Текст
м
учебник
для высшие
учебных
заведении
Политиздат
Введение!
Предисловие
Часть 1. Становление и развитие философии
Часть 2. Теория и методология: проблемы, понятия, принципы
Заключение. Философия в поиске и развитии: новые проблемы и новые задачи
в философию
учебник
для высших
учебных
заведений
В двух частях
___
увазеростеге |
W- *.....—и I
Москва
Издательство
политической
литературы
1989
ББК 15
В24
Авторский коллектив:
Фролов И. Т, — академик, профессор (руководитель автор-
ского коллектива), Араб-Оглы Э. А.— доктор философских наук,
профессор, Арефьева Г, С.— доктор философских наук, профессор,
Гайденко П. П.— доктор философских наук, Келле В. Ж. — доктор
философских наук, профессор, Козлова М. С.— доктор философ-
ских наук, профессор, Лекторский В. А. — доктор философских
наук, профессор, Мотрошилова Н. В.— доктор философских наук,
профессор, Степин В. С. — член-корреспондент АН СССР, профес-
сор, Соловьев Э. Ю.— кандидат философских наук, Швырев В. С.—
доктор философских наук, профессор, Юдин Б. Г,— доктор фило-
софских наук.
В написании отдельных глав и параграфов учебника участвовали Балла-
ев А. Б.— кандидат философских наук, Огурцов А. П.— кандидат философ-
ских наук, Ойзерман Т. И.— академик, Поляков Л. В.— кандидат философских
наук, Пустарнаков В. Ф.— доктор философских наук, Ракитов А. Я.—док-
тор философских наук, Степанянц М. Т.— доктор философских наук.
Авторский коллектив выражает благодарность Арзаканяну Ц. Г., кандидату
философских наук Громову М. Н., члену-корреспонденту АПН СССР Зинчен-
ко В. П., доктору философских наук Пантину И. К., Соболеву А. В., доктору
философских наук Уткиной Н. Ф., члену-корреспонденту АН СССР, академику
АН УССР Шинкаруку В. И., предоставившим свои материалы, которые были
использованы в работе над учебником.
Р е д а к ц и о н н о - и з д ате л ь с к ая группа Политиздата:
Греков Л. Я.—заместитель главного редактора (руководитель группы);
Кураев В. И.— заведующий редакцией литературы по марксистско-ленинской
философии и научному коммунизму; Лебедева М. А.— старший научный ре-
дактор; Крючкова 2К. П. и Молчанова Е. С.— младшие редакторы; Тере-
щенко В. Я.—главный художник; Гладышев А. Я.—старший художественный
редактор; Мухин Ю. А.— старший технический редактор.
Допущен Государственным комитетом СССР по народному образованию в
качестве учебника для студентов высших учебных заведений.
о 0301020000-336 о, 8Q
В 079(02)
ISBN 5- 250-01066- 0 (ч. I)
ISBN 5-250-00315-Х
© ПОЛИТИЗДАТ, 1989
ОГЛАВЛЕНИЕ
Часть 2
Теория и методология:
проблемы, понятия, принципы
Глава V
Бытие
14
1. Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия 15 Мир есть, был и будет — 15. Бытие мира — предпосылка его единст- ва — 17. Мир как совокупная реаль- ность — 19.
2. Философская категория бытия 21 Категория бытия в философии — 21. Специфика размышлений о бы- тии — 25.
3. Основные формы и диалектика бытия 28 Бытие как всеобщее, единичное и особенное — 28. Бытие вещей, ппрцессов и состояний природы — |(0| Бытие произведенных челове- ком вещей («второй природы») — ^1Ц>ытие человека в мире вещей — Ц^рСпецифика человеческого бы- тия — 38. Бь|1ма_индивидуализиро- ванного jtyxoBHoro -Бытие объективированного духовного — 45.
Глава VI Материя 49
1. Ленинское определение материи 5 f Диалектико-материалистическое и метафизическое понимание мате- рии— 51. Методологическое зна- чение ленинского определения ма- терии — 52.
2. Современная наука о строении материи. Материальное единство мира 55 Уровни организации неживой при- роды — 56. Представления о строе- нии материи на биологическом и со- циальном уровнях — 62.
3. Движение XX Понятие движения. Связь движения W и материи — 66. Основные типы движения — 68. Формы движения материи — 71. Качественная спе- цифика и взаимосвязь.форм движе- ния — 74.
4. Пространство и время 77 Понятие пространства и време- ни — 77. Реляционная и субстанци- альная концепции пространства и времени — 80. Взаимосвязь про- странства-времени и движущейся материи — 81. Проблема размер- ности пространства-времени и его бесконечности — 84. Качественное многообразие форм пространства и времени в неживой природе — 87. Особенности биологического пространства-времени — 89. Соци- альное пространство и время — 90.
Глава VII
Диалектика Я5
1. Смысл диалектики 96 Искусство творческого спора — 96. Трудности понимания измене- ний— 98. Идея развития—100. Путь к материалистической диалек- тике—102. Диалектика и догма- тизм — 105.
2. Универсальные связи бытия 107 Категории диалектики — 108. Еди- ничное и общее—109. Явление и сущность — 112. Диалектические закономерности — 114.
3. Структурные связи. Принцип системности 117 Часть и целое. Принцип целостно- сти — 117. Форма и содержание. Упорядоченность бытия — 119. Элементы и структура. Понятие си- стемы — 123. Системные объекты. Принцип системности— 125.
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма 129 Причинные связи. Принцип причин- ности — 129. Случайность и необхо- димость. Возможность и действи- тельность — 133. Концепция детер- минизма — 136.
5. Диалектика количественных и качественных изменений 138 Качество и свойства— 139. Качест- во и количество — 142. Мера. Пере- ход в новое качество— 145. Скач- ки — 147.
б. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания 150 Диалектика и логические противо- речия — 151. Диалектические отри- цания и синтезы — 153. «Противо- речивость» изменения—156. Ди- алектические Противоположно- сти — 159. «Единство-и-борьба» противоположностей — 161. Ди- алектическое противоречие — 164. «Отрицание отрицания». Циклич- ность и поступательность измене- ний — 168.
7. Развитие и прогресс 171 Диалектика и специально-научные теории развития — 171. Понятие развития — 173. Принцип историз- ма— 175. Прогресс и регресс — 177.
Глава VIII Природа 185
1. Природа как объект философского осмысления jar Природа и культура. Формы вос- О* приятия природы в истории куль- туры — 186. Естественная и искусст- венная среда — 189.
2. Экологическая проблема: научные, социально-философские и >тико-гуманистические аспекты jaj Взаимодействие человека и при- У роды — 191. В чем сущность эколо- гической проблемы? — 194. В поис- ках выхода из экологических труд- ностей— 197. Научно-технический прогресс и экология — 200. Гло- бальный характер экологических проблем — 202.
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому. Жизнь как ценность ЪА4 Живое и неживое — 204. Место би- ологии и философии в познании живого — 206. Современные пред- ставления о живом — 211. Конечна ли жизнь на Земле? — 216.
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза Глава IX Человек 219 Человек как субъект предметно- практической деятельности — 220. Проблема антропосоциогенеза — 224. Орудийная деятельность. Ге- незис самого труда — 225. Социо- творческая функция языка — 226. Регулирование брачных отношений и возникновение первобытно-родо- вой общины — 227. Нравственно- социальные запреты как фактор антропосоциогенеза — 231. Перво- бытнообщинная организация и до- зревание труда — 233. Все мы ро- дом из предыстории — 235.
2. Единство биологического и социального J37 Природное и общественное в чело- веке — 237. Биологизаторство и со- циологизаторство в подходах к че- ловеку— 241. Биология человека в эпоху научно-технической револю- ции — 246.
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека уду В чем смысл жизни? Постановка проблемы — 247. Философия о смысле жизни, о смерти и бессмер- тии человека — 249. Сколько жить человеку? Как жить? Во имя чего жить? — 253. «Право на смерть» — 254.
4. Человечество как мировое сообщество и вопрос о гуманистической мере прогресса * 2S& Глобальное единство и глобаль- ная опасность — 258. Гуманистиче- ская мера прогресса — 263.
Глава X Практика 269
1. Практика — специфически человеческий способ отношения к миру Исходное отношение человека к миру — 269. Генезис практики — 272. Приспособительное поведение животных и практически-преобра- зовательная деятельность челове- ка — 275.
2. Практика — основа всех форм общественной жизнедеятельности человека 277 Поведение и деятельность — 277. z-y Интегративные функции практики по отношению к другим формам жизнедеятельности — 279.
3. Структуре практической деятельности и ее основные формы 281 Практика как единство объектив- ной и субъективной сторон — 281. Формы практической деятельно- сти — 282. Техника и техническая деятельность — 283.
Глава XI Сознание 288
1. Постановка проблемы сознания в философии 288
2. Развитие форм отражения как генетическая предпосылка сознания 291 Значение ленинского принципа от- ражения для диалектико-материа- листической теории познания — 291. Возникновение информацион- ного отражения — 294. Отражение в живой природе. Сущность психи- ческого отражения — 297.
3. Возникновение человеческого сознания. Сознание хак необходимое условие воспроизводства человеческой культуры ЗП4 Общественная природа созна- ния — 304. Сознание и язык — 307?
4. Самосознание 310 Структура и формы самосозна- ния — 310. Предметность и рефлек- сивность самосознания — 312.
1. Позиание как предмет
философского анализа
Глава XII
Познание
318
318
^. Структура знания. Рациональное и чувственное познание 321 Знание как система — 321. Знание, отражение, информация — 322. Чувственное познание и его эле- менты-— 324. Специфика и роль чувственного познания обществен- ного человека — 331. Единство чув- ственного и рационального в по- знании — 335. Понятие как основ- ная форма рационального позна- ния— 336. Творчество и интуи- ция — 343. Объяснение и пони- мание — 347.
3. Теория истины 351 Объективная истина. Практика как Основа и критерий познания — 351. Истина как процесс. Диалектика абсолютной и относительной исти- ны — 355. Истина, оценки, ценно- сти; факторы, стимулирующие и искажающие истину — 356.
Глава XIII Наука 359
1. Наука в современном мире 3$ф Социальные функции науки — 360.
2. Научное познание и его специфические признаки 3£Д Наука как объективное и предмет- ное знание — 364. Основные от- личия науки от обыденного позна- ния — 368.
3. Строение и динамика научного знания 372 Соотношение категорий «эмпири- А ческое» и «теоретическое» с кате- гориями «чувственное» и «ра- циональное» — 373. Критерии раз- личения теоретического и эм- пирического — 374. Структура эм- пирического и теоретического уровней знания — 378. Основания научного знания — 382. Идеалы и нормы научного познания — 383. Научная картина мира — 384. Фило- софские основания науки — 384.
4. Философия и развитие науки 385
5. Логика, методология и методы научного познания 391 Общелогические методы позна- ния — 394. Научные методы эмпи- рического исследования — 398. На- учные методы теоретического ис- следования — 400. Исторический и логический методы исследования — 404.
6. Этика науки 4Q£ Этические нормы и ценности на- уки — 406. Свобода научного по- иска и социальная ответственность ученого — 409.
Глава XIV Общество 416
1. Материализм — исходный методологический принцип анализа общества 4|7 Соотношение теории и реально- сти— 417. От идеалистического к материалистическому пониманию и исследованию общественной жиз- ни — 420. Категории «обществен- ное бытием и «общественное созна- нием и их методологическая роль — 422. Материальное произ- водство — основа общественного развития — 427.
2. Базис и надстройка 437 Общество и общественные отно- шения — 433. Материальные и идеологические отношения — 435. Активное воздействие надстройки на базис — 439. Экономика и поли- тика: диалектика взаимодейст- вия — 443.
3. Структура общественного сознания 445 Теоретическое и обыденное со- знание — 446. Идеология и обще- ственная психология — 447. Крите- рии разграничения форм общест- венного сознания — 452.
4. Исторические типы общества и методология анализа реального исторического процесса 455 Философия в поисках основания членения исторического процес- са — 455. Понятие общественно- экономической формации — 458. Социальная революция — 461. Ме- тодология формационного анализа социальной реальности — 463.
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса 466 Интересы как побудительная сила к действию — 467. Сведение инди- видуального к социальному как методологический принцип — 470. Проблема субъекта историче- ского процесса — 471. Народ — творец истории. Массы и лично- сть — 475.
1. Диалектика производительных сил и производственных отношений Глава XV Прогресс 479 4gQ Закон соответствия — 480. Родо- племенной строй. Община — 482. Рабство и крепостничество — 484. Промышленная революция и капи- тализм — 486. Основное противо- речие капитализма — 488. Этапы
развития капитализма — 489. Науч-
но-техническая революция — 492.
Социалистические производствен-
ные отношения — 493. Противоре-
чия между производительными си-
ламн и производственными отно-
шениями при социализме — 494.
Перестройка и обновление со-
циализма. Радикальная экономи-
ческая и политическая рефор-
мы — 495.
2. Объективный критерий и типы социального прогресса 498 Противоречивость общественного прогресса — 498. Объективный критерий прогресса — 500. Приме- нение критерия общественного прогресса к конкретной истории — 501. Типы общественного прогрес- са — 503. Свобода как продукт общественного прогресса — 507.
3. Единство и многообразие мировой истории 508 Концепции локальных культур и цивилизаций — 509. Исторические предпосылки выявления единства истории — 511. Идеалистическая трактовка единства истории — 513. Материалистический подход к единству истории — 513. Формы проявления единства историче- ского процесса — 515. Причины и факторы многообразия истории — 517.
Глава XVI
Культура
522
1. Культура как мера развития человека 524 Философское понятие культуры — 524. Традиции и новаторство в куль- туре— 526. Технологическая трак- товка культуры — 529. Культура и цивилизация — 530.
2. Общество и культура 533 Внутренняя и внешняя детермина- ция культуры — 533. Разделение труда и культура — 536. Классовое и общечеловеческое в культуре — 537. Социальные функции культу- ры — 540. Единство и многообразие культур — 542. Культурная револю- ция — 545.
Глава XVII
Личность
550
1. Индивид, индивидуальность. 551 Общественный индивид—551. Ин- дивидуальность и личность — 552.
личность Многообразие способностей как признак индивидуального своеоб- разия — 553. Понятие личности — 556. Нравственные основы лично- сти — 557. Классово-социальный выбор — 562. Общество и потенци- ал личности — 565.
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества 566 Отношения личной зависимости — 567. Личность и отношения вещной зависимости — 569. Свободная ин- дивидуальность — 570. Права и обя- занности личности: теория и реаль- ность— 571. Личность в правовом государстве — 573.
3. Историческая необходимость и свобода личности 576 Необходимость и свобода — 577. Демократия и свобода личности в условиях капитализма и социализ- ма — 580.
Глава XVIII
Будущее
585
1. Непосредственное, обозримое и отдаленное будущее: методы и средства познания 587 Периодизация будущего — 588. На- учные критерии предвидения — 590. Методы прогнозирования — 592.
2. Научно-техническая революция и альтернативы будущего 594 Современная технологическая эпо- ха — 594. Новый этап научно-техни- ческой революции — 596. Альтер- нативы будущего — 598.
3. Человечество перед лицом глобальных проблем: новое мышление в ядериый век 599 Глобальные проблемы и социаль- ный прогресс — 599. Происхожде- ние глобальных проблем — 601. Взаимосвязь и иерархия глобаль- ных проблем — 603. Приоритет об- щечеловеческих ценностей — 608.
4. Будущее человечества и реальный исторический процесс 610 Необратимость прогресса — 610. Ускорение ритма истории — 611. Пределы роста и стимулы разви- тия— 613. Гуманистическая миссия прогнозирования — 616. От преды- стории к подлинной истории — 618.
Заключение
Философия в поиске и развитии:
новые проблемы и новые задачи
620
Дополнительная
литература
629
Часть 2
Теория и методология:
проблемы, понятия,
принципы
Глава V
Бытие
ф Жизненные корни и философ-
ский смысл проблемы бытия ф Фило-
софская категория бытия ф Основ-
ные формы и диалектика бытия ф
«Бытие» — одно из тех по-
нятий, которые многими мысли-
телями прошлого и современ-
ности положены в основание
философии. Вокруг «бытия» и
учения о бытии (онтологии)в
философии всегда велись и до
сих пор ведутся острые дис-
куссии. При рассмотрении
бытия полет мысли порой дости-
гает высшего предеча обобщен-
ности, абстрагирования от
единичного, частного, прехо-
дящего. В то же время фило-
софское понимание бытия
близко к сокровенным глубинам
человеческой жизни, к тем
коренным вопросам, какие
человек способен ставить перед
собой в минусы высочайшего
напряжения духовно-нравст-
венных сил.
Быть или вовсе не быть —
вот здесь разрешенье вопроса.
Это высказывание — не ва-
риант перевода начальных слов
из знаменитого монолога Гам-
лета, а отрывок из созданной
за много столетий до Шекспира
поэмы древнегреческого фило-
софа Парменида «О природе».
1. Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия
я
Вопросы Парменида и Шекспира — о разном. Парменидовское
«быть или не быть» — вопрос о том, избрать ли «бытие», и только
его, первоначалом философии. Гамлетовское «быть или не быть» —
о личностном выборе:
Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними?
В. Шекспир, Гамлет. Акт III» сцена 1
В первом случае размышлением охватывается мир в целом,
включающий и человека. Во втором случае внимание человека
сосредоточено на его жизни и судьбе. Но как бы ни различались
парменидовский и шекспировский (гамлетовский) вопросы, они,
в чем мы сможем убедиться в дальнейшем, постоянно перепле-
таются друг с другом, ибо относятся к единой, философской по
своему глубочайшему смыслу проблеме бытия.
1.
Жизненные корни и философский смысл
проблемы бытия
• Мир есть, был и будет ф Бытие мира — предпосылка его единства ф
Мир как совокупная реальность ф
Мир есть, был и будет
В чем смысл проблемы бытия? Почему она постоянно — с
древности и до наших дней — обсуждается в философии? Поче-
му многие мыслители считали и считают ее исходной для систе-
матических философских размышлений? Понять смысл столь
широкой философской проблемы — значит прежде всего выявить,
какие корни она имеет в реальной жизни человека и человече-
ства.
Наша жизнедеятельность опирается на простые и понятные
предпосылки, которые мы обычно принимаем без особых сомне-
ний и рассуждений. Самая первая и самая универсальная среди
них — естественное убеждение человека в том, что мир есть, име-
ется «здесь» и «теперь», наличествует. Люди столь же естест-
венным образом рассчитывают и на то, что при всех изменениях,
совершающихся в природе и обществе, мир сохраняется как от-
носительно стабильное целое.
Проблема бытия возникает тогда, когда такого рода универ-
сальные предпосылки становятся предметом сомнений и раздумий.
А поводов для этого более чем достаточно. Ведь окружающий мир,
16
Глава V. Бытие
природный и социальный, то и дело задает человеку и челове-
честву трудные вопросы, заставляет задумываться над прежде
непроясненными привычными данностями реальной жизни. По-
добно шекспировскому Гамлету, люди чаще всего задумываются
о бытии и небытии тогда, когда чувствуют: «распалась связь вре-
мен...» и сомнение коснулось тех основ человеческого бытия,
которые раньше казались прочными и несомненными. Сегодня
перед вопросом «быть или не быть» поставлено все человечество.
«Связь времен» грозит распадом в самом общем и самом прямом
для людей смысле — ядерная катастрофа может насильственно,
нелепо и непоправимо прервать естественное (исчисляемое мил-
лионами лет) время существования человечества на планете Зем-
ля. И раз вопрос «быть или не быть» стал поистине глобальным
и невиданно острым, особенно важно разобраться в проблеме
бытия, последовательно продвигаясь от ее простых жизненных
предпосылок ко все более сложным философским размышлениям,
доказательствам и выводам.
Размышление о бытии не может остановиться на простой кон-
статации существования мира «здесь» и «теперь». Установив,
что мир есть, существует «здесь», не естественно ли заключить,
что мир существует не только «здесь», но и «там», за самыми
дальними горизонтами? А поскольку трудно представить себе,
что за самым последним горизонтом вовсе нет мира, то не значит
ли это, что мир существует везде? Философия еще в древности
ставила такие вопросы и тем самым шла по пути, открываемому
внутренней логикой проблемы.
Достаточно было сказать, что мир существует «теперь», и
напрашивались вопросы о его прошлом и будущем. Отвечая на
них, одни философы доказывали, что бесконечный мир непрехо-
дящ — всегда был, есть и будет; другие утверждали, что мир был,
есть и будет, но имеет свое начало и конец не только в простран-
стве, но и во времени. Иными словами, мысль о существовании
беспредельного мира как целого далее соединялась в философии
с тезисом либо о преходящем, либо о непреходящем существо-
вании мира. Идея о непреходящем (или, по крайней мере, очень
длительном) существовании мира как целого в свою очередь под-
водила к вопросу о том, как с этим существованием соотно-
сятся заведомо преходящие, конечные вещи и человеческие
существа. Так выстраивалась уже целая цепочка вопросов и идей,
касающихся бытия. Возникла именно проблема бытия, расчле-
ненная на тесно взаимосвязанные аспекты (подпроблемы).
Если утверждение о существовании мира «здесь» и «теперь»
опирается на очевидные предпосылки, ориентации, факты чело-
веческой жизни, то этого нельзя сказать об идее не имеющего
пространственных границ непреходящего мира. Она отнюдь не
вытекает из непосредственных наблюдений, из конкретного опы-
та людей. Напротив, жизнь в условиях всегда ограниченной
1. Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия
1Z
части Земли, жизнь, которая для человека (и многих существ)
когда-то начинается и, увы, кончается, скорее наводит на мысль о
преходящем мире, о существовании его границ в пространстве и
времени. Вот почему для отдельного человека, особенно для того,
чья личность и чей дух только формируются, мировоззренче-
ское освоение идеи бесконечного и непреходящего существова-
ния мира становится непростой задачей. Но, быть может, чело-
век в повседневной жизни не обременяет себя размышлениями
о границах или безграничности мира, о преходящем или непре-
ходящем его существовании?
Вспомним, сколь часто каждого из нас быстротечная жизнь
заставляет задумываться и тревожиться о хрупкости существо-
вания отдельного человека. Мы сопоставляем и связываем нашу
жизнь — наше преходящее существование — с непреходящим
существованием природы, с существованием человека, с жизнью
и делами тех людей, которые были до нас и будут после нас. А что
же это, если не обращение мыслью к своему бытию и бытию мира,
то есть к преходящему и непреходящему?
О непреходящем и преходящем — о «вечности и времени» —
мы мыслим не только в связи с вопросом о жизни и смерти
отдельных людей, но и раздумывая о «границах» и безгранич-
ности мира в пространстве и времени. Эти раздумья, естествен-
но, пробуждаются собственным опытом людей в мире, который
для каждого индивида существует «здесь» и «теперь», но распро-
страняются и на просторы Вселенной, на прошедшие и будущие
времена. И в человеческой культуре (раньше всего в мифологии
и религии, затем в философии и науке) обсуждается тема непре-
ходящего и преходящего, «времени и вечности», пространствен-
но-временных границ или безграничности мира.
Первый аспект проблемы бытия — это и есть цепочка мыслей
о бытии, ответы на некоторые вопросы, каждый из которых по-
буждает к постановке следующего. Что существует? Мир. Где
существует? Здесь и везде. Как долго он существует? Теперь и
всегда; мир был, есть и будет, он непреходящ. Как долго су-
ществуют отдельные вещи, организмы, люди, их жизнедеятель-
ность? Они конечны, преходящи. Корень, смысл, напряженность
проблемы — в противоречивом единстве непреходящего бытия
природы как целого и преходящего бытия вещей, состояний при-
роды, человеческих существ.
Бытие мира —
предпосылка его единства
Итак, внутренняя логика проблемы бытия (которой во многом
соответствует история ее философского анализа) вела философию
от вопроса о сущв€Фво®^ййГ1^мира-^Эдесь» и «теперь» к вопросу
•- j е; ж!
' ИНВ. №---------- -
Глава V. Бытие
1£
о непреходящем (или преходящем) существовании мира как бес-
конечного (или ограниченного) целого. Философы, далее, обна-
руживали, что мир, с одной стороны, неоднороден именно в его
существовании, бытии: в целом он непреходящ, но отдельные его
предметы и состояния преходящи. Бытие мира как целого не-
отделимо от бытия в мире всего, что существует. Но между бытием
мира и бытием в мире отдельных вещей, состояний, существ есть,
таким образом, и различия. С другой стороны, мир как раз в его
существовании образует неразрывное единство, универсальную
целостность. Отсюда второй аспект философской проблемы бытия,
который связан с вопросом о единстве мира.
Мир существует как непреходящее единство вне и независи-
мо от воли и сознания человека. Однако проблема возникает
потому, что люди, практически действуя в окружающем мире,
связывая благодаря своей деятельности преходящее с непреходя-
щим, прежде всего должны раскрыть для себя эти объективные
отношения единства в многообразии. Кроме того, им приходится
постоянно «встраивать» в единый, целостный мир созданные им
отдельные, предметы, конкретные целостности, отношения.
Человек в повседневной жизни, практической деятельности
склонен к поиску своего единства с природой, с другими людьми,
с обществом (каждый из нас знает это по своему опыту). В то же
время ему достаточно очевидны существенные различия между
вещным и духовным, природой и обществом, между собой и дру-
гими людьми. И все же человеку важно найти и обрести общее
между различными целостностями окружающего мира. Тем более
что в нем самом слиты в неразрывное единство тело и дух,
природное и общественное.
По всем этим причинам подход к миру как единству много-
образного — природно-вещного и духовного, природного и обще-
ственного — обязательно должен был родиться в человеческой
практике, а затем стать и проблемой культуры. В философии
был поставлен вопрос о все-общем — общем для всего. Отвечая
на него, философы издавна пришли к выводу: предметы приро-
ды и идеальные продукты (мысли, идеи), природа и общество,
различные индивиды сходны в том, что они «есть», наличествуют,
имеются, существуют, причем не только в их различиях, но и в
рамках совокупного, единого существования мира.
Философское открытие проблемы бытия — это пока еще не ана-
лиз того, в чем именно состоит единство мира, а поиск его необхо-
димых предпосылок, без чего невозможно раскрыть мировое
единство. «Единство мира,— отмечает Ф. Энгельс,— состоит не в
его бытии, хотя его бытие есть предпосылка его единства, ибо
сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть
единым... Действительное единство мира состоит в его материаль-
ности, а эта последняя доказывается не парой фокуснических
фраз, а длинным и трудным развитием философии и естествозна-
1. Жизненные корни и философский смысл проблемы бытия
12
ния» \ Ф. Энгельс высказал это суждение в полемике с немецким
философом Е. Дюрингом, ошибка которого состояла в попытке за-
менить категорией бытия, как более широкой и якобы более
«фундаментальной», понятие материи. Энгельс же установил, что
в рамках материалистической диалектики, во-первых, считается
необходимым, начиная с бытия как такового, принять в расчет
именно предпосылочный, на первых порах, подход к проблеме
единства мира. Во-вторых, предполагается дальнейшее движение
от предпосылочного уровня исследования единства мира (бытие)
к раскрытию его материального единства (материя). Пока речь
идет о бытии как таковом (философы бы сказали: о «чистом
бытии»); нецелесообразно сразу разбирать вопрос о том, как
именно существуют различные целостности, входящие в единое
бытие.
Итак, второй аспект философской проблемы бытия состоит в
следующем: природа, человек, мысли, идеи, общество равно су-
ществуют; различные по формам своего существования, они
прежде всего благодаря своему существованию образуют целост-
ное единство бесконечного, непреходящего мира. Иными слова-
ми, существование всего, что есть, было и будет в мире — пред-
посылка единства мира.
Мир как совокупная
реальность
Установив, что различные целостности, имеющиеся в мире,—
природа, человек, все созданное им, включая его мысли и идеи,
общество,— равно существуют, наличествуют и, следуя внутрен-
ней логике движения мысли о бытии, нельзя не признать: приро-
да как целостный универсум была, есть и будет; человек, об-
щество, когда-то возникнув, с тех пор были, есть и, надо надеяться,
будут. Отсюда вытекает важное следствие: мир вообще (и все,
что в нем существует) именно во внутренней и объективной
логике существования и развития, то есть реально предпослан
сознанию и действию конкретных индивидов и конкретных поко-
лений людей.
Из этой реальной предпосылки отдельный человек на практи-
ке исходит так же определенно, как и из простого факта нали-
чия мира. Не просто мысль о том, что мир есть, постоянно
наличествует, но и о том, что мир, как таковой, в различии и
единстве его основных целостностей является реальностью для
сознания и действия каждого человека, каждого поколения —
вот еще один, третий смысловой аспект философской проблемы
бытия.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 43.
22
Глава V. Бытие
«Сознание [das BewuBtsein] никогда не может быть чем-либо
иным, как осознанным бытием [das bewuBte Sein], а бытие людей
есть реальный процесс их жизни»1,— писали К. Маркс и Ф. Эн-
гельс. В нашей философской литературе при анализе данного
определения чаще всего подчеркивается, что сознание есть пости-
жение бытия («осознанное бытие»). Но не менее важно в мысли
К. Маркса и Ф. Энгельса подчеркнуто то, что сознание есть особое,
но именно бытие, следовательно, правомерно сказать, что бытие в
широком смысле — как «реальный процесс жизни» — охватывает
все, что имеет характер объективно заданных условий и предпо-
сылок деятельности отдельных людей и поколений.
Совокупная реальность как она есть для отдельных индиви-
дов и поколений людей включает: вещи, процессы природы, еще
не освоенные человечеством (таких на Земле все меньше, а в
космосе — бесконечное, необозримое множество); вещи, процес-
сы, созданные человеком из материала природы (таких на Зем-
ле и даже в космосе все больше); общественную жизнь — отно-
шения людей, их учреждения, идеалы, принципы и идеи; индиви-
дов в непосредственном процессе их объективно протекающей
жизнедеятельности.
Человеку, таким образом, приходится считаться с реальностью
как совокупной (и расчлененной) целостностью, как с единым,
обладающим собственной логикой существования и развития
бытием. И даже в тех случаях (а быть может, особенно в таких
случаях), когда людьми вынашиваются планы коренных, поистине
революционных преобразований реальности, настоятельно требует-
ся понять, что именно есть, наличествует и как оно «есть», каковы
объективно возможные рамки преобразования, тенденции разви-
тия реальности. В истории и в деятельности отдельных людей,
правда, нередки случаи, когда волюнтаристски и субъективист-
ски игнорируется внутренняя логика существования и развития
реальности. Но реальность рано или поздно мстит за то, что с нею
не считаются или считаются в недостаточной мере. Это очень
важно учитывать сегодня, когда в нашей стране развертывается
перестройка всей общественной жизни. В частности, в сфере
экономики перестройка должна опираться на тщательное исследо-
вание объективных предпосылок, рамок, возможностей, тенденций
развития экономической деятельности, которые В. И. Ленин сжато
определял как объективную логику хозяйственной эволюции1 2.
Жизнедеятельность каждого отдельного человека — реальность
и для других людей, и для него самого. Согласитесь, каждый из
нас вынужден относиться к своему телу и духу (к генетическим
задаткам, предрасположениям, привычкам, навыкам, желаниям,
склонностям, надеждам, идеям, мыслям), к своему прошлому,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. М., 1985. Т. 2. С. 20.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 345.
2. Философская категория бытия 21
настоящему и будущему, к взаимосвязям с другими людьми и
обществом как к особой реальности, к особому бытию. Реаль-
ностью, и очень важной, являются для нас и другие люди. Созна-
ние индивидов постигает, отражает также и эту реальность. Со-
знание человека, поскольку оно является также и самосозна-
нием, отражает и его индивидуальное бытие, улавливая через это
бытие общие черты индивидуального бытия людей.
Важно подчеркнуть, что не только природное, но и духовное,
идеальное осваивается на практике и осмысливается в филосо-
фии как наличное, данное, стало быть, как имеющее характер
особой реальности. С духовными процессами и продуктами, если
они есть, существуют, всем нам приходится считаться не менее,
чем с предметными, вещными реалиями жизни. Следовательно,
включение духовного, идеального в совокупную реальность бы-
тия — факт человеческой жизни. В. И. Ленин отмечал: не только
материальные предметы, материальный мир (материя), но и мысли
«действительны», то есть существуют Но утверждение того,
что и духовное дано человеку, человечеству как специфическая
действительность, что реальностью для человека является его соб-
ственная жизнь, для диалектического и исторического материа-
лизма не означает никакой уступки идеализму в понимании бытия.
Далее будет специально показано, что материализм расходится с
идеализмом в понимании различных форм бытия — бытия мира
вне человека и человеческого мира, предметно-вещного и духов-
ного. Ибо все, что есть в мире, наличествует, или, как говорят иног-
да философы, «бытийствует» по-своему.
Общий вывод: третий аспект проблемы бытия связан с тем,
что мир в целом и все, что в нем существует, есть действительность,
которая имеет внутреннюю логику своего существования, разви-
тия и реально предзадана сознанию, действию отдельных индиви-
дов и поколений людей.
2.
Философская категория бытия
• Категория бытия в философии ф Специфика размышлений о бытии ф
Категория бытия в философии
Философия, включая в круг своего анализа проблему бытия,
опирается на практическую, познавательную, духовно-нравствен-
ную деятельность человека. Эта проблема осмысливается с по-
мощью категории бытия, а также таких тесно связанных с нею
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 257.
22.
Глава V. Бытие
категорий, как небытие, существование, пространство, время,
материя, становление, качество, количество, мера. Они выражаются
через слова языка, достаточно распространенные в обычной речи.
Связь категорий философии с выражающими их словами языка
противоречива. С одной стороны, многовековая языковая практика
накапливает содержания и смыслы соответствующих слов, кото-
рые — при их философском истолковании — помогают уяснить
значение философских категорий. С другой стороны, всегда необ-
ходимо иметь в виду, что выраженные словами обыденного языка
философские категории имеют особое, самой философией устанав-
ливаемое значение. Для понимания философской категории бытия
наиболее важно принять в расчет и ее совершенно особое содер-
жание, и связь с повседневной языковой практикой.
Глагол «быть» (не быть) в прошлом, настоящем, будущем
временах, связка «есть» принадлежат к числу наиболее употре-
бительных слов во многих языках. Связка «есть» — важнейший
элемент индоевропейских языков, причем в некоторых языках она
непременно присутствует во множестве предложений («1st» —
в немецком, «is» — в английском, «est» — во французском и т. д.).
В русском языке связка «есть» нередко опускается, но по со-
держанию подразумевается. Мы говорим: «Иван — человек»,
«роза красная» и т. д., подразумевая: Иван есть человек, роза
(есть) красная. Философы издавна размышляли и спорили о том,
каково значение слова «есть» в такого рода предложениях (суж-
дениях). Философы, подходившие к делу формально-логически,
говорили, что субъекты суждения (в наших примерах: Иван,
роза) уже приведены в связь с предикатом (здесь предикаты —
человек, красная) и слово «есть» лишь формально фиксирует эту
связь, не добавляя никаких новых содержательных моментов.
Другие философы, например Кант и Гегель, рассуждали иначе.
Но и они соглашались, что связка не приписывает субъектам
суждений никаких других конкретных предикатов, кроме выска-
занных. И. Кант писал: «...бытие не есть реальный предикат, ины-
ми словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть
прибавлено к понятию вещи» Ф. Энгельс также отмечал, что
рассмотрение предметов просто с точки зрения их существования
«не только не может придать им никаких иных, общих или необ-
щих, свойств, но на первых порах исключает из рассмотрения
** 2
все такие свойства» .
И вместе с тем, согласно Гегелю и Канту, связка «есть»
прибавляет характеристики, весьма важные для понимания
субъекта предложения, его связи с предикатом, а значит, с ее
помощью даются новые (по сравнению с предикатом) знания о
вещах, процессах, состояниях, идеях и т. д. Каковы же эти ха-
1 Кант И. Соч. В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 521.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 42.
2. Философская категория бытия
21
рактеристики, эти знания? Присмотримся к предложению «Иван
есть человек»: Если акцентировать внимание на субъекте и пре-
дикате, то легко обнаружить, что единичному человеку (Ивану)
приписывается общее (родовое) свойство — быть человеком. Если
же сосредоточить внимание на слове «есть», то, поразмыслив,
можно прийти к выводу, что оно придает субъекту особую, весьма
существенную характеристику, причем характеристику двуеди-
ную: Иван есть (существует) и он есть человек (то есть действи-
тельно является человеком). Приписывание общего свойства «че-
ловек» объединяет Ивана с ачеловеческим родом. Благодаря же
слову «есть» субъект предложения включается в еще более об-
ширную целостность — во все, что существует. Таким образом,
предикат в разбираемом предложении приписывает субъекту
общие свойства, а связка «есть» — не содержащуюся непосред-
ственно ни в субъекте, ни в предикате всеобщую характеристику
(всеобщее свойство «быть»).
От предложений языка можно теперь идти дальше, к фило-
софской категории «бытие». Это первая философская категория,
которую предстоит специально осваивать. Поэтому необходимо
вспомнить, что говорилось о философских категориях во вводном
разделе.
Великие философы, рассуждавшие о философских категориях
и приводившие их в систему, справедливо полагали, что введе-
ние каждой категории требует оправдания: она нужна филосо-
фии, поскольку выражает особое содержание, которое не ухва-
тывается другими категориями. Из чего, однако, не следует, что
для разъяснения смысла данной категории нельзя пользоваться
другими категориями или общими понятиями. Напротив, диалек-
тическая природа категорий даже делает необходимым то, что одна
категория «определяет себя» через другую.
В свете сказанного понятна несостоятельность двух распро-
страненных возражений против введения в философию категории
бытия. Первое возражение: поскольку категория бытия не говорит
о конкретных признаках вещей, ее надо отбросить. Это возраже-
ние несостоятельно, ибо философские категории как раз и приз-
ваны фиксировать именно всеобщие связи мира, а не конкретные
признаки вещей. Второе возражение: раз бытие первоначально
определяется через понятие «существования» (то есть наличия
чего-либо), то категория бытия не нужна, ибо не дает ничего
нового по сравнению с категорией существования. Однако в том-
то и дело, что философская категория бытия не только включает
в себя указание на существование, но фиксирует более сложное и
комплексное содержание. Какое же? Отвечая далее на этот вопрос,
мы одновременно отвечаем и на вопрос о том, зачем нужна фило-
софии категория бытия.
Разбирая проблему бытия, философия отталкивается от факта
существования мира и всего, что в мире существует, но для нее
Глава V. Бытие
м
начальным постулатом становится уже не сам факт, а его смысл.
Это и имел в виду Кант, когда дал мудреное на первый взгляд
определение бытия: «Оно есть только полагание вещи или не-
которых определений само по себе» !. Ту же мысль подчерки-
вал Гегель: «Когда мы говорим: «Эта роза есть красная» или
«Эта картина прекрасна», мы этим утверждаем, что не мы
извне заставили розу быть красной или картину быть прекрас-
ной, но что это составляет собственные определения этих пред-
метов» 1 2.
Итак, философия фиксирует н$ просто существование вещи
(или человека, или идеи, или мира в целом), а более сложную связь
всеобщего характера: предметы (люди, состояния, идеи, мир в
целом) вместе со всеми их свойствами, особенностями сущест-
вуют и тем самым объединяются со всем тем, что есть, существует
в мире, И фиксируются данные связи, характеристики с помощью
категории бытия, причем здесь применение этой категории не
заканчивается, а только начинается.
Соответственно понимание категории бытия включает два тесно
взаимосвязанных смысловых оттенка. Первый и начальный
смысл — тот, который мы только что установили: «полагание
вещей» (мира в целом) с внутренне присущими им свойствами —
исходный пункт философского категориального анализа. Но не
только его: в практике человека и человечества этому соответст-
вует начальная, но уже глубоко содержательная стадия любого
дела, когда установление факта существования тех предметов (сос-
тояний и т. д.), на которые деятельность направлена, соединя-
ется с отношением к ним как к самостоятельным, «данным»
целостностям.
Первые шаги в понимании бытия служат своего рода трампли-
ном для дальнейшего диалектического категориального анализа.
«Бытие» во втором, более широком смысле (включающее в себя
бытие в первом смысле, «простое», или «чистое», бытие) — кате-
гория, точнее, семья категорий, с помощью которых философия
стремится наиболее полно и глубоко ухватить, осмыслить ранее
рассмотренную проблему бытия. Тут, естественно, применяются и
другие категории, но они как бы суммируются, объединяются
«под эгидой» обобщающей категории бытия. Категория «бытия»
в этом подобна другим всеобщим философским категориям —
она позволяет объединить и затем удерживать в поле анализа
уже взятые в их единстве и взаимосвязи доказанные, философией
утверждения относительно мира и его всеобщих связей.
Каковы же эти приводимые в единство утверждения, которые
теоретически суммируются с помощью категории бытия (одно-
временно в ее первом и втором смыслах)?
1 Кант И. Соч. В 6 т. Т. 3. С. 521.
2 Гегель. Энциклопедия философских наук. М., 1974. Т. 1. С. 351.
2. Философская категория бытия 25
С помощью категории бытия интегрируются основные идеи,
вычлененные в процессе последовательного осмысления вопроса
о существовании мира: 1) мир есть, существует как беспредель-
ная и непреходящая целостность; 2) природное и духовное, ин-
дивиды и общество равно существуют, хотя и в различных формах;
их (различное по форме) существование — предпосылка един-
ства мира; 3) в силу объективной логики существования и раз-
вития мир (в различии форм его существования) образует сово-
купную реальность, действительность, предзаданную сознанию и
действию конкретных индивидов и поколений людей.
Философская категория бытия, следовательно, заключает в себе
достаточно сложное и комплексное содержание. При его осмысле-
нии могут возникнуть трудности, вопросы и сомнения. О неко-
торых из них имеет смысл поговорить специально.
Специфика размышлений
о бытии
Трудности связаны со следующим обстоятельством. В обычной
жизни мы только через конкретные свойства узнаем, какова вещь
или каков человек. А здесь получается иначе: чтобы понять, что
такое бытие, нужно отвлечься от конкретных и даже от общих
свойств! На первый взгляд это кажется весьма необычным. Но
ведь каждый, видимо, может заметить, почувствовать, что о бытии
нельзя говорить так, как мы говорим о конкретных предметах, на-
пример, что бытие — большое или малое, красное или зеленое...
О нем нельзя говорить и так, как мы говорим о мыслях или о людях,
что оно глубокое или поверхностное, доброе или злое...
Чувство языка сразу предостерегает против этого, как бы обра-
щая нас к специфике необычного понятия. Ибо слово «бытие»
уже и в обычном разговоре фигурирует во всеобщем смысле, на-
страивая на философский лад. И хотя размышления о бытии
отталкиваются от самой простой жизненной предпосылки — от
нашей уверенности в том, что мир существует,— достаточно про-
изнести слова «мир», «окружающий мир», как речь и мысль,
и без специальных усилий с нашей стороны, «переносят» нас
на особый уровень размышления: мы именно отвлекаемся от
отдельных предметов, их конкретных признаков и состояний. Так
что и обычный человек в его повседневном существовании, не
выключаясь из потока жизни, пользуется названными предельно
общими понятиями и, собственно говоря, уже философствует —
независимо от того, замечает он это или нет. Благодаря же фило-
софской категории бытия мы сознательно переносим нашу мысль
на высокий уровень абстрагирования, предельный из возмож-
ных. Ведь мы не только отвлекаемся от каких-либо предметов,
состояний с их вполне конкретными признаками и свойствами.
Ul
Глава V. Бытие
Мы отвлекаемся — сначала — от общего, от различий между при-
родой и человеком, телом человека и его духом, индивидами и об-
ществом. Мы ищем общее между всеми ними, то есть, собственно,
всеобъединяющую, предельно общую мировую связь. Результат
этих поисков и запечатлевает философия с помощью категории
«бытие», а также примыкающих к ней категорий.
Научиться употреблять категорию бытия в соответствии с ее
спецификой, с ее особой ролью в философии, в частности,—
значит избежать некоторых ошибок. Например, строго фило-
софски не вполне правильно представлять себе бытие по ана-
логии с непосредственным существованием предметов или мыс-
лей. Неверно изображать бытие в виде предметов, предметных
сфер или «сферы сфер». Противоположная ошибка — понима-
ние бытия как чистой мысли, идеи. Однако такие понимания
встречались в истории философии в прошлом, встречаются и се-
годня.
Например, Парменид одним из первых в европейской мысли
ввел и стал употреблять философское понятие бытия в его общем,
абстрактном значении. Но на той стадии развития философии
едва родившаяся абстрактная мысль о бытии еще была слита с
предметно-образным изображением бытия. «...И все бытие ото-
всюду,— сказано в поэме Парменида,— замкнуто, массе равно
вполне совершенного шара с правильным центром внутри». Парме-
ниду казалось вполне естественным изображать бытие, и изобра-
жать его в виде некоего самого большого шарообразного «футля-
ра», как бы вмещающего и отграничивающего все, что существует
в мире. Правда, Парменид добавлял, что «узреть» такой шар
можно только разумом, а не чувством. Подобная же логика у
Демокрита, утверждавшего, что бытие — это атомы.
Понимание бытия как такового через его предметные изображе-
ния, уподобления устарело, но не оставлено в далеком прошлом.
Философы и нефилософы и сегодня нередко толкуют те общие
связи, которые фиксируются с помощью категории бытия как
особые «предметы». Эту ошибку можно было бы назвать «нату-
рализацией» бытия. Противоположная ошибка — идеалистиче-
ская. Например, Платон отрывал всеобщие связи мира от самого
мира и превращал бытие в идею, ведущую «самостоятельную»
жизнь где-то «на хребте неба».
Разговор о бытии, таким образом, является предельно отвле-
ченным, абстрактным. Это нередко считают недостатком, который
следует преодолеть. И если философствование о бытии вырождает-
ся в схоластику, оторванную от жизни, то ее, разумеется, надо
преодолевать. Но совсем другое дело — восхождение к предельной
обобщенности анализа. Без этого нет философского размышле-
ния, в особенности в учении о бытии. Оно помогает развивать
особые способности человеческого ума — умение выявлять и изу-
чать связи, предельно общие для каждой области действительности
2. Философская категория бытия
21
и для действительности в целом. А такие способности надо разви-
вать не только философам или философствующим теоретикам,
но и людям конкретного дела в их повседневной жизни.
Чтобы убедиться в этом, снова вспомним о языке. Сколько
раз в день, говоря о вполне конкретных вещах, мы употребляем
глагол «быть», предложения со связкой «есть», столько же раз мы
как бы автоматически встраиваем это конкретное в общие отно-
шения бытия, или, как иногда выражаются философы, в «бытий-
ственные» отношения. Раньше над такими привычными автома-
тизмами задумывались разве что теоретизирующие лингвисты
и философы. Но когда человек стал создавать самые современные
думающие машины, потребовалось, в частности, решать вопрос
о том, как в сознании и в языке осмысливаются и фиксируются
бытийственные отношения.
Конечно, было бы наивно утверждать, что все программисты,
которым так или иначе пришлось отвечать на подобные вопросы,
обратились или обратятся к философии. Это делали и делают лишь
немногие — те, кто создает новые программы, разрабатывает кон-
цепции, положенные в основание научно-технической деятель-
ности, связанной с «думающими» машинами. Но существенно то,
что прежде автоматизированное, часто бессознательное освоение
человеком отношений бытия ныне все чаще приходится превра-
щать в сознательное, осмысленное, философски грамотное. При-
ходится как раз людям конкретного дела, и дела самого совре-
менного.
Обратимся к тем нашим мыслям и переживаниям, которые
касаются мира, космоса, Земли, человечества и его судьбы. Чаще
всего это и есть выход к проблеме бытия, например к вопросу «быть
или не быть» человечеству, природе, Земле.
Многим из нас близок вопрос о космосе. Мы интересуемся тем,
что есть космос сегодня и что с ним будет завтра. И опять-таки
сама жизнь заставляет формулировать и обсуждать вопрос о космо-
се не только в терминах конкретных дел, но и как предельно об-
щую, в то же время напряженную проблему бытия.
Имея в виду какие-то известные факты и опираясь на свои
вполне конкретные переживания, мы все же не можем не ставить
эти вопросы в предельно общей форме. Ибо беспокоят-то нас
судьбы человеческого бытия и бытия в целом. Прав был Б. Слуцкий,
когда писал:
Бытие, все его категории,
жизнь, и смерть, и сладость, и боль,
радость точно так же, как горе я,
впитываю, как море — соль.
До сих пор мы обсуждали проблему бытия в целом — вопрос
о предельно общей связи между всем существующим в мире.
Но, как уже отмечалось, формы бытия, а значит, и формы реаль-
ности, различны. Каковы же основные формы бытия?
Глава V. Бытие
22.
з.
Основные формы
и диалектика бытия
ф Бытие как всеобщее, единичное и особенное ф Бытие вещей, процессов
и состояний природы • Бытие произведенных человеком вещей («второй при-
роды») ф Бытие человека в мире вещей ф Специфика человеческого бытия ф
Бытие индивидуализированного духовного ф Бытие объективированного ду-
ховного ф
Бытие
как всеобщее,
единичное
и особенное
Целостный мир — это всеобщее единство, которое включает
в себя необозримое множество существующих в их конкретности
и целостности вещей, процессов, состояний, организмов, струк-
тур, систем, человеческих индивидов. Следуя философской тра-
диции, их можно назвать сущими, а мир в целом — сущим как
таковым. Всеобщие связи бытия проявляются не иначе как через
связи между единичными сущими. Каждое сущее уникально.
Неповторимы внешние и внутренние условия, то есть ситуация
существования всего, что есть в мире (или, выражая это философ-
ским термином, неповторимо «наличное бытие» всякого сущего).
Определенность сущего характеризует место его индивидуального
бытия и его место в целостном бытии. Условия, моменты данного
бытия, его «мгновения» никогда не воспроизводятся вновь и не
остаются неизменными.
Признание уникальности (единичности) каждого сущего
особенно важно для учения о человеке. Из фиксирования уникаль-
ности бытия каждого человека прямо вытекает важнейшая макси-
ма гуманизма: признавать и уважать в каждом человеке непов-
торимое существо.
Но как бы ни были уникальны отдельные проявления бытия
и как бы ни считались люди с этой их уникальностью, все-таки
практика и познание настоятельно требуют, чтобы единичное
обобщалось, объединялось в группы, а также в весьма обширные
целостности. При объединении единичных сущих в целостности
человеческая мысль обязательно учитывает то, как именно единич-
ное существует. Улавливая определенное сходство условий, спосо-
бов существования единичных сущих, философия объединяет их
в различные группы, которым присуща общность формы бытия.
Таких групп много (мы будем говорить здесь только об основных
формах бытия). Различение и объединение того, что существует,
под углом зрения принадлежности к специфической форме
3. Основные формы и диалектика бытия
22
бытия — отправная точка самой что ни на есть обычной, повсе-
дневной жизни людей. Они обязательно учитывают различия форм
бытия во всех областях деятельности, хотя не всегда догадываются
об этом. Ведь обрабатывать материал природы, к которому не
прикасалась рука человека,— в большинстве случаев не то же
самое, что преобразовывать вещи и процессы, уже вышедшие
из горнила человеческой деятельности; воздействовать на живое
человеческое тело, и тем более на мысли и чувства людей, надо
иначе, чем на вещи природы.
Проблема форм бытия важна, следовательно, для повседневной
практики и познавательной деятельности людей (хотя в жизни
она чаще всего осмысливается и обсуждается не в философских
терминах).
Принципиально важна она и для философии. Раз основной воп-
рос философии — это вопрос об отношении мышления к бытию,
то его глубокое разрешение зависит от расшифровки понятия
бытия, от рассмотрения его основных форм. Различные виды
идеализма, как правило, уделяют более пристальное внимание
бытию какой-либо специфической формы. Диалектический ма-
териализм, как развитая и глубокая концепция, отличается и
должен отличаться тем, что к формам бытия он подходит диффе-
ренцированно.
Вспомним: при определении бытия мы сначала остановились
на том, что (различные) целостности мира равно существуют и что
это придает всем им характер реальности, создает предпосылку
единства мира. Теперь сосредоточим внимание на диалектических
различиях между основными формами бытия — диалектических в
том смысле, что не будут упущены из виду всеобщие связи бытия,
взаимосвязи между этими формами.
Целесообразно выделить следующие различающиеся, но и
взаимосвязанные основные формы бытия:
1) бытие вещей (тел), процессов, которое в свою очередь
делится на: бытие вещей, процессов, состояний природы, бытие
природы как целого и бытие вещей и процессов, произведенных
человеком;
2) бытие человека, которое подразделяется на бытие человека
в мире вещей и специфически человеческое бытие;
3) бытие духовного (идеального), которое делится на индиви-
дуализированное духовное и объективированное (внеиндивиду-
альное) духовное;
4) бытие социального, которое делится на индивидуальное
бытие (бытие отдельного человека в обществе и в процессе исто-
рии) и бытие общества.
Первые три формы будут рассмотрены в данной главе, а
четвертая форма анализируется в главах, посвященных обще-
ству.
30
Глава V. Бытие
Бытие вещей, процессов
и состояний природы
Начнем с уточнения понятия «окружающий мир», из призна-
ния существования которого исходит человек. Исторически первой
предпосылкой, основой человеческой деятельности были — и ос-
таются сегодня — вещи, процессы, состояния природы, которые
возникли, существовали до человека, существуют вне и незави-
симо от сознания и действия людей. Потом человек стал мощно
и широко воздействовать на природу Земли. Возник целый мир
произведенных человечеством, ранее в природе не существо-
вавших вещей, процессов, состояний. К. Маркс назвал их «второй
природой».
Рассмотрим сначала особенности формы бытия первой природы.
Казалось бы, что тут мудрить: природа, ее вещи, процессы,
состояния, бесспорно, существуют вне и независимо от сознания.
Даже принимая существование природы в качестве простого
факта жизни (а его принимает, по-видимому, большинство фило-
софов), философия все же считает необходимым разрешить по
крайней мере основные, возникающие в данной связи сомнения
и трудности. И. Кант был прав, когда сказал: «...нельзя не признать
скандалом для философии и общечеловеческого разума необходи-
мость принимать лишь на веру существование вещей вне нас...
и невозможность противопоставить какое бы то ни были удовлет-
ворительное доказательство этого существования, если бы кто-
нибудь вздумал подвергнуть его сомнению» ’.
При осмыслении проблемы существования природы как осо-
бой реальности философия сталкивается прежде всего вот с какой
трудностью, своего рода парадоксом: о вещах и состояних при-
роды, о природе в целом мыслит и говорит человек; именно он
устанавливает существование мира природы до, вне и независимо
от своего сознания и действия — и устанавливает не иначе,
как опираясь на свое сознание и действие. Марксистская филосо-
фия не отмахивается от этого парадокса. Да, именно люди судят
о природе и говорят, что она существовала до появления челове
ческого рода и что после возникновения человека и его сознания
она сохраняет независимость своего бытия. Но ведь выводы о
существовании и форме бытия природы сделаны людьми на
основании множества фактов, в том числе аргументов, опытных
и теоретических данных науки, то есть на основании общечело-
веческого социально-исторического опыта, конкретного практи-
ческого опыта всех когда-либо живших и сегодня живущих инди-
видов. Повседневная проверка, спрессованная в опыт истории,
и придала мысли о существовании природы до и независимо
1 Кант И. Соч. В 6 т. Т. 3. С. 101.
3. Основные формы и диалектика бытия
от человека фактическую очевидность не только как факту челове-
ческой жизни, но и как обоснованному научному выводу естест-
вознания и философии.
О бытии первой природы можно, следовательно, утверждать,
что ее вещи, процессы, состояния, ее целостность существуют
до, вне и совершенно независимо от сознания человека и что в
этом — коренное и постоянное отличие природы (ее вещей, про-
цессов, состояний) как особой формы бытия. Но здесь важны
бытийственные различия между природой в целом и ее отдельными
сущими.
Природа в целом бесконечна в пространстве и времени —
она всегда и везде была, есть и будет. Это уникальная особен-
ность, которая не присуща отдельным вещам, процессам, состоя-
ниям природы: они существуют где-то (а где-то не существуют),
они когда-то и где-то возникают, то есть, говоря философским
языком, их небытие сменяется их бытием. Они вступают в процесс
развития, изменения, становления; их бытие — и сохраняющееся,
и исчезающее. Такие мыслители, как Гераклит и Гегель, ярко
раскрыли диалектику бытия преходящих вещей. Гегель, говоря о
процессе становления, метко обозначил его словом Verschwunden-
sein — исчезающее бытие или бытие-исчезновение. В конце кон-
цов бытие данной преходящей вещи уступает место ее небытию,
что, однако, не означает прекращения бытия природы в целом.
Итак, бытие природы имеет своей особенностью диалектику
преходящего и непреходящего бытия отдельных сущих в непре-
ходящем бытии природного мира как целого.
Тут снова стоит вернуться к сопоставлению парменидовского
и гамлетовского «быть или не быть», с которого начались наши
размышления о категории бытия. Гамлетовский выбор: жить ли
(быть) человеку и жить (быть) достойно человека или добро-
вольно прервать нить жизни, уйдя в небытие. Парменидовская
же мысль констатирует иное противоречие: будут или не будут от-
дельные вещи и человеческие существа — это не отменит главного
основания жизни и философии, непреходящего бытия мира. От-
сюда, согласно Пармениду, следует: есть только бытие мира,
а его небытия нет. (В этом смысле Парменид был прав, хотя и
неоправданно построил недиалектическую картину неподвижного,
косного, замкнутого бытия.) Обе стороны вопроса «быть или не
быть» — конкретный смысложизненный и общефилософский —
в конечном счете диалектически связаны между собой. Конкрет-
ная вещь разрушилась, данный человек умер, но они не исчезли
из целостности бытия мира. Они остались как иные материальные
его состояния.
Первая природа — благодаря своему бытию до, вне и незави-
симо от сознания — является реальностью особого типа, что чрез-
вычайно важно для материализма. Она — объективная и пер-
вичная реальность в том смысле, что человек и его дух рождаются
Глава V. Бытие
благодаря непреходящей природе и уже после того, как при-
рода Земли миллиарды лет существовала без человека. После
возникновения человеческого рода, несмотря на все его влияние
на природу, огромная, поистине неизмеримая ее часть по-преж-
нему пребывает (то есть постоянно бытийствует) как совершенно
самостоятельная, полностью независимая от человека и челове-
чества реальность. «Материализм вообще,— отмечал В. И. Ле-
нин,— признает объективно реальное бытие (материю), незави-
симое от сознания, от ощущения, от опыта и т. д. человечества»
В универсуме природы человек с его сознанием — только одно
из более поздних звеньев в бесконечной цепи единого бытия.
Для природы существовать, «быть» вовсе не значит быть воспри-
нимаемой человеком (или каким-нибудь другим разумным сущест-
вом). Огромные пространства Вселенной до возникновения чело-
века, судя по всему, никем и никогда не воспринимались; и
человек не может охватить не только восприятием, но даже вооб-
ражением и мыслью весь универсум.
Природа объективно реальна и первична также и в том смысле,
что без нее невозможны жизнь и деятельность человека. Без
нее не могли бы даже появиться предметы и процессы, произ-
веденные^ еловеком. «Вторая природа» строго зависит от первой —
от природы как таковой, от ее вещей, процессов, закономерностей,
существующих до, вне и независимо от человека. По типу, форме
своего бытия «вторая природа» сходна с первой, из которой она
рождается, но в пределах предметно-вещественного бытия она
обладает важными особенностями.
Бытие произведенных
человеком вещей
(«второй природы»)
Большинство окружающих нас вещей и предметно-веществен-
ных целостностей произведены людьмц. Они входят и в житейское,
и в философское понятие «окружающий мир» в качестве важного
элемента. Но в истории домарксистского материализма (а также
в ряде современных работ, написанных от имени диалектиче-
ского материализма), это, по существу, не учитывается, по-
скольку понятие «окружающий мир» остается недифференци-
рованным.
В чем же состоит отличие «второй природы» от первой?
С одной стороны, воплощенный в ней материал первой природы
есть объективная и первичная реальность, развивающаяся по
законам, независимым от человека и человечества. С другой
стороны, в предметах второй природы воплощены, или, если
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 346.
3. Основные формы и диалектика бытия
Л
воспользоваться термином Гегеля и Маркса, «опредмечены»,
труд и знания человека. В них воплощено и то, что Маркс называл
«социальной душой» этих предметов: ведь все они предназначены
выполнять определенные функции в жизни людей, удовлетворять
социально зафиксированные человеческие потребности.
Так, станок — не просто предмет, сделанный из металла и
каких-то других материалов (которые, кстати, тоже часто прина-
длежат ко «второй природе», ибо прошли через горнило челове-
ческой деятельности). В нем предметно, материально запечатлены
знания людей, воплощены труд и навыки тех, кто его изготовил.
Для того чтобы использовать и, в случае необходимости, преобра-
зовать далее предметные результаты человеческого труда, тре-
буются не только знания о материалах природы, из которых пред-
меты сделаны. Нужно, чтобы люди, которые пускают их в дело,
хотя бы частично располагали ранее воплощенными в них знания-
ми об их назначении, процессе работы, особенностях конструкции
и т. д. Или, если снова применить термин Гегеля и Маркса, нужно
«распредметить» эти знания. Идеалисты акцентируют внимание на
роли духовных, идеальных элементов в процессе труда, пред-
метной деятельности человека. Сторонники материалистической
диалектики также отводят существенную роль таким компонен-
там человеческой деятельности, как целеполагание, формирование
проекта, плана действий, образа изготовляемого предмета и т. д.
Эти компоненты можно назвать идеальными, поскольку благодаря
им формируется идея предмета, которая затем воплощается в
жизнь.
Материалистическая диалектика подчеркивает, что бытие
предметов и процессов «второй природы» состоит в том, что
они представляют собой нерасторжимое единство природного
материала, опредмеченного духовного (идеального), опредмечен-
ной деятельности конкретных индивидов и социального предна-
значения, функций данных предметов. Будучи созданными в ка-
честве такой особой единой реальности, эти предметы заданы,
объективно предпосланы последующим актам человеческого труда,
познания, творчества.
Природный материал, объективные природные процессы со-
ставляют, таким образом, то первичное и реальное в предметах
«второй природы», с чем в человеческой деятельности нельзя не
считаться, с чем требуется жестко сообразовывать свои цели,
планы, проекты, замыслы, критерии. Если, положим, из одного
и того же металла можно сделать совершенно разные виды
предметов (да и изготовление каждого вида предметов в принципе
предполагает многовариантность результатов), то все же металл
в данном случае обладает инвариантными, то есть постоянными
исходными свойствами. Человек может многократно менять проек-
ты и способы изготовления предметов из металла, но во всех
случаях относительно постоянной первоосновой будут свойства
2 Введение в философию, ч. 2
Глава V. Бытие
а
металла как объективно данные и все глубже раскрываемые,
осваиваемые людьми.
И, однако, специфика бытия предметов «второй природы» и
ее как целого состоит в том, что это совершенно новая по сравнению
с первой природой комплексная (природно-духовно-социальная)
реальность.
«Вторая природа» — мир единый и в то же время чрезвычайно
многообразный. Это орудия труда от самых первых, простых,
созданных человеком на заре цивилизации, до сложнейших сов-
ременных машин и механизмов, средств транспорта и коммуни-
каций. Это — промышленность и энергетика, это — строительные
площадки, дороги, обрабатываемые поля. Это — города и по-
селки. Это — радиостанции и телецентры, космодромы и косми-
ческие корабли, школы, вузы, музеи, театры и т. д. Это предметы,
окружающие нас в быту,— мебель, одежда, да и вообще множе-
ство самой разнообразной утвари, приспособлений, приборов. Это
и предметы, специально приспособленные для удовлетворения
потребностей человеческого духа,— книги, картины, статуи и т. д.
Словом, речь идет о предметном богатстве, системах и всем «поле»
человеческой цивилизации, культуры.
Отличие бытия предметно-вещного мира культуры от бытия
природных вещей — это не только отличие искусственного (соз-
данного, произведенного) от естественного. Главное отличие в том,
что бытие «второй природы» по самому своему существу есть
социально-историческое, а именно цивилизованное бытие. Вещи
«второй природы», живя природной жизнью, проживают и другую
свою жизнь: они обретают особое место в бытии человеческой
цивилизации.
Есть еще один принципиально важный аспект, связанный
с относительным различием первой и «второй природы», а одно-
временно — с их принадлежностью к единой форме бытия и к
единству мира как целого. Долгое время люди не осознавали
достаточно четко, что между первой и «второй природой» возмож-
ны не только отношения взаимосвязи, согласованности, но и конф-
ликтного противостояния. Сегодня возник конфликт в виде эколо-
гических, энергетических и т. д. проблем. А потому требуются
новые подходы к регулированию связи двух подвидов, в принципе
относящихся к одной — вещной, предметной — форме бытия и к
единому, целостному бытию мира.
Все сказанное можно суммировать в следующих выводах.
При сравнении первой и «второй природы» в целом обнаружи-
ваются не только их единство, взаимосвязь, но и их различия.
Первая природа в целом — безграничное, непреходящее бытие,
где существование отдельного человека является преходящим
моментом. «Вторая природа» в целом — бытие, тесно связанное
с временем и пространством человеческого существования, с
бытием социального. Первая природа — бесконечный мир, осваи-
3. Основные формы и диалектика бытия 35
ваемый человеком в его очень небольшой части,— мир в принципе
необозримый, неисчерпаемый. «Вторая природа» в целом и вещи
«второй природы» — мир, где не перестают действовать законы
природы, но где они причудливо, иногда конфликтно сплетают-
ся с преобразующими действиями, сознанием индивидов, групп
людей, человечества в целом. «Вторая природа» дана каждому
отдельному человеку, поколениям людей объективно, реально,
она существует вне и независимо от их сознания, но в отличие от
природы уже воплощает в себе, опредмечивает человеческие
цели, идеи, а значит, не может считаться совершенно независимой
от сознания человека и человечества. Вещи и процессы «второй
природы» преобразованы, произведены людьми, и бытие этих ве-
щей стоит как бы на границе бытия первой природы и человече-
ского мира. Но все же это относительно самостоятельное бытие,
особая реальность и по отношению к первой природе, и по отноше-
нию к непосредственному, жизненно конкретному бытию людей.
Последнее также надо рассмотреть как особую форму бытия.
Бытие человека
в мире вещей
Бытие отдельного человека и человечества в целом специфично,
уникально. Однако в этом бытии есть стороны существования,
общие и для человека, и для любой преходящей вещи природы.
В этом смысле оправдан подход старого материализма и есте-
ственных наук, согласно которому человек предстает как вещь
среди вещей — как тело среди тел. Разумеется, этот подход оправ-
дан только в случае, если сущность человека не сводится к жизни
и проявлениям его тела. И тем более если он не перерастает в
безнравственное, антигуманное отношение к человеку как к «ве-
щи», «объекту», с которым можно манипулировать, обращаться
как вздумается. Но в общефилософском учении о бытии важно
прежде всего ответить на вопрос, как именно человек существует.
А он ведь непосредственно существует как живой, конкретный
индивид, причем первичной предпосылкой его существования
является жизнь его тела.
Но тело человека — тело природы. Поэтому диалектико-
материалистическая концепция человеческого бытия не может
обойти те предпосылки, которые общи для бытия всех без исклю-
чения природных тел. Наличие тела делает человека конечным,
преходящим (смертным) существом, и любое возможное в буду-
щем увеличение длительности жизни людей не отменит законов
существования человеческого тела как тела природы. К бытию
человеческого тела относится все то, что было сказано раньше
о диалектике бытия — небытия, возникновения — становления —
гибели преходящих тел природы. Относится к телу человека и
Глава V. Бытие
Зк
то, что оно, погибнув, не исчезает из бесконечной и непреходящей
природы, а переходит в другие состояния первой природы.
В этом аспекте проблема человеческого бытия включена в
широкий вопрос об эволюции природы и генезисе, возникновении
самого человека (антропогенезе), который был также и генезисом
специфической для вида Homo sapiens формы существования ’.
Из того обстоятельства, что человек существует как тело в мире
вещей, вытекает и ряд других следствий, которые люди в их жизни
вынуждены учитывать и, как правило, учитывают — на бессозна-
тельно-инстинктивном и на сознательном уровне. Смертное тело
человека «помещено» в мир неживой и живой природы. С этим
местом бытия в жизни человека связано многое. Потребности
человеческого тела в пище, защите от холода, от других сил и
существ природы, в самосохранении, продолжении жизни можно,
правда, удовлетворять минимально, но совсем не удовлетворять
их нельзя, не рискуя умереть.
Значит, и в человеческом бытии, каким бы специфическим
оно ни было, первична предпосылка — существование тела (су-
ществование в соответствии с законами жизни, циклами развития
и гибели организмов, с циклами природы и т. д.), удовлетворе-
ние его по крайней мере совершенно необходимых (в этом смысле
фундаментальных) потребностей. Без этого вообще невозможно
человеческое существование.
Материализм традиционно придавал большое значение данному
факту. Во-первых, потому, что тут находит подтверждение идея о
первичности материального по отношению к духовному: чтобы
мыслить, надо обеспечивать жизнь человеческого тела.
Во-вторых, для материализма отсюда вытекали важные след-
ствия относительно прав каждого отдельного человеческого
существа. Исходное право связано как раз с сохранением жизни,
самосохранением индивидов и выживанием человечества. Оно ис-
ходное потому, что без его реализации невозможно развертывание
других возможностей, потребностей и прав человека. Человек
должен иметь пищу, одежду, жилище — это верно в силу законов
не только человеческой справедливости, но и самого человече-
ского существования. Здесь — предпосылка бытия, тот пункт, где
на уровне права и морали должна быть признана бытийственная
обусловленность права человека на удовлетворение его фундамен-
тальных (природных) потребностей. Конечно, потребности челове-
ка уже в древности приняли иной характер; даже потребности
тела преобразовались в особые, не чисто природные притязания.
Но это уже другая проблема, выходящая за пределы вопроса о
предпосылках человеческого бытия, который мы здесь обсуждаем.
В-третьих, из факта существования человека как живого тела,
природного организма вытекает его подвластность всем законам
1 Подробнее об этом см. гл. VIII «Природа» и IX «Человек».
3. Основные формы и диалектика бытия
3L
жизни, и прежде всего законам наследственности, отменить ко-
торые или пренебречь которыми люди не смогут даже и тогда,
когда признают и станут учитывать их основательнее, чем сегодня.
Это лишний раз показывает, как осторожно и ответственно надо
обращаться с природно-биологическим «измерением» человече-
ского бытия. Можно сказать, что биология человека — целый мир,
относительно самостоятельный и целостный, специфический
в его бытии и в то же время вписанный в целостность природы.
Всякое нарушение экологического баланса человеческого орга-
низма влечет за собой опасные и разрушительные для человека
последствия.
В-четвертых, философия оправданно искала и ищет связь
между телом человека и его страстями, переживаниями, психиче-
скими состояниями, мыслями, характером, волей, поступками —
тем, что раньше в философии именовали его «душой», а в наше
время чаще называют «психикой».
Бытие отдельного человека — непосредственно данное диа-
лектическое единство тела и духа. Функционирование тела тесно
связано с работой мозга и нервной системы, а через них — с пси-
хикой, с духовной жизнью индивида. Работа духа в известном
пределе зависит от здоровья тела человека. Недаром пословица
гласит: в здоровом теле — здоровый дух. Однако пословица верна
далеко не всегда, что, видимо, не требует специальных доказа-
тельств. Хорошо известно и то, сколь велика бывает роль челове-
ческого духа в поддержании жизни немощного или больного
тела.
Один из примеров тому — жизнь И. Канта. Родившийся хи-
лым ребенком, немощный телом философ прожил 80 лет благо-
даря тому, что хорошо разобрался в особенностях своего организ-
ма, строго придерживался разработанных для себя режима, диеты
и умел воздействовать на свою психику. На жизнь Канта благо-
творно повлияло также то обстоятельство, что он увлеченно тру-
дился, был и в жизни верен проповедуемым в книгах высочай-
шим ценностям духа и нравственности.
Человек для самого себя — не только первая, но и «вторая
природа». Мысли и эмоции — важнейшая сторона целостного
бытия человеческого индивида. В традиционной философии чело-
века нередко определяли как «мыслящую вещь». Это имеет свои
оправдания — и именно на уровне первых предпосылок анализа
человеческого бытия. Непосредственно человек, действительно,
существует как отдельная вещь, которая мыслит.
Р. Декарт был одним из тех, кто участвовал в полемике
вокруг понятия «мыслящая вещь». Он, по собственным его сло-
вам, «не отрицал, что для того, чтобы мыслить, надо существо-
вать...» ’. Когда же Декарт утверждал: «я мыслю, следовательно,
1 Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950. С. 430.
38
Глава V. Бытие
я существую» (cogito ergo sum), то он уже переводил спор о бы-
тии человека в другую плоскость. Он ставил вопрос о том,
что важнее для понимания специфики человеческого бытия: то,
что человек существует (подобно любой другой вещи, среди
других вещей), или то, что благодаря мышлению (понимаемому
Декартом в широком смысле) человек способен размышлять о са-
мом факте своего существования, то есть становиться мыслящей
личностью.
В-пятых, и это особенно характерно для марксистской фило-
софии, специфика человеческого бытия рассматривается не только
в плане объединения тела и духа. Не менее важно для философии
то, что существование человека как вещи в мире природы (именно
мыслящей и чувствующей вещи) было одной из первых предпо-
сылок, побудивших людей к производству и общению. Конечно,
это была не единственная предпосылка, ибо, взятая в отдельности,
она еще не объясняет возникновения производства. Но между
фактом существования человека как природного живого тела с
естественными потребностями ц возникновением производства и
общения людей имеется диалектическая взаимосвязь. А это зна-
чит, что между бытием человека в качестве природного тела и
социальным бытием также существует диалектическое единство.
Специфика
человеческого бытия
Непосредственно существуя как природное тело, человек,
как мы видели, подчиняется законам существования и развития
конечных, преходящих тел. Вместе с тем законы развития и
потребности тела не полностью, не однозначно воздействуют на
бытие человека.
Можно сказать, что особенность человеческого существования
состоит в возникновении специфической, уникальной для живой
природы, «нежесткой» и неуниверсальной детерминации бытия
человека со стороны его тела. Нежесткость проявляется в таких,
например, фактах, как способность человека регулировать, конт-
ролировать свои фундаментальные потребности, удовлетворяя их
не в простом соответствии с повелениями природы, а в пределах
и формах, определяемых обществом, историей, собственной волей
и самосознанием индивида. Неуниверсальность же состоит в том,
что многие действия человека, которые могли бы определяться
(и иногда определяются) своего рода эгоизмом телесных потреб-
ностей, очень часто регулируются другими мотивами — духовно-
нравственными, социальными. Наиболее ярко это проявляется в
жертвенных поступках, но не только в них.
Существование человека — не внеприродное, но и не только
природно-телесное. Специфика его состоит в соединении — пере-
3. Основные формы и диалектика бытия 39
сечении, взаимодействии — трех относительно разных бытий-
ственных измерений.
Реально существует отдельный человек, прежде всего как дан-
ная мыслящая и чувствующая «вещь» (тело). Это первое измере-
ние человеческого существования. Но одновременно человек су-
ществует как индивидуальная особь, принадлежащая к виду Ното
sapiens и взятая на данном витке его развития, эволюции мира.
Тут — второе измерение бытия человека. Человек существует и как
социально-историческое существо (третье измерение его существо-
вания). Все три измерения человеческого существования, взятые
в единстве,— исходные характеристики бытия человека.
Мы уже говорили о преходящем характере бытия индивида,
но поскольку жизнь его связана с жизнью рода, то для каждого
из индивидов, живущих сейчас на Земле, есть место на едином
гигантском «генеалогическом древе» человечества, идущем от
самых первых человеческих существ, а через них — от животных
предков человека и т. д. Каждое преходящее существование
включено, таким образом, в необозримую историческую цепь чело-
веческого бытия и цепь бытия природы, в эволюцию социального
мира и образует одно из звеньев социально-исторического бытия.
Человеческое бытие — реальность, объективная по отношению
к сознанию отдельных людей и поколений. Люди существуют
до, вне и независимо от сознания каждого отдельного человека.
Но бытие людей отнюдь не абсолютно независимо от сознания,
от духа, ибо является комплексным и уникальным единством
природного, вещественного и духовного, индивидуального и ро-
дового, личностного и общественного. Каждый из нас — реальность
для самого себя. Мы существуем, а вместе с нами реально суще-
ствует наше сознание.
Каково же место и значение бытия человека в целостном един-
стве бытия? Это очень важный и актуальный вопрос. Было немало
философских идей и концепций, общий смысл которых: человек —
не более чем песчинка в необозримом мире. Даже бытие челове-
ческого рода рассматривалось лишь как «краткий» эпизод в без-
граничной длительности мира. Но сегодня все энергичнее актуа-
лизируются другие идеи (их выражают не только философы):
миллион лет, столетия и даже десятилетия жизни человека и
человечества — важные «мгновения», ибо они включены в уни-
кальный «человеческий эксперимент». Люди не просто существуют
в мире, но способны особенно мощно (в том числе и пагубно) вли-
ять на мир и на самих себя. Но они же способны познавать соб-
ственное бытие и бытие как таковое, испытывать тревогу за
«судьбу бытия». Поэтому человек может и должен осознавать
свою противоречивую роль в единой системе бытия и испол-
нять ее с величайшей ответственностью. Еще тревожнее стоит
вопрос об ответственности каждого человека за судьбы челове-
чества, за бытие человеческого рода и человеческой цивилизации,
Глава V. Бытие
за планету Земля. И раз надежды возлагаются на духовное величие
и разумность людей, то особенно важно осмыслить духовное как
особое бытие.
Бытие
индивидуализированного
духовного
Духовное — это единство многообразного, которое охватывает
процессы сознания и бессознательного (тоже многоразличные
по конкретным формам своего существования и проявления),
включает знания, воплощающиеся, материализующиеся в формах
естественных языков и искусственных знаково-символических
систем. К духовным продуктам и процессам принадлежат также
нормы, принципы человеческого общения, включая нормы и
критерии нравственности, права, художественного творчества.
Имея в виду именно различия в форме бытия, духовное можно
условно разделить на два больших подвида — на духовное, кото-
рое неотделимо от конкретной жизнедеятельности индивидов
(индивидуализированное духовное), и на то, которое может су-
ществовать и часто существует также и вне индивидов, или, го-
воря иначе, объективируется (внеиндивидуальное, объективиро-
ванное духовное). Первый вид — индивидуализированное бытие
духовного — включает прежде всего сознание индивида. Поставим
вопрос, который может показаться неожиданным: как существует
сознание? Как мы узнаем о нем? Довольно просто: оно «живет»
в нас, есть неотъемлемая часть нашего существа, нашего «я».
С его помощью мы ориентируемся в мире, но и способны повернуть
к нему свое внимание, «изнутри» понаблюдать за ним. Осуще-
ствляется, как говорят философы, рефлексия: сознание работает,
а человек с помощью сознания же размышляет о нем, рефлекти-
рует на него. Достаточно такого поворота внимания, чтобы понять:
действительно и непосредственно сознание существует, бытийству-
ет как (порожденный деятельностью мозга) невидимый и необ-
ратимый поток чрезвычайно быстро меняющихся побуждений,
впечатлений, чувств, переживаний, мыслей, а также как совокуп-
ность более стабильных идей, убеждений, ценностей, установок,
стереотипов и т. д. Несмотря на кажущуюся хаотичность, суще-
ствование потока сознания отмечено определенным порядком,
связностью, единством, устойчивостью и всеобщностью структур.
Специфика существования сознания — в исключительной под-
вижности его процессов, а также в том, что их непосредственное
бытие скрыто от любого внешнего наблюдения. Единственный
способ прямо и непосредственно ухватить этот поток — «самоот-
чет» индивида о происходящем в его сознании. Восстанавливать,
реконструировать поток сознания в индивидуальной полноте
3. Основные формы и диалектика бытия
л
и неповторимости его бытия люди пока не научились. «Извлека-
ются» из потока сознания и фиксируются лишь отдельные его
элементы, фрагменты, проявления (феномены), которые пред-
стают как чисто субъективные впечатления или как объективно
значимые результаты. Однако в процессе исторического развития
люди учатся наблюдать за тем, что происходит с их сознанием,
сообщать об этом и обсуждать мысли, чувства, состояния своего
сознания с другими людьми. На этом держится человеческое
общение и в немалой степени зиждется культура: ведь она
часто повернута именно к внутреннему опыту человека и основы-
вается на особом умении художников этот опыт описать и осмы-
слить. (Есть тут, правда, реальная трудность: сознание человека
невозможно ухватить «в подлиннике», рассказ о сознании в лите-
ратуре и искусстве дан уже в «переводе» на их язык.)
Специфика индивидуализированных форм бытия духовного
заключается в том, что конкретные процессы сознания возникают
и умирают вместе с рождением и смертью отдельных людей.
Это не означает обязательной «смерти» всех результатов деятель-
ности сознания: сохраняются те из них, которые преобразуются
во вторую, внеиндивидуальную духовную форму, а также те,
которые непосредственно передаются другим людям в процессе
общения.
«Микромир» бытия духовного в его индивидуализированных
формах, о котором сейчас идет речь, исследуют такие, например,
науки, как психология. Но он пока еще недостаточно изучен в
науках о сознании и в философии. Более развиты те подходы
к сознанию, которые основаны на косвенных наблюдениях за
ним. Мы наблюдаем за поступками людей и по ним судим о лежа-
щих в их основании мотивах, побуждениях, целях, идеях, замы-
слах.
В науках о человеческом сознании широко и в определенных
пределах эффективно применяются косвенные методы изучения
сознания (например, физиологические или поведенческие).
Особых достижений в нашем столетии добилась наука о челове-
ческом мозге \ И все же с успехами естественных наук о сознании
не разрешились, а, пожалуй, усугубились те трудности, которые
связаны с определением специфики сознания.
В проблеме специфики сознания нас в данном случае инте-
ресует один аспект — существование сознания. Несомненно, суще-
ствование сознания неотделимо от деятельности мозга и нервной
системы индивида, от существования его тела. Но сложность
и диалектика бытия индивидуализированных форм духовного
в том и состоят, что сознание и все его проявления, неотделимые
от этих природно-биологических процессов, к ним принципиаль-
но несводимы.
1 Подробнее см. об этом в гл. XI «Сознание».
42
Глава V. Бытие
Элементы сознания и само сознание, конечно, «локализуют-
ся» в деятельности каких-то центров мозга. Но так же верно и то,
что они по самой сути своей внепространственны: ведь мысль,
переживание и образ не являются ни физическими предметами,
ни чисто материальными состояниями. В мозгу они тоже не даны
как какие-то пространственные конфигурации. Они являются
именно идеальными образованиями. Время сознания, тоже «лока-
лизуясь» в физическом времени мира, по сути своей обладает
специфическими особенностями: мысль способна мгновенно, пре-
вышая все предельные физические скорости, преодолевать про-
странства и времена. Человек способен мысленно воспроизводить
времена, в которые никогда не жил. С помощью памяти челове-
ческое сознание способно «помещать» в настоящее также и прош-
лое, с помощью воображения и рассуждения — мыслить и трево-
житься о будущем. Однако в человеческом сознании всегда
существует только его настоящее: прошлое сознания уже кануло
в поток переживаний и частично исчезло необратимо. Некоторые
же прошлые переживания в трансформированном виде хранятся
в человеческой психике (часто «за порогом» сознания). Время
от времени прошлое сознания актуализируется, снова делается
его настоящим.
Сознание человека — одновременно и его самосознание, то есть
осознание человеком своего тела, своих мыслей и чувств, своего
положения в обществе, отношения к другим людям, словом, себя
как особой и единой личности. Интересен и очень сложен вопрос:
как именно существует самосознание? Процессы самосознания
могут быть выделены индивидом в потоке собственного сознания.
Однако самосознание не существует отдельно от целостного
потока сознания как совершенно обособленное от него. Самосоз-
нание — своеобразный центр нашего сознания. Недаром же круп-
ные философы (например, И. Кант) тесно связывали единство,
интегрированность, а значит, уникальность человеческой личности
именно с единством ее самосознания. Человеческое «я» и само-
сознание действительно неразрывны.
Некоторые философы полагают, что самосознание существует
только тогда, когда (с помощью давно и хорошо отлаженных
механизмов) человек явно и целенаправленно «поворачивает
внимание» на самого себя, свои переживания, мысли, действия.
Другие считают, что самосознание «работает» и тогда, когда мы
этого не замечаем, и что любой акт сознания, в том числе и направ-
ленный на внешние предметы, невозможен без спонтанно синтези-
рующих наш опыт механизмов самосознания.
Говоря об индивидуализированном духовном, мы должны иметь
в виду не только процессы сознания, спонтанные или целена-
правленные, смутные или ясные. Индивидуализированное духов-
ное в широком смысле слова включает и бессознательное. Если
относительно существования сознания ’нет сомнений, то вопрос
3. Основные формы и диалектика бытия
л
о том, существует ли бессознательное, долгое время был, а для
некоторых людей еще и сегодня остается дискуссионным. Соб-
ственно есть два вопроса: существует ли бессознательное?
А если существует, то как именно?
На первый вопрос сейчас многие ученые и философы отвечают
утвердительно. Если в начале XX века изучение бессозна-
тельного в человеческом духовном, в человеческой психике ве-
лось лишь немногими философскими и психологическими направ-
лениями (например, фрейдизмом), то ныне оно осуществляется
более широко, в том числе и в нашей стране. Специалисты считают,
что бессознательное не просто существует, но и является важной
стороной психической деятельности индивида, его духовной це-
лостности.
Не имея возможности рассмотреть здесь проблему бессозна-
тельного сколько-нибудь полно, попытаемся лишь, опираясь на
разъяснения специалистов, кратко ответить на вопрос: как именно
существует бессознательное, в чем особенности его бытия? Первый
уровень бессознательного — неосознанный психический контроль
человека за жизнью своего тела, координацией функций, удо-
влетворением некоторых наиболее простых нужд и потребностей
тела. Этот контроль осуществляется автоматически (именно бессоз-
нательно). Механизмы бессознательного работают исправно. Что
означает их нарушение, видно на примере ряда психических рас-
стройств (когда, например, человек «разучается» ходить здоровы-
ми ногами). Бессознательны (или частично бессознательны) неко-
торые желания и побуждения, сны, патологические душевные
состояния (фобии, паранойя и т. д.).
Второй уровень бессознательного — это процессы и состояния,
сходные с сознанием человека в период бодрствования, но до
поры до времени остающиеся неосознанными, хотя в принципе
они могут перемещаться в поле сознания. Когда мы говорим:
«созрела мысль», «мне подумалось», то, по существу, фиксируем
рождение мысли, образа в недрах бессознательного и последующее
осознание их. Сюда относятся и переживания, которые «выте-
снены» из сознания во имя его защиты от слишком большого
объема информации, от болезненных, тревожных впечатлений
и т. д.
Третий уровень бессознательного находит проявление в неко-
торых процессах художественной, научной, философской и иной
интуиции, в вызревающих в душе человека высших побуждениях
духа. В этих процессах бессознательное тесно переплетено с
сознанием, с творческой энергией чувств и разума человека.
Противоречие и трудность в проблеме существования бессоз-
нательного состоят в том, что нам являются лишь отдельные
фрагменты бессознательного, причем уже в виде как-то схвачен-
ных, уловленных сознанием психических процессов. И все же вни-
мательные, прямые наблюдения за тем, как всплывают из глубин
Глава V. Бытие
м
подсознательного или погружаются в него эти фрагменты (а
также косвенные наблюдения психологов, психиатров, филосо-
фов, писателей, например, за процессами творчества, снами, пси-
хическими патологиями), позволяют обоснованно судить о суще-
ствовании бессознательного и анализировать его.
Специально анализируя индивидуализированное духовное
как особое бытие, философия одновременно рассматривает его в
связи с бытием человека и бытием мира в целом. Каково место
бытия индивидуализированного духовного в бытии мира в целом?
Точно ответив на этот вопрос, можно будет твердо и аргумен-
тированно отстоять позиции материализма и в то же время по-
нять пафос тех традиционных и современных учений, создатели
которых (подобно Р. Декарту, И. Канту, М. Хайдеггеру, Ж. П. Сар-
тру) подчеркивали высочайшую значимость индивидуализирован-
ного духовного и его своеобразный приоритет перед другими
формами человеческого существования.
Бытие индивидуализированного духовного — важнейшая сто-
рона бытия индивида. Повторим еще раз, что, если бы не суще-
ствовало человеческое тело (и, значит, природа не проделала бы
свою эволюцию), не существовало бы и сознание в его наличной
сегодня форме. Бывает, что человек «теряет сознание», но еще
живет. Однако это ситуация экстремальная. В норме человек
живет, пока и поскольку существует, живет, развивается его
сознание. Существование человека зависит и от существования
бессознательного. Одним словом, существование индивидуали-
зированного духовного — интегральная составляющая, без ко-
торой невозможно человеческое бытие, его диалектическое раз-
витие.
Бытие индивидуального сознания (и бессознательного) —
лишь относительно самостоятельная форма бытия. Индивидуали-
зированное духовное не оторвано от эволюции бытия как целого,
что принципиально важно при решении основного вопроса фило-
софии. Оно не существует отдельно, обособленно и от совокупной
жизнедеятельности индивидуального человеческого существа, от
которой во многих отношениях зависит. У сознания индивида
нет какого-то особого «места бытия», помимо тела определенного
человека, его психики, духовного склада его целостной личности.
И что особенно важно, индивидуализированное духовное «лока-
лизовано» в общественном человеке и по своей сущности явля-
ется особой разновидностью духовного, обусловленного также
бытием общества и развитием истории. Вот почему индивидуали-
зированное и внеиндивидуальное духовное так тесно переплетены,
способны «переливаться» друг в друга. Результаты деятельности
сознания и вообще духовной деятельности конкретного человека
могут отделяться от него самого, как бы выходить «вовне». И тогда
возникает духовное второго типа — объективированное (внеинди-
видуальное) духовное.
3. Основные формы и диалектика бытия
АА
Бытие
объективированного
духовного
Духовное, и это всегда подчеркивал материализм, невоз-
можно без его материальных носителей. Индивидуализированное
духовное существует в виде сугубо индивидуальных, неповто-
римых процессов сознания и бессознательного, материализован-
ных и «локализованных» в процессах и проявлениях работы
мозга, центральной нервной системы, всего организма. Но имеются
такие формы материализации духовного, которые рождаются в
лоне человеческой культуры и принадлежат к внеиндивидуальным
формам ее бытия. Наиболее универсальны естественные и искус-
ственные, знаково-символические, формы существования, вопло-
щения духовного.
Язык — один из ярких примеров единства индивидуализи-
рованного и объективированного духовного. Связь языка и созна-
ния, языка и мысли несомненна. К. Маркс называл язык действи-
тельностью мысли, подчеркивая тем самым роль языка как формы,
через которую выходят вовне, объективируются отдельные резуль-
таты, фрагментарные процессы работы сознания. Вместе с тем
буквы (звуки), слова, предложения, тексты, структуры, правила,
богатые варианты развитого языка — это реальность, также и
обособленная от сознания отдельных индивидов, поколений людей.
Им эта реальность дана как особый мир, запечатленный в «памяти»
человеческой культуры, в памяти человечества. Языковая память
культуры, человечества — сложное единство актуальной памяти
многих конкретных людей, говорящих и пишущих на данном
языке, и объективно существующих памятников (письменных,
а с некоторого времени — и звуковых документов). Только бла-
годаря тому и другому обогащается, изменяется, хранится, а
значит, живет, существует язык как целое.
Как же и где рождаются, где и как существуют объективи-
рованные формы бытия духовного? На примере языка можно ви-
деть, что объективированные формы возникают и «работают» в
рамках индивидуализированных форм — прежде всего в сознании
(но также и в недрах бессознательного, в виде так называемого
коллективного бессознательного).
К примеру, когда-то в глубокой древности человек придумал
идею колеса. Но достаточно было создать первые колеса, опробовать
их и тем самым подтвердить плодотворность идеи — одной из
самых успешных в технической мысли человечества,— как идея
эта сначала воплотилась, «опредметилась» в реальных колесах,
а потом стала вести и свое относительно самостоятельное суще-
ствование. Она воплотилась в знаниях о колесе, которые пере-
давались через практический опыт поколений, подтверждавших
46
Глава V. Бытие
и обогащавших идею. Идея колеса сначала, видимо, применялась
к ограниченному кругу предметов, потом стала «работать» в
великом множестве все более сложных устройств. И соответ-
ственно она включалась во все более сложные виды человеческих
знаний. Так смертные люди породили бессмертную идею. Она
обособилась от индивидуального процесса сознания и действия.
Началась жизнь идеи.
На примере плодотворных идей можно видеть, что они, дей-
ствительно, свободно и широко «шествуют» в мире человеческой
жизни, если, конечно, не вносить в этот образ никакого идеали-
стического буквализма. «Шествуют» идеи не сами по себе, а вме-
сте с развитием других конкретных индивидов, поколений людей,
для которых идеи становятся своего рода общезначимыми прин-
ципами, правилами, схемами действия. Конечно, по мере развития
человека и человечества они преобразуются, иногда довольно су-
щественно. Однако самые ценные идеи отбираются, накаплива-
ются, в совокупности образуя духовное богатство человеческой
цивилизации и культуры. Не вдаваясь в их анализ (он дается
в главах, посвященных обществу, его культуре), отметим лишь
то, что характеризует особый способ бытия объективированного
(внеиндивидуального) духовного.
Оно, как и индивидуализированное духовное, обязательно
материализуется, причем оба вида духовного материально воп-
лощаются в словах, звуках, знаках естественного и искусствен-
ного языков. Материальные «носители» духовного — это матери-
альные предметы и процессы (книги, чертежи и формулы, проекты,
холсты и краски картин, мрамор и бронза статуй, пленки фильмов,
ноты и звучание музыкальных инструментов и т. д.). Сегодня
функции хранения и использования социальной памяти все чаще
передаются современным машинам, что значительно повышает
роль тех исследований сознания и знания, которые сконцентри-
рованы именно вокруг объективированного духовного.
Итак, внешние воплощения идей, мыслей, ценностей (как
идеальных смыслов) различны, но они обязательно имеются.
В этом отношении никакие «чистые» (свободные от объективи-
рованных воплощений) идеи и .ценности невозможны. Что и
подчеркивает материализм в борьбе против крайних объективно-
идеалистических мистификаций, примером которых было утвер-
ждение Платона, будто где-то далеко-далеко, на хребте неба
существуют, обособленно от всякой материи, идеи Блага, Истины,
Красоты и т. д. Но и эта идеалистическая картина возникла не
на пустом месте. Платон мистически истолковал удивительные
особенности бытия объективированного духовного, во многом
опираясь на вполне реальные процессы. Мы их рассмотрели на
примере идеи колеса. Платон приводил другие, но сходные
примеры. Ткацкий челнок, рассуждал он, может испортиться
или вовсе исчезнуть. Идея же челнока (имелся в виду хорошо
3. Основные формы и диалектика бытия
JZ
продуманный принцип его изготовления и работы) непреходяща
в том смысле, что может служить везде и всегда, где и когда
потребуется челнок изготовить.
А идея-идеал красоты? Или справедливости? Или истины?
Как бы ни изменялись представления людей о красоте, благе,
добре, истине, все-таки сложились обобщенные представления,
критерии и нормы, регулирующие процессы художественного,
нравственного, научного творчества. Такие идеи в процессе разви-
тия человечества кристаллизуются, формируя духовные сокро-
вища общечеловеческих ценностей. Мир идей обогащается, а тем
самым приобретает все большее значение их относительно само-
стоятельное бытие. Отсюда, однако, неправомерно делать вывод
об абсолютной независимости бытия духовного от бытия мира
природного и человеческого. Бытие идей не просто неотделимо от
бытия природы и человеческого мира, но изначально и непреложно
включено в целостное бытие как таковое.
Утверждая это, диалектический материализм ни в коей мере
не перечеркивает специфику бытия идей, этого наиболее яркого
проявления бытия объективированного духовного. Специфика
этого объективированного бытия заключается в том, что его
элементы и фрагменты (идеи, идеалы, нормы, ценности, различ-
ные естественные и искусственные языки) способны сохраняться,
совершенствоваться и свободно перемещаться в социальном про-
странстве и историческом времени. Духовная жизнь человече-
ства, духовное богатство цивилизации и культуры, социальная
жизнь — это специфическое «место бытия» объективированного
духовного, чем и определяется его место в целостном бытии.
Особую роль в духовном играют духовно-нравственные прин-
ципы, нормы, идеалы, ценности, такие, как, скажем, красота,
справедливость, истина. Они существуют в виде и индивидуали-
зированного и объективированного духовного. В первом случае
речь идет о сложном комплексе побуждений, мотивов, целей, кото-
рые определяют духовную структуру личности, во втором случае —
о воплощенных в науке, культуре, массовом сознании (их доку-
ментах) идеях, идеалах, нормах, ценностях. Два этих вида бы-
тия духовно-нравственного по-разному оцениваются субъектив-
ными и объективными идеалистами: первые во главу угла ставят
индивидуальные, субъективные духовно-нравственные пережи-
вания и ценности, вторые считают истинным воплощением духа
как такового внеиндивидуальное, объективированное бытие ду-
ховного.
Приверженцы идеализма, исходя из признания действительно
важной роли и традиционно высокой ценности духовного в
человеческой жизни, в частности облагораживающего воздей-
ствия общечеловеческих ценностей, провозглашают духовное
«истинным», «высшим» бытием, противопоставляют его природ-
ным потребностям, побуждениям человека как «неподлинному»,
л
Глава V. Бытие
«низшему» бытию. Правда, идеалисты нередко признают и
существование природы, и объективную ее предзаданность отдель-
ным людям, их сознанию. Так, нет оснований возражать Гегелю,
когда он пишет: «Солнце, луна, горы, реки, вообще окружающие
нас предметы природы суть, они обладают для сознания авто-
ритетом, внушающим ему, что они не только суть, но и отличаются
особенной природой, которую оно признает и с которою оно
сообразуется в своем отношении к ним, в своем трактовании их
и пользовании ими» 1. Но Гегель сразу же добавляет: «Авторитет
нравственных законов бесконечно выше, потому что предметы
природы воплощают разумность лишь внешне и разрозненно и
скрывают ее под образом случайности» 1 2.
Идеалист смотрит на все бытие, в особенности на бытие при-
роды, с «высот» бытия духа. И тогда предметы природы и природа
в целом представляются ему «неподлинным», бытием, где господ-
ствовали бы хаос, случай, если бы природное было предоста-
влено самому себе. В истории философской мысли живучей ока-
залась такая общая модель бытия, которая отводила духовному
роль бытийственного (онтологического) и ценностного (аксиоло-
гического) первоначала: «подлинного бытия», от которого якобы
и должны исходить оформленность, системный порядок, целесооб-
разность, развитие в природе.
Вот почему диалектический и исторический материализм при-
дает такое большое значение исследованию специфики всех форм
бытия, их внутренней (имманентной) диалектики. В отличие от
идеализма на первое место среди форм бытия им поставлено
диалектически развивающееся бытие вещей, процессов, состояний
природы.
Йо исследование бытия, как было сказано ранее,— только
предпосылка осмысления единства мира. От выявления предпо-
сылок надо перейти к непосредственному изучению проблемы
единства мира в ее полноте. Это и делается в следующей главе,
посвященной вопросу о движущейся материи, о пространстве и
времени как формах ее бытия.
1 Гегель. Соч. М.- Л., 1934. Т. 7. С. 182.
2 Там же.
Глава VI
Материя
• Ленинское определение мате-
рии • Современная наука о строе-
нии материи. Материальное единство
мира £ Движение £ Пространство
и время £
Категория бытия, выступая
предельно общей абстракцией,
объединяет по признаку суще-
ствования самые различные
явления, предметы и процессы:
природные объекты, их свойст-
ва, связи и отношения, челове-
ческие коллективы и отдельных
людей, социальные институты,
состояния человеческого созна-
ния и т. д. Все существующее —
это и есть мир, к которому мы
принадлежим.
Выделяя главные сферы
бытия (природу, общество, соз-
нание), мы неявно полагаем,
что многообразие явлений, со-
бытий, процессов, включенных
в эти сферы, объединено неко-
торой общей основой. Вместе с
тем возникает вопрос: имеется
ли нечто объединяющее сами
; эти сферы, можно ли говорить
; о единстве всего бесконечного
многообразия мира?
Идея такого единства при-
водит к представлению об об-
щей основе всего существующе-
го, для обозначения которой в
философии была выработана
SSL
Глава VI. Материя
категория субстанции (от лат. substantia — то, что лежит в осно-
ве). Субстанция обозначает внутреннее единство многообразия
конкретных вещей, событий, явлений и процессов, посредством
которых и через которые она и существует.
Учения, объяснявшие единство мира исходя из одной суб-
станции, относятся к философииНо само понимание
субстанции может быть различным: в качестве субстанции
можно мыслить и материю и дух. Соответственно этому сле-
дует различать материалистический монизм (например, уче-
ние Фалеса, Гераклита, Спинозы) и идеалистический монизм
(например, философия Платона, Гегеля). Монизму противо-
стоит дуалистическая трактовка мира, согласно которой он
образован двумя существующими исходными началами — мате-
риальным и идеальным. Первое из них объединяет сферу
телесно-предметной реальности, а второе — сферу духа (Р. Де-
карт).
Марксистско-ленинская философия продолжает традицию
материалистического монизма. Это значит, что многообразие
бытия во всех его проявлениях она рассматривает под углом
зрения их материального единств#, Сознание же понимается
не как субстанция, а как особое свойство материи, присущее не
всем, а только высшим формам ее организации. Структурность,
движение, пространство и время предстают как атрибутивные ха-
рактеристики материи, то есть такие ее свойства, без кото-
рых материя не существует. Вместе с тем сами эти свойства
не могут быть отделены от материи.
Мир, в котором мы живем и частью которого являемся,—
это материальный, мир. Он состоит из различных предметов
и процессов, которые превращаются друг в друга, возникают
и исчезают, отражаются в нашем сознании, существуя незави-
симо от него. Ни один из этих предметов, взятый сам по себе,
не может быть отождествлен с материей, но все их многообра-
зие, включая их связи, составляет материальную действитель-
ность.
В домарксовском материализме материя часто понималась
как нечто существующее наряду с вещами, как некоторая те-
лесность, праматерия, из которой возникают и в которой исчеза-
ют конкретные вещи. Диалектический материализм развивает
иное представление о субстанциональности материи, рассматривая
ее как бесконечно развивающееся многообразие единого мате-
риального мира. С этой точки зрения материя существует только
в многообразии конкретных объектов, через них, а не наряду с
ними.
Все эти характеристики находят свое концентрированное
выражение в диалектико-материалистическом определении мате-
рии.
1. Ленинское определение материи
я
1.
Ленинское определение материи
• Диалектико-материалистическое и метафизическое понимание материи •
Методологическое значение ленинского определения материи ф
Диалектико-материалистическое
и метафизическое
понимание материи
Категория матёрии является фундаментальным философским
понятием. Диалектико-материалистическое определение этого по-
нятия было дано В. И. Лениным в книге «Материализм и эмпирио-
критицизм»: «иИатериа есть философская категория для обозначе-
ния объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях
его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими
ощущениями, существуя независимо от них»
В этом “"определении выделенюдваГб?ПГбвных признака: во-.
первых, материя существует независимо от сознания, во-вторы^/
она копируется, фотографируется, отображается ощущениями.
Первая характеристика означает признание первичности материи
по отношению к сознанию, вторая — признание принципиальной
познаваемости материального мира. Таким образом, определение
материи предстает как сжатая, свернутая формулировка ма-
териалистического решения основного вопроса философии. И по-
этому оно сразу позволяет провести разграничительные линии
между материализмом, с одной стороны, и идеализмом и агно-
стицизмом — с другой.
Вместе с тем ленинское определение материи заключает в
себе и такое содержание, которое отличает диалектическое
понимание мира от метафизического. В этом определении отсут-
ствуют ссылки на конкретные свойства и виды материи, нет
перечисления каких-либо ее конкретных характеристик. В тради-
ции материализма были и другие определения. Например,
многие материалисты XVIII_— XIX столетий, и философы, и есте-
ствоиспытатели, определяли материю как совокупность неделимых
корпускул (атомов), из которых построен мир. Но Ленин дает
совершенно иное определение материи.
Дело в том, что на каждом этапе познания и практики человек
осваивает только некоторые фрагменты и аспекты неисчерпаемого
в своем многообразии мира. Поэтому бессмысленно определять
материю через перечисление ее известных видов и форм, если
учесть, что последующее развитие познания и практики будет
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 131.
и
Глава VI. Материя
приводить к открытию новых, неизвестных ранее свойств, видов и
форм материи.
Несостоятельны также попытки определить материю, рассмат-
ривая некоторые ее виды в качестве своеобразных «первокирпи-
чиков» мироздания. Здесь заранее предполагается, что такие
«первокирпичики» вечны, неизменны и не возникают ни из
каких других объектов (если же они возникают из какого-то
предшествующего состояния материи, то тогда они уже не могут
рассматриваться в качестве последнего основания материального
мира).
Таким образом, остается только один способ определить ма-
терию — выделить такой предельно общий признак, который
характеризует любые виды материи независимо от того, познаны
они уже или еще только будут познаны в будущем. Таким общим
признаком является свойство «быть объективной реальностью,
1 существовать вне нашего сознания». Определяя материю посред-
ством этого признака, диалектический материализм неявно пред-
полагает бесконечное развитие материи и ее неисчерпаемость.
Методологическое
значение ленинского
определения материи
Метафизические концепции материи становятся особенно опас-
ными для науки при объяснении новых явлений, так как могут
привести ее к кризисам. Примером такого кризиса была ситуация,
возникшая в физике конца XIX — начала XX века. Это было
время революции в естествознании, связанной с коренной ломкой
прежних представлений о строении материи. Одним из важнейших
было открытие делимости атома.
В естествознании долгое время (с XVII до конца XIX столе-
тия) атомы считались пределом делимости материи, а ее неуничто-
жимость связывалась с сохранением массы атома. Здесь была
своя логика: если атом неделим, то количество материи в нем всегда
остается одним и тем же. В ньютоновской физике это количество
характеризовалось особой!|)изической величиной. Масса трактова-
лась как мера количества материи. В физике были и другие опре-
деления массы (например, масса как мера инерции и т. п.). Но
истолкование массы как количества материи долгое время счита-
лось основным, обеспечивающим построение научной картины
мира. Неразрушимость атомов означала, что их количество в
природе остается постоянным, хотя и бесконечно большим. Отсюда
следовало, что их суммарная масса также сохраняетсЯГчто истол-
ковывалось как сохранение материи.
Все эти идеи мешали найти правильное объяснение явлениям,
свидетельствующим о делимости атома. В частности, явление
1. Ленинское определение материи
и
радиоактивности, обнаруженное в 1896 году А. Беккерелем,
шесть лет не получало непротиворечивого объяснения. Склады-
валась драматическая ситуация. Если уран и другие радиоак-
тивные вещества постоянно излучают из своих недр энергию, то
откуда она берется? Было установлено, что это излучение не
может быть объяснено как выделение веществом ранее погло-
щенной энергии. Но если допустить, что атомы излучают энергию,
не черпая ее ниоткуда, то нарушается закон сохранения энергии.
Только в 1902 году Э. Резерфорд и Ф. Содди сумели разрешить
этот парадокс. Они доказали, что радиоактивность представляет
собой результат спонтанного распада атомов и превращения хими-
ческих элементов. Чтобы выдвинуть гипотезу делимости атома,
Резерфорду и Содди необходимо было отбросить метафизические
концепции материи, отождествлявшие неразрушимость атомов с
сохранением материи. Имеются свидетельства, что еще в студен-
ческие годы Э. Резерфорд развивал идею, согласно которой все
объекты природы необходимо рассматривать как результат эволю-
ции. Если с этих позиций подойти к представлениям об атоме,
то его следовало рассматривать не как изначально данный, неиз-
менный «первокирпичик» мира, а как возникший из других
объектов.
Эта философская гипотеза была предпосылкой открытия де-
лимости атома. Она явилась итогом новых подходов к пониманию
материи, опирающихся на прогрессивные научные идеи и их
диалектическое обобщение. Резерфорд в своих рассуждениях в
каких-то чертах повторил тот путь, который уже был проделан
предшествующей историей философской мысли: в развитии
диалектико-материалистических взглядов на материю существен-
ную роль сыграло осмысление великих открытий естествозна-
ния XIX века, среди которых важное место занимала и теория
Ч. Дарвина. Преодоление метафизических взглядов на материю
было условием не только открытия делимости атома, но и после-
дующей правильной интерпретации этого открытия. В эпоху ре-
волюции в естествознании конца XIX — начала XX века возникли
серьезные трудности, связанные с оценкой и включением прин-
ципа структурности и делимости атома в научную картину мира.
Господствовавшее в среде физиков того времени отождествле-
ние неуничтожимости материи с неразрушимостью атомов привело
к истолкованию делимости атома как исчезновения материи.
Анализируя возникшую ситуацию, В. И. Ленин показал, что
кризис в физике, связанный с появлением идеалистической ин-
терпретации ее открытий, был вызван не самими этими откры-
тиями, а метафизическими взглядами на материю. Противо-
поставляя этим взглядам диалектико-материалистическое опреде-
ление материи, Ленин подчеркивал, что содержащаяся в нем
идея неисчерпаемости материи позволяет справиться с возник-
шими трудностями. Делимость атома с этих позиций означала
Глава VI. Материя
а
це уничтожение материи, а расширение горизонта наших знаний
о материи и открытие ее новых видов.
В. И. Ленин предостерегал от повторения прошлых ошибок
при философском осмыслении новых видов материи. Были попыт-
ки объявить последними «первокирпичиками» мироздания вместо
атомов электроны. В этой связи Ленин отмечал, что электрон
так же неисчерпаем, как и атом. Данное положение во многом
предвосхищало общие тенденции развития будущей физики эле-
ментарных частиц, обнаружившей сложность, структурность и
взаимопревращаемость этих фундаментальных физических объек-
тов. Крупные ученые (М. Борн и др.) отметили значение ленинской
идеи.
Диалектико-материалистическое понимание материи имеет
важное значение не только для естествознания, но и для общест-
венных наук. Оно является предпосылкой для последовательной
разработки материалистического понимания истории, позволяет
рассмотреть общественную жизнь как функционирование и раз-
витие сложной материальной системы — человеческого общества,
которая включает в качестве своего неотъемлемого аспекта ду-
ховные процессы. Включенность сознания в ткань истории обще-
ства не противоречит рассмотрению самого общества как целост-
ного материального объекта. Сознание может существовать только
в рамках этого объекта. Оно возникает как продукт эволюции
материи в неразрывной связи со становлением практики и об-
щественных отношений. Рассматривая сознание как особукх реаль-
ность, диалектический материализм выделяет один из аспектов,
одну из сторон жизнедеятельности человека как общественного
существа. Этот аспект можно превратить в самостоятельный
предмет изучения, но отсюда не следует, что сознание в реально-
сти существует как отделенный от материи особый предмет.
Философия анализирует отношение сознания к материи, и
такое рассмотрение является содержанием основного вопроса
философии. Но за рамками постановки и решения этого вопроса
противопоставление материи и сознания теряет свой смысл.
Их противоположность относительна, поскольку сознание являет-
ся свойством высокоорганизованной материи и не существует
вне и независимо от определенного уровня материальной орга-
низации (для существования сознания необходимо существова-
ние человека и его мозга, а также общественной жизни людей).
Поэтому Ленин, подчеркивая относительность противоположности
материи и сознания, отмечал, что в мире «нет ничего, кроме дви-
жущейся материи».
Определение материи через признак «быть объективной реаль-
ностью, существовать вне нашего сознания», еще не дает явного
знания о том, как структурирована материя. Однако неявно уже
предполагает, что материя неисчерпаема, существует в бесконеч-
ном числе видов и свойств, а значит, обладает определенной,
2. Современная наука о строении материи
и
пусть очень сложной структурой. Конкретное представление о
том, какова именно эта структура, каково строение материи,
складывается в процессе познания и практики.
2.
Современная наука о строении материи.
Материальное единство мира
ф Уровни организации неживой природы ф Представление о строении ма-
терии на биологическом и социальном уровнях ф
В основе современных научных представлений о строении
материи лежит идея ее сложной системной организации. Любой
объект материального мира может быть рассмотрен в качестве
системы, то есть особой целостности, которая характеризуется
наличием элементов и связей между ними.
Например, макротело можно рассматривать как определенную
организацию молекул. Любая молекула тоже является системой,
которая состоит из атомов и определенной связи между ними:
ядра атомов, входящие в состав молекулы, как одноименные
(положительные) заряды подчиняются силам электростатиче-
ского отталкивания, но вокруг них образуются общие электронные
оболочки, которые как бы стягивают эти ядра, не давая им разле-
теться в пространстве. Атом также представляет собой системное
целое — состоит из ядра и электронных оболочек, расположенных
на определенных расстояниях от ядра. Ядро каждого атома, в
свою очередь, имеет внутреннюю структуру. В простейшем слу-
чае — у атома водорода — ядро состоит из одной частицы —
протона. Ядра более сложных атомов образованы путем взаимо-
действия протонов и нейтронов, которые внутри ядра постоянно
превращаются друг в друга и образуют особые целостности —
нуклоны, частицы, которые часть времени пребывают в протонном,
а часть — в нейтронном состоянии. Наконец, и протон, и нейт-
рон — сложные образования. В них можно выделить специфи-
ческие элементы — кварки, которые взаимодействуют, обменива-
ясь другими частицами — глюонами (от лат. gluten — клей),
как бы «склеивающими» кварки. Протоны, нейтроны и другие
частицы, которые физика объединяет в группу адронов (тяжелых
частиц), существуют благодаря кварк-глюопным взаимодействиям.
Изучая живую природу, мы также сталкиваемся с системной
организацией материи. Сложными системами являются как клет-
ка, так и .построенные из клеток организмы; целостную систему
представляет собой вся сфера жизни на Земле — биосфера,
существующая благодаря взаимодействию своих частей: микроор-
ганизмов, растительного, животного мира, человека с его преобра-
зующей деятельностью. Биосферу можно рассматривать как
Глава VI. Материя
X.
целостный объект, как и атом, молекулу и т. д., где есть определен-
ные элементы и связи между ними.
Материальные системы всегда взаимодействуют с внешним
окружением. Некоторые свойства, отношения и связи элементов
в этом взаимодействии меняются, но основные связи могут сохра-
няться, и это является условием существования системы как
целого. Сохраняющиеся связи выступают как инвариант, то есть
устойчивые, не изменяющиеся при вариациях системы. Эти устой-
чивые связи и отношения между элементами системы и образуют
ее структуру. Иными словами, система — это элементы и их
структура.
Любой объект материального мира уникален и нетождествен
другому. Но при всей уникальности и непохожести объектов
определенные их группы обладают общими признаками строения.
Например, существует очень большое разнообразие атомов, но
все они устроены по одному типу — в атоме должно быть ядро
и электронная оболочка. Огромное многообразие молекул — от
простейшей молекулы водорода до сложных молекул белков —
имеет общие структурные признаки: ядра атомов, образующих
молекулу, стянуты общими электронными оболочками. Можно об-
наружить общие признаки строения у различных макротел, у
клеток, из которых построены живые организмы, и т. д. Наличие
общих признаков организации позволяет объединить различные
объекты в классы материальных систем. Эти классы часто
называют уровнями организации материи или видами материи.
Все виды материи связаны между собой генетически, то есть
каждый из них развивается из другого. Строение материи
можно представить как определенную иерархию этих уровней
(см. схему).
Уровни организации
неживой природы
Согласно современным научным взглядам, глубинные структу-
ры материального мира представлены объектами элементарного
уровня. Это прежде всего элементарные частицы. За исключением
электрона, исследования которого начались еще в прошлом веке,
все остальные были обнаружены в XX столетии. Их свойства
оказались весьма необычными, резко отличающимися от свойств
макротел, с которыми мы сталкиваемся в повседневном опыте.
Все элементарные частицы обладают одновременно и корпуску-
лярными, и волновыми свойствами, а закономерности их движения,
изучаемые квантовой физикой, отличаются от закономерностей
движения макротел, описанных в классической физике.
До открытия элементарных частиц и их взаимодействий
наука разграничивала два вида материи — вещество и поле.
2. Современная наука о строении материн
57
СХЕМА ИЕРАРХИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ МАТЕРИИ
Представления науки о строении материи (80-е годы XX в.)
МЕТАГАЛАКТИКА
Глава VI. Материя
В
Еще в конце XIX — начале XX века поле определяли как не-
прерывную материальную среду, а вещество — как прерывное,
состоящее из дискретных частиц. Однако развитие квантовой
физики выявило относительность разграничительных линий
между веществом и полем. Только на макроуровне, когда можно
не принимать во внимание квантовые свойства полей, их можно
считать непрерывными средами. Но на микроуровне поля пред-
стают как состоящие из квантов, которые можно рассматривать
в качестве частиц, обладающих одновременно и корпускулярными,
и волновыми характеристиками. Например, электромагнитное поле
можно представить как систему фотонов, а гравитационное
поле — как систему гравитонов — гипотетических частиц, которые
предсказывает квантовая теория (в отличие от фотонов гравитоны
еще не зафиксированы экспериментально). В то же время и ча-
стицы вещества — электроны и позитроны, мезоны и др. в целом
ряде задач физика рассматривает как кванты соответствующих
полей (электронно-позитронного, мезонного и т. п.).
Элементарные частицы участвуют в четырех типах взаимо-
действия — сильном, слабом, электромагнитном и гравитацион-
ном. Только два последних типа взаимодействий проявляют
себя на любых сколь угодно больших расстояниях, и поэтому
им подчинены процессы не только микромира, но и макротел,
планет, звезд и галактик (м-акро- и мегамир). Что же касается
сильных и слабых взаимодействий, то они характерны только
для процессов микромира. Одним из самых удивительных откры-
тий последней трети XX века было обнаружение того, что элект-
ромагнитные и слабые взаимодействия представляют собой сторо-
ны, различные проявления единой сущности — электрослабого
взаимодействия.
Элементарные частицы можно классифицировать по типам
взаимодействия. Адроны (тяжелые частицы — протоны, нейтроны,
мезоны и др.) участвуют во всех взаимодействиях. Лептоны
(от греч. leptos — легкий, например, электрон, нейтрино и др.)
не участвуют в сильных, а только в электрослабых и гравитацион-
ных. Гипотетические гравитоны выступают носителями только
гравитационных сил. В сильных взаимодействиях многие адроны
неразличимы, они как бы на одно лицо. Например, неотличимы
друг от друга нуклоны — нейтроны и протоны, все П-мезоны
выступают как одна частица. Но когда включаются электромаг-
нитные силы, то нуклоны расщепляются на две составляющие,
а П-мезоны на три (П°, ГГ^, П ). Такое расщепление позволяет
рассматривать частицы как проявления некоторой глубинной
структуры. Поиск таких структур составляет главную цель совре-
менной физики. На этом пути она стремится обнаружить те глу-
бинные свойства и состояния материи, которые в конечном счете
определяют эволюцию Вселенной, особенности взаимодействия и
развития ее объектов.
2. Современная наука о строении материи
12
Первым большим успехом на этом пути было открытие квар-
ковой структуры адронов. Кварки оказались весьма экзотически-
ми объектами не только потому, что у них дробный электриче-
ский заряд (!/з или 2/з от заряда электрона, принимаемого за 1).
Само взаимодействие кварков, осуществляемое благодаря обмену
глюонами, таково, что увеличение расстояния между кварками
внутри адронов приводит к резкому возрастанию связывающих их
сил. Поэтому в отличие от ранее известных элементарных частиц
(протонов, нейтронов, электронов и др.) кварки, пока не обнаруже-
ны в свободном состоянии. Они оказываются как бы запертыми
внутри адронов. Но в эксперименте их можно прозондировать:
при столкновении частиц больших энергий внутри адронов обна-
руживается несколько своеобразных центров, на которых происхо-
дит рассеяние частиц и которые физика отождествляет с кварками.
Кварки и лептоны выступают в качестве базисных объектов
в системе элементарных частиц. Они являются главным строитель-
ным материалом для вещества нашего мира, поскольку ядра ато-
мов существуют благодаря взаимодействию кварков, а формирова-
ние электронных оболочек вокруг ядра приводит к образованию
атомов.
Единой теории элементарных частиц физика пока не создала,
на пути к ней сделаны лишь первые, но существенные шаги.
Выявление общих глубинных структур частиц, участвующих в
сильных взаимодействиях, и установление единства слабого и
электромагнитного взаимодействий стимулировали разработку
идеи объединения сильных, электрослабых и гравитационных
взаимодействий в рамках единой теории. Иными словами, речь
уже идет об исследовании субэлементарного уровня организации
материи, о выяснении единой природы всех элементарных частиц.
По-видимому, именно в закономерностях этого уровня вскрыты
основные тайны нашей Вселенной, предопределившие особенности
ее эволюции. Вообще для современной науки характерно, что
чем глубже она проникает в микромир, тем больше возможностей
открывается для понимания крупномасштабной структуры Все-
ленной. Последняя не является вечной и неизменной, а представ-
ляет собой результат развития материи, своеобразную реализацию
тех потенциальных возможностей, которые были заложены в
глубинах микромира.
Элементарный уровень организации материи включает наряду
с элементарными частицами еще и такой необычный физический
объект, как вакуум. Физический вакуум — не пустота, а особое
состояние материи. В вакуум погружены все частицы и все физи-
ческие тела. В нем постоянно происходят сложные процессы,
связанные с непрерывным появлением и исчезновением так назы-
ваемых «виртуальных частиц».
Виртуальные частицы — это своеобразные потенции соответ-
ствующих типов элементарных частиц, их «вакуумные корни»,
Глава VI. Материя
м
частицы, готовые к рождению, но не рождающиеся, возникающие
и исчезающие в очень короткие промежутки времени. При опре-
деленных условиях они могут вырваться из вакуума, превращаясь
в «нормальные» элементарные частицы, которые живут относи-
тельно независимо от породившей их среды и могут взаимодей-
ствовать с ней.
Первые шаги по пути исследования субэлементарного уровня
материи привели к принципиально новым идеям о качественном
многообразии вакуума. Выяснилось, что физический вакуум спо-
собен скачком перестраивать свою структуру. Такие переходы
из одного состояния к другому, связанные с резким изменением
характеристик системы, в физике называют фазовыми (извест-
ным их примером служат переходы воды в пар и лед). Физический
вакуум тоже оказался способным к фазовым скачкам.
Эти новые идеи современной физики микромира послужили
опорой необычных представлений о развитии нашей астрономи-
ческой Вселенной, о ее возникновении путем взрыва, связанного
с массовым рождением элементарных частиц в результате одного
из фазовых переходов вакуума. Взаимодействие объектов субэле-
ментарного уровня и возникающих на их основе элементарных
частиц служит фундаментом для образования более сложных ма-
териальных систем. Из элементарных частиц строятся атомы,
которые являются качественно специфическим видом материи.
Элементарные частицы, ядра атомов, ионы (атомы, потеряв-
шие часть электронов на электронных оболочках) могут образо-
вать особое состояние материи, подобие газа, которое называется
плазмой. Огромные плазменные тела, стянутые электромагнит-
ными гравитационными полями, образуют звезды, представляющие
особый уровень организации материи. В их недрах протекают
ядерные реакции, в ходе которых одни частицы превращаются
в другие, и за счет этого звезды постоянно излучают энергию.
Звезды выступают как своеобразная кузница атомов. Благода-
ря протекающим в них превращениям элементарных частиц об-
разуются ядра атомов, а на периферии и в окрестностях звезд,
при понижении температуры, а также в результате выбросов
вещества из звезд при их взрывах, возникают атомы. В результате
взаимодействия атомов формируется следующий уровень орга-
низации материи — молекулы. За молекулами следует уровень
макротел (жидких, твердых, газообразных). Особый тип макротел,
который можно считать специфическим видом материи, образуют
планеты — тела со сложной внутренней структурой, имеющие
ядро, литосферу, а в ряде случаев атмосферу и гидросферу.
Звезды и планеты составляют планетные системы.
Огромные скопления звезд, планетных систем, межзвездной
пыли и газа, взаимодействующих между собой, образуют особые
объекты, которые называют галактиками. Земля принадлежит
к одной из таких галактик, которая представляет собой гигант-
2. Современная наука о строении материи
£1
скую эллипсовидную спиралеобразную систему. Основная масса
звезд, относящихся к нашей галактике, сосредоточена в диске
размером 100 тыс. световых лет по диаметру и толщиной в 1500
световых лет (напомним, что скорость света около 300 тыс. км/с).
Наше Солнце находится на окраине галактики и вращается
вокруг ее ядра, делая полный оборот за 200 млн лет (так называе-
мый галактический год).
Ядро галактики, состоящее из очень плотного скопления звезд,
разогретого межзвездного газа и пыли, а возможно, и включающее
гипотетические сверхплотные тела, мы непосредственно наблю-
дать не можем. Солнце движется в настоящее время в той части
галактического пространства, где ядро закрыто от Земли обширной
пылевой туманностью. Через несколько миллионов лет Земля вый-
дет из-за этого «экрана», и тогда она будет подвержена излу-
чениям, идущим от ядра. Сейчас ядро нашей галактики спокой-
ное; оно излучает постоянный поток энергии. Но в принципе
ядра галактик могут быть и активными, способными к выбросам
за короткий промежуток времени (за несколько месяцев и даже
недель) чрезвычайно больших количеств энергии. Не исключено,
что ядро нашей галактики через определенные (хотя и весьма
длительные) промежутки времени тоже может проявлять взрыв-
ную активность. Возможно, что если бы в периоды взрывных про-
цессов Земля не была экранирована пылевыми туманностями, а
была открыта, то излучения ядра влияли бы на состояние и разви-
тие жизни на ней. Важно осознавать, что и земная жизнь, и чело-
вечество как ее часть зависят от организации космоса. Поэтому
знание принципов его организации столь необходимо для пони-
мания и происхождения земной жизни, и наших взаимодействий
с природой.
Галактики разных типов образуют скопления — системы га-
лактик, которые представляют собой особые объекты, обладаю-
щие свойствами целостности. Если, несмотря на огромные расстоя-
ния между галактиками (в десятки, сотни миллионов и более
световых лет), провести аналогию между молекулами макротела
и галактиками в скоплениях, то оказывается: такие скопления
можно уподобить весьма вязкой среде.
Наконец, кроме скопления галактик есть еще более высокий
уровень организации материи — Метагалактика, представляющая
собой систему взаимодействующих скоплений галактик. При этом
взаимодействуют они так, что удаляются друг от друга с очень
большими скоростями. И чем дальше отстоят они друг от друга,
тем больше скорость их взаимного разбегания. Этот процесс
называется расширением Метагалактики и представляет ее особое
системное свойство, определяющее ее бытие. Расширение Мета-
галактики началось с момента ее возникновения. Согласно пред-
ставлениям современной космологии, Метагалактика возникла
примерно 20 млрд лет назад в результате Большого Взрыва.
Глава VI. Материя
61
Сам этот взрыв наука связывает с перестройками структуры
физического вакуума, с его фазовыми переходами от одного состоя-
ния к другому, которые сопровождались выделением огромных
энергий. Так что рождение нашей Вселенной (Метагалактики) —
не акт ее творения из ничего (как это пытаются трактовать сов-
ременные теологи), а результат развития, качественных преобра-
зований одного состояния материи в другое.
Современная наука допускает возможность возникновения и
сосуществования множества миров, подобных нашей Метагалак-
тике и называемых Внеметагалактическими объектами. Их слож-
ные взаимоотношения образуют многоярусную Большую Вселен-
ную — материальный мир с его бесконечным разнообразием форм
и видов материи. Причем не во всех этих мирах возможно то
многообразие видов материи, которое возникает в истории нашей
Метагалактики.
Представления
о строении материи
на биологическом
и социальном
уровнях
На определенном этапе развития Метагалактики, в рамках
некоторых планетных систем, создаются условия для формиро-
вания из молекул неживой природы материальных носителей
жизни. Как и неживая природа, жизнь имеет ряд уровней своей
материальной организации. Можно выделить: системы доклеточ-
ного уровня — нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК) и белки;
клетки как особый уровень биоорганизации, самостоятельно су-
ществующей в виде одноклеточных организмов; многоклеточные
организмы (растения, животные). Особые уровни организации
живой материи образуют над организменные структуры. К ним от-
носятся прежде всего популяции — сообщества особей одного вида,
которые связаны между собой общим генофондом, скрещиваются
и воспроизводят себя в потомстве.
Любая популяция представляет собой особую системную
целостность. Стая волков в лесу, стая рыб в озере, муравейник,
группы размножающихся растений одного вида (например, разра-
стающийся кустарник — все это популяции. Целостность популя-
ции регулирует поведение и размножение отдельных входящих
в нее организмов. Когда, скажем, биомасса стаи саранчи превышает
определенный предел, учащаются соприкосновения отдельных
особей в стае и включаются механизмы, тормозящие программы
их размножения. При увеличении числа пчел в улье популяция
начинает делиться (роение пчел). У популяций многих живот-
ных существуют сложные системы сигналов, которые определяют
2 Современная наука о строении материи
£2
поведение одной особи по отношению к другой, включают опре-
деленные программы этого поведения и тем самым регулируют
отношения особей в рамках соответствующего сообщества. Это
могут быть звуковые сигналы, запахи, позы и т. д.
Кроме популяций к надорганизменным уровням организации
живой материи относятся виды и биоценозы. Последние образу-
ются в результате взаимодействия некоторого множества популя-
ций между собой и с окружающей средой. В целостной системе
биоценоза эти популяции связаны так, что продукты жизне-
деятельности одних становятся условиями жизни других. Так,
лес — это биоценоз, в котором популяции живущих в нем живот-
ных, а также растений, грибов, лишайников, микроорганизмов
взаимодействуют между собой, образуя целостную систему.
Благодаря такому взаимодействию, сложным обменным про-
цессам между продуктами жизнедеятельности разных популяций,
создаются условия для их совместного существования. Многие
популяции могут жить только в рамках определенного биоце-
ноза.
Наконец, взаимодействие биоценозов образует глобальную си-
стему жизни — биосферу. В этой целостной системе различные
биоценозы взаимодействуют не только между собой, но и с воз-
душной оболочкой, через которую идет теплообмен Земли с кос-
мическим пространством, с водной средой, с горными породами.
При нарушении этих взаимодействий меняется вся сфера жизни
на Земле. Для того чтобы поддерживалось ее динамическое равно-
весие, необходимо не только воспроизводство определенных усло-
вий обитания различных организмов, популяций, биоценозов, но
и некоторый уровень их разнообразия. При уменьшении этого
разнообразия ниже определенного уровня вся биосфера начинает
вырождаться.
Люди являются частью сферы жизни на Земле. Благодаря
постоянно увеличивающемуся производственному воздействию на
окружающую среду они могут внести и (чем дальше, тем больше)
вносят возмущения в динамику биосферы. На современном этапе
эти возмущения становятся столь существенными, что начинают
грозить необратимым вырождением биосферы. Знание ее законов,
понимание своего места в ее динамике является ныне одним из
условий самого человеческого существования и поэтому обретает
огромную мировоззренческую ценность.
Развитие биосферы, связанное с появлением в ней все новых
уровней организации, является результатом ее функционирования
и эволюции как целого в рамках еще более широкой целостности —
развивающейся Вселенной. И подобно тому как в неживой природе
формирование каждого нового уровня материальных систем обу-
словлено целым Метагалактики, так и дифференциация биосферы
на качественно специфические уровни организации живой материи
обусловлена ее развитием как сложной развивающейся системы.
Глава VI. Материя
м
На определенном этапе развития в биосфере возникают особые
популяции живых существ, которые благодаря развивающейся
орудийной деятельности трансформируют биологические формы
своего существования в социальную жизнь. В рамках биосферы
начинает развиваться особый тип материальной системы — чело-
веческое общество. Здесь тоже возникают особые подструктуры —
семья, классы, нации и др., причем многие из этих подструктур
исторически изменчивы, существуют только на определенных
этапах человеческой истории и преобразуются в новые подструк-
туры усложняющегося разнообразия человеческой общественной
жизни.
Как особый уровень организации материи, человеческое об-
щество существует благодаря деятельности людей и включает
в качестве обязательного условия своего функционирования и раз-
вития их духовную жизнь. Взаимодействие с окружающей при-
родой, осуществляемое человеком в его практике, представляет
собой не просто потребление вещества природы, которое преобра-
зуется человеческой деятельностью. Само это преобразование опи-
рается на законы развития мира и может быть представлено как
реализация маловероятных для естественной природной среды
линий ее развития.
Большинство предметов и процессов искусственно созданной
человеком «второй природы» не могут самопроизвольно возникать
в нашей Метагалактике. Природа не создала ни колеса, ни автомо-
биля, ни ЭВМ. Хотя какие-то, иногда отдаленные, их аналоги
можно обнаружить среди объектов естественной природной среды.
Самосборка автомобиля или счетной машины на полупроводни-
ках в самой природе без человека неосуществима, но как вопло-
щение в материал природы человеческих целей, как опредмечива-
ние человеческого духа эти объекты обретают реальное бытие.
Эволюция создаваемой человеком искусственной природной среды,
которую К. Маркс образно назвал «неорганическим телом чело-
века», есть особая линия развития материи, возможная только в
рамках человеческого общества.
В человеческой жизнедеятельности как бы сталкиваются раз-
личные линии саморазвития материи: с одной стороны, естествен-
ная эволюция неживой и живой природы, с другой — искусст-
венная, только в обществе реализуемая эволюция материи. Причем
вторая, возникающая благодаря человеческой деятельности, линия
эволюции материи реализуется не только в формах развивающейся
предметной среды, которую создает человек в процессе произ-
водства, но и в форме развития самого человека, который развер-
тывает свои природные возможности, строит новые разнообразные
формы общения и социальных отношений и в этом процессе изме-
няет самого себя.
Понимание истории человечества как особого этапа грандиозно-
го развития материи ставит интереснейшие мировоззренческие
2. Современная наука о строении материи
проблемы возможности существования иных цивилизаций, путей
их развития, космического будущего человечества. Эти проблемы
имеют общекультурный смысл и обсуждаются в современной
философии. Научное мировоззрение современной эпохи рас-
ширяет масштабы понимания человеческого бытия, а развитие
научной картины мира дает новый и подчас неожиданный мате-
риал для философских размышлений над вечными мировоззрен-
ческими вопросами о месте человека в мире и о будущем чело-
вечества.
Картина взаимосвязи всех уровней организации материи, вклю-
чая человека и человеческое общество, понимание каждого ма-
териального объекта, в том числе и человека, как продукта гло-
бальной космической эволюции, проливает новый свет на одну
из древнейших проблем философии — на проблему единства мира.
Всякая материалистическая философия, и материалистическая
диалектика в том числе, отстаивает принцип единства мира,
выступая в качестве монистической философии. Но философский
монизм может быть различной природы. Идеалистический монизм
считает первоначалом всего сущего идеальное, рассматривая
материю как всего лишь инобытие этого идеального. Напротив,
материалистический монизм утверждает единство мира через
его материальность. Последовательное проведение материалисти-
ческого монизма возможно лишь при понимании материального
единства мира как диалектического, противоречивого единства
многообразия. В противном случае материалистический монизм
ведет к вульгарно-материалистическим трактовкам сознания и
мышления и к отрицанию качественного своеобразия различных
уровней организации материи.
Это диалектическое единство проявляется двояко. Во-первых,
как своеобразная дискретность в строении объективной дей-
ствительности, то есть наличие в ней качественно различных,
отграниченных друг от друга вещей, явлений, процессов, систем.
Во-вторых, как иерархические отношения между системами раз-
ной степени сложности, организованности, выражающиеся во
«включении» менее сложных систем в более сложные и вместе
с тем в несводимости специфических закономерностей послед-
них к первым.
Диалектическое понимание материального единства мира все
глубже проникает и в современное естествознание, и в науки
о человеке и обществе. Метафизическое мышление видит мир
составленным из различных субстанций, не просто качественно
отличных друг от друга, но разделенных между собой непрохо-
димыми барьерами. Тем самым, по сути дела, отрицается монисти-
ческий подход к реальности. Материалистическая же диалектика,
а вместе с ней и все современные науки о природе и обществе
исходят из того, что в основе всего многообразия существующих
явлений и процессов лежит движение единой материи.
3 Введение в философию, ч. 2
66.
Глава VI. Материя
3.
Движение
• Понятие движения. Связь движения и материи ф Основные типы движе-
ния ф Формы движения материи ф Качественная специфика и взаимосвязь
форм движения ф
Понятие
движения.
Связь движения
и материи
Л^ушествова ние любого материального объекта возможно толь-
ко благодаря взаимодействию образующих его элементов. Так,
атом существует лишь постольку, поскольку осуществляется оп-
ределенное взаимодействие между ядром и электронами, образую-
щими оболочку атома; живые организмы существуют только
благодаря определенному взаимодействию составляющих их моле-
кул, клеток и органов; общество существует благодаря обмену
деятельностью между людьми, взаимодействию различных подси-
стем социального организма.
Кроме внутреннего взаимодействия между элементами и частя-
ми обществ происходит и взаимодействие объектов с внешним
окружением. Они могут включаться в более сложные системы,
становиться их элементами. Например, ядра и электроны, входя-
щие в атом, могут стать составными частями молекул, из молекул
могут строиться макротела и т. д.
Итак, структурность материи, существование в ней опреде-
ленного типа материальных систем предполагает взаимодействие
как внутреннее, так и внешнее по отношению к каждому выде-
ленному объекту. Взаимодействие "приводит к изменению его
свойств, отношений, состоянии.]Все эти изменения, рассмотренные
в самом общем плане, представляют собой неотъемлемую харак-
теристику бытия материального мира, ^Изменение в философии
обозначается понятием движения. Под движением материи нужно
понимать не только механическое перемещение тел в простран-
стве, но и любые взаимодействия, а также изменения состояний
объектов, которые вызываются этими взаимодействиями. Дви-
жение — это и взаимное превращение элементарных частиц, и
расширение Метагалактики, и обмен веществ в клетках орга-
низма, и обмен деятельностью между людьми в процессе их со-
циальной жизни.
Материя не может существовать вне движения. Любой ее
объект существует лишь благодаря тому, что в нем воспроизво-
дятся определенные типы движения. При их уничтожении объект
3. Движение
£L
прекращает свое существование, переходит в другие объектЦг
которые, в свою очередь, характеризуются определенным набором^
типов и форм движения. Иначе говоря, движение внутренне >
присуще-материи. Оно так же абсолютно, как абсолютна сама^
материя.!
_ В рТш денной жизни движение часто- отождествляется-с пере-
мещением тел в пространстве. А так как одни тела могут переме-
щаться относительно поверхности Земли, а другие покоиться, то
обыденное сознание противопоставляет эти два состояния — покой
и движение, считая их как бы равноправными.
Однако всем, кто знаком хотя бы с общими принципами меха-
ники, ясно, что говорить о покое можно только по отношению к не-
которой системе отсчета. Наш дом покоится относительно по-
верхности Земли, но он вращается вместе с Землей вокруг ее
оси, перемещается вместе с Землей в пространстве относительно
Солнца. Вместе с Землей и Солнцем он вращается вокруг центра
нашей галактики, совершая движение относительно ее ядра со
скоростью примерно 250 км. Наконец, вследствие расширения
Вселенной вместе с нашей галактикой он может удаляться от
других галактик. Таким образом, те предметы, которые мы на-
зываем покоящимися, на самом деле находятся в состоянии
движения.
Далее, когда говорится о состоянии покоя какого-либо наблю-
даемого предмета, то неявно предполагается, что предмет имеет
определенную пространственную конфигурацию, сохраняет свою
структуру, воспроизводит определенную организацию своих эле-
ментов. Но если посмотреть на прочно стоящий кирпичный
дом в электронный микроскоп, то обнаружится, что у него нет
жестких пространственных границ, что на уровне того слоя мо-
лекул кирпича, который граничит с воздухом, осуществляется
постоянная диффузия, проникновение молекул воздуха в погра-
ничный слой молекул кирпича и наоборот. Более того, как сви-
детельствует современная физика, между этими молекулами дол-
жен происходить обмен электронами, а в самих молекулах —
движение электронов, взаимопревращение протонов в нейтроны
внутри ядер и т. д. Выходит, что наблюдаемый нами дом находится
в состоянии какого-то бурлящего движения, где одни частицы
постоянно переходят в другие. И это можно сказать о любом
объекте окружающего мира, в том числе и о нас самих, поскольку
постоянно меняются не только состояния нашего духа (возникают
новые ощущения, переживания, мысли), но и непрерывно происхо-
дят изменения нашего тела: через определенный промежуток
времени вследствие обмена веществ молекулы нашего тела меняют
свой состав.
Американский философ Ст. Чейз как-то сказал: когда я вижу
корову, гуляющую на лугу, то это вовсе не корова, а бешеная пля-
ска электронов. В этой метафоре заключена некоторая правильная
Глава VI. Материя
а.
мысль, только надо помнить, что та структура и динамика электро-
нов, которая образует клетки, в любом живом организме воспроиз-
водится во времени. Благодаря этому «повторению во времени»
способов и видов движения, образующих предмет, он существует
как качественно специфический объект, отличный от других
объектов. Таким образом /понятие покоя представляет собой обоз-
начение тех состояний двТТЖёния, которые обеспечивают стабиль-
ность предмета, сохранение его качества. Поэтому покой относи-
телен, а движение абсолютно, оно есть неотъемлемое свойство,
атрибут материи./
Основные типы движения
Гправомерно говорить о двух основных типах движения. Пер-
вый — это движение, связанное с сохранением устойчивости
предмета, его качества. В предмете всегда происходят некото-
рые изменения, и он никогда не бывает тождествен самому себе
во времени. Но можно ли говорить об устойчивости предметов,
их тождественности себе, если предметы изменчивы? Это очень
древняя философская проблема. Известно изречение Гераклита:
«В одну и ту же реку нельзя войти дважды, ибо на входящего
каждый раз текут новые водьрл]
Другой философ античности, Кратил, довел этот тезис до край-
него релятивизма, утверждая, что и один раз нельзя войти в реку
вследствие ее постоянной изменчивости. Кратил полагал, что теку-
честь вещей не позволяет их даже назвать, поскольку они в момент
наименования уже становятся другими. Поэтому, считал он, вы-
делить вещь можно, только указывая на нее пальцем. Идеи ре-
лятивизма в понимании существования вещей не раз воспроизво-
дились в истории философской мысли. В философии XX века они
были основополагающим принципом в так называемой общей
семантике. Одним из ее представителей и был упомянутый аме-
риканский философ Чейз. Его рассуждения о предметах как «бе-
шеной пляске электронов» поясняли так называемый принцип
нетождественности, согласно которому любой предмет никогда
не равен самому себе. И значит, обозначение словом индиви-
дуальных объектов невозможно.
В подобных рассуждениях мы сталкиваемся с противопостав-
лением вещи и процесса, устойчивости и изменчивости.
Обыденное человеческое мышление, как правило, расчленяет
действительность на устойчивые вещи с жестко фиксированными
границами и на процессы, которые рассматриваются как взаимо-
действие устойчивых вещей. Но философский анализ, опирающий-
ся на научные данные, убеждает нас в том, что любая вещь есть
тоже процесс. Когда даже о таких простых предметах, как стол,
стул, дом, говорится, что они сохраняют свое качество, тождествен-
3. Движение
А2
ны себе, то это не значит, что в них не происходят многообразные
изменения. Ни положение электронов относительно ядер в моле-
кулах древесины, из которой построен стол, ни состояния про-
тонов и нейтронов в ядрах не являются одними и теми же. Даже
тогда, когда стол освещают солнечные лучи, в нем происходят
изменения: фотоны, падающие на поверхность стола, выбивают
электроны (так называемое явление фотоэффекта). Однако при
всех подобных изменениях сохраняется, воспроизводится неко-
торый набор признаков, который позволяет говорить о столе как
определенном предмете, отличном от других предметов.
г Итак, первый тип движения — это движение, когда сохраняется
качество предмета.^1о кроме него .существует еще один тип движе-
ния, связанный с переходом от одного каяества к другом^, с изме-
нением качественного состояния предмета, [Это может'бйть разру-
шение предмета, распад его на составляющие элементы, которые
представляют собой особые качества, возникающие в результате
преобразования исходного предмета/Йо может быть и более слож-
ный процесс, когда благодаря взаимодействию объекты образуют
более сложную систему, новый объект.
В практике мы постоянно сталкиваемся с этими процессами.
В ходе развития производства человечество научается синтезиро-
вать из материалов природы все более и более сложные системы.
Сквозь призму наших практических взаимодействий с миром
можно рассматривать и процессы, происходящие независимо от
нас в самой природе. Здесь есть процессы, связанные с такими
качественными преобразованиями, где происходит усложнение
предметов, появление более сложных состояний объекта из более
простых. Процессы, связанные с преобразованием качества пред-
метов, с появлением новых качественных состояний^ которые как
бы развертывают потенциальные возможности, скрытые и нераз-
вернутые в предшествующих качественных состояниях, характе-
ризуются как развитие. Процесс развития — это всегда переход
одного качества в другое, направленное формирование новых си-
стем, новых типов организации, которые рождаются из предшест-
вующих им систем. Подробнее об этом речь пойдет в главе «Ди-
алектика». Здесь же ограничимся тем, что выделим две разновид-
ности процессов развития. Первая разновидность — это процессы
качественных превращений, не выходящие за рамки соответствую-
щего вида материи, определенного уровня ее организации. Вто-
рая — процессы перехода от одного уровня к другому. В неживой
природе ярким примером первой разновидности развития может
служить э^одюция^звёЗД? ~~ —
С точки зрения данных современной физики и астрофизики,
любая звезда, в том числе и наше Солнце, проходит несколько
стадий своей эволюции. Характер этих стадий зависит от начальной
массы звезд. Солнце — это рядовая звезда, принадлежащая к
спектральному классу желтых звезд с температурой около 6 тыс.
70
Глава VI. Материя
градусов по Цельсию. В недрах Солнца температура достигает
нескольких миллионов градусов, а давление — миллионов атмо-
сфер. В этих условиях протекают процессы термоядерного синтеза,
в ходе которого водород превращается в гелий. Излучаемая из недр
Солнца энергия — результат такого синтеза. На этом «горючем»
Солнце существует уже более 5 млрд лет и будет существовать
примерно еще 10 млрд лет. За это время в его центре будет посте-
пенно выгорать водород и накапливаться ядра атома гелия. Затем
наступит момент, когда начнется сжатие центральной области
Солнца, резко возрастут давление и температура, в результате
чего станет возможным новый тип ядерных реакций — превраще-
ние гелия в углерод. В этот момент значительно возросшее излу-
чение из недр Солнца станет как бы распирать его оболочку, и,
распухая, Солнце превратится в красный гигант с температурой
поверхностных слоев около 3—4 тыс. градусов и размерами,
превышающими расстояние от Солнца до Земли. Далее, со време-
нем произойдет сброс и остывание водородной оболочки, возни-
кнет газовопылевая туманность, в центре которой окажется не-
большая плотная звезда — белый карлик — с температурой по-
верхности в десятки тысяч градусов. Постепенно остывая, она
превратится в красный карлик, а затем в «черный» карлик — мерт-
вую холодную звезду с очень большой плотностью, в миллионы
раз превышающей плотность воды, и размерами меньшими, чем
размеры земного шара.
Большинство звезд проходит эту цепь превращений. Причем,
если начальная масса звезды значительно больше солнечной, она
может закончить свою эволюцию взрывом сверхновой и образова-
нием остатка, в котором большая плотность вещества приведет
к резкому возрастанию поля тяготения. При массе остатка, срав-
нимой с солнечной, возможно такое возрастание плотности под
действием поля тяготения, при котором электроны будут вдавлены
в протоны и возникнет очень маленькая звезда, всего в несколько
десятков километров в диаметре, состоящая из нейтронов. Плот-
ность вещества нейтронной звезды будет сравнима с плотностью
атомного ядра. Такие звезды уже обнаружены (это так называемые
пульсары). Если же в процессе взрывных сбрасываний вещества
и исчерпания термоядерного горючего масса остатка звезды ока-
жется более 2,5 солнечной массы, то ее дальнейшее уплотнение
и возрастание вследствие этого поля тяготения могут привести
к гравитационному коллапсированию звезды и образованию так на-
зываемой черной дыры. Вещество такой звезды будет падать
к центру с возрастающей скоростью, но не превышающей ско-
рость света. При околосветовых скоростях падения согласно теории
относительности происходит замедление времени. Поэтому для
внешнего наблюдателя время падения вещества к центру черной
дыры будет постоянно увеличиваться по мере возрастания ско-
рости падения, что обеспечивает стабильность черных дыр.
3. Движение
Все эти экзотические превращения звезд являются примером
развития в рамках уже сформировавшегося уровня организации
материи в неживой природе.
В рамках биологической формы материи также можно обнару-
жить рассматриваемый тип. Пример тому — формирование новых
видов животных и растительных организмов, последовательные
стадии развития отдельных организмов и т. д. В общественной
жизни в качестве образцов этой разновидности развития выступают
смена общественно-экономических формаций, а также переходы от
одной качественно специфической стадии развития формации к
другой.
Наряду с данной разновидностью развития материи можно вы-
делить вторую разновидность, связанную с переходом от качествен-
ных состояний, характерных для одного уровня материи, к ка-
чественному состоянию другого уровня организации материи. Фор-
мирование из элементарных частиц атомов и молекул, переход от
неорганической природы к биологическим уровням организации,
становление человека и его общественной жизни — все это приме-
ры развития, сопровождающиеся усложнением уровней организа-
ции материи, появлением новых уровней такой организации,
новых видов материи.
Формы движения материи
Соответственно иерархии форм материи существуют качествен-
но разнообразные формы ее движения. Идея о формах движения
материи и их взаимосвязи выдвинута Ф. Энгельсом. В основу клас-
сификации форм движения он положил следующие принципы:
1) формы движения соотносимы с определенным материальным/
уровнем организации материи, то есть каждому уровню такой opra-j
низации должна соответствовать своя форма движения; 2) между!
формами-движения существует генетическая связь, то есть форма
движения возникает на базе низших форм; 3) высшие формы
движения качественно специфичны и несводимы к низшим фор-
мам. \
^Исходя из этих принципов и опираясь на достижения науки
своего времени, Ф. Энгельс выделил пять форм движения мате-
рии и предложил их следующую классификацию: механическое, ।
физическое, химическое, биологическое и социальное движения '
материи.
Современная наука открыла новые уровни организации ма-
терии и соответственно обнаружила новые формы движения.
Поэтому энгельсовскую классификацию необходимо развить и до-
полнить, но положенные в ее основу принципы сохраняют свою
ценность, ибо схватывают важные особенности взаимосвязи форм
движения и видов материи с учетом их развития.
Глава VI. Материя
11
Формы движения, перечисленные в указанной классификации,
можно разбить на три блока соответственно трем важнейшим
этапам развития материи и трем возникшим в этом развитии
сферам материального мира: неживой природе, живой природе,
обществу. Неживую природу характеризует взаимосвязь физиче-
ских и химической форм движения, живую — биологическая,
а общество — социальная форма движения. Основные генетиче-
ские связи между этими блоками правильно выявлены в энгель-
совской классификации. Что же касается их внутреннего расчле-
нения и представлений об их материальных носителях, то совре-
менная наука вносит сюда ряд серьезных корректировок.
Наиболее значительные изменения касаются соотношения ме-
ханической, физической и химической форм движения. Наука XX
века открыла новые формы физического движения, неизвестные
в XIX столетии: процессы микромира, связанные с превращениями
элементарных частиц и взаимодействиями субэлементарного уров-
ня; процессы мегамира — галактические взаимодействия и расши-
рение Метагалактики. По-новому поставлена и проблема взаимоот-
ношения физических и химических форм движения: химическая
форма движения, с одной стороны, возникает из взаимодействий
микромира, а с другой, является условием появления таких форм,
как молекулярно-физическое движение. Она как бы обеспечивает
переход от физики микромира к макрофизическим процессам.
В новом свете предстала также проблема соотношения ме-
ханического и физического движения. В своей классификации
Ф. Энгельс исходил из представлений науки второй половины
XIX века, согласно которым любое физическое движение (электро-
магнетизм, теплота и т. д.) является результатом механического
движения частиц эфира, атомов, молекул. Поэтому механические
процессы рассматривались им как генетическая основа физи-
ческой формы движения. Наука XX века изменила эти представ-
ления. Она не только отказалась от концепции мирового эфира как
механической среды, свойствами которой объясняются электро-
магнитные взаимодействия, но и вообще перестала рассматривать
механическое движение как фундамент всех физических процес-
сов. Скорее наоборот, механическое движение тел обусловливает-
ся глубинными процессами взаимопревращения элементарных
частиц, сложными переплетениями сильных, слабых, электромаг-
нитных и гравитационных взаимодействий. Механическое дви-
жение не связано с каким-либо отдельно взятым структурным
уровнем организации материи. Это скорее аспект, некоторый
срез, характеризующий взаимодействие нескольких таких уровней.
Причем надо различать квантовомеханическое движение, харак-
теризующее взаимодействие элементарных частиц и атомов, и мак-
ромеханическое движение макротел.
Современная наука внесла много нового и в понимание при-
роды биологического движения. Были уточнены представления о ее
3. Движение
и
первичных материальных носителях (кроме белковых молекул
в качестве молекулярного носителя жизни были выделены ДНК
и РНК). Сложилось представление о целостности биосферы как
условии дифференциации и развертывания всех уровней органи-
зации живой материи и соответственно формирования различных
подвидов биологической формы движения.
Будущий прогресс науки приведет, бесспорно, к открытию
новых форм как материи, так и движения, уточнит и разовьет
современные представления. И в процессе этого развития диа-
лектико-материалистическое учение о формах движения материи
будет конкретизироваться, обогащаться новым содержанием, а
в ряде отношений и пересматриваться.
Одной из важнейших сторон учения о формах движения ма-
терии является трактовка общественных процессов как социальной
формы движения материи. Эта трактовка стала возможной благо-
даря открытию и разработке материалистического понимания
истории. Поэтому она свойственна марксистскому философскому
взгляду на мир. Выделяя в общественной жизни материальные
и духовные процессы, диалектический материализм подчерки-
вает первичность материальных процессов, но не отрывает их
от духовной жизни общества. Лишь в абстракции можно отде-
лить друг от друга эти стороны общественной жизни. В реальной
же действительности они взаимодействуют, благодаря чему
только и существует общество как особый уровень организации
материи.
Человеческое сознание, обеспечивая отражение человеческого
бытия и проектирование его возможных будущих состояний,
активно влияет на процессы материальной жизни людей. Идеи,
овладевая массами людей, направляют их деятельность, а в процес-
се этой деятельности перестраивается само общество. Не случайно
К. Маркс подчеркивал, что идеи, овладевая массами, становятся
материальной силой. Следовательно, когда речь идет о социальном
движении материи, имеется в виду не просто взаимодействие
материальных элементов, а такое взаимодействие, которое
предполагает существование и развитие идеальной реальности
человеческого сознания и в котором сознание принимает актив-
ное участие. Сознание как идеальная реальность не сущест-
вует вне и независимо от ткани общественной жизни. Оно
как бы встроено, вплавлено в эту жизнь, выступает в качестве
ее аспекта, обеспечивая функционирование и развитие общества
как целого.
Учитывая эту особенность социального движения, Ф. Энгельс
иногда определял человеческое мышление как специфическую
форму движения материи. Тем самым он как бы подчеркивал, что
социальное движение не может осуществляться без идеального
плана человеческой деятельности, складывающегося в сознании,
а значит, без развития индивидуального и общественного созна-
ния.
74
Глава VI. Материя
Качественная
специфика
и взаимосвязь форм
движения
ХВысшие формы движения материи нельзя свести, редуцировать
целиком и полностью к низшим формам, скажем, нельзя описать
биологические процессы, исходя только из физико-химических
свойств, не учитывая качественную особенность биологического
уровня организации^ игнорируя процессы биоэволюции, естествен-
ного отбора и т. д. Точно так же развитие человеческого общества
невозможно понять, опираясь только на биологические законо-
мерности, не принимая во внимание особенности социального
раздишя.
1 В домарксистском материализме редукция высших форм дви-
жения к низшим совершалась очень часто. В рамках механисти-
ческого материализма XVIII столетия существовали даже програм-
мы объяснения всех состояний мира, исходя из законов меха-
ники. Редукция сложных форм движения к простейшим называет-
ся механицизмом. Последний может выступать не только в форме
сведения социальных, биологических, химических процессов к ме-
ханическому движению и его законам, но и в более тонких формах.
Попытки объяснить биологические процессы только из закономер-
ностей физико-химического взаимодействия, а социальные процес-
сы только из особенностей биологического развития человека —
тоже разновидности механицизма^ Можно, например, расценить
как вариант механицизма современные взгляды сторонников так
называемой социобиологии, поскольку они основаны на редукции
социальных процессов к биологическим. Это касается прежде
всего попыток сведения нравственных качеств человека (альт-
руизм и т. п.) к биологическим (в частности, генетическим)
проявлениям «человеческой природы».
Но, критикуя механицизм и его различные проявления, нельзя
забывать и об органической связи между различными уровнями
организации материи, о том, что каждая высшая форма рождается
из низшей и поэтому ее нельзя понять, если игнорировать эти ее
генетические связи с низшей формой. Диалектико-материалисти-
ческая методология выступает как против ограниченностей ре-
дукционизма, так и против односторонностей антиредукционизма,
который, подчеркивая качественную специфику форм движения,
отрывает их друг от друга, не принимает во внимание взаимосвязь
и преемственность этих форм. Игнорирование генетических связей
между качественно различными формами движения может при-
вести к серьезному искажению истины при научном исследовании
тех или иных объектов материальной действительности. Например,
противопоставление сторонниками Т. Д. Лысенко биологического
3. Движение
п
исследования методам физико-химического анализа явлений жиз-
ни, одностороннее преувеличение специфики биологического дви-
жения послужило одним из оснований для запретов на исследо-
вания в области генетики, что принесло большой ущерб советской
биологической науке. Сторонники Лысенко, насаждая свои идеи,
выступали от имени материалистической диалектики, которая,
однако, требовала как раз обратного — не разрывать генетические
связи между различными уровнями организации материи и раз-
личными формами ее движения, а прослеживать эти связи. Поэто-
му методология Лысенко и его сторонников была типичным прояв-
лением метафизики, а не диалектики.
Те же методологические изъяны характерны для концепций,
резко противопоставляющих биологические и социальные стороны
человеческого бытия.
Прослеживание связей между различными формами движения
материи на основе данных современной науки позволяет создать
целостную картину их развития во Вселенной. На его разных эта-
пах возникают все новые уровни организации материи и соответст-
вующие им формы движения, причем появление каждой новой
формы движения связано с состоянием развивающейся Вселенной
как целого. Например, сразу после Большого Взрыва 20 млрд лет
назад не было ни молекул, ни атомов, а значит, и форм движения,
присущих этим уровням организации материи. Химическая и мо-
лекулярно-физическая формы движения возникли на определен-
ном этапе эволюции Вселенной. Точно так же на определенном
этапе космической эволюции, когда сформировались планеты, пла-
нетные системы, когда возникли условия для образования сложных
молекул — носителей жизни, сложились предпосылки для возник-
новения биологической формы движения. В этом смысле жизнь
надо рассматривать не как планетарное, а как космическое явле-
ние. Она возникает только на определенной стадии развития
Метагалактики, в определенном и довольно узком временном диа-
пазоне. В свою очередь, только пройдя длительный этап эво-
люции, живая природа смогла породить социально организован-
ную материю, и тогда на базе биологической формы движения
возникла социальная. Временной диапазон для возникновения
разума во Вселенной еще более узок, чем отрезок времени, в кото-
ром развивается жизнь.
Современная наука показывает, что наша астрономическая
Вселенная, мир, в котором мы живем, по-видимому, является
только одним из возможных миров. Причем оказывается, что уже
в особенностях взаимодействия элементарных частиц заложены
определенные предпосылки, возможности для развертывания более
сложных форм движения. Существуют физические величины, так
называемые мировые константы, которые определяют характер
действия законов тяготения, электромагнетизма, сильных и сла-
бых взаимодействий, управляющих превращениями элементарных
Глава VI. Материя
Z£
частиц и образованием из них более сложных материальных
систем. Эти константы удивительным образом «подогнаны» друг
к другу так, что они позволяют сформироваться сложным формам
движения материи из более простых. Возможно, будущая наука
обнаружит корреляции между мировыми константами, рассмотрит
их как систему, где один элемент обусловливает второй, но пока
они считаются независимыми друг от друга. От их значения зави-
сит характер объектов, которые могут возникнуть в процессе
эволюции Вселенной. Например, константа электромагнитного
взаимодействия, так называемая «постоянная тонкой структу-
ры» — это безразмерная величина, численное значение которой
. Если бы она была иной (допустим, несколько меньше или
несколько больше), то электроны не могли бы образовывать обо-
лочки вокруг ядра атома. Они либо падали бы на ядро и сливались
с протонами, образуя нейтроны, как бы вдавливаясь в ядра атомов,
либо вообще не удерживались бы на электронных оболочках. Это
значит, что в таком мире, где указанная константа имела бы дру-
гое численное значение, не было бы атомов и молекул. В таком
мире невозможна ни жизнь, ни человек. Точно так же если кон-
станта, которая определяет сильное взаимодействие, так называе-
мый барионный заряд, была бы меньше известного значения, то
протоны, из которых состоят ядра атомов, распадались бы за
сравнительно короткое время. Тогда бы не было ядер атомов,
а значит, и самих атомов, сложных молекул, жизни и человека.
Оказывается, значения всех мировых констант таковы, что они
в принципе позволяют в нашей Вселенной появиться химиче-
ским взаимодействиям, возникнуть жизни и человеческому обще-
ству.
В современной космологии описанные идеи входят в содержа-
ние так называемого антропного принципа, согласно которому наш
мир устроен таким образом, что он в принципе допускает
возможность появления человека как закономерного итога эволю-
ции материи. Но возможны и другие миры, с другими значениями
фундаментальных мировых констант, характеризующих базисные
физические взаимодействия. Современная космология допускает
существование и таких миров, которые бедны, пусты, в которых
есть только примитивные формы движения материи и нет высших
форм. В этом смысле человек и человеческое общество предстают
как такая организация материи и такая форма движения, которые
обусловлены свойствами целого нашей Вселенной, свойствами всей
Метагалактики, фундаментальными характеристиками космоса.
Таким образом, социальная форма движения является космиче-
ским феноменом. И сейчас, когда большинство стран встало на
путь ускорения научно-технического прогресса, когда человечество
вышло в космос, оно начинает себя осознавать не просто как нечто
внеположенное, противостоящее враждебному космосу, а как его
4. Пространство и время
ZZ
органичный элемент. Возникает понимание уникальности челове-
ческой жизни и вместе с тем — ощущение сопричастности ее
всему развитию природы.
4.
Пространство и время
• Понятие пространства и времени ф Реляционная и субстанциальная кон-
цепции пространства и времени ф Взаимосвязь пространства-времени и движу-
щейся материи ф Проблема размерности пространства-времени и его бес-
конечности ф Качественное многообразие форм пространства и времени
в неживой природе ф Особенности биологического пространства-времени ф
Социальное пространство и время ф
Понятие пространства
и времени
Для обыденно-житейских представлений пространство и вре-
мя — нечто привычное, известное и даже в какой-то мере очевид-
ное. Но если задуматься над тем, что же все-таки такое прост-
ранство и время, то возникают сложные вопросы, напряженно
обсуждавшиеся в истории философии и естествознания. В настоя-
щее время нельзя решать их без опоры на достижения современ-
ной науки, причем не только достижения естествознания, но и тех
данных социальных, гуманитарных дисциплин, которые раскры-
вают различные аспекты пространственно-временных представле-
ний, их роли, места в человеческой жизни и деятельности.
Зададимся вопросом, каков смысл категорий «пространство»
и «время». В своей деятельности мы обнаруживаем такие особен-
ности структурной организации мира, что части и элементы, из
которых построены материальные объекты, определенным образом
расположены друг относительно друга, образуют некоторые устой-
чивые конфигурации, что задает границы объекта по отношению
к окружающей среде. Можно сказать, что каждый объект харак-
теризуется своеобразной «упаковкой» входящих в него элементов,
их расположенностью относительно друг друга, и это делает любые
объекты протяженными. Кроме того, каждый объект занимает
какое-то место среди других объектов, граничит с ними.
Все эти предельно общие свойства, выражающие структурную
организацию материального мира,— свойства объектов быть про-
тяженными, занимать место среди других, граничить с другими
объектами — выступают как первые, наиболее общие характери-
стики пространства. Если их абстрагировать из действительности,
отделить от самих материальных объектов, то мы получим пред-
ставление о пространстве как таковом. Именно так и склады-
ваются представления о пространстве и понятие пространства,
Глава VI. Материя
Z1
возникающие как результат активного взаимодействия человека с
внешним миром, в ходе которого выявляются перечисленные выше
предельно общие особенности его структурной организации.
Понятие пространства имеет смысл лишь постольку, посколь-
ку сама материя дифференцирована, структурирована. Если бы
мир не имел сложной структуры, если бы он не расчленялся на
предметы, а эти предметы в свою очередь не членились на элемен-
ты, связанные между собой, то понятие пространства не имело бы
смысла.
Попытаемся выявить таким же образом содержание понятия
времени. Материальный мир состоит не только из структурно
расчлененных объектов. Эти объекты находятся в движении и раз-
витии, они представляют собой процессы, которые разверты-
ваются по определенным этапам. В них можно выявить некоторые
качественные состояния, некоторые стадии, сменяющие одна дру-
гую. Смена этих стадий может характеризоваться определенной
повторяемостью. Одна стадия по сравнению с другой стадией мо-
жет наступать быстрее или позже. Такие особенности процессов
характеризуются понятием длительности. Сравнение различных
длительностей может стать основой для количественных мер,
выражающих скорость развертывания процессов, их ритм и темп.
Если эти характеристики абстрагировать от самих процессов
и рассмотреть отношения длительностей как некоторые самостоя-
тельные признаки процессов, то мы получаем представление о
времени как таковом. Представление о времени и понятие времени
имеет смысл лишь постольку, поскольку мир находится в состоя-
нии движения и развития; если бы материя была вне движения,
понятие времени не имело бы смысла.
В обыденной жизни и в практике понятие времени образуется
благодаря сравнению, сопоставлению различных процессов дви-
жения. Например, мы говорим: лекция длится полтора часа. Это
значит, что сложные, развертывающиеся один за другим качествен-
но специфические процессы (текст, который излагает лектор,
запись и усвоение этого текста слушателями и т. д.), взятые как
единое целое, сравниваются, сопоставляются с другим процес-
сом — колебаниями маятника часов и вызванным этими колеба-
ниями движением часовой и минутной стрелок.
Для того чтобы произвести отсчет времени, мы всегда находим
какой-то квазипериодический, то есть повторяющийся в некоторых
основных чертах, процесс, который выбираем за эталон, и с ним
сопоставляем непериодические, более сложные процессы. Периоди-
ческий процесс вращения Земли вокруг своей оси делит время на
сутки. Движение Земли вокруг Солнца отмеряет года. В принци-
пе можно ввести и более крупные единицы времени. Например,
говорить о таких больших промежутках, как галактический год,—
200 млн лет. за которые Земля обращается вмЛте с Солнцем
вокруг центра галактики. Но такая единица имеет смысл только
4. Пространство и время
79
при рассмотрении очень длительных процессов, скажем, развития
жизни на Земле от ее возникновения до нашего времени. Такая
единица, как галактический год, может установить определенные
состояния развития жизни на Земле в зависимости от положения
Земли относительно ядра галактики. Важно, однако, что во всех
рассмотренных случаях отсчета времени мы поступаем одним и тем
же образом: сравниваем между собой качественно различные
процессы движения.
Человеку свойственно и интуитивное чувство времени, не всег-
да им осмысливаемое. Его можно зафиксировать эксперименталь-
но. Так, в период подготовки космонавтов к полету, когда они
проходят испытания в сурдокамерах (особых изолированных поме-
щениях), проводили эксперименты по ориентации во времени
без часов. Большинство испытуемых довольно точно определяли
продолжительность часа (с ошибкой в 1—3 мин) и суток
(с ошибкой, не превышающей получаса).
На чем же основано интуитивное чувство времени? В нашем
организме существует множество периодических процессов, кото-
рые выступают в функции часов. По ним как бы измеряется дли-
тельность внешних процессов. Оказывается, что все организмы
имеют как бы встроенные внутрь себя биологические часы, в функ-
ции которых выступают различные жизненные ритмы — перио-
дически возникающая и затухающая активность клеток и отдель-
ных органов.
Например, известно, что в разные времена суток печень, почки,
легкие, сердце работают с разной интенсивностью. У них есть свои
ритмы. Медики отмечают где-то между двумя и четырьмя часами
ночи наибольшую активность печени, очищающей организм от
всяких ядовитых отходов, а в четыре часа ночи ритмы организма
таковы, что активность всех органов снижается. Кстати, это
самые неприятные часы для больного организма; не случайно в это
время наблюдается наибольшее число смертей.
Мозг человека также обладает определенными ритмами своей
активности. Существуют так называемые альфа-ритмы, которые
характеризуют активность мозга,— это тоже своеобразные биоло-
гические часы. Творец кибернетики Норберт Винер высказывал
гипотезу, что именно «тикание» этих часов составляет основу
интуиции времени. Пока точно неизвестно, какие именно типы
часов играют главную роль в интуиции времени. Высказывается
гипотеза, что у высших животных и человека мозг объединяет в
единый сложный часовой механизм самые разные ритмы работы
органов.
Весьма интересна и другая гипотеза, которая связывает
чувство времени с состоянием обмена веществ. Высказывается
предположение, что, поскольку в связи со старением интенсив-
ность обмена веществ уменьшается, замедляется ход нашего внут-
реннего биологического «часового механизма». В молодости он
Глава VI. Материя
2ft
«тикает» быстрее, чем в старости, а значит, с возрастом наши внут-
ренние «секунды» как бы растягиваются. А поскольку с ними
сопоставляются все внешние события, то возникает ощущение
ускорения внешнего времени.
«Биологические часы», то есть периодические ритмические
циклы, есть у любого организма. Они есть и у животных, и у расте-
ний. С их помощью организм приспосабливается к внешней среде,
к ее ритмам: смене дня и ночи, времен года. Чувство времени
развивается в процессе этого приспособления. Важно, однако, что
в основе этого чувства лежит примерно тот же принцип, какой
лежит и в основе образования понятия времени,— это сравнение,
сопоставление различных процессов движения: одного, функцио-
нирующего как эталон, и другого, сравниваемого с этим эталоном.
Реляционная
и субстанциальная
концепции пространства
и времени
Категории пространства и времени выступают как предельно
общие абстракции, в которых схватывается структурная органи-
зованность и изменчивость бытия. Пространство и время — это
формы бытия материи.
Форма является внутренней организацией содержания, и если
в качестве содержания выступает материальный субстрат, то
пространство и время будут формами, которые его организуют.
Вне этих форм материя не существует. Но сами пространство
и время также не существуют в отрыве от материи. Только в
абстракции мы можем отделить их от материального мира.
В истории философии существовали различные концепции
пространства и времени. Их можно разбить на два больших класса:
концепции субстанциальные и реляционные. Субстанциальная
концепция рассматривает пространство и время как особые сущ-
ности, которые существуют сами по себе, независимо от мате-
риальных объектов. Они как бы арена, на которой находятся
объекты и в которой развертываются процессы. Подобно тому
как арена может существовать и без того, что на ней размещены
определенные предметы, движутся актеры, разыгрывается какое-то
представление, так и пространство и время могут существовать
независимо от материальных объектов и процессов. Подобную
точку зрения отстаивал, например, И. Ньютон. Встречалась она
и в древней философии, например представление древнегреческих
философов-атомистов (Демокрита, Эпикура) о пустоте неявно
предполагало концепцию субстанциальности пространства.
Кстати, точка зрения на субстанциальный характер пространст-
ва может разделяться как материалистами, так и идеалистами.
4. Пространство и время
81
Это зависит от того, как решается вопрос об объективности
пространства. Если оно понимается как объективно существующая
реальность, то это точка зрения материализма. Например, мета-
физические материалисты XVII—XVIII столетий понимали прост-
ранство как объективно существующую независимо от человека и
его сознания субстанцию, которая не зависит от материи. Идеали-
сты тоже могут представлять пространство как особую субстан-
цию, но порожденную сознанием, как своеобразное состояние
субстанции духа, его модификацию.
В противовес субстанциальному подходу в истории философии
развивалась реляционная концепция пространства и времени.
Одним из наиболее ярких представителей ее был Г. В. Лейбниц,
полемизировавший с Ньютоном по вопросам о сущности про-
странства и времени. Лейбниц настаивал на том, что пространство
и время — это особые отношения между объектами и процессами
и вне их не существуют. Реляционная концепция тоже может быть
как материалистической, так и идеалистической. Лейбниц эту кон-
цепцию развивал с позиции идеализма. С позиций материалисти-
ческой реляционной концепции подходит к рассмотрению прост-
ранства и времени диалектический материализм. Он считает их
объективными, независящими от человека и человечества форма-
ми бытия материи, но при этом подчеркивает их неразрывную
связь с самой материей и ее движением.
Взаимосвязь
пространства-времени
и движущейся материи
Достижения современной науки свидетельствуют о предпочти-
тельности реляционного материалистического подхода к понима-
нию пространства и времени. В этом плане в первую очередь
надо выделить достижения физики XX века. Создание теории
относительности было тем значительным шагом в понимании при-
роды пространства и времени, который позволяет углубить,
уточнить, конкретизировать философские представления о прост-
ранстве и времени.
В чем же состоят основные выводы теории относительности
по данному вопросу? Специальная теория относительности, по-
строение которой было завершено А. Эйнштейном в 1905 году,
доказала, что в реальном физическом мире пространственные
и временные интервалы меняются при переходе от одной системы
отсчету к другой. Система отсчета в физике — это образ реальной
физической лаборатории, снабженной часами и линейками, то есть
инструментарием, с помощью которого можно измерять простран-
ственные и временные характеристик^ тел. Старая физика счита-
ла, что если системы отсчета движутся равномерно и прямолинейно
21
Глава VI. Материя
относительно друг друга (такое движение называется инерциаль-
ным), то пространственные интервалы (расстояние между двумя
близлежащими точками), и временные интервалы (длительность
между двумя событиями) не меняются.
Теория относительности эти представления опровергла, вер-
нее, показала их ограниченную применимость. Оказалось, что
только тогда, когда скорости движения малы по отношению к
скорости света, можно приблизительно считать, что размеры тел
и ход времени остаются одними и теми же, но когда речь идет о
движениях со скоростями, близкими к скорости света, то измене-
ние пространственных и временных интервалов становится замет-
ным. При увеличении относительной скорости движения системы
отсчета пространственные интервалы сокращаются, а временные
растягиваются.
Это совершенно неожиданный для здравого смысла вывод.
Получается, что ракета, которая имела на старте некоторую фик-
сированную длину, при движении со скоростью, близкой к скорости
света, должна стать короче. Вместе с тем в этой же ракете замед-
лились бы и ход часов, и пульс космонавта, и его мозговые
ритмы, обмен веществ в клетках его тела, то есть время в такой
ракете течет медленнее, чем время у наблюдателя, оставшегося
на месте старта. Это, конечно, противоречит нашим обыденным
представлениям, которые формировались в опыте относительно
малых скоростей и поэтому недостаточны для понимания процес-
сов, которые развертываются с околосветовыми скоростями.
Теория относительности обнаружила еще одну существенную
сторону пространственно-временных отношений материального
мира. Она выявила глубокую связь между пространством и вре-
менем, показав, что в природе существует единое пространство-
время, а отдельно пространство и отдельно время выступают
как его своеобразные проекции, на которые оно по-разному рас-
щепляется в зависимости от характера движения тел.
Абстрагирующая способность человеческого мышления разде-
ляет пространство и время, полагая их отдельно друг от друга.
Но для описания и понимания мира необходима их совместность,
что легко установить, анализируя даже ситуации повседневной
жизни. В самом деле, чтобы описать какое-либо событие, недо-
статочно определить только место, где оно происходило, важно
еще указать время, когда оно происходило.
До создания теории относительности считалось, что объектив-
ность пространственно-временного описания гарантируется только
тогда, когда при переходе от одной системы отсчета к другой
сохраняются отдельно пространственные и отдельно ^ременные
интервалы. Теория относительности обобщила это положение. В за-
висимости от характера движения систем отсчета друг относитель-
но друга происходят различные расщепления единого пространст-
ва-времени на отдельно пространственный и отдельно временной
4. Пространство и время
S1
интервалы, но происходят таким образом, что изменение одного
как бы компенсирует изменение другого. Если, например, сокра-
тился пространственный интервал, то настолько же увеличился
временной, и наоборот. Наглядно это можно представить с по-
мощью схемы.
Пояснение к схеме / •'
В теории относительности
пространство-время изображает-
ся как четырехмерный конти-
нуум, где три пространствен- *
ные и временная координата вы-
ступают как одинаково изменяю-
щиеся при переходе от одной
системы отсчета к другой. На
данном чертеже для простоты
взята только одна из трех про-
странственных координат X, At
и временная координата t. Одна
система отсчета представлена
координатными осями X и t,
а вторая — X1 и t1. Их движение
друг относительно друга выра-
жено как поворот на некото-
рый угол в пространственно-вре-
менном континууме. Проекции
на оси X и X1 простран-
ственно-временного интервала
(Xiti — Хг1г) задают отдельно
пространственный (ДХ и ДХ1)
и отдельно временной интервалы
(At и At1). Из чертежа видно,
что при переходе от одной си-
стемы отсчета к другой отдельно
ДХ и At меняются, но при этом
сохраняется пространственно-
временной интервал.
МАТЕРИЯ
Получается, что расщепление на пространство и время, которое
происходит по-разному при различных скоростях движения, осу-
ществляется так, что пространственно-временной интервал, то есть
совместное пространство-время (расстояние между двумя близле-
жащими точками пространства и времени), всегда сохраняется,
или, выражаясь научным языком, остается инвариантом. Объек-
тивность пространственно-временного события не зависит от того,
из какой системы отсчета и с какой скоростью двигаясь наблюда-
тель его характеризует. Пространственные и временные свойства
объектов порознь оказываются изменчивыми при изменении ско-
рости движения объектов, но пространственно-временные интер-
валы остаются инвариантными. Тем самым специальная тео-
рия относительности раскрыла внутреннюю связь между собой
ai
Глава VI. Материя
пространства и времени как форм бытия материи. С другой сторо-
ны, поскольку само изменение пространственных и временных
интервалов зависит от характера движения тела, то выяснилось,
что пространство и время определяются состояниями движущейся
материи. Они таковы, какова движущаяся материя.
Таким образом, философские выводы из специальной теории
относительности свидетельствуют в пользу материалистического
реляционного рассмотрения пространства и времени: хотя про-
странство и время объективны, их свойства зависят от характера
движения материи, связаны с движущейся материей.
Идеи специальной теории относительности получили дальней-
шее развитие и конкретизацию в общей теории относительности,
которая была создана Эйнштейном в 1916 году. В этой теории было
показано, что геометрия пространства-времени определяется ха-
рактером поля тяготения, которое, в свою очередь, определено
взаимным расположением тяготеющих масс. Вблизи больших тяго-
теющих масс происходит искривление пространства (его отклоне-
ние от евклидовой метрики) и замедление хода времени. Если мы
зададим геометрию пространства-времени, то тем самым авто-
матически задается характер поля тяготения, и наоборот: если
задан определенный характер поля тяготения, расположения
тяготеющих масс относительно друг друга, то автоматически
задается характер пространства-времени. Здесь пространство,
время, материя и движение оказываются органично сплавлен-
ными между собой.
Проблема размерности
пространства-времени
и его бесконечности
Пространство-время нашего мира имеет четыре измерения: три
из них характеризуют пространство и одно — время. Чтобы задать
положение тела в пространстве, достаточно трех координат, а вре-
менная характеристика события определяется одной координатой.
Иначе говоря, пространство имеет размерность 3, а время — 1.
В истории философии и естествознания эти свойства простран-
ства и времени не раз пытались объяснить и обосновать. Напри-
мер, средневековые схоласты, опираясь на учение пифагорейцев
и Аристотеля, стремились объяснить трехмерность пространства
соображениями о совершенстве мира. К линии, образующей дли-
ну, может быть присоединена ширина, и тогда образуется поверх-
ность; путем присоединения высоты получается тело, но наглядно
представить переход к другим измерениям невозможно, а поэтому
утверждалось, что трехмерность дает совершенство и целостность.
К этому добавлялись рассуждения о священном статусе числа 3,
поскольку все в мире имеет начало, середину и конец.
4. Пространство и время
а
Г. Галилей, критически рассматривая эти «доводы», саркасти-
чески замечал, что если число 3 признать совершеннее, чем 4 или
2, то тогда трудно понять, почему, например, у животных и чело-
века нет трех ног. Утверждения же о невозможности мыслить
пространство больше, чем в трех измерениях, Галилей справедли-
во считал простым обобщением опыта \ Тем самым было зафикси-
ровано, что трехмерность пространства и одномерность времени
должны быть поняты прежде всего как опытный факт.
Новый подход к проблеме трехмерности пространства был наме-
чен И. Кантом, который пытался связать размерность простран-
ства с фундаментальными особенностями движения тел. Идея
Канта опережала свой век, поскольку тогда естествознание не
располагало достаточными возможностями для конкретизации и
развития этой идеи. Такие возможности появились только в науке
XX века. Первый шаг был сделан в 20-е годы в работах австрийско-
го физика П. Эренфеста, показавшего, что трехмерность простран-
ства является условием существования устойчивых связанных
систем, состоящих из двух тел. В пространстве более трех изме-
рений такие системы невозможны, в нем не существовало бы
замкнутых орбит планет и не могли бы образовываться планетные
системы. Впоследствии этот вывод был обобщен применительно
к атомам и молекулам. Было показано, что только в трехмерном
пространстве возможно образование электронных оболочек вокруг
ядра, существование атомов, молекул и макротел. Таким образом,
выясняется, что многообразие видов материи в нашей Метагалак-
тике тесно связано с такой фундаментальной характеристикой
пространства-времени, как его размерность 3+1.
Учитывая современные концепции возникновения Метагалак-
тики и гипотезы о существовании внеметагалактических объек-
тов — других миров, возникающих в результате фазовых переходов
физического вакуума, есть основание поставить вопрос: возможно
ли объективное существование пространства и времени других
размерностей?
Проблема многомерности пространства, правда, несколько в
иной постановке, имеет давнюю историю. Она активно обсужда-
лась еще в науке XIX века в связи с разработкой идеи многомер-
ных пространств в математике и применением геометрических об-
разов многомерного пространства при решении различных науч-
ных задач. Идея многомерных пространств породила множество
спекуляций. Различные мистические и теологические учения свя-
зывали бытие духов и ада с четвертым и пятым измерениями. Ма-
териализм справедливо критиковал такие трактовки. Он подчерки-
вал, что многомерные пространства математики являются абстрак-
цией, которая фиксирует «пространственно-подобные» отношения
между реально существующими свойствами и характеристиками
1 См.: Галилей Галилео. Избранные труды. М., 1964. Т. 1. С. 107.
Глава VI. Материя
&£
материальных объектов, но сами эти объекты существуют только
в трехмерном пространстве.
