Сухэ-Батор - Колесников М.С.

Автор: Колесников М.С.

Теги: биографии жизнь замечательных людей издательство молодая гвардия серия жизнь замечательных людей

Год: 1959

Похожие

Литературно-художественный и общественно-политический журнал "Байкал", 1972 №01

История Монголии. XX век

Литературно-художественный и общественно-политический журнал "Байкал", 1964 №03

Искусство Монголии с древнейших времен до начала XX века

Текст

ЖИЭН Ь ЗАМ ЕЧАТЕЛЬН ЫХ ЛЮДЕ Й

ЖИЗНЬ
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ
лвдкй
СЕРИЯ БИОГР.~ФИЙ
Основана в 19ЗЗ году М. Хорькам
выпкск
18
рвц
МОСК.ВА, 1Ч5Ч

СУХЭ-БАТОР
ИЗДАТЕЛЬСТВО ЦБ ВЛКСМ
„МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ"

з
. &
д
&
&l
А~
1д
с
1
&
&
эЦф 5
° '
4
Ъ

ВСАДЕИИ В СТЕПИ
Холодным пгурганом дышала степь. Ветер гнал по
земле тонкие белесые струйки снежной пыли, приги-
бал растрепанный ковыль вЂ” и казалось, будто впе-
реди ползет дым. Перевертывались в воздухе вы-
сохшие шары верблюжьей колючки. Сквозь крутя-
щийся снежный вихрь амугно проступали верхушки
СОПОК.
Конь выбивался из сил, храпел. Тело его было
вьггянуто, словно распластано, уши прижаты. Гулко
цокали копыта. Всадник припал к холке скакуна,
слился с ним. Студеный ветер пронизывал насквозь
рваный далембовый халат всадника, тарбаганья
шапка, подвязанная у подбородка, слетела с головы
и болталась на спине. Но Сухэ не замечал холодавЂ”
по его смуглым щекам струился пот. Черные, не
по-юношески строгие глаза были сужены, губы плот-
но сжаты. Он сверлил взглядом белую мглу, густую,
как молоко, и безошибочно, по инстинкту, угадывал
направление. Здесь, в степи, Сухэ не мог заблудить-
ся. Он страшился другого: споткнись, упади коньвЂ”
и верная гибель...
А гнедой скакун взлетал на сопки, срывался в ло-.
щины, несся по ковыльному простору, подгоняемый
шурганом. Степь без конца и края..;
На почтовом тракте Урга вЂ” Кяхта Сухэ считали
лучшим ямщиком, самым ловким наездником. Еще
в детстве, на веселом празднике Надом, он не раз
б

зителя избивали бамбуковыми палками. Но в малень-"
ком, тощем старичке, должно быть, жил могучий дух:
отлежавшись после побоев, он, покряхтывая, подни-
мался и снова брал в руки морин-хур. И вновь соби-
ралась толпа вЂ” изможденные люди в дырявых хала-
тах, расхудившихся сапогах вЂ” гутулах, островерхих
шапочках. Они усаживались на базарной площади,
поджав под себя ноги, дымили маленькими трубка-
ми вЂ” гансами, молчаливо слушали удивительные ис-.
тории о могучем и справедливом Амурсане, возгла-
вившем восстание против маньчжурских завоевателей,
о бесстрашном баторе Цэнгунджабе Хотогойтском,
под~нявшем Халху на борьбу с маньчжурами-порабо-
тителями, о храбром Аюши, о Баире и Тогтохо.
Легенды были красивы, как марево поутру. Вна-
чале Сухэ считал их просто сказками вЂ” не верил, что
даже в те отдаленные времена могли жить такие
люди, как Амурсана и Цэнгунджаб. То были могучие
богатыри, защитники угнетенных, их подвиги рав~ня-
лись подв~игам сказочного Гэсэра Мудрого вЂ” искоре-
нигеля зла на золотой земле. В жизни не встречалось
людей, аодобных им. Все знакомые Сухэ терпели
нужду и лишения, жили в серых низеньких юртах,
где зимой было так же холодно, как и на улице.
Главную пищу их составлял кирпичный чай, сварен-
ный в котле с молоком и солью. Мясо ели редко, по
большим праздникам. Ведь многие совсем не имели
скота и пасли стада богатеев. Мясо доставалось на
долю маньчжурских чиновников, князей и монахов-
лам, которые жирели от малоподвижной жизни.
Улигерчи в своих легендах воспевал голубой Ке-
рулен. Тот край был родиной предков Сухэ. Его отец,-
Дамдин, родился в степи, что простиралась южнее
Керулена, здесь же обзавелся семьей. И как предки-
его предков, круглыв год и в зной и в стужу перего-
нял скот своего хозяина на новые пастбища. Он был
«хара ясун» вЂ” «черная кость», крепостной, арат, веч-
ный кочевник, нищий. Как и все его соплеменники,
слепо верил в божков-бурханов, тенгриев, злых духов,
лечился у знахарей-лам и не знал ни одной буквы:
Суровые степные порядки представлялись -ему чем-то

незыблемым, нерушимым. Все его богатство состояло
из нескольких голов скота.
Зимой, во время бескормицы, погиб весь скот Дам-
дина. Семье грозила голодная смерть. А тут еще по-
жаловали сборщики налогов и податей. Писарь, на-
цепив на нос очки, зачитал ведомость, в которой пере-
числялись все повинности и долги арата княжеского
удела вЂ” хошуна Дорджижаб Цэцэн-ханского аймака
Дамдина.
Уртонная, или почтово-курьерская, повинность...
Тягчайшая из повинностей. Араты, выделенные для от-
бывания конно-уртонной повинности, со всем своим
имуществом откочевывали на место службы и несли
ее полгода, а то и год. Она была главным средством
связи в стране. Для того чтобы по конному уртону
доставить какую-нибудь корреспонденцию нли сопро-
вождать чиновников, арату-курьеру приходилось по-
крывать на своих лошадях сотни километров. Кроме
того, араты обязаны были обеспечивать проезжающим
пропитание за свой сче1. Почтовые станции отвлекали
от сельского хозяйства большое количество рабочего
скота, а также людей.
Подводная и воинская повинности. Столовое и
квартирное довольствие чиновникам и писцам. Содер-
жание удельных князей. Пожертвования на ремонт и
строительство монастырей, на богослужения, на содер-
жание аймачных управлений. Подношения главе
церкви богдо-гэгэну. Содержание управлений губер-
наторов н командующих войсками. Сборы на уплату
аймачных и хошунных долгов. Содержание воинских
отрядов... Налогами облагалась каждая корова, каж-
дая лошадь. Если нечем было платить налоги, то уго-
няли весь скот бедняка, забирали седла и все имуще-
ство, даже женские украшения. Забирали все. Прав-
да, иногда оставляли немного мяса, которого могло
хватить на несколько дней. «Народ исхудал и близок
к смерти», вЂ” писал в докладной записке один чинов-
ник своему князю.
Писарь долго перечислял долги и повинности Дам-
дина. Не хватило бы и десяти жизней, чтобы рассчи-
таться с ханами, ванами, амбанями, цзянь-цзюнями,

ламами, цзасаками-князьями, феодалами и сановни-
ками всех мастей.
Этой же ночью Дамдин, посадив в корзину для' ар-
гала двухлетнего Дэндыба и придерживая беремен-
ную жену, пешком двинулся на северо-запад. По
степным законам, он не имел права покидать своего
хозяина вЂ” за это жестоко наказывали или сдавали
в солдаты на бессрочную службу; но нужно было спа-
сать семью от голодной смерти. По дороге удалось
пристать к каравану и наняться погонщиком верблю-
дов. Много дней продвигался иитайский караван на
северо-запад. Неторопливо шагали верблюды с тюка-
ми шерсти. Караван прибыл в Богдо-Хурэ, или Ургу,
поздно ночью и остановился в ургинском Маймачене вЂ” '
китайском торговом поселке. Здесь, в чужом доме, и
нашла временное пристанище семья Дамдина, Впос-
ледствии ему удалось приобрести плохонькую серую
юрту. Войлоки юрты были такие старые, что когда
в очаге разводили огонь, то дым выбивался изо всех
щелей, а соседям казалось, что начался пожар.
В этой юрте 2 февраля 1893 года родился третий
сын Дамдина вЂ” Сухэ.
В Маймачене трудно было найти работу. Когда
Сухэ исполнилось пять лет, его отец со всей семьей
перебрался в Ургу и поставил свою юрту неподалеку
от русского консульства. Но и здесь жилось не луч-
ше. Заработокбыл случайным. Иногда Дамдин прйно-
сил десять мунгу, на которые можно было купить три
бараньи головы, но чаще он воз~вращался после днев-
ных поисков с пустыми руками. Ханда шила подошвы
для гутул, халаты, шапки, прислуживала в юртах бо-
гатеев, но и ей редко удавалось заработать в день
пять-десять мунгу или хадак вЂ” ленту из серого шел-
ка, которая ходила вместо денег. Семья голодала.
А тут еще родилась дочь. Назвали ее Долгор. С горя
Дамдин запил. Он пропивал даже те небольшие день=
ги, которые удавалось заработать, приходил домой во
хмелю, усаживался на кошму, хватался за голову и
сетовал на тяжелую судьбу. Отец был кроткого нрава,
но когда напивался, начинал бормотать такое, что
у Ханды от испуга волосы шевелились на голове: он

проклинал богов, грозился чиновникам и жирным
нойонам, называя их-жадными собаками.
вЂ” Если бы нашелся такой топор, чтобы срубил
им всем головы~ вЂ” выкрикивал он.
Теперь в семье появился четвертый ребенок. Хан-
да еще не оправилась от родов и не могла шить по-
дошвы для гутул. Дамдину казалось, что день гибели
семьи близок. Но мир не без добрых людей. Непода-
леку стояла юрта арата Дава. Он был так же беден,
как и Дамдин. Соседи жили дружно. Иногда жена
Дава помогала Ханде шить, приносила немното яч-
менной муки, плиточку чая, круг мороженого молока.
Все-таки Дава и его жене жилось легче вЂ” у них не
было детей. А когда родилась Долгор, все заботы
о большой семье Дамдина сами собой легли на жену
Дава.
Одйажды Дава и его жена зашли в юрту Дамдина.
Оба были в лучших своих халатах. Дава поставил на
столик бурдюк кумыса.'
Когда хозяева и гости захмелели, Дава сказал:
вЂ” Вот ты, Дамдин-гуай, жалуешься на богов.
А боги не обошли тебя счастьем: ани дали тебе по-
мощников, вЂ” и он указал на детей, которые голод-
ными глазами следили за тем, как исчезает со стола
б ар а.нин а.
Дамдин горько рассмеялся:
вЂ” Хотел бы я, чтобы боги наградили вас таким
счастьем. У каждого живот, как бездонная бочка,вЂ”
чем набивать эти ненасытные бурдюки каждый день?
Вот еще один лишний рот прибавился. У других мрут,
а этих ни холод, ни голод не берет!
вЂ” Не гневи бурханов, вЂ” кротко сказал Дава.вЂ”
Мы живем, как одна большая семья. Да таким бедня-
кам, как мы, и нельзя по-другому. Мы должны де-
литься всем. А моя старая любит твоих детишек, слов-
но родных. Особенно она привязалась к крошке Долгор.
Дамдин не мог взять в толк, к чему клонит сосед.
Наконец жена Дава не выдержала и сказала:
вЂ” Отдайте нам Долгор. Она будет нашей до-
черью.
Дамдин не нашелся, что ответить. Слова соседки
10

повергли его в изумление. Ханда бессознательно.схва-
тила Долгор и прижала ее к груди. Как ни горько им
жилось, она не допускала мысли, что ее родное дитя
будет жить в чужой семье.
вЂ” Долгор я не отдам!.. вЂ” прошептала она со
страхом, словно Дава и его жена собирались насильно
отнять девочку.
вЂ” Мы с тобой, как сестры, вЂ” взволнованно про-
говорила жена Дава. вЂ” Мы никогда не будем раз-
лучаться. Пусть Долгор остается твоей дочерью, но
вам не прокормить такую ораву. Мы хотели облегчить
ваши заботы. Пусть Долгор живет у нас.
Слезы потекли по щекам Ханды. Она понимала,
что подруга и ее муж хотят им только добра. Много
дней после этого Дамдин и Ханда спорили, отдавать
или не отдавать Долгор в семью Дава. Но когда Хан-
да тяжело занемогла, а у детей три дня не было крош-
ки во рту, Дамдин сдался. Пришла соседка и забрала
Долгор. Так и осталась девочка в семье арата Дава.
Сухэ вместе с братьями Дэндыбом и Ринчином соби-
рал сухой помет вЂ” аргал, колол дрова, таскал во-
ду, пас чужих овец, иногда брал мешок и собирал
щепки во дворе, где строился новый дом. Желудок Су-
хэ всегда был пуст. Худой как скелет, в халате из ов-
чинных обрезков, слончлся он по улицам в поисках
пищи и работы. Вид жирных лам и купцов вызывал
у него отвращение. Он с ненавистью посматривал на
нарядные юрты князей и дворцы, в которых жили
маньчжурские сановники.
Вот уже двести с лишним лет Внешняя Монголия
стонала под игом маньчжурской династии. Чужезем-
ные купцы опутали «страну войлочных юрт» неоплат-
ными долгами. Если арат брал у иностранной фирмы
в долг кирпич чая стоимостью меньше лана, то весной
будущего года ан обязан был отдать за него двух го-
довалых баранов. Если долг не удалось уплатить, то
на следующую весну за этот же кирпич зеленого чая
арат должен был отдать двух баранов-двухлеток, на
весну третьего года вЂ” двух трехлеток. За коня можно
было выменять шесть аршин материи, за тюк овечьей
шерсти вЂ” пачку сахара. Можно было получить то-
11

вары и под огромные проценты. Ростовщики без за-
зрения совести обманывали доверчивых монголов, вы-
менивая скот за безделушки, произвольно 'устанавли-
вали цены на товары. Купец, посмеиваясь, говорил,
что отпускать монголам товар в кредит вЂ” это значит
иметь золотой ящик с неиссякаемым запасом золота.
Кочевое скотоводство постепенно разорялось, коли-
чество скота сокращалось с каждым годом. Только
одна фирма «Да Шэн-ху» в виде процентов за отпу-
щенные в кредит товары ежегодно перегоняла из Хал-
хи в Китай шестьсот тысяч овец и семьдесят тысяч ло-
шадей. О богатстве этой фирмы говорили, что она мо-
жет устлать дороту от Урги до Пекина серебряными
слитками. На шее кочевника также сидели ханы,
князья, ламы. Им принадлежали лучшие пастбища,
за их долги и~ностранным фирмам опять же распла-
чивался арат. В стране насчитывалось почти восемь-
сот монастырей и не было ни одной светской школы.
Босоногий мальчуган Сухэ еще не мог понять, по-
чему маньчжурские солдаты и чиновники чувствуют
себя в Монголии хозяевами, почему бедный должен
. работать на богатого, почему за долги князей обя-
заны расплачиваться араты. Но на каждом шагу он
сталкивался с несправедливостью, с обманом, угне-
тением и еще в детстве научился жестоко ненавидеть
и маньчжурских купцов, и самодовольных князей, и
богатых хозяйчиков. Иногда Сухэ озадачивал отца
совсем не детским вопросом:
вЂ” Аба, ты рассказывал, что монголы были силь-
ными. Так почему они не прогонят цинов?
Дамдин хмурился и не отвечал. Он с боязливым
удивлением посматривал на сына и только покачивал
головой. Не иначе, как на базаре Сухэ успел наслу-
шаться опасных речей. Все подмечает, ко всему при-
слушивается. Любопытен не в меру. Мудреных слов
где-то набрался. Пристает с расспросами ко всем, кто
подвернется: и к караванщикам, и к бетлым ламам,
к бродячим сказочникам, водится с русскими ребя-
тишками из консульства, и его всюду принимают, как
своего. Один из чиновников консульства, как-то по-
ветречав Дамди~на на улице, сказал:
12

вЂ” Смышленый у тебя сын: много русских слов
знает. А у наших ребятишек за вожака. Все уши про-
жужжали: Сухэ, Сухэ, все Сухэ... Учить грамоте его
нужно.
Случалось, Дамдин посылал сына за мелкими по-
купками в китайскую лавочку вЂ” верил в его сообрази-
тельность. Сухэ самостоятельно научился считать на
счетах, знал несколько букв. Задиристого, острого на
язык Сухэ не легко было обсчитать даже многоопыт-
ному китайскому купчине в шелковом халате. Ули-
ченный в мошенничестве, купец только плутовато щу-
рил масляные глазки, улыбался сквозь опущенные
книзу усы: ему нравился этот сорванец с подбитым
глазом, с царапинами на лице вЂ” он не похож был на
смиренных, запуганных и потому молчаливых степня-
ков, с которыми купцу приходилось иметь".дело. Маль-
чишка умел постоять за себя.
Сухэ всегда пребывал в готовности ввязаться
в драку. Ему всегда до всего было дело. Он не тер-
пел ни малейшей лжи, несправедливости, нечестности.
Обижали малолетнего вЂ” Сухэ выныривал неизвест-
но откуда и, как ястреб, налетал на обидчика. Изби-
вали в ямыне арата, не уплатившего долги,вЂ” Су-
хэ сжимал кулаки и скрипел зубами от бессильной
ЗЛО'СТИ.
В ямынь вЂ” широкий двор, огороженный частоко-
лом,вЂ” разрешалось заходить любому, но все стара-
лись обходить его стороной. Здесь губернатор-амбань
вместе со своими чиновниками чинил суд и расправу.
Присутственное место находилось напротив высокого
красивого храма, крытого железом. В храме стояла
огромная бронзовая статуя бога Майдари, окутанная
желтым атласом. Сюда стекались паломники. Мило-
сердный бурхан, восседающий на позолоченном пре-
столе из лежащих львов, кротко и всепрощающе улы-
бался верующим. Синим дымом курились бумажные
палочки, ухал барабан, торжественно звучали голоса
монахов, распевающих молитвы. А со стороны ямыня
доносились вопли и стоны истязуемых.
Любопытный Сухэ однажды заглянул в ямынь:
еще вечером он прослышал, что будут судить соседа
13,

дядюшку Джергала' за неуплату ' долгов маньчжур-
скому лавочнику. С каждой весной:долги все нара-
стали. Уже давно весь скот,Джергала перешел в соб-
ственность купца, а оказалось, что арат выплатил все-
го лишь пятую часть. Не мог он рассчитаться и со
сборщиками податей. Он был стар и немощен и по-
тому не годился в пастухи. Лавочник подал жалобу.
Джергала решили судить.
Когда Сухэ пришел в ямынь, суд . над. аратом
Джергалом уже закончился. Во дворе толпились лю-
ди. В большой шестистенной юрте происходило засе-
дание суда: разбирали очередное дело. Оттуда доно-
сились стоны. Возле юрты Сухэ увидел дядюшку
Джертала. Старик стоял на коленях, на его шею
была надета тяжелая канга вЂ” квадратная доска-во-
ротник с отверстием для головы. Деревянный ворот-
ник давил на худые плечи старика, голова его клони-
лась все ниже и ниже. Но Джергал крепился: не сто-
нал, не взывал к состраданию окружающих. Темное,
как кремень, лицо его было покрыто потом, вздраги-
вала тощая грязная косичка. В деревянной канге
Джергалу предстояло провести долгие недели, а мо-
жет быть, и месяцы, сидеть вот так под палящим
солнцем, есть, спать...
Но лавочник-маньчжур, по-видимому, остался не-
доволен приговором суда. Визгливым голосом выкри-
кивая оскорбления по адресу арата, он возмущался,
что суд отнесся слишком мягко к преступнику вЂ” да-
же не подверг его наказанию бамбуковыми палками.
Лавочник был жирный, как все лавочники, пропах-
ший чесноком. Сухэ с ненавистью смотрел на его жел-
тые короткие зубы, на колыхающийся живот и кожа-
ную шапочку на голове. Расходившийся купец подсту-
пил вплотную к осужденному и стал плевать ему
в лицо. Тогда от толпы отделился высокий человек
с кнутовищем вЂ” ташюром в руках, подошел к ла-
вочнику и замахнулся ташюром.
!
Купец закричал и проворно нырнул в дверцу судей-
ской юрты. Появились китайские солдаты, но высо-
кого человека с ташюром уже и след простыл. Тогда
солдаты стали хватать кого попало. Не известно, чем

бы кончилась эта история, если бы не раздался
крик;
вЂ” Аюши! Везут Аюши!..
Все словно онемели...Сухэ показалось, что у нето
остановилось сердце. Аюши!.. Имя этого смелого че-
ловека у всех, было на языке. Его произносили, пони-
зив голос и оглядываясь по сторонам. Это имя было
символом борьбы и сопротивления.
Впервые об Аюши Сухэ услышал в юрте своего
отца. Ночью в юрте появился незнакомый человек.
Как оказалось, он прибыл с караваном из ДзасактувЂ”
ханского аймака. Погонщик неторопливо пил чай,
молчал, иногда бросал из-под густых бровей взгляд
на Сухэ, лежащего на кошме. Сухэ притворился спя-
щим. Тогда погонщик заговорил.
Жирно ли вошел в новый год, Дамдин? вЂ” спро-
СИЛ ОН.
вЂ” Муу байка! Плохо... вЂ” протянул отец. вЂ” Про-
клятые собаки не дают жить. Богач подобен волкувЂ”
жадность его не знает меры. Когда уж бурханы раз-
гневаются и покарают их!..
Погонщик усмехнулся:
вЂ” На бурханов надежда плоха: они помогают бо-
гатым и цинам. Самим нужно браться за топоры да
пики. Слышал, что творится в стране белого царя?
Дамдин отрицательно покачал головой.
вЂ” Оросы поднялись все до одного и бьют ханов и
князей. Хотят жить без богатеев, сами быть хозяева-
ми. Хувьсгал вЂ” революция! ..
Дамдин поперхнулся чаем: от вестей, которые при-
нес гость, сделалось страшно. Погонщик хорошо был
осведомлен о событиях в России. Он рассказал о том,
как белый царь расстрелял рабочих и как потом на-
чалась революция. Многого Сухэ не мог понять. 'Ему
доводилось встречать в Урге русских купцов, и. они
были ничуть не лучше китайских. Купцы приезжали
из Троицкосавска. Там была Сибирь, страна белого
царя... И все же араты предпочитали иметь дело с рус-
скими купцами, вЂ” они были гостями, а не хозяевами,
как маньчжурские лавочники. В Урге были и другие
.русские: они делали прививки против оспы и чумы,

/
открыли первый в Монголии ветеринарный пункт, по.'
строили фабрику по переработке сырья. Теперь в Рос-
сии революция... Хувьсгал...
вЂ” А у нас есть Аюши!' вЂ” неожиданно сказал по-
гонщик.
И тут Сухэ узнал такое, чего не мог забыть ни-
когда.
Еще в 1903 году кочевники Цэцэг-Нурского района
удела Дархавин-бэйлэ Дзасакту-ханского аймака отка-
залйсь выплачивать маньчжурам княжеские долги.
Араты собрались на свой собственный хурал н напи-
сали петицию, в которой требовали привлечь к отбы-
ванию повинностей наряду с бедняками и князей, от-
казывалнсь платить подати князьям, требовали со-
здать аратское самоуправление.
Для вручения петиции председателю сейма было
выделено двенадцать аратов во главе со старшиной
нескольких хозяйств Аюши. Это был открытый бунт.
Князь Манибазар пришел в ярость. Аюши, сын кре-
постйого, выбившийся чуть ли не к пятидесяти годам
на ничтожную должность старшины, и эти оборванцы
смеют жаловаться на своего князя, требовать само-
управления! Неслыханная дерзость! .. Мятежников
схватили и стали пытать. Били кожаными хлопуш-
ками по щекам, сдавливали запястья и пальцы тис-
ками, заставляли стоять. голыми коленями на битом
стекле.
Несколько месяцев истязали Аюши и его товари-
щей, но дух свободы сломить не удалось.
вЂ” Казнить мятежников! вЂ” ярился князь.
Но казнить героев не успели. К тюрьме, где оии
томились, с каждым днем стекались все новые и но-
вые толпы кочевников. Они потрясали в воздухе охот-
ничьими ружьями, самодельными луками и копьями.
вЂ” Отдайте нам нашего Аюши! Освободите всех!
вЂ” Смерть нойонам и маньчжурам!
вЂ” Пусть князь сам расплачивается за свои долги.
Мы отказываемся вносить оброк и кормить дармое-
дов! Облох&lt; тькня ейналог м иповинностя и.
кочуем в горы... Народный дугуйлан! Народный круг!
Араты реей ющнрй части Дзасакту вЂ” ханского ай-

ака сели на коней. нязь зак ылся в своей елой
ю те и д ожал от страха. н начинал пони!мать, что
А ши не бунтарь-одиноака. В аймаке действовала
крепкая аратская организация, и у нее были свои гла-
вари. О бегстве в Богдо-Хурэ, или Ургу, нечего было
и думать. Князь упустил время. По всем дорогам гар-
цевали аратские патрули. Малочисленный маньчжур-
ский гарнизон был не в силах защитить Манибазара
от расправы. Тогда князь решил пойти на хитрость.
Он сам заявился к Аюши.
вЂ” Я дарую всем вам жизнь, вЂ” сказал он уз-
нику, вЂ” но с тем условием, что вся твоя банда разъе-
дется по своим юртам, а сам ты не будешь больше
мутить народ. Кроме того, все вы заплатите штраф.
Аюши улыбнулся распухшими губами, прислу-
шался к гулу, который долетал в окно тюрьмы, и плю-
нул князю в лицо. Князь схватился было за нож, но
потом одумался и приказал стражникам:
вЂ” Освободить его!
Аюши вновь был на свободе. Это была всеобщая
победа. И пока араты упивались первой победой,
князь не дремал. Он послал гонцов в Ургу с требова-
нием подмоги.
Теперь вот Аюши снова схватили...
Аюши!ьв Почти сказочный богатырь. Такой, как
Амурсана или Ыэнгунджаб. Но те были князьями.
А этот простой арат, сын крепостного, сам крепост-
ной... Такой же, как Сухэ и другие.
Сколько раз грезилась Сухэ встреча с героем
Аюши! Он возьмет коня, свой тугой лук и нож в де-
ревянном чехле, явится к Аюши и скажет: «Аха! Сын
а ата Дамдина Сухэ готов сражаться за свободу
онголии. Располагай мной».
И герой улыбнется чуть усталой улыбкой и спро-
сит: «А готов ли ты, Сухэ, если потребуется, отдать
жизнь за общее дело?»
«Да, готов!»
В воротах ямыня показались всадники вЂ” -китай-
ские солдаты.
вЂ” Разойдись! Разойдись! ..
Но толпа не убывала, а, наоборот, увеличивалась.
м. колесыиков

вЂ” Аюши! Герой Аюши...
На двуколке, закованный цепями, сидел плотный
скуластый человек в синем халате. Его красивая мощ-
ная голова была гордо поднята. Волосы с еле заиет-
ной сединой растрепались. Глаза смотрели см ло и
спокойно. В ответ на восторженные выкрики о едва
приметно улыбался, поворачивал голову то вправо, то
влево, словно отыскивая кого-то в толпе. Вот его ост-
рый взгляд встретился со взглядом Сухэ, и мальчику
показалось, что в глубине зрачков Аюши вспыхнула
веселая, озорная искорка. Нет, Аюши не был сломлен.
А люди все -напирали и напирали: каждому хо-
телось взглянуть на Аюши. Солдаты пустили в ход
плети. Сухэ рванулся к двуколке, чтобы дотронуться
рукой до цепей героя, но острая боль обожгла скулу.
вЂ” Разойдись!
Сухэ затолкали, и вскоре поток вынес его за воро-
та яиыня. От удара плети щека вспухла. Сухэ по-
"стоял некоторое время у ворот, а потом погрозил ку-
лаком стражникам.
В то время Сухэ было тринадцать лет. Он и позже
много думал об Аюши. Араты аймака Дзасакту-хана
не сложили оружия.
вЂ” А в наших краях есть Тогтохо! вЂ” как-то сказал
отец.
Сухэ навострил уши. Тогтохо вЂ” кто такой?"
И отец, посмеиваясь, рассказал, что на его родине
в Цэцэн-ханском аймаке объявился некий Тогтохо,
который сколотил из аратов несколько боевых отря-
дов. Эти отряды нападали на конторы и лавки, заби-
рали товары, казнили ростовщиков и маньчжурских
чиновников, выгоняли воя с монгольской земли ки-
тайских помещиков. В конце концов маньчжуры вы-
нуждены были бросить против повстанцев крупный
карательный отряд...
вЂ” Я хочу учиться, вЂ” часто говорил Сухэ отцу;
вЂ” Грамотный человек вЂ” сильный человек, вЂ” ук-
лончиво отвечал Дамдин.
Он и сам понимал, что сыну нужно учиться. Но
разве «черная кость» может сравняться с нойонами,
дети которых учатся? Бедные должны работать, что-

Ю
б~ не околеть с голоду. Они как несчастные сказочные
би иты, живущие под землей в железном городе: их
все да терзает голод. В последнее время Дамдин сов-
сем отерял работу. Щеки у него ввалились, добрые
глаза потускнели. Он был, как старый высохший сте-
бель саксаула. А Ханда опять родила дочь и не могла
работать. Дэндыб и Ринчин все время были на побе-
гушках у богатеев, но их заработка не хватало даже
на плохую баранью голову ценой в три мунгу. Даже
добрый сосед Дава ничем больше не мог помочь: он
сам.еле-еле сводил концы с концами.
Сухэ был любимым сыном. Ему только что испол-
нилось четырнадцать лет.
вЂ” Учиться вЂ” хорошее дело, вЂ” сказал Дамдин,вЂ”
но за ученье нужно платить. А дела наши плохи. Ес-
ли мы перезимуем и на этот раз, то, значит, даже бур-
ханы отказываются принять нас в свою страну, где
все бездельничают, как нойоны,и ламы. Разговаривал
я с почтенным Джамьяндоноем, и он после долгих
уговоров согласился нанять тебя в батраки. Будешь
уртонщиком на перегоне Богдо-Хурэ вЂ” Борхолдой.
Так Сухэ стал уртонщиком.
вЂ” Эй ты, собачья блоха, я взял тебя из мило-
сти, вЂ” сказал богатей Сухэ, вЂ” смотри же, работай на
совесть. У меня разговор короткий: чуть что вЂ” вы-
швырну вон. Много таких бездельников шляется во-
круг. Нищих развелось больше, чем полевых мышей.
Ямщицкая служба была первым по-настоящему
суровым испытанием в жизни Сухэ. Он старался до-
бросовестно исполнять обязанности, чтобы не гне-
вить тяжелого на руку Джамьяндоноя и не лишиться
работы, но, видно, бедняку на роду написано, чтобы
его колотил всякий, кому вздумается. Свой гнев по
любому поводу богач вымещал на Сухэ. Проезжав-
шие нойоны, чиновники, русские купцы и китайцы ни
за что ни про что набрасывались на Сухэ и избивали
его до полусмерти. Им не нравилось выражение лица
Сухэ, его смелый взгляд, манера говорить свободно,
без подобострастия. О~н не гнул спину, не заискивал,
отказывался от подачек. Он ненавидел всех этих
важных господ, презирал их, и они это чувствовали.
19

/
вЂ” Дерзкий, дерзкий! вЂ” Орал Джамьяндоной ~ и
с кулаками набрасывался на Сухэ.
Юноше стоило больших усилий,' чтобы сохранять
самообладание. И под его спокойным взглядом
Джамьяндоной отетупал. Все-таки Сухэ был лучшим
уртонщиком на всем перегоне. Иногда Сухэ каза-
лось, что его долготерпению приходит конец. Изби-
тый, окровавленный, он уходил в сопки и думал, что
лучше смерть, бродяжничество, чем такая жизнь. Он
давно сбежал бы куда глаза глядят, если бы, не веч-
но голодная семья. Зарабатывал он ничтожные гро-
ши и все их передавал отцу. Большой радостью для
него было известие, что Дамдину наконец-то повез-
ло: он устроился надсмотрщиком в тюрьму. И .хотя
один вид тюрьмы вызывал в юноше чувство отвра-
щения, он ликовал оттого, что отцу все же удалось
получить постоянную работу.
Скорый на решения Дамдин, счастливый без ме-
ры, объявил сыну:
вЂ” Учиться будешь! Я уже разговаривал с поч-
тенным зайсаном Жамьяном, который обучает по
доброй воле детей бедняков. Он согласился принять
тебя как ученика вЂ” шаби. Уходи от Джамьяндоноя.
От волнения у Сухэ пересохло в горле. Прошел
уже год, как он работал ямщиком, и беспросветной
жизни, казалось, не будет конца. И вот достопочтен-
ный Жамьян согласен взять его в ученики!.. От
такого известия можно было потерять голову. Самое
заветное сбывалось.
Дамдин вручил сыну хадак вЂ” плат - счастья, и
с этим хадаком Сухэ отправился в юрту учителя.
Юрта находилась неподалеку вЂ” во дворе одного из со-
седей. Жамьян встрегил Сухэ ласково, принял ха-
дак, с улыбкой выслушал витиеватое приветствие,
просто положил узкую ладонь на плечо юноши и
сказал:
вЂ” Присаживайся. Юрта маленькая, но для всех
бедняков, желающих учиться, места хватит.
Он взял грифельную доску, грифель и неторопли-
во вывел первую букву. А вскоре Сухэ уже и сам
выводил на доске строки, которые тянулись сверху
20

вниз и напоминали стебель какого-то колючего рас-
тения.
Сухэ учился. Утренние часы, когда он сидел на
уроках, были самыми светлыми, самыми радостны-
ми. А днем опять приходилось помогать родителям:
таскать воду, собирать аргал, нянчить сестренку,
быть на побегушках у зажиточных соседей. Уроки
учить было некогда. И только вечером при неверном
свете каганца можно было развернуть букварь. Ус-
тавший от дневных забот Сухэ тщетно старался
стряхнуть сонную одурь. Мерцал ночник, глаза сли-
пались, в ушах стоял неумолчный звон. Но желание
учиться было сильнее усталости. И Сухэ сидел за
книжкой до тех пор, пока не поднималась с постели
мать и не гасила ночник.
Отец проявлял живой интерес к успехам Сухэ.
Незаметно он. и сам выучил несколько букв и теперь
мог даже ставить свою подпись. С шутливой гордо-
стью он иногда говорил: «Мы учимся с сыном раз-
говаривать письменно...»
Теперь юрта Дамдина стояла во дворе тюрьмы.
И как бы ни был занят Сухэ, он не мог не видеть,
что делается вокруг. Из ямыня сюда приводили лю-
дей в кандалах и с колодками на шее. Их загоняли
в тесные темные камеры, где было сыро, как в забро-
шенном колодце. Иногда на заре заключенных уда-
рами палок и прикладов выгоняли во двор. Оборван-
ные, истощенные, они брели, позванивая кандалами,
по направлению к Шархаду. Шархад вЂ” место каз-
ни... Сухэ всегда вздрагивал, когда произносили это
слово. Лихорадочно блестящими глазами смотрел он
на ссутулившихся узников, отправляющихся в свой
последний путь.
вЂ” За что их? вЂ” шепотом спрашивал он отца.
Дамдин низко наклонял голову и так же тихо
отвечал:
вЂ” За правду...
Правда... Где она, правда?.. Ее искали все обез-
доленные и угнетенные. Но пока еще никто не на-
шел. А может быть, ее вообще не существует на
свете? Может быть, ее выдумали сами люди, чтобы
21

не так горько было жить? Все те несчастные, кото'-
рых уводили на Шархад, были такие же бедняки, как
Дамдин, Дава. Еще ни разу не уводили на расстрел
ни одного князя, ни одного китайского чиновника,
ни одного купца. Да эти никогда и не попадали
в тюрьму, какие бы беззакония они ни творили,
Правды не было. Томился в тюрьме защитник бед-
ных Аюши, а князь Манибазар разгуливал на сво-
боде, пил кумыс и ел вкусные курдюки. В то время
как бедных били по пяткам бамбуковыми палками,
рвали щипцами мясо до костей, богатые разъезжали
на конях в серебряной сбруе.
вЂ” Все голодранцы вЂ” воры и разбойники, вЂ” го-
ворил начальник тюрьмы. вЂ” Их и судить не следует.
Нужно в кандалы, в кандалы, да кангу на шею.
Начальник тюрьмы был тучный и красный, как
бычий пузырь, наполненный кровью.
вЂ” Почему бедные не прогонят богатых? вЂ” дони-
мал отца Сухэ. вЂ” Почему они не набросятся на стра-
жу и не перебьют всех? Ведь их больше. Их ведут
на расстрел, а они покорно идут... Если бы меня ве-
ли на расстрел, я бы...
Дамдин снисходительно улыбался и ерошил во-
лосы на голове сына.
вЂ” Меня опять сажают в тюрьму, вЂ” говорил он
печально. вЂ” Снова двое сбежали. Сделали подкоп и
удрали. За два года отсидел почти четыре месяца.
Да, случалось и такое. Упустив по недосмотру
арестанта, Дамдин сам покорно садился в тюрьму.
И случалось это довольно часто, так как Дамдин,
стремясь заработать хотя бы несколько мунгу сверх
жалованья, иногда добровольно подменял других
смотрителей. А побеги, как назло, совершались имен-
но в то время, когда он нес службу за других.
вЂ” Кто из нас смотритель, кто арестант вЂ” трудно
разобрать, вЂ” невесело шутил отец. вЂ” Наверное, бед-
няку так уж предначертано милостивыми бурхана-
ми: отсиживать в тюрьме. Видно, еще не выковали
тот топор, который снесет голову богатеям и мань-
чжурам.
Как ни старался Дамдин заработать лишний
22

грош, нужда не покидала его юрту. Старшие сы-
новьЯ по-пРежнемУ батрачили. Сухэ продолжал учи-
ться. Но он не мог равнодушно смотреть, как голо-
дает семья. Он не хотел быть обузой и,. случалось,
Уезжал в степь в поисках заработка. Опять приходи-
лось пасти чужие стада, наниматься погонщиком
Уртонных лошадей на тракте Урга вЂ” Кяхта. Учитель
Жамьян сердился, когда способный шаби пропадал
целыми месяцами, но стоило Сухэ вернуться, как
Жамьян сразу же прощал эту отлучку. Оказывает-
ся, Сухэ там, в степи, успел выучить больше, чем
самые способные у еники, которые ни на один'день
не прерывали занятии
А дух сопротивления в стране нарастал.
В 1910 году зимой в урге произошло'столкнове-
ние между толпой аратов и отрядом маньчжурских
солдат. Случилось это так. Ламы одного из монасты-
Реи кУпили у китайской фирмы доски н бревна. Но
при Расчете не поладили с купцом и избили его.
Маньчжурские солдаты хотели арестовать нарушите-
лей порядка. Тогда ламы стали читать молитвы и
взывать к богу. Собралась толпа. В солдат полетели
камни. Наиболее ярые пустили в ход камышовые
кнутовища. Солдат прижали к забору. Двоим все
Уд~~~с~ Удр~~ь. Вскоре к месту происшествия
прибыл маньчжурский губернатор Сандо-ван. Он хо-
тел утихомирить разбушевавшуюся толпу. Но появ-
ление амбаня еще больше разъярило аратов. Из всех
маньчжуров в Монголии он был самым ненавист-
ным. Его ненавидели паже князья, которые без раз-
решения Санда-вана не имели права решить ни од-
ного вопроса. Санда считался гражданским чиновни-
ком. Два военных чиновника-джанджина хозяйничали
со своими гарнизонами в Кобдо и Улясутае.
Увесистый камень пролетел над головой Санда,
другой угодил ему в поясницу. Губернатор ударил
коня и скрылся в пыли, оставив солдат на расправу
толпе. Монголы в тот раз разгромили несколько ма-
газинов и складов.
Что слу~~~ось с покорными незлобивыми мон-
ГЪ
Э
голами ~ни больше не испытывали почтения к все-
23

сильньпи маньчжурам, сами искали повода для стол-
кновений. С купцами разговаривали грубо, отказыва-
лись платить проценты и нередко поколачивали
ростовщиков. Губернатор Санда сидел в своей ре-
зиденции при закрытых ставнях, его охраняла целая
сотня солдат.
Из-за границы ползли и ползли тревожные слухи...
Особенно беспокоили губернатора вести из Китая.
Их нельзя было скрыть, утаить. О них шумел весь
мир. Даже Сухэ знал, что в Китае началась револю-
ция. В октябре 1911 года вспыхнуло восстание в Уча-
не, перекинулось в Ханькоу и Ханьян, в Хунань,
Цзюцзян, Наньчан, Шанхай, Ханьчжоу, Кантон. По
сути, на юге революция уже победила. Северный Ки-
тай, правда, еще оставался под властью маньчжур-
ской монархии, но Санда догадывался, что дни ее
сочтены. Все чаще произносилось имя Сунь Ят-сена.
Организованная им политическая партия «Союзная
лига» вЂ” «Тунмэнхой» вЂ” уже в 1906 году насчиты-
вала почти десять тысяч членов. Сунь Ят-сен требо-
вал уничтожения маньчжурской монархии, провоз-
глашения республики и уравнения прав на землю.
Между республиканским Югом и монархическим Се-
вером начал ась гражданская война.
В России же задолго до этих событий уже обсуж-
дался вопрос о принятии Внешней Монголии вЂ” Хал-.
хи под свой протекторат. Мысль о том, что именно
Россия придет на помощь монголам в их борьбе
с ненавистными маньчжурами, была не нова.
Недаром древний сказитель вЂ” улигерчи пел на
базарной площади о новом пришествии Амурсаны..
Амурсана был одним из первых, кто обратил свой
взор к России, надеясь получить у нее поддепжку.
Амурсана, последний хан Джунгарии в ХЧ111 ве-
ке, поднял восстание за независимость своего ханства
от маньчжуров, но был разбит. Тогда Амурсана
с женой и сыном бежал в Россию, поклявшись
вернуться и с помощью русских освободить Мон-
ГОЛ ИЮ.
Герой утонул при переправе через реку Катунь.
Его жена скончалась позднее в Петербурге при дворе

Елизаветы, а сын его жил во времена графа Потоц-
кого в Варшаве.
Но монголы не хотели верить в гибель борца за
независимость. В народе почти двести лет продол-
жала жить твердая уверенность, что Амурсана сдер-
жит свое обещание и вернется из России освободи-
телем. Русский путешественник, побывавший в Халхе
в 1882 году, был поражен упорством, с которым рас-
пространялись слухи о появлении перерожденца-
хубилгана Амурсаны, готовящегося якобы освободить
монгольский народ. На этом построил свою карьеру
авантюрист Дамби-Жанцан, широко известный
, в Монголии под именем Джа-ламы. В 1890 году он
появился в Кобдоском округе и стал призывать
к свержению маньчжурского господства, выдавая се-
бя за потомка и хубилгана Амурсаны. Брожение
охватило целый аймак и перекинулось в другие ай-
маки.
Да, в народе зрела надежда на помощь из Рос-
сии. Жаждали помощи и монгольские феодалы. Они
хотели сами, со своим ханом, без маньчжуров, пра-
вить страной. Правительство русского царя, фабри-
канты и купцы со своей стороны были заинтересо-
ваны утвердить свое господство в Монголии. Русские
товары до последнего времени вытеснялись китайски-
ми купцами, постепенно превращавшимися в приказ-
чиков крупных американских и английских фирм.
Подготавливала почву для будущих агрессивных дей-
ствий во Внешней Монголии и Япония.
Высшие князья и ламы понимали освобождение
Монголии по-своему. Они искали опору в русском
царизме, с помощью которого надеялись освободиться
от маньчжуров и китайцев и сохранить свои феодаль-
ные права и привилегии.
В свои восемнадцать лет Сухэ еще не мог разо-
браться во всех тонкостях этой политики. Не знал он
и того, что еще летом этого года в Урге высшие
князья и ламы, собравшись на тайное совещание, ре-
шили послать в Петербург делегацию во главе
с командующим войсками Тушету-ханского аймака
Ханда-Дорджи. Дайцинская династия была ослаблена

начавшейся революцией, и этот момент был признан
благоприятным для отделения Монголии от Китая.
Осенью миссия вернулась из Петербурга в Ургу.
А 1 декабря 1911 года'по степи покатилась удиви-
тельная весть:
вЂ”. Монголия объявлена независимым государ-
ством! Богдо-гэгэн Джебдзундамба Восьмой провоз-
глашен ханом Халхи и Дюрбегии и принял титул
«многими возведенного»! Китайский гарнизон пере-
шел на сторону монгольского народа. Маньчжурский
амбань Санда бежал.
В это время Сухэ находился на тракте, куда
выехал несколько дней назад в поисках заработка.
Трясущимися руками держал он листовку с этим
известием. С листовкой прискакал из Урги знако-
мый уртонщик. От жестокого мороза и волнения на
глазах проступали слезы. Сухэ читал:
«Наша Монголия в своем первоначальном основа-
нии была отдельным государством, а потому, основы-
ваясь на древнем праве, Монголия утверждает себя
независимым государством с новым правительством,
с независимой от других властью в вершении своих
дел. Ввиду изложенного, сим объявляется, что мы,
монголы, отныне не подчиняемся маньчжурским и ки-
тайским чиновникам, власть которых совершенно
уничтожается, и они вследствие этого должны отпра-
виться на родину...»
Вот после этого, не раздумывая, Сухэ вскочил на
коня и помчался в Ургу.
«Свобода! Свобода!..»
Колючий снег хлестал в лицо, захватывало дыха-
ние. С лиловых губ коня срывалась пена вЂ” он вот-
вот готов был упасть. Но какое это могло иметь зна-
чение, если в Монголию пришла свобода?! Не нужно
больше кланяться до земли маньчжурским чиновни-
кам, не нужно вымаливать у купца отсрочки, можно
ходить где угодно с гордо поднятой головой. И все,
кто задолжал, попал в кабалу, вздохнут полной
грудью. Бамбуковая палка чужеземного солдата не
коснется больше спины арата. Жгучая радость пере.-
полняла сердце Сухэ. Он хотел видеть всех счастли-
26

выми, будто заново родившимися, такими, каким сей-
час был он сам.
Значит, великий батыр Амурсана сдержал свое
слово. В вое степного ветра Сухэ чудилась песнь
о свободе. Ему хотелось сейчас быть в самой гуще
событий. Всем своим существом, как тысячи людей
всех монгольских племен, он ждал этого дня и, нако-
нец, дождался. Он чувствовал себя стрелой, выпущен-
ной из лука. Знал, что маньчжуры так просто не
уйдут из Монголии, и готов был сразиться с ними.
Кровь с шумом била в виски, гудел ураган в ушах,
а сердце от избытка счастья готово было выскочить
из груди. Сухэ еще не ясно представлял, зачем скачет
в Ургу, но твердо знал, что там он нужен.
Разгоряченный конь, завидев что-то на дороге,
встал на дыбы и внезапно рухнул. Сухэ едва успел
соскочить с седла. Некоторое время он растирал
ушибленное колено, а потом повернулся к коню. Он
сразу же понял, что скакун больше не встанет на
ноги. А до Урги, по расчетам Сухэ, было совсем
близко.
Сухэ стремился к свободе, надеялся на коня, что
тот не сдаст, а теперь стоял в степи беспомощный,
готовый заплакать от бессильной злости. Жалость
к коню, которого он любил, переполнила его. Но
мысль о свободе была сильнее всего. Сухэ опустился
на колени, обнял шею скакуна.
А может быть, скакун еще вста~нет на ноги?..
Где-то здесь неподалеку находилась юрта арата Гон-
чига. Бросив последний взгляд на вытянутое тело
коня, Сухэ зашагал в пургу. Юрта выросла перед
глазами совсем неожиданно; будто родилась из снеж-
ного вихря. Залаяли собаки, вышел Гончиг. Он сразу
же признал Сухэ. Обычно при встрече они обменива-
лись приветствиями, как принято в степи, заводили
длинный разговор, но сейчас Сухэ только прогово-
рил.
вЂ” Там мой конь... упал...
Гончиг все понял, не стал ~ни о чем расспрашивать.
вЂ” Иди в юрту, обогрейся, вЂ” сказал он. вЂ” Не
пропадет твой конь...

Переждав непогоду и дав коню отдохнуть, Сухэ
направился в Ургу. Столица в эти дни выглядела
особенно праздничной. На пустырях собирались тол-
пы, и никто их не разгонял. Нойоны запросто загова-
ривали с аратами, заходили в их ветхие юрты, пили
чай, толковали о том, как важно сейчас всем монго-
лам действовать заодно. В храмах беспрестанно ве-
лись богослужения. Звенели литавры, торжественно
завывали флейты, сделанные из человеческой берцо-
вой кости, гудели медные трубы. Синий чад курений,
казалось, окутал весь город.
В те времена Урга была религиозным и прави-
тельственным центром Монголии. Самое примечатель-
ное заключается в том, что название этому городу да-
ли русские купцы и путешественники. Слово «Урга»
(испорченное от «арго» вЂ” дворец, ставка) монголам
оыло почти неизвестно; они называли свою столиц~
Да-Хурэ, или Ихэ-Хурэ, вЂ” «Большое стойбище»; или
же Богдо-Хурэ вЂ” «Священное стойбище»; но чаще
всего просто Хурэ. Когда-то здесь, в.широкой долине
реки Толы у подножья лесистой горы Богдо-ула,
стоял монастырь главы монгольской церкви вЂ” аере-
рожденца Джебдзундамбы-хутухты. А позже вокруг
монастыря разросся город.
Этот город состоял из двух частей вЂ” монгольской
и китайской. Грязные немощеные улочки, войлочные
юрты, подворья, обнесенные частоколом, китайские

мазанки. Главным украшением города были мона-
стырские храмы. В их архитектуре, яркой, жизнера-
достной раскраске словно воплотился самобытный
строительный гений народа. Золотые и зеленые чере-
пичные крыши с загнутыми вверх углами, словно
стремящиеся улететь ввысь, нежно позванивающие
колокольчики по углам, сверкающие на солнце молит-
венные тумбы, зелейые драконы, изумительная по
свежести красок роспись, белые субурганы вЂ” над-
гробья, пышные дворцы «живого бога» вЂ” богдо-гэгэ-
на вЂ” все создавало некую почти сказочную картину,
навевало мысли о древности. На западном холме
поднимались кумирни монастыря Гандана. Были
в Урге и другие монастыри.
Вся страна была покрыта густой сетью буддий-
ских монастырей. В 2565 монастырях, храмах, кумир-
нях находилось свыше ста тысяч лам, почги половина
всего мужского населения страны. Это была огром-
ная армия паразитов, живущих за счет трудового
аратства. Поставив себе на службу ламаистскую цер-
ковь с ее проповедью непротивления злу, маньчжур-
ские завоеватели стремились убить в некогда воин-
ственном монгольском народе волю к сопротивлению,
оторвать мужское население от производительного
труда, затормозить- развитие экономики, задержать
рост народонаселения. Ламаизм вЂ” разновидность
буддизма вЂ” был по своему духу и характеру рели-
гией отчаяния и безнадежности, он звал людей
к смерти, к преодолению жажды жизни.
Дамдин не удивился возвращению сына. Сейчас
творилось такое, что в Ургу приезжали даже из са-
мых отдаленных хошунов. Новостей было много.
О них говорили у каждой юрты, на каждом пере-
крестке. На базарной площади древний улигерчи пел
о пришествии Амурсаны. Толстые ленивые ламы едва
успевали принимать подношения многочисленных па-
ломников. По вечерам Сухэ и отец сидели на войло-
ках, тянули из чашек горячий соленый чай и вели
неторопливый разговор. Мать молча смотрела на
них. Ее глаза в мелких морщинках светились лаской.
Она исподтишка любовалась Сухэ: девятнадцатый

год, а с виду богатырь вЂ” рослый, плечи широкие,
взгляд смелый, как у орла. Возмужал, окреп. Из всех
детей Сухэ был самым любимым. Ханда подумывала
о том, что пора бы засылать сватов. Обзаведется сво-
ей юртой, семьей, хозяйством, и не будет его тянуть
куда-то в степь. Но когда мать заговаривала о же-
нитьбе, Сухэ смеялся. Его больше занимали разговоры
с отцом. Дамдин мог порассказать кое-что о послед-
них событиях.
вЂ” Я так думаю: оросы помогли, вЂ” говорил он. вЂ”.
Недаром Ханда-Дорджи ездил к белому царю. Гово-
рят, царь обещал свои войска прислать...
Откуда было знать Дамдину, что в Петербурге
обстояло не все так гладко, как шла о том молва.
Делегация Ханда-Дорджи передала царю письмо
богдо-гэгэна. Богдо писал, что ханы и князья стре-
мятся отделить Монголию от Китая и провозгласить
протекторат России над новым монгольским государ-
СТВОМ.
Царское правительство отклонило эти предложе-
ния, так как опасалось осложнить отношения с Япо-
нией и другими государствами. Однако оно сразу же
потребовало от Дайцинской династии обязательства
не вмешиваться во внутреннюю жизнь Монголии без
согласования с правительством России. Цины, дожи-
вающие последние дни, вынуждены были согласиться
с этим требованием. Русское правительство обещало
Ханда-Дорджи направить в Ургу батальон пехоты
и несколько сотен казаков. Но вопрос о полном отде-
лении от Китая так и остался открытым..
Как только делегация вернулась в Ургу, высшие
князья и ламы стали готовить переворот. Они надея-
лись на помощь из России. Для руководства перево-
ротом был образован комитет из князей и высших
лам. Этот комитет 28 ноября вызвал в Ургу из бли-
жайших хошунов монгольские воинские подразделе-
ния. Через два -дня комитет предъявил маньчжурско-
му губернатору Сандо-вану требование о выезде из
Монголии. В ультиматуме говорилось: «...монголы, са..
ми защищая свою родину, объявляют Монголию Ве.
ликим полноправным государством, возводят .в .:сан

хана Богдо Джебдзундамба хутухту. Войска, чинов-
ники и Санда-ван должны в трехдневный срок поки-
нуть страну. В случае невыполнения данного требо-
вания будут применены военные силы». Санда-ван
рассвирепел, обозвал князей бунтовщиками и выез-
жать из Урги отказался. Он угрожал мятежникам
расправой, сыпал на их головы проклятья и даже
предпринял попытку призвать китайский гарнизон.
Но гарнизон, состоявший всего из трехсот солдат, не
захотел защищать маньчжурских чиновников и пере-
шел на сторону монголов. У резиденции губернатора
собралась огромная толпа вЂ” многие жаждали рас-
правы с амбанем. В окна полетели камни. Опасаясь
народного гнева, Санда-ван бежал и, как рассказы-
вали, укрылся в стенах русского консульства. Вскоре
он под охраной русских казаков выехал в Китай. При-
ходили вести с запада. Улясутайский цзянь-цзюнь да-
же не пытался сопротивляться и сразу отказался от
своих полномочий. Только кобдоский губернатор от-
казался подчиниться распоряжению новой власти
и с большим гарнизоном заперся в крепости. Он тай-
но послал своих гонцов в Синьцзян и надеялся в ско-
ром времени получить подмогу.
В год беловатой свиньи, 9 числа первого зимнего
месяца (16 декабря 1911 года), в монастыре Дзун-
Хурэ состоялась церемония восшествия на ханский
престол главы ламаистской церкви Джебдзундамбы,
получившего титул «многими возведенного».
Перед широкими воротами главного золотого
дворца собралась огромная толпа. Сухэ и Дамдина
совсем затолкали. В глазах рябило от малиновых, го-
лубых, фиолетовых шелковых халатов князей и их
жен, желтых накидок и красных перевязей монахов;
мелькали высокие, закрученные, словно рога, при-
чески знатных женщин, шарики-джинсы на шапках
чиновников и нойонов. Хутухты, хубилганы, ламы вы-
строились в ряд. Волнение нарастапо, все ждали чего-
то необыкновенного. И вот неожиданно весь разно-
голосый шум покрыл гулкий пушечный выстрел.
Вслед грохнули еще два залпа. Раскрылись ворота,
и-над толпой поплыла четырехколесная русская каре-
31

та, в которой важно восседали на шелковых подуш-
ках «живой бог» и его жена Цаган-Дари. В руках
богдо-гэгэн держал золотое знамя. Карету несли во-
семь здоровенных лам. Впереди, расчищая путь, дви-
гались по три в ряд нойоны с саблями в красных
ножнах. Охрана была в парадной форме, с винтов-
ками. За каретой следовали высокопоставленные ла-
мы, настоятели монастырей, администраторы, низшие
ламы. Богдо-гэгэн спокойно наблюдал за ликующей
толпой. А толпа неистовствовала. Особо набожные
бросались под ноги носильщиков, стремились коснуть-
ся руками кареты, валялись в дорожной пыли.
Сухэ пытливо всматривался в лицо нового мон-
гольского хана. Богдо-гэгэна он видел впервые. На
голове вЂ” круглая ханская шапка, украшенная дра-
гоценными камнями и. золотом. Глаза мутные, крас-
ные. Под глазами лиловые мешки. И одутловатое ли-
цо, прозрачно-желтое, дряблое, и затуманенный
взгляд, и фиолетовый приплюснутый нос вЂ” все сви-
детельствовало о том, что «живой бог» злоупотребляет
спиртным. Даже сейчас богдо-гэгэн был изрядно пьян.
Иногда на его распухших красных губах появлялась
глуповатая улыбка, а глаза начинали масляно бле-
стеть вЂ” это случалось тогда, когда он замечал в тол-
пе хорошенькую девушку.
О том, что «живой бог» вЂ” пьяница и развратник,
рассказывали те, кому доводилось прислуживать при
дворе. Богдо-гэгэн очень любил вино и почти всегда
был пьян. Делами почти не занимался, а проводил
время в приемах гостей. Прием начинался строгим
соблюдением придворного церемониала, а заканчи-
вался попойкой' и разгулом, в которых принимали
участие проститутки, а также сама Цаган-Дари
неофициальная жена богдо. На эти пиры тратились
десятки тысяч лан. Цаган-Дари была молода и кра-
сива. На ее белый 'лоб свешивались нити жемчугов.
Она бросала плутоватые взгляды по сторонам, и по
всему было видно, что вся эта красочная шумная про-
цессия ее забавляет.
Когда карета остановилась, богдо сошел на зем-
лю и под восторженные крики народа вместе с Ца-

ган-Дари вошел во дворец через средние ворота. На
воротах висело огромное красное полотнище, на ко-
тором золотом было выведено «Добро пожаловать1
Хорошо повеселиться!». Из дворца вышел бывший ми-
нистр старой Монголии Пунцукцэрэн. Он остановился,
развер~нул толстый свиток и громким голосом про-
возгласил создание нового монгольского государства,
столицей которого объявлялся Великий Хурэ. Пове-
лителем нового государства отныне будет богдо-гэ-
гэн с титулом «йногими возведенного, солнечно-свет-
лого, тысячелетнего Богдо-властителя». А его супруга
Цаган-Дари отныне именуется «Мать страны»вЂ”
Эхэ-Дагини.
Празднество продолжалось допоздна.
Богдо-гэгэн, придя к власти, сформировал новое
правительство из князей и высших лам. Ханда-Дорд-
жи, тот самый Ханда-Дорджи, который ездил с деле-
гацией в Петербург, стал министром иностранных
дел, Далай-ван занял пост военного министра, да-
лама Церен-Чимид был назначен премьер-министром
и министром внутренних дел, Тушету-ван Гомбо-Су-
рун вЂ” министром финансов, Намсарай-гун вЂ” минист-
ром юстиции. Правительство установило новое лето-
счисление, по которому годы правления богдо-гэгэна
отныне будут называться годами амногими возве-
денного».
Да, теперь правительство было чисто монголь-
ским. Правда, ханом Монголии стал аживой бог»,
&lt;своплоще иеБу ды назем е»тибе ецДжебдз
дамба, по сути, чужеземец. Но араты слепо верили
в авторитет богдо-гэгэна, преклонялись перед его
святостью и готовы были идти за ним. Влияние бог-
до-гэгэна распространялось далеко за пределы Хал-
хи. «Многими возведенный» хан понимал, на какую
высоту вознесли его события. Стремясь создать об-
ширное монгольское государство, он в первый же.
день правления обратился ко всем монгольским пле-
менам с призывом к объединению. Этот призыв скоро
был услышан: на востоке заволновалась Барга. Бар-
гуты с боем заняли Хайлар и объявили о своем при-
соединении к Внешней Монголии. Да и вся Внутрен-
3 М. Колесников

няя.Монголия тоже закипела, забурлила. Во многих
княжествах, изгнали маньчжуров и китайцев и при-
знали над собой власть богдо-гэгэна. Во всех мон-
гольских районах Китая разгоралась борьба.
Сухэ. радовали все эти события. Наконец-то, на-
конец сел на коней монгольский народ!
Но жизнь по-прежнему оставалась тяжелой, и ни-
какого. улучшения не предвиделось. Семья Дамдина
бедствовала, и Сухэ раздумывал: не податься ли ему
снова на тракт? Раньше представлялось так: стоит
только изгнать ненавистных цинов, и все сразу же пе-
ременится к лучшему. Но пока что все оставалось без
изменения. Опять приходилось искать мелкую поден-
ную работу: колоть дрова, собирать аргал, переносить
тяжелые вьюки.
Как-то на базарной площади Сухэ встретил чело-
века, которого видел до этого лишь однажды: погон-
щика из Дархан-бэйлэ Дзасакту-ханского аймака.
Это он рассказывал о русской революции 1905 года,
о славном герое Аюши.
Погонщик не признал Сухэ. А когда они разгово-
рились, рассмеялся:
вЂ”. Значит, ты и есть самый младший сын
Дамдина? Дэндыба помню, а тебя нет. Мал ты был
тогда. А меня вот,на старости лет солдатом сделали.
Солдат я особенный вЂ” не воюю, а подвожу фураж.
Главные казармы находятся за городом, но туда не
попасть вЂ” там таких, как я, полным-полно. Живу
в своей юрте, иногда хожу на службу, а в остальное
время подыскиваю работу вЂ” нужно же кормить
семью. Вот и защищай власть богдохана, если не
дают ни жалованья, ни обмундирования, ни еды!
Кричат: «Свобода, свобода!» А нам, аратам, от
этой свободы еще и пылинки не перепало. А в хошу-
нах все по-прежнему: дерут с аратов подати, застав-
.ляют пасти княжеский скот, отбывать уртонную
повинность. Богдохан от пьянства распух, а у меня
сын умер с голоду. Ты молод еще, а я понимаю что
к чему: никакой свободы для бедного арата не будет.
Сперва маньчжурские чиновники да купцы сидели на
нашей шее, а теперь свои. князьки усядутся еще.креп-
34

че. Хутухтам' и хубилганам тоже денежки нужны.
Вот и рассуди, какой толк арату от такой свободы.
вЂ” А что слышно об Аюши? вЂ” спросил Сухэ.
вЂ” Аюши еще тогда выпустили на свободу. Вер-
нулся он в свой аймак и опять поднял аратов против
маньчжуров и князей. В этом году араты откочевали
в горы, оставили князя Манибазара одного и создали
свой народный дугуйлан. Теперь у них аратское само-
управление. Самй собой управляют и никому отчета
не дают. Крепкий там народ. А наш Аюши вЂ” настоя-
щий герой. Погоди, он еще и богдохану голову скру-
тит1..
Бесстрашные слова погонщика раскаленными
угольями падали на сердце Сухэ.
А погонщик между тем продолжал:
вЂ” Я бывал в свое время и в России и в Пекине,
повидал всего. Ждать свободы от царей и хановвЂ”
пустое дело. Вот если бы каждому нойону вырвать
сердце из груди...
После речей погонщика Сухэ ночью не мог уснуть.
Перед глазами все стояло перекошенное злобой, тем-
ное лицо погонщика. Значит, в Монголию пришла не
настоящая свобода и не следовало так спешить
в Хурэ...
Да Сухэ и сам видел, что жизнь аратов осталась
все такой же, как и была. Они по-прежнему остава-
лись крепостными, и по-прежнему нойон был полным
властелином у себя в аймаке. Не стало маньчжурских
губернаторов, но их место заняли наместники ханавЂ”
сайты. Каждый из удельных князей стремился выслу-
житься перед богдоханом, получить новый титул,
а потому торопился преподнести «живому богу» бога-
тый подарок. Со всех сторон в табуны хана сгонялись
сотни лошадей для обслуживания его самого и его
многочисленной свиты. Высшие ламы чувствовали се-
бя хозяевами положения и на князей поглядывали
свысока. Это они, они из своей среды выдвинули но-
вого хана Монголии! Пришло их время повластвовать.
Ведь теперь и премьер-министром и министром внут-
ренних дел был да-лама Церен-Чимид. Тысячи коней
и верблюдов, принадлежавших раньше маньчжур'-

скому императорскому дому, Церен-Чимид роздал
высшим ламам, освободил монастырских поддан-
ных вЂ” шаби~наров вЂ” от всех налогов.
Ниже богдо-гэгэна стояли семь крупных церков-
ных сановников вЂ” хутухт и высшие ламы аймаков.
А еще ниже вЂ” тысячи мелких хутухт и хубилганов,
хамбо-лам, цоржи и прочих «святых» всех категорий.
Крупные ламы теперь имели личные владения, насе-
ление которых находилось в крепостной зависимости,
они получали из государственной казны огромные
суммы в виде пособий и пенсий. Дело доходило уже
до того, что, пользуясь своей близостью к богдо-гэгэ-
ну, высшие ламы стали отнимать у владетельных
князей их крепостных, пастбищные угодья, стада. Нет,,
не о такой свободе пелись песни у очагов бедняцких!
И все же маньчжуры и китайцы были изгнаны.
Долги китайским ростовщикам больше не лежали на
плечах аратов, не нужно было содержать маньчжур-
ские гарнизоны и чиновников.
Но было что-то непрочное в самом перевороте.
Что? Почему маньчжуры сдались почти без боя? По-
мощь белого царя? Но разве цари и ханы дают
свободу? Двести лет сидели цины на шее мо~нголов.
Забирали лучшие земли, наводнили страну ростовщи-
ками и своими гарнизонами; по сути, забрали всю
власть в свои руки, превратили ханов и князей в сво-
их слуг.
Сухэ лежал на кошмах и думал. Он пытался ра-
зобраться в событиях последних дней. Но ясности
в голове не было. И все же ему казалось, что в Ургу
он примчался не зря. Все, что творилось вокруг, как-
то касалось и его, он не мог оставаться в стороне от
всех этих событий.
Но самое странное было в том, что он пока не мог
понять, что же делать дальше. Его никто не призы-
вал', никому не было до него дела. Может быть, добро-
вольно пойти в'солдаты? Но на военную службу ни-
когда и никто добровольно не просился. Военная
служба была бессрочной. В солдаты забирали насиль-
но. Даже теперь эти порядки не изменились. Быть
всю жизнь солдатом, терпеть надругательства дарг,

побои, голодать, не сметь сделать шага без разреше-
ния начальника, забыть о свободе...
А Сухэ больше всего на свете любил свободу. Он
был горяч, не терпел никаких оскорблений, ненавидел
всякое притеснение. Правда, любил оружие. Всякое:
острые клинки, винтовки, револьверы, пушки. Глаза
его вспыхивали жадным огнем, когда он видел кра-
сивый нож или револьвер за поясом у какого-нибудь
князя. Он считал себя охотником, хотя охотился ред-
ко, и страсть к оружию жила в его сердце, владела
его помыслами. Он не однажды брал на праздниках
призы по стрельбе из лука, сбивал орла на лету. За-
ветный лук до сих пор лежал в юрте. Стрелков из
лука разделяли на команды по двенадцать человек.
Каждый стрелок пускал за один раз пять стрел, всего
же двадцать стрел с расстояния в сорок пять махо-
вых саженей. А победителей награждали званием
«мэргэнов» вЂ” метких стрелков.
Но настоящего огневого оружия у Сухэ не было
никогда. Однажды в лесу он случайно повстречал
охотника, и тот разрешил ему потехи ради выстре-
лить из своего самодельного ружья с сошками. Дро-
жащими от волнения руками юноша взял ружье и вы-
стрелил. Это было самое высокое счастье. Тот свой
первый выстрел Сухэ не мог забыть и до сих пор.
Мысль о солдатчине была страшна. И все же где-
то в глубине сознания засела мысль: «Ну, а как же
по-другому? Не сидеть же сложа руки! Если маньч-
журы полезут на Монголию, пойду!»
С тяжелыми думами заснул Сухэ..Он не знал, что
его судьба уже решена.
Утром в юрту зашли два чиновника. Один из них
в фетровой шляпе, чесучовом халате и гутулах с за-
гнутыми носками, сощурившись, оглядел Сухэ с ног
до головы и произнес басовитым голосом:
вЂ” Вот где ты укрываешься от воинской повинно-
сти, собачья блоха! Не хочешь служить «многими воз-
веденному»!
Другой чиновник зачитал бумажку, в которой го-
ворилось, что сын арата Да~мди~на Сухэ, девятнадцати
лет от роду, отныне призывается на воинскую службу
37

и ему, надлежит сегодня же прибыть на призывной
пункт. В случае. же уклонения...
Но чиновники,. судя по всему, были настроены
.миролюбиво. Они. не отказывались от угощения, пред-
ложенного Дамдином. Мать, Ханда, прислуживала за
.столом: подавала куски мяса, разливала в пиалы чай,
подкладывала борциги на бараньем сале.
Чиновники руками разрывали сухожилия, обгла-
дывали.кости..Жир капал с их подбородков. Выпив
несколько пиал чая, они разговорились.
вЂ” Хороший будет солдат, настоящий батыр. На-
денут на него хантаз (безрукавку) и солдатскую шап-
ку. Придет на все готовенькое. Девять китайских дол-
ларов в месяц будет получать. Дадут новенькое
обмундирование, коня, скорострельную винтовку. Ко-
нечно, кому охота идти в цирики! Но сейчас призывают
и старых и молодых. Аймачные собрания каждый
день присылают таких молодцов. Приезжают со свои-
ми юртами и конями.
Они расхваливали военную службу на все лады.
Даже мать, Ханда, заслушалась и вытерла слезы.
Но когда чиновники ушли, мать опять залилась сле-
зами. Ее любимого сына забирали в солдаты... Дам-
дин молчаливо сидел на кошме, седая голова его
вздрагивала, в глазах была тоска. Он не понимал,
почему именно его Сухэ забирают.
Сухэ тоже молчал. Утешать родителей было бес-
'полезно. Все решилось само собой, помимо его воли.
Служба его больше не страшила. Жаль было остав-
лять родителей. Отец все чаще и чаще жаловался на
ломоту в костях. Раньше Сухэ хоть изредка, но мог
помогать матери и отцу. Теперь даже этой маленькой
помощи не будет.
Он взял узелок с едой, засунул за голенище сапо-
га нож, поцеловал отца и мать и вышел из родной
юрты.

ХАНТАЗ И ШАПЕА ЦИРИЕА
Худжирбулан находился в двадцати верстах от
Урги. Сюда и направили девятнадцатилетнего Сухэ
для прохождения службы. Здесь, в военных лагерях,
были сосредоточены основные силы армии «солнечно-
светлого». Казармы, юрты, майханы, складские по-
мещения...
День выдался морозный. У дровяного склада
стояла группа новобранцев. Сухэ подошел к ним. Ог-
ромный парень, выкатив глаза и закусив губу,
взмахивал тяжелым топором и с уханьем опускал его
на толстое полено. Топор со звоном отскакивал. По-
лено было словно железное. Новобранцы один за
другим брали топор и после очередной неудачной
попытки в смущении отходили. Низенький кривоно-
гий начальник вЂ” дарга вЂ” со стороны наблюдал за
этой сценой.
вЂ” Эй, ты! Не хочешь погреться? вЂ” крикнул он
Сухэ.
Тот рассмеялся, поплевал на руки, взял топор,
взмахнул вЂ” и полено треснуло. Еще удар вЂ” полено
раскололось. Вскоре на мерзлой земле лежала боль-
шая охапка дров. Новобранцы крутили головами,
одобр:ителъно цокали. Дарга плутовато подмигнул
Сухэ и сказал:
вЂ” А ты, оказывается, со сноровкой. Ловкий! Су-
хой, как старый саксаул, сильный, как лев. А мы уж
заждались тебя! Сейчас же идем в канцелярию.

Цирики засмеялись. В словах дарги крылась лег-
кая издевка, но Сухэ еще не мог понять, в чем дело.
Все выяснилось в канцелярии. Кривоногий дарга
щупал мускулы Сухэ, хлопал его по спине и говорил
тучному человеку в черном халате:
вЂ” Наконец я нашел то, что нужно: единым махом
разрубил самое толстое полено. Богатырь, арслан.
Жилистый, как скаковой конь.
вЂ” Цза, вЂ” лениво отвечал человек в черном хала-
те. вЂ” Я договорюсь с начальством..
вЂ” Благодари бурханов. Ты попал в надежные
руки. Будешь моим первым помощником: истопни-
ком и хозяйственником, вЂ” обратился кривоногий дар-
га к Сухэ. вЂ” Станем из города продовольствие под-
возить, дрова пилить, колоть, печи топить. Всегда сыг
и в тепле... Ты, наверное, родился в год тигра?
Как ни был Сухэ добродушен, при последнем воп-
росе он рассердился. Он мечтал о настоящей воин-
ской службе: скакать на коне, рубить врагов Монго-
лии, а его хотят сделать хозяйственником.
вЂ” Я родился в год змеи и дракона, вЂ” сказал он
презрительно, сузив глаза.
Дарга не понял:
вЂ” Как же это могло случиться? Я вот родился
в год коровы...
вЂ” А вот так! вЂ” Сухэ резким рывком нахлобучил
дарге шапку на глаза и вышел из канцелярии.
Бессильная ярость душила Сухэ. Он разыскал на-
чальника штаба и стал ему доказывать, что хочет
быть строевым цириком, защитником отечества. Он
может без устали скакать на коне много дней под-
ряд, хочет изучить винтовку.
Начальник штаба попыхивал трубочкой вЂ” ган-
сой, насмешливо щурился. Затем сказал:
вЂ” А сто палок ты не хочешь? Защитник отечест-
ва... Будешь распускать язык вЂ” посажу в карцер!
Вон отсюда!
Ф
' Так Сухэ стал истопником.-
В казармах была грязь. Спали вповалку на сле-
жавшихся тюфяках, укрывались' своими халатами.
40

Под головы клали гутулы и белье. Кар~мили от случая
к случаю. Иногда солдаты отправлялись в город, по-
арошай~ничали или находили в монастырях какую-ни-
будь временную работу. Об обмундировании и девяти
серебряных янчанах не было и речи. Солдаты, предо-
ставленные сами себе, редко появлялись в Худжир-
булане. Практически никаких строевых занятий
не проводилось. Из всей массы цириков Сухэ был
единственным умеющим читать и писать. На во-
ен~кую службу призывались лишь дети бедняков.
Богатеи давали взятку начальству или нанимали
служить вмесго себя опять же ту самую «черную
КОСТЬ».
«И это армия «солнечно-светлого»!» вЂ”, с горечью
думал Сухэ.
Командиры и чиновники меньше всего думали об
укреплении армии. Они предавались кутежам и рас-
путству, а жалованье, положенное цирикам, клали
себе в карман.
Сухэ рубил дрова, топил печи в квартирах и юр-
тах начальства. О нем вспоминали только тогда, ког-
да в помещениях становилось холодно. Работал он
добросовестно, а питался кое-как. Это была каторж-
ная жизнь, беспросветная, бессмысленная, и теперь
Сухэ даже с некоторой грустью вспоминал свою служ-
бу на гракте. Все же тогда он мог чувствовать себя
вольным человеком, мог в любой день уйти от жесто-
кого Джамьяндоноя. На тракте все считали его эта-
ким «сайн-эрам» вЂ” добрым молодцем, у которого
грудь открыта всем ветрам. Он знал много песен,
мог ехать по степи и петь о весеннем ветре, о сопках,
пестрых от цветов, как шкура барса, следить за по-
летом орла.
Тогда били от случая к случаю. Здесь били цири-
ков каждый день, и не за провинности, а просто так,
били. жестоко, до потери сознания. Но теперь Сухэ
ггаучился давать отпор. Однажды он замахнулся то-
пором на тучного чиновника в черном халате, и с тех
пор чиновник стал опасливо обходить истопника. Все
знали, что истопник ловок и силен, .а потому предпо-
читали с ним не связываться.

