московский государственный университет
имени М.В. ЛОМОНОСОВА
ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
На правах рукописи
Кравченко Александр Александрович
Реализация принципа добросовестности в сфере несостоятельности
(банкротства): правовые вопросы
12.00.03 - гражданское право; предпринимательское право; семейное право;
международное частное право
ДИССЕРТАЦИЯ
на соискание ученой степени
кандидата юридических наук
Научный руководитель:
доктор юридических наук,
профессор Карелина С.А.
Москва - 2020
2
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ	3
ГЛАВА I. ПРИНЦИПЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ
НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)	24
§1	. Понятие и содержание принципов в системе правового регулирования
ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ	24
§2	. Особенности условий реализации принципов в системе правового
РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)	41
§3	. Система принципов правового регулирования отношений
несостоятельности (банкротства)	62
ГЛАВА II. ПРИНЦИП ДОБРОСОВЕСТНОСТИ И ЕГО РОЛЬ В ПРАВОВОМ
РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) 88
§1	. Понятие и содержание принципа добросовестности субьектов
В ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ	88
§2	. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)	112
§3	. Правовые средства реализации принципа добросовестности
СУБЬЕКТОВ В ОТНОШЕНИЯХ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)	138
ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА
ДОБРОСОВЕСТНОСТИ В ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ
ОТДЕЛЬНЫХ СУБЬЕКТОВ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)	174
§1	. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ С УЧАСТИЕМ АРБИТРАЖНОГО УПРАВЛЯЮЩЕГО	174
§2	. Реализация принципа добросовестности как одно из оснований
ПРИМЕНЕНИЯ РЕАБИЛИТАЦИОННОГО МЕХАНИЗМА В ПРОЦЕССЕ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ
(БАНКРОТСТВА) СУБЪЕКТОВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ	199
§3	. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
РЕГУЛИРОВАНИИ ОТНОШЕНИЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) ГРАЖДАНИНА	221
ЗАКЛЮЧЕНИЕ	247
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ
ИСТОЧНИКОВ
252
3
Введение
Актуальность темы исследования. Принцип добросовестности относится к
числу наиболее обсуждаемых и противоречивых явлений в современном
общественном правопорядке. Несмотря на то, что в философской,
теоретической и практикоориентированной правовой литературе принцип
добросовестности на протяжении длительного времени рассматривается как
этическая, моральная, нравственная, правовая категория, однако его
правоприменение до сих пор вызывает споры, а дискуссии вокруг
добросовестности носят жаркий и противоречивый характер.
В отечественной правовой доктрине концепция добросовестности
субъектов при осуществлении прав и исполнении обязанностей в целом
выработана, однако дискуссии вокруг принципа добросовестности
продолжаются как в отношении его сущности, так и в отношении его
назначения и содержания. Некоторыми исследователями высказываются
мнения о принадлежности данного принципа к общим принципам права и
принципам гражданского права, продолжаются дискуссии в отношении
дихотомии и единства его содержания, встречаются отдельные суждения и об
ошибочности указанного принципа как правовой категории.
Вместе с тем, общая концепция принципа добросовестности,
сформированная в отечественной цивилистической доктрине более века назад
трудами дореволюционных исследователей И.Б. Новицкого и
Л.И. Петражицкого, сводится к двойственности указанной категории:
«внешним мерилом» для оценки поведения субъекта, границей проявления
индивидуализма в обороте, средством ограничения «безудержного эгоизма» и
согласования интересов выступает принцип добросовестности в объективном
4
значении1, исследованный И.Б. Новицким. Известное состояние лица, которому
по объективным причинам неведомы определенные существенные для дела
обстоятельства - субъективная добросовестность участника оборота, - ранее
имевшая место в Гражданском кодексе Российской Федерации, в частности, в
виде защиты добросовестного приобретателя, теоретически разработана
Л.И. Петражицким 1 2 . Квинтэссенция общей концепции принципа
добросовестности в отечественном правопорядке отражена в современной
научной3, научно-практической4 и учебной5 правовой литературе.
Концепция принципа добросовестности в объективном значении стала
основой для реформирования общих положений Гражданского кодекса РФ6 в
части установления обсуждаемого общего принципа осуществления прав7 в
частях 3, 4 статьи 1 ГК РФ8. Вместе с тем, теоретическое осмысление категории
добросовестность в отечественном правопорядке еще далеко от своего
логического завершения и проходит стадию глубинных исследований9 ,
дискуссии о правоприменительной роли описываемого принципа далеки от
исчерпания 10 , а теоретическая разработка содержания принципа
1 Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права.
1916. №6. С. 65-66, 68.
2 Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и политики
гражданского права. СПб. Типография М.М. Стасюлевича, 1897. С. 131 - 132.
3 В частности: Яковлев В.Ф. Модернизация гражданского кодекса Российской федерации - Развитие основных
положений гражданских прав // Кодификация российского частного права 2015 / Под ред.
П.В. Крашенинникова. М., Статут. 2017. С. 15 - 16 и иные.
4 Гражданский кодекс Российской Федерации. Юридические лица: постатейный комментарий к главе 4 / под
ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2014. 524 с. (Автор комментария к статье 53.1 - Д.В. Мурзин).
5 Гражданское право : учебник : в 4 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. М., Статут, 2019. T. 1. С. 47, 467 - 471, T. 2. С.
157- 162.
6 Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Одобрена решением Совета
при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства
от 7 октября 2009 г. // Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., Статут,
2009. С. 26, 30-31.
7 Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут, 2001. С. 225 - 229.
8 Федеральным законом № ЗО2-ФЗ "О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации" от 30.12.2012.
9 В частности: Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М.,
Статут, 2019. 278 с. и иные.
10 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Петроград. Издание Юридического книжного
склада «ПРАВО», 1917. С. 82, 252; Витрянский В.В. Реформа гражданского законодательства: промежуточные
итоги. М., Статут, 2016. С. 57 - 61.; Егоров А.В. Новые положения о добросовестности и злоупотреблении
5
добросовестности субъектов, стандарта добросовестности и модели
добросовестного поведения применительно к отдельным видам
правоотношений только инициируется юридическим сообществом на уровне
доктринальных исследований1. Исключением из этой тенденции не стала и
сфера несостоятельности хозяйствующих субъектов, вновь получившая свое
признание в отечественном правопорядке не многим менее тридцати лет назад.
Переход к рыночной системе хозяйствования в нашей стране после
длительного периода функционирования плановой экономической системы
вызвал необходимость обеспечения нормативного регулирования
общественных отношений, связанных с неспособностью субъектов
хозяйственного оборота исполнять свои обязательства в полном объеме.
Трансформация общественно-политической системы России на рубеже XX и
XXI веков предопределила активное, неравномерное и зачастую
скачкообразное развитие правового регулирования отношений, связанных с
несостоятельностью субъектов хозяйственных отношений в отечественном
правопорядке. Кризисные явления, сопутствующие развитию мировой
экономической системы с конца первого десятилетия текущего столетия,
негативно сказались и на российской экономике в целом, что повлекло за собой
необходимость разрешения накопившихся проблем в сфере долговых
отношений. Таким образом, бурное развитие нормативной правовой базы и
практики правоприменения в сфере несостоятельности во многом обусловлено
объективными причинами.
В то же время с момента возрождения института несостоятельности
законодательство в этой сфере претерпело уже четыре полномасштабные
реформы* 1 2, поправки в него непрерывно рассматриваются законодательным
правом. Какую пользу принесут они на практике // Юрист компании. 2013. № 7 и иные.
1В частности: Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их
субъективных прав: Дисс ... д-ра юрид. наук. М., 2010. 421 с.; Новак Д.В. Добросовестность в корпоративном
праве // Вестник гражданского права. 2017. № 2. и некоторые иные.