Точка зрения, согласно которой пространства, имеющие более
трех измерений, являются абстракциями, но не реально сущест-
вующим пространством природы, получила довольно широкое рас-
пространение. Однако сейчас она требует корректировки. При
этом, конечно, остается справедливой материалистическая критика
в адрес идеалистических и мистических концепций пространства,
поскольку из того факта, что в реальном материальном мире
возможно пространство-время с более высокими, чем 3+1, размер-
ностями, вовсе не следует, что в этом мире должны обитать духи,
существовать ад или рай.
В современных концепциях супергравитации, где сильные,
электрослабые и гравитационные взаимодействия связываются
между собой и рассматриваются как своеобразные расщепления
глубинного взаимодействия, в котором они первоначально нераз-
личимы, вводится представление о десятимерном пространстве-
времени, В этой модели мира размерность 3 + 1, свойственная про-
странству-времени Метагалактики, рассматривается как результат
развития данного пространства и времени из предшествующих ему
пространственно-временных структур, характеризующих состоя-
ние физического вакуума. Эти представления о развитии Вселен-
ной допускают предположение, что при рождении нашей Мета-
галактики только четыре из десяти измерений пространства-
времени обрели макроскопический статус, а остальные оказались
как бы свернутыми (компактифицированными) в глубинах микро-
мира, в областях 10-33 см. Их можно обнаружить, только проник-
нув в эти области, но там мы столкнемся с какими-то принци-
пиально иными мирами. Не исключено, что развитие материи по-
рождает наряду с нашей Метагалактикой множество различных
миров, которые характеризуются другими размерностями про-
странства-времени. В этих мирах могут принципиально отсутство-
вать условия для возникновения известных нам форм материи, но,
возможно, возникают и неизвестные нашей Метагалактике мате-
риальные структуры.
Новейшие представления о развитии материи необходимо учи-
тывать при рассмотрении и такой важнейшей философской про-
блемы, как проблема бесконечности мира в пространстве и вре-
мени.
Часто бесконечность пространства и времени рассматривается
как чисто количественная характеристика. Древнегреческий фило-
соф Архит приводил следующий наглядный образ такого понима-
ния бесконечности. Если бросить копье по прямой, затем подойти
к месту, где оно воткнулось, снова бросить копье и повторять эту
операцию, все дальше удаляясь от места первого броска, то мы
нигде не натолкнемся на границу, которая не позволила бы нам
вновь бросать копье. Бесконечно удаляясь от места первого броска,
4. Пространство и время
SL
мы никогда не вернемся в исходную точку. Понимание бесконеч-
ности пространства как беспредельного прибавления все новых
единиц расстояния дополняется трактовкой бесконечности време-
ни как беспредельного прибавления единиц длительности. Мате-
матическим образом такой бесконечности служит бесконечный
натуральный ряд чисел, когда можно неограниченно прибавлять
все новые и новые единицы, получая сколь угодно большие числа
и нигде не имея предельного числа.
Гегель, а вслед за ним Энгельс называли такую чисто коли-
чественную бесконечность «дурной» бесконечностью, поскольку
она абстрагируется от качественных скачков. Бесконечность мате-
рии в пространстве и времени нужно понимать не в чисто количест-
венном, а в качественном смысле. Это значит, что на разных уров-
нях организации материи можно столкнуться с качественно раз-
личными структурами пространства и времени.
Современные космологические представления допускают, что
Большая Вселенная состоит из множества миров, аналогичных
нашей Метагалактике. В этих мирах могут быть принципиально
иные формы пространства и времени. Происхождение же нашей
Метагалактики не означало творения времени и пространства как
таковых, а лишь возникновение характерных для нашего мира
специфических пространственно-временных структур. Причем эти
структуры, в свою очередь, развивались по мере появления все
новых уровней организации материи.
Качественное многообразие
форм пространства и времени
в неживой природе
Идея качественного многообразия пространственно-временных
структур — важнейший компонент диалектико-материалистиче-
ской концепции пространства и времени. Утверждая неразрывную
связь пространства-времени с движущейся материей, эта концеп-
ция предполагает, что развитие материи и появление новых форм
ее движения должно сопровождаться становлением качественно
специфических форм пространства и времени. Современная наука
дает большой материал для разработки и конкретизации этой идеи.
Три основных сферы материального мира — неживая природа,
жизнь, общество — характеризуются специфическими простран-
ственно-временными структурами. В свою очередь, в неживой при-
роде, представленной возникшими в нашей Метагалактике уров-
нями организации материи, существуют особенности простран-
ства-времени в мега-, макро- и микромире.
В локальных областях макромира, когда можно абстрагиро-
ваться от искривления пространства-времени вблизи больших тя-
готеющих масс, пространство-время характеризуется евклидовой
88
Глава VI. Материя
геометрией. В масштабах галактик и Метагалактики существен-
ную роль начинает играть кривизна пространства-времени (его
отклонение от евклидовой метрики), связанная с взаимодействием
тяготеющих масс. Характер кривизны пространства Метагалакти-
ки зависит от средней плотности в ней вещества и полей. Если эта
плотность больше критической (10-29 г/см3), то пространство будет
замкнутым, а время будет иметь несколько особых точек, в которых
Метагалактика может сжиматься до сверхплотного состояния,
когда ее размеры для внешнего наблюдателя становятся даже
меньше размеров элементарных частиц. Наличие нескольких таких
временных точек означает, что Метагалактика пульсирует, пере-
ходя от стадии расширения к стадии сжатия. Если же плотность
меньше критической, то кривизна пространства будет соответство-
вать незамкнутой Вселенной, имеющей только одну особую вре-
менную точку, в которой происходит Большой Взрыв и далее начи-
нается стадия неограниченного расширения.
Согласно современным научным данным, для нашей Метагалак-
тики, скорее всего, характерен второй сценарий эволюции. Но
современная космология допускает существование и других ми-
ров, внеметагалактических объектов, которые могут пульсировать,
переходя от стадии расширения к стадии сжатия, сжимаясь до
практически точечных размеров для внешнего наблюдателя.
Расширение нашей Метагалактики выражает особые свойства
ее пространственно-временной организации. В процессе разбегания
галактик их скорости возрастают по мере удаления друг от друга.
При скоростях, сопоставимых со скоростью света, возникают эф-
фекты заметного различия в характере расщепления пространства-
времени на пространственную и временную составляющую.
Существует так называемый метагалактический горизонт, на
котором скорости разбегания становятся равными скорости света.
На горизонте время как бы останавливается. Но сам горизонт отно-
сителен. Если представить себе наблюдателя, находящегося на
горизонте, то по отношению к нему Земля вместе с галактикой
удаляется от него со скоростью света. Этот наблюдатель с пол-
ным правом полагал бы нас находящимися на метагалактическом
горизонте, и для него наше время как бы останавливалось.
В самом начале расширения, когда плотность вещества была
огромной, пространство-время имело особые свойства. В этом заро-
дышевом состоянии наша Метагалактика была подобна микро-
объекту и характеризовалась теми пространственно-временными
структурами, которые присущи глубинам микромира.
Современная физика сформулировала ряд перспективных гипо-
тез, касающихся природы этих структур. Квантовые эффекты,
единство непрерывного и дискретного она распространяет и на
пространство-время. По-видимому, в областях 10~33 см и 1043 сек
пространство и время становятся дискретными и дальнейшее их
деление на части невозможно. Становление Метагалактики
4. Пространство и время
И
означало формирование пространства-времени макро- и мегамира
из пространственно-временных структур микромира. Точно так же,
как в процессе развития появляются новые виды материи и формы
ее движения, возникают и соответствующие им типы простран-
ственно-временных структур.
Особенности биологического
пространства-времени
Появление живой природы также было связано с формирова-
нием специфического типа ее пространственно-временной органи-
зации. Возникает особое, биологическое пространство-время, как
бы вписанное во внешнее по отношению к нему пространство-
время неживой природы. Особенности биологических простран-
ственно-временных структур проявляются на разных уровнях ор-
ганизации живого. Пространственную организацию живых моле-
кул характеризует асимметрия «левого» и «правого» в группиров-
ках атомов. Большинство органических молекул может существо-
вать в двух формах, отличающихся пространственной ориентацией
одних и тех же группировок атомов, причем форме с «правосторон-
ней» группировкой соответствует зеркальная ей «левосторонняя»
форма. Что же касается живых систем, то в составляющих их моле-
кулах имеются только «левосторонние» формы.
Хотя эта особенность пространственных характеристик живых
систем известна уже давно, она не получила пока общепринятого
объяснения. Еще Л. Пастер считал, что асимметрия является ре-
зультатом действия каких-то внешних природных факторов, к ко-
торым приспосабливалась жизнь. Неравенство правизны и левизны
проявляется не только на молекулярном уровне, но и на уровне
организмов, выражаясь в их строении и динамике. Существует
не только симметрия, но и асимметрия в строении органов, в ком-
позиции частей тела сложных организмов. Такое сочетание симмет-
рии и асимметрии обеспечивает активно-приспособительные реак-
ции организмов, разнообразие движений и функций, необходимое
для их выживания.
В. И. Вернадский, отмечая эту особенность пространственной
организации живого, подчеркивал принципиально неевклидовый
характер пространственной асимметрии, свойственной живым
организмам. Для трехмерного евклидова пространства макромира,
в которое вписывается живой организм, «правое» и «левое» тож-
дественны. Отсутствие этой то/едествеииости, резкое проявление
левизны в организации живого Вернадский оценивал как свиде-
тельство особенностей биологического пространства I Он выдви-
гал гипотезу, согласно которой биосферу следует рассматривать
1 См.: Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М., 1988. С. 270—271.
за
Глава VI. Материя
как сложную композицию различных неевклидовых пространств
организмов и локальных евклидовых пространств неорганических
объектов, с которыми взаимодействуют эти организмы.
Живая материя имеет специфику не только пространственной,
но и временной организации. Приспособительная активность орга-
низмов во многом связана с формированием в процессе эволюции
внутри них своеобразных моделей временной организации внеш-
них процессов. Такие модели являются уже известными нам
биологическими часами. «Тикание» таких часов означает запуск
и отключение внутри организма цепей и химических реакций, ко-
торые обеспечивают его приспособление к определенному ритми-
ческому чередованию факторов внешней среды, связанному со сме-
ной дня и ночи, времен года и т. д. Система таких химических
реакций предвосхищает наступление определенных состояний
внешней среды, обеспечивает готовность организма к целесообраз-
ному функционированию в условиях, которые должны с опреде-
ленной вероятностью наступить в будущем. Во внутреннем време-
ни организма, в ритмах его биологических часов внешнее время
как бы сжимается, а затем происходит активный перенос на буду-
щее этих «спрессованных» ритмов протекшего внешнего времени.
Живой организм путем иерархической организации системы биоло-
гических часов (от клетки до работы отдельных органов и системы
органов) запускает такие реакции, которые обеспечат его приспо-
собление к будущим событиям. Он как бы обгоняет время. Спрес-
совывая прошлое в своей внутренней пространственно-временной
организации, он живет и настоящим и будущим одновременно.
Социальное пространство и время
Возникновение социально организованной материи связано
с формированием новых, качественно специфических простран-
ственно-временных структур.
Пространственные структуры, характеризующие общественную
жизнь, не сводятся ни к пространству неживой природы, ни к био-
логическому пространству. Здесь возникает и исторически разви-
вается особый тип пространственных отношений, в котором вос-
производится и развивается человек как общественное существо.
Социальное пространство, вписанное в пространство биосферы и
космоса, обладает особым человеческим смыслом. Оно функцио-
нально расчленено на ряд подпространств, характер которых и их
взаимосвязь исторически меняются по мере развития общества.
Уже на ранних стадиях человеческой истории формируются
особые пространственные сферы жизнедеятельности, значимые
для человека. Функционально выделены из окружающей среды
пространство непосредственного обитания (жилище и поселение),
территория вокруг него, включающая особые зоны хозяйственных
4. Пространство и время
91
циклов. У племен, ведущих охотничье-собирательский образ жиз-
ни, эти зоны образуются в зависимости от циклов восстановления
полезных растений и животных в той экосистеме, в которую вклю-
чено племя. С возникновением древних земледельческих обществ
особое значение приобретают зоны плодоносных земель. Например,
для жителей Древнего Египта зона по берегам Нила была особым
пространством, имевшим решающее значение для судеб этой циви-
лизации.
Освоенное человеком, «очеловеченное», и неосвоенное про-
странство природы с точки зрения природных свойств не разли-
чаются. Но в социальном плане их различие существенно. Оно
определено отношениями человека к миру, исторически склады-
вающимися особенностями воспроизводства способов человеческой
деятельности и поведения.
Специфические черты и характеристики социального простран-
ства отражаются, хотя и не всегда адекватно, в мировоззрении
человека соответствующей исторической эпохи. Например, в древ-
них мифах ясно прослеживается представление о качественном
различии частей пространства, противопоставление упорядочен-
ного пространства человеческого бытия остальному пространству,
в котором действуют недобрые и непонятные человеку силы. В этих
представлениях в фантастической форме отражалось реальное раз-
личие между «очеловеченным» пространством и пространством
природы, остающимся вне сферы человеческой деятельности.
Так, в космологии древних египтян различаются, с одной сто-
роны, пространство, заполненное водами Хаоса, а с другой — соз-
данное богом Солнца упорядоченное пространство Земли. Началом
его считался первобытный холмик суши, который бог Солнца
создал в водах Хаоса и на котором он мог стоять. Все эти образы
корнями уходили в общественную практику древнеегипетской ци-
вилизации. Участки суши, пригодные для земледелия, были рас-
положены по берегам Нила. Они каждый раз уходили под воду
во время наводнения, а когда вода спадала, обнажались сначала
в виде небольших холмиков, оплодотворенные речным илом. Та-
кое ежегодное «рождение» оплодотворенных участков земли —
основы жизни всей древней земледельческой цивилизации —
воспринималось как своеобразное таинство мира, что нашло свое
выражение в мировоззренческих образах пространства. Все, что
было значимо и свято для древнего египтянина (места храмов,
усыпальницы фараонов), ассоциировалось с пространством пер-
вичного холма суши и рассматривалось как особые места, единосу-
щие этому первому холму.
В представлениях древнего египтянина освоенное им простран-
ство по берегам Нила было центром Вселенной, а течение Нила
с севера на юг задавало главное направление в пространстве. Еги-
петское слово «идти на север» означало то же, что «идти по тече-
нию». Когда египтянин встречал другую реку, например Евфрат,
21
Глава VI. Материя
которая течет на юг, он говорил: «Эта перевернутая вода, которая
течет вниз по течению, двигаясь вверх по течению» !.
Понятия и представления о пространстве, свойственные раз-
личным историческим эпохам, выражают различные исторически
развивающиеся смыслы важнейшей мировоззренческой категории
пространства. В ней находят отражение прежде всего характери-
стики и свойства социального пространства, сквозь призму кото-
рых человек рассматривает остальное пространство мироздания.
Привычные нашему здравому смыслу представления о про-
странстве, где все точки и направления одинаковы (физика эти
свойства определяет как однородность и изотропность простран-
ства), возникли в качестве доминирующих мировоззренческих
образов на относительно поздних этапах человеческой истории. Их
становление в качестве мировоззренческих ориентиров в европей-
ской культуре происходило в эпоху формирования ранних бур-
жуазных отношений и было связано с ломкой мировоззренче-
ских ориентаций, возникших в эпоху средневековья. Средневеково-
му мышлению было свойственно рассматривать пространство как
некоторую систему разнокачественных мест. Каждое из них наде-
лялось определенным символическим значением. Различался зем-
ной греховный мир и мир небесный — мир «чистых сущностей».
В земном мире выделялись святые места и особые направления
(направления паломничества к святым местам, особые места в хра-
мах, дающие исцеление и искупление грехов, и т. д.).
Основанием этих смыслов категории пространства выступала
реальная система отношений людей и способов их деятельности,
свойственная феодальному обществу европейского средневековья.
Прикрепленный к земле крестьянин, всей своей жизнедеятель-
ностью сращенный с определенным участком земли, воспринимав-
ший тяжелый труд на ней как наказание и искупление грехов,
подсознательно выделял место своей жизни как особенное. Но и его
сюзерен, владелец земли, личностно переживал сопричастность
к своему родовому имению, которое для него было не только источ-
ником доходов, но и символом его сословных привилегий, позволяв-
шим включаться в социальные связи, принадлежать к определен-
ной, социально привилегированной корпорации.
Важно учитывать, что мировоззренческие категории, в том
числе и категория пространства, не просто отражают обществен-
ное бытие, но и активно воздействуют на общественную жизнь.
Они функционируют в качестве своеобразной матрицы, в соответ-
ствии с которой в определенные эпохи воспроизводится свойствен-
ный им образ жизни людей. Действуя в соответствии с этой матри-
цей, усвоив содержащееся в ней понимание пространства, человек
своей реальной деятельностью воспроизводит определенные типы
1 См.: Франкфорт Г., Франкфорт Г. А., Уилсон Дж., Якобсон Т. В преддверии
философии. М., 1984. С. 50.
4. Пространство и время 93
отношений социального пространства, включающие не только от-
ношения предметов, но и их связи с человеком.
Чтобы понять особую природу социального пространства как
объективно существующего, важно выработать представление о це-
лостной системе общественной жизни. Эта система включает в ка-
честве своих компонентов предметный мир, который человек
создает и обновляет в своей деятельности, самого человека и его
отношения к другим людям, состояния человеческого сознания,
регулирующие его деятельность. Все это единое системное целое
существует только благодаря взаимодействию составляющих его
частей — мира вещей «второй природы», мира идей и мира чело-
веческих отношений. Организация этого целого усложняется и ме-
няется в процессе исторического развития. Оно имеет свою особую
пространственную архитектонику, которая не сводится только
к отношениям материальных вещей, а включает их отношение
к человеку, его социальные связи и те смыслы, которые фикси-
руются в системе общественно значимых идей. Мир вещей «второй
природы», окружающих человека, их пространственная организа-
ция обладает надприродными, социально значимыми характери-
стиками. Пространственные формы технических устройств, упоря-
доченное пространство полей, садов, орошаемых земель, искус-
ственно созданных водоемов, архитектура городов — все это со-
циальные пространственные структуры. Они не возникают сами
по себе в природе, а формируются только благодаря деятельности
людей и несут на себе печать социальных отношений, характерных
для определенной исторической эпохи, выступая как культурно-
значимые пространственные формы.
Например, в пространстве городской архитектуры выражены
особенности производственной жизни и быта людей того или ино-
го этапа истории общества, специфика их социальных связей (го-
рода античной эпохи непохожи в своей пространственной компо-
зиции ни на города средневековые, ни на современные), особен-
ности этнических и национальных традиций (одна и та же эпоха
дает множество образцов городской архитектуры разных народов:
неповторимы Лондон или Париж; китайские и индийские города
несут на себе печать национально уникальных черт). Историче-
ское развитие меняет городскую пространственную среду, и но-
вые пространственные формы как бы наслаиваются на прежние,
видоизменяя их.
Специфика социального пространства тесно связана со специ-
фикой социального времени, которое является внутренним време-
нем общественной жизни и как бы вписано во внешнее по отноше-
нию к нему время природных процессов.
Социальное бремя является мерой изменчивости общественных
процессов, исторически возникающих преобразований в жизни лю-
дей. На ранних стадиях общественного развития ритмы социаль-
ных процессов были замедленными. Родо-племенные общества
94
Глава VI. Материя
и пришедшие им на смену первые цивилизации древнего мира
воспроизводили на протяжении многих столетий существующие
социальные отношения. Социальное время в этих обществах носи-
ло квазициклический характер. Ориентиром общественной прак-
тики было повторение уже накопленного опыта, воспроизводство
действий и поступков прошлого, которые выступали в форме свя-
щенных традиций. Отсюда особая ценность прошлого времени
в жизнедеятельности традиционных обществ. Человек древнейших
цивилизаций жил, как бы оглядываясь в прошлое, которое пред-
ставлялось ему золотым веком. Не случайно в традиционных об-
ществах понятия «древний» и «хороший^, «добрый» были почти
синонимами.
Идея направленности времени и ориентация на будущее воз-
никли в культуре значительно позднее. Линейно направленное
историческое время проявляется наиболее отчетливо в обществе
эпохи формирования капиталистических отношений. Капиталисти-
ческая система производства по сравнению с предшествующими
ей формациями привела к резкому ускорению развития произво-
дительных сил и всей системы социальных процессов. Еще в боль-
шей мере это ускорение свойственно современной эпохе, когда
бурно развертывается научно-техническая революция, идет про-
цесс становления и развития социалистических форм обществен-
ной организации.
Таким образом, социально-историческое время течет неравно-
мерно. Оно как бы уплотняется и ускоряется по мере общественно-
го прогресса. Причем само ускорение социально-исторического
времени происходит неравномерно. В эпоху революционных преоб-
разований это ускорение, своеобразное спрессовывание историче-
ского времени, его насыщение социально значимыми историче-
скими событиями, происходит в значительно большей степени, чем
в периоды относительно спокойного развития.
Социальное время, как и социальное пространство, имеет слож-
ную структуру. Оно возникает как наложение друг на друга раз-
личных временных структур. В рамках исторического времени,
в котором происходят события, характеризующие историю народа,
нации, развитие и смену общественно-экономических формаций,
можно выделить время индивидуального бытия человека, которое
определяется протеканием различных социально и индивидуально
значимых для него событий.
Проблема полиструктурности социального пространства-вре-
мени, его изменения на различных этапах человеческой истории
в настоящее время является предметом дискуссий и обсуждений
в философской литературе. Особую важность приобретает анализ
пространственно-временной структуры на разных этапах истории
общества, изучение механизмов ее изменения и развития как важ-
ного аснекiа динамики социально организованной материи, что
своеобразно проявляется в индивидуальной жизни людей.
Глава VII
Диалектика
• Смысл диалектики ф Универсаль-
ные связи бытия ф Структурные свя-
зи. Принцип системности ф Связи
детерминации. Принцип детерминиз-
ма ф Диалектика количественных и
качественных изменений ф Противо-
речивость бытия и познания. Диалек-
тические отрицания ф Развитие и
прогресс ф
Философское миропонима-
ние призвано не только пред-
ставить основные «блоки» бы-
тия, но и воссоздать их много-
образные связи, развитие.
Однако построить целостный
теоретический образ мира в его
динамике оказалось очень
трудно. Решение этой задачи
растянулось на века и тесно
переплелось с формированием
диалектики как наиболее пол-
ного и всестороннего учения о
развитии. Давно начатый фило-
софский поиск продолжается
и поныне. Глубокое понима-
ние мира как связного и целост-
ного, осмысление важнейших
тенденций его изменения, раз-
вития необходимо для познания
и решения вопросов науки и
практики, жгучих проблем,
вставших перед человечеством
сегодня.
2&
Глава VII. Диалектика
1.
Смысл диалектики
• Искусство творческого спора ф Трудности понимания изменений ф Идея
развития ф Путь к материалистической диалектике ф Диалектика и догма-
тизм ф
Искусство
творческого
спора
Понятие диалектики (от греч. dialektike techne — искусство
вести беседу, рассуждать) употреблялось в истории философии
в разных значениях. Родилось оно в древнегреческой культуре,
где — с развитием античной демократии — стало высоко цениться
умение полемизировать, доказывать, убеждать, обосновывать свою
правоту и таким образом приобретать сторонников при обсужде-
нии государственных, судебных и других дел. В конце V — начале
IV века до н. э. ведение диалога требовало уже большого мастер-
ства и специальной подготовки. Согласно античным представле-
ниям, искусство диалога предполагает, что его участники задают
друг другу вопросы, стремясь понять альтернативные точки зре-
ния и доказать преимущества своих собственных позиций. Рас-
суждение движется от одних утверждений, разделяющих собесед-
ников, к другим, в которых с обоюдного согласия сглаживается ка-
тегоричность их взглядов, сближаются, становясь более правиль-
ными, позиции. В результате преодолевается односторонность
суждений, учитываются разные точки зрения, вырабатывается
более верное понимание политических или иных событий, право-
вых, моральных норм и т. д. Под диалектикой понимали искусство
спора, дискуссии, умение плодотворно развивать обсуждаемую
тему.
Практика общественной полемики, как было показано в пер-
вой части учебника, получила философское выражение в учении
Сократа, величайшего мастера диалога, выработавшего ряд общих
приемов развития мысли в процессе полемики. Сократ рассмат-
ривал диалектику как искусство обнаружения истины путем
столкновения и согласования различных и даже противополож-
ных мнений. Он практиковал ведение ученых бесед (диалогов)
о смысле общих понятий (таких, как справедливость, мужество,
красота). Целью этих бесед был переход от частных случаев ис-
пользования понятий (красивая девушка, красивый конь, пре-
красный кувшин; мужество в морском, в сухопутном сражении,
в гражданских делах) к искомым общим их определениям.
Обобщив опыт Сократа, его ученик Платон представил диалектику
как метод анализа и синтеза понятий, как движение мысли от
1. Смысл диалектики
я
многообразных конкретных их значений (случаев употребления)
к общим понятиям — идеям, выражавшим, по его убеждению,
истинно сущее.
По отношению к мнениям, дающим одностороннее и потому
упрощенное понимание того или иного вопроса, Сократ применял
метод иронии, побуждая собеседника признать, что он прав лишь
частично. Искусство диалога философ называл маевтикой (от
греч. maieutike — повивальное искусство), подразумевая, что
диалог помогает рождению истины как чего-то нового, того, что
отсутствовало в начале спора, но появилось в процессе обсужде-
ния. Такой подход иногда называли и эвристическим (от греч.
heurisko — открываю, отыскиваю). Этим подчеркивалось, что
новое решение — результат своеобразного творчества участников
диалога. Развитие мысли, более глубокое понимание вопроса выко-
вывается в столкновении взглядов путем разрешения противоре-
чий, выявления общего в различных, даже противоположных
подходах и установления определенного согласия разноречивых
мнений.
Диалектика как искусство спора развивалась в средние века.
Вершиной средневековой диалектики стали труды Пьера Абеляра.
Свою книгу «Да и нет» он построил по античному образцу, как
систему вопросов, задаваемых учителем, и ответов учеников.
Учитель подводил учеников к заведомо неверному выводу, а потом
неотразимым и бесспорным доводом опровергал их рассуждения,
заставлял принять свою точку зрения. R средние века искусство
диалога культивировалось как средство проповеднического мастер-
ства, выработки методов опровержения доводов инакомыслящих.
Но, несмотря на эту ограниченную цель, оно внесло определен-
ный вклад в европейскую культуру и содействовало подготовке
той современной формы диалога, которая используется в наши дни
в продуктивных научных, философских, экономических, юриди-
ческих и других дискуссиях.
Накопленная в веках культура диалектической полемики —
умения обсуждать сложные проблемы, выявлять, понимать, уточ-
нять разные, порой противоположные точки зрения — имеет
непреходящее значейие. Не подавление, не духовное уничто-
жение оппонента, а стремление в ходе разрешения противоре-
чий выработать правильный, обоснованный подход к сложным
проблемам — таковы цель и назначение диалектики творческого
диалога.
Со временем было осознано, что приемы столкновения мнений
и диалектического разрешения противоречий применимы не
только в ситуациях живого спора реальных людей. Они важны
также при анализе противоборствующих взглядов, позиций, на-
правлений мысли, которые утверждались в разное время, в разных
странах, социальных системах, культурах. Тексты и другйе сред-
ства информации позволяют вступить в реальную или мысленную
4 Введение в философию, ч. 2
Глава VII. Диалектика
2i
полемику с людьми, находящимися далеко или жившими за-
долго до нас. Возможен диалог поколений, эпох, культурных,
национальных, политических, религиозных, философских тради-
ций, школ. Схемы спора различных сторон воспроизводятся в об-
щих чертах и в процессе поиска истины одним лицом. Постепенно
зрело представление: творческое мышление диалогично по своей
сути.
Постигалось и то, что диалектика присуща не только чело-
веческим размышлениям. Способы разрешения разногласий между
людьми оказались незаменимым средством уяснения сложных
ситуаций бытия, по поводу которых возникали споры. Навыки
творческого спора помогают понять реальную многогранность
и подвижность, изменчивость бытия. Эти черты реального мира
подмечались давно, но при их осмыслении всякий раз возникали
затруднения.
Трудности понимания
изменений
Все формы и виды бытия подвержены изменениям. Для изме-
нений, сколь бы ни были они малы, требуется время, в течение
которого предмет (явление, процесс) утрачивает некоторые свойст-
ва и приобретает другие. Философское осмысление мира как слож-
ного и изменяющегося издавна сталкивается с трудностями, про-
тиворечиями. Долгое время считалось, что космос, растения, жи-
вотные, люди неизменны. Представления об изменчивости мира
когда-то стали большим открытием. Мысли об изменении мира
высказывались в философских учениях Древнего Китая, Индии,
Греции. Древние философы не располагали еще научными данны-
ми о различных формах, видах движений, тем не менее сумели
верно схватить общую суть — подвижный характер бытия. Одним
из первооткрывателей был Гераклит. Мир представлялся ему в
образе «живого огня» или потока (реки), в убегающие струи
которого нельзя «войти дважды». В текучем, подвижном мире со
временем все утрачивает прежние черты, переходит в свою про-
тивоположность: влажное высыхает, а сухое становится влажным;
переходят друг в друга холодное и горячее, живое и мертвое
и т. д.
Философские положения об изменчивости бытия подкрепля-
ются множеством наблюдений, согласуются с жизненным опытом
людей. Казалось бы, что, будучи раз открыты, эти истины должны
восприниматься далее как совершенно бесспорные. Однако в исто-
рии философского осмысления мира все обстояло гораздо слож-
нее. Очевидная для каждого человека изменчивость всего, что
его окружает, расценивалась в ряде учений лишь как внешняя,
поверхностная, наблюдаемая черта действительности. Глубокие же
1. Смысл диалектики
22
уровни, суть бытия считались стабильными. В предполагаемой
их мобильности усматривалась немалая опасность: этим как бы
исключалась всякая определенность, устойчивость, надежность
человеческого существования, знания и действия. В результате
учению о подвижности бытия Гераклита было противопостав-
лено понимание его как устойчивого, неизменного (элейская
школа).
Итак, столкнувшись с вопросом, изменчив или устойчив мир,
древние философы дали на него два противоположных ответа.
Кто же из них был прав? Мы уже отмечали, что представления об
изменчивости бытия опираются на огромный массив данных прак-
тики и повседневного опыта. Но весьма серьезные основания име-
ются и у противоположной точки зрения. При всей изменчивости
явлений им присуща и некоторая устойчивость. На протяже-
нии больших или меньших промежутков времени, несмотря на
совершающиеся изменения, вещи все же остаются сами собой.
С возрастом меняются внешность человека, физиологические
функции его организма, здоровье, а также опыт, внутренний
мир, интересы. И все же человек остается тем же самым чело-
веком.
При всех изменениях в природном и общественном бытии не-
трудно заметить за внешней подвижностью явлений — устойчи-
вые, сохраняющиеся структуры, процессы, черты. Так, непохо-
жи сменяющие друг друга лето, осень, зима, весна. Но устойчива
сама по себе смена времен года: она циклична и повторяется.
Устойчив — с учетом продолжения рода — общий жизненный
цикл человека от рождения до смерти. Выходит, что ни один из
двух противоположных ответов на поставленный вопрос нельзя
ни безусловно принять, ни безусловно отбросить.
В рассуждениях о движении, изменении бытия подобные за-
труднения заявляли о себе вновь и вновь. Еще древнегреческий
философ Зенон в своих знаменитых апориях выявил трудности
в понимании механического движения. Если представить себе,
рассуждал он, что в каждый момент полета стрела находится (как
бы покоится) в определенном месте, то получается, что движение
невозможно: ведь сумма покоев дает покой. Аналогичные противо-
речия предстают в парадоксальной форме и в других апориях:
мысленный анализ движения неожиданно приводит к результа-
там, резко расходящимся с очевидностью наглядного восприятия.
Стрела летит, оставаясь в покое, герой Ахилл не может догнать
черепаху. Если Кратил подчеркнул непрерывность движения,
то Зенон обратил внимание на его противоположную черту —
прерывность. Но могут ли быть одновременно истинными два
противоположных суждения об одном и том же предмете? Перед
нами уже обсуждавшаяся выше типичная ситуация спора — на
сей раз спора теоретического — о характере бытия. В поисках
пути к решению непростых задач такого типа древние философы
Глава VII. Диалектика
ж
развили диалектику — способ рассуждения, при котором противо-
положные позиции не перечеркивают, а дополняют, обогащают,
уравновешивают одна другую. Гегель позже выразил такие си-
туации в формуле: тезис — антитезис — синтез. Диалектика от-
крыла путь к осмыслению, освоению противоречий, на которые
непременно наталкивается человеческая мысль при попытках по-
нять суть изменения.
Многообразие, в том числе противоположность точек зрения
на один и тот же предмет, порождается не только различием лю-
дей, их личных позиций. Оно обусловлено и чертами самого бы-
тия: многогранностью предметов, сочетанием в них «полярных»
свойств, сил, тенденций. Вот почему «разногласие» суждений и
даже их противоположность во многом «созвучны», «соразмерны»
реальности. Диалектика мира постигается через диалектику
мысли. Расслоить их сложный «сплав», отделить от него отноше-
ние «мир — человек» (ситуация, типичная для философии) не-
возможно. Они развиваются в тесном союзе. Совершенствование
диалектической мысли позволяет глубже и полнее понять слож-
ный, изменяющийся мир.
Для философских учений, которым чужд диалектический
поиск, подвижное, «текучее» бытие непостижимо. Дефицит диа-
лектики не обязательно ведет к отрицанию движения как таково-
го. Он может выливаться в упрощенное толкование движения
как простого увеличения, уменьшения, повторения одного и того
же, в трактовку всякого движения как циклического. Прин-
ципиальные трудности возникают при уяснении наиболее сложной
формы изменений — развития.
Идея развития
Идея развития складывалась в человеческом сознании на
протяжении веков. Было время, когда представления о развитии
как таковом вообще не существовало. Для этого недоставало
конкретных знаний о развивающихся объектах (геологических,
биологических и других).
Античные диалектики, рассматривая космос как связное целое,
больше всего интересовались процессом возникновения и превра-
щения одних явлений в другие. Они считали, что становление
предполагает взаимодействие и взаимный . переход противопо-
ложностей: холодного и теплого, сухого и влажного, света и тьмы,
многого и единого, добра и зла. Но правильно представляя мир
непрерывно движущимся, изменчивым, а все явления взаимосвя-
занными, переходящими друг в друга, греки в то же время не
смогли подняться до понимания развития как постоянного воз-
никновения чего-то принципиально нового, необратимого. Это объ-
ясняется особенностями их культуры, мировоззрения.
1. Смысл диалектики
ш
Для греческой культуры высшей ценностью была яркая жизнь,
наслаждение прекрасным; в это мировосприятие плохо вписыва-
лись представления о неизбежности смерти. Выход был найден
в концепции великого круговорота. Согласно ей, все в мире повто-
ряется, и после великого года, равного многим тысячелетиям,
все снова возвращается «на круги своя». Получалось, что в мире все
подвержено циклическим возвратным изменениям. Воспроизведе-
ние раз навсегда установленной структуры считалось то мудрым
творением высших сил, то естественным порядком вещей. Даже
диалектик Гераклит утверждал: «Мир единый не создан никем
из людей и никем из богов, но был, есть и будет вечно воспла-
меняющийся и угасающий огонь». Признавая, следовательно,
мир вечным и несотворимым, он вместе с тем провозглашал
постоянную циклическую повторяемость «воспламенений» и «уга-
саний».
Понять развитие как процесс качественных изменений, появ-
ления принципиально нового по сравнению с прошлым можно
было, только осмыслив время как особое объективное свойство
окружающего мира. Шаг в этом направлении был сделан в сред-
ние века в христианской философии истории. Для христианского
мировоззрения жизнь есть напряженное ожидание будущего
(грядущего пришествия спасителя, мессии). Она устремлена впе-
ред, как бы развернута от прошлого в будущее. Так, хотя и на
идеалистической, религиозной основе, возникает представление о
временной направленности, неповторимости событий индивидуаль-
ной и общественной жизни. Ранний христианский философ и
богослов Августин уподоблял историю общества человеческой
жизни: младенчеству, детству, отрочеству, юности, зрелости, ста-
рости, смерти. Рождение человека он сопоставлял с началом
истории, а смерть — со страшным судом. Эта схема в известной
мере преодолевала цикличность античной модели.
Важный шаг к идее развития мира сделал Декарт. Бог, соз-
давая мир, полагал он, дал ему импульс, толчок, подобно тому
как часовщик, заводя часы, сообщает им движение. Получив этот
импульс, природа начала «распутывать первоначальный хаос»,
порождая новые формы. У Декарта понятие развития не распро-
странялось на общество. Но эпоха буржуазных революций застав-
ляла задумываться и об этом, пробуждала интерес к истории.
Французские просветители Вольтер и Руссо выдвинули идею
исторического развития, включающего и этапы революционных
преобразований. Кондорсе дополнил их взгляды учением о непре-
рывном прогрессе как преобладающей форме общественного раз-
вития. Движущими силами развития общества у всех этих мысли-
телей оказывались духовные факторы (моральные, религиозные
и другие идеи).
Синтез разных догадок и формирование теории развития были
осуществлены в немецкой классической философии. Применив
Глава VII. Диалектика
ш
понятие развития к Солнечной системе и другим звездным мирам,
Кант вместе с тем поставил вопрос и о развитии нравственности,
о социальном развитии человека. Его ученик Гердер предпринял
первую попытку последовательного рассмотрения исторического
развития народов и культур.
Целостную концепцию развития, прежде всего исторического
развития человечества с позиций объективного идеализма, разра-
ботал Гегель. «Гегелевский способ мышления,— писал Энгельс,—
отличался от способа мышления всех других философов огромным
историческим чутьем, которое лежало в его основе... Он первый
пытался показать развитие, внутреннюю связь истории...» 1
Учение Гегеля было выдающимся достижением мысли, сущест-
венно продвинувшим философское понимание развития. Вместе
с тем оно явилось необходимой предпосылкой для следующего
серьезного шага — разработки Марксом и Энгельсом материали-
стической диалектики — богатого, емкого учения о развитии
природных, общественных, духовных явлений.
Путь
к материалистической
диалектике
Формирование диалектики прошло долгий путь. Среди исто-
рических форм диалектики выделяют диалектику древних фило-
софов, идеалистическую диалектику классической немецкой
философии и материалистическую диалектику.
Древние диалектические учения, как правило, базировались
на пытливом уяснении различных явлений, доступных обычному
наблюдению (Гераклит). Размышления о соотношении единого
и многого, единичного и общего опирались на опыт обществен-
ных обсуждений, сопоставления разноречивых мнений, взглядов,
позиций. Нередко философская мысль, казалось, заходила в тупик
(апории, парадоксы, антиномии, дилеммы). Обнаружение таких
затруднений и попытки их осмысления получили название «от-
рицательной диалектики» (Зенон и другие). Это — своего рода
«стояние у врат» диалектики. Поиск выхода из трудных ситуа-
ций, способов разрешения противоречий стимулировал развитие
позитивной диалектики.
Опыт античных диалектиков и их продолжателей поучителен
и сегодня. Ценны практически все диалектические догадки, при-
ходившие на ум философам разных веков.
Диалектика в ее зрелом теоретическом виде — позднее дети-
ще человеческой культуры. В виде стройной теоретической систе-
мы диалектика впервые предстала в идеалистической философии
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 496.
1. Смысл диалектики
ш
Гегеля. Постоянное движение, изменение философ находил и в
природе, но подлинное развитие выявил в истории общества
прежде всего в духовной культуре. Гегель проанализировал исто-
рическое движение человеческой мысли и выразил ее целостное,
закономерное развитие в понятиях «абсолютной идеи», «мирового
разума». Духовные процессы общественной жизни представлялись
ему наиболее важными, определяющими все остальные. Реальная
история стран, народов осмысливалась как воплощение развития
духа, идей.
Ряд черт существенно сближал гегелевское учение с научны-
ми построениями. Рождение любой области научно-теоретического
знания связано с формированием системы понятий, выражающих
основные «смысловые узлы» в содержании данной науки, их
взаимосвязь. В историко-философской мысли Гегель выявил, раз-
вил, привел в систему понятийный аппарат диалектики. Причем
это была не жесткая система понятий с неизменными, раз на-
всегда заданными, резко очерченными значениями. В «горниле»
гегелевской мысли философские понятия как бы «расплавились»,
стали гибкими, способными выразить подвижные связи, пере-
ходы, развитие мира.
Формирование научного знания сопряжено также с установ-
лением законов соответствующей области явлений. Через взаимо-
связь категорий Гегель сформулировал совокупность закономер-
ностей, отражающих универсальные связи мира и познания.
Диалектика предстала в виде знания о диалектических закономер-
ностях. Кроме того, теоретическая система включает в себя прин-
ципы — положения, содержание которых как бы «пронизывает»
всю теорию, определяет ее общую направленность, суть. В ка-
честве таких принципиальных идей гегелевской диалектики мож-
но выделить идеи универсальной связи явлений, единства проти-
воположностей и развития через диалектические отрицания.
Научно-философское миропонимание базируется на изучении
реальной действительности, развивается по мере обобщения мас-
сивов все новых и новых знаний. Концепция Гегеля о развитии
духовной культуры обобщала огромный исторический материал.
Сознанию в истории придавалось очень большое значение, и это^
во многом справедливо. Но духовное развитие понималось как
особый самостоятельный процесс, заключающий в самом себе
свое содержание, движущие силы и законы собственного развития.
Реально же духовные аспекты исторического процесса органи-
чески включены в общественную жизнь, имеющую практический
характер, во многом порождаются ею. Действительная история
общества развивается далеко не так, как чистая мысль,— она
имеет свои, притом весьма существенные особенности, закономер-
ности.
Для того чтобы учение о диалектике стало применимо к при-
роде и обществу, к политике и естествознанию, к техническому
Глава VII. Диалектика
121
прогрессу и обыденной жизни, его необходимо было поставить на
материалистическую основу. Именно так и сформулировал задачу
Маркс: «Мистификация, которую претерпела диалектика в руках
Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый
дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее всеобщих форм
движения. У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо ее поставить
на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное
зерно» !.
Переосмысление и развитие под таким углом зрения гегелев-
ского учения требовало синтеза диалектики и материализма.
Решение этой задачи выпало на долю Маркса и Энгельса. «Местом
встречи» материализма и диалектики явилась история общества —
наиболее яркое поле действия диалектики. Преодолевая гегелев-
ский идеализм в понимании общества, Маркс высоко оценил,
сохранил, переосмыслил, развил его историческую диалектику.
Это привело к диалектико-материалистическому пониманию об-
щественной жизни в единстве ее материальных и духовных прояв-
лений. Затем, с новых позиций, Энгельсом были обобщены ре-
зультаты изучения живой и неживой природы. В отличие от
четко выстроенной и замкнутой гегелевской системы материали-
стическая диалектика носила открытый характер, предусматри-
вала самый широкий выход к изучению действительности. Под
учение диалектики был подведен солидный конкретно-научный
фундамент. При этом главное значение придавалось обобщению
исторического развития общества, культуры в единстве, взаимо-
действии ее форм, проявлений. В материалистической диалек-
тике широко используются приемы научной аргументации, кор-
ректировки, углубления теоретических положений в соответст-
вии с развивающимся знанием и практическим опытом. Кроме
того, диалектика в новой ее форме нашла успешное применение
в науке (начиная с политэкономии) и практике.
Все это обусловило высокую степень научности нового миро-
понимания, его эффективность при осмыслении процессов реаль-
ной действительности. Материалистическая диалектика состав-
ляет ядро марксистского философского мировоззрения, метод
изучения различных явлений, раскрытия закономерностей, тен-
денций развития и революционного преобразования действи-
тельности. Через диалектику форм, методов, приемов познания
раскрывается сложный, противоречивый, изменяющийся мир.
Диалектика — несомненное достижение культуры. Гибкое, твор-
ческое мышление все больше осознается сегодня как общече-
ловеческая ценность. Его значение в наши дни не только не
уменьшается, но возрастает. Вместе с тем как никогда актуальна
критика недиалектического, догматического мышления и дей-
ствия.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 22.
1. Смысл диалектики
Диалектика и догматизм
Нельзя понять мир, не упростив его, не огрубив, не прервав
непрерывное, не омертвив живое. Такова «техника» мышления:
человеческие понятия гораздо статичнее и обладают большей
дискретностью, чем реальность, которую они выражают. Так, при
изучении организма методом препарирования от исследователя
может ускользнуть его живое функционирование. Нечто похожее
случалось и случается с мысленным «препарированием» бытия.
Для его постижения нужны методы, позволяющие приноровиться
к «биению пульса» реального мира.
Чувствительными, уязвимыми перед «скальпелем» мысли, лег-
че всего разрушаемыми в процессе их теоретического осмысле-
ния чаще всего оказывались изменчивость бытия, а также целост-
ность, единство его многообразных составляющих. Впрочем, одно
тесно связано с другим: трудности заключены в осмыслении
связей, пронизывающих мир и обеспечивающих взаимодействие
явлений, развитие.
Глубина постижения развивающегося мира и степень огрубле-
ния существующих в нем реальных связей в разных философских
учениях неодинакова. Исторически сложились два альтернатив-
ных способа философского понимания связей и развития: диалек-
тическое и догматическое (его иногда именуют метафизическим).
Догматическое мышление слабо учитывает связи, взаимодействия
явлений. Такому мышлению присущи разграничение и фиксация
отдельных элементов, свойств, сторон предметов, рассмотрение их
как независимых друг от друга. Теряя из вида связи, взаимодейст-
вия, переходы, недиалектическое мышление лишает себя возмож^
ности раскрыть многосторонность и единство реальных предметов,
явлений, процессов.
Мир многогранен и многообразен. Каждый предмет имеет
множество свойств, качеств, сторон, взаимоотношений со всем
миром. В одной из своих работ В. И. Ленин приводит выра-
зительный пример, показывая «многогранность» обыкновенного
стакана. Стакан — стеклянный цилиндр, сосуд для жидкости, тя-
желый предмет и т. д. Его можно употребить не только для питья,
но и для бросания, как пресс-папье, помещение для пойманной
бабочки. Он может иметь художественную ценность (резьба,
рисунок). При различных способах использования меняется связь
предмета с окружающим миром и человеческой практикой. От-
сюда следует вывод: чтобы действительно знать предмет, надо
изучить все его стороны, все связи. Этого никогда нельзя достиг-
нуть полностью, но требование всесторонности предостерегает
от ошибок и омертвения ’. Умение схватить связь разнообразных
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 290.
106
Глава VII. Диалектика
моментов — черта диалектического метода мышления, отличающая
его от мышления догматического. Диалектика предстает как учение
о связях.
Наиболее сложным типом связи, оказавшимся непосильным
для догматического мышления, является взаимодействие проти-
воположностей. Суммируя различные характеристики предмета,
догматическая философия односторонне выделяет некоторый их
набор, исключая противоположные. Скажем, признав устойчивость
мира, исключает его изменчивость, живое мыслит как резко проти-
вопоставленное мертвому, прямое — кривому, доброе — злому и
т. д. Такое мышление знает лишь жесткие противопоставления
(по схеме «или — или»). Его сегодня образно называют «черно-
белым» мышлением. Люди с таким мышлением не улавливают
оттенков, переходов между полюсами, их связей, взаимодействия.
За рамками понимания остается, например, единство националь-
ного и интернационального в отношениях народов, индивидуаль-
ного и общественного, личного и коллективного и т. д. Опыт
осмысления связей вплоть до единства противоположностей —
достижение диалектической мысли. Благодаря ему стала доступ-
ной для понимания и самая сложная связь — развитие, служив-
шая камнем преткновения для мышления, не овладевшего диалек-
тикой.
Исторически в исходном понимании диалектики (искусство
спора) выделялись, обогащая его, все новые смысловые пласты.
В философских учениях внимание концентрировалось то на
одних, то на других аспектах диалектики. Высвечивая те или
иные грани диалектики, философы различным образом опре-
деляли ее суть. Это может создать впечатление, будто речь
идет не об одном сложном, многомерном явлении, а о многих
и разных. Между тем в разных обличьях диалектики, начи-
ная с ранних форм, проявляется и некоторая самая общая ее
суть.
Диалектика — такое понимание мира и такой способ мышле-
ния, при котором различные явления рассматриваются в много-
образии их связей, взаимодействии противоположных сил, тен-
денций, в процессах изменения, развития.
Чтобы понять сложные черты реального мира, нужны соответ-
ствующие средства: микроскоп — для открытия микроорганизмов,
спектральный анализ — для выявления химического состава ве-
ществ и т. д. Всеобщие связи, изменение, развитие бытия тоже
не раскрываются сами собой. Для их понимания требуется особый
мыслительный «инструментарий» — диалектика. В философском
учении о диалектике тесно связаны друг с другом приемы гибко-
го мышления и понимание подвижного бытия, которое раскры-
вается с помощью этих приемов. Иначе говоря, «субъективная»
диалектика мысли выступает как отражение и способ постиже-
ния «объективной» диалектики.
2. Универсальные связи бытия
ш
Диалектическое мышление — не прирожденная способность.
Это — достижение культуры, требующее освоения. Но выучить,
затвердить диалектику в готовом виде нельзя. Владение диалекти-
кой, умение диалектически объяснять самые разные явления пред-
полагают не только знание теоретических положений, но и навык,
тренировку. Диалектика — не просто теория, но и метод творче-
ского, конкретного осмысления все новых и новых граней бытия,
конкретных ситуаций, проблем. Овладеть таким методом непросто.
Диалектическому мышлению присущ постоянный поиск новых
способов постижения мира. Учение о диалектике многомерно и
включает в себя разнообразные элементы. Ключевой и самой емкой
проблемой, охватывающей весь комплекс диалектических связей,
противоречий, закономерностей, является понимание процессов
развития. Успешное продвижение в решении этой едва ли не самой
трудной философской задачи требует всего веками формировавше-
гося мыслительного инструментария диалектики, глубокого изуче-
ния всех ее элементов в их взаимосвязи и целостности.
2.
Универсальные связи бытия
• Категории диалектики ф Единичное и общее ф Явление и сущность ф
Диалектические закономерности ф
Важное место в диалектике занимает идея всеобщей взаимо-
связи явлений. Сам факт связи вещей, событий заметить не-
трудно: жизнь ежечасно, ежеминутно дает тому массу примеров.
Труднее понять, что взаимозависимость, переходы одних явле-
ний в другие отражают всеобщее свойство движущейся материи,
выступают как проявление всемирной универсальной связи объек-
тов, «всего со всем». Человечество шло к этой идее долгим и
сложным путем.
В поле внимания диалектики издавна попали универсальные
связи, пронизывающие все бытие. Так, одной из центральных
проблем античной философии, в размышлениях над которой
формировалось диалектическое искусство, была проблема «еди-
ного и многого». Она не утратила своего значения и по сей день.
Различия стран, народов, людей и общечеловеческие ценности,
интересы — вот одно из современных проявлений этой «вечной»
проблемы. В веках она приобретала все новые обличья: связь
единичного и общего, части и целого, инвариантного и варьируемо-
го и т. д. Такие универсальные связи бытия стали важным, пред-
метом диалектики. Формой познания сложных, гибких, противоре-
чивых универсальных связей бытия служат категории диалектики.
Категориальные связи постепенно осмысливались как диалекти-
ческие закономерности.
108
Глава VII. Диалектика
Категории диалектики
Философское мышление открывает всеобщие черты, отношения,
присущие не каким-то отдельным видам явлений, процессов, а
всему бытию. Знания такого рода выражаются в универсальных
формах человеческого мышления — категориях. Философские по-
нятия, в которых универсальные связи бытия осмысливаются в
их сложной, гибкой, противоречивой динамике, образуют группу
категорий диалектики. Их взаимосвязи выражают всеобщие прин-
ципы разумения, исследования.
Для диалектики характерно формирование парных категорий,
отражающих «полярные» стороны целостных явлений, процес-
сов. Диалектический характер отношений «причина — следствие»,
«случайность — необходимость», «возможность — действитель-
ность» и других выражается в противоположных, но неразрывно
связанных понятиях, их единстве, переходах друг в друга, взаи-
модействии. В сочетании, взаимодополнении категории диалектики
образуют подвижную сеть универсальных понятий, способных
отражать живую подвижность, переходы, противоречия бытия.
В жестких формах мышления этого сделать нельзя. Понятия
должны быть «гибки, подвижны, релятивны, взаимосвязаны, еди-
ны в противоположностях, дабы обнять мир» Ч Хорошо разрабо-
танный аппарат диалектических понятий — показатель зрелости
философской мысли, миропонимания.
Категории диалектики формируются на определенных ступе-
нях исторического развития общества. Постепенно знание челове-
чества об универсальных связях бытия углубляется, обогащает-
ся, приводится в систему. Так обстояло дело, например, с по-
знанием связей качественных и количественных характеристик
предметов. Начиная с наивных догадок, оно со временем достигло
зрелого выражения. Были разработаны специальные философские
понятия (качество, количество, мера, скачок) и с их помощью
сформулирован соответствующий закон.
По мере развития материальной и духовной культуры чело-
веческое мышление обогащается новыми категориями. Знания о
категориальных отношениях, результаты осмысления действую-
щих в мире универсальных связей вызревают, кристаллизуются,
шлифуются, хранятся в языке. Языки различных народов —
носители человеческой интеллектуальности. Их основу составляет
категориальный «каркас» — система категорий, отражающая
схему универсальных связей бытия и выступающая как своего
рода «грамматика» миропонимания. Такие понятийные схемы фор-
мируются и действуют в мышлении различных эпох. Философ-
ская же мысль делает их, как уже говорилось, предметом спе-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 131.
2. Универсальные связи бытия
Ш
циального внимания. Философский анализ выявляет (эксплици-
рует) категориальные схемы из реальных структур мышления
(текстов и т. д.), осмысливает взаимосвязи категорий, дает им
более четкое выражение. В результате категориальный аппарат
из стихийно работающего превращается в продуманный, осоз-
нанный. Это придает диалектическому мышлению как явлению
культуры огромную силу, делает возможным познание, освоение,
сознательное применение диалектики при решении разнообраз-
ных теоретических и практических задач.
В категориях диалектики тесно связаны объективное знание
о соответствующей форме связи явлений (причинность, закон и
другие) и форма мысли — познавательный прием, посредством
которого постигается, осмысливается такая связь. И чем совер-
шеннее понятийные средства, способы осмысления определенных
связей, тем успешнее может в принципе осуществляться их реаль-
ное открытие, истолкование. Одно предполагает другое. Филосо-
фы говорят в связи с этим о единстве онтологического (объек-
тивное знание бытия) и гносеологического (познавательные при-
емы) смысла категорий.
Среди бесконечного многообразия связей реального мира фи-
лософское познание исторически выделяло различные типы все-
общих связей. «Единичное — общее», «многое — единое», «сход-
ство — различие», «качество — количество», «простое — слож-
ное», «часть — целое», «конечное — бесконечное», «форма —
содержание» и другие понятия о такого рода связях могут быть
объединены в группу категорий, выражающих «устройство»,
«организованность» бытия. В истории познания прослеживается
также другой категориальный ряд, выражающий универсальные
связи детерминации: «явление — сущность», «причина — след-
ствие», «случайность — необходимость», «возможность — дейст-
вительность» и др. Первый подход к анализу универсальных свя-
зей можно условно назвать «горизонтальным», второй — «верти-
кальным». Смысловое разъяснение тех и других начнем с пред-
ставляющих их категориальных пар «единичное — общее» и «яв-
ление — сущность».
Единичное
и общее
Единичное характеризует отдельный предмет, явление, про-
цесс, отличающийся по своим пространственным, временным
и другим свойствам от иных, в том числе подобных ему, предметов,
явлений, процессов. Общее — объективно существующее сходство
характеристик единичных предметов, их однотипность в некото-
рых отношениях, принадлежность к одной и той же группе явле-
ний или единой системе связей.
Глава VII. Диалектика
ш
Связь единичного и общего носит всеохватывающий характер:
в нее включены все явления, предметы, процессы. Она фундамен-
тальна и для человеческого мышления. Познание мира с точки
зрения соотношения «единичное — общее» предполагает умение
сравнивать предметы, выявлять их сходство и различие, однотип-
ность и разнотипность, осознавать отдельный, единичный характер
реальных предметов, классифицировать их. В речи этому сопут-
ствуют выражения: этот и иной, подобный, принципиально отлич-
ный и др.
Реальные предметы единичны. Кроме того, практически не
бывает абсолютно одинаковых предметов. Это значит, что каждый
предмет (дом, дерево, человек), дажё очень похожий на другие,
так или иначе индивидуален, в чем-то неповторим. Общее (дом
вообще, дерево вообще, человек вообще) в отличие от единичного
представлено не конкретными пространственно-временными пред-
метами, а чертами их сходства, подобия. Этого долго не могли
понять. Через века истории протянулся философский спор о при-
роде общих понятий (универсалий). В острой полемике столк-
нулись две противоположные точки зрения: «номинализм» и
«реализм». Согласно первому, реально существуют только единич-
ные предметы; общее же представлено лишь в словах или поня-
тиях. Противоположный взгляд: общее — понятия, сущности, уни-
версалии — столь же, а то и более реальны, чем единичные пред-
меты. Спор этот, в частности применительно к математике, не угас
и до наших дней. Однако в целом его принципиальное философское
решение найдено.
Диалектика единичного и общего проявляется в их неразрыв-
ной'связй. Общее не существует само по себе, в «чистом» виде.
Оно неразрывно связано с единичным, отдельным, существует в
нем и через него. Единичное же входит в тот или иной класс
предметов, заключает в себе те или иные общие черты. Получа-
ется, что отдельный предмет — не просто «сгусток» индивиду-
ального, в нем так или иначе всегда есть и общее. Вопло-
щенное в многообразии единичных предметов, общее может
проявляться в поверхностном сходстве их внешних черт, а
также в более глубоких чертах подобия, родства, вплоть до
действия в них единых законов. Общее мыслится в диалектике
не как «тощая» абстракция, но в его неразрывной связи
с многообразием единичных предметов. В таком понимании оно
«воплощает в себе богатство особенного, индивидуального, отдель-
ного». Подчеркивая эту мысль из «Науки логики» Гегеля, Ленин
заметил: «Прекрасная формула» \ Особенное выступает в
диалектике как среднее, промежуточное звено между единич-
ным и общим: скажем, липа в соотношении с классом деревьев
вообще.
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 90.
2. Универсальные связи бытия
ш
Диалектика единичного и общего отражается в языке, обла-
дающем мощной способностью обобщения. Речевое выражение
индивидуальных, неповторимых ситуаций, человеческого опыта
стирает черты индивидуальности, переводит их в статус, общего.
Вместе с тем язык обладает механизмами индивидуализации
предметов, событий, указания на конкретные, единичные явле-
ния. Для этого используются собственные имена (например,
Л. Н. Толстой, А. Эйнштейн), описания неповторимых индиви-
дуальных черт (например, автор романа «Война и мир», создатель
специальной и общей теории относительности), пространственные
локализации, временные даты и прочие. Наиболее эффективным
средством речевой фиксации индивидуального служит сочетание
указанных средств. Процедуры индивидуализации (локализации
и др.) имеют большое значение для выделения конкретного
единичного события, факта, обеспечивают информативный харак-
тер познания, конкретность ориентаций людей среди множества
предметов, событий. Методы обобщения и индивидуализации
широко применяются в науке и практике. Скажем, использование
общих законов, типовых проектов, норм юридической и хозяй-
ственной деятельности требует их конкретизации, спецификации
применительно к конкретным условиям, ситуациям, людям.
Диалектика единичного и общего включена в методы научного
познания. Магистральный путь познания заключается, как отме-
чал Энгельс, в том, что «мы в мыслях поднимаем единичное из
единичности в особенность, а из этой последней во всеобщ-
ность...» Этот путь научного обобщения прослеживается, напри-
мер, на процессе открытия закона сохранения и превращения
энергии. Конкретные, единичные наблюдения перехода одного
вида энергии в другой (типа: трение вызывает теплоту) по мере
их накопления дают знание особенного: любое механическое
движение может быть преобразовано в тепловое. В процессе все
новых обобщений такого рода получается наконец общий вывод:
любой вид движения может переходить в любой другой вид
движения 1 2.
Своеобразие и сходство предметов может колебаться в диа-
пазоне «индивидуально неповторимое — типовое». Наиболее яр-
ким проявлением индивидуального является уникальное. Это по-
нятие относят к таким предметам, явлениям, процессам, кото-
рые обладают конкретным, неповторимым сочетанием свойств,
исключающим другие такие же предметы, явления, процессы.
Индивидуальность характеристик, невозможность их точного
повторения отличает, например, исторические события. Уникальны
произведения искусства, художественные ценности, несущие на
себе отпечаток творческой личности автора. Так или иначе
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 548.
2 См. там же. С. 540.
112 Глава VH. Диалектика
уникален каждый человек, потому что невозможно точное повто-
рение всех условий его рождения, физиологических данных,
индивидуального развития, черт психики, биографии, способно-
стей, памяти, судьбы. Однако единичность и даже уникальность
явления не исключает его сходства с иными индивидуальными
явлениями.
Противоположностью индивидуально неповторимого является
типовое. Предельный случай типизации технических устройств —
стандартизация^ когда все единичные предметы указанного типа
должны иметь тождественные, предусмотренные стандартом ха-
рактеристики. Стандартизация — необходимое условие наиболее
экономичного, массового, в том числе автоматизированного про-
изводства продукции. Тождество единичных образцов деталей,
узлов и изделий позволяет резко сократить затраты времени на
их изготовление, свести к минимуму число рабочих операций,
типов инструментов и т. д.
Стандартное, типовое многообразно проявляется в челове-
ческих действиях, поведении. Здесь важную роль играют стерео-
типы, прочно закрепившиеся навыки, правила. Вместе с тем ре-
шение творческих задач требует индивидуального «стиля», «по-
черка», проторения новых, нехоженых троп. Так, обновление
общества, связанное с поиском и принятием новых решений,
в принципе невозможно без преодоления сложившихся стереоти-
пов, без свободного творчества в самых различных областях дея-
тельности людей.
Явление и сущность
Другой подход к осмыслению всеобщих связей бытия связан
с соотнесением поверхностных и глубинных уровней действи-
тельности. Самым общим его выражением служит опыт диалекти
ческого применения категорий «сущность» и «явление».
Еще на ранних ступенях развития философской мысли было
замечено, что обыденное, привычное восприятие, понимание ве-
щей часто бывает поверхностно, легковесно, не схватывает их
сути. Формирующееся теоретическое мышление, как в философии,
так и в специальных науках, осознавало себя как особую позна-
вательную деятельность, призванную понять глубинные слои ре-
альности. Это с необходимостью приводило философов и ученых
к постановке проблемы явления и сущности. Различение сущно-
сти и явления выступало как один из необходимых моментов на-
учного познания и философской мудрости.
С точки зрения материалистической диалектики явление и
сущность — различные уровни объективной реальности. Под сущ-
ностью понимается внутренняя, глубинная, скрытая, относителъ-
но устойчивая сторона того или иного предмета, явления, про-
2. Универсальные связи бытия
ш
цесса, определяющая его природу, совокупность черт и другие
характеристики. Явление — это внешние, наблюдаемые, обычно
более подвижные, изменчивые характеристики того или иного
предмета, относительно самостоятельной области объективной
реальности. Явление и сущность — диалектически связанные про-
тивоположности. Они не совпадают друг с другом. Иногда их
несовпадение носит ярко выраженный характер: внешние, по-
верхностные черты предмета маскируют, искажают его суть.
В таких случаях говорят о видимости, кажимости. Примером ви-
димости может служить мираж — зрительное видение, возникаю-
щее из-за искривления лучей света атмосферой. Ценообразование
может заметно искажать отношения стоимости, проявлением кото-
рого оно в принципе служит.
Впрочем, явление и сущность, как правило, не совпадают
и в обычных ситуациях. Как говорил Гегель, непосредственное
бытие вещей — это кора или завеса, за которой скрывается сущ-
ность. Кант характеризовал явление как форму опытно пости-
гаемого человеком бытия вещей. В самом деле, предметы даются
человеческому восприятию теми или другими своими сторонами
(«проекциями»), аспектами в зависимости от характера прак-
тического или познавательного интереса к ним, доступных лю-
дям в данный период средств наблюдения и многого другого.
Но всякий раз явление выглядит иначе, чем вызвавший его
глубинный процесс. Так, радуга — явление, суть которого за-
ключается в преломлении света в каплях воды. Болезнь про-
является в наблюдаемых ее признаках — симптомах. Располо-
жение железных опилок на картоне, под который подведен маг-
нит,— одно из явлений, в которых обнаруживает себя природа
магнетизма.
«...Если бы форма проявления и сущность вещей непосредст-
венно совпадали, то всякая наука была бы излишня...» 1 — по-
яснял Маркс. Вместе с тем если бы явление и сущность не
были связаны между собой, то познание сути вещей было бы не-
возможно. Возможность познания, его движения от внешних, по-
верхностных наблюдений к раскрытию их причин, закономерно-
стей обеспечена, диалектической связью сущности и явления.
Сущность обнаруживает себя в явлениях, а явление есть про-
явление сущности. Познание сущности достигается через4 позна-
ние явлений. У человека нет возможности познавать, усматривать
сущность непосредственно одним лишь интеллектом.
Категории явления и сущности неразрывно связаны между со-
бой. Одно из них предполагает другое. Диалектический характер
этих понятий сказывается и в их гибкости, относительности. По-
нятие сущности не предполагает какого-то жестко фиксированного
уровня реальности или некоторого предела познания. Челове-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. II. С. 384.
Глава VII. Диалектика
ческое познание движется от явлений к сущности, углубляясь
далее от сущности первого порядка к сущности второго порядка
и т. д., все основательнее раскрывая причинные связи, законо-
мерности, тенденции изменения, развития тех или иных областей
действительности. Так, дарвиновская теория явилась важным
шагом в познании законов биологической эволюции, но их
изучение на этом не остановилось. И сегодня наука, с учетом
эволюционной генетики и других исследований, располагает более
глубокими знаниями живой природы. Таких примеров множество.
Относительный характер понятий «сущность и явление», таким
образом, означает, что тот или иной процесс выступает как
явление по отношению к более глубоким процессам, но как сущ-
ность (более «низкого» порядка) — по отношению к его соб-
ственным проявлениям.
Это в известной мере позволяет уяснить, что речь идет не
о каких-то жестких понятиях, которые можно закрепить за по-
стоянными уровнями реальности. Явление и сущность — понятия,
указывающие направление, путь вечного, бесконечного углубле-
ния человеческих знаний. В каком-то смысле некорректно гово-
рить: «это — сущность», «познана сущность», «сущность такова».
В своем конкретном виде процесс раскрытия, понимания сущ-
ности проявит себя в познании структуры, целостности, причин
предмета, законов его формирования, функционирования. Иначе
говоря, категории сущности и явления выражают некий «вектор»
познания, его общую ориентированность. Кант называл такие идеи
регулятивными.
Диалектические
закономерности
Устойчивые, повторяющиеся связи тех или иных явлений на-
зывают законами. Признание универсальной законосообразности
вещей и процессов, наличие в них устойчивых регулярностей
является непременной предпосылкой всякого рационального позна-
ния и целенаправленного преобразования реальности. Открытие
регулярных связей, зависимостей, схем детерминации явлений
концентрирует в себе наиболее важные процессы и результаты
познавательной деятельности людей. «...Понятие закона есть
однаца д^уненей^познания человеком единства и связи, взаи-
мозависимости и цельности мирового процесса» !. Категориаль-
ные структуры, выражающие универсальные связи бытия, могут
рассматриваться как совокупность наиболее общих закономерно-
стей реального мира и тем самым принципов его познания,
осмысления.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 135.
2. Универсальные связи бытия
ш
В известном смысле все формы знаний об универсальных свя-
зях бытия в контексте материалистической диалектики могут
быть представлены как сложная совокупность тесно связанных
между собой универсальных закономерностей природного и со-
циального бытия, а также их познания. Разграничение диалек-
тических законов, принципов, категориальных соотношений весь-
ма условно. Закономерности, которые открывают и осмысливают
философы, носят предельно общий, универсальный характер.
Область их действия, в отличие от законов, устанавливаемых в
специальных науках, безгранична.
Кроме того, в философии осмысливается, разрабатывается
сама идея, концепция законосообразности всего сущего. Так,
в древнекитайском учении о дао, в идее логоса у Гераклита
выражалась первоначальная постановка вопроса о всеобщем за-
коне, управляющем всем существующим. Позже на смену этому
самому общему представлению о законе, еще насыщенному
мифологическими и эмоциональными образами, не вполне отде-
лившемуся от наивных религиозных идей о вечной, неизменной
судьбе, слабо связанному с экспериментальной практикой, пришло
более развитое понятие закона, которое воплотило в себе суть но-
вого научного объяснения мира, выработанного в XVI — XVII ве-
ках. Правда, и в это время понятие закона природы формирова-
лось не без влияния древней по своим корням идеи бога, пред-
писывающего природе законы. Но постепенно понимание зако-
нов приобретало новые черты: привходящие, ненаучные компо-
ненты отходили на задний план, уступая место экспериментально
наблюдаемым устойчивым связям явлений.
Трудами Галилея и Коперника закладывались основания мате-
матической физики, предтечей и моделью которой была физика
Архимеда. Здесь берет свое начало современная наука. С этого
времени она постоянно увеличивает число открытых законов, все
глубже и полнее охватывая систему объективных связей дейст-
вительности. Именно в новое время всемерно укрепляется идея
законосообразности мира, она становится стержнем мировоззре-
ния и научного познания. Свое зрелое выражение понятие закона
природы получило в XVII веке в трудах Декарта и Спинозы. Вы-
явление закономерностей осознается как существо, цель и смысл
научного познания.
Философия же свою задачу видела в обобщении практических
и научных представлений о законах, разработке самого общего
учения о законосообразности, детерминации явлений. Вместе с
тем философская мысль стремилась выявить также особого рода
закономерности, выпадавшие по тем или иным причинам из
компетенции конкретных наук. Начиная с Аристотеля, который
первым очертил специфически философский подход к миру,
большинство философов признавало направленность филосо-
фии на коренные законы, принципы бытия и его познания,
Глава VII. Диалектика
ш
универсальные основы действующих, изменяющихся причинных
и других связей. Стремление постичь мир как связное целое по-
стоянно выводило философов к уяснению самых общих законо-
мерностей.
Диалектико-материалистическая ориентация на обобщение вы-
водов науки и практики позволяет формулировать философские
закономерности, имеющие реальную, притом обширную связь с
наукой и воплощающие в себе объективное знание об универсаль-
ных связях явлений, их диалектических соотношениях. Такие
закономерности выступают как предельное обобщение достаточно
больших групп более конкретных законов, а также как обобщен-
ное выражение мыслительных схем анализа и синтеза в самых
различных областях познания и практики. Так, закон перехода
количественных изменений в качественные был довольно рано
найденной первичной философской догадкой. Пройдя разные ста-
дии последующей теоретической разработки, он получил широкое
научное подтверждение, но и на зрелых стадиях научного познания
он не утратил своего значения как формы философского миро-
уяснения. В нем — через диалектическую связь категорий — воп-
лощено предельное обобщение, синтез соответствующего типа
связей.
Познание, философское осмысление диалектической законо-
мерности проходит различные этапы — от первичной, иногда на-
ивной догадки к более зрелой, оформленной в соответствующих
понятиях (соотношение категорий) и опытно подкрепленной идее,
далее к системно-теоретическому знанию и, наконец, к разраба-
тываемым на его основе методологическим принципам, познава-
тельным приемам и процедурам. Навык, умение, порой даже искус-
ство применения таких приемов очень важны в диалектике. Здесь
нельзя ограничиваться простой констатацией той или иной диалек-
тической связи лишь в виде знания-результата. Диалектические
соотношения категорий служат концептуальными орудиями уясне-
ния все новых и новых предметных областей, решения многооб-
разных проблем.
Материалистическая диалектика представляет собой теорети-
ческий философский «образ» мира в сложном сплетении его свя-
зей, взаимодействий, в его изменении, развитии. Но этого не-
достаточно. Диалектика — плюс к этому — всегда есть и «образ»
мысли — совокупность познавательных приемов, методов такого
понятийного мышления, которое способно уяснить сложную,
противоречивую, постоянно изменяющуюся действительность.
Суммарно, обобщенно этот аспект диалектики выражают через
совокупность познавательных норм, рекомендаций диалектиче-
ского изучения и истолкования мира.
3. Структурные связи. Принцип системности
11Z
з.
Структурные связи. Принцип системности
• Часть и целое. Принцип целостности ф Форма и содержание. Упорядочен-
ность бытия ф Элементы и структура. Понятие системы ф Системные объ-
екты. Принцип системности ф
Важное место в философском мироуяснении издавна занимали
вопросы «устройства» мироздания. Из чего все состоит и во
что превращаются вещи при их разрушении? Образуют ли много-
численные и многообразные предметы некие единства? Какое
место в бытии занимают единичное и общее? Что отличает хао-
тическое скопление предметов (явлений, процессов) от упоря-
доченных, связанных определенным образом их совокупностей?
Возникнув еще в древних философских учениях, такие вопросы
приобрели характер вечных. С развитием знаний, опыта менялась
их трактовка, осуществлялся поиск все более зрелых, глубоких
ответов. И сегодня — в другой форме, на иной основе — продол-
жаются раздумья на эти темы.
Часть и целое.
Принцип целостности
Много веков назад сложилось убеждение, что понять тот
или иной предмет — значит узнать, из чего он состоит. Философ-
скими понятиями, с помощью которых ранее всего, и притом дол-
гое время, осмысливалось «устройство» бытия, служили понятия
«простого — сложного», «части — целого». Эти пары категорий
тесно связаны между собой, ибо простое долгое время мыслилось
как элементарное, не имеющее частей, а сложное — как состав-
ленное из частей, разложимое на простейшие составляющие.
Под частями понимали такие «предметы», которые в своей
совокупности образуют новые, более сложные предметы. Целое же
рассматривалось как результат сочетания частей того или иного
предмета. Согласно упрощенным механистическим (или даже
арифметическим) представлениям, целое считалось простой сум-
мой своих частей.
Однако пытливый ум подмечал, что целое по каким-то при-
чинам есть нечто большее, чем его части, вместе взятые. В самом
деле, набор частей будущего здания, корабля, деталей платья —
еще не здание, не корабль, не платье. До наших дней из древне-
греческой философии дошло размышление, условно именуемое
«корабль Тезея». Тезей уходит в долгое плавание. Морякам приш-
лось в процессе ремонта постепенно заменить все износившиеся
части корабля новыми (ситуация, вполне реальная и в наши дни:
автомобиль, телевизор и т. п.). В результате возникает вопрос-
118
Глава VII. Диалектика
замешательство: следует ли считать, что это уже другой корабль,
или его все же можно рассматривать как тот же самый. Скло-
нившись ко второму ответу, мы невольно признаем, что корабль не
сводится к набору своих частей, но представляет собой также
нечто целое.
Вниманию к частям сложных предметов (элементаризм) проти-
востояло удивление перед таинственным целым (холизм). Трудно-
сти решения загадки целостности (живого организма, например)
нередко подталкивали к мистическим объяснениям.
Постепенно в науке и философии складывалось убеждение,
что свойства целого несводимы к набору свойств частей, его
составляющих. Но оставалось неясным, в чем же заключается сек-
рет целостности. Ответить на этот вопрос на основе метафизи-
ческого мышления не удается. Ключ к решению дает диалектика:
тайна целостности, ее несводимости к простой сумме частей за-
ключается в связи, объединяющей предметы в сложные комплек-
сы, во взаимовлиянии частей^Таким образом, был открыт, сформу-
лирован принцип целостности, играющий важную роль в развитии
знаний и практики.
Со временем удалось понять и то, что различным типам
связей частей соответствуют разные типы целостности. Так,
связям строения (кристалл, архитектурное сооружение), функцио-
нирования (действие машины, жизнь организма), развития (рас-
тения, эмбриона) соответствуют структурный, функциональный
и генетический типы целостности, тесно связанные между собой.
Иначе говоря, целостность выступает как обобщенная характе-
। ристика объектов, обладающих сложным внутренним строением
1 (личность, общество, биологическая популяция), как единство
< частей в многообразии их взаимосвязей. Роль принципа целост-
ности в современном научном и философском анализе, а также в
других формах осмысления действительности исключительно
велика. Ориентация на данный принцип позволяет преодолеть
ограниченные способы уяснения, преобладавшие на прежних ста-
диях познания: элементаризм (разделение сложного на простые
составляющие), механицизм (понимание целого лишь как суммы
частей), редукционизм (сведение сложного, более высокого по
уровню развития к простому).
В определенных границах способ уяснения сложных объектов
в понятиях «часть — целое» и сегодня в общем-то не потерял сво-
его значения, но получил серьезное углубление, обогащение, занял
важное место в современном системном подходе к самым различ-
ным объектам.
Обогащение категорий «часть — целое» понятием связи откры-
ло путь к постепенному формированию новых категорий: элемент,
структура, система. Понятие связи прежде всего дало импульс
к уточнению и развитию представлений о способах упорядочен-
ности различных объектов.
3. Структурные связи. Принцип системности
112
Форма и содержание.
Упорядоченность бытия
Представления об упорядоченности бытия складывались еще
в древних философских учениях. Вспомним, например, учение о
гармонии (пифагорейцы), идеи мирового порядка (стоики). Их
можно считать отдаленными провозвестниками системных пред-
ставлений. Понятием, с помощью которого в античных философ-
ских учениях осмысливалась упорядоченность мира и его состав-
ляющих, служило также понятие формы. Оно обобщенно выражало
способы существования разных видов бытия (их строение, воп-
лощение, преобразование). Категория формы занимала централь-
ное место в наиболее развитой и всеобъемлющей системе антич-
ности — в философии Аристотеля. Понятие формы мыслилось и
употреблялось им в постоянной соотнесенности с противополож-
ным ему понятием, обозначающим то, что подлежит оформле-
нию, упорядочиванию. Аристотель «антиподом» формы мыслил
материю, Гегель — содержание: ведь предметом рассмотрения
выступала у него мысль. Форма, начиная с Аристотеля, понималась
как организующий фактор бытия. Оформленность противопостав-
лялась бесформенному и связывалась с организованностью, устой-
чивостью, общностью, упорядоченностью. Аристотелю, вслед за
Платоном, форма представлялась активной силой, организующей
пассивную материю,— по аналогии с ситуациями человеческого
творчества (воздействие гончара на глину, скульптора — на мра-
мор и т. д.). По мысли Аристотеля, бытие становится доступным
рациональному познанию в той мере и постольку, поскольку оно
организовано, оформлено.
Гегель также связывал с понятием формы определенность
предмета, из каких бы составляющих она ни скдадывалась. Ка-
тегории формы и содержания предназначались у Гегеля для
постижения многообразия бытия. Он обосновал неразрывную
диалектическую связь формы и содержания. Мысли Гегеля о
диалектическом единстве, взаимодействии формы и содержания,
о гибкости, относительности этих понятий вошли и в учение мате-
риалистической диалектики.
Дать четкие определения понятий «содержание» и «форма»
нелегко. Понятия эти древние, многозначные, с несколько раз-
мытыми значениями. Под содержанием понимают совокупность
различных элементов и их взаимодействий, определяющих основ-
ной тип, характер того или иного предмета, явления, процесса.
Например, содержание того или иного производства — изготов-
ление определенной продукции, содержание кинофильма — его
сюжет (события, характеры, поступки, переживания героев,
решаемые проблемы). Форма — принцип упорядоченности, способ
существования того или иного содержания. Для производства это
120
Глава VII. Диалектика
может быть организация труда, для художественного произве-
дения — его композиция, разные приемы, «техника» выражения
чувств, мыслей, идей.
«Содержание» и «форма» — понятия диалектические. Они
выражают разные, но неразрывно связанные аспекты одного и того
же предмета: содержание оформлено, а форма содержательна, как
пояснял Гегель. Маркс и Энгельс вслед за Гегелем мыслили форму
не просто как что-то внешнее, поверхностное, но и как фактор
внутренней организации того или иного явления, процесса. Форма
закрепляет определенную ступень в развитии явления, тем
самым обеспечивая накопление изменений и возможность даль-
нейшего развития. Энгельс пояснял, например, что условием,
обеспечившим прогресс первых живых существ, явилось то, что
они приобрели определенную, передающуюся по наследству струк-
туру. Еще один момент: многообразие мира находит свое выраже-
ние в многообразии форм предметов и процессов. Эти довольно
общие философские идеи можно конкретизировать на разнооб-
разном материале. Так, идеи обновления советского общества
требуют — для их реализации — законодательного, организацион-
ного закрепления, воплощения их в хозяйственные, социальные
«механизмы».
Варианты динамичных соотношений формы и содержания
многообразны. Здесь встречаются ситуации, в которых лидирую-
щей, более мобильной стороной процесса оказывается изменение
содержания, что, в свою очередь, обусловливает развитие формы.
Например, трудовые, культурные навыки воздействуют в фило- и
онтогенезе на формирование руки, речевое функционирование
гортани оказывало влияние на развитие ее формы. Усложнение
задач педагогики ведет к устареванию форм, методов обучения,
общения с учениками, требует рождения новых форм педагогиче-
ской деятельности. Углубление, развитие содержания научной
деятельности сопряжено с устареванием форм и методов орга-
низации науки и научных исследований. Вместе с тем новые,
эффективные формы упорядоченности того или иного процесса
способны оказывать мощное стимулирующее воздействие на его
дальнейшее развитие. Вот почему творческое созидание новых
перспективных форм имеет такое важное значение в процессах
развития.
Диалектическое единство, тонкая прилаженность формы и
содержания друг к другу ярко проявляются в искусстве. Для
выражения сходного содержания (скажем, чувства любви) здесь
используются многообразные художественные формы. Однако
любой вид, жанр искусства создает для этого свои выразительные
средства. В результате тема любви в поэтической лирике выражена
иначе, чем в повести, романе. Театр, кинематограф, балет, различ-
ные музыкальные жанры используют для этого свои выразитель-
ные средства. Причем мастера искусства вносят в «язык» жанра
3. Структурные связи. Принцип системности Щ
особый стиль, неповторимые черты таланта, творчества. Вариации
форм выражения сказываются и на содержании. Оно предстает то
нежно-лирическим, то трагически-роковым, то буднично-повсе-
дневным и т. д.
Единство формы и содержания в искусстве проявляется в
том, что художественная форма должна соответствовать содержа-
нию. Отнюдь не всякое содержание может становиться предметом
искусства. Не устройство атомов, не производственные процессы
или политические действия, как таковые, а человек, его чувства,
судьбы, проблемы составляют предмет искусства. Кроме того,
содержанию, в принципе пригодному для искусства, могут,
однако, «противиться» те или иные его жанры. Так, далеко не
всякий сюжет годится для балета, романса, оперы. Исключитель-
ное значение в искусстве имеет мастерское владение формой.
Бездарно сделанный фильм вряд ли станет явлением искусства,
точно так же далеко не каждый сборник стихов восприни-
мается как поэзия.
Форму вообще нельзя недооценивать. Она очень важна. Форма
организует то или иное содержание, закрепляет определенную
ступень развития, нормализует ее. Так, без соответствующего
строения человеческой руки были бы невозможны осуществляе-
мые ею сложные операции. Практические начинания, научные
открытия, технические изобретения, художественные новации,
если они не оформлены, не воплощены в тексте, «материале»,
могут мелькнуть и исчезнуть.
В человеческой жизни, общественной деятельности понятие
формы тесно связано с понятием правил, упорядочивающих,
регулирующих всевозможные виды деятельности. В технической
деятельности это могут быть ГОСТы, инструкции. Различными
правилами регулируется спортивная, международная жизнь, дип-
ломатические отношения. Большое значение имеют правовые
нормы, а также обычаи, ритуалы, традиции в различных сферах
социальной жизни.
В качестве упорядочивающего фактора форма более консер-
вативна, чем содержание. Жизнь убедительно продемонстриро-
вала, например, консервативность форм управления многими уча-
стками жизни советского общества, сложившихся в предыду-
щие десятилетия и приведших к застойным явлениям. Вместе с
тем удачно найденная форма организации труда, политической
системы способна оздоровить, стимулировать общественные про-
цессы. Возможно в ряде случаев и оживление, наполнение новым
содержанием форм, на каком-то этапе утративших свою эффек-
тивность. Так, в нашем обществе сегодня предпринимаются шаги
к активизации, возрождению сути, смысла работы Советов, пар-
тии, комсомола.
В процессе развития формы устаревают, становятся тормо-
зящим фактором. Переход на новый этап требует перестройки
ш
Глава VII. Диалектика
формы, ее обновления. Маркс образно пояснял: в форме предметы
«затвердевают», чтобы затем снова «расплавиться».
Реально форма неотделима от предмета, она есть более или
менее устойчивая его организация. В то же время она имеет отно-
сительную самостоятельность. В чем же это проявляется?
В науке, практике, искусстве можно временно сосредото-
чить внимание (для целей анализа, изучения, совершенствова-
ния и т. п.) исключительно на формальной стороне предметов,
действий, процессов. Существует целый ряд наук, специально
изучающих различные формы: геоморфология, морфология расте-
ний и животных, структурная лингвистика и др. Пространст-
венные формы объектов специально изучаются в геометрии,
кристаллографии. Эффективно отвлечение и специальное изуче-
ние, совершенствование форм организации производства, науки,
политической системы. Периодическая концентрация усилий на
формах, приемах, средствах деятельности — важное условие со-
вершенствования мастерства во многих видах человеческой дея-
тельности, культуры.
В науке успешно применяется метод формализации знания
(языка). Он представляет собой перевод содержательных фраг-
ментов знания (в математике, логике, физике, химии, технических
науках) на искусственный символический или формульный язык,
подчиненный четким правилам построения формул и их преобра-
зований. Этот метод весьма эффективен в строгих, точных науках.
Краткость, обозримость символических выражений, оперативность
преобразований, возможность подчинить их четким математиче-
ским и логическим правилам обеспечивают успешное решение по-
знавательных задач на формальном уровне, делают возможным все
более широкое использование ЭВМ. Вместе с тем формализация —
перевод на искусственный язык содержательных разделов зна-
ния — необходимо дополняется и обратным процессом, интерпре-
тацией, содержательным истолкованием математического и дру-
гого «формализма».
Относительная самостоятельность формы имеет и другие про-
явления. Одним из них является тенденция ее обособления в
различных видах человеческой деятельности, превращения из
средств в самоцель. Это оборачивается всевозможными проявле-
ниями формализма, в том числе бюрократизма. Сугубо формаль-
ный поиск приемов, способов художественной и другой деятель-
ности в этом случае замыкается сам на себе, начинает работать
вхолостую.
Требуемая мера гибкости или жесткости формальных правил
той или иной деятельности зависит от характера этой деятель-
ности. Скажем, в военном деле, в четко отлаженных медицин-
ских методиках, технологических процессах необходимо строгое
соблюдение правил. Тем не менее даже в таких случаях абсолю-
тизация формальных правил нередко препятствует решению задач,
3. Структурные связи. Принцип системности J23
ведет к сбоям, застою. Но особенно вредна заорганизованность
в ситуациях творческой деятельности, где значение имеет ре-
зультат, а не жестко регламентированный способ его осущест-
вления.
Элементы и структура.
Понятие системы
Идея системности формировалась постепенно. Философское ее
осмысление предшествовало специально-научным исследованиям.
Весомый вклад в ее развитие внесла немецкая идеалистическая
философия. Понятие системы применялось в ней главным образом
к познанию. Кант разъяснял: наука — не агрегат, а система, в
которой целое — четкая взаимосвязь соответствующих знаний —
важнее частей. Задачи всеохватывающей систематизации челове-
ческих знаний возлагались на философскую мысль.
Но в изучении природы и общества до середины XIX века пре-
обладали идеи механицизма и элементаризма. Процесс познания
целого мыслился как простое суммирование знаний о частях. Есте-
ственным и единственно возможным направлением исследования
считалось движение от частей к целому. Это относилось к естест-
вознанию, прежде всего к его базовому разделу — классической
механике, но распространялось и на познание общества. Вопрос
о возможности другой направленности мысли просто не воз-
никал.
В науке идеи системности заявили о себе в середине XIX века
при исследовании таких сложных, динамичных, развивающихся
объектов, как человеческое общество и биологический мир. Пио-
нерами нового подхода выступили К. Маркс и Ч. Дарвин. Диалек-
тический принцип системности особенно успешно был реализован
в «Капитале» Маркса. В этом труде общество было представлено
как «социальный организм» со своей структурой (общественно-
экономическая формация). Такой подход позволил получить
знания об устройстве и факторах, механизмах и законах развития
социальной целостности. Утвердившемуся ранее «ходу» исследо-
ваний (от частей к целому) Маркс противопоставил иной, исход-
ным тезисом которого было: нельзя понять часть, не опираясь
на некоторое знание о целом.
Маркс подошел к обществу не как к механическому объеди-
нению индивидов, но как к организованной, упорядоченной
системе. В рамках этой системы формируется человек, его по-
требности и способности, цели и задачи его деятельности. При
таком подходе обнаруживается, делается доступным изучению
широкий и сложный круг общественных, исторических связей,
в которые включен человек. Тем самым становится более насыщен-
ным, «многомерным» и понимание самого индивида.
124
Глава VII. Диалектика
Учению Маркса об обществе близка по исследовательским
приемам эволюционная теория Дарвина, также опирающаяся на
идеи системности. Обе эти теории дали мощный толчок развитию
системного подхода, распространению его на все новые области
познания и практики. Постепенно стало нарастать сознание того,
что практически в любой сфере человеческой деятельности люди
имеют дело не с отдельными, изолированными объектами, а с их
сложными, взаимосвязанными комплексами. Утверждение систем-
ных представлений сделало привычным ход исследований от це-
лого к частям. В связи с этим возникла задача разработки и обос-
нования методов мысленного расчленения сложных объектов в
процессе их исследования.
Прежде всего требовалось уяснить самые общие философские
позиции. Философско-методологические принципы исследования
сложных развивающихся объектов сформулировал, опираясь на
Гегеля, Маркс. В XX веке по мере все более широкого применения
идей системного подхода разрабатываются более конкретные кон-
цепции системности (тектология А. А. Богданова — 20-е годы,
общая теория систем Л. Берталанфи — 50-е годы, системотех-
ника — 60-е годы и т. д.). Углубленно изучаются также принципы
системного подхода и методы системного исследования. И все же
основой все более конкретной разработки методологии систем-
ного исследования остается диалектико-материалистическая кон-
цепция системности. На философском уровне омысливаются
прежде всего основные понятия (категории) системного исследо-
вания: система, элемент, структура.
Система — упорядоченное множество взаимосвязанных элемен-
тов, обладающее структурой и организацией.
Уже это краткое определение показывает, что понятие си-
стемы предполагает такие понятия, как элемент и структура.
Элемент — неразложимый далее (в данной системе, при данном
способе рассмотрения) компонент (единица анализа) сложных
предметов, явлений, процессов.
Долгое время умами философов и ученых владела мысль, что
при анализе любого «предмета» можно выделить его простейшие
составляющие: «кирпичики» мироздания, неделимые далее эле-
менты чувственного опыта, логические «атомы». С утверждением
навыков диалектического мышления все в большей степени
осознавалось, что понятия «простое» и «сложное» относительны,
что неуместно говорить о неких абсолютно простых элементах.
В настоящее время в науке под элементами понимают любые
объекты, связанные с другими объектами в сложный комплекс.
Иначе говоря, понятие «элемент» берется как относительное.
В зависимости от способа рассмотрения в одном и том же слож-
ном предмете могут выделяться в качестве его элементов самые
разные «единицы». Составляющими живого организма могут
выступать органы, ткани, клетки или же элементарные функции,
3. Структурные связи. Принцип системности
функциональные системы и т. д. Различным образом можно анали-
зировать такое сложное явление, как язык, выделяя в качестве
элементов то связный текст, то предложение, то слово.
Структура — относительно устойчивый способ (закон) связи
элементов того или иного сложного целого.
Структура отражает упорядоченность внутренних и внеш-
них связей объекта, обеспечивающих его устойчивость, стабиль-
ность, качественную определенность. Структурные связи разного
рода «пронизывают» все процессы, происходящие в системных
объектах.
Объект является системой, если он может быть расчленен на
взаимосвязанные и взаимодействующие части или элементы. Эти
части, как правило, обладают собственной структурой и потому
могут быть представлены как подсистемы исходной, большей си-
стемы. Выделенные таким образом подсистемы в свою очередь
могут быть разбиты на взаимосвязанные подсистемы второго и по-
следующих уровней. На определенном этапе членения могут быть
выделены элементы, дальнейшее членение которых будет означать
выход за рамки исследования данной системы. Так, выходя на
атомный и субатомный уровень, мы покидаем уровень молекуляр-
ного и надстраивающихся над ним способов исследования. Дви-
гаясь по пути разложения сложного на простое, можно при уясне-
нии жизнедеятельности организмов выйти на такие уровни, кото-
рые связаны уже с неорганическими процессами.
Для системных объектов существенно также то, что и сам
объект такого типа, и все взаимодействия и связи между его
подсистемами и элементами подчинены специфическим для данно-
го объекта законам, определяющим особенности его существования
и изменения. Между подсистемами данной системы могут быть
различные отношения, связи и взаимодействия. Сходные, одно-
типные, устойчивые отношения и взаимодействия составляют
структуру. Поскольку внутри одной и той же системы, особенно
большой и сложной, может быть множество различных связей и
отношений, то в ней можно выделить целый ряд структур. Такие
системы называют многоструктурными, многоуровневыми.
Системные объекты.
Принцип системности
В качестве системного может рассматриваться любой объект
(и грецкий орех, и пишущая ручка, и многое другое). Но не ко всем
объектам целесообразно применять принципы и методы системного
подхода. Их использование требуется в тех случаях, когда систем-
ные «эффекты» выражены достаточно интенсивно. С этой точки
зрения все существующие в мире комплексы или совокупности
можно подразделить на такие, в которых слабо выражены черты
126
Глава VII. Диалектика
внутренней организации и связи частей носят внешний, случай-
ный, нестабильный характер, и такие, в которых явственно выра-
жены системные связи. Объекты первого типа условно называют
неорганизованными совокупностями. К ним относят различные
конгломераты. Это, скажем, куча камней, случайное скопление
людей на улице и т. п. Входя в состав такого объединения или
покидая его, элементы не претерпевают каких-либо серьезных из-
менений. Свойства совокупности в целом почти совпадают с сум-
мой свойств частей. Такая совокупность либо полностью лишена
системно-структурного характера, либо он слабо выражен и им
можно пренебречь.
Системные объекты обладают целостной, устойчивой струк-
турой. Для них характерны «системные эффекты» — появление
новых свойств, возникающих в результате взаимодействия элемен-
тов в рамках целого. Примерами системных объектов могут слу-
жить кристаллы, архитектурные сооружения, биологические орга-
низмы и многие другие предметы. Для системных объектов типич-
на также иерархичность строения — последовательное включение
систем более низкого уровня в систему более высокого уровня.
Системой называют, таким образом, не произвольно выбранное
множество «предметов» и связей между ними, а упорядоченную
определенным образом целостную структуру, единый сложный
объект. Так, в структуре живых организмов легко обнаружить
различные органы, способные функционировать только во взаимо-
действии друг с другом и только в составе данных организмов.
В технике практически любое устройство или инженерное
сооружение также состоит из ряда деталей, узлов и тому подоб-
ных элементов, функционирующих совместно, во взаимосвязи
и только в данной конструкции способных обеспечить дости-
жение цели, для которой это устройство или сооружение создава-
лись.
Основным принципом разграничения и самих системных объек-
тов также служит более слабый или более сильный характер си-
стемных связей. К первому типу относят такие объекты, элементы
которых взаимосвязаны, не составляют простой арифметической
суммы, вне связи с целым теряют ряд свойств, но все же могут
быть выделены и как самостоятельные. Такие объекты иногда
называют «неорганичными системами», в отличие от «органич-
ных» систем — сложных объектов с ярко выраженными систем-
ными связями, чертами целостности.
Системные объекты такого типа (биологический организм,
человеческое общество и др.) не допускают обособления элемен-
тов. В отрыве от целого элементы таких систем не только теряют
ряд свойств (как в первом случае), но вообще не могут существо-
вать. Органичные системы проходят в процессе их развития после-
довательные этапы усложнения и дифференциации. Существенную
роль в них играют генетические связи.
3. Структурные связи. Принцип системности
12Z
В методологии системного исследования наряду с понятиями
«система», «элемент», «структура» важную роль играют понятия
«связь», «целостность», «функция», «иерархия» и «среда». Систе-
ма может быть понята как нечто целое лишь в сопоставлении
со средой — ее окружением.
В зависимости от характера отношений со средой, различают
такие типы поведения систем, как реактивное (определяемое
преимущественно средой), адаптивное (определяемое средой и
функцией саморегуляции, присущей самой системе), активное,
в котором существенную роль играют собственные цели системы,
преобразование среды в соответствии с потребностями системы.
Наиболее высокоорганизованными являются самоорганизующиеся
системы (адаптирующиеся и обучающиеся) или системы с обрат-
ной связью. Поведение системы в них постоянно приводится
в соответствие с изменяющимися внешними условиями, сигна-
лами среды. Это предполагает наличие в сложно организован-
ных системах процессов управления. Такие системы включают
в себя не только связи координации (согласованного поведения
элементов в пределах одного уровня), но и связи субординации.
В них присутствуют особые управляющие механизмы, через
которые структура целого воздействует на характер функцио-
нирования и развития частей (биологические корреляции, цент-
ральная нервная система, органы управления, система норм в
обществе).
Долгое время казалось, что размышления о понятиях «часть»
и «целое», «простое» и «сложное», «элемент» и «структура»
интересны только философам, в крайнем случае — части ученых-
теоретиков. Положение в корне изменилось, когда жизнь вплот-
ную подвела людей к таким практическим задачам, для решения
которых потребовалось изучение и одновременный учет не про-
сто большого, а, можно сказать, огромного числа качественно
разнообразных предметов, явлений, процессов и связей между
ними. Особенно нагляден переход к таким задачам в технике
XX века, когда возникли так называемые особо сложные техни-
ческие системы, структура которых состоит уже не из десятков
и сотен, а из десятков и сотен тысяч взаимосвязанных деталей
и узлов.
Первые такие системы (их так и назвали: большие системы)
были созданы в области телефонной связи. В середине XX века
пальму первенства перехватили радиолокационные, радионавига-
ционные, вычислительные и прочие технические системы, состоя-
щие из сотен тысяч и миллионов отдельных радиоэлектронных
элементов. Несколько позднее сложные многофункциональные
системы стали обычным явлением почти во всех областях техниче-
ской деятельности. Оказалось, что для проектирования, создания
и использования таких систем нужны не только физические, хими-
ческие и другие специально-научные знания, но также понятийный
Глава VII. Диалектика
12&
аппарат, отражающий особые свойства сложных технических
систем, что стимулировало рост интереса к предельно общим
знаниям, закрепленным в философских категориях диалек-
тики.
Со временем выяснилось, что сходным образом обстоит дело
не только в технике, но и во многих других областях знаний.
Так возник и стал быстро развиваться системный подход, при-
менивший выработанные в диалектике философские знания
как основание принципиально новой системной методологии. Она
представляет собой совокупность методов изучения, создания и
применения сложных технических, биологических и социальных
систем.
Принцип системности и связанный с ним системный под-
ход — важное методологическое направление в современной науке
и практике, воплотившее в себе целый комплекс идей теории диа-
лектики. Каковы же основные принципы системного исследо-
вания?
Исходным пунктом всякого системного исследования является
представление о целостности изучаемой системы — принцип це-
лостности. Это предполагает рассмотрение объекта с двух пози-
ций: в соотнесении объекта со средой, внешним окружением и пу-
тем внутреннего расчленения самой системы с выделением ее эле-
ментов, свойств, функций и их места в рамках целого. При этом
свойства целого понимаются с учетом свойств элементов и на-
оборот.
Представление о целостности системы конкретизируется через
понятие связи. Среди различных типов связей особое место за-
нимают системообразующие связи. Разные типы устойчивых
связей образуют структуру системы, то есть обеспечивают ее
упорядоченность. Характер этой упорядоченности, ее направ-
ленность характеризуют организацию системы. Структура сис-
темы может характеризоваться как по горизонтали (связи
между однотипными, однопорядковыми компонентами системы),
так и по вертикали. Вертикальная структура предполагает вы-
деление различных уровней системы и наличие иерархии этих
уровней.
Способом регулирования многоуровневой иерархии, обеспече-
ния связи между различными уровнями является управление.
Этим термином называют разнообразные по жесткости и формам
способы связей уровней, обеспечивающие нормальное функцио-
нирование и развитие сложных систем. Иерархичность строе-
ния — специфический признак системы, а связи управления —
одно из характерных выражений системообразующих связей. При
исследовании систем, располагающих собственными органами
управления, рассматриваются также цели и целесообразный ха-
рактер их поведения. Существенная черта целого ряда системных
объектов состоит в том, что они являются не просто системами,
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма
122
а самоорганизующимися системами, с целесообразным характе-
ром поведения. В этом случае источник преобразования системы
или ее функций обычно заключен в самой системе.
4.
Связи детерминации.
Принцип детерминизма
ф Причинные связи. Принцип причинности ф Случайность и необходимость.
Возможность и действительность ф Концепция детерминизма ф
В философском познании фундаментальная роль принадлежит
принципу детерминизма. Согласно этому принципу, реальные при-
родные, общественные и психические явления и процессы детер-
минированы, то есть возникают, развиваются и уничтожаются
закономерно, в результате действия определенных причин, обус-
ловлены ими. Признание причинности и закономерности явлений
лежит в основе материалистического понимания и научного позна-
ния мира. Отказ от принципа детерминизма приводит к совер-
шенно иной картине бытия, в котором становится возможным все,
что угодно, вплоть до «чуда». В таком мире невозможны рацио-
нальные объяснения связей между явлениями, научный прогноз
будущего, разумная ориентация в происходящих событиях.
Современное понимание детерминизма сложилось в результате
длительного исторического развития представлений о причинно-
следственных связях и закономерностях.
Причинные связи.
Принцип причинности
Практический опыт, наблюдения, а позднее — научные иссле-
дования подсказывали, что во многих случаях удается установить
источник происходящих в мире изменений — явление, повлекшее
за собой другое явление. Первое из них назвали причиной, второе
следствием. Сказанное можно выразить графически схемой:
П---------► С, где П — причина ?
С — следствие.
В схеме показано, что причинно-следственная связь направ-
лена от причины к порожденному ею следствию. Значит, причина
и следствие — асимметричны, и отношение между ними необрати-
мо. Имеется в виду, что причины вызывают не любые, а опреде-
ленные, соответствующие им следствия. Скажем, из косточки
винограда вырастает виноградная лоза, из семени чертополоха —
5 Введение в философию, ч. 2
Глава VII. Диалектика
чертополох. Эта схема — назовем ее простой схемой причинно-
сти — служит основой более сложных схем причинных отноше-
ний, охватывающих множество практически одновременно дейст-
вующих причин. Графическая модель такого соотношения выгля-
дит следующим образом:
Некоторые причины вызывают многочисленные, долго разви-
вающиеся следствия, например катастрофические стихийные бед-
ствия, такие, как ураганы, землетрясения или взрыв атомной бом-
бы над Хиросимой в 1945 году.
Широко распространен тип причинно-следственных связей,
вызывающих так называемый «эффект домино», когда воздейст-
вие одной причины вызывает целую цепочку следствий, подобно
тому как падение одной кости домино в длинном ряду вызывает
последовательное падение всех поставленных друг за другом
костей.
П — — — —С-, ———— С2———— С3——— — •••••• ———-Сп
Одна из сложных форм причинно-следственных отношений
представлена в модели цепной реакции, построенной физиками
и химиками. Ход событий развивается в ней по принципу «доми-
но», но каждое следствие становится причиной не одного, а двух
или более явлений. Эти, в свою очередь, порождают новый «пучок»
явлений и т. д. Таким образом, здесь как бы соединяются схе-
мы 3 и 4.
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма
ш
По такой причинной схеме развиваются цепные химические
реакции, происходит взрыв критической массы ядерного за-
ряда. /
Причинные |1связи могут быть прямыми (например, при ударе
одного шара о другой) или опосредствованными. Пример послед-
них — гибель лесов из-за роста потребления электроэнергии, что
ведет к увеличению мощности тепловых электростанций, возра-
станию добычи и количества сжигаемого на электростанциях угля,
а соответственно и увеличению выбросов серы в атмосферу, взаимо-
действию выбрасываемых трубами газов с кислородом воздуха, об-
разованию капель серной кислоты, переносу аэрозолей, выпадению
кислотных дождей и повышению кислотности почв, на которых
растут деревья.
К сложным типам причинно-следственных связей относится
отражение. При этом явление-следствие сохраняет в своей
структуре, свойствах следы воздействия явления-причины. На-
пример, горные породы могут сохранять следы магнитных полей,
воздействовавших на них в период их формирования.
Подобного рода причинные связи используются в технике при
конструировании разного рода «запоминающих» устройств: «па-
мяти» ЭВМ, конструкционных элементов, способных «запоминать»
изначально заданную форму и восстанавливать ее после ряда
изменений.
Чем глубже люди познавали мир, тем сложнее становились
их представления о связях между причинами и следствиями.
Выяснилось, что простая схема причинности безмерно огрубляет
реальные причинно-следственные отношения, схватывая лишь са-
мый общий их смысл. С выявлением все новых типов причинных
связей обогащалось их исходное простое понимание, усложнялась
элементарная схема причинности. Важным шагом на этом пути
было открытие взаимодействий.
Взаимодействие — более сложный тип связи, нежели однона-
правленная причинно-следственная связь. В этом случае явление-
причина испытывает обратное воздействие -со стороны собственно-
го следствия; причина и следствие взаимно влияют друг на друга,
выполняют практически одновременно роль и причины, и следст-
вия (почва, растение, экономика-политика).
п *с
<-----------
Связи взаимодействия широко используются в кибернетике
(принцип «обратной связи»), в системах регулирования техноло-
гических процессов. Не может быть жизнеспособной социальная
система, не изменяющаяся в зависимости от результатов соб-
ственной деятельности. И в этом случае органы государственной
власти взаимодействуют с управляемым объектом — обществом,
ш________________ Глава VII. Диалектика
принимают решения, становящиеся следствием реакции обще-
ства на ранее проведенные в жизнь управленческие воздействия.
Осмысление природы взаимодействия существенно обогатило
представления о причинно-следственных отношениях между явле-
ниями. Общая картина мира приобрела гораздо более сложный,
динамичный характер, но стала и более адекватной действитель-
ности. Стало, в частности, понятным, что графическая модель,
в которой были бы учтены все современные знания о причинных
связях явлений, оказалась бы бесконечномерной универсальной
сетью всеобщих связей, где все явления — причины и следствия —
так Или иначе^прямо или опосредствованно, многократно соотне-
сены друг с другом, где все связано со всем.
К обогащению простой схемы причинности вел и еще один
путь — путь уяснения сложного, неоднородного состава комплек-
са причин или причинного основания, разграничения в нем при-
чинных факторов разного «веса» и типа. По мере развития причин-
ного анализа стали различать причины главные и второстепенные,
прямые и косвенные. Кроме того, в анализ вводится учет условий,
поводов, а для процессов, протекающих с участием людей, также
интересов, мотивов, целей, идеалов, волевых факторов.
Условия — это внутренние связи предмета и внешние факторы,
представляющие среду, в которой возможно развитие причин-
ных явлений и связей. Взятые отдельно от более существенных
причинных факторов, сами по себе, они не могут породить следст-
вие. Но ими обусловлено превращение заключенной в причине
потенциальной возможности в действительность, что и определяет
их включение в состав причинного основания.
Так, в 1933 году в Германии сложились политические условия,
в которых созрела возможность коренного изменения государствен-
ного строя. Эта возможность стала действительностью в резуль-
тате политического переворота, совершенного национал-социа-
листами под руководством Гитлера. При анализе обстоятельств
прихода фашистов к государственной власти историки рассматри-
вают в качестве основных причин глубинные социально-экономи-
ческие процессы, приведшие общество к кризисной политиче-
ской ситуации. Но кроме того, они обязательно учитывают и кон-
кретные условия, в которых возможность переворота превратилась
в действительность. Одним из таких условий стали, как известно,
ошибки просталинского руководства III Интернационала, препят-
ствовавшего укреплению союза коммунистов и социал-демократов.
Изменение данного условия, установление в те годы взамен сопер-
ничества отношений тесного сотрудничества между этими двумя
партиями рабочего класса могло бы преградить путь к прихо-
ду фашистов к власти, способствовало бы реализации в истори-
ческом процессе другой реально существовавшей тогда возможно-
сти политического развития Германии. Различие причин и условий
относительно.
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма
ш
Поводы — это явления, которые сами по себе тоже не вызывают
того "или Иного из рассматриваемых следствий, но срабатывают
как «пусковой механизм», толчок, импульс, развязывающий дей-
ствие всего причиннога комплекса. Т&к, организованный национал-
социалистами поджог здания высшего государственного органа
Германии — рейхстага — послужил поводом для ареста и изоля-
ции руководства коммунистической и социал-демократической
партий. Действительной же причиной политического переворота,
совершенного фашистами, был, конечно, не инсценированный ими
поджог.
Характерной чертой неравновесных состояний (в природе,
общественной жизни, технике и др.) является то, что со-
всем незначительное событие может дать толчок сложным,
а иногда мощным и даже катастрофическим процессам. Приме-
рами могут служить случаи лавин, больших технических ката-
строф из-за какой-то «последней капли» в причинной цепочке.
Ядерное оружие делает в высшей степени неравновесной ситуа-
цию в современном мире, когда не только злой умысел, но и не-
вольная ошибка могут явиться поводом для нанесения ядерного
удара.
Причинное основание — совокупность всех обстоятельств, при
наличии которых наступает следствие. Оно включает в себя явле-
ния различного детерминирующего уровня: собственно причины,
условия, поводы, стимулы. Открытие многообразных причинных
факторов и все более сложных форм причинных связей привело
к уяснению комплексного характера причинных воздействий.
Наиболее сложный характер носит причинная детерминация само-
организующихся систем. Существенную роль в них играет само-
детерминация — обусловленность состояния системы не только
воздействиями среды, но и ее собственными предшествующими
состояниями.
Связи между причинами и следствиями могут носить не только
необходимый, жестко обусловленный, но и случайный, вероятно-
стный характер. Познание вероятностных причинно-следственных
связей потребовало включения в причинный анализ новых диалек-
тических категорий: случайность и необходимость, возможность
и действительность, закономерность и др.
Случайность
и необходимость.
Возможность
и действительность
Необходимой называют такую однозначно обусловленнуюсвязь
явлений, при которой наступление события-причины обязательно
влечет за собой вполне определенное явЛёниё-слё5ствие.
ш
Глава VII. Диалектика
^Случайность — понятие, полярное необходимости. Случайной
называют такую связь причины и следствия, дцш. которой причин-
ны^ основания допускают реализацию любого из множества воз-
можных альтернативных следствий. При этом то, какой именно
вариант связи осуществится, зависит от стечения обстоятельств,
от не поддающихся точному учету и анализу условий. Таким об-
разом, случайное событие наступает как результат воздействия
некоторых из неопределенно большого числа разнообразных и в
точности неизвестных причин. Наступление случайного события-
следствия в принципе возможно, однако не предопределено: оно
может произойти, а может и не произойти.
В истории философии широко представлена точка зрения,
согласно которой случайного реально нет, оно следствие неиз-
вестных наблюдателю необходимых причин. Но, как впервые
показал Гегель, случайное событие в принципе не может быть
вызвано одними только внутренними, необходимо тому или
иному процессу присущими закономерностями. Случайное со-
бытие, как писал Гегель, не может быть объяснено из самого
себя.
Непредсказуемость случайностей кажется противоречащей
принципу причинности. Но это не так, потому что случайные
события и причинные связи — следствия хотя и неизвестных
заранее и досконально, но все же реально существующих и доста-
точно определенных условий и причин. Возникают они не хаотично
и не из «ничего»гвозможность их появления хотя и не жестко,
не однозначно, но закономерно связана с причинными основания-
ми. Эти связи и законы обнаруживаются в результате изучения
большого числа (потока) однородных случайных событий, описы-
ваемого с помощью аппарата математической статистики, и потому
называются статистическими. Статистические закономерности
имеют объективный характер, но существенно отличаются от зако-
номерностей единичных явлений. Применение количественных
методов анализа и исчисления характеристик, подчиняющихся
статистическим законам случайных явлений и процессов, сделало
их предметом особого раздела математики — теории вероятно-
стей.
Вероятность — мера возможности наступления случайного со-
бытия. Вероятность невозможного события равна нулю, вероят-
ность наступления необходимого (достоверного) события — еди-
нице.
Вероятностно-статистическая интерпретация сложных причин-
но-следственных отношений позволила разработать и применить
в научных исследованиях принципиально новые и весьма эффек-
тивные методы познания структуры и законов развития мира.
Современные успехи квантовой механики и химии, генетики были
бы невозможны без понимания неоднозначности отношений между
причинами и следствиями изучаемых явлений, без признания
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма
того, что последующие состояния развивающегося предмета дале-
ко не всегда можно полностью вывести из предыдущего.
В технике статистический подход и основанный на нем матема-
тический аппарат обеспечили развитие теории надежности, теории
массового обслуживания, квалиметрии и ряда других научно-
технических дисциплин. Благодаря этому стал возможным совер-
шенный во второй половине XX века переход к созданию и приме-
нению многофункциональных технических систем высокой слож-
ности, надежность которых описывается вероятностными харак-
теристиками.
Реальные явления и связи между ними обусловлены, как пра-
вило, достаточно сложными по составу причинными основаниями,
включающими в себя как внутренние (необходимые), так и внеш-
ние (случайные) причины. Множество взаимодействующих разно-
родных причин обусловливает возможность реализации различных
вариантов следствия. Характер реальных следствий зависит от
того, какой тип причинных связей оказался доминирующим в каж-
дом конкретном случае.
Познание соотношения необходимого и случайного в социаль-
ных взаимодействиях является условием практического приме-
нения знаний об объективных закономерностях жизни общества.
Это объясняется тем, что общественно-исторические законы реа-
лизуются как объективная тенденция социального развития через
сознательную деятельность преследующих свои цели отдельных
личностей и социальных групп. Потому общественная жизнь пред-
ставляет собой в целом чрезвычайно сложную систему причинно-
следственных отношений, необходимых и случайных действий,
поступков и процессов. Законы данного типа могут не обна-
руживаться во многих частных случаях, однако верно описывать
динамику социальной жизни как целостный обобщенный про-
цесс.
Случайность и необходимость относительны: необходимое в од-
них условиях может предстать случайным в других и наоборот.
Для их надежного различения следует каждый раз тщательно
учитывать конкретные условия. В конкретном анализе причинных
отношений необходимость и случайность оказываются тесно свя-
занными с соотношением возможного и действительного, с превра-
щением возможности в действительность.
Причинно-следственные отношения, реализующие принцип
причинности, возникают тогда, когда явление-причина порождает
случайное или необходимое следствие. Если же явление еще не
стало, но может стать причиной, говорят, что в нем заключена воз-
можность превращения в действительную причину. Иными слова-
ми, возможность — предпосылка возникновения того или иного
явления, процесса, его потенциальное существование. Таким
образом, возможность и действительность — две последовательные
ступени развития явления, его движения от причины к следствию,
136
Глава VII. Диалектика
два этапа формирования причинных отношений в природе, обще-
стве и мышлении. Такое понимание связи возможного и действи-
тельного отражает объективную неразрывность процесса развития
любого явления.
В каждом конкретном процессе превращения возможности
в действительность реализуются, как правило, и необходимые,
и случайные причинно-следственные связи. Отсюда вытекает,
что действительность воплощает в себе разнородные возможно-
сти, содержит множество не только необходимо, но и случайно
сложившихся свойств.
Концепция детерминизма
Детерминизм в широком смысле слова есть такая концепция
мира (способ объяснения происходящих в нем изменений), кото-
рая основывается на принципах причинности и закономерности.
Различные формы детерминизма обусловлены различными типами
причинности и законов.
Длительное время умами философов и ученых владел меха-
нистический детерминизм, базирующийся на понимании причин-
ной связи как однозначной (то есть необходимой) и постоянной.
Причинность приравнивалась к необходимости, случайность же
исключалась из рассмотрения, считалась просто несуществующей
(Демокрит, Спиноза и другие). Для механистического детерми-
низма характерны очень жесткое, исключающее случайность
понимание причинных связей и ньютоновский тип законов (законы
классической механики), не принимающий во внимание вероят-
ностной, статистической формы детерминизма.
Особенность механистического детерминизма состояла также
в том, что детерминация рассматривалась как вызываемая внеш-
ними причинами (условиями). Так, в системе физической причин-
ности, воссозданной в механике Ньютона, все процессы опреде-
ляются предыдущим состоянием движения и силами, оказываю-
щими действие извне. Далее, поскольку детерминация рассмат-
ривалась как однозначная, отсюда делался вывод о возможности
точного предсказания (или ретросказания) состояний материаль-
ных систем и даже Вселенной в целом в будущем (или прошлом).
Обосновывалось это следующим образом. Состояние Вселенной
определяется хотя и большим, но конечным числом параметров.
Если известно число этих параметров в любой данный момент,
а также известны их производные по времени, то может быть вы-
числено значение этих самых параметров в предыдущее и после-
дующее время. Такое понимание иногда еще называют лапла-
совским детерминизмом — по имени французского ученого Лап-
ласа, четко сформулировавшего идеи механистического детерми-
низма.
4. Связи детерминации. Принцип детерминизма
ш
Развитие познания, особенно в XIX—XX веках, убедительно
выявило ограниченность такого понимания. Укреплялось пред-
ставление, что детерминация вызывается не только внешними
причинами, что она не исчерпывается лишь количественной сто-
роной дела и не обязательно является однозначной или хорошо
определенной. Открытие в процессах биологической эволюции,
в развитии общества, наконец, в физике микромира иных, более
сложных, диалектичных форм детерминации на какое-то время
реанимировало концепцию индетерминизма — отрицания законо-
мерностей и причинной обусловленности явлений. Так, кризис
механистического материализма в физике на рубеже XIX и XX сто-
летий (вывод: «материя исчезла») включал в себя и кризис меха-
нистического, или метафизического, детерминизма. Уже не в об-
ласти философии, а на почве самой науки диалектически пере-
осмысливались жесткие представления ученых о причинных свя-
зях и законах.
Диалектизация принципа причинности шла, как уже говори-
лось, в различных направлениях. В механистическом материа-
лизме простая схема причинности мыслилась как однозначное
соответствие между причиной и следствием. Предполагалось, что
одна и та же причина всегда производит одно и то же след-
ствие, что имеется единственное следствие для каждой причины,
однозначным образом вытекающее из этой причины. Уточнение
простой схемы причинности, насыщение ее диалектикой происхо-
дило таким образом, что сначала была осознана роль условий:
при одинаковых условиях выделенная причина всегда производит
одно и то же следствие. Затем становится понятным, что одинако-
вых причин, условий и результатов не бывает. Поэтому происхо-
дит следующее уточнение: подобные причины при подобных усло-
виях всегда производят подобные следствия. Наконец, слово
«всегда» заменяется более точным «в большинстве случаев»:
подобные причины при подобных условиях в большинстве случаев
производят подобные следствия. Большинство случаев — это мак-
симальная частота случаев. Тем самым от ньютоновской детерми-
нации (в причине — одна возможность) совершается переход
к статистической детерминации, многооднозначному соответствию
между причинами и следствиями (в причине ряд возможностей).
Это делает изменение, развитие многовариантным, не заданным
жестко, что не означает, однако, отсутствия детерминации, произ-
вольного характера переходов.
Иначе говоря, понимание детерминизма выступает как доста-
точно гибкое, открытое для новых типов детерминации и вместе
с тем настолько четкое, чтобы исключать представления индетер-
минизма. Согласно диалектико-материалистической концепции
детерминизма, причина и следствие не обязательно должны быть
связаны жесткими и однозначными связями, то есть необходимым
образом. Эта связь может носить статистический, вероятностный
Глава VII. Диалектика
Ш
характер, и тогда форма детерминации статистическая. Статисти-
ческая детерминированность — результат взаимодействия большо-
го числа элементов, индивидуально детерминированных в соответ-
ствии с другими типами детерминации. Статистическая детерми-
нация касается ситуаций, в которых имеется несколько (иногда
много) альтернатив.
Признание реальности вероятностей, случайных явлений по-
влекло также диалектическое переосмысление понятия закона.
На первый взгляд кажется, что случайность в принципе отрицает
детерминизм. Однако она имеет свои законы, свою обусловлен-
ность. Диалектико-материалистический детерминизм включает
в себя случайность. В игре случая конечные результаты возни-
кают из определенных условий, по определенным законам. Так,
в квантовой теории «одинаковые» физические ситуации могут
сопровождаться большим количеством различных состояний. Игра
случая не подчиняется ньютоновскому типу законов, она стати-
стически детерминирована. Иначе говоря, квантовая механика
решительно ограничивает ньютоновскую форму детерминизма.
Она отрицает не причинность или закономерность, а их жесткую
форму.
Принцип закономерности не требует, чтобы каждое инди-
видуальное событие всегда происходило одинаково. Универсаль-
ная закономерность (коллективная регулярность) совместима в
некоторых отношениях с индивидуальными исключениями, не-
регулярностью. Это не отрицание, а расширение детерминизма,
переход к более богатой, диалектичной его модели, полнее и
тоньше отражающей сложные социальные и природные про-
цессы.
5.
Диалектика количественных
и качественных изменений
О Качество и свойства ф Качество и количество ф Мера. Переход в новое
качество ф Скачкй ф
Еще в древности греческие философы обратили внимание на то,
что незначительные, до поры до времени остающиеся незаметны-
ми изменения того или иного предмета, накапливаясь, могут при-
водить к изменениям весьма заметным. Скажем, убавление числа
песчинок в куче песка или волос на голове человека рано или
поздно приводит к тому, что куча песка исчезает, а человек ста-
новится лысым. Причем граница перехода одного состояния в дру-
гое здесь размыта* неуловима, в других же случаях она прочерчи-
вается резко.
5. Диалектика количественных и качественных изменений
122
Такого рода жизненных, практических, а затем и научных
примеров можно привести великое множество. По крупицам на-
капливаются, а со временем становятся весьма заметными спор-
тивное и профессиональное мастерство, образованность, мудрость.
Незаметно подкрадывается к человеку старость. Коварна граница
перехода от случайных, разовых употреблений алкоголя или нар-
котика к алкоголизму, наркомании. Постепенно суммируются
многие вредные воздействия производства на окружающую среду.
Начинаясь с безобидных доз, загрязнение воздуха, водоемов, на-
растая, достигает со временем катастрофического уровня. Нагре-
вание или охлаждение тел до определенной температуры меняет
их агрегатные состояния.
Гегель увидел в таких изменениях не просто любопытные
случаи, а всеобщую закономерность, получившую название закона
перехода количественных изменений в качественные. В марксист-
ской философии этот закон получил научно-материалистическое
осмысление и был применен для объяснения всевозможных
явлений в природе и обществе.
Качество
и свойства
Мир многообразен. Он предстает перед человеком не скопле-
нием одинаковых предметов, а как множество предметов, яв-
лений, процессов, наделенных различными свойствами. Каждый
предмет обладает не каким-то одним, а целым рядом свойств
и потому имеет не одну, а множество разнообразных характери-
стик.
Свойства бывают существенные и несущественные. Скажем,
с деловой точки зрения существенны не цвет глаз, рост человека,
стиль его одежды; важно, какой он специалист, высок или низок
уровень его профессионализма. Предметы, по тем или иным причи-
нам утратившие существенные свойства, не просто переходят
в новое состояние, но становятся другими предметами. Например,
потерпевший аварию самолет перестает быть машиной, превраща-
ется в металлолом.
Различают также специфические и неспецифические свойства.
Определенное значение атомного веса специфично для данного хи-
мического элемента, вес же вообще — общая характеристика
любых материальных тел, находящихся в поле тяготения. Специ-
фические свойства, присущие данному явлению, характерные для
него, часто называют признаками или симптомами. Они позво-
ляют обнаруживать тот или иной предмет среди многих других,
не обладающих такими признаками (отпечатки пальцев в ситуа-
ции преступления, характерная для данного заболевания сыпь
и др.). Некоторые свойства предмета могут видоизменяться, их
140
Глава VII. Диалектика
можно приобретать и утрачивать. Однако есть также неотъем-
лемые свойства. В философии их называют атрибутами,. Так,
предметы немыслимы без характеристик пространства, времени,
движения. Для человеческой личности атрибутивным свойством
является, в частности, память. Человек, утративший память,
теряет вместе с нею человеческий облик. Различаются также
актуальные и потенциальные свойства. Первые уже реализованы
и наблюдаются в данное время. Вторые (их называют диспози-
ционными) носят как бы скрытый характер и развертываются,
выявляются постепенно при различных взаимодействиях данного
предмета с другими. Такие свойства, как электропроводность,
растворимость, человеческая отзывчивость и др., проявляются
именно таким образом.
Предметы — это не механический набор или простая сумма
свойств, но их взаимосвязь, единство. Вот почему познание
предметов требует усилия мысли — синтеза их многообразных
проявлений. Устойчивая совокупность свойств предмета вы-
ражается в философии понятием качество. А множественность
различных предметов характеризуется как качественное много-
образие. Свойства обнаруживаются как проявления тех или
иных черт, сторон предметов в их отношениях с другими пред-
метами.
Каждый предмет многогранен. Он может поворачиваться к
другим предметам и к людям разными сторонами, входить в раз-
личные связи с другими предметами, по-разному использоваться
в человеческой практике. Напомним ленинский пример со ста-
каном. Стакан — сосуд для питья, вместе с тем он может исполь-
зоваться и для других целей: геометром — как образец цилиндра,
зоологом — как емкость для заспиртованного насекомого. В домаш-
нем хозяйстве, мы знаем, стакан часто используется как мера
для пищевых продуктов и т. д. Так обстоит дело и с другими
предметами. Их можно рассматривать с разных точек зрения,
в разных аспектах. Умение видеть в предметах разные аспекты, не
теряя при этом представления об их единстве, требует навыка. Ди-
алектика приучает к гибкому, многогранному, разностороннему
подходу к одним и тем же явлениям.
Сходства и различия свойств определяют существование качест-
венно однотипных и разнотипных групп предметов, явлений,
процессов. Под качеством понимают целостную, интегральную
характеристику предмета (единства его свойств) в системе его
связей и отношений с другими предметами.
При размышлении о качестве и свойствах предметов возникает
философский вопрос: носят ли они объективный характер или
же зависят от точки зрения, практических целей, особенностей
восприятия человека. Этот вопрос (один из многочисленных ва-
риантов основного вопроса философии) встал перед философами
давно. Вспомните характерный для XVII—XVIII веков спор о
5. Диалектика количественных и качественных изменений
ш
«первичных» (плотность, протяженность, движение, вес) и «вто-
ричных» (звук, цвет, вкус, запах) «качествах» вещей. Мыслители
того времени были склонны относить к объективным лишь пер-
вую группу свойств, вторые же рассматривались как субъектив-
ные, возникающие в результате воздействия предметов на чело-
веческие органы чувств. Это соответствовало механистическому
взгляду на материю как совокупность протяженных тел, частиц,
движущихся в пространстве и в разных сочетаниях — по законам
притяжения и отталкивания — образующих всевозможные вещест-
венные предметы.
Дальнейшие размышления о реальности или иллюзорности
качественного многообразия мира привели к выводу, что и «пер-
вичные» качества воспринимаются людьми посредством органов
чувств (с добавлением к ним все более совершенных приборов).
И в этом смысле тяжесть, скорость перемещения, шероховатость
или гладкость поверхности и все другие свойства, учитываемые
в механике, в случае их чувственного восприятия людьми не менее
субъективны, чем восприятие звуков, цветов и других «вторич-
ных» свойств. Иначе говоря, люди телесно (а не только мысленно,
духовно) включены в сложные взаимодействия предметов, участ-
вуют в них. Они имеют возможность судить о свойствах, качествах
вещей по тому, как они представлены в их опыте. Кант называл
это «явлениями» — в отличие от характеристик «вещей самих по
себе». Приходится признать, что все свойства вещей познаются
нами в форме «субъективных образов объективного мира». Но
человеческий опыт заключает в себе реальные возможности на-
растания объективных знаний о мире, о различных свойствах
и качественном многообразии предметов. Такая возможность обес-
печивается многократными контактами с предметами, притом
каждый раз в иных условиях, на другой основе. Делу помогают
также различные процедуры перекрестных практических прове-
рок получаемых знаний, их историческое накопление, суммиро-
вание усилий множества людей.
Понятие качества выражает специфику, своеобразие больших
и малых групп предметов. Оно помогает уяснению качественных
границ между природой и обществом, живой и неживой при-
родой, твердыми телами, жидкостями и газами, растительным
и животным миром и т. д. Установление качественных гра-
ниц лежит в основе классификаций минералов, растений, живот-
ных, технических устройств, профессий, наций и народностей.
Вместе с тем качественное многообразие мира не является
застывшим, раз навсегда данным. Оно весьма подвижно. Чем
же определяются качественные характеристики предметов, явле-
ний, процессов? Для ответа на этот вопрос необходимо поня-
тие качества соотнести с противоположным ему понятием коли-
чества.
ш
Глава VII. Диалектика
Качество и количество
Качество — такая определенность предмета (явления, процес-
са), которая характеризует его как данный предмет, обладающий
совокупностью присущих ему свойств и принадлежащий к классу
однотипных с ним предметов. При утрате качественной опреде-
ленности предмет перестает быть самим собой, приобретает новые
черты, определяющие его принадлежность уже к другому классу
предметов. Например, расплавленная руда превращается в шлаки
и металл; подросток, взрослея, становится юношей, юноша —
мужчиной, мужчина со временем делается стариком; поселок,
разрастаясь, может стать городом и т. д.
Категория качества была впервые проанализирована Аристо-
телем, обосновавшим качественный подход к физическому миру
(квалитативизм). Представителей средневековой схоластики за-
нимала проблема «скрытых качеств», ссылками на которые объяс-
нялись различные свойства предметов, веществ (лекарство ле-
чит, так как в нем заключена способность лечить, и т. п.). Филосо-
фы-материалисты XVII—XVIII веков касались данной проблемы
в связи с размышлениями о «первичных» и «вторичных» качест-
вах. Однако на протяжении веков складывался и иной, количест-
венный, подход к миру, при котором стиралось его качественное
многообразие. Открытие количественных черт бытия имело очень
важное значение. Большое внимание этой стороне дела уделили
пифагорейцы, разработавшие учение о числах как выражении сути
бытия.
Количество — характеристика явлений, предметов, процессов
по степени развития или интенсивности присущих им свойств,
выражаемая в величинах и числах.
Обобщая мысли пифагорейцев и других своих предшественни-
ков, Аристотель пояснял: «Количеством называется то, что делимо
на составные части, каждая из которых, будет ли их две или боль-
ше, есть по природе что-то одно и определенное нечто. Всякое
количество есть множество, если оно счислимо, а величина — если
измеримо» При всей непривычности этого философского раз-
мышления '{его отделяют от нас почти 2,5 тысячи лет) все же по-
нять его суть нетрудно: к количественным причислены здесь те
характеристики вещей, что доступны измерению и математи-
ческому выражению.
Оценка количественных характеристик реальных «вещей» на-
чинается с выявления в них общих свойств, присущих как одно-
родным, так и качественно различным по своей природе «вещам».
Такими свойствами, по которым можно сравнивать разнородные
предметы, могут быть линейные размеры, скорости движения,
1 Аристотель. Соч. В 4 т. М., 1975. Т. 1. С. 164.
5. Диалектика количественных и качественных изменений
ш
масса, температура тел. Для человеческих организмов речь может
идти о весе, росте, объеме легких, показателях давления крови
и т. д. Лишь выделение такого рода общих свойств позволяет
определить количественные характеристики вещей. «...Различные
вещи становятся количественно сравнимыми лишь после того,
как они сведены к одному и тому же единству,— пояснял Маркс.—
Только как выражения одного и того же единства они являются
одноименными, а следовательно, соизмеримыми величинами» 1.
Невозможность обобщения в единой количественной характеристи-
ке качественно совершенно разнородных предметов и явлений
передает известная шутка А. П. Чехова: «Шел дождь и два сту-
дента».
Рассмотрение различных предметов с количественной точки
зрения на основе некоторого общего свойства как бы стирает их
качественные различия. Так, качественно различные товары —
хлеб, одежда, автомобили — «уравниваются» при их погрузке,
разгрузке, транспортировке на основе того, что все они имеют вес
и габариты. Аналогично «уравнивает» людей с различием судеб,
черт характера, профессий и т. д. лифт, «учитывая» только их вес.
Многообразие видов продукции стерто в суммарном количест-
венном (денежном) выражении их стоимости.
«Уравнивание» качественных различий предметов, приведение
их к некоторому единству делает возможным измерение. Процеду-
ра измерения той или иной величины предполагает установле-
ние соответствующей единицы измерения. Например, метр — еди-
ница длины, килограмм — единица массы. Измерить нечто — зна-
чит установить количество укладывающихся в нем единиц. Коли-
чественные характеристики предметов, явлений, процессов широко
применяются в общественной практике: при планировании и фи-
нансировании производства, строительства, социального развития,
при составлении расписаний движения транспорта, при переписи
населения и т. д.
Количественный подход, основанный на нем математический
аппарат играют важную роль в современной науке. Имея в виду
естествознание и технические науки, Д. И. Менделеев отмечал,
что наука начинается там, где начинается измерение. Эксперимен-
тальное, математическое естествознание, все точные науки нового
времени родились на базе применения количественных методов.
Процесс математизации, все более глубокого проникновения мате-
матики в разнообразные разделы научного знания и техники
особенно усилился во второй половине XX века, с развитием
современной технической базы информатики — мощных, быстро-
действующих электронно-вычислительных машин.
Требования к точности измерений и номенклатуре измеряемых
величин в науке и технике растут по мере научно-технического
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 58—59.
ш
Г лава V П. Диалектика
прогресса. Во многих современных технологиях контролируются
линейные размеры обрабатываемых деталей с точностью до мил-
лионных долей метра. Сегодня перспективной областью радио-
электроники является наноэлектроника (где точность измерения
достигает миллиардных долей метра), которая приходит на смену
микроэлектронике.
Рассматривая ту или иную «вещь» (явление, процесс), можно
сосредоточить внимание либо на качественных, либо на количест-
венных ее аспектах. Качественные и количественные методы ана-
лиза, изучения, оценки широко применяются в различных раз-
делах науки и практики. Так, в химии существует качественный
и количественный анализ. Первый связан с выяснением хими-
ческого состава, видов веществ, номенклатуры элементов, вхо-
дящих в то или иное соединение; второй — с определением коли-
чественных характеристик этих составляющих. Понятия «качест-
во» и «количество» важны для осмысления условий перехода эко-
номики с экстенсивного на интенсивный путь развития. В первом
случае выпуск продукции наращивается за счет введения новых
предприятий, увеличения посевных площадей, производственных
мощностей, числа работающих и т. д. Во втором случае увеличение
выпуска продукции обеспечивается увеличением производитель-
ности труда при том же или даже меньшем количестве работников
и средств производства путем улучшения качества технологиче-
ского оборудования, повышения квалификации рабочих и инжене-
ров, применения лучшей агротехники, высокосортных семян, то
есть за счет качественных, а не просто количественных изме-
нений.
----До недавнего времени главной характеристикой экономическо-
го роста страны считались количественные показатели объемов
выпускаемой продукции, величина так называемого валового
производства продукции. Но погоня за количественным ростом
продукции далеко не всегда вела к росту эффективности произ-
‘водства. Не последнюю роль в этом играла недооценка качества
продукции. Так, наращивание числа выпускаемых комбайнов
и другой агротехники низкого качества приводило к тому, что ни-
как не удавалось насытить сельское хозяйство нужными ему ма-
шинами. Чем*больше машин поставлялось аграрному сектору, тем
больше скапливалось на селе неисправной техники. Выход из этого
положения только один: наладить выпуск машин улучшенного
качества — высокой производительности, повышенной надежно-
сти.
Сегодня перед специалистами различных областей стоит задача
освоения самых перспективных, качественно новых форм дея-
тельности, поиска путей перевода всей экономики в новое качест-
венное состояние. Для этого необходимы наиболее эффективные,
научно обоснованные решения проблем экономики, управления,
педагогики. Отсюда ясно, насколько важно представлять себе,
5. Диалектика количественных и качественных изменений
за счет чего в принципе обеспечиваются качественные сдвиги в
состоянии системы, понимать диалектическое соотношение каче-
ства и количества.
Мера.
Переход
в новое качество
Качество и количество выражают противоположные и в то
же время неразрывно связанные между собой характеристики
предметов. Эта их связь в философии выражается понятием
меры.
В древнегреческой философии данное понятие применял Де-
мокрит, считавший, что мера как бы соединяет объективные черты
того или иного явления и ценностное отношение к ним (чувство
меры). Второй момент еще сильнее был акцентирован в мысли
софиста Протагора: «Человек есть мера всех вещей...» Действи-
тельно, поскольку люди соотносят себя с окружающим миром
и с другими людьми, они осмысливают, учитывают свойства
вещей в своих действиях. В этом нет ничего странного — ведь
философские понятия, проблемы включают в себя «человеческий
аспект». Понятие меры используется в производственной, худо-
жественной практике (соразмерность, согласованность частей,
пропорции, гармония и т. д.), а также применительно к челове-
ческому поведению (чувство меры). Вместе с тем с развитием
науки и ее философским обобщением оно сосредоточило в себе
познавательно-теоретический смысл.
Мера — диалектическое единство качества и количества или
такой интервал количественных изменений, в пределах которого
сохраняется качественная определенность предмета.
Например, растительные и животные организмы сохраняют
свою жизнеспособность только в четко определенных границах
температуры. Все мы знаем, как невелик диапазон колебаний
температур тела, при котором возможно нормальное самочувствие
и сама жизнь человеческого организма. Существуют температур-
ные меры агрегатных состояний различных веществ. Знание таких
мер широко использдется в практике. Так, вода существует в жид-
ком состоянии при температуре от 0 до 100° С; при температуре
ниже нуля вода превращается в лед, при 100° начинает кипеть.
Мера для ртути в жидком состоянии — от —39° до +357°; при
— 39° ртуть затвердевает, а при +357° начинает кипеть. Знание
мер агрегатных состояний важно, например, в металлургии. На
этом основан, в частности, процесс получения ртути. При нагре-
вании руды, содержащей ртуть, до 500 — 550° С ртуть возгоняется
и затем улавливается в конденсаторах, где поддерживается тем-
пература около 20°. Аналогичным образом — через возгонку
Глава VII. Диалектика
Ш
и конденсацию — осуществляется пирометаллургия цинка и неко-
торых других цветных металлов.
Но здесь мы вплотную подошли к переходу количественных
изменений в качественные.
Закон перехода количественных отношений в качественные
выражает взаимосвязь количественных и качественных изменений.
Общий смысл данного закона в материалистическом его истолко-
вании Энгельс выразил так: «...качественные изменения — точно
определенным для каждого отдельного случая способом — могут
происходить лишь путем количественного прибавления либо ко-
личественного убавления материи или движения (так называе-
мой энергии)»
Иначе говоря, суть закона состоит в том, что постепенные
количественные изменения, постоянно совершающиеся в предме-
тах, но до поры до времени не меняющие их основных черт, при
достижении границ меры приводят к качественным изменениям.
Гегель в связи с этим заметил: кажущееся невинным количествен-
ное изменение представляет собой хитрость, за которой улавли-
вается качественное изменение.
Конкретные формы связи количественных и качественных
изменений выражены во многих естественнонаучных законах.
Таков, в частности, периодический закон химических элементов
Д. И. Менделеева. Но закон перехода количественных изменений
в качественные отличается от конкретно-научных законов. Он
носит предельно общий, философский характер и выполняет
мировоззренческую функцию, прежде всего разрушая долго гос-
подствовавший чисто количественный механистический подход
к миру. Критикуя ограниченное понимание изменений лишь как
уменьшения и увеличения, Гегель сравнивал его с «дурной
бесконечностью», однообразным и монотонным, не имеющим пре-
дела накоплением количественных изменений: 1-|-1-|-1-|-1...
«Дурной бесконечности» он противопоставил «истинную беско-
нечность» — такое уменьшение и увеличение, которое связано
с переходами качественных границ, с новообразованиями.
Закон перехода количественных изменений в качественные
ориентирует на понимание мира как сложного, многокачествен-
ного, включающего в себя элементарные частицы, атомы, моле-
кулы, кристаллы, горные породы, планеты, системы планет,
галактики, метагалактики... Все они отличаются друг от друга
не просто размерами, массой и другими количественными ха-
рактеристиками, но представляют собой разнокачественные об-
разования, специфические, многообразные виды бытия. Иначе
говоря, закон раскрывает многокачественность мира в ее нераз-
рывной связи с различными количественными характеристиками
«вещей».
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 385.
5. Диалектика количественных и качественных изменений
UZ
Скачкй
Качественное изменение, в отличие от количественного, вы-
ражается понятием скачка. Скачок — переход количественных
изменений в качественные или переход из одного качественного
состояния в другое (в результате превышения меры).
Примеры скачков: образование звезд и планет, в частности
Солнечной системы, возникновение жизни на Земле, форми-
рование новых видов растений и животных, человека и его
сознания, возникновение и смена общественно-экономических
формаций в истории человеческого общества, социальные рево-
люции.
Один из примеров того, как накапливающиеся количественные
изменения со временем приводят к скачку (качественному изме-
нению),— поломка детали машины из-за «усталости металла».
Микроскопические изменения структуры находящейся под нагруз-
кой металлической детали в конце концов приводят к излому.
Если микротрещины возникают одна за другой, их количество ра-
стет постепенно, то разрыв металлического стержня, выкрашива-
ние зуба шестеренки в зубчатой передаче происходит практически
моментально, по наступлении некоторого предельного состояния
металла. В результате нарастания температуры наступает мо-
мент свертывания белка — перехода его из жидкого в твердое
состояние. Можно постепенно наращивать количество ядерного
горючего, но при достижении определенной массы плутония
происходит цепная ядерная реакция, взрывное высвобождение
энергии. Это — примеры скачков с резко выраженной границей
перехода из одного качественного состояния в другое, с до-
вольно быстрой интенсивной, целостной перестройкой всей
исходной системы. Но бывают скачки и другого типа, когда
наблюдается не резкий качественный переход, а происходит
постепенное накопление элементов нового качества и отмира-
ние элементов старого качества; такие «скачки» длительны, по-
степенны. 9
В природе, обществе, культуре можно найти немало примеров
скачков второго типа. Длительно, постепенно происходят многие
геологические процессы (образование угля, нефти, руд). Дли-
тельным был процесс возникновения жизни на Земле, в течение
долгого времени формировались новые виды растений и жи-
вотных.
Некоторые виды качественных изменений могут протекать
как в интенсивной, так и в постепенной форме. Сопоставьте па-
рообразование в процессе кипения воды и ее испарение из водо-
емов в естественных, природных условиях, вяло протекающую
химическую реацию и такую же реакцию, протекающую бурно
при добавлении катализатора или при нагревании. К скачкам
Глава VII. Диалектика
Ш
в природе и обществе, связанным с большими разрушениями,
бедствиями для людей, относят катастрофы. Примерами могут
служить извержения вулканов, принесшие столько бед земле-
трясения, смерчи, другие стихийные бедствия. Однако и ката-
строфы могут быть «ползучими», незаметно подкрадывающимися.
Так, исподволь и давно надвигается экологическая угроза чело-
веческому существованию, нарастает истощение природных ресур-
сов и т. д.
В чем же отличие постепенных скачков от количественной
постепенности изменений? Критерий скачка — качественное изме-
нение. Скорость же изменения, его интенсивность не являются
специфическими чертами качественных изменений. Быстрыми,
интенсивными могут быть и количественные изменения, в то
время как скачки могут растягиваться на сотни, тысячи, мил-
лионы лет.
Соотношения «изменения количественные — качественные»
и «постепенные — быстрые» обычно почти отождествляют. Посте-
пенные изменения приравнивают к количественным, а быстрые —
к качественным. Иначе говоря, скачки нередко считают быстрыми
и «краткосрочными», а количественные изменения — плавными,
постепенными, «гладкими» или медленными. Между тем с фи-
лософской точки зрения критерием количественного или качест-
венного изменения является не продолжительность процесса,
а его характер.
Все понятия, выражающие данный закон, диалектичны, а зна-
чит, гибки, относительны. Крупные качественные градации (при-
рода и общество, живая и неживая природа, растительный и
животный мир) не исключают более дробных разграничений
(веществ, химических элементов, видов растений, животных и
т. д.): Это означает, что каждый предмет включен в множество
общих и специфических классов однотипных с ним предметов.
А это предполагает, что, в зависимости от масштаба рассмотре-
ния, одни и те же предметы могут быть отнесены то к одной ка-
чественной группе, то к другой.
Этим определяется и известная относительность понятия
скачка. Возможны скачки крупного масштаба: астрофизические,
биологические (появление жизни, человека), социальные (воз-
никновение общественно-экономических формаций). Но вместе с
тем существует и множество скачков менее крупных и малых.
В результате об одном и том же качественном переходе можно
говорить как о скачке и как о количественном изменении. Скажем,
переход от феодализма к капитализму — смена формаций, круп-
ный скачок. Переход же капитализма от свободного предпринима-
тельства к монополизму — скачок в пределах той же формации.
Не уточняя масштаба качественного изменения, трудно ответить на
вопрос, скачок это или нет. Перестройка советского общества
сегодня предполагает революционное преобразование; это скачок
5. Диалектика количественных и качественных изменений
в рамках социализма — переход от социализма казарменного,
бюрократического к социализму гуманному, демократическому.
Но в процессе развертывания перестройки общество должно
пройти целый ряд преобразований в различных областях обще-
ственной жизни. С философской точки зрения картина качест-
венных изменений в природе и обществе складывается таким
образом, что различие между качественными и количествен-
ными изменениями относительно. Малые скачки происходят на
каждом шагу, а крупные складываются из скачков меньшего
масштаба. Имея в виду это обстоятельство, Энгельс говорил,
что природа не делает скачков, она вся состоит из скачков.
Но не исчезает ли тем самым количественное изменение? Нет,
диалектика такова, что меньшие скачки по отношению к более
масштабным скачкам выступают как их количественная подго-
товка.
Мы уже знаем, что каждое явление можно рассматривать как
систему. На протяжении определенного времени основные подси-
стемы, элементы и связи, обеспечивающие жизнедеятельность и
существование каждой системы, остаются более или менее устой-
чивыми, сохраняют свои основные признаки и характеристики
и этим обеспечивают ее целостность, относительное тождество
с самой собой. Категория «качество», или «качественная опреде-
ленность», и отражает эту относительную устойчивость системы
в определенном промежутке времени. Иначе говоря, качество
выступает целостной характеристикой «вещей» как систем с
определенной структурой, выполняющих те или иные функции,
существующих во взаимосвязи и отношениях с другими «ве-
щами».
Каковы же качественно-образующие факторы с точки зрения
системного подхода? Возможны три позиции в этом вопросе. В ос-
нове качественной определенности предмета может лежать его
вещественный состав. Это хорошо видно на примере изменения
состава элементов в химических соединениях. Однако субстратный
подход не раскрывает всех причин качественного изменения.
Известны качественно различные вещества, имеющие одинаковый
состав, но разную структуру (уголь, алмаз, графит). Важным
фактором качественной определенности предмета является его
структура — определенный способ связи элементов в системе.
В свете структурного подхода качество выступает как устойчивое
взаимоотношение составных элементов объекта, характеризующее
его специфику и позволяющее отличать один объект от другого.
Но и этот подход имеет ограничения. Существует подобие струк-
тур (изоморфизм) качественно различных систем. Наконец, ка-
чественную определенность связывают с функциональными свой-
ствами системы (функциональный подход). Лишь в совокупности
эти три подхода дают целостную картину факторов, от которых
зависит качественная определенность предмета. Что же касается
150
Глава VII. Диалектика
процессов изменений, появления качественно новых образований,
то их изучение предполагает использование генетических методов,
разрабатываемых в рамках системного подхода. Динамика коли-
чественных и качественных изменений и ее современное осмысле-
ние в понятиях системного подхода имеет большое значение для
анализа процессов развития.
6.
Противоречивость
бытия и познания.
Диалектические
отрицания
• Диалектика и логические противоречия • Диалектические отрицания
и синтезы • «Противоречивость» изменения • Диалектические противопо-
ложности ф «Едииство-и-борьба» противоположностей • Диалектическое
противоречие ф «Отрицание отрицания». Цикличность и поступательность из-
менений ф
Раскрыв свои возможности как искусства творческого спора,
диалога для целостного постижения явлений, диалектическая
мысль постепенно стала незаменимым средством осмысления
предметов в совокупности их сложных внутренних и внешних
связей с другими предметами, явлениями, процессами, в их изме-
нении, развитии.
«Пробным камнем» диалектики оказалось противоречие.
В материалистической диалектике, воспринявшей ценные тра-
диции диалектической мысли прошлого, предметы, явления, про-
цессы осмысливаются в единстве их противоположных сторон,
тенденций. Определения противоположностей в их обособленности
расцениваются как неполные, односторонние, требующие взаимо-
дополнения их друг другом. «Раздвоение единого и познание
противоречивых частей его» характеризуется как «ядро диалек-
тики...» !.
Принципиальные положения о диалектической противоречи-
вости бытия и познания получили название закона единства
и борьбы противоположностей. Природа диалектических противо-
речий неразрывно связана также с другой диалектической законо-
мерностью, получившей название закона отрицания отрицания.
Анализ показывает, что по сути это — срезы, аспекты одной и той
же диалектической закономерности.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 316, 203.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания <f5f
Диалектика
и логические
противоречия
Противоречие буквально означает резкое рассогласование в
речи, высказываниях о некотором предмете. В ходе рассуждения
(повествования, показаний свидетелей, математического доказа-
тельства, теоретического вывода) могут появляться пары противо-
речащих суждений, из которых одно является отрицанием другого.
Скажем, одни свидетели утверждают, что обвиняемый был на
месте преступления во время убийства, а другие, что не был. Оба
эти утверждения не могут быть истинными. Одновременное
утверждение того и другого (А и не-А) расценивается в логике
как необходимо-ложное. По убеждению Аристотеля, самопротиво-
речивая мысль не может быть истинной, поскольку в познавае-
мом бытии невозможны противоречия.
Запрет противоречия, начиная с античности, считается одним
из принципов логического рассуждения. Согласно этому прин-
ципу, не может быть одновременно истинным некоторое предло-
жение и его отрицание. Такие противоречия, издавна привлекшие
внимание логиков, считаются нарушениями правил рассуждения.
Их появление — сигнал логической ошибки в рассуждении, ложно
принятой посылки или, может быть,, преднамеренной лжи и неуме-
ния «свести концы с концами». Вывод противоречия допускает-
ся лишь для вспомогательных целей, в частности в доказательствах
от противного в математике.
И все же в развитии не только философской, политической,
правовой, этической, но и научной мысли возникают ситуации,
когда приходится говорить «да и нет», «есть и не есть» или до-
пускать другие выражения, которые логика расценивает как за-
ведомо ложные и нарушающие ее законы. Притом такие ситуации
возникают не из-за ошибок рассуждения, а с необходимостью
вытекают из всего предшествующего развития данной области
знания.
О том, что реальный процесс развития научного знания свя-
зан с этапами преодоления возникающих противоречий, говорят
многочисленные факты истории математики, физики и других
наук. «Для настоящего теоретика,— говорил М. Планк,— ничего
не может быть интереснее, чем такой факт, который нахо-
дится в прямом противоречии с общепринятой теорией: ведь
здесь, собственно, начинается его работа» !. Критический пере-
смотр принципов математики в целом и отдельных ее ветвей
всегда совпадал с периодами выявления и разрешения противо-
речий.
1 Планк М. Единство физической картины мира. М., 1966. С. 73.
Глава VII. Диалектика
ш
На определенном этапе развития данной области знания
ученые сталкиваются с противоречиями, разрешить которые может
лишь последующий прогресс науки. Так, в биологии с древних
времен господствовала идея о неизменности видов, получившая за-
конченное выражение в XVIII веке в учении К. Линнея. Между тем
в палеонтологической летописи были обнаружены преобразован-
ные формы животных и растений, и эти факты пришли в противо-
речие с фундаментальной идеей. Вывод, порывающий с прежними
представлениями, был предложен Ч. Дарвином: виды изменяются
в результате естественного отбора. Это привело к решению основ-
ного противоречия (антиномии) тогдашней биологии. Однако раз-
решение одной антиномии-проблемы поставило новую: Ф. Джен-
кис указал Ч. Дарвину, что его естественный отбор неизбежно
должен был бы привести к полной остановке эволюции, так как
при последовательных рядах скрещиваний происходит смешение
наследственных признаков, ведущее к их «растворению» в по-
томстве. Возникала новая антиномия, решение которой предложил
Г. Мендель, указавший на дискретность наследственных призна-
ков. Обнаружение противоречий позволяет нащупывать те позна-
вательные ситуации, которые раскрывают перспективы развития
ключевых идей науки.
Об антиномичности познания свидетельствует и развитие
науки XX века. Изучение микромира вызвало необходимость
признать его корпускулярно-волновой дуализм, что было обуслов-
лено главным образом ограниченной применимостью макроскопи-
ческих понятий к микрообъектам. Н. Бор сформулировал в связи
с этим принцип дополнительности. Оказалось, что мы не вправе
приписывать «физической реальности» ни волновые, ни корпуску-
лярные свойства они возникают лишь в ходе макроскопиче-
ского наблюдения и описания. Новая познавательная ситуация
указывает на необходимость дальнейшего развития физики микро-
мира — построения теории элементарных частиц с исследованием
новых понятий. Сходная ситуация сложилась в космологии (анти-
номия конечного и бесконечного) и ряде других наук.
Обнаружение антиномий и их разрешение — характерная черта
диалектического мышления. А поскольку такие антиномии фик-
сируются в форме противоречивых высказываний (А и не-А),
запрещаемых формальной логикой, то в этом порой усматривают
антагонизм диалектики и формальной логики. Но тогда диалектика
оказалась бы чем-то противостоящим не только здравому чело-
веческому разумению, но и науке.
Приведенный пример убеждает в том, что логика и диалектика
действуют совместно, в согласии на всех этапах рационального
познания. А логические противоречия? В процессе диалекти-
ческого развития знаний они выступают не как знание-результат
(в этом случае диалектика лишалась бы логической коррект-
ности). Антиномия (а также апория, парадокс, дилемма) —
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания 153
острая форма постановки проблемы, требующей своего решения.
Такие логические противоречия в развитии научного познания
выступают как «его двигательная сила, его источник, его
мотив...» !. Формально-логические противоречия служат сигналом
того, что принятая на данном этапе развития система понятий
неприменима для описания некоторых явлений. Антиномии-
проблемы сигнализируют о неполноте или ограниченной приме-
нимости имеющегося концептуального аппарата той или иной нау-
ки, служат внутренним стимулом к дальнейшему его совершен-
ствованию.
Сами по себе антиномии, возникающие в познании, нельзя
отождествлять с диалектическими противоречиями. Диалектика —
не метод нагромождения противоречий. Без соблюдения правил
логики диалектика превратилась бы в софистику, а формально-
логическое мышление без соблюдения диалектики превращается
в метафизику. Дело диалектики — выявление и разрешение
противоречий. Разрешение антиномий-проблем связано с глу-
бокими качественными преобразованиями в структуре научного
знания, выходом к принципиально новому, более глубокому по-
ниманию явлений, характеризующему научные революции. Та-
ким образом, антиномии-проблемы —- это критические «пункты»
этапа познания. Они моменты диалектического движения по-
знания в целом, процесса выявления и разрешения все новых
противоречий.
Разрешение антиномий-проблем подчиняется общему ритму,
открытому еще в античности в ситуациях творческого диалога.
Гегель в свое время представил этот ритм в схеме триады: «тезис —
антитезис — синтез», дав ей название «отрицание отрицания».
Диалектические
отрицания и синтезы
В гегелевской триаде представлена идеализированная модель
творческого спора. При «лобовом», упрямом, негибком противо-
поставлении позиций (тезиса и его отрицания — антитезиса) спор
принимает жесткий характер и не дает плодотворного продвижения
в решении вопроса.
В системе Гегеля разум начинает диалектическое движение
с некоторого исходного положения, которое философ называл
тезисом. Впоследствии тезис подвергается отрицанию, превра-
щаясь в свою противоположность — антитезис. Слово «отрицание»
в исходном е^о значении выражает акт мысли (речи), противо-
положный утверждению. Акты отрицания связаны с использова-
нием слов «нет», «не», то есть с логическими и грамматическими
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 317.
Глава VII. Диалектика
Ш
способами построения отрицательных суждений. Аналогами таких
отрицаний в реальном мире в известном смысле могут быть акты
разрушения, уничтожения, гибели, как бы «перечеркивающие»
существование того или иного предмета, явления, процесса.
Такие «отрицания», конечно, присущи различным видам бытия, но
ими никак не исчерпывается природная и общественная жизнь
в ее развитии. Существенную роль в различных процессах играют
диалектические связи, переходы.
Осмысливая с диалектических позиций ситуации столкновения
точек зрения, Гегель вводит понятие диалектического отрицания.
В этом понятии заключена рекомендация: отрицание некоторого
тезиса не следует понимать как его догматическое отбрасы-
вание. Антитезис должен не просто перечеркнуть исходное поло-
жение (тезис), но в значительной мере вобрать его в себя. Удержи-
вая, сохраняя в содержании тезиса все разумное, ценное, мысль
вместе с тем должна подвергнуть критике, расшатать, преодолеть
то, что представляется ошибочным. Такое отрицание носит диа-
лектический характер и позволяет двигаться к более глубокому
пониманию предмета. Тезис и антитезис оказываются диалекти-
ческими противоположностями. Умение понять диалектическое
единство противоположностей (тезиса и антитезиса) обеспечивает
их синтез.
Выдвижением антитезиса (то есть отрицанием тезиса) про-
цесс поиска истины не заканчивается: он идет дальше, и со вре-
менем наступает новое отрицание или отрицание отрицания.
Этот третий этап в развитии мысли Гегель называл синтезом.
Мысль, по представлениям Гегеля, обогатившись всем ценным, что
имелось на предыдущих этапах ее развития, как бы возвращается к
исходному положению. Но это не простое возвращение, не замк-
нутый «круг», а скорее «спираль»: итог включает в себя то новое,
что было достигнуто на второй стадии (антитезис), что отсутство-
вало в исходном пункте развития (тезис).
Откуда же взялась эта схема развития мыслей, идей и со-
держалось ли в ней что-нибудь ценное? В абстрактном виде в
ней изображены определенные черты действительного процесса
мышления. Каждый из нас десятки раз был свидетелем того, как
спорят люди, заинтересованные в достижении верного, истинного
знания о каком-то предмете. Один человек предлагает исходное
положение, гипотезу. Другой возражает, спорит, выдвигает свои
доводы и догадки. В конце концов, возражая друг другу и вместе
с тем стремясь выявить все ценное, что содержится во взглядах
и доводах собеседника, спорщики путем последовательных отри-
цаний выдвинутых точек зрения могут прийти к общему выводу,
в котором содержится все ценное и правильное, что было выяснено
и установлено в ходе обсуждения. Именно этот способ размышле-
ния и познания получил идеализированное отражение в триаде
Гегеля.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания 155
«Отрицание отрицания», внутренне включающее в себя един-
ство и борьбу противоположностей, отражает не только ситуации
живого спора, но и диалектический процесс исторического раз-
вития познания. Схема «тезис — антитезис — синтез» соответству-
ет выявлению глубоких познавательных противоречий и их раз-
решению. Антиномии-проблемы выражают диалектические ситуа-
ции познавательного отношения между «тезисом» и «антитезисом»
в наиболее резкой форме. Разрешаются они переходом к «синтезу»,
означающему новый уровень знания. Формы перехода к синтезу
варьируемы, многообразны, поскольку неоднотипны соответ-
ствующие проблемные ситуации. Но ясно одно — синтез осуще-
ствляется всякий раз на пути поиска более глубокой позиции, в
рамках которой достигается единство диалектических противо-
положностей тезиса и антитезиса. Обнаружение и разрешение
антиномий — характерная черта диалектического мышления.
Волновавший еще греческих диалектиков процесс продук-
тивного спора Гегель развернул во времени, представил его как
обобщенное выражение творческого, внутренне полемичного раз-
вития духовной культуры. Такое развитие идеализированно пред-
ставлялось философу как движение «вперед от несовершенно-
го к более совершенному» ’, как процесс, развертывающийся
исключительно в прогрессивном направлении. Это представление,
как видим, было неразрывно связано и с гегелевским пониманием
диалектического отрицания. На каждой новой ступени развития
культура сохраняет все предыдущее содержание, не утрачивая
ничего ценного. «Мысль не оставляет ничего позади себя, но
уносит с собой все приобретенное и обогащается и уплотняется
внутри себя» 2. Мы знаем, что в реальной истории, в борьбе точек
зрения, идей часто все выглядит не столь оптимистично. Но как
общечеловеческий идеал картина, обрисованная Гегелем, величест-
венна и мудра.
Однако для философского миропонимания нужно уметь
спускаться с высот абстракций на «грешную землю». В данном
случае важно понять, как обстоит дело с диалектическими «про-
тиворечиями» и «отрицаниями» в природных и общественных
процессах, каковы реальные аналоги того и другого, существуют ли
они? Предшественники материалистической диалектики, Кант и
Гегель, дали два разных ответа на этот вопрос. В идеалистиче-
ской философии Гегеля бытие и мышление представлялись тожде-
ственными. Потому противоречия духа приравнивались к реаль-
ным противоречиям, рассматривались как их прямой аналог.
Кант смотрел на дело ина^в: его достижением было разграни-
чение логического и реального, осознание их относительной само-
стоятельности, принадлежности к двум различным «мирам».
1 Гегель. Соч. Т. 8. С. 54.
2 Там же. Т. 6. С. 315.
Глава VII. Диалектика
ш
Кант предостерегал против ошибочного представления, будто
мысль, логический ряд полностью тождественны бытию, реаль-
ности.
В размышлениях на данную тему в трудах основоположников
материалистической диалектики прослеживается понимание двоя-
кой обусловленности диалектической противоречивости духовного
освоения мира. Ее причины связываются как с механизмами
мысли, познания (неизбежное огрубление, преодоление познава-
тельных «барьеров» и т. д.), так и с объективными обстоятель-
ствами. Таковые усматриваются в диалектически противоречи-
вом характере самой реальности, что убедительно проявляется,
в частности, при осмыслении любых процессов изменения.
к Противоречивость»
изменения
Диалектический подход к движению позволяет осмыслить
соприсутствие в нем таких «полярных» моментов, как прерывность
и непрерывность. Единство прерывности и непрерывности харак-
теризует все виды изменения. В каждом процессе изменения
можно выделить фазы, ступени, тесно связанные между собой,
переходящие друг в друга. Так, жизнь нормально функционирую-
щего общества непрерывна, но в этой непрерывности можно
выделить поколения людей, индивидуумов. Числовой ряд состав-
ляют члены ряда в определенном их чередовании. Возможность
выделять, вычислять тот или иной член ряда выражает его пре-
рывность. Непрерывность ряда, его единство выражает, скажем,
формула (закон) ряда.
В процессах изменения выявляется также характерная про-
тивоположность устойчивости и изменчивости. Оба момента отме-
чались в различных философских учениях, начиная с античности.
Энгельс подчеркивал, что движение должно находить свою меру
в его противоположности — покое, что без относительного равно-
весия, устойчивости нет развития. Устойчивость можно определить
как способность предметов (явлений, процессов) в определенных
интервалах времени сохранять свою качественную определен-
ность: структуру, важнейшие характеристики, в том числе прису-
щие им состояния движения. Это имеет силу уже для механи-
ческого перемещения: говорить о движении тела можно в том слу-
чае, если тело в процессе движения сохраняется как тело, а не
превращается во что-то другое; кроме того, оно должно сохра-
нять состояние движения. Устойчивость служит необходимым
условием сохранения и накопления изменений, усложнения, раз-
вития систем, преемственности разных стадий. Однако именно в
результате отрицания состояний относительного покоя, равно-
весия, устойчивости возникает в мире все новое. Устойчивость
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания <157
и изменчивость предполагают друг друга, они нерасторжимы.
Абсолютизация того или другого момента ведет к искажению кар-
тины реальности.
Диалектика устойчивого и изменчивого отражается также в
понятиях тождества и различия. Логическое движение мысли ча-
сто базируется на допущении, что предмет (на протяжении рас-
суждения о нем) остается тем же самым предметом, сохраняет
свою устойчивость или тождественность самому себе. В основе
закона тождества (А=А) лежит абстракция отождествления:
отвлечение от совершающихся в предметах изменений и концент-
рация внимания на его устойчивых характеристиках. Такая
операция необходима и оправданна в рассуждениях в тех преде-
лах, в каких изменениями предмета можно пренебречь. Метафи-
зический взгляд на мир, абсолютизируя одну из сторон, исходит
из представлений о реальной неизменности предметов, лишаясь,
таким образом, возможности адекватного отображения подвиж-
ного, изменчивого бытия. При диалектическом взгляде на вещи их
тождество и различие рассматриваются как «пульсирующие»,
неразрывно связанные друг с другом моменты.
Понятие «изменение» предполагает некоторый относительно
устойчивый объект, имеющий в разное время, кроме сохраняю-
щихся, также и разнящиеся между собой характеристики.
Когда говорят: «тот же самый» или «другой, иной» приме-
нительно к разным предметам, речь идет тем самым об одинаковых
или различных предметах. Об изменении же можно говорить
лишь при сопоставлении двух или более различных состояний
одного объекта.
В природе и обществе не существует предметов, не подвер-
женных изменениям, остающихся тождественными самим себе.
Даже при значительной устойчивости многих структур происходят
постоянные изменения, снимающие их «абстрактное тождество» с
самими собою. Так, геология изучает постоянно совершающиеся
поверхностные и внутренние процессы: механические изменения
(выветривание, изменение давления, поднятие почвы, землетря-
сения и др.), тепловые (вулканические), химические (под дей-
ствием воды, кислот, связывающих веществ) изменения.
«Абстрактное тождество» немыслимо обнаружить реально.
Растение, клетка, животное, пояснял Энгельс, в каждое мгно-
вение своей жизни тождественны g собой и тем не менее отли-
чаются от самих себя. Постоянно происходит усвоение и выде-
ление веществ, дыхание, образование и отмирание клеток и т. д.
Благодаря накоплению молекулярных и других изменений, состав-
ляющих жизнь, происходят наблюдаемые изменения в виде жиз-
ненных фаз: эмбриональная жизнь, половая зрелость, процесс
размножения, старость, смерть. По мере развития диалектики
все яснее сознавалось: чертой изменяющихся вещей является
лишь относительная устойчивость. Метафизическое рассмотрение
Глава VII. Диалектика
ш
предметов как тождественных себе — абсолютизация относитель-
ной устойчивости, недооценка изменений.
Тождество и различие — диалектически связанные характери-
стики любого изменяющегося предмета. Тождество с собой уже
с самого начала имеет своим необходимым дополнением раз-
личие — отличие данного предмета от всего другого. Кроме того,
постоянно совершающиеся изменения в чем-то постоянно модифи-
цируют предмет, делают относительным, неполным его тождество
с самим собой. Вот почему правомерно утверждать, что предмет
тот же самый и не тот же самый. Вне диалектического сочетания
противоположных черт — устойчивости и изменчивости, тож-
дества и различия — оказывается невозможным понять изменение.
Характерно, что абсолютизация изменчивости (вспомним Крати-
ла), по сути, тоже приводит к тому, что судить об изменении, по-
нять его делается невозможно («И один раз нельзя войти в один
и тот же поток»). Поток как бы «склеивается», его фазы, моменты,
внутренняя дифференцированность делаются неразличимыми, а
это значит, что он как бы уравнивается с покоем, неизменно-
стью.
Философская мысль наталкивается также на неразрывно свя-
занные друг с другом абсолютность и относительность измене-
ния. Первая черта — в философском ее понимании — означает
всеобщность, обязательность движения (изменения) как способа
существования материи, а вторая, что реальное изменение
всегда конкретно, определенно, преходяще, не затрагивает всех
элементов, аспектов, структур объекта. И опять-таки обе ха-
рактеристики принципиально нерасторжимы. Акцентируя лишь
одну из них, нельзя уяснить изменение. Оно вновь окажется непод-
властным нашему уму. Перечисленные трудности связаны с обна-
ружением в реальных явлениях противоположностей, их слож-
ных соотношений. Не случайно долгое время мир мыслился как
совокупность «вещей», а не как сцепление различных про-
цессов.
И все же выявившиеся затруднения носили более общий ха-
рактер. Человеческая мысль издавна сталкивалась с ними и при
уяснении целостного, многоаспектного характера предметов, мно-
гообразия их связей, развития. Попытки выразить эти черты реаль-
ного мира с помощью понятий выливались в противоречивые
утверждения типа «предмет тот же самый и не тот же самый»
и т. п. Время и философский поиск показали, что такого рода
препятствия всякий раз возникали и продолжают возникать
при попытках осмыслить мир в жестких, негибких понятиях,
то есть при «столкновении» бытия и сознания, реальности и
мысли.
Дело в том, что в мыслительной традиции долгое время не
существовало приемов умелого обращения с «противоположностя-
ми», выхода из ситуаций, казавшихся тупиковыми. Их обнару-
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания
жение — характерная черта философского мироуяснения, истори-
чески накопившего множество апорий, антиномий, дилемм. С раз-
витием диалектики формировалось понимание диалектических
противоположностей.
Диалектические
противоположности
Обобщение повседневных жизненных наблюдений, опытных
фактов, полученных в различных науках, а также общественно-
исторической практики, показало, что явлениям действительности
присущ полярный характер, что в любом из них можно найти про-
тивоположности. В математике — плюс и минус, возведение в
степень и извлечение корня, дифференцирование и интегрирова-
ние; в физике — положительные и отрицательные заряды; в меха-
нике — притяжение и отталкивание, действие и противодействие;
в химии — анализ и синтез химических веществ, ассоциация и
диссоциация; в биологии — ассимиляция и диссимиляция, наслед-
ственность и изменчивость, жизнь и смерть, здоровье и болезнь;
в физиологии высшей нервной деятельности — возбуждение и
торможение — таков беглый перечень противоположностей, откры-
ваемых наукой. Открытие противоречивых, взаимоисключающих,
противоположных тенденций в самых различных явлениях и про-
цессах имело принципиальное значение для формирования диа-
лектико-материалистического миропонимания, для осмысления
процессов изменения, развития.
Противоположными называют такие свойства предметов (яв-
лений, процессов), которые в некоторой шкале занимают «пре-
дельные», крайние места. Примеры противоположностей: верх —
низ, правое — левое, сухое — мокрое, горячее — холодное и т. д.
Под диалектическими противоположностями понимаются такие
стороны, тенденции того или иного целостного, изменяющегося
предмета (явления, процесса), которые одновременно взаимо-
исключают и взаимопредполагают друг друга.
Диалектическим противоположностям присуще единство,
взаимосвязь: они взаимодополняют друг друга^взаимопроникают,
сложным образом взаимодействуют между собой. Отношение меж-
ду диалектическими противоположностями всегда носит динамич-
ный характер. Они способны переходить одна в другую, ме-
няться местами и т. д. Их взаимное изменение приводит рано
или поздно к изменению самого предмета, сторонами которого
они являются. А в результате разрушения их связи они пере-
стают быть противоположностями по отношению друг к другу.
Таким образом, о диалектических противоположностях бессмыс-
ленно говорить порознь, вне их противоречивого единства в рамках
некоторого целого.
Глава VII. Диалектика
Например, атом представляет собой единство двух его необ-
ходимых составляющих: положительно заряженного ядра и отри-
цательно заряженного электрона (если говорить о простейшей
структуре атома, то есть об атоме водорода). Очевидно, что их
единство, взаимосвязь определяют целостность атома. При ее
разрушении и ядро атома, и электрон превращаются в объек-
ты, существующие уже иным образом, в каких-то иных связях.
Соответственно, они перестают быть противоположностями —
сторонами противоречивого единства атома.
В столкновении противоположных сил, тенденций осущест-
вляются процессы изменения, развития как в обществе (где это
обнаруживается в достаточно наглядной форме), так и в живой
и неживой природе, если последнюю рассматривать в процессе
ее эволюции, возрастания сложности и организованности. Слож-
ное, подвижное отношение между противоположностями было
названо диалектическим противоречием. Иначе говоря, термин
«единство-и-борьба противоположностей» и «диалектическое про-
тиворечие» заключают в себе одно и то же содержание.
Правда, недоучитывать, что если в общественной жизни борьба
противоположностей в философском смысле может быть отнесена
и к реальной борьбе социальных групп, людей, столкновению
их реальных интересов и т. д., то применительно к природе,
к сознанию (да во многом и к обществу) слово «борьба» не следует
понимать буквально. Нелепо было бы думать, например, что при
решении математических задач «борются» операции сложения
и вычитания, возведения в степень и извлечения корня, что
в процессе обмена веществ «борются» процессы ассимиляции
и диссимиляции веществ и т. д. Очевидно, что термин «борьба
противоположностей» по отношению ко всем этим явлениям
имеет специальный смысл, что слово «борьба» употребляется
метафорически и что, пожалуй, лучше употреблять его не от-
дельно, а в составе формулы «единство-и-борьба противополож-
ностей».
Признание наличия противоположностей и даже их борьбы
еще не означает, однако собственно диалектических позиций в
их трактовке. Надо заметить, что критика учения о диалек-
тическом противоречии со стороны противников марксистской
философии сплошь да рядом указывает на банальность по-
ложений о существовании в предметах, явлениях, процессах
противостоящих, противодействующих друг другу полярных
факторов.
В истории культуры издавна существовали концепции, в ко-
торых признавалась такая полярность (борьба противополож-
ностей), но трактовалась в духе взаимодополнительности, взаимо-
уравновешенности, нахождения известного баланса противо-
положных сил. В частности, это было характерно для мифо-
логического сознания и для тесно связанных с ним ранних
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания
философских систем. Основополагающие полярности, так называе-
мые бинарные оппозиции (типа низа и верха, света и тьмы, добра
и зла, правого и левого, женского и мужского начал), являлись
для мифологического сознания принципами как бы некоего все-
ленского «гомеостаза», то есть постоянно воспроизводящихся цик-
лов нарушения и восстановления равновесия между этими поляр-
ностями.
Английский философ К. Поппер пишет: «Если мы пригля-
димся немного к этим так называемым противоречивым фак-
там, то обнаружим, что все примеры, предложенные диалекти-
ками, подтверждают всего-навсего то, что в мире, в котором мы
живем, проявляется иногда структура, которую можно, пожалуй,
описать с помощью слова «полярность». Пример такой струк-
туры — существование положительного и отрицательного электри-
чества» *.
Но все дело в том, что диалектика вовсе не ограничивается
фиксацией таких полярностей, а стремится понять их «пульса-
цию», дающую ключ к уяснению сложных, динамичных, живых
процессов существования, изменения и развития всего сущего.
Соотношение противоположностей подвижно. Усиление или ослаб-
ление (разрушение) одной из сторон ведет к изменению ее роли,
значимости в рамках противоречивого единства изменяющегося,
развивающегося предмета и, соответственно, влияет на роль и зна-
чение, «удельный вес» другой противоположности, их напряжен-
ного противоречивого единства в целом, его баланса, дисбаланса
и т. д. Одним словом, здесь открывается целый комплекс нелегких,
но важных проблем.
«Единство-и-борьба»
противоположностей
Формула «единство-и-борьба» противоположнос?ей выражает
напряженное взаимодействие «полярных» свойств, функций, сто-
рон того или иного целостного предмета. Диалектические противо-
положности неразрывно свйзайы друг с другом, подобно полюсам
магнита. Качество и количество, причина и следствие, случайность
и необходимость, часть и целое, форма и содержание — эти и все
другие парные категории диалектики являют собой примеры един-
ства противоположностей, представляют противоположные факто-
ры, явления, черты реального мира. Вместе с тем они неразрывно
связаны (скоррелированы) между собой, предполагают одно
другое. Каждое из таких парных диалектических понятий под-
разумевает, как говорил Гегель: «свое другое»: единичное пред-
полагает соотнесенность с общим, конечное — с бесконечным,
1 Popper К. Conjectures and refutations. N. Y.— L., 1963. P. 317.
6 Введение в философию, ч. 2
162
Глава VII. Диалектика
прогресс — с регрессом и т. д. Все эти понятия воплощают в себе
реальную диалектику соответствующих им моментов, сторон бы-
тия. И понятия, и соответствующие им явления взаимосвязаны,
взаимодействуют, переходят друг в друга, каждое из них подразу-
мевает, заключает в себе элементы другого.
Диалектическим противоположностям и выражающим их по-
нятиям присуща универсальная гибкость, доходящая до тожде-
ства противоположностей. «Диалектика есть учение о том, как
могут быть и как бывают (как становятся) тождественными
противоположности - при каких условиях они бывают тож-
дественны, превращаясь друг в друга...» 1 Этому вторит и жизнен-
ная мудрость, которая гласит: «Крайности сходятся». В этом
схватывается реальная диалектика. Например, в политике анархия
и деспотизм взаимно приводят друг к другу. Неукоснительное,
но чисто формальное соблюдение правил, казалось бы призванное
служить порядку, по сути, способно парализовать живое дело.
Есть даже такой вид забастовки, когда работники учреждений
начинают строго соблюдать все предписания, и в решении вопросов
сразу же наступает сумятица.
Умение сближать, делать тождественными противоположно-
сти, видеть их единство, связь, переходы — черта диалектического
мышления. Гибко взаимосвязаны, подвижны норма и аномалия,
болезнь и здоровье, неразрывно связаны между собой цели и
средства, материальное и духовное в человеческой деятельности и
т. д. Умение отойти от жесткого противопоставления кривого
и прямого, отождествление их (на бесконечно малом отрезке)
явилось важным шагом в открытии дифференциального и инте-
грального исчислений. Единство противоположностей — эффек-
тивный способ познания самых различных явлений, процессов.
Так, осмысление познавательного процесса связано с разграниче-
нием и многоплановым, конкретным соотнесением его компонен-
тов, аспектов, уровней — чувственного и логического, опытного и
теоретического, субъективного и объективного.
Единство противоположностей проявляется в том, что их нель-
зя резко обособить: они взаимосвязаны настолько, что взаимо-
проникают друг в друга, образуют множество сочетаний, пере-
ходов. Так, Маркс разграничивал производство и распределе-
ние, производство и обмен, производство и потребление, выявляя
их различие, специфику важнейших функций, характеристик.
Однако поляризация противоположностей сменяется затем в его
анализе раскрытием их частичной погруженности друг в друга
(производственный обмен, производственное потребление и т. д.),
а затем теоретическим развертыванием все более сложного их
взаимодействия. Диалектические противоположности настолько
тесно переплетены между собой, что стоит акцентировать —
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 98.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания
на практике или в теории — один из этих полюсов, как о себе
тут же заявляет другой. Скажем, в сознании человека, в обще-
ственной жизни, культуре неразрывно переплетены индивидуаль-
ные, личностные черты и черты общественно-исторические, со-
циальные.
Диалектическое познание предполагает поляризацию единых,
целостных явлений, процессов, выделение в них как бы чужерод-
ных, но неразрывно взаимосвязанных, «живых» противоположно-
стей, гибкое взаимодействие которых выражает существо того
или иного объекта и потому дает «ключ» к его функционированию,
изменению, развитию. От первичной теоретической поляризации
противоположностей познание движется к пониманию их взаимо-
действий, многообразных, гибких сочетаний на основе развер-
нутого, дифференцированного анализа, углубления в существо
дела.
Диалектические противоречия не лежат на поверхности явле-
ний, а связаны с внутренней глубинной сутью предметов. Для
их выявления требуются серьезные усилия теоретической мысли.
(Не случайно Гегель в своей «Науке логики» рассматривал
диалектическое противоречие и связанные с ним категории в
разделе «Сущность».) Как правило, внешние конфликты и проти-
востояния служат проявлением глубинных диалектических проти-
воречий, связанных с внутренней структурой предмета. Но вовсе
не все конфликты, несоответствия, противоречия, обнаруживаю-
щие себя в тех или иных областях действительности, являются
выражением глубоких диалектических противоречий. Это могут
быть дисбалансы различных факторов, рассогласования, столкно-
вения тех или иных сил, тенденций, оказавшихся помехой
друг для друга. Такие явления тоже называют противоречиями;
нелепо, однако, говорить о них как об источнике развития. Они
скорее являются реальными аналогами логических противоре-
чий, нарушающих связность, последовательность размышлений,
делающих их неполноценными. как в логике познание дви-
жется вперед, преодолевая противоречия, так и в жизни: несоот-
ветствия, сбои в функционировании и развитии систем должны
преодолеваться. Система может функционировать нормально,
успешно лишь при условии четкой согласованности ее элементов,
подсистем и других составляющих. Диалектические противоречия
мышления, дознания принципиально отличаются от бесплодных
противоречий, являющихся результатом нечеткости, неряшливо-
сти, непоследовательности, неумения логически мыслить. Все
эти изъяны мышления, некомпетентность, безответственность,
воплотившись в действия, порождают сумятицу, хаос, бессмысли-
цу дел, конечно же не имеющих ничего общего с глубокой диалек-
тической противоречивостью бытия, постичь которую стремились
великие умы.
Ш
Глава VII. Диалектика
Диалектическое
противоречие
Диалектическое противоречие занимает центральное место
в теории диалектики. Понимание этой проблематики в марксист-
ской философии вырастало из немецкой классики и опиралось на
нее. Великие теоретики диалектики относили к диалектическим
противоречиям не любые противоборства, рассогласования, конф-
ликты, характеризуемые как «противоречия» в житейском, науч-
ном, политическом обиходе. Предметом их внимания были глубин-
ные противоречия бытия и познания, которые выявляет именно
философский теоретический ум.
В теоретической системе Гегеля диалектика противоречий была
впервые развернута как сложное, разветвленное, многоступенча-
тое учение. В трех разделах его «Науки логики» («Бытие», «Сущ-
ность». «Понятие») последовательно представлены этапы уясне-
ния природы противоречий. На уровне анализа бытия -противо-
речие еще остается невыявленным, существуя, по выражению
философа, «в себе». Различные определенности бытия, например
«качество» и «количество», выступают как сопряженные друг
с другом противоположности. Но их отношение пока не прояв-
ляется и не осознается как отношение противоречия.
Раздвоение олиного на отрицающие друг друга («отрицание»)
и опосредствующие одна другую («отрицание отрицания») про-
тивоположности постигается в учении о сущности. Сами определе-
ния противоположностей («случайное — необходимое», «добро —
зло» и др.) осмысливаются здесь через их соотнесение. Соответ-
ственно реальное противоречие осознается как живое единство
напряженно взаимодействующих друг с другом противоположно-
стей. «Нечто жизненно,— размышлял Гегель,— только если оно...
в состоянии вмещать в себя... противоречие и выдерживать его»
Однако противоречие понимается не как нечто существующее в
виде пары замкнутых прямо друг на друга противоположностей.
