На переднем плане рисовое иоле
Жилище ифугао

5
Домашняя утварь и украшения ифугао
/ — плоская шляпа из листьев пандануса и соломы, украшенная
кожаной тисненой пластинкой (тагалы); 2 — шлемообразная шляпа из
раскрашенной соломки (илоки); 3 — церемониальная корзина народа ифугао;
4, 5 — бамбуковые сосудики для извести (ифугао)
Поле, засеянное благодаря коллективным усилиям в один день, дружно
«созревает, а своевременная уборка урожая сохраняет зерно от потерь.
Бонтоки строят дома на земле, без свай. По виду жилища эти
напоминают стога сена. Богатые имеют дома в два этажа. Земляной пол
покрывают бамбуковыми пластинами и помещение делят на секции. Одна секция
служит спальней, другая кухней. Там находится очаг и хранятся продукты
питания, посуда. Имеется чердак, где держат необмолоченный рис.
Мужчины носят набедренные повязки, а в качестве головного убора —
маленькие корзинообразные шляпы без полей. Волосы раньше отпускали
длинные. На поясе обычно носят нож, служащий универсальным орудием.
Обычный женский костюм ранее состоял из короткого саронга (тапис).
В настоящее время женщины носят кофты с короткими рукавами или совсем
без рукавов, а также платья. На юбки идет ткань местного изготовления
с широкими белыми и черными полосами. На шее и на голове носят
различные украшения, а руки татуируют от запястья до локтя.
Деревни у бонтоков большие и компактные. Они насчитывают сотни
и даже тысячи жителей. Каждая деревня делится на 10—15 кварталов,
называемых «ато» и населенных в основном родственными семьями. Ато имеет
свои четкие границы и название. Его церемониальный и общественный
центр представляет собой каменную платформу. На ней находятся камен-
669

ные скамьи, на которых сидят
вовремя совещаний,
церемониальные столбы и очаг. Здесь же
стоит общинный дом ато, в
котором спят все холостые
мужчины и подростки. В этом доме
или около него собирается совет
старейшин. Члены ато называ
ют себя «синпангато», т. е.
«принадлежащие к ато».
Кроме того, в каждом ато
имеется олаг, аналогичный ага-
мангу ифугао. Здесь спят
девушки и незамужние женщины, и
сюда же по вечерам приходят
молодые люди, чтобы завести
знакомства, которые могут в
дальнейшем привести к
женитьбе. По обычному праву бонто-
ков, ато формально не является
экзогамной единицей. Однако
фактически дело обстоит именно
так, потому что у бонтоков
существует обычай взаимного
избегания между близкими
родственниками разного пола.
Поскольку в олаге своего ато юно-
Олаг — дом для ночлега незамужних ша рискует встретиться с близ-
женщин (бонтоки) кой родственницей и нарушить
таким образом правила
приличия, то молодые люди обычно
посещают олаги соседних ато, и берут себе жен из других кварталов.
Всей жизнью ато руководит совет старейшин. Он ведает земледелием и
орошением, принимает в состав ато посторонних лиц, занимается вопросами
правосудия. Еще не так давно в его компетенцию входили объявление войны
и заключение мира, охота за головами. Старейшины ато и деревни теперь
передают свою власть по наследству.
Углубилось имущественное расслоение, идет процесс феодализации.
Брак патрилокальный. Преобладает малая моногамная семья. Молодой
человек, ищущий расположения девушки, может присоединиться к ее семье
и работать в этой семье до женитьбы.
Бонтоки анимисты. Они особенно почитают Ламауига — культурного
героя, научившего их земледелию. Принося жертвы духам, бонтоки верят,
что те пошлют дождь, исцелят от болезней, сберегут урожай от животных и,
насекомых, будут охранять от несчастий.
Испанцы не смогли подчинить своему влиянию воинственных бонтоков
и обратить их в христианство. Бонтоки дольше других сохраняли старые
традиции и лишь в последние два-три десятилетия стали от них отходить.
Этот процесс начался вследствие развития отходничества на шахты Бенгеута
и распространения грамотности. Часть бонтоков была обращена в
христианство. В настоящее время случаются браки с представителями других
народов, прежде всего в семьях феодализирующейся верхушки.
Численность тингианов, живущих на северо-западе
Лусона, — всего 6 тыс. человек. Их главная
продовольственная культура — суходольный рис. Удобный участок
выжигают и очищают перед началом дождливого периода. Когда начинаются
дожди, производят посев. Мужчины заостренной палкой делают ямки, в
которые женщины бросают несколько зерен. Иногда рисовые зерна
разбрасывают пригоршнями через ветку дерева (для равномерного рассеивания) .<
670

При подсечной системе обработки поля
быстро истощаются и после двух
посевов риса их занимают под сахарный
тростник или хлопчатник, но часто
бросают совсем, и они зарастают. Второй
способ возделывания риса — заливной.
Поля располагают на террасах горных
склонов или же в речных долинах. Кроме
риса, на таких полях возделывают
сахарный тростник, кукурузу, тыквы,
дыни, имбирь, хлопок, табак, бетель.
Из фруктовых деревьев наиболее широко
распространены бананы, апельсины,
манго.
Тингианы держат буйволов,
которых запрягают в плуг, а также свиней,
собак, реже лошадей, коров, коз,
домашнюю птицу.
Ремесло не получило большого
развития. До начала XX в. для кузнечных
поделок добывали железную руду.
Широко распространено прядение и
ткачество, изготовление веревок, сетей.
Дома тингианы строят на сваях по
типу илокских. Наиболее
распространен однокамерный дом с открытой
верандой. Реже встречаются дома из двух- m
трех помещений. В последнем случае Тингианка за ткацким станком
между комнатами имеются веранды
бездетен, под общей двухскатной крышей, крытой травой. Амбары строят
отдельно, тоже на сваях, они имеют такие же травяные крыши.
Грузы перевозятся на санях-волокушах. В дождливый период
используют сани с широкими полозьями, а в сухой — с узкими. Груз кладут на
настил или в корзину, приделанную к полозьям.
Основу питания составляет рис. Овощи и фрукты служат существенным
дополнением к рису. Мясо едят редко. Сахарный тростник тоже идет в пищу
и для приготовления спиртного напитка.
Жилище тингианов
671

Тингианы живут в деревнях, управляемых старейшинами (лэкэй),
которые избираются мужчинами старшего возраста. Избирают, как правило,
богатого человека среднего возраста, хорошо знающего обычаи своего
народа. Право пожизненного управления деревней старейшины стали
превращать в наследственное, передавая свои обязанности сыновьям.
В настоящее время у тингиан идет процесс феодализации. Старейшина,
который должен покровительствовать бедным и оказывать им помощь, давая
взаймы продовольствие, требует в качестве процента половину взятого. Во
время посадки риса и уборки урожая должники работают на полях
кредиторов. Бесплатная рабочая сила дает возможность увеличить посев риса,
.а высокий ростовщический процент умножает богатство старейшин; они
становятся эксплуататорами чужого труда.
Видимо, каждое тингианское поселение ранее состояло из одной
близкородственной группы. Даже в настоящее время большинство семей в
них связано между собой родством, иногда охватывающим до шести
поколений.
В брачных запретах учитывается кровное родство и родство по прежнему
браку. Запрещается кузенный брак, женитьба на сводных сестрах, на
сестрах жены и на ее матери.
Предварительный сговор часто происходит, когда дети еще совсем
маленькие, а окончательное соглашение заключается позднее, по достижении
шести-семи лет. Родители жениха, получив положительный ответ от
родителей невесты, договариваются о размере платы за нее. Жена у тингиан
бывает одна, но мужчина может иметь наложниц, живущих в отдельных домах.
Дети наложниц принадлежат отцу.
Обычный костюм мужчины состоит из узкой набедренной повязки. На
голове носят плоскую широкую шляпу или платок, а на шее, на руках и
ногах — украшения. У пояса обязательно висит нож. Иногда мужчины
надевают рубашки, реже — штаны.
Женщины носят саронг из грубой хлопчатобумажной ткани местного
производства, предпочтительно белого цвета. Иногда надевают кофты с
короткими рукавами. Голову покрывают широкой плоской шляпой или
платком. Носят много украшений на шее, на руках, на голове. И мужчины, и
женщины обычно ходят босиком.
Тингианы верят в духов, приносят им жертвы. Обряды, как
общественные, так и семейные, играют большую роль в жизни тингиан.
Интересны их похоронные обряды. Тело умершего кладут на
специальный бамбуковый помост в конце дома. Умершего одевают в лучшие одежды
и украшения. Все это душа должна взять с собой к предкам. На третий день
происходят похороны. Один из собравшихся отбивает многократно удары
специальной палочкой, после чего это же повторяют все остальные;
последней берет палочку жена умершего. Захоронение производят под домом
или во дворе. Если умер мужчина, то жена его на следующее утро идет к
реке и опускает свою головную повязку в воду. Вода должна смыть'с нее
печаль.
Танцы тингиан, как и других горных народов, чаще всего изображают
трудовые процессы. Весьма характерен танец, показывающий обрушивание
риса. Женщины с большими шестами в руках движутся вокруг большой
ступы, поднимая и опуская руки в такт музыке.
Калинг Калинги (55 тыс. человек) живу .яым образом
в субпровинциях Калинга и Ап си ) и частично в
провинции Кагаян. Они делятся на несколько групп, сильно смешавшихся
в настоящее время. Основную группу составляют собственно калинги. Ка-
лагуа, или калауа, по языку представляют группу, переходную к ибанаг.
Балбаласанг-гинаан по особенностям культуры приближается скорее к апайо
и бонтокам; лубуаган-сумадель ближе к ифугао; группа мангали-лубо
испытала значительное влияние со стороны ил оков.
Калинги сеют рис, поливной и суходольный. Перед посадкой поле
заливают водой и гоняют по нему буйволов, чтобы перемешать и размельчить
672

землю. Если нельзя использовать
животных, то землю вскапывают
вручную.
У калингов два типа домов —
прямоугольный и восьмиугольный
в плане. Дома строятся на сваях.
Восьмиугольные дома строят
богатые, преимущественно вожди.
На фасадной стороне делают узкую
веранду. Очаг устраивают внутри
помещения.
В прошлом мужчины носили
набедренную повязку, а
женщины — саронг из ткани местного
производства с черными, желтыми
и белыми полосами. В настоящее
время мужчины нередко носят
короткие штаны и рубашки,
женщины — кофту, платье и короткий
жакет.
Обрабатываемая земля
находится в собственности семьи и
переходит по наследству. Право
собственности не распространяется
на невозделанные земли, на дичь,
на рыбу, на ягоды и плоды,
растущие в лесу, на деревья^ Свобод- Калинга в традиционных костюмах
ная земля, лес или часть водного
пространства могут быть объявлены ana (табу), т. е. запрещенными для
пользования, но делают это лишь более богатые и влиятельные члены
общества — пангаты, сходные с кадангиангами ифугао. Временное апа имеет
' тенденцию превращаться в постоянное владение.
Верховное божество по представлениям калингов находится на небе.
Космос делится на пять районов, как и у ифугао. Кроме божеств, калинги
верят в духов умерших предков и считают, что во всех окружающих
предметах живут духи. Часть калингов восприняла христианство, и в наши дни
число христиан среди них увеличивается. Умерших хоронят на третий день;
могилу покрывают навесом из тростника или старых одежд. На могилу при-
носят вареный рис и т. п.
Семья у калингов моногамная, но нередки случаи внебрачного
сожительства. Запрещены браки троюродных братьев и сестер, со сводными
сестрами и братьями умершего супруга. Сговор о женитьбе происходит
между родителями, когда дети еще совсем маленькие. Мальчик должен
быть старше хотя бы на день-два. Если отец жениха уверен в согласии
родителей невесты, то он делает предложение отцу девушки, когда же у него нет
полной уверенности в согласии, то он сперва посылает в подарок мясо,
а затем какой-либо более ценный подарок. Если подарки принимаются,
делается формальное предложение.
Гадданы, рассматриваемые иногда как группа ка-
аддаь 1К лингов? немногочисленны, их всего 15 тыс.
человек. Они живут в северо-восточной части острова. Большая часть их
приняла христианство и воспринимает культуру народов, живущих на равнине.
Гадданы занимаются поливным земледелием, но часть их продолжает
возделывать суходольный рис весьма примитивным способом.
Гадданы выделывают хорошую глиняную посуду с нарезным рисунком
и плетут корзины. Они сеют хлопок и ткут из него ткани, окрашенные в яркие
цвета.
Дома у гадданов двух типов: наземные и более примитивные на
деревьях. Такие дома находятся над землей на высоте от 6 до 18 м. К ним
ведет высокая лестница.
43 Народы Юго-Восточн. Азии
673

Язык гадданов близок к ибанаг и подразделяется на ряд диалектов,
имеющих различие главным образом в произношении.
Кроме этих народов, в горных районах Лусона жи-
Прочие горные ВуТ апай0 (35 тыс. человек) и игороты, включающие
народы Лусона J v ' /пл \
r J две основные группы: канканаи (УО тыс. человек)
и набалои (75 тыс. человек). По ряду черт языка и культуры канканаи
сближаются силоками, а набалои — с восточными группами ифугао. У игоротов
сохраняются социальные институты, сходные с бонтокскими. Илонготы
(около 4 тыс. человек) живут в верховьях реки Кагаян. Они занимаются
преимущественно земледелием. Развиты ремесла, обслуживающие
собственные нужды.
ИВАТАНЫ
Иватаны (13 тыс. человек) проживают на небольших островах Батан
и Бабуян, расположенных между Лусоном и Тайванем. У иватанов много
общего с равнинными народами Лусона, но сохраняются и пережитки
более ранней культуры.
Основные земледельческие культуры — рис, кукуруза, сахарный
тростник и различные овощи. Разводят крупный рогатый скот. Развито ткацкое
ремесло, плетение корзин.
Островное положение создает благоприятные условия для рыболовства,
и рыба является существенным компонентом в пище иватанов.
Разбросанность островов затрудняет постоянное общение населения между собой и
связи его с Лусоном.
Большинство домов — каменные. Они окрашены в ослепительно белый
цвет, но имеются и дома из тростника, поскольку они менее опасны, чем
каменные, во время частых здесь землетрясений. Крыши крутые, чтобы стекала
вода во время дождя. Их кроют травой, которую укрепляют длинными
шестами.
Женщины носят длинные широкие юбки и просторные кофты с длинными
рукавами. Голову от солнца и дождя покрывают специальным убором из
травы, свисающим на спину и плечи.
Язык иватанов наиболее близок к илокскому. На нем есть литература
религиозного содержания.
ГОРНЫЕ НАРОДЫ МИНДАНАО
Народы, населяющие горные районы острова Минданао, до недавнего
времени были иаолированы от экономических и культурных центров
Филиппин, что отразилось на уровне развития этих народов. Лишь в последние
десятилетия, когда на Минданао стала развиваться промышленность,
возникли плантации, выросли города, были проложены дороги во внутренние
районы. Горные народы стали постепенно втягиваться в общий поток
развития.
К горным народам Минданао принадлежат букидноны (80 тыс. человек),
билааны (110 тыс. человек), субаноны (100 тыс. человек), манобо (55 тыс.
человек), мандайя (26 тыс. человек), тирураи (25 тыс. человек), ата (15 тыс.
человек), тагакаоло (12 тыс. человек), мангианы (7 тыс. человек), багобо-
гиангга (55 тыс. человек).
Большинство горных народов Минданао занимается подсечно-огневым
земледелием (каингин). Основная культура — рис. Обычно после сбора двух
урожаев участок бросают и расчищают другой. На поле, приготовленном
для посева, мужчины при помощи палки-копалки делают ямки, а
женщины и дети бросают в них зерна риса и засыпают ногой. Кроме риса, в
питании большую роль играют батат, таро, ямс, из овощей — кабачки,
перец, помидоры, баклажаны и др. Выращивают табак, пальмовые деревья,
674

абаку. Животноводство имеет подсобный характер. Развиты ремесла,
особенно гончарство, плетение (корзины, циновки), ткачество, резьба по дереву,
выделка украшений и металлических изделий — ножей и оружия.
Дома строят на сваях, почти всегда однокамерные. Крышу кроют
пальмовыми листьями. Окон не делают, и свет проникает через дверь и щели.
Перед дверью обычно устраивают площадку, на которой производятся
различные домашние работы. Лестницей в дом служит бревно с зарубками. Пол
из расщепленного бамбука настилается на высоте 1—2 м над землей.
Обычно вдоль стен тянутся нары. Их застилают циновками, которые служат
постелью. Внутри дома перегородки делаются очень редко, но для молодой
семейной пары отгораживается часть помещения.
Амбары строят поблизости от дома, тоже на сваях. Рис хранят в
корзинах или мешках.
У букиднонов и тирураев семьи, живущие в лесу, строят дом высоко на
деревьях. На ночь бревно с зарубками, по которому поднимаются в дом,
убирают,
Одежда женщин состоит из широкого саронга и узкой кофты с узкими
длинными рукавами. Голову покрывают платком. Женщины носят много?
украшений на шее и на ногах, любят длинные серьги. Мужчины носят
широкие штаны и рубашку, имеющую сходство с женской кофтой. На голову
повязывают платок. Большинство народов Минданао придерживаются обычая
татуировки, спиливания и чернения зубов.
Субаноны живут небольшими поселками, в каждом из которых
насчитывается по нескольку семей. Население поселка объединено в общину,
возглавляемую старейшиной (тимуки).
У манабо поселение составляет группа кровных родственников. Ман-
дайя делятся на небольшие группы, управляемые выборным вождем
(байани). У некоторых народов Минданао существует патриархальное
рабство.
В браках сохраняется полигамия. У одних народов, например у ман-
дайя, это норма брачных отношений, у других (субаноны) — редкий
случай.
Родители договариваются о браке детей, когда те еще маленькие, но
брак совершается по достижении зрелости. Если у жениха нет средств
уплатить за невесту, свадьба откладывается, и он поселяется на определенный
срок в доме ее отца для отработки. Свободное общение молодых людей
способствует знакомству, и теперь договор о браке, заключенный родителями,
может быть расторгнут ради брака по выбору молодых. Свадьба
сопровождается празднеством с угощением. Символом союза молодой пары является
совместная еда и передача друг другу щепотки риса. Свадебная церемония
происходит в доме жениха. Первые ночи молодые супруги проводят в доме
родителей жены, а затем обычно поселяются отдельно.
Субаноны стараются похоронить умершего в день смерти. Захоронение
делают в гробу, изготовленном из двух выдолбленных половин толстого
бревна. Покойнику кладут немного пищи.
У горных народов Минданао преобладают анимистические верования.
Так, багобо верят в существование у человека двух душ, обитающих справа
и слева от него. Правая душа почти все время находится с человеком, а
левая может свободно покидать его и странствовать. После смерти левая душа
становится злым духом, а правая — духом-покровителем. Она
присоединяется к предкам в подземной стране умерших. По обычному праву тагака-
оло допускаются человеческие жертвоприношения, но их уже не делают.
У субанонов и некоторых других горных народов Лусона имеются шаманж
(балиан). Ими могут быть и мужчины и женщины.
В настоящее время горные народы Минданао испытывают все более
интенсивное культурное влияние как со стороны исламизированных народов·,
моро, так и со стороны христианизированного населения северного и
восточного Минданао — давно проживающих здесь висайя и переселившихся в*,
последние десятилетия ил оков и тага лов.
675
43*-

ΜΟΡΟ
Особое место среди населения Филиппин занимают моро — группа
народов, исповедующих ислам. Испанцы дали им это общее название по
аналогии с маврами.
Моро населяют западные и юго-западные районы Минданао, архипелаг
Сулу и южную часть острова Палаван.
Языки моро близки языкам горных народов Минданао и висайя.
Каждая группа моро говорит на особом диалекте. Что касается их
взаимоотношений с так называемыми христианскими народами, то существенные
различия возникли между ними, вероятно, вместе с религиозным
размежеванием.
Ислам принесли на Сулу малайские купцы в XV в., и первоначально
новая религия была воспринята феодализирующейся верхушкой местного
общества. Архипелаг Сулу стал центром распространения этой религии на
Филиппинах. Вместе с исламом в язык моро вошло много арабских слов,
значительным было и влияние мусульманской культуры, в том числе
литературы. Общепринятой стала у них арабская графика.
В XV в. на Сулу и на Минданао возникли султанаты, во главе
которых стояла феодальная знать, местная и малайская. Постепенно ислам
проник и в среду рядовых моро, но в их обрядах до сих пор сохранилось
многое от древних анимистических верований. Испанцы огнем и мечом
искореняли ислам в захваченных районах. Но моро — самая воинственная
группа на островах — стойко сражались за свою независимость и веру.
В настоящее время исламизированные народы населяют в основном приморские
районы, в то время как во внутренних районах островов, даже таких
небольших, как Басилан и Холо, остались племена, придерживающиеся анимизма.
В 1965 г. общая численность моро была 1 млн. 502 тыс. человек. В их
число входят сулу и самаль (иногда объединяемые в одну группу сулу-
самаль) общей численностью 150 тыс. человек, магинданао — 430 тыс.
человек, ланао (маронао) — 170 тыс. человек, яканы — 70 тыс. человек, а
также таосог, мембуганоны, джама, мапуны, сангилы.
Сулу расселены по архипелагу Сулу и на юге острова Палаван: часть их
(около 10 тыс. человек) живет на Северном Калимантане» Сулу издавна
известны как искусные мореходы и торговцы. Как и у других моро - них
заметно китайское и индийское влияние. Например, у сулу есть лодки (са- '
питы), подобные китайским джонкам. Сулу внутренних районов занимаются
земледелием.
Самаль живут в прибрежной полосе полуострова Замбоанга (Минданао)/?
и на Сулу. Согласно легендам они пришли сюда в XIV в. с юга Малакки.
Этнически самаль близки к оранг лаутам Суматры, Малакки и Калимантана.
Главные занятия их — рыболовство и торговля, а также добыча жемчуга.
В прошлом из их среды вышло немало пиратов. Дома самаль обычно свайные,
их строят прямо на воде. Часть самаль не имеет дома, а всю жизнь проводит
в лодках.
Магинданао живут на острове Минданао, в основном в бассейне
одноименной реки. Занимаются преимущественно земледелием. Магинданао
славятся как искусные мастера-оружейники, но наиболее развиты ремесла
у ланао, расселенных в районе озера Ланао. В изготовлении изделий из
металла, резьбе по дереву, ткачеству ланао не знают себе равных среди
моро.
На острове Басилан живет еще одна группа моро — яканы. Они
практикуют богарное земледелие, но значительную роль в их хозяйстве играет
и охота. У яканов более, чем у других моро, сохранились анимистические
верования, что особенно ясно прослеживается в похоронном обряде.
Несмотря на некоторые различия в языках, хозяйстве, культуре и
обрядности у народов, объединяемых в группу моро, много общего, что
объясняется их развитием в отрыве от остальных народов Филиппин. Эта
общность судьбы, культуры и религии и дает право на описание их как единого
целого.
676

Основные занятия моро — земледелие и рыболовство. Они
культивируют суходольный и заливной рис (без применения террас), маниок,
кукурузу, бататы, бобы, кокосовые и арековые пальмы, бананы, овощи, фрукты.
Из товарных культур на Минданао большое значение имеют абака и гевея
(на плантациях, где среди рабочих есть и моро). На Сулу выращивают
абаку, кофе, кокосовые пальмы.
Землю под рис и кукурузу иногда обрабатывают железными плугами,
в которые впрягают быков или буйволов, однако более широко
распространены мотыги. Убирают урожай вручную; абаку срезают специальными
ножами боло. Для обрушивания зерна применяют деревянные ступы,
мельницы появились лишь в последнее время. Как и во многих других районах
Филиппин, у моро своего риса до нового урожая не хватает и его покупают
в китайских лавках, имеющихся почти в каждом селении.
Земледелие моро обычно сочетают с животноводством. Разводят
крупный рогатый скот (буйволов) и местных маленьких лошадей, используемых
для верховой езды.
Рыболовство известно у моро с давних пор. Лов рыбы ведут обычно
с парусных лодок, снабженных для устойчивости балансирами. Собирают
и ловят моллюсков, трепангов и другие «дары моря». Древним занятием
является и добыча жемчуга, которым очень богаты здесь прибрежные воды»
Создание в XV в. султанатов и развитие торговли у моро привело к
основанию довольно больших городов. Самым древним из них был Холо
(в северной части острова Холо в архипелаге Сулу). Города стали центрами
торговли и ремесла, в них процветала обработка металла, особенно
изготовление оружия, а также ткачество и плетение, резьба по дереву, ювелирное
дело. '
Сельские поселения моро состоят из свайных домов традиционного
малайского типа (см. стр, 381—382). Дома богатых обширнее и украшены
искусной резьбой и росписью. Обычно в доме бывает только одно помещение.
При входе в дом обувь оставляют у порога. Спят моро на циновках, на
которые никогда не встают ногами. Очаг устраивают в ящцке из бамбука,
наполненном землей. Для приготовления риса чаще всего используются
бамбуковые трубки. Кроме риса, в рацион моро входят рыба и острые
приправы, овощи, фрукты. Подобно другим мусульманам, они не употребляют
в пищу свинины и не пьют алкогольных напитков. По обычаям моро, молоко
коровы принадлежит только ее теленку. Мясные блюда готовят лишь в
праздники и на свадьбу, причем корову может забить только имам.
Распространено жевание бетеля.
Мужская одежда у моро разнообразна: они носят длинные шаровары,
короткие трусы или саронги, рубашки, куртки, иногда украшенные двумя
рядами пуговиц, но могут обходиться и без наплечной одежды. На голове моро
носят платки в виде тюрбана или просто свернутые жгутом, но чаще фесы.
Головные уборы всегда белого цвета. Обязательная принадлежность
мужского костюма — пояс и крис, без которого ни один моро не выходит из
дома; вместе с ним к поясу подвешена и коробочка с бетелем. Волосы у моро
обычно коротко подстрижены. Они чернят зубы.
Женщины носят узкие, плотно облегающие тело жилеты с короткими
рукавами и двумя рядами металлических пуговиц и шаровары или узкие
штаны до колен, поверх которых надевают юбку. Распространены и саронги.
Волосы собирают на затылке в пучок, как малайки; голову иногда
повязывают пестрым платком. Обычно носят много браслетов, ожерелья, серьги.
У моро, как у всех мусульман, разрешено и практикуется
многоженство, но в основном среди богатых слоев общества. Более распространена
моногамная семья. Девочек выдают замуж в 12—13 лет, но уже с 9 лет ее
лицо разрешено видеть лишь членам семьи. Браки заключают по воле
родителей, а не молодых. Обязательна плата за невесту, причем если после сговора
брак не заключается по вине жениха, то взнос остается у невесты. Широко
практикуются разводы; дети обычно остаются с отцом и считаются его
наследниками. На Минданао, где в последнее десятилетие появилось много
677

поселенцев из висаия и других
христианских народов
Филиппин, в настоящее время
довольно часты смешанные браки
между мужчинами моро (обычно из
городских состоятельных
жителей) и христианками. Этим
бракам иногда предшествует развод
с женой-мусульманкой, реже
христианка становится второй
женой моро. В таком случае
жены живут в разных домах.
В подобных браках муж и жена
чаще всего сохраняют свою
религию, дети становятся
мусульманами, но получают
образование в английских школах.
Большой редкостью являются
браки женщин моро с
христианами.
Вплоть до начала <ХХ в.
высшим сословием у моро были
султаны и феодалы (дату).
Рядовые моро объединялись в
сельские общины. Было развито
патриархальное рабство. Рабов
добывали в войнах и пиратских
набегах, но существовало и
Танец девушек моро долговое рабство. С
установлением американской
администрации власть султанов и дату ослабела, а рабство было запрещено.
В районах расселения моро появились чиновники и предприниматели из
христианских народов. Многие удобные для земледелия районы Минданао
были объявлены свободными для колонизации переселенцами из
христианских районов. Здесь были заложены плантации гевеи и абаки, остров стал
основным производителем этих культур в стране. Приток переселенцев
усилился после второй мировой войны, что превратило районы моро в
многонациональные. Раньше здесь, кроме моро, жили лишь китайцы (торговцы
и ростовщики), теперь же поселились висайя и представители других
христианских народов. Однако и сейчас моро, занимающиеся земледелием,
находятся в полной зависимости от дату, которым они платят подати,
отрабатывают барщинные повинности. Дату считается политическими религиозным
главой в сельском районе, он же нередко выступает в качестве ростовщика.
Его власть над крестьянином ослабевает лишь если тот уходит из деления и
находит работу на стороне, но это сделать трудно, ибо обычно крестьянин
опутан долгами.
Моро отмечают все мусульманские праздники, ислам прочно вошел в их
повседневную жизнь, но и у них сохраняются древние анимистические
верования: так, во время полнолуния в полночь никто в селении не спит, все
громко стучат в барабаны, чтобы отогнать злых духов. Такие ритуальные
барабаны есть в каждом доме. Следы анимистических верований можно
проследить также в обрядах жизненного цикла.
Правительство Филиппинской республики, стремясь вовлечь моро
в общее русло развития, делает попытки ввести здесь ту же систему
образования, что и в других областях страны, не считаясь с особенностями
культуры этих народов. Но моро предпочитают отдавать своих детей в местные
школы, где главным предметом является Коран, изучаемый на арабском
языке. Замкнутость моро и их стремление сохранить свою культуру и язык
укрепляются в их сопротивлении дискриминационной политике центральных
678

властей, которая проявляется и в области местного управления (оно
отдано в руки чиновников-христиан), и в экономике — лучшие земли
отобраны у моро, а сами они превращаются в арендаторов или становятся
рыбаками.
НЕГРИТО ФИЛИППИН
(аэта и баттаки)
Термин «негрито» означает «маленький негр» — название, данное
испанцами. Группы негрито в основном выделяются по антропологическому
признаку, а также по уровню социально-экономического развития и
подразделяются на аэта острова Лусон, висайских (ати) и аэта Минданао, или
мамануа. Близкий к аэта народ на острове Палаван носит название
«баттаки» (не путать с батаками Северной Суматры).
В настоящее время общая численность негрито Филиппин — 50 тыс.
человек.
Существует мнение, что аэта полностью утратили свой язык и говорят
на языке соседних народов. Однако Η. Н. Миклухо-Маклай после
знакомства с аэта поставил это под сомнение: «Записывая параллельно слова
негритосов и тагалов, я нашел у первых немало самостоятельных слов, так что
мнение Притчарда, что негритосы совершенно утратили свой язык, неверно»1.
Еще сравнительно недавно аэта занимались в основном собирательством
и охотой, то с конца XIX в. они начали переходить к подсечно-переложному
земледелию и связанному с ним полуоседлому образу жизни. Участок
расчищают топором и при помощи огня. Мужчины производят расчистку поля$
затем женщины сажают рис. Группы, живущие в окружении более развитых
народов, иногда употребляют для вспашки запряженные буйволом плуги.
Из домашних животных бродячим группам известны лишь собаки, которых
используют на охоте, а в случае голода убивают и едят. Баттаки приручают
диких петухов для подсадки при охоте, однако домашних кур не держат.
Группы, перешедшие к оседлости, обычно имеют кур и свиней.
Негритосы Филиппин охотятся чаще всего с помощью различных
ловушек. У аэта имеется известная по всей Индонезии копьеобразная западня.
Она употребляется при охоте на оленя и дикую свинью. Очень
распространена ловля птиц, особенно диких кур, при помощи силков. Аэта охотятся
как поодиночке, так и коллективно (в определенный сезон). У всех аэта
распространена загонная охота при помощи поджога. Орудиями активной охоты
служат лук и стрелы, нередко отравленные. На острове Негрос лук в
последнее время вытесняется копьем, аналогичным букиднонскому. Важное
значение имеет рыболовство. Рыбу также бьют из лука. Распространен сбор
меда диких пчел. Этим занимаются только мужчины.
У современных аэта различают три типа жилищ: первый тип, который
считается исходным, имеет каркас из нескольких бамбуковых палок,
крытый листьями — нечто вроде двухскатного шалаша. Другой тип дома,
прямоугольный в плане, чаще встречается около поселений христиан. Он состоит
из шести или восьми колышков, воткнутых в землю приблизительно на
одинаковом расстоянии друг от друга. На верхнем конце каждого кола
сделана зарубка для горизониальных перекладин. Крыша покрыта
пальмовыми листьями. Наиболее совершенный вид жилища — дом на сваях,
напоминающий жилище соседних народов.
Большое внимание уделяется выбору места для поселения или лагеря.
Оно должно быть сухим и открытым для лучей солнца. В лесу площадку
для лагеря часто приходится вырубать. Очаг сооружается около дома, но
если выстланный бамбуком пол приподнят над землей на сваях, очаг
устраивают под ним.
1 Н. Н. Миклухо-Маклай. О папуасах (негритосах) на острове Люсоне.—
Н. Н. Миклухо-Маклай. Собр. соч., т. II. М.—Л., 1950, стр. 9.
679

Аэта плетут отличные циновки, а также корзины. Гончарство им
неизвестно, но они употребляют покупную керамику. Усеянный шипами ствол
ротана служит кухонной теркой. В полых коленах ствола бамбука
хранят стрелы, яд для них, мед, воду и т. д. Немногочисленная утварь
дополняется деревянными лопатками для выкапывания корнеплодов, ножами
(металлическими покупными и бамбуковыми самодельными).
Приготовлением пищи занимаются женщины. Бродячие аэта едят мясо
любых животных, рыбу, мед, дикие корнеплоды и фрукты. В связи с
постепенным переходом к земледелию в их пищевой рацион входят рис и ямс,
и собирательство теряет свое значение. Традиционный способ- варки риса —
в стволах зеленых побегов бамбука.
Аэта едят два раза в день. Утром, перед тем как идти на охоту, доедают
то, что осталось от предыдущего дня. Вечером происходит основной прием
пищи. Сами аэта не делают алкогольных напитков, однако охотно
употребляют их. Они курят табак в виде сигар и жуют бетель. Баттаки курят,
помещая в рот зажженный конец сигары, обернутой зеленым листом. После
нескольких затяжек сигара гаснет.
Мужчины обычно носят узкую набедренную повязку из луба,
женщины — несколько более длинный передник или юбку из аналогичного
материала. У баттаков мужская одежда состоит из пары лоскутов тапы,
прикрывающих бедра, и браслетов из ротана, обернутых вокруг предплечий.
Одновременно это и орудие для добывания огня: при необходимости кусок тапы,
оторванный от передника, служит трутом, а огонь добывают из куска дерева
путем его пиления размотанной полосой ротана.
Негрито Филиппин волосы стригут или частично выбривают. Они носят
резные декоративные гребни из бамбука, украшенные перьями и древесными
грибами. Эти гребни, пожалуй, наиболее сложные произведения их
прикладного искусства. Кожу натирают жиром и присыпают золой. Красочная
татуировка неизвестна, но рубцевание кожи широко распространено. Большой
любовью пользуются украшения — браслеты из кабаньих клыков на руках
и ногах, клыки и деревянные трубочки, надеваемые в нос и уши.
В настоящее время у негрито Филиппин не удается обнаружить даже
следов родовой организации. Очевидно, она у них исчезла в результате
их оттеснения в малоудобные места обитания и расчленения их этнической
территории. Современные аэта живут небольшими группами,
состоящими из близких родственников. У этой группы в коллективной собственности
находится определенный промысловый район. Владение им регулируется
рядом норм обычного права: так животное, раненное на «своей» территории,
можно преследовать и добить на «чужой». То небольшое движимое
имущество, которое есть у аэта, представляет собой личную собственность
индивидов или малых семей в составе группы. Однако нормы, регулирующие
повседневную жизнь аэта, в значительной мере проникнуты духом коллективизма.
«Когда кто из негритосов, находясь в лесу, вздумает подкрепиться, едой,
которую он имеет с собой или которую добыл в лесу,— писал Η. Н.
Миклухо-Маклай,— то он не иначе может начать есть, как несколько раз громко
прокричав приглашение разделить с ним трапезу каждому, находящемуся в
районе его голоса. Не сделавший это строго наказывается».
Хотя обычно малая семья является парной, в ряде районов отмечено
и многоженство, а у баттаков остатки группового брака: женщина может
быть главной женой одного мужчины и второй женой другого; мужчина
может быть главным мужем одной женщины и вторым для другой; дети
считаются потомками обоих отцов.
Сравнительная строгость супружеских нравов сочетается с большой
добрачной свободой. Инициатором брака обычно бывает отец юноши. За
невесту вносится выкуп, но чисто символический. Кузенные браки
порицаются и в случае заключения предваряются унизительным обрядом еды
2 Η. Н· Миклухо-Маклай. Указ. соч., стр. 9.^
680

вместе с собакой. Любопытно отметить, что сходный обычай имеется у
некоторых групп горных монов Индокитая (еда из свиного корыта). Молодая
чета может присоединиться по выбору к группе мужа или жены и даже к
третьей группе. Брачная церемония состоит из ритуального вкушения пищит
питья воды, совместного курения.
Вопреки утверждениям некоторых исследователей о первобытном
монотеизме негрито, у них существует и вера в духов, и представления о злых
и добрых божествах более высокого порядка. К духу умершего относятся
со страхом, его хоронят, на месте смерти ставят на могилу пищу и в
дальнейшем избегают этого места. У баттаков три дня у тела горит огонь, и
вооруженный человек сторожит тропу в лагерь, чтобы помешать духу выйти и
найти себе спутника в страну мертвых.
Аэта известны различные танцы, в том числе имитационные.
Музыкальные ритмы у баттаков отбивают женщины на простейшем ударном
инструменте — подвешенном на козлах бревне.
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ ФИЛИППИН
На Филиппинском архипелаге проживает свыше 320 тыс. китайцев (1965 г.)·
Почти все они — выходцы из южных провинций Китая (Фуцзянь, Гуандун).
Половина китайцев Филиппин сосредоточена на острове Лусон, в основном
„ в районе Манилы. Китайцы живут также почти
итаицы во всех торговых центрах страны.
Первые китайские поселенцы появились на Филиппинах в VII в.
Политика испанских властей по отношению к ним была противоречивой: она
менялась от покровительства им до организации погромов. Из-за
противодействия испанцев китайское население Филиппин росло не так быстро, как
"в других странах Юго-Восточной Азии. С приходом американцев в конце
XIX в. приток иммигрантов усилился, но потом был ограничен
законодательно.
Основное занятие филиппинских китайцев — торговля. Китайская
буржуазия играет важную роль во внутренней торговле и держит в своих
руках х/з внешнеторгового оборота страны, владеет мелкими, реже средними
промышленными предприятиями, занимается ростовщичеством. Среди
китайцев немало ремесленников (мебельщики, резчики по кости и т. д.), есть
китайцы рабочие, мелкие фермеры. Иммигранты из Китая первые начали
производить на Филиппинах сахар, завезли туда лебедей, гусей, ручных
голубей и т. д. В некоторых крупных городах торговля пищей
монополизирована китайцами. Содержащиеся ими уличные рестораны и столовые весьма
популярны у населения. Им принадлежат отели, предприятия бытового
обслуживания.
Китайцы селятся компактно, кварталами, по земляческому принципуг
что способствует сохранению их традиционного образа жизни, языка,
обычаев и верований. Они сохраняют свой тип одежды, планировку жилища и
т. д. В брак вступают преимущественно между собой, но нередки и браки
китайцев с коренными жительницами. На Филиппинах при определении
гражданства имеет значение право крови, и китайцы, как и другие
представители коренного населения, считаются иностранцами, даже если несколько
поколений их предков постоянно проживали в этой стране. Они, как и все
иностранцы, платят дополнительный налог. Поэтому родившиеся от
смешанных браков при официальном статистическом учете очень часто называют
себя филиппинцами, переходят в филиппинское гражданство. На самом
деле лиц китайского происхождения на Филиппинах значительно больше,
' чем это обычно показано в демографических справочниках. Вполне вероятно,
что встречающаяся в литературе цифра 700 тыс. человек имеет перед собой
определенные основания.
Китайцы Филиппин отмечают свои традиционные праздники, любят
смотреть китайские фильмы и народную музыкальную драму на родном
681

языке. На китайском языке ведутся радиопередачи. Китайские землячества
издают китайские газеты и содержат свыше 150 школ.
А β Арабские моряки и купцы достигли берегов Филиппин
р ы еще до распространения ислама в этой стране.
Хотя арабы подверглись влиянию окружающего населения, в
повседневной жизни они сохраняют особенности, связанные преимущественно
с религией (женщины не садятся с мужчинами за стол, мужчины не пьют
крепких напитков и т. д.). Арабское население на Филиппинах не едино по
происхождению — это выходцы из разных стран Ближнего Востока, но они
связаны религиозной и языковой общностью и среди инородного населения
осознают себя единой группой. Всего на Филиппинах насчитывается
несколько тысяч арабов. Наиболее компактно они живут на острове Холо. При
слабом притоке арабов на Филиппины в последнее время они постепенно
ассимилируются. В настоящее время арабы по-прежнему занимаются
преимущественно торговлей, содержат гостиницы.
и В 1959 г. на Филиппинах проживало 1500 индийцев.
Д ицы qhh нигде не составляют крупных групп и заняты
в различных областях хозяйства. Индийское культурное влияние на
Филиппины было довольно значительным, хотя оно в основном
распространялось не столько самими индийцами, сколько малайцами и другими
представителями народов Индонезии.
j. Из народов европейского происхождения прежде
друг группы многочисленны были испанцы, но постепенно их
численность уменьшилась, и к 1963 г. их насчитывалось 2 тыс. человек.
Несмотря на многовековое испанское господство, в настоящее время на
испанском языке говорит всего лишь около 3% населения, причем в основном
в Маниле. Американцы, не считая персонала военных баз, насчитывают
около 10 тыс. человек (1965 г.). Английский язык распространился на
Филиппинах только в XX в., но сейчас на нем говорит 25% жителей страны.
Американская культура оказала большое влияние на культуру и быт
народов Филиппин. Это влияние продолжается и после получения в 1946 г.
Филиппинами независимости. Вклады американских компаний в экономику
Республики исчисляются в 465 млн. долларов. На Филиппинах имеются
американские школы, церковные миссии, госпитали. В качестве
непостоянного населения здесь находится большая группа американских
военнослужащих, расквартированных на военных базах. Американский военный
персонал пользуется правом экстерриториальности, что вызывает
возмущение населения. На Филиппинах усиливается движение протеста против
американских военных баз и засилья американского капитала в экономике
страны.
На островах живут также 600 англичан, 500 голландцев, примерно
по 100 человек французов, итальянцев, шведов и норвежцев. Это чиновники,
миссионеры, специалисты и т. д. Все выходцы из Европы и США в основном
сохраняют бытовые особенности, характерные для данной социальной
прослойки в их стране. В Маниле есть еврейская община.
По демографическим данным 1959 г., на Филиппинах насчитывалось
40 тыс. человек, принадлежащих к другим группам пришлого населения.
Это в основном выходцы из стран Юго-Восточной Азии, а также из
Австралии и Японии.
Большая прослойка населения образовалась в результате смешанных
браков европейцев с филлиппинскими женщинами.
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ ФИЛИППИН
Особенности исторического развития Филиппин обусловили своеобразие
филиппинской культуры, представляющей своего рода сплав различных
культурных влияний. Длительное воздействие испанской, а затем американской
культур на филиппинскую оставило заметный след в быту, религии, обычаях,
682

языке, литературе, искусстве. Многие элементы западной культуры стали
частью культуры общефилиппинской.
В культурной жизни современных Филиппин находят отражение
социальные и исторические процессы, переживаемые филиппинским обществом.
В обстановке подъема националистических настроений вопрос о судьбах
развития национальной филиппинской культуры приобрел первостепенное
значение. Передовые круги филиппинского общества, выступая за
«культурный национализм», стремятся к развитию национальной культуры,
сочетающей черты местных культурных традиций с тем лучшим, что было
заимствовано филиппинцами в результате общения
Проблема с западной цивилизацией.
общенационального Очень сложна проблема общефилиппинского языка,
языка с 1946 г.— времени получения независимости —
^официальным в Филиппинской республике стал тагальский язык. По
последним статистическим данным, на нем говорят около 13 млн. филиппинцев.
Его роль как средства общения и культуры возрастает. На тагальском языке
существует значительная литература, пресса, создаются кинофильмы.
Вместе с тем широко используется английский язык. На нем
осуществляется преподавание в средних и высших учебных заведениях. Английский
язык сохраняет важное значение как литературный, используется в
правительственных учреждениях, преобладает его роль как языка науки. На
местных языках ведется преподавание в начальных школах. Существует
литература и пресса на наиболее развитых региональных языках — висайя,
ил оков, пампанганов и других народов.
Идея национального единства находит отражение в попытках создания
общефилиппинского языка пилипино на базе тагальского с привнесением
элементов из других развитых филиппинских языков (идея создания
общефилиппинского языка была выдвинута еще президентом М. Кесоном в 1935 г.).
Большую работу в этой области проводят Университет Филиппин и
Институт национального языка. В филиппинских общественных и научных кругах
нет единого мнения относительно общефилиппинского языка. Можно
выделить три основные точки зрения: 1) необходимость внедрения пилипино;
2) превращение тагальского языка в национальный язык Филиппин; 3)
использование английского языка в качестве общефилиппинского. Сторонники
развития и пропаганды пилипино утверждают, что этот язык уже создан.
Кроме тагальских слов, являющихся его основой, в него входят, по
сведениям Института национального языка, 5100 испанских слов, 2500
себуанских, 2500 — хилигайнон, 1800 — илокских, 1500 — английских, 1500 —
китайских, 1416 — биколских и 1385 — пампанганских. Но внедрение
национального языка происходит медленно. С 1958 г. он был введен в качестве
обязательного предмета в начальных и средних школах. Этот опыт не дает
положительных результатов из-за отсутствия учебников, методических
материалов, квалифицированных учительских кадров. Язык, которому обучают
в филиппинских школах, фактически является тагальским. Пропаганда
национального языка через радио, телевидение, кино организована плохо.
В городских центрах, где происходит смешение населения, в последние годы
все чаще наряду с английским используют смешанный язык с преобладанием
тагальских слов, что, по мнению защитников пилипино, и означает
практическое внедрение общенационального языка, но в сельских районах
языковая проблема остается нерешенной.
Трудно сделать сколько-нибудь определенные выводы о возможности
и путях создания общефилиппинского языка. Следует лишь отметить, что
в процессе складывания единой филиппинской нации при крепнущей
территориальной, экономической и культурной общности филиппинских
народов будет происходить сближение языков и диалектов, могут появиться
условия для создания единого национального языка. Очевидно также, что
тагальский язык должен сыграть важную роль в процессе национальной
консолидации филиппинского общества.
683

На Филиппинах действует система образования, сложившаяся в
основных чертах еще в 20—30-е годы. Существуют* государственные учебные
π заведения и частные, значительная часть которых
Просвещение ' , г
r ^ принадлежит религиозным (преимущественно
католическим) корпорациям.
Правительство уделяет недостаточно внимания народному образованию:
до сих пор 30% населения неграмотно, но на нужды просвещения тратится
лишь около 2% национального дохода. Ежегодно в течение последних 10—
15 лет примерно 500 тыс. детей достигало школьного возраста (7 лет), а
государственные школы при существующих суммах ассигнований принимали на
более 120—140 тыс. новых учеников. Большинство детей школьного возраста
остается вне школы.
Дети с 7 до 12 лет учатся в начальных школах (в городах —
шестилетняя школа с двумя ступенями, в сельских местностях — четырех-, иногда
двух-трехлетняя). Бесплатное обучение существует только в первых
четырех классах государственных начальных школ. Средние школы (в них
обучаются дети с 13 до 16 лет) делятся на общеобразовательные
(государственные школы общего типа и частные академические школы) и
профессиональные. Последние находятся в ведении государства. Они готовят рабочих для
различных отраслей национальной экономики. В 1961 г. на Филиппинах
были открыты 52 сельскохозяйственные школы, 48 промышленных, 13
рыболовных.
Высшее образование на Филиппинах находится преимущественно в
руках частных лиц и корпораций. Около 90% студентов обучаются в частных
университетах и колледжах. Наиболее крупные частные учебные заведения —
Университет святого Фомы, Силиманский университет, контролируемый
иезуитами, Дальневосточный университет и др.
Государству принадлежат два университета: Университет Филиппин
(в Кесон-сити, основан в 1908 г.) и открытый в 1961 г. университет в Марави
(на острове Минданао). В Университете Филиппин обучается более 14,5 тыс.
студентов, это крупнейший научный и культурный центр страны, в
последние годы средоточие националистически настроенной прогрессивной
интеллигенции.
До сих пор еще для филиппинской школы в целом характерен крайне
низкий уровень обучения. В стране отсутствует единый центр по
педагогическому образованию, около х/3 учителей государственных начальных школ
и половина учителей средних школ не обладают достаточной
профессиональной подготовкой. Сохраняется катастрофическое положение с учебниками —
нередко по одному учебнику занимается 4—5 учеников. Содержание
учебников давно устарело и не соответствует требованиям времени, большинство
учебных материалов ввозится из США. В 1959/60 учебном году в средних
школах обучались по учебникам физики, рекомендованным в 1918 г. Из-
за недостатка средств под школы отводятся ветхие здания, классы
переполнены (часто более 50 детей занимаются в одном классе). Частные учебные
заведения находятся в лучшем положении, поскольку финансируются
за счет попечителей и достаточно высокой платы за обучение. В
государственных школах высок процент отсева учащихся. В 1957/58 году только 19
учеников из 100 кончали начальную школу и 4 из 100 — среднюю.
В стране действует Американский фонд образования, финансируемый
правительством США, Филиппинский языковедческий центр, существующий
на средства фонда Рокфеллера, и другие организации. Во многих
филиппинских университетах и колледжах работают американские консультанты
и профессора. Более 300 американцев в составе «корпуса мира» преподают
английский язык в государственных учебных заведениях.
Под влиянием националистического движения «Филиппинцы — прежде
всего» и роста антиамериканизма в системе образования произошли
некоторые изменения. В 1958 г. была принята новая программа обучения в
начальных и средних школах, предусматривавшая преподавание на местных языках
в начальной школе и введение в качестве обязательного предмета в
начальной и средней школе национального языка пилипино.
684