21 этап - принятие Закона РФ от 19.11.1992 № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» //
Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 1. Ст. 6; II этап - принятие Федерального закона № 6-ФЗ «О
несостоятельности (банкротстве)» от 08.01.1998 // С3 РФ. 1998. № 2. Ст. 222; III этап - принятие Федерального
6
органом, отдельными федеральными законами вносятся как незначительные
изменения в механизм правового регулирования, так и вводятся в действие
целые главы Закона о несостоятельности 1 . Целый ряд законопроектов,
касающихся регулирования различных отношений в исследуемой сфере,
находится на разных стадиях разработки и рассмотрения в органах
государственной власти. Вместе с тем практика применения законодательства в
исследуемой сфере остается нестабильной, а отношения субъектов
урегулированы не в полной мере: выявляются все новые и новые вопросы и
проблемы, не затронутые действующим законодательством. Остаются
неразрешенными и фундаментальные теоретические проблемы, связанные
прежде всего с реализацией базовых элементов конструкции механизма
правового регулирования отношений несостоятельности* 1 2. Одной из наиболее
насущных проблем механизма правового регулирования остается
недобросовестная реализация субъектами отношений своих прав и исполнение
предписанных правопорядком обязанностей. Ущерб от недобросовестного
поведения терпят не только интересы отдельных субъектов, но и экономика в
региональном и общегосударственном масштабе.
Основы правового регулирования в любой сфере общественных
отношений, среди которых - цели, задачи и принципы правового
регулирования общественных отношений, их наиболее существенные
закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 // С3 РФ. 2002. № 43. Ст. 4190; IV этап -
существенные изменения Закона о несостоятельности, внесенные Федеральным законом № 296-ФЗ «О
внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 30.12.2008 // С3 РФ. 2009.
№ 1. Ст. 4, Федеральным законом № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты
Российской Федерации» от 28.04.2009 // С3 РФ. 2009. № 18 (1 ч.). Ст. 2153 и Федеральным законом № 195-ФЗ
«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 19.07.2009 // С3 РФ.
2009. № 29. Ст. 3632.
1 Здесь и далее - Федеральный закон № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002; согласно
данным СПС «КонсультантПлюс», по состоянию на 01.10.2020 вступила в силу сто девятая редакция Закона о
несостоятельности, что превышает количество редакций части первой Гражданского Кодекса Российской
Федерации с момента ее вступления в силу (Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от
30.11.1994 № 51-ФЗ // С3 РФ. 1994. № 32. Ст. 3301 - здесь и далее - Гражданский кодекс РФ, ГК РФ).
2 Подробнее см.: Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М.,
Волтере Клувер. 2008; Эрлих М.Е. Конфликт интересов в процессе несостоятельности (банкротства): Правовые
средства разрешения: Монография. М., Проспект. 2015; Шишмарева Т.П. Недействительность сделок и
действий в процедурах несостоятельности в России и Германии. М., Статут, 2018. 239 с.; Суворов Е.Д.
Субсидиарная ответственность по обязательствам несостоятельного должника. М., Статут, 2020. 207 с. и др.
7
специфические черты, особенности и элементы, являются предметом глубоких
доктринальных исследований, однако анализа принципов осуществления прав
и исполнения обязанностей, а также мотивов поведения субъектов при
реализации ими правового статуса в сфере несостоятельности до настоящего
момента в науке не проводилось.
Предполагается, что, устанавливая механизм правового регулирования
определенной сферы общественных отношений, правопорядок, законодатель и
доктрина исходят из необходимости осуществления идеальной модели
общественных отношений, разрешения возможных конфликтов и споров между
субъектами, ограничения поведения субъектов, неодобряемого правопорядком.
Однако в практике применения механизма правового регулирования
отношений несостоятельности экономических субъектов идеальная модель до
настоящего момента не реализована1.
Добросовестная реализация субъектами отношений несостоятельности
своих прав и исполнение обязанностей в соответствии с целями и задачами
правового регулирования, по форме, средствами и способами, не
нарушающими права и законные интересы других лиц, служат основой для
надлежащего функционирования механизма правового регулирования в
соответствии с идеальной моделью построения общественных отношений.
Однако данному вопросу уделено недостаточное внимание со стороны
законодателя и доктрины. Правоприменительная практика, в отсутствие
надлежащей и достаточной нормативной и теоретической базы, оперируя
категориями, не соответствующими динамичному развитию делового оборота,
пытается поддерживать должное практическое применение законодательства,
стремительно теряющего актуальность. В таких условиях исследования
категории «добросовестность» как одного из основополагающих принципов
осуществления прав, форм ее реализации, критериев, средств и способов
1 Подробнее о генетическом требовании социальной справедливости к правовому регулированию фактических
общественных отношений при создании архитектуры правопорядка и идеальной модели правоотношений см.:
Вайпан В. А. Теория справедливости: Право и экономика: монография. М., Юстицинформ. 2017. 280 с.
8
практического осуществления в отношениях несостоятельности представляется
крайне своевременным и необходимым для актуализации механизма правового
регулирования отношений несостоятельности.
Научно-практический поиск применения категории «добросовестность» к
поведению участников отношений несостоятельности, а кроме того, поиск
истоков и причин недобросовестного поведения, злоупотреблений правом со
стороны участников исследуемых отношений представляется актуальным и
своевременным в действующих условиях функционирования механизма
правового регулирования отношений несостоятельности - в условиях
непримиримого конфликта интересов субъектов отношений, частого
применения судами при разрешении обособленных споров нормы статьи 10 ГК
РФ, проявления недобросовестности участниками дел о несостоятельности1 и
стабильно низкой экономической эффективности процедур несостоятельности
в современном российском правопорядке2, и будет способствовать созданию
Согласно статистике Верховного Суда РФ (источник: [Электронный ресурс] URL:
http://www.cdep.ru/index.php?id=79), судами РФ рассмотрено обособленных споров, связанных с проявлениями
недобросовестности субъектов:
Вид обособленного спора, ед.	2015	2016	2017й	2018	2019
об оспаривании сделок должника	15 443	18 979	25 205	34 434	37 690
об ответственности должника и лиц, его контролирующих	2 676	2 882	3 667	5 795	5 906
* год вступления в силу гл. III2 Закона о несостоятельности, упростившей применение и систематизировавшей
механизм привлечения к ответственности контролирующих должника лиц.
Приведенная статистика свидетельствует о стабильно высоком (возрастающем) количестве
проявлений недобросовестности в действиях должника. Объективная и достоверная статистика
проявлений недобросовестности иных субъектов не может быть выявлена из открытых источников.
2 По данным Единого федерального реестра сведений о банкротстве (далее - ЕФРСБ), доля дел о
несостоятельности, в которых кредиторы не получили удовлетворения своих требований (не получили ничего)
составила: в 2017 году - 67%; в 2018 году - 65%; в 2019 - 68%. Доля удовлетворенных требований кредиторов
в делах о несостоятельности составила (от размера требований, включенных в реестр): в 2015 году - 6,2 %; в
2016 году - 6,4%; в 2017 году - 6,6%; в 2018 году - 5,2%; в 2019 - 5,2 % (Источник: Статистический бюллетень
ЕФРСБ на 31.12.2019). При этом, доля вводимых в отношении должников реабилитационных процедур
является стабильно низкой: за период с 1 квартала 2015 по 4-й квартал 2019 - 2 % и менее от всех введенных в
отношении должников процедур несостоятельности (Источник: Статистический бюллетень ЕФРСБ 1 кв. 2019
года; Статистический бюллетень ЕФРСБ на 31.12.2019).
Вместе с тем, средняя длительность процедур несостоятельности юридических лиц, по данным ЕФРСБ,
растет с 2015 года:
Средний срок процедуры, дни	2015	2016	2017	2018	2019
наблюдение	182	186	192	196	192
конкурсное производство	568	642	671	682	753
(Источник: сайт ЕФРСБ [Электронный ресурс]: URL: https://fedresurs.ru/news/5e75d843-000b-4cel-9925-
9e02d89fa0e7).
9
основы для построения эффективной модели механизма правового
регулирования отношений несостоятельности.
Степень научной разработанности темы и теоретическая основа
диссертационного исследования. Несмотря на актуальность и достаточно
высокую степень доктринальной разработанности тем, связанных с
различными аспектами правового регулирования отношений
несостоятельности, отдельных процедур несостоятельности и механизма
правового регулирования исследуемых отношений в целом, в настоящее время
отсутствуют исследования, посвященные комплексному анализу проблем
реализации принципа добросовестности в сфере несостоятельности и смежных
с ним правовых и социальных явлений.