Соответственно и мир не мыслится как набор диалектических пар
такого рода. Раскрытием «единства-и-борьбы» противоположно-
стей, по убеждению Гегеля, отнюдь не заканчивается (как это,
кстати, нередко делается) и не может быть закончен анализ сути
диалектического противоречия.
Очень важна следующая, завершающая ступень анализа (уче-
ние о понятии)^ на которой диалектические противоречия рас-
сматриваются в контексте конкретных связей, взаимодействий.
Так, противоречия товарно денежных отношений («производи-
тель — потребитель», «продавец — покупатель» и др.) получают
естественное развитие, проявляются а многообразии обществёьТ-
1 Гегель. Соч. М.—Л., 1929. Т. 1. С. 66.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания J65
иых структур ррялкиых отношений товарного мира. Аналогичным
путем воссоздается картина действий диалектической противопо-
ложности «индивид — общество». Индивидуумы существуют,
проявляют себя в конкретных формах жизнедеятельности, связей
с другими людьми в структуре «гражданского общества», которое
опосредует их участие в жизни государства, в системе правовых
отношений общества, цивилизации в целом.
Многообразным опосредованиям противоположностей в реаль-
ных процессах развертывания противоречий Гегель придавал
решающее значение. Свою позицию он объяснял следующим об-
разом : если бы отношение «плюс-минус» не было опосредовано,
противоположности могли бы погасить, взаимно уничтожить друг
друга. Эта идея применялась им к анализу социальных противо-
речий: при слабом развитии или свертывании структур, опосред-
ствующих отношения «полярных» сил, сторон общественной жиз-
ни, становится реальной угроза «коротких замыканий», прямых
разрушительных столкновений противоположностей. Наибольшая
опасность и вероятность таких столкновений заключена, по мысли
философа, в деспотических общественных структурах. Создание
и отлаживание цивилизованной системы общественных связей,
учреждений он считал исключительно важной задачей.
Опосредование противоположностей имеет значение объектив-
ной диалектической закономерности, обеспечивающей существо-
вание и развитие сложных образований, их переход на все новые
ступени. Именно так завершил Гегель свой теоретический анализ
диалектических противоречий, заслуживающий серьезного вни-
мания. Его ценные методологические идеи глубоко переосмыс
ллл^иусп^шно применил К. Маркс в своем анализе капиталисти-
ческого общества, в концепции философии истории и диалекти-
ко-материалистического миропонимания в целом. Суть диалек-
тики Гегель,'а затем и Маркс тесно связывали с комплекснымТтод-
ходрм к „с лож ным, целостным системам. Вдумчиво прорабатывал
диалектику Гегеля также В. И. Ленин («Философские тетоади»).
Критическое изучение мыслей великого философа актуально и
сегодня: современная ситуация позволяет по-новому оценить до-
стижения и некоторые просчеты (акцентирование борьбы проти-
воположностей, неравноценности «полюсов» противоречия, пре-
имуществ одного из них перед другим и пр.) гегелевской диа-
лектики, скорректировать и углубить современное диалектико-
материалистическое миропонимание.
Гегелевское опосредование противоположностей порой расце-
нивалось как «примирение крайностей», якобы обусловленное
политическим консерватизмом мыслителя, и критиковалось как
измена диалектике. Такая оценка перекликается по смыслу с идеей
заострения социальных противоречий как импульса развития об-
щества. Сегодня в свете нового мышления зреет иное восприятие
этой мысли Гегеля и ряда других положений классической фи-
Глава VII. Диалектика
Ш
лософии. Учение об опосредовании «крайностей» осознается и
приобретает все большее значение как важная конструктивная
идея. По-новому осмысливаются сегодня и диалектические раз-
думья Канта.
Кант сосредоточил внимание на характерных противоречиях,
открываемых мыслью, стремящейся постичь принципы миро-
здания, суть человеческогоЪуществования, особое место человека
в мире. Он ппкаяял. что при ттпыткях синтеза разных подходов
к решению таких проблем разум наталкивается на поистине дра-
матическое противостояние позиций. Такие противоречия-философ
назвал антиномиями. а учение о них — антитетикой. В антиноми-
ях воспроизводится структура творческого спора — предмет по-
стоянного интереса диалектиков всех времен. Высокая (и глубо-
ко демократичная по своей сути) культура диалога применена к
спорам мировоззрений, столкновению серьезных философских по-
зиций. Противостоящие точки зрения рассматриваются при этом
как равно достойные внимания, имеющие веское^ необходимое
обоснование. Антиномия фиксирует противоречиеДмежду такими
положениями (тезисом и антитезисом) т «из которых ни лднпму
нельзя дать предпочтения перед другим»
Ярким примером такого диалектического поединка может слу-
жить рассматриваемое Кантом противоборство двух способов по-
нимания сушего — на основе принципа, детерминизма, с одной
стороны, и принципа свободы — с другой. Согласно первому, все
явления в мире, включая и нравственные поступки людей, опре-
делены цепью «естественных» причин и законов и могут быть
полностью объяснены в соответствии с ними. Противоположная
позиция подчеркивает, что нельзя вывести все происходящее в
мире только из естественной причинности и закономерности при-
роды, что для полноценного объяснения всего комплекса явлений,
с которыми сталкиваются люди, необходимо еще допустить сво-
боду или «свободную причинность». В противном случае за
рамками понимания окажутся человеческая воля, интересы, моти-
вы, свободные, самостоятельные решения, поступки, творчество
людей, весь собственно человеческий нравственный мир.
В этой антиномии выявлен своего рода интеллектуальный
«барьер» — принципиальная недостаточность понятийного аппа-
рата механистического детерминизма для понимания сложных
форм детерминации. Но дело не только в этом. Кант пришел к
выводу: надежда на окончательную победу (поражение) какого-
либо тезиса или антитезиса здесь нереальна. Эта надежда чисто
догматическая. Именно догматическое сознание выдвигает то или
иное положение как единственно верное, стремится найти сумму
всех раз навсегда установленных истин. Творческое же осмысле-
ние коренных мировоззренческих проблем принципиально диало-
1 Кант И. Соч. В 6 т. Т. 3. С. 399.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания 167
гично. Формирование открытого, свободного, непредвзятого, внут-
ренне полемичного, антидогматического мышления — одна из важ-
ных задач нашего времени.
Противоборство «свободы» и «подчинения» и другие диалек-
тические противоречия такого рода — не просто интеллектуаль-
ные поединки, они реально пронизывают всю человеческую жизнь.
Для мыслящего человека всегда актуален вопрос: «...свободен ли
я в своих поступках, или же я подобно другим существам управ-
ляем природой и судьбой...»? 1 Дело в том, что человек реально
включен в два ряянзлу «порядка» бытия. Он подчинен всемогуще-
ству независящих от него обстоятельств, законам природы и об-
щества "(иногда беспощадным и жестким условиям тоталитарных
режимов). Вместе с тем он живет также в мире интеллектуальных
принципов, норм, идеалов, среди которых важнейшее место за-
нимают нравственные понятия долга, чести, совести, достоинства
и другие, с которыми люди соотносят свои поступки. В мире высо-
кого человеческого духа и рождаются, вызревают, прежде чем стать
реальностью, действия людей, продиктованные принципом свобо-
ды. В разные периоды истории находились сильные духом люди,
которые даже в критических ситуациях, в крайне неблагоприят-
ных условиях все же использовали свое право не подчиниться
чуждым, неприемлемым для них обстоятельствам, навязываемому
ходу событий. При этом грани свободы диалектически многооб-
разны. Это и возможность выбора из разных альтернатив, и уме-
ние не совершать поступков, казалось бы, неизбежных в силу за-
конов природы и исторических обстоятельств, и способность к
духовно-нравственному, правовому, трудовому и другому новатор-
ству и многое другое.
Кант, Гегель, Маркс, защищая принцип свободы, не считали,
однако, возможным посягать на отмену необходимости или же при-
мирение, снятие противоречия необходимости и свободы. Про-
тиворечие это сохраняется, находит новые и новые формы своего
выражения, чтобы потом в ином виде на новом витке человеческой
истории возродиться вновь.
Учение диалектики, создававшееся великими мыслителями
прошлого и во многом воспринятое и развитое оригинальной марк-
систской мыслью, формирует мудрое и зрелое отношение к проти-
воречивости бытия и его духовного постижения. Противоборству
идейных позиций в понимании бытия мира и бытия человека соот-
ветствует вечная «пульсация» объективных полярностей: матери-
ального и духовного, многообразия и единства, индивидуально-
личностного и общественно-исторического и многих других. Такие
полярности неустранимы и потому рождают спор противоборст-
вующих, но так и не побеждающих друг друга позиций. Людям
суждено жить в таких полярностях, так или иначе соразмеряя с
1 Кант И. Соч. В 6 т. Т. 3. С. 433.
Глава VII. Диалектика
ш
ними свою жизнь. Диалектическая мудрость учит тому, что, имея
дело с диалектическими противоречиями, неуместно проявлять
нетерпение, пытаться решить спор непримиримой «лобовой ата-
кой», острой конфронтацией.
Реальные результаты, нормальная «жизнь» противоречия
в конкретных исторических условиях достигаются лишь созида-
тельной работой, формированием необходимых связей, структур,
опосредований, способных «вместить» противоречия, дать им нор-
мальное развертывание, развитие, исключить гибельные столкно-
вения, катастрофы.
Своя мудрость и смысл заключены и в диалектическом прин-
ципе «отрицания отрицания», неразрывно связанном с принципом
«диалектической противоречивости».
«Отрицание отрицания».
Цикличность и поступательность
изменений
В философии Гегеля, согласно принципу тождества бытия и
мышления, ритм разрешения диалектических противоречий мысли
и связанных с ними диалектических отрицаний был перенесен
и на бытие. В материалистической диалектике также были пред-
приняты попытки осмыслить диалектические «противоречия» и
«отрицания» в бытийных (онтологических) понятиях.
«Отрицание» как реальный аналог логического, мысленного
отрицания (антитезиса) при этом было истолковано как непре-
менный момент, многократно повторяющийся в любом процессе,
где имеет место смена фаз, периодов, этапов изменения того
или иного объекта. Маркс писал: «...не может происходить раз-
витие, не отрицающее своих прежних форм существования» *.
В самом деле, скажем, эмбриональное формирование человече-
ского детеныша сменяется младенчеством, которое в свою оче-
редь уступит место детству, оно затем будет вытеснено подрост-
ковым возрастом, перейдет в юность, позже наступит взрослое
состояние, в свою очередь проходящее через ряд фаз. Орудия из
железа некогда вытеснили в процессах производства каменные
орудия, повсеместный ручной труд уступил место все шире приме-
няемому труду механизированному и т. д. Каждая новая фаза
«отрицает» предыдущую.
В отличие от метафизически толкуемого «отрицания», под-
черкивающего разрыв, противоположность черт предыдущего
и последующего этапов изменения, диалектическое «отрицание»
предполагает связь, переходит одного этапа к другому. Диалекти-
ческое «отрицание» включает в себя триединый процесс:
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 297.
6. Противоречивость бытия и познания. Диалектические отрицания 169
деструкции (разрушения, преодоления, изживания) прежнего,
кумуляции (его частичного сохранения, преемственности, транс-
ляции) и конструкции (формирования, созидания нового).
; Первый момент — преодоление пройденного, его «сбрасыва-
ние», изживание — обеспечивает необходимую почву для сле-
дующей фазы данного процесса. Но сама по себе деструкция,
возобладай она, отбрасывала бы процесс вспять, разрушала бы
предпосылки продвижения к последующим фазам. Нормальное
продолжение процесса, его связь, единство, целостность обеспечи-
ваются^) вторым моментом — сохраняемостью, преемственностью.
Без этого условия процесс всякий раз возвращался бы к исходной
точке, а потому в целом напоминал бы некое «топтание на месте»,
а то и вообще становился бы невозможным. Нарастание процесса,
движение его к новым фазам требует также^ третьего момента —
новаций (формирование качественно новых связей, функций,
черт).
Проиллюстрируем эти общие соображения. Например, един-
ство трех указанных моментов предусмотрено в концепции об-
новления советского общества, получившей название перестройки.
Замысел перестройки рассчитан на преодоление, изживание
всего, что мешает нормальной жизни и успешному развитию
общества. Перечень таких помех обширен. Это бесхозяйственность,
неэффективные методы организации труда в городе и деревне,
командно-бюрократические методы управления всеми формами
жизни, приносящие большой вред обществу, чудовищные экологи-
ческие нарушения и многое другое. Мы хотим, чтобы навсегда
ушли в прошлое, никогда не повторились кошмары репрессий,
попрания элементарных человеческих прав, достоинства лич-
ности.
Вместе с тем изобличение преступлений, преодоление за-
стойных, кризисных явлений в обществе должно идти рука об руку
с выявлением, поддержкой, усилением всего, что есть в обще-
стве здорового, жизнеспособного, ценного во всех областях жизни,
культуры. Опыт высокого профессионализма, мастерства, хорошей
работы, порядочности, честности, милосердия, любви к своему на-
роду, уважения к другим национальностям — все это наша обще-
ственная ценность, которую важно сохранить и приумножить. Кри-
тика должна быть не слепой, задевающей и разрушающей живое,
ценное, а конструктивной. Ведь и без того процессы разрушения
глубинных пластов нормальной жизни народа зашли в нашем об-
ществе слишком далеко.
Наконец, перестройка мыслится как принципиальное, каче-
ственное обновление всей жизни страны: оснащение производ-
ства наиболее совершенными машинами, введение новейших про-
грессивных технологий, экономически эффективных методов хо-
зяйствования, решительная демократизация всей политической
системы, сохранение и приумножение человеческой культуры,
Глава VII. Диалектика
Ш
открытие простора для человеческого творчества, инициативы
и многое другое.
Все здоровое, прогрессивное в нашем обществе стремится к
тому, чтобы именно так шел процесс обновления, перестройки.
Но есть ли это реальный закон общественной жизни? Задумавшись,
понимаешь, что это — цель, ориентир, высокий идеал нашей жизни
и действия, ценностная ориентация, не совпадающая, однако,
с реальной картиной совершающихся социальных процессов цели-
ком и полностью. В реальной истории, в том числе в истории нашей
страны, не раз происходили и происходят «голые», «зряшные»
отрицания, приносящие большие потери и жертвы, отбрасывающие
общество назад. Реальная история далека от идеализированной
картины движения ко все более совершенным стадиям, притом без
утраты достигнутых ценностей, представленной Гегелем. Противо-
речия, выступавшие как импульс развития мысли, в реальной дей-
ствительности тоже далеко не всегда могут считаться «источником
развития». В огромном множестве случаев это проявляется со всей
очевидностью. Нарастание противоречий, ждущих своего безотла-
гательного решения, приводит к глубоким нарушениям, дисбалан-
сам, рассогласованию в функционировании различных систем.
Чем успешнее снимаются, преодолеваются сегодня противоречия,
накопившиеся в нашем обществе и международной жизни, тем
более нормализуются, оздоравливаются общественные процессы.
Как видим, открытые Гегелем идеализированные ритмы диа-
лектического мышления нельзя целиком приравнять к реальному
развитию духовной культуры, а тем более к общественной прак-
тике во всем ее объеме. Еще меньше оснований буквально пере-
носить их на природные процессы. Это не значит, что в мире
отсутствуют аналогии «единства-и-борьбы» противоположностей
и «отрицания отрицания», различные «полярности», напряже-
ния, горячие точки, к которым должно применяться искусство
диалектической мысли, нарабатывавшееся великими филосо-
фами.
Реальным аналогом «отрицания отрицания» и в природе, и в
обществе служат, в частности, «спиралевидные» процессы, соче-
тающие в себе цикличность, относительную повторяемость и по-
ступательность. Циклических процессов — различных циклов,
кругооборотов — существует в мире великое множество. Циклич-
ность формирования и гибели, рождения и смерти, обновления и
старения и т. д. проявляется во всех процессах природных и об-
щественных изменений. Глубокие догадки заключены и в мыслях
о противоборстве противоположностей, ритмическом чередовании
их сбалансированности, гармонизации и нарушении равновесия
как постоянно воспроизводящихся циклах. Эти высказывавшиеся
еще в древности догадки в дальнейшем развитии диалектики
были уточнены, получили свое развитие. Идея цикличности была
дополнена идеей поступательности, прорыва, преодоления ис-
7. Развитие и прогресс
ш
ходного уровня бытия, выхода за рамки того, что существовало на
предыдущем уровне, формирования качественно новых уровней
бытия. В материалистической диалектике отношение противо-
положностей толкуется не просто как чередование нарушений и
восстановлений их равновесия, но и как их асимметрия, приво-
дящая к направленному поступательному изменению, развитию.
7.
Развитие и прогресс
• Диалектика и специально-научные теории развития ф Понятие развития ф
Принцип историзма ф Прогресс и регресс ф
В жизни мы часто употребляем слово «развитие», и оно нам
кажется ясным и очевидным. Однако понятие развития далеко
не так бесспорно, каким представляется на первый взгляд. Разви-
тие нередко считают простым синонимом изменения или приравни-
вают его к прогрессу. И поскольку понятие «прогресс» толкуется
при этом в сугубо положительном смысле, то «плюсовую» качест-
венную оценку получает и понятие развития.
Потребность в разработке, конкретизации этого круга вопросов
сегодня особенно велика. Явственнее, чем прежде, осознается,
что развитие — процесс куда более сложный, чем изменение или
совокупность изменений. Для него характерны изменения на-
капливающиеся, необратимые. Новое осмысление таких про-
цессов стало остроактуальным в XX веке с его стремительно
нарастающими переменами, с тревожными тенденциями, угрозой
катастроф. Все яснее вырисовывается, например, опаснейшая
тенденция общей деградации природы под воздействием бездумной
ее эксплуатации. Анализ современных процессов, протекающих
в природе и обществе, должен основываться на философской кон-
цепции развития.
Диалектика
и специально-научные
теории развития
Предпосылками формирования философской теории развития
послужили процессы интенсивных изменений европейского об-
щества в эпоху Возрождения и позже. Важное значение имели
также рост и углубление исторических знаний и прогресс есте-
ственных наук, изучающих тенденции длительных изменений
природных объектов (геология, палеонтология, эмбриология
И др.).
172
Глава VII. Диалектика
Утверждение идей развития существенно меняло взгляд на
мир: он стал осмысляться не как набор готовых «вещей», повто-
рение одних и тех же циклов, а как совокупность процессов, раз-
вернутых во времени, уходящих корнями в прошлое и направлен-
ных в будущее. Такой перелом в сознании стал отчетливо заме-
тен в XIX веке.
В обосновании и утверждении научно-философских представ-
лений о развитии большую роль сыграли теория развития обще-
ства, созданная К. Марксом, и. эволюционное учение Ч Дарвина.
Эти наиболее масштабные научные теории XIX века дополнялись
множеством других конкретных исследований развития природных
и общественных явлений. Идея развития постепенно становилась
принципом миропонимания.
В начале XX века В. И. Ленин отмечал, что с «ходячей идеей
эволюции» уже никто не спорит. Однако широкое освоение идей
развития сопровождалось неизбежным их упрощением. Кроме того,
представления о развитии «обросли» эмоциональным, оценочным
их толкованием. Приверженцы всевозможных политических,
идеологических доктрин, приравняв развитие к прогрессу, превра-
тились в радетелей прогресса, борцов за лучшее будущее, правда,
очень по-разному понимаемое. Иначе говоря, идея развития широко
вошла в реальное мировоззрение не в тщательно продуманном,
теоретически оформленном, а в достаточно смутном виде. Она тре-
бовала и сегодня требует серьезного философского анализа, обо-
снования.
Разумеется, качественно различные процессы развития изу-
чаются различными науками, и каждая из них строит, совер-
шенствует, видоизменяет свои собственные теории развития. Так,
современная космология разрабатывает теории возникновения
и развития Вселенной, отдельных галактик, различных косми-
ческих объектов и т. д. Эволюционная биология — теорию развития
живых огранизмов. Историческая наука исследует развитие чело-
веческого общества, а языкознание выдвигает и обосновывает тео-
рию развития языков.
При этом отдельные науки группируются в комплексы. На-
пример, для понимания того, как развиваются живые организмы,
как возникают новые виды, каков механизм отбора наиболее при-
способленных, в каком соотношении находятся постоянство и из-
менчивость в процессе формирования и жизнедеятельности видов,
необходимо изучение комплекса биологических дисциплин — эво-
люционной генетики, молекулярной биологии и т. д. То же можно
сказать и о других группах специальных дисциплин, объединяемых
в более обширные классы.
Какое же место среди этих специально-научных теорий раз-
вития занимает философская теория развития — диалектика?
Ф. Энгельс определял диалектику как учение о наиболее общих
законах развития природы, общества и мышления, В. И. Ленин —
7. Развитие и прогресс
ш
как учение о развитии в его наиболее полном, свободном от одно-
сторонностей виде. Это не означает, напомним, что философия пре-
тендует на роль сверхнауки («науки наук»), подменяющей все
остальные науки, превосходящей каждую из них и все науки, вмес-
те взятые, по широте охвата и глубине анализа конкретного мате-
риала. Это не означает также, что из философских положений
о развитии можно вывести в качестве следствий все конкретные
черты, особенности развития в различных областях. Такое пред-
ставление давно преодолено в науке и философии.
Изучая свои особые объекты и процессы, ученые сами откры-
вают и формулируют действующие в данной области закономер-
ности, тенденции изменений. Никто лучше астронома или биолога
не расскажет об эволюции Вселенной или живой природы. Но изу-
чение конкретных развивающихся объектов явно или неявно бази-
руется на совокупности самых общих представлений о развитии
вообще и время от времени сталкивается с необходимостью их
углубления, корректировки, переосмысления. Вот почему рано или
поздно перед специалистами встают вопросы, связанные с более
глобальным, философским осмыслением этих проблем, с разра-
боткой единого понятийного аппарата. Это осуществляется путем
анализа исторического опыта, обобщения материала и выводов спе-
циальных наук. К философскому обоснованию науки причастна
также ценностная характеристика различных тенденций разви-
тия природных и общественных явлений с точки зрения инте-
ресов человека и человечества. И прежде всего философского ос-
мысления требует само понятие развития и его соотношение с
понятием «прогресс».
Понятие развития
На основе уже проведенного анализа различных типов уни-
версальных связей, выраженных в законах и категориях диалек-
тики, можно более четко сформулировать понятие развития, пока-
зав прежде всего его отличие от понятия изменения. Изменение
универсально и характеризует любые явления действительности.
Развитие же — особый тип изменения.
Те или иные изменения происходят в объектах постоянно
и могут быть зафиксированы в любое время. Для этого достаточно
выбрать определенный, хотя бы самый малый временной интервал
и проследить исчезновение одних и появление других черт, кото-
рыми предмет первоначально не обладал. Это может быть измене-
ние его пространственного положения или конфигурации вслед-
ствие воздействия различных механических сил. Речь может
идти о температурных, магнитных и множестве иных свойств,
не остающихся постоянными. Хотя бы минимальные изменения
определенных свойств можно зафиксировать в сколь угодно малом
1Z1
Глава VII. Диалектика
временном интервале. Взяв же больший промежуток времени,
можно наблюдать целую «цепочку» изменений некоторого свойства
предмета или даже всей их совокупности. Суммируя элементар-
ные изменения, можно получить целостную, комплексную кар-
тину черт, отличающих предмет в данный момент по сравнению со
свойствами, присущими ему в более ранний момент времени.
Установление факта совершающихся в предмете изменений еще
не свидетельствует, однако, об их характере, тенденции. Изменения
могут носить количественный характер. Развитие же предполагает
рождение нового, изменения качественные. Но и не всякие качест-
венные изменения равнозначны развитию. Это может быть, скажем,
простое разрушение предмета, прекращающее его дальнейшее
существование как данного предмета. Возможны также цикли-
ческие процессы с повторением однотипных фаз, да и просто об-
ратимые изменения типа «вода — пар — вода...».
К изменчивости в целом, а не к развитию как ее особому, част-
ному случаю относят превращаемость элементарных частиц, энер-
гетические взаимопереходы, процессы теплоотдачи и многие дру-
гие, не имеющие сколько-нибудь четкой направленности. В качест-
ве развития не квалифицируются также функциональные и другие
изменения, не получающие закрепления, не транслируемые в буду-
щие фазы процесса (ср. физиологические изменения в организме
и наследуемые эволюционные изменения).
Понятие развития выделяет из общей массы изменений такие,
которые связаны с обновлением системы, с ее внутренним струк-
турным и функциональным изменением, превращением в нечто
новое, иное. Причем в случаях развития речь идет не о разовых,
а о нарастающих, развернутых во времени поступательных качест-
венных трансформациях системы. Для характеристики того или
иного процесса как развития, как правило, требуются довольно
большие периоды времени, позволяющие судить о тенденциях, на-
правленности изменений. Кумулятивный характер развития —
накопление новообразований — необратимо уводит систему от ее
исходного состояния. Последующие, в том числе конечные, состоя-
ния развивающихся систем всегда качественно отличаются от ис-
ходных. В процессе развития последовательно сменяют друг друга
фазы, ступени процесса, закономерно изменяется уровень органи-
зованности системы.
Развитие — процесс длительных, накапливающихся, необра-
тимых, поступательных изменений сложных системных объектов
в достаточно больших интервалах времени.
К таким процессам относят эволюцию литосферы, экосистем,
организмов на протяжении жизни, историческое развитие челове-
ческих сообществ, орудий и навыков труда, совершенствование
человеческих знаний, научно-технический прогресс и т. д.
Развитие нередко упрощенно толкуют как линейный процесс.
Многочисленные факты биологической эволюции и человеческой
7. Развитие и прогресс
ш
истории опровергают такое представление. Маркс в «Капитале»,
исследуя динамику различных экономических систем и струк-
тур, показал, что реальное социально-историческое развитие
происходит петлеобразно, зигзагами, с отклонениями в сторону,
с возвратами назад.
Примером отступления назад может служить так называемое
вторичное закрепощение крестьян в странах Восточной Европы.
В XVII—XVIII веках крепостное право практически перестало там
действовать. Но развитие капитализма в Англии сделало выгодной
для восточно-европейских феодалов продажу шерсти английским
капиталистам. Восстановив почти забытое крепостное право, они
смогли получить по очень низким ценам большое количество шер-
сти для продажи. Получилось, что капитализм как бы привел к
укреплению феодализма. Но это был лишь зигзаг, петля в развитии,
и по истечении определенного времени остатки феодализма в этих
странах были окончательно уничтожены капиталистическим раз-
витием.
В процессе развития нередки также случаи расщепления,
дивергенции развивающегося процесса, как было, например,
в эволюции приматов, когда одна линия развития привела к воз-
никновению человека, другая — современных высших обезьян.
Возможны и процессы конвергенции — слияния, синтеза, объеди-
нения различных линий развития в единый процесс, как это слу-
чилось, например, в процессе создания русской нации из раз-
личных, преимущественно славянских племен. Наблюдаются и
другие, еще более сложные процессы, графическим аналогом
которых могли бы служить, скажем, ветвящиеся деревья с много-
численными изломами, перегибами, разрывами, сплетениями.
Принцип историзма
Воссоздаваемая в диалектике общая картина развития позво-
ляет выработать и стратегию исследования развивающихся объек-
тов. Ее выражением является принцип историзма.
Суть диалектико-материалистического историзма заключается
в рассмотрении объектов как целостных систем, возникших в опре-
деленных условиях^ в результате действия соответствующих при-
чин. Такие объекты со временем претерпевают накапливающиеся,
необратимые изменения, в ходе которых реализуются некоторые
тенденции их развития и открываются различные перспективы
их будущих состояний. В каждом случае важно понять, как то или
иное явление возникло, какие главные этапы проходило в своем
развитии, и с этой точки зрения смотреть, чем оно стало теперь
и может стать в будущем ’.
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 39. С. 67.
176
Глава VII. Диалектика
Анализ реалий лишь с точки зрения настоящего времени ог-
раничен. Современность не может быть правильно осмыслена
вне связи с прежними стадиями исторического процесса: останут-
ся нераскрытыми глубинные механизмы, образовавшиеся когда-то
давно, но действующие сегодня и в значительной мере определяю-
щие будущее. Так, без исследования их генезиса невозможно по-
нять явления живой природы, характер геологических и многих
других процессов. Особенности современного французского госу-
дарства нельзя понять вне процесса предшествующей истории,
включая произошедшую 200 лет назад Великую французскую ре-
волюцию и другие события. Сегодня, в сложных условиях пере-
стройки, мы отчетливо видим, насколько важен анализ прошлого,
объективное и тщательное изучение истории нашего общества,
мучительное осмысление и искоренение тяжких ошибок и пре-
ступлений, восстановление прерванных традиций. Без такого ана-
лиза невозможно дать продуманную и глубокую оценку нынеш-
ней ситуации, правильно определить пути дальнейшего развития
страны.
Согласно принципу историзма, важно учитывать не только обу-
словленность настоящего прошлым, но и развитие самой совре-
менности: ведь в настоящем противоборствуют различные тен-
денции, формируются альтернативные возможности будущего раз-
вития. Историзм тесно связан с диалектико-материалистической
концепцией детерминации явлений. История — не заданный изна-
чально процесс с заранее предопределенным результатом (фата-
лизм, телеологизм). Объективные закономерности исторического
развития прокладывают себе дорогу не в единственно возможной
форме. Их реализация варьируема. И важно учитывать многооб-
разие возможных форм, путей развития.
Мыслить исторически — значит прослеживать закономерное
чередование, преемственность фаз, состояний развивающегося объ-
екта. Внимание направлено в таких случаях на возникшие в опре-
деленное время внутренне дифференцированные системы в един-
стве процессов их функционирования, изменения, развития. Струк-
туры таких систем складываются, существуют, воспроизводятся,
видоизменяются лишь в конкретном комплексе исторических
условий.
Предмет (ископаемые останки животных, изделия человече-
ских рук, памятники письменности и др.) выступает как момент,
ступень развития, если ему найдено место в ряду исторически
изменяющихся природных или общественных форм. Каждый та-
кой предмет оказывается включенным в определенный конкретно-
исторический контекст, имеет признаки того или иного времени.
Исторический подход широко используется в естествознании.
Так, само возникновение геологии как науки во многом было свя-
зано с тем, что основой исследования геологических структур стал
исторический взгляд на строение Земли. Историзм буквально про-
7. Развитие и прогресс
ш
низывает науку о живом. В своем конкретном применении прин-
цип историзма в биологии был научно обоснован Ч. Дарвином.
Наиболее сложным типом развития является история общест-
ва, включающая в себя кроме объективных также субъективные
факторы: взгляды, цели, интересы людей. Это чрезвычайно ус-
ложняет характер детерминации общественно-исторических про-
цессов. В реализации исторических перспектив, возможностей
участвуют человеческий выбор, идеалы, воля к действию.
Принцип историзма помогает установить конкретные истори-
ческие состояния изучаемого объекта, исходный пункт и резуль-
тат, движущие силы, самый механизм и условия развития. Срав-
нительный анализ стадий развития объекта позволяет раскрыть
сложное взаимодействие факторов, закономерностей его истории.
Развитие природы и человеческая история не могут быть схва-
чены теоретической мыслью во всех своих деталях, конкретной
полноте, многообразии. Но может быть выявлена в главных чер-
тах объективная логика этих процессов, открыты их закономер-
ности. Обобщенная картина развития объектов является как бы
«слепком» их истории, но истории, освобожденной от случай-
ностей, взятой в ее наиболее существенных чертах. Теория, таким
образом, предстает как итог, сумма, вывод истории. Теоретическое
осмысление исторических процессов требует применения всего
комплекса знаний, методов диалектики.
Прогресс и регресс
В процессах развития сложно и многообразно проявляет себя
противоречивый характер изменений. Двумя наиболее общими,
противоположными по своим характеристикам, разнонаправлен-
ными и вместе с тем неотделимыми друг от друга, диалектически
связанными тенденциями развития являются прогресс и регресс.
Идея прогресса родилась в период подъема капитализма. Она
нашла выражение в работах Д. Вико, А. Тюрго, И. Гердера, Ж. Кон-
дорсе, Гегеля и других философов. С конца XVIII века все поли-
тические программы социального развития, выдвигавшиеся в Ев-
ропе, формулировались и осмысливались в понятиях теории прог-
ресса. При этом под прогрессом понималось развитие человеческого
общества по восходящей линии от низших, менее совершенных
форм к высшим, более совершенным. Идея прогресса заключала
в себе попытку масштабно взглянуть на человеческую историю,
оценить достигнутые исторические результаты, понять основные
тенденции истории, перспективы будущего общественного разви-
тия. В наши дни значение этой важной философской идеи еще
больше возросло L
1 Подробнее об этом в гл. XV * Прогресс».
Глава VII. Диалектика
1Z1
Идея прогресса долгое время носила ценностный характер,
воплощая в себе высокие цели, идеалы равенства, справедливости,
свободы, человеческого достоинства. В идее общественного прог-
ресса такие ценностные моменты сильны и сегодня, они вряд ли
утратят свое значение и в будущем. Однако научно-философское
миропонимание не может ограничиться лишь ценностным под-
ходом. Важно теоретически осмыслить объективные черты про-
гресса. Серьезным подспорьем для философского анализа проб-
лемы прогресса служат работы по эволюционной биологии, которая
менее, чем история общества, «нагружена» ценностными чело-
веческими представлениями и позволяет судить о прогрессе (и рег-
рессе) с меньшим пристрастием. В целом же философское осмыс-
ление проблем направленности развития, прогресса базируется
на обобщении обширных знаний и опыта, материала биологиче-
ских и исторических исследований и находит свое теоретическое
выражение в комплексе понятий материалистической диалек-
тики.
Прогресс в самом общем виде и сегодня определяют как тип
(или направление) развития сложных систем, для которого ха-
рактерен переход от низших, менее совершенных форм к более
высоким и совершенным. Но что считать более зрелым и совершен-
ным, каковы критерии прогресса? Вопрос этот очень сложен. Его
изучение убеждает в том, что прогресс связан с повышением
уровня организации системы. И опять-таки встает вопрос, что
такое высота организации системы? На языке современных си-
стемных представлений повышение уровня организации системы
предполагает такую дифференциацию и интеграцию элементов
и связей системы, которая повышает степень ее целостности,
ее приспособленность к среде, функциональную эффектив-
ность, структурную, функциональную, генетическую «пластич-
ность» и обеспечивает высокий потенциал последующего раз-
вития.
Иными словами, если в процессе развития возрастает число
элементов и подсистем, усложняются объединяющие их струк-
туры, увеличивается число связей и взаимодействий, а также
возрастает набор функций, то есть действий и процедур, выпол-
няемых этими элементами и подсистемами, обеспечивая тем самым
большую устойчивость, сохранность, приспособленность, жизне-
способность и возможность дальнейшего развития, то такой про-
цесс называют прогрессом. Если же в результате процесса развития
уменьшается набор полезных для системы функций, распадаются
существовавшие ранее структуры, уменьшается число подсистем,
элементов и связей, обеспечивающих существование, устойчивость
и жизнедеятельность данной системы, то такой процесс называют
регрессом.
Диалектика ориентирует на понимание единства прогресса
и регресса как диалектических противоположностей. Прежде всего
7. Развитие и прогресс
1Z2
важно учитывать тесную логическую связь, соотносительность
этих понятий, то, что одно из них предполагает другое, что они
определяются лишь друг через друга. В содержании понятия
«прогресс» уже заложен смысл понятия «регресс», и наоборот.
Поэтому нормой логически культурного мышления должно быть
осознание того, что развитие невозможно понять как сугубо прог-
рессивное или только как регрессивное.
Реальная картина процессов развития в природе и обществе
также убеждает в сложной диалектике прогрессивных и регрес-
сивных тенденций. Это хорошо понимали такие мыслители, как
К. Маркс и Ч. Дарвин. Работы обоих отличали анализ огромных
массивов конкретного материала, высокая научная объективность,
масштабность обобщений и вместе с тем стремление избежать
упрощений, представить изучаемый предмет в многомерном, но
целостном виде, динамике. Маркс пояснял, что наряду с прогрессом
в развитии «постоянно наблюдаются случаи регресса и кругового
движения» !.
Установлено, что в эволюции живых организмов сочетаются
прогрессивные и регрессивные тенденции. Прогрессивное разви-
тие живой природы включает дегенерацию отдельных видов. Усло-
жнение организма в целом не исключает противоположно направ-
ленного процесса упрощения, деградации определенных его орга-
нов, функций. Равным образом и в развитии общества обретению
«нового», «высшего» сопутствуют потери, утраты, упрощения ра-
нее существовавшего. Так, развитие капитализма в Англии XVI —
XVIII веков сопровождалось уничтожением свободного крестьян-
ства, понижением жизненного уровня народа и даже ухудшением
чисто физического состояния нации (увеличение смертности и за-
болеваний). Подобных примеров в истории, в том числе совре-
менной, множество.
Итак, в живой природе и обществе всякое изменение, которое
выступает в определенном отношении как прогрессивное, тем или
иным образом связано с изменениями регрессивными. Без одного
нет другого. Наиболее известна и чаще всего принимается во вни-
мание такая их взаимосвязь, как чередование. Существует концеп-
ция, согласно которой развитие любого объекта включает в себя
две последовательных фазы: восхождение, затем нисхождение
и гибель, смерть, то есть распадение системы и переход ее в иное
качество. Любые процессы развития мыслятся здесь по аналогии
с ростом, расцветом, а затем увяданием, старением живых орга-
низмов. Вариантом такого понимания является признание не ли-
нейного, а циклического соотношения восходящего и нисходящего
развития, то есть прогресса и регресса. Причем, в циклы подъема
и упадка, как правило, включаются какие-либо промежуточные
стадии, фазы, но это не меняет общего ритма прогресса и регресса.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 91.
Глава VII. Диалектика
Ш
Развитие популяций, история этносов, государств, социальных
институтов в какой-то мере соответствует такому общему пред-
ставлению о развитии.
Однако связи чередования, как бы наглядно они порой ни иллю-
стрировались, все же поверхностно выражают глубокое, внутреннее
единство прогрессивных и регрессивных тенденций развития. Бу-
дучи диалектическими противоположностями, они связаны меж-
ду собой неразрывно, включены друг в друга. Их диалектические
соотношения многообразны. Характеризуя неравномерность раз-
вития «производительной силы труда» в разных отраслях про-
мышленности, Маркс отмечал прогресс в одних, регресс в других
сферах ’. Такая неравномерность широко распространена и сегодня
в развитии континентов, регионов, стран, народов, культур, соци-
альных слоев, отраслей производства и т. д. «...Каждый прогресс
в органическом развитии является вместе с тем и регрессом, ибо
он закрепляет одностороннее развитие и исключает возможность
развития во многих других направлениях» 1 2,— разъяснял Энгельс.
И этот момент относится не только к природе, но и к обществу.
Сегодня известно также множество других проявлений диалектики
прогресса и регресса.
Диалектическое соотношение прогрессивных и регрессивных
тенденций определяет направленность процессов развития. Дол-
гое время развитие, как отмечалось, приравнивалось к прогрессу.
Так, в частности, смотрел на дело Гегель. Но дальнейшее развитие
философии, науки, практики убедительно продемонстрировало, что
прогрессивное развитие — лишь одно из существующих направ-
лений развития той или иной системы в целом. В реальных про-
цессах развиФия природных и социальных явлений проявляется
объективная многонаправленность процессов. Они включают в себя
не только прогресс, но и регресс, и одноплоскостные и круговые
изменения. Представления об однонаправленном развитии мало-
обоснованны: никакого обязательного прогресса не обнаружи-
вается ни в одном реальном процессе.
Концепция всеобщего прогресса, тесно связанная с идеей всеоб-
щего возрастания организованности или бесконечной иерархии
в строении материального мира, находится в противоречии и с есте-
ствознанием, и с историческим развитием общества. Так, второе
начало термодинамики допускает возможность повышения уровня
организации отдельных материальных систем, но исключает такую
возможность для всей их совокупности. Для поддержания сущест-
вования бесконечно больших систем, согласно научным расчетам,
требуется бесконечно большая энергия внутренних взаимодей-
ствий. Но ни одна реальная система такой энергией обладать не
может. Здесь действует философский принцип относительности
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. I. С. 285.
2 Там же. Т. 20. С. 621.
7. Развитие и прогресс
ш
всех конкретных состояний материи и конечности всех конкрет-
ных материальных систем.
Кроме того, идея вечного прогресса (однозначно прогрессивной
направленности всех процессов развития)уязвима с общефилософ-
ской точки зрения. Она навевает представление о мистической
(не согласуемой с позициями науки) устремленности мира ввысь,
о его начале и конце. В истории науки и философии учения об
абсолютном прогрессе всегда были неразрывно связаны с идеа-
листическим пониманием мира. Философский анализ убеждает
в том, что развитие — черта определенных конкретных систем,
существующих в определенных интервалах времени. Еще более
специальное и «сильное» — понятие «прогресс». Оно характери-
зует лишь одну из тенденций развития. Мир вообще, Вселенная
не является единой системой, и потому к ним неправомерно
применять эти понятия.
Итак, в реальном развитии линии прогресса и регресса слож-
ным образом переплетены, представляют собой живое единство.
Что следует считать прогрессом и, стало быть, чему следует содей-
ствовать — это в каждом конкретном случае предстоит открывать
и обосновывать.
Понятие прогресса как особого типа развития живой природы
и человеческой истории имеет интегральный характер и, как пра-
вило, применимо к тенденциям изменения сложных целостных
систем, все элементы и подсистемы, свойства и отношения которых
взаимосвязаны и влияют друг на друга. Поэтому здесь судить
о тенденциях изменения по отдельным изолированным показателям
практически невозможно. Нарастание, усложнение одних функций
и структур часто сопровождается упрощением, даже свертыва-
нием других. Диалектическая взаимосвязь прогресса и регресса
обусловливает сложные, часто неожиданные, не поддающиеся
однозначным оценкам результаты развития систем. «Высшее»
по ряду параметров может оказаться «низшим» по другим па-
раметрам. Расцвет нередко чреват деградацией, а упадок может
оказаться периодом накопления каких-то «высших» потенций.
Биологический прогресс сегодня связывают с повышением
уровня организации систем, с возрастанием степени их целост-
ности, биологической эффективности, жизнеспособности. Его ха-
рактеризует формирование более работоспособной структуры, обе-
спечивающей надежное выполнение жизненных функций индивида
и вида (получение большего эффекта в ходе обмена веществ при
меньших затратах вещества и энергии). Способность к измене-
ниям такого рода (эволюционная пластичность) обеспечивается
и генетической разнородностью системы, широтой ее генофонда,
богатством заключенных в нем скрытых мутаций. То есть речь
идет и о большем или меньшем потенциале системы, его исчер-
панности или же, напротив, об интенсивности и богатстве прису-
щих системе внутренних импульсов, возможностей дальнейшего
132 Глава VII. Диалектика
прогрессивного развития. Важно учитывать и сбалансированность
внутривидовых, межвидовых и других отношений, вплоть до вза-
имосогласованности целых биогеоценозов.
Показатели прогресса биологических систем можно философ-
ски обобщить и использовать как ключ уяснения особенностей
прогресса систем социальных. Здесь тоже необходимо учитывать
не какие-то изолированно взятые черты, а весь комплекс экономи-
ческой, социальной, политической, духовной жизни общества. При-
чем важны прочность, жизнеспособность, перспективность соци-
альной организации, достигаемые посредством ее гармонической
сбалансированности. Соответственно прогрессу благоприятствует
все, что укрепляет жизнеспособность общества, обеспечивает оп-
тимальные условия функционирования и развития, способствует
достижению его целей.
Понятие «прогресс» несет в себе идею единства исторического
процесса, преемственности, сохранения и приумножения высших
достижений материальной и духовной культуры человечества, всех
его гуманистических ценностей.
Острый характер в наши дни носят дискуссии о целях, сред-
ствах и смысле прогресса. Понятие «общественный прогресс» но-
сит мировоззренческий характер и заключает в себе не только
объективное содержание, но и ценностный смысл, человеческие
ориентации. В отличие от природных процессов, как таковых,
историческое развитие общества является интегральным резуль-
татом действий, усилий людей. При этом многое зависит от
тех идеалов, ценностей, целей, которыми люди руководству-
ются.
В зависимости от того, какие цели, какой образ будущего при-
няты в качестве желаемых, какие средства признаны допустимыми,
люди выбирают ту или иную стратегию деятельности. Как правило,
осмысление и оправдание этой стратегии осуществляется в тер-
минах «прогресса»: прогрессивная технология, политика, печать
и т. п. К таким словосочетаниям современный человек привык с
детства. Их воспитательно-педагогическое, идеологическое и в це-
лом мировоззренческое значение для современной культуры не
уменьшается. Напротив, благодаря средствам массовой информа-
ции сознание современных людей особенно восприимчиво к таким
представлениям.
Какой же «образ прогресса» в самом высоком его понимании
разработан в философии и других областях культуры к концу XX
века? Он включил в себя прежде всего представление об освобожде-
нии людей от всех видов угнетения, порабощения и насилия. Сов-
ременные представления о прогрессе предполагают также союз
людей с живой и неживой природой, высокие достижения науки
и техники, освобождение на этой основе от пагубных физических
недостатков, болезней, высокой смертности и т. д. Издавна раз-
вивались также мысли об освобождении людей от прикованности
7. Развитие и прогресс 183
к Земле, о проникновении в космос и его освоении, о создании
внеземных цивилизаций.
В отношениях между людьми основополагающим идеалом оста-
ется принцип высшей ценности человека для человека. Это означает
устранение из человеческой жизни всех видов отчуждения, враж-
дебности и агрессивности. Важнейший шаг на этом пути — соци-
альное освобождение людей, то есть ликвидация эксплуатации, ан-
тагонизма классов. Предусматривается также освоение всем чело-
вечеством подлинных достижений культуры, развитие творческих
способностей людей, создание новых, высших культурных цен-
ностей. Сутью общественного прогресса, его целью мыслится чело-
век — его освобождение от различных ограничений, несвободы,
рабства, возможность разностороннего и гармоничного развития
личности.
Идеалы прогресса, осознание его дальних перспектив, высших
целей не отменяет решения ближних насущных, ежедневных
задач.
Цели прогресса сознаются и совершенствуются людьми. Идеа-
лизированный «образ прогресса» постоянно применяется для оцен-
ки, критического анализа реального состояния общества, его потерь
и достижений. В частности, с точки зрения идеалов прогресса под-
вергается острой критике односторонняя ориентация на научно-
технический прогресс, заключающая в себе опасность регресса,
разрушений, гибели общества.
С точки зрения высших целей прогресса все его отдельно взя-
тые элементы предстают как частные, односторонние, не под-
лежащие однозначной оценке в понятиях «прогресса» и «регрес-
са», требующие соотнесения со всем комплексом общественной
жизни, ее перспективами.
Наконец, образ прогресса в его высоком понимании позволяет
критически отнестись к разным вариантам псевдопрогресса —
социальным программам, ориентированным антигуманистически,
античеловечески.
Для осмысления сложных, противоречивых процессов развития
человечество не выработало методов более эффективных, чем диа-
лектическое мышление. При решении каждого вопроса здесь оказы-
вается необходимой «диалектика как живое, многостороннее (при
вечно увеличивающемся числе сторон) познание с бездной оттенков
всякого подхода, приближения к действительности...» \
Принципиальной особенностью нашей эпохи является развитие
самосознания человечества как единого целого. Осмысление пла-
неты Земля как общего дома для всех людей, понимание общности
судьбы, будущего, перспектив социального и экономического раз-
вития становятся определяющими и в представлениях о социаль-
ном прогрессе.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 321.
184
Глава VII. Диалектика
* * *
Диалектика — открытая, творческая система мышления, при-
званная осмысливать все новые и новые реалии, проблемы, ситуа-
ции, с которыми сталкивается человечество и человек на каждом
новом этапе своей жизни, своего исторического пути. Вот почему
диалектику мало выучить по книжкам. Каждая диалектическая
позиция требует практического ее освоения, формирования навыка
решения проблем, использования диалектических понятий, ана-
лиза напряженной реальной диалектики нашего времени. Вот по-
чему изучение диалектики требует деятельности, практики.
Уровень, на котором сейчас находится марксистская диалек-
тика, есть итог предшествующего развития философии, но не его
конец, не его завершение. Диалектика по самой ее природе вообще
не может быть завершена. В теории диалектики есть немало нере-
шенных проблем. Ее дальнейшее совершенствование тесно связано
с осмыслением глубинных изменений и процессов преобразований,
происходящих в современном мире, общественно-политической
жизни, науке, технологии, культуре, во всем их объеме, во всей их
реальной сложности. Еще менее может быть отлито в устойчивые
формы искусство диалектического мышления. Оно живет и совер-
шенствуется в реальных актах творческого, конкретного и слож-
ного, как сам мир, его непрекращающегося осмысления.
Диалектика выступает в качестве мировоззрения и метода, мак-
симально соответствующего творческому духу и гуманистическому
характеру современной науки и культуры. Она «по самому суще-
ству своему критична и революционна» Сегодня материалисти-
ческая диалектика служит основой нового мышления. И в этом ее
сила и будущее. Нельзя быть современно и перспективно мысля-
щим человеком, не овладев диалектикой.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 22.
Глава VIII
Природа
ф Природа как объект философского
осмысления ф Экологическая проб-
лема: научные, социально-философ-
ские и >тико-гумаиистические аспек-
ты ф Природа живая и неживая. От-
ношение человека к живому. Жизнь
как ценность ф
1.
Природа как объект
философского
осмысления
ф Природа и культура. Формы вос-
приятия природы в истории культу-
ры ф Естественная и искусственная
среда ф
Понятие «природа» — одно
из наиболее широких понятий.
Явления и объекты природы —
это и свет далеких звезд, и
взаимопревращения мельчай-
ших элементарных частиц, бес-
крайние просторы океана и
простирающиеся рядом леса и
луга, могучие реки. Это и бес-
конечное разнообразие жиз-
ни на Земле... Понятием «при-
рода» охватывается все сущее,
вся Вселенная, и в этом смысле
оно близко к понятию материи:
можно сказать, что природа —
это материя, взятая во всем
многообразии ее форм. Чаще,
однако, это понятие употребля-
ется в несколько более ограни-
ченном и определенном смысле,
обозначая всю совокупность
естественных условий сущест-
вования человека и человече-
ства.
Глава VIII. Природа
Природа и культура.
Формы восприятия природы
в истории культуры
Для уточнения смысла, вкладываемого в то или иное понятие,
бывает полезно рассмотреть его вместе с таким понятием, кото-
рое противоположно ему. По отношению к понятию «природа»
подобной противоположностью является понятие «культура».
Подробно о культуре говорится в последующих главах. Пока же
нам важно отметить, что под культурой понимается нечто освоен-
ное, возделанное, преобразованное человеком; под природой же —
то, что противостоит человеку, существуя по своим собственным,
независимым от него основаниям и законам. Культура, стало
быть, выступает как преобразованная человеком природа, а дея-
тельность человека в этом смысле можно истолковать как превра-
щение природного, естественного в культурное, искусственное.
И в этом преобразовании природы заключена самая суть челове-
ческого способа существования в мире.
Человек, стало быть, в своей деятельности противопоставляет
себя природе. Одновременно с этим, однако, он является частью
и порождением великой «матери-природы». «Человек,— писал
Маркс,— живет природой. Это значит, что природа есть его тело,
с которым человек должен оставаться в процессе постоянного
общения, чтобы не умереть. Что физическая и духовная жизнь
человека неразрывно связана с природой, означает не что иное,
как то, что природа неразрывно связана с самой собой, ибо чело-
век есть часть природы» \
Маркс, как видим, говорит не об одной лишь физической, но
и о духовной связи человека с природой. Природа для человека —
не только естественное условие его существования и не только
поле для его преобразовательной деятельности. На почве этого
основного отношения возникают и развиваются и другие формы
отношения человека к природе. Это — познавательное отношение,
которое в современном обществе реализуется прежде всего в фор-
ме естественных наук (наук о природе); это также и различные
типы оценочного отношения к природе, которые выражаются с
помощью понятий блага, красоты и им подобных. Наконец, в
современном мире впервые в своей истории человек вынужден
брать на себя ответственность за сохранение той части природы,
которая включена в орбиту его практической деятельности и
которая по мере развития производительных сил общества ста-
новится все более обширной.
Итак, человек, человеческое общество и культура одновременно
и противостоят природе, и включены в нее. Такие внутренне
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 92.
1. Природа как объект философского осмысления
187
противоречивые взаимоотношения человека и природы являются
источником различных позиций человека по отношению к при-
роде, возникающих в истории человеческой мысли.
Природа может восприниматься как нечто уступающее культу-
ре, нечто неоформленное, неорганизованное, неразумное и потому
более низкое, чем культура. Такое отношение порождает позицию,
обосновывающую необходимость подчинения природы человеку,
господства над ней. Но возможна и другая позиция, когда природа,
напротив, понимается как образец совершенства, как нечто более
высокое, превосходящее и культуру, и человека. Согласно этой
позиции, человеку надлежит учиться у природы, подчиняться ей.
Возможно, далее, понимание природы как царства слепых,
стихийных сил, как хаоса, неподконтрольного человеческому разу-
мению. Но природа может восприниматься и как царство, в котором
господствуют разумные законы, торжествует естественная необ-
ходимость и нет места капризу и своеволию, столь частым во
взаимоотношениях между людьми и в их поведении...
Таковы самые крайние, полярные точки в воззрениях челове-
ка на природу. И каждая из них, а также из множества возможных
промежуточных позиций находила реальное воплощение в ходе
развития человеческой мысли и практических форм взаимодейст-
вия общества с природой. Более того, их отголоски бывают до-
статочно отчетливо различимы и сегодня, когда вопрос о взаимо-
отношениях общества и природы, о том, на каких началах строятся
и должны строиться эти взаимоотношения, стал одним из ключевых
вопросов для человечества.
В системе античного мышления природа понималась как под-
вижное, изменяющееся целое, и в этом смысле человек не столько
противопоставлялся природе, сколько мыслился как одна из ее
частей. У античных философов, как мы знаем, понятием космоса,
по существу, охватывалась вся доступная человеческому разу-
мению природа. При этом космос противопоставлялся хаосу —
он трактовался как нечто не только всеобъемлющее, но и орга-
низованное, закономерное и совершенное. Идеалом, достойным
мудреца, считалась жизнь в согласии с природой. Этим, по сущест-
ву, обосновывалась и задача научного познания природы, которая
впервые была поставлена античными мыслителями и решалась ими
в рамках натурфилософии, путем выдвижения умозрительных
догадок.
Совершенно другое понимание природы сложилось в средне-
вековой христианской культуре. Здесь окружающая человека
природа рассматривалась как нечто сотворенное богом и более
низкое, чем сам человек, поскольку только он в процессе творения
был наделен божественным началом — душой. Более того, приро-
да нередко мыслилась как источник зла, которое нужно преодолеть
или подчинить, а жизнь человека при этом выступала как борение
божественного начала — души с греховным природным нача-
188 Глава VIII. Природа
лом — телом. И это служило оправданием для негативного отноше-
ния к природе и даже обоснованием применяемого к ней насилия.
Природа понималась как нечто неодушевленное, противостоящее
человеку и человеческому обществу.
Подобная система взглядов, понятно, не могла стимулиро-
вать интереса к научному познанию природы. Однако в недрах
христианского мышления существовала и другая линия в отноше-
нии к природе. Понимание природы как божественного творе-
ния открывало возможность для поиска в ней рационального
начала, позволяло истолковать познание природы как попытку
выявить, раскрыть заключенный в ней божественный план и тем
самым восславить мудрость и всемогущество творца. Отсюда —
метафорическое понимание природы как книги. Бог, как счита-
лось, дал людям две книги — священное писание, в котором его
мудрость явлена непосредственно, и книгу природы, в которой
он запечатлел свою мудрость на камне творения. Эти воззрения,
зародившиеся в эпоху средневековья, сыграли немалую роль в
возникновении науки о природе — естествознания.
В эпоху Возрождения отношение к природе меняется. Чело-
век вдруг открывает для себя красоту и великолепие окружаю-
щей природы, начинает видеть в ней источник радости, наслаж-
дения в противовес мрачному аскетизму средневековья. Впослед-
ствии в философии и эстетике романтизма природа начинает по-
ниматься как убежище, противостоящее развращенной и порочной
человеческой цивилизации. Один из основоположников роман-
тизма, Ж.-Ж. Руссо, прямо утверждал, что переход человека от
природного, естественного состояния к социальному является
источником всех наших несчастий.
В период становления промышленного капитализма возникает
еще один тип отношения человека к природе. Наиболее отчетливо
это отношение выразил Ф. Бэкон, провозгласивший целью науки
и техники господство над природой. Природа начинает пониматься
как объект интенсивной преобразовательной деятельности и как
кладовая, из которой человек может черпать без меры и без счета.
Такая установка высказана в известных словах тургеневского
Базарова: «Природа — не храм, а мастерская, и человек в ней
работник».
Что касается естественнонаучного познания, то в нем домини-
рующей становится идея испытания природы, стремление вырвать
у нее ее тайны, свести все ее качественное многообразие к неболь-
шому числу строгих количественных законов. В то же время
естественнонаучный материализм первых естествоиспытателей ис-
ходил из одностороннего, чрезвычайно узкого взгляда на все бо-
гатство взаимоотношений человека с природой, из взгляда, дик-
туемого самой системой производственных и общественных отно-
шений эксплуататорского общества, которая порождает чисто по-
требительское восприятие не только природы, но и человека.
1. Природа как объект философского осмысления
Ш
Нельзя сказать, что подобные воззрения были общеприняты-
ми — с ними не соглашались многие мыслители самых разных
направлений. Тем не менее на протяжении долгого времени,
вплоть до середины XX столетия, именно они были преобладающи-
ми и, пожалуй, именно они наиболее соответствовали реальной
практике взаимоотношений общества и природы. Во второй
половине нашего века, однако, положение резко меняется. По мере
того как научно-техническая мощь человека, неуклонно и быстро
возрастая, становится сопоставимой с масштабами действия сил
природы, люди получают все больше поводов для того, чтобы
убедиться в опасности неограниченного, бесконтрольного и непро-
думанного употребления этой мощи. В результате в отношениях
человека к природе начинает оформляться и приобретать все
более заметное место тот момент ответственности, о котором мы
упоминали ранее. В исторической перспективе — и это отчетливо
видно уже сегодня — мы имеем дело с глубочайшим изменением
самого характера природопреобразующей деятельности человека,
ее направлений и методов осуществления. Речь идет об ограни-
чении элементов стихийности и, напротив, о возрастающей роли
сознательности, организованности, сообразовании целей деятель-
ности с ее средствами и последствиями — короче, о разумности и
гуманности во взаимодействии общества и природы.
Естественная
и искусственная
среда
Для того чтобы рассмотреть этот вопрос более детально, необ-
ходимы некоторые пояснения. Наиболее общее представление о
взаимодействии человека и природы позволяет получить понятие
«окружающая среда».
Принято различать естественную и искусственную окружаю-
щую среду. Естественная окружающая среда охватывает гео- и
биосферу, то есть те материальные системы, которые возникли
и существуют вне и независимо от человека, но вместе с тем
могут со временем стать объектами его деятельности. В связи с
развитием космической технологии и космоплавания в число таких
объектов следует отнести также и определенную часть Солнечной
системы. Следовательно, она представляет собой развивающуюся
систему, и ее нельзя, как это делали раньше, сводить к географи-
ческой среде. Последняя, охватывая лишь поверхность Земли,
составляет важную, но не единственную подсистему естественной
среды обитания человека.
К. Маркс выделял в естественной среде обитания человека две
группы явлений: естественные источники средств жизни (дикие
растения, плоды, животные и т. д.) и естественные богатства,
190
Глава VI11. Природа
являющиеся предметами труда (уголь, нефть, энергия падаю-
щей воды, ветра и т. д.). На ранних этапах развития общества
наибольший интерес для людей представляли явления первой
группы, однако в дальнейшем, по мере развития производительных
сил, этот интерес переместился ко второй группе, ставшей одним
из важнейших условий развития производства, а следовательно,
и всего общества. Характер взаимодействия человека с естествен-
ной средой обитания определяется, следовательно, не одной лишь
природной компонентой, но и уровнем развития производства.
Важнейшим результатом этого производства является созда-
ние искусственной среды обитания — того, что Маркс называл
«второй природой». Она включает в себя не только неодушевлен-
ные предметы, созданные человеком и не существующие в приро-
де, но и живые организмы: растения, животные, выведенные или
созданные человеком благодаря искусственному отбору или генной
инженерии. Однако искусственная среда обитания не сводится
к данной вещественной основе. Человек может жить и действовать
лишь в системе определенных общественных отношений. Эти об-
щественные отношения осуществляются в определенных матери-
альных условиях, в том числе искусственно созданных человеком,
и вместе с последними и образуют искусственную среду обита-
ния человека.
По мере развития общества роль искусственной среды обитания
непрерывно возрастает. Чтобы убедиться в этом, приведем следую-
щий факт. Масса всех искусственно созданных человеком неоду-
шевленных предметов и живых организмов называется техномас-
сой. Масса всех живых организмов, существующих в естествен-
ных природных условиях, еще не подвергшихся очеловечению,
называется биомассой. Расчеты показывают, что техномасса,
производимая современным человечеством за один год, состав-
ляет примерно IO13 —1014 т, а биомасса, производимая на суше,—
1012 т. Из этого следует, что уже сейчас человечество создало
искусственную среду обитания, которая в десятки и сотни раз
продуктивнее естественной среды. К этому следует добавить тех-
ногенное воздействие человека, приводящее к изменениям целых
геологических структур, созданию гигантских искусственных водо-
хранилищ, изменению атмосферы и даже светимости Земли, то
есть изменению ее излучения под воздействием искусственных
энергетических процессов.
Искусственная среда обитания, таким образом, постепенно и
неотвратимо наступает на естественную и, так сказать, погло-
щает ее. Однако естественная среда обитания представляет со-
бой не только материальные условия жизнедеятельности человека
и исходный объект производства, но и объект определенного
эстетического и нравственного отношения. Или, если напомнить
слова Маркса, с природой неразрывно связана не только физиче-
ская, но и духовная жизнь человека. Мы восхищаемся красотой
2. Экологическая проблема
ш
дикой природы не меньше, чем красотой искусно разбитых цветни-
ков и парков. Мы любуемся дикими животными, которых раньше
люди только боялись; мы, наконец, чувствуем ответственность
за сохранение природы. Поэтому, говоря о природе, мы должны
принимать во внимание весь широкий диапазон отношений, в ко-
торых она выступает перед человеком. Тайна человеческого от-
ношения к природе не определяется, следовательно, одними лишь
производственными процессами, одними лишь утилитарными и
меркантильными интересами. Человеческое отношение к природе
включает, помимо всего прочего, понимание глубин человеческой
души. Каждое истолкование природы, возникавшее в истории,
отражало определенную ступень в развитии культуры и лежащих
в ее основе общественных отношений. Поэтому обсуждение фи-
лософского смысла природы требует анализа взаимосвязи не
только природы и производства, но и учета эстетических, нрав-
ственных и социальных отношений и оценок природы.
2.
Экологическая проблема:
научные, социально-философские
и этико-гуманистические аспекты
• Взаимодействие человека и природы ф В чем сущность экологической проб-
лемы! ф В поисках выхода из экологических трудностей ф Научно-техни-
ческий прогресс и экология ф Глобальный характер экологических проблем ф
Взаимодействие
человека и природы
Зависимость человека от природы, от естественной среды оби-
тания существовала на всех этапах человеческой истории. Она,
однако, не оставалась постоянной, а изменялась диалектически
противоречивым образом.
С одной стороны, по мере развития производительных сил об-
щества, по мере того как взаимоотношения человека с естественной
средой обитания все более опосредовались создаваемой им «второй
природой», человек повышал свою защищенность от стихийного
буйства природы. Совершенствование одежды, создание обогре-
ваемых и искусственно охлаждаемых жилищ, строительство дамб,
защищающих от наводнений, и сейсмостойких сооружений —
все это и многое другое позволяет не только обеспечить более
стабильные и более комфортные условия существования, но и ос-
ваивать для обитания и для продуктивного труда все новые тер-
ритории Земли, а теперь и ближнего космоса.
ш
Глава VIII. Природа
Наряду с этими процессами, ослабляющими зависимость чело-
века от природы, с развитием производительных сил связана и
другая тенденция. В орбиту человеческой деятельности вовле-
кается неуклонно расширяющийся спектр процессов, явлений и
веществ природы, которые к тому же используются с нарастаю-
щей интенсивностью, так что человеческое общество втягивается
во все более тесные и многообразные связи с миром окружающей
природы.
Изобретая, скажем, способы получения и использования же-
леза и его сплавов, человек резко увеличивает свое могущество
во взаимоотношениях с природой. Вместе с тем с течением вре-
мени само развитие цивилизации оказывается зависимым от
имеющихся на планете запасов железных руд, от их разведки и
хозяйственного использования.
Или возьмем другой пример. Уголь и нефть долгое время
использовались почти исключительно в качестве топливно-энер-
гетического ресурса, попросту говоря — сжигались. Однако затем
помимо такого их применения человечество научилось получать
из угля и нефти обширнейшую гамму продуктов самого разно-
образного применения. Так, современная нефтехимия произво-
дит порядка 8 тыс. видов продуктов различного назначения.
Подобного рода примеры можно множить до бесконечности,
и каждый из них будет раскрывать все ту же тенденцию возрастаю-
щей зависимости человека от природы. В наши дни эта зависимость
нередко обнаруживается крайне драматическим образом, по-
скольку масштабы применения многих видов ресурсов, необхо-
димых для хозяйственной деятельности, да и просто для существо-
вания человечества, приводят к исчерпанию имеющихся на планете
запасов этих ресурсов. В большей или меньшей мере это отно-
сится к рудам черных и многих цветных металлов, к имеющимся
на земле запасам нефти и угля, воды и древесины и т. п. Под-
счеты специалистов говорят о том, что при сохранении сложив-
шихся тенденций экономического развития, связанных с быстро
растущим потреблением этих видов ресурсов, их запасы окажутся
исчерпанными через несколько десятков лет.
Мы видим, таким образом, что не только человек зависит от
природы, но и сама окружающая человека природа зависит от
него, от масштабов, форм и направлений его деятельности. И эта
зависимость природы от человека проявляется не только в интен-
сивном, достигающем предельных значений, вовлечении в его
деятельность природных ресурсов, но и в глубоких и нередко
негативных воздействиях самой этой деятельности на окружающую
среду.
Взаимодействие человека и природы, общества и среды его
обитания в результате бурного роста промышленного производ-
ства во всем мире, причем производства, которое опирается на
существующие многоотходные технологии, достигло предельных,
2. Экологическая проблема
ш
критических форм и размеров. Во весь рост встал вопрос об
угрозе самому существованию человечества вследствие исчерпания
природных ресурсов и опасного для жизни человека загрязнения
среды его обитания. Именно этими противоречиями во взаимоот-
ношениях общества и природы и определяется существо экологи-
ческой проблемы.
Все более интенсивно потребляя природные ресурсы с помощью
колоссально возрастающих по своей мощи технических средств,
человечество в прогрессирующей форме улучшало условия разви-
тия своей цивилизации и своего роста как биологического вида.
Однако, «завоевывая» природу, человечество в значительной мере
подорвало естественные основы собственной жизнедеятельности.
Известно, например, что за последние 500 лет при участии челове-
ка было истреблено до 2/з покрывающих Землю лесов. Но самый
мощный удар по биосфере был нанесен за время начиная с
конца XIX века и в особенности в нашем столетии, когда стало
развиваться индустриальное производство.
С одной стороны, оно принесло, разумеется, значительные
блага. За последние 100 лет человечество увеличило в тысячу
раз энергетические ресурсы. Общий объем товаров и услуг в
развитых странах удваивается теперь каждые 15 лет, и наблю-
дается тенденция к сокращению этого срока. Однако соответствен-
но удваивается и количество отходов хозяйственной деятель-
ности, засоряющих и отравляющих атмосферу, водоемы, почву.
Современное производство, взяв от природы 100 единиц вещества,
использует 3—4, а 96 единиц выбрасывает в природу в виде
отравляющих веществ и других отходов. В расчете на каждого
жителя индустриально развитых стран ежегодно из природы
извлекается около 30 т вещества, из которых лишь 1 — 1,5% прини-
мает форму потребляемого продукта, а остальное составляют от-
ходы, обладающие нередко весьма вредоносными свойствами
для природы в целом.
В итоге заметно снизилось самоочищение биосферы, которая
уже не справляется с инородным грузом, выбрасываемым в нее
человеком (накопление углекислоты в атмосфере, запыленность
возросли во многих городах в десятки раз и глобально — на 20%
по сравнению с состоянием в начале XX века). В результате
образования вокруг Земли слоя углекислого газа, покрывающего
ее подобно стеклянному колпаку, появилась угроза неблагоприят-
ного изменения климата, при котором наша голубая планета уже
в течение ближайших десятилетий может превратиться в огромную
теплицу с возможным катастрофическим эффектом: изменением
энергетического баланса и постепенным повышением температуры,
что приведет к превращению плодородных до сих пор районов
в засушливые, к поднятию уровня воды в океанах (из-за тая-
ния полярных и дрейфующих льдов) и затоплению множества
прибрежных земель и городов. Возникла опасность нарушения
7 Введение в философию, ч. 2
ш
Глава VIII. Природа
баланса кислорода, разрушения озонового экрана в нижней стра-
тосфере при полетах сверхзвуковых самолетов, а также вследствие
широкого использования на производстве и в быту фреона (раз-
рушение этого экрана на 50% в 10 раз увеличит ультрафиолето-
вую радиацию, что резко изменит условия существования живот-
ных и людей). Увеличилось загрязнение Мирового океана, и оно
проявляет тенденцию стать глобальным.
Все это в очень существенной степени и весьма отрицательно
влияет на состояние здоровья людей, на производительность их
труда и творческую активность, требует возрастающих капита-
ловложений для поддержания плодородия земель и очистки во-
доемов, так как вода в них делается непригодной для хозяйствен-
ного и бытового использования. Загрязнение природной среды
химическими, физическими и биологическими агентами и по-
явление в связи с этим устойчивых к лекарствам и ядам микро-
бов и сельскохозяйственных вредителей, увеличение количества
и видов ионизирующих излучений приводят, кроме всего прочего,
к росту мутагенного действия этих факторов на людей, т. е. к
патологическому изменению их наследственности. Результат —
появление большого числа врожденных пороков развития, наслед-
ственных заболеваний и возрастание генетически детерминиро-
ванной предрасположенности к тяжелым и хроническим болезням,
что подрывает жизнеспособность людей, ведет к их генетическому
вырождению. По расчетам ученых, повышение естественного фона
радиации всего на 10 рад может привести к появлению в каж-
дом новом поколении 6 млн наследственно отягощенных людей.
Из опубликованных американским Национальным институтом
рака данных о смертности от различных видов рака следует, что
не менее 60% случаев раковых заболеваний из 500 тыс. в год
вызывается различными канцерогенными факторами окружающей
среды.
В результате деятельности человека, в особенности в послед-
ние десятилетия, в дикой природе к настоящему времени исчезли
многие виды животных и растений. Не менее тревожно и то,
что происходит неуклонное падение численности и сокращение
ареалов других видов ’.
В чем сущность
экологической проблемы!
Итак, последние десятилетия, на которые приходится раз-
витие научно-технической революции, принесли человечеству
небывалое прогрессивное изменение его производительных сил,
См.: Фишер Д.у Саймон Н., Винсент Д. Красная книга. Дикая природа в
опасности. М., 1976.
2. Экологическая проблема
но и столь же небывалое обострение экологической проблемы,
заставляющее всерьез задуматься о пределах исчерпаемости при-
родных ресурсов и возможностях восстановительных процессов
природы противостоять стихийным последствиям человеческой
деятельности. Однако вызывает ли с неизбежностью сам по себе
научно-технический прогресс и применение его достижений раз-
рушение природной среды, истощение природных ресурсов и
ухудшение условий человеческого существования? Или же все эти
негативные последствия обусловлены конкретными методами и
формами воздействия на природу, формами использования дости-
жений науки и техники, тесно связанными с конкретной общест-
венной системой, которая и определяет направления и формы
развития науки и техники, всех производительных сил, а сле-
довательно, и формы и методы воздействия на природу? Возни-
кает в связи с этим и более общий, фундаментальной важности
вопрос: в чем сущность экологической проблемы и какие реальные
дилеммы она ставит перед человечеством, каковы пути ее теорети-
ческого и практического решения?
Марксистский подход к экологической проблеме дает возмож-
ность увидеть, с одной стороны, ее комплексный и глобальный
характер, а с другой — ее происхождение и сущность в конкрет-
ном социальном контексте в связи с более общими процессами
общественного развития, роста современного производства, науч-
но-технического и культурного прогресса. Этот подход утвер-
ждает позиции разумного реализма как в теоретическом, так и в
практическом отношениях, ориентирует на научно обоснованные
действия, широкую международную кооперацию ученых, на меж-
дународное сотрудничество стран с разным социально-экономи-
ческим устройством в решении экологической проблемы.
Анализ взаимодействия человека и среды его обитания, об-
щества и природы является давней традицией в истории научной
и философской мысли, но марксизм, наследуя эту традицию, по-
дошел принципиально по-новому к решению экологической проб-
лемы, создав тем самым собственную традицию ее научного
исследования, творческое развитие которой особенно важно в сов-
ременных условиях. «Ведь в конце концов,— писал Ф. Энгельс,—
природа и история — это два составных элемента той среды, в
которой мы живем, движемся и проявляем себя» !.
Чем же обеспечивается диалектически противоречивое един-
ство во взаимодействии общества и природы, человека и среды его
обитания — эта предпосылка и условие жизнедеятельности че-
ловека? Марксизм дал ясный и определенный ответ на этот во-
прос: оно обеспечивается материальным производством. «Труд,—
писал К. Маркс,— есть прежде всего процесс, совершающийся
между человеком и природой, процесс, в котором человек своей
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 39. С. 56.
196
Глава VIII. Природа
собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контро-
лирует обмен веществ между собой и природой» Именно бла-
годаря этому обмену веществ достигается единство человека и
природы, ее преобразование и приспособление ее к потребно-
стям человека, создание «второй природы» — искусственной среды
обитания человека, обусловленной особенностями его культуры
и социальной организации.
С точки зрения марксизма принципиальным является то об-
стоятельство, что взаимодействие общества и природы носит
исторический характер, что формы, масштабы и тенденции этого
взаимодействия изменяются в ходе общественного развития.
Так, критикуя взгляды тех естествоиспытателей, которые счита-
ли, что «только природа действует на человека» и «только при-
родные условия определяют повсюду его историческое развитие»,
Ф. Энгельс в свое время отмечал, что подобная точка зрения
«страдает односторонностью и забывает, что и человек воздействует
обратно на природу, изменяет ее, создает себе новые условия су-
ществования. От «природы» Германии, какой она была в эпоху пе-
реселения в нее германцев, осталось чертовски мало. Поверхность
земли, климат, растительность, животный мир, даже сами люди
бесконечно изменились, и все это благодаря человеческой деятель-
ности, между тем как изменения, происшедшие за это время в при-
роде Германии без человеческого содействия, ничтожно малы» 1 2.
Материальное производство, деятельность человека высту-
пают как мощный фактор, воздействующий на среду его обита-
ния не только в позитивном, но и в негативном плане. Экология
человека, его взаимодействие с окружающей средой становятся
поэтому существенной проблемой, имеющей и самостоятельное
значение, причем ключ к ее решению, с точки зрения марксизма,
лежит в анализе социальных факторов и в учете особенностей
производства, обусловленного этими факторами.
Такова принципиальная позиция марксистской философии.
И как бы ни отличалась современная экологическая ситуация в
мире от той, которая существовала во времена Маркса, его по-
нимание, его метод, его подход к решению проблемы взаимо-
действия общества и природы оказываются сегодня чрезвычайно
актуальными.
Для марксистского анализа экологической проблемы характер-
но выявление ее связей с различными сторонами общественного
бытия и обращение к вопросам большого социального и гумани-
стического звучания. Кроме чисто научного (познавательного)
и технологического, а также социально-экономического, полити-
ческого (в том числе международно-правового) аспектов необходи-
мо учитывать также большое значение социальных, культурных,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 188.
2 Там же. Т. 20. С. 545-546.
2. Экологическая проблема
12Z
идеологических, этико-гуманистических и, наконец, эстетических
аспектов экологической проблемы, которые и образуют ее содержа-
ние как проблемы комплексной. Каждый из этих аспектов, в свою
очередь, разворачивается в большую проблему, требующую спе-
циального изучения. Однако осмысление каждой из этих проблем
или каждого отдельного аспекта единой экологической проблемы
всегда проводится на основе тех или иных общефилософских пози-
ций, задающих мировоззренческие и методологические ориен-
тиры как для исследования, так и для планирования практического
курса действий.
В поисках выхода
из экологических трудностей
Из числа этих философских позиций следует выделить такую,
которую принято называть руссоистской или неоруссоистской.
Вдохновляясь лозунгом «Назад, к природе», многочисленные ее
сторонники в своих концепциях отталкиваются от справедли-
вого в своей сути тезиса о единстве человека и природы. Однако,
абсолютизируя этот тезис, игнорируя то обстоятельство, что чело-
век становится и остается человеком путем не пассивного при-
способления к природе, а активного ее преобразования, они при-
ходят к неверным выводам: выходящее за разумные пределы
преклонение перед дикой, невозделанной природой оборачивается
негативизмом по отношению к культуре, недоверием к человеку,
его творческим силам и его разуму. И потому выводы, следую-
щие из руссоистских концепций, и обосновываемые ими решения
проблем экологии нередко носят реакционно-утопический, одно-
сторонне запретительный характер. В конечном счете подобные
концепции антигуманистичны, поскольку они предполагают необ-
ходимость ограничения культурного прогресса человечества в
интересах сохранения природы в ее естественной данности.
Вместе с тем позитивным в содержании этих концепций следует
считать то, что они отвергают понимание человека как своего
рода демиурга, стоящего над чуждой ему и косной природой,
которая выступает лишь в роли объекта покорения, подчинения.
При этом проявляется своего рода волюнтаризм, высокомерное
небрежение возможными последствиями этой природопреобразую-
щей активности и для природы, и для человека. В подобных
воззрениях извращается, гипертрофируется понятие человеческой
свободы. Оно находит свое конкретное выражение в том экономико-
производственном стереотипе, который мы сегодня называем тех-
нократическим и который в эпоху научно-технической револю-
ции, будучи несовместим с масштабами и формами взаимодей-
ствия человека и природы, становится одним из источников эко-
логической опасности.
Глава УН I. Природа
Отсюда — враждебность руссоистских концепций по отноше-
нию к науке и технике в целом. Для антитехницистских интерпре-
таций экологической проблемы характерно, что этот технократи-
ческий стереотип рассматривается как прямое следствие исполь-
зования достижений науки и техники в процессе взаимодействия
человека с природой, как неизбежное зло научно-технической
цивилизации.
Однако согласиться с этими настроениями значило бы обречь
на застой, на стагнацию не только сферу науки и техники, но и
всю культуру человечества. При ближайшем рассмотрении, впро-
чем, можно выявить недостаточную обоснованность подобных
воззрений. Верно, что большинство опасных дисгармоний в про-
цессе взаимодействия человека с природой связано именно с
научно-техническими формами этого взаимодействия; но обуслов-
лены они социальными механизмами того общественного образо-
вания, в котором впервые реализовались исторически, а именно —
капиталистической общественно-экономической формации с гос-
подствующими в ней частнособственническими интересами и по-
гоней за прибылью, что деформирует отношение не только чело-
века к человеку, но и общества в целом — к природе. Именно с
формированием и развитием капитализма связано возникновение
и доминирование того экономико-производственного стереотипа,
о котором мы говорили.
Наличие такой социальной обусловленности и опосредован-
ности во взаимоотношениях человека с природой имеет принци-
пиальное значение не только для понимания сути экологической
проблемы, но и для поиска путей ее решения. Отказываясь от
представления о нарушении экологического равновесия, о загряз-
нении и деградации окружающей среды как об автоматическом
следствии научно-технического прогресса, мы только и обретаем
возможность увидеть выход из тупика.
Марксистская философия не принимает ни безудержного и
беспочвенного технократического оптимизма, ни мрачного кон-
сервативного пессимизма руссоистского толка. Она подходит к
экологической проблеме с позиций реалистического, объектив-
ного научного анализа и вместе с тем ориентирует на поиск
последовательно гуманистических решений различных ее ас-
пектов.
Следует подчеркнуть, что марксисты при этом видят своих
естественных союзников в рядах многочисленных сегодня эколо-
гических движений, выступающих против чреватых опасностями
для природы путей и направлений научно-технического прогрес-
са. Современные марксисты, далее, в полной мере учитывают и
тот факт, что не только они, но и представители ряда других
философских и идейных течений подходят к экологической проб-
леме с позиций реализма и гуманизма, что уже дает немало ценно-
го для практических действий в этой области.
2. Экологическая проблема
122
Вместе с тем, подчеркивая социальную обусловленность воз-
никновения экологической проблемы, марксизм именно здесь —
в области социальных механизмов и структур, формирующих, де-
формирующих и перестраивающих отношение человека к приро-
де,— ищет не только самые глубокие истоки экологических
напряженностей, но и реальные пути их ликвидации. Когда под
угрозой оказывается выживание и окружающей среды, и самого
человечества, мы вправе задаваться вопросом, жизнеспособны ли
те социальные механизмы и структуры, которые порождают эту
угрозу. Однако, чтобы не допустить упрощения, проследим до кон-
ца логику современных марксистских рассуждений. С широкой
исторической точки зрения можно утверждать, что глубинные
корни сегодняшней экологической проблемы лежат в том типе
взаимоотношений человека и природы, который порожден капита-
лизмом. Но экологическая проблема, хотя и является по своей сути
проблемой социальной, порождается непосредственно техниче-
скими средствами и может получить свое полное решение только
в результате фундаментальной социальной трансформации, при-
званной обеспечить осуществление экономических, производствен-
ных, социально-культурных и аксиологических сдвигов, необхо-
димых для устранения экологической опасности. Таким образом,
согласно марксистскому подходу, лишь в результате всеобщего
социального переустройства, связанного с ликвидацией частной
собственности на средства производства и классовых антаго-
низмов, может быть окончательно решена экологическая про-
блема.
Такова принципиальная сторона дела. Ею, однако, не ис-
черпывается вся глубина экологической проблемы, которая се-
годня предстает перед человечеством в чрезвычайно многооб-
разных проявлениях. Необходимо поэтому видеть не только
самую общую перспективу, но и гораздо более конкретные и
весьма серьезные детали переднего плана. А они свидетель-
ствуют о том, что перед лицом экологической проблемы сегодня
стоит не только капитализм, но и социализм, все человечество
в целом, что проблема эта, иначе говоря, стала всепланетарной,
глобальной.
В частности, опыт нашей страны, других стран социализма
свидетельствует о том, что сама по себе отмена частной собствен-
ности на средства производства вовсе не является гарантией
от серьезных деформаций во взаимоотношениях человека со сре-
дой его обитания. Для этого необходимо, чтобы сами принципы
коллективизма, новые общественные отношения собственности
были освобождены от всех проявлений отчуждения от них чело-
века. Утрата человеком ощущения личного участия и личной
заинтересованности в общем деле, гнет командно-административ-
ного стиля во взаимоотношениях между людьми, господство тех-
нократических подходов в развитии экономики — все это ведет
Глава VIII. Природа
Ж
к экологической безответственности и безграмотности, последствия
чего в сфере взаимодействия человека с окружающей средой ока-
зываются весьма пагубными.
Тяжелая, неблагополучная судьба Байкала, Арала и Каспия,
загрязнение отходами промышленного и сельскохозяйственного
производства этих и многих других водоемов, выбросы в воздушный
бассейн вредных продуктов деятельности промышленных пред-
приятий и выхлопных газов автотранспорта, неумеренное приме-
нение пестицидов, гербицидов, минеральных удобрений, серьезные
изменения климатического и водного режимов в местах, приле-
гающих к крупным гидротехническим сооружениям,— таковы
лишь некоторые печальные последствия бездумной экспансии
человека в отношении окружающей природы. Сегодня, однако,
наше общество все больше осознает, что дальше идти по этому
пути нельзя, что экологическая проблема принадлежит к числу
важнейших проблем, которые надлежит решать в ходе револю-
ционной перестройки. И здесь проявляется то, что изменение
отношений человека к природе опосредуется глубокими социаль-
ными преобразованиями в жизни общества.
В этом отношении особенно показательна бурная активность
общественности, широких слоев населения в самых разных регио-
нах страны, выступающих против строительства и эксплуатации
экологически грязных производств. Эта идущая «снизу», неза-
программированная активность уже стала таким фактом, с кото-
рым не могут не считаться ведомства, планирующие и обеспечи-
вающие развитие экономики, фактом, свидетельствующим о том,
что общественное мнение в нашей стране становится вполне
реальной силой.
Естественно, что на первых порах эта активность подчас
проявляется в формах негативизма, глухого к разумным доводам,
когда протест направляется даже против экологически безвредных
производств. Такие перехлесты порождаются все тем же недостат-
ком экологической грамотности и экологической культуры. Само по
себе это говорит как раз о сложности, многоплановости эколо-
гической проблемы, решение которой предполагает и привлечение
солидной доли общественных ресурсов, и основательную работу в
области экологического просвещения и образования, и экологи-
чески обоснованную переориентацию дальнейшего научно-техни-
ческого развития.
Научно-технический
прогресс и экология
Последнее обстоятельство заслуживает особого внимания, по-
скольку именно здесь мы находим одно из конкретных проявле-
ний социальной обусловленности научно-технического прогресса.
2. Экологическая проблема
201
Вопреки руссоистским концепциям, считающим именно его и
только его первопричиной деградации среды обитания, сегодня
мы видим, что наиболее прогрессивные, наиболее передовые из
разрабатываемых и внедряемых технологий и материалов явля-
ются, как правило, экологически чистыми. А происходит это по-
тому, что разработка таких технологий и материалов в совре-
менном обществе наделяется социальным приоритетом. С одной
стороны, сами разработчики — ученые и инженеры — не могут
не учитывать экологических характеристик своих проектов; с
другой стороны, там, где общество проявляет озабоченность по
поводу своих взаимоотношений со средой обитания, при прочих
равных условиях из числа предлагаемых научно-технических ре-
шений будут отбираться и приниматься к практическому испол-
нению как раз те, которые экологически безопасны.
Этим, впрочем, не исчерпывается вся значимость научно-тех-
нического прогресса в решении экологической проблемы. Дело
в том, что во многих случаях новые научно-технические решения
необходимы и для минимизации либо ликвидации того ущерба,
который уже нанесен окружающей среде.
В целом, таким образом, реальные пути решения экологической
проблемы связаны с исследованием комплекса фундаментальных
социальных сдвигов, включающих научно-технический прогресс,
но не сводящихся к нему. Развитие науки и техники создает
лишь возможность решения экологической проблемы, которая
только в определенных социальных условиях превращается в
действительность. «...Определенное отношение к природе,— пи-
сали К. Маркс и Ф. Энгельс, — обусловливается формой обще-
ства...» 1
Движение вперед, изменение мира и человека — его произ-
водственной, трудовой деятельности, образа жизни, сознания (в
том числе и экологического) — вот перспектива разрешения эколо-
гической проблемы, стоящей перед человечеством. Современный
человек должен развивать гармонические отношения с природой,
понимать процессы ее развития и разумно их использовать, спо-
собствуя обогащению, очеловечению, гуманизации природы, о чем
писал в свое время Маркс. Мы уже отмечали, что в период своего
становления научное познание в отношении к природе исходило
главным образом из представления о необходимости «завоевания»
ее, «покорения» сил природы. Этот стереотип, имеющий вековую
историю и еще не преодоленный сегодня, должен постепенно
меняться; соответственным образом должно утверждаться убеж-
дение в том, что современный человек не может ставить себя
в отношении к природе в положение «завоевателя», не заботя-
щегося о последствиях своей, деятельности.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. Т. 2. С. 28.
Глава VIII. Природа
Глобальный характер
экологических проблем
Однако, поскольку экологические проблемы, как мы уже го-
ворили, носят ныне глобальный, общечеловеческий характер, эти
перемены должны быть взаимосвязаны с глубокими перестройка-
ми международно-правового, политического и культурного плана
во взаимоотношениях между народами. С тяжелыми последствиями
небрежительного отношения к природе люди сталкиваются не-
посредственно в своем повседневном существовании, причем пе-
ред обитателями каждого из регионов планеты экологические
проблемы предстают в конкретных, своебразных формах. Нисколь-
ко не преуменьшая всей важности и неотложности этих задач,
необходимо вместе с тем особо подчеркнуть глобальное измене-
ние экологической проблемы в целом.
Перед современным человечеством стоят две основные опас-
ности — опасность того, что оно уничтожит себя в огне ядерной
войны, и опасность необратимого разрушения естественного базиса
своего существования. Первая из них, впрочем, достаточно отчет-
ливо и однозначно осознается сегодня практически всеми, посколь-
ку теперь мало кто оспаривает, что победа в ядерной войне невоз-
можна, и здесь акцент сдвигается на разработку практических
мер по снижению и ликвидации ядерного противостояния.
Что же касается второй опасности, то в целом уровень ее
осознания людьми, видимо, отстает от реальных масштабов на-
висшей угрозы. Прежде всего это находит выражение в том, что
в своих практических взаимоотношениях с природой люди во
многом продолжают руководствоваться частными, ограниченными
интересами, когда природа фактически выступает как всего лишь
плацдарм, на котором развертывается соперничество различных
наций, классов, социальных групп. А между тем угроза настоль-
ко велика, что для ее предотвращения человечеству по многим
параметрам становится необходимым выступать в своих взаимоот-
ношениях с природой в качестве единого целого, поскольку це-
лый ряд серьезных негативных эффектов интенсивной приро-
допреобразующей деятельности человека не ограничивается ре-
гиональными рамками, а приобретает планетарный характер. По-
добно ядерной, экологическая опасность воочию демонстрирует,
что у человечества отныне — общая судьба, что одна группа, одна
нация, один класс не может выжить, обрекая на погибель других.
Вполне понятно, что единство действий, глобальное между-
народное сотрудничество в борьбе за выживание человечества
предполагает выработку единой согласованной идейной платфор-
мы, которая могла бы стать приемлемой для самых разных об-
щественных движений, для всех стран и регионов планеты. И
сегодня можно говорить о том, что последние годы ознаменовались
2. Экологическая проблема
глубоким, возможно, решающим поворотом в этом направлении.
Новое политическое мышление, исходящее из грозных реальностей
и неотложных требований современности, выдвинуло столь необ-
ходимую идею приоритета общечеловеческих ценностей во взаимо-
отношениях между народами. И первые практические шаги, такие,
как заключение серьезных межправительственных соглашений по
вопросам охраны окружающей среды, резкое расширение весо-
мости и масштабов деятельности авторитетных международных
общественных, и в том числе научных, организаций и многие
другие перемены, происходящие в современном мире,— все это
позволяет говорить о том, что принципы нового политического
мышления, идеи единого будущего человечества и его ответ-
ственного отношения к окружающей природе становятся весо-
мым фактором общественного развития. Тем самым закладывается
та идейная платформа международного сотрудничества, деталь-
ная разработка и практическая реализация которой открывает на-
дежду на возможность гармонизации отношений человека и при-
роды.
Следует также иметь в виду, что глобальную экологическую
проблему приходится решать в условиях неравномерного развития
разных стран и народов, причем не просто по уровню доходов
на душу населения, но и по целому комплексу социальных, эконо-
мико-производственных, культурных факторов. Не принимать все-
го этого во внимание было бы в корне неправильно.
Очевидно, что развитые и развивающиеся страны обладают
неодинаковыми возможностями для создания здоровой жизненной
среды. Развивающиеся страны не имеют достаточных социальных
условий и необходимого научно-технического потенциала для того,
чтобы быстро решить эту проблему, однако они, как правило,
располагают большими естественными ресурсами. Развитые стра-
ны обладают высоким экономическим и научно-техническим по-
тенциалом, но их природная среда испытывает значительное не-
благоприятное влияние интенсивной производственной деятель-
ности. Тем самым акценты в решении единой экологической про-
блемы ставятся по-разному: для развивающихся стран — это
экологически обоснованное развитие, для развитых стран — эко-
логически обоснованное развитие.
Кроме того, управление природными условиями жизни об-
щества нельзя сводить лишь к регулированию потребления ре-
сурсов; в более широком смысле это означает создание здо-
ровой жизненной среды для человека, социальные и природные
параметры которой обеспечивали бы максимум возможностей для
его развития. Соответственно этому марксистская философия под
экологическим развитием понимает процесс рационального преоб-
разования (формирования) окружающей среды в интересах че-
ловека, причем эти интересы должны пониматься во всей их
широте и многогранности, а не в одном лишь их материально-
204
Глава VIII. Природа
утилитарном выражении. Максимальное соответствие сформиро-
ванной таким образом естественной среды жизненным потреб-
ностям людей и является основной целью экологически сбалан-
сированной стратегии развития. Для ее характеристики можно
воспользоваться чрезвычайно глубокими словами К. Маркса:
«...общество есть законченное сущностное единство человека
с природой, подлинное воскресение природы, осуществленный
натурализм человека и осуществленный гуманизм природы» \
Не остановка развития, а согласованное развитие человека, обще-
ства и природы в их единстве — таков магистральный путь реше-
ния экологической проблемы.
3.
Природа живая и неживая.
Отношение человека к живому.
Жизнь как ценность
• Живое и неживое ф Место биологии и философии в познании живого ф
Современные представления о живом ф Конечна ли жизнь на Земле! ф
Живое и неживое
Всякий раз, когда человек сталкивается с неведомым ему
доселе объектом, одна из первых мыслительных операций, ко-
торую ему приходится проделывать,— это установление того, яв-
ляется ли этот объект живым или неживым. Различие между
живым и неживым принадлежит к числу наиболее фундаменталь-
ных и значимых разграничительных линий для нашего восприятия
внешнего мира, для ориентации в нем и для взаимодействия
с ним.
Действительно, во все времена людям всех племен и народов
так или иначе приходилось отличать живое от неживого, хотя
само разграничение могло проводиться разными способами. Так,
для первобытных народов был характерен анимизм — воззрение,
согласно которому все — и человек, и зверь, и дерево, и камень —
имеет свою душу и все живо до тех пор, пока душа не расста-
нется с телом. Из истории мысли известна и другая система
воззрений — гилозоизм, сторонники которой считали живым все
то, что есть, отождествляя, таким образом, жизнь и бытие. В этом
случае, казалось бы, отличение живого от неживого теряет смысл;
на деле, однако, оно проводилось даже и здесь, ведь реальностью
признавалась не только жизнь, но и смерть, которая понималась
как небытие.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 118.
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
Разграничение между живым и неживым проводится и в биб-
лейской картине сотворения мира, в которой синтезированы воз-
зрения многих народов Ближнего Востока, живших более двух
тысячелетий назад. Согласно Библии, живое творилось уже пос-
ле того, как было закончено создание косной, неодушевленной
материи, и перед творением человека.
Чем же можно объяснить не убывающую на протяжении всей
истории человечества значимость разграничения между живым и
неживым? Очевидно, прежде всего тем, что без такого разгра-
ничения невозможна практическая деятельность человека, направ-
ленная на удовлетворение его самых насущных потребностей.
В этой своей деятельности он существенно по-разному исполь-
зует живое и неживое. Живое — то, чем человек только и может
питаться, и, следовательно, оно является объектом охоты, рыбной
ловли, собирательства, а впоследствии — культивирования. Жи-
вое — это и то, что используется человеком для изготовления
одежды, уберегающей его от холода, дождя, снега... Вместе с
тем это — в форме, скажем, крупного животного — опасный со-
перник в борьбе за пищу, а то и смертельный враг, от которого
надо защищаться. Человек, наконец, осознает себя как существо,
наделенное жизнью и поэтому находящееся в отношении родства
ко всему живому. Особенно ярко это проявлялось в тотемизме —
характерном для первобытных племен отождествлении своего рода
с каким-либо животным (тотемом), почитавшимся в качестве
прародителя. Ощущением родства живых существ пронизаны мно-
гие произведения искусства. Сергей Есенин, например, прямо
называет в своих стихах зверье «братьями нашими меньшими».
Эта двойственность, амбивалентность значений живого для
практической деятельности, для самого существования человека
в конечном счете и порождает у него целую гамму чувств и
отношений, находит свое отражение и в мифологических, и ре-
лигиозных воззрениях, ц в нормах морали, и в эстетическом
восприятии. К примеру, одним из первых запретов (табу), ле-
жащих у истоков человеческой культуры и морали, был запрет
на умерщвление и на поедание мяса того или иного животного.
Его отголоски обнаруживаются и сегодня, скажем, в отношении
индусов к корове. Животные, как правило, были и первыми объек-
тами, которых первобытный человек изображал на своих наскаль-
ных рисунках. И в наши дни разнообразные растительные и
животные формы зачастую выступают в эстетическом сознании
в качестве эталонов прекрасного или, напротив, безобразного.
Как видим, многоразличные отношения к живому далеко не всег-
да удается объяснить и понять, исходя из непосредственных тре-
бований практической целесообразности.
Учитывая все разнообразие форм взаимодействия с живым
и отношения к живому, вполне можно понять не только исключи-
тельную важность противопоставления живого и неживого как
Глава VIII. Природа
Ж
одной из основных оппозиций для человеческого действия и соз-
нания, но и то, что такое противопоставление проводится по-
разному в зависимости от достигнутого уровня развития практики
и познания, что оно не является таким самоочевидным, как это
могло бы показаться с первого взгляда, что оно не задано людям
раз и навсегда. А это значит, что разграничение живого и не-
живого, или определение того, что есть жизнь, представляет со-
бой такую проблему, которую нельзя решить раз и навсегда,
к которой люди возвращаются и будут возвращаться снова и
снова.
Сам факт наличия этой проблемы говорит о необходимости,
наряду со всеми названными формами отношения к живому,
также и такого отношения, как познавательное, то есть о необ-
ходимости изучать жизнь во всех ее многообразных проявлениях.
Первоначально знания человека о живом — скажем, о повадках
зверей или о сроках созревания плодов — были непосредственно
вплетены в его практическую деятельность. Однако уже, к при-
меру, гилозоизм выступает как попытка, сколь бы она ни каза-
лась фантастической по теперешним меркам, осознанного про-
тивопоставления живого и неживого. А вместе с осознанием этой
проблемы встает задача выявления тех общих свойств и харак-
теристик, которые присущи всему живому.
Место биологии и философии
в познании живого
На основе разнородных, частичных представлений и сведений
о живом, первоначально непосредственно вплетенных в практи-
ческую деятельность, формируется биологическое познание, В на-
ши дни оно осуществляется прежде всего научными средствами.
Современная биология представляет собой чрезвычайно обширную
и развитую область знаний. К тому же биологические науки
дополняются науками сельскохозяйственными, биотехнологи-
ческими и медицинскими, которые непосредственно ориентированы
на соответствующие виды практического взаимодействия человека
с живым. Само развитие биологического познания порождает но-
вые виды такого взаимодействия. Это отчетливо обнаруживается
в современной биотехнологии, которая занимается конструирова-
нием новых, не существовавших ранее в природе биологических
организмов с заранее заданным генетическим аппаратом. С по-
мощью биотехнологии удается искусственным путем получать
многие вещества и продукты, необходимые для удовлетворения
самых разных потребностей человека.
Итак, в наши дни основную массу знаний о живом, и в том
числе знаний наиболее фундаментальных, люди получают из био-
логии. В связи с этим может возникнуть вопрос: а каково место
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
философии в познании жизни? И не может ли биология вообще
обойтись без философии?
В нашей стране этот вопрос имеет особую остроту. Дело в
том, что в 30—40-е годы утвердилось ложное понимание фило-
софских проблем биологии. В этот период сформировалась и по-
лучила широкое распространение как среди биологов, так и среди
философов точка зрения, согласно которой существуют якобы
две биологии — диалектико-материалистическая, передовая, и ре-
акционно-идеалистическая, антинародная. Отдельные философ-
ские положения, понимаемые весьма примитивно, использовались
в качестве главного основания для суждения о том, какая био-
логическая теория верна, а какая — ложна.
Эта точка зрения была выдвинута склонным к поверхност-
ному философствованию биологом Т. Д. Лысенко и поддержана
некоторыми философами-догматиками, прежде всего М. Б. Мити-
ным, а также претендовавшим на «руководящее философствова-
ние» юристом И. И. Презентом. Объектом их атак стала генетика —
область биологии, интенсивно развивавшаяся во всем мире,
в том числе и в нашей стране. В результате был нанесен
серьезный урон и биологии, и философии. Во многих философ-
ских работах со ссылками на материалистическую диалектику
пропагандировались невежественные концепции и осуждались
новые, перспективные направления развития генетики, такие,
как хромосомная теория наследственности. Даже исследования
в области биохимической генетики, раскрывшие роль нуклеино-
вых кислот в механизмах наследственности, были зачис-
лены Лысенко и его сторонниками в разряд «идеалистических».
Эти ложные выводы, сомнительная честь установления которых
не принадлежит, надо сказать, одним лишь философам, при-
обрели на определенное время характер общественного пред-
рассудка, культивировавшегося средствами, противоположными
целям науки. Безграмотные теории Лысенко и его сторонни-
ков стали предметом изучения и в высшей, и в средней
школе.
Что касается философской стороны дела, то диалектика заме-
нялась здесь лжедиалектикой. Философский анализ, если о нем
вообще можно говорить в этом случае, был ориентирован не на
то, чтобы проследить связь той или иной теории с эксперимен-
тальными фактами, не на объективное и всестороннее рассмотре-
ние существа теории, а на поверхностную «оценочную работу»,
в ходе которой диалектико-материалистическое мировоззрение
использовалось преимущественно для наклеивания ярлыков на
оппонентов.
Происходившая в 1948 году сессия Всесоюзной академии сель-
скохозяйственных наук им. В. И. Ленина заслужила недобрую
память апофеоза развития этих событий и привела к фактиче-
скому разгрому научной генетики в нашей стране. В результате
Глава VIII. Природа
ж
долгое время генетика могла развиваться у нас лишь подпольно,
основываясь на беспримерном энтузиазме и самопожертвовании
тех, кто сохранял верность идеалам науки.
Первый вывод, который можно сделать из этих печальных со-
бытий, состоит в осознании того, насколько опасным может быть
произвольное, некомпетентное «применение» философии в биоло-
гической, как, впрочем, и в любой другой науке. Но следует ли
из этого, что между биологией и философией вообще нет никаких
точек соприкосновения в познании жизни? Вовсе нет. И передовые
философы показали это, в том числе и в критике Лысенко.
В биологии, как мы видели, живое рассматривается в ка-
честве объекта познания. Но мы видели также, что отношение
человека к живому многогранно, заключает в себе наряду с поз-
навательными и практические, и эстетические, и этические сто-
роны. Результаты и достижения биологического познания конеч-
но же имеют ценность и сами по себе. Однако они ложатся не на
пустое место, а включаются в совокупность имеющихся представ-
лений человека о живом, форм отношения и способов взаимо-
действия с живым. Более того, развитие биологического позна-
ния ведет к изменению этих представлений и отношений. Оно,
говоря иначе, оказывает воздействие на мировоззрение человека,
а потому и требует мировоззренческого осмысления и истолко-
вания, что является уже задачей преимущественно философской,
решать которую можно лишь совместными усилиями философии
и биологии. И эта задача философии настолько серьезна, насколь-
ко глубоким значением для человека наполнено его отношение
к живому.
Деятельность людей, относящихся к живому лишь под углом
зрения объективного научного познания и практической пользы,
которую способен принести тот или иной объект живой природы,
не замечающих многоцветья красок и форм жизни, не умеющих
сострадать живому, в определенных ситуациях может представ-
лять опасность для самого существования жизни. И вовсе не слу-
чайно при всех поразительных успехах биологического позна-
ния в разрешении загадок жизни она по-прежнему сохраняет
для всех нас, включая и тех, кто профессионально занимается
биологией, неизъяснимый и неизбывный элемент таинствен-
ного...
Обсуждая вопрос о месте философии в познании жизни, важ-
но также не упустить из виду следующее: для биологии жизнь
есть объект познания и в этом смысле противостоит познающему
ее субъекту, но под углом зрения человеческого существования
жизнь не может быть только объектом, поскольку и само оно
включено в ткань жизни, есть ее продолжение и проявление.
Биология видит живое как бы извне; именно благодаря
этому она и в состоянии давать объективные знания о живом.
Философия же не может ограничиться этим, ее интересуют
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому 209
отношения между человеком и живым, взятые во всей их полноте,
с учетом, разумеется, данных биологической науки, но также
и того, что и человеческое существование, и человеческая дея-
тельность, и человеческое познание — это формы проявления жиз-
ни, возможные постольку, поскольку существует и сохраняется
сама жизнь.
Нетрудно понять, что зависимость между философией и биоло-
гией является взаимной. С одной стороны, в философии полу-
чают теоретическое осмысление мировоззренчески значимые дос-
тижения биологического познания, которое в ходе своего разви-
тия дает нам все более содержательную, яркую и насыщенную
картину живого. Вместе с тем развитие биологического познания,
особенно в современных условиях, ставит и острейшие проблемы
морально-этического характера — такие, как определение пределов
допустимого в экспериментах на человеке и на животных, мо-
ральная оценка тех возможностей воздействия на наследствен-
ность, физиологию и психику человека, которые открываются в
результате достижений биологии, многие другие. Разумеется, в
обсуждении такого рода вопросов, нередко затрагивающих са-
мые глубины мировоззрения, философия занимает весьма заметное
место. С другой стороны, теоретически обосновывая мировоз-
зренческуТо позицию человека, философия позволяет выявить,
раскрыть и выразить на языке понятий, то есть сделать доступными
для последующего рационального анализа, наиболее глубокие с
точки зрения человеческого существования проблемы, решением
которых занимается биологическое познание.
Философско-мировоззренческая значимость результатов биоло-
гического познания наглядно проявляется в следующем факте.
В работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой
философии» Ф. Энгельс говорил о трех великих научных откры-
тиях середины XIX века, являвшихся естественнонаучным обосно-
ванием материалистической диалектики. Это закон сохранения
и превращения энергии, установление клеточного строения орга-
низмов и выдвинутое Ч. Дарвином учение о происхождении ви-
дов путем естественного отбора. Последние два из названных
открытий непосредственно относятся к области биологического
познания; но и в открытии закона сохранения и превращения
энергии роль биологии была весьма ощутима.
Можно отметить и то, что учение Дарвина, прежде всего
его идеи об эволюционном развитии жизни и о происхождении
человека от обезьяноподобных предков, оказали глубочайшее воз-
действие на философию второй половины XIX — начала XX века.
Возник целый веер философских течений, получивших общее на-
звание «философии жизни». Каждое из них стремилось по-своему
истолковать учение Дарвина либо предлагало свои, альтернатив-
ные по отношению к дарвиновской, трактовки эволюции. Наряду
с этим довольно широкое распространение получил социал-дар-
Г лава VIII. Природа
винизм — реакционное учение, которое переносило биологические
закономерности на общественную жизнь и произвольно относило
целые классы и расы людей к категории менее приспособленных,
менее развитых и, следовательно, заслуживающих лишь подчи-
ненного положения. Сам Дарвин в отличие от некоторых своих
последователей не имел никакого отношения к этим спекуляциям.
Говоря о философско-мировоззренческом значении биологии,
важно также отметить, что из всего мира природы, пожалуй,
именно живое с наибольшей очевидностью обнаруживает все
богатство закономерностей и характеристик диалектического раз-
вития. Можно сказать, что диалектическое развитие — вызревание
и разрешениё противоречий, накопление количественных изме-
нений и скачкообразный переход в новое качество, отрица-
ние отрицания — есть способ существования жизни, он про-
слеживается на всех уровнях живого — и на уровне единичной
клетки, и на уровне целого организма, и на уровнях отдель-
ного биологического вида и биоценоза (совокупность связанных
и взаимодействующих между собой видов, населяющих опреде-
ленную территорию), и, наконец, на уровне биосферы как це-
лого. Помимо черт, общих всем этим уровням, на каждом из
них развитие характеризуется своими специфическими особенно-
стями. Так, на уровне организма реализуется один из важных
типов развития — циклическое развитие. В каждом отдельном
цикле наблюдается закономерная последовательность сменяющих
друг друга стадий от рождения до смерти, причем каждая из
этих стадий достаточно хорошо отличима. Такой четкой циклич-
ности не обнаруживается на уровнях вида или биосферы.
Развитие биологического организма, который постоянно изме-
няется, подчас весьма резко, сохраняя, однако, самотождествен-
ность,— это яркий образец закономерного и упорядоченного про-
цесса, протекающего независимо от воли и сознания человека и
вместе с тем хорошо знакомого ему из повседневного опыта.
Неудивительно поэтому, что уже с древних времен развитие
организма выступало в качестве модели для осмысления самых
разных процессов и явлений окружающей действительности,
менее доступных нашему восприятию. Так, в космогонических
мифах, объясняющих возникновение мира, повествуется о его
рождении и о последующих фазах его развития. Эти же мотивы
можно встретить и в натурфилософских построениях древнегре-
ческих мыслителей. Нередко мир, космос мыслился ими как огром-
ный организм, который на пути от рождения до смерти прохо-
дит все фазы, свойственные развитию биологического существа.
Да и современный человек не только в повседневной жизни,
но даже и в научном познании для осмысления и понимания
окружающих явлений чрезвычайно часто прибегает к метафорам
жизни, смерти, оплодотворения, рождения, юности, зрелости,
старости и т. п., берущим начало все из того же источника.
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
Современные представления
о живом
Людям достоверно известна только земная жизнь, ограниченная
рамками нашей планеты. Сейчас уже можно считать установлен-
ным, что ни на одной из планет Солнечной системы, кроме Земли,
жизни не существует. И хотя поиски внеземной жизни и циви-
лизаций не прекращаются (так, в космическом пространстве об-
наружены довольно сложные органические соединения — более
простые формы тех молекул, которые являются химическим фун-
даментом жизни на Земле), нельзя не считаться с предположе-
нием, согласно которому в доступной нашему изучению Вселенной
нет других очагов жизни, кроме земного. Пылкому воображению,
быть может, трудно примириться с этим; однако, учитывая та-
кую возможность, человечество должно особенно бережно отно-
ситься к сохранению жизни на Земле.
В своих попытках провести или уточнить разграничение меж-
ду неживой и живой природой человек неизбежно сталкивается
с вопросом о происхождении жизни. Стоит обратить внимание
на существенную разницу между вопросом о происхождении не-
живой природы, природы вообще, и о происхождении живой при-
роды. Второй вопрос, в отличие от первого, имеет не только чи-
сто умозрительный смысл (мы исходим из того, что природа в
тех или иных формах существует вечно), но и серьезное естест-
веннонаучное содержание. Этот вопрос волновал человечество на
протяжении всей его истории; долгое время, однако, он мог об-
суждаться лишь на языке мифа, религии или натурфилософии.
Для религиозного мировоззрения возникновение жизни являлось
одним из наиболее убедительных свидетельств творения мира в
соответствии с божественным замыслом. Этим в немалой степени
определяется мировоззренческое значение естественнонаучных
знаний о происхождении жизни, которые стали особенно быстро
накапливаться в XX столетии. Задача, которая стоит в этой свя-
зи перед естествознанием, заключается в том, чтобы показать,
что возникновение земной жизни явилось закономерным резуль-
татом предшествующей эволюции нашей планеты, не требовавшим
вмешательства внешней воли, и определить необходимые и доста-
точные условия, а также последовательные стадии диалектиче-
ского скачка от неживой природы к первоначальным формам
жизни.
По современным научным представлениям, первые признаки
жизни на Земле появились около 3,8 млрд лет назад. Значитель-
но позже, примерно 2 млрд лет назад, возникли первые клетки,
способные к фотосинтезу, то есть к использованию энергии
солнечного света для химических реакций, в процессе которых
выделяется кислород. Это радикально изменило характер земной
Глава VIII. Природа
ш
атмосферы, ее химический состав и позволило жизни доволь-
но быстро распространиться по всей поверхности планеты —
возникла новая целостная система, а именно биосфера. В ре-
зультате сама жизнь стала важнейшим фактором поддержания
на Земле условий, необходимых для ее сохранения и развития.
Это — проявление одной из главных закономерностей диалекти-
ческого развития, когда законы, свойственные более высокой
форме движения материи, становятся господствующими и подчи-
няют себе последующий процесс развития, определяя ход не толь-
ко биологической, но и химической эволюции.
Интересно, что более ста лет назад на сходную закономерность
развития применительно к обществу обратил внимание К. Маркс.
По его словам, «органическая система как совокупное целое имеет
свои предпосылки, и ее развитие в направлении целостности
состоит именно в том, чтобы подчинить себе все элементы об-
щества или создать из него еще недостающие ей органы» ’. По-
добно этому и жизнь, единожды возникнув и распространившись
по поверхности нашей планеты, становится силой, которая ор-
ганизует новую целостность — биосферу — и определяет проте-
кающие в ней процессы.
Представление о жизни как определенной стадии в эволю-
ции не только нашей планеты, но и космоса, Вселенной в целом
формировалось в начале XX века рядом весьма своеобразных
мыслителей, которых принято относить к направлению русского
космизма (К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский и др.). Идеи
русского космизма оказали влияние на В. И. Вернадского, в твор-
честве которого, пожалуй, с наибольшей глубиной реализова-
лось представление о жизни как факторе планетарного и косми-
ческого порядка и об ответственности наделенного разумом че-
ловека за сохранение жизни.
Представление о биосфере позволяет увидеть жизнь как сплош-
ной, непрерывный во времени и пространстве поток, в котором
беспрестанно преобразуются вещество, энергия и информация. Од-
нако и здесь мы в очередной раз сталкиваемся с диалектическим
противоречием — формой существования и эволюции этого непре-
рывного потока являются дискретные, ограниченные в прост-
ранстве и времени, выделенные из окружающей среды образова-
ния — отдельные организмы.
Каждый организм — это сгусток, в котором концентрируются
вещество, энергия и информация. Их запасы организм пополняет
из окружающей среды, в которой они находятся в более рассеян-
ном и менее упорядоченном виде. Организм перерабатывает эти
ресурсы, переводя их в качественно новое, более организованное
состояние. Взаимодействие организма с окружающей средой, и
прежде всего с другими организмами, есть несущая конструкция
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 229.
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
того потока жизни, которым охвачена поверхность нашей пла-
неты.
Если посмотреть теперь на организм с точки зрения его внут-
реннего устройства, то опять можно обнаружить противоречие:
с одной стороны, существуют общие, единые для всех организ-
мов законы их строения, функционирования и развития, а с
другой — каждый организм уникален по характерному для него
набору генов, следовательно, и по специфике тех биохимических
процессов, которые контролируются генами, и, далее,— по чертам
строения, поведения и т. д., определяемым взаимодействием ге-
нетической программы организма и условий его обитания. (Исклю-
чением из этого правила уникальности являются клоны — гене-
тически идентичные копии, происходящие от одной материнской
клетки. Размножение путем клонирования в естественных усло-
виях наблюдается лишь у простейших организмов. Что касается
высших организмов, то в настоящее время получение их клонов
искусственным путем, методами генной инженерии, стало одним
из направлений биотехнологических исследований.) Каждая от-
дельная жизнь, хотя она и включена в единый необозримый
поток жизни, случается всего лишь один раз, она неповторима,
в чем-то отлична от любой другой и невосполнима.
Всякая индивидуальная жизнь конечна, и в этом заключен
глубокий смысл, ибо она, во-первых, дает начало новым жизням
и, во-вторых, с течением времени уступает им дорогу. Бесконеч-
ная продолжительность жизни отдельного организма закрывала
бы возможность для порождения и отбора новых форм, то есть
для эволюционного ее развития. Конечный же организм, хотя
сам по себе он индивидуален и даже уникален, можно уподобить
эксперименту, который проводит сама жизнь: она порождает бес-
численные вариации, при этом сохраняя и распространяя те из
них, которые лучше приспособлены к меняющимся условиям среды
обитания.
Основным источником этих вариаций служат комбинирование
генов, которые при оплодотворении исходят от каждого из ро-
дителей (в случае полового размножения), и, главное, мутации —
изменения генов, происходящие под действием самых разнооб-
разных причин (известно, например, что частота мутаций воз-
растает при повышении уровня радиоактивности или под влиянием
некоторых химических соединений). Существенно то, что мута-
ции носят ненаправленный характер, то есть не ведут к так
называемой «адекватной изменчивости», которая автоматически
делала бы их носителей более приспособленными к окружающим
условиям. В этом смысле их называют случайными. Подавляющее
большинство мутаций являются вредными, либо вообще блокируя
развитие жизнеспособного организма, либо порождая уродливые и
малоприспособленные к среде формы. И тем не менее из того
материала, который поставляют мутации, биологическая эволюция
Глава VIII. Природа
ш
путем отбора выискивает новые, более приспособленные к условиям
обитания и более жизнеспособные организмы. А чем более жизне-
способен организм, тем у него большая вероятность оставить
жизнеспособное потомство, в котором свойства, обеспечивающие
возрастание жизнеспособности, будут закреплены уже генетически.
Так сочетание самых разных факторов, действующих независимо
друг от друга, случайным образом, порождает в качестве необ-
ходимого результата новые формы живого.
К числу наиболее характерных отличительных особенностей
живой материи, как правило, относят удивительное, превосхо-
дящее все возможности нашего воображения, поистине неисчис-
лимое многообразие форм, в которых она существует. Кажется,
в живом мире природа использует всю палитру цветов, контрастов,
оттенков и переходов, любые мыслимые и немыслимые сочетания
геометрических фигур и размеров, звуков и запахов, бесконеч-
ный диапазон внешних условий, пригодных для обитания раз-
личных видов организмов. Это многоцветье и пестрота питает
не только чувства человека, но и его разум, побуждая искать
единство в многообразии, постоянное в изменяющемся. Стремле-
ние классифицировать и упорядочить разнообразие живого — один
из важных побудительных импульсов биологического познания.
Современная биология рассматривает само это разнообразие
как необходимое для существования и продолжения жизни.
Экология — отрасль биологии, изучающая взаимоотношения
живых организмов со средой их обитания — позволяет выявить
сложные, многократно переплетающиеся цепи зависимостей, * ко-
торые стягивают различные виды в единое целое — биосферу,
если говорить обо всей жизни на планете, или биоценоз при-
менительно к определенному участку земной поверхности. Живая
природа во многих отношениях является учителем человечества,
в том числе и в умении создавать безотходные или малоотход-
ные технологии: продукты жизненной активности одних видов
утилизируются, используются другими видами организмов. В рам-
ках целого каждый вид занимает отведенное ему место — он жи-
вет, потребляя то, что производят другие виды, и вместе с тем
его жизненный процесс выступает как необходимое условие для
существования многих других видов.
И здесь можно отчетливо видеть, как научное познание жизни
воздействует на восприятие ее человеком. Современное развитие
экологии помогает осознавать узость и ограниченность, относи-
тельность разделения биологических видов на полезные и вредные
для человека. Не раз уже выяснялось, что виды, вредные в каком-
то отношении, при более детальном рассмотрении оказываются
весьма ценными в других отношениях. Увы, порой это стано-
вится понятным только после того, как чрезвычайно интенсивное
истребление «вредных» видов приводит к плачевным результа-
там, прямо противоположным тому, что было задумано. Массовое
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
уничтожение какого-то одного вида может повлечь за собой
цепную реакцию непредвиденных последствий, вплоть до деграда-
ции биоценоза в целом.
Экология, таким образом, не только позволяет с особой остро-
той ощутить ценность всякой жизни, но и вызывает серьезные
изменения в стратегии природопользования. Особенно перспектив-
ными в этом отношении представляются такие методы (преиму-
щественно биологические) борьбы с «вредными» видами, которые
направлены не столько на истребление этих видов, сколько на
то, чтобы свести к минимуму приносимый ими конкретный вред.
В свое время В. И. Вернадский писал: «Яркая, вечно из-
менчивая, полная красок, случайностей, не поддающаяся на-
шему чувству разнообразия живая природа, в сущности, по-
строена на мере и на числе. Она согласована в своих тон-
чайших проявлениях и по существу является частью еди-
ного стройного целого, единой структуры — организованности» \
Эти слова примечательны как тем, что они наглядно де-
монстрируют тесную связь, переплетение в научном мышле-
нии эстетического и познавательного отношения к живому,
так и тем, что в них отчетливо выражено стремление науч-
ного мышления измерить и исчислить разнообразие живого,
выявить лежащую в основе этого разнообразия организован-
ность — еще одну фундаментальную характеристику живого.
Потребляя в процессах своего функционирования и развития
из окружающей среды вещество, энергию и информацию, жи-
вой организм упорядочивает материю, переводит ее из менее
организованного состояния в более организованное. Такая же
работа самоорганизации осуществляется и на всех других уровнях
живого — от молекулы и клетки до биосферы в целом. Биоло-
гическая организованность проявляется и в повсеместном рас-
пространении в мире живого правильных, пространственно упо-
рядоченных структур и конфигураций, и во временной согласо-
ванности химических реакций, обменных процессов, схем по-
ведения организмов и, наконец, взаимодействий между видами
и популяциями.
Конечно, в живой природе беспрестанно происходят процессы,
ведущие не только к повышению, но и к понижению уровня
организованности,— процессы отмирания, распада, разложения и
т. п., то есть деградации органической материи. Эти процессы
являются необходимым и закономерным звеном в общем кру-
говороте биосферы, в которой, однако, в целом преобладает тен-
денция к поддержанию и повышению уровня организованности.
Таким образом, в целом можно охарактеризовать жизнь как борь-
бу организованности, порядка с хаосом. Такие воззрения, заме-
тим кстати, были не чужды и античным философам-диалектикам.
1 Вернадский В. И. Избр. соч. М., 1960. Т. 5. С. 210—211.
Глава VIII. Природа
Конечна ли жизнь на Земле!
Сложно организованные системы, к числу которых относится
биосфера, и те более дробные системы, из которых она состоит,
обладают свойствами самоподдерживаться и даже самовосстанав-
ливаться в ответ на разрушающие их внешние воздействия.
Такие свойства, однако, могут проявляться лишь в определенных,
достаточно ограниченных пределах. Выход за эти пределы влечет
за собой лавинообразный поток преобразований, ведущих к глу-
бокому качественному изменению системы или даже к ее разру-
шению.
Источники подобных внешних воздействий на живое и на
биосферу в целом могут быть самыми различными — это и резкое
повышение уровня радиации по сравнению с ее естественным
фоном, и выбросы в атмосферу, в водоемы и почву таких хи-
мически активных веществ, к которым эволюция не приспосо-
била живые организмы, и существенные изменения температур-
ного режима планеты, и многое другое. Поэтому необходимо
учитывать не только организованность жизни, возможность ее
самоорганизации, но и то, что можно было бы назвать хрупко-
стью биосферы и вообще жизни на Земле.
Нынешние поколения людей впервые обрели такие средства воз-
действия на биосферу, которые в состоянии вызвать в ней глу-
бокие, необратимые изменения, угрожающие самому ее существо-
ванию. Осознание этого обстоятельства не может не повлечь за
собой кардинальных сдвигов в мировоззрении людей, в их цен-
ностных установках, в том, какими ориентирами они руководст-
вуются в своей деятельности.
Ранее уже было сказано, что земная жизнь имеет начало
во времени, что сроки существования отдельных организмов ог-
раниченны, конечны. Теперь зададимся вопросом о том, конечна
или бесконечна жизнь на нашей планете. Вопрос этот возни-
кал и в прошлом, главным образом как составная часть более
общего вопроса о «конце света», имевшего не только сугубо
религиозное, но и мировоззренчески-методологическое значение.
В прошлом столетии актуальность проблемы конечности жизни
стимулировалась гипотезой о «тепловой смерти Вселенной» (о бу-
дущем состоянии всеобщего термодинамического равновесия, на
пути к которому будет разрушаться всякая структурность и ор-
ганизованность материи). Такая перспектива обсуждалась, одна-
ко, как возможность, удаленная на многие миллионы лет, к тому
же никаким образом не связанная с волей и деятельностью че-
ловека. Примерно столь же абстрактно мыслима возможность
разрушения живого вследствие столкновения Земли с каким-
либо космическим телом, хотя вероятность такого столкновения,
вообще говоря, не равна нулю.
3. Природа живая и неживая. Отношение человека к живому
Сегодня вопрос о конечности земной жизни наполнился нам-
ного более конкретным содержанием и смыслом. Люди весьма
преуспели и в умышленном, и в непреднамеренном создании
средств уничтожения жизни, так что в конечном счете от их
воли и от их решений зависит теперь ее дальнейшее сохра-
нение. Современное человечество оказывается в ситуации, когда
конечность или бесконечность жизни определяется его осознан-
ным выбором.
Да, сегодня сохранение жизни впервые в человеческой исто-
рии выступает как цель, стоящая перед людьми, и как задача,
которую они обязаны решать. И вследствие этого людям прихо-
дится (несомненно, придется и в будущем) переоценивать многие
устоявшиеся взгляды и воззрения, перестраивать свои взаимоот-
ношения не только с природой, но и друг с другом, пересматри-
вать направления и способы своей деятельности. Первым, неот-
ложным и минимальным условием спасения жизни на Земле
является предотвращение ядерного пожара. Существуют и другие,
пусть менее очевидные, но также весьма серьезные источники
угрозы для живого. Все они так или иначе связаны с деятельностью
человека, и устранить их можно лишь в том случае, если они
познаны и люди организуют свою деятельность, опираясь на эти
знания.
Жизнь всегда воспринималась человеком как нечто позитив-
ное, как ценность. Лучше всего об этом свидетельствует наш
язык — ведь прилагательные «живой», «жизненный», когда они
употребляются в переносном смысле, всегда заключают в себе
положительную характеристику того, к чему они относятся.
Немало было и философских учений, подчеркивавших не только
своеобразие, но и ценность живого. В этом отношении харак-
терны, например, взгляды философа-гуманиста первой половины
XX столетия А. Швейцера, который развивал «этику благоговения
перед жизнью». Он подчеркивал глубокий мировоззренческий
смысл того обстоятельства, что существование человека необходимо
предполагает сохранение жизни как таковой. «...Самоотречение,—
писал А. Швейцер,— должно совершаться не только ради чело-
века, но и ради других существ, вообще ради любой жизни, встре-
чающейся в мире и известной человеку» 1. Существует и другая
позиция, согласно которой жизнь тоже воспринимается как цен-
ность, но лишь постольку, поскольку ее сохранение есть необ-
ходимая предпосылка для существования человека и человечества.
Каждая из этих позиций имеет свои достоинства и свои осно-
вания; во многих ситуациях обе они могут побуждать к при-
мерно одинаковому образу действий. Вместе с тем при всей их
близости между ними имеются и достаточно серьезные расхож-
дения.
1 Швейцер А. Культура и этика. М., 1973. С. 297.
Глава VIII. Природа
ш
Вторая позиция, по существу, воспроизводит тезис Протаго-
ра о человеке как мере всех вещей. Но в качестве такой меры
может быть взят человек какой-либо определенной эпохи, на-
пример человек сегодняшний, с характерными именно для пред-
ставителя современной эпохи интересами, потребностями и целя-
ми, которые, однако, всегда исторически ограничены и отнюдь
не раскрывают всего богатства потенций, заложенных в человеке.
Нам не дано предугадать, какие именно свойства живых ор-
ганизмов будет воплощать и использовать человек завтрашнего
дня. В этом смысле первая позиция более осмотрительна, хотя
порой ее сторонники доходят до крайностей, считая недопусти-
мым какое бы то ни было вмешательство человека в биосферу.
Человечество является составной частью биосферы, и уже
по одному этому не может не воздействовать на происходящие
в ней процессы. Следовательно, самоограничение, к которому при-
зывал А. Швейцер, разумно понимать не в крайнем смысле, а
как осознание возможностей пагубного и необратимого вмеша-
тельства человека в течение жизни на Земле и как предостере-
жение против безответственного вмешательства, как призыв, об-
ращенный к человеческой мудрости,— призыв ныне особенно ак-
туальный. Человек достиг, пока что по преимуществу в своих
возможностях разрушения, такой степени могущества, которая
вынуждает его принять ответственность за сохранение жизни на
Земле. Взаимодействие человечества с биосферой вышло на ка-
чественно новый уровень. И пути назад у человечества нет.
В 20-е годы нашего столетия французский ученый Э. Леруа
ввел понятие ноосферы (в переводе с греческого — сферы ра-
зума). Впоследствии это понятие было углублено Тейяром де Шар-
деном и В. И. Вернадским, исходившими из того, что человечество,
вооруженное научной мыслью, превращается в ведущую силу,
которая впредь будет определять эволюцию нашей планеты. Сего-
дня мы со всей определенностью осознали, что дальнейшее суще-
ствование как человечества, так и жизни на Земле зависит от того,
достанет ли человечеству мудрости, разума для надлежащего уст-
ройства своих отношений с природой и с другими людьми. Некогда
поэт грезил о том времени, когда «народы, распри позабыв, в еди-
ную семью соединятся».
Ныне задача сохранения жизни настоятельно требует этого. Бу-
дущее человека и человечества, как и будущее живой природы,
возможно лишь в форме ноосферы. Для этого, однако, одной
научной мысли мало, ее необходимо дополнить волей, желанием
и ответственной деятельностью человека.
Все, таким образом, выводит нас на центральную проблему фи-
лософии — проблему человека, его сущности, его жизни и деятель-
ности, его места и роли в мире. Рассмотрим ее в специальной главе,
чтобы затем дальше продолжить и детализировать ее философское
осмысление, а тем самым — и понимание самой философии.
Глава IX
Человек
• Что такое человек! Загадка антро-
посоциогенеза ф Единство биологи-
ческого и социального ф Проблема
жизни и смерти в духовном опыте че-
ловека ф Человечество как мировое
сообщество и вопрос о гуманистиче-
ской мере прогресса ф
Рассмотрение человека как
особой философской темы обу-
словлено потребностью в це-
лостном подходе к его изуче-
нию. Потребность эта развивает-
ся по мере того, как интерес
к человеку становится универ-
сальной тенденцией совокупно-
сти конкретных наук: политэко-
номии и социологии, биологии
и медицины, астрономии и гео-
графии. Она продиктована
научно-технической революци-
ей, развитием человечества как
мирового сообщества, обостре-
нием глобальных проблем и
новым, трагически напряжен-
ным звучанием вопроса о чело-
веческих издержках прогресса в
XX столетии. Она задается и
возрастающей ролью человека
во всех процессах развития на-
шего общества, в перестройке
его экономической, политиче-
ской и духовной жизни. Смысл
и предназначение этой пере-
стройки — создание нового, гу-
манного и демократического,
облика социализма, в котором
человек утвердит себя как
высшая ценность.
220
Глава IX. Человек
Но поскольку не существует отдельной, специальной науки о
человеке, а в его комплексном исследовании участвуют различ-
ные дисциплины, все ощутимее становится необходимость ин-
теграции наук о человеке в единую, практически ориентирован-
ную систему. Задача эта не может быть решена без выявления
категориального каркаса человеческой целостности, а последнее
есть собственное дело философии.
Попытки разработать многомерную систему универсальных
характеристик человека, выявить ее системообразующее ядро —
приметная тенденция советских философских исследований 60—
80-х годов. Она прокладывала себе дорогу вопреки господствовав-
шему догматизму и начетничеству и была тесно связана с зада-
чей восстановления живого смысла суждений основоположников
марксизма о природе и сущности человека. Решающую роль при
этом сыграли понятия «предметно-практической деятельности» и
человеческих «сущностных сил» (универсальных возможностей
и способностей, реализующихся в процессе истории). Именно
эти понятия стали ключевыми для марксистского философского
истолкования уникальности человеческого бытия, для оценки его
природных (биологических) предпосылок и для понимания того,
как человек выделился из природы.
1.
Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
• Человек как субъект предметно-практической деятельности ф Проблема
антропосоциогенеза ф Орудийная деятельность. Генезис самого труда 'ф
Социотворческая функция языка ф Регулирование брачных отношений и воз-
никновение первобытно-родовой обацины ф Нравственно-социальные запреты
как фактор антропосоциогенеза ф Первобытнообщинная организация и
дозревание труда ф Все мы родом из предыстории ф
Человек как субъект
предметно-практической
деятельности
Со второй половины XIX века, когда стало общепризнанным,
что человек — продукт биологической эволюции, центральным для
всей антропологической проблематики сделался вопрос об основ-
ном отличии людей от высокоорганизованных животных и о науч-
ном объяснении этого отличия.
Поведение животного представляет собой одну из форм функ-
ционирования его организма. Именно структура организма детер-
минирует потребности животных и программы их поведения.
Всякое животное рождается на свет, уже будучи наделенным
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
богатым набором инстинктов, которые заранее (и даже «с запа-
сом») обеспечивают его приспособленность к известным усло-
виям обитания, но именно поэтому ограничивают индивиду-
альные вариации поведения. Животные генетически приурочены
к видовым «поведенческим амплуа», и никакая нужда не
научит, например, рысь вести себя так, как ведут себя волк или
лиса.
Иначе обстоит дело с человеком. Все люди, живущие на
Земле в течение по крайней мере 50 тыс. лет, относятся к одному
и тому же биологическому виду — Homo sapiens (человек разум-
ный). Этот факт общепризнан. Но вот никому пока не удалось
отыскать врожденное «поведенческое амплуа» этого вида. Во-
первых, как метко выразился К. Маркс, человек может вести
себя «по мерке любого вида» (в качестве охотника, например,
он способен применять самые удивительные комбинации выжида-
тельной и преследовательской тактики). Во-вторых,— и это самое
существенное — наблюдаются глубокие различия в поведении
людей, принадлежащих исторически различным обществам или
группам.
Но может быть, именно эти «внутривидовые» различия и сле-
дует понимать как врожденные или по крайней мере биологи-
чески закрепляемые? Нет, это не так. Мальчик-индеец, во младен-
честве привезенный в Париж, со временем делается «стопроцент-
ным парижанином». Сын простолюдина, воспитанный в семье
дворянина, усваивает все условности потомственного дворянского
быта (то же можно сказать и о дворянском отпрыске, выросшем
в семье крестьянина).
Многообразные различия, которые мы видим среди предста-
вителей вида Homo sapiens, свидетельствуют об индивидуальной
вариативности поведения, неизвестной животному миру. Не озна-
чает ли это, что к человеческим поступкам вообще нельзя прила-
гать понятие «заданной программы»? Отнюдь нет, просто примени-
тельно к людям понятие «программа» приобретает совершенно
новый смысл. Генетические программы, определяющие инстинк-
тивное поведение животных, фиксируются в молекулах ДНК.
Главными же средствами передачи программы, определяющей
поведение людей, являются язык (членораздельная речь), показ
и пример. Место «генетических инструкций» занимают нормы,
место наследственности в строгом смысле слова — преемствен-
ность.
В большинстве современных антропологических, этнографиче-
ских и социальных теорий специфичное для человека нормативно-
преемственное программирование поведения называется куль-
турой ’. Ученые разных направлений сходятся в признании того,
что именно культура, которая с детства осваивается человеческим
1 Конкретный анализ данного понятия будет дан в § 1—2 гл. XVI\«Культура».
ш
Глава IX. Человек
индивидом, будучи заданной ему другими (взрослыми) предста-
вителями человеческого рода, играет решающую роль в опреде-
лении человеческих поступков. Культура же признается исходным
отличительным признаком и самого типа сообщества, характер-
ного для Homo sapiens.
Если понимать под обществом просто совокупность индиви-
дов, которые живут в постоянном взаимодействии между собой,
то придется признать наличие общества и у животных. Именно
такого взгляда неоправданно придерживаются многие исследо-
ватели немарксистской ориентации. Объединение животных —
это либо стадо, где над всеми «социальными инстинктами» еще
доминирует индивидуальный инстинкт самосохранения, либо спе-
цифические объединения насекомых типа муравейника или улья,
которые являются не столько сообществом равноценных особей,
сколько «коллективным сверхиндивидуумом», даже «сверхорга-
низмом», отдельные члены которого живут и действуют по прин-
ципу биофизиологического разделения функций. Только люди об-
разуют общество в собственном смысле слова. И это означает,
между прочим, что они не могут быть ни возвращены в стадное
состояние, ни приведены к функционально-иерархическому со-
членению типа муравейника.
Чем же общество отличается от естественных, «псевдосоци-
альных» объединений животных особей? Прежде всего тем, что это
целостность надбиологическая. Она покоится не на функциональ-
ной дифференциации организмов и даже не на органической
дифференциации их потребностей и стимулов, а на единстве
культурных норм. Общества в точном смысле слова нет там, где
нет культуры, то есть «сверхприродной» нормативно-ценностной
системы, регулирующей индивидуальное поведение. Таков один из
важных выводов современной антропологии.
Итак, наличие культуры отличает человеческое общество от
любого объединения животных особей. Однако оно еще не
объясняет ни того, как общество возможно, ни того, как оно
на деле возникло. Выражаясь философским языком, культура —
это форма, в которой развиваются и передаются из поколе-
ния в поколение взаимосвязи человеческих индивидов, но во-
все не причина, в силу которой они образуются и воспроизво-
дятся.
Стремление объяснить общество как следствие культуры —
характерная черта идеалистического истолкования общественной
жизни. Приверженцы последнего издавна тяготели К отождествле-
нию надбиологического с духовным и идеально-осознанным. Вне
поля зрения при этом оставались две важнейшие теоретические
задачи. Во-первых, выявление материальных надбиологических от-
ношений; во-вторых, объяснение того, как, посредством какого
простейшего реального акта люди сами отличили и продолжают
отличать себя от животных.
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
222
Обе эти задачи были четко поставлены и обрисованы Марксом
и Энгельсом. «Людей,— писали основоположники марксизма,—
можно отличать от животных по сознанию, по религии — вообще
по чему угодно. Сами они начинают отличать себя от животных,
как только начинают производить необходимые им жизненные
средства — шаг, который обусловлен их телесной организацией.
Производя необходимые им жизненные средства, люди косвенным
образом производят и саму свою материальную жизнь» ’. Социаль-
ное невозможно без производства. Только там, где существует
производство (постоянно возобновляющийся процесс труда), мо-
жет иметь место общество — социокультурное объединение людей.
Оно образуется и воссоздается, поскольку совершается процесс,
«в котором человек своей собственной деятельностью опосредст-
вует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и
природой» 1 2. Поэтому общественное существо есть обязательно су-
щество производящее. Производство — не просто отличительный,
но основополагающий признак Homo sapiens.
Материальное производство есть преобразование природных
объектов, материальное творчество. Оно вызывает на свет мир
артефактов — «содеянных вещей», начиная с каменного наконеч-
ника стрелы и кончая луноходом. Именно наличие элементов
материальной культуры служит простейшим и вместе с тем надеж-
нейшим свидетельством присутствия Homo sapiens внутри какого-
то временного периода или пространственного ареала.
С возникновением ремесла, а затем и промышленной техники
мир артефактов, создаваемая человеком «вторая природа», стано-
вится все шире и многообразнее.
Материальное производство как творчество, в котором вопло-
щены различные физические и духовные способности человека,
обозначается в марксистской философии понятием «предметно-
практическая деятельность». В принципе и в идеале понятие
это имеет в виду осмысленную работу, воплощающуюся в неко-
тором полезном (значимом для человека) продукте, а следо-
вательно, обладающую осознанно целесообразным характером. Оно
(пусть неявным образом) уже содержит в себе представление
о таких присущих человеку качествах действующего субъекта,
как рациональное мышление, самосознание и способность вы-
бора.
Маркс и Энгельс высоко ценили основные определения челове-
ка, выработанные мыслителями нового времени: «человек — су-
щество разумное», «человек — существо, обладающее самосозна-
нием», «человек — существо моральное и свободное». Вместе с тем
они требовали, чтобы определения эти были додуманы до конца —
до понимания того обстоятельства, что и разум, и самосознание,
1 Маркс Я., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. Т. 2. С. 15.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 188.
2М
Глава IX. Человек
и свобода как абстрактные характеристики человеческой актив-
ности непременно должны иметь корни в предметно-материальном
действии г.
Проблема
антропосоциогенеза
Выделение человека из животного мира — столь же гран-
диозный скачок, как и возникновение живого из неживого. Ведь
речь идет об образовании такого рода живых существ, внутри ко-
торого с известного момента прекращается процесс видообразова-
ния и начинается «творческая эволюция» совершенно особого
типа.
Предыстория человечества по сей день остается такой же зага-
дочной и таинственной, как и возникновение жизни. И дело здесь
не просто в недостатке фактов. Дело еще в новых и новых откры-
тиях, порой совершенно обескураживающих, парадоксальных,
которые колеблют теории, еще недавно казавшиеся стройными и
убедительными. Неудивительно, что современные научные пред-
ставления о становлении человека покоятся в основном на гипо-
тезах. Более или менее достоверными можно считать лишь общие
(но как раз философски значимые) контуры и тенденции этого
процесса.
К вопросу о происхождении человека антропологи и философы
подходят с различных и внешне даже противостоящих друг другу
позиций. Антропологи озабочены поисками «недостающего звена»
в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека
к Homo sapiens. Философы стремятся выявить и обрисовать сам
«прерыв постепенности» — революционный скачок, который имел
место в процессе человеческого становления. Это способствует
правильному пониманию мировоззренческого масштаба проблемы,
перед которой стоит антропологическое исследование, и оказывает
на него эвристическое воздействие.
Давно признано, что превращение животных (гоминидов) в
людей не могло быть неким мгновенным, одноактным событием.
С неизбежностью должен был существовать длительный период
становления человека (антропогенеза) и становления общества
(социогенеза). Как показывают современные исследования, они
представляют собой две неразрывно связанные стороны единого по
своей природе процесса — антропосоциогенеза, длившегося в тече-
ние 3—3,5 млн лет, то есть почти в тысячу раз дольше, чем вся
«писаная история».
Важную роль в объяснении общего смысла антропосоциогене-
за играла и играет трудовая гипотеза, набросанная Ф. Энгельсом
1 Подробнее об этом см. в гл. XI «Сознание».
1. Что такое человек? Загадка аитропосоциогенеза
111
в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека»
и детально обоснованная советскими антропологами и археологами.
Гипотеза рта нашла признание и у многих антропологов-немарк-
систов, выступавших против идеалистических истолкований ста-
новления человека.
Вместе с тем определяющее значение труда в процессе антро-
посоциогенеза нельзя толковать в духе натуралистических (тем
более механистических) представлений о причинных зависи-
мостях. Важнейшая черта антропосоциогенеза — его комплексный
характер. Поэтому принципиально неверно было бы утверждать,
что, скажем, «сначала» возник труд, «потом» — общество, а «еще
позднее» — язык, мышление и сознание. Тезис об определяющем
значении труда выделяет последний в качестве центрального
(и именно в этом смысле первичного) антропогенетического фак-
тора, в связи с которым формируются и общежитие, и члено-
раздельная речь, и начатки рационального мышления. Но труд
и сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-
практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими
факторами социализации, как язык, сознание, нравственность,
мифология, ритуальная практика и т. д.
Орудийная деятельность.
Генезис самого труда
Человек, по определению американского просветителя
Б. Франклина, которое высоко ценил К. Маркс, есть животное,
создающее орудия труда. Действительно, создание орудий (точ-
нее — изготовление орудий при помощи орудий) — это постоян-
ный стержень человеческой производительной деятельности и та
ее сфера, в которой наблюдается непрерывное накопление (куму-
ляция) достижений и успехов.
Орудия — наиболее чистый, наиболее «классический» из арте-
фактов. Они — и самая сложная, и самая простая вещь, которая
выходит из человеческих рук. Современные орудия (высоко-
технические средства производства, например прокатные станы
или автоматические поточные линии) опредмечивают огромный
объем знаний, умений, навыков, усилий по кооперации различных
видов деятельности. Древнейшие же орудия настолько элемен-
тарны, что позволяют допустить возможность их изготовления
еще «пралюдьми», не обладавшими ни понятийным мышлением,
ни самосознанием, ни даже артикулированной, членораздельной
речью.
Есть свидетельства того, что производство простейших орудий
началось на 1 — 1,5 млн лет раньше, чем появились речь и мышле-
ние. Долгое время оно развивалось в «животной форме», то есть
внутри стада гоминидов, еще нимало не похожего на человеческое
8 Введение в философию, ч. 2
22ft
Глава IX. Человек
сообщество. Однако остается спорным, правомерно ли приписы-
вать подобному производству непосредственную социотворческую
функцию. Скорее всего, оно создавало лишь объективно-настоя-
тельный запрос (или объективную потребность) на социум,
который не мог быть удовлетворен без помощи языка, простей-
ших культурно-нравственных норм и развивающегося катего-
риального мышления.
Заслуживает внимания догадка о том, что производство ору-
дий, совершавшееся еще досознательно, еще «в животной форме»,
имело своим ближайшим следствием ослабление и разложение
инстинктивной основы поведения, то есть о деструктивном аспек-
те антропосоциогенеза на ранней его стадии. Едва ли правомерно
считать, что человек произошел от деградировавшего гоминида
(или, как утверждал Ф. Ницше, от «больного животного»).
Однако снижение непосредственной приспособленности к среде
обитания у нашего прапредка, вооружившегося простейшими
орудиями,— явление вполне вероятное.
Особенно остро негативные последствия досознательной ору-
дийной деятельности должны были сказаться на стадном сущест-
вовании архантропов (от греч. archaios — древний и anthrdpos —
человек) — древнейших ископаемых людей (питекантропов, си-
нантропов и др.). Первые элементарные орудия были по преиму-
ществу орудиями для охоты, а значит, орудиями убийства. Они
легко превращались в оружие, используемое во внутристадных
конфликтах. Самым острым из них, как показывают новейшие
исследования, было соперничество самцов за обладание стадным
«гаремом самок» (для предков человека, как и для большинства
ныне известных обезьян, была характерна «гаремная органи-
зация» брачных отношений).
Можно сказать, что только что народившийся труд нуждался
для своего развития во внутристадном мире. Но обеспечить по-
следний можно было, лишь в корне преобразуя сам способ обще-
ния — лишь посредством перехода от стада к обществу. Инстинк-
тивное изготовление орудий делалось все более несовместимым
с «животной формой», внутри которой возникло. Оно диктовало
необходимость нового, уже надбиологического объединения, отве-
чающего задаче производственно-хозяйственной кооперации ин-
дивидуальных условий. И решить эту задачу можно было лишь
при содействии вторичных средств социализации.
Социотворческая
функция языка
Одним из важнейших факторов антропосоциогенеза было раз-
витие языка. В самом широком смысле слова язык — это вся
система культуры, поскольку посредством нее устанавливаются
1. Что такое человек! Загадка аитропосоциогеиеза
22Z
межчеловеческие связи. Именно так, на наш взгляд, следует по-
нимать известный Марксов тезис о том, что первоначально язык
«вплетен» в непосредственную практическую деятельность людей.
Язык в более узком смысле — это специализированная информа-
ционно-знаковая деятельность, именуемая речью. Посредством
речи процесс общения между людьми достигает максимума
эффективности. Как убедительно показал советский психолог
Л. С. Выготский, речь, с одной стороны, имеет ярко выраженный
предметный характер, с другой — сама обеспечивает успешное раз-
витие предметно-практической деятельности людей. Язык не
просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся
предметные различения и смыслы. Он участвует в самом порож-
дении нашей предметной среды, равно как и социального единства
человеческих индивидов.
В примитивных обществах один из наиболее простых речевых
актов — называние — был священным, ритуальным действием,
участники которого как бы сплачивались в тождественном пони-
мании называемой вещи. Тем самым посредством языка кон-
струировалась сама социальность. Кроме того, благодаря тому же
акту называния внешняя реальность впервые расчленялась на ро-
ды практически значимых предметов (нужных или ненужных, по-
лезных или вредных, дружественных или враждебных). Называ-
ние, таким образом, явилось необходимой предпосылкой для много-
образия артефактов, для возникновения более или менее развет-
вленной материальной культуры. Лишь в пространстве языка и
с его помощью первичные материальные условия существования
палеантропа могли подразделиться на такие важнейшие практи-
ческие категории, как, скажем, жилище, одежда, утварь и т. д.
Но это значит, что и предметно-практическая деятельность в
полном и точном смысле этого слова могла сформироваться
не раньше, чем появился язык.
Регулирование
брачных отношений
и возникновение
первобытно-родовой
общины
Как ни велики социализирующие возможности языка (члено-
раздельной речи), их все-таки было недостаточно, чтобы обеспе-
чить действительную солидарность по поводу труда и достигнуть
внутристадного мира. Существенную роль в решении этих задач
играла особого рода практика, которую К. Маркс и Ф. Энгельс
характеризовали как производство людей самими людьми *,
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. Т. 2. С. 26.
22&
Глава IX. Человек
имея в виду коллективно регулируемое произведение потомства.
Именно в этой сфере в ходе антропосоциогенеза совершилась
одна из самых радикальных революций, оказавшая глубокое
воздействие на человека как субъекта предметно-практической
деятельности.
Речь идет о разительном различии в воспроизводстве между
животным стадом и самой простой из форм человеческого сооб-
щества — первобытно-родовой общиной. Стадо основывается на
эндогамии (от греч. endon — внутри и gamos — брачная связь).
Оно объединяет группу животных особей, которая исключает или
серьезно ограничивает для своих членов возможность выбора
брачных партнеров «на стороне», среди представителей других
стад. В итоге потомство воспроизводится в ней прежде всего
благодаря близкородственным половым связям. С совершенно
иным положением мы сталкиваемся, как только подходим к фе-
номену человеческого общества. Община, даже самая примитив-
ная, основывается на принципах агамии (исключения близко-
родственных брачных контактов) и экзогамии (от греч. ёхо —
снаружи и gamos). Она предписывает своим членам искать брач-
ных партнеров в других — поначалу строго определенных —
общинах.
Что послужило ближайшим поводом к установлению агамии и
экзогамии, по сей день неясно. Из гипотез последнего времени
заслуживают внимания доводы, выдвигавшиеся антропологами-
генетиками. Они указывали на возможность мощных мутаций,
имевших место на ранней стадии антропогенеза и вызванных,
скорее всего, усилением радиационного воздействия в районах
обитания нашего животного прапредка. Дело в том, что стадо
(эндогамная группа с относительно ограниченным генофон-
дом) наиболее восприимчиво к мутагенным факторам: мутации
у стадных животных обычно ведут к самым пагубным послед-
ствиям.
Но каким бы ни был конкретный повод к агамии и экзо-
гамии, можно считать доказанным по крайней мере то, что мо-
тивы их установления не имели ничего общего с теми раци-
ональными доводами, которыми современные люди обосновы-
вают свое нравственное отвращение к инцесту (кровосмеситель-
ству) .
Со времени появления работ М. Моргана в антропологии имела
хождение интеллектуалистская концепция «осознанного вреда».
Ее сторонники утверждали, будто по мере увеличения объема
мозга и овладения орудийной деятельностью животные предки че-
ловека «умнели», научались сопоставлять и обобщать факты и
вследствие этого пришли к пониманию пагубных последствий
кровосмесительства. В страхе перед произведением «дегенератив-
ного потомства» они заключили своего рода «первоначальный
общественный договор», запрещавший близкородственные половые
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
222
связи. В XX веке это объяснение, превращавшее агамию в услов-
ное «правило благоразумия», подверглось критике. Как показали
новейшие исследования, во многих примитивных обществах не
наблюдается не только рационального понимания вредных послед-
ствий инцеста, но даже сколько-нибудь отчетливого представления
о причинной связи между половым актом и рождением ребенка.
И все-таки принцип экзогамии осуществляется в них повсеместно.
Почему? Да потому, видимо, что осознанные мотивы его введения
были другими.
Есть основание допустить, что ближайшим побуждением к эк-
зогамии (осознание которого не требовало особого развития
«исследующего интеллекта») явилась как раз острейшая потреб-
ность во внутристадном мире. Чтобы положить конец убийствен-
ной, орудийно-вооруженной половой конкуренции самцов, надо
было сделать «гарем самок» ничейным, то есть наложить за-
прет на все половые связи внутри своей группы. Тем самым
исключался, конечнр, и инцест, и «биологический вред» ин-
цеста, но это был не прямой, не «рационально запланиро-
ванный», а косвенный объективный результат экзогамного по-
рядка. Скажем больше: сама экзогамия образовалась вовсе не
как результат благоразумного коллективного соглашения, а,
по нынешним понятиям, совершенно иррациональным путем.
Решающую роль в ее закреплении сыграли тотемистические
культы.
«Свое племя» (внутри которого запрещены половые контакты)
осознавалось прежде всего как группа, поклоняющаяся одному
и тому же тотему (чаще всего — животному: крокодилу, чере-
пахе, эму и т. д.). Тотем мыслился как мифический прародитель
группы, от которого она получала свое родовое имя. Считалось,
что все члены группы «едины во плоти» с почитаемым тотемом
и что плоть эту нельзя ни поедать, ни делать объектом полового
обладания. Запрет внутриродственных связей реально переживал-
ся поэтому как запрет на кощунственное сексуальное общение
со своим тотемом. И нарушение этого запрета каралось так же,
как убийство и поедание самого тотемного животного,— смертью.
Женская особь своей группы становилась табу, то есть непри-
касаемым священным объектом. Внутри общины мифический
тотемный прародитель стал олицетворением ничейности самок.
Решая проблему внутристадного мира, палеантропы устранили
стадную («гаремную») организацию, как таковую, и образовали
принципиально иной тип примитивной коллективности: первобыт-
нородовую общину, связанную с другой такой же общиной задачей
произведения потомства.
В каждом районе человеческого обитания тотемы объединя-
лись в сложную систему, в соответствии с которой строились
межобщинные брачные отношения. Так, скажем, «люди Змеи»
разбивались на подгруппы, одна из которых обязана была вхо-
Глава IX. Человек
дить в брачный контакт с представителями Крокодила, другая —
с представителями Антилоцы, третья — с представителями Гиены
и т. д. Аналогичное расчленение на подгруппы происходило и в
других общинах. В итоге брачные связи переставали быть сред-
ством воспроизведения стадно-видовой общности и подчинялись
определенному социокультурному порядку, хотя и представлен-
ному иррационально (тотемистически, а позднее — мифологи-
чески).
Запрет близкородственных, кровосмесительных связей был тем
исходным пунктом, с которого началась история облагораживания
и одухотворения полового чувства. С этого момента и навсегда
люди обрекали себя на то, чтобы родниться с дальними, преодоле-
вая их чуждость, учась взаимопониманию, терпимости и дове-
рию. Половая любовь выступала важным фактором миролюбия в
отношениях между общинами, родами, племенами. Невидимая, но
прочная смысловая нить связывает самую примитивную дуаль-
ную экзогамию (брачный контакт членов двух соседствующих
общин) и легендарную страсть Ромео и Джульетты, которая
преодолела вековую вражду рода Монтекки и рода Капулетти.
И не случайно почти во всех языках мира слово «любовь» озна-
чает одновременно и наиболее высокую, просветленную форму
полового влечения, и просто доброжелательность, милосердие в
отношениях между людьми.
Не менее существенна и оборотная сторона проблемы. С того
момента как возникла агамия и представление о мифическом
племенном предке, стала возможной идея равенства в сыновности
и братстве.
Род, как это ни удивительно на первый взгляд, вовсе не биоло-
гическая данность. Он представляет собой скорее «протосоциаль-
ну ю» реальность. Только люди сознают свою родословную, и
сознают ее раньше всего, что выделяется ими как объект более
или менее методичного (хотя поначалу еще не вполне рацио-
нального) осмысления. Категории родства (сперва «мать», «дядя»,
«бабушка», «брат», «сестра», затем — «отец», «дед», «дядя по
отцу» и т. д.) — первые полноценные понятия, употребляемые
людьми. Только люди знают и классифицируют родственные
отношения. Это знание существует издревле; оно не изгладит-
ся и не потеряет смысла, покуда человек остается человеком.
Оно является невидимой предпосылкой бесчисленного множества
высокоцивилизованных воззрений, в частности представления о
том, что Homo sapiens — это не просто биологический вид, но
семья народов, преемственный род человеческий.
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
221
Нравственно-социальные
запреты как фактор
антропосоциогенеза
Табу на близкородственные связи — первый в ряду простей-
ших нравственно-социальных запретов, возникших в глубокой
древности и навеки сохранивших свое непреложное значение.
Нравственно-социальные запреты конституируют первобытно-
родовую общину в противовес животному стаду. От стадных
инстинктов любой степени сложности они отличаются по край-
ней мере тремя существенными признаками:
1. Нравственно-социальные запреты касаются всех членов
родовой общины — как слабых, так и сильных, тогда как в стаде
«недозволенное» существует лишь для слабейших особей.
2. Они принципиально несводимы к инстинкту самосохране-
ния, диктуя человеку поступки, подчас индивидуально вредные
(самоограничение), а иногда даже и самоубийственные (само-
пожертвование) .
3. Они имеют характер обязательств, нарушение которых
влечет за собой кару, исполняемую общиной как целым. Это —
остракизм, то есть поголовное отвращение от преступника, изгна-
ние его из племени, а в предельном смысле данного акта —
исторжение из общества в природу. С извергом (извергнутым,
отлученным) никто не может общаться. Он уподобляется ино-
племеннику или животному и в качестве такового может быть
убит.
Можно выделить три простейших нравственно-социальных
требования, которые известны уже самым древним, самым при-
митивным сообществам и которые разделяются всеми без исклю-
чения представителями вида Homo sapiens, где бы и в какую бы
эпоху эти требования ни обретались. Это, во-первых, уже извест-
ный нам абсолютный запрет на кровосмесительство; во-вторых,
абсолютный запрет на убийство соплеменника (в дальнейшем —
сородича, близкого); в-третьих, требование поддержания жизни
(прокормления) любого из соплеменников, независимо от его
физической приспособленности к жизни.
Конечно, древнейшие нравственные требования весьма суще-
ственно отличаются от предписаний позднейшей развитой морали,
которая, например, выдвигает идеал целомудрия и запрещает
супружескую неверность, распространяет правило «не убий» за
рамки любого общинного объединения — на человеческий род в
целом; включает в сферу сострадания не только людей, но и их
«меньших братьев» — животных. Вместе с тем нельзя не видеть,
что развитая мораль не отменяет ни одного из древнейших
нравственных требований. Кровосмесительство, убийство отца или
брата, согласие на голодную смерть неудачливого или увечного
Глава IX. Человек
родственника вызывают у человека нового времени тот же священ-
ный ужас, что и у австралийского аборигена. Простейшие нравст-
венные запреты образуют вечный фундамент, над которым над-
страивается все многообразие более поздних моральных ценностей
и норм. Они имеют надбиологический смысл, понятный людям
именно потому, что они выделились из животного царства.
Пожалуй, отчетливее всего смысл этот обнаруживается в тре-
тьем из перечисленных нами социально-нравственных требова-
ний — в праве на жизнь. Этим правом обладает всякий — даже
самый неприспособленный, «биологически неудавшийся» —
член человеческого сообщества. Еще Ч. Дарвин глазом великого
натуралиста разглядел в данном принципе «сверхприродное»
содержание нравственности.
Норма выживания всех без исключения не могла не выразить-
ся в том, что и средства производства, и основные предметы
потребления в первобытнородовой общине стали собственностью
коллектива, который поэтому с полным правом может быть на-
зван первобытной коммуной. Первобытно-коммунистический (или
коммуналистский) принцип собственности соблюдался прежде
всего в отношении пищи. Добытая членами коллектива (совмест-
но или в одиночку) пища попадала, что называется, «в общий
котел». И место подле него имел каждый — сильнейший, как и
увечный, удачливый, как и невезучий.
Первобытно-коммунистические формы организации производ-
ства и потребления остались в далеком прошлом. Этого нельзя
сказать, однако, о древнем нравственном требовании, которое в
них выразилось, как и о простейших нравственно-социальных
запретах вообще. Нравственность в самых начальных ее выраже-
ниях образует элементарную ячейку, «клеточку» человечности,
а, по мнению ряда ученых, она лежит в основании человеческой
психики и ее первичных собственно социальных проявлений. Все
общественные установления и институты (в том числе и хозяй-
ственные) уже предполагают человека в качестве элементарно
нравственного существа, понимающего, «что такое хорошо и
что такое плохо». Последнее особенно важно подчеркнуть в связи
с так остро обсуждаемым сегодня вопросом о гуманистической
мере самого прогресса, самой истории (в том числе и экономи-
ческой) 1.
Человек историчен; в течение веков ему суждено пройти
через огромное многообразие нравов и обычаев, модифицировать
свои воззрения в соответствии с новыми и новыми материально-
экономическими запросами, признать ряд неизвестных — или
почти неизвестных — первобытному обществу основополагающих
принципов (например, справедливости, верности договорам, ува-
жения достоинства человеческого индивида, вознаграждения по
1 См. об этом в § 4 настоящей главы.
1. Что такое человек! Загадка антролосоцмогенеза
222
труду и т. д.). Но в истории общества, коль скоро она челове-
ческая история, невозможны новообразования (по крайней мере,
устойчивые), которые бы вообще отменяли нравственность в
простейших ее выражениях. Как ни изменчивы люди, они
не сделались и не сделаются существами, которые не созна-
вали бы безусловного различия запретного и дозволенного, до-
пускали бы кровосмесительство, не считали бы преступлением
убийство, не стремились бы к обеспечению всеобщего права на
жизнь.
Разумеется, нет оснований для идеализации первобытной
нравственности, для утверждения, что в далеком прошлом суще-
ствовал некий этический «золотой век». Древнейшие нравствен-
ные требования именно в этическом смысле были весьма несовер-
шенны и неразвиты. Во-первых, они представляли собой нерасчле-
ненные социальные нормы, когда противоположность доброго и
злого еще смешивалась с противоположностью полезного и вред-
ного, привлекательного и отвратительного, священного и кощун-
ственного. Они задавались индивиду жестко-принудительно и иск-
лючали всякую возможность самостоятельного суждения и вы-
бора. Во-вторых, они имели сугубо локальный (внутриобщинный)
смысл. Так, строжайший запрет на убийство сородича вовсе не
исключал убийства чужака, иноплеменника. В межобщинных
отношениях долгое время сохранялись (а порой поощрялись)
и хитрость, и коварство, и жестокое насилие. Можно ска-
зать поэтому, что развитие морального сознания человечества —
это одновременно и преемственность в отношении простей-
ших нравственных требований, и преодоление их ограниченного
смысла.
Сейчас, однако, важно уяснить другое: в ходе антропосо-
циогенеза совершился необратимый переход к человеческому
нравственному существованию. Жестокие карательные меры,
которыми первобытнородовая община принуждала своих членов
к соблюдению простейших нравственных требований, создавали
непреодолимое препятствие для возврата первочеловека в живот-
ное состояние. Это было суровое «понукание» к надбиологической
солидарности, к историческому развитию на путях коллектив-
ной деятельности.
Первобытнообщинная
организация
и дозревание труда
Социально-нравственное единство первобытнородовой общины
было той формой коллективности, внутри которой впервые стала
возможна и получила достаточный простор для развития про-
изводственно-хозяйственная кооперация палеантропов. Община
Глава IX. Человек
221
(сравнительно небольшая человеческая группа) как бы самой при-
родой была предназначена к тому, чтобы совместный процесс
труда каждый раз оказывался непосредственно обозримым. И пред-
мет, и средства труда, и способы, каким соединялись индиви-
дуальные усилия, находились в поле зрения каждого из участ-
ников. Это способствовало начальной реализации вариативности
задатков человеческого существа и открывало возможности
осмысленной работы при неукоснительной коллективной дисцип-
лине, рабской покорности и преданности своей общине.
С утверждением общиннородового устройства труд выступает
уже не просто как «заказчик», «истребователь» специфически
человеческих качеств, но и как прямой их созидатель, великий
воспитатель людей. Внутри нравственно упорядоченного первобыт-
ного коллектива и начинается собственная история человече-
ского рода — история, о которой можно сказать, что она «есть не
что иное, как порождение человека человеческим трудом...» *.
В процессе трудовой деятельности формировались воля и кон-
структивные способности людей, их интеллект и воображение.
Росло многообразие отношений к окружающей природе и друг к
другу.
Выразительным свидетельством этого многопланового предмет-
но-деятельного развития явилась так называемая «неолитическая
революция» — переход от собирательства и охоты к производи-
тельному жизнеобеспечению (земледелию, скотоводству, ремеслу).
В течение нескольких тысячелетий люди овладели огнем, приручи-
ли животных, изобрели колесо, освоили начала строительной тех-
ники, перешли от кочевого к оседлому образу жизни. Сложились
крупные племенные объединения; начались обширные миграцион-
ные процессы. Первобытнородовая община во многих районах
земного шара сменилась общиной земледельческой. Появились
первые города-государства, с возникновением которых датируется
история древних цивилизаций.
Установив первый в истории (внутриобщинный) мир, наложив
на «зоологический индивидуализм» узду нравственных запретов,
люди одновременно обнаружили незаданность, открытость, ва-
риативность, практическую универсальность поведения в своих
отношениях с природой, в изобретении орудий, искусств и инсти-
тутов. На место инстинктивного предопределения пришло нрав-
ственное самоопределение, и одновременно труд конституировал-
ся как «положительная, творческая деятельность» 1 2. «Неолити-
ческая революция» была первым обнаружением ускоряющегося
производственно-технического прогресса, который после никогда
уже не прекращался.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 126.
2 Там же. Т. 46. Ч. II. С. ИЗ.
1. Что такое человек! Загадка антропосоциогенеза
2И
Все мы родом
из предыстории
С момента «неолитической революции» человек обладает уже
всеми основными характеристиками, которые фиксировал
К. Маркс, говоря о «природе людей» как общественно-исто-
рических существ.
1. Человек изначально деятелен, и все его специфические
свойства формируются в ходе развития предметной деятельно-
сти, а стало быть, исторически. Не только высшие духовные спо-
собности, но даже особенности человеческого восприятия обя-
заны труду своим существованием: «образование пяти внешних
чувств — это работа всей предшествующей всемирной истории» !.
Сами потребности людей сформированы исторически и при опре-
деляющем воздействии труда . Последний не просто удовлетворяет
их, но и культивирует, превращая навыки потребления в суще-
ственный элемент цивилизации: «...для того, чтобы пользоваться
множеством вещей, человек должен быть способен к пользованию
ими...» 1 * 3
2. Человек, вытолкнутый из общества в природу (отделенный
от других людей, от человеческих орудий, знаний и навыков),
оказывается ни к чему не годным животным, ибо специфически
человеческий способ жизнеобеспечения — труд уже по проис-
хождению своему является коллективной совместной деятель-
ностью.
Природная беспомощность изолированного человеческого ин-
дивида — оборотная сторона родового могущества людей, о котором
К. Маркс говорил так: «Практически универсальность человека
проявляется именно в той универсальности, которая всю при-
роду превращает в его неорганическое тело, поскольку она служит,
во-первых, непосредственным жизненным средством для человека,
а во-вторых, материей, предметом и орудием его жизнедеятельно-
сти» 4. Лишь в качестве членов общества люди могут чувствовать
себя хозяевами природы, или, по крайней мере, существами, за-
щищенными от ее стихийных сил.
3. И то особое значение, которое человеческие индивиды
получают внутри общества, в конечном счете определяется их
местом в сложной и многообразной системе отношений, склады-
вающихся по поводу производства, общественного труда. Все
особые роли и достоинства, отличающие одного индивида от дру-
гих, в сущности говоря, являются общественными отношениями.
Таковы и доблесть, и ум, и богатство, и привлекательность, и
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 122.
5 См. там же. Т. 46. Ч. I. С. 281.
3 Там же. С. 386.
4 Там же. Т. 42. С. 92.
236
Глава IX. Человек
талант. Каждое из этих качеств представляет собой нечто дейст-
вительное лишь постольку, поскольку реализуется как отношение
данного индивида к другим людям (к их потребностям, ожида-
ниям, способам деятельности). Изымите индивида из общества,
и все его личностные достоинства окажутся такой же фикцией,
как покупательная способность денег, не обеспеченных реальными
товарами.
Отсюда становится понятной важнейшая характеристика чело-
века, сформулированная Марксом еще в 1845 году: «...сущность
человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей
действительности она есть совокупность всех общественных от-
ношений» 1.
Важно заметить, что слово «совокупность» в этом тексте не
имеет значения «разрозненного множества» или «конгломерата».
Говоря об индивиде, К. Маркс всегда имел в виду «ансамбль
общественных отношений», интегрированных в данном конкрет-
ном участнике социальной практики. Индивид настолько развит и
своеобразен, настолько богат реальными достоинствами, насколько
широко и органично представлено в нем многообразие раз-
личных, уже выработанных историей «общественных определе-
ний» человека.
4. Марксистская философия безусловно признает первичность
родового (общественного) бытия людей над сознательно волевым
бытием человеческого индивида. Однако совершенно неправильно
понимать эту первичность как простую последовательность во вре-
мени: сначала люди стали общественными (родовыми) существа-
ми, а потом уже сознающими себя индивидами. Бессознательная
принадлежность — это способ включения животного в биоло-
гический вид. Там, где налицо надбиологическое (общественно-
родовое) объединение, всегда уже, так или иначе, присутствует
и сознательное причисление себя к этому объединению, и созна-
тельно-волевое осуществление своей жизнедеятельности. Послед-
нее же непременно предполагает такие понятия, как «ответствен-
ность», «вменяемость», «совесть» и т. д.
Подчеркнем еще раз, что все приведенные характеристики че-
ловека применимы к любым культурно-историческим разновидно-
стям неоантропа, начиная с эпохи «неолитической революции».
Среди ныне живущих на Земле человеческих существ нет таких
разновидностей, которые не прошли бы через эту эпоху, не несли
в себе долгой и глубоко драматичной общечеловеческой предысто-
рии. На нашей планете не существует ни «природно-наивных»,
ни «диких» народов и племен. Не существует и обществ выродив-
шихся или растлившихся. В какой бы район земного шара мы ни
попали, мы встретим там человеческих существ, о которых право-
мерно утверждать по крайней мере следующее:
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 265.
2. Единство биологического и социального
22Z
— они умеют изготовлять орудия при помощи орудий и ис-
пользовать их как средство производства материальных благ;
— они знают простейшие нравственные запреты и безусловную
противоположность добра и зла;
— они обладают потребностями, чувственными восприятиями
и умственными навыками, развившимися исторически;
— они не могут ни сформироваться, ни существовать вне
общества;
— признаваемые ими индивидуальные качества и достоинства
суть общественные определения, которые отвечают тому или иному
типу объективных отношений;
— их жизнедеятельность имеет не изначально запрограмми-
рованный, а сознательно-волевой характер, вследствие чего они
являются существами, у которых есть способность самопринужде-
ния, совесть и сознание ответственности.
Таков повсеместный, общепланетарный фундамент человеч-
ности, заложенный еще в доклассовом обществе. Он древнее и
основательнее всех социальных и культурных различий (тем
более — иллюзий исключительности, которые сегодня разделяют
людей). Взаимопонимание между народами возможно уже потому,
что все они родом из предыстории, все имеют за плечами тождест-
венно-единый опыт становления.
2.
Единство
биологического
и социального
ф Природное и общественное в человеке ф Бкологизвторство и соцмологм-
заторство в подходах к человеку ф Биология человека в эпоху научно-тех-
нической революции ф
Природное
и общественное
в человеке
Итак, в соответствии с уже известной нам характеристикой
К. Маркса сущности человека как совокупности общественных
отношений, он предстает существом социальным. Вместе с тем
речь шла и о том, что человек — часть природы. С этой точки
зрения люди принадлежат к высшим млекопитающим, образуя
особый вид Homo sapiens, а следовательно, человек оказывается
существом биологическим.
Как и всякий биологический вид, Homo sapiens характери-
зуется определенной совокупностью видовых признаков. Каждый
22&
Глава IX. Человек
из этих признаков у различных представителей вида может изме-
няться в довольно больших пределах, что само по себе нормально.
Методы статистики позволяют выявить наиболее вероятные, ши-
роко распространенные значения каждого видового признака.
На проявление многих биологических параметров вида могут
влиять и социальные процессы. К примеру, средняя «нормаль-
ная» продолжительность жизни человека, по данным современной
науки, составляет 80—90 лет, если он не страдает наследственны-
ми заболеваниями и не станет жертвой внешних по отношению
к его организму причин смерти, таких, как инфекционные болезни
или болезни, вызванные ненормальным состоянием окружающей
среды, несчастные случаи и т. п. Такова биологическая константа
вида, которая, однако, изменяется под воздействием социальных
закономерностей. В результате реальная (в отличие от «нормаль-
ной») средняя продолжительность жизни возросла с 20—22 лет
в древности до примерно 30 лет в XVIII веке, 56 лет в Западной
Европе к началу XX века и 75—77 лет — в наиболее развитых
странах на исходе XX века.
Биологически обусловлена продолжительность детства, зрелого
возраста и старости человека; задан возраст, в котором женщины
могут рожать детей (в среднем 15—49 лет); определяется соот-
ношение рождений одного ребенка, близнецов, троен и т. д. Био-
логически запрограммирована последовательность таких процес-
сов в развитии человеческого организма, как способности усваи-
вать различные виды пищи, осваивать язык в раннем возрасте,
появление вторичных половых признаков и многое другое.
По некоторым данным, передается по наследству, то есть биоло-
гически обусловлена, и одаренность разных людей в различных
видах деятельности (музыка, математика и т. п.).
Подобно другим биологическим видам, вид Homo sapiens
имеет устойчивые вариации (разновидности), которые обозначают-
ся, когда речь идет о человеке, чаще всего понятием расы. Расовая
дифференциация людей связана с тем, что группы, населяющие
различные районы планеты, адаптировались к конкретным осо-
бенностям среды их обитания, и это выразилось в появлении
специфических анатомических, физиологических и биологических
признаков. Но, относясь к единому биологическому виду Ното
sapiens, представитель любой расы обладает такими свойственными
этому виду биологическими параметрами, которые позволяют ему
с успехом участвовать в любой из сфер жизнедеятельности чело-
веческого общества.
Если же говорить о человеческой предыстории, то вид Ното
sapiens является последней из известных сегодня ступеней раз-
вития рода Ното. В прошлом нашими предшественниками были
другие виды этого рода (такие, как Homo habilis — человек способ-
ный; Homo erectus — человек прямоходящий и пр.), наука не дает
пока однозначной генеалогии нашего вида.
2. Единство биологического и социального
232
Биологически каждый из когда-либо живших или живущих
ныне человеческих индивидов является уникальным, единствен-
ным, ибо неповторим набор генов, получаемых им от родителей
(исключение составляют однояйцевые близнецы, наследующие
идентичный генотип). Эта неповторимость усиливается в резуль-
тате взаимодействия социальных и биологических факторов в
процессе индивидуального развития человека, ибо каждый индивид
обладает уникальным жизненным опытом (даже однояйцевые
близнецы по мере взросления становятся в чем-то отличными
друг от друга).
Уникальность каждого человека — факт первостепенной фи-
лософско-мировоззренческой важности. Признание бесконечного
многообразия рода человеческого, а следовательно, и бесконечно-
го разнообразия способностей и дарований, которыми могут об-
ладать люди, есть один из основополагающих принципов гума-
низма.
Во времена культа личности Сталина в нашей стране, как
известно, было в ходу утверждение: «Незаменимых людей нет».
Оно использовалось для обоснования отношения к отдельному
человеку как «винтику» громадной машины, для оправдания поп-
рания прав и достоинства человека. Признание же уникальности
и самоценности каждого человеческого существа прямо противо-
положно такому пониманию человека и такой антигуманной прак-
тике.
Включенность человека сразу в два мира — в мир обще-
ства и в мир органической природы — порождает немало про-
блем, как касающихся актуального существования людей, так
и связанных с объяснением самой природы человека. Из чи-
сла последних рассмотрим две, которые можно считать ключе-
выми.
Напомним, что Аристотель называл человека «политическим
животным», подчеркивая тем самым наличие в человеке двух
начал: животного (биологического) и политического (социаль-
ного). Проблема же заключается в том, какое из этих начал яв-
ляется доминирующим, определяющим в формировании способ-
ностей, чувств, поведения, действий человека и каким образом
осуществляется взаимосвязь биологического и социального в
человеке.
Суть другой проблемы заключается в следующем: призна-
вая, что каждый человек уникален, своеобразен, неповторим,
в практической жизни мы, однако, группируем людей по раз-
личным признакам, из которых одни (скажем, пол, возраст) опре-
деляются биологически, другие — социально, а некоторые —
взаимодействием биологического и социального. Возникает во-
прос, какое же значение в жизни общества имеют биоло-
гически обусловленные различия между людьми и группами
людей?
240
Глава IX. Человек
Участниками дискуссий вокруг этих проблем, имеющих
многовековую историю, являются не только философы, но и
представители специальных наук о человеке, а также обще-
ственные деятели. Мировоззренческая значимость таких дискус-
сий очевидна. Ведь в ходе их не только выдвигаются, под-
вергаются критике и переосмысливаются теоретические концеп-
ции, но и вырабатываются новые линии практического действия,
способствующие совершенствованию взаимоотношений между
людьми.
Поясним это на конкретном примере. Сегодня всякий, кто
выступает с тезисом о биологическом превосходстве одной расы
над другой, будет оценен общественным мнением по меньшей
мере как реакционер, а категорическое неприятие этого тезиса
мы считаем естественным для каждого здравомыслящего чело-
века. А между тем такой взгляд на вещи является историческим
завоеванием человечества, и притом завоеванием сравнительно
недавним. Еще в прошлом веке и даже в начале нынешнего
было распространено убеждение в превосходстве «белой расы»
над всеми другими, и идеи, которые сегодня мы оцениваем как
расистские, в тех или иных формах высказывались отнюдь не
отъявленными реакционерами, а людьми вполне прогрессивных
взглядов. Так, немецкий биолог Э. Геккель, ревностный пропа-
гандист учения Ч. Дарвина, в 1904 году писал: «Хотя значитель-
ные различия в умственной жизни и культурном положении
между высшими и низшими расами людей в общем хорошо
известны, тем не менее их относительная жизненная ценность
обычно понимается неправильно. То, что поднимает людей так
высоко над животными...— это культура и более высокое разви-
тие разума, делающее людей способными к культуре. По большей
части, однако, это свойственно только высшим расам людей, а у
низших рас эти способности развиты слабо или вовсе отсутст-
вуют... Следовательно, их индивидуальная жизненная значимость
должна оцениваться совершенно по-разному» *. Заметим, что по-
добные воззрения у многих вполне мирно могли уживаться с
чувствами сострадания и жалости по отношению к людям «низ-
ших», то есть обделенных самой природой рас, даже с интере-
сом к их экзотическим нравам и обычаям. Но и в этом случае
то был взгляд со стороны своего «высшего» на чужое «низшее».
Конечно, наше теперешнее отвращение к подобным высказыва-
ниям есть плод не одних лишь дискуссий, а в большой степени
самого опыта XX века, который явил миру немало ужасающих
примеров геноцида. Но нельзя забывать о том, что геноцид нахо-
дил себе оправдание и обоснование и в теоретических рассуж-
дениях.
1 Haeckel Е. Die Lebenswunder. Cemeinverstandliche Studien an der Biologische
Philosophie. Stuttgart, 1904. S. 449—450.
2. Единство биологического и социального
241
Еще один пример того, как порой быстро и резко может
меняться в истории восприятие биологически обусловленных раз-
личий между людьми, — это социальные взаимоотношения между
мужчинами и женщинами. Различие двух полов, принадлежащее
к числу наиболее фундаментальных биологических различий
между людьми, в многообразных формах отражается в социаль-
ных отношениях и в культуре общества. На протяжении мно-
гих веков это различие осмысливалось людьми сквозь призму
категорий «высшего» (к которому относили мужское начало) и
«низшего» (женского). Борьба за равноправие женщин началась
по историческим меркам совсем недавно — всего лишь 100—
150 лет назад. И хотя сегодня в этой области остается еще много
нерешенных проблем, а движение женщин за свои права приоб-
ретает подчас в западных странах весьма экзотические и даже
экстремистские формы, нельзя не заметить того, насколько актив-
нее и многограннее стало участие женщин в жизни современного
общества. Во всяком случае, ныне в общественном мнении все
больше утверждается понимание того, что различие полов должно
пониматься не в плане их противопоставления как якобы «высше-
го» и «низшего», а в плане их взаимодополнительности и одного
из важных источников разнообразия человеческой природы —
того разнообразия, которым обеспечивается ее богатство.
Биологизаторство
и соцмологизаторство
в подходах
к человеку
В ходе дискуссии о соотношении биологического и социального
в человеке высказывается широкий спектр мнений, заключенных
между двумя полюсами: концепциями человека, которые принято
называть биологизаторскими, или натуралистическими, сторонни-
ки которых абсолютизируют роль естественных, биологических
начал в человеке, и социологизаторскими концепциями, в которых
человек представлен как всего лишь слепок с окружающих его
социальных отношений, их пассивное порождение. Конечно, в
законченном виде такие полярные точки зрения высказываются
нечасто, однако многие трактовки человека при рассмотрении
соотношения в нем биологического и социального тяготеют
к одному из этих полюсов.
К биологизаторским концепциям относится расизм, который,
как уже говорилось, исходит из того, что в главном, существенном
природа человека определяется его расовой принадлежностью.
Подобно расизму, дискредитировало себя другое биологизатор-
ское течение — социал-дарвинизм, довольно влиятельный в конце
прошлого и начале нынешнего века. Его сторонники пытались
Глава IX. Человек
242
объяснить явления общественной жизни (такие, например, как
борьба классов), опираясь на учение Дарвина о естественном отбо-
ре и эволюции (так, они делали вывод о том, что представители
высших классов занимают ведущее место в обществе, поскольку
наиболее высоко развиты).
Поучительно проследить истоки этой концепции. В свое время
английский священник и экономист Т. Мальтус выдвинул тезис
о том, что общественная жизнь является ареной борьбы за суще-
ствование между отдельными индивидами и что успеха в этой
борьбе должны добиваться наиболее приспособленные. Ч. Дарвин
впоследствии применил идею борьбы за существование в своем
эволюционном учении, понимая ее, как он сам писал, «в широ-
ком и метафорическом смысле». При этом Дарвин наполнил эту
идею конкретным биологическим содержанием. Затем, однако, из
биологии эта идея была вновь перенесена на общественную
жизнь, причем ее использование теперь освящалось авторитетом
естественной науки. Утверждалось, что коль закон борьбы за суще-
ствование действует в мире природы, то ему должна подчиняться
и жизнь общества. В действительности же не только борьба
классов, но и экономическая конкуренция зиждутся на иных —
социально-экономических — основаниях и развиваются совершен-
но иными путями, чем внутри- и межвидовая борьба в мире
живого.
Подобный — с логической точки зрения некорректный —
прием вообще довольно широко используется в биологизаторских
концепциях. Так, несколько десятилетий назад в западной лите-
ратуре со ссылками на этологию (науку о поведении живот-
ных) много писалось о том, что человеку свойственны врожден-
ные инстинкты агрессивности, которые он унаследовал будто бы
от своих животных предков. Но как возникло само представление
об агрессивности животных? Этологи, наблюдая за их поведением,
должны были как-то выделять и классифицировать различные
повторяющиеся формы этого поведения. Для их наименования
часто используются слова, заимствуемые из языка повседневной
жизни. В новом контексте эти слова конечно же обретают и
новый смысл. Именно так обстояло дело со словами «агрессия»,
«агрессивность» при обозначении форм поведения животных. За-
тем, однако, снова был осуществлен незаконный перенос значе-
ний терминов, описывающих одну сферу действительности, на
другую сферу, и утверждения о «врожденной» агрессивности
людей получали, таким образом, видимость естественнонаучного
обоснования.