В середине 50-х годов правительство приняло решение, чтобы история
Филиппин и другие общественные науки во всех учебных заведениях
преподавались только филиппинскими гражданами. Это решение появилось
одновременно с выступлениями прогрессивных филиппинских ученых,
призывающих к написанию действительной истории Филиппин, свободной от
искажений колонизаторов. В 1958 г. сенат принял законопроект о том, что
директорами или президентами всех частных высших учебных заведений,
принадлежащих иностранцам, могут быть только филиппинцы.
Научная жизнь в стране сосредоточена в университетах и колледжах
(система, подобная американской). Наиболее крупными
научно-исследовательскими центрами стали Университет Филиппин, где исследовательская
работа ведется в области гуманитарных, естественных и технических наук.
Дальневосточный, Манильский, Силиманский университеты, Институт
точных наук и механики в Маниле.
В столице расположен единственный в стране Национальный музей,
находящийся в запущенном состоянии из-за недостатка средств. Публичные
библиотеки имеются в каждом третьем муниципалитете. Более богаты
университетские библиотеки. Одна из самых крупных специальных библиотек —
научно-техническая при Манильском институте точных наук и механики.
π Истоки филиппинской литературы восходят к устной
Литература « п г Jr J
v Jr народной поэзии. Самые распространенные ее жанры-
песни, легенды и сказки.
Песни можно разделить на трудовые, военные, охотничьи, рыбацкие,
любовные, свадебные, колыбельные. В сказках и легендах в поэтической
форме рассказывалось о происхождении различных фруктов, цветов, птиц,
животных, объяснялись явления природы. У филиппинцев имеется также
множество разнообразных пословиц, поговорок, загадок.
Из устной народной поэзии выросли крупные эпические и мифические
произведения. У илоков есть эпические поэмы «Лам-анг», у висайя «Лагда»,
и «Харайя». Развитой эпос имели и ифугао (эпические поэмы «Худ-худ»
и «Амли»). У мусульманских племен Сулу и Минданао эпические поэмы
называются «даранган». Одна из наиболее популярных даранганзв — «Инда-
рапатра и Сулейман».
Самое древнее из дошедших до нас письменных литературных
произведений — рукопись «Марагтас», датируемая XIII в. Кроме научной ценности
как источника, проливающего некоторый свет на социально-экономический и
политический строй древних филиппинцев, она представляет несомненный
интерес и с точки зрения художественной. Письменная литература,
созданная до завоевания островов испанцами, почти не сохранилась. Древние
филиппинцы писали занесенным, вероятно, из Южной Индии (через Индне-
зию) силлабическим шрифтом на трудно сохраняемых материалах (пальмоовые
листья, кора). Непоправимый урон филиппинской литературе и
письменности нанесли испанские колонизаторы, уничтожавшие при завоевании местные
рукописи. Впоследствии испанцы заменили филиппинские алфавиты
латинским.
С завоеванием островов Испанией начался новый этап в развитии
филиппинской культуры. Экономическое и политическое закабаление
сопровождалось духовным порабощением колонизованного населения. Обработкой умов
филиппинцев занималась католическая церковь. Монахи-миссионеры
ввозили в страну религиозно-мистическую литературу, пропагандировавшую
доктрины христианской религии (описания деяний святых, сочинения на
библейские темы, катехизисы, молитвенники и т. п.). Из светской литературы
наиболее популярны были корридо — поэмы о рыцарских подвигах,
второсортные рыцарские романы, поэмы шутливого содержания (авит) и моро-
моро — драматические произведения из иЬтории борьбы с моро. Испанские
монахи издавали книги преимущественно на местных языках, позднее и на
испанском. С конца XVI в. на Филиппинах стало развиваться
книгопечатание. В 1593 г. ксилографическим способом была напечатана написанная
испанским монахом Пласенсией книга «Христианское учение на тагальском
685

и испанском языках». Долгое время литература оставалась монополией
колонизаторов. Писателей-филиппинцев фактически не было.
Во второй половине XVIII в. стали появляться литературные
произведения, написанные на местных языках. К этому времени относится творчество
илокского поэта IL Буканага, писателя-пампанго П. Вирона, висайских
писателей М. Энкарнасьона, Амандо, Авансено и др. Однако развитие
общенациональной филиппинской литературы началось с творчества тагальского
поэта Франсиско Валтасара (1788—1862 гг.), писавшего под именем Балаг-
таса. В его творчестве отразилась ведущая роль тагальской интеллигенции
в процессе пробуждения национального сознания филиппинцев.
Литературные и общественно-политические взгляды Балагтаса формировались под.
влиянием освободительных идей, распространявшихся с начала XIX в.
среди передовой образованной части филиппинского общества. В 1839 г.
была опубликована поэма на тагальском языке «Флоранте и Лаура»,
обличавшая в иносказательной форме пороки колониального режима. Поэма
стала выдающимся событием общественной и культурной жизни Филиппин.
Балагтас открыл дорогу для развития филиппинской гражданской поэзии.
Он выступил зачинателем тагалоязычной литературы, одним из создателей
и пропагандистов тагальского литературного языка. Последующие поколения
филиппинских писателей находились под его заметным влиянием.
Воздействие идейных основ творчества Балагтаса сказывалось и на исна-
ноязычной литературе, переживавшей во второй половине XIX в. пору
своего расцвета. Проникновение испанской культуры в филиппинскую
проявилось в использовании испанского языка в качестве литературного.
Литература на испанском языке стала частью филиппинской литературы, однако
она была достоянием узкого круга знавших этот язык интеллигентов.
Представители филиппинской интеллигенции — участники движения
за реформы (70—80-е годы XIX в.) — пользовались испанским языком для
пропаганды своих взглядов через литературу и прессу. Получили
распространение такие жанры, как очерк, эссе, политический памфлет. Наиболее
талантливые публицисты и журналисты того времени — Марсело дель Пил ар г
Грасиано Лопес Хаена, Мариано Понсе, Рафаэль Пальма, Антонио Луна и др..
Большую роль в собирании лучших сил интеллигенции сыграла газета «Ла:
Солидаридад» — печатный орган занятого пропагандой реформ кружка,
филиппинских эмигрантов в Мадриде в 80-х годах XIX в.
В художественной литературе, особенно в поэзии, преобладали
гражданские патриотические мотивы (поэты Хосе де Вергара, Хуан Атайде и др.).
Некоторое исключение представляло поэтическое творчество Педро А. Па-
терно (1858—1911 гг.), проникнутое лиризмом, задушевностью, мягкостью.
Патерно писал на испанском языке. С его именем связано появление в
филиппинской литературе романа. Опубликованный в 1885 г. роман Патерно «Ни-
най» (сентиментальная история богатой и красивой девушки), несмотря на
подражательность и ряд стилистических и композиционных недостатков, был
первой серьезной попыткой в этом жанре.
Целую эпоху в истории филипшщской литературы представляет
творчество Хосе Рисаля. Уже в юношеском стихотворении «К филиппинской
молодежи» (1879 г.) и поэме «Совет богов» (1880 г.) он продемонстрировал
незаурядное поэтическое дарование. Литературная деятельность Рисаля
в «Ла Солидаридад» (на ее страницах были опубликованы его лучшие статьи
«Филиппины через 100 лет», «О праздности филиппинцев», памфлет «Видение
брата Родригеса» и др.) выдвинула его в ряды ведущих филиппинских
публицистов. Романы X. Рисаля «Не прикасайся ко мне» (1887 г.) и «Флибустьеры»
(1892 г.) сыграли громадную роль в идейной подготовке национальной
революции. Творчество Рисаля оставило глубокий след в истории филиппинской
культуры. Современные филиппинские писатели, поэты и публицисты по сей
день испытывают влияние его творчества.
Революционные события 1896—1898 гг. способствовали развитию
гражданской поэзии. Одним из ее представителей был руководитель «Катипунана»
Андрее Бонифасио. Написанная им по-тагальски поэма «Любовь к родине» -
686

прозвучала призывом к вооруженному восстанию. Поэтом революционного
направления был и Хосе Пальма, автор патриотического стихотворения
«Страна утренней зари», ставшего национальным гимном Филиппинской
республики 1898 г.
Следующий этап в истории филиппинской культуры связан со временем
колониального господства Соединенных Штатов. В этот период развились
такие жанры, как драма и рассказ. Известные филиппинские драматурги
П. Патерно, X. Абад, X. М. Крус, Патрисио Мариано, С. Рейес писали
главным образом на местных языках. Ведущей темой драматических
произведений было недовольство колониальными порядками. Наиболее ярко
она воплотилась в антиамериканских пьесах X. Абада «Золотая цепь»
и Ху ана Матапанга Круса «Я не умер» (1903 г.). В реалистических рассказах
ЛопеСантоса, Ф. Агиляра, Росалии Агинальдо и др. преобладала социальная
тематика. Их герои — филиппинские рабочие и крестьяне.
Первые десятилетия XX в. были временем дальнейшего развития
социального романа. В 1911 г. вышел в свет роман Лопе Сантоса «Блеск и
солнечный свет» , где впервые затронута тема конфликта между труд ом и капитал ом.
Проблеме социальных противоречий в капиталистическом обществе посвящен
и роман тагальского писателя Ф. Агиляра «Разбитые надежды».
После установления в стране власти американских империалистов
началось постепенное вытеснение испанского языка из различных сфер
культурной, хозяйственной, общественно-политической жизни и замена его
английским. В литературе, однако, английский язык утвердился лишь с конца
20-х годов.
Пропагандой англоязычной литературы занимались несколько
литературных газет и журналов, главным образом университетских. В 1919 г.
выдающийся прозаик Гарсия Вилья напечатал рассказ «Мир-и-ниса»,
остающийся до сих пор одним из лучших произведений англоязычной
литературы. В 30-е годы сформировалось основное ядро современных англоязычных
писателей и поэтов (М. Аргилья, Г. Вилья, Н. В. Гонсалес, Л. М. Герреро,
X. Эрнандес, Г. Кастильо и др.)· В 1937 г. был издан сборник рассказов
Артуро Б. Ротора «Рана и шрам», в 1939 г.— сборник стихотворений Гарсия
Вильи «Голоса», в 1940 г.— сборник рассказов Мануэля Аргильи «Как мой
брат привел в дом жену». Наиболее талантливы рассказы Аргильи,
представляющие бесхитростное реалистическое описание хорошо знакомой автору
жизни маленького провинциального городка.
В годы второй мировой войны, когда Филиппины были оккупированы
Японией (1942—1945гг.), почти единственным литературным жанром были
патриотические партизанские песни, печатавшиеся в подпольных газетах.
Первые годы после получения Филиппинами независимости
характеризовались быстрым ростом литературы на английском языке. В 1946 г. группа
англоязычных писателей во главе с Н. В. Гонсалесом организовала
издательскую ассоциацию Филиппинский книжный союз. С начала 50-х годов
стала развиваться литература на тагальском языке. Издавались также
произведения на региональных языках.
Англоязычная литература составляет неотъемлемую часть филиппинской
литературы в целом. На английском языке пишут многие филиппинские
писатели самых различных национальностей. Среди них — способные
молодые писатели Эстебан Ховельяно, Алехандро Росес, Магдалена Баутиста,
Мануэль Вирай и др.
Один из наиболее крупных представителей современной тагалоязычной
литературы — Амадо Эрнандес, выдающийся писатель, драматург, поэт,
публицист, известный деятель левого профсозного движения, сочувственно
относящийся к освободительной революционной борьбе трудящихся. С 1951
по 1956 г. А. Эрнандес находился под арестом по обвинению в связи с
прогрессивным движением. Лучшие произведения А. Эрнандеса — «Мунтинг-
лупа» (название манильской тюрьмы, куда был заключен автор), «Коричне-
вокожие», «Перед освобождением», «Ясное небо» и др.— проникнуты
патриотизмом, верой автора в действительное освобождение филиппинского народа.
687

Тагалоязычная литература, доступная несравненно более широкому
кругу читателей, нежели англоязычная, преобладает в настоящее время
в количественном отношении. Ее действительно огромный рост вызван
интересом к национальным традициям, языку. Произведения тагальских
писателей в изобилии печатаются в многочисленных провинциальных журналах
и газетах. С точки же зрения художественной тагалоязычная литература
в целом стоит намного ниже англоязычной. Это объясняется прежде всего
засильем коммерческой литературной продукции (комиксы, детективные
романы, рекламные телепередачи и киносценарии и пр.), широкими
возможностями публикации в массовых журналах, издаваемых на тагальском языке,
невзыскательностью критики.
В лучших литературных произведениях последних лет (и в англо-, и
в тагалоязычных) подвергаются резкой критике социальные пороки и
несправедливости (роман М. Баутиста «Дивата Вера», Н. В. Гонсалеса «Танцоры
с бамбуком» и др.). Большинство писателей, в том числе и молодых, стоят на
позициях реализма, считая своим долгом служение народу и развитие
подлинно национальной культуры.
Возникновение современного филиппинского изо-
Живопись, скульптура, бразительного искусства в значительной степени
архитектура * J п
r Jr связано с распространением христианства.
Строившиеся испанцами церкви были украшены скульптурами и картинами
религиозного содержания. Первые художники-филиппинцы занимались почти
исключительно религиозной живописью. В начале XIX в. манильский
художник Дамиан Доминго основал школу живописи, превратившуюся со
временем в Академию изящных искусств. Ее художники создавали картины не
только на религиозные сюжеты, но и положили начало светской портретной
живописи. Во второй половине XIX в. в филиппинском изобразительном
искусстве стали развиваться новые жанры. К этому времени относится
творчество пейзажиста Ф. Рохаса, мастера стенной живописи Т. Антильона,
братьев Мануэля и Ансельмо Эспириту, увлекавшихся историческими
сюжетами. Наиболее известными художниками конца прошлого века были X. Луна
и Ф. Идальго, долгое время жившие в Европе. В произведениях Луна,
писавшего в академическом и несколько высокопарном стиле, большое место
занимает историческая и патриотическая тематика, создание образов сильных
людей. Одна из его лучших работ — портрет борца за независимость Хосе
Рисаля. Ф. Идальго несколько лет провел в Париже, его творчество
развивалось под заметным влиянием французского импрессионизма. Пейзажи и
рисунки Идальго проникнуты любовью к Филиппинам, к родной природе,
симпатией к простым людям. Реалистические тенденции в филиппинском
изобразительном искусстве в начале нашего века наиболее талантливо
воплотились в творчестве Фернандо Аморсоло, изображавшего в своих
картинах в идиллически-сентиментальном духе повседневную жизнь и труд своих
соотечественников.
С начала XX в. в филиппинском изобразительном искусстве появились
модернистские течения, развившиеся под воздействием американских и
европейских^ художественных школ. Их влияние на творчество филиппинских
художников продолжается и в настоящее время. На Филиппинах регулярно
организуются выставки современных европейских и американских
художников, многие художники-филиппинцы по нескольку лет стажируются в уни1
верситетах и колледжах США. Среди художников, на творчестве которых
в наибольшей степени сказалась увлечение модернистской живописью,
можно назвать Ф. Абеля, А. Луса, Ч. Битангу.
Подъем патриотических настроений отразился на части художников,
обратившихся к сюжетам из прошлого своей родины и к изображению жизни
и быта простых людей. Один из видных мастеров этого направления — Кар-
лос Франсиско, занимающийся главным образом стенной живописью. В его
сделанных в реалистической манере работах запечатлены сцены тяжелого
физического труда крестьян, шахтеров, рыбаков и т. п. Эта тема отражена и
во многих произведениях известного художника Роммео Табуэно и в работах
688

молодой художницы Аниты Магсайсай-Хо. Художник Мануэль Родригес,
владелец галереи современной живописи в Маниле, возглавляет группу
молодых художников, называющих себя представителями филиппинского
неореализма (Рамон Эстелья, Эмилио Лопес, Франсиско Алимон и др.)·
Филиппинская скульптура в колониальный период в основном
развивалась под влиянием западных школ. Самый крупный современный
филиппинский скульптор — Гиль Толентино, автор монументальных памятников
национальным героям Филиппин Андресу Бонифасио и Хосе Рисалю. Из
молодых скульпторов наиболее известен Н. Велосо Абуено. Он получил
образование в США.
Архитектура на Филиппинах также развивалась под сильным
воздействием Запада. Первыми архитекторами были испанцы, строившие главным
образом церкви, преимущественно в стиле барокко, но с использованием
некоторых элементов местных художественных традиций. Сложенные из
крупных камней, с тяжелыми массивными стенами, они были призваны
олицетворять прочность и незыблемость католической религии на Филиппинах.
Один из самых старых образцов испанской церковной архитектуры на
островах — церковь.святого Августина в Маниле, построенная в начале XVII в.
Строителями были ремесленники-китайцы и крестьяне-филиппинцы. Они
умело использовали местные сорта дерева (резьба), бамбук (бамбуковые
органы). Тяжеловесность, пышность, обилие лепных украшений и стенной
росписи характерны для всех построек испанского периода
(правительственные здания, дома колониальных чиновников и т. п.).
С приходом американцев в развитии филиппинской архитектуры
произошел перелом. Американцы принесли на острова конструктивизм.
Американские архитекторы стремились сооружать здания, которые соответствуют
условиям тропического климата. Тропическое бунгало стало наиболее
типичной постройкой. В этом стиле строилось большинство зданий (школы, жилые
дома, государственные учреждения).
В настоящее время филиппинская архитектура развивается в едином
русле с современной архитектурой США и европейских стран. В
строительстве используются новые строительные материалы — бетон, сталь, стекло.
Современный архитектурный стиль преобладает не только при постройке
жилых или общественных зданий, но и в церковном строительстве.
Современная филиппинская музыка развивается под
Музыка, танцы влиянием различных преимущественно западных
влияний.
Испанская музыка оставила наиболее глубокий след в истории
музыкального развития христианских филиппинских народов. Местная музыка
доколониального периода была частично вытеснена европейской, частично
трансформирована. Распространились такие музыкальные инструменты, как
гитара, скрипка, фортепиано. С начала нашего века музыкальное развитие
Филиппин происходит под большим влиянием западной музыкальной
культуры, в особенности американской.
Филиппинцы очень музыкальны, они большие любители и ценители
музыки. Самые маленькие города имеют собственные оркестры, джазы,
хоровые ансамбли. В Маниле — главном культурном центре страны —
имеется в настоящее время два крупных профессиональных симфонических
оркестра и несколько более мелких. В их репертуаре — классика и
произведения современных американских, европейских и филиппинских
композиторов. Существует несколько хоровых групп, занимающихся пропагандой
классической музыки. Основным центром по подготовке музыкальных сил
является консерватория при университете Филиппин, основанная в 1916 г.
Музыкальные школы и институты имеются также при большинстве других
университетов и колледжей.
Филиппинские композиторы в поисках новых путей развития
национальной музыки обращаются все чаще к изучению древней, неиспанизированной
зйузыки, сохранившейся у не затронутых христианизацией горных народов
и у моро. В этой древней музыке, различной у разных племен и народностей,
* 44 Народы Юго-Восточн. Азии
689

Солисты балета студенческой
хореографической группы Манильского университета
чувствуется индонезийское и даже индийское влияние. Музыкой
сопровождались ритуальные военные, свадебные и другие песни и танцы.
Существовало множество музыкальных инструментов из бамбука, дерева, металла.
У моро до сих пор распространен кулинтан, состоящий из 8
расположенных горизонтально в ряд металлических гонгов. Всевозможные ударные
инструменты имеются и у горных народов. Кроме того, популярны носовые
флейты, деревянные инструменты, напоминающие трехструнную скрипку,,
и кудъяпи, близкий к европейской гитаре.
С развитием филиппинской музыки тесно связана история
филиппинского танца, одного из самых древних видов народного искусства:
филиппинские танцы, отличавшиеся большим разнообразием, близки к танцам
других азиатских, прежде всего индонезийских народов. После
завоевания островов Испанией среди христианизированных народов стали
распространяться испанские танцы (хота, фанданго, хабанера и т. д.),
подвергавшиеся, однако, своеобразной филиппинизации (более замедленный ритмг
некоторые элементы восточных танцев, большая свобода импровизации
и т. п.). Позднее на филиппинские танцы оказывали влияние танцы
европейские и американские.
Древние, не затронутые западным влиянием танцы сохранились у
горных племен и у моро. Танцы горных народов — главным образом быстрые,
темпераментные, с изменяющимся ритмом, с большой свободой
импровизации, иногда это целое драматическое действие или пантомима. Наиболее
интересны военные танцы тапау и чунгас, имитирующие сцены боя и победу,
свадебные танцы апайао, где танцующие изображают летящих птиц, танец
народов провинции Давао «петушиный бой» (его танцуют двое мужчин, один
из них в костюме из листьев и травы изображает петуха) и многие другие.
У моро чувствуется влияние индийских, яванских, арабских танцев
(свадебные танцы народов Сулу кандиган и суа-суа, ритуальный танец
690

бадхаос). Самобытны военные танцы моро (сагаян) с крисами, копьями и
щитами.
Среди христианских народов также сохранились народные танцы,
впитавшие, однако, в значительной степени западные влияния. Наиболее популярен
танец с бамбуковыми шестами (тиниклинг). Очень распространены танцыу
в которых танцующие жонглируют зажженными светильниками, стаканами
и бутылками с вином или водой (абарурай, бину суан); танец бакъя
исполняется в башмаках на деревянной подошве, салакот — в национальных
шляпах. Танцы сопровождают посадку и сбор урожая риса, свадьбы,
крестины, похороны и т. п., есть специальные танцы гостеприимства (путонг).
Музыка, под которую танцуют в христианских районах,—
европеизированная, хотя сопровождающие их стихи и песни исполняют на местных языках.
В настоящее время на Филиппинах проводится большая работа по
возрождению и сохранению искусства народного танца. Ведущую роль в
пропаганде национального танцевального искусства играет танцевальный
ансамбль «Баянихан», пользующийся большой известностью не только на
Филиппинах, но и за рубежом. Участники ансамбля показывают хореографически
обработанные танцы различных филиппинских народов. В 1965 г. был
создан еще один танцевальный ансамбль «Филиппинескас», руководительница
которого, известный филиппинский хореограф Леонора Ороса Гоквингко,
поставила задачу превращения народного танца в танцевальную драму.
Развитию национальной хореографии мешает недостаток денежных средств,
необходимых для профессиональной подготовки танцоров.
Радио, телевидение, Радиовещание, телевидение и кино служат одним
кино из главных каналов американской идеологической
пропаганды.
На Филиппинах действуют более сотни правительственных и частных
радиостанций. Часть последних принадлежит американским религиозным
группам. Работают также две специальные передаточные станции «Голоса
Америки» — для стран Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока.
Радиопередачи ведутся в основном на английском языке. В последнее время стали
передавать программы на тагальском и других местных языках. В стране
более 1 млн. радиоприемников (включая транзисторные), в среднем на
каждый приемник приходится по четыре-пять слушателей.
Телевидение на Филиппинах стало развиваться с начала 50-х годов.
С 1948 г. оно работает на девяти каналах. В стране действуют три частные
телевизионные станции. С военной базы США Кларк ведут передачи
американцы. Радиус действия телестанций ограничен территориально Манилой и
примыкающими к ней районами. У населения насчитывается до 30 тыс.
телевизоров. Телевизионные программы заполнены преимущественно
американской продукцией: вестерны, детективы, фильмы ужасов и т. п.
В последнее время стали раздаваться голоса о необходимости использования
телевидения для воспитания у филиппинцев чувства национальной гордости
и патриотизма. С этой целью в программы включаются фильмы на
тагальском языке, организуются передачи по филиппинской истории, литературе,
искусству и т. п.
В стране имеется около 500 кинотеатров. Ежемесячно их посещают
примерно 15 млн. филиппинцев. Главной проблемой филиппинского кино
является засилье иностранной, прежде всего американской, кинопродукции.
В 1960 г. было показано 526 художественных фильмов, из них 292
американских, 93 филиппинских, остальные — китайские, японские,
французские, итальянские. Фильмы местного производства составляют не
более 10% выходящих на экраны. Филиппины до сих пор служат одним из
главных рынков сбыта самой низкопробной продукции Голливуда.
Представители передовой филиппинской общественности выступают против
демонстрации голливудовских фильмов, вредно влияющих на подрастающее
поколение.
Пропагандой филиппинского кино занято Кинематографическое
общество Филиппин, объединяющее деятелей киноискусства. Появилось
691
44*

несколько фильмов на тагальском языке, отличающихся сравнительно
высоким профессиональным уровнем (художественные фильмы на исторические
темы «Анак далита» и «Ифугао», вариант филиппинской «Золушки» «Кунди-
ман нанг Л ахи» и документальный цветной фильм об ансамбле «Баянихан»).
Но филиппинской национальной кинематографии приходится преодолевать
большие трудности. Отсутствуют денежные средства, необходимые для
создания кинопродукции, стоящей на современном техническом уровне.
Художественные качества большинства филиппинских фильмов еще очень низки.
То же самое можно сказать об уровне подготовки и профессионального
мастерства актеров и режиссеров.

ПРИЛОЖЕНИЯ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
ААС — «Азия и Африка сегодня»
ВАН — «Вестник Академии наук СССР»
ВДИ — «Вестник древней истории»
В И — «Вопросы истории»
ВИМК — «Вестник истории мировой культуры»
ИЛ — «Иностранная литература»
КСИНА — «Краткие сообщения Института народов Азии АН СССР»
КСКЭ — «Краткие сообщения Института этнографии им. Η. Н. Миклухо-
Маклая АН СССР»
МАЭ — Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого АН СССР
Μ Ж — «Международная жизнь»
VII МКАЭН — VII Международный конгресс антропологических и этнографических наук
(Москва, 3—10 августа 1964 г.).
МЭМО — «Мировая экономика и международные отношения»
НАА — «Народы Азии и Африки»
Π В — «Проблемы востоковедения»
СА — «Советская археология»
СВ — «Советское востоковедение»
СЭ — «Советская этнография»
ТИЭ — «Труды Института этнографии им. Η. Н. Миклухо-Маклая АН СССР»
А А — «American Anthropologist»
BEFEO — «Bulletin d'Ecole Francaise d'Extreme Orient»
BTLV — «Bijdragen tot de taal-, land- en volkenkunde»
FES — «Far Eastern Survey»
J Ε AS — «Journal of the East Asia Society»
JBRS — «Journal of the Burma Research Society»
JMBRAS — «Journal of the Malayan Branch of the Royal Asiatic Society»
JRAI — «Journal of the Royal Anthropological Institute of Great Britain and
Ireland»
MAGW — «Mitteilungen des anthropologischen Gesellschaft in Wien»
TN — «Tropisch Nederland»
TNAG — «Tijdschrift van het Koninklijk Nederlandsch Aardrijkskundig Genoot-
schap»
TTLV — «Tijdschrift voor de taal-, land- en volkenkunde»
ZE — «Zeitschrift fur Ethnologie»
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ УКАЗАТЕЛИ
«Библиография Юго-Восточной Азии», Μ., 1960.
«Литература на языках стран Азии» (аннотированный каталог книг), т. I—VI, Л., 1957
[В 1957-1961 — «Новые поступления в отдел зарубежного Востока.
(Аннотированный бюллетень»)].
«Литература о странах Азии и Африки. Ежегодник, 1961 г.», М., 1964.
«Литература о странах Азии и Африки^ Ежегодник 1962 г.», М., 1965.
«Новая иностранная литература по странам зарубежного Востока», М., 1949 [В 1949—
1956 — «Новая иностранная литература по востоковедению»].
«American Doctoral Dissertations on Asia, 1933—1962». Сотр. by G. W. Stucki.,New York,
1963.
695

«Asian studies in Japan», Tokyo, 1964.
С о г d i e г Η. Bibliotheca Indosinica, t. 1—4 (in 2 vol.). Paris, 1932.
Ε m b г e e J. F., DotsonL, 0. Bibliography of peoples and cultures of Mainland
Southeast Asia. New Haven, 1950.
«Far East and South-East Asia. A cumulated list of periodical articles», New York —
London, 1956.
F u г e r-H eimendorfE. von. An anthropological bibliography of South Asia, t. 1—2.
Paris — La Haye, 1958—1964.
Η о b b s С Southeast Asia. An Annotated bibliography of selected reference sources
.Washington, 1952.
IrikuraJ. K. Southeast Asia. Selected annotated bibliography of Japanese publications.
New Haven, 1956.
L a s к e г В. Books on Southeast Asia. A selected bibliography. New York, 1956.
ParnikelB.,SirkU. Austronesian philology in the Soviet Union.—BTLV, d. 121,1965,
afl. 2.
КЛАССИКИ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА
Маркс К. Британское владычество в Индии.—К. Маркс, Ф. Э н г е л ь с.
Сочинения, т. 9. , N
Μ а ρ к с К. Письмо Ф. Энгельсу от 14 июня 1853 г. — Там же, т. 28.
Маркс К. Ост-Индская компания, ее история и результаты ее деятельности. —
Там же, т. 9.
Μ а ρ к с К. Война в Бирме. — Там же.
Маркс К. Положение дел на континенте и в Англии. — Там же.
Маркс К, Хронологические выписки но истории Индии (664—1858). М., 1947.
Μ а ρ к с К. Капитал, т. 1, гл. XXIV,т. 3, гл. XL VII. —К.Маркс, Ф. Энгельс.
Сочинения, т. 23, т. 25, ч. 2.
Энгельс Ф. Персия и Китай. — Там же, т. 12.
Энгельс Ф. Бирма. — Там же, т. 14.
Энгельс Ф. Письмо К. Каутскому от 18 сентября 1883 г. — Там же, т. 36.
Энгельс Ф. Письмо А. Бебелю от 18 января 1884 г. — Там же.
Энгельс Ф. Письмо К. Каутскому от 16 февраля 1884 г. — Там же.
Ленин В. И. Горючий материал в мировой политике. — В. И. Ленин. Полн. собр.
соч., т. 15.
Л е н и н В. И. Пробуждение Азии. — Там же.
Л е н и н В. И. Отсталая Европа и передовая Азия. — Там же.
Л е н и н В. И. Тезисы по национальному вопросу. — Там же.
Л е н и н В. И. Социалистическая революция и право наций на самоопределение:— Там
же, т. 22.
Ленин В. И. Империализм как высшая стадия капитализма. — Там же.
Ленин В. И. Итоги дискуссии о самоопределении. — Там же.
Ленин В. И. Военная программа пролетарской революции. — Там же, т. 23.
Ленин В. И. Империализм и раскол социализма. — Там же.
Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме. — Там же, т. 31.
ОБЩИЕ РАБОТЫ О НАРОДАХ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
«Аграрно-крестьянский вопрос в странах Юго-Восточной Азии», М., 1961.
«Аграрные отношения в странах Вортока», М., 1958.
«Актуальные проблемы экономики стран Азии», М., 1965.
«Архитектура стран Юго-Восточной Азии», М., 1960.
БокшанинА. А. Страны Юго-Восточной Азии и бассейна Индийского океана в
китайской географической терминологии XIV—XVI веков. — КСИНА, т. 84, 1964.
Б рук С. И., Чебоксаров Η. Н. Современный этап национального развития
народов Азии и Африки. — СЭ, 1961, № 4.
Г а с к а р. П. Путешествие к живым. М., 1960.
Гончаров И. А. Фрегат «Паллада». Очерк путешествия, т. 1—2. — Гончаров
И. Α., Србр. соч., т. 2, 3. М., 1952—1953.
Д о б е л ь П. Путешествия и новейшие наблюдения в Китае, Маниле и Индокитайском
архипелаге бывшего Российского генерального консула на Филиппинских островах,
ч. I—II, СПб., 1833.
«Здравоохранение в зарубежных странах Азии», М., 1964.
ИвашинцовН. Русские кругосветные путешествия с 1803 по 1849 г. СПб., 1872.
КоцебуО. Е. Путешествия вокруг света, изд. 2-е. М., 1948.
Краснов А. Н. Под тропиками Азии. М., 1956.
«Культура и быт народов стран Тихого и Индийского океанов».— «Сборник МАЭ»,т. 23,
М.—Л., 1966.
КрыжицкийГ. Экзотический театр. Ява, Индо-Китай, Турция, Персия, Корея. Л.,
1927.
Μ а ρ τ ы ш е в а Г. А. Юго-Восточная Азия после второй мировой войны. М., 1960.
Μ и к л у χ о-М а к л а й Н. Н. Собрание сочинений, т. 1—5. М. — Лм 1950—1954.
696

«Народы Австралии и Океании», серия «Народы мира», М., 1956.
«Народы ВосточнойАзии», серия «Народы мира», М., 1985.
«Народы Южной Азии», серия «Народы мира» М., 1963.
«Новая история стран зарубежного Востока», т. 1—2. М., 1952.
«Новая история стран зарубежной Азии и Африки», Л., 1959.
«Новейшая история стран зарубежной Азии и Африки», Л., 1963.
ОльдероггеД. А. Трехродовой союз в Юго-Восточной Азии. — СЭ, 1946, № 4.
«Очерки из истории Юго-Восточной Азии», М., 1965.
«Очерки общей этнографии. Зарубежная Азия», JVL, 1959.
«Планы-программы экономического развития стран Азии». М., 1966.
«Политика Англии в Южной и Юго-Восточной Азии», М., 1966.
«Политика европейских держав в Юго-Восточной Азии (60-е годы XVIII — 60-е годы
XIX в.). Документы и материалы», М., 1962.
«Политика капиталистических держав и национально-освободительное движение в Юге-
Восточной Азии (1871—1917). Документы и материалы», ч. 1, М., 1965.
«Политика США в странах Южной Азии», М., 1961.
«Проблемы экономики стран Юго-Восточной Азии», М., 1959.
«Рабочий класс и рабочее движение в странах Азии и Африки». М., 1965.
«Рабочий класс стран Азии и Африки. Справочник», М., 1964.
Ρ а д д е Г. И. 23 000 миль на яхте «Тамара», т. I—И. СПб., 1892—1893.
Савельев. Н. О национальной буржуазии в странах ЮВА. — МЭМО, 1961, № 4.
С в е τ Я. М. За кормой сто тысяч ли. М., 1960.
Свет Я. М* По следам путешественников и мореплавателей Востока. М., 1955.
«Социально-экономические последствия аграрных реформ и социальная структура
деревни в развивающихся странах Азии и Африки», М., 1966.
«Страны Юго-Восточной Азии. История и экономика», М., 1959.
«Страны Юго-Восточной Азии. Краткий политико-экономический справочник», М., 1964.
СтратановичГ. Г. Добуддийские верования народов Западного и Центрального*
Индокитая. — КСИЭ, т. XXXVI, 1961.
«Тезисы конференции по истории, языкам и культуре Юго-Восточной Азии», Л., 1964
Ульяновский Р. А. Аграрные реформы в странах Ближнего и Среднего Востока,
Индии и Юго-Восточной Азии. — ПВ, 1961, № 1; ИАА, 1961, № 2.
У χ τ о м с к и й Э. Э. Путешествие государя императора на Восток (в 1890—1891), т. 2.
СПб., 1895.
Φ ρ и д Н. С куклами к экватору. М., 1962.
X е н н и г Р. Неведомые земли, т. 1—2. М., 1961—1962.
X о л л Д. Дж. Е. История Юго-Восточной Азии. М., 1958.
ЧебоксаровН. Н. Этнические процессы в странах Южной и Юго-Восточной Азии.
— СЭ, 1966, № 2.
Чеснов Я. В. О специфике свайных построек в Юго-Восточной Азии. — СЭ, 1965г
№ 2.
«Юго-Восточная Азия. Очерки экономики и истории», М., 1958.
А 1 i R. Peranan bangsa Indenesia dalam sedjarah Asia Tenggara. Djakarta, 1963.
«Atlas of South-East Asia». With an introduction by D. G. E. Hall. London— New Yorkt
1964.
В e η d a H. Peasant movements in Colonial Southeast Asia.— «Asian Studies», vol. Ill,
Manila, 1965, № 3.
В e η d a H. The structure of Southeast Asia History. — «The Journal of Southeast Asian
History», vol. Ill, 1962, № 1.
Cady J. T. Southeast Asia, its historical development. New York, 1964.
С 1 i f f о r d H. Further India. London, 1964.
С о e d e s G. Les etats hindouises d'Indochine et d'Indonesie. 3me ed., Paris., 1964.
С о w a η С. D. The economic development of Southeast Asia. New York — London, 1964.
CuisinierJ. La dance sacree en Indochine et en Indonesie. Paris, 1951.
CuisinierJ. Sumangat: l'ame et son culte en Indochine et en Indonesie. [S. 1.], 1951.
D u В о i s G. Social forces in Southeast Asia. 2nd ed. Cambridge, 1959.
«Expectant peoples: Nationalism and revolution», New York, 1963.
FerrandG. Instructions nautiques et routiers arabes et portugais des XV et XVI siec-
les, t. 1—3. Paris, 1921—1928.
Fischer С A. South East Asia. A social, economic and political geography. London,.
1962.
FurnivallJ. S. Colonial policy and practice: A corparative study of Burma and
Netherlands Indies. Cambridge, 1948.
G о u г о u P. L'Asie du Sud-Est entre d' Extreme-Orient et i'espace Indien. — «Annuaire
geographique», t. 69, 1960, № 375.
«Governments and politics of Southeast Asia», Ed. by G. McTurnan Kahin. 2 nd. ed. Ithaca,
. 1964.
Groeneveldt W. P. Historical notes on Indonesia and Malaya. Compilation from
Chinese sources, 2nd ed. Djakarta, 1960.
Η a 1 1 D. G. E. A history ol South-East Asia, 2nd ed. London, 1964.
Η e i η e-G e 1 d e r η R. Conception of state and kingship in South-East Asia. New York,
-l 1963.
697

Η e i η e-G eldern R. Research on Southeast Asia: problems and suggestion. — AA,
vol. 48, 1946, № 1.
HeinischH. H. Sudostasien. Menschen, Wirtschaft und Kultur des Staaten und
Einzelraume. Berlin, 1954.
Η e 1 b i g K. Am Rande des Pazifik. Studien zur Landes- und Kulturkunde Sudostasiens
Stuttgart, 1949.
«Historians of South East Asia». Ed. by D. G. E. Hall. London, 1962.
«International seminar on traditional cultures in South-East Asia» (Published under the
auspices of UNESCO). Bombay, 1960.
JacobyE. H. Agrarian unrest in Southeast Asia. New York, 1949.
К r a u s s G. Yon Indien bis Laos. Reise durch sieben Staaten Sudostasiens. Berlin, 1960.
L a η d ο η К. P. Southeast Asia: Crossroad of Religions. Chicago, 1949.
L a s к e r B. Human bondage in Southeast Asia. Chapel Hill, 1950.
L e В а г F. M., HickeyG. C.,MusgraveJ.K. Ethnic groups oi Mainland Southeast
Asia. New Haven, 1964.
Lemay R. The culture of South-East Asia. The heritage of India, 2nd ed. London, 1964.
Lewis N. Ciel de flamme. Laos, Cambodge, pays des Mois. Paris—Bruxelles, 1953.
Loeb Ε. M. Wine, women and song. Root-planting and head-hunting in Southeast
Asia. — «Culture in history». New York, 1960.
Loeb E. M., Broek J. О. M. Social organization and the long house in Southeast
Asia.— AA, vol. 49, 1947, № 3.
Louis- Frederic. The temples and sculptures of Southeast Asia. London, 1965.
Maceda J. Music of Southeast Asia.: A report of a brief trip.—JEAS, vol. V, 1956, №3.
Madjumdar R. C. Hindu colonies in the Far East. 2nd ed., Calcutta, 1963.
Maspero H. L'Indochine. Paris, 1930.
MehdenE. von der. Religion and nationalism in Southeast Asia. Madison, 1963.
Meilink-Roelofsz M. Asian trade and foreign influence in the Indonesian
Archipelago. s'Gravenhage, 1962.
Mills L. A. South-East Asia: Illusion and reality in politics and economics. London, 1964.
Moss R. L. B. The life after death in Oceania and Malay Archipelago/. Oxford, 1925.
Murdock G. P. (Ed.). Social structure in Southeast Asia. New York, 1960.
Paauw D. S. Economic progress in Southeast Asia. — «The Journal of Asian Studies»,
vol. XXIII, 1963, № 1.
«Panorama der Volken», d. 2. Roermond, 1965.
Ρ rage к К. Smaragdovy Buddha. Praha, 1961.
Pure ell V. The great revolution: The revolution in South-East Asia. London, 1962.
«Religion and progress in Modern Asia». Ed. by R. N. Bellah. New York —London, 1965.
Robequain G. Malaya, Indonesia, Borneo and the Philippines. London, 1958.
Rome in J. Asian century. Amsterdam, 1962.
Romein J., Wertheim W. A world on the move: A pictorial history of
colonialism and nationalism in Asia and Africa (1900—1955). Amsterdam, 1956.
Rose S. Britain and South-East Asia. London, 1962.
Salmon M. Focus on Indo-China. Hanoi, 1961.
Terra G. J. A. Some sociologi-al aspects of agriculture in South-East Asia. — «Indo-
nesie», vol. VI, 1952—1953.
«Les Theatres d'Asie», Paris, 1961.
«Tradition et la developpement economiqiie dans Г Asie du Sud-Est», Bruxelles, 1963.
Wales H. G. Q. The making of Greater India: A Study in Soutb-East Asia culture
change. London, 1951.
Wertheim W. F. East-West parallels: A sociological approach to modern Asia. The
Hague, 1964.
«Women in the new Asia. The changing social roles of men and women in South-East
Asia», ed. by В. E. Ward. Paris, 1965.
ВВЕДЕНИЕ
«ПРИРОДА И НАСЕЛЕНИЕ СТРАН ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ»
«Атлас народов мира», М., 1964.
БеммеленР. В. в а н. Геология Индонезии. М., 1957.
БерзинаМ. Я.,БрукС. И. Карта народов Индонезии, Малайи и Филиппин (с
пояснительным текстом). М., 1962.
Брук С. И. Карта народов Индокитая (с пояснительным текстом). М., 1959.
ВавиловН.И. Центры происхождения культурных растений. — «Труды по
прикладной ботанике и селекции», т. 16, 1926, вып. 2.
Геккель Э. Под солнцем Индии, изд. 2-е. СПб., 1911.
Г у л а τ и Н. Д. Орошение в разных странах мпра. М., 1957.
Г у ρ у П. Азия. М., 1956.
Д о б б и В. Юго-Восточная Азия. М., 1952.
«Зарубежная Азия. Физическая география», М., 1956.
И с у π о в А. Население Индонезии. — «Вестник статистики», 1963, № 12.
Королев А. В. Зарубежная Азия. Хрестоматия, изд. 2-е. М., 1957.
Николаева Н. В., Лагутина К. И. Страны Юго-Восточной Азии. Л., 1963.
693

Ρ е к л ю Э. Земля и люди, кн. 5, т. 8; кн. 8, т. 14. СПб., 1899 — 1900.
СимонияН. А. Неселение китайской национальности в странах Юго Восточной Азии.
М., 1959.
«Стратиграфический справочник. Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Таиланд, Малайя», М., 1960.
У о л л е с А. Р. Малайский архипелаг. СПб., 1872.
ΠΙ τ е й н В. М. Экономическая география Азии. Л., 1940.
Ave J. Kepulauan Indonesia sebagai salahsatu pusat penjebar unsur-unsur kebudajaan.
— «Kongres ilmu pengetahuan pertama 1958». Djakarta [s. a.].
BremanJ.C. Java: bevolkingsgroei en demographische structuur.— Τ NAG , d. 80, 1963,
№ 3.
Broek J. О. M. Diversity and unity in Southeast Asia. — «The Geographical Review»,
vol. 34, 1944, № 2.
«Census of India 1931», vol. XI: Burma. Calcutta, 1933.
Cole F.-C. The peoples of Malaysia. New York, 1945.
С г u χ С. Philippine demography from the geographical point of view. Manila, 1933.
DelsmanH. С Dierenleven in Indonesie. s'Gravenhage — Bandung, 1951.
Dobby Ε. H. G. Some aspects of the human ecology of South-East Asia.—
«Geographical Journal», London, vol. 108, 1947, № 1—3.
Freeman O. W. (ed.). Geography of the Pacific. New York, 1951.
«Hasil sensus sementara tahun 1961». Djakurta, 1961.
К u η s t J. The peoples of the Indian Archipelago. Leiden, 1946.
L a s k e r B. Peoples of Southeast Asia. 5th ed. New York, 1945.
Μ о h r E. С J. The soils of equatorial regions. Ann Arbor, 1944.
«Nature and life in Southeast Asia», vol. I (Ed. by Tatuo Kira and Tadao Umesao). Tokyo —
New York, 1961.
Pelzer K. J. Land utilization in the humid tropics. — «The Proceedings of the IX
Pacific Science Congress, 1957», vol. 20, 1958.
Ρ e 1 ζ e r K. J. Pioneer settlement in the Asiatic tropics. New York, 1951.
Ρ u г с e 1 1 V. The Chinese in South-East Asia. 2nd ed. London, 1965.
S e η T. A demographic study of Southeast Asia. — «Man in India», vol. 36, 1956, № 4.
Si ο η J. Asie des moussons, t. 2. Paris., 1929.
«Thailand population census», Bangkok, 1961.
Thompson V., Adloff R. Minority problems in Southeast Asia. Stanford, 1955.
Wang Gungwu. A short history of Nangyang Chinese. Singapore, 1959.
Wander H. Die Beziehungen zwischen Bevolverungs- und Wirtschaftsentwicklung,
dargestellt am Beispiel Indonesiens.— «Kieler Studien», B. LXX, 1965.
«ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ЗАСЕЛЕНИЕ И ДРЕВНЕЙШАЯ
ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ»
Борисковский П. И. Исследования памятников каменного века в
Демократической Республике Вьетнам в 1960—1961 гг. — СА, 1962, № 2.
Борисковский П. И. Первобытное прошлое Вьетнама. М. — Л., 1966.
Брагинский В. И. К дискуссии о проблеме заселения Полинезии. — КСИНА,
№ 63, 1963.
БунакВ. В.,Токарев С. А. Проблемы заселения Австралии и Океании. — ТИЭ,
т. XVI, М., 1951.
Д е б е ц Г. Ф. Опыт графического изображения генеалогической классификации
человеческих рас. — СЭ, 1958, № 4.
Д е н и к е ρ Ж. Человеческие расы. СПб., 1902.
К а б о В. Р. К проблеме происхождения аборигенов Австралии.—VII МКАЭН, М.,
1964.
К а б о В. Р. Юго-Восточная Азия и ее место в формировании австралоидов. —
«Вопросы антропологии», 1965, вып. 21.
Л е в и н М. Г. Проблема пигмеев в антропологии и этнографии. — СЭ, 1946, № 2.
ЛевинМ. Г., ЧебоксаровН. Н. Древнее расселение человечества в Восточной и
Юго-Восточной Азии. — ТИЭ, т.'XVI, 1951.
Π а н-з и а-Б е н. Открытие каменных орудий эпохи нижнего палеолита на территории
ДРВ. — ВИ, 1961, № 7.
РогинскийЯ. Я.,ЛевинМ. Г., Антропология. М., 1963.
Семенов С. А. Ранние археологические памятники Вьетнама.— ВДИ, 1950, № 4.
Чебоксаров Η. Н. Основные направления расовой дифференциации в Восточной
Азии. — ТИЭ, т. 11,1947.
ЧебоксаровН. Н. Основные этапы формирования антропологического состава
населения Восточной Азии. — VII МКАЭН, М., 1964.
BartlettH.N. The problem of Negrito and Vedda elements in the population of
Sumatra. — «Proceedings of the V Pacific Science Congress 1933», Toronto, 1934.
В e ye г Η. О. Philippine and East Asian archaeology, and its relation to the origin of the
Paciiic islands population. — «Bulletin of the National Research Council of the Philip-
pines», № 29. Manila, 1948.
699