вЂ” Бешеный! вЂ” говорил кривоногий дарга.
Тронь его пальцем вЂ” сразу убьет.
Армия называлась «регулярной». Иногда откуда-
то ползли слухи, что в Худжирбулан из Да-Хурэ
должна приехать инспекция и будто бы сам «многи-
ми возведенный» изъявил желание посетить свои вой-
ска. В такие дни все в лагерях преображалось. На
огромном пустыре начинались строевые занятия, ци-
риков учили владеть шашкой, рубить на полном ска-
ку лозу. Сухэ подсаживался к кучке цириков и слу-
шал, как дарга десятка сбивчиво объяснял устройст-
во трехлинейной винтовки. Стрелять из трехлинейки
не разрешалось. Винтовку Сухэ изучил и без помощи
дарги. И как-то получилось само собой, что каждый
раз Сухэ завладевал этой винтовкой, рассказывал
товарищам, как она устроена, разбирал и собирал
ее, а дарга сидел на войлоке, поджав под себя ноги,
и с интересом слушал. О том, что Сухэ грамотный,
вскоре все узнали. И теперь, если требовалось напи-
сать какую-нибудь бумагу, обращались к нему. Да-
же сам командир эскадрона нередко прибегал к его
ПОМОЩИ.
вЂ” Быть тебе полковым писарем! вЂ” пророчил кри-
воногий дарга.
Но молодой солдат думал о другом. Он лучше
всех скакал на коне, лучше всех преодолевал пре-
пятствия, лучше всех рубил. Кончилось дело тем, что
ему, наконец, дали коня. На учениях брали с ходу
все одну и ту же сопку. С гиканьем мчались по степи
на конях, размахивали клинками, окружали сопку и
взлетали на нее. Определенной системы обучения не
существовало. Но Сухэ о многом догадывался сам.
Если раньше вид сопок и долин вызывал в нем жела-
ние петь, го теперь он смотрел на месгность уже дру-
гими глазами: это было поле боя. От умения пра-
вильно оценить местность зависит успех.
Он был рожден полководцем, хотя еще и не ясно
сознавал это. Дни учений были самым счастливым
временем. Военные учения представлялись ему дет-
ской игрой. Если бы ему позволили, он по-своему по-
строил бы боевые порядки, нашел бы скрытые под-

Однажды Сухэ встретил знакомого караванщика,
побывавшего недавно в Харбине; и тот, оглядываясь
по сторонам, вытащил из-за пазухи потертый газет-
ный листок.
вЂ” «Монголын сонин бичиг», вЂ” прочитал Сухэ.вЂ”
«Монгольская газета».
Эту газету Сухэ сохранил у себя и по вечерам
пересказывал ее содержание своим товарищам по
службе. Газета издавалась в Харбине. Да и не мог-
ла такая газета издаваться в Урге! В ней высмеивал-
ся «солнечно-светлый» богдо-гэгэн, говорилось о том,
что следовало бы отделить церковь от государства,
так как со времени восшествия Джебдзундамбы на
ханский престол вся государственная власть, по сути,
отдана в руки высшего духовенства, которое творит
суд и расправу и притесняет даже князей.
Сухэ как бы взглянул со стороны на все то, что
делается сейчас в Монголии. Корреспонденты, писав-
шие в газету, знали все подробности ургинской и ху-
донской жизни, и Сухэ догадывался, что эти коррес-
понденты находятся где-то здесь, неподалеку.
Газета... Измятый, потертый листок бумаги казал-
ся неведомым чудом. Газету вЂ” вот что нужно Мон-
голии! Свою газету, такую, чтобы в нее можно было
бы писать обо всем: и о том, как князья обдирают до
последней нитки аратов, и о действиях достойного
Аюши, и о том, как плоха и небоеспособна армия
«солнечно-светлого».
Газету Сухэ носил у самого сердца: она не долж-
на была попадаться на глава начальству. В.ней го-
ворилось и о положении в России, и о революции
в Китае, и о незнаемых, но грозных странах: Амери-
ке, Англии, Франции. И обо всем этом было напеча-
тано монгольскими буквами, теми самыми, которые
напоминают стебель колючего растения. Правдивое
колючее слово...
Нужно будет наведаться к дядюшке Яамьяну и
передать ему самый красивый хадак вЂ” ведь это он
сделал босоногого мальчишку Сухэ зрячим.
А в мире творились большие дела.
Это был 1912 год. Правительство . богдо-гэгэна,

придя к власти, добивалось включения в состав со-
зданного им государства Барги и Внутренней Мон-
голии. Оно искало поддержки у царской России.
В случае если бы Россия не захотела оказать пома-
ши, феодалы готовы были искать ее у любого дру-
гого государства, хотя бы у Японии.
А в Китае революция разрасталась все больше и
больше. Еще раньше провинции Шаньдун, Шаиси,
Гуаньси объявили о своей независимости от пекин-
ского правительства. В Кантоне была провозглашена
Кантонская республика. В самом Пекине две дивизии
правительственных войск вышли на улицы с требова-
нием конституции. Династия была напугана до край-
ней степени и решила срочным порядком назначить
премьер-министром ранее опального Юань Ши-кая.
Династия надеялась, что Юань Ши-кай использует
свои связи с либералами и оторвет их от дальней-
шего сотрудничества с революционерами. Либералы
Юга действительно видели в Юань Ши-кае едино-
мышленника и готовы были пойти на переговоры
с ним. Империалистические державы в это время
внимательно следили за событиями в Китае. Они вы-
садили свои десанты в Ханькоу, Нанкине, Шанхае,
Кантоне и в других портах. Иностранные дипломаты,
стремясь погасить революцию, сыграли свою роль
в организации мирных переговоров между восстав-
шим Югом и Юань Ши-каем.
24 декабря 1911 года в Шанхай прибыл из-за гра-
ницы Сунь Ят-сен. К этому времени революционное
правительство из Учана уже переехало в Нанкин,
который был объявлен столицей Китайской респуб-
лики. В Накатике на конференции представителей всех
сбросивших власть маньчжуров южных провинций
Сунь Ят-сен был избран первым временным прези-
дентом Китайской республики. Однако 'положение
молодой республики было непрочным. Империалисти-
ческие державы, грозя интервенцией, настойчиво тре-
бовали установления «мира и порядка» в Китае и
настаивали на соглашении Юга с Севером.
12 февраля 1912 года произошло историческое
для Китая событие: монархия была сметена револю-
45

цией. В этот день, по совету Юань Ши-кая, мать-
регентша Лун Ю, спасая малолетнего императора
Пу И, обнародовала указ.об отречении Дайцинской
династии. В нем было сказано, что сам богдыхан
будто бы решил «даровать» народу республику.
Юань Ши-кай, притворившись сторонником рес-
публики, тотчас же сообщил обо всем Сунь Ят-сену
в Нанкин. Сунь Ят-сен, считая, что главное вЂ” это
установление республики, отказался от своего прези-
дентского поста в пользу Юань Ши-кая. Этот свой
шаг Сунь Ят-сен позже осудил как ошибочный.
Президентом Китая стал Юань Ши-кай. Его под-
держивали капиталисты всей Европы и Америки.
В. И. Ленин писал, что деятели, подобные Юань Ши-
каю, «более всего способны к измене: вчера они боя-'
лись ботдыхана, раболепствовали перед ним; по-
том, вЂ” когда увидали силу, когда почувствовали
чобеду революционной демократии, вЂ” они изменили
богдыхану, а завтра будут предавать демократов
ради сделки с каким-нибудь старым или новым «кон-
ституционным» богдыханом».
Дальнейшие события показали, насколько спра-
ведливыми были эти слова.
Китайская революция закончилась, так и не раз-
вернувшись во всю силу. Она не принесла китай-
скому народу ни свободы, ни облегчения его тяже-
лого положения.
Русское правительство вступило в переговоры
с Юань Ши-каем по монгольскому вопросу. Оно'от-
стаивало для Монголии более или менее широкую
автономию в составе Китая и официальное призна-
ние особых прав России, без согласия которой китай-
ское правительство не должно было там ничего пред-
принимать.
Юань Ши-кай решительно отказался признать
отделение Внешней Монголии от Китая. Он убеждал
богдо-гэгэна и князей добровольно отказаться от объ-
явленной ими независимости и вернуться в состав
Китая.
Такова была обстановка в то время. Глупо было
надеяться, что Юань Ши-кай добровольно. пойдет на.

уступки. Нужно было ждать новых столкновений.
И Сухэ понимал, что кровопролитные бои с вратами
близки. Благодушию князьков и чиновников он боль-
ше не удивлялся. Этим людям не было никакого дела
до отечества и защиты его независимости. Да и вооб-
ще они не задумывались ни о чем.
вЂ” Хама угэй! (Все равно!) вЂ” говорили они.
Ыо ум Сухэ был обострен до край~ности. Двести
лет ждали бедняки свободы, настоящей свободы.
А где она1 А разве сам Сухэ и его отец Дамдин не
ждали свободы, не жили надеждами на лучшее бу-
дущее1 Каждый поворот в истории всегда отражается
прежде всего на народе, на бедняках. Приходят и
уходят ханы, а богатеи и нойоны продолжают драть
три шкуры с арата. Зачем богачу Джамьяндоною
революция? Разве она нужна богдо-гэгэну и его сви-
те1 Давно ли клокотал мятежный Китай, а теперь на
престол сел новый богдыхан вЂ” Юань, пригворивший-
ся революционером. Неужели все так и будет из года
в год, из века в век? Откуда ждать избавления?. Бе-
лый царь задушил революцию бедняков в России,
Юань Ши-кай пробрался к власти обманом и тоже
задушил революцию. Черна земля, черно небо, и
нет,надежды на близкий рассвет.
А почему не ты, ловкий и силькый? Или ты ждешь;
пока придет мудрый богатырь со сверкающим щи.-
том, новый Амурсана или Гэсэр, и освободит всех
обездоленных1..
Но подобная мысль вызвала лишь горькую ус-.
мешку. Как он был одинок и затерян в этом Худжир-
булане, ничтожнейший сын бедняка, даже не настоя-
щий солдат, а всего лишь истопник, носящий хантаз
и шапку цирика. Кто пойдет за ним1 Затерянный,
никому неведомый, едва-едва овладевший грамотой.
Мир был слишком огромен, а монгольский народ
слишком малочислен, чтобы можно было надеяться
на победу.
Странные мысли приходили в голову Сухэ. Испо-
кон веков бедняки жили в рабстве и нужде. Было
ли когда-нибудь такое, чтобы они сами распоряжа-
лись собой? К кому бы он ни обращался с подобным

вопросом, все горько улыбались, покачивали голо-
вами Б отвечали:
вЂ” Не сносить тебе головы, Сухэ. Не было такого
да и не может быть. Разве богач' даст себя побить?
Но внутренний голос твердил: «Если не было, то
будет!»
В детстве Сухэ однажды схватился с сынком за-
житочного арата.. Сынок сделал подножку и пова-
лил Сухэ. Он побеждал Сухэ каждый раз, всюду вы-
слеживал, подкарауливал и опрокидывал наземь. Но
Сухэ не избегал этих встреч и всегда первым бро-
сался на врага.
вЂ” Опять тебе Дамба нос расквасил? вЂ” ворчал
Дамдин.
«Завтра повалю его!» вЂ” думал Сухэ. И в конце
концов ему удалось побороть Дамбу, хотя тот был
и старше и сильнее. Это был малозначащий урок, но
запомнился он навсегда. На военных занятиях он
понял и другое: победить можно не только силой, но
и умом. Мудрость была скрыта в книгах. Книги по-
падались редко, но Сухэ с жадностью их прочиты-
вал. Дело было даже не в прочитанном: книги за-
ставляли думать.
Успехи Сухэ во время военных занятий были
настолько очевидны, что их отметил даже командир
полка.
вЂ” Настоящий цирик! вЂ” сказал он.
И в тот же день Сухэ был переведен в строевую
часть. Теперь он мог с полным правом носить хан-
таз и высокую шапку вЂ” он стал строевым бойцом.
«Нужно будет поделиться этой радостной ново-
стью с Янжимой и ее отцом», вЂ” подумал Сухэ и на-
правился к низенькой юрте, стоявшей у подножья
ГОЛОЙ СОПКИ.
...Весна. В просторы Монголии ворвалась весна.
Сперва дули ветры, было голо и неуютно вокруг.
А потом степь зацвела. Она только издали казалась
бархатисто-зеленой. Когда же кони Сухэ и Янжимы
спустились в лощину, в глазах у всадников зарябило
от обилия цветов: красных, желтых, синих, фиолето-
вых,' белых. Кони шагали по морю цветов. Где-то

в солнечной вышине заливался жаворонок, даль бы-
ла прозрачна; и там, где небо сходится с землей,
синели сопки.. Неподалеку виднелись юрты стойбища,
кучи аргала. Оттуда доносились голоса людей, лай
собак, мычание коров. И совсем игрушечным выгля-
дел белый монастырь. Крыши кумирен блестели свет-
лой позолотой, полированной черепицей. Там дро-
жало легкое марево, и порой крылатые кумирни
словно повисали в воздухе.
вЂ” Поскакали на сопку1 вЂ” крикнул Сухэ.
Конь Янжимы вырвался вперед. Ветер загудел
в ушах Сухэ. Он наклонился чуть набок, свистнул.
Степь, широкая степь... Медлительные, будто закол-
дованные, орлы в вышине; полыхают, как хрусталь-
ные четки, далекие озера; выскакивают из своих нор
любопытные сурки вЂ” тарбаганы. Иногда мелькнет
желтая спина быстроногой дикой козочки цзерен.
Кажется, поднимись на стременах, опусти поводья,
и сам, подобно орлу, поднимешься над степью, уви-
дишь весь мир.
Когда тебе всего лишь двадцать лет, и весенний
ветер, и безграничный простор вЂ” все наполняет серд-
це счастливой тревогой, ожиданием чего-то огром-
ного, как сияющее небо.
Янжима... Когда она оглядывается на полном
скаку, Сухэ видит ее блестящие лукавые глаза, ту-
гие косы, спущенные на грудь, щеки, пылающие ру-
мянцем. Вот она придержала коня и запела. О чем
песнь? Звенит-переливается голос. И не поймешь: то
ли звенит жаворонок, то ли шумят высокие травы, то
ли степной ветер тревожит серебряные колокольчики
на острых углах кумирен...
На девушке старенькое коричневое дели, гутулы
с цветистым орнаментом, в жестких черных косах
красные ленты. Ыо Сухэ не замечает ее скромного
наряда. Он слышит только голос, любуется ее тон-
кой, гибкой фигуркой. Ладонь у Янжимы маленькая,
детская...
Встретились они еще зимой. Каждый день у дро-
вяного склада появлялась тихая, молчаливая девуш-
ка в заплатанном халате и тяжелых гутулах. Сухэ
4 М. КОЛЕСНИКОВ

крошил толстые поленья. Некоторые офицеры жили
в юртах, где стояли маленькие железные печи. Для
таких печей приходилось заготавливать чурки.. Де-
вушка обычно стояла в.стороне, наблюдала за Сухэ
и терпеливо ждала, когда он.закончит свою тяжелую
работу. Потом так же молчаливо подбирала щепу
и складывала ее в плетенку. Вначале истопник. не
обращал на нее ровно никакого внимания. Но од-
нажды она простояла в жестокий мороз несколько
часов. Руки у нее закоченели, на ресницах замерзли
слезы. Сухэ разозлился, собрал в охапку дрова и су-
.рово спросил:
вЂ” Где твоя юрта?
Она указала на одну из сопок. Сухэ отнес дрова
в юрту, стоявшую у подножья сопки. Здесь о~н и по-
знакомился с отцом Янжимы, таким же бедняком,
какие встречались на каждом шагу.
С тех пор Сухэ стал частым гостем в юрте ста-
рого арата. Янжима нравилась ему с каждым днем
все больше и больше. А потом он понял: она красива.
Красива и не по годам умна. Она понимала все,
о чем толковали у дымного очага ее отец и солдат..
Они говорили о позорном бегстве губернатора Сандо-
вана, о свободе, о жадных, завистливых богачах и
ла~мах.
Отцу Сухэ нравился. Ыо когда гость уходил,
отец покачивал головой.
вЂ” За тебя сватается Баяр, вЂ” говорил он Янжи-
ме.вЂ” Не простой человек. Кони в серебряной сбруе.
Живет в белой шестистен~ной юрте. А скота так же
много, как звезд на небе...
Он не договаривал, но Янжима понимала: с прош-
лого года. задолжали они богачу. Хочется старику
пристроить дочь к богатству. А Сухэ вЂ” вечный. сол-
дат. Какой толк от солдата? Он нищ и всегда голо-
ден. Кто будет кормить жену и детей? Сегодня он
здесь, а завтра на войну погонят... Понимал и Сухэ,
что не с руки ему тягаться с богатеями, а потому и
не говорил девушке о своем чувстве. Но любовь,
что верблюжья колючка: не легко ее вырвать из
сердца, глубоко она.пустила корни. У Янжимьг отбоя

нет от богатых. женихов, сватались даже князьки,
тайджи. Пусть сама выбирает.
Не знал Сухэ, что каждый раз после его ухода
Янжима становится грустной, неразговорчивой и
ждет не дождется его следующего-прихода. Запал ей
в душу высокий, статный солдат с огненно-черными
глазами и крутыми, властнымидугами бровей. Лучше
умереть, чем жить без него, бросить все и уйти куда
глаза глядят. Добрый и ласковый вЂ” и глаза больше
ни на кого не хотят глядеть. Он не как все. От него
не услышишь дурного слова. Все больше задумчи-
вый, печальный. А если начнет рассказывать, то бу-
дешь слушать хоть до утра. С отцом почтителен. За-
просто приносит ему нюхательный табачок, развле-
кает всех песнями или обучает Янжиму играть
в шахматы или выводить огрызком карандаша
буквы. В погожие дни они иногда уезжают в степь,
возвращаются под вечер иззябшие, но счастли-
вые. Но еще ни разу не заводил он разговор о
любви.
А сегодня Янжима почему-то догадалась: будет
такой разговор. И сладко заныло сердце. Что ска-
зать в ответ?
Кони взбирались по крутому склону сопки. Они
шагали теперь рядом. Сухэ наклонился и легонько
обнял девушку.
вЂ” Расскажи что-нибудь, вЂ” попросила она. Голос
дрожал.
Сухэ улыбнулся:
вЂ” Расскажу тебе сказку о девушке вЂ” похититель-
нице сердца. У бедных родителей была дочь-красави-
ца. Сватались за нее всякие знатные тайджи, да гу-
ны, да ваны. А рядом жил бедный солдат сайн-эрвЂ”
добрый молодец. Да только у этого доброго молодца
ничего, кроме шапки и хантаза, не было. Был он ве-
сел, пел песни, никогда не унывал и даже не знал,
что на свете есть любовь. А девушка была злой вол-
шебницей: она похитила сердце у бедного солдата.
И стал он с того дня сохнуть да петь печальные
песни...
, вЂ” Ты хитрый, Сухэ1 вЂ” смеясь, воскликнула Ян-

жима.вЂ” ". Не.такая. уж она злая эта девушка... Мо-
жет быть, она тоже тебя любит.
вЂ” А "почему:меня? вЂ” изумился Сухэ.
Оба расхохотались.
." Кони остановились на вершине. Бескрайная ширь,
открывшаяся взору, захватила молодых людей. Они
замерли; поднявшись на стременах и взявшись за
руки. О чем:они думали в эти счастливые минуты?
Трудно сказжть. Но оба поняли, что сроднились на-
всегда и что с этого дня и до самого конца их кони
побегут рядом.
Они вернулись в Худжирбулан под вечер, когда
небо запылало багровым пламенем. Сухэ долго тол-
ковал со своим будущим тестем. А тот лишь соглас-
но кивал головой. Янжима проводила жениха до
казарм. Уже расставаясь, он вынул из-за пазухи бе-
режно сложенный газетный лист и сказал:
вЂ” Спрячь у себя в божнице...

ПЕРВЫЕ УСПЕХИ'
Армия «многими возведенного» делилась на две
части: на столичную, которая размещалась в Урге и
ее окрестностях, и на худонскую вЂ” удельную. Еще
маньчжуры установили, что все мужское население
(кроме лам) в возрасте от восемнадцати до шести-
десяти лет должно считаться находящимся на во-
енной службе. Вся Монголия была разделена на
войсковые соединения вЂ” хошуны. Монгольские вой-
ска представляли собой конницу. Во главе десятка
аратских хозяйств стоял дарга вЂ” начальник. Пятна-
дцать десятков составляли самон, которым коман-
довал «сомон у зангин» вЂ” командир эскадрона.
Пять-шесть самонов сводились в полк. Хошуны объ-
единялись в аймаки. В мирное время войсковые
командиры выполняли обязанности обычных чинов-
ников, наблюдали за тем, как араты выполняют рас-
поряжения властей.
Если цирикам столичного гарнизона еще полага-
лось жалованье и обмундирование, то расходы на со-
держание худонцев целиком возлагались на хошун-
ные управления. Изредка худонским цирикам постав-
ляли мясо «тощих коз», в остальное время они сами
добывали себе пропитание. Регулярного обучения
худонцев не существовало. Это была не армия, а пе-
стрый сброд, без крепкой дисциплины, без совре-
менного вооружения, без грамотных в военном отно-
шении начальников. Все это сборище могло разбе-
53

жаться в разные стороны при первом же серьезном
натиске противника.
Были два человека, которые ратовали за созда-
ние монгольской регулярой армии по типу загра-
ничных, в частности русской, вЂ” это Максаржаб и
Дамдинсурун. Дальновидные полководцы, они пони-
мали, что существующее войско нельзя считать бое-
способным. Нужны реформы, иностранные военные
и~нструкторы, которые помогут перестроить армию
на современный лад и обучить ее, нужно вооружение:
пушки, пулеметы, винтовки. Максаржаб и Дамдин-
сурун посылали на имя ботдо памятные письма с тре-
бованием реформ и критикой существующих поряд-
ков в армии. Письма раздражали ха~на:и его свитувЂ”
слишком уж резок был тон посланий. И хотя Максар-
жаба поддерживали люди с государственным умомвЂ”
Ханда-Дорджи и Намнан-Сурун, реорганизация ар-
мии все откладывалась на отдаленные времена.
вЂ” Я знаю этого мятежника Максаржаба, вЂ” вы-
крикивал пьяный богдо, вЂ” он метит в военные ми-
нистры1 А потм и до мен|я доберется. Смуту среди
аратов сеет, ругает новые порядки. Мои войска пой-
дут на смерть, защищая меня.
Максаржаб и Дамдинсурун были высланы из
столицы на запад, в далекий Кобдо. Послали туда
их не без тайного умысла. До сих пор в неприступной
Кобдоской ирепости отсиживался со своим гарнизо-
ном последний маньчжурский губернатор. Продо-
вольствия в крепости могло хватить на несколько
лет. Амба~нь не терял надежды на помощь из Китая.
Ему даже удалось послать в Синьцзян веркиных людей
е донесением. Он требовал военной поддержки и уве-
рял, что из Кобдо можно будет начать широкое на-
ступление на Ургу.
Донесение было получено, и по приказу Юань
Ши-кая со стороны Синьцзяна двинулись в Кобдо
китайские полки. Они катились лавиной по горным
дорогам, разоряли по пути стойбища, угоняли скот,
вырезалй население. Пощады не было ни старому,
ни малому. Уцелевшие поспешно откочевывали в глу-
хие ущелья Монгольского Алтая, другие вливались
54

в боевые отряды Максаржаба. Но силы были далеко
не равные. Над Монголией нависла смертельная
опасность. А богдо-гэгэн в это время продолжал-про-
водить время в праздности, закатывал пиры, а.напив-
шись, зло смеялся:
вЂ” Дурак считает себя выше неба! Наш доблест-
ный Максаржаб попал в ловушку: с одной сторонывЂ”
маньчжурский амбань, с другой стороны вЂ” китайцы.
Пусть отведает бамбуковых палок, для него это бу-
дет полезно.
Министр иностранных дел Ханда-Дорджи, глубоко
презиравший ботдо-гэгэна за его беззаботность и
равнодушие к судьбам Монголии, решил действовать
самостоятельно. Он поспешно обратился за помощью
к России. Только Россия сейчас могла спа~сти мон-
голов. Русское правительство сразу же откликнулось
на эту просьбу, послало ноту в Пекин. Нота была
резкая, полная угроз. Перепуганный Юань Ши-кай
приказал китайским войскам отступить в Синьцзян.
А кобдоский губернатор так и остался в крепости
за глинобитными стенами.
И вот в августе 1912 года всех потрясла неве-
роятная весть: монгольские войска под командой
Максаржаба и Дамдинсуруна ворвались в Коб-
доскую крепость, перебили маньчжуров, разгро-
мили лавки и склады купцов, сожгли долговые
книги.
Последний оплот маньчжуров пал. Весть о победе
умилила даже «солнечно-светлого»; ои распорядился
проводить в храмах с утра до ночи торжественные
богослужения по случаю блистательной победы. Име.
на Максаржаба и Дамдинсуруна были у всех на
устах. Они стали национальными героями.
вЂ” Они. как древние богатыри! вЂ” восклицал
Сухэ.
Известие о взятии монголами неприступной кре-
пости сильно взволновало его. Значит, еще не умер
в народе воинственный дух. Монголы вместе с тувин-
цами побили строптивого губернатора. Однажды
командир эскадрона застал Сухэ за странным заня-
тием: тот чертил что-то палочкой на.песке.

Командир эскадрона заинтересовался. Сухэ пояс-
НИЛ:
вЂ” Это крепость. Здесь река Буянту. ВосточнеевЂ”
озеро Хара-Ус-нур. Я думаю, доблестный Максаржаб
должен был построить боевые порядки так...
Команди~р эскадрона расхохотался:
вЂ” Ты забыл, великий батыр, нарисовать арыки,
огороды и бахчи. В Кобдо выращивают огромные
дыни и арбузы. Никогда не ел дыню? То-то! А я бы-
вал там и ел.
Сухэ не обиделся.
вЂ” Если вы бывали там, то, наверное, встречались
с самим Максаржабом? вЂ” спросил он. вЂ” Расскажите...
вЂ” Встречаться не приходилось. Но говорят о нем
много. Неустрашимый, хитрый. Прежде чем напасть
на крепость, он захватил кое-кого из приближенных
амбаня, выведал у них планы маньчжуров, а потом
с каждым цириком толковал о том, как за родину
воевать нужно. Цирики его любят и по первому его
слову бросаются под пули, не щадя себя. Знаешь,
что он говорит? «Лучше рухнуть скалой, чем сы-
паться песком».
вЂ” Лучше рухнуть скалой, чем сыпаться пес-
ком... вЂ” тихо повторил Сухэ.
С этого д~ня он стал мечтать о встрече с Максар-
жабом. Его сердце стремилось к этому необыкновен-
ному человеку. Под вечер он взбирался на сопку и
вглядывался в багровую даль. Где-то там, чуть ли
не на самой границе Монголии, был Максаржаб, но-
вый богатырь, о котором уже сложили красивые ле-
генды.
Герой Аюши, булатный богатырь Максаржаб...
Сухэ был всего-навсего строевым цириком. Он
еще не совершил ничего, достойного уважения наро-
да. Неужели так вся молодость, вся жизнь пройдет
в Худжирбулане? Где они, битвы, схватки с ковар-,
ным врагом? И разве «солнечно-светлый» и его при-'
ближенные не самые коварные, заклятые враги стра-
дающего аратства?.. Чиновник ссылается на закон,
лама вЂ” на Будду, а вор вЂ” на волка. А где правда?..
Сухэ, думал о судьбах своего на~рода. Еще кло-

катала на востоке восставшая Барга. Туда были по-
сланы монгольские войска для оказания помощи
повстанцам. Правительство богдо-гэгэна вело нескон-
чаемые переговоры с царским правительством, вы-.
торговывая для себя разного рода уступки. Но ца-
ризм категорически отказывался признать Монголию
не зависимым от Китая государством, а также при-
соединить к ней Внутреннюю Монголию и Баргу, он
не хотел ссориться с Японией н избегал всего, что
могло бы ухудшить отношения с ней. Он категори-
чески требовал вывести монгольские войска из Бар-
ги. Только автономия!
Автономия... В Петербург снова выехала миссия
во главе опять с тем же Ханда-Дорджи. Он был
ярым сторонником дружбы с Россией, его поддер-
живали князья. За короткое время Ханда-Дорджи на-
жил лютых врагов в лице высших лам, которые тре-
бовали установления связи с Японией.
А в это время приближенные богдо-гэгэна, выс-
шие ламы, стали уговаривать «живого бога» порвать
с Россией всякие отношения, просить помощи у Япо-
нии или самостоятельно пойти на сговор с Юань Ши-
каем.
Не раздумывая долго, богдо-гэгэн тайно направил
в Японию своего министра да-ламу Церен-Чимида
с письмом, предлагавшим императору связь и
дружбу.
Эта поездка не увенчалась успехом. Японцы, так-
же не желавшие портить отношения с Россией, не
пропустили да-ламу дальше Хайлара, и посланец
вынужден был вернуться ни с чем.
Оставалась только Россия. Ханда-Дорджи все
еще вел переговоры в Петербурге. В результате пе-
реговоров царизм согласился на присоединение к ав-
тономной Монголии Кобдоского округа, решительно
отклонив все остальные территориальные притязания;
Было подписано соглашение, по которому монголь-
ское правительство ' обязано было сформировать
бригаду в 1900 человек, организованных в два кон-
ных полка с пулеметами и пушка~ми, и пригласить
для обучения русских инструкторов. Царское прави-

тельство также давало Монголии заем в два миллио-'
на рублей.
А Сухэ продолжал тянуть служебную лямку. Он
ощущал избыток сил и не знал, куда их приложить:
Служба, сидение в Худжирбулане, атака все одной
и той же сопки, изо дня в день ругань дарг, мучения
солдат вЂ” все казалось бессмысленным и ненужным.
Если бы послали в Баргу... Большие события шумели
где-то в стороне.
Не мог знать строевой цирик Сухэ, что пройдет
не так уж много лет и бесстрашный богатырь Мак-
саржаб, и герой Аюши, и еще много-много лучших
сынов Монголии станут его верными помощниками,
назовут его своим вождем и учителем. Не знал он
и того, что в этом году из керуленского монастыря
бежал семнадцатилетний юноша по имени Чойбал-
сан. П~роделав пешком почти тысячеверстный пере-
ход, Чойбалса~н и его товарищ прибыли в Ургу. Не
имея знакомых, опасаясь преследования, они ночевали
в развалинах на базарной площади. Днем помогали
караванщикам, нанимались носильщиками, таскали
воду. Заработок был случайным, и друзья жестоко
голодали. Но Чойбалсан был привычен к нужде и
голоду. Он родился в семье бедной крестьянки Хорло.
Рще в детстве он начал помогать матери, пас чужой
скот, собирал в степи аргал. А когда Чойбалсану ис-
полнилось тринадцать лет, набожная мать отдала его
в монастырь. В монастыре за малейшее непослуша-
ние бил учитель-лама. Монастырские порядки угне-
тали Чойбалсана, один вид свитков с тибетскими мо-
литвами вызывал отвращение.
вЂ” Народ сражается, а мы читаем молитвы,вЂ” го-
ворил он товарищам.вЂ” Нужно бежать из этой тар-
баганьей норы. Может быть, возьмут в солдаты.
В солдаты его не взяли. Может быть, Чойбалсан
и Сухэ не раз встречались случайно на базарной пло-
щади или в других местах, может быть, рядом тол-
кались в толпе. Но час их близкого знакомства еще
не настал, и жизненные дороги на первых порах уве-
ли их далеко друг от друга.
Случилось так, что оборванного, высохшего от

постоянного недоедания Чойбалсана заприметил по.-
литический эмигрант из России Данчинов, бывший
в то время преподавателем в школе переводчиков.
Живой, сметливый юноша понравился Данчинову.
Учителя поразила память молодого монгола: он лег.-
ко схватывал русские слова и сразу же запоминал
их. Судьба Чойбалсана была решена: он стал уче-
ником в школе переводчиков. Счастье ему сопутство-
вало. Вскоре для завершения образования Чойбал-
сана, как одного из способнейших, направили в Рос-
сию. Весной 1914 года он поступил в высшее началь-
ное училище при Иркутском учительском институте.
Но день встречи Сухэ и Чойбалсана еще был
скрыт в тумане будущего.
Сухэ служил. Пока он мог только сочувствовать
страданиям народа, но помочь ничем не мог. Впереди
были долгие годы боевой учебы, битвы с врагами ав-
тономной Монголии. Героев рождает борьба, а борь-
ба была еще впереди.
С некоторых пор жизнь в Худжирбулане переме-
нилась. Сюда стали прибывать русские военные ин-
структоры. Началась перестройка войск. Сухэ видел,
что русские офицеры вЂ” это вовсе не сказочные ба-.
тыры в сверкающих доспехах. Они так же, как и
монгольские дарги, нещадно избивали цириков, пьян-
ствовали и развратничали, играли в карты и проиг-
рывали, стрелялись от тяжелой скуки и безысходно-
сти. Но эти люди помогали перестраивать армию,
стремились из необученной орды сделать боеспособ-
ное войско. И в этом заключалось главное. Начина-
лась совершенно новая жизнь. Теперь строевые за-
нятия проводились каждый день, был оборудован
специальный полигон для тренировок, стрельбище.
Тупицы и лентяи трепетали: их забивали до полу-
смерти. Это была жестокая учеба. Некоторым цири-
кам жизнь до приезда русских инструкторов каза-
лась теперь райским блаженством. Такие предпочи-
тали сразу же дезертировать.
вЂ” Я из вас выбью вековую лень, грязные бара-
ны! вЂ” кричал высокий штабс-капитан со зверскими
глазами.вЂ” За ослушание вЂ” пороть! За лень и неради-

вость вЂ” пороть! За самовольные отлучки и появление
в нетрезвом виде вЂ” пороть! Пойманных дезертиров
пропускать сквозь строй!
Сухэ иногда казалось, что в этих людей в белых
перчатках вселились дьяволы. Они были суровы и
беспощадны. Пороли за пьянство, а сами в один
присест могли выпить неимоверное количество водки.
Все они были лихие кавалеристы и отчаянные руба-
ки. Им, казалось, неведом был страх. На старого
усатого поручика напали собаки-людоеды. Поручик,
израсходовав все патроны, задушил собственными ру-
ками самого большого черного пса. Собаки счита-
лись священными, и поступок поручика вызвал не-
довольство. Поручик только посмеивался.
Но Сухэ сразу же понял, что появились настоящие
учителя. Каждое их слово на занятиях стало вели-
чайшей драгоценностью. Прилежность Сухэ вскоре
была замечена. Русские офицеры теперь ставили его
всем .в пример.
вЂ” Редкостный монгол! вЂ” восхищались они. вЂ” Из
такого парня мог бы получиться превосходный унтер-
офицер. Схватывает все на лету. Выдержка порази-
тельная. Дисциплинирован, исполнителен. Прирож-
денный джигит. Этот еще покажет себя!..
В русских Сухэ многое нравилось. Большинство
офицеров с уважением относилось к монгольским
обычаям, не гнушались бедняков, заходили к ним
в юрты, были щедры на подарки, не брезгливы. После
служебного дня они превращались в обыкноввнных
людей, добродушных, словоохотливых, не лишенных
сострадания. Пожилой унтер-офицер привез с собой
гармонь. Когда он под вечер растягивал малиновые
мехи, то со всех юрт собирался народ. Был свой
лекарь, и он часто, кляня монголов и свою «зряш-
ную» жизнь, отправлялся на коне в дальнее стой-
бище, чтобы помочь заболевшему ребенку. Лекаря
боялись, отказывались от его помощи, ламы его про-.
клинали и засыпали его следы, а он, бесцеремонно
растолкав всех, склонялся к больному. Он не ждал,
пока его позовут, а всегда являлся сам, сверкая ог-
ромными очками.
бО

вЂ” Черт бы вас побрал! вЂ” ругал он неизвестно
кого.вЂ” Вот уж воистину номады. В Урге ни одной
клиники! Благо хоть при консульсгве наконец-то поя-
вился фельдшер.
В 1913 году клинику все-таки открыли. Это была
первая в стране больница. Русская клиника. Не-
смотря на проклятия лам и дикие суеверия, число
пациентов в ней за год доходило до семи тысяч.
Русские офицеры весьма почтительно относились
к памяти Чингис-хана. Они называли его великим
полководцем, а потом с усмешкой добавляли:
вЂ” Куда только все девалось!..
Сухэ стремился понять всех этих людей. Но
главное, чего он хотел,вЂ” это овладеть военным де-
лом, сравняться по знаниям с ними. Наконец-то
в Худжирбулан стали прибывать длинные ящики
с винтовками, пушками, пулеметами. Правда, белый
царь был не особенно щедр. Ни один монгол не умел
стрелять из пулемета или из пушки, и Сухэ разду-
мывал, кому доверят эти сложные машины. Князья
не проявляли особого желания учиться. Им больше
нравилось гарцевать на лошадях и пить кумыс.
К войне они не готовились.
А война опять назревала. Пекинское правитель-
ство вновь стало готовить нападение на Монголию
со стороны Синьцзяна. Юань Ши-кай жаждал раз-
делаться с мятежной Монголией.
вЂ” Они послали свои войска в Баргу и Внутрен-
нюю Монголию, а я должен смотреть на все сквозь
пальцы! вЂ” ярился он.
Юань Ши-кай стягивал силы у границ Монголии,
грозился стереть с лица земли Кобдо.
Все это не могло пройти мимо ушей русских дип-
ломатов. Ханда-Дорджи вновь забил тревогу.
Летом 1913 года русские войска перешли границу
и спешно заняли Кобдо. Против силы встала сила.
Юань Ши-кай скрипел зубами от злобы. Выступать
против России он не мог, да и вряд ли такой поход
мог закончиться удачно. Ссориться с Россией сей-
час, когда в тылу была своя китайская революцион-
ная оппозиция, пока еще не раздавленная полностью,
61

не имело смысла. Пришлось отозвать войска от гра-
ниц Монголии. Так еще раз Внешняя Монголия была
спасена Россией.
В конце года русские инструкторы устроили смотр
войскам. Сухэ к этому времени в совершенстве ов-
ладел винтовкой, стрелял лучше всех, лихо преодо-
левал все препятствия, умел, извиваясь, словно змея,
переползать от лощины к лощине. Он даже научился
крутить на турнике «солнце», а этим искусством вла-
дели всего лишь два русских офицера. В джигитовке
во всем Худжирбулане не было ему равных. После
смотра сам командир полка наградил его джинсом
пятой степени вЂ” шариком на головной убор.
вЂ” Гоймин (ловкий)! вЂ” сказал он.
Успехи Сухэ были так велики, что за них его
назначили командиром взвода. Для сына простого
арата, вчерашнего истопника и рядового цирика, это
было большое повышение по службе. Из «черной
кости» Сухэ, словно по волшебству, превратился
в командира, самостоятельного человека. Ему даже
разрешили поставить в Худжирбулане отдельную
юрту. Янжима ликовала. А Сухэ лишь улыбался.
Отец Янжимы больше не противился браку дочери
с Сухэ.
вЂ” Светлая голова у моего зятя! вЂ” говорил он
знакомым.вЂ” Не лежебока, а настоящий дарга. Спра-
ведливо сказано, что лучше изнашивать чепрак, чем
подушку...
Янжима перешла жить в юрту Сухэ. Но жизнь не
баловала молодоженов. Сухэ получал мало, и его
заработка не хватало даже на то, чтобы как-нибудь
свести концы с концами. Радость семейной жизни
сразу же была омрачена жестокой нуждой. Янжима
не сидела без дела. Она оказалась искусной мастери-
цей: шила одежду, гутулы, доила коров, которых дер-
жали русские инструкторы.
Недолго был Сухэ командиром взвода. Однажды
его вызвали в штаб. Узкое костлявое лицо командира
полка было торжественно сурово; но глаза весело по-
блескивали. Здесь уже находились еще несколько
дарг.
62

.. вЂ” Все вы направляетесь на курсы пулеметчи-
ков! вЂ”. сказал командир полка. вЂ” Будете пулеметчи-
ками. Русский офицер обучать станет. А тебя, Сухэ,
пока назначаю старшим команды.
Курсы пулеметчиков! .. Сердце Сухэ забилось
сильнее. Он будет изучать пулемет, стрелять из него.
О пулемете слыхал уже не раз. Это была удивитель-
ная машина: она могла выпускать без перерыва сот-
ни пуль. Намечалась большая перемена в жизни,
в нее входило что-то небывалое, интересное.
Курсы организовали недавно. Порядки .здесь бы-
ли совсем другие, чем в эскадроне. Прежде всего
Сухэ и его товарищей переодели в военное обмунди-
рование вЂ” в ги~мнастерки и шаровары, выдали са-
ПОГИ.
Занятия проводились в просторном, светлом клас-
се. Здесь посредине - стоял длинный черный стол.
У окна вЂ” столик поменьше, за ним сидел руководи-
тель..Курсанты размещались за длинным столом. За-
таив дыхание они ждали прихода инструктора вЂ” рус-
ского подпоручика. Переводчик и один из курсантов
вкатили в класс пулемет.
вЂ” Его зовут «максим»! вЂ” сказал переводчик,
похлопывая пулемет по кожуху. Переводчик был из
бурятов,. веселый остроглазый парень.
, вЂ” Когда зайдет русский дарга, все должны
встать, вЂ” предупредил он. вЂ” Сургагчи любит по-
рядок.
Наконец в дверях показался русский офицер; его
сопровождали группа дарг и даже сам ко~мандир
полка. По команде переводчика курсанты поднялись.
Переводчик доложил, русский офицер небрежно мах-
нул рукой. Все сели.
Подпоручик . был тонкий, длинноногий, в перчат-
ках. Он не снимал эти перчатки, даже когда под-
кручивал белокурый ус. Сидел он, небрежно развалив-
шись, закинув ногу на колено, курил ароматные па-
пиросы. Его совсем недавно прислали из Иркутска.
Подпоручик был молод, не лишен романтики, начи-
тался Пржевальского и Козлова и еще в Иркутске
решил, что свое пребывание в Монголии использует

на благо науки. Лавры русских исследователей, вы-
ходцев из военной среды, не да~вали ему покоя.
Сейчас он с любопытством оглядел своих курсан-
тов и сказал переводчику".
вЂ” Передайте им, что мы будем изучать пулемет,
гранату и другое оружие. Требую строжайшей ди-
СЦИЛЛ И'НЫ.
После этого предисловия он сразу же перешел
к предмету. Говорил коротко, не вдаваясь в подроб-
ности, недовольно морщился, когда переводчик
слишком долго объяснял. Сухэ не тер~пелось потро-
гать пулемет. И когда подпоручик разрешил всем по-
дойти к пулемету, Сухэ первым сорвался с места
и кинулся к машине, едва не сбив с ног инструктора.
Но тот, казалось, не заметил этого. Наоборот, улыб-
нулся Сухэ и сказал:
вЂ” Держи!
Взял ленту, набитую патронами, и перекинул че-
рез плечо Сухэ. Подпоручик считал, что обучать
нужно показом, а потому к помощи переводчика при-
бегал редко. Он сам произвел неполную разборку
пулемета и, как фокусник, поднимая каждую часть
над. головой, вертел ее в руках и затем ловким дви-
жением вставлял на место. Это были всего лишь оз-
накомительные занятия: подпоручик стремился вы-
яснить степень сообразительности своих учеников.
В первый же день он отметил. Сухэ. Этот молодой
красивый монгол с сильно развитыми мускулами,
собранный, энергичный сразу же произвел впечат-
ление на инструктора. Сам тото не замечая, он каж-
дый раз обращался именно к Сухэ, словно ища его
поддержки. Подпоручик хоть и напускал на себя не-
брежно-равнодушный вид, все же волновался в этот
первый день. Он сразу отметил, что монголы уж не
такие дикари вЂ” номады, какими они представлялись
раньше. Они .его понимали. И не только понимали,
но проявляли живое любопытство и, по сути, ни-
чем не отличались от. русских младших офицеров,
с которыми подпоручику приходилось иметь дело до
ЭТОГО.
Через неделю подпоручик уже перестал считать
- 64

еебя этаким культуртрегером, призванным обучать
дикарей. Среди курсантов тупиц и лентяев не ока-
залось. Особенно отличался этот Сухэ. Он прямо-
таки угадывал мысли подпоручика. Сухэ иногда за-
давал такие вопросы, что инструктор становился
в тупик. Его интересовало все: и кто изобрел пуле-
мет, и почему о~н называется «максим», и как его
лучше приспособить к монгольскому седлу. Все сво-
бодное время Сухэ проводил у пулемета вЂ” и никто
не побуждал его к этому. Сухэ раньше всех освоил
гранату и бросал ее дальше всех. Нигде так не це-
нится сила и ловкость, как на военной службе.
У Сухэ все были друзьями, со всеми он был ро-
вен, никого не выделял, никого .не обижал, а если
подшучивал, то не зло.
Подпоручик не раз ловил себя на мысли,' что ис-
пытывает невольное уважение к этому монголу. На
Сухэ нельзя было накричать, нельзя было относиться
к нему покровительственно. К нему можно было от-
носиться только как к равному.
Первое время, чтобы понять характер Сухэ, под-
поручик старался к нему придираться, вывести из
равновесия, задавал нелепые вопросы, не относящие-
ся к занятиям. Но Сухэ был невозмутим. Спокойно
отвечал, с улыбкой выслушивал обидные шутки,вЂ”
ето темные глаза были непроницаемы. И в то же
время за этой нарочитой покорностью угадывались
свободолюбивый дух, выдержка, дисциплина. Этого
молодого монгола невозможно было унизить. Подпо-
ручику нравилось лицо Сухэ. Приветливое друже-
любное лицо, но непокорное. Иногда на губах едва
приметная снисходительная усмешка. Когда на него
кричат, он не теряет самообладания, не суетится, не
стремится угодить. Отвечает спокойно, вразумитель-
но, не горячится. При нем нельзя ни с кем из кур-
сантов обращаться грубо. Даже с командиром полка
он разговаривает как с равным и даже с некоторым
чувством собственного превосходства, и это воспри-
нимается как само собой разумеющееся. Неизвестно
почему, но Сухэ напоминал не лишенному романтики
подпоручику дремлющего барса. Несомненно, он был
5 М. Колесников
65

не вздохнет свободно. Когда Сухэ умолк, Мигмар
спросил:
вЂ” А какая твоя самая любимая сказка?
Сухэ взглянул на приятеля, усмехнулся, ответил
загадочно:
вЂ” Та, которую сочиним мы с тобой и с другими.
Когда я был маленький, мать рассказывала мне одну
сказку. Я и теперь люблю ее, а называется она «Не
для себя человек родится». Послушай-ка! У одного
арата было три сына: два умных, а третьего, Дава-
доржи, глупым считали. Обронил проезжий кошелек
с деньгами, нашел Давадоржи, до заката скакал,
чтобы отдать кошель хозяину. Братья смеются: «Ду-
рак! Ему счастье привалило, а он лошадь загнал,
чтобы от удачи избавиться!» Забрела к юрте чужая
овца вЂ” Давадоржи отвел ее хозяину. Братья сердят-
ся: «Дурак! Нужно было зарезать овцу».
В конце концов прогнали братья Давадоржи, и
пошел он по свету. И всюду для незнакомых людей
старался. У водяного хана побывал. Водяной хан
в жены ему дочь давал, юрту шестистенную, табун
морских коней. Да не остался Давадоржи у водяного
хана вЂ” на земле у него много забот было. Много
еще добрых дел сделал для бедных людей. Сказано
же: не для себя человек родится, а чтобы другим
от него ладно было. Думай о других, и тебе хорошо
будет! ..
Это было какое-то особое время в жизни Сухэ.
Заботиться о пропитании не приходилось. Занятия,
муштровка не утомляли. Обучение давалось легко.
Сухэ изучил пулемет, пушку, гранату, винтовку.
Стрелял он на удивление метко. Сейчас он, пожалуй,
запросто получил бы высокое звание стрелка-мэр-
гэна на степном празднике Надоме. Он был гордо-
стью Худжирбулана. Его поощряли, назначили стар-
шиной группы. Даже начальство знало о нем и на
инспекторских поверках в первую очередь выставляло
его. Русский подпоручик больше не придирался.
Однажды даже попросил Сухэ сопровождать себя
в небольшой прогулке в горы Богдо-ула. Это была
странная прогулка. Подпоручик не восхищался при-

родой, даже не смотрел по сторонам. Они ехали
медленно и с помощью переводчика-бурята вели раз-
говор. Подпоручик расспрашивал о детстве Сухэ,
о родителях. Узнав, что отец Сухэ бедняк из бедня-
ков, русский офицер задумался. Потом неожиданно
сказал:
вЂ” А мои родители далеко... в Петербурге. Нева
у нас вЂ” река такая... и белые ночи.
вЂ” Ваш отец, наверное, большой нойон? вЂ” полю-
бопытствовал Сухэ.
Офицер невесело рассмеялся:
вЂ” Мой отец вЂ” учитель в гимназии. А мать вЂ” быв-
шая белошвейка. Да не понять тебе всего этого. Они
считают, что я в люди выбился. Армейский офицер.
Упорством взял. Вот так, как ты... У нас говорят: из
грязи да в князи. А нужда собачья осталась. Загна-
ли вот сюда. Служу царю и отечеству да еще вашего
хана...
Он не договорил и махнул рукой.
вЂ” Мы Монголию защищаем... вЂ” тихо произнес
Сухэ. вЂ” А ханны, как я слышал, всюду одинако-
вы: им до народной нужды ~нет дела. А когда
у вас в 1905 году революция была, вы где находи-
ЛИСЬ?
На губах офицера показалась слабая улыбка:
вЂ” В Петербурге был.
вЂ” А правда, что белый царь приказал стрелять
в народ?
Глаза подпоручика и Сухэ встретились.
вЂ” Правда1 А ты, оказывается, разбираешься кое
в чем. О Ленском расстреле слыхал? Смотри, Сухэ,
побереги голову... Политика, она до добра не дово-
дит. Я вот вроде как бы в ссылке. А все из-за брата.
Ни для кого не секрет. Студентом он был. Сходки,
маевки. А потом замели вЂ” и в Нарымский край. Хо-
тели меня отчислить, а потом смилостивились: сперва
в Иркутск, а теперь вот сюда. Тоскливо у вас тут.
А впрочем, заболтались мы с тобой... Пора обратно.
Подпоручик тосковал по своему Петербургу, по
той жизни, о которой Сухэ не имел ни малейшего
представления. На обратном пути они заехали в юр-
68

ту Сухэ, и здесь Янжима утостила их бараниной,
чаем.
вЂ” Хорошая у тебя жена, красивая...вЂ” похвалил
подпоручик.вЂ” А я сегодня письмо получил. Девушка
у меня в Петербурге осталась. Невеста...
На прощанье он сказал:
вЂ” Договорим в другой раз. Поглядел я на вашу
жизнь. Выходит так: белый хан, желтый хан вЂ” все
равно хан...
вЂ” Белая собака, желтая собака вЂ” все равно со-
бака, вЂ” рассмеялся Сухэ.
Сухэ хотел учиться для того, чтобы стать силь-
ным. Он подавлял в себе все, что кипело в груди.
Он верил в то, что час расплаты придет. В Монтолии
было. все то же, как и при маньчжурах. За последние
годы ничто не переменилось. Обездоленный народ
стонал..Между светскими и духовными феодалами
разгоралась борьба. Заговоры сделались обычным
явлением.
А правитель великой Монголии богдо-гэгэн мень-
ше всего думал о том, что творится в государстве:
он пировал. Ортия сменялась оргией. Все дела вер-.
шили высшие ламы, «живой бог» был лишь игруш-
кой .в их руках. Его причислили к лику святых «лам-
спасителей», называли «духовным учителем», сол-
нечно-светлым, десятитысячелетним богдо Эдзенха-
ном. На содержание богдо-гэгэна и его жены ежегод-
но выделялось тридцать шесть тысяч лан. Каждый
год во время летних праздников ему преподносили
подарок в десять тысяч лан, которые взимались с на-
селения халхасских аймаков. Ему также отдельно от
каждого аймака и монастыря подносили мандал
в сто тысяч лан. Богдо и его свита имели в своем
распоряжении по нескольку сот личных слуг. Личный
бюджет «живого бога» доходил иногда чуть ли не
до миллиона лан. Но этого было мало, и богдо еже-
годно' брал займы где только мог. Царская Россия
уже дважды ссужала правительство Джебдзундам-
бы. Первый заем был в сумме сто тысяч золотьи
рублей, второй вЂ” два миллиона рублей. Правителя
не смущали кабальные условия, на которых предо-

ставлялись эти займы. Он мало заботился о завтраш-
нем дне.
Сухэ еще раз довелось повидать «живого бога».
Это случилось осенью 1913 года. 5 ноября была под-
писа~на руооко-китайская декларация, аризнава~вшая
Внешнюю Монголию автономной, территорию по-
следней вЂ” частью территории Китая, а правительство
Китая вЂ” сюзереном автономной Монголии. Под дав-
лением России Юань Ши-кай вынужден был пойти
на уступки.
«Признавая исключительное право монголов
Внешней Монголии самим ведать внутренним управ-
лением автономной Монголии и решать все касаю-
щиеся этой страны вопросы, относящиеся к торговой
и промышленной областям,вЂ” говорилось в деклара-
ции,вЂ” Китай обязуется не вмешиваться в эти дела
и посему не будет посылать войск во Внешнюю Мон-
голию, не будет содержать там никаких гражданских
или военных властей и будет воздерживаться от
всякой колонизации этой страны... Россия, с своей
стороны, обязуется не содержать войск во Внешней
Монголии, за исключением консульских конвоев, не
вмешиваться в какую-либо отрасль управления этой
страны и воздерживаться от ее колонизации...»
Юань Ши-кай согласился с тем, что автономная
Монголия будет состоять из четырех халхасских ай-
маков и Кобдоского округа.
Эта декларация, подписанная без участия мон-
гольского правительства, вызвала бурю возмущения
в Урге. Мечты о великой Монголии приходилось по-
хоронить. Царское правительство опять настоятельно
требовало отозвать монгольские войска из Варги и
Внутренней Монголии. Даже ко всему равнодушный
богдо-гэгэн был взбешен. Он плакал пьяными сле-
зами и вопил:
вЂ” Великая Монголия... Великая Монголия...
В Петербург срочно была послана новая мис-
сия, теперь уже во главе с новым премьер-министром
Сайн-нойон-ханом Намнан-Суруном. Разъяренный
Намнан-Сурун вручил русскому министру иностран-
ных дел ноту, в которой говорилось, что Монголии
70

никогда не признает своей зависимости от Китая и
требует присоединения к Внешней Монголии Барги
и Внутренней Монголии.
А в это время в Урге появился узколицый всегда
улыбающийся японский чиновник Кодама. Этот чи-
новник был искушен в дипломатических делах и при-
ехал с особым поручением якобы от самого импера-
тора. Он поселился в покоях министра иностранных
дел Ханда-Дорджи. Он привез богатые подарки бог-
до-гэгэну и самому министру иностранных дел. Не
забыл он прихватить с собой и ящик лучших япон-
ских вин. На глаза «живому богу» он показываться
не решался, а вел переговоры с Ханда-Дорджи.
вЂ” Наш великий император готов помочь вам
объединить Внешнюю и Внутреннюю Монголию в од-
но государство, независимое государство, вЂ” говорил
он, и его узкие глаза превращались в две щелоч-
ки. вЂ” Вы зря надеетесь на белого царя. Мы вЂ” люди
желтой расы, и белому царю не понять наш~их общих
чаяний. Джунгария, Барга, Внешняя Монголия, Внут-
ренняя Монголия вЂ” это важи иско~н~ные земли. А пра-
вительство русского царя спит и видит, как бы при-
брать Монголию к рукам и диктовать ей свою волю,
превратить ее в свою колонию. Китай или РоссиявЂ”
не все ли равно? Русские купцы и фабриканты не
лучше китайских. А мы вам поможем, как братьям.
И за эту помощь просим представить Японии неко-
торые торговые и территориальные права и льготы.
Ханда-Дорджи хмурился.
вЂ” Хан уже предлагал вам однажды связь и
дружбу, вЂ” отвечал он, вЂ” но вы,не пустили нашего
посла министра внутренних дел да-ламу дальше Хай-
лара. Чем это объяснить?
Японец жмурился, улыбался, говорил:
вЂ” Времена ме~няются. Вам ли- не знать, что по-
литика подобна колеснице, то взбирающейся на кру-
тую гору, то срывающейся с откоса. Тогда было ра-
но, а завтра будет поздно.
Но столь туманные объяснения не удовлетворяли
министра. Он совещался с князьями, а японскому .
посланнику не отвечал ни «да», ни «нет». Все зависе-
71

ло от переговоров делегации Сайн-нойон-хана в Петер-
бурге. Кроме того, Ханда-Дорджи не верил японцам,
считал их злейшими врагами монголов и по-преж-
нему возлагал надежды лишь на Россию. Дально-
видный Ханда-Дорджи по-прежнему ждал помощи от
России. Сейчас ему приходилось трудно, так как Ко-
дама был сочувственно встречен высшими ламами и
некоторыми князьями. Даже сам богдо склонялся на
сторону Японии.
вЂ” Только Россия, только Россия... вЂ” цедил сквозь
зубы Ханда-Дорджи. вЂ” Японцы вЂ” это смерть автоно-
мии, смерть Монголии.
Наконец миссия Сайн-нойон-хана вернулась в Ур-
гу. В результате переговоров царское правительство
обязалось дать богдо-гэгэну заем в три миллиона
рублей. За это монголы должны были отозвать все
свои войска с китайской территории и отказаться
от идеи Великого Монгольского государства. Чтобы
контролировать, как расходуется новый заем, цар-
ское правительство назначало в Ургу своего финан-
сового советника, который должен будет руководить
~всей экономической политикой монгольского прави-
тельства.
По случаю этого соглашения во всех храмах на-
чались богослужения. На всех перекрестках глаша-
таи кричали:
вЂ” Пусть процветает автономия! Пусть вечно
здравствует солнечно-светлый, слава ему~..
Кодама поспешно покинул Ургу. Японскому им-
ператору от имени богдо было послано письмо с вы-
ражением сожаления по поводу того, что прежние
попытки установить связь и дружбу не увенчались
успехом, и с выражением надежды на то, что япон-
ский император в будущем согласится помочь «доб-
рому делу» объединения всех монголов. Это письмо
попало в руки агентов царской России.
вЂ” Погодите, грязные скоты! вЂ” шипел в ярости
Кодама. вЂ” Мы вас еще скрутим! .. Сегодня сорва-
лось вЂ” завтра не сорвется...
В эти дни богдо-гэгэн посетил свои верные вой-
ска, чтобы благословить их. Его несли на паланкине

через весь город, а потом до самого Худжирбулана
он ехал в экипаже. Завывали трубы, гремели медные
тарелки и бубны. В казармах начался переполох.
Всех выстроили на плацу для встречи «живого бога».
Вот показался паланкин. Носильщики остановились
посредине плаца, опустили паланкин. Джебдзундам-
ба степенно сошел на землю,' подслеповатыми глаза-
ми окинул ряды солдат. После короткой молитвы он
в сопровождении начальства направился вдоль строя.
Солдаты склоняли головы, богдо совал им руку для
поцелуя. И на этот раз он был изрядно навеселе. Вот
богдо поравнялся с Сухэ. Командир полка подобо-
страстно зашептал:
вЂ” Лучший пулеметчик святой армии солнечно-
сВетлото! ..
Богдо посмотрел на курсанта с интересом. Тот
стоял спокойно, не опуская глаз. Лицо было худое,
с плотными желваками, на полных губах едва при-
метная снисходительная улыбка. «Дерзкий!» вЂ” отме-
тил про себя богдо и сунул курсанту руку для по-
целуя. Сухэ нагнулся, как это делали все, но нагнул-
ся очень низко, и рука великого ламы скользнула
по голове пулеметчика. Богдо ничего не оставалось,
как благословить Сухэ. И никто, кроме самого богдо-
гэгэна, не заметил этой маленькой уловки хитрого
пулеметчика. «Нужно его запомнить...» вЂ” решил «жи-
вой бог», но вскоре понял, что это невозможновЂ”
представляли и других пулеметчиков, и все лица ка-
зались великому ламе одинаковыми. Когда церемо-
ния закончилась, богдо сразу же сел в экипаж и
в дурном расположении духа покинул Худжирбулан.
Мигмар, который стоял рядом с Сухэ, восхи-
щался:
Ь
вЂ” Отчаянный ты! Смотри, как бы бурханы не
прогневались на тебя за такое святотатство...
вЂ” Погоди: будет время вЂ” доберемся и до этого
пьянчужки! вЂ” отвечал Сухэ шепотом.

ВОЛНЕНИИ В ХУДЖИРБУЛАЕВ
В третьем году правления «многими возведенно-
го» (1913 г.) Сухэ окончил курсы пулеметчиков. За
особые успехи в военном деле ему было присвоено
звание вахмистра. Молодого унтер-офицера назначи-
ли помощником командира Худжирбуланской пуле-
метной роты.
Новое начальство вЂ” сынки родовитых князейвЂ”
встретило Сухэ недружелюбно. Хотя его и назначили
помощником командира роты, для князей он по-преж-
нему был «хара ясун» вЂ” «черная кость», уртонский
ямщик. Ненавидели его и за недюжинный ум, за
дружбу с простыми цириками. Ненавидели и побаи-
вались.
вЂ” Наступили черные времена, вЂ” говорили они
промеж себя. вЂ” «Многими возведенному» совсем нет
до нас никакого дела. При маньчжурах и то с нами
больше считались. А теперь страной правят обнаг-
левшие ламы, скоро все наши араты перейдут в мо-
настырское ведомство. А в армии совсем разврат:
где это видано, чтобы подлая кость вЂ” арат сравнялся
в звании с нами! Возьмите этого волчонка СухэвЂ”
сын последнего нищего, оборванец, а ему пулеметную
роту доверили. Вахмистр! Всеми распоряжается,
книжки читает. А какие книжки вЂ” еще нужно прове-
рить.
вЂ” Вот придет Юань, он всю эту сволочь разго-
нит!

Подобные разговоры долетали до ушей Сухэ, но
он до поры до времени сдерживался. Князья, кото-
рые еще совсем недавно кричали «смерть маньчжу-
рам и китайским купцам!», теперь поговаривал~и чуть
ли не о-передаче Монголии на милость Юань Ши-
кая, вызывали у него глубокое презрение. Ради соб-
ственных мелких выгод они готовы были вновь пол-
зать на брюхе, перед китайскими чиновниками и куп-
цами. Это было самое тяжелое время в жизни Сухэ.
Он на каждом шагу натыкался на сопротивление,
ощущал на себе горящие ненавистью взгляды. Кня-.
зья пьянствовали и развратничали. Возле гарнизона
вырос целый поселок, где предприимчивые купцы
торговали вином и поставляли «живой товар». Жало-
ванье, предназначавшееся цирикам, оседало в кар-
манах командования. Боевой подготовкой князья не
занимались, солдаты питались скудно. Участились
случаи заболевания цингой.
От всех подразделений выгодно отличалась рота
Сухэ. Год пребывания на курсах пулеметчиков не
пропал даром. Очень многому он научился у русских
инструкторов. Занятия они всегда проводили по
строго определенной программе, требовали исполни-
тельности, дисциплины. То была суровая школа для
степняков, не знающих цену времени. В степи время
текло медленно, один день был похож на другой.
И кому могло прийти в голову, что несколько минут
могут иметь какое-то значение! Но на курсах Сухэ
научился ценить время. Во~инская жизнь без четкого
распорядка сейчас казалась немыслимой. Он по при-
меру русского подпоручика составлял недельный
план занятий и стремился его выполнить. Солдаты
его роты всегда были подтянутыми, беспрекословно
выполняли все приказания Сухэ, стреляли лучше дру-
гих, были сыты и обуты. И за это сынки князей не-
навидели Сухэ еще больше. Для цириков помощник
командира роты был старшим товарищем, к нему
в любое время дня и ночи каждый мог заходить за-
просто, выкладывать свои жалобы. Получилось так,
что теперь даже солдаты других подразделений
стали приходить к Сухэ. Все это были недовольные
75

командованием, грубым обращением, плохим снаб-
жением. И таких с каждым днем становилось все
больше и больше. И хотя Сухэ на первых порах не
хотелось обострять отношения с командованием,
с князьками, он понял, что сдерживать себя больше
не в силах. Кто еще, как не он, сын арата, мог всту-
питься за беззащитных цириков?
Сухэ подолгу толковал с цириками.
вЂ” Вы все, солдаты, должны действовать сооб-
ща, вЂ” наставлял он, вЂ” тогда с вашей силой будут
считаться. Ведь справедливо сказано, что если у два-
дцати согласия нет вЂ” они подобны развалившейся
стене; если двое дружны вЂ” они подобны каменному
утесу. Если двадцать совещаются вЂ” их мудрость рав-
на сорока умам. Вспомните-ка Улясутай! Не слы-
шали? Так вот расскажу вам: случилось это
в 1901 году в Улясутае. В это время в Китае вспых-
нуло восстание, которое стали называть «Ихэтуань».
Мятеж подняла беднота, такая, как вы. Бедняки ки-
тайцы говорил~и: «Сейчас нужен кулак во имя спра-
ведливости». Ворвались они даже в Пекин. Маньч-
журы всполошились и решили подавить это восста-
ние. Согнали они и монгольских аратов, сделали их
солдатами, хотели из Улясутая бросить в Китай.
А был среди мобилизованных цириков некий Энх-
Тайван, простой арат, наподобие нашего Мигмара
или Вангана. Ничем особенным внешне от других
не отличался, а имел сердце льва. «Чем плохо жить,
лучше хорошо умереть, вЂ” любил говорить Энх-Тай-
ван. вЂ” Китайские крестьяне такие же бедняки, как
мы. Нельзя помогать кровожадным маньчжурам...»
Вот и догадывайтесь, чем дело кончилось. Энх-
Тайван и его товарищи подняли восстание, поколо-
тили цзянь-цзюня, а потом ушли в горы золотого
Хангая.
Подобные наставления падали на благодатную
почву. Раньше Сухэ называли «гоймин», то есть «лов-
кий», теперь цириии любовно звали его «бакши»вЂ”
«учитель».
Был в то время в Худжирбулане некий Галсан-
Мэйрэн, которого цирики втихомолку называли «мэ-
7б

ргуу», то есть «тупица», «дурак». Этот дарга, кня-
зек служил в штабе и отличался своим зверским
обращением с солдатами. Ходил он, высоко задрав го-
лову и выпятив живот, никогда не расставался
с шапкой, на которой болтался шарик вЂ” джинс. Гал-
сан-Мэйрэн ко всем придирался, на всех покрикивал,
раздавал зуботычины направо и налево. Солдаты его
люто ненавидели.
Как-то в Худжирбулан привезли протухшее мясо.
От одного запаха этой дохлятины тошнило. По мясу
ползали огромные зеленые мухи.
вЂ” Эй вы, голодные волки! вЂ” крикнул Галсан-Мэй-
рэн. вЂ” Забирайте эту падаль вЂ” и живо ее в котел.
Но никто не двинулся с места. Цирики стояли,
зажав пальцами носы.
вЂ” Ну, хорошо, я проучу вас,вЂ” пригрозил дарга.
На другой день мяса совсем не дали. Его не дали
и на третий день. Солдаты заволновались.
вЂ” Решили нас голодом уморить, проклятые со-
баки! Сами жрут молодого барашка, а мы ложись и
помирай? ..
Напрасно кричали русские инструкторы и мон-
гольские дарги, зря надрывали глотки: цирики отка-
зались приступать к занятиям, пока их не накормят.
В тот день дежурным по части был Сухэ. Цирики
пришли к нему.
вЂ” Галсан-Мэйрэн обещал, что сегодня привезут
хорошее мясо, вЂ” сказал Сухэ. вЂ” Подождем еще.
В полдень в самом деле у казарм остановились
две телеги, груженные мясом. Привез его глухой ла-
ма. Мясо оказалось червивым. К телегам невозмож-
но было подойти. А лама глуповато улыбался, пере-
бирал четки и говорил:
вЂ” Хорошее мясо, свежее мясо. Лары солнечно-
светлого...
Ламу схватили и принялись колотить чем попало.
На крик обезумевшего от боли и страха ламы прибе-
жал Сухэ.
вЂ” Оставьте этого дурака!
Ламу отпустил~и.
вЂ” Что делать, бакши'~
.77

вЂ” Мигмар, принеси банку с керосином. Мясо
нужно сжечь. Это зараза.
Приволокли банку, сбросили с телег мясо, облили
его керосином. Вскоре мясо запылало. Цирики, а их
было более тысячи, запрудили пустырь.
вЂ” Пусть уплатят жалованье!
вЂ” Требуем командира полка!
вЂ” Этот мерзавец не лучше других нойонов. Нуж-
но идти в военное министерство. Пусть расследуют.
Нельзя допускать такого издевательства. Воры про-
клятые, разбойники! ..
вЂ” Бакши Сухэ, веди нас в министерство!..
Сухэ поднял руку. Шум затих.
вЂ” Я думаю так, вЂ” начал Сухэ, вЂ” построимся
в колонну, напишем жалобу, и я поведу вас в мини-
стерство. Будем добиваться правды.
В это время откуда-то вынырнул Галсан-Мэйрэн.
Подскочив к Сухэ, он подставил к его носу кулак и
закричал:
вЂ” Бунтовщик! Аратский вожак!.. Ответишь за
это дело головой! Хватайте этого смутьяна, бейте его
до смерти палками!..
Глаза Галсан-Мэйрэна были налиты кровью, как
у случного быка, слюна разлеталась в разные сто-
роны.
Сухэ стоял спокойно, даже не изменился в лице.
Только криво усмехнулся.
И тут Галсан-Мэйрэн опомнился. Он увидел, как
толпа начинает сжимать его тесным кольцом, увидел
перекошенные ненавистью лица, увесистые кулаки.
Толпа все наступала и наступала. Она шла молча-
ливо, словно накатывалоя серый песчаный вал.
Еще минута вЂ” и этот вал раздавит его, Галсан-Мэй-
рэна.
Он закричал от страха диким голосом, попятился,
потом рванулся вперед, но железные руки сжали его.
Галсан упал на колени.
вЂ” Пощадите меня, пощадите... Я не хочу уми-
рать, я буду делать все, что вы прикажете. У меня
дети, маленькие детки. Я пойду сам в министерство
и буду требовать, чтобы вас кормили лучшим мясом.

Все что вам положено, с этого дня будут выдавать
ПОЛН ОСТЬЮ.
Голова Галсана тряслась, руки были безвольно
опущены. Из грозного, рычащего деспота он в один
миг превратился в жалкого, просящего человечка.
вЂ” Отпустите его! вЂ” приказал Сухэ.вЂ” Пусть по-
пробует не выполнить свои обещания... С этим всегда
успеем разделаться. На помете одного паршивого
верблюда могут поскользнуться тысячи...
вЂ” Мы хотим есть, бакши.
Сухэ рассмеялся:
вЂ” Ищущий всегда найдет. Слышал я, есть в Худ-
жирбулане подвалы, где хранится жирное, свежее
мясо. Почему бы вам не отведать его? Думаю, поч-
тенный Галсан-Мэйрэн не будет возражать и сам про-
ведет вас к складам. Не станет же он жаловаться
на вас в министерство, если вы решили не жало-
Ваться на н ОГО?
вЂ” Я проведу, вЂ” охотно отозвался Галсан. вЂ” Ваша
взяла.
Надев шапку с джинсом, Галсан-Мэйрэн вдовел
цир~иков к русскому военному складу. За несколько
минут выгребли мясо из склада, развели огонь. Сухэ
тоже сидел у костра и отрезал ножом куски бара-
НИНЫ.
В министерство на Сухэ не донесли вЂ” побоялись.
За ним стоял целый полк солдат. Тронь вожака вЂ” и
вся эта масса взбунтуется, перебьет командование,
растащит склады.
Князьки уступил~и. Но теперь их ненависть к Сухэ
не знала границ. Возненавидели его после этого слу-
чая и русские инструкторы. Они учуяли в нем опас-
ного врага, мятежника.
Только подпоручик, бывший учитель Сухэ на кур-
сах пулеметчиков, не изменил к нему отношения. Он
сам пришел в юрту помощника командира роты и
сказал:
вЂ” Я восхищен вашими действиями. Вы слышали
что-нибудь о «Потемкине»?
И он, раз навсегда поверив в Сухэ, открыто рас-
сказал ему историю мятежного корабля.