Примерно такой же неоправданный перенос значений характе-
рен и для получившей ныне широкое распространение в ряде
западных стран «социобиологии». Один из ее основателей, аме-
риканский ученый Э. О. Уилсон предлагает рассматривать исто-
рию человека глазами зоолога с другой планеты, составляющего
2. Единство биологического и социального
242
каталог земных животных. Под таким углом зрения, утверждает
Уилсон, все гуманитарные и социальные науки окажутся всего
лишь специализированными разделами биологии, а история и ху-
дожественная литература — лишь способами исследования пове-
дения человека как биологического вида.
Вопрос о научной несостоятельности биологизаторских концеп-
ций должен рассматриваться в плане претензий не только на
описание того, что есть человек, но и на обоснование опреде-
ленной программы социальных действий — будь то оправдание
и защита существующих в данном обществе порядков, либо
подчинение и даже истребление «менее приспособленных» пред-
ставителей человечества и т. п.
В полной мере это требование относится и к концепциям,
тяготеющим к другому полюсу, то есть концепциям социологи-
заторским. Все то, что относится к биологии человека, к естест-
венным предпосылкам его существования, наконец, к человече-
ской индивидуальности в ее многообразнейших проявлениях
в рамках этих концепций, воспринимается как нечто второсте-
пенное, от чего можно отвлекаться при изучении человека, и
более того, как сырой материал, обладающий бесконечной пластич-
ностью, коим можно безгранично манипулировать во имя дости-
жения того или иного социального идеала.
Для философского осмысления тех опасностей, которые таят
в себе социологизаторские трактовки человека, очень многое
дает популярный в нашем столетии жанр антиутопий — лите-
ратуры, описывающей вымышленное общество, в котором господ-
ствует примитивный, одномерный социальный идеал. Ярким при-
мером антиутопии может служить роман английского писателя
О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932 г.), повествующий о
стране, в которой искусственным путем воссоздаются разные
типы человеческих существ, заранее приспособленных к тем или
иным видам труда, но ограниченных во всех других отноше-
ниях... Впрочем, систематическое истребление миллионов людей,
своего рода выбраковка «неполноценного человеческого материа-
ла», проводившаяся, например, гитлеровцами,— это, увы, не вы-
мысел, а реальность XX столетия.
Характерное для социологизаторских трактовок пренебреже-
ние к биологическому в человеке отчасти коренится в христиан-
ской традиции, в которой духовное резко противопоставлялось
телесному, плотскому как возвышенное — низменному. И хотя в
целом различения социального и биологического, с одной сто-
роны, духовного и телесного — с другой, не совпадают, однако
между ними есть и определенные пересечения. Например, влия-
ние этой традиции явственно ощущается, когда в социологиза-
торских трактовках человека социальное не только противопо-
ставляется биологическому, но и оценивается как нечто более
высокое, более «благородное».
Глава IX. Человек
ш
Какова же позиция марксизма в вопросе о соотношении со-
циального и биологического в человеке? К. Маркс, как уже гово-
рилось, подчеркивал, что определяющим в человеке является
социальное. Человек и общество неразрывны: только в обществе,
в рамках конкретных социальных образований, он реализуется
как человек, всегда оставаясь «сущностью всех этих социальных
образований, но эти образования выступают также и как его
действительная всеобщность, поэтому также и как общее всем
людям» \ Сознание и мышление человека возникают как общест-
венный продукт и, следовательно, оказываются вторичными по
отношению к его общественному бытию. На этой основе форми-
руются и специфически человеческие материальные и духовные
потребности, которые наряду с другими характеристиками также
определяют сущность человека.
Определяя социальную сущность человека, подчеркивая зна-
чение его общественных связей и характеристик, марксизм от-
нюдь не нивелирует особенностей отдельных индивидов, не при-
нижает их специфических качеств как личностей, наделенных
характером, волей, способностями и страстями. Напротив, обра-
щая внимание на общие закономерности, он стремится рельеф-
нее оттенить, научно объяснить эти личностные качества лю-
дей. И здесь важно обращение не только к социальной сущ-
ности, но и к биологической природе. Не случайно Маркс при-
давал очень большое значение рассмотрению человека как пред-
метного, чувственного существа, характеризуя отдельные осо-
бенности и влечения которого (страсть и т. п.) также как его
«сущностные силы». «Человек,— писал он,— является непосред-
ственно природным существом. В качестве природного суще-
ства... он... наделен природными силами, жизненными силами,
являясь деятельным природным существом; эти силы суще-
ствуют в нем в виде задатков и способностей, в виде влече-
ний...^ 1 2
Такой подход нашел разностороннее обоснование и развитие
в трудах Энгельса, подчеркивавшего, что мы не властвуем над
природой, «наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принад-
лежим ей и находимся внутри ее...» 3. Биологическая природа
человека принималась Энгельсом как нечто исходное, хотя,
безусловно, недостаточное для объяснения истории и самого чело-
века. В письме К. Марксу он отмечал, что «мы должны исхо-
дить из «я», из эмпирического, телесного индивида, но не для
того, чтобы застрять на этом... а чтобы от него подняться к «че-
ловеку» 4.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 264.
2 Там же. Т. 42. С. 162-163.
3 Там же. Т. 20. С. 496.
4 Там же. Т. 27. С. 12.
2. Единство биологического и социального
1А1
Таким образом, марксистско-ленинская философия не просто
показала значение социальных факторов наряду с биологически-
ми — те и другие играют качественно различные роли в опре-
делении человеческой сущности и природы. Раскрывая домини-
рующее значение социального, марксистско-ленинская фило-
софия выступает тем самым против биологизаторских тенден-
ций, имеющих следствием сведение сущностных свойств чело-
века в их целостности к отдельным сторонам его как живого,
предметного, чувственного существа. Вместе с тем марксизм
не имеет ничего общего и с социологизаторскими подходами
к человеку, при которых игнорируется его биологическая при-
рода.
Поэтому как научно не обоснованные, фальсификаторские
следует расценивать попытки некоторых буржуазных теоретиков
трактовать марксизм в качестве разновидности социологизатор-
ского истолкования человека. Маркс и Энгельс высоко оценивали
выработанный античными мыслителями идеал гармонически раз-
витой личности. Марксистский гуманизм, утверждая «развитие
богатства человеческой природы как самоцель», ставит в качестве
реальной исторической задачи создание условий, обеспечивающих
всестороннее — и духовное, и нравственное, и эстетическое, и
физическое — совершенствование человека.
Вместе с тем необходимо отметить, что в нашей философии,
да и в конкретных науках, изучающих человека, на протяжении
длительного времени господствовали упрощенные, односторонние
интерпретации марксистского учения о нем: подчеркивались
лишь его социальные характеристики, а всякие попытки разгово-
ра о биологии человека жестко пресекались. Фактически биоло-
гия человека вульгаризаторски понималась как некий аморфный
субстрат, формируемый обществом. И это затрагивало не только
сферу философии и идеологии, где принижение, игнорирова-
ние человеческой чувственности, телесности приобретало формы
своеобразного «социологизированного идеализма», но и практи-
ческую жизнь общества, где потребности человека отступали на
задний план перед потребностями производства. Конкретным вы-
ражением такого понимания и был так называемый «остаточный
принцип» развития тех отраслей, которые призваны удовлетворять
человеческие потребности. Результатами же стали рост смертно-
сти населения, особенно детской смертности, и сокращение сред-
ней продолжительности жизни в период 70 — первой половины
80-х годов, а также небрежение к запросам медицины и здраво-
охранения, к таким явлениям, как загрязнение окружающей
среды отходами, дефолиантами, пестицидами, что, в свою очередь,
негативно сказывается на состоянии здоровья людей во многих
районах страны.
Глава IX. Человек
Биология человека в моху
научно-технической
революции
Нельзя не отметить, что человечество в эпоху НТР весьма
преуспело в создании многообразных средств, подавляющих, ка-
лечащих, деформирующих биологические основы человеческого
существа,— это и нервно-психические стрессы, и химические пре-
параты, загрязняющие атмосферу, воду, почву, и многое другое.
Не случайно в наши дни одной из глобальных проблем стала проб-
лема сохранения человека как биологического вида. Это заставляет
во многом переосмысливать проблему соотношения биологического
и социального в человеке.
Как биологический вид человек чрезвычайно пластичен. Вся-
кий другой вид способен выжить лишь в пределах достаточно
узкой «экологической ниши», то есть совокупности различных
условий и факторов окружающей среды. Человек в этом смысле
несравненно более универсален, его биологическая организация
позволяет адаптироваться к весьма широкому диапазону внешних
условий. Однако и его возможности далеко не безграничны —
существуют такие пороговые значения внешних условий, за пре-
делами которых биологическая организация человеческого сущест-
ва претерпевает необратимые, разрушающие ее изменения.
Следует также учитывать, что во взаимодействии биологиче-
ского и социального биологическое — продукт длительной эволю-
ции — является началом консервативным. В условиях современ-
ной высокоразвитой технической цивилизации по целому ряду
параметров возможности адаптации человеческого организма
близки к исчерпанию. При этом имеются в виду не только физи-
ческие, но и психологические факторы, связанные с загрязне-
нием среды обитания человека, увеличением нервно-психических
нагрузок в процессе труда и общения между людьми, что при-
водит к стрессовым состояниям и порождает так называемые
«болезни цивилизации» (сердечно-сосудистые заболевания, психи-
ческие расстройства, нарушения в иммунной системе и многие
другие). Никогда ранее среда обитания человека не была так
насыщена ионизирующими излучениями и загрязнена химиче-
скими веществами, вредными для самого его существования и
крайне опасными для его будущего, поскольку активизировался
мутационный процесс, возросло его отрицательное воздействие на
наследственность человека. Особую сложность нынешней ситуа-
ции придает то, что пагубное воздействие многих из названных
факторов непосредственно не ощущается людьми и вызывает
последствия, которые будут сказываться лишь в более или ме-
нее отдаленном будущем. Это затрудняет мобилизацию сил и
ресурсов человечества для борьбы с такого рода последствиями.
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека
2HL
И тем не менее такая мобилизация становится все более настоя-
тельной и неотложной потребностью.
Пренебрежительное отношение к биологии человека далее
недопустимо. Тем более что биологическая, организация челове-
ческого существа есть нечто самоценное, и никакие социальные
цели не могут оправдать ни насилия над ней, ни евгенических
проектов ее переделки.
3.
Проблема жизни и смерти
в духовном опыте человека
• В чем смысл жизни! Постановка проблемы ф Философия о смысле жизни,
о смерти и бессмертии человека ф Сколько жить человеку! Как жить! Во имя
чего жить! ф «Право на смерть» ф
В чем смысл жизни!
Постановка проблемы
В жизни каждого нормального человека рано или поздно нас-
тупит момент, когда он задается вопросом о конечности своего
индивидуального существования. Человек — единственное сущест-
во, которое осознает свою смертность и может делать ее пред-
метом размышления. Но неизбежность собственной смерти воспри-
нимается человеком отнюдь не как отвлеченная истина, а вызывает
сильнейшее эмоциональное потрясение, затрагивает самые глуби-
ны его внутреннего мира.
Первой реакцией, следующей за осознанием своей смертно-
сти, может быть чувство безнадежности и растерянности, даже
панической. Преодолевая это чувство, человек, однако, всю остав-
шуюся жизнь существует, отягощенный знанием о грядущей соб-
ственной смерти; более того, это знание, хотя в большинстве
жизненных ситуаций оно таится в скрытых глубинах сознания,
становится тем не менее основополагающим в последующем
духовном развитии человека. Наличием такого знания в духовном
опыте человека в значительной степени и объясняется острота,
с которой перед ним встает вопрос о смысле и цели жизни.
Размышления над этим вопросом для многих людей оказывают-
ся исходным пунктом в выработке того, что принято называть
основной «линией» жизни, подчиняющей себе поведение и поступ-
ки человека на разных уровнях — будь то общество в целом, или
трудовой коллектив, или семья, или близкие друзья. Отклонения
от этой «линии» нередко приводят к мучительным моральным
коллизиям в его жизнедеятельности, а ее утрата — к нравствен-
ной, а то и физической гибели человека. Цель и смысл индиви-
Глава IX. Человек
дуальной жизни каждой личности тесно связаны с социальными
идеями и действиями, определяющими цель и смысл всей человече-
ской истории, общества, в котором человек живет и трудится,
человечества как целого, его предназначение, а следовательно,
ответственность на Земле и во Вселенной. Этой ответственностью
четко очерчиваются границы того, что могут и чего не могут ни при
каких условиях делать на индивидуальном и социальном уровне
человек и человечество. Этим же определяется и то, какими сред-
ствами могут или не могут они добиваться своих целей, даже
если эти цели представляются высокими, нравственными.
Но даже если человек руководствуется в своей жизни опре-
деленными нравственными целями и использует для их дости-
жения адекватные им средства, он знает, что не всегда и не во
всех случаях может добиваться желаемого результата, который в
нравственных категориях обозначался во все времена как добро,
правда, справедливость... И возникает вопрос: что ж, жизнь его —
единственная и неповторимая — в какой-то мере уравнивается с
жизнью тех, кто живет бесцельно, бессмысленно и безнравствен-
но, творит зло, ложь и несправедливость? Вопрос этот тем более
значим, что жизнь каждого человека не бесконечна, а обрывается
смертью, небытием. Не теряют ли вследствие этого смысл опреде-
ления ее в нравственных категориях добра и зла, правды и лжи,
справедливости и несправедливости? Все ли проходит в бытии
человеческом и все ли «уравнивается» в небытии? Люди всегда
искали выхода из этого удручающего противоречия, которое,
казалось, должно подорвать нравственные основы человеческого
бытия. И находили его вначале в религиозном постулате о «бес-
смертии души» и «загробном воздаянии», а потом — в представ-
лениях об «абсолютном разуме» и «абсолютных моральных цен-
ностях», создающих якобы основу нравственного существования
человека. А средневековые алхимики, как известно, веками ис-
кали чудодейственный «эликсир жизни».
Осознавая конечность своего земного существования и зада-
ваясь вопросом о смысле жизни, человек начинает вырабатывать
собственное отношение к жизни и смерти. И вполне понятно, что
тема эта, быть может наиважнейшая для каждого человека, зани-
мает центральное место во всей культуре человечества. История
мировой культуры раскрывает извечную связь поисков смысла
человеческой жизни с попытками разгадать таинство небытия,
а также со стремлением жить вечно и если не материально, то
хотя бы духовно, нравственно победить смерть.
Поисками ответа на этот вопрос занимались и занимаются и
мифология, и различные религиозные учения, и искусство, и
многочисленные направления философии. Но в отличие от мифо-
логии и религии, которые, как правило, стремятся навязать, про-
диктовать человеку определенные его решения, философия, если
она не является догматической, апеллирует прежде всего к разуму
3. Проблема жизни и смерти духовном опыте человека
человека и исходит из того, что человек должен искать ответ
самостоятельно, прилагая для этого собственные духовные уси-
лия. Философия же помогает ему, аккумулируя и критически
анализируя предшествующий опыт человечества в такого рода
поисках.
Последовательно проводимый философский материализм отри-
цает какую бы то ни было возможность личного физического бес-
смертия для человека, не оставляет ему надежды на «загробную
жизнь». Поэтому продуманно, осмысленно принимая материали-
стическое мировоззрение, человек делает трудный шаг, требующий
личного мужества и силы духа, того, что в философии называется
стоицизмом, поскольку отказывается тем самым от возможности
утешения, хотя бы и иллюзорного. Трудность этого шага усугуб-
ляется еще и тем, что накопленный человечеством нравственный
опыт долгое время осмысливался в рамках религиозных систем,
а знание обосновываемых ими моральных ценностей подпиралось
ссылками на суд и воздаяние, которые ожидают каждого после
смерти. «Если бога нет, то все дозволено»,— провозглашал герой
Ф. М. Достоевского.
И действительно, как показал XX век, насильственное мас-
сированное навязывание людям материалистического мировоз-
зрения, когда принятие такового служит всего лишь удостовере-
нием политической благонадежности человека, а не является
результатом его собственной основательной внутренней работы,
когда оно, что называется, не выстрадано индивидом, не прошло
через очистительный огонь сомнения, неизбежно влечет за со-
бой серьезные издержки в нравственном развитии. А это осо-
бенно тревожно и опасно ныне, когда деятельность человека как
в научно-техническом, так и в социальном плане становится
столь масштабной по своим последствиям и потому требует осо-
бо ответственного к себе отношения.
Как видим, материалистическая философия не только не сни-
мает вопроса о смысле человеческой жизни, о смерти и бессмер-
тии, но, напротив, позволяет его поставить в наиболее острой,
даже драматической форме, тем самым в полной мере выявляя
его гуманистическое содержание.
Философия
о смысле жизни,
о смерти и бессмертии
человека
В решении этого вопроса марксизм исходит прежде всего из
самоценности и самоцельности человеческой жизни, которая пред-
стает в нем и не случайной (какой она может представляться
индивиду), и не бессмысленной, поскольку индивид, личность
250
Глава IX. Человек
рассматриваются не только сами по себе, но и как часть целого —
человеческого общества. К. Маркс еще в ранних своих работах
отмечал, что «индивид есть общественное существо. Поэтому вся-
кое проявление его жизни — даже если оно и не выступает в не-
посредственной форме коллективного, совершаемого совместно
с другими, проявления жизни,— является проявлением и утверж-
дением общественной жизни» \
От всех других живых существ человек отличается более всего
тем, что на протяжении своей индивидуальной жизни он никогда
не достигает «целей» жизни родовой, исторической; в этом
смысле он — постоянно не реализуемое адекватно существо. Он
не удовлетворяется ситуацией, когда, как говорил Маркс, «сама
жизнь оказывается лишь средством к жизни» 1 2. Такая неудов-
летворенность, нереализуемость содержат в себе побудительные
причины творческой деятельности, не заключенные в непосред-
ственных ее мотивах (материальных и пр.). Именно поэтому
призвание, назначение, задача всякого человека — всесторонне
развивать все свои способности, внести свой личный вклад в исто-
рию, в прогресс общества, его культуры.
В этом и заключается смысл жизни отдельной личности,
который она реализует через общество, но в принципе таков же
и смысл жизни общества, человечества в целом, который они
реализуют, однако, в исторически неоднозначных формах. Сов-
падение, единство личного и общественного, вернее, мера этого
единства, неодинаковая на разных этапах истории и в разных
общественно-экономических формациях, и определяет ценность
человеческой жизни. Эта мера, таким образом, не является над-
личностной или надобщественной, но диалектически объединяет
цели и смысл жизни личности и общества, а они могут нахо-
диться в противоречии в общественно-экономических условиях,
отчуждающих человека, и все более совпадать в процессе станов-
ления нового, гуманного и демократического, общества.
Такое понимание смысла и ценности человеческой жизни
опирается, следовательно, на учение о социальной сущности
человека. Любые попытки вывести их из сферы биологического
ошибочны уже потому, что поведение личности определяется
социальными, социально-этическими и нравственно-гуманисти-
ческими факторами, которые являются его регуляторами. Хорошо
сказал об этом Л. Н. Толстой: «Человек может рассматривать себя
как животное среди животных, живущих сегодняшним днем, он
может рассматривать себя и как члена семьи и как члена общества,
народа, живущего веками, может и даже непременно должен
(потому что к этому неудержимо влечет его разум) рассматривать
себя как часть всего бесконечного мира, живущего бесконечное
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 119.
2 Там же. С. 93.
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека
2il
время. И потому разумный человек должен был сделать и всегда
делал по отношению бесконечно малых жизненных явлений, могу-
щих влиять на его поступки, то, что в математике называется
интегрирование, т. е. установлять, кроме отношения к ближайшим
явлениям жизни, свое отношение ко всему бесконечному по вре-
мени и пространству миру, понимая его как одно целое» !. Под-
черкивая значение «отношения к целому», Л. Н. Толстой считал,
что именно отсюда человек выводит «руководство в своих по-
ступках».
Л. Н. Толстой видел смысл не в том, чтобы жить, зная,
«что жизнь есть глупая, сыгранная надо мною шутка, и все-таки
жить, умываться, одеваться, обедать, говорить и даже книжки
писать. Это было для меня отвратительно...» 1 2 — писал он. Приз-
нать «бессмыслицу жизни» Толстой не мог, как не мог видеть
ее смысл только в личном благе, когда «живет и действует человек
только для того, чтобы благо было ему одному, чтобы все люди
и даже существа жили и действовали только для того, чтобы
ему одному было хорошо...» 3. Жить так, не заботясь об общем
благе, по Толстому, может лишь «животная личность», не подчи-
няющаяся велению разума. На такую животную жизнь, увы,
в течение всей истории человечества, когда господствовали
эксплуататорские отношения, было обречено большинство тру-
дящихся. Приходится признать, что и в нашем обществе в
период господства авторитарно-бюрократической системы та-
кие отчужденные формы жизни получили широкое распростра-
нение. Их изживание потребует немалого времени и серьезной
многоплановой работы по перестройке всех сфер жизни обще-
ства.
Идеи Толстого и сегодня актуальны, они оказывают огром-
ное влияние на нравственный мир человека, на то, как он ре-
шает для себя вопросы смерти и бессмертия. Не случайно столь
часто к ним обращаются в наши дни представители разных
философских систем и направлений, включая материалистиче-
ские.
Что привлекает в них современного человека, сознание которого
ежедневно и ежечасно насыщается понятиями и образами, воз-
никающими под влиянием научно-технической революции, ге-
ронтологии, проектов радикальной перестройки природы чело-
века, беспредельного увеличения продолжительности его жизни,
бессмертия? Если попытаться ответить на этот вопрос буквально
в двух словах, то можно сказать — высочайшая человечность,
то есть органическая соединенность мысли с чувствами непов-
торимой и бесконечной в самой себе личности с другими людьми
1 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч. М., 1950. Т. 35. С. 161.
2 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч. М., 1957. Т. 23. С. 29.
3 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч. М., 1936. Т. 26. С. 369.
252
Глава IX. Человек
и человечеством в целом, которая и позволяет осознать, что
смысл жизни заключен в самой жизни, в ее вечном движении как
становлении самого человека.
Мысль о неизбежности биологической смерти человека, про-
ходящая красной нитью через все творчество Л. Н. Толстого, не-
разрывно связана у него с утверждением нравственного, духов-
ного бессмертия человека. Смерть страшна для тех, кто «не
видит, как бессмысленна и погибельна его личная одинокая
жизнь, и кто думает, что он не умрет... Я умру так же, как и
все... но моя жизнь и смерть будут иметь смысл для меня и для
всех» !.
Поэтически образно это выразил русский поэт В. А. Жуков-
ский:
О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет;
Но с благодарностию: были.
Нравственный смысл жизни Л. Н. Толстой распространяет и на
смерть, и поэтому для него «человек умер, но его отношение к
миру продолжает действовать на людей, даже не так как при жиз-
ни, а в огромное число раз сильнее, и действие это по мере разум-
ности и любовности увеличивается и растет, как все живое,
никогда не прекращаясь и не зная перерывов» 1 2. Живя для
блага других, человек, считает Толстой, «здесь, в этой жизни
уже вступает в то новое отношение к миру, для которого нет
смерти, и установление которого есть для всех людей дело этой
жизни» 3.
На несколько ином аспекте в понимании нравственно-фило-
софского смысла человеческой жизни делает акцент другой рус-
ский мыслитель — В. С. Соловьев. Оно резюмируется у него в
том, как решается им вопрос о соотношении личности и общества,
их интересов и целей. По мнению Соловьева, «нельзя по существу
противупоставлять личность и общество, нельзя спрашивать, что
из этих двух есть цель и что только средство». Утверждая бес-
конечность человеческой личности в качестве аксиомы нравст-
венной философии, он протестует как против индивидуализма,
так и против таких сторонников коллективизма, которые, «видя
в жизни человечества только общественные массы, признают
личность за ничтожный и преходящий элемент общества, не имею-
щий никаких собственных прав и с которым можно не считаться
во имя так называемого общего интереса» 4. Очевидно, что В. С. Со-
ловьев выступает здесь с позиций нравственно-этического гума-
1 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч. Т. 23. С. 402.
2 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч. Т. 26. С. 413.
3 Там же. С. 415.
4 Соловьев В. С. Соч. В 2 т. М., 1988. Т. 1. С. 281, 283.
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека
211
низма, критикуя всякие формы мнимого коллективизма, нащу-
пывая диалектику во взаимоотношении личности и общества,
уже открытую, правда, и научно обоснованную марксизмом,
но оставшуюся неизвестной русскому мыслителю, пользовав-
шемуся, как правило, весьма стереотипными представлениями
о социализме. Нельзя не заметить, однако, что многие идеи
В. С. Соловьева перекликаются с марксистским учением о разви-
тии человека как самоцели, о нравственном смысле человеческой
жизни как процесса совершенствования ее социальной сущ-
ности и духовных оснований.
Сколько жить человеку!
Как жить!
Во имя чего жить!
Такой подход позволяет в новом ракурсе, исходя из социаль-
ных и нравственных оснований, взглянуть и на проблему про-
должительности человеческой жизни, возможности ее продления.
Продление жизни может ставиться как некоторая научная и со-
циально-осознанная цель, но тогда возникает вопрос: для чего
это необходимо личности и обществу? И с точки зрения сугубо
гуманистической, согласно которой ценность длительной чело-
веческой жизни является самоочевидной, самодостаточной, и с
социальной, учитывающей общественную значимость как можно
более длительного сохранения развитой человеческой индивиду-
альности, обогащенной знаниями, опытом жизни и мудростью,
увеличение нормальной социальной продолжительности жизни
за счет ограничения и полного вытеснения в будущем патоло-
гического социального старения представляется прогрессивным
процессом и в отношении отдельных личностей, и в отношении
человеческого общества в целом.
Иное дело — биологическая продолжительность жизни че-
ловека, то есть ее видовое время, эволюционно-генетически зако-
дированное и предполагающее индивидуальное чередование жиз-
ней как условие существования человечества. Здесь возникает
много новых научных вопросов, обращенных в основном к биоло-
гии, но они также не могут рассматриваться в отрыве от социаль-
ных и нравственно-гуманистических, определяемых общим реше-
нием проблемы, относящейся к сущности и смыслу человеческой
жизни. В современных концепциях, касающихся этих проблем,
утверждается идея о возможности и необходимости достижения
с помощью научных методов максимума видовой (биологиче-
ской) продолжительности жизни человека. На это направлены
сейчас главные усилия ученых. В связи с рассмотрением разно-
образных искусственных способов продления жизни (трансплан-
тация, технология бионики, криобиология, генная инженерия
254
Глава IX. Человек
и др.) говорится даже о том, что человечество стоит «на пороге
новой эры, когда медицина превратит Ното sapiens в Ното
longevus — сверхдолгожителей, когда мужчины и женщины в
зрелые годы полностью сохранят и умственную и физическую
бодрость. А если это так, то нам придется взглянуть на жизнь
совсем иными глазами»
Важно, однако, иметь в виду, что новое видение жизни долж-
но исходить прежде всего из гуманистических идеалов и цен-
ностей, из четкого определения смысла того, для чего человеку
надо жить дольше, чем обусловлено нормальными возрастными
параметрами, соответствующими индивидуальным особенностям
личности. Эти личностные установки, которые во многом за-
висят от социальных условий, но и оказывают обратное воздей-
ствие на них, позволят определить меру человеческой жизни,
в которой биологическое диалектически соединено с социальным,
этическим, гуманистическим ее пониманием. Такая мера тесно
связана с оптимальной реализацией сущностных сил человека.
Следовательно, не сама по себе длительность индивидуальной
жизни окажется целью науки и общества, и тем более самого
человека, а именно развитие богатства человеческой природы,
степень причастности личности к коллективной жизни челове-
чества и ее участия в реализации идеи неограниченного развития
человека как общественного существа будут определять индивиду-
альные параметры, согласуемые с биологическими возможностями
жизни человека.
И все же трагизм личностного соприкосновения со смертью
не снимается нравственно-философским сознанием не только ро-
дового, но и личностного бессмертия в культуре человечества,
в его истории. Поэтому скорее не безоглядный оптимизм, а реа-
лизм — точнее, научный, реальный гуманизм — является адек-
ватной нравственно-философской основой научного и гуманного
подхода к вопросам смерти и бессмертия человека. Этот подход,
разумеется, не дает окончательных решений, пригодных для всех и
каждого. Но он обозначает общую мировоззренческую позицию и
жизненные пути решения этих вопросов, столь несхожих и непов-
торимых в интеллектуальном и эмоциональном отношении для
каждого из нас.
«Право на смерть»
В наши дни социально-этические и нравственно-гуманисти-
ческие аспекты проблемы смерти привлекают к себе возрастающее
внимание в связи не только со все более широко осознаваемыми
1 Курцмен Дж., Гордон Ф. Да сгинет смерть! Победа над старением и продление
человеческой жизни. М., 1982. С. 14.
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека
2кк
и обострившимися личностными дилеммами и альтернативами
бытия, но и с успехами биомедицинских исследований, в част-
ности реаниматологии, способствующей возвращению к жизни
людей, в том числе даже находившихся в состоянии клинической
смерти !.
Уже сейчас многие ученые ставят вопрос о том, чтобы био-
логия, наука о жизни, была дополнена новыми представлениями
о биологии смерти. Здесь возникает множество нравственно-гу-
манистических дилемм, выходящих за рамки традиционных воз-
зрений. С особой остротой обсуждается, например, «право на
смерть» в дискуссиях, где сталкиваются две противоположные
позиции, признающие, с одной стороны, неограниченность сво-
боды личности в решении этих вопросов, а с другой — ее пол-
ную подчиненность общественным и государственным интересам
(концепция так называемого патернализма).
В какой-то мере сам термин «право на смерть» звучит пара-
доксально: ведь на протяжении веков предпосылкой всех чело-
веческих прав являлось самое главное, фундаментальное из них —
право на жизнь. В целом любые из когда-либо провозглашавших-
ся прав человека можно рассматривать как развертывание, рас-
ширение или конкретизацию этого основополагающего права, ибо
каждое из них обязательно является одним из проявлений жизни,
удовлетворением каких-либо жизненных потребностей, интересов,
устремлений. Добровольный же уход из жизни — самоубийство —
осуждалось религией, вплоть до того, что самоубийц запрещалось
хоронить на кладбищах. Ныне, благодаря интенсивному разви-
тию медицины, вопрос о жизни и смерти порой оказывается вопро-
сом выбора. Причем этот выбор осуществляет не только человек,
о жизни и смерти которого идет речь, но и другие лица. Когда
процесс смерти находится под внеличностным контролем, тогда
«право умереть» становится проблемой: возникает вопрос, яв-
ляется ли право на жизнь не только правом, но и долгом или обя-
занностью, должно ли общество охранять жизнь человека вопре-
ки его воле? При этом в современных дискуссиях о «праве на
смерть» имеют в виду не самоубийство как действие активного
субъекта, а умирающего человека, выступающего в качестве пас-
сивного объекта, которому искусственно замедляют наступление
смерти. И не случайно проблемы эвтаназии (греч. euthanasia) —
безболезненной кончины, тихой «блаженной» смерти, в особен-
ности обреченного человека, и продления жизни искусственными
средствами становятся центральными в дискуссиях о патерна-
лизме.
1 См. об этом: Неговский В. А. Вторая жизнь. М., 1983. В книге показана научная
несостоятельность возрождающихся в связи с успехами реаниматологии разного
рода мифов о «жизни после смерти» и пр., которые по-своему пытаются «реаними-
ровать» концепцию «бессмертия души».
Глава IX. Человек
Современные философы, юристы, врачи, теологи стремятся
разрешить два фундаментальных вопроса: может ли эвтаназия во-
обще иметь моральное обоснование и если да, то при каких ус-
ловиях она должна быть узаконена? При решении этих вопросов
многие из ученых занимают антипатерналистскую позицию, счи-
тая, что важнейшим моральным принципом, который, насколько
это возможно, должен быть возведен в закон, является право
свободы выбора. Они исходят из того, что вмешательство в свободу
действия индивида, в том числе в его решение ускорить наступле-
ние своей смерти, морально неоправданно в том случае, если он
этим не приносит вреда другим, и акт эвтаназии как прояв-
ление индивидуальной свободы не должен тогда запрещаться за-
коном.
Рассуждения антипатерналистов нередко строятся следующим
образом: современная медицинская технология значительно уве-
личила и продолжает интенсивно увеличивать возможности прод-
ления жизни, но умирающие люди иногда сами замечают посте-
пенное разрушение своей естественной природы, всех форм актив-
ности и не только подвергаются постоянным физическим страда-
ниям, но и сознают свою обременительность для своих близких.
В таких случаях, по мнению антипатерналистов, аморально не
позволить человеку умереть.
Ученые же, склоняющиеся к патернализму, считают эвтана-
зию недопустимой, выдвигая против моральной правомерности
лишения человека жизни следующие основные аргументы. Во-
первых, человеческая жизнь неприкосновенна, и поэтому эвтана-
зию нельзя применять ни при каких обстоятельствах. Причины
же обращения к сакраментальности человеческой жизни различны
(они могут покоиться на религиозных основаниях или на убеж-
дении, что святость человеческой жизни является стержнем об-
щественного порядка, и т. д.). Во-вторых, при эвтаназии возможны
злоупотребления со стороны врачей, членов семьи или других
заинтересованных лиц. В-третьих, эвтаназия противоречит прин-
ципу «пока есть жизнь, есть надежда», не учитывает возможности
ошибочного диагноза врача. Применение эвтаназии в этих слу-
чаях приводит к необратимым последствиям. Кроме того, после
смерти больного, к которому применили эвтаназию, может по-
явиться новое лекарство, способное излечить ранее неизлечимое
заболевание.
Многие ученые пытаются на основе философского определения
жизни решить и сугубо конкретный вопрос о том, когда наступа-
ет смерть человека, дающая право врачу отключить аппараты ис-
кусственного поддержания жизни (то есть применить так назы-
ваемую «пассивную» эвтаназию). Обсуждаются две основные точки
зрения: одна утверждает, что жизнь человека должна охраняться
до самого последнего момента, а другая считает возможным
констатировать факт смерти и отключить аппараты после гибели
3. Проблема жизни и смерти в духовном опыте человека
коры головного мозга. Острота и актуальность этого вопроса
обусловлены и получающей все более широкое распространение
практикой пересадки органов (трансплантации). Чтобы исключить
возможность излишней поспешности врачей при констатации
смерти донора, от которого берутся органы для будущей пересадки,
было сочтено необходимым, чтобы факт смерти возможного донора
констатировался бригадой медиков, независимой от тех, кто осу-
ществляет пересадку.
Таким образом, сегодня философские размышления о жизни и
смерти оказываются необходимыми и для решения конкретных
проблем, возникающих в связи с развитием биологии, медицины и
здравоохранения. Научный гуманизм также ищет для человека
морально-нравственную опору перед лицом смерти, включая то,
что относится, так сказать, к культуре умирания. Не фантасти-
ческие грезы и надежды, не панические отрицательные эмоции
и болезненная психическая напряженность перед лицом смерти,
а честный и мужественный подход к ней личности, мудро решив-
шей для себя эти вопросы как органическую часть своей жизни,—
вот та философская основа, которая утверждается научным, ре-
альным гуманизмом.
Реальный философский гуманизм дает такой идеал, опреде-
ляющий смысл человеческой жизни в ее индивидуальных, лично-
стных и общечеловеческих, социальных параметрах. Этот идеал
утверждает вместе с тем диалектическую взаимосвязь природно-
биологического и социального, конечного и бесконечного, смер-
ти и бессмертия человека, получающего свои завершенные формы
в том, что единственно соответствует его сущности в материаль-
ной и духовной культуре человечества. Именно на этом в конеч-
ном счете и основывается регулирующая роль нравственности как
в индивидуальной жизни человека, так и в его отношении к смер-
ти. И это позволяет утверждать, что лишь в бессмертии разума
и гуманности человека — бессмертие человечества. Таково гло-
бальное предназначение человека и человечества, их ответствен-
ность за сохранение жизни и разума на нашей планете, без
чего невозможно преодолеть все угрозы, исходящие от неразум-
ности и антигуманизма. Пройдут, по-видимому, столетия и ты-
сячелетия, прежде чем будут полностью реализованы потенции
разума и гуманности, заключенные в человеке. И это будет под-
линная история развития человека уже в истинно человеческом,
разумном и гуманном обществе.
Но вопрос о смысле человеческой жизни имеет и другую сто-
рону, относящуюся к реальной, природно-биологической бесконеч-
ности человечества и бессмертию его разума, а также к возмож-
ности других форм жизни и разума, других, внеземных цивили-
заций в бесконечной Вселенной. Эта чрезвычайно интересная
сторона вопроса интенсивно обсуждается в современной научной
и философской литературе. Космизация человечества, выход его
9 Введение в философию, ч. 2
Глава IX. Человек
в будущем в бесконечные просторы Вселенной изменят во многом
и наши представления о времени, что, по-видимому, будет связано
с новым пониманием смысла человеческой жизни, ее длительности,
смерти и бессмертия, приведет к осознанию космического предназ-
начения и ответственности человека и человечества.
4.
Человечество как мировое сообщество
и вопрос о гуманистической мере
прогресса
• Глобальное единство и глобальная опасность ф Гуманистическая мера про-
гресса ф
Размышления о смерти и бессмертии с логической неизбеж-
ностью подводят к проблеме существования человеческого рода
как последнего основания нашей земной вечности — хранителя
памяти о прошлом и продолжателя всех объективно значимых люд-
ских начинаний.
Но гарантировано ли выживание человечества? Образует ли
оно реальное единство или является всего лишь конгломератом
обособленных и даже враждебных друг другу социокультурных це-
лостностей? Есть ли серьезные основания для веры в то, что
люди, населяющие Землю, способны достигнуть согласия в пони-
мании своих насущных проблем и в оценке событий и деяний
прошлой истории?
Глобальное
единство
и глобальная
опасность
Всемирная история в точном смысле слова началась сравни-
тельно недавно. Когда и почему это случилось, будет рассказано
дальше *. Пока же сосредоточим внимание на тех приметах суще-
ствования человеческого мирового сообщества, которые явлены
сегодня наглядно и неоспоримо.
На современной фазе всемирно-исторического процесса ин-
тенсивно происходит интернационализация общественной жизни
и самого быта людей. Всякий экономический и культурный
изоляционизм оказывается ныне авантюристической политикой.
Благодаря созданию новых транспортных и информационных
1 См. § 2—3 гл. XV «Прогресс».
4. Человечество как мировое сообщество
средств планета делается обозримой. Миллиарды телезрителей
ежевечерне присутствуют при событиях, совершающихся в других
странах и на других континентах.
Но дело не только и не столько в зримости, наглядности
«глобального феномена», которые еще не были знакомы ни
XVIII, ни XIX векам. Дело прежде всего в том, что сегодня,
на рубеже двух тысячелетий, люди впервые в истории остро
переживают планетарную общность судьбы. Термоядерная угроза
сравняла их в сознании уязвимости. Обострившиеся экологиче-
ские проблемы заставили понять, что всё они пьют одну воду
и дышат одним воздухом. Превратности мировой экономики (на-
пример, сложнейшие инфляционные процессы) напомнили об
усиливающейся взаимосвязи национально-хозяйственных организ-
мов *.
История поставила страны и народы перед необходимостью
заняться общим делом и превратила его в условие успешного вы-
полнения любых особых дел. Важнейшие аспекты этого общего
дела — борьба за сокращение вооружений, охрана планетной
среды человеческого обитания, преодоление крайних форм эконо-
мической отсталости, нищеты и голода, защита элементарных
человеческих прав, поиски средств оптимизации международного
разделения труда. Для решения этих задач недостаточно уже
простого сосуществования государств с различным социальным
строем, недостаточно их взаимной нейтральной лояльности, а
требуется кооперация усилий, возможная лишь на основе доверия,
понимания, признания значимости общечеловеческих ценностей.
Людям не дано сойтись в общем деле, не достигнув хоть какого-то
гуманистического согласия.
Но возможно ли такое согласие? Подготовлено ли оно исто-
рически? Не есть ли мировое сообщество нечто внешнее и даже
насильственное для человеческих существ, веками развивавших-
ся внутри локальных сообществ, а ныне интегрированных в со-
вершенно различные социальные режимы? Вот вопросы, очерчи-
вающие смысловой контекст, в котором сегодня приходится об-
суждать проблемы человека, его природы, сущности, уникальности.
Ибо в современных условиях спрашивать: «Что такое человек?» —
значит непременно спрашивать о том, существует ли общечело-
веческая цивилизация, ветвями, подвидами, модификациями кото-
рой являются все ныне наблюдаемые общества и культуры. Это
тем более требует осмысления, поскольку в состав мирового сооб-
щества входят социокультурные образования, соответствующие
разным стадиям общественного развития. Можно сказать, что
вся мировая история от родо-племенного строя до социализма
представлена сегодня пространственно. На нашей планете как
равноправные, политически самостоятельные участники прогресса
1 Подробнее об этом см. § 3 гл. XVIII «Будущее».
USL
Глава IX. Человек
сосуществуют страны и отвергшие, и усовершенствовавшие систе-
му частнособственнической эксплуатации; и народы, задержанные
в своем социальном развитии, и государства, долгое время разви-
вавшиеся за счет чужой отсталости. Это вызывает к жизни много-
плановую конфронтацию идей, в которой получают отражение и
исторически справедливые требования, и требования, продикто-
ванные национальной амбицией, и самые фантастические пред-
ставления о социокультурной исключительности и всемирно-исто-
рическом призвании тех или иных стран, регионов, вероисповед-
ных или политических объединений. При этом то и дело предпри-
нимаются попытки вырыть непроходимую пропасть между различ-
ными типами обществ и даже лишить некоторые из них права
именоваться полноценными человеческими объединениями.
Пытаясь, например, оправдать колонизаторское прошлое своих
наций (и подвести базу под их неоколониалистскую полити-
ку), реакционные идеологи Запада создали легенду о восточном
«недочеловеке» — инертном, ленивом, мечтательном, созерцатель-
но-интуитивном, неспособном участвовать в прогрессе иначе, как
под цивилизующей опекой Европы или Америки. Азиатские и
африканские «идеологи самобытности» ответили на это легендой
о «дегенерировавшем» человеке Запада — рассудочном, прагма-
тичном, беспринципном, погрязшем в антигуманной и мирораз-
рушительной «идеологии покорительства». Крайности сходились,
однако, в признании того, что не все люди принадлежат к чело-
вечеству и что само понятие «человека вообще» — это, скорее
всего, тощая абстракция, за которой не стоит никакой реальной
целостности.
В различных идеологических течениях современности заяв-
ляла о себе тенденция к тому, чтобы расчленять единое чело-
вечество на «многие человечества», сеять семена ксенофобии (не-
нависти к чужому) и подводить всякое отстаивание общечелове-
ческих ценностей под осудительное понятие «абстрактного гума-
низма».
Стремление низвести классового противника до уровня не-
исправимо ограниченного, ущербного, по строгому счету уже
нечеловеческого существа выразительно обнаружилось в бур-
жуазной пропаганде периода «холодной войны». Принципиаль-
ная идейная непримиримость, неизбежная для всего периода со-
существования капитализма и социализма, перерастала в те годы
в беспринципную нетерпимость, «психологическую войну». Со-
циалистический строй подводился под понятие «тоталитарно-ка-
зарменного режима», не оставляющего никаких надежд на гума-
нистическую перестройку, обновление и развитие. Такие перегибы
в оценках были обоюдными.
Нельзя не отметить, что и марксистская критика капи-
тализма в пору «холодной войны» тяготела к очернительским
тенденциям. И в популярно-пропагандистской, и в специальной
4. Человечество как мировое сообщество
241
литературе нередко появлялись публикации, где современный ка-
питализм изображался как общество «тотального отчуждения»,
безраздельного господства «потребительских» и «вещистских»
установок, узкого практицизма, насилия и вседозволенности. Не-
вольно казалось сомнительным, имеют ли хоть сколько-нибудь
серьезное значение для будущего этого общества организован-
ная борьба рабочего класса, движение за мир и гражданские
права, систематические обличения «потребительства», «вещизма»
и насилия представителями интеллигенции, сохранение гумани-
стической традиции в литературе и искусстве, наличие во всех
общественных слоях массы недовольных, бунтующих людей, не
отождествляющих себя с господствующей идеологией.
Показать, что различные исторически ограниченные общества
формируют людей по мерке своей ограниченности, а порой и
уродуют их, оказалось проще, чем увидеть и признать, что с
начала нового времени еще ни одному обществу, ни одному ре-
жиму правления не удавалось подчинить себе человека абсолют-
ным образом, то есть превратить его в послушную марионетку,
изъять из более широкого контекста истории, подогнать к заве-
денному социальному порядку так же безвариантно, как животное
подогнано к ареалу своего обитания.
Сделать это было не по плечу даже германскому фашизму,
располагавшему самой совершенной машиной насильственной
интеграции индивида в режим. «Тотального антропологического
переворота» фашизм все-таки не добился. Человек, каким его
сформировала история, продолжал жить и в немцах. Антифа-
шистское подполье действовало в течение всего периода гитле-
ровского господства, значительная часть народа не разделяла на-
ционал-социалистских идей. Фашистская идеология и пропаганда
были эффективными лишь до тех пор, пока «новая Германия»
обеспечивала своим подданным сравнительно высокий уровень
благосостояния и одерживала победы на фронтах войны. Пораже-
ние фашистской военной машины стало началом конца и самой
идеологии «высшей расы». Осознание авантюристичности гитле-
ровской политики и горький урок поражения сделали возмож-
ным нравственно-гуманистическое отрезвление многих вчераш-
них жертв фашистской пропаганды, положили конец насильст-
венному изъятию немецкого народа из всемирной, общечелове-
ческой истории.
Сегодня весь мир стоит перед опасностью войны, обещающей
побить прежние рекорды бесчеловечности и бессмысленности.
Трезвое осознание этой опасности не может не способствовать
девальвации и разложению идеологически тенденциозных воз-
зрений. Было бы, конечно, наивностью уповать на то, что народы,
одушевленные идеей мира, уже завтра соединятся в праздничном
братском хороводе. Но есть веские основания допустить, что осоз-
нание угрозы тотального уничтожения побудит людей разных
Глава IX. Человек
ш
обществ и культур сойтись в признании равноуязвимости и равно-
достоинства всех живущих на Земле человеческих существ и со-
обща отстаивать элементарные условия своего физического и
духовного самосохранения. К этим условиям относятся мир, на-
циональная независимость, право на культурную самобытность и
нравственную самостоятельность, основные гражданские права,
гарантии против голода и нищеты. На языке социальной теории
они называются общедемократическими требованиями, на языке
гуманистической философии — общечеловеческими ценностями.
В современном мире отстаивание элементарных условий физи-
ческого и духовного самосохранения человека — это не просто
моральная норма политики, но еще и новый критерий самой ее
реалистичности.
Наиболее последовательно эта реалистическая стратегия вы-
ражена в нынешней политике Советского государства, прежде
всего в решительном отстаивании им международных инициатив,
которые отвечают интересам всего населения планеты. Это имеет
объективные основания, поскольку глобальные, общечеловеческие
проблемы выдвинулись сегодня на передний план в жизни чело-
вечества \ Выдвигая общечеловеческие ценности на положе-
ние приоритетных, первостепенных, нынешняя всемирно-ис-
торическая ситуация одновременно упрочивает и саму способ-
ность их осознания, а именно неистребимую, общую всем людям
разумность.
Известно, что рациональные доводы далеко не всегда являются
надежным средством убеждения. Во многих общественных ситу-
ациях куда более эффективным оказывается непосредственное
обращение к эмоциям и страстям, предрассудкам и иллюзиям
различных общественных групп (обстоятельство, издавна исполь-
зуемое в практике социальной манипуляции). Однако обстановка
тотальной угрозы, все острее переживаемая общечеловеческая
потребность в мире сообщает рациональным доводам дополнитель-
ную силу убедительности. Здесь дает себя знать диалектическая
зависимость, которую в свое время пророчески обрисовал И. Кант в
трактате «О вечном мире». Люди, замечал он, обычно глухи к
доводам разума, рекомендующего им нормы согласия и правового
улаживания конфликтов. Они следуют голосу своих особых инте-
ресов и оказываются слепыми агентами раздоров и войн. Но когда
антагонизмы достигают крайней остроты и на горизонте истории
появляется призрак мироразрушительной войны, эта узкокорыст-
ная тенденциозность сознания терпит фиаско. Делается очевидным,
что людям предстоит либо погибнуть, либо опомниться в разуме
и согласиться на обоюдные компромиссы.
В современных условиях необходимость такого согласия за-
дается особенно властно. Именно всеобщность, повсеместность
1 Подробнее об этом см. гл. XVIII «Будущее».
4. Человечество как мировое сообщество
до
ужаса перед атомной войной создает условия для перехода от
«равновесия страха» к «равновесию разума» !.
Общая всем людям разумность имеет два основных выражения:
здравый смысл и разум в специфическом значении этого слова —
способности, которые в ходе истории не раз вступали в конфликт
друг с другом. Здравый смысл можно определить как рациональ-
ность индивидуального самосохранения: он категорически запре-
щает человеку делать то, что пагубно для его личного выживания.
Разум — это рациональность, непременно имеющая в виду сохра-
нение всего человечества. Он может допустить индивидуальное
самоуничтожение, жертвуя жизнью, но категорически не допус-
кает гибели всех людей: любое разумное суждение непременно
предполагает в качестве адресата сообщество разумных существ.
Атомная война, в которой не может быть победителей и которая
грозит гибелью всему живому, равно неприемлема ни для здравого
смысла, ни для разума, поскольку означает: я буду уничтожен,
как и все другие. Эта опасность, если она осознается отчетливо,
сплавляет индивидуальный здравый смысл и коллективный
разум человечества в единую гуманистическую рациональность,
способную одолевать самые различные социально-субъективные
пристрастия.
Гуманистическая мера
прогресса
В современном обществе еще существует немало неподконт-
рольных, стихийно-объективных процессов, обращающихся про-
тив человека и даже превращающих его в свою игрушку. Одно
из великих открытий К. Маркса состояло в обнаружении и точ-
ной теоретической фиксации такого рода процессов. Анализируя
капитализм, он убедительно показал, что в этом обществе богатство
подчиняет себе своих обладателей, а хозяйственная практика
приобретает характер «производства ради производства», которое
диктует людям их потребности, вместо того чтобы служить средст-
вом удовлетворения и свободного развития потребностей.
История XX столетия обнаружила, что отчуждение от чело-
века им самим созданных институтов, вновь учрежденных форм
организации производства может быть характерно для любого
общества, включенного в современное международное разделение
труда. Она выявила также лишь относительную подконтрольность
тех сил и средств, которыми вооружает людей научно-техни-
ческий прогресс. Ведь многие из них, говоря образно, похожи
скорее на диких хищников в наморднике, чем на одомашненных
1 См.: Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для
всего мира. М., 1987. С. 269.
ш
Глава IX. Человек
животных. Они обузданы, запряжены, но еще далеко не прируче-
ны человеком. Выразительным примером (и масштабным симво-
лом) такой «полуосвоенности» является атомная энергия. Термо-
ядерная реакция — не земное явление. Она представляет собой
воспроизведение тех процессов, которые в гигантских масштабах
совершаются на Солнце. Она принципиально несоразмерна самому
человеку как существу, сформировавшемуся в ходе эволюции
(люди, как и все живое, не приспособлены, например, к сильным
дозам радиационного — космического — облучения).
Расщепив атом, человек впервые на деле уподобился Проме-
тею, похитителю небесного огня. И только вглядываясь в опыт
освоения атомной энергии, можно понять полный состав мотивов,
которые побудили греческих богов покарать Прометея: ими дви-
гало не просто возмущение его титанической дерзостью, они еще
и боялись за людей — опасались, что те, по причине своей вза-
имной агрессивности, недальновидности или простой небреж-
ности, учинят вселенский пожар. Успехи в мирном освоении атом-
ной энергии пока еще совершенно несопоставимы с ее освоенно-
стью как оружия, чудовищного средства разрушения. И покуда
такая несоразмерность сохраняется, важнейшая задача челове-
чества состоит в создании надежных технических и социальных
гарантий против любых форм термоядерной опасности. Это по-
новому и с невиданной остротой ставит вопрос о самой разумно-
сти человека, о его рационально-предусмотрительном контроле
над всем, что он вызывает к жизни своим творчеством, будь то
новый общественный институт или масштабный инженерно-
технический проект.
В XVIII—XIX веках центральным для всей системы рациональ-
ных оценок был вопрос: «Не утопично ли это? Достижимо ли,
осуществимо ли на деле?» В эпоху научно-технической революции,
когда практически осуществимыми оказываются самые фантасти-
ческие замыслы, рациональное мышление должно прежде всего
спрашивать: «Не разрушительно ли это для человека? Нужно ли,
полезно ли, значимо ли для него?» Речь идет уже не просто об
объективной возможности и объективной обусловленности опре-
деленных действий (хотя и эта проблема не снимается), но в пер-
вую очередь об их смысле. Смысл же непременно имеет в виду
человека, причем не воображаемого будущего человека, продукта
умозрительно постигаемой исторической необходимости, а того
человека, который уже есть, уже сформирован природой и исто-
рией и не сегодня завтра может стать жертвой роковой случай-
ности.
Абстрактно говоря, все формы практической деятельности
людей от начала осмысленны, отнесены к человеку, каков он
уже есть и в биологическом, и в нравственно-социальном аспекте.
Эта отнесенность настолько сама собой разумеющаяся, что обычно
просто ускользает от внимания.
4. человечество как мировое сообщество
Экономист, решающий вопрос об увеличении производства
мяса, конечно же всегда подразумевает, что это будет мясо
животных, а не людей. Индийский экономист не может не счи-
таться с тем, что коровы в его стране священные животные, а
потому неприкосновенны; экономист иранский заранее и как бы
безотчетно принимает во внимание, что для мусульманина свиньи
несъедобны. «Голод есть голод,— писал К. Маркс,— однако голод,
который утоляется вареным мясом, поедаемым с помощью ножа
и вилки, это иной голод, чем тот, при котором проглатывают сырое
мясо с помощью рук, ногтей и зубов» *.
Материальные потребности — историко-культурная реаль-
ность; в них уже «закодированы» и общечеловеческие моральные
запреты, и нравственные лимиты потребления, характерные для
различных обществ, и сам уровень цивилизационной развитости
людей. Экономика является рациональной в той мере, в какой
она учитывает и обеспечивает эту «гуманитарную определен-
ность» первичных, наиболее настоятельных человеческих нужд.
Покуда ей это удается, она является, так сказать, «гуманной
в себе» и может с основанием отклонять любые попытки морали-
зировать по поводу хозяйственных процессов. Вместе с тем но-
вейшая история дает немало примеров того, как хозяйство утра-
чивает эту изначальную, само собой разумеющуюся отнесенность
к исторически заданным условиям потребления и даже вообще
перестает удовлетворять потребности больших масс людей.
Начиная со второй трети XIX века капитализм снова и снова
переживал кризисы перепроизводства. Рынок оказывался пере-
полнен полезными товарами, которые, однако, не потреблялись,
так как основная, трудящаяся масса населения не могла приоб-
рести их из-за своей низкой покупательной способности. Для
обеспечения дальнейшего «нормального функционирования» про-
изводства накопившиеся «непотребляемые полезности» порой
приходилось просто уничтожать. Анализ этого парадоксального,
иррационального хозяйственного феномена сыграл существенную
роль в развитии марксистской политико-экономической теории
как формы гуманистической критики капитализма.
Другой выразительный пример отчуждения производства от
реальных человеческих потребностей — состояние нашей эконо-
мики в застойные годы. Мы были — да еще и остаемся — живыми
свидетелями того, как рядом с острым дефицитом товаров раз-
вивалось товарное перепроизводство, как накапливалась масса
нереализуемой продукции (не пользующейся спросом у населения)
и оседал на сберкнижки так называемый отложенный спрос. Ана-
лиз причин этого состояния и поиски путей его преодоления —
сложнейшая политико-экономическая задача. В философском же
аспекте мы имеем здесь дело опять-таки с феноменом отчуждения
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 28.
Глава IX. Человек
Ж
(хотя и специфичным, как бы «зеркально обратным» по отно-
шёнию к капиталистическому кризису перепроизводства). И ра-
стущую стихийность экономических процессов в условиях плано-
вого хозяйства нельзя устранить без пристального внимания к че-
ловеческому фактору экономики. Вполне понятно поэтому, что
наша перестройка осуществляется под знаком гуманизации хозяй-
ственного организма. Речь идет о восстановлении исходного жиз-
ненно-практического смысла экономической деятельности. Не слу-
чайно такое важное значение приобрела сегодня ориентация на
«конечный продукт» и «качество выпускаемых изделий». Товар
должен быть прежде всего полноценной потребительной стои-
мостью. Еще Маркс подчеркивал: «...вещь не может быть стои-
мостью, не будучи предметом потребления. Если она бесполезна,
то и затраченный на нее труд бесполезен, не считается за труд и
потому не образует никакой стоимости» 1. Чтобы заработная плата
соответствовала этому понятию, а деньги были реальной мерой
покупательных возможностей, надо прежде всего, чтоб мыло мыли-
лось, а пылесос — всасывал пыль. Такова элементарная, само
собой разумеющаяся, но стершаяся истина, которую приходится
возрождать, осуществляя, как сегодня говорят экономисты, «вос-
хождение к нормальному».
Способностью отчуждаться от человека, утрачивать свой пер-
воначальный жизненно-практический смысл обладают не только
экономические процессы, но и техника, наука, даже искусство.
И дело здесь не просто в профессиональной автономизации, в
возможности возникновения «чистой», как бы игровой техники,
«науки для науки» или «искусства для искусства». Дело в том,
что и техника, и наука, и искусство все чаще пытаются еще и
навязать обществу свои чисто экспериментальные новшества
(типа поворота сибирских рек), выдать их за нечто «сверхважное»,
«полезное сверх пользы» и тем самым подчинить естественноисто-
рический процесс надуманным проектам коренных преобразова-
ний. И не случайно важнейший компонент того, что можно назвать
новой гуманистической ориентацией самого разума, выражается
сегодня в оберегающей, хранительной направленности нашего
мышления.
Никогда прежде в мировой культуре не звучали так громко
призывы к защите уже существующего (среды обитания, жизни,
памятников, духовного наследия, нравственных устоев, навыков
рационального мышления и т. д.). Тема защиты и хранения укоре-
нена в глобальной ситуации человечества, связана с осознанием
недопустимости бесконтрольного, автоматического прогресса. Для
того чтобы совершенствоваться, достигнуть соответствия выс-
шим идеалам, человек должен сперва озаботиться своим выжива-
нием и сохранением — такова азбучная истина, преподнесенная
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 49.
4. Человечество как мировое сообщество
ML
современной эпохой. Именно она позволяет лучше расслышать
ту заповедь, которую выдающиеся умы человечества высказывали
и повторяли задолго до того, как разразился экологический кри-
зис и возникла опасность термоядерной войны: нет совершенство-
вания без сохранения, нет развития без преемственности, без
самого бережного и заботливого отношения к прошлому. Это спра-
ведливо для любой формы деятельности, но более всего для тех,
где сам человек оказывается непосредственным объектом общест-
венного воздействия.
Еще в гуманистической философии нового времени возникло
понятийное противопоставление: человек — не вещь. Наиболее по-
следовательно оно было продумано И. Кантом, положившим в ос-
нову своего учения оппозицию «вещь — личность» и сформулиро-
вавшим категорический запрет: «...поступай так, чтобы ты всегда
относился к человечеству... как к цели и никогда не относился
бы к нему только как к средству» *. Требование Канта было со-
звучно начавшейся в XVIII столетии борьбе против использова-
ния человека в качестве орудия чужой воли (раба, крепостного,
холопа, исполнителя кабальных обязанностей). В дальнейшем
оно было включено в контекст критики капитализма, обнару-
жившего способность к еще невиданной циничной утилизации
человеческих сил. Но в требовании Канта содержалось и еще
одно глубокое и интересное смысловое измерение: относиться к
человеку «только как к средству» категорически недопустимо
даже в том случае, когда общество ставит своей целью его
же собственное благополучие и совершенство. Никто не должен
быть осчастливлен насильно, в соответствии не с его личным,
а с чужим представлением о счастье, никого нельзя улучшить
без его добровольного согласия, свободного творческого усилия,
направленного на реализацию собственных индивидуальных за-
датков, возможностей, интересов. Кантовское понятие «цели
в себе» требовало признать за каждым человеком его призвание
и способность целеполагания. Именно в этом значении оно во-
шло в «золотой фонд» философии, наполняясь все более богатым
содержанием.
В свете исторического опыта XX столетия тезис «человек —
не вещь» может и должен получить еще одну важную интерпре-
тацию: человека нельзя изготовлять, пересоздавать, изобретать
наново, как если бы он был просто необходимым для общества
продуктом и средством.
К. Маркс и Ф. Энгельс прямо подчеркивали, что обновления че-
ловека общество не может добиться иначе, как предоставляя про-
стор его самоосуществлению, для реализации таких его возможно-
стей, которые уже заложены в него историей, но до известного
момента стеснены, обеспложены и даже неосознаваемы. Этот мотив
1 Кант И. Соч. В 6 т. М., 1965. Т. 4. Ч. 1. С. 270.
268
Глава IX. Человек
человеческого самоосуществления, саморазвития, обретения
себя самого в новых общественных условиях противостоит всяким
попыткам манипуляции человеком, под каким бы благовидным
предлогом такое ни делалось. Новейшая история свидетельст-
вует о подобных попытках. Так, самое реакционное политическое
движение XX века — фашизм — выступило под флагом «антропо-
логической революции», «создания новой, высшей породы людей».
Замыслы целенаправленного пересоздания людей получили
достаточно широкое хождение и в современных условиях. Чаще
всего это технократические, социал-биологические и бихевио-
ристские проекты вроде пресловутой неоевгеники, стремящейся
вывести генетическим путем «нового человека».
Данное обстоятельство особенно существенно сегодня. Совре-
менные механизмы манипуляции (орудия отчужденной воспита-
тельной практики) так же опасны для духовного самосохранения
человека, как новейшие виды вооружений для его физического
выживания. Неудивительно, что в философской литературе по-
следних десятилетий столь остро и столь многопланово обсужда-
ется проблема человеческой меры общественного прогресса. Все
это не значит, конечно, что общество устраняется от активной вос-
питательной деятельности, от формирования человека в соответ-
ствии с гуманистическими принципами. Такая деятельность, на-
против, должна усиливаться, не принимая, однако, манипулятор-
ские формы. Человек призван свободно выявлять и развивать при-
сущие ему разум и гуманность. А это возможно только в разумном
и гуманном обществе. Впрочем, это уже специальная тема !.
1 Подробнее эта проблематика рассматривается в гл. XVI «Личность».
Г лава X
Практика
• Практика — специфически челове-
ческий способ отношения к миру ф
Практика — основа все» форм обще-
ственной жизнедеятельности челове-
ка • Структура практической Дея-
тельности и ее основные формы •
1.
Практика —
специфически
человеческий способ
отношения к миру
• Исходное отношение человека к
миру • Генезис практики ф Приспо-
собительное поведение животных и
практически-преобразовательная дея-
тельность человека ф
Исходное отношение
человека к миру
В предшествующем изложе-
нии было обосновано марксист-
ское понимание человека и
раскрыты причины, которые
побудили К. Маркса отвергнуть
взгляды старого материализма,
включая и антропологизм
Л. Фейербаха. Согласно этим
взглядам, отношение человека
к миру, в сущности, представ-
лялось как способность «созер-
цать» окружающий мир в со-
знании, пассивно испытывать
его воздействие. Именно в этом
Маркс усматривал коренной не-
достаток старого материализ-
ма, характеризуя его как со-
зерцательный материализм.
Глава X. Практика
Для обыденного миропонимания позиция пассивного созер-
цания представляется вполне естественной, исходной, а ак-
тивность, деятельность с этой точки зрения выступает как нечто
вторичное. Идея же Маркса (которая, кстати сказать, в тех или
иных формах поддерживается сегодня большинством философ-
ских направлений) заключается в том, что сама позиция пассив-
ного созерцания должна быть объяснена и понята как частный
момент отношения человека к миру, как особый тип этого от-
ношения, реализующийся лишь в определенных ситуациях чело-
веческого существования. Возможность такой позиции в ходе ис-
торического развития появляется лишь тогда, когда происходит
разделение физического и умственного труда, причем последний
понимается как нечто более достойное, отвечающее подлинной
сущности человека.
Как подчеркивает К. Маркс, исходным отношением человека
к миру вовсе не является пассивное восприятие, испытание воз-
действий внешнего мира и переживание их в сознании: «...люди
никоим образом не начинают с того, что «стоят в этом теорети-
ческом отношении к предметам внешнего мира»... Они начинают
с того, чтобы... не «стоять» в каком-нибудь отношении, а активно
действовать...» 1
Человек взаимодействует с окружающей действительностью на
основе тех возможностей активного преобразования окружающей
его среды, которые он приобретает в процессе своего развития
как общественного существа в системе материальной и духовной
культуры. Не будучи в состоянии выявить эти социально-куль-
турные корни активности человека, домарксов материализм был
не способен объяснить явления общественной жизни человека,
его духовной жизни и культурного творчества. Сталкиваясь с
проявлениями активного отношения человека к действительности,
старый материализм либо давал им явно несостоятельные вуль-
гарно-материалистические объяснения, либо, по существу, отка-
зывался от своей исходной материалистической позиции и перехо-
дил на позиции дуализма в понимании человека, разрывая его
природное и духовно-культурное начало и давая последнему идеа-
листическое истолкование.
Натурализм и созерцательность старого материализма являют-
ся его слабым местом в полемике с идеализмом, который как раз
и подчеркивал активный характер отношения человека к действи-
тельности. Идеализм в лице немецкой классической философии
выступил против понимания человека просто как природного тела,
пассивно, «созерцательно» отвечающего состояниями сознания на
воздействия внешнего природного мира. Однако, подчеркивая
активное, деятельное начало человека, идеализм усматривал суще-
ство этой активности в свойствах духа, который принципиально
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 377.
1. Практика — специфически человеческий способ отношения к миру 271
*
противостоит природе. Дух при этом понимался как внутрен-
няя активность, спонтанность человеческой деятельности, как
способность, определяющая свободу человека.
Таким образом, в домарксовой философии сложилось два
альтернативных подхода к пониманию сущности человека и его
отношения к миру: признание органической включенности чело-
века в материальный мир исключало его понимание как деятель-
ного, активного существа. Там же, где эта деятельная сущность
человека признавалась и подчеркивалась, она отрывалась от
материального мира и рассматривалась как выражение сверх-
материального духовного начала. Эта альтернатива была прео-
долена марксизмом. Принципиальное решение этой проблемы было
дано Марксом уже в «Тезисах о Фейербахе» в 1845 году. «Глав-
ный недостаток всего предшествующего материализма — включая
и фейербаховский — заключается в том, что предмет, действитель-
ность, чувственность берется только в форме объекта, или в
форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятель-
ность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что дея-
тельная сторона, в противоположность материализму, развивалась
идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не
знает действительной, чувственной деятельности как таковой» ’.
Продолжая материалистическую традицию, Маркс подчерки-
вал, что человек включен в материальный мир, что всякая жиз-
недеятельность человека в конечном счете основана на обмене
веществом и энергией с природой.
Основное отличие человека от других природных тел состоит
не в том, что он способен отражать в процессе созерцания материа-
льный мир. Сама эта способность обусловлена исходной, опреде-
ляющей характеристикой человека, которая заключается в том,
что он, практически воздействуя на реальный материальный
мир, активно перестраивает, переделывает его. Таким образом,
в отличие от всех предшествующих философских систем, как
материалистических, так и идеалистических, марксизм видит
основу специфического отношения человека к миру в практиче-
ской деятельности, направленной на преобразование материаль-
ного мира, как природного, так и социального, который противо-
стоит человеку.
Это преобразование внешнего мира предполагает, конечно,
способность сознания, активную работу духа. Сознание действи-
тельно является специфическим признаком человека, но его
происхождение и сущность можно правильно понять только в
системе практически-преобразовательного отношения человека
к миру. Сознание возникает, функционирует и развивается как
необходимое условие этого практически-преобразовательного
отношения.
1 Маркс /Г., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 264.
2Z1
Г лава X. Практика
В процессе преобразования мира человек создает новую
реальность — мир материальной и духовной культуры, новые
условия существования, которые не даны ему природой в гото-
вом виде. Создавая эту новую реальность, человек развивает и
совершенствует самого себя, свои творческие способности. Таким
образом, именно реальное преобразование материального мира
является основой всех других проявлений творчески активного
начала, которое идеализм усматривал в особой, оторванной от
материального мира, духовной сущности человека. Маркс указы-
вал, что человек является «предметным существом», которое
действует «предметным образом»: «Оно только потому творит
или полагает предметы, что само оно полагается предметами и что
оно с самого начала есть природа» !.
Как и любое живое существо, человек вписан в окружающую
среду, но способ включения человека в эту окружающую среду
носит принципиально иной характер, чем отношение животных
к окружающей среде. Этот способ включения человека в окружаю-
щий его природный и социальный мир путем активного преоб-
разования объективно существующих предметов и явлений внеш-
него мира и определяется как практика.
Категория практики занимает особое, ключевое положение в
системе основных понятий марксистско-ленинской философии.
Именно с ее помощью выявляются место человека в структуре
бытия, его взаимосвязи с неживой и живой природой, с социаль-
ной действительностью, его включенность в систему материальной
и духовной культуры, раскрывается сущность сознания человека,
его духовной и душевной жизни. Категория практики задает ис-
ходные ориентиры целостного представления о человеке во всем
многообразии его взаимосвязей с окружающим миром.
Генезис практики
Для того чтобы понять сущность практики, ее роль в системе
всей жизнедеятельности человечества, следует рассмотреть ее
происхождение в процессе становления человека и сопоставить
ее со способами воздействия на окружающую среду, свойствен-
ными животному миру. Животные как бы вписаны в определен-
ную «экологическую нишу», то есть в тот спектр окружающих
природных условий, в котором они могут жить и эволюциони-
ровать как определенный биологический вид. Формы их поведения
складываются на основе тех исходных возможностей, которые оп-
ределяются строением тела животного, его естественными орга-
нами. То обстоятельство, что возможности реального взаимо-
действия животных с внешним миром ограничены особенностями
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 162.
1. Практика — специфически человеческий способ отношения к миру
2Z1
их телесной организации и формами их приспособительного по-
ведения, предопределяет и их отражательные, познавательные
возможности. Животные ощущают, воспринимают, представляют
мир лишь в той мере, в какой вещи, свойства и отношения окру-
жающего мира имеют для них прямой или косвенный биологиче-
ский смысл. Эту ограниченность отношения животного к
внешнему миру и имел в виду К. Маркс, когда писал, что
«животное непосредственно тождественно со своей жизнедеятель-
ностью» 1.
Принципиальной особенностью практики как специфической
формы бытия человека в мире является ее открытость перед
лицом объемлющей человека и всегда превышающей возмож-
ности освоения человеком объективной реальности, неограничен-
ная возможность развития новых способов и средств взаимодей-
ствия с ней. Достижение этой открытости, способности человека к
развитию, преодолению достигнутых пределов было связано с воз-
никновением и развитием орудий и средств практического воз-
действия человека на окружающую его действительность.
Употребление природных предметов в качестве орудий и даже
их изготовление при помощи естественных органов тела в прин-
ципе присуще и животному. Конечно, об орудиях у животных
можно говорить только в весьма условном смысле, но тем не менее
это факт, твердо установленный наукой. Многие животные поль-
зуются естественными предметами для добывания пищи, в целях
обороны, для строительства жилищ и т. д.— короче говоря, для
удовлетворения своих жизненных потребностей.
То, что отличает человека от животного,— это не само по
себе употребление или даже спорадическое изготовление орудий,
а создание системы искусственных средств и орудий преоб-
разования действительности, которая воспроизводится в процессе
исторического развития человечества и транслируется от поколе-
ния к поколению как особая культурная реальность. Именно
создание такой системы отношений к миру, когда человек ставит
между собой и миром определенные искусственно созданные и
воссоздаваемые при переходе от поколения к поколению орудия
и средства воздействия на действительность и составляет основу
специфического практически-преобразовательного отношения че-
ловека к миру.
Но, создавая, воспроизводя и совершенствуя эту «вторую
природу», человек вместе с тем изменяет самого себя, формирует
и развивает соответствующие навыки и способы действия. Как
указывал К. Маркс, человек, «воздействуя... на внешнюю природу
и изменяя ее... в то же время изменяет свою собственную при-
роду» 1 2.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 93.
2 Там же. Соч. Т. 23. С. 188.
Глава X. Практика
ш
Становление практически-преобразовательного отношения к
миру как специфического для человека способа «включения» в мир
потребовало в процессе антропогенеза перестройки телесной и
психической организации, доставшейся человеку от его животно-
го предка. Но с завершением процесса антропогенеза дальнейшее
совершенствование человека идет по линии развития его способ-
ностей, формирования новых способов деятельности, связанных
с реальным практическим взаимодействием с окружающим миром
природы и культуры, а также общением с другими людьми.
Осуществляя любые формы практически-преобразовательной
деятельности, человек действует в сотрудничестве, в кооперации
с другими людьми. Тем самым отношения людей как субъектов
практического действия к преобразуемой ими объективной реаль-
ности (субъект-объектные практические отношения) всегда пред-
полагают также отношения реального взаимодействия людей в
процессе этого преобразования (субъект-субъектные практические
отношения). Практика формируется, воспроизводится и разви-
вается в единстве субъект-объектных и субъект-субъектных от-
ношений, она представляет собой всегда общественную деятель-
ность. Самоизменение, самосовершенствование человека в процес-
се практически-преобразовательной деятельности связано поэтому
не только с развитием форм деятельности во внешнем предметном
мире, но и с развитием соответствующих навыков отношения
к другим людям, развитием культуры общения. Практика пред-
полагает наличие культуры обшения как необходимое условие
своего существования, что связано с закреплением выработанных
способов преобразования внешнего мира и форм взаимодействия
с другими людьми в определенных нормах. Усвоение этих норм
последующими поколениями представляет собой специфический
механизм, обеспечивающий непрерывность существования чело-
веческой культуры. Существование и развитие социокультурных
норм, подлежащих усвоению индивидами по мере их включения
в человеческое общество и культуру, выступает в качестве пред-
посылки регуляции человеческой жизнедеятельности на основе
общественного сознания \
Практика всегда связана с определенными формами отражения
мира, с определенными уровнями сознания и познания, которые
закрепляют достижения практики и делают возможным ее дальней-
шее воспроизводство и совершенствование. Сложная диалектика
практической деятельности и связанных с ней форм сознания
и познания является важнейшим фактором жизнеспособности
практики, ибо сознание способно не только закреплять достигну-
тый уровень практики, но и совершенствовать, развивать практику.
Первичность практики перед сознанием и познанием в этой диалек-
1 Более конкретно вопросы, связанные с данной темой, будут рассматриваться
в гл. XI «Сознание» § 3 гл. XIV «Общество».
1. Практика — специфически человеческий способ отношения к миру
тической взаимосвязи, на которой настаивает марксистский ма-
териализм, вовсе не означает, что сознание всегда должно просто
пассивно следовать за практикой. Эта первичность означает, что в
конечном счете эффективность реального практического воздейст-
вия на природу, на общество, на совершенствование самого чело-
века является показателем уровня развития самого сознания.
Таким образом, практика как специфически человеческий
способ бытия в мире представляет собой деятельность, которая
обладает сложной системной организацией. Она включает в себя:
1) реальное преобразование внешней среды при помощи искус-
ственно созданных орудий и средств (субъект-объектные отно-
шения), 2) общение людей в процессе и по поводу этого преобра-
зования (субъект-субъектные отношения) и 3) совокупность норм
и ценностей (ценностно-целевые структуры), которые существуют
в виде образов сознания и обеспечивают целенаправленный ха-
рактер практической деятельности.
Приспособительное
поведение животных
и практически-
преобразовательная
деятельность человека
Практика возникает исторически в процессе становления че-
ловечества как специфический способ удовлетворения жизненных
потребностей. Однако в специфике этого способа заложены воз-
можности развития принципиально нового типа бытия в мире,
который открывает перспективу преодоления диктата окружаю-
щей среды по отношению к человеку.
Прорывая узкие рамки приспособления к среде, вырываясь
из унаследованной от животных предков «экологической ни-
ши», человек — благодаря производству искусственно созданных
средств и орудий — в принципе оказывается способным на универ-
сальное практически-преобразовательное отношение к миру.
Именно об этой универсальности писал К. Маркс, подчеркивая, что
«животное производит лишь то, в чем непосредственно нуждается
оно само или его детеныш; оно производит односторонне, тогда как
человек производит универсально... продукт животного непосред-
ственным образом связан с его физическим организмом, тогда
как человек свободно противостоит своему продукту. Животное
строит только сообразно мерке и потребности того вида, к которому
оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам
любого вида и всюду он умеет прилагать к предмету присущую
мерку...» 1 Эта универсальность, «открытость» реального отнопщ-
1 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 93—94.
Глава X. Практика
2Z£
ния к миру в практике имеет своим следствием то, что в принципе
отсутствует какой-либо заданный предел познавательных возмож-
ностей человека. Опосредствуя свое отношение к действитель1
ности искусственно созданными орудиями и средствами ее пре-
образования, человек в своей познавательной деятельности выде-
ляет объективные, независящие от его биологических потребно-
стей, свойства и связи реального мира. Таким образом, человек
способен познавать мир так, как этот мир существует по своим
объективным законам. И в этом состоит его отличие от живот-
ного, которое воспринимает мир постольку, поскольку явления и
предметы этого мира могут служить средством удовлетворения
его жизненных потребностей. Иначе говоря, практика как спо-
соб включения в мир обеспечивает предметный характер челове-
ческого познания.
Созданные человеком искусственные орудия и средства пре-
образования окружающей реальности являются своего рода «неор-
ганическим телом» человека, позволяющим ему втягивать в сферу
практики все новые слои действительности. Совершенствуя, пре-
образуя окружающий мир, люди строят новую реальность, про-
рывают горизонты налично-данного бытия. Однако, подчеркивая
активно преобразующее начало практической деятельности чело-
века, необходимо помнить, что она определенным образом вписы-
вает человека в материальную действительность, объемлющую его
и всегда выходящую за пределы актуальных возможностей ее
практического освоения. Человек при всех перспективах и воз-
можностях своей активной преобразовательной деятельности ос-
тается в пределах реального материального мира и не может не
сообразовывать свою деятельность с его объективными законами.
Творческие конструктивные возможности практически-преобразо-
вательной деятельности в реальном мире всегда опираются на
использование объективных закономерностей. Подчеркивая объек-
тивную обусловленность практически-преобразовательной дея-
тельности человека, В. И. Ленин писал: «Законы внешнего мира,
природы... суть основы целесообразной деятельности человека» *.
Понимание обусловленности практически-преобразовательной
деятельности человека объективными свойствами преобразуемого
мира, того мира, с законами которого он должен считаться, вписан-
ности самой практической деятельности в этот мир, отличает марк-
систскую трактовку практики от всякого рода субъективистских ее
трактовок, например в философии прагматизма. Для прагмати-
ческой концепции активности человека характерно непонимание
того принципиального обстоятельства, что подлинная эффектив-
ность человеческой деятельности не только связана с удовлетворе-
нием субъективных интересов или потребностей, но и предполагает
решение задач, обусловленных внутренними закономерностями той
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 169.
2. Практика — основа всех форм обв|ествыи1ой жизнедеятельности 277
реальной действительности, на которую эта деятельность направ-
лена. Субъективистская интерпретация практики дается и в тех
течениях так называемого неомарксизма, в которых игнориру-
ется или недооценивается включенность человека и его практи-
чески-преобразовательной деятельности в объемлющую его и неза-
висящую от его деятельности объективную реальность. При таком
подходе практика сама превращается в некий абсолют, в суб-
станцию.
Принципиальная позиция марксистского материализма в по-
нимании практики особенно важна и актуальна в настоящее время,
когда становится все более очевидной пагубность последствий
субъективистского активизма в отношении человека к окружаю-
щей природе, к миру в целом, к природе самого человека. По-
нимание диалектики человеческой активности по отношению к ок-
ружающему миру и зависимости человека от этого мира, его впи-
санности в этот мир, его обусловленности миром является необ-
ходимым условием для осознания вытекающей из этой диалектики
ответственности человека в его практической деятельности перед
окружающим миром и перед самим собой.
2.
Практика — основа всех форм
общественной жизнедеятельности человека
• Поведение и деятельность ф Интегративные функции практики по отио-
мепжо к другим формам жизнедеятельности ф
Поведение и деятельность
Открытость практики по отношению к внешнему миру, способ-
ность осваивать в практически-преобразовательной деятельности
все новые слои бытия предполагает и возможность постоянного
развития субъекта практической деятельности. В рамках практики
формируется тот деятельно-творческий способ отношения к дей-
ствительности, который в принципе выходит за рамки приспосо-
бительного поведения и который определяет развитие всей ма-
териальной и духовной культуры человечества, всех форм обще-
ственной жизнедеятельности человека. В обыденном словоупот-
реблении понятия поведения и деятельности, как правило, строго
не разграничиваются, применяются как синонимы. Однако в фи-
лософии и в специальных науках, изучающих различные формы
взаимодействия живых существ и человека с действительностью,
возникает необходимость в точном разграничении этих понятий.
С термином «поведение» в науке связывается активность, систе-
ма действий, которая состоит в адаптации, в приспособлении к
Глава X. Практика
2Z£
уже имеющейся наличной среде, притом у животных только к
природной, а у человека — и к социальной. Эта адаптация осу-
ществляется на основе определенных биологически или социально
заданных программ, исходные основания которых не подвергают-
ся пересмотру или перестройке. О приспособительном поведении
у животных уже говорилось выше. Но активность на уровне при-
способительного поведения имеет место и в социальной жизни
людей. Типичным примером социального поведения является,
скажем, адаптация, приспособление к окружающей социальной
среде путем следования принятым в этой среде обычаям, правилам
и нормам.
Следует заметить, что сама эта адаптация к природной или
социальной среде может предполагать различную, в том числе и
весьма высокую, степень активности поиска надлежащих средств
решения возникающих при этом задач; иными словами, она во-
все не обязательно представляет собой автоматическое, бездумное
выполнение заданной программы. Однако в принципе адаптивное
поведение представляет собой «закрытую» систему отношения к
действительности, пределы которого ограничены данной социаль-
ной или природной средой и заданным набором возможных
действий в этой среде, определенными жизненными стереотипами
и программами. И все же, хотя человек сплошь и рядом строит —
и, добавим, должен строить — свои связи с окружающей действи-
тельностью на основе адаптивного поведения, этот способ отно-
шения к действительности отнюдь не представляет собой для че-
ловека, в отличие от животного, предел его отношения к миру.
Присущей только человеку формой отношения к действитель-
ности является деятельность, которая, в отличие от поведения,
не ограничивается приспособлением к существующим условиям —
природным или социальным,— а перестраивает, преобразует их.
Соответственно такая деятельность предполагает способность к
постоянному пересмотру и совершенствованию лежащих в ее осно-
вании программ, к постоянному, так сказать, перепрограммиро-
ванию, к перестройке своих собственных оснований. Люди высту-
пают при этом не просто исполнителями заданной программы
поведения — хотя бы и активными, находящими новые оригиналь-
ные решения в рамках ее осуществления,— а создателями, творца-
ми принципиально новых программ действий. В случае адаптив-
ного поведения при всей его возможной активности и оригиналь-
ности цели действий в конечном счете заданы, определены;
активность же связана с поиском возможных средств достижения
этих целей. Иными словами, приспособительное поведение целе-
направленно, целесообразно. Деятельность же, связанная с перест-
ройкой своих оснований, предполагает целеполагание, является
целеполагающей деятельностью. Именно с целеполаганием, с воз-
можностью определять цели деятельности (и при том не под дав-
лением внешних обстоятельств, а на основе решения субъекта)
2. Практика — основа всех форм общественной жизнедеятельности 279
связано традиционное философское понимание свободы. Свобода
означает преодоление давления заданных человеку условий — будь
то внешняя природа, социальные нормы, окружающие люди или
внутренняя ограниченность,— как факторов, детерминирующих
его поведение, предполагает способность строить собственную про-
грамму действий, которая позволяла бы выйти за рамки пред-
писываемого наличной ситуацией, расширить горизонт своего
отношения к миру, вписаться в более широкий контекст бытия.
Вся история человеческого общества, материальной и духов-
ной культуры человека представляет собой процесс развертывания,
реализации деятельно-творческого отношения человека к окру-
жающему его миру, которое выражается в построении новых
способов и программ деятельности. Если взять материальное произ-
водство, то люди в свое время совершили переход от присваиваю-
щего хозяйства — охоты и рыболовства — к производящему хозяй-
ству — земледелию и животноводству, далее от ремесла и мануфак-
туры к крупному машинному производству; в настоящее время
осуществляется научно-техническая революция, суть которой зак-
лючена в органическом соединении науки и производства. В об-
щественной жизни наиболее ярким примером ломки старых стере-
отипов и программ адаптивного поведения являются социальные
революции, с которыми связано переустройство всего уклада жиз-
ни людей в экономической, политической и идеологической сфе-
рах. В духовной культуре творческая способность к ломке старых
программ деятельности и созданию новых ее форм проявляется
(если взять в качестве примера науку) в научных революциях,
приводящих к созданию новых научных картин мира и связанных
с ними новых идеалов и норм научного познания, в искусстве —
в создании новых стилей, да и новых видов искусства и т. д.
Интегративные функции
практики по отношению
к другим формам
жизнедеятельности
В сфере реального отношения людей к миру — к природе, к
обществу, к другим людям — формируются исходные стимулы
развития всех форм человеческой культуры. Создаваемые в
культуре — и в материальном производстве, и в регуляции от-
ношений между людьми в обществе, и, наконец, в сфере науки,
искусства, философии — способы деятельности возникают по сути
своей как ответ на определенные проблемы и задачи, связанные
с воспроизводством человеческого существования в окружающем
человека реальном мире. Достаточно глубокий теоретический
анализ всегда может выявить в, казалось бы, далеких от реаль-
ного материального существования человека формах культуры их
280
Глава X. Практик»
земные корни, исходные, отправные «точки их роста» на почве
реальных проблем материального человеческого бытия. И лишь
в ходе последующего осознавания этих сложившихся форм куль-
туры и развиваемых в их рамках способов деятельности возни-
кают предпосылки для иллюзорного представления об их полной
независимости от практики. В действительности, однако, их связь
с практикой в целостности форм человеческой жизнедеятельности
никогда не прекращается, всегда существует масса явных или
неявных каналов этой связи.
Но дело не только в стимуляции всех видов человеческой
социально-культурной деятельности со стороны практики. Орга-
ническая их связь с практикой в системе культуры заключается и
в том, что в конечном счете все эти виды деятельности имеют выход
на практику, обогащают ее возможности. Впрочем, такой выход на
практику и практическую отдачу как конечный результат не
следует понимать примитивно, грубо, обязательно по аналогии
с деятельностью по изготовлению какого-либо реального предмета.
Важнейшим каналом воздействия на практику косвенно связан-
ных с ней видов общественной деятельности является развитие
с их помощью самого человека, его способностей, направляемых
им в ходе практически-преобразовательного действия во внеш-
ний мир. Возьмем, например, такие виды социально-культурной
деятельности, как искусство или спорт. Их связь с практикой, их
воздействие на возможности практического преобразования реаль-
ного мира находят свое выражение в развитии соответствующих
человеческих способностей, которые в масштабах общества в целом
обогащают деятельностные способности человека.
Таким образом, интегративную функцию практики по отноше-
нию ко всей системе человеческой деятельности в многообразии
ее форм и разновидностей следует связывать прежде всего с тем,
что в возможностях практически-преобразовательного воздействия
человечества на окружающий его мир аккумулируются, получают
свое воплощение, свое реальное выражение итоги и результаты
культурного строительства человечества, развития всех способов
деятельности, сформированных в процессе этого культурного
строительства. Практика является их отправной «точкой роста»
и тем «оселком», на котором оттачивается их реальная действен-
ность. Практическое освоение действительности, способность пре-
вратить объемлющую человека реальность в «жизненный мир»
человека, в среду его обитания выступает мерилом действитель-
ных способностей человечества и степени развитости его как
специфической формы бытия материи.
Вместе с тем если исходить из того, что в деятельно-практи-
ческом отношении к миру заключена основа всего культурного
развития человека, его совершенствования, то и категория прак-
тики наполняется глубинным гуманистическим содержанием. Она
оказывается органически связана с представлениями об исто-
3. Структура практической деятельности и ее основные формы 281
рических судьбах человека и человечества, о его ответственности
перед миром и самим собой, перед будущими поколениями. Прин-
ципиальные границы и возможности развития человека определяет
не бог, не окружающая человека природа, вообще не какие-
либо внешние силы, а динамика практически-преобразователь-
ной деятельности, которая расширяет спектр условий природного
существования человека, совершенствует социальную среду его
обитания и создает условия его духовного развития.
3.
Структура практической деятельности
и ее основные формы
• Практика как единство объективной и субъективной сторон ф Формы прак-
тической деятельности ф Техника и техническая деятельность ф
Практика как единство
объективной
и субъективной
сторон
Практическая деятельность может быть представлена как слож-
ная сеть различных актов преобразования объектов, где продукты
одной деятельности становятся исходными компонентами другой.
Структурные характеристики элементарного акта практики
можно выявить, если взять за образец марксов анализ процесса
труда. Рассматривая труд «в простых и абстрактных его момен-
тах», К. Маркс выделял следующие стороны (элементы) процесса
труда *: человека с его целями, знаниями и навыками, осущест-
вляемые человеком операции целесообразной деятельности; объ-
екты, включенные в ходе этих операций в определенные вза-
имодействия. Объекты, в свою очередь, расчленяются по своим
функциям на предмет (исходный материал) труда, средства труда
(прежде всего орудия) и продукты, получаемые в результате
преобразования предмета труда. Труд как преобразование чело-
веком вещества природы предполагает взаимодействие всех этих
элементов.
Марксову схему можно распространить на структуру практи-
ческой деятельности, которую можно представить как единство
двух сторон: «субъектной» (человек с его способностями, целями
и целесообразными действиями) и «объектной» (средства, исход-
ные материалы и продукты, получаемые из исходных материалов
благодаря воздействию средств деятельности). Причем надо иметь
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 188—195.
281
Глава X. Практика
в виду, что в функции объекта практической деятельности могут
выступать не только фрагменты природы, преобразуемые в произ-
водстве, но и люди, «свойства» которых меняются, совершенст-
вуются, развиваются. Поэтому человек может выступать и как
субъект и как объект практического действия. Взятая в качестве
общественно-исторического процесса, практика предстает как
единство предметно-материального изменения природы и изме-
нения общественных отношений, в процессе которого происходит
развитие самого человека как субъекта практики.
Формы практической
деятельности
Исходной формой практической деятельности, лежащей в
основе всех остальных видов и форм жизнедеятельности человека
в целом, является материальная производственная деятельность,
способ производства материальных благ. Развитие способа произ-
водства материальных благ является основной движущей силой
всего общественного развития. Именно возникновение материаль-
ной производственно-практической деятельности явилось исход-
ной предпосылкой становления специфически человеческого от-
ношения к миру, преодоления рамок животного существования.
Преобразуя природу, созидая специфически человеческую сре-
ду обитания, люди одновременно строят свои собственные обще-
ственные отношения, преобразуют самих себя. Формирование и
развитие общественных отношений также является необходимой
формой практически-преобразовательной деятельности, направ-
ленной уже не на окружающую людей природу, а на самих себя,
на свои отношения с другими людьми.
Важно еще раз подчеркнуть, что эта форма практики органи-
чески связана с материальной производственной практикой. По
существу, имеется единая практическая деятельность, включаю-
щая две стороны — отношение людей к природе и отношение лю-
дей к самим себе. Однако в процессе общественного развития
эти стороны практической деятельности дифференцируются. Дея-
тельность, направленная на преобразование общественных отно-
шений — социальная, классовая борьба, революционное движе-
ние и т. д.,— выступает как особая форма практики.
Важнейшей формой социальной практической деятельности
в современных условиях является осуществляемая в нашем обще-
стве перестройка. Перестройка носит революционный характер
и направлена на реальное практическое преобразование условий
нашей жизни, общественных отношений, самих людей.
Наряду с производственной и социальной практикой можно
выделить также ее особую форму, имеющую более узкую социаль-
ную значимость, но тем не менее необходимую в современном
______3. Структура практической деятельности и ее основные формы 283
обществе. В этом обществе все большую роль начинает играть
наука, превращающаяся в непосредственную производительную
силу и становящаяся средством управления социальными процес-
сами. Научное познание по своей природе нацелено не только на
отражение уже существующих объектов, которые могут быть полу-
чены и воспроизведены в способах практической деятельности.
Оно обладает проективно-конструктивной функцией, то есть дает
знания о таких объектах, которые можно освоить в производ-
ственной и социальной деятельности только в будущем. Проверка
истинности знаний о таких объектах требует особой формы прак-
тики, в качестве которой выступает научный эксперимент. Науч-
ное экспериментирование, хотя оно и опирается на возможности
производства и социального опыта, достигнутые на данном этапе
развития общества, часто выходит за пределы существующего
уровня и предвосхищает принципы технологии и способов управ-
ления и организации общественной жизнедеятельности, которые
могут быть реализованы в будущем. Современное научное экспе-
риментирование, таким образом, выступает в качестве важнейшего
средства осуществления проективно-конструктивной функции
научного познания \
Особое значение в современных условиях приобретает такая
форма практики, как техническая деятельность. Остановимся на
ней специально.
Техника
и техническая
деятельность
Хотя наше время по праву называют веком техники и эпохой
научно-технического прогресса, не все отдают себе полный отчет
в том, что представляет собой техника и какова ее глубинная
роль не только в создании материальных благ и искусственной
среды обитания, особой техносферы, в которой живет современный
человек, но и в формировании мышления, культуры, мировоззре-
ния. Термин «техника» происходит от греческого «techne» — поня-
тия, родственного нашим понятиям «искусство», «навык», «уме-
ние». Оно двойственно по своему смыслу. Техника в первом смыс-
ле — это совокупность различных устройств, созданных человеком
(машин, инструментов, строений, транспортных средств и т. п.),
предназначенных для создания различных веществ, энергии и
информации, их преобразования, хранения и использования в це-
лях развития производства и удовлетворения различных непроиз-
водственных потребностей. Техника в этом смысле может высту-
1 Подробный анализ природы и функций эксперимента как особой формы практики
содержится в гл. XII «Познание» и XIII «Наука».
284
Глава X. Практика
пать и как средство производства, и как его конечный продукт —
результат производительной деятельности людей. Она поэтому сос-
тавляет важнейший элемент производительных сил, определяющих
в конечном счете характер и содержание способа производства.
Техника во втором смысле представляет собой совокупность раз-
личных навыков, устойчивых образцов деятельности, особого рода
умений. Примером этого рода может служить техника рисования,
балетная техника, техника программирования и т. д. Оба смысла
понятия «техника» тесно связаны и вырастают из одного корня.
Те или иные устройства, созданные человеком — артефакты,—
могут практически применяться для соответствующих целей лишь
при наличии определенного уровня профессиональных умений.
И наоборот, навыки, профессиональная подготовка и умения
определяются и ограничиваются соответствующим типом и уров-
нем развития артефактов и, в свою очередь, содействуют или
препятствуют их совершенствованию. Таким образом, в самой
сердцевине технической деятельности заложено диалектическое
единство между материальными артефактами, с одной стороны,
и навыками, умениями, стандартами деятельности и соответствую-
щими техническими знаниями — с другой.
Техническая деятельность, особенно в условиях НТР, носит
сложный, противоречивый характер, в значительной степени
обусловленный противоречивостью, внутренней диалектичностью
самих артефактов. Эта противоречивость заметна даже в самых
простых и исторически первых орудиях труда. Каменные зубила,
скребок, костяная игла, деревянная палица, копье и т. д., с одной
стороны, приспособлены к взаимодействию с внешним миром,
с определенными природными объектами: обтесыванию камня,
сшиванию шкур диких животных, с необходимостью пронзить
бегущую дичь, свалить ударом противника и др. С другой сторо-
ны, они учитывают физиологические и психологические особен-
ности человека: они приспособлены к человеческой руке, чело-
веческому глазомеру, к передвижению на задних конечностях,
к групповой коллективной деятельности, к разделению труда и
т. д. Как бы далеко современные космические корабли, компью-
теры и лазерные приборы ни ушли от первобытных орудий труда,
они также несут на себе, точнее, включают в себя печать изначаль-
ной диалектической двойственности: учет свойств природных
объектов и материальной среды, в которой они действуют и кото-
рую преобразуют, и учет нейрофизиологических и психологи-
ческих, социальных и культурных особенностей человека.
Соотношение этих двух сторон исторически изменяется, и
сегодня в условиях НТР, человек все в большей мере передает
артефактам функции, которые раньше он выполнял сам. Совре-
менная техника не просто является «продолжением» руки чело-
века, многократным «усилителем» его мускульной энергии, но
и средством, позволяющим выполнять с помощью компьютеров
3. Структура практической деятельности и ее основные формы 285
целый ряд интеллектуальных, прежде всего вычислительных,
операций. Вместе с тем благодаря возможностям, связанным с
автоматизацией самых разнообразных производственных про-
цессов и передачей ряда рутинных интеллектуальных действий
компьютерам, человек освобождается для осуществления специ-
фически человеческой, творческой, конструктивной и проектив-
ной деятельности.
Техническая деятельность изначально связана с преобразова-
нием самих артефактов. Человек не находит эти артефакты го-
товыми в природе, он создает их, но по особым законам — зако-
нам технической деятельности, то есть законам преобразования
одних предметов, видов энергии и информации в другие, в соот-
ветствии с заранее поставленной целью. Чем сложнее цели, чем
больше преобразований требуется для их достижения, тем выше
уровень проектов, охватывающих как эти артефакты, так и про-
цесс их создания и использования. Осуществление этих проектов
требует развития конструктивных способностей и особой конструк-
тивной деятельности.
Таким образом, развитие техники и технической деятельности,
с одной стороны, совершается под сильным воздействием твор-
ческой, конструктивной и проективной деятельности человека,
а с другой стороны, служит ее объективной основой. Именно благо-
даря этому труд в исторической перспективе должен перестать быть
проклятьем, тяжелой и изнурительной деятельностью по добыва-
нию хлеба «в поте лица своего», но должен, по словам К. Маркса,
превратиться в игру физических и духовных сил, в которой будут
осуществляться высшие творческие потребности и духовные
возможности человека.
Значение техники и технической деятельности не сводится
лишь к тому, что они составляют ядро производительных сил
общества и выступают как механизм преобразования предмет-
ной среды, в которой живет человек. Опосредованно, через сис-
тему общественных отношений, они влияют на весь образ жизни
и мировоззрение человека, причем это влияние многообразно и от-
нюдь не может быть оценено однозначно.
Так, в современной западной философии существуют разные,
по-видимости противоположные, концепции техники. Одна из них,
получившая название концепции «технологического детерминиз-
ма», считает технику и технологию решающими факторами
развития человечества. Политика, искусство, наука и культура
оказываются целиком подчиненными механизму научно-техни-
ческого прогресса. Вся власть в такой технологизированной циви-
лизации сосредоточивается в руках технической элиты — техно-
кратии. Другая концепция — антитехницизм — выступает как
прямой антипод первой. Антитехницизм рассматривает технику,
техническую деятельность как злого демона, созданного человеком
и подчинившего себе своего создателя. Антигуманизм, нивелиров-
Г лава X. Практика
ЭД
ка личности, одиночество людей, безработица, создание примитив-
ной массовой культуры — все это, с точки зрения антитехницис-
тов,— результат непомерного развития техники. В многочисленных
философских эссе и произведениях научной фантастики представи-
тели антитехницизма рисуют чудовищные картины подчинения
человека роботам и наступления эры чисто технической цивилиза-
ции. Поэтому рецепт антитехницизма состоит в возврате «к естест-
венному образу жизни», к альтернативному, по существу ремес-
ленному, способу производства, к отказу от научно-технического
прогресса, к бегству из современной городской промышленной
цивилизации на лоно природы.
Обе концепции, при всей их видимой противоположности
друг другу, имеют общую философскую предпосылку — призна-
ние неразрешимости противоречия между человеком с его притя-
заниями на свободу и неповторимую индивидуальность, с одной
стороны, и техникой и технологией, уничтожающими индивидуаль-
ность, свободу и независимость,— с другой.
Следует отметить, что в этих концепциях в какой-то мере
отражается реальная противоречивость складывающихся соотно-
шений между человеком и обществом, с одной стороны, и совре-
менными техническими и технологическими средствами — с дру-
гой. Непрестанно расширяя спектр возможностей человека, разви-
тие техники в то же время ставит перед людьми много новых,
порой неожиданных и весьма сложных проблем. Современная
техника и технология требует в высшей степени ответственного
отношения к себе и сознательной дисциплины ото всех тех, кто
ее проектирует, разрабатывает и использует.
Наряду с этим все более важное значение приобретают про-
блемы, связанные с выбором направлений развития техники и
технологии. Признание полной и однозначной зависимости всей
социальной и духовно-культурной жизни от уровня техники и
характера технической деятельности, свойственное и сторонни-
кам технологического детерминизма, и антитехницистам, нередко
находит выражение в так называемом «технологическом импера-
тиве», согласно которому все, что является технически возможным,
находит свое практическое воплощение. Развитие техники с этой
точки зрения осуществляется совершенно независимо от челове-
ческих идеалов и ценностей. Реально, однако, эти взаимоотно-
шения являются намного более сложными, и на современном
витке научно-технического прогресса наиболее прогрессивные
технологии разрабатываются с сознательным учетом экологических
и гуманистических требований.
Материалистическое понимание общества исходит из призна-
ния исторически меняющегося, сложного, противоречивого взаимо-
действия техники с социальными структурами и культурой. Так,
развитие машинной индустрии делает возможным промышленный
капитализм, но капиталистический способ производства и склады-
3. Структура практической деятельности и ее основные формы
2fiZ
вающиеся на его основе общественные отношения, и в особенности
частная собственность, в свою очередь, задают определенный тип
технической деятельности, оказывают обратное воздействие на
отношения человека и техники. В этом и проявляется подлинная
диалектика процесса. Отчуждение человека от техники и противо-
стояние ей есть продукт определенных преходящих исторических
условий, и это отражается во внутренней противоречивости и
неоднородности культуры.
Сказанное имеет прямое отношение к тому социальному и
культурному контексту, в котором развивается техника в нашем
обществе. Противостояние технократизма и антитехницизма, хотя,
как правило, они и не получают развернутого обоснования и отчет-
ливого выражения, является достаточно ощутимой реальностью
в современной общественной жизни ряда социалистических стран,
включая и нашу. Настроения антитехницизма формируются как
реакция на имевшие место серьезные технократические перекосы,
когда развитие техники и экономики подчас выступало как
самоцель, когда принимались и осуществлялись такие технические
и технологические проекты, которые шли вразрез с интересами
людей, с их здоровьем и благополучием. Однако такие антитех-
ницистские настроения нельзя признать адекватной реакцией.
Дальнейшее — и притом ускоренное — развитие техники является
необходимой стороной общественного развития, без него невозмож-
но достижение такого качества и уровня жизни, которое было бы
достойно человека социалистического общества. Более того, только
на базе развития новых технологий можно рассчитывать на преодо-
ление и выправление тех деформаций, к которым привела техно-
кратическая направленность в развитии производительных сил
общества.
На протяжении тысячелетий, создавая необходимые материаль-
ные блага и искусственную среду обитания человека, техника в
качестве своих негативных последствий приводила к разрушению
естественной среды обитания и к дегуманизации труда, особенно
в условиях капитализма. Однако эта же техника в новых общест-
венных условиях может и должна служить базой для гуманиза-
ции технической деятельности, для использования современных
наукоемких технологий в качестве средства реабилитации и сох-
ранения естественной среды и освобождения человека от тяжелого
рутинного, нетворческого труда. Быстрое развитие информацион-
ной технологии открывает невиданные возможности гигантского
повышения интеллектуального потенциала для каждого человека
и овладения такими навыками, которые раньше были доступ-
ны лишь немногим. В этом коренится возможность совсем иначе
вписать технику в социально-культурный контекст, видоизменить
само содержание технологии, соединить профессиональное, техно-
логизированное мастерство с индивидуальным творчеством, гар-
монизировать и гуманизировать научно-технический прогресс.
Глава XI
Сознание
*
• Постановка проблемы сознания
в философии • Развитие форм отра-
жения как генетическая предпосылка
сознания ф Возникновение человече-
ского сознания. Сознание как необ-
ходимое условие воспроизводства че-
ловеческой культуры ф Самосозна-
ние ф
1.
Постановка
проблемы сознания
в философии
Проблема сознания всегда
привлекала пристальное вни-
мание философов, ибо опреде-
ление места и роли человека
в мире, специфики его взаимо-
отношений с окружающей
действительностью предпола-
гает выяснение природы че-
ловеческого сознания. Для
философии эта проблема важна
и потому, что те или иные
подходы к вопросу о сущно-
сти сознания, о характере его
отношения к бытию затраги-
вают исходные мировоззрен-
ческие и методологические
установки любого философского
направления Естественно, что
подходы эти бывают разные, но
все они, по существу, всегда
имеют дело с единой проблемой:
анализом сознания как специ-
фически человеческой формы
регуляции взаимодействия че-
ловека с действительностью.
Эта форма характеризуется
1. Постановка проблемы сознания философии
222
прежде всего выделением человека как своеобразной реаль-
ности, как носителя особых способов взаимодействия с окру-
жающим миром, включая управление им.
Такое понимание природы сознания предполагает очень широ-
кий спектр вопросов, который делается предметом исследования
не только философии, но и специальных гуманитарных и ес-
тественных наук: социологии, психологии, языкознания, педаго-
гики, физиологии высшей нервной деятельности, а в настоящее
время и семиотики, кибернетики, информатики. Рассмотрение
отдельных аспектов сознания в рамках этих дисциплин всегда
опирается на определенную философско-мировоззренческую по-
зицию в трактовке сознания. С другой стороны, развитие спе-
циальных научных исследований стимулирует разработку и
углубление собственно философской проблематики сознания.
Так, скажем, развитие современной информатики, создание
«думающих» машин, связанный с этим процесс компьютериза-
ции человеческой деятельности заставили по-новому рассмотреть
вопрос о сущности сознания, о специфически человеческих воз-
можностях в работе сознания, об оптимальных способах взаимо-
действия человека и его сознания с современной компьютерной
техникой. Более углубленный философский подход к проблемам
сознания стимулируется и насущными потребностями всемерной
активизации человеческого фактора в условиях перестройки.
Острые и актуальные вопросы современного общественного разви-
тия, взаимодействия человека и техники, соотношения научно-тех-
нического прогресса и природы, проблемы воспитания, общения
людей и т. д.— короче говоря, все проблемы современной общест-
венной практики оказываются органически связанными с иссле-
дованием сознания.
Центральным философским вопросом всегда был и остается
вопрос об отношении сознания к бытию, вопрос о включенности
человека, обладающего сознанием, в мир, о тех возможностях,
которые предоставляет человеку сознание, и о той ответственности,
которую налагает сознание на человека. Исходя из материали-
стической позиции примата бытия над сознанием, марксистско-
ленинская философия отнюдь не отрицает того принципиального
обстоятельства, что способ бытия человека в мире всегда пред-
полагает сознание, что человеческая деятельность «пронизана»
сознанием. Вторичность сознания по отношению к бытию озна-
чает, что бытие выступает как более широкая система, внутри
которой сознание является специфическим условием, средством,
предпосылкой, «механизмом» вписывания человека в эту цело-
стную систему бытия. В контексте человеческой деятельности как
целостной системы сознание является ее необходимым условием,
предпосылкой, элементом. Таким образом, если исходить из пони-
мания человеческой реальности как деятельности, то вторичность
человеческого сознания по отношению к человеческому бытию
10 Введение в философию, ч. 2
290
Глава XI. Сознание
выступает как вторичность элемента по отношению к системе,
вторичность условия и предпосылки по отношению к целостной
структуре деятельности.
Исходя из принципа материального единства мира, органи-
ческой включенности человека в целостность неживой и живой
природы, диалектико-материалистическая философия рассматри-
вает сознание как свойство высокоорганизованной материи. От-
сюда возникает необходимость проследить генетические истоки
сознания в тех формах организации материи, которые предшест-
вуют человеку в процессе ее эволюции. Важнейшей предпосыл-
кой такого подхода является анализ отражения как такой фор-
мы материального взаимодействия, на основе которой возникают
психика и сознание. Это материальное взаимодействие предпола-
гает формирование соответствующих телесных органов, благодаря
которым осуществляются процессы психики и сознания — нерв-
ной системы и ее наиболее высокоорганизованного отдела —
головного мозга. Однако определяющим фактором в развитии
этих телесных органов отражения и сознания является характер
взаимоотношений носителей соответствующих форм отражения с
окружающей средой. Человек сознает при помощи мозга, но
сознание — не функция самого по себе мозга, а функция опре-
деленного, специфического типа взаимоотношения общественно
развитого человека с миром. Эту специфику марксистско-ленин-
ская философия усматривает в практически-преобразовательной
деятельности людей, организованных в определенные сообщества.
Сознание выступает как особая форма отражения, регуляции и
управления отношением людей к окружающей действительности,
к самим себе и своим способам общения, которые возникают и
развиваются на основе практически-преобразовательной деятель-
ности. Оно не только отражает, но и творит мир.
Сознание с самого начала является общественным продуктом.
Оно возникает и развивается только в совместной деятельности
людей, в процессе их труда и общения. Вовлекаясь в эти процессы,
люди вырабатывают соответствующие представления, установки,
нормы, которые вместе с их эмоциональной окраской составляют
содержание сознания как специфической формы отражения. Это
содержание и закрепляется в их индивидуальной психике. Раз-
витие общественно-производственной практики, разделение физи-
ческого и умственного труда приводит к обособлению сферы
производства сознания и дифференциации его форм (наука,
искусство, мораль и т. д.).
С сознанием в широком смысле слова, конечно, следует свя-
зывать и представление о самосознании. Развитие сложных форм
самосознания происходит на достаточно поздних этапах истории
человеческого сознания, где самосознание приобретает известную
самостоятельность. Однако понять его происхождение можно
только на основе рассмотрения существа сознания в целом.
2. Развитие форм отражения как генетич. предпосылка сознания 291
Сознание выступает, таким образом, как ключевое, исходное
философское понятие для анализа всех форм проявления духов-
ной и душевной жизни человека в их единстве и целостности,
а также способов контроля и регуляции его взаимоотношений
с действительностью, управления этими взаимоотношениями.
2.
Развитие форм отражения
как генетическая предпосылка сознания
• Значение ленинского принципа отражения для диалектико-материалисти-
ческой теории познания • Возникновение информационного отражения •
Отражение в живой природе. Сущность психического отражения •
Значение ленинского
принципа отражения
для диалектико-
материалистической
теории познания
В принципиальном споре между основными лагерями филосо-
фии вокруг сущности сознания, его отношения к бытию, мате-
рии наиболее острым и трудным для материалистической фило-
софиибыл вопрос олроисхождении сознания из материи. Для идеа-
лизма, отстаивавшего субстанциональный характер духа, сознания,
и для дуализма, допускавшего параллельное существование ма-
териальной и духовной субстанции, этого вопроса, естественно,
не возникало, Напротив, всякий материализм, претендующий на
принципиальную последовательность, с неизбежностью должен
был взять на себя задачу объяснить существование материи, обла-
дающей свойствами ощущения и сознания, не нарушая принципа
подхода к материи как к причине «самой себя», со всеми своими
свойствами. Ни одна форма домарксистского материализма не
могла удовлетворительно решить эту задачу. Даже наиболее пере-
довые представители французского материализма, в общем близ-
ко подходя к правильному решению вопроса, делали уступки
идеализму.
Основоположники диалектического материализма всегда под-
черкивали мировоззренческое значение вопроса о сущности созна-
ния, его роли и месте в системе мироздания для последователь-
ного проведения принципа материалистического монизма, то есть
учения о материальном единстве мира. Признавая рациональное
зерно в учении Спинозы о сознании как атрибуте (неотъемлемой,
необходимой характеристике) бытия, Энгельс акцентировал _щш-
мание на неизбежности порождения материей сознания, а также на
in
Глава XI. Сознание
том, что «материя во всех своих превращениях остается вечно
ОДНой и той же, что ни один из ее атрибутов никогда не может
быть утрачен и что поэтому с той же самой железной необходи-
мостью, с какой она когда-нибудь истребит на Земле свой высший
цвет — мыслящий дух, она должна будет его снова породить
где-нибудь в другом месте и в другое время»
Сознание, «мыслящий дух» является, таким образом, с точки
зрения Энгельса, разделяющего в этом позицию Спинозы, не
«модусом» материи (случайным ее свойством, которое может при-
надлежать, а может и не принадлежать отдельным ее формам), а
атрибутом, необходимым признаком материи, без обладания ко-
торым материя не полна, не завершена. В отличие, однако, от
Спинозы, Энгельс подходит к вопросу об атрибутивности сознания с
позиций диалектики развития материи, рассматривает дух, соз-
нание как необходимое следствие развертывания, реализации
содержащихся в самом основании материи возможностей. Иными
словами, материя вырабатывает в процессе восходящего развития
своих форм такие свойства и способности, вершиной которых
является «мыслящий дух».
Эта концепция развития сознания является предпосылкой ре-
шения вопроса о природе сознания. Каковы, однако, те основания
в здании материи, не обладающей изначально сознанием, которые
делают возможным это развитие, каков «фундамент» материи,
дающий возможность на верхних ее этажах возникнуть таким
свойствам сознания, как ощущения, восприятия, представления,
мышление, эмоции, воля и т. д.? Ответ на этот вопрос дает
В. И. Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», развивая
философию диалектического материализма: «...логично предполо-
жить, что вся материя обладает свойством, по существу родствен-
ным с ощущением, свойством отражения...» 1 2 Аналогичная мысль
высказывается В. И. Лениным, когда он пишет, что «в фунда-
менте самого здания материи» можно лишь предполагать сущест-
вование способности, сходной с ощущением» 3.
Эти принципиальные положения В. И. Ленина об отражении
как всеобщем свойстве материи, которое выступает своего рода
связующим звеном между материей ощущающей и материей
неощущающей, получили свое развитие в диалектико-материали-
стическом учении об отражении.
Всеобщность отражения как свойства, лежащего в; фундамен-
те всей материи, определяется универсальностью материального
взаимодействия.^ Все явления, объекты, процессы объективно су-
ществующего материального мира беспрестанно взаимодействуют
между собой и в ходе этого взаимодействия претерпевают опреде-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 363.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 91.
3 Там же. С. 40.
2. Развитие форм отражения как генетич. предпосылка сознания
ленные изменения. Каждый из взаимодействующих объектов,
процессов и т. д., воздействуя на другие и вызывая в них соответ-
ствующие изменения, оставляет тем самым определенный «след»
в том объекте, явлении, процессе, на который он воздействует, и
тем самым запечатлевает себя в результате этого воздействия.
Таким образом, в процессах взаимодействия материальные объек-
ты, явления, процессы фиксируют в своих изменениях опреде-
ленные свойства воздействующих на них объектов, явлений, про-
цессов.
Отражение, как всеобщее свойство материи, и определяется
как Способность материальных явлений, предметов, систем вос-
производить в своих свойствах особенности других явлений, пред-
метов, систем в процессе взаимодействия с последними. Отра-
жение в указанном выше смысле имеет место везде, то есть в
любом процессе взаимодействия. Всякое взаимодействие, таким
образом, содержит в себе момент отражения в приведенном выше
смысле — отображение одного материального образования в осо-
бенностях другого.
Вместе с тем следует подчеркнуть, что это отражение представ-
ляет собой именно один из моментов, одну из сторон взаимодей-
ствия. Отражение выступает как определенное отношение в про-
цессе взаимодействия. Было бы неправильно отождествлять содер-
жание понятий взаимодействия и отражения, хотя реальные про-
цессы отражения всегда предполагают материальные взаимодей-
ствия и, наоборот, в материальных взаимодействиях проявляется
способность отражения.
Характеризуя отражение как свойство, лежащее в фундамен-
те самой материи и связанное с эффектами любых материаль-
ных взаимодействий, диалектико-материалистическая философия
формулирует исходные предпосылки для понимания генезиса
ощущений, психики, человеческого сознания. Важнейшей из этих
предпосылок являетсд^положение о том, что любые формы и виды
отражения, ощущения, психики, сознания возникают и существуют
в рамках взаимодействия материальных образований и систем,
находящихся на разных уровнях развития.
Рассматривая материальное взаимодействие как необходимое
условие и основание всех процессов отражения, следует иметь в
виду качественное своеобразие этих процессов, их генетическую
иерархию в развитии неживой и живой материи, а также челове-
ческого общества. Было бы, несомненно, ошибкой отождествлять
понятие отражения как всеобщего свойства материи, связанного
с простой способностью воспроизводить в процессах взаимо-
действия особенности одних взаимодействующих материальных
образований в свойствах других, с отражением в том более конкрет-
ном гносеологическом смысле, когда оно понимается как способ-
ность получения адекватных действительности образов. Послед-
няя является, если брать всю генетическую последовательность
ш
Глава XI. Сознание
форм отражения, его наиболее сложной формой. Эта способность,
появляющаяся, разумеется, уже в животном мире, достигает
наиболее полного и совершенного развития у человека, в челове-
ческом обществе. Именно этот смысл отражения имел в виду
В. И. Ленин, когда указывал, что «в основе теории познания
диалектического материализма лежит признание внешнего мира
и отражения его в человеческой голове...» ’. Ленинское понятие
отражения как всеобщего свойства материи и основанная на нем
теория отражения дают теоретическую и методологическую основу
для анализа генезиса сознания как отражения в гносеологическом
смысле. Энгельс в сйое время указывал, что без предыстории
человеческого духа, без «прослеживания различных ступеней его
развития, начиная от простой, бесструктурной, но ощущающей раз-
дражения протоплазмы низших организмов и кончая мыслящим
мозгом человека», само «существование мыслящего человеческого
мозга остается чудом» 1 2.
Таким образом, подход в исследовании отражения должен быть
последовательно генетическим, историческим. Исходя из понятия
отражения как эффекта материальных взаимодействий, следует
рассмотреть развитие конкретных форм и видов отражения, их
усложнение, совершенствование в процессе развития форм движе-
ния материи. Указывая на существование свойства отражения в
фундаменте всей материи, В. И. Ленин подчеркивал, что специаль-
ным наукам «на деле остается еще исследовать и исследовать,
каким образом связывается материя, якобы не ощущающая вовсе,
с материей, из тех же атомов (или электронов) составленной и в
то же время обладающей ясно выраженной способностью ощуще-
ния» 3. В. И. Ленин выдвигал принцип отражения как философ-
ский принцип, никоим образом не считая, что из всеобщего поня-
тия отражения могут быть непосредственно выведены понятия,
характеризующие конкретные формы отражения в ощущающей,
воспринимающей и мыслящей материи.
Возникновение
информационного
отражения
Важнейшим шагом в эволюции материи от неощущающей
к ощущающей и далее к материи, которая обладает психикой
и сознанием, является возникновение информационного отра-
жения, переход от отражения как всеобщего свойства материи
(которое присуще любым видам материального взаимодействия)
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 5.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 512.
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 40.
2. Развитие форм отражения как генетич. предпосылка сознания
к использованию следов, отпечатков воздействия одних мате-
риальных систем на другие для активной ориентации в действи-
тельности.
При простейших формах отражения, которые мы можем на-
блюдать в неживой природе, след, отпечаток воздействия одного
объекта на другой не становится для последнего каким-либо
ориентиром его собственной активности. Скажем, воздействие
солнечных лучей на камень вызывает нагревание камня, но никак
не стимулирует, не пробуждает какой-либо активности камня. Сле-
дует заметить, что та схожесть следа воздействия с отражаемым
предметом, их физическое подобие, которые мы в обыденном соз-
нании привычно ассоциируем с образностью (например, отражение
в зеркале или на гладкой поверхности воды), являются ситуа-
циями простейшего отражения. В этом случае хотя и существует
отражение, однако образа в точном смысле слова еще нет. Зеркало
совершенно «равнодушно» к тому, что отражено в нем, образ
как образ существует в этом случае для нас, а не для зеркала.
Само структурное подобие копии и оригинала ничего еще не гово-
рит о возможности использовать эффекты отражения для ориента-
ции в окружающем мире, для осуществления определенной ак-
тивности, построения определенного движения. Эта ориентация,
активность предполагают использование результатов внешних
воздействий в качестве ориентиров, несущих определенную инфор-
мацию об окружающей среде. Можно поэтому назвать отражение,
связанное с активным использованием результатов внешних воз-
действий, информационным. Информацию в данном контексте
следует понимать достаточно широко: как свойство явлений
быть побудителем известных действий, способствовать активной
ориентации в окружающем мире.
Очевидно, что возникновение информационного отражения
предполагает существование материальных систем, способных
не просто испытывать внешние воздействия и соответственно
изменять свое состояние, а активно строить свое движение во
внешней среде. Продолжим приведенный выше пример с камнем.
Камень, как и вообще любое явление неживой природы, не может
строить своего движения при воздействии на него, скажем, сол-
нечных лучей, тогда как растение тянется к солнцу, мобилизуя
свои возможности ориентации во внешней среде. Этими возмож-
ностями построения движения, возможностями ориентации во
внешней среде обладают лишь некоторые классы материальных
систем. На основе заложенной в них внутренней программы,
закодированной в их материальном субстрате, у них появляется
способность активно относиться к предметам и явлениям внешнего
мира как к ориентирам для осуществления самодвижения.
При информационном отражении внешнее воздействие влияет
на изменение состояния системы не прямо, а косвенно. Это воз-
действие опосредствуется приведением в активное состояние
296
Глава XI. Сознание
Заложенной в материальной системе внутренней программы по-
дстроения движения. В этом и заключается суть информационно-
сигнального воздействия внешних факторов на системы, способные
к этого рода отражению. Внешнее воздействие стимулирует, воз-
буждает внутреннюю программу самодвижения, но не вызывает
самого движения. Регуляция движения, управление им осущест-
вляется на основе внутренней программы, которая приводится
в действие благодаря получению сигнала, заключенного во внеш-
нем воздействии, заложенной в нем информации. Информацион-
но-сигнальный характер внешнего воздействия определяется не
свойствами этого воздействия как такового — скажем, его энергети-
ческими свойствами,— а способностями отражающей системы оп-
ределенным образом использовать это воздействие в качестве сред-
ства для ориентации системы. Ничтожное по своим собственным
энергетическим или вещественным характеристикам воздействие
может иметь громадное информационно-сигнальное значение для
отражающей системы.
Способные к информационному отражению системы, воспри-
нимающие внешние воздействия через призму заложенных в них
внутренних программ построения движения, предполагают тем
самым известные критерии отношения к окружающему миру, что
проявляется в таких важнейших свойствах этого рода отраже-
ния, как его избирательность и опережающий характер. Система,
использующая информационное отражение, относится к миру изби-
рательно в том смысле, что она не просто испытывает воздействие
внешней среды, а активно строит свои отношения с ней, исполь-
зуя те ее факторы, которые могут служить для ее самосохранения
и развития, и, наоборот, отталкиваясь от тех факторов, которые
способны дестабилизировать, разрушать систему, препятствовать
ее функционированию или развитию. При развитии информацион-
ного отражения в формах психики и сознания это свойство изби-
рательности выступает как генетическая предпосылка оценочной
функции психики и сознания. Понятие опережающего отраже-
ния было введено в свое время известным советским физиологом
П. К. Анохиным для обозначения способности живых организ-
мов к своего рода «преднастройке» в отношении будущих собы-
тий на основе заложенных в них поведенческих программ. И дей-
ствительно, этот момент «преднастройки» по отношению к буду-
щему, к возможным встречам отражающей системы с различными
факторами окружающей среды является важнейшей предпосылкой
осуществления самодвижения на основе информационного отра-
жения. Система, использующая информационное отражение, всег-
да как бы «знает», что будет, уже наперед, предваряет в той или
иной степени результаты ее возможных взаимодействий с внеш-
ним миром. Она активно строит свое поведение, организуя и
мобилизуя свои ресурсы и средства, ориентируясь на эти возмож-
ные результаты.
2. Развитие форм отражения как генетич. предпосылка сознания
Говоря о типах и „уровнях отражения, следует выделить отра-
жение^в нежилой природе, живой природе и на социальном уровне.
В неживой природе имеет место тип отражения, который выше
был охарактеризован кацД1ростейшее отражение, связанное с любы-
ми видами материальных взаимодействий. На уровне неживой
природы отражение этого типа проявляется самостоятельно, тогда
как в живой природе и обществе оно составляет предпосылку
возникновения и функционирования видов отражения более
высоких уровней. Отражение, охарактеризованное как информа-
ционное отражение, в эволюции материального мира появляется
на стадии живой природы. В информационном отражении выде-
ляются такие его виды, как раздражимость простейших однокле-
точных животных и растений, возбудимость нервных тканей при
регуляции внутриорганических реакций животных и человека
(нейрофизиологическое отражение) и, наконец, психическое отра-
жение. Отражение на социальном уровне включает формы общест-
венного сознания и индивидуальные формы отражения, связанные
с работой человеческой психики и сознания. Особое положение
занимает отражение на социальном уровне в технике связи и
управления, где человек создает искусственные системы, исполь-
зующие естественное свойство отражения, присущее всей приро-
де, и делает его основой специфической формы информационного
отражения.
Отражение в живой природе.
Сущность психического
отражения
Генетически исходной формой отражения, специфической для
живой природы, является раздражимость. Под раздражимостью
понимается способность организма к простейшим специфическим
реакциям в ответ на действие определенных раздражителей.
(Например, растение закрывает или открывает свои лепестки под
воздействием света и тени.) Реакция организма при раздражи-
мости происходит целиком за счет энергии самого организма.
Энергия внешнего раздражителя лишь вызывает внутренний
процесс. В этом свойстве раздражимости можно усмотреть про-
явление уже отмеченного выше признака информационных воз-
действий, в которых физические энергетические характеристики
носителя информации отнюдь не обязательно совпадают с инфор-
мационным эффектом.
Следующий этап в развитии форм отражения в живой природе
заключается в появлении чувствительности (способности к ощу-
щению). Если раздражимость присуща и растениям, то ощуще-
ние — форма отражения, специфичная для животного мира. Оно
появляется уже на уровне простейших животных и предполагает
298
Глава XI. Сознание
способность реагировать не только непосредственно на факторы
внешней среды, имеющие биологическое значение для организма,
но и на биологически нейтральные для организма факторы, кото-
рые, однако, связаны с биологически значимыми факторами и
несут тем самым жизненно важную для организма информацию.
Так, например, если питательные вещества находятся только
в освещенной части бассейна, в котором обитает данный организм,
скажем амеба, и отсутствуют в затемненной его части, то амеба,
реагируя на свет и двигаясь к нему, получает возможность доб-
раться до этих питательных веществ. Свет выступает здесь как сиг-
нал, несущий информацию о пище и вызывающий определенное
внутреннее состояние, которое и называется ощущением. Это
внутреннее состояние опосредствует отношения между фактором
внешней среды, вызывающим непосредственное воздействие на ор-
ганизм и имеющим для него информативно-сигнальное значение,
и реальным ответным «исполнительным» действием организма.
Жизненная значимость этого внутреннего состояния для организ-
ма заключается в мобилизации его возможностей, ресурсов его
активности для осуществления адекватного с точки зрения пот-
ребности организма реального действия. Принципиальная тенден-
ция развития форм отражения в живой природе заключается в
увеличении удельного веса, жизненной роли этого внутреннего
состояния мобилизации, настройки организма на решение жизнен-
ных задач, проявляющемся, в частности, в увеличении временных
и пространственных промежутков между актом воздействия на ор-
ганизм и реальными действиями организма в ответ на это воздей-
ствие. Иными словами, в механизме отражения все в большей
степени возрастает роль отражения как внутренней работы орга-
низма, перерабатывающей информацию внешнего воздействия.
Эта линия эволюции отражения в живой природе связывается
с формированием особой материальной структуры, ответственной
за отражение,— нервной ткани, развивающейся в сложные нерв-
ные системы.
Отражение на основе нервной системы, или нейрофизиологи-
ческое отражение, является дальнейшим этапом развития инфор-
мационного отражения. Если отражение на уровне раздражимости
и простейшей чувствительности обеспечивает активность организ-
ма, выражающуюся в отдельных движениях по поиску пищи, све-
та, тепла и др., то нейрофизиологическое отражение по мере
развития нервной системы дает возможность осуществлять слож-
ные схемы оповещения, предполагающего систему расчлененной
организованной последовательности действий, лишь в конечном
счете направленную на достижение жизненно значимой цели.
Согласно современным научным представлениям, организм в про-
цессе взаимодействия с внешней средой не просто реагирует на
внешние раздражители, хотя бы и проявляя при этом извест-
ную активность, например затормаживая те или иные реакции.
2. Развитие форм отражения как генетмч. предпосылка сознания 299
Существо поведения организма заключается в том, что организм
активно реализует в столкновении с внешней средой свою внут-
реннюю программу, в основе которой лежат нейрофизиологиче-
ские структуры, аккумулирующие «видовой опыт» организма.
Усваивая поступающую в ходе взаимодействия с внешней
средой информацию с точки зрения решения задачи, которая
обусловливается внутренней программой, организм строит под
вижную нейродинамическую «модель потребногп будущего» —
термин, введенный известным советским ученым Н. А. Берн-
штейном.
“Выявление современной нейрофизиологией материальных ос
иований внутренней активности организма в процессах отраже-
ния, возможностей реализации организмами, обладающими нерв-
ной системой, некоторых внутренних целей, установок, потребно-
стей, имеет большое философское значение. Эти данные свидетель-
ствуют о том, что живой организм — отнюдь не просто пассивный
регистратор внешних воздействий, отвечающий на них своими од-
нозначными реакциями. Наличие нервной системы позволяет ор-
ганизму активно строить свое поведение и осуществлять его в
окружающей среде, реализуя определенные установки, которые
вытекают из его жизненных потребностей.
Отражение у живых существ, обладающих нервной систе-
мой,— это прежде всего активная внутренняя работа по форми-
рованию схемы поведения. Эта работа, естественно, стимулирует-
ся, вызывается, направляется, корректируется реальным контак-
том с внешней средой. Без постоянных материальных взаимо-
действий с окружающим миром никакое отражение невозможно.
Однако нельзя понять механизмы отражения (и самое важное —
его результаты, которые получают свое выражение в реальных ак-
тах действия, поведения), ограничиваясь только рассмотрением
внешних факторов воздействия на живое существо, обладающее
способностью к отражению. Чем выше на лестнице эволюции
стоит живое существо, тем в большей степени опосредствуется
эффект воздействия на него внешних факторов внутренними при-
чинами, тем больше степеней свободы имеет это существо в
построении и осуществлении своих действий по отношению к ок-
ружающей ситуации. Отражение представляет собой сложное диа-
лектическое единство противоположностей — воздействия внеш-
ней среды и реализации внутренних целей, установок, программ
живого существа при построении им адекватной схемы поведения,
отвечающей как реальной ситуации, так и внутренним целям
и потребностям.
Эта присущая всякому отражению в живой природе диалек-
тика внутренней активности и внешнего воздействия получает
свое развернутое выражение на стадии психического отражения.
Сразу же заметим, что психическое отражение возможно только
у развитых живых существ, обладающих достаточно сложной
300
Глава XI. Сознание
нервной системой. Иными словами, где есть психика, там обяза-
тельно должна быть нервная система. Однако обратное утверж-
дение неверно — существование нервной системы и соответствен-
но механизмов нейрофизиологического отражения не свидетель-
ствует еще однозначно о наличии психики, психического отра-
жения. В обыденном сознании мы привыкли судить о наличии
психических актов — ощущений, восприятий, представлений, во-
ображения — на основании самонаблюдения. О существовании
психических актов у других людей и живых существ мы судим
по аналогии с самими собой или по способности других людей
описывать свои внутренние переживания. Очевидно, что подоб-
ные субъективные критерии никак не срабатывают в тех ситуа-
циях, когда невозможны описания самонаблюдения и недействен-
ны аналогии. Скажем, как осмысленно можно поставить вопрос
о наличии или отсутствии психики у «думающих машин», всякого
рода автоматических технических систем?
Вопрос же об объективных критериях психического отраже-
ния достаточно сложен, он вызывал и вызывает серьезные дис-
куссии. При всех возможных позициях в ответах на этот вопрос
ясно, что само основание таких объективных критериев следует
искать в том типе решения жизненных задач, для которого необ-
ходимы формы психического отражения. Отражение у живых ор-
ганизмов, обладающих нервной системой, осуществляется в ситу-
ациях двух различных типов. К первому типу относятся такие
ситуации, когда имеющиеся у живого организма ресурсы отраже-
ния внешней действительности достаточны для решения возникаю-
щих перед ним задач. Решение этих задач осуществляется авто-
матизированно, на основе «закодированных» в нервной системе
схем регуляции работы внутренних органов и внешнего поведе-
ния. К числу таких ситуаций относится автоматическая регуляция
жизненных процессов — дыхания, теплообмена со средой, пище-
варения и др., автоматическая регуляция внешних движений —
ходьбы, манипуляций руками, вообще осуществление всех тех
движений, которые основаны на выработанных в процессе жизни
навыках. Во всех этих случаях отражение сводится к мобилиза-
ции, актуализации при всяком воздействии уже сформирован-
ных программ действий. Заметим, что отражение такого типа у
живых существ в принципе ничем не отличается от «технического
отражения» во всякого рода саморегулирующихся, самонастраи-
вающихся технических системах. Различие лишь в том, что исход-
ные базисные программы формируются в последнем случае не в
процессе естественной эволюции, а закладываются в техническое
устройство человеком.
Однако сплошь и рядом живое существо вынуждено решать
такие задачи, когда оказываются недостаточными уже имею-
щиеся ресурсы отражения, где не срабатывают автоматизмы
прошлого видового или индивидуального опыта, где необходим
2. Развитие форм отражения как генетмч. предпосылка сознания
активный поиск того, что требуется организму для решения
стоящей перед ним задачи. В такого рода ситуациях, когда авто-
матических действий для решения жизненных задач становится
недостаточно, субъект действия вынужден задерживать автома-
тическое реагирование и переходить к обследованию реальной
ситуации, к ориентировочной деятельности в объекте.
Разумеется, это обследование предполагает активную мобили-
зацию всех имеющихся ресурсов отражения, всего накопленного
опыта отражения и основанных на нем автоматизмов — иными
словами, активную внутреннюю работу. Но сама эта внутренняя
работа стимулируется и направляется обследованием реальных
ситуаций, предполагающих активный поиск и ориентировку. Ска-
жем, строя маршрут своего движения в незнакомой местности,
мы опираемся на какие-то имеющиеся навыки, стереотипы,
автоматизмы, однако главным, направляющим является обследо-
вание реальной ситуации, наметка каких-то возможных схем дви-
жения. Впоследствии, когда этот маршрут уже отработан, дви-
жение по нему может стать доведенным до автоматизма стерео-
типом, но построение его схемы впервые обязательно предполага-
ет ориентировку в заданной ситуации.
Эта ориентировочная деятельность по обследованию реаль-
ной объективной ситуации и является основой психических форм
отражения, возникновения психических образов. Разумеется, осу-
ществляя ориентировочную деятельность, ее субъект — живое су-
щество — всегда опирается на всякого рода автоматизмы, прош-
лые навыки, мобилизует уже «закодированные» в нервной систе-
ме схемы поведения. Однако все это представляет собой необ-
ходимое, но недостаточное условие для построения психического
образа. Основанием для его построения, выступающим интеграто-
ром уже имеющихся ресурсов отражения, их синтезирования для
возникшей задачи является реальное ориентировочное движение
в действительности. Образ как результат психического отражения
строится благодаря установлению, прослеживанию живым суще-
ством новых для него отношений и связей между явлениями
внешнего мира, которые выделяются субъектом психического от-
ражения в качестве средства решения стоящей перед ним задачи.
Именно поэтому психический образ и является отражением
предстоящей живому существу действительности, а не просто эф-
фектом мобилизации внутренних отражательных ресурсов. Имен-
но поэтому нельзя сводить психический образ к нейродинамиче-
ской модели, которая является физиологической основой этого
образа. Формируя образ, скажем образ того пути, который должен
быть пройден, чтобы достичь требуемого пункта, мы сначала
осуществляем какую-то внутреннюю работу, приводящую к «зако-
дированию» этого образа в нервной ткани. Если мы опять вы-
нуждены проделать этот путь, мы проследим его на местности,
что будет свидетельствовать о « закодирован ности» этого образа
Глава XI. Сознание
Ж
в мозгу. Однако само это «закодирование», воплощение образа
в нервной ткани, в динамике происходящих в ней процессов воз-
можно потому, что субъект отражения осуществлял ориентировоч-
ную деятельность по прослеживанию пути в реальном мире. По-
этому-то и сам образ проецируется в этот мир.
Определяющее основание для построения образа ориентировоч-
ного движения лежит во внешней действительности, и поэтому
образ есть результат отношения, взаимодействия его носителя с
внешним миром. В процессе этого взаимодействия с внешним
миром, которое всегда предполагает ориентировочную деятель-
ность, предполагает поисковые движения, живое существо, высту-
пающее как субъект психического отражения, вырабатывает оп-
ределенную схему решения жизненной задачи, связанную с ори-
ентацией и с построением определенного типа движения во внеш-
нем мире. Эта схема движения и представляет собой содержание
образа. Эта схема, скажем маршрут намечаемого пути движения
к требуемой точке, достижение которой выступает как решение
жизненной задачи, определяется объективным отношением между
явлениями и предметами внешнего мира. Психический образ выс-
тупает тем самым как отражение внешней объективной реальности.
Итак, образ строится живым существом в процессе активного
взаимодействия с внешним миром и по своему содержанию явля-
ется отражением свойств, связей и отношений внешнего мира,
освоенных субъектом психического отражения в процессе взаи-
модействия с миром. Образ не есть результат пассивного созерца-
ния, фиксации, регистрации действительности. Он формируется
в процессе активной поисковой ориентировочной деятельности
субъекта отражения во внешнем мире, и показателем, критерием
его наличия у живого существа является способность этого жи-
вого существа совершать определенные действия по отношению к
внешнему миру, решая тем самым свои жизненные задачи, доби-
ваясь своих жизненных целей. Схема действия во внешнем мире,
если угодно, траектория движения во внешнем мире, представляю-
щая собой содержание образа, закрепляется, «кодируется» в нейро-
динамических структурах.
Образ в этом смысле представляет собой именно способность
живого существа как субъекта поведения, и эта способность
выступает как определенная реальность, отличающая живое су-
щество, выработавшее данный образ, от такого же живого суще-
ства, у которого этого образа нет. Различие между ними заклю-
чается не в их телесной организации, а в наличии или отсутствии
схем организации поведения.
Характеристика образа как схемы, программы будущего по-
ведения, как способности «преднастройки» к действию позволяет
понять и такое важное свойство образа, как его идеальность.
Прежде всего надо подчеркнуть, что идеальность является лишь
одним из свойств образа, а именно таким свойством, которое
2. Развитие форм отражения как генетич. предпосылка сознания 3Q3
характеризует содержание образа, то есть того отражения действи-
тельности, которое произведено в образе. Зададимся вопросом:
что означает существование содержания образа как определенного
отражения действительности? Это, очевидно, не объективно реаль-
ное существование. Образ вещи, которую я хочу изготовить, образ
пути, который я хочу проделать,— это не объективно существую-
щая вещь, не объективно проделанный путь. Однако и вещь и на-
меченный путь идеально существуют в образе, и эта ситуация их
идеального существования, несомненно, отличается от той ситуа-
ции, когда соответствующих идеальных образов нет.
В философии понятие идеальности используется для обозна-
чения того способа существования, который характерен для содер-
жания образа, то есть представленности в образе объективной ре-
альности. Идеальное существование., образа представляет собой
определенную субъективную реальность, реальность отражения
живым существом действительности. Эта реальность проявляется
в возможности будущего действия, в существовании известной
программы, проекта действия во внешнем объективном мире на ос-
нове образа. Ничего иного, кроме представленности, отраженности
в образе объективной действительности и способности субъекта
отражения строить все отношения к внешнему миру на этой
представленности, отраженности, понятие идеальности образа, как
оно употребляется в марксистской философии, не выражает. Нет
какого-то совершенно самостоятельного мира идеальных образов,
которые существовали бы наряду с предметами материального
мира и независимо от последних. Не существует никакой особой
субстанции, «вещества» идеальности. Идеальность представляет
собой специфические свойства, характеризующие предметную на-
правленность, отнесенность к предметам объективного мира ре-
зультатов психического отражения как определенного способа
организации, регуляции вполне материального взаимодействия
живых существ с окружающим миром.
Предметная отнесенность образа предполагает правильное,
адекватное отражение внешнего мира. Однако это не пассивное,
«зеркальное» отражение. Оно формируется и проявляется в актив-
ном взаимодействии с внешним миром при решении жизненных
задач. Образ поэтому заключает в себе не только чисто познаватель-
ный аспект, с ним связана всегда известная оценка отражаемой
ситуации, активное отношение к ней субъекта отражения, что пред-
полагает эмоциональный аспект процессов психического отраже-
ния. Реализация же поведения на основе психических образов
предполагает мобилизацию имеющегося опыта отражения, то есть
деятельность памяти и внутреннюю активность волевых усилий.
Таким образом, психическое отражение, формирование и исполь-
зование психических образов представляет собой органическое
единство познавательных и эмоциональных процессов, работы па-
мяти и активности волевой сферы психики.
ш
Глава XI. Сознание
з.
Возникновение человеческого сознания.
Сознание как необходимое условие
воспроизводства человеческой
культуры
ф Общественная природа сознания ф Сознание и язык ф
Общественная природа
сознания
Мы уже знаем, что движущие, определяющие факторы воз-
никновения и развития форм отражения следует искать в специ-
фических типах взаимоотношения, взаимодействия материальных
систем с окружающей действительностью. Каков тип бытия в мире
этих систем, таковы и формы отражения, выступающие в качест-
ве необходимого средства и условия вписывания этих систем в мир.
Информационное отражение возникает у живых организмов, спо-
собных к самосохранению и самовоспроизводству, психическое
отражение — у животных, которые способны осуществлять ориен-
тировочную деятельность во внешнем мире и активно решать воз-
никающие в связи с этим задачи. Этот принципиальный фило-
софско-методологический подход к анализу форм отражения рас-
пространяется и на человеческое сознание, несмотря на его несом-
ненное качественное отличие от генетически предшествующих
ему форм отражения.
Применительно к сознанию это подход означает, что той систе-
мой, внутри которой возникает и развивается сознание и на ос-
нове анализа которой только и можно понять его возникновение,
выступает специфически человеческий способ бытия в мире,
взаимодействия с миром. Таким способом является практика,
практически-преобразовательное отношение к действительности —
окружающей природе, социальной среде, к самому человеку,
формам его жизнедеятельности. Осуществляя практически-преоб-
разовательную деятельность, человек создает свое «неорганическое
тело», «вторую природу», орудия и средства производства, спе-
цифически человеческую среду обитания, строит формы общения
и социальной организации, короче говоря, созидает культуру.
Опыт этого созидания и составляет содержание тех характерных
для общественно развитого человека и отличающихся от психики
животного форм отражения, которые образуют человеческое соз-
нание.
Возникновение сознания связано, таким образом, прежде все-
го с формированием культуры на основе практически-преобра-
3. Возникновение человеческого сознания
ш
зовательной общественной деятельности людей, с необходимостью
закрепления, фиксации навыков, способов, норм этой деятельно-
сти в особых формах отражения. Поскольку эти навыки, способы,
нормы специфически человеческой деятельности имеют общест-
венную природу, возникают, осуществляются и воспроизводятся
в совместной, коллективной деятельности, постольку закрепляю-
щие их формы отражения также всегда носят социальный харак-
тер, возникают как своеобразные «коллективные представления».
Фиксация навыков совместных практических действий, норм пове-
дения всегда предполагает определенное общение людей, их коо-
перацию. Это общение, кооперация так или иначе входят в содер-
жание человеческих представлений, в которых отражается опыт
культуры. Люди в своей индивидуальной психике способны при-
общиться к содержанию «коллективных представлений» сознания
постольку, поскольку они реально участвуют в совместной деятель-
ности.
В этой включенности индивидуальных действий в совместную
коллективную деятельность по формированию и воспроизводству
всех форм культуры и заключаются принципиальные основания
общественной природы человеческого сознания. Существо общест-
венного воздействия на индивидуальную психику, приобщения ее
к общественному сознанию и формирования в силу этого при-
общения индивидуального человеческого сознания заключается не
в простом пассивном усвоении людьми норм и представлений
общественного сознания, а в их активном включении в реаль-
ную совместную деятельность, в конкретные формы общения
в процессе этой деятельности. Такая включенность в совместную
деятельность, обладающую определенной последовательностью и
структурой, ориентирует индивидуальные действия, программи-
рует их.
Закрепление, фиксация в сознании плана совместной деятельно-
сти, ее делостности явля4отея-4^еобхедимымусловиемустойчивого
воспроизводства выработадцьцс способов совместной деятельности.
Без их закрепления в виде определенных представлений, норм
и установок сознания, регулирующих, программирующих отно-
шение общественно развитого человека к внешнему природному
и социальному миру и к самому себе, оказывается невозможной
совместная деятельность людей в одном поколении, а также пере-
дача опыта культуры от одного поколения к другому. Сознание
выступает, таким образом, как условие программирования специ-
фически человеческой коллективной совместной деятельности по
созиданию и развитию форм культуры. Оно выполняет функцию
социальной памяти человечества, вырабатывая некоторые схе-
мы, «матрицы» воспроизводства накопленного человечеством
опыта.
Таким образом, сознательное программирование человеческой
жизнедеятельности предполагает, что к проблемной ситуации
Глава XI. Сознание
а
человек подходит, ориентируясь на определенные нормы созна-
ния, в которых закреплен, отражен опыт культуры — производ-
ственный, познавательный, нравственный, опыт общения и пр.
Человек рассматривает и оценивает данную ситуацию с позиции
тех или иных норм, выступая их носителем. Осуществляя оценку
ситуации, человек вынужден фиксировать свое отношение к дей-
ствительности и тем самым выделять себя как субъекта такого
отношения, осознавать себя в качестве такового. Эта фиксация
определенной позиции по отношению к заданной ситуации, вы-
деление себя как носителя такой позиции, как субъекта соответ-
ствующего ей активного отношения к ситуации и составляет
характерную черту сознания как специфической формы отраже-
ния. Субъект сознания не просто вписывается в ситуацию благода-
ря давлению на него факторов, определяющих эту ситуацию, он
способен отнестись к ситуации «извне», включить ее в более широ-
кий контекст рассмотрения, различая рамки ситуации, собствен-
ную позицию и возможности для своего действия в данной ситу-
ации.
Эта возможность подойти к ситуации «извне» и включить
ее в более широкий контекст рассмотрения является основой
сознания как формы отражения действительности. Она коренит-
ся в специфике реального практически-преобразовательного взаи-
модействия человека с миром. На основе и в процессе этого взаимо-
действия человек преодолевает биологическую непосредственность
отношения к природе, биологическую слитность с «экологической
нишей» и опосредствует отношение к заданной действительности
созданным им миром культуры. Взгляд сознания на мир — это
всегда взгляд с позиций этого мира культуры и соответствующего
ему опыта деятельности. Отсюда и характерное для всех видов
сознания — практически-предметного, теоретического, художест-
венного, нравственного и т. д.— своеобразное удвоение отраже-
ния — фиксация непосредственно данной ситуации и рассмотре-
ние ее с позиций общей нормы сознания. Тем самым сознание но-
сит четко выраженный характер целенаправленного отражения
действительности; его нормы, установки, представления всегда
заключают в себе определенное отношение к действитель-
ности.
Программируя целенаправленное активное отношение челове-
ка к миру, мобилизуя на преобразующее реальное действие, соз-
нание охватывает всю полноту и богатство сущностных сил чело-
века, оно пронизывает, стимулирует все его возможности, наст-
раивая и перестраивая его психику. Нормы и представления
сознания носят общественный характер как по своему происхож-
дению, так и по способу функционирования (функция програм-
мирования совместного действия, социальная память). Однако ра-
бота с этими нормами сознания и в этих нормах соответствую-
щим образом формирует психику, развивает высшие психические
3. Возникновение человеческого сознания
функции, специфичные именно для человека,— мышление, па-
мять, волю, эмоции.
Так, скажем, как показывают специально-научные иссле-
дования по психологии, по истории культуры, формирование
воли как индивидуальной психической способности к самоуп-
равлению по своему происхождению связано с воспитанием спо-
собности руководствоваться общественно выработанными норма-
ми сознательного поведения. Вписывая свое поведение в систему
общения и совместной деятельности с другими людьми, руко-
водствуясь существующими здесь коллективными нормами, че-
ловек развивает в себе способность управлять и регулировать
свое поведение уже сам, независимо от какой-либо непосред-
ственной внешней детерминации. Рациональное мышление как
форма психической деятельности также появляется как способ-
ность смотреть на мир «глазами общества», через призму выра-
ботанных им абстракций и понятий. Эмоциональная сфера ин-
дивидуальной психики, такие специфически человеческие чувства,
как любовь, дружба, сопереживание другим людям, гордость,
стыд и т. д., также воспитываются под воздействием норм и идеа-
лов общественного сознания в процессе развития культуры че-
ловечества. Выделяя себя из мира в качестве носителя опреде-
ленного отношения к этому миру, человек с самых ранних эта-
пов существования культуры вынужден как-то в своем сознании
вписывать себя в мир.
Сознание
и язык
Возникновение и развитие сознания как социально-культур-
ного явления, специфически человеческой формы отражения не-
разрывно связано с возникновением и развитием языка как ма-
териального носителя, воплощения норм сознания. «На «ду-
хе»,— пишут К. Маркс и Ф. Энгельс,— с самого начала лежит
проклятие — быть «отягощенным» материей, которая выступает
здесь в виде движущихся слоев воздуха, звуков — словом, в виде
языка. Язык так же древен, как и сознание; язык есть прак-
тическое, существующее и для других людей и лишь тем са-
мым существующее также и для меня самого действительное
сознание...» 1 Только будучи выражено в языке, коллективно вы-
рабатываемое сознание выступает как некоторая социальная
реальность.
Наряду со словесным разговорным языком сознание может
быть выражено, объективировано и в материальных явлениях
иного рода, которые в этом случае так же, как и разговорный
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч.: В 9 т. Т. 2. С. 27.
308
Глава XI. Сознание
язык, приобретают знаковую функцию. Материальное явление,
материальный предмет выполняет знаковую функцию, или функ-
цию знака, становится знаком в том случае, если выражает неко-
торое содержание сознания, становится носителем определенной
социальной информации. В этой ситуации данное явление или
предмет приобретает смысл или значение. Такими смыслами или
значениями обладают выражения разговорной или письменной
речи, которые как материальные предметы представляют собой
лишь сочетание звуков или черточек на бумаге. Определенный
смысл заключает в себе кусок ткани, когда он является флагом
или знаменем. Определенный смысл для религиозного сознания
имеют предметы культа, которые для непосвященного могут вы-
ступать просто как бытовые предметы. Можно говорить о символи-
ческом значении этих предметов, о том, что в них выражается опре-
деленная идея национального, государственного, религиозного
и т. д. сознания.
Ясно, что знаковую, или символическую, функцию тот или
иной материальный предмет может выполнять только в опреде-
ленной культуре. То, что для людей определенного общества,
определенной культуры заключает в себе известный им смысл,
известное им символическое значение, воспринимается людьми,
не принадлежащими к данному обществу или культуре, как
обычный материальный предмет с обычными пространственными,
энергетическими, цветовыми и т. п. свойствами. Надо, например,
понимать язык религиозной храмовой символики, для того чтобы
усмотреть определенное символическое значение в архитектонике
храма.
Степень связи материальной природы знака с выражаемым
им смысловым содержанием может быть различной. Существуют
так называемые иконические знаки (от греческого «икона» —
образ), когда сама материя знака представляет, выражает это
содержание. Например, знаки письменности по своему происхож-
дению восходят к рисунку, обозначающему некоторое явление.
В символах же типа знамени, герба, в культовых предметах эта
связь между материей символа и символическим содержанием
сохраняется, но становится более свободной. В развитом письмен-
ном и разговорном языке эта связь теряется вообще, слово как
звук или сочетание букв, как правило, не имеет ничего общего
с выражаемым им смыслом. Своеобразную знаково-символиче-
скую функцию в истории культуры осуществляют реальные кол-
лективные действия, имитирующие, «проигрывающие» жизненные
ситуации, культовые религиозно-мифологические сюжеты. Здесь
само реальное действие людей становится той материей, в кото-
рой воплощается содержание сознания, его смысл (скажем, боевая
или охотничья пляска мужчин первобытного племени). Действие
выступает не только как отношение к действительности, а как дей-
ствительное отношение.
3. Возникновение человеческого сознания
Ж
Во всех ситуациях осуществления знаково-символической
функции связанные с ней смысл или значение, выражающие
определенное содержание сознания, носят идеальный характер.
Так же как и в ситуации идеальности психического образа, иде-
альность смысла и значения знаков и знаково-символических
систем связана прежде всего с тем, что эти смысл и значение вы-
ражают определенную программу действия людей, воспринимаю-
щих этот смысл и значение в известной системе культуры. Чер-
теж здания, которое намерен построить архитектор, или же чертеж
машины, которую собирается создать конструктор,— вполне реаль-
ные материальные объективные явления. Однако в чертеже воп-
лощен образ будущего здания (или машины), воплощен опреде-
ленный смысл как план, проект, программа, воплощен опреде-
ленный результат творческой работы сознания.
Понятие идеальности, идеального бытия и характеризует
специфический способ существования этого воплощенного в мате-
риальном предмете смысла и значения, служащего программой
для реальных действий людей. Поскольку нечто воспринимается
как знак или символ, обладающий известным смыслом и значе-
нием только в определенной культуре, содержание сознания,
закрепляемое в смысле и значении, является субъективной или
субъектной реальностью. Скажем, чертеж машины включает в се-
бя идеальное содержание только для технически образованных
людей, способных прочитать этот чертеж и воплотить его смысл
в объективную реальность. Аналогично, скажем, идеальность кар-
тины или статуи как художественного произведения, воплощен-
ного во вполне реальном материале, представляет собой некото-
рую субъективную реальность для людей, способных воспринять,
«распредметить» то смысловое содержание, которое воплоще-
но в статуе или картине. Специфик идеальности образов и норм
сознания, его смыслов и значений заключается в том, что они
создаются в процессе совместной деятельности людей в культуре
и воплощаются в предметах культуры. Субъективная реальность
феноменов человеческого сознания выступает поэтому как реаль-
ность коллективных субъектов, носителей определенных культур-
ных навыков. И субъективной реальностью для отдельных людей
соответствующие содержания сознания, смыслы и значения стано-
вятся в той мере, в какой эти люди приобщены к соответствую-
щей культуре.
Сознание возникает в практической деятельности людей как
необходимое условие ее организации и воспроизводства. Важней-
шей вехой в развитии человеческой культуры является разделе-
ние духовного и физического труда, обособление производства
феноменов сознания как особого духовного производства. В свою
очередь, в духовном производстве, производстве норм и представ-
лений сознания выделяется теоретическое сознание, нравственное,
религиозное, политическое и другие виды сознания.
ш
Глава XI. Сознание
4.
Самосознание
• Структура и формы самосознания ф Предметность и рефлексивность само-
сознания ф
Сознание предполагает выделение субъектом самого себя в ка-
честве носителя определенной активной позиции по отношению
к миру. Это выделение себя, отношение к себе, оценка своих воз-
можностей, которые являются необходимым компонентом всякого
сознания, и образуют разные формы той специфической характе-
ристики человека, которая именуется самосознанием.
Структура и формы
самосознания
Самосознание — динамичное исторически развивающееся обра-
зование, выступающее на разных уровнях и в разных формах.
Первой его формой, которую иногда называют самочувствием,
является элементарное осознание своего тела и его вписанности
в мир окружающих вещей и людей. Оказывается, что простое
восприятие предметов в качестве существующих вне данного че-
ловека и независимо от его сознания уже предполагает опреде-
ленные формы самоотнесенности, то есть некоторый вид само-
сознания. Для того чтобы увидеть тот или иной предмет как нечто
существующее объективно, в сам процесс восприятия должен
быть как бы «встроен» определенный механизм, учитывающий
место тела человека среди других тел — как природных, так и
социальных — и изменения, которые происходят с телом чело-
века в отличие от того, что совершается во внешнем мире. Иначе
произошло бы спутывание, смешивание тех изменений образа
предмета, которые вызваны процессами, происходящими в самой
действительности, и тех, которые всецело обязаны субъекту (на-
пример, приближение или удаление человека от предмета, по-
ворот его головы и т. д.). Психологи говорят о том, что осозна-
ние действительности на уровне восприятия предполагает опреде-
ленную, включенную в этот процесс «схему мира». Но последняя,
в свою очередь, в качестве своего необходимого компонента пред-
полагает определенную «схему тела».
Следующий, более высокий уровень самосознания связан с
осознанием себя в качестве принадлежащего к тому или иному
человеческому сообществу, той или иной культуре и социальной
группе. Наконец, самый высокий уровень развития этого процес-
са — возникновение сознания «я» как совершенно особого обра-
зования, похожего на «я» других людей и вместе с тем в чем-то
4. Самосознание
Hi
уникального и неповторимого, могущего совершать свободные по-
ступки и нести за них ответственность, что с необходимостью
предполагает возможность контроля над своими действиями и их
оценку.
Однако самосознание — это не только разнообразные формы
и уровни самопознания. Это также всегда и самооценка и само-
контроль. Самосознание предполагает сопоставление себя с опре-
деленным, принятым данным человеком идеалом «я», вынесение
некоторой самооценки и — как следствие — возникновение чув-
ства удовлетворения или же неудовлетворения собой.
Самосознание — настолько очевидное свойство каждого челове-
ка, что факт его существования не может вызвать никаких со-
мнений. Более того, значительная и весьма влиятельная ветвь
идеалистической философии утверждала, начиная с Декарта, что
самосознание — это как раз единственное, в чем никак нельзя
усомниться. Ведь если я вижу какой-то предмет, то он может
оказаться моей иллюзией или галлюцинацией. Однако же я ни-
коим образом не могу сомневаться в том, что существую я и су-
ществует процесс моего восприятия чего-то (пусть даже это будет
галлюцинация). И вместе с тем самое небольшое размышление
над фактом самосознания вскрывает его глубокую парадоксаль-
ность. Ведь для того, чтобы осознавать самого себя, нужно ви-
деть себя как бы со стороны. Но со стороны меня может видеть
только другой человек, а не я. Даже свое тело я лишь отчасти могу
видеть так, как его видит, другой. Глаз может видеть все, кроме
самого себя. Для того чтобы человек мог видеть самого себя, осо-
знавать самого себя, ему необходимо иметь зеркало. Увидев свой
образ в зеркале и запомнив его, человек получает возможность
уже без зеркала, в своем сознании видеть себя как бы «со сто-
роны», как «другого», то есть в самом сознании выходить за его
пределы. Но для того чтобы человек увидел себя в зеркале, он
должен осознать, что в зеркале отражен именно он, а не какое-то
другое существо. Восприятие зеркального отображения как сво-
его подобия кажется абсолютно очевидным. Между тем в дей-
ствительности это вовсе не так. Недаром животные не узнают
себя в зеркале. Оказывается, для того чтобы человек увидел себя
в зеркале, он должен уже обладать определенными формами само-
сознания. Формы эти не даны изначально. Человек их усваивает
и конструирует. Он усваивает эти формы с помощью другого зер-
кала, уже не реального, а метафорического. Это «зеркало»,
в котором человек видит самого себя и с помощью которого он
начинает относиться к себе как к человеку, то есть вырабатывает
формы самосознания,— общество других людей. Об этом сложном
процессе очень хорошо сказал К. Маркс: «В некоторых отно-
шениях человек напоминает товар. Так как он родится без зер-
кала в руках и не фихтеанским философом: «Я есмь я», то
человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека.
212
Глава XI. Сознание
Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек
Петр начинает относиться к самому себе как к человеку. Вместе
с тем и Павел как таковой, во всей его павловской телесности,
становится для него формой проявления рода «человек» *.
Отношение человека к самому себе необходимо опосредовано
его отношением к другому человеку. Самосознание рождается
не в результате внутренних потребностей изолированного созна-
ния, а в процессе коллективной практической деятельности и меж-
человеческих взаимоотношений. При осмыслении вышеприведен-
ных слов Маркса важно отметить, что человек не только себя
воспринимает по аналогии с другим, но и другого — по аналогии
с собой. Как показывают современные исследования, в процессе
развития самосознания осознание себя и осознание другого чело-
века в качестве похожего на меня и вместе с тем отличного от
меня возникают одновременно и предполагают друг друга.
Предметность
и рефлексивность
самосознания
Самосознание существует не только в различных формах и
на разных уровнях, но и в разной степени проявленности и раз-
вернутости. Когда человек воспринимает какую-то группу предме-
тов, то с этим, как уже было сказано, необходимо связано осозна-
ние «схемы тела», места, которое занимает его тело в системе дру-
гих предметов и их пространственных и временных характеристик,
осознание отличия сознания этого человека от воспринимаемых
им предметов и т. д. Однако все эти факты сознания находятся
в данном случае не в его «фокусе», а как бы на его «периферии».
Непосредственно сознание человека нацелено на внешние пред-
меты. Тело человека, его сознание, его познавательный процесс
не входят непосредственно в круг предметов его сознательного
опыта. Самосознание в этом случае выражается как бы «неявным»
образом.
С этим интересным явлением связан ряд любопытных фактов
восприятия. Приведем в этой связи следующий пример. Когда
человек касается рукой предмета, он чувствует сам предмет, а не
свою руку. Осязательное восприятие говорит о внешнем предмете,
а не о самом человеке. И лишь на «заднем плане» сознания чело-
век переживает акт собственного касания и локализует его на кон-
чиках собственных пальцев (это и выступает как элементарная
форма самосознания). В том случае, если человек трогает предмет
не рукой, а палкой, осязательное восприятие опять-таки отно-
сится к самому предмету, а не к использованному средству —
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 62.
4. Самосознание
Ж
палке. Последняя уже не попадает в фокус сознания, а ока-
зывается на его периферии и переживается воспринимающим
человеком как непосредственное продолжение его тела. В этом
случае ощущение воздействия предмета на человека (выступаю-
щее в данном случае как своеобразная элементарная форма созна-
ния) любопытным образом переживается человеком как локали-
зованное уже не на кончиках его пальцев, а на конце палки или
зонда.
Явные формы самосознания, когда те или иные феномены со-
знания становятся предметом специальной аналитической деятель-
ности субъекта, носят название рефлексии. Важно отметить,
что рефлексия — это всегда не просто осознание того, что есть в
человеке, а всегда одновременно и переделка самого человека,
попытка выхода за границы того уровня развития личности, ко-
торый был достигнут. Сама рефлексия над состояниями сознания,
над особенностями той или иной личности всегда возникает в кон-
тексте сознаваемой или несознаваемой задачи перестройки систе-
мы сознания и личности. Когда человек сознает себя как «я» с
такими-то особенностями, он превращает в устойчивый предмет
некоторые до того текучие и как бы «распыленные» моменты
своей психической жизни. Человек рефлективно анализирует себя
в свете того или иного идеала личности, выражающего его тип отно-
шения к другим людям. Когда человек анализирует себя, пыта-
ется дать отчет в своих особенностях, размышляет над своим
отношением к жизни, стремится заглянуть в тайники собственно-
го сознания, он тем самым хочет как бы «обосновать» себя, лучше
укоренить систему собственных жизненных ориентиров, от чего-то
в себе навсегда отказаться, в чем-то еще более укрепиться. В про-
цессе и результате рефлексии происходит изменение и развитие
индивидуального сознания.
Не следует, однако, думать, что образ самого себя, который
творит человек в разных формах самосознания, всегда адекватен
своему предмету — реальному человеку и его сознанию. Между
ними может существовать разрыв, возможность которого особенно
велика как раз на стадии развернутого явного самосознания в виде
рефлексии. Однако этот разрыв может быть и в элементарных
формах самосознания, самостроительстве, самоопределении лич-
ности.
Казалось бы, что может быть элементарнее простого самопе-
реживания, выраженного в утверждении «мне больно»? Однако
обратим внимание на то, что обычно осознание собственной боли
связано с определенной локализацией этого переживания, и эта
локализация иной раз бывает ошибочной (что знакомо каждому,
у кого, например, болели зубы). Если в сознании человека всплы-
вает какой-то образ, то он пытается определить его, то есть выяс-
нить, о чем он говорит, к какому конкретному лицу или событию
жизни относится. Нередко человек ошибается в осмыслении от-
Глава XI. Сознание
ш
дельных образов: например, ошибочно локализует в пространстве
и времени предмет того или иного воспоминания, неверно соот-
носит данный образ с тем или иным лицом и т. д.
Если же человек пытается рефлективно осознать особенности
своей личности, осмыслить себя в целом, то возможность ошибки
еще больше. Дело в том, что человек в целом не открывается себе
в акте индивидуальной рефлексии, а обнаруживается наиболее
всесторонне в своих отношениях с другими людьми, в своих дей-
ствиях и социально значимых поступках. Последние наиболее
адекватно могут быть поняты как раз другими. Другой человек,
судящий о данном человеке извне, нередко может лучше понять
его, чем последний понимает сам себя. В той мере, в какой чело-
век учитывает объективную оценку себя, возникающую в процес-
се коллективной деятельности и взаимоотношений с другими
людьми, он и сам может судить о себе более точно.
Важно, однако, подчеркнуть, что самосознание не только воз-
никает в процессе совместной деятельности и общения с други-
ми людьми и генетически связано с отношением к себе с «точ-
ки зрения другого», но что оно постоянно проверяется, коррек-
тируется, исправляется и развивается в ходе включения человека
в систему межчеловеческих отношений.
Это относится и к таким феноменам сознания, которые не про-
сто выражают субъективные состояния того или иного индивида,
а претендуют на общезначимость и существуют в объективиро-
ванной, отделенной от конкретного индивида форме, в форме
книг, картин, скульптур и т. д., то есть в форме культуры. Дело
в том, что тот смысл, который автор вложил в то или иное про-
изведение (а этот смысл и выступает как рефлексия автора над
тем, что он сделал), может не совпадать с тем объективным смыс-
лом, который заложен, реально имеется в этом произведении, но
был выявлен не автором, а умным читателем, критиком, интерпре-
татором. Проанализировав произведения Л. Н. Толстого, В. И. Ле-
нин показал, что они являются зеркалом русской революции, хотя
сам автор этих произведений был весьма далек от такого их ис-
толкования и, если бы он был жив тогда, когда были написаны
знаменитые слова В. И. Ленина, вряд ли согласился бы с этой
их интерпретацией. Однако В. И. Ленин выявил новый смысл
произведений великого классика русской литературы, который
в них действительно содержался.
Итак, феномен самосознания, который кажется чем-то очень
простым и самоочевидным, в действительности оказывается
очень сложным, многообразным, находящимся в весьма непро-
стых отношениях со своим носителем, развивающимся и из-
меняющимся в процессе включения человека в систему коллек-
тивной практической деятельности и межчеловеческих отно-
шений.
4. Самосознание
2U
* * *
Несмотря на огромные усилия, затраченные философией и дру-
гими науками, проблема человеческого сознания (индивидуаль-
ного и общественного) далека от своего решения. Много неясного
таят в себе механизмы, функции, состояния, структура и свойства
сознания, его взаимоотношения с деятельностью и личностью ин-
дивида, пути его формирования и развития, связи с бытием. Важно
подчеркнуть, что вопрос о взаимоотношении сознания и бытия не
сводится к вопросу о первичности и вторичности, хотя и исходит
из этого. Изучение отношения сознания и бытия включает иссле-
дование всех его многообразных и исторически меняющихся типов
и форм, то есть в некотором роде это «вечный вопрос». «Вечный»
не в смысле невозможности доказательного его решения, а в том
смысле, что развитие форм человеческой жизнедеятельности, про-
гресс культуры и науки постоянно усложняют и изменяют конкрет-
ные формы отношения сознания и бытия и ставят множество про-
блем перед философской мыслью.
Место сознания в структуре бытия не может быть преумень-
шено. Его следует понимать как нечто работающее, соучастное бы-
тию, существенное для жизни, а не как нечто эпифеноменальное,
существующее вне и над жизнью. Сознание проявляет себя не
только в отношении к действительности. Оно есть и отношение
в действительности, то есть оно есть и реальное дело. Очевидно,
что между этими двумя ведущими типами отношений к миру
имеются не только существенные различия, но и реальные проти-
воречия, преодоление которых отнюдь не просто, как не просто
преодоление противоречий между сознанием и деятельностью,
мыслью и словом, словом и делом. Единство сознания и дея-
тельности, о котором говорят психологи, не дано, а задано.
Оно должно быть построено. Точнее, оно должно строиться по-
стоянно.
Важно отметить, что сознание, деятельность и личность инди-
вида представляют собой весьма противоречивое, развивающееся
и не очень легко дифференцируемое единство. Конечно, можно
и нужно изучать каждый из этих феноменов отдельно. Однако
надо всегда иметь в виду целое, то есть человека и его место
в мире. В этом целом в качестве ведущего фактора на разных
этапах развития может выступать либо деятельность, либо созна-
ние, либо личность. Но при этом сознание выступает в каче-
стве связки, опосредствующего звена между деятельностью и лич-
ностью.
Если перейти от познавательного плана рассмотрения проблем
сознания к социотехническому (проективному, формирующему)
и ценностному, то совершенно очевидно, что обществу необходима
не всякая деятельность, не пустой активизм, а деятельность ква-
лифицированная, целенаправленная, целесообразная, произволь-
ная, сознательная. Равным образом обществу необходима не просто
Глава XI. Сознание
ш
эмпирическая человеческая индивидуальность, а личность, обла-
дающая мировоззрением, убежденная, самостоятельная, имеющая
власть над собой и над деятельностью, способная к совершению
свободных действий — поступков, словом, обладающая сознанием.
Общество не удовлетворяет созерцательное, бездеятельное созна-
ние, равно как и безличное (и безличностное), равнодушное пони-
мание, знание, то есть так называемая сознательность или «умо-
зрение жизни» частного индивида. Поэтому-то «сознание» — не
просто эпитет, используемый применительно к понятиям «деятель-
ность» и «личность», оно должно составлять их сущностное свой-
ство, входить в их определение. Хотя общество, казалось бы, всегда
апеллирует к сознанию, тем не менее его реальные воспитатель-
ные, организационные и другие меры направляются на деятель-
ность и на личность. Качество и действенность таких мер опреде-
ляется тем, насколько в них учитывается вся полнота триады:
деятельность, сознание, личность. Эта триада как предмет спе-
циально построенного исследования, как социотехнический и пси-
хотехнический объект развития и формирования связывает обще-
ствоведение и человековедение, которые друг беа друга одина-
ково беспомощны в решении насущных практических социаль-
ных проблем. Сейчас, в период перестройки, как никогда, нужно
действенное и действующее сознание, которое должно стать поло-
жительным фактором развития общества и его институтов. В ос-
нове такого сознания должны лежать мысли о смысле человече-
ского бытия, о подлинно человеческих ценностях. Когда этого
нет, то сознание остается узким, ограниченным, неразвитым, несо-
вершенным.
Имеется целый ряд способов расширения и развития сознания.
К их числу относятся не только различные формы предметно-прак-
тической, коммуникативной, учебной и воспитательной деятельно-
сти, но и рефлексия, самосознание, самооценка, самоактуализация
личности. Что означает расширение сознания? Сознание нельзя
полностью свести ни к одному из целого ряда условно выделяемых
и представленных ему миров: к миру идей, понятий, значений,
научных знаний; к миру человеческих ценностей, эмоций и смыс-
лов; к миру образов, представлений, воображения, культурных
символов и знаков; к миру производительной предметно-практиче-
ской деятельности. Еще меньше его можно свести к миру предме-
тов, созданных в результате такой деятельности, в том числе ору-
дий и средств новейшей информационной технологии. Сознание
не только рождается и присутствует в этих мирах. Оно может
метаться между ними, погружаться в какой-либо из них; подни-
маться или витать над всеми ними; сравнивать, оценивать, судить
их. Оно может судить и самое себя. Вот почему так важно, чтобы
все эти миры, включая и мир сознания, были открыты ему. Именно
в этом случае сознание будет обладать не только рефлексивными,
но и бытийными чертами. Оно сможет осторожно и вместе с тем
4. Самосознание
решительно вмешиваться в бытие, преодолевать слепые или, как
говорил В. И. Вернадский, бессознательные устремления науки
и техники, породившие огромное число глобальных проблем совре-
менности. Для их решения человечеству нужно сравнимое с мощью
технократического мышления планетарное, вселенское, оно же
подлинно культурное сознание. Исследование и формирование та-
кого сознания — это вызов со стороны культуры современной
науке и образованию. В поисках такого (возможно, утраченного)
сознания философия и наука должны обратиться к культуре,
к мифу, к религии, к политике и, конечно, к своей собственной исто-
рии, где возникали представления о нЪосфере, о власти Разума,
о новом мышлении и сознании.
Глава XII
Познание
ф Познание как предмет философско-
го анализа ф Структура знания. Ра-
циональное и чувственное познание ф
Теория истины ф
1.
Познание как предмет
философского
анализа
Ориентация в мире всегда
предполагает адекватное вос-
произведение, отражение дей-
ствительности. Это воспроизве-
дение и составляет суть позна-
вательного отношения к миру.
Познавательное отношение че-
ловека к действительности
представляет собой необходи-
мую сторону всей системы его
отношений к миру. Возмож-
ность адекватного воспроизве-
дения реальности выступает тем
самым как мировоззренческая
проблема. Ее решение составля-
ет вторую сторону основного
вопроса философии. Диалекти-
ческий материализм последова-
тельно отстаивает положитель-
ное решение вопроса о том,
возможно ли адекватное вос-
произведение действительности
в познавательной деятельно-
сти человека. Специфика марк-
систского подхода к проблеме
адекватного отражения мира
заключается при этом в том,
1. Познание как предмет философского анализа
112
что основанием и критерием истинности знания является предмет-
ная практическая деятельность. Принципиальная позиция диа-
лектического материализма относительно органической связи по-
знания и практики была сформулирована Марксом в его «Тези-
сах о Фейербахе»: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мыш-
ление предметной истинностью,— вовсе не вопрос теории, а прак-
тический вопрос. В практике должен доказать человек истинность,
т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышле-
ния. Спор о действительности или недействительности мышле-
ния, изолирующегося от практики, есть чисто схоластический
вопрос» ’.
В. И. Ленин также неоднократно подчеркивал, что марксизм
кладет практику в основание своей теории познания: «...вся
человеческая практика должна войти в полное «определение»
предмета и как критерий истины и как практический определи-
тель связи предмета с тем, что нужно человеку» 1 2.
Всякая практическая деятельность, всякое реальное преобра-
зование налично данной природной, социальной действительно-
сти и самих людей и отношений между ними обязательно пред-
полагает работу сознания, наличие идеальных планов деятельно-
сти. Практика, таким образом, всегда опосредована сознанием,
идеальным, находится с ним в органическом единстве. Однако
ведущим звеном этого единства является реальное преобразование
действительности. В процессе такого преобразования, преодоления
трудностей изменяется, совершенствуется, развивается идеальный
план деятельности.
Знание, являющееся результатом познавательной деятель-
ности человека, с точки зрения марксистской философии мо-
жет быть научно понято лишь как основа идеального плана дея-
тельности. Именно реализация идеальных планов деятельно-
сти и образует тот мост между сознанием и действительностью,
знанием и бытием, «наведение» которого всегда было неодо-
лимой трудностью для различных идеалистических направле-
ний в философии. Понимание знания как основы идеального
плана практически-преобразовательной деятельности является
исходным принципом марксистской теории познания, позво-
ляющим раскрыть сущность единства познания и действитель-
ности.
Функционирование знания в качестве основы идеального пла-
на деятельности обеспечивает возможность обратных связей
от действительности к нашим знаниям о ней. В ходе осущест-
вления таких связей уточняются, пересматриваются, совершен-
ствуются человеческие знания о мире. Знание, таким образом,
является не продуктом пассивного созерцания действительности.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 264.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 290.
Глава XI. Сознание
ш
Оно возникает, функционирует и совершенствуется в процес-
се активной практической деятельности человека.
Вместе с развитием практики, с ее усложнением, внутрен-
ним дифференцированием развивается и человеческое познание.
Будучи поначалу вплетено в ткань реальной человеческой жизни,
основу которой составляет практически-преобразовательная дея-
тельность людей, познание на определенном этапе развития об-
щества обособляется в специализированное духовное производ-
ство. Особой формой духовного, производства (наряду с искус-
ством и др.) является научно-теоретическая деятельность, по-
строение особой научной картины мира, отличающейся от кар-
тины мира, данной в обыденном сознании. Познавательная дея-
тельность человека, вплетенная в ткань его реальной жизни,
всегда неразрывно связана с работой его сознания, с эмоциями,
волей, памятью, она предполагает также убежденность, веру,
ошибки, иллюзии, заблуждения. Однако суть познавательного
отношения человека к миру, несмотря на все эти сопровождаю-
щие познание факторы, заключается в выработке адекватного вос-
произведения действительности, без которого невозможна реаль-
ная ориентация человека в мире и успешное преобразование этого
мира.
Способно ли человечество, человек как субъект познания
выработать знания, являющиеся таким адекватным воспроизве-
дением действительности, каковы основания и критерии позна-
вательной деятельности, в процессе которой возникает и совер-
шенствуется такое знание,— это и составляет мировоззренческую
природу философского анализа познания. В настоящее время по-
знание изучается не только философией. Сейчас происходит ин-
тенсивное развитие различных специальных наук, исследую-
щих познание: когнитивной психологии (психологии, изучаю-
щей познавательные процессы), логики и методологии научного
познания, истории науки, науковедения, социологии знания
и т. д. Все эти науки вносят ценный вклад в изучение позна-
ния, рассматривая его отдельные аспекты. Без опоры на их
достижения невозможно и квалифицированное, успешное фи-
лософское исследование познания. Однако сущность познаватель-
ного отношения к миру является предметом именно философ-
ского осмысления, ибо оно связано с анализом и решением ко-
ренных мировоззренческих проблем отношения человека к дей-
ствительности. Познание является необходимой стороной этого
отношения и само может быть понято только в контексте послед-
него.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
2.
Структура знания.
Рациональное и чувственное познание
• Знание как система ф Знание, отражение, информация ф Чувственное по-
знание и его элементы ф Специфика и роль чувственного познания общест-
венного человека ф Единство чувственного и рационального в познании ф
Понятие как основная форма рационального познания ф Творчество и интуи-
ция ф Объяснение и понимание ф
Знание как система
Важнейшим для теории познания вопросом является вопрос,
что такое знание, каково его строение, как оно возникает. Недаром
Гёте писал:
Что значит знать? Вот, друг мой, в чем вопрос.
На этот счет у нас не все в порядке.
Немногих, проникавших в суть вещей
И раскрывавших всем души скрижали,
Сжигали на кострах и распинали,
Как вам известно, с самых давних дней.
Стремясь понять специфику и структуру знаний, мы сразу
же обнаруживаем, что существуют различные типы знаний. Мы
знаем, например, что такое автомобиль, что такое алгоритм,
знаем, как поджарить бифштекс, зачем стоматологу бормашина.
В первых двух случаях это знание об объектах: материальном —
автомобиле и идеальном — математической функции. В третьем
случае речь идет о действии приготовления пищи. В четвертом —
о полезном свойстве вещи. Особый тип знаний составляют проб-
лемы или задачи, то есть знания о неизвестном. Они обычно вы-
ражаются в форме вопросов и предписаний.
Знания необходимы человеку для ориентации в окружающем
мире, для объяснения и предвидения событий, для планирования
и реализации деятельности и выработки других новых знаний.
Знания — важнейшее средство преобразования действительности.
Они представляют собой динамическую, быстро развивающуюся
систему, рост которой в современных условиях по темпам опере-
жает рост любой другой системы. Использование знаний в прак-
тической преобразовательной деятельности людей предполагает
наличие особой группы правил, показывающих, каким образом,
в каких ситуациях, с помощью каких средств и для достижения
каких целей .могут применяться те или иные знания. Так, зна-
ния о математических функциях, например логарифмической, или
знания о свойствах цемента и расположении небесных светил
оказываются полезными и могут быть использованы человеком
только при условии, что мы знаем правила вычисления лога-
11 Введение в философию, ч. 2
Глава XII. Познание
ш
рифмической функции, знаем правила изготовления цементирую-
щих растворов, умеем прокладывать маршрут корабля по располо-
жению небесных светил. Правила, показывающие, как на основе
данных знаний осуществить ту или иную деятельность, называют-
ся правилами деятельности. Знания, таким образом, включены в
систему деятельности и сами выступают в качестве особых форм,
на основе которых формулируются процедуры деятельности.
Знание, отражение, информация
Как же и на какой основе возникает и развивается знание?
За последние десятилетия в связи со стремительной компью-
теризацией всех сфер производственной и духовно-культурной
деятельности резко возрос интерес к природе и сущности инфор-
мации, так как компьютеры используются для передачи, хране-
ния, кодирования, декодирования и преобразования информации.
На их основе создаются особые базы данных и знаний, используе-
мые для решения многих задач, которые раньше были доступны
лишь человеку. В связи с этим понятия «знание» и «информация»
часто отождествляются. В то же время знание рассматривают
как высшую форму отражения действительности, а последнее, в
свою очередь, как особое фундаментальное свойство материи.
Учитывая, что специфика отражения рассматривалась в предыду-
щих разделах, мы рассмотрим здесь лишь вопрос о том, в каком
отношении к этому понятию находятся понятия информация и
знание.
Говоря, что субъект А отражает объект В, мы имеем в виду,
что определенные изменения в А соответствуют определенным из-
менениям в В и вызываются ими. Говоря об информации, мы име-
ем в виду, прежде всего, особый способ взаимодействия, через
который осуществляется передача изменения от В к А в процессе
отражения, способ, реализующийся через поток сигналов, идущих
от объекта к субъекту и особым образом в нем преобразуемых.
Уровень сложности и формы информации зависят, следовательно,
от качественных характеристик объекта и субъекта, от типа пере-
дающих сигналов, которые на самом высоком уровне реализуются
в форме языковых знаковых систем. Наконец, говоря о знании, мы
имеем в виду именно высший уровень информации, функциони-
рующей в человеческом обществе.
При этом в качестве знания выступает не вся информация,
идущая от В и воспринимаемая А, но лишь та ее часть, которая
преобразована и переработана А (в данном случае — человеком)
особым образом. В процессе переработки информация должна
приобрести знаковую форму или выразиться в ней с помощью
других знаний, хранящихся в памяти, она должна получить смысл
и значение. Следовательно, знание — это всегда информация,
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
но не всякая информация — знание. В превращении информации
в знание участвует целый ряд закономерностей, регулирующих
деятельность мозга, и различных психических процессов, а также
разнообразных правил, включающих знание в систему обществен-
ных связей, в культурный контекст определенной эпохи. Благодаря
этому знание становится достоянием общества, а не только от-
дельных индивидов. Как же осуществляется процесс познания?