В о w 1 e s G. Linguistic and racial aspects of the Munda problems. — «Publication of the
Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology», vol. 20, 1943.
BrandstetterF. Malayo-Polynesische Forschungen, B. 2. Luzern, 1893.
Brothwell D. R. Upper Pleistocene human skulls from Niah caves, Sarawak. —
«Sarawak Museum Journal», vol. IX, I960, № 15—16.
С h a η g К w a η g-c h ι h, G г а с e G. W., S о 1 h e i m II W. Movement of the Malayo-
Polynesians: 1500 B. C. to A. D. 500. — «Current Anthropology», vol. 5, 1964, № 5.
EickstedtE. F. von. Die anthropologische Stellung von Indo-China. — «Zeitschrift
fur Morphologie und Anthropologie», B. 34, 1934.
EickstedtE. F. von. Rassendynamik von Ostasien: China und Japan, Tai und Khmer
von der Urzeit bis heute. Berlin, 1944.
Fro ma geJ., SaurinE. Note preliminaire sur le formations cinoroigues et^plus
recentes de la chaine annamitique septentrionale...— «Bulletin de Service geologioue
de rindochine», t. XXII, 1936, № 3.
Η a g e η В. Anthropologischer Atlas ostasiatischer und melanesischer Volker. Wiesbaden,
1898.
Η a gen B. Kopf-und Gesichtstypen ostasiatischer und melanesischer Volker. Stuttgart,
1906.
Harrison T. 100 000 years of stone age culture in Borneo. — «Journal of the Royal
Society of the Encouragement of Arts», vol. 112, 1964.
Ha V a η Τ a n. On the problem of Indonesian type in the primitive age in Vietnam. Hanoi,
1962.
HeekerenH. The bronze-iron age of Indonesia. s'Gravenhage, 1958.
Heekeren H. The stone age of Indonesia. s'Gravenhage, 1957.
Η e i η e-G e 1 d e r η R. Ein Beitrag zur Chronologie der NeoHthicums in Sudostasien.
— «Festschrift P. W. Schmidt», hrsg. W. Koppers. Wien, 1928.
И e i η e-G e 1 d e r η R. Die Megalithen Sudostasiens. — «Anthropos», B. XXIII, 1928.
Η e i η e-G e 1 d e r η R. Some problems of migration in the Pacific. — «Wiener Beitrage
zur Kulturgeschichte und Lingustic», B. IX, 1952.
Η e i η e-G eldern R. Prehistoric research in the Netherlands East-Indies. — «Science
and scientist in the Netherlands East Indies». New York, 1945.
Η e i η e-G eldern R. Urheimat und fniheste Wanderungen der Austronesier. —
«Anthropos», B. XXVII, 1932.
HoopA. Ν. ν a η d e r. Megalithic remains in South Sumatra. Zutfen, 1932.
J a η s e O. R. T. Archaeological research in Indo-China, vol. 1—2. Cambridge (Mass.),
1947—1956.
Kauffmann Η. E. Formen und Motive in der Kunst des alteren Megalithentums
Sudostasiens. — «Tribus», 1962, № 11.
К e e r s W. An anthropological survey of the Eastern Little Sunda Islands. Amsterdam,
1948.
Kleiweg de ZwaanJ. P. The anthropology of the Indian Archipelago and its
problems. Weltevreden, 1929.
KohlbruggeL. Die Gehirnfurchen malaiischer Volker. Amsterdam, 1909.
Malleret L. L'archeologie du Delta Mekong, t. I—III. Paris, 1959.
Mansuy H., Colani M. Contribution a la prehistoire d'Indochine.— «Memoir de
Service Geologique de rindochine», t. XII, 1925.
Martin R. Die Inlandstamme der Malayischen Halbinsel. Jena, 1905.
MijsbergW. A. De bevolking van Nederlandsch-Indie, antropologisch en praehisto-
risch beschouwd. — «Natuurkundig tijdschrift voor Nederlandsch-Indie», d. 97, 1937.
Μ ο ν i u s H. L. The lower palaeolithic cultures of Southern and Eastern Asia.—
«Transactions of the American Philosophical Society», new series, vol. 38, 1949, № 4.
MoviusH. L. The stone age of Burma. -^ «Transactions of American Philosophical
Society», new series, vol. 32, 1943, № 4.
NyessenD. J. Notes on racial types of the Malay archipelago. — AA, vol. 40, 1938,
№ 2.
NyessenD. J. The races of Java. Weltevreden, 1922.
Olivier G. Sur la classification anthropologique des Indonesiens d'Indochine. — «Cong-
res de Г Association Francas pour l'Avancement de Sciences», Luxembourg, 1953.
Ρ e г г у W. The megalithic culture of Indonesia. London [a. o.], 1918.
R i e d e 1 J. G. De sluik-en kroesharige rassen tusschen Selebes en Papua. s'Gravenhage,
1886.
Riesenf eld A. S. The megalithic culture of Melanesia. Leiden, 1950.
RodenwaldtE. Die Mestizen auf Kisar, B. 1—2. Jena, 1928.
SchmidtP. W. Die Mon-Rhmer Volker, ein Bindeglied zwischen Volkern Zentralasiens
und Austronesiens. Braunschweig, 1906.
SievekingG.de. The iron age collections of Malaya. — JMBRAS, vol. 29, 1962,
№2.
SolheimHW. (ed.). Sa-huynh pottery relationship in Southeast Asia.—«Asian
Perspectives», vol. 3, 1959, № 2.
S0rensen P. The.Tai-Danish prehistoric expedition 1960—1962. A preliminary
report of the expedition 1960—1961 to the Kanchanabur province. —«Folk», vol. 4, 1962.
S t e i n-C allenfels P. van. Korte gids voor de praehistorische verzameling. —
«Jaarboek van het Koninklijk Bataviaasch Genootschar», d. 2, Batavia, 1934.
700

S t e i n-C allenfels P. van. Bijdrage tot de Chronologie van het Neolithikum in
Zuid-Ost Azie. — «Oudheidlumdig verslag 1926», Weltevreden, 1927.
TweedieM. W. F. Prehistoric Malaya. New York, 1955.
W a 1 e s H. G. Q. Prehistory and religion in South-East Asia. London, 1957.
Williams-Hunt P. An introduction to the Malayan aborigenes. Kuala-Lumpur,
1952.
«ЯЗЫКИ И ПИСЬМЕННОСТИ»*
Аракин В. Д. Индонезийские языки. М., 1965.
АракинВ. Д. Мальгашский язык. М., 1963.
АрутюновС. А. Проблемы классификации языков народов Восточной Азии в свете
их этнической истории,— VII МКАЭН, М., 1964.
Блинов. А. И. К вопросу о существовании австро-азиатской семьи языков. — СВ,
1956, № 2.
БутиновН. А. Этнолингвистические группы по Новой Гвинее.— СЭ, 1962, № 3.
«Вопросы филологии стран Юго-Восточной Азии», М., 1965.
ДирингерД. Алфавит. М., 1963.
Сердюченко Г. П. Изучение языков Юго-Восточной Азии — новая отрасль
советского языкознания.— НАА, 1965, № 4.
«Современные литературные языки стран Азии», М., 1965.
Шевеленко А. Я. Еще раз об аустронезийской семье языков. — СВ, 1958, № 1.
«Языки народов Востока». — «Ученые записки ЛГУ», № 305, Л., 1961.
«Языки Южного Китая и Юго-Восточной Азии», М., 1963.
Яхонтов С. Е. Глотохронология и китайско-тибетская семья языков. — VII МКАЭН,
М., 1964.]
Anceaux J. С. Linguistic theories about the Austronesian homeland. — BTLV, d. 121,
1965, afl. 1.
Benedict P. K. Thai, Kadai and Indonesian. A new alignment in Southeastern Asia.—
AA, vol. XLIV, 1942, № 4.
BonifacvA. Etudes sur les langues parlees par les populations de la Haute Riviere
claired.—BEFEO, t. V, 1905.
С a ρ e 1 1 A. Oceanic linguistics today. — «Current Anthropology», vol. 3, 1962, № 4.
С a ρ e 1 1 A. Peoples and languages of Timor.— «Oceania», 1944, vol. 14, № 3, 4; vol. 15,
№ 1.
CondominasG. Enquette linguistique par mi les populations montagnardes du Sud
Indochinois. — BEFEO, t. XLVI, 1954.
Conrady A. Neue Austrisch-Indonesische Parallelen.—«Hirth Anniversary Volume»,
London, 1923.
С о w a η И. К. J. Prospects of a Papuan comparative linguistics. — BTLV, d. 113, 1957,
afl. 1.
DawiesH. R. Yun-Nan, the link between India and Yangtzu. Cambridge, 1909.
Dempwolff 0. Vergleichendle Lautlehre des Austronesischen Wortschatzes. — «Zeit-
schrift fur Eingeborenen Sprachen», B. 15, 1934; B. 17, 1936.
D у e η I. The lexicostatistical classification of the Malayo-Polynesian languages. —
«Language», vol. 38, 1962, № 1.
G г а с e G. W. The linguistic evidence. — ChangKwang-chih, Grace G. W.,
S о 1 h e i m II W. Movement of the Malayo-Polynesians: 1500 В. C. to A. D. 500
(«Current Anthropology», vol. 5, 1964, № 5).
HaudricourtA. G. La place de Vietnamien dans les langues austroasiatiques.—
«Bulletin de la Societe Linguistique de Paris», t. 49, 1953, f. 1.
L ο ρ e ζ С. The language situation in the Philippine islands. Manila, 1931.
Μ a s ρ e r ο. H. Etudes sur la phonetique Lhistorique de la langue annamite.— BEFEO,
t. XII, 1912.
Μ i 1 k e W. Zur inneren Gliederung und geschichtlichen Stellung der ozeanisch-austronesi-
schen Sprachen.— ZE, B. 83, 1958, Hf. 1.
MurdockG. P. Genetic classification of the Austronesian languages. A Key to Oceanic
culture history. — «Ethnology», vol. 3, 1964.
PrzyluskiJ. L'annamite.— «Les langues du Monde», Paris, 1924.
SalznerR. Sprachenatlas des indopazifischen Raumes. [B. I—II]. Wisbaden, 1960.
SchmidtP. W. Les peuples Mon-Khmer, trait d'union entre les peuples de l'Asie cent-
rale et de l'Austronesie. — BEFEO, t. VIII, 1908.
S e b e о k T. A. The languages of Southern Asia. — «Far Eastern Quarterly», vol. 2, 1943.
S e b e о k T. A. An examination of the Austroasiatic language family. — «Language», vol.
' 18, 1942.
.ShortsH. L. (ed.). Linguistic Comparison in South-East Asia and the Pacific. London,
1963.
* Литературу по отдельным языкам см. в библиографии к соответствующим главам.
701

«НАРОДЫ ВЬЕТНАМА»
АвсеневМ.М. Демократическая Республика Вьетнам. Экономика и внешняя
торговля. М., 1960.
Арутюнов С. А. Поездка во Вьетнам.— СЭ, 1959, № 3.
Арутюнов С. Α.,Мухл и нов А. И. К этнографической характеристике народов
группы кса. — СЭ, 1963, № 1.
Арутюнов С. А. Мухлинов А. И. Материалы по этнолингвистической
классификации народов Вьетнама. — СЭ, 1961, № 1.
Борисов Н. И. Рыбная промышленность Демократической Республики Вьетнам. —
«Рыбное,хозяйство», 1957, № 12.
Б у й-к о н г-Ч ы н г. Северный Вьетнам на пути построения социализма. М., 1959.
Дементьев Ю. П. Колониальная политика Франции в Китае и Индокитае. М., 1958.
«Демократическая Республика Вьетнам 1945—1960». Μ , 1960.
Д е о π и к Д. В. Возникновение государства во Вьетнаме. — СВ, 1958, № 4.
Д е о π и к Д. В. Крестьянские восстания во Вьетнаме в I—II вв. н. э.— «Вопросы
истории и литературы стран зарубежного Востока», М., 1960.
ЗубащенкоМ. А. Демократическая Республика Вьетнам. М., 1964.
Ильинич В. И. Подготовка физкультурных кадров в Демократической Республике
Вьетнам. — «Теория и практика физической культуры», 1962, № 6.
Карамышев В. П. Сельское хозяйство Демократической Республики Вьетнам М.у
1959.
Локшин Г. М. Аграрный вопрос и положение крестьян в Южном Вьетнаме. — Сб.
«Проблемы развивающихся стран», М., 1965.
Μ а з а е в А. Г. Аграрная реформа в Демократической Республике Вьетнам. М., 1959.
МазаевА. Г. Государственный строй Демократической Республики Вьетнам. М., 1963.
Мухлинов А. И. В Демократической Республике Вьетнам (этнографические
заметки).—СЭ, 1960, № 1.
Μ у χ л и н о в А. И. Поездка в Демократическую Республику Вьетнам в 1962 году. —
СЭ, 1963, № 6.
Μ χ и τ а ρ я н С. А. Борьба вьетнамского народа за национальную независимость,
демократию и мир (1945—1955). М., 1957.
«Новейшая история Вьетнама», М. 1963.
О г н е τ о в И. А. Восстание тэйшонов во Вьетнаме (1771—1802). М., 1960.
Π о π о в к и н а. Р. А. Французские монополии в Индокитае (накануне второй мировой
войны). М., 1960.
«15 лет Демократической Республики Вьетнам», М., 1960.
Самоуков П. И. Развитие народного образования в Демократической Республике
Вьетнам.— «Советская педагогика», 1960, № 5.
СочевкоГ. Г. Вьетнам. М., 1959.
Фам-тхань-Винь. Экономика Южного Вьетнама. М., 1959
Фан-хау-Зат. Вьетнамская этнографическая литература за 15 лет. — СЭ, 1961, № 3.
X о а н г Φ э. Об основных направлениях языковедческой работы во Вьетнаме. — НАА,
4963, № 2.
Чыонг-чунг-Тхы, Игуен-мань-Де. Экономическая политика американских
неоколонизаторов в Южном Вьетнаме. М., 1965.
Ш е н о Ж. Очерк истории вьетнамского народа. М., 1957.
ШилтоваА. П.,Мордвинов А. Ф. Национально-освободительное движение во
Вьетнаме (1858—1945). М., 1958.
Щеглова Т. Н. Вьетнам. Физико-географическая характеристика. М., 1957.
Щ е д ρ о в И. М. Ханой. М., 1961.
ЩедровИ.М. Южный Вьетнам сегодня. Режим Нго-динь-Дьема и
национально-освободительное движение (1954—1962). М., 1962.
Ч е ш к о в М. А. Специфические черты генезиса вьетнамского капитализма.— Сб.
«Генезис капитализма в промышленности и сельском хозяйстве». М., 1965.
Huard P., DurandM. Connaissance du Viet-Nam. Paris — Hanoi, 1954.
Le Thanh К hoi. Le Viet-nam. Histoire et civilisation, t. 1. Paris, 1955.
L e г о i-G ourhanA.,PoirierJ. Ethnologie de Г Union francaise, t. 2. Paris, 1953.
Μ a s ρ e г ο Η. Un empire colonial francais, t. 1—2, Paris, 1930.
Phan Gia Ben. La recherche historique en Republique Democratique du Vietnam»
1953—1963. Hanoi, 1965.
RiffauldM. Dans le maquis «vietcong». Paris, 1965.
«Вьетнамцы»
Андреев Η. Д. К вопросу о происхождении вьетнамского языка. — СВ, № 2, 1958.
Мухлинов А. И. Вьетнамская община (X век — первая половина XIX в.).— ТИЭ„
т. XXIII, 1961.
Мухлинов А. И. Древние оу-ло (ay-лак) в Южном Китае и Северном Вьетнаме (к
проблеме этногенеза вьетнамцев). — КСИЭ, т. XXXV, 1960.
МухлиновА.И. К вопросу о семейно-брачных отношениях у вьетнамцев (по
материалам XIX в.). — СЭ, 1958, № 6.
702

Μ χ и τ а ρ я н Т. Т. Из истории создания вьетнамской письменности. — ВИМК, №
1961.
МхитарянТ. Т. Фонетика вьетнамского языка. М., 1959.
ЕГг уен-дык-Дан. Черты развития вьетнамской литературы 1930—1945 гг.— НАА,
1964, № 1.
НгуенТан. О развитии национальных традиций и о сочетании древней формы с
новой общественной проблематикой в театре Вьетнама. — «Театр», 1955, № 10.
Никулин Н. И. О периодизации вьетнамской литературы эпохи средневековья. —
НАА, 1964, № 1.
Солнцев В. М., ЛекомцевЮ. К., Μ χ и τ а ρ я н Т. Т., Г л е б о в а И. И.
Вьетнамский язык. М., 1960.
BernanoseM. Les arts decora tifs au Tonkin. 1929.
Bezacier L. L 'art vietnamien. Paris, 1955.
CadiereL. Croyances et pratiques religieuses des vietnamiens. Saigon, 1955.
CadiereL. La famille et la religion au Viet-nam.— «France-Asie», 1958, № 145.
ChesneauxJ.A propos du processus de formation de la nation vietnamien.— «La pen-
see», № 77, 1957.
DangTrung. L'artisanat au Vietnam. Hanoi, 1958.
D i g u e t E. Les Annamites. Societe — coutumes — religions. Paris, 1906.
D u r a η d M. Imagerie populaire vietnamienne.— BEFEO, vol. XLVII, 1960.
G о u г о u P. Les paysans du delta tonkinois. Paris, 1936.
L e ν у P. Le peuple vietnamien. — «Europe», 1961, № 387—388.
L u г о J. B. E. Le pays d'Annam. Etude sur Porganisation politique et sociale des
Annamites. Paris, 1897.
LuuTrongLu. Le theatre vietnamien et ses differents genres. — «Europe», 1961,
№ 387-388.
Nguyen-van-Khoan. Essai sur le dinh et culte du genie tutelaire des villages au
Tonkin. — BEFEO, t. XXX, 1930.
NguyenXuanKhoa. La musique populaire.— «Europe», 1961, № 387—388.
Paris. P. Esquisse d'une ethnographie navale des peuples annamites, Rotterdam, 1955.
Pha m-Lan. Les traditions du vieux Viet-nam: le culte des ancetres. — «Viet-nam en
marche», Hanoi, 1958, № 2.
TranVanTrai. La Famille patriarcale annamite. Paris, 1942.
TranVanTung. Viet-nam. Les hommes d'au-dela du Sud. Neuchatel, 1957.
«Национальные меньшинства»
Арутюнов С. Α., МухлиновА. И.,К этнографической характеристике народов
группы кса (ДРВ). — СЭ, 1963, № 1.
Дементьева А. Н. Хозяйство и материальная культура ман Вьетнама.—СЭ, 1966,
№ 4.
МухлиновА. И. Материалы по этнографии горных народов провинции Нгеан. — СЭ,
1965, № 5.
Ч е с н о в Я. В. Традиционные формы хозяйства горных кхмеров Южного Вьетнама. —
СЭ, 1966, № 5.
A b a d i е Μ. Les races du Haut Tonkin. Paris, 1924.
BaudessonH. Indo-China and its primitive people. London, 1919.
Bernard B. Essai d'histoire des populations montagnardes du Sud Indochinois. Hanoi,
1955.
Cabato η A. Nouvelles recherches sur les chams. Paris, 1902.
«Cac dan toe thieu so' 6 Viet Nam», Ha-noi, 1959.
CondominasG. Nous avons mange la foret. Paris, 1957.
CuisinierJ. Les Muong. Geograpnie humaine et sociologie. Paris, 1946.
D a m В o. Les populations montagnardes du Sud-Indochinois. Lyon, 1950.
Dournes. J. En suivant la piste des hommes sur les Hauts-plateaux du Viet-Nam.
Paris, 1955.
DournesJ. Le vetement chez les Jorai.— «Ob jets et Mondes», t. 3, 1963, f. 2.
G e г b e r T. Cotumier stieng. — BEFEO, t. XLV, 1951.
GuilleminetG. La tribu bahnar du Kontum. — BEFEO, t. XLV, f. 2, 1952.
J о u i η Β. Υ. La mort et la tombe. Paris, 1949.
L a f ο η t P. B. To' lo'i Djuat cotumier de la tribu Jarai. Paris, 1963.
Lunet de LajonquiereE. Ethnographie du Tonkin septentrional. Paris, 1906.
MacDfrong. Cac dan toe mien nui bac Trung bo. Ha-noi, 1964.
Nguyen hongPhong. Tim ni'eu tinh each dan toe. Ha-noi, 1963.
•N g u yli η N g о с. Noup, le heros des montagnes. Hanoi, 1959.
R о u χ H. Quelques minorites ethniques du Nord-Indochine.—«France-Asie», t. X, Paris,
1954.
Vu-o-ngHoang Tuyen. Cac dan toe nguon goc nam Α ό mien bac Viet Nam. Ha-noi,
1963.
703

«НАРОДЫ КАМБОДЖИ»
Арутюнов С. Α.,Брук С. И. Население Камбоджи. — СЭ, 1958, № 3.
Б э ρ ч е τ τ У. Вверх по Меконгу. М., 1958.
В е ρ и н В. П. Государственный строй Камбоджи. М., 1959.
В е ρ и н В. П., В е ρ и н а Н. А. Камбоджа. М., 1960.
Горгониев Ю. А. Кхмерский язык. М., 1961.
Лебедев Ю. Д. Монументальное искусство древней Камбоджи. — «Искусство», 1956,
№ 7.
Лебедев Ю. Д. Монументальное искусство средневековой Камбоджи. — СВ, 1957,
№ 6.
ЛебедевЮ. Д. Фунань и начало истории Камбоджи. — СЭ, 1956, № 4.
Μ а χ о в Г. Д. Земледелие в Камбодже. — «Вестник сельскохозяйственной науки», М.,
1961, № 3.
СедовЛ. А. К вопросу о варнах в ангкорской Камбодже (IX—XII вв).— Сб. «Касты
в Индии», М., 1965.
С е д о в Л. А. К вопросу об экономическом строе ангкорской Камбоджи IX—XII вв.
(по данным эпиграфики). — Η А А, 1963, № 6.
Тан-Ким Хуон. География Камбоджи. М., 1959.
Щ е д ρ о в И. М. Молодость страны Ангкора.— ААС, 1965, № 2.
AbercrombieTh. J. Cambodia. — «National geographic», 1964, № 4.
В а г a d a t. Les samre ou pear.— BEFEO, t. XVI, 1941.
В i t а г d P. Carte ethnolinguistique de la region de Voeunsai. — «Bulletin de la Societe
pour Etudes de l'lndochine», n. s., t. XXVII, Saigon, 1952, № 1.
В г i g g s L. P. The ancient Khmer empire. Philadelphia, 1951.
«Cambodia. Cambodia's population». — «Asia», t. HI, 1953.
Cheminais L. Le Cambodge. Saigon, 1960.
С о e d ё s G. L'origine du cycle des douze animaux au Cambodge.—«T'oungPao», vol. 31,
1934/35.
С о e d ё s G. Le substrat autochthone et la superstructure indienne au Cambodge et a
Java.—«Cahiers d'histoire mondial», t. 1, 1953.
CoralRemusatG. L'art Khmer. Paris, 1951.
DanielouA. Musi que de Cambodge. — «Information UNESCO», Paris, 1957, № 261.
DannaudJ. P. Cambodge. Lausanne [1957].
Delvert J. Le paysan cambodgien. Paris, 1961.
Fabricius P. Prolegomenes a l'histoire khmers. — «France-Asie», t. XVII, 1960.
FitzsimmonsT. Cambodia, its people, its society, its culture. New Haven, 1957.
CiteauM. Histoire du Cambodge. Paris, 1957.
LeclereA. Recherches sur la legislation cambodgienne. Paris, 1890.
Μ i g о t A. Les Khmers. Paris, 1960.
Μ ο η о d G. Η. Cambodgien (comment ils pensent). Paris, 1931.
Μ о г i ζ ο η R. La province cambodgienne de Pursat. Paris, 1936.
NevermannH. Die Stadt der tausend Drachen. Eisenach—Kassel, 1956.
PannetierP. Sentences et proverbes cambodgien. — BEFEO, t. XV, 1915.
Poree-Maspero E. Kron Pali et rites de la maison. — «Anthropos», vol. 56, 1961.
«Presence du Cambodge». — «France-Asie», t. XII, 1955.
Ρ у m С h. The road to Angkor. London, 1959.
SeidenfadenE. The Kui people of Cambodia and Siam. — «Journal of Siam Society»,
t. 39, 1952, part 2.
Steinberg D. Cambodia. New Haven, 1959.
Τ a i 1 1 a r d P. Les Saoch. — «Bulletin de l'lnstitut Indochinois pour 1'Etudede 1'Homme»,
t, V, 1942.
Τ h i ο η η S. Danses cambodgiennes. Portail, 1956.
«НАРОДЫ ЛАОСА»
Кожевников В., ПопОвкинаР. Современный Лаос. М., 1966.
ОконишниковА. П. Государственный строй Лаоса. М., 1959.
СтратановичГ. Г. Народы Патет-Лао в борьбе за национальную независимость.—
СЭ, 1953, № 3.
ЩедровИ.М. По дорогам Лаоса. — ААС, 1965, № 1.
«A-kha ou Kh-Ko». — «France-Asie», t. X, 1954, № 92—93.
A rchaimbaultCh. Une ceremonie en l'honneur des genies de la mine de sel de Ban
Bo (moyen Laos). — BEFEO, t. XLVIII, 1954.
Archaimbault Ch. L'histoire de Campasak. — «Journal asiatique», t. 249, 1961.
В e 1 J.-M. Mission au Laos et en Annam. — «Bulletin de la Societe de Geographie», t. 19,
1898.
Bernard N. Les khas, peuple inculte du Laos francais.,,— «Bulletin de Geographie his-
torique et descriptive», 1904, № 2.
BoulangerP. Histoire du Laos Francaise. Paris, 1931.
704

С о 1 a η i Μ. .^rocedes de decoration d'un potier de village (Cammon, Laos).— BEFEO.
t. XXXI, 1931, № 3—4.
Danielon A. La musique du Cambodge et du Laos. Pondichery, 1957.
DauffesM. Notes ethnographiques sur les Kos. — BEFEO, t. VI, 1906.
D e у d i e r H. Dans les Sip Song P'an-Na.— «France-Asie», t. X, 1954.
D e у d i e r H. Introduction a la connaissance du Laos. Saigon, 1952.
D e у d i e г H. Lokapala: Genies, Totems et Sorciers du Nord Laos. Paris, 1954.
FaissonJ. Au Laos avec mes hommes et mes elephants. Paris, 1961.
HalpernJ.M. The economies of Lao and serb. — «Southwestern Journal of
Anthropology», vol. 17, 1961, № 2.
HalpernJ.M. Government, politics and social structure in Laos. New Haven, 1964.
HalpernJ.M. Traditional medicine and the role of the Phi in Laos.—«The Eastern
Anthropologist», vol. 16, 1963, №A3.
Η о f f e t J.-H. Les mois de la chame annamitique.— «La Geographie», t. LIX, 1933.
Η о 1 b e T. V, Quelques observations sur un groupe de Khas du Bas — Laos. —
«Bulletins et Memoires de la Societe d' Anthropologie de Paris», ser. 5, t. 4, 1903.
IzikowitzK. G. Gostums de Pull Akha. — «Ethnos», vol. 8, 1943.
Izikowitz K. G. The community house of the Lamet. — «Ethnos», vol. 8, 1943.
IzikowitzK. G. Lamet, Hill peasants in French Indochina. Goteborg, 1951.
«Laos», London, 1961.
Lavallee M. A. Notes ethnographiques sur divers tribus. — BEFEO, t. I, 1901, № 4.
LeBarF. M.,SuddardA. Laos: Its people, its society,its culture. New Haven, 1960.
L e ν у P. Les traces de l'introduction du Bouddhism a Luang Prabang. — BEFEO, t. XL,
1940.
Μ a г с h a 1 H. L'art decoratif au Laos.— «Arts Asiatiques», Numero special, t. 10, 1964,
Paris P. Decor et construction de maisons kha entre Lao Bao et Saravane. — BEFEO,
t. XXXVII, 1937.
ParmentierH. L'art du Laos, t. 1—2. Paris, 1954.
PhouvongThao. Initiation a la literature laotienne. Hanoi, 195—.
RouxH. et Tran-van-Ghu. Quelques minorites ethnique du Nord-Indochine.—
«France-Asie», t. X, 1954, № 92—93.
Zoukrowski W. Sous le Ciel du Laos. Hanoi, 1961.
«НАРОДЫ ТАИЛАНДА»
Б e ρ з и н Э. О. Борьба европейских держав за сиамский рынок (30— 80-е годы XVII в.).
М., 1962.
ИвановаЕ. В. К истории формирования современного этнического состава
Таиланда. — Сб. «Страны и народы Востока», вып. IV, М., 1965.
ИскольдскийВ. И. О политике таиландского правительства в отношении
китайских национальных меньшинств. — КСИНА, т. 52, 1962.
РебриковаИ. В. Очерки новейшей истории Таиланда, М., 1960.
Ρ е б ρ и к о в а Н. В. Очерки новой истории Таиланда. М., 1966.
РебриковаН. В. Таиланд (Сиам). М., 1957.
Тузмухамедов Р. Α., С амсонов Б. Г. Государственный строй Таиланда.
М., 1956.
А у е г М. Made in Thailand. New York [1964].
BarnettD. The Mask of Siam. London, 1959.
Blake W. T. Thailand journey. London, 1955.
В о s e P. N. Complete history of Siam. Bombei, 1926.
CoedesG. Recueil des inscriptions du Siam, vol. 1—2. Bangkok, 1924.
W. С r e d η e r. Siam: Das Land der Tai. Stuttgart, 1925.
DeignanH. G. Siam—land of free men. Washington, 1943.
Ε mbreeJ. F. Thailand. A loosely structured social system. — AA, vol. 52, 1950, pt. 2.
I η s о г D. Thailand: A political, social, and economic analysis. New York, [1963].
k J u d d L. С Dry rice agriculture in Northern Thailand. Ithaca, 1964.
Μ a t h e w E. The land and people of Thailand. N.-Y., 1964.
MoermanM. Western culture and Thai way of life. Berkeley, 1964.
Ρ h i 1 1 i ρ s H. Relationships between personality and social structure in a Siamese peasant
community. Berkeley, 1963.
PyaAnumanRajadhon. Fertility rites in Thailand. — «Journal of the Siam
Society», Bangkok, vol. XLVIII, 1960, № 2.
Reeve W. D. Public administration in Siam. London, 1951.
S i ν a r a i η M. The new Siam in making. Bangkok, 1936.
Sparrow G. Land of the Moonflower. London, 1955.
TextorR. B. From peasant to pedical driver. New Haven, 1961.
W a 1 e s Q . H. G. Ancient Siamese government and administration. 2nd ed. New York,
1965.
YoungJ. E. de. Village life in modern Thailand. Los Angeles, 1955.
Zimmerman С. С Some phases of land utilization in Siam. — «Geographical Review»,
vol. XXVII, 1937, № 3.
. 45 Народы Юго-Восточн. Азии 705

«Кхонтаи (сиамцы)»
Μ о ρ е в Я. Η., Π л а м Ю. Я., ФомичеваМ. Ф. Тайский язык. М., 1961.
Benedict R. Thai culture and behavior N.-Y., 1963.
PyaAnumanRajadhon. Life and ritual in old Siam. New Haven, 1961.
Pya Anuman Rajadhon. Loy Kratong. Songkran Festival. Bangkok, [s. a.J.
Schweisguth P. Etude sur la litterature Siamoise. Paris, 1951.
W a 1 e s H. G. Q. Siamese state ceremonies. Their history and function. London, 1931.
Yupto Dhanit. Thai musical instruments. Bangkok, 1960.
«Национальные меньшинства»
Boon ChueySrisavasdi. The hill tribes of Siam. Bangkok, 1962.
В r i g g s L. P. The appearance and historical usage of the terms Tai, Thai, Siamese anri
Lao. — «Journal of the American Oriental Society», vol. 69, 1949, № 2.
F a s e r Τ h. M. Rusemlilan: A Malay fishing village in Southern Thailand. N.-Y., I960*
Η a η k s J. R. Maternity and its ritual in Bang Chan. New York, 1963.
L a η d ο η R. P, Chinese in Thailand. London — New York, 1941.
L e Μ а у R. An Asian Arcady: The land and peoples of Northern Siam. Cambridge, 1926.
SeidenfadenE. The Thai peoples. Bangkok, 1958.
S k i η η e r G. Chinese society in Thailand: An analythical history. New York, 1957.
V e 1 d e г С. A description of the Mrabri camp. — «The Journal of the Siam Society», voL
51, 1963, Pt. 2.
«НАРОДЫ БИРМЫ»
Аникеев Η. П., Ульяновский Р. А. Программа национального возрожден
ния (философия партии «Бирманский путь к социализму»). — НАА, М., 1964, № 4.
А у н С а н. Бирма бросает вызов. М., 1965.
«Бирманский Союз», М., 1958.
Б у ρ м и с τ е н к о Н. А. Строительство и архитектура Бирмы. М., 1957.
Васильев В. Ф. Очерки по истории Бирмы. М., 1957.
Васильев И. В., Миронов Μ. П. Бирма. Экономика и внешняя торговля. М.,,
1964.
Гавр и лов Ю. Бирманская деревня накануне коренных перемен. — МЭМО, 1965,,
№ 9.
Кауфман А. С. Рабочий класс и национально-освободительное движение в Бирме. М.„
1961.
К а у φ м а н А. С. Успехи и трудности бирманской революции. — МЖ, 1965, № 2.
КауфманА.,МаловА. Новая история древней страны. М., 1962.
К л и м к о Г. Н. Аграрные проблемы независимой Бирмы. М., 1964.
Козлова М. Г. Бирма накануне английского завоевания (1725—1885). М., 1962.
КозловаМ. Г. Из истории общественных отношений в Бирме до английского
завоевания. — КСИНА, № 52, 1962.
Маунг Хтин Аунг. Бирманские народные сказки. М.. 1957.
Минаев И. П. Дневники путешествий в Индию и Бирму 1880 и 1885—1886 гг. М.г
1955.
Μ о ж е й к о И. В. Аун Сан. М., 1964.
Μ ожейкоИ. В. Искусство Бирмы от фресок Пагана до наших дней. — «Творчество»».
1960, № 8.
Не Вин. Бирма на новом пути. М., 1965.
Розанов Б. Г. В далекой Бирме. — «Природа», 1961, № 6.
Стратанович Г. Г. Бирманские лаки. — «Декоративное искусство СССР»; i960,.
№ 1.
Стратанович Г. Г. Поездка в Бирманский/Союз. — СЭ, 1957, № 5.
Стратанович Г., Мяньмалуев Т. Коренное население Бирманского Союза,
(по U Μ i η N a i η g. Races of Burma. Rangoon, 1961). — СЭ, 1963, № 3.
Узянов A. H. Бирма; насущные проблемы. — AAC, 1964, № 9.
У з я н о в Α. Η. Бирма сегодня. — «Политическое самообразование», 1965, № 2.
Ульяновский Р. А. Бирма на новом пути развития. — НАА, 1963, № 6.
УльяновскийР.А. Бирманский народ находит правильный путь. — «Коммунист»,,
1964, № 16.
Щ е ρ б а к о в М. Т. Бирма. М., 1956.
Эпштейн В. Г. Этапы развития бирманской классической литературы. — ВИМК*.
1958, № 4.
«Это случилось в полнолуние» [новеллы бирманских писателей], М., 1965.
С a d у J. F. A History of modern Burma. Ithaca, 1958.
D e s a i W. S. A Pageant of Burmese History. Calcutta. 1961.
Dunn С W., HlaPe, Stewarts. Country Life in Burmese literature.— «Bulletin·
of the School of Oriental and African stuiies, University of London», vol. XII, № 3—4..
KU\

EscheO. Burma. Land und Leute. Leipzig, 1963.
Η а г ν e у G. E. History of Burma. From the earlier times to the beginning of English con
quest. London, 1925.
Htin Aung (Maung). Burmese Lautales. Oxford — London, 1962.
L e а с h E. R. Some aspects of dry rice cultivation in North Burma and British Borneo. —
«The Advancement of Borneo», vol. 1, 1949, № 21.
LuceG. H., PeMaungTin. Burma down to the Fall of Pagan. J. B. R. S vol XXIX
Rangoon, 1939.
L u с e G. H. «The Man Shu» transl. from Chinese by...; «Cornell University South-East
Asia Programm», 1961, № 44.
Τ h a η Τ u n. Social life in Burma. — JBRS, vol. XLI, J958, part. 1—2.
U MaungMaung. The Burmese Humor. Rangoon, 1957·
WoodmanD. The making of Burma. London, 1962.
«Бирманцы»
МаунМаунНьун, И. А. Орлова, Ε. В. Пузицкий, И. Μ. Τ а г у н о в а.
Бирманский язык. М., 1963.
Π э ρ л А у н. Волшебные сказки. М., 1965.
Фильдинг Г. Душа одного народа. СПб., 1904.
Brant С. S.,Mimi Khaing. Burmese Kinship and the life cycle.— «Southwestern
Journal of Anthropology», vol. VII, 1954, № 4.
G i 1 h о d e s C. The Kachins: Religion and Customs. Calcutta, 1922.
Htin Aung (Maung). Burmese Drama. Oxford, 1937.
Htin Aung (Maung). Customary Law in Burma. —«Southeast Asia in the Coming
World», Baltimore, 1953.
Η tinAung (Maung). Folk elements in Burmese Buddhism. London, 1962.
L о Ch'an g-P e i. The genealogical patronomic lineage system of the Tibeto-Burman
speaking tribes. — «Harvard Journal of Asiatic Studies», vol. VIII, 1945.
Mi Mi Rnaing. Burmese Family. London, 1946.
Τ e m ρ 1 e R. С The thirty seven Nats. London, 1906.
Τ i 1 1 у H. L. The Silwerwork of Burma. Rangoon, 1902.
Τ i 1 1 у H. L. Woodcarving of Burma. Rongoon, 1903.
UPe MaungTin. Some features of Burmese Language. —JBRS, vol. XXXIX, 1956,
part 2.
U S a η Μ i n. Contemparary Burmese art. — «Forword», vol. 4, 1965, № 4.
«Национальные меньшинства»
СтратановичГ. Г. Экономические и социальные отношения у цзинпо (Бирманского
Союза и КНР). — СЭ, 1949, № 4.
ColquhounA. R. Among the Shans, vol. 1—2. London, 1885.
D a w Μ ν a Τ i n. Land Tenure in the Union of Burma. Rangoon, 1956·
GilmoreD. Karen Folklore. — JBRS, vol. I, 1910, part I.
Η a η s e η Η. Η. Some costumes of Highland Burma at ethnographical Museum of
Gothenburg.—«Ethnologiska Studies», 1960, № 24.
Η a η s ο η О. The Kachins. Rangoon, 1913.
HausE., Kauffman. Das Fadenkreuz: Sein Ζ week und seine Bedeutung. Ethnologica
(Neue Folge), B. 2. Koln, 1960.
HertzH. F. A practical handbook of the Kachin. Rangoon, 1954.
Η uSahniM. R. Palaung highlanders of the Shan States. — «Calcutta Geographical
Review», 1937.
L e а с h E. R. Political systems of Highland Burma: A study of Kachin Social Structure,,
2nd ed. London, 1964.
L e а с h E. R. Singpaw kinship terminology,— JRAI, vol. LXXV, 1945.
Lehman F. K. The structure of Chin society. Urbana, 1963.
L о w i s С. С. The tribes of Burma. Rangoon, 1919.
L u с e G. H. The 550 Jatakas in old Burma. — «Artibus Asie», vol. XIX, 1956.
Μ a r s h a I 1 H. I. The Karens of Burma. London, 1945.
Maung Tet Pyo. Customary law of the Chin tribe. Rangoon, 1884.
S t e e η С. S. Material Culture of the Jan-sing Naga. — «Southwestern journal of
Anthropology», vol. 4, 1948, № 3.
StevensonH. N. The economics of the Central Chin Tribes. Bombay, 1941.
Stevenson H. N. The hill peoples of Burma. London, 1944.
Stewart J. A. Buddhism in Burma. London, 1949.
TarakchandraDasM. A. The Purums: an old Kuki tribe of Manipur. Calcutta.,
1945.
707
45*

«НАРОДЫ МАЛАЙИ»
Ж е ρ е б и л о в В. А. Рабочий класс Малайи, М., 1962.
Журавлева Μ. Г. Китайцы Малайской Федерации. — СЭ, 1960, № 1.
Журавлева М. Г. Народы Малайской Федерации. — СЭ, 1961, №6.
Линь Фан-шэн. Малайя. М., 1956.
Маевский В. Утро Малайи. [М], 1958.
Парникель Б. Б. Джохорская редакция «Повести о ханг Туахе».— НАА, 1962,
№ 1.
Ρ у д н е в В. С. Малайя. 1945—1963. М., 1963.
Ρ у д н е в В. С. Очерки новейшей истории Малайи, 1918—1957. М., 1959.
Тюрин В. А. Завоевание Малайи Англией. Μ , 1982.
Τ ю ρ и н В. А. К вопросу об истоках малайской культуры. — ВИМК, 1'959, № 3.
Уинстедт Р. О. Путешествие через полмиллиона страниц. М., 1966.
«У обочины шоссе», составление, пер. с малайского, вступ. статья и примечания Б. Б. Пар-
никеля. М., 1963.
«A survey of agriculture in Malaysia», Washington, 1964.
Allen G. C, DonnithorneA. G. Western enterprise in Indonesia and Malaya.
New York, 1957.
В a s t i η J. Essays on Indonesian and Malayan history. Singapore, 1961.
В a s t i η J., R о о 1 ν i n^k R. (Eds). Malayan and Indonesian studies. London, 1964.
BastinJ., Winks R. (eds.). Readings on Malaysia. London, 1964.
В 1 a g d e η С. О. Notes on Malay history. — JMBRAS, vol. LIII, 1909, pt. I.
BraddellR. Studies of ancient times in Malay peninsula. — JMBRAS, vol. XIII—XV,
XVII, XIX, XX, XXII, 1935 — 1949.
«Federated Malay States. Annual report», Kuala-Lumpur, 1954.
Firth Raymon.d. Malay fishermen, their peasant economy. London, 1946.
FirthRosemary. Houskeeping among Malay peasants. London, 1943.
GullickJ. M. Indigenous political systems of Western Malaya. London, 1958.
G u 1 1 i с k J. M. Malaya, 2nd ed. London, 1964.
Η a η η a W. A. The formation of Malaysia. New York, 1964.
HooycaasC. Over Maleische literatuur. Leiden, 1947.
Kennedy J. A history of Malaya: A. D. 1400—1959. London—New York, 1962.
L e w i s G. E. D. Peoples of Malaya. London, 1956.
«Malaysia: A survey». Ed. by Wang Gungwu. London — Dunmow, 1964.
OoiJinBee. Land, people and economy in Malaya. London, 1963.
Ρ u г с e 1 1 V. Malaysia. London, 1965.
R у a η N. J. The making of modern Malaya. A history from early times to the present.
Kuala-Lumpur, 1963.
S.idneyR. J. H. Malay land «Tanah Malayu». Some phases of life in modern British
Malaya. London, 1926.
S ι 1 с о с k Τ. Η., F i s k Ε. К. The political economy of independent Malaya. A case-
study in development. London, 1964.
SilcockT. H. Towards a Malayan nation. Singapore, 1961.
S i η g h S. K. The population of Malaya, some changes in the pattern of distribution
between 1947 and 1954. —«Journal of Tropical Geography», vol. 15, 1961.
S k e a t W. W. Malay magic. London — New York, 1900.
Τ a r 1 i η g N. Piracy and politics in the Malay worlds. London, 1963.
TregonningK. G. A history of modern Malaya. London, 1964.
WheatleyP. The Golden Khersonese. Studies in the historical geography of the Malay
Peninsula before A'. D. 1500. Kuala-Lumpur, 1961.
WignesanT. (ed.). Bung Emas. An anthology of contemporary Malaysian literature.
London, 1964.
Winsted R. O. The Malays: A cultural history. London, 1950.
«НАРОДЫ CAPABAKA, САБАХА И БРУНЕЯ»
Б e ρ з и н Э. О., И с к о лгь д с к и й В. И. Северное Борнео. М., 1959.
Журавлева Μ. Г. Население Северного Калимантана. — СЭ, 1963, № 3.
Хренов Ю. Ф. Северный Калимантан (1839—1963). М., 1966.
«Annual report on the state of Brunei», London, 1951 — 1962.
«Annual report on North Borneo», London, 1950 — 1963.
«Annual report on Sarawak», Kuching, 1950 — 1963.
A r η о 1 d G. Longhouse and jungle. An account of the 1955 Oxford expedition to Borneo
Sarawak. London, 1959.
Bitsch I. UIu; The world's end. London, 1Э61.
В г о о k e C. Ten Years in Sarawak, vol. 1—2. London, 1866.
С 1 a r k e M. С The murut home. — «Man», vol. 52, 1952, Febr., art. 21.
Ε ν a η s I. H. N. The Religion of the Tempassuk Dusuns of North Borneo. Cambridge,
1953.
708

Evans I. Η. N. Studies in religion, folklore and custom in British North Borneo and
Malay Peninsula. Cambridge, 1923.
Freeman J. D. Iban agriculture. A report on the shifting cultivation by the Iban of
Sarawak. London, 1955.
G e d d e s W. R. The land Dayaks of Sarawak. London, 1954.
G e d d e s W. R. Nine Dayak nights. Melbourne, 1957.
G о m e s Ε. H. Seventeen years among the sea Dayaks of Borneo. London, 1911.
Harrison T. (ed.). Borneo jungle. The story of the Oxford expedition to Sarawak.
London, 1934.
Harrison T. Borneo writing. — BTLV, d. 121, 1965, afl. 1.
Harrison T. The peoples of Sarawak. Kuching, 1959.
Harrison T. World within: A Borneo story. London, 1959.
К a r i m A. R. bin. Northern Borneo nationalism. — «Eastern World», 1963, № 6.
L e а с h E. R. Social science research in Sarawak. London, 1950.
LingRothH. The natives of Sarawak and British North Borneo, vol. 1—2. London,
1896.
Μ о r r i s H. S. Report on a Melanau sago-producing community in Sarawak. London, 1953.
Morrison H. Sarawak. London, 1957.
NeedhamR. Death-names and solidarity in Penan society. — BTLV, d. 121, 1965, afl. 1.
R u t t e r 0. The pagans of North Borneo. London, 1929.
S t a a 1 J. The Dusuns of North Borneo. — «Anthropos», B. XVIII — XXII, 1923—1926.
Τ i 1 m a η R. 0. The Sarawak political scene. — «Pacific Affairs», vol. XXXVII, 1964—
1965, № 4.
TregonningK. G. North Borneo. London, 1960.
Willia msT. R. Understanding a North Borneo society. New York, 1966.
«НАРОДЫ СИНГАПУРА»
Л e б e д e в И. А. Сингапур. Μ., 1959.
ТруфановИ. П. Население Сингапура. — Сб. «Страны и народы Востока», вып. IV.
М., 1965.
ТруфановИ. П. Этнический состав и особенности быта населения Сингапура. — Сб.
«Доклады Восточной комиссии», вып. 1(2), Л., 1965.
D е 1 Τ u f о М. V. Malaya. A report on the 1947 census of population. London, 1949.
D j a m о u r J. Malay kinship and marriage in Singapore. London, 1959.
FreedmanM. Chinese family and marriage in Singapore. London, 1957.
FreedmanM. Colonial law and Chinese society. — JRAI, vol. LXXX, 1950
(published 1952), pt. I—II.
GinsburgN., Chester F. Malaya. Seattle, 1958.
«Guide to Singapore and spotlight on Malaya», Singapore, 195-.
Μ о r r e D. We live in Singapore. London, 1955.
West A. J. F., R oseJ. Workers of Singapore, Malaya and South-East Asia. London,
1959.
«НАРОДЫ ИНДОНЕЗИИ»
Общие работы
Антипов В. И. Индонезия (экономико-географическая характеристика). М., 1961.
А ρ н о л ь д и В. М. По островам Малайского архипелага, 2-е изд. М. — Пг., 1923.
Б акунинМ. М. Тропическая Голландия. Пять лет на острове Яве. СПб., 1902.
Беленький А. Б. Советские научные труды по Индонезии. — НАА, 1961, № 4.
ГневушеваЕ. И. В стране трех тысяч островов (Русские ученые в Индонезии). М.,
1962.
Ефимов Г. В. Путешествие в Индонезию. — В кн.: Ε φ и м о в Г. В. Страны и люди.
Л., 1965.
3 и б е ρ Н. Община и государство в Нидерландской Индии. — «Отечественные записки»,
СПб., 1881, № 3.
«Индонезия (краткий путеводитель по экспозиции Музея антропологии и этнографии им.
Петра Великого АН СССР)», сост. Ю. В. Маретин, М. — Л., 1964.
КаруновскаяЛ. Э. Доисламские верования в Индонезии. — ТИЭ, т. LI, М., 1959.
Μ а ρ е τ и н Ю. В. Община и ее типы в Индонезии. — VII МКАЭН, М., 1964.
Марков Г. Е. Народы Индонезии. М., 1963.
Μ е ρ в а ρ τ Л. А. Малайский театр. — В кн.: «Восточный театр», Л., 1929.
Мерварт Л. А. Способы украшения одежды из древесной коры у индонезийцев. —
«Сборник МАЭ», т. VIII, Л., 1929.
Островский В. Вести добрые. М., 1965.
Островский В. Таноана. М., 1962.
«Современная Индонезия», М., 1955.
С у к а ρ н о. Индонезия. Краткий очерк. М., 1956.
Тесе л кин А. С, Алиева Н. Ф. Индонезийский язык. М., 1960.
4 е б о к с а ρ о в Η. Н. Сорок дней в Индонезии. — ВАН, 1962, № 10,
709