При исследовании понятия, признаков и системы общих принципов
права, принципов осуществления права, принципов гражданского и
предпринимательского прав и исполнения обязанностей, а также принципов
правового регулирования общественных отношений автор основывался на
исследованиях таких представителей доктрины, как: Н.Г. Александров,
С.С. Алексеев, М.И. Байтин, В.С. Белых, М.И. Брагинский, С.Н. Братусь,
А.Г. Быков, Е.В. Вавилин, Е.В. Васьковский, А.А. Волос, Н.Н. Вопенко,
А.Ф. Воронов, В.А. Вайпан, В.И. Гойман, Б.М. Гонгало, В.П. Грибанов,
Е.П. Губин, Р. Дворкин, В.С. Ем, И.В. Ершова, Т.И. Илларионова, О.С. Иоффе,
С.А. Карелина, Д.Л. Кондратюк, А.В. Коновалов, В.Д. Карельский,
О.А. Красавчиков, О.А. Кузнецова, А.Я. Курбатов, В.В. Лазарев, П.Г. Лахно,
Р.З. Лившиц, А.В. Малько, М.И. Марченко, Н.И. Матузов, В.С. Нерсесянц,
Г.Д. Отнюкова, А.Е. Пашерстник, В.М. Реуф, Г.А. Свердлык, Е.А. Суханов,
Ю.К. Толстой, К.П. Уржинский, В.И. Хропанюк, А.Ф. Черданцев, Л.С. Явич.
В ходе исследования комплекса общественных отношений, связанных с
несостоятельностью субъектов экономических отношений, соответствующего
Статистические данные свидетельствуют о системной неэффективности действующего механизма
правового регулирования отношений несостоятельности и наличии тенденции к дальнейшему
ухудшению ситуации.
10
правового института и механизма правового регулирования общественных
отношений, автор опирался на труды таких исследователей, как:
А.И. Белоликов, В.С. Белых, Б.С. Бруско, В.В. Витрянский, В.Е. Гаврилова,
А.Х. Гольмстен, С.А. Денисов, Е.Г. Дорохина, А.А. Дубинин, А.В. Егоров,
Е.Е. Енькова, И.В. Ершова, М.В. Жаботинский, М.И. Зайцев, О.Р. Зайцев,
В.В. Залесский, С.А. Карелина, К.Б. Кораев, Е.А. Кравченко, С.А. Кузнецов,
М.И. Кулагин, А.Я. Курбатов, К.И. Малышев, Б.Н. Мезрин, Г. Папе,
А.А. Пахаруков, В.Ф. Попондопуло, С.В. Сарбаш, О.М. Свириденко,
М.Л. Скуратовский, Е.В. Слепченко, В.В. Степанов, Е.Д. Суворов,
М.В. Телюкина, В.Н. Ткачев, И.В. Фролов, В.А. Химичев, Г.Ф. Шершеневич,
Т.П. Шишмарева, М.Е. Эрлих, В.В. Ярков.
Предметный анализ трудов дореволюционных авторов, а также трудов
отдельных исследователей советского периода и современных авторов
позволил автору прийти к выводу о необходимости дифференциации и
отмежевания категории «несостоятельность», исторически имеющей
частноправовую природу фактической невозможности исполнения должником
своих обязательств и удовлетворения требований кредиторов в полном объеме,
от категории «банкротство», исторически носящей характер правонарушения
(зачастую, публично-правового - уголовно-правового характера) - совершения
должником неправомерных действий, усугубляющих его финансовое
положение, приводящих к невозможности исполнения им своих обязательств и
причиняющих вред имущественным интересам кредиторов «бесчестного»
должника1. Указанное наблюдение позволило автору прийти к заключению о
1 К примеру, А.Н. Трайнин придерживался следующего мнения: «Банкротство - деликт своеобразный: он
слагается из двух элементов, из которых один (несостоятельность) понятие гражданского права, другой
(банкротское деяние) понятие уголовно-правовое. Эта сложность чрезвычайно затемняет его юридическую
природу (Трайнин А.Н. Несостоятельность и банкротство, доклад, читанный в C-Петербургском Юридическом
Обществе. С-Петербург. Издание Юридического Книжного Склада «ПРАВО». 1913. С. 27); Г.Ф. Шершеневич
писал о соотношении рассматриваемых категорий так: «Банкротство является, таким образом, уголовную
стороною того гражданского отношения, которое называется несостоятельностью. Оно не представляется
необходимым и постоянным спутником последней, но только случайным ее усложнением» (Шершеневич Г.Ф.
Учение о несостоятельности. Казань. 1890. С. 430).
О сущности приведенных категорий подробнее см.: Трайнин А.Н. Указ, соч.; Шершеневич Г.Ф. Указ. соч.
С. 74 - 76, 430 - 437; Гольмстен А.Х. Исторический очерк конкурсного процесса. С-Петербург. Типография
и
необоснованном смешении указанных понятий, в том числе, в наименовании
нормативных правовых актов и сущности названных явлений. В связи с тем,
что исследование реализации этически значимой категории
«добросовестность» в отношениях, сущностно отягощенных уголовно-
правовым элементом1, представляется методологически недопустимым, в ходе
настоящего исследования описанные категории применяются в их исконном
значении* 2, их совместное употребление приводится лишь в неизбежных
случаях - необходимости соблюдения правил цитирования, русского языка и
применения нормативных категорий.
При рассмотрении дефиниции и систематизирующих признаков
принципа добросовестности субъектов, категории «недобросовестное
поведение», принципа запрета злоупотребления правом и категории «обход
закона с противоправной целью» автор отталкивался от позиций таких
исследователей, как: М.М. Агарков, Т. Арнц, В.К. Бабаев, М. Бартошек,
В.А. Белов, К.П. Бергер, Е.В. Богданов, Е.Е. Богданова, Д.Е. Богданов,
Е.В. Вавилин, В.Г. Вердиян, В.В. Витрянский, А.В. Волков, А.С. Гиршбандт,
В.П. Грибанов, Р. Гуд, А.А. Гусейнов, Д.В. Дождев, В.С. Ем, А.В. Егоров,
П.А. Избрехт, М.М. Колесникова, Д.Л. Кондратюк, А.В. Коновалов,
П.В. Крашенинников, О.А. Кузнецова, А.Я. Курбатов, М.Ф. Лукьяненко,
О.В. Мазур, А.О. Малофеев, В.А. Микрюков,	Г.А. Микрюкова,
В.С. Нерсесянц, К.В. Нам, Д.В. Новак, И.Б. Новицкий, Е.Б. Овдиенко,
И.С. Перетерский, Л.И. Петражицкий, И.А. Покровский, В.Д. Попков,
А.В. Попова, Е.В. Попова, Б.И. Пугинский, М.В. Рудов, А.С. Рясина,
В.С. Балашева., 1988. С. 259 - 265; Кулагин М.И. Избранные труды по акционерному и торговому праву. М.,
Статут, 2004. С. 190 - 191 и др. Преемственность в дифференциации этих понятий при именовании
исследуемого института можно проследить и в ранних трудах современных исследователей (наир., см.:
Суворов Е.Д. Обход закона. Сделка, оформляющая обход закона. М., 2008. С. 56).
'Положениями ст. ст. 195, 196, 197 Уголовного кодекса Российской Федерации (от 13.06.1996 № 63-ФЗ // С3
РФ. 1996. № 25. ст. 2954) предусмотрена ответственность за совершение «неправомерных действий при
банкротстве», «преднамеренного банкротства», «фиктивного банкротства» [выделено мной -АК].
2 «Прогрессивное движение законодательства <...> должно определяться законами истории и стоять в связи с
опытом и с сознанием всех просвещенных народов». (Малышев К.И. Избранные труды по конкурсному
процессу и иным институтам. М., Статут, 2007. С. 79).
12
Е.В. Самойлов, К.И. Скловский, В.М. Сливицкий, Е.Д. Суворов,
Е.А. Суханов, В.А. Туманов, А.В. Уманова, Ю.Б. Фогельсон, Р. Циммерман,
А.Е. Шерстобитов, Н.Б. Щербаков, Й. Экштейн, Л.С. Явич, В.Ф. Яковлев,
М.М. Якубчик, Т.С. Яценко.
Эмпирическую основу настоящего диссертационного исследования
составили положения Конституции Российской Федерации, законы (как
действующие, так и утратившие силу), иные нормативные правовые акты,
судебно-арбитражная практика и законопроекты.