Из каких звеньев или этапов он состоит? Какова их структура?
Большинство философских систем, сложившихся в новое время,
выделяли два основных этапа: чувственное и рациональное поз-
нание. Их роль и значение в процессе познания определялись
в зависимости от позиции того или иного философа.^Рационалисты,
например Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант и Гегель, были склон-
ны приписывать решающее значение рациональному познанию,
не отрицая значения чувственного познания в качестве механиз-
ма связи разума с материальным миром. Сторонники эмпириз-
ма, напротив, признавали чувственное восприятие главным и даже
единственным источником наших знаний. В интеллекте нет ничего
такого, утверждал Гоббс, чего бы не было в чувственном восприя-
тии. И эту мысль в еще более резкой форме повторял Локк. Если
все знания, размышляли рационалисты, формируются лишь на
основе чувственного восприятия с помощью особых правил или
принципов, то откуда берутся сами эти правила или принципы,
ведь их нельзя воспринять с помощью органов чувств. Спор этот
и в наши дни не утратил своей остроты. Он приобрел особое
значение в связи с развитием исследований по созданию «искус-
ственного интеллекта».
В философии нового времени под рациональностью, как пра-
вило, понималась особая, универсальная, всеобщая и необходи-
мая логическая система, совокупность особых правил, определяю-
щая способность человеческого ума постигать мир и создавать
истинные знания. Декарту, Спинозе и Лейбницу она представля-
лась особой врожденной способностью. Но откуда же в таком слу-
чае берутся ложные, неистинные знания? Откуда берутся нераци-
ональные, то есть не обоснованные общепринятой логикой, сужде-
ния и взгляды? Каким образом могут возникать противоречащие
логике суждения, то есть суждения иррациональные, ведущие
к разрушению всего того, что принято считать рациональным,
разумным? Рационалисты XVII и XVIII веков отвечали на эти
вопросы так: в человеческой душе помимо разумного начала су-
ществует еще начало эмоциональное и волевое. Эмоции, которые
называли также аффектами, или «страстями души»: гнев, радость,
тоска, веселье, любовь, ненависть, симпатии и антипатии и т. д.,
могут заставлять человека сознательно или бессознательно отка-
заться от разумных доказательств, от требований логики рассуж-
дений и привести к искажению истины в угоду чувству, подчи-
нить разум «страстям души». Воля в зависимости от поставлен-
Глава XII. Познание
ш
ных целей может содействовать разуму и рациональным дейст-
виям, но может вступить с ним и в конфликт, и это создает воз-
можность нерациональных действий и поступков. Верны ли эти
рассуждения? Для того чтобы ответить на этот вопрос, посмот-
рим, как в действительности происходит процесс познания.
Чувственное познание
и его элементы
Прежде всего необходимо рассмотреть познавательную деятель-
ность на той ее ступени, когда она непосредственно включена —
в качестве важнейшего аспекта — в процесс практического исполь-
зования и преобразования материальных предметов или соци-
альных институтов, то есть конкретных явлений окружающего
мира. Начать с этой формы познавательной деятельности необхо-
димо потому, что она действительно является начальным этапом
познания. Она, во-первых, является начальным этапом в истори-
ческом смысле: разделение физического и умственного труда и вы-
деление последнего в особый тип деятельности — сравнительно
поздний этап истории, которому предшествует длительный период
развития познавательного опыта людей в процессе совокупной,
еще не расчлененной материально-практической деятельности.
Во-вторых, такая деятельность является начальной в том смысле,
что на ее основе, именно благодаря ей, осуществляется контакт
человека с миром материальных объектов. Она — предпосылка,
без которой другие формы познавательной деятельности не могут
существовать.
Как же человек познает вещи и процессы природы, а также
все созданные человеческим трудом, разумом и общественной дея-
тельностью человека явления, которые приобретают форму мате-
риальных объектов и процессов?
Важнейший тезис марксистско-ленинской гносеологии, кото-
рый, однако, не должен быть абсолютизирован, состоит в утверж-
дении следующего факта: для познания объектов данного типа
необходимо функционирование органов чувств, нервной системы,
мозга, благодаря чему возникает ощущение, восприятие матери-
альных объектов. Такая форма деятельности называется чувст-
венной деятельностью, или чувственным познанием. Фундамен-
тальное значение этого типа познавательной деятельности для
всего совокупного процесса человеческого познания неизменно от-
стаивал материализм.
Диалектико-материалистическая гносеология подчеркивает, во-
первых, зависимость чувственного познания от непосредственной
чувственно-практической деятельности и, во-вторых, выявляет
целостный характер чувственного освоения материального объек-
та. Но при этом в пределах марксистско-ленинской гносеологии
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
считается необходимым и возможным выделить отдельные, функ-
ционирующие в рамках этой целостности элементы чувственно-
го познания.
«Первая посылка теории познания,— писал В. И. Ленин,—
несомненно, состоит в том, что единственный источник наших
знаний — ощущения» \ Ощущение может рассматриваться как
простейший и исходный элемент чувственного познания и чело-
веческого сознания вообще.
Биологические и психо-физиологические дисциплины, изучая
ощущение в качестве своеобразной реакции человеческого орга-
низма, устанавливают различные зависимости: например, зависи-
мость реакции, то есть ощущения, от интенсивности раздраже-
ния того или иного органа чувств. В частности, установлено,
что с точки зрения «информационной способности» на первом ме-
сте у человека стоят зрение и осязание, а затем слух, вкус, обоня-
ние. Современные биологические науки исследуют сложнейшую
структуру нервных процессов человека, деятельность его мозга,
показывая, какие именно процессы мозговой деятельности выпол-
няют функции «приема» и «переработки» ощущений. Так, в за-
тылочных отделах коры головного мозга — «центр» зрительных
ощущений, в теменных отделах — осязания, в височных — центр
слуховых ощущений, задняя часть коры головного мозга в основ-
ном «перерабатывает» информацию, тогда как передняя подает
сигнал, «инструкцию» деятельности, лобные доли мозга обеспе-
чивают сравнение эффекта действия с исходным его замыслом.
Естественнонаучный подход к изучению ощущений характеризу-
ется также тем, что человеческая чувствительность, то есть спо-
собность человека реагировать на воздействие внешнего мира,
рассматривается в тесной связи с эволюцией природы. При этом
устанавливается, что способность отражения в разной степени
присуща всем живым существам, а в зачаточной форме (в фор-
ме способности вступать во взаимодействие и реагировать на
воздействие, «отражать» его) свойственна вообще всей природе.
Поскольку такая способность рассматривается как универсаль-
ное, предельно широко понима,емое свойство всего природного
мира, возможно также исследование человеческого ощущения с
точки зрения восприятия и отражения внешнего сигнала, его
передачи и переработки поступающей в организм информации.
Такой подход характерен для теории информации, в частности для
кибернетики.
Специфика диалектико-материалистического гносеологическо-
го подхода заключается в том, что такие элементарные формы
отражения, как ощущение, рассматриваются как зависимые ком-
поненты совокупной человеческой деятельности. Нельзя недо-
оценивать человечески-активный характер процессов, которые
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 127.
316
Глава XII. Познание
совершаются в тех случаях, когда предмет «дается», «предостав-
ляется» сознанию, «вступает» в него. Здесь происходит существен-
ное, качественное изменение, совершается скачок: факт объектив-
ного по отношению к сознанию раздражения преобразуется, по
точному выражению В. И. Ленина, в факт сознания. Материаль-
ное воздействие той или иной вещи, порождая материальную
ответную реакцию организма, одновременно преобразуется в но-
вое, непосредственно несвойственное самому предмету качество —
его субъективный образ. Говоря, что ощущение дает субъектив-
ный образ объективного мира, В. И. Ленин, конечно, имел в ви-
ду не ошибочность, произвольность или иллюзорность данного
образа (образ может быть и «адекватным» и ошибочным). В дан-
ном случае он подчеркивал тот факт, что образ означает возни-
кновение идеального отражения, фиксирования в сознании мате-
риального, вне сознания существующего объекта, который высту-
пает как прообраз.
Ощущение, следовательно, является субъективным, идеальным
образом предмета, поскольку отражает, преломляет воздействие
предмета через «призму» человеческого сознания. Так, болевые
ощущения обязательно порождаются каким-либо существующим
вне сознания человека предметом или каким-либо объективным раз-
дражителем. Мы ощущаем боль от ожога прежде всего потому,
что на кожу подействовал огонь, раскаленный предмет. Но в са-
мом огне, в самом горячем предмете, разумеется, нет боли; боль
есть особый ответ нашего организма. Боль — ощущение челове-
ческого существа, которое имеет своим следствием определенное
состояние его психики, эмоций, определенную ответную реак-
цию, определенное действие. Ощущение есть субъективный образ
объективного мира еще и в том смысле, что оно не просто фикси-
рует воздействие вещей и явлений, существующих отдельно и
независимо от человека, на человеческий организм.
Весьма важно то, что уже в ощущении начинает отражаться
объективная связь ощущающего субъекта (его органов, процес-
сов, совершающихся в его организме, в его мозгу, в его пси-
хике) с теми вполне определенными явлениями и процессами
окружающего мира, с которыми практически взаимодействует дан-
ный субъект. Ощущение, таким образом, стоит у истоков отра-
жения и фиксирования объективной системы отношений, в кото-
рые реально вступает и реально включен определенный человек.
Так, мы знаем, что предмет определенным образом расположен
в пространстве относительно воспринимающего субъекта, и ощу-
щение строго зависит от этого «взаимного» пространственного
расположения, пространственного отношения предмета и субъек-
та: качество, форма, интенсивность зрительного и слухового ощу-
щения, обоняния зависят от близости или дальности предмета,
от того, каким образом, какой стороной он «обращен» к восприни-
мающему человеку и т. п. Ощущения одновременно зависят и от
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
состояния органов чувств и всего организма (так, у дальтоников
иные зрительные ощущения, чем у обычных людей, у больного че-
ловека — иные обонятельные и вкусовые ощущения, чем у здоро-
вого, и т. п.). Но, несмотря на эту весьма сложную двойную за-
висимость ощущения и от объекта, и от субъекта, в процессе
практического функционирования сознания у человека выработа-
лась способность оценивать и повседневно использовать объек-
тивную информацию, поставляемую ощущениями и другими
компонентами чувственного опыта; по интенсивности ощущения
мы более иди менее определенно судим о том, насколько нагре-
тым или охлажденным является предмет, как далеко он распо-
ложен от нас, насколько интенсивен реальный источник звука
и т. п.
Диалектический материализм и субъективный идеализм прин-
ципиально по-разному истолковывают положение об ощущении
как субъективном образе объективного мира. Материалист подчер-
кивает объективность источника ощущений, объективность мира,
отражаемого в ощущениях, объективность тех отношений и свя-
зей субъекта ощущения и его объекта, которые отражаются в
ощущениях. Одновременно диалектический материализм считает
необходимым точно изучить сложную диалектику объективного и
субъективного, которая имеет место в процессе образования и
функционирования ощущений.
Субъективный идеализм же не просто подчеркивает, но абсо-
лютизирует субъективность образа, который дается ощущением;
он истолковывает субъективность как одностороннюю зависи-
мость ощущения лишь от внутреннего состояния психики субъ-
екта. Субъективный идеалист игнорирует объективность, матери-
альность тех предметов и отношений, которые отражаются субъ-
ектом.
Развернутая, аргументированная критика субъективно-идеали-
стической интерпретации ощущения дана В. И. Лениным в ра-
боте «Материализм и эмпириокритицизм». «Для материалиста,—
подчеркивает в этой работе В. И. Ленин,— «фактически дан»
внешний мир, образом коего являются наши ощущения. Для
идеалиста «фактически дано» ощущение, причем внешний мир
объявляется «комплексом ощущений» ’.
Марксистско-ленинская теория познания, рассматривая ощу-
щения как субъективный образ объективного мира, в то же время
истолковывает их как первоначальный источник наших знаний.
Концепция, подчеркивающая чувственное происхождение нашего
познания, получила в истории философии наименование «сенсуа-
лизма» (от латинского «sensus» — чувства). Марксистско-ленин-
ская гносеология, поскольку она является теорией отражения,
сохраняет сенсуализм, отмечая следующий несомненный факт:
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 112.
Глава XII. Познание
ш.
субъект познания есть природное, конкретное существо, окру-
жающий его мир включает материальные объекты, движущиеся
и обладающие пространственно-временными характеристиками.
Познание человека опирается на непосредственный контакт ор-
ганов чувств и материальных объектов, то есть располагает в
качестве исходного материала и предпосылки образно-чувствен-
ным отражением действительности.
Тот или иной материальный объект бывает узнан, назван,
определен, «обобщен» в понятии только при условии, что кто-
то, когда-то, где-то видел, слышал, осязал, то есть ощущал его.
В. И. Ленин указывал: «Самым первым и самым первоначальным
является ощущение...» 1 Материалисты давно приводили в под-
тверждение концепции сенсуализма такой аргумент: мы не могли
бы ничего знать, скажем, об ананасе, если бы никто и никогда не
видел ананаса. Но ведь человек, возражали идеалисты, создает
представления об объектах совершенно фантастических: люди не
только обладают понятиями о таких предметах, но даже наглядно
«представляют себе», скажем богов, кентавров и т. д. Материа-
листы отвечали на это возражение так: сколь бы нереальными ни
были объекты фантазии, они являются причудливым, созданным
фантазией сочетанием образов реальных объектов. В данном слу-
чае домарксовские материалисты были правы, и сильной сто-
роной материалистическо-сенсуалистической концепции является
то, что она объясняет происхождение познания и подчеркивает
особую роль чувственно-образного элемента в нашем познании.
Ощущения дают нам первую, самую элементарную форму
образного отражения предмета. Что означает тот факт, что ощу-
щения дают образ*? Образ является идеальной формой отображе-
ния предмета или явления в их непосредственно наблюдаемой
целостной форме. Специфическое свойство человеческого чувствен-
ного познания связано с тем, что отдельные, конкретные ощу-
щения, являясь составными элементами чувственного отраже-
ния, реально, на деле, не существуют обособленно друг от друга и
совершенно самостоятельно: они не существуют вне целостного
образного отражения того или иного предмета или явления. На-
пример, когда мы смотрим на дом, мы видим его как целое, хотя
отдельное и конкретное зрительное ощущение показывает нам
часть дома, часть его крыши и т. п. При этом зрительные ощу-
щения неотделимы от слуховых и т. д. (разумеется, при условии
нормального функционирования органов чувств). Книга лежит на
столе, я ее реально вижу как целое, хотя конкретное, отдельное
ощущение непосредственно «показывает» мне лишь часть облож-
ки, если книга закрыта, две страницы, если она открыта.
Чувственная деятельность человека уже на ранних этапах раз-
вития человеческого общества привела к возникновению формы
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 301.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
целостного восприятия предмета, к закреплению и сохранению
особой «способности» образа — «представлять», «давать» объек-
тивный предмет как нечто целое. «...Световое воздействие вещи
на зрительный нерв,— отмечает Маркс,— воспринимается не как
субъективное раздражение самого зрительного нерва, а как объ-
ективная форма вещи, находящейся вне глаз» *. Хотя мы при по-
мощи различных органов чувств ощущаем пространственную фор-
му, цвет, звук, запах, в то же время действует чувственная способ-
ность синтезирования ощущений, превращения их в восприятие,
обладающее особым свойством: благодаря восприятию предмет
«дается» сознанию именно в своей целостно-предметной форме,
то есть в виде объективной, независимой от сознания целост-
ности. Именно благодаря включению в восприятие отдельное
ощущение приобретает качество субъективного образа объективно-
го мира.
Восприятие — целостный образ материального предмета,
данного посредством наблюдения. Достаточно простой) размыш-
ления, чтобы увидеть, что восприятие отнюдь не является меха-
ническим «суммированием» ощущений. Восприятие зарождается
и существует как форма такого активного синтеза разнообраз-
ных проявлений предмета, которая неразрывно связана с други-
ми актами познавательной и практической деятельности, предше-
ствующими данному конкретному наблюдению. Именно поэтому
процесс восприятия — процесс активный и по-своему творче-
ский. Например, хотя мы можем непосредственно ощущать (ви-
деть) только часть дома, но наше восприятие дома синтезирует
в целостный образ и те части, которые в данный момент непосред-
ственно не ощущаются. Восприятие не дает нам лишь одну плос-
кость, хотя непосредственно мы можем видеть только ее — перед
нами дом в его объемности и целостности. Благодаря многократ-
ной работе механизмов восприятия мы в нашем сознании, в на-
шей памяти можем удерживать целостный образ предмета и тогда,
когда предмет непосредственно не дан нам. В этом случае функцио-
нирует еще более сложная форма чувственного познания, которая
называется представлением.
В обычном употреблении слово «чувство» имеет еще одно
значение: им обозначают такие весьма важные и типичные для
человека эмоции (переживания, страсти), как гнев, страх, лю-
бовь, ненависть, симпатия, антипатия, удовольствие, неудоволь-
ствие. Эмоции — комплексная и довольно сложная форма челове-
ческой чувственности. Они весьма разнообразны и по существу,
и особенно по форме выражения. Поэтому мы вправе говорить,
что каждый человек отличается большой индивидуальностью эмо-
ций. Это происходит потому, что эмоции вполне определенно за-
висят от чувственной организации отдельного человека, а также
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 82.
Глава XII. Познание
от особенностей его психики, от индивидуальных черт характе-
ра и темперамента. И все-таки в мире человеческих эмоций можно
выделить закономерности, обозначить типы личностей, обладаю-
щих сравнительно сходным строем эмоций. Рассмотрением этих
вопросов занимаются психологические дисциплины. Для теории
познания важно подчеркнуть, что эмоции, подобно всем другим
элементам чувственности, с одной стороны, заключают в себе
аспекты объективного отражения реальных связей, в которые
включен человек; с другой стороны, они фиксируют объективное
отношение человека к миру.
Таким образом, гносеология прежде всего подчеркивает объек-
тивную обусловленность эмоций, страстей человека, причем в
данном случае особую роль играют вполне конкретные обстоя-
тельства: реальные, исторические, социальные, классово-груп-
повые факторы, а также многие обстоятельства, относящиеся к
конкретному контексту человеческого общения. Далее, гносеоло-
гия исследует особенность субъективного момента, заключенного
в эмоциях. Эмоции могут существовать в виде непосредственных,
очень быстрых и полубессознательных реакций индивида; они
могут выступать и в виде очень сложных чувственных образова-
ний, весьма развитых, воспитанных всем богатством человече-
ской культуры, то есть в виде подлинно человеческих чувств.
Эмоции являются активным, четким выражением отношения
человека к тому или иному явлению. Такое отношение всегда
в явной или скрытой форме содержит в себе момент оценки и
связано с применением понятий, подобных понятиям «хорошее»,
«доброе», «злое», «справедливое» или «несправедливое», «краси-
вое» и т. д. Такие понятия в современной литературе часто
именуются ценностями, ценностными понятиями. Вполне понятно,
что представления о добре и справедливости не являются чисто
индивидуальными, но связаны с исторической эпохой, с принад-
лежностью человека к группе и классу. Значит, рассматривая
особенности субъективного аспекта эмоций, мы обнаруживаем
их зависимость от человеческого общества, от истории и куль-
туры. А это в свою очередь снова свидетельствует о наличии
в эмоциях объективного социально-исторического содержания
и объективной информации.
Итак, главные элементы чувственной деятельности и чувствен-
ного познания — ощущения, восприятия, представления, эмоции.
Мы рассмотрели последовательно каждый из элементов. Но это не
означает, что в реальном процессе познания они существуют обо-
собленно или «следуют» друг за другом: «сначала» ощущения, «за
ними» — восприятия и т. д. На деле чувственное познание есть
сложное синтетическое единство перечисленных выше элемен-
тов и форм, которые в то же время неразрывно связаны с фор-
мами мыслительной деятельности. Не упуская из виду это един-
ство, диалектико-материалистическая гносеология в то же время
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
признает и подчеркивает значение и роль чувственно-образных
форм отражения (ощущений, восприятий, представлений об объ-
ективной реальности) во всех сферах жизни и деятельности людей,
в том числе и в познании.
Специфика и роль
чувственного познания
общественного человека
Констатируя роль чувств и чувственно-образной формы отра-
жения объектов, диалектико-материалистическая гносеология
с самого начала подчеркивает тот факт, что речь идет о чувст-
венном отражении как деятельности социально-исторического
субъекта. В этом пункте — существенное различие между созер-
цательным, метафизическим материализмом и материализмом
диалектическим. Метафизический материализм, объясняя чувст-
венное познание как источник знания, представлял дело следую-
щим образом. С самого начала, говорил, например, английский
материалист Д. Локк, мы имеем на одной стороне вещи природы,
а на другой — человека, совершенно лишенного знания, сознание
которого есть «чистая доска» (tabula rasa). Вещи природы воз-
действуют на его органы чувств и вызывают в организме ответ-
ную реакцию — сначала в виде самостоятельно существующих
ощущений (зрительных, осязательных, слуховых, обонятельных).
Последующее комбинирование разнообразных ощущений дает че-
ловеку восприятие предмета в целом (скажем, комбинация ощу-
щаемого белого цвета, осязаемого сладкого вкуса вместе с ощу-
щением особой формы частичек приводит к возникновению цело-
стного восприятия сахара и т. д.). Многократно воспринимая
предметы, человек закрепляет восприятие в памяти; он может
«припоминать» восприятие и образ в отсутствие предмета — так
возникает представление о предметах.
Таким образом, чувственное познание рассматривалось ме-
тафизическим материализмом как совершенно самостоятельный
этап познания, механизм которого, как считали эти философы,
состоит во взаимодействии двух различных физических при-
родных объектов (вещь природы и органы чувств человека).
При этом все функциональные элементы чувственно-образной
формы познания — ощущения, восприятия, представления —
также представали в качестве совершенно самостоятельных, после-
довательно «примыкающих друг к другу» реальных этапов позна-
вательной деятельности. Мышление, согласно представлению ме-
тафизических материалистов, лишь «надстраивается» над резуль-
татами и формами чувственного познания. Они не видели, что в
каждом акте познавательной деятельности общественно-истори-
ческого человека реально, на деле всегда имеет место сложное
Глава XII. Познание
диалектическое взаимодействие, взаимоотношение чувственно-об-
разных форм освоения действительности (совокупность этих форм
в философии нередко называется опытом, эмпирией) и форм
мыслительной деятельности, то есть деятельности, направленной
на образование понятий, абстракций, умозаключений, идей и си-
стем идей (совокупность этих форм в философии получила наи-
менование «рациональной» деятельности, от латинского «ratio» —
разум).
Метафизические материалисты чисто механически представ-
ляли себе те отношения чувственно-образных форм отражения
и мышления, оперирующего понятиями и абстракциями, которые
складываются в каждом познавательном акте: в этом акте, гово-
рили они, ощущения, восприятия, представления есть нечто со-
вершенно самостоятельное, основополагающее и производящее, а
понятия, абстракции при всех условиях суть результаты суммиро-
вания и перекомбинации уже полученных результатов эмпириче-
ского опыта, то есть нечто вторичное и производное.
Конечно, в чувственном познании человека имеет место непо-
средственное взаимодействие внешнего предмета и органов чувств.
Биологические науки (например, физиология органов чувств) изу-
чают природные аспекты такого взаимодействия. Но существо
процесса познания не определяется данным аспектом. За исключе-
нием, возможно, самых первых этапов развития едва родившегося
человеческого существа, мы не можем обнаружить в реальной
познавательной деятельности субъекта чувственного познания в
совершенно обособленном, так сказать, «в чистом виде» — вне
общения познающего субъекта с другими людьми, вне влияния
на все механизмы чувственного восприятия того мира культуры,
в который постепенно включается человек начиная с самого рож-
дения. Причина заключается в том, что чувственное познание
с самого начала имеет специфически человеческий, то есть со-
циально-исторический характер.
Процессы чувственного восприятия, которые могут показаться
весьма простыми (эта кажимость и ввела в заблуждение метафи-
зических материалистов), на самом деле очень сложны. Верно,
что при рассматривании определенного предмета, например этой
комнаты, этого стола, этого дома и т. п., в дело включаются органы
зрения. Но только ли они? Мы смотрим на этот предмет, и наше
видение (как и слышание, осязание, обоняние) тесно, неразрывно
связано с нашим отношением к данному предмету. Мы вос-
принимаем его как красивый или безобразный, симметричный
или асимметричный, приятный или неприятный, полезный или
вредный.
Мы слушаем музыку. Конечно, это факт, свидетельствующий
о функционировании органов слуха, ибо без* «работы» органов
слуха воспринимать музыку невозможно. Безусловно, известные
природные предрасположения (наличие или отсутствие природ-
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
ного слуха, то есть особое устройство органов чувств) важны для
музыкального восприятия, а в особенности для музыкального
творчества. Но, сказав о функционировании уха и слухового
аппарата, мы ничего не сказали о действительно человеческом со-
держании процесса чувственного восприятия музыки.
Во-первых, сам объект восприятия, музыка — результат че-
ловеческой деятельности, который различается от эпохи к эпохе,
от народа к народу и т. п. Во-вторых, и способность человека к
восприятию музыки — результат его включения в сферу культуры,
приобщения к миру культуры, общения с другими людьми. Таким
образом, восприятие музыки отдельным индивидом — это под-
линно человеческий процесс, возникший в ходе совместной дея-
тельности людей и зависящий от многих предпосылок культурно-
исторического опыта. Это итог и этап многовекового развития
человеческой культуры.
Когда мы видим человека, воспринимаем его действия и поступ-
ки или наблюдаем общественные события, механизм восприя-
тия еще более усложняется. «Красота», «справедливость», «про-
грессивность» и многие, многие другие понятия, связанные с
ними отношения и установки незримо включаются в процесс на-
блюдения, восприятия таких объектов, в процесс их непосредствен-
но-чувственного освоения.
Функционирование органов чувств — необходимая объектив-
ная предпосылка познания, которая важна в том отношении, что
без неё познание невозможно. Пока мозг и органы чувств функ-
ционируют исправно, мы можем не замечать их роли. Но их
роль становится очевидной при повреждениях органов чувств
(особенно при врожденных). Однако именно эти примеры, которые
метафизические материалисты считали столь убедительными
доказательствами своего взгляда на механизм чувственного по-
знания, свидетельствуют о внутренней мощи человеческого позна-
ния в целом и его способности восполнять физическое несовер-
шенство человеческого организма. Ведь люди, даже от природы
лишенные способности видеть или слышать, могут быть вполне
полноценными человеческими существами, развивая в себе спо-
собности познания и рационального мышления (в том числе в
ряде случаев — способности образного выражения и воспроизве-
дения мыслей). А вот индивиды, которые были от природы ода-
рены вполне исправно функционирующими органами чувств, но
в силу уникального стечения обстоятельств с самого рождения
были изолированы от человеческого сообщества (такие редкие
случаи в науке описаны и изучены), практически теряют способ-
ность к познанию. Это означает, что, как писал К. Маркс, «челове-
ческие пять чувств есть продукт всемирной истории», что чело-
веческая чувственно-практическая деятельность и неразрывно
соединенное с нею чувственное познание по самой сущности яв-
ляются социально-историческими явлениями.
Глава XII. Познание
ш
В человеческом чувственном восприятии есть еще один важ-
ный элемент, который присущ только человеку и не встречается
у животных. Человек способен охватить взглядом, наглядно
представить себе не только то, что видел собственными глазами:
едва ли не большая часть его чувственного опыта включает
образы, которые почерпнуты из описаний, сделанных другими
людьми. «...Теперь уже,— отмечал Ф. Энгельс,— не считается
необходимым, чтобы каждый отдельный индивид лично испы-
тал все на своем опыте; его индивидуальный опыт может быть
до известной степени заменен результатами опыта ряда его пред-
ков» ’.
В наш век быстрого развития образования и средств массовой
информации эта характерная только для человека способность
пользоваться чувственным опытом других людей, усваивать и пе-
редавать общечеловеческий опыт и тем самым раздвигать границы
«видимого» и «слышимого» мира стала почти неограниченной.
В данном факте отчетливо видно значение реального взаимодей-
ствия многих и многих людей для формирования чувственного
опыта каждого человека. Здесь также становится очевидным
универсальное значение языка с его возможностью передавать
конкретные образы при помощи слов.
Значение языка в познании вообще, в чувственном познании
в частности огромно. Достаточно сказать, что человек, чьи органы
чувств приходят в контакт с каким-либо материальным объектом,
уже владеет языком, а значит, и навыками в употреблении
понятий, которые вместе с формами языка представляют собой
результат аккумуляции, обобщения предшествующего историче-
ского опыта. «Всякое слово (речь), — отмечал В. И. Ленин,—
уже обобщает...» 1 2 Данный факт существеннейшим образом вли-
яет на механизм и результаты чувственного познания, опре-
деляя специфически-человеческое функционирование органов
чувств. В то же время он убедительно демонстрирует несо-
стоятельность представления метафизического материализма
о чувственном опыте как совершенно самостоятельном и обо-
собленном этапе, уровне познавательной деятельности чело-
века.
Язык во многом организует и формирует чувственное позна-
ние: через язык осуществляется (причем нередко бессознательно,
как бы автоматически) подключение отдельных фактов чувствен-
но-эмпирического опыта каждого конкретного человека к знаниям
о существенных связях и отношениях того реального мира, в ко-
тором живет и действует человек. Каждый человек — уже благо-
даря тому, что он владеет языком,— практически повседневно
опирается на многовековой опыт «обработки» тех чувственных
1 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 582.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 246.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
данных, которые он получает при непосредственном столкнове-
нии с предметами, явлениями, фактами жизни. Речь идет об об-
работке при помощи понятий, конкретное содержание которых,
выраженное в языковой форме, он усваивает, включаясь в обще-
ственную жизнь, в систему существующей в его обществе куль-
туры, в систему имеющихся в обществе знаний.
Единство
чувственного
и рационального
в познании
Чувственное восприятие человеком конкретных, отдельных
явлений, событий, фактов зависит от содержания понятий, а
также от того, в какой мере, насколько полно содержание поня-
тий освоено данным человеком. Следовательно, речь идет о зави-
симости чувственного опыта и восприятия от языка, от понятий-
ного аппарата, используемого человеком в его практической и по-
знавательной деятельности. Однако эта зависимость отнюдь не
является односторонней.
Само понятие является результатом исторического опыта че-
ловечества в целом или исторического опыта тех или иных общно-
стей людей, классов, социальных групп. Усвоение конкретными
людьми или определенными поколениями людей уже существую-
щих понятий, роль этих понятий в их сознании и деятельности —
все это фактически зависит от непосредственного контакта людей
с объективной реальностью. В ходе таких контактов понятия, идеи
получают многократную и многостороннюю проверку, обогаща-
ются содержанием, а в случае необходимости наполняются новым
смыслом.
Более того, реально значимыми понятия являются тогда, и
только тогда, когда они соединяются с осознанием возможностей
их практического использования — для реализации потребностей,
для изменения, преобразования предметов, отношений природы и
общества в ходе человеческой активной деятельности. При этом
понятия, приобретенные людьми в процессе обучения, постоянно
сопоставляются с реальной практикой, проверяются, уточняются в
процессе непосредственного действия с конкретными объектами,
особенно в те моменты, когда возникают новые актуальные
проблемы (что, собственно, имеет место в любой области челове-
ческой деятельности). Тогда понятия и знания проверяются,
обогащаются, корректируются, а иной раз и существенно изме-
няются в своем содержании, хотя слова языка, их выражающие,
могут остаться неизменными.
Формулируя тезис о взаимодействии и взаимопроникнове-
нии чувственного познания, эмпирического опыта и понятийного
Глава XII. Познание
ш
рационального мышления, марксистско-ленинская гносеоло-
гия устраняет ошибки и затруднения, нашедшие выражение
в длительном споре сторонников «эмпиризма» и «рационализма».
Она отказывается от рассмотрения «чувственности» и «рацио-
нального мышления» как некоторых якобы абсолютно самостоя-
тельных, изолированных «способностей» познающего человека.
В реальном познании они находятся в единстве и взаимодействии.
Более того, в их сложном взаимодействии обнаруживается два
типа деятельности: во-первых, практическая деятельность в са-
мом широком смысле слова, а во-вторых, деятельность, специаль-
но направленная на создание знаний, на продуцирование понятий,
то есть теоретическая деятельность как особый вид умственного
труда. При этом практическая деятельность, в ходе которой не-
прерывно возникает непосредственный контакт органов чувств
с предметами и явлениями природы и общества, тесно связана с
мышлением, с понятиями, а теоретическая деятельность проник-
нута чувственно-образными элементами и тысячью нитей связана
со всеми формами практической деятельности. Значит, проблема
«чувственности» и «мышления» реально существует как вопрос о
специфике и противоречивом взаимодействии двух названных
выше типов и уровней деятельности.
Понятие
как основная форма
рационального познания
При рассмотрении чувственного познания, то есть познания,
включенного в материально-предметную деятельность, была по-
казана его зависимость от языка, от понятийного мышления. Что
же такое понятия, как они формируются? В самом общем виде
ответ таков.
В ходе физического воздействия на конкретные предметы и яв-
ления, в ходе их использования и преобразования, в процессе соз-
дания и изменения общественных отношений человечество при-
обретает многообразные знания об отношениях. Выявляются от-
ношения между различными типами и видами материальных объ-
ектов и процессов, между различными свойствами объектов и т. д.;
осуществляется также познание общественных отношений. Отно-
шения вещей, явлений, процессов многообразны и соответствен-
но многоразличны знания об отношениях. Это могут быть, на-
пример, знания об отношениях между свойствами железа, из кото-
рого делается топор, и дерева, которое топор может разрубить. Но
это могут быть и более сложные знания отношений между массой
и ускорением тела, отношений между элементарными частицами
внутри атома или, наконец, знания об отношениях феодала и кре-
постного, капиталиста и наемного рабочего.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
Поскольку знание направлено на выявление отношений между
свойствами предметов, между самими предметами и процессами,
данные отношения становятся объектами познания. Но что это
означает для понимания процесса познания, и в частности для
понимания механизмов возникновения понятий и их роли в по-
знании?
Уже в обыденной практической жизни мы постоянно имеем
дело с отдельными конкретными предметами, которые существу-
ют реально и могут быть непосредственно восприняты при помо-
щи зрения, слуха, осязания. Но при этом мы обязательно выявляем
отношения между предметами и явлениями, а также фиксируем
наше отношение к ним, что, например, видно в следующих про-
стейших фразах: «Это дом», «этот дом красив», «роза красная»
и т. д. Слова «дом», «красивый», «красная» могут быть отнесены
не только к данному конкретному отдельному объекту, который
мы непосредственно имеем в виду. Слово «дом» может быть отне-
сено ко всем весьма непохожим друг на друга зданиям, служащим
человеку в качестве жилья. Слова «красивый», «красный» также
могут быть отнесены к самым различным предметам, различным
классам объектов: ведь красивы не только дома, красны не только
розы.
Данные слова уже выражают и отражают отношения между
конкретными предметами и явлениями, причем отражают их в
обобщенной форме. Когда мы их употребляем, мы имеем в виду
некоторые определенные общие свойства, характерные признаки
различных предметов и явлений, во многих других измерениях
весьма отличных друг от друга. Именно объективная общность
свойств становится главным объектом познания. При этом про-
цесс познания развертывается следующим образом: прежде всего
мы опираемся на изучение реальных, конкретных предметов как
материальных объектов, их действительных, объективно суще-
ствующих качеств и признаков. Но одновременно происходит
активный познавательный процесс: человек целенаправленно
сопоставляет разные предметы, которые отнюдь не всегда непо-
средственно воздействуют друг на друга. Выполняя определен-
ное действие с данными объектами и преследуя ту или иную
практическую цель, человек сравнивает их, уподобляет друг
другу в каком-либо определенном отношении, оставляя в сто-
роне те отношения и связи, которые его в данный момент и
в данном аспекте не интересуют. Человек как бы «рассекает»
мыслью реальную целостность конкретного предмета, который
всегда включен в самые различные отношения с другими пред-
метами и признаками и потому потенциально представляет
собой совокупность самых разнообразных свойств и признаков.
При этом фактически данный предмет или данные предметы,
конечно, продолжают существовать в их материальной целост-
ности.
Глава XII. Позиаиие
121
Человек при помощи своей мысли выделяет, как бы обособляет
от целостных конкретных предметов такие отношения, которые
объективно, сами по себе, помимо материальных предметов, и в
качестве каких-то особых предметов не существуют. Но они оказы-
ваются важными для жизни и деятельности человека и человече-
ства, а поэтому становятся специальными объектами его позна-
вательной деятельности. Эти объекты, выделенные и познанные
человеком, выражаются и фиксируются в словах-понятиях, по-
добных словам: «дом», «человек», «красное», «красота» и т. д.
Например, красная роза и красная ткань — предметы во мно-
гих отношениях различные. Но когда человека интересует их
цвет, он отвлекается от других свойств данных предметов. Он
сравнивает эти предметы с точки зрения их цвета (при этом он
нередко отвлекается и от оттенков цвета, которые тоже могут быть
весьма различными). Объективные связи, отношения данных
предметов, воплощенные в общность их цвета, фиксируются и от-
ражаются в слове-понятии «красное».
Процессы, в ходе которых постепенно и последовательно об-
разуются понятия, отражающие общие свойства предметов и яв-
лений окружающего мира, измеряются многими столетиями и ухо-
дят в глубь веков. Прежде чем знание о тех или иных отношени-
ях приобретает обобщенную форму и благодаря этому приобретает
понятийное выражение, должны миллиарды раз осуществлять-
ся процессы сопоставления, сравнения, различения, мысленного
«рассечения» и физического видоизменения объектов. Должны
остаться в стороне все моменты, несущественные, второстепенные
для данного отношения, для данной связи. В процессе челове-
ческой деятельности знания должны быть освобождены и от чисто
личных, индивидуальных моментов (чувства, переживания кон-
кретных субъектов, их сугубо индивидуальные цели). Знание
должно приобрести обобщенную форму и в том смысле, что в нем
должны найти выражение общие объективные отношения, и в том
смысле, что оно так или иначе должно приобрести объективное
значение для множества людей. В этом случае результатами
практической деятельности становятся не только конкретные
предметы и явления, вновь созданные или преобразованные, но
также и понятия, возникшие в ходе процесса и от него на данной
стадии неотделимые. Затем созданные в ходе практической дея-
тельности понятия становятся важным компонентом и формой
этой деятельности. В последующих процессах использования они
проверяются, уточняются и видоизменяются благодаря постоян-
ному сопоставлению с конкретными объектами и отношениями,
принадлежащими к данному типу.
Когда мы говорим о конкретном человеке или группах, общно-
стях людей, мы привычно и естественно употребляем слово «че-
ловек». В большинстве случаев (более осознанно или менее осоз-
нанно) мы связываем это слово с каким-либо знанием общих
2. Структура зиаиия. Рациональное и чувственное познание 339
свойств всех человеческих существ, их отличия от других объек-
тов природы, от животных и т. д. Когда слово выступает в един-
стве с таким (более полным или менее полным, более расчле-
ненным или менее нерасчлененным) знанием, оно как раз и фи-
гурирует как понятие. Понятия — такие воплощенные в словах
продукты социально-исторического процесса познания, которые
выделяют и фиксируют общие существенные свойства, отношения
предметов и явлений, а благодаря этому одновременно суммируют
важнейшие знания о способах действия с данными группами пред-
метов и явлений. Без понятий человеческое познание было бы не-
возможно. Если бы в ходе длительного исторического процесса че-
ловеческого познания не выработались и не закрепились такие
обобщенные формы мысли, то каждый человек — в каждом поко-
лении — вынужден был бы вновь и вновь описывать, сопостав-
лять и выражать отдельным словом каждую конкретную вещь,
факт, явление. Пользуясь словами-понятиями, мы в сокращенной
форме аккумулируем и используем итоги многовекового практиче-
ского опыта человечества.
До сих пор мы говорили преимущественно о таких понятиях,
которые фиксируют общие свойства материальных объектов.
«Красное» — это понятие, отражающее общее свойство некото-
рых чувственно-наблюдаемых вещей и их отличие от других, иначе
окрашенных материальных предметов. Когда же мы, далее, фик-
сируем не только различие красных, зеленых, желтых и т. п. пред-
метов, но и их тождество, сходство, то на первый план выступает
их объективное свойство быть так или иначе окрашенными, то
есть свойство цвета. Формируется наряду с понятиями «красного»,
«зеленого» также понятие «цвета», имеющее еще более общий
характер, отражающее еще более общую связь. Для его образо-
вания, очевидно, надо уже так или иначе понимать связь и раз-
личие между конкретными красными предметами и красным вооб-
ще, то есть различие и связь между отдельным и общим. Понятие
«цвета» учитывает не только общие свойства всех окрашенных
вещей, но устанавливает отношения между ними и между слова-
ми-понятиями, фиксирующими отношения разных цветов: «крас-
ного», «зеленого», «желтого» и т. п. Такого рода слова-понятия
фиксируют общие отношения вещей и явлений, но сами они уже
являются не конкретными материальными, а идеальными, обоб-
щенными объектами познания; при этом «уровень» или степень
отвлечения от конкретности материальных предметов и их чув-
ственно наблюдаемых свойств могут быть различными.
И все же применительно к тем понятиям, которые возникают
и используются именно в непосредственном процессе материаль-
но-практической деятельности, необходимо вновь подчеркнуть
их связь с чувственным познанием, наблюдением, чувственно-об-
разным отражением действительности. Образные формы отраже-
ния свойств предметного мира сами уже заключают в себе первые
Глава XII. Позиаиие
ш
этапы и формы обобщения. Например, если мы имеем в сознании
образ собаки, то этот последний уже является довольно сложным
результатом чувственного опыта — в нем уже так или иначе син-
тезированы черты разных собак, которых мы могли наблюдать.
Образную форму всегда имеют и наши более общие, отвлеченные
и целостные представления (о родине, о том или ином городе,
стране и т. д.). При помощи понятий процесс обобщения не только
продолжается: связь понятия со всей совокупностью вполне оп-
ределенных предметов данного класса становится более опосредо-
ванной. Понятия «собака», «дерево», «стул», в отличие от соот-
ветствующих образов, могут быть лишены черт конкретности.
И все же понятием (а не простым словом, простой совокупно-
стью звуков) оно является только благодаря тому, что с его по-
мощью мы вновь и вновь осваиваем, используем, обозначаем
(а значит, указываем для других людей) соответствующие объекты
и их отношения. В понятии (то есть в слове, которое тесно связа-
но с совокупностью знаний) уже обобщаются и фиксируются
такие знания, которые позволяют нам практически действовать
с предметами соответствующего класса. Понятия как бы дают пра-
вила, некоторую сокращенную схему чувственно-практического
действия. В этом — специфическая особенность понятий, кото-
рые формируются в ходе практической, чувственно-предметной
деятельности.
Обратим особое внимание на те действия, которые имеют мес-
то в процессе образования «чувственных понятий». Строго взаимо-
связанные действия отвлечения, сравнения и сопоставления,
выделения того общего свойства, которое присуще необозримому
множеству предметов и целым классам предметов, в философии
именуются абстрагированием, а результаты познания, получаемые
в итоге, называются абстракциями. Марксистско-ленинская тео-
рия познания, объясняя процесс абстрагирования как процесс
превращения отношений в объекты познания, одновременно под-
черкивает два важных момента. При абстрагировании человек ис-
ходит из объективных, действительных свойств объектов и явле-
ний и из их реальных отношений друг к другу; фиксируется их
действительное, независимо от сознания существующее единство.
«...Мышление,— подчеркивает Ф. Энгельс,— если оно не делает
промахов, может объединить элементы сознания в некоторое
единство лишь в том случае, если в них или в их реальных прооб-
разах это единство уже до этого существовало» ’. Но при этом
деятельность отвлечения и объединения, синтезирования свиде-
тельствует о мощи и активности человеческого познания, о воз-
никновении особого типа деятельности, особого типа познания,
направленного на фиксирование отношений. Необходимо еще и
еще раз подчеркнуть, что установление отношений, их познание,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 41.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
усовершенствование таких знаний и их использование в прак-
тике — дело весьма привычное и повседневное. Это процесс, кото-
рый ежедневно и ежечасно осуществляют люди в своей жизни и
который приводит к очень важным не только материальным, но
и идеальным результатам. Мы воздействуем при помощи одних
предметов на другие, потому что уже знаем или можем предпо-
ложить, а затем точно узнать, в каком отношении они находятся
друг с другом.
Древний человек был окружен в принципе теми же материала-
ми природы, что и современный человек. Ему, например, попа-
дались куски железа. Но человек не сразу понял, что из того мате-
риала, который содержится в этих кусках, можно сделать топор.
Лишь после многих разрозненных, часто случайных действий люди
обнаружили, что этот материал — железо — в силу особых свойств
пригоден для обработки других предметов. Таким образом, изго-
товление орудий означает установление и осознание прочных от-
ношений между используемыми для орудия материалами и неко-
торыми другими объектами материального мира. Человек исполь-
зует данные материалы для постройки дома потому, что он уже
знает отношение между необходимыми для постройки материа-
лами и результатом — построенным домом. Подобно этому каждый
акт целенаправленной практической деятельности вообще возмо-
жен только при условии, что в ходе предшествующей деятельности
или в самом акте деятельности выявляются более или менее общие,
повторяющиеся отношения между определенными объектами и
процессами.
Обнаружить, раскрыть эти отношения человеку помогает
практический процесс активного использования одних предметов
для воздействия на другие. Одновременно это процесс повторения,
воспроизведения определенных действий, выявления некоторых
прочных, устойчивых, повторяющихся отношений. Такие отно-
шения определяются как существенные или закономерные объек-
тивные отношения и связи,
В процессе исторического развития практики деятельность по
образованию и использованию понятий, первоначально включен-
ная в непосредственную практическую деятельность и существо-
вавшая только в этом виде, приобретает более сложные формы,
а затем выделяется — очень медленно и постепенно — в самостоя-
тельную деятельность.
Для материалистического истолкования происхождения поня-
тийного знания очень важно иметь в виду этот исторический
процесс. Возьмем, к примеру, процесс познания количественных
отношений. Сегодня он достиг очень важных научных и практи-
ческих результатов: математизация знания, о которой говорил еще
В. И. Лёнин, есть одна из главных объективных тенденций раз-
вития наук в эпоху научно-технической революции. Вместе с тем
многие понятия и представления о количественных отношениях
Глава XII. Познание
ш
приобрели такую абстрактность и отвлеченность, что иногда ис-
толковываются идеалистами как совершенно «свободные» и «про-
извольные творения человеческого ума». Но нельзя забывать, что
познание количественных отношений с давних пор было вплетено
в практическую предметную деятельность человека и до сих пор
продолжает развиваться также и в этой форме.
Материалистическая теория познания подчеркивает и пока-
зывает, что особые идеальные объекты познания, подобные чис-
лам, первоначально возникли в процессе сопоставления, измере-
ния, перерасчета и т. д. материальных объектов, то есть что про-
цесс практической деятельности человека в объективном мире был
здесь исходным и первичным. Марксистско-ленинская гносеоло-
гия одновременно показывает, что подобные объекты являются
совокупным результатом длительной, уходящей в глубь веков
совместной практики людей, результатом общественно-истори-
ческого процесса. В ходе этого процесса люди сначала научились
сопоставлять, измерять определенные материальные объекты,
потом уловили общность между своими действиями, направлен-
ными на измерение и пересчет различных объектов, и, под-
вергнув анализу эти действия, установили количественные отно-
шения между самими материальными объектами. В их созна-
нии сформировались знания о количественных отношениях,
которые приобрели обобщенную форму, знаковое выражение и ста-
ли важнейшим фактором дальнейшей совместной практической
деятельности. Лишь впоследствии выделились особые группы лю-
дей, которые стали носителями знания о количественных отноше-
ниях и накопили специальные навыки работы с числами. Эти
люди сначала занимались измерением земельных участков, под-
счетом предметов и вещей, предназначенных для распределения
между членами общины или для торговли и обмена; от этой дея-
тельности лишь на сравнительно позднем этапе развития обосо-
бился тип деятельности, непосредственным и основным объектом
которой стали сами числовые и геометрические отношения, рас-
сматриваемые и изучаемые уже отдельно от исчисляемых и из-
меряемых предметов. Так возникла математика, древнейшая из
наук. И сегодня деятельность по образованию и использованию
понятий о количественных отношениях продолжает существовать
в двух формах.
Во-первых, познавая объективные количественные характе-
ристики материальных тел, предметов, процессов развития при-
роды и общества, человек и сегодня привычно употребляет та-
кие слова, как «меньше», «больше», «равны» и т. д. Человек по-
вседневно пользуется числами. Именно в результате миллионы
раз повторявшегося взаимодействия с различными материаль-
ными объектами человек выделил, познал количественные их
характеристики и соотношения, обозначил их особыми языковы-
ми знаками (знаки чисел 1, 3, 5... операций «больше», «меньше»,
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
«равны» ит. д.). И сегодня он употребляет, использует на практи-
ке и уточняет «количественные» понятия.
Что же касается математики, то она уже имеет дело с различ-
ными результатами человеческого познавательного процесса,
то есть со знаниями. Поскольку она использует знания, представ-
ления о количественных отношениях в процессе последующего,
более глубокого осознания этих отношений, поскольку она выяс-
няет, как соотносятся друг с другом сами числа,— происходит
превращение «количественных понятий», то есть обобщенных зна-
ний об отношениях материальных объектов, в особые объекты
познания. Создав математику, человек может работать непосред-
ственно с числами, как с объектами, на которые направлено его
познание; он может — в результате работы с числами — получать
новые формулы, выявлять определенные математические законо-
мерности, то есть получать новые знания.
В пределах же гносеологии необходимо, во-первых, подчеркнуть
значение и специфику процесса образования и функционирования
понятий в ходе материально-практической деятельности и, во-
вторых, учитывать, что в процессе развития истории постепенно
складывается особая деятельность, цель которой — формирование,
изменение знаний, то есть формирование и изменение понятий,
идей, теоретических концепций. Следовательно, в процессе обще-
ственного разделения труда возникает особый тип деятельности,
который в конечном счете связан с задачей практического исполь-
зования, изменения материального мира природы и общества, но
который своей главной и непосредственной целью имеет про-
изводство теоретического знания (а также хранение, накопление,
передачу, распространение знаний, обучение знанию). Это и есть
специальная деятельность по созданию общих понятий, идей,
принципов, которая в масштабах общества так или иначе орга-
низована в особый процесс. Маркс называет этот процесс духов-
ным производством, имея в виду специальные функции особых
групп людей в создании и усвоении систем научного знания,
в создании различных теоретических систем, систем идеологии,
этики, а также произведений литературы и искусства.
Творчество и интуиция
В процессе познания наряду с рациональными операциями
и процедурами участвуют и нерациональные. Это не означает, что
они несовместимы с рациональностью, то есть иррациональны.
Нерациональные процедуры и операции производятся различными
участками мозга на основе особых биосоциальных закономер-
ностей, которые действуют независимо от воли и сознания чело-
века. В чем же специфика нерациональных механизмов позна-
ния? Зачем они нужны, какую роль играют в процессе познания?
344
Глава XII. Познание
Для ответа на эти вопросы нам нужно выяснить, что такое интуи-
ция и творчество.
В реальной жизни люди сталкиваются с быстро меняющимися
ситуациями. Поэтому наряду с решениями, основанными на обще-
принятых нормах поведения, им приходится принимать нестан-
дартные решения. Такой процесс обычно и называется творчеством.
Платон считал творчество божественной способностью, родст-
венной особому виду безумия. Христианская традиция считала
а творчество высшим проявлением божественнего-в-человеке. Кант
считал творчество отличительной чертой гения и противопоставлял
творческую деятельность рациональной. С точки зрения Канта,
рациональная деятельность, например научная,— удел в лучшем
случае таланта, но подлинное творчество, доступное великим
пророкам, философам или художникам,— всегда удел гения.
Огромное значение придавали творчеству как особой личност-
ной характеристике философы-экзистенциалисты. Представители
психоанализа, особенно Фрейд, Юм и Кречмер, относя творчество
целиком к сфере бессознательногогдгипертрофффовали его непов-
торимость и невоспроизводимость и, по существу, признавали
его непознаваемость и несовместимость с рациональным позна-
нием.
Механизмы творчества до сих пор изучены еще недостаточно.
Тем не менее можно с определенностью сказать, что творчество
представляет собой продукт биосоциальной эволюции человека.
Уже в поведении высших животных наблюдаются, хотя и в эле-
ментарной форме, акты творчества. Крысы после многочисленных
попыток находили выход из крайне запутанного лабиринта. Шим-
панзе, обучавшиеся языку глухонемых, усваивали не только не-
сколько сот слов и грамматические формы, но и конструировали
иногда отдельные, совершенно новые предложения, встречаясь с
нестандартной ситуацией, информацию о которой они хотели
передать человеку. Очевидно, что возможность к творчеству за-
ложена не просто в биофизической и нейрофизиологической
структурах мозга, но в его «функциональной архитектуре». Она
представляет собой особую систему организованных и взаимосвя-
занных операций, осуществляемых различными участками мозга.
С их помощью вырабатываются чувственные образы и абстракции,
переработка знаковой информации, хранение информации в сис-
теме памяти, установление связей между отдельными элементами
и блоком памяти, вызов хранимой информации из памяти, группи-
ровка и перегруппировка (комбинированию) различных образов
и абстрактных знаний и т. д. Поскольку по своей биологической
и нейрофизиологической структуре мозг человека качественно
сложнее мозга всех высших животных, то и его функциональная
архитектура качественно сложнее. Это обеспечивает необычайную,
практически не поддающуюся оценке возможность переработки
новой информации. Особую роль здесь играет память, то есть
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
ЗЛ1
хранение ранее полученной информации. Она включает оператив-
ную память, постоянно употребляемую в познавательной и пред-
метно-практической деятельности, краткосрочную память, которая
за небольшие интервалы времени может быть задействована для
решения часто повторяющихся однотипных задач; долгосрочную
память, хранящую информацию, которая может понадобиться в
больших интервалах времени для решения относительно редко
возникающих проблем.
В каком же соотношении находятся рациональный и твор-
ческий процессы в познавательной и практической деятельности?
Деятельность людей целесообразна. Для достижения определенной
цели приходится решать ряд задач и подзадач. Одни из них
могут быть решены с помощью типовых рациональных приемов.
Для решения других требуется создание или изобретение нестан-
дартных, новых правил и приемов. Это происходит, когда мы стал-
киваемся с принципиально новыми ситуациями, не имеющими
точных аналогов в прошлом. Вот здесь-то и необходимо твор-
чество. Оно представляет собой механизм приспособления чело-
века в бесконечно разнообразном и изменчивом мире, механизм,
обеспечивающий его выживание и развитие. При этом речь идет
не только о внешнем, объективном, но и о внутреннем, субъектив-
ном мире человека, бесконечном разнообразии его переживаний,
психических состояний, настроений, эмоций, фантазий, волевых
актов и т. д. Эта сторона дела не может быть охвачена рациональ-
ностью, включающей в свой состав гигантское, но все же конечное
число правил, норм, стандартов и эталонов. Поэтому творчество
не противоположно рациональности, а является ее естественным и
необходимым дополнением. Одно без другого просто не могло бы
существовать. Творчество поэтому не иррационально, то есть не
враждебно рациональности, не антирационально, как думали мно-
гие мыслители прошлого, оно не от бога, как думал Платон, и не
от дьявола, как полагали многие средневековые теологи и филосо-
фы. Напротив, творчество, протекая подсознательно или бессоз-
нательно, не подчиняясь определенным правилам и стандартам,
в конечном счете на уровне результатов может быть консолиди-
ровано с рациональной деятельностью, включено в нее, может стать
ее составной частью или в ряде случаев привести к созданию
новых видов рациональной деятельности. Это касается и индиви-
дуального, и коллективного творчества. Так, художественное твор-
чество Микеланджело, Шостаковича, научное творчество Гали-
лея, Коперника, Лобачевского стало составной частью культуры
и науки, хотя в своей непосредственной изначальной форме
оно не соответствовало устоявшимся шаблонам, стандартам и
эталонам.
Любой человек в той или иной мере обладает творческими спо-
собностями, то есть способностями к выработке новых приемов дея-
тельности, овладению новыми знаниями, формулировке проблем,
Глава XII. Познание
познанию неизвестного. Каждый ребенок, познавая новый для
него окружающий мир, овладевая языком, нормами и культурой,
по существу, занимается творчеством. Но с точки зрения взрослых,
он овладевает уже известным, обучается уже открытому, проверен-
ному. Поэтому новое для индивида не всегда является новым для
общества. Подлинное же творчество в культуре, политике, науке
и производстве определяется принципиальной новизной получен-
ных результатов в масштабах их исторической значимости. При-
мером творческого подхода к политике может служить новое
политическое мышление, разработанное нашей партией, благодаря
которому за последние годы были достигнуты серьезные успехи
в решении международных проблем.
Что же образует механизм творчества, его пружину, его отли-
чительные особенности? Важнейшим из таких механизмов явля-
ется интуиция. Древние мыслители, например Демокрит и особен-
но Платон, рассматривали ее как внутреннее зрение, особую
высшую способность ума. В отличие от обычного чувственного
зрения, дающего информацию о преходящих явлениях, не пред-
ставляющих большой ценности, умозрение, согласно Платону,
позволяет подняться до постижения неизменных и вечных идей,
существующих вне и независимо от человека. Декарт считал, что
интуиция позволяет отчетливо и ясно усматривать идеи, заклю-
ченные в нашей душе. Но как именно «устроена» интуиция,
никто из них не пояснял. Несмотря на то что последующие поко-
ления европейских философов по-разному толковали интуицию
(Фейербах, например, считал, что она коренится не в усмотрении
высших идей, а в самой чувственности человека), мы до сих
пор очень мало продвинулись в понимании ее природы и меха-
низмов. Именно поэтому интуиция и связанное с ней творчество
не могут быть в сколько-нибудь полной и удовлетворительной
форме описаны системой правил. Однако современная психоло-
гия творчества и нейрофизиология позволяют с уверенностью
утверждать, что интуиция включает в себя ряд определенных
этапов. К ним относятся: 1) накопление и бессознательное распре-
деление образов и абстракций в системе памяти; 2) неосознанное
комбинирование и переработка накопленных абстракций, образов
и правил в целях решения определенной задачи; 3) четкое осо-
знание задачи; 4) неожиданное для данного человека нахожде-
ние решения (доказательство теоремы, создание художественного
образа, нахождение конструкторского или военного решения и
т. д.), удовлетворяющего сформулированной задаче. Нередко
такое решение приходит в самое неожиданное время, когда соз-
нательная деятельность мозга ориентирована на решение других
задач, или даже во сне. Известно, что знаменитый математик
Пуанкаре нашел важное математическое доказательство во время
прогулки по берегу озера, а Пушкин придумал нужную ему
поэтическую строку во сне.
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
Однако ничего таинственного в творческой деятельности нет,
и она подлежит научному изучению. Маркс подчеркивал, что
творчество — это прежде всего «дьявольски серьезное дело, интен-
сивнейшее напряжение». Эта деятельность осуществляется мозгом,
но она неидентична набору выполняемых им операций. Еще чет-
верть века назад была обнаружена так называемая право-левая
асимметрия мозга. Экспериментально было доказано, что у выс-
ших млекопитающих правое и левое полушария мозга выполняют
разные функции. Правое в основном перерабатывает и хранит
информацию, ведущую к созданию чувственных образов, левое же
осуществляет абстрагирование, вырабатывает понятия, суждения,
придает информации смысл и значение, вырабатывает и хранит
рациональные, в том числе логические, правила. Целостный
процесс познания осуществляется в результате взаимодействия
операций и знаний, выполняемых этими полушариями. Если в
результате болезни, травмы или хирургического вмешательства
связь между ними нарушается, то процесс познания становится
неполным, неэффективным или вообще невозможным. Однако пра-
во-левая асимметрия возникает не на нейрофизиологической, а на
социально-психологической основе в процессе воспитания и обу-
чения. Она связана также с характером предметно-практической
деятельности. У детей она четко фиксируется лишь в возрасте
четырех-пяти лет, а у левшей функции полушарий распределены
противоположным образом: левое полушарие выполняет функции
чувственного, а правое — абстрактного рационального познания.
В процессе творчества и интуиции совершаются сложные функ-
циональные переходы, в которых на каком-то этапе разрознен-
ная деятельность по оперированию абстрактными и чувственными
знаниями, соответственно осуществляемая левым и правым полу-
шариями, внезапно объединяется, приводя к получению искомого
результата, к озарению, к некоему творческому воспламенению,
которое воспринимается как открытие, как высвечивание того,
что ранее находилось во мраке бессознательной деятельности.
Именно это имел в виду Б. Пастернак, когда писал:
Не потрясенья и перевороты
Для новой жизни очищают путь,
А откровенья, бури и щедроты
Души воспламененной чьей-нибудь.
Объяснение и понимание
Теперь мы можем обратиться к рассмотрению важнейших поз-
навательных процедур — объяснения и понимания.
Обычно они рассматриваются как совпадающие или пере-
секающиеся процессы. Однако анализ человеческого познания,
интенсивно проводившийся во второй половине XIX и на всем
Глава XII. Познание
ш
протяжении XX века, выявил между ними существенные различия.
Неокантианцы В. Виндельбанд, Г. Риккерт и другие утверждали,
что познание природы в корне отличается от познания общества
и человека. Явления природы, утверждали они, подчиняются
объективным законам, явления же социальной жизни и культуры
зависят от совершенно индивидуальных особенностей людей и
неповторимых исторических ситуаций. Поэтому познание при-
роды является генерализирующим, или обобщающим, а познание
социальных явлений индивидуализирующим. Соответственно для
естествознания основная задача — подведение единичных фактов
под общие законы, а для социального познания главным является
постижение внутренних установок мотивов деятельности и скры-
тых смыслов, определяющих поступки людей. На основании этого
В. Дильтей утверждал, что основным методом познания в естест-
венных науках является объяснение, а в науках о культуре и
человеке — понимание. Верно ли это? В действительности в таком
подходе есть как правильные, так и ошибочные моменты. Верно,
что современное естествознание стремится установить прежде
всего законы явлений и подвести под них единичные эмпири-
ческие знания. Неверно же, что науки об обществе не отражают
объективных законов и не пользуются ими для объяснения со-
циально-исторических явлений и деятельности индивидов. Верно,
что понимание взглядов, мнений, убеждений, верований и целей
других людей — чрезвычайно сложная задача, тем более что многие
люди неправильно или не до конца понимают самих себя, а иногда
намеренно стремятся ввести в заблуждение. Неверно, что понима-
ние неприменимо к явлениям природы. Каждый, кто изучал
естественные или технические науки, не раз убеждался, как труд-
но и как важно понять то или иное явление, закон или результат
эксперимента. Поэтому правильно считать, что объяснение и по-
нимание — два взаимодополняющих познавательных процесса,
используемых и в естественнонаучном, и в социальном, и в тех-
ническом познании.
Теория познания различает структурные объяснения, отве-
чающие на вопрос, как устроен объект, например каков состав
и взаимосвязь элементарных частиц в атоме; функциональные
объяснения, отвечающие на вопрос, как действует и функциони-
рует объект, например животное, индивидуальный человек или
определенный производственный коллектив; причинные объясне-
ния, отвечающие на вопрос, почему возникло данное явление,
почему именно данный набор факторов привел к такому-то или
другому следствию, и т. д. При этом в процессе объяснения мы
используем уже имеющиеся знания для объяснения других.
Переход от более общих знаний к более конкретным и эмпириче-
ским и составляет процедуру объяснения. Причем одно и то же
явление может объясняться иногда по-разному, в зависимости от
того, какие законы, концепции и теоретические взгляды положены
2. Структура знания. Рациональное и чувственное познание
в основу объяснения. Так, вращение планет вокруг Солнца можно
объяснить — исходя из классической небесной механики — дей-
ствием сил притяжения. Исходя же из общей теории относитель-
ности — искривлением околосолнечного пространства в поле его
тяготения. Какое из этих объяснений более правильное, решает
физика. Философская же задача состоит в исследовании структуры
объяснения и условий, при которых оно дает правильные знания
объясняемых явлений. Это подводит нас вплотную к вопросу об
истинности знаний. Знания, которые служат основанием для объяс-
нения, называются «объясняющим». Знания, которые ими обосно-
вываются, называются «объясняемым». В качестве объясняющего
могут выступать не только законы, но и отдельные факты. На-
пример, факт, состоящий в катастрофе атомного реактора, может
дать объяснение факту повышения радиоактивности атмосферы
над близлежащей территорией. В качестве объясняемого могут
выступать не только факты, но и законы меньшей общности.
Так, известный из курса элементарной физики закон Ома может
быть объяснен либо на основе так называемой модели электронного
газа Лоренца — Друде, либо на основе еще более фундаментальных
законов кван'товой физики.
Что же ’^ает нам процесс объяснения? Он, во-первых, устанав-
ливает более глубокие и прочные связи между различными систе-
мами знаний, что позволяет включать в них новые знания о зако-
нах и отдельных ’ явлениях природы. Во-вторых, он позволяет
осуществлять предвидение и предсказание будущих ситуаций и
процессов, поскольку логическая структура объяснения и предви-
дения в общем сходна. Отличие же заключается в том, что объясне-
ние относится к фактам, событиям, процессам или закономер-
ностям, существующим или имевшим место в прошлом,’тогда как
предсказание относится к тому, что должяо произойти в будущем.
Предсказание и предвидение — необходимая основа для осущест-
вления планирования и проектирования социальной и производ-
ственно-практической деятельности. Чем правильнее, глубже и
обоснованнее наше предвидение возможных событий, тем эффек-
тивнее могут оказаться наши действия.
Чем же отличается понимание от объяснения? Нередко гово-
рят, что для понимания какого-то явления это явление следует
объяснить. Но точно так же говорят, что то или иное объяснение
бывает понятным или непонятным, что объяснить можно лишь
то, что понятно, и т. д. Чтобы избежать этой путаницы, следует
уяснить, что на всех этапах нашей познавательной деятельности
нам постоянно приходится сталкиваться с чем-то неизвестным,
знание о чем у нас отсутствует. В этих случаях мы и говорим,
что данное явление непонятно, что мы о нем ничего или почти
ничего не знаем. Мы можем, например, не понимать те или иные
древние тексты, потому что нам неизвестен данный язык или
непонятны отдельные выражения, так как неясно, какой смысл
Глава XII. Познание
Ш
вкладывал в них автор. Наконец, мы можем не понимать тех
или иных особенностей рассуждения или аргументации, потому что
нам недостаточно известна культура, особенности эпохи, истори-
ческие детали времени, когда создавался интересующий нас текст.
Автор и читатель могут быть разделены многими столетиями,
принадлежать к разным языковым и культурным группам. Все
это создает трудности для понимания. Именно из необходимости
решать такие проблемы и возникла особая наука о понимании —
герменевтика. Ее виднейшие представители — Ф. Шлейермахер,
В. Дильтей, Г. Гадамер, Э. Бетти, П. Рикёр и другие — сфор-
мулировали и основную трудность процесса понимания. Чтобы
понять письменный или устный текст, надо понимать смысл и
значение каждого слова, каждого понятия, каждого предложения
или текстового отрывка, которые им придавали авторы. Но, с
другой стороны, чтобы понять эти детали и части, необходимо
понимать смысл и значение содержащего их контекста, так как
смысл и значение частей зависят от смысла и значения целого.
Эта сложная зависимость получила название «герменевтический
круг». С такой ситуацией мы встречаемся не только при изучении
текста, но и в устном общении.
Понимание — это не единичный акт, а длительный и сложный
процесс. Мы постоянно переходим от одного уровня понимания
к другому. При этом осуществляются такие процедуры, как
интерпретация — первоначальное приписывание информации
смысла и значения; реинтерпретация — уточнение и изменение
смысла и значения; конвергенция — объединение, слияние прежде
разрозненных смысловой значений; дивергенция — разъединение
прежде единого смысла на отдельные подсмыслы; конверсия —
качественное видоизменение смысла и значения, их радикальное
преобразование и т. д. Понимание, следовательно, представляет
собой реализацию многих процедур и операций, обеспечивающих
многократное преобразование информации при переходе от незна-
ния к знанию. Создание абстракций высших уровней и объедине-
ние их в различные концептуальные схемы представляет собой
своего рода витки диалектической спирали, движение по которой
сопровождается возвратом к старому, выработкой новых призна-
ков, их количественным накоплением, качественными преобразова-
ниями, постоянным разрешением возникающих смысловых про-
тиворечий.
Процесс понимания состоит не только в усвоении уже выра-
ботанных другими людьми или эпохами знаний, но и в конструи-
ровании на основе ряда сложных преобразований принципиально
новых знаний, не существовавших ранее. В таких случаях понима-
ние носит творческий характер и представляет собой переход от
интуитивного мышления к рациональному познанию. Именно так,
например, происходит выработка понятий кварка, струны, супер-
симметрии в современной физике.
3. Теория истины
3.
Теория истины
• Объективная истина. Практика как основа и критерий познания ф Истина
как процесс. Диалектика абсолютной и относительной истины • Истина, оцен-
ки, ценности: факторы, стимулирующие и искажающие истину ф
Объективная истина.
Практика как основа
и критерий познания
Для того чтобы знания, полученные в процессе познания,
были полезны, помогали ориентироваться в окружающей действи-
тельности и преобразовывать ее в соответствии с намеченными
целями, они должны находиться с ней в определенном соответ-
ствии. Проблема соответствия знаний объективной реальности
известна в философии как проблема истины. Вопрос о том,
что такое истина есть, по существу, вопрос о том, в каком от-
ношении находится знание к внешнему миру, как устанавли-
вается и проверяется соответствие знаний и объективной реаль-
ности.
Чтобы установить соответствие длины двух стержней, доста-
точно приложить их друг к другу. Чтобы установить соответ-
ствие фотографии и оригинала, необходимо, чтобы они вызывали у
нас сходные зрительные ощущения. Но как установить соот-
ветствие знаний, выражаемых в символической знаковой форме,
физическим процессам, историческим событиям, процессам, про-
исходящим в сознании других людей, в мире их внутренних
переживаний?
В структуре знания мы можем выделить два слоя. Один из
них зависит от специфики биологической и социальной органи-
зации человека, особенностей его нервной системы, органов вос-
приятия, мозга, способа переработки информации, своеобразия
данной культуры, исторической эпохи и языка. Другой зависит от
объективной реальности, от специфики явлений и процессов,
отражаемых познанием. Эти два слоя находятся в определенном
отношении друг к другу. Главным в совокупности вопросов, воз-
никающих в этом свете, является вопрос: можем ли мы выделить
в наших знаниях содержание, не зависящее ни от индивидуаль-
ного человека, ни от человечества, и если можем, то каким обра-
зом, как определить меру соответствия этого содержания объектив-
ной реальности? Этот вопрос является основным в проблеме истин-
ности знания.
Содержание наших представлений и знаний, не зависящее
ни от человека, ни от человечества, Ленин называл объективной
Глава XII. Познание
ш
истиной ’. Каким же способом можно отделить в наших знаниях
тбГчтб*не зависит от человека и человечества, от того, что зависит?
В истории философии отмечалось наличие двух таких способов.
К первому относятся логический анализ знаний и ведущих к
нему размышлений. Платон, например, считал, что истинным
может быть лишь знание о вечных и неизменных идеях. Но при
таком подходе мы отказываем в истинности всем знаниям о
материальных изменчивых процессах, знаниям о природе и об-
ществе, ибо эти знания, которые Платон пренебрежительно назы-
вал мнениями, не могут быть получены, а тем более проверены
путем чистого умозрения и одних лишь логических рассуждений.
Ко второму способу относятся чувственное созерцание, наблю-
дение. Этого взгляда придерживалось большинство домарксистских
материалистов. Однако чувственное восприятие не может дать нам
абстрактных знаний, например математических истин, а тем более
не может служить средством их проверки, критерием их соответ-
ствия действительности. Как, спрашивается, на основе зритель-
ного восприятия установить истинность многомерной (например,
пятимерной) геометрии, если реальные физические объекты, до-
ступные зрению и осязанию, трехмерны? К тому же чувствен-
ные образы сугубо субъективны. Они зависят от воспринимаю-
щего индивида, состояния его нервной системы, условий наблюде-
ния, степени подготовки, социально-культурных факторов и т. д.
Именно это дало основание Ф. _Вэкену сказать: («Истина —
дочь времени»), но если так, то это означает, что она лишена
объективного содержания, не зависящего от человека и челове-
чества. Поэтому Т. Гоббс, пытавшийся в какой-то степени синте-
зировать бэконианский эмпиризм и картезианский рационализм,
предложил другую формулу: истина — дочь разума, подчеркивая
этим независимость истины от временных, привходящих обстоя-
тельств. Отсутствие единства в понимании истины и ее критериев
как раз и заставило Канта сказать, что выявление объективного
критерия истинности знания составляет центральную задачу
философии.
Действительный революционный переворот в теории познания,
совершенный диалектическим материализмом, состоит совсем не
в том, что он соединил в одной формуле наблюдения и интеллек-
туальную деятельность, которые раньше нередко противопоставля-
лись друг другу, а в том, что он принципиально изменил саму
формулу познания. В домарксистской философии процесс позна-
ния рассматривался по схеме: объект (внешний мир) — субъект
^человек). Однако информация, поступающая в мозг человека,
отражает не просто природные и социальные объекты и процессы
сами по себе. Она фиксирует их в процессе взаимодействия и
изменения этих объектов человеком, осуществляющим предметно-
1 См.: Ленин В. И. Поля. собр. соч. Т. 18. С. 123.
3. Теория истины
орудийную или более широкую социальную деятельность. В свою
очередь, знания, выработанные человеком, применяются для
ориентации в объективном мире, для преобразования природных
и социальных ситуаций в той или иной форме деятельности.
Понимание этого было величайшим достижением философии
марксизма, показавшей, что основой познания и критерием соот-
ветствия знания с действительностью является предметно-прак-
тическая деятельность, или практика. Поэтому диалектический
материализм ввел в схему познания в качестве фундаменталь-
ной составляющей предметно-практическую деятельность, и схема
приобрела вид: объект — предметно-практическая деятельность —
субъект. Односторонние, выработанные предшествующей философ-
ской'мыслью модели познания были не просто отброшены, пере-
черкнуты или механически объединены, но радикально трансфор-
мированы на базе фундаментального компонента — предметно-
практической деятельности. В. И. Ленин кратко сформулировал
этот новый подход в словах: «От живого созерцания к абстракт-
ному мышлению и от него к практике — таков диалектический
путь познания истины..,» 1
Таким образом, теория познания диалектического материализма
рассматривает практику в двух ракурсах: как основу формирова-
ния знаний и образования в нем не зависящего от человека и
человечества содержания и как средство проверки истины, то
есть выявления меры соответствия знаний объективной действи-
тельности. Но поскольку практика по самой сути своей подвиж-
на, изменчива и находится в постоянном развитии, то с введе-
нием практики в теоретическую схему познания идея развития,
изменчивости проникает в саму теорию познания.
Это становится особенно ясным, если учесть, что практика
сама неоднозначна и внутренне противоречива. Выхватывая и
метафизически противопоставляя одни моменты и стороны прак-
тики другим ее моментам и сторонам, можно прийти к односто-
ронним, ограниченным и в силу этого неверным выводам. В первую
очередь такая опасность связана с познанием социальных явле-
ний, которые осложняются личной и групповой заинтересован-
ностью людей, их классовыми, групповыми, этническими и дру-
гими предрассудками, установками и т. д. Известно, например,
что в 60-е годы в нашей стране дважды предпринимались попытки
провести экономическую реформу и придать новый импульс эко-
номическому и социальному развитию нашего общества. Однако
эти попытки из-за консерватизма, сопротивления бюрократии и
других причин не осуществились. Сложилась вполне определенная
негативная социальная практика, приведшая впоследствии к за-
стойным явлениям в экономике и общественной жизни. Те, кто
и сейчас в условиях перестройки нашего общества сопротивляются
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 152—153.
12 Введение в философию, ч. 2
354
Глава XII. Познание
радикальной экономической реформе и демократизации, могут
видеть в этой негативной практике подтверждение своих консер-
вативных взглядов, как бы практическую основу для неверия в
возможность перестройки. Можно ли считать, что такая практика
есть критерий полной и окончательной истины? Нет, нельзя.
Практику, как мы знаем из истории, в том числе истории на-
шего собственного революционного движения, можно изменить.
Практика не противостоит сознанию. Она является его основой и
вместе с тем включает в себя сознательную деятельность. Осоз-
нав ограниченность и негативный характер практики данного
ограниченного периода времени, осознав ее несоответствие интере-
сам большинства народа и целям исторического прогресса, люди
в состоянии изменить практику, перейти от практики негативной
к практике позитивной, прогрессивной, революционной. Такая
практика опровергает консервативные взгляды, неверие в пере-
стройку, в ее возможности и перспективы. Она является основой
для более глубоких и диалектических оценок, для более верного,
более истинного взгляда на сложную социальную реальность.
Поэтому-то практику саму надо брать во всем ее объеме, во всей
сложности, подвижности, противоречивости. Необходимо учиты-
вать объективные закономерности ее изменения, а также тенден-
цию и направление этих изменений. Только в этом случае изме-
няющаяся практика может быть основой и критерием разви-
вающегося объективно-истинного знания. Именно эту сторону
дела и имел в виду В. И. Ленин, подчеркивавший, что, будучи на-
дежным критерием для отделения идеализма от материализма,
практика вместе с тем сама изменчива и подвижна и благодаря
этому не дает нашему знанию остановиться, застыть и окосте-
неть.
Указав, что объективная истина не представляет собой нечто
застывшее, омертвевшее, окостеневшее, но выступает как объек-
тивное содержание наших знаний, соответствие которого объек-
тивному миру проверяется и устанавливается на базе практи-
ческой деятельности, мы тем самым отказываемся от традицион-
ного представления об истине как о чем-то вечном, неизменном,
что может быть установлено раз и навсегда. Мы признаем в ка-
честве фундаментальных положений теории познания следующие
тезисы: 1) объективный мир, отражаемый в знании, постоянно
изменяется и развивается; 2) практика, на основе которой осу-
ществляется познание, и все задействованные в ней познаватель-
ные средства изменяются и развиваются; 3) знания, вырастающие
на основе практики и проверяемые ею, постоянно изменяются и
развиваются, и, следовательно, в процессе постоянных изменений
и развития находится и объективная истина.
Из этого следует, что центральная задача теории познания
есть изучение того, как развивающееся познание отражает разви-
вающийся мир, соответствует ему и воздействует на него.
3. Теория истины
211
Истина как процесс.
Диалектика абсолютной
и относительной истины
Истинное знание, как и сам объективный мир, развивается
по законам диалектики. В средние века люди считали, что Солнце
и планеты вращаются вокруг Земли. Было ли это ложью или
истиной? То, что человек наблюдал движение светил с единствен-
ного «наблюдательного пункта» — Земли, приводило к ложному
выводу о том, что Солнце и планеты вращаются вокруг нее. Здесь
видна зависимость наших знаний от субъекта познания, но было
в данном утверждении и содержание, не зависящее ни от человека,
ни от человечества, а именно, знание о том, что светила Солнечной
системы движутся. В этом заключалась крупица объективной
истины. В учении Коперника утверждалось, что центром нашей
планетарной системы является Солнце, а планеты и Земля вра-
щаются вокруг него по концентрическим окружностям. Здесь уже
доля объективного содержания была гораздо выше, чем в прежних
представлениях, но далеко не все полностью соответствовало
объективной реальности, так как для этого не хватало астроно-
мических наблюдений. Кеплер, опираясь на наблюдения своего
учителя Тихо Браге, показал, что планеты вращаются вокруг Солн-
ца не по окружностям, а по эллипсам. Это было еще более истин-
ным, еще более верным знанием. Современная астрономия вычис-
лила траектории и законы вращения планет еще точнее. Из данных
примеров явствует, что объективная истина исторически разви-
вается. С каждым новым открытием ее полнота возрастает.
Форму выражения объективной истины, зависящую от кон-
кретных исторических условий, характеризующую степень ее точ-
ности, строгости и полноты, которая достигнута на данном уровне
познания, называют относительной истиной. Таким образом,
все развитие человеческого познания, в том числе и науки,
есть постоянная смена одних относительных истин другими, бо-
лее полно и точно выражающими объективную истину. Процесс
познания представляет собой все более полное и точное познание
объективной истины.
Совершенно полное, точное, всестороннее, исчерпывающее зна-
ние о каком-либо явлении называют абсолютной истиной.] Часто
спрашивают, можно ли достичь и сформулировать абсолютную
истину? Агностики на ..этот вопрос отвечают отрицательно.
В доказательство они ссылаются на то, что в процессе познания
мы имеем дело лишь с относительными истинами. Каждая из
них, рассуждают они, оказывается со временем не вполне точной
и полной, как в примере с Солнечной системой. Следовательно,
полное, исчерпывающее знание недостижимо. И чем сложнее
то или иное явление, тем труднее достичь абсолютной истины,
Глава XII. Познание
ш
то есть полного, исчерпывающего знания о нем. И тем не менее
абсолютная истина существует; и ее надо понимать как тот предел,
ту цель, к которой стремится человеческое познание. Каждая
относительная истина — это ступенька, шаг, приближающий нас
к этой цели.
Таким образом, относительная и абсолютная истины — это
лишь разные уровни, или формы^объективной истины. Наше
знание всегда относительно, так как "зависит от уровня развития
общества, техники, состояния науки и т. д. Чем выше уровень
нашего познания, тем полнее мы приближаемся к абсолютной
истине. Но процесс этот может длиться бесконечно, ибо на каждом
этапе исторического развития мы открываем новые стороны и
свойства в окружающем нас мире и создаем о нем все более пол-
ные и точные знания. Этот постоянный процесс перехода от од-
них относительных форм объективной истины к другим —
важнейшее проявление диалектики в процессе познания. Таким
образом, каждая относительная истина содержит в себе долю
абсолютной. И наоборот: абсолютная истина — это предел беско-
нечной последовательности истин относительных.
Истина, оценки, ценности;
факторы, стимулирующие
и искажающие истину
Знание, как уже было показано, имплицитно, то есть в неявном
виде, всегда содержит в себе сложную систему правил, в том числе
и правила прагматические. Это значит, что из определенного вида
знаний можно извлечь определенные указания, рекомендации или
нормы деятельности. Так, из утверждения «дом стоит на горе»
можно вычитать правило: «тот, кто желает попасть в данный
дом, должен подняться на данную гору». Если первое утвержде-
ние истинно, то правило, точнее его практическое осуществление,
позволяет одновременно решить две задачи: подтвердить истин-
ность и достичь цели.
«Истина» и «ложь» — это особые оценки, с помощью которых
мы отделяем знания, соответствующие объективной реальности,
от несоответствующих ей. Но существуют и другие социально
значимые оценки знания. В повседневной, производственной,
социальной, политической и т. п. деятельности знания могут оце-
ниваться как «полезные» и как «бесполезные». Причем полез-
ность и истинность знаний совпадают далеко не всегда. Когда
один рыбак говорит другому, что надо выходить на рыбалку
сразу после восхода солнца, то это практически полезное знание.
Однако утверждение, что вращается Солнце, а не Земля, с точки
зрения современной астрономии ложно. Тем не менее в прагмати-
ческом смысле для решения данной задачи это несущественно.
3. Теория истины
Бывает и так, что истинное знание в конкретной ситуации
оказывается совершенно бесполезным. Так, правильный диагноз
при отсутствии соответствующих лекарственных средств может
оказаться бесполезным для данного больного. Какая-либо истин-
ная теорема, доказанная в высших разделах абстрактной матема-
тики, может не найти себе применения в научной или производ-
ственной практике, и с этой точки зрения будет также оцениваться
как бесполезная. В некоторых ситуациях оценка знаний как полез-
ных и бесполезных может оказаться решающей. Это касается преж-
де всего некоторых технических и инженерно-производственных
проблем. В одних случаях мы можем предпочесть знание, ведущее
к более дешевой конструкции (если мы ограничены в средствах),
в других — знания, обеспечивающие хотя и более дорогое, но бо-
лее быстрое решение, если главное — выигрыш во времени.
Связь между истинностью и полезностью знаний непростая и
неоднозначная. В этом пункте теория познания должна учитывать
реальный социальный и культурный контекст, в котором выраба-
тываются и используются знания. Бывают ситуации, когда знания
намеренно или ненамеренно, бессознательно, искажаются, так
как такое искажение оказывается полезным тем или иным социаль-
ным группам и лицам для достижения групповых целей, под-
держания власти, достижения победы над противником или оправ-
дания собственной деятельности. В первую очередь это касается
знаний, относящихся к социально-исторической действительности
и непосредственно затрагивающих вопросы мировоззрения, идео-
логии, политики и т. д. Известно, например, что католическая
церковь начала преследовать учение Коперника не сразу, а по
прошествии почти 70 лет после его опубликования. Это случилось,
когда выяснилось, что геометро-кинематическая модёль движения
планет, казавшаяся вначале своего рода изящной математической
игрушкой, имеет огромное мировоззренческое значение и подры-
вает религиозное мировоззрение и веру в непогрешимость церкви.
Известно также, что во времена культа И. В. Сталина многие
исторические проблемы и истины намеренно искажались как по
его прямому указанию, так и по указанию тех людей из его
окружения, которым это было выгодно. Чтобы найти оправдание
беззаконию и репрессиям и возвеличиванию собственной личности,
Сталин и его окружение добились переоценки исторической дея-
тельности Ивана Грозного, перечеркнув исторически истинные
факты о деятельности этого монарха, установленные выдающи-
мися русскими и советскими историками. Опричнина, жестокие
и бесчеловечные поступки самого Грозного, гонения на многих
государственных деятелей, разорение целых городов, например
Новгорода, акции, приводившие к бедствиям всего народа, выда-
вались за проявление государственной мудрости и исторической
необходимости. Это искажение истории было совсем не безобид-
но. Проводя широкие аналогии с заведомо искаженной картиной
Глава XII. Познание
исторического прошлого, некоторые политические деятели и исто-
рики давали предвзятую и неверную оценку историческим фактам
и событиям советской истории, отдельным государственным деяте-
лям и т. д. Интерпретируя прошлое по заранее заданной схеме,
некоторые советские историки видели в деятельности опричнины
и самодурстве Грозного оправдание незаконным репрессиям,
имевшим место в период культа личности Сталина.
Ясно, что, будучи «полезными» для достижения определенных
целей ограниченной группе людей, подобные «исторические зна-
ния», противоречившие исторической истине, наносили огромный
ущерб нашему обществу. Для «шиалистического общества и на-
шей iiapViQi важно иметь объектшЬщ-иоТинную оценку как совре-
менности, так и исторического прощлого, так как только на основе
'объективной исторической истины можно разработать научно обо-
снованное понимание перспектив социально-исторического про-
гресса. Кроме того, извращение, намеренное или непреднаме-
ренное искажение исторической истины рано или поздно приво-
дят также к деформации мировоззрения, снижая духовный по-
тенциал общества^ поэтому теория познания диалектического
материализма не считает альтернативу пользы и истины оправ-
данной. Польза, противоречащая истине в масштабах общественно
значимой деятельности, рано или поздно обязательно приводит
к социально-историческому злу, к большим общественным бедст-
виям. Именно поэтому наша партия после апрельского (1985 г.)
Пленума ЦК, на XXVII съезде, на последующих пленумах, в доку-
ментах, связанных с 70-летием Октября, твердо и однозначно про-
возгласила достижение объективной истины во всех сферах дея-
тельности, включая собственную историю, одной из важнейших
духовных ценностей нашего общества.
Важность этого тезиса неизмеримо возрастает в эпоху осущест-
вляемой у нас перестройки всех сторон экономической и духовной
жизни. Ее непосредственная цель состоит, как известно, в том,
чтобы в исторически кратчайшие сроки преодолеть застойные
явления, наметившиеся на протяжении двух предшествующих
десятилетий. Но для этого в первую очередь необходимо вырабо-
тать и принять правильные решения, определяющие магистраль-
ные направления социально-экономического развития общества,
а это невозможно без адекватного, то есть истинного, осмысления
и понимания причин, вызвавших в свое время негативные явления
в нашей жизни. В этом пункте историческая истина и социальная
польза, понимаемые как то, что выгодно подавляющему большин-
ству членов общества, диалектически совпадают. Поэтому иссле-
дование взаимоотношений таких оценок познания, как полезность
и истинность, бесполезность и ложность, «выгодность» или «не-
выгодность», составляет важную задачу теории познания, особен-
но при исследовании практической реализации различных видов
и форм знания.
Глава XIII
Наука
• Наука в современном мире ф
Научное познание и его специфиче-
ские признаки ф Строение и динами-
ка научного знания ф Философия и
развитие науки ф Логика, методоло-
гия и методы научного познания ф
Этика науки ф
1.
Наука в современном
мире
ф Социальные функции науки ф
Основная форма человече-
ского познания — наука в на-
ши дни становится все более
значимой и существенной со-
ставной частью той реальности,
которая нас окружает и в ко-
торой нам так или иначе над-
лежит ориентироваться, жить и
• действовать. Философское вй-
j <• дение мира предполагает дос-
таточно определенные пред-
ставления о том, что такое
наука, как она устроена и как
она развивается, что она мо-
жет и на что она позволяет на-
деяться, а что ей недоступно.
У философов прошлого мы
можем найти много денных
предвидений и подсказок, по-
лезных для ориентации в таком
мире, где столь важна роль
науки. Им, однако, был неведом
тот реальный, практический
опыт массированного, подчас
неожиданного и даже драмати-
Г лава XIII. Наука
Ш.
ческого воздействия научно-технических достижений на повсе-
дневное существование человека, который приходится осмысли-
вать сегодня. И такое осмысление целесообразно начать с рассмот-
рения социальных функций науки.
Социальные функции науки
Социальные функции науки не есть нечто раз и навсегда
заданное. Напротив, они исторически изменяются и развиваются,
как и сама наука; более того, развитие социальных функций
представляет собой важную сторону развития самой науки.
Современная наука во многих отношениях существенно, кар-
динально отличается от той науки, которая существовала столе-
тие или даже полстолетия назад. Изменился весь ее облик и харак-
тер ее взаимосвязей с обществом.
Говоря о современной науке в ее взаимодействии с различными
сферами жизни человека и общества, можно выделить три группы
выполняемых ею социальных функций. Это, во-первых, функ-
ции культурно-мировоззренческие, во-вторых, функции науки как
непосредственной производительной силы и, в-третьих, ее функции
как социальной силы, связанные с тем, что научные знания и
методы ныне все шире используются при решении самых разных
проблем, возникающих в ходе общественного развития.
Порядок, в котором перечислены эти группы функций, в сущ-
ности отражает исторический процесс формирования и расшире-
ния социальных функций науки, то есть возникновения и упро-
чения все новых каналов ее взаимодействия с обществом. Так,
в. период становления науки как особого социального института
(а это период кризиса феодализма, зарождения буржуазных
общественных отношений и формирования капитализма, то есть
эпоха Возрождения и новое время) ее влияние обнаруживалось
прежде всего в сфере мировоззрения, где в течение всего этого
времени шла острая и упорная борьба между теологией и наукой.
В эпоху средневековья теология постепенно завоевала положе-
ние верховной инстанции, призванной обсуждать и решать корен-
ные мировоззренческие проблемы, такие, как вопрос о строении
мироздания и месте человека в нем, о смысле и высших ценностях
жизни и т. п. В сфере же зарождавшейся науки оставались проб-
лемы более частного и «земного» порядка.
Коперниковским переворотом, начавшимся четыре с половиной
столетия назад, наука впервые оспорила у теологии ее право мо-
нопольно определять формирование мировоззрения. Именно это
стало первым актом в процессе проникновения научного знания
и научного мышления в структуру деятельности человека и обще-
ства; именно здесь обнаружились первые реальные признаки выхо-
да науки в мировоззренческую проблематику, в мир размышлений
1. Наука в современном мире
и устремлений человека. Ведь для того чтобы принять гелиоцент-
рическую систему Коперника, необходимо было не только отка-
заться от некоторых догматов, утверждавшихся теологией, но
и согласиться с представлениями, которые резко противоречили
обыденному мировосприятию.
Должно было пройти немало времени, вобравшего в себя
такие драматические эпизоды, как сожжение Дж. Бруно, отрече-
ние Г. Галилея, идейные конфликты в связи с учением Ч. Дарвина
о происхождении видов, прежде чем наука смогла стать решаю-
щей инстанцией в вопросах первостепенной мировоззренченской
значимости, касающихся структуры материи и строения Вселен-
ной, возникновения и сущности жизни, происхождения человека
и т. д. Еще больше времени потребовалось для того, чтобы пред-
лагаемые наукой ответы на эти и другие вопросы стали эле-
ментами общего образования. Без этого научные представления
не могли превратиться в составную часть культуры общества.
Одновременно с этим процессом возникновения и укрепления
культурно-мировоззренческих функций науки занятия наукой
постепенно становились в глазах общества самостоятельной и
вполне достойной, респектабельной сферой человеческой деятель-
ности. Иначе говоря, происходило формирование науки как
социального института в структуре общества.
Что касается функций науки как непосредственной производи-
тельной силы, то нам сегодня эти функции, пожалуй, пред-
ставляются не только наиболее очевидными, но и первейшими,
изначальными. И это понятно, если учитывать беспрецедентные
масштабы и темпы современного научно-технического прогресса,
результаты которого ощутимо проявляются во всех отраслях
жизни и во всех сферах деятельности человека. Однако при
историческом рассмотрении картина предстает в ином свете. Про-
цесс превращения науки в непосредственную производительную
силу впервые был зафиксирован и проанализирован К. Марксом
в середине прошлого столетия, когда синтез науки, техники и
производства был не столько реальностью, сколько перспективой.
В период становления науки как социального института вызре-
вали материальные предпосылки для осуществления такого синте-
за, создавался необходимый для этого интеллектуальный климат,
вырабатывался соответствующий строй мышления. Конечно, науч-
ное знание и тогда не было изолировано от быстро развивавшейся
техники, но связь между ними носила односторонний характер.
Некоторые проблемы, возникавшие в ходе развития техники, стано-
вились предметом научного исследования и даже давали начало
новым научным дисциплинам. Так было, например, с гидравли-
кой, с термодинамикой. Сама же наука мало что давала практи-
ческой деятельности — промышленности, сельскому хозяйству,
медицине. И дело было не только в недостаточном уровне разви-
тия науки, но прежде всего в том, что сама практика, как правило,
ж
Глава XIII. Наука
не умела, да и не испытывала потребности опираться на завое-
вания науки или хотя бы просто систематически учитывать их.
Вплоть до середины XIX века случаи, когда результаты науки
находили практическое применение, были эпизодическими и не
вели ко всеобщему осознанию и рациональному использованию
тех богатейших возможностей, которые сулило практическое
использование результатов научных исследований.
Со временем, однако, становилось очевидным, что сугубо эмпи-
рическая основа слишком узка и ограниченна для того, чтобы
обеспечить непрерывное развитие производительных сил, прогресс
техники. И промышленники, и ученые начинали видеть в науке
мощный катализатор процесса непрерывного совершенствования
средств производственной деятельности. Осознание этого резко
изменило отношение к науке и явилось существенной предпо-
сылкой для ее решающего поворота в сторону практики, мате-
риального производства. И здесь, как и в культурно-мировоз-
зренческой сфере, наука недолго ограничивалась подчиненной
ролью и довольно быстро выявила свой потенциал революцио-
низирующей силы, в корне меняющей облик и характер произ-
водства.
Важной стороной превращения науки в непосредственную
производительную силу является создание и упрочение постоян-
ных каналов для практического использования научных знаний,
появление таких отраслей деятельности, как прикладные иссле-
дования и разработки, создание сетей научно-технической инфор-
мации и др. Причем вслед за промышленностью такие каналы
возникают и в других отраслях материального производства и
даже за его пределами. Все это влечет за собой значительные
последствия и для науки, и для практики.
Если говорить о науке, то она прежде всего получает новый
мощный импульс для своего развития, поскольку «применение
науки к непосредственному производству само становится для нее
одним из определяющих и побуждающих моментов» Со своей
стороны, практика все более явно ориентируется на устойчивую
и непрерывно расширяющуюся связь с наукой. Для современ-
ного производства, да и не только для него, все более широкое
применение научного знания выступает как обязательное условие
самого существования и воспроизводства многих видов деятель-
ности, возникших в свое время вне всякой связи с наукой, не говоря
уже о тех, которые ею порождены.
Сегодня, в условиях научно-технической революции, у науки
все более отчетливо обнаруживается еще одна группа функций —
опа начинает выступать и в качестве социальной силы, непо-
средственно включаясь в процессы социального развития. Наибо-
лее ярко это проявляется в тех довольно многочисленных в наши
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. II. С. 212.
1. Наука в современном мире
дни ситуациях, когда данные и методы науки используются для
разработки масштабных планов и программ социального и эконо-
мического развития. При составлении каждой такой программы,
определяющей, как правило, цели деятельности многих пред-
приятий, учреждений и организаций, принципиально необходимо
непосредственное участие ученых как носителей специальных
знаний и методов из разных областей. Существенно также, что
ввиду комплексного характера подобных планов и программ их
разработка и осуществление предполагают взаимодействие общест-
венных, естественных и технических наук.
Очень важны функции науки как социальной силы в решении
глобальных проблем современности. В качестве примера здесь
можно назвать экологическую проблематику. Как известно,
бурный научно-технический прогресс составляет одну из главных
причин таких опасных для общества и человека явлений, как
истощение природных ресурсов планеты, растущее загрязнение
воздуха, воды, почвы. Следовательно, наука — один из факторов
тех радикальных и далеко не безобидных изменений, которые
происходят сегодня в среде обитания человека. Этого не скры-
вают и сами ученые. Напротив, именно они были в числе тех, кто
стал первым подавать сигналы тревоги, именно они первыми
увидели симптомы надвигающегося кризиса и привлекли к этой
теме внимание общественности, политических и государственных
деятелей, хозяйственных руководителей. Научным данным отво-
дится ведущая роль и в определении масштабов и параметров
экологических опасностей.
Наука в данном случае отнюдь не ограничивается созда-
нием средств для решения поставленных перед ней извне целей.
И объяснение причин возникновения экологической опасности,
и поиск путей ее предотвращения, первые формулировки эколо-
гической проблемы и ее последующие уточнения, выдвижение
целей перед обществом и создание средств для их достижения —
все это в данном случае тесно связано с наукой, выступающей
в функции социальной силы. В этом качестве наука оказывает
комплексное воздействие на общественную жизнь, особенно ин-
тенсивно затрагивая технико-экономическое развитие, социаль-
ное управление и те социальные институты, которые участвуют
в формировании мировоззрения.
Возрастающая роль науки в общественной жизни породила
ее особый статус в современной культуре и новые черты ее
взаимодействия с различными слоями общественного сознания.
В этой связи остро ставится проблема особенностей научного
познания и его соотношения с другими формами познаватель-
ной деятельности (искусством, обыденным сознанием и т. д.).
Эта проблема, будучи философской по своему характеру, в то же
время имеет большую практическую значимость. Осмысление спе-
цифики науки является необходимой предпосылкой внедрения
Глава XIII. Наука
Ш
научных методов в управление культурными процессами. Оно
необходимо и для построения теории управления самой наукой в
условиях развития НТР, поскольку выяснение закономерностей
научного познания требует анализа его социальной обусловлен-
ности и его взаимодействия с различными феноменами духовной
и материальной культуры.
2.
Научное познание
и его специфические признаки
• Наука как объективное и предметное знание О Основные отличия науки
от обыденного познания О
Наука как объективное
и предметное знание
Научное знание, как и все формы духовного производства,
в конечном счете необходимы для того, чтобы направлять и регу-
лировать практику. Различные виды познавательной деятельности
по-разному выполняют эту роль, и анализ этого различия явля-
ется первым и необходимым условием для выявления особенностей
научного познания.
Напомним, что согласно марксовому анализу акты практиче-
ской деятельности можно представить как единство «субъектной»
и «объектной» подструктур. Первая представлена субъектом дея-
тельности с его усилиями, ценностями, знаниями и навыками.
Вторая включает средства деятельности, предмет деятельности
(ее исходный материал), с которым взаимодействуют средства,
и продукт (результат), который возникает вследствие преобразова-
ния исходного материала.
На ранних стадиях развития общества субъектная и объект-
ная стороны практической деятельности не расчленяются в поз-
нании, а берутся как единое целое. Познание отображает способы
практического изменения объектов, включая в характеристику
последних, цели, способности и действия человека. Такое пред-
ставление об объектах деятельности переносится на всю при-
роду, которая рассматривается сквозь призму осуществляемой
практики.
Известно, например, что в мифах древних народов силы приро-
ды всегда уподобляются человеческим силам, а ее процессы —
человеческим действиям. Первобытное мышление при объяснении
явлений внешнего мира неизменно прибегает к их сравнению
с человеческими поступками и мотивами. Лишь в процессе
длительной эволюции общества познание начинает исключать
2. Научное познание и его специфические признаки 365
антропоморфные факторы из характеристики предметных отноше-
ний. Важную роль в этом процессе сыграло историческое раз-
витие практики, и прежде всего совершенствование средств и
орудий труда.
По мере усложнения орудий те операции, которые непосред-
ственно производились человеком, начинали «овеществляться»,
выступая как последовательное воздействие одного орудия на
другое и лишь затем на преобразуемый объект. Тем самым свой-
ства и состояния объектов, возникающие благодаря указанным
операциям, переставали казаться вызванными непосредственными
усилиями человека, а все больше выступали в качестве результата
взаимодействия самих природных предметов. Так, если на ранних
стадиях цивилизации перемещение грузов требовало мускуль-
ных усилий, то с изобретением рычага и блока, а затем простей-
ших машин можно было заменить эти усилия механическими.
Например, с помощью системы блоков можно было уравновесить
большой груз малым, а прибавив незначительный вес к малому
грузу, поднять большой груз на нужную высоту. Здесь для
подъема тяжелого тела уже не нужно усилий человека: один
груз самостоятельно перемещает другой. Подобная передача
человеческих функций механизмам приводит к новому пред-
ставлению о силах природы. Раньше эти силы понимались
только по аналогии с физическими усилиями человека, а те-
перь начинают рассматриваться как механические силы. Приве-
денный пример может служить аналогом того процесса «объекти-
визации» предметных отношений практики, который, по-види-
мому, начался уже в эпоху первых городских цивилизаций древ-
ности. В этот период познание начинает постепенно отделять
предметную сторону практики от субъективных факторов и рас-
сматривать эту сторону как особую, самостоятельную реаль-
ность.
Характеризуя назначение естествознания в жизни общества,
К. Маркс подчеркивал, что оно выступает как своего рода «хит-
рость, имеющая целью подчинить природу человеческим потреб-
ностям, будь то в качестве предмета потребления или в каче-
стве средства производства» !. Но преобразование мира может
принести успех только тогда, когда оно согласуется с объектив-
ными законами изменения и развития его предметов. Поэтому
основная задача науки — выявить эти законы. Применительно
к процессам преобразования природы эту функцию выполняют
естественные и технические науки. Процессы изменения социаль-
ных объектов исследуются общественными науками. Поскольку
в деятельности могут преобразовываться самые различные объек-
ты — предметы природы, человек (и состояния его сознания),
подсистемы общества, знаковые объекты, функционирующие
1 Маркс Я*., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 387.
2tt______________ Глава XIII. Наука
в качестве феноменов культуры и т. д.,— постольку все они могут
стать предметами научного исследования. Социальные подсисте-
мы и общество в целом рассматриваются в рамках марксистско-
ленинского анализа как особые объекты, преобразуемые в дея-
тельности людей (в процессе развития производства, классовой
борьбы, революционной перестройки общественных отношений) в
соответствии с объективными законами развития. Установка на
поиск этих законов является обязательным условием научного
познания общественных явлений !.
Ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть
включены в деятельность (либо актуально, либо потенциально,
как возможные объекты ее будущего освоения), и их исследование
как подчиняющихся объективным законам функционирования и
развития составляет одну из важнейших особенностей научного
познания. Эта особенность отличает его от других форм познава-
тельной деятельности человека. Так, например, в процессе ху-
дожественного освоения действительности объекты, включенные
в человеческую деятельность, не отделяются от субъективных
факторов, а берутся в своеобразной «склейке» с ними. Любое
отражение предметов объективного мира в искусстве одновре-
менно выражает ценностное отношение человека к предмету.
Художественный образ — это такое отражение объекта, которое
содержит отпечаток человеческой личности, ее ценностных ориен-
таций, как бы «вплавленных» в характеристики отражаемой
реальности. Исключить это взаимопроникновение — значит раз-
рушить художественный образ. В науке же особенности жизне-
деятельности личности, создающей знания, ее оценочные суж-
дения не входят непосредственно в состав порождаемого знания
(законы Ньютона не позволяют судить о том, что любил и что
ненавидел Ньютон, тогда как, например, в портретах кисти Ремб-
рандта запечатлена личность самого Рембрандта, его мироощуще-
ние и его личностное отношение к изображаемым явлениям. Порт-
рет, написанный великим художником, в какой-то мере выступает
и как автопортрет). Наука ориентирована на предметное и объек-
тивное исследование действительности. Из этого, конечно, не сле-
дует, что личностные моменты и ценностные ориентации ученого
не играют роли в научном творчестве и не влияют на его резуль-
таты.
Научное познание отражает объекты природы не в форме
созерцания, а в форме практики. Процесс же этого отражения
обусловлен не только особенностями изучаемого объекта, но и
многочисленными факторами социокультурного характера.
Рассматривая науку в ее историческом развитии, можно обна-
ружить, что по мере изменения типа культуры при переходе от
одной общественно-экономической формации к другой меняются
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 169; Т. 1. С. 130—140.
2. Научное познание и его специфические признаки
Ж
стандарты изложения научного знания, способы видения реаль-
ности в науке, стили мышления, которые формируются в кон-
тексте культуры и испытывают воздействие самых различных
ее феноменов. Это воздействие может быть представлено как
включение различных социокультурных факторов в процесс по-
рождения собственно научного знания. Однако констатация связей
объективного и субъективного в любом познавательном процессе
и необходимость комплексного исследования науки в ее взаимо-
действии с другими формами духовной деятельности человека не
снимают вопроса о различиях между наукой и этими формами
(обыденным познанием, художественным мышлением и т. п.).
Первое и необходимое среди них — объективность и предметность
научного познания.
Но, изучая объекты, преобразуемые в деятельности, наука не
ограничивается познанием только тех предметных связей, ко-
торые могут быть освоены в рамках наличных, исторически
сложившихся на данном этапе развития общества форм и сте-
реотипов деятельности. Наука стремится и к тому, чтобы со-
здать задел знаний для будущих форм практического изменения
мира.
Поэтому в науке осуществляются не только исследования,
обслуживающие сегодняшнюю практику, но и такие, результаты
которых могут найти применение только в будущем. Движение
познания в целом обусловлено не только непосредственными
запросами сегодняшней практики, но и познавательными инте-
ресами, через которые проявляются потребности общества в прог-
нозировании будущих способов и форм практического освоения
мира. Например, постановка внутринаучных проблем и их решение
в рамках фундаментальных теоретических исследований физики
привели к открытию законов электромагнитного поля и пред-
сказанию электромагнитных волн, к открытию законов деления
атомных ядер, квантовых законов излучения атомов при переходе
электронов с одного энергетического уровня на другой и т. п.
Все эти теоретические открытия заложили основу для будущих
прикладных инженерно-технических исследований и разработок.
Внедрение последних в производство, в свою очередь, революцио-
низировало технику и технологию — появились радиоэлектрон-
ная аппаратура, атомные электростанции, лазерные установки
и т. д.
Нацеленность науки на изучение не только объектов, пре-
образуемых в сегодняшней практике, но и тех, которые мо-
гут стать предметом массового практического освоения в буду-
щем, является второй отличительной чертой научного познания.
Эта черта позволяет разграничить научное и обыденное стихийно-
эмпирическое познание и вывести ряд конкретных определе-
ний, характеризующих природу научного исследования.
Ш
Глава XIII. Наука
Основные отличия
науки от обыденного
познания
Зародышевые формы научного познания возникли в недрах
и на основе обыденного познания, а затем отпочковались от него.
По мере развития науки и превращения ее в одну из важнейших
ценностей цивилизации ее способ мышления оказывает все более
активное воздействие на обыденное сознание. Это воздействие раз-
вивает содержащиеся в обыденном стихийно-эмпирическом позна-
нии элементы объективного отражения мира.
Однако между способностью стихийно-эмпирического позна-
ния порождать предметное и объективное знание о мире и объек-
тивностью и предметностью научного знания имеются суще-
ственные различия.
Прежде всего, наука имеет дело с особым набором объектов
реальности, не сводимых к объектам обыденного опыта.
Особенности объектов науки делают недостаточными для их ос-
воения и те средства, которые применяются в обыденном позна-
нии. Хотя наука и пользуется естественным языком, она не может
только на его основе описывать и изучать свои объекты. Во-первых,
обыденный язык приспособлен для описания и предвидения объек-
тов, вплетенных в наличную практику человека (наука же выхо-
дит за ее рамки); во-вторых, понятия обыденного языка нечетки
и многозначны, их точный смысл чаще всего обнаруживается
лишь в контексте языкового общения, контролируемого повсед-
невным опытом. Наука же не может положиться на такой конт-
роль, поскольку она преимущественно имеет дело с объектами,
не освоенными в обыденной практической деятельности. Чтобы
описать изучаемые явления, она стремится как можно более четко
фиксировать свои понятия и определения.
Выработка наукой специального языка, пригодного для опи-
сания ею объектов, необычных с точки зрения здравого смысла,
является необходимым условием научного исследования. Язык
науки постоянно развивается по мере ее проникновения во все
новые области объективного мира. Причем он оказывает обратное
воздействие на повседневный, естественный язык. Например,
слова «электричество», «холодильник» когда-то были специфиче-
скими научными терминами, а затем прочно вошли в повседнев-
ный язык.
Наряду с искусственным, специализированным языком науч-
ное исследование нуждается в особой системе специальных ору-
дий, которые, непосредственно воздействуя на изучаемый объект,
позволяют выявить возможные его состояния в условиях, конт-
ролируемых субъектом. Отсюда необходимость специальной
научной аппаратуры (измерительных инструментов, приборных
2. Научное познание и его специфические признаки
162
установок), которые позволяют науке экспериментально изучать
новые типы объектов.
Научная аппаратура и язык науки есть прежде всего продукт
уже добытых знаний. Но подобно тому как в практике продукты
труда превращаются в средства труда, так и в научном исследо-
вании его продукты — научные знания, выраженные в языке или
опредмеченные в приборах,— становятся средством дальнейшего
исследования, добывания новых знаний.
Особенностями объектов научного исследования можно объяс-
нить и основные особенности научных знаний как продукта
научной деятельности. Их достоверность уже не может быть
обоснована только их применением в производстве и обыденном
опыте. Наука формирует специфические способы обоснования
истинности знания: экспериментальный контроль за получаемым
знанием, выводимость одних знаний из других, истинность
которых уже доказана. Процедуры выводимости обеспечивают не
только перенос истинности с одних фрагментов знания на другие,
но и делают их связанными между собой, организованными в
систему. Системность и обоснованность научного знания — еще
один существенный признак, отличающий его от продуктов обы-
денной познавательной деятельности людей.
В истории науки можно выделить два этапа ее развития: за-
рождающуюся науку (преднауку) и науку в собственном смысле
слова. На стадии преднауки познание отражает преимущественно
те вещи и способы их изменения, с которыми человек многократ-
но сталкивается в производстве и обыденном опыте. Эти вещи,
свойства и отношения фиксировались в форме идеальных объек-
тов, с которыми мышление оперировало как бы со специфиче-
скими предметами, замещающими объекты реального мира. Со-
единяя исходные идеальные объекты с соответствующими опе-
рациями их преобразования, ранняя наука строила таким путем
модели тех изменений предметов, которые могли быть осущест-
влены в практике. Примером таких моделей могут служить зна-
ния об операциях сложения и вычитания целых чисел. Эти зна-
ния представляют собой идеальную схему практических преоб-
разований, осуществляемых над предметными совокупностями.
Однако по мере развития познания и практики наряду с
отмеченным формируется новый способ построения знаний.
Он заключается в построении схем предметных отношений за
счет переноса уже созданных идеальных объектов из других обла-
стей знания и объединения их в новую систему без непосред-
ственного обращения к практике. Таким путем создаются гипоте-
тические схемы предметных связей действительности, которые
затем прямо или косвенно “обосновываются практикой.
Вначале этот способ исследования утвердился в математике.
Так, открыв для себя класс отрицательных чисел, математика
распространяет на них все те операции, которые были приняты
Глава XIII. Наука
для положительных чисел, и таким путем создает новое знание,
характеризующее ранее неисследованные структуры объективного
мира. В дальнейшем происходит новое расширение класса чисел:
применение операций извлечения корня к отрицательным числам
формирует новую абстракцию — «мнимое число». И на этот класс
идеальных объектов опять распространяются все те операции,
которые применялись к натуральным числам.
Описанный способ построения знаний утверждается не только
в математике. Вслед за нею он распространяется на сферу есте-
ственных наук. В естествознании он известен как метод выдвиже-
ния гипотетических моделей реальности с их последующим обосно-
ванием опытом. «Формой развития естествознания, поскольку оно
мыслит, является гипотеза» ’.
Благодаря методу гипотез научное познание как бы освобож-
дается от жесткой связи с наличной практикой и начинает про-
гнозировать способы изменения объектов, которые в принципе
могла бы освоить цивилизация в будущем. С этого момента кон-
чается этап преднауки и начинается наука в собственном смысле
слова. В ней, наряду с эмпирическими законами (которые знала
и преднаука), формируется особый тип знания — теория.
Еще одно существенное отличие научного исследования от
обыденного познания — различия в методах познавательной дея-
тельности. Объекты, на которые направлено обыденное познание,
формируются в повседневной практике. Приемы, посредством ко-
торых каждый такой объект выделяется и фиксируется в каче-
стве предмета познания, как правило, не осознаются субъектом
в качестве специфического метода познания. Иначе обстоит дело
в научном исследовании. Здесь уже само обнаружение объекта,
свойства которого подлежат дальнейшему изучению, составляет
весьма трудоемкую задачу.
Например, чтобы обнаружить короткоживущие частицы —
резонансы, современная физика ставит эксперименты по рас-
сеиванию пучков частиц и затем применяет сложные расчеты.
Обычные частицы оставляют следы — треки — в фотоэмульсиях
или в камере Вильсона, резонансы же таких треков не оставляют.
Они живут очень короткое время (10-22 с) и за этот промежуток
времени проходят расстояние меньше размеров атома. В силу этого
резонанс не может вызвать ионизации молекул фотоэмульсии
(или газа в камере Вильсона) и оставить наблюдаемый след.
Однако, когда резонанс распадается, возникающие при этом части-
цы способны оставлять следы указанного типа. На фотографии
они выглядят как набор лучей-черточек, исходящих из одного
центра. По характеру этих лучей, применяя математические
расчеты, физик определяет наличие резонанса. Таким образом,
для того чтобы иметь дело с одним и тем же видом резонансов,
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 555.
2. Научное познание и его специфические признаки
1Z1
исследователю необходимо знать условия, в которых появляется
соответствующий объект. Он обязан четко определить метод, с
помощью которого в эксперименте может быть обнаружена ча-
стица. Вне метода он вообще не выделит изучаемый объект из
многочисленных связей и отношений предметов природы.
Чтобы зафиксировать объект, ученый должен знать методы
такой фиксации. Поэтому в науке изучение объектов, выявление
их свойств и связей всегда сопровождается осознанием методов,
посредством которых исследуются объекты. Объекты всегда даны
человеку в системе определенных приемов и методов его деятель-
ности. Но эти приемы в науке уже не очевидны, не являются
многократно повторяемыми в повседневной практике приемами.
И чем дальше наука отходит от привычных вещей повседнев-
ного опыта, углубляясь в исследование «необычных» объектов,
тем яснее и отчетливее проявляется необходимость в осознании
методов, посредством которых наука вычленяет и изучает эти
объекты. Наряду со знаниями об объектах наука формирует
знания о методах научной деятельности. Потребность в разверты-
вании и систематизации знаний второго типа приводит на высших
стадиях развития науки к формированию методологии как особой
отрасли научного исследования, призванной направлять научный
поиск.
Наконец, занятия наукой требуют особой подготовки познаю-
щего субъекта, в ходе которой он осваивает исторически сложив-
шиеся средства научного исследования, обучается приемам и ме-
тодам оперирования с этими средствами. Включение субъекта
в научную деятельность предполагает наряду с овладением сред-
ствами и методами также и усвоение определенной системы
ценностных ориентаций и целевых установок, специфических
для науки. В качестве одной из основных установок научной дея-
тельности ученый ориентируется на поиск объективной истины,
воспринимая последнюю как высшую ценность науки. Эта установ-
ка воплощается в целом ряде идеалов и нормативов научного
познания, выражающих его специфику: в определенных стандар-
тах организации знания (например, требования логической непро-
тиворечивости теории и ее опытной подтверждаемости), в поиске
объяснения явлений, исходя из законов и принципов, отражающих
сущностные связи исследуемых объектов, и т. д. Не менее важную
роль в научном исследовании играет установка на постоянный
рост знания, получение нового знания. Эта установка выражается
и в системе нормативных требований к научному творчеству
(например, запретов на плагиат, допустимости критического пере-
смотра оснований научного поиска как условий освоения все
новых типов объектов и т. п.).
Наличие специфических для науки норм и целей познава-
тельной деятельности, а также специфических средств и ме-
тодов, обеспечивающих постижение все новых объектов, требует
Глава XIII. Наука
ш
целенаправленного формирования ученых-специалистов. Эта по-
требность приводит к появлению «университетской составляющей
науки» — особых организаций и учреждений, обеспечивающих
подготовку научных кадров.
Таким образом, при характеристике природы научного позна-
ния можно выделить систему отличительных признаков науки,
среди которых главными являются: а) предметность и объектив-
ность научного знания; б) выход науки за рамки обыденного
опыта и изучение ею объектов относительно независимо от сегод-
няшних возможностей их практического освоения (научные зна-
ния всегда относятся к широкому классу практических ситуаций
настоящего и будущего, который никогда заранее не задан). Все
остальные необходимые признаки, отличающие науку от других
форм познавательной деятельности, являются производными от
указанных главных характеристик и обусловлены ими.
3.
Строение и динамика научного знания
• Соотношение категорий «эмпирическое» и «теоретическое» с категориями
«чувственное» и «рациональное» ф Критерии различения теоретического и
эмпирического ф Структура эмпирического и теоретического уровней зна-
ния ф Основания научного знания ф Идеалы и нормы научного познания ф
Научная картина мира ф Философские основания науки ф
Современная наука дисциплинарно организована. Она состоит
из различных областей знания, взаимодействующих между собой
и вместе с тем имеющих относительную самостоятельность.
Если рассматривать науку как целое, то она принадлежит к типу
сложных развивающихся систем, которые в своем развитии порож-
дают все новые относительно автономные подсистемы и новые
интегративные связи, управляющие их взаимодействием.
В каждой отрасли науки (подсистеме развивающегося науч-
ного знания) — физике, химии, биологии и т. д.,— в свою очередь,
можно обнаружить многообразие различных форм знания: эмпири-
ческие факты, законы, гипотезы, теории различного типа и сте-
пени общности и т. д.
В структуре научного знания выделяют прежде всего два
уровня знания — эмпирический и теоретический. Им соответству-
ют два взаимосвязанных, но в то же время специфических вида
познавательной деятельности: эмпирическое и теоретическое ис-
следование.
Прежде чем говорить об этих уровнях, заметим, что в данном
случае речь идет о научном познании, а не о познавательном про-
цессе в целом. Применительно к последнему, то есть к процессу
познания в целом, имея в виду не только научное, но и обыденное
3. Строение и динамика научного знания
познание, художественно-образное освоение мира и т. д., чаще
всего говорят о чувственной и рациональной ступенях познания.
Категории «чувственное» и «рациональное», с одной стороны, «эм-
пирическое» и «теоретическое», с другой, достаточно близки по
содержанию. Но в то же время их не следует отождествлять друг
с другом. Чем же отличаются категории «эмпирическое» и «теоре-
тическое» от категорий «чувственное» и «рациональное»?
Соотношение категорий
«эмпирическое»
и «теоретическое»
с категориями
«чувственное»
и «рациональное»
Во-первых, эмпирическое познание никогда не может быть
сведено только к чистой чувственности. Даже первичный слой
эмпирических знаний — данные наблюдений — всегда фиксиру-
ется в определенном языке; причем это язык, использующий не
только обыденные понятия, но и специфические научные термины.
Данные наблюдения нельзя свести только к формам чувствен-
ности — ощущениям, восприятиям, представлениям. Уже здесь
возникает сложное переплетение чувственного и рационального.
Но эмпирическое познание к данным наблюдений не сво-
дится. Оно предполагает также формирование на основе данных
наблюдения особого типа знания — научного факта. Научный
факт возникает как результат очень сложной рациональной об-
работки данных наблюдений: их осмысления, понимания, интер-
претации. В этом смысле любые факты науки представляют собой
взаимодействие чувственного и рационального.
Но, может быть, о теоретическом знании можно сказать, что
оно представляет собой чистую рациональность? Нет, и здесь мы
сталкиваемся с переплетением чувственного и рационального.
Формы рационального познания (понятия, суждения, умозаклю-
чения) доминируют в процессе теоретического освоения действи-
тельности. Но при построении теории используются также и наг-
лядные модельные представления, которые являются формами
чувственного познания, ибо представления, как и восприятие,
относятся к формам живого созерцания. Даже сложные и высоко-
математизированные теории включают в свой состав представления
типа идеального маятника, абсолютно твердого тела, идеального
обмена товаров, когда товар обменивается на товар строго в соответ-
ствии с законом стоимости, и т. д. Все эти идеализированные
объекты являются наглядными модельными образами (обобщен-
ными чувствованиями), с которыми производятся мысленные
эксперименты. Результатом же этих экспериментов является
Глава XIII. Наука
ш
выяснение тех сущностных связей и отношений, которые затем
фиксируются в понятиях. Таким образом, теория всегда содержит
чувственно-наглядные компоненты. Можно говорить лишь о том,
что на низших уровнях эмпирического познания доминирует
чувственное, а на теоретическом уровне — рациональное.
Критерии различения
теоретического
и эмпирического
Различение эмпирического и теоретического уровней следует
осуществлять с учетом специфики познавательной деятельности
на каждом из этих уровней. Основные критерии, по которым раз-
личаются эти уровни, следующие: 1) характер предмета исследо-
вания, 2) тип применяемых средств исследования и 3) особенно-
сти метода.
Существуют ли различия между предметом теоретического и
эмпирического исследования? Да, существуют. Эмпирическое и
теоретическое исследования могут познавать одну и ту же объек-
тивную реальность, но ее видение, ее представление в знаниях
будут даваться по-разному. Эмпирическое исследование в основе
своей ориентировано на изучение явлений и зависимостей между
ними. На уровне эмпирического познания сущностные связи
не выделяются еще в чистом виде, но они как бы высвечиваются
в явлениях, проступают через их конкретную оболочку.
На уровне же теоретического познания происходит выделе-
ние сущностных связей в чистом виде.
Сущность объекта представляет собой взаимодействие ряда
законов, которым подчиняется данный объект. Задача теории как
раз и заключается в том, чтобы воссоздать все эти отношения
между законами и таким образом раскрыть сущность объекта.
Следует различать эмпирическую зависимость и теоретический
закон. Эмпирическая зависимость является результатом индук-
тивного обобщения опыта и представляет собой вероятностно-
истинное знание. Теоретический же закон — это всегда знание
достоверное. Получение такого знания требует особых исследо-
вательских процедур.
Известен, например, закон Бойля — Мариотта, описывающий
корреляцию между давлением и объемом газа:
PV= const,
где Р — давление газа, V — его объем.
Вначале он был открыт Р. Бойлем как индуктивное обобщение
опытных данных, когда в эксперименте была обнаружена зависи-
мость между объемом сжимаемого под давлением газа и величи-
ной этого давления.
3. Строение и динамика научного знания
ш
В первоначальной формулировке эта зависимость не имела
статус теоретического закона, хотя она и выражалась математиче-
ской формулой. Если бы Бойль перешел к опытам с большими
давлениями, то он обнаружил бы, что эта зависимость нарушается.
Физики говорят, что закон PV= const применим только в случае
очень разреженных газов, когда система приближается к модели
идеального газа и межмолекулярными взаимодействиями можно
пренебречь. А при больших давлениях существенными становятся
взаимодействия между молекулами (Ван-дер-Ваальсовы силы), и
тогда закон Бойля нарушается. Зависимость, открытая Бойлем,
была вероятностно-истинным знанием, обобщением такого же
типа, как утверждение «Все лебеди белые», которое было справед-
ливым, пока не открыли черных лебедей. Теоретический же закон
PV= const был получен позднее, когда была построена модель
идеального газа, частицы которого были уподоблены упруго стал-
кивающимся бильярдным шарам.
Итак, выделив эмпирическое и теоретическое познание как
два особых типа исследовательской деятельности, мы можем
сказать, что предмет их разный, то есть теория и эмпириче-
ское исследование имеют дело с разными срезами одной и
той же действительности. Эмпирическое исследование изучает
явления и их корреляции; в этих корреляциях, в отношениях
между явлениями оно может уловить проявление закона. Но в чи-
стом виде он дается только в результате теоретического исследо-
вания.
Следует подчеркнуть, что увеличение количества опытов само
по себе не делает эмпирическую зависимость достоверным фак-
том, потому что индукция всегда имеет дело с незаконченным,
неполным опытом.
Сколько бы мы ни проделывали опытов и ни обобщали их,
простое индуктивное обобщение опытов не ведет к теоретиче-
скому знанию. Теория не строится путем индуктивного обобщения
опыта. Это обстоятельство во всей его глубине было осознано
в науке сравнительно поздно, когда она достигла достаточно
высоких ступеней теоретизации. Эйнштейн считал этот вывод
одним из важнейших гносеологических уроков развития физики
XX века.
Перейдем теперь от различения эмпирического и теоретиче-
ского уровней по предмету к различению по средствам. Эмпи-
рическое исследование базируется на непосредственном практи-
ческом взаимодействии исследователя с изучаемым объектом.
Оно предполагает осуществление наблюдений и эксперименталь-
ную деятельность. Поэтому средства эмпирического исследования
необходимо включают в себя приборы, приборные установки и
другие средства реального наблюдения и эксперимента.
В теоретическом же исследовании отсутствует непосредствен-
ное практическое взаимодействие с объектами. На этом уровне
376
Глава XIII. Наука
объект может изучаться только опосредованно, в мысленном
эксперименте, но не в реальном.
Особая роль эмпирии в науке заключается в том, что только
на этом уровне исследования мы имеем дело с непосредственным
взаимодействием человека с изучаемыми природными или соци-
альными объектами. И в этом взаимодействии объект проявляет
свою природу, объективно присущие ему характеристики. Мы мо-
жем сконструировать в уме множество моделей и теорий, но
проверить, совпадают ли эти схемы с действительностью, мы мо-
жем, только осуществляя реальную практику. А с такой практи-
кой мы имеем дело именно в рамках эмпирического исследо-
вания.
Кроме средств, которые непосредственно связаны с организа-
цией экспериментов и наблюдений, в эмпирическом исследовании
применяются и понятийные средства. Они функционируют как
особый язык, который часто называют эмпирическим языком
науки. Он имеет сложную организацию, в которой взаимодей-
ствуют собственно эмпирические термины и термины теорети-
ческого языка.
Смыслом эмпирических терминов являются особые абстрак-
ции, которые можно было бы назвать эмпирическими объектами.
Их следует отличать от объектов реальности. Эмпирические
объекты — это абстракции, выделяющие в действительности не-
который набор свойств и отношений вещей. Реальные объекты
представлены в эмпирическом познании в образе идеальных
объектов, обладающих жестко фиксированным и ограниченным
набором признаков. Реальному же объекту присуще бесконечное
число признаков. Любой такой объект неисчерпаем в своих свой-
ствах, связях и отношениях.
Возьмем, например, описание опытов Био и Савара, в которых
было обнаружено магнитное действие электрического тока. Это
действие фиксировалось по поведению магнитной стрелки, нахо-
дящейся вблизи прямолинейного провода с током. И провод с
током, и магнитная стрелка обладали бесконечным числом призна-
ков. Они имели определенную длину, толщину, вес, конфигура-
цию, окраску, находились на некотором расстоянии друг от друга,
от стен помещения, в котором проводился опыт, от Солнца, от
центра Галактики и т. д. Из этого бесконечного набора свойств
и отношений в эмпирическом термине «провод с током», как он
используется при описании данного опыта, были выделены только
такие признаки: 1) быть на определенном расстоянии от магнит-
ной стрелки; 2) быть прямолинейным; 3) проводить электри-
ческий ток определенной силы. Все остальные свойства здесь
не имеют значения, и от них мы абстрагируемся в эмпирическом
описании. Точно так же по ограниченному набору признаков
конструируется тот идеальный эмпирический объект, который
образует смысл термина «магнитная стрелка». Каждый признак
3. Строение и динамика научного знания
эмпирического объекта можно обнаружить в реальном объекте,
но не наоборот.
Что же касается теоретического познания, то в нем применя-
ются иные исследовательские средства. Как уже говорилось,
здесь отсутствуют средства материального, практического взаимо-
действия с изучаемым объектом. Но и язык теоретического иссле-
дования отличается от языка эмпирических описаний. В каче-
стве основного средства теоретического исследования выступают
так называемые теоретические идеальные объекты. Их также
называют идеализированными объектами, абстрактными объек-
тами или теоретическими конструктами. Это — особые абстрак-
ции, в которых заключен смысл теоретических терминов. Ни одна
теория не строится без применения таких объектов. Что они собою
представляют?
Их примерами могут служить материальная точка, абсолютно
твердое тело, идеальный товар, который обменивается на другой
товар строго в соответствии с законом стоимости (здесь происходит
абстрагирование от колебаний рыночных цен), идеализированная
популяция в биологии, по отношению к которой формулируется
закон Харди — Вайнберга (бесконечная популяция, где все особи
скрещиваются равновероятно).
Идеализированные теоретические объекты, в отличие от
эмпирических объектов, наделены не только теми признаками,
которые мы можем обнаружить в реальном взаимодействии
реальных объектов, но и признаками, которых нет ни у одного
реального объекта. Например, материальную точку определяют
как тело, лишенное размера, но сосредоточивающее в себе
всю массу тела. Таких тел в природе нет. Они выступают как
результат нашего мыслительного конструирования, когда мы
абстрагируемся от несущественных (в том или ином отношении)
связей и признаков предмета и строим идеальный объект, кото-
рый выступает носителем только сущностных связей. В реаль-
ности сущность нельзя отделить от явления, одно проявляется
через другое. Задачей же теоретического исследования является
познание сущности в чистом виде. Введение в теорию абст-
рактных, идеализированных объектов как раз и позволяет решать
эту задачу.
Соответственно своим особенностям эмпирический и теорети-
ческий типы познания различаются по методам исследовательской
деятельности. Как уже было сказано, основными методами эмпи-
рического исследования являются реальный эксперимент и реаль-
ное наблюдение. Важную роль играют также методы эмпириче-
ского описания, ориентированные на максимально очищенную
от субъективных наслоений объективную характеристику изучае-
мых явлений.
Что же касается теоретического исследования, то здесь
применяются особые методы: идеализация (метод построения
378
Глава XIII. Наука
идеализированного объекта); мысленный эксперимент с идеализи-
рованными объектами, который как бы замещает реальный экс-
перимент с реальными объектами; методы построения теории (вос-
хождение от абстрактного к конкретному, аксиоматический и ги-
потетико-дедуктивный методы); методы логического и историче-
ского исследования и др.
Итак, эмпирический и теоретический уровни знания отли-
чаются по предмету, средствам и методам исследования. Однако
выделение и самостоятельное рассмотрение каждого из них
представляет собой абстракцию. В реальной действительности
эти два слоя знания всегда взаимодействуют. Выделение же ка-
тегорий «эмпирическое» и «теоретическое» в качестве средств
методологического анализа позволяет выяснить, как устроено и
как развивается научное знание.
Структура
эмпирического
и теоретического
уровней знания
Эмпирический и теоретический уровни имеют сложную орга-
низацию. В них можно выделить особые подуровни, каждый из
которых характеризуется специфическими познавательными про-
цедурами и особыми типами получаемого знания.
На эмпирическом уровне мы можем выделить по меньшей
мере два подуровня: во-первых, наблюдений, во-вторых, эмпири-
ческих фактов.
Данные наблюдения содержат первичную информацию, кото-
рую мы получаем непосредственно в процессе наблюдения за
объектом. Эта информация дана в особой форме — в форме непо-
средственных чувственных данных субъекта наблюдения, которые
затем фиксируются в форме протоколов наблюдения. Протоколы
наблюдения выражают информацию, получаемую наблюдателем,
в языковой форме.
В протоколах наблюдения всегда содержатся указания на то,
кто осуществляет наблюдение, а если наблюдение строится в
процессе эксперимента с помощью каких-либо приборов, то
обязательно даются основные характеристики прибора.
Это не случайно, поскольку в данных наблюдений наряду с
объективной информацией о явлениях содержится некоторый
пласт субъективной информации, зависящий от состояния наблю-
дателя, показаний его органов чувств. Объективная информация
может быть искажена случайными внешними воздействиями,
погрешностями, которые дают приборы, и т. д. Наблюдатель может
ошибиться, снимая показания с прибора. Приборы могут давать
как случайные, так и систематические ошибки. Поэтому данные
3. Строение и динамика научного знания
£2
наблюдения еще не являются достоверным знанием, и на них не
может опираться теория. Базисом теории являются не данные
наблюдения, а эмпирические факты. В отличие от данных наблю-
дения факты — это всегда достоверная, объективная информация;
это такое описание явлений и связей между ними, где сняты
субъективные наслоения. Поэтому переход от данных наблюдения
к эмпирическому факту — довольно сложная процедура. Часто
бывает так, что факты многократно перепроверяются, а иссле-
дователь, ранее считавший, что имеет дело с эмпирическим фак-
том, убеждается, что полученное им знание еще не соответствует
самой реальности, а значит, не является фактом.
Переход от данных наблюдения к эмпирическому факту пред-
полагает следующие познавательные операции. Во-первых, рацио-
нальную обработку данных наблюдения и поиск в них устой-
чивого, инвариантного содержания. Для формирования факта
необходимо сравнить между собой множество наблюдений, выде-
лить в них повторяющееся и устранить случайные возмущения
и погрешности, связанные с ошибками наблюдателя. Если наблю-
дение осуществляется так, что производится измерение, то данные
наблюдения записываются в виде чисел. Тогда для получения эм-
пирического факта требуется определенная статистическая обра-
ботка данных, позволяющая выявить в них инвариантное содержа-
ние измерений.
Поиск инварианта как способ установления факта свойствен
не только естественнонаучному, но и социально-историческому
знанию. Скажем, историк, устанавливающий хронологию событий
прошлого, всегда стремится выявить и сопоставить множество
независимых исторических свидетельств, выступающих для него
в функции данных наблюдения.
Во-вторых, для установления факта необходимо истолкование
выявляемого в наблюдениях инвариантного содержания. В процес-
се такого истолкования широко используются ранее полученные
теоретические знания.
Характерной в этом отношении является история открытия
такого необычного астрономического объекта, как пульсар. Ле-
том 1976 года аспирантка известного английского радиоастронома
Э. Хьюиша мисс Белл случайно обнаружила на небе радиоис-
точник, который излучал короткие радиоимпульсы. Многократ-
ные систематические наблюдения позволили установить, что эти
импульсы повторяются строго периодически, через 1,33 с. Перво-
начальная интерпретация этого инварианта наблюдений была
связана с гипотезой об искусственном происхождении этого
сигнала, который посылает сверхцивилизация. Вследствие этого
наблюдения засекретили, и почти полгода о них никому не сооб-
щалось.
Затем была выдвинута другая гипотеза — о естественном про-
исхождении источника, подкрепленная новыми данными наблю-
Ш
Глава XIII. Наука
дений (были обнаружены новые источники излучения подобного
типа). Эта гипотеза предполагала, что излучение исходит от
маленького быстро вращающегося тела. Применение законов меха-
ники позволило вычислить размеры данного тела — оказалось,
что оно намного меньше Земли. Кроме того, было установлено,
что источник пульсации находится именно в том месте, где более
тысячи лет назад произошел взрыв сверхновой звезды. В конечном
итоге был установлен факт, что существуют особые небесные
тела — пульсары, являющиеся остаточным результатом взрыва
сверхновой.
Мы видим, что установление эмпирического факта требует
применения целого ряда теоретических положений (в данном
случае это сведения из области механики, электродинамики,
астрофизики и т. д.), но тогда возникает очень сложная проблема,
которая дискутируется сейчас в методологической литературе:
получается, что для установления факта нужны теории, а они,
как известно, должны проверяться фактами. Специалисты-мето-
дологи формулируют эту проблему как проблему теоретической
нагруженности фактов.
Парадокс теоретической нагруженности факта разрешается
только в том случае, если взаимодействие теории и факта рассмат-
ривается исторически и диалектически. Безусловно, при установ-
лении приведенного выше эмпирического факта использовались
многие полученные ранее теоретические законы и положения.
В этом смысле, действительно, эмпирический факт оказывается
теоретически нагруженным, он не является независимым от
наших предшествующих теоретических знаний. Для того чтобы
существование пульсаров было установлено в качестве научного
факта, потребовалось применить законы Кеплера, законы термоди-
намики, законы распространения света — достоверные теоретиче-
ские знания, ранее обоснованные другими фактами. Если же
эти законы окажутся неверными, то необходимо будет пересмот-
реть и факты, которые основываются на этих законах.
В свою очередь, уже после открытия пульсаров вспомнили,
что существование этих объектов было теоретически предсказано
советским физиком Л. Д. Ландау, так что этот факт стал еще
одним подтверждением его теории, хотя при установлении этого
факта теория советского физика не использовалась.
Итак, в формировании факта участвуют знания, которые про-
верены независимо от теории, а факты дают стимул для образова-
ния новых теоретических знаний, которые, в свою очередь, если
они достоверны, могут снова участвовать в формировании но-
вейших фактов, и т. п.
Перейдем теперь к организации теоретического уровня знаний.
Здесь тоже можно выделить два подуровня.
Первый — частные теоретические модели и законы. Они высту-
пают как теории, относящиеся к достаточно ограниченной области
3. Строение и динамика научного знания
ш
явлений. Примерами таких частных теоретических законов могут
служить закон колебания маятника в физике или закон движения
тел по наклонной плоскости, которые были найдены до того,
как была построена ньютоновская механика.
В этом слое теоретического знания, в свою очередь, обнару-
живаются такие взаимосвязанные образования, как теоретическая
модель, которая объясняет явления, и закон, который формули-
руется относительно модели. Модель включает идеализированные
объекты и связи между ними. Например, если изучаются колеба-
ния реальных маятников, то для того чтобы выяснить законы
их движения, вводится представление об идеальном маятнике
как материальной точке, висящей на недеформируемой нити.
Затем вводится другой объект — система отсчета. Это тоже идеали-
зация, а именно — идеальное представление реальной физической
лаборатории, снабженной часами и линейкой. Наконец, для выяв-
ления закона колебаний вводится еще один идеальный объект —
сила, которая приводит в движение маятник. Сила — это абстрак-
ция от такого взаимодействия тел, при котором меняется состояние
их движения.
Система из перечисленных идеализированных объектов
(идеальный маятник, сила, система отсчета) образует модель,
которая и представляет на теоретическом уровне сущностные
характеристики реального процесса колебания любых маятников.
Исследуя эту модель и описывая ее связи на языке математики,
можно получить формулу:
mx-|-kx=0,
которая является законом малых колебаний. Этот закон относится
к идеальной модели. Но если доказано, что эта модель выражает
сущностные отношения реальных опытных ситуаций, то мы можем
закон отнести ко всем ситуациям данного класса. Таким образом,
непосредственно закон характеризует отношения идеальных объек-
тов теоретической модели, а опосредованно он применяется к
описанию эмпирической реальности.
Второй подуровень теоретического знания — развитая теория.
В ней все частные теоретические модели и законы обобщаются
таким образом, что они выступают как следствия фундаменталь-
ных принципов и законов теории. Иначе говоря, строится некото-
рая обобщающая теоретическая модель, которая охватывает все
частные случаи, и применительно к ней формулируется некото-
рый набор законов, которые выступают как обобщающие по отно-
шению ко всем частным теоретическим законам.
Таковой, например, является ньютоновская механика. В той
формулировке, которую придал ей Л. Эйлер, она вводила фунда-
ментальную модель механического движения посредством таких
идеализаций, как материальная точка, которая движется в прост-
ранстве-времени системы отсчета под действием некоей обобщен-
382
Глава XIII. Наука
ной силы. Природа этой силы далее не конкретизируется — ею
может быть квазиупругая сила, или сила удара, или сила притя-
жения. Речь идет о силе вообще. Относительно такой модели и j
формулируются три закона Ньютона, которые выступают в данном ]
случае как обобщение множества частных законов, отражающих
сущностные связи отдельных конкретных видов механического J
движения (колебание, вращение, движение тела по наклонной •]
плоскости, свободное падение и т. д.). На основе таких обобщенных |
законов можно далее дедуктивным путем предсказывать и новые 1
частные законы. j
Два рассмотренных типа организации научного знания — част-
ные теории и обобщающие развитые теории — взаимодействуют ]
как между собой, так и с эмпирическим уровнем знания. i
Итак, научное знание в любой области науки представляет \
собой огромную массу взаимодействующих между собой различных
типов знаний. Теория принимает участие в формировании фактов;
в свою очередь, факты требуют построения новых теоретиче-
ских моделей, которые сначала строятся как гипотезы, а потом
обосновываются и превращаются в теории. Бывает и так, что
сразу строится развитая теория, которая дает объяснение извест-
ным, но не нашедшим ранее объяснения фактам, либо заставляет
по-новому интерпретировать известные факты. В общем, сущест-
вуют разнообразные и сложные процедуры взаимодействия раз-
личных слоев научного знания.
Основания
научного знания
Существенно то, что все это многообразие знаний объединено
в целостность. Эта целостность обеспечивается не только теми
взаимосвязями между теоретическим и эмпирическим уровнями
знания, о которых уже говорилось. Дело в том, что структура
научного знания не исчерпывается этими уровнями — она включа-
ет также и то, что принято называть основаниями научного
знания. Эти основания помимо того, что за счет них достигается
целостность предметной области, вместе с тем определяют стра-
тегию научного поиска и во многом обеспечивают включение
его результатов в культуру соответствующей исторической эпохи.
Именно в процессе формирования, перестройки и функциониро-
вания оснований наиболее отчетливо прослеживается социокуль-
турная размерность научного познания.
Основания каждой конкретной науки, в свою очередь, имеют
достаточно сложную структуру. Можно выделить по меньшей
мере три главных составляющих блока оснований науки: идеалы
и нормы исследования, научную картину мира и философские
основания.
3. Строение и динамика научного знания
ДО
Идеалы и нормы
научного познания
Как и всякая деятельность, научное познание регулируется
определенными идеалами и нормами, которые выражают цен-
ностные и целевые установки науки, отвечая на вопросы: для
чего нужны те или иные познавательные действия, какой тип
продукта (знание) должен быть получен в результате их осуще-
ствления и каким способом получить этот продукт.
Этот блок включает идеалы и нормы, во-первых, доказатель-
ности и обоснования знания, во-вторых, объяснения и описания,
в-третьих, построения и организации знания. Это — основные
формы, в которых реализуются и функционируют идеалы и нормы
научного исследования. Что же касается их содержания, то здесь
можно обнаружить несколько взаимосвязанных уровней. Первый
уровень представлен нормативными структурами, общими для
всякого научного познания. Это — инвариант, который отличает
науку от других форм познания. На каждом этапе исторического
развития этот уровень конкретизируется посредством историче-
ски преходящих установок, свойственных науке соответствующей
эпохи. Система таких установок (представлений о нормах объяс-
нения, описания, доказательности, организации знаний и т. д.)
выражает стиль мышления этой эпохи и образует второй уро-
вень в содержании идеалов и норм исследования. Например,
идеалы и нормы описания, принятые в науке средневековья, ра-
дикально отличны от тех, которые характеризовали науку но-
вого времени. Нормативы объяснения и обоснования знаний,
принятые в эпоху классического естествознания, отличны от со-
временных.
Наконец, в содержании идеалов и норм научного исследования
можно выделить третий уровень. В нем установки второго уровня
конкретизируются применительно к специфике предметной обла-
сти каждой науки (физики, биологии, химии и т. п.).
В идеалах и нормативных структурах науки выражена не-
которая обобщенная схема метода, а метод, как подчеркивал
К. Маркс, должен соответствовать объекту. Поэтому специфика
исследуемых объектов непременно сказывается на характере
идеалов и норм научного познания, и каждый новый тип систем-
ной организации объектов, вовлекаемый в орбиту исследователь-
ской деятельности, как правило, требует трансформации идеалов
и норм научной дисциплины. Но ^це только спецификой объекта
обусловлено функционирование и развитие идеалов и норма-
тивных структур науки. В их системе выражены определен-
ный образ познавательной деятельности, представление об обяза-
тельных процедурах, которые обеспечивают постижение истины.
Этот образ всегда имеет социокультурную обусловленность.
384
Глава XIII. Наука
Он формируется в науке, испытывая влияние мировоззренческих
структур, лежащих в фундаменте культуры той или иной
исторической эпохи.
Научная картина мира
Второй блок оснований науки составляет научная картина
мира. Она складывается в результате синтеза знаний, получаемых
в различных науках, и содержит общие представления о мире,
вырабатываемые на соответствующих стадиях исторического раз-
вития науки. В этом значении ее именуют общей научной кар-
тиной мира, которая включает представления как о природе, так
и о жизни общества. Аспект общей научной картины мира, ко-
торый соответствует представлениям о структуре и развитии при-
роды, принято называть естественнонаучной картиной мира.
Синтез знаний, получаемых в различных науках, является
весьма сложной процедурой. Он предполагает установление связей
между предметами наук. Видение предмета наук, представление
о его главных системно-структурных характеристиках выражено
в структуре каждой из наук в форме целостной картины исследуе-
мой реальности. Этот компонент знания часто называют специ-
альной (локальной) научной картиной мира. Здесь термин «мир»
применяется уже в особом смысле. Он обозначает уже не мир в
целом, а тот фрагмент или аспект материального мира, который
изучается в данной науке ее методами. В этом значении говорят,
например, о физическом или биологическом мире.
По отношению к общей научной картине мира такие картины
реальности можно рассматривать как ее относительно самостоя-
тельные фрагменты или аспекты.
Картина реальности обеспечивает систематизацию знаний в
рамках соответствующей науки. С ней связаны различные типы
теорий научной дисциплины (фундаментальные и прикладные),
а также опытные факты, на которые опираются и с которыми дол-
жны быть согласованы принципы картины реальности. Одновре-
менно научная картина мира функционирует и как исследователь-
ская программа, которая целенаправляет постановку задач эмпи-
рического и теоретического поиска и выбор средств их решения.
Философские основания
науки
Третий блок оснований науки образуют философские идеи и
принципы, которые обосновывают как идеалы и нормы науки,
так и содержательные представления научной картины мира, а
также обеспечивают включение научного знания в культуру.
4. Философия и развитие науки
ш
Любая новая идея, чтобы стать либо постулатом картины
мира, либо принципом, выражающим новый идеал и норматив
научного познания, должна пройти через процедуру философского
обоснования. Например, когда Фарадей обнаружил в опытах
электрические и магнитные силовые линии и попытался на этой
основе ввести в научную картину мира представления об элек-
трическом и магнитном поле, то он сразу же столкнулся с необхо-
димостью обосновать эти идеи. Предположение, что силы распрост-
раняются в пространстве с конечной скоростью от точки к точке,
приводило к представлению о силах как существующих в отрыве от
их материальных источников (зарядов и источников магнетизма).
Но это противоречило принципу: силы всегда связаны с материей.
Чтобы устранить противоречие, Фарадей рассматривает поля
сил в качестве особой материальной среды. Философский прин-
цип неразрывной связи материи и силы выступал здесь основа-
нием для введения в картину мира постулата о существовании
электрического и магнитного полей, имеющих такой же статус
материальности, как и вещество.
Философские основания науки наряду с функцией обоснования
уже добытых знаний выполняют также эвристическую функцию.
Они активно участвуют в построении новых теорий, целенаправ-
ляя перестройку нормативных структур науки и картин реаль-
ности. Используемые в этом процессе философские идеи и принци-
пы могут применяться и для обоснования полученных результатов
(новых картин реальности и новых представлений о методе).
Но совпадение философской эвристики и философского обоснова-
ния не является обязательным. Может случиться, что в процессе
формирования новых представлений исследователь использует од-
ни философские идеи и принципы, а затем развитые им представ-
ления получают другую философскую интерпретацию, и только на
этой основе они обретают признание и включаются в культуру.
4.
Философия и развитие науки
Мы видели, что философские основания науки гетерогенны.
И все же при всей разнородности философских (^снований можно
выделить в них некоторые относительно устойчивые структуры.
Можно, например, выделить в истории естествознания (с
XVII столетия до наших дней) по крайней мере три весьма общих
типа таких структур, соответственно этапам: классического естест-
вознания (его завершение — конец XIX — начало XX века), фор-
мирования неклассического естествознания (конец XIX — первая
половина XX века), неклассического естествознания современного
типа.
13 Введение в философию, ч. 2
Глава XIII. Наука
Ш.
На первом этапе основной установкой, которая пронизывала
разнообразные философские принципы, применяемые при обосно-
вании научных знаний о природе, была идея абсолютной суве-
ренности познающего разума, который, как бы со стороны созер-
цая мир, раскрывает в явлениях природы их истинную сущность.
Такая установка конкретизировалась в особой интерпретации
идеалов и норм науки. Считалось, например, что объективность
и предметность знания достигается лишь тогда, когда из описания
и объяснения исключается все, что относится к субъекту, средствам
и процедурам его познавательной деятельности. Эти процедуры
принимались как раз и навсегда данные, неисторичные. Идеалом
познания было построение окончательной, абсолютно истинной
картины природы; главное внимание уделялось поиску очевидных,
наглядных и «вытекающих из опыта» онтологических принципов.
На втором этапе обнаруживается кризис этих установок и осу-
ществляется переход к новому типу философских оснований. Этот
переход характеризуется отказом от прямолинейного онтологиз-
ма и пониманием относительной истинности картины природы,
выработанной на том или ином этапе развития естествознания.
Допускается истинность различных конкретных теоретических
описаний одной и той же реальности, поскольку в каждом из них
содержится момент объективно-истинного знания. Осмысливаются
взаимосвязи между онтологическими постулатами науки и харак-
теристиками метода, посредством которого осваивается объект.
В связи с этим принимаются такие типы объяснения и описания,
которые в явном виде содержат ссылки на средства и операции
познавательной деятельности.
На третьем этапе, становление которого охватывает эпоху
современной НТР, по-видимому, складываются новые структуры
философских оснований естествознания. Они характеризуются ос-
мыслением исторической изменчивости не только онтологий, но
и самих идеалов и норм научного познания, видением науки в кон-
тексте социальных условий ее бытия и ее социальных последствий,
обоснованием допустимости и даже необходимости включения
аксиологических (ценностных) факторов при объяснении и опи-
сании ряда сложных системных объектов (примеры тому —
теоретическое описание экологических процессов, глобальное мо-
делирование, обсуждение проблем генной инженерии и т. д.).
Переход от одной структуры философских оснований к другой
означает пересмотр ранее сложившегося образа науки. Этот пере-
ход всегда является глобальной научной революцией. В этой связи
важно напомнить, что в ленинском анализе революции в естест-
вознании конца XIX — начала XX века особое внимание было
уделено именно проблеме философских оснований естествознания.
В. И. Ленин видел в этой революции (а она была началом пере-
хода от классического естествознания к современному) не толь-
ко ломку естественнонаучной картины мира и определенную
4. Философия и развитие науки
трансформацию методов исследования, но и коренную перестройку
философских оснований естествознания.
Философские основания науки не следует отождествлять
с общим массивом философского знания. Из большого поля фи-
лософской проблематики и вариантов ее решений, возникающих
в культуре каждой исторической эпохи, наука использует в качест-
ве обосновывающих структур лишь некоторые идеи и принципы.
Философия не является только рефлексией над наукой. Она —
рефлексия над основаниями всей культуры. В ее задачу входит
анализ под определенным углом зрения не только науки, но и дру-
гих аспектов человеческого бытия — анализ смысла человеческой
жизни, обоснование желательного образа жизни и т. д. Обсуждая
и решая эти проблемы, философия вырабатывает и такие кате-
гориальные структуры, которые могут быть использованы в науке.
Таким образом, философия в целом обладает определенной
избыточностью содержания по отношению к запросам науки каж-
дой исторической эпохи. При решении философией мировоззрен-
ческих проблем вырабатываются не только те наиболее общие
идеи и принципы, которые являются предпосылкой освоения
объектов на данной стадии развития науки, но и формируются ка-
тегориальные схемы, значимость которых для науки обнаружи-
вается лишь на будущих этапах эволюции познания. В этом смысле
можно говорить об определенных прогнозирующих функциях фи-
лософии по отношению к естествознанию. Так, идеи атомистики,
первоначально выдвинутые еще в античной философии, лишь в
XVII—XVIII веках превратились в естественнонаучный факт;
развитый в философии Лейбница категориальный аппарат был
избыточен для механистического естествознания XVII века и
ретроспективно может быть оценен как предвосхищение некоторых
наиболее общих особенностей саморегулирующихся систем; в раз-
работанном Гегелем категориальном аппарате были отражены
многие наиболее общие сущностные характеристики сложных
саморазвивающихся систем; теоретическое изучение о&ьектов,
принадлежащих к этому типу систем, в естествознании началось
лишь к середине XIX века (если с внешней стороны они описы-
вались зарождающейся геологией, палеонтологией и эмбриологией,
то, пожалуй, первым теоретическим исследованием, направленным
на выявление закономерности исторически развивающегося объек-
та, можно считать учение Ч. Дарвина о происхождении видов).
Источник прогностических функций философии коренится в
основных особенностях философского познания, нацеленного на
постоянную рефлексию над мировоззренческими основаниями
культуры. Здесь можно выделить два основных аспекта, сущест-
венно характеризующих философское познание. Первый из них
связан с обобщением философией предельно широкого материала
исторического развития культуры, который включает не только
науку, но и все феномены творчества. Философия часто сталки-
Ш
Глава XIII. Наука
вается с фрагментами и аспектами действительности, которые
превосходят по уровню системной сложности объекты, осваивае-
мые наукой. Например, человекомерные объекты, функционирова-
ние которых предполагает включенность в них человеческого
фактора, стали предметами естественнонаучного исследования
лишь в эпоху современной НТР, с развитием системного проекти-
рования, применением ЭВМ, анализом глобальных экологических
процессов и т. д. Философский же анализ традиционно сталки-
вается с системами, включающими в качестве компонента «че-
ловеческий фактор», например при осмыслении различных фено-
менов духовной культуры. Неудивительно, что категориальный
аппарат, обеспечивающий освоение таких систем, отрабатывался
в философии в общих чертах задолго до его применения в естество-
знании.
Второй аспект философского творчества, связанный с генера-
цией содержания, потенциально выходящего за рамки необхо-
димых для науки определенной исторической эпохи философских
идей и категориальных структур, обусловлен внутритеорети-
ческими задачами самой философии. Выявляя основные мировоз-
зренческие смыслы, свойственные культуре соответствующей эпо-
хи, философия затем оперирует с ними как с особыми идеаль-
ными объектами, изучает их внутренние отношения, связывает их
в целостную систему, где любое изменение одного элемента
прямо или косвенно влияет на другие. В результате таких внутри-
теоретических операций могут возникать новые категориальные
смыслы, причем даже такие, для которых трудно подыскать пря-
мые аналоги в практике соответствующей эпохи. Развивая эти
смыслы, философия готовит своеобразные категориальные матри-
цы будущих мировоззренческих структур, будущих способов по-
нимания, осмысления и переживания человеком мира.
Работая на двух взаимосвязанных полюсах — рационального
осмысления наличных мировоззренческих структур культуры и
проектирования возможных новых способов понимания человеком
окружающего мира (новых мировоззренческих ориентаций), фи-
лософия и выполняет свою основную функцию в динамике со-
циокультурного развития. Она не только объясняет и теорети-
чески обосновывает те или иные наличные способы мировосприя-
тия и мироосмысления, уже сложившиеся в культуре, но и гото-
вит своеобразные «проекты», предельно обобщенные теоретические
схемы потенциально возможных мировоззренческих структур, а
значит, и возможных оснований культуры будущего. В этом про-
цессе как раз и генерируются те избыточные для науки данной
исторической эпохи категориальные схемы, которые в будущем мо-
гут обеспечить понимание новых, более сложных по сравнению
с уже изучавшимися типов объектов.
Переход от одного типа философских оснований науки к друго-
му всегда обусловлен не только внутренними потребностями
4. Философия и развитие науки 339
науки, но и той социокультурной средой, в которой развиваются
и взаимодействуют философия и наука.
Двойная функция философских оснований науки — быть
эвристикой научного поиска и средством адаптации научных зна-
ний к господствующим в культуре мировоззренческим установ-
кам — ставит их в прямую зависимость от более общей ситуации
функционирования философии в культуре той или иной истори-
ческой эпохи.
Реализация философией своих прогностических функций
является одним из важных условий перестройки философских
оснований науки. Поскольку же философская прогностика не-
посредственно затрагивает глубинные основания культуры, по-
стольку каждая историческая эпоха и каждый исторически сло-
жившийся тип общества задают свои границы философского
творчества и генерации в нем новых категориальных смыслов.
Однако для науки важно не только существование в сфере фи-
лософского знания соответствующей эпохи необходимого спектра
идей и принципов, но и возможность путем селективного заимст-
вования соответствующих категориальных схем, идей и принципов
превратить их в свои философские основания.
Эта ориентация естествознания на определенные философские
принципы и идеи также зависит от социальных обстоятельств,
и прежде всего от борьбы мировоззрений, характерный для той
или иной исторической эпохи. Известно, что Ф. Энгельс и В. И. Ле-
нин, исследуя тенденции развития естествознания XIX—XX ве-
ков, показали, что его наиболее адекватной философской основой
должна стать материалистическая диалектика. Но не менее хоро-
шо известен и ленинский анализ социальных причин, которые
создавали в условиях буржуазного общества препятствия для соз-
нательного усвоения естествоиспытателями диалектико-материа-
листической методологии.
Сложное взаимодействие между историческим развитием фи-
лософии и философских оснований науки необходимо учитывать
и при анализе современных процессов перестройки этих основа-
ний. Говоря о диалектическом материализме как философском
базисе, наиболее адекватном современному естествознанию, нельзя
упускать из виду ни этапов исторического развития философских
оснований науки, ни той специфики философского познания, ко-
торая связана с его прогностическими функциями.
Диалектический материализм — принципиально новый тип
философской прогностики по сравнению с предшествующими ему
философскими системами, которые всегда стремились предста-
вить разработанные в их рамках категориальные структуры как
последнюю и окончательную схему бытия. Развитие философского
содержания протекало в них как ниспровержение одной фило-
софской системы в пользу другой, которая, в свою очередь, выда-
вала свои построения за абсолютную истину.
Глава XIII. Наука
Становление диалектико-материалистической философии зна-
меновало переход к новому способу философского мышления, ко-
торый осознает свои собственные социальные предпосылки и свою
обусловленность историческим развитием общественных отноше-
ний и деятельности людей. Принцип социокультурной детерми-
нации философского знания органически связан в марксизме
с требованиями метода материалистической диалектики, который
ориентирует на постояную разработку и обогащение философских
категорий, не позволяя ни на одном этапе развития знаний рас-
сматривать их систему как раз и навсегда данную, абсолютную
истину. Такой подход открывает новые возможности для выработки
категориальных структур, характеризующих различные типы си-
стемных объектов и различные способы их познания.
Характерно, что уже в процессе формирования фундамен-
тальных положений диалектико-материалистического миропони-
мания в нем были развиты такие идеи и принципы, которые не
только закладывали наиболее адекватный базис для философских
оснований науки этого исторического периода (XIX век), но и
улавливали тенденции будущего развития и перестройки указан-
ных философских оснований. По отношению к запросам естест-
вознания XIX столетия они обладали определенной избыточ-
ностью содержания, которое во всей полноте обнаружило свою
значимость для науки только на последующих этапах ее истори-
ческого развития.
Так, революция в естествознании первой половины XIX века,
не меняя многих основных нормативных установок классической
науки (онтологизм, требование исключить при описании и объяс-
нении объекта ссылки на субъекта и его деятельность), обнару-
жила несостоятельность старых философских оснований, в качест-
ве которых выступали принципы метафизического материализма.
Главная проблема науки этого периода состояла в синтезе раз-
личных дисциплинарных онтологий и формировании картины
природы, которая учитывала бы развитие природной и социаль-
ной действительности (естествознание, как подчеркивал Ф. Эн-
гельс, превращалось из науки об отдельных вещах в науку
о процессах). Решение этой проблемы требовало применения
категорий материалистической диалектики, но при этом на
передний план выдвинулись прежде всего их онтологические
аспекты.
Начавшийся в эпоху революции в естествознании XIX — на-
чала XX века переход от классической к неклассической науке
расширял круг идей материалистической диалектики, способ-
ных стать составной частью философского базиса естествознания.
Наряду с онтологическими аспектами ее категорий ключевую
роль стали играть гносеологические аспекты, позволяющие решить
проблемы относительной истинности научных картин мира, преем-
ственности в смене научных теорий. Именно эти аспекты были
5. Логика, методология и методы научного познания
221
в центре ленинского анализа новейшей революции в естествозна-
нии. В современную эпоху, когда научно-техническая революция
радикально меняет облик науки, в ее философские основания
включаются и те аспекты диалектико-материалистической фило-
софии, которые выражены пониманием научного познания как со-
циально детерминированной деятельности.
Разумеется, сами по себе эвристический и прогностический
потенциалы диалектико-материалистической философии не сни-
мают проблемы практического применения в науке ее идей. Та-
кое применение предполагает особый тип исследований, в рамках
которых выработанные философией категориальные структуры
адаптируются к проблемам науки. Этот процесс связан с конкре-
тизацией категорий, с их трансформацией в идеи и принципы
научной картины мира и в методологические принципы,* выра-
жающие идеалы и нормы той или иной науки. Указанный тип
исследований составляет суть философско-методологического ана-
лиза науки. Именно здесь осуществляется своеобразный выбор
из категориальных структур, полученных при разработке и реше-
нии мировоззренческой проблематики, тех идей, принципов и ка-
тегорий, которые превращаются в философские основания соот-
ветствующей конкретной науки (основания физики, биологии
и т. д.). В результате при решении кардинальных научных проб-
лем содержание философских категорий весьма часто обретает но-
вые оттенки, которые затем выявляются философской рефлексией
и служат основанием для нового обогащения категориального
аппарата философии. Извращение этих принципов чревато боль-
шими издержками как для науки, так и для философии. Вспомним
взаимовлияние «мичуринской биологии» в лысенковской интер-
претации и лжедиалектики сталинского типа.
5.
Логика, методология и методы
научного познания
О Общелогические методы познания ф Научные методы эмпирического иссле-
дования • Научные методы теоретического исследования • Исторический
и логический методы исследования ф
Сознательная целенаправленная деятельность по формирова-
нию и развитию знания регулируется нормами и правилами,
руководствуется определенными методами и приемами. Выяв-
ление и разработка таких норм, правил, методов и приемов, ко-
торые представляют собой не что иное, как аппарат сознательного
контроля, регулирования деятельности по формированию и раз-
витию научного знания, составляет предмет логики и методологии
научного познания. При этом термин «логика» традиционно
392
Г лава XIII. Наука
связывается с выявлением и формулировкой правил вывода;
одних знаний из других, правил определения понятий, что, на-
чиная еще с античности, составляло предмет формальной логики. |
В настоящее время разработка логических норм рассуждения, |
доказательства и определения как правил работы с предложе- I
ниями и терминами языка науки осуществляется на основе ап- 1
парата современной математической логики. Предмет же мето- 1
дологии науки, методологического ее анализа понимается бо- i
лее широко, охватывая многообразные методы, приемы и опера- 1
ции научного исследования, его нормы и идеалы, а также формы |
организации научного знания. Современная методология науки ?
интенсивно использует материал истории науки, тесно связана
со всем комплексом наук, изучающих человека, общество и куль-
туру.
В системе логико-методологических средств, при помощи
которых осуществляется анализ научного познания, можно выде-
лить различные типы и уровни.
Теоретическую основу всех форм методологического исследова-
ния научного познания в целом составляет материалистическая
диалектика, выступающая как логика, теория познания и общая
методология научного исследования. Это — философско-гносеоло-
гический уровень анализа науки. Его специфика заключается
в том, что научное познание рассматривается здесь в качестве
элемента более широкой системы — познавательной деятельности
в ее отношении к объективному миру, в ее включенности в прак-
тически-преобразовательную деятельность человека. Теория позна-
ния — не просто общая наука о познании, это философское учение
о природе познания.
Гносеология выступает как теоретическое основание различных
специально-научных форм методологического анализа, тех его
уровней, где исследование научного познания осуществляется уже
нефилософскими средствами. Она показывает, что, только понимая
познание как формирование и развитие идеального плана чело-
веческой практически-преобразующей деятельности, можно анали-
зировать коренные свойства познавательного процесса, сущность
знания вообще и его различных форм, в том числе и научного
знания. Вместе с тем в настоящее время не только само научное
познание, но и его философско-гносеологическую проблематику
невозможно анализировать, не привлекая материал из более
специальных разделов методологии науки. Скажем, философский
анализ проблемы истины в науке предполагает рассмотрение
средств и методов эмпирического обоснования научного знания,
специфических особенностей и форм активности субъекта научного
познания, роли и статуса теоретических идеализированных конст-
рукций и пр.
Любая форма исследования научного знания (даже если
она ориентирована непосредственно на внутренние проблемы
5. Логика, методология и методы научного познания 393
специальной науки) потенциально содержит в себе зародыши фи-
лософской проблематики. Она неявно опирается на предпосылки,
которые при их осознании и превращении в предмет анализа
в конечном счете предполагают определенные философские по-
зиции.
Специфика философского подхода к познанию с позиций
диалектического материализма выражена в известной формуле
В. И. Ленина: «Логика есть учение не о внешних формах мыш-
ления, а о законах развития «всех материальных, природных и ду-
ховных вещей», т. е. развития всего конкретного содержания мира
и познания его, т. е. итог, сумма, вывод истории познания
мира» Под логикой Ленин понимает здесь диалектическую логи-
ку, «Логику» с большой буквы, то есть материалистическую диа-
лектику в ее функции философского учения о познании. «Итог,
сумма, вывод истории познания мира», опирающиеся на обобщение
всего познавательного опыта человечества, накопленного в веках,
осознание человеком природы своей познавательной деятельности
во всем объеме исторического опыта ее развития — вот что в пер-
вую очередь принимается во внимание при философском анализе
познания.
Законы и категории материалистической диалектики как
учения о наиболее общих, принципиальных чертах развития всех
форм бытия также выступают в качестве итога, суммы, вывода
истории познания мира. Эти законы и категории, будучи отра-
жением объективных свойств развития мира во всем его многообра-
зии, вместе с тем ориентируют и направляют научное познание.
Тем самым материалистическая диалектика выступает как фило-
софская методология науки. Современная наука изучает объекты,
которые по преимуществу являются сложными системами, при-
чем среди них основное место начинают занимать системы, спо-
собные к саморазвитию. Поэтому материалистическая диалек-
тика как наиболее полное и всестороннее учение о развитии
представляет собой и наиболее адекватную философско-методоло-
гическую базу для научных дисциплин, изучающих объекты та-
кого рода.
Одна из основных задач методологического анализа заклю-
чается в выявлении и изучении методов познавательной деятель-
ности, осуществляемой в науке, в определении возможностей
и пределов применимости каждого из них. В своей познава-
тельной деятельности, в том числе и в научной, люди осознанно
или неосознанно используют самые разнообразные методы. Ясно,
что осознанное применение методов, основанное на понимании
их возможностей и границ, делает, при прочих равных усло-
виях, деятельность человека более рациональной и более эф-
фективной.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 84.
Глава XIII. Наука
ш
Методологический анализ процесса научного познания по-
зволяет выделить два типа приемов и методов исследования.
Во-первых, приемы и методы, присущие человеческому познанию в
целом, на базе которых строится как научное, так и обыденное
знание. К ним можно отнести анализ и синтез, индукцию и дедук-
цию, абстрагирование и обобщение и т. д. Назовем их условно
обще логическими методами. Во-вторых, существуют особые при-
емы, характерные только для научного познания,— научные мето-
ды исследования. Последние, в свою очередь, можно подразделить
на две основные группы: методы построения эмпирического зна-
ния и методы построения теоретического знания.
Общелогические
методы познания
Как отмечал В. И. Ленин, для того «чтобы действительно
знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи
и «опосредствования» !. Поэтому последующее изучение предмета
связано с конкретизацией общего представления о нем. Познание
постепенно, шаг за шагом, раскрывает внутренние существенные
признаки предмета, связи его элементов и их взаимодействие друг
с другом. Для того чтобы осуществить эти шаги, необходимо
целостный предмет расчленить (мысленно или практически) на
составляющие части, а затем изучить их, выделяя свойства и при-
знаки, прослеживая связи и отношения, а также выявляя их роль
в системе целого. После того как эта познавательная задача реше-
на, части вновь можно объединить в единый предмет и составить
себе конкретно-общее представление, то есть такое представление,
которое опирается на глубокое знание внутренней природы пред-
мета. Эта цель достигается с помощью таких операций, как анализ
и синтез.
Анализ — это расчленение целостного предмета на составляю-
щие части (стороны, признаки, свойства или отношения) с целью
их всестороннего изучения.
Синтез — это соединение ранее выделенных частей (сторон,
признаков, свойств или отношений) предмета в единое целое.
Объективной предпосылкой этих познавательных операций
является структурность материальных объектов, способность их
элементов к перегруппировке, объединению и разъединению.
Анализ и синтез являются наиболее элементарными и просты-
ми приемами познания, которые лежат в самом фундаменте че-
ловеческого мышления. Вместе с тем они являются и наиболее
универсальными приемами, характерными для всех его уровней
и форм.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 290.
5. Логика, методология и методы научного познания
Ж
Еще один общелогический прием познания — абстрагирование.
Абстрагирование — это особый прием мышления, который заклю-
чается в отвлечении от ряда свойств и отношений изучаемого
явления с одновременным выделением интересующих нас свойств
и отношений. Результатом абстрагирующей деятельности мышле-
ния является образование различного рода абстракций, которыми
являются как отдельно взятые понятия и категории, так и их
системы.
Предметы объективной действительности обладают бесконеч-
ными множествами различных свойств, связей и отношений. Одни
из этих свойств сходны между собой и обусловливают друг друга,
другие же отличны и относительно самостоятельны. Например,
свойство пяти пальцев человеческой руки взаимно однозначно соот-
ветствовать пяти деревьям, пяти камням, пяти овцам оказывается
независимым от размера предметов, их окраски, принадлежности
к живым или неорганическим телам и т. д. В процессе познания
и практики устанавливают прежде всего эту относительную само-
стоятельность отдельных свойств и выделяют те из них, связь
между которыми важна для понимания предмета и раскрытия
его сущности.
Процесс такого выделения предполагает, что эти свойства
и отношения должны быть обозначены особыми замещающими
знаками, благодаря которым они закрепляются в сознании в ка-
честве абстракций. Например, указанное свойство пяти пальцев
взаимно однозначно соответствовать пяти другим предметам и
закрепляется особым знаковым выражением — словом «пять» или
цифрой, которые и будут выражать абстракцию соответствующего
числа.
Когда мы абстрагируем некоторое свойство или отношение
ряда объектов, то тем самым создается основа для их объединения
в единый класс. По отношению к индивидуальным признакам
каждого из объектов, входящих в данный класс, объединяющий
их признак выступает как общий. Обобщение — это такой прием
мышления, в результате которого устанавливаются общие свойства
и признаки объектов.
Операция обобщения осуществляется как переход от частного
или менее общего понятия и суждения к более общему понятию
или суждению. Например, такие понятия, как «клен», «липа»,
«береза» и т. д., являются первичными обобщениями, от ко-
торых можно перейти к более общему понятию «лиственное
дерево». Расширяя класс предметов и выделяя общие свойства
этого класса, можно постоянно добиваться построения все более
широких понятий, в частности, в данном случае можно прийти
к таким понятиям, как «дерево», «растение», «живой орга-
низм».
В процессе исследования часто приходится, опираясь на уже
имеющиеся знания, делать заключения о неизвестном. Переходя
396
Глава XIII. Наука
от известного к неизвестному, мы можем либо использовать зна-
ния об отдельных фактах, восходя при этом к открытию общих
принципов, либо, наоборот, опираясь на общие принципы, делать
заключения о частных явлениях. Подобный переход осуществляет-
ся с помощью таких логических операций, как индукция и де-
дукция.
Индукцией называется такой метод исследования и способ
рассуждения, в котором общий вывод строится на основе частных
посылок. Дедукция — это способ рассуждения, посредством кото-
рого из общих посылок с необходимостью следует заключение
частного характера.
Основой индукции являются опыт, эксперимент и наблюдение,
в ходе которых собираются отдельные факты. Затем, изучая эти
факты, анализируя их, мы устанавливаем общие и повторяющиеся
черты ряда явлений, входящих в определенный класс. На этой
основе строится индуктивное умозаключение, в качестве посылок
которого выступают суждения о единичных объектах и явлениях
с указанием их повторяющегося признака, и суждение о классе,
включающем данные объекты и явления. В качестве вывода по-
лучают суждение, в котором признак приписывается всему классу.
Так, например, изучая свойства воды, спиртов, жидких масел,
устанавливают, что все они обладают свойством упругости. Зная,
что вода, спирты, жидкие масла принадлежат к классу жидкостей,
делают вывод, что жидкости упруги.
Дедукция отличается от индукции прямо противоположным хо-
дом движения мысли. В дедукции, как это видно из определения,
опираясь на общее знание, делают вывод частного характера.
Одной из посылок дедукции обязательно является общее суждение.
Если оно получено в результате индуктивного рассуждения, тогда
дедукция дополняет индукцию, расширяя объем нашего знания.
Например, если мы знаем, что все металлы электропроводны, и
если установлено, что медь относится к группе металлов, то из
этих двух посылок с необходимостью следует заключение о том,
что медь электропроводна.
Но особенно большое познавательное значение дедукции прояв-
ляется в том случае, когда в качестве общей посылки выступает
не просто индуктивное обобщение, а какое-то гипотетическое
предположение, например новая научная идея. В этом случае де-
дукция является отправной точкой зарождения новой теорети-
ческой системы. Созданное таким путем теоретическое знание
предопределяет дальнейший ход эмпирических исследований
и направляет построение новых индуктивных обобщений.
Отмечая тесную взаимосвязь индуктивных и дедуктивных ме-
тодов познания, Ф. Энгельс писал, что «индукция и дедукция
связаны между собой столь же необходимым образом, как синтез
и анализ. Вместо того чтобы односторонне превозносить одну из
них до небес за счет другой, надо стараться применять каждую
5. Логика, методология и методы научного познания
22Z
на своем месте, а этого можно добиться лишь в том случае, если
не упускать из виду их связь между собой, их взаимное дополнение
друг друга»
Изучая свойства и признаки явлений окружающей нас дейст-
вительности, мы не можем познать их сразу, целиком, во всем
объеме, а подходим к их изучению постепенно, раскрывая шаг
за шагом все новые и новые свойства. Изучив некоторые из свойств
предмета, мы можем обнаружить, что они совпадают со свойствами
другого, уже хорошо изученного предмета. Установив такое сход-
ство и найдя, что число совпадающих признаков достаточно боль-
шое, можно сделать предположение о том, что и другие свойства
этих предметов совпадают. Ход рассуждения такого рода состав-
ляет основы аналогии.
Аналогия — это такой прием познания, при котором на основе
сходства объектов в одних признаках заключают об их сходстве
и в других признаках. Так, при изучении природы света были
установлены такие явления, как дифракция и интерференция. Эти
же свойства ранее были обнаружены у звука и вытекали из его
волновой природы. На основе этого сходства X. Гюйгенс заклю-
чил, что и свет имеет волновую природу. Подобным же образом
Луи де Бройль, предположив определенное сходство между ча-
стицами вещества и полем, пришел к заключению о волновой
природе частиц вещества.
Умозаключения по аналогии, понимаемые предельно широко,
как перенос информации об одних объектах на другие, составляют
гносеологическую основу моделирования.
Моделирование — это изучение объекта (оригинала) путем
создания и исследования его копии (модели), замещающей ори-
гинал с определенных сторон, интересующих познание.
Модель всегда соответствует объекту — оригиналу — в тех
свойствах, которые подлежат изучению, но в то же время отлича-
ется от него по ряду других признаков, что делает модель удоб-
ной для исследования интересующего нас объекта.
Использование моделирования диктуется необходимостью раск-
рыть такие стороны объектов, которые либо невозможно постиг-
нуть путем непосредственного изучения, либо невыгодно изучать
их таким образом из чисто экономических соображений. Человек,
например, не может непосредственно наблюдать процесс естест-
венного образования алмазов, зарождения и развития жизни на
Земле, целый ряд явлений микро- и мегамира. Поэтому прихо-
дится прибегать к искусственному воспроизведению подобных
явлений в форме, удобной для наблюдения и изучения. В ряде же
случаев бывает гораздо выгоднее и экономичнее вместо непосред-
ственного экспериментирования с объектом построить и изучить
его модель.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 542--513.
ш_________________ Глава XIII. Наука Я
Модели, применяемые в обыденном и научном познании, можно ;
разделить на два больших класса: материальные и идеальные;
Первые являются природными объектами, подчиняющимися в сво-
ем функционировании естественным законам. Вторые представля- i
ют собой идеальные образования, зафиксированные в соответст-
вующей знаковой форме и функционирующие по законам логики,
отражающей мир.
На современном этапе научно-технического прогресса большое J
распространение в науке и в различных областях практики полу- ;
чило компьютерное моделирование. Компьютер, работающий по 1
специальной программе, способен моделировать самые различ-
ные реальные процессы (например, колебания рыночных цен, =
рост народонаселения, взлет и выход на орбиту искусственного •
спутника Земли, химическую реакцию и т. д.). Исследование !
каждого такого процесса осуществляется посредством соответст-
вующей компьютерной модели.
Научные методы
эмпирического
исследования
Среди методов научного исследования, как уже отмечалось, раз-
личаются методы, свойственные эмпирическому и теоретическому
уровням исследования. Общелогические методы применяются на
обоих уровнях, но они преломляются через систему специфи-
ческих для каждого уровня приемов и методов.
Один из важнейших методов эмпирического познания —
наблюдение. Под наблюдением понимается целенаправленное вос-
приятие явлений объективной действительности, в ходе которого
мы получаем знание о внешних сторонах, свойствах и отношениях
изучаемых объектов.
Процесс научного наблюдения является не пассивным созерца-
нием мира, а особого вида деятельностью, которая включает в ка-
честве элементов самого наблюдателя, объект наблюдения и сред-
ства наблюдения. К последним относятся приборы и материальный
носитель, с помощью которого передается информация от объекта
к наблюдателю (например, свет).
Важнейшей особенностью наблюдения является его целена-
правленный характер. Эта целенаправленность обусловлена нали-
чием предварительных идей, гипотез, которые ставят задачи наблю-
дению. Научное наблюдение в отличие от обычного созерцания
всегда оплодотворено той или иной научной идеей, опосредуется
уже имеющимся знанием, которое показывает, что наблюдать и как
наблюдать.
Наблюдение как метод эмпирического исследования всегда
связано с описанием, которое закрепляет и передает результаты
5. Логика, методология и методы научного познания
Л2
наблюдения с помощью определенных знаковых средств. Эмпири-
ческое описание — это фиксация средствами естественного или
искусственного языка сведений об объектах, данных в наблю-
дении.
С помощью описания чувственная информация переводится
на язык понятий, знаков, схем, рисунков, графиков и цифр,
принимая тем самым форму, удобную для дальнейшей рацио-
нальной обработки (систематизации, классификации и обоб-
щения).
Описание подразделяется на два основных вида — качествен-
ное и количественное.
Количественное описание осуществляется с применением
языка математики и предполагает проведение различных измери-
тельных процедур. В узком смысле слова его можно рассматри-
вать как фиксацию данных измерения. В широком смысле оно
включает также нахождение эмпирических зависимостей между
результатами измерений. Лишь с введением метода измерения ес-
тествознание превращается в точную науку. В основе операции
измерения лежит сравнение объектов по каким-либо сходным свой-
ствам или сторонам. Чтобы осуществить такое сравнение, необхо-
димо иметь определенные единицы измерения, наличие которых
дает возможность выразить изучаемые свойства са стороны их ко-
личественных характеристик. В свою очередь, это позволяет ши-
роко использовать в науке математические средства и создает пред-
посылки для математического выражения эмпирических зависи-
мостей. Сравнение используется не только в связи с измерением.
В ряде подразделений науки (например, в биологии, языкознании)
широко используются сравнительные методы.
Наблюдение и сравнение могут проводиться как относительно
самостоятельно, так и в тесной связи с экспериментом. В отличие
от обычного наблюдения в эксперименте исследователь активно
вмешивается в протекание изучаемого процесса с целью получить
о нем определенные знания. Исследуемое явление наблюдается
здесь в специально создаваемых и контролируемых условиях, что
позволяет восстанавливать каждый раз ход явления при повторе-
нии условий.
Активное вмешательство исследователя в протекание природно-
го процесса, искусственное создание им условий взаимодействия
отнюдь не означает, что экспериментатор сам, по своему произво-
лу творит свойства предметов, приписывает их природе. Ни ра-
диоактивность, ни световое давление, ни условные рефлексы
не являются свойствами, выдуманными или изобретенными иссле-
дователями, но они выявлены в экспериментальных ситуациях,
созданных самим человеком. Его творческая способность прояв-
ляется лишь в создании новых комбинаций природных объектов,
в результате которых выявляются скрытые, но объективные
свойства самой црироды.
400
Глава XIII. Наука
Взаимодействие объектов в экспериментальном исследовании
может быть одновременно рассмотрено в двух планах: и как дея-
тельность человека, и как часть взаимодействий самой природы.
Вопросы природе задает исследователь, ответы на них дает сама
природа.
Познавательная роль эксперимента велика не только в том
отношении, что он дает ответы на ранее поставленные вопросы,
но и в том, что в ходе его возникают новые проблемы, решение
которых требует проведения новых опытов и создания новых
экспериментальных установок.
Научные методы
теоретического
исследования
Все более и более проникая в структуру объективных явлений,
современная наука приближается к таким «однородным и простым
элементам материи, законы движения которых допускают матема-
тическую обработку...» ’. В связи с математизацией науки в ней
все шире используется особый прием теоретического мышления —
формализация.
Этот прием заключается в построении абстрактно-математи-
ческих моделей, раскрывающих сущность изучаемых процессов
действительности. При формализации рассуждения об объектах
переносятся в плоскость оперирования со знаками (формулами).