вЂ” Вы победили, вот в чем главное! вЂ” говорил он
горячо. вЂ” Но это лишь начало. Боюсь, несдобровать
вам, друг Сухэ. Нойоны не простят этого выступле-
ния цириков. Будьте осторожны...
вЂ” Лучше рухнуть скалой, чем сыпаться пес-
ком, вЂ” ответил Сухэ.
Однажды после занятий Сухэ повстречал своего
русского приятеля. Подпоручик был мрачен, кусал
свой пышный ус, хлестал по сапогу хворостиной.
вЂ” Уезжаю в Россию! вЂ” сказал он без предисло-
~иЙ.
вЂ” Почему так, сургагчи?
Офицер отшвырнул хворостину:
вЂ” Война, брат. Наш белый хан Николай затеял
войну с германским ханом Вильгельмом. Вот меня
посылают на фронт.
Новость взбудоражила Сухэ, он обнял офицера
за плечи.
вЂ” Значит, опять бедные будут убивать друг дру-
га, а цари наживаться на войне?
вЂ” Выходит, так.
вЂ” Плохи дела у вас в России... Боюсь, не за-
были бы ваши власти про Монголию, занятые своей
войной. Юань того и гляди опять полезет.
вЂ” Не беспокойся, не забудут. Будь хоть свето-
преставление, купчишки все равно станут заботить-
ся о своих интересах. Монголия для них вЂ” жирный
кусок.
вЂ” А ваш брат все в ссылке?
вЂ” Да. Социал-демократ он. Большевик. Слыхал?
вЂ” Большевиг...вЂ” повторил Сухэ трудное русское
слово. вЂ” Понимаю. Такой большой-большой! Он
воюет с белым царем.
вЂ” Большевики выступают против братоубийствен-
ной войны. Как бы вам объяснить это? Они говорят,
что у трудового народа, рабочих и крестьян, нет при-
чин ссориться. На войне наживаются только богачи,
капиталисты и помещики во главе с царем.
вЂ” Ваш брат вЂ” хороший человек. Если встретите
его, передайте, что в Монголии тоже есть большеви-
ки, араты, которые воюют с нойонами и ботдоханом.
80

СВЕТ ОКТЯБРИ
Весть о Февральской революции в России, о свер-
жении самодержавия громовым эхом прокатилась по
монгольским степям. Конец самодержавию! .. Да
здравствует республика!.. Богдо-гэгэн и его прибли-
женные были в па~нике. Им казалось, что рухнуло
небо. Белого царя, «протектора», больше не суще-
ствовало. Сперва династия Цинов, теперь династия
Романовых... В Китае умер Юань Ши-кай, с которым
еще можно было договориться. Ведь признал же он
автономию! Во главе правительства стал некто
Дуань Ци-жуй. Пост президента занял Ли Юань-
хун. При Юань Ши-кае Дуань был военным мини-
стром. Он не отличался мягкостью. Это был бесче-
стный и совершенно безразличный к чему бы то ни
было, кроме своей выгоды, человек. За ним укрепи-
лась слава японского агента. Это он возглавлял про-
японскую группу «Аньфу». Деспотичный, властный
Дуань ни с кем не считался. О~н избивал членов пар-
ламента, посылал карательные экспедиции. Одно упо-
минание об автономной Монголии пр~иводило его
в ярость.
вЂ” Я еще доберусь до этого сифилитика богдо!вЂ”
грозился он.
Но Дуань не так страшил клику богдохана, как
события в России.'От юрты к юрте скакали всадники
на взмыленных конях и кричали:
вЂ” В России революция! Русские протнали царя!..

В течение. веков белый царь казался несокруши-
мым, как мифическая гора Сумеру-ула. Белого царя
всегда считали покровителем, стремились стать его
подданными. Поклонение белому царю насаждали
лакомы. Ламы объявили императрицу Екатерину 11
воплощением божества Цаган-Дари-Эхэ. С тех пор
всех русских царей вне зависимости от пола в Мон-
голии . стали называть вЂ” Цаган-Дари-Эхэ, то есть
благодетельным и милостивым божеством. Это же
имя в честь белого царя было присвоено жене богдо-
гэгэна.
Высшие ламы и крупные князья покачивали голо-
вами, говорили:
вЂ” Русские царя убрали. Однако худо будет: без
царя и бога нельзя жить.
Князья помельче и те, кто пострадал от монастыр-
ского ведомства, отвечали:
вЂ” Русские собираются решать все дела сообща и
достигают, чего хотят, вЂ” это хорошо для народа,
а у нас не так...
Сановники старались не показываться на улицах.
Опустели храмы. Толпы низших лам слонялись по го-
роду. Ургинская газетка ядовито писала: «Государ-
ство может обойтись без князей и.лам, но без чая обой-
тись не может». Делались намеки на то, что еще
с прошлого года прекратились поставки товаров из
России и китайские купцы снова захватывали в свои
жадные руки торговлю. Резкие политические памфле-
ты, в которых критиковались феодальные порядки, пе-
рестали быть редкостью. И хотя трудно было достать
газетные листки: они рассылались лишь ведомствен-
ным чиновникам, содержание политических статей
очень быстро становилось известным всем.' Каждого
бурята, прибывшего из России, встречали, как великого
брата, поили кумысом, кормили жирной бараниной,
ловили каждое его слово.
В многочисленной русской колонии творилось что-
то невообразимое. Многие нацепили красные банты.
Митинговали с угра до позд~ней ночи. Переизбрали
местное общественное самоуправление, выдвинули
в него революционно настроенных служащих. Быв-

шие царские чиновники и купцы обивали пороги мон-
гольских министерств, требуя управы на мятежников.
Сам консул пытался доказать богдохану, что ничего
страшного не произошло, что власть по-прежнему на-
ходится в руках капиталистов и помещиков и что ре-
волюция скоро будет задушена. Но богдо-хан решил
не вмешиваться во внутренние дела русской колонии:
хватало своих забот. Приближенные требовали:
вЂ” Хоть Китай, хоть Япония. Только не мятежная
Россия!
Сухэ в это время находился в Худжирбулане. Рус-
ские инструкторы тоже разделились на два лагеря: на
монархистов и на республиканцев.
вЂ” Демократическая республика!' вЂ” надрывались
в крике одни.
вЂ” Нужен новый царь с твердой рукой, вЂ” отвечали
другие.
Дело доходило до взаимных оскорблений и даже
драк. Была и третья группа офицеров: эти ходили с за-
думчивым видом и горящими глазами. Иногда они
роняли:
вЂ” Все прогнило насквозь! Хрен редьки не слаще...
События в России были так огромны, что Сухэ хо-
дил, словно в тумане. Он пытался осмыслить все. При-
слушивался к разговорам. Иногда допытывался у хму-
рых русских офицеров:
вЂ” Что такое демократическая республика?
Ему объясняли, и он разочарованно отходил. Зна-
чит, у власти опять богачи! Вместо хана президент или
премьер-министр из тех же капиталистов и помещиков.
А разве богатые давали когда-нибудь свободу бедным?
Царя прогнали рабочие и крестьяне, а власть снова
захватили эксплуататоры. Это опять была не настоя-
щая свобода. Иногда в разговорах проскальзывало
уже знакомое слово «большевики». Но о большевиках
говорили с опаской.
Приходили вести о смелых действиях героя Аюши
в Дзасакту-ханском аймаке. Но теперь Сухэ уже пони-
мал: это одиночные выступления. Победа возможна
литпь тогда, югда под~ниметая весь народ. Если бы
поднялся монгольский народ! Но кто ему поможет

сейчас? На русских капиталистов надеяться нечего.
дуань мечтает задушить даже жалкую автономию, ко-
торая не дала аратам ровным счетом ничего. Да и ко-
му какое дело до обездоленного, вымирающего племе-
ни кочевников? .. Большевики! Может быть, они...
Только они! А здесь, в Монголии, нужны преданные
люди, организованные в единый кулак. Аюши пока
воюет за свободу для своего хошуна, для своего ай-
мака. А свобода нужна всем.
Сухэ вспомнил первый год правления «многими
возведенного». Тогда по Монголии поползли удиви-
тельные слухи: из России в Ургу едет великий батыр
Тогтохо! Это о нем гордо говорил отец Дамдин:
вЂ” А в наших краях есть Тогтохо!
Защитник обездоленных и угнетенных. Это о нем
нел старый улигерчи на базарной площади. Дела
Тогтохо для той поры были поистине изумительны.
Еще в 1906 году он со своей дружиной делал смелые
набеги на маньчжуров. И хотя его отряд не превышал
ста тридцати человек, он наводил панику на купцов и
богатеев целого края. Маньчжуры вынуждены были
бросить против Тогтохо, засевшего в ущельях Хингана,
крупные военные силы. Весной 1911 года Тогтохо пере-
шел границу и поселился в Забайкалье. После провоз-
глашения в Халхе независимости он сразу же, в де-
кабре, устремился в Ургу. Национального героя
встретили всеобщим ликованием. Преисполненный
достоинства, ехал он на своем коне по шумным ули-
цам Урги, а навстречу ему неслись приветственные
крики. Сухэ и Дамдин вместе с другими чествовали
великого батыра. Говорят, правительство богдо даже
хотело назначить испытанного в боях с цинами Тог-
тохо командующим монгольскими вооруженными си-
лами. Сам «солнечно-светлый» принял героя в своем
дворце. Но непонятно, почему правительство очень
быстро охладело к герою, а министерство иностран-
ных дел России потребовало выселить его из Урги.
Правда, Тогтохо из Урги не выселили вЂ” боялись на-.
родных волнений, вЂ” но учредили за ним строгий над-
зор. С тех пор народный герой пребывал в безвест-
ности. А тогда Сухэ казалось, что именно он, защит-

ник бедных, поведет за собой аратов. Почему этого
не случилось? Почему Тогтохо пребывает в бездейст-
вии? И ответ пришел сам собой: потому что он одинок.
Он не смог подняться и над высшими ламами и над
князьями, стать для них грозой. Он перестал бороться
за права бедных, и люди оставили его одного ~наслаж-
даться былой славой. Он перестал быть вождем, ру-
ководителем.
Аюши, Тогтохо... Где он, тот человек, который по-.
ведет за собой всех, раздавленных нуждою и страда-
ниями? Сухэ первым откликнулся бы на его зов.
А если его вообще нет в Монголии, такого человека?
Как тогда? Неужели ждать и надеяться? Где он,
мудрый батыр, который вручит повод счастья в руки
народа?
Сухэ расправлял широкие плечи, смотрел на ба-
гряный закат, и ему думалось, что там, в России, бу-
шует огромный пожар и отблески его падают на мон-
гольские степи. На сердце было радостно и тревожно.
Ощущение собственной силы переполняло его. И как-
то не верилось, что в России уже все закончилось. Он
знал русских. Эти уж если начали, то доведут до кон-
ца. Всегда что-то мятежное таилось в ее безгранич-
ных просторах. В трудные минуты глаза Сухэ всегда
обращались к этой далекой загадочной стране. Барри-
кады на улицах Петрограда и Москвы, красные флаги,
кровь сотен простых людей...
Предчувствия не обманули Сухэ. Каждый день был
наполнен ожиданием чего-то огромного, невероятного.
И это невероятное пришло.
Стоял ветреный октябрь. По вечерам небо было
особенно красным, ка~к свежая кровь. В Худжирбула-
не русские офицеры перешептывались. Теперь и рес-
публиканцы и монархисты объединились, не спорили
больше о свободе. На их лицах был звериный страх.
Однажды бурят-переводчик из забайкальских ка-
заков, оглядываясь по с-.оронам, сказал Сухэ:
вЂ” В России произошла новая революция. Бедные
взяли власть в свои руки. Теперь говорят: «Оран бух-
ний пролетари нар нэгдэгтун!» вЂ” «Пролетарии всех
стран, соединяйтесь!» Пролетарская революция...
8б

Весть взбудоражила Сухэ. Он стал трясти перевод-
чика, желая выпытать у него как можно больше. Но
казак и сам знал очень мало, лишь то, что сообщил
ему земляк, недавно прибывший в Ургу.
«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Эти слова были, как самая лучшая музыка.
Оседлав коня, Сухэ помчался в Ургу. А в ушах гре-
мели слова: «великая революция», «великая револю-
ция»!.. Настоящая свобода!..
Правительство автономной Монголии было до
крайности перепугано сообщением о победе Великой
Октябрьской социалистической революции. Большеви-
ки... Ленин... Советская власть... Слова были страш-
ные, словно разящий меч. Богдо-гэгэну казалось, что
под ним зашатался и без того непрочный трон. Забур-
лила соседняя Танну-Тува.
вЂ” Урянхайцы расстреливают и вешают своих
нойонов! вЂ” докладывали министры. вЂ” Большевист-
ская зараза...
вЂ” Закрыть границу, закрыть границу!.. Чтобы
заяц не мог проскочить!.. вЂ” кричал богдохан. вЂ” Всех
учеников немедленно отозвать из Иркутска и устано-
вить за ними слежку. Японцы, китайцы, Америка, Гер-
мания... Кто угодно, только не большевики. Чем ско-
рее, тем лучше!
вЂ” Границу закрыли еще раньше,вЂ” докладывали
министры.вЂ” Ученики из Иркутска отозваны. За ними
установлен строгий надзор.
В числе учеников, вернувшихся из России, был и
Чойбалсан. В то время ему шел двадцать третий год.
Пребывание в России оставило глубокий след в его
сознании. Это был самый беспокойный ученик из .всей
группы. Он овладел русским языком, читал русские га-
зеты, общался с русскими интеллигентами и рабочи-
ми. Он всегда был в курсе всех событий. Благожела-
тельно улыбающийся, красивый, мягкий в отношениях
с людьми, он сразу располагал к себе. Он был знато-
ком монгольских древностей, старинных священных
текстов, знал много сказаний, умел говорить интерес-
но. Но это была внешняя сторона. Чойбалсан живо
интересовался событиями, происходившими в России.
87

Некогда, еще в керуленоком монастыре, он мечтал
стать солдатом. В своих суждениях и симпатиях он
был тверд, как булат. Так же был тверд и в решениях.
Он слишком много испытал в пору детства и юности
лишений, чтобы равнодушно относиться к страданиям
других. Когда он слышал о несправедливости, в его
прищуренных черных глазах вспыхивали недобрые
огоньки. Он был самым способным во всем училище.
Он знал и такое, чего не знали преподаватели. Он
знал, что Россия неуклонно идет к революции. Все,
что творилось в России, Чойбалсан связывал с судь-
бами своего народа. От будущности России зависело
будущее Монголии. Встречаясь с простыми людьми,
ан узнавал о революционном движении русского про-
летариата. Он бывал на революционных митингах
в Иркутске, где выступали рабочие, видел красные
знамена и листовки большевиков, призывающие
к свержению капиталистического строя.
Здесь он впервые услышал о Ленине.
вЂ” Ленин вЂ” вот кто даст свободу угнетенным,вЂ”
говорил он в кругу своих товарищей-учеников. вЂ” Бог-
до и его прислужники готовы продаться тому, кто
больше платит. Им нет никакого дела до страданий
народа. Двести лет ламы иссушали разум и подавляли
вои~нстве~н~ный дух монголо~в, верно служили цинам.
Глупо ждать от этой кучки бездельников освобо~кде-
ния. Свободу нужно завоевывать своими руками, как
это делают русские рабочие и крестьяне.
Монголия... Родина1.. Он истосковался по ней. Те-
перь Чойбалсан знал, чем заниматься в Монголии. Он
вез с собой дух свободы, ненависть ко всем поработи-
телям. Знаменем был Ленин.
Но родина неласково встретила Чойбалсана. Еще
на границе всех обыскали. Когда ученики стали воз-
~мущаться, чинов~ник погрозил плеткой:
вЂ” Заткните глотки, собачье отродье! Здесь вам
не Иркутск... Это ты вЂ” Чойбалса~н? Слыхал. Ничего,
положенное количество палок тебе выдадут в Урге.
Смутьян! ..-
Под конвоем учеников доставили в Ургу.
В Урге допрашивали, грозили, занесли в «черный
88

список». Следили за каждым шагом; В Урге на Чой-
балсана, уже вкусившего свободы, повеяло диким
средневековьем. Нойон по-прежнему бил арата, не
уступившего дорогу, по-прежнему все падали ниц при
появлении паланкина сановника. Слонялись без дела
толстозадые, разъевшиеся ламы, перебирающие чет-
ки и гнусаво читающие молитвы. Нет, здесь ничто не
переменилось! ..
Чойбалсану удалось поступить в школу телегра-
фистов. Порядки здесь были дикие: учеников били
палками, не кормили, всячески измывались над ними.
Занятия проводились от случая к случаю.
Чойбалсан был возмущен. Самообладание покину-
ЛО еГО.
вЂ” С нами обращаются, как со скотами,вЂ” заявил
он чиновнику, ведающему школой. вЂ” Мы требуем на-
вести порядок в школе и с уважением относиться
к ученикам.
На чиновника будто плеснули кипятком:
вЂ” Большевик! .. Чумной сарлык... Вон, вон от-
сюда~..
Так Чойбалсана исключили из школы телеграфи-
стов. До революции в Монголии было еще далеко,
а час встречи с великим другом Сухэ-Батором еще не
. Настал.
И все же перемены в Монголии были. Это угады-
валось по всему. Из России хлынул поток беженцев:
белогвардейские офицеры, помещики, сибирские ка-
питалисты, бурятское и русское кулачество. Они на-
воднили Ургу, проклинали советскую власть и боль-
шевиков. Араты встречали их хмуро. Эти беглые тол-
стосумы вели себя в Монголии, как хозяева, покри-
кивали на уртонщиков, били, если ямщик медлил. Они
торопились так, словно за ними гналась стая злобных
демонов. Некоторые, передохнув в Урге, катили даль-
ше, в Калган. Тракт стал серым от крытых арб-мух-
люков. И чем больше злобствовали беглые офицеры
и богатеи, чем больше они клеветали на советскую
власть и большевиков, тем суровее становились лица
кочевников. Ар а ты пон им али: советская власть борет-
ся с угнетателями и защищает бедных. Там, в России,

рабочие и крестьяне, такие же, как сами араты, ото-
брали землю у помещиков, фабрики у капиталистов,
а родственный бурятский народ получил такие же
права, как и русский народ.
В ноябре 917 года установилась советская власть
в Минусинске, а в январе вЂ” феврале 1918 года Со~веты
утвердились в Забайкалье, в городах и селах на рус-
ско-монгольской гр анице.
Над крышами домов русской колонии в Урге за-
алели флаги. Рабочие и низшие служащие собрались
вновь для выборов демократического самоуправления.
Было ~написано приветствие Советскому правительст-
ву. Рабочие приветствовали социалистическую рево-
люцию и клялись в верности ей.
Бывший царский консул ринулся во дворец богдо-
гэгэна. Хан понял, что оставаться безучастным к внут-
ренним делам русской колонии больше нельзя. Срочно
были вызваны надежные войска. Демонстрацию ра-
зогнали. В то время участились выступления аратов
против своих князей. Это была борьба против огром-
ного количества повинностей и податей. Слухи о про-
летарской революции в России доходили до самых
глухих кочевий.
Но Сухэ и Чойбалсан понимали: нужно время,
чтобы великие освободительные идеи Октября завое-
вали массы обездоленного монгольского народа; по-
требуются годы упорной работы, прежде чем в мон-
гольских степях расцветет красный цветок революции.
На фоне великих событий последних лет все
остальное казалось маленьким, недостойным внима-
ния. Даже назначение автономным правительством
Хатан-Батора Максаржаба на пост военного минист-
ра не произвело на Сухэ большого впечатления. Всех
героев, кроме Аюши, прочили в военные министры.
Максаржаб взял с боем Кобдоскую крепость, разгро-
мил последнего маньчжурского амбаня Гуй-фана. Те-
перь Максаржаб был военным министром автоном-
ной Монголии. Но приход Хатан-Батора к руководст-
ву войсками вскоре оказался и:на судьбе Сухэ.
В 1918 году приказом Хатан-Батора Максаржаба
самый способный младший офицер Дамдины Сухэ был
90

назначен командиром пулеметной роты. Максаржаб
рьяно взялся за перестройку армии на европейский
лад. Он знал, что китайское правительство Дуаня рано
или поздно постарается прибрать Монголию к рукам,
и готовил врагу достойную встречу. При дворе Мак-
саржаба по-прежнему ненавидели, но он был самым
искусным военачальником, твердым, решительным
защитником нации. Командование армией он принял
на себя, с презрением относился к своему заместителю,
а вернее соглядатаю, подосланному правительством,
князьку Баяру. Баяр путался в ногах, доносил, пытал-
ся отменять приказы военного министра. Это был мел-
кий завистливый и бездарный человек, мечтавший, как
бы спихнуть Максаржаба и самому занять его пост.
Свою ненависть к Максаржабу он переносил и на лю-
бимцев военного министра. Командир пулеметной ро-
ты Дамдины Сухэ был отмечен военным министром,
и Баяр сразу же возненавидел Сухэ, этого голодран-
ца, вожака цириков.
Организация периферийных, или худонских, войск,
вооруженных луками и стрелами, пиками и мечами,
фитильными и кремневыми ружьями, уже давно при-
шедшими в негодность, оставалась все такой же, как
и при маньчжурах. Каждый хошун делился на саман-
ные ведомства по сто пятьдесят юрт или семейств,
обязанных выставлять на случай войны сто пятьдесят
всадников. Самонами-эскадронами командовали са-
мон-зангины, в помощь которым выделялись один
офицер и шесть унтер-офицеров. Каждые шесть са-
монов-эскадронов составляли кавалерийский полк.
Это была архаическая организация, и Максаржаб
мечтал ликвидировать ее, создать регулярную армию,
но на каждом шагу .натыкался на сопротивление выс-
ших лам и нойонов. Максаржаб торопился до выступ-
ления китайцев сделать монгольскую армию крепкой,
спаянной, боеспособной. А в том, что китайцы напа-
дут, он не сомневался.
Еще в 1915 году Юань Ши-кай принял позорное
«21 требование», навязанное ему японцами. По этому
документу восточная часть Внутренней Монголии пре-
вращалась в японскую колонию. В марте и апреле
91

1918 года японцы заключили два секретных соглаше-.
ния с Дуанем о совместной вооруженной борьбе про-
тив Советской России. По этим соглашениям китай-
ские милитаристы обязались ввести свои войска во
Внешнюю Монголию.
Страх правительства богдо-гэгэна перед револю-
цией был так велик, что оно безоговорочно согласи-
лось на ввод в Ургу китайских войск. Это была пока
лишь частичная капитуляция. В марте 1918 года в Ур-
гу вступил в полном вооружении батальон китайских
войск. А в это время на востоке Монголии объявился
некий харчин-гун Бабужаб. Этот Бабужаб в свое вре-
мя бежал из Халхи, навербовал из чахар банду в не-
сколько тысяч человек, захватил Хайлар, предал
огню и разрушению баргутские хошуны, мстя за вос-
стание 1912 года, а потом двинулся к границам Внеш-
ней Монголии. На своем пути свирепый бандит разо-
рял айлы, казнил аратоз, отнимал скот. Изменник
Бабужаб даже создал свое правительство, наделив
приближенных званиями министров и высокими кня-
жескими т.итулами.
Военный министр автономной Монголии, разгне-
ванный до предела, решил покончить с зарвавшимся
бандитом... Его мало беспокоило то, что Бабужаб
пользуется поддержкой китайского правительства, и
то, что Бабужаб состоит на службе у японцев. Даже
появление в Урге батальона китайских войск не по-
колебало принятого решения. На богдохана и его при-
ближенных надежда была плоха. Они уже встали на
путь предательства национальных интересов. Остава-
лось действовать самостоятельно вопреки высшим
ламам и князьям. Максаржаб бросил часть своих
войск на восточную границу под Тамцаг-Булак. В со-
ставе этих войск была и пулеметная рота Сухэ.
Тесть, провожая Сухэ на войну, благословил его,
поднес чашу с молоком.
вЂ” Бей их крепче,вЂ” сказал он. вЂ” А победишь зло-
го врага вЂ” вернешься с широкой славой...
Янжима с маленьким сыном оставалась в Худжир-
булане.
...Шагали.по высокой траве кони, тянулись ряда-

ми обозы. Безжизненная степь, плоская, как стол,
простиралась во все стороны. По степи причудливо из-
вивалась узкая речушка, которую легко было перейти
вброд. Вода ее была мутная, темно-коричневая.
Воспетый в легендах голубой Керулен... Отсюда
много ввков назад орды жестокого Чингис-хана совер-
шали набеги на соседние страны. Синие и белые зна-
мена завоевателей развевались в Тибете, Индии, Индо-
Клтае, на берегах Персидского залива и Днестра. По-
томки Чингис-хана дошли до бервгов Одера, Дуная и
даже Адриатического моря. Потом огромная империя
рухнула, распалась.
Да, это был Керулен вЂ” родина «сына неба», за-
воевателя Чингис-хана и родина безвестных предков
нищего крепостного арата Да~мдина. Сровнялся с зем-
лей, порос травами острыми, как нож, вал Чингис-ха-
на, вымерли его воинственные потомки, а Сухэ, сын
арата Дамдина, едет по степи. Остался далеко позади
Ундурхан. А потом Сан-бэйсэ.
А еще дальше вЂ” Тамцаг-Булак... А впрочем, никто
не знает, где может произойти кровавая стычка с ко-
варным врагом.
Много лет прошло с тех пор, ка~к Сухэ был призван
на военную службу, многое случилось за это время.
Сухэ шел уже двадцать пятый год. Позади солдатчи-
на, курсы пулеметчиков, служба в Худжирбулане,
встречи с самыми разными людьми, бурные события...
Сейчас Сухэ ехал впереди колонны, думал о том,
чго ему наконец-то удалось повидать Керулен. Непо-
далеку отсюда, южнее, была родина отца вЂ” Дамдина.
Люди и,кони были измотаны тысячеверстным пере-
ходом через сопки и восточные равнины.
Местность в районе Тамцаг-Булака была откры-
тая. Кое где низины, древние русла высохших речек,
солончаки, небольшие соленые озера, а дальше на
восток невысокие барханы, полноводная Халхин-Гол
и ее приток Нумургин-Гол. Это было поле будущего
боя. Оценив местность, Сухэ расположил свою роту
ва невысо~ким увалом, выставил охранение. Нужно бы-
ло дать людям отдохнуть. По сведениям конных раз-
ведчиков, Бабужаб имел явное превосходство в силах.

Атаковать его с ходу нечего было и думать. Тревожная
ночь легла на притихшие степи. Где-то поблизости
был противник, он мог нагрянуть внезапно. Цирики,
как только слезли с коней,'сразу же повалились на
землю, даже не подложив седла под головы. И под-
нять изморенных походом бойцов не могла- никакая
сила.
Не спал только Сухэ. Он и сам был измотан до
крайности, но сейчас спать было нельзя. У Бабужаба
сытые, откормленные кони, японские пушки, немец-
кие винтовки. Бабужаб был неуловим, как степной
ветер.
В эту ночь Сухэ через каждый час проверял карау-
лы, а когда заставал дремлющего цирика, то отсылал
его в лагерь, а сам становился вместо него.
Началась жизнь, полная тревог, стычек с врагом.
Сухэ лично сам ходил в разведку, стремясь выведать
намерения противника. Опасные вылазки в тыл войск
бандитов дали многое. Теперь Сухэ знал, с кем имеет
дело. На левом берегу Халхин-Гола расположился так
называемый министр Даржья со своим чахарским пол-
ком. Полк насчитывал более тысячи всадников. Это
были главные силы Бабужаба. Если бы удалось скры-
тно подойти к ним и застать врасплох, можно было
надеяться на успех. Бандиты пировали. У майхановвЂ”
палаток вЂ” догорали костры, неподалеку паслись стре-
ноженные кони. Из майханов доносились женский
визг и ругань. Награбленное добро было навалено на
двухколесные телеги.
Халхин-Гол... Восточный рубеж автономной Монго-
лии. Дальше была Барга, Большой Хинган...
Войско Даржьи не отличалось высокой дисципли-
ной, вЂ” это сразу же отметил Сухэ. Так могли вести се-
бя лишь те, кто привык к полной безнаказанности, ве-
рил в свое лихое счастье. Даржья и его командир пол-
ка гун Самбу явно не торопились развертывать боевые
действия. Они, по-видимому, считали, что монголы не
посмеют напасть на них, хотели взять своего против-
ника измором, подождать, когда у него кончится про-
довольствие. Население откочевало из этих мест, и
снабжение монгольских войск становилось неразре-

шимой проблемой; Сухэ доказывал, что с выступле-
нием медлить нельзя. Он был уверен в своих людях.
Нигде, как в боевой обстановке, узнается характер
каждого. Цирики рвались в бой. Один лишь замести-
тель министра Баяр никуда не рвался. В своей высо-
кой шапке джанджина, в мундире русского офицеравЂ”
синих, как небо, штанах и хромовых, сверкающих,
словно зеркало, сапожках вЂ” он гарцевал на сером ко-
не, ввязывался во всякое дело, кричал, брызжа
слюной, раздавал направо и налево удары плетью.
Этот недалекий человек наивно полагал, что один вид
его должен внушить страх Бабужабу и его шайке.
О тактике современного боя он не имел ни малейшего
представления.
И когда была намечена операция против чахар-
ского полка Даржьи, Баяр оставил себе всего лишь
небольшой резервный отряд. Ввязываться в кровопро-
литную драку ему не хотелось.
вЂ” Ты, Сухэ, искусный батыр, сам министр отме-
тил тебя в приказе, вЂ” говорил он насмешливо-льсти-
вым голосом,вЂ” на тебя вся надежда войск прослав-
ленного Хатан-Батора Максаржаба.
вЂ” Наш министр любит говорить: лучше рухнуть
скалой, чем сыпаться песком, вЂ” с улыбкой отвечал
Сухэ.
Используя долины, заросшие солянкой, и сухие
русла, Сухэ повел свой отряд к Халхин-Голу. Стояла
лунная ночь. Охранение противника удалось снять
бесшумно. Сухэ думалось, что половина дела сделана.
Все погубил цирик Даши. Этот Даши вообще не
отличался дисциплинированностью и, как подметил
Сухэ, был трусоват. Этот Даши заметил конный разь-
еад врага. Вместо того чтобы пропустить разъезд, он
открыл по нему стрельбу, вообразив, что всадники го-
нятся за ним. В лагере Даржьи поднялся переполох.
Первым движением Сухэ было пристрелить здесь же
на месте цирика, наделавшего столько бед, но он
сдержался. Требовалось срочно принимать решение.
вЂ” Вперед! За мной! За Монголию!..
Конь вырвался вперед, Сухэ, размахивая клинком,
врезался в гущу врагов.

вЂ” Кху! Кху! Кху!..вЂ” отозвались цирики. Это был
древний клич воинственных монголов, пронесенный
сквозь века.
Первый налет монгольской конницы произвел боль-
шое опустошение в рядах чахаров. Но превосходство
в силах все же оставалось на стороне Даржьи и Сам-
бу. К утру чахары стали теснить отряд Сухэ. Неболь-
шая пушка, установленная на высоком бархане, хотя
и не наносила большого урона, но ее беспрерывный
гул наводил панику на некоторых слабовольных ци-
р иков.
За большим камнем прятался солдат Даши. Сухэ
подъехал к нему, схватил за шиворот, вытащил из-за
укрыт.ия:
вЂ” Так-то ты проявляешь солдатское мужество!
Вместе с Очиром и Цэндэ ползи к тому бархану.
Нужно уничтожить орудийный расчет. Не выпол-
нишь вЂ” расстреляю!
Под суровым взглядом;командира Даши сжался,
а потом, вынув из-за голенища гутула нож в деревя|н-
ном чехле, кинулся к бархану выпал~нять. приказа-
н,и!е.
Оправившись от первого удара, чахары перешли
в наступление. Это была яростная лавина, которая
неудержимо катилась по степи. Оскаленные лошади-
ные морды, перекошенные злобой темные лица чахар,
сверкающие кривые сабли, длинные пики...
Взмыленного коня Сухэ подсекли. Командир от-
ряда едва успел спрыгнуть с седла. А чахарская кон-
ница была уже совсем близко. Спасти положение сей-
час могла лишь находчивость. Цирики положили сво-
их коней, припали к земле, и вряд ли удалось бы их
поднять в атаку.
Сухэ, растолкав солдат, схватил пулемет и втащил
его на крутой бархан. Разметанные гривы чахарских
коней, дорогие седла, сверкающие стремена... Сухэ
лежал за бронированным щитком и ждал. Цирик ме-
нял .воду в охлаждающем кожухе «максима», другой
трясущимися руками вставлял латунный язычок ленты
в приемник.
Пора!.. Гулко застрочил пулемет, посыпались на

-.„~& t Ъ ,'
'~" «
"'- '% ~ь м
,р . й " У,
«~ ф~ )я' (~
«& t; .
&
ф „:,$,& t;
&
'Ф
«& t;
Ю
&gt
б
Ф
&
Ъ & t
&gt „.
&
у
&gt; Э м& t; gt;й~ .
& t
а ее
° & t;
Река Тола близ Урги.
Г'
!
Ъ
&lt; lt
\
г
~фй' 'д',
','ь:
* ~.„4
Монголка в старинном
наряде.
&
) & t;
Ъ
Ъ
' °
Ю
.,ж У
° &
&g
й'. &l ;
&
г «»
Я~&lt; ..~
с
&l ;. Ф'&l ; &
..$Й -Фь,5 ° . Ю ~%Ъ
Ю
.ещ'&g ;&lt е
» М& t °«««&lt;& t & t О&gt;Ю
Ф
У-.
У. Ъ'«&g ;
;,„~, '.&
&
&lt;&gt

Буддийский лама-
монах.
Ламаисаский мо-
настырь в Урге.

песок черные дымные гильзы. Шарахнулись кони. По-
сеченные косоприцельным пулеметным огнем, рухнули
на землю. Закусив губу, Сухэ выдавал очередь за оче-
редью, хладнокровно, расчетливо. Чахары дрогнули,
покатились назад.
Поднялись цирики, повскакали на коней. Оставив
пулеметный расчет, Сухэ на запасном жеребце поска-
кал вперед. Натиск был так стремителен, что враг
растерялся, в панике бросился к Халхин-Голу.
вЂ” Заходи с левого фланга! вЂ” крикнул Сухэ од-
ному из командиров. вЂ” Нужно отрезать их от
реки.
Но было уже поздно. Чахары вброд и вплавь бро-
сились на правый берег. А с бархана по-прежнему
строчил пулемет.
Началось преследование. Отряд Сухэ ворвался
в Баргу. Чахары огрызались огнем, устраивали заса-
ды, но бой ими уже был проигран. Вязли в сыпучем
песке кони, повозки.
Особенно плохо приходилось разбойному гуну Сам-
бу. Отягощенный награбленным добром, с которым он
не хотел расставаться, Самбу метался из стороны
в сторону, как затравленный волк. В конце концов
остатки его войска устремились к монастырю Джан-
жин-Сумэ. Но здесь чахаров уже ждал заслон, вы-
сланный Сухэ в обход. Не разбирая больше дороги,
обезумевший от страха Самбу побросал повозки
с оружием, серебром, женскими украшениями, дороги-
ми седлами и уздечками, шелковой одеждой и побе-
жал на юг. Но отряд Сухэ не давал передышки врагу.
Никому и в голову не пришло подбирать трофеи. Нуж-
но было пленить бандита Самбу.
Беглеца удалось настичь только в Хандагае. Сухэ
самолично накинул аркан на шею Самбу и стащил его
с седла.
Так закончились халхин-голские бои. Бабужаб был
разбит наголову. Повернули коней обратно, погнали
впереди пленных. Сухэ приказал подобрать трофеи и
переправить их в штаб. Но вЂ” увы! Трофеи, повозкивЂ”
все непостижимым образом исчезло.
В штабе все выяснилось. Заместитель военного ми-
7 М. КОЛЕСНИКОВ
97

нистра Баяр потирал руки и, сощурив масляные глаз-
ки, говорил:
вЂ” Наконец-то я разбил этого изменника. Бабужа-
ба. Даже негодяй Самбу ие ушел от меня. Богатые
трофеи удалось мне захватить. Если бы не этот щенок
Сухэ, число пленных было бы,намного .больше. Если
говорить по-честному, чахары испугались одного на-
шего вида и сами без боя сдались в плен. Не нужно
было распугивать их пулеметами.
.Сухэ едва сдерживал себя, чтобы не ударить на-
глеца. Стиснув зубы и ничего не сказав, он отправился
к своим цирикам. Ни словом он не обмолвился и
в полку. Баяр без зазрения совести. присвоил себе и
славу и захват трофеев. Искать правды у тупых, под-
купленных чиновников и князьков было бесполезно.
Цирики, прослышав каким-то образом обо всем, при-
шли в негодование.
вЂ” Мы убьем этого мерзавца! вЂ” грозились они.вЂ”
Мы видели, как ты сражался, бакши...
вЂ” Запрещаю это делать! вЂ” рассердился Сухэ.вЂ”
Разве дело в славе и заслугах? Мы уничтожили вра-
гов Монголии вЂ” и.в этом высшая награда. Настоящий
герой не я, а цирик Даши: он победил свой страх и
дрался как лев. Он победил страх. Вот что важнее
всего! ..
Даши покраснел, сказал едва слышно:
вЂ” Вы из всех нас сделали героев, бакши... жизнь
труса не стоит даже овечьего помета.
Хатан-Батор Максаржаб слишком хорошо знал
Баяра, чтобы поверить во все его небылицы. Он на-
значил расследование. Были опрошены цирики, плен-
ные баргуты и вожак Самбу. Вор Баяр был изобличен.
Картина прояснилась: Сухэ с горсткой людей совер-
шил героический подвиг, разгромил основные силы
Бабужаба.
Весь личный состав был выстроен на плацу.
Хатаи-Батор Максаржаб вызвал из строя Сухэ и
обнял его.
вЂ” Правительство автономной Монголии восхище-
но вашими героическими подвигами,вЂ” произнес во-
енный министр.вЂ” За беспредельную любовь к родине

- На:богдо скоро.'опомнился. Он уже знал что китай-
ские милитаристы- категорически протестуют против
создания «Великой,:Монголии».
В Урге находились китайские солдаты, они же кон-
тролировали телеграф. Как бы не потерять и свой соб-
ственный, трон!.. А "кроме того, кто может поручиться,.
что тот. же нэйсэ-'гэгэн Мэндбаир, высший лама Внут-
ренней.Мо1нголии, перешедший на службу к японцам,
не постарается столкнуть его, «многими возведенного»?
Делегация так и не была принята богдо-гэгэном.
Панмонгольская авантюра провалилась, «правитель-
ство» распалось, а глава его, нэйсэ-гэгэн Мэндбаир,
был схвачен и расстрелян китайцами. Когда богдо-гэ-
гэн узнал об участи своего собрата из Внутренней
Монголии, то содрогнулся: такая участь ждала и его.
Пекинское правительство сразу же использовало пан-
монгольскую авантюру в своих целях. Оно двинуло
во Внешнюю Монголию свои войска, якобы для того,
чтобы защитить последнюю от происков па~нмонголи-
стов. Сановники клики «Аньфу» утвердились в Урге.
Появились китайские гарнизоны и в Кяхте и в других
городах. Истинные причины ввода своих войск пекин-
ское правительство объяснило полгода спустя через
агентство Рейтер: «Принимая во внимание положение,
создавшееся в Сибири в 1918 году вследствие рас-
пространения большевизма и повсеместных волнений,
Китай увидел себя вынужденным заняться вопросом,
тесно связанным с безопасностью Пекина...»
К этому времени ярые сторонники сближения
с Россией Ханда-Дорджи и Намнан-Сурун уже были
убраны с дороги: их отравили. Премьером автономной
Монголии стал один из крупнейших церковников,
шанцзотба Бадма-Дорджи. Перепуганный насмерть
успехами Красной Армии, приближавшейся к грани-
цам Монголии, этот шанцзотба готов был отдать стра-
ну в рабство кому угодно: хоть японцам, хоть аньфуи-
с гам.
На очереди стоял вопрос о ликвидации автономии
Монголии.
А в жизни Сухэ-Батора в это смутное время нача-
лась новая полоса.
100

ЛИЕВИДАЦИИ АВТОНОМИИ
«Гоймин-Батор», «Сухэ-Батор»... Слава о его бое-
вых делах шла по степи. Войско Бабужаба было раз-
бито. Цирики вернулись в Ургу героями. С команди-
ром Сухэ-Батором теперь их связывала дружба, скреп-
ленная кровью. Его по-прежнему называли «бакши»вЂ”
учитель. Образовался круг людей, испытанных, зака-
ленных, на которых Сухэ-Батор всегда мог положить.-
ся. Он стал признанным вожаком.
Дальний боевой поход закалил и самого Сухэ-
Батора. Обожженный жгучими ветрами до черноты,
еще больше раздавшийся в плечах, он после долгих
месяцев разлуки вошел в свою юрту. Янжима броси-
лась навстречу. Сухэ-Батор обнял ее, погладил по
голове, затем схватил сына Галсана и подбросил
его к самому орхо юрты. Глаза превратились в две
веселые полоски. Он снова был дома.
Отец Янжимы разговаривал с зятем почтительно,
старался всячески угодить ему. (Не всякому дано
иметь зятем богатыря!..) Сухэ-Багор смеялся: к сво-
ей славе он был равнодушен. Тяжелые годы солдат-
чины, тамцаг-булакские бои, тысячеверстные перехо-
ды на конях вЂ” все это было лишь подготовкой к че-
му-то очень важному, главному. Теперь Сухэ-Батору
казалось, что все последние годы он сознательно го-
товил себя к другим боям, более суровым и длитель-
ным, чем война с бандитом Бабужабом.
Сухэ-Батору не терпелось разузчать, что творится
101

в мире. Он оседлал коня и помчался в Ургу. Был
в Хурэ человек, с которым следовало повидаться
в первую голову, вЂ” старый знакомый учитель
Жамьян. Юрта Жамьяна стояла на прежнем месте.
Учитель сразу же узнал гостя, взял его за плечи,
усадил на почетное местО.
вЂ” Как быстро катится время! вЂ” сказал он.вЂ”
Давно ли Сухэ сидел на этой кошме н, закусив гу-
бу, выводил в тетрадке закорючки! Богатырь... Ко-
гда прослышал о ваших делах, сердце наполнилось
радостью.
Жамьян был растроган вниманием бывшего уче-
ника, принял подарки, сам разлил в чашки густой
чай. Расспрашивал о боях у Халхин-Гола.
вЂ” А чем занят почтенный зайсан Жамьян?
Учитель горько улыбнулся:
вЂ” Наши дни наполнены мирской суетой и волне-
Йиями. Кровь закипает в жилах, когда посмотришь
вокруг. Мне теперь, как писцу, приходится бывать
на заседаниях нижней палаты при «солнечно-свет-
лом».
Эта новость заинтересовала Сухэ-Батора:
вЂ” О чем же толкуют в нижней палате?
Щеки Жамьяна покрылись багровыми пятна-
ми, он сузил глаза. Неожиданно сказал резко:
вЂ” Ханда-Дорджи и Намнан-Суруна отравили.
Остался негодяй Бадма-Дорджи, нынешний премьер-
министр. А рядом с ним подлые людишки, которые
хотят продать нас аньфуистам за шестьдесят шесть
тысяч серебряных ланов. И после этого небо не рух-
нет им на головы!..
Обычно сдержанный, Жамьян сейчас был возбуж-
ден. Немного успокоившись, он рассказал о послед-
них событиях.
В Ургу приехал сановник Срединной республики
йехто Чен И. С виду это был добродушный толстя-
чок с вкрадчивыми словами и манерами. Он сразу
же сдружился с премьер-министром шанцзотбой
Бадма-Дорджи. С богдо-гэгэном разговаривал сми-
ренно, воздавал ему почести, заигрыва.л с высшими
ламами и инязьями, всем'сулил золотые горы.
102

: вЂ” В России после свержения царя наступило без-
властие,вЂ”.говорил он, сладко жмурясь.вЂ” Мы долж-
ны совместно охранять наши северные границы от
проникновения большевистской заразы. Пора, пора
Монголии и (;рединной республике жить подобно род-
ным сестрам; А для того требуется немногое: пусть
правительство богдо обратится к правительству Ки-
тая с просьбой объединиться в одно государство. Ав-
тономия изжила себя, с ней пора покончить.
Чен И даже самолично составил проект соглаше-
ния. Да, да, самое важное, самое главное: все титулы
сохраняются, привилегии и жалованье тоже.
Премьер-министр Бадма-Дорджи не стал упирать-
ся: он добавил в проект самый важный, на его взгляд,
пункт вЂ” следует увеличить жалованье бывшему пре-
мьер-министру Автономной Внешней Монголии Бад-
ма-Дорджи.
Китайский сановник был очарован такой сговор-
Ч И ВОСТ ЬЮ.
вЂ” Все ваши пожелания мы учли, вЂ” сказал он
кротко. вЂ” Завтра я представлю вашему правительст-
ву окончательный текст соглашения.
Наутро Бадма-Дорджи получил от Чен И длинный
свиток с заглавием: «Условия в 64 пунктах об улуч-
шении положения Монголия в будущем». По этому
документу правительство Автономной Внешней Мон-
голии «добровольно» ликвидировалось. Монголия от-
ныне будет управляться китайским наместником в Ур-
ге и его помощниками (тоже китайцами) в Кяхте,
Кобдо, Улясутае. Богдо-гэгэну и его супруге выделя-
лось жалованье в шестьдесят шесть тысяч серебря-
ных ланов, то есть около восьмидесяти тысяч рублей
в год. Китайские гарнизоны обязаны содержать, как
и раньше, араты. -Владетельные князья получали пра-
во посылать своих делегатов в китайский парламент.
Бадма-Дорджи поспешил передать проект согла-
шения богдо-гэгэну. Приближенные хана безоговороч-
но приняли шестьдесят четыре условия.
Но было одно «но»...
От стойбища к стойбищу поползли слухи: «Ламы.
хотят продать нас китайцам», «с юга идут китайские
103

войска», «богдо вызывают в Пекин для "сделки». Пло-
хие дела подобны скрипучей телеге вЂ ' скрип разносит-
ся на десятки уртонов.
«64 пункта об улучшении будущего положения
Монголии» были одобрены богдо-гэгэном и его при-
ближенными. Но ликвидировать автономию втихомол-
ку было невозможно: против этого резко выступали
мелкие и средние князья, грозились поднять народ.
В распоряжении светских князей находились и войска,
которые готовы были драться за автономию.
Богдоха~н вынужден был вынести вопрос о ликви-'
дации автономии на обсуждение совещательных па-
лат. Верхняя палата одобрила соглашение. Но ниж-
няя вышла из-под власти хана и заявила протест;
Особенно неистовствовала военная группа нижней
палаты. Представители военной группы во всеуслы-
шание заявили, что если китайцы попытаются приме-
нить силу, то получат удар по зубам. «Мы будем до
последнего издыхания драться за автономию!» вЂ” го-
ворили они.
Богдо-гэгэн пришел в великий гнев: он топал но-
гами, стучал кулаками, а потом приказал распустить
обе палаты.
вЂ” И все-таки мы победили! вЂ” воскликнул 5Камь-
ян. вЂ” «Шестьдесят четыре пункта» Чен И отклоне-
ны. Мы будем бороться за автономию.
Сухэ-Батор задумчиво слушал своего бывшего
учителя. А когда тот выговорился, сказал негромко:
вЂ” Богдо-гэгэн и его друзья замыслили уничто-
жить Монголию, продаться аньфуистам. Нижняя па-
лата одержала временную победу. Я так думаю: по-
сле этого китайцы попытаются взять нас силой. Они
введут войска, и мы снова окажемся в рабстве. Я ус-
лышал мудрые слова: нужно бороться! Теперь расска-
жу о наших худжирбуланских делах: есть у нас там
крепкие люди, на которых можно опереться в труд-
ный час. Цирикам известны гнуоные дела Бадма-
Дорджи и богдохана. Но я хотел бы, почтенный зай-
сан, познакомиться с теми, кто выступал в нижней
палате против «шестидесяти четырех пунктов». Нуж-
но объединить наши усилия.
104

вЂ” их всех хорошо знаю!, вЂ” горячо отозвался
яамьян. вЂ” Можете положиться на меня: сведу с ни-
ми и потолкуем.
. вЂ” А не найдется ли у вас хотя бы два-три номера
газеты «Нийслэл хурээний сонин бичиг»? вЂ” спросил
Сухэ-Батор..
Жамьян презрительно выпятил губу, плюнул:
.вЂ” Грязная собачонка, лающая на караван!
Он порылся в бумагах и вытащил несколько номе-
:ров газеты. Пока зайсан убирал со стола чашки,
Сухэ-Батор внимательно просматривал газету. Давно
ли эта газетка высмеивала феодальные порядки? Те-
перь она обливала грязью большевиков, восхваляла
аньфуистов, расточала любезности Чен И.
Попался старый, пожелтевший номер. Он относил-
ся к канцу 1918 года. В то тревожное время в Монго-
лии стали появляться новые беженцы, не похожие на
прежних: русские рабочие и крестьяне, семьи совет-
ских работников. Они спасались от белогвардейцев,
временно подавивших советскую власть в Сибири и
на Дальнем Востоке. Газетка злорадствовала по это-
му поводу, прославляла колчаковцев.
вЂ” Врага нужно знать! вЂ” сказал Сухэ-Батор
Жамьяну. вЂ” Все номера газеты, какие удастся до-
стать, прошу сохранять для меня.
После того как Сухэ-Батор узнал о пролетарской
революции в России, одна мысль все время не давала
ему покоя: как это все могло произойти? Царизм,
горнозаводчики, фабриканты, помещики, купцы, ог-
ромная армия с генералами и офицерами вЂ” все это
казалось несокрушимым. И вот это рухнуло, власть
взяла беднота, рабочий люд. Все это походило на
огромное чудо. Вокруг России лютовали капиталисты
Англии, Франции, Америки, Японии, грозили пушка-
ми и танками, бом~бами. А Россия стояла, будто вол-
шебная гора. Теперь вот доходили слухкоб успешном
наступлении Красной Армии на Восточном фронте.
Армия рабочих и крестьян теснила Колчака, туго
приходилось и японским интервентам на Дальнем
Востоке. И Сухэ-Батор верил: советская власть
победит. Где она, та сила, что подняла ..народ на
105,

борьбу? И ответ -приходил . сам ..собой: партия,
Ленин...
Разве не он, Сухэ, говорил цирикам,в Худжирбу-
лане, что если двое дружны вЂ”.они подобны каменно-
му утесу, и что если двадцать совещаются вЂ” их муд-
рость равна сорока умам? Нужна партия,.группа лю.-
дей, преданных революции.
От подобных дум захватывало дух. В том, что
единомышленники найдутся, Сухэ-Батор не сомневал-
ся. Взять того же зайсана Жамьяна... А мало ли ис-
пытанных огнем людей в Худжирбулане! Как на во-
енных учениях, а потом в бою, Сухэ-Батор всегда
стремился определить направление главного удара,
так и сейчас он старался понять, против кого напра-
вить первый удар. Главным врагом были аньфуи-
сты вЂ” коварные, беспощадные гамины, вооруженные
до зубов. Их ненавидели даже князья и чиновники.
вЂ” Надеяться на то, что объявится новый Гэсэр,
искоренитель десяти зол, и уничтожит гаминов, не
приходится, вЂ” сказал Сухэ-Батор Жамьяну. вЂ” Будем
действовать сами. Нужно привлечь к нашему делу
мелких чиновников, писцов, военных из нижней пала-
ты, князей.
Вскоре Сухэ-Батору удалось с помощью зайсана
Камьяна встретиться кое с кем из нижней палаты.
Обе стороны долго прощупывали друг друга. Имя
Сухэ-Батора и его дела хорошо были известны чинов-
никам. Молодой командир бесстрашно защищал авто-.
номию у Халхин-Гола, а сейчас был сторонником не-
зависимости. Это хорошо. Но не вздумает ли он, по
примеру русских, пойти в своих делах дальше? Чи-
новникам нужна была автономия во главе с богдо-
ханом.
вЂ” Потом разберемся, вЂ” посмеивался Сухэ-Ба-
тор.вЂ” Сейчас самое главное вЂ” отклонить «шестьдесят
четыре пункта» Чен И, сохранить автономию. Выдол-
жны действовать в палате, а я обещаю поддержку
цириков и офицеров. Аньфу начнут с разгона мон-
гольской армии, а кончат. тем, что сгонят с престола
«солнечно-светлого». Мы должны общими силами по-,
мешать им.

Такие речи устраивали чиновников,' и они заклю-'
чили временный союз с Сухэ-Батором. От его рослой,
широкоплечей фигуры, больших глаз с веселой хит-
ринкой исходила сила. Он знал, что делал. Недаром
он любит повторять: «Когда делаешь дело, доводи
его до конца, если на твоем пути даже тысяча пре-
ПЯТСТВИЙ» ...
Для Сухэ-Батора чиновники и писцы были всего
лишь попутчиками; Он знал, что целиком полагаться
на их слово нельзя. Им нет никакого дела до нужд
народа. За революцией они не пойдут. Но сейчас они
были нужны, на них следовало опираться. Они мо-
гут проводить разъяснительную работу среди осталь-
ных членов нижней палаты. Сухэ-Батор понимал, что
бороться с иноземными захватчиками можно лишь
сообща, привлекая на свою сторону всех недоволь-
ных оккупационным режимом. Он искал преданных
людей. Он их нашел и в Худжирбулане, и в нижней
палате богдо среди чиновников, и даже среди обед-
невших князей. Постепенно образовался кружок из
двадцати человек. Состав его был неоднороден как
по социальному положению, так и по взглядам. Наря-'
ду с аратами, цириками и офицерами сюда входили
видные чиновники Данзан, Дэндыб, Догсом, Галсан
и другие. Но все они сходились в одном: нужно из-
гнать китайские войска с монгольской территории и
сохранить автономное правительство. Левое крыло
кружка во главе с Сухэ-Батором стояло за народную
революцию. Данзана, Дэндыба и Догсома вовлек
в кружок учитель Камьян. Эта маленькая группка'
действовала еще до образования кружка. Это они
обратились к русскому послу Орлову с петицией, тре-
буя защиты от китайских войск. Орлов, который уже
был связан с китайцами, рассмеялся Данзану в лицо:
вЂ” Идите к своему богдохану, пусть он на вашу
бумажку поставит печать. Так она не имеет силы.:
Незадачливые просители отправились во дворец.
Богдо повертел бумажку перед глазами и вернул ее;
вЂ” Обращаться за помощью к России в настоя-
щее время не имеет смысла,вЂ” сказал он.
После этого Данзан, Дэндыб, Догсом, Галсан и
Ю7

Жамьян, обозленные на богдо, вступили в кружок
Сухэ-Батора; это было время, .когда кружок сущест-
вовал, по сути, полулегально. О нем знали прибли-
женные .«солнечно-светлого» и даже сам Джебдзун-
дамба. Это была организация с еще не оформившейся
платформой. Некоторые .члены. ратовали за то, что
поддержку следует искать у Америки или Японии,
другие склонялись на сторону русских белогвардей-
цев. Колебался и зайсан Жамьян. Острые споры
вспыхивали, когда члены кружка собирались в юрте
Жамьяна.
Сухэ-Батор, вокруг которого объединились эти
люди, не старался перекричать спорщиков. Он сидел
с окаменевшим лицом и внимательно слушал. Он изу-
чал своих попутчиков, стремился понять, чем дышит
каждый. Сейчас ему нужны были союзники. Эти
имели доступ к богдо-гэгэну, были связаны с верхуш-
кой, а в огромной борьбе с китайскими захватчиками
мог пригодиться даже «живой бог».
В Урге Сухэ-Батор бывал наездами. Зайсан
Жамьян стал связующим звеном: он хорошо был ос-
ведомлен обо всем, что делается в правительстве,
знал, что творится в мире. Со слов Жамьяна Сухэ-
Батор переписал на листок «Условия в 64 пунктах об
улучшении положения Монголии в будущем» и об-
суждал этот документ с офицерами и цириками у се-
бя в Худжирбулане. «64 пункта» вызвали возмуще-
ние даже у самых преданных богдо офицеров. «Все
это дело рук Бадма-Дорджи и Ван-гуна! вЂ” воскли-
цали они, боясь винить в чем бы то ни было «живого
бога». вЂ” Пусть только гамины попробуют сунуться
к намЬ
Узнал Сухэ-Батор и о том, что еще весной 1918 го-
да автономное правительство получило из Москвы
телеграмму Народного комиссариата иностранных
дел, в которой Советское правительство известило,
что все бывшие официальные представители царского
и Временного правительств отстранены от своих
должностей. Советское правительство заявило о сво-
ем стремлении установить новые отношения с Внеш-
ней Монголией, основанные на равенстве и взаимном
108

уважении. Народный комиссариат сообщал о назна-
чении в Монголию своего полномочного представите-
ля, а также об учреждении должности комиссара по
пограничным делаем Сибири с местом пребывания
в Иркутске. В это время в Ургу с согласия богдо гэ-
гэна вступил батальон китайских войск. Автономное
правительство даже слышать ничего не хотело об ус-
тановлении дипломатических отношений с красной
Россией. Призыв Советского правительства остался
без ответа. Все,' что сделало правительство богдо-
гэгэна, как бы в ответ на телеграмму, вЂ” это разо-
гнало собрание русских рабочих и служащих в Урге.
Теперь росли и ширились слухи о новых победах
Красной Армии. Контрреволюционный террористиче-
ский режим Колчака, установленный в Сибири, тре-
щал по всем швам. Совсем неподалеку от Внешней
Монголии действовала сибирская партизанская ар-
мия под командованием Кравченко и Щетинкина.
В июле 1919 года сибирские па~ртизаны вступили
в соседнюю Туву, в сентябре партизанская армия взя-
ла Минусинск.
3 августа 1919 года Советское правительство обра-
тилось со специальным воззванием к правительству и
народу автономной Монголии. В этом воззвании го-
ворилось:
«Красные войска рабоче-крестьянского правитель-
ства, разбив царского адмирала Колчака, перешли
Урал и победоносно вступили на Сибирскую равнину.
Они несут освобождение сибирским рабочим и кре-
стьянам, киргизам, бурятам и всему рабочему люду.
В этот момент Советское правительство обращается
к монгольскому народу с братскими словами...
Восстание чехословаков и нашествие японцев на .
Сибирь не дали возможности осуществить наши пла-
ны и возвратить монгольскому народу то, что у него
было захвачено царским правительством.
Японцы вместе с союзниками не допустили даже
представителей рабоче-ирестьянского правительства
приехать в Ургу с вестью из Москвы.
Теперь, когда эту весть несет победоносная Крас-
ная Армия, гонящая перед ообой банды Колчака, Се-
'109

менова и других грабителей, Советское -правительство
снова торжественно заявляет: русский народ отказал-
ся от всех договоров с японским и китайским прави-
тельствами относительно Монголии. Монголия есть
свободная страна. Русские советники, царские консу-
лы, банкиры и богачи, державшие силой и золотом
в своих руках монгольский народ,... должны быть вы-
гнаны из Монголии. Вся власть и суд в стране должны
принадлежать монгольскому народу. Ни один ино-
странец не вправе вмешиваться во внутренние дела
Монголии. В отмену соглашения 1913 года Монголия,
как независимая страна, имеет право непосредственно
сноситься со всеми другими народами без всякой опе-
ки со стороны Пекина и Петрограда.
Советское правительство, громогласно возвещая
об этом монгольскому народу, предлагает немедля
вступить в дипломатические сношения с русским на-
родом и выслать навстречу Красной Армии послан-
цев свободного монгольского народа».
Это воззвание заставило богдо-гэгэна побледнеть.
Бадма-Дорджи трясущимися руками комкал листок
бумаги.
вЂ” Они уже стучатся в наши ворота! вЂ” прогово-
рил премьер-министр хрипло. вЂ” Нужно спешить...
Я сейчас же поговорю с Чен И.
Богдо уже овладел собой.
вЂ” Эту бумажку нужно скрыть от всех. Никто не
должен знать! вЂ” распорядился он. вЂ” Мы не получа-
ли этой бумаги. Большевикам ничего не отвечать.
Всех, кто будет распространять слухи, ловить,-и каз-
нить. Нужно поторопить китайцев.
В этот день «солнечно-светлый» чаще обычного
прикладывался к графину и к вечеру, когда Бадма-
Дорджи зашел доложить о принятых мерах, был
мертвецки пьян.
Обращение Советского правительства было скрыто
от монгольского народа. Но недаром говорится, что
у добрых вестей быстрые ноги. Слухи о воззвании
поползли по Урге. Сказанное слово вЂ” пущенная стре-
ла, и его не остановить. О клике богдо-гэгэна, посме-
иваясь, говорили: «Когда тигр играет в горах, дрожит
110

осел на привязи у дома». Когда копия обращения
попала в руки Сухэ-Батора, он прижал листок бу-
маги к сердц.у.
Вот они, слова правды!;Сам великий Ленин обра-
тил ясный взор на многострадальную Монголию. и
протянул руку на вечную дружбу. Нет, эти крылатые
слова не утаить богдохану от народа. Советское пра-
вительство предлагает выслать навстречу Красной
Армии посланцев свободного монгольского народа.
Если бы этим посланцем вдруг стал. он, Сухэ-Ба-
тор!.. Он полетел бы на крыльях за вершины гор, он
преодолел бы любые препятствия. Но, видно, богдо-
хан не собирается посылать в красную Россию вест-
ников мира и дружбы.
Богдо-гэгэн думал о другом: .следовало поторапли-
ваться с ликвидацией автономии. Чен И уже начинал
терять терпение и перешел к угрозам.
вЂ” Разгоните армию, а остальное мы сделаем са-
ми! вЂ” кричал он.
Армию невозможно было разогнать, пока, во главе
ее находился Хатан-Батор Максаржаб. Прославлен-
ного полководца всегда считали при дворе «мятежни-
ком». Чтобы избавиться от ненавистного Максаржаба,
попытались обвинить его в государственной измене,
в связи с «красными». Но Максаржаб был неуяз-
вим. Тогда решено было направить его из Урги на
границу с Тувой.
Полководец, прежде чем оставить Ургу, вызвал
к себе Сухэ-Батора, обнял его.
вЂ” Вы, возможно, единственный человек, на кото-
рого я могу положиться целиком,вЂ” сказал он.вЂ” Бе-
регите автономию, не давайте себя разоружить. А мне
выпала смешная доля: защищать границу от сибир-
ских партизан и смирять мятежных тувинцев. Богдо-
хан намеревается продать Монголию китайцам, а по-
тому решил отослать меня подальше.
Сухэ-Батор помедлил с ответом. Затем сказал:
вЂ” Я не один, нас много. Мы будем сопротивлять-
ся. Но силы слишком неравные. Только Советская
Россия может спасти независимость Монголии. Мы
будем драться за дружбу с Россией; Мы .верим, что
'111

помощь рано или поздно придет оттуда. Советское
правительство предлагает выслать навстречу Красной
Армии посланцев свободного монгольского народа.
Этими посланцами будем мы; простые араты. Мы так-
же верим, что джанджин Хатан-Батор МаксаржабвЂ”
на стороне угнетенных и обездоленных.
вЂ” А чего вы хотите? вЂ” настороженно опросил
Максаржаб.
вЂ” Мы хотим настоящей свободы, такой власти,
как в России.
Максаржаб улыбнулся, потом произнес:
вЂ” Не сносить тебе головы, Сухэ-Батор! Но ты
должен знать: мое сердце всегда с вами.
вЂ” Пусть джанджин Хатан-Батор-ван Максаржаб
всегда помнит, что лучше рухнуть скалой, чем сы-
ПЗТЬСЯ ПРСКОМ...
Максаржаб отбыл на границу Монголии с Урян-
хайским краем. Встретиться с сибирскими парти-
занами ему довелось очень скоро, 18 июля 1919 года.
В Туву двинулась партизанская армия Кравченко и
Щетинкина. После стычек с белогвардейскими отря-
дами она заняла Белоцарск. Когда партизаны подхо-
дили к Белоцарску с севера, в это же время с юга
сюда двигался монгольский отряд Хатан-Батора Мак-
саржаба. Отряд остановился в пяти верстах от горо-
да. Ночью Максаржаб направил в партизанский ла-
герь делвгацию. Утром следующего дня Кравченко и
Щетинкин, захватив переводчика, отправились в мон-
гольский лагерь. Они везли с собой подарки. Максар-
жаб встретил гостей с почетом, угостил жирной ба-
раниной и кумысом. Узнав, что партизаны любят
пить чай с сахаром, он распорядился подать сахар.
Вскоре цирик принес большую чашу, полную доверху
желтого пластинчатого сахара. Завязалась беседа, ко-
торая длилась пять часов. Максаржаб расспрашивал
о советской власти, о Красной Армии и ее успехах.
Партизаны рассказали о себе все. В штабе партизан
существовало две точки зрения: некоторые члены шта-
ба окланны были сделать Минуеинск основной базой
нового партизанского фронта, Щетинкин полагал бо-
лее целесообразным продолжать путь через Монго-
112

лию в Туркестан, на соединение с находившимися
там советскими "войсками. Победила вторая точка
зрения. Партизаны, просили у Максаржаба дать раз-
решение на пропуск армии через Монголию.
вЂ” Придется вам обратиться с грамотой в Ур-
гу, вЂ” посоветовал-Хатан-Батор.
Грамота была написана и вручена Максар-
жабу, когда он прибыл в партизанский лагерь с от-
ветным визитом и подарками вЂ” кусками пластинча-
того сахара и голубыми шелковыми хадаками.
Разведчики донесли, что к Белоцарску прибли-
жается авангард белых. Бой за Белоцарск развернул-
ся вечерам. К десяти часам'ночи все было закончено.
Белогвардейцы были разбиты. Белоцарск, снова ока-
зался в руках партизан. Они захватили триста плен-
ных, два орудия, четырнадцать пулеметов, до двух
тысяч винтовок, много обмундирования и седел.
Максаржаб находился на высокой сопке и наблю-
дал за боем. Наутро с пятьюдесятью цириками он
приехал в партизанский штаб. Его приняли на армей-
ском совете. Хатан-Батор поднял вверх большой па-
лец правой руки и сказал:
вЂ” Хорошо воевали, очень хорошо воевали! На-
стоящие баторы! ..
Цирики внесли большой сверток. Это был -рулон
красного шелка.
вЂ” Из него получатся хорошие знамена для ва-
ших полков, вЂ” произнес Максаржаб. вЂ” Примите этот
подарок от монгольского народа, от меня лично и еще
от одного молодого монгола вЂ” Сухэ-Батора...
Присутствовал Максаржаб и на похоронах парти-
зан, павших в белоцарском бою. Послеэтогоон вру-
чил Кравченко ответ,на грамоту, посланную в Ургу:
партизанской армии разрешалось пройти через тер-
риторию Монголии на Ташкент. Но после разгрома
белогвардейцев у Белоцарска отпала необходимость
пробиваться в Туркестан. Решено было немедленно
наступать на Минусинск и организовать там базу
повстанческого движения.
Так состоялось знакомство Максаржаба с сибир-
скими партизана~ми Кравченко и Щ~ети~нкиным.
3 М. Колесников

А переговоры о. ликвидации автономии все еще
продолжались. В конце концов терпение Чен И иссяк-
ло: он обратился к своему правительству за воору-
женной помощью. Дуаню надоела -вся эта канитель,
и он направил из Внутренней Монголии в Ургу два
полка во главе с Го Цай-тянем. Эти два полка фак-
тически заняли монгольскую . столицу. Го. Цай-тянь
представился богдо-гэгэну и заявил, что вскоре
с целью оказания «дружественной помощи» в преде-
лы Монголии вступят основные силы пекинского пра-
вительства.
В самом деле, в ноябре 1919 года в Ургу прибыл
генерал аньфуистской клики Сюй Шу-чжен во главе
третьей дивизии севера-западного края. Дивизия име-
ла в своем распоряжении сто грузовых автомашин,
была хорошо оснащена и вооружена. Сюй Шу-чжен
был плохим дипломатом. Он считал, что палка вЂ” луч-
ший аргумент в затянувшемся споре. Он обозвал
Чен И дураком, изорвал «Условия в 64 пунктах об
улучшении положения Монголии в будущем», а само-
го автора велел схватить и посадить под арест. Сюй
был сильным человеком. Он без всяких придворных
церемоний зашел во дворец богдо-гэгэна и, потрясая
кулаком перед лицом «солнечно-светлого», сказал:
вЂ” Я покажу вам автономию!.. Сегодня же пред-
ставить петицию о безоговорочном «добровольном»
отказе от автономии! Президент назначил меня мини-
стром-умиротворителем северо-западного края. А я
знаю, как это делается...
Премьер-министр Бадма-Дорджи извивался чер-
вем.
вЂ” Мы на все .согласны, вЂ” лепетал он. вЂ” Нужно
хотя бы для виду собрать обе палаты. Мы заставим
их подписать петицию.
вЂ” Это не имеет значения, вЂ” устало отозвался
Сюй. вЂ” Можете созывать палаты.
Палаты были созваны. Повторилась старая кар-.
тина. Представители верхней палаты сразу же вы-
сказались за ликвидацию автономии. Нижняя, рас-
пропагандированная Сухэ-Батором и его сторонни-
ками, еще решительнее,.чем прежде, заявила.протест.

.- вЂ” Вон китайские войска из Монголии!
вЂ” Не дадим задушить автономию!
вЂ” Пусть генерал-Сюй убирается, пока цел!
Напрасно Бадма-Дорджи размахивал руками, на-
прасно кричал, что «слабому не одолеть сильного». и
что лучше сдаться.на волю Сюй Шу-чжена.
Представители нижней палаты слышать ничего
не хотели. У здания, где происходило заседание, стал
собираться народ. Дело пахло крупным скандалом.
Тогда генерал Сюй, чтобы запугать аратов и непо-
корную нижнюю палату, устроил парад своих войск;.
Полки маршировали по улицам, проезжали автома-
шины, орудия. Бадма-Дорджи объявил заседание за-
крытым и разогнал нижнюю палату. В этот же день
он написал петицию о ликвидации авгономии и вхож-
дении Монголии в Срединную республику, приложил
к документу печати пяти министерств и вручил его
Сюй Шу-чжену. Так 17 ноября 1919 года была лякви-
дирована автономия Внешней Монголии.
22 ноября Сюй обнародовал декрет китайского
президента об удовлетворении просьбы богдо-гэгэна
и князей о «добровольном» включении- Внешней Мон-
1олии в состав Срединной республики. Этим же декре-
том жене богдо присваивалось звание «драгоценной,
мудрой княгини чистого разума и ясной мысли». Выс-
шие ламы и князья-предатели получили от генерала
личные подарки. Все чиновники министерств были
разогнаны, двери опечатаны. У каждой двери стоял
китайский часовой.
Покончив с автономией, генерал Сюй вплотную
занялся монгольской армией. Прежде всего он издал
приказ, в котором требовал, чтобы монгольская ар-
мия немедленно сложила оружие. Подразделения
в самой столице удалось разоружить без всяких про-
волочек. Гораздо сложнее обстояло дело с войсками,
расположенными в Худжирбулане. Китайских парла-
ментеров не подпускали даже к лагерю, с ними от-
казывались вести какие бы то ни было переговоры.
В эти дни особенно проявился организаторский
талант Сухэ-Батора. Он выступал на солдатских ми-
тингах, призывая не складывать оружия перед окку-
115

пантами, подолгу беседовал с каждым офицером, убе-
ждая стоять до последнего.
вЂ” Нас меньше, чем китайцев, они лучше воору-
жены, но нас 'поддержит народ, вЂ” говорил он, вЂ” а
тогда посмотрим, на чьей стороне будет сила. На
петицию Бадма-Дорджи мы ответим своей петицией.
Такая петиция была составлена Сухэ-Батором.
Под ней подписались почти все офицеры. Они катего-
рически отказывались сложить оружие. Петиция бы-
ла направлена в штаб монгольских войск. Высшее
начальство на словах одобрило петицию, но на деле
заняло выжидательную позицию. Китайским предста-
вителям все же удалось прорваться в Худжирбулан.
вЂ” Мы не хотим кровопролития, вЂ” заявили они,вЂ”
нужно распустить армию мирно. Сперва следовало бы
демобилизовать главарей и зачинщиков смуты.
В тот же день Сухэ-Батора вызвали в штаб, ото-
брали у него оружие и объявили, что он демобилизо-
ван из армии. Ему предписывалось немедленно поки-
нуть Худжирбулан. Это было прямое предательство
высшего начальства.
вЂ” Вы продали Сюю армию, но пожалеете об
этом,вЂ” заявил Сухэ-Батор, прежде чем уйти.
В Худжирбулане появились китайские войска. На-
чалось разоружение монгольской армии. Генералу
Сюй Шу-чжену сдали почти десять тысяч винтовок,
пять пушек, десять пулеметов, весь запас снарядов и
патронов. Но Сухэ-Батор не сразу покинул Худжир-
булан. Лучшие годы отдал он армии, а теперь его
лишили всех прав, уволили. Армии больше не суще-
ствовало. Ее распустили. Демобилизованные окружи-
ли Сухэ-Батора:
вЂ” Что делать дальше, учитель?
вЂ” Нас предало командование, переманило на
свою сторону офицеров. В этом наша слабость. Перед
лицом опасности мы не успели объединиться в проч-
ную организацию. Мы были заняты войной. Но на-
стоящие бои с гаминами еще впереди. Готовьте себя
к этим боям.
Всякого рода посулами Сюю удалось разложить
верховное командование монгольской армии. Единого
116

выступления, хотя оно и готовилось Сухэ-Батором,
не произошло. Офицеры пошли за начальством. На-
рода они боялись больше, чем китайцев. Вскоре
в Худжирбулане никого не осталось..
Демобилизованный Сухэ-Батор уговорил тестя пе-
ребраться в Ургу, Тесть был очень огорчен последни-
ми событиями, понимал, как тяжело Сухэ-Батору, но
делал вид, что ничего особенного не произошло.
вЂ” В Хурэ так в Хурэ! вЂ” весело восклицал он.вЂ”
Будем жить вместе.
Сухэ-Батор с семьей перебрался в Ургу. Он,снова
был без работы, без всякой надежды получить ее
в недалеком будущем. А в столице уже хозяйничали
Гамины...