Научная новизна. Настоящая работа является первым комплексным
исследованием, рассматривающим механизм реализации принципа
добросовестности в сфере несостоятельности. В ходе исследования выявлена
сущность принципа добросовестности в правовом регулировании отношений
несостоятельности, проявления указанного принципа, установлены критерии
добросовестного поведения субъектов применительно к рассматриваемым
отношениям, выявлены причины возникновения проблемы недобросовестного
поведения субъектов и предложены средства ее разрешения.
В настоящем диссертационном исследовании на защиту выносятся
следующие положения, отражающие научную новизну исследования:
1.	Принцип добросовестности поведения субъектов реализуется в
отношениях несостоятельности как всеобъемлющее деятельное стремление
субъекта к достижению целей правового регулирования отношений
несостоятельности. Принцип добросовестности выступает в отношениях
несостоятельности в качестве общего принципа осуществления прав и
исполнения обязанностей, и в качестве субинституционального принципа
регулирования отношений с участием отдельных субъектов.
Преломляясь через отношения несостоятельности, регулирующее
воздействие данного принципа приобретает ряд специфических особенностей.
К их числу следует отнести, во-первых, многообразие правовых форм
реализации, во-вторых, своеобразную специализацию реализации этого
13
принципа применительно к тем или иным субъектам, в-третьих, принцип
добросовестности выступает как особое правовое средство в механизме
правового регулирования, способствующее разрешению конфликта интересов,
в-четвёртых, как инструмент, опосредующий динамику отношений
несостоятельности (к примеру, критерий добросовестности является
определяющим при признании недействительными сделок должника,
совершенных во вред кредиторам, при оценке оснований привлечения к
субсидиарной ответственности; лишь при наличии факта недобросовестного
поведения контролирующего должника лица суд возобновляет производство по
делу, приостановленное ввиду необходимости установления наличия данного
факта и определения объема ответственности).
2.	Категория «добросовестность» в правовом регулировании отношений
несостоятельности реализуется: как критерий для оценки поведения субъекта и
основание для возникновения соответствующих такой оценке правовых
последствий; как принцип осуществления прав и исполнения субъектами
отношений несостоятельности своих обязанностей; в качестве презумпции
добросовестности и презумпции недобросовестности субъекта; как средство
нивелирования действия презумпции недобросовестности субъекта; как один из
критериев при принятии решения о возможности реабилитации должника.
Принцип добросовестности реализуется в обособленных элементах системы
правоотношений несостоятельности как в отдельных своих проявлениях, так и
в их совокупности одновременно.
3.	Стандарт добросовестного поведения в сфере несостоятельности
включает следующие элементы: полнота, всесторонность, экономическая и
процессуальная эффективность, достаточность действий субъектов при
реализации ими своих прав и исполнении обязанностей, соответствие
поведения субъектов разумным ожиданиям иных участников отношений и
суда, направленность поведения на достижение целей и задач правового
регулирования отношений несостоятельности, учет прав и законных интересов
иных субъектов и информационная открытость.
14
Стандарт добросовестного поведения в сфере несостоятельности
дифференцируется в зависимости от статуса субъекта, его интересов и
экономического положения в правоотношениях несостоятельности. Элементы
стандарта добросовестности являются критериями для оценки поведения
субъекта отношений несостоятельности на предмет добросовестности.
4.	Критериями добросовестного поведения конкурсного кредитора и
должника в сфере несостоятельности являются: учет интересов субъектов при
реализации своих прав, полнота, всесторонность, эффективность,
достаточность действий при исполнении обязанностей в соответствии с целями
и задачами правового регулирования отношений несостоятельности,
воздержание от нарушения прав других субъектов и информационная
открытость.
Критериями добросовестного поведения арбитражного управляющего при
реализации им своих прав и исполнении обязанностей в качестве специального
субъекта института несостоятельности, деятельность которого направлена на
обеспечение баланса интересов, выступает сложный состав элементов,
включающий в себя следующие: полнота, всесторонность, эффективность,
достаточность и ожидаемость действий, их направленность на достижение
целей и разрешение задач механизма несостоятельности, соблюдение и учет
прав и законных интересов субъектов отношений несостоятельности.
Оценка добросовестности поведения субъекта правоотношений может
быть дана лишь на основании анализа совокупности применимых к субъекту
критериев.
Критериями добросовестного поведения должника-гражданина как
специального субъекта отношений несостоятельности для целей освобождения
его от долгов являются: 1) информационная открытость должника-гражданина
в вопросах его местонахождения и материального положения (предоставление
полной и действительной информации о наличном и выбывшем из владения
имуществе, совершенных сделках, доходах и расходах должника-гражданина);
2) правомерность поведения должника-гражданина при установлении,
15
осуществлении имущественных прав и исполнении своих обязанностей при
возникновении и в период существования имущественных обязательств перед
кредиторами, учет прав и материальных интересов кредиторов при реализации
должником своих прав и исполнении обязанностей.
Гражданин может быть освобожден от долгов по итогам процедуры
несостоятельности лишь в случае соответствия его поведения обоим критериям
добросовестности.
5.	В рамках системы правового регулирования отношений
несостоятельности формируется сложный механизм реализации принципа
добросовестности в поведении субъектов, предусматривающий систему
позитивных и негативных стимулов их добросовестного поведения.
Позитивные стимулы выражаются в поощрении добросовестного поведения
субъекта предоставлением ему дополнительных прав, возможностей, правовых
и материальных гарантий (в частности, вознаграждение арбитражного
управляющего, возможность освобождения гражданина от долгов и лица,
контролирующего должника от ответственности в случае добросовестного
поведения). Негативные стимулы - в установлении ответственности и иных
неблагоприятных для субъекта последствий за недобросовестное поведение.
В действующем законодательстве о несостоятельности установлена
многоуровневая система негативного стимулирования субъектов. В то же время
положительные стимулы субъектов отношений несостоятельности не имеют
системного характера и установлены в законодательстве в недостаточном
количестве. В частности, отсутствуют позитивные стимулы добросовестного
поведения должника и лиц, его контролирующих, в преддверии и после
возбуждения в отношении должника дела о несостоятельности.
Для установления в действующем правовом регулировании отношений
несостоятельности полноценного механизма реализации принципа
добросовестности предлагается системное закрепление в законодательстве о
несостоятельности положительных стимулов добросовестности субъектов.
16
6.	Доказано, что реализации принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности, устранению проблемы недобросовестного поведения и
злоупотреблений как должников, так и кредиторов в делах о
несостоятельности, а также стимулированию участников отношений
несостоятельности к реализации реабилитационных процедур будет
способствовать нивелирование основного дисбаланса интересов в правовом
регулировании отношений несостоятельности путем предоставления суду,
рассматривающему дело о несостоятельности, безусловного права определения
судьбы должника (введения в отношении него реабилитационных, либо
ликвидационной процедуры) независимо от воли кредиторов и иных
обстоятельств в случае наличия предпосылок реабилитации должника.
Предпосылками к введению в отношении должника - субъекта
предпринимательской деятельности реабилитационных процедур являются:
-	добросовестность поведения должника (лиц, его контролирующих) в
преддверии и после инициирования процедуры несостоятельности, отсутствие
выявленных фактов совершения действий, направленных на причинение вреда
правам и имущественным интересам кредиторов;
-	наличие прямо и однозначно выраженной воли лиц, контролирующих
должника, на восстановление платежеспособности должника и продолжение
его хозяйственной деятельности;
-	фактическая возможность и экономическая целесообразность
реабилитации должника.
Добросовестность поведения контролирующих должника лиц в качестве
одной из предпосылок введения в отношении должника реабилитационных
процедур будет служить позитивным стимулом добросовестности этих лиц.
7. Для реализации принципа добросовестности в отношениях с участием
арбитражного управляющего как специального субъекта отношений
несостоятельности предлагается создание правового механизма обеспечения
добросовестности арбитражного управляющего, включающего в себя:
17
1)	систему стимулирования добросовестного поведения арбитражного
управляющего при помощи установления негативных и позитивных стимулов,
побуждающую к отказу от недобросовестного поведения (в частности -
материальное и нематериальное вознаграждение за эффективное и
результативное функционирование в делах о несостоятельности и иное);
2)	обеспечение независимости, объективности и беспристрастности
арбитражного управляющего путем введения порядка утверждения
арбитражного управляющего, независимого от воли участников дела о
несостоятельности;
3)	систему обеспечения высокого профессионального уровня арбитражных
управляющих в форме профессиональной специализации управляющих в
соответствии со сложностью, сущностью и целями процедур
несостоятельности.