Отношения знаков заменяют собой высказывания о свойствах
и отношениях предметов. Таким путем создается обобщенная зна-
ковая модель некоторой предметной области, позволяющая обна-
ружить структуру различных явлений и процессов при отвле-
чении от качественных характеристик последних. Вывод одних
формул из других по строгим правилам логики и математики
представляет формальное исследование основных характеристик
структуры различных, порой весьма далеких по своей природе
явлений.
Особенно широко формализация применяется в математике,
логике и современной лингвистике.
Специфическим методом построения развитой теории яв-
ляется аксиоматический метод. Впервые он был применен в ма-
тематике при построении геометрии Евклида, а затем, в ходе
исторического развития знаний, стал применяться и в эмпири-
ческих науках. Однако здесь аксиоматический метод выступает
в особой форме гипотетико-дедуктивного метода построения тео-
рии. Рассмотрим, в чем состоит сущность каждого из названных
методов.
1 Ленин В. И. Нол», собр. соч. Т. 18. С. 326.
5. Логика, методология и методы научного познания
J21
При аксиоматическом построении теоретического знания сна-
чала задается набор исходных положений, не требующих дока-
зательства (по крайней мере, в рамках данной системы знания).
Эти положения называются аксиомами, или постулатами. Затем
из них по определенным правилам строится система выводных
предложений. Совокупность исходных аксиом и выведенных на их
основе предложений образует аксиоматически построенную тео-
рию.
Аксиомы — это утверждения, доказательства истинности кото-
рых не требуется. Логический вывод позволяет переносить истин-
ность аксиом на выводимые из них следствия. Следование опре-
деленным, четко зафиксированным правилам вывода позволяет
упорядочить процесс рассуждения при развертывании аксиомати-
ческой системы, сделать это рассуждение более строгим и кор-
ректным.
Аксиоматический метод развивался по мере развития науки.
«Начала» Евклида были первой стадией его применения, которая
получила название содержательной аксиоматики. Аксиомы вводи-
лись здесь на основе уже имеющегося опыта и выбирались как
интуитивно очевидные положения. Правила вывода в этой системе
также рассматривались как интуитивно очевидные и специально
не фиксировались. Все это накладывало определенные ограни-
чения на содержательную аксиоматику.
Эти ограничения содержательно-аксиоматического подхода
были преодолены последующим развитием аксиоматического ме-
тода, когда был совершен переход от содержательной к формаль-
ной и затем к формализованной аксиоматике.
При формальном построении аксиоматической системы уже
не ставится требование выбирать только интуитивно очевидные
аксиомы, для которых заранее задана область характеризуемых
ими объектов. Аксиомы вводятся формально, как описание неко-
торой системы отношений (не связанных жестко только с одним
конкретным видом объектов); термины, фигурирующие в аксио-
мах, первоначально определяются только через их отношение
друг к другу. Тем самым аксиомы в формальной системе рассмат-
риваются как своеобразные определения исходных понятий (тер-
минов). Другого, независимого, определения указанные понятия
первоначально не имеют.
Дальнейшее развитие аксиоматического метода привело к
третьей стадии — построению формализованных аксиоматических
систем.
Формальное рассмотрение аксиом дополняется на этой стадии
использованием математической логики как средства, обеспечи-
вающего строгое выведение из них следствий. В результате аксио-
матическая система начинает строиться как особый формали-
зованный язык (исчисление). Вводятся исходные знаки — тер-
мины, затем указываются правила их соединения в формулы,
ш_________________ Глава XIII. Наука |
задается перечень исходных принимаемых без доказательства ;
формул, и, наконец, правила вывода из основных формул произ-
водных. Так создается абстрактная знаковая модель, которая ;
затем интерпретируется на самых различных системах объектов.
Построение формализованных аксиоматических систем приве- ’i
ло к большим успехам прежде всего в математике и даже породило 1
представление о возможности ее развития чисто формальными ’
средствами. Однако вскоре обнаружилась ограниченность таких '
представлений. В частности, К. Гёделем в 1931 году была дока-
зана теорема о принципиальной неполноте достаточно развитых •«
формальных систем. Гедель показал, что невозможно построить
такую формальную систему, множество выводимых (доказуемых) <
формул которой охватило бы множество всех содержательно 5
истинных утверждений теории, для формализации которой стро- J
ится эта формальная система. Другое важное следствие теоре- >
мы Геделя состоит в том, что невозможно решить вопрос о непро- !
тиворечивости таких систем их же собственными средствами.
Теорема Геделя, а также ряд других исследований по обоснованию
математики показали, что аксиоматический метод имеет границы
своей применимости. Нельзя, например, всю математику предста-
вить как единую аксиоматически построенную систему, хотя это
не исключает, конечно, успешной аксиоматизации ее отдельных
разделов.
В отличие от математики и логики в эмпирических науках
теория должна быть не только непротиворечивой, но и обоснован-
ной опытным путем. Отсюда возникают особенности построения
теоретических знаний в эмпирических науках. Специфическим
приемом такого построения и является гипотетико-дедуктивный
метод, сущность которого заключается в создании системы дедук-
тивно связанных между собой гипотез, из которых в конечном
счете выводятся утверждения об эмпирических фактах.
Этот метод в точном естествознании начал использоваться
еще в XVII веке, но объектом методологического анализа он
стал сравнительно недавно, когда начала выясняться специфика
теоретического знания по сравнению с эмпирическим исследо-
ванием.
Развитое теоретическое знание строится не «снизу» за счет
индуктивных обобщений научных фактов, а развертывается как бы
«сверху» по отношению к эмпирическим данным. Метод построе-
ния такого знания состоит в том, что сначала создается гипоте-
тическая конструкция, которая дедуктивно развертывается, обра-
зуя целую систему гипотез, а затем эта система подвергается
опытной проверке, в ходе которой она уточняется и конкретизи-
руется. В этом и заключается сущность гипотетико-дедуктивного
развертывания теории.
Дедуктивная система гипотез имеет иерархическое строение.
Прежде всего, в ней имеются гипотеза (или гипотезы) верхнего
5. Логика, методология и методы научного познания
ДО
яруса и гипотезы нижних ярусов, которые являются следствиями
первых гипотез.
Теория, создаваемая гипотетико-дедуктивным методом, может
шаг за шагом пополняться гипотезами, но до определенных преде-
лов, пока не возникают затруднения в ее дальнейшем развитии.
В такие периоды становится необходимой перестройка самого
ядра теоретической конструкции, выдвижение новой гипотетико-
дедуктивной системы, которая смогла бы объяснить изучаемые
факты без введения дополнительных гипотез и, кроме того, пред-
сказать новые факты. Чаще всего в такие периоды выдвигается
не одна, а сразу несколько конкурирующих гипотетико-дедук-
тивных систем. Например, в период перестройки электродина-
мики Лоренца конкурировали между собой системы самого Ло-
ренца, Эйнштейна и близкая к системе Эйнштейна гипотеза
Пуанкаре. В период построения квантовой механики конкурирова-
ли волновая механика де Бройля — Шрёдингера и матричная вол-
новая механика Гейзенберга.
Каждая гипотетико-дедуктивная система реализует особую
программу исследования, суть которой выражает гипотеза верх-
него яруса. Поэтому конкуренция гипотетико-дедуктивных систем
выступает как борьба различных исследовательских программ.
Так, например, постулаты Лоренца формулировали программу
построения теории электромагнитных процессов на основе пред-
ставлений о взаимодействии электронов и электромагнитных полей
в абсолютном пространстве — времени. Ядро гипотетико-дедуктив-
ной системы, предложенной Эйнштейном для описания тех же
процессов, содержало программу, связанную с релятивистскими
представлениями о пространстве — времени.
В борьбе конкурирующих исследовательских программ побеж-
дает та, которая наилучшим образом вбирает в себя опытные
данные и дает предсказания, являющиеся неожиданными с точки
зрения других программ.
Задача теоретического познания состоит в том, чтобы дать
целостный образ исследуемого явления. Любое явление действи-
тельности можно представить как конкретное переплетение самых
различных связей. Теоретическое исследование выделяет эти связи
и отражает их с помощью определенных научных абстракций.
Но простой набор таких абстракций не дает еще представления
о природе явления, о процессах его функционирования и раз-
вития. Так, когда домарксовы экономисты зафиксировали отдель-
ные стороны и связи, характеризующие капиталистическое произ-
водство, выведя такие абстракции, как «товар», «стоимость»,
«деньги» и т. д., то здесь еще не было цельного представления
о сущности капиталистического производства и тенденциях его
развития. Для того чтобы создать такое представление, необходимо
было мысленно воспроизвести объект во всей полноте и сложности
его связей и отношений. Эта работа была проделана К. Марксом,
404
Глава XIII. Наука
который выделил основные абстракции, характеризующие изучае-
мый объект, а затем, постепенно развертывая их содержание,
построил целостную систему понятий, раскрывающую не только
отдельные связи и стороны капиталистического производства, но
и конкретное взаимодействие этих связей.
Такой прием исследования называется методом восхождения от
абстрактного к конкретному. Применяя его, исследователь вначале
находит главную связь (отношение) изучаемого объекта, а затем,
шаг за шагом прослеживая, как она видоизменяется в различных
условиях, открывает новые связи, устанавливает их взаимо-
действия и таким путем отображает во всей полноте сущность
изучаемого объекта.
Метод восхождения от абстрактного к конкретному приме-
няется при построении различных научных теорий и может
использоваться как в общественных, так и в естественных
науках. Например, в теории газов, выделив основные законы
идеального газа — уравнения Клапейрона, закон Авогадро и т. д.,
исследователь идет к конкретным взаимодействиям и свойствам
реальных газов, характеризуя их существенные стороны и свой-
ства. По мере углубления в конкретное вводятся все новые абст-
ракции, которые выступают в качестве более глубокого ото-
бражения сущности объекта. Так, в процессе развития теории
газов было выяснено, что законы идеального газа характеризуют
поведение реальных газов только при небольших давлениях.
Это было вызвано тем, что абстракция идеального газа прене-
брегает силами притяжения молекул. Учет этих сил привел к
формулировке закона Ван-дер-Ваальса. По сравнению с зако-
ном Клапейрона этот закон выразил сущность поведения газов
более конкретно и глубоко.
Исторический
и логический методы
исследования
Особые приемы исследования применяются при построении
теоретических знаний о сложных исторически развивающихся
объектах. Такие объекты чаще всего не могут быть воспроизве-
дены в опыте. Например, невозможно в опыте воспроизвести
историю становления Вселенной, происхождения жизни, возникно-
вения человека.
Но тогда возникает вопрос, возможна ли вообще теория таких
уникальных объектов?
Ответ на этот вопрос и приводит нас к выявлению специфи-
ческих приемов построения теоретических знаний об истори-
чески развивающихся объектах, диалектики соотношения истори-
ческих и логических методов исследования.
5. Логика, методология и методы научного познания
В основе исторического метода лежит изучение реальной исто-
рии в ее конкретном многообразии, выявление исторических фак-
тов и на этой основе такое мыслительное воссоздание истори-
ческого процесса, при котором раскрывается логика, закономер-
ность его развития.
Логический же метод выявляет эту закономерность иным
способом: он не требует непосредственного рассмотрения хода
реальной истории, а раскрывает ее объективную логику путем
изучения исторического процесса на высших стадиях его раз-
вития. Объективной основой такого способа исследования явля-
ется следующая особенность сложных развивающихся объектов:
на высших стадиях развития они сжато воспроизводят в своей
структуре и функционировании основные черты своей историче-
ской эволюции. Эта особенность ярко прослеживается, например,
в биологической эволюции, где высокоразвитые организмы на
стадии эмбрионального развития повторяют основные черты всего
хода эволюции, приведшего к появлению этих организмов (онтоге-
нез «повторяет» филогенез). Исторический метод дал впечатляю-
щие результаты в эволюционном учении Ч. Дарвина.
В социальных процессах мы также сталкиваемся с этой осо-
бенностью. К. Маркс подчеркивал, что закономерности превраще-
ния денег в капитал, составляющие внутреннюю логику перво-
начального капиталистического накопления, проявляются в наибо-
лее отчетливом виде именно в развитых формах капиталисти-
ческого производства, когда превращение денег в капитал прини-
мает массовидный характер.
В таких случаях логический метод является эффективным
средством раскрытия закономерностей и тенденций исторического
процесса. К. Маркс, исследуя закономерности капиталистического
производства, использовал в «Капитале» преимущественно логи-
ческий метод. Но на ряде этапов своего исследования он приме-
нял и исторический метод. Основой такого сочетания обоих мето-
дов является их глубокая внутренняя связь, поскольку логический
метод, как подчеркивал Ф. Энгельс, «в сущности является не
чем иным, как тем же историческим методом, только освобожден-
ным от исторической формы и от мешающих случайностей. С чего
начинает история, с того же должен начинаться и ход мыслей,
и его дальнейшее движение будет представлять собой не что иное,
как отражение исторического процесса в абстрактной и теорети-
чески последовательной форме...» L
И логический, и исторический методы выступают как приемы
построения теоретических знаний. Ошибочно отождествлять исто-
рический метод с эмпирическим описанием, а статус теоретиче-
ского приписывать только логическому методу. При любом спосо-
бе анализа исторически развивающегося объекта предполагается
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 497.
406
Глава XIII. Наука
эмпирическая база: факты реальной истории и факты, фикси-
рующие особенности структуры и функционирования изучаемого
процесса на высших стадиях развития. На этой основе выдви-
гаются гипотезы, которые проверяются фактами и превращаются
в теоретическое знание о закономерностях исторического про-
цесса.
В случае применения логического метода эти закономерности
выявляются в очищенном от конкретных зигзагов и случайностей
реальной истории виде. Исторический же метод предполагает
фиксацию таких зигзагов и случайностей, но он не сводится к
простому эмпирическому описанию событий в их исторической
последовательности, а предполагает их особую реконструкцию,
обеспечивающую понимание и объяснение исторических собы-
тий, раскрытие их внутренней логики. Историческая реконст-
рукция представляет собой особый тип теоретического знания.
Классические образцы ее осуществления можно найти в работах
К. Маркса «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Граждан-
ская война во Франции», где изложение исторического хода собы-
тий дано как теоретическое исследование, раскрывающее действие
объективных закономерностей классовой борьбы в конкретном
социальном процессе.
Все описанные методы познания в реальном научном исследо-
вании всегда работают во взаимодействии. Их конкретная систем-
ная организация определяется особенностями изучаемого объекта,
а также спецификой того или иного этапа исследования. В процес-
се развития науки развивается и система ее методов, форми-
руются новые приемы и способы исследовательской деятельности.
Задача методологии науки состоит не только в выявлении и фик-
сации уже сложившихся приемов и методов исследовательской
деятельности, но и в выяснении тенденций их развития.
6.
Этика науки
• Этические нормы и ценности науки ф Свобода научного поиска и социаль-
ная ответственность ученых ф
Этические нормы
и ценности науки
В науке, как и в любой области человеческой деятельности,
взаимоотношения между теми, кто в ней занят, и действия каждо-
го из них подчиняются определенной системе этических норм,
определяющих, что допустимо, что поощряется, а что считается
непозволительным и неприемлемым для ученого в различных
6. Этика науки
ЛК
ситуациях. Эти нормы возникают и развиваются в ходе развития
самой науки, являясь результатом своего рода «исторического
отбора», который сохраняет только то, что необходимо науке и об-
ществу на каждом этапе истории.
В нормах научной этики находят свое воплощение, во-первых,
общечеловеческие моральные требования и запреты, такие, напри-
мер, как «не укради», «не лги», приспособленные, разумеется,
к особенностям научной деятельности. Скажем, как нечто подобное
краже оценивается в науке плагиат, когда человек выдает научные
идеи, результаты, полученные кем-либо другим, за свои; ложью
считается преднамеренное искажение (фальсификация) данных
эксперимента.
Во-вторых, этические нормы науки служат для утверждения
и защиты специфических, характерных именно для науки цен-
ностей. Первой среди них является бескорыстный поиск и отстаи-
вание истины. Широко известно, например, изречение Аристо-
теля: «Платон мне друг, но истина дороже», смысл которого
в том, что в стремлении к истине ученый не должен считаться
ни со своими симпатиями и антипатиями, ни с какими бы то ни
было иными привходящими обстоятельствами. История науки,
да и история человечества с благодарностью чтит имена под-
вижников (таких, как Джордано Бруно), которые не отрекались
от своих убеждений перед лицом тяжелейших испытаний и даже
самой смерти. За примерами, впрочем, не обязательно углуб-
ляться в далекую историю. Достаточно вспомнить слова совет-
ского биолога Н. И. Вавилова: «Мы на крест пойдем, а от своих
убеждений не откажемся», оправдавшего эти слова собственной
трагической судьбой...
В повседневной научной деятельности обычно бывает не-
просто сразу же оценить полученное знание как истину либо
как заблуждение. И это обстоятельство находит отражение в нор-
мах научной этики, которые не требуют, чтобы результат каждого
исследования непременно был истинным знанием. Они требуют
лишь, чтобы этот результат был новым знанием и так или иначе —
логически, экспериментально и пр.— обоснованным. Ответствен-
ность за соблюдение такого рода требований лежит на самом уче-
ном, и он не может переадресовать ее кому-нибудь другому. Для
того чтобы удовлетворить этим требованиям, он должен: хорошо
знать все то, что сделано и делается в его области науки; публи-
куя результаты своих исследований, четко указывать, на какие
исследования предшественников и коллег он опирался, и именно
на этом фоне показывать то новое, что открыто и разработано им
самим. Кроме того, в публикации ученый должен привести те до-
казательства и аргументы, с помощью которых он обосновывает
полученные им результаты; при этом он обязан дать исчерпываю-
щую информацию, позволяющую провести независимую проверку
его результатов.
Глава XIII. Наука
Нормы научной этики редко формулируются в виде специаль-
ных перечней и кодексов — как правило, они передаются молодыц
исследователям от их учителей и предшественников. Однако изве-
стны попытки выявления, описания и анализа этих норм, пред-
принимаемые главным образом в философии и социологии науки.!
В качестве примера можно привести исследование англий-
ского социолога науки Р. Мертона. С его точки зрения, нормы^
науки строятся вокруг четырех основополагающих ценностей, i
Первая из них универсализм — убеждение в том, что изучаемые:
наукой природные явления повсюду протекают одинаково и что^
истинность научных утверждений должна оцениваться независимо
от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их;
формулирует. Требование универсализма предполагает, в частно-^
сти, что результаты маститого ученого должны подвергаться не j
менее строгой проверке и критике, чем результаты его молодого j
коллеги. Вторая ценность — общность, смысл которой в том, что 5
научное знание должно свободно становиться общим достоянием.
Тот, кто его впервые получил, не вправе монопольно владеть им.
Публикуя результаты исследования, ученый не только утверждает
свой приоритет и выносит полученный результат на суд критики,
но и делает его открытым для дальнейшего использования всеми
коллегами. Третья ценность — бескорыстность, когда первичным
стимулом деятельности ученого является поиск истины, свободный
от соображений личной выгоды (завоевания славы, получения
денежного вознаграждения). Признание и вознаграждение долж-
ны рассматриваться как возможное следствие научных достиже-
ний, а не как цель, во имя которой проводятся исследования.
Четвертая ценность — организованный скептицизм: каждый уче-
ный несет ответственность за оценку доброкачественности того, что
сделано его коллегами, и за то, чтобы сама оценка стала достоя-
нием гласности. При этом ученый, опиравшийся в своей работе на
неверные данные, заимствованные из работ его коллег, не осво-
бождается от ответственности, коль скоро он сам не проверил
точность используемых данных. Из этого требования следует, что
в науке нельзя слепо доверяться авторитету предшественников,
сколь бы высоким он ни был. В научной деятельности равно
необходимы как уважение к тому, что сделали предшественники
(еще Ньютон говорил, что достигнутое им стало возможно лишь
постольку, поскольку он стоял «на плечах гигантов»), так и кри-
тическое отношение к их результатам. Более того, ученый должен
не только мужественно и настойчиво отстаивать свои научные
убеждения, используя все доступные ему средства логической и
эмпирической аргументации, но и обладать мужеством отказаться
от этих убеждений, коль скоро будет обнаружена их ошибочность.
Предпринятый Р. Мертоном анализ ценностей и норм науки
неоднократно подвергался уточнениям, исправлениям и даже рез-
кой критике в специальной литературе. При этом выяснилось,
6. Этика науки
JS2
что наличие такого рода норм (пусть не именно этих, но в чем-
то сходных с ними) очень важно для существования и развития
науки, для самоорганизации научной деятельности. Безусловно,
нередки случаи нарушения этих норм. Однако тот, кто их нару-
шает, рискует рано или поздно потерять уважение и доверие своих
коллег. Следствием этого может стать полное игнорирование его
научных результатов другими исследователями, так что он по
сути дела окажется вне науки. А между тем признание коллег
является для ученого высшей наградой, более значимой, как
правило, чем материальное вознаграждение. Особенность научной
деятельности в том и заключается, что результативной она по-
настоящему оказывается лишь тогда, когда признана, и результаты
ее используются коллегами для получения новых знаний.
Отдельные нарушения этических норм науки, хотя и могут вы-
зывать серьезные трудности в развитии той или иной области
знания, в общем все же чреваты большими неприятностями для
самого нарушителя, чем для науки в целом. Однако когда такие
нарушения приобретают массовый характер, под угрозой оказы-
вается уже сама наука. Сообщество ученых прямо заинтересовано
в сохранении климата доверия, поскольку без этого было бы не-
возможно дальнейшее развитие научных знаний, то есть прогресс
науки.
Этические нормы охватывают самые разные стороны деятель-
ности ученых: процессы подготовки и проведения исследований,
публикации научных результатов, проведения научных дискуссий,
когда сталкиваются различные точки зрения. В современной науке
особую остроту приобрели вопросы, касающиеся не столько норм
взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотно-
шений науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто
обозначают как проблему социальной ответственности ученого.
Свобода
научного поиска
и социальная
ответственность
ученого
При всей своей современности и актуальности проблема со-
циальной ответственности ученого имеет глубокие исторические
корни. На протяжении веков, со времени зарождения научного
познания, вера в силу разума сопровождалась сомнением: как
будут использованы его творения? Является ли знание силой, слу-
жащей человеку, и не обернется ли оно против него? Широко
известны слова библейского проповедника Екклезиаста: «...во
многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умно-
жает скорбь».
Глава XIII. Наука
Вопросом о соотношении истины и добра задавалась и антич-
ная философия. Уже Сократ исследовал связь между знанием
и добродетелью, и с тех пор этот вопрос стал одним из вечных
вопросов философии, предстающим в самых разных обличьях.
Сократ учил, что по природе своей человек стремится к лучшему,
а если творит зло, то лишь по неведению, тогда, когда не знает,
в чем состоит истинная добродетель. Тем самым познание ока-
зывалось, с одной стороны, необходимым условием благой, доброй
жизни, а с другой — одной из главных ее составных частей. Вплоть
до нашего времени такая высокая оценка познания, впервые
обоснованная Сократом, оставалась и остается в числе основопо-
ложений, на которые опирается европейская культура. Сколь бы ни
были влиятельны в разные времена истории силы невежества
и суеверия, восходящая к Сократу традиция, утверждавшая
достоинство и суверенность разума и этически оправдывавшая
познание, была продолжена.
Это не значит, впрочем, что сократовское решение вопроса
не подвергалось сомнению. Так, уже в новое время, в XVIH веке,
Ж. Ж. Руссо выступает с утверждением о том, что развитие
науки ни в коей мере не способствует нравственному прогрессу
человечества. С особым трагизмом тема соотношения истины
и добра прозвучала у А. С. Пушкина, заставившего нас раз-
мышлять о том, совместимы ли гений и злодейство...
Таковы лишь некоторые крупицы исторического опыта чело-
веческой мысли, который так необходим сегодня, когда столь
остро встали проблемы неоднозначности, а порой и опасности
социальных последствий научно-технического прогресса.
Среди областей научного знания, в которых особенно остро
и напряженно обсуждаются вопросы социальной ответственности
ученого и нравственно-этической оценки его деятельности, особое
место занимают генная инженерия, биотехнология, биомедицин-
ские и генетические исследования человека; все они довольно
близко соприкасаются между собой. Именно развитие генной инже-
нерии привело к уникальному в истории науки событию, когда
в 1975 году ведущие ученые мира добровольно заключили мора-
торий, временно приостановив ряд исследований, потенциально
опасных не только для человека, но и для других форм жизни на
нашей планете.
Мораторию предшествовал резкий рывок в исследованиях по
молекулярной генетике. Перед учеными открылись перспективы
направленного воздействия на наследственность организмов,
вплоть до инженерного конструирования организмов с заранее
заданными свойствами. Начались обсуждение и даже поиски воз-
можностей практического осуществления таких процессов и про-
цедур, как получение в неограниченных количествах ранее трудно-
доступных медикаментов (включая инсулин, человеческий гормон
роста, многие антибиотики и пр.); придание сельскохозяйствен-
6. Этика науки
411
ным растениям свойств устойчивости к болезням, паразитам, мо-
розам и засухам, а также способности усваивать азот прямо из
воздуха, что позволило бы отказаться от производства и приме-
нения дорогостоящих азотных удобрений; избавление людей от
некоторых тяжелых наследственных болезней путем замены пато-
логических генов нормальными (генная терапия).
Наряду с этим началось бурное развитие биотехнологии на
основе применения методов генной инженерии в пищевой и хими-
ческой промышленности, а также для ликвидации и предотвраще-
ния некоторых видов загрязнения окружающей среды. В невидан-
но короткие сроки, буквально за несколько лет, генная инженерия
прошла путь от фундаментальных исследований до промышленно-
го и вообще практического применения их результатов.
Однако другой стороной этого прорыва в области генетики
явились таящиеся в нем потенциальные угрозы для человека
и человечества. Даже простая небрежность экспериментатора или
некомпетентность персонала лаборатории в мерах безопасности
могут привести к непоправимым последствиям. Еще больший вред
методы генной инженерии могут принести при использовании их
всякого рода злоумышленниками или в военных целях. Опасность
обусловлена прежде всего тем, что организмы, с которыми чаще
всего проводятся эксперименты, широко распространены в естест-
венных условиях и могут обмениваться генетической информа-
цией со своими «дикими» сородичами. В результате подобных
экспериментов возможно создание организмов с совершенно но-
выми наследственными свойствами, ранее не встречавшимися на
Земле и эволюционно не обусловленными.
Такого рода опасения и заставили ученых пойти на столь бес-
прецедентный шаг, как установление добровольного моратория.
Позднее, после того как были разработаны чрезвычайно строгие
меры безопасности при проведении экспериментов (в их числе —
биологическая защита, то есть конструирование ослабленных
микроорганизмов, способных жить только в искусственных усло-
виях лаборатории) и получены достаточно достоверные оценки
риска, связанного с проведением экспериментов, исследования
постепенно возобновлялись и расширялись. Однако некоторые,
наиболее рискованные типы экспериментов до сих пор остаются
под запретом.
Тем не менее дискуссии вокруг этических проблем генной
инженерии отнюдь не утихли. Человек, как отмечают некоторые
их участники, может сконструировать новую форму жизни, резко
отличную от всего нам известного, но он не сможет вернуть ее
назад, в небытие... «Имеем ли мы право,— спрашивал один из
творцов новой генетики, американский биолог, лауреат Нобелев-
ской премии Э. Чаргафф,— необратимо противодействовать эволю-
ционной мудрости миллионов лет ради того, чтобы удовлетворить
амбиции и любопытство нескольких ученых? Этот мир дан нам
412
Глава XIII. Наука
взаймы. Мы приходим и уходим; и с течением времени мы остав-
ляем землю, воздух и воду тем, кто приходит после нас».
Порой в этих дискуссиях обсуждаются достаточно отдаленные,
а то и просто утопические возможности (типа искусственного
конструирования человеческих индивидов), которые якобы могут
открыться с развитием генетики. И накал дискуссий объясняется
не столько тем, в какой мере реальны эти возможности, сколько
тем, что они заставляют людей во многом по-новому или более
остро воспринимать такие вечные проблемы, как проблемы челове-
ка, его свободы и предназначения. Далекие перспективы, откры-
ваемые генетикой, начинают оказывать влияние на нас уже се-
годня, заставляя задуматься, например, над тем, хотим ли мы
и должны ли хотеть клонального размножения (получения неогра-
ниченного числа генетически идентичных копий) людей. И совре-
менным людям приходится более пристально всматриваться в са-
мих себя, чтобы понять, чего они хотят, к чему стремятся и что
считают неприемлемым.
И здесь использование средств философского анализа, обра-
щение к многовековому опыту философских размышлений ста-
новится не просто желательным, а существенно необходимым для
поиска и обоснования разумных и вместе с тем подлинно гуман-
ных позиций при столкновении с этими проблемами в сегодняшнем
мире. Это стало предметом особой науки — биоэтики.
Развитие генной инженерии и близких ей областей знания
(да и не их одних) заставляет во многом по-новому осмысливать
и диалектическую связь свободы и ответственности в деятельности
ученых. На протяжении веков многим из них не только словом,
но и делом приходилось утверждать и отстаивать принцип свободы
научного поиска перед лицом догматического невежества, фа-
натизма суеверий, просто предубеждений. Ответственность же
ученого при этом выступала прежде всего как ответственность
за получение и распространение проверенных, обоснованных и
строгих знаний, позволяющих рассеивать мрак невежества.
Сегодня же принцип свободы научного поиска должен осмысли-
ваться в контексте тех далеко не однозначных последствий раз-
вития науки, с которыми приходится иметь дело людям. В нынеш-
них дискуссиях по социально-этическим проблемам науки наряду
с защитой ничем не ограничиваемой свободы исследования пред-
ставлена и диаметрально противоположная точка зрения, пред-
лагающая регулировать науку точно так же, как регулируется
движение на железных дорогах. Между этими крайними позиция-
ми располагается широкий диапазон мнений о возможности и же-
лательности регулирования исследований и о том, как при этом
должны сочетаться интересы самого исследователя, научного
сообщества и общества в целом.
В этой области еще очень много спорного, нерешенного. Но,
как бы то ни было, идея неограниченной свободы исследования,
6. Этика науки
112
которая была безусловно прогрессивной на протяжении многих
столетий, ныне уже не может приниматься безоговорочно, без
учета социальной ответственности, с которой должна быть не-
разрывно связана научная деятельность. Есть ведь ответственная
свобода — и есть принципиально отличная от нее свободная без-
ответственность, чреватая — при современных и будущих воз-
можностях науки — весьма тяжелыми последствиями для челове-
ка и человечества.
Дело в том, что бурный, беспрецедентный по своим темпам
и размаху научно-технический прогресс является одной из наибо-
лее очевидных реальностей нашего времени. Наука колоссально
повышает производительность общественного труда, расширяет
масштабы производства. Она добилась ни с чем не сравнимых
результатов в овладении силами природы. Именно на науку опи-
рается сложный механизм современного развития, так что страна,
которая не в состоянии обеспечить достаточно высокие темпы на-
учно-технического прогресса и использования его результатов
в самых разных сферах общественной жизни, обрекает себя на
состояние отсталости и зависимое, подчиненное положение в мире.
Вместе с тем наука выдвигает перед человечеством немало
новых проблем и альтернатив. Еще в недавнем прошлом было
принято безудержно восхвалять научно-технический прогресс как
чуть ли не единственную опору общего прогресса человечества.
Такова точка зрения сциентизма, то есть представления о науке,
особенно о естествознании, как о высшей, даже абсолютной со-
циальной ценности.
Сегодня многими столь же безоглядно отрицается гуманисти-
ческая сущность развития науки. Распространилось убеждение
в том, что цели и устремления науки и общества в наши дни раз-
делены и пришли в неустранимые противоречия, что этические
нормы современной науки едва ли не противоположны обще-
человеческим социально-этическим и гуманистическим нормам
и принципам, а научный поиск давно вышел из-под морального
контроля и сократовский постулат «знание и добродетель не-
разрывны» уже списан в исторический архив.
И надо сказать, что противники сциентизма апеллируют к впол-
не конкретному опыту современности. Можно ли, вопрошают они,
говорить о социально-нравственной роли науки, когда ее дости-
жения используются для создания чудовищных средств массового
уничтожения, в то время как ежегодно множество людей умирает
от голода? Можно ли говорить об общечеловеческой нравствен-
ности ученого, если чем глубже он проникает в тайны природы,
чем честнее относится к своей деятельности, тем большую уг-
розу для человечества таят в себе ее результаты? Разве можно
говорить о благе науки для человечества, если ее достижения
нередко используются для создания таких средств и техноло-
। ий, которые ведут к отчуждению, подавлению, оглуплению
Глава XIII. Наука
ш
человеческой личности, разрушению природной среды обитания
человека?
Научно-технический прогресс не только обостряет многие из
существующих противоречий современного общественного разви-
тия, но и порождает новые. Более того, его негативные проявле-
ния могут привести к катастрофическим последствиям для судеб
всего человечества. Сегодня уже не только произведения писате-
лей-фантастов, авторов антиутопий, но и многие реальные собы-
тия предупреждают нас о том, какое ужасное будущее ждет
людей в обществе, для которого научно-технический прогресс
выступает как самоцель, лишается «человеческого измерения».
Значит ли это, однако, что следует согласиться с антисциен-
тизмом, с призывами остановить развитие науки и техники?
Отнюдь нет. Если мы сегодня отчетливо убеждаемся в том, что
знание далеко не всегда ведет к добродетели, то отсюда никоим
образом не вытекает, будто путем к добродетели является неве-
жество. Ж. Ж. Руссо идеализировал неиспорченного цивилизацией
человека первобытного общества, который жил якобы в согласии
с самим собой и с природой. Подобная идеализация патриархаль-
ных устоев прошлого характерна и для многих современных про-
тивников научно-технического прогресса. Туман, который засти-
лает их взор, обращенный в прошлое, увы, не позволяет им увидеть
тех тягот, лишений, да и просто гнусностей, коих вполне хватало
в патриархальной жизни. «Критика науки» игнорирует это.
При всей противоположности позиции сциентизма и анти-
сциентизма заключают в себе и нечто общее. Сциентизму свойст-
венно слепое преклонение перед наукой; враждебность антисциен-
тизма по отношению к науке также замешена на слепом, без-
отчетном страхе перед ней. Чего не хватает обеим этим позициям
и что так необходимо сегодня не только ученому, но и каждому
человеку, со всех сторон окруженному порождениями научно-
технического прогресса,— это прежде всего рационального отно-
шения к науке и научному мышлению.
Научно-технический прогресс, как таковой, подобно любому
историческому развитию, необратим, и всякие заклинания по
этому поводу не в состоянии его остановить. Единственное, что
они могут породить,— это накопление и закрепление отсталости,
слаборазвитости в обществе, где такие заклинания приобретают
вес. Но это никоим образом не значит, что людям остается лишь
безропотно подчиняться развитию науки и техники, по возможно-
сти приспосабливаясь к его негативным последствиям. Конкретные
направления научно-технического прогресса, научно-технические
проекты и решения, затрагивающие интересы и ныне живущих,
и будущих поколений,— вот что требует широкого, гласного,
демократического и вместе с тем компетентного обсуждения, вот
что люди могут принимать либо отвергать своим волеизъявлением.
Этим и определяется сегодня социальная ответственность уче-
6. Этика науки
4U
ного. Опыт истории убедил нас, что знание — это сила, что наука
открывает человеку источники невиданного могущества и власти
над природой. Мы знаем, что последствия научно-технического
прогресса бывают очень серьезными и далеко не всегда благоприят-
ными для людей. Поэтому, действуя с сознанием своей социальной
ответственности, ученый должен стремиться к тому, чтобы предви-
деть возможные нежелательные эффекты, которые потенциально
заложены в результатах его исследований. Ведь он благодаря
своим профессиональным знаниям подготовлен к такому предвиде-
нию лучше и в состоянии сделать это раньше, чем кто-либо другой.
Наряду с этим социально ответственная позиция ученого предпо-
лагает, чтобы он максимально широко и в доступных формах
оповещал общественность о возможных нежелательных эффектах,
о том, как их можно избежать, ликвидировать или минимизиро-
вать. Только те научно-технические решения, которые приняты на
основе достаточно полной информации, можно считать в наше вре-
мя социально и морально оправданными. Все это показывает,
сколь велика роль ученых в современном мире. Ибо как раз они
обладают теми знаниями и квалификацией, которые необходимы
ныне не только для ускорения научно-технического прогресса,
но и для того, чтобы направлять этот прогресс на благо человека
и общества.
Начав изложение темы науки с определения ее социальных,
а не только познавательных функций, в заключение мы вновь об-
ращаемся к ним. Философский анализ, основывающийся на марк-
систской методологии, неизбежно ведет к этому, показывая тем
самым свою эвристическую эффективность и актуальность в совре-
менных условиях. Логическим продолжением этого анализа явля-
ется непосредственное обращение к общественным процессам,
в которых протекает всякое человеческое познание, включая
науку и жизнедеятельность самого человека как центра философ-
ских размышлений. Этим проблемам и посвящены последующие
главы.
Глава XIV
Общество
ф Материализм — исходный методо-
логический принцип анализа общест-
ва ф Базис и надстройка ф Струк-
тура общественного сознания ф Ис-
торические типы общества и мето-
дология анализа реального историче-
ского процесса ф Движущие силы
и субъекты исторического процесса ф
Философски - теоретический
анализ общества предполагает
введение ряда новых категорий,
играющих важную роль в по-
знании социальных процессов.
К. Маркс писал, характеризуя
метод политической экономии,
что при исследовании общества
не могут быть использованы
ни микроскоп, ни иные прибо-
ры, столь важные и нужные,
когда исследуются природные
процессы. Их заменяет сила
абстракции. Воссоздавая с по-
мощью абстракции идеализиро-
ванную модель общества, мы
будехМ опираться на метод вос-
хождения от абстрактного к
конкретному, то есть двигаться
от наиболее общих понятий ко
все более конкретным, богатым
по содержанию.
Категории и их система —
теоретическая модель общест-
ва — не являются самоцелью.
Они нужны не сами по себе,
а как инструмент познания
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
реального, и прежде всего современного, общества. «...Наше по-
нимание истории,— писал Ф. Энгельс,— есть прежде всего руко-
водство к изучению, а не рычаг для конструирования на манер
гегельянства» В соответствии с этим мы будем обращать основ-
ное внимание на методологическую роль категорий для исследо-
вания актуальных проблем истории вообще и современной эпохи
в особенности, на сложное взаимоотношение теории и реальности,
а также способов применения теории для анализа конкретного
общества.
С учетом сказанного задачу данной главы можно сформулиро-
вать следующим образом: дать краткий теоретический анализ
общества как динамичной развивающейся системы и раскрыть
методологию его познания.
1.
Материализм —
исходный методологический принцип
анализа общества
• Соотношение теории и реальности ф От идеалистического к материали-
стическому пониманию и исследованию общественной жизни ф Категории
«общественное бытие» и «общественное сознание» и их методологическая
роль ф Материальное производство — основа общественного развития ф
Соотношение теории
и реальности
Прежде чем осуществлять содержательный и методологиче-
ский анализ, целесообразно сформулировать некоторые принци-
пиальные положения, касающиеся соотношения теоретической
системы и конкретно-исторического общества. Это поможет от-
тенить как силу, так и естественную ограниченность теории,
а также понять, что последняя не совпадает и не может пол-
ностью совпадать с многообразием реальной действительности.
Отсюда возникает проблема способов применения теории для
изучения реальности.
Одна из наиболее характерных особенностей научно-теорети-
ческого анализа заключается в том, что он осуществляется на
базе исследования идеализированного объекта или, как иногда
говорят, идеальной модели. Это дает возможность, во-первых, от-
влечься от случайностей и выявить необходимость в чистом виде,
во-вторых, представить изучаемый объект в предельно развитой
форме, что позволяет обнаружить присущие ему законы движения.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 371.
14 Введение в философию, ч. 2
418 Глава XIV. Общество
В основе построения идеальной модели общества, как и любого
другого идеализированного объекта, лежат некоторые исходные
принципы. Будучи обобщением огромного эмпирического мате-
риала, они позволяют двигаться от самых абстрактных характе-
ристик этого объекта ко все более и более конкретным.
Реальное общество и его идеализированная модель — далеко
не тождественны. В объективно реальном историческом процессе
события носят неповторимую индивидуальную окраску; здесь
все взаимосвязано, все влияет друг на друга: сознание на бытие,
бытие на сознание, экономика на политику и обратно и т. д. В идеа-
лизированном объекте отношения первичного — вторичного уров-
ней, определяющего — определяемого, причин — следствий строго
фиксированы. Очищенный от многообразия, такой логизированный
объект вроде бы и не имеет ничего общего с играющим всеми
красками, предельно наполненным человеческими страстями исто-
рическим процессом. На самом же деле такое сходство есть, хотя
обнаружить его возможно только на рациональном уровне, с по-
мощью теории. Дело в том, что идеализированная модель общест-
ва совпадает с реальной историей и реальным обществом постоль-
ку, поскольку отражает их сущность, внутренние, устойчивые,
необходимые, повторяющиеся связи и отношения. В ходе теорети-
ческого анализа, конечно, воспроизводятся не только прямые,
первично-вторичные зависимости, но и обратные, связанные с
активным влиянием, например, следствия на породившую его
причину. Но прежде чем учитывать взаимодействия, более того,
чтобы не остановиться на констатации взаимодействий и бес-
численных взаимообусловленностей, теория призвана четко отде-
лить определяющее от определяемого и зафиксировать такого
рода первичную сущностную зависимость в соответствующих ка-
тегориях.
Идеализированная модель общества дает возможность исследо-
вать его реальную историю. Она задает исходные принципы под-
хода к ее изучению, своего рода ариаднину* нить, позволяющую
сознательно продвигаться в лабиринте фактов, событий, деяний
народов и героев. Логическое знание об истории несравненно бед-
нее, чем сам реальный исторический процесс. Но вместе с тем
оно глубже и основательнее знания эмпирического, отражающего
внешнее сходство и разнообразие фактов. Этим любая продуманная
логическая модель исторического процесса, например гегелевская,
отличается от тех исторических работ, в которых вроде бы зафик-
сировано, «как все на самом деле было», переданы события и их
хронология, но в которых они воспроизведены в виде совокупности
вызванных случайными причинами действий людей, и в первую
очередь выдающихся личностей. Вместе с тем важно иметь в виду,
что познание сущности позволяет научно подойти к анализу кон-
кретного материала, свободно и гибко ориентироваться в нем. Фи-
лософская методология сама по себе не претендует на то, чтобы
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
раскрыть причины тех или иных конкретных социальных процес-
сов и явлений во всем их конкретном многообразии, но она помо-
гает правильно поставить проблему и дает ориентир в научном
поиске ее решения.
Теоретический анализ общества предполагает рассмотрение
его в качестве целостного организма, части которого не только
взаимовлияют друг на друга, но и находятся в «соподчинении»,
то есть в отношении первичное — вторичное, определяющее —
определяемое. При этом именно философским вопросом, относя-
щимся к такого рода зависимости, является вопрос о том, каким
образом в человеческой истории взаимодействуют сознание и бы-
тие, а на этой основе субъективные цели людей с объективными
условиями их деятельности.
Такой вопрос вытекает из самой специфики общественной жиз-
ни, в центре которой находится человек — существо, обладаю-
щее сознанием и волей. Без ответа на него невозможно понять,
что такое общество, сформулировать методологические принципы
исследования этой сложной целостности.
Последовательными могут быть лишь два ответа на этот вопрос:
решение его с позиций идеализма, когда первичным в обществен-
ной жизни признается сознание людей, и с позиций материализ-
ма, когда таковым считается их реальное бытие. В первом случае
исследователь рассматривает сознание индивидов и общества опре-
деленной эпохи как последнюю и определяющую причину ее
особенностей и изменений. Во втором случае анализ проникает
вглубь: ставится вопрос об объективной основе самого сознания,
его конкретно-историческом характере и подлинной роли в исто-
рическом процессе.
Обозначенная здесь проблема имеет отнюдь не только теорети-
ческое, но и огромное практическое значение. В самом деле, если
в обществе отсутствует объективная основа, детерминирующая
сознание людей, значит, именно сознание оказывается последней
и единственной причиной, от которой зависят как великие победы,
так и трагические поражения человечества. Отсюда должно сле-
довать, что совершенствование общества обусловлено в конечном
счете прогрессом человеческого интеллекта, нравственности, вос-
питания и т. д., а для его избавления от негативных явлений до-
статочно изменить сознание, организовав соответствующим обра-
зом воспитание и пропаганду. Так ли это?
Овладение диалектико-материалистической методологией по-
зволяет правильно ответить на поставленный вопрос, преодолеть
идеализм в понимании истории. И это оказывается не экскурс в
прошлое, а насущная задача сегодняшнего дня, тесно связанная
с практикой революционного обновления советского общества,
потому что та или иная методология решающим образом сказы-
вается на стратегических установках, ориентирующих практиче-
скую деятельность людей.
Глава XIV. Общество
От идеалистического
к материалистическому
пониманию
и исследованию
общественной
жизни
Идеалистическое понимание истории, абсолютизирующее роль
сознания в жизни общества, превращающее его в конечную и
определяющую силу исторического процесса, долго было безраз-
дельно господствующим в философии. Причина этого — реаль-
ная сложность общественных процессов. Исследователям казалось
само собою разумеющимся, что если люди участвуют в обществен-
ных преобразованиях, побуждаемые осознанными целями или
стремлениями воплотить в жизнь какие-то свои идеалы, то, сле-
довательно, именно сознание — первичный, определяющий фак-
тор исторического процесса. Этот вывод поддерживался «здравым
смыслом»; в нем нашло отражение отделение духовного произ-
водства от материального и последующее закрепление интеллек-
туальной деятельности за господствующими в обществе социаль-
ными слоями.
Нельзя не признать, что и в рамках идеалистического пони-
мания истории осуществлялся прогресс знаний, имели место ге-
ниальные догадки, плодотворные теоретические разработки. Осо-
бенно большой вклад в разработку научной концепции общества
и соответствующей методологии его познания внесла немецкая
классическая философия. Научное исследование исторического
процесса, подобно изучению природы, начинается там и тогда, где
и когда удается выделить объективные законы, независимые от
воли и сознания преследующего свои цели человека. В истории
философии в полном объеме такую задачу выдвинули как раз
классики немецкой идеалистической философии. Вслед за Кан-
том Гегель четко поставил проблему объективных оснований
исторического процесса: интересы, воля, желание, действия лю-
дей, как правило, разнонаправлены; но хаос случайного — только
внешний рисунок истории, за которым скрывается внутренняя
логика исторического процесса, его объективная закономер-
ность.
Контуры научной методологии обозначились: идти следует не
от субъективных намерений участников исторического процесса,
в том числе и самых выдающихся, а от внутреннего, объективного
основания, которое делает историю единым, в самом себе упоря-
доченным процессом и определяет характер индивидуальных целей
и субъективных воль. Как уже говорилось в предыдущих главах,
Гегель мистифицировал историческую закономерность, связав ее
с саморазвитием абсолютной идеи. Проблема не была решена,
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
но была уже осмыслена, и идти вперед можно было, только раз-
рабатывая ее дальше, преодолевая слабости ее идеалистической
интерпретации. Принципиально новый шаг вперед в этом направ-
лении был сделан К. Марксом.
Маркс воспринял кантовско-гегелевскую традицию — поиски
объективного основания исторического процесса. Ее развитие зави-
село от преодоления мистификации исторической необходимости.
Путь к такому преодолению мог подсказать только опыт истории
философии: материалистическая критика абсолютизации роли
сознания, «духа» в историческом процессе, диалектическое отри-
цание предшествующей философии истории с удержанием всех
ее огромных достижений.
На первый взгляд может показаться, что задача, которую реша-
ли и решили К. Маркс и Ф. Энгельс, не столь уж сложна: доста-
точно разделить все общественные явления на те, которые принад-
лежат сфере сознания, и те, что находятся вне его. После этого
можно первую группу явлений назвать идеальной, вторую —
материальной и установить зависимость одних явлений от других.
Как будто все просто и ясно. На самом деле эта простота весьма
обманчива. Попробуем проанализировать, к чему ведет такое чисто
внешнее решение проблемы.
Начнем с вопроса: где искать основу общественных идей, тео-
рий? В процессах, протекающих вне сознания? Но дело в том, что
в обществе имеется очень много таких организаций, институтов,
которые хотя и существуют вне сознания и даже активно воздей-
ствуют на него, по своей природе являются вторичными, зависи-
мыми от общественного сознания. Известно, например, какую
огромную роль в жизни общества играют государство, политиче-
ские партии. И, наверное, никто не отнесет их к явлениям духов-
ным, поскольку они действуют в качестве мощных орудий социаль-
ной практики. А между тем эти институты по своему происхожде-
нию зависят от политических и правовых взглядов людей, то есть
от общественного сознания. Именно на этом основании материали-
сты домарксистского периода и многие современные немарксист-
ские социологи делали и делают, по существу, идеалистический
вывод: нет в обществе таких явлений, которые бы не определялись
сознанием.
Итак, задача формирования материалистического взгляда на
историю не может быть сведена к столь упрощенному пониманию,
хотя и представляющемуся на первый взгляд самоочевидным:
разделить общественную жизнь на то, что принадлежит сознанию
субъекта, и то, что находится вне его. Ведь нужно было не просто
распространить на сферу общественной жизни то понимание мате-
рии, которое исторически сложилось в процессе познания природ-
ных процессов, и даже не только конкретизировать, уточнить
само понятие материи с учетом специфики общественной жизни.
Нужно было доказать, что такая «материя» существует, открыть
422
Глава XIV. Общество
ее. Это оказывается возможным, если философия, исследуя об-
щество средствами теоретического анализа, обнаружит в нем такую
область, которая удовлетворяла бы основным признакам материи:
во-первых, не была бы «духовной субстанцией» и находилась бы
вне сознания, во-вторых, складывалась бы независимо от него,
в-третьих, определяла бы общественное сознание. Найти такую
сторону общественной жизни было равносильно материалистиче-
скому решению основного вопроса философии применительно
к обществу. Но если даже постановка проблемы оказывалась
делом весьма непростым, требующим диалектического мышле-
ния, то тем более сложным было ее решение. Оно предполагало
как выработку и введение новых категорий, так и исследование
их соотношения с объективной реальностью. Необходимо было
вскрыть и теоретически отразить в диалектике понятий сложную
взаимозависимость различных сторон и уровней общественного
организма.
В социально-философской концепции марксизма любая катего-
рия и любой вопрос рассматриваются на основе диалектико-мате-
риалистического подхода к объяснению исторического процесса.
И все связанные с этим подходом понятия и проблемы, о которых
пойдет речь в дальнейшем — общественное производство, матери-
альные и идеологические отношения, базис и надстройка, типиза-
ция общественных организмов и т. д.,— все это, с одной стороны,
«разворот» и конкретизация материалистического понимания ис-
тории, а с другой — результат, следствие применения материализ-
ма в качестве методологического принципа к познанию обществен-
ной жизни.
Имея это в виду, обратимся прежде всего к исходным и са-
мым абстрактным категориям, с помощью которых фиксируется
взаимоотношение материальной и идеальной сторон общественной
жизни. В качестве таковых выступают понятия «общественное
бытие» и «общественное сознание», выработка которых позволила
достроить здание материализма доверху. Именно с помощью этих
категорий, использовав материализм как принцип познания обще-
ства, удается обнаружить в нем отношения между первичным и
вторичным уровнями, определяемыми и определяющими, между
общественным сознанием и его объективной основой.
Категории
«общественное бытие»
и «общественное сознание»
и их методологическая роль
К. Маркс показал, что жизнь общества по сути своей практиче-
ская. Но само по себе признание деятельности, практики основной
формой жизнедеятельности общества еще не есть материализм.
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
Такое признание не выводит за пределы идеалистического понима-
ния истории, поскольку остается открытым вопрос: существует ли
объективная основа сознания, направляющего и вооружающего
практическую деятельность людей? Ответ на этот вопрос предпо-
лагает переход от внешней очевидности к постижению сущности
средствами теории.
Ни в коей мере не отрицая огромной роли идей, вытекающей
из факта целенаправленности человеческой практики, К. Маркс
продолжил анализ дальше: в чем причина господства в определен-
ные исторические периоды именно этих, а не иных взглядов? По-
чему со временем они перестают удовлетворять большие массы
людей, которые начинают группироваться вокруг новых идей,
порою принципиально отличающихся от старого строя мысли?
Это обстоятельство нельзя объяснить, оставаясь только в кругу са-
мих идей и их анализа. Но как разорвать этот круг? Где выход?
Может быть, изменения общественного сознания связаны с тем, что
меняется биологическая природа человека? Нет, такой путь — ту-
пиковый: как биологический вид человек не менялся на протяже-
нии всей известной нам истории цивилизации. Что же менялось?
Радикально изменялись условия жизнедеятельности людей, а вме-
сте с ними и на их основе и сами люди, их взгляды, системы
ценностей, целевые установки, теоретические концепции.
Как уже отмечалось, Маркс следующим образом выразил ос-
новополагающую для философской теории общества зависимость
сознания от бытия: «Сознание [das BewuBtsein] никогда не может
быть чем-либо иным, как осознанным бытием [das bewuBte Sein],
а бытие людей есть реальный процесс их жизни» \
Общественное бытие людей — это и есть та объективная обще-
ственная реальность, своего рода социальная материя 1 2, которая
отражается в общественном сознании, определяет его и обусловли-
вает в конечном счете направление его движения, его «взлеты»
и «падения», открытия и иллюзии. В этом смысл слов К. Маркса,
что идеи не имеют собственной истории, потому что их история —
это отражение в общественном сознании развития и изменения
общественного бытия. Общественное сознание представляет собой
осознание обществом самого себя, своего общественного бытия
и окружающей действительности.
Материалистическое решение вопроса о соотношении общест-
венного бытия и общественного сознания не только противопо-
ставляет материалистическое понимание истории идеалистическо-
му, но и позволяет распространить на явления общественного
сознания принципы социального детерминизма, причинной обус-
ловленности явлений. А это, в свою очередь, открывает воз-
можность последовательного научного анализа духовной жизни
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. Т. 2. С. 20.
2 См. также гл. V «Бытие».
Глава XIV. Общество
общества, объяснение явлений сознания из особенностей общест-
венного бытия. Так, если в реальном бытии человек подчинен гос-
подству стихийных природных или общественных сил, если он не
может из-за неразвитости общественных отношений поставить эти
силы под свой контроль реально, на практике, то в общественном
сознании это причудливым образом отразится в мифах, религиоз-
ных взглядах, надеждах на справедливость в потустороннем мире
и т. д. В обществе, в котором существует сословная пирамида,
увенчанная высшим сословием во главе с монархом, деспотом или
любым другим авторитарным правителем, это реальное положение
находит отражение и закрепление в соответствующей морали,
где высшими нравственными принципами считается личная пре-
данность, послушание «детей» строгим, но справедливым «отцам
общества», а также в обожествлении личности тех, кто в действи-
тельности стоит на вершине иерархической зависимости.
Итак, для понимания прошлого и настоящего, для анализа
тенденции будущего надо начинать не с того, что думала и думает
о себе та или иная эпоха, а с анализа общественного бытия людей
этой эпохи. Изучение закономерностей и противоречий обществен-
ного бытия дает ключ к пониманию политических, правовых,
философских, эстетических, религиозных взглядов и теорий, то
есть всей совокупности форм общественного сознания.
Материалистическое решение вопроса об общественном бытии
и общественном сознании — это исходный методологический прин-
цип познания и тех процессов, которые происходят в нашем об-
ществе.
Остановимся в этой связи на вопросе о таких негативных явле-
ниях в жизни советского общества, как снижение трудовой актив-
ности и инициативы, падение дисциплины и утрата чувства хозяи-
на; они возникли не на пустом месте. Материалистическая методо-
логия ориентирует на то, чтобы объяснять их не произволь-
ными изменениями в сознании людей, а теми процессами, которые
происходили и происходят в их реальном бытии, в сложной си-
стеме социально-экономических отношений. XXVII съезд КПСС,
XIX Всесоюзная партийная конференция обнажили эти процессы,
показав, что нарушение социалистического принципа распределе-
ния по труду вело к нарастанию элементов уравниловки, к паде-
нию стимулирующей роли заработной платы. Эта объективная чер-
та бытия людей, отразившись в их сознании, рождала равнодушие,
вела к снижению инициативы, утрате заинтересованности в качест-
венных результатах труда. Сложившаяся административно-бюро-
кратическая система управления экономикой деформировала про-
цесс функционирования социалистической собственности как соб-
ственности самих трудящихся. Соответственно в сознании людей
этот реальный факт создавал представление об общественной соб-
ственности как «ничьей» и отражал соответствующее к ней отно-
шение.
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
Прямым следствием, основывающимся на материалистическом
подходе к анализу общества, является вывод, что для изменения
сознания, ценностных ориентаций, установок людей необходимо
менять, совершенствовать их бытие. Нисколько не принижая роли
воспитательной работы, следует все же иметь в виду, что сознание
общества изменяется прежде всего в ходе и на основе практической
деятельности людей, включения их в реальный процесс перестрой-
ки всех сторон жизни общества. Именно так был поставлен вопрос
на XXVII съезде КПСС: «Было бы наивно представлять, будто
чувство хозяина можно воспитать словами. Отношение к собствен-
ности формируется прежде всего теми реальными условиями, в ко-
торые поставлен человек, возможностями его влияния на организа-
цию производства, распределение и использование результатов
труда»
Может возникнуть вопрос: но кто же, как не сами люди,
и каким образом будут менять это наличное, существующее
бытие, мешающее развитию инициативы, утверждению заин-
тересованного, хозяйского отношения к делам общества?
Не попадаем ли мы в замкнутый круг, из которого нет вы-
хода?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо учесть сложную взаимо-
связь общественного бытия и общественного сознания. Передовые
идеи возникают не на пустом месте: они отражают реальные
противоречия бытия и объективную необходимость его практиче-
ского преобразования. В этом смысле они вторичны и зависимы
от бытия. Но в такой зависимости и таится сила этих идей:
именно потому, что они отражают объективную потребность, идеи
распространяются, утверждаются, развиваются. Они просветляют
и окрыляют людей, становятся могучими факторами деятельности,
силой, преобразующей как индивида, так и общество. Изменив-
шийся индивид, осознавший свое положение в данной общест-
венной системе, свои потребности и интересы, включается в
практическую деятельность по гуманизации существующих по-
рядков.
Общественное сознание относительно самостоятельно. Оно не
только подчинено внешним детерминантам, но имеет и внутреннюю
логику своего развития, связанную с преемственностью идей, с тем,
что на появление нового в сознании активное влияние оказывает
накопленный ранее мыслительный материал. В результате полу-
чается, что, хотя в основе своей логика идей определяется
логикой «вещей», логикой реальных процессов, между обще-
ственным бытием и общественным сознанием нет жесткой одно-
значной связи. Эта связь носит сложный диалектический ха-
рактер.
1 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986.
С. 39.
Глава XIV. Общество
Относительная самостоятельность общественного сознания
проявляется и в форме его активности. Иначе говоря, оно способ-
но взаимодействовать с другими общественными явлениями,
обратно влиять на породившее его общественное бытие. С фактом
активности общественного сознания прямо связан вопрос о роли
идей, сознательного начала в общественном развитии. Этот вопрос
решается в марксистской философии в пользу признания важной
роли идей, субъективного фактора вообще в реальных процессах
общественной жизни. Поскольку люди руководствуются идеями
в своей деятельности, постольку чем большая масса людей встанет
под знамя тех или иных идей, тем сильнее будет их воздействие
на общество. Очевидно, что влияние идей на массы зависит от ха-
рактера самих идей, их соответствия интересам масс, а также от
того, насколько подготовлена историческая (социальная) почва
для их восприятия и реализации в деятельности масс.
Руководствуясь этими общими положениями теории, можно
оценить процессы, происходящие в сознании советского общества
в условиях перестройки. Необходимость обновления социализма
исторически назрела, но для ее осуществления требуется осозна-
ние того, что по-старому жить уже нельзя, что нужен новый взгляд
и на собственное развитие нашего общества, и на его отношения
с окружающим миром, и на международное развитие в целом. Этот
новый взгляд формируется на основе выработанной партией кон-
цепции и стратегии перестройки. Речь идет о глубоких изменениях
в общественном сознании, отказе от сложившихся стереотипов,
устаревших идеологических установок, традиций и методов рабо-
ты, о формировании нового мышления, включая приоритет обще-
человеческих ценностей. Поэтому можно с полным основанием
сказать, что перестройка означает не только революционное преоб-
разование экономической и политической системы советского об-
щества, но и представляет собой подлинную революцию в общест-
венном сознании.
Жизненность и силу идеям перестройки дает их соответствие
насущным потребностям развития социализма и то, что они полу-
чают всенародную поддержку. Успех перестройки, размах и осно-
вательность преобразований зависят от превращения идей пере-
стройки в активные практические действия широких масс народа.
И сейчас в полной мере остается в силе ленинское положение
о том, что без революционной теории не может быть и револю-
ционного движения. Таким образом, будучи отражением реальных
противоречий бытия на современном этапе развития советского
общества, идея перестройки, овладевая массами, соединяясь с орга-
низованной практикой, сама превращается в величайшую силу
преобразования.
Итак, вторичность общественного сознания и его относитель-
ная самостоятельность — таковы две наиболее фундаментальные
закономерности развития общественного сознания.
1. Материализм — методологический принцип анализа общества
Категории «общественное бытие» и «общественное сознание»
предельно абстрактны. В этом не только их ограниченность, но
и сила: с их помощью удается провести первый логический разрез
общественного организма, необходимый для его дальнейшего все-
стороннего исследования средствами как философии, так и других
общественных наук.
Вместе с тем надо учитывать ограниченность этих абстрак-
ций. Было бы величайшей ошибкой полагать, что, выучив опре-
деления данных категорий, человек получит универсальную от-
мычку на все случаи жизни. Чтобы знать историю, надо ее
изучать; чтобы постичь законы экономики, надо знать экономику.
Рассматриваемые категории не избавляют от необходимости
конкретных исследований общественной жизни. Они дают ис-
следователю только общие контуры правильного подхода к изу-
чению общественных проблем.
Материальное производство —
основа общественного
развития
Раскрывая взаимодействие общественного бытия и обществен-
ного сознания, мы дали лишь самое общее определение общест-
венного бытия. Но пока еще невыясненным остался вопрос о его
сущности и структуре. Рассмотрение этой сложной проблемы
требует включения в орбиту нашего внимания проблем, связанных
с материальным производством.
Материалистический подход к истории позволил Марксу и Эн-
гельсу преодолеть поверхностный взгляд, согласно которому она
предстает как процесс возникновения и смены философских тео-
рий и политических учений, этических норм и эстетических идеа-
лов, расцвета и гибели государств или деяний выдающихся лич-
ностей. За всем этим Маркс обнаружил некую основу, придающую
цельность, связь и непрерывность человеческой истории. Такой
основой и является материальное производство. Философия иссле-
дует его в особом ракурсе. Если для политэкономии материальное
производство и его законы — основной объект и цель познания,
то философия рассматривает его только как элемент целого, но
элемент системообразующий, стягивающий все многообразие сто-
рон общественной жизни в некоторое единство.
Значение материального производства не ограничивается тем',
что оно — необходимое условие существования общества и чело-
века. Хотя сам этот факт далеко не маловажен, дело не только
в нем. Существенно то, что весь строй жизнедеятельности лю-
дей зависит в конечном счете от способа, каким люди в каждую
конкретно-историческую эпоху производят материальные блага.
«Способ производства материальной жизни,— писал К. Маркс,—
428 Глава XIV. Общество
обусловливает социальный, политический и духовный процессы
жизни вообще»
Что же представляет собою способ производства? Обратим
внимание прежде всего на то, что в процессе материального произ-
водства участвуют люди; они организуют, направляют, осущест-
вляют этот процесс благодаря своим физическим данным, знаниям,
опыту, навыкам. В отличие от животных, потребляющих готовые
природные продукты, люди удовлетворяют свои потребности,
изменяя, преобразуя природу, воздействуя на предмет, подлежа-
щий обработке с помощью орудий труда. Для нас пока безразлич-
но — каких: сложнейших или простых, каменного топора, желез-
ного плуга или современного станка с автоматическим управле-
нием. Важно, что эти орудия всегда стоят между человеком и пред-
метом труда. В ходе производства используется и комплекс таких
средств, как транспорт, заводские или складские помещения и т. д.
Все это, вместе взятое, то есть люди, участвующие в производстве,
орудия и средства труда, действует в системе и составляет произ-
водительные силы общества. Такова первая сторона способа произ-
водства.
Второй стороной способа производства являются производ-
ственные отношения. Подчеркнем особо: производственные отно-
шения — это отношения между людьми. Их специфика состоит
в том, что, функционируя в производственном процессе, они пред-
ставляют собой отношения людей по поводу вещей. Каких же?
Во-первых, по поводу орудий, предмета, средств труда. Ведь для
того чтобы производственный процесс начался, производитель дол-
жен соединиться с орудиями труда. А это соединение может быть
различным, в зависимости от того, кому принадлежат эти орудия —
обществу, группе или отдельным лицам. Отношения собственности
и являются главной, определяющей стороной производственных
отношений. В зависимости от их характера в обществе имеет место
либо эксплуатация, либо сотрудничество трудящихся.
Во-вторых, отношения людей по поводу вещей распространяют-
ся и на произведенные продукты. Ведь они созданы, чтобы их
использовали, а для этого они должны быть предварительно рас-
пределены, затем обменены и, наконец, потреблены. Отношения
распределения, обмена (товарообмен или непосредственный про-
дуктообмен) и потребления — важные составляющие производ-
ственных отношений. Однако они зависимы от собственности,
определяемы ею. Так, собственник средств труда всегда присваи-
вает произведенный продукт; в зависимости от характера произ-
водственных отношений произведенные материальные блага рас-
пределяются и потребляются либо совместно, как это было в усло-
виях первобытного равенства, либо таким образом, что господ-
ствующее меньшинство присваивает прибавочный продукт, что
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 7.
1. Материализм — методологический принцип анализа общества 429
свойственно любому антагонистическому обществу, либо в соответ-
ствии с количеством и качеством труда, что соответствует прин-
ципам социализма.
Как видим, производственные отношения многослойны. Это —
целый комплекс, совокупность, которая складывается для обеспе-
чения движения материального продукта от производства до сфе-
ры потребления, образующих как бы верхнюю и нижнюю границы
производственных отношений.
От чего же зависит характер этих складывающихся в произ-
водстве отношений? От сознания людей? Ведь это отношения меж-
ду людьми, действующими сознательно. От их «догадливости»?
Но, во-первых, люди долгое время вообще не знали сущности тех
отношений, в которые они вступали в процессе практической дея-
тельности. Во-вторых, характер этих отношений определялся каж-
дый раз не просто изменившимся сознанием, желанием людей,
хотя, разумеется, и это обстоятельство надо учитывать при анализе
конкретной истории. Главное, чем определяется характер произ-
водственных отношений,— это те объективные условия, которые
сложились в обществе, с которыми люди вынуждены считаться
и которые определяют в конечном счете их сознание, а также воз-
можности, границы и общее направление их деятельности. Среди
этих условий решающую роль играют уровень и характер развития
производительных сил, которые требуют не любой, а определенной,
то есть соответствующей им, формы производственных отношений.
При первобытно-родовом строе, например, люди вступали в кол-
лективистские отношения не потому, что они были генетически
запрограммированы на коллективизм, а потому, что крайняя не-
\ развитость орудий труда восполнялась объединенной силой рода
или племени. Иначе люди просто не смогли бы выжить. Произ-
водственные отношения, в которые люди вступали в процессе
производства, оказывались детерминированными не их сознанием,
а реальным состоянием производительных сил. Ту же закономер-
ность можно проследить и на последующих ступенях материаль-
ного производства, развивавшегося в антагонистических, основан-
ных на эксплуатации формах производственных отношений.
При социализме также сохраняется независимость производ-
ственных отношений от общественного сознания. Люди могут по-
знать законы, логику, тенденции развития производства и созна-
тельно создавать управленческие механизмы, соответствующие
этим тенденциям. Но не более того. Добавим к этому, что и при
социализме в развитии производственных отношений остается
момент непредсказуемости: люди не могут предвидеть всего, иначе
они обладали бы абсолютной истиной, что — увы! — неосущест-
вимо.
Но как же быть с тем обстоятельством, что люди всегда дей-
ствовали и действуют как существа сознательные? Разве это не
относится к производству? Конечно же и в этой сфере люди созна-
430
Глава XIV. Общество
тельно осуществляют практическую деятельность, преобразующую
природу: они сознательно сеют и жнут, а затем убирают урожай,
они сознательно создают орудия труда и совершенствуют их от
поколения к поколению. Поэтому не следует думать, что производ-
ственные отношения есть нечто, навязанное людям свыше. Они —
результат и форма человеческой деятельности. Однако от общест-
венного сознания они не зависят потому, что их особенности, логи-
ка их развития определяется не состоянием общественного созна-
ния, а характером и уровнем развития производительных сил,
теми возможностями, которые они создают для человеческой дея-
тельности. Без деятельности людей, вдохновляемых прогрессив-
ными идеями, без активной борьбы за реализацию передовых
общественных идеалов новые отношения не утвердятся. Но сами
эти идеи возникают не на пустом месте.
Материальное производство — это определяющая реальность,
которую каждое поколение застает как нечто сложившееся, отно-
сительно устойчивое. Люди не могут ее по произволу выбирать,
конструировать. Они должны согласовать свои действия с этой
общественной реальностью, точно так же как они согласуют их
с реальностью природной и ее законами. Поэтому если лозунг,
программа, призыв выдвигаются без учета тех процессов, которые
происходят в материальном производстве, то они оказываются
либо преждевременными, либо вообще невыполнимыми.
Сошлемся на историю утверждения в общественной практике
идей свободы и равенства, вдохновлявших на борьбу против сослов-
ного неравенства, против феодализма. Известно, что эти идеи вы-
двигались и до XVII века. Но общественную значимость они приоб-
рели только тогда, когда для этого созрели соответствующие мате-
риальные условия. Без таких условий они оставались мечтой,
утопией, в лучшем случае предвидением будущего.
Данная закономерность целиком относится и к социалистиче-
скому обществу. И здесь любая попытка воплотить в жизнь идец,
планы, материальные условия для которых еще не созданы, неми-
нуемо ведет к волюнтаризму, или, как говорил К. Маркс, к посрам-
лению идеи. Так, оказались беспочвенными, не вытекающими из
объективных условий, а поэтому и неосуществимыми те сроки
построения коммунизма в нашей стране, которые были в свое вре-
мя определены. Трезвый анализ показывает, что коммунизм —
весьма отдаленная историческая перспектива. Точно так же об-
стоит дело и с определением степени зрелости социалистического
общества. Можно, конечно, провозгласить, как это было в 70-е годы,
что социалистическое общество уже достигло этапа зрелости, стало
обществом «развитого социализма». Но если в действительности
оно еще не реализовало присущих ему преимуществ, такой тезис
останется не более чем идеологической иллюзией, могущей лишь
тормозить развитие общественных процессов, решение реально
назревших задач.
1. Материализм — методологический принцип анализа общества 43 J
Анализ материального производства позволил объяснить си-
стемность, целостность общества. Общественная жизнь, конечно,
не сводится к производству материальных благ, она намного бога-
че, шире, сложнее. Но при этом все основные формы жизни обще-
ства — социальная, политическая, духовная — оказываются свя-
занными между собою не просто взаимовлияниями, но и тем,
что они имеют единую основу, определяющую в конечном счете
их развитие. «...Из определенной формы материального произ-
водства,— писал К. Маркс,— вытекает, во-первых, определенная
структура общества, во-вторых, определенное отношение людей
к природе. Их государственный строй и их духовный уклад
определяются как тем, так и другим. Следовательно, этим же
определяется и характер их духовного производства» Так, про-
изводству, основанному на частной собственности на средства
производства и отчуждении труда, соответствуют: разделение на
антагонистические классы, государство, защищающее интересы
эксплуататоров, отчужденное сознание, которое в форме мыслей
господствующего класса, политических идей, религии навязывает-
ся человеку как внешняя, стоящая над ним сила. Для того чтобы
изменить это положение, необходима качественно иная форма мате-
риального производства, связанная с общественной собственностью
и ликвидацией отчужденного труда.
Материализм открыл дорогу научному познанию общества, по-
скольку была найдена его материальная основа, развитие которой
подчиняется строго объективным законам. Не только к природным,
но и к общественным явлениям, как писал В. И. Ленин, оказался
применим принцип детерминизма, причинной обусловленности
явлений, а «не сваливание чего угодно на свободную волю» 1 2.
Соответственно, например, сложную и противоречивую историю
нашей страны послеоктябрьского периода поверхностно и ненауч-
но объяснять только личными качествами таких руководителей,
как Сталин, Хрущев, Брежнев, хотя личностные особенности
каждого из них, безусловно, сыграли существенную роль в кон-
кретном развертывании событий. Но материализм предполагает
исследование корней, причин, объективных условий, которые
позволили этим личностям действовать именно так, а не иначе,
придав тем самым их личным качествам общественную значи-
мость.
В материалистическом понимании истории неразрывно связаны
идея детерминированности человека объективными условиями
бытия и признание свободы, активности, творчества. Каждый че-
ловек, включая руководящих деятелей,— дитя своего времени,
продукт сформировавших его обстоятельств. Но он же и творец
обстоятельств, практически изменяющий условия своего существо-
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. I. С. 279.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 159.
Глава XIV. Общество
ш
вания. Участвуя в производстве, он развивается сам и совершен-
ствует орудия труда. Это порождает со временем противоречия
в способе производства, а вместе с ними новые интересы, потреб-
ности, взгляды. Разрешить эти противоречия, сломать старые
структуры, создать вместо них новые, более совершенные мо-
гут только практически действующие люди. Их активность, их
деятельность входят, таким образом, необходимым компонентом
в развертывание общественного процесса. Это очень важная сто-
рона материалистического понимания истории, также созвучная
перестройке, реализация стратегии которой зависит от активного
включения советских людей в общее дело революционного обнов-
ления всех сфер жизни общества.
Производство с точки зрения марксистской теории можно рас-
сматривать и в более широком смысле слова как жизнедеятель-
ность общества, как общественное производство, в котором мате-
риальное играет основную, определяющую роль. Понятием «об-
щественное производство», которому К. Маркс придавал большое
значение, фиксируется тот факт, что люди производят не только
вещи, материальные блага и ценности. Участвуя в общественном
производстве, они производят и воспроизводят свою социальность:
общественные отношения, группы и институты, а в конечном счете
общество и самих себя, свою собственную общественную сущность.
К. Маркс подчеркивал: «Если рассматривать буржуазное общество
в его целом, то в качестве конечного результата общественного
процесса производства всегда выступает само общество, т. е. сам
человек в его общественных отношениях» ’.
Материалистическое понимание истории выводит нас, таким
образом, на человека — главное действующее лицо, воплощающее
в себе загадку, цель и смысл исторического процесса. Но путь
к разрешению загадки лежит через исследование объективных
законов общества, в котором индивиды, производя необходимые
для жизни материальные блага, создают одновременно и себя,
и общество.
2.
Базис и надстройка
ф Общество и общественные отношения ф Материальные и идеологические
отношения ф Активное воздействие надстройки на базис ф Экономика и поли-
тика: диалектика взаимодействия ф
Категории, которые мы рассмотрели, позволили выделить ма-
териальную основу общественного сознания и общественной жиз-
ни в целом. Но уже сам термин «основа» показывает, что это
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. II. С. 222.
2. Базис и надстройка
422
лишь сторона, хотя и определяющая, системообразующая, но
не исчерпывающая всю систему общества в целом.
Обратим внимание прежде всего на тот факт, что люди не про-
сто осознают бытие, но и под влиянием своих интересов, порождае-
мых ими идей активно действуют с целью утвердить или изменить
это бытие. Поэтому следующий шаг на пути научно-теоретиче-
ского осмысления закономерностей общественной жизни тре-
бует анализа этой практической деятельности, возникающих в
ней устойчивых связей и отношений людей и создаваемых ими
организаций, институтов, учреждений. Все эти компоненты об-
щественной системы переплетаются, взаимодействуют, влияют
друг на друга. Задача состоит в том, чтобы определить их
специфику и теоретически выразить сложные зависимости, воз-
никающие между ними.
Общество
и общественные
отношения
Поставим вопрос: что мы понимаем под обществом? Ответ
напрашивается вроде бы сам собой: это совокупность людей. Дей-
ствительно, без людей нет общества. И все же такой ответ носит
поверхностный характер, ибо он сводится к эмпирически конста-
тируемому факту наличия совокупности людей. При этом остаются
в тени присущие обществу связи, которые соединяют разрозненные
элементы в единую целостную систему. Эти связи воспроизво-
дятся в деятельности людей и носят столь устойчивый характер,
что многие поколения могут сменять друг друга, а тип связей, ха-
рактеризующих данное конкретное общество, остается. Теперь
становятся понятными слова К. Маркса: «Общество не состоит из
индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых
эти индивиды находятся друг к другу» ’. Это положение неверно
было бы интерпретировать в смысле сведения всего многообразия
общественной системы к одним только общественным отноше-
ниям. Маркс выделяет важнейший специфический признак об-
щества и вместе с тем то, что делает общество системой, связывает
индивидов и их разрозненные действия в единое, хотя и внутренне
расчлененное целое. Обнаружение и анализ таких связей — об-
щественных отношений — величайшая заслуга К. Маркса, важный
элемент его философской концепции общества. Но что же они со-
бою представляют?
Общественные отношения неотделимы от деятельности. Они
не существуют сами по себе, в отрыве от последней, а составляют
ее общественную форму. Так, производственная деятельность
1 Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 214.
434
Глава XIV. Общество
протекает всегда в той форме, которая придает этой деятельности
устойчивый характер и благодаря наличию которой организуется
производство в масштабах общества. Именно такую организующую
роль внутренней структуры, активной формы выполняют произ-
водственные отношения.
Сказанное справедливо в отношении не только производствен-
ной, но и других видов деятельности. Каждый человек взаимо-
действует с различными коллективами, с обществом, государ-
ством, с членами своей семьи. И вся эта деятельность людей, очень
разных по характеру, одаренности, личным склонностям, протекает
в рамках характерных для данного социума общественных отно-
шений: моральных, правовых, политических и т. д. Поэтому, су-
ществуя как форма деятельности людей, общественные отношения
имеют надличностный, надындивидуальный характер. Не индивид
с его задатками и склонностями определяет общественные отно-
шения, а наоборот: человек, рождаясь, застает уже сложившиеся,
функционирующие общественные отношения. Как член опреде-
ленного общества, класса, социальной группы, нации, коллектива
и т. д., он включается в разнообразные формы деятельности
и вступает на этой основе в определенные отношения с другими
людьми. Деятельность и общественные отношения формируют
человека как существо общественное, социальное. Социализация
человека происходит по мере того, как социальность активно
осваивается им, переводится в его внутренний мир, становится
общей схемой действия, заданной ему обществом и пропущенной
через его индивидуальный опыт. Формирование человека как об-
щественного существа есть одновременно становление его как
личности.
Таким образом, общественные отношения связывают индивида
с социальной группой, с обществом. И тем самым они являются
средством включения индивида в общественную практику, в со-
циальность.
Как и почему возникают и затем постоянно воспроизводятся
общественные отношения, можно понять на примере производ-
ства. Обратим внимание прежде всего на то, что производственная
деятельность всегда связана с разделением труда. Вначале это
разделение определялось половозрастными особенностями людей,
затем возникло общественное разделение труда, например ремесло
отделилось от земледелия. Уже одно это рождает потребность
в определенных устойчивых связях, которые координируют уси-
лия людей в рамках общественно необходимого разделения труда.
Далее, занимаясь определенным видом деятельности, человек
производит продукт не для собственного потребления или, во вся-
ком случае, не только для этого. Созданная им потребительная
стоимость, обладая вещественной природой, способна отделяться
от своего творца, переходить к другим людям, которые могут
потреблять ее непосредственно, как, скажем, человек потребляет
2. Базис и надстройка
продукты земледелия, выращенные в собственном саду, или опо-
средствованно, как потребляются, например, добытые горняками,
шахтерами металл или уголь, работниками иной отрасли труда.
Но во всех случаях результат производства — вещи, потребитель-
ные стоимости, связывают людей, становятся носителями возни-
кающих между ними общественных отношений.
Наконец, использование орудий труда связано с освоением
накопленного обществом опыта по их применению. Знания не
передаются по наследству. Будучи продуктом общества, они сами
являются своеобразными общественными «генами». Наиболее оп-
тимальное для каждой исторической эпохи использование знаний,
материализованных в орудиях труда и закрепленных в навыках,
эмпирических наблюдениях, а затем в науке, возможно лишь при
условии включения индивидов в соответствующие общественные
отношения.
В формах общественных отношений осуществляется вся дея-
тельность больших общественных групп: экономическая, полити-
ческая, правовая, моральная. Сложившиеся в обществе отношения
превращаются в своеобразные алгоритмы деятельности социаль-
ных групп. Это не означает, что общественные отношения даны
свыше: они порождены деятельностью реальных людей и су-
ществуют лишь как формы этой деятельности. Но возникнув, они
обладают большой активностью, устойчивостью, придают обществу
качественную определенность. Поэтому изменение, преобразование
общества связано с ликвидацией сложившегося типа обществен-
ных отношений и заменой его новым.
Материальные
и идеологические
отношения
Осмыслить многоуровневый характер общественных отношений
можно только путем рассмотрения их в органической связи с дея-
тельностью по получению материальных благ путем преобразова-
ния вещества природы. Это — производственная практика, кото-
рую К. Маркс назвал обработкой природы людьми. В ходе ее воз-
никают отношения людей по поводу вещей, то есть отношения
производственные.
Но есть и другой вид практики. Это деятельность людей, на-
правленная на изменение, преобразование или совершенствование,
укрепление самого общественного организма. Такую практику
К. Маркс образно назвал обработкой людей людьми. Примером та-
кого вида практики является политическая деятельность классов
или партий. Ее основная цель — обеспечение коренных интересов
того или иного общественного класса, слоя, большинства трудя-
щихся и т. д. Общественные отношения, которые складываются
436
Глава XIV. Общество
и воспроизводятся в ходе этого второго вида практики, закреп-
ляются силой общественных организаций, учреждений, либо под-
держивающих нормальное функционирование именно этих, господ-
ствующих отношений, либо, наоборот, мобилизующих силы для
их ликвидации, реформирования и т. д.
Два вида отношений, вплетенные в практическую деятель-
ность двух различных видов, существенно отличаются по их гене-
зису и взаимодействию с общественным сознанием. Потому они
в онтологическом плане относительно, а в гносеологическом абсо-
лютно противоположны. Одни из них В. И. Ленин назвал матери-
альными, другие идеологическими \ Это сложное и вместе с тем
важное для науки различение. Поэтому постараемся внимательно
разобраться в нем.
В. И. Ленин сформулировал четкий критерий различения об-
щественных отношений: те из них, которые складываются, не про-
ходя предварительно через общественное сознание, называются
материальными. Таковыми являются производственные отноше-
ния. Причем важно иметь в виду, что это их философская, а
не вульгарно-эмпирическая характеристика, связывающая мате-
риальность с вещественностью. Как раз вещественности в общест-
венных отношениях нет. Характеризуя стоимость как обществен-
ное отношение, К. Маркс писал, что в нее «не входит ни одного ато-
ма вещества природы» 1 2.
Что же касается идеологических отношений, то они, форми-
руясь на основе материальных, зависят от общественного созна-
ния. Например, политическая борьба и политические отношения
классов складываются тогда, когда класс поднимается до осо-
знания своих общеклассовых интересов. То же и с правовыми от-
ношениями — они вообще не могут возникнуть, если не суще-
ствует сознательно разработанных, принятых и охраняемых госу-
дарством норм права. Таким образом, идеологические отношения
складываются под влиянием общественного сознания и наряду с
последним оказываются вторичными и зависимыми от отношений
первичных, определяющих,— производственных.
Вместе с тем надо иметь в виду, что идеологические отношения
обладают признаком объективности: как форма практической дея-
тельности людей они существуют вне сознания, хотя и склады-
ваются в зависимости от него. Не случайно В. И. Ленин пользовал-
ся понятием «идеологические», а не «идеальные». Тем самым под-
черкивается, с одной стороны, их зависимость от общественного
сознания, а с другой — бытие вне сознания, в практике.
И, наконец, рассмотрение общественных отношений в единстве
с практической деятельностью позволяет поставить проблему
средств, орудий социально-исторической практики. В производ-
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 137, 149.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 56.
2. Базис и надстройка
12Z.
ственной практике таковыми, как известно, являются орудия тру-
да, а в практике социально-исторической в качестве своеобразных
орудий выступают политические, правовые и прочие организации
и учреждения. Наиболее мощными из них являются государство
и политические партии. Они закрепляют те или иные общественные
идеи, организуют людей на их практическое осуществление и тем
самым способствуют «переводу» через практику идеального в мате-
риальное.
Решающим структурообразующим элементом всей системы об-
щественных отношений выступают производственные отношения.
Они представляют собой, во-первых, сторону способа производ-
ства, общественную форму функционирования и развития произ-
водительных сил. Во-вторых, ту объективную основу, которая
складывается независимо от общественного сознания, определяет
последнее и над которой возвышается не только общественное со-
знание, но и вся совокупность идеологических отношений, сил,
явлений. Такова сила теоретического анализа: один и тот же об-
щественный фактор — в данном случае производственные отно-
шения,— но рассмотренный в разных аспектах, позволяет рас-
крыть различные типы связей, что и фиксируется в категориях,
позволяющих выразить эти многообразные связи.
Для этой цели К. Маркс использовал очень точные и вместе
с тем образные понятия базиса и надстройки. Базис — это эко-
номический строй общества, иначе говоря, система производствен-
ных отношений. Над базисом, своеобразным фундаментом здания,
возвышается соответствующая ему надстройка, включающая, во-
первых, общественное сознание; во-вторых, идеологические отно-
шения и, в-третьих, закрепляющие их общественные учреждения
и организации.
«Базис» и «надстройка» принадлежат к числу фундаменталь-
ных категорий марксистской философии, методологическое значе-
ние которых в познании общественной жизни огромно. Однако
применение их требует учета сложности их соотношений с реаль-
ностью. Без такого учета можно впасть в априоризм, когда понятие
непосредственно накладывается на конкретное общество, а затем из
такого схематического наложения продуцируются прямые выводы
для практики. Подобный абстрактный подход далеко не безобиден.
Известно, например, что базис капиталистического общества
характеризуется господством частнокапиталистической собствен-
ности и соответствующих ей форм распределения, обмена й потреб-
ления. Но можно ли при анализе системы производственных отно-
шений капиталистического общества ограничиться только этой
констатацией? Очевидно, что нет. Подобный вывод в полной мере
справедлив только в том случае, если речь идет о сущности, выде-
ленной в «чистом» виде, то есть об идеализированном объекте.
Исследуя базис капиталистического общества, К. Маркс, а затем
В. И. Ленин неоднократно отмечали, что в реальности собственно
Глава XIV. Общество
капиталистические отношения сложно взаимодействуют и перепле-
таются с отношениями мелкотоварными, а иногда и феодальными.
Отсюда видно, что типологическая характеристика базиса того или
иного конкретного общества — это необходимый, но все же лишь
первый шаг в исследовании реального исторического процесса
и выработки соответствующей программы практических действий.
История отдельных стран многолика, и диалектика предпола-
гает обязательный учет общего и особенного. Если же это требова-
ние не соблюдается, если из общего, из «понятия» пытаются сде-
лать прямой переход к практической задаче вне связи с конкрет-
ными условиями ее решения, то это неизбежно ведет к волюнтариз-
му. Так, методологической основой ошибок и перекосов в политике
коллективизации, неоправданно быстрого свертывания в конце
20-х годов нэпа был метафизический подход, когда общие пред-
ставления о природе социалистического базиса налагались на
реальность без учета конкретных условий. При этом не принима-
лись в расчет ни целесообразность использования в конкретных
условиях России различных форм госкапитализма, ни серьезней-
шие социально-классовые изменения в послеоктябрьской деревне,
в которой основной фигурой становился середняк, поддерживав-
ший Советскую власть, охотно откликавшийся на внедрение про-
стейших форм кооперации.
Та же метафизическая схема явилась методологической осно-
вой и более поздних волюнтаристских акций. Исходя из необосно-
ванного в теоретическом и вредного в практическом отношении
отождествления общественной и государственной собственности,
в 50-е и 60-е годы предпринимались неоднократные попытки
искусственного «подтягивания» кооперативно-колхозной собствен-
ности до уровня государственной, обобществления крупного и
даже мелкого скота, принадлежавшего колхозникам, и т. д. Есте-
ственно, что ничего, кроме падения заинтересованности людей
в результатах своего труда и соответствующего упадка сельскохо-
зяйственного производства, такие меры вызвать не могли.
Созидать, развивать, укреплять социалистический базис можно
и нужно не путем единовременной «конногвардейской атаки» на
все иные — исключая государственную — формы собственности и
распределения, а путем использования в интересах социализма
самых разнообразных ее форм. Речь идет в первую очередь о коо-
перации. Ленин видел в ней доступную для масс, простейшую
форму добровольного и постепенного перехода к социалистиче-
ским формам хозяйствования, способ пробуждения заинтересован-
ности тружеников в результатах своего труда и, как следствие,
насыщения рынка продуктами питания и товарами первой не-
обходимости. Практика осуществления экономической реформы
в СССР и в других социалистических странах свидетельствует
о возможностях, заложенных в кооперации и семейном подря-
де, краткосрочном и долговременном арендаторстве. Последнее
2. Базис и надстройка
422
особенно плодотворно в сельскохозяйственном производстве. Опыт
ряда социалистических стран, в особенности Китая и Венгрии,
также свидетельствует о возможности и целесообразности исполь-
зования в ходе социалистического строительства и частной соб-
ственности в ограниченных законом масштабах и под контролем
государства. В СССР, как известно, также создаются предприятия
и объединения с привлечением капиталов зарубежных фирм. Та-
ким образом, экономика развивающегося социалистического обще-
ства в ее реальном историческом функционировании является
весьма многослойной, несводимой к единственной, определяющей
социалистический базис сущностной форме. На практике очень
важно не глушить, а поддерживать это многообразие, постоянно
имея в виду основную цель — укрепление социализма.
В чем же в таком случае эвристическая ценность понятий
«базис» и «надстройка»?
Дело в том, что с помощью этих категорий выделяются та-
кие отношения первичной и вторичной зависимости, которые
присущи любому общественному организму. Поэтому они явля-
ются важными методологическими ориентирами познания обще-
ства. Знание сущности не избавляет от анализа конкретного ма-
териала, но служит своеобразным основанием для оценки тех
процессов, которые происходят в базисе или надстройке того или
иного конкретного общества.
Активное воздействие
надстройки на базис
До сих пор мы концентрировали внимание на том, чтобы пока-
зать зависимость сложной надстроечной структуры от базиса. Но
этот важнейший для социального познания материалистический
подход необходимо дополнить, а точнее, совместить с принци-
пом взаимодействия. Необходимо, следовательно, раскрыть вторую
сторону связи, а именно — обратное воздействие надстройки на
базис.
Активность надстройки определяется тем, что это — сфера
практической деятельности людей, которые стремятся либо упро-
чить, либо изменить, а иногда и самым радикальным способом
преобразовать сложившуюся систему общественных отношений.
К этому толкают их интересы, среди которых главным в конечном
(но только в конечном!) счете является материальный интерес.
Положение больших социальных групп в обществе, и в первую
очередь классов, определяется их отношением к собственности.
Поэтому класс — собственник основных средств производства,
присваивающий благодаря этому прибавочный продукт, заинтере-
сован в сохранении сложившейся системы производственных отно-
шений. Напротив, интерес класса эксплуатируемого направлен
Глава XIV. Общество
Ш
на то, чтобы систему эту сломать. Подобный интерес толкает под-
нимающийся, прогрессивный класс на радикальные преобразова-
ния и утверждение новой системы собственности и распределе-
ния, стимулирующей развитие производительных сил. Он в этом
случае становится выразителем общего, а не только узкоклассо-
вого интереса и поэтому сплачивает вокруг себя все прогрессив-
ные силы нации, и прежде всего трудящихся.
В конечном счете такая борьба ведется всегда за ликвидацию
старого и утверждение нового базиса со свойственными ему новыми
формами собственности, распределения, обмена. Однако в любом
классовом обществе базисные, то есть производственные, отноше-
ния опутаны сетью отношений надстроечных, в первую очередь
политических и правовых. Более того, они закрепляются всей
мощью государства и иных политических организаций и освящают-
ся господствующей идеологией. Иными словами: надстройка
является тем фактором, который не дает утвердиться новым про-
грессивным силам, и поэтому социально-историческая практика
направлена непосредственно против надстройки старого общества.
Не овладев ею, не разрушив или не приспособив ее для решения
новых исторических задач, эти силы не могут удовлетворить и свой
материальный интерес.
Порою приходится сталкиваться с упрощенным представлением
об историческом становлении буржуазных производственных отно-
шений. Утверждается, что капиталистические производственные
отношения сложились как бы сами собой в недрах феодального
общества и что буржуазная революция лишь привела надстройку
в соответствие с уже сложившимся, так сказать, готовым базисом.
На самом же деле политическая борьба с начала до конца опосредо-
вала весь процесс становления капиталистического базиса. Без
соответствующей социально-исторической практики такой базис
в принципе не мог бы развиваться и утвердиться.
Цеховое производство сковывалось бесчисленными регламента-
циями, за выполнением которых строго следили государственные
чиновники. Капиталистические мануфактуры изгонялись из горо-
дов, насильственно закрывались и в сельской местности. Свобод-
ных рабочих рук недоставало. Со временем появилось огромное
количество бродяг, так как крестьян начали сгонять с земель, при-
спосабливая, как это было, например, в Англии, ранее закреплен-
ные за ними участки для пастбищ. Понятно, что эти в недавнем
прошлом солдаты, крестьяне, имевшие свое хозяйство, вовсе не
хотели добровольно идти в кабалу к хозяину мануфактуры. Сила
кровавых законов, запрещавших бродяжничество, политическая
сила абсолютистского государства, бывшего первоначально союз-
ником буржуазии,— вот что формировало армию наемных рабочих,
а вместе с нею и капиталистический базис. Разумеется, ни король,
ни поднимающаяся буржуазия не осознавали конечной цели своих
практических действий. Более того, даже идеологи буржуазии
2. Базис и надстройка
были абсолютно убеждены, что они выступают за общество всеоб-
щего равенства, справедливости и счастья. Но объективно практи-
ческая и идеологическая борьба в области надстройки была на-
правлена на то, чтобы расчистить путь для нового, исторически
прогрессивного экономического базиса.
Активность надстройки возрастает в переходный от капита-
лизма к социализму период, а также в процессе развития социа-
листического общества, поскольку она призвана выполнять ка-
чественно новую функцию — служить средством сознательного
построения социалистического базиса, который не может сложить-
ся и развиваться стихийно. Утверждение общественной собствен-
ности создает возможность и вместе с тем вызывает необходи-
мость в планомерном развитии экономической, социальной и
духовной сфер жизни социалистического общества. На этой основе
должны развернуться такие преимущества социализма, которые
в своей совокупности обеспечили бы человеку наиболее благоприят-
ные возможности для жизни, труда, отдыха, развития и свободного
проявления его способностей.
Эту свою роль надстройка социалистического общества выпол-
няет тем эффективнее, чем полнее воплощены в ней сущност-
ные характеристики надстройки социалистического типа, и в пер-
вую очередь фактическое осуществление власти народа. В про-
тивном случае, как свидетельствует опыт, надстройка может
стать силой, которая будет в большей или меньшей мере сдержи-
вать проявление преимуществ, заключенных в социалистическом
базисе.
На XXVII съезде партии, последующих пленумах ЦК КПСС
и XIX Всесоюзной партийной конференции был дан глубокий ана-
лиз многих надстроечных явлений, сковывающих общественное
развитие и действующих как механизм торможения. Важнейшие
из них: бюрократизм, командно-административные методы управ-
ления, отрыв теории от практики и практики от теории.
Классики марксизма-ленинизма называли бюрократизмом осо-
бый стиль и методы управления, когда чиновник, включенный
в строгую иерархическую систему, смысл своей деятельности ви-
дит не в решении общественно значимых проблем, а в исполнении
идущих «свыше» приказов и инструкций. Тем самым бумаготвор-
чество, жесткая регламентация, формальные отчеты становятся
главным содержанием работы бюрократа. В антагонистическом об-
ществе существуют классовые причины этого социального явле-
ния: господствующий класс подкупает отчужденный от общества
аппарат, ставя его в привилегированное положение по сравнению
с основной массой трудящихся и тем самым делает его исполни-
телем своей воли, что, впрочем, не исключает наличия у чиновников
своих собственных, групповых интересов.
Социальная почва для бюрократизма имеется и в нашем общест-
ве. До тех пор, пока есть слой людей, профессионально занятых
Глава XIV. Общество
ш
управлением, сохраняется и реальная угроза отрыва интересов это-
го слоя от интересов общества, а также использования представи-
телями управленческого аппарата своего служебного положения
в корыстных целях. Отсутствие классовых антагонизмов не озна-
чает, что общество и государство сливаются в неразличимое тож-
дество. Противоречия между ними сохраняются, а следовательно,
остается и возможность отчуждения аппарата управления от об-
щества.
Сложившись в надстройке нашего общества, бюрократизм стал
негативно влиять на все стороны его жизни, и прежде всего
на материальную сферу. Возросшие, качественно изменившиеся
производительные силы требовали совершенствования базисных
отношений, но сложившаяся административно-командная система
не только не способствовала, но зачастую и прямо мешала это-
му. Она снижала инициативу и предприимчивость трудящихся
и трудовых коллективов, бюрократические методы управления
насаждали формализм, парализовывали деятельность предприятий
и колхозов мелочной опекой, бесчисленными инструкциями, регла-
ментациями и контролем за их исполнением.
Из всего сказанного следует, что основным звеном революцион-
ных изменений в обществе является преобразование надстройки,
создание правового государства, развитие демократических форм
управления. Не ликвидировав механизмов торможения, нельзя
осуществить и базисные преобразования. Экономическая реформа
несовместима с бюрократическими, командно-административными
методами управления. Вопрос стоит так: либо бюрократическая
система задушит реформу и пустит перестройку под откос, либо
развертывание демократических форм управления обществом и
производством сведет до минимума возможности бюрократии. Пер-
вое «либо» чревато тяжелейшими последствиями для страны и
мира в целом; второе в тенденции ведет к устранению деформаций
социализма и к постепенному раскрытию его преимуществ. При
этом чем шире и успешнее будут внедряться экономические формы
хозяйствования — хозрасчет, самофинансирование, прямые связи
между предприятиями, тем в большей мере будет сужаться поле
деятельности бюрократа.
Преобразования в надстройке требуют изменений в самом стиле
мышления миллионов людей. Тяжкие годы беззакония, бюрокра-
тические методы руководства не прошли даром. Они породили
общественную апатию, чинопочитание, психологию осторожности
и выжидания. Утверждение социалистического самоуправления
предполагает преодоление этой психологии, воспитание граждан-
ственности и чувства собственного достоинства. Это очень нелег-
кая задача. Для ее решения потребуется не только время, к тому
же, вероятно, немалое, но и практическое включение миллионов
людей в управление производственными, государственными и об-
щественными делами. Учиться демократии, овладевать граждан-
2. Базис и надстройка
443
сними правами и обязанностями нельзя только на основе усвоения
суммы знаний, хотя и они, разумеется, необходимы. Но все же
главный путь воспитания нового мышления — это включение
человека в практику перестройки, его активное участие в ней.
Экономика и политика:
диалектика взаимодействия
Раскрывая влияние надстройки на базис, следует подчеркнуть,
что хотя все ее элементы действуют в системе и обладают собствен-
ной активностью, все же наибольшее влияние на базис оказывают
политическая идеология и практика, соответствующие им отноше-
ния и учреждения.
Как надстроечное явление, политика вторична по отношению
к базису, зависима от него. Вместе с тем политическая практика —
могучее средство решения назревших в обществе задач. Но если
условия для такого решения не назрели, политика будет обречена
на неудачу, ибо любая попытка искусственного перепрыгивания
через незавершенные этапы развития вырождается в политиче-
ский авантюризм и субъективизм, за которые обществу, как пра-
вило, приходится расплачиваться весьма дорогой ценой. Соответ-
ствующая потребностям общественного развития политика должна
опираться на анализ объективных тенденций, в первую очередь
в материальной основе общества, а также учитывать расстановку
классовых, политических сил в обществе.
Политическая практика способна обеспечить благоприятные
условия для развития нового базиса и одновременно блокировать
возможности воспроизводства старых производственных отноше-
ний. Первые декреты Советской власти о ликвидации помещичьей
и ограничении буржуазной собственности были необходимой и
чрезвычайно важной предпосылкой для создания общественной
собственности. Пролетариат мог осуществить свой коренной эконо-
мический интерес лишь в ходе политической борьбы, овладев го-
сударственной властью. Поэтому В. И, Ленин, называя политику
концентрированным выражением и завершением экономики, в то
же время подчеркивал, что политика не может не иметь первен-
ства перед экономикой.
Активная роль политики в отношении экономики проявляется
на всех этапах развития классового общества, но особенно рельефно
в периоды решительных преобразований, каким, например, являет-
ся современный этап развития нашей страны. Политика перестрой-
ки выросла не на пустом месте; она явилась результатом осознания
тех процессов и противоречий, которые возникли в обществе.
В этом нашла свое выражение общая закономерность: первичность
базиса, экономического строя по отношению к надстройке вообще,
ее политической части в частности. Но диалектика общественных
444
Глава XIV. Общество
процессов такова, что решение назревших задач возможно лишь
на основе продуманного политического подхода к общественным
проблемам, активного использования в интересах совершенствова-
ния социализма всей политической надстройки общества. Только
вовлекая трудящихся в управление всеми сторонами жизни об-
щества, можно создать условия для глубоких экономических преоб-
разований. На это направлена реформа политической системы,
основными звеньями которой являются: во-первых, превращение
Советов в органы подлинного народовластия, во-вторых, изменение
функций партии и ее демократизация, в-третьих, формирование
правового государства.
Таким образом, политика, будучи вторичной, зависимой от эко-
номического базиса, имеет вместе с тем исключительное значение
в жизни общества и представляет собою наиболее активную часть
надстройки.
Роль политики велика не только во внутренней жизни страны,
но и в межгосударственных отношениях. И в этом случае она
не является чем-то беспредпосылочным. Мера ее эффективности
определяется тем, насколько точно та или иная политическая ли-
ния выражает объективные условия и тенденции развития стран,
регионов, мира в целом, на какие общественные силы она опирается
и какие отдаленные и ближайшие цели обосновывает.
Обратимся в этой связи к современной внешнеполитической
деятельности Советского Союза. Ее принципы основаны на стро-
гом учете реальных процессов, происходящих на планете. Наш
мир не остается неподвижным; к концу XX века он существенно
изменился по сравнению с началом и даже с серединой столетия,
не говоря уже о периодах более отдаленных. При всей своей много-
плановости современный мир един, как никогда. Расширяется и
углубляется международная экономическая интеграция, упрочи-
лись культурные и информационные связи между государства-
ми; исчезает почва для существования «закрытых» обществ. Неиз-
вестные ранее человечеству глобальные проблемы, поставившие
под угрозу само его существование, требуют совместных, скоорди-
нированных и разумных действий всего мирового сообщества. Та-
кова объективная реальность мира. И она определяет необходи-
мость нового политического мышления. Его суть и сердцевина —
приоритет общечеловеческих ценностей.
Да, в мире существуют различные политические и идеологи-
ческие системы. Но все они принадлежат единой цивилизации.
Человечество накопило огромный опыт и вступило сейчас в новую
эпоху, когда содержание и основные направления прогресса бу-
дет определять общечеловеческий интерес. Поэтому единственно
разумная, более того, единственно допустимая в современных
условиях политика должна быть направлена не на разжигание
противоречий, что чревато военными и иными конфликтами,
а на поиск точек соприкосновения, на диалог, сотрудничество
3. Структура общественного сознания 445
в решении проблем разоружения, защиты природы, преодоления
бедности. Укреплению экономических, культурных и прочих
связей не должны мешать и идеологические разногласия, которые
конечно же имеют место. Однако их не следует абсолютизиро-
вать, чтобы не впасть в сектантство, чтобы иметь возможность
осваивать и перерабатывать накопленный человечеством опыт
при выработке тех или иных конкретных программ совместной
деятельности.
Таковы поистине революционные повороты в политическом
мышлении и политической практике конца XX столетия. Знамена-
тельно, что выработка этой политики, учитывающей особенности
новой эпохи, совпадает с процессом перестройки, качественного
обновления социализма, очищения его от деформаций и раскрытия
подлинно гуманистической природы этого строя.
3.
Структура общественного сознания
• Теоретическое и обыденное сознание ф Идеология и общественная психо*
логия ф Критерии разграничения форм общественного сознания ф
Термин «общественное сознание» характеризует и реальное
сознание конкретного общества, и идеальную модель обществен-
ного сознания. Первое иногда определяют как массовое сознание
(в котором также могут быть внутренние разграничения, обуслов-
ленные отражением в сознании интересов различных обществен-
ных групп, классов), выражением состояния которого служит об-
щественное мнение, или как духовную жизнь общества, отражаю-
щую его проблемы, противоречия, интересы, столкновения идей,
взаимодействие индивидуального и общественного сознания и т. д.
Задача философии — дать методологический ключ к познанию
тех многообразных процессов, которые происходят в сознании кон-
кретных обществ. Чтобы эту задачу выполнить, философия также
должна создать (как и в случае общества) некую идеальную модель
общественного сознания, исследование которой и позволяет выра-
ботать методологические принципы подхода к научному анализу
реального общественного сознания.
Общественное сознание является весьма сложным образова-
нием, включает в себя разнообразные взаимодействующие друг
с другом, взаимосвязанные элементы, каждый из которых имеет
свою специфику. Поэтому идеализированная модель общественно-
го сознания должна быть представлена как модель структурная,
как абстрактное выражение структуры реального общественного
сознания, позволяющее выделить каждый ее элемент «в чистом
виде». Из каких же элементов складывается структура обществен-
ного сознания и как они соотносятся между собой?
Глава XIV. Общество
В структуре общественного сознания обычно выделяются сле-
дующие уровни — обыденное и теоретическое сознание, обще-
ственная психология и идеология, а также формы общественного
сознания, к которым относятся политическая идеология, право-
сознание, мораль, религия, искусство, наука и философия.
Относительно четкое разграничение форм общественного созна-
ния прослеживается на его теоретико-идеологическом уровне
и более расплывчатым становится на его обыденно-психоло-
гическом уровне.
Теоретическое и обыденное
сознание
Гносеологические предпосылки различения теоретического и
обыденного уровней общественного сознания следует искать в раз-
ведении повседневного и теоретического уровней познания, кото-
рые и закрепляются в общественном сознании. Обыденное сознание
возникает в процессе повседневной практики людей, стихийно,
как эмпирическое отражение внешней стороны действительности.
Теоретическое сознание представляет собой отражение ее суще-
ственных связей и закономерностей и находит свое выражение
в науке и других формах сознания, поскольку последние также
воспроизводят не внешнюю, а внутреннюю сторону действитель-
ности, требующую опосредствованного теоретического познания.
Это разграничение имеет и определенные психологические пред-
посылки, ибо, как показали уже давние исследования советского
психолога Л. С. Выготского, в сознании ребенка понятия обыден-
ного характера («житейского», по терминологии Выготского)
складываются по-иному, чем научные: «житейские» понятия обра-
зуются в повседневной жизнедеятельности ребенка, а научные
понятия хотя и возникают на базе житейских, но для своего фор-
мирования требуют специального обучения, общения с учителем,
причем для жизни человека в современном обществе необходимы
как те, так и другие, ибо всегда возможно, что «научное понятие
в житейской ситуации окажется так же несостоятельно, как житей-
ское понятие в научной ситуации» *.
В реальной жизни теоретическое и обыденное сознание тесно
переплетаются, но для философского их анализа необходимо оба
эти элемента сознания выделить и представить, так сказать, «в чи-
стом виде». Теоретическое и обыденное сознание не могут заменить
друг друга, но взаимно воздействуют друг на друга. Теоретическое
сознание способно видоизменять, модифицировать, окультуривать
обыденное сознание. Но в то же время, как бы ни развивались
1 Выготский Л. С. Умственное развитие детей в процессе обучения. М.— Л.,
1935. С. 112.
3. Структура общественного сознания
ML
теоретические знания, наука, в повседневной жизни людей обы-
денное сознание всегда будет необходимо. Выражением обыденного
сознания является, например, «здравый смысл», с позиций которо-
го в принципе можно рассматривать и обсуждать любые события
социальной действительности и явления природы. Но далеко не
всегда его выводы будут справедливыми, ибо его возможности
ограничены эмпирическими обобщениями и метафизическими рам-
ками.
Обыденное сознание есть низший по сравнению с теоретиче-
ским уровень сознания, но этим вовсе не принижается его зна-
чение, не отрицается его необходимость для повседневной жизни.
Речь идет лишь о том, что если с позиции обыденного сознания,
в котором отражается действительность на ее эмпирическом уров-
не, рассматриваются те вопросы, которые могут быть правильно
решены только с научно-теоретических позиций, то в общественном
сознании возникают иллюзии и заблуждения. Важно, чтобы об-
щественная наука оставалась на теоретическом уровне, чтобы ее
понятия не подменялись обыденными понятиями и представления-
ми, в ином случае она теряет свой научный статус.
Идеология
и общественная
психология
Примерно те же основания лежат в основе разграничения идео-
логии и общественной психологии. Общественная психология так-
же формируется в процессе повседневной практической жизни
людей. Но в общественной психологии как уровне общественного
сознания доминирующим является не само по себе знание о дей-
ствительности, а отношение к этому знанию, оценка действитель-
ности. Она характеризует психологический облик и выражает
интересы различных социальных групп. Именно этим обусловли-
вается то, что общественная психология включает в себя также
эмоциональные отношения личности или социальной группы к тем
или иным явлениям общественной жизни, чувства и настроения
людей, социальных групп, сопровождающие любую общественную
идею. Обыденное сознание и общественная психология находятся
на одном уровне общественного сознания, взаимодействуют друг
с другом, взаимопроникают друг в друга.
Общественная психология с ее эмоциональной окрашенностью
играет очень важную роль в общественных движениях, побуждая
людей к различного рода действиям. Поэтому при выработке
и проведении определенной политической линии очень важно
учитывать общественную психологию — изучать настроения лю-
дей, уметь прогнозировать их реакцию на те или иные политиче-
ские действия.
Глава XIV. Общество
В настоящее время в нашей стране от настроения масс во мно-
гом зависит поддержка перестройки, активность и инициатива
людей, их участие в реализации поставленных партией задач,
преодоление сопротивления консервативных сил. Психологиче-
ский фактор является той почвой, на которую падают идеи и поли-
тические лозунги и которая питает их эмоционально, способствуя
их принятию и осуществлению.
Общественная психология тесно связана с идеологией, которая
относится к высшему уровню общественного сознания, представ-
ляя собой систематизированное, теоретически обоснованное духов-
ное выражение коренных интересов различных социальных групп
или общностей. Идеология — сложное духовное образование,
включающее в себя определенную теоретическую основу, вытекаю-
щие из нее программы действий и механизмы распространения
идеологических установок в массах. В отличие от общественной’*,
психологии идеология не возникает из повседневной деятельности 1
людей, а создается идеологами, социальными мыслителями, по-
литиками. Хотя идеологические концепции являются духовным
выражением определенных социальных интересов, их создатели-
идеологи не всегда это осознают и совсем не обязательно принад-
лежат к тому классу (социальной группе), интересы которого вы-
ражают. Идеологами, идейными выразителями определенных клас-
совых интересов они становятся благодаря тому, что теоретическим
путем приходят к тем же задачам и решениям, к которым класс
приходит практически 1. Или можно сказать иначе: мыслитель,
идеолог теоретически выражает то, к чему класс приходит практи-
чески. В идеологии классы осознают себя, свое место в обществе,
свое отношение к другим классам и руководствуются ею в своей
борьбе и созидательной деятельности.
Следует различать идеологию прогрессивную и консерватив-
ную, реакционную, идеологию научную, относительно истинную,
и ненаучную, иллюзорную. Характер идеологии, ее роль в обществе
зависят от того, чьим социальным интересам она соответствует,
как соотносится она с объективными потребностями обществен-
ного развития. Так, в современном капиталистическом обществе
представлен широкий спектр различных типов буржуазной идеоло-
гии, начиная с крайне реакционных (неофашизм, расизм), неокон-
сервативных и буржуазно-либеральных и кончая левым экстре-
мизмом, который под флагом антикапиталистической револю-
ционности утверждает право и методы индивидуального террора,
что на деле наносит ущерб прогрессивным движениям и нередко
приводит к фактическому смыканию «левого» и правого экстре-
мизма. Марксистско-ленинская идеология последовательно отра-
жает глубинные интересы рабочего класса и широких слоев трудя-
щихся.
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 8. С. 148.
3. Структура общественного сознания
J42
Конечно, вряд ли когда-либо существовала идеология, которая
абсолютно искажает действительность. Однако реакционным со-
циальным группам и движениям свойственно для укрепления сво-
его положения в обществе выдавать свои особенные, подчас коры-
стные интересы за всеобщие. Осуществляя такую подмену, идеолог
сознательно или бессознательно становится на путь искажения
реальности, формирования идеологических иллюзий. Но как раз
именно эта иллюзорная идеология и представляет собой адекват-
ное выражение данных классовых интересов.
Идеологические иллюзии могут вызываться не только потреб-
ностями подмены особенного всеобщим, а и неразвитостью самой
действительности, недостаточной зрелостью условий для освобож-
дения трудящихся. Этим, например, вызвано появление опреде-
ленного типа социальных утопий. Идеология великих утопистов,
например, характеризовалась в «Коммунистическом Манифесте»
как фантастический порыв пролетариата к будущим преобразова-
ниям. Поэтому неправильно отождествлять иллюзорную идеоло-
гию с реакционной. Идеологические иллюзии могут носить и исто-
рически прогрессивный характер. Но в любом случае идеологиче-
ские иллюзии нельзя считать простыми заблуждениями в поисках
истины, ибо развитие идеологии подчиняется иным закономер-
ностям, чем развитие науки. Иллюзорная идеология, несмотря на
свою иллюзорность, если она отвечает тем или иным социальным
интересам, оказывает влияние на деятельность людей, становится
фактором исторического развития. Так, идеология французских
просветителей XVIII века, хотя она и идеализировала рождающее-
ся буржуазное общество, была прогрессивной. В период Великой
французской революции она сыграла огромную роль в сплочении
третьего сословия, выступившего против феодализма и абсолю-
тизма.
Подлинным интересам рабочего класса, социализма соответ-
ствует и научная идеология. И это естественно, поскольку инте-
ресы революционного рабочего класса адекватно можно выразить
только на основе научного познания закономерностей и потребно-
стей общественного развития, хотя в жизни нередки и отклонения
от этого принципа.
Еще и сегодня многие утверждают, что научная идеология
невозможна, поскольку наука и идеология несовместимы. Идеоло-
гия стремится к утверждению своей социальной основы, наука же
всегда критична; идеология ориентирована на стабильность своих
принципов и на единство своих сторонников, наука — на измене-
ние и конкуренцию различных исследовательских программ, на
творчество и поиск нового. Идеология пресекает всякие отступле-
ния от своих положений, видя в них отказ от определенных со-
циальных позиций. У науки один высший властитель — истина,
один высший критерий — практика. Можно ли соединить эти
противоположные требования друг с другом?
15 Введение в философию, ч. 2
Глава XIV. Общество
В. И. Ленин дал ответ на этот вопрос. Марксизм есть обществен-
ная наука, поставленная на службу трудящимся, интересам их
освобождения от гнета и эксплуатации. Поскольку он является
теорией — это наука, но, будучи одновременно руководством к дей-
ствиям масс, реализуясь в программах их деятельности, эта наука
выступает как идеология. Научный характер марксистской идеоло-
гии является источником ее силы и влияния. «Учение Маркса,—
утверждал Ленин,— всесильно, потому что оно верно» \
Вместе с тем, приобретая качества идеологии, общественная
наука не просто подчиняется требованиям идеологического созна-
ния, а трансформирует эти требования в нормы партийности и со-
циальной ответственности науки перед обществом, перед классом,
выразителем интересов которого является. Поэтому в марксизме
диалектически сочетаются требования научности и идеологично-
сти, делающие возможным функционирование научной идеологии.
Но научность марксистской идеологии не есть нечто автоматиче-
ски поддерживаемое, раз и навсегда данное. Чтобы оставаться
научной идеологией, марксизм должен творчески осмысливать но-
вые явления изменяющейся действительности и развиваться сам.
Если этого не происходит и наука отрывается от действительности
или новые явления обобщаются ею неправильно, то нарушается
необходимое единство науки и идеологии. Поэтому за научность
марксистской идеологии необходимо бороться, ее нужно отстаивать,
опираясь на теоретические исследования, осуществляемые в тес-
ном единстве с общественной практикой. Именно такой позиции
по отношению к марксизму всегда придерживался В. И. Ленин.
Отступление от ленинизма на практике и деформации социа-
лизма, вызванные политическими акциями Сталина и его окруже-
ния, не могли не сказаться на идеологии. Начало распростра-
няться несовместимое с марксизмом обожествление «вождя наро-
дов»; мощная система пропаганды использовалась, чтобы убедить
массы в его «непогрешимости», восславить и вознести его надо
всеми. Так формировалась, по существу, религиозная идеология
«культа личности», в которой, конечно, уже не было ни грана
научности. Да и сам Сталин, по сути дела, полностью отошел от
марксистской идеологии, ибо в его безудержном стремлении к аб-
солютной власти, в неразборчивости в средствах ее достижения,
в дикой жестокости и бессовестном лицемерии, не только в благо-
склонном принятии, но и подогревании доходящего до абсурда
прославления собственной личности нет ничего, кроме фразеоло-
гии, связанного с принципами марксизма.
Но научный характер марксистско-ленинской идеологии под-
рывался еще и с другой стороны. Сталин опирался на командно-
административную систему и в известной мере сам был ее продук-
том. А система эта, по природе своей бюрократическая, нуждалась
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23. С. 43.
3. Структура общественного сознания
не в науке, а в апологетике. И эта система имела достаточно
средств, чтобы адаптировать идеологию к своим потребностям, то
есть использовать ее для идеологического обоснования и оправда-
ния задним числом предпринимаемых действий, проводимой по-
литики. В результате социалистическая идеология, вместо того
чтобы адекватно отражать действительность, ее проблемы, противо-
речия, потребности, чтобы выполнять функции подлинно научной
идеологии, постепенно начала сеять иллюзии об этой действитель-
ности, скрывать ее проблемы и противоречия. Научный элемент
вытравлялся из господствующей официальной идеологии, и она все
больше обретала черты мифологии, светской религии, призванной
соответствующим образом настроить сознание людей, сделать их
послушными и ни в чем не сомневающимися исполнителями
воли вождя и его руководящих указаний.
Извращения марксистско-ленинской научной идеологии, свя-
занные с культом личности Сталина, явились горьким уроком,
а преодоление этих извращений — трудным и длительным процес-
сом, который к тому же был сильно заторможен в период застоя.
Только смело взятый в апреле 1985 года курс Коммунистиче-
ской партии на преодоление деформаций социализма и ошибок
прошлого, провозглашение принципов перестройки, радикальных
экономических и политических реформ знаменовали собой возвра-
щение научной идеологии ее подлинных функций в развитии со-
циализма, позволили раскрыть новые грани научного, творческого
потенциала марксизма-ленинизма.
Это проявилось и в новых подходах к оценке места социа-
лизма в мире, и в утверждении нового политического мышления.
Конечно, принципиальные различия между социалистической
и буржуазной идеологией сохраняются. Но односторонний акцент
на идеологическую борьбу в предшествующие десятилетия, про-
возглашение, что она непрерывно обостряется, ставили социализм
в положение изоляции от остального мира и, в конечном счете,
отрицательно сказывались на развитии социалистического общест-
ва. Сама жизнь подсказывает, что мирное сосуществование двух
социально-экономических систем может стать действительно проч-
ным и устойчивым, если экономические и культурные отношения
между ними будут развиваться и обоюдно будет осознан тот факт,
что современный мир становится все более взаимозависимым и
целостным, что ему присущи не только различия и противоречия,
но и важные общие проблемы, которые можно и нужно решать
совместными усилиями. Это прежде всего вопрос о предотвраще-
нии ядерной войны, экологические, продовольственные, энергети-
ческие проблемы, искоренение опасных болезней и т. д. В совре-
менном мире недопустимо переносить идеологические разногла-
сия в сферу политических отношений между государствами раз-
личных социальных систем. Ныне речь должна идти о деидеологи-
зации межгосударственных отношений, их гуманизации в интере-
Глава XIV. Общество
ш
сах выживания человеческой цивилизации. Идеология — это ост-
рое оружие, и им надо пользоваться умело.
Социалистическая идеология отражает особенности нашего
строя, характеризует его качественное своеобразие. Она носит
гуманистический и демократический характер, выше всего ставит
интересы человека, его развития. На основе признания приоритета
общечеловеческих ценностей оказывается не просто возможным, но
и необходимым взаимодействие и сотрудничество с людьми, при-
держивающимися другой идеологии, при этом не отказываясь от
своей, не отступая от ее основных принципов.
Критерии
разграничения форм
общественного
сознания
Формы общественного сознания представляют собой различные
способы духовного освоения действительности. В нашей философ-
ской литературе встречается утверждение, что термин «формы»
устарел, что его можно заменить понятиями «вид» общественного
сознания, «сфера» общественного сознания и т. д. Однако это
утверждение не представляется верным, ибо данные понятия не
несут в себе философского содержания. С точки зрения философии
наиболее адекватным является именно понятие формы.
Критерий разграничения форм сознания носит комплексный
характер. Поскольку не существует какого-то одного признака, по
которому можно было бы отделить все формы сознания друг от
друга, предстоит выявить несколько таких признаков, которые
в совокупности, в комплексе могли бы послужить искомым кри-
терием разграничения форм общественного сознания. Таких при-
знаков можно насчитать четыре.
Во-первых, формы общественного сознания отличаются друг от
друга по предмету отражения. Так, политическое сознание отра-
жает отношения между классами, нациями, государствами, отно-
шение к проблеме власти. В религиозном сознании реальная за-
висимость человека от земных сил принимает форму зависимости
от сил неземных, сверхъестественных, божественных.
Если же обратиться к таким разным формам знания, как наука
и философия, то различить их по предмету отражения практиче-
ски невозможно. Обычно ссылаются на то, что наука имеет своим
предметом «особенное», конкретные законы различных форм дви-
жения материи, а предметом философии являются всеобщие зако-
ны бытия и познания. Из этого следует, однако, лишь то, что кон-
кретные науки и философия имеют разные предметы познания,
но почему они являются разными формами общественного созна-
ния, на основе данного критерия определить невозможно. Поэтому
3. Структура общественного сознания
да
предмет отражения является лишь одним из признаков, отделяю-
щих одну форму общественного сознания от другой.
Во-вторых, формы общественного сознания различаются по
формам отражения. Так, наука отражает действительность в фор-
ме понятий, гипотез, теорий, моделей и т. д., искусство — в форме
художественных образов, в религии исходными являются церков-
ные догматы, в морали — нравственные чувства и нравственные
нормы, ценности, идеалы. Очевидно, что различия по формам отра-
жения, и весьма существенные, имеются, но далеко не всегда
можно провести здесь четкое различие. Например, в политическом
сознании, как и в научном, существуют понятия и теории, хотя
политическое сознание не всегда научно. По формам отражения
также трудно отличить философию и науку, моральное и правовое
сознание. Понятие «отражение» не тождественно духовному освое-
нию действительности, а представляет собой один из элементов
этого освоения. Есть формы сознания, более близкие друг другу
с точки зрения форм отражения (например, наука и философия).
Иногда различия в формах отражения более очевидны (наука и
искусство). Поэтому и форма отражения — лишь один из призна-
ков разграничения форм общественного сознания.
В-третьих, формы общественного сознания различаются по осо-
бенностям своего развития, что можно наглядно проследить на
сопоставлении развития науки и искусства. В науке осуществляет-
ся прогресс познания, и в этом состоит ее движение вперед. Но,
скажем, применительно к искусству прогресс познания вряд ли
может рассматриваться в качестве основного показателя раз-
вития.
В сфере искусства, конечно, тоже может иметь место прогресс
познания, но искусство заключает в себе особый тип знания, от-
личный от научного. Однако самое главное — для понимания раз-
вития искусства важны эстетические критерии, которые в науке
такой существенной роли не играют. Следовательно, для понима-
ния развития той или иной формы общественного сознания необ-
ходимо выявить ее особенности и выработать на основе этого спе-
цифический для этой формы сознания критерий развития.
В-четвертых, формы общественного сознания различаются так-
же по выполняемым ими социальным функциям. Здесь на первый
план выступают практические различия между ними. Именно раз-
личия функций прежде всего выявляют своеобразие каждой фор-
мы общественного сознания. Например, наука имеет функции
познавательную и практическую — как источник средств измене-
ния природы, общества и самого человека; искусство выполняет
познавательную, идеологическую (воспитательную) и эстетиче-
скую функции. хМоральное сознание является основой формиро-
вания нравственной личности, фактором внутренней регуляции
человеческого поведения, отношения человека к другим людям
и т. д.
Глава XiV. Общество
ш
Социальные функции, таким образом, характеризуют место и
роль каждой формы общественного сознания в жизни общества.
По этому признаку, являющемуся как бы итоговым, все формы
общественного сознания можно разделить на две большие группы.
К первой относятся политическое сознание, право и мораль, кото-
рые связаны с регулированием человеческих отношений и поэтому
выступают как формы духовно-практического освоения социаль-
ной действительности. Ко второй группе относятся наука, искус-
ство и философия, которые в большей степени представляют
собой именно формы духовного и духовно-практического освоения
всей окружающей человека действительности, конечно, посред-
ством общественных отношений и практической деятельности
людей. Промежуточное место занимает религия, которая пред-
стает и как форма мировоззрения и одновременно как регулятор
человеческих отношений, особенно в тех обществах, где она
представляет влиятельную силу, занимает доминирующее поло-
жение.
Таковы основные признаки, которые в совокупности позво-
ляют отграничить одну форму общественного сознания от другой.
Причем каждый последующий признак как бы в снятом виде
включает в себя предыдущие, а не является просто рядоположен-
ным с ними. Поэтому из них и формируется целостный критерий
выделения отдельных форм общественного сознания.
То, что общественное сознание выступает в различных фор-
мах, придает ему многообразие, многокрасочность, многомерность,
свидетельствует о его богатстве. К этому следует добавить, что
уровни и формы сознания взаимно пересекаются. Например,
идеологический аспект присутствует практически во всех фор-
мах сознания, а в политическом сознании он является опреде-
ляющим. То же можно сказать и об общественной психологии,
которая так или иначе присутствует в различных формах обще-
ственного сознания, придавая им соответствующую эмоциональ-
ную окраску.
Наконец, формы общественного сознания взаимодействуют
друг с другом, взаимно проникают друг в друга и влияют друг на
друга. При этом как к самим формам, так и к их взаимодействию
надо подходить исторически, поскольку для кажДого историче-
ского типа общественного сознания характерен и особый тип
взаимодействия его форм. Например, в средние века, в эпоху фео-
дализма, доминирующей формой общественного сознания в обще-
стве была религия. Наука была развита очень слабо, а все другие
формы сознания практически либо подчинялись религии, либо
сами выступали в религиозном облачении (мораль, искусство).
В капиталистическом обществе происходит изменение типа взаи-
модействия форм сознания: на первый план выступают такие его
формы, как политическое, юридическое сознание, наука. Но про-
должает играть важную роль и религия.
4. Исторические типы общества
ла
Взаимодействие форм общественного сознания в истории социа-
лизма претерпело сложную эволюцию и его нельзя определить
однозначно. Устойчивой тенденцией является выдвижение на
первый план политики, политизация всех форм общественного
сознания, что не всегда имело лишь позитивное значение (напри-
мер, в период культа личности это негативно сказывалось на раз-
витии науки, искусства, философии). В условиях перестройки на-
чинают формироваться более гармоничные отношения между раз-
личными формами сознания, позволяющие каждой из них полнее
выявить свою специфику. Но это сложный и противоречивый про-
цесс.
Анализ форм общественного сознания и разработка критерия
их разграничения имеют методологическое значение для исследо-
вания общественного сознания конкретных обществ, ибо в реальной
жизни все эти формы и уровни переплетаются друг с другом.
4.
Исторические типы общества
и методология анализа реального
исторического процесса
О Философия в поисках основания членения исторического процесса О
Понятие общественно-экономической формации О Социальная революция О
Методология формационного анализа социальной реальности О
Философия в поисках основания
членения исторического
процесса
Наличие определенных этапов как в развитии отдельных стран,
так и всей человеческой истории отмечалось мыслителями издавна.
Их выделение нередко было обусловлено задачами обоснования
проектов «идеального общества», в котором были бы преодолены
пороки, недостатки общества существующего. Естественно, что и
общественный идеал, и представления о пороках наличного со-
циального бытия всегда несли на себе отпечаток условий, в которые
был включен тот или иной мыслитель, хотя сам он, как правило,
этого не осознавал, не видел исторической ограниченности взгля-
дов как своих собственных, так и своих сторонников или оппо-
нентов. Перед собой каждый из них ставил задачу преодоления
ошибок и заблуждений прошлого и отыскания общественного
устройства, в наибольшей мере соответствующего абсолютной
истине, человеческой природе. Соответственно этому история че-
ловечества чаще всего расчленялась на три этапа: естественное,
456
Глава XIV. Общество
или природное (дообщественное), состояние, общественное со-
стояние, не отвечающее природе человека, и, наконец, разум-
ное, или идеальное, общество будущего. Обозначение этих эта-
пов встречается уже у Платона, а их отдельные моменты —
даже у мыслителей более раннего периода, как, впрочем, и более
поздних эпох.
Основы (правда, только основы) научной типизации истори-
ческого процесса заложил Гегель. Он полагал, что историю делают
реальные люди, но вместе с тем в ней осуществляется некая
объективная логика. Ступени истории — это этапы самопознания
мирового духа, прогресс в сознании свободы. При этом каждая
ступень находит наиболее адекватное выражение в духе определен-
ного народа, который и реализует эту ступень в своей истории.
Гегель выделял три таких исторических ступени и соответственно
три типа общества: восточный мир, античность, германский мир.
Если, отбросив мистификацию исторического процесса, учесть
позитивные стороны гегелевской методологии, то следует прежде
всего отметить, что гегелевский подход к истории позволил под-
няться над эмпиризмом и субъективизмом. В основу его периоди-
зации были положены критерии, в известной мере отражавшие
логику исторического процесса. Одновременно Гегель видел и всю
сложность отношения каждого исторического типа с реальностью:
разные страны в разной мере воплощают сущностные характе-
ристики того или иного исторического типа общества. Примени-
тельно к современному обществу эту мысль Гегеля можно было бы
проиллюстрировать, сославшись, например, на то, что феодализм
получил свое классическое воплощение во Франции, капита-
лизм — в Англии, империализм — в США. И это обстоятельство
весьма важно иметь в виду, потому что изучение истории страны,
в которой та или иная стадия общественного развития воплоти-
лась в наиболее завершенных, адекватных ее формах, открывает
nyib и к исследованию соответствующего исторического типа
общества в целом.
Во второй половине XIX века, а также в XX веке немарксист-
ская философия отказалась от многих сильных сторон гегелевской
методологии. Наиболее наглядно это проявилось в работах фило-
софов так называемой баденской школы — Г. Риккерта, В. Вин-
дельбанда и других. Представители этой школы серьезно разраба-
тывали аксиологическую проблематику, то есть ценностный аспект
истории, человеческой деятельности, науки. Правильно подчерки-
вая, что ценностная характеристика связана с субъектом, они
вместе с тем вообще лишили ее объективного основания. Справед-
ливо указывая на специфику общества, они абсолютизировали эту
специфику, доводя дело до полного противопоставления общества
природе.
Большое воздействие на развитие немарксистской социоло-
гии оказали работы крупного немецкого философа первой четверти
4. Исторические типы общества
XX века М. Вебера, который воспринял основные положения ба-
денской школы и вместе с тем попытался преодолеть свойствен-
ные ее представителям крайности эмпиризма. Разрабатывая мето-
дологию познания общества, М. Вебер ввел в социологию понятие
идеальных типов, то есть мысленного конструкта, с помощью кото-
рого можно организовать эмпирический материал в определенную
систему. Идеальные типы призваны задавать исследователю ракурс
рассмотрения; они — своеобразное ядро кристаллизации фактов.
В такой постановке вопроса содержались определенные ра-
циональные моменты. Однако в той конкретной трактовке поня-
тия «идеальный тип», которое развивал М. Вебер, эти конструктив-
ные подходы были во многом сведены на нет. Дело в том, что
идеальные типы для него — субъективные модели, не отражающие
реальность. В основе таких моделей лежит принимаемая исследо-
вателем система ценностей, которая и служит основой для изу-
чения и систематизации исторического материала. Общее, таким
образом, не выводится из истории, а вносится в нее и зависит
от целей, направления исследований, что неизбежно порождает
субъективистское конструирование исторического процесса.
Такое произвольное конструирование, получившее название
субъективного метода в социологии, весьма опасно, так как ве-
дет к необоснованным, дезориентирующим практику прогнозам.
В. И. Ленин убедительно показал это на примере одного из лидеров
русского либерального народничества Н. К. Михайловского, кри-
тический разбор взглядов которого дан в книге «Что такое «друзья
народа» и как они воюют против социал-демократов?». Будучи
сторонником прогресса, либеральных реформ и просвещения,
Михайловский вместе с тем выступал против капиталистиче-
ского развития России; его пугали связанные с этим обнищание
и пролетаризация крестьянства, распад общины. Руководствуясь
субъективным метафизическим методом, Михайловский рисовал
будущее России по принципу «взять хорошее отовсюду»: от капи-
тализма — развитие техники, культуру, а от феодализма — мел-
кую собственность, общину.
Этому субъективистскому, ненаучному подходу В. И. Ленин
противопоставил разработанный К. Марксом метод исследования
общества как социального организма, развитие которого совершает-
ся закономерно, как и развитие природных органических систем.
В ходе естественной эволюции возникают новые формы и виды
со своими особыми качественными характеристиками. Подобно
этому и развитие человечества представляет собою естественно-
исторический процесс функционирования и смены качественно
определенных типов общества, который осуществляется в соответ-
ствии с объективными, специфическими для общества законами.
К. Марксу принадлежит заслуга открытия и разработки мето-
дологии исследования истории как закономерного процесса раз-
вития и перехода от одного типа общества к другому.
ш.
Глава XIV. Общество
Понятие
общественно-экономической
формации
Осуществляемое на основании объективных критериев выде-
ление в истории типологически различных обществ является необ-
ходимым аспектом ее материалистического анализа. Материализм,
примененный в качестве метода исследования, позволил обнару-
жить общие, повторяющиеся черты в экономическом базисе ряда
стран, что дало основание отнести их к некоторому единому
общественному типу, названному К. Марксом общественно-эконо-
мической формацией. Выделение объективного и притом отно-
сящегося к сущности исторического процесса критерия обоб-
щения, типизации имело принципиальное значение для науки
об обществе. Пока, писал В. И. Ленин, социологи «ограничива-
лись идеологическими общественными отношениями... они не
могли заметить повторяемости и правильности в общественных
явлениях разных стран, и их наука в лучшем случае была
лишь описанием этих явлений, подбором сырого материала...
Анализ материальных общественных отношений сразу дал воз-
можность подметить повторяемость и правильность и обобщить
порядки разных стран в одно основное понятие общественной фор-
мации» х.
Опираясь на эти принципы, К. Маркс провел научное членение
исторического процесса и обосновал исторически преходящий ха-
рактер каждой из общественно-экономических формаций. В ре-
зультате вся история человечества предстала как закономерный
процесс развития и смены общественно-экономических формаций,
ступеней этой истории, ее поступательного движения. В. И. Ленин
писал, что первоначально материалистическое понимание исто-
рии было не более чем научной гипотезой. Но, примененное к
исследованию капиталистической формации, оно дало такие бле-
стящие результаты, которые превратили это учение из гипотезы
в научную теорию.
Для уяснения сути этого понятия важно иметь в виду, что
формация — не хронологическое, не географическое, а именно
социально-философское понятие. Нельзя сказать: такая-то форма-
ция принадлежит Европе, другая — Азии, а третья — Африке;
неверно также считать, что формацию можно определить хроно-
логически, относя каждую из них к определенному веку, столетию.
Нельзя отождествлять формацию и с какой-либо страной, потому
что это понятие фиксирует в теоретической форме тип обще-
ства, но не воспроизводит реальную историю того или иного на-
рода.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 137.
4. Исторические типы общества
422
Как всякое научное понятие, понятие формации есть от-
ражение реальности, но взятой на уровне сущности, а не ее
бесконечно многообразных проявлений. Поскольку оно вос-
производит в обобщенной теоретической форме сущность, оно
совпадает с реальностью; напротив, в той мере, в какой реаль-
ность богаче любого понятия или теории, оно не совпадает
с нею.
Исследуя капиталистическую формацию, К. Маркс применил
научный метод идеализации, то есть выделения объекта в «чи-
стом», свободном от случайностей виде. Но «чистого» капитализма
нигде не существовало и не могло существовать. Зато идеализация
позволила выявить сущность данного конкретно-исторического
типа общества и тем самым открыла возможность для изучения
настоящего и будущего тех стран, которые вступили на путь капи-
талистического развития.
Формационное членение не тождественно реальному истори-
ческому процессу: одни из стран более полно выражают фор-
мационный тип, другие — дальше от него; страны и народы
не обязаны, наподобие послушных учеников, переходить как
бы из одного класса в другой через все без исключения фор-
мации. В истории все сложнее. Но чтобы учесть сложность,
своеобразие, вариативность, необходимо знать общую закономер-
ность поступательного движения истории. Именно эту-то объек-
тивную «логику» исторического процесса как раз и воспроизво-
дит марксистское учение об общественно-экономических форма-
циях.
Формационная теория позволила ликвидировать ту пропасть,
которая отделяла методы познания естественных и обществен-
ных наук. К миру социальных явлений оказались применимыми
принципы типизации, обобщения, в истории была найдена повто-
ряемость в главном и существенном. Открылась возможность
теоретического исследования истории с помощью соответствующих
научных методов. Не случайно В. И. Ленин прямо связывал
превращение социологии в науку с выработкой К. Марксом поня-
тия общественно-экономической формации.
Общественно-экономическая формация — это конкретно-исто-
рический тип общества, взятого в его целостности, функционирую-
щий и развивающийся в соответствии с присущими ему объектив-
ными законами.
Каждая формация — целостная система. Ее качественное
своеобразие зависит от совокупности материальных отношений,
то есть базиса, именно он придает формации характер определен-
ного конкретно-исторического общественного типа: первобытно-
общинного, рабовладельческого, феодального, капиталистическо-
го и коммунистического. В формацию входят также производи-
тельные силы, которые вместе с производственными отношениями
составляют ее материальную основу.
460
Глава XIV. Общество
Но последняя не ограничивается лишь этими структурными
элементами. Над конкретно-историческим базисом возвышается
соответствующий ему тип надстройки. В формацию входят также
и определенные для каждой из них социальные субъекты, пред-
ставленные различными историческими формами общности людей:
родами и племенами, сословиями и классами, народностями и на-
циями, политическими партиями и общественными организация-
ми. С развитием формаций менялся и исторический тип личности.
В. И. Ленин имел все основания сравнить формацию с живым
организмом, в котором скелет — экономические отношения —
облечен плотью и кровью надстроечных, бытовых и других
общественных явлений.
Признание базиса решающим показателем типа общественной
системы отличает марксизм от тех немарксистских концепций,
в которых также выделяются определенные ступени общественного
развития, но не анализируются производственные отношения как
системообразующий элемент каждой из этих ступеней. Характерна
в этом отношении так называемая теория «стадий экономического
роста», получившая довольно большое распространение в социо-
логии, политологии и экономической науке промышленно разви-
тых капиталистических стран в 50-е — начале 70-х годов. Разные
авторы (У. Ростоу и др.), разрабатывавшие эту теорию, выделяли
иногда большее, иногда меньшее число стадий или ступенек роста
человеческого общества. Но при этом все они за основу брали уро-
вень развития материально-технической базы и признавали основ-
ными стадиями доиндустриальную, связанную с ручным трудом
и использованием ремесленных орудий, индустриальную, основан-
ную на машинном производстве, постиндустриальную, когда осу-
ществляется автоматизация производственного процесса и главным
для общества становится производство информации, нового зна-
ния. Предполагается, что совершенствование техники само по себе
должно привести человечество к благоденствию.
Марксистская теория естественноисторического развития об-
щественно-экономических формаций придает очень большое зна-
чение проблеме развития техники и производительных сил в целом.
Ведь именно их совершенствование определяет в конечном счете
необходимость перехода от одной формации к другой. Но произ-
водство в марксистском его понимании — это производство не
только вещей, но и общественных отношений, а тем самым и че-
ловека как общественного существа. Поэтому каждой формации
присущи свои качественные особенности. Вместе с тем у различных
формаций имеются сходные черты. Так, все антагонистические
формации основаны на эксплуатации. Общие черты имеются и
у социалистического общества с предшествующими формациями,
в частности с капитализмом, что обусловлено однотипностью
индустриально-технической базы и шире — принадлежностью к
современной цивилизации с ее проблемами и ее механизмами.
4. Исторические типы общества
141
Социальная
революция
Изучая прошлое, как далекое, так и близкое, нельзя не видеть
в нем наряду с относительно спокойными периодами и такие пе-
риоды, которые отмечены бурно протекающими историческими
событиями и процессами, которые вносят глубокие изменения в ход
истории. Эти события и процессы объединяются понятием социаль-
ной революции. Вообще революция — это, как известно, переход из
одного качественного состояния в другое. В обществе происходят
разнообразные революции: в производительных силах, науке
и технике, в сознании и культуре и т. д. В отличие от них социаль-
ные революции — это качественные изменения в общественных
отношениях, во всей их системе.
Согласно материалистическому пониманию истории, социаль-
ные революции представляют собой закономерное явление в обще-
ственном развитии, а не просто случайное нарушение сложившего-
ся порядка вещей. Это закономерная форма перехода от одной об-
щественной формации к другой, ибо такой переход качественно,
принципиально меняет всю совокупность общественных отноше-
ний. Социальные революции возникают и происходят тогда, когда
старая общественно-экономическая формация, исчерпав возмож-
ности своего развития, с необходимостью уступает место новой.
Экономической основой и показателем исторической необходимо-
сти социальных перемен является конфликт между новыми произ-
водительными силами и старыми производственными отноше-
ниями. Революция как раз и направлена на ликвидацию этих
устаревших отношений, открывая тем самым простор для станов-
ления и утверждения нового экономического базиса и преобразова-
ния на этой основе всей системы общественных отношений, всей
надстройки.
Социальная революция включает в себя в большинстве слу-
чаев революцию политическую, переход власти из рук одного
класса в руки другого. Необходимость политической революции
обусловлена тем, что для изменения экономических отношений
надо преодолеть сопротивление социальных групп, которые явля-
ются носителями старых производственных отношений. Они дер-
жат в своих руках политическую власть, используя государствен-
ную машину для поддержания своего господства и обеспечиваю-
щих его экономических отношений. Силе старого господствующего
класса революционный класс противопоставляет силу организа-
ции, опираясь на которую он в процессе революции ломает
отжившие общественные отношения, закрепляющие их учрежде-
ния и социальные институты, создает и утверждает новые, от-
крывая тем самым новую страницу в общей книге истории че-
ловечества.
Глава XIV. Общество
Материалистическое понимание истории содержит методологи-
ческий инструментарий, необходимый для научного анализа и
оценки любой конкретной социальной революции. Существенное
значение при этом имеет прежде всего определение ее характера,
который зависит от того, какие производственные отношения
утверждаются в результате революции. Это вполне объективный
критерий, руководствуясь которым можно отличить, например,
социалистическую революцию от буржуазной, выявить реальный
социальный смысл национально-освободительных революций.
Ход революций зависит от ее движущих сил, то есть действий
тех классов и социальных групп, которые заинтересованы в побе-
де революции и активно за нее борются. Так, буржуазные по
своему характеру революции могут быть (или не быть) демокра-
тическими по своим движущим силам, что зависит от степени
участия в них народных масс.
Революцию как процесс коренного преобразования общест-
венных, и в первую очередь производственных, отношений не
следует отождествлять с какой-либо одной из форм ее проявления.
Так, например, революция может осуществляться через воору-
женное восстание. Но, во-первых, она не сводится только к захва-
ту политической власти, а во-вторых, форма вооруженного восста-
ния не исчерпывает возможных вариантов осуществления рево-
люции. Возможны и иные, относительно мирные пути развертыва-
ния революционных преобразований в обществе. Все зависит от
конкретных условий, соотношения сил прогресса и регресса внутри
страны и на международной арене. История знает и революции
«сверху», то есть коренные изменения общественных отношений,
которые осуществлялись по инициативе власти, точнее, тех ее сил,
которые способны осознать необходимость назревших перемен и
встать на сторону прогресса. Но при этом глубина, основатель-
ность общественных преобразований зависят от активных действий
«снизу». Такие действия как бы подталкивают «верхи», не дают
им остановиться на полумерах. Без них революция может затор-
мозиться, а то и вовсе захлебнуться.
Революция обязательно включает в себя моменты насилия, при-
нуждения. Но это принуждение — не самоцель, а лишь вынужден-
ная мера. Интерес революционного народа состоит не в разжи-
гании насилия, которое может обернуться трагедией для него
самого, а в том, чтобы свести насилие к минимуму, допустимому
и разумному в сложившейся ситуации. Об этом не раз писали
классики марксизма, и справедливость их высказываний подтвер-
ждается уроками истории.
Революцию следует рассматривать как диалектическое отри-
цание старого. Она призвана не разрушать все и вся, не «преры-
вать связь времен», а обеспечивать переход к новому с удержанием
всех положительных моментов в материальной, духовной, полити-
ческой, нравственной жизни общества. Диалектика общественного
4. Исторические типы общества
462
развития такова, что чем бережнее относятся революционные
классы к накопленному в прошлом потенциалу, умножая и преоб-
разуя его, тем успешнее сами революционные сдвиги. Не случайно
революционные изменения в нашей стране, получившие название
«перестройки», органически связаны с обращением к культуре
прошлого, народным и национальным традициям, моральным нор-
мам, выработанным народом и освященным вековым опытом.
Методология
формационного анализа
социальной реальности
Овладеть методологией формационного анализа общества необ-
ходимо, чтобы не впасть в схематизм, не превратить катего-
рию формации из средства исследования реальности в орудие ее
конструирования. Анализируя становление и развитие капитализ-
ма в ряде стран Европы, а также в Америке, К. Маркс и Ф. Энгельс
продемонстрировали непревзойденные образцы формационного
анализа исторической реальности. Особое значение в этом отноше-
нии имеют работы В. И. Ленина, посвященные анализу ситуации,
сложившейся в России после завершения гражданской войны,
когда во весь рост встал вопрос, как и какими методами осущест-
влять строительство социализма в конкретных условиях данной
страны. Исходными для него были, конечно, идеи основополож-
ников марксизма.
К. Маркс и Ф. Энгельс, исследуя вопрос о том, какое общество
вырастает из капитализма, и отталкиваясь от научного анализа
последнего, выявили самые общие, хотя и весьма существенные
характеристики двух ступеней будущей коммунистической фор-
мации, зафиксировав как их общие, так и особенные признаки.
К числу первых они относили общественную собственность, от-
сутствие товарно-денежных отношений, преодоление классовых
различий; среди вторых обращали внимание на принцип распре-
деления по труду, сохраняющийся на всем протяжении первой
фазы коммунизма. Они руководствовались при этом прогности-
ческим выводом, что революция начнется в одной из стран
высокоразвитого капитализма, а затем будет поддержана проле-
тариями других стран и осуществится в конечном счете как ре-
волюция мировая.
Но исторический процесс сложился иначе: революция прои-
зошла в стране с преобладанием мелкокрестьянского хозяйства,
сильнейшими феодальными пережитками, многоукладной эконо-
микой, включая докапиталистические социально-экономические
уклады, в стране со средним уровнем развития капитализма,
не знающей устойчивых демократических традиций, в стране с
огромной массой неграмотного населения и очень тонким слоем
Глава XIV. Общество
Ш
интеллигенции, в том числе и инженерно-технической. Марксова
модель социализма помогала осмыслить отдаленную перспективу
в ее сущностных чертах. Но она была слишком общей, абстрактной,
чтобы служить непосредственным руководством к практическим
действиям в своеобразных условиях российской действительности,
а диалектика требовала максимально возможного учета специфики
конкретной ситуации в России. Приняв во внимание эту специ-
фику, Ленин сделал вывод огромной важности: чтобы укрепить
союз рабочего класса и крестьянства, обеспечить развитие произ-
водства и снабжение населения, подвести массы к социализму, надо
использовать товарно-денежные отношения, рыночные механизмы,
госкапитализм, экономические методы. Без хозрасчета и торговли
экономику поднять невозможно, поэтому идея отказа от товарно-
денежных отношений в этих условиях себя не оправдывает. Для
метафизического мышления это все выглядело как отступление от
Маркса, от идеалов коммунизма. А вот что писал по этому поводу
В. И. Ленин, показывая пример подлинно творческого применения
методологии формационного анализа: «Мы» часто сбиваемся все
еще на рассуждение: «капитализм есть зло, социализм есть благо».
Но это рассуждение неправильно, ибо забывает всю совокупность
наличных общественно-экономических укладов, выхватывая толь-
ко два из них. Капитализм есть зло по отношению к социализму.
Капитализм есть благо по отношению к средневековью, по отно-
шению к мелкому производству, по отношению к связанному
с распыленностью мелких производителей бюрократизму» ‘. Отсю-
да следовало, что капитализм — не то зло, которое надо отвергать
без разбора. В. И. Ленин пришел к выводу о возможности исполь-
зования под контролем пролетарского государства ряда создан-
ных капитализмом экономических форм и механизмов, сложившей-
ся в его недрах культуры в интересах социализма, его построения
и развития. Опыт «военного коммунизма» свидетельствовал, что
строительство социализма должно опираться на экономические,
а не административно-командные, волевые методы. Постепенное
выстраивание, развитие и упрочение экономических методов
как раз и должна была обеспечить новая экономическая поли-
тика.
Проведенный Лениным формационный анализ переходного пе-
риода сохраняет свое значение и в наши дни. Не случайно на
XXVII съезде партии и ряде последовавших за ним пленумов ЦК
КПСС говорилось об использовании ленинской идеи продналога
применительно к современным условиям. Однако ясно, что ле-
нинские идеи так же недиалектично переносить на практику се-
годняшнего дня без учета происшедших в стране изменений, как
недиалектично было выводить конкретную политику Советской
власти в России 20-х годов из марксовой модели социализма.
1 Ленин, В. И. Поли. собр. соч. Т. 43. С. 229.
4. Исторические типы общества
ML
Ленин ставил вопрос о свободе торговли, допущении капитали-
стических элементов. Разумеется, в современных условиях речь
идет не о слепом копировании этой установки, а об использовании
в интересах социализма товарно-денежных отношений, экономи-
ческих методов, многообразных форм кооперации, о действенном
материальном стимулировании трудовой активности масс.
Каковы же основные принципы формационного анализа?
Во-первых, это построение теоретической модели формации,
которое осуществляется на основе развитого, очищенного от слу-
чайностей объекта и фиксирует сущность этого объекта. Непрев-
зойденным образцом такого анализа является «Капитал» Маркса.
Во-вторых, исследование экономических отношений, социальной
структуры конкретной страны с помощью формационных моделей.
Это тоже сложный процесс: в противоречивом материале надо
найти определяющие отношения, которые позволяют отнести стра-
ну к той или иной формации. Именно так, борясь со взглядами
народников, Ленин анализировал общественные отношения в Рос-
сии конца XIX века. Он показал, что Россия тогда вступила на
путь капитализма, хотя и с сохранением различных докапи-
талистических общественно-экономических укладов, что именно
из оценок реальности должен исходить революционный авангард.
В современных условиях формационный анализ столкнулся
с серьезными трудностями, когда его стали примени i ь к развиваю-
щимся странам. В конце концов многие исследователи пришли
к выводу, что по своей формационной принадлежности страны
эти можно отнести к «периферии капитализма». В-третьих, устано-
вив принадлежность данной страны к определенной формации,
предстоит затем тщательно исследовать специфические особен-
ности этой страны. Только на такой основе можно выра-
батывать политическую стратегию и решать практические за-
дачи.
В марксистской науке, помимо понятия общественно-экономи-
ческой формации, есть и другие, которые помогают полнее вы-
разить многообразие реальных отношений. Это прежде всего уже
упоминавшееся понятие «общественно-экономический уклад», ко-
торое ввел в науку и которым часто пользовался В. И. Ленин.
Если развивающийся капиталистический базис — формационная
характеристика, то уклад означает те отношения, которые в
данной конкретной стране или сохранились от прошлого, или,
наоборот, выступают предвестниками будущего. Иными словами,
характеристика уклада пополняет знания о данном обществе,
делает их более конкретными. Проблема многоу к ладности эко-
номики и сейчас является актуальной для многих развиваю-
щихся стран.
Современная общественная наука пользуется также понятием
«эпоха». В отличие от формации и уклада, «эпоха» — понятие
историческое, охватывающее большие или меньшие периоды
466 Глава XIV. Общество
общественного развития. Различаются эпохи по той формации или
этапу ее развития, которые выступают в данное время ведущими,
оказывающими решающее воздействие на направление обществен-
ного прогресса в данный период истории человечества. При та-
ком подходе выделяются эпохи, соответствующие формациям
(например, эпоха феодализма), стадии развития формаций (эпоха
домонополистического капитализма), переходные, революционные
эпохи и т. п. Понятие «историческая эпоха» употребляется и для
выделения ведущего для нее социально-экономического или куль-
турного явления, выражающего индивидуальное своеобразие, не-
повторимость того или иного периода, например, эпоха Воз-
рождения, эпоха Просвещения, современная эпоха. Каждую из них
можно примерно обозначить и хронологически.
Наконец, в исследовании исторического процесса широко ис-
пользуется также понятие «регион». Оно охватывает группу
стран, которые не только относятся к одному историческому
типу, но и объединяются рядом общих вторичных, по сравнению
с формационными, признаков. Можно, например, выделить регион
высокоразвитых капиталистических стран, регион стран средне-
развитых в капиталистическом отношении и т. д. Понятие «реги-
он» позволяет выйти на более конкретный, чем формационный,
уровень анализа исторического процесса применительно к каждой
эпохе.
Последнее время все чаще начинает применяться цивилиза-
ционный подход, выявляющий новые измерения в историческом
развитии человечества, некие общие основания этого развития.
5.
Движущие силы и субъекты
исторического процесса
ф Интересы как побудительная сила к действию ф Сведение индивидуаль*
кого к социальному как методологический принцип ф Проблема субъекта
исторического процесса ф Народ — творец истории. Массы и личность ф
Рассмотренные нами основные понятия представляют собой
научные абстракции, помогающие осмыслить многообразие обще-
ственных явлений и процессов и необходимые для изучения исто-
рической деятельности людей. Именно потому, что за этими аб-
стракциями стоят люди, без них нельзя понять, как из действий
людей складывается исторический процесс. Но до сих пор в центре
внимания находились преимущественно основания деятельности.
Теперь необходимо перейти к характеристике самой этой деятель-
ности. И прежде всего ответить на вопрос о том, что движет людь-
ми, что побуждает их к социальной деятельности.
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
AHL
Интересы
как побудительная сила
к действию
Этот вопрос обсуждался и в какой-то мере решался задолго
до марксизма. Уже Аристотель справедливо указывал, что челове-
ка побуждает к действию интерес. Проблема интересов, их сущ-
ности, роли, классификации занимала огромное место в размыш-
лениях философов XVII—XIX веков. Однако идеалистический
подход к обществу толкал этих мыслителей, высказавших очень
много ценных соображений, касающихся интересов, к тому,
чтобы связать их либо со ступенями самопознания абсолют-
ной идеи, либо с неизменной человеческой природой, которую
общество может очистить или извратить, либо с божественным
предначертанием. Принимая положение, что именно интересы
являются детерминантой деятельности людей, марксистская фи-
лософия дает им материалистическое объяснение и раскрывает
их как объективную основу для типизации бесконечно разнообраз-
ных, сталкивающихся, совпадающих, пересекающихся детерми-
нант человеческих действий.
Любой индивид принадлежит к той или другой, а как правило,
и сразу к целому ряду социальных общностей, то есть к истори-
чески сложившимся и получившим устойчивый характер объеди-
нениям людей — классам, нациям и народностям, семьям и т. д.
Каждый иЬ людей уникален и неповторим; каждый преследует в
жизни как 1>удто бы свои собственные цели. Но как частица клас-
са, большой общественной группы, он связан с другими людьми,
входящими в эти социальные объединения, одинаковыми усло-
виями существования, сходным образом жизни, общностью инте-
ресов. X
Положение общественных классов в системе материального
производства, наличие или отсутствие собственности на орудия
и средства производства — фактор, который существует объек-
тивно, определяя их интересы. Так, каждый отдельный буржуа
может быть хорошим семьянином, порядочным в отношениях
с близкими и друзьями человеком. Он способен лично доволь-
ствоваться весьма скромными жизненными благами. Тайна его
вечной накопительской гонки в другом: по словам К. Маркса, ка-
питалист — персонифицированный капитал. Отношения, в кото-
рые он включен, которые существуют для него в качестве интереса,
толкают его к деятельности, направленной на самовозрастание ка-
питала, потому что этот последний только так и может существо-
вать, выжить и приумножиться. Интерес, концентрирующийся
на получении прибыли, максимальной прибыли, сверхприбыли,
становится мощной побудительной силой, внутренней пружиной
действия капиталиста как представителя определенного класса.
Глава XIV. Общество
Ф. Энгельс писал, что «экономические отношения каждого
данного общества проявляются прежде всего как интересы»
Отсюда становится понятной их огромная значимость: они явля-
ются мощной побудительной силой, заставляющей действовать ис-
торический субъект, будь то индивиды, классы или какие-то иные
общественные группы. Конспектируя «Науку логики», В. И. Ле-
нин обращал внимание на мысли Гегеля о роли интересов: «Инте-
ресы «двигают жизнью народов» 1 2. '
В нашей литературе нет однозначного понимания природы
интереса. Одна часть ученых считает, что интерес объективен,
другая — что он субъективно-объективен, то есть представляет
собой отражение в сознании субъекта его объективного поло-
жения. Есть основания считать более правильной первую точку
зрения: интерес существует объективно, независимо от того, осо-
знан он или нет.
Что же касается отражения объективно существующего инте-
реса, то оно представляет собой важнейший момент на пути пре-
вращения интересов в побудительную силу деятельности. Это
осознание может быть смутным, поверхностным, стихийным. Но
даже и в этом случае отраженный в сознании интерес толкает к
действию.
Сложность процесса отражения объективно существующего
интереса состоит в том, что та или иная общность может принять
чуждый ей интерес за свой собственный, строить иллюзии, ув-
лечься политической демагогией. Ведь среди тех, кто оказался в
плену фашистской идеологии и политики, были отнюдь не одни
только империалисты, но и широкие круги трудящихся. Так было
в истории не единожды. И каждый раз народ дорого расплачива-
ется за свои ошибки, но приходит в конечном счете к более или
менее адекватному осознанию собственных интересов.
Объективность интереса, а также его роль побудительной силы
действия делают необходимым для партии рабочего класса посто-
янный учет интересов различных общественных групп. В. И. Ле-
нин писал, что марксист обязан «отыскивать корни обществен-
ных явлений в производственных отношениях... сводить их к ин-
тересам определенных классов...» 3.
В совершенстве владея этой методологией, В. И. Ленин по-
стоянно изучал динамику интересов общественных групп и на
этой основе определял политические задачи, а также способы их
решения. Один из самых впечатляющих примеров — переход от
«военного коммунизма» к нэпу. Обосновывая новую экономиче-
скую политику, В. И. Ленин исходил из того, что по окончании
гражданской войны практика «военного коммунизма» пришла
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 18. С. 271.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 82.
3 Там же. Т. 1. С. 532.
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
442
в противоречие с интересами крестьянства. Если не принимать
во внимание эти интересы и дальше, то будут подорваны основы
союза рабочего класса и крестьянства, и крестьянин откажется
поддерживать Советскую власть.
Идея необходимости учета интересов различных социальных
групп, так же как и великолепные образцы анализа этих инте-
ресов при выработке стратегической линии партии, которые со-
держатся в ленинских работах, имеют исключительно важное
значение сегодня. В течение долгого времени наше общество дог-
матически представлялось как нечто монолитное, слабо структу-
рированное, допускающее лишь некоторые различия между двумя
дружественными классами и интеллигенцией. Сейчас в условиях
перестройки и гласности обнаружилось, насколько сложна струк-
тура интересов и в нашем обществе. Хотя исследование этой
сложности только-только началось, уже сейчас можно сказать,
что советское общество состоит из множества групп со своими
особыми интересами. Предстоит изучать и учитывать в жизни
сущность и динамику интересов различных профессиональных,
возрастных, демографических, национальных и многих иных
групп. Без учета всей палитры интересов научное понимание об-
ществом путей своего развития неосуществимо.
Признание объективности интересов означает, что процесс
развития общественно-позитивных и преодоления общественно-
негативных интересов не может быть сведен к лозунгам, призывам,
разъяснениям, воспитанию, хотя, разумеется, и их воздействие
необходимо принимать во внимание и использовать на практике.
Но главное — изменение условий, с которыми связаны те или иные
интересы. Так, одно из самых тяжелых последствий застойного
периода в нашей стране — утрата интереса к труду. Путь к его
возрождению намечен Коммунистической партией в тесном со-
трудничестве с наукой: создание объективных условий и механиз-
мов, образующих эффективную систему стимулирования труда на
основе развития экономических методов хозяйствования, строгого
соблюдения принципа оплаты по труду, развертывания коопера-
ции и индивидуальных форм трудовой деятельности. Правда,
встречаются люди, которые усматривают в этой программе дейст-
вий мнимое отступление от принципов социализма, пытаются
запугать возможной перспективой расслоения общества. На деле
подобные сомнения и критика связаны с позицией не марксистско-
го, а догматического, уравнительного социализма и потому оказы-
ваются тормозом на пути перестройки.
В качестве примера, раскрывающего обусловленность интере-
сов различных социальных групп их объективным положением в
обществе, возьмем такую большую и влиятельную группу, как
бюрократия. Бюрократом человека делают не личные качества, а
общественные условия и соответствующий им особый интерес,
который будет побуждать его действовать бюрократически до тех
Глава XIV. Общество
пор, пока существует система, основанная на жесткой центра-
лизации и командно-административных методах управления. Из-
менить этот интерес нельзя ни разъяснениями, ни даже сокраще- '
нием численности аппарата. Только поставив управленческую си-
стему в рамки широкого демократического контроля и гласности,
связав результаты труда работников аппарата управления с конеч-
ными экономическими показателями соответствующих отраслей
народного хозяйства, возможно совместить интерес работников
управления с интересами общества, то есть на место интереса бю-
рократа поставить позитивно значимый для общества интерес уп-
равленца.
Сведение
индивидуального к социальному
как методологический
принцип
Тот факт, что историю творят люди, достаточно очевиден. Но
как разобраться в этом бесчисленном множестве целей, интересов,
устремлений, воль, которые инициируют и сопровождают действия
индивидов? Это возможно только при условии перехода от инди-
видуальных действий к массовым, своеобразного «сведения» инди-
видуального к социальному. Метод такого «сведения» основан на
том, что имеются общие, существенные, типические черты в бес-
конечном многообразии человеческих поступков, стремлений,
целей. Эти общие черты обнаруживаются благодаря выявлению
материальных общественных отношений, на основе которых фор-
мируется социальная структура общества, а действия индивидов
связываются с действиями составляющих эту структуру боль-
ших социальных групп.
При таком подходе ни в какой мере не ущемляется ни уни-
кальность человеческой личности, ни ее роль в обществе. Напро-
тив, на научную почву ставится объяснение возможностей ее воз-
действия на ход истории. Но предпосылкой и обязательным усло-
вием этого объяснения является, как писал В. И. Ленин, сведение
индивидуального к социальному, то есть выделение больших со-
циальных групп, состоящих конечно же из индивидов, но вместе с
тем не тождественных их простой сумме, обладающих своими
особыми, индивидуальными чертами и признаками. Все это от-
крывает также путь для теоретического исследования движу-
щих сил и субъектов исторического процесса.
Движущей силой исторического процесса является деятель-
ность всех его «участников»: это и социальные общности, и
их организации, и индивиды, и выдающиеся личности. Через
и на основе их совокупной деятельности осуществляется и раз-
вертывается история. В столкновении противоборствующих сил
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
4Z1
пробивается общая линия прогресса, что не исключает движе-
ния отдельных стран в те или иные периоды по пути регресса.
Понятие «творческая сила исторического процесса» очень близ-
ко понятию движущих сил. Некоторый оттенок, фиксируемый
данным понятием, состоит в том, что в нем подчеркивается мо-
мент нового, творческого, созидательного в деятельности соответ-
ствующих общностей или индивидов. Поэтому оно применяется,
как правило, к тем силам, которые заинтересованы в общест-
венном прогрессе и которые своей деятельностью готовят прогрес-
сивные изменения в обществе или активно участвуют в борьбе за
такие преобразования с силами консервативными и реакционными.
Понятие «субъект исторического процесса» не тождественно
двум предыдущим. История есть результат деятельности всех ин-
дивидов и общностей, поэтому все они, хотя и по-разному, вы-
ступают ее движущими силами, а частично и творцами. Но до
уровня субъекта поднимаются только те и только тогда, кто и когда
осознает свое место в обществе, руководствуется общественно-зна-
чимыми целями и участвует в борьбе за их осуществление. Фор-
мирование такого субъекта есть результат истории. При этом
ее общая тенденция состоит в том, что в сознательное историче-
ское творчество вовлекаются все более широкие массы. Так, мил-
лионы простых людей и целые общности, в прошлом весьма дале-
кие от политики, сегодня превращаются из участников в созна-
тельных и активных субъектов исторической практики.
Проблема субъекта
исторического процесса
В прямом, непосредственном смысле слова субъектом являет-
ся личность, действующая сознательно и ответственная за свои
действия. Но поскольку речь идет о творчестве истории, то было
бы неверно и непродуктивно ограничивать понятие субъекта, трак-
туя его только в индивидуально-личностном плане. В то же время
понятие субъекта, примененное к любому надличностному соци-
альному образованию, например социальной группе, приобретает
несколько иной смысл. Группа может быть субъектом, если у
нее имеются общие интересы, цели действия, то есть если она
представляет некую целостность. В отличие от выступающей в
качестве субъекта личности (то есть индивидуального субъекта),
группу можно рассмотреть как социальный субъект, в качестве
которого могут выступать та или иная социальная группа, со-
циально-историческая общность, народ, человечество. Иначе го-
воря, может быть множество социальных субъектов.
Основными социальными субъектами исторического процесса
в послепервобытной истории человечества являются общественные
классы. Процесс социального расслоения общества привел к тому,
Глава XIV. Общество
Ш
что на место внутренне слабо дифференцированной общности —
рода или общины — пришли классы с различными или прямо
противоположными интересами, а борьба классов стала основным
средством решения социальных проблем, движущей силой обще-
ственного развития на определенной его стадии.
«Классами,— писал В. И. Ленин, — называются большие груп-
пы людей, различающиеся по их месту в исторически определен-
ной системе общественного производства, по их отношению (боль-
шей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам
производства, по их роли в общественной организации труда, а
следовательно, по способам получения и размерам той доли об-
щественного богатства, которой они располагают. Классы, это
такие группы людей, из которых одна может себе присваивать
труд другой, благодаря различию их места в определенном укла-
де общественного хозяйства» *.
Фундаментальное значение классовой дифференциации обще-
ства определяется тем, что ее основой являются базисные отно-
шения собственности на средства производства. Феодальная соб-
ственность и соответствующие формы ренты определяют деле-
ние феодального общества на его основные классы — крестьян и
помещиков, характер их отношений, формы эксплуатации. Капи-
талистическая частная собственность определяет разделение об-
щества на буржуазию и пролетариат.
Но реальная социально-классовая структура общества всегда
достаточно сложна и изменчива (кроме основных классов суще-
ствуют и неосновные, внутри классов и вне их образуются различ-
ные социальные слои), а с развитием производства в ней происхо-
дят изменения. Так, значительную эволюцию претерпел рабочий
класс — главная производительная и социальная сила современ-
ной эпохи. В развитых капиталистических странах, например,
он представлен высококвалифицированными рабочими, связан-
ными с передовой техникой, отрядами кадровых рабочих ряда от-
мирающих профессий, неквалифицированными рабочими, многие
из которых являются иммигрантами из развивающихся стран.
Каждый из этих слоев обладает своими интересами, традициями,
определенным уровнем культуры и политической зрелости. Неод-
нородна и буржуазия. Наряду с крупным монополистическим ка-
питалом существует средняя и мелкая буржуазия. В развиваю-
щихся странах с современными социально-классовыми структу-
рами соседствуют структуры архаические, вплоть до родо-племен-
ных, есть и деклассированные группы. Все это создает весьма
пеструю картину, для объективного описания которой требуется
творческое, нешаблонное применение марксистской методологии
классового анализа, опирающейся на материалистическое пони-
мание истории.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 39. С. 15.
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
ш.
При анализе классов важно последовательно руководствовать-
ся принципами конкретно-исторического подхода. Это позволяет
фиксировать уровень развития и роль классов, которая не остается
всегда одинаковой и однозначной.
Конкретно-историческим содержанием наполнено и само по-
нятие класса-субъекта. Класс осуществляет роль субъекта в той
мере, в какой он приходит к осознанию своего места в обществе,
отношения к иным социальным слоям, а также в какой мере он
способен действовать в качестве организованной силы в борьбе
за свои права и интересы. В. И. Ленин указывал, что угнетенные
народы колоний долгое время оставались лишь объектами эксплуа-
тации и только под влиянием Великой Октябрьской социалисти-
ческой революции в борьбе за свое национальное освобождение
начали превращаться в сознательных субъектов исторического
творчества.
В основе своей историческое творчество — практический про-
цесс. Но социальная практика выполняет подобающую ей роль,
когда она вооружена идеологией, теорией, программой деятельно-
сти. В этой связи встает вопрос о роли социального слоя, специаль-
но занятого умственным трудом,— о роли интеллигенции. Ее роль
многообразна. Проявляется она и в формировании самосознания
определенного класса, позиции которого интеллигенция разделяет,
в выработке его идеологии. Без деятельности интеллигенции класс
в условиях общественного разделения труда в принципе не может
подняться до уровня сознательного субъекта исторического про-
цесса. Представители интеллигенции, перешедшие на позиции
революционного класса, обосновывают вставшие перед ним зада-
чи, определяют пути их решения, разрабатывают программу дей-
ствий. Многие из них проявляют большую стойкость и мужест-
во перед лицом различного рода испытаний.
Важные задачи стоят перед советской интеллигенцией в период
перестройки всех сфер жизни социалистического общества, вклю-
чая и экономическую сферу. В условиях развертывания научно-
технической революции, когда производство становится все более
наукоемким, его развитие во многом определяется уровнем интел-
лектуального потенциала общества. Разумеется, этот потенциал
создается не только трудом интеллигенции, но ей принадлежит
здесь решающая роль.
Но вклад интеллигенции не ограничивается материальной сфе-
рой. Социалистическое общество не может продвигаться вперед
методом проб и ошибок, как это зачастую было в прошлом.
Сейчас резко повышается роль общественно-экономических зна-
ний, социальных прогнозов, социологических исследований.
Нельзя не учитывать и того, что если административно-команд-
ная система ограничивала науку, то демократические, экономи-
ческие методы управления в принципе невозможны без опоры
на нее.
ш.
Глава XIV. Общество
Перестройка — это демократизация общества, его гуманиза-
ция, рост социальной активности масс. Ее неотъемлемой состав-
ной частью являются гласность, плюрализм мнений и свободный
обмен ими. Все это резко повышает значение духовного произ-
водства и связанного с ним социального слоя — интеллигенции.
«Перестройка, обновление социализма немыслимы без всемерной
активизации интеллектуального, духовного потенциала общества,
заключенного в науке, образовании, всей культуре» L
Роль социального субъекта могут играть и такие исторические
общности, как народности и нации, когда они обретают само-
сознание и сплачиваются во имя определенной цели. Отнюдь не
принижая огромного значения национально-освободительного
движения для судеб всего человечества, все же следует иметь в
виду, что такое движение не только не отодвигает на задний план
борьбу классов, но и зачастую выступает как оболочка последней.
Нации всегда возглавляются классами, которые и в этом случае
остаются основными движущими силами и субъектами историче-
ского процесса. Поэтому очень важно видеть, чьи интересы пред-
ставляют те или иные лидеры, претендующие на роль выразите-
лей национального самосознания.
Национальные проблемы отчетливо обнаружились в нашей
стране в период перестройки. Гласность, демократизация позво-
лили выявить целый ряд болевых точек в реальном состоянии на-
ционального вопроса, который декларативно объявлялся давно и
окончательно решенным. Между тем в национальных отноше-
ниях сконцентрировались почти все деформации, ошибки, безза-
кония и даже прямые преступления, имевшие место в нашей
непростой истории: чрезмерный централизм, извращение принци-
пов федерации и автономии, нарушение правовых норм нацио-
нальных образований, отсутствие должного внимания к нацио-
нальным меньшинствам, национальным языкам, уважения к ве-
ковым традициям. Положение осложнилось тем, что наряду со
здоровыми силами, заинтересованными в перестройке и в разви-
тии на ее основе экономики, культуры, в упрочении автономии'на-
ций при одновременном укреплении их союза, активизировались
и антиперестроечные, зачастую коррумпированные элементы.
Решение национальных проблем лежит на пути общего процесса
обновления социализма, осуществления экономической и полити-
ческой реформ.
В современном, во многом взаимозависимом мире проблема
субъекта исторического творчества приобретает новые смысло-
вые грани. В наше время правомерно ставить вопрос о превра-
щении всего человечества, всего мирового сообщества в субъек-
та исторического процесса.
1 Материалы XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Совет-
ского Союза. М., 1988. С. 22.
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
Всегда были реальностью раздирающие мир противоречия, не
говоря уже об относительной изолированности различных регионов
планеты. Бурный и все нарастающий в XX веке процесс развития
средств транспорта, массовых коммуникаций сблизил страны, на-
роды, континенты. Хотя противоречия между ними, конечно, ос-
таются, но все больше дает о себе знать воздействие факторов ино-
го порядка. Перед человечеством возникают проблемы, которые
можно разрешить только всеобщими усилиями. И ради этого оно
должно объединиться. Прежде всего людей объединяет общее
стремление сохранить жизнь на Земле. Угроза ядерной катастро-
фы и экологический кризис сделали острой для человечества
проблему выживания, сохранения сложившейся в ходе истории
единой, общечеловеческой цивилизации и передачи ее следующим
поколениям. Растущее осознание общей судьбы и общей угрозы,
понимание того, что все люди находятся «в одной лодке», повы-
шает роль человечества как единого и высшего субъекта исто-
рического действия. Никогда еще история не ставила вопрос столь
жестко и драматично. Чтобы решить его в пользу сохранения жиз-
ни на Земле, нужны новые политические и нравственные ориен-
тиры, необходимо новое мышление.
Новое мышление предполагает обязательный учет тех реаль-
ных противоречий, которые существуют в мире. Но оно неприем-
лет абсолютизации этих противоречий, снятия вопроса о единстве
интересов человечества в целом. Еще В. И. Ленин указывал, что
общественные интересы выше интересов пролетариата. Эти слова
приобрели новое звучание в наши дни, когда речь идет о том,
быть или не быть человечеству. Отсюда — важнейший для совре-
менной практики принцип нового мышления: приоритет обще-
человеческого над классовым и всяким иным частным, особым
интересом.
Человечеству предстоит научиться жить в условиях весьма и
весьма длительного сосуществования различных систем, уважая
право каждого народа избирать и создавать по своему усмотрению
те или иные государственные и социальные формы. Актуаль-
ной становится задача гармонизации отношений государства с раз-
личным социально-экономическим и политическим строем. Субъ-
ектом же, свободным от антагонистических противоречий, все че-
ловечество сможет стать, лишь преодолев классовые различия,
что является пока отдаленной исторической перспективой.
Народ — творец истории.
Массы и личность
Следует различать употребление понятия «народ» в социально-
философском и в этническом смысле. Этнический смысл часто
придается этому понятию в художественной и исторической
476
Глава XIV. Общество
литературе, устной речи. Например, говорят: русский, болгарский,
американский народы, имея в виду, главным образом этническую
общность.
В социально-философском смысле народ как творец исто-
рии — это широкая общность, соединяющая все те слои и клас-
сы, которые по своему объективному положению заинтересованы
в поступательном развитии общества. Народ, конечно, состоит
из классов. Но понятие «народ» несет в себе и особую методо-
логическую нагрузку: с его помощью отделяются прогрессив-
ные силы общества от реакционных. Народ — это прежде всего
трудящиеся, они всегда составляют его основную массу. Но поня-
тием «народ» охватываются и те эксплуататорские классы, кото-
рые на данной ступени исторического развития выражают инте-
ресы поступательного движения и потому являются представите-
лями большинства. Такой была, например, буржуазия, возглавив-
шая в XVII — XIX веках антифеодальные революции.
Ни один класс не может осуществить глубоких преобразова-
ний, не объединяя и не организуя вокруг себя готовые его под-
держивать другие классы и широкие общественные слои. И чем
глубже преобразование, тем шире объем массы, участвующей в
нем. Но справедливо и обратное: чем большая масса участвует в
общественном движении, тем основательнее его результаты.
Применительно к нашей действительности это теоретическое
положение объясняет всю важность поддержки идей перестройки
широкой массой народа. Ее осуществление и тем самым судьба
страны, а во многом и мира в целом определяются степенью прак-
тического участия в этом процессе широких масс трудящихся,
всех и каждого на своем месте. Как никогда прежде, в XX веке
возросла роль и масс и каждой отдельной личности в историче-
ском творчестве.
Важно иметь в виду, что история как бы суммирует не толь-
ко активность людей, но и их пассивность, выжидание лучшего,
свойственную многим надежду на то, что-де и без меня все обра-
зуется. Чем бы ни была вызвана к жизни такая позиция, она вхо-
дит в историю в качестве отрицательной величины. Прекрасного
завтра может и не быть, если не бороться активнейшим образом
за его осуществление.
Хотя каждый, именно каждый член общества участвует в
историческом процессе, все же не все, а только отдельные лично-
сти остаются надолго, а то и навсегда в памяти современников
и их потомков. Роль таких личностей, которых принято называть
выдающимися или историческими, столь велика и очевидна, что
долгое время философы лишь в них усматривали творческую силу
и двигатель истории.
В теоретическом плане основой этих взглядов было идеалисти-
ческое понимание истории. Такая методологическая установка вела
к недооценке деятельности народных масс и преувеличению роли
5. Движущие силы и субъекты исторического процесса
тех личностей, которые были связаны с производством идей:
идеологов, политиков, законодателей и т. д.
Создавая материалистическое понимание истории, основопо-
ложники марксизма сосредоточивали главное внимание на том,
что деятельность исторической личности зависит от объективных
условий. Правда, они всегда при этом отмечали и ее огромную
роль в обществе. Так, К. Маркс писал Л. Кугельману в апреле
1871 года: «...история носила бы очень мистический характер,
если бы «случайности» не играли никакой роли. Эти случайности
входят, конечно, и сами составной частью в общий ход развития,
уравновешиваясь другими случайностями. Но ускорение и за-
медление в сильной степени зависят от этих «случайностей»,
среди которых фигурирует также и такой «случай», как характер
людей, стоящих вначале во главе движения»
История, в том числе и история нашей страны, показала спра-
ведливость этих слов Маркса. Личность не может изменить исто-
рию в масштабе всемирно-историческом, нарушить ее общую объ-
ективную логику, но в реальной истории стран и народов личность
может сделать чрезвычайно много. Октябрьская революция осу-
ществилась не только вследствие объективных факторов и герои-
ческой борьбы масс, но и благодаря теоретическому и организатор-
скому гению В. И. Ленина, таланту, воле, усилиям его соратни-
ков. А те деформации социализма, которые начали накапливаться
в стране с конца 20-х годов, в большой мере связаны с личными
качествами Сталина, точно так же как период застоя — с лич-
ными чертами Брежнева.
Как известно, В. И. Ленин всегда придавал большое значение
личным качествам партийных и государственных руководителей.
Обращаясь к делегатам XIII съезда, он писал в 1923 году: «Сталин
слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в об-
щениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в
должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать спо-
соб перемещения Сталина с этого места и назначить на это место
другого человека, который во всех других отношениях отличает-
ся от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим,
более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам,
меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться
ничтожной мелочью. Но я думаю, что... это такая мелочь, которая
может пблучить решающее значение» 2. В одном из писем В. И. Ле-
нин говорил и о жестокости Сталина. Действительность показала,
что многие отрицательные черты характера Сталина: властолюбие,
мнительность, грубость, нетерпимость к мнению других — с го-
дами не только не исчезли, но и усугубились. Какие тяжелые по-
следствия имели они для партии и народа, теперь общеизвестно.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 33. С. 175.
Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45. С. 346.
478
Глава XIV. Общество
Но и в этом случае неверно связывать всю обстановку куль-
та личности исключительно с особенностями личности Сталина.
Культ мог возникнуть лишь при наличии объективных предпосы-
лок, которые делали его возможным, хотя вовсе и не неизбеж-
ным. Таковыми были: отсталость экономики и жесткая центра-
лизация управления, низкая политическая культура масс, от-
сутствие прочных демократических традиций, не изжитые до кон-
ца царистские иллюзии. Эти объективные условия наложились
на субъективные качества Сталина, что и привело в итоге к серь-
езным деформациям социалистических принципов, к массовым
репрессиям, утверждению авторитарных, административно-хозяй-
ственных методов управления.
XX съезд КПСС, осудив культ личности, создал условия для
очищения общественной атмосферы, преодоления беззакония,
развития демократии. Однако впоследствии эти возможности не
были в полной мере реализованы. Причина этого — как объек-
тивные трудности, так и в немалой степени личные качества
руководителей партии и страны. В итоге возникли механизмы
торможения, застойные явления как в экономике, так и в социаль-
ной сфере. Объективная обстановка требовала решительных пе-
ремен, и здоровые силы в партии осознали и выразили эту потреб-
ность. Был взят курс на перестройку всех сфер жизни советского
общества, на его революционное обновление и совершенствование
с целью создания необходимых условий для развертывания пре-
имуществ, заложенных в природе социализма.
Многосторонняя деятельность партии, активное творчество са-
мих народных масс, получившее, в частности, выражение в дея-
тельности обновленных Советов, разного рода общественных дви-
жений, углубили линию на осуществление радикальных эконо-
мических и политических реформ, призванных обновить социа-
лизм, создать правовое демократическое общество. Все это сопро-
вождается обновлением идеологии, возрождением подлинно марк-
систско-ленинских подходов и в вопросах, относящихся к понима-
нию роли народных масс и личности в истории.