ДОРОРА В РЕВОЛЮЦИ~О
Эти два человека встретились впервые. Один вЂ” вы-
сокий, стройный, с прямым рассекающим взглядом,
весь. будто сжатая стальная пружина. Второй вЂ” кру-
глолицый, плотный, с веселым прищуром умных ка-
рих глав. Они уже давно слышали друг о друге, те-
перь сошлись, вели малозначащий разговор, изредка
понукали лошадей, стремясь как можно скорее вы-
браться за черту города и остаться наедине.
Кони взбирались по крутому склону Богдо-улы.
Лиственницы уже почернели. Стояла глубокая осень.
С вершины одной из сопок открывался широкий вид
иа всю долину Толы: далеко на востоке вЂ” сиреневые
скалы, на западе вЂ” речная пойма, голые деревья,
сопки, а внизу вЂ” юрты и домики Хурэ, дворцы, храмы.
Отсюда даже огромный храм Арьяволо с золоченым
шаром не казался таким величественным. Этот храм,
напоминающий крепость, построил богдо-гэгэн, чтобы
увековечить годы своего правления. Но годы правле-
ния «многими возведенного» кончились. В Урге пра-
вил генерал Сюй Шу-чжен. Правда, официальная це-
ремония передачи власти |над Монголией китайскому
генералу намечалась на новый, 1920 год, но уже сей-
час китайские солдаты чувствовали себя полными хо-
зяевами в Урге. Они бесцеремонно угоняли аратских
овец, коней, врывались в юрты, насиловали женщин,
забирали имущество, избивали прохожих за неосто-
рожно брошенное слово, за недружелюбный взгляд.'
118

Сюй-,Щу-,важен.:расставил по всем дорогам заставы и
караулы.,Свободное передвижение из аймака в аймак
было запрещено.'::,Каждого, показавшегося подозри-
тельным, обыскивали, пытали, судили, предавали му-
чительной казни без суда и следствия. Генерал Сюй
решил показать монголам «твердую власть». Чен И
был:выслан в Китай. В Урге вновь открылся китай-
ский кредитный банк, открылись публичные дома и
питей~ные заведения. Чтобы увеличить свою армию,
Сюй Шу-чжен согнал-в казармы всех китайцев, про-
живавших до этого в Монголии, мирных земледель-
цев и ремесленников.
Вот в это смутное тяжелое время и появились
в Урге два человека, которые объединили вокруг се-
бя всех недовольных. Они стали признанными руко-
водителями первых нелегальных революционных
кружков. Кружки существовали независимо друг от
друга, их руководители ни разу не встречались.
Сухэ-Батору после долгих поисков работы в конце
концов удалось устроиться наборщиком в типогра-
фию.
Первая русско-монгольская типография появилась
в Урге еще в начале ХХ века. Типография была не-
большая, оснащенная ручными печатными машинами.
Обслуживали их десятка два русских и монгольских
рабочих. В годы автономии при министерстве ино-
странных дел была создана вторая типография. Она
печатала официальные материалы, учебники и учеб-
ные пособия. При шабинском ведомстве организова-
ли небольшую типолитографию, печатавшую указы
и проповеди богдо-гэгэна. Все три типографии были
построены русскими специалистами.
Сухэ-Батор, поразмыслив, решил поступить в ти-
пографию при министерстве иностранных дел. Эта
типография сейчас оказалась в руках генерала Сюй
Шу-чжена. Здесь печатались все официальные доку-
менты, приказы, агитационная литература, секретные
бумаги. В документах находила отражение политика
китайских захватчиков, а это значило, что Сухэ-Ба-
тор всегда мог быть в курсе всех дел врагов монголь-
ского народа.
11.9

В типографии работало всего шесть человек. Три
машины приводились в действие вручную. Директо-
ром по-прежнему оставался монгол, но распоряжа-
лись здесь китайские чиновникл.
Новая служба стала новым тяжким испытанием
для характера Сухэ-Батора. Рука не. поднималась.
набирать лживые воззвания Сюй Шу-чжена. Все ча-
ще и чаще Сухэ-Батор сказывался больным, не вы-
ходил на работу, грубил директору и китайским чи-.
новникам. И все же до поры до времени приходилось
смирять себя: Сухэ-Батор стоял во главе подпольного
революционного кружка. Теперь кружок находился
на нелегальном положении, но китайцы догадывались
о его существовании, подсылали в типографию своих
агентов. За Сухэ-Батором установили слежку, и он
знал это. Он даже подумывал: не лучше ли уйти из
типографии, чтобы не быть на виду у гаминовР Он
даже подал заявление с просьбой уволить его по се-
мейным обстоятельствам, но директор-монгол, про-
давшийся китайцам, погрозил ему пальцем:
вЂ” Удрать хочешь? Замести следы... Знаю о твоих
делишках. С заговорщиками Жамьяном и .Данзаном
встречаешься... Вот расскажу обо всем китайцам,. и
сделают они тебе чик-чик... Выкинь эту дурь из голо-
вы. Китайцы все равно не уйдут. Лучше служи им
усерднее: будешь замечен и вознагражден.
Сухэ-Батор хотел плюнуть в лицо директору, но
раздумал.
С каждым днем все труднее и труднее становилось
членам кружка собираться всем вместе. Их было
всего двадцать против огромной армии генерала Сюй
Шу-чжена. Двадцать... И даже из этих двадцати не
на каждого можно положиться. Самыми надежными
были недавние цирики из Худжирбулана, простые
араты вЂ” основное ядро кружка. И хотя они находи-
лись в большинстве, сил все же не хватало. О боль-
шой, крепкой партии единомышленников, людей, без-
заветно преданных революции, оставалось лишь меч-
тать. Все чаще размышлял Сухэ-Батор о партии
русских большевиков. Если бы удалось повстречать
хотя бы одного большевика!.. Чутье подсказывало,
120,

что среди русских, проживающих в Урге, должны
быть большевики. Слухи об их делах еще и раньше
доходили в Худжирбулан. О русских большевиках
говорили шепотом, с таинственным видом. Это они
тайно скупали оружие у монгольских цириков и с по-
путными караванами отправляли в Россию сибирским
партизанам, это они в восемнадцатом году укрывали
семьи советских работников. Они действовали и в то
же время были неуловимы. Они находились где-то
совсем рядом. Но как связаться с ними, услышать
ленинские слова правды? Ну, а если не удастся найти
их здесь?
Прежде всего, конечно, следовало вовлечь в кру-
жок новых людей. Об этом он не раз говорил на тай-
ных заседаниях кружка. После одного из таких за-
седаний к Сухэ-Батору подошел бывший цирик из
Худжирбулана и негромко сказал:
вЂ” Бакши, вы слышали о Чойбалсане?
вЂ” А кто такой Чойбалсан? вЂ” заинтересовался
Сухэ-Батор.
Цирик предостерегающе приложил палец к губам:
вЂ” О, это большой человек! Из России приехал,
учился там. Революцию видел... В консульском посел-
ке свой кружок организовал.
Теперь Сухэ-Батор приложил палец к губам:
вЂ” Ты его знаешь?
вЂ” Да.
вЂ” А он о нашем кружке знает?
Цирик потупил глаза:
вЂ” Знает. Я не вытерпел и рассказал.
вЂ” Ты поступил плохо. Никому ни слова о нашем
разговоре. А Чойбалсана я должен видеть.
И вот они встретились. Приглядывались друг
к другу, о деле говорили намеками. Но когда кони
поднялись на сопку, оба словно стряхнули тяжесть
с плеч. Сейчас они были одни.
Сухэ-Батор указал ташюром на север и задум-
чиво произнес:
вЂ” Там Россия. У меня есть-одины знакомый: Ха-
тан-Батор Максаржаб. Он сейчас в Урянхайеком
крае. Говорят, встречался с сибирскими партизанами.
121.

вЂ” Мне доводилось бывать в России; вЂ” отозвался
Чойбалсан. ' вЂ” Мы учились в Иркутске. Хорошее бы-
ло время! Верилось в невозможное...
Сухэ-Батор подмигнул своему спутнику:
вЂ” Говорят, один из учеников, посланных богдо-
гэгэном в Иркутск, видел революцию, красные зна-
мена, бывал на рабочих митингах, слушал опасные
речи.
Оба рассмеялись.
вЂ” Я тоже наслышался много о делах некоего вах-
мистра из Худжирбулана. Вахмистр уговаривал ци-.
риков и офицеров не складывать оружие перед
гаминами. Но его предали... Человек, достой~ный ува-
жения и удивления! А потом узнал, что не все цири-
ки отдали китайцам винтовки. Люди, достойные по-
хвалы.
вЂ” Капля за каплей вЂ” будет озеро. Перестает ка-
пать вЂ” появляется пустыня.
вЂ” Мудрая пословица. Вчера на улице я услы-
шал песнь, которая угодила мне в самое сердце.
вЂ” Надеюсь, досточтимый Чойбалсан споет ее.
Люблю песни.
вЂ” Вот именно, досточтимый! А песнь о досточти-
мых министрах. Послушайте...
Чойбалсан запел. Сперва негромко, а потом
все сильнее и сильнее:
В коричнево-пестрых почетных фартуках
Досточтимые министры продали столицу.
Косо смотрят на народ.
В парчовых халатах
Уважаемые министры продали народ.
Косо смотрят, косо смотрят!
, Мешки и мешки с деньгами...
Продали своего оогдо досточтимые миниспры,
Продали Монголию уважаемые министры...
Лицо Сухэ-Батора было серьезно. Он больше не
улыбался. Когда песнь оборвалась, он произнес:
вЂ” Вижу, что у нас одни думы и одни заботы. Выс-
шие ламы и князья продали Монголию гаминам. Це-
ремония передачи власти намечена на второе число
средней зимней луны будущего года.. Сюй Шу-чжен

боится: народного возмущения и старается выиграть
время, чтобы расправиться с непокорными. Да, вре-.
мени больше чем достаточно. И мы обязаны до сред-
ней зимней луны сделать все возможное, и невозмож-
ное. Ни в коем случае нельзя отдавать Монголию
в китайские руки! Наш народ должен завоевать сво-
боду навечно. Если мужественные люди имеют твер-
дую цель, они могут сделать все, что захотят!
вЂ” Вы правы, Гоймин-Батор. Общие цели привели
нас сюда. Мы должны объединить наши усилия.
Я сведу вас с людьми, устами которых говорит
Ленин.
Они обменялись крепким рукопожатием.
...На дворе бесновалась метель, а в небольшой
комнатушке было тепло и уютно. От порывов ветра
содрогались ставни, тоненько завывало в трубе. По-
качивалась керосиновая лампа, подвешенная к по-
.толку. Мерно постукивали ходики. Шипел на столе
пузатый самовар, сияющий, словно золото. Хозяин,
высокий грузный человек в украинской рубахе с узо-
рами, разливал чай. Худощавый, интеллигентного ви-
да человек в пенсне просматривал газету, иногда те-
ребил узкую бородку и восклицал:
вЂ” Это черт знает что! Им мало покушения на
Ильича... Теперь они пробрались в военные штабы.
Что скажете на это, доктор?
Врач Цибектаров постучал костяшками пальцев
по столу:
вЂ” Я думаю, нет в мире силы, способной остано-
вить победоносное наступление Красной Армии. Чем
больше лютуют англичане, американцы и японцы, тем
сильнее сопротивление народа. Мы еще увидим с ва-
ми, друзья, красные флаги. Отдал бы все, чтобы по-
бывать сейчас хоть на минуту в своей Бурятии!
Взглянуть одним глазом... Россия-матушка!..
Разговор прекратился. Повисло тягостное молча-
ние. Все думали о родине, от которой они в силу об-
стоятельств были оторваны.
Нарушил паузу хозяин квартиры Кучеренко:
вЂ” Не пристало нам, большевикам, хныкать.
И здесь, в Монголии, работы непочатый край; Летом
123

прошлого года мы сделали свое дело. А теперь новая
задача: помочь монголам. Есть здесь люди, которым
' очень нужна наша помощь. Я имею в виду Чойбал-
сана и его хлопцев. А сегодня приведет нового. Вы
уже слышали о нем: Сухэ-Батор. Свой брат, набор-
щик. За его спиной вЂ” большая группа людей: быв-
шие солдаты, кочевники, чиновники. Нужно помочь
объединить кружки в одну группу. Вам, доктор, сей-
час, пожалуй, лучше уйти. Народ они по всем данчым
надежный, но осторожность не мешает.
вЂ” В этом есть резон, вЂ” согласился Цибектаров
и поднялся.
Цибектаров, в самом деле, был слишком замет-
ной фигурой в Урге вЂ” его знали все. В своем белом
халате с толстой сумкой через плечо он появлялся и
в юртах бед~ников и в покоях князей. И даже сам Сюй
Шу-чжен, страдающий от зубной боли, однажды по-
слал за ним целый отряд своих солдат.
Часа два спустя после ухода врача в ставню осто-
рожно постучали. Гембаржевский открыл дверь. Из
сеней ворвались клубы пара, потом на пороге показа-
лись Чойбалсан и Сухэ-Батор.
Хозяин дома радушно приветствовал гостей, уса-
дил их за стол. Вначале молча пили чай.
Сухэ-Батор понял, что его изучают. Он должен
был заговорить первым. Он обратился к Кучеренко:
вЂ” Слышал, вы работаете механиком в русско-мон-
гольской типографии..
Кучеренко утвердительно кивнул головой.
вЂ” Мой друг Чойбалсан посоветовал обратиться
к вам. Я работаю наборщиком в типографии мини-
стерства. Директор все время придирается, каждый
день ругаемся. Решил уйти и проситься к вам.
Хозяин дома и Гембаржевский переглянулись. Они
сразу сообразили, что имеют дело с человеком осто-
рожным, а это уже был хороший признак. Кучеренко
положил широкую ладонь на плечо Сухэ-Батора.
вЂ” Не советую вам уходить из китайской типогра;
фии. Нужно подождать. Сейчас там вы нужнее. Не
следует скапливаться в одном месте.
Сухэ-Батор улыбнулся краешками губ. Теперь,
124

если бы китайские солдаты неожиданно ворвались
в комнату механика русско-монгольской типографии,
эту ночную встречу русских и монголов легко было
бы объяснить. Незаметно разговор перешел на по-
следние события. Чойбалсан рассказывал о своей
жизни в Иркутске, о Февральской революции.
вЂ” От одного знакомого князя я слышал, будто
бы Советское правительство обратилось к монголь-
скому правительству с воззванием, вЂ” сказал Сухэ-
Батор, вЂ” и будто бы нам предлагают выслать на-
встречу Красной Армии своих представителей. Наше
правительство скрыло от аратов это обращение, но
слухи идут. Так ли это? Вы русские и должны знать.
вЂ” Да, это так, вЂ” отозвался Гембаржевский.вЂ”
По-видимому, ваше правительство не хочет по каким-
то соображениям устанавливать дружеские отношения'
с Советами. А может быть, не могут подыскать деле-
гатов? Все-таки, страшно вЂ” большевики. Что у них
на уме, не известно. Вот вы согласились бы поехать
в Россию, быть делегатом монгольского народа?
Все рассмеялись.
вЂ” Я сплю и вижу себя делегатом! вЂ” воскликнул
Сухэ-Батор.
вЂ” А если вас схватят солдаты генерала Сюя?
вЂ” Тогда они мне сделают чик-чик.
вЂ” И, зная это, вы все же рветесь в Россию?
вЂ” Да, рвусь. Видите ли какое дело: мне при-
снился странный сон. Будто бы скачу я на резвом
коне через сопки и долины, через Хэнтэйский хребет.
Вскоре Кяхта осталась позади, мелькнул Байкал.
Много дней скакал по Сибири, перевалил Урал.
А потом увидел Москву. Привязал коня у золотого
столба и вхожу в огромную юрту. А навстречу выхо-
дит богатырь в сверкающих доспехах. Огромный, вы-
ше храма Арьяволо. Улыбается ласковой улыбкой.
А вокруг голоса: «Ленин, великий батор Ленин!..»
Ленин подает мне руку, из глаз его струится яс-
ный свет. Говорит: «Зачем пожаловал, Сухэ? Приса-
живайся, гостем будешь». А я не знаю, что сказать.
Потом собрался с духом, отвечаю: «Пришел за вели-
кой мудростью. Исстрадался монгольский народ.
125

Сперва его угнетали- маньчжуры, потом русские куп-
цы и свои князья и ламы, теперь пожаловал генерал
Сюй. Терзают нашу страну, алчные. собаки. Протяни
руку помощи, отец! Дай избавиться от. генерала Сюя
и его солдат; прогони их с нашей земли, а князей и
желтых мы сами прогоним». Вот ведь что иногда мо-
:жет присниться!
вЂ” И что вам ответил Ленин1 вЂ” серьезно спросил
Кучеренко.
вЂ” А я в это время проснулся. Жаль, не досмот-
рел всего до конца.
вЂ” Хитрый вы, Гоймин-Батор, вЂ” с шутливой уко-
ризной покачал головой Гембаржевский. вЂ” Я скажу,
что ответил вам Владимир Ильич. Вот здесь, в тет-
радке, у меня ответы его записаны..Специально для
вас записал. Слушайте: еще в 1916 году Ленин ука-
зывал: «Мы всегда стояли, стоим и будем стоять за
самое тесное сближение и слияние сознательных рабо-
чих передовых стран с рабочими, крестьянами, раба-
ми всех угнетенных стран..; Мы все усилия прило-
жим, чтобы с монголами (вас называет в первую
очередь), персами, индийцами, египтянами сбли-
зиться и слиться, мы считаем своим долгом
и своим интересом сделать это, ибо иначе социализм
в Европе будет и е п р о ч е н. Мы постараемся оказать
этим отсталым и угнетенным, более чем мы, народам
«бескорыстную культурную помощь», по прекрасному
выражению польских социал-демократов, т. е. помочь
им перейти к употреблению машин, к облегчению
труда, к демократии, к социализму».
Вот что ответил Владимир Ильич Сухэ-Батору!
Ленин учит, что с помощью пролетариата передовых
стран отсталые страны, подобные Монголии, могут
перейти к советскому строю и через определенные
ступени развития вЂ” к коммунизму, минуя капитали-
стическую стадию развития. Ленин всегда внима-
тельно следил за событиями в Монголии. Когда цар-
ское правительство навязало богдо-гэгэну неравно-
правный договор, отказалось признать Монголию
свободной, Ленин назвал такую политику политикой
авантюр и грабежа.
Ь
126

Затаив дыхание слушал Сухэ-Батор. Гембаржев-
ского и Кучеренко..Гембаржевский руководил проф-
соювной организацией в Хурэ, был блестящим орато-
ром, умел самые сложные вопросы излагать просто,
доходчиво. И все же, как подметил Сухэ-Батор, глав-
ным был Кучеренко, немногословный, сдержанный,
степенный. Он старался держаться в тени, вразговор
почти не вступал, и это-то изобличало в нем вожака.
Встреча с руководителями русских большевиков
произвела огромное впечатление. на Сухэ-Батора.
Давно ли мечтал он о встрече с такими людьми!
А сегодня до позднего часа он вел с ними разго-
вор, впитывал в сердце и голову ленинские наставле-
ния. Это уже была реальная помощь. Он обрел новых
друзей, крепких, закаленных в борьбе. И чудесный
друг Чойбалсан, веселый, спокойный. Он уже много
раз встречался с русскими революционерами; они по-
сещали собрания чойбалсановского кружка, расска-
зывали кружковцам о революции в России, о совет-
ской власти.
вЂ” Заходите чаще, Гоймин-Батор, вЂ” пригласил
Кучеренко, вЂ” но будьте осмотрительны.
Сухэ-Батор с жаром пожал протянутые руки но-
вых друзей, сказал с плохо скрытым волнением:
вЂ” Раньше мы не знали, куда идти, в каком на-
правлении двигаться. Теперь мы услышали драгоцен-
ные слова: социализм, коммунизм. С вашей помо-
щью, товарищи, мы обязательно выполним наше
дело.
С Чай балсаном договорились слить кружки
в единую революционную партию. Так советовали и
русские коммунисты. Поддержали они и предложение
Сухэ-Батора использовать на пользу народной рево-
люции противоречия между монгольскими феодалами
и китайскими милитаристами. Следовало привлечь на
свою сторону влиятельных лам, князей, а, возможно,
и самого богдо-гэгэна.
...19 февраля 1920 года состоялась церемония пере-
дачи власти над Монголией генералу Сюй Шу-чжену.
Эта.церемония совпала с: празднованием монгольско-
го Нового. года.
127

Утром от Зеленого дворца, находящегося в трех
верстах к югу от столицы, до, главного ургинского
монастыря Ихэ-хурэ были выстроены еще не демоби-
лизованные монгольские цирики, а в юго-восточном
направлении до самых центральных ворот дворца бог-
до-гэгэна стояли в две шеренги китайские солдаты
при полном параде. Грохнул трехкратный салют из
орудий. Джебдзундамба в сопровождении придвор-
ной свиты и телохранителей выехал из дворца. Порав-
нявшись с шеренгами китайских солдат, он не поехал,
как обычно, по направлению к центральным воротам,
а свернул в сторону и вошел во дворец через боко-
вые ворота. Когда богдо скрылся, заиграла музыка.
Показался блестящий автомобиль, украшенный ки-
тайскими флагами. В автомобиле, откинувшись на по-
душку, сидел генерал Сюй Шу-чжен. Автомобиль по-
катил в столицу и остановился у ворот желтого
дворца. Сюй важно вылез из автомобиля и, приказав
нести впереди себя на паланкине портрет китайского
президента, вошел во дворец через главные ворота.
Сюй приказал поставить портрет президента на цент-
ральный престол и встал рядом с ним. Затем он
довольно грубо потребовал, чгобы богдо-гэгэн три
раза поклонился портрету. Затем портрету долж-
ны были поклониться высшие ламы, князья и чинов-
НИХ'И.
Вся власть отныне переходила в руки генерала
Сюй Шу-чжена. При богдо-гэгэне было оставлено
всего лишь около шестидесяти цириков в качестве
личной охраны.
Генерал Сюй приказал выгнать на улицу все на-
селение столицы. Но веселья в этот день не было.
Все были хмуры, молчаливы. Китайский унтер-офи-
цер, размахивая саблей, кричал:
вЂ” Песни, песни! Пойте песни, скоты!.. Весели-
тесь. Празднуйте же свой Новый год, приветствуйте
генерала Сюя!
Нашлись и такие, что откликнулись на приказ ун-
тер-офицера; Унтер-офицер плохо знал монгольокий
ЯЗЫК.
вЂ” Громче, громче! вЂ” поощрял он.
128

&gt;еа5 &lt; ек& t и х&l ;Х°& t и хе
лх хек&lt;5
Я
фс Маис.,'
х.
Фэ
х& t;
., ххи
5
Ъ~фффф~е&lt;5&lt;5&
(
ю. 'е ВН 55&l ;. ф ~
хх'5к х Я.,~
& t;
& t
с 5
'&gt
х+ ...., .." ., х& t '„ ,,к&
'Щ:
'слх Ж-
\
е
е
:е
хе& t;ф"
и
М
Ю х х
4Х& t;&g
% .
хс';'Щу
&gt; & t;е.
.&
.Ф ' 5 . щ. ~ЩИ&gt;55 ,.Ял; :ф 5&gt
&
&lt
&gt Ма ке&l
"Ф 5:-
с х 5 .М.ие «&lt
Ф
5&gt;
4ч
К,&l
5& t " ..
'уфой
с: х:
& t .
х&l ;»
ф..&l
х
55& t
&
Щ х5." ~с
.3&
Ф &l ;~$ : ф ха
.«„г.
ми
&gt;х-. &lt Х йи
х»
Й ъ
Город Кяхта.
,ле .
&lt
Зе
~ &l ;&l
;..с
&
3Ь&
4..
И & t ~ .
„&g ; -. :.', .
К 55 ' ...& t;
Ъ
° . Ф
[.
с
' МУ,.
».
к 6
&
к& t;
&
:-: %
Ф.,
' $
с
5
.е ф,
сф"е, С
л
к:
-Й
&
&
е' с
& t;
Э
&
Чл.
:,е' ° ° &
&lt
е
Ф е&g
У
' --е
к3$
&g
° .5.
е
&
с
&l
\
5.& t; лк
5 е
е
е к
л:
А
&l
.&g
.Л
& t;
'Ъ,
&l
х '
&lt . ' .
е. Г
Первые подразделения Красной Армии, прибывшие в Мон-
голию на помощь Народной армии.

Сухэ-Батор. 1922 г.
Х. Чойбалсан. 1921 г.
&
с
) &
»
П. Е. Щетинкин. 1921 г.

А песня ширилась, крепла. Послышался смех.
Казалось, толпа обезумела:
...Уважаемые министры продали народ.
Косо смотрят, косо смотрят!
Мешки и мешки с деньгами...
Продали своего богдо досточтимые министры,
Продали Монголию уважаемые министры...
Унтер-офицер расплывался в блаженной улыбке.
Но вот показался толстый офицер в очках. Он под-
бежал к унтер-офицеру и ударил его кулаком в зубы,
а затем закричал, призывая солдат:
вЂ” Разогнать! Заткнуть глотки! ..
Поодаль стояли два молодых человека и смея-
Л ИСЬ.
вЂ” Знакомая песня! вЂ” воскликнул один из них,
высокий, плечистый.
вЂ” Замечательная песня, вЂ” отозвался другой,
плотный, среднего роста: вЂ” Нельзя уничтожить дух
сопротивления никакими пушками. И Сюй скоро
в этом убедится...
вЂ” Нужно его убить!.. вЂ” прошептал высокий и
сжал кулаки.
вЂ” Кого? вЂ” спросил плотный.
вЂ” Сюй Шу-чжена.
Лица молодых людей сделались сосредоточенны-
ми, серьезными. Глаза, устремленные на китайских
солдат, горели ненавистью.'
Это были Сухэ-Батор и Чойбалсан.
9 М. Колесников

ПОЛЯРНАЯ ЗВЕЗДА ЗОВЕТ
В ДОРОГУ
Алтан-Гадас вЂ” значит Полярная звезда. Монголы
называют ее «Золотой кол».' Вокруг «Золотого кола»,
словно на привязи, пасутся небесные стада вЂ” звезды.
В ясные зимние ночи все чаще поглядывал Сухэ-
Батор на Полярную звезду. Его все не покидала
мысль о поездке на север, в революционную Россию:
Увидеть бойцов легендарной Красной Армии рабочих
и крестьян, хоть раз вздохнуть воздухом свободы.
Сердце рвалось туда. Всего около трехсот верст отде-
ляли его от этой удивительной страны. Скакать день
и ночь по знакомой, изъезженной много-много раз
дороге. Каждая лощина, каждая сопка врезалась
в память, и стоит лишь закрыть глаза, как весь путь
будто на ладони. Кяхта, Кяхта... Она почти что ря-
дом. Когда-то Сухэ был ямщиком на тракте УргавЂ”
Кяхта. До сих пор вдоль тракта кочуют давние зна-
комые. В их юртах можно отдохнуть, укрыться от
кйтайских солдат.
Сухэ-Батор отчетливо представлял, как перейдет
границу, как встретит первого советского человека и
что ему скажет. Врач Цибектаров передал Сухэ-Вата-
ру деревянную дощечку из кедра, толщиной в палецвЂ”
«бирку дружбы» («эв мод») с монгольской и русской
надписями. Это был своеобразный пароль для пере-
хода на ту сторону. В руках Сухэ-Батора находилась
лишь половина бирки, завернутая в шелковый пла-
ток. Другая половинка хранилась на русской сторо-
130

не. Монголо-русская дружба должна быть такой же
тесной, как совпавшие половинки «эв мод».
Этот древний. обычай был хорошо известен Сухэ-
Батору. Еще при маньчжурах тайком от них в опре-
деленное время года на границе сходились монголы и
русские' и сличали обе половины бирки. Если они
полностью совпадали, то устраивался Надом с конны-
ми скачками, произносились благопожелания и то-
сты за вечную монголо-русскую дружбу, делались
взаимные подарки, начинался обмен товарами. Монго-
лы привозили шерсть, войлоки, мясо, шкуры и меха,
русские вЂ” соль, железо, ножи, хлеб.
Да, «бирка дружбы» была надежным пропуском.
С врачом Цибектаровым, Кучеренко и Гембаржев-
ским Сухэ-Батор встречался несколько раз. Беседы
с этими закаленными в борьбе революционерами ста-
ли настоящей политической школой. Они хорошозна-
ли историю зарождения первых марксистских круж-
ков в России, были в курсе всех последних событий
и, по-видимому, поддерживали связь с Красной Ар-
мией, получали литературу. Им ведомо было ленин-
ское слово правды.
Если еще до недавнего времени Владимир Ильич
Ленин был для Сухэ-Батора почти сказочным геро-
ем, то сейчас он начинал понимать его как гениаль-
ного вождя всех угнетенных, их друга и учителя, му-
дрого политического и государственного деятеля.
Больше всего Сухэ-Батора поразило то, что Ленин не
только знал о бедственном положении монгольского
народа, но и всегда выступал защитником его надежд
и чаяний.
Еще в 1912 году Владимир Ильич писал: &lt;аСа
державие в союзе с черносотенным дворянством и
крепнущей промышленной буржуазией пытаются ны-
не удовлетворить свои хищнические интересы пу-
тем... колониальных захватов, направленных против
ведущих революционную борьбу за свободу народов
Азии (Персия, Монголия)».
Он предложил социал-демократической фракции
1Ч Государственной думы заклеймить захват цариз-
мом Монголии. Разоблачая грабительскую сущность
131

империалистической войны, Ленин неоднократно ука-
зывал, что одной из целей, преследуемых царизмом
на войне, является захват Монголии. Именно на при-
мере Монголии и других отсталых стран Ленин обо-
сновал идею возможности развития этих стран к со-
циализму, минуя капитализм. После победы проле-
тарской революции вступит в действие новый фактор,
которого ранее не знала история, вЂ” братская помощь
государства диктатуры пролетариата освободительной
борьбе трудящихся отсталых стран.
Но теперь пролетарская революция в России по-
бедила... Нужно только установить связь с Совет-
ской Россией, попросить помощи. А в том, что по-
мощь не замедлит прийти, Сухэ-Батор не сомневался.
Дорог был каждый день.
В стране установился военный режим генерала
Сюй Шу-чжена. Содержание двенадцатитысячной ки-
тайской армии целиком легло на плечи аратства. Ара-
ты обязаны были поставлять для нужд оккупацион-
ных войск лошадей, крупный рогатый скот, юрты,
овец, рабочую силу. Вернулись бежавшие еще
в 1911 вЂ” 1912 годах представители и агенты китайских
фирм, потребовали возмесгить понесенные ими «убыт-
ки». Генерал Сюй издал указ, согласно которому ара-
ты обязаны были возобновить платежи по старым
кабальным договорам и сделкам, причем к сумме ста-
рой задолженности причислялись и росговщичеокие
проценты за последние девять лет. Цены на товары
резко возросли. Исчезли чай, мука, мануфактура. Над
Монголией нависла угроза голода. Го Цай-тянь разо-
слал по аймакам солдат отнимать у аратов скот, юр-
ты и другие ценности.
Сюй Шу-чжен наводнил столицу сыщиками и шпи-
онами, аресты и казни «подозрительных» стали обыч-
ны~м делом. По всем дорогам гарцевали конные
разъезды.
С каждым днем все труднее и труднее стало чле-
нам революционных кружков собираться вместе. Фор-
мальное объединение кружков произошло еще осе-
нью 1919 года, вскоре после встречи Сухэ-Батора и
Чойбалсана. Объединенное собрание членов обоих
132

кружков приняло решение о слиянии последних
в единую революционную организацию. На этом соб-
рании много говорили об оживлении агитационной
работы среди аратов, о приобретении оружия, об
овладении основами военного дела. Но это еще не
была массовая революционная аратская партия. Это
был лишь зародыш ее.
вЂ” Нас пока еще очень мало, вЂ” с горечью говорил
Сухэ-Батор Чойбалсану. вЂ” Богдо и его свита знают
о нашем существовании, а большинство аратов вЂ” на-
ша надежда, наша сила вЂ” пока в стороне от общего
дела. Нужно их разбудить. В своей работе мы долж-
ны быть твердыми и смелыми. Нужно, чтобы каждый
из нас имел около себя как можно больше людей, ко-
торые бы знали и горели желанием бороться за сво-
бодную жизнь народа с китайцами-милитаристами и
с феодалами, изменниками страны.
вЂ” Вы правы, вЂ” отвечал Чойбалсан. вЂ” Среди
членов наших кружков пока нет единства, ясного
пониманич цели. Наши силы распылены. А Кучерен-
ко говорил мне, что не так давно Красная Армия
освободила Троицкосавск.
Троицкосавск... Кяхта...
Вот тогда-то, когда Сухэ-Батор узнал об освобож-
дении Кяхты, в нем вновь вспыхнуло страстное жела-
ние сесть на коня и поскакать туда, на север. Куче-
ренко и Гембаржевский не раз говорили о Коммуни-
стическом Интернационале и о том, что монгольским
революционерам необходимо связаться с международ-
ным революционным движением, вступить в контакт
с правительством Советской России. Раньше -каза-
лось: существует борющаяся Россия, а рядом с нейвЂ”
многострадальная Монголия. Революция в Китае по-
давлена.
Теперь широко раскрылись глаза: Монголия не
' сама по себе, ее борьба за свободу, революционное
движение в Монголии вЂ” часть всемирного революци-
онного движения. Так бурные ручьи, стекаясь, обра-
зуют могучую полноводную реку. Борьба лучших сы-
нов страны зависит не только от страстного желания
Сухэ-Батора и Чойбалсана добиться освобождениявЂ”
133

это закономерный процесс. Свобода нужна всем угне-
тенным. Там, где существует угнетение человека че-
ловеком, там появляются борцы за свободу. Развитие
человеческого общества подчиняется определенным
законам, и эти неумолимые законы открыли Маркс,
Энгельс, Ленин. Коммунистический Интернационал
руководит борьбой народов. Учение Ленина было пу-
теводной звездой.
В это время в Сухэ-Баторе с новой силой пробу-
дился интерес к знаниям. Если бы м&lt;6 ноб лоп
читать каждую строку ленинских велений!.. За это не
жалко жизни. Что такое человеческая жизнь в срав-
нении с великой борьбой, которой охвачен мир. Где-
то реют над полями сражений красные знамена, там
люди умирают за свободу. А здесь, в Монголии, их,
бойцов, маленькая кучка. Они должны бросить вызов
двенадцатитысячной армии свирепого генерала Сюй
Шу-чжена, всем угнетателям и поработителям. И не
только бросить вызов, но и победить.
Мятежный дух Сухэ-Батора жаждал немедленно-
го действия. Вызов оккупационной армии был бро-
шен. Собрав наиболее преданных людей, Сухэ-Батор
сказал:
вЂ” Нужно написать листовку, чтобы каждая строч-
ка дышала ненавистью к оккупантам. Пусть народ
знает, что мы действуем и зовем его к восстанию про-
тив захватчиков и их преданных слуг вЂ” князей и лам.
Листовка была написана самим Сухэ-Батором. Ее
размножили от руки. Листовка призывала народ к со-
противлению. Пусть земля горит под ногами солдат
генерала Сюя. Пусть каждый, кто способен держать
оружие в руках, мстит за поруганную врагами родную
землю, пусть каждый монгол чувствует себя хозяином
в своей стране и копит силы к массовому восстанию.
Настанет час расплаты...
Холодным ~весенним утром по улицам Урги скака-
ли китайские всадники. У ворот храмов, возле забо-
ров толпились люди. Всадники на полном скаку вре-
зались в толпу, пускали в ход плетки. На заборе
белел ненавистный листок, за которым солдаты охоти-
лись. Листок призывал к борьбе. В этом листке ге-

керала Сюя называли «кровавым палачом». Такой
листок был наклеен даже на двери китайской рези-
денции Ши-лин-буу. У этой двери бессменно стояли
часовые, и генерал Сюй не мог взять в толк, как «зло-
умышленникам» удалось наклеить листовку в этом
недоступном для монголов месте.
Первым увидел листовку дежурный офицер. Мон-
гольские буквы. Бумажка, написанная от руки. У офи-
цера закралось сомнение. Немедленно вызвали пере-
водчика. Переводчик, заикаясь и дрожа всем телом,
прочел кощунственный листок. Он упал к ногам офи-
цера. Но тот, бледный как полотно, не обратил на
переводчика никакого внимания, подошел к часовому
и сбил его ударом кулака с ног. Он бил, пинал ногами
солдата до тех пор, пока на губах последнего' не по-
казалась пена. Генералу Сюю немедленно доложили
о чрезвычайном происшествии.
Генерал пришел в неистовство. Он вызвал началь-
ника контрразведки и, потрясая кулаками, зло выда-
вил:
вЂ” Расстреляю!
Сюй был жесток, но труслив. Маленький белый
листок вселил в него животный страх. Ему грозят
смертью... Где он притаился, его будущий убийца?
Может быть, здесь, рядом. Он не побоялся часовых,
он бесстрашен, и для него нет преград. Он вездесущ.
Возможно, он скрывается здесь, в резиденции. Воз-
можно, это один из князей, монгольских чиновников.
В покоях богдо-гэгэна, в его собственном дворце, лю-
бой водовоз, любой монгол, смиренный с виду. Опас-
ность таилась всюду: проверь, не отравлено ли вино,
не отравлена ли пища; если тебе валятся в ногивЂ”
опасайся выстрела или ножа.
Сюй Шу-чжен готовил себя к большой политиче-
ской карьере, и смерть ему казалась бессмысленной.
Сдохнуть, как собака, в этой проклятой стране. На-
чальник Главного управления по делам северо-запад-
ного края Китайской республики. Нет, не о такой ка-
рьере мечтал генерал Сюй!.. Его попросту удалили
сюда. Но он еще покажет, на что способен... Эта
мерзкая листовка. Она появилась на воротах бывшего
135

министерства внутренних дел, на хурдэ, во всех об-
щественных местах и даже на дверях штаба коман-
дующего. Значит, действовала целая группа. Сколь-
ко их? ..
С каким-то жутким интересом перечитывал гене-
рал Сюй текст листовки, лежавшей у него,ча столе:
«Призываем всех честных аратов к борьбе за окон-
чательную ликвидацию наследственной власти кня-
зей, за смену нынешнего безумного правительства,
для выбора демократической власти, которая ныне
существует в других странах, такая власть будет за-
щищать интересы и права угнетенных аратов Мон-
Голии...»
Нет, листовку писал не князь. Она составлена че
ловеком непреклонным, как разящая сталь, глубоко
знающим, что творится в мире. Угнетенные араты...
Такие строки не мог написать князь или лама. Ум-
ный, зорко следящий за каждым шагом Сюй Шу-чже-
на человек. Кто он?
Если бы Сюй знал, что листовку. написал князь
или кто-либо из высокопоставленных лиц, он быстро
бы успокоился. Он слишком хорошо знал князей:
князья не станут хлопотать за демократию, за «чер-
ную кость». Их можно всегда купить или запугать.
Но здесь было что-то совсем другое... И это неведо-
мое, неотвратимое, как рок, наводило ужас. Человек,
написавший листовку, твердо знал, чего он хочет, и
не сомневался, что его голос найдет отклик среди этих
«угнетенных аратов».
От листовки пахло порохом, революцией.
Напрасно Сюй'Шу-чжен грозил расправой, рассы-
лал своих шпионов во все уголки Урги: с этого дня
листовки стали сущим бедствием. Они неведомо ка-
ким образом появлялись в квартирах генерала и его
приближенных, на заборах штаба, в казармах, на
стенах домов.
Изменилось и поведение монголов. Они больше не
сгибали спины, когда встречались с китайским солда-
том или офицером, смотрели дерзко, вызывающе, без-
боязненно кричали вслед обидные слова или ревели,
подражая ослу. За городом нашли заколотого млад-
136

шего офицера. Участились случаи бесследного исчез-
новения солдат. И хотя кружок Сухэ-Батора к этим
делам не имел никакого отношения, Сюй расценивал
последние события как вредное действие злокознен-
ных листовок. И раньше спившиеся младшие офицеры
закалывали один другого и раньше исчезали солдаты,
но тогда еще не было листовок, призывающих аратов
уничтожать оккупантов.
Однажды кружковец сообщил Сухэ-Батору о том,
что генерал Сюй Шу-чжен собирается на днях на ав-
томобиле в Кяхту. Сообщение заставило Сухэ-Батора
задуматься. Генерал в самом деле наметил поездку
в Кяхту. Нужно было навести порядок в отдален-
ном гарнизоне, охранявшем границу с красной Рос-
сией.
.А Сухэ-Батор размышлял, что лучший случай для
расправы с кровавым генералом вряд ли может
представиться в будущем. Сухэ-Батор был противни-
ком индивидуального террора и знал, что вместо
убитого генерала из Пекина пришлют нового, такого
же свирепого. Но дело было не в жалкой жизни ки-
тайского генерала. Покушение на Сюй Шу-чжена по-
служит сигналом для аратов. Люди, потерявшие на-
дежду на избавление, вновь обретут ее. Они узнают,
что есть организация, против которой бессилен даже
всесильный начальник Главного управления. В гар-
низоне начнется паника, и этим можно воспользовать-
ся, призвать народ к оружию. Недовольные новым
режимом князья не упустят случая разделаться с ок-
купантами. Трудно даже лредставить, к каким послед-
ствиям может привести удачное покушение на Сюя.
Листовки сделали свое дело. О них говорят в наро-
де, передают из рук в руки, из аймака в аймак. Круж-
ковцы развернули агитационную работу, их слова
о революции слушают в каждой юрте с жадным вни-
манием.
Сюй не был законным правителем, это был ино-
земный палач, а кара палачу вЂ” смерть.
Сухэ-Батор принял решение уничтожить генерала.
Вызвал двух отличных стрелков, которых знал еще
по Худжирбулану, и устроил на дороге засаду.
137

В стрелках он не сомневался. Это были преданные
люди, готовые на смерть ради общего дела.
Но злая судьба хранила Сюй Шу-чжена. Он уже
садился в автомашину, когда утреннюю тишину вне-
запно расколол взрыв небывалой силы. В той сторо-
не, где находились старые маньчжурские казармы,
появилось черное облако дыма. Облако пухло, распол-
залось по небу, заслонило солнце. Сюй побледнел,
выскочил из автомобиля и кинулся в штаб. Он понял,
что произошло: казармы взлетели на воздух. В маньч-
журских казармах хранились запасы пороха. Этот
взрыв вЂ” дело рук заговорщиков! ..
Началось расследование. К казармам был брошен
целый полк с полной боевой выкладкой. И хотя ко-
миссия установила, что порох взорвался без вмеша-
тельства людей, Сюй отменил поездку в Кяхту.
Нервы не выдержали. Все последние дни он нахо-
дился в страшном напряжении, и даже поездка в Кях-
ту намечалась главным образом для того, чтобы
разрядиться, побыть вдали от злобной Урги. Что
бы там ни говорили эксперты, взрыв складов под-
строен...
Напрасно стрелки Сухэ-Батора поджидали в заса-
де автомобиль начальника Главного управления. Сюй
Шу-чжен остался в Урге, запершись в своем каби-
нете.
вЂ” Ну что ж, вЂ” сказал Сухэ-Батор, вЂ” если Сюй
отменил свою поездку в Кяхту, туда поеду я! Но я
поеду в русскую Кяхту, в Троицкосавск.
Это было решено.
Иа очередном собрании кружка составили письмо
к командованию Красной Армии. Сухэ-Батор был де-
легатом от революционной организации, и ему пору-
чалось установить связь с представителями совет-
ской власти, рассказать о положении дел в Монголии,
попросить помощи.
Оставалась еще типография, где Сухэ-Батор про-
должал работать наборщиком. Уйти просто так, ис-
чезнуть нельзя. это наведет на подозрения.
вЂ” Мой отец Дамдин тяжело болен, вЂ” заявил Су-
хэ-Батор директору. вЂ” Я должен быть возле него.
138

вЂ” А это мы проверим, вЂ” проворчал директор.вЂ”
Знаю твои штучки, заговорщик.
Директор типографии самолично явился в юрту
Дамдина. Старик лежал на кошмах и тихо стонал.
Лицо его высохло, резкие морщины залегли на за-
павших щеках, некогда живые глаза померкли. Вот'
уже год Дамдин не поднимался с постели. Болезнь
иссушила его тело. Он знал, что никогда больше не
встанет на ноги, не выйдет в степь. Смерть подступи-
ла к нему вплотную.
Когда, удовлетворенный осмотром, директор ушел,
Дамдин слабым голосом попросил:
вЂ” Сухэ, набей трубку табаком. Руки не слушают-
ся меня...
Сухэ-Батору до спазм в горле было жаль отца,
высохшего и больного, которого он помнил совсем
здоровым и сильным. Он набил длинную трубку та-
баком и закурил. Потом протянул трубку отцу. Дам-
дин сделал несколько затяжек и прикрыл веки.' При-
давливая большим пальцем табак в металлической
чашечке трубки, Сухэ-Батор думал, что отец не-
пременно умрет и никакие врачи не смогут его выле-
чить. Так сказал врач Цибектаров.
&lt;~Боле ньза ласлиш омглубо о, Ђ”гово
он. вЂ” Мы бессильны помочь...»
Как сказать отцу о поездке в Россию? Сейчас, как
никогда, Сухэ должен быть рядом. Сухэ всегда был
любимым сыном Дамдина. Застанет ли он отца в жи-
вых, вернувшись из поездки?.. У каждого человека
только один отец.
Сухэ-Батору припомнился знойный летний день.
Когда это было?.. Отец сказал: «Твои ноги достают
до гандзаги. Будешь ловким наездником...» вЂ” взял
Сухэ одной рукой и легко посадил на спину коня.
От этого далекого воспоминания слезы сами по-
текли из глаз. Сухэ-Батор взял худую, безжизнен-
ную руку отца, приложил ее к своей щеке.
вЂ” Отец, вЂ” позвал он тихо.
Дамдин пошевелился, повернул голову.
вЂ” Отец... Я пришел проститься с тобой. Народ
исстрадался, и мой долг помочь ему. Я решил ехать
189

в красную Россию, просить помощи. Но сыновний
долг останавливает меня...
На свинцово-серых губах Дамдина появилась
улыбка, глаза в мелких морщинах глядели ласково.
В них была знакомая еще с детства теплота. Он бе-
режно провел рукой по волосам Сухэ, произнес чуть
дребезжащим, но твердым жлосом:
вЂ” Долг перед родиной выше сыновнего долга.
Человек не для себя родится, сын мой. Дамдин стар
и болен, ему пора собираться в страну бурханов.
А ты молод и преисполнен всеми доблестями. Трус-
ливая мышь отсиживается в норе, орел парит над
вершинами Хангая. Я горжусь тобой. Значит, не зря
Дамдин жил на этой земле. Иди и не тревожься за
дряхлого Дамдина. Жизнь многих надо избавить от
мучений. Такова моя последняя воля.
...В вышине мерцала Полярная звезда. Малень-
кая, едва приметная звездочка. Но сейчас она была
для Сухэ-Батора путеводной звездой, она указывала
дорогу на север, в ту страну, где живет Ленин. Вес-
на еще,не вступила полностью в свои права. На
склонах сопок кое-где лежал снег. Ночью мороз ско-
вывал землю. Остался позади хребет Тологойту.
А впереди были другие горы, совершенно. безлесные.
Правда, по северным склонам иногда полосами спу-
скались березовые и лиственничные рощицы. Там
можно было укрываться днем и даже разводить не-
большой костер. Дорогу еще указывали «обо» вЂ” кучи
камней на перевалах. На тпакт выезжать опасновЂ”
там через каждые тридцать верст встречались китай-
ские разъезды, почтовые станции. Днем Сухэ-Батор
отпускал коня пастись, а сам лежал на сухой, про-
шлогодней траве и прислушивался к звукам леса.
Почти у самых .ног возились серые куропатки, звенел
жаворонок в весенней синеве, сквозь чащу напролом
ломились дикие кабаны.
Здесь была своя, лесная жизнь, и Сухэ-Батор был
затерян ~в этой глуши. В Урге остался больной отец.
Вспомнились грустные глаза Янжимы. Нет, она не
отговаривала от поездки, хотя и знала, что путь бу-
дет опасен. Янжима теперь была таким же членом
140

революционного кружка, как и муж, расклеивала
листовки на молитвенных барабанах хурдэ. Верная
помощница Янжима... «Жди гостинцев...» вЂ” сказал
Сухэ-Батор сыну. Галсан запрыгал от восторга. За
больным отцом будет присматривать Янжима.
До сих пор сюйшучженовские разъезды не по-
встречались ни разу. Может быть, все обойдется
благополучно до самого конца? Где-.то на южном
берегу Иро кочует Пунцук. Старый верный друг Пун-
цук... С Пунцуком Сухэ-Батор познакомился еще
в Худжирбулане. После демобилизации Пунцук по-
дался в родной Хэнтэйский аймак. Перед разлукой'
Сухэ-Батор сказал: «Наше дело еще только начи-
нается. Храни винтовку. Когда потребуется, позову
тебя...»
Пунцук знает каждую тропку в этом краю, он по-
может перейти через границу.
...Конь поднялся на перевал Манхайдай. Крутой
высокий перевал, покрытый снегом. Белые космы ту-
мана тянулись по ущельям. Алели снега в лучах ут-
реннего солнца. Сухэ-Батор увидел Монголию с вы-
соты орлиного полета. Его конь разгребал копытом
снег, а он не мог оторвать взгляда от развернувшейся
картины. Каменистыми откосами уходили в небо от-
роги Хэнтэйакого хребта. Внизу была тайга, темно-
зеленая, мрачная. А на севере вЂ” снежные гольцы
со скалистыми ребрами. В глубокой котловине вид-
нелась одинокая юрта, поблизости паслись лошади.
Сухэ-Батор глядел на север. Половина пути прой-
дена. Еще три дня вЂ” и он увидит землю свободной
России.
Река Иро впадает в правый приток Орхона. Реки
преграждали путь. На ту сторону можно было пере-
правиться или на пароме, или пустить коня вплавь
в ледяную воду. Долина Иро была густо населена.
Здесь занимались земледелием. Сухэ-Батор сперва
намечал заехать в русскую деревню Карнаковку, но
потом раздумал, заметив на дороге всадников. Это
был китайский разъезд. И хотя стояла ночь,' Сухэ-
Батора заметили. Он погнал коня в заросли можже-
вельника. Позади грохнул выстрел. На полном скаку
141

конь влетел в воду и, сразу же потеряв под ногами
дно, поплыл..Сухэ-Батора обожгло холодом. Течение
сносило вниз, туда, где бурлил Орхон. Вскоре конь
выбрался на песок. Сухэ-Батор прислушался: погони
не было. Да и кому из китайских солдат охота ночью
лезть в холодную воду. Выстрелили, по-видимому,
«для порядка». Одежда вымокла, но обсушиться
было негде. В гутулах хлюпала вода.
На север, на север!.. Так и не удалось повстре-
чаться с верным другом Пунцуком, отдохнуть денек
в его гостеприимной юрте.. Начинался самый ответ-
ственный участок пути,, самый опасный. Давно. съе-.
ден тарак, кончилось сушеное мясо, а заезжать
в юрты теперь безрассудно.
Страдая от голода и холода, на седьмые сутки
Сухэ-Батор выбрался к монгольско-русской границе.
Он был измучен до крайности, едва держался в сед-
ле. Сизое утро застало. его. на вершине сопки. От-
сюда открывался широкий обзор во все стороны. Не-
расседланный конь стоял за огромной каменной
глыбой. Сухэ-Батор лежал на вершине. Сердце ко-
лотилось от волнения.
Сквозь дымку проступали очертания высокого
здания с золотым куполом. Русский храм вЂ” собор.
В стороне еще две церкви. Двухэтажные каменные
дома. Русская Кяхта и Троицкосавск... Город рас-
положен в котловине. Кяхта вЂ” бывшая купеческая
слобода Троицкосавска. А по эту сторону грани-
цы вЂ”. монгольская Кяхта: Маймачен. В монгольской
Кяхте солдаты Сюй Шу-чжена, а в версте вЂ” совет-
ская власть... Если подойти ближе, то можно будет
увидеть красные флаги. Днем подходить нельзя, хотя
до таинственной черты, разделяющей два мира, ру-
кой подать.
Сухэ-Батор едва дождался темноты. Он решил
перейти границу западнее Кяхты. Над дальней соп-
кой поднялась красная луна. Он был на самой гра-
нице. Остро пахло полынью. Конь двигался бесшум-
но, прижав уши. Внезапно он захрапел. Из-за бугра
вьгнырнули два всадника. Один из них что-то закри-
чал. Сухэ-Батор ударил коня ташюром. Путь на ту
142

сторону был отрезан. Ночную тишину раскололи вы-
стрелы. Конь взвился на дыбы. Откуда-то появились
еще несколько всадников. Пуля сбила малахай с.го-
ловы Сухэ-Батора. Он был совсем безоружен и не
мог отбиваться от наседающих врагов. Спасение
было в отступлении. Он гнал коня к речке Киран..Там
в сосновом бору можно укрыться, запутать след.
В ту ночь ему удалось, уйти от погони. Целый
день отлеживался он в сосновом бору. А в это время
весь маймаченский гарнизон был: поднят на . ноги.
Границу с красной Россией солдаты Сюй Шу-чжена
охраняли бдительно. Засады, разъезды, заслоны
встречались чуть ли не на каждом шагу. И этого не
знал Сухэ-Батор. Об этом он мог лишь догады-
ваться. Но в своем стремлении .как можно скорее
попасть в Россию он пренебрег смертельной опасно-
стью. Россия казалась легко достижимой. Ему ду-
малось, что встреча с разъездом вЂ”. дело случайное.
Он чего-то не учел, поторопился. И все же он оши-
бался. В то время легче было верблюду пролезть
сквозь. игольное ушко, нежели монголу или .русскому
перебраться через границу. Вся пограничная полоса
кишела солдатами. Останавливали каждого,; тща-
тельно обыскивали. Стреляли без предупреждения.
Это был огневой заслон.
С нечеловеческой настойчивостью, изнуренный
длительным переходом и голодом, Сухэ-Батор ста-
рался прорваться через границу. Еще два раза его
обстреляли. Но он предпринял и четвертую попытку.
А кольцо вокруг него уже сомкнулось. Солдаты рыс-
кали по лощинам, оцепили сосновый бор. Все до-
роги были перерезаны.
Кружилась голова. Вот уже три дня он. ничего
не ел. Иногда впадал в забытье. Тогда мерещились
котлы с жирной бараниной. Но когда послышалось
конское ржание, он поднялся на ноги, схватил тол-
стый сук. На поляне показался бурят. Он безбояз-
ненно направился к Сухэ-Ватару, оглядел с ног до
головы. Вынул из-за широкого голенища гутула .узе-
лок, ра~звернул его вЂ” это было вареное мясо. Но
Сухэ-Батор не торопился притронуться к пище.
143

вЂ” -. Кто:"г,ы, достойный? вЂ” спросил он.
..: . -Бурят; усмехнулся:
вЂ”. Ешь. Второй день за тобой присматриваю. Не
прорваться тебе. -Проклятые гамины рыщут повсюду,
;как собаки. И.;-сюда уже добрались. Пора уходить...
Он,помог Сухэ-:Батору сесть в седло, и они молча
цоеха4и;по тропе„известнЫ только арату. Три дня
отдыхал...Сухэ.-Батор на тайной заимке, набирался
сил.:Арат,зорко охранял его покой. По вечерам рас-
.сказывал о положении дел в России. Красная Армия-
взяла 2 марта Верхнеудинск. Он не раз бывал на
той стороне, переправлял оружие, укрывал беженцев.
Теперь прорваться невозможно. Сухэ-Батор подпорол
голенище гутула, вынул листок:
вЂ” Если удастся, передай на ту сторону. Это
ва~жный документ. Мы просим помощи у советской
власти. Тебя не забудем...
вЂ” Сразу понял, что ты не простой человек,
отозвался арат и спрятал письмо. вЂ” Жизни не по-
жалею, но передам.
Сухэ-Батор вернулся в Ургу. Здесь его ждала пе-
чальная весть: умер отец вЂ” Дамдин. Скорбь свою
Сухэ-Батор спрятал глубоко в сердце. Еще жестче
стало его лицо, еще непреклоннее взгляд. Неудача
не сломила его.
вЂ” Мы действовали без учета обстановки, вЂ” ска-
зал он членам кружка. вЂ” Поездку в Россию нужно
готовить всем, продумать каждый шаг. Мы потерпели
неудачу, но это временное поражение. Будем копить
силы. За установление связи с Советской Россией
нужно бороться. Попытка одиночек к цели не при-
ведет.

ПРИСЯГА ПАРТИйЦЖВ
Через посыльного Кучеренко попросил Сухэ-Ба-
тора заглянуть вечерком в Консульский поселок. Су-
хэ-Батор знал, что за ни~м установлена слежка, и по-
тому долго петлял по городу, перелезал через часто-
кол, избегал улиц. К домику Кучеренко пробрался
задами. Постучал. Дверь открыл хозяин. Вскоре из-
за ширмы вышел приземистый человек с необыкно-
венно живыми, острыми глазами.
вЂ” Товарищ Сухэ-Батор? вЂ” спросил он и протянул
большую шершавую ладонь.
вЂ” Особоуполномоченный Дальневосточного от-
деления Коминтерна Сороковиков, вЂ” представил Ку-
черенко. вЂ” Знакомьтесь.
Сухэ-Батор стиснул руку гостя. Сороковиков
улыбнулся:
вЂ” Сила есть. Присаживайтесь, товарищ Сухэ-Ба-
тор. Потолкуем. Получили мы ваше письмо. Передал
его один арат. Я прибыл сюда с единственной целью:
ознакомиться с революционной работой вашей орга-
низации, установить с вами связь.
Сухэ-Батор провел рукой по глазам. Все было
как во сне. Прошло всего несколько дней, как он
вернулся после неудачной попытки прорваться в Рос-
сию, а здесь его уже ожидает представитель Ком-
мунистического Интернационала! И письмо дошло
по адресу.
10 М. Колесников

вЂ” Как вам удалось перейти?.. вЂ” невольно вы-
рвалось у него.
Сороковиков рассмеялся:
вЂ” Некоторый о~пыт. Царские ищейки похитрее
Сюй Шу-чжена. Знаю о вашей попытке и сожалею.
Но это дело поправимое. Прорываться нужно груп-
пой: хоть двое, да пройдут! А еще лучше двумя груп-
пами. Ждем делегаций представителей монгольского
народа в Москву, к товарищу Ленину...
Сороковиков внимательно выслушал сообщение
Сухэ-Батора о работе революционных кружков,
о листовках, о разногласиях между кружковцами;
Видно было, что Кучеренко и Гембаржевский уже
проинформировали его о делах монгольских револю-
ционеров, но Сороковиков решил выслушать самих
руководителей.
вЂ” Для начала неплохо, вЂ” одобрил он. вЂ” Но
основная работа впереди. Пока ваши кружки, по
сути, действуют разрозненно. Для того чтобы создать
боеспособную организацию, нужно четче определить
ее программу, выработать устав. Такая организация
должна состоять из руководящего ядра, революцио-
неров-профессионалов, и низовых организаций, мас
сы трудового аратства вЂ” членов организации. А глав-
ное вЂ” дисциплина. Без партийной дисциплины далеко
не уедете. Использовать противоречия между князь-
ями, ламами и китайскими милитаристами нужно.
В этом вопросе вы сделали очень много. Но помните;
что феодалы и чиновничество, поддерживая вашу
борьбу за освобождение страны от оккупантов, будут
пытаться использовать эту борьбу для своих целейвЂ”
для восстановления прежней власти.
Много -дней находился Сухэ-Батор под впечатле-
нием этой встречи. Коммунистическому Интернацио-
налу есть дело до монгольского революционного дви-
жения. Великий Ленин следит за развитием событий
в Монголии. Толька сейчас Сухэ-Батор со всей глу-
биной осознал, какую огромную задачу поставили
перед собой он и его друзья. Дело революции в их
руках, в руках народа. Привести в движение сотни
тысяч людей, вооружить их верой в победу, повести
146

за собой... Будто перед глазами открылась широкая
дорога.
Крепкая, несокрушимая организация, преданные
делу революции люди вЂ” вот залог победы. Особо-
уполномоченный прав: кружки пока действуют раз-
розненно. Нужно единство в работе, централизован-'
ное руководство, нужна четкая программа. Нужна
именно боевая организация. Мысли о такой органи-
зации и раньше приходили в голову Сухэ-Батору, но
сейчас он как бы заново все переосмыслил.
Сухэ-Батор уходил на берег Толы и сидел там
на одиноком камне целыми часами. Бурлила, кипела
у самых ног полноводная Тола. На том берегу по
крутым склонам сопок паслись мохнатые сарлыки.
Еще дальше высокой стеной поднимались зазеленев-
шие лиственницы..
Сухэ-Батор думал. Он так был поглощен своими
мыслями, что не замечал ничего. Постепенно в мозгу
стал складываться план построения боевой органи-
зации. Продолжать работу разрозненными группами
дальше нельзя. Распыление сил и отсутствие един-
ства могут привести к серьезным ошибкам и в конце
концов к развалу. Конспирация соблюдается плохо,
каждый делает, что ему вздумается. Бодо и Данзан
вообще не признают никакой дисциплины, открыто.
игнорируют все указания Сухэ-Батора. Кто такой
Сухэ-Батор? «Хара ясун» вЂ” «черная кость». А они
видные особы, из милости примкнувшие к кружку.
Они хотят верховодить, распоряжаться. Они связаны
с князьями, с самим богдо. По их мнению, нужно
призвать японцев или американцев и разделаться
с генералом Сюем. Пусть все будет так, как было до
прихода оккупантов. Хитрые змеино-холодные гла"а
Данзана превращаются в две непроницаемые ще-
лочки, когда заходит речь о Советской России. Сухэ-
Батор говорит: «Монголия не сможет избавиться от
рабства, если она будет надеяться на капиталисти-
ческие государства. Рассчитывать на их помощьвЂ”
это значит, освободившись от пасти волка, угодить
в пасть тигра. Советская Россия вЂ” единственная
'наша надежда». «Весь Дальний Восток в руках

у японцев и американцев, вЂ” бросает вскользь Дан-
зан. вЂ” Красные в Си~бири долго не продержатся.
В Чите вЂ” атаман Семенов, в Прибайкалье не пой-
мешь что вЂ” Дальневосточная республика...» Чинов-
ник Данзан всегда знает, что творится за границей.
У Сухэ-Батора и Чойбалсана ясная цель: с помощью
России восстановить автономию, а потом, добившись
независимости, двиить революцию дальше, покон-
чить с владетельными князьями и крупными ламами.
Данзан высмеивает даже саму мысль об аратской
революции. Он не верит в революцию. А может быть,
даже побаивается ее. Вся беда в том, что за Данза-
ном идет кое-кто из кружковцев. Взять того же Бодо.
На лице Бодо всегда написано смирение. На собра-
ние кружка привел его Данзан. Бодо уселся в сто-
ронке и стал перебирать четки. Это уже пожилой
человек, крупный чиновник, лама. Живет в мона-
стыре Даун-Хурэ. Он воплощение кротости. То и
дело бормочет молитву: «Ом-мани-пад-мехум». Но
таков Бодо лишь внешне. Когда речь заходит о вла-
сти, в глазах Бодо появляется стальной блеск, а кожа
на скулах натягивается. У него определенные и твер-
.дые убеждения:,изгнание Сюй Шу-чжена он считает
святым делом, а прогнать князей и лам вЂ” это уже
лишнее. Власть дается богами. Сюй Шу-чжен при-
тесняет «солнечно-светлого». Поднять руку на власть,
дарованную богами, вЂ” святотатство. По всем вопро-
сам он непреклонно поддерживает Данзана. Эта не-
разлучная пара на каждом собрании доставляет
много хлопот Сухэ-Батору и Чойбалсану. Но нужно
отдать справедливость этим двоим: когда верх берет
большинство, они уступают. В конце концов сперва
нужно изгнать захватчиков, а там видно будет...
Данзану и Бодо Сухэ-Батор никогда не доверял.
Но они представляли какую-то часть людей, имели
обширные связи, и их следовало использовать для
общего дела; Он смотрел на них как на карьеристов,
готовых ради собственного благополучия пожертво-
вать чем угодно. Они больше всего пекутся о власти,
стараются выдвинуться, очень много спорят. Но верх
всегда в конце концов берут Сухэ-Батор и его дру-
1'48

зья. В шутку он называет Данзана и Бодо «меньше-
виками». Те делают вид, что никогда . не слыхали
о меньшевиках. Князья, а тем более богдо-гэгэн за
аратской революцией не пойдут. Они самые злые
враги революции. Однако нужно заставить и их на
первых порах служить освобождению Монголии.
Сейчас надо действовать единым фронтом, отколоть
князей и лам от Сюй Шу-чжена. Араты верят в свя-
тость богдо-гэгэна, и этого нельзя не учитывать. Сле-
дует быть гибким и тонким. Чойбалсан, тот всегда
лишь посмеивается, хитро щурит глаза: «Ничего,
гоймин: придет время, мы их всех скрутим...» Он
весь заряжен ощущением свободы и близких схва-
ток. В нем нет сомнений. Аратская революция побе-
дит. Разделаемся с князьями, божественными влады-
ками, со всей нечистью, что душит народ. Араты ста-
нут хозяевами своей судьбы. Главное вЂ”. видеть цель.
Зажигались звезды на небе, а Сухэ-Батор не,то-
ропился возвращаться в город. Карандаш уверенно
скользил по бумаге. Это будет «Присяга партийцев»!
На первых порах она заменит программу и устав
партии.
«Мы, члены Народной партии, в целях принятия
решительных мер, обеспечивающих нашему госу-
дарству безопасность перед лицом внутренних и
внешних врагов, считаем необходимым сплотить во-
едино наши силы и помыслы и для достижения на-
шей цели даем следующую присягу...»
Все должны принять присягу, поставить под ней
свои подписи. Это как клятва. За измену общему
делу вЂ” смерть!
«...Члены партии не должны разглашать партий-
ные тайны или раскрывать врагам имена партийных
товарищей и тем самым наносить вред партии, под-
рывать ее силы. В том случае, если член партии, со-
вершивший такой проступок, признает свою вину, он
должен покончить жизнь самоубийством. Если же
виновный не сознается и будет пытаться защищаться,
остальные члены партии должны убить его и тем са-
мым сохранить верность присяге и твердость дис-
ЦИ'ПЛИНЫ...&g
149

Скупые морщины легли на высокий смуглый лоб
Сухэ-Батора, когда он писал эти строки. Перед мыс-
ленным взором неотступно стояло самодовольное,
ироническое лицо Данзана с затаенной усмешкой
в углах тонких губ.
15 июня 1920 года в пастушьей юрте на берегу
Толы состоялось собрание объединенного кружка.
С виду это была мирная ветхая юрта. Возле нее
паслись кони, леЖали черные псы с налитыми кро-.
вью глазами. Чуть в стороне у котла с бараниной
хлопотал пожилой монгол с косичкой, в засаленном,
рваном халате, островерхой шапочке и тяжелых ост-
роносых гутулах. Вился синий дымок. Лицо монгола
могло показаться сонным, но глаза зорко посматри-
вали по сторонам. Стоило ему чуть слышно свист-
нуть, как собаки поднимали головы, шерсть на их
спинах вставала дыбом.
В юрте на кошмах сидел Сухэ-Батор и держал
в руке чашу с прохладным кумысом. Но кумыс вот
уже два часа оставался нетронутым. Кружковцы,
сгрудившись, внимательно слушали. Чой~балсан зачи-
тал текст «Присяги партийцев».
«Присяга» состояла из девяти пунктов. Голос
Чойбалсана, когда он на какое-то мгновение забы-
вался, звенел:
вЂ” Цели Народной партии Внешней Монголии:
очистить страну от лютых врагов, вредящих делу
нации и,религии", вернуть утр аченные Монголией
права, укрепить государство и религию, непреклонно
защищать монгольскую нацию; пересмотреть и изме-
нить внутреннюю политику страны, всемерно заботясь
об интересах аратских масс, защищать их права и
положить конец страданиям трудящихся масс и угне-
тению человека человеком.
...Если кто-либо из членов партии будет схвачен
врагами, он должен не выдавать своих товарищей,
не говорить ничето о делах партии и скорее умереть,
чем стать предателем. В свою очередь, находящиеся
на свободе члены партии не должны щадить своей
жизни для спасения арестованных товарищей.
...Лица, вступившие в Народную партию, должны
150

действовать сплоченно и единодушно и до конца
бороться за интересы аратских масс; должны стре-
миться улучшить их тяжелое положение и всеми си-
лами пресекать мероприятия властей, направленные
во вред народу.
...В том случае, если в ряды партии проберутся
чуждые элементы с провокационными целями или
с целью подрыва партии изнутри, то такие люди
должны изгоняться из партии и их имена должны
быть сообщены всем членам партии для того, чтобы
они проявляли бдительность и принимали меры по
обезвр|еживанию чуждых элементов.
Постановили, что каждый вступивший в члены
партии обязан привлечь в ее ряды не менее десяти
человек и, образовав из них ячейку, руководить ею.
При этом политика партии и ее указания должны
проводиться везде одинаково, без каких-либо откло-
нений.
Все члены объединенного кружка поставили
подписи под текстом «Присяги». Даже Данзан и
Бодо не нашлись, что возразить, или не пожелали из
своих соображений возражать большинству.
Неожиданно раздался легкий свист. Собаки за-
рычали. В юрту вошел караульщик:
вЂ” Разъезд! Гамины... Десять человек.
3айсан Жамьян побледнел, ухватился дрожа-
щими руками за чашку с кумысом.
вЂ” Спокойствие... вЂ” тихо произнес Сухэ-Батор.вЂ”
Мы их угостим...
Караульщик вышел. Гамины подъехали к юрте,
разогнали плетками собак, спешились. Офицер и два
солдата вошли в юрту. Оглядели собравшихся.
вЂ” Почему много людей? Что вы делаете? вЂ” спро-
сил один из солдат на ломаном монгольском языке.
Сухэ-Батор широко улыбнулся, закивал головой:
вЂ” Прекрасная погода.. Вода в Толе теплая. Вы
еще не купались? Л мы уже... Присаживайтесь, ми-
лости просим. Эй, старина Жамьян, налей гостям
кумыса! Жирная баранина, вкусная баранина. Когда
я кочевал в Сангина...
Офицер припал губами к краешку чашки, брезг'-
151

лино поморщился, сплюнул. А Жамьян уже подкла-
дывал ему огромный мосол с мозгами. Офицер сме-
рил его презрительным взглядом, взмахнул рукой и,
не проронив ни слова, вышел. Солдаты последовали
за ним, хотя им, по всей видимости, - хотелось отве-
дать жирного барашка. Вскоре стук копыт затих.
вЂ” Будем продолжать работу. На повестке дня
второй вопрос: с~посылке большой делегации в Со-
ветскую Россию.
Сухэ-Батор подробно рассказал о своей первой
неудачной попытке прорваться в Троицкосавск, обри-
совал все трудности пути. Из этого нужно извлечь
урок. Прорываться за кордон следует группами. Де-
легаты повезут письмо Народной партии Советскому
правительству. Вот оно...-
вЂ” Я против! вЂ” это подал голос Данзан.
вЂ” Против поездки в Россию?
вЂ” Нет. Против этого письма.
В юрте сделалось тихо. А Данзан, уже овладев
собой, заговорил ровно, спокойно:
вЂ” Наш друг Сухэ-Батор предлагает послать Со-
ветскому правительству письмо, которое подпишем
мы, люди,' никому неведомые. Кто мы такие? Кто
слышал о нас? Я знаю, что такое дипломатия и по-
литика. Несколько человек заговорщиков, назвавших
себя членами Народной партии, обращаются к вели-
кому государству, хлопочут за всех. А «многими воз-
веденный» богдо, признан|ный всем народом глава
церкви и государства, даже не знает ничего о наших
делах. Ну, а если он на запрос Советского прави-
тельства откажется от помощи? Правительства ведут
переговоры с правительствами, а не с демобилизо-
ванным вахмистром Сухэ, не с Данзаном и не с Чой-
балсаном. Приедет Бодо в Москву, а Ленин спросит
его: «Кто ты?» вЂ” «Лама...» вЂ” «Большевики в бога
не верят. Пусть вам помогает всемилостивейший
Будда!»
Кружковцы рассмеялись.
вЂ” Что вы предлагаете? вЂ” нетерпеливо спросил
Сухэ-Б а тор.
На лице Данзана промелькнула лукавая тень:
152

вЂ” 'Каждый скажет, что делать: нужно составить
такую бумагу, чтобы на ней поставил свою печать
богдо-гэгэн. Такой документ будет иметь законную
силу. Это будет письмо главы государства, нуждаю-
ЩЕГО СЯ В П'О МОЩИ.
Сухэ-Батор задумался. Слова Данзана звучали
убедительно. Но что кроется за этими словами. Но-
')
ВЫ Й ПОД.ВОХ?
вЂ” Ну, а если богдо откажется ставить свою пе-
чать?
вЂ” Тогда нет смысла ехать в Россию.
Бодо, как всегда, стал доказывать правоту Дан-
вана. К .нему присоединились еще несколько круж-
ковцев.
вЂ” А что думает Чойбалсан?
Чойбалсан улыбнулся, сощурился, подмигнул
правым глазом:
вЂ” Наши делегаты вправе называть себя предста-
вителями аратства. Разве Ленин и большевики спра-
шивали у помещиков и капиталистов разрешения
устраивать революцию? Они стремились освободить
свой народ и разбили врагов. Если демобили~зован-
ный вахмистр Сухэ-Батор, показавший свою храб-
рость в боях с врагами Монголии, обращается к Со-
ветскому правительству от своей партии, от своего
народа, то он имеет на это законное право, так как
гамины угнетают прежде всего Сухэ-Батора и таких
же аратов. Богдо по-прежнему живет в своем дворце
и пирует, а простые араты подвергаются насилию и
умирают от нужды. Трудовой народ России окажет
помощь обездоленному аратству и без печати богдо.
У всех трудовых людей есть одна правда: «Пролета-
рии всех стран, соединяйтесь!»
Лучше не мог бы ответить Данзану даже сам Су-
хэ-Батор. Но он отчетливо понимал, что дело не
в этой формальности вЂ” печати богдо. Мнения круж-
ковцев разделились. А сейчас, как никогда, нужен
единый фронт. Что ж, неплохо, если богдо-гэгэн по-
ставит государственную печать под обращением к Со-
ветскому .правительству. За богдо влиятельные кня-
зья и ламы. В конце концов, если богдо откажется