Шолмов Ю. А. Общий обзор языков Индонезии. — Сб. «Вопросы грамматики и
истории восточных языков», М., 1958.
Abdurachiml. Dasar-dasar antropologi Indonesia. Bandung [1962]
«Adatrechtbundels», D. 1—45, s'Gravenhage, 1911—1955.
Alkema В., Bezemer T. Beknopt handboek der Volkenkunde van Nederlandsch-
Indie. Haarlem, 1927.
«Atlas van Tropisch Nederland», Batavia — Amsterdam, 1938.
В a s t i a η A. Indonesien, B. 1—5. Berlin, 1884—1894.
Bernet Kempers A. J. Ancient Indonesian art. Cambridge (Massachussets), 1959.
Bothas D. Indonesien. Tropische Inselwelt. [Leipzig, 1959].
CoomaraswamyA. K. History of Indian and Indonesian art. London, 1927.
«Cultureel Indie: Bloemlezing», Leiden, 1948.
Da ma is L.-C h. Bibliographie indonesienne. — BEFEO, t. XLVII—LI, 1959—1963.
DjokoSantoso, W a r d h a η a A. (eds.). Some aspects of spontaneous
transmigration in Indonesia. — «Ekonomi dan keuangan Indonesia», vol. X, 1957, № 6.
DouwesDekkerN. A. Tanah air kita. A book on the country and people of Indonesia,
5th ed. The Hague — Bandung, [195-].
DownsR.E. Headhunting in Indonesia. — BTLV, d. Ill, 1955.
Duyvendak J. P. Inleiding tot de ethnologie van de Indonesische Archipel, 5th ed.
Djakarta — Groningen, 1955.
«Encyclopaedie van Nederlandsch-Indie», 2de druk, d. I—VIII. s'Gravenhage — Leiden,
1917-1940.
F i s с h e г Η. Т. Inleiding tot de culturele anthropologic van Indonesie. 3de uitg. Haarlem,
1952.
F о r m a η W., F о r m a η В. [a. oth.]. Exotic art. London, [s. a.].
Gornicki W. Tarn gdzie pieprz rosnie. Reportaz ζ trzech tysi§cy wysp. [Warszava],
1961.
Η a a r B. t e r. Adat law in Indonesia. (Transl. from Dutch). New York, 1948.
Η о 1 t С Theatre et dance aux Indes Nederlandaises. Exposition, catalogue et commentai-
res. Paris, 1939.
HonigP., VerdoornF. (eds.). Science and scientists in the Nederlands Indies. New
York, 1945.
Η ο ο ρ Α. ν a η d e r. Indonesische siermotieven. Bandung, 1949.
«Indonesia», Ed. by R. T. McVey, New Haven, 1963.
«Indonesia: Unique in contrast, culture and change», [S. 1.], 1951.
IvanoffP. Indonesie —archipel des Dieux. Paris, 1962.
J a s ρ a η M. A. Social stratification and social mobility in Indonesia. [Djakarta, 1961].
Jasper J. E. enPirngadieMas. De inlandsche kunstnijverheid in Nederlandsch-
Indie D. 1—5. s'Gravenhage, 1912—1930.
J ο η g G. A. d e. Nusantara: Wunderwelt Indonesien. Wien, 1959.
«Katalog des Ethnographischen Reichmuseums», B. 1—23. Leiden, 1909—1932.
Kennedy R. The ageless Indies, 3d. ed., New York, [1942].
К e η η e d у R. Bibliography of Indonesian peoples and cultures. New Haven, 1962.
Khosla. 0. P. Lebaran festival in Indonesia. — «The march of India», vol. XIII, 1961,
№ 9.
Koentjaraningrat R.M. Beberapa metode anthropologi dalam penjelidikan-
penjenjelidikan masjarakat dan kebudajaan di Indonesia, Ijet. ke-3. [Djakarta,
1961].
Kooyman S. Ornamented bark-cloth in Indonesia. Leiden, 1963.
Kramer A. West-Indonesien. Sumatra — Java — Borneo. Stuttgart, 1927.
К u η s t J. The cultural background of Indonesian music. Leiden, 1949.
«Landbouw in den Indischen Archipel, De». Uitg. onder redactie van С van Hall en С van
de Koppell, D. 1—3, s' Gravenhage, 1946—1950.
L i e S e k-H i a η g. Indonesian cookery. Leiden, 1963.
Munsterberger W. Ethnologische Studien an Indonesischen Schopfungsmythen.
Haag, 1939.
Mylius N. Indonesian Textilkunst: Batik, Ikat und Plangi. Wien, 1964.
«Nederlands Indie. Land en Volk, geschiedenis en bestuur, bedrijf en samenleving», D. 1—2,
Amsterdam, 1929.
Novotny J., Marek J. Das Land der Tausend Inseln. Prag, 1957.
PoerwadaimintaW. Kamus umum bahasa Indonesia. Djakarta, 1961.
Ρ r i η s J. Adat en lslamietische plichtenleer in Indonesie. s'Gravenhage — Bandung, 1954.
«Republik Indonesia». (Ditertitkan oleh) Kementerian Penerangan, Dj. 1—11 [Djakarta,
1953-1954].
S а с h s С Die Musikinstrumente Indiens und Indonesiens. Berlin, 1923.
Sasongko R. S. Pengantar etnologi, tjet. ke-3. Surabaja — Solo, [1959]·
SchriekeB. (ed.). Effect of Western influence on native civilisations in the Malay Ar-
phipelago. Batavia, 1929.
S k i η η e г G. W. [a. o.]. Local, ethnic, and national loyalities in village Indonesia. A
symposium. New Haven, 1959.
SnouckHurgronjeC. Verspreide geschriften, d. 1—5. Bonn — Leipzig, 1923—
iyzo.
SolcW., FormanB. Swords and daggers of Indonesia. Praha, [s. a.].
710

TeeuwA.,EmanuelsH. A critical survey of studies on Malay and Bahasa
Indonesia. The Hague, 1964.
TheSiauwGiap. Urbanisatieproblemen in Indonesie. — BTLV, d. 115, 1959, afl. 2.
4<Volken van Nederlandsch-Indie in monograph]een, De» Uitgegeven onder leidmg van Prof.
Dr. J. G. van Eerde, d. 1—2, Amsterdam, 1920—1921.
VollenhovenC. van. Het adatrecht van Nederlandsch-Indie. 2de uit£., d. 1—2.
Leiden, 1931.
Vredenbregt J. The Haddj. Some of its features and functions in Indonesia. —
BTLV, d. 118, 1962, afl. 1.
Wagner F. A. Indonesia: The art of an island groyn. New York, 1959.
"W ι 1 к e η G. A. The sociology of Malayan peoples. Kuala-Lumpur, 1921.
W i 1 к e η G. A. De verspreide geschriften, d. 1—4. Semarang [e. a.], 1912.
W о о d m a η D. The Republic of Indonesia, 2nd ed. London, 1956.
«Исторический очерк»
АйднтД. Η. Избранные произведения. Μ., 1962.
А й д и τ Д. Н. Индонезийское общество и индонезийская революция. М., 1958.
Александров Ю. Г. Политика Республики Индонезии в сельском хозяйстве. М..
1964.
Алешин Ю. Α., Советско-индонезийские отношения в 1945—1962 годах. М., 1963.
Ананьев П. Г. Сельское хозяйство в современной Индонезии. М., 1965.
Андреев М. А. Индонезия: государственный сектор и бюрократическая буржуазия.—
НАА, 1966, № 2.
Андреев М. А. Ликвидация экономических позиций голландского империализма в
Индонезии. М., 1962.
Архипов В. Я. Индонезия в борьбе за экономическую самостоятельность. М., 1963.
Беленький А. Б. Картини — дочь индонезийского народа. М., 1966.
Беленький А. Б. Национальное пробуждение Индонезии. М., 1965.
Вальков В. А. Индонезия на пути независимого развития. М., 1960.
Гневушева Е. И. «Буди Утомо» («Высокая цель»).— СВ, 1958, № 5.
Г у б е ρ А. А. В. И. Ленин и некоторые вопросы исторического развития Индонезии. —
Сб. «Ленин и Восток», М., 1960.
Губер А. А. Индонезия. Социально-экономические очерки. М. — Л., 1932.
Г у б е ρ А. А. К вопросу об особенностях формирования классов и партий в
колониальной Индонезии. — Сб. «Вопросы новой и новейшей истории», М., 1958.
Г у б е ρ А. А. К истории проникновения голландцев в Индонезию. — «Ученые записки
Московского государственного педагогического института», т. III, вып. 1, М., 1941.
Гузеватый Я. Н. Экономика современной Индонезии. М., 1960.
ДадианиЛ. Я. Образование независимой Индонезии и конституция 1945 года.-—
«Ученые записки Института международных отношений», вып. 3, М., 1961.
ДеминЛ. М. Японская оккупация Индонезии (1942—1945). М., 1963.
Ж а ρ о в В. А. Индонезия на пути упрочения независимости (1945—1956). М., 1964.
Ионова А. И. Индонезийская буржуазия и рабочий класс, 1945—1960. М., 1966.
Коробков А. Ф. Буржуазная общественно-политическая мысль Индонезии (1945—
1963). — «Современная философская и социологическая мысль стран Востока»,
М., 1965.
Мовчанюк П. М. Основные этапы и движущие силы яванской народной войны
1825—1830 гг.— «Вестник ЛГУ», 1966, № 8, серия истории, языка и литературы,
вып. 2.
Мультатули. Макс Хавелаар, или Кофейные аукционы Нидерландского торгового
общества. М., 1959.
Лаврентьев А. К. Тайная война против Индонезии. М., 1960.
Пахомова Л. Ф. Национальный капитал в экономике Индонезии, М., 1966.
«Республика Индонезия. 1945—1960», М., 1961.
Симония Н. А. Буржуазия и формирование нации в Индонезии. М., 1964.
Сотников Ю. А. Индонезия.— Сб. «Аграрные отношения в странах Востока», М.,
1958.
С у к а ρ н о. Индонезия обвиняет, 3-е изд. М., 1961.
Φ е л ь ч у к о в Ю. В. Аграрная реформа 1960 г. в Индонезии. М., 1963.
Цыганов В. А. Создание Национальной партии Индонезии.— НАА, 1964, № 3.
ШевеленкоА. Я. Сопоставление путей генезиса феодальных отношений во
Франкском государстве и в Индонезии.— ВИ, 1965, № 12.
ΧΕΙ и н А. С. Американский империализм и Индонезия (1945—1962). М., 1963.
Abdulgani R. Socialisme Indonesia. [Djakarta], 1964.
В e r g С. С. Het rijk van den vijvoudige Buddha. Amsterdam, 1962.
Bo s с h F. Selected studies in Indonesian archaeology. The Hague, 1961.
Bousquet G.-H. Introduction а Г etude de V Islam Indonesien.— «Revues des Etudes
Islamiques», t. 2—3, 1938.
-Casparis J. G. d e. Prasasti Indonesia, t. 1—2. Bandung, 1950—1956.
•Ciechanowska M. Indonezja w walce о niepodleglosc (1945—1949). [Warszawa,
. 1962].
711

Coolhaas W. P. A critical survey of studies on Dutch colonial history. The Haguer
1960.
Feith H. The decline of constitutional democracy in Indonesia. New York 1962 (рец.:
Η. Симония, HAA, 1963, № 5).
Ferrand G. L'empire sumatranais de Qrivijaya. Paris, 1922,
Fischer L. The story of Indonesia. London, 1959.
Furnivall J. S. Netherlands India: A study of plural economy, 2nd ed. Cambridge,
1944.
«Geschiedenis van Nederlandsch-Indie. Onder leiding van Dr. F. W. Stapel», D. 1—5.
Amsterdam, 1938—1940.
Graaf H. J. d e. Geschiedenis van Indonesie. s'Gravenhage — Bandung, 1949.
Η i g g ic"—:* В., HigginsJ. Indonesia: The crisis of the millstones. New York, 1963»
«The Indonesian economics», The Hague, 1961.
«The Indonesian Revolution. Basic documents and the idea of guided democracy», [D Jakartar
1960].
«Introduction to Indonesian historiography», ed. by Soedjatmoko [a. o.], New York, 1964.
KroefJ. M. van der. Indonesia in the modern world, pt. 1—2. Bandung, 1954—
1956.
Kroef J. M. van der. Messianic movements in the Celebes, Sumatra and Borneo.—
In: S. Z. Thrupp (ed). Millenial dreams in action: Essays in comparative study.
The Hague, 1962.
К г о m N. J. Hmdoe-Javaansche geschiedenis, 2de uitg. s'Gravenhage, 1931.
L e g g e J. D. Central authority and regional autonomy in Indonesia. Ithaca, 1961.
L e;u r J. С van. Indonesian trade and society. The Hague, 1955.
McTurnan KahinG. Nationalism and revolution in Indonesia. Ithaca, 1955.
«Max Havelaar Batavus Droogstoppel. 1860—1960».— «De nieuwe stem», d. 15, 1960,
№ 6—7.
Ц i η t ζ J. S. Mohammad, Marx and Marhaen. The roots of Indonesian socialisme.
London — Dunmow, [1965].
Μ u к t i A. A» Modern Islamic thought in Indonesia.— «Islamic review», vol. 53, № 2.
N i e 1 R. van. The emergence of the modern Indonesian elite. Chicago [a. o.], 1960.
Nieuwenhuijze С van. Aspects of Islam in post-colonial Indonesia. The Hague —
Bandung, 1958.
Palmier L. Indonesia and the Dutch. London, 1961.
Pane S. Sedjarah Indonesia. Dj. 1—2. Tjet. ke-2. Djakarta, 1955—1956.
Pigea'ud T. Java in the 14-th century: A study in cultural history, vol. 1—5. The
Hague, 1960—1964.
Pluvier J. M. Overzicht van de ontwikkeling der nationalistische beweging in
Indonesie in de jaaren 1930 tot 1942. s'Gravenhage — Bandung, [1953].
Poetzelberger H. A. Der politische Einfluss des Islams in Indonesien.— «Welt des
Islams». Leiden, B. VII, 1961 № 1—4.
R a f f 1 e s T. S. The history of Java, 2nd ed., vol. 1—2. London, 1830.
R e s i η к G. J. Indonesia's history between the myths. The Hague, 1966.
Rutgers S. J. Indonesie, Het koloniale system in de periode tussen de eerste en de twee-
de wereldoorlog. Amsterdam, [1947].
S a s t r i Κ. A. H. History of Sri Vijaya. Madras, 1949.
Schnitger F. M. Forgotten kingdoms in Sumatra. Leiden, 1939.
Schrieke B. H. M. Indonesian sociological stidies, vol. 1—2. The Hague, 1956—
1957.
S 1 a m e t I. Pokok-pokok pembangunen masjarakat desa. Djakarta, 1963.
SmitC. De liquidatie van een imperium: Nederland en Indonesie, 1945—1962.
Amsterdam, 1962.
Soemardjan S. Some social and cultural implications of Indonesia's unplanned and
planned development.— «Review of politics», vol. 25, 1963, № 1.
Stutterheim W. F. Cultuurgeschidenis van Indonesie, 2nd ed., t. 1—2. Gronin-
gen — Djakarta, 1951—1952.
Stutterheim W. F. Studies in Indonesian archaeology. The Hague, 1956.
TedjasukmanaH. S. Indonesia's recente revolutionaire omvorming in ideologisch„
staatkundig en economisch terrein. s'Gravenhage, 1963.
V 1 e к к e Β. Η. Μ. Nusantara: A history of Indonesia, 2nd ed. The Hague — Bandung,.
1959.
Vrede-de StuersC. The Indonesian woman. Struggles en achievements.
s'Gravenhage, 1960.
WertheimW. F. Indonesian society in transition, 2nd ed. The Haguer 1959.
Wojowasito S. Sedjarah kebudajaan Indonesia, tjet. ke-6, dj. 1—3. Djakarta.,
[1960].
Υ a m i η M. 6000 tahun sang merah putih.-Djakarta, 1958.
«Народы Явы и Мадуры»
Бунтаран. По Центральной Яве. М., 1959.
Гельбиг К. У подножья Махамеру. Странствия по Яве. М., 1957.
^Цемин Л., Боробудур и Прамбанан.— «Наука и религия», 1964, № 8.
712

Д е м и н Л. Джокьякартское серебро.— AAG, 1963, № 9.
Караваев В. А. Поездка на остров Яву. Впечатления натуралиста, 2-е изд. Киев,
[1905].
Лалаянц Э. А. Разложение сельской общины яванцев (конец XIX—первая
половина XX в.).— «Страны и народы Востока», вып. IV. М., 1965.
Марек И. Страна под экватором. М., 1958.
Новиков К. В стране тенггеров. Сб. «На суше и на море». М., 1963.
Павленко П. Сунданский язык. М., 1965.
«Сказание о Панджи Семиранг», М., 1965.
«Сказание о Сери Раме. Индонезийская Рамаяна», М., 1961.
Теселкин А. С. Древнеяванский язык (кави). М., 1963.
ТеселкинА. С Яванский язык. М., 1961.
Трутовский В. К. Яванские ваянги.— «Труды этнографо-археологического
музея Первого МГУ», т. 4, М., 1928.
«The Badui of Banten».— «Indonesia», Djakarta, vol. 3, 1958, № 6.
Berg L. van den. Het inlandsche gemeentewezen op Java en Madoera.— BTLV,
d. LII, 1901, afl. 1.
В о t h a s D. Land im Licht. Wiedersehen mit Djawa. Berlin, 1963.
Burger D. H. Structuurveranderingen in de Javaansche samenleving.— «Indonesie»,
jaarg. 2, 1948—1949; jaarg. 3, 1949—1950.
Cuisinier J. Les dances sacrees a Bali et Java.— «Sources orientales», t. 6, Paris, 1963.
Dewey A. Peasant marketing in Java. New York, 1962.
Forster H. Flowering lotus. A view of Java. London, 1958.
G e e r t ζ CI. Agricultural involution. The process of ecological change in Indonesia (in
Java). Berkeley, 1963.
G e e r t ζ CI. The religion of Java. Glencoe, [1960].
G e e r t ζ CI. The social history of an Indonesian town. Cambridge, [1965].
G e e r t ζ Η. The Javanese family. New York, 1961.
G e i s e N. Baduis en Moslems in Lebak Parahiangan. Leiden, 1952.
Hardjowirogo. Sedjarah wajang purwa, tjet. ke-3. Djakarta, 1955.
Η о о d M. Changing patterns in the arts of Java.— «Bulletin of the Institute of traditional'
cultures», Madras, 1959.
Η о r η e E. The beginning Javanese. Yale, 1962.
Η о r η e E. The intermediate Javanese. Yale, 1964.
Η u r w i t ζ J. Batikkunst van Java. Rotterdam, 1962.
«The Indonesian town. Studies in urban sociology (in Java)», The Hague — Bandung, 1958.
J а у R. Religion and politics in rural Central Java. New Haven, 1963.
К г о e f J. Μ. ν a η d e r. New religious sects in Java.— FES, vol. 30, 1961, pt. 2.
Krom N. J., Erp T. van. Beschrijving van Borobudur, d. 1—2. s'Gravenhage, 1920.
К г о m N. J. Inleiding tot de Hindoe-Javaansche kunst, d. 1—3. s'Gravenhage, 1923.
Roentjaraningrat R. M. Some social-anthropological observations on goton-
rojong practices in two villages of Central Java. Ithaca, 1961.
L e η t ζ D. A. The Gamelan music of Java and Bali. Lincoln, 1965.
Lohuizen de Leeuw J. E. van. The Dhyani-Buddhas of Borobudur.—
BTLV, d. 121, 1965, afl. 4.
Ρ a 1 m C. Η. M. Vaartuigen en visvangst van Anjar-Lor (Bantam, West Java).— BTLVr
d. 118, 1962, afl. 2.
Palmier D. Status and power in Java. London, 1960.
Ρ i g e a u d T. Javanese volksvertoningen: bijdrage tot de beschrijving van land en volk.
Batavia, 1938.
Poerbatjaraka R. M., Hadidjaya T. Kepustakaan Djawa. Djakarta, 1957.
R a s s e r s W. H. Panji, the culture hero. A structural story of religion in Java. The
Hague, 1959.
Safiudin, HarahapA. Madura pulau karapan. Bandung, 1955.
Scheltema J. F. Monumental Java. London, 1912.
Selosoemardjan. The dynamics of community development in rural Central and
West Java. Ithaca, 1963.
Selosoemardjan. Social changes in Jogjakarta. New York, 1962.
Serrurier L. De wajang poerwa. Leiden, 1896.
Tripathi С. В. Some notes on a Central Javanese village.— «Far Eastern
Anthropologist», vol. X, 1957, № 3—4.
Uhlenbeck Ε. M. A critical survey of studies on the languages of Java and Madura..
The Hague, 1964.
V e t h P. J. Java: geographisch, ethnologisch, historisch, 2de uitg., d. 1-4. Haarlem, 18,96—
1907.
Widjojo Nitisastro, IsmaelJ. The government, economy and taxes of a
Central Javanese village. Ithaca, 1959.
«Балиицы»
Д e μ и н Л, Μ. Остров Бали. Μ., 1964.
Л ундквист Э. Бали.-— «Иностранная литература», 1959, № 1.
Маретина С. А. Трансформация индийских варн на Бали.— Сб. «Касты в Индии».
М., 1965.
713

Островский В. Древний остров и молодые побеги.— «Современный Восток», 1960,
№ 6.
Переверзев Л. Танцы острова Бали.— «Советская музыка», 1963, № 9.
«Bali», 2nd ed. The Hague — Bandung, 1952.
«Bali, the Isle of Gods», 2nd ed., Djakarta, 1960.
«Bali. Studies in life, thought and ritual», The Hague — Bandung, 1959.
Bateson G., Mead M. Balinese Character. A photographic analysis. New York, 1959.
В e 1 о J. Bali: Temple Festival. Seattle, 1953.
В e 1 о J. Transe in Bali. New York, 1960.
Coast Y. Dancing out of Bali. London, [1954].
Covarrubias M. Island of Bali, 7th ed. New York, 1956.
C.u i s i η i e r J. La cremation du radja de Bangli.— «France-Asie», t. 18,4962, № 175—
176.
Friederich T. The civilization and culture of Bali. Calcutta, 1959.
Geertz CI. Form and variation in Balinese village structure.— AA, vol. 61. 1959, № 4.
G e e r t ζ CI. Tihingan, a Balinese village.— BTLV, d. 120, 1964, afl. 1.
G e e r t ζ H. and CI. Teknonymy in Bali.— JRAI, vol. 94, 1964, pt. 2.
•Goris R., D r ο η k e r s P. Bali. Cults and customs. [Djakarta, 195-].
Hooykaas С Agama Tirtha. Five studies in Hindu-Balinese religion. Amsterdam,
1964. *
Hooykaas van Leeuwen Boomkamp J. Ritual purification of a
Balinese temple. Amsterdam, 1961.
Iskandar N. S. Djangir Bali. Djakarta, 1956.
Katoppo E. Bali pulau kahjangan. Bandung — Djakarta, 1958.
К о г η V. Ε. Het adatrecht van Bali. s'Gravenhage, 1932.
Μ с Ρ h e e С Music in Bali. New Haven, 1963.
ZoeteB., Spies W. Dance and drama in Bali, 2nd ed. London, 1952.
«Народы Суматры»
И о н О. И. О султанате Сиак и его обитателях.— «Известия РГО», т. 44, 1908, вып. 6,
Косвен М. Осколок первобытного человека (очерк культуры племени кубу на
острове Суматра). М.— Л., [1927].
Маретин Ю. В. Адат, ислам и политическая борьба у минангкабау (Западная
Суматра) в первой половине XX века.— СЭ, 1964, № 6.
Маретин Ю. В. Община минангкабау и ее разложение (первая треть XX века).—
ТИЭ, т. 73, М., 1961.
Маретин Ю. В. Отмирание пережитков материнского рода в семейно-брачных
отношениях минангкабау (первая половина XX века.).— СЭ, 1960, № 3.
Митрофанов Н. В стране батаков-каро.— ААС, 1961, № 12.
«Остров красавицы Си Мелю. Мифы, легенды и сказки острова Сималур», М., 1964.
РаджабМ. Я родом с острова Суматры. М., 1960.
Стратанович Г. Г. Новейшие данные о «трехродовом союзе» у батаков.— СЭ,
1959, № 6.
Φ о л ь ц В. В девственных лесах Суматры. [М.], 1935.
A d a m Т. Die Orang Lahut (an den Kusten Ost-Sumatras).— MAGW, B. 58, 1928, Hf.
1-2.
«Beschreibung einer von G. Meissner zusammenges tell ten batak-Sammlung, mit sprachlichen
und sachlichen Erlauterungen versehen und herausgegeben von F. W. K. Mtiller»,
Berlin, 1893.
В r a a s e m W. A. Proza en poesie om het heilige meer der Bataks. De Bataks en hun
letterkunde. Djakarta, [e. a.], 1951.
Bruner E. M. Urbanization and ethnic identity in North Sumatra. — AA, vol. 63, 1961,
№ 3.
Collet O. Terres et peuples de Sumatra. Amsterdam, 1935.
Cunningham С. E. The postwar migration of the Toba-Bataks to East-Sumatra.
New Haven, 1958.
D ο η g e η С. J. van. Een en ander over de Koeboes.— BTLV, d. 88, 1931; d. 89, 1932.
Funke F. W. Herkunft und Wanderungen der Nicht-Abung-Volker in Lampung.— ZE,
B. 80, 1955, Hf. 2.
Funke F. W. lm Schatten des Utan. Leipzig, 1958.
Funke F. W. Orang Abung, B. 1—2. Leiden, 1958—1961.
Η a g e η В. Die Orang Kubu auf Sumatra. Frankfurt a/Main, 1908.
Η e 1 b i g K. Een jaar in het land van de Bataks in Noord Sumatra. — TN, 1935, № 13—17;
1936, № 21—26.
JaspanM. A. A note on Enggano.— «Man», vol. LXIV, July — Aug. 1964, Art. 133.
J a s ρ a η M. A. Folk literature of South Sumatra, pt. I. Redjang ka-ga-nga texts.
Canberra, 1964.
JaspanM. A. From patriliny to matriliny. A structural change among the Redjang
of Southwest Sumatra, vol. 1—2. [S. 1.], 1964.
714

JToeselin de Jong P. Ε.de. Minangkabau and Negri-Sembilan. Socio-political
structure in Indonesia. Djakarta, 1960,
Joustra M. Batakspiegel. Leiden, 1926.
JoustraM. Minangkabau. 2de uitgave. s'Gravenhage, 1923.
Rahler H. Ethnographische und linguistische Studien iiber die Orang Darat, Orang
Akit, Orang Laut und Orang Utan im Riau -Archipel und auf den Inseln an der Ostkuste
von Sumatra. Berlin, 1960.
Kampto Utomo. Masjarakat transmigran spontan didaerah Wai Sekampung (Lam-
pung). Djakarta, 1858.
Keuning J. Toba-Bataks, formerly and now. (Transl. from Dutch). Ithaca, 1958.
KreemerJ. Atjeh. Algemeen samenvattend overzicht van land en volk van Atjeh en
Onderhoorigheden, d. 1—2. Leiden, 1922—1923.
L о e b Ε* M. Sumatra, its history and people. Wien, 1935.
Μ a a s s A. Die Kunst der Malaien Zentral-Sumatras.— «Baessler-Archiv», B. 22, 1939,
Hf. 1.
Maass A. Durch Zentral-Sumatra, B. 1—2. Berlin — Leipzig, 1910—1912.
Μ a r s d e η W. The history of Sumatra, 3rd ed. London, 1811.
Modigliani E. L'isola delle donne. Viaggio ad Enggano. Milano, 1894.
Moszkowsky M. Auf neuen Wegen durch Sumatra. Berlin, 1908.
Royen J. W. ν a n. De Palembangsche marga en haar grond-en waterrechten. Leiden,
1927.
S a i d M. Atje sepandjang abad, dj. 1. [S. 1.], 1961.
Schebesta P. Orang-Utan. Bei den Urwald-menschen Malayas und Sumatras.
Leipzig, 1928.
Schneider G. Die Orang Mamma auf Sumatra (Reisebericht und ethnologische
Studien). Zurich, 1958.
Schroder E. Nias, d. 1—2. Leiden, 1917.
Snouck HurgronjeC. The Atjenese, t. I—II. Leiden, 1906.
Snouck HurgronjeC. Het Gayoland en zijne bewoners. Batavia, 1903.
Stuchlik M. Batak social and political organization, pt. 1—2.— «Annals of the Napr-
stek Museum», vol. 1, Praha, 1962; vol. 2, 1963.
Suzuki P. Critical survey of studies on the anthropology of Nias, Mentawei and
Enggano. The Hague, 1958.
Suzuki P. The religious system and culture of Nias, Indonesia. s'Gravenhage, 1958.
Tamboen P. Adat-istiadat Karo. Djakarta, 1952.
Τ u g b у D. J. The social function of mahr in Upper Mandailing, Sumatra.— AA, vol.
61, 1959, № 4.
Vergouwen J. С The social organisation and customary law of the Toba-Batak of
Northern Sumatra. The Hague, 1964.
V ο I ζ W. Nord-Sumatra. B. 1 — Die Batak Lander; B. 2 — Die Gajolander. Berlin, 1909—
1912.
Voorhoeve. P. Critical survey of studies on the languages of Sumatra. s'Gravenhage,
1955.
«Народы Калимантана»
Люндквист Э. Люди в джунглях. М., 1966.
ΓΙ φ е φ φ е ρ П. Бивуаки на Борнео. М., 1964.
С и м о н и я Н. А. Остров Большой реки. М., 1962.
Воск К. The head-hunters of Borneo. London, 1881.
Broersma R. Handel en bedrijf in Zuid- en Oost Borneo. s'Gravenhage, 1927.
Cense Α. Α., Uhlenbeck Ε. M. Critical survey of studies on the languages of
Borneo. The Hague, 1958.
Dunselman D. Uit de literatuur der Mualang-Dajaks. s'Gravenhage, 1959.
ElshoutJ. M. De Kenja-Dajaks uit het Apo-Kajangebied. s'Gravenhage, 1926.
FurnessW. H. The home-life of Borneo head-hunters, its festivals and folk-lore.
Philadelphia, 1902.
Η e i η A. R. Die bildenden Kunste bei den Dayaks auf Borneo. Wien, 1890.
Η e 1 b i g K. Einige Bemerkungen zum Weltbild der Ngadjoe-Dajak. —
«Baessler-Archiv», B. XXIV, 1941, Hf. 2.
Η e 1 b i g K. Urwaldwildnis Borneo. Leipzig, 1957.
Η i 1 1 e r H. Manners and customs of the people of Southern Borneo.— «Bulletin of the
Geographical Society in Philadelphia», t. 3, 1901.
Η о e к J. Dajak priesters. Een bijdrage tot de analyse van de reiigie der Dajaks.
Amsterdam, 1949.
HoseC, McDougallW. The pagan tribes of Borneo, vol. 1—2. London, 1912.
Ivanoff P. Head-hunters of Borneo. London, 1958.
I г w ι η G. Nineteenth-century Borneo. s'Gravenhage, 1955.
К a r i m A. Kalimantan berdjuang 1945—1949. Djakarta, 1956.
KlausenA. M. Basket-work ornamentation among the Dayaks. Oslo, 1957.
Knappert S. C. Beschrijving van de onderafdeeling Koetei,— BTLV, ser. 7, d. 4,
1905, afl. 3-4.
715

Ling Roth A. Negritos in Borneo.— JRAI, vol. XXV, 1896, pt. 3.
Lumholtz С Through Central Borneo. New York, 1920.
Mallinckrodt J. Het adatrecht van Borneo, d. 1—2. Leiden, 1928.
Miles D. Socio-economic aspect of secondary burial.— «Oceania», vol. 35, 1965, № 3.
Miller G. Black Borneo. London, 1946.
Naerssen F. H. van. Een streekonderzoek in West-Borneo. — «Indonesie», jaarg»
1951—1952, afl. 2.
NieuwenhuisA. W. Quer durch Borneo, B. 1—2. Leiden, 1904-1907.
Scharer H. Ngaju religion. The Hague, 1963.
S t δ h r W. Das Totenritual der Dajak. Koln, 1959.
Τ о b i η g K. Kalimantan-Barat. Bandung, [195-].
«Народы Сулавеси»
«Сказки и легенды Южного Сулавеси», М., 1958.
A d г i a η i Ν., К г и у t А. С. De Bare'e sprekende Toradja's van Midden-Celebes (de
Oost-Toradja's), d. 1—3. Amsterdam, 1950—1951.
С h a b о t Η. T. Verwantschap, stand en sexe in Zuid-Celebes. Groningen — Djakarta,
1950.
Downs R. E. The religion of the Bare'e-speaking Toradja of Central Celebes. The Hague,
1956.
Friedericy H. J. De standen bij de Boeginezen en Makassaren.— BTLV, d. 90, 1933r
afl. 4.
Friedericy H. J. Ponre: bijdrage tot de kennis van adat en adatrecht van
Zuid-Celebes.— BTLV, d. 89, 1932, afl. 1.
Grubauer A. Unter kopf jagern von Central Celebes. Leipzig, 1913.
Kaudern W. Art in Central Celebes. Goteborg, 1944.
Kaudern W. Ethnographical studies in Celebes. Goteborg, 1928.
Kaudern W. Migrations of the Toradja in Central Celebes. Goteborg, 1925.
Kaudern W. Results> of the author's expedition to Celebes. Goteborg, 1944.
Kaudern W. Structures and settlements in Central Celebes. Goteborg, 1925.
Kennedy R. Field Notes on Indonesia: South Celebes, 1949—1950. New Haven, 1953.
К r u у t A. С De To Loinang van den Oostarm van Celebes.— BTLV, d. 87, 1930, afl.
3-4.
К r u у t A. С De Toradja's van de Sa'dan, Masoepoe enMamasa-rivieren.— TTLV, d. 63,
1923, afl. 1-2.
К r u у t A. С De To Wana op Oost Celebes.— TTLV, d. 70, 1930, afl. 3—4.
К r u у t A. C. De West-Toradjas op Midden Celebes, d. I—V. Amsterdam, 1938.
L i j f G. M. van. Tana-Toradja, 1905—1950.— «Indonesie», 5de jaarg. 1951—1952, 6de·
jaarg. 1952—1953.
Mangemba H. D. Kenallah Sulawesi-Selatan. Djakarta, 1956.
NieuwenhuisA, W. Het inlands bestaan in de Minahasa voorheen en thans.— TN,.
1936, № 17—18; 1927, № 19-26.
Oostwoud WijdensM. A. Celebes indrukken.— TN, 1935, № 7—10, 12; 1936,
№ 6—7, 24—26; 1937, № 4.
Ρ a 1 m H. Ancient art of the Minahasa. Djakarta, 1958.
R e s i η k G. J. Volkenrecht in vroeger Makassar.— «Indonesie», 6de jaarg. 1952—1953.
SarasinP. und F. Reisen in Celebes, B. 1—2. Wiesbaden, 1905.
VeenH. van der. The Merok feast of the Sa'dan Toradja. The Hague, 1965.
Ver kuy 1 A. H. De Minahasa.—TN, 1938, № 20—26.
Wilcox H. White stranger. Six moons in Celebes. London, 1949.
«Народы Юге «Восточной Индонезии»
Бернова А. А. Население острова Тимор.— СЭ, 1964, № 1.
Arndt P. Religion auf Ostflores, Adonara und Solor. Wien — Modling, 1951.
С a ρ e 1 1 A. Peoples and languages of Timor. — «Oceania», vol. XIV, 1944, № 3, 4;
vol. XV, 1944, № 1.
Cunningham С Ε. Order in the Atoni house.— BTLV, d. 120, 1964, afl. 1:
D u В о i s С A. The people of Alor, 2nd ed. Cambridge (Mass.), 1960.
Fischer Η. T. Some notes on kinschip systems and relationship terms of Sumba, Mang-
garai and South Timor,—«International Archives of Enthnology», vol. 48, Leiden, 1957,
pt. 1.
Forbes H. O, A naturalist's wanderings in the Eastern Archipelago. London, 1885.
GnewoesjewaE. I. De levengeschiedenis van W. P. Mamalyga (Malygin).— BTLV,
d. 121, 1965, afl. 3.
Goethals P. Aspects of local government in a Sumbawan village. New York, 1961.
Goethals P. Task groups and marriage in Western Sumbawa.—- In: «Intermediate
societies, social mobility and communication», Seattle, 1959.
G у a r t o. Pulau Roti. Bandung — Djakarta, 1958.
Josselin deJongJ. P. B, de. Oirata: a Timorese settlmeent on Kisar. Amsterdam, 1937.
716

К i η g Μ. Eden to paradise. London, 1963.
Kunst J. Music in Flores. Leiden, 1942.
Middelkoop P. Head Hunting in Timor and its historical implications, pt. 1—3.
Sydney, 1963.
Needham R. Circulating connubium in Eastern Sumba: a literary analysis.— BTLV,
d. 113, 1957, afl. 2.
NooteboomG. Quelques techniques de tissage des Petites lies de la Sonde. Leiden,
1948.
Ormeling F. J. The Timor problem. A geographical interpretation of an
underdeveloped island. Djakarta, 1955.
4<The Sumba island».— «Indonesia», vol. 3, 1957, № 3.
Versluys J. D. N. Maatschappelijke vernieuwing op Timor.— «Indonesie», jaarg. 1949—
1950, afl. 2—3.
V г о к 1 a g e B. Q. G. Ethnographie der Belu in Zentral Timor, B. 1—3. Leiden, 1952—
1953.
WoudenF. A. E. van. Sociale structuurtypen in de Groote Oost. Leiden, 1935.
Zollinger H. Bima and Sumbawa.— «Journal of the Indian Archipelago and East
Asia», n. s., vol. I, 1856.
-Zollinger H. The Island of Lombok.— «Journal of the Indian Archipelago and East
Asia», vol. V, 1851.
.Zollinger H. Verslag van eene reis naar Bima en Soembawa, en naar eenige plaatsen
op Celebes, Saleijar en Floris.— «Verhandelingen van het Bataviaasch Genootschap»,
d. XXIII, 1850.
«Народы Восточной Индонезии»
Бондаренко В. На острове Амбон.— «Новое время», 1962, № 5.
Bassett-SmithP. W. Damma Island and its natives.— JRAI, vol. XXIII, 1893.
В г о e с k J. 0. M. East Indonesia. A problem and prospects.— FES, vol. XX, № 7.
С 1 u η e F. To the isles of spice. London — Sidney, 1941.
С о о 1 e у F. L. Ambonese adat. A general description. New Haven, 1962.
С о о 1 e у F. L. Ambonese kin groups.— «Ethnology», vol. 1, 1962, № 1.
Elmberg J. E. Islands of to-morrow. London, 1956.
F a i г с h i 1 d D. Garden Islands of the Great East. New York, 1945.
F о r b e s H. 0. On the Ethnology of Timor-Laoet.— JRAI, vol. XIII, 1884.
Η о g b i η I. Coconuts and Coral Island.— «National Geographical Magazine», vol. 65,
1934, № 3.
J e η s e η A. E. Sie drei Strome: Ztige aus dem geistigen und religiosen Leben der We male,
einen Primitiven Volk in den Molukken. Leipzig, 1948.
«Kami memperkenalkan Maluku dan Irian Barat», Djakarta, 1958.
N a g у P. A collection from the Kei Islands in the Ethnographical Museum of Budapest.
[Budapest], 1961.
N u t ζ W. Eine Kulturanalyse von Key. Dusseldorf, 1959.
Reiner E. Die Molukken. Gotha, 1956.
R i ρ 1 e у S. D. The Spice Islands revisited.— «Natural history», vol. 65, № 7.
Stepanov J. E. A trip to the Spice Islands (Moluccas).— «United Nations review»,
New York, vol. 5, 1958, № 6.
Tauern 0. D. Patasiwa und Patalima: von Molukken eiland Seran und seinen Bewoh-
nern. Leipzig, 1918.
Williams M. 0. Airplanes come to the Isles of Spice.—«National Geographical
magazine», vol. LXXIX, 1941, № 1—6.
«Народы Западного Ириана»
Бутинов Η. А. Западный Ириан (этнографический очерк).— СЭ, 1957, № 4.
Бутинов Н. А. Происхождение и этнический состав коренного населения Новой
Гвинеи.— ТИЭ, т. LXXX, 1962.
БутиноваМ. С. Начатки знаний у папуасов Новой Гвинеи.— «Ежегодник Музея
истории религии и атеизма», вып. 3, 1959.
Бутинова М. С. Роль миссионеров в распространении европейской культуры на
Новой Гвинее.— ВИМК, 1960, № 2.
Буше М. 167 дней с папуасами Новой Гвинеи.— «В защиту мира», 1961, № 11.
К а б о В. Р. Искусство папуасов в трудах Η. Н. Миклухо-Маклая.— СЭ, 1961, № 6.
Кессельбреннер Г. Л. Западный Ириан. М., 1960 (Рец.: Н. Бутинов.— СЭ,
1962, № 1).
К о м и н П. В. Полгода в Западном Ириане.— СЭ, 1964, № 1.
Лихтенберг Ю. М. Системы родства папуасов Новой Гвинеи.— ТИЭ, т. LXXX,
1962.
Лундквист Э. Дикари живут на Западе. М., 1958.
Маретин Ю. В., Решетов А. М. Новая коллекция по папуасам Западного
Ириана в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого АН СССР.— СЭ,
1964, № 1.
Неверман Г. Сыны Дехевая. М., 1960.
717

Нильсон О. А. Западный Ириан (физико-географический очерк).— «Ученые
записки Ленинградского педагогического института», т. 35, вып. 4, 1957.
«Anthropological research in Netherlands New Guinea since 1950»,— «Oceania», 1958, № 2.
Baal J. van. Godsdienst en samenleving in Nederlandsch Zuid Nieuw Guinea. Leiden,.
1934.
Bromley M. A*preliminary report on law among the Great Valley Dani of Irian Barat.—
«Niew-Guinea Studien», vol. IV, 1960, № 3.
ElmbergJ.-E. Field notes on the Mejbrat people, Western New Guinea.— «Ethnos»,
1955, № 1.
G a 1 i s R.-vW. Papua's van de Humboldt-baai. Haag, 1955.
Η e 1 d G. I. The Papuas of Waropen. The Hague, 1957.
J a s ρ a η M. A. West-Irian: the first two years. — «The Australian Quarterly», vol.
XXXVII, 1965, № 2.
KampenA. van. Beeld van Nieuw Guinea. Hilversum, 1961.
LeedenH. C. van der. Hoofdtrekken der sociale structuur in het Westelijke Bin-
nenland van Sarmi gebied. Leiden, 1956.
«New Guinea — the Central Highlands».— AA, vol. 66, 1964, № 4.
Oosterwal G. People of the Tor. Assen, [1961].
Ρ о u w e r J. New Guinea as a field for ethnological study.— BTLV, d. 117, 1961, afl. i.
Ρ о u we r J. Enkele aspectan van de Mimika-cultuur. s'Gravenhage, 1955.
Sc о f i e 1 d J. Netherlands New Guinea.— «National Geographic», vol. 121, 1962, № 5
Serpenti L. M. Cultivators in the Swamps. Assen, [1965].
W i r ζ P. Die Marind-anim, Bande I—II. Hamburg, 1922—1925.
WollastonA. F. R. Pygmies and Papuans. London, 1912.
«Некоренное население»
А н а с я н Α. Культурная жизнь армян в Индонезии.—«Историко-филологический жур
нал», Ереван, 1965, № 3.
«Bevolkerungsprobleme und Uberseechinesen (Indonesien)»,— «Mitteilungen der Osterrei-
chischen geographischen Geselschaft», vol. 102, 1960, № 2.
С a t о r W. J. The economic position of the Chinese in the Netherlands Indies. Oxford,
1936.
К h о s 1 a 0. P. Indians in Indonesia.— «March of India», Delhi, vol. 12, 1960, № 10.
Skinner G. W. Java's Chinese minority: continuity and change.— «Journal of Asian
studies», vol. 20, 1961, № 3.
V e u г P. W. van der. Eurasien dilemma in Indonesia.— «Journal of Asian Studies»,
vol. 20, 1960, № 1.
Williams L. E. Overseas Chinese nationalism. The genesis of the Pan-Chinese
movement in Indonesia, 1900—1926. Glencoe, 1960.
«Культурная жизнь Индонезии»
Авдеев А. Д. Индонезийский театр «ваянг кулит».— СЭ 1966, № 5.
АлишахбанаС. Т. История развития языка и литературы Индонезии.-— ВИМК*
1957, № 3.
А τ у τ о в П. По школам Индонезии.— «Народное образование», 1963, № 6.
«Голоса трех тысяч островов. Стихи индонезийских поэтов», М., 1963.
Демин Л. М. Искусство Индонезии. М., 1965.
Демин Л. М. Южнее экватора. Заметки о современной культуре Явы и Бали. М.у
1961.
«Индонезийские пословицы и поговорки», М., 1961.
«Изобразительное искусство Индонезии», М., 1962.
«Искусство Индонезии» (альбом), М., 1959.
«Картины из коллекции президента Индонезии доктора Сукарно» (альбом), 4 т., Пекин.
1956—1964.
Μ о χ τ а ρ Т. Возвращение. М., 1962.
Μ у и с А. Неправильное воспитание. М., 1960.
Муис А. Сурапати. М., 1956.
Неверман Г. Голос буйвола. М., 1961.
Павленко А. Писатели новой Индонезии.— «Иностранная литература», 1962, № 4.
Парникель Б. Б. Заметки о периодизации индонезийской литературы.— НАА,
1964, № 6.
Принггоадисурьо Л. Тати не отчаивается. М., 1961.
«Развитие библиотечного дела в Индонезии в 1953—1963 гг.». — «Бюллетень ЮНЕСКО
для библиотек», т. 17, 1963, № 5.
Рус ли М. Ситти Нурбая. М., 1961.
Сардхоно Д. М. Фильмы о борьбе — знамение времени.— «Современный Восток»*
1960, № 9.
Сикорский В. В. Индонезийская литература. М., 1965.
Τ у ρ П. А. На берегу реки Бекаон. М., 1965.
Тур П. А. Это было в южном Бантене. М., 1961.
718

Членов Μ. А. Искусство независимой Индонезии.— «Современный Восток», 1965,
№ 6.
Adiwimarta S. S. Die indonesische Literatur in der Welt des Manipol.— «Afrika
und Ubersee», B. 47, 1964, Hf. 3—4.
Alisjahbana S. T. Indonesia in the modern world. New Delhi, 1961.
«Anthology of modern Indonesian poetry», Berkeley — Los Angeles, 1964.
«Arts and crafts in Indonesia», Djakarta, 1958.
«Directory of scientific institutions in Indonesia», Djakarta, 1959.
«Dokumen-dokumen Kongres Nasional Pertama Lembaga Kebudajaan Rakjat. Solo, 22—28
Djanuaori 1959», Djakarta, 1959.
G ο η d a J. Letterkunde van de Indische Archipel. Amsterdam, 1947.
G г a a f H. J. d e. The origin of the Javanese mosque.—«Journal of Southeast Asian
History», vol. IV, 1963, № 1.
G u η a d i. Nasion Indonesia. Djakarta, 1961.
Hutasoit M. L'obligation scolaire en Indonesie. Paris, 1955.
J a s s i η Η. B. Kesusasteraan Indonesia dalam kritik dan essay, tjet. ke-3, dj. 1—2.
Djakarta, 1962.
Kampto Utomo. Masjarakat transmigran spontan didaerah Wai Sekampung (Lam-
pung). Djakarta, 1958.
Kartamihardja A. Polemik kebudajaan. Djakarta, 1954.
«Kesenian Indonesia», Jogjakarta, 1955.
KeyfitzN., NitisastroW. Soal penduduk dan pembangunan Indonesia.
Djakarta, 1955.
К u η s t J. The cultural background of Indonesian music. Leiden, 1949.
«Mass education in Indonesia», Djakarta, 1953.
Μ у 1 i u s N. Die Function des javanischen Wayang in der Gegenwart.— «Anthropos», B.
57, 1962, № 3—6.
Mylius N. Wayang Suluh und Wayang Wahju. Zwei moderne Wayang-Arten Javas.—
«Archiv fur Volkerkunde», B. 16, 1961, № 1.
N e f f K. National higher education in Indonesia. Recent trends. Washington, 1961.
«Petundjuk pers 1961», Djakarta, 196-.
Sardjito M. The revival of sculpture in Indonesia. Summary. Jogjakarta, 1953.
«Seminar on traditional Indonesian culture and arts», Jogjakarta, 1956.
S u ρ о m о R. Indonesia facing problems of new life and reintegration. Djakarta, [1958].
Τ e e u w A. Pokok dan tokoh dalam kesusasteraan Indonesia baru. tjet. ke-5.dj. 1—2.
Djakarta, 1959.
U s m a η Ζ. Kedudukan bangsa dan bahasa Indonesia. Djakarta, 1960.
U s m a η Ζ. Kesusasteraan lama Indonesia. Djakarta, 1957.
Wagner F. A. Indonesia. The art of an island group. New Jork, 1959.
«НАСЕЛЕНИЕ ВОСТОЧНОГО ТИМОРА»
Соколов Г. Португальский Тимор.— ААС, 1961, № 3.
«Adatrecht van Portugeesch Timor, 1933».— «Adatrechtbundels», d. XXXIX, 1937.
Castro. De Resume historique de l'etablisscment portugais, des uses et coutumes de ses
habitant.—TTLV, d. XI, 1862, afl. 6.
Esteves FelgasH. A. Timor portugues. Lisboa, 1956.
King M. Eden to paradise. London, 1963.
«Portugese Timor», London, 1920.
SchreiderH. and F. East from Bali by seagoing jeep to Timor.— «National
Geographic», vol. 122, 1982, № 2.
«НАСЕЛЕНИЕ КОКОСОВЫХ ОСТРОВОВ И ОСТРОВА РОЖДЕСТВА»
Бергхауз. Острова Килинга или Кокосовые.— «Вестник Русского географического
общества», 1860, № 8.
Крепе Е. М. «Витязь» в Индийском океане. М., 1963.
Andrews Ch. N. A monograph of Christmas island (Indian ocean). London, 1900.
«Commonwealth of Australia. Department of Territories. Territory of Cocos (Keeling) islands.
Annual report», Canberra, 1963.
Gibson-Hill С A. Boats and pishing on the Cocos-Keeling Islands. — YRAI, vol.
LXXVI, 1946, pt. I.
Hughes J. S. Kings of the Cocos. London, 1950.
«НАРОДЫ ФИЛИППИН»
Бартон P. Φ. Предварительный^анализ древнейшего слоя терминов родства у
племени ифугао.— СЭ, 1940, № 3.
Бартон Р. Ф. Использование мифов как магии у горных племен Филиппин.— СЭ,
1935, № 4-5.
719