Глава XV
Прогресс
• Диалектика производительных сил
и производственных отношений ф
Объективный критерий и типы соци-
ального прогресса ф Единство и мно-
гообразие мировой истории ф
В предыдущей главе были рас-
смотрены преимущественно те
понятия и принципы, которые
позволяют раскрыть струк-
туру общества, осмыслить свя-
зи и взаимодействия состав-
ляющих ее социальных образо-
ваний в рамках тех или иных
конкретных общественно-эконо-
мических формаций. Знание
внутренней организации и диф-
ференциации общества позво-
ляет взглянуть на него не как
на что-то аморфное и абстракт-
ное, а как на конкретную цело-
стность, на систему общест-
венных отношений, в рамках
которых формируется, сущест-
вует и проявляет свою актив-
ность человек и которые при
дают ему социальные характе-
ристики как существу опре-
деленной эпохи, страны, куль
туры.
В данной главе общество
рассматривается преимущест-
венно в его динамике, в про
цессе развития. Задача материа-
480
Глава XV. Прогресс
диетического анализа общественного развития состоит в том, что-
бы представить его как закономерный естественноисторический
процесс, определить его сущность, направленность, его историче-
ский смысл, выявить, каким образом соотносится внутреннее
единство этого процесса с его внешним конкретно-историческим
многообразием. При таком подходе материалистическое понимание
истории предстает в качестве методологии исследования реального
исторического процесса во всей его конкретности.
Марксистско-ленинская теория общественного прогресса исхо-
дит из признания того, что восхождение человечества на новые,
более высокие исторические ступени своего поступательного разви-
тия осуществляется в процессе смены общественно-экономиче-
ских формаций, определяемой закономерностями материального
производства, диалектическим взаимодействием производитель-
ных сил и производственных отношений.
1.
Диалектика производительных сил
и производственных отношений
• Закон соответствия ф Родо-племенной строй. Община ф Рабство и крепост-
ничество ф Промышленная революция и капитализм ф Основное противоре-
чие капитализма ф Этапы развития капитализма ф Научно-техническая рево-
люция ф Социалистические производственные отношения ф Противоречия
между производительными силами и производственными отношениями при
социализме ф Перестройка и обновление социализма. Радикальная экономи-
ческая и политическая реформы ф
Если основой существования и развития общества является
материальное производство, то, следовательно, законы, регулирую-
щие его движение, относятся к существенным сторонам и ха-
рактеристикам исторического процесса в целом. Общественные
законы производства — это законы экономические, изучаемые по-
литической экономией и другими экономическими науками. Для
философии эти законы представляют интерес с точки зрения
общесоциального значения и действия. Иначе говоря, они становят-
ся предметом философского анализа постольку, поскольку их по-
знание необходимо для понимания общества в его функциониро-
вании и развитии.
Закон соответствия
Сказанное в первую очередь относится ко всеобщему закону
развития материального производства — закону соответствия
производственных отношений характеру и уровню развития произ-
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
водителъных сил. Этот закон был открыт и впервые сформулирован
К. Марксом: «В общественном производстве своей жизни люди
вступают в определенные, необходимые, от их воли не завися-
щие отношения — производственные отношения, которые соответ-
ствуют определенной ступени развития их материальных произ-
водительных сил» Данное положение в сущности составляет
ядро материалистического понимания истории, ибо заключает
в себе то открытие Маркса, которое позволило выделить «со-
циальную материю», материалистически решить вопрос о соотно-
шении общественного бытия и общественного сознания, понять
развитие общества как объективный естественноисторический
процесс.
Итак, связь производственных отношений с производительны-
ми силами подчинена закону их соответствия: производительные
силы определяют производственные отношения. Можно сказать,
что производительные силы «облекаются» в соответствующие
им производственные. отношения как социальную форму дея-
тельности людей, направленной на поддержание их существова-
ния. От этой формы зависят как характер социально-экономи-
ческих законов развития данных производительных сил, так и
стимулы всей производственной деятельности людей. Производ-
ственные отношения активно воздействуют на производительные
силы и либо способствуют их развитию, когда между ними уста-
навливается соответствие, либо их тормозят, когда производствен-
ные отношения отстают от производительных сил, устаревают.
В последнем случае между производительными силами и произ-
водственными отношениями нарастает конфликт, означающий, что
в обществе созрела экономическая потребность в обновлении произ-
водственных отношений. Конфликт между новыми производитель-
ными силами и старыми производственными отношениями состав-
ляет экономическую основу социальной революции. Разрешение
этого конфликта открывает дорогу развитию нового способа
производства. Такова в общем виде диалектика производительных
сил и производственных отношений.
Поскольку способ производства представляет собой материаль-
ную основу общественно-экономической формации, постольку
процесс замены старых производственных отношений новыми од-
новременно является переходом от одной общественно-экономи-
ческой формации к другой. Знание закона соответствия — методо-
логический ключ к выявлению и объяснению основных особенно-
стей каждой формации и причин перехода от одной формации
к другой в процессе исторического развития. Действие закона
соответствия прослеживается во всей человеческой истории,
начиная с самых ранних ее ступеней.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6.
16 Введение в философию, ч. 2
ш
Глава XV. Прогресс
Родо-племенной строй.
Община
Родо-племенной строй с его общим трудом и равенством в
распределении средств жизнеобеспечения был единственно воз-
можной общественной системой, способной гарантировать выжи-
вание и развитие человека на первоначальном этапе общества.
Отношения родства, общности происхождения от одних и тех же
предков, на основе которых формировался род как социальная
ячейка, были одновременно и отношениями хозяйственно-экономи-
ческими. Функции производства как человека, так и средств его
материального и социального обеспечения еще не распределялись
между разными социальными структурами. Человек и в своей дея-
тельности и в своем сознании отождествлял себя с родом. По
словам К. Маркса, человек тогда еще не оторвался от пуповины
естественных связей. В результате сложилась примитивная спло-
ченность, необходимая человеку в его суровой борьбе за суще-
ствование. Она-то и делала сам родо-племенной коллектив исто-
рически первой производительной силой.
В рамках этого коллектива люди производили средства своего
труда и воспроизводили сам коллектив с его системой связей и
отношений. Что же касается средств существования, то они, как
правило, брались готовыми от природы: добывались с помощью
охоты, рыболовства, собирательства. Ф. Энгельс называл этот тип
производства присваивающей экономикой.
Первая великая революция в производительных силах произо-
шла тогда, когда люди стали производить не только орудия
труда, но и средства существования, то есть когда появились
земледелие и скотоводство. Так как это произошло в эпоху шли-
фованных каменных орудий — в период неолита, за этой револю-
цией закрепилось название аграрной, или неолитической. Она
знаменовала переход от присваивающей экономики к производя-
щей, которая создала качественно новые материальные основания
для развития человеческой истории. Новые основания сразу дали
о себе знать в виде социально-экономических последствий неолити-
ческой революции.
Место родо-племенного коллектива постепенно стала занимать
территориальная, соседская община, объединявшая людей по
принципу совместной собственности на землю — основное средство
производства в тех условиях. Отдельный человек относился к
земле как средству производства данной общины, поскольку
являлся ее членом. Иначе говоря, его отношение к средствам
производства было опосредствовано его принадлежностью общине.
Вне общины он — ничто. Здесь сперва еще сохранялось прими-
тивное равенство, но с развитием производительных сил все
больше давало о себе знать то, что орудия труда общинников
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
были орудиями индивидуального пользования, позволяя отдель-
ным семьям осуществлять производство и накопление матери-
альных благ, а значит, выделяться и противопоставлять себя
общине. Со временем общинная собственность перестает обеспечи-
вать первоначальное равенство, она начинает модифицироваться,
разлагаться. Таким образом, разложение первобытнообщинного
строя — прежде всего разложение общинной собственности, этой
первоначальной архаической формы человеческой социальности.
Данный процесс был весьма длительным, мог затягиваться на ты-
сячелетия. Остатки общинной собственности долгое время суще-
ствуют и в классовом обществе в виде отдельного экономического
уклада или его пережитков.
С неолитической революцией вступает в действие новый важ-
ный фактор развития производительных сил — общественное раз-
деление труда. Вследствие этой революции у людей появился ус-
тойчивый источник получения средств к существованию, который
мог давать им больше, чем нужно было для непосредственного
поддержания жизни. Иначе говоря, возник прибавочный продукт,
который можно было накапливать, перераспределять, передавать
из рук в руки. Тем самым были созданы материальные предпосыл-
ки для систематического обмена, развития торговли, концентра-
ции прибавочного продукта в руках части общества, а следова-
тельно, разделения последнего на имущих и неимущих. Первона-
чальная коллективность под давлением этих экономических факто-
ров стала распадаться, начала формироваться частная собствен-
ность.
Вторым экономическим результатом неолитической революции,
следствием появления прибавочного продукта было изменение
у массы людей стимулов к труду. Прежняя ориентация на коллек-
тивный труд и равенство в распределении стали изживать себя.
На первое место выступили частные стимулы: мой труд, обеспе-
чение моей семьи, передача наследства моим детям и т. д. В коллек-
тивные начала постепенно внедрялись индивидуальная деятель-
ность и частная собственность.
Третьим следствием этого процесса было возникновение соб-
ственности, основанной на присвоении чужого труда: экономи-
чески выгодной становилась эксплуатация человеческой рабочей
силы. Действительно, если человек мог произвести больше, чем
потреблял, то, стало быть, можно отобрать у него излишек и сделать
процесс такого отчуждения источником собственного обогащения.
Возникшая возможность эксплуатации была со временем реали-
зована. Появилось рабство, а вместе с ним постепенно произошел
раскол на антагонистические классы.
Суммарным итогом изменения экономических условий, дей-
ствующих факторов, общественных отношений было становление
эксплуататорского классового общества. Классы возникли как
естественное социальное следствие развития производительных
484
Глава XV. Прогресс
сил на определенном уровне общественного производства. С этого
момента именно движение общества в классовых противо-
положностях выступало формой дальнейшего развития произ-
водительных сил.
Рабство
и крепостничество
В марксистской исторической науке нет сейчас полного
единства взглядов по вопросу о том, какие классовые формации
существовали до капитализма. Наиболее распространенным яв-
ляется взгляд, согласно которому между первобытным обществом
и капитализмом существовали два способа производства — рабо-
владельческий и феодальный и две формы эксплуатации — раб-
ство и крепостничество. Есть и другая точка зрения, которая
подвергает сомнению сам факт существования рабовладельческого
способа производства и выдвигает идею «вечного феодализма» или
вообще единой докапиталистической формации. Некоторые же об-
ществоведы, придерживаясь буквально текста работ К. Маркса,
отстаивают наличие азиатского, античного и феодального способов
производства. При этом под азиатским способом производства
имеется в виду экономика, основанная на эксплуатации самостоя-
тельных мелких общин государством типа «восточного деспо-
тизма». Не вдаваясь в детали, отметим, что у каждой из этих
позиций есть свои «за» и «против». Но какую бы модель разви-
тия ни выбрать, нельзя не признать, что между выросшими за
рамки первобытности докапиталистическими способами произ-
водства имеется много общего. Все они основаны на техниче-
ском базисе ручного труда, являются аграрными по преобла-
дающей в них экономической деятельности, ориентированы на
производство для потребления, используют внеэкономическое
принуждение как средство эксплуатации, присвоения чужого
труда и его продуктов. Поэтому в них господствуют отношения
личной зависимости; широко, хотя и в различных пропорциях,
представлены натуральное хозяйство и простое товарное произ-
водство.
Названные экономические параметры определенным образом
направляют деятельность людей. Ориентация производства на
удовлетворение потребностей делает именно вещное богатство
предметом вожделения. Даже деньги копились в форме натураль-
ной, вещественной — золото, серебро. Ценится торговля — обмен
товарами, а ростовщичество считается самым низменным заня-
тием. «Размеры желудка феодала», как образно заметил Маркс,
определяют масштабы эксплуатации.
Эксплуатация при рабстве и крепостничестве принимает
весьма жестокие формы прямого насилия, непосредственного
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
господства. Для рабовладельца раб — такое же средство труда, как
вещи или животные: Аристотель называл раба «говорящим оруди-
ем». Раб в труде практически не заинтересован. Поэтому рабо-
владелец должен принуждать его к труду. Для феодала крестья-
нин — придаток к земле, необходимый для ее обработки. Правда,
последний может иметь свои средства труда и клочок земли.
Но и крестьянина нужно было принуждать либо к работе на
помещичьем поле, либо к тому, чтобы он отдавал феодалу часть
произведенного им продукта. Эксплуатация — и в этом ее проти-
воречивая историческая роль,— делая труд более напряженным
и интенсивным, вместе с тем позволяет освободить от труда в
материальном производстве часть членов общества, создает ма-
териальную базу для отделения умственного труда от физиче-
ского. А такое отделение представляло на том уровне производства
необходимую основу для прогресса культуры, духовной жизни, ду-
ховного производства. Другим видом общественного разделения
труда было отделение ремесла от земледелия, города от деревни.
Образование городов как центров ремесла, торговли, политической
жизни и культуры явилось важным условием и фактором даль-
нейшего прогресса производительных сил.
Таким образом, закон соответствия действует с объективной
необходимостью: новые производственные отношения открывают
более широкий простор для развития производительных сил,
обеспечивают их прогресс, хотя и в весьма противоречивых,
антагонистических формах. Во всех докапиталистических обще-
ствах, конечно, происходили существенные изменения и в произ-
водительных силах, и в производственных отношениях, например
одомашнивание животных, появление колеса, паруса, переход
от каменных орудий к металлическим, особенно железным,
общественное разделение труда, возникновение городов, развитие
различных форм частной собственности, переход от рабовладения
к феодализму и т. д.
И все-таки развитие производительных сил за весь докапита-
листический период существования человечества не вышло за
определенные границы, налагаемые тем обстоятельством, что ис-
пользуемые средства труда могли приводиться в действие отдель-
ными людьми. Для теоретического осмысления этого обстоятель-
ства важно ввести различие понятий «характер» и «уровень
развития» производительных сил. Характер последних зависит
от качества средств труда и может быть частным или обще-
ственным.
Производительные силы носят частный характер, если они
представлены средствами труда индивидуального пользования,
орудиями ручного труда. Конечно, в ходе развития они совер-
шенствуются, их использование может обеспечивать менее или
более высокую производительность труда, то есть уровень их
развития количественно меняется, но их качественная определен-
486
Глава XV. Прогресс
ность сохраняется. Частные по своему характеру производитель-
ные силы, основанные на консервативном техническом базисе
простых орудий ручного труда, типичны для всех докапиталисти-
ческих формаций, начиная с первобытной и кончая феодальной,
и определяют не только производственные отношения, но и многие
другие характеристики этих обществ.
Производительные силы носят общественный характер, если
используемые средства труда предполагают объединение людей,
являются средствами труда коллективного пользования. Такой
характер производительные силы принимают с появлением ма-
шинного производства.
Нам могут возразить: ведь кооперация труда была и в древ-
них обществах. Достаточно вспомнить строительство пирамид,
Великой Китайской стены, больших оросительных систем, нако-
нец, первобытный коллектив как первую в истории производи-
тельную силу. Важно иметь в виду, что ручные орудия вовсе
не исключают кооперации усилий, в том числе и на самых ранних
ступенях развития человека. Но необходимость объединения людей
для совместного труда объясняется здесь или слабостью человека
перед силами природы, как это было первоначально, или объемом
работ, непосильных для отдельных людей, или потребностями
разделения труда, как это имеет место в мануфактуре. И лишь
на базе машинной техники кооперация людей становится техноло-
гической потребностью самих средств труда.
Промышленная революция
и капитализм
Переход от простых ремесленных орудий ручного труда к
машине явился второй великой революцией в производительных
силах общества. Существо ее состоит в замене действия простого
орудия, приводимого в движение силой человека или животного
(реже — воды или ветра), действием машины, приводимой в дви-
жение специальным энергетическим устройством, в качестве ко-
торого первоначально выступала паровая машина. Анализируя
этот процесс, К. Маркс отмечал, что простое орудие заменяет
трехзвенная система, состоящая из рабочей машины, двигателя
и передаточного механизма. А это означает, что часть своих функ-
ций человек передает машине. Но все-таки производственные
процессы при этом не полностью обособились от людей. Более
того, последние включаются в процесс машинного производства
как его необходимый элемент, но не самостоятельный, а подчинен-
ный действию машины и ритму машинного производства. Чело-
век, по выражению Маркса, становится придатком машины.
С появлением машин в производство все основательнее втяги-
вается наука. Любые средства труда являются материализацией
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
человеческих знаний и способностей. Но пока это были сред-
ства ручного труда, в них материализовались преимуществен-
но эмпирические знания, которые накапливались в непосред-
ственной практике, в процессах трудовой деятельности. Когда же
орудием производства становится машина, на первый план
выступает научное знание. В машине, подчеркивал Маркс, сред-
ство труда принимает такую материальную форму, которая тре-
бует сознательного применения естествознания. Наука, которая
всегда была «духовной потенцией производства», приобретает спо-
собность постепенно превращаться в непосредственную произво-
дительную силу. Машинное производство и применение к нему
науки создают способный к непрерывному развитию, совершен-
ствованию и в принципе не имеющий пределов роста революци-
онный технический базис.
Социально-экономической формой становления и развития
машинного производства, соответствующей порождаемым им про-
изводительным силам, первоначально являются производственные
отношения, основанные на эксплуатации собственником средств
труда — капиталистом — свободного наемного рабочего. Для при-
ведения в действие новых мощных средств труда уже не требуется
использования различных форм прямого насильственного принуж-
дения работника к труду.
Но чтобы организовать машинное производство, необходима
концентрация больших материальных средств на одном полюсе и
наличие свободных рабочих рук — на другом. Поэтому капита-
листическому способу производства предшествовал период так
называемого первоначального накопления капитала, историческое
назначение которого сводится к отделению непосредственного
производителя от средств производства и образованию полюсов
богатства и нищеты. Впервые и в классической форме этот
процесс происходил в Англии в XVI —XVII веках, и состоял он
в том, что помещики сгоняли крестьян-арендаторов с земли,
лишая их тем самым средств к существованию, обрекая на
голод и нищету, бродяжничество. Но, освобождаясь от земли, кре-
стьяне освобождались и от всякой зависимости от помещиков,
становились свободными: эту свободу они получали вместе со
свободой от всяких средств к существованию. У них ничего не
оставалось, кроме свободных рабочих рук — собственной рабочей
силы. Собственник рабочей силы мог соединиться со средствами
производства, лишь продав ее собственнику средств производства,
владельцу капитала.
Как показал К. Маркс, рабочая сила обладает «таинственной»
способностью создавать прибавочную стоимость, которую и исполь-
зовал собственник средств производства. Реализуя произведенный
товар, собственник денежного богатства получал больше, чем пер-
воначально вкладывал в организацию производства, и эту прибыль
он снова пускал в оборот, увеличивая масштабы своего «дела».
488 Глава XV. Прогресс
Так начала разворачиваться машина капиталистического произ-
водства, втягиваясь в которую нищий собственник своей рабочей
силы превращался в наемного работника — в пролетария, денеж-
ное богатство становилось капиталом, а его собственник — капи-
талистом. Рост капитала и обогащение капиталиста осуществля-
лись за счет присвоения им прибавочной стоимости, создаваемой
пролетарием, иными словами, за счет эксплуатации. Именно
такие производственные отношения соответствовали производи-
тельным силам, основанным на техническом базисе машинного
производства. Эти отношения ставят и рабочего, и капиталиста
в положение, принуждающее их действовать вполне определенным
образом под давлением уже не внеэкономического, а чисто эконо-
мического принуждения. Пролетария никто не заставляет прода-
вать свою рабочую силу капиталисту. Но он вынужден это де-
лать, чтобы не умереть с голоду. Капиталиста же ставят перед
необходимостью рационализировать производство, увеличивать
производительность труда, вводить новые машины и т. п. же-
сткие законы конкурентной борьбы, давление рыночной стихии,
стремление к увеличению прибыли.
Эксплуатация наемного труда и погоня за прибылью —
источник обогащения и движущий мотив деятельности буржуа-
зии. Капитал — не просто сумма денег, это совокупность произ-
водственных отношений, экономическая форма развития произ-
водительных сил. Несомненно, буржуазия «сыграла в истории
чрезвычайно революционную роль». Промышленная революция
позволила буржуазии уже за первое неполное столетие ее классо-
вого господства создать «более многочисленные и более гранди-
озные производительные силы, чем все предшествовавшие поколе-
ния, вместе взятые» ‘.Тем самым под цивилизацию была подве-
дена качественно новая материально-техническая база, необы-
чайно расширившая возможности человеческой деятельности.
Основное
противоречие
капитализма
Хотя буржуазные производственные отношения дали мощный
толчок развитию производительных сил и вызвали их бурный
прогресс, соответствие этих отношений новым производительным
силам включало в себя и противоречие, которому суждено
сыграть очень важную роль в судьбах капитализма. Дело в том,
что, оставаясь обществом, основанным на частной собственности
на основные средства производства, капитализм придает самому
процессу производства общественный характер, ибо машинное
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 426, 429.
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
482
производство требует, с одной стороны, объединения людей в
процессе производства, а с другой — широкого разделения труда
в масштабах всего общества. В отличие от крестьянина или ре-
месленника, присваивающих продукт своего личного труда, капи-
талист присваивает на правах частного собственника продукт
коллективного труда других людей. Так возникает противоречие
между общественным характером производства и частнокапитали-
стическим способом присвоения результатов труда — основное
противоречие данного способа производства, заложенное в его
природе. Оно проявляется в кризисах, борьбе классов и иных
социальных антагонизмах капиталистического общества. Согласно
марксистской теории, окончательное разрешение этого противоре-
чия связано с формированием общественной собственности на
средства производства, соответствующей общественной природе
современных производительных сил, то есть с созданием социа-
листического способа производства.
Однако это общее положение марксистской теории нельзя
рассматривать без учета того, что основное противоречие капита-
лизма, как и капиталистические производственные отношения, за
столетия существования буржуазного общества претерпело суще-
ственную эволюцию.
Этапы развития
капитализма
К. Маркс в «Капитале» исследовал процесс первоначального
капиталистического накопления и становления промышленного
капитализма, характерной чертой которого была свободная кон-
куренция частных предпринимателей, порождавшая анархию про-
изводства и обусловленное этим стихийное действие экономиче-
ских законов капитализма. Но уже тогда он отметил связанную
с ростом производительных сил тенденцию к концентрации про-
изводства и централизации капитала, свидетельствующую о повы-
шении уровня их обобществления.
Выражением этого процесса явилось возникновение акционер-
ных компаний и замена конкуренции свободных предпринима-
телей монополией. Появление монополий не ликвидировало меха-
низм конкуренции, но значительно видоизменило его, придало
ему новые формы, прежде всего форму конкуренции монополий
на внутреннем и международном рынках (например, конкуренция
американских и японских автомобильных фирм). Хотя это и не
устранило полностью частного предпринимательства, деятельно-
сти мелких фирм, в плане развития экономики возникновение
монополий, их выход за национальные границы означал, по суще-
ству, вынужденное признание общественного характера производ-
ства в рамках самого капитализма.
490 Глава XV. Прогресс
Оценивая эти процессы в начале XX века, Ленин показал,
что появление монополий свидетельствует о качественных изме-
нениях в производственных отношениях капитализма, о его пере-
ходе в новую стадию развития, которую он назвал монополи-
стическим капитализмом, или империализмом.
С выводом о вступлении капитализма в новую, монополисти-
ческую стадию развития тесно связано и выявление Лениным
перспектив, открывшихся для развития революционного рабочего
и национально-освободительного движения в условиях обострения
межимпериалистических противоречий, неравномерности эконо-
мического развития, усиления экономической роли буржуазного
государства и перерастания монополистического капитализма в
государственно-монополистический (ГМК). Речь шла, во-первых,
о возможности прорыва цепи империализма и победе социалисти-
ческой революции первоначально в одной стране и, во-вторых,
о том, что государственно-монополистический капитализм явля-
ется полнейшей материальной подготовкой социализма.
Две мировые войны, развязанные империализмом, победа Ок-
тябрьской социалистической революции в нашей стране и воз-
никновение мировой системы социализма, распад колониальных
империй под ударами национально-освободительной борьбы прак-
тически подтвердили верность ленинского анализа империализма,
его противоречий и порождаемых ими социально-экономических
процессов.
Во второй половине XX столетия в развитии капитализма
произошли новые принципиальные изменения, делающие его во
многом непохожим не только на то, каким он был в XIX веке, но
и на его облик в первой половине нынешнего века. К факторам,
определившим эти изменения, относятся в первую очередь научно-
техническая революция — качественный переворот в современных
производительных силах, формирование социализма как мировой
системы, создание ядерного оружия, возникновение экологиче-
ской и других глобальных проблем, воздействие революционных,
демократических, национально-освободительных движений. Капи-
тализм отреагировал на все эти явления со своих позиций, руко-
водствуясь целью самосохранения. Его ответ на «вызов эпохи»
был достаточно многообразен и во многом поучителен.
Усилилось регулирующее вмешательство государства в эко-
номическую жизнь, что позволило сузить сферу стихийного дей-
ствия рыночных механизмов, внести в нее начало планомерности.
Интернационализация капитала привела к возникновению мощных
транснациональных корпораций. Капитализм создал различные
достаточно гибкие организационно-экономические формы исполь-
зования научных достижений для разработки и внедрения новых
технологий. В 70-е годы произошла структурная перестройка
капиталистической экономики, связанная с широким применением
энерго- и ресурсосберегающей технологии, всесторонней компью-
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
теризацией, ориентацией на качественные показатели и интен-
сивные методы развития экономики. Иначе говоря, капитализм
обнаружил способность быстро осваивать достижения научно-
технической революции и приспосабливаться к новому уровню
развития производительных сил. Деятели капиталистического
мира сумели извлечь уроки из прошлого и удовлетворить в ин-
тересах сохранения социальной стабильности некоторые требо-
вания трудящихся в отношении повышения их уровня жизни
и социальной защищенности. Отодвинув нищету на периферию
системы, развитые капиталистические страны обеспечили боль-
шинству своих граждан относительно высокое благосостояние
и социальное обеспечение. Но низкий уровень жизни части на-
селения, наличие безработицы и другие проявления механизма
капиталистической эксплуатации, социальное неравенство порож-
дают разнообразные социальные проблемы и противоречия, вызы-
вают борьбу и сопротивление.
Страны, освободившиеся от колониальной зависимости,— пе-
риферия капитализма — остались в экономической зависимости
от бывшей метрополии. Политика неоколониализма, огромные
долги, растущий разрыв в уровнях технико-экономического раз-
вития, низкие доходы населения — все это делает «третий мир»
регионом, где накапливается энергия социального взрыва.
Послевоенное развитие капитализма сопровождается небыва-
лым, безудержным ростом милитаризма. Развязанная империализ-
мом гонка вооружений тяжелым бременем ложится на трудя-
щихся, на всю мировую экономику, создает угрозу войны. Накоп-
ление ядерного оружия и других средств массового уничтожения
угрожает уже самому существованию человечества. Ныне мир
достиг рубежа, когда нет альтернативы мирному сосущество-
ванию стран и народов.
Несмотря на разнообразные противоречия между различ-
ными социальными системами и внутри капитализма, мир стал
более целостным, взаимозависимым. Осознание этого обстоятель-
ства и вытекающей отсюда общности судьбы означает, что понятие
человечества и общечеловеческих интересов стало реальностью.
Тем более, что в систему современного капитализма включены
не только силы милитаризма и военно-промышленный комплекс,
но и народы, которые не желают гибнуть в дьявольском пламени
термоядерной катастрофы.
Капиталистическое общество — часть современной цивилиза-
ции, поэтому критический научный подход к его оценке обязы-
вает учитывать не только его внутренние и внешние противоре-
чия, но и то, что способно объединить людей разных стран и не-
зависимо от социального строя: действие общецивилизованных на-
чал и механизмов, значимых для разных социальных систем, по-
требность в безопасном мире, открывающем человечеству путь
в будущее.
Глава XV. Прогресс
Научно-техническая
революция
Большие возможности для прогресса цивилизации создаются
развернувшейся в послевоенном мире великой революцией в науке
и технике (НТР). Если первая великая революция в производи-
тельных силах была связана с возникновением производящей
экономики, вторая — с переходом от ручного труда к машинному,
то научно-техническая революция знаменует собой переход от
машинного производства к автоматизированному и, следовательно,
приводит к коренному изменению места человека в производ-
стве.
В отличие от производства машинного, создаваемое НТР ав-
томатизированное производство является четырехзвенным, когда
к прежним трем звеньям добавляется управляющее устройство.
Развитие автоматизированного производства связано с совершен-
ствованием электронно-вычислительных машин, с появлением ро-
бототехники, гибких автоматизированных систем. Автоматизация
вытесняет человека из непосредственного процесса материаль-
ного производства и меняет его производственные функции. Че-
ловек становится «рядом» с производством как его контролер
и регулировщик. Использование новых технологий и материалов
в различных отраслях общественного производства, автоматиза-
ция производственных процессов и интеллектуализация труда,
быстрое совершенствование и миниатюризация информационной
техники, информатизация производства создают качественно новые
производительные силы, способные принципиально изменить весь
образ жизни людей на основе огромного роста производительности
общественного труда, экономии времени и, следовательно, увели-
чения свободного времени в обществе, развития творческой дея-
тельности людей.
Все это позволяет с полным основанием сказать, что научно-
техническая революция — процесс социальный, затрагивающий
все стороны общественной жизни, а не только область науки и
техники. Но, конечно, научно-технические достижения являются
исходными, ибо именно они определяют новые возможности для
человеческой деятельности, мощь используемых средств. Социаль-
ная природа НТР выражается и в порождаемых ею противоре-
чиях — в неоднозначности ее влияния на природу и обществен-
ную жизнь, которое может быть и положительным и отрицатель-
ным. Здесь многое зависит от социальных условий ее развития,
контроля общества над использованием ее достижений.
Современное общество заинтересовано в соединении достиже-
ний НТР с гуманистическими целями, ибо «онаучивание» произ-
водства и вызываемая им революция в средствах труда создает
материально-технические предпосылки для реализации масштаб-
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
ных социальных программ, воплощения идеалов всестороннего и
гармоничного развития человека, а реальное осуществление этого
зависит от социальной ориентации НТР.
Социалистические
производственные
отношения
В противоположность капиталистическим социалистические
производственные отношения исключают частную собствен-
ность, эксплуатацию человека человеком, отношения господства
и подчинения и вырастающие на их основе социальные струк-
туры.
Основой этих отношений, как они определены марксистско-
ленинской теорией, является общественная социалистическая
собственность на средства производства, которая обусловливает
замену эксплуатации отношениями социального равенства, кол-
лективизма и сотрудничества, планомерное развитие производ-
ства и распределение произведенного продукта соответственно
количеству и качеству отданного обществу труда, что призвано
обеспечить материальную заинтересованность каждого в ре-
зультатах трудовой деятельности. Социалистические производ-
ственные отношения позволяют подчинять экономику сознатель-
ному плановому регулированию, ориентированному на обеспе-
чение потребностей и интересов самих трудящихся и использовать
для развития производства экономические методы (хозрасчет,
рыночные механизмы и т. д.). Производственные отношения со-
циализма открывают широкие возможности для развития произ-
водительных сил, роста производительности труда, сохранения
природных условий жизнедеятельности общества.
Приводя эту общую теоретическую характеристику производ-
ственных отношений социализма, важно, однако, подчеркнуть,
что в ней указываются лишь принципы, на которых базируется
экономическая система социализма, но не дается описание тех
социально-экономических механизмов, тех организационных форм,
с помощью которых эти принципы реализуются, через которые
проявляются производственные отношения в экономической жизни
общества, в экономическом поведении людей.
Именно функционирование экономических механизмов (вклю-
чая виды собственности, систему планирования и управления,
формы обмена, распределения средств производства и потреб-
ления, права руководителей предприятий и производственных
коллективов и т. д.) создает определенные объективные усло-
вия для производственной деятельности людей. В экономических
механизмах соединяются в единый комплекс экономические,
правовые, организационные и другие общественные отношения,
которые и ставят людей в определенные рамки.
494
Глава XV. Прогресс
Каждая общественная формация имеет свои социально-эконо-
мические механизмы. Но если экономические механизмы капита-
листического общества формировались стихийно и затем закреп-
лялись юридически, то экономические механизмы социалистиче-
ского производства создаются сознательно. В этом, в частности,
проявляется первенство политики над экономикой, но при условии,
что политика подчиняется жестким экономическим императивам:
создаваемые механизмы должны быть адекватны сущностным ха-
рактеристикам социалистических производственных отношений,
достигнутому уровню развития производительных сил и сопрягать-
ся с конкретными условиями. Поэтому сами эти механизмы как
формы реализации социалистических производственных отноше-
ний не могут быть неизменными.
Противоречия между
производительными силами
и производственными
отношениями
при социализме
Из приведенных теоретических положений следует, что в
практической деятельности необходимо своевременно реагировать
на возникающие в обществе противоречия и вносить изменения
в действующие экономические механизмы, добиваясь их соответ-
ствия объективным законам и условиям. В противном случае
общество теряет контроль над стихийными процессами и они на-
чинают пробивать себе дорогу вопреки его сознательным усили-
ям, а преимущества социализма могут превратиться в свою
противоположность. На эту сторону дела обратил особое внима-
ние XXVII съезд КПСС: «Практика показала несостоятельность
представлений, согласно которым в социалистических условиях
соответствие производственных отношений характеру производи-
тельных сил обеспечивается как бы автоматически. В жизни все
сложнее. Да, социалистические производственные отношения от-
крывают простор развитию производительных сил. Но для этого
они должны постоянно совершенствоваться. А это значит, что
нужно вовремя замечать устаревшие методы хозяйствования и
заменять их новыми» 1. Для решения всех этих задач «как ни-
когда важна опора на науку» 1 2, которая в таких условиях ста-
новится необходимым компонентом не только технического, но
и экономического и социального развития. Противоречия в сфере
производства отражаются на динамике всей жизнедеятельности
общества.
1 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. С. 38.
2 Там же.
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
Поэтому необходимым требованием является повышение соци-
альной ответственности субъективного фактора, включая науку,
за своевременное и оптимальное решение встающих перед об-
ществом задач по созданию и совершенствованию используемых
обществом механизмов. Чтобы слова о повышении роли субъектив-
ного фактора не оставались пустой декларацией или оправда-
нием волюнтаризма и бюрократического произвола, социалисти-
ческое общество не может обойтись без того, чтобы постоянно
заниматься самопознанием и самокритикой, учитывать уроки
истории, обобщать накопленный как положительный, так и отри-
цательный опыт. Социализм обязан учиться у истории, иначе
сознательного развития не получится. И, конечно, соединять
знание с деятельностью, теорию с практикой, постановку целей
с принятием обоснованных решений и обеспечением их реали-
зации. Направить все общество на достижение позитивных соци-
альных целей, отвечающих действию объективных законов его раз-
вития,— задача высшей степени сложности. Недооценка этого
момента, упование на то, что социализму по природе присуще
сознательное развитие и гарантировано успешное достиже^ше
поставленных экономических и иных целей, дорого обходится
обществу. Об этом свидетельствуют факты, связанные с раз-
витием «теневой экономики», образованием механизмов тор-
можения, ведущих к застою и стагнации. Для преодоления и
недопущения впредь подобных явлений необходимо извлечь
уроки из прошлого опыта, объективно проанализировать и оце-
нить настоящее и сделать соответствующие выводы для после-
дующей деятельности.
Перестройка
и обновление социализма.
Радикальная
экономическая
и политическая
реформы
Проанализировав опыт предшествовавшего развития совет-
ского общества, КПСС пришла к выводу, что созданная в 30-е годы
система управления экономикой административно-командными
методами, воспроизводившая многие черты и особенности «воен-
ного коммунизма», превратилась в основной фактор торможе-
ния социально-экономического развития, в главное препятствие
для использования потенций и преимуществ социалистического
строя.
Все более обострявшееся противоречие между возросшими
производительными силами и производственными отношениями
социалистического общества, взятыми в единстве со способами их
496
Г лава XV. Прогресс
реализации, не было своевременно преодолено. Хотя отдельные
проявления этого противоречия выявлялись и критически оцени-
вались, не были приняты решительные меры для его разрешения.
Сказалась инерция действующего хозяйственного механизма, под-
крепляемая интересами людей, связанных со сложившейся команд-
но-административной системой хозяйственного управления, полу-
чивших благодаря ей власть и привилегии. Эта система подкреп-
лялась идеологически и политически: критерием зрелости социа-
листических производственных отношений объявлялся уровень
их огосударствления, ее особенности выдавались за идеальный
образ социализма, а всякий объективный критический анализ
пресекался как якобы покушение на основы советского строя.
По всем правилам бюрократии система административного управ-
ления окружала свою деятельность тайной. Завесой тайны нередко
покрывались в том числе дела и решения, непосредственно за-
трагивающие интересы народа. Очевидно, что подобного рода
факты противоречат нормам социалистической демократии, раз-
лагающе действуют и на работников государственного аппарата,
выводя их из-под контроля общественности, и на массу трудя-
щихся, порождая социальную пассивность и безответственность,
извращая всю систему социалистических ценностей. В стране
стали нарастать негативные тенденции и кризисные явления,
хотя раньше казалось, что социализм от них прочно защищен самим
характером строя.
Таким образом, противоречие между производительными си-
лами и производственными отношениями не ограничивается
сферой экономики, оно неизбежно отражается и на других сферах
жизни, ибо общество — целостная система, все стороны которой
тесно связаны. Следовательно, и преодоление этого противоречия
не может не затрагивать все общество. Но исходной основой
является изменение самих производственных отношений, дости-
гаемое через преобразование хозяйственного механизма, путем
перехода от административно-командных к экономическим мето-
дам управления, основанным на полном хозрасчете, хозяйствен-
ной самостоятельности предприятий, развития разных форм со-
циалистической собственности и т. д. Радикальная реформа эко-
номического механизма направлена на то, чтобы поставить произ-
водственные коллективы и каждого труженика в такую систему
отношений, которая делала бы их материально заинтересованными
в результатах труда и позволяла согласовать интересы общества,
производственного коллектива и отдельного работника.
Прямым продолжением экономической реформы являются
преобразования в социально-политической и идеологической
области, поскольку преодоление административно-командного
руководства экономикой, ведомственности и местничества, бес-
компромиссная борьба с бюрократизмом неотделимы от про-
цессов демократизации общественной жизни, самоуправления
1. Диалектика производит, сил и производствен, отношений
и гласности, то есть охватывают все общество и касаются всех и
каждого. Речь идет, следовательно, о качественном социальном
обновлении социалистического общества, придании ему современ-
ного облика и должного динамизма.
На решение этих задач и направлена революционная перест-
ройка всех областей жизни советского общества, призванная
привести производственные отношения, социально-экономический,
политический, идеологический механизмы и структуры в соответ-
ствие с потребностями социализма на его современном этапе.
Перестройка имеет как бы две внутренне взаимосвязанные
стороны: формирование новых механизмов и структур нацелено
на то, чтобы сделать их эффективными, создать материальную
заинтересованность в полнокровной трудовой деятельности; со-
вершенствование же социалистической демократии и гласности
выступает условием и основой развития социально-политической
активности масс. Когда у каждого человека будет развито чувство
хозяина, сознание своей причастности к делам общества, когда
интересы личности, коллектива, общества будут удовлетворяться
в соответствии с принципом социальной справедливости, стиму-
лирующая роль социалистической собственности во всех ее фор-
мах раскроется в полной мере. Научное мировоззрение, социа-
листическое сознание, гласность, информированность общества,
высокая компетентность, профессионализм — все это необходимые
компоненты такого процесса.
Особенность сознательного развития заключается в том,
что общество оказывается способным планомерно созидать и видо-
изменять объективные условия своей деятельности. Оно не осво-
бождается от действия объективных экономических и социальных
законов, но может регулировать отношения людей таким образом,
чтобы их объективные отношения, выражающие давление матери-
альной необходимости, в наибольшей мере способствовали обще-
ственному прогрессу. В этом и заключается исторический смысл
совершенствования социалистических общественных отношений
путем перестройки социально-экономических механизмов.
Заметим, что социализм совсем не исключает автоматизмов
в социально-экономической области. Если хозяйственный меха-
низм отработан, налажен, он не может не включать в себя автома-
тически действующих звеньев, без которых он не мог бы нормаль-
но функционировать. Это как в спорте: пока спортсмен трени-
руется, отрабатывая новые упражнения, он следит за каждым
своим движением, а когда он ими овладевает, у него вырабаты-
вается автоматизм. Сознание же его направляется на достижение
новых целей. И в обществе включение автоматизмов освобождает
сознание и позволяет ему переключиться на решение новых
проблем.
Итак, диалектика производительных сил и производствен-
ных отношений раскрывает содержание закона их соответствия
Глава XV. Прогресс
и взаимодействия, закона, который выражает сущность истори-
ческого процесса, определяет его прогрессивную направленность,
его основные движущие силы.
2.
Объективный критерий
и типы социального прогресса
• Противоречивость общественного прогресса • Объективный критерий про-
гресса • Применение критерия общественного прогресса к конкретной исто-
рии • Типы общественного прогресса • Свобода как продукт общественного
прогресса ф
В предшествующем изложении рассмотрено развитие способов
материального производства как основы поступательного дви-
жения человечества от формации к формации, характеризующего
главную тенденцию общественного прогресса. Представленная
схема — это логическое обобщение всемирной истории, но, как
всякая абстракция, она отражает не конкретно-эмпирическую
историю человечества, тем более отдельных стран и народов, а
ее сущность и внутреннюю логику. Однако, руководствуясь этой
объективной логикой, наука оказывается способной исследовать
каждое конкретное общество в его исторической связи, сопоста-
вить его с историческим процессом в целом. В этом одно из
проявлений общего положения, что принципы исторического ма-
териализма не подменяют исследования реального исторического
процесса, а служат методом его познания.
В данном случае существенно то, что знание закона разви-
тия и смены формаций позволяет поставить на конкретную науч-
ную почву изучение проблемы общественного прогресса.
Противоречивость
общественного прогресса
Любой человек, хотя бы немного знакомый с историей, легко
обнаружит в ней факты, свидетельствующие о ее поступательном
прогрессивном развитии, о ее движении от низшего к высшему.
Homo sapiens (человек разумный) как биологический вид стоит
выше на лестнице эволюции, чем его предшественники — пите-
кантропы, неандертальцы. Очевидным является прогресс тех-
ники: от каменных орудий к железным, от простых ручных орудий
к машинам, колоссально увеличивающим производительность
человеческого труда, от использования мускульной силы человека
и животных к паровым двигателям, электрическим генераторам,
атомной энергетике, от примитивных средств перевозки к автомо-
2. Объективный критерий и типы социального прогресса
499
билям, самолетам, космическим кораблям. Прогресс техники всег-
да был связан с развитием знаний, а последние 400 лет — с прог-
рессом в первую очередь научного знания. Человечество освоило,
окультурило, приспособило к потребностям цивилизации почти всю
землю, выросли тысячи городов — более динамичных по сравнению
с деревней видов поселения. В ходе истории совершенствовались
и смягчались формы эксплуатации, и с победой социализма
эксплуатация человека человеком вообще ликвидируется.
Казалось бы, прогресс в истории очевиден. Но это отнюдь
не общепризнано. Во всяком случае, имеются теории, либо отри-
цающие прогресс, либо сопровождающие его признание такими
оговорками, что понятие прогресса теряет всякое объективное
содержание, предстает как релятивистское, зависящее от позиции
того или иного субъекта, от того, с какой системой ценностей он
подходит к истории.
И надо сказать, что отрицание или релятивизация прогресса
не являются совершенно беспочвенными. Прогресс техники, ле-
жащий в основе роста производительности труда, приводит во
многих случаях к разрушению природы и подрыву естественных
основ существования общества. Наука используется для создания
не только более совершенных производительных сил, но и все
возрастающих по своей мощности разрушительных сил. Ком-
пьютеризация, широкое использование информационной техники
в различных видах деятельности безгранично расширяют творче-
ские возможности человека и в то же время таят для него массу
опасностей, начиная с появления разного рода новых болезней
(например, уже известно, что длительная непрерывная работа
с компьютерными дисплеями отрицательно сказывается на зре-
нии, особенно у детей, дает дополнительные психические нагрузки,
способные вызвать у некоторых людей психические отклонения)
и кончая возможными ситуациями тотального контроля над
личной жизнью.
Развитие цивилизации принесло с собой явное смягчение
нравов, утверждение (во всяком случае, в сознании людей) идеа-
лов гуманизма. Но в XX веке произошли две самые кровопролит-
ные войны в истории человечества; Европу залила черная волна
фашизма, объявившего во всеуслышание, что вполне правомерно
порабощение и даже уничтожение людей, третируемых в качестве
представителей «низших рас». До сих пор в ЮАР цепко держится
за свои привилегии система апартеида, также основанная на раз-
делении людей на «высшую» и «низшие» расы. В XX столетии мир
время от времени потрясают вспышки терроризма со стороны
правых и левых экстремистов, для которых человеческая жизнь —
разменная карта в их политических играх. Широкое распростра-
нение наркомании, алкоголизма, преступности — организован-
ной и неорганизованной — разве все это является свидетельством
прогресса человечества? И разве все чудеса техники и достижение
500
Глава XV. Прогресс
относительного материального благополучия в экономически раз-
витых странах сделали их жителей во всех отношениях более
счастливыми?
Кроме того, в своих действиях и оценках люди руковод-
ствуются интересами, и то, что одни люди или социальные
группы считают прогрессом, другие нередко оценивают с про-
тивоположных позиций. Переход от капитализма к социализ-
му для представителей марксистского мировоззрения есть безу-
словный прогресс, несмотря на все сложности, возможные зиг-
заги и противоречия. Но с точки зрения буржуазии, ее классо-
вых интересов, этот переход прогрессивным вовсе не выглядит.
Однако дает ли это основание сказать, что понятие прогресса
целиком зависит от оценок субъекта, что в нем нет ничего
объективного?
Объективный критерий прогресса
Можно поставить вопрос так: существует или нет объектив-
ный критерий общественного прогресса? Если он существует,
значит, руководствуясь им, возможно, выявив направленность со-
циальных изменений, показать, что их оценка как прогрессив-
ных или регрессивных имеет объективные основания, независимые
от позиции субъекта и характера его интересов. Если же такого
критерия не существует, тогда оправдана релятивистская трак-
товка прогресса, то есть его признание или отрицание произволь-
но и зависит от субъективных оценок.
С позиций материализма проблема эта решается вполне од-
, позначно. Развитие общества — закономерный процесс. Общая
направленность исторического процесса обусловлена развитием
производительных сил общества, включающих в себя человека и
созданные им средства труда. Развитие производительных сил
свидетельствует о степени овладения человеком силами приро-
ды, о возможностях их использования в качестве материальных
оснований человеческой жизнедеятельности, определяет смену
производственных отношений. Чем более широкими материаль-
ными возможностями обладает человек в своей деятельности,
тем выше уровень развития общества. Поэтому именно в развитии
производительных сил следует искать объективный критерий об-
щественного прогресса. В сопоставлении с ним определяется
прогрессивность того или иного общественного строя.
Развитие общественного человека в основной сфере его дея-
тельности — в производстве — есть база для его развития и во
всех других сферах деятельности. Не случайно К. Маркс и Ф. Эн-
гельс подчеркивали: «Какова жизнедеятельность индивидов, та-
ковы и они сами. То, что они собой представляют, совпадает,
следовательно, с их производством — совпадает как с тем, что они
2. Объективный критерий и типы социального прогресса
производят, так и с тем, как они производят» Человек — субъект,
в отличие от других элементов производительных сил, и в об-
щественном производстве лежат истоки всей его жизнедеятель-
ности. Так, субъективные качества пролетариата, которые форми-
руются в процессе его трудовой деятельности,— сплоченность,
чувство коллективизма, классовая солидарность и т. п., прояв-
ляют себя не только в производстве.
Итак, высшим и всеобщим объективным критерием обществен-
ного прогресса является развитие производительных сил, вклю-
чая развитие самого человека 1 2.
Применение критерия
общественного прогресса
к конкретной истории
Важно, однако, не только сформулировать критерий общест-
венного прогресса, но и определить, как им пользоваться. Если его
неправильно применять, то можно дискредитировать и саму поста-
новку вопроса об объективном критерии общественного прогресса.
Следует учесть, что производительные силы определяют раз-
витие общества: а) в конечном счете, б) во всемирно-истори-
ческом масштабе, в) в самом общем виде. Реальный же истори-
ческий процесс протекает в конкретных исторических условиях и
во взаимодействии многих общественных сил. Поэтому его рисунок
отнюдь не задан однозначно производительными силами. С уче-
том этого общественный прогресс нельзя трактовать как одноли-
нейное движение. Напротив, каждый достигнутый уровень произ-
водительных сил открывает веер различных возможностей, и по
какому пути в данной точке социального пространства пойдет исто-
рическое движение, зависит от многих обстоятельств, в частности
от исторического выбора, сделанного субъектом социальной дея-
тельности. Иначе говоря, путь прогресса в его конкретно-исто-
рическом воплощении изначально не задан, возможны различные
варианты развития.
Таким образом, чтобы не ошибиться в применении критерия
развития производительных сил, обязательно нужно учитывать, что
это абстрактный и весьма общий критерий, значение которого
проявляется, когда рассматриваются большие периоды челове-
ческой истории. И говорит он об одном: те общественные отношения
прогрессивны, которые соответствуют уровню производительных
сил и открывают наибольший простор для их развития, для роста
производительности общественного труда, для развития человека.
Производительность труда, подчеркивал В. И. Ленин,— главное
1 Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т. Т. 2. С. 15.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 43. С. 81.
502_______________ ________Глава XV. Прогресс
для победы нового общества. Как и на основании общих законов,
на базе общего критерия можно определить основную линию
общественного прогресса в ту или иную историческую эпоху; но
он далеко не всегда может служить непосредственно критерием
оценки при сопоставлении тех или иных конкретных процессов.
В этом случае должна приниматься во внимание вся совокупность
требований исторического подхода.
Значение высшего и всеобщего объективного критерия обще-
ственного прогресса, выполняемой им методологической функ-
ции заключается в том, что с его помощью выявляется основная
линия прогресса. А это есть предпосылка и основа всех других
оценок.
Применительно к современной эпохе магистральная линия
общественного прогресса определяется становлением и развитием
нового, гуманного и демократического, общества, поскольку совре-
менные производительные силы создают материальные основания
для утверждения общественных отношений, делающих самого
труженика хозяином производства и способных подчинить общест-
венную систему задачам развития человека. Такое общество мы
представляем как последовательную реализацию социалистиче-
ской идеи.
Возможно, некоторые могут посчитать данное теоретическое
положение не согласующимся с действительностью. Однако это
кажущееся противоречие снимается, если учесть, что в настоящее
время социализм находится лишь на начальных ступенях своего
развития. Кроме того, в силу известных причин, затормозивших
его прогресс, он пока не проявил полностью своих потенций, в то
время как экономические механизмы монополистического капита-
ла отлажены и действуют эффективно, что позволяет ему иметь
в настоящее время более развитые производительные силы по срав-
нению со странами социалистической системы. К тому же послед-
ние, за отдельными исключениями (ГДР, ЧССР), не принадлежа-
ли к моменту социалистической революции к государствам с вы-
сокоразвитой экономикой. Но в перспективе социализм открывает
очень широкие возможности для развития производительных сил,
и прежде всего самого человека, ибо его основа — общественная
собственность создает предпосылки для активного стимулирова-
ния и высокой организации труда, роста его производительности.
Однако нельзя недооценивать возможности эволюции системы,
существующей в капиталистических странах.
Выделение стержневой линии прогресса в современную эпоху
позволило заложить прочную теоретико-методологическую базу
для подключения более конкретных критериев прогресса — эко-
номических, социально-политических, идеологических, гумани-
стических, с помощью которых уже можно определить прогрес-
сивность тех или иных социальных систем, политических режи-
мов, общественных движений, идейных течений и т. д.
2. Объективный критерий и типы социального прогресса
Типы общественного прогресса
Изложение вопроса о критериях общественного прогресса
было бы неполным без характеристики типов прогрессивного
развития, обусловленных характером его противоречий. В зави-
симости от того, носят ли присущие ему противоречия антаго-
нистический характер или являются неантагонистическими, марк-
систская теория выделяет и два типа общественного прогресса:
антагонистический и неантагонистический, хотя грани между
ними бывают условными.
Разграничение этих типов противоречий основывается на из-
вестном положении Ленина, что антагонизм и противоречие — не
одно и то же. В эксплуататорском обществе противоречия прояв-
ляются в форме антагонизмов, то есть в борьбе классов, социаль-
ном и национальном гнете, насилии, войнах и т. д., и разрешаются
в интересах какой-то части общества. Отсутствие социальных ан-
тагонизмов означает лишь то, что противоречия данного общества,
какую бы степень остроты они ни приобретали, могут быть разре-
шены в интересах всего общества, всех социальных групп. Условия
для такой формы развития и разрешения противоречий в принципе
создаются при социализме.
Основой антагонистичности прогресса является частная соб-
ственность на средства производства в различных ее формах,
обусловленное ею присвоение прибавочного труда и создаваемого
им продукта эксплуататорским меньшинством общества. Такой
прогресс характерен для классово-антагонистического общества и
приобретает специфический облик в различных формациях этого
типа. Поэтому к анализу общественного прогресса, повторим это
еще раз, следует подходить конкретно-исторически, помня, что
в реальной действительности имеет место не «прогресс вообще»,
а развитие данной конкретной общественной формации, например
феодальной или буржуазной.
Еще на заре существования буржуазной цивилизации социа-
листы-утописты подвергли ее критике, показав, что богатство
и бедность, просвещенность и невежество, созидание и разруше-
ние в ней взаимно обусловливают друг друга. К. Маркс сравнивал
капиталистический прогресс с языческим идолом, «который не
желал пить нектар иначе, как из черепов убитых» \ Это емкий
образ антагонистического типа прогресса как чуждого всякому
милосердию, всякой человечности чудовщДа. Он означает, что
прогресс отнюдь не является чем-то светлым, одинаково привле-
кательным для всех. Напротив, он жесток, ибо прогресс одной
части общества происходит во многом за счет эксплуатации,
угнетения и подавления другой его части, продвижение в одних
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 9. С. 230.
Глава XV. Прогресс
областях — за счет потерь в других. «Нектар» достижений про-
гресса неотделим от функционирования этого механизма эксплуа-
тации. Человечество дорого платит за свой прогресс, и последующее
развитие капитализма показало это со всей очевидностью, породив
мировые войны, фашизм, ядерную и экологическую угрозы и т. д.
Но исследование капитализма подвело К. Маркса к выводу,
что это общество представляет собой последнюю формацию, раз-
вивающуюся в формах социальных антагонизмов, а с возникно-
вением социализма создаются условия для такого типа развития,
когда движение вперед будет основываться не на эксплуатации, а
на развертывании инициативы и сотрудничества, на соединении
усилий всех социальных групп, будет осуществляться во благо
всего общества, а не за счет одних и в пользу других. Это
принципиальное изменение и определяет переход к новому — не-
антагонистическому типу общественного прогресса.
История, однако, показала, что переход к новому типу про-
гресса на социалистической фазе новой формации происходит не
сразу, а постепенно. При этом утверждение основ неантагони-
стического прогресса не исключает рецидивов старого. Прогресс
социалистического общества не представляет собой победного
шествия без отступлений и зигзагов, ибо оно может двигаться
вперед, лишь опираясь на свой собственный и позитивный и
негативный опыт. А история преподнесла, как известно, доста-
точно горькие уроки. Социализм также заплатил высокую цену
за прогресс. Первопроходцам социализма — народам России, не
относящейся к числу высокоразвитых капиталистических стран,
надо было выбиваться из отсталости. Сложность этого процесса
усугублялась тем, что после социалистической революции страна
жила в капиталистическом окружении, навязавшем ей две войны
и державшем ее под постоянной угрозой агрессии. Чтобы дви-
гаться вперед, потребовалось величайшее напряжение всех сил
народа, которому приходилось во многом себе отказывать. Эти
объективные трудности были умножены отходом от ленинской кон-
цепции социализма, сталинским субъективизмом и произволом,
доходящими до геноцида, массовыми репрессиями, которым нет ни
морального, ни исторического оправдания, а также извращениями
и деформациями социализма, допускавшимися в длительный пе-
риод безвременья и застоя, сопровождавшимися отставанием и
задержкой развития во многих сферах.
Таким образом, реальный процесс становления нового типа
общественного прогресса оказался гораздо более трудным и дли-
тельным, чем это первоначально представлялось многим борцам
за социализм. И все-таки, несмотря на потрясения, связанные
с культом личности и застойным периодом, через все эти про-
тиворечия прогресс драматически пробивал себе путь. Советский
Союз стал великой мировой державой, мировая социалистическая
система утвердилась прочно и основательно. Осуществление кур-
2. Объективный критерий и типы социального прогресса
ш
са КПСС на очищение и обновление социализма позволит в
полной мере выявить заложенные в нем потенции и использовать
их в интересах социально-экономического и духовного прогресса
советского общества.
Неантагонистический тип общественного прогресса — это бо-
лее высокий и более сложный по сравнению со стихийным тип
развития, требующий от общества постоянных и сознательных
усилий. Смысл сознательно осуществляющегося развития не в том,
как у нас часто представляли, что все процессы в обществе уп-
равляются и направляются из одного и единственного центра.
Это — бюрократически-административное понимание сознатель-
ности, которое может завести общество в тупик, ибо невозможно
планомерно распоряжаться всеми происходящими в обществе про-
цессами из единого центра, не ограничивая инициативу масс,
не подавляя предприимчивость человека.
В условиях командной системы управления идея сознатель-
ного творчества истории была сильно упрощена и во многом извра-
щена, ибо доминировали административно-бюрократические ме-
тоды, а инициатива и творчество масс, не санкционированные
«сверху», рассматривались как проявления стихийности. Но без
инициативы масс, их самоуправления никакое сознательное твор-
чество невозможно. Для сознательного развития важно, чтобы про-
исходящие в обществе процессы самоорганизации не противостоя-
ли стратегии прогресса, а способствовали ее реализации. Вопрос
о прогрессе как результате сознательной деятельности людей, о
соотношении сознательности и стихийности при социализме еще
требует теоретической разработки.
На современном этапе стратегия прогресса в нашей стране
выражена выработанной КПСС концепцией революционной пере-
стройки. Ее реализация сталкивается с серьезными трудно-
стями, с сопротивлением консервативных антиперестроечных сил,
с массой противоречий, которым экономическая реформа, глас-
ность и демократия дали возможность выявиться, выйти наружу
и разрешение которых придаст социализму современные формы,
явится вкладом в становление нового типа общественного про-
гресса.
И К. Маркс, и В. И. Ленин предвидели и предупреждали, что
пролетарской революции придется неоднократно переделывать на-
чатое, критически анализируя пройденный путь. В этом смысле
исторически вполне обосновано преобразование командно-при-
казной системы, которая поставила страну перед лицом кризи-
са, обнаружила свою несостоятельность в решении задач ин-
тенсификации экономики и повышения качества производства,
ослабила стимулы к труду и породила опасную для социализма
социальную апатию в народе. Возникла настоятельная необхо-
димость качественно изменить экономические и политические
506
Глава XV. Прогресс
структуры социализма и тем самым обновить его, поднять на
новый уровень, сделать его облик демократическим и гуманным.
Именно таким видели социализм основоположники марксизма-
ленинизма, считая его обществом, где развитие самого человека
может и должно непосредственно стать главным критерием об-
щественного прогресса, где потребностям развития личности под-
чинены все сферы общественной жизни, и прежде всего экономи-
ческие и политические структуры.
От всего этого зависит, насколько каждый труженик чув-
ствует себя субъектом собственности или, напротив, отчужден-
ным от нее. Иначе говоря, является ли общественная собствен-
ность для него реально и его собственностью, или она предста-
ет как «казенная», ничейная, для него безразличная. Ибо, как
показывает опыт, и при социализме общественная собственность
как общее достояние может отчуждаться от народа. Поэтому
нахождение оптимальных форм ее реализации имеет определяю-
щее значение для прогрессивного развития социалистического об-
щества.
Позитивная программа перестройки включает в себя опреде-
ление основных особенностей новой модели социализма, в кото-
рой органично сочетаются эффективно действующие экономиче-
ские механизмы и черты реального гуманизма, социальная
справедливость и национальное равенство, демократизация обще-
ственной жизни, самоуправление, гласность и четкая организация
дела, производства, утверждение прав и свободы личности, защита
ее достоинства и разнообразные проявления творческой актив-
ности масс во всех сферах общественной жизни, повышение об-
щего уровня нравственности и культуры, умножение ее ценностей
и бережное отношение к природе, утверждение принципов мирного
сосуществования и делового сотрудничества и построение безо-
пасного мира.
Достижение этого нового состояния нашим обществом имеет и
большое международное значение, ибо общество становится откры-
тым, демократичным, устанавливаются отношения доверия и со-
трудничества между государствами.
Уже сейчас видно, насколько сложным и отнюдь не прямоли-
нейным является путь социалистического развития, какие серь-
езные и подчас неожиданные, непредвиденные трудности встре-
чаются на этом пути, насколько иллюзорны и наивны представ-
ления о скором наступлении полного коммунизма. Разница между
первой и высшей фазами коммунизма, как и предвидел В. И. Ле-
нин, будет громадной, но идея коммунизма вселяет оптимисти-
ческую уверенность в лучшее будущее человечества, в его способ-
ность создать на разумных основаниях подлинно свободное об-
щество, в котором каждый человек обретет достойные его условия
существования и развития.
2. Объективный критерий и типы социального прогресса
SSL
Свобода
как продукт
общественного
прогресса
Становление нового общества — это скачок человечества из
царства необходимости в царство свободы.
Гегель полагал, что мировая история — это прогресс в созна-
нии свободы. В отождествлении реальной свободы с сознанием
свободы проявился его идеализм. Однако он был прав в том,
что свобода не дана человеку изначально, что он должен ее по-
степенно завоевывать. С точки зрения материалистического по-
нимания, свобода есть продукт исторического развития челове-
чества.
Действия объективных законов человек избежать не может, и
свобода вовсе не означает противопоставления субъекта этим за-
конам или «освобождения» от них. Такой путь к свободе —
иллюзия. Реальная свобода достигается посредством познания и
овладения необходимостью, а не бегством от нее. Овладение при-
родной необходимостью реализуется в развитии производитель-
ных сил, и потому их прогресс можно интерпретировать как
постепенный процесс освобождения человечества от подчинения
стихийным силам природы, то есть рост свободы общества по
отношению к природе. Ныне многие могут воспринять это поло-
жение скептически в свете тех сложных экологических проблем,
источником которых является производственная деятельность лю-
дей. Но разрешения и этих проблем человечество сможет добиться
лишь на путях дальнейшего развития науки, техники, производ-
ства, установления гармоничных отношений с природой.
Отношение к природе всегда опосредствовано определенной
общественной формой, законами общественного развития. Общест-
во свободно, если оно овладевает этими законами, ставит их
действие под сознательный контроль, преодолевает господство
социальной стихии. Марксизм считает, что, лишь опираясь на
общественную собственность на средства производства и на
высокое развитие производительных сил, человечество способно
справиться с этой задачей. Ее решение является исторической
миссией социализма.
Отдельный человек тоже не может быть полностью независим
от внешних условий, как природных, так и общественных. Поэто-
му он обладает лишь относительной свободой. Но, естест-
венно, чем свободнее общество, в котором он живет, тем бо-
лее свободен и он сам. Освобождение коллектива, писал Маркс,
есть условие освобождения личности. С другой стороны, чем
более развита личность, тем большей свободы она требует от
общества. Так, переход от средневекового феодального сословного
508 Глава XV. Прогресс
общества к буржуазному с его формальным равенством, демокра-
тией, политическими свободами явился значительным достиже-
нием в утверждении личной свободы. Дальнейшим шагом в деле
освобождения личности является освобождение общества от экс-
плуатации, от всех видов социального и духовного гнета. Но под-
линная свобода личности состоит не просто в освобождении ее
от чего-то, а в положительной возможности всестороннего раз-
вития и проявления своих способностей, сущностных сил и че-
ловеческих качеств ’. Развитие личности — социальное, интеллек-
туальное, нравственное — позволяет ей усвоить и использовать
предоставляемые обществом возможности и реализовать их в
своей свободной деятельности. Поэтому свобода и развитие лич-
ности органически связаны друг с другом.
Таково философское решение проблемы социальной свободы,
показывающее, в чем исторический смысл скачка из царства не-
обходимости в царство свободы, о котором писали основополож-
ники марксизма.
3.
Единство и многообразие мировой истории
• Концепции локальных культур и цивилизаций • Исторические предпосылки
выявления единства истории • Идеалистическая трактовка единства истории •
Материалистический подход к единству истории • Формы проявления единства
исторического процесса ф Причины и факторы многообразия истории ф
Эмпирическое многообразие конкретной истории — факт на-
блюдаемый и очевидный. История человечества - это история
множества народов и государств, стран и регионов, культур и
цивилизаций, история различных эпох и их смены, история
борьбы различных классов и государств, войн и революций, ко-
j роче — наполненная массой уникальных событий жизнь челове-
чества в социальном времени и пространстве. Первая задача
исторической науки состоит в описании реального многообразия
истории во всей ее конкретности имен, дат, событий. Но уже
решение этой первой задачи немыслимо без каких-то обобщений.
Даже элементарная хроника событий включает то, что отложилось
в памяти людей, имело какое-то значение в их жизни. Следова-
тельно, и простое историческое описание нуждается в критерии
для выделения того, что достойно быть запечатленным, для от-
деления существенного от несущественного, важного от неважно-
го. А вступив на путь обобщений, наука начинает испытывать
потребность в методологии, разработка которой относится к ком-
петенции философии.
1 См. об этом в гл. XVII «Личность».
3. Единство и многообразие мировой истории
Ш
В свое время Гегель провел принципиальное разграничение
эмпирической и «философской» истории. Последнюю, по его мне-
нию, должна интересовать не сама конкретная история, а заклю-
ченный в ней разум, доказательство того, что история является
«разумным, необходимым обнаружением мирового духа...» За
этим идеалистическим способом выражения у Гегеля скрывается
идея закономерностей истории, которые, однако, вопреки Гегелю
выявить невозможно вне анализа конкретной истории. Поэтому
неверно противопоставлять философское познание историче-
скому. Сила того и другого — в их взаимной связи, взаимном
плодотворном обогащении. Конечно, философия истории решает
свой круг проблем, но все они сводятся к выяснению того, что
кроется за видимым эмпирическим многообразием человеческой
истории, каковы предельные основания исторического познания.
И постановка этих вопросов — не продукт праздного любопытства.
От ответа на них зависит то или иное понимание истории, объяс-
нение ее хода, метод ее анализа.
В истории философской и общественной мысли по теме един-
ства и многообразия истории выделяются и подчас причудливо
переплетаются две линии: разработка философско-исторических
проблем на основе либо признания, либо отрицания общечелове-
ческого внутреннего единства всемирной истории. По необхо-
димости кратко обозначим обе эти линии, существующие в тех
или иных вариациях вплоть до сегодняшнего времени.
Концепции
локальных культур
и цивилизаций
Начиная с глубокой древности в сознание людей проникло
деление на «мы» и «они», на «мое» и «чужое племя», на «близ-
кий» и «чуждый мир». И это было не случайно, ибо такое деле-
ние отражало реальные условия бытия. Для древнего грека и
римлянина, например, было естественным противопоставление
своего полиса, общины, государства — варварской периферии,
свободных — рабам. В тех условиях даже не возникало мысли о
единстве человечества, тем более что представление о дальних
странах было смутным, а значительная часть мира вообще не
была известна.
В новое время великие географические открытия, развитие
мореплавания и торговли, сопровождавшая их колонизация рас-
ширили кругозор европейцев и обнаружили, с одной стороны,
наличие общих черт у разных народов, а с другой — глубокие
различия в культуре, нравах, образе жизни, религии, социальном
1 Гегель. Соч. Т. 8. С. 11.
Глава XV. Прогресс
ш
строе, уровне экономики, даже во внешнем облике людей. Поэ-
тому материала для противопоставления стран, народов, регионов,
культур было более чем достаточно. И если появилась социаль-
ная потребность в теориях, в которых одни ветви развития про-
тивопоставлялись бы другим, они немедленно возникали.
Общей парадигмой такого рода концепций является идея
самобытности развития данной страны или народа, их абсолютной
«непохожести» на других, или несоизмеримости и несопоставимо-
сти развития целых регионов (например, Востока и Запада),
или самобытности на уровне культур и цивилизаций. В первой
половине XX столетия в рамках этой тенденции наибольшую
известность обрели теория «локальных культур» О. Шпенглера,
изложенная им в книге «Закат Европы» (1918—1922), и кон-
цепция множественности цивилизаций А. Тойнби, положенная в
основу его многотомного труда «Исследование истории» (1934—
1961). Оба они не признавали существования единой истории
человечества, разрывали ее на множество самостоятельных пото-
ков, а в качестве исходных посылок истории принимали духовные
ценности либо религиозные системы, деятельность интеллектуаль-
ной элиты и т. п.
О. Шпенглер полагал, что каждая культура (например, за-
падноевропейская) живет, подчиняясь особым, только ей при-
сущим принципам и ценностям, и проходит периоды возникно-
вения, расцвета, старения и гибели, а история в целом пред-
ставляет собой сосуществование и смену различных культур.
А. Тойнби обнаружил в истории множество локальных циви-
лизаций, каждая из которых создается творческим меньшинством
и также проходит ряд этапов своего жизненного цикла вплоть до
дезинтеграции. Правда, он считал, что в будущем возможно
достижение единства человечества, но лишь в сфере духа, на основе
религии.
Как же оценить подобное отрицание единства исторического
процесса? Шпенглер и Тойнби опирались в своих построениях на
глубокие различия между культурами и цивилизациями. Восточ-
ный деспотизм египетских фараонов или вавилонских царей, власть
которых была окружена божественным ореолом и покоилась на
абсолютном бесправии подданных, и греческую демократию вре-
мен Перикла на самом деле трудно, если вообще возможно счи-
тать идентичными социальными системами. Глубокие различия —
исторические, культурные, социальные — между Европой, Индией,
Китаем очевидны для каждого, кто хоть немного знаком с исто-
рией.
Само по себе признание и подчеркивание разнообразия куль-
тур, их оригинальности, специфики и в этом смысле — отно-
сительной равноценности, критика позитивистского понимания
прогресса как монотонного и однолинейного движения истории,
отказ от европоцентризма с его пренебрежительным отношением
3. Единство и многообразие мировой истории
Я1
к истории неевропейских народов, недооценкой их самостоятель-
ного вклада в культуру, безусловно, являются сильной и даже
привлекательной стороной концепций локальных культур и циви-
лизаций. И все-таки в этих концепциях особенное абсолютизи-
ровано и доведено до отрицания общего, то есть единых и общих
начал развития всемирной истории.
Гносеологические корни концепции локальных культур и ци-
вилизаций заключаются в односторонней интерпретации, мета-
физической абсолютизации многообразия человеческой истории.
На самом деле между культурами и цивилизациями имеются не
только различия, но и существенные общие моменты, черты,
стороны — то, что не только их разъединяет, но и объединяет.
Исторические
предпосылки
выявления единства
истории
Эпоха становления капиталистических отношений, обнаружив
пестрое многообразие истории, стимулировала вместе с тем поиск
скрытого за многообразием единства. К этому побуждало прежде
всего развитие экономических связей, начавшийся процесс форми-
рования единого мирового капиталистического рынка. К. Маркс
делает очень глубокое обобщение, говоря, что «всемирная история
существовала не всегда; история как всемирная история — резуль-
тат» 1. В этой четкой теоретической формуле отображено существо
принципиального качественного изменения в развитии общества,
которое произошло в новое время. Действительно, в предшест-
вовавших капитализму формациях история человечества объек-
тивно двигалась вперед как бы отдельными, слабо связанными
друг с другом потоками и ручейками. Именно развитие мировых
хозяйственных связей периода формирования капиталистического
способа производства явилось силой, втягивающей эти течения
в одно русло.
Такой глубинный процесс в экономике, не мог протекать обо-
собленно. Он неизбежно обрастал массой социальных, полити-
ческих, правовых, идеологических образований, связей, отношений
и осмысливался в различных формах сознания. В этот период и
стало осознаваться единство человеческого рода, возникли пред-
ставления о равенстве всех людей, широко распространились
идеи естественного права. Общественные учреждения стали рас-
сматриваться как продукт человеческих действий, а не уста-
новлений свыше. Понятие человечества обрело реальные черты.
Тем самым были заложены предпосылки для постановки вопроса
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 47.
512 Глава XV. Прогресс
о развитии человечества как некоем едином процессе. Отсюда
важный теоретический вывод: сама постановка вопроса о един-
стве истории, о единой прогрессивной направленности развития
человечества стала возможна тогда, когда реальная история до-
стигла соответствующей степени зрелости, когда практически
стала формироваться всемирная история.
Идея общественного прогресса, как и само это понятие для
обозначения поступательного развития человечества от низших
форм социальной жизни к высшим, была впервые осознана и сфор-
мулирована лишь в XVIII веке. До этого античные и средневековые
мыслители рассматривали историю либо как движение, повторяю-
щееся в рамках определенного цикла событий, либо как постепен-
ное удаление от мифического «золотого века» в далеком прошлом,
либо как осуществление божественного предначертания. Для по-
добного восприятия истории были известные основания: общест-
венный прогресс был слишком медленным, чтобы убедительно
дать о себе знать; слишком частыми и продолжительными были
периоды застоя и упадка в истории отдельных стран и народов.
Поэтому даже быстрый материальный подъем и духовный расцвет
в XV—XVII веках в Европе первоначально воспринимался как
возрождение античности. И лишь в XVIII веке для передовых мыс-
лителей стало ясно, что человечество в своем экономическом и
культурном развитии не просто возродило, а далеко превзошло
античность. Именно тогда и возникли первые концепции общест-
венного прогресса таких идеологов Просвещения, как А. Р. Ж. Тюр-
го и Ж. А. Кондорсе во Франции, Дж. Пристли и Э. Гиббон в
Англии, И. Г. Гердер в Германии.
Идея прогресса как при ее возникновении, так и в после-
дующей общественной мысли всегда была органически связана с
историческим и социальным оптимизмом в отношении будущего
человечества. Так, Кондорсе писал, что, излагая концепцию прог-
ресса, видел свое призвание в том, «чтобы показать путем рас-
суждения и фактами, что не было намечено никакого предела в
развитии человеческих способностей, что способность человека
к совершенствованию действительно безгранична, что успехи в
этом совершенствовании отныне независимы от какой бы то ни
было силы, желающей его остановить, имеют своей границей толь-
ко длительность существования нашей планеты, в которую мы
включены природой. Без сомнения, прогресс может быть более или
менее быстрым, но никогда развитие не пойдет вспять...» ’. Убеж-
дение в необратимости общественного прогресса человечества
разделял и Гиббон в своей «Истории упадка и разрушения Римской
империи» (1776—1788), считая, что отныне подобный регресс
стал уже невозможным.
1 Кондорсе Ж. А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума.
М., 1936. С. 5-6.
3. Единство и многообразие мировой истории
Идеалистическая
трактовка единства
истории
На признании единства истории были построены философско-
исторические концепции Гердера и Гегеля, Сен-Симона и Фурье,
Конта и Спенсера, многих других мыслителей, которые так или
иначе ставили и рассматривали вопросы прогресса человеческого
рода.
Уже этот перечень имен показывает, что единство истории
признавали теоретики, придерживающиеся различных политиче-
ских ориентаций и философских взглядов. Здесь и объективный
идеалист Гегель, и позитивист О. Конт, и утопический социалист,
критик капитализма Ш. Фурье, и идеолог викторианской Англии
Г. Спенсер. Поэтому и теоретический контекст, в котором эта
идея присутствовала, и способ ее конкретного выражения, и ее
политическое звучание были весьма различны. Так, Гердер под-
водил под идею единства истории природную, естественную основу;
у Гегеля, напротив, единство истории придавал «мировой дух»,
который последовательно воплощался в духе различных народов,
делая их таким путем «всемирно-историческими». Их жизнь,
согласно Гегелю, и составляла стержневую линию мировой исто-
рии, а другие народы как бы из нее исключались. У Фурье идея
единства истории служила обоснованию новой высшей цивили-
зации, которая придет на смену существующей. У Спенсера она
была элементом его общей теории эволюции, спокойного и посте-
пенного развития капиталистических отношений. Поэтому само по
себе признание единства истории еще ничего не говорит о харак-
тере взглядов и позиций того или иного философа. Однако раз-
работка идеи единства истории в домарксистской и немарксистской
философии и историографии дала тот богатейший материал,
который мог использовать марксизм как в положительном, так и
в критическом плане.
Материалистический
подход к единству
истории
Материалистическое понимание истории включает в себя при-
знание единства всемирной истории. Более того, идея единства
для него органична, и именно в его рамках она получает после-
довательно научное теоретическое обоснование и объяснение.
Истоки такого единства следует искать в характере антропосо-
циогенеза. Современная наука доказала, что труд как орудийная
деятельность, формирующиеся в процессе труда общественные
17 Введение в философию, ч. 2
514
Глава XV. Прогресс
связи и отношения, а также язык явились теми силами, которые
превратили обезьяноподобное существо в человека. Формирова-
ние физического облика современного человека, его сознания и
общественных отношений представляет собой единый процесс.
С самого начала человек представляет собой общественное суще-
ство, и присущие людям различия физического характера (расо-
вые и т. д.) не имеют существенного значения, важно главное —
их способность к труду, к мышлению, к общению. Именно эти
качества относятся к характеристике родовой сущности чело-
века.
Единство истории закладывается в самой реальной жизни, в
способе ее материального обеспечения с помощью трудовой дея-
тельности и используемых ею материальных средств труда. Как
бы ни отличались друг от друга племена, народности, нации, це-
лые регионы по своим нравам, обычаям, средствам и способам
трудовой деятельности, сам труд и то, что с ним связано —
средства труда, сознание, язык, общение,— присутствуют всюду,
где есть человеческие общности. Труд по отношению ко всей
прошлой и нынешней истории человечества есть «вечное естест-
венное условие человеческой жизни, и потому он... одинаково общ
всем ее общественным формам» L Отрицать это невозможно. Пред-
ставители различных идеалистических философских систем не
придают этому факту того основополагающего значения, которое
ему придал исторический материализм. Но это уже вопрос мето-
дологической позиции. Наука же, в том числе общественная,
призвана руководствоваться фактами. И в данном случае истори-
ческий материализм исходит из установленного общественной
наукой положения, и его заслуга лишь в том, что он сделал из
этого положения необходимые теоретические заключения и после-
довательно их развил.
Так в марксистской философии единство истории получает
материалистическое объяснение. Материальная основа историче-
ского процесса есть одновременно и основа его единства. По-
следнее обеспечивается и определяется материальным производ-
ством общественной жизни. Отсюда вытекает следующий вывод
принципиального характера: материальное производство в своем
развитии подчиняется действию общих законов, которые яв-
ляются одним из основных показателей единства человеческой
истории, а не общей схемой, по которой развиваются отдель-
ные культуры и цивилизации, как это было у Шпенглера и
Тойнби.
Действительно, если различные культуры и цивилизации раз-
виваются как самостоятельные и внутренне замкнутые образо-
вания, то никаких общих законов, исторических закономерно-
стей быть не может. И наоборот: внутреннее единство истории
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 195.
3. Единство и многообразие мировой истории ____ш
и существование общих для нее закономерностей взаимно пред-
полагают друг друга. Эти всеобщие законы и являются предметом
изучения исторического материализма.
Формы проявления
единства исторического
процесса
Мы выявили исходные основания и общие характеристики идеи
единства исторического процесса. Но формы проявления этого
единства, как мы уже смогли убедиться, меняются в процессе
исторического развития. Из только сущностной характеристики
истории, скрытой за существующей разобщенностью народов, это
единство все в возрастающей степени становится видимой чертой
ее наличного бытия. Что здесь имеется в виду?
Прежде всего, это установление многообразных экономиче-
ских, культурных и иных связей между странами, развитие то-
варно-денежных отношений, что, в свою очередь, стимулирует
подвижность населения, образование союзов племен, консолида-
цию народностей, рост городов и т. д. С развитием капиталисти-
ческих отношений все более широкий круг стран и народов
вовлекается в механизм действия капиталистической экономики —
и через развитие капиталистического хозяйства, и путем колони-
зации новых земель, эксплуатации их природных и трудовых ре-
сурсов («цивилизаторская миссия капитала»), и благодаря раз-
витию торговли, созданию мирового рынка.
Экономические и культурные отношения между народами и
государствами находятся в диалектическом взаимодействии с
развитием техники, транспорта и связи. Огромный прогресс в
этой области начался уже в XIX веке (появление пароходов,
развитие железнодорожного транспорта, телеграф), но особенно
бурно развивался в XX веке (авиация, автомобили, радио, теле-
коммуникация и т. д.), создавая технические возможности и
условия для все более широких и динамичных международных
связей.
В результате бурного прогресса техники связи люди с удив-
лением обнаружили, что события, происшедшие в одной части зем-
ного шара, через несколько мгновений могут стать известными в
другой. «Всемирность» истории, о которой говорил Маркс, обре-
тала тем самым все более зримые черты, что не просто свидетель-
ствует в пользу идеи единства истории, но и представляет один из
аспектов проявления такого единства. Этим дело не ограничи-
вается: развитие связей создает почву для еще более основатель-
ных интегративных процессов в обществе, на которые обратил
внимание и В. И. Ленин. Речь идет о процессах интернациона-
лизации общественной жизни.
Глава XV. Прогресс
ш
В своих работах по национальному вопросу Ленин писал, что
наряду с образованием национальных буржуазных государств раз-
вивающийся капитализм знает и вторую тенденцию — ломку на-
циональных перегородок, установление всемирных связей, интер-
национализацию общественной жизни 1. Процессы интернацио-
нализации в сфере экономики имели место уже на ранних этапах
капиталистического развития, но доминирующий характер приоб-
рели в современную эпоху. Интернационализация, действенными
факторами которой выступают машинная техника, экономические
связи, наука, современная система образования, обмен культур-
ными ценностями, а также навязывание центрами капиталисти-
ческого мира другим странам образцов и моделей образа жизни,
массовой культуры, поведения, является весьма противоречивым
процессом. Вместе с тем интернационализацию различных сторон
общественной жизни в различных социальных системах можно
рассматривать и как одну из форм выражения единства мировой
истории.
Преодоление антагонизма между нациями в условиях социализ-
ма открывает широкий простор для развития процесса интернацио-
нализации в образе жизни, социально-политической сфере, куль-
туре и т. д. в их диалектическом сочетании с развитием националь-
ных форм этих сторон общественной жизни.
Широкие международные связи и интернационализация сти-
мулируют развитие интеграционных процессов, которые происхо-
дят при капитализме и социализме как в сфере экономики, так
и в надстроечных областях. Если проследить, например, дина-
мику интеграционных процессов социалистических стран по ли-
нии Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), то можно на-
блюдать последовательное развитие интеграционных процессов:
увязка экономических планов, создание единой комплексной про-
граммы экономического развития, выделение приоритетных на-
правлений научно-технического прогресса, установление связей и
отношений сразу на трех уровнях (предприятие, отрасль, страна)
и т. д. Глубинные интеграционные процессы имеют место и в
мире капитализма (Общий рынок и другие объединения, транс-
национальные корпорации), причем во многих отношениях они
идут даже дальше (Европарламент), чем аналогичные процессы
между социалистическими странами.
Наконец, в самое последнее время формируется взаимозави-
симый, во многом целостный мир 1 2, в котором за массой противо-
речий, многообразием народов, их особенностей и интересов все
более отчетливо обнаруживается общая озабоченность возникшими
перед человечеством глобальными проблемами, необходимостью
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 24. С. 124.
2 См.: Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза.
С. 21.
3. Единство и многообразие мировой истории
HZ
выживания, избавления мира от угрозы ядерного истребления, то
есть проблемами, которые могут быть решены только общими уси-
лиями народов. В этом взаимосвязанном мире социально значимые
события сразу становятся достоянием всех, интересы и судьбы
народов тесно переплетаются, и никакая, даже самая мощная
«сверхдержава» не может уже беспрепятственно действовать на
мировой арене по собственному произволу, не считаясь с интере-
сами других, с общечеловеческими ценностями. Таким образом,
в ходе истории меняются формы выражения ее внутреннего един-
ства, на старые формы наслаиваются новые, и то, что история —
единый процесс развития человечества, становится все более оче-
видным. В перспективе этот процесс, видимо, будет развиваться
на основе повышения уровня обобществления производства, ин-
форматизации общества, качественного изменения материально-
технической базы. А идеалом, на достижение которого нацеливает
марксистская философия, является «обобществившееся чело-
вечество» (К. Маркс).
Причины и факторы
многообразия истории
Методологический анализ диалектики единства и многообра-
зия истории включает в себя определение путей перехода в про-
цессе познания от эмпирического многообразия истории к ее
внутреннему единству, то есть к общему, существенному, зако-
номерному, и обратного перехода от единства к многообразию,
то есть от общего к особенному, от сущности к явлению, от закона
к формам его проявления. Здесь наука опять возвращается к
многообразию, но на новой основе, ибо это многообразие уже
как бы освещено изнутри светом теории, знанием законов.
Единство исторического процесса в научной форме отражено
в марксистской теории общественно-экономических формаций, обо-
сновании закономерностей их смены, последовательного перехода
от одной формации к другой в процессе прогрессивного развития
общества. Но теория формаций отвлекается от особенного и еди-
ничного и выделяет общее «в чистом виде». А реальная история
протекает в конкретных многообразных формах. Поэтому задача
методологии не исчерпывается обнаружением общего. Она должна
служить выявлению и анализу его особенных проявлений, осмысле-
нию конкретной диалектики. Для этого требуется прежде всего
выявить факторы многообразия истории.
Многообразие истории существует во времени и пространстве.
Во времени — это различные этапы исторического развития, фор-
мации и эпохи. В пространстве — это наличное реальное много-
образие социальной жизни, одним из основных Источников кото-
рого является неравномерность исторического развития.
Глава XV. Прогресс
ш.
Неравномерность проявилась уже в период неолитической ре-
волюции, когда не все, а лишь некоторые племена начали пере-
ходить от охоты и собирательства к земледелию. Земледельче-
ские племена оказались в более благоприятных условиях, ибо
земледелие открыло им возможность вести оседлый образ жизни,
накапливать запасы пищи, увеличить темпы роста населения и
т. д. Благодаря этому были заложены материальные основы для
дальнейшего прогресса — возникновения городов, разделения тру-
да, перехода к цивилизации.
Основным фактором, вызвавшим выделение земледельческих
племен при достижении ими определенного уровня развития, было
влияние природных условий. К возделыванию земли начали пере-
ходить племена, жившие на территориях, где для этого были
сравнительно более подходящие географические условия. Отсюда
следует вывод, что разнообразие природных условий — один из
существенных факторов многообразия истории. Отвергая так на-
зываемый «географический детерминизм», важно, однако, вни-
мательно изучать природу как естественную основу разнообразия
исторических форм образа и строя жизни, исследовать влияние
природных условий на развитие производительных сил, на его
ускорение или замедление.
Неравномерность исторического развития обусловлена и тем,
что более развитые производительные силы способны далее раз-
виваться более быстрыми темпами. Поэтому общества, обладаю-
щие различным уровнем производительных сил, живут как бы в
разном историческом времени. Действительно, первобытное об-
щество существовало десятки тысяч лет (если считать, что сов-
ременный человек — Homo sapiens — возник 40—50 тыс. лет тому
назад). Жизнь рабовладельческого и феодального обществ укла-
дывается в рамки тысячелетий (если считать с начала возникно-
вения городской цивилизации — примерно 5—6 тыс. лет тому
назад), капиталистического — столетий. Но если последующие
формации развиваются на порядок быстрее предшествующих,
то, естественно, возможно в одно и то же время существование
формаций или народов, находящихся на различных ступенях об-
щественного развития, что порождает разнообразные противоре-
чия и проблемы, накладывает отпечаток на отношения между на-
родами. Достаточно вспомнить войны рабовладельческого Рима,
конкистадоров в Латинской Америке, формирование колониаль-
ной системы капитализма. Насколько простирается историческая
память, всегда на Земле сосуществовали разные социальные си-
стемы. Сосуществование капитализма и социализма не является
в этом смысле исключительным случаем. Важно только, чтобы это
сосуществование было мирным и плодотворным.
Кроме природной среды в качестве фактора разнообразия вы-
ступает внешняя для данного общества историческая среда. Она
оказывает весьма сильное влияние на характер и направленность
3. Единство и многообразие мировой истории 519
исторических процессов. Ярким подтверждением этого может слу-
жить некапиталистическое развитие ранее отсталых народов, когда
они, минуя целые формационные периоды, вступают на путь
социалистического развития. Исторической средой, которая делает
это возможным, является помощь и поддержка народов, уже иду-
щих по пути социалистического развития.
Помимо внешней можно говорить и о внутренней историче-'
ской среде, охватывающей мощные факторы разнообразия, кото-
рые могут включать любое общественное явление, в том числе по-
литического и идеологического плана, социальные и культурные
взаимодействия, активность субъективного фактора. На одной и
той же экономической основе могут развиваться весьма разнооб-
разные культуры, надстроечные формы, способы жизнедеятель-
ности. Необходимо учитывать также роль личности, ее истори-
ческой инициативы, ее влияния на ход событий.
Подводя итог, важно подчеркнуть, что объективная логика
всемирной истории воспроизводит поступательное развитие че-
ловечества только в его наиболее общем виде, «очищенном» от
многообразных особенностей конкретной истории отдельных наро-
дов, стран и даже целых регионов, в том числе и от случайного
в глобальном масштабе стечения внутренних и внешних об-
стоятельств. Поэтому логика истории совпадает с реальным исто-
рическим процессом лишь в основном направлении, в преобладаю-
щих закономерностях и тенденциях, но расходится во множестве
существенных деталей с конкретным ходом исторических событий?
В истории имеют место всякого рода зигзаги, попятные движения,
неравномерность в развитии как отдельных стран, так и различ-
ных сфер деятельности людей (экономики и политики, науки и
техники, литературы и искусства, религии и т. д.). Как отмечал
В. И. Ленин, «представлять себе всемирную историю идущей глад-
ко и аккуратно вперед, без гигантских иногда скачков назад,
недиалектично, ненаучно, теоретически неверно»
Взаимообусловленность различных структурных компонентов
(производительных сил и производственных отношений, базиса и
надстройки ит. п.) в логическом плане может и не совпадать с
хронологической последовательностью событий в истории кон-
кретных стран. «...При общей закономерности развития во всей
всемирной истории,— подчеркивал Ленин,— нисколько не исклю-
чаются, а, напротив, предполагаются отдельные полосы разви-
тия, представляющие своеобразие либо формы, либо порядка этого
развития» 1 2. Так, согласно логике истории, развитие произво-
дительных сил определяет, а значит, и должно опережать разви-
тие производственных отношений; в конкретной же истории от-
дельных стран технологические революции могут предшествовать,
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 30. С. 6.
2 Там же. Т. 45. С. 379.
520
Глава XVI. Культура
совпадать по времени и даже следовать за социальными рево-
люциями в производственных отношениях. Периоды взлета духов-
ной культуры (общественной мысли, литературы и искусства)
весьма часто не совпадали по времени с периодами экономического
подъема; нередко в развитии духовных сфер экономически более
отсталые страны опережали по ряду показателей более передовые
(например, в XIX веке Германия и Россия — Англию).
Последовательно сменявшие друг друга общественно-эконо-
мические формации являются необходимыми историческими
ступенями поступательного развития для человечества в целом.
На это обращал внимание Ф. Энгельс, характеризуя значение
рабовладельческой формации для всемирной истории: «Только
рабство сделало возможным в более крупном масштабе разделение
труда между земледелием и промышленностью и таким путем
создало условия для расцвета культуры древнего мира — для гре-
ческой культуры... Без рабства не было бы и Римской империи.
А без того фундамента, который был заложен Грецией и Римом,
не было бы и современной Европы. Нам никогда не следовало бы
забывать, что все наше экономическое, политическое и интел-
лектуальное развитие имеет своей предпосылкой такой строй,
в котором рабство было в той же мере необходимо, в какой и обще-
признано. В этом смысле мы вправе сказать: без античного раб-
ства не было бы и современного социализма» ’. Это положение
Энгельса распространяется также и на феодализм, и на ка-
питализм.
Однако те основные исторические ступени общественного
прогресса, которые являются необходимыми для человечества в
целом, отнюдь не обязательны для отдельно взятой страны, для
каждого народа. Некоторые из них смогли в сложившихся кон-
кретно-исторических условиях миновать полностью или частично
одну из антагонистических формаций, например непосредственно
перейти от первобытнообщинного строя к феодализму (древние
германцы, славяне, тюрки и др.), а в современную эпоху для
многих экономически отсталых стран открылась реальная воз-
можность перейти к социализму, минуя капитализм в его раз-
витых формах.
Вследствие неравномерности общественного развития от-
дельных стран и народов всемирная история в ее конкретном воп-
лощении предстает не как хронологически последовательная смена
формаций, одновременно происходящая на всем земном шаре, а
как большие исторические периоды сосуществования нескольких
формаций или исторических эпох, отличающихся своеобразием
в решении различных социальных проблем поступательного
развития человечества. Наряду с членением всемирной истории
на такие ее основные вехи, как древняя история, средневековье
1 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 185—186.
3. Единство и многообразие мировой истории
ш
и новое время, совпадающие с преобладанием на земном шаре
соответственно рабовладельческой, феодальной и капиталистиче-
ской формаций, выделение в их рамках различных исторических
эпох имеет важное значение для научной периодизации общест-
венного развития.
Смена исторических эпох определяется становлением и разви-
тием общественно-экономических формаций, но не сводится к
этому. Исторические эпохи могут охватывать переходные периоды
от одной формации к другой, длительные фазы в их развитии, а
также другие периоды времени, насыщенные важными для чело-
вечества процессами и событиями всемирно-исторического зна-
чения; эти эпохи могут примыкать друг к другу или накладываться
одна на другую (например, эпоха великих географических откры-
тий, эпоха Возрождения и эпоха Реформации при переходе от сред-
них веков к новому времени или современная эпоха, совпадающая
с эпохой научно-технической революции). Общественный прогресс
как смена формаций дает ключ к научному пониманию всемирной
истории лишь в единстве с конкретно-историческим подходом.
Мы рассмотрели проблему единства и многообразия истории в
общем виде, обозначив ее принципиальное решение. Конкретно же
наука и практика сталкиваются с этой проблемой постоянно, и
не только применительно к истории в целом. Так, одной из ее
модификаций является проблема соотношения общих законов и
особенностей социалистического развития отдельных стран. Ком-
мунистическое движение также представляет собой единство мно-
гообразия: единство в главном и разнообразие в особенном.
Вообще многообразие есть условие осуществления единства.
Любое реальное единство представляет собой единство многооб-
разия. Многообразие обеспечивает человеку необходимую для вы-
живания способность к адаптации, позволяет обществу, чело-
веческим общностям приспосабливаться к различным природным
и историческим условиям и идти по пути прогресса.
Вместе с тем диалектика единства истории и ее многообра-
зия отражает признание общей направленности исторического про-
цесса и разнообразия путей развития всемирной истории, наличие
возможностей исторического выбора, отказ от однолинейности,
необходимость строгого учета конкретных исторических условий
деятельности.
Глава XVI
Культура
• Культура как мера развития че-
ловека • Общество и культура ф
Тема культуры — относи-
тельно новая для учебной лите-
ратуры ио марксистской фило-
софии. И это не случайно.
В прошлом даже в исследова-
тельских работах понятие куль-
туры нередко трактовалось
весьма упрощенно, что отра-
жало положение и общий
уровень философского анализа
культуры в стране. Необходи-
мость изменения такого подхо-
да продиктовала сама жизнь.
Перед философией встала зада-
ча осмыслить и должным
образом оценить тот факт, что
проблематика культуры самим
объективным ходом обществен-
ного развития все больше стала
выдвигаться на передний план
при осуществлении социальных
преобразований, приобретая не-
бывалую остроту.
В. И. Ленин, как известно,
рассматривал культурную ре-
волюцию в ряду основных
задач строительства социализ-
ма в СССР. Эта ленинская
-----------------------------------------------------------ш
постановка вопроса не потеряла актуального значения до сих пор,
хотя ее конкретное содержание в последней четверти XX столе-
тия приобрело иные очертания. Сейчас уже не стоит вопрос о
ликвидации неграмотности, но многие проблемы и негативные
явления в области хозяйственной деятельности, труда, быта,
общения отражают недостатки в развитии культуры и воспитании.
Как успехи, так и драматические, обнаженные перестройкой
особенности культурного развития нашей страны требуют даль-
нейшего вдумчивого изучения. И это задача не только историче-
ская, но и философская, методологическая.
Много связанных с культурой проблем имеют международный
и даже глобальный аспект. Нынешний век насыщен угрозами
культуре, которые несли с собой различные тиранические режимы
от Гитлера до Пиночета. Остро стоят проблемы «массовой куль-
туры», духовности и бездуховности. В то же время все большее
значение приобретают взаимодействие, диалог, взаимопонимание
различных культур, в том числе отношения современной запад-
ной культуры и традиционных культур развивающихся стран
Азии, Африки, Латинской Америки. Таким образом, интерес к
вопросам теории культуры имеет глубокие практические осно-
вания. Все это стимулировало разработку философских проблем
культуры и привело к значительному прогрессу в этой области
знания, вплоть до постановки вопроса о создании особой науки
о культуре — культурологии. Иначе говоря, при изучении истории
и прогнозировании будущего социальная философия уже не мо-
жет обходиться без учета культурной составляющей общест-
венно-исторического процесса. А это открывает широкое поле для
разнообразных исследований культуры.
Явления культуры изучает множество конкретных наук:
археология и этнография, история и социология, не говоря уже о
науках, изучающих различные формы сознания — искусство, мо-
раль, религию и т. д. Каждая из конкретных наук создает опреде-
ленное представление о культуре как предмете своего исследо-
вания. Так, для археологии культура связана с изучением остатков
дошедших до нашего времени предметов, в которых материа-
лизованы результаты деятельности людей прошлых эпох. Этногра-
фия интересуется проявлениями культуры того или иного народа
во всем ее конкретном многообразии и целостности. Для истории
искусства культура — это прежде всего художественная деятель-
ность человека и ее результаты. Так что «образ культуры» в раз-
личных науках выглядит по-разному. Западные исследователи
культуры насчитывают в мировой литературе от 150 до 250 опре-
делений культуры. Это объясняется не только специфическими
интересами конкретных наук, но и разнообразием мировоззрен-
ческих позиций и даже разных подходов в рамках одного мировоз-
зрения, с которых рассматривается культура. Здесь уже начи-
нается область философии.
524
Глава XVI. Культура
Культура интересует философию не в своих частных, эмпири-
ческих проявлениях, а как феномен общественной жизни в целом.
Этот философский взгляд на культуру важен потому, что именно
философия может, отвлекаясь от всевозможных деталей, поста-
вить вопрос о том, что такое культура как таковая, что дает ее
изучение для материалистического понимания истории, какую
роль она играет в развитии человека и общества. Общие пробле-
мы, имеющие мировоззренческое значение, и являются предметом
философского анализа культуры.
1.
Культура как мера развития человека
ф Философское понятие культуры ф Традиции и новаторство в культуре ф
Технологическая трактовка культуры ф Культура и цивилизация ф
Философское понятие культуры
Что же такое культура в ее философском понимании, то есть
взятая в ее существенных связях, зависимостях?
Начнем с того, что сам термин «культура» латинского проис-
хождения и первоначально означал возделывание почвы, ее «куль-
тивирование», то есть изменение в природном объекте под воздей*
ствием человека, его деятельности в отличие от тех изменений,
которые вызваны естественными причинами. Уже в этом перво-
начальном содержании термина язык выразил очень важную
особенность культуры — заложенное в ней человеческое начало,
акцентировав внимание на единстве культуры, человека и его
деятельности.
В дальнейшем слово «культура» получило более обобщенное
значение и им стали называть все созданное человеком. В таком
понимании культуры действительно отражаются ее существенные
черты. Культура предстает как сотворенная человеком «вторая
природа», надстроенная над природой естественной, как мир,
созданный человеком, в отличие от девственной природы. Этим
определением утверждается также принцип, что не следует искать
особой «сферы культуры». Там, где есть человек, его деятельность,
отношения между людьми, там имеется и культура. Нужно лишь
различать материальную и духовную культуру, при этом не проти-
вопоставляя их друг другу.
Разделение культуры на материальную и духовную, одна из
которых является продуктом материального, а другая духовного
производства, кажется самоочевидным. Ясно и то, что предметы
материальной и духовной культуры можно использовать по-разно-
му. Орудия труда и произведения станковой живописи служат
1. Культура как мера развития человека
разным целям. Так что функциональное различие между мате-
риальной и духовной культурой действительно существует. Но
вместе с тем и то и другое является культурой, несущей в себе
материальное и духовное в их единстве. В материальной культуре
заключено формирующее ее духовное начало, поскольку она
всегда есть воплощение идей, знаний, целей человека, что только и
делает ее культурой; продукты же духовной культуры всегда
облечены в материальную форму, ибо только таким образом они
могут быть объективированы и стать фактом общественной жизни.
Все это дает основание говорить о культуре как таковой, незави-
симо от ее деления на материальную и духовную. Материалистиче-
ский подход к культуре заключается не в различении материаль-
ной и духовной культуры, а в признании ее органичной связи с
развитием всего общества.
Недостаток же определения культуры как всего созданного
человеком в том, что, во-первых, культура при этом может воспри-
ниматься односторонне, лишь как нечто внешнее человеку, во-вто-
рых, не проясняется природа самой культуры, соотношение об-
щества и культуры.
Различие общества и культуры выявляет ее определение как
совокупность созданных человеком ценностей. Мир культуры —
это мир материальных и идеальных, духовных ценностей, то есть
мир объектов материальных и идеальных, взятых в его отношении к
человеку, мир, наполненный человеческими смыслами. Трактовка
культуры как системы ценностей отграничивает культуру от при-
роды и одновременно не позволяет отождествлять ее с обществом.
При таком подходе культура выступает как определенный аспект
общества, тем самым проясняется ее социальная природа, но
вместе с тем не снимается и важная проблема соотношения
культуры и общества.
Однако при трактовке культуры как системы ценностей послед-
няя предстает как совокупность готовых результатов человече-
ской деятельности, а процесс созидания культуры, ее динамики
остается вне рассмотрения. Кроме того, подобное понимание
культуры еще слишком общее и допускает различные интерпре-
тации в зависимости от того, как понимается сама ценность.
Так, неокантианцы, широко использовавшие понятие ценности,
трактовали ее как нечто надысторическое и не подлежащее
научному анализу и объяснению ’. Диалектико-материалистиче-
ское понимание ценностей, напротив, не противопоставляет науч-
ный и ценностный подходы к обществу и культуре, связывая
последнюю со всей человеческой деятельностью, с трудом как
источником культуры и его результатами.
Следовательно, определяя существо культуры, нужно исходить
из того, что любое внешнее выражение культуры есть проявление
1 Подробнее об этом см. в гл. IV «Немарксистская философия XX века».
526
Глава XVI. Культура
степени развития самого человека. Взятое обособленно от че-
ловека, материализованное «тело культуры» лишается динами-
ки, движения, жизненности. А реальная, живая культура неот-
делима от общественного человека — субъекта культуры, соот-
несенного с созданным им объектным миром. Сам человек форми-
рует себя в процессе своей деятельности как культурно-исто-
рическое существо. Его человеческие качества есть результат
усвоения им языка, приобщения к существующим в обществе
ценностям, традициям, овладения присущими данной культуре
приемами и навыками деятельности и т. д. Биологически же
человеку дается лишь организм, обладающий определенным строе-
нием, задатками, функциями. Поэтому не будет преувеличением
сказать, что культура представляет собой меру человеческого в
человеке, характеристику развития человека как общественного
существа. Следовательно, культура существует в постоянном взаи-
модействии своего внешнего материализованного выражения с
самим человеком. Это взаимодействие состоит в том, что человек
усваивает созданную ранее культуру, распредмечивает ее, делая
тем самым предпосылкой своей деятельности, и творит культуру,
создавая новое, опредмечивая свои знания и ценности, умения
и способности, свою родовую человеческую сущность.
Человек, конечно, воспринимает культуру избирательно под
влиянием предпочтений, определяемых многими обстоятельства-
ми. И лишь на основе этой усвоенной им культуры он оказывает-
ся способным развиваться дальше. Как субъект культуры он вносит
в нее нечто новое. В соотношении освоения и творчества куль-
туры заложена масса проблем и противоречий. Чтобы в них разо-
браться, надо хотя бы в самом общем виде проанализировать
проблему развития культуры.
Традиции и новаторство
в культуре
У культуры, как у всякого диалектически развивающегося
процесса, имеются устойчивая, «консервативная», и развиваю-
щаяся, новаторская, стороны. Устойчивая сторона культуры —
это культурная традиция, благодаря которой происходит накоп-
ление и трансляция человеческого опыта в истории, и каждое
новое поколение людей может актуализировать этот опыт, опи-
раясь в своей деятельности на созданное предшествующими поко-
лениями.
В так называемых традиционных обществах люди, усваивая
культуру, воспроизводят ее образцы, а если и вносят какие-либо
изменения, то лишь в рамках традиции. На ее основе происходит
функционирование культуры. Традиция превалирует над творчест-
вом. Творчество в этом случае проявляется в том, что человек
1. Культура как мера развития человека
формирует себя как субъекта культуры, которая выступает как
некий набор готовых, стереотипных программ (обычаев, ритуалов,
навыков и т. д.) деятельности с материальными и идеальными
объектами. Изменения же в самих программах происходят крайне
медленно. Таковы в основном культура первобытного общества и
более поздняя традиционная культура.
Видимо, такая устойчивая культурная традиция в определен-
ных условиях необходима для выживания человеческих коллекти-
вов. Но если те или иные общества отказываются от гипертрофи-
рованной традиционности и развивают более динамичные типы
культуры, это не значит, что они могут отказаться от культурной
традиции вообще. Не может существовать культура без традиции.
Более того, культурная традиция как историческая память —
непременное условие не только существования, но и развития
культуры даже в случае созидания качественно новой культуры:
диалектическое отрицание включает в себя преемственность, ус-
воение положительных результатов предшествующей деятель-
ности — этот общий закон развития действует и в сфере культуры,
имея для нее особенно важное значение.
Насколько этот вопрос практически важен, показывает и опыт
развития нашей страны. После Октябрьской революции и в обста-
новке всеобщей революционности в области художественной куль-
туры у нас возникло течение, лидеры которого хотели построить
новую, «пролетарскую культуру» на основе полного отрицания
и разрушения предшествующей культуры как якобы всецело
буржуазной, эксплуататорской, чуждой интересам народа. Это
течение стало именоваться «Пролеткультом». Оно привело во
многих случаях к потерям в культурной сфере, к разрушению ее
материальных памятников.
Поскольку в культуре отражаются различия в мировоззре-
нии, системах ценностей, идейных установках, постольку право-
мерно говорить о реакционных и прогрессивных тенденциях в
культуре. Но отсюда не следует, что можно вообще отбрасывать
предшествующую культуру. На пустом месте создать новую, бо-
лее высокую культуру невозможно. И обещания построить таким
путем «пролетарскую культуру» объективно представляют собой
обман, дискредитируют саму идею социалистической культуры.
Поэтому В. И. Ленин в 20-е годы резко выступил против Пролет-
культа, против нигилизма в отношении культуры прошлого, но
рецидивы этой опасной тенденции в нашей стране давали о себе
знать и позже. Серьезный урон советской культуре нанесла вся
общественная атмосфера периода культа личности, с ее неприя-
тием свободы творчества, насаждением страха и произвола, жест-
кой идеологизацией духовного производства, нарушением преем-
ственности на многих направлениях науки и гуманитарной куль-
туры или, напротив, превращением традиции в средство подавле-
ния творческого начала культуры. Сталинские репрессии привели
528
Глава XVI. Культура
к гибели многих видных представителей интеллигенции, а других
вырвали из привычной среды и лишили возможности работать.
В острой форме проблема культурной традиции возникла в
Китае в 60-е годы, когда была провозглашена так называемая
«великая культурная революция», принесшая стране большие
беды. Была прервана учеба в школах и работа высших учебных
заведений, закрывались библиотеки и музеи, подвергалась гоне-
ниям творческая интеллигенция, насаждался фанатизм, произ-
ведения великих гуманистов прошлого объявлялись «реакционны-
ми», уничтожались культурные ценности. После кончины Мао
Цзедуна Компартия Китая осудила эту мнимую «культурную
революцию» и ее лидеров за экстремизм, нанесший вред социа-
листическому развитию страны. Все это свидетельствует о том, что
проблема отношения к культурному наследию в определенных
ситуациях, и в особенности в переломные моменты в развитии
общества и культуры, приобретает острый политический характер.
Очевидно, что вопрос о традиции в культуре и об отношении к
культурному наследию касается не только сохранения, но и раз-
вития культуры, то есть созидания нового, приращения культур-
ного богатства в процессе творчества. Хотя творческий процесс
имеет объективные предпосылки и в самой реальности, и в куль-
турном наследии, непосредственно он осуществляется субъектом
творческой деятельности. Сразу же следует оговориться, что не
всякое новаторство есть творчество культуры. Созидание нового
становится одновременно творчеством культурных ценностей
тогда, когда оно несет в себе всеобщее содержание, приобретает
общественную значимость, получает отзвук у других людей.
Когда поэт в своих лирических стихах говорит от первого лица,
рассказывает о своих чувствах и переживаниях, радостях и страда-
ниях, он творит культуру, поскольку содержание и форма его
поэзии вызывают отклик в душах людей, пробуждают ответные
чувства у воспринимающей искусство публики, доставляют ей эсте-
тическое наслаждение. А если чей-либо рифмованный текст такими
свойствами не обладает, то он не будет ни поэзией, ни творче-
ством культуры.
В творчестве культуры всеобщее органически слито с уникаль-
ностью: каждая культурная ценность неповторима, идет ли речь
о художественном произведении, изобретении, научном открытий
и т. д. Тиражирование в той или иной форме уже известного, уже
сотворенного ранее — это распространение, а не созидание куль-
туры. Но и оно необходимо, поскольку вовлекает широкий круг
людей в процесс функционирования культуры в обществе, а твор-
чество культуры обязательно предполагает включение нового в
процесс исторического развития. Культуросозидающая деятель-
ность человека, следовательно, является источником инноваций.
Но так же как не всякое новаторство есть явление культуры,
не все новое, включающееся в культурный процесс, является
1. Культура как мера развития человека
передовым, прогрессивным, отвечающим гуманистическим ин-
тенциям культуры. В культуре существуют и прогрессивные,
и реакционные тенденции. Развитие культуры — противоре-
чивый процесс, в котором отражается широкий спектр подчас про-
тивоположных и противоборствующих социально-классовых, на-
циональных интересов данной исторической эпохи. За утверждение
передового и прогрессивного в культуре надо бороться.
Такова концепция культуры, получившая разработку в совет-
ской философской литературе. Но имеет распространение и не-
сколько иная трактовка понятия культуры.
Технологическая
трактовка культуры
В живой природе действия биологических особей являются
инстинктивными, то есть предопределены заложенными в них и
передающимися биологическим путем по наследству программа-
ми. Правда, у высших животных имеются и относительно разви-
тые индивидуальные формы поведения, которые являются резуль-
татом индивидуального научения и опыта, но они не прогрес-
сируют, не накапливаются из поколения в поколение. В отли-
чие от этого человеческая деятельность носит надбиологический
характер. Люди руководствуются в своих действиях внебиологи-
чески выработанными и социально закрепленными средствами
и механизмами деятельности, которые и образуют культуру. С этой
точки зрения культура представляет своеобразную «технологию
человеческой деятельности». Как же возникли эти механизмы?
Трудовая деятельность с помощью искусственных орудий с
необходимостью потребовала не только объединения усилий людей
и установления между ними упорядоченной системы отношений,
но и накопления опыта изготовления и использования орудий
труда. Опыт, приобретенный одним поколением, теперь уже не мог
оставаться лишь индивидуальным и исчезать вместе с ним. Возник-
ла потребность в формировании принципиально нового механиз-
ма наследования, носителем которого стало сообщество индиви-
дов. С другой стороны, сама система отношений в первобытном
коллективе, способы его отношения к природе осмысливались и
закреплялись с помощью различных установлений, запретов,
предписаний и т. д. Все это в совокупности и формировало
первобытную культуру. Поэтому можно сказать, что и общест-
венные отношения, и культура не только возникли из одного
источника — материально-практического отношения к природе,—
но и стали необходимой формой деятельности людей.
Надбиологический характер культуры — ее важнейшая особен-
ность. В строгом смысле слова этот подход к культуре является
структурно-функциональным. Он может быть весьма полезным
Глава XVI. Культура
для различных конкретных наук, изучающих культуру (например,
социологии, этнографии). И недостаток «технологического» пони-
мания культуры не в акцентировании значения механизмов чело-
веческой деятельности, а в том, что такое понимание отвлека-
ется от субъективно-личностной стороны культуры, которая для
философской интерпретации последней имеет фундаментальное
значение. То, что эта характеристика весьма существенна, ста-
новится особенно ясным при рассмотрении соотношения культуры
и цивилизации. Остановимся на этом вопросе подробнее и также
начнем с самых «истоков».
Культура и цивилизация
На ранних ступенях общественного развития человек был слит
с той общностью (родом, общиной), частичкой которой являлся.
Развитие этой общности было одновременно и развитием самого
человека ’. В таких условиях социальные и культурные аспекты
общества практически не разделялись: социальная жизнь была
одновременно и жизнью данной культуры, а достижения об-
щества были достижениями его культуры. Так же как сознание
первобытного общества было, по выражению Маркса, «вплетено»
в материальную деятельность людей, так и культурный аспект
общества был слит с социальным, не отчленен от него.
Другой особенностью первобытной социальности был ее «есте-
ственный» характер. Родо-племенные, а также внутри- и меж-
общинные отношения «естественно» возникали в процессе сов-
местной жизни и деятельности людей, в суровой борьбе за под-
держание своего существования. Разложение и распад этих отно-
шений в процессе перехода к классовому обществу был одновре-
менно глубинным переворотом в механизмах функционирования
и развития общества, означавшим становление цивилизации.
Анализируя переход от первобытности к цивилизации, Ф. Эн-
гельс выделяет ее основные характеристики: общественное раз-
деление труда и в особенности отделение города от деревни, умст-
венного труда от физического, возникновение товарно-денежных
отношений и товарного производства, раскол общества на эксплуа-
таторов и эксплуатируемых и как следствие этого — появление
государства, права наследования имущества, глубокий переворот
в формах семьи, создание письменности и развитие различных
форм духовного производства. Энгельса интересуют в первую
очередь те стороны цивилизации, которые отделяют ее от перво-
бытного состояния общества. Но его анализ содержит также пер-
спективу и более разностороннего подхода к цивилизации как
явлению глобальному, всемирно-историческому.
Подробнее об этом см. в гл. X «Человек».
1. Культура как мера развития человека
ш
Как уже отмечалось, понятие цивилизации долгое время оста-
валось на периферии интересов марксистов. Связанная с ним
проблематика не становилась предметом исследования, так как
считалось, что для характеристики этапов общественного раз-
вития вполне достаточно категории общественно-экономической
формации. Понятие же цивилизации настораживало своей неопре-
деленностью и многозначностью; в него часто вкладывается самое
различное содержание. Действительно, это понятие употребляют и
как синоним культуры (человек культурный и цивилизованный —
характеристики однопорядковые), и как нечто ей противостоя-
щее, например как бездушное, вещное «тело» общества в проти-
воположность культуре как началу духовному. Получила распро-
странение интерпретация этого понятия в негативном смысле как
общественного состояния, враждебного гуманным, человеческим
аспектам социальной жизни. По О. Шпенглеру, цивилизация —
это этап упадка культуры, ее старения.
В то же время достаточно часто в общественных науках и
социальной философии (в том числе у А. Тойнби) понятие ци-
вилизации используется для характеристики конкретного общества
как социокультурного образования, локализованного в простран-
стве и во времени (цивилизация Древнего Египта или Вавилона,
арабская цивилизация и т. д.), или как фиксация определенного
уровня технологического развития.
Конечно, все эти характеристики цивилизации не случайны,
отражают некоторые реальные стороны и особенности историче-
ского процесса, но, как правило, их оценивают и интерпретируют
односторонне, что дает основание для критического отношения к
предлагаемым многочисленным толкованиям и концепциям циви-
лизации.
Вместе с тем сама жизнь показала необходимость использо-
вания понятия цивилизации, выявления его реального научно-
философского содержания. Некоторые итоги проделанной в этом
направлении современными марксистами работы можно было бы
кратко выразить следующим образом.
Цивилизация включает в себя преобразованную человеком,
окультуренную, историческую природу (в девственной природе
существование цивилизации невозможно) и средства этого пре-
образования, человека, усвоившего культуру и способного жить
и действовать в окультуренной среде своего обитания, а также
совокупность общественных отношений как форм социальной
организации культуры, обеспечивающих ее существование и про-
должение. Формационное членение общества придает цивилиза-
ции социальную определенность, историческую конкретность. Но
цивилизация — понятие более глобальное, чем общественная
формация. Формационные различия в обществе, вышедшем из
первобытного состояния,— это различия внутри цивилизации.
Поэтому, например, понятие «буржуазная цивилизация» означает
Глава XVI. Культура
ш
цивилизацию, развивающуюся в буржуазных формах социальной
организации, заключающую в себе и противоречия буржуазно-
го общества и его достижения, его вклад в развитие цивилиза-
ции, то есть черты, обретающие общецивилизационное измере-
ние и общечеловеческое значение. Противоречия антагонистиче-
ского общества с его кризисами, конфликтами, борьбой классов,
а также противоречия двух социальных систем имеют свой пре-
дел — они не должны разрушать цивилизацию, механизмов ее
жизнедеятельности.
Такой подход позволяет более определенно уяснить и природу
многих глобальных проблем как противоречий современной ци-
вилизации в целом. Загрязнение окружающей среды отходами
производства и потребления, хищническое отношение к природным
ресурсам, нерациональное природопользование породили глубоко
противоречивую экологическую ситуацию, ставшую одной из
острейших глобальных проблем цивилизации, для решения (или
хотя бы смягчения) которой требуется объединение усилий всех
членов мирового сообщества. Далеко выходят за рамки отдельных
социальных систем и приобретают глобальный общецивилизацион-
ный характер демографические и энергетические проблемы, задачи
обеспечения продовольствием растущего населения Земли. Перед
всем человечеством стоит общая цель — сохранить цивилизацию,
обеспечить собственное выживание. Отсюда также следует, что
принципиальные различия двух мировых социальных систем не от-
меняют понятий человеческой цивилизации, современной цивили-
зации, земной цивилизации, которую необходимо общими усилия-
ми всех народов уберечь от ядерного уничтожения.
Таким образом, цивилизация представляет собой социокуль-
турное образование. Если понятие «культура» характеризует че-
ловека, определяет меру его развития, способы самовыражения в
деятельности, творчестве, то понятие «цивилизация» характери-
зует социальное бытие самой культуры. Антагонистические
общественные отношения накладывают отпечаток на характер
цивилизации, порождают глубокие противоречия в развитии куль-
туры. Возникновение социализма знаменует начало нового этапа
в развитии цивилизации. Ориентированный на утверждение
приоритета человека, гуманистических ценностей, социализм яв-
ляется отрицанием не предшествующей цивилизации вообще,
а лишь тех антагонистических форм ее существования и разви-
тия, которые были до него. Поэтому можно сказать, что цели и
ориентации социалистического общества имеют общечеловече-
ское значение и адекватны потребностям развития современной
цивилизации. Для нее плодотворны взаимосвязи и сотрудниче-
ство разных подходов, включая и развивающиеся в рамках раз-
ных социальных систем. .Вклад каждой из них в общеци-
вилизационные процессы может меняться на разных этапах
истории.
2. Общество и культура
533
2.
Общество и культура
ф Внутренняя и внешняя детерминация культуры ф Разделение труда и куль-
тура ф Классовое и общечеловеческое в культуре ф Социальные функции
культуры ф Единство и многообразие культур ф Культурная революция ф
Если культура характеризует развитие человека как обще-
ственного существа, как субъекта деятельности или, пользуясь
выражением К. Маркса, представляет собой «производство че-
ловека как возможно более целостного и универсального про-
дукта общества» 1, то надо признать, что в обществе культура при-
сутствует всюду, хотя понятия культуры и общества не сов-
падают. Но ведь и человек отличается от общества, однако
нет такой области общественной жизни, где не было бы чело-
века.
Вместе с тем выделение культуры как специфического обще-
ственного явления ставит вопрос о ее взаимоотношении с обще-
ством, о характере применения при анализе данного взаимоот-
ношения общих принципов материалистического подхода к общест-
венной жизни. Более того, анализ этой проблемы имеет прямое
отношение к обоснованию самого исторического материализма,
для которого важно объяснить: как культура, результаты твор-
ческой деятельности человека вплетаются в исторический про-
цесс — объективный, подчиненный законам, независимым от чело-
веческого сознания; почему различаются творчество как куль-
туросозидающая деятельность и творчество истории и каким об-
разом они все-таки связаны. Рассмотрим эти вопросы.
Внутренняя и внешняя
детерминация культуры
Преемственность в развитии культуры означает не только
активное использование новыми поколениями накопленного ранее
опыта, но и воздействие достигнутого в прошлом на форми-
рование культуры будущего. Активное влияние всего достояния
культуры на ее дальнейшее развитие показывает, что это развитие
имеет свою внутреннюю логику и относительную самостоятель-
ность. Без учета такой особенности объяснить прогресс культуры
в истории человечества было бы невозможно. Болезненно сказы-
ваются на нем любые нарушения преемственности. Но происходят
они главным образом под воздействием внешних факторов. На-
пример, Западной Европе потребовались долгие столетия, чтобы
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 386.
534
Глава XVI. Культура
оправиться от упадка и запустения городов — следа, оставленного
на руинах античной культуры. Урон, нанесенный советской куль-
туре в период культа личности, также требует много времени для
своего преодоления.
Эти примеры можно было бы продолжить, но и они показы-
вают, какое многообразное и мощное влияние на культуру, ее раз-
витие (или торможение) имеют внешние по отношению к ней со-
циальные условия и сколь важно не игнорировать их, а учиты-
вать при осмыслении и объяснении развития культуры. Само
наличие социальной детерминации культуры обусловлено ее вклю-
ченностью в социально-исторический процесс. В отрыве от него,
вне связи с техническими, экономическими, социальными, поли-
тическими проблемами, которые общество решает на каждом
этапе исторического развития, культура ни существовать, ни раз-
виваться не может: эпохи взлета или упадка в развитии куль-
туры всегда сопрягаются с определенными историческими обстоя-
тельствами и в этом смысле объективно обусловлены. Так, Ф. Эн-
гельс отмечал, что оазисом культуры Древней Греции было раб-
ство, сделавшее возможным крупномасштабное разделение труда
между земледелием и промышленностью и таким путем создав-
шее «условия для расцвета культуры древнего мира — для гре-
ческой культуры. Без рабства не было бы греческого государ-
ства, греческого искусства и греческой науки...» !. Культура Воз-
рождения возникла на почве зарождавшихся капиталистических
отношений. Освобождение человека от эксплуатации дает при со-
ответствующих условиях новый импульс развитию культуры.
К явлениям культуры бесспорно приложимы общие принципы
историко-материалистического анализа, вытекающие из всеоб-
щих законов общественного развития, определяющей роли общест-
венного бытия. Но применять их следует не абстрактно, а с уче-
том условий места и времени, специфики тех или иных видов и
форм культуры. К. Маркс не исключал культуру из сферы влия-
ния этих принципов. В «Критике Готской программы» он писал:
«Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и
обусловленное им культурное развитие общества» * 2.
Рассматривая и разъясняя марксистскую позицию в вопросе
об определяющей роли экономики в развитии общественного со-
знания, Ф. Энгельс, как известно, указал, что «экономика здесь
ничего не создает заново, но она определяет вид изменения и
дальнейшего развития имеющегося налицо мыслительного ма-
териала...» 3. И это, подчеркнул Энгельс, она делает большей
частью косвенным образом, через ряд посредствующих звеньев
(например, политику). Приведенные замечания основоположника
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 185.
2 Там же. Т. 19. С. 19.
3 Там же. Т. 37. С. 420.
2. Общество и культура
марксизма направлены против примитивизации исторического
материализма, упрощенного подхода к научному анализу явле-
ний общественного сознания. Они показывают и то, как, в каком
направлении следует решать проблемы социально-экономической
детерминации развития культуры (включая и динамику мате-
риальной культуры как продукта сознательной творческой дея-
тельности человека).
Экономика, материальное производство детерминируют явле-
ния культуры, а творит ее человек. Создавая предметный мир
культуры, человек одновременно творит себя как субъекта, как
общественное существо, формирует саму свою способность к
творчеству. И хотя он действует под влиянием внутренних по-
буждений, сам процесс его творчества происходит в определен-
ных общественных условиях и отвечает определенным обще-
ственным потребностям. А сами эти условия и потребности зависят
в конечном счете от материальных отношений людей, от-
вечающих данному уровню овладения человеком силами при-
роды.
Вся культура человека первобытного общества, начиная со
способов добывания пищи, нравов и обычаев и кончая мифами и
ритуальными танцами, прямо или косвенно определяется мате-
риальными основаниями его деятельности. Связь первобытного
искусства с характером трудовой деятельности, потребностями
коллектива здесь непосредственна и очевидна.
В более развитых обществах отношения между материальными
условиями жизни общества и культурой усложняются, но они не
исчезают. Экономический базис и обусловленные им обществен-
ные структуры детерминируют (хотя и неоднозначно) основные
параметры культуры. Преобладание традиционных форм культуры
в докапиталистических обществах явно коррелирует с характером
способа производства. И напротив, динамичное развитие культуры,
появление «массовой культуры» характерно для капитализма.
При этом на любом уровне развития экономики детерминация
культуры может быть как позитивной, так и негативной, когда,
например, экономика, с одной стороны, порождает потребность в
развитии объективного знания, необходимого для производствен-
ной деятельности, а с другой — создает условия для распростра-
нения мифов, идеологических иллюзий.
Разумеется, было бы нелепостью для всех даже конкретных
явлений и процессов в культуре искать экономические причины.
Такой подход выражает позицию не исторического, а экономиче-
ского материализма.
В социально-экономической детерминации культуры сущест-
венную роль играет не только уровень развития материального
производства. На происходящие в обществе культурные процессы
влияет также уровень жизни, материального благосостояния на-
рода, его обеспеченность средствами жизни и соответственно
Глава XVI. Культура
Ш---------------------------------------------------
средствами культурного развития. Правда, между ростом мате-
риального благосостояния общества и повышением его культуры
не существует прямо пропорциональной, линейной зависимости,
рост материального благосостояния автоматически не ведет к росту
культуры общества. Их связь всегда опосредствована социаль-
ными отношениями, в силу чего возникает спектр возможных
влияний материального благосостояния общества на его культуру.
Границы этих возможностей определяются двумя крайними слу-
чаями: 1) когда большая материальная обеспеченность средст-
вами жизни, жильем, средствами культурного развития создает
благоприятную почву для овладения культурой, для развития
человека; 2) когда рост материального богатства общества или его
отдельных слоев ведет не к развитию, а к разложению, упадку,
деградации их культуры.
Итак, уровень развития производства, характер социально-
экономических отношений, материальное благосостояние общест-
ва — таковы социально-экономические основания развития куль-
туры. Сложность процесса социальной детерминации культуры
проявляется в том, что связь между общественными условиями
и культурой нелинейна, многообразна, исторически конкретна;
экономика определяет структуру общества, различные надстроеч-
ные образования, а в рамках этой системы проявляется детерми-
нирующее влияние общественных отношений на культуру. Отсюда
многомерность социальной детерминации культурного развития.
Разделение труда и культура
С возникновением классового общества управление, умствен-
ная деятельность, духовное производство стали преимущественно
сферами деятельности господствующих классов. Отделение ум-
ственного труда от физического дало громадный толчок развитию
культуры: возникновению наук, прогрессу искусства и других
сфер духовной культуры. Но как и всякий прогресс в антаго-
нистическом обществе г, развитие культуры носит здесь противо-
речивый характер, проявляющийся прежде всего в том, что в
условиях эксплуатации, антагонистических отношений широкие
народные массы всем строем своей жизни отстранялись от творче-
ства культуры. Иногда это обстоятельство трактуется огрублен-
ие — в том смысле, что вообще образ жизни трудящихся масс
в антагонистическом обществе ставит их вне сферы культуры.
Конечно, культурное отчуждение широких масс от достижений
«высокой» культуры, открывающей новые горизонты перед разви-
тием человеческой личности,— исторический факт. Но это не зна-
чит, что массы вообще оказываются вне всякой культуры, ибо они
1 Подробнее об этом см. в гл. XV «Прогресс».
2. Общество и культура
2L
существуют в определенной системе отношений, традиций, норм,
используют в своей деятельности накопленный ранее трудовой
опыт, проявляют себя в народном художественном творчестве.
Известно, что народное творчество всегда служило вдохнов-
ляющим стимулом для деятелей искусства — композиторов, писа-
телей, художников. Средневековое ремесло само содержало в себе
элементы искусства. Таким образом, отделение умственного труда
от физического означает не отделение культуры от народа, а
возникновение сложной и исторически менявшейся дифферен-
циации в рамках самой культуры, в том числе выделение «высо-
кой» культуры, отделение от нее народной культуры, то есть
культуры, создаваемой непосредственно самим народом. В то же
время подлинная «высокая» культура уходит своими корнями в
народную культуру, является народной по своей сущности. Термин
«народный» применим и к «высокой» культуре, коль скоро она
отвечает коренным интересам и потребностям народа, живет в
народной традиции, возвышает и развивает человека. Но если
«высокая» культура не освоена народом, она до поры до времени
не является еще реальной культурой народа. Поэтому отделение
умственного труда от физического и разделение на классы имеет
своим следствием внутреннюю дифференциацию и асимметрию в
области культуры, когда развитие одной части общества проис-
ходит за счет другой, развитие меньшинства за счет большинства.
Итак, общественное разделение труда приводит к разложению
первоначальной слитности культурного и социального. Возникают
самостоятельные социальные проблемы, процессы и противо-
речия, в неразрывной связи с которыми протекают процессы в
области культуры. Это разделение означает и то, что развитие
общества уже перестает непосредственно совпадать с развитием
человека. Связанная с разделением общественного труда социаль-
ная структура общества также оказывает влияние на культуру,
ее внутреннюю дифференциацию и развитие.
Классовое и общечеловеческое
в культуре
Важнейшее детерминирующее воздействие социальной струк-
туры на культуру состоит в возникновении классовой дифферен-
циации самих феноменов культуры. Эта идея была четко выра-
жена В. И. Лениным в идее двух культур в каждой национальной
культуре антагонистического общества. А именно: культуры гос-
подствующего эксплуататорского класса и демократической и
социалистической культуры, отвечающей интересам трудящихся,
социального прогресса ’.
1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 24. С. 129.
538
Глава XVI. Культура
Культура органично связана со своим временем в том смысле,
что в ней выражаются потребности и противоречия конкретной
эпохи, что именно ими стимулируется культурное творчество.
Да и связано оно, как правило, с удовлетворением потребно-
стей тех или иных социальных групп. Именно это и открывает
каналы влияния социальных интересов различных классов на
культуру.
Отсюда и ленинская постановка вопроса о двух культурах,
его указание на необходимость классового подхода к явлениям
культуры. Вместе с тем диалектический подход к проблемам
культуры требует учитывать, что в ней выражается и воплощается
родовая сущность человека, выходящая за пределы непосредствен-
но данных исторически конкретных общественных отношений.
Иначе говоря, в культуре присутствует общечеловеческое, всеоб-
щее начало — то, что выделяет людей как существ, единственно
способных быть субъектами — творцами и восприемниками —
культуры. В. И. Ленин связывает культурный прогресс социа-
листического общества с овладением всем богатством знаний, всей
культурой, выработанной человечеством. Эта установка лако-
нично выражена в известной ленинской формуле: «Коммунистом
стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием
всех тех богатств, которые выработало человечество» ’. Она отнюдь
не отменяет социально-классовых оценок явлений культуры, но
предупреждает против упрощенного, догматического понимания
классового подхода, дискредитирующего саму методологию клас-
сового анализа.
Оба эти ленинских положения сохраняются в арсенале ак-
туальных методологических средств анализа культуры и в на-
стоящее время. Следовать диалектико-материалистической методо-
логии в использовании классовых, идеологических оценок явлений
культуры значит непременно учитывать как их специфику, так и
конкретно-исторические условия существования и развития куль-
туры. Классовый подход необходим там, где сам его объект
носит классовый характер или во всяком случае несет на себе
отпечаток классовости. Но расширение классового подхода за
объективно обусловленные и потому допустимые пределы, прояв-
ления идеологической узости и нетерпимости превращают классо-
вый подход к культуре из средства определения реального соци-
ального содержания и роли тех или иных ее явлений в свою
противоположность — в средство подавления творческого начала,
борьбы против культуры. Известно, какой огромный вред нанесло
недопустимое распространение в годы сталинщины классово-идео-
логических оценок на генетику, кибернетику, некоторые теории
в химии и т. д., объявление их «реакционными», «буржуазными»,
«идеалистическими». Это не что иное, как грубая профанация
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 41. С. 305.
2. Общество и культура
Я2
классового подхода, которой нельзя отождествлять с авторитарно-
бюрократическими методами руководства культурой. Он вполне
совместим с демократическими принципами свободы слова, тер-
пимости, независимости суждений, с плюрализмом мнений.
Все сферы культуры по отношению к критериям классовости
можно разделить на три группы. К первой группе такие крите-
рии вообще неприменимы, ибо они, по определению, носят не-
классовый характер (язык, наука, техника); феномены второй
группы несут в себе общечеловеческое содержание, но в то же
время на них в той или иной степени накладывает свой отпеча-
ток различие классовых интересов (искусство, мораль, филосо-
фия, многообразные социальные нормы и т. д.); третья группа
включает явления, по природе своей связанные с существованием
и борьбой классов (например, сфера политической культуры),
хотя в определенных условиях содержание их может приобретать
более широкую культурную значимость, во всяком случае, выхо-
дить за рамки собственно классовых интересов (например, идеи
просвещения и гуманизма, общие принципы демократии, политика,
ориентированная на выживание человечества).
Поскольку реальная политика в области культуры всегда
практически придерживается той или иной философской ориен-
тации, постольку выработка правильной позиции в этом вопросе
имеет для социалистического общества жизненно важное значе-
ние. Иными словами, анализ проблемы социально-классовой детер-
минации культуры имеет не только абстрактно-теоретическое,
а и практически-политическое значение. Если отказ от классового
подхода к культуре лишает социалистическую культуру социаль-
ной ориентации, то его вульгаризация ведет к невосполнимым
интеллектуальным потерям для общества. Этому учит история.
Кроме того, в культуре всегда стоит проблема соотношения
классового и общечеловеческого, которая также должна решать-
ся конкретно, применительно к условиям места, времени, специ-
фики той или иной области культуры. Культурное творчество,
будучи продуктом исторически конкретных социальных условий
и наличного уровня культуры, вместе с тем перерастает их рамки.
Актуализируя те или иные моменты исторического опыта челове-
чества, оно одновременно открывает выход в ранее неизвест-
ное, то есть вносит в этот опыт нечто новое.
Социально-классовое начало присутствует в культуре в форме
идеологии. Идеология является тем средством, с помощью кото-
рого каждый класс направляет развитие культуры в своих инте-
ресах в соответствии со своими социальными идеалами.
Идеологическое воздействие оказывает деформирующее влия-
ние на культуру, когда выражаемые данной идеологией особенные
интересы класса выдаются за всеобщие, когда саму культуру
вынуждают выполнять чисто идеологическую функцию и ограни-
чиваться ею. Это воздействие хорошо прослеживается в явлениях
Глава XVI. Культура
ш
так называемой «массовой культуры», трансформирующих куль-
туру из формы развития человека в средство навязывания ему
определенных идеологических и психологических стереотипов,
социальный смысл которых зависит от конкретных условий.
Современные средства массовой коммуникации предоставляют
широкие возможности мгновенного распространения самой разно-
образной информации. Кино, радио, телевидение, пресса стали
мощным фактором воздействия на массы. Но дело не в самих
по себе технических средствах тиражирования явлений куль-
туры, распространения их на миллионные аудитории. Речь идет
о содержательной наполненности их деятельности, об их социаль-
ных ориентациях. Используемые в их подлинно культурной функ-
ции, эти средства открывают принципиально новые возможности
духовного развития масс, дальнейшего прогресса культуры.
Итак, культура существует и развивается в социальной системе,
то есть в системе социально-экономических, политических и иных
общественных отношений. И понять развитие культуры, не учиты-
вая ее зависимости от этих отношений, невозможно.
Социальные функции культуры
Многообразными способами и формами включается культура'в
движение истории. Они выражают субъективно-личностную сто-
рону деятельности общественного человека, способы и нормы соци-
альной организации и регулирования процессов жизнедеятельно-
сти, выполняют важнейшую социальную функцию трансляции
опыта, знаний, опредмеченных результатов человеческой деятель-
ности. Наконец, художественное, научное, техническое, социальное
творчество в той мере, в какой она предстает как изобретение,
открытие, созидание нового, уникального, дает результаты, кото-
рые включаются затем в исторический процесс, вносят в него
новые элементы. Здесь имеются в виду и новые идеи, лишь
ожидающие своего воплощения в социальную действительность, и
материализованные результаты человеческой деятельности, и сама
деятельность как посредствующее звено между ними.
Возьмем в качестве примера практическое использование
атомной энергии. От открытия радиоактивности до определения
возможности цепной ядерной реакции, освобождающей энергию
атома, прошло четыре десятилетия, заполненные великими дости-
жениями физики в исследовании микромира. Однако все это пока
были факты жизни науки. Какого-либо влияния на более широкие
сферы социальной жизни они не имели. Но вот в ходе второй
мировой войны под влиянием опасения, что гитлеровская Гер-
мания сумеет создать атомное оружие, в США возник Манхеттен-
ский проект, который привлек антифашистски настроенных
физиков, сумевших за короткий срок пройти путь от фундамен-
2. Общество и культура
тальных знаний об атоме до атомной бомбы. Как только ученые
закончили работу над ней, она сразу вышла из-под их конт-
роля, ею стали распоряжаться военные и политики. Взрывы над
Хиросимой и Нагасаки возвестили о качественном изменении
в средствах ведения войны, о появлении страшного по своей
разрушительной силе оружия. Затем это оружие стало совершен-
ствоваться, его мощь возрастала, ядерные арсеналы увеличива-
лись. Перед человечеством возникла реальная угроза ядерного
уничтожения. Устранить страшную угрозу, предотвратить возмож-
ность развязывания мировой войны с применением атомного
оружия, обеспечить выживание человечества и его будущее стало
главной проблемой международных отношений. Так создание
научно-технической мысли вошло в социальную жизнь, оказывая
мощное влияние на протекающие в обществе экономические,
политические, духовные процессы. Позднее обнаружилось, что и
мирное использование атомной энергии, например создание атом-
ных электростанций, вовсе не только научно-техническая, но и
социальная проблема. Строительство новых АЭС все чаще вызы-
вает протест широкой общественности, хотя в разных странах
реакция на них неоднозначна.
Атомная энергетика — только одно из тех новшеств, которые
принесла с собой научно-техническая революция. Ее великими
достижениями являются и компьютеры, и космические аппараты,
и лазеры, и новые материалы, и биотехнология, и многое другое.
Очевидно, что все эти продукты творческого гения человека пре-
вращаются в фактор исторического развития, начинают оказывать
на него то или иное воздействие, когда они выходят за стены
научных лабораторий, становятся элементами производительных
сил данного общества, преобразуют технологию производства,
в широких масштабах выступают в качестве средств человеческой
деятельности. Один компьютер не делает погоды. Но компьюте-
ризация различных видов деятельности приобретает по своим
последствиям социальную значимость.
Не все, что рождает человеческая творческая энергия, входит
в общественную жизнь, в культуру, становится моментом объек-
тивного исторического процесса. Зависит это от разных причин.
Разработанный И. И. Ползуновым в середине XVIII века
проект паровой машины не был реализован, потому что Россия не
была к этому готова. И в дальнейшем, как известно, множество
идей и изобретений русских ученых и инженеров раньше, чем в
России, использовались на Западе, но уже по причинам нераспо-
рядительности, незаинтересованности, консерватизма чиновников
и управленцев.
Концепции великих социалистов-утопистов не оказали серьез-
ного влияния на ход реальной истории, остались событиями исто-
рии общественной мысли не потому, что общество не было готово
к их восприятию, а именно в силу своего утопизма. Но случается
542
Глава XVI. Культура
и иначе, когда иллюзорные, а иногда и утопические идеи, взгляды
и системы взглядов сопровождают все развитие цивилизации в
качестве активно действующих факторов.
Можно сказать, что в ходе общественного развития из массы
идущих со стороны культуры «предложений» осуществляется
как бы своеобразный «социальный отбор» по различным, обуслов-
ленным особенностями данного общества и конкретной эпохи
критериям. В итоге какая-то часть этих «предложений», отвечаю-
щая действующим критериям, получает «путевку» в социальную
жизнь, вплетается в объективный ход истории. И если в каждом
конкретном случае люди действуют сознательно, то суммарный
итог их действий, фиксирующий, что именно включается в даль-
нейший ход общественного развития и какие побочные резуль-
таты этому сопутствуют, оказывается объективным, независимым
от сознания действующих субъектов.
Люди созидают историю, но социальные последствия их дей-
ствий складываются под влиянием массы различных обстоя-
тельств, объективных условий и закономерностей. Творчество
культуры поэтому не совпадает с творчеством истории. Перед
историческим материализмом возникает в этой связи проблема
соотнесения воплощаемого в культуре деятельного творческого на-
чала, ставящего перед обществом новые проблемы и открываю-
щего новые возможности, с объективными условиями и законами
общественного развития.
Единство и многообразие
культур
Философский анализ культуры не может обойти еще один
аспект взаимосвязи культуры и общества — вопрос о многооб-
разии мировой культуры, присутствии в ней разнообразных
локальных, региональных, национальных, этнических различий.
Следуя диалектико-материалистической методологии, источник
этих различий надо искать в исторических условиях формирова-
ния тех или иных культур. В докапиталистических обществах
многообразие культур складывалось в условиях относительной
обособленности различных регионов планеты. Такое их сосуще-
ствование продолжалось и в период генезиса капитализма, фор-
мирования современных наций. Но в процессе развития общества
усиливалось взаимодействие культур. И хотя «диалог культур»
происходил уже в глубокой древности, по мере того как исто-
рия становилась всемирной, возможности взаимовлияния культур
неизмеримо возрастали.
Выработанное в ходе историко-культурного развития разнооб-
разие форм деятельности, мышления, видения мира все в большей
степени включалось в общий процесс развития мировой культуры.
2. Общество и культура
Вместе с тем имеют глубокие корни и различия культур, отра-
жающие особенности бытия той или иной социально-исторической
или этнической общности в их целостности и внутренней взаимо-
связи с природной и социальной средой. Сложившись, культура
каждой общности сама становится активно действующей исто-
рической силой. Поэтому особенности культуры сказываются на
конкретной истории народа, его социальном развитии.
Культурные различия — один из источников многообразия
исторического процесса, придающий ему многокрасочность, много-
мерность. Каждая культура как некая целостность неповторима,
уникальна. И эта неповторимость, незаменимость каждой куль-
туры означает, что в определенном отношении разные культуры
равны между собой. Конечно, нельзя отрицать развития в сфере
культуры, а следовательно, и того факта, что есть более развитые,
более мощные и менее развитые, менее распространенные и силь-
ные культуры. Но именно неповторимость национальных, регио-
нальных особенностей той или иной культуры ставит ее на соизме-
римый с другими уровень.
Будучи важнейшим фактором развития мировой культуры,
межкультурное взаимодействие обладает некоторой самостоятель-
ностью, но все-таки оно является частицей общественно-истори-
ческого процесса и зависит от общественных отношений. Так, в
период своей колониальной экспансии капитализм либо консерви-
рует, либо подавляет, а иногда и просто уничтожает культуру
порабощаемых им народностей, насильственно насаждая свою
культуру. Перенося на социальную и культурную почву колони-
альных и зависимых стран машинную технику и товарное произ-
водство и разлагая тем самым традиционные социальные струк-
туры, связанную с ними культуру, он осуществлял миссию, ко-
торую К. Маркс назвал «цивилизующей функцией капитала».
Но вместе с тем капитализм тормозил, а иногда и необратимо
разрушал самобытные социально-культурные формы развития пле-
мен и народностей своей колониальной периферии. Это противо-
речие со всей очевидностью дало себя знать в наше время,
когда народы бывших колоний вступили на путь самостоятель-
ного политического развития. Здесь проявились и их технико-
экономическая отсталость, преобладание архаических социальных
структур, и тот факт, что преодоление отсталости возможно лишь
на путях органического освоения современной науки и техноло-
гии, на путях установления связей и взаимодействия между ка-
чественно различными культурами. Задача эта является частью
общей проблемы интернационализации мирового культурного про-
цесса, в орбиту которого все шире включается существующее в
мире многообразие культур. Как следует оценивать этот процесс
и относиться к нему?
Многообразие культур — объективная реальность, и к ней мож-
но подходить- двояко: руководствоваться либо идеей единства
Глава XVI. Культура
мировой культуры, либо утверждением несовместимости куль-
тур, считая, что каждая из них стимулируется своими принци-
пами и не способна вступать во взаимодействие с другими куль-
турами. Для марксизма естественна первая точка зрения,
ибо она вытекает из признания единства исторического процесса,
универсальной природы труда, человеческой деятельности вообще.
Согласно марксистскому подходу, любые локальные и нацио-
нальные культуры в своей особенной форме выражают всеоб-
щее, общечеловеческое содержание. Тем самым теоретически
обосновывается необходимость и возможность взаимодействия,
взаимообогащения, взаимопонимания, синтеза культур. Правиль-
ность этой точки зрения подтверждается реалиями современной
эпохи.
Научно-технический прогресс, затронувший в первую очередь
промышленное производство, средства транспорта и связи, общие
тенденции в развитии образования, огромная подвижность населе-
ния, мировое разделение труда, успехи революционных и нацио-
нально-освободительных движений — все это факторы, оказываю-
щие воздействие на культуру и общественную жизнь в направ-
лении их интернационализации. Последняя ведет к усилению и
углублению взаимодействия и взаимопроникновения культур, к
развитию интеграционных процессов в этой области, но также
порождает разнообразные противоречия, поскольку и характер
и последствия процесса взаимодействия культур во многом зави-
сят от социальных условий. Интернационализация встречает и
сопротивление, особенно когда она происходит путем подавления
одной культуры другой, ее вытеснения образцами социально
более сильной культуры. Тогда возникают напряженные и слож-
ные отношения между различными национальными и региональ-
ными, восточной и западной культурами, тенденции не только к
сохранению самобытности, укреплению, но даже известному обо-
соблению национальных культур. В некоторых освободившихся
от колониальной зависимости странах это обособление фактиче-
ски является формой протеста против неоколониализма и экс-
пансии западной «массовой культуры», а защита собственной
культуры — средством активизации масс, сформировавшихся в
рамках и на почве национальной культуры.
Социализм не отгорожен от происходящих в мире процессов
взаимодействия культур. Вместе с тем серьезные ограничения
на культурные взаимодействия стран социализма с остальным
миром долгое время накладывали идеологические предрассудки
и противоборство, организация культурных взаимосвязей преиму-
щественно на государственном уровне, ставившая их под конт-
роль административно-командной системы. Перестройка внесла
в этот процесс существенные изменения в направлении большей
активизации межкультурных связей и обменов, открытости нашей
культуры.
2. Общество и культура
Но у социалистического общества имеются в этой области и
свои проблемы. В принципе социализм самим фактом ликвидации
эксплуатации и соответственно межнациональных антагонизмов
создает социальную базу для взаимодействия культур, для гар-
моничного, согласованного действия двух тенденций в развитии
наций: тенденции к развитию и расцвету собственной культуры
каждой нации и тенденции к установлению связей между этими
культурами, к их взаимодействию и взаимообогащению, интегра-
ции. Происходит формирование интернациональной социалисти-
ческой по содержанию культуры, которая складывается на почве
развития и взаимообогащения различных национальных культур.
В той мере, в какой эти принципы действительно реализо-
вывались во взаимоотношения социалистических наций, имел
место значительный прогресс и в области культуры. Но командно-
административная система и в этой области породила разрыв
между теорией и практикой, допуская во многих случаях извра-
щение принципов ленинской национальной и культурной поли-
тики, что приводило к серьезным деформациям во взаимоотно-
шении наций и национальных культур. Чрезмерная централизация
управления неоправданно ограничивала возможности республик
в решении вопросов развития своей культуры. Плохо удовлет-
ворялись культурные интересы и запросы национальных мень-
шинств. Оказалось в запущенном состоянии решение многих
вопросов межнационального общения, остро встали языковые
проблемы. Отсутствие гласности и в этом вопросе создавало
почву для бюрократического произвола, больно ударявшего по
национальным чувствам. Все это «выплеснулось» наружу в период
перестройки. Процесс демократизации выявил копившееся давно
недовольство состоянием дел в области национально-культурной
политики и тем самым ориентировал на решение возникших
проблем в духе и на основе реализации подлинно социалисти-
ческих принципов.
Практика перестройки со всей очевидностью показала, что
и при социализме полностью сохраняет свою значимость положе-
ние марксистской теории о глубокой внутренней диалектической
связи динамики культуры с социально-экономическим развитием
общества, что интернационализм в его марксистско-ленинском
понимании не только не противоречит подъему национальных
культур, но является единственно верным и гуманистическим
принципом их развития.
Культурная революция
Марксистская филосдфия изначально исходила из того, что
социальное освобождение масс не может не быть шагом вперед
и в их культурном развитии. Овладение массами культурным
18
Введение в философию, ч. 2
546
Глава XVI. Культура
наследием и дальнейшее развитие культуры — задача, которую
должен решать социализм. Политический переворот и социали-
стические экономические преобразования должны быть дополнены
революцией в области культуры.
Идею культурной революции впервые выдвинул В. И. Ленин
применительно к послереволюционной России, уровень культур-
ного развития которой был недостаточен для перехода к социа-
лизму. Две трети взрослого населения страны было неграмотно,
страна была отсталой в техническом отношении, основная отрасль
народного хозяйства — земледелие преимущественно велось тра-
диционными способами. Для построения социализма необходимо
было осуществить культурную революцию, которую Ленин пони-
мал как глубокий переворот в способах деятельности, образе
жизни и сознании масс. Начав с самых элементарных вещей,
таких, как ликвидация неграмотности, предстояло сделать куль-
туру доступной массам, поднять культуру труда в различных
сферах («культурно хозяйствовать», «культурно торговать» и
т. д.), создать новую народную интеллигенцию и т. д.
Ленинская идея культурной революции не ограничена, одна-
ко, задачами быстрейшей ликвидации культурной отсталости
страны в условиях социалистического строительства, а имеет более
общее и фундаментальное значение для судеб социализма.
Культура социализма — культура масс, это широкая возмож-
ность культурного развития для массы трудящихся, для каж-
дой человеческой личности, а не одной части общества за счет
другой, ибо формируется общество, для которого «свободное
развитие каждого является условием свободного развития всех»
Поэтому повышение культуры масс должно происходить не пото-
му, что кто-то желает сделать для народа «доброе дело». Для
общества это историческая необходимость, ибо социализм просто
не может решать встающие перед ним социально-экономические,
политические и другие проблемы, не повышая культурный уро-
вень масс В эпоху новой техники и технологии эта потребность
усиливается многократно.
В процессе перестройки стало особенно ясно, что нельзя
двигать вперед производство, не повышая культуру труда, рас-
ширять демократию, не поднимая уровень правовой компетент-
ности людей, культуру дискуссий и политическую культуру
народа вообще, совершенствовать социальную сферу, не обращая
внимания на культуру общения, поведения и т. д. Развитие
информационной техники поставило перед обществом проблему
компьютерной грамотности широких слоев населения. Короче
говоря, какую бы сферу деятельности мы ни взяли, везде движе-
ние вперед связано с повышением не только профессиональной,
но и общей культуры масс. Подъем культуры позволяет лучше
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 447.
2. Общество и культура
ж
решать социальные задачи, а это, в свою очередь, создает
более благоприятные возможности для дальнейшего роста куль-
туры и культурности, для развития творческой активности масс.
Такова диалектика.
В долговременном плане в области культуры социалистиче-
ское общество призвано решать принципиально новую всемирно-
историческую задачу, которой до него не ставило перед собой ни
одно общество. А именно: преодоление старого общественного
разделения труда, всестороннее развитие личности. Социалисти-
ческому обществу, как полагал К. Маркс, предстоит «частич-
ного рабочего, простого носителя известной частичной общест-
венной функции, заменить всесторонне развитым индивидуумом,
для которого различные общественные функции суть сменяю-
щие друг друга способы жизнедеятельности» Заменить «частич-
ного», сформированного условиями общественного разделения
труда человека всесторонне развитым — это социальная и куль-
турная задача целой исторической эпохи. На ее решение в конеч-
ном счете и рассчитана культурная революция, которая проходит
ряд этапов, отражающих уровни экономической и духовной зре-
лости нового общества.
Понимаемая в таком широком смысле слова культурная ре-
волюция включает создание социалистической культуры, повыше-
ние культурного уровня масс, проявляющегося в их деятельности,
и гармоничное развитие человеческой личности. Эти вопросы
внутренне связаны друг с другом.
Социалистическая культура приемлет все завоевания мировой
культуры, исходит из них, опираясь в своем движении на прин-
ципы марксистского мировоззрения и общечеловеческие ценно-
сти. Эта идейная позиция позволяет социалистическому обществу
строить новую культуру, отвергая как чуждую духу демокра-
тизма элитарность в области культуры, так и поделки псевдо-
массовой культуры, неспособной выполнить важнейшую социаль-
ную функцию социалистической культуры — способствовать ду-
ховному росту масс, подъему их культурного уровня.
Разумеется, вполне закономерна и необходима критика бур-
жуазной идеологии и ее проявлений в различных сферах куль-
туры. Но она должна вестись так, чтобы стимулировать, а не
сковывать творческую деятельность людей, созидающих новые
ценности культуры, идущих вперед. В творческих дискуссиях
недопустимо использование метода прессинга и наклеивания
ярлыков на оппонентов. Бюрократический произвол опасен не
только в сфере экономики, но и в культуре. Условия демократии
и свобода творчества — важнейшие предпосылки развития социа-
листической культуры. Одной из задач осуществляемой ныне
перестройки в жизни советского общества как раз и является
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 499.
548
Глава XVI. Культура
создание максимально благоприятных условий для творчества, для
созидания культуры.
Созидание культуры нового общества — весьма трудный я
длительный процесс. Он осложнился во многом неправильными:
действиями в области культурного строительства. Утверждение’
общественной социалистической собственности, как свидетельст-
вует исторический опыт, нигде автоматически не гарантирует от
ошибок и заблуждений. Бюрократическая централизация, догма-
тизм, субъективизм и отступления от принципов демократии в
руководстве культурой нанесли серьезный ущерб культурному]
развитию советского общества, привели к значительным дефор- j
мациям и интеллектуальным потерям. Невосполнимые утраты со-]
ветской культуре принес господствовавший в политике «остаточ-J
ный принцип», противоречащий гуманистической сути социа-1
лизма. ]
Между тем социально-экономические и идеологические проб-;
лемы новое общество призвано решать не иначе как на базе куль-)
турного подъема масс. Приобщение масс к достижениям куль-’
туры, к творчеству означает и развитие самого человека, его;
духовное обогащение. Происходит необходимое для процесса
сознательного исторического творчества развитие самого субъек-
та культурно-исторической деятельности. А это отвечает идеалам
гуманизма.
Следовательно, приобщение масс к культуре нельзя рассмат-
ривать как чисто просветительскую задачу. Лишь решая социаль- ’
но значимые проблемы, включаясь в деятельность, направлен-'
ную на достижение общественных целей, массы обретают сти-
мулы к овладению культурой, у них появляется потребность в само-
развитии и самовыражении. Чем шире и активнее массы вовле-
каются в процесс строительства нового общества, тем быстрее:
происходит и их культурное развитие, представляющее собой, та-j
ким образом, необходимый момент, важный аспект общего процесса],
творчества новых форм общественной жизни. -
Итак, прогресс культуры — одна из сторон сущностной харак-]
теристики социализма. Касаясь того, как эти принципиальные-
положения воплощаются в жизнь, можно констатировать, что
сделано в этом направлении немало, но все же возможности, откры-^
ваемые социалистическим строем, использованы далеко не пол-
ностью, а достигнутый уровень культурного развития общества]
не дает оснований для успокоения. В процессе революционной]
перестройки, происходящей в нашем обществе, предстоит проде-
лать огромную культурную работу, создать оптимальные усло-
вия для продвижения к достижению высшей цели социализма —
все более полному, всестороннему и гармоничному развитию че-
ловека.
Этот гуманистический идеал, провозглашенный еще осново-
положниками марксизма, отнюдь не является утопическим. Более
2. Общество и культура
Я2
1того, в современных условиях все отчетливее вырисовываются
• его объективные основания. К ним относится прежде всего то,
' что техника и технология, создаваемые в ходе научно-техниче-
‘ ской революции, требуют всесторонне развитого, образованного,
теоретически грамотного, творческого работника, самостоятельной
и ответственной личности, способной принимать компетентные
решения в самых сложных и неординарных ситуациях. Вместе
с тем современная техника в перспективе призвана взять на себя
функции выполнения всех алгоритмизируемых действий, оставляя
человеку решение творческих задач, осуществление планирования,
контроля и регулирования как функций его производственной
деятельности. Это приведет к увеличению свободного времени,
необходимого для развития личности. Таким образом, можно ска-
зать, что в ходе научно-технической революции, с одной стороны,
возникает общественная потребность в развитии личности, а с
другой — создаются для этого необходимые материальные предпо-
сылки.
Но не только производство, а и вся общественная жизнь
нуждается в развитой человеческой личности. В этой связи важно
обратить внимание на два обстоятельства. Мир становится все
более взаимосвязанным и целостным, и деятельное включение
человека в общественно-политическую жизнь, связывающую его с
миром, во многом зависит от уровня его культуры. Вместе с тем
с прогрессом общества расширяется поле человеческой свободы.
А чтобы уметь пользоваться этой свободой, чтобы общественную
свободу превратить в поле своего собственного свободного развития
и максимального проявления своих способностей, необходимо быть
ориентированным на самовоспитание, на формирование своей
личности.
Поэтому можно заключить, что дальнейшее развитие общества
в такой же. мере зависит от развития человека, в какой развитие
человека зависит от развития общества.
Всестороннее развитие человека во все возрастающей степени
становится исторически необходимым. На этой объективной
основе только и может быть достигнуто реальное воплощение
гуманистического идеала. В настоящее время практически стоит
вопрос о создании все более благоприятных предпосылок для
решения этой всемирно-исторической задачи.
Глава XVII
Личность
• Индивид, индивидуальность, лич-
ность • Исторические типы взаимо-
отношений человека и общества ф
Историческая необходимость и свобо-
да личности ф
Человеческое общество —
богатое многообразие индиви-
дуализированных человеческих
существ, живых и активных
агентов исторического процес-
са. Как ни велика сила разви-
вающегося общественного це-
лого, «именно человек, дей-
ствительный, живой человек —
вот кто делает все это, всем
обладает и за все борется,—
подчеркивал Энгельс.— «Исто-
рия» не есть какая-то особая
личность, которая пользуется
человеком как средством для
достижения своих целей. Исто-
рия — не что иное, как дея-
тельность преследующего свои
цели человека» ’.
В соответствующей главе
мы уже рассмотрели общие,
родовые характеристики чело-
века, затем уяснили, что такое
человеческое общество, его про-
гресс и культура. Теперь нам
предстоит изучить их «точку
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 102.
1. Индивид, индивидуальность, личность
пересечения» — личность, из поступков которой только и спле-
тается реальная ткань человеческой истории.
Повышенный интерес к человеку как индивидуальному фено-
мену, как личности — характерная примета социально-философ-
ской мысли в переломные эпохи развития мировой истории. При-
сущий новому и новейшему времени, этот интерес берет свое на-
чало с эпохи Возрождения. В XX столетии к теме личности, к во-
просам развития индивида, его духовно-нравственной целостности
все больше приковывается внимание в особенности в связи с обо-
стрением глобальных проблем и угроз. Стремление философов
поставить и обсудить проблемы выбора, ответственности, вины,
персональных обязанностей и прав является одним из симптомов
общественного обновления. Этот процесс затронул и советское
общество с конца 50 — начала 60-х годов, а в середине 80-х годов
он получил отчетливое выражение в процессах перестройки. И если
в предшествующие годы понятие личности обычно выступало в
нашей философской литературе как антитеза понятия «массы» и
прежде всего в этой ипостаси включилось в философский анализ
исторического процесса, то в литературе современного периода
речь все чаще идет об индивидуально-личностных характеристи-
ках массовых участников истории, о типической структуре их по-
ступков. Соответственно тема личности раскрывается уже не толь-
ко в аспекте роли великих личностей в истории, а в контексте всей
проблематики человека, в изучении которой объединяются усилия
специалистов многих дисциплиттгсихологии, социологии, этики,
педагогики и т. д. Философия же призвана теоретически интегри-
ровать результаты этой деятельности путем разработки основных
моделей и категорий.
1.
Индивид, индивидуальность, личность
• Общественный индивид ф Индивидуальность и личность ф Многообразие
способностей как признак индивидуального своеобразия ф Понятие личности ф
Нравственные основы личности ф Классово-социальный выбор ф Общество
и потенциал личности ф
Для характеристики человека как индивидуального феномена
в марксистско-ленинской философии используется ряд терми-
нов. Важнейшие из них — индивид, индивидуальность и личность.
Общественный индивид
Термин «индивид» употребляется, во-первых, для обозначения
всякого отдельно взятого представителя человеческого рода. В со-
циальной философии этим термином обозначается единичный
Глава XVII. Личность
ш
представитель какого-то социального целого (исторически опре-
деленного общества или группы). Индивид «экземплярен», то есть
не просто «один», а всегда «один из». Различия людей как инди-
видов — это, во-первых, различия между самими общественными
группами, к которым они принадлежат, а во-вторых, различия в
том, насколько полно, типически признаки одной и той же груп-
пы выражены в разных ее представителях. С помощью данного
понятия подчеркивается исходная зависимость каждого отдельного
человека от социальных условий, в которых совершалось его лич-
ностное формирование (от объективного социального положения,
характера включения в общественное производство, от решающего
для его группы материального интереса и т. д.).
Марксизму чуждо истолкование индивида как изолированной
и замкнутой монады или как внеисторической, природной особи,
для которой действительные общественные отношения суть лишь
«внешние обстоятельства» жизни, лишь наличная «среда обита-
ния». Во всякий момент, когда человек уже может осознать себя,
он существует в качестве продукта социальных отношений. Об-
щество не просто окружает индивида, но и живет «внутри него».
Эпоха, в которую человек родился и сформировался, уровень
культуры, которого достиг его народ, способ жизнедеятельности,
отличающий социальную группу, к которой он принадлежит,—
все это накладывает печать на индивидуальное поведение, опре-
деляет первоначальные (чаще всего неосознаваемые) установки
и влияет на осознанные мотивы поступков. Человеку приходится
не просто «считаться» с условиями и возможностями существую-
щего общества, он должен еще понять, что обязан последнему
многими качествами, которые поначалу представлялись само-
стоятельным приобретением.
Индивидуальность и личность
Характеристика индивида как продукта общественных отно-
шений вовсе не означает, однако, будто исходные условия инди-
видуального существования (например, характер воспитания,
семейное и социальное окружение) раз и навсегда предопределяют
последующее поведение людей. Полагать, что классовая или,
скажем, профессиональная принадлежность человека фатальным
образом обрекает его на определенные поступки, означало бы
вступить на путь вульгаризации — и притом опасной вульгари-
зации — марксистской теории.
Несводимость человека к его социально-групповому положе-
нию, относительная — но принципиально важная — независи-
мость поведения от первоначально обусловивших его факторов,
способность быть ответственным за свой персональный облик,
обладать в глазах общества ценностью и значимостью — все это
1. Индивид, индивидуальность, личность
фиксируется уже не с помощью понятия индивида, а с помощью
близких и взаимосвязанных понятий индивидуальности и лич-
ности.
Человек — продукт и субъект общественных отношений. Если
понятие индивида нацелено на первое из этих определений, то
понятия индивидуальности и личности ставят во главу угла само-
устроение, благодаря которому данный конкретный человек в пол-
ной мере может стать активным субъектом общественной жизни.
Оба эти понятия используются для обозначения социально зна-
чимых качеств, которые выработали в себе люди. «...Сущность
«особой личности»,— писал К. Маркс,— составляет не ее борода,
не ее кровь, не ее абстрактная физическая природа, а ее социаль-
ное качество...» 1
Смысловая близость терминов «индивидуальность» и «лич-
ность» — то, что личность индивидуальна, а индивидуальность
личности — это ее специфика, приводит к тому, что эти термины
нередко употребляются как однозначные, замещают друг друга.
Вместе с тем в понятиях индивидуальности и личности можно
обнаружить и разные измерения того, что именуется «социально
значимыми качествами человека».
Суть этого различия схватывает уже обычный язык. Мы склон-
ны сопрягать слово «индивидуальность» с такими эпитетами, как
«яркая», «оригинальная». О личности же нам хочется сказать
«сильная», «энергичная», «независимая». В индивидуальности
мы отмечаем ее самобытность, в личности скорее самостоятель-
ность, или, как писал советский психолог С. Л. Рубинштейн,
«человек есть индивидуальность в силу наличия у него особенных,
единичных, неповторимых свойств» 1 2; человек есть личность, по-
скольку у него есть свое лицо и поскольку даже в самых трудных
жизненных испытаниях он не теряет лица.
Многообразие способностей
как признак индивидуального
своеобразия
Итак, понятие индивидуальности акцентирует внимание на
том, особенном, специфическом, своеобразном, что отличает данно-
го конкретного человека от других людей. Оно может рассматри-
ваться как антитеза по отношению к понятию среднетипичного.
При этом имеется в виду не просто внешний облик человека,
а прежде всего комплекс его социально значимых качеств. Этот
комплекс может быть более бедным у людей посредственных или
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 242.
2 Рубинштейн С. Л. Принципы и пути развития психологии. М., 1959. С. 122—123.
554 Глава XVII. Личность |
однобоко оригинальных, обладающих односторонней и узкой ода- ?
ренностью. С представлением же о развитой индивидуальности!
связывается наличие многообразия социальных качеств, сообщаю- ,
щих человеку подлинную неповторимость.
Чтобы сделать это утверждение более понятным, обратимся
к такому наглядному примеру социальных качеств человека, как
способности. Уметь многое, не быть профессионально ограничен-
ным, соединять в своем занятии различные дарования и обладать
способностью в случае необходимости быстро овладевать другими
видами деятельности — таково, пожалуй, наиболее емкое выраже-
ние индивидуальной развитости. Не случайно в течение вот уже
двух веков философы и историки, поясняя, что они разумеют
под индивидуальностью, указывают на выдающихся деятелей эпо-
хи Возрождения. Деятели того времени, писал Ф. Энгельс, «были
всем чем угодно, но только не людьми буржуазно-ограничен-
ными... Тогда не было почти ни одного крупного человека, кото-
рый не совершил бы далеких путешествий, не говорил бы на четы-
рех или пяти языках, не блистал бы в нескольких областях
творчества. Леонардо да Винчи был не только великим живопис-
цем, но и великим математиком, механиком и инженером, кото-
рому обязаны важными открытиями самые разнообразные отрасли
физики. Альбрехт Дюрер был живописцем, гравером, скульптором,
архитектором... Макиавелли был государственным деятелем, исто-
риком, поэтом и, кроме того, первым достойным упоминания воен-J
ным писателем нового времени. Лютер вычистил авгиевы конюш-
ни не только церкви, но и немецкого языка... Герои того времени
не стали еще рабами разделения труда, ограничивающее, создаю-
щее однобокость, влияние которого мы так часто наблюдаем у их
преемников... Отсюда та полнота и сила характера, которые де-
лают их цельными людьми» \
Понятие индивидуальности можно назвать ренессансным по
своему происхождению и духу. Не в том смысле, что эпоха Воз-
рождения выработала это понятие (оно появилось значительно
позже), а в том, что деятели Возрождения реально явили миру
его содержание, хотя, конечно, многосторонне одаренные люди
жили и прежде. Самобытность каждого из тогдашних мастеров
(а она удивительна) была интегральным выражением его много-
сторонности. В итальянских, южнофранцузских и немецких горо-
дах XV — первой трети XVI столетия родилась культура, дея-
тели которой ярко продемонстрировали, чем вообще может быть
человек, какие универсальные задатки кроются в каждом из людей.
Сообщество деятелей ренессансной культуры было как бы наброс-
ком, провозвестием того, чем должно стать в отдаленном буду-
щем все человечество: бесконечным многообразием многогранно
одаренных индивидуальностей.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 346— 347.
1. Индивид, индивидуальность, личность
ilk
Конечно, культуру Возрождения неправильно было бы идеали-
зировать. Нельзя забывать, что она еще во многих отношениях
была элитарным духовным образованием, нуждалась в опеке бога-
тых меценатов, а с конца XVI столетия вступила в фазу аристокра-
тического перерождения. И все-таки для большинства западных
мыслителей, размышлявших над проблемой индивидуальности,
Ренессанс был общекультурной мерой, с которой они соотносили
и свои идеалы, и свои упреки по адресу развивающегося капита-
листического разделения труда.
Идея полнокровной индивидуальности заняла важное место в
теоретическом представлении о будущем, которое разработали
К. Маркс и Ф. Энгельс. Коммунистическое общество мыслилось
ими как свободная ассоциация всесторонне развитых индиви-
дов, каждый из которых вносит свой неповторимый вклад в
предметное и духовное богатство социума.
Индивидуальность не только обладает различными способно-
стями, но еще и представляет некую их целостность. Богато одарен-
ный человек обладает не просто набором, совокупностью, но
ансамблем различных задатков. При этом одно из его дарований,
как правило, довлеет над всеми другими, определяя оригиналь-
ный способ их сочетания. Это обстоятельство было акценти-
ровано эстетической теорией XIX века. Рассматривая проблему
художественного творчества, И. В. Гёте и философы-романтики
(Ф. Шлегель, Новалис, Ф. Шлейермахер) приходили к выводу,
что гармоническое многообразие способностей достигается путем
реализации какого-то главного призвания-дарования, или «гения»,
отличающего данного конкретного индивида.
Процесс самореализации должен носить совершенно свободный
характер. Призвание — не роль, не задача, которые человек может
перед собой поставить, а затем планомерно и методично осуществ-
лять. Вся его преднамеренность и воля должны быть как раз на-
правлены на то, чтобы «не препятствовать гению», чтобы даро-
вание-призвание «само в нем заговорило». Напряженная целе-
направленная работа совершенно необходима для творчества, но
сама по себе ничего удовлетворяющего творца на свет не произ-
водит. Муки творчества лишь подготавливают момент вдохнове-
ния, озарения, открытия. Работая, мастер как бы просто разми-
нает глину, ваять же из нее будет не он, а его разбуженный дар.
Только так рождается на свет произведение, которое поражает
своей слаженностью, естественностью и непринужденностью.
Не иначе обстоит дело и с индивидуальной целостностью
самого человека. Чтобы эта целостность образовалась, нужны
многообразные целенаправленные усилия. Но не они строят инди-
видуальность: она сама строится, а точнее — сбывается, вырастает
из зерна дарования в почве, которая разрыхлена работой.
Наблюдения Гёте и романтиков содержали, возможно, самое
яркое описание индивидуальности, позволяющее раскрыть данное
556
Глава XVII. Личность
понятие. Но они же выявили, что понятие это еще далеко не
исчерпывает всей человеческой активности. Они указывали (или по
крайней мере намекали) на какую-то иную структуру этой актив-
ности, с помощью и под эгидой которой сама индивидуальность
зреет, развертывается и гармонизируется. Речь идет о личностной
структуре, определяющими характеристиками которой являются
как раз преднамеренность, целенаправленность, проективность.
Понятие личности
Если понятие индивидуальности подводит деятельность чело-
века под меру своеобразия и неповторимости, многосторонности
и гармоничности, естественности и непринужденности, то поня-
тие личности подчеркивает в ней сознательно-волевое начало.
Индивид тем больше заслуживает права называться личностью,
чем яснее осознает мотивы своего поведения и чем строже его
контролирует, подчиняя единой жизненной стратегии.
Слово «личность» («persona») первоначально обозначало мас-
ку, которую надевал актер в античном театре (сравни: русское
«личина»). Затем оно стало означать самого актера и его роль
(персонаж). У римлян слово «persona» употреблялось не иначе,
как с указанием определенной социальной функции, роли, амплуа
(личность отца, личность царя, судьи, обвинителя и т. д.). Превра-
тившись в термин, в общее выражение, слово «личность» сущест-
венно изменило свой смысл и даже стало выражать нечто обратное
тому, что разумели под ним в древности. Личность — это человек,
который не играет выбранную им роль, не является ни в каком
смысле «лицедеем». Социальная роль (скажем, роль революцио-
нера, исследователя, художника, учителя, отца) принимается им
абсолютно всерьез; он возлагает ее на себя как миссию, как крест —
свободно, но с готовностью нести всю полноту связанной с этой
ролью ответственности.
Понятие личности имеет смысл лишь в системе обществен-
ных отношений, лишь там, где можно говорить о социальной
роли и совокупности ролей. При этом, однако, оно предполагает не
своеобразие и многообразие последних, а прежде всего специ-
фическое понимание индивидом своей роли, внутреннее отноше-
ние к ней, свободное и заинтересованное (или наоборот — вынуж-
денное и формальное) ее исполнение.
Человек как индивидуальность выражает себя в продуктивных
действиях, и поступки его интересуют нас лишь в той мере, в какой ,
они получают органичное предметное воплощение. О личности
можно сказать обратное: в ней интересны именно поступки. Сами
свершения личности (например, трудовые достижения, открытия,
творческие успехи) истолковываются нами прежде всего в качестве
поступков, то есть преднамеренных, произвольных поведенческих j
1. Индивид, индивидуальность, личность
актов. Личность — это инициатор последовательного ряда жизнен-
ных событий, или, как точно определил М. М. Бахтин, «субъект
поступания». Достоинство личности определяется не столько тем,
много ли человеку удалось, состоялся он или не состоялся, сколько
тем, что он взял под свою ответственность, что он сам себе вменяет.
Вменяемость обычно воспринимается как не слишком прият-
ное слово. (Когда нас ждет наказание за проступок, нам всегда
хочется выглядеть «хоть немного невменяемыми», найти возмож-
ность сослаться на стечение обстоятельств, на рассеянность или
небрежность, на «состояние аффекта».) Но нет слова страшнее
невменяемости. Когда врач-психиатр произносит этот приговор, он
вообще отрицает личность обследуемого и вместе с возмож-
ностью вменить в вину отнимает и возможность заслуги, значи-
мости и достоинства. Удел невменяемых ужаснее всех наказаний,
налагаемых по суду, и всех житейских бедствий, которые могут
выпасть на долю отвечающего за себя человека. Вспомним мудрые
слова А. С. Пушкина:
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Быть личностью трудно. И это относится не только к великим,
выдающимся личностям, возложившим на себя бремя ответствен-
ности за страну, за народ, за политическое или интеллектуаль-
ное движение, это относится ко всякой личности, к личности
вообще. Ведь даже самая скромная роль, если она выбрана всерьез,
предъявляет человеку целый комплекс обязанностей.
Личностное бытие — это непрекращающееся усилие. Его нет
там, где индивид отказывается идти на риск выбора, пытается
уклониться от объективной оценки своих поступков и от беспо-
щадного анализа их внутренних мотивов. Но и не быть личностью
нелегко, или, если выразиться точнее, несладко. В реальной систе-
ме общественных отношений уклонение от самостоятельного реше-
ния и ответственности равносильно признанию своей личност-
ной неразвитости и согласию на подопечное существование, на
мелочный начальственно-бюрократический надзор. За дефицит
сознательно-волевого начала в поведении людям приходится рас-
плачиваться всеми бедствиями командно-административного
управления. И это уже не говоря о том, что сам индивид,-страдаю-
щий таким дефицитом, обычно доходит до жалкого состояния:
впадает в лень, ипохондрию, мечтательность и завистливость.
Нравственные основы личности
Что такое личность (не великая, исключительная, а лич-
ность вообще, личность в достаточно массовом ее выражении),
история продемонстрировала в ту же эпоху, когда миру была
Глава XVII. Личность
явлена плеяда самобытных и многосторонних ренессансных инди-
видуальностей. Правда, ареной этой демонстрации оказалась не
столько сама культура Возрождения, сколько религиозное ранне-
протестантское движение XVI века. Его участники, поднявшиеся
против авторитарной римско-католической церкви, обнаружили
прежде неизвестную способность к самодисциплине и самопри-
нуждению, к добровольному связыванию себя вновь выбранными
нравственно-религиозными требованиями. Папскому диктату была
противопоставлена не склонность к индивидуализму, а сила лично
на себя возлагаемой миссии и обязанности. Упорство, выдержка,
самообладание приверженцев молодого протестантизма вошли в ле-
генду, а слова, сказанные их первым духовным вождем Мартином
Лютером: «На том стою и не могу иначе» — навеки стали девизом
личностно-независимого поведения. Это было началом становления
исторического типа личности, которая определяет свое поведение,
прислушиваясь к своему «внутреннему голосу», а не бездумно сле-
дуя указаниям и назиданиям извне.
Первое философски обобщенное изображение структуры тако-
го поведения дал два века спустя И. Кант. «Самодисциплина»,
«самообладание», «способность быть господином себе самому»
(вспомните пушкинское: «умейте властвовать собой...») — таковы
ключевые понятия кантовского этического словаря. Но самая важ-
ная выдвинутая им категория, проливающая свет на всю проблему
личности,— это автономия. Слово «автономия» имеет двоякий
смысл. С одной стороны, оно означает просто независимость
по отношению к чему-то. С другой стороны (буквально), авто-
номия — это «самозаконность».
Как понимать данное выражение? Конечно, речь не идет здесь о
том, что человек изобретает для себя законы: сегодня выдумывает
одни, завтра подчиняется другим, словом, кодифицирует свой лич-
ный произвол, капризы и прихоти. И в этической традиции, и осо-
бенно в работах самого Канта понятие автономии (самозакон-
ности) подразумевает добровольное возведение максимы в прин-
цип, когда определенное правило поведения (по Канту, «макси-
му поступка») человек задает себе сам раз и навсегда, то есть ста-
вит его выше своих меняющихся желаний, потребностей, при-
страстий и преходящих обстоятельств, к которым надо приспо-
сабливаться.
С этого возведения максимы в принцип и начинается устой-
чивая стратегия индивидуального поведения, отличающая лич-
ность от такого единичного субъекта, который, по словам Канта,
«мечется туда и сюда, подобно туче комаров», подчиняясь то собст-
венной склонности, то «силе обстоятельств», то давлению власти.
Последнее особенно существенно. Закон, который индивид дал себе
сам, может прийти в противоречие с внешними властными пред-
писаниями и распоряжениями. И тогда «мой» закон противо-
стоит «чужому» указу и диктату. Причем сила этого противо-
1. Индивид, индивидуальность, личность
стояния куда больше, чем сила частного интереса, отличаю-
щего человека как индивида. Нет таких интересов, желаний,
таких материальных личных влечений, которые не отступили бы,
когда человеку достоверно известно, что их удовлетворение обер-
нется гибелью. А вот о принципах этого не скажешь. Принципы
соблюдаются при всех условиях, а значит, даже тогда, когда их
выполнение карается смертью.
Какое правило человек может возвести в принцип? Абстракт-
но говоря, любое. Однако на роль принципов, застрахованных от
пересмотра, соблюдаемых не просто из упрямства, а по глубоко-
му и все упрочивающемуся личному убеждению, могут претен-
довать далеко не все правила, а лишь те, которые поддаются нор-
мативному обобщению. Вот почему рядом с требованием «дай
себе закон» Кант ставит другое, важнейшее для его этики: «По-
ступай так, чтобы максима твоего поведения во всякое время
могла бы быть и нормой всеобщего законодательства».
Но существует только один род общезначимых норм, дейст-
вительных для всех времен. Это простейшие требования нрав-
ственности, такие, как «не лги», «не воруй», «не чини насилия».
Их-то человек и должен прежде всего возвести в свой собственный
безусловный императив поведения. Лишь на этом нравственном
базисе может утвердиться личностная независимость индивида,
развиться его умение «властвовать собой», строить свою жизнь как
осмысленное, преемственно-последовательное «поступание».
Не останавливаясь на противоречиях, которые содержало
кантовское учение \ акцентируем внимание на том, в чем Кант
оказался прав в общечеловеческом смысле, что было его настоя-
щим философским открытием, значимым для наших дней не мень-
ше, а даже, возможно, и больше, чем для его времени.
Не может быть нигилистической и аморальной независимости
от общества. Свобода от произвольных социальных ограниче-
ний достигается только за счет нравственного самоограничения.
Лишь тот, у кого есть принципы, способен к независимому
целеполаганию. Только на основе последнего возможна подлинная
целесообразность действий, то есть устойчивая жизненная стра-
тегия. Нет ничего более чуждого индивидуальной независимо-
сти, чем безответственность. Нет ничего более пагубного для лич-
ностной целостности, чем беспринципность.
Тягчайшие испытания, выпавшие на долю людей в XX столе-
тии, подтвердили справедливость этих утверждений. В 1938 году
венский психиатр Бруно Беттельгейм был заключен в гитлеров-
ский концентрационный лагерь. В течение двух лет, прове-
денных в Дахау и Бухенвальде, он в уме сочинял книгу, где анали-
зировалось состояние и поведение людей в условиях чудовищных
Более подробно учение Канта анализируется в соответствующем разделе гл. II
«Возникновение и исторические типы философии».
560
Глава XVII. Личность
массовых экспериментов, затеянных фашизмом. В 1960 году она4
вышла в свет под названием «Просвещенное сердце». Целыо^
гитлеровского концлагеря, как свидетельствовал Беттельгейм,.
была «ампутация личности в человеке» — формирование «идеаль-;
ного заключенного», который реагировал бы на команды над-
смотрщика мгновенно, не рассуждая, наподобие автомата или'
запуганного ребенка. Этой цели фашисты добивались с фанатич-
ным упорством, пренебрегая порой даже соображениями рентам
бельности. Содержа людей в условиях хронического недоедания;
и стадной барачной скученности, применяя унизительные нака-.
зания, поддерживая с помощью произвольных казней «общий,
фон террора», они в массе случаев достигали того, к чему стре-:
мились.
Но вот незадача: «идеальный заключенный», как правило,
оказывался совершенно нежизнеспособным существом. После
«ампутации личности» в нем разрушались также качества инди-
видуальности и индивида: атрофировались способности, затухала
память, притуплялся даже инстинкт самосохранения. «Идеальный
заключенный» был истощен, но не испытывал голода, пока надзи-
ратель не крикнет: «Ешь!» Он двигался машинально, безропотно,
слабел и наконец, что называется, «весь вымирал».