Добросовестная и высоко результативная деятельность управляющего в
совокупности с углубленной и узкоспециализированной переподготовкой
предоставляет возможность профессионального роста арбитражного
управляющего и служит позитивным стимулом, обеспечивающим его
добросовестность.
В ходе проведенного исследования сформулированы следующие
предложения по совершенствованию законодательства.
1. В целях совершенствования системы арбитражного управления
предлагается внести изменения в статьи 20 - 207, 45 Закона о
несостоятельности, устанавливающие механизм обеспечения добросовестности
арбитражного управляющего:
1)	дополнить систему стимулирования добросовестного поведения
арбитражного управляющего позитивными стимулами, побуждающими
управляющих к отказу от недобросовестных действий (изменение системы
вознаграждения управляющего путем создания привязки вознаграждения к
сумме фактически понесенных расходов в ходе осуществления обязанностей в
18
деле о несостоятельности и введение дополнительных нематериальных
поощрений в форме введения рейтинговой системы арбитражных
управляющих), в частности:
-	пункт 1 статьи 20.6 Закона о несостоятельности изложить в следующей
редакции: «1. Арбитражный управляющий имеет право на вознаграждение в
деле о несостоятельности. Вознаграждение арбитражного управляющего
включает в себя возмещение расходов, фактически понесенных им при
исполнении возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве. Выплата
суммы вознаграждения осуществляются за счет средств должника, если иное не
предусмотрено настоящим Федеральным законом.»;
-	пункт 1 статьи 20.7 Закона о несостоятельности изложить в следующей
редакции: «1. Возмещение расходов на проведение процедур, применяемых в
деле о несостоятельности, включаются в сумму вознаграждения арбитражного
управляющего в деле о несостоятельности.»;
2)	создать систему профессиональной специализации и переподготовки
управляющих с делением управляющих на группы специализации в
соответствии со сложностью, сущностью и целями процедур
несостоятельности - ликвидаторы (осуществляющие процедуры конкурсного
производства должника и реализацию имущества должника-гражданина),
антикризисные управляющие (осуществляющие процедуру внешнего
управления), наблюдатели (осуществляющие процедуры наблюдения,
финансового оздоровления должников - субъектов предпринимательской
деятельности, реструктуризации долгов должника-гражданина);
3)	обеспечить независимость, объективность и беспристрастность
арбитражного управляющего при помощи установления порядка утверждения
арбитражного управляющего в делах о несостоятельности, независимого от
воли участников дела о несостоятельности.
2. В целях совершенствования законодательства о несостоятельности для
обеспечения реализации принципа добросовестности в отношениях с участием
должника и лиц, его контролирующих, придания реабилитационной
19
направленности институту несостоятельности предлагается внести следующие
изменения в законодательство:
1)	пункт 1 статьи 75 Закона о несостоятельности изложить в следующей
редакции: «1. Арбитражный суд на основании доводов лиц, участвующих в
рассмотрении дела о несостоятельности и представленных материалы дела
доказательств, выносит определение о введении финансового оздоровления или
внешнего управления, либо принимает решение о признании должника
банкротом и об открытии конкурсного производства, либо утверждает мировое
соглашение и прекращает производство по делу о банкротстве»;
2)	включить в пункт 2 статьи 67 Закона о несостоятельности абзац 6
следующего содержания: «План восстановления платежеспособности
должника»;
3)	включить в пункт 2 статьи 67 Закона после абзаца 4 абзац следующего
содержания: «заключение о правомерности и добросовестности действий
(бездействий) контролирующих должника лиц».
4)	абзац 13 статьи 2 Закона о несостоятельности сформулировать
следующим образом: «наблюдение - процедура, применяемая в деле о
несостоятельности к должнику в целях обеспечения сохранности его
имущества, проведения анализа финансового состояния должника и
составления плана восстановления платежеспособности, включающего
эффективные меры восстановления платежеспособности должника,
составления реестра требований кредиторов и проведения первого собрания
кредиторов;»;
5)	внести изменения в пункт 2 статьи 81, пункт 2 статьи 95 Закона о
несостоятельности, предусмотрев положение о начислении процентов в
размере двух ставок рефинансирования (ключевых ставок) на размер
требований конкурсных кредиторов, включенных в реестр требований
кредиторов должника в ходе реабилитационных процедур;
6)	дополнить нормативные правовые акты Центрального Банка РФ в
подведомственной ему сфере:
20
-	изменив правила списания безнадежных к взысканию долгов -
освобождение резервов кредитных организаций при признании обоснованным
заявления о признании должника несостоятельным и включения требований
кредитора в реестр требований кредиторов должника;
-	установив возможность финансовой организации, осуществляющей меры
по восстановлению платежеспособности должника, получения специального
(льготного) финансирования в Центральном Банке РФ на сумму, сопоставимую
с размером основного долга неплатежеспособного должника, в отношении
которого введена реабилитационная процедура.
Объектом диссертационного исследования являются общественные
отношения в сфере несостоятельности и реализация принципа
добросовестности субъектов в отношениях несостоятельности.
Предмет диссертационного исследования составляют нормы
законодательства Российской Федерации и законодательства зарубежных
стран, регулирующие отношения несостоятельности, а также практика их
применения и доктринальные положения, концепции исследуемой
проблематики.
Цели и задачи исследования. Целью диссертации является комплексное
исследование специфики условий реализации принципа добросовестности в
сфере несостоятельности1, форм реализации принципа добросовестности в
правовом регулировании возникающих в указанной сфере общественных
отношений, правовых средств, направленных на реализацию принципа
добросовестности в отношениях несостоятельности и выявление механизма
1В рамках настоящего исследования рассмотрение реализации принципа добросовестности осуществляется в
механизме правового регулирования отношений несостоятельности в целом - гл. I - VIII Закона о
несостоятельности, а также в рамках механизма правового регулирования отношений, возникающих в связи с
несостоятельностью должника - гражданина (гл. X Закона). Реализация принципа добросовестности в
механизмах правового регулирования отношений несостоятельности отдельных категорий субъектов (гл. IX, XI
Закона) не подверглась системному анализу в рамках настоящего исследования, однако затрагивается в
отдельных его разделах для достижения поставленных перед нами целей.
21
реализации добросовестности субъектов1 с учетом доктринальных положений,
на основе анализа законодательства и правоприменительной практики. Кроме
того, целью настоящего исследования является выработка рекомендаций по
совершенствованию действующего законодательства.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
1.	исследовать и определить особенности и специфические черты института
несостоятельности;
2.	определить сущность и содержание системы принципов правового
регулирования отношений несостоятельности;
3.	установить специфические условия реализации принципов отношений
несостоятельности;
4.	исследовать сущность и особенности реализации принципа
добросовестности субъектов в правовом регулировании общественных
отношений, определить место принципа добросовестности в системе
принципов правового регулирования отношений, возникающих в связи с
неспособностью экономического субъекта исполнить свои обязательства в
полном объеме;
5.	исследовать и определить комплекс правовых средств реализации
принципа добросовестности, выявив особенности механизма реализации
принципа добросовестности в отношениях несостоятельности;
6.	установить основные особенности проявлений недобросовестности в
поведении субъектов отношений несостоятельности, установить системные
признаки и причины недобросовестного осуществления прав и исполнения
обязанностей субъектами;
7.	сформулировать предложения по изменению законодательства в целях
реализации принципа добросовестности в правовом регулировании отношений
1 Здесь и далее под «механизмом реализации (обеспечения) добросовестности субъектов» для упрощения
словестной конструкции понимается «механизм реализации принципа добросовестности в поведении субъектов
в правовом регулировании отношений несостоятельности».
22
несостоятельности.
Поставленные цели и задачи обусловили структуру диссертационного
исследования, которое состоит из введения, трех глав, содержащих девять
параграфов, и заключения.