поставить печать, можно обойтись и без него. Сейчас
важнее всего решить вопрос о иемедленной поездке
в Россию. Сороковиков сказал на прощанье: «Мы
будем ждать вас...»
вЂ” Хорошо, вЂ” произнес Сухэ-Батор. вЂ” Данзан
подал мудрый совет. Мы обратимся к «многими воз-
веденному». 9н поймет, что мы боремся за общее
дело, и поставит печать. У зайсана 5Камьяна большие
связи во дворце. Возложим миссию'на него.
Данзан с удивлением взглянул на говорившего:
он не ожидал подобной сговорчивости. А глаза Сухэ-
Батора узились и узились в усмешке.
вЂ” «Многими возведенный» обременен забота-
ми, вЂ” продолжал он, вЂ” и кто может угадать, когда
миссия Жамьяна увенчается успехом. Обстоятель-
ства же торопят нас. Будет правильно, если мы сей-
час же, не дожидаясь соизволения святого богдо,
пошлем первую группу в Россию. Конечно, этой
группе будет тяжело, очень тяжело: ведь у нас не
будет на руках документов с печатью. Вторая группа
останется здесь:- станем ждать всемилостивейшего
решения. Получим письмо с печатью и тогда отпра-
ви
имся в путь. Может быть, достойные Данзан и Бодо
согласятся возглавить первую группу...
вЂ” Нет, нет, вЂ” поспешно отозвался Бодо. вЂ” Без
письма «многими возведенного» я никуда не поеду.
Пусть отправляется Чойбалсан. Он уже бывал в Рос-
сии и знает, как деиствовать.
вЂ” А что скажет Чойбалсан?
Чойбалсан усмехнулся. Хитрость Сухэ-Батора
была ему понятна. Он притворно вздохнул:
вЂ” Приказ партии вЂ” закон для члена партии.
Мы обязаны преодолеть все трудности. Я согласен.
Вопрос с поездкой был решен. Данзан и Бодо
были уверены, что богдо-гэгэн никогда не поставит
своей печати под обращением к Красной Армии, и
втайне потешались над незадачливыми кружковцами,
которых удалось сбить с толку. Даже проницатель-
ного Сухэ-Батора так тонко провели...
Нет, Данзан и Бодо меньше всего стремились
в Россию за помощью. Одно время они поддержи-
154

вали связь с царскими чиновниками, служили- им.
верой и правдой, позже они познакомились с япон-
скими чиновниками, тайно побывавшими в Урге.
Японцы советовали быть изворотливыми. Мелкий чи-
новник Данзан в период автономии служил в госу-
дарственном аппарате и наряду с этим занимался
мелкой торговлей, имел широкие. связи и в ламских
кругах и с князьями, среди аратства и служилого
чиновничьего люда, был связан с китайскими и рус-
скими купцами и ростовщиками. Сейчас он мечтал
о большой власти, о своей торговой фирме. Гамины
были явной помехой его планам, и Данзан решил
примкнуть к кружку Сухэ-Батора.
Крупный феодальный чиновник и лама Бодо счи-
тал себя учеником богдо-гэгэна и был убежденным
монархистом. Он жил в восточном монастыре, окру-
женный ламами. К революционерам он при~мкнул,
добиваясь изгнания оккупантов, которые забирали
себе почти все доходы монастырского ведомства.
Данзан и Бодо стремились всячески подчинить
себе кружковцев, диктовать им свою волю,и меньше
всего пеклись о судьбах аратской революции.
Сейчас Данзану и Бодо казалось, что они одер-
жали крупную победу. над революционным крылом
кружка. Пусть сунется Чойбалсан в Россию: гамины
быстро скрутят его.
На этом же собрании решили изготовить печать
партии, которой отныне будут скреплять все доку-
менты, исходящие от организации.
Через несколько дней в Консульском поселке со-
стоялось еще одно собрание. Утвердили печать, из-
готовленную Сухэ-Батором. Кроме того, для секрет-
ной связи с делегатами, отправлявшимися в Совет-
скую Россию, был разработан и утвержден
телегра~фный шифр.
Чойбалсан стал готовиться к отъезду.
28 июня 1920 года на север выехала первая груп-
па делегатов во главе с Чой~балсаном. Перед этим
Сухэ-Батор и Чойбалсан встретились.
Они снова ехали по берегу Толы. Ехали неторо-
пливо, иногда переговаривались.
155

вЂ” Не буду говорить, чтобы вы берегли себя,вЂ”
сказал Сухэ-Батор. вЂ” Пустые слова. Но когда заяц
осторожен, даже сотня волков ему не страшна. Будь-
ге осторожны. Держите в строжайшем секрете свой
отъезд. Пусть каждый пробирается поодиночке.
Лучше всего перейти границу в районе монгольской
Кяхты; прибыв в Верхнеудинск, немедленно сооб-
щите шифрам все обстоятельства. Если богдо отка-
жется поставить печать, мы поставим свою печатьвЂ”
печать партии. Ждите меня...
Они простились. Вечером Чойбалсан покинул сто-
лицу. Чтобы избежать возможной слежки и запутать
шпионов, он долго петлял по окрестностям, а затем,
перевалив горы, выехал на тракт Урга вЂ” Кяхта. На
шестой день он достиг границы. Поднимаясь по
склону сопки, увидел китайский пограничный пост.
Чойбалсан повернул коня и поскакал на запад.
С.тех пор его след затерялся. Никто не знал, уда-
лось Чойбалсану перейти границу или нет. Каждый
день Сухэ-Батор ждал телеграммы, но весть от Чой-
балсана не приходила.
Но, несмотря на тревогу, завладевшую кружков-
цами, Сухэ-Батор верил в успех предприятия. Он хо-
рошо понимал, что объединение кружков лишь на-
чало большого дела. Объединенный кружок вЂ” это,
по сути, ядро и основа будущей партии. Когда ре-
волюционная организация станет массовой, когда
в нее будут вовлечены араты, тогда ее с полным
правом можно назвать Народной партией. Вот по-
чему он сразу же направил кружковцев в народ.
Каждый обязан завербовать не менее десяти че-
ловек.
Нельзя было уйускать и другую сторону этого
важного вопроса. Ненависть к оккупантам назревала
и в верхах. Да, Сюй никогда не был дипломатом.
Если вначале он старался все же заигрывать с ог-
до-гэгэном и его приближенными, то теперь почувст-
вовал себя полновластным хозяином. С богдо-гэгэ-
ном он совершенно перестал считаться. Он ограничил
даже свободу богослужений. Богдо обязан был каж-
дыи раз и
з испрашивать разрешения. помолиться своим
156

богам. Поговаривали, что Сюй не без успеха уха-
живает за женой «солнечно-светлого» вЂ” Цаган-
Дари. Гамины грабили не только аратов, но и кня-
зей, совершали набеги на их белые шестистенные
юрты. Китайские ростовщики предъявили счет насе-
лению Кобдоского округа на пятьдесят пять тысяч
верблюдов, семьдесят пять тысяч лошадей, четыреста
тысяч голов крупного рогатого и пятьсот тысяч мел-
кого скота. По такому баснословному счету Кобдо-
ский округ не мог уплатить и через десять лет, так
как там насчитывалось всего сто тридцать тысяч ло-
шадей и тридцать пять тысяч верблюдов. Всем айма-
кам и хошунам были предъявлены подобные счета.
По всей Монголии начался открытый грабеж под ви-
дом взыскания старых долгов, процентов и возме-
щения «убытков». Хошуны были разорены, не так
давно владетельные князья стали нищими и обивали
пороги дворца богдо, моля о защите от «туфэев», то
есть разбойников.
вЂ” Нужно послать в Пекин делегацию от благо-
дарного народа Внешней Монголии для выражения
чувств преданности Срединной республике, вЂ” посове-
товал Чжалханцза хутухта. вЂ” Может быть, сердца
жестоких смягчатся...
Богдо только покривился:
вЂ” Злые мангусы завладели страной. Мы разоре-
ны. С одной стороны вЂ” безбожная Россия, с дру-
гой вЂ” Сюй, ничтожный червь в нашем сердце. До-
велось мне слышать о некоем Сухэ-Баторе, кото-
рый собрал вокруг себя недовольных. Что замыш-
ЛЯЮТ ЭТИ ЛЮДИ?
вЂ” Сухэ-Батор вЂ” верный слуга «многими возве-
денного», достойный человек, вЂ” отвечал Чжалханц-
за. вЂ” Он молод. Ему всего двадцать семь лет, но он
уже успел отличиться, защищая ханский престол от
бандита Бабужаба. Он объединил всех, кто ропщет,
и пользуется у них огромным уважением. Ваш
преданный ученик лама Бодо близко знаком с Сухэ-
Батором и склоняется к нему. Много достойных лю-
дей, лам и князей, таких, как да-лама Пунцук-Дорд-
жи, смотрят на него с надеждой. Он преисполнен ре-

шимости бороться за веру и автономию, за то, что-
бы вернуть «многими возведенному» утраченную
власть.
вЂ” Я слышал другое, вЂ” устало отозвался богдо-
гэгэн. вЂ” В голове Сухэ-Батора бродят опасные мы-
сли. Безбожные дела красных смущают его дух. Он
хочете обратиться за помощью к красной России.
вЂ” Это великое зло, вЂ” спокойно согласился Чжал-
ханцза хутухта, вЂ” но сердца многих тянутся к Рос-
сии. Кто защитит нас от уничижения и разорения?
Гнет Сюя переполнил чашу терпения народа. Ки-
тайцы любят говорить: «Ум мягок как вата; глупость
тверда как железо». Презренный Сюй не придержи-
вается этой мудрой пословицы. Но мы должны упо-
требить китайскую мудрость против самих же ки-
тайцев. Мы должны послать миссию в Пекин, в это
же самое время мы обратимся за помощью к Совет-
ской-России, к Японии и Америке. Я берусь передать
письмо американцам. Достойный министр Цэцэн-ван
в большой дружбе с японцами. Есть еще одна сила,
которую мы можем противопоставить генералу
Сюю, вЂ” это русская белая армия. Имеются у меня
верные люди из бурят, связанные с атаманом Семе-
новым и неким бароном Унгерном.
Чжалханцза был стар и мудр. Еще в 1890 году,
когда в Ко~бдоском округе появился «перерожденец
Амурсаны» известный авантюрист Джа-лама, Чжал-
ханцза хутухта поддержал его и даже обр атился
в Пекин с жалобой на улясутайского губернатора.
Илагусхин хутухта, Ханда-Дорджи и Чжалхаицза
хутухта писали тогда в Пекин: «...если дело и дальше
будет идти так, то монголам больше ничего не оста-
нется, как взяться за оружие...» Для тех времен это
был смелый поступок. Чжалханцзу провозгласили
чуть ли не национальным героем, приблизили ко дво-
р . Позже он бывал членом и премьером автоном-
ного правительства. Верно служил русскому царю,
то говался с Чен И о цене продаваемой автономии.
Пронюхав о кружке Сухэ-Батора, он познакомился
с самим руководителем и даже раза два бывал на
собраниях.
158

Долгая жизнь умудрила его. Девизом стали сло-
ва: -не пренебрегай ни великим, ни малым вЂ” каждый
может пригодиться. Это был хитрый, изворотливый
приспособленец. Богдо-гэгэн, доверяя многолетнему
опыту хутухты, часто советовался с ним.
Сухэ-Батор был намного моложе Чжалханцзы;
но все уловки престарелого «святителя» не могли
ввести его в заблуждение. И все же он решил дейст-
вовать через хутухту. Вторая группа, которую дол-
жен был возглавить Сухэ-Батор, деятельно готови-
лась к поездке в Россию. Чойбалсан не подавал
никаких вестей, но, несмотря на это, следовало заста-'
вить богдо-гэгэна поставить печать под официальным
обращением к Советскому правительству. Чжалханц-
за с охотой согласился выполнить поручение. Неиз-
вестно, обращался он к богдо или нет, но, по его
словам, он дважды разговаривал с «многими возве-
денным» и каждый раз получал ответ: «Пока воздер-
жаться».
Можно было впасть в отчаяние.
«Чжалханцза хутухта обманывает нас... вЂ” ду.
малось Сухэ-Батору.. вЂ” Нужно изыскать иные пути».
На собрания кружка иногда заглядывал другой
«святитель» Дуйнхурийн да-лама Пунцук-Дорджи.
Этого да-ламу новые власти обошли чином и жало-
ваньем. Он вечно ворчал и призывал проклятья на
голову гаминов; Чтобы досадить любимчикам богдо,
ратовавшим за японцев и американцев, он готов был
выполнить любое поручение кружка. Пунцук-Дор-
джи был в дружбе с учителем Жамьяном. Сухэ-Ба-
тор вызвал Жамьяна и сказал:
вЂ” Действуйте через Пунцук-Дорджи. Время не
ждет. Печать должна быть поставлена!
Сухэ-Батор дал каждому из кружковцев приказ
всеми средствами добывать оружие. Еще раньше
было решено раздобыть винтовки и гранаты в быв-
шем монгольском арсенале. Оружейные склады охра-
нялись плохо, и Сухэ-Батор на одном из собраний
разработал тщательный план нападения на арсенал.
Но кто-то донес об этом замысле китайским властям,
и на следующее утро у складов появилась многочис.

лого сифилитика и пропойцу поставить п
кум енте1..
то алась. Гл пая форм
Терпение ис щ у альность. Но
.!
как мното значит она сеичас...
Раз~битый и . усталый возвращался Сухэ-Батор
ю юрту. Играл с сыном Галсаном, но лицо было
А гла-
сур
урово. Янжима безмолвно смотрела на мужа.
за спрашивали: «Ну как? Удалось поставить печать 1»
160
ленная охрана. Пришлось отказаться от заманчивого
плана.
Все чаще и чаще за последнее время в Урге стали
появляться разрозненные группы белогвардейцев,
отступивших под ударами Красной Армии. По при-
казу китайских властей белогвардейцев сразу же
обезоруживал~и.
вЂ” Следует опережать гаминов, вЂ” говорил Сухэ-
Батор. вЂ” Будем скупать оружие у белогвардей-
цев вЂ” скоро оно нам притодится.
И в самом деле, кружковцам удалось выменять
на мясо и творог целый ящик ручных гранат и не-
сколько револьверов. На это были небольшие успехи.
Все с нетерпением ждали вестей от Чойбалсана.
Неужели так и не удалось ему перебраться через
границу? А возможно, его схватил~и гамины. Об этом
страшно было думать.
И вдруг от Чойбалсана была получена теле-
грамма.
«Наши торговые дела идут хорошо, вЂ” читал Су-
хэ-Батор, и пальцы его дрожали. вЂ” Почему задер-
живается выезд остальных? Напоминаю„что необ-
ходимо привезти подарок от богдо».
вЂ” Он в России! вЂ” воскликнул Сухэ-Батор.
Нужно письмо с печатью богдо...
Но Жамьян каждый раз приходил с понурой го-
ЛОВОЙ:
«Нет, Пунцук-Дорджи не удалось доложить бог-
до о письме»... Сухэ-Батор едва сдерживал себя. Он
мысленно награждал «многими возведенного» са-
мыми нелестными словами. Если бы можно было
ворваться во дворец и под дулом револьвера заста-
вить эту старую слепнущую клячу, этого закорене-
ечать на до-

И Сухэ-Батор, понимая этот безмолвный вопрос,
сдерживая раздражение, отвечал:
вЂ” И на этот раз ничего не вышло. «Многими воз-
веденный» беспро~будно пьян. Вчер а его отливали
водой. Мы решим так: ты вместе с Галсаном перей-
дешь жить в мазанку к соседу. Я уже договорился.
Юрту придется продать. На дорогу нужны деньги.
Много денег. Ведь я поеду в Троицкосавск под видом
купца. Нужно купить телеги. Отсиживаться в Урге
больше нет смысла. Получил телеграмму от Чойбал-
сана. Торопит...
Янжима только вздыхала. Она знала, что муж
идет на верную гибель, но разве отец Дамдин отго-
варивал его в первый раз? Ла и вправе ли она отго-
варивать его от поездки, если смысл всей жизни его
именно в том, чтобы вызволить из неволи свой на-
род? Она и сама посещала собрания кружка и знает,
что такое партийный долг.
За себя и за сына она не тревожилась. Только бы
с Сухэ-Батором ничего не случилось. И все-таки
сердце сжалось от дурного предчувствия. Трудно
быть женой солдата, еще труднее быть женой сол-
дата революции...
Вернулся сияющий 5Камьян, протянул бумагу.
Сухэ-Батор не верил глазам: на письме стояла печать
° °
огдо! Значит, Пунцук-Дорджи сделал свое дело.
Россию, в Россию, на север!..
11 М. КОЛЕСНИКОВ

Сухэ-Батор, продал свою юрту и простился с семь-
ей. Он был как путник, томимый жаждой и стремя-
щийся к далекому источнику. С Сухэ-Батором от-
правлялись еще пять человек. Делегаты были взбу-
доражены. Из Урги решили выбираться пооди-
НОЧКе.
Сухэ-Батор отправлялся в путь под вымышлен-
ным именем. Он вЂ” купец Тумур, едущий за покуп-
кой телег. Одет был купец Тумур в новенький чесу-
човый халат, янтарный мундштук трубки-гансы,
небрежно засунутой за голенище гутула, лишний раз
свидетельствовал о зажиточности и благосостоянии.
Особенно хорош был ташюр вЂ” бамбуковое кнуто-
вище с костяной ручкой. И никто не знал, что белую
костяную ручку можно отвернуть; тогда окажется,
что внутри ташюра запрятано письмо с печатью са-
мого «многими возведенного».
И прежде чем покинуть пределы Монголии, Сухэ-
Батор решил побывать у тех, к кому всегда рвалось
его сердце. Он под покровом темноты прокрался
к знакомому домику, осторожно постучал в ставню.
Кучеренко и Гем|баржевский ждали его. Только сей-
час, в свете керосиновой лампы, Сухэ-Батор разгля-
дел, как они оба постарели за последний год. Под
глазами Кучеренко были желтые мешки.
вЂ” Сегодня мы уезжаем в Россию, вЂ” сказал Су-
хэ-Батор. вЂ” Я везу письмо к Советскому правитель-
162

ству. Пришел сказать вам спасибо за все от имени
Монгольской Народной партии.
Друзья обнялись. Доктора Цибектарова не было:
он выехал по делам в кочевье.
вЂ” Передайте русским товарищам от нас глубо-
кий поклон, вЂ” произнес Кучеренко. вЂ” Скажите, что
мы гордимся возложенной на нас миссией. Мы ве-
рим, что скоро, очень скоро весь Дальний Восток
будет очищен от интервентов и белогвардейской сво-
лочи, и за это дело не пожалеем своих жизней...
Настроенный радостно Гембаржевский негромко
напевал:
Мы смело в бой пойдем
За власть Советов
И, как один, умрем
В борьбе за это...
Затем стиснул в объятиях Сухэ, прослезился:
вЂ” Верный друг Сухэ-Батор... Скажите Чойбал-
сану, что мы восхищены его смелостью. Встретит
вас Сороковиков. Он ждет вашу делегацию. Поедете
в Москву, может быть, повидаете Владимира Ильи-
ча... Почему мне не двадцать семь летМ.
Печаль овладела Сухэ-Батором. Но не мог он
знать, что это их последняя встреча и что он больше
никогда-никогда не увидит мягких, ласковых глаз
Кучеренко и приветливую улыбку на губах Гембар-
жевского...
Новоявленный купец Тумур 15 июля 1920 года
покинул Ургу. Делегаты несколько раз меняли на-
правление, встречным отвечали, что едут по торговым
дедам.
В это же самое время из Урги в Пекин спешно
выехала еще одна делегация во главе с Чжалханц-
зой хутухтой. В делегацию входили Цэцэн-хан, Дэ-
лэв хутухта и другие влиятельные люди. Миссия
должна была выразить чувства преданности «благо-
дарного» народа правительству Срединной респуб-
лики. Кроме того, Чжалханцза тайно вез письмо
с печатью «многими возведенного». Письмо надле-
жало вручить американскому консулу в Калгане.
Богдо-гэгэн просил у Америки помощи и защиты от
1бЗ

ненавистных китайцев. Точно такое же письмо с та-
кой же печатью, но адресованное Японии, обязался
передать министр Цецен-ван через японского кон-
сула в Хайларе.
А Сухэ-Батор стремился на север. На шестые
сутки делегаты благополучно прибыли в урочище
на южном берегу Иро. Здесь стояла юрта старого
приятеля Сухэ-Батора пастуха Пунцука. Пунцук за-
хлебнулся от радости, увидев своего «бакши».
вЂ” Дорогой гость, желанный гость!.. вЂ” то и дело
повторял он. вЂ” Сейчас мы сделаем барашку чик-чик.
Он суетился, смеялся, с восхищением разгляды-
вал своего бывшего худжирбуланского командира.
Правда, его несколько смущала богатая одежда
ГОСТЯ.
«Неужели стал купцом и разбогател?.. Сухэ-Ба-
тор, оторый всегда презрительно отзывался о куп-
цах! ремя меняет людей». Но как бы то ни было,
Пунцук рад был гостю. Раньше в Худжирбулане
Сухэ-Батор и Пунцук разговаривали запросто. Сухэ-
Батор клеймил позором продажное правительство и
богатеев и призывал копить силы для борьбы за сво-
боду. Позже, демобилизовавшись и приехав в род-
ные края, Пунцук не раз слышал от разных людей
о славных делах Сухэ-Батора. Даже о листовках
в Урге рассказывали Пунцуку. Пунцук скучал о сво-
ем «бакши» и все время рвался в Ургу; ему дума-
лось, что боевой командир ждет его, чтобы послать
на ответственное задание.
Пунцук любовался гансой с янтарным мундшту-
ком, ощупывал ташюр с костяной рукоятью. Раз-
богател Сухэ-Батор! Как с ним разговаривать
теперь?
А Сухэ-Батор ел баранину, рвал ее руками, сало
стекало по пальцам, запивал холодным кумысом,
все время подмигивая хозяину, улыбался.
Когда же улеглись на кошмы, как бы невзначай
спросил:
вЂ” А где прячешь худжирбуланскую винтовку?
И рассмеялся. Потом сказал серьезно:
вЂ” Ты обознался, почтенный. Откуда ты взял,
1б4

что меня зовут Сухэ-Батор? Сухэ-Батор вЂ” известный
бунтовщик, смутьян. Слышал от многих, призывает
всех аратов делать революцию по примеру русских.
Листовки всякие расклеивает, сеет недовольство.
Говорит, что наших благодетелей гаминов нужно
уничтожать, как бешеных волков. Разве не долг вся-
кого верноподданного при встрече с этим злодеем
немедленно заявить о нем властям и получить за это
вознаграждение? Да попадись мне этот возмутитель,
уж я посчитался бы с ним!.. А меня,.досточтимый,
зовут Тумуром. Я торговый человек и еду в Троиц-
косавск покупать телеги. А это вЂ” мои друзья, помощ-
ники. Не согласишься ли ты, добрый человек, про-
водить нас до границы? А там уж мы и сами дорогу
найдем.
Губы Пунцука затряслись от сдерживаемого
смеха. Он вскочил и схватился за живот. В горле
что-то клокотало. Наконец вытер рукавом халата
слезы и растянулся на шердыке:
вЂ” Чуть не умер от смеха! А я-то, глупый ишак,
чуть было не поверил, что вы в самом деле подались
в купцы. Винтовочка худжирбуланская всегда при
мне, ждет, скучает по головам гаминов. Не жалею
на нее масла. Жду вашего приказа, бакши! Долго
ли ждать?
вЂ” Недолго, товарищ Пунцук, совсем недолго.
Едем мы в Советскую Россию по важному делу, и ты
должен помочь нам. К Ленину едем...
Пунцук опять поднялся.
вЂ” Располагайте моей жизнью, учитель! вЂ” твер-
до сказал он. вЂ” Зачем Пунцуку жизнь, если землю
переполняют народные слезы? Затосковал я здесь
по былым походам, и конь мой начинает дряхлеть.
Два дня отдыхали делегаты в юрте Пунцука.
А затем сели на коней. К утру прибыли в местечко
Бурдэт, находившееся восточнее Кяхты. Останови-
лись в юрте бурята вЂ” приятеля Пунцука. Приземи-
стый бурят с узкими-узкими глазами, будто у серди-
той кошки вЂ” манула, с неприязнью оглядел гостей.
Его редкие усики топорщились. Он все допытывался,
зачем Сухэ-Батор и его друзья едут в' Троицко-
1б5

савск, поглаживал ташюр с костяной рукояткой, не-
брежно оставленный Сухэ-Батором на кошмах.
вЂ” Трудно купцам переходить через границу,вЂ”
говорил он и набивал трубочку табаком. вЂ” Китай-
ские солдаты все забирают. Хороший ташюр, краси-
вый ташюр. Сколько платили за такой?
Сухэ-Батор порылся за пазухой и вынул малень-
кую дощечку из кедра. Бурят повертел ее в руках,
тихо прошептал: .«Эв мод»... Потом беззвучно за-
смеялся'.
вЂ” Ай, какой смешной купец! Никогда не поку-
пал, никогда не продавал. Я помогу купить в Троиц-
косавске самый лучший шарабан. Пусть тебя, купец
Тумур, оберегает всемилостивейший Хух-бархан.
К удивлению всех, он снял со своей шеи амулет-
мешочек на веревочке и накинул его на шею Сухэ-
Батору.
вЂ” А ташюр я оставлю себе... Хороший подарок
от богатого купца!
Сухэ-Батор непроизвольно потянулся к ташюру,
но бурят уже завладел им и намеревался отвернуть
рукоятку. Неожиданно он отложил ташюр в сторону
и сердито произнес:
вЂ” Так скажет гамин, когда задержит купца Ту-
мура. Он скажет: «Хороший ташюр, красивый та-
шюр! Моя любит хороший подарок от монгольский
богатый купец. Давай, давай!..» вЂ” Бурят передраз-
нил воображаемого китайского солдата. вЂ” А мон-
гольский купец Тумур скажет: «Моя ташюр дорого-
дорого стоит, голова стоит. Моя ташюр много-мно-
го дней ~вез, под голова прятала... Машинка бо-
ялся...»
А грязный амулет зачем нужен гамину? Он не
верит в Хух-бархана.
Сухэ-Батор крепко пожал тонкую руку бурята,
проговорил взволнованно:
вЂ” Спасибо, товарищ...
Письмо с печатью богдо-гэгэна было зашито
в амулет. Ташюр с красивой рукояткой остался на
кошме.
вЂ” Тайно через гра~ницу все равнв не перейти,вЂ”
166

сказал бурят. вЂ” Да и какой купец переходит грани-
цу ночью? Вы с Пунцуком поезжайте на китайский
пограничный пост, я поведу остальных. Риск боль-
шой, но другого выхода нет. Ташюр все-таки возь-
мите, авось не отберут. А если отберут, то будет как
бы взятка.
Какой бы сильной волей ни обладал человек, пе-
ред лицом опасности он невольно испытывает на-
пряжение. С бьющимся сердцем подъезжал Сухэ-
Батор к пограничному пункту. Чуть позади ехал
Пунцук. Кони шли спокойно, Сухэ-Батор, сонно со-
щурив глаза, курил трубку.
Вот показались китайские солдаты в желтой
форме, в круглых кепочках. Они с изумлением смот-
рели на двух всадников. Потом проворно подско-
чили, стащили Сухэ-Батора и Пунцука с коней.
вЂ” Кто такие? Почему переходите границу?
Сухэ-Батор сплюнул табачную слюну, с делан-
ным страхом заморгал глазами:
вЂ” Я бедный монгольский купец Тумур. Я не
нарушал закона. С этим человеком еду в Троицко-
савск купить телегу. Сегодня же вернусь. У меня на
Орхоне жена и дети. Мне нужно мало-мало зарабо-
тать. Мой хороший пэнъю ~1жан говорил: купец всю-
ду ходи-ходи можно.
Сухэ-Батор немного знал китайский язык, 1юм-
нил имена китайских купцов еще по Маймачену.
Теперь это пригодилось. Низенький солдат в очках,
заслышав родную речь, заулыбался. Другой сердито
крикнул:
вЂ” Обыскать их!
Сухэ-Батора и Пунцука раздели, ощупали каж-
дую складку одежды. К груди были приставлены
Ш 1'ы Ки.
Не найдя ничего подозрительного, гамины рас-
свирепели. Они тыкали в голое тело штыками и
кричали:
вЂ” Признавайся!
Низенький солдат в очках, подскочив к Сухэ-Ба-
тору, рванул амулет. Но тесемка выдержала. Сухэ-
Батор укоризненно покачал головой:
1б7

вЂ” Монтолы и китайцы почитают одного богавЂ”
Будду. Как бы не разгневались предки...
Упоминание о предках отрезвило суеверных сол-
дат:
вЂ” Одевайтесь и поезжайте в Троицкосавск. К ве-
черу обязаны вернуться. Да живо! Некогда с вами
Воз'иться.
Солдаты умирали от скуки и безысходности
в этом чужом краю. Вдоволь помучив глуповатых
монгольских купцов, они отпустили их с миром. Да-
же на ташюр с костяной рукояткой .не позарились.
Китайская речь в устах Сухэ-Батора убедила их, что
они в самом деле задержали мелкого торговца.
А Сухэ-Батор и Пунцук все не верили, что так
легко отделались.
вЂ” Я подумал, что пришел мой смертный час!--
признался Пунцук, когда пограничный пост остался
позади.
вЂ” Среди гаминов тоже иногда встречаются хоро-
шие люди, вЂ” отозвался Сухэ-Батор. вЂ” Они выпол-
няют приказ. А человек, выполняющий приказ,вЂ”
страшный человек. Мне всю грудь штыками исты-
кали. Твоя живо ходи-ходи. Возьми амулет, пере-
дашь его другу буряту. Этот амулет действительно
обладает чудодейственной спасительной силойвЂ”
оберегает аратских революционеров. Дорогу к комен-
данту я найду. А ты возвращайся: помоги перейти
остальным. Задание партии, товарищ Пунцук, такое:
перекочевывай со своей юртой поближе к Кяхте,
устраивайся на службу к гаминам. Будешь связным
между делегацией и партийцами, оставшимися
в Урге. Важное задание, ответственное задание.
вЂ” Будет исполнено, бакши! Завтра же переко-,
чую сюда.
Теперь, когда напряжение немного спало, Сухэ-
Батор мог оглядеться по сторонам. Русский город
Троицкосавск. Русская Кяхта. Здравствуй, здрав-
.ствуй, край новой жизни! Сколько раз в мечтах
Сухэ-Батор уже бывал здесь. Еще тогда, когда
в марте восемнадцатого года здесь провозгласили
советскую власть.
168

А сейчас он едет по городу. Каменные дома, рез-
ные наличники, высокие амбары, садики с огорода-
ми, деревянные тротуары. Спокойно прогуливаются
люди, дети возятся в жарком песке. В общественном
саду даже днем играет музыка. Там красные флаги:
должно быть, митинг... Горы закрывают Кяхту с трех
сторон, но далекие синеющие горы Монголии отсюда
видны хорошо. Советские люди... Сухэ-Батор готов
был обнять их всех сразу. У пожарного депо он
остановился, спросил у бурята, греющегося на солн-
це, как попасть к коменданту города. Тот лениво
зевнул, не открывая глаз, указал рукой вдоль улицы.
Кяхта была довольно древним городом. Осно-
вали ее еще в 1728 году как важный пункт, через
который вот уж почти два века шла оживленная
торговля России с Монголией и Китаем. Дни и ночи
шли из Калгана китайские караваны с тюками шел-
ка, бархата, далембы, дабы, чая. Русские купцы
также стремились в «Забалуй-городок», как они на-
зывали Кяхту. Бойко торговали мехами, железными
изделиями, кожами, седлами, тарантасами. На ули-
цах и во дворах лежали верблюды, стояли монголь-
ские двуколки, в Гостином дворе зашивали цибики
чая. Сюда царское правительство ссылало полити-
чески неблагонадежных. Торговая слобода Кяхта
разрослась в город Троицкосавск с собором и церк-
вами.
Ко времени революции большинство старых кях-
тинских купцов вымерло, фирмы закрывались. И все
же товарообмен, несмотря на строгие занреты китай-
ских властей, поддерживался. Приезжали в Кяхту
и китайские купцы и монгольские торговцы. Нужно
было лишь уплатить «пошлину», или, вернее, дать
взятку, которая неизменно оседала в карманах ки-
тайских пограничников. В то время армия каждого
китайского генерала представляла из себя большую
банду бессовестных грабителей и стяжателей. Две-
надцатитысячная армия генерала Сюя была такой
бандой. Каждый торопился обогатиться за счет мон-
гольского народа. Китайские купцы втридорога про-
давали свои товары, а часть прибыли вынуждены
169

были отчислять в пользу не менее алчных воена-
чальников.
Комендант города сразу же отвел Сухэ-Батора
к консулу. Каково же было удивление Сухэ-Батора,
когда в консульстве он встретил своето старого зна-
комого вЂ” представителя Коминтерна Сороковикова.
вЂ” С благополучным прибытием, товарищ Сухэ-
Батор! А я уж забеспокоился...
Сороковиков обнял Сухэ-Батора.
вЂ” А где Чойбалсан?
Сороковиков успокоил:
вЂ” Жкв, здоров. Завтра поедем к нему. На паро-
ходе, в Верхнеудинск.
...Пароход плыл по широкой Селенге. Делегаты
сидели прямо на палубе, поджав под себя ноги. Со-
роковиков и Сухэ-Батор переговаривались. Предста-
витель Коминтерна расспрашивал о положении
в Монголии, о партийных делах, о Кучеренко и Гем-
баржевском. Потом посвятил собеседника в между-
народные дела, рассказал о положении на Дальнем
Востоке.
вЂ” Обстановка очень сложная. Еще в прошлом
году в это время Советское правительство обрати-
лось к китайскому народу и правительствам Южного
и Северного Китая с декларацией. Мы хотим уста-
новить дипломатические отношения с Китаем. Вес-
ной этого года китайцы послали в Москву свою
миссию. Пока что ведутся переговоры, но, судя по
всему, успехом они не увенчаются.
Важные новостк. Только вчера получили изве-
стие: клика акьфуистов в Китае сверпнута. Войска
чжилийцев У Пэй-фу и Цао Куня заняли Пекин.
Дуань Ци-чжуй больше не у власти. Генерал Сюй
бросил свою армию и удрал из Монголии.
Известие потрясло Сухэ-Батора. Пока он проби-
рался с делегацией на север, в стране прокзошли
такие важные события. Значит, Сюй Шу-чжена
больше нет!
Не ведал Сухэ-Батор, что это известие было
сюрпризом не только для него. Чжалханцза хутухта
со своей миссией прибыл в Калган и, соблюдая осто-

рожность, передал письмо американскому консулу.
Поздравив себя с удачей, он направился в Пекин.'
Каково же было изумление хутухты, когда ему
сообщили, что правительства, которому он должен
выразить «чувства преданности», больше не суще-
ствует. Даже всесильный генерал Сюй, боясь рас-
правы, дал тягу из Урги и, опережая делегацию
Чжалханцзы, прикатил в Пекин и укрылся в стенах
японского посольства. Другой на месте Чжалханцзы
растерялся бы и стал спасать свою жизнь, но пре-
старелый «святитель» даже бровью не повел'.
вЂ” А кто теперь правит? вЂ” невозмутимо осведо-
МИЛСЯ ОН.
вЂ” Цао Кунь.
вЂ” Его-то нам и нужно! См~иренно проси~м вели-
кого управителя великой страны принять ничтожных
посланцев Внешней Монголии. Мы должны поздра-
вить его с победой и выразить чувства преданности.
вЂ” Грязные черепахи... вЂ” проворчал Цао Кунь.вЂ”
Введите их1
...А пароход все плыл и плыл по Селенге на се-
вер, к неведомому Верхнеудинску.
вЂ” В Верхнеудинске придется соблюдать кон-
спирацию, вЂ” сказал Сороковиков. вЂ” Вы слышали
что-нибудь о Дальневосточной республике?
Верхнеудинск считался первой временной столи-
цей Дальневосточной республики. Советы там отсут-
ствовали. Город был переполнен иностранными и бе-
логвардейскими шпионами. ДВР, как демократиче-
ское государство, бы,ло создано под руководством
большевиков совсем недавно, в апреле этого года.
В марте освободили Верхнеудинск, а в мае Совет-
ская Россия уже признала правительство ДВР как
правительство всего Дальневосточного края. Фак-
тически власть этого правительства распространя-
лась лишь на Прибайкалье. В Чите по-прежнему си-
дел ата~ман Семенов, Приморье находилось в руках
областной земской управы, претендовавшей на роль
центральной власти всего Дальнего Востока. Ост-
ровком, где укрепилась советская власть, была
Амурская область.
171

В. И. Ленин писал тогда: «Обстоятельства при-
нудил~и к созданию буферного государства вЂ” в виде
Дальневосточной республики... Вести войну с Япо-
нией мы не можем и должны все сделать для того,
чтобы попытаться не только отдалить войну с Япо-
нией, но, если можно, обойтись без нее, потому что
нам она по понятным условиям сейчас непосильна».
Части 5-й армии, вступив весной в Иркутск, что-
бы не столкнуться с японцами, приостановили про-
движение на рубеже озера Байкал. Таким образом,
в Иркутске была советская власть, а в Верхнеудин-
ске буржуазно-демократическая форма правления.
Созданием ДВР была обеспечена длительная пере-
дышка на Восточном фронте, необходимая для мо-
билизации новых сил. ДВР, по существу, проводила
советскую политику, руководство этой политикой
осуществлялось через назначенное из центра Даль-
бюро ЦК РКП (б), непосредственно подчинявшееся
ЦК РКП(б).
На рассвете пароход сильно загудел, и от этого
гудка было задремавший Сухэ-Батор проснулся. По
палубе среди поднимавшихся пассажиров ходили
матросы. Солнце встало, и река засеребрилась.
Сквозь дымку на правом берегу проступали очерта-
ния большого города. Часа через три, когда паро-
ход приблизился к городу и остановился посреди ре-
ки, к нему подошел катерок. По трапу поднялись
бойцы Народно-революционной армии ДВР. Они про-
веряли документы, осматривали вещи пассажиров и
ощупывали их одежду. Сороковиков что-то сказал
командиру, и монгольскую делегацию наряд обошел
стороной.
Пароход причалил к пристани. Увлекаемый пас-
сажирами, Сухэ-Батор побежал по узким мосткам
и сразу же попал в объятья Чойбалсана. Перебивая
друг друга, они заговорили на родном языке, но
опомнились и замолчали.
вЂ” Едем в гостиницу!
День промелькнул незаметно. Но и ночью они не
могли заснуть: так велика была радость встречи.
172

вЂ” А я решил, что тебя сразу же схватили гами-
ны! вЂ” говорил Сухэ-Батор.
вЂ” Я уступил это неприятное дело тебе, вЂ” отшу-
чивался Чойбалсан. вЂ” С моей поездкой вышло не
все гладко. Через границу перешел хорошо, а вот
дальше начались неприятности. До Верхнеудинска
добрался, и тут меня замели бойцы Народно-рево-
люционной армии. «Почему бежал из Монголии?»вЂ”
и тому подобное. Стал я пробиваться к правитель-
ству ДВР. Добился своего. Приняли меня. Выслу-
шали. Как будто поверили, но не совсем. «Может
быть, вы во~все не тот, за кого себя выдаете. Подож-
дем, когда подъедут остальные делегаты с пись-
мом.'..» Строгий здесь народ. А наше дело считается
особо секретным. Формально правительство ДВР
держит нейтралитет. Как иначе обманешь вра-
гова
Через несколько дней ночью зашел Сороковиков,
и они направились на окраину города. В комнате,
оклеенной обоями, их поджидал моложавый человек
в военной гимнастерке. Это был член правительства
Дальневосточной республики. Разговор продолжал-
ся не более получаса. Член правительства попросил
перевести текст обращения к Советскому правитель-
ству, затем сказал:
вЂ” Нужно немедленно ехать в Иркутск. Мы по-
можем благополучно добраться. Вам уже отведен
специальный вагон. Не теряйте времени, через два
часа поезд уходит...
Делегация прибыла в Иркутск. Здесь были уже
другие порядки. По улицам с песнями марширова-
ли красноармейцы, повсюду полыхали алые флаги.
Делегатов разместили в правительственном доме.
Обращались с ними предупредительно. Водили в сто-
ловую, в кино.
Запросто зашел председатель управления делами
Дальнего Востока, он же представитель Восточного
отдела Коминтерна Купон, веселый, общительный
мужчина с тонким, худым лицом. Он пригласил де-
легатов к себе, угощал их чаем и печеньем, нетороп-
ливо толковал о делах.
173

Сухэ-Батор рассказал, с каким трудом удалось
поставить печать богдо-гэгэна. Купон развеселился:
вЂ” Печать вашего правителя нам не нужна. Нас
интересует мнение представителей монгольского на-
рода. Ваш богдохан не лучше и не хуже других ха-
нов и правителей. Он заботится только о своей вы-
годе, добивается лучш~их условий для эксплуатации
народа. Советское правительство хочет слышать
голос Монгольской Народной партии. Печать партии
на обращении народа и Советскому правительству
значит неизмеримо больше, чем печать любого хана.
На следующий день Сухэ-Батор, Чойбалсан и
другие кружко~вцы, составлявшие левое крыло На-
родной партии, написали новое обращение к Совет-
скому правительству, выражавшее чаяния монголь-
ското народа:
«Мы, члены Народной партии, от имени своей
партии обращаемся к Великой России с просьбой
о помощи. Мы в союзе со служилыми элементами
(монгольскими военнослужащими) своей страны, на
военную силу которых мы рассчитываем, стремимся
восстановить автономию Монголии и провозгласить
хутухту богдо ограниченным монархом. Затем мы
хотим провести соответствующие мероприятия по
ограничению наследственных пра~в князей. Добив-
шись независимости страны, мы, используя опыт дру-
гих стран, развернем борьбу за права и интересы
своего народа. Рост национального самосознания
аратства позволит нам через год-другой двинуть ре-
волюцию дальше, с тем чтобы окончательно ликви-
дировать права владетельных князей. Поэтому мы
~ просим:
1. Оказать Народной партии Монголии необходи-
мую помощь и способствовать восстановлению авто-
номии Монголии.
2. Назначить советского представителя в Кяхту,
который служил бы связующим звеном между Совет-
ским правительством и Народной партией.
Со своей стороны, мы считаем необходимым:
1. Командировать уполномоченных нашей партии
в Улясутай, в Ван-Хурэ, где они должны развернуть
174

работу по вовлечению в партию новых членов и орга-
низовать из них ячейки партии. Затем командиро-
вать с этой же целью уполномоченных в Кобдо, Мон-
де, в монастырь Дзаин (Цэцэрлик) и в Далай-Ван
и Ачиту Ван Сайн-Ноинхаского аймака.
2. Организовать в Урге Центральный Комитет
партии, избрать руководителей комитета. Избранный
Центральный Комитет должен будет: во-первых,
выпустить обращение к населению; во-вторых, соз-
дать армию, способную защитить дело партии;
в-третьих, командировать членов партии в Иркутск
для обучения их военному делу и получения полити-
ческого образования. Помимо этого, ЦК должен
возглавить работу партийных организаций всей стра-
ны. Одновременно с избранием ЦК необходимо вы-
делить людей, которые будут контролировать ЦК,
проверять правильность и четкость его работы.
3. Организовать монгольскую народную коопе-
рацию и установить связь с кооперацией, созданной
в России, с тем чтобы скот и сырье Монголии выво-
зились в Россию, а взамен ввозились бы промыш-
ленные товары. Кроме того, было бы желательно,
чтобы кооперация России организовала на террито-
рии Монголии промышленные предприятия по пере-
работке местного сырья. Для этого мы считаем необ-
ходимым послать уполномоченных Монгольской
Народной партии в Ван-Хурэ, Кяхту и в район погра-
ничного караула Хабтагай...»
Сухэ-Батор, главный составитель и редактор
письма, зачитал его делегатам. Он знал, что Данзан
и его друзья сразу же станут протестовать, но твердо
решил, что сейчас уступать нельзя.
Так оно и случилось. Данзан, побледневший от
злости, метнул на Сухэ-Батора взгляд, полный нена-
ВИСТИ.
вЂ” Мы все против! вЂ” закричал он. вЂ” Не за этим
сюда ехали. Такое письмо не имеет законной силы.
В письме с печатью богдо-гэгэна высказано все, че-
го мы хотим. Мы все, все против!..
вЂ” Кто это вЂ” вы, и чего вы хотите? вЂ” со спокой-
ной иронией спросил Чойбалсан.вЂ” Вы вЂ” это Дан-
175

аан, Бодо, и.Догсом. Но Данзан, Бодо и ДогсомвЂ”
это не партия., Кы приехали сюда учиться, как де-
лать революцию,- и мы совершим ее. Мы меньше
всего заботимся об интересах богдо. Народ ждет
избавления не только от гаминов, но и от ханов и
их цепных собак- вЂ” владетельных князей. А если вам
не по дороге, с нами, можете возвращаться ко «мно-
гими возведенному»!
.Данзан сжал кулаки, молча поднялся и вышел.
За ним последовал Догсом.
Про себя Сухэ-Батор одобрял резкие слова Чой-
балсана, но сейчас сказал:
вЂ” Горячиться не следует. Мы обязаны найти об-
щий язык. Дело революции требует этого.'Думаю,
и Данзан и Догсом осознают свою ошибку.
Данзан и Догсом вернулись в гостиницу только
к вечеру следующего дня. Где они пропадали, оста-
лось неизвестным.
вЂ” Мы согласны, вЂ” сухо сказал Данзан. вЂ” Как
члены партии, подчиняемся большинству.
-- Вы поступили мудро, вЂ” похвалил Сухэ-Ба-
тор. вЂ” А теперь, друзья, поговорим, как лучше
распределить силы. Мое мнение такое: часть людей
поедет в Омск, а затем в Москву. Мне и Чойбалсану
лучше всего остаться в Иркутске для связи с деле-
гатами. Один человек вернется в Ургу, возглавит
партийную работу, а кроме того, будет информиро-
вать нас о всех событиях в Монголии.
Никто против такого решения возражать не стал.
29-го числа 8-й луны в год белой обезьяны, то есть
28 августа 1920 года, историческое обращение к Со-
ветскому правительству было подписано всеми деле-
гатами. Через несколько дней делегация выехала
в Омск, овязной направился в Ургу, а Сухэ-Батор и
Чойбалсан остались в Иркутске.
вЂ” С завтрашнего дня, вЂ” сказал Сухэ-Батор сво-
ему другу, вЂ” мы начнем посещать школу красных
командиров. Нужно учиться воевать. День схватки
с врагами близится...

Невиданная Москва... Там в Кремле живет и ра-
ботает Ленин. Увидеть Ленина, разговаривать
с ним!.. Заветные, сокровенные мечты...
В комнате, где жили Сухэ-Батор и Чойбалсан,
висел портрет Ленина под стеклом. Добрый прищур
глаз, ласковая улыбка под щетинкой усов. Как буд-
то много-много раз до этого уже встречался
с Лениным. Что-то свое, монгольское во всем его об-
лике. Сухэ-Батор часами не отходил от портрета, все
старался запечатлеть в своей памяти дорогие черты.
И оттого, что Ленин не похож на сказочного
витязя в сверкающих доспехах, оттого он еще доро-
же, ближе, понятнее, и взор его сотревает человече-
ской теплотой. Какие думы за его высоким белым
лбом? Знает ли он, что горстка монгольских рево-
люционеров, преодолев все преграды, стремится
к нему? Что скажет великий Ленин делегатам?..
Большого самообладания стоило Сухэ-Батору
отказаться от поездки в Москву. Когда поезд, увозя-
щий делегатов на запад, скрылся за поворотом, Сухэ-
Батор еще долго стоял на перроне и глядел вдаль.
Им овладела глубокая тоска, почти скорбь. Пред-
ставится ли еще когда-нибудь такой случай?.. Он
добровольно отказался от своей мечты. Другие уви-
дят Кремль, Ленина...
Но Сухэ-Батор не имел права покидать Иркутск.
Он был обязан держать связь с делегатами и в то
Я М. Колесников
177

же время руководить партийной работой в Урге че-
рез связных. Все новые и новые события назревали
в Монголии, да и не только в Монголии, но и во всем
мире. Он набрасывался на газеты, пытаясь разоб-
раться в сложной международной обстановке, и
с горечью убеждался, что еще плохо знает русский
язык и многого просто не может понять. Правда,
основное в газетных статьях он улавливал, но хо-
телось глубоко осмыслить каждый факт, взвесить
его, оценить с пользой для аратской революции.
На выручку приходил Чойбалсан. Он свободно
говорил и читал по-русски.
вЂ” Нам, монголам, нужна такая газета, как
«Правда», вЂ” часто говорил Сухэ-Батор своему дру-
гу. вЂ” Через газету мы сможем разговаривать с са-
мыми далекими кочевьями. Слова нашей правды, как
разящие стрелы, понесутся по степи. Мы так и назо-
вем ее вЂ” «Монгольская правда». Я мог бы обучить
первых наборщиков.
Каждое утро Сухэ-Батор и Чойбалсан отправля-
лись на строевые занятия в школу красных команди-
ров. Вернее, это были краткосрочные курсы. Они
организовались недавно. Нормальная жизнь в Иркут-
ске только еще налаживалась. Красная Армия всту-
пила в город 7 марта 1920 года. Советы здесь были
восстановлены еше в январе в результате восстания
рабочих и солдат, руководимых Иркутским комите-
том РКП(б).
Чойбалсана, как совершенно незнакомого с воен-
ной службой, зачислили в младшую группу. Сухэ-
Батора после проверки поставили на командирскую
должность. На берегу Ангары на полигоне он обу-
чал красноармейцев владеть шашкой, на полном
скаку преодолевать барьеры, рассекать одним уда-
ром глиняное чучело, передавал тонкое искусство
фехтования. На строевых кавалерийских занятиях не
было ему равных. Стрелял он без промаха, чем при-
водил в восхищение командиров и бойцов. Он бы-
стро сдружился с этими .людьми и сразу же завоевал
их уважение и доверие. Он был своим среди своих
и очень гордился этим.
178

вЂ” Лучшего инструктора-кавалериста трудно по-
дыскать! вЂ” говорил с восторгом начальник курсов,
человек бывалый и знающий толк в верховой езде.вЂ”
Оставались бы вы, Сухэ Дамдинович, у нас на-
всегда.
Сухэ-Батор только улыбался. Он вошел в новую
для него среду как-то сразу и незаметно, и сейчас
никто даже не мыслил, что в один из дней Сухэ-Ба-
тор может оставить курсы и уехать в свою далекую
Монголию.
Но Сухэ-Батор не только учил, но учился и сам.
Встречался он с Чойбалсаном на теоретических за-
нятиях. Здесь все шло не так гладко, как на-строевой.
Он слабо знал руоский язык, и очень часто Чойбал-
сан должен был переводить ему содержание лекций.
Пытливость Сухэ-Батора не знала границ. Он не
принимал слов на веру, то и дело задавал вопросы.
И не раз случалось так, что после занятий Сухэ-
Батор и преподаватель оставались вдвоем в пустом
классе и беседовали до поздней ночи. И, к стыду
своему, преподаватель иногда вынужден бывал со-
знаться, что не может широко осветить вопрос. Тогда
обращались за помощью к компетентным людям.
В каждую, самую запутанную проблему Сухэ-Батор
стремился внести ясность и не мог успокоиться до тех
пор, пока не докапывался до самой сущности. Он
привык мыслить четко и образно. Такой же четкости
требовал и от других. Он не боялся показаться смеш-
ным и неосведомленным. За короткий срок он дол-
жен был узнать бесконечно мыного, удержать всю
сумму знаний в своей голове, чтобы понести свет
ленинского учения в монгольские степи. Он работал
очень много, а спал очень мало. Никакой мозг обык-
новенного человека не смот бы вынести подобной
нагрузки. Но даже железный организм Сухэ-Батора
стал сдавать. Появилась бессонница. Кровь с ыумом
билась в виски, голова кружилась. Глубоко ввалив-
шиеся глаза слезились. Кожа на запавших щеках
приобрела землистый оттенок. Сказывалось н скуд-,
ное питание. В конце концов Сухэ-Батор слег в по-
стель.
179

вЂ” Воспаление легких, вЂ” определил врач. вЂ” Долж-
но быть, продуло холодным ветром с Ангары. В гос-
питаль!
Но Сухэ-Батор запротестовал. Он чувствует себя
не так уж плохо и просит оставить его здесь. После
долгих разговоров его все же оставили. Чойбалсан
прекратил занятия. Он страшился за жизнь друга и
никому не доверял уход за ним. Он сидел на краю
кровати, положив руку на горячий лоб Сухэ-Батора,
и чувствовал себя бесконечно одиноким. Вестей от
делегации, уехавшей в Москву, не поступало. Первая
и последняя телеграмма была послана из Омска. Уда-
лось ли им благополучно добраться до Москвы?
В тылу бесчи~нствуют бандиты, и путь до советской
столицы поло!н опасностей.
Через неделю Сухэ-Батор почувствовал себя
лучше.
вЂ” Мы теряем драгоценное время,вЂ” говорил он
слабым голосом.вЂ” Разве я ехал в Иркутск для того,
чтобы валяться в теплой постели? Я ехал сюда учить-
ся. Передай начальнику курсов, что я совершенно
здоров. Ну, а если врач запрещает выходить на ули-
цу, то пусть присылают преподавателя сюда.
Чойбалсан знал, что отговаривать друга бесполез-
но, и покорно отправился в штаб. Преподаватель не
замедлил явиться. Это был начальник разведотдела
5-й армии. Он немного знал бурятский язык, имел
большой боевой опыт и был в курсе всех событий на
Дальнем Востоке. На столе, на койке и даже на полу
появились листы топографических карт. Сухэ-Батор
любил топографию. Оживал обыкновенный помятый
лист, и перед глазами вставали горы, виделись пыль-
ные дороги и глубокие лощины, реки и леса. Карта
говорила своим языком, понятным прирожденному
воину Сухэ-Батору. Как жаль, что не было карт, ко-
гда они воевали с изменником Бабужабом и его
разбойным гуном Самбу! Единым взглядом можно
охватить всю землю. Самбу тогда не ушел. Его пле-
нили цирики Сухэ-Батора. А если бы была карта,
то, возможно, это удалось бы сделать нам~ного бы-
стрее. Тактика тоже была своим близким предметом.
180

Тактика вЂ” это жестокие схватки с врагом, это воен-
ная хитрость, это особый род мышления.' Есть еще
такое понятие, как стратегия. Здесь уж нужна госу-
дарственная голова... У партии тоже должка быть
своя стратегия и тактика. Привести в движение мас-
сы куда труднее, чем выиграть один, пусть даже са-
мый кровопролитный, бой. Боем можно управлять
с седла. Сражениями управляют штабы. Нужен штаб
революции вЂ” Центральный Комитет Народной пар-
тии. Нужна разведка, нужны органы пропаганды и
агитации. Тактика, стратегия, политика... Как тесно
переплетены они сейчас!..
Иногда заходил Купон, сжимал сухой ладонью
руку Сухэ-Батора. Купон был осведомлен в между-
народных вопросах. О~н говорил о судьбах Монголии,
о Китае.
В Китае растет национально-освободительное дви-
жение, и ни Чжан Цзо-лин, ни Цао Кунь, ни Ван
Чэнь-юань, пришедшие к власти, не смогут задушить
его. Сунь Ят-сен еще вернется в Калиток, который
вынужден был покинуть под давлением милитар~и-
стов. Не так давно Сунь Ят-сен послал через Аме-
рику приветственную телеграмму Владимиру Ильи-
чу Ленину, в которой заявил о своих симпатиях
к Советской России. А китайцы, проживающие на
советской территории, принимают самое активное
участие в борьбе Красной Армии против интервен-
тов и белогвардейцев.
Пришло письмо из Мо~нголии. Первое письмо!
Чойбалсан нетерпеливо вскрыл конверт, пробежал
глазами неровные строчки, и глубокая складка легла
у его рта.
вЂ” Плохие вести, черные вести... вЂ” Он замолчал,
будто не решаясь говорить дальше. вЂ” Чжалханцза
хутухта и Цэцэн-хан упросили Цао Куня прислать
в Ургу вместо бежавшего генерала Сюя опять все
того же Чен И. Они снова воюют за «64 пункта».
Хатан-Батор Максаржаб, который после бегства Сюй
Шу-чжена вернулся в Ургу и вновь стал военным
министром, арестован. Арестовали и Маклай-Батора
Да мдинсурун а. Га мины их пытали.
181

Чен И назначил своими помощниками Чжалханц-
зу хутухту и шанцзотбу Шамжава. Го Цай-тянь ос-
тался во главе оккупационных войск и присягнул
новому чжилийскому правительству. Монгольскими
цириками командует теперь чахар гун Самбу, тот
самый, которого ты когда-то взял в плен.
Жамьяна схватили. Он не вынес пыток и предал
всех. Члены партии брошены в тюрьму. Их обвиняют
в том, что они ведут борьбу за восстановление авто-
номии. О нашей делегации узнали из пекинских га-
зет. Послушай: «...араты Монголии готовят револю-
ционное восстание, семь «заговорщиков» пробрались
через гра~ницу и просят помощи у Советов...» В Урге
расклеены объявления. За голову каждого из нас
назначено вознаграждение в десять тысяч мексикан-
ских долларов. Урга объявлена на военном положе-
РИИ.
Сухэ-Батор глухо застонал. Сейчас его место было
в Монголии, а он лежал больной и бе~спомощный.
Товарищи арестованы... Жамьян... 3айсан Жамьян,
старый учитель, предал... Максаржаб арестован...
Значит, он за нас, все-таки за нас!.. Максаржаб не
предал, не обманул. Недаром его называют булат-
иым богатырем. А Жамьян не вынес пытки. Жамьян,
учивший босоногого Сухэ выводить первые буквы...
Он поднялся с кровати и вышел на улицу. Чой-
балсан не стал его удерживать. Сухэ-Батор шатал
по берегу Ангары и все не мог унять дрожи. Нужно
немедленно возвращаться в Монголию. Немедленно,
немедленно! Почему так долго-нет вестей от делега-
ции, уехавшей в Москву?..
Он вернулся на квартиру поздно вечером, но здесь
его еще ждал Купон.
вЂ” Скверные дела... вЂ” сказал он. вЂ” Барон Унгерн
фон Штернберт со своей конноазиатской дивизией
перешел границу Монголии и двинулся на Ургу...
С ним японские советники. Эта банда уже столкну-
лась с китайскими войсками...
Прогулка по городу несколько успокоила Сухэ-
Батора. Он многое обдумал за последние несколько
часов. Сейчас произнес почти требовательно:

вЂ” Вы должны помочь нам. Мы не знаем, чем
закончились переговоры нашей делегации в Москве,
но не сомневаемся, что Советская Россия удовлет-
ворит наши просьбы. Сейчас я и Чойбалсан оторваны
от родины, и все же голос партии в этот ответствен-
ный час должен дойти до аратов. Нам нужна газе-
та вЂ” партийная монгольская газета. Мы назвали ее
«Монголын Унэн», что значит «Монгольская правда».
Я сам буду набирать. Кроме того, мы решили от
имени Народной партии обратиться с письмом к ру-
ководителям Дальневосточного отдела Коминтерна
и к командованию 5-й армии вЂ” мы просим вооружен-
ной помощи. Ждать дальше было бы преступлением.
вЂ” Мы рассмотрим ваше письмо,вЂ” коротко ото-
звался Купон.
Письмо было написано в этот же вечер. Сухэ-Ба-
тор и Чойбалсан писали: «На территории Монголии
сейчас возникла война между белогвардейцами и
китайцами. Мы, делегаты партии, считаем, что это
принесет бедствия и мучения нашей Монголии. Из-
менник, негодяй, человек без родины Семенов лице-
мерно обещает монгольскому народу избавление от
китайских захватчиков, а также свободу. Мы знаем
цену таким обещаниям, а потому просим у советской
власти защиты и помощи. Мы очень просим немед-
ленно направить в нашу Монголию свои войска, ос-
вободить нас и от атамана Семенова и от китайских
оккупантов. Если Красная Армия войдет в Монголию,
мы поднимем народ, создадим революционную ар-
мию, которая станет сражаться бок о бок с красноар-
мейцами. Мы просим также помочь нам боеприпаса-
ми и оружием...»
10 ноября 1920 года в Иркутске вышел первый
номер газеты «Монголын Унэн». Крупным шрифтом
был набран призыв: «Пролетарии всех стран, соеди-
няйтесь!» В газете разоблачалась захватническая
политика империалистических государств и антина-
родная деятельность монгольских феодалов. В но-
мере четко излагались задачи завоевания власти
монгольскими вратами с помощью трудящихся Со-
ветской России.

В этот же день произошло еще одно радостное
событие: из Москвы, наконец, была получена долго-
жданная телеграмма от делегатов: «Мы рады сооб-
щить, что порученное нам .дело успешно выполнено.
Возвращаемся».
Ликованию Сухэ-Батора и Чой~балсана не было
конца. Они смеялись и плакали от радости, поздрав-
ляли друг друга с успехом, строили планы дальней-
шей работы. Болезни как не бывало. Сухэ-Батор
вновь ощутил в себе прилив сил, неукротимое жела-
ние немедленно схватиться с врагами.
вЂ” Я знал, что Ленин не откажет нам в помо-
щи, вЂ” говорил он Чойбалсану. вЂ” Ленин! .. В России
разруха, гражданская война, голод, тиф... И все же,
несмотря ни на что, Ленин протягивает нам руку.
Спасибо тебе, отец!..
Сухэ-Батор стоял у портрета Ленина, и ему ка-
залось в эти минуты, будто Владимир Ильич слышит
его слова.
Пора было готовиться к отъезду. Упакованы в тю-
ки комплекты «Монгольской правды», листовки, от-
печатанные в типографии. Русские друзья советовали
развернуть агитационную работу среди населения
пограничных районов, создать первые партизанские
отряды. Красная Армия не замедлит ° прийти на по-
мощь.
Возвращение делегации в Иркутск было большим
праздником для всех. Сухэ-Батор сразу же собрал
делегатов на совещание. Делегаты встречались с са-
мим Лениным!.. Все были горды и счастливы. Только
Данзан недовольно хмурился. Встреча с руководи-
телями Советского государства произвела и на него
большое впечатление, но Данзан все не мог отделать-
ся от мысли,' что великий Ленин уличил его во лжи,
в обмане. Взгляд спокойных, проницательных глаз
вождя всех угнетенных до сих пор жег Данзана. Дан-
зан хотел схитрить, показать себя большим револю-
ционером, беспощадным и непоколебимым. Он чуть
ли не истерически кричал:
«Всех китайцев нужно уничтожить! Смерть каж-
дому гамину!..»
184

Владимир Ильич слушал невозмутимо, а затем
ска~зал с твердостью, от которой по телу Данзана по-
ползли мурашки:
«Не гаминов вообще вы должны уничтожать, не
с гаминами-китайцами вы, вообще, должны бороть-
ся, а с продажными политиками, с купцами и ростов-
щиками.
...Китайские же крестьяне и рабочие должны быть
вашими союзниками... Ваше непосредственное обра-
щение к этим подневольным массам, одетым в сол-
датские шинели, будет ими понято, как проявление
подлинной дружбы и братства, и при правильном ве-
дении этого дела не врагов вы будете иметь в их ли-
це, а союзников в борьбе с общим врагом вЂ” китай-
скими и японскими империалистами...»
А Данзану подумалось, что Ленин видит его на-
сквозь, даже догадывается, что Данзан сам зани-
мается торговлей и мечтает о собственной торговой
фирме. Как Данзан может бороться с китайскими
купцами и ростовщиками, среди которых у него мно-
го друзей?
Тогда Данзан опустил веки и наклонил голову.
Он страшился прямого взгляда ленинских глаз.
А Ленин говорил делегатам: «...единственно пра-
вильным путем для всякого трудящегося этой страны
является борьба за государственную и хозяйствен-
ную независимость. Эту борьбу разрозненно вести
нельзя, нужна объединенная организация сил, орга-
низация политическая и государственная...»
Владимир Ильич обстоятельно разобрал военное
положение Монголии, игравшей роль буфера между
двумя борющимися мирами.
вЂ” Мудрые ленинские слова станут программой
нашей борьбы, вЂ” сказал Сухэ-Батор, выслушав деле-
гатов, вЂ” борьбы за независимость государственную
и хозяйственную. Ленин учит, что единственно пра-
вильный путь для трудящихся' Монголии в их борьбе
за независимость вЂ” это союз с рабочими и крестья-
нами России, а создание партии монгольских аратов
является необходимым условием победы. Мы сохра-
ним эти советы в своем сердце.

партии, поднялись на
18б
Сейчас партизаны совместно с войсками Народ-
но-революционной арми~и ДВР ведут наступление на
Читу. Конец банды атамана Семенова близок. Раз-
бойный барон Унгерн фон Штернберг вторгся в во-
сточный район Монголии и со своими силами идет
на Ургу, разоряя по пути аратские кочевья. Пора
поднимать народ, готовить всенародное вооруженное
восстание. Главная наша забота сейчас вЂ” подгото-
вить первый широкопредставительный съезд нашей
партии.
Простившись со своими иркутскими друзьями, Су-
хэ-Батор и Чойбалсан, переодетые в китайское пла-
тье, выехали в Кяхту. Еще в дороге они узнали, что
Чита взята партизанами и солдатами Народно-рево-
люционной армии ДВР. Атаман Семенов бежал.
22 ноября делегаты прибыли в Троицкосавск.
И здесь смогли обстоятельно оценить обстановку.
В монгольской Кяхте и в восточных пограничных ка-
раулах укрепились гамины. Повсюду шныряли я~пон-
ские и китайские шпионы. За Сухэ-Батором и дру-
гими делегатами охотились. Оккупанты хватали всех
без разбора и подвергали страшным пыткам. В самой
Кяхте да и в других селениях все еще висели объ-
явления, в которых всякому, изловившему бунтов-
щика Сухэ-Батора, обещалась награда в размере де-
сяти тысяч мексиканских долларов.
Проводить революционную работу в подобных
условиях было опасно. Поразмыслив, Сухэ-Батор ре-
шил, что разумнее всего обосноваться пока на рус-
ской стороне, в местности Сартул-Байт. Троицкосавск
рядом. Начинать следует с пограничных постов, рас-
положенных западнее Кяхты. Недостатка в агита-
ционной литературе не было. В Иркутске, в типо-
графии Народной партии печатались воззвания, ли-
стовки, плакаты, обличающие китайских милитари-
стов и белобандитов.
Сартул-Байт стал временным штабом Народной
партии.
Сухэ-Батор сидел на кошме и при свете ночника
читал воззвание:
вЂ” «Мы, представители

борьбу потому, что монгольские князья и ламы,
в чьих руках находилась власть, не способны на та-
кой шаг, они могут только угнетать монгольский на-
род. Они ослабили мощь государственной власти и
в конце концов продали страну, отдав монголов
в рабство китайским милитаристам. Наша партия
поднялась на борьбу против гаминов и послала
своих представителей в страну Советов с просьбой
оказать помощь угнетенным аратам, помочь восста-
новить автономию и независимость страны и добить-
ся свободы для аратских масс. Как уже .известно, Со-
ветская Россия обещала свою помощь.
Некоторые недальновидные монгольские князья '
и ламы выступают на стороне белогвардейца Унгерна,
изгнанного из своей страны и не находящего себе
пристанища, мобилизуют в его банды мирных ара-
тов, в то время как этот палач вовсе не думает
о восстановлении независимого монгольского госу-
дарства. Наша партия не может терпеть такого поло-
жения. Она объявляет о создании Народной армии
для борьбы с бароном Унгерном и гаминами. Мы
хотим освободить Монголию и установить народную
власть.
Монголы, не поддавайтесь обману!
Вступайте в нашу Народную армию!
Мы призываем вас ради великого дела!
Да наступит время мирного труда!»
вЂ” Вот и начинается то, о чем мы с тобой так
давно мечтали...вЂ” задумчиво произнес Чойбалсан.
вЂ” Кучеренко говорил однажды, что у первой
ленинской газеты был девиз: «Из искры возгорится
пламя!» Это воззвание нужно распространить среди
населения караулов, расположенных на запад и на
восток от Кяхты. Наша искра должна вызвать степ-
ной пожар. Знаю я одного хошунного князя Сумья-
бейсе. Он кочует неподалеку. Ты должен перейти
границу и побывать в юрте Сумья-бейсе. Г'амины
причинили его хошуну много вреда. Ненавидит он и
белогвардейцев. Скажи: его долг помочь ~нам в вос-
становлении автономии. Пусть организует из аратов
своего хошуна отряд Народной армии. Партия не за-
187

будет заслуг Сумья-бейсе. А я пода~моя на вос-
ТОК.
На другой день Чойбалсан тайно перешел гра-
ницу и затерялся в монгольских кочевьях.
Чойбалсан был другом и верным помощником.
Сухэ-Батор не сомневался, что Чойбалсан успешно
справигся с трудным заданием. И все же основная
тяжесть по созданию Народной армии, ее первых
партизанских отрядов лежала на плечах Сухэ-Бато-
ра. Данзан, Галсан и Бодо не любили рисковать и
предпочитали отсиживаться в Верхней крепости рус-
ской Кяхты. Но теперь Сухэ-Багор меньше всего
рассчитывал на их помощь. Появились другие люди,
более деятелыные, преданные делу революции. И та-
ких людей с каждым днем становилось все больше
и больше.
Первый партизанский отряд Сухэ-Батор решил
создать из аратов и цириков пограничных караулов
Чиктай, Кудер, Керан. Главным помощником стал
Пунцук. Пунцук безбоязненно переходил границу,
завязывал знакомства с цириками, был дорогим го-
стем в каждой юрте. Он курил гансу, пил кумыс и
с восторгом рассказывал о неустрашимом Сухэ-Ба-
торе, призывающем всех обездоленных в Народную
армию, о поездке делегации в Москву, совал негра-
мотным аратам листовки. Но грамотеи все же на-
ходились. Да и без листовок было понятно, к чему
стремятся Сухэ-Батор и его друзья.
вЂ” Партия, партия...вЂ” повторяли степняки незна-
комое слово и вытаскивали из тайников кремневые
ружья.
Оставаться в Троицкосавске Сухэ-Батор долго не
мог вЂ” все его помыслы были в Монголии. Пришло
письмо от Янжимы. Принес его Пунцук. Янжима
писалао последних событиях в столице. Попытка Ун-
герна с ходу захватить Ургу отбита китайскими вой-
сками. Белый барон отошел на юго-восток и распо-
ложился в Манцзу-шири-хите. Когда началось пер-
вое выступление Унгерна, китайский генерал Го Сун-
лин арестовал богдо-гэгэна и его жену Цаган-Дари.
Но вскоре в Урге появился Чен И и немедленно ос-

вободил «многими возведенного». Сейчас Чен И го-
товит столицу к обороне. На улицах появляться
опасно, но она поддерживает связь между членами
партии. Пусть Сухэ-Батор не беспокоится о ней и
сыне. Члены партии решили, что Сухэ-Батору пока
лучше не появляться в Урге...
Весточка от семьи, от товарищей сильно обрадо-
вала Сухэ-Батора. В ту же ночь он перешел границу,
и удача сопутствовала ему. Цирики и араты карау-
лов Чиктай, Кудер и Керан встретили Сухэ-Батора
восторженно. Непроизвольно возник митинг. Сухэ-
Батор слез с коня и обратился с призывом к аратам.
Горячие слова сразу же нашли отклик. Пунцук едва
успевал записывать добровольцев. Их набралось
пятьдесят человек вЂ” почти все население караулов.
Вооружены они были кремневыми ружьями и пика-
ми. Это был первый отряд добровольцев.
Сухэ-Батора не смущало, что добровольцев мало
и что вооружены они кое-как.
вЂ” Маленький камешек увлекает за собой глы-
бы,вЂ” сказал он Пунцуку.вЂ” Пройдет немного време-
ни, и наш отряд превратится в полк, появятся на-
стоящие винтовки и пулеметы. И, возможно, арат
Пунцук станет командиром первого революционного
полка. И дадим мы ему в помощь прекрасного пуле-
метчика Дамдинсуруна... Но это все в будущем.
А пока пусть Пунцук командует первым отрядом
добровольцев. Таков приказ партии. А я пойду в дру-
гие стойбища и караулы.
Отряд добровольцев расположился в карауле Ке-
ран. Однажды в караул прискакал бурят. По его
лицу были размазаны слезы. Это был пожилой бурят
в островерхой шапочке и рваном халате. Он упал
на колени и принялся голосить. Когда бурят немного
успокоился, партизаны, наконец, узнали, что прои-
зошло. Пятьдесят гаминов окружили его юрту, раз-
грабили имущество, избили жену и детей, угнали
скот. Бурят просил защиты.
Партизаны сели на коней и поскакали к юрте
бурята. Гамины, заметив всадников, открыли огонь.
Но партизаны не отступили. Они с гиканьем неслись
189

по степи, палили из кремневок, потрясали копьями.
На грабителей напал страх. Они побросали добро и
пустились наутек.
Когда об этом рассказали Сухэ-Батору, он долго
смеялся:
вЂ” Вор всегда труслив. Он боится наказания.
Нужно вести беспощадную борьбу с гаминами, гра-
бящими аратов. А бурята я знаю, хорошо знаю... Это
он спас меня от гаминов и голодной смерти весной,
когда я не мог прорываться в Троицкосавск.
С Чойбалсаном Сухэ-Батор встретился в Троиц-
косавске.
вЂ” В хошуне Сумья-бейсе организован партизан-
ский отряд, вЂ” доложил Чойбалсан. вЂ” Партизаны
преисполнены решимости драться. Побывал я и
в других хошунах,вЂ” добавил он уже с лукавством.вЂ”
Пришлось нарядиться ламой. Тексты и молитвы я до
сих пор помню. В партию вступают с великой охо-
той, на первый съезд обещали прислать делегатов.
В Сангийн-далай, в хошуне Тушету-вана девяносто
аратов организовали отряд. Вооружены кремневыми
ружьями. Скрываюгся в горах, нападают на разь-
езды гаминов. Не так давно они помогли моему от-
ряду уничтожить большую группу гаминов. В ка-
рауле Керан араты заманили в юрту шесть китай-
ских солдат, скрутили их и выдали партизанам.
Все это были утешительные вести. Но Сухэ-Ба-
тора все больше и больше беспокоило положение
в Урге. Связь с членами партии, находящимися
в столице, осуществлялась только через Янжиму.
В самой Урге да и в хошунах еще имелись люди,
обманутые разглагольствованиями Унгерна о сво-
боде и независимости. Нужен был смелый, волевой
человек, который не побоялся бы проникнуть в стан
вратов, испытанный партиец, могущий повести
разъяснительную работу, разоблачить белого барона,
рассказать об успешной поездке делегации в Москву,
о предстоящем съезде партии и о грядущей Народ-
ной революции. И этот человек был перед Сухэ-Ба-
тором вЂ” Чойбалсан....
Даже в самые тяжелые минуты Сухэ-Батора не
190

покидало чувство юмора. Вот и сейчас он поднял
глаза к небу и страдальческим, просящим голосом
проговорил:
вЂ” Святой отец! Недуг завладел моим телом.
Помоги, святой лама. Изгони злых духов, терзаю-
щих меня...
Чойбалсан принял игру, ссутулился, напустил
морщины на лоб и, подражая ламе, сипло пробор-
мотал:
вЂ” Грехи предыдущей жизни давят тебя, нечести-
вец. Продавай свою силу богатому и трудись вЂ” боги
оценят твое усердие и исцелят. Не легко перешаг-
нуть смертному через мучения вЂ” следствие прежних
перерождений. Ом-мани-пад-мехум, ом-мани-пад-
мехум...
Сухэ-Батор захлопал в ладоши, расхохотался:
вЂ” Неплохо, неплохо... Теперь я понимаю, почему
тебя ни разу не схватили гамины: они не любят свя-
зываться с нашими ламами и побаиваются знахарей.
Чойбалсан может ввести в заблуждение самого
умного китайца, не говоря уж о белогвардейцах...
Чойбалсан сделал вид, что очень польщен похва-
лой друга, и неожиданно спокойно сказал:
вЂ” Ты прав: мне пора побывать в Урге. Чойбал-
сан показал тебе не весь репертуар. У меня есть
даже накладные волосы вЂ” коса и приклеивающаяся
борода. А это возьми себе: князь Сумья-бейсе просил
передать защитнику независимости Монголии не-
устрашимому Сухэ-Батору вот этот шелковый хадак.
Чойбалсан отбыл в Ургу. Столица была на осад-
ном положении. Для монголов настали самые тяже-
лые времена.
После поражения клики «Аньфу» и позорного
бегства генерала Сюй Шу-чжена из Урги японские
милитаристы сделали ставку на прибалтийского нем-
ца барона Унгерна фон Штернберга. У этого барона
была довольно пестрая биография. Он участвовал
в русско-японской войне, дрался «за веру, царя и
отечество», позже служил офицером в первом Аргун-
ском полку царской армии Забайкалья, увлекался
буддизмом и монгольским языком. В 1910 году
191

Унгерн служил в полку, охранявшем царскую дип-
ломатическую миссию в Урге. Здесь он близко
познакомился с князьями и ламами, окружавшими
богдо-тэгэна. В 1917 году„заделавшись аомощником
белого атамана Семенова, Унгерн сформировал так
называемую «конноазиатскую дивизию» для борьбы
с Советами. Авантюрист по натуре, Унгерн давно
мечтал о большой игре, главным действующим лицом
в которой был бы он сам. Он строил грандиозные
планы: создать обширное монархическое государ-
ство в Центральной Азии под протекторатом Япо-
нии, восстановить монархию в России, Китае, Мон-
голйи. Весной двадцатого года он писал в Пекин
своему агенту вЂ” белогвардейцу Вольфовичу:
«Я начинаю движение на север и на днях откры-
ваю военные действия против большевиков. Как
только мне удастся дать сильный и решительный
толчок всем отрядам и лицам, мечтающим о борьбе
с коммунистами, и когда я увижу планомерность
поднятого в России выступления, а во главе движе-
ния вЂ” преданных и честных людей, я перенесу свои
действия на Монголию и союзные с нею области
для окончательного восстановления династии Цинов,
в чем я вижу меры борьбы с революцией...»
Но «великие» планы прибалтийского барона лоп-
нули как мыльный пузырь. «Даурское правитель-
ство» под ударами Красной Армии распалось. Ун-
герн с восемьюстами солдат и офицеров покатился
в Монголию. Продвигаясь вдоль реки Ульцзы, он
дошел до реки Онона, не встретив никакого сопро-
тивления. Чтобы взбежать нежелательных столкно-
вений с китайскими войсками, он вел свою дивизию
через горы. Чтобы придать себе вес, он повсюду
выдавал себя за родственника русского царя и гово-
рил, что царь послал его освободить Монголию от
китайцев, восстановить автономию и «божественные»-
права «многими возведенного».
Монгольские феодалы, мэрэн Дугаржаб и Цэвэн-
Тэргун, бурят Жамбалон, баргут Лубсан и друтие
лакеи барона рыскали по хошунам, вербуя в его от-
ряды монголов и беженцев бурят. Цэвэн-Тэргун и

''» «~&lt;&lt;& t в l ;»с &lt;~~
Л& t;в«В&lt;&lt;
5.-'5 ~юг~
5
р'увл
Ъ
&
Ъ.
"». Ф «К.
~~Г
с
.г
'я „~В.',вя .В
Ъ ",У'5.
. Ъ.
с у'
ф
М ..$5$
я
«ф.. в й: -. '%&lt;с
у к в
К'
,. л
У
&
$~«У$ ' 5 .ъ ь
в ъ
Ъ
в'~
Я «51
в»
$~вМ«,
Зв,
&
& t Ъ. ф«
- 'с
'ь .. \
° 5
ь .в .фВ,'в .. - в
ь
ь
«с 1'ъ В
»
У&
Ъ
К
&
'. яс
.ь
Ъ
К
Фг
У
1
М
ль.
'4,
Ъ.
+ &l
Фр
ь
1
Ъ '. ъ."
&
..ь в
«
;% . ь С„& t;„«
А
Ъ
' в
ь
вв 'Ъ
явс
ъъ в
ь-
в °
Ъ
л
л
Ъ
в
4
ь
-„ф
в
° 4&l ;
Ъ
К
г
-в:.
Я в
° ф.А4.
в& t ъ
й»ль в»»ввъвввв« ' ввъв»
Жители Урги встречают освободителей. С картины художника Одои.
Ж.
в»;
""» м.в в вЂ” - ° ъ
5
в ' 'ь ъ
вк& t вк - Я«'
я& t
У
!'г
\
ь
с
Ъ«в
КЪ
в !
4
Г'.г 1д
.&l ;Ъ'
»
' уяв' & t
,. Й...
ввя . г" ~««&l ;я г
г,"~ ФЩя '
. в' ..1' «5:
. Ф
'Фк. Г ' ' ' ', ° 5«в; В
.5
с
'«У ,У'
в
'Ф
1
г
~5«5 г~, ','к$: Э
в'
ъ я
° в «гв&
Х„
5
в '. в
\
° вв
в ' ' . 1 ° ь
° °
в.
&lt
Ъ
г
с
М
& t;
1'
,& t; в
.в& t; 2.
Ю )&
Ъ
Ф
5
'-: ».'
°, я
Ъ\
'«
ф'в
& t;
° Ф
в
Ъ
Народный герой Хас-Батор

с
М с
$, -е.
4
с
!
!. !
! 1)
с
г'
1
% !
О «Р
+
Встреча Сухэ-Батора с В. И. Лениным в октябре 1921 года.