"Б a ρ τ о н Ρ. Φ. Верховное божество у племени аэта на Филиппинах.—
«Антирелигиозник», 1933, № 5.
Барышникова О. Г. Филиппины. Экономико-географическая характеристика. М.,
1960.
Губер А. А. Филиппинская республика 1898 г. и американский империализм, 2-е
изд. М., 1961.
Губер А. Филиппины. М., 1937.
Корнеруп Э. Филиппины. Этюды. М.— Л., 1925,
К ρ у с М. Филиппины в борьбе за свободу. М., 1958.
КрусМ., ШкарбанЛ. И. Тагальский язык. М., 1966.
Лев и неон Г. И. Филиппины вчера и сегодня. М., 1959.
Л е в и н с о н Г. И. Филиппины между первой и второй мировыми войнами. М., 1958.
Левтонова Ю. О. Очерки новой истории Филиппин (60-е годы XVIII—60-е годы
XIX в.). Μ.ν 1965.
Миклухо-Маклай Η. Η. О папуасах (негритосах) на острове Люсоне.— Собр.
соч., т. 2, М.— Л., 1950.
Π о м ρ о й У. Д ж. В чаще лесов. М., 1965.
Ρ и с а л ь X. Избранное. М., 1961.
Ρ и с а л ЬгХ. Не прикасайся ко мне. М., 1963.
Ρ и с а л ь X. Флибустьеры. М., 1965.
С а н τ о с А. Филиппинская литература. Краткий очерк. М., 1965.
Эллингер Т. Солнце заходит. М., 1965.
Agoncillo Т. A short history of the Filipino people. New York, 1961.
A 1 i ρ Ε. Μ. Political and cultural history of the Philippines, vol. 1—2. Manila, [1949—
1950].
«Atlas of the Philippines», Ed. by R. S. Hendry and oth. Manila, 1959.
В a r t ο η R. F. The mythology of the Ifugaos. Philadelphia, 1956.
В a r t ο η R. F. The Kalingas. Their institutions and custom law. Chicago, 1949.
В a r t ο η R. F. Ifugao economics.—«University of California Publications in American
Archaeology and Ethonology», vol. XV, 1922, № 5.
В a r t ο η R. F. Ifugao law.— «University of California Publications in American
Archaeology and Ethnology», vol. XV, 1919, № 1.
Benitzer С History of the Philippines: Economic, social, cultural, political. Rev.
ed. Manila [a. o.], 1954.
Blair E., Robertson J. The Philippine islands. 1493—1898, vol. 1—55.
Cleveland, 1903—1909.
Chretien C. D. A classification of twenty one Philippine languages.— «The Philippine
Journal of Science», vol. 91, 1962.
Cole F.- С The Tinguian: social, religious and economic life of a Philippine tribe.
Chicago, 1922.
Conklin H. С Maling — a Hanunoo girl from the Philippines.— «In the company of
man», Ed. by J. B. Casagrande. New York, 1960.
С о q u i a J. R. Church and state law in the Philippines. Manila, 1959.
«Encyclopaedia of the Philippines». 3rd ed., vol. 1—20. Manila, 1950—1958.
Ε w i η g J. F. Birth customes of the Towsug compared with those of other Philippine
groups.— «Anthropological quarterly», vol. 33, 1960, № 3.
Ε w i η g J. F. Food and drink among the Towsug.— «Anthropological quarterly», vol. 36,
1963, № 2.
Finley J. P. The Subanu. Washington, 1913.
F о 1 1 e t H. Men of the Sulu Sea. New York, 1945.
Forbes W. С The Philippine islands. Cambridge (Mass.), 1945.
Hart D. V. The Cebuan Filipino dwelling in Caticugan: its construction and cultural
aspects. [S. L], 1959.
Hart D. V. Riddles in Filipino folklore. An anthropological analysis. New York, 1964.
HaydenJ. R. The Philippines, a study in national development. New York, 1947.
Η u η t L. С h. Sociology in the Philippine setting. Quezon city, 1963.
G a r ν a η J. M. The Negritos of the Philippines. Horn — Wien, [1964].
Garvan J. M. A survey of the material and sociological culture of the Manobo of
Eastern Mindanao.— AA, vol. 29, 1927, № 4.
Keesing F. M. The ethnohistory of Northern Luzon. Stanford, 1962.
К e e s i η g F. M. Bontok social organization.— AA, vol. 51, 1949, № 6.
Keesing F. M. The Philippines: A nation in the making. London, 1937.
Keesing F. M. Taming — Philippine headhunters. Stanford, 1934.
К о 1 b A. Die Philippinen. Leipzig, 1942.
KroeberA. L. Peoples of the Philippines. 2nd rev. ed., New York, 1928.
KriegerH. W. Peoples of the Philippines. Washington, 1942.
Malcolm G. First malayan republic. The story of the Philippines. Boston, 1951.
Miller E. The Bataks of Palawan.— «Department of the Interior. Ethnological Survey
Publications», vol. 2, pt. 3, Manila, 1905.
Milne R. S. The uniqueness of Philippine nationalism.— «Journal of Southeast Asia
History», vol. 4, 1963, № 1.
N u r g eJE. Life in a Leyte village. New York, 1965.
720

О г о s a S. I. The Sulu Archipelago and its people. Manila, 1923.
Pascual R. Social and cultural development in the Philippines. Manila, 1950.
Ρ h e 1 a η J. L. The hispamzation of the Philippines. Spanish aims and Filipino responces,
, 1565—1700. Madison, 1959.
R a ν e η h о 1 t A. The Philippines. A young republic on the move. Toronto [a. o.], 1962.
R e e d W. A. Negritos Lambales. Manila, 1904.
Rodriguez E. Philippine culture. Manila, 1959.
S a 1 e e b у N. The history of the Sulu. Manila, 1908.
S a 1 e e b у N. Studies in Moro history, law and religion. Manila, 1905.
Solheim II W. G. The archaeology of Central Philippines. Manila, 1964.
Spenser I. E. Land and people in the Philippines. Los Angeles, 1952.
Wickberg E. The Chinese in Philippine life. New Haven — London, 1965.
W i 1 s ο η L. L. Apayao, Life and legends. [S. 1.], 1947.
Wilson L. L. Ilongot. Life and legends. [S. 1.], 1947.
W u 1 f I. Burial customs among the Yakon, a Muslim People in the Southern Philippines.—»
«Folk», K0benhawn, 1962, № 4.
Ζ a i d e G. F. History of the Filipino people. Manila, 1959.
46 Народы Юго-Восгочн Азии

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ
Индонезия. На побережье (Dagmar Botha s. Indonesien. S. е., s. a.)
стр. 42—43 9
Питекантроп. Реконструкциям. Μ. Герасимова (Μ. Μ. Герасимов. Люди
каменного века. Μ., 1964, стр. 25)
Нижнепалеолитические орудия Юго-Восточной Азии: / — из Патжитана. Ява 24
(Н. L. Μ о ν i u s. Early man and pleistoncene stratigraphy in Southern and
Eastern Asia. Cambridge, 1944, рис. 37); 2 — из Аньята. Верхняя Бирма
(там же, рис. 18); 3 — из Кота Тампана. Малакка (там же, рис. 47) . . . 26
Ранний палеолит (гора До) (П. И. Борисковский. Исследования
памятников каменного века в Демократической Республике Вьетнам в 1960—
1961 гг.—«Советская археология», 1962, № 2): 1 — отщепы (стр. 19, рис. 2);
2 — ручное рубило (стр. 20, рис. 3) 27
Ваджакец. Реконструкция (С. S. Coon. The origin of races. New York, 1963^
рис. XXX) 30
Орудия мезолитических культур Юго-Восточной Азии (Е. F. Ε i с k s t е d t.
Rassendynamik von Ostasien. Berlin, 1944, стр. 294, рис. 99): 1, 2—хоабинь-
ской; 3 — бакшонской 34
Череп из Ниаха (С. S. Coon. The origin of races. New York, 1963, стр. 396) 36
Череп из Тампонга (Ε. F. Ε i с k s t e d t. Rassendynamik von Ostasien.
Berlin, 1944, стр. 295, рис. 100) 37
Монголоидный череп из Тамханга (Е. F. Ε i s k s t e d t. Rassendynamik von
Ostasien. Berlin, 1944, табл. 38) 37
Неолитические культуры Юго-Восточной Азии: 1—3 — типы топоров:
1 — валиковьщ; 2 — плечиковый; 3 — четырехгранный («Народы
Австралии и Океании», М., 1956, стр. 358); 4 — орудия из стоянки Донгкхой
(П. И. Борисковский. Исследование памятников каменного
века в Демократической Республике Вьетнам в 1960—1961 гг.— «Советская
археология», 1962, № 2, стр. 23, рис. 5); 5—7 — орудия из стоянок Явы
(из коллекции Η. Н. Чебоксарова) 40
Тесло из поздненеолитической стоянки Сомронгсен (А. И. D a η i. Prehistory and
Protohistory of Eastern India. Calcutta, 1960, табл. 34) 43
Индонезия. Мегалитическое сооружение в районе Бадуй (Западная Ява). Ре- ·
конструкция (R. М. Sutjipto Wirjosuparto. A short cultural
history of Indonesia. Djakarta, 1959, стр. 8) 48
Памятники донгшонской культуры (L ё-v an-Lan, Pham-van-kinh,
NgyuenLinh. Nhu'ng vet tich otau tian cua thoii otai о to bng thau б
Viet-nam. Hanoi, 1963): / — боевые топоры (стр. 125); 2 — бронзовый
барабан (стр. 192);5 — кинжал (стр. 148) 49
Антропологические типы Юго-Восточной Азии: / — андаманский (негритос-
ский) (P. Schebesta. Bei den Urwaldzwergen von Malaya. Leipzig,
1927, обложка); 2 — цейлоно-зондский (веддоидный) (архив
Научно-исследовательского ин-та антропологии МГУ, № 1927); 3 — восточногима-
лайский (фото Г. Г. Стратановича); 4 — таи-малайский (ИА, № 2о6); δ —
папуасский (МАЭ И-1928-101) 57
Образцы письма (Р. С. Гиляревский, В. С. Грив и н. Определитель
языков мира по письменностям. М., 1964): 1 — бирманского (стр. 200); 2 —
кхмерского (стр. 209); 3 — каренского; 4 — лаоского (стр. 204); б —
кхонтаи (сиамского) (стр. 205) 73
Образцы письма (Р. С. Гиляревский, В. С. Г ρ и в и н. Определитель
языков мира по письменностям. М., 1964): 1 — яванского (стр. 156); 2 —
батакского (стр. 212); 3 — макассарского (стр. 213) 74 ν
722

Река Хонгха в районе города Лаокай (МАЭ, № И-1653-531, фото А. И. Мух-
линова) 80
Сельскохозяйственная колонна на параде в Ханое (МАЗ, № И-1938-18, фото
А. И. Мухлинова) 88
Канал и рисовое поле в уезде Киньмон (провинция Хайзыонг) (МАЭ № И-1653-
136, фото А. И. Мухлинова) 91
Сельскохозяйственные орудия вьетнамцев (полевые зарисовки А. И.
Мухлинова): 1 — серп для сбора листьев бамбука, длина рукояти 4 м, длина
рабочей части 30 см; 2 — цапка для выполки сорняков, длина 1 м 30 см,
ширина рабочей части 12 см; 3—деревянные грабли для ворошения риса, длина
рукояти 1 м 16 см, длина планки 47 см, высота — 7 см; 4 — деревянный
молот для разбивки комьев земли, длина по рукояти 1 м 15 см, длина
молота 38 см, диаметр 10 см; 5 — плуг, длина по полозу с рукояткой 1 м 45 см,
длина грядиля 1 м 67 см; 6 — борона, длина 95 см, высота 67 см,
длина оглобель — 40 см 92
Полив полей черпаком гау сонг. Деревня Колоа, провинция Ханой (МАЭ
№ И-1653-136, фото А. И. Мухлинова) . 93
Просеивание риса. Слева — каменные тумбы для обмолота. Кооператив «Йен
тюйен», провинция Ханой (МАЭ, № И-1937, фото А. И. Мухлинова) . . 93
Сельскохозяйственные работы (фото А. И. Мухлинова): 1 — вспашка поля.
Деревня Батчанг, провинция Ханой (МАЭ, № И-1653-108); 2 —
боронование участка для рисовой рассады. Деревня Хьепан, провинция Хайзыонг
(МАЭ, № И-1653-196) 95
Склады риса. Деревня Хьепан, провинция Хайзыонг (МАЭ № И-1653-172,
фото А. И. Мухлинова) 96
Производство гончарных изделий. Работница (слева), выполняя свою
операцию, одновременно вращает ногой гончарный круг.
Государственно-частное предприятие. Город Тханьхоа (МАЭ, № И-1937, фото А. И.
Мухлинова) 99
Кустарная мастерская по производству бумаги и картона в окрестностях
Ханоя (МАЭ, № И-1653-82, фото А. И. Мухлинова) 99
Предметы художественного ремесла вьетов: 1 — поднос лакированный, длина
53,5 см, ширина 32 см (МАЭ, № 6202-12); 2 — образец старой вышивки —
культовый костюм, длина 121 см, ширина подола 71 см (МАЭ, № 732-1);
3 — корзиночка, сплетенная из расщепленного бамбука, длина 29,4 см,
ширина 19,7 см, высота 7 см (МАЭ, № 6439-21); 4 — занавеска из тростника,
длина 69 см, ширина 29,5 см (МАЭ № 6527-2) Ю0—101
На трикотажной фабрике «Донг Суан». Ханой (Viet-nam dan chu cong hoa,
1945—1960, Ha-noi, 1960) 101
Внутренний двор храма. Провинция Виньфук (МАЭ, № И-1653-96, фото
А. И. Мухлинова) \ . 105
Центральная часть Ханоя (МАЭ, № И-1653-61, фото А. И. Мухлинова) . . 105
Продавщица клейкого риса на улице Ханоя (МАЭ, № И-1938-38, фото А. И.
Мухлинова) 106
Вид на деревню Хьепшон. Провинция Хайзыонг (МАЭ, № И-1653-180, фото
А. И. Мухлинова) 107
Рыбацкая деревня в Шамшоне. Провинция Тханьхоа (МАЭ, № И-1937, фото
А. И. Мухлинова) 107
Крестьянский дом постройки 1959 г. (МАЭ, № И-1937-32, фото А. И.
Мухлинова) 109
Крестьянка в халате, подвязанном для удобства в работе. Деревня Хьепан,
провинция Хайзыонг (МАЭ, № И-1653-206, фото А. И. Мухлинова) .... 111
Одежда вьетов (полевые зарисовки А. И. Мухлинова): 1 — мужская куртка,
длина 68 см, ширина в плечах 72 см, длина рукава 33 см; 2 — женский
халат, длина 1 м, ширина в плечах 60 см, длина рукава 40 см; 3 — мужские
штаны, длина 90 см, ширина в поясе 49 см; 4 — женский праздничный
халат, длина 98 см, ширина в плечах 60 см, длина рукава 45 см; 5 —
детская куртка, длина 45 см, ширина в плечах 45 см, длина рукава 27 см; 6 — v
детские штаны, длина 27 см, ширина в поясе 32 см; 7—8— женская нижняя
рубашка-лифчик, длина 42 см, ширина по подолу 42 см 112
Сцена из пьесы жанра тео «Кто купит мой лук» (МАЭ, № И-1898-141) 122
Орудия труда и предметы быта национальных меньшинств Вьетнама: 1 —
курительная трубка, длина 59 см, диаметр 5,5 см (МАЭ, № 6531-15); 2— серп
для жатвы риса, длина рукоятки 45 см, длина захвата 41 см (МАЭ, повое
поступление); 3 — жатвенный нож (мыонги), длина 18 см, ширина 5,5 см
(МАЭ, новое поступление); 4—«кхен»—музыкальный инструмент, длина 91 см,
ширина 18,5 см (МАЭ, № 6531-17); 5 — сосуд для воды из тыквы (тхай),
. высота 27,5 см, диаметр 17 см (МАЭ, № 6537-4); 6 — заплечная корзина из
бамбука (банар), высота 32 гм, диаметр 26 см (МАЭ, № 6532-7); 7—чашка для
вареного риса (мнонги); высота 13 см, диаметр 19 см (МАЭ, новое
поступление) 128,
Деревня Хуэйтхы народа тхай. Уезд Кишон, провинция Нгеан (МАЭ, № И-1937,
фото А. И. Мухлинова) 132
723
46*

Девушка тхай, ден с ножом и сумкой для сбора лесных плодов π кореньев.
Провинция Йентау (МАЭ, № И-1653-139, фото А. И. Мухлинова) 133
Девушка народа нунг (МАЭ, № И-1653-546, фото А. И. Мухлинова) .... 137
Хлев у каолан, деревня Ляньбо, провинция Тхайнгуен (МАЭ, № И-1937, фото
А. И. Мухлинова) 139
Жених и невеста нянг (в центре) в свадебных нарядах. Деревня Тоды,
провинция Лаокай (МАЭ, И-1653-546, фото А. И. Мухлинова) 141
Деревня Сыматунг, населенная мео (провинция Лаокай) (МАЭ, И-1653-597) 143
Образцы орнаментов народов Вьетнама: / —- на юбке (ли) (МАЭ, № 532-15); 2 —
на юбке (банар) (МАЭ, № 6531); 3 — на козтюме (хон-ми) (МАЭ, № 732-29);
4 — на платке (мео) (МАЭ, № 732-23); 5 — на головном уборе (мав) (МАЭ,
J4 732-30); 6 — на халате (тай) (МАЭ, № 732-14) 142—143
Женщины мео на базаре в Дьенбьенфу 144
Крестьянка ман шон дау ворошит рис. Деревня Тьенбо, провинция Тхайнгуен
(МАЭ, № И-1653-470, фото А. И. Мухлинова) 147
Женщина хоа с ребенком за спиной. Провинция Тхайнгуен. (МАЭ, И-1653-464,'
фото А. И. Мухлинова) 150
Крестьяне лоло (МАЭ, И-1898-56, фото из архива Ханойской научной
библиотеки) . . . . , 154
Женщина из народности банар. Провинция Конгтум (МАЭ, И-1898-62, фото
А. И. Мухлинова) 162
Группа чамов. Провинция Тайнинь (МАЭ, И-1898-59, фото из архива Ханойской
научной библиотеки) 167
Культовая деревянная скульптура джараев (МАЭ, И-1898-115, фото из архива
Ханойской научной библиотеки) 171
Ангкорват (Фотохроника ТАСС, № 328665) 178
Торговля фруктами (фото из коллекции Союза обществ дружбы с зарубежными
странами. Москва) 182
Сооружение запруды для рыбной ловли (фото Ю. А. Горгон дева) 184
Камбоджийская арба (фото Ю. А. Горгоняева) 184
Пномпень (фото Ю. А. Горгониева) 187
Рыбацкая деревня на реке Меконг (фото А. П. Ратанова) 187
Обычный кхмерский дом (птах-рондоль) (фото из коллекции Союза обществ
дружбы с зарубежными странами. Москва) 189
Новый крестьянский дом на западе Камбоджи (фото А. П. Ратанова) . · . . 189
Основные |типы кхмерского крестьянского жилища: / — птах-пет (вид сбоку);
2 — птах-кантайнг (вид сбоку); 3 — птах-пат (поперечный разрез); 4 —
птах-рондоль (вид сбоку); 5 — птах-кантайнг (поперечный разрез); 6 —
птах-пет, план (J. D е 1 ν е г t. Le paysan cambodgien. Paris, 1961, рис. 31 —
33) 190
Кхмерские крестьяне (фото А. П. Ратанова) 191
Вход в пагоду. Пномпень (фото А. С. Аникина) 195
Камбоджийский национальный вольный бокс (фото А. П. Ратанова) .... 197
Передача Буддийскому институту в Пномпене советской литературы (фото
А. С. Аникина) 198
Советские и камбоджийские врачи у здания госпиталя кхмеро-советской дружбы
в Пномпене (Фотохроника ТАСС, № 564954) 198
Королевский балет (фото А. П. Ратанова) 200 ·
Горец-пнонг (Фотохроника ТАСС, № 348158) 202
В долине Кувшинов (фото из коллекции Л. И. Насонкиной) 209
Намотка хлопчатобумажной нити (фото из коллекции Союза обществ дружбы
с зарубежными странами. Москва) 216
Вьентьян (Фотохроника ТАСС, № И-12196) 217
Новая дерэвня. Центральный Лаос (Фотохроника ТАСС, № И-2773) .... 219
Женская одежда народов Лаоса: 1 — юбка, длина 68 см, ширина 66 см
(МАЭ, № 732-18); 2 — ткань на юбку, длина 139 см, ширина 62 см (МАЭ,
№ 732-17); 3 — кофта, длина 47 см, ширина 47 см (МАЭ, №732 13/14);
4 — кофта, длина 54,5 см, ширина 50 см (МАЭ, № 732 13/14); 5 — кофта
с вышитым воротником, длина 88,5 см, ширина 58 см (МАЭ, № 732 13/4) 221
Женщины лао в национальной одежде (Фотохроника ТАСС, № И-4678) . . . 222
Погребальное шествие (кадр из фильма «Лаос в борьбе», архив Кинохроники
документальных фильмов) - 226
Храм во Вьентьяне (Фотохроника ТАСС, № И-12219) 228
Монах, читающий тексты (кадр из фильма «Лаос в борьбе») 229
Древняя скульптура Будды (фото из коллекции Л. И. Насонкиной) .... 231
Образцы скульптуры: 1 — деревянной; 2 — бронзовой (кадр из фильма «Лаос
в борьбе») , 232
Образцы орнаментов лао: 1 — на женской кофте (МАЭ, № 732-13/14); 2 — на
женском шарфе (МАЭ, № 732-3/3); 3 — на женском шарфе (МАЭ, № 732-
5/14); 4 — на женской юбке (МАЭ, № 732-18); 5 — на женском шарфе (МАЭ,
№ 732-5/14); 6 — на женской юбке (МАЭ, № 73245/14); 7 — на ткани (МАЭ,
• № 73215/14) ....... 232-233
Танец со шляпами (Фотохроника ТАСС, № И-6643) 233
724

Женщины мяо (фото из коллекции Л. И. Насонкиной) 240
Группа женщин горных народностей Лаоса (кадр из фильма «Лаос в борьбе»). 243
Модели морского рыбацкого судна и орудий лова: 1 — морское рыбацкое судно
(МАЭ, № 669-81); 2 — черпак (МАЭ, № 669-41); 3, 5, 6 — бамбуковые
ловушки (МАЭ, № 669-44; 669-39; 669-48); 4 — сани для перевозок по илу
во время отлива (МАЭ, № 669-26) 258
Горизонтальный ткацкий станок (Фотохроника ТАСС, № 535993) 260
В машинном зале электростанции в Бангкоке (Фотохроника ТАСС, № 321148) 261
Крестьянский свайный дом (Фотохроника ТАСС, № 350443) 263
Крестьянский наземный дом (Фотохроника ТАСС, № 478233) 263
Бангкок. Дома у канала (фото С. В. Киселева) 265
Бангкок. Административные здания в национальном стиле (фото С. В.
Киселева) 265
Внутренний дворик храма Ватпак~о. Бангкок (Фотохроника ТАСС, № 536054) 267
Храм Ватарун. Бангкок (фото А. С. Аникина) 267
Проводы уходящего в монахи (фото С. В. Киселева) 274
Обучение танцу (фото А. С. Аникина) 276
Музыкальные инструменты: 1—7—ксилофоны, длина ИЗ и 91 см, ширина 19 см и
79 см (МАЭ,№ Ю41-78, № 1041-89); 2 — флейта, длина 46 см (МАЭ, № 1041-85);
3 — двухструнный музыкальный инструмент, длина 84 см, ширина 12,5 см
(МАЭ, № 1041-90); 4—5 — барабаны, высота 39,5 см и 66 см, диаметр
верхний 23 см и 30 см (МАЭ, № 1041-91, 1041-81); 6 — трехструнный
щипковый музыкальный инструмент, длина 126 см, ширина 29 см (МАЭ;
№ 1041-78) 278
Школьница кхонтаи (фото С. В. Киселева) 279
Яо в будничной одежде (Фотохроника ТАСС, № 536050) 283
Лису в праздничных костюмах (Фотохроника ТАСС, № 536054) 284
Девушка акха в праздничном убранстве (Фотохроника ТАСС, № 536055) . . 285
Женщина мухсур куй набирает воду, текущую по бамбуковом желобу (S г i s а-
vasdi Boonchney. The Hill tribes of Siam. Bangkok, 1963, стр. 62) 286
Памятник народному герою Бирмы Аун Сану в Рангуне (фото Г. Г. Стратано-
вича) 304
Поселок рыбаков на косе обмелевшей Иравади (фото Г. Г. Стратановича) . . 309
Изготовление театральных костюмов. Шитье бисером (фото Г. Г. Стратановича) 311
Разгрузка товаров в рангунском порту (фото из коллекции Союза обществ
дружбы с зарубежными странами) 315
На одной из улиц Рангуна (Фотохроника ТАСС, № 325519) 315
Городское жилище: / — деревянный наземный дом бирманцев. Мандалай (фото
Г. Г. Стратановича); 2 — дом крупного чиновника в окрестностях
Рангуна (фото Г. Г. Стратановича) 317
Современное жилищное строительство. Окраина Рангуна (фото из коллекции
Союза обществ дружбы с зарубежными странами) 318
Жених и невеста перед обрядом соединения рук (там же) 323
Рангун. Пагода в поселке докеров (фото Г. Г. Стратановича) 326
Бирманские лаковые изделия (из коллекции Г. Г. Стратановича): 1 — пудрен-
ница (папье-маше, черный лак, золото, высота 5,8 см, диаметр 9,5 см); 2—
папиросница, высота 9,6 см, диаметр 7,7 см; 3— чаша для визитных
карточек, высота 5,7 см, длина окружности 82 см; 4 — плоская тарелка
(плетеный бамбук, терракотовый лак, диаметр 22,5 см); 5 — чаша для даров
Будде (терракотовый лак, золото, высота 10,6 см, длина окружности 63 см);
6 —- бетельный короб с подносами, высота 18,5 см, диаметр короба 18,2 см,
диаметр подноса 10,4 см, высота подносов 6,2 см; 7 — лаковая шкатулка
(дерево, высота 7,4 см, длина 22,5 см, ширина 15,5 см) 328—329
Основоположник современной бирманской литературы Такин Кодо Хмаинг
(фото из коллекции Союза обществ дружбы с зарубежными странами) . 332
Главный корпус Технологического института в Рангуне, построенного с
помощью советских специалистов (Фотохроника ТАСС, № 534831) 334
Парадные костюмы лису (фото Г. Г. Стратановича) 337
Алтарь душ (фото Г. Г. Стратановича) 340
Наклонный ткацкий станок для хлопчатобумажных тканей (фото Г. Г.
Стратановича) 343
Чинская деревня (фото Г. Г. Стратановича) 344
Мемориальные барельефы-стелы (фото Г. Г. Стратановича) 345
Жилище горных районов (фото Г. Г. Стратановича); 1 — искусственный двор
у чинов; 2 — свайный дом у шань 346
Воин нага в традиционном боевом костюме (фото Г. Г. Стратановича) . . . 348
Народный танец дулунов (фото из коллекции Союза обществ дружбы с
зарубежными странами) 349
Новая школа в городе Лойко (фото Г. Г. Стратановича) 354
Женский праздничный костюм кая (фото Г. Г. Стратановича) 355
Серебряных дел мастер в Таунджи (фото Г. Г. Стратановича) 358
Городской базар у шань (фото Г. Г. Стратановича) 359
725

Продажа купонов на саронги (фото Г. Г. Стратановича) 359
Обмолот риса (Фотохроника ТАСС, № 316150) 379
Рыбаки вернулись с лова (Фотохроника ТАСС, № 327773) 379
Ткачиха за работой (Фотохроника ТАСС, № 326530) 380
Типичное сельское жилище (Фотохроника ТАСС, № 309794) 381
Деревня рыбаков (Фотохроника ТАСС, № 327331) 381
Дома на плота* (Фотохроника ТАСС, «Ni> 309793) 382
Группа сеноев (МАЭ, № 3436-2) 390
Жилище сеноев (МАЭ, № 2343-48) 390
Обрушивание и провеивание риса (Н. Morrison. Sarawak. London, 1957,
стр. 57) 401
Длинный дом у ибанов (Н. Morrison, Sarawak. London, 1957, стр. 196) . . 401
Стоянка рикш (Фотохроника ТАСС, № 541300) 409
Боробудур («Neerlands Indie», d. I. Amsterdam, 1929, стр. 247) ...'.... 418
Индуистский храм Кидал (Восточная Ява, середина XIII в.) (там же, стр. 203) 419
Школа «Таман сисва». Ява (фото В. А. Островского) 431
Госпиталь Дружбы в Джакарте — дар Советского Союза индонезийскому
народу (Фотохроника ТАСС, № 567356) ". . 437
Заливное рисовое поле (фото Η. Н. Чебоксарова) 440
Уборка риса (фото Η. Н. Чебоксарова) 441
Образцы сельскохозяйственных орудий яванцев: 1,6 — топорики, длина
топорища 33 см, длина лезвия 13 см (МАЭ № 606-3, № 2905-33); 2 — жатвенный
нож для срезания колосьев риса, длина 15 см, ширина 5,5 см (МАЭ № 1796-
32): 3 — мотыга; длина 30,5 см, ширина 18 см (МАЭ № 6486-1); 4—
металлический наконечник сошника, длина 14,5 см, ширина 11,5 см (МАЭ № 1796-
28); 5— нож-резак, длина лезвия 24 см, длина ручки 14 см, ширина лезвия
5 см (МАЭ № 2905-86); 7 — серп, длина лезвия 21 см, длина ручки 20 см
(МАЭ, № 1796-26); £ — серповидный нож для срезания травы, длина
59 см, ширина лезвия 5,8 см (МАЭ, № 3737-44) 442
Навес, где обрушивают рис (фото Η. Н. Чебоксарова) 443
Изделия ремесла яванцев: 1 — деревянная ступа и пест, диаметр верхней
окружности ступы 13 см, диаметр пижней окружности ступы 9 см, высота ступы
8,3 см, высота песта 11 см, наибольшая ширина песта 4 см (МАЭ № 2905-103);
2 — плетеный веер для раздувания огня, длина 37 см, ширина 21 см
(МАЭ № 1796-95); 3 — ложки, длина 17 см и 32 си, диаметр висячих колец
4,5 ем, ширина 8,5 см (МАЭ № 3420-130, 4208-3); 4 — глиняная чашка
на подставке, диаметр 19 см, высота 6,8 см (МАЭ № 1796-4, 137); 5 —
вазочка из скорлупы кокосового ореха, высота 10 см, ширина 14 см (МАЭ
№ 1896-19); 6 — шкатулка из тика с изображением храма Боробудур,
длина 28 см, ширина 17 см, высота 9 см (МАЭ № 6540-4) 446
Яванские повозки (фото Η. Н. Чебоксарова) 448
Типичное яванское жилище (фото Η. Н. Чебоксарова) 449
Бандунг (фото Η. Н. Чебоксарова) 451
Уличные торговцы пищей (фото Η. Н. Чебоксарова) 451
Способы ношения каина (фото А. И. Кузнецова) 453
Мечеть в Маланге. Ява (фото Η. Н. Чебоксарова) 464
Даланг с куклами (получено из посольства Республики Индонезия) .... 467
Фигуры театра ваянг кулит (МАЭ № 3737-9; 158-П-1; 3737-17) 468
Фигуры театра ваянг голек (МАЭ, № 6540-1, № 6540-2, № 158-11-15) .... 469
Маски театра ваянг топенг (МАЭ, № 3737-7; № 158-11-20; № 158-11-19;
№ 158-11-21; № 3737-2) 470
Сцена из традиционного представления «Свадьба Арджуны» («Cultureel Indie:
Bloemlezing 1939-1945», Leiden, 1948, стр. 87) 472
Сцена из традиционного спектакля о приключениях Панджи («Tanah air kita», The
Hague — Bandung, 1950, стр. 259) · 472
Классический яванский танец серимпи (МАЭ № 6491-4-13) 472—473
Гамелан (Фотохроника ТАСС № 339869) 474
Буйволиная упряжка перед гонками. Мадура (из коллекций Союза обществ
дружбы с зарубежными странами) 474
Боробудур. Фрагмент барельефа (фото Η. Н. Чебоксарова) 475
Буддийский храм-чанди Павон. Центральная Ява, конец VIII в. (A. J. Be г-
net Kemper s. Ancient Indonesian art. Cambridge, 1959, рис. 65) . . ' 475
Л ара Джонггранг (там же, табл. 140) 475
Каменные скульптуры из древнеяванских храмов: / — Ганета; 2 — Шива;
3 — супруга Шивы Дурга (МАЭ № 158-10, 158-2) 476
Жилище тенггеров (фото Η. Н. Чебоксарова) 477
Балийка за ткацким станком (Dag mar Botha s. Indonesien [S. L, s. a.]) . 482
Современная резьба по дереву: 1 — богиня Луны, которую пытается
проглотить демон (МАЭ, № 6220-36); 2 — Кришна, играющий на флейте (МАЭ,
№ 5177-7); 3 — ящерица и плод (МАЭ, № 6538-18) 483
Нагрудное украшение из скорлупы кокосового ореха (МАЭ, № 6528-100) . . 485
Жених и невеста (фото В. А. Островского) ... 487
Меру (фото В. А. Островского) 488
726

Домашний алтарь (фото В. А. Островского) 488
Бадэ, башня для кремации (фото В. А. Островского) 489
Кремация брахмана (R. Goris, P. L. D г о η k е г s. Bali.[s. 1., s. а.], 4 86) 489
Современная скульптура из дерева (из коллекции Ю. В. Фельчукова) ... 491
Юная балийская танцовщица (Г) a g m а г В о t h a s. Indonesien. S. a., S. ].,
стр. 148) .' 492
Танец балийских девушек (Фотохроника ТАСС, № 442545) 492
Раскрашенная деревянная скульптура (XIX в.): 1,2 — демоны (МАЭ № 158-7,
№ 2319-15); 3 — богиня балийского пантеона (МАЭ № 1896-61) 493
Образцы суматранских тканей: 1 — хлопчатобумажная ткань, используемая
как одежда и одеяло (МАЭ, № 855'—101); 2— часть украшения свадебного
ложа минангкабау, вышивка золотой нитью по шерсти (МАЭ, № 1795—51);
3—ткань, обертываемая вокруг бедер (аче) (МАЭ, № 1795-37); 4— наплечный
платок, шелковая ткань (минангкабау) (МАЭ, № 6271-22); 5 — сленданд
(шелковая ткань, окрашенная способом пеланги) (МАЭ, № 6491-17) . . . 496
Современная одежда минангкабау (МАЭ № 6271-18, 6271-15, 6220-33, 6271-16,
6271-17, 6271-3, 6271-22, 6271-30, 6271-29, 1896-50, 6271-32, 6271-33, 6220-32) 497
Новые дома рабочих каучуковых плантаций в Дзкамби (Фотохроника ТАСС,
№ 292815) 498
Мать с ребенком (фото В. А. Островского) 500
Сосуды из слабо обожженной глины (МАЭ № 1795-1; 1795-11; 1795-8; 1795-6;
1795-7) 504
Традиционное жилище (из коллекции Л. М. Демина) 506
Жених и невеста в традиционных костюмах (из коллекции Л. М. Демина) . 509
Мужской танец с тарелками (из коллекции Л. М. Демина) 512
Книга жреца, написанная на листах луба старым батакским письмом (МАЭ,
№ 2318-13) 513
Сосуды для снадобий с резными крышками (МАЭ № 381-В22, 381-В19, 381-В26) 515
Модель военной лодки (МАЭ № 381-213) 515
Модель дома. Каро-батаки (МАЭ № 896-1) 517
Образцы резьбы на шаманских жезлах (МАЭ № 2318-22, 2318-23, 855-209) 522
Деревянные π каменные изображения предков (МАЭ, № 381-В13, № 381-В15,
№ 381-В12, № 381-В50, № 381-В5) 522
«Лодка мертвых» (МАЭ № 381-В46) 522
Ритуальные маски и имитация кистей рук (МАЭ № 381-В7, № 381-В8,
№ 855-247) 523
Свадьба (фото В. А. Островского) 530
Орудия труда, оружие и предметы быта даяков: 1 — сажальная палка, длина
74 см, наибольшая ширина 15,5 см, длина рукоятки 11,5 см (МАЭ
№ 2286-56); 2, 3 — ножны π меч с резной рукояткой из кости, длина 44 см;
ширина лезвия 3,5 см, в самой узкой части до 1 см (МАЭ, № 2286-3433); 4—
церемониальный бронзовый нож, длина 25 см, ширина 6,3 см (МАЭ
№ 2286-365); 5 — сосуд из бамбука для бетеля, длина 17,5 см, диаметр
4,6 см (МАЭ № 2286-254); 6 — стрела сумпитана, длина 20,5 см, ширина
2 мм (МАЭ № 2286-238); 7 — сумпитан, скомбинированный с копьем, длина
общая 178 см, длина копья 24 см (МАЭ № 2286-237); 8 — курительная
трубка из бамбука, длина 47 см, диаметр 3,5 см (МАЭ № 2286-49) 540
Плетение даяков: 1 — заплечная корзина, высота 59 см, диаметр днища 59 см,
диаметр крышки 121 см (МАЭ, № 2286-318); 2 — головной убор воина,
диаметр 19 см, высота тульи 14 см (МАЭ № 2286-344) 542
Поселок на реке. Восточный Калимантан (фото А. И. Кузнецова) 543
Даякские женщины (из коллекции Л. М. Демина) 544
Ибан (из коллекции Л. М. Демина) 545
Даяки, играющие на барабанах (из коллекции Л. М. Демина) 549
Оркестр местных инструментов. Восточный Калимантан (из коллекции Л.
М.Демина) 549
Верши (фото А. И. Кузнецова) 551
Мартапура. Административное здание (фото А. И. Кузнецова) 553
Мечеть в окрестностях Банджармасина (фото А. И. Кузнецова) 554
Макассарки в национальных костюмах (Фотохроника ТАСС, № 392214) . . . 560
Танец пакарена. Южный Сулавеси (из коллекции Л. М. Демина) 562
Квартет, сопровождающий танец пакарзна (из коллекции Л. М. Демина) . . 562
Изделия ремесла тораджей: 1 — глиняный кувшин, высота 12 см, диаметр 45 см:
высота горлышка 2 см, диаметр горлышка 3,5 см (МАЭ, № 2317-496); 2 —
бамбуковый сосуд для хранения извести, высота 11 см, диаметр 22/3 см
(МАЭ, № 2317-400); 3 — сосуд из тыквы, длина 19,5 см, длина пробки
6 см (МАЭ, № 2317-375) 567
* Одежда из луба: 1 — кофта, длина 57,5 см, ширина в узкой частис 39 см, длина
рукава 32,5 см (МАЭ, № 2317-120); 2 — юбка, ширина 95 см, длина 218 см
(МАЭ, № 2317-144); 3 — платок, ширина 71 см, длина 71 см (МАЭ,
№ 2317-159); 4 — сумка, длина 33 см, ширина 21 см (МАЭ, № 2317-434) 569
727.

Женщина с острова Флорес за ручным ткацким станком (из коллекции Л. М.
Демина) ' 578
Временное жилище на ладанге. Сумбава (из коллекции Л. М. Демина) . . . 580
Длинный дом на Сумбе (из коллекции Л. М. Демина) 580
Жилище манггараи. Флорес (из коллекции Л. М. Демина) 581
Оркестр народных инструментов. Тимор (из коллекции Л. Μ. Демина) .... 583
Группа тиморской молодежи в традиционных костюмах (из коллекции Л. М.
Демина) 583
Сумбаванцы в традиционных парадных костюмах (из коллекции Л. М.
Демина) 584
Всадники с острова Роти (из коллекции Л. М. 'Демина) 584
Житель острова Флорес (из коллекции Л. М. Демина) 585
Образцы плетения (Молуккские острова): 1 — ротановая коробочка,,диаметр
22 см, высота 8,5 см (МАЭ № 190-Д9); 2 — короб из листьев панданусо-
вой пальмы, украшенный ракушками каури (остров Серам). Длина 47 см,
ширина 29 см, высота 25 см (МАЭ № 2897-5); 3, 4 — коробки из листьев
панданусовой пальмы (остров Мисоол). Длина 16,5 см, ширина 13 см,
высота 10 см, диаметр 15 см (МАЭ № 2322-405; 2322-89); о —
шляпа из листьев панданусовой пальмы. Диаметр шляпы 42 см; круга,
пришитого к тулье, 18 см, высота тульи 14 см (МАЭ № 190-А26) 592—593
Корзиночка и модель лодки из гвоздики. Молуккские острова (МАЭ № 190-Д6,
4130-148) 594
За ткацким станком (из коллекции Л. М. Демина) 595
Прибрежная деревня. Остров Тидоре (из коллекции Л. М. Демина) 596
Жители острова Серам (Фотохроника ТАСС, № 392013) 599
Женщины с островов Бабар (из коллекции Л. М. Демина) 599
Женщины с острова Амбон (Фотохроника ТАСС, № 391543) 599
Предметы труда ж искусства народов Западного Ириана: / — колотушка для
добывания саго. Район озера Сентани, длина рукоятки 72 см, втулки 37 см,
каменной колотушки 10,9 см, наибольший диаметр рукоятки 5 см, втулки
5 см, каменной колотушки 4,1 см (МАЭ № 6528-4); 2 — каменное тесло.
Район озера Сентани. Длина рукоятки 45 см, колена 25 см, каменного тесла
9 см, ширина рукоятки 3,3 см (МАЭ № 6528-2); 3—костяной наконечник
гарпуна. Район Агаст. Общая длина 26 см, длина наконечника 11 см, длина
втулки 7 см, петли 9,5 см, ширина втулки 2,5 см, наконечника 2,5 см (МАЭ
№ 6528-6); 4 — весло. Район озера Сентани, длина лопасти 12 см, общая
длина 121 см, ширина древка 3 см (МАЭ № 6528-7); 5 — деревянная
скульптура, символизирующая преемственность поколений. Район Сукарнпу-
ра. Общая длина 46 см, ширина 13 см (МАЭ № 6525-79); 6— сосуд из тыквы
для извести, длина колебасы 25,5 см, диаметр колебасы 9,5 см, диаметр
отверстия 1,4 см, длина лопаточки 25,7 см, диаметр 0,8 см, длина ручки
3 см (МАЭ № 6528-58) 606
Папуас-тракторист из района Сукарнпура (МАЭ № 1928-31) 607
Жилище в районе Центрального высокогорья (МАЭ № 1928-30) 608
Папуасы из района Асмат на боевой лодке (МАЭ № 1928-89) 609
Мать с ребенком, остров Япен (МАЭ № 1928-90) 610
Танец с зонтиками. Палембанг (фото получено из посольства Республики
Индонезия в Москве) 623
Занятия в кружке по ликвидации неграмотности. Ява (фото В. А. Островского) 628
В научно-исследовательском институте (фото получено из посольства
Республики Индонезия в Москве) 629
Новая школа на Суматре (Dag ma г Both as. Inclonesien [s. a., s. 1.]) . . 630
Студенты-этнографы Индонезийского университета в Джакарте (1962 г.) (фото
Η. Н. Чебжсарова) 631
Предметы быта народов Филиппин: 1 — деревянная миска, диаметр 23,5 см,
высота 9,5 см (МАЭ, № 2316-41); 2 — деревянная ложка, диаметр 9,6 см,
ручка 9,8 см (МАЭ № 2316-56); 3 — браслет на предплечье, сплетенный
из волокон расщепленного ротана, диаметр краев 6,5 см, диаметр вогнутой
части 8 см (МАЭ № 5688-62); 4 — короткий меч в открытых ножнах,
общая длина 40 см, длина клинка 30 см, длина рукоятки 10 см, длина ножен
47 см, наибольшая ширина 6 см (МАЭ № 2316-1); 5 — деревянная ваза
в виде цветка, высота всей вазы 26 см, диаметр венчика цветка 16,5 см
и 20 см, диаметр основания 17,5 см и 21 см (МАЭ № 5688-80); 6 —
большая деревянная ложка, диаметр 9,7 см, длина ручки 25 см (МАЭ № 2316-51) 645
Памятник Хосе Рисалю (Фотохроника ТАСС, № 378491) 649
На окраине Манилы (Ch. McKewParr. Over and above our Pacific. New
York, 1942, стр. 217) 656
Типичное крестьянское жилище (Фотохроника ТАСС, № 380719) 656
Терраса рисовых полей у ифугао (Т. Ε 1 1 i η g e r. Solen gaar necl i 0st.
K0benhavn, 1959, стр. 32) 666
Танец ифугао (Τ. Ε 1 1 i η g е г. Solen gaar ned i 0st. K^benhavn, 1959,
стр. 53) 667
Деревня ифугао. На переднем плане рисовое поле (МАЭ, № И812-781) .... 668
728

Жилище ифугао (R. F. Barton. Ifugao law. Berkeley, 1919, табл. 17) . . . 668
Домашняя утварь и украшения ифугао: 1 — плоская шляпа из листьев пандануса
и соломы, украшенная кожаной тисненой пластинкой (тагалы), длина
51 см,, длина кожаной пластинки 22 см, диаметр круга для головы на
внутренней поверхности 12 см, высота 9 см (МАЭ № 1283-3); 2 — шлемообразная
шляпа из раскрашенной соломки (илоки), диаметр 36 см и 31 см, высота
11 см (МАЭ, № 1283-6); 3 — церемониальная корзина (ифугао), высота
передней и задней стенки 33 см, длина 25,5 см, ширина 20 см (МАЭ
№ 2316-25); 4, 5— бамбуковые сосудики для извести (ифугао), длина 47 см,
диаметр 1,5 см, длина пробки 1,75 см; общая длина 12,75 см, ширина 7 см,
диаметр горлышка 2 см (МАЭ № 5688-47, 5688-46) 669
У лук — дом для ночлега незамужних женщин (бонтокй) (Т. Ε 1 1 i η g е г.
Solen gaar ned i 0st. K.0benhavn, 1959, стр. 20) 670
Тингианка за ткацким станком (F. С. Cole. The Tinguian. Social,
religious and economic life of a Philippine Tribe. —«Field Museum of Natural
history», publ. 209, Anthropological Series, vol. XIV, pt. 2, Chicago, 1922,
рис. XLVI) 671
Жилище тингианов (F. - С - С о 1 e. The Tinguian. Social, religious
and economic life of a Philippine Tribe. — «Field Museum of Natural history»,
publ. 209, Anthropological Series, vol. XIV, pt. 2, Chicago, 1922,
рис. XXXIX) 671
Калинга в традиционных костюмах (R. F. Barton. Ifugao law. Berkeley,
1919, табл. 10) 673
Танец девушек моро (Фотохроника ТАСС, № 332818) 678
(/олисты балета студенческой хореографической труппы Манильского
университета (Фотохроника ТАСС, № 436151) 690

СПИСОК КАРТ И КАРТ-СХЕМ
Стр.
Народы Юго-Восточной Азии (составили М. Я. Берзина и С. И. Брук) . . 8—9
Изменение береговой линии в устье реки Чиманук (Ява) и в устье реки
Иравади (из кн.: Э. Д о б б и. Юго-Восточная Азия. М., 1952, стр. 37, рис. 19;
G. Е. Harvey. Outline of Burmese history. [S. a., s. ].] стр.1) ... 8
Плотность населения Юго-Восточной Азии (составили М. Я. Берзина и
С. И. Брук) 16
Народы Индокитая (составил С. И. Брук) 75
Народы Индонезии (составила М. Я. Берзина) 412
Народы Филиппин (составил С. И. Брук)] 640