Методологическая основа диссертационного исследования представлена
диалектическим методом научного познания, а также такими общенаучными
методами как индукция, дедукция, анализ и синтез, статистический метод,
системный анализ. Кроме того, были использованы частнонаучные методы:
технико-юридический, системно-структурный, исторический, лингвистический,
сравнительно правовой и другие.
Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что ее
результаты могут быть учтены при дальнейшем совершенствовании
российского законодательства в сфере несостоятельности, выводы, сделанные в
данной работе, могут быть использованы для дальнейшего изучения
теоретических основ права, проблем правового регулирования
несостоятельности.
Практическая значимость диссертации состоит в возможности
использования выводов для законотворческой деятельности по
совершенствованию Закона о несостоятельности и механизма правового
регулирования отношений, в деятельности субъектов отношений
несостоятельности, а также в возможности использования материалов
настоящей работы в рамках специальных учебных курсов, посвященных
различным аспектам механизма правового регулирования отношений
несостоятельности.
23
Апробация результатов исследования. Основные теоретические и
практические положения, представленные в настоящей работе, изложены в
публикациях автора, реализованы и верифицированы в ходе практической
деятельности по защите прав и законных интересов субъектов экономической
деятельности в органах судебной системы Российской Федерации, научно-
просветительской деятельности, в рамках учебных занятий со студентами,
публичных семинаров, лекций и научно-практических конференций.
24
Глава I. Принципы правового регулирования отношений
несостоятельности (банкротства)
§1	. Понятие и содержание принципов в системе правового регулирования
общественных отношений
Приступая к исследованию такого многогранного правового явления как
принцип добросовестности в отношениях несостоятельности, представляется
необходимым начать с рассмотрения вопросов определения категории
«принцип» в системе правового регулирования общественных отношений,
провести анализ существующих подходов к пониманию данного правового
явления, выявить сущность, установить признаки, виды и классификации
принципов, определить их роль в системе правового регулирования
общественных отношений.
Согласно дефиниции, предлагаемой «Российским энциклопедическим
словарем»1, «принцип (от лат. principum - начало, основа) - это 1) основное
положение какой-либо теории, учения, науки, мировоззрения, политической
организации; 2) внутреннее убеждение человека, определяющее его отношение
к действительности, нормы поведения, деятельности; 3) основа устройства или
действия какого либо механизма, прибора, устройства, машины». В толковом
словаре, составленном В.И. Далем, принцип определяется как «научное начало,
основа, от которой не отступают»1 2. С.Н. Братусь определял принцип как
«ведущее начало, закон данного движения материи или общества, а также
явлений, включенных в ту или иную форму движения»3.
Г.Ф. Шершеневич, характеризуя исследуемую категорию, отмечал, что
«под именем юридического принципа понимается общая мысль, направление,
вложенное законодателем, сознательно или бессознательно, в целый ряд
созданных им норм. Такие принципы нередко устанавливаются самим
1 Российский энциклопедический словарь: в 2 кн. / Гл. ред.: А.М. Прохоров. М., 2000. T. 2. С. 1250.
2 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1979. T. 2. С. 377.
3 Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., Государственное издательство
юридической литературы, 1963. С. 135.
25
законодателем, и преобладание их в законодательстве говорит в пользу
совершенства последнего» 1 . Исследователи, изучающие вопросы теории
государства и права, считают, что принципы права представляют собой
«основные идеи, исходные положения или ведущие начала процесса
формирования, развития и функционирования права»1 2; «выраженные в праве
исходные нормативно-руководящие начала, характеризующие его содержание,
основы, закрепленные в нем закономерности общественной жизни» 3 ;
«исходные, определяющие идеи, положения, установки, которые составляют
нравственную и организационную основу возникновения, развития и
функционирования права» 4 . По точному определению Р.З. Лившица,
«принципы права - сухой осадок богатейшей правовой материи, ее скелет, ее
суть, освобожденная от конкретики и частностей»5.
Исследователи в сфере гражданского права видят в принципах права
«руководящие положения, выражающие объективные закономерности и
потребности общества, определяющие сущность отрасли гражданского права и
имеющие общеобязательное значение»6; «основные начала, наиболее общие
руководящие положения права, имеющие в силу их законодательного
закрепления общеобязательный характер»7; «руководящие идеи (продукты
общественного сознания), содержанием которых являются результаты оценки
социально-экономических, моральных, политических и иных устоев ...
1 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. T. 1. М., Статут, 2005. С. 32 (серия «Классика
российской цивилистики»),
2 Теория государства и права: Учебник / Под. ред. М.Н. Марченко. М., 2005. С. 519; Общая теория государства
и права: Академический курс: в 3 т. / Под ред. М.Н. Марченко. T.2. М., Зерцало, 2002. С. 75.
3 Алексеев С.С. Общая теория права: Курс: В 2 т. М., 1981. T. 1. С. 98.
4 Байтин М.И. О принципах и функциях права: новые моменты // Правоведение. 2000. № 3. С. 4.
5 Лившиц Р.З. Теория права: Учебник. М., БЕК, 1994. С. 195.
6 Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут, 2000. С. 223. (серия «Классика
российской цивилистики»),
7 Гражданское право, в 4 т. T. 1: Общая часть: учеб, для студентов вузов / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., Волтере
Клувер, 2008. С. 49. (Автор главы - Е.А. Суханов).
26
общества, тенденции и потребности развития общественных отношений с
точки зрения их влияния на гражданско-правовое регулирование»1.
Вместе с тем, при всем многообразии подходов обнаруживается
следующая закономерность: «практически у всех авторов принципы в
гражданском праве представляют собой руководящие положения,
формируются под влиянием экономических и социально-политических
факторов, обладают стабильностью, служат ориентиром при принятии
гражданско-правовых норм, в «сжатом виде» выражают особенность
содержания гражданского права, при этом техника их закрепления в праве
может быт различной»* 2 и представляют собой «квинтэссенцию многовекового
опыта правового регулирования определенной сферы общественных
отношений»3.
В доктрине является общепризнанным, что «принципы права проходят три
стадии своего формирования: первоначально принцип права формируется в
правосознании как идея (подлежащая тщательной доктринальной разработке),
затем в ходе правотворческой деятельности законодателя доктринально
оформленная идея закрепляется в нормах права, затем применяется в
общественных отношениях»4.
Некоторые авторы в своих исследованиях делают вывод о том, что
принципы права могут быть прямо сформулированы в законе, а могут
следовать из «духа» и смысла его норм. По мнению С.Н. Братуся, «основные
принципы какой-либо отрасли права мы должны обнаружить в самих нормах,
составляющих в совокупности данную отрасль, но если они там прямо не
Илларионова Т.И. Система гражданско-правовых охранительных мер. Автореф. дне. ... д-ра юрид. наук.
Свердловск, 1985. С. 11.
2 Кондратюк Д.Л. Нравственно-правовые принципы в гражданском праве России (на примере справедливости,
гуманизма, разумности и добросовестности): Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 22.
3 Кулаков В.В. О роли принципов гражданского права в правовом регулировании общественных отношений //
Научные воззрения профессора Г.Ф. Шершеневича в современных условиях конвергенции частного и
публичного права (к 150-летию со дня рождения): Сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. (г. Казань, 1 -
2 марта 2013 г.) / Под ред. Д.Х. Валеева, К. Рончки, З.Ф. Сафина и др. М., Статут, 2014. С. 50.
4 См.: Вопенко Н.Н. Социалистическая справедливость и формы ее выражения в праве // Советское государство
и право. 1979. № 10. С. 39 - 41.
27
сформулированы, то они должны быть обнаружены из общего смысла самих
правовых норм»1. Из изложенного следует, что по мнению автора, принципы
могут быть, как прямо закреплены в нормативно-правовых актах, так и
логически выводиться из совокупности норм, регулирующих определенную
область общественных отношений.