Дугаржаб предоставили Унгерну верховых лошадей,
оомундирование и продовольствие.
Большая игра только начиналась. Унгерн решил
действовать напрямую. Едва вступив в пределы Мон-
голии, он с одним из своих доверенных направил
письмо богдо-гэгэну: «Я, барон Унгерн, родственник
русского царя, ставлю цель, исходя из традиционной
дружбы России и Монголии, оказать помощь богдо-
хану для освобождения Монтолии от китайского ига
и восстановления прежней власти. Прошу согласия
на вступление моих войск в Ургу».
Письмо барона и обрадовало «солнечно-светлого»
и в то же время повергло в большое смятение. Он
вызвал в свои покои неизменного советника Чжал-
ханцзу хутухту.
Чжалханцза хутухта сразу же сообразил, чего от
него хотят. Он был в милости у Чен И, служил ему
верой и правдой, но могло случиться и так, что ки-
тайские войска не устоят под напором армии барона
Унгерна, Чен И, как и в прошлый раз, удерет
в Китай, а он Чжалханцза хутухта останется ни при
чем. Но Чжалханцза был стар и мудр, мудрее и ки-
тайского чиновника Чен И и прибалтийского барона
Унгерна фон Штернберга.
вЂ” Это простое дело, вЂ” сказал он богдо-гэгэну.вЂ”
Мы пошлем родственнику русского царя два письма.
Одно от имени Чен И. Пусть китайский правитель
предпишет прибалтийскому барону немедленно уби-
раться из Монголии. Со своей стороны, мы поставим
на этом письме печать. Таким образом, мы сразу же
поссорим барона с Чен И. От своего же имени мы
направим Унгер~ну другое письмо с верным нам
человеком. И в этом письме мы скажем, что с содер-
жанием первого письма не следует считаться. Пусть
войска барона У~нгерна немедленно вступают в
Ургу.
Богдо-гэгэн даже закрутил головой.
вЂ” Боги наградили тебя высшей мудростью,вЂ”
произнес он. вЂ” Мой стареющий ум затвердел и
утратил былую тонкость. Ты рожден управлять на-
родами и государствами...
33 М. КОЛЕСНИКОВ
193

Унгерн без всякого труда разгадал эту уловку
и во главе отряда численностью в триста всадников
направился через Бревен-хид на Ургу. Основные
силы оставались на берегах' Онана. 19 октября отряд
подошел к столице с востока и совершил свой пер-
вый налет, выпустив по Урге и Маймачену около ты-
сячи снарядов. В результате возникших пожаров
сгорела значительная часть города. Но ворваться
в Ургу не удалось. Потеряв половину солдат, барон
Унгерн вынужден был отступить. Осень выдалась
ветреная, холодная. Японцы, находившиеся в отря-
де, сразу же отморозили ноги и руки. Всего постра-
давш~их от морозов насчитывалось до полусотни.
Кончились боеприпасы.
Однако неудачная попытка завладеть столицей
не обескуражила барона. Он понял, что допустил
просчет, и стал стягивать силы. Вызвав из Цэцэн-
ханского аймака «святого» Хухэн хутухту, барон
с его помощью разослал письма князьям Монголии
с требованием подмоги. Обстановка благоприят-
ствовала белогвардейцам. Командующие китайскими
войсками Го Цай-тянь и Цо Му-чжо совершили глу-
пость: они приказали гуну Самбу (тому самому, ко-
торого когда-то взял в плен Сухэ-Батор) арестовать
богдо-гэгэна и его приближенных.
вЂ” Безмозглые скоты! вЂ” ликовал Унгерн. вЂ” Они
льют воду на мою мельницу. Отныне я объявляю
себя защитником «желтой веры» и освободителем
«многими возведенного».
Унгерн поспешно создал «монгольскую власть»,
назначив себя главнокомандующим всеми войсками,
монгольского феодала Лубсан-Цэвэна вЂ” коман-
дующим монгольским войском, а белогвардейца
Жамбалона вЂ” его заместителем. При командующем
монгольскими войсками он организовал «монголь-
ское правительство». Недоставало лишь ханавЂ”
богдо-гэгэна. Он находился взаперти.
вЂ” Мы должны освободить его из плена,вЂ” зая-
вил барон монгольским князьям.
Началась насильственная мобилизация аратов
в армию. У аратов также забирали скот и юрты для

нужд армии, непокорных вешали. Так было в вос-
точной части Урги. На юге и на западе хозяйничали
гамины. ~1ерез чиновников четырех аймаков и мона-
стырского ведомства Чен И реквизировал у аратов
лошадей, верблюдов, юрты, рогатый скот и фураж.
Жителям Урги запретили выезжать из города. На
улицах хватали прохожих, забирали у них одежду,
деньги, ценности.
В монастыре Дамба-Дорджи солдаты Чен И соб-
рали лам и окрестных аратов и, обвинив всех в под-
держке Унгерна, открыли по ням стрельбу, а затем
разграбили монастырь. Такая же участь постигла
монастырь Шадоблин.
Таким образом, араты, проживающие в Урге и
ее окрестностях, совсем лишились скота и имуще-
ства.
Унгерн распустил слух, что он располагает три-
надцатитысячным войском. Чтобы ввести противника
в заблуждение, он приказал по ночам жечь костры
на склонах Богдо-ула. Чен И ждал помощи из
Пекина, но помощь не приходила. Китайское
командование находилось в растерянности. В довер-
шение ко всему Унгерн похитил богдо-гэгэна и его
жену.
Полк под командованием баргута Лубсана и
тибетца Саджи-ламы истребил китайский отряд и
ворвался во дворец «Хайстай Лавран». Но богдо-
гэгэна здесь не оказалось. Он находился в соседнем
дворце вЂ” «Эрдэни-итгэмжит-сумэ» под охраной двух-
сот солдат. Завязалась перестрелка. Китайцы отсту-
пили. Унгерновцы схватили трясущегося от страха
богдо-гэгэна, втолкнули Цаган-Дари в карету и
увезли обоих в монастырь Манцзу-шири.
У~нгерн заявил князьям:
вЂ” Я ставлю своей целью восстановление трех
монархий: русской, монгольской и маньчжурской.
Следует теперь вновь восстановить автономное мон-
гольское правительство. Необходимо выбрать счаст-
ливый день для восшествия на трон богдохана, при-
гласив его с супругой в Ургу, и вновь организовать
пять министерств.

Благоприятный день настал. Под ударами частей
У~нгерна последний отряд Чен И в двести человек
в панике побежал в направлении Кяхты. Унгерн
стал полновластным хозяином в Урге.
Такова была обстановка, когда Чойбалсан неле-
гально прибыл в столицу. Путь к Урге изобиловал
опасностями. Уходя от преследований китайских
разъездов, он переодевался то ламой, то чиновни-
ком, скрывался в юртах кочевников. Пробираясь все
дальше и дальше в глубь Монголии, Чойбалсан со-
бирал новые силы, говорил о создании Народной
армии, направлял на север добровольцев и, наконец,
дошел до Урги. Кучеренко, Гембаржевского и врача
Цибектарова он уже не застал в живых. Русских
революционеров унгерновцы изрубили на куски. На-
чался кровавый разгул оголтелых белобандитов. Они
не щадили ни стариков, ни женщин, ни малолетних,
вымещали злобу на ни в чем не повинных кочевни-
ках, без суда и следствия вешали их и расстрели-
вали..Поголовно были вырезаны евреи, китайцы и
буряты. После захвата Урги Унгерн отправил в Хай- .
лар триста подвод с награбленным добром. Отряд
полковника Казагранди за один день ограбил три-
дцать семейств, забрав у них около трех тысяч ло-
шадей. Солдаты Казанцева пристрелили нескольких
монголов, захватили сорок восемь лошадей, две
серебряные чашки, три халата из чесучи, четыре
матраца, три седла, три куска шелка и сто девяно-
сто девять лан серебра. Молодежь насильственно
сгоняли в военные лагеря. Унгерн занялся укрепле-
нием своих банд, сосредоточивая их в районах Уля-
сутая, Кобдо, Улангома. Унгерн казнил министра
западного края Есоту бэйсэ Чултума, отстранив от
поста воен~ного министра национального героя Ха-
тан-Батора Максаржаба, он отправил его в далекий
Улясутай в качестве командующего монгольскими
военными силами, мобилизацию которых Максаржаб
должен бал провести. На столбах, на воротах фирм,
на коновязях вЂ” всюду висели трупы китайцев, рус-
ских, монголов. Отступая, Чен И не успел ограбить
ургинский банк, где находилось огромное количество
196

золота. Этим золотом завладел Унгерн. Он также
захватил китайский банк, китайские торговые фир-
мы, разбомбил китайский госпиталь.
Богдо-гэгэн вновь был возведен на трон. Барон
Унгерн присвоил себе степень хана, генералу Резу-
хину и Лубсан-Цэвэну он пожаловал титул чин-вана.
Не был обойден и престарелый «святитель» Чжал-
ханцза хутухта вЂ” Унгерн поставил его во главе
марионеточного «автономного» правительства. Это
правительство стало послушным орудием в руках
Унгерна фон Штернберга. Он развил бурную дея-
тельность. Подчинил своему командованию всех
белогвардейцев, бежавших' в Монголию, сформиро-
вал новые части из монголов и маньчжурских ху~нху-
зов. Японский штаб прикомандировал к нему боль-
шую группу инструкторов и военных советников.
Унгерн должен был стать основной ударной силой
в насгуплении на Советскую Россию, которое подго-
тавливалось японской военщиной.
Чойбалсан восстановил связи с членами кружка,
передал Янжиме письмо от мужа. И хотя в Урге
свирепствовали бандиты, Чойбалсан сумел повидать
нужных людей, рассказать о результатах поездки
делегации в Россию, о предстоящем съезде партии.
Он повел среди аратов широкую разъяснительную
работу, изобличая японского агента, злейшего врага
монгольского народа Унгерна и продажных князей
и лам.
А Сухэ-Батор продолжал сколачивать партизан-
ские отряды. Войска гаминов, потерпев поражение
в боях с унгерновцами, со всех сторон стекались
в монгольскую Кяхту. Чен И все еще не терял на-
дежды собрать силы и выбить белого барона из сто-
лицы. Наплыв частей в Кяхту вызвал острый недо-
статок продовольствия и фуража. Гамины совершали
набеги на монастыри и поселения, отбирали скот.
Араты уходили в леса и горы. К Сухэ-Батору прихо-
дили целыми отрядами. Местность у слияния Орхона
и Селенги стала партизанской базой. Сухэ-Батор
назначил партизана Пунцука командиром револю-
ционного полка, пулеметчика ДамдинсурунавЂ”

командиром пулеметного отделения. Другим отря-
дом командовал Бума-Цэндэ.
С Бума-Цэндэ, впоследствии видным государ-
ственным деятелем, Сухэ-Батор познакомился
в Троицкасавске. Однажды в Троицкосавск приска-
кал на взмыленном коне арат и потребовал глав-
ного командира партизанских войск Сухэ-Батора.
Перед Сухэ-Батором стоял запыленный человек
с длинными усами и широким скуластым лицом.
вЂ” Меня зовут Бума-Цэндэ. Мы организовали
в Эрдэниванскам хошуне партизанский отряд. Он
готов подчиняться всем вашим приказам.
Силы росли не по дням, а по часам. Халхасцы,
буряты, дюрбеты, чахары, ламы и простые ското-
воды стекались со всех сторон, с оружием в руках
пробиваясь через границу. Они приводили с собой
табуны лошадей, гнали гурты баранов, везли юрты,
майханы. К Народной армии примкнуло несколько
хошунных князей. Убежденный националист и про-
тивник революции чиновник Эрдэниванского хошуна
Бэлик-Сайхан, получив письма Сухэ-Батора, лично
я~вился в Трицкосавск и сказал:
вЂ” Я привел под твое командование семьдесят
цириков. Я читал «Монгольскую правдуз. Веди нас.
Мы готовы умереть за свободу.
Партизанам становилось тесно. 15 января 1921 го-
да отряд Сухэ-Батора в районе Кяхты вступил в бой
с частями гаминов и прогнал их с занимаемой мест-
НОСТИ.
Как-то разведчики донесли, что в урочище Шамор
прибыло за сеном свыше ста вооруженных гаминов.
Сухэ-Батор приказал партизанам быть наготове,
а сам с горсткой цириков поскакал в урочище. Окру-
жив вражеских солдат, он с тремя цирикамн подъе-
хал прямо к китайскому офицеру. Тот, вытаращив от
изумления глава, испуганно заорал:
вЂ” Вы чьи солдаты? вЂ” и выхватил из кобуры ма-
узер.
вЂ” Мы цирики, защищающие интересы монголь-
ского народа, и к китайскому народу никаких претен-
зий не имеем, вЂ” спокойно ответил Сухэ-Батор.

Вы, солдаты китайских милитаристов, отбираете се-
но, заготовленное нашим населением. Это мы считаем
незаконным и предлагаем вам сдать оружие.
Офицер наотрез отказался сдать оружие. Сухэ-Ба-
тор усмехнулся:
вЂ” Вы поступаете правильно. Настоящий воин до-
рожит своим оружием гак же, как своей честью. Ци-
рики революционной армии не поднимут оружия
против гаминов, если они немедленно покинут терри-
торию Монголии; в случае же неповиновения они бу-
дут расстреляны...
вЂ” Хватайте их! вЂ” крикнул офицер своим солда-
там.
Но из-за кустов, из-за стогов сена затрещали выст-
релы. Сухэ-Батор ловким движением выбил маузер
из рук офицера. Тот в панике шарахнулся в сторону,
вскочил на коня вЂ” и был таков. Солдаты устреми-
лись за своим командиром. Поле боя осталось за
партизанами.
Но пока это были лишь мелкие стычки разрознен-
ных, малочисленных и плохо вооруженных партизан-
ских отрядов с оккупантами. День решительных схва-
ток еще не наступил. Агитаторы партии разъезжали
по кочевьям, произносили пламенные речи, призывая
к оружию. «Монгольская правда» завоевывала
сердца.

ЗАРЕ~ВО НАД СОПЕАЖИ
Известие о трагической гибели русских револю-
ционеров Кучеренко, Гембаржевского и врача Цибек-
тарова повергло Сухэ-Батора в глубокую скорбь. Они
сделали так много для аратской революции, от-
дали за нее жизни... Больно было сознавать, что ни-
когда больше не увидишь добродушной отеческой
улыбки Кучеренко, горячих глаз Гембаржевского, не
пожмешь тонкую смуглую руку Цибектарова. Оста-
лась лишь «бирка дружбы»... Нет, осталось гораздо
больше! Осталось чувство безграничной любви и без-
граничного уважения к бесстрашным сынам русского
народа. Память о них сохранится навсегда. Жестокие
враги еще поплатятся за все свои злодеяния. Им не
будет пощады.
Сухэ... Ты потерял своих лучших друзей, и по ще-
кам твоим текут суровые солдатские слезы. Сохрани
боль и тоску в своем многострадальном сердце. Ты и
раньше терял друзей, но сегодня скорбь твоя глубже
степного колодца.
О расплате с врагами думал Сухэ-Батор, сидя на
камне на вершине сопки, заросшей жесткими, сухими
травами.
28 февраля 1921 года Сухэ-Батор созвал в Троиц-
косавске совещание членов партии. Собралось сем-
надцать человек. Были тут и представители от хошу-
нов. Совещание наметило повестку дня 1 съезда пар-
тии. Все единогласно высказались за то, чтобы немед-
200

ленно начать вооруженную борьбу за освобождение
Монголии от гаминов и белогвардейских банд. Поста-
новили создать -штаб армии в составе пяти человек.
Руководство штабом поручалось главнокомандующе-
му всеми силами революции Сухэ-Батору.
1 марта состоялся 1 съезд Народной партии. На
нем присутствовало двадцать шесть делегатов, пред-
ставлявших сто пятьдесят членов революционной ор-
ганизации. Руководил работой съезда Сухэ-Батор. Он
предложил почтить вставанием память борцов, по-
гибших за революцию.
вЂ” Мы должны, вЂ” говорил он, вЂ” самостоятельно
бороться за дело освобождения монгольского народа,
так как ургинское правительство не только не в си-
лах заниматься этим делом, но даже покорно выпол-
няет все приказания барона Унгерна. Наш единствен-
ный путь вЂ” это установить тесную связь с Советской
Россией и с ее помощью бороться против злейшего
врага вЂ” Унгерна и его сторонников, князей и лам.
Два дня продолжалась работа съезда. Делегаты
раскололись на две группы. Данзан, Галсан и Бодо
тянули старую песню. Они считали, что Унгерн вос-
становил автономию и поэтому нет смысла сражаться
с ним. Китайцы изгнаны из Урги, чего же еще? Пра-
вительство богдо-гэгэиа вполне удовлетворено сущест-
вующим положением. Оно тоже стоит за добрососед-
ские отношения с Россией. Вам нужны факты? Бодо
получил известия из Урги: правительство «многими
возведенного» послало Советскому правительству но-
ту, в которой предлагает установить добрососедские
отношения, заключить торговый договор. В этой ноте
богдо особо подчеркивает высокие заслуги барона
Унгерна, изгнавшего гами~нов. Но Монголия хочет
жить в дружбе и с Китаем. Богдо направил подобную
ноту также президенту Китайской республики и воен-
ному губернатору северо-восточных провинций Чжан
Цзо-лину. В этой ноте он указывает, что монголы
воевали с китайцами не для того, чтобы арервать вся-
кие овношения, а для того, чтобы восстановить неза-
висимость. Разве это не правда? И разве Сухэ-Батор
не говорит то же самое о китайцах?
291

Но Бодо не дали договорить.
вЂ” Бандит Кайгородов только что занял Кобдо!вЂ”
крикнул один из делегатов. вЂ” Он вырезал почти по-
ловину населения. Повсюду рыщут остатки банд
Анненкова, Дутова, Бакича.
Сухэ-Батор поднял руку:
вЂ” Унгерну нужна передышка. Его лицемерные
ноты, продиктованные богдо-гэгэну, никого, кроме
Бодо, не обманут. Белый барон готовит поход на Рос-
сию. В его бандах сейчас почти десять тысяч человек.
При Унгерне народ стал жить еще хуже, чем при
генерале Сюе. Народ ропщет, насильно мобилизован-
ные дезертируют и переходят на нашу сторону. Пра-
вительство РСФСР разоблачило авантюру белого
барона, за которым стоят японские империалисты,
мечтающие удушить и Монголию и советскую власть.
Спросите у аратов Цэцэн-ханского аймака, довольны
ли они хозяйничаньем белогвардейцев?
Оппозиционерам пришлось прикусить языки; Съезд
принял решение бороться с Унгерном и продажными
феодалами. Сухэ-Батора утвердили главнокомандую-
щим вЂ” джанджином, а Чойбалсана вЂ” комиссаром
Народной армии. Был избран Центральный Комитет.
Теперь, когда Монгольская Народная партия органи-
зационно была оформлена, Сухэ-Батор поднял вопрос
об установлении постоянной связи с Коммунистиче-
ским Интернационалом. Не будучи коммунистической,
Народная партия не могла быть членом Коминтерна.
Но еще Сороковиков объяснил, что ее могут принять
как организацию, сочувствующую коммунистическому
международному движению.
Сухэ-Батор предложил съезду новый документ,
названный им: &lt;аЗад чипарт и,сформулирован
в десяти пунктах». Этот документ был составлен на
основе «Присяги партийцев», ему предназначалось
играть роль программы и устава партии, ее плат-
формы.
вЂ” В истории монгольского народа бывали слу-
чаи, вЂ” читал Сухэ-Батор суровым голосом, вЂ” когда
он попадал под власть других государств и испыты-
вал тяжелые страдания. Но монгольский народ каж-
202

дый раз сбрасывал с себя иго поработителей, восста-
навливая государственную независимость, снова
становился хозяином своей страны и отстаивал свою
национальную культуру. Мы помним события недав-
него прошлого нашей родины, когда халхасцы Внеш-
ней Монголии, не желавшие мириться с гнетом
чиновников-деспотов Дайцинской династии, не раз
поднимались с оружием в руках против маньчжурских
захватчиков..
В настоящее время, когда все народы мира стре-
мятся завоевать свободу и право на развитие своей
культуры и обычаев, трудящиеся араты и интеллиген-
ция Монголии, не жалея ни сил своих, ни имущества,
поднялись на борьбу за возвращение монгольскому
народу власти над его исконными землями. Для до-
стижения указанной цели'они организовали Монголь-
скую Народную партию, которая ставит перед собой
следующие задачи...
Дальше говорилось, что партия будет бороться за
уничтожение горьких страданий народных масс, за
образование независимого монгольского государства
и за переход власти в руки народа и что партия
согласна пойти на временное соглашение с любой
другой монгольской организацией, желающей и могу-
щей содействовать достижению этих целей.
С утверждением народной власти и восстановле-
нием независимости страны Народная партия должна
будет руководствоваться в своей политике твердыми
принципами революционных партий.
Партия стремится к установлению дружественных
связей и контакта с революционными организациями
России, Китая и других стран, идущих к уничтоже-
нию деспотизма, к прогрессу и утверждению власти
народа.
Если конечной целью провозглашалось создание
независимого государства монгольского народа, то
ближайшей целью было освобождение Монголии от
власти китайских милитаристов и русских белогвар-
дейцев и восстановление автономии.
В ряды партии принимались все монголы, муж-
чины и женщины, желающие посвятить себя великому
203

делу освобождения монгольского народа, признаю-
щие программу партии и подчиняющиеся ее уставу.
Съезд закончился победой сторонников Сухэ-Бато-
ра и Чойбалсана.
Сразу же после съезда главнокомандующий Сухэ-
Батор со своим штабом разработал план взятия Кях-
ты. Прежде всего он разбил свою армию на четыре
полка. Из партизан, пришедших из разных хошунов,
был сформирован 1-й полк во главе с Пунцуком, из
цириков хошунов Сумья-бейсе вЂ” 2-й полк. 3-й полк
состоял из цириков восточных караулов. Цирики
Эрдэниванского хошуна составили 4-й полк. Коман-
довал им Бума-Цэндэ. Но сил было все же маловато.
В Кяхте засело до десяти тысяч гаминов, а в войсках
Сухэ-Батора насчитывалось всего четыреста бойцов.
Данзан и Бодо считали безумием с горсткой плохо
вооруженных людей нападать на Кяхту.
Сухэ-Батор смеялся:
вЂ” Я изучал в Иркутске тактику и стратегию ре-
волюционной войны. Это особая война. Русские гово-
рят: нужно знать психологию противника. Психо-ло-
гию... Кто против нас? Две бригады гаминов в Кяхте
и Маймачене, вЂ” он загнул два пальца на левой
руке, вЂ” еще дивизия, бежавшая из Урги от белогвар-
дейцев. Кроме того, в Кяхте Чен И со своим штабом.
Чен И тоже привык бегать. Командует всеми войска-
ми бежавший из Кобдо амбань Ли Юань. Есть у них
еще Самбу, тот самый Самбу, который в свое время
бежал от нас в Баргу и был взят цириками в плен.
Пожалуй, самый хитрый из них генерал Го Цай-тянь.
Вот и все силы гаминов. А за нас народ! У русских
большевиков тоже вначале было мало сил, они со-
здали армию в ходе революции и тражданской войны.
Нашими конными полками командуют такие четыре
богатыря, как Бума-Цэндэ, Пунцук, Хас-Батор, Нан-
зат! Кто устоит против них?
И все же сил было мало, и Сухэ-Батор отчетливо
осознавал это. Он созвал Центральный Комитет. Бы-
ло написано обращение ко всем офицерам и солдатам
пограничной охраны, которые подчинялись правитель-
ству богдо-гэгэна. В этом обращении говорилось:

«Уважаемые зангины и цагды! Уполномоченные
партии в прошлом году обратились к Советской Рос-
сии с письмом, на котором поставил свою печать бог-
до-гэгэн. В этом письме мы просили Страну Советов
помочь нам избавиться от иностранных захватчиков,
помочь нам создать независимое государство и завое-
вать свободу для аратских масс. Советская страна
обещала нам свою помощь.
Наш приезд в Троицкосавск совпал со взятием
Урги белобандитом Унгерном, который, обманным
путем мобилизовав в свои войска монгольских цири-
ков, изгнал с их помощью гаминов.
Мы, монголы восточных и западных караулов,
ради спасения народа и нашей религии, а также что-
бы отомстить оккупантам за все их злодеяния, долж-
ны единодушно подняться на борьбу и провести моби-
лизацию цириков. Надо использовать благоприятный
момент, когда оба наших врага истребляют друг
друга, и немедленно занять Кяхту. Но для достиже-
ния этой цели мы должны располагать военной силой.
Основа нашей армии уже заложена вЂ” у нас есть
около четырехсот бойцов.
Обращаясь к вам, уважаемые зангины и цагды,
просим глубже вникнуть в смысл этого обращения
и срочно доложить об этом аратам караулов.
'Мы уверены в вашей твердой решимости поддер-
жать справедливое дело и надеемся, что вы мобили-
зуете не менее ста бойцов от каждого караула и до
25-го числа направите их в местность Алтан, где
бойцам будет роздано заготовленное нами оружие.
Поддержите великое дело! Отбросьте ненужные
сомнения»
А Чойбалсан разъезжал по хошунам. Конные
и пешие из рук в руки передавали листовки:
«Взрослые и малолетние, ближние и дальние, смот-
рите, какие безграничные страдания переносит сейчас
наше монгольское государство. Вы, мудрецы и интел-
лигенты, мужи и смелые богатыри, разберитесь в пе-
реживаемом нами моменте и помогите устроить буду-
щее благополучие страны. Освободим монгольскую
страну от злого режима... выкинем вооруженных раз-
205

ношерстных бандитов, рыскающих по нашей земле,
занимающихся грабежами, реквизициями, распро-
странением ложных сведений. Водворим на нашей
земле порядок и справедливость!..»
Сухэ-Ватару все казалось, что дело продвигается
вперед слишком медленно. Дорог был каждый день,
каждый час. План взятия Кяхты был разработан до
мельчайших подробностей. Левое крыло Народной
армии развернет наступление с северо-запада, голов-
ной отряд будет пробиваться к центру города, правое
крыло ударит с юга. Да, не следует обманываться:
слабая, плохо вооруженная партизанская армия, по
сути, горстка людей, голодных, оборванных, имеет
перед собой хорошо обученную и вооруженную до
зубов десятитысячную армию гаминов. Если. даже
удастся за короткий срок удвоить свои силы, то и то-
гда на каждого партизана будет приходиться больше
десяти гаминов. Как говорил военный преподаватель
в Иркутске: десятикратное превосходство в силах!
Пограничники быстро откликнулись на призыв
Центрального Комитета. Со всех караулов в парти-
занскую базу Алтан потянулись небольшие отряды.
Цирики были вооружены винтовками, принесли с со-
бой гранаты. Командиры полков спешно занялись
боевой подготовкой: партизаны учились метать гра-
наты, нести дозорную службу, стрелять.
вЂ” Семьсот бойцов! вЂ” с удовлетворением отметил
Сухэ-Батор. вЂ” Это уже сила.
Был еще один вопрос, который следовало решить
немедленно. Это вопрос о власти.
«Монгольская правда» еще в конце декабря прош-
лого года поместила статью «Основные принципы
создания новой народной монгольской власти». Газета
писала: «Хотя власти Франции или Америки являются
выборными, рабочие и крестьяне, составляющие боль-
шинство населения, не имеют там никаких прав, жи-
вут бедно. Причиной этого является то, что в этих
и других странах при создании государственной вла-
сти и законов аристократы и капиталисты захватили
все преимущества и тем самым создали возможность
превратить выборную государственную власть не

в народную власть, а во власть аристократов и капи-
талистов.
...правительство должно быть создано только на
основах выборности снизу доверху, так как только
выборная власть не является властью одного лица,
которое пожизненно или наследственно управляет
страной...
...при подлинно народной власти аристократы и ка-
питалисты будут лишены всякой возможности прини-
мать участие в государственных делах или эксплуати-
ровать народные массы... Если на этих началах будет
создана народная власть, государственность в Мон-
голии будет укреплена, монгольский народ действи-
тельно сможет жить свободно и равноправно и будет
развиваться его материальная и духовная культура...»
Так решали вопрос о власти Сухэ-Батор и его
единомышленники. Иначе его решали Бодо и Дан-
зан.
вЂ” Гаминов разбить с такими силами невозмож-
но, вЂ” говорил Бодо. вЂ” Об этом и не стоит думать.
Но власть есть власть. Главой государства мы оста-
вим «многими возведенного». Он вЂ” «живой бог», и
власть ему дана высшими божествами. Чжалханцзу
хутухту тоже не следует трогать вЂ” он святой человек
и близок к богдо-гэгэну. Я близок и к богдо и к Чжал-
ханцзе хутухте, поэтому займу в революционном пра-
вительстве пост премьер-министра. А так как я ездил
в Москву, то меня следует назначить 'также минист-
ром иностранных дел. Я знаю, что такое дипломатия.
вЂ” А я хочу распоряжаться деньгами, вЂ” заявил
Данзан. вЂ” Я мог бы стать министром финансов.
вЂ” Нужно немедленно созвать народный хурал,вЂ”
сказал Сухэ-Батор. вЂ” Хурал сам создаст временное
Народное правительство. Временное правительство
нужно для подготовки и проведения вооруженного
восстания. После победы народ изберет постоянное
Народное правительство.
13 марта 1921 года по предложению Сухэ-Батора
в Трои цкосавске состоялся хурал представителей
партии, партизанских отрядов и аратства пограничных
хошунов Монголии. На этом съезде было избрано вре-
207

менное Народное правительство Монголии в составе
семи человек.
Сухэ-Батор занял в избранном правительстве пост
военного министра и главнокомандующего вооружен-
ными силами. Чойбалсан стал заместителем главно-
командующего Народной армии.
. В решении, принятом на этом съезде, говорилось:
аЦелью вооруженного восстания народа является,
во-первых, освобождение родины от ига китайских
милитаристов и очищение ее от других захватчиков,
вторгнувшихся на ее территорию, во-вторых. создание
правительства, способного защищать интересы и раз-
вивать культуру монгольского народа.
Для достижения намеченных целей мы считаем
необходимым избрать полномочное временное Народ-
ное правительство Монголии, которое должно устано-
вить дружественные отношения с соседними государ-
ствами, уважающими права монгольского народа,
освободить монгольский народ от власти иностранных
захватчиков и обеспечить создание правительства,
свободного от иностранной зависимости, способного
обеспечить свободу аратских масс&g
Давно ли Сухэ-Батор с риском для жизни, одино-
кий и безоружный, настойчиво стремился пробиться
в свободную Россию? Будущее было неопределенно.
А сейчас его окружают друзья, созданы первые рево-
люционные полки, появились командиры полков, пуле-
метчики, артиллеристы. Правда, на все четыре полка
всего-навсего одна пушка. Но этой маленькой пуш-
чонке суждено своими выстрелами разбудить вековую
тишину монгольских степей, провозгласить новую эру
в истории монгольского народа.
Главнокомандующий любовно поглаживал рукой
орудие, и ему чудились красные знамена над взметен-
ными пиками и сверкающими клинками.
Час пробил. То, чего народ ждал много веков,
совершится сегодня... завтра. Отсюда, где сливаются
Орхон и Селенга, он поведет свои полки в ожесточен-
ный бой за свободу.
На сером коне в высокой шапке джанджина
объезжал он свои полки. Сотни преданных глаз смот-
208

рели на него. Жестокий ветер трепал ветхие палатки.
Партизаны спали на шкурах павших лошадей и бы-
ков, делили между собой скудные запасы пищи. За
Сухэ-Батором всегда следовал небольшой обоз. Пар-
тизанам раздавали собранные в Троицкосавсие у рус-
ских и бурят одежду, табак-, спички, хлеб, сало, ба-
ранину. Это были добровольные пожертвования. Ря-
дом с Сухэ-Батором был комиссар Чойбалсан. Во все
полки были назначены политработники, которые вели
агитационную работу.
Партизаны рвались в бой.
вЂ” Наша ненависть достигла неба! вЂ” говорили
ОНИ.
е
15 марта Сухэ-Батор, собрав свой штаб, уточнил
план взятия Кяхты.
Бойцы, подчиненные лично главнокомандующему,
начнут наступление с запада на северо-запад по на-
правлению к Эренхамару и песчаным дюнам у вер-
ховьев Тегусхэ-Булака. Цирики 2-го полка поведут
наступление с запада от Тегусхэ-Булака по мысу
Орос-Булак, что восточнее Ноян-Обо. В местности
Бага-Хайластай, что западнее Оргет-Хутуга, и в за-
падной ложбине Ноян-Обо расположится засада из
сорока партизан. На засаду возлагалась задача при-
крывать тыл армии от возможного наступления врага
со стороны Тужи-Нараса и Сого-Булака. Отряд
в пятьдесят цириков со стороны Мулту-Гоу ударит
в тыл противнику. Сто цириков под командованием
Бума-Цэндэ начнут наступление западнее Улан-Бур-
гаса, стремясь соединиться с правым флангом 2-го
полка.
Сухэ-Батор не хотел ненужного кровопролития,
а потому в этот же день направил китайскому коман-
дованию ультиматум:
«Наша монгольская Народная армия готова к не-
медленному занятию Кяхты. Но, руководствуясь гу-
манными чувствами и желанием избежать напрасного
кровопролития и конфликтов, которые могут возник-
нуть в связи с ведением военных действий в погра-
ничном районе, предлагаю вам по получении настоя-
щего письма разоружить ваших солдат и сдаться.
1ф М. КОЛЕСНИКОВ

В случае добровольного принятия нашего предложе-
ния гарантирую полную безопасность всем вашим
солдатам и содействие в возвращении их на родину.
Ответ должен быть вручен подателю сего.
В случае, если ответа не последует или.если наше
предложение будет отклонено, монгольская армия
немедленно начнет военные действия, и вся ответ-
ственность за возможные потери падет на вас.
С приветом
Главнокомандующий монгольской армией Сухэ-
Батор.
7 дня 2-й луны 11 года «многими возведенного».
Сухэ-Батор хорошо знал своего противника и поч-
ти был уверен, что ответа не последует. И все же где-
то в глубине сердца теплилась искорка надежды.
Правильно ли он поступил, предупредив врага? Мо-
жет быть, следовало навалиться на него неожиданно?
Гамины.не способны на благородство. Как отнесутся
они к ультиматуму? Ведь есть же у них разведка
и должны они знать, что вся местность Алтан в руках
революционных полков. Да, чванливый Чен И и его
генералы не пожелают вести никаких переговоров
с вожаком презренной аратской голытьбы. Их можно
образумить только силой.
И все-таки он поступил правильно, послав гаминам
ультиматум. Пусть в этот решающий для судеб рево-
люции день не хитрость, а сила победит силу. Без '
предупреждения нападают только воры и разбойники.
Пусть партизан всего лишь семьсот человек, а по-
настоящему боеспособных не наберется и полтысячи,
но правда на стороне этих семисот вЂ” и они непобе-
димы. Пусть и китайские солдаты знают, что не
истребление гаминов главная задача революционной
армии, а освобождение своей земли от захватчиков.
Сухэ-Батор ждал ответа.
Он ждал его в первый день. Ждал второй день.
Напряжение все нарастало и нарастало. Но и на тре-
тий день парламентер не вернулся.
вЂ” Сегодня выступаем! вЂ” кратко сказал Сухэ-
Батор.
И цирики сели на коней.

Падал мокрый снег, ветер пронизывал насквозь.
В десять часов вечера выслали вперед' разведку. Пол-
ки двинулись из Алтана на Кяхту и кяхтинский Май-
мачен. Дорогу занесло снегом. Кони проваливались
в сугробы по грудь. Ехали молча. Было запрещено
зажигать спички, курить, разговаривать. Тропа вела
по долине Хана на перевал Хонгормори. В неболь-
шом сосновом лесу в лощине Джинон сделали корот-
кий привал. А снег все падал и падал, и даль была
скрыта в его однообразном мелькании.
Перед рассветом главнокомандующий отдал при-
каз всем частям армии занять позиции, установив
пулеметные точки у Красного монастыря. В это же
время произошло столкновение головного отряда
с китайским постом. Сухэ-Батор дал команду открыть
огонь. Два гамина были убиты, остальные, побросав
оружие, побежали в Кяхту. Весть о приближении ча-
стей Народной армии вызвала панику в маймаченском
гарнизоне. Китайское командование, не придавшее
никакого значения ультиматуму Сухэ-Батора, было
застигнуто врасплох.
А Сухэ-Батор, ведя за собой головной отряд, не
давая противнику опомниться, устремился к центру
города. Но с ходу прорваться не удалось. Гамины
быстро опомнились. Завязался ожесточенный бой. На
улицах рвались гранаты. Пулемет, замаскированный
партизанами на берегу реки Басату, открыл огонь.
Цель была близка. Наиболее трусливые бежали из
города. Китайские командиры, бросив свою армию
на произвол судьбы, на автомобилях удирали к рус-
ской границе. Сухэ-Батор на полном скаку рубил вра-
гов. Он был упоен боем и не замечал, что первое
замешательство в стане противника прошло. Каза-
лось, все идет по намеченному плану: левое крыло
Народной армии развернуло наступление с северо-
запада, правое крыло вело наступление с юга. Враг
был зажат. Головной отряд занимал улицу за ули-
цей. Наиболее жаркая схватка завязалась у город-
ских ворот, где залегли солдаты противника.
Неожиданно на правом фланге показалась конни-
ца гаминов. Это было стремительное контрнаступле-

ние. Над головами всадников блестели тысячи клин-
ков. Заслон из сорока цириков не смог остановить
или хотя бы задержать эту живую лавину. Думалось,
она сейчас сметет, раздавит горстку партизан. Перед
наступлением каждому бойцу было выдано по двести
патронов, во время боя роздали еще по пятнадцати
патронов. Но теперь патроны кончились. Следовало
вывести полки из боя, сохранить их от полного раз-
грома.
Сухэ-Батор приказал полкам отступить к местечку
Сантын-дава.
Главнокомандующий был хмур. Первая атака
сорвалась, не принесла победы. В чем же просчет?
Может быть, плохо сражались твои бойцы? Нет, они
дрались как львы. Они полны решимости и беззавет-
ной преданности общему делу.
«Может быть, ты переоценил свои силы и забыл,
что перед маленькой горсткой твоих героев десяти-
тысячная армия врага, вооруженная до зубов? Так ли
безупречен твой план наступления?
У тебя всего четыре сотни боеспособных солдат.
Из них около пятидесяти человек ты послал в Улан-
бургасу, где засели гамины. Отряды по десять-два-
дцать человек ты разослал в разные стороны. По су-
ти, основных сил осталось очень мало. Где он, мощ-
ный кулак, которым можно было бы выбить врага из
Кяхты? Ты раздробил силы. Где-то застряла пушка.
Вторая пушка, которую обещали прислать, так и не
появилась на позициях. Что такое двести, даже три-
ста патронов против пушек и пулеметов врага? Не
правы ли Данзан и Богдо, утверждающие, что выбить
гаминов невозможно?»
Но что смыслят эти жалкие люди в военном искус-
стве? Разве Максаржаб и Ламдинсурун с маленьким
отрядом не разбили огромный маньчжурский гарни-
зон в Кобдо? И разве раздетая, голодная армия Со-
ветской России чуть ли не голой рукой не раздавила
своих бесчисленных врагов?
вЂ” Враг решил, что мы разбиты, и даже не пре-
следует нас, вЂ” сказал Сухэ-Батор командирам пол-
ков. вЂ” Но потери наши невелики. Первая атака не

удалась. Но значит ли это, что дух наш сломлен?
Сегодня мы должны победить. От этого зависят судь-
бы революции. Будем готовить новое наступление
с учетом прежних ошибок. На подготовку дается час.
Нельзя давать противнику опомниться.
Закипела работа. Из тыла на конных повозках
были доставлены ящики с патронами и гранатами, вин-
товки, пулеметы. Сухэ-Батор стянул почти все налич-
ные силы, оставив лишь незначительный резерв.
Вооружены были все, кто мог держать в руках ору-
жие. Прибыли, наконец, пушки. Одно орудие уста-
новили на опушке соснового леса на горном хребте,
позиция для другого была оборудована в балке. Меж-
ду позициями навели телефонную связь. Все дороги
из Кяхты находились под перекрестным огнем пуле-
метов.
На лбу главнокомандующего вздулась жилка: он
пристально смотрел на часы. Время истекло. Перед
решающим наступлением джанджин решил произве-
сти артиллерийскую подготовку.
вЂ” Огонь!
Загрохотали орудия. Они били методично, настой-
чиво. Вспыхивали огоньки пулеметов. Гамины не
имели ни малейшего представления о силах Народной
армии. Теперь им стало казаться, что первая атака
партизан была лишь разведкой боем и что сейчас
подошли основные силы. Сгущавшаяся темнота уде-
сятеряла страх. Из Кяхты на юго-восток устремились
беспорядочные толпы вЂ” то, что совсем недавно было
регулярной армией. Бегущих в панике косили пуле-
меты, преследовали цирики. Это было беспорядочное
отступление обезумевших от ужаса солдат. Всадники
настигали их и крошили на куски. Основные силы
Народной армии стремительным броском ворвались
в город.
Началось преследование гаминов. Их гнали через
Хялангуур вплоть до леса Туджийн-нарас.
В 12 часов ночи 18 марта 1921 года части Народ-
ной армии полностью очистили Кяхту от неприятеля.
Еще пылали деревянные постройки, подожженные
отступающими гаминами. Прежде чем уйти из Кяхты,

гамины жестоко расправились с монгольским и рус-
ским населением города. Был убит председатель ко-
митета по охране интересов граждан России, во рву
лежали сотни трупов замученных людей.
В Маймачене и его окрестностях все еще скрыва-
лись недобитые гамины. Сухэ-Батор расставил по
всему городу караулы, созвал командиров, потребо-
вал навести в Кяхте порядок. Было составлено обра-
щение к населению, призывающее к спокойствию. Ци-
рики всю ночь расклеивали это обращение на забо-
рах.
Утром из Троицкосавска в Кяхту прибыли члены
временного Народного правительства и Центрального
Комитета партии.
Население Кяхты и цирики Народной армии встре-
чали их с красными знаменами.
Правительство и ЦК разместились в здании управ-
ления пограничной службы.
19 марта член Реввоенсовета 5-й Армии Шумяц-
кий доносил из Иркутска главкому Дальневосточной
республики:
«Сообщаю вам последнюю информацию, получен-
ную мною из Маймачена: в 22 часа 18 марта Майма-
чен занят красными монгольскими частями, именую-
щими себя Монгольской народно-революционной ар-
мией, провозгласившими народное правительство
Монголии, ставящее целью борьбу со всеми пришлы-
ми поработителями: Унгерном, китайцами и бродя-
чими шайками русских белобандитов, а также теми
князьями, которые продались Унгерну. Бой за обла-
дание Маймаченом длился целый день, так как ки-
тайские части не хотели сдать город без боя. Китай-
ские части отступили от Букулей-Ибицих».
Победа! Это была победа. Враг бежал. Кяхта
в руках Народной армии!
. Лишь сейчас Сухэ-Батор вспомнил, что не спал
трое суток. Но усталости не было. Занялся новый
день, солнечный, светлый. На ветру развевались
красные флаги, они полыхали на крышах домов, их
несли демонстранты.
А он неторопливо ехал по городу, и рядом были

Чойбалсан, Бума-Цэндэ, Хас-Батор, Пунцук, сотни
друзей, товарищи.
И не было удивления перед одержанной победой.
Все произошло так, как и намечалось. Народ взял
власть в свои руки. Временное правительство, Народ-
ная армия, народные хуралы, представители наро-
да... Ликующий народ...
Но не время было упиваться победой.
Сухэ-Батор созвал экстренное заседание ЦК пар-
тии и правительства.
Он поздравил всех с победой и сразу же перешел
к делу. Нужно срочно принять меры по охране горо-
да, обезопасить жизнь и имущество мирного населе-
ния, как монголов, так и китайцев. Временное На-
родное правительство должно немедленно установить
дружественные отношения с иностранными государ-
ствами и прежде всего с Советской Россией. Следует
на первых порах образовать три министерства: воен-
ное, иностранных дел и финансовое. Поскольку На-
родное правительство борется с захватчиками и
угнетателями, а не с мирным трудовым населением,
к какой бы национальности оно ни принадлежало,
следует вернуть имущество, оставленное бежавшими
из Кяхты китайцами. Нужно направить в Троицко-
савск своего представителя для переговоров с укрыв-
шимися там Чен И и другими представителями ки-
тайской миссии. Пусть китайские трудящиеся безбо-
язненно возвращаются в Кяхту вЂ” их никто не тронет.
За мародерство и грабежи жестоко карать всех про-
Винившихся.
Необходимо сразу же разослать во все примыка-
ющие к Монголии районы Советской России и ДВР
воззвание следующего содержания:
«Народная партия, правительство и монгольская
народная армия поставили перед собой цель освобо-
дить нашу страну от жестоких и сеющих смуту гами-
нов, а также белобандитов и их прихвостней, при-
несших неисчисли~мые страдания монгольскому на-
роду.
Что касается мирных торговцев, то мы не причи-
ним им никакого вреда. Ничто не угрожает их жизни

и имуществу. Наоборот, Народная армия будет всеми
силами защищать их.
Братья монголы, бежавшие из Кяхты и ее окрест-
ностей от ужасов войны и гнета оккупантов, возвра-
щайтесь на родину! Народная армия заняла Кяхту
и изгнала захватчиков, установила порядок и спокой-
ствие в городе. Вы можете спокойно заняться мирным
трудом».
Правительство утвердило все предложения Сухэ-
Батора.
Ночью Сухэ-Батор лично выехал в Троицкосавск
для переговоров с Чен И. Когда небольшая кавалька-
да остановилась у ворот дома, где укрылись китай-
ские сановники, Чен И трухнул не на шутку. Ему
доложили, что для переговоров прибыл сам главарь
мятежников Сухэ-Батор.
вЂ” Я никуда не пойду! Я никуда не пойду! вЂ” исте-
рично закричал Чен И. вЂ” Мы сдались на милость рус-
ских, и они обязаны защитить нас.
Трясущимися руками хватал он револьверы, ле-
жащие на столе. Чен И показалось, что дни его соч-
тены. Сейчас Сухэ-Батор и его беспощадные цирики
ворвутся в комнату, схватят его, Чен И, а потом
расстрел или виселица. Эти не простят ничего. Чен И
сам приказывал расстреливать монголов. Давно ли
Чен И был правителем Монголии! .. Все трепетали
перед ним, старались угодить. И вот его жизнь в ру-
ках этого Сухэ-Батора, неумолимого, карающего.
Чен И бессильно опустился на стул.
Чиновник бесцеремонно схватил его за руку, го-
рячо зашептал:
вЂ” Здесь есть запасный выход. Придется переле-
зать через забор. В переулке автомобиль...
Чен И не сопротивлялся. Он смутно воспринимал'
все происходящее. Его куда-то тащили. Пахнуло
в лицо прохладой. Опомнился только в автомобиле:
вЂ” Гони! Будут обстреливать вЂ” не останавли-
ваться.
вЂ” Улизнула, лиса! вЂ” сказал Сухэ-Батор, входя
в пустое помещение.вЂ” Вначале трудно было выгнать,
а сейчас на коне не догонишь. Вот и устанавливай
216

1
после этого отношения... Если китайские чиновники не
хотят с нами добрых отношений, мы обратимся к ки-
тайскому народу.
Дел в эту ночь было много. Следовало немедлен-
но создать смешанную комиссию из представителей
временного Народного правительства Монголии, граж-
дан ДВР, РСФСР, Венгрии и других для расследо-
вания гнусных злодеяний гаминов в Кяхте. Нужно
было сразу же подготовить и обнародовать манифест
временного правительства, написать воззвание ко
всему китайскому народу, направить в Ургу письмо
премьер-министру унгерновского правительства
Джалханцзе хутухте, разослать письма инязыгм и
ламам, распространить по всем аймакам и городам
воззвания и листовки.
Утром вспыхнул пожар в кяхтинском Маймачене.
Слобода была подожжена со всех концов. Багровое
пламя взметнулось высоко над сопками. Пожар бу-
шевал несколько дней, и не было возможности спра-
виться с ним. Большая часть домов выгорела. Ветер
НОСИЛ ЛиСТОВки:
«Красное монгольское правительство будет ист-
реблять всех без разбора, как мирных монголов, так
и частных иностранных китайцев, проживающих
в Монголии».
вЂ” Гамины не унимаются, вЂ” сказал Сухэ-Батор
Чойбалсану.вЂ” Много их засело в сопках и в самом
городе. Нужна своя разведка, разведывательные от-
ряды. Руководить ими будешь ты. Требуется также
выяснить намерения белогвардейцев.
Чойбалсан занялся созданием разведывательных
отрядов, а Сухэ-Батор целиком ушел в государствен-
ную работу.
В результате победы над оккупантами образова-
лось революционное государство. Правда, пока оно
было невелико. Его территория включала в себя: на
запад от Кяхты вЂ” пять караулов, от местечка Бур-
Джиргитай до Хабтагая; на восток вЂ” четыре караула,
от Керана до Кудеры; на юг вЂ” все пространство до
Ибицика и хребта Цаган-Дабан; на юго-западвЂ”
район от Шамора до Будун.
217

Здесь отныне действовали законы временного пра-
вительства, а остальная Монголия была в руках бе-
лобандитов барона Унгерна.
Под ударами отрядов Народной армии остатки
разбитых китайских войск откатывались все дальше
и дальше на юг. Как донесла разведка, колонна ки-
тайских войск, насчитывавшая до тысячи солдат, бы-
ла встречена белогвардейцами и монголами в ста вер-
стах от Урги и уничтожена; другая колонна, такой же
численности, под командованием самого Го Цай-тя-
ня, прорвалась во Внутреннюю Монголию; разбойный
гун Самбу с сорока солдатами ушел по Калганскому
тракту в Китай; еще одна колонна в тысячу сто чело-
век сдалась Унгерну. Несколько отрядов перешли на
сгорону Сухэ-Батора.
19 мая во все концы страны был разослан мани-
фест временного Народного правительства. Манифест
провозглашал, что отныне в стране нет другой власти,
кроме власти народной. С этого дня действительны
лишь законы и приказы, издаваемые монгольской на-
родной властью. Все должны подняться на борьбу
с белогвардейцами. Настало великое время возрожде-
ния монгольского народа, время объединения мыс-
лей, стремлений и действий для установления нового,
народного правления взамен отжившего деспотиче-
СКОГО.
Центральный Комитет о~публиковал также воз-
звание «Всему китайскому народу, Коммунистической
партии Китая, профессиональным союзам, студенче-
ству и всем революционно-демократическим группам
и истинным патриотам Китая»:
«Во имя общности интересов и солидарности тру-
дящихся всего мира, всех угнетенных и порабощен-
ных мировыми империалистами народов мира и, в ча-
стности, подневольно-колониальной Азии и во имя глу-
бокой общности интересов и идеалов народов китай-
ского и монгольского, одинаково эксплуатируемых и
угнетаемых своими и чужеземныыи хищниками и на:
сильниками, Центральный Комитет Монгольской на-
родно-революционной партии, от имени всех трудя-
щихся и интеллигенции Монголии, категорически тре-
218

бует от пекинского правительства немедленной при-
остановки посылки войск в Монголию, одновременно
обращается с дружеским и искренним приветствием
к китайскому народу и к поименованным выше его
лучшим и благороднейшим элементам н призывает их
поддержать его требования и оказать моральное и
иное воздействие на существующее правительство».
Сухэ-Батор занялся укреплением государственного
аппарата, его учреждений. Был создан администра-
тивный отдел, отделы юстиции, иностранных дел и
связи. На прежде всего следовало позаботиться об
усилении Народной армии, пополнить ее новьгми бой-
цами, мобилизовать у населения лошадей, заготовить
продовольствие, фураж и обмундирование, приобре-
сти винтовки, пулеметы, пушки.
Армия росла. Весть о взятии Кяхты распространи-
лась по всей Монголии. Создавались все новые и но-
вые полки. Не хватало командиров. Для окончатель-
ной победы над врагами нужны были грамотные, зна-
комые с военяым делом офицеры, способные обучать
бойцов. Где взять их, если грамотный человек во всей
армии вЂ” ценнейшая находка?
вЂ” С неба они не упадут, вЂ” говорил Сухэ-Батор.вЂ”
Я учился в Иркутске в школе красных командиров.
Мы создадим свою военную школу.
Вскоре в монгольской Кяхте, переименованной
в Алтая-Булак, что значит «Золотой ключ», была по
инициативе глаажома создана школа для подготовки
командного состава. Сухэ-Батор сам занялся обуче-
нием будущих командиров.
Несмотря на высокую сознательность основной
массы бойцов, встречались и такие, которые были не
прочь поживиться за счет чужого добра, уворовать
у аратов барана или быка, совершить налет на лав-
чонку китайского торговца. Чтобы пресечь мелкий
бандитизм и воровство, укрепить дисциплину, Сухэ-
Батор создал при военном министерстве военно-поле-
вой суд и народную милицию. Несколько ночей потра-
тил он для того, чтобы подготовить проект реоргани-
зации, по сути, партизанских отрядов, народного
ополчения в регулярную революционную армию.

В проекте говорилось:
«Монголы, в течение многих веков находившиеся
под гнетом иностранных захватчиков, ныне сбросили
с себя этот гнет и создали Народное правительство.
Законы и постановления Народного правительства на
территории страны должны уважаться и беспрекос-
ловно выполняться, а границы государства должны
твердо охраняться от посягательств внешних врагов.
Для этого необходимо в соответствии с принципами
независимого государства, с одной стороны, законами
и обычаями Монголии вЂ” с другой, создать сильную
армию.
Монгольская армия должна выше всего ставить
защиту интересов нашего многострадального народа,
а также помнить и хранить в чистоте великие идеи
о лучшей жизни трудящихся, за которую борются все
народы мира. Для этой цели необходимо...»
Сухэ-Батор предлагал создать Центральное управ-
ление Народной армии, обследовать все военные ор-
ганизации в хошунах и создать аймачные управления,
провести учет лиц, споообных отбывать воинскую по-
винность, и призвать на военную службу всех мужчин,
начиная с девятнадцати лет, в том числе и монастыр-
ских лам. Каждый мобилизованный обязан привести
с собой двух коней. Создать полную кавбригаду из
двух полков, по два эскадрона в каждом. В будущем
сформировать еще одну бригаду и из двух бригад ор-
ганизовать дивизию. Помимо этого, необходим запас-
ный полк .и учебный полк комсостава. Проверить весь
наличный комсостав и лиц, не соответствующих
своему назначению, снять с должности. Русских и бу-
рятских инструкторов назначать лишь в те части, где
отсутствуют хорошо подготовленные монгольские
командиры. Армия должна быть реорганизована по
европейскому образцу. Начальнику штаба армии
в кратчайший срок разработать подробную инструк-
цию по охране границ нового, народного государства.
Проект реорганизации армии был одобрен пра-
вительством, и главком приступил к осуществлению
своих замыслов.
Он разослал комиссаров в Западный Алтай, в ту-

винские хошуны, в Кобдо, Улангом, к дюрбетам и
олетам. Комиссары должны были создать местную
революционную власть, устранить князей, явно на-
строенных против революции, сформировать, новые
партизанские отряды для борьбы с белогвардейцами,
орудовавшими на западе Монголии.
При военном министерстве был создан политотдел.
Правительство издало закон, по которому мобили-
зации в армию подлежали также и крепостные вЂ” ша-
бинары самого богдо-гэгэна.
28 марта разведка донесла, что западнее Кяхты
появился белобандит Сухарев со своей шайкой. Бе-
лобандит грабит население и готовит нападение на
Кяхту.
Сухэ-Батор вызвал одного из своих заместителейвЂ”
князя Сумья-бейсе.
Это был тот самый князь, который одним из пер-
вых откликнулся на призыв Сухэ-Батора и органи-
зовал из аратов своего хошуна отряд Народной ар-
мии. В конце прошлого года, посылая Чойбалсана
в хошун Сумья-бейсе, Сухэ-Батор сказал: «Передай
князю: партия не забудет заслуг Сумья-бейсе...»
Князь верно служил общему делу. Вот почему глав-
ком назначил его одним из своих заместителей.
вЂ” Досточтимый князь, вЂ” произнес он, когда
Сумья-бейсе вошел в комнату, вЂ” бандит Сухарев
грабит аратов твоего хошуна. Ему помогает твой чи-
новник вЂ” захиракчи. Бери сорок пять цириков, уни-
чтожь банду и накажи захиракчи. С тобой поедет ко-
миссар партизанского отряда Иванов.
Лицо князя сделалось багровым, узкие глазки
вспыхнули злобой:
вЂ” Я уничтожу бандита! Он грабит мое имущест-
во, угоняет мой скот. Я разорен, разорен!..
Сумья-бейсе и комиссар Иванов уехали. Однако
через два дня Иванов вернулся один:
вЂ” Товарищ главком, нескладно получается. Кня-
зек бросил цириков на произвол судьбы, а сам свою
живность и барахло разыскивает. Цирики-то без еды
сидят. Палаток и юрт князь не дал. Мерзнут людиш-
ки. Да и коней кормить нечем,
221

Ударив кулакам по столу, Сухэ-Батор вскочил.
Гневу его не было. конца.
вЂ” Князек всегда останется князьком. Сместить его
немедленно с поста моего заместителя. Жалкий, бе-
зумный .человек.
Бодо и Данзан пытались было вступиться за
Сумья-бейсе. Но главком был непреклонен.
вЂ” У меня есть один настоящий заместительвЂ”
Чойбалсан! вЂ” заявил он. И, уже обращаясь к Чойбал-
сану: вЂ” Сумья-бейсе с должности смещается. Тебе,
моему заместителю, приказываю привести в полную
боевую готовность отряды Народной армии западных
хошунов и караулов. Мы создаем штаб войск запад-
ного направления. Во главе этого штаба будешь ты
и партизан Щетинкин, который по нашей просьбе
прибудет сюда через несколько дней. Возьми с собой
китайских инструкторов. Передышка кончилась. Есть
сведения, что Унгерн готовит наступление на Алтан-
Булак.

БАРОН УЕРЕРЕ ИДЕТ
КА АЛТАН-БУЛАК
Монгольская Кяхта. Теперь ее называют Алтан-
Булак вЂ” «Золотой ключ». Временная столица рево-
люционного государства. Здесь Народное правитель-
ство, здесь Центральный Комитет, здесь штаб Сухэ-
Батора. Строгие революционные законы. Но араты
выполняют их охотно. Это настоящая народная
власть. Сухэ-Батор вЂ” вождь бедняков. Вера в его
силу и мудрость безгранична. Она намного больше ве-
ры в святость богдо-гэгэна, который пляшет по ука-
занию барона Унгерна. Впервые арат-бедняк почув-
ствовал себя настоящим человеком, и князь боится
теперь покрикивать на него. Некоторые князьки и их
сыновья служат под командой простых аратов Бума-
Цэндэ и Пунцука. Князьки такие же рядовые бойцы,
как и все. А стоило Сумья-бейсе не выполнить рево-
люционный закон, как он сразу же был изгнан. За-
коны революции тверды, как скала. Они для всех оди-
наковы. Даже для самого джанджи~на Сухэ-Батора.
Он ест из одного котелка с цириками. Его одежда
такая же, как у других: гимнастерка с портупеей и
кожаным ремнем, обыкновенный халат, остроносые
гутулы. Его можно отличить издали лишь по высо-
кому белому шлему джанджина с красной звездой. Он
день и ночь на ногах; и никто не знает, когда же глав-
ком революции спит. Ему всего двадцать восемь, но
кто может сравниться с ним по уму, выдержке, спра-
ведливости. Сухэ-Батор вЂ” высшая справедливость.
223

В голове его вЂ” судьбы монгольской революции. И нет
пощады врагам и нарушителям революционной закон-
НОСТИ.
Крепнут силы молодого государства. Уже созда-
ны кавалерийская бригада и несколько отдельных
полков. Восстановлена торговля в Алтан-Булаке. Но-
вое народное государство установило также торговые
связи с Дальневосточной республикой. Принят закон
об отмене права частной собственности на землю.
За пользование землей с иностранцев взимается
арендная плата, взимаются таможенные сборы, налоги
с иностранных торговых и промышленных предприя-
тий. Есть даже законы о рыбной ловле, об охоте на
зверей, о лесозаготовках. Много времени у народоар-
мейцев и у населения уходит на рытье траншей, воз-
ведение укреплений вокруг города. Государство за-
нято работой. Государство готовится к обороне. Но
в Монголии наряду с временным Народным прави-
тельством существует и другое вЂ” правительство «мно-
гими возведенного» во главе с ханом богдо-гэгэном и
его премьер-министром Чжалханцзой хутухтой. Бог-
дохан вЂ” словно мышь, зажатая в кулаке белым баро-
ном Унгерном. Правительство «многими возведен-
ного» вЂ” послушное орудие в руках белогвардейцев.
С первых же дней своего существования временное
Народное правительство пыталось установить связь
с правительством богдо. Нужно было привлечь на
свою сторону недовольных режимом Унгерна, избе-
жать ненужного кровопролития. А то, что недовольные
хозяйничанием белобандитов есть и в ургинском пра-
вительстве, Сухэ-Батор не сомневался.
Сухэ-Батор и Чойбалсан еще 23 марта писали
лично Чжалханцзе хутухте: «...страдания будущих
дней, если их сравнить с теми страданиями, которые
были причинены монгольскому народу гаминами, по-
кажутся незначительными. Время для окончательного
выбора между страданиями и счастьем наступит дней
через пятнадцать. Если вы согласны на переговоры, то
предварительно шлите в Кяхту своего представителя
с указанием места, дня и часа встречи. Наши войска
гарантируют вам полную безопасность».
224

Х. Чойбалсан.
Ф&gt;4 g ;
&
1
° & t °
&
& t
Янжима. 1947 г.
Бума-Цзпдэ. 1947 г.

Памятник
Сухэ-Ба тору
в Улан-Баторе.
с
г
.Лс
М с &
М
Ф
Г
с
4~
ч
Ф Ь
Ф
ъ
3
ссс
Э'
'э
я,3~
Р
л
Ветераны Монгольской Народной революции. 1957 г.