СПИСОК ЗАСТАВОК и концовок
Глава
Заставка
Концовка
Предисловие
Введение
Народы
Вьетнама
Народы
Камбоджи
Народы Лаоса
Народы
Таиланда
Народы
Бирманского
Союза
Народы
Малайи
НародыСарава-
ка, Сабаха
и Брунея
Население
Сингапура
Народы
Индонезии
Народы
Восточного
Тимора
Народы
Филиппин
Приложения
Вьетнамский орнамент
(«Vietnamese Handicrafts», Hanoi, 1959,
обложка)
Орнамент на бронзовом барабане.
Донгшонская культура (L е van
1 a n-P h a m-v ankinhNguyen
1 i η h. NhiPng v'et tich dau tia'n
cu'a thoi dai do dong thau б Viet-nam.
Ha-noi, 1963, стр. 144).
Рисунок на борту модели
вьетнамского парусника (из коллекции
МАЭ, новое поступление)
Образец камбоджийского
орнамента (P. D а η η a u d. Cambodge,
s. ]., s. а., стр. 80)
Орнамент на женском шарфе
(МАЭ № 732-5/14,
Браслет современной таиландской
работы (из коллекции С. А.
Арутюнова)
Орнамент на лакированной
шкатулке (из коллекции Г. Г. Страта-
новича)
Фрагмент орнамента на женском
гребне (К. Th. Ρ г е u s s, Die Zau-
ber-Muster der Orang Semang in Ma-
laka.— «Zeitschrift fur Ethnologie»,
Berlin, 1899, т. 3, № 2, стр. 144,
табл. Ill, A2)
Орнамент на медном браслете.
Даяки (МАЭ № 2286-190).
Орнамент на вазе (А. N. J. Τ h. а
Th. Hoop. Indonesische Siermoti-
even. Batavia, 1949, стр. 249)
Рисунок на ткани (МАЭ № 6357-1)
Орнамент на ткани с острова
Тимор (G. F е г г a η d. L'art
decoratif dans ]es Indes Neer-
landaises.— «Art et decoration»,
1927, Septembre, стр. 82)
Орнамент на женском тканом
поясе (МАЭ № 2316-32)
Орнамент с игольника лаоской
работы (с эстампажа, снятого
С. А. Арутюновым и И. А. Мухли-
новым в 1958 г.)
Образец суматранского
орнамента (Octave А. С о 1-
1 е t. Terres et peuples de
Sumatra. Amsterdam, 1925, стр. 266)
Модель вьетнамского
парусника (из коллекции МАЭ, новое
поступление)
Камбоджийская маска
(P. D a η η a u d. Cambodge, s. 1.,
s. al., стр. 145)
Фрагмент орнамента на
женском шарфе (МАЭ № 732-5/14).
я Буддийский храм («The
National Geographical Magazine»,
vol. IX, № 2, 1947, стр. 180).
Саун («Dances and music from
Burma. Rangoon, s. а., стр. 23).
Культовое изображение
черепахи (К. Th. Ρ г е u s s. Die
Zauber-Muster der Orang Semang
in Ма1ака.— «Zeitschrift fur
Ethnologie», Berlin, 1899, т. 3, № 2,
рис. 16).
Орнамент на курительной
трубке. Даяки (МАЭ № 2286-50)
Орнамент на чаше для
ополаскивания пальцев (А. N. J. Τ h. а
Th. Hoop. Indonesische Sier-
motieven. Batavia, 1949, стр. 249)
Украшение на модели жилища
батаков (МАЭ № 896-1).
Фрагмент орнамента с острова
Тпмор (G. F е г г a η d. L'art
decoratif dans les Indes Neerlan-
daises. — «Art et · decoration»,
1927, Septembre, стр. 791).
Резная скульптура на
деревянной ложке (МАЭ № 2316-56)

ГЛОССАРИЙ
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
амб. —
ар. —
бал. —
бандж.—
бат. —
бирм. —
вьет. —
даяк. —
ИНД. —
индон. —
Индон.—
иф.
качин.—
кхмер. —
кхонтай.
лао. —
мал. —
амбонский язык
арабский язык
балийский язык
• банджарский язык
батакские языки
■ ^бирманский язык
- вьетнамский язык
- даякские языки
- индийские языки
- индонезийский язык
- Индонезия
- язык ифугао
- качинский язык
- кхмерский язык
— кхонтайский язык
лаоский язык
- малайский язык
мин.
мк.
мыонг.
нунг.
пап.
перс.
редж.
санскр
сунд.
таг.
тай.
тор.
тхай.
Фил.
чин.
Ю. С.
яв.
- минахасскии язык
-язык минангкабау
язык мыонгский
- нунгский язык
- папуасские языки
- персидский язык
- реджангский язык
- санскрит
- сунданский язык
- тагальский язык
- тайский язык
- тораджские языки
- тхайский язык (Вьетнам)
- Филиппины
- чинский язык
- Южная Суматра
- яванский язык
Абака (Фил.) — манильская пенька,
волокно листьев Musa textilis 664
Абарурай (Фил.) — акробатический танец
690
Аве (пап.) — рабы 611
Авит (Фил.) — шутливые поэмы 685
Агаманг (иф.) — дом для девушек и
незамужних женщин 666, 670
Адат (ар.) — обычное право у
большинства народов Индонезии и Малайи 384,
518, 519, 561. 570, 571
Адат каманакан (мк.) — «право
племянников» 509
Ади (яв.) — младший брат или сестра
458
Ама (таг.) — отец 657
Амаин (таг.) — брат матери 657
Амбиль анак (мал.) — форма брака 529
Анак агунг (бал.) см. Дева
Ангга (тор.) — душа смерти 571
Ангрут (кхмер.) — корзина для ловли
рыбы на мелководье 183
Ангклунг "(индон.) — музыкальный
инструмент 471, 555
Андонг (яв.) — легкая четырехколесная
пролетка 448, 459
Аня-ани (индон., мал.) — жатвенный нож
256, 380, 441, 539, 653
Аньпве, аньейнпве (бирм.) — театр малых
форм 330
Апа (калинга) — запрет 673
Арджа (бал.) — театральный жанр 493
Атап (индон., мал.) — кровельный
материал из (пальмового листа 551,|579,597,635
Баа (Таиланд) — злые духи 288
Бабад (яв., бал.) — историческая
хроника, 466
Баджу (индон.)— женская и мужская кофта
383, 507, 545, 559
Бадэ (бал.) — башня для кремации
Бадхос (Фил.) — ритуальный танец
Байани (Фил.) — выборный вождь
Байлеу (амб.) — общинный дом 602 ·
Байобайо (бат.) см. Марга бору
Бай Тьой (вьет.) — оперный жанр
Баклад (Фил.) — верши 660
Бакья (Фил.) — танец, исполняемый в
деревянных башмаках 690
Балай (индон., мал., мк.) — общинный
дом 505
Балангай см. Барангай
Бале (бал.) — жилая постройка. 484
Бан· (тай.) — деревня 131
Банджар (бал.) — часть общины-десы,
иногда самостоятельная община 486
Бани (чам.) — мусульмане 169
Бантенг (мал., индон.) — дикий бык
443
489'
690
675
12Я
732

Бань (вьет.) — мучные кондитерские
изделия 109
Банью пинарух (бал.) — земледельческий
праздник 490
Барангай (таг.) — соседско-родовая
община 655, 661
Барис (бал.) — традиционный танец
воина 491
Баронг (яв., бал.) — мифический зверь,
герои мистерий 472
Баррио (с испанского) — деревня,
поселение на Филиппинах 657
Баса касар (яв.) — «грубый язык», яв.
жаргон для выражения
пренебрежительного отношения 439
Батик (нндон.) — воскование, способ
окрашивания тканей 444, 445
Бат ты (вьет.) — сведения о невесте,
которые получает семья жениха перед
заключением брака 148
Ба тхен (тай.) — колдунья,
прорицательница 134
Бахандеп (бандж.) — общинная
взаимопомощь 553
Бегу (бат.) — злые духи недавно умерших
521
-Бедайя (яв.) — старинный придворный
танец 472
Беланджа (мал.)—деньги на свадебные
расходы 384
Берджепин (мал.) — массовый танец у
малайцев Калимантана 556
Бередад (мал.) — массовый танец у
малайцев Калимантана 556
Беркилах (мал.) — женский праздник у
малайцев Калимантана 557
Бечак (нндон., мал.) — велорикша 448,
459, 556 ,
Бил ал (нндон.) — духовное лицо у
мусульман, муэдзин 464, 510
Билек (даяк.) — жилая комната в
длинном доме 400
Бплиэ (мк.) — помещение для женщины
с детьми в большом доме 505
Бину (Фпл.) — акробатический танец 690
Биола (с испанского) — малайская
разновидность скрипки 557
Блах (гайо) — отцовский род 527
Б об от (пап.) — зажиточные люди 611
Боло (моро) — нож для резки абаки 677
Б ом (тай.) — низкий деревянный стол 132
Ботанг (яв.) — ударный инструмент в га-
мелане 472
Бонг (вьет.) — верша, устанавливаемая в
море 97
Бувей — род у абунгов 529, 531
Быа (вьет.) — однорядная вертикальная
борона 91
Валак — род у минахасов 564
Вали нагари (индон., мк.) — глава иагари
(см.) 507
Ван (вьет.) — мужская фамильная
частица 115; ученый в старом Вьетнаме 113
Ван ренг (тхай.) — обычаи взаимопомощи
133
Ванг куан (вьет.) — трехзубая острога 146
Варунг (индон., мал.) — лавка,
закусочная 556
В а си (нунг.) — «чередующиеся» песни
юношей π девушек 138
Ваянг бебер (яв.) —вид зрелища, показ
картин на постепенно развертываемом
свитке 468
Ваянг гедог (яв.) — вид плоских кожаных
кукол 468
Ваянг голек (яв.) — театр объемных
деревянных кукол 468, 469
Ваянг келитик, ваянг керучил (яв.) —
театр плоских деревянных кукол
468
Ваянг кулит (яв.) — театр плоских
кожаных кукол, или театр теней 200, 416,
466, 467, 493, 622
Ваянг оранг, ваянг вонг (яв.) — театр
актера 468, 471, 554, 621
Ваянг пурво (пурва) см. Ваянг кулит
Ваянг топенг (яв.) — театр актера в маске
468, 493,555, 621
Ви (тхай) — плетеное опахало для
провеивания риса 130
Виа (вьет.) — дух человека,
определяющий его характер 119
Во (вьет.) — деревянный молот дл^:
размельчения комьев земли 90
Вонг (мео) — плуг 142
Вонг чилик (яв.) — «маленькие люди»,
низшее сословие в традиционном
социальном делении яванского общества 454
Вонгяй (кхонтай) — циркульный гонг 278
Вотанг (даяк.) — длинный дом у западных
даяков 542
By а (вьет.) — король в древнем Вьетнаме
82
Выонг (вьет.) — правитель в древнем
Вьетнаме 89, 118
Вэль (кхмер.) — кустарниковая саванна
175
Гага, гагаранча (яв.) — способ
выращивания риса 440
Галунгаы (бал.) — храмовый и семейный
праздник 490
Гамбузан (ар.) — струнный оркестр перед-
неазиатского происхождения 472
Гамбус (ар.) — малайский шестиструнный
музыкальный инструмент 557
Гамбух (бал.) —- театральный жанр 622
Гамелан (яв.) — традиционный оркестр,
состоящий из ударных инструментов
465, 471, 472, 555, 623
Гампонг (аче) — деревня, соседская
община 525
Гань (вьет.) — коромысло для переноски
грузов 103
Гаребег (индон.) — три главных
мусульманских праздника 464
Гарим (мк.) — служитель мечети 510
Гасо-гасо (тор.) — смычковый
музыкальный инструмент 572
Гат (Фил.) — древний титул правителя 645
Гау зай (вьет.) — черпак для работы вдвоем
по заливу поля водой 91
Гаунбаун (бирм.) — мужской головной
убор 319
Гау сонг (вьет.) — плетеный из бамбука
черпак для залива рисовых полей 91, 93
Генданг см. Кенданг
Тендер (яв.) — ударный инструмент в га-
мелане 472
Гендруво (яв.) — фантастическое
чудовище из яванской мистерии 472
Геробак (индон.) — двухколесная телега
448
733

Го (бирм.) — плуг 308
Того л (яв.) — крестьянин, владеющий
полем и домом с участком в деревне 456
Готонг-ройонг (индон., мал.) —
взаимопомощь 456, 508
Грантха (санскр.) — вид южноиндийскоп
письменности 72
Трурэй (Таиланд) — добрые духи 288
Гугур-гунунг (яв.) — форма
взаимопомощи 456
Гунунган' (яв.) — атрибут театра теней
468
Гу сэмэ (пап.) — зависимые от зажиточных
людей 611
Густи (бал.) — титул весиев (вайшьев) 486
Дагоба (пали) — буддийский реликварий
у бирманцев 328
Далам (бал.) — внутренний двор в храме
489
Даланг (индон.) — кукловод и рассказчик
в кукольных представлениях 468
Далихан на толу (бат.) —«треножник»;
термин, обозначающий трехродовой союз
519
Дан бау (вьет.) — однострунная гитара
124
Данг (вьет.) — рыболовный бамбуковый
закол 97
Дан дай (вьет.) — прямоугольная
трехструнная гитара 124
Дан ти (вьет.) — мандолина удлиненной
формы 124
Дань фет (вьет.) — народная игра, вид
травяного хоккея 126
Дао (бирм.) — универсальное
сельскохозяйственное орудие: короткий нож-меч
347
Даранган (Фил.) — эпические поэмы моро
685
Дату (индон., мал.) — старейшина, знахарь;
правители у бугов 570; феодалы на
Филиппинах 645, 657, 678
Де (вьет.) — жанр театрального пения 122
Дева (бал.)—титул ксатриев (кшатриев) 486
Деванагари (санскр.) — северноипдийский
алфавит 72
Девата (даяк.) — низшие божества у
западных даяков 547
Деманг (сунд.) — глава района в
Индонезии 554
Демиты (яв.) — духи-хранители 464
Деса (индон.) — деревня или соседская
община 448, 454, 455, 456, 460, 485, 486,
552
Дета (мк.) — головной убор мужчины 507
Джаба (бал.) — термин для низшей касты
судра 486
Джабан (бал.) — наружный двор в храме
489
Джангар (бал.) — танец 491
Джатаки (санскр.) — короткие рассказы
на темы из жизни Будды 231
Джаук (бал.) — танец в масках 491
Джербанг (мал.) — жертвоприношение 385
Джин (ар.) — злой дух в мусульманском
пантеоне 465
Джогет (мал.) — молодежный танец 557
Джогет майонг (мал.) — парный танец
501
Джуджур (индон.) — плата за невесту
529
Джураи (мк.) — часть сабуах паруй (см.)
508
Дику (кая) — праздник «палочного» риса
355
Динь (вьет.) — общинный дом 108, US
Дипен (даяк.) — рабы у кайянов 54f>
Дить (вьет.) — поперечная флейта 124
Дкат (Таиланд) — злые духи 288
До (вьет.)— ловушка для рыбной ловли 97
Доан Нго (вьет.) — праздник «дракона»—
один из праздников
сельскохозяйственного цикла 125
Додот (индон.) — праздничная одежда 455
Докар (индон.) — двуколка 448, 459
Док-ре-лиа (кхмер.) — свадебный обычай
поклонения первым лучам солнца 157
Донг (вьет.) — денежная единица в ДРВ
и «Республике Вьетнам» 151
Донган саджабу (бат.) — патриархальная
большая семья 518
Донган саина (бат.) — «одной матери».,
термин обозначающий принадлежность к*
одному роду 520
Дува (качин.) — феодальная аристократия-
336, 338, 340, 357
Дукун (индон., мал.) — деревенский
шаман, знахарь 458, 465, 478, 500, 510, 53&
Дукух (яв.) — кварталы десы (см.),
выселки 455
Дунта (кхмер.) — праздник в честь
предков 157
Дусун (индон.) — деревня 499
Дхаммают, Дхаммаютика-никая (пали) —
одно из двух основных вероучений
южнобуддийской ветви 273
Жиа (вьет.) — способ рыбной ловли
донными сетями 97
Жуонг (вьет.) — заливное рисовое поле
130
Закат (ар.) — религиозный налог у
мусульман 463
Зи кон (вьет.) — колыбельная песня 125
Зоджи (бирм.) — маг, астролог, персонаж-
бирманского театра, литературы,
фольклора 330
Зоо (чин.) — термин социального делендя
342
Зян (вьет.) — часть жилища,
ограниченная опорными сваями 170
Зячыонг (вьет.) — глава семьи, патриарх
341
Ида, ида багус (бал.) — титул балийскпх
брахманов 486
Иджук (индон., мал.) — волокно на стволе
пальмы 506
И кат (индон., мал.) — традиционный
способ окраски пряжи 445, 578
Икет (яв.) — традиционный батиковый
платок 453
Имам) ар.) — духовное лицо 510
Инао (Таиланд) — сиамская версия эпоса
Панджи 277
Индо (индон.) — потомки смешанных
браков европейцев с индонезийками
616
Индунг-тлосор (яв.) — крестьяне, не
имеющие ни поля, ни участка в деревне,
ни дома 455
734

Йик (тхай.) — сатирический театр у кхон-
таи 277
Ка (вьет.) — песенный жанр 121
Каба (мк.) — произведения
дидактического и героико-приключенческого жанра
511
Кабаяк см. Кебая
Кабесаран — военный танец у минахасов
566
Кавах (мк.) — напиток из кофейных зерен
506
Кави — древнеяванская и древнебалийская
письменность индийского
происхождения; древнеяванский язык 72, 465
Кадангианг (иф.) — высшее сословие 666
Каджанг (индон., бандж.) — циновка 551
Кадий (ар.) — у минангкабау глава
мусульман нагари (см.) 510
Ка зао (вьет.) — народные песни 121
Каин (индон., мал.) — традиционная
одежда типа юбки из несшитого полотнища
448, 453, 484, 507, 517, 527
Канн касаяг (сунд.) — широкий кусок
ткани, употребляемый в качестве
занавеса и как настенное украшение 459
Каин панджанг (индон., мал ) — длинный
каин (см.) 453
Кай (вьет.) — легкое пахотное орудие 90
Кай лыонг (вьет.) — театральный жанр
123
Кайон см. Гунунган
Какавин (яв.) — форма эпической поэмы
466
Каканг (яв.) — старший брат или сестра
458
Каманакаы (мк.) — племянник,
племянница, 508
Камбен (бал.) — несшитая поясная одежда
мужчин 484
Кампань (кхонтай.) — сельская община
в кхонтайских областях Таиланда,
сейчас — часть административного
объединения нескольких мелких поселков 270
Кампонг, кампунг (индон., мал.) —
деревня, соседская община у малайцев, вос-
точно-суматранцев и риау 375, 381,
п 497, 499, 505, 518, 531, 552, 556, 557, 559
Кампуэнг (мк.) — подразделение суку (см.)
" 508
Кандиган (Фил.) — свадебный танец 690
Канчиль (индон., яв..) — карликовый
олень 465
Као (вьет.) —деревянные грабли для
ворошения риса 94
Као ван (вьет.) — дощечка на рукоятке
для ворошения риса 94
Каом (аче) — патрилинейная группа
кровных родственников, в прошлом род 526
Карапан (яв., мадурский) — традицион-
^ ные гонки быков 461, 473
Карбау (индон., мал.) — буйвол 502
Карри (инд.) — набор специй для соуса;
соус; блюдо из рыбы или дичи с этим
соусом 192, 223, 283, 321
Ка са (тай.) — рыболовный сачок 130
Касада 1) (Фил.) — сезонные
сельскохозяйственные рабочие 657; 2) (тенггер-
ский) — главный праздник,посвященный
богу Бромо 478
Касик (с испанского) —местная знать на
Филиппинах 647, 657
Катой — духи у маукенов Таиланда 290
Ка-тхань (кхмер.) — буддийский
праздник 156
Каум (яв.) — служитель при мечети 456
Кебайян (яв.) — глава дукуха (см.) 455
Кебая (индон.) — женская кофточка 383,
453, 499, 552, 616
Кедах (кхонтай) — загон для ловли диких
слонов 259
Келомпок (индон.) — группа
взаимопомощи 461
Кембен (яв.) — часть традиционной
женской одежды 453
Кемпул (яв.) — барабан в гамелане 555
Кен (вьет.) — гобой 124, 138
Кенданг (яв.) — барабан в гамелане 472,
555
Кен дой (вьет.) — продольная флейта 124
Кепала кампунг (индон., мал.) — глава
кампунга 519
Кериган (яв.) — форма взаимопомощи 456
Кетипунг (мал.) — барабан малайцев
Калимантана 557
Кетопрак (яв., индон.) — народное
представление; новый театральный жанр 622
Ке тюйен (вьет.) — песня-рассказ 125
Кеучик (аче) — наследственный
старейшина 526
Кечак (бал.) — массовый мужской танец
491
Кидунг (яв.) — традиционное поэтическое
произведение героического характера 466
Кийяи (яв.) — титул мелкого чиновника
554, 556
Ки лан (нунг.) — дух, оберегающий
девушек-невест 138
Кить ной (вьет.) — театральный, так
называемый разговорный жанр 123
Клон пет тон (кхонтай.) — жанр поэзии
281
Кой зя (вьет.) — крупорушка 94
Кой сай (вьет.) — ручная мельница 94, 108
Ко лау (нунг.) — свадебная песня 138
Ком (вьет.) — вареный рис 109
Ком кхау (тхай.) — плетеная корзинка
для хранения риса 133
Конг дьен (вьет.) — общинные пахотные
земли 82
Конг тхо (вьет.) — общинные угодья 82
Кон хыон (тхай.) — обедневший
крестьянин, находящийся в услужении у
хозяина до выплаты долгов 134
Курбан (с ар.) — церемония
жертвоприношения 385
Корвар (пап.) — резные фигуры с полой
головой, куда помещают череп умершего
612
Корридо (Фил.) — рыцарские поэмы 685
Кор-сак (кхмер.) — ритуал выстригания
волос, знаменующий переход от детства
к зрелости 194
Кото (мк.) — деревня 505
Копра — сушеное ядро кокосового ореха
442
Крама (кхмер.) — шарф-тюрбан 191
Крис (мал., индон.) — кинжал с прямым
или пламевидным лезвием 418, 445
Кромо (яв.) — «вежливый язык» — стиль,
употребляемый младшими по возрасту
или положению при разговоре со
старшими 439
Кру (кхмер.) — колдун-гадатель 196
735

Ксай дам (кхмер.) — бокаловидный
барабан 157
Ксом-ба-фо-са-сла (кхмер.) — свадебный
танец жениха 157
Ксум (ман.) — заплечная сетка-сумка 147
Ктом (кхмер.) — временная хижина 188
Куан (вьет.) — чиновник в старом
Вьетнаме 82, ИЗ
Куан ланг (тхай.) — свадебная песня 135
Куву (сунд.) — староста деревенской
общины 460
Кула кемпанг (яв.) — «танец всадников»
472
Кули см. Гогол
Кули гундул (яв.) — крестьяне, владею-
ющие савахом, но не имеющие участка
в деревне 456
Кули карангкопек (яв.) — крестьянин, не
имеющий рисового поля, но владеющий
приусадебным участком и домом в
деревне 456
Кули кенченг см. Гогол
Куонг нгы (вьет.) — вьетнамская
латинизированная письменность 84, 121, 135,
138
Кута (бат.) — селение 516, 518
Кутобэ (кая) — праздник роста бамбука
355
Кечапи (индон.) — щипковый
музыкальный инструмент 511
Кудьяпи (Фил.) — инструмент типа гитары
690
Кулинтан (Фил.) — музыкальный
инструмент, набор из восьми гонгов 690
Кхампхак, нангтхалонг (тхай.) — теневой
театр 275, 276
Кхам тханг (вьет.) — празднрш в честь
богинь материнства 115
Кхан (вьет.) — героические песни,
исполняемые речитативом 172
Кхен (мыонг.) — духовой музыкальный
инструмент из тростника, 144
Кхет (кхмер.) — провинция 181
Кхи (вьет.) — «разумная душа»,
наделяющая человека лучшими качествами 119
Кхол-кхнам (кхмер.) — новый год 156
Кхон (тхай.) — театр актера в маске 276,
277
Кхум (кхмер.) — волость 181, 188
Кхунь пет (лао) — глава администрации
восьми деревень 211
Кхунь си (лао.) — глава администрации
четырех деревень 211
Кэн, кхэн (лао.) — музыкальный
инструмент 231
Ладанг (мал., индон.)— суходольное поле,
обычно подготовленное
подсечно-огневым способом 389, 495,503,539, 577, 634
Лакан (Фил.) — древний титул правителя
645, 657
Лак зан (вьет.) — общинник в древнем
Вьетнаме 81
Лакон 1) (яв.) — пьеса в театре теней
648; 2) (тхай.) — театральный жанр в
Таиланде, в котором все исполнители —
женщины 277
Лак тыонг (вьет.)—военная знать в
государстве Аулак 81
Лак хау (вьет.) — правящая верхушка
в государстве Аулак 81
Ла лао фо (мяо).— форма брака путем
умыкания невесты 144
Лалэм (кхмер.) — танец,
сопровождающийся пением 157
Лам — жрец у лава Таиланда 287
Л амин (даяк.) — длинный дом у даяков
восточной части Калимантана 542
Лам-том (кхмер.) — народный танец 200
Ланггар (яв.) — общинный дом 449
Ланг дао (мыонг.) — крупные
землевладельцы, местные правители 128
Лангенасмара (яв.) — разновидность
театра актера 471
Лангендрия (яв.) — разновидность театра
актера 471
Лангути (кхмер.) — верхняя одежда,
накидка 160
Л apex (мк.) — традиционное дуальное
деление общества 507
Легонг (бал.) — танец 491
Лейпбиа (бирм.) — душа покойного 324
Лелембуты (яв.) — злые духи болезни
465, 480
Ленг-трот (кхмер.) — свадебный танец 179,
200
Леттат (бирм.) — свадебный обряд 324 .
Летхпет (бирм.) — зеленый чай 324
Лонджьи (бирм.) — мужская одежда 319,
320, 361
Лонтар (бал.) — старинная книга на
пальмовых листьях 490
Лорча (кхмер., с китайского)— тип
парусного бота 262, 310, 313, 315
Луджи (чин.) — высшее сословие у чинов
341, 342
Лудрук (яв.) — музыкальное
представление 621, 622
Лукаран (Фил.) — нож для отделения
мякоти кокосовых орехов 659
Лурах (индон., мал., яв.) — староста десы
(см.) 449, 455, 460, 556
Л уха (мк.) — территориальное
подразделение коренной области расселения 507
Льем (вьет.) — серп 94
Лэкэй (Фил.) — старейшины у тпнгиан
672
Ма 1) (бирм.) — приставка к женскому
имени 324; 2) (нунг.) — дух домашнего
очага 138
Ма виа (тхай.) — одна из человеческих душ,
находящаяся, по поверью, в голове, 134,
Магерсари (яв.) — крестьяне, не имеющие
ни поля, ни участка в деревне, но
имеющие дом, построенный на чужом участке
456
Мадьо (яв.) — «средний стиль» языка,
употребляемый в том случае, когда нгоко(см.)
звучит слишком фамильярно, а кромо
(см.)— излишне вежливо 439
Ма ем (мыонг.) — один из вредоносных
духов 128
Мам руонг (тхай.) — рыбный соус 131
Μ а му (тхай.) — одна из человеческих
душ, живущая в доме хозяина 134
Μ а тяй (мыонг.) — вредоносный дух 128
Май юн г (мал.) — молодежный танец у
малайцев Калимантана 557
Макан пул от (мал.) — обрядовое
свадебное угощение у малайцев Таиланда
289
Малат (даяк.) см. Паранг
Малаю-чина (индон.-англ.) — «малайско-
китайский», название диалекта
китайцев в Индонезии 613
736

Мамак (мк.) — старший брат старейшей
женщины джураи (см.); брат матери;
старейшина большой семьи, глава
джураи 499, 508
Манао (качин.) — моление, праздник 341
Мао (кхмер.) — головной убор невесты 157
Мападус (мин.) — взаимопомощь 565
Марапу — дух старшего предка
родственной группы у сумбанцев 589
Марга (тоба-бат.) 1) — разросшаяся
группа кровных родственников по мужской
линии; в прошлом род 499, 529, 531;
2) — община у палембангов,
включающая несколько близколежащих
деревень (дусунов) 518
Марга бору (бат.) — марга, в который
выдают замуж женщин данного марга
(см.) 520
Марга хулахула (бат.) — марга, из
которого берут жен мужчины данного
марга (см.) 520
Маро — обрядовый танец на Сераме 603
Марсиадапари (бат.) — простейшая форма
взаимопомощи 519
Мае кавин (мал.) — плата за невесту 384
Μ а со (тхай) — душа, появляющаяся, по
поверью, с возмужанием человека 134
Мата румах (индон.) — группа
родственников по отцу у амбонцев 600
Матсау уме нанан — кросс-кузенный брак
у атони 587
May (вьет.) — мера площади, равная 3600
кв. м 90 "
Маун, маун (бирм.) — приставка к имени
юноши, мальчика 324
Маханикая (пали) — одно из двух
основных вероучений буддизма южной ветви
273
Махр (ар.) — деньги, выплачиваемые
женихом семье невесты 384
Μ era (Ю. С.) —
территориально-административная единица, соответствующая
расселению рода 529, 531; см. также
Марта
Мегрумбунган (бал.) — гонки-состязания
быков 481
Мекхум (кхмер.) — выборный волостной
старшина 181
Мелайю пасар (индон.) — «базарный»
малайский язык 592
Мело — сольный мужской танец на Флоре-
се 590
Мемеди (яв.) — духи-призраки 465
Менари (индон., мал.) — общий танец 501
Меранбо — общий танец у минахасов 566
Мерга (каро-бат.) см. Марга
Мерго см. Марга
Меру (бал.) — жертвенник в святилище
489
Μ о (вьет.) — колдун, шаман 138
Мончепат (яв.) — система солидарности с
четырьмя соседними десами 456
Мораэго (тор.) — молодежный танец 572
Моро-мор о (Фил.) — драматические
произведения о войнах с моро 685
Морунг — мужской дом у нага 348
На (лао.) — заливные рисовые поля 214
На ван (тхай.) — способ выращивания
риса в гористой части Таиланда 255
Иаватват (иф.) — низший общественный
слой 666
Нага (инд.) — мифическая змея 181
Нагари, нагери, негери (мал., индон.) —
деревня, иногда и община у некоторых
народов Индонезии; у батаков —
объединение нескольких кампунгов 459, 505,
507, 519
На дам (тхай.) — способ выращивания риса
рассадой на заливаемых полях 255
Надо (бирм.) —- месяц бирманского
календаря 333
Найкон (лао.) — глава администрации
горного округа 211
Наморамора (бат.) — см. Марга
хулахула
Нампла (тхай.) — пастообразная рыбная
приправа 269, 321
Нанг-сбек (кхмер.) — театр теней 200
Нань (бирм.) — обрядовая свеча 324, 325
Нао ко (вьет.) — орудие для выполки
сорняков 94
Наси горенг (индон., мал.) — блюдо из
риса 452
Наси улам (индон., мал.) — вареный рис
с овощами и приправами 452
Нат (бирм.) — дух 227, 327, 340, 345, 349
Натумок, мабитиль (иф.) — средний
общественный слой 666
Нгабен, палебон (бал.) — обряд кремации
490
Игам (вьет.) — лирическая поэма 121
Нгам тхо (вьет.) — песня-поэма 125
Нгапи (бирм.) — рыбная паста-приправа
321, 360, 625
Нгапи сеинса (бирм.) — соус из сушеных
креветок 321
Нгоко (яв.) — «простой язык», языковый
стиль, на котором говорят лица, равные
по положению и возрасту, а также при
обращении старших к младшим 439
Нгуйет (вьет.) — дискообразная
четырехструнная гитара 124
Нгу хай (вьет.) — вредоносный дух 144
Η дара (яв.) — высшая феодальная
аристократия 454
Не (тай.) — рыболовная сеть 130
Неак та (кхмер.) — дух-хранитель 196
Ниа (вьет.) — плетеное мелкое блюдо 94
Нитти (тхай.) — традиционная
литература 280
Но (вьет.) — вид рыболовного закола 97
Нок кхом (кхонтай.) — свод
космологических представлений 279
Ноле (вьет.) — раб в древнем Вьетнаме 81
Ном (вьет.) — корзины для отлова рыбы на
рисовых полях 97
Ном тай (вьет.) — иероглифика,
видоизмененная в соответствии с тайской
фонетикой 135
Нонг (вьет.) — вьетский крестьянин 113
Ноно мнаси — «старая группа
родственников» — название кровных
родственников по матери у атони 587
Ноно мнуке — «новая группа
родственников» — название группы родственников
по отцу у атони 587
Нхи (вьет.) — двухструнная скрипка 124
Ныок мам (вьет.) — рыбный соус 109, 131,
168, 192, 321
Ныонг (вьет.) — поле на склоне горы 146
Ныонг рей (вьет.) — горное поле 170
Ньепи (бал.) — Новый год 490
Ньи (вьет.) — двухструнная лютня 138
Ня (вьет.) — вьетская малая семья 114
47 Народы Юго-Восточн. Азии
737

Ок-ом-бок (кхмер.) — праздник с
церемониями поклонения луне 157
О лаг, улук (Фил.) — дом для девушек
и незамужних женщин у бонтоков 670
Оп (мыонг.) — корзинка для сбора лесных
продуктов 127
Оранг (мал., индон.) — «человек», первый
компонент во многих этнонимах, напр.,
«оранг-лауты» — «люди моря», «оранг-
дараты» — «люди глубинных районов»
и т. д. (см. данные этнонимы в указателе)
<Оранг-кайя (мал.) — «богатый», титул
старосты у малайцев Западного
Калимантана 556
Паванг (индон., мал.) — мастер, знаток,
специалист 500
Падэк (тхай.) — приправа из квашеной
рыбы типа карри (см.) 223
Пазанг(чин.) — высшее сословие 341, 342
Дази (кая) — бронзовый обрядовый
барабан 353
Дали — язык и письменность индийской
древности 231
Пангат (Фил.) — высшее сословие у ка-
лингов 673
Пангеран (яв.) — принц, наместник 554
Панде (яв.) — мастер, умелец 445
Панде веси (бал.) — кузнец 487
Панджин (даяк.) — рядовые общинники
у кайянов 546
Пантун лалакан — стихотворные поэмы
легендарного содержания у бадуев 480
Пантуны (индон., мал.) —- четверостишия
в малайском и индонезийском фольклоре
386, 465, 480, 501, 557, 603
Панунг (тхай.) — несшитые штаны у кхон-
таи 269
Папанду — жилище духов у маукенов
Таиланда 290
Папеда — каша из саговой муки на
Молуккских' островах 598
Паранг (индон., мал.) — тесак, большой
нож 541
Парбегу (бат.) — анимист 521
Паруй см. Сабуах паруй
Пасирах (Ю. С.) — глава мега (см.) 529
Пахом (тхай.) — широкий женский шарф
269
Пачол (индон., яв.) — мотыга 441
Паэ ленге (даяк.) — раб у нгаджу 546
Педанда (бал.) — жрец-брахман 489
Педати см. Геробак
Пёйём, тапай (сунд.) — рис, сваренный
на пару и заквашеный с приправой
раги (см.) 460
Пекаасан (мин.) — соседская община 565
Пекаранган (бал.) — двор, усадьба
крестьянина 484
Пела (амб.) — побратимство 601
Пеланги (индон.) — «радуга» — способ
окрашивания ткани 445
Пелог (яв.) — семнзвучная гамма 471
Пемангку (бал.) — жрец из низших
сословий 489
Пенгулу румах (бат., индон.) — глава
дома 517
Пенгхулу (индон., мал.) — наследственный
староста деревни, старейшина, вождь
375, 383, 389, 401, 527
Пендет (бал.) — танец 491
Пенчак (мал.) — национальная борьба у
малайцев 557
Пепадон — деревянная скамья, символ
высшего социального ранга у абунгов 531
Перут см. Сабуах паруй
Петукан (яв.) — плата за невесту 457
Пикулан (индон., мал.) — коромысло 450,
613
Пи най (кхонтай.) — род флейты 277
Пинья (Фил.) — ткань из волокна листьев
ананасов 653
Пичи (индон.) — шапочка, ставшая
национальным головным убором мусульман
Индонезии 453
Половиджо (яв.) — вторичные культуры,
выращиваемые на суходольных или
орошаемых полях после риса 442
Пондок (яв.) — мусульманская
религиозная школа в общине 464, 476
Прау (индон., мал.) — лодка, корабль 313,
348, 444, 462, 497, 555
Прау майянг (индон., мал.) — крупное
дощатое рыбацкое судно 444, 497
Прахеди (с инд.) — буддийский реликва-
рий 266
Прахок (кхмер.) — паста из квашеной
рыбы 183, 192
Прийяи (яв.) — представители дворянско-
интеллигентской среды и старой
аристократии 454
Пситпат (кхонтай.) — оркестр,
сопровождающий театральные и концертные
представления 277
Птах-кантайнг (кхмер.) — дом с,
двухскатной крышей 188, 190
Птах-пет (кхмер.) — дом с
четырехскатной крышей 188, 190
Птах-рондоль (кхмер.) — дом с полуваль-
мовой крышей 188, 190
Пу (качин.) — деревня хкахку 238
Пуанг (тор.) — правящее сословие 570
Пупутан (бал.) — массовое
самопожертвование в бою 481
Пура (бал.) — храм 484, 489
Пустака (бат.) — священная книга шамана
478, 513
Путонг (Фил.) — обрядовый танец
гостеприимства 690
Пуун — старейшина и жрец у бадуев
479
Пучук (мк.) — старейшина одного из
подразделений рода 499
Пуянбань (тхай.) — глава десятка семей
в селении у кхонтай 270
Пхи фи (тхай.) — духи 227, 228, 274, 360
Пхи на, пхи хаи (лао.) — дух рисового
поля 227
Пхи сыа (кхонтай., лао) — ду£ тигра,
служащий человеку 227
Пхум (кхмер.) — небольшой поселок 188
Раак на (тхай.) — обрядовая запашка
первой борозды 255
Рабам (тхай) — форма танцевальной
интермедии в театре кхон 277
Раги 1) (сунд.) — приправа 460; 2) (мк.) —
рисовая водка 506; 3) (индон.)— дрожжи
Раджа (с санскр.) — князь, правитель;
у тоба батаков — старейшина общины
519
Раджа адат (бат.) — один из старейшин
хуты (см.),ведающий делами, связанными
с соблюдением адата (см.) 519
Раджа марга (бат.) — старейший марга
(см.) селения 519
738

Рак (кхмер.) — барабан 157
Ракеир (пап.) — бедняки 611
Раксасы (санскр.) — злые духп в яванском
пантеоне 465
Ранад (кхонтай.) — ксилофон 278
Ребаб (ар.) — двухструнная скрипка у
яванцев и балипцев 471, 491, 511
Рейок см. Лудрук
Ренчонг — слоговая письменность у ред-
жангов и некоторых других народов
юго-запада Суматры 530
Роджо — старейшина отцовского рода у
гайо 527
Роко (мин.) — брачный дар 565
Ронг — общинный дом у банаров 160
Ронггенг (мал., яв.) — танцовщица,
женский танец у малайцев Калимантана 557
Руа пет (кхонтай.) — одномачтовый
рыболовецкий бот 257
Рукун кампунг (сунд.) — объединение
нескольких рукун тетангга (см.) 461
Рукун тетангга (сунд.) — малая община
внутри деревни 461
Румах (бат.) — большая патриархальная
семья 518
Румах адат, румах гаданг (мк.) —
длинный дом 505
Рэй (вьет.) — поле, обрабатываемое под-
сечно-огневым способом 142, 146, 150,170
Сабу ах паруй (мк.) — «плоды одного
чрева» — матрилинейная большая семья 508
Савастивада (пали) — один из толков
северного буддизма — Махаяны 298
Савах (индон.) — орошаемое рисовое поле
378, 456, 461, 502, 577, 634
Сагаян (моро) — военный танец 690
Саджак (индон., бат.) — «рифма»; форма
народной поэзии 554
Сай (гхай.) — рыболовная ловушка 130
Сала (кхонтай.) — дом путника, в
прошлом мужской дом 264, 270
Саланданг см. Сленданг
Салендро (яв.) — пятизвучная гамма 471
Самандай (мк.) — мать с ее детьми,
последнее подразделение сабуах паруй (см.) 508
Самбат (яв.) — взаимопомощь нескольких
соседних крестьянских хозяйств 456
€амбел (индон., яв.) — острая приправа
к рису 452
Самлор (кхмер.) — рыбный суп 192
Самонг — жрец у лава Таиланда 287
Сампа (качин.) — выборный правитель,
верховный вождь хкахку 238
Сампан (с китайского) — дощатая сшивная
лодка 102, 184, 262
Сампот (кхмер.) — несшитая поясная
одежда 159, 186, 191
Санг, сангьянг (индоп.) — частица,
употребляемая перед именами богов,
мифических героев и означающая высшую
степень почтения 464
Сангха (санскр.) — монашеская община
228
Сантри (яв.) — торгово-ремесленные слои
и мусульманское духовенство 454
Саомпу (бат ) — «одного прадеда» —
подразделение рода у тоба-батаков 518
Сапех (даяк.) — струнный музыкальный
инструмент 548
Сапит (сулу) — лодка типа джонки 676
Сар он (яв.) — металлический ксилофон в
гамелане 472
Саронг (индон., мал.) — традиционная
одежда типа юбки из сшитого полотнища
156, 191, 289, 344, 359, 383, 400, 448, 453,
463, 478, 479, 497, 499, 507, 545, 552, 556,
611, 661, 662, 672
Са тхон (вьет.) — сельская община 82, 113
Сен бан (тхай.) — жертвоприношение
духу деревни 135
Сен хыон (тхай.) — жертвоприношение
духам предков 135
Сетдон (бирм.) — сельскохозяйственный
каток 308
Сибамбо (тор.) — национальная борьба 572
Силат (индон.) — национальная борьба
510
Синамбат см. Самбат
Сири (индон.) — бетель 452
Сламетан (ар.) — традиционный праздник
с жертвоприношениями у некоторых
народов Индонезии 465
Сленданг (индон., мал.) — женский
длинный наплечный платок 453, 478, 507,
552, 557
Слендро см. Салендро
Сок (кхмер.) — деревня 156
Сомбаон (бат.) — духи-покровители,
души полумифических основателей марга
(см.) или деревни 521
Сонгкок (мал.) — головной убор 383
Сопи — вино из сока лонтаровой пальмы
на Тиморе 584
Суан (Фил.) — акробатический танец 690
Суа-суа — свадебный танец сулу 690
Субак (бал.) — коллектив крестьян внутри
соседской общины, ведающий распреде»
лением воды 486
Судра (с санскр.) — низшее сословие у
балийцев 486
Суке — кровнородственное подразделение
у аче, имеющее также сословный
характер 526
Суку — первоначально род, в настоящее
время 1) (индон., мал.) — разросшийся
род, состоящий из более мелких
подразделений 384, 499, 507; 2) (мк.) —
разросшаяся группа кровных
родственников по материнской линии 531
Сулинг (индон., мал.) — бамбуковая
флейта 471, 491
Сумангот (бат.) — добрые души давно
умерших родичей 521
Сумбай — род у пасемахов 529
Сумпитан (индон., мал.) — стрелометатель-
ная трубка, духовое ружье 389, 540,
541
Суонг дань те (вьет.) — небольшая
рыбацкая лодка 97
Сурау (индон., мал., мк.) — религиозная
школа, молельня 505
Сусухунан (яв.) — титул правителей Сура-
карты (см.) 422
Сы куан (вьет.) — крупный феодал 82
Тавадейита (бпрм.) — мифическая страна,
обиталище духов 327
Тайпоун эйнджи (бирм.) — прямозастеж-
ная куртка 319
Талемпуанг (мк.) — ударный
музыкальный инструмент 511
Там (вьет.) — круглая трехструнная
гитара 124
Тамбанган (бандж.) — управляемый плот
552
739
47*

Тамбон (мал.) — низовая
административная единица, «община» у малайцев
Таиланда 289
Таймен (бирм.) — поясная женская одежда
319, 320, 361
Тамнянь (тхай.) — обычное право 270
Танг (тай.) — круглый плетеный из ро-
тана табурет 132
Тандон (бирм.) — редкозубая борона 308
Таноана (тор.) — душа жизни 571
Тао (нунг.) — колдун, деревенский
прорицатель 138
Тапау (Фил.) -- танец воинов 690
Тапон (кхонтай.) — дирижерский барабан
в оркестре 277
Тарата (мк.) — временные поселения на
дальних полях 505
Тариан топенг (бандж.) — танцевально-
драматическое представление в масках
555
Тари батин (Ю. С.) —- танец юношей и
девушек 530
Тари мелинтинг (Ю. С.) — танец,
исполняемый четырьмя девушками и двумя
юношами 530
Тассен (лао.) — глава провинции 211
Таун-я (бирм.) — подсечно-огневое горное
земледелие 342
Тари пириэнг (мк.) — танец с тарелками,
на которых укреплены горящие свечи
511
Тегал (яв.) — суходольное рисовое поле
461
Теманггунг (бандж.) — титул чиновника
554
Тембанги (яв., сунд.) — музыкальный
поэтический жанр 465
Тео (вьет.) — брачный взнос жениха в
деревню невесты 115
Тербанганы (яв.) — рассказы о пророке
Мухаммеде, читаемые под аккомпанемент
барабанов 465
Тет (вьет.) — праздник 116
Тет дот ванг (вьет.) — праздник
«сжигания золота» для умиротворения духов
предков 144
Тивах (тор.) — обычай двукратного
захоронения мертвых 571
Тинклинг (Фил.) — танец с бамбуковыми
шестами 690
Тиу, тийю — родовое подразделение у
абунгов 531
Толо — стихотворения у бугов и макасса-
ров 562
Тонг док (вьет.) — губернатор провинции
в старом Вьетнаме 84
Тонди (бат.) — душа, являющаяся
жизненным началом человека 521
Топенг (яв.) — маска в ваянг топенге (см.)
Топенг бабакан (яв.) — театральный жанр
621
Топенг баронган (бал., яв.) —
разновидность народного представления,
мистерия 471, 621
Топенг даланг см. Ваянг топенг
Тосая (бирм.) — овощное блюдо 321
Тох (даяк.) — категория духов 547
Тоэ (бирм.) — траурная ткань, полоски
которой вплетаются в волосы 324
Траси (индон., мал.) — острые приправы
к рису из квашеной мелкой рыбы и
креветок 452, 499, 551
Тривангса (бал., с санскр.) — система варн
у балийцев 486
Туа (мк.) — см. Туак
Туак (индон., мал.) — алкогольный
напиток из сока арековой или лонтаровой
пальмы 462, 506
Туа румах (индон.) — глава длинного
дома, а также судья, жрец и военачальник
у даяков-ибанов 401
Туба (Фил.) — освежающий напиток из
сока кокосовых орехов 660
Тук-комроль (кхмер.) — долбленая
пирога с наставным бортом 184
Тунггот (бат.) —- жезл шамана 521
Тхай мо (тхай) — колдун, ,жрец 134
Тхандин джют (бирм.) — праздник
окончания поста 327
Тхань ла (вьет.) — цимбалы 138
Тхап лук (вьет.) — гусли с шестнадцатью
струнами 124
Тхеравада, хинаяна (инд.) — южная ветвь
буддизма 74, 273, 282, 298, 325, 360
Тхи (вьет.) — женская фамильная
частица 115
Тхиен (вьет.) — вьетнамская форма
буддизма 118
Тхинь джянь (бирм.) — праздник
нисхождения Тхайя Мина 327
Тхитлон (вьет.) — блюдо из свинины 110
Тхон ли (вьет.) — старейшина,
выполнявший функции чиновника по управлению
тремя-четырьмя общинами мео 143
Тхо ти (тхай.) — феодализирующаяся
родовая верхушка 133, 137
Тхуй-тинь (вьет.) — дух воды 120
Тхыэн дань те (вьет.) — большая рыбацкая
лодка 97
Тьа тхау (вьет.) — старейшина у мео,
управляющий коллективом из тридцати
семей 143
Тьонг куан (вьет.) — старейшина общины
у мэо 143
Тьонг тьа (вьет.) — старейшина на службе
колониальных властей во Вьетнаме,
управляющий пятьюдесятью семьями в
селениях мео 143
Тьы ном (вьет.) — вьетнамская
иероглифическая письменность 75, 121
Тьы ном нунг (вьет.) — иероглифическая
письменность, используемая нунгами 138
Ты (вьет.) — короткая песенка 121
Тюм (тхай.) — рыболовная сеть 130
Улеебаланг (аче) — мелкое полузависимое
княжество в составе султаната 525
Улос (бат.) — плотная ткань для каинов,
саронгов, платков 514
У туе гантон (даяк.) — высшее сословие
у нгаджу 546
Утус рандах (даяк.) — свободные
общинники у нгаджу 546
Фаак (кхмер.) — вид пирожков или
лепешек 192
Фа кхау (тхай.) — круглое деревянное
блюдо 132
Фиа (лао.) — глава администрации уезда
211
Фиа тао (тхай.) — феода лизирующийся
< старейшина у тхай 134
Фонг сы (вьет.) — исторические,
эпические и лирические поэмы, исполняемые
речитативом в сопровождении музыки
135
740