По наблюдению Беттельгейма, в «идеальных заключенных»
быстрее всего превращались либо расчетливые циники, либо люди
с чиновничье-клерковской психологией, которые никогда не веда-
ли долга, выходящего за рамки инструкций, и привыкли бездумно
говорить: «У меня был приказ». И наоборот, дольше и успешнее
других разрушению личности сопротивлялись те, кого принято
называть ригористами — «людьми долга», «людьми принципа».
Показательны в этом отношении и приемы, которые сами заклю-
ченные изобретали в целях личностного сохранения. Один из
лагерных «старожилов» сообщил Беттельгейму следующие рас-
хожие правила: заставляй себя есть всякий раз, как предста-.
вится возможность; спи или читай, если выпала свободная ми-
нута, и непременно чисть зубы по утрам. Смысл этих правил
один: делать непредписанное, свободно подчинять себя тому/
к чему не принуждает лагерное начальство. В этом случае даже
чистка зубов может быть поступком.
Прибегая к кантовским понятиям, Беттельгейм формулирует,
своего рода императив лагерного выживания: во что бы то ни стало:
«создать вокруг себя область автономного поведения». Область
эта тем шире и прочнее, чем основательнее запреты, добровольно
наложенные на себя человеком, чем ближе они к фундаменталь-
ным нравственным требованиям. В условиях голода, унижений,
рабского труда дольше всех выдерживали те, кто однажды отва-’
жился постановить сам для себя: «я ни при каких условиях?
не стану доносчиком» или «я никогда не приму участия в ка-:
рательной акции». Таков был трагический парадокс лагерного}
1. Индивид, индивидуальность, личность
существования: чтобы не вымереть, надо было перестать бояться
неминуемой насильственной смерти, самому выбрать то, за что
тебя однажды казнят. Но ведь парадокс этот неявно присутствует
уже в самом понятии принципа (безусловного императива). Прин-
цип — не принцип, если за него не готовы идти на утраты, жертвы,
на преследования и даже на смерть.
Размышляя над экстремальной ситуацией фашистских лаге-
рей, Б. Беттельгейм выявил некоторую всеобщую правду о чело-
веке, скрытую от нас в условиях более или менее нормального
социального существования.
Нравственность — не просто средство общественного регули-
рования индивидуального поведения. Она еще и средство духовно-
персонального выживания самого индивида. Там, где нет свободно
выбранных нравственных обязанностей (пусть самых элементар-
ных), начинается общая деградация человека, особенно быстрая,
когда он становится добычей преступного окружения или пре-
ступного режима. Сплошь и рядом она оказывается прологом к
самоуничтожению.
В конце XIX века французский социолог Э. Дюркгейм в рабо-
те «Самоубийство» обратил внимание на то, что расчетам с жизнью,
как правило, предшествует «аномия» (буквально «беззаконность»,
«безнормность») — состояние, когда для человека ничто не свято
и не обязательно. Но еще до Дюркгейма зависимость эта была
богато документирована художественной литературой. Вспомните,
как оканчивает жизнь персонаж Ф. М. Достоевского Ставрогин,
глубокую мизантропию Анны Карениной накануне самоубийства.
«И бежа удавился» — так говорит Евангелие о конце Иуды Иска-
риота, убившего принципы и предавшего врагам учителя своего.
Даже тридцать сребреников, назначенных за предательство, поте-
ряли в глазах Иуды всякую ценность и интерес: перед смертью
он бросил их в лицо жрецам-плательщикам. Аномия, а за нею пол-
ная апатия и — бегство в смерть!
Жизнеспособность животного инстинктивно непроизвольна.
Жизнеспособность человека покоится на воле к жизни и предпо-
лагает постоянное личностное усилие. Простейшей, исходной
формой этого усилия является свободное подчинение общечелове-
ческим нравственным запретам, зрелой и развитой — работа по
определению смысла жизни, по созданию и поддержанию извест-
ного целостного представления о желаемом, должном и ценном,
которое достоверно для данной конкретной личности и одушевля-
ет, оживотворяет ее в качестве значимой «сверхзадачи».
Тема смысложизненных поисков уже затрагивалась в преды-
дущих главах учебника *. Остановимся здесь лишь на тех ее аспек-
тах, которые существенны для социальной ориентации личности.
Начнем с того, что смысл жизни по сути своей «сверхпрагматичен»:
1 См. гл. I «Философия», гл. V «Бытие» и гл. IX «Человек».
Глава XVII. Личность
ш
он связан с вопросом «ради чего жить», а не с вопросом о том, как \
поддерживать жизнь и приносить практический эффект. ।
Поиски смысла жизни можно определить как процесс расши-;
ряющейся морально-практической ориентации личности. Все на-
чинается с простейших нравственных альтернатив, с определе-
ния того, чего «здесь и теперь» категорически нельзя делать
(соответственно — нельзя не делать). Добровольно возлагая на
себя известные обязанности, личность становится убежденным
исполнителем той или иной общественной роли. Но роль эта не
единична, ибо многие другие люди движимы аналогичными инди-
видуальными устремлениями. Так личная ситуация приобретает
более широкое социальное значение — исторического контекста,
в котором находится определенная социальная группа. У чело-
века появляется интерес к общественным отношениям и законо-
мерностям, к глобальным проблемам и общим перспективам раз-
вития человечества, причем интерес не досужий, а действитель-
но живой, нравственно выстраданный. Встает вопрос о вплетении
личной биографической нити в историческую ткань своего народа,
человечества в целом.
Классово-социальный
выбор
Одна из сложнейших задач, которые встают перед личностью
в ходе смысложизненных поисков,— это понимание и оценка ею
своего объективного социального положения. Принадлежность к
определенному классу человек не выбирает. Она существует
независимо от его воли и сознания и задает его важнейшие каче-
ства как общественного индивида. Однако это вовсе не означает,
будто человек — просто функция своего классового положения.
Как личность он не только может, но и должен встать в известное
отношение к своему классу, признать или отвергнуть его, сми-
риться с наличными условиями своего классового бытия или из-
брать путь борьбы и протеста.
Начало свободного самопринуждения личности нигде не обна-
руживает себя так наглядно и выразительно, как в актах созна-
тельного социального выбора. И, может быть, самое интересное,
что дает история для теории личности,— это примеры убежден-
ного, нравственно мотивированного разрыва со своим классом.
В течение целого столетия лучшие представители русского
дворянства, люди, в наибольшей степени подверженные моральным
мотивам сострадания и справедливости, отказываясь от приви-
легий своего сословия, посвящали себя революционной борьбе
за интересы угнетенных. Демократическая политическая програм-
ма впервые в истории России стала отстаиваться дворянски-
ми революционерами — декабристами. Сословная корысть была
1. Индивид, индивидуальность, личность
принесена ими в жертву общенациональным интересам, а узкопо-
нимаемый национализм — в жертву граждански-патриотическому
сознанию. Антимонархический, республиканский идеал получил
для декабристов значение «высшего принципа», категорического
императива, который они готовы были исполнить даже без на-
дежды на победу. По словам Г. В. Плеханова, многие из декаб-
ристов «сознательно шли на мученичество», «мало верили в
непосредственный успех своего восстания» и решились «погиб-
нуть для того, чтобы своею гибелью указать путь будущим по-
колениям...» !.
Дворяне, порвавшие со своим классом,— явление, без которого
трудно представить себе и два последующих этапа русского ре-
волюционного движения — народнический и социал-демократиче-
ский. С. Л. Перовская, В. Н. Фигнер, П. А. Кропоткин, Г. В. Плеха-
нов, А. И. и В. И. Ульяновы — выходцы из дворян, за которыми
укрепилась слава самых беззаветных, нравственно цельных, не-
подкупных и самоотверженных защитников угнетенных.
Переход на позиции другого класса — это, разумеется, не един-
ственно возможный способ, каким человек обнаруживает свободу
своего классово-социального выбора. Момент личностной неза-
висимости присутствует и в акте признания индивидом своей
собственной социальной группы. Здесь также имеет место разрыв
с определенными условиями человеческого существования, в ко-
торых оказывается индивид с момента своего рождения, с при-
вычками и установками, которые эти условия принудительно
ему диктуют. Молодой Маркс прослеживает это, размышляя над
проблемой превращения рабочего как жертвы капиталистической
эксплуатации в сознательного рабочего, участника пролетарского
революционного движения.
Работы молодого Маркса написаны в пору утверждения и рас-
пространения безжалостной формы капиталистической эксплуа-
тации — фабричной системы. За воротами фабрики ежечасно со-
вершаются стандартизация, отупление и даже прямое обезличи-
вание трудящегося человека. В условиях господства капитала,
пишет Маркс, «труд производит чудесные вещи для богачей, но он
же производит обнищание рабочего... Он творит красоту, но также
и уродует рабочего» .
Таковы условия жизни рабочего в качестве индивида, сти-
хийно формируемого системой капиталистической эксплуатации.
И если бы система эта была вечной, лишенной непримиримых
внутренних противоречий, пролетарии уже в XIX столетии
должны были бы превратиться в «людей без личности», в своего
рода «идеальных заключенных» капиталистической фабричной
казармы. Но капиталистическая экономика — антагонистически-
1 Плеханов Г. В. Соч. М.— Л., 1925. Т. 10. С. 367.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 90.
564
Глава XVII. Личность
противоречивое целое. Тот же объективный процесс, который гро-
зит полностью обесчеловечить рабочего как индивида, опреде-
ляет класс пролетариев на роль могильщика капитализма. Уже|
в первых стихийных сражениях труда и капитала рабочие начи-
нают ощущать эту свою общественно-историческую силу.
Фабрика порождает небывалую прежде концентрацию эксплуа-
тируемых и создает возможность для их классовой солидарности.
Возможность эта реализуется благодаря личностному, сознатель-
но-волевому усилию рабочих. Смысл последнего заключается в том,
что пролетарии перестают отождествлять себя со своим фактичес^
ким фабрично-каторжным положением (с уделом наемного раба);
и выбирают объективные возможности своего класса. Их солидар-]
ность строится на идеальной основе: на почве социалистического^
просвещения и постепенно развивающегося понимания историчеЧ
ской миссии пролетариата. Первоначально это понимание еще не,
является научно обоснованным, последовательно революционным.,;
Но оно кладет начало длительному, диалектически сложному,
процессу, способствует возникновению новой потребности — по-
требности в общении, «и то, что выступает как средство, ста-
новится целью» ’. Цель же эта — свободная коллективность лю-
дей труда, принципиально отличная от той поднадзорной, раб-;
ской совместимости, которую навязывает капитал. Внутри этой1
коллективности совершается как бы второе рождение человека:
в рабочем, его духовное воскрешение. Описывая собрания фран-
цузских пролетариев-социалистов, Маркс находит для их харак-
теристики слова, удивительные по трогательности и силе: «...че-
ловеческое братство в их устах не фраза, а истина, и с их загру-
белых от труда лиц на нас сияет человеческое благородство» 1 2.
Формирование личности у тысяч трудящихся индивидов, ко-,
торых существующий при капитализме порядок вещей как бы фа-!
тально обрекал на полное обезличивание, — одно из знаменатель-
ных явлений в истории. Таково первое завоевание рабочего движе-;
ния. Уже в начале XIX века в его рядах появляется масса незави-j
симых, трезвых, самоотверженных натур, выкованных из такого;
человеческого материала, который, по оценкам статистики того
времени, годился только на то, чтобы быть резервом для роста
преступности, пьянства и распущенности.
Освободительное рабочее движение, объединяющее наиболее
передовых, сознательных представителей пролетариата, спасает
весь этот класс от реализации наиболее пагубных объективных
тенденций капиталистического хозяйственного развития. Благо-
даря ему во второй половине XIX столетия в ряде капиталистиче-
ских стран устраняются крайние формы обнищания и эксплуа-
таторского гнета (повышается заработная плата, сокращается
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 136.
2 Там же.
1. Индивид, индивидуальность, личность
рабочий день, узакониваются права рабочих на образование, со-
циальное обеспечение и т. д.). Это оказывает глубокое воздей-
ствие на общедемократическое сознание и одновременно застав-
ляет задуматься над вопросом об экономических, социальных,
культурно-исторических предпосылках личностного развития.
Общество и потенциал личности
Имеет глубокий смысл педагогическое требование: задатки
личности должны быть признаны за каждым. Из ребенка нельзя
вырастить волевого, стойкого, ответственного человека, если уже
заранее не авансировать уважения к его личному достоинству.
Точно так же обстоит дело и в общественно-исторической прак-
тике, хотя здесь правило упреждающего уважения признается
далеко не всегда. Излюбленный аргумент политических реакционе-
ров всех времен — это ссылка на личностную незрелость народных
масс. О какой личной свободе крестьян может идти речь, раз-
глагольствовали помещики-крепостники, если крестьяне-де — это
всего лишь «большие дети», которые не доросли до самостоятель-
ности и свыклись со своим подопечным положением? Допустима
ли политическая независимость отсталых народов, вторили им ко-
лонизаторы, если народы эти еще не вкусили гражданской куль-
туры?
Прогрессивная социальная философия уже в конце XVIII сто-
летия нащупала убедительный ответ на подобные риторические
вопросы, подсказанные вполне определенным классовым или кас-
товым интересом. С предельной ясностью его формулировал
В. Гумбольдт — немецкий естествоиспытатель и социальный мы-
слитель, представитель раннебуржуазного либерализма: «...ничто
не способствует в такой мере достижению зрелости, необходимой
для свободы, как сама свобода. Это утверждение отвергнут, коне-
чно, те, кто так часто пользовался недостатком зрелости в качестве
предлога для того, чтобы продолжать угнетение. Однако мне пред-
ставляется, что данное утверждение, безусловно, вытекает из самой
природы человека. Недостаток зрелости, необходимой для получе-
ния свободы, может проистекать только из недостатка интеллек-
туальных и моральных сил... это требует работы, а работа —
свободы, пробуждающей самодеятельность» *. Аналогичным обра-
зом рассуждали Д. Юм и А. Смит, Ж. Ж. Руссо и Э. Ж. Сьейес,
И. Кант и И. Г. Фихте, Дж. С. Милль и А. И. Герцен.
Ни один из народов, населяющих Землю, ни один из классов,
составляющих эти народы, не может считаться заведомо «граж-
дански несовершеннолетним». В современном мире нет обществен-
ных групп, члены которых были бы индивидами, неспособными
1 Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М., 1985. С. 137.
Глава XVII. Личность
стать индивидуальностями и личностями. Презумпция всеобщей^
правоспособности — один из важнейших общедемократических^
принципов, закрепленных ныне в формулах международного!
права. Он безоговорочно разделяется и марксистской теорией.|
Особенно актуальное звучание он приобрел сегодня, когда в жиз-<
ни советского общества проблемы гласности и демократии вы-]
ступают как необходимые условия для развития политической 1
культуры, правосознания и социально-ответственного поведения-
каждого члена общества.
Однако признание наличия задатков индивидуальности и лич-
ности в каждом человеке, какой бы культуре, какой бы ступени^
общественно-экономической эволюции он ни принадлежал, вовсе;
не снимает вопроса о развитой личности как о сложном и позднем,
продукте истории. Индивидуальная самореализация зависит не
только от граждански-правовых презумпций, но еще и от того, на-
сколько велики запросы общества на личностную самостоятель-
ность людей, широко ли оно практикует осмысленно-творческие
формы деятельности, ценит ли своехарактерные, независимые,
инициативно-предприимчивые натуры и т. д. Если эти качества
человека остаются невостребованным потенциалом, то обществу,
реально угрожает обезличивание.
Мы рассмотрели понятия индивида, индивидуальности и лич-,
ности как особые, не сводимые друг к другу характеристики че-
ловека. Но в реальном историческом процессе они взаимосвяза-
ны, внутренне едины. Индивидуальность и личность получают про-
стор для развития, поскольку в обществе уже существует известное,
многообразие самих индивидов. Нельзя не видеть также, что ста-
новление личности и индивидуальности взаимообусловлено. Поэ-
тому когда в дальнейшем речь пойдет о личности, всегда будет:
предполагаться личность-индивидуальность, то есть такая структу-
ра поведения единичного участника общественно-исторического^
процесса, в которой самостоятельность и самобытность, ответствен-,
ность и дарования, сознательность и многосторонность взаимообус-
ловлены и взаимодополнительны. ;
Исторические типы взаимоотношений человека !
и общества J
О Отношения личной зависимости ф Личность и отношения вещной зависм-*
мости ф Свободная индивидуальность ф Права и обязанности личности: теория
и реальность ф Личность в правовом государстве ф
Хотя между личностными качествами отдельного человека 1$
условиями его бытия нет и не может быть однозначной и жесткой
связи, в каждую историческую эпоху формируется совокупность
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества
условий — материальных, социальных, духовных,— которые оп-
ределяют социальный тип человека и характер его взаимоотно-
шений с обществом. Это может быть «слияние» индивида и об-
щества (коллектива), антагонистические отношения между ними
или, напротив, их единство. В каждом конкретном обществе тот
или иной тип его взаимосвязи с индивидом всегда оказывается
доминирующим.
Основой для выделения конкретных типов социальности, пред-
ставляющих собой синтетическую характеристику совокупности
условий, формирующих тип человеческой личности, является фор-
мационное членение мировой истории. Характеристика основ-
ных исторических типов социальности была дана К. Марксом:
«Отношения личной зависимости (вначале совершенно первобыт-
ные) — таковы те первые формы общества, при которых произ-
водительность людей развивается лишь в незначительном объеме и
в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная на
вещной зависимости,— такова вторая крупная форма, при кото-
рой впервые образуется система всеобщего общественного обмена
веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и
универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основан-
ная на универсальном развитии индивидов и на превращении их
коллективной, общественной производительности в их обществен-
ное достояние,— такова третья ступень»
Маркс, как мы видим, выделял три основных исторических
типа социальности: отношения личной зависимости, отношений
вещной зависимости при личной независимости и отношения
свободных индивидуальностей.
Отношения
личной зависимости
Отношения личной зависимости характерны для всех докапи-
талистических обществ, как доклассовых, так и классово-антаго-
нистических. Общим для них является включенность индивида в
жестко регламентированную локализованную систему обществен-
ных связей (род, община, сословие, каста, цех и т. д.). Различие
же заключается в том, что в доклассовом обществе отсутствует
эксплуатация, и здесь личная зависимость проявляется как непо-
средственная зависимость человека от первобытного коллектива.
Индивид в этом случае еще не оторвался, по выражению Маркса,
«от пуповины естественных связей», а потому не является лич-
ностью в собственном смысле слова. И реально, и в своем соз-
нании он не выделяется из коллектива и осознает себя принад-
лежащим роду.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 100—101.
568
Глава XVII. Личность
Становление личности исторически происходит на основе раз-^
вития и усложнения трудовой деятельности, разделения труда$
формирования частной собственности. Все эти социальные процес^
сы периода разложения первобытности приводят к тому, что у чело-^
века появляются частные интересы, он Начинает обособляться от|
других. Осознавать себя как личность человек может только
обществе, во взаимоотношениях с другими людьми, в сопоставлен
нии себя с ними, в различении себя от других. Общение есть уело-,
вие обособления, но сама возможность обособления — продукт^
исторического развития. л
Выход за пределы первобытности — громадный прогресс
одновременно «грехопадение» человечества, выразившееся в*
появлении разнообразных форм эксплуатации трудящихся,
основанной на внеэкономическом принуждении. В древности;
самым распространенным видом принудительного труда было
рабство, в средние века — крепостничество. И там, и тут тру-
женик был лично не свободен, зависим от рабовладельца или
феодала, присваивающего львиную долю результатов его
труда.
Рабством и крепостничеством отнюдь не ограничивается мно-
гообразие форм господства и подчинения, основанных на внеэко-
номическом принуждении. В древневосточных деспотиях, напри-
мер, для строительства пирамид, храмов, ирригационных соору-
жений собирали огромные массы подневольного люда. Формой
внеэкономического принуждения было также взимание дани с
покоренных народов. Различные формы внеэкономического при-
нуждения существовали и в более поздние времена — рабство
американских негров, принудительный труд в фашистской Гер-
мании.
Помимо господства и подчинения, отношения личной зависи-
мости проявлялись и в несколько иной форме, связанной с вклю-.
ченностью человека в различные общества и структуры. В дока-
питалистических обществах классовая дифференциация скрыта за
делением людей на сословия, касты, корпорации, то есть опреде-
ленные социальные структуры, к которым человек принадлежит
от рождения (каста, сословие), либо в которые включается в зави-
симости от характера деятельности (цех, гильдия). Эти структуры,
являясь весьма устойчивыми, замкнутыми и довлеющими над чело-
веком, определяют существенные особенности его поведения. Под-
час они приобретают в жизни человека большее значение, чем,
его индивидуальные особенности. Дворянин защищает не просто
свою честь, а себя как дворянина. Деятельность средневекового
ремесленника регламентируется традицией и уставом определенно-
го цеха. Человек здесь уже формируется как личность, но образ
его жизни, деятельность, сознание фактически все еще жестко
зависимы от его принадлежности к той или иной социальной
общности.
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества
Личность и отношения
вещной зависимости
С развитием капиталистического товарного производства ло-
маются косные социальные структуры; сословные и прочие пере-
городки рушатся. Одновременно происходит своеобразная атоми-
зация общества, его разделение на множество индивидов — част-
ных лиц, уже не связанных отношениями личной зависимости.
Это обусловлено осуществляющимися при переходе к капитализму
глубокими изменениями в характере труда. Ликвидируется си-
стема внеэкономического принуждения к труду, что и означает
освобождение трудящегося от личной зависимости. Формально ка-
питалист и пролетарий равны: один свободно продает, другой сво-
бодно покупает рабочую силу. И в целом отношения людей в своей
основе становятся отношениями товаропроизводителей, частных
собственников, то есть вещными отношениями. Иначе говоря,
меновая стоимость, деньги, «отношения чистогана» выступают
главной формой социальных связей и определяют принципиально
новый тип социальности — вещную зависимость и личную неза-
висимость.
С развитием капитализма преодолевается местная замкну-
тость, расширяются возможности общения, человек включается в
широкие общественные связи. Перед индивидом открывается воз-
можность присвоения накопленных человечеством богатств мате-
риальной и духовной культуры и развития. Но реализация этой
возможности присвоения и развития определяется частной собст-
венностью, противопоставляющей людей друг другу, отношени-
ями эксплуатации, различными формами отчуждения, когда соз-
данный человеком продукт отделяется от него и господствует
над ним как слепая стихийная сила; объективированные вещные
отношения людей противостоят им как нечто чуждое; созданные
людьми учреждения и организации отчуждены от них и извне
навязывают им свои императивы.
Маркс вскрыл тайну этого отчуждения и указал пути выхода
из него 1, рассмотрев механизм капиталистического товарного
производства. Если в условиях натурального хозяйства человек
производил продукт, нужный для потребления ему, его семье или
его господину, то в условиях товарного производства вещь про-
изводится для продажи. И для капиталиста и для рабочего,
включенных в эту систему производства меновой стоимости, в
общем не важно (хотя и по разным причинам), что именно они
производят. Рабочий трудится, чтобы иметь средства к существова-
нию, а капиталист вкладывает свой капитал, чтобы его увеличить.
1 Подробнее об этом см. в гл. III «Формирование и развитие марксистской фило-
софии» (Ч. 1 данного учебника).
570
Глава XVII. Личность
Капиталисту безразлично, кому продается созданная в процессе^
производства вещь, ему важно, чтобы она была продана. Поэтому |
капитализм порождает безразличие и к определенному виду труда j
и людей друг к другу: «Взаимная и всесторонняя зависимость без-1
различных по отношению друг к другу индивидов образует их об-
щественную связь. Эта общественная связь выражена в меновой ]
стоимости» \ в виде денег. i
Одновременно развивается индивидуализм как идеологическое, ?
нравственное, психологическое отражение и оправдание частной
собственности и атомизации человека в обществе. Таким образом,
становление личности в рамках вещных отношений представляет
собой противоречивый процесс: наряду с освобождением человека
от сословных и прочих уз, формированием предприимчивости,
самодеятельности индивидов, развитием форм и ростом масштабов
общения нарастают многообразные формы отчуждения личностей
от общества и друг от друга.
Свободная индивидуальность
Развивая мощные производительные силы и всемирные общест-
венные связи, капитализм формирует материальные и духовные
предпосылки для использования всего богатства культуры, соз-
данного в истории человечества, в интересах развития самого че-
ловека. Однако эта всемирно-историческая задача наиболее полно
реализуется в ходе социалистических преобразований общест-
ва. На основе общественной собственности складывается новый,
коллективистский тип личности. Условием его появления ста-
новятся создаваемые социализмом качественно новые по срав-
нению со всеми предшествующими обществами условия взаимоот-
ношений общества и личности, открывающие возможность для
добровольно-гармонизированного сочетания личных и обществен-
ных интересов, личности и коллектива. Этот тип взаимоотноше-
ний отличается как от примитивных форм первобытной коллекти-
вности, где человек был слит с коллективом, так и от тех обществ, •
в которых преобладают антагонизм личных и общественных инте-d
ресов, различные формы отчуждения, иллюзорные формы коллек-t ;
тивности. Социалистический коллективизм предполагает многооб* i
разие и богатство индивидуальностей, а не их подавление. Это,1
однако, во многих случаях искажалось, деформировалось в усло-^
виях командно-бюрократической системы, культа личности и пр. =
В этих условиях утверждались на деле такие типы коллективности, j
которые фактически поглощали личность, ставя жесткие грани-;
цы развитию индивидуальности. Эти извращения принципов;
коллективизма, допускавшиеся в нашей стране, дали основания
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 99.
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества
для утверждений, что якобы всякий коллективизм несовместим
со свободой и развитием личности, что общество, организующее
жизнь людей на началах коллективизма, представляет непосред-
ственную угрозу развитию личности.
Живописные картины того, как может выглядеть общество с
развитой техникой, сочетаемой с подавлением индивидуальности,
содержатся во всемирно известных антиутопиях Е. Замятина «Мы»
(1920), О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932), Дж. Оруэлла
«1984 год» и др. Эти художественные произведения можно рас-
сматривать как грозное предупреждение относительно опасных
последствий подавления свободы личности (именно таким и был
замысел их авторов). Но совершенно необоснованны попытки ин-
терпретировать такого рода антиутопии как признание несовмести-
мости свободы личности и коллективизма вообще, включая и
социалистический коллективизм. Четко разведя понятие социали-
стического коллективизма и тех извращенных форм, которые он
нередко принимал в нашей стране в годы культа личности и застоя,
можно со всей определенностью утверждать, что социалистический
тип коллективности призван не подавлять личность, а быть основой
ее свободного и всестороннего развития, не нивелировать людей, а
способствовать проявлению богатства индивидуальностей, не ста-
вить личность в зависимое положение от коллектива, а сочетать ин-
тересы личности и коллектива. При таком гармоническом соче-
тании личность становится столь же заинтересованной в разви-
тии коллектива, как и коллектив в развитии личности.
Таким образом, социалистический коллективизм связан не с от-
рицанием прав и свобод личности, а, напротив, с признанием,
утверждением того, что свобода и развитие одной части общества
не может и не должна осуществляться за счет несвободы и
недоразвития другой.
Общественная собственность на средства производства —
необходимое, но недостаточное условие для полного развития но-
вого типа социальности. Для этого требуется также высокий уро-
вень производительности общественного труда, увеличение сво-
бодного времени, досуга, демократизация общественной жизни,
развитие творческой инициативы масс и т. д.
Права и обязанности
личности:
теория и реальность
Научная плодотворность идеи Маркса о трех исторических
типах социальности спустя почти столетие получила убедительное
подтверждение в концепции американского социолога Д. Рисмена
о последовательных исторических ступенях становления «социаль-
ного характера» от традиционно ориентированного в архаическом
Глава XVII. Личность
ш
обществе к внутренне, а затем внешне ориентированному и, нако-
нец, к автономной личности, отвергающей конформизм во имя
независимости своих суждений, следования своему призванию и
осознанию своей персональной ответственности перед обществом.
Аналогичные концепции получили весьма широкое распростра-
нение в общественной мысли на Западе за последние два десятиле-
тия, как об этом свидетельствуют работы Э. Фромма, Ч. Рейча
и других социологов.
Хотя на каждой ступени общественного развития формируется
свой тип социальности, определяющий отношения индивида и об-
щества, типы социальности в любом конкретном обществе не суще-
ствуют в чистом виде. В каждую историческую эпоху имеются как
господствующие, доминирующие, так и пережиточные формы
социальности.
К примеру, отношения личной зависимости, общины, касты,
сословия и т. д. не целиком отошли в прошлое. Архаические со-
циальные структуры до сих пор в ряде стран Латинской Америки,
Азии и Африки причудливо переплетаются с более поздними.
И все это надо учитывать, чтобы понять идеологические и соци-
альные процессы в этих регионах, например трайбализм (от англ,
tribal — племенной) — этнический сепаратизм и процессы ста-
новления национальных государств, традиционные культуры и
проблемы модернизации и т. д. Касты формально упразднены
в Индии, но кастовая психология еще остается влиятельной
силой.
Тот факт, что многие народы нашей страны переходили к со-
циализму, минуя капиталистическую стадию развития, имеет не
только позитивную, но и негативную сторону, поскольку тянет за
собой наследие племенных, феодальных отношений, порождая та-
кие уродливые для социализма явления, как феодально-байское
отношение к женщине, приоритетное значение в делах, затраги-
вающих государственные, общественные интересы, родовых свя-
зей, принципа личной преданности и т. д. Поистине традиции
прошлых поколений, как кошмар, тяготеют над умами живых,
вытесняя из сознания некоторых людей принципы социалистиче-
ского образа жизни и тем нанося ущерб делу социализма.
Социализм — общество, которое в принципе впервые в истории
не просто сознательно ставит перед собой в качестве высшей
социальной цели развитие индивидуальности, личности каждого
человека, но и призвано по мере своего продвижения вперед
создавать для этого все более благоприятные условия. Личность
получает возможность ассимилировать эти условия и использовать
их для собственного развития. Таков гуманистический принцип
марксистской теории, практическая реализация которого должна
получить свою объективную оценку именно сейчас, когда наша
страна решает задачи перестройки, ускорения социально-эко-
номического развития, демократизации общественной жизни,
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества
активизации человеческого фактора, обновления и очищения обще-
ственных отношений от мещанства, бюрократизма, коррупции,
разложения и иных негативных явлений.
Тот факт, что сейчас перед советским обществом встали во
весь рост эти проблемы, свидетельствует о сложном и противоре-
чивом характере его развития. В целом же можно сказать, что в
нашей стране не только провозглашен принцип «все во имя чело-
века, для блага человека», но и реально за годы Советской власти
многое сделано для человека, для развития личности. Создана си-
стема социальной защищенности, гарантирующая человеку право
на труд, жилище, образование, социальное обеспечение и т. д. Зна-
чительно повысился общий уровень культуры народа, выросло
интеллектуальное богатство общества. И все-таки это малая доля
того, что в принципе мог бы уже дать социализм человеку, в том
числе и в плане развития личности.
Длительное господство командно-административной системы
управления, наличие неадекватных механизмов реализации обще-
ственной собственности, ограничения демократии, а также жесто-
кости сталинского режима, безвременье периода застоя, с одной
стороны, напряжение, вызванное недоброжелательным, а времена-
ми просто враждебным отношением к нашей стране капиталисти-
ческого мира, пережитые войны и разрушения — с другой, отнюдь
не способствовали решению задач свободного развития личности.
Осуществление разработанного партией стратегического курса,
рассчитанного на то, чтобы вывести страну на новый уровень
материального и духовного прогресса, вернуть ценностям социа-
лизма их истинное значение, придать социализму современные
формы, гуманный облик, без сомнения, явится значительным
вкладом в создание условий для гармоничного развития свободной
человеческой личности. Этому призвано способствовать и форми-
рование социалистического правового государства, утверждение
в общественной жизнедеятельности таких законодательно закреп-
ленных принципов, на основе которых было бы преодолено отчуж-
дение человека от собственности и власти и созданы необходимые
условия для поощрения его самостоятельности, предприимчивости
и изобретательности, для подлинного социального творчества
личности.
Личность
в правовом
государстве
Философская проблема взаимоотношения личности и госу-
дарства не случайно обрела приоритетное значение в процессе
радикальной перестройки и социального обновления советского
общества. На настоятельную потребность создания социалисти-
Глава XVII. Личность
ш
ческого правового государства, как известно, было обращено осо-
бое внимание в связи с процессом демократизации.
Идея правового государства имеет первостепенное значение
для положения личности в обществе. Ибо именно государство
призвано самым непосредственным образом отстаивать «неотъем-
лемые права человека» в обществе \ Эта идея является одним
из важнейших достижений социальной философии нового времени,
в которую внесли непреходящий вклад такие мыслители, как
Т. Гоббс и Дж. Локк, Ш. Монтескье и Ж. Ж. Руссо, И. Кант и
Т. Джефферсон, а также многие другие выдающиеся философы,
юристы и социологи. Маркс, Энгельс и Ленин не просто критиче-
ски восприняли концепцию правового государства у своих предше-
ственников, но и придали ей материалистическое обоснование,
рассматривая становление такого государства как объективную
тенденцию социального прогресса. Концепция правового государ-
ства приобрела особую актуальность в современную эпоху, когда
возрастающая роль государства во всех сферах общественной жиз-
ни сопровождается историческим противоборством демократии и
тоталитаризма.
Именно правовое государство является демократической аль-
тернативой тоталитарному государству, стремящемуся поглотить
гражданское общество и всецело подчинить личность произволу
авторитарно-бюрократической власти. В основе концепции право-
вого государства лежит принцип свободы выбора народом своего
социального и политического устройства. Правовое государство
не признает какого-либо иного источника суверенности, кроме
свободного волеизъявления своих граждан. Исходя из этого,
основоположники марксизма-ленинизма, как известно, отвергали
антигуманную, волюнтаристскую идею насильственного осчастлив-
ления будь то своего или чужого народов, так и отдельной
личности.
Правовое государство опирается на основной закон (консти-
туцию), который четко определяет взаимные обязательства уп-
равляющих и управляемых по отношению друг к другу: преро-
гативы политической власти и права личности. Всякая власть
в правовом государстве ограничена законом, а само государство
является правовым в той мере, в какой оно печется об интересах
общества, охраняет права человека. Иначе говоря, не общество
служит государству, а государство служит обществу.
В своей деятельности правовое государство опирается на
институты непосредственной и представительной демократии на
всех уровнях. Эти институты — принцип разделения власти на за-
конодательную, исполнительную и судебную, всеобщее избит
рательное право, референдум и многие другие — представляют
собой одновременно и своего рода «социально-политические
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 17.
2. Исторические типы взаимоотношений человека и общества
ш
изобретения», и демократические завоевания народных масс в
борьбе за свои интересы.
Демократическая организация общества в правовом государ-
стве заключает в себе две важных стороны: во-первых, демократи-
ческий статус всех органов политической власти, обеспечиваемый
их выборностью и подотчетностью народу; во-вторых, по возможно-
сти обеспечение наиболее широкого простора для общественной
и индивидуальной самодеятельности на основе закрепленных в
законе свобод личности (свободы совести, слова, инакомыслия,
собраний, организаций и т. п.), а также ее неприкосновенности,
включая презумпцию невиновности. В демократическом правовом
государстве деятельность личности покоится на принципе «разре-
шено все, что не запрещено», благодаря чему инициатива и само-
деятельность, изобретательность и предприимчивость человека
придает обществу социальный динамизм и могучий импульс раз-
вития. Правовое государство является сильным государством не
благодаря бессилию своих граждан перед произволом политиче-
ской власти, а благодаря тому, что оно защищает и охраняет инте-
ресы общества и личности от посягательств на их права, от кого
бы они ни исходили. Для правового государства поэтому необхо-
димы не столько репрессивные и карательные органы власти,
сколько правоохранительные, оберегающие суверенность лично-
сти. Гуманистический характер правового государства воплощает-
ся в нравственном, интеллектуальном и деятельном возвышении
статуса личности в обществе.
Характеризуя в докладе на XIX Всесоюзной партийной кон-
ференции основные черты качественно нового состояния совет-
ского общества, демократического, гуманного облика социализма,
который предстоит придать ему в ходе развернувшейся ныне пере-
стройки, М. С. Горбачев сказал: «Социализм мы видим как строй
подлинного, реального гуманизма, при котором человек на деле
выступает «мерой всех вещей». Все развитие общества, начиная
с его экономики и кончая духовно-идеологической сферой, на-
правлено на удовлетворение потребностей человека, на его всесто-
роннее развитие. Причем все это делается трудом, творчеством,
энергией самих людей... Социализм мы видим как строй социаль-
ной справедливости... общество, в котором выше всего ценятся
и достойно вознаграждаются материально и морально способности
человека, его плодотворный труд, мастерство и талант. Социализм
мы видим как строй высокой культуры и морали... как строй
подлинного народовластия, при котором всем трудящимся обес-
печивается полная возможность для выражения своих потреб-
ностей и интересов, участие в управлении общественными про-
цессами, преодолевается отчуждение человека от власти» ’.
Материалы XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Советского
Союза. С. 87—88.
Глава XVII. Личность
Таким образом, путь к новому облику социализма — путь даль-
нейшей демократизации и гуманизации советского общества, обес-
печения возможностей для все большего проявления свободы
личности неминуемо пролегает через создание правового социали-
стического государства.
3.
Историческая
необходимость
и свобода
личности
ф Необходимость и свобода ф Демократия и свобода личности в условиях
капитализма и социализма ф
Ни одна философская проблема, наверное, не обладала столь
большим социальным и политическим звучанием в истории
общества, как проблема свободы. Особенно остро эта проб^
лема ощущается в современную эпоху, когда все возрастаю-
щая масса людей втянута в борьбу за ее практическое дости-
жение.
Считая свободу родовым признаком человека, основополож-
ники марксизма усматривали в ней отличительный признак,
присущий как человечеству в целом, так и отдельной личности.
«Первые выделявшиеся из животного царства люди были во всем,
существенном так же несвободны, как и сами животные,— отме*
чал Ф. Энгельс,— но каждый шаг вперед на пути культуры был
шагом к свободе» ‘. Для личности обладание свободой — это ис^
торический, социальный и нравственный императив, критерий
индивидуальности и уровня развития общества. Произвольное ог-1
раничение свободы личности, жесткая регламентация ее сознания^
и поведения, низведение человека до роли простого «винтика#^
в социальных и технологических системах наносит ущерб каЮ
личности, так и обществу. В конечном счете именно благодарят
свободе личности общество приобретает способность не проста
приспосабливаться к наличным естественным и социальным
обстоятельствам окружающей действительности, но и преобразовьм
вать их в соответствии со своими целями. Конечно, нет и не можвта
быть какой-то абстрактной, тем более абсолютной свободы чело£|
века ни от природы, ни от общества, но вместе с тем конкретны^
материальным носителем свободы, ее субъектом всегда являетсМЙ
личность, а соответственно и те общности, в которые она вклю£|
чена — нации, классы, государства. 1
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 116.
3. Историческая необходимость и свобода личности
Необходимость
и свобода
В истории общественной мысли свобода традиционно рас-
сматривалась в ее соотношении с необходимостью. Сама же необ-
ходимость воспринималась, как правило, в виде судьбы, рока,
предопределения, повелевающих поступками человека и отри-
цающих свободу его воли. Пожалуй, наиболее выразительное
воплощение подобное понимание необходимости нашло в латин-
ской поговорке Fata volentem decunt nolentem trahunt («судьба
направляет того, кто ее принимает, и тащит того, кто ей сопро-
тивляется»). Противопоставление понятий «свобода» и «необ-
ходимость» как философских антиномий, отрицание или подмена
одного из них другим свыше двух тысячелетий были камнем
преткновения для мыслителей, так и не находивших удовлет-
ворительного решения проблемы. О приоритетном значении,
какое имела эта проблема для философии, прекрасно сказал
Г. В. Плеханов: «Старый, но вечно новый вопрос о свободе и необ-
ходимости возникал перед идеалистами XIX века, как возникал он
перед метафизиками предшествовавшего столетия, как возникал он
решительно перед всеми философами, задававшимися вопросами
об отношении бытия к мышлению. Он, как сфинкс, говорил каж-
дому из таких мыслителей: разгадай меня, или я пожру твою
систему!» 1
Философское решение проблемы свободы и необходимости, их
соотношения в деятельности и поведении личности имеет огром-
ное практическое значение для оценки всех поступков людей.
Обойти эту проблему не могут ни мораль, ни право, ибо без
признания свободы личности не может идти речь о ее нравствен-
ной и юридической ответственности за свои поступки. Если люди
не обладают свободой, а действуют только по необходимости, то
вопрос об их ответственности за свое поведение теряет смысл,
а «воздаяние по заслугам» превращается либо в произвол, либо
в лотерею.
Решение антиномии «свобода или необходимость» в истории
философии зависело от того, к какому из направлений тяготели
те или иные философы — к эссенциализму или экзистенциализму,
то есть от того, что для них было первичным, исходным — сущ-
ность (эссенция) или существование (экзистенция). Для тех,
кто придерживался первого направления, свобода была всего лишь
эманацией, конкретным воплощением необходимости со случай-
ными отклонениями от нее; придерживавшиеся же второго на-
правления рассматривали свободу как первичную реальность
человеческой жизни, тогда как необходимость третировали как
1 Плеханов Г. В. Избр. филос. произв. В 5 т. М., 1956. Т. 1. С. 590.
19 Введение в философию, ч. 2
ш.
Глава XVII. Личность
абстрактное понятие. Диалектическая постановка проблемы свобо-
ды и необходимости в домарксистской философии была наиболее
ярко выражена Спинозой и Гегелем, а ее решение оказалось воз-
можным лишь на основе материалистического понимания истории,
которое одновременно указало на реальный, практический путь
воплощения в жизнь социального идеала свободы и всестороннего
развития личности.
Марксистская концепция свободы покоится на диалектическом
понимании природы социального детерминизма. Она противостоит
как субъективно-идеалистическим представлениям о свободе воли
человека, отрицающим причинную обусловленность его поступков,
так и механистическому сведению детерминизма к предопределен-
ности, к фатализму. Все помыслы и поступки людей, разумеется,
так или иначе причинно обусловлены. Но при этом нельзя не
учитывать, что, во-первых, их деятельность направляется не только
внешними обстоятельствами, но и внутренними побуждениями,
а во-вторых, человек в состоянии мысленно реагировать на одни
и те же воздействия неоднозначно. Одинаковые причины вле-
кут за собой со стороны человека отнюдь не идентичные след-
ствия, ибо своеобразно преломляются во внутреннем мире разных
людей. <
В своей повседневной практической деятельности люди стал-
киваются с конкретно-историческим воплощением исторической
необходимости в виде реально существующих естественных ус-
ловий жизни, социальных и экономических отношений, наличных
материально-технических средств и т. п. Люди не вольны в выборе
объективных условий своей деятельности; более того, сами эти
условия во многом определяют круг их интересов, их стремления,
чаяния и т. д. Однако люди, несомненно, обладают значительной
свободой в определении целей своей деятельности, поскольку в
каждый данный исторический момент существует не одна, но не-
сколько вполне реальных возможностей развития. Даже тогда,
когда нет разумной альтернативы, люди в состоянии отдалить
наступление нежелательных для них явлений либо ускорить при-
ближение желательных. Наконец, люди более или менее свободны
в выборе средств для достижения поставленных перед собой
целей. Свобода, следовательно, не абсолютна и претворяется в
жизнь как осуществление возможности путем выбора определен-
ной цели и плана действий. Она тем больше, чем лучше люди соз-
нают свои реальные возможности, чем больше средств находится в
их распоряжении для достижения поставленных целей, чем в
большей мере они могут воспользоваться благоприятными для
них тенденциями общественного развития и противодействовать
неблагоприятным.
В реальной действительности историческая необходимость и
свобода личности взаимосвязаны, диалектически взаимодействуют^
При этом свобода личности не только выявляет историческую
3. Историческая необходимость и свобода личности
£2
необходимость, но и присутствует и накапливается в ней в виде
непрерывной цепи свободы выбора, которая осуществлялась людь-
ми в прошлом и привела общество к его данному состоянию.
Исторический детерминизм, следовательно, не отрицает свободы
личности, свободы выбора в общественной деятельности людей,
но предполагает ее и включает в себя как свой результат.
Отвергая антиномию свободы и необходимости, марксистская
философия исходит из определения свободы как процесса «поз-
нания необходимости», то есть ее понимания и учета в деятель-
ности. В соответствии с этим определением свобода личности,
коллектива, класса и общества в целом заключается «не в вооб-
ражаемой независимости» от объективных законов природы и
общества, а в способности разумно выбирать свою линию поведения
среди реальных возможностей, или, по выражению Ф. Энгельса,
«принимать решения со знанием дела» ’. Эта относительная ис-
торически, но вместе с тем вполне реальная практически свобода
личности выбирать и определять свою линию поведения возлагает
на нее моральную и социальную ответственность, которая возра-
стает пропорционально ее свободе.
Свобода выбора занимает такое же центральное место в об-
щественном прогрессе, какое занимает естественный отбор в
биологической эволюции, а именно: оба они выполняют роль
основного движущего фактора в поступательном развитии, только
в первом случае — общества, во втором — живой природы. Вместе
с тем в механизме их действия имеется важное, принципиальное
различие: в процессе естественного отбора биологический индивид
является объектом действия законов эволюции, выживания наибо-
лее приспособленных к окружающей среде организмов, тогда
как свобода выбора предполагает, что социальный индивид, лич-
ность выступает субъектом общественного процесса, восприни-
мающим достижения материальной и духовной культуры челове-
чества. В ходе естественного отбора биологические преимущества
индивидов передаются лишь их непосредственным потомкам.
Благодаря же свободе выбора достижения отдельных индивидов
в самых различных сферах деятельности — накопление знаний,
изобретение, практический опыт, нравственные и духовные цен-
ности — потенциально могут восприниматься всеми людьми,
имеющими к ним доступ. Это обстоятельство лежит в основе
колоссального ускорения темпов общественного прогресса в сопо-
ставлении с темпами биологической эволюции. По мере возра-
стания свободы личности и облегчения для нее доступа к достиже-
ниям материальной и духовной культуры человечества происхо-
дит ускорение поступательного развития в истории. Вот почему
свобода выбора в самом широком социальном диапазоне — от сво-
боды выбора народами социальных систем до свободы выбора
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 116.
Глава XVII. Личность
отдельной личностью профессиональной и иной деятельности, по-
зволяющей ей раскрыть свои способности и призвание,— является
могучей движущей силой истории.
Конечно, каждый выбор, коль скоро он осуществляется со-
знательно, связан для личности с предпочтением одной из аль-
тернативных возможностей и отказом от другой. И для того
чтобы он не становился ограничителем последующей деятель-
ности личности, она должна руководствоваться важным правилом:
каждый раз, делая свободный выбор, следует стремиться к тому,
чтобы перспектива последующих выборов не сужалась, а расши-
рялась, позволяя человеку выявлять свои профессиональные,
нравственные и интеллектуальные потенции.
Демократия и свобода личности
в условиях капитализма
и социализма
Мера свободы, которой в каждую конкретную историческую
эпоху располагают люди, зависит в конечном счете от уровня
развития производительных сил, от состояния науки и техники,
от социальных отношений и политического строя данного обще-
ства. Именно это имел в виду В. И. Ленин, когда, опровергая
анархистские, индивидуалистические представления о свободе
личности, подчеркивал, что «жить в обществе и быть свободным от
общества нельзя» Свобода личности всегда представляет собой
лишь часть той свободы, которой обладает данное общество в
целом, причем эта часть может быть разной для разных людей —
как значительной, так и ничтожной.
В условиях господства частной собственности и эксплуатации
человека человеком привилегированный класс всегда стремился
максимально регламентировать поведение остальных людей вся-
кого рода кастовыми, сословными, юридическими и другими со-?
циальными ограничениями. Такие возведенные в закон или обы-
чай ограничения и нормы становятся условием свободы и произ-
вола привилегированного меньшинства. Однако борьба народных
масс против социальных ограничений, за демократические права
человека и свободу личности всегда была могучей движущей силой
социального прогресса и в частнособственнических обществах.
Стремление к свободе, в какие бы идеологические формы оно ни
воплощалось, как правило, сопровождалось требованиями равен-
ства и социальной справедливости. Накануне буржуазных рево-
люций эти требования были сформулированы просветителями как
«естественное право» всех людей в равной мере пользоваться
достижениями цивилизации и распоряжаться плодами своего
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 12. С. 104.
3. Историческая необходимость и свобода личности
ш
труда и своей судьбой. Принцип «естественного права» органиче-
ски связывался и дополнялся теорией «общественного договора»,
согласно которой.люди, объединяясь в государство, отчуждают в
пользу последнего часть своих прав и, следовательно, добровольно
ограничивают свободу, но зато приобретают гражданские права,
охрана и соблюдение которых гарантируются государством.
Буржуазная демократия явилась исторически конкретной фор-
мой реализации идеи свободы личности. Человек освобождался
от сословных ограничений, от отношений личной зависимости;
утверждалось формальное равенство всех перед законом, провоз-
глашались права и свободы личности. В экономической сфере это
было право на частную собственность и частную инициативу;
в политической — свобода слова, печати, собраний; в политичес-
кой системе осуществлялись идеи разделения властей и полити-
ческого плюрализма. Все это было громадным прогрессом по
сравнению со средневековым сословным строем. Но буржуазная
политическая система сложилась как надстройка над отноше-
ниями капиталистического производства. Соответственно завое-
вания буржуазной демократии служат сохранению и укреплению
капиталистических отношений. В этих условиях реальная власть
принадлежит тем, в чьих руках сосредоточено экономическое
могущество. Поэтому классики марксизма-ленинизма, подчеркивая
необходимость исторического подхода к буржуазной демократии,
отмечали как ее прогрессивность, так и ее историческую ограни-
ченность. Вместе с тем в современных условиях в результате
длительной борьбы рабочего класса и всех трудящихся в развитых
капиталистических странах удалось добиться реализации многих
прав и свобод, которые существенно отличают это общество от
того, которое было в начале и даже в первой половине XX века.
Уже само производство, опирающееся на высокоразвитый тех-
нический базис, немыслимо без свободного, инициативного, пред-
приимчивого, технически грамотного и достаточно развитого
работника. Свобода личности поэтому является экономическим
императивом современного производства, которое не может осно-
вываться на принудительном труде. Отсюда необходимость соот-
ветствующей демократической надстройки, которая, в свою оче-
редь, требует свободного, раскованного, инициативного и компе-
тентного человека-гражданина. Это получает значительное, хотя
и противоречивое воплощение в политических институтах де-
мократии современного капиталистического общества, в котором
обеспечиваются многие права и свободы личности.
При социализме открываются новые грани проблемы сво-
боды личности, ибо вопрос стоит уже не просто о формально-
юридическом закреплении ее прав и правовых гарантиях,
хотя и это, разумеется, весьма существенно, а о создании целой
совокупности экономических, политических условий, обеспечи-
вающих свободное и гармоническое развитие личности. Вместе
582________________________Глава XVII. Личность
с тем все лучшие, достойные, рациональные достижения че-
ловечества в области демократии должны быть использованы,
развиты, расширены, ибо «невозможен победоносный социализм,
не осуществляющий полной демократии...» \ С социалистиче-
ским преобразованием общества связывается качественно новая
ступень демократизации, осуществления свобод и прав лич-
ности, что обусловлено ликвидацией частной и утверждением
общественной собственности, преодолением «суррогатов коллек-
тивности» и формированием подлинно коллективистских отно-
шений.
Однако свойственная социализму гуманистическая ориентация
на свободное и всестороннее развитие личности осуществляется
далеко не сразу после победы социалистической революции и не
прямолинейно. В истории нашей страны проблемы личной
свободы долгое время отодвигались на второй план. Гражданская
война, острая классовая борьба, разруха и голод в первые годы
Советской власти побуждали партию и государство концентри-
ровать внимание на преодолении возникших трудностей и соп-
ротивления противников Советской власти. Позднее решение за-
дачи обеспечения все более гармоничного единства интересов об-
щества и личности, свободы и прав человека тормозилось и даже
отодвигалось назад сталинским деспотическим режимом. Пренеб-
режение законностью, злоупотребление властью, массовые репрес-
сии, создание обстановки всеобщего страха и подозрительности,
прикрываемое демагогическим лозунгом обострения классовой
борьбы по мере социалистического строительства,— все это,
по сути дела, сняло проблему личности и ее свободы. Разговоры
о свободе личности пресекались как проявление буржуазной
идеологии. Сталин рассматривал каждого человека в качестве «вин-
тика» государственной машины, а массы людей считал лишь
основанием пирамиды, поддерживающим вершину власти. Про-
возглашенные конституцией 1936 года политические свободы не
имели отношения к реальности. Нарушались ленинские нормы
партийной и государственной жизни, принципы социалистиче-
ской демократии.
После XX съезда КПСС, разоблачения преступлений Сталина
начали восстанавливаться многие демократические права и сво-
боды, социалистическая законность. Однако в последующем, осо-
бенно в период застоя, вновь начались ограничения демократиче-
ских прав и свобод. Опора на командно-бюрократические методы
управления накладывала существенный отпечаток на психологию
всего общества: нарастало ощущение бессилия человека перед
лицом различных ведомств мощной административной системы,
что порождало конформизм, сопровождалось попранием досто-
инства личности.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 27. С. 253.
3. Историческая необходимость и свобода личности
Очистительное значение перестройки состоит в том, что она
ориентирована на слом системы лицемерия и официальной лжи,
на широкую демократизацию общественной жизни, на развитие
гласности, восстановление доверия к ценностям социализма и по-
следовательное проведение в жизнь его принципов. Тем самым
наполняется реальным социалистическим содержанием жизненно
важная идея свободы личности и создаются условия для ее осу-
ществления. Перестройка стимулирует социальную активность,
инициативу, заинтересованность в решении общественных проб-
лем и повышает личную ответственность каждого за все проис-
ходящее. На это направлены и экономическая реформа, и преоб-
разование политической системы социализма, которые являются
стержнем революционной перестройки.
Признание обществом свободы личности является одним из
необходимых устоев демократии. Последняя призвана охранять
это право от любых посягательств, от произвола, откуда бы они
ни исходили: от отдельных лиц или от государственных органов.
В теоретических рассуждениях о свободе личности часто
проводится формальное различие между «негативной свободой»
(свободой человека от чего-либо) и «позитивной свободой» (сво-
бодой для чего-либо). Однако такое формальное разграничение
этих понятий весьма относительно, ибо «негативная свобода»
(свобода от эксплуатации, социального и национального гнета,
политического произвола и т. п.) является условием «позитивной
свободы», предоставляемой человеку при социализме (права на
труд, образование и социальное обеспечение, других демократи-
ческих прав, возможностей для раскрытия личностью своих да-
рований и осуществления своего призвания в жизни и т. д.).
Такого рода социальная и политическая реальность способствует
формированию у человека чувства собственного достоинства,
которое является важным элементом осознания индивидом себя
как свободно действующей личности. Само сознание этого есть
также элемент реальной свободы, условие ее ассимиляции лич-
ностью, которая должна и осознавать себя свободной и уметь
пользоваться предоставляемыми ей обществом правами и сво-
бодами.
Осуществляемая ныне демократизация жизни советского
общества ставит перед всеми его членами задачу учиться демо-
кратии — учиться действовать в условиях свободы, повышать
политическую культуру, приобретать навыки решения возникаю-
щих проблем демократическими методами. Ведь, как писал
В. И. Ленин, «политическая свобода означает свободу народа
распоряжаться своими общенародными, государственными де-
лами» ’. Социалистическое самоуправление народа и является
формой осуществления политической свободы.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 7. С. 134.
ш
Глава VII. Личность
Личность — субъект свободы, ее носитель. Вне связи с лично-
стью, вне отношения к личности общественная свобода является
таковой лишь в потенции. Только тогда, когда эта связь налицо,
свобода становится реальностью. Однако свобода не может быть
дана людям извне. Они могут добыть и отстоять ее только сами,
в борьбе и труде, реализуя себя как личности. И чем с большими
трудностями приходится сталкиваться в борьбе за свободу,
тем отчетливее осознается ее ценность. При этом свобода —
не статическое, абсолютное состояние общества, она проявляет-
ся в его динамике. Изменяя условия, утверждая свободу, люди
меняются сами; растет их интеллектуальный и нравственный
уровень, они во все большей мере овладевают общественными
процессами, ставя их под свой сознательный контроль.
Подлинная свобода, предполагающая необходимые социаль-
ные условия для всестороннего развития личности, реализуется
тогда, когда все люди обретают беспрепятственный доступ
к накопленному человечеством опыту, знаниям и духовным цен-
ностям, получают возможность раскрытия заложенных в них
способностей и дарований. Именно такое общество является
социальным идеалом, совпадающим с гуманистическими тра-
дициями человечества. Определяя характерные черты этого
идеала, Ф. Энгельс писал: «Условия жизни, окружающие
людей и до сих пор над ними господствовавшие, теперь под-
падают под власть и контроль людей, которые впервые стано-
вятся действительными и сознательными повелителями при-
роды, потому что они становятся господами своего собственного
объединения в обществе... То объединение людей в общество,
которое противостояло им до сих пор как навязанное свыше при-
родой и историей, становится теперь их собственным свободным
делом. Объективные, чуждые силы, господствовавшие до сих пор
над историей, поступают под контроль самих людей. И только
с этого момента люди начнут вполне сознательно сами тво-
рить свою историю, только тогда приводимые ими в движение
общественные причины будут иметь в преобладающей и все
возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это
есть скачок человечества из царства необходимости в царство
свободы» 1.
Исходя из этого идеала свободы общества, в котором нахо-
дит свое воплощение свобода личности, и ставится задача в ходе
перестройки придать новый облик социализму как гуманному и
демократическому строю, как обществу реального гуманизма.
Здесь многое еще предстоит переделать, многое создать заново,
и философия может помочь этому процессу, способствуя повыше-
нию сознания и самосознания личности в ее связи с обществом,
выработке нового мышления как основы духовного прогресса
в современных условиях.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 294—295.
Глава XVIII
Будущее
ф Непосредственное, обозримое и
отдаленное будущее: методы и сред-
ства познания ф Научно-техническая
революция и альтернативы будуще-
го • Человечество перед лицом гло-
бальных проблем: новое мышление
в ядерный век ф Будущее человече-
ства и реальный исторический про-
цесс •
Предвосхищение будущего в
разных формах — от наивных
пророчеств до научного про-
гнозирования — всегда играло
важную роль в идейном обос-
новании жизненных интересов
и стремлений народов. И не
случайно ему уделялось столь
значительное внимание в исто-
рии общественной мысли. Зна-
чение предвидения особенно
возрастало в переломные эпохи
истории, в периоды острых со-
циальных конфликтов, стол-
кновений противоположных со-
циальных идеалов. Это тем
более характерно для совре-
менной эпохи с ее глубокими,
радикальными и необратимыми
революционными преобразо-
ваниями во всех сферах жизни
общества, с ее стремительными
темпами социального и научно-
технического прогресса. Ста-
новится вполне очевидным,
что не только отдаленное, но
и непосредственное будущее
человечества будет разительным
Глава XVIII. Будущее
£21
образом отличаться от его настоящего и тем более от недавнего
прошлого.
Заинтересованность людей в предвидении будущего продикто-
вана не праздным любопытством, а их жизненными потребностя- ]
ми, надеждами, которые они на будущее возлагают, а также опа- I
сениями относительно того, что их ожидает. Интерес к будущему *
объясняется тем объективным обстоятельством, что человеку ]
органически присущи целесообразная деятельность, ее мысленное 1
продолжение, согласование целей и средств их достижения, ожи- ;
дание как непосредственных результатов, так и более отдаленных :
последствий своих действий. И сегодня интерес к тому, каким будет j
мир и на исходе нашего столетия, и далеко за его пределами, не •
является праздным. Ведь многое из того, что предпринимается
и делается сейчас, получит свое завершение по истечении десяти-
летий и окажет огромное влияние на жизнь не только нашего, но
и грядущих поколений.
Из пяти миллиардов людей, живущих ныне на нашей планете,
девять десятых доживет до 2000 года, свыше половины увидят
преображенный мир 2025 года, а подавляющее большинство детей,
родившихся в 1989 году, доживет до середины следующего столе-
тия. Приведенный расчет не принимает во внимание грядущие
новые достижения в медицине, а исходит лишь из постепенного
распространения на все мировое население достигнутого ныне в
развитых странах уровня здравоохранения. Вот почему можно
смело утверждать, что даже долгосрочные социальные прогнозы
самым непосредственным образом затрагивают жизненные пер-
спективы миллиардов людей, связаны с вполне естественной их
озабоченностью своим собственным будущим, а также судьбой,
которая ожидает их детей и внуков.
«Неукротимый поток истории уже устремился к перекату
между вторым и третьим тысячелетием. Что дальше там, за этим
перекатом? Не станем прорицать. Но знаем, что планы, которые
мы сегодня выдвигаем, не обыденны, а дерзновенны и что буд-
ничные дела наши проникнуты пафосом социалистической нрав-
ственности и справедливости. В нынешний тревожный век наша
социальная и... жизненная стратегия нацелена на то, чтобы люди,
берегли планету, небесное и космическое пространство, осваи-
вали его как новоселы мирной цивилизации, очистив жизнь от
ядерных кошмаров и до конца раскрепостив для целей сози-
дания, и только созидания, все лучшие качества такого уникаль-
ного обитателя Вселенной, как Человек» ’.
Человечество достойно жить в лучшем мире, чем тот, в кото-
ром мы живем. Оно обладает для этого необходимым экономи-
ческим, научно-техническим и интеллектуальным потенциалом.
Но для того чтобы реалистически предвидеть, каков будет этот
1 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. С. 97.
1. Непосредственное, обозримое и отдаленное будущее
ш
лучший мир, проложить в него социально и политически обосно-
ванные маршруты, а тем более для того, чтобы жить в нем, оно
настоятельно нуждается в новом мышлении.
1.
Непосредственное,
обозримое и отдаленное будущее:
методы и средства познания
• Периодизация будущего ф Научные критерии предвидения ф Методы
прогнозирования ф
Предвидение — это знание о будущем, то есть о том, чего
еще нет в действительности, но что потенциально содержится
в настоящем в виде объективных и субъективных предпосылок
ожидаемого хода развития (материально-технических условий,
различного рода ресурсов, интеллектуального потенциала, опре-
деленных целей, которые ставят перед собой люди в своей дея-
тельности, соотношения социальных и политических сил и т. д.).
Гносеологической основой предвидения служит способность выс-
шей нервной деятельности к опережающему отражению действи-
тельности, то есть к предвосхищению в его различных формах.
Этой способностью, как установили ученые, обладают уже высшие
виды животных, однако только в деятельности человека она приоб-
рела качественно новые, высокоразвитые формы как в практи-
ческом освоении, так и в теоретическом осмыслении окружающего
мира.
Как отмечал Ф. Энгельс, по мере технического прогресса,
возрастания масштабов практической деятельности людей и уско-
рения темпов общественного развития способность предвидеть не
только непосредственные результаты, но и все более отдаленные
естественные и социальные последствия своих действий приобре-
тала все большее значение для человечества. В современную же
эпоху, особенно на пороге нового тысячелетия всемирной истории,
предвидение будущего стало повелительным социальным импера-
тивом, от соблюдения которого зависят жизнь человечества и
судьба грядущих поколений.
В какой мере, однако, способен человек предвидеть будущее,
предвосхищать реальные исторические перспективы социального
прогресса? Обладает ли он необходимыми для этого научными
методами и средствами познания в условиях, когда цена про-
движения вперед традиционным способом социальных проб и
ошибок может стать непоправимой? На эти вопросы философия
дает положительный ответ: в настоящее время человечество рас-
полагает, хотя и не совершенными, но адекватными научными
Глава XVIII. Будущее
аа
методами и средствами познания исторических перспектив чело-
вечества. При этом определенность, достоверность и вероятность
научного предвидения зависят от того, о каком будущем идет
речь — непосредственном, обозримом или отдаленном.
Будущее человечества — это не аморфное и неопределенное
грядущее, без каких-либо временных рамок и пространственных
границ, в котором может произойти все, что подскажет фантазия.
Научное предвидение и социальное прогнозирование должны со-
держать в себе ответ не только на вопрос о том, что может реаль-
но совершиться в будущем, но также и ответы на такие вопросы,
когда этого следует ожидать, какие формы будущее обретет и
какова мера вероятности данного прогноза.
Периодизация будущего
Вот почему определенная периодизация не менее важна для
научного предвосхищения перспектив человечества, чем для на-
учного исследования его прошлого. Выделяя применительно к
перспективам человечества этапы его поступательного развития,
правомерно говорить о непосредственном, обозримом и отдален-
ном будущем. Такая периодизация не произвольна, а продиктована
характером наших знаний о будущем, которые, в свою очередь,
определяются объективными обстоятельствами. Знания о будущем
по мере удаления от настоящего становятся все менее конкрет-
ными и точными, все более общими и предположительными, как
и знания о далеком прошлом человечества. Эта возрастающая неоп-
ределенность в предвосхищении будущего в конечном счете свя-
зана с самой природой социального развития, с многовариант-
ностью и альтернативностью реального исторического процесса,
с непредсказуемостью конкретного хода и исхода отдельных
событий в общественной жизни, с их неоднозначной хронологиче-
ской последовательностью. Непосредственное будущее уже во мно-
гом конкретно содержится в настоящем, хотя и не предопреде-
ляется им фатально, тогда как обозримое и тем более отдаленное
будущее в возрастающей мере станет определяться не столько тем,
что уже существует в реальной действительности, сколько тем,
чему еще предстоит свершиться.
Относительно непосредственного будущего наука уже сейчас
располагает многими конкретными данными, которые позволяют
составлять обоснованные, весьма достоверные прогнозы на 20—
30 лет вперед.
Демографы уверенно прогнозируют, что на земном шаре в
2000 году будет жить 6 млрд, а в 2025 году — 8 млрд человек;
на этот же срок рассчитаны и численность населения отдель-
ных стран, его возрастная структура, рождаемость, смертность,
средняя продолжительность жизни и т. п. Достоверные запасы
1. Непосредственное, обозримое и отдаленное будущее
минерального сырья (то есть доступные и экономически рен-
табельные при современной технике их добычи) также определя-
ются, как правило, на два-три десятилетия вперед. Теперь уже
не только прогнозы, но и многие долгосрочные, крупномасштаб-
ные программы (энергетические, экологические, продовольствен-
ные, демографические, градостроительные, научно-технического
прогресса и т. п.) выходят за пределы нашего столетия, а некоторые
соглашения о международном сотрудничестве заключаются на два
десятилетия и более долгий срок. Поскольку от научного открытия
до его внедрения в массовое производство в среднем обычно про-
ходит около 20 лет, то мы в целом можем достоверно судить
о технологическом уровне экономики в начале следующего
столетия. Таких примеров достоверного знания о непосредствен-
ном будущем можно привести немало из различных сфер об-
щественной жизни.
Что же касается обозримого будущего, охватывающего собой
большую часть следующего столетия, то наши знания о нем носят,
можно сказать, правдоподобный характер, покоятся на весьма
неполной индукции и к ним следует подходить, тщательно опре-
деляя их вероятность. Ожидается, что быстрый рост мирового
населения, по всей вероятности, прекратится во второй половине
следующего столетия и его численность достигнет к 2100 году от
10 до 12,5 млрд человек. Для оценки обеспеченности производ-
ства минеральными ресурсами принимаются во внимание их по-
тенциальные запасы в недрах земли. Технологический уровень
производства будет определяться теми научными открытиями и
изобретениями, которые предстоит сделать в рамках этого обоз-
римого будущего и которые сейчас трудно предсказать, во всяком
случае хронологически. Именно на протяжении обозримого буду-
щего следует ожидать завершения в планетарном масштабе таких
долговременных исторических процессов, как демографическая
революция, преодоление современной экономической отсталости
развивающихся стран (хотя это не значит, что все они станут
одинаково передовыми по критериям конца XXI века), пере-
ход к гуманному и демократическому обществу, преодоление
многих существенных различий между городом и деревней,
между физическим и умственным трудом и т. д. Вместе с тем
мало оснований для того, чтобы ограничивать пределами сле-
дующего столетия завершение таких процессов, как отмирание
государства, устранение различий между творческим и исполни-
тельным трудом, а тем более социальная и культурная интеграция
человечества.
Относительно же отдаленного будущего за пределами следую-
щего столетия в основном можно судить на основании различ-
ных гипотетических предположений, не противоречащих реальным
возможностям, но и не поддающихся определенным вероятност-
ным оценкам с точки зрения исторических сроков и конкретных
590 Глава XVIII. Будущее ]
форм воплощения в жизнь. Правомерно поэтому сказать, что наша
незнание об отдаленном будущем заведомо преобладает над
знанием. Дело в том, что к тому времени радикально изменится
социальная жизнь общества, экономическая деятельность подверг-^
нется глубоким технологическим преобразованиям, трансформи-j
руются потребности людей и средства их удовлетворения, тащ
что проблема ресурсов для их обеспечения предстанет в ином
виде, чем даже в обозримом будущем.
Научные критерии
предвидения
Основоположники материалистического понимания истории
с величайшей ответственностью и тщательностью подходили к;
предвосхищению будущего. Опираясь на объективную логику все-
мирной истории, они сделали принципиальный прогностический;
вывод, что в поступательном развитии человечества в процесс©
смены общественно-экономических формаций за капитализмом
следует коммунизм. Этот вывод был ими обоснован всесторонним
и глубоким анализом основных противоречий, закономерностей
и тенденций в развитии капитализма, которые с исторической
необходимостью ведут к его революционному преобразованию на
социалистических началах. Это научное социальное предвидение
было убедительно подтверждено в ходе реального исторического
процесса победой социалистической революции в России, образо-
ванием мировой социалистической системы, распадом колониаль-
ной системы империализма и многими другими радикальными
социальными преобразованиями и политическими событиями
XX века.
Вместе с тем Маркс, Энгельс и Ленин воздерживались от
того, чтобы предвосхищать конкретный ход и исход политиче-
ских событий на десятилетия вперед, предсказывать конкретные
формы, которые в обозримом будущем примет реальный исто-
рический процесс, устанавливать хронологическое расписание пе-
рехода от капитализма к социализму в разных странах, а тем
более предписывать детальные рецепты грядущим поколениям о
том, как им следует решать свои проблемы. Они проводили четкое
различие между тем, что можно предвидеть как магистральное
направление социального прогресса и тем, что можно обоснованно
прогнозировать в зависимости от того, идет ли речь о годах,
долгих десятилетиях или же отдаленном будущем. Как отмечал
В. И. Ленин, «ум десятков миллионов творцов создает нечто
неизмеримо более высокое, чем самое великое и гениальное
предвидение» !. Надо и нам учиться следовать этому.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 35. С. 281.
1. Непосредственное, обозримое и отдаленное будущее
121
К. Маркс в «Критике Готской программы» и В. И. Ленин в
«Государстве и революции» теоретически предвосхитили истори-
ческую необходимость двух фаз в становлении коммунистической
формации, однако воздержались от того, чтобы хронологически
определять продолжительность перехода от первой из них ко
второй, справедливо считая, что зрелость социальных отношений
определяется многими общественными факторами и зависит от
конкретного хода событий. В 1881 году в одном из писем к К. Каут-
скому Ф. Энгельс предостерегал его от того, чтобы предписывать
грядущим поколениям, как им следует решать свои социальные
проблемы. Называя подобные попытки предвосхищения будущего
праздным занятием, он заметил, что люди будущего социалисти-
ческого общества сами найдут разумное решение своих проблем ’.
Приводя в 1918 году в статье «Пророческие слова» предсказанное
Энгельсом за три десятилетия до этого описание грядущей мировой
войны, Ленин восклицал: «Какое гениальное пророчество!» И про-
должал: «Кое-что из того, что предсказал Энгельс, вышло иначе:
еще бы не измениться миру и капитализму за тридцать лет бешено
быстрого империалистического развития» 1 2.
Предвосхищение будущего, суждения о перспективах чело-
вечества должны придерживаться строго научных критериев фи-
лософского осмысления реального исторического процесса. Нелепо,
например, пытаться детально, в подробностях описывать обозри-
мое будущее с помощью каких-либо «контрольных цифр» произ-
водства и потребления современных видов продукции и услуг,
ибо экономическая деятельность общества претерпит радикальные
изменения уже в самом начале следующего века. Столь же
наивно требовать от предвосхищения отдаленного будущего боль-
шего, чем предельно общие и гипотетические суждения, не связан-
ные с определенными хронологическими сроками.
Исследование будущего, как принято сейчас называть состав-
ление социальных прогнозов и выявление перспектив развития
человечества, стало за последнюю четверть века относительно
самостоятельным, междисциплинарным направлением в науке,
что вызвано реальной потребностью современного общества.
Начавшийся в середине 60-х годов «бум прогнозов» во многом
был продиктован стремлением предвидеть долгосрочные экономи-
ческие и социальные последствия развернувшейся к тому вре-
мени научно-технической революции, а затем и настоятельной по-
требностью найти конструктивные решения для глобальных про-
блем человечества. В 60-е годы были созданы Комиссия 2000 года
Американской академии искусств и наук, Римский клуб, Гуд-
зоновский институт, общество «Фютюрибль» и многие другие как
международные, так и национальные научные центры по социаль-
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 35. С. 124.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 36. С. 473.
592 Глава XVIII. Будущее
lil" " ........... *1
ному прогнозированию, в том числе и в нашей стране. С 1974 года
существует Всемирная федерация исследований будущего. Составу
ление долгосрочных прогнозов социального и экономического
развития, научно-технического прогресса, экологической ситуации
и демографических процессов стало важной задачей международ-!
ных организаций, правительственных учреждений, научных цент-1
ров и крупнейших корпораций, ибо предсказуемость развития!
общества и международных отношений приобрела на исходе наше-4
го столетия исключительно важное значение во всех сферах дея^
тельности человека и человечества, которое учится исследовать!
будущее. Для нас важно — каким образом? |
-------------------------------- ]
Методы прогнозирования 3
В исследовании будущего применяется обширный и многооб^
разный арсенал научных методов, специальных методик, логи^
ческих и технических средств познания. Австрийский футуролог
Эрих Янч насчитывает их около 200, и его перечень не является
исчерпывающим. Однако основные методы социального прогнозна
рования сводятся к следующим пяти (остальные же являются их
различными сочетаниями и вариациями): 1) экстраполяция; 2) ис-
торическая аналогия; 3) компьютерное моделирование; 4) сцена-
рии будущего; 5) экспертные оценки. Каждый из этих методов*
предвосхищения будущего имеет свои достоинства и недостатки.
Точность экстраполяции, например, резко убывает по мере прод-
вижения в будущее, которое никак не может быть простым коли-
чественным продолжением настоящего. Весьма ограниченна при-
менимость к предвидению будущего исторической аналогии, ибо
будущее человечества никак не может в своих основных чертах
свестись к повторению прошлого. Это прекрасно понимал еще
Гегель, который остроумно писал: «Правителям, государственным
людям и народам с важностью советуют извлекать поучения из
опыта истории. Но опыт и история учат, что народы и пра-^
вительства никогда ничему не научились из истории и не дей-
ствовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь,
из нее. В каждую эпоху оказываются такие особые обстоя-3
тельства, каждая эпоха является настолько индивидуальным со-'
стоянием, что в эту эпоху необходимо и возможно принимать!
лишь такие решения, которые вытекают из самого этого состоя-;
ния» L
Наиболее надежным методом социального прогнозирования;
остается экспертная оценка перспектив реального исторического^
процесса при условии, что она опирается на верные теоретик
ческие представления о нем, использует результаты, полученные ch
1 Гегель. Соч. Т. 8. С. 7—8.
1. Непосредственное, обозримое и отдаленное будущее 593
помощью других методов, и дает этим результатам правильную
интерпретацию.
Предвосхищение будущего неизбежно так или иначе влияет
на сознание и поведение людей в настоящем. В зависимости от
содержащегося в социальных прогнозах описания будущего они
побуждают человека либо активно стремиться к нему, либо про-
тиводействовать его наступлению, либо пассивно ожидать его.
Поэтому любой социальный прогноз сочетает в себе как научно-
познавательное содержание, так и определенное идеологическое
назначение. И в этом сплаве двух функций — познавательной и
идеологической — может преобладать как первая, так и вторая.
Исходя из содержания и назначения различных прогнозов, можно
выделить четыре их основных типа (вида): 1) поисковые; 2) нор-
мативные; 3) аналитические; 4) прогнозы-предостережения.
Поисковые прогнозы (иногда их называют «изыскательскими»
или «реалистическими») составляются непосредственно для того,
чтобы выявить, каким может быть будущее, отправляясь от реалис-
тических оценок существующих в данное время тенденций разви-
тия в различных сферах общественной деятельности. Нормативные
прогнозы, ориентированные на достижение в будущем определен-
ных целей, содержат различные практические рекомендации для
осуществления соответствующих планов и программ развития.
Аналитические прогнозы, как правило, делаются для того,
чтобы в научных целях определить познавательную ценность
различных методов и средств исследования будущего. Прогнозы-
предостережения составляются для непосредственного воздействия
на сознание и поведение людей с целью заставить их предотвратить
предполагаемое будущее.
Конечно, различия между этими основными типами прогно-
зов условны; в одном и том же конкретном социальном прогнозе
могут сочетаться признаки нескольких видов.
Надо сказать, что некоторые доктринеры и консервативно на-
строенные обществоведы в нашей стране еще сравнительно недавно
отвергали футурологию, называя ее «буржуазной лженаукой»,
как прежде отвергали под этим предлогом генетику и киберне-
тику. Однако, опровергая претензии западных футурологов на
монопольное право исследовать будущее, вовсе нет нужды отка-
зывать социальному прогнозированию в праве на существование
как специальной отрасли научного знания, объявляя его преро-
гативой каждой науки в отдельности.
В современную эпоху наряду с дальнейшей специализацией в
науке нарастает стремление к интеграции знания как «снизу»
(биофизика, геохимия и т. д.), так и «сверху» (кибернетика,
экология и др.). К числу таких интегрирующих отраслей знания
относится и социальное прогнозирование, которое заведомо нельзя
развести по отдельным департаментам науки. Ибо не может
быть обоснованных социальных прогнозов без учета перспектив
Глава XVIII. Будущее
Ш
экономического, экологического, демографического развития, на-
учно-технического прогресса и возможной эволюции культуры, ди-
намики международных отношений. Предвосхищение будущего —
это междисциплинарное комплексное исследование перспектив
человечества, которое может быть плодотворным лишь в процессе
интеграции гуманитарного, естественнонаучного и технического
знания.
2.
Научно-техническая революция
и альтернативы будущего
• Современная технологическая эпоха ф Новый этап научно-технической рево-
люции ф Альтернативы будущего ф
Огромное и нарастающее воздействие на формирование буду-с
щего человечества оказывает научно-техническая революция, раз-
вернувшаяся во второй половине XX столетия. Аналогично аг-
рарной революции в неолите и промышленной революции конца
XVIII — начала XIX века она явилась радикальным технологи-
ческим переворотом в развитии производительных сил общества,
став прологом новой технологической эпохи во всемирной истории.
Современная технологическая
эпоха
Всякий радикальный технологический переворот приводит к
глубоким изменениям не только в производительных силах обще-
ства, но и в производственных отношениях, в самом образе жизни
людей, сопровождается расширением обмена деятельностью между
ними. Подчеркнем, что именно Марксу, Энгельсу и Ленину при-
надлежит приоритет в постановке тех важных социально-фило-
софских проблем, которые сейчас самым непосредственным обра-
зом связаны с научно-технической революцией, находятся в центре
осмысления ее значения для общества, ее возможных последствий
и исторических перспектив. Основоположники марксизма-лени-
низма всегда связывали практическое воплощение в жизнь гума-
нистических идеалов нового общества не только с глубокими рево-
люционными социальными и политическими преобразованиями,
но также и с ростом производительности труда, с перспекти-
вой превращения науки в непосредственную производительную
силу.
В наброске речи, посвященной памяти своего великого сорат-
ника, Ф. Энгельс так писал о Марксе: «Не было человека, который
2. Научно-техническая революция и альтернативы будущего
испытывал бы более чистую радость, чем он, при виде каждого
достижения науки в любой области, независимо от того, было ли
оно практически применимо или нет. Но на науку он смотрел преж-
де всего как на могущественный рычаг истории, как на револю-
ционную силу в самом высоком значении этого слова. И в качест-
ве такой именно силы он ею пользовался, в этом именно видел он
назначение тех огромных знаний, особенно во всех областях
истории, какими он обладал»
В научных открытиях и технических изобретениях осново-
положники марксизма-ленинизма проницательно усматривали ог-
ромный революционный потенциал для последующих социаль-
ных преобразований. К этой идее они неоднократно обращались
в своих произведениях и выступлениях. Так, спустя несколько
лет после поражения буржуазно-демократических революций
1848 года в Европе, во главе которых стояли различные мелкобур-
жуазные политические деятели и социалисты-утописты, Маркс
отмечал: «Пар, электричество и сельфактор были несравненно
более опасными революционерами, чем даже граждане Барбес,
Распайль и Бланки» 1 2. Распространяя с определенным основа-
нием это высказывание Маркса на вторую половину нашего
столетия, мы вправе утверждать, что компьютер, атомная энер-
гия, космические ракеты, лазер, биотехнология и высокотем-
пературная сверхпроводимость революционизируют современ-
ный мир.
Марксистская традиция, согласно которой развитие науки и
техники рассматривается как мощный революционный фактор
социального прогресса, особенно в социалистическом обществе,
была воспринята, обогащена и творчески развита В. И. Лениным
применительно к современной эпохе. О том приоритетном зна-
чении, которое придавал Ленин научно-техническому прогрессу
в освободительном движении трудящихся, свидетельствуют его
слова: «Перед союзом представителей науки, пролетариата и тех-
ники не устоит никакая темная сила» 3. В 1920 году, после победы
социалистической революции в России и окончания гражданской
войны, Ленин следующим образом определил историческую пер-
спективу построения нового общества: «Коммунизм есть Советская
власть плюс электрификация всей страны...» 4 В эту предельно
лаконичную формулировку, понятную для самых широких
народных масс, он вложил глубокий теоретический смысл, кото-
рый обогащается новым конкретно-историческим содержанием
в процессе социалистических общественных преобразований,
а именно: человечество может подняться на высшую ступень
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 348 —349.
2 Там же. Т. 12. С. 3.
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч.. Т. 40. С. 189.
4 Там же. Т. 42. С. 30; см. также С. 157 — 161.
Глава XVIII. Будущее
ДО.
социального развития только благодаря соединению наиболее!
прогрессивного общественного строя с самой передовой для своего!
времени наукой и техникой. 1
Иными словами, общественный строй и достигнутый техни^
ческий уровень производства не могут рассматриваться абстрактно!!
и изолированно друг от друга. Чтобы остаться передовыми, обай
эти компонента должны постоянно развиваться. Соединение]
новейшей технологии с прогрессивным общественным строем —
это не раз и навсегда приобретенный результат однократного^
приложения усилий, от которого можно получать постоянные^
дивиденды в будущем, а сложный диалектический процесс, в ко-j
тором обе взаимодействующие стороны должны находиться^
в состоянии непрерывного развития и обновления. Отсюда логи-;
чески следует, что современная научно-техническая революция!
в исторической перспективе представляет собой неотъемлемую
составную часть перехода человечества к новому социальному
устройству.
Новый этап
научно-технической
революции
Сейчас стремительно, нарастающими темпами развертывается
новый этап научно-технической революции, начавшийся на рубеже
70—80-х годов и открывающий необозримые перспективы даль-
нейшего ускорения в развитии производительных сил общества
и в обогащении его духовной жизни. Ведущими, приоритетными
направлениями нового этапа НТР стали микроэлектроника, ин-
форматика, робототехника, биотехнология, создание материалов с
заранее заданными свойствами, приборостроение, ядерная энер-
гетика, аэрокосмическая промышленность и т. д. Многообещающие
перспективы возникают в связи с открытием высокотемпературной
сверхпроводимости.
Нынешний этап многие ученые с веским основанием называют
«микроэлектронной революцией». Ведь как раз благодаря «мини-
атюризации» информационных систем, то есть воплощению воз-
растающих объемов научного знания во все меньшем физическом
объеме, становится возможным создание как суперкомпьютеров,
так и микропроцессоров. И если суперкомпьютеры позволяют нам
приблизиться к созданию «искусственного интеллекта», иначе
говоря, таких технических средств обработки информации, кото-
рые станут могущественным усилителем интеллектуальных спо-
собностей человека, то вездесущие микропроцессоры начинают
вторгаться в орудия труда, умножая его производительность,
буквально проникают во все поры материальной и духовной жизни
общества.
2. Научно-техническая революция и альтернативы будущего
Новому этапу развертывания научно-технической революции
должен соответствовать и новый этап социального состояния
общества. Этот вывод диктует объективная логика истории. Гря-
дущее общество, с точки зрения преобладающих в нем видов дея-
тельности, будет таким, в котором будут доминировать приобре-
тение нового знания, овладение им в процессе непрерывного об-
разования, а также его технологическое и человеческое применение
(в том числе в медицине и здравоохранении, в воспитании под-
растающего поколения и социальном обеспечении, в средствах
массовой информации и в сфере досуга и т. п.).
Информатизация общества происходит не в социальном «ва-
кууме». В обозримой исторической перспективе научно-тех-
ническая революция будет разворачиваться в мире, в котором
сосуществуют различные социальные системы, экономически
развитые и развивающиеся страны. Это, несомненно, скажется
и на характере и направлениях научно-технического прогресса
в глобальном, общечеловеческом масштабе, причем как в пози-
тивных, так и негативных своих проявлениях. Прогнозирова-
ние будущего и в этом аспекте предполагает учет многокомпо-
нентных факторов, так как именно их взаимодействие опре-
делит исторические перспективы научно-технического про-
гресса и его социальные последствия, их человеческое изме-
рение.
Научно-техническая революция открывает широкий простор
для всестороннего, целостного развития человека и соответст-
венно возрастания роли человеческого фактора во всех сферах
жизни общества. Однако реализация этой возможности может
быть плодотворной лишь в последовательной борьбе гуманисти-
ческого подхода к достижениям науки и техники против техно-
кратического подхода, низводящего человека до роли «винтика»
в социальных и технологических системах. Если определить глав-
ную социальную проблему, которую научно-техническая револю-
ция ставит в настоящем и будущем перед человечеством, то она
лаконично выражается в формуле — «высокое соприкосновение».
Эта терминология из лексикона компьютерной технологии при-
обретает более широкий смысл: чем выше уровень технологии
производства и всей человеческой деятельности, тем выше дол-
жна быть и степень развития общества, самого человека в их
взаимодействии с природой; соответственно развиваются новая
цивилизация и новая гуманистическая культура, исходящая
из того, что человек — «самоцель» общественного развития. При-
менительно к отдельной личности «высокое соприкосновение»
означает гармоничное соединение в ней высокой квалификации,
предельной компетенции в своей специальности, виртуозного
овладения техникой с научным мировоззрением, социальной
ответственностью и общечеловеческими нравственными ценно-
стями.
598 Глава XVIII. Будущее
Научно-техническая революция уже внесла в развитие про-
изводительных сил общества беспрецедентную инверсию: темпы
смены новых поколений техники стали стремительно опережать
темпы смены поколений работников. Все более расширяются сферы
деятельности, где на протяжении трудовой активности человека^
происходит смена нескольких поколений техники. Этот процесс^
необратим и предъявляет к работникам требование постоянного!
повышения квалификации и непрерывного образования. Образно!
говоря, «живое знание», носителем которого являются работу
ники, должно в своем развитии опережать знание, овеществленное;^
в новой технике, ибо в противном случае обществу угрожает^
технологическое отчуждение. j
Наука и техника в своем развитии несут не только блага, hoJ
и угрозы для человека и человечества. Это стало сегодня реаль-^
ностью и требует новых конструктивных подходов в исследовании'
будущего и его альтернатив.
Альтернативы
будущего
Уже в настоящем предотвращение нежелательных резуль-
татов и отрицательных последствий научно-технической ре-
волюции стало настоятельной потребностью для человечества
в целом. Оно предполагает своевременное предвидение этих
опасностей в сочетании со способностью общества противодей-
ствовать им, опираясь на экологические, социальные и полити-
ческие императивы нашей эпохи, встроенные в научно-техниче-
ский прогресс. Именно это во многом предопределит, какие альтер-
нативы в конечном счете возобладают в предстоящем человеку
будущем:
— неспособность предвидеть и предотвратить отрицательные
последствия научно-технической революции угрожает ввергнуть
человечество в термоядерную, экологическую или социальную
катастрофу;
— злоупотребление достижениями научно-технического про-^
гресса даже в условиях определенного контроля над их исполь-
зованием может привести к созданию тоталитарного технократи-
ческого строя, в котором подавляющее большинство населения
может на длительный исторический срок оказаться под властью
привилегированной господствующей элиты;
— пресечение этих злоупотреблений, гуманистическое исполь-
зование достижений научно-технической революции в интересах
всего общества и всестороннего развития личности сопровождается
ускорением социального прогресса.
От моральной ответственности ученых, от политической соз-
нательности самых широких масс, от социального выбора народов
3. Человечество перед лицом глобальных проблем
зависит, в русле какой из этих альтернатив научно-техническая
революция будет формировать будущее человечества в предстоя-
щие десятилетия. В исторической перспективе научно-техни-
ческая революция является могущественным средством социаль-
ного освобождения и духовного обогащения человека.
3.
Человечество
перед лицом глобальных проблем:
новое мышление в ядерный век
• Глобальные проблемы и социальный прогресс ф Происхождение глобальных
проблем ф Взаимосвязь и иерархия глобальных проблем ф Приоритет обще*
человеческих ценностей ф
Ныне, на рубеже двух столетий, человечество вплотную стол-
кнулось с острейшими глобальными проблемами современности,
угрожающими самому существованию цивилизации и даже самой
жизни на нашей планете. Сам термин «глобальный» ведет свое
происхождение от латинского слова «глобус», то есть Земля,
земной шар, и с конца 60-х годов XX столетия получил ши-
рокое распространение для обозначения наиболее важных и на-
стоятельных общепланетарных проблем современной эпохи,
затрагивающих человечество в целом. Это совокупность таких
острейших жизненных проблем на исходе нашего века, от ре-
шения которых зависит дальнейший социальный прогресс чело-
вечества и которые сами, в свою очередь, могут быть разрешены
лишь благодаря этому прогрессу.
Глобальные
проблемы х
и социальный
прогресс
К глобальным проблемам в первую очередь относятся сле-
дующие:
— предотвращение мировой термоядерной войны, создание
безъядерного ненасильственного мира, обеспечивающего мирные
условия для социального прогресса всех народов на основе кон-
сенсуса их жизненных интересов, взаимного доверия и обще-
человеческой солидарности;
— преодоление возрастающего разрыва в уровне экономи-
ческого и культурного развития между развитыми индуст-
риальными странами Запада и развивающимися странами Азии,
600___________ Глава XVIII. Будущее
" ——
Африки и Латинской Америки, устранение во всем мире эко-t
комической отсталости, ликвидация голода, нищеты и неграмот-.
ности, в которые ввергнуты сейчас многие сотни миллионов
людей;
— обеспечение дальнейшего экономического развития челове-
чества необходимыми для этого природными ресурсами, как возоб-
новимыми, так и невозобновимыми, включая продовольствие,
сырье и источники энергии;
— преодоление экологического кризиса, порождаемого ката-
строфическим по своим последствиям вторжением человека в био-
сферу, сопровождающимся загрязнением окружающей природной
среды — атмосферы, почвы, водных бассейнов — отходами про-
мышленного и сельскохозяйственного производства;
— прекращение стремительного роста населения («демогра-
фического взрыва»), осложняющего социально-экономический
прогресс в развивающихся странах, а также преодоление демо-
графического кризиса в экономически развитых странах из-за
падения в них рождаемости значительно ниже уровня, обеспе-
чивающего простую смену поколений, что сопровождается рез-
ким постарением населения и угрожает этим странам депопу-
ляцией;
— своевременное предвидение и предотвращение различных
отрицательных последствий научно-технической революции и ра-
циональное, эффективное использование ее достижений на благо
общества и личности.
Таковы наиболее важные и настоятельные глобальные проб-
лемы современной эпохи, перед лицом которых оказалось чело-
вечество на пороге нового тысячелетия своей истории. Список
глобальных проблем, конечно, не исчерпывается перечисленными
выше; многие ученые как в нашей стране, так и за рубежом с
определенным основанием включают в него и другие: междуна-
родный терроризм, распространение наркомании и алкоголизма,
распространение СПИДа и другие проблемы здравоохранения,
а также проблемы образования и социального обеспечения, куль-
турного наследия и нравственных ценностей и т. д. Принци-
пиальное значение, впрочем, имеет не составление сколько-
нибудь исчерпывающего списка глобальных проблем, а выявле-
ние их происхождения, характера и особенностей, а главное —
поиски научно обоснованных и реалистических в практическом
отношении способов их решения. Именно с этим связан целый
ряд общетеоретических, социально-философских и методологиче-
ских вопросов в их изучении, которые к настоящему времени
сложились в последовательную марксистско-ленинскую концеп-
цию глобальных проблем современности, опирающуюся на теоре-
тическое наследие основоположников научного мировоззрения, на
достижения современной науки и философии, творчески разра-
батываемой применительно к современным условиям.
3. Человечество перед лицом глобальных проблем
ш
* Сам термин «глобальные проблемы», впервые введенный в
'употребление в конце 60-х годов на Западе, получил широкое
распространение в значительной мере благодаря деятельности
Римского клуба. Заметим, однако, что вопреки распространенному
на Западе мнению приоритет в научном исследовании и предви-
дении тех проблем, которые ныне принято обозначать термином
«глобальные», принадлежит основоположникам марксизма, впер-
вые рассматривавшим их с точки зрения всемирно-исторического
процесса интернационализации и интересов человечества в целом.
С начала 70-х годов в нашей стране эта традиция марксистского
анализа была непосредственно переключена в том числе и на ис-
следования в области философии глобальных проблем.
Происхождение
глобальных проблем
Хотя термин «глобальные проблемы» ныне общепринят, марк-
систы и немарксисты вкладывают в него различное социально-
экономическое, политическое и идейное содержание. В отличие
от многих западных ученых и политических деятелей, которые иг-
норируют или умаляют социально-экономическую природу гло-
бальных проблем, марксисты исходят из того, что эти проблемы
порождены не только колоссально возросшими техническими
средствами воздействия общества на природу (включая природу
самого человека) и огромными масштабами его хозяйственной дея-
тельности (ставшими ныне сравнимыми с геологическими и дру-
гими планетарными естественными процессами). Они порождены
также стихийностью и неравномерностью общественного раз-
вития, анархией производства при капитализме, присущими ему
антагонистическими противоречиями, наследием колониализма и
неравноправными экономическими отношениями между империа-
листическими и развивающимися странами, погоней транснацио-
нальных корпораций за прибылью и текущими выгодами в ущерб
долговременным интересам всего общества. Глобальность этих
проблем вытекает, следовательно, не из их «повсеместности» и тем
более не из «биологической природы человека», как утверждают
многие буржуазные идеологи, а из того обстоятельства, что вслед-
ствие возрастающей интернационализации всей общественной
деятельности на земном шаре они прямо либо косвенно затра-
гивают человечество в целом.
Глобальные проблемы нашей эпохи — закономерное следствие
всей современной глобальной ситуации, сложившейся на земном
шаре в последней трети XX века. Для правильного понимания
происхождения, сущности и возможности их решения необходи-
мо видеть в них результат предшествовавшего всемирно-исто-
рического процесса во всей его объективной противоречивости.
Глава XVIII. Будущее
Ш.
Это положение, однако, не следует понимать банально и поверх-
ностно, рассматривая современные глобальные проблемы ка>
просто разросшиеся до планетарных масштабов традиционные i
истории человечества локальные либо региональные противоре-
чия, кризисы или бедствия. Напротив, будучи результатом (а не
просто суммой) предшествовавшего общественного развития чел<н
вечества, глобальные проблемы выступают как специфическое
порождение именно современной эпохи, как следствие крайне
обострившейся неравномерности социально-экономического, по-
литического, научно-технического, демографического, экологичен
ского и культурного развития в условиях совершенно новой, свое-1
образной исторической ситуации. |
Речь идет не только и даже не столько о неравномерности!
развития отдельных стран, но и о неравномерности развития"
различных сфер жизни и деятельности внутри этих стран, не--
равномерности в развитии различных сторон жизнедеятельности
человека, который в условиях своей жизни, в своем поведении и
сознании может, образно говоря, одновременно пребывать в раз-
ных исторических эпохах, разделенных между собой десятиле-
тиями и столетиями. И эти исторические контрасты сочетаются
с охватившим нашу планету стремительным процессом интерна-
ционализации, характеристика которого была дана в резолюции
XXVII съезда КПСС: «В сочетании соревнования, исторического
противоборства двух систем и нарастающей тенденции к взаимо-
зависимости государств мирового сообщества — реальная диалек-
тика современного мирового развития. Через борьбу противо-
положностей складывается противоречивый, но взаимозависимый,
во многом целостный мир» ’. В сравнении с прошлыми историче-
скими эпохами неизмеримо возросли как общепланетарное един-
ство человечества, спаянного общей судьбой, так и его беспреце-
дентное многообразие.
Пять миллиардов людей, живущих ныне на нашей планете,
будучи современниками по отношению друг к другу, сопряжен-
ные экономической взаимозависимостью и почти мгновенно вос-
принимающие все события в мире благодаря новейшим средствам
массовой коммуникации и информации, вместе с тем живут не
только в разных странах и различных социальных системах, но и,
с точки зрения достигнутого ими уровня развития, обитают как бы
в различных исторических эпохах: нередко на одном континенте
и даже в одной стране полуизолированные от внешнего мира
родоплеменные общины, едва вышедшие из неолита (в бассейне
Амазонки, в Тропической Африке или в Новой Гвинее), находят-
ся на расстоянии всего одного-двух часов полета на реактивном
лайнере от экономических и интеллектуальных центров совре-
менной цивилизации.
1 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. С. 100.
3. Человечество перед лицом глобальных проблем 603
Несмотря на разительные социальные, экономические, поли-
тические и культурные контрасты, правомерно тем не менее
говорить о становлении единой цивилизации на нашей планете.
Однако ее утверждение и развитие немыслимо без всеобщего при-
знания таких фундаментальных гуманистических принципов, как
свобода выбора народами своего будущего, возрастающая много-
вариантность социального прогресса и верховенство общечело-
веческих интересов над бесчисленными центробежными силами.
История неумолимо поставила на повестку дня переход от по-
литической конфронтации к диалогу, от идеологического и ре-
лигиозного фанатизма к деидеологизации межгосударственных
отношений, к терпимости и плюрализму, от непримиримого про-
тивоборства к совместной эволюции различных социальных си-
стем на основе взаимной военной, экологической, экономической
безопасности для всех стран и народов.
Глобальные проблемы современности порождены в конечном
счете именно всепроникающей неравномерностью развития ми-
ровой цивилизации, когда технологическое могущество человече-
ства неизмеримо превзошло достигнутый им уровень обществен-
ной организации, политическое мышление явно отстало от поли-
тической действительности, а побудительные мотивы деятельно-
сти преобладающей массы людей и их нравственные ценности
весьма далеки от социального, экологического и демографиче-
ского императивов эпохи.
Взаимосвязь и иерархия
глобальных проблем
Историческое своебразие и социальная уникальность глобаль-
ной ситуации, сложившейся на рубеже двух тысячелетий, вла-
стно требуют от человечества нового политического мышления,
высокой моральной ответственности и беспрецедентных практиче-
ских действий как во внутренней политике отдельных стран, так
и в международных отношениях, как во взаимодействии общества
с природой, так и во взаимоотношениях между самими людьми.
Современная глобальная ситуация сплела все противоречия нашей
эпохи в единый, нерасторжимый «тугой узел», развязать ко-
торый в состоянии лишь социальное и духовное обновление чело-
веческого общества, новое мышление в соединении с новой прак-
тической деятельностью.
Все глобальные проблемы современности тесно связаны друг
с другом и взаимно обусловлены, так что изолированное решение
их практически невозможно. Так, обеспечение дальнейшего эконо-
мического развития человечества природными ресурсами заведомо
предполагает предотвращение нарастающего загрязнения окру-
жающей среды, иначе это уже в обозримом будущем приведет
604 Глава XVI11. Будущее
к экологической катастрофе в планетарных масштабах. Именно^
поэтому обе эти глобальные проблемы справедливо называют эко-ч
логическими и даже с определенным основанием рассматривают*
как две стороны единой экологической проблемы, В свою очередь,?
эту экологическую проблему можно решить лишь на пути нового»
типа экономического развития, плодотворно используя потенциал?
научно-технической революции, одновременно предотвращая ее<
отрицательные последствия. О том, какие перспективы в этом?
отношении открывает научно-технический прогресс, свидетель-;
ствуют теоретические расчеты, согласно которым — даже по срав- j
нению с лучшими мировыми показателями — затраты энергии ’
для производства стали могут быть снижены в 4 раза, алюминия —
в 6, цемента — в 5, для переработки нефти — в 9, производства •
бумаги — в 125 раз. Еще больше возможностей для экономии при-
родных ресурсов содержится в прекращении их расточительно-
го использования, когда до 90—95% из них составляют отходы
конечного потребления человеком.
Тесная связь с очевидностью выявляется также между эко-
номической отсталостью и стремительным ростом населения в
развивающихся странах, численность которого только с 1950 по
1987 год увеличилась с 1,6 до 3,8 млрд человек (а к 2000 году их
доля в мировом населении достигнет почти 80%). Так, в первые
послевоенные годы разрыв в уровне национального дохода на ду-
шу населения между развитыми и развивающимися странами со-
ставлял 10 : 1. И хотя темпы экономического роста за истекшие
четыре десятилетия в целом в развивающихся странах были зна-
чительно выше, чем в развитых, к настоящему времени этот разрыв
увеличился до 12 : 1 вследствие более высоких темпов роста населе-
ния в развивающихся странах. Статистические расчеты показы-
вают: если бы ежегодный прирост населения в развивающихся
странах был таким же, как в развитых, то контраст между ними
по уровню дохода на душу населения сократился бы к настоящему
времени до 1:8 и мог бы оказаться в сопоставимых размерах
на душу населения вдвое выше, чем сейчас. Однако сам этот
«демографический взрыв» в развивающихся странах, как счи-
тают ученые, обусловлен их сохраняющейся экономической,
социальной и культурной отсталостью. Неспособность челове-
чества разрешить хотя бы одну из глобальных проблем самым
отрицательным образом повлияет на возможность решения всех
остальных.
В представлении некоторых западных ученых взаимосвязь и
взаимообусловленность глобальных проблем образуют некий «по-
рочный круг» неразрешимых для человечества бедствий, из кото-
рого либо вообще нет выхода, либо единственное спасение состо-
ит в немедленном прекращении экономического роста и роста
населения. Такой подход к глобальным проблемам сопровождает-
ся различными алармистскими, пессимистическими прогнозами
3. Человечество перед лицом глобальных проблем
будущего человечества. В 70—80-е годы на Западе было опублико-
вано немало мрачных пророчеств, основанных на убеждении в
неспособности человечества разрешить глобальные проблемы.
Автор одного из них, американский социолог Р. Л. Хейлбронер,
предрекая под влиянием первых докладов Римскому клубу впа-
дение человечества в новое варварство на опустошенной планете,
пессимистически заявлял: «И если под вопросом: «Есть ли на-
дежда у человека?» — мы подразумеваем возможность справиться
с вызовами, которые бросает нам будущее, без чудовищной рас-
платы, то напрашивается ответ: «Такой надежды нет!» L
В противоположность подобным пессимистическим настрое-
ниям многие ученые, прежде всего марксисты, придерживаются
на будущее в своих взглядах социального оптимизма, продикто-
ванного обоснованным убеждением в том, что человечество обла-
дает необходимым интеллектуальным потенциалом и материаль-
ными ресурсами для решения глобальных проблем, как бы
сложны они ни были. Поэтому и в теории и на практике для
оптимистически настроенных ученых и политических деятелей во
всем мире, озабоченных выживанием человечества и сохранением
цивилизации, характерен конструктивный подход к глобальным
проблемам. Именно такой реалистический подход лежит в основе
марксистско-ленинской концепции глобальных проблем совре-
менности, разрабатываемой советскими учеными.
Важнейшее место в марксистско-ленинской концепции гло-
бальных проблем современности занимает вопрос об их объектив-
ной «иерархии», то есть о приоритетности одних из них по отно-
шению к другим и их соподчиненности. Правильное определение
приоритетов в решении глобальных проблем имеет исключитель-
но важное практически-политическое значение. «Иерархия» гло-
бальных проблем отнюдь не сводится к их формальной научной
классификации. Она предполагает не просто приоритет одних из
них по отношению к другим в соответствии с объективным зна-
чением каждой из них для человечества, с насущностью их реше-
ния. Исходя из диалектики всей совокупности глобальных проблем
как взаимообусловленной комплексной системы реальных проти-
воречий современной эпохи, важно рассмотреть эту «иерархию»
сквозь призму их причинно-следственных связей, которые, в свою
очередь, диктуют определенную последовательность как в их тео-
ретическом анализе, так и в практическом решении.
Какими бы серьезными опасностями для человечества ни со-
провождались все остальные глобальные проблемы, они даже в со-
вокупности отдаленно несопоставимы с катастрофическими демо-
графическими, экологическими и иными последствиями мировой
термоядерной войны, которая угрожает самому существованию
цивилизации и жизни на нашей планете. Вот почему безъядерный,
1 Heilbroner R. L. An Inquiry into the Human Prospect. N. Y., 1974. P. 136.
606
Глава XVIII. Будущее
ненасильственный мир — не только высшая социальная ценность^
но и необходимое предварительное условие для решения всех}
остальных глобальных проблем современности. Это краеуголь-
ный камень нового политического мышления, ставящего обще^
человеческие интересы и ценности выше всех остальных и
исключающего войну как продолжение политики иными сред-
ствами.
Еще в конце 70-х годов ученые полагали, что мировая тер-
моядерная война будет сопровождаться гибелью многих сотен
миллионов людей и разрушением мировой цивилизации; теперь
же стало очевидным: такая война приведет к уничтожению не
только человечества, но и самой жизни на Земле.
Исследования, посвященные вероятным последствиям термо-
ядерной войны, выявили, что даже 5% накопленного к настоя-
щему времени ядерного арсенала великих держав (в случае его
военного применения) будет достаточно, чтобы ввергнуть нашу
планету в необратимую экологическую катастрофу: поднявшаяся
в атмосферу сажа от испепеленных городов и лесных пожаров
создаст непроницаемый для солнечных лучей экран и приве-
дет к падению средней температуры на десятки градусов, так
что даже в тропическом поясе наступит долгая полярная ночь.
В итоге такой «ядерной зимы» погибнет не только все человече-
ство, но, вероятно, и сама жизнь на Земле.
В настоящее время приоритетность предотвращения мировой
термоядерной войны по отношению ко всем остальным глобаль-
ным проблемам в возрастающей мере осознается мировой общест-
венностью. Подтверждением этому могут служить такие примеры,
как проведенный в феврале 1987 года в Москве международ-
ный форум «За безъядерный мир, за выживание человечества»,
создание международного фонда «За выживание и развитие че-
ловечества», реализация договора о ликвидации ракет средней и
меньшей дальности, многообещающее начало процесса мирного
урегулирования региональных конфликтов в Афганистане и Кам-
бодже, на Юге Африки, в Центральной Америке и на Среднем Вос-
токе, реальные перспективы снижения противостояния между
странами НАТО и Варшавского Договора, а также возрастающее
политическое доверие между великими державами, позволяющее
уже сейчас сократить наполовину стратегические ядерные арсена-
лы СССР и США.
В свое время В. И. Ленин провозгласил принцип мирного со-
существования, рассматривая его как долговременную, прочную
и наиболее благоразумную основу во взаимоотношениях госу-
дарств с различным социальным строем в современную эпоху. Если
в первые десятилетия после Октябрьской революции этот принцип
воспринимался в основном как средство создания наиболее бла-
гоприятных внешних условий для строительства социализма в
нашей стране (хотя и тогда его историческое содержание этим
3. Человечество перед лицом глобальных проблем
далеко не исчерпывалось), то теперь стало очевидным, что мир-
ное сосуществование — необходимое условие, повелительный им-
ператив для выживания человеческой цивилизации в целом, для
сохранения жизни на нашей планете. Именно Ленину принад-
лежит исключительно глубокая и проницательная мысль, значение
которой в полной мере можно постигнуть лишь сейчас. По сви-
детельству Н. К. Крупской, еще в 1918 году он предвидел, что
«современная техника сейчас все более и более помогает раз-
рушительному характеру войны. Но будет такое время, когда война
станет настолько разрушительной, что она вообще станет невоз-
можной» ’. Такое время наступило после изобретения ядерного
оружия и чудовищного нагромождения его в арсеналах великих
держав. Обеспечение мира с помощью военной силы и гонки
вооружений, стремление к военному превосходству и политиче-
скому диктату в создавшихся условиях стали абсурдными, не-
состоятельными. Концепция односторонней безопасности, опи-
рающаяся на стремление к военному превосходству, ныне усту-
пает место осознанию того, что подлинная безопасность может
быть достигнута лишь политическими средствами, благодаря
согласованию жизненных интересов и взаимному доверию всех
народов.
Приоритетность предотвращения мировой термоядерной вой-
ны определяется не только ее последствиями, но также и тем, что
ненасильственный мир без ядерного оружия создает необходи-
мые предпосылки и гарантии для научного и практического реше-
ния всех остальных глобальных проблем в условиях международ-
ного сотрудничества.
Достаточно сказать, что гонка вооружений ныне поглощает
триллион долларов ежегодно, не говоря уже об отвлечении десят-
ков миллионов людей на службу в армии и на производство воору-
жений, о связанном с этим расхищении природных ресурсов, а
также расточительстве научно-технического потенциала. Общая
сумма военных расходов только за один год ныне почти сравнялась
с внешней задолженностью всех развивающихся стран, накоплен-
ной за четверть века и достигшей на начало 1989 года 1,2 трлн дол-
ларов. По ориентировочным расчетам ФАО (Продовольствен-
ной и сельскохозяйственной организации ООН), для устранения
голода и недоёдания на земном шаре к 2000 году требуется при-
мерно 1,6 трлн долларов, то есть сумма, равная военным расхо-
дам за полтора года. И одной десятой отчислений от военных рас-
ходов хватило бы для того, чтобы обеспечить необходимые капи-
таловложения в экономику развивающихся стран для ихт быстрой
модернизации. Такая же доля вычета из военных расходов на эко-
логические программы позволила бы резко обратить вспять за-
грязнение окружающей среды на нашей планете. Сейчас в мире
1 Крупская Н. К. О Ленине. М., 1960. С. 40—41.
608
Глава XVIII. Будущее
ежегодно рождается около 130 млн детей — цифра, которая при-
водит в трепет многих демографов. Но если сравнить ее
с ежегодными военными расходами, то они составят почти
8 тыс. долларов на каждого появившегося на свет младенца, то есть
сумму, при разумном расходовании вполне достаточную для обе-
спечения каждого нового жителя планеты полноценным обра-
зованием, здравоохранением, жильем, а со временем и рабочим
местом.
Из приведенных сопоставлений следует, что впервые в исто-
рии перед человечеством открылась возможность обеспечить
средствами существования многомиллиардное население земного
шара, создать всем им достойные условия жизни. Для дости-
жения этого человечество ныне располагает необходимыми эко-
номическими и финансовыми ресурсами, научно-техническими
возможностями и интеллектуальным потенциалом. Но для во-
площения этой возможности необходимы новое политическое
мышление, добрая воля и международное сотрудничество на
основе приоритета общечеловеческих интересов и ценностей.
Приоритет
общечеловеческих ценностей
Признание приоритета общечеловеческих интересов и ценно-
стей полностью соответствует марксистско-ленинскому учению о
социальном прогрессе *. Как отмечал В. И. Ленин, «с точки зрения
основных идей марксизма, интересы общественного развития
выше интересов пролетариата...» . Теоретический анализ важ-
нейших противоречий нашей эпохи (носящих классовый, обще-
демократический, общечеловеческий и внутрицивилизационный
характер) приводит к выводу, что в нынешней своеобразной
конкретно-исторической глобальной ситуации основным зве-
ном в борьбе за социальный прогресс становится первоочеред-
ное разрешение того противоречия, которое грозит наиболее
катастрофическими последствиями человечеству. Возникает си-
туация, когда разрешение ряда основных социально-экономиче-?
ских антагонизмов (между трудом и капиталом и пр.) оказывается^
как бы зависимым от разрешения этого, более общего, не носящего^
непосредственно классового характера, противоречия. Новое мыий
ление предполагает осознание новых исторических приоритетов^
властно заявивших о себе на исходе нашего века: многое из того^
что прежде марксисты считали осуществимым в планетарном мас-З
штабе лишь после победы социализма во всем мире, необходимо^
начать воплощать в жизнь уже сегодня во имя спасения человек
чества и цивилизации. 1
1 См. гл. XV «Прогресс». |
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 4. С. 220. |
3. Человечество перед лицом глобальных проблем
ш
Глобальные проблемы цивилизации требуют для своего раз-
решения самой широкой коалиции всех социальных сил и обще-
ственных движений, заинтересованных в социальном прогрессе,
и одновременно создают объективные условия и субъективные
предпосылки для их сотрудничества. Диалектика социального про-
гресса в современную эпоху проявляется в том, что борьба за реше-
ние глобальных проблем не отдаляет, а, напротив, приближает
социальное обновление общества.
Несомненно, человечество не может позволить себе отложить
решение первоочередных глобальных проблем (прежде всего
проблем мира, разоружения, экологии и др.) до той поры, пока
социальная солидарность и планомерное, сознательное развитие
общества повсеместно возобладают на нашей планете. Этого
не в состоянии ждать и сама природа: она буквально взывает
к спасению от расхищения ее ресурсов и катастрофического
загрязнения окружающей среды. Если откладывать решение гло-
бальных проблем на десятилетия, то не исключено, что в резуль-
тате вообще некому и нечего будет решать. Для такого непозво-
лительного откладывания нет никаких разумных, сколько-ни-
будь веских оснований — ни теоретических, ни практических.
Напротив, именно сегодня складываются новые условия, позво-
ляющие по крайней мере начать поэтапное решение основных
глобальных проблем.
По своему характеру, по своей сущности решение всех глобаль-
ных проблем не выходит за пределы общедемократических тре-
бований самых широких слоев населения. Идет ли речь о предо-
твращении термоядерной войны и выживании" человечества, об
установлении нового международного экономического порядка
или регулировании роста мирового населения, о прекращении за-
грязнения окружающей среды или о преодолении отрицательных
последствий научно-технической революции — успешно бороться
за решение этих глобальных проблем можно и нужно уже сейчас
на основе конструктивного и взаимоприемлемого сотрудничества
всех стран и народов, невзирая на различия социальных систем,
к которым они принадлежат.
Вот почему наша страна своей политикой открыто провозгла-
шает — все, для кого общечеловеческие ценности имеют безус-
ловный приоритет в сравнении с любыми частными интересами
отдельных групп людей, социальных слоев и стран, все, кто высту-
пает за решение глобальных проблем, за выживание человечест-
ва и сохранение природы,— все они с нами, даже если высту-
пают против по другим вопросам, расходятся с нами в своих пред-
почтениях той или иной социальной системы, в своих политиче-
ских, идеологических и прочих убеждениях. Это и есть новое
мышление, единственно приемлемая философия для нашего сот-
канного из противоречий, но взаимосвязанного и целостного
мира!
20 Введение в философию, ч. 2
610
Глава XVIII. Будущее
4.
Будущее человечества
и реальный исторический процесс
• Необратимость прогресса • Ускорение ритма истории • Пределы роста
и стимулы развития ф Гуманистическая миссия прогнозирования ф От преды-
стории к подлинной истории ф
Прошлое, настоящее и будущее человечества органически сое-
динены между собой общими закономерностями поступательно-
го развития общества, которые уходят в глубь веков и проникают
в обозримую историческую перспективу. Настоящее — это итог
всей предшествовавшей всемирной истории и вместе с тем колы-
бель его будущего. Будущее человека уже объективно содержится
в его настоящем как в материальном, так и в духовном отношении.
Оно предстает и предстанет результатом творческой, практической
деятельности людей, которые могут созидать будущее, лишь ис-
пользуя так или иначе то, чем они реально располагают в настоя-
щем. Будущее, которое ожидает человека, чтобы не остаться иде-
альным воздушным замком, может быть возведено лишь из кирпи-
чей настоящего на прочном фундаменте прошлого. Свобода, кото-
рой обладает человечество в отношении своего будущего, похожа
на свободу творческой мысли архитектора: создавая проект свое-
го здания, он должен считаться и с материалом, которым распо-
лагает, и со средствами, которые имеет в своем распоряжении, и с
местностью, где здание воздвигается. А то, каким предстанет это
здание в глазах его современников и потомков, в огромной, если
не решающей мере зависит от его интеллектуального потенциала.
Необратимость прогресса
В конечном счете в обозримой перспективе будущее человече-
ства — это дальнейшее восхождение реального исторического про-
цесса на новые ступени в развитии общества. Это поступательное
движение, называемое социальным прогрессом, не может быть
ни простым продолжением настоящего, ни циклическим повторе-
нием прошлого, хотя, конечно, и то, и другое вплетется в его ткань.
Но вплетется только отчасти и в весьма своеобразной форме, ибо
в своей основе этот процесс означает становление совершенно но-
вого, беспрецедентного в истории гуманного и демократического
общества, которое призвано воплотить в себе вековые социальные
идеалы человечества.
Предвосхищение будущего, научное социальное предвидение
предъявляют к человеческому интеллекту постоянно возрастаю-
щие требования. Для того чтобы предвидеть будущее и найти
4. Будущее человека и реальный исторический процесс 611
практические средства для решения настоятельных проблем на-
шей эпохи, явно недостаточно простого здравого смысла и мыш-
ления, опирающегося лишь на стереотипы и традиционный опыт
прошлого. Задача науки — дать реальное представление о бу-
дущем, исходя из принципов, на которых вообще держится весь
фундамент научного знания, и прежде всего исходя из принципа
объективности. Последний предполагает строгое соответствие
выводов исходным предпосылкам, доказательный анализ реаль-
ности без каких-либо субъективных «дополнений» к ней, знание
определенных закономерностей, тенденций исторического разви-
тия. «Проекция в будущее» этих закономерностей (с учетом,
разумеется, их неизбежного обогащения в ходе исторического
процесса) и означает научное предвидение будущего, противо-
положное всяким формам утопизма, от которых предостерегал
К. Маркс.
Каковы же основные закономерности и тенденции реального
исторического процесса, которые формируют будущее человече-
ства?
Одной из таких основных закономерностей является необра-
тимость социального прогресса в масштабе всемирной истории.
Марксисты, конечно, отнюдь не разделяют высмеянный Вольтером
в философской повести «Кандид» наивный оптимизм доктора
Панглоса, неизменно восклицавшего вопреки обрушивавшимся
на него бедствиям, что «все к лучшему в этом лучшем из миров!».
На протяжении истории неоднократно имели место длительные
застойные периоды и сложные зигзаги в развитии, как в ло-
кальном, так и в региональном масштабе; различные общества
в результате стихийных бедствий и социальных катастроф иногда
оказывались отброшенными далеко вспять в экономическом, по-
литическом и культурном отношении. Но при всей сложности,
неравномерности и диалектической противоречивости происхо-
дило неуклонное восхождение человечества от низших форм со-
циальной организации к высшим. Хотя в каждом конкретном
случае исход столкновения противостоящих друг другу сил
прогресса и реакции заранее отнюдь не предрешен с фатальной
неизбежностью, тем не менее победа прогрессивных сил, как пра-
вило, оказывается более прочной, тогда как победа реакционных
сил временной и преходящей. Это обстоятельство и придает необ-
ратимость социальному прогрессу, пока существует человечество.
Ускорение ритма
истории
Другая важнейшая особенность социального прогресса —
возрастание его темпов, или, по образному выражению советского
ученого Б. Ф. Поршнева, «ускорение ритма истории», которое при-
Глава XVIII. Будущее
ш
дает особую динамичность и стремительность поступательному раз- ;
витию общества в современную эпоху в ее сопоставлении с про-
шлыми. Скорость и радикальность социального обновления —
результат возрастания роли народных масс в истории, их твор- ;
ческой революционно-созидательной активности. «Основная при- «
чина этого громадного ускорения мирового развития,— подчер- ;
кивал В. И. Ленин, имея в виду современную ему эпоху,— есть
вовлечение в него новых сотен и сотен миллионов людей» \ А ведь j
такого количества людей просто физически не существовало в
древности. Согласно демографическим данным, в неолите насе- ,
ление всего земного шара едва ли превышало 25 млн человек,
оно достигло 250 млн к началу нашей эры и миллиарда — в на- ;
чале XIX века. Ныне же на земном шаре живет более 5 млрд че-
ловек. Население лишь одной нашей страны превышает по чис- J
ленности все человечество в начале нашей эры, а Китая — все
человечество в 1800 году.
Причина «ускорения ритма истории», конечно, не сводится
лишь к увеличению численности мирового населения. Числен- ;
ность населения должна быть умножена на его активную вовле-
ченность в историческую деятельность, на его образованность,
производительность труда, на политическую сознательность. И в ,
этом отношении современная эпоха также не имеет себе равных J
в истории. Ускорение социального прогресса — это кумулятивное;
следствие, слагаемое многих объективных факторов, действующих!
в истории: наряду с возрастанием роли народных масс и демркра-’
тизацией общественной жизни они включают в себя раскрепоще-
ние личности и увеличение ее свободы, накопление научных 1
знаний и рост технического могущества человека по отношению!
к природе, вовлечение все более широкого круга народов в меж-^
дународное общение и обмен результатами своей деятельности,!
интернационализацию социально-экономических, политических и]
культурных процессов. 1
По насыщенности политическими событиями и социальными^
преобразованиями, экономическими переменами и технологиче-|
скими нововведениями, по интенсивности международного обмеЧ=
на деятельностью в сфере науки и культуры каждый год на исходе^
XX века смело может быть приравнен к десятилетию в XIX веке^
к столетию в средневековье и в античности, к тысячелетию
глубокой древности. В этом уплотнении исторического времени^
в сопоставлении с его хронологическими рамками, то есть в «ус-^
корении ритма истории», с очевидностью проявляется стремитель-j
ное возрастание темпов социального прогресса в ходе постулат
тельного развития цивилизации на нашей планете. Благодаря это-
му ускорению социального прогресса мир уже в первой четверти?
следующего столетия будет еще более разительно отличаться?
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45. С. 174.
4. Будущее человека и реальный исторический процесс
от того, в котором мы сейчас живем, чем наш мир отличается от
того, каким он был еще в начале XX века, а последний — от сред-
невековья. В предстоящие 20—30 лет, как мы вправе ожидать,
будет сделано больше научных открытий и технических изобре-
тений, произойдет больше социальных преобразований и эконо-
мических перемен, значительных политических событий и изме-
нений в сфере культуры, чем их было за предшествовавшее наше-
му столетие.
Пределы роста
и стимулы развития
При «проекции в будущее» современных закономерностей и
тенденций реального исторического процесса нередко напраши-
ваются вопросы: как долго может продолжаться ускорение соци-
ального прогресса? Разве не существуют в обозримом будущем
абсолютные, физические переделы для роста населения и эконо-
мического развития, для промышленного производства, наконец,
для интеллектуальной и психологической способности человека
приспособиться к процессу стремительных изменений в окру-
жающем его мире? Многие ученые (как естествоиспытатели,
так и обществоведы), особенно на Западе, отвечая на подобные
вопросы, склонны утверждать, что такие пределы существуют,
причем не в столь уж отдаленном будущем. Экстраполируя в бу-
дущее статистические данные о росте потребления невозобнови-
мых природных ресурсов и загрязнении окружающей среды, они
полагают, что уже в начале следующего столетия, самое позднее
к его середине экономическое развитие человечества исчерпает
себя: либо развитие будет сознательно ограничено, прекращено,
либо завершится экологической катастрофой в глобальном масш-
табе.
К таким более или менее категорическим выводам в начале
70-х годов пришли в своих докладах Римскому клубу многие
авторитетные специалисты на основании разработанных ими гло-
бальных моделей. Сформулированная ими концепция «пределов
роста» получила широкое распространение на Западе и до сих
пор пользуется определенной популярностью в своих различных
модификациях. Основной методологический порок подобных мо-
делей, как и покоящейся на них концепции «пределов роста»,
состоит в том, что, экстраполируя, формально распространяя
на будущее современные тенденции экономического, научно-тех-
нического и демографического роста, они не учитывают того об-
стоятельства, что накопление количественных изменений не мо-
жет не сопровождаться перерывом постепенности, скачками, ко-
ренными качественными изменениями. Для сторонников концеп-
ции «пределов роста» всякое новое качество в общественном
Глава XVIII. Будущее
ш
развитии (даже если они его признают) — не что иное, как возве-
денное в п-ю степень, гипертрофированное количество. Тем самым
проблема поступательного развития оказывается подмененной
проблемой экспоненциального роста с вытекающими из него «пре-
делами». Иначе говоря, экстенсивный рост, будь то экономики или
населения заслоняет и игнорирует интенсивное развитие общества
в целом.
Конечно, экспоненциальный рост того или иного конкретного
процесса не может продолжаться бесконечно, он имеет свои пре-
делы (хотя остается открытым для обсуждения вопрос о том, ка-
кой характер носят эти пределы, когда и на каком уровне они мо-
гут быть достигнуты в каждом конкретном случае). Однако под-
линная проблема перспектив социального прогресса и будущего
человечества лежит совсем в иной плоскости, ибо количественный
рост и развитие как в природе, так и в обществе (включающее
в себя переход от одного качественного состояния к другому) — от-
нюдь не тождественные процессы. Как подчеркивал В. И. Ленин,
«развитие заведомо не есть простой, всеобщий и вечный рост,
увеличение...» !.
В этом легко убедиться, обратившись за примерами к неорга-
ническому миру. Так, добыча и потребление отдельных видов
минерального сырья, энергии и других природных ресурсов
действительно не могут бесконечно возрастать в геометрической
прогрессии, как не может продолжаться загрязнение окружаю-
щей среды, уже сейчас принявшее угрожающие размеры. Однако
ссылки на ограниченность природных ресурсов — отнюдь не до-
вод против экономического развития и социального прогресса.
Социальный, экономический и технический прогресс на про-
тяжении всемирной истории в своей эволюционной и революци-
онной форме постоянно преодолевал подобные «физические пре-
делы». Совершенствование орудий труда и методов производства
постоянно расширяет рамки экономического роста, а технологи-
ческие революции создают совершенно новые, не существовав-
шие прежде сферы экономической деятельности, не только умно-
жают уже известные природные ресурсы, делая их доступными
для практического использования человеком, но и превращают
в ресурсы то, что прежде ими не являлось. Благодаря научно-тех-
нической революции в современную эпоху систематическое внед-
рение новых научных открытий и технических изобретений по-
зволяет рассматривать проблему обеспеченности экономического
развития природными ресурсами в совершенно иной плоскости,
чем в недавнем еще прошлом.
Уже эти общие теоретические соображения заставляют диа-
лектически воспринимать саму проблему наличия определенных
«пределов» для экспоненциального роста в природе и обществе.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 229.
4 а Будущее человека и реальный исторический процесс
615
Как это ни парадоксально на первый взгляд, существование опре-
деленных «пределов роста» является необходимой предпосылкой
для развития. В самом деле, если бы не было пределов для раз-
множения примитивных биологических организмов, то в этом
случае стал бы невозможен и естественный отбор, а следова-
тельно, биологическая эволюция. Любые более высокоорганизован-
ные биологические организмы, если бы они и возникли в результа-
те мутации, просто захлебнулись бы в океане примитивных форм
жизни, поскольку скорость размножения последних неизмеримо
выше, чем у первых.
Аналогичным образом обстоит дело и с социальным прогрессом.
Всемирная история подтверждает, что наличие определенных
«пределов» для экстенсивного роста служит скорее объективным
стимулом для общественного развития, чем его тормозом. Напри-
мер, если бы не существовало пределов для охоты и собирательства,
человечество, возможно, и поныне пребывало на примитивной
ступени присвоения готовых продуктов природы; во всяком случае,
его переход к земледелию и скотоводству задержался бы на тыся-
челетия. Если бы у людей было вдоволь древесного угля, то это,
несомненно, замедлило бы переход к использованию минерального
топлива, затруднило бы распространение целого ряда техниче-
ских изобретений. Если бы не было определенных пределов для
человеческой памяти и физических ограничений в устной
коммуникации между людьми, то это, по всей вероятности, за-
медлило бы изобретение письменности и книгопечатания, разви-
тие технических средств массовой коммуникации, а ограничен-
ные способности человека производить математические операции
в уме и на бумаге в конечном счете стимулировали создание
компьютеров.
Нет веских оснований опасаться замедления социального про-
гресса и вследствие мнимой «психической и умственной неспособ-
ности человека» освоить и выдержать стремительно нарастаю-
щий поток новых знаний и приспособиться ко всякого рода но-
вовведениям в обществе. Интеллектуальный прогресс человече-
ства состоял, в частности, в том, что все больший объем знаний
оно способно вмещать во все меньшее количество информации,
дополняя свою естественную память искусственной благодаря
изобретению письменности, книгопечатания, а теперь компьюте-
ров и видеозаписи.
Мозг отдельного среднего человека обладает колоссальной ин-
формационной емкостью: специалисты считают, что человеческая
память способна содержать примерно 10 млрд бит информации,
иначе говоря, вместить в себя 500 многотомных «Британских
энциклопедий». Это означает, что человек будущего при правиль-
ном воспитании и образовании, если он разумно распорядится
своей памятью, может обладать общеобразовательными знаниями
в объеме десятков энциклопедий по самым разным областям
616
Глава XVIII. Будущее
науки и культуры в сочетании с аналогичной по объему профес-
сиональной компетентностью в самой сложной специальности.
В его памяти сохранится достаточно места и для свободного вла-
дения несколькими иностранными языками, а также для инфор-
мации, связанной с повседневным бытом, с различными увле-
чениями и другими повседневными жизненными потребностями,
какими бы разносторонними они ни были. Кроме того, в его
распоряжении будут персональный компьютер, возможность
немедленного обращения к колоссальной памяти, накопленной
человечеством в библиотеках, музеях, суперкомпьютерах и т. п.
Эти научно установленные факты свидетельствуют, что ни о ка-
ких пределах, тем более исчерпании интеллектуальных способ-
ностей человека, в обозримом будущем не может быть и речи.
Гуманистическая миссия
прогнозирования
Реальный исторический процесс и в прошлом меньше всего был
похож на столбовую дорогу. А сейчас он также отнюдь не напоми-
нает собой проложенную в будущее автостраду, на которой четко
размечены полосы движения и аккуратно расставлены различные
дорожные указатели, оборудованы удобные стоянки для отдыха
и т. д. Человечество из поколения в поколение всегда само прокла-
дывало себе путь в будущее, преодолевая при этом самые раз-
личные препятствия как естественного, так и социального харак-
тера. Никакого заранее уготованного и ожидающего нас будущего
не существует. Оно может быть только таким, каким создадут его
сами люди, но, конечно, не по своему произвольному усмотре-
нию, а считаясь с реальными обстоятельствами, опираясь на нахо-
дящиеся в их распоряжении экономические ресурсы и интеллек-
туальный потенциал, в соответствии с объективными закономер-
ностями и тенденциями.
Путь в будущее пролегает через борьбу противоположностей,
столкновение классовых и национальных интересов, противодей-
ствующие друг другу тенденции и контртенденции. Одни из этих
тенденций могут согласовываться на протяжении длительного
исторического периода, тогда как иные, будучи разнонаправлен-
ными и несовместимыми, взаимно исключают друг друга. Так,
в современном мире одновременно действуют две тенденции в
национальном вопросе: одна из них — стремление всех народов
к самоопределению, к национальной независимости и сувере-
нитету, а другая — к преодолению национальной замкнутости,
к возрастающему общению между нациями, к интернационали-
зации и интеграции в масштабе всего мира. В обозримом буду-
щем вторая тенденция не должна противостоять первой, а будет
согласовываться с ней в самых многообразных формах.
4. Будущее человека и реальный исторический процесс
Некоторые западные политологи, в частности Дж. Бернхем в
книге «Революция управляющих», выдвинули и футурологиче-
скую концепцию, долгое время пользовавшуюся популярностью
на Западе. Согласно этой концепции обозримое будущее челове-
чества — не что иное, как повсеместное утверждение репрессив-
ных, тоталитарных режимов, ведущих между собой борьбу за ми-
ровое господство. Однако во второй половине XX века явно возоб-
ладала иная тенденция, воплощающая в себе стремление самых
широких масс населения к демократизации общественной жизни,
к расширению социальных прав и политических свобод.
Реальный исторический процесс на исходе XX столетия под-
тверждает, что ведущими тенденциями, формирующими будущее
человечества, являются возрастание роли народных масс и демо-
кратизация общественной жизни, консолидация антимилитарист-
ских сил, борющихся за безъядерный, ненасильственный мир, уг-
лубляющаяся интернационализация в международных экономиче-
ских, политических и культурных отношениях, возрастание роли
человеческого фактора, возрастание свободы личности и повы-
шение роли гуманистических ценностей, стремление ко все более
эффективному согласованию личных и общественных интересов,
к социальной справедливости и равенству, рост научно-техниче-
ского могущества человека в сочетании с рациональным исполь-
зованием природных ресурсов, возрастающее стремление к гармо-
ничным взаимоотношениям человека с природой вплоть до их орга-
нической эволюции в единой ноосфере.
В исторической перспективе на нашей планете утвердится та-
кой общественный строй, который в наибольшей мере воплотит
в себе и реализует эти прогрессивные тенденции. Историческое
значение радикальной перестройки и социального обновления, ко-
торые происходят сейчас в нашей стране, как раз и состоит в том,
чтобы дать простор этим тенденциям как в социалистическом
обществе, так и на международной арене.
Будущее человека — это поприще реализации тех возможно-
стей, которые уже существуют в современном мире, а также тех,
которые со временем появятся. Люди бессильны изменить свор
прошлое, ибо свобода, которой обладали прошлые поколения, уже
превратилась для последующих поколений в реальную действи-
тельность, в историческую необходимость, с которой нельзя не
считаться. Будущее же — это сфера реальных возможностей,
среди которых имеются более и менее вероятные. Будущее, ра-
зумеется, не может стать осуществлением невероятного. Но как в
прошлом, так и в будущем далеко не всегда осуществляются
наиболее вероятные из реальных возможностей на данное время.
В конечном счете именно от сознательной и активной деятельно-
сти людей зависит, может ли менее вероятная возможность со
временем стать более вероятной, а затем и воплотиться в жизнь.
В будущем, как это было и в прошлом, социальный прогресс
Глава XVIII. Будущее
Ш
не застрахован от зигзагов, шагов в сторону и даже попятных^
движений. От научного предвидения и сознательной деятель-?
ности народных масс во многом зависит, как их избежать, как,
спрямить социальный прогресс. Гуманистическая миссия соци-
ального прогнозирования как раз и состоит в том, чтобы раскре-
постить будущее человечества!
От предыстории
к подлинной истории
Основоположники марксизма-ленинизма, нашей революцион-
ной теории, всегда рассматривали всемирную историю как диа-
лектический процесс постоянного становления, обновления и вос-
хождения на все более высокие ступени социального прогресса.
В сопоставлении с великим и заманчивым будущим, ожидающим,
как они были убеждены, человечество на нашей планете, вся
предшествующая история общества с ее социальными и этниче-
скими антагонизмами, с войнами и хищническим отношением к
природным ресурсам была в их глазах всего лишь его предысто-
рией. Всемирная история, подчеркивали они, станет подлинной
историей человечества тогда, когда сознательное развитие общества
возобладает над стихийными социальными процессами, а сам че-
ловек перестанет противопоставлять себя остальной природе и
вступит с ней в гармоничные взаимоотношения, иначе говоря,
когда на Земле восторжествуют разумные отношения между чело-
веком и другими людьми, между личностью и обществом, между
обществом и окружающей его средой.
Семь с лишним десятилетий тому назад социалистическая ре-
волюция в России возвестила всему миру о приближающемся
окончании предыстории на нашей планете, о том, что подлинная
история громко стучится в двери цивилизации, созданной челове-
ком на Земле. Однако истекшие с тех пор годы, породившие фа-
шизм и вторую мировую войну, экономические потрясения и со-
циальные катаклизмы, «холодную войну» и гонку вооружений,
вместе с тем свидетельствуют и о том, что предыстория все еще
продолжает держать человечество в своем плену. И, к сожалению,
не только за пределами социалистической системы. Ведь такие
трагические события и явления в истории нашей страны, как культ
личности и массовые репрессии, длительные застойные тенденции
и негативные процессы, также являются пережитками предысто-
рии, которым как раз и кладет конец революционная перестройка,
демократизация, социальное и духовное обновление советского
общества.
Сейчас на рубеже двух тысячелетий, становится все более оче-
видным, что в поступательном развитии мировой цивилизации не
существует какого-либо узкого коридора, по которому отдельные
4. Будущее человека и реальный исторический процесс 619
страны и народы могли бы пройти из предыстории человечества
в его подлинную историю безотносительно к участи остального
мира. Глобальные проблемы современности со всей определенно-
стью поставили человечество перед дилеммой — погибнуть или
выжить, идя по пути социального прогресса. До конца нашего
века — самого революционного столетия во всемирной истории —
остается всего лишь десятилетие. Это время великих надежд
и реальных тревог за судьбы цивилизации. В конечном счете
от деятельности ныне живущих поколений зависит, станет ли на-
чало нового тысячелетия всемирной истории ее трагическим эпило-
гом или вдохновляющим прологом общечеловеческой солидарно-
сти. Никогда в прошлом исторический выбор, стоящий перед че-
ловеком, не был столь ясен и однозначен, столь настоятелен и кате-
горичен. Но никогда он не был и столь труден. Неисчислимые
препятствия стоят на пути движения человечества в будущее.
И многие из них коренятся в сознании людей. Вот почему такое
значение имеет развитие и распространение нового мышления. Это
задача задач гуманистической философии, к которой обращается
современное человечество.
Заключение
Философия
в поиске и развитии:
новые проблемы
и новые задачи
На протяжении всей книги
авторы стремились показать,
что марксистская философия
вовсе не является законченным
учением, в котором были бы
заранее даны ответы на любые
возникающие и могущие воз-
никнуть в будущем вопросы;
напротив, марксистская фило-
софия — это открытая, разви-
вающаяся система, и это —
способ ее существования. Фило-
софия не просто обладает спо-
собностью к развитию в ответ
на изменения, происходящие в
мире; она развивается в силу
внутренней необходимости, что
и позволяет ей не ограничи-
ваться фиксацией изменений,
а служить своего рода компа-
сом, с помощью которого про-
кладываются пути в будущее.
Это значит, что философ-
ское познание изменяющейся,
развивающейся действительно-
сти возможно лишь в форме
творческого поиска, который
считает полученные решения
Философия в поиске и развитии: новые проблемы и новые задачи
не окончательными, а открытыми — открытыми для дискуссии,
для критики, для переосмысления, уточнения и углубления. Хо-
рошо известно из прошлого опыта, что как только от философ-
ского исследования отлетает дух напряженного искания, сме-
лого интеллектуального усилия, тут же, словно по мановению
руки злого волшебника, все как будто застилается какой-то нездо-
ровой пеленой. Даже самые глубокие истины, буквально выстра-
данные величайшими мыслителями всех времен, вдруг обретают
вид бессодержательных абстрактных формул, плоских баналь-
ностей, не способных затронуть ни ум, ни сердце...
Поэтому можно сказать, что философский поиск всегда не толь-
ко опирается на предшествующие достижения философской мысли
и одушевляется ими, но и сам вновь и вновь одухотворяет эти
достижения, делает их актуальными для мировосприятия и разду-
мий современного человека. Другими словами, те, кто занимается
философией, хотят они того или не хотят, принимают на себя
нелегкую ношу ответственности и перед своими современниками,
и перед философами прошлого за то, чтобы никогда не угасал
Гераклитов огонь, символизирующий беспокойное, дерзновенное
стремление к истине, очищающей и укрепляющей дух человека
и общества.
Наряду с этим ответственность философии простирается и в
другом направлении. В современном динамичном, бурно меняю-
щемся мире человек и человечество постоянно сталкиваются с
принципиально новыми ситуациями, задачами и проблемами во
всех сферах своей жизни. И именно от философии во многом зави-
сит, насколько все мы будем готовы к этому новому, неизвестно-
му ~ будем ли всякий раз теряться и ударяться в панику, либо бу-
дем искать выходы из новых ситуаций вслепую, на ощупь, либо же
сможем действовать разумно и осмотрительно, четко осознав свои
цели и трезво оценив возможности их достижения. Философское
осмысление реальностей современного мира и тенденций его раз-
вития — одно из важных условий того, чтобы человеческая дея-
тельность могла реализовываться как деятельность разумная, со-
знательная и целенаправленная. Речь не идет, конечно, о том,
что в философии следует искать рецепты, однозначно определяю-
щие путь к получению желательных результатов. Задача филосо-
фии лежит в совершенно другой плоскости — там, где обеспечи-
вается сама наша подготовленность к разумному, осмысленному
действию.
Посредством философского анализа определяются те мысли-
тельные горизонты, на фоне которых и формируется рациональное
отношение к возникающим в жизни человека и общества проблем-
ным ситуациям. Иначе говоря, философский анализ позволяет
выразить на языке понятий и, следовательно, сделать предметом
разумного осмысления наши интересы и устремления, нашу
неудовлетворенность самими собой и тем, что нас окружает,—
Заключение
в общем, все то, что побуждает нас действовать, и действо-
вать так, а не иначе. Именно на этой основе и может выраба-
тываться, обосновываться и осуществляться рациональный курс
действий.
Особая роль философии в период революционного обновления
общества определяется также и тем, что философский анализ дает
возможность увидеть обусловленность историческими обстоя-
тельствами, а значит, ограниченность многого из того, что представ-
лялось безусловным, что обрело силу стереотипа, а то и просто дог-
мы. Так, на долю философии выпадает сегодня задача критиче-
ского исследования наших представлений о социализме как высшей
из всех до сих пор известных в человеческой истории форм орга-
низации совместной жизни людей в обществе. Основоположники
марксизма не могли, да и не ставили своей задачей дать детальные
чертежи нового общественного строя, справедливо полагая, что
это — дело исторического творчества непосредственных строите-
лей нового общества. И когда в России партия большевиков под ру-
ководством Ленина впервые в истории приступила к созданию
социалистических форм общественной организации, очень многое
приходилось делать и переделывать, исходя не из одних лишь об-
щих соображений, а прежде всего из анализа и осмысления про-
цессов реальной жизни.
Впоследствии, однако, содержание планов, разработанных под
руководством В. И. Ленина,— планов широких, не только от-
крывающих простор для революционного творчества масс, но и
требующих такого творчества, планов, реализация которых уже
началась,— было отчасти выхолощено, отчасти просто предано
забвению. Более того, искажались и сами идеалы социализма.
Возобладали командно-директивные методы организации и пост-
роения общественной жизни. И хотя разбуженный Октябрьской^
революцией энтузиазм широких народных масс еще долго сохра-
нял силу, оставаясь главным импульсом общественного развития,
командно-административная система, с одной стороны, эксплуати-
ровала его, а с другой — все больше и больше подавляла, вступала
в противоречие с ним, сеяла семена отчуждения трудящегося че-
ловека от жизни общества, что и привело впоследствии к социаль-
ной апатии, к безответственности и бесхозяйственности, короче,
к застою.
Соответственно этому укоренялись, приобретали прочность
предрассудка упрощенные, примитивные представления о социа-
лизме как обществе, в котором человеческая личность поставлена
в весьма жесткие рамки, так что ей надлежит довольствоваться
неким минимумом в том, что касается не только материальных благ,
но и социальной справедливости, и участия в общественных де-
лах. Именно такой тип личности — стандартизованный «винтик»,
всецело подчиненный социальным структурам,— и соответствует
требованиям командно-административной системы.
Философия в поиске и развитии: новые проблемы и новые задачи
Подобного рода стереотипы долгое время оказывали, да и сей-
час еще продолжают оказывать серьезнейшее негативное воздейст-
вие на социальную практику. Вместе с тем под их влиянием иска-
жалась и теория, роль которой зачастую низводилась до обоснова-
ния и оправдания этой практики. Преодоление таких стереотипов,
жизненно необходимое для решения всех социальных проблем,
стоящих перед нашим обществом, было бы попросту невозможно
без самой глубокой и основательной критики тех деформаций, кото-
рым подвергались и сама социальная практика, и порождаемые ею
представления людей, и теоретическое осознание этой практики
и этих представлений. Орудием такой критики и призвана стать
марксистско-ленинская философия на современном этапе ее раз-
вития.
Однако критическое философское исследование всегда не толь-
ко решает отрицательные задачи ниспровержения тех или иных
устаревших стереотипов, но и несет в себе мощный положитель-
ный заряд утверждения всего того, что соответствует как новой,
изменившейся реальности, так и подлинным социальным идеалам
(в данном случае — социалистическим), взятым во всей их полно-
те, без каких бы то ни было изъятий и упущений. Собственно го-
воря, критика только и может достигать своей цели, только и может
быть конструктивной, если она вдохновляется этими идеалами. Та-
ким образом, последовательно проводимая марксистская критика
социальной практики, критика диалектическая, не имеющая ничего
общего с тем, что Ленин называл голым, зряшным отрицанием,—
эта критика в конечном счете и есть не что иное, как творческий
поиск того конкретного содержания, которым должны быть на-
полнены наши представления о новом облике социализма, выяв-
ление ростков этого нового в самой реальности и определение
путей, ведущих к достижению качественно нового состояния об-
щества.
Современная действительность ставит перед философией нема-
ло новых, чрезвычайно острых и серьезных проблем; новым зву-
чанием и новым содержанием наполняются и многие из традицион-
ных проблем философии. Становится все более очевидным, что для
научного осмысления революционных преобразований, разверты-
вающихся в советском обществе, для определения перспектив его
развития необходимо во всей полноте раскрыть тот творческий
потенциал, который заключен в марксистско-ленинской теории
вообще и в философии в частности.
Следовательно, одной из центральных областей философских
исследований и дискуссий и наряду с этим одной из стержневых
тем, связывающих философию с жизнью, с реальной практикой
сегодня и в перспективе, является диалектика развития социализ-
ма. Наше время не только позволяет, но и требует подлинно твор-
ческого изучения этой проблематики, в которую в прошлом было
привнесено немало догматизма и схоластики, бесплодных схема-
Заключение
Ш
тизаций, града-ций, классификаций и пр., все дальше уводивших
от действительной жизни с ее противоречиями и трудностями.
Развитие социализма, как показывает исторический опыт, вовсе
не есть прямолинейное движение по предзаданной колее; напро-
тив, это — внутренне противоречивый процесс, в ходе которого
новое побеждает старое в острой, нередко драматичной борьбет
требующей предельного напряжения всех творческих сил обще-
ства.
Развитие социализма сегодня — это демонтаж социальных и
политических структур, препятствующих демократизации обще-
ственной жизни, и создание таких структур, которые гарантиро-
вали бы подлинное самоуправление народа, отправление власти
самим народом и для народа; это вместе с тем и обеспечение,
условий для социалистического плюрализма, для многообразия
мнений, суждений, точек зрения по всем общественно важным'
вопросам.
Развитие социализма сегодня — это всемерное раскрытие того
гуманистического потенциала, который содержится в социали-
стических идеалах и ценностях. Отличительной особенностью
социалистического строя является его устремленность в будущее.
Отсюда, однако, никоим образом не следует, что осуществление
гуманистических идеалов может быть отложено «на потом», на
какую-то отдаленную перспективу. Нет и не может быть такого
уровня экономического развития, достижение которого само по
себе обеспечивало бы реализацию этих идеалов. Гуманистические
начала, уважение к правам и достоинству личности, к ее свободе
нельзя привнести в общественную жизнь извне. Сам процесс об-
щественного развития по сути своей должен быть процессом роста
и вызревания этих начал — в противном случае не имеют никакого
смысла все рассуждения о прогрессе. Пришло время критически
преодолеть и такие стереотипы, согласно которым жизнь и достоин-
ство нынешнего человека могут быть принесены в жертву человеку
будущего. И если сегодня далеко еще не созданы условия, обеспе-
чивающие всестороннее развитие и реализацию сущностных сил
человеческой личности, то это вовсе не значит, что человеку надле-
жит довольствоваться минимумом. Ибо все то и только то, что
делается для развития человека сегодня, идет в актив и человеку
завтрашнему, поскольку именно таким образом создается потен-
циал для того, чтобы в будущем человек смог преодолевать наши
сегодняшние мерки. У социалистического общества нет более цен-
ного капитала, чем человек, и самый большой ущерб социализму
наносится тогда, когда позволяется рассматривать человека как
средство для достижения каких бы то ни было, пусть даже самых
благих целей.
Развитие социализма сегодня — это многообразие путей, твор-
ческим поиском которых заняты народы разных стран. Ни один
из них не обладает монополией на истину, каждый встречается
Философия в поиске и развитии: новые проблемы и новые задачи
со сложными проблемами и трудностями. Вместе с тем само
это многообразие обогащает наши представления о социализме
и одновременно является одним из гарантов жизненности и пло-
дотворности социалистических идей.
Развитие социализма сегодня — это и важнейшая, во многом оп-
ределяющая сторона процессов мирового развития, сосуществова-
ния и соперничества социализма с капитализмом. Взаимодействие
двух социальных систем, однако, осуществляется в формах не
только соперничества, но и сотрудничества^ особенно при решении
многих проблем, грозящих самому существованию человеческой
цивилизации.
А потому развитие социализма и развитие форм мирного сосу-
ществования предполагает и ограничение соперничества, пагубных
столкновений интересов теми рамками, которые приняты в циви-
лизованном обществе. Такова реальность, на которой строится
новое политическое мышление, исходящее из принципов нового
гуманизма, из приоритета общечеловеческих ценностей во взаимо-
отношениях между народами.
Говоря о философских аспектах нового политического мыш-
ления, было бы неверно сводить его к проблематике, которая
интересует только марксистско-ленинскую философию. Философ-
ское обоснование необходимости нового мышления и его специфи-
ческих характеристик — это одна из тех задач, решение которых
предполагает диалог и творческое сотрудничество философов,
принадлежащих к самым разным школам и направлениям.
Как было показано в соответствующих главах данного учеб-
ника, большинство философских учений прошлого и современно-
сти несло в себе больший или меньший заряд гуманизма. Можно и
даже нужно не соглашаться, полемизировать со многими из этих
учений по самым кардинальным вопросам; можно и нужно крити-
чески перерабатывать и ассимилировать все ценное, что содержит-
ся в этих учениях, но было бы совершенно неразумно и неестествен-
но замыкаться в собственной скорлупе и отталкивать союзников в
деле утверждения идеалов гуманизма и общечеловеческих ценно-
стей. Тот же непредвзятый взгляд обнаруживает, к каким плачев-
ным результатам для нашей философии, для ее общественного
авторитета вели самоизоляция и стремление выступать в каче-
стве единственных обладателей абсолютной истины. Основопо-
ложники марксистско-ленинской философии, выдвигая, отстаивая
и утверждая гуманистические идеалы и ценности, никогда
не заявляли о своей монополии на гуманизм. Напротив, марксист-
ский гуманизм строился как продолжение и развитие гуманисти-
ческих традиций предшествующей философии. И мы должны сле-
довать этому.
Мы видим, таким образом, что познание диалектики развития
социализма ставит широчайший спектр проблем, которые ждут ис-
следования и требуют острых дискуссий, обсуждений.
626
Заключение
Немало новых проблем возникает и в такой области, как фило-
софское осмысление научно-технического прогресса, его перспек-
тив и тех воздействий, которые он оказывает на жизнь человека и
общества. До сравнительно недавнего времени философы уделяли
преобладающее внимание гносеологическим и методологическим
проблемам, возникающим в процессе развития науки и техники, и
мировоззренческому осмыслению новейших достижений науки. Эта
проблематика не утрачивает своей актуальности и сегодня хотя
бы в силу того, что развитие науки и техники нисколько не замед-
ляется, а, напротив, осуществляется чрезвычайно быстрыми тем-
пами.
Вместе с тем в последние годы все более властно заявляет о себе
необходимость социально-философского исследования всего того,
что несет с собой научно-технический прогресс. Известное отста-
вание в этой области (хотя, конечно, не одно лишь оно) нашло
свое выражение в том, что сегодня принято называть технократи-
ческими перекосами. Речь идет о тенденции внедрения научно-
технических достижений и реализации научно-технических про-
ектов, исходя из соображений только экономической эффектив-
ности, к тому же еще и узко понятой. Эти тенденции находят выра-
жение в создании таких технических средств и систем, которые
неудобны в управлении, расточительны в использовании человече-
ских и природных ресурсов, опасны для окружающей среды и не
защищены должным образом от аварий, чреватых самыми тяжелы-
ми последствиями. Сегодня ясно, что ни один сколько-нибудь серь-
езный народнохозяйственный, научно-технический или инженер-
но-технологический проект не может быть допущен к реализации,
если он в должной мере не проанализирован с социальной, культур-
ной, человеческой, гуманистической точек зрения. В организации
такой гуманистической экспертизы, которая требует участия как
представителей самых разных областей научного знания, так и ши-
рокой общественности, центральная роль принадлежит именно фи-
лософии. Это одна из точек, в которой задачи философии непосред-
ственно смыкаются с запросами практики.
Еще одна такая точка связана с осмыслением противоречивых
взаимозависимостей между научно-техническим и социальным
прогрессом. В наши дни особую опасность, в частности, пред-
ставляет недостаточная подготовленность человека и общества к
жизни и деятельности в мире, все более насыщающемся плодами
научно-технического прогресса. С одной стороны, эта неподготов-
ленность находит выражение в частых случаях возникновения ава-
рийных ситуаций. С другой стороны, она же проявляется в наст-
роениях иррационального страха перед техникой — технофобии,
что влечет за собой внутреннее, нередко неосознаваемое сопротив-
ление внедрению научно-технических достижений. Между тем на-
капливающееся отставание в научно-технической области являет-
ся одним из самых серьезных препятствий не только в развитии
Философия в поиске и развитии: новые проблемы и новые задачи 627
экономики и народного хозяйства, но и в реализации усилий,
направленных на достижение социалистическим обществом сов-
ременных форм.
Марксистская философия никогда не рассматривала научно-
техническое развитие как самоцель, и сегодня с особой отчетли-
востью видна несостоятельность сциентистских и технократиче-
ских интерпретаций марксизма, фактически низводящих его на
уровень одной из многочисленных версий технологического детер-
минизма. Научно-технический прогресс — лишь одна из сторон
прогресса социального, хотя в конкретных исторических усло-
виях взаимоотношения между этой стороной и целым бывают
весьма напряженными и противоречивыми. В конечном же счете
развитие науки и техники выступает как важная форма разви-
тия сущностных сил человека. Поэтому в круг задач философии
входят как выявление гуманистического предназначения науки
и техники, так и критическое исследование тех социальных фак-
торов, условий и обстоятельств, которые препятствуют реали-
зации этого предназначения, а порой ведут к антигуманному
использованию результатов научно-технического прогресса; вхо-
дит также и поиск в самой реальной действительности тенден-
ций и сил, способных противостоять дегуманизации науки и
техники.
Пожалуй, одной из основных областей, в которых наука может
в полной мере реализовать свое гуманистическое предназначение,
является все более тревожащий ныне человечество обширный
комплекс глобальных проблем современности. Не повторяя того,
что было сказано об этом в тексте книги, отметим лишь, что именно
философии принадлежат первые попытки осмысления этих проб-
лем, уяснения того, что с их появлением мир вступает в качест-
венно новое состояние выработки мировоззренческой платформы
для их изучения и решения. Философия, наконец, явилась инициа-
тором их комплексного исследования, объединения на этом попри-
ще усилий представителей многих естественных и общественных
наук. Именно на почве философского анализа глобальных проблем
впервые были поставлены вопросы о диалектике общечеловече-
ских и классовых ценностей и интересов, о необходимости сотруд-
ничества ученых, политических деятелей и общественности разных
стран в совместном решении этих проблем. Комплекс глобальных
проблем, тесно связанный с такой темой, как будущее человека и
человечества, является характерным примером того, как проис-
ходит расширение и обогащение традиционной философской проб-
лематики; вместе с тем он представляет собой и одно из перспек-
тивных направлений развития философии.
Если попытаться теперь подытожить сказанное о новых пробле-
мах, которые встают сегодня перед философией, то обнаружится,
что в них есть нечто единое. И единство это обусловлено тем, что
каждая из названных проблем является особой проекцией той
Заключение
621
проблемы, которая во все времена была определяющей для филосо-
фии и сегодня видится столь же новой, столь же открытой, как и два
тысячелетия назад. Речь идет о проблеме человека, этом подлин-
ном начале всякого философствования. Обстановка, складываю-
щаяся сегодня в нашем обществе, где вопросы человеческих цен-
ностей, развития человека заняли приоритетное место среди всех
проблем практической политики, создает беспрецедентно благо-
приятные условия для глубокого изучения проблемы человека.
Но вместе с тем это накладывает на философию и особую ответст-
венность.
С начала 60-х годов в советской философии было проведено
немало исследований по проблеме человека, в значительной мере
благодаря которым обозначился поворот к тому, что можно назвать
гуманистическим прочтением Маркса, Энгельса и Ленина. Ныне
важно не только закрепить достигнутое, но и выйти в философ-
ском понимании человека на новые рубежи, обеспечить и более
глубокое проникновение в суть этой проблемы, в частности через
развитие комплексных исследований человека, и возможности
плодотворного контакта исследований с практикой, с общественной
жизнью.
Конечно, мы смогли обозначить здесь лишь некоторые актуаль-
ные философские проблемы и направления поиска. Приобщаясь к
философии, можно узнать и многое другое, что лежит за рамками
введения в нее. Но это требует ответной активности: философия
вознаграждает своей мудростью только тех, кто усердно ищет и
кропотливо работает. Авторы хотели бы закончить поэтому свое
введение в философию словами великого мыслителя и тружени-
ка — К. Маркса: «В науке нет широкой столбовой дороги, и только
тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась уста-
лости, карабкается по ее каменистым тропам» *.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 25.
Дополнительная литература 1
К главе I
Философия, ее предназначение, смысл и функции
Маркс К. К критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.
Т. 13. С. 6-9.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 20—25.
Энгельс Ф. Диалектика природы. Старое предисловие к «Анти-Дюрингу». О диалек-
тике // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии //
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 282—284.
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986.
♦ ♦ ♦
Франкфорт Г., Франкфорт Г. А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии.
Духовные искания древнего человека. М., 1984. Пер. с англ.
Сагатовский В. Н. Вселенная философа. М., 1972.
Ойзерман Т. И. Проблемы историко-философской науки. 2-е изд. М., 1982.
Лосев А. Ф. Дерзание духа. М., 1988.
♦ ♦ ♦
Мифы народов мира. В 2 т. М., 1980. Т. 1—2.
Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях великих философов. М., 1979.
К главе 11
Возникновение философии
и ее исторические типы
Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т.
М., 1985. Т. 2.
Ленин В. И. Философские тетради // Поли. собр. соч. Т. 29.
♦ * ♦
Дао и даосизм в Китае. М., 1982. *
Костюченко В. С. Классическая веданта и неоведантизм. М., 1983.
Проблема человека в традиционных китайских учениях. М., 1988.
Лысенко В. Г. «Философия природы» в Индии: атомизм школы вайшешика. М.,
1986.
1 В список литературы к главам I, II, IV, V, XVII включены также некоторые
историко-философские источники — сочинения философов соответствующего
периода.
630
Дополнительная литература
Рационалистическая традиция и современность. Индия. М., 1988.
Семенцов В. С. Бхагавадгита в традиции и в современной научной критике.
М., 1985.
Щербатской Ф. И. Избранные труды по буддизму. М., 1988.
Т рубецкой С. Н. Метафизика в Древней Греции. М., 1890.
Асмус В. Ф. Античная философия. М., 1976.
Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М., 1981.
Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. М., 1979.
Соколов В. В. Средневековая философия. М., 1979.
Григорян С. Н. Из истории философии Средней Азии и Ирана VII—XII вв.
М., 1960.
Сагадеев А. В. Ибн-Сина. М., 1985.
Степанянц М. Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987.
Фролов Е. А. Проблема веры и знания в арабской философии М., 1983.
Шаймухамбетова Г. Б. Арабоязычная философия средневековья и классическая
традиция. М., 1979.
Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978.
Философия эпохи ранних буржуазных революций // Под редакцией Т. И. Ойзер-
мана. М., 1983.
Соколов В. В. Европейская философия XV—XVII вв. М., 1984.
Виндельбанд П. В. История новой философии в ее связи с общей культурой и
отдельными науками. Спб., 1902, 1905. Т. 1—2.
Тевзадзе Г. Иммануил Кант. Тбилиси, 1979.
Мотрошилова Н. В. Путь Гегеля к «Науке логики». М., 1984.
Гайденко П. П. Философия Фихте и современность. М., 1979.
Поляков Л. В. Философские идеи в культуре Древней Руси. М., 1988.
Громов М. Н. Максим Грек. М., 1983.
Болдырев А. И. Проблема человека в русской философии XVIII века. М., 1986.
Пантин И. К., Плимак Е. Г., Хорос В. Г. Революционная традиция в России.
М., 1986.
Володин А. И. Гегель и русская социалистическая мысль XIX века. М., 1973.
Уткина Н. Ф. Позитивизм, антропологический материализм и наука в России.
М., 1975.
Давыдов Ю. Н. Этика любви и метафизика своеволия. Проблемы нравственной
философии. 2-е изд. М., 1989.
♦ ♦ ♦
Древнекитайская философия. Собрание текстов. В 2 т. М., 1972—1973.
Платон. Государство // Соч. В 3 т. М., 1971. Т. 3 (1).
Аристотель. Метафизика // Соч. В 4 т. М., 1975. Т. 1.
Бэкон Ф. Новый Органон // Соч. В 2 т. М., 1972. Т. 2.
Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950.
Спиноза Б. Этика // Избранные произведения. В 2 т. М., 1957. Т. 1.
Лейбниц Г. В. Монадология // Соч. В 4 т. М., 1982. Т. 1.
Кант И. Критика чистого разума // Соч. В 6 т. М., 1964. Т. 3.
Гегель. Энциклопедия философских наук. М., 1974. Т. 1: Наука логики.
Гегель. Лекции по истории философии // Соч. М., 1932—1935. Т. 9—11.
Сковорода Г. Соч. В 2 т. М., 1973.
Чаадаев П. Я. Статьи и письма. М., 1987.
Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1987.
Бакунин М. А. Избранные философские сочинения и письма. М., 1987.
Герцен А. И. Соч. В 2 т. М., 1985—1986.
Чернышевский Н. Г. Соч. В 2 т. М., 1986—1987.
Федоров И. Ф. Соч. М., 1982.
Соловьев Вл. С. Соч. В 2 т. М., 1988.
Дополнительная литература
К главе III
Формирование и развитие
марксистской философии
Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 86-99, 113-127.
Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.
Маркс К., Энгельс Ф, Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч.
В 9 т. Т. 2. С. 19-41.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии //
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Поли. собр. соч. Т. 18.
С. 13-32.
Ленин В. И. Три источника и три составных части марксизма // Поли. собр. соч.
Т. 23.
Ленин В. И. Карл Маркс // Поли. „собр. соч. Т. 26.
История марксизма-ленинизма. Ч. I. М., 1986.
Ойзерман Т. И. Формирование философии марксизма. М., 1974.
Лапин Н. И. Молодой Маркс. 3-е изд. М., 1986.
К главе IV
Немарксистская философия
XX века
Буржуазная философия XX века. М., 1974.
Справочное пособие по немарксистской западной социологии. М., 1986.
Богомолов А. С. Немецкая буржуазная философия после 1865 года. М., 1969.
Философия и культура. М., 1987.
Автономова Н. С. Рассудок. Разум. Рациональность. М., 1988.
Современные зарубежные концепции диалектики. М., 1987.
Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
Тавризян Г. М. Техника. Культура. Человек. М., 1986.
Проблема человека в западной философии. М., 1988.
Буржуазная философская антропология XX века. М., 1986.
Григорьян Б. Т. Философская антропология. М., 1982.
Современный экзистенциализм. М., 1966.
Философия. Религия. Культура. М., 1982.
Чухина Л. А. Человек и его ценностный мир в религиозной философии. Рига, 1980.
♦ ♦ ♦
Джемс У. Прагматизм. Спб., 1910.
Бергсон А. Творческая эволюция. М.— Спб., 1914.
Мах. Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907.
Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1989.
Риккерт Г. Науки о природе и науке о культуре. Спб., 1911.
Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983.
Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983.
Сартр Ж. П. Экзистенциализм — это гуманизм. М., 1953.
Сартр Ж. П. Пьесы. М., 1967.
Камю А. Избранное. М., 1989.
Рассел Б. Почему я не христианин. М., 1987.
Ницше Ф., Фрейд 3., Фромм Э., Камю А., Сартр Ж. П. Сумерки богов. М., 1989.
632
Дополнительная литература
К главе V
Бытие
Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Гл. J 11Маркс К., Энгельс Ф.
Избр. соч. В 9 т. М., 1985. Т. 2.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Л/аряс /Г., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 42—43.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 282 —283.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм//Поли. собр. соч. Т. 18. С. 257,
345, 346.
Доброхотов А. Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии.
М., 1986.
Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977. Глава
«Бытие как совершенство — красота как бытие».
Кант И. Критика чистого разума//Соч. В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 101, 521.
Гегель. Энциклопедия философских наук. М., 1974. Т. 1. С. 351.
Гегель. Философия права//Соч. М.— Л., 1934. Т. 7. С. 182.
К главе VI
Материя
Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство//Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 143.
Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие//А/аряс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 13. С. 6—7.
Энгельс Ф. Карл Маркс. «К критике политической экономии»//Маркс К., Эн-
гельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 13. С. 497—499.
Энгельс Ф. Из подготовительных работ к «Анти-Дюрингу»//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 631-632.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 35—36,
40-52, 59-60.
Энгельс Ф. Диалектика при роды//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм//Поли. собр. соч. Т. 18.
Ленин В. И. Философские тетради//Поли. собр. соч. Т. 29.
Ленин В. И. Карл Маркс//Полн. собр. соч. Т. 26.
Диалектика в науках о природе и человеке: эволюция материи и ее структурные
уровни. М., 1983.
Баженов Л. Б., Морозов Е. К., Слуцкий М. С. Философия естествознания. М., 1966.
Кедров Б. М. Классификация наук. М., 1985.
Барашенков В. С. Кварки, протоны, Вселенная. М., 1987.
Розенталь И. Л. Элементарные частицы и структура Вселенной. М., 1984.
Пространство и время. Киев, 1984.
Ахундов М. Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспекти-
вы. М., 1982.
Трубников Н. Н. Время человеческого бытия. М., 1987. С. 255.
Уитроу Дж. Структура и природа времени. Пер. с англ. М., 1984.
Чернин А. Д. Физика времени. М., 1987.
Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М., 1987.
Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972. С. 26—38.
Клочков И. С. Духовная культура Вавилонии. М., 1983. Гл. 1.
Дополнительная литература
£L2
К главе VII
Диалектика
Маркс К. Капитал. Т. 1. Гл. XXIV, § 1//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.
С. 124.
Маркс К. Капитал. Т. 3//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25. Ч. II.
С. 354.
Маркс К. Теории прибавочной стоимости//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 26.
Ч. II. С. 176-178.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Диалектика природы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 273—281, 305—308.
Ленин В. И. Карл Маркс//Полн. собр. соч. Т. 26.
♦ ♦ ♦
Кедров Б. М. Беседы о диалектике. М., 1983.
Диалектика материального мира. Л., 1985.
Диалектика познания. Л., 1988.
Диалектические противоречия. М., 1979.
Диалектика отрицания отрицания. М., 1979.
Материалистическая диалектика. Краткий очерк теории. 2-е изд. М., 1985.
Тимофеев И. С. Методологическое значение категорий «качество» и «количество».
М., 1972.
Аскин Я. Ф. Философский детерминизм и научное познание. М., 1977.
Бунге М. Причинность. М., 1962.
Друянов Л. А. Законы природы и их познание. М., 1982.
Закон. Необходимость. Вероятность. Пер. с польск. М., 1967.
Огородников В. П. Познание необходимости. Детерминизм как принцип научного
мировоззрения. М., 1985.
Сачков Ю. В. Введение в вероятностный мир. М., 1971.
Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системного подхода.
М., 1973.
Свидерский В. И. О диалектике элементов и структуры. М., 1962.
Харин Ю. А. Диалектика социального отрицания. Минск, 1972.
Фурман А. Е., Ливанова Г. С. Круговороты и прогресс в развитии материальных
систем. М., 1978.
Миклин А. М., Подольский В. А. Категория развития в марксистской диалектике.
М., 1980.
Завадский К. М. К пониманию прогресса в органической природе//Проблемы
развития в природе и обществе. М.— Л., 1958.
Турсунов В. А. Познание эволюционных процессов во Вселенной (На материалах
космологии). М., 1983.
Фролов И. Т. Генетика и диалектика. М., 1968.
К главе VIII
Природа
Энгельс Ф. Диалектика природы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Общество и природа. Исторические этапы и формы взаимодействия. М., 1981.
Диалектика в науках о природе и человеке. Человек, общество и природа в век НТР.
М., 1983.
634 Дополнительная литература i
Ахутин А. В. Понятие «природа» в античности и в новое время. М., 1988.
Рожанский И. Д. Развитие естествознания в эпоху античности: ранняя греческая7:
наука «о природе». М., 1979.
Круть И. В., Забелин И. М. Очерки истории представлений о взаимоотношении
природы и общества. М., 1988.
Горизонты экологического знания. М., 1986.
Одум Г., Одум Э. Энергетический базис человека и природы. М., 1978.
Экологическая проблема и пути ее решения. Философские вопросы гармонизации;
взаимоотношений общества и природы. М., 1987. \
Моисеев Н. Н., Александров В. В., Тарко А. М. Человек и биосфера. М., 1985. -
Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М., 1988.
Шварц С. С. Экологические закономерности эволюции. М., 1980.
Фролов И. Т. Жизнь и познание. М., 1981; его же Философия и история генетики.
М., 1989.
Карпинская Р. С. Биология и мировоззрение. М., 1980.
Рьюз М. Философия биологии. М., 1977.
К главе IX
Человек
Маркс К. Экономи ческо-философские рукописи 1844 года//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 42.
Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека//Маркс К.,
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Алексеев В. П. Становление человечества. М., 1984.
Человек и его бытие как проблема современной философии. М., 1978.
Какабадзе 3. М. Человек как философская проблема. Тбилиси, 1970.
Проблема человека в западной философии. М., 1988.
Григорьян Б. Т. Человек: его положение и призвание в современном мире.
М., 1986.
Соотношение биологического и социального в человеке. М., 1975.
Фролов И, Т. Перспективы человека. М., 1983.
Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987.
Кон И. С. Открытие «Я». М., 1978.
Берн Э. Игры, в которые играют люди. М., 1988.
К главе X
Практика
Маркс К. Тезисы о Фейербахе//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.
С. 264-266.
Маркс К. Экономи ческо-философские рукописи 1844 года//Маркс К., Энгельс Ф,
Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 41-174.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм//Поли. собр. соч. Т. 18. С. 145—146.
Ленин В. И. Философские тетради//Поли. собр. соч. Т. 29.
Материалистическая диалектика. Краткий очерк теории. 2-е изд. М., 1985. Гл. 7.
Арефьева Г. С. Общество, познание, практика. М., 1988.
Дополнительная литература 435
К главе XI
Сознание
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Диалектика природы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека//Маркс К.,
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм. Гл. I. § 4, 5//Полн. собр. соч.
Т. 18.
Ленин В. И. Философские тетради//Поли. собр. соч. Т. 29.
Ильенков Э. В. Идеальное//Философская энциклопедия. М., 1962. Т. 2.
Дубровский Д. И. Проблема идеального. М., 1983.
Спиркин А. Г. Сознание и самосознание. М., 1972.
Лекторский В. А. Субъект, объект, познание. М., 1980. Гл. II.
Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975.
Ленинская теория отражения и современная наука. София, 1981. Т. 1—2.
Дрейфус К. Чего не могут вычислительные машины? М., 1978.
Социально-философские проблемы информатики, вычислительной техники и
средств автоматизации (материалы «Круглого стола»)//Вопросы философии.
1986. № 9, 10, И.
К главе XII
Познание
Маркс К. Тезисы о Фейербахе//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 269—317.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм//Полн. собр. соч. Т. 18.
Гносеология в системе философского мировоззрения. М., 1983.
Швырев В. С. Научное познание как деятельность. М., 1984.
Лекторский В. А. Субъект, объект, познание. М., 1980.
Ильенков Э. В. Диалектическая логика. Очерки истории и теории. М., 1984.
Библер В. С. Мышление как творчество. М., 1975.
Юдин Б. Г. Методологический анализ как направление изучения науки. М., 1986.
К главе XIII
Наука
Маркс В., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Гл. \//Маркс К., Энгельс Ф.
Избр. соч. В 9 т. М., 1985. Т. 2.
Маркс К. Нищета философии//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 4. С. 102, 109,
138-147.
Маркс К. Экономические рукописи 1857—1859 годов. Введение. Метод политиче-
ской экономии//Маркс /Г., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I. С. 36—45.
Маркс К. Тезисы о Фейербахе//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 264—266.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Л/аряс /Г., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 8—9, 16—27,
91, 137-138.
Энгельс Ф. Диалектика природы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
636
Дополнительная литература
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм//Полн. собр. соч. Т. 18. С. 123—140,
266-290, 320-332.
Ленин В. И. О значении воинствующего материализма//Полн. собр. соч. Т. 45.
♦ ♦ ♦
Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII—XVIII вв.). М., 1987.
Наука и культура. М., 1984.
Малкей М. Наука и социология знания. М., 1983.
Идеалы и нормы научного исследования. Минск, 1981.
Степин В. С. Становление научной теории. Минск, 1976.
Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.
Научные революции в динамике культуры. Минск, 1987.
Полани М. Личностное знание. М., 1986.
Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983.
Тулмин Ст. Человеческое понимание. М., 1984.
Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.
Швырев В. С. Научное познание как деятельность. М., 1984.
Фролов И. Т., Юдин Б. Г. Этика науки. М., 1986.
К главе XIV
Общество
Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 13.
Маркс К. Письмо П. В. Анненкову, 28 декабря 1846 г.//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 27.
Маркс К. Письмо И. Вейдемейеру, 5 марта 1852 г.//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е
изд. Т. 28.
Энгельс Ф. Набросок надгробной речи на могиле Маркса//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 19.
Энгельс Ф. Письма Й. Блоху, 21—22 сентября 1890 г.; К. Шмидту, 27 октября
1890 г.; Письмо В. Боргиусу, 25 января 1894 г.//Маркс К., Энгельс Ф. Соч.
2-е изд. Т. 37, 39.
Ленин В. И. Карл Маркс//Полн. собр. соч. Т. 26.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм. Гл. VI, § 2//Полн. собр. соч. Т. 18.
Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демокра-
тов?//Полн. собр. соч. Т. 1.
Исторический материализм как теория познания и преобразования общественной
жизни. М., 1987.
Келле В. Ж., Ковальзон М. Я. Теория и история. М., 1981.
Марксистско-ленинская теория исторического процесса. В 3 т. М., 1981, 1983, 1987.
Т. 1-3.
Теория общественно-экономической формации. М., 1982.
Шевченко В. Н. Социально-философский анализ развития общества. М., 1984.
Диалектика общественного развития. М., 1988.
Арефьева Г. С. Общество. Познание. Практика. М., 1988.
Производство как общественный процесс. М., 1986.
Барулин В. С. Социальная жизнь общества. М., 1987.
Чинакова Л. И. Социальный детерминизм. М., 1985.
Здравомыслов А. Г. Потребности. Интересы. Ценности. М., 1986.
Духовное производство. М., 1981.
Общественное сознание и его формы. М., 1986.
Кутырев В. А. Современное социальное познание. М., 1988.
Дополнительная литература
42Z
К главе XV
Прогресс
Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство. Гл. 6, § 1//Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 85—95.
Маркс К. Письмо П. В. Анненкову, 28 декабря 1846 г.//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 27.
Маркс К. Будущие результаты британского владычества в Индии//Маркс К.,
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 9.
Маркс К. Речь на юбилее «The People's Paper», произнесенная в Лондоне 14 апреля
1856 года//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 12.
Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие//Л/аркс 7Г., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 13.
Маркс К. Капитал. Т. 1. Гл. 13. § 1. Развитие машин//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е
изд. Т. 23. С. 382 - 397.
Маркс К. Экономические рукописи 1857—1859 годов//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I. С. 461-504; Ч. II. С. 201-215.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Отдел третий. Гл. \\//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.
Т. 20.
Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека//Маркс К.,
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма. Гл. УП//Полн. собр.
соч. Т. 27.
Ленин В. И. Государство и революция. Гл. У//Полн. собр. соч. Т. 33.
Ленин В. И. Великий почин//Полн. собр. соч. Т. 39.
Ленин В. И. О нашей революции//Полн. собр. соч. Т. 45.
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986.
Горбачев М. С. О ходе реализации решений XXVII съезда КПСС и задачах по углуб-
лению перестройки. М., 1988.
♦ ♦ ♦
Производство как общественный процесс. М., 1986.
Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
Маркс, философия, современность. Раздел III. М., 1988.
Злобин Н. С. Культура и общественный прогресс. М., 1980.
Социализм и прогресс человечества. Глобальные проблемы цивилизации. М., 1987.
К главе XVI
Культура
Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года. Раздел «Коммунизм»//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 113—127.
Маркс К. Критика Готской программы//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 19.
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Гл. IX//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21.
Ленин В. И. Критические заметки по национальному вопросу. Раздел 3//Полн. собр.
соч. Т. 24. С. 10-17.
Ленин В. И. О пролетарской культуре//Полн. собр. соч. Т. 41.
Ленин В. И. Задачи союзов молодежи//Полн. собр. соч. Т. 41.
Ленин В. И. Речь на Всероссийском совещании политпросветов губернских и уезд-
ных отделов народного образования 3 ноября 1920 г.//Поли. собр. соч. Т. 41.
Ленин В. И. О кооперации//Поли. собр. соч. Т. 45.
♦ ♦ ♦
Культура в свете философии. Тбилиси, 1979.
Проблемы философии культуры. М., 1984.
Межуев В. М. Культура и история. М., 1977.
638
Дополнительная литература
Маркарян Э. С. О генезисе человеческой деятельности и культуры. Ереван, 1973.
Культура, человек и картина мира. М., 1987.
Швейцер А. Культура и этика. М., 1973.
К главе XVII
Личность
Маркс К. Экономи ческо-философские рукописи 1844 года//Маркс К., Энгельс Ф.
Соч. 2-е изд. Т. 42.
Маркс К. Тезисы о Фейербахе//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.
Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология//Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. В 9 т.
М., 1985. Т. 2.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Л/аряс 7Г., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. Гл. 4//
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21.
Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?
Вып. 1//Полн. собр. соч. Т. 1.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм. Гл. 3//Полн. собр. соч. Т. 18.
Ленин В. И. Государство и революция//Поли. собр. соч. Т. 33.
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986.
Материалы XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Советского
Союза. М., 1988.
Буржуазная философская антропология. М., 1986.
Григорьян Б. Т. Философская антропология. М., 1982.
Давидович В. Е. Грани свободы. М., 1969.
Замошкин Ю. А. Кризис буржуазного индивидуализма и личность. М., 1966.
Кон И. С. Социология личности. М., 1967.
Кон И. С. Открытие «Я». М., 1978.
Сэв Л. Марксизм и теория личности. М., 1972.
Ильенков Э. В. Что же такое личность?//С чего начинается личность. 2-е изд. М.,
1984.
Гоббс Т. О свободе и необходимости//Избр. произв. М., 1964. Т. 1.
Милль Дж. Ст. О свободе. Спб., 1901.
К главе XVIII
Будущее
Маркс К. Речь на юбилее «The People’s Paper», произнесенная в Лондоне 14 апреля
1856 года//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 12.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Раздел III/ /Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
Ленин В. И. Пророческие слова//Полн. собр. соч. Т. 36.
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986.
Материалы XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Советского
Союза. М., 1988.
Горбачев М. С. Выступление в Организации Объединенных Наций. М., 1988.
Загладин В. В., Фролов И. Т. Глобальные проблемы современности: научный и
социальный аспект. М., 1981.
Марксистско-ленинская концепция глобальных проблем современности. М., 1985.
Шахназаров Г. X. Социализм и будущее. М., 1983.
Дополнительная литература до©
Социализм и прогресс человечества. Глобальные проблемы цивилизации. М., 1987.
Кууси Пекка. Наш человеческий мир. Пер. с англ. М., 1988.
Лейбин В. М. «Модели мира» и «образ человека». М., 1981.
Печчеи Аурелио. Человеческие качества. Пер. с англ. М., 1980.
Федоров Е. К. Экологический кризис и социальный прогресс. М., 1977.
Будущее в настоящем. М., 1984.
Араб-Оглы Э. А. Обозримое будущее. Социальные последствия НТР: год 2000. М.,
1986.
Фролов И. Т. О человеке и гуманизме. М., 1989.
Штемпель Д. Население мира в 2000 году. Пер. с нем. М., 1988.
Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. Ч. 2 /
В24 Фролов И. Т., Араб-Оглы Э. А., Арефьева Г. С. и др.—
М.: Политиздат, 1989.— 639 с.
ISBN 5-250-0166-0
Учебник, подготовленный коллективом известных советских философов,—
первый опыт изложения философии по новой структуре. Он вводит читателя
в одну из наиболее богатых областей духовной культуры человечества, освещая
опыт мировой философской мысли в исследовании всеобщих проблем бытия
природы, человека и общества, обосновывая диалектико-материалистические
идеи и принципы и соответствующие им позиции марксистско-ленинской фи-
лософии в осмыслении реальностей современной эпохи и жизнедеятельности
человека, фундаментальных проблем науки.
Данная книга представляет вторую, теоретико-методологическую, часть
учебника, в которой раскрываются основные положения и понятия филосо-
фии, освещаются наиболее важные ее проблемы, в том числе дискуссионные.
Рассчитана не только на студентов вузов, но и на всех изучающих философию,
интересующихся ее проблематикой.
п 0301020000-336 QO
В 079(02) -89 65-89 ББК 15
Введение в философию
Учебник
для высших учебных заведений
В двух частях
Часть 2
Художники О. А. Карелин и О. Г. Черных
ИБ № 8646 -
Сдано в набор 04.07.89. Подписано в печать 29.09.89. Формат 60Х90’/1б. Бумага кнкЖ,-
но-журнальная офсетная. Усл. печ. л. 40. Усл. кр.-отт. в бумажном переплете 40,75»
в тканевом переплете 40,50. Уч.-изд. л. 44,28. Тираж 500 000 (300 001—500 000) эк».
Заказ № 253. Цена 1 р. 80 к.
Политиздат. 125811, ГСП, Москва, А-47, Миусская пл., 7.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий».
103473, Москва, И-473, Краснопролетарская, 16.