Получив письмо, Чжалханцза хутухта почувство.
вал слабость в ногах. То, что Сухэ-Батор и его еди-
йомышленники изгнали из Кяхты гаминов и создали
на севере республику, он уже знал. То были страшные
вести. Даже всегда пьяный богдо пришел в великое
уныние. Богдохан ненавидел Унгерна за бесчинства
и бесцеремонность; но все же лучше белый барон, чем
аратская голытьба, которая по примеру русских под-
бирается к трону.
Когда-то Чжалханцза заигрывал с революционе-
рами. Это было в те дни, когда он находился в забве-
нии и пренебрежении. Генерал Сюй не допускал его
к власти. Но сейчас, на склоне лет, хутухта получил
все, о чем только может мечтать человек,вЂ” он стал
первым человеком в государстве после хана, премьер-
министром. Чего еще?
А теперь этот железный босяк Сухэ создал свое
правительство, и, как ни странно, почтенный Бодо за-
нимает в этом правительстве высокий пост и мечтает
спихнуть с поста премьера его, Чжалханцзу, самому
заделаться премьером.
Так ли уж силен Сухэ-Батор? Ему не справиться
своими силами с Унгерном. Но на помощь революцио-
нерам могут прийти русские. А русские сильнее а:рмии
Унгерна, сильнее всех на свете. Они прогнали даже
всесильного белого царя, разбили его генералов.
Даже изощренный в политических интригах
Чжалханцза не знал, как поступить сейчас. Убить
курьера и сделать вид, что письмо не дошло до Урги?
Ну, а если Сухэ-Батор послал сюда десять курьеров
и учел эту возможность? Чжалханцза считал себя са-
мым мудрым человеком в государстве, но этому не-
навистному Сухэ всегда удавалось перехитрить его.
вЂ” Передай Сухэ-Батору, что я, как премьер-ми-
нистр Монголии, не могу вступать в связь с мятежни-
ками. За это Унгерн отрубит мне голову, вЂ” сказал он
курьеру. вЂ” Но я по-прежнему считаю себя сочувст-
вующим Народной партии и ее делам. В Урге сохра-
нилась группа партийцев. Мы сообща обсудим пись-
мо и дадим ответ.
Да, пожалуй, лучшего выхода не придумать.
Я1 М. Колесников
225

«Партийцы», о которых упомянул Чжалханцза,
уже давно изменили делу партии. Они так же, как и
хутухта, пресмыкались перед солдатами Унгерна. Они
составят ответ, а он, Чжалханцза, вынужден под-
чиниться воле коллектива.
Собрав членов Центрального Комитета, Сухэ-Ба-
тор раавернул скатанную в трубочку бумагу и про-
читал:
вЂ” «Письмо партийных товарищей столицы».
Густые брови сдвинулись, по лбу побежали мор-
щинки.
«С самого начала организации партии мы все до-
говорились: получив помощь извне, мы не нарушим
старых традиций вЂ” возведем богдохана на престол,
восстановим автономию. Вы носите высокое название
Народной партии, но подрываете авторитет богдо и
основы религии. Барон Унгерн пришел на помощь не-
счастным монголам, восстановил автономию, избавил
нас от китайского ига. Все вздохнули свободно. Ба-
рон Унгерн преисполнен силы, ему помогают иност-
ранные государства. Оставьте свои нечестивые дела.
Вернитесь к нам, своим друзьям. Мы обещаем вам
защиту и высокие должности...»
вЂ” Негодяи! вЂ” Сухэ-Батор брезгливо отшвырнул
письмо. вЂ” И эти людишки смеют называть себя на-
шими. товарищами! Проститутки! Жалкие холуи. Из-
менники! Но мы напишем им ответ...
Чжалханцза не терял даром времени. Он доложил
обо всем Унгерну. Министерство внутренних дел от
имени богдо выпустило специальное обращение к ара-
там Тушету-ханского аймака, где влияние партии
было особенно сильным. Этим обращением Унгерн
стремился нейтрализовать воздействие революционе-
ров на пришедшее в движение население аймака. Бог-
до-гэгэн безоговорочно подписал бумажку:
«Пропаганда «смены высших устоев» вЂ” пропаган-
да красных, врагов человечества. Их пропаганда
враждебна богу, ханам, добродетели. Она подрывает
автономию. Не верьте вожакам красной партии. Они
обманывают доверчивых аратов. Без высочайшего со-
изволения богдохаяа они выпустили манифест «сме-
226

ны высших устоев». В вашем аймаке имеются люди,
впавшие в заблуждение, слепо следующие за мани-
фестом. Поэтому, если в Тушету-ханском аймаке воз-
никнет партия «смены высших устоев», ее следует
немедленно уничтожить. Сухэ-Батор и его единомыш-
ленники обязаны немедленно явиться к богдохану.
В случае неповиновения оных их необходимо убить на
месте. Их действия означают борьбу с ханским прави-
тельством. Такие намерения неосуществимы даже
в больших, цивилизованных государствах, а тем более
в нашей Монголии».
Но воззвание не оказало никакого воздействия на
аратов Тушету-ханского~аймака. Здесь уже работали
уполномоченные Центрального Комитета, создавали
партизанские отряды под носом у белогвардейцев.
вЂ” Если богдохану белый барон пришелся по вку-
су, то у нас от его нагаек шкура трещит, вЂ” говорили
степняки и вынимали из бурьяна припрятанные
ружья.
Посмеиваясь и перемигиваясь, они по складам чи-
тали:
«Сухэ-Батор сговорился с гаминами, сделал их со-
ветниками и инструкторами, а сам он вЂ” враг 'Мон-
голии. Нет мятежнику никакого прощения!»
вЂ” Ай, как не любит «солнечносветлый» нашего
Сухэ-Батора! А по заповедям «великий святой» дол-
жен быть всемилостивым и всепрощающим. А тутвЂ”
«никакого прощения»!
вЂ” Зато Унгерну и его солдатам «лучезарный»
отпускает все грехи и позволяет вешать аратов. Я ду-
маю так: на небе тоже революция, и всемилостивей-
ший Будда давно удрал на японское небо, оставив
свой престол. Теперь всюду революция. Русские не
побоялись бога, а их белый хан тоже называл себя
наместником бога на земле.
В ставку революционных войск прибыл известный
сибирский партизан Щетинкин. Слава о делах Крав-
ченко и Щетинкина шла по Сибири, по Урянхайскому
краю, знали об отважных партизанах и на севере
Монголии.
Это они помогли в тылу у белых создать в Крас-

ноярском уезде знаменитую Степка-Баджейскую со.
ветскую республику. Более семи месяцев просущест-
вовала эта рабоче-крестьянская республика, охраняе-
мая сибирской партизанской армией Кравченко и
Щетинкина. Колчак бросил против партизан много-
тысячное войско интервентов. Партизанская армия
вынуждена была тогда отступить в Туву, чтобы со-
брать силы и оказать поддержку трудящимся
Урянхая.
Вот тогда-то, заняв Белоцарск, Щетинкин и Крав-
ченко впервые и встретились с Хатан-Батором Мак-
саржабом и обменялись с ним подарками.
Петр Ефимович Щетинкин родился в 1885 году
в Рязанской губернии, в семье плотника. И не сра-
зу очутился он в Сибири. В одиннадцатом году ему
удалось поступить в школу прапорщиков вольноопре-
деляющимся. Служака он был исправный и храбрый
выше всякой меры. В империалистическую дослужил-
ся до чина штабс-капитана, а за храбрость был на-
гражден четырьмя георгиевскими крестами и медаля-
ми. В восемнадцатом году в Ачинске вступил в пар-
тию большевиков, был избран в местный Совет и
работал начальником уголовного розыска. После то-
го как белогвардейцы захватили Ачинск, организовал
партизанский отряд. Весной девятнадцатого года его
отряд соединился с партизанской армией Кравчен-
ко. Партизанская армия, насчитывавшая восемна-
дцать тысяч бойцов, вела непрерывные бои с бело-
гвардейцами, а в начале 1920 года соединилась с ча-
стями Красной Армии. После этого Петр Ефимович
успел побывать в Крыму, где, будучи командиром
полка, участвовал в разгроме Врангеля. Затем вер-
нулся в Сибирь.
Теперь, по просьбе временного Народного прави-
тельства, Щетинкин прибыл в Монголию.
Еще 10 апреля Сухэ-Батор обратился к Совет-
скому правительству с просьбой о военной помощи
для совместной борьбы против общего врага вЂ” Ун-
герна. Вскоре был получен положительный ответ.
Дело в том, что поступали сведения о подготовке
Унгерном похода на Алтан-Булак, Троицкосавск.
228

Японская военщина торопила барона с выступле-
нием на север. По секретному договору, заключен-
ному японским командованием с атаманом Семено-
вым, засевшим в Маньчжурии, не позднее 1 июля
1921 года должно было начаться сразу с трех сторон
наступление на ДВР вЂ” наступление от Тихого океана
до Байкала. Это был стратегический план удушения
молодой Советской республики.
Барону Унгерну отводилась не последняя роль.
Он должен был двинуть свои полчища в Забайкалье,
захватить Верхнеудинск, Читу, Кяхту, уничтожить На-
родное правительство Монголки, отрезать Дальний
Восток от России.
Унгерн лихорадочно готовился к этому походу.
Сейчас в его распоряжении было: кавалерии вЂ” один-
надцать тысяч сабель, тридцать семь пулеметов, два-
дцать одно орудие.
Основной ударной силой, считалась кавдивизия
под командой самого Унгерна. В нее входили два пол-
ка пехоты и четыре тысячи восемьсот сабель. Усили-
вали ее двенадцать орудий и двадцать пулеметов.
Другой дивизией в две тысячи штыков командовал
генерал Резухин. Кроме того, можно было бросить
в бой отдельные белогвардейские отряды и монголь-
ские части автономного правительства.
Штаб Унгерна разработал детальный план похода.
Основные силы под личным командованием баро-
на наносят удар по Алтан-Булаку и Троицкосавску.
Дивизия Резухина идет в ста верстах западнее тракта
Урга вЂ” Кяхта. Левое крыло ее направляется на ка-
раул Желтура. В случае необходимости все отряды
объединяются в сильный кулак и наносят удар по
Троицкосавску.
Южнее озера Хубсугул действуют две бригады осо-
бого назначения под командой полковника Казагран-
ди. Из Урянхайского края идут три отряда Казанцева,
насчитывавшие семьсот кавалеристов.
Четыре отряда Кайгородова продвигаются вдоль
Керулена и Онона, присоединяя к себе банды русских
и бурятских белогвардейцев.
Все силы делились на четыре калонны и должны
229

были одновременно разными дорогами двинуться
к русско-монгольской границе.
Перед выступлением был зачитан приказ Унгерна
своим войскам. В нем говорилось:
«...Русские отряды стоят в полной готовности вдоль
всей северной границы Монголии. Они нанесут удар
одноврвменно с нами. Таким образом, наступление
будет проходить по широкому фронту. В Уссурийском
крае оно будет поддержано атаманом Семеновым,
в Урянхайском крае вЂ” атаманом Енисейского казачь-
его войска Казанцевым, на Иртыше вЂ” сибирскими ка-
заками Кайгородова и еще западнее вЂ” доблестными
отрядами атамана Анненкова и генерала Бакича.
Сомнений в нашем успехе нет и не может быть, так
как он основан на строго обдуманном и широком по-
литическом плане. Едва мы перейдем русскую грани-
цу, как в тылу красных начнутся восстания. К нам
примкнут испытавшие на себе коммунистический гнет
ононские, нерчинские, верхнеудинские и тункинсиие
казаки.
Приказываю:
Всем генералам и офицерам, казакам и солдатам
действовать стремительно и дерзко. Используя внезап-
ность, громить противника, сеять панику в его рядах и
бесстрашно прорываться в его тылы. Пленными себя
не обременять. Всех коммунистов и комиссаров рас-
стреливать на месте...»
В то время, когда Петр Ефимович Щетинкин по-
явился в Монголии, от разведки и военных частей,
расположенных в Ибицике и Шаморе, поступило доне-
сение: 20 мая барон Унгерн, оставив в Урге лишь по-
лицейскую охрану, со своими основными силами идет
на север. В авангарде бригады Унгерна ведет наступ-
ление на Кяхту отряд чахара Баяр-гуна. Сборный от-
ряд из русских и бурятских белогвардейцев наступает
на караул Мензу восточнее Троицкоса~вска. Кон~ная
бригада Казагранди продвигается на караул Модон-.
Куль.
Штаб монгольской Народной армии, координируя
свои действия с частями Дальневосточной республики,
со своей стороны, разработал план разгрома Унгерна.
230

Сухэ-Батор считал, что операцией против чахара
Баяр-гуна должен руководить он сам.
Против унгерновского отряда, наступавшего во-
сточнее Троицкосавска, действуют 2-я Сретенская
бригада и читинская батарея.
Конную бригаду Казагранди и дивизию Резухина,
наступавшие на Модон-Кульский и Желтуринский ка-
раулы, уничтожают войска западного направления
под командой Чойбалсана и отряд красных партизан
во главе со Щетинкиным.
Ликвидация белогвардейских отрядов, орудовав-
ших в Алтайском и Кобдоском районах, возлагается
на - партизанские отряды, организованные уполномо-
ченными партии из местного населения. На выручку
партизанам придут части Красной Армии.
22 мая отряды Казагранди заняли Мензу, 25 маявЂ”
Модон-Куль. Отряд генерала Резухина развертывал
действия на советско-монгольской границе в районе
Желтуры. Дивизион Щетинкина, стоявший в бурят-
ском селении, был разгромлен.
5 июня чахар Баяр-гун занял Ибицик и, уничто-
жив отряд Народной армии, двинулся через лес
к Алтан-Булаку.
Главнокомандующий Сухэ-Батор с отрядом цири-
ков устремился к горе Ламын-Ула. Налет был сокру-
шающим. За каких-нибудь полчаса отряд Баяр-гуна
был разбит. Конница преследовала бегущих в пани-
ке солдат и рубила их.
вЂ” Баяр-гуна взять живьем! вЂ” приказал Сухэ-Ба-
тор.
Приказание было своевременным, так как в пер-
вой же стычке Баяр-гун был ранен. Обливаясь
кровью, он скакал к Белому Субургану. Но уйти не
удалось. На берегу Гилан-Нура он был окружен. и
сдался в плен. Преследование чахарского отряда ве-
лось вплоть до реки Иро. Здесь почти вся банда бы-
ла истреблена. Надежды Унгерна на Баяр-гуна не
оправдались.
Тогда он бросил свои основные силы на Алтан-
Булак и Троицкосавск. Семь орудий открыли огонь
:231

по Алтан-Булаку и Троицкосавоку. Унтеры ввел в бой
три тысячи пятьеот сабель.
Что мог противопоставить ему Сухэ-Батор1 Под
его командой насчитывалось едва ли семьсот бойцов.
Правда, в Троицкосавоке находилась 2-я Сретенская
бригада численностью в пятьсот сабель и пехотный
батальон в двести пятьдесят штыков при одной ба-
тарее.
И все же Сухэ-Батор принял бой. Он верил в то,
что Красная Армия не оставит в беде. Сейчас нужно
стойко держаться Скоро подойдет 103-я бригада
35-й Сибирской стрелковой дивизии. К западу от
нее вЂ” еще две бригады той же дивизии, 35-й кавале-
рийский полк и конные отряды Щетинкина.
Завязались изнурительные кровопролитные бои.
Они шли на подступах к Алтан-Булаку. Словно вихрь,
то тут, то там появлялся Сухэ-Батор на сером ска-
куне. Он врезался в гущу врагов, .смахивал кривой
саблей головы с плеч, разрубал озверевших от крови
унгерновцев от плеча до пояса, по десять раз в день
бросал свои отряды в атаку.
Гибли храбрецы цирики, рядом с ними падали
бойцы армии ДВР. Но смерть словно щадила главко-
ма. Он был всюду, где становилось особенно трудно,
где, казалось, больше не выстоять, не удержаться.
Стекленели глаза людей от страха, но появлялся на
вздыбленном коне Сухэ-Батор, и цирики устремля-
лись за ним, забывали о смерти, о родных и близких,
с древним кличем налетали на врага, теснили его.
вЂ” Наш Сухэ-Батор! Наш джанджин!..
Суровый, непреклонный, прекрасный, как леген-
дарный богатырь. Ветер шевелит алую ленточку на
груди. Когда докладывают о поражении на том или
ином участке, он не меняется в лице, оразу прини-
мает решение, выкраивает резервы, сам скачет на
подмогу.
И никто из цириков не подозревал, что все висит
на волоске. Об этом знал только сам Сухэ-Батор.
Поредели отряды защитников Алтан-Булака. Засну-
ли вечным сном герои в зарослях дикого бурьяна.
Все настойчивее и наглее становился противник. Он
232

бросал в бой все новые и новые части, любой ценой,
по собственным трупам готов был ворваться в город.
.Вот он уже захватил окраину, облепил со всех сто-
рон и Алтан-Булак и Троицкосавск. Артиллерия била
беспрестанно. На улицах валялись убитые осколками
люди и лошади. Захваченных в плен унгерновцы не
щадили. Умирали под ударами сабель монголы, рус-
.ские, буряты, китайцы.
Но Сухэ-Батор продолжал сражаться. Он не мог
.отдать Алтан-Булак. Отступать было некуда, да и не
мог он отступ ть сейчас. Судьбы монгольской револю-
.цйи, судьба онголии вЂ” все решалось вот здесь.
Слишком долго ждали монголы свободы, чтобы от-
дать ее здесь, в первом городе революции Алтан-Бу-
лаке.
Унгерн ворвался в город. Собрав остатки своих
отрядов, Сухэ-Батор бросил их в последнюю атаку.
Это была жестокая рукопашная схватка. Противники
сталкивались грудь грудью. Звенели клинки, лома-
лись пики, развевались гривы коней, падали на зем-
лю всадники из окровавленных седел. Дрогнули ци-
рики, повернули коней назад, к воротам объятого
пламенем и дымом города. Пешие, побросав винтов-
ки, перепрыгивали через траншеи, через конские
туши.
Есаул с оскаленными зубами занес клинок над го-
ловой Сухэ-Батора, но тотчас же чья-то пика повергла
унгерновца наземь, лошадиные копыта затоптали его.
С закушенных удил скакуна главкома срывались
клочья пены. Звенело небо от частых разрывов и пу-
леметной трескотни.
И внезапно откуда-то с северо-запада донесся
странный гул. Перекрывая все звуки боя, пронзитель-
но запела труба.
вЂ” А-а-а-а!.. Ура-а-а-а!.. вЂ” покатилось по степи.
Гул нарастал, набирал силу.
Вот уже по лощине скачут всадники в шлемах
с красными звездами. Вот они окружили сопку, на
которой разместился Унгерн со своим штабом. Уда-
рили орудия.
вЂ” Свои!.. Наши!.. Красные!..
15 М. Колесников

вЂ” Сто третья!.. Ура-а-а!..
Красноармейцы и цирики приветствовали друг
друга, потрясая в воздухе клинками. И уже невоз-
можно было отличить, где красноармейцы, где бойцы
Народно-революционной армии: те и другие в гимна-
стерках, те и другие в островерхих шлемах с красны-
ми звездами.
Пока бойцы 103-й бригады Красной Армии рас-
правлялись с белоказаками, Сухэ-Батор во главе
своей армии атаковал командующего беломонгольски-
ми частями ламу Дара-Эхэ. Монголы, насильно мо-
билизованные Унгерном, сразу же перешли на сторо-
ну Народно-революционной армии. Лама Дара-Эхэ,
бросив оружие и своих солдат, в панике бежал с по-
ля боя.
Тяжелораненому генерал-лейтенанту барону
Унгерну все же удалось вырваться из окружения.
Главные его силы были разбиты. Остатки не так дав-
но грозной армии, переправившись через реку Иро,
побежали на запад, надеясь соединиться с дивизией
генерала Резухина.
Над Алтан-Булаком по-прежнему развевался крас-
ный флаг с пятиконечной звездой и знаком «соем-
бо» вЂ” древним символом свободы и независимости.
Но банды Унгерна все еще .не были разгромлены
окончательно. Пока барон гулял по степи, существо-
вала опасность нового нападения. Унгерна следовало
добить, покончить с его генералами, истребить живую
силу. В Урге все еще сидел унгерновец Жамбалон.
Еще действовали на советско-монгольской границе
отряды Казагранди, Кайгородова, Бакича, Казанцева;
Шубина и других белобандитов.
Сухэ-Батор направил своего комиссара и замести-
теля Чойбалсана в Желтуринский караул, на запад от
Алтан-Булака. Сюда также подошли отряды красных
партизан под командованием Петра Ефимовича Ще-
тинкина. Теперь оба командовали особой Западной
армией. Главными противниками в этом районе были
Резухин и Казагранди, которые стремились прорвать-
ся на территорию РСФСР.
Петру Ефимовичу шел тридцать седьмой, Чойбал-
234

сан был на десять лет моложе. Но, несмотря на раз-
ницу в возрасте, эти двое. сразу нашли общий язык.
вЂ” Бывал я поблизости, в Урянхайском крае,вЂ”
рассказывал Щетинкин Чойбалсану.вЂ” Шли мы тогда
через скалы, переваливали через хребты, переходили
вброд горные потоки. Прижал нас Колчак. Подались
мы сперва в Минусинск, а потом в Урянхай. Жена
моя с Клавкой и Шуркой в партизанском отряде оста-
лась. Переходили как-то быструю речку. Лошадь ки-
нулась, скакнула, а Шурка выпал у жены из рук.
Партизан успел подхватить его. А в другой раз Клава
свалилась с лошади прямо в воду. Голодно было.
Животы запали. Черемшу и всякую пакость ели. По-
том пожар настиг. Лошади падали, все кругом заня-
лось. Еле вырвались. Тайга... Кравченко тоже своего
мальца тащил с собой. В Белоцарске передохнули
немного. А потом столкнулись с есаулом Бологовым.
До двух тысяч солдат у него было. Пытался Бологов
с вашим Хатан-Батором Максаржабом договориться,
чтобы тот оказал ему поддержку против нас. А Ха-
тан-Батор-ван сказал, что в драку между русскими
он не хочет вмешиваться, и отошел к реке Элегест.
Потом приезжал к нам, поздравлял с победой, красно-
го шелку на знамена подарил. «Я,вЂ” говорит,вЂ” за ре-
волюцию». Голубой рушник его, или, как у вас гово-
рят, хадак, я до сих пор сохранил. Понравился мне
Хатан-Батор-ван. На похоронах убитых партизан
присутствовал, трогательную речь сказал, и цирики
его из винтовок дали прощальный салют. А теперь
что-то недоброе прослышал о вашем Хатан-Баторе.
Поговаривают, будто бы Унгерну он верой и прав-
дой служит. Так ли это?
Видно было, что Щетинкина монгольские дела
очень интересуют.
вЂ” Максаржаб вЂ” князь, -- ответил Чойбалсан.вЂ”
Сейчас ему идет сорок пятыи год. Он много сделал для
независимости Монголии. Но путь его в революцию
труден. Я не верю, что Хатан-Батор верой и правдой
служит Унгерну. Тогда объясните, почему Унгерн вы-
слал Хатан-Батора из Урги, а просто говоря, сослал
в Улясутай? Унгерн боится Максаржаба и ненавидит
235

его, потому что Хатан-Батор сочувствует нам, рево-
люционерам. Он крупный воен~ный деятель. Я не
сомневаюсь, что скоро, очень скоро он придет на
службу революции и сделает много полевного для
нее. Ну, а наша обязанность, обязанность революцио-
неров, установить с ним связь, привлечь на свою сто-
ро~ну.
вЂ” Может быть, вы и правы, товарищ Чойбал-
сан, вЂ” задумчиво отозвался Щетинкин. вЂ” Время по-
кажет. А голубой хадак я на всякий случай сохраню.
А вообще-то очень по душе мне здешние места. Дум-
ка есть: перебьем всех белобандитов, и обоснуюсь
я с семейством где-,нибудь неподалеку. А еще вашу
Ургу поглядеть хочется: что ва город такой степной?
вЂ” Урга не совсем степной город. Лес на сопках.
Тола прозрачная. А в падях медведи и кабаны во-
п,ятся.
На Чойбалсане была форма советского командира.
За последнее время он сильно похудел, лицо сдела-
лось темным, угловатым. Он больше не считал себя
человеком, далеким от военного дела. Позади была
иркутская школа, тесное общение с Сухэ-Батором
также многому его научило.
Сейчас со Щетинкиным они, как равные, разраба-
тывали план разгрома Ревухина, распределяли силы
и средства. Старого партизана поражала сметка
монгольского командира. Красноармейцы относились
к Чойбалсану с огромным уважением и все его при-
казания выполняли беспрекословно.
Хорошо поставленная разведка позволила быстро
обнаружить противника. В дивизии Ревухина насчи-
тывалось до двух тысяч солдат, и он имел явное
превосходство в живой силе и в вооружении.
Щетинкин подмигнул Чойбалсану:
вЂ” Все равно превосходство на нашей стороне.
Моральное превосходство...
Удар по сотням Ревухина был нанесен внезапно и
стремительно. Двое суток продолжался бой с белой
дивизией. Обескровленный, потерявший чуть ли не
половину личного состава, Ревухин отказался от по-

пытки перейти советско-монгольскую границу и глу-
хой темной ночью отступил в глубь Монголии.
Войска Чойбалсана и Щетинкина двинулись на
запад. Но противник словно в воду канул.
вЂ” С юга в направлении караула Модон-Куль дви-
жется отряд белогвардейцев! вЂ” доложили разведчики.
Это было неожиданностью. Кто бы это мог быть?
Потрепанный в двухдневных боях Резухин вряд ли
в состоянии начать наступление.
Особая армия сменила направление и выступила
навстречу неведомому противнику.
Когда миновали Олон-Нур, обстановка проясни-
лась.
вЂ” Конная бригада Казагранди, вЂ” сказал Чой-
балсан.
Встреча с арьергардом противника произошла на
склонах высокой сопки. Бой был коротким, но ожесто-
ченным. Много хлопот доставили белобуряты. Они
рубились с решимостью отчаяния, полегли почти все.
Под прикрытием бурятской конницы белогвардейские
сотни стали отступать.
Чойбалсан и Щетинкин, увлеченные боем, начали
упорное преследование. Красноармейцы и народоар-
мейцы без передышки скакали за ускользающим про-
тивником. Они гнали его несколько суток. Кони вы-
бивались,из сил. Кончились продукты.
вЂ” Мы в хошуне Мерген-гу~на Сайн-Ноинханского
аймака, вЂ” доложил Чойбалсан. вЂ” А Казагранди все
бежит. Что будем делать?
Решили основные силы оставить в урочище Аца,
а с небольшим конным отрядом цириков продолжать
преследование противника, отступавшего в н ап р авле-
нии монастыря Пандит-ламы.
Это был просчет. Не знали Чойбалсан и Щетин-
кин, что хитрый лис Казагранди готовит ловушку. Он
сумел сохранить основные силы своей бригады. Арьер-
гард лишь отвлек на себя красноармейцев и цириков.
Белому генералу нужно было во что бы то ни стало
сохранить свой обоз, отвлечь от него внимание. Не
имея постоянной базы в тылу, недружелюбно встре-
чаемый местным населелием, Казагранди вынужден
237

был повсюду таскать с собой обоз с награбленным
добром. Он не предполагал,, что преследование ока-
жется таким настойчивым. Требовалось избавиться от
преследователей, завлечь их в западню. Казагранди
устроил засаду.
Чойбалсан,и Щетинкин опомнились слишком позд-
но. С запада на них обрушилась белогвардейская
конница, стремившаяся окружить советско-монголь-
ский отряд, с востока перешла в штыковую атаку пе-
хота, находившаяся в засаде.
Бой не прекращался целый день. Советско-мон-
гольский отряд обливался кровью. Врагу удалось за-
хватить восемьдесят тяжело раненных цириков.
Ночью обе стороны отошли. С горсткой измучен-
ных людей Чойбалсан и Щетинкин вернулись в Ацу.
Но они не помышляли об отдыхе, а, собрав бойцов,
вновь повели их на белобандитов.
Но и на этот раз Казагранди удалось перехитрить
Щетинкина и Чойбалсана: он поспешно отступил на
юго-запад и затерялся в степях и лесах.
С невероятной жестокостью расправился белый
генерал с захваченными цириками. Он приказал при-
вязать раненых бойцов к деревьям и сжечь всех
живьем.
вЂ” Мы еще посчитаемся с тобой, белый гене-
рал...вЂ” прошептал Чойбалсан, и кулаки его сжались.
Щетинкин был обескуражен таким исходом дела.
вЂ” Будем готовиться к новым боям, вЂ” сказал он.вЂ”
Все равно белые генералы от нас не уйдут. Их песен-
ка спета!
Штаб особой Западной армии расположился в до-
лине реки Селенги. Сюда стекались все новые и новые
отряды монгольских добровольцев. Они сообщали
о зверствах белобандитов, проводили отряды народо-
армейцев к пастбищам, где Казагранди скрывал ото-
бранных у аратов коней.
Бои на границе пока прекратились. Обе стороны
деятельно готовились к новым битвам. Унгерну уда-
лось соединиться с частями генерала Резухина; и ба-
рон вынашивал новые планы походов,на большевиков.
Но дни его уже были сочтены.
238

ЕРАСНЫИ ФЛАГИ НАД ТРГОЙ
Наступление Унгерна на Алтан-Булак и Троицко-
савск провалилось. Не увенчалась успехом и попыт-
ка бригады Резухина прорваться в тыл 35-й дивизии
5-й Красной Армии. Части Монгольской Народно-
революционной армии под командованием Чойбал-
сана, партизанские отряды Щетинкина и красноар-
мейцы 104-й стрелковой бригады сделали свое дело.
И хотя враг не был разгромлен окончательно, все же
его действия были парализованы на долгое время.
Первый этап по разгрому банд барона Унгерна фон
Штернберга закончился.
В короткий срок Сухэ-Батору удалось пополнить
свои полки новыми бойцами, снабдить их винтовками
и пулеметами.
вЂ” Теперь наш революционный долг вЂ” освободить
Ургу, вЂ” заявил он на совместном совещании ЦК и
временного правительства. вЂ” Араты, на первых порах
сбитые с толку лживыми обещаниями белого барона,
дезертируют, переходят на нашу сторону. Князья, ла-
мы и чиновники тоже отшатнулись от белобандитов.
Время подчиняется нам. Мы предложили советскому
командованию провести совместно «Ургинскую опе-
рацию». Выполнение этой операции советское коман-
дование возлагает на экспедиционный корпус в со-
ставе 35-й дивизии, усиленной 308-м стрелковым пол-
ком и 5-й кавдивизией.
В походе обязаны принять участие все члены На-
239

родного правительства и Центрального Комитета.
В Алтан-Булаке мы оставим своего уполномоченного.
Он будет поддерживать связь с пограничными
властями ДВР и Советокой России.
Кстати, получено сообщение из Читы: главком, во-
енный министр и председатель Военного совета ДВР
Блюхер отдал соответствующий приказ начальнику
Акшинского пограничного района и начальнику
12-й Читинской дивизии о переходе на территорию
Монголии для уничтожения банд Унгерна. Войска
ДВР обеспечивают успех нашей операции с востока,
перережут все пути отступления белогвардейцев на
восток, к Хайлару.
Главкомом Блюхером разработана инструкция
о порядке ввода войск ДВР на территорию Монголии.
Вот выдержки из нее:
«...При вводе наших войск в Монголию действо-
вать в полном согласии и контакта с Народно-рево-
люционной армией Монголии, с особым вниманием
относясь к правам и быту, а также взглядам мон-
гольских масс,,ни в чем не оскорбляя национального
и религиозного чувства, в особенности бережно отно-
сясь к буддийским браминам.
...При отдельно действующих наших частях и вой-
сках Дальневосточной республики должны быть
' представители от временного Монгольского револю-
ционного правительства.
...Красномонгольские части составляют особую
Красномонгольскую армию с главкомом во главе, на-
значенным Временным революционным правитель-
ством Монголии.
...Местные средства Монголии могут быть исполь-
зованы только через местных представителей Времен-
ного революционного правительства Монголии.
...Отбитое у Унгерна захваченное у жителей иму-
щество не считать трофеями, а возвращать владель-
цам-монголам через войсковых и местных представи.
телей мо~нгольского правительства.
...Иметь в виду: все захваченное оружие переда-
вать через монтольское правительство в распоряже- .
ние Красномонгольской армии, впредь же до укомп.
240

лектования таковой захваченное оружие иметь на осо-
бом точном учете при частях, о передаче его Красно-
монгольской армии последует дополнительное распо-
ряжение Военного совета Дальневосточной респуб-
лики.
...Разосланное воззвание на монгольском языке
распространить возможно шире всеми средствами.
...Возможно полнее и тщательнее инструктировать
о взаимных отношениях с местным населением и ки-
тайскими войсками как всех войсковых начальников
,частей, входящих в пределы Монголии, так и всех на-
родоармейцев...»
Подобной инструкцией снабжены и все части
Красной Армии. Мы видим добрую волю наших дру-
зей. Они готовы выполнить свой высокий интернацио-
нальный долг.
С своей стороны, мы должны разъяснить аратам
смысл происходящих событий. У меня в руках воззва-
ние к монгольскому народу:
«На стороне нашей Народной армии выступают
красноармейцы Советской России. Не бойтесь их, это
не гамины или белобандиты Унгерна, которые зани-
мались грабежами и убийствами. Красноармейцы
преследуют великую цель оказания помощи угнетен-
ным народам всего мира в деле их национального
освобождения, без различия национальностей и рели-
гии. Поэтому их нельзя ставить на одну доску с вой-
сками империалистических сторон, которые, как хищ-
ники, стремятся лишь к захвату чужих земель, бо-
гатств, людей и скота. Красная Армия превыше всего
ставит интересы народных масс, она борется за то,
чтобы ликвидировать разбой~ничьи банды, и никогда
не позволит обирать население нашей страны.
Когда Красная Армия покончит с Унгерном, она
вернется в Россию. Мы призываем население спокой-
но заниматься своим трудом. Нет причин для беспо-
койства и сомнений. Все, кто будет сеять панику, бро-
сать скот и бежать, будут привлекаться к строгой от-
ветственности...»
Совещание постановило вступить в решительный
бой с врагами и освободить Ургу. Во все концы стра-
241

ны поскакали уполномоченные Центрального Комите-
та Народной партии. У каждого аа пазухой была пач-
ка листовок, отпечатанных типографским способом.
Появились листовки и в стане врага. «Воззвание
к монгольскому народу» проникло и во дворец богдо-
гэгэна.
вЂ” Нашему правлению приходит конец, вЂ” сказал
он Чжалханцзе хугухте.вЂ” Мятежник Сухэ решил за-
владеть престолом и призвал красных. Нет спасенья!..
Ты вЂ” мудрый: отвечай!
Чжалханцза был напуган воззванием не меньше,
чем «солнечно-светлый». Красные войска идут на Ур-
гу! Конец, конец всему!..
вЂ” От барона прибыл гонец,вЂ” отозвался он.вЂ” Вот
письмо. Еще не все погибло.
вЂ” Читай!
Чжалханцза дрожащей рукой разгладил листок,
прочитал, запинаясь на каждом слоге:
вЂ” «...В настоящее время для .меня лучше всту-
пить в пределы России и увеличить свои силы надеж-
ными войсками, которые не будут поддаваться обма-
ну красной партии. Увидев это, красные, боясь быть
отрезанными, наверное, вернутся обратно. Правитель-
ство Сухэ-Батора и других будет легко ликвидирова-
но, если не будет помощи красных...»
Барон предлагал богдо-гэгэну переехать со своим
автономным правительством на запад в Улясутай под
защиту белогвардейских отрядов и войск Хатан-Ба-
тора Максаржаба. Из Улясутая можно будет начать
наступление против Народной революции.
Н~еожиданно «солнечно-светлый» залился пьяным
смехом:
вЂ” Боги лишили разума, нашего друга барона!
Под защиту Максаржаба... моего давнего врага, та-
кого же мятежника, как Сухэ!.. Кто меня сейчас мо-
жет защитить, кроме вечно живого, восседающего на
лотосе? Барон разбит и доживает последние дни. Он
как волк в капкане. В Кобдо и Улясутае араты бьют
белогвардейцев. Все словно обезумели. Чернь больше
не чтит богов, потеряла уважение к моей святости.
Максаржаб по нашему высочайшему повелению от-
242

дан во власть барону, но в этом человеке живет дух
свободы. Максаржаб понимает, что он в плену, и
только ждет минуты, чтобы нанести белогвардейцам
удар в спину. Урга вЂ” святой город, и отсюда я нику-
да не поеду! Так и передайте барону. Я слепой, не-
счастный старик. Я, так же как и Хатан-Батор, в пле-
ну у белого барона и его банды. Мой народ еще не
совсем утратил веру в меня. Кроме того, Сухэ-Батор
обещал не поднимать на меня руку. Ты же сам уверял,
что революционеры не стремятся захватить мой трон.
вЂ” Я слышу слова великой мудрости, вЂ” смиренно
откликнулся Чжалханцза. вЂ” Мы останемся в Урге.
Мы постараемся договориться с революционерами.
Я сам сделаюсь солдатом, возьму копье и буду помо-
гать революционерам бить нашего друга белого баро-
на. Пути мудрости извилисты. При всех обстоятельст-
вах мы обязаны позаботиться о троне.
вЂ” Ну, а если Сухэ-Батор пытается своей листов-
кой ввести нас в заблуждение? Если Красная Армия
откажется от похода на Ургу, опасаясь японцев?
Если барону удастся собрать силы и получить подмо-
гу со стороны японцев?
вЂ” Все это мы скоро узнаем. Несколько дней назад
отряд Немчинова выступил из Урги на север, навстре-
чу красным. Кроме того, в Урге нас охраняют части
Жамбалона и баргута Лубсана. Баяр-гун взят Сухэ-
Батором в плен, но отряд Баяр-гуна сохранился и
придет нам на помощь. Еще цел отряд Найданжаб-ва-
на, который также защищает нас. Еще,неизвестно, кто
победит. Мы должны внести разложение в войска
Сухэ-Батора, призвать мятежника к повиновению.
Барон требует, чтобы «солнечно-светлый» обратился
к населению с указом. Это будет нашим ответом на
воззвание Сухэ-Батора к народу. Министерство вну-
тренних дел подготовило указ, вам остается лишь по-
ставить на бумагу свою печать.
Вот мудрые слова вашего высокого указа:
«Указ солнечно-светлого, десятитысячелетнего бог'
до Эцзенхана... В год самки белой свиньи мы, монго-
лы, отделившись от Срединного государства, устано-
вили автономное правление, заключили соответствую'
243

щие договоры, чтили нашу религию и заветы наших
отцов, были исполнены любви и милосердия к народу.
В стране царило благополучие: в каждой юрте было
изобилие, каждый человек жил в достатке, дождь был
благодатным, ветер вЂ” благоприятным.
Но на нашу страну напали алчные, жестокие га-
мины. Они осквернили нашу религию, разграбили
наше имущество и причинили глубокие страдания на-
роду. При помощи различных коварных приемов,
а также силой оружия они стремились окончательно
уничтожить нашу нацию. Гамины ликвидировали
автономию нашей страны. Как я, так и мои детивЂ”
ученики, высшие и низшие, старые и молодые, муж-
чины и женщины, были этим бесконечно недовольны
и обращались с жалобой и с призывом о помощи
к высшим богам. Как с нашего разрешения, так и без
него создавались группы для борьбы с врагом.
Когда мы изгоняли гаминов, войска Советской
России близко подошли к нашей границе. Гамины,
затаив злобу, направились было на север от Урги, но,
встретившись с могучей Красной Армией, отступили
и бежали,на свою родину.
Не является ли это доказательством истинного мо-
гущества бога и силы духа хранителей, которым мы
поклоняемся?
Теперь, когда мы снова вернули свои права и по-
прежнему осуществляем власть, когда свою внутрен-
нюю политику мы проводим в соответствии с требо-
ванием времени, а внешнюю в духе миролюбия с дру-.
гими державами, укрепление границ нашего государ-
ства следует считать нашим первоочередным делом.
Вообще нет поводов заявлять, что мы «проводим идеи
одних, враждуя с другими».
Часть монголов, поскольку до них не дошли еще
сведения, что центральная власть восстановлена и что
белогвардейские войска и гамины изгнаны с нашей
земли, отправилась за помощью на север. Ненавидя
га|минов, они организовали Народную партию и ведут
бои, не зная, по-видимому, что в центре все спокойно.
Отсюда они будут ошибаться и в религиозных за-
ветах.

Если мои близкие и далекие ученики, которым до-
роги дела нашей религии, государства и народа, пой-
мут меня и помогут мне в моем стремлении способст-
вовать процветанию религии и благоденствию живьи
существ, то мы сможем избежать возможных ошибок,
победим зло и разруху. К этому я стремлюсь во имя
любви ко всем живым существам. Только при этом
условии я смогу руководить народом и оказывать ему
благодеяния.
Если вы разделяете мои стремления, то сложите
оружие, вернитесь и окажит~е ваше содействие делам
государства,и религии. Если вы не вполне согласны
со мною, то доложите мне о ваших целях и намере-
НИЯХ.
Ставя свою печать, призываю вас следовать за
мной.
27 числа 5-й луны 11 года «многими возведен-
НОГ'О».
Когда богдо-гэгэн поставил печать на указ, Чжал-
ханцза сказал:
вЂ” Мы постараемся, чтобы эта бумага попала
в руки Сухэ-Батора и его друзей.
Еще 23 июня на территории Монголии стали со-
средоточиваться советские войска. Красноармейцы и
цирики сидели у костров, ели из одного котла, обме-
нивались подарками. Неподалеку стояли пушки и
пулеметные тачанки. Русские, буряты, монголы,
баргуты, чехи, якуты, венгры, китайцы, украинцы,
немцы, дю!рбеты, тувинцы... Разноязычный говор,
смех. Будто застывшие от зноя красные знамена.
Мирно пощипывают траву расседланные кони.
«Всем есть дело до судеб Монголии», вЂ” думал
Сухэ-Батор, и в его груди поднималась горячая
волна.
В конце июня части Красной Армии и Монголь-
ской Народно-революционной армии выступили в по-
ход на Ургу. Шли через Нарин-Могой, Дараст-
Булак, Иро, Хара.
На Ургу наступали части Народно-революцион-
ной армии во главе с Сухэ-Батором, 5-я кавдивизия
и 103-я стрелковая бригада.
245

Вдоль реки Селенги шли 104-я стрелковая
бригада, кавполк и отдельный конный отряд.
Слева действия основной группы войск обеспечи-
вались 2-й .Сретенской бригадой, а вдоль тракта
.Троицкосавск вЂ” Урга вЂ” 105-й стрелковой бригадой.
Это были силы революции, и ничто не могло про-
тивостоять им. Как могучий поток, они сметали все
преграды на своем пути. По мере продвижения
армия Сухэ-Батора обрастала все новыми и новыми
отрядами добровольцев. Это было победное шествие
окрепшей и закаленной в предыдущих боях Народной
армии. Вел ее неустрашимый Сухэ-Батор.
. Реввоенсовет 5-й Красной Армии обратился с воз-
званием-листовкой ко всему монгольскому народу:
«Красные войска Российской Социалистической
Федеративной Республики вступили на территорию
Монголии, но монгольский народ не должен опа-
саться за свою судьбу: не врагами, а друзьями-осво-
бодителями идут наши войска в пределы Внешней
Монголии.
Красные войска несут войну не монгольскому
народу, а убийце и грабителю барону Унгерну,.
восставшему |против власти руоских рабочих и кре-
СТьЯ'Н.
Русский народ неоднократно заявлял всему миру,
что желает жить со всеми в дружбе. Он надеялся,
что монголы сами справятся с бароном Унгерном,
и не трогал его, но в начале июня Унгерн
бросился на нашу границу, где, встреченный нашими
войсками под Кяхтой и Троицкосавском, был разбит,
бросил свою артиллерию и обоз и скрылся опять
в пределах Монголии.
Монголы! Ваши города и юрты, ваши монастыри
и храмы, ваш скот и ваши пастбища будут для нас
неприкосновенны. Мы не будем указывать вам, как
жить: живите, как жили. На великом народном со-
брании всей страны вы сами установите свои порядки
такими, какими хочет весь народ монгольскии.
Все, что было награблено Унгерном и его банди-
тами, будет возвращено их прежним владельцам.
Наши красные войска будут действовать в полном

согласии с Народно-революционным правительством
Монголии, с Народно-революционной монгольской
Красной Армией.
Революционный Военный совет 5-й армии».
Степное летнее солнце накалило землю добела.
Поднималась пыль из-под копыт лошадей, горели
звезды на фуражках, сверкали стремена. Тяжелый
зной придавил травы. От звенящей жары и неумолч-
ного стрекотания кузнечиков охватывала дрема. Пах-
ло сухой полынью и конским потом. Вырывались
вперед пулеметные тачанки, и перестук колес зами-
рал в сонной дали.
Но нельзя было доверяться обманчивому степному
спокойствию.
Отряд, который вел Сухэ-Батор, находился в аван-
гарде экспедиционного корпуса. За ним шли три
эскадрона 28-го кавалерийского полка.
Первая стычка с противником произошла на реке
Иро в урочище Дзулдзага. Здесь белобандит Нем-
чинов устроил первую засаду. В отряде Немчинова
насчитывалось всего шестьсот человек, почти одну
треть он бросил в Дзулдзага.
С первого дня похода у красноармейцев и цири-
ков зудели руки: им не терпелось посчитаться с вра-
гом. Как .только завязалась перестрелка, они лихим
налетом опрокинули белогвардейцев, смяли их, за-
топтали копытами коней. Схватка была ожесточен-
ной. Воды Иро окрасились кровью. Белогвардейцы
заметались в огненном кольце. Выскочила пара пуле-
метных тачанок. Гиканье, свист, храп коней...
Шквальный косоприцельный огонь разил улепетывав-
ших белобандитов. Но уйти никому не удалось. Мон-
гольские конники настигали отстреливающихся сол-
дат, уничтожали их.
2 июля завязался еще более ожесточенный бой.
Узнав о разгроме своего передового отряда, Немчи-
нов с остатками банды укрепился на высотах южнее
реки Хара. Это были удобные позиции. Вся местность
находилась под перекрестным огнем. Все переправы
были пристреляны. На сопке Немчинов установил
горное орудие.
247

По сути, это была вторая засада. Белогвардейцы
хорошо замаскировались, решили не обнаруживать
себя. Конную разведку красных они пропустили,
не обстреляв ее. Но когда авангард Красной Армии
и монгольских войск попытался форсировать Хару,
белогвардейцы открыли огонь из всех видов оружия.
С визгом плюхались в реку снаряды, поднимая
высокие султаны воды. Бандиты били прямой навод-
кой. Пришлось повернуть обратно и залечь: идти
напролом не имело смысла.
Тогда решено было бросить в обход эскадрон.
Маневр удался. С налету красные конники захватили
около пятидесяти белогвардейцев, два пулемета,
свыше полсотни винтовок. Удар был неожиданным.
Немчинов, бросив орудие с запасом снарядов, снялся
с позиций и бежал на юг.
Путь на Ургу был открыт.
На Селенге к частям Народно-революционной
армии примкнули восемьдесят монгольских солдат,
бежавших из унгерновской части.
«Указ солнечно-светлого, десятитысячелетнегобог-
до Эцзенхана» Сухэ-Батор получил в Бургултае.
Прочитав указ, главком рассмеялся:
вЂ” Рукой «солнечно-светлого» водила рука белого
барона. Богдо хочет заверить нас, что в Урге нет
военных сил. Это ли не подлое лицемерие! Откуда
же взялся Немчинов? Где находятся Жамбалон и
баргут Лубсан? Он называет нас своими «дальними
учениками». Скоро мы ему разъясним, что у револю-
ционеров есть один учитель вЂ” Ленин! И мы самые
близкие ученики великого Ленина.
Богдо предлагает нам сложить оружие. Русские
говорят в таких случаях: кукиш с маслом!
Посовещавшись, члены временного Народного
правительства решили оставить указ богдо-гэгэна
без ответа и продолжать наступление на столицу.
У самой Урги навстречу революционным войскам
вьгшли из леса оборванные, худые люди е винтов-
ками. Их хотели обстрелять, но Сухэ-Батор, приказав
быть наготове, сам поскакал навстречу неизвестным.
вЂ” Кто такие?
248

Тучный монгол с налитыми кровью глазами хрип.
ло произнес:
вЂ” Нам нужен.сам Сухэ-Батор. Он мой знакомый.
А это араты Эрдэниванского хошуна. Мы входили
в отряд Баяр-гуна, а теперь решили покончить с бело-
гвардейцами и перейти на сторону Сухэ-Батора.
вЂ” Галсан-Мэйрэн! вЂ” воскликнул Сухэ-Батор.
Худжирбулан...
Галсан-Мэйрэн протер глаза:
вЂ” Наш Сухэ! Да, Галсан-Мэйрэн. Галсан-мэргуу,
Галсан-тупица, дурак, который хотел накормить ци-
риков тухлым мясом. А потом накормил свежей ба-
раниной из русского склада.
Он захохотал.
вЂ” А я даже сразу не признал. Веди нас, бакши,
на Ургу. Прикажи изловить Жамбалона и Лубсана.
Но поймать бурята Жаибалона и баргута Луб-
сана не удалось. Еще 5 июля они, бросив «солнечно-
светлого» на произвол судьбы, бежали на автомоби-
лях на юго-восток, в Маньчжурию.
Во дворце поднялся переполох. Министры, высшие
ламы, чиновники день и ночь совещались, как до-
стойнее встретить Народную армию и Красную
Армию.
Больше всех волновался да-лама Пунцук-Дорджи.
вЂ” Я революционер! вЂ” старался он перекричать
всех. вЂ” Я оказал Сухэ-Батору самую большую
услугу. Когда Сухэ собирался ехать в Россию за
помощью, это я, я понес письмо «солнечно-светломуъ
н добился того, что богдохан поставил свою печать
на письме. Мне принадлежит честь первому встречать
Сухэ-Батора!
6 июля 1921 года под вечер авангард монголо-
советских войск вступил в Ургу. Сразу же были за-
няты телеграф, телефонная станция и другие важ-
ные объекты. А через два дня, 8 июля, вместе
с остальными силами в столицу прибыли члены
временного Народного правительства и Центрального
Комитета партии.
Никогда еще древняя Урга не видела такого все-
народного торжества.
16 М. Колесников
249

Монголо-советские войска остановились на главной
площади перед монастырем. Навстречу Сухэ-Батору
выехали на конях да-лама Пунцук-Дорджи и еще не-
сколько князей и лам. Пунцук-Дорджи приветствовал
народного джанджкна от имени автономного прави-
тельства. Не забыл он упомянуть и о своих заслугах.
«А разве есть такое правительство?» вЂ” хотел было
спросить Сухэ-Батор, но воздержался и молча на-
правился во дворец богдо-гэгэна. За ним последовали
члены временного Народного правительства.
Во дворце было пусто.
вЂ” Куда же девались высокие ламы и князья?вЂ”
пожал в недоумении плечами Сухэ-Батор.
вЂ” Все они собрались в военном министерстве и
с нетерпением ждут вашего появления, вЂ” льстиво
пропел Пунцук-Дорджи. вЂ” Они хотят славить героя.
вЂ” Ну, этим заниматься некогда. Едем в военное
министерство!
Пунцук-Дорджи говорил правду: все министры,
князья и ламы находились в военном министерстве.
Когда появился Сухэ-Батор, они все повскакали
с мест. Какой-то князек выступил вперед, намереваясь
произнести заготовленную заранее приветственную
речь.
Сухэ-Батор махнул рукой:
вЂ” Все это вы скажете потом, досточтимый. А сей-
час буду говорить я. Давно собирался потолковать
с вашими министрами, но все было некогда.
Князек сжался, попятился под его суровым взгля-
ДОМ.
вЂ” Вот что, досточтимые, вЂ” произнес Сухэ-Батор
громовым голосом. вЂ” Ваша власть кончилась!
Простые араты с помощью великого Советского
государства разгромили всех захватчиков и вернули
независимость своей родине.
Барон Унгерн под предлогом восстановления авто-
номии Монголии разорял нашу страну. Для освобож-
дения страны и для завоевания свободы и прав
монгольскому народу мы избрали Народное прави-
тельство и решили создать государственную власть
на совершенно иных началах.

Прибывшее в Ургу Народное правительство могло
действовать по-революционному. Но, принимая во
внимание, что вы, ламы и князья, не сопротивлялись,
а также учитывая положение в стране, правительство
решило установить народную власть, провозгласив
богдо ограниченным монархом. Прежние министры
смещаются со своих постов и должны в полном по-
рядке сдать свои дела.
10 июля было сформировано постоянное Народно-
революционное правительство. Пост премьер-министра
и министра и~ностранных дел занял Бодо, министром
финансов стал Данзан. Сухэ-Батор по-прежнему оста-
вался военным министром и главнокомандующим,
Чоибалсан вЂ” его заместителем. Некто Максор был
назначен министром юстиции.
На другой день в центральном дворце состоялась
церемония возведения богдо-гэгэна в права ограни-
ченного монарха. «Солнечно-светлый» был бледен и
сидел, стран~но покачиваясь, судорожно уцепившись
руками за трон. Богдохану все еще не верилось, что
его оставляют на троне.
Пусть конституционная монархия с Народно-ре-
волюционным правительством! Это все-таки лучше,
чем совсем ничего.
Народное правительство... Оно вступило в свои
права. Отныне богдо-гэгэн не будет повелевать вЂ” он
вынужден выполнять волю народа. Это уже была не
та монархия, которая образовалась в 1911 году, и не
та, которую возродил барон Унгерн.
Монарх отстранялся от дел государственных и
пользовался правами неограниченными лишь в де-
лах... религиозных. И это было лишь начало. Плот-
нее сжимал губы Сухэ-Батор, с ненавистью смотрел
на высших лам и князей и думал, что недалек тот
день, когда народ сбросит и богдохана и стоящих
у трона, скрутит по рукам и ногам эксплуататоров
всех мастей, отменит привилегии феодалов и провоз-
гласит республику.
При всех правительствах богдо-гэгэн, по сути,
был ограниченным монархом. И сейчас белобандиты
всячески пытаются использовать религиозное влияние
252

«солнечно-светлого». Но этот козырь выбит из рук
врагов. Пусть «живой бог» послужит интересам На-
-родной революции!
После церемонии Сухэ-Батор вышел из желтого
дворца на площадь. Здесь с развернутыми боевыми
-знаменами стояли воины Монгольской Народной
армии и Красной Армии. Плечом к плечу... Трудно
разглядеть отдельные лица. Они, как родные
братья, красные солдаты революции, новая, не-
виданная сила, сметающая извечную несправедли-
вость, опрокидывающая троны и царства.
Великий Ленин повелел им защитить обездолен-
ную Монголию. Ленин в сердце у каждого.
Вся Урга пришла сегодня на небывалый митинг.
Появление вождя Народной революции всколыхнуло
людей. Но когда вождь поднял руку, площадь за-
мерла. Каждый боялся проронить хоть одно слово.
Будто остановилось время. Только жадно раскрытые
глаза, тысячи глаз и до предела обостренный слух.
Голодные, худые, как скелеты, оборванные, извечные
нищие, извечные рабы, одурманенные религией.
Сколько веков они ждали, чтобы услышать эти
слова! ..
А когда Сухэ-Батор поздравил всех с победой,
громко сказал о том, что больше нет рабов, а есть
только народная власть, борющаяся за свободу арат-
ских масс, площадь загудела.
вЂ” Разрешите от вашего имени выразить великую
благодарность сынам Советской России, пришедшим
на помощь Монголии в ее освободительной борьбе.
Громкое «ура» покрыло эти слова. Гул все на-
растал и нарастал, и постепенно из него родилась
мощная мелодия: и русские и монголы пели «Интер-
национал».
Когда митинг закончился, Сухэ-Батор легко вско-
чил на коня и поскакал на южный берег Толы
к «Увалу счастья». Это место было облюбовано
давно: еще в годы жестокой слежки и притеснений
не раз приез&gt;к лис д сЧойбалсан
вЂ” Здесь будем праздновать наш первый револю-
ционный Надом. Отныне каждый год одиннадцатого
Ф
253

июл~я ставнем отмечать победу Народ~ной револю-
ции!
да, в этот день на Надоме не было хмурых лиц.
Звенела русская гармонь, звенели хуры и хучиры,
трепыхались на ветру алые полотна.
Молодой, стройный, веселый, в кругу таких же
молодых, Сухэ-Батор стрелял из лука, раздавал бор-
циги на бараньем сале борцам-победителям, а потом,
как ветер, мчался на своем скакуне по широкому
полю. И никто не мог сравниться с ним в вихревой
джигитовке. А навстречу летело славословие быстро-
ногому скакуну:
...Лучший из коней всего народа,
Быстрый, словно скачущий олень,
Конь, о котором все говорят,
Скакун, которым восхищается весь народ,
Конь со стальными удилами,
Скакун, полный силы и огня,
Заставивший воздать хвалу
Перед народом этого Надома,
Отметить о хвале ему
Перед народом будущего Надома,
Скакун вЂ” краса многотысячного народа,
Украшение державы, благоденствующей
В нерушимом спокойствии мира...
«Украшение державы, благоденствующей в неру-
шимом спокойствии мира...» Так пелось лишь в песне.
Но мира и благоденствия пока не было. Страну еще
полностью не освободили от белых банд, Чжан
Цзо-лин готовился к походу на Ургу, амерйканские
дельцы шныряли по всей Монголии, повсюду царила
разруха, население жестоко голодало. И невольно
припоминались слова, сказанные как-то Кучеренко,
которого уже не было в живых: «Власть взять не так
уж трудно. Вот удержать ее куда труднее...» Фео-
далы и желтые ламы во главе с богдо готовы были
задушить революцию, призвать на помощь кого
угодно, и лишь присутствие частей Красной Армии
отрезвляло их.
Факт оставался фактом: на западе в Кобдо,
Улясутае, Ван-Хурэ и на востоке в Сан-бэйсэ по-пре-
жнему хозяйничали белогвардейцы. Поступали све-
дения, что Унгерн провел новую мобилизацию в свою
254

армию, концентрирует силы в северных и западных
районах Монголии, готовит мятежи в пограничных
районах и собирается в новый поход на Ургу.
А сейчас был великий праздник Надом, что зна-
чит «Три игры мужей». Радость лилась, как золоти-
сто-пенный кумыс. Народ праздновал свою победу„
И вместе со всеми веселился вождь революции Сухэ-
Батор, любовался молодежью, полной задора, чество-
вал победителей, восхищался могучими борцами, мет-
кими мэргэнами, быстроногими скакунами.
Но и в этот торжественный день Сухэ-Батору не
удалось отдохнуть от государственных дел.
Возле узорного майхана, где Сухэ-Батор с Яннси-
мой и сыном пил чай, появился всадник в пропылен-
ной одежде, с ташюром в руках. Он спрыгнул на
землю, смело вошел в палатку и негромко произнес:
вЂ” Великий джанджин! Я только что прибыл с да-
лекого за~лада. Товарищ Хас-Батор и доблестный Ха-.
тан-Батор Максаржаб послали меня...
Сухэ-Батор приложил палец к губам.
Гонец замолчал.
...Еще в мае, перед походом на Ургу, Сухэ-Батор
послал своего любимца, испытанного революционера,
беззаветно преданного народу, Хас-Батора на дале-
кий запад Монголии.
вЂ” Партия поручает тебе и группе товарищей
создать партизанские отряды в тылу у барона Ун-
герна. Постарайся привлечь на свою сторону дюрбет-
ских князей и всех недовольных. Настала пора про-
возгласить народную власть и в Западной Монголии.
Поддерживай с нами связь. На помощь будут посла-
ны части Красной Армии. Установи связь с Хатан-
Батором Максаржабом и выясни его намерения.
Хас-Батор был могучим человеком. От всей его
мощной фигуры, большого усатого лица, огромных,
чуть косо поставленных глаз исходила сила. Возле
Хас-Батора не могло быть людей малодушных и не-
уверенных. Он был из породы тех богатырей, кото-
рыми издавна славились монгольские степи.
Именно такому, испытанному и закаленному
в боях, .партия могла вверить судьбы целого края,

населенного дюрбетами, казахами, торгоутами, дзах-
чи|нами, минганами и другими народами и племенами.
На западе утвердились банды Кайгородова, Казан-
цева, Шубина, Бакича. Хатан-Батор Максаржаб, по
сути, находился у них в плену. Его маленький отряд
со всех сторон был окружен белой армией, насчиты-
вавшей свыше четырех тысяч человек. Белогвардейцы
имели артиллерию, пулеметы, а у цириков Максар-
жаба, кроме винтовок с ограниченным запасом пат-
ронов и клинков, ничего не было.
Враги всячески пытались оклеветать Хатан-Ба-
тора, называли его изменником, приспешником белого
барона, заклятым врагом революции, упирали на то,
что Максаржаб князь и что-де ему нет никакого
дела до народа.
Но в Сухэ-Баторе жила непоколебимая вера
в национального героя Хатан-Батора Максаржаба.
Хатан-Батор никогда не скрывал своих симпатий
к народу, к революционерам.
Проанализировав обстановку в районе Улясутая,
где находился ~Иаксаржаб, джанджин пришел к вы-
воду, что Хатан-Батору не справиться одному с вра-
гами. Нужна помощь. А прежде всего следовало
установить связь с самим полководцем.
Теперь вот с дальнего запада прибыл гонец.
Хас-Батор сообщал, что задание партии выпол-
нено: созданы партизанские отряды, которые скоро
будут сведены в армию. Создано Западномонгольское
краевое бюро Народной партии. И, наконец, образо-
вано Западномонгольское краевое Народно-револю-
ционное правительство. Хас-Батор назначен коман-
дующим армии этого правительства. Выпущено воз-
звание к народу. В нем говорится: «Братья,
трудящиеся Западной Монголии, мы уже не одиноки
в настоящий момент. К нам идут на помощь подни-
мающие знамя революционного восстания трудящиеся
массы Халхи. Нам обеспечена всемерная поддержка
со стороны революционного пролетариата всего
мира».
Сейчас начинается мобилизация в Народную
армию в Дюрбетском и Баитском хошунах. К пра-
256

вительству присоединяются другие хотпуны, араты
охотно идут в армию.
Установлена связь с Хатан-Батором Максаржабом.
Максаржаб поклялся в верности делу революции и
просит считать его членом Народной партии. Он
шлет свои поздравления Народному правительству
в Урге и лично великому полководцу Сухэ-Батору,
Скоро, очень скоро объединенные силы Западно-
монгольского правительства начнут военные действия
против белобандитов.
Сухэ-Батор обнял гонца, снял со своей груди
красную ленту и прикрепил ее на грудь цирику.
вЂ” Передай товарищу Хас-Батору, что ваше вы-
ступление будет поддержано Красной Армией. Мы
позаботимся об этом. Поддержано повсеместно.
Джанджин не мог сказать всего посланцу Хас-
Батора, да в этом и не было нужды. Но как только
советские и монгольские войска вошли в Ургу, сразу
же штабы приступили к уточнению обстановки и раз-
работке операции по окончательному разгрому банд
белогвардейского барона Унгерна фон Штернберга.
Сухэ-Батор принимал деятельное участие в разра-
ботке операции.
Главные силы Унгерна по-прежнему находились
в районе Ахай-Гуны-хурэ, на северо-западе от Урги.
Сюда Сухэ-Багор послал Чойбалсана. Здесь же про-
должали действовать партизаны Щетинкина.
Неделю спустя после торжественного праздника
Надома, 18 июля произошел бой с главными силами
белогвардейцев.
5-я кавдивизия отрезала пути отхода белых на
юг, одним стрелковым полком преградила отступле-
ние на запад. Части Красной Армии и отряды Чой-
балсана наносили удар за ударом. Барон оказался
в ловушке.
Он попытался перебросить часть своих сил на за-
пад, через Заик-хурэ, но здесь его передовой отряд
был встречен красными конниками и уничтожен.
вЂ” Береженого бог бережет, вЂ” говорил барон сво-
им приближенным. В районе Эцзэн-Гола он собрал
свои потрепанные сотни, переформировал их в две
257

бригады, во главе одной по авил Резухина. другой
решил командовать сам.
Но это не спасло положения. Обе бригады были
окружены у горы Урта. Ожесточенный Щетинкин не
давал передышки врагу. Началось беспощадное
истребление белобандитов. Оно длилось несколько
суток. Унгерн бросался то в одну, то в другую сто-
рону, но всюду натыкался на красноармейские штыки
и монгольские клинки.
И все-таки злая звезда хранила его. На степи лег
непроглядный туман. Глухой ночью, нащупав узкий
проход на стыке советско-монгольских войск, барон
сумел ускользнуть. Он бежал на север, на террито-
рию Советской России.
Выжигая встречающиеся на пути его отряда се-
ления и вешая всех без разбора, он устремился к же-
лезнодорожной станции Мысовая. На что он надеялся,
трудно сказать. Может быть, хотел затеряться в си-
бирской тайге, поднять восстание казаков, использо-
вать белогвардейские части Семенова. Он был фа-
талистом и не терял надежды, что в конце концов
все как-нибудь образуется.
Но сзади наседал Щетинкин, которого монголы
прозвали «героическим командиром железного му-
жества».
Дойти Унгерну до Мысовой не удалось. Один из
отрядов Щетинкина и 35-й кавалерийский полк Крас-
ной Армии настигли барона у Гусиного озера. Снова
ожесточенный бой. И снова Унгерн бежал. Бежал
опять в Монголию. Но его встретили Чойбалсан и
Пунцук, к которым присоединились части Чжал-
ханцзы хутухты.
В отряде Унгерна была небольшая беломонголь-
ская часть под командованием некоего Сундуй-гуна.
Этот Сундуй-гун был верным слугой лифляндского
барона. Но теперь даже он понял, что сопротивляться
дальше бесполезно. Следовало подумать о собствен-
ной шкуре, любой ценой спасти собственную жизнь.
Сундуй-гун решил предать Унгерна. С несколькими
вестовыми он напал на барона, арестовал его и выдал
Щетинкину.
258

Так закончилась карьера авантюриста, японского
наемника Унгерна фон Штернберга. По приговору
Чрезвычайного Революционного трибунала он был
расстрелян в Новосибирске.
С бароном было покончено, но по монгольской
земле все еще рыскали белые банды. В них нача-
лось разложение. Заговорщики во главе с подпол-
ковником Хоботовым схватили Резухина и прикон-
чили его.
Остатки унгерновцев стали стекаться в Даун-хурэ.
Но . дороги на Ургу прикрывали отряды Сухэ-Бато-
ра. С небольшим отрядом цириков джанджин поска-
кал в Даун-хурэ и быстро разделался с деморализо-
ванным противником.
Были еще ожесточенные бои. Красномонгольские
конники под командованием Сухэ-Батора окружили
1-ю бригаду унгерновца Хоботова и разбили ее
наголову.
Другая группа бандитов побежала на восток,
в Маньчжурию. Бума-Цэндэ со своими полками пре-
следовал ее до Халхин-Гола.
В Западной Монголии события развивались так.
На Хас-Батора и Максаржаба была возложена
задача ликвидировать улясутайско-кобдоскую базу
белогвардекцев.
Максаржаб действовал решительно. С отрядом
в восемьсот сабель он неожиданно нагрянул на банды
Казанцева и Шубина. 22 июля Максаржаб поднял
в Улясутае народное восстание. Ставленники Унгерна
Ванданов и Штейн были убиты. Весь штаб Ванда-
нова расстрелян.
Еще западнее, в районе Кобдо, против Кайгоро-
дова, Казанцева и Бакича действовал объединенный
отряд под командованием Хас-Батора и Бакалова.
Хас-Ватару удалось освободить Кобдо. Но белогвар-
дейцы сосредоточили армию свыше четырех тысяч
человек. О~ни располагали тремя орудиями и тремя-
стами шестьюдесятью снарядами. Бакич, Кайгородов
и Казанцев на~меревались повести атаку на монголо-
советские войска, окружить их у озера Толбо-нур,
а затем прорваться в Кош-Агач.
259

Многодневное сражение закончилось разгромом
белобандитов.
Но один монгольский отряд, насчитывавший
около четырехсот цириков, был осажден в монастыре
у озера. Отряд возглавлял Хас-Батор, и белогвар-
дейцы решили взять революционного командарма
живьем. Они обложили монастырь со всех сторон.
Враг имел многократное превосходство. Началась
длительная осада.
Осажденные по нескольку раз в день предпри-
нимали атаки, но каждый раз отходили с потерями.
На двадцатые сутки кончилось продовольствие. Пи-
тались тухлым мясом убитых лошадей. Погода уста-
новилась холодная, иногда падал снег. Цирнки мерз-
ли. Появились больные. Белобандиты неоднократно
предлагали Хас-Батору сдаться. Но командарм ре-
шил стоять до последнего.
вЂ” Лучше умереть наступая, чем жить трусом и
предателем, вЂ” говорил он истощенным до последней
степени цирикам. вЂ” Революция победила, и врагу не
удастся сломить нас. Помощь придет. Красные при-
дут.
И цирики верили своему командиру.
вЂ” Вырвемся или умрем за революцию! вЂ” призы-
вал Хас-Батор своих бойцов..
~ Хас-Батор решил прорваться. Это была яростная
атака. Удалось потеснить белобандитов. Но вот Хас-
Батор ухватился за грудь и медленно опустился на
землю.
с
вЂ” Передайте товарищу Сухэ-Батору... вЂ” прошеп-
тал он и замер.
Смерть командарма не сломила дух бойцов.
С ожесточением кидались они в рукопашный бой и
умирали. Впереди всегда был боец с алой ленточкой
на груди вЂ” тот самый гонец, которого Сухэ-Батор
прижимал к сердцу.
На сорок второй день красные цирики решили
погибнуть все, но не отступить. И в это время подо-
спела помощь. Да, помощь пришла! Полк Красной
Армии под командованием Бакалова уничтожил бан-
ды и освободил цириков.
260

Известие о. гибели любимца партии Хас-Батора
ошеломило Сухэ-Батора. Ему представлялись снего-
вые вершины Монгольского Алтая, всадники на низ-
корослых крепких конях, а впереди Хас-Батор, доб-
родушный, веселый в кругу друзей, но непреклонный,
беспощадный к врагам.
Почему живет богдо-гэгэн? Что полезното сделали
для революции Бодо и Данзан? Почему смерть взяла
Хас-Батора, без которого стало неуютно на земле?
Кучеренко, Гембаржевский, Цибектаров, Хас-Ба-
тор, сотни отважных людей вЂ” все они отдали жизни
за дело революции.
Нет пощады врагам! Красная Армия останется
в Монголии до тех пор, пока не будет уничтожен
. последний белогвардеец, пока страна не воссоеди-
нится полностью под властью Народного правитель-
ства,

И ВЕЛИКОМУ ЛЕВИНУ...
Еще не закончились бои на западе и востоке Мон-
голии, но уже было ясно, что силы Народной рево-
люции победили. Всадник слез с коня и занялся го-
сударственными делами. Это было намного сложнее,
чем вести полки в атаку, рубить ненавистных бело-
бандитов.
Сухэ-Батор обратился с просьбой к Советскому
правительству отложить вывод Красной Армии из
Монголии, и эта просьба была удовлетворена.
Государство... Обширные пространства от снего-
вых вершин Монгольского Алтая до Большого Хин-
гана, от Восточного Саяна, покрытого непроходимой
тайгой, до безводной пустыни Гоби. На этой терри-
тории свободно уместились бы Франция, Испания и
еще какие-то государства, вместе взятые. Семь тысяч
километров границ, которые нужно защитить от вра-
гов. Но государство вЂ” это не только степи, леса и
горы.
Это сложный организм со своим прошлым и бу-
дущим, это хозяйство, власть, люди, друзья и враги,
армия, международные отношения, мысли и дела
людей. И трудно охватить умом все то, что входит
в понятие государства.
Сперва гамины, потом белогвардейцы разорили
хозяйство, казна пуста, араты голодают, торговля
отсутствует, феодальный государственный аппарат
еще не разрушен полностью, большинство старых за-
262

конов еще не отменено, не аннулированы долги ара
тов иностранным ростовщикам, еще не создана свет-
ская школа, еще никем, кроме Советской России, не
признано Народное правительство.
Сухэ-Батора никто не учил специально, как управ-
лять государством. Да и есть ли вообще такая на-
ука вЂ” как управлять государством победившей а-
родной революции?
Да, такая наука есть. Это учение великого
Ленина. Это Ленин поднял миллионы вчерашних
рабов на борьбу и указал им путь, научил извечных
тружеников-бедняков управ. пять государствами. За-
коны революции просты, понятны каждому.
Сухэ-Батор занялся вопросами, которые требо- .
вали немедленного решения.
Прежде всего был установлен контроль за ша-
бинским ведомством, подвластным богдо-гэгэну. Это
означало ограничение всех прав реакционной вер-
хушки желтых феодалов. Были отменены титулы,
звания и особые субсидии богдо-гэгэну и его жене,
бывшим министрам и крупным князьям, подати
с аратов в пользу князей и лам. Араты полностью
освобождались от крепостной зависимости, у князей
изъяли печати. Была введена всеобщая воинская
обязанность, ликвидировался сословный суд, аннули-
ровались долги иностранным купцам-ростовщикам,
монастыри лишались права взимать проценты за раз-
личные ссуды.
Был создан отдел народного просвещения. В Урге
открылась первая народная школа. В типографии
теперь печатали книги и учебники на монгольском
языке, стала выходить газета «Урна». По инициативе
Сухэ-Батора постановили создать Ученый комитегвЂ”
первую в истории Монголии научно-исследователь-
скую организацию.
В августе по предложению Сухэ-Батора в Урге
собралось первое совещание представителей моло-
дежи, на котором избрали Центральный Коми-
тет . Революционного союза молодежи из пяти че-
ловек. Секретарем ЦК единогласно избрали Чойбал-
сана.
263

От Бодо, Данзана и других, близких им по ду"у
помощи ждать не приходилось. Они были заняты
другими делами, о которых еще не подозревал
джанджин, вЂ” готовили заговор против революции.
Сухэ-Батор вмешивался во все области хозяйствен«
НОЙ ЖИЗНИ.
Сухэ-Батор предложил создать первую националь-
ную кооперативную организацию, которая должна
будет снабжать аратов товарами, заготавливать
сырье и скот. Возобновилась работа на угольных
шахтах Налайхи, близ столицы. Пустили в ход элек-
тростанцию, скипидарный и кожевенные заводы.
Большое внимание уделял Сухэ-Батор укреплению
армии, политическому воспитанию бойцов. Создан-
ное Политическое управление Народной армии под.
непосредственным руководством джанджина развер-
тывало свою работу.
Но это были всего лишь первые шаги Народного
правительства.
Однажды в октябре Сухэ-Батор вызвал в свой ка-
бинет адъютанта Мигмара. Это был тот самый Миг-
мар, с которым они служили еще в одиннадцатом
году в Худжирбулане. Долгое время Мигмар нахо-
дился на границе, но Сухэ-Батор вспомнил старого
друга и поручил ему обучать молодых бойцов пуле-
метному делу. Мигмар стал инструктором пулемет-
ного дела в Народной армии. Вскоре стал Мигмар
адъютантом джанджина. Отныне он считал, что своей
головой отвечает за жизнь Сухэ-Батора. Мигмар по-
дозревал, что ламы и князья готовят покушение на
жизнь вождя, организовал надежную охрану, всюду
следовал за ним, охранял его сон, сопровождал
з поездках.
В каждую секучду он готов был заслонить соб-
ственной грудью любимого человека.
На столе джанджина лежал ташюр.
вЂ” Кони готовы?
вЂ” Мы едем?
вЂ” Да.
вЂ” Далеко?
Сухэ-Батор рассмеялся:

вЂ” В Москву, к Ленину!
Мигмару показалось, что он ослышался:
вЂ” На коняхин
Сухэ-Батор поиграл ташюром, весело сузил глаза:
вЂ” Старина Мигмар, я никогда не ездил в карете
и не знаю, как это делается. До Алтан-Булака по-
едем на конях вЂ” пусть высокочтимые министры про-
трясутся; ну, а дальше пересядем на стального коня.
В Москву, к Ленину едет делегация. Ты будешь со-
провождать меня.
А Мигмар все не верил собственным ушам.
И совершилось то, о чем давно-давно мечтал Су-
хэ-Батор, что было самым заветным его желанием:
он увидел великого Ленина!
Верный сын и ученик Ильича, он мог сейчас до-
ложить вождю мирового пролетариата о победе На-
родной революции в далекой степной Монголии.
На вокзале делегацию встретили представители
Советского правительства. Делегатов разместили
в гостинице.
Москва переживала трудные времена. В стране
свирепствовал голод, к восстановлению разрушенного
хозяйства еще только приступали. Но кто-то поза-
ботился, чтобы представители Монголии не испыты-
вали недостатка ни в чем. Их водили в театр, в кино,
к ним был приставлен переводчик.
вЂ” Сегодня к вам приедег в гости командующий
войсками Украины и Крыма Михаил Васильевич
Фрунзе, вЂ” сказал Сухэ-Батору переводчик.
Джанджин заволновался. О Фрунзе он слыхал
много еще в Иркутске. Это был полководец Ленина,
один из создателей пролетарского военного искусства.
Это он командовал Восточным фронтом, громил Кол-
чака, был командующим Туркестанским фронтом, и
это обстоятельство почему-то особенно привлекало
джанджина к Фрунзе.
Открылась дверь, и в номер вошел плотный сред-
нето роста человек в военной форме. Сухэ-Батор под-
нялся навстречу, и они обменялись крепким руко-
пожатием.
вЂ” Рад, встрече, товарищ Сухэ-Батор, вЂ” просто
265

сказал Михаил Васильевич, будто они встречались до
этого много-много раз. вЂ” Товарищи, приезжавшие из
Сибири, не единожды рассказывали мне о вас, о ва«
ших победах, о ваших отважных красных цириках.
Ваши красномонгольские партизанские отряды и вы
лично оказали, как союзник, большую помощь Совет-
скому государству. Мне поручено преподнести вам
именной подарок.
Глаза Сухэ-Батора радостно вспыхнули. Он бе-
режно принял протянутую Фрунзе шашку в золотой
оправе, поцеловал ее.
На столике появились чашки с густым чаем.
Полководцы двух революционных государств си-
дели рядом и вели неторопливую беседу.
Фрунзе расспрашивал о последних боях в Мон-
голии, называл фамилии командиров полков. Знал
он и Щетинкина, и Бакалова, и других красных
командиров. Через несколько дней Михаил Василье-
вич должен был отправиться с дипломатической мис-
сией, имевшей задачу установить дружественные
отношения между .украинским народом и Турцией„
В Москве он был проездом.
Сухэ-Батора интересовали действия интернацио-
нальных формирований и часгей на фронтах граж-
данской войны.
вЂ” Формирования интернационалистов носят доб-
ровольный характер, вЂ” сказал Фрунзе. вЂ” На Верхо-
туринском направлении, например, против колчаков-
цев дрался китайский полк товарища Жен Фу-чена.
Это были стойкие, преданные революции бойцы. Жен
Фу-чен отдал жизнь за общее дело, и это была для
нас большая утрата. Действовали китайские подраз-
деления и на Туркестанском фронте и на других
фронтах. Интернациональные части возникали по-
всюду. Румыно-венгерский полк сражался на Укра-
ине, интернациональный полк вместе с дивизией Ча-
паева боролся за Уфу и Оренбург. Советскую
Россию защищали сорок тысяч китайцев, восемь-
десят тысяч венгров, десятки тысяч чехов, немцев,
поляков, корейцев...
вЂ” Да, я слышал, вЂ” отозвался Сухэ-Батор,вЂ”
266

в Иркутске была создана польская рота. Наше дело
общее. Наша общая родина вЂ” революция.
У подъезда мелодично запел автомобильный гу-
док. Фрунзе встал:
вЂ” Владимир Ильич приглашает монгольскую де-
легацию в Кремль...
Сердие Сухэ-Батора забилось сильнее. Значит,
через несколько минут это совершится!.. И то, что
было, и то, что скоро будет, вЂ” все, как удивительный
сон, как будто не Сухэ, сын простого кочевника Дам-
дина, а кто-то другой преодолел необозримые про-
странства и вот теперь увидит Ленина, будет разго-
варивать с ним.
Ленин!.. Ленин!.. Ленин!..
И пока автомобиль катил по московским улицам
к Кремлю, Сухэ-Батор пытался унять непонятный оз-
ноб, ничего не видел и не слышал.
Кремль... Древние зубчатые стены, широкие во-
рота.
Делегаты вошли в просторную светлую комнату,
из окон которой открывался вид на Красную пло-
щадь.
Из-за стола, заваленного бумагами и книгами,
поднялся невысокий человек с острой бородкой и
монгольским разрезом глаз. Его смуглое лицо было
по-отечески приветливо. Он пошел навстречу Сухэ-
Батору. У Сухэ-Батора перехватило дыхание. Он
передал Владимиру Ильичу шелковый плат
счастья. Ленин принял хадак, ласково улыбнулся,
выслушал слова привета и легонько обнял Сухэ-
Батора.
И внезапно вся скованность Сухэ-Батора пропала.
Он успокоился, почувствовал себя легко и просто.
Ленин усадил делегатов в кресла. Завязалась бесе-
да. Ленин расспрашивал о положении дел в Монго-
лии, а Сухэ-Батор, не отрываясь, смотрел на его вы-
сокий мудрый лоб.
. Делегаты задавали вопросы Ильичу:
вЂ” Как вы, товариш Ленин, относитесь к созда-
нию в нашей стране Народно-революционной пар-
тии и что является главным для нас1
2б7

ленин разъяснял делегатам международное по-
ложение Монголии и указал, что, в силу географи-.
ческого положения Монголии, империалистические
державы в случае войны будут стремиться захватить
ее и превратить в.плацдарм военных действий против
другой страны. Поэтому единственно правильным
путем для всякого трудящегося Монголии является
борьба за государственную и хозяйственную незави-
симость в союзе с рабочими и крестьянами Совет-
ской России. Эту борьбу изолированно вести нельзя,
поэтому создание партии монгольского аратства яв-
ляется условием успешности борьбы.
вЂ” Будет ли победоносной национально-освободи-
тельная борьбами
Ленин ответил:
вЂ” Я сам участвую в революционном . движении
тридцать лет и-по личному опыту знаю, как трудно
любому народу освободиться от своих . внешних и
внутренних поработителей. Но, несмотря на то, что
Монголия страна скотоводческая, а основная масса
населения ее пастухи, кочевники, онв достигла в сво-
ей революции больших успехов, а главное вЂ” закре-
пила эти успехи созданием своей народно-револю-
ционной партии, задача которой вЂ” стать массовой и
не быть засоренной чуждыми элементами.
вЂ” Не следует ли народно-революционной партии
превратиться в коммунистическую?
вЂ” Я этого не рекомендую, так как «превратить-
ся» одной партии в другую нельзя.
Разъяснив сущность коммунистических партий,
как партий пролетариата, Владимир Ильич сказал:
вЂ” Много еще надо будет поработать революцио-
нерам над своим государственным, хозяйственным и
культурным строительством, пока из пастушеских
элементов создастся пролетарская масса, которая
впоследствии поможет «превращению» народно-ре-
волюционной партии в коммунистическую. Простая
перемена вывески вредна и опасна.
Ленин широко развил делегации идею возможно-
сти и необходимости некапиталистического развития
Монголии; причем главным условием, обеспечиваю-

щим переход на путь некапиталистического развития,
явится усиление работы Народно-революционной
партии и правительства, чтобы в результате этой ра-
боты и усиления влияния партии и власти росли
кооперативы, прививались бы новые формы хозяйст-
вования и национальной культуры, чтобы вокруг пар-
тии и правительства сплачивалось аратство за эко-
номическое и культурное развитие страны. Толвко
из островков нового хозяйственного уклада, создан-
ного под влиянием партии и правительства, сложится
новая, некапиталистическая экономическая система
в аратской Монголии.
Каждое слово Ленина было откровением, и эти
слова навсегда врезались в память Сухэ-Батора. Как
будто поднялся он на страшную высоту и оттуда
ясно увидел будущее своей Монголии, ее необыкно-
венную судьбу.
Монгольскую народную революцию Ленин назвал
антиимпериалистической, национально-освободитель-
ной. Не являясь сама по себе социалистической, она
тем не менее примыкает к социалистической револю-
ции, носит антифеодальный характер.
Как только народ взял власть, Монголия начала
движение к той же цели, что и Советская Россия,вЂ”
к социализму.
Ленин задержал в своей руке руку Сухэ-Батора,
а Сухэ-Батор, согретый геплом его прищуренных
глаз, доброй отцовской улыбкой, прерывающимся от
волнения и безмерной любви голосом сказал:
вЂ” Товарищ Ленин! Мы навсегда сохраним в серд-
цах ваши мудрые слова, мы увезем их в монгольские
степи. Мы уничтожим всех врагов Народной револю-
ции и выполним ваш завет. Далека Монголия от Мо-
сквы, но и гам грудовые люди мечтают о прекрас-
ном будущем и сражаются за него. Мы не пощадим
своих жизнеи...
5 ноября 1921 года между Монголией и РСФСР
было подписано соглашение об установлении друже-
ственных отношений. Советы признавали единствен-
ным законным правительством Монголии вЂ” Народное
правительство. Советская Россия также отказалась
2б9

от всех неравноправных договоров, навязанных мон-
голам царизмом. Между РСФСР и Монголией уста-
навливались дипломатические отношения. Русские
почтовые и телеграфные конторы на территории Мон-
голии безвозмездно передавались Народному прави-
тельству. Дореволюционный долг старого монголь-
ского правительства в сумме около пяти миллионов
рублей золотом аннулировался.
Сухэ-Батор за короткий срок пребывания в Мо-
скве стремился познакомиться со всеми сторонами
жизни Советского государства. Он интересовался ко-
операцией, строительством Красной Армии, работой
ВЧК.
вЂ” ВЧК вЂ” меч революции! вЂ” произнес он. вЂ” Нам
тоже нужна своя ВЧК, которая разила бы врагов.
Он расспрашивал о Средней Азии, узнал, что че-
рез несколько месяцев состоится съезд народов
Дальнего Востока, и обещал прислать монгольскую
делегацию.
А в это время командующий 5-й Красной Армией
писал:
«В качестве организатора красномонгольских
партизанских отрядов товарищ Сухэ-Батор с января
текущего года вступил в борьбу г бандами Унгерна
и Резухина, в марте сего года очистил г. Маймачен
от китайцев, а во время начавшейся борьбы по унич-
тожению советскими войсками белобанд в пределах
Монголии товарищ Сухэ-Батор энергично содейст-
вует нам в этой борьбе в качестве союзника, оказав
советским войскам существенную помощь, в особен-
ности при взятии Урги 6 июля сего года и при' пре-
следовании остатков войск Унгерна он, тов. Сухэ-
Батор, 29 августа сего года разбил наголову 1-ю
бригаду последнего под командой Хоботова.
Высокоценные революционно-боевые заслуги тов.
Сухэ-Батора не могут быть не отмеченными почетной
воинской наградой...в
Встреча с вождем международного революцион-
ного движения Владимиром Ильичем Лениным оста-
вила неизгладимый след в сердце Сухэ-Батора. 38
несколько дней он прошел огромную политическую
270

школу. Он возвращался в родную Монголию вдохно-
вленный ленинскими указаниями и поклялся довести
дело Народной революции до конца. Он словно пе-
ренял ленинскую твердость, ощутил в себе безгра-
ничные силы и знал, что будет беспощаден к врагам
революции.
вЂ” Социализм...вЂ” повторял он.вЂ” Вот та далекая
блистающая звезда, к которой мы будем стре-
миться!..