Фу (вьет.) — рифмованная проза 120
Фу мо нынг (тай.) — сосуд для варки риса
на пару 132
Фэ (вьет.) — суп из рисовой лапши,
курятины и овощей 110
Хагаби (иф.) — широкая скамья, символ
принадлежности к высшему сословию
666
Хагутан (фил.) — старый способ
получения волокна абаки 664
Хадж (ар.) — паломничество в Мекку 463
Хадисы (ар.) — изречения, приписываемые
пророку Мухаммеду 464
Хан кхуонг (тхай.) — праздничное
развлечение, сопровождающееся песнями
юношей и девушек 135
Ханту (индон., мал.) — духи 500, 521
Ханту лаут (мал.) — злые духи моря 289
Хань (вьет.) — стихотворный жанр 121
Хат дум (вьет.) — куплеты, исполняемые
дуэтом поочередно 124
Хатиб (ар.) — мусульманский
проповедник 510
Хат лыон (тай.) — куплеты, которые две
группы юношей и девушек поют
поочередно 135
Хат тео (вьет.) — жанр народного театра
122
Хикайят (мал., индон.) — героико-фантас-
тическая повесть 386, 526
Хин (бирм.) — рыбная или мясная
приправа 321
Хинаяна см. Тхеравада
Хить (вьет.) — стихотворный жанр,
произведение-воззвание 121
Хкинджио (бирм.) — суп 321
Хо (вьет.) — группа родственников по
прямой мужской линии 114, 134
Хон (вьет.) — одна из трех душ человека
119
Хот (мыонг.) — длинный дом 160
Хпья (бирм.) — циновка 311
Хтингоо (качин.) — домохозяйство 340
Хукка (инд.) — род кальяна в Индии и
Бирме 322
Хуси (таг.) — ткань из волокна абаки 653
Хута (бат.) — семья 518
Хьянг (яв.) — духи 464
Хыонг хоа (вьет.) — имущество, доход
с которого шел на поддержание культа
предков 134
Цюон (лао.) — глава администрации
округа 211
Чалум (кхмер.) — большая мореходная
шаланда 184
Чанди (яв.) — индуистские и буддийские
храмы, усыпальницы 474
Чап (индон.) — металлический или
деревянный штамп для производства
набивного батика 445
Чекалеле — старинный воинский танец на
Молукках 603
Чирут (бирм.) — сигары местного
производства 322
Чи тхиен (вьет.) — новый оперный жанр
123
Чнанг (кхмер.) — плетеная драга для
ловли рыбы на мелководье 183
Човайкхет (кхмер.)—губернатор
провинции 181
Човайсрок (кхмер.) — уездный начальник
181
Чонг (вьет.) — барабан 138
Чуйен (вьет.) — роман в стихах 121
Чунгас (Фил.) — военный танец бенгетов
690
Чыонг ток (вьет.) — старший мужчина из
старшего поколения группы кровных
родственников_114
Шаир (ар.) — повествование в стихах,
одна из форм поэзии 386, 501, 554, 557
Шай шан (мео) — праздник 144
Шома (качин.) — две главы совета
деревни у хкахку 238
Шан (вьет.) — плетеное из бамбука блюдо
94
Шон ка (вьет.) — куплеты, исполняемые
попеременно группами юношей и
девушек хоа 150
Шыа бунг (тхай.) — праздничный
женский халат 133
Эйнджи (бирм.) — куртка 319
Элонг — стихотворный жанр у бугов и
макассаров 562

УКАЗАТЕЛЬ
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
арх.— архитектурный памятник
г.— город
геогр.— географическое понятие
гос-во — государство, султанат,
княжество
им.— имя собственное
им, миф.— имя мифическое
им, рел.— имя религиозное
ист.— историческое понятие
обл. —область
Абад X., им. 687
Абдуллах бин Абдул Кадир Мунши,
им. 386, 618
Абдул Рахим бин Салим (Каджей), им. 387
Абель Ф., им 688
Абунги, этн. 21, 494, 528, 530, 531
Ава, гос-во 299—301
Авансено, им. 686
Авдеев А. Д., им. 466 *
Аве Я., им. 47,63
Австралийцы, этн. 30, 35, 616, 692
Австралия 23, 33,35, 41, 45, 262, 411, 559,
638, 682, 691
Агиляр Ф., им. 687
Агинальдо Р., им. 687
Агинальдо Э., им. 649, 650
Аглипай Г., им. 663
Агутайаны, этн. 22, 642
Адиверна, геогр. 10
Адхам, этн. 165
Азия 12, 23, 28, 29, 50, 64, 262, 314, 370,
419, 427, 431, 433; Восточная 27, 45,
49, 50, 62, 64, 67, 68, 72, 117, 218, 262,
307, 321, 332; Западная 28, 29;
Передняя 27, 28, 41, 50, 52, 415; Центральная
28; Юго-Восточная 7, 8, 10, 16, 18,
19, 23, 25—29, 37, 40, 45-48, 50-52,
53, 56, 57, 59, 61—72, 75, 76, 79, 80,
87, 89, 104, 117, 124, 215, 218, 225,
227, 253, 254, 262, 290, 295, 297, 308,
319, 321, 332, 362, 368, 377, 382, 386,
398, 399, 406, 408, 411, 413, 415, 417,
418, 434, 439, 538, 541, 614, 644, 645,
681, 682, 691; Южная, 50, 59, 72, 307,
368
Аирлангга (Эрлангга), им. 415
Аитапе, геогр. 29
Айны, этн, 30, 36
о-в, о-ва — остров, острова
оз.— озеро
п-ов — полуостров
пров. — провинция
пуст.— пустыня
р. — река
хр.— хребет
шт.— штат
эп.— эпос
этн.— этнические, племенные названия
Акиты, этн. 21, 412, 494, 533, 534
Акха (икау), этн. 17, 237, 283—285, 335
Алак, этн. 17, 208, 241, 243
Алаконг, этн. 158
Аласы, этн. 21, 494, 527, 528
Алаун Пайя; им. 301
Албукерки Α.. им. 420
Али М., им. 620
А лимон Франсиско, им. 689
Али Хаджа бин Ахмад, им. 386
Алишахбана С. Т., им. 619
Алор, о-в 413, 575—578, 584, 587
Алорцы, этн. 21
Алуне, этн. 592
Альфуры, этн. 591
Амандо, им. 686
Амарапур, г. 312
Амбон (Амбоина), о-в 420, 421, 591—593,
595—603, 613, 624, 627
Амбонцы, этн. 21, 426, 577,591, 59*5, 597,
600
Америка 41, 44, 64, 247
Американцы, этн. 22, 208, 370, 616, 6S1
«Амли», эп. 685
Аморсоло Фернандо, им., 688
Амхерст, геогр. 361
Анантагуна, им. 620
Анаупхелун, им. 300
Анвар X., им. 619, 620
Ангколы, этн. 21, 512
Ангкор, г. 177, 179, 199, 200, 249
Ангкорборей, геогр. 176
англичане, этн. 19, 20, 295, 300—304, 309,
313, 334, 340, 342, 351, 370, 371, 375.
559, 616, 682, 691
Англия (Великобритания) 13, 87, 186, 210,
251—253, 260, 302, 369, 376, 377, 398,
408, 423, 424, 431, 538
742

Англо-австралийцы, этн. 691
Англо-бирманцы, этн. 368
Англо-индийцы, этн. 368
Андаманекие о-ва 56, 61, 65
Андаманское море 356
Андаманцы, этн. 36, 61
Ан Зыонг, им. 81
Анзянг, пров. 84
Аннам (Аньнань), геогр. 82, 85
Аноратха, им. 298
Анрак, этн. 201, 202
Антильона Т., им. 688
Аньхой, геогр. 369
Аньят, геогр. 26
Апайо, геогр. 672
Апайо (иснег), этн. 22, 642, 672, 673
Апин Р., им. 619
Арабы, этн. 19, 20, 22, 370, 373, 406, 412,
450, 481, 537, 550, 577, 579, 592, 614,
615, 634, 682
Аракан, обл. 297—299, 302, 307, 345, 357
Аракан-йома, хр. 296
Араканцы, этн. 15, 54, 56, 296, 300, 301,
307, 599
Арап, этн. 165
Аргилья М., им. 687
Арджуна, им. миф. 466
Арем, этн. 80
Арийцы, этн. 50
Армяне, этн. 616
Ару, о-в 591, 592,593, 595—598, 600—602
Αρν, этн. 21
Ассам, обл. 41, 43, 55, 65, 237, 296, 302,
347, 357
Ата, этн. 22, 642, 674
Атайде X., им. 686
Атамбуа, г. 582
Атиша, им. 415
Атони, этн. 21, 576, 586—588
Аулак, гос-во 53, 54, 81, 82
Аун Сан, им. 304
Аустроазиаты, этн. 45, 46, 49, 54, 60
Аустронезийцы, этн. 45—47, 49, 60, 61
Афганцы, этн. 19, 373
Африка 12, 23, 27, 28, 41, 431, 433
Аффанди, им. 625
Ахомы, этн. 296
Ачар Соа, им. 180
Ачар Хемчие, им. 180
Аче, гос-во 374, 416, 42J, 426; этн. 19, 21,
43, 58, 64, 378, 412, 42J, 494, 524, 525,
526, 527, 528
Ачины, этн. 19
Ашока, им. 297
Аэта, этн. 22, 36, 56, 61, 63, 642, 644,
679—681
Аютия (Аготтая), гос-во 286, 299, 300, 374;
г. 249, 264; пров. 28э
Бабар, о-в 591, 599
Бабарцы, этн. 21
Багансиапиаии, г. 614
Багобо-гиангга, этн. 22, 642, 674, 675
Баджау (баджао), этн. 22, 398, 535, 642;
см. О ранг-л ауты
Бадуй, этн. 20, 58, 64, 479, 480
Байиннаун, им. 299, 300
Бакбо, пров. 52
Бакзянг, пров. 98, 135, 138, 150
Бакки, геогр. 84
Бакльеу, ^еогр. 156
Бакнинь, г. 104
Бакор, геогр. 181
Баксок, р. 25
Бакшон, пров. 32, 34, 46
Балагтас, им. 686
Баламбанган, гос-во 419—421
Балбаласанг-гинаан, этн. 672
«Балей Пустака», ист. 618
Бали, о-в 23, 26,48, 59,60,63, 69, 417—420,
488, 489, 555, 575—577, 615, 625, 627, 628
Бали-ага, этн. 481, 487
Балийцы, этн. 20, 58, 60, 64, 412, 480—482,
484-493, 521, 541, 576, 577, 588, 615—
618, 621
Балшшаиан, г. 556, 557
Валтасар Ф. (Балагтас), им. 686
Балу, р. 354
Балфас, им. 620
Бамо, г. 337, 339, 356
Банак, этн. 71
Банам, г. 186
Банар, этн. 18, 70, 128, 158—160, 162, 163
Бангай, о-в 558, 573, 574; этн. 21, 558, 573,
574
Бангкок, г. 11, 35, 249, 251, 261, 262,
264, 265, 267, 273, 282, 286, 291
Банда, о-ва 423, 424, 591, 593, 601—603
Банданцы, этн. 21, 592
Банджармасин, гос-во 426, 538, 551—552,
557, 628
Банджары, этн. 19, 21, 378, 412,537,550,
555, 557
Бандунг, г. 12, 624, 627—629
Банка, о-в 10, 613, 614
Бантам, гос-во 419—421, 423
Бантик, этн. 564
Бантон, этн. 22
Бао Дай, им. 87
Баоо (таунту), этн. 283, 350, 353, 358,
365
Бапном (Вьядхапура), г. 176
Баре, этн. 566
Барито, р. 539, 550, 552
Бароки, этн. 21, 535
Бартон Р. Ф., им. 62
Басапы, этн. 21, 539
Басилан, о-в 676
Бассак (Чампассак), гос-во 208, 210—213,
228
Бассейн, г. 299, 315
Басуки Α., им. 625
Батавия, г. 421—423, 429, 617
Батаки, этн. 21, 58, 64, 74, 412, 494, 498,
512—514, 516—521, 523—525,527, 528,
532, 615, 621
Батан, о-в 674
Батара Гуру, им. рел. 547
Батины (сакаи), этн. 21, 494, 533, 534
Баттаки, этн. 22, 642, 644, 679—681
Баттамбанг, г. 186, 204; пров. 251,
253
Батусангкар, г. 628
Батхала, им. рел. 645
Баутиста М., им. 687, 688
Бахау, этн. 21
Бахтиар, им. 620
Бачан, о-в 591, 592, 598
Бачанцы, этн. 21
Бгаи, этн. 353
Бейер Г. О., им. 49, 62
Бекетаны (букитаны), этн. 21, 539
Белитунг (Билитон), о-в 10, 613, 614
Белу см. Тетумы
Белумы (ломы), этн. 21, 494, 534
Бельгийцы, этн. 370
Бельгия 428
743

Бенгалия 275, 297, 299, 417
Бенгальский залив 43, 296
Бенгальцы, этн. 19, 20, 208, 367, 368, 393
Бенгеут, геогр, 670
Бенгкулены, этн. 21, 494
Бенедикт П., им. 45, 68, 71
Бенуа, этн. 21, 412, 534, 535
Бесиси, этн. 388
Биак, о-в 605, 607, 611
Биакнабато, геогр. 649
Биколы, этн. 22, 62, 641, 642, 663, 664
Бикольский п-ов 663
Билааны, этн. 22, 642, 674
Бима, гос-во 586
Бима, этн. 21, 576, 589
Бинады, этн. 535; см. Оранг-лауты
Бинджан-Тампанг, геогр. 34, 38
Бинондо, им. 654
Биньдинь, пров. 98, 158
Бияьтхуан, геогр. 165, 166, 168·, 169
Битанга Ч., им. 688
Бирма 5, 7, 8, 10—12, 14, 17—19, 27, 32,
41, 43, 47, 52, 53, 56, 64, 75, 216, 228,
241, 247, 249, 250, 253, 258, 273, 282,
287, 295—310, 312—314, 318—322,
325—337, 340—342, 347, 350, 351, 353,
356, 357, 360, 361, 365, 367, 369
Бирманский Союз, гос-во 218, 237, 293,
295, 298, 304, 306, 307, 309, 327, 333,
335, 336, 341, 345, 347, 350, 351, 353,
357, 367, 368
Бирманцы, этн. 17, 55, 56, 64, 65, 204,
228, 295, 296, 298—304, 306-313, 315,
31&, 318—325, 327, 331, 333, 334, 336,
337, 340, 341,345, 348—350, 351, 353,
357, 360, 361, 367, 368
Бих, этн. 19, 165, 168—171
Бишоп Г., им. 45
Ближний Восток 682
Бло, этн. 165
Бо (бру), этн. 18, 241
Боджонегоро, г. 34
Бодха, этн. 21, 576
Болаанг-монгондоу, этн. 21, 558, 564
Боловен, плоскогорье 10; этн. 18, 208,
241
Богор, г. 628
Бонамы, этн. 158
Бонгго, этн. 21
Бонджол Туанку Имам, им. 424
Боне, гос-во 559
Бонн, залив 558
Бонифасио Α., им. 55, 648, 649, 686, 689
Бонтоки, этн. 22, 50, 62, 642, 669, 670,
672, 674
Борисковский П. И., им. 26, 27, 32, 34, 47
Борнео см. Калимантан
Боробудур, арх. 49, 415, 416, 474, 475, 624
Боулейк, гос-во 353
Боулз Г. Т., им. 42
Бохоль, о-в 659
Брантас, р. 420
Брань, этн. 307
Брао, этн. 18, 175, 202, 361
Брахмапутра, р. 43, 54
Бретон М., им. 55
Британское Северное Борнео см. Сабах
Брук Дж., им. 398
Бруней, гос-во 5, 7, 10—13, 16, 19, 20,
376, 397-399, 422, 537, 538, 645
Брэ, этн. 356
Буш, этн. 19—21, 38, 378, 412, 422, 481,
497, 504, 537, 550, 555, 558-562, 566,
571, 574, 576,588,592,600, 618
Буданги, этн. 158, 160
Будда, им. рел. 118, 151, 196, 229, 231,
233, 234, 266,325, 331,333,416,474,475
Буканага П., им. 686
Букидноны, этн. 22, 62, 642, 674—675
Букиттингги, г. 628
Були, этн. 21, 592
Булуаро, этн. 494
Булуд-упи, этн. 21, 535; см. Оранг-лауты
Бунак В. В., им. 40
Бунаки, этн. 22; см. Маре
Бунгку, зтн. 21, 558, 574
Бунта, геогр. 573
Бун Ум, им. 213
Бурирам, пров. 287
Буру, о-в 591, 592, 596, 597, 600, 601.
605; этн. 21
Бутон, геогр. 558, 574
Бутунги (батоны), этн. 21, 558, 574
Бхарак, р. 55
Бьенхоа, пров. 84
Бьеты, этн. 202
Ва (лава), этн. 18. 42, 55, 56, 64, 70, 208,
241, 243, 295, 296, 307, 335, 361—364
Ваджо, обл. 560, 561
Вайло, о-в 605
Ваймаха, этн. 71
Вандамы, этн. 21
Ванкьеу, этн. 18, 158, 159, 161—163
Ван Конг, им. 122
Вансуан, гос-во 82
Ван Тай Доан, им. 149
Ваньфук, пров. 105, 138
Вареру, им. 299
Варопены, этн. 21
Васиан, геогр. 605, 606
Васильев Л. С, им. 52
Be, этн. 18, 158, 159
Веда, этн. 21, 592
Ведды, этн. 36
Вейденрейх Ф., им. 23
Великатаксини, им. миф., 621
Великобритания см. Англия
Велосо, им. 179
Велосо Н. Абуено, им. 689
Вемале, этн. 592
Вергара X. де, им. 686
Верно Р., им. 37
Ветар, о-в 575
Ветарцьг, этн. 21
Виджайя, г. 177; им. 420
Вилья Г., им. 687
Виндеси, этн. 21
Винь, г. 104
Виньлонг, пров. 84, 156
Виньфук, пров. 105
Вирай М., им. 687
Вирона П., им. 686
Бисайские о-ва 646, 647, 659, 660
Висайя, этн. 20, 22, 62, 641, 642, .651,.
655, 659-661, 663, 675, 676, 678, 683,
685
Вишну, им. миф. 488, 489
Вишнупура, г. 297
Во см. Ва
Вогелкоп, п-ов 605, 607, 611
Восточносуматранцы, этн. 20, 21, 495—501
Восточный Тимор см. Тимор Восточный
Во-хюи-Там, им. 121
Ву-динь-Лонг, им. 123
Вульф К., им. 64
Выон, этн. 80
744

Бьентьян, г. 210, 216—218, 228, 234, 262
Бьетбак, геогр. 129, 130, 135, 140, 149
Бьетнам 5, 7, 10—12, 14, 15, 17, 18, 23,
26, 27, 32, 36, 41, 43, 45-47, 53, 55, 63,
66, 67, 75, 79—81, 84—90, 94, 96—98,
ЮО—104, 110, 112, 114-116, 118, 120—
130, 135, 136, 138, 141, 142, 149-153,
155, 157, 163, 165-167, 169, 171, 172,
202, 203, 208, 210, 212—214, 238—241,
254, 270; Северный (см. также ДРВ)
32, 52, 80—81, 96—97, 109, 111, 129,
131, 137, 142, 145, 149, 153-155, 176,
208, 236—237, 282; Южный И, 13,
14, 79, 87, 89, 204
Бьетнамцы (вьеты), этн.17, 18, 45, 47,
49, 50, 52—54, 56, 59, 63—65, 67, 75,
79, 81—84, 90, 92, 97-98, 109, 113,
115-117, 119, 120, 124, 127-130, 133,
150, 203, 204, 207, 216, 223, 230, 321
Бю см. Ва
Гадданы, этн. 22, 61, 642, 672
Гаджа Мада, им. 418, 419
Тайо, этн. 21, 412, 494, 527, 528
Галело, этн. 22, 591, 592
Галон, им. миф. 330
Ганг, р. 54
Гане, этн. 592
Гаыьсу, пров. 55
Гаошань, этн. 45, 49
Тар, этн. 158, 160
Таррисон Т., им. 29
Гаси-Лиу, р. 29
Гейдер К. Г., им. 55
Гейне-Гельдерн Р., им, 41—44, 48, 51
Гелао, этн. 18
Телвинк, залив 605
Гело см. Купанги
Герасимов Μ. М., им. 24
Германия 86, 428, 429
Германская Демократическая Республика
(ГДР) 126
Герреро Л. М., им. 687
Гималаи, хр. 23, 28, 31. 42, 56, 79
Гкариан, этн., 350
Гоби, пуст. 296
Гова, гос-во 420, 421, 558, 559
Гоквингко Л. О., им. 691
Голары, этн. 158
Голландия (Нидерланды) 421—426,
428, 429, 537, 605, 624, 626
Голландцы, этн. 22, 250, 300, 370, 427,
476, 502, 531, 538, 559, 570, 572, 573,
588, 592, 606, 607, 616, 624, 628, 682
Гонконг, г. 186, 613
Гонсалес Н. В., им. 687, 688
Горонтало, обл. 574; этн. 21, 558, 564, 565
Горький М., им. 281
Гремяцкий М. Л., им. 24
Гренландия 537
Гуандун, пров. 52, 130, 150, 207, 291,
369, 391, 614, 681
Гуандунцы, этн. 613
Гуанси, пров. 31, 32, 45, 52, 130, 150,
207, 291, 369, 391
Гуджаратцы, этн. 19, 615
Гуйчжоу, пров. 369
.Туркхи, этн. 19
Гуру (тюру), этн. 159, 165, 169
Гэба, этн. 356
Гэко, этн. 356
Гэлао, этн. 67, 71
Гюго В., им. 118
Дабут, геогр. 35, 37, 38
Давао, геогр. 659, 664
Дагада, этн. 22, 634, 635
Дагон, г. 301
Даири (пакпаки), этн. 512 см. Б атаки
Дайвьет, гос-во 82, 177, 179, 210
Дайковьет, гос-во 82, 83
Дайл, г. 82
Дайна, этн. 307
Дайо, Дайох, им. 619
Даклак, гор. 79, 158, 159, 165, 169
Дальний Восток, геогр. 691
Дамар, о-в 591, 597, 598
Дамиан Доминго, им. 688
Дананг, г. 84, 104
Дангрек, гор. 178, 202
Данлай, этн. 80
Дану, этн. 295, 358, 360
Дарвин Ч., им. 24
Дафф Р., им. 44
Даяки, этн. 20, 21, 56, 58—61, 397—401,
412, 422, 523, 532, 537, 538—550, 553,
555, 615, 621
Даяки западные, этн. 20, 21, 399—403, 539
Дваравати, гос-во 248, 297
Дебец Г. Ф., им. 23
Деваварман (Тяопянь), им. 414
Девадари, им. миф. 530
Девантара, им. 430
Дейтеромалайцы, этн. 48, 58, 61, 68
Деккер Э. Д. (Мультатули), им. 424, 466
Демак, г., гос-во 419
Демократическая Республика Вьетнам
(ДРВ), 10-14, 26, 46, 79, 87-90, 92,
96, 98, 100—104, 106, 108, 110, 112,
114, 116, 118, 119, 121—128, 129, 134,
135, 138, 145, 157, 165; см. также
Вьетнам Северный
Деникер Т., им. 55
Денпасар, г. 628
Деса, этн. 539
Де Тхам, им. 85
Джаби, этн. 21
Джайлоло, о-в 605
Джайя, им. 625
Джайяварман II, им. 177
Джайяварман VII, им. 179
Джакарта (Джайякерта, Якатра), г. И,
314,' 423, 429, 433, 434, 435, 437, 613,
614, 616, 617, 624—629
Джакуны, этн. 19, 47, 55, 56, 275, 367,
373-375, 390, 391
Джама, этн. 676
Джамби, этн. 19, 21, 412, 494, 495, 497,
534
Джапара, г. 419
Джараи, этн. 19, 69, 122, 165, 170—172,
203
Джата, им. миф. 547
Дженкс А. Е., им. 50
Джинджанг Раджа, им. 500
Джойопуспито, им. 619
Джокьякарта, г., гос-во 423, 432, 436,
445, 551, 622, 627, 628
Джорджтаун, г. 378, 394
Джохор, гос-во 373, 375, 378, 390, 405
Джу Си, им. 118
Джуру см. Воловен
Динь-бо-Линь, им. 82
Диньтыонг, пров. 84
745

Дипанегара, им. 423
Диэнг, плато 415, 474, 475
Длиэруэ, эти. 165
До, гор. 26,', 27
Доан-тхи-Дьем, им. 121
Дой, эти. 241
До-Кхин-Лей, им. 333
Донгван, геогр. 142, 144
Донгго, геогр. 588
Донгхой, гор. 104
Донгшон, геогр. 51, J 24
Дравиды, эти. 50
Дуллах, им. 625
Дулуны (цюцзу), эти. 17, 336, 349
Думагаты см. Аэта
Дунюэ, эти. 45
Дуон, эти. 158
Дусуны, эти. 20, 21, 397—400, 539
Дхарта, им. 620
Дьенбьенфу, пров. 153
Дюбуа Е., им. 24, 25, 30, 605
Дянъюэ, эти. 45
Евреи, эти. 408, 616
Евроазиаты, эти. 408
Европа 25, 27—29, 41, 50, 57, 247, 262,
310, 423, 600, 637,682, 688, 691;
Западная 28, 230
Европейцы, эти. 22,208, 370,410,412,413,
423, 480, 537, 558, 560, 565, 608, 616,
682
Енанджаун, г. 313
Ёгад, эти. 22, 642
Жене-Варсен Е., им. 38
Жие, эти. 18, 158, 159
Замбоанг, п-ов 676
Замятнин С. Н., им. 27
Западный Ириан, пров. 7, 8, 10, 29, 58,
59—65, 430, 433, 434, 575, 591, 604—606,
613, 621, 627, 628, 630
Зоджи (У Тейн Хан), им. 332
Зондские о-ва Большие 7, 8, 537, 575
Зондские о-ва Малые 7, 8, 41, 64, 66,
412-413, 575, 577, 578, 584, 585,\587,
590, 635
Зондский пролив 417
Зядинь, пров. 84
Зя Лонг, им. 84
Зяй, этн. 17
Зянг Нам, им. 122
Зяотп (Цзяочжи), геогр. 81
Ибанаги (кагаяны), этн. 22, 641, 642,
663, 664, 672, 673
Ибаны, этн. 20, 21, 397—401, 539
Ибу, этн. 22, 591
Ибу Пади, им. миф. 503, 521
Иватаны, этн. 22, 642, 674
Игантунг, им. 619
Игороты, этн. 674
И Густи Ньоман Панджи Тисна, им. 618
Идальго Ф., им. 688
Идрус, им. 619, 620
Иланумы, этн. 22, 642
Иллануны, этн. 21, 398, 535, 537
Илоило, г. 660
Илоки, этн. 22, 61, 641, 642, 651, 659,
661, 662—664, 671, 672, 675, 683, 685
Илокос, пров. 646
Илонготы, этн. 22, 62, 642, 644, 647, 674
Инд, р. 52
Индийский океан 7, 58, 411, 637, 691
Индийцы, этн. 59, 216, 275, 303, 321, 334,
368, 369, 373, 374, 376, 381, 393, 394,
405, 408, 412, 440, 537, 613, 615, 616,
634
Индия 14, 22, 27, 41, 43, 44, 49, 50, 55,
56, 59, 62, 82, 176, 208, 230, 247, 253,,
257, 273,280, 281, 295, 296-299, 301 —
303, 307, 314, 325, 329, 334, 336, 341,
347, 361, 368, 385, 393, 398, 414, 415, 426,
443, 444, 600, 615, 616, 618, 624, 626, 645
Восточная 45, 393; Северная 298, 393,.
394; Южная 298, 361, 393, 413, 685
Индо-бирманцы, этн. 368
Индокитай 7, 8, 14, 15, 17, 19, 23, 26, 29, 31 г
38, 40, 45, 48, 50, 52-56, 58-66, 70, 71,
79, 86, 87, 125, 208, 211, 214, 223,
231, 234, 239, 249, 250, 273, 282, 295,
296, 335, 356, 361, 681; Восточный 84,
207, 211—213, 239; Западный 73, 75,
227; Северный 176; Центральный 75, 239;
Южный 63
Индонезийцы, этн. 47—50, 53, 54, 56,.
58-60, 321,412, 413, 494, 495, 498, 524,
608, 615—617, 621, 626
Индонезийцы горные 65, 169—172
Индонезия 5, 7—16, 19, 20, 23, 25, 26,.
29, 32, 35, 36, 38, 40, 41, 45, 48-50,
53, 56, 58-66, 69, 71—72, 74, 166, 176,
264, 270, 280, 281, 288, 321, 374, 375„
386, 387, 406, 411-439, 555, 556, 559,
561, 563, 564, 566, 573, 575, 577 —
579, 584, 589-593, 596, 600, 602—606,
613—619, 621—631, 645, 685; Восточная
16, 23, 49, 64, 69, 412, 558, 562; Западная
61, 64, 70
Индостан, п-ов 23, 64, 368
Инле, оз. 307
Инмай, р. 337
Интойо, им. 619
Интха, этн. 307, 312, 313. 598
Ипо, г. 378, 392, 393
Иравади, р. 8, 10, 43, 55, 295-298, 300,
302, 308-310, 314, 318, 319, 335, 336,
337, 350, 361, 365
Ириан (см. Новая Гвинея)
Ириан Западный см. Западный Ириан
Исаны, этн. 282
Исинаи, этн. 22, 642
Искандар Н., им. 618
Иснег см. Апайо
Испания 647—649, 650, 685
Испанцы, этн. 649, 670, 676, 679, 681, 685
Италия 428
Итальянцы, эти. 682
Итнег см. Тингпаны
Ифугао, этн. 22, 62, 642 — 644, 665—
668/ 672, 673, 674, 685
И Цзин, им. 415
Ицзу (куйтяо, тила, пупяо, лоло), этн.
17, 66, 234. 236, 238, 335
И Шук, им. 122
Йенбай, г. 86
Йентау, иров. 133
746

Кабрао, этн. 286
Кабуниан, им. миф 663
Кагаян, р. 661, 663, 664, 670, 674
Кагаяны см. Ибанаги
Казанг, этн. 158
Кай о-ва 591, 592, 593, 595, 596-598,
600; этн. 21
Кайо, этн. 21, 592
Кайруи, этн. 71
Кайян, р. 538, 539
Кайяны, этн. 20, 21, 397, 398, 403, 538,
539, 543, 545-548
Калагуа (калауа), этн. 672
Каламианы, этн. 22
Каласин, пров. 283
Калимантан (Борнео), о-в 7, 8, 10, 23,
26, 29, 32, 35, 41, 49, 58, 59, 62-64,
68, 373, 376, 381, 397, 400, 411, 413, 417,
419, 420, 424, 429, 437, 537-541, 546,
550, 555-557, 613, 614, 621, 627,
628, 630, 631; Восточный 72; Западный
556, 613, 614; Северный 7, 11—13,
398—401, 638, 676, 692; Центральный
543, 546, 550; Южный 61, 437, 550, 552
Калинга, гос-во 60, 414, 415, 420, 615,
672
Калинги, этн. 22, 61, 642, 672, 673
Калонги, этн. 286
Камау, п-ов 38,39
Камбоджа 5, 7, 10—15, 17, 18, 41, 43,
47, 53, 56, 63, 64, 74, 79, 85, 97, 157,
166, 175, 176, 177, 179-183, 184, 188,
189, 193, 195, 196, 200, 203, 204, 210,
212, 215, 228, 262, 280, 287, 299
Камбоджийцы см. Кхмеры
Камбу, им. миф. 177
Камман мяммалэйя, этн. 307
Каммань, этн. 347
Кампар, г. 378, 420
Кампонгбару, г., пров. 629
Кампонгтхом, геогр. 178, 203
Кампот, г. 203
Канекесы, этн. 479
Канканаи, этн. 62, 642, 674
Каннара, этн. 19, 20
Канпеле (кампетлет), этн. 341
Кантаравадда, гос-во 353
Канчанабури, г. 27, 261, 283, 286
Канчи, этн. 347
Каобанг, пров. 83, 135, 136, 153
Каоланы, этн. 17, 65, 129, 138—140
Капуас, р. 537—539
Кардамоновы горы 201
Карен-бью, этн. 350
Каренни см. Кая
Каренни (Национальное гос-во кая) 305,
353
Карен-нэт, этн. 350
Каренов Национальное гос-во (Котулей)
305, 350
Карены, этн. 17, 55, 56, 242, 250, 274,
282—286, 295, 296, 302, 305, 311, 332,
336, 350—355, 361
Карлгрен Б., им. 52
Карли П., им. 625, 626
Каро-батаки, этн. 521, 523
Картахадимаджа, им. 621, 626
Картини Адженг, им. 426
Карун см. Карены
Кастильо Г., им. 687
Катандуанес, о-в 663
Катинган, р. 539
Катины, этн. 286
Каундинья, им. 54
Качар, геогр. 302
Качин Национальное гос-во 305, 335,
336, 339-341,
Качины, этн. 17, 56, 237, 287, 295, 296,
300, 302, 305, 335—341, 349, 351, 356,
360, 361, 364—366
Кая, этн. 17, 55, 56, 274, 295, 296, 311,
336, 350, 352—355, 365
Квенои, р. 35
Квеян, р. 35
Ке Га, геогр. 165
Кедах, шт. 250, 373—375, 378, 388, 393
Кедаяны, этн. 20, 397
Кедири, гос-во 415—417, 420
Кейлор, геогр. 30
Келабиты, этн. 20, 21, 397, 400, 539
Келантан, шт. 373, 375, 378, 380, 381,
388, 389
Кемак, этн. 586, 587
Кёнигсвальд Г., им. 23—25
Кенья, этн. 20, 21, 397, 398, 538, 546,
548
Кео, этн. 576
Кеофай, геогр. 32
Кеп, геогр. 181
Кертанагара, им. 417, 418
Кесон М., им. 650, 651, 683
Кесон-Сити, г. 654
Кил, этн. 158
Кинабалу, гор. 7
Кина Ре, им. миф. 280
Кинь, этн. 79
Киньмон, уезд 91
Кирджомульо, им. 620
Кирирон, геогр. 181
Кисар, о-в 578
Кисарцы, этн. 21
Китай 23, 41, 43, 44, 49, 50, 53, 60, 63,
65, 67, 68, 70, 82, 115, 118, 123, 129,
134, 138, 142, 149, 237, 257, 275, 280,
281, 291, 292, 300, 305, 337, 367, 369,
391, 392, 393, 413-415, 417, 418, 420,
596, 600, 613, 614, 645, 647, 648, 681;
Северный 27, 50; Юго-Западный 299,
302; Южный 60, 61, 67, 130, 135,
141, 145, 150, 153, 231, 236, 369, 386,
393, 537
Китайская Народная Республика (КНР)
79, 149, 199, 238, 291, 295, 335, 614
Китайцы, этн. 17, 19-22, 59, 66, 115,
127, 204, 216, 237, 247, 290-292, 295,
307, 309, 368, 369, 373, 374, 376, 381,
391, 393, 405-408, 412, 414, 450, 460,
481, 495, 505, 528,533,537, 553, 577,579,
592, 600, 612-616, 626, 634, 642, 648,
678, 681, 692
Кламоно, геогр. 605, 606
Кланг-Малакка, г. 375, 394
Клара Акустия см. Дхарта
Кларк, геогр. 691
Клейвег де Зваан, им. 60
Клемантаны, этн. 397, 539; см. также
Даяки западные
Клунис-Росс Д., им. 637
Кмранг, этн. 158
Козан, этн. 158
Кокосовые о-ва 637, 638
Колани М., им. 26, 32, 34, 36
Колоа, г. 82, 93
Коломбо, г. 299
Кольб Α., им. 49
Кольбрюгге, им. 60
747

Комадом, им. 211
Комеринги, этн. 495
Компонгчам, г. 166, 186
Кон, этн. 241
Конава, р. 574
Конау, геогр. 127
Конбауны, династия 301, 329, 33G
Конг (Се-Конг), р. 241
Конради Α., им. 64
Контум, гор. 158, 159
Конфуций, им. 118
Кночжю, этн. 347
Кор (такор), этн. 158, 159
Кора (Кора Фусара), гос-во 374, 405
Коратское нагорье 10, 215, 247, 248,
281, 288
Кордильеры Центральные, горы 665
Корея 41, 42
Коринчи, этн. 21, 494
Коро, этн. 21
Косунги, этн. 153—155
Кота Бару, г. 378
Коте, этн. 17, 153
Котобато, геогр. 659
Котулей см. Каренов Национальное
государство
Кохинхина, обл. 85
Кохконг, пров. 186
Кохо (срэ), этн. 158
Кпа, этн. 165
Кроэ, этн. 21, 495, 528, 530
Крус X. М., им. 687
Крюгерс Г., им. 625
Ксакау, этн. 18, 70, 133
Ксон Блеу, им. 122
Ктул, этн. 165
Куайтям, этн. 80
Куала-Лумпур, г. 376, 378, 387, 392, 393
Куангбинь, пров. 127
Куангнам, пров. 158, 166
Куанггай, горы 104, 158
Куангги, пров. 123, 158
Куаньлинь, пров. 37
Кубу, этн. 21, 36, 59, 63, 412, 494, 533—
535
Куй, этн. 18, 70, 175, 176, 201, 202, 215,287
Куйононы (каламианы), этн. 22, 642, 644
Куйтяу, этн. 151
Куки, этн. 296
Кумасо, этн. 45
Кун К., им. 29, 34
Кун Я. П., им. 423
Кундунгга, им. 416
Кунанг, г. 576, 582
Купанги (гело), этн. 21, 576
Кури, этн. 21
Кутей (Кутай), гос-во 72, 414, 537
Куха, им. миф. 236
Кучинг, г. 397
Кха, этн. 241
Кхаккем, геогр. 38
Кхаммон, пров. 241
Кхампань, им. 211
Кхамти, этн. 295, 296, 360, 361
Кхамук, этн. 241
Кханьхоа, геогр. 165
Кхапе, этн. 17, 53
Кхаси, этн. 42, 43
Кхато, этн. 153
Кхату, этн., 18, 158—161, 241, 243
Кхмеры (камбоджийцы), этн. 18, 42, 47,
53—56, 64, 65, 155—157, 166, 167, 169,
170, 175, 181-184, 188, 189, 191, 201,
208, 210, 248, 285, 286, 298, 307, 321,
365; горные 18, 65, 157—163, 201, 202,
208; равнинные 208
Кхму, этн. 18, 70, 208, 241—243, 286
Кхонтаи (сиамцы), этн. 18, 19, 64, 65, 73,
247—249, 255—280, 285, 292, 300, 307,
321, 357, 360
Кхуа, этн. 18, 158
Кхун, этн. 17
Кхуэн, этн. 241
Кыутян (Цзючен), геогр. 81
Кьен см. Чины
Кьон, геогр. 357
Кэндун, геогр. 357
Кюиньон, горы 104
Лава, этн. 18, 208, 218, 248, 282, 285, 287
Лаванганы, этн. 539
«Ла Галпго», эп. 562
«Лагда», эп. 685
Лазя, этн. 18, 158
Лайбинь, геогр. 31
Лайми см. Чины
Лаква, этн. 18, 67, 71
Лаквьеты (лоюэ), этн. 45, 46, 52, 54, 67,
81, 82, 127, 166
Лаки (толаки), этн. 21, 558, 574
«Лам-Анг», эп. 685
Ламауиг, им. 670
Ламет, этн. 18, 70, 208, 241, 242, 243
Лампанг, пров. 282, 283, 284, 287
Лампун, пров. 283
Лампунги (лампонги), этн. 21, 528
Ланао, оз. 676
Ланао (маронао), этн. 22, 642, 643, 676
Лангбьен, геогр. 79, 158, 159
Лангкуом, геогр. 36, 38
Ланг Онг, им. 125
Лангшон, пров. 135, 136, 138
Ланкасука, гос-во 374, 405
Лансан, гос-во 83, 208, 209
Лао, этн. 18, 54, 64, 65, 129, 168, 207-211,
214, 216, 218, 220—225, 227, 228, 230,
231, 234, 236, 241—243, 247, 248, 250,
254, 255, 273, 274, 278, 281, 282, 286,
296, 321, 360; лао кланг (исан) 208,
282; лао лум 207, 369; лао пунгдам
208, 282; лао пунгкао 208, 282; лао
сун 207
Лаокай, пров. 135, 142—144, 149, 151, 153
Лаос, гос-во 5, 7—15, 17, 18, 23, 26, 33, 36,
41—43, 47, 56, 63, 74, 79, 85, 129, 142,
153, 163, 177, 202, 207-219, 221, 223—
225, 227, 229—231, 233, 234, 236—239,
241—243, 250, 251, 253, 254, 262, 274,
282, 286, 295, 299, 335
Лаотень, этн. 18, 207
Лапулапу, им. 646
Лара Джонггранг, арх. 475
Ларантуки, этн. 21, 576
Ларичев В. Е., им. 28
Латы, этн. 18, 158
Лати, этн. 18, 67, 71
«Латова», эп. 563
Лахса, этн. 347
Лаху, этн. 17, 283—285, 295
Ле, им. 83, 84
Лебонги, этн. 21, 495, 528
Ле-ван-Лан, им. 26
Леви С, им. 50
Ледо, геогр. 315
Лей, пров. 282, 284
Ле Лой, им. 83, 120
Леснинди, оз. 30
748

Лети, о-в 591, 593
Летийцы, этн. 21
Ли (хайнаньские), этн. 67, 71
Ли, им. 82, 83
Ли Бон, им. 82
Линга, о-ва 367, 537
Лио, этн. 21, 576
Лису, этн. 17, 283—285, 295, 296, 335, 337
Ли-те-Сюен, им. 120
Ли-тхай-То, им. 120
Лим-хань-Чон, им. 38
Лиха, этн. 80
Лобу, геогр. 573
Лове (лавель) см. Брао
Логан Дж., им. 64
Лоинанги, этн. 21, 573
Лойко, г. 353, 354, 365
Лоло, этн. 17, 153, 154, 238, 295
Лолоды, этн. 22, 591
Ломбок, геогр. 56, 424, 575—577, 585,
586, 588
Ломы, этн. 21, 494, 534
Лонгваи, этн. 21, 538
Лонгпрао, геогр. 176
Лонгхаты, этн. 21, 538
Лопбури, г. 177; пров. 284
Лопес Хаена Грасиано, им. 686
Лопес Э., им. 689
Лопито, геогр. 313, 353
Лоюэ см. Лаквьеты
Лу, этн. 242
Луангпрабанг, г. 26, 49, 208, 210, 216 —
218, 228, 231, 234; пров. 251, 253
Лубис М., им. 620
Лубу, этн. 21, 494, 534
Лубуаган-сумадель, этн. 672
Луво, гос-во 248
Луву, геогр. 559, 566, 570
Лума, этн. 237
Луна Α., им. 686
Луна X., им. 688
Л ус Α., им. 688
Лусон, о-в^6, 29, 32,49,50,61,62, 641,
645—647, 649, 652, 653, 661, 663—665,
670, 674, 675, 679, 681
Лушан, этн. 295
Лы см. Лю
Лю (лы), этн. 17, 129, 234, 247, 282, 360
Людовик XIV, им. 250
Люцзян, геогр. 31, 39
Ля Грандьер, им. 179
Ма, этн. 18, 158
Мааяьян, этн. 539, 545, 547
Маба, этн. 21
Магеллан, им. 646
Магинданао, этн. 22, 642, 643, 676
Магсайсай-Хо Анита, им. 689
Магуэ, г. 310, 312
Мадагаскар, о-в 65, 69
Мадаи-нат, им. миф. 341
Маджапахит, гос-во 347, 418—421, 468,
588, 605, 630, 645
Мадики, этн. 21
Мадиун, г. 432
Мадрид, г. 648, 686
Мадура, о-вНО, 61, 411, 417-419, 426,
438, 621
Мадурцы,чэтн. 20," 58, 64/412, 461—465,
468, 473, 514, 577, 617 "
Май, этн. 80
Майраси, этн. 21
Макао, г. 86
Макасар, г. 558, 559, 562, 566, 573, 628
Макассаи, этн. 22, 71, 634
Макассары, этн. 21, 58, 412, 481, 497,
537, 558—562, 576, 592, 600, 618
Мак-Клур, залив 605
Мактан, о-в 646
Макьан, о-в 595
Макьянцы, этн. 22
Малайзийцы, этн. 378
Малайзия см. Федерация Малайзия
Малайский архипелаг 7, 299
Малайско-полинезийские народы 45
Малайцы, этн. 18, 19, 46, 48, 56, 58,
59, 62, 64, 203, 208, 254, 275, 288—
290,295,313,368, 369,373-387,398-400,
405-408, 494, 495, 500, 501, 533, 537,
538, 554—557, 592, 630
Малайя, гос-во 5, 7, 10—14, 16, 17, 19,
35, 47, 48, 58, 66, 75, 253, 261, 270,
288, 373, 394, 405—408, 414, 415, 418,
618, 692
Малакка, г. 377, 378; п-ов 7, 8, 10, 27,
32, 34, 43, 46, 47, 56, 58, 59, 62, 63,
64, 247-251, 259, 275, 288, 295, 297,
299, 307, 367, 373—376, 378, 385, 387,
388, 390, 392, 394, 405, 418, 420, 423,
425, 537, 557, 559, 676
Малаккский пролив 407, 415, 417, 418
Малаккский султанат 385
Малайю, гос-во 414, 418, 419
Маланг, г. 628
Малаяли, этн. 19, 20, 393
Мали, р. 337
Малиенг, этн. 80
Малолос, г. 649
Малуку, пров. 590
Мальгаши, этн. 58
Мамаки, этн. 21, 494, 534
Мамануа, этн. 679
Мамбапы, этн. 22, 634
Мамберамо, р. 604
Ман см. Я о
Мангали-лубо, этн. 672
Манггараи, этн. 21, 576, 586
Мангианы, этн. 22, 62, 75, 642, 674
Мангконг, этн. 158
Мангкунегара, гос-во 423
Мангуанганы, этн. 644
Мангхи, этн. 80
Мангы (манг), этн. 163, 165
Мандай, Р. 539
Мандайлпнги, этн. 21, 512—514, 518,
521
Мандайя, этн. 22, 62, 642, 674, 675
Мандак, этн. 21, 539
Мандалай, г. 302, 310, 311, 314, 315, 317,
330, 331, 334, 335, 354
Мандар, г. 559
Мандары, этн. 21
Манила, г. 12, 646, 648, 652-656, 658,
660, 681, 682, 685, 689, 691
Манипур, геогр. 302
Манипурцы, этн. 300
Манобо, этн. 22, 642, 674
Мансюи Α., им. 26, 34, 36, 37
Мантанги, этн. 21, 535
Мантхань, этн. 129
Ману-мано, этн. 353
Мапуны, этн. 676
Марави, г. 684
Марама-ди, этн. 307
Мардахики, этн. 21, 539
Маре, этн. 22, 576, 586, 587, 633-635
Марианские о-ва 50
48 Народы Юго-Восточн. Азии
749

Маринггаи, этн. 528
Маринд-аним, этн. 21, 609
Маромак Наи, им. миф. 589, 635
Мартапура, г. 552, 553
Мартабан, г. 299, 300
Мартабанский залив 361
Маршалл X., им. 295
Масариенг, пров. 282, 285
Масбате, о-в 659, 663
Масперо Α., им. 67
Матарам, гос-во 415, 416, 422, 424, 425
Матулесия, им. 426
May, геогр. 356
Маукены (мокен, чаоле, селуны), этн.
18, 19, 47, 55, 56, 63, 290, 295, 368,
390
Маунгаун, им. миф. 345
Маунтин, пров. 641
Махабхарата, эп. 386, 416, 468, 622, 623
624, 331
Махакам, р. 538, 539
Махатала, им. рел. 547
Ма Юань, им. 81, 82
Маяковский В., им. 281
Мдхуа, этн. 165
Меван, р. 247
Медан, г. 614, 627, 628
Мейбрат, этн. 606, 612
Мейом, р. 247, 287
Мекка, г. 169, 3S6
Меконг, р. 10, 27, 43, 47,53, 84, 90,
98, 102, 114, 155, 187, 287
Меланау, этн. 20, 397, 398
Меланезийцы, этн. 59, 63
Меланезия, о-ва 41, 49, 591
Мелани, р. 538
Мелоло, геогр. 590
Мембуганоны, этн. 676
Менадо, г. 558, 564, 566, 573
Менам, р. 10, 47, 55, 176, 177, 247, 249 —
251, 256, 257, 262, 291, 297
Менан, р. 247, 287
Мендалам, р. 538
Мендес Корреа, им. 29
Менпай, гос-во 365
«Менрурана», эп. 562
Менсит, гос-во 365
Ментаваи, этн. 21, 58, 414, 494, 531, 533,
534
Мео см. Мяо
Мепин, р. 247
Мерау, р. 605
Мерауке, г. 605
Мератус, плоскогорье 550, 551
Мергуи, о-ва 367,
Мергуйцы, этн. 307
Мехонгсон, пров. 283, 284, 287
Мийсберг В. Α., ИаМ. 34, 38
Миклухо-Маклай Η. Н., им. 387, 679,
680
Микронезийцы, этн. 49, 50
Микронезия, о-ва 49
Мильке В., им. 69
Мин, им. 83
Минангкабау, этн. 19, 21, 48, 58, 62, 64,
375, 378, 382, 384, 412, 427, 494, 498,
499, 502—513, 516, 518, 519, 528, 530,
531, 533, 618, 619, 621, 630
Минахаса, п-ов 42, 564
Минахасы, этн. 21, 412, 426, 558, 564—566,
592 619 621
Минданао, о-в 26, 29, 32, 49, 61, 62, 641.
645, 659—661,674—679, 684, 685; гос-во
642
Миндон, им. 302
Миндоро, о-в 61, 62, 75, 659
Мин Ту Вун (У Вун), им. 332
Минькханг, геогр. 37
Миньюэ, этн. 45, 49
Млупрей, геогр. 176
Мнонги (пнонги), этн. 18, 158—163, 175,
202, 207
Мнонг ма, этн. 70
Мо, этн. 207
Моба (бичолп), этн. 592
Мовиус X. Л., им. 27
Могао-Муанлу, г. 356
Могаун, г. 356
Моданги, этн. 21, 538
Моджокерто, г. 24
Мойби, этн. 80
Мокен см. Маукены
Молуккские о-ва 7, 8, 23, 41, 58, 59, 62,
64, 412, 413, 415, 420, 426, 575, 590-
598, 600-605, 691
Мольер, им. 123, 281, 618
Монголия, гос-во 28
Монголы, этн. 299
Мон-кхмеры, эти. 45, 46, 47, 49, 52, 53,
54, 63, 165, 207, 241, 296, 350, 361
Моны (талаины), этн. 18, 42, 43, 47, 55, 65,
250, 284, 285, 295—302, 307, 309, 310,
328, 341, 350, 351, 361, 365
Моны горные, этн. 18, 47, 55, 65, 163—165,
169, 208, 211, 218, 234, 248, 282, 285,
311, 681
Мори, этн. 21, 558, 574
Моро, этн. 22, 642, 650, 651, 676, 677,
678, 690
Моротай, о-в 591, 595
Москва, г. 124, 247, 314
Моулмейн, г. 314, 334, 335
Мохньин, гос-во 299
М'пу Тантулар, им. 411, 419
Мрабрн (юмбри, питонглуанг), этн. 287,
288
Мраньма см. Бирма
Мро, этн. 296, 298
My, этн. 241
Муанкаунг, г. 356
Муанмау, геогр. 357
Муда Вилем Искандар, им. 618
Муис Абдул, им. 618
Муна, о-в 558, 574; этн. 21, 558, 574
Мунандар В., им. 38
Мунда, этн. 42, 43, 50, 54, 361
Мунши Абдул л ах, им. 617, 618
Муонкамкеут, гос-во 208
Муонлао, гос-во 207
Муонна, гос-во 208
Муонсай, гос-во 208
Муонсин, гос-во 208
Муонсуа, гос-во 208
Муонтаи (Таиланд), гос-во 247, 253
Муонхун, гос-во 208
Муруты, эти. 20, 21, 64, 397, 398, 400,
539
Муса Мухаммад, им. 618
Мухлинов А. И., им. 52
Мухсур куй, этн. 285
Мухтар, им. 619
Мыонги (мол, мо, муон, муай, мон), этн.
18, 65, 80—82, 102, 127—129
Мыонгкхыонг, геогр. 142, 151
Мыонгте, геогр. 154, 155, 163
Мьичина, г. 337, 339, 341
Мьо, этн. 307
Мэн Рай, им. 249
759