В науке достаточно подробно исследованы черты, которым должны
соответствовать «идеи» и «начала», чтобы быть названными принципами
права. М.Н. Марченко говорит об общеобязательности принципов права и их
системообразующей роли для любой правовой системы как об основных
системных признаках принципов права1 2. В.И. Гойман пишет о таких
необходимых признаках принципов, как универсальность, общая значимость
для регулирования соответствующих отношений и высшая императивность
принципов права3. Г.А. Свердлык заключает, что принципом права, отрасли
или института является такое положение, которое: а) выражает объективную
закономерность системы права, отрасли или института соответственно; б)
имеет общеобязательное значение в силу его закрепления в законе; в) обладает
стабильным характером действия, т.е. применяется в течение длительного
периода; г) составляет основу практической деятельности4. А.А. Волос
высказывает мнение о том, что фундаментальные идеи могут быть признаны
принципами в случае, если они соответствуют следующим признакам: находят
свое отражение в совокупности норм; обосновываются и применяются
судебной практикой по группе дел; рассчитаны на многократное
использование; их смысл и содержание вытекает из положений
законодательства5. Таким образом, в большинстве случаев авторы исходят из
1 Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., Госюриздат, 1963. С. 137.
2 Теория государства и права: Учебник / Под. ред. М.Н. Марченко. М., 2005. С. 519 - 520.
3 Подробнее см.: Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. 3-е изд., перераб. и доп.
М., 2002. С. 134. (Автор главы - В.И. Гойман).
4 Свердлык Г.А. Принципы советского гражданского права. Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1985. С. 15
- 17.
5 См.: Волос А.А. Современные тенденции развития представлений о принципах гражданского права //
Гражданское право. 2016. № 2. С. 20 - 23.
28
того, что принципы должны: 1) быть в той или иной форме нормативно
закреплены; 2) иметь характер фундамента для области правового
регулирования; 3) распространять свое руководящее воздействие на
совокупность норм права; 4) быть обоснованы доктриной; 5) широко
применяться в судебной практике, ведь «в том случае, когда закон молчит или
недостаточно четко высказался по определенному вопросу, суд должен
находить решение в свете общих принципов» 1 . Указанная позиция
представителей доктрины относительно сущности и предназначения принципов
представляется нам обоснованной и отражающей общую смысловую нагрузку,
ложащуюся на принципы в структуре правовой системы как на ее центральное
системообразующее звено.
Исследователи выражают различные точки зрения относительно
классификаций и системе принципов, а в основу каждой классификации ими
полагаются различные критерии. Е.В. Вавилин, отмечая значимость «уяснения
первооснов явлений», говорит о значительном влиянии на развитие науки права
целого направления исследований - «принципологии»1 2 3 4. Среди наиболее
существенных следует отметить классификации, основанные на критерии
сферы действия, функционального назначения (специально-юридические
принципы права ), «правотворческие принципы» , «правоприменительные
принципы» 5 и «принципы осуществления права»6. Полагаем необходимым
рассмотреть некоторые классификации подробнее.
Наиболее распространенной классификацией (и, соответственно,
критерием выделения) принципов является классификация, основанная на
критерии сферы правового регулирования общественных отношений (сфера
1 Бержель Ж.-Л. Общая теория права / Под общ. редакцией В.И. Даниленко; пер. с фр. М., 2000. С. 181.
2 Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут, 2016. С. 230 - 231.
3 См., например: Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 153 - 154; Общая теория государства и права:
Академический курс: В 2 т. / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. T. 2. С. 80 - 81.
4 См., например: Реуф В.М. Специально-юридические принципы права: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград,
2004. С. 24 - 26.
5 См. Реуф В.М. Там же.
6 Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 225; Вавилин Е.В. Осуществление и
защита гражданских прав. М., 2016. С. 230 - 347 и иные.
29
действия норм права). Так, А.Ф. Черданцев выделил «общие принципы»,
распространяющиеся на все общественные отношения, и «специфические
принципы» - принципы отраслей права 1 . Более дифференцированную
классификацию принципов предложили Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг.
Исследователи выделили «общеправовые принципы», имеющие универсальный
характер, «межотраслевые», которые распространяются на несколько отраслей
права, «отраслевые», действующие в рамках профилирующей отрасли права;
«подотраслевые» - институциональные, характерные для отдельных
институтов права1 2. Аналогичного мнения придерживаются М.И. Байтин3 и Д.Л.
Кондратюк4, В.И. Гойман5. В.И. Грибанов, определяя категорию «принципы
права», говорит о том, что они «отражают объективные закономерности,
тенденции и потребности общества, определяющие сущность всей системы,
отрасли или института права»6. Е.А. Суханов, обращаясь к принципам,
отмечает, что они «присущи как праву в целом (правовой системе), так и
отдельным правовым отраслям и даже институтам и субинститутам»7. Таким
образом, большинство ученых высказывают мнения о многомерности системы
принципов, и такой категории, как институциональные принципы, особо
значимой для нашего исследования.
По нашему мнению, принципы существуют не обособленно друг от друга,
не сами по себе, оказывая воздействие лишь на регулирование определенных
отраслей, подотраслей и институтов права, а тесно переплетаясь между собой,
составляют определенную систему принципов, оказывающих совокупное
1 Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Учебник. М., Юристъ, 2003. С. 169 - 170.
2 Свердлык Г.А., Сираунинг Э.Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учеб, пособие. М., 2002. С. 21.
3 Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Саратов,
2001. С. 124- 137.
4 Кондратюк Д.Л. Нравственно-правовые принципы в гражданском праве России (на примере справедливости,
гуманизма, разумности и добросовестности): Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 30.
5 Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2002. С. 135
- 137. (Автор главы - В.И. Гойман).
6 Грибанов В.И. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 223
7 Гражданское право, в 4 т. T.1: Общая часть: учеб, для студентов вузов. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2008. С.
49. ; Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть, Вещное право. Наследственное право.
Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М.,
Статут, 2011. С. 74.
30
влияние на соответствующие правоотношения. По указанному вопросу наша
позиция в полной мере согласуется с мнением Е.В. Васьковского, который еще
в начале XX столетия отмечал, что принцип «нередко опирается на другой,
высший принцип, который, в свою очередь, может быть следствием более
общего и так далее вплоть до какого-либо первоначального и основного
положения права» \
Полагаем, что центральное (системообразующее) место в системе
принципов занимают общие принципы права, которые, по мнению С.А.
Карелиной, «обладают высшей степенью нормативной обобщенности,
предопределяют содержание конституционных прав человека, отраслевых прав
граждан, носят универсальный характер, в связи с чем оказывают
регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений»1 2. Общие
принципы права, характеризующиеся, по точному замечанию М.Н. Байтина,
тем, что «относятся к праву в целом, распространяются на все его отрасли,
объединяют и как бы цементируют их, способствуют стабильности
действующей системы права»3.
Наиболее часто встречающимися в доктрине и правоприменительной
практике являются такие общие принципы, как: принципы равенства4, правовой
определенности 5 , соразмерности 1 и справедливости 2 . Заметим, что
1 Васьковский Е.В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении гражданских законов.
Одесса, 1901. С. 153; идея иерархичности системы принципов права присуща также исследованиям и
современных авторов (см. в частности: Коновалов А.В. Принципы гражданского права: методологические и
практические аспекты исследования. Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2019. С. 18 - 19).
2 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., Волтере Клувер, 2008.
С. 360-361.
3 Байтин М.И. Вопросы общей теории государства и права. Саратов, 2006. С. 124.
4 На существенное значение принципа равенства в рамках правового регулирования отношений
несостоятельности неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, в частности, в Постановлении от
22.07.2002 № 14-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О
реструктуризации кредитных организаций», пунктов 5 и 6 статьи 120 Федерального закона «О
несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобами граждан, жалобой региональной общественной
организации «Ассоциация защиты прав акционеров и вкладчиков» и жалобой ОАО «Воронежское
конструкторское бюро антенно-фидерных устройств» // С3 РФ. 2002. № 31. Ст. 3161.
5 На необходимость обеспечения принципа правовой определенности в правовом регулировании общественных
отношений Конституционный Суд РФ указал, в частности, в Определении от 28.03.2017 № 670-0 «Об отказе в
принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Фреш" на нарушение
конституционных прав и свобод статьями 10 - 12, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей
31
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал на
особое значение для правового регулирования отношений несостоятельности
общих принципов права. В частности таких, «как справедливость и
соразмерность при ограничении прав, равенство прав субъектов»3.