БОРЬБА ПРОДЭЛЖАЕТСЙ
Части 185-го пехотного полка и эскадрон 59-го
кавалерийского полка Красной Армии в конце октяб-
ря 1921 года разбили крупнь~е силы генерала Баки-
ча. Сам Бакич с небольшим отрядом подался в Урян-
хай, но здесь его встретили партизаны Тувы и крас-
ноармейцы. Бакич побежал обратно в Монголию.
В Улангоме его окружил отряд Хатан-Батора Мак-
саржаба. Белый генерал сдался в плен, был достав-
лен в Ургу и передан командованию Красной Армии.
Кайгородов еще раньше ушел на Чуйский тракт.
Так закончилось освобождение западных хошу-
нов страны от белобандитов. В начале 1922 года вся
территория Внешней Монголии в основном была объ-
единена под властью Народно-революционного пра-
вительства.
Советское правительство-высоко оценило револю-
ционно-боевые заслуги, галантливое руководство вой-
сками и личное мужество Сухэ-Батора, Чойбалсана
и Хатан-Батора Максаржаба.
Приказ
Революционного Военного Совета Республики
о награждении орденом Красного Знамени Главкома
войсками северо-западной Монголии Сухэ-Батора,
помощника Главкома Чойбалсана и Хатан-Батор-
Вана за доблесть в борьбе против банд Унгерна
г. Москва № 6 10 января 1922 г.
272

273
Награждаются орденом Красного Знамени:
Главнокомандующий войсками в северо-западной
Монголии тов. Сухэ-Батор, помглавком тов. Чойбал-
сан и тов. Хатан-Батор-Ван вЂ” за доблестные совме-
стные боевые действия с нашими войсками в борьбе
монгол против белых банд Унгерна и в последних
'победах в северо-западной Монголии.
Белые банды были уничтожены, их главари схва-
чены и расстреляны.
Но борьба с темными силами на этом не закон-
чилась, Сухэ-Батор знал, что молодому Монголь-
скому государству предстоит жестокая, кровопролит-
ная борьба с этими темными силами.
Еще оставался богдо-гэгэн, оставались. высшие
ламы и князья, в огдаленных хошунах еще свиреп-
ствовали разрозненные беломонгольские и китайские
банды; в самом Народном правительстве окопались
враги революции Бодо и Данзан.
Сухэ-Батор смело повел атаку на врагов.
Богдо-гэгэн был ограничен «клятвенным догово-
ром», или «Положением, ограничивающим права мо-
нарха».
В этом документе говорилось:
«...Богдохан Монгольского государства Джебдзун-
дамба хутухта, являющийся священным главой жел-
той религии, не должен касаться дел государствен-
ных, в отношении же всех дел религиозных поль-
зуется неограниченными правами.
...Богдо-Джебдзундамба хутухта, будучи ханом
монгольского государства, в котором существует об-
раз правления конституционной монархии, отправ-
ляет всякого рода государственные дела через по-
средство председателя Народного правительства...
...Законодательные акты, издаваемые по инициати-
ве правительства для укрепления и улучшения основ
Монгольского народного государства, а также ради
народного блага, могут быть приведены в исполнение
только после доклада богдохану. Такие законы не
могут быть ни отвергнуты, ни аннулированы богдо-
ханом. Законодательные предложения другого харак-
тера могут быть при докладе возвращены богдоха-
Ъ
17 М. Колесников

ном для вторичного обсужде|ния, однако не более
одного раза.
...В. случае государственного переворота или воз-
никновения внутренней смуты, правительство может,
отступая от положения мирного времени, самостоя-
тельно, не докладывая богдохану, принимать важные
меры или издавать законы...»
Богдо-гэтэн торжественно поклялся не нарушать
этот договор. Да ему ничего и не оставалось делать.
В то же время были ограничены в правах все владе-
тельные феодалы. Хошунные цзасаки, ваны, гуны,
тайчжи и прочие уравнивались в правах с аратами,
все становились равными перед законом, крепостная
зависимость отменялась; хошунные дарги теперь ре-
шали дела не единолично, а на общем собрании по
большинству голосов.
Во все концы страны были посланы чрезвычайные
комиссары, которые контролировали деятельность
старых органов власти и проводили политику Народ-
ного правительства.
Премьер Народного правительства Бодо по-преж-
нему считал себя верным учеником «солнечно-свет-
лого» и люто ненавидел Сухэ-Батора. За последнее
время он все чаще и чаще стал появляться в покоях
богдо-гэгэна.
Молитвенно сложив руки, он шептал:
вЂ” Мы ввергнуты в пучину беззакония. Черная
кость босяк Сухэ диктует нам свою волю, уничтожает
нас. Он презирает желтую веру и продался крас-
ным. Он привел сюда Красную Армию. Аратская
рвань обнаглела и вышла из повиновения. Слуга
злых демонов Сухэ втоптал нас своим сапогом
в грязь. Боги от нас отвернулись. На моей душе ве-
ликий грех: волею судеб я оказался в одной шайке
с этими святотатцами и должен действовать по их
указке. Я пришел очиститься и прошу совета.
вЂ” Боги распоряжаются судьбами многих, вЂ” от-
зывался «солнечно-светлый». вЂ” На тебе нет греха,
ученик мой. Я вижу смирение и покорность воле бо-
гов, которые испытывают нас за прежние прегреше-
чия. Твоя мудрость не уступает мудрости моего дру-
274

гого верного ученика вЂ” Чжалханцзы хутухты. Мы го-
ворили о мирских делах. Есть другие, оплакивающие
наше уничижение. Имена тебе их известны: Тогтохо,
Чагдуржаб, да-лама Пунцук-Дорджи. И мы не оди- '
ноки в нашей скорби. Еще на свободе Дамби-Жан-
цан, мой старый верный воин. Он не сложил оружия
и борется за святое дело. За ним стоит китайское
войско, готовое прийти нам на выручку. Генерал
Чжан Цзо-лин благоволит к нам. Святой Саджи-
лама посетил меня, и мы наметили пути избавления.
Твое время еще не настало. Собирай силы, готовься
к священной войне.
вЂ” Сухэ нужно убить! вЂ” почти выкрикнул Бодо.вЂ”
Я всегда чувствую на себе его пристальный взгляд.
Он догадывается о моих помыслах...
Богдо-гэгэн слабо улыбнулся:
вЂ” Пусть мудрость и осторожность не оставят
тебя в святом деле. Речи твои угодны богам...
Богдо-гэгэн не сомневался в преданности своего
ученика Бодо, но он затевал опасную игру и соблю-
дал осторожность. До поры до времени всех карт
нельзя было раскрывать даже Бодо. Джебдзундамба
только указал своему ученику пути. Остальное тот
сделает сам.
Контрреволюиионный заговор давно назревал. На
этот раз богдо-гэгэн сделал ставку на своего зем-
ляка, бывшего командира тибетского отряда армии
Унгерна Саджи-ламу. Сейчас Саджи-лама заделался
купцом-ростовщиком. Штаб заговорщиков состав-
ляли тибетские ламы и ростовщики. С ведома и со-
гласия богдо они привлекли к заговору остатки ун-
герновоких банд. Саджи-лама был близок ко двору.
Это он в свое время освободил «солнечно-светлого»
из-под стр ажи га минов.
Заговорщики обосновались в монастырях. Здесь
они прятали оружие и войсковое знамя. Был даже
намечен день выступления вЂ” 21 декабря 1921 года.
Сухэ-Батор, вернувшись из Москвы, сразу же по-
чувствовал, что в воздухе пахнет порохом. Он знал,
что враги попытаются воспользоваться его отсутст-
вием, и торопился на родину.
275

ном для вторичного обсуждения, однако не более
одного раза.
...В. случае государственного переворота или воз-
никновения внутренней смуты, правительство может,
отступая от положения мирного времени, самостоя-
тельно, не докладывая богдохану, принимать важные
меры или издавать законы...»
Богдо-гэтэн торжественно поклялся не нарушать
этот договор. Да ему ничего и не оставалось делать.
В то же время были ограничены в правах все владе-
тельные феодалы. Хошунные цзасаки, ваны, гуны,
тайчжи и прочие уравнивались в правах с вратами,
все становились равными перед законом, крепостная
зависимость отменялась; хошунные дарги теперь ре-
шали дела не единолично, а на общем собрании по
большинству голосов.
Во все концы страны были посланы чрезвычайные
комиссары, которые контролировали деятельность
старых органов власти и проводили политику Народ-
ного правительства.
Премьер Народного правительства Бодо по-преж-
нему считал себя верным учеником «солнечно-свет-
лого» и люто ненавидел Сухэ-Батора. За последнее
время он все чаще и чаще стал появляться в покоях
богдо-гэгэна.
Молитвенно сложив руки, он шептал:
вЂ” Мы ввергнуты в пучину беззакония. Черная
кость босяк Сухэ диктует нам свою волю, уничтожает
иас. Он презирает желтую веру и продался крас-
ным. Он привел сюда Красную Армию. Аратская
рвань обнаглела и вышла из повиновения. Слута
злых демонов Сухэ втоптал нас своим сапогом
в грязь. Боги от нас отвернулись. На моей душе ве-
ликий грех: волею судеб я оказался в одной шайке
с этими святотатцами и должен действовать по их
указке. Я пришел очиститься и прошу совета.
вЂ” Боги распоряжаются судьбами многих, вЂ” от-
зывался «солнечно-светлый». вЂ” На тебе нет греха,
ученик мой. Я вижу смирение и покорность воле бо-
гов, которые испытывают нас за прежние прегреше-
чия. Твоя мудрость не уступает мудрости моего дру-
274

гого верного ученика вЂ” Чжалханцзы хутухты. Мы го-
ворили о мирских делах. Есть другие, оплакивающие
наше уничижение. Имена тебе их известны: Тогтохо,
Чагдуржаб, да-лама Пунцук-Дорджи. И мы не оди-
ноки в нашей скорби. Еще на свободе Дамби-Жан-
цан, мой старый верный воин. Он не сложил оружия
и борется за святое дело. За ним стоит китайское
войско, готовое прийти нам на выручку. Генерал
Чжан Цэо-лин благоволит к нам. Святой Саджи-
лама посетил меня, и мы наметили пути избавления.
Твое время еще не настало. Собирай силы, готовься
к священной войне.
вЂ” Сухэ нужно убить1 вЂ” почти выкрикнул Бодо.вЂ”
Я всегда чувствую на себе его пристальный взгляд.
Он догадывается о моих помыслах...
Богдо-гэгэн слабо улыбнулся:
вЂ” Пусть мудрость и осторожность не оставят
тебя в святом деле. Речи твои угодны богам...
Богдо-гэгэн не сомневался в преданности своего
ученика Бодо, но он затевал опасную игру и соблю-
дал осторожность. До поры до времени всех карт
нельзя было раскрывать даже Бодо. Джебдзундамба
только указал своему ученику пути. Остальное тот
сделает сам.
Контрреволюиионный заговор давно назревал. На
этот раз богдо-гэгэн сделал ставку на своего зем-
ляка, бывшего командира тибетского отряда армии
Унгерна Саджи-ламу. Сейчас Саджи-лама заделался
купцом-ростовщиком. Штаб заговорщиков состав-
ляли тибетские ламы и ростовщики. С ведома и со-
гласия богдо они привлекли к заговору остатки ун-
герновоких банд. Саджи-лама был близок ко двору.
Это он в свое время освободил «солнечно-светлого»
из-под стражи гаминов.
Заговорщики обосновались в монастырях. Здесь
они прятали оружие и войсковое знамя. Был даже
намечен день выступления вЂ” 21 декабря 1921 года.
Сухэ-Батор, вернувшись из Москвы, сразу же по-
чувствовал, что в воздухе пахнет порохом. Он знал,
что враги попытаются воспользоваться его отсутст-
вием, и торопился на родину.
275

Слишком уж большую радость проявил «солнеч-
но-светлый», когда узнал о равноправном договоре
с Советской Россией. Да, с Монголией еще никто ни-
когда не заключал подобных договоров! Даже луч-
шему дипломату ныне покойному Ханда-Дорджи не
удавалось'склонить Россию на полное признание
независимости Внешней Монголии. Нечестивцы от-
равили Ханда-Дорджи. Но Сухэ-Батор достойно за-
менил всех дипломатов: Россия простила Монголии
долг в пять миллионов золотых рублей. Мир и бла-
годенствие... Напрасно Сухэ-Батор не договорился
о выводе Красной Армии из Урги.
вЂ” Красная Армия будет находиться на нашей
земле до тех пор, пока мы не задушим контррево-
люцию. Такова воля народа,вЂ” сурово ответил Сухэ-
Батор.
Бодо прикинулся лучшим другом, говорил льсти-
вые слова.
И только Данзан хмурился.
вЂ” Зачем монгольская кооперация? вЂ” недоумевал
он.вЂ” Зачем Монценкооп? Скоро к нам должен при-
ехать коммерческий атташе при германском посоль-
стве в Пекине. Немцы открывают свои торговые фир-
мы в Урге. Американская компания «Андерсен, Мей-
ер и К'» закупила у монастырей две тысячи голов
скота. Скоро будут открыты новые американские
фирмы Альберта, Гершковито. Английская дальнево-
сточная торговая компания завозит товары и скупает
сырье. Скоро число американских и английских фирм
перевалит за полсотню. Компании «Пекин», «Мон-
голор», «Братья Новомейские и К'» добиваются по-
лучения концессии на разработку золота у нас. Го-
довой оборот фирмы «Бидерман» достиг миллиона
долларов.
Данзан разбирался в торговых делах.
вЂ” Фирма «Андерсен, Мейер и К'» не принимает
у аратов серебряные ланы. Они хотят, чтобы в Мон-
голии единственной валютой был доллар,вЂ” отвечал
спокойно Сухэ-Батор. вЂ” Но мы не допустим этого.
Нам нужна своя валюта. Иностранцев будем вытес-
нять. Создадим Монгольский центральный коопера-
276

тив. Россия поможет. Думаю, тебе следует заняться
всеми этими делами. Сами будем торговать. Не ста-
нем залезать в кабалу к капиталистам.
Ты знаком с торговлей, часто говорил о раз-
махе. Кто мешает заняться этим?
Глаза Данзана заблестели:
вЂ” Я разбираюсь в тонкостях, джанджин. Оправ-
даю доверие. Нам только установить бы дружбу с
китайцами. Задумал большое дело: организовать
автомобильную компанию на тракте Урга вЂ” Кал-
га.н.
вЂ” Мысль хорошая. Но реакционное правитель-
ство Китая не хочет устанавливать с нами друже-
ские отношения. На ноту комиссара иностранных
дел РСФСР по этому вопросу оно ответило отказом.
А пока начнем с Монценкоопа.
Сухэ-Батор не строил никаких иллюзий насчет
Данзана. Данзан был таким же скрытым врагом, как
и Бодо. Но сейчас нужно было отколоть Данзана от
Бодо и ботдо-гэгэна, а уж затем каждого в отдель-
ности вывести на чистую воду.
По всему угадывалось, что готовится заговор.
Охрана Урги была организована самим Сухэ-Бато-
ром. Его разведчики доносили обо всем, что делается
в стане врага. Ночью в монастырь перевозили ящики
с винтовками. В Урге объявился Саджи-лама, всту-
пил в связь с богдо-гэгэном. Видели желтое знамя
восстания в том же монастыре. Удалось установить
имена сорока восьми участников заговора. Саджи-
лама возглавляет банду. Данзан в заговоре не заме-
шан, но Бодо встречался с Саджи-ламой и вел с ним
беседу.
Наконец поступило сообщение, что мятежники
предполагают утром 21 декабря напасть на Дом пра-
вительсгва, убить Сухэ-Батора, восстановить преж-
ний образ правления.
Жалкая кучка!.. На что они рассчитывают, все эти
тибетские купчишки? Красная Армия дала обяза-
тельство не вмешиваться во внутренние монгольские
дела. Но разве силы революции не стоят на страже
завоеваний революции?
277

Сухэ-Батор поехал в военное училище, созданное
им еще в августе. Здесь обучалось сто пятьдесят кур-
сантов. Училище было гордостью джанджина. Буду-
щих монгольских командиров обучали советские ин-
структоры.
Каждый из курсантов был отобран лично Сухэ-
Батором. В училище попали лучшие из цириков.
Посовещавшись с начальником училища и дав
приказ быть наготове, Сухэ-Батор вернулся в мини-
стерство. На ликвидацию банды были мобилизованы
люди, проявившие себя в боях.
Ночь выдалась хлопотливая. Сухэ-Батор сам про-
верял посты, наряды. Арест заговорщиков, однако,
произошел бесшумно. Монастырь был окружен. Сад-
жи-лама и еще сорок семь бандитов были схвачены
цириками. Выволокли желтое знамя восстания, ото-
брали оружие.
Под гневным взглядом Сухэ-Батора Саджи-лама
заметался, упал на колени, стал молить о пощаде.
Он сразу же предал своего «святого» учителя богдо-
гэгэна. Он, Саджи-лама, лишь орудие «солнечно-
светлого». Это богдо благословил его на гнусное де-
ло. Разве может ученик ослушаться учителя?
вЂ” В тюрьму всех! вЂ” приказал джанджин.вЂ” Бу-.
дем судить.
Узнав об аресте заговорщиков, богдо-гэгэн не-
медленно вызвал Бодо.
вЂ” Мы погибли!..вЂ” простонал он, схватившись за
голову. вЂ” Сухэ прикажет расстрелять меня. С~паси,
спаси, заступись! ..
Все величие с «солнечно-светлого» будто рукой
сияло. Он больше не изъяснялся туманными, велере-
чивыми фраза~ми. Когда штык приставлен к гор-
лу, тут уж не до рассуждений о вечности жизни и
суетности всето земного. Только бы уйти от рас-
платы! ..
Бодо сморщился, задумался. Он сам ощущал
дрожь в коленях. Один вид Сухэ-Батора вселял в не-
го ужас. Но Бодо верил в святость Джебдзундамбы.
Он собрал все свое самообладание и произнес:
вЂ” Земное преходяще. Кто перерождался восемь
27$

раз, переродится и в девятый. Достигшему высшей
святости смерть не страшна, ибо он бессмертен.
вЂ” Но я не хочу! вЂ” закричал богдо.вЂ” Отведи нож
от моей груди. Сейчас сюда придут цирики. Уговори
Сухэ-Батора. Я всегда был милостив к нему. Это
я в-пятый год нашего правления четвертого месяца
первого дня повелел повысить его в звании по служ-
бе на одну степень. Разве не я поставил нашу пе-
чать на той бумаге, с которой он ездил в Советскую
Россию? Мы всячески содействовали его успехам.
вЂ” Учитель, недостойный ученик ваш сделает все,
что в его скромных силах. Я поговорю с доблестным
Сухэ. Но в этот трудный день учитель должен вы-
ступить с разоблачением низких заговорщиков, от-
речься от них. Пусть погибнет за дело религии часть,
но сохранится целое.
В тот же день богдо-гэгэн выступил с разоблаче-
нием &lt;сбунтовщико ». нипосягн ли насвя оеде
хотели посеять смуту, нарушить мир и благоденст-
вие, дарованное богами и Красной Армией. И только
благодаря бдительности доблестного Сухэ-Батора
козни смутьянов были пресечены. Богдо, как монарх
государства, не раз предостерегал Саджи-ламу от
подобных заблуждений, ибо нарушение «Клятвенного
договора» есть святотатство. Заговорщиков следует
сурово наказать.
Будучи монархом Монголии и отцом своих де-
тей вЂ” верующих, 'он просит лишь за Саджи-ламу, из-
вестного своей святостью. Саджи-лама оказал в свое
время большую услугу желтой религии, освободив
его, богдо, из хищных рук гаминов. За одно это
следует простить Саджи-ламе все его ошибки и пре-
грешения против закона.
вЂ” Заговорщиков будет судить военный суд,вЂ”
сказал Сухэ-Батор. вЂ” Мы верим в непричастность
святейшего богдо к этому делу и принимаем к све-
дению его заявления. Нарушения «Клятвенного до-
говора» со стороны монарха допущено не было.
Богдо-гэгэн облегченно вздохнул. Гроза миновала.
Заступничество Бодо и его мудрые советы помогли.
Достойнейший из учеников..., Теперь следует поду-
279

мать о спасений Саджи-ламы вЂ” не менее достойного
ученика.
Но Джебдзундамба заблуждался. Сухэ-Батор был
беспощаден к врагам революции, и заступничество
Бодо, такого же заговорщика, никакого значения не
имело. Слишком уж очевидны были улики против
богдохана. Но приходилось учитывать обстановку
в стране. Конфликт с богдо-гэгэном был бы несвое-
временным. Партия и народная власть решили оста-
вить пока монарха на троне. Поведение Джебдзун-
дамбы никого не могло ввести в заблуждение.
И впредь от него следовало ожидать всякого рода
-провокаций.
Сейчас наиболее опасным врагом был Бодо;
Скрытый, коварный враг... Бодо занимал пост премь-
ер-министра и умело использовал свою власть, стре-
мясь подорвать доверие аратов к Народному прави-
тельству. Он прикидывался «самым большим рево-
люционером», обвиняя Сухэ-Батора и настоящих
партийцев в нерешительности, призывал к новой ре-
волюции против всех недовольных и в то же время
сам сеял недовольство всюду, где только можно.
вЂ” Мы должны бороться с пережитками маньч-
журского и китайского владычества! вЂ” призывал
он.вЂ” Маньчжуры всех побежденных заставили отра-
стить косы. Сухэ-Батор не носит косы. я тоже не
ношу косы. Все настоящие революционеры обрезали
ВОЛОСЫ.
И Бодо издал указ о принудительном отрезании
кос у мужчин.
Это вызвало озлобление. Араты заволновались.
Никто из,них даже не подозревал, что косу монголам
навязали маньчжуры. Косу носили с незапамятных
времен, к ней привыкли. Чем длиннее коса, тем боль-
ше почета. Теперь старцев валили на землю и, не
обращая внимания на вопли и мольбы, стригли.
А Бодо в своих «революционных» устремлениях
шел еще дальше.
вЂ” Страна испытывает великие лишения, а жен-
щины носят серебряные и коралловые безделушки!вЂ”
кричал он. вЂ” Стыдыо истинным революционерам на-
280

вешивать на себя украшения. Все украшения конфи-
сковать! Кто окажет сопротивление вЂ” в тюрьму! ..
Так велит Сухэ-Батор!
Узнав о проделках Бодо, джанджин пришел
в ярость.
вЂ” Он хочет поссорить нас с аратами. И в то же
время посещает Саджи-ламу, подготавливает побег.
А что проделывают эти негодяи-министры Чагдур-
жаб, Пунцук-Дорджи и прихвостень Бодо вЂ” Сульбэ?
Они пытаются установить связь с подлым изменни-
ком унгерновцем Дамби-Жанцаном и Чжан Цзо-
лином!
Пора уже покончить с этим белогвардейским
сбродом, пока они не прикончили революцию.
6-й пленум ЦК Народной партии, состоявшийся
в январе 1922 тода, по предложению Сухэ-Батора
отстранил от поста премьер-министра Бодо, также
были смещены со своих постов Чагдуржаб, Пунцук-
Дорджи и другие давние враги революции. ЦК по-
становил исключить Бодо и его приспешников из
партии.
Несколько позже, 16 июля, Народное правитель-
ство в целях борьбы с поднимавшей голову контрре-
волюцией и иностранной агентурой учредило Госу-
дарственную внутреннюю охрану (ГВО).
вЂ” Наконец-то мы создали свою ВЧК,вЂ” говорил
Сухэ-Батор удовлетворенно. вЂ” ГВО будет карающим
мечом в руках народа. Мы должны следить, чтобы
свобода, которой мы с вами добились, не попала
обратно в руки внешних захватчиков и местных
феодалов. Для того чтобы не потерять эту свободу,
надо беспощадно бороться против врагов, углубляя
революцию.
Личная вооруженная гвардия богдо-гэгэна была
расформирована. Части Народной армии были уком-
плектованы молодыми командирами вЂ” выпускниками
военного училища. Сословные привилегии были лик-
видированы. Правительство ввело подоходный на-
лог. В рядах партии теперь насчитывалось до двух
тысяч человек. Чойбалсан, Бума-Цэндэ, Пунцук, Нан-
зат, Хатан-Батор Максаржаб и сотни других револю-
281

ционеров непреклонно проводили на всех участках
политику партии, расправлялись с врагами.
Бодо затаил злобу. Он поселился в Дзун-ХурэвЂ”
восточном монастыре в Урге и отсюда стал готовить
новый заговор. Он привлек к участию в заговоре
Чагдуржаба, министра юстиции Тоггохо, министра
двора да-ламу Пунцук-Дорджи, князя Дэндыба, не-
которых цириков, установил связь с предводителем
белогвардейской шайки, состоявшей из русских, бу-
рят и монголов, Цэвэн-Тэргуном. По договоренности
с богдо-гэгэном Бодо послал своего человека' к ге-
нералу Чжан Цзо-лину. Бодо предлагал от имени
монарха включить Монголию в состав трех восточ-
ных провинций Китая. С воззванием якобы от имени
халхасских князей обратилась к императору Японии
другая группа заговорщиков во главе' с неким Цэрэм-
ПИЛОМ.
Пулеметы, винтовки и гранаты на этот раз были
припрятаны во дворце «солнечно-светлого».
Сухэ-Батор терпеливо и настойчиво распутывал
нити заговора. Удалось выяснить, что группа Бодо
установила связь с бандой Дамби-Жанцана, кото-
рого поддерживали войска милитаристов Китая.
Дамби-Жанцан, или Джа-лама, был старым зна-
комым. Это он еще в 1890 году, за три года до появ-
ления Сухэ-Батора на свет, объявил себя новым
Амурсаной и призывал монголов к свержению вла-
сти маньчжур и китайцев. Но теперь он уже не
призывал к уничтожению китайских захватчиков,
а исправно служил им.
С помощью китайских милитаристов, русских бе-
логвардейцев и японских империалистов богдо-гэгэн,
Бодо и Дамби-Жанцан надеялись свергнуть народ-
ную власть и разделаться с Сухэ-Батором. К ним
примыкали японские шпионы Очиров, Туваков, Цэ-
рэмпил, Жамбалон. Настоятель крупного монастыря
Югодзыр хутухта начал вербовать лам в контррево-
люционную организацию, субсидируемую японцами.
Югодзыр хутухта писал своим зарубежным еди-
номышленникам: «Народная власть, ликвидировав-
шая наш строй, чрезвычайно вредна для нашей ре-
282

лигии, хубилганов и князей. Поэтому нам необходимо
изыскать методы борьбы, чтобы избавиться от этой
власти. Мы, ламы, должны сплотиться теснее' между
собой и повести работу по ликвидации революцион-
ного строя Монголии».
Работникам Государственной внутренней охраны
прибавилось работы. Сухэ-Батор руководил их дея-
тельностью, расставлял людей, с искусством опытного
следователя разгадывал все уловки врага.
Революция в опасности! Все улики против Бодо
были налицо.
7 августа 1922 года Бодо и его единомышленники
были арестованы. Их было всего сорок один. Вскоре
пятнадцать главарей заговора, в их числе Бодо, Тог-
тохо, Дэндыб, были расстреляны.
Оставался еще Дамби-Жанцан со своей бандой.
Ликвидировать банду Сухэ-Батор поручил Нан-
зату, одному из испытанных партийцев.
Вызвав Нанзата, Сухэ-Батор положил ему руку
на плечо и сказал:
вЂ” Твоей группе поручается покончить с Дамби-
Жанцаном.-Не выполнив задания, не возвращайся.
Возьми эту саблю от меня лично в подарок. Пусть
она снесет голову бандиту. Я разработал подробный
план уничтожения банды. Давай обсудим его...
Спустя некоторое время в здание, где проходило
заседание Центрального Комитета, ворвался народо-
армеец в запыленной одежде.
вЂ” Мне к Сухэ-Батору! К товарищу Сухэ-Батору!
Банда Дамби-Жанцана уничтожена... вЂ” говорил он
оторопевшим часовым.вЂ” У меня срочный пакет.
Сухэ-Батор вскрыл конверт и вслух прочитал:
«Дамби-Жанцана убили. С бандой покончено.
Н а изат».
Все на русский манер зааплодировали. Цирику
налили огромную пиалу чаю. Он сидел на диване,
пил чай, ел-борциги и рассказывал о последних днях
Дамби-Жанцана вЂ” Джа-ламы, последней надежды
богдо-гэгэн а.
Вторая атака внутренней контрреволюции была
отбита, все последыши Бодо уничтожены.

С ЖЕРДЬ СУХЭ-БАТОРА
Все белогвардейские банды были разбиты. За ре-
волюционно-боевые заслуги Сухэ-Батору вручили
орден Красного Знамени. Народное правительство спе-
циальным указом присвоило ему высокое звание На-
родного героя вЂ” «Зорикто-Батора» («Храброго бога-
тыря») .
вЂ” Теперь ты не просто богатырь, а Храбрый бога-
тырь, вЂ” с улыбкой говорила Янжима.
Сухэ-Батор гладил по голове сына и, хитровато
сощурившись, отвечал:
вЂ” Мудрому Гэсэру приходилось легче: он знал
своих врагов наперечет. Любого из них он мог унич-
тожить в рукопашной схватке. У народной власти
врагов вЂ” тысячи. Они бродят среди нас, а мы их не
знаем даже в лицо. Может быть, тот же Данзан
прячет в рукаве нож и хочет тайно нанести мне удар
в спину. Что-то часто стал он наведываться во дво-
рец богдо. И все норовит проскользнуть незамечен-
'НЫ М.
Успехи революции радовали «Зорикто-Батора».
«Освободить крепостных аратов хошуна от раб-
ского положения и всех приравнять в правах и обя-
занностях к свободным гражданам...» вЂ” =когда было
такое?! Учрежден отдел Государственного контроля
для борьбы с хищениями и для осуществления конт-
роля за соблюдением финансовой дисциплины в го-
сударственных и хозяйственных учреждениях. Народ

сам контролирует хозяйство страны. Перед Монголь-
ским центральным народным кооперативом постав-
лена задача вЂ” «пресечь прежнее пассивное отноше-
ние к. расхищению народного благосостояния и от-
крыть новые шути к экономическому возрождению
монгольского народа». Теперь еще нужно ввести го-
сударственную монополию внешней торговли, сделать
всю. торговлю национальной, вытеснить американ-
ских, а,нглийских и немецких хищников.
. В денежном хозяйстве нужно немедленно навести
порядок. На рынке до сих пор обращаются китайские
янча~ны, царские рубли, мексиканские и американские
доллары, английские фунты стерлингов, серебро
в слитках и бумажные деньги всех иностранных го-
,сударств. Фронтьер-банк выпустил столько необеспе-
ченных бумажных денег, что вся денежная система
Монголии дезорганизована.
Пора создать свой торговопромышленный банк,
выпустить национальную валюту, свои тугрики, мун-
гу, изъять все иностранные валюты.
Созданы первые учительские курсы. Но это пока
песчинка в бескрайной пустыне. Открыть новые шко-
лы, больше школ! Пусть будут свои врачи, свои уче-
ные, свои писатели, музыканты, художники.
Огромное зло вЂ” заразные болезни, эпидемии, ко-
торые уносят каждый год сотни жизней. Из ста де-
тей умирает половина. Если не принять срочных мер...
Большое дело вЂ” провести перепись населения и
учет скота.
Настало время подумать о созыве Великого На-
родного Хурала. И пусть он будет верховной властью
в стране!
Заботы обступают со всех сторон, и кажется, кон-
ца им не будет никогда.
Сколько еще нужно сделать! Взять хотя бы меж-
дународные отношения... Китайские милитаристы не
хотят признавать Монголию самостоятельным госу-
дарством, угрожают ей. Но китайский народ хочет
жить с монголами в мире и дружбе.
Сухэ-Батор разглаживает ладонью помятый лист
«Сяньдаочжоубао». Это еженедельная газета ЦК
285

Коммунистической партии Китая. С риском для жиз-
ни ее доставили из-за рубежа караванщики.
Вот он, голос китайского народа!
«Когда еще Китай находится под двойным гнетом
международного империализма и внутренних 'мили-
таристов, может ли Китай гарантировать своему бра-
ту вЂ” Монголии не подвергаться такой же судьбе, ка-
кую испытывает сам Китай, если он вернет себе
Монголию? Говорить о подчинении Монголии Ки-
таю вЂ” это значит увеличить земли для милитаристов
и колонию для империалистов. Мы не можем терпеть
этого, ибо Китай и его народ упорно борются именно
за то, что уже завоевано монгольским- народом. Если
милитаристы и империалисты кричат о завоевании
Монголии, то мы, трудящиеся, будем поддерживать
самостоятельность Монголии и бороться за укрепле-
ние свободы монгольского народа...
Угнетенные народы Китая, обращаясь к монголь-
скому народу, заявляют,,что, кроме угнетателей, ко-
торых мы с вами одинаково ненавидим, в Китае
много ваших друзей. Теснее укрепим братскую друж-
бу для свержения общих для наших народов вра-
ГОВ...»
Да, китайский народ не имеет ничего общего
с У Пэй-фу и Чжан Цзо-линам!
Очень жаль, что до сих пор не удалось установить
связь с Компартией Китая! Нужно предпринять са-
мые решительные шаги для этого.
А внутренние дела? Со всех концов приезжают
араты, требуют Сухэ-Батора. Он принимает их груп-
пами, в одиночку. В приемной толпится народ,, и
у каждого неотложные дела. Князь Баии-Джаргал и
его сын Луто-Очир взимают с аратов поборы и по-
винности, отмененные Народным правительством. Гун
Лубсан-Джамба принуждает аратов работать на се-
бя, избивает их. Настоятель монастыря заставляет
аратов заготавливать сено для лошадей богдо-гэгэна.
Зачем богдо так много сена, куда он ездит на своих
лошадях? Нужно отобрать луга у богдо: пусть па-
сутся аратские кони.
Сухэ-Батор выслушивает каждого. Он вЂ” высшая
286

справедливость. Он вЂ” аратокий вождь. Кровь заки-
пает в жилах, когда слышишь о беззакониях князей
и высших лам. Вскочил бы на коня, взмахнул бы
сверкающей саблей и косил бы, косил злобных упор-
ных врагов. Но ты должен быть спокоен и рассуди-
телен. Ты обязан дать самый мудрый совет, взвесить
все, прежде чем дать ответ. От тебя ждут справедли-
вости. Где она, мера мудрости в государственных
делах? Где твой компас, старый солдат Сухэ-Батор?
А в мозгу стучат слова: «Государство вЂ” орган
классового господства...» Все так ясно и просто.
И каждый, даже самый мелкий, случай становится .
понятным, и сразу находишь, как поступить в том
или ином случае.
На столе раскрытая книга: «Государство и ре-
волюция». Книга на русском языке, который до сих
пор так трудно дается. Но в ней ленинская мудрость,
тот компас, который ведет Сухэ-Батора все дальше
и дальше в революцию.
Красным карандашом подчеркнуты слова: «Рево-
люция состоит в том, что пролетариат разрушает
«аппарат управления» и в е с ь государственный ап-
парат, заменяя его новым, состоящим из вооружен-
ных рабочих».
И еще: «...является периодом невиданно ожесто-
ченной классовой борьбы... а следовательно, и госу-
дарство этого периода неизбежно должно быть госу-
дарством по-новому демократическим (для пролета-
риев и неимущих вообще) и по-новому диктаторским
(против буржуазии)».
А ум перекладывает эти слова так, что видишь
перед глазами свою Монголию, поднявшихся на
борьбу за новую жизнь аратов.
Время... Еще никогда оно не казалось таким дра-
гоценным! Каждая минута имела значение. И когда
Урга погружалась в глубокий сон, а в тяжелой,
непроглядной тьме лишь слышались шаги часовых
и цокот копыт, в кабинете Сухэ-Батора все еще горел
свет. Человек в простой гимнастерке до ломоты в ви-
сках напрягал зрение, водил пальцем по страницам
книги, другой рукой непроизвольно трогал подве-
287

шенную сбоку саблю, потом откидывал голову, смот-
рел на большой портрет Ленина на стене и мечтал...
Мечтал о том, какой будет Монголия потом... Ему
мерещились высокие белые. дома и белые как снег
юрты, густые травы в степях и склоны сопок, покры-'
тые стадами и табунами коней, электрический свет
в окнах, здоровые, сильные юноши, счастливые ма-
тери, провожающие в школу веселых, румяных де-.
тей, чудился шепот влюбленных на берегу Толы,
перед взором вставало невиданное шествие загоре-
лых смеющихся людей в красочных одеждах, вЂ” ка-
кое-то новое, незнакомое племя, не знающее ни
нужды, ни лишений, ни страха за будущий день.
Уходили куда-то в синюю даль колонны тяжело на-
;руженных автомашин, мчался по стальным мостам
сверкающий экспресс, пронзительный гудок будил
вековую тишину монгольских степей...
О многом мечталось в эти ночные часы...
Затем он вызывал старого друга Пунцука, кото-
рому партия, так же как и Мигмару, поручила
охранять вождя революции, и говорил:
вЂ” Едем|
Они вскакивали на коней и мчались по пустын-
ным улицам. Проверяли караулы, заезжали в воин-
ские части. В свою юрту Сухэ-Батор возвращался
под утро.
вЂ” Поберег бы себя... вЂ” с грустью отчитывала
Янжима. вЂ” Ты совсем не. отдыхаешь, не ешь! Так
и заболеть недолго...
вЂ” Спать, спать, вЂ” умиротворенно отвечал Сухэ-
Батор.
И он засыпал мгновенно. А Янжима с любовью
смотрела на его осунувшееся лицо, и неизъяснимая
тревога охватывала ее. Хорошо ли охраняют его?
Сегодня опять какие-то неизвестные пытались во-
рваться во двор, заглядывали в щели в заборе. Что
им нужно здесь? Что они высматривают? Зачем
Сухэ-Батор послал Чойбалсана на восток? Когда
Чойбалсан-рядом, не так страшно за мужа. Чойбал-
сан всегда чувствует, откуда идет опасность. Врагов
он называет по именам.
288

вЂ” Мы доверили слишком многое Данзану, вЂ” го-
ворит он. вЂ” Я кое-что выяснил: оказывается, Данзан
служил в царской разведке. Есть подозрения, что он
установил связь с японцами. Он задерживает прове-
дение таможенной реформы и тем самым помогает
американцам и англичанам свободно ввозить товары
и вывозить все, что им вздумается. В Монценкооп он
ыасадил своих людей вЂ” спекулянтов, лавочников,
князьков.
вЂ” Я поговорю с ним...
Сухэ-Батор и сам видел, что Данзан за последнее
время совсем перестал считаться с революционными
законами, игнорирует указания ЦК и Народного пра-
вительства. Он резко выступает против установления
торговых связей с РСФСР, всячески тормозит откры-
тие в Урге советской торговой фирмы. И на все во-'
просы у него один ответ:
вЂ” Это дело нужно как следует изучить. Куда спе-
шить?
Сухэ-Батор решил лично поговорить с Данзаном.
вЂ” Ты затеял дело, враждебное народу, вЂ” сказал
он прямо, не сводя глаз с лица Данзана.
Глазки Данзана воровато забегали:
вЂ” Я не понимаю, о чем говорит джанджин?
вЂ” Я хочу узнать, когда будет открыта советская
фирма?
вЂ” Мы ведем переговоры, подготовили все доку-
менты. Это дело терпит. А кроме того, почему джанд-
жин допрашивает меня? Я такой же член партии
и отчитываюсь перед ЦК и перед Народным прави-
тельством, в котором пользуюсь такими же правами,
как и джанджин. Вы обвиняете меня во враждебных
действиях? Хотите запугать меня?
Кровь хлынула к щекам Сухэ-Батора, глаза
вспыхнули.
вЂ” Негодяй и вор! Нам известны все твои про-
делки, и ты ответишь за них перед народом!.. Ты
снюхался с фирмой Тунхэ-хао, тайно стал пайщиком
китайских милитаристов. А эта фирма, как тебе из-
вестно, является главным конкурентом Монценкоопа.
Ты насадил в Монценкооп таких же спекулянтов, как
~8 М. Колесников
289

сам, Развалил нашу народную кооперацию Ты не
торопишься с открытием советской фирмы, но преус-
пел в другом: твои агенты спекулируют в худонах,
дерут с аратов три шкуры, подрывают авторитет
Монценкоопа. Ты не хочешь торговать с Совегской
Россией и заставляешь Народную армию покупать
товары у американцев втридорога.
Народное правительство уничтожило старые долги
китайским ростовщикам, а твои людишки, действуя
от твоего имени и от имени Народного правительства,
взимают эти долги с аратов, угрожают расплатой.
Мы тебя будем судить!..
Данзан задрожал.
вЂ” Великий джанджин... я допустил ошибки... я не
давал таких распоряжений, вЂ” лепетал он. вЂ” Я исп-
равлюсь. Глупый Данзан заботится только о народ-
ной выгоде. Монценкооп не успевает поставлять то-
вары, пайщиков пока мало... и я хотел...
вЂ” Хорошо. Во всем этом мы разберемся. Народ-
ное правительство не потерпит злоупотреблений. Бу-
дешь отчитываться перед партией...
Данзану показалось, что жизнь его висит на во-
лоске. Сейчас Сухэ-Батор позовет Пунцука, Мигмара.
Вежливо-спокойные цирики из Государственной внуг-
ренней охраны вырастут, словно из-под земли, скру-
тят руки Данзану, а потом... А потом его постигнет
участь Бодо и Саджи-ламы. Саджи-ламе так и не
удалось бежать. Его расстреляли, и все, что он за-
мышлял, ушло вместе с ним. Даже могущественному
Бодо снесли голову...
Но Сухэ-Батор на этот раз отпустил Данзана.
«Все равно мне не уйти от расплаты, вЂ” думал
Данзан.вЂ” Сухэ-Батор не щадит врагов революции,
Если не расстрел, то тюрьма... В лучшем случае
выгонят из партии, лишат всех постов. Нет! Не для
этого Данзан змеей вползал в партию... Сухэ-Батора
нужно убить!.. Убить!.. И чем скорее, тем лучше. Ему
известно все. Даже про Тунхэ-хао знает... Уничто-
жить! А потом можно будет развернуться в полную
силу. Использовать богдо-гэгэна, японцев. Выгнать
Красную Армию, разоружить Народную армию, ра-

н'О ВОг одни'й
вогнать Народное правительство. Нужно установить
такую власть, как в Америке. А он, Данзан, будет
президентом. Арагскую рвань скрутить, залепить ей
глотку свинцом. Все равно она не умеет пользо-
ваться свободой».
Мысль об убийстве вождя Народной революция
прочно запала в голову Данзана. Его шпионы повсюду
выслеживали Сухэ-Батора, норовили убить его из-за
угла. Но жизнь вождя бдительно охранялась. Верный
Пунцук не отходил от него ни на шаг. Хатан-Батор
Максаржаб был опорой Сухэ-Батора во всех делах.
Мигмар сторожил его сон. Цирики внутренней охраны
пресекали всякие попытки врагов поднять руку на
вождя. Не было рядом только испытанного друга
Чойбалсана. Его назначили министром по делам
восточной границы.
Приближался праздник Цаган-
Сара.
вЂ” Давно я подумываю о встрече с героем
Аюши, вЂ” как-то сказал Сухэ-Батор Пунцуку. вЂ” Ге-
рой Аюши... Когда я был мальчишкой, мне довелось
увидеть его... Аюши, закованного в цепи, везли
в ямынь, на суд губернатора Сандо. Как все давно
было!.. Будто не я, голодный и оборванный, ходил
по этим улицам в поисках заработка. Баранья го-
лова ценой в три монетки... Мать Ханда, отец,
братья... Все собираюсь проведать свою сестру Дол-
гор. Она выросла в чужой семье... Герой Аюши тогда
поднял весь аймак против князей. Сейчас ему, навер-
ное, уже под семьдесят. Воевал он и с цинами и
с унгерновцами. Сейчас укрепляет народную
власть у себя в аймаке. Как только лрослышал
о Народной партии, сразу же вступил в нее. Такие
люди достойны восхищения и глубочайшего почтения.
Его обязательно нужно ввести в Народное правитель-
ство здесь, в Урге... Вот и пригласим Аюши на празд-
ник Цаган-Сара.
вЂ” Враги опять готовят заговор, вЂ” докладывал
Пунцук.вЂ” Как бы во время праздника не затеяли
они опять мятеж. Действует все тот же Цэрэмпил.
Собрал писаришек и всякий сброд.

Пунцук говорил правду. Еще летом прошлого года
Цэрэмпил пытался с подложным документом будто
бы от всех князей Монголии обратиться за помощью
к Японии. Японцы тогда подняли шум в дипломати-
ческом мире. Народному правительству, чтобы разоб-
лачить эту попытку заговорщиков, пришлось обра-
титься с нотой к дипломатическим и военным пред-
ставителям РСФСР, Америки, Англии, Франции,
Японии, Китая и даже к Чайхан Цзо-лину.
Но Цэрэмпил остался на свободе и теперь готовил
новый заговор.
вЂ” Не дают враги передышки! вЂ” хмурился Сухэ-
Батор. вЂ” Но все-таки рано или поздно мы всех их
скрутим. Созовем Великий Народный Хурал, дадим
пинка богдо-гэгэну и провозгласим Народную рес-
публику. Монгольская Народная Республика! .. Это
как лучшая музыка...
Так как готовился новый заговор, Сухэ-Батор при-
казал войскам усилить бдительность. В жестокую
стужу объезжал он воинские части, проверял выучку,
беседовал с молодыми командирами. Сухэ-Батор от-
личался исключительно крепким здоровьем, но ледя-
ной ветер сделал свое дело.
Однажды под вечер он ощутил легкий озноб.
Разболелась голова.
«Кажется, все же простыл», вЂ” подумал он. Но,
укладываясь на постель, попросил Янжимч:
вЂ” Вот тебе часы. Разбуди меня в четыре часа
утра. Поеду сам проверю караулы. В городе неспо-
койно...
Он забылся тяжелым сном. В четыре часа Янжима
его разбудила. Сухэ-Батор вскочил, быстро оделся
и ушел. Часа через два вернулся, устало опустился
на циновку.
вЂ” Все плывет перед глазами. Голова раскалы-
вается...
Он упал на постель и сразу же потерял созна-
ние.
Случилось невероятное: в этот же день заболела
Янжима, заболел сын Галсан.
Данзан не замедлил явиться к богдо-гэгэну.

вЂ” Великий хан и учитель. Я принес скорбную
весть... вЂ” начал было он.
вЂ” Все уже знаю, вЂ” шепотом отозвался богдо.вЂ”
Его нужно отделить от семьи. Я пришлю своих ле-
карей-лам. Доблестный Сухэ-Батор заболел остро-
заразной болезнью, опасной для окружающих.
вЂ” Мне кажется, эта болезнь неизлечима, вЂ” вста-
вил Данзан и улыбнулся.
вЂ” Наши жизни в руках богов, вЂ” отозвался бог-
до. вЂ” Духи наказывают отступников.
вЂ” Духи знают, что делать в таких случаях...
Остальное мне, как члену правительства, придется
взять на себя.
Сухэ-Батора в бессознателыном состоянии пе-
ренесли в отдельную юрту, запретили заходить сюда
кому бы то ни было. Богдо прислал маньчжурского
доктора и лам-знахарей.
вЂ” Яд должен действовать медленно. Давать не-
большими дозами, вЂ” наставлял маньчжурский доктор
своих ассистентов.вЂ” Когда человек умирает внезап-
но, это вызывает подозрение и порождает толки.
Янжиму и змееныша нужно оставить. Должны быгь
свидетели, которые показали бы, что Сухэ-Батор про-
стыл и слег.
Отравители действовали искусно, у них был опыт
в подобных делах. Ослепший от наследственного си-
филиса богдо каждый день справлялся о здоровье
больного.
вЂ” Здоровье ухудшается. Надежды на выздоров-
ление нет, вЂ” докладывал маньчжур.
вЂ” Ты великий целитель, вЂ” отзывалья «солнечно-
светлый». вЂ” Но, по-видимому, прегрешения Сухэ
против богов так велики, что даже твое искусство
бессильно. И все же мы щедро вознаградим тебя.
Друзья Сухэ-Батора, члены Народного правитель-
ства, делегаты из хошунов, узнав о болезни любимого
вождя, несмотря на все запреты лекарей, ворвались
в юрту.
Сухэ-Батор пришел в сознание, узнал Пунцука,
попытался встать, но рука подломилась.
вЂ” Что происходит в городе? вЂ” торопливо спросил
293

он. вЂ” Отвечай, 'Пунцук! Удалось изловить Цэрэм-
пила? ..
Пунцук не успел ответить: Сухэ-Батвр вновь впал
в забытье.
вЂ” Вызвать немедленно советских докторов!вЂ”
распорядился Хатан-Батор Максаржаб.
Сухэ-Батор открыл глаза и произнес ясным го-
лосом:
вЂ” Я теряю золотую жизнь... Прощайте все... Но
вы, честные, благородные товарищи, продолжайте
наше общее дело... нашу Народную революцию...
Сделайте Монголию счастливой и цветущей... как го-
ворил Ленин...
Он закрыл глаза. Ему почудилось, будто шеле-
стят высокие травы. Сверкнуло бескрайное синее
небо. А потом великий Ленин легонько положил ему
руку на плечо. И снова ласковая отеческая улыбка
согрела Сухэ-Батора. Ленин... Ленин...
Горячая волна подняла Сухэ-Батора, он широко
открыл глаза, увидел горы и степи, гурты овец и
табуны коней... И все, о чем грезилось на привалах,
в боевых походах, все увидел он в это последнее
мгновение.
вЂ” Он умер... вЂ” тихо произнес Максаржаб и снял
шапку.
22 февраля 1923 года Сухэ-Батора не стало.
Его смерть явилась неожиданностью для всех.
Сухэ-Батор ни на что не жаловался. Всего несколько
дней назад ему исполнилось тридцать лет. Он был
в расцвете сил, его энергии хватило бы на десятерых.
Члены Центрального Комитета и Народного пра-
вительства сразу же догадались, что смерть вождявЂ”
дело рук врагов.
вЂ” Его убили! вЂ” сказал Хатан-Батор Максар-
жаб.вЂ” Убили нашего любимца, нашего вождя. Пусть
будут прокляты враги!..Мы еще посчитаемся с ними!..
Врачебная комиссия установила отравление ядом.
Все тело Сухэ-Батора было сожжено до черноты
мазями лам-знахарей. Факт убийства был налицо.
Но знахари-ламы и маньчжурский доктор куда-то
исчезли.

Известие о смерти вождя всколыхнуло народ.
вЂ” Его отравили!.. Отравили!.. Народной власти
угрожает опасность!.. Все в Ургу!..
Араты вытаскивали ружья и винтовки, оставляли
мирные очаги и скакали в Ургу.
Герой Аюши, приглашенный Сухэ-Батором в сто-
лицу, находился в пути. Его конь выбился из сил,
и Аюши завернул к одинокой юрте. Хозяин вышел
навстречу. Первыми его словами были:
вЂ” Наш Сухэ-Батор тяжело болен...
(Здесь еще не знали о смерти вождя.)
вЂ” Ты что-то напутал, почтенный! вЂ” сердито отве-
тил Аюши. вЂ” Вот письмо Сухэ-Батора. Он вызвал
меня к себе.
Враги и раньше распускали разные небылицы
о Сухэ-Баторе, чтобы посеять смятение в умах, сло-
мить волю аратов. Вот почему Аюши не поверил
словам хозяина юрты. Сухэ-Батор не может забо-
леть. Он молодой, сильный. Аюши за свои шестьде-
сят шесть лет ни разу не болел.
Он повернул коня от юрты, не желая больше раз-
говаривать с хозяином, и направился по дороге
в Ургу.
26 февраля страна провожала своего вождя в по-
следний путь. Ветреный, холодный день. Слезы за-
мерзают на ресницах. Медленно идут за гробом пар-
тизаны, лартийцы, красноармейцы, дипломатические
представители Советской России.
Гроб, накрытый алым шелком, установлен на
лафете пушки. Несут на бархатной подушечке орден
Красного Знамени, несут саблю вЂ” именной подарок
Советского правительства. Отрешенно от всего зем-
ного звучит траурная мелодия.
Процессия направляется к «Золотой колыбели»вЂ”
Алтан-улэгэ. Здесь, на вершине сопки, будет похоро-
нен Сухэ-Батор.
Вот процессия остановилась. Казалось, в этот день
вся Монголия сошлась сюда. В наступившую тишину
падали и падали скорбные слова Хатан-Батора Мак-
саржаба:
вЂ” ...весь монгольский народ глубоко скорбит...
29э

Мы .не пожалеем своих сил, своих жизней за народ-
ное- дело.
А когда гроб стали опускать в могилу, любимый
конь ..Сухэ-Батора . взвился, на дыбы, призывно
заржал. В его умных фиолетовых глазах застыло
недоумение, светилась печаль...
.Разорвал морозную тишину пушечный выстрел.
Последний залп.из винтовок... Ударила по нервам му-
зыка.
За черной оградой, у самой могилы, над которой
трепыхались красные флаги, стоял сгорбленный ста-
рик. Скупые слезы падали на его морщинистые щеки.
вЂ” Опоздал... Опоздал! .. вЂ” прошептал он едва
СЛЫШНО.
Это был Аюши...

ВС~ДНИж, ЗОВУЩИЙ
В БУДУЩЕЬ
Бессмертие человека в его делах. Неустрашимый
Сухэ-Батор. умер, но дела его никогда не изгладятся
из памяти народной. Сын простого кочевника, он
поднялся до вершин государственной мудрости, стал
вождем Народной революции и отдал свою жизнь
всю без Остатка борьбе с социальной несправедли-
востью.
Его жизненный путь вЂ” это путь Монгольской На-
родной революции.
Гибель вождя не поколебала волю народа. Ара- .
ты помнили слова Сухэ-Батора: «Опорными силами
самостоятельного развития Монголии являются: тру-
довой народ внутри страны и Советская Россия за
пределами страны». Эти слова стали путеводной звез-
дой для всех, кто стремился сделать Монголию силь-
ной, свободной и независимой.
Много еще пришлось аратам выдержать боев
с врагами революции.
Были разоблачены и приговорены к расстрелу
Данзан и его сообщники.
После смерти богдо-гэгэна пленум Центрального
Комитета Монгольской Народной партии и Народное
правительство 13 июня 1924 года постановили ввести
в стране республиканский строй.
Великий Народный Хурал 26 ноября того же года
утвердил первую Конституцию, провозгласившую
Монголию Народной республикой.
297

Монархия была уничтожена. Монголия оконча-
тельно встала на некапиталистический путь развития.
Конституция законодательно закрепила форму госу-
дарственной власти в виде хуралов. Народная партия
стала называться Народно-революционной вЂ” МНРП.
Вся тяжесть работы по укреплению партии и мо-
лодой республики легла на плечи Чойбалсана. Пра-
вые и левые уклонисты, скрытые и открытые враги
партии всячески старались оттеснить Чойбалсана от
руководства. Но Чойбалсан, опираясь на народ, су-
мел очистить ряды партии от врагов, укрепить
вооруженные силы страны, отстоять независимость
Монголии, ликвидировать класс феодалов.
Он до последней минуты оставался преданным
другом Советского Союза и будущее своего народа
видел в братской дружбе с Советским Союзом. Он
часто говорил: «Существование и благополучие на-
шей страны зависят от благополучия Советского
Союза. Мы должны делить с Советским Союзом
все его лишения и радости, ибо исторические судь-
бы наших народов неразрывно связаны между
собой».
Герой и Маршал МНР, глава правительства Хор-
логиин Чойбалсан умер 26 января 1952 года.
Остается сказать несколько слов о судьбахдругих
соратников Сухэ-Батора по борьбе.
Бума-Цэндэ с 1940 по 1953 год был членом По-
литбюро ЦК МНРП, председателем президиума Ма-
лого и затем президиума Великого Народного Хура-
ла. Умер он в 1953 году.
Хатан-Батор Максаржаб был членом Малого На-
родного Хурала и военным министром. Он всегда
стоял на страже интересов простых аратов, был бес-
пощаден к черным и желтым феодалам, много отдал
сил, чтобы создать монгольскую Народную армию
по образцу Красной Армии Советского Союза. Быв-
ший князь стал верным слугой народа и преданно
служил ему до самой смерти, последовавшей
в 1927 году.
Герой национально-освободительной борьбы Аюши
увидел Монголию цветущей и прекрасной. До пре-

клонных лет он сохранил кипучую энергию и бод-
рость, играл видную роль в Монгольской Народно-
революционной партии и в правительстве, был пре-
дан заветам Сухэ-Батора. Скончался он в 1939 году
в возрасте восьмидесяти двух лет.
Герой гражданской войны Петр Ефимович Ще-
тинкин после окончания боев работал в Управлении
пограничных войск. Но общение с Чойбалсаном,
монгольскими партизанами, встречи с Сухэ-Батором
навсегда привязали его к Монголии. Он тяжело пе-
реживал утрату Сухэ-Батора, вернулся инспектором
Государственной военной охраны в Монголию, где и
умер в 1927 году.
До нынешних дней живы участники знаменитых
боев за Кяхту, похода на Ургу, сражений с бандами
барона Унгерна. Неподалеку от Улан-Батора, быв-
шей Урги, поселился адъютант Сухэ-Батора Мигмар.
Это он ездил с Сухэ-Батором в Москву, к Ленину.
Сейчас Мигмар ведает лесничеством. Его юрту часто
посещают боевые друзья, и они в лесной тиши пре-
даются воспоминаниям.
О чем шумят густые травы?.. Может быть, они
слагают новые легенды о степных богатырях, отдав-
ших жизни за свободу и светлое будущее.
Поднимись на самую высокую сопку вЂ” и ты уви-
дишь Монголию такой, какой она лишь в мечтах
представлялась Сухэ-Батору.
Склоны гор покрыты стадами и отарами овец.
Счастье пришло в каждую юрту. Выросло сильное,
здоровое поколение людей. Через пустыню Гоби про-
носятся тяжело нагруженные поезда. Вспыхнул
электрический свет в далеких аймаках. Дымят тру-
бы промышленных комбинатов. Вся земля и ее недра,
леса и воды и их богатства, фабрики и заводы, шах-
ты и рудники, железнодорожный, автомобильный,
водный, воздушный транспорт, средства связи, бан-
ки, машинно-сенокосные станции, госхозы вЂ” все это
народное достояние.
Все, независимо от пола, национальности, расы,
имущественного положения, вероисповедания, обра-
зования, социального происхождения, оседлого или

кочевого образа жизни, пользуются равными права-
ми. Все имеют право избирать и быть избранными,
все пользуются свободой слова и личной свободой.
Выросли кадры национальной инженерно-техниче-
ской интеллигенции и квалифицированных рабочих.
Появился рабочий класс.
Юноши и девушки идут в Государственный уни-
верситет, в институты, техникумы.
В стенах Монгольского Государственного универ-
ситета обучается почти две тысячи студентов, а в их
числе студенты и аспиранты из Советского Союза,
Народного Китая, Корейской Народно-Демократиче-
ской Республики и других стран. Их обучают мон-
голыские профессора, монгольские преподаватели.
В стране, где до Народной революции не было
ни одной школы, сейчас триста пятьдесят начальных
школ, свыше пятидесяти неполных средних школ,
свыше тридцати средних школ. В них обучается
почти сто тысяч человек. Медицинский, ветеринар-
ный, сельскохозяйственный, финансовый, железнодо-
рожный... вЂ” всего пятнадцать техникумов, вечерние
средние школы для взрослых, курсы, кружки...
Большую работу по изучению природных богатств
страны проводит Комитет наук, созданный еще Сухэ-
Батором. Появились свои писатели, историки, арти-
сты, художники, появились люди совершенно неве-
домых для старой Монголии профессий: свои летчи-
ки, свои машинисты, геологи, бурильщики, нефтяники,
трактористы.
Народная революция открыла новую эру духов-
ного возрождения монгольского народа, обреченного
раньше на постепенное вымирание.
В Улан-Баторе, на центральной площади, которая
носит имя вождя Народной революции Сухэ-Батора,
установлен величественный памятник: на гранитной
скале вЂ” скачущий всадник с высоко поднятой рукой.
У подножья памятника любят играть дети, мате-
|ри ~привозят сюда в колясках малышей. Тверже ста-
новится шаг молодых воинов монгольской Народной
армии, когда они идут через площадь.
К памятнику приходят убеленные сединами быв-

шие партизаны. Часто можно видеть здесь члена
центрального Комитета МНРП Янжиму.
Она задумчиво смотрит на силуэт всадника,
и в памяти вновь воскресает то, что прожито.
Гаснет день. Вспыхивают электрические огни. Мо-
лодые и старые после трудового дня идут в музы-
кально-драматический театр, в кино. Слышится
смех, шепот влюбленных. По асфальтированному
шоссе проносятся легковые автомашины, из перепол-
ненного автобуса с песнями и шутками высыпала
молодежь...
Молчалив только всадник с поднятой рукой. По-
висла тишина над Мавзолеем Сухэ-Батора и Чой-
балсана.
Можно всю ночь провести на этой площади, бе-
седовать с прошлым, думать о будущем.
С этого места, где высится памятник, Сухэ-Батор
11 июля 1921 года провозгласил победу Народной
революции.
Всадник зовет в будущее вЂ” это Сухэ-Батор... Та-
кой, каким его помнят боевые партизаны.
Наступает новый день, розовеет небо. Столица еще
не проснулась. А над мирным городом простертая
рука вождя... И невольно приходят на память слова
поэта:
И глядит
Сухэ-Батор
с вершины крутой,
Как расцвел
его край,
окрыленный мечтой...

Л ИТЕРАТУРА
Х. Чойбалсан, Краткий очерк истории Монгольской На-
родной революции. Перевод с монгольского. Из а-во иностран-
ной литературы, Москва, 1952.
Ю м ж а г и й н Ц е д е н 6 а л, Сорокалетие Великого Октября
и монгольский народ. Гос. изд-во политической литературы,
Москва, 1957.
Ю. Цеден 6 ал, О жизни и деятельности маршала Чойбал-
сана. Перевод с монгольского. Изд-во иностранной литературы,
Москва, 1952.
Б. Шир ендыб, Народная революция в Монголии и образо-
вание Монгольской Народной Республики. Изд-во Академии
наук СССР, Москва, 1956.
«Монгольская Народная Республика». Комитет наук, Улан-
Батор, 1956.
«30 лет Монгольской Народной революции». Госиздат МНР,
Улан-Батор, 1951.
«История Монголь1ской Народной Республики». Изд-:во Ака-
демии наук СССР, Москва, 1954.
И. Я. 3 л а т к и и, Монгольская Народная Республика
страна новой демократии. Изд-во Академии наук СССР, 1950.
В. М а с л е н н и к о в, Монгольская Народная Республика
на пути к социализму. Госполитиздат, Москва, 1951.
Г. Ку н гуро в и И. С о ро ко в и ко в, Аратская революция.
Иркутск, 1947.
В. Ц ы 6 и ко в, Разгром унгерновщины. Улан-Удэ, 1947.
«3а свободу народа». Тувинское книжное издательство, Кы-
зыл, 1957.
На монгольском языке
Х. Ч о й 6 а л с а н, Сухбаатар бол чухамхуу манай хайрт
ударидакч мун. Улаанбаатар, 1944.
Сухбаатарын тухай ба1римт бичгууд. Улаанбаатар, 1943.
Сухбаатарын тухай чухал баримт бичгууд. Улаанбаатар, 1948.
Д. Сухбаатарын бичиг захидалууд. Улаанбаатар, 1952.
Чойбалсанийн тухай баримт бичгууд, 1946.
1921 оны Ардын хувьсгалын туухэд холбогдох баримт бич-
гууд. Улаанбаатар, 1957.
Ш. Н а ц а г д о р ж, Сухбаатарын Намтар. Улаанбаатар,
1943.
302

СОДЕРЖАНИЕ
лак
Всадник в степи
В Урге
Хантаз и шапка цирика
Первые успехи
Волнения в Худжирбулане
Свет Октября
Ликвидация автономии
Дорога в революцию
Полярная звезда зовет в дорогу
Присяга партийцев
На север, в Россию1
«Монголыская правда»
Зарево над сопками
Барон Унгерн идет на Алтан-Бу
Красные флаги над Ургой
К великому Ленину...
Ворыба продолжается
Смерть Сухэ-Батора
Всадник, зовущий в будущее
Литература
5
28
39
53
74
82
101
118
130
145
162
177
200
223
239
262
272
284
297
302

Колесников Михаил Сергеевич
СУХЭ-БАТОР
Редактор Ю. Коротков
Худож. редактор А. Степанова
Художник В. Смирнов
Техн. редактор Г. Голубкова
А05086 Подп. к печати 13/У111.1959 г.
Бумага 84 ~( 108~/ =4,78 бум. л. ~
= 15,5 печ. л. + 6 вкл.
14,8 уч.-изд. л. Заказ 1120.
Тираж 50 000 (15 000+35 000 вЂ” 1-й за-
вод от массов. тиража)
Цена 6 р. 35 к.
Типография «Красное знамя»
изд-ва «Молодая гвардия».
Москва, А-55, Сущевская, 21.

105©
115©
в Черемжоео
° ° °
° °
° ° °
° ° °
ев
:::ЧФ©
Иркутск Ф'
Ь к.д
Ю лоук
9
"-3 ~Л~ Е РЕВЕРВНЫЕ
/, ~, В,~~' И ТЫЛОВЫЕ
~Ф
ЧАСТИ
ВВ с д,~' .: Есе сееаисенс
с„..." .' д ~' д л л ь
° Э
° Ф Ос Р. Весе~С~~с с
Желтуриееск я
уоккуль ° лее
у Троицкосавск
Ф ',В ° вв, Е ' лк' еЕ ~АуЕВам-БуЛаК
е„Ф ~ С И Э
Э ~и, Ф
° ' ~М-Г мь~-Хурэ ® е~~
®
® ' о ~~ ~ро ,~р Н
Меива
Э ©
'ь,.
° ° ° °
® . Пленение Ю .д 'Л . ~В., „,&g ;'
фур
реррр~~ ~ ~е~фр~~
9
~Ф
ъа
е%
Ф~
~+ ° ' ° ° °
о
~-Го.~ а ~%
~вь ° Веь ( ф Оад. белогвард.овряды у Ф
Э ~р
4ф р ~ $ ~р ~Ф
.®
.ц„е
° ООВОВОНЕДЕННЕ ~~. НРДСНДЯ СЕ
НОнииЦА э
о
-~ з.глг~
~~ '.: . ставка цэцз~-~ан~
!
Окнутиионные ~
бело -китадские еоцска
е~
км
Хг.~юг~а
Кер~
. 'фю
° °
&
° ° °
СЕМЕНОВ '.:::
до октября 1920
26 с„д.
МОКЗВЕ ЯрК о1
ес
о
.Хуб у„„
®осовел)
4~
адха4
Слвдя~дса
Ф
очи ~"
ЪФ
~ Э
в. л и ~ "р
~~у
~Ф у
'~и~~
нев~)с
./ ъ.
вЂ” 50
а~Ф' '
еленка
~е
еф Ф
'рееееъь.
апрель 1Щу
Ф
~о
Ф
~г
Ф
О
РАЗГРОМ УНГЕРНА
(1921 г.)
О 10 340
УО
Действия советских войск Народно-Революционной
~евееФв" еаве4~ армии (НРА) и Монгольской Народной армии в первый
период операции1май-июнь 1921г.)
Действия советских войск НРА и Монгольской Народ-
ной армии во второй период операции~июль-август1921г.)
Действия белогвардейских войск в период август 1920г.-
ивнь 1921г.
Действия белогвардейских войск во второй период
~Вф~®~еРРеРР ° Р Р®еь Оп~ра|~и
)~ Места крупных боев
Отхоя оста~ков белогвардейских группировок и йх
ликвидация