Мям (мянь, мямма, лу), эти. 306; см.
также Бирманцы
Мяньма см. Бирма
Мяо (мео), этн. 18, 56, 63, 67, 71, 79, 84,
. 141-145, 207, 208, 210, 239-241, 247,
284; мео ден 142; мео до 142; мео сань
67, 142; мео хоа, 142; мео чанг 142
Набалои, этн. 22, 642, 674
Нага, им. миф. 117, 297, 330, 347, 361,
366
Нага, ртн.17, 56,295,300, 320,335, 346-350
Нага Кео, геогр. 589
Нагаленд, обл. 347
Наге, этн. 576, 585, 589
Наконпаном, геогр. 286
Наконратчасима, г. 264
Намва, р. 288
Намвьет (Наньюэ), гос-во 53, 81
Намдинь, пров. 85, 104
Нам Као, им. 121
«Нам-Ким Тхи-Дон», эп. 135
Нан, пров. 283, 288
Нандабайин, им. 300
Нантха, р. 241
Наполеон, им. 423, 648
Наративат, пров. 288, 290
Насп, этн. 295
Нахджирп Нат-мин, им. миф. 327
Начанг, геогр. 169
Η га, этн. 53
Нгада, этн. 21, 576, 579, 589
Нгамоейка, им. миф. 330
Нгандонг, геогр. 28, 31
Нгантунг, Хенк, им. 625
Нгеан, пров. 86, 129, 132, 165
Нго-динь-Зьем, им. 87
Нго Куйен, им. 82
Нго-тат-То, им. 121
Нгуан, этн. 80
Нгуен, им. 84, 121
Нгуен-бинь-Кхием, им. 121
Нгуен-ван-Бонг, им. 121
Нгуен-вань-Винь, им. 123
Нгуен-динь-Тиеу, им. 121
Нгуен-динь-Хоа, им. 55
Нгуен-донг-Ти, им. 26
Нгуен Дьен, им. 117
Нгуен Зу, им. 121
Нгуен-конг-Хоан, им. 121
Нгуен-конг-Чы, им. 121
Нгуен Кхай, им. 121
Нгуен-фук-Ань см. Зя Лонг
Нгуен Чай, им. 121
Ндау, о-в 578, 579
Не Вин, им. 305
Негара, р. 550, 551
Негаракертагама, эп. 421
Негри-Сембилан, шт. 373, 375, 378,
384, 390
Негритосы (негрито), этн. 55, 679—681
Негрос, о-в 61, 62, 659, 660, 679
Ниас, о-в 589
Ниасы, этн. 21, 58, 494, 531—534
Ниах, геогр. 29, 31, 32
Нидерланды см. Голландия
Ниессен, им. 60
Никобарские о-ва 65
Никобарцы, этн. 43
Николо ди Конти, им. 299
Ниньбинь, г. 104
Ииньтхуан, пров. 165, 166, 168, 169
Ноанг (лаоанг), этн. 18, 19, 165
Новаличес, геогр. 62
Новая Гвинея 7, 23, 29, 41, 56, 61, 65,
72, 347, 537, 591, 604, 605
Новая Каледония, о-в 34
Нонг, этн. 158
Нонглахон, оз. 286
Норвежцы, этн. 682
Нородом, им. 179
Нородом Сианук, им. 180
Носу, этн. 238, 295
Нотосурото, им. 619
Ну, этн. 17, 335
Нумфор, о-в 605, 607, 611
Нумфоры, этн. 21
Нунги, этн. 18, 83, 101, 129, 135—138,
150
Нуршамсу, им. 619
Нусантара, ист. 419, 630
Нуса Тенггара, пров. 575—579, 585, 588—
590
Нуэва-Бискайя, пролив 641
Ньо, этн. 296
Ньякуол, этн. 286
Ньяуну, геогр. 329, 336
Ньячанг, геогр. 166
Нюкуай, этн. 237
Нянги (зяй), этн. 18, 129, 140, 141
Нятнам (Енэнь), геогр. 81
Нячанг, гор. 104
Оби, о-в 590, 592
Оганы, этн. 495, 528, 531
Одрикур Α., им. 68
Океания, геогр. 7, 43, 45, 50, 53
Окладников А. П., им. 28
Оливье Т., им. 55
Оло-нгаджу (нгаджу), этн. 21, 538, 539
Онг Кео, им. 211
Онгба, геогр. 47
Оппеноорт В., им. 28
Оранг-бесим, этн. 367
Оранг-букит, этн. 387
Оранг-далам, этн. 387
Оранг-дараты, этн. 534
Оранг-куала, этн. 21, 535
Оранг-лауты, этн. 21, 63, 390, 398, 494,
535, 536, 676
Оранг-улу, этн. 387, 390
Оранг-утаны, этн. 21, 494, 534
Ория, этн. 1)
Осевой, хр. 296, 361
Отданомы, этн. 539, 543
Паган, г. 298, 335, 361; гос-во 298, 299,
332
Падауны, этн. 350, 356
Пази, этн. 18, 127, 130
, Пайлин, г. 204
Пайя Чаккри, им. 277
Пакистан 22, 295, 368
Паклат, пров. 28о
Пакпаки (даири), этн. 21, 512, 521, 523
Пакрет, пров. 283
Пакуалам, гос-во 423
Палаван, о-в 23, 31, 34, 49, 61, 62, 75, 641,
659, 676
Палаваны, этн. 22, 62, 642
Палауиы, этн. 18, 42, 56, 70, 295, 296,
307, 335, 350, 358, 364—367
Пале, этн. 364, 365
Палембанг, г., обл. 415, 426, 551, 552, 614,
623, 628

Палембанги, этн. 19, 21, 412, 494—496,
499, 534
Палу, г. 558; этн. 21, .566
Пальма Р., им. 686
Пальма X., им. 687
Паминггиры, этн. 21, 495, 528, 529, 531
Пампанга, пров. 646
Пампанга, р, 647
Пампанганы, этн. 22, 641, 642, 663, 664,
683, 686
Панай, о-в 645, 659, 660
Панай-хилигайнон, этн. 22
Пананг, о-в 247
Панатаран, арх. 421, 475, 624
Пангасинаны, этн. 22, 641, 642, 663, 664
Панджабцы, этн. 19, 20, 393
Панджи, им. миф. 277, 386, 468
Пан л он, г. 304
Па Ыум (Фа Нонг), им. 208, 209
Панэ Α., им. 619
Панэ С, им. 618
Папуа-Ковиай, геогр. 605
Папуа-Нотан, геогр. 605
Папуа-Онин, геогр. 605
Папуасы, этн. 35,41,56,59,63,412,606—612
Парепаре, г. 558
Париж, г. 688
Пасак, р. 249
Пасемахи, этн. 21, 494, 528, 529
Пасиг, р. 654
Пасир, геогр. 555
Патани, пров. 259, 290, 375; этн. 21
Патерно Педро Α., им. 686, 687
Патжитан, геогр. 25—27
Паткойская гряда, гор. 296, 347
Патрисио Мариано, им. 687
Патт Э., им. 32, 67
Паханг, шт. 373, 375, 380, 389
Пгханьо, этн. 350
Пегу (Хансавати), г. 297, 299, 300, 302, 314
315, 361; гос-во 54
Пегу-йомо, горы 296
Пенанг, о-в, гос-во 375, 376, 392, 405
Пенджаб, обл. 27
Перак, шт. 373—375, 380, 386
Перлис, шт. 373, 375, 378
Персия 444, 618
Песукуаны, этн. 21, 535
Петалинг-Джайя, г. 378
Петане, этн. 592
Петсарат, им. 212
Печабун, пров. 284
Пжилусский Я., им. 50, 67
Пибунсонграм Л., им. 253, 254, 281
Пижо Т., им. 466
Пилар М., дель, им. 686
Пиналаваны, этн. 22
Пиру, г. 596
Питсанулок, пров. 284
Пласенсия, им. 685
Плейку, плато 159, 165, 169
Пнихинги, этн. 21, 538
Пномпень, г. 176, 179, 181, 186, 187, 195,
199, 204
Покодоуот, им. 211
Полинезийцы, этн. 49, 50
Полинезия 41, 42, 44, 49, 69
Поло Марко, им. 417
Поносакан, этн. 564
Понсе М., им. 686
Понтианак, г. 556
Пор, этн. 70, 201
Порт-Суэттенхем,'Г. 378
Португалия 576, 633
Португальцы, этн. 22, 250, 300, 370,
559, 616, 633, 634
Посо, оз. 558; этн. 21
Поупа, гор. 296
Пра Ло, им. миф. 277
Прамбанан, арх. 418, 475, 624
Пра Нараи, им. 250
Прапанча, им. 419
Пра Раматибодхи, им. 249
Пре, пров. 283, 284
Прех, этн. 158
Приди Панамионг, им. 252, 253
Протомалайцы, этн. 48, 58, 61, 68
Проум (Пьи), г. 298, 314'
Пряностей о-ва см. Молуккские о-ва
Пубианы, этн. 21, 494, 499, 528, 530, 531
Пуджангга Бару, ист. 619
Пукет, о-в 247, 248
Пунаны (пенаны), этн. 21, 36, 59, 63, 414,
539, 541, 543, 545, 548
Пунгдам, этн. 208
Пунгкао, этн. 208
Пунтианак (Понтианак), им. миф. 562
Пуок, этн. 18, 163, 165
Пупяо, этн. 17, 153
Пурсат, геогр. 178
Путай см. Футхай
Пуштуны, этн. 19
Пхаан, г. 350
Пхалан, г. 345
Пью, этн. 54, 296, 298
Раглай, этн. 19, 69, 165, 169
Раде, этн. 170, 171
Раджастханцы, этн. 19, 393
Раджендраварман, им. 177
Рам Камхен, им. 249
Рама V (Чулалонгкорн), им. 251
Рама VI, им. 252, 281
Раманья (Раманиадеса), гос-во 297
Рамаяна, эп. 259, 275, 277, 280, 328, 330,
331, 386, 414, 468, 624
Рангун, г. 12, 295, 301, 310, 314—318,
326, 331, 334, 335, 336, 346; р. 295, 315
Расон, этн. 564
Ратанакири, геогр. 186, 202, 203
Ратьжа, г. 104, 156
Раффлз Т. С, им. 375, 405, 423
Ре, этн. 70
Ребанги, этн. 495, 528
Реджанги, этн. 21, 74, 495, 528
Рейес П., им. 49, 62
Рейес С, им. 687
Рендра, им. 621
Риан, этн. 364
Риау, о-ва 494, 495, 537; этн. 19, 21,
412, 494-497, 500, 501
Рибуны, этн. 21, 539
Рим Кин, им. 199
Рисаль, пров. 62, 641
Рисаль X., им. 648, 654, 663, 686-, 688,
689
Рлам, этн. 158, 160
Рогинский Я. Я., им. 30, 32, 62
Родригес М., им. 689
Рождества о-в 637, 691
Ройэт, пров. 287
Рокай (йокай) см. Араканцы
Ронгао, этн. 18, 158
Ронгговарсито, им. 618
Росес Α., им. 687
Росиди Α., им. 620
Россия 230
752

Роти о-в, 575, 577
Роти (Ротийцы), этн. 21, 577
Ротор А. Б., им. 687
Рохас Ф., им. 688
Рухонг см. Мнонги
Руис, им 179
Рук, этн. 80
Русли М., им. 618
Рюкю, о-ва 31, 44
Са, этн. 84, 163-165
Сабах, обл. 5, 7, 11 — 14, 16, 19, 20, 373,
376, 397—400, 538, 539
Саваннакет, г., пров. 211
Саву, о-в 576; этн. 21, 576
Саго (его), этн. 350, 352
Саданги, этн. 21, 566, 568
Садек, пров. 156
Сайгон, г. 12, 87, 98, 102, 104, 149, 167
Сайлендра см. Шайлердра
Сакаи, этн. 388
Сакау (ксаакау), этн. 18, 164, 165, 237
Салавати, этн. 21
Салех Раден, им. 625
Салуин р. 43, 47, 55, 295, 296, 350, 361
Самар, о-в 62, 659
Самаринда, г. 556
Самбалы, этн. 22, 663, 664
Самбас, геогр. 555
Самнеа, пров. 211, 213
Самронгсен, геогр. 176
Самуй, о-в 247
Санггау, этн. 21, 533
Санги, г. 660
Сангилы, этн. 22, 558, 676
Сангир, о-в 558
Сангиран, геогр. 23—25, 28
Сангихе (Сангир), о-в 619
Сангихе (сангиры), этн. 21, 558, 564, 592
Санджайя, им. 41 ^
Санзю, этн. 18, 150
Сани Α., им. 619, 620
Сан-нага, этн. 347
Санти, этн. 18, 66, 151
Сэнтос К. Лоне, им. 687
Сапаруа, о-в 424
Сапуан, этн. 241, 243
Са-пуок, этн. 165
Саравак, обл. 5, 7, 11-14, 16, 19, 20,
29, 373, 376, 397—399, 538, 539
Сараван, г., пров. 211
Саразин П., им. 48, 574
Саразин Ф., им. 48
Сарджито, им. 38
Сарит Танарат, им. 254
Сартоно С, им. 24
Сасаки, этн. 21, 412, 576, 579, 588
Састроамиджойо Али, им. 431
Сатха I, им. 179
Сафанг, этн. 18, 151
Себу, г. 646; о-в 645, 646, 659, 660
Себуанцы, этн. 22, 642
Северохальмахерцы, этн. 21, 412
Сегаи, этн. 21. 538
Сек, этн. 286
Секадау, этн. 21, 539
Секахи (сангкаи), этн. 494, 535, 536
Селакау, этн. 539
Селангор, о-в 367; шт. 373, 375, 378
Селасих, им. 618
Селуны см. Маукены
Семаи, этн. 388
Семаки, этн. 388
Семанги, этн. 18, 19, 43, 47, 56, 61, 63,
70, 176, 248, 287, 373—375, 387-389
Семаранг, г. 12
Семау, о-в 576
Семендо, этн. 21, 495, 528, 529
Семиранг, г. 627
Сенои, этн. 18, 19, 43, 47, 55, 63, 70, 176,
248, 287, 295, 373—375, 387—390.
Сентани, этн. 21
Сераваи, этн. 21, 495, 528
Серам, о-в 591, 593, 595—602, 605
Серамцы, этн. 21, 598
Серахи, этн. 539
Сервантес, им. 618
Сетиаджит, им. 432
Сёдес Ж., им. 273, 618
Сервисен П., им. 35
Сиак, гос-во 422
Сиам см. Таиланд
Сиамцы см. Кхонтаи
Сиануквиль, г. 181, 186, 203
Сивотха, им. 180
Сиемреап, г., пров. 177, 204, 253
Сикка, этн. 21, 577
Сима л у ры, этн. 21
Сингаланги Буронг, им. миф. 401
Сингалы, этн. 19, 20, 393
Сингапур, г., о-в 5, 7, 11—14, 19, 186,
251; гос-во 13, 374—377, 387, 391, 392,
405—408, 425, 559, 612, 638, 692
Сингараджа, г. 575
. Сингкаван, г. 613
Сингосари, гос-во 417, 624
Синдхи, этн. 19, 20
Синпо, этн. 237, 336
Сириам, г. 299
Сисакет, пров. 287
Сисаки, этн. 495
Ситаун, р. 297, 319, 350
Ситуморанг Ситор, им. 620
Ситуэ, г. 315
Ситхон, им. 212
Сицзян, р. 31, 45, 53, 81
Скотт Дж., им. 295
Смит Перси, им. 44
Снеефлит, им. 426
Со, этн. 17, 208, 241, 286
Собеи, этн. 21
Советский Союз 87—89, 101, 125, 126,
199, 212, 306, 334, 336, 413, 430—433,
436, 437, 606, 621, 629, 651
Сок, этн. 241, 243
Сокчанг, пров. 156
Соло, р. 28
Соло см. Суракарта
Солор, о-в 575—577
Солорцы, этн. 21, 577
Солхейм В., им. 62
Сона, им. 297
Сонгкла, пров. 288, 290
Сонгкрам, р. 286
Сорен Э., им. 26, 32, 33, 36, 37, 39
Соро Манди, гора 589
Соронг, г. 606, 608
Средиземноморье, геогр. 417
Средняя Азия, геогр. 28, 41, 51, 417
Сривиджайя, гос-во 63, 374, 385, 405, 415,
416, 420, 617, 630, 645
Срэ (тьо ерэ, кохо), этн. 18, 158—163
СССР см. Советский Союз
Стейн Калленфелс П., им. 34, 41, 62
Стиенги, этн. 18, 158, 175
Стунг-Сен, р. 201
Суамара-нага, этн. 347
753

Субаноны, этн. 22, 642, 674, 675
Суванна Фума, им. 212, 213
Суварнабхуми, ист. 297
Суджойоно, им. 625
Суй, этн. 18, 70, 208, 241
Суйоно, им. 26
Сукадана, гос-во 423
Сукарно, им. 427, 430—432, 626
Сукарнпура (Котабару), г. 604, 608, 628
Сукходаи (Сукотаи), гос-во 249, 645
Суда, этн. 21
Сулавеси (Целебес), о-в 23, 32, 35, 41,
58-60, 62, 63, 68, 381, 413, 426, 433,
434, 558-565, 568, 574, 575, 588, 590,
591, 604, 621, 624, 627, 628, 630, 631
Сулейман, им. рел. 386
Сулу, гос-во 650; о-в 591, 637, 676, 677,
685, 690, 691 (сулуки); этн. 21, 535, 676
Сулу-самаль, этн. 20, 22, 643, 676
Суматра, о-в 7, 8, 10, 11, 26, 32, 34, 35, 43,
56, 58, 59, 63, 64, 6Э, 203, 297, 374, 375,
381, 384, 385, 413—416, 419, 420, 424,
425, 427, 555, 557, 591—593, 613—615,
618, 621, 624, 627, 628, 676; Восточная
413; 415, 420, 424, 537, 550, 616;
Западная 59, 421, 424; Северная 417, 616,
629, 679, 691; Центральная 414, 418,
431, 621, 628; Южная 617, 630, 631
Суматранцы, этн. 426, 588, 619
Сумба, о-в 575—577, 580, 585, 587—
590
Сумбава, о-в 575—577, 579, 580, 585, 586,
588, 590
Сумбаванцы, этн. 21, 577, 579
Сумбанцы, этн. 21, 576, 586
Сунаса Э., им. 625
Сунда (Пасундан), геогр. 438
Сунды (сунданцы), этн. 20, 58 64, 378,
412, 458-466, 472, 473, 476, 480, 528,
530, 537, 617, 619—621
Сун Сорен, им. 200
Сурабая, г. И, 24, 42J, 445, 616, 624, 626,
628
Суракарта (Соло), г., гос-во 23, 422, 423,
475, 622, 628
Сурапати, им. 422
Сурин, пров. 287
Сурьяварман I, им. 177
Сурьяварман II, им. 177, 179
Сутиасмарга, им. 620
Суфанувонг, им. 212, 213
Сучипто Вирьосупарто Р. М.,им. 48, 49
Сушкин В. В., им. 23
США 13, 89, 102, 114, 124, 180, 213, 251,
253 — 255, 305, 428, 431, 441,650,651,
682, 684, 687—689, 691
Сычуань, пров. 43, 55
Сэданги, этн. 18, 70, 158—160, 241
Табиншвети, им. 299
Табуэно Р., им. 688
Тави, о-в 646
Тавой, г. 315
Тавойцы, этн. 307
Тагабили, этн. 22, 642
Тагакаоло, этн. 642, 674
Тагалы, этн. 20, 22, 62, 641—644, 648,
651, 653—655, 657-661, 663, 664, 675
Тагбануа, этн. 22, 74, 642
Тадоминбья, им. 299
Таи, этн. 18, 50, 53, 54, 67, 71, 408
Таи (тхо), этн. 18, 79, 102, 109, 127, 129,
130, 131, 134—136, 150
Таи горные, этн. 17, 65, 207, 208, 234
Таиланд, гос-во 5, 7, 8, 10—14, 17, 18,
27, 32, 43, 47, 53, 63, 66, 73, 75, 166,
179, 200, 208, 210, 212, 215, 216, 227,
228, 233, 234, 236, 237, 239, 241, 242,
245, 247, 260, 262, 273, 279, 280, 284—
292, 295, 296, 298у 300, 301, 307,
313, 328, 335, 350, 356, 360, 367, 369,
375, 388, 420, 645
Тайвань, о-в 30, 41, 42, 45, 49, 62—65,
70, 674
Тайдень, этн. 129
Тайзо, этн. 129
Тайкал, геогр. 297
Тайкхонг, этн. 129
Тайлао, этн. 129
Таймот, этн. 129
Таймы ой, этн. 129
Тайнинь, геогр. 156, 166
Тайпинг, г. 378, 392, 393
Тайпонг, этн. 80, 163
Тайские народы, этн. 45, 56, 63, 67, 296,
321, 356, 365
Тайхап, этн. 18, 163, 164
Тайхат, этн. 163
Так, иров. 283, 284
Такин Кодо Хмаинг, им. 332
Таком Киттикачон, им. 254
Талаин см. Моны
Талант, этн. 21, 494, 534
Талауд, о-ва 558, 564
Талауды, этн. 21, 558, 564, 592
Тамай Тинганг, им. миф. 547
Тамбусы, этн. 21, 535
Тамилы, этн. 19, 208, 275, 368, 394, 407
Тампан, геогр. 26
Тамионг, геогр. 33
Танан, пров. 156
Тангань-нага, этн. 347
Танзоо, геогр. 342
Танимбар, о-в 591, 593, 596, 598, 601, 602
Танимбарцы, этн. 21, 602
Танканаи, этн. 22
Танчао, геогр. 87
Тапиро, этн. 21, 59, 61
Тарума, гос-во 60, 416
Татенгкенг, им. 618
Татхоук (Судхамавати), г. 297, 361, 365
Таунгу, г. 299, 300
Таунджи, г. 314, 353, 354, 357, 358, 360
Таунджо, этн. 347
Таунпен, геогр. 364—367
Таусог, этн. 22, 642, 676
Твантэ, г. 310
Тейин Пе (Тейин, Пемьинг), им. 333
Телен, р. 538
Телингана (Мадрас), геогр. 297, 361
Телугу, этн. 19, 20, 367, 394
Темиар (темер), этн. 388
Тенассерим, геогр. 302, 361
Тенггер, горы 421
Тенггеры, этн. 20, 60, 64, 415, 476—479
Тернате, гос-во, о-в, 65, 413, 420, 422,
574, 591, 596—598, 601, 603
Тернатцы, этн. 21, 591, 592, 600
Тетумы (белу), этн. 21, 22, 576, 577, 586—
589, 633—635
Теуку Умар, им. 425
Тибет, геогр. 296, 415
Тибето-бирманские народы, этн. 53—55,
63, 296, 298, 336, 365
Тпда, этн. 153
Тидоре, гос-во, о-в 65, 413, 420, 591, 596—
598, 603, 605
754

Тпдорцы, этн. 21, &У1, 592, 595, 597, 600
Тила, этн. 17
Тимор, о-в 29, 36, 65, 421, 575-579, 582—
584, 586—588, 590, 633-635, 691
Тимор Восточный, пров. 7, 11—13, 16, 19,
22, 633—635
Тиморцы, этн. 579, 589
Тимуры, этн. 518, 521, 523
Тпнгианы (итнег), этн. 22, 62, 642, 670—
672
Тирураи, этн. 22, 642, 674, 675
Тихий океан 7, 49, 58, 411, 650
Тоала, этн. 21, 36, 59, 574
Тоба, этн. 21, 512, 516, 518, 521; оз. 11
Тобати, этн. 21, 605, 606
Тобело, этн. 22, 591, 592
Тобуан, этн. 165
Тована, этн. 21, 573
Товути, оз. 558
♦Тогиан, о-ва 558
Тойой, этн. 18, 158, 159
Токеа, этн. 21, 558, 574
Токоде, этн. 22, 634
Тола, этн. 158
Толентино Г., им. 689
Толо, залив 558
Толоп (ноп), этн. 158
Толстов С. П., им. 41
Толстой Л. Н., им. 118, 618
Томбулу, этн. 564, 565
Томини, залив 558, 564; этн. 21, 558, 564
Томори, геогр. 574
Тонкий, геогр. 85
Тонлесап, оз. 175, 177, 182, 183, 186,
188, 196, 201, 203, 287; р. 179, 186
Тонсеа, этн. 564
Тонсеванг, этн. 564
Тонтембоан, этн. 564
Толуор, этн. 564
Тораджи, этн. 21, 58, 414, 504, 523,
558, 566-573, 621
То Хай, им. 121
То Хыу, им. 121
Траннинь, плоскогорье 10
Трат, пров. 287
Тренгану, ист. 373, 375, 378, 380, 381,
385
Тренев К., им. 123
Τ ринги см. Кайяны
Триниль, геогр. 24, 28
Трисновуйоно, им. 620
Тритон, залив 605
Трунаджайя, им. 422
Тубан, г. 419
Тузи, этн. 151
Туйенкуанг, пров. 87, 138
Туй Тин, им. 125
Туйфонг, пров. 166
Тукангбеси, геогр. 558
Тумасик, гос-во 405
Тунсун, гос-во 374
Тур П. Α., им. 620
Тхай, этн. 18, 65, 84, 128-130, 132-135,
163, 165, 207, 234—236
Тхайбинь, пров. 86
Тхайнгуен, геогр. 138, 139, 169, 170
Тхай Фи, им. 123
Тхайя Мин, им. рел. 327
Тхакек, г. 216
Тхаманао, геогр. 27
Тханглонг, горы 82, 83, 120
Тхан Нонг (Шен Нун), им. 118
Тхань Хай, им. 122
Тханьхоа, г., пров. 26, 37, 47, 52, 82, 98,
99, 104, 107, 127, 145, 166
Тхо, этн. 17, 207
Тхоу-Зоу, геогр. 52
Тхуй-тин, им. миф. 120
Тхулао, этн. 18, 129
Тхыатхиен, пров. 123
Тьо, этн. 158
Тьоган, геогр. 37, 39
Тэ, этн. 307
Тэйау, этн. 81
Тэйбак, пров. 129, 130, 153—155, 163,
164
Тэйнан Маун Тин (У Сейн Тин), им. 332
Тэйшоны, ист. 84
Тэндрах, этн. 158
Тэты, этн. 296, 298
Тюнгча, этн. 18
Тюру, этн. 19
Тямы см. Чамы
Тяудок, геогр. 156, 166—168
У Ба Све, им. 305
Убианы см. Оранг-лауты
Убон, г. 262, 264; пров. 283, 287
У донг, г. 179
Удорн, пров. 283
У киты, этн. 21, 539
Улу, этн. 21, 494, 534
Улу-айеры, этн. 539
У *Мин-Наин, им. 295, 307
Уни (эпи), этн. 17, 153, 207, 236-238
У Ну, им. 305, 327, 351
У отел, им. 34
У таны см. Оранг-утаны
Утара, им. рел. 297
Утхон, гос-во 249
У Хтин Аун (Маунг Хтии Аунг), им. 332
Учиева-нат, им. рел. 345
Уэйд Дж., им. 75
Уюкхунъ, им. рел. 345
Уюэ, этн. 45
Фам-Тан-Нгок-Хоа, эп. 135
Фан-бой-Тяу, им. 85
Фанранг, геогр. 165, 166
Фанре, геогр. 166
Фантхиет, геогр. 165, 166
Фан-тго-Нинь, им. 85
Федерация Малайзия, гос-во 7, И, 373,
376, 397, 398, 406, 433, 537, 538
Фейдан, им. 212
Феннер Ф., им. 23
Филиппинская республика 678, 683, 687
Филиппинцы, этн. 16, 20, 49, 50, 61, 406,
681, 683-686, 689
Филиппины 5, 7, 8, 10—16, 18, 19, 22,
23, 26, 29, 31, 32, 41, 42, 44, 46-50, 53,
55, 60—64, 70, 74, 75, 398, 415, 596, 600,
641—655, 659—664, 674, 676, 691
Фино Л., им. 273
Флаинг Фиш Коув, геогр. 692
Флорес, о-в 575—579, 581, 582, 584—586,
589, 590
Фобиньзя, геогр. 37—39
Фокс Р., им. 31
Фолькон К., им. 250
Фонгсали, пров. 213, 242
Форнанден Α., им. 44
Франсиско К., им. 688
Франция 84, 86, 87, 89, 179, 180, 186,
199, 210, 211, 250, 251-253, 302, 423,
428
755

Французы, этн. 19, 212, 300, 370, 559, 682
Фромаже Ж., им. 26, 33, 36, 37, 39
Фула, эти. 129, 153
Фуми Насаван, им. 213
Фунань, гос-во 53, 54, 155, 176, 179,
297, 415
Фунаньцы, эти. 53, 54
Футень, эти. 18, 241
Футхай, эти. 129, 247, 282, 283
Футхо, пров. 86, 127, 138
Фуцзянь, пров. 207, 291, 369, 391, 681
Ха-ван-Тан, им. 34, 38, 52
Хади Асмара, им. 619
Хадрамаут, геогр. 615
Хажианг, пров. 153
Хазянг, пров. 135, 142
Хайзыон, пров. 86, 91, 95, 96, 107, 111
Хайнань, о-в 42
Хайнинь, пров. 150
Хайфонг, г. 85, 105
Хакка, эти. 613, 614
Халанг, эти. 158, 241, 243
Хальмахера, о-в 65, 590—593, 595—598,
600, 601, 603, 605
Хамзах Α., им. 618
Хамронг, геогр. 37
Хангтонг, эти. 129
Хани (акха, уни, коте, кхане), эти. 17
Ханой, г. 12, 26, 47, 88, 93, 95, 98, 99,
101—106, 117; пров. 93, 95
Хантонг, геогр. 35
Хань (ханьцы), этн. 127, 369
Ханьхоа, гор. 99
Хари (Джамби), р. 495
Харибунчайя (Харипунджайя), гос-во 248,
249
Харихаралайя, г. 177
Хасануддин, им. 421, 558
Хатинь, пров. 86, 105
Хатта М., им. 432
Хатьен, г., пров. 84, 104, 156
Хашми, им. 619
Хаято, этн. 45
Хбау, этн. 165
Хдрунг, этн. 165
Хеекерен Г. Р., им. 35
Хендра, им. 625
Хехо, геогр. 358
Хиндустанцы, этн. 18—20, 367
Хинтада, г. 316
Хкакху, этн. 207, 235
Хли, им. рел. 345
Хлия-неу, им. рел. 345
Хмоза, г. 298
Хо, этн. 207, 238
Хоа (хан), этн. 102, 149—151
Хоабинь, пров. 34, 46, 127
Ховельяно Э., им. 687
Хокло, этн. 613
Хо-кюи-Ли (Ли-кюи-Ли), им. 83
Холо, о-в, гос-во 645, 646, 676, 677, 682
Хонгкуанг, пров. 150
Хонг-нгаук-Фать, им. 121
Хонгха (Красная), р. 10, 34, 43, 47, 50,
53, 79—83, 90, 102, 104, 127, 129, 130,
145, 208, 234
Хоумайленд, геогр. 637, 691
Хо-ши-Мин, им. 87
Хюэ (Гуэ), г. 84
Цейлон, геогр. 273, 280, 368
Чамы (тямы), этн. 19, 46, 53—56, 63, 65,
69, 74, 82, 83, 165—171, 183, 203, 208,
250
Чан, им. 83
Чанг, о-в 247
Чандэ, геогр. 27
Чан-куок-Выонг, им. 34
«Чан Тю лук пиа», эп. 136
Чан-хынг-Дао, им. 120
Чаоле см. Маукены
Чаонам, этн. 19
Чаунда, эти. 307
Чемолтау, геогр. 306
Ченла, гос-во 54, 176, 177
Четти, этн. 394
Чехославацкая Социалистическая
Республика (ЧССР) 126
Чжао Куампа, геогр. 356
Чжао То, им. 81
Чжен Хэ, им. 393
Чи, этн. 158, 159
Чиангмай, г., пров. 259—261, 264, 284,
287, гос-во 249
Чианграй, г., пров. 262, 284, 287
Чиангтунг (Кендун), гос-во 307, 361,
365
Чилегон, г. 437
Чиманук, р. 8
Чиндван, р. 54, 296, 310, 347
Чинский особый округ 305, 341, 342,
345
Чинь, им. 84
Чины, этн. 17, 56, 65, 295, 296, 300-302,
320, 335, 341—347
Чиребон (Черибон), г. 421
Чокроаминото, им. 426
Чон, этн. 70, 201
Чруйчангвар, п-ов 203
Чуача, геогр. 47
Чунгбо, обл. 97, 104, 123, 129
Чут Али, им. 425
Чынг, им. 81
Чыонгшон, горы 79, 157, 159, 170, 234
Чьебоджи, гос-во 353
Шадип-нат, им. рел. 341
Шайлендра (Сайлендра), им. 177, 415
Шанди, им. рел. 118
Шань, этн. 17, 54, 56, 204, 238, 247-249,
282, 295, 296, 298, 299, 302, 305, 307,
313, 332, 337, 341, 345, 351, 353, 356—
362, 364, 366
Шань Национальное гос-во 305, "329,
335, 353, 357-360, 364
Шаньское нагорье 356, 365
Шань тарок, этн. 356
Шаньтоу, геогр. 204
Шарир С им. 432 ,
Шарифудднн Α., им. 432
Шать, этн. 80
Шатэн, геогр. 238
Шведы, этн. 682
Шве-лаун, им. 298
Шекспир В.. им. 281, 620, 621
Шеридан, им. 281
Шива, им. миф. 416, 475, 476, 488, 482,
561
Ши Се, им. 81
Шмидт В., им. 36, 42, 43, 61, 67, 69
Шолохов М., им. 281
Шон-тин, им. рел. 120
Шуэли, р. 364, 365
756

Эберхард В., им. 45
Эде (раде), этн. 19, 69, 122, 165, 169, 203
Эйкштедт Э., им. 33, 42, 55
Экари, этн. 21
Экзюпери Α., им. 620
Эмбалу, этн. 21, 539
Эми-нага, этн. 347
Энггано, о-в, этн. 21, 494, 531, 534
Эндехи, этн. 21
Энн см. Уни
Энкарнасьон М., им. 686
Эренбург И., им. 281
Эрнандес Α., им. 687
Эрнандес X., им. 687
Эспириту Α., им. 688
Эсиириту М., им. 688
Эстелья Р., им. 689
Эффенди Р., им. 618
Юан, этн. 18, 207, 234, 236
Южная Сибирь, геогр. 51
Южно-Китайское море 79, 165
Юнь, этн. 236
Юньнань, пров. 23, 42, 43, 45, 52, 65, 130,
152, 207, 208, 357, 369
Юэ, этн. 45, 49, 50, 53
Ява, о-в 7, 8, 10, 23—28, 32, 34, 38, 40,
49, 56, 58, 59,64,69. 177, 297, 375, 381,
411-416, 418, 419, '421-424, 428, 430,
435-437, 438, 441-443, 472, 473,495,
537, 551, 554—556, 564, 567, 575, 579,
593, 603, 604, 613—616, 618, 621, 622, 624,
627, 628, 637, 691; Восточная 24, 415,
419, 421, 430, 438, 475, 622, 624, 628;
Западная 414, 420, 427, 433, 437, 617;
Центральная 414, 419, 421, 432, 438,
443, 474, 475, 617, 624
Яванцы, этн. 19, 20, 58, 59, 62, 64, 378,
412, 426, 449-467, 473, 474, 476, 479,
481, 493, 498, 499, 502, 504, 505, 521,
528, 530, 531, 533, 537, 550, 572, 592,
600, 615, 617, 619, 621, 630
Яканы, этн. 22, 642, 643, 676
Якимов В. П., им. 32
Яла, пров. 288, 290
Ямин М., им. 618, 619
Ямна, этн. 21
Янванкюн, этн. 364
Янг, гор. 49
Янлам, этн. 364
Янсек, этн. 364
Янцзы, р. 31, 41, 44, 45, 54, 130
Янюэ, этн. 45
Яо (ман), этн. 18, 56, 66, 71, 79, 84, 145—
149, 207-208, 210, 239-241, 283, 284
Япен, о-в 605, 607, 611
Япония 41, 42, 44, 45, 62, 87, 186, 211,
250, 253, 254, 262, 377, 428, 626, 651, 682
Японцы, этн. 22, 49, 208, 304, 312, 370,
373, 376, 400, 616
Ясуры, этн. 21

СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 5
ВВЕДЕНИЕ . 7
ПРИРОДА И НАСЕЛЕНИЕ СТРАН ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ ........... 7
ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ЗАСЕЛЕНИЕ И ДРЕВНЕЙШАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ . . 1 . 23
ЯЗЫКИ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ · · f$5
ПИСЬМЕННОСТИ НАРОДОВ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ 73
НАРОДЫ ВЬЕТНАМА
Исторический очерк 80
Вьетнамцы (вьеты) 90
Основные занятия 90
Поселения, и жилище 104
Пища 109
Одежда 110
Общественный строй и семья 112
Народные праздники и игры 116
Религиозные воззрения 117
Культурная жизнь 120
Национальные меньшинства 127
Мыонги 127
Народы группы таи 129
Народы группы мео-ман (мяо-яо) 141
Китаеязычные народы > . 149
Тибето-бирмашгы 153
Мон-кхмерские народы 155
Индонезийские народы 165'
НАРОДЫ КАМБОДЖИ
Исторический очерк 176
Кхмеры 181
Занятия '. . . 181
Поселения и жилище 186
Одежда 191
Пища 192
Общественные и семейные отношения 192
Религия 195
Праздники и развлечения 196
Культурная жизнь 197
Горные кхмеры 201
Некоренное население Камбоджи 203
753

НАРОДЫ ЛАОСА
Исторический очерк 208
Лао 214
Основные занятия 214
Поселения и жилище 216
Одежда и украшения 220
Пища 223
Общественная и семейная жизнь 223
Верования 227
Культурная жизнь 230
Празднества и развлечения 233
Национальные меньшинства Лаоса 234
Горные таи 234
Народы тибето-бирманской группы 236
Народы группы мяо-яо 239
Мон-кхмерские народы 241
Некоренное население Лаоса 244
НАРОДЫ ТАИЛАНДА
Исторический очерк 248
Кхонтаи 255
Основные занятия 255
Средства передвижения 262
Поселения и жилище 263
Пища 268
Одежда 269
Общественная и семейная жизнь 270
Верования 273
Культурная жизнь 275
Национальные меньшинства 281
НАРОДЫ БИРМАНСКОГО СОЮЗА
Исторический очерк 296
Бирманцы 306
Основные занятия 307
Поселения и жилище 314
Одежда и украшения 319
Пища 321
Общественная и семейная жизнь 322
Верования 325
Народные праздники 327
Прикладное искусство 328
Культурная жизнь 329
Национальные меньшинства 335
Народы тибето-бирманской группы 335
Качины 335
Чины 341
Нага 347
Кая-каренская группа 350
Карены 350
Кая ' 353
Народы тайской группы 356
Шань 356
Другие тайские народы 360
Мон-кхмерские народы . 361
Равнинные моны 361
Ва 361
Палаун 364
Селуны (маукены) , 367
Некоренное население 368
759

НАРОДЫ МАЛАЙИ
Исторический очерк 374
Экономика 376
Малайцы . 378
Основные занятия 378
Поселения и жилище 381
Пища 383
Одежда 383
Социальная организация 383
Семья. Обряды жизненного цикла .'.... 384
Религия 385
Литература и искусство 386
Национальные меньшинства 387
Некоренное население 391
НАРОДЫ САРАВАКА, САБАХА И БРУНЕЯ 395
НАСЕЛЕНИЕ СИНГАПУРА 403
НАРОДЫ ИНДОНЕЗИИ
Исторический очерк 413
Экономическое положение 434
НАРОДЫ ЯВЫ, МАДУРЫ И БАЛИ 438
Яванцы 438
Основные занятия 439
Поселения и жилище 448
Пища 452
Одежда 453
Общественный строй 454
Брак и семья 457
Сунды 458
Мадурцы 461
Традиционная духовная культура яванцев, сундов и мадурцев 463
Тенггеры 476
Бадуй 479
Балийцы 480
Занятия 481
Поселения и жилище 484
Одежда и украшения 484
Пища 485
Общественная и семейная жизнь 485
Религия, обряды и праздники 483
Литература и искусство 490
,НАРОДЫ СУМАТРЫ 494
Палембанги, риау и родственные им народы Восточной Суматры и соседних
островов 495
Основные занятия 495
Поселения и жилище 497
Пища « 498
Одежда _, 499
Социальная организация 499
Брак и семья 499
Верования 500
Фольклор и литература 501
Танцы, музыка, развлечения 501
Минангкабау , 502
Основные занятия 502
Поселения и жилище 505
Пища 506
Одежда 507
760

Общественный строй 507
Брак и семья 509
Верования * 510
Фольклор и литература · 511
Музыка, танцы и игры 511
Батаки 512
Основные занятия 513
Поселения и жилище 516
Пища 517
Одежда и украшения 517
Общественный строй 518
Семейно-брачные отношения 519
Верования 521
Фольклор и народные игры < 523
Аче - 524
Гайо и аласы 527
Реджанги, лебонги, паминггиры и близкие им народы Южной Суматры .... 528
Абунги и пубианы 530
Ниасы 531
Меытаваи 533
Батины, кубу, акиты и другие полуоседлые и бродячие племена 533
Оранг-лауты 535
НАРОДЫ КАЛИМАНТАНА 537
Даяки 538
Банджары 550
Малайцы 555
НАРОДЫ СУЛАВЕСИ 558
Буги и макассары 559
Народы Северного Сулавеси 564
Тораджи 566
Народы Восточного и Юго-Восточного Сулавеси 573
Тоала ·. 574
' НАРОДЫ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ИНДОНЕЗИИ 575
НАРОДЫ ВОСТОЧНОЙ ИНДОНЕЗИИ 591
НАРОДЫ ЗАПАДНОГО И Ρ И А НД 604
НЕКОРЕННОЕ НАСЕЛЕНИЕ ИНДОНЕЗИИ 612
КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ ИНДОНЕЗИИ 617
НАРОДЫ ВОСТОЧНОГО ТИМОРА 633
НАСЕЛЕНИЕ КОКОСОВЫХ ОСТРОВОВ (КИЛИНГ) И ОСТРОВА
РОЖДЕСТВА (справка) 637
НАРОДЫ ФИЛИППИН
Исторический очерк 643
Равнинные народы Филиппин 652
Тагалы 653
Висайя 659
Илоки 661
Другие народности равнин Лусона 663
Горные народы Лусона 665
* Ифугао 665
Бонтоки 667
761

Тингианы 670
Калинги 672
Гадданы 673
Прочие горные народы Лусона 674
Иватаны 674
Горные народы Минданао 674
Моро 676·
Негрито Филиппин (аэта и баттаки) 67&
Некоренное население Филиппин . 681
Культурная жизнь Филиппин 682
Π Ρ И Л О Ж Ε II II Я
Список литературы 695
Список иллюстраций 722
Список карт и карт-схем 730
Список заставок и концовок 731
Глоссарий 732
Указатель 742

Народы Юго-Восточной Азии
Утверждено к печати
Институтом этнографии
им. Η. Н. Миклухо-Маклая
АН СССР
Редактор издательства Л. М. Алексеева
Технический редактор А. П. Ефимова
Сдано в набор 6/V 196бг Т-11978. Подп. к печ.21/IX 1966г.
Формат 7ΰχ108Υιβ. Печ. л. 47,75+12 вкл. (1,25 п. л.)
Усл. печ. л. 63,6. Уч -изд. л. 70,8
Тираж 3000 экз. Изд. № 472/66. Тип. ;зак. 805
Цена 4 р. 95 к.
Издательство «Наука».
Москва, К-62, Подсосенский"|пер., 21
2-ч типография издательства «Наука».
Москва, Г-99, Шубинскнй пер , 1)

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
ГОТОВЯТСЯ К ПЕЧАТИ КНИГИ:
ГУСЕВ В. Е. ЭСТЕТИКА ФОЛЬКЛОРА. 20 л. 1р. 30 к.
Монография представляет собой теоретическое исследование,
характеризующее основные особенности фольклора как специфической формы
искусства.
В книге большое внимание уделяется критике современных теорий
фольклора, распространенных в буржуазной эстетике, обобщается опыт
советской фольклористики и фольклористики других социалистических
стран.
РУССКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ. 15 л. 1 р. 10 к.
Сказки эти рассказаны одной из лучших современных сказительниц
А. Н. Корольковой, широко известной советскому читателю. В книге
впервые публикуется более 100 сказок в записи 1955—1956 гг. Здесь
помещены и эпические богатырские сказки рядом с веселыми анекдотами, и
длинные волшебные сказки рядом с коротенькими детскими сказками
о животных, и исключительно сложные по своей фабуле повести рядом
с острыми сатирическими рассказами.
II Если Вы хотите приобрести эти книги, направляйте
предварительные заказы по адресу: Москва, В-463,
Мичуринский пр., 12; магазин «Книга — почтой» или в ближайший
магазин «Академкнига»: Москва, ул. Горького, 8; Москва,
ул. Вавилова, 55/5; Ленинград, Д-120, Литейный пр., 57;
Свердловск, ул. Белинского, 71-в; Новосибирск, Красный пр., 51;
Киев, ул. Ленина, 42; Харьков, Уфимский пер., 4/6; Алма-Ата,
ул. Фурманова, 139; Ташкент, ул. Карла Маркса, 29; ул. Шота
Руставели, 43; Баку, ул. Джапаридзе, 13; Уфа, пр. Октября, 129;
Ν Коммунистическая, 49; Фрунзе, пр. Дзержинского, 41.
Заказы на книги издательства «Наука» принимают также местные-
магазины книготоргов.
«АКАДЕМКНИГА»

ОПЕЧАТКИ И ИСПРАВЛЕНИЯ
Строка
Напечатано
Долили быть
12-я
строка
2-й гр.
табл. 6
10 св.
26 св.
6 см.
15 св.
5 сн.
20 сн.
7 сн.
18 сн.
12 св.
26 сн.
5 св.
1 св.
1 св.
25 сн.
37 св.
4 св.
прав.
колонка
360
живой
лаоск-ям княжеством
ник
распространенные...
(персонажи новелл
анекие
свыше 1 млн. 820 тыс
жителей
1266
4,7о/0
лураха — дом
являются пусаки —
составляют основное
население княжества
распашную кофту
жители
струнных
птах-пат
Бенгеут
370
неживой
лаоскими княжествами
йик
распространенный...
персонаж новелл (
тайские
около 1,2 млн. жителей
(без пригородов)
1268
7,4%
дом лураха —
являются рассказы
опусаках —
проживают4 в княжестве
кофту
коренные жители
духовых
птах-пет
Бенгует
«Народы Юго-Восточной Азии»