Среди отраслевых принципов, оказывающих регулирующее воздействие на
отношения несостоятельности, характеризующихся существенным влиянием
императивных методов регулирования на экономические отношения
несостоятельности, следует выделить принципы предпринимательского права
как комплексной отрасли права, включающей в себя частноправовые и
публично-правовые методы и средства регулирования правоотношений, в
частности, несостоятельности, а также принципы гражданского права,
играющие значительную роль в регулировании правоотношений, возникающих
между хозяйствующими субъектами.
В доктрине обращается внимание на то, что «в основе принципов
предпринимательского права лежат принципы рыночной экономики» 4 ,
зафиксированные в том числе, в Конституции Российской Федерации. К
принципам предпринимательского права И.В. Ершова и Г.Д. Отнюкова
129 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и рядом норм Арбитражного процессуального
кодекса Российской Федерации» // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
'В Постановлении от 03.07.2001 № 10-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений
подпункта 3 пункта 2 статьи 13 Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций" и пунктов
1 и 2 статьи 26 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" в связи с
жалобами ряда граждан" (С3 РФ. 2001. № 29. Ст. 3058), при рассмотрении вопроса о введении моратория на
удовлетворение требований граждан в делах о несостоятельности банков Конституционный Суд РФ указал на
то, что «поскольку мораторий означает публично - правовое вмешательство в частноправовые отношения,
правовое регулирование отношений, затрагиваемых введением моратория на удовлетворение требований
кредиторов кредитных организаций, должно основываться на общеправовом принципе соразмерности и
пропорциональности вводимых ограничений, с тем чтобы исключалось произвольное ухудшение условий
договора для гражданина - вкладчика, являющегося, как правило, экономически слабой стороной в договоре
банковского вклада».
2 Определение Верховного Суда РФ № КАС06-478 от 21 декабря 2006 г. // Пенсия. № 5. май, 2007; Определение
Верховного Суда РФ № 41-КГ12-7 от 20 июля 2012 г. // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»; Определение Верховного Суда РФ № АПЛ12-748 от 31 января 2013 г. // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
3 Постановление КС РФ от 16.05.2000 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений
пункта 4 статьи 104 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой компании
«Timber Holdings Limited» // С3 РФ. 2000. № 21. Ст. 2258.
4 См.: Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. М.,
2011. С. 53.
32
относят: принцип свободы предпринимательской деятельности, принцип
признания многообразия и юридического равенства форм собственности,
принцип единого экономического пространства, принцип конкуренции и
ограничения монополистической деятельности, принцип государственного
регулирования предпринимательской деятельности, принцип законности 1 .
Рассуждая о принципах предпринимательского права, В.С. Белых обращает
особое внимание на следующие: «свобода предпринимательской деятельности,
свобода договора, свободное перемещение объектов предпринимательской
деятельности, принцип неприкосновенности и юридического равенства всех
форм собственности, свобода конкуренции и ограничение монополистической
деятельности, принцип государственного регулирования предпринимательской
деятельности, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела,
принцип законности, запрет злоупотребления правом субъектами
предпринимательской деятельности»* 2.
Выше отмечено, что отраслевые принципы гражданского права оказывают
крайне существенное влияние на регулирование правоотношений,
возникающих между профессиональными участниками экономических
отношений - предпринимателями в различных сферах предпринимательской
деятельности. Следует отметить, что исследователи принципов гражданского
права во многом солидарны в подходах к выявлению основных принципов
гражданского права, однако консенсуса между учеными в настоящий момент
не достигнуто. Среди основных (возможно, с некоторыми исключениями и
дополнениями) обычно выделяют: «принцип равенства участников
гражданских правоотношений»; «принцип неприкосновенности
собственности»; «принцип диспозитивности»; «принцип свободы договора»;
«принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела»;
«принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав»;
Российское предпринимательское право: Учебник / Отв. ред. И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова. М., 2018. С. 39 -
42. (автор главы - И.В. Ершова).
2 См.: Белых С.В. К вопросу о принципах предпринимательского права // Проблемы реализации принципов
права в предпринимательской деятельности: Монография / отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., 2016.
33
«восстановления нарушенных прав, их судебной защиты»; «принцип свободы
договора»; «принцип запрета злоупотребления правом»1.
Примечательно, что и ученые, исследующие природу и регулирующее
воздействие принципов предпринимательского права на правоотношения,
складывающиеся между субъектами экономической деятельности, и ученые-
цивилисты, исследующие принципы гражданского права, отдельно выделяют
запрет злоупотребления правом субъектами правоотношений как принцип
соответствующих отраслей права. На наш взгляд, принцип запрета
злоупотребления правом, являющийся по сути универсальным для всех сфер
жизнедеятельности общества (указанный вывод подтверждается тем, что
обсуждаемый принцип зафиксирован в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ),
приобретает особенно важное значение для профессиональных субъектов в
сфере экономических отношений.
С принципом запрета злоупотребления правом тесно связан принцип
добросовестности субъектов гражданских правоотношений, «возведенный в
ранг принципов»1 2 в ходе реформы гражданского законодательства3. Дискуссии
о целесообразности введения в отечественное законодательство принципа
добросовестности в качестве одного из основных начал регулирования -
своеобразной отправной точки и ориентира для субъектов и одним из основных
мерил для оценки действий участников оборота судами, до сих пор ведутся в
отечественной науке со второй половины XIX века4. С новой силой они
1 См.: Толстой Ю.К. Принципы гражданского права // Правоведение. 1992. №2. С. 49 - 53; Гражданское право:
учебник: в 4 т. T.1 / отв. ред. Е.А. Суханов. М., Статут. 2019. С. 44 - 47 и иные.
2 См.: Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги. М.,
Статут. 2016. С. 57; аналогичного мнения придерживается К.В. Нам (подробнее см.: Нам К. В. Принцип
добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М., Статут. 2019. С. 204).
3 «Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации» (одобрена решением Совета
при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) «О
внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник
ВАС РФ. 2009. № 11.
4 Подробнее см.: Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник
гражданского права. 2006. № 1. С. 124 - 181; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.,
Статут. 1998. С. 91 - 107; Покровский И.А. Принудительный альтруизм: один из новейших цивилистических
экспериментов // Вестник Права. СПб., 1902. № 2 (Февраль); Покровский И.А. Справедливость, усмотрение
судьи и судебная опека. Дилеммы современного гражданского права в области договоров. Приложение к
34
зазвучали в связи с реформированием гражданского законодательства в XXI
веке. Однако, учитывая, что цель нашего исследования - рассмотрение именно
особенностей реализации принципа добросовестности в сфере
несостоятельности, в рамках данного раздела нашей работы мы полагаем
возможным ограничиться лишь общими характеристиками принципа
добросовестности как одного из основополагающих начал гражданско-
правового регулирования и хозяйственных отношений в целом, присоединяясь
к дискуссии о его значении в последующих разделах нашего исследования.
Между тем некоторые исследователи относят принцип добросовестности, как и
принцип недопустимости злоупотребления субъективными правами, к общим
принципам правовой системы. Такой позиции придерживаются, в частности,
Г.А. Гаджиев1, Е.В. Вавилин* 1 2, а также иные ученые.
Преимущественно исследователи относят принцип добросовестности к
особой категории принципов - принципов осуществления права. По мнению
Е.В. Вавилина, категория «принципы осуществления не представляется лишней
наряду с общеправовыми и отраслевыми принципами в связи с тем, что
«живет» право только в процессе его осуществления» 3 . Первыми
исследователями, обратившими свое внимание на принципы осуществления
прав, были О.С. Иоффе и В.П. Грибанов4. В.П. Грибанов считал, что принципы
осуществления прав есть основные требования, предъявляемые обществом и
гражданским правом к управомоченному лицу и тем лицам, которые от его
имени осуществляют принадлежащие ему субъективные гражданские права5.
Е.В. Вавилин закладывает в основу выделения «принципов осуществления»
протоколам собраний киевского юридического общества за 1899 г.; Петражицкий Л.И. Права добросовестного
владельца на доходы с точки зрения догмы и политики гражданского права. СПб., 1897. 435 с. и иные.
1 Конституционные принципы рыночной экономики. (Развитие основ гражданского права в решениях
Конституционного Суда Российской Федерации) / Гаджиев Г. А. М., Юристъ. 2004.
2 По мнению автора, «справедлива позиция, утверждающая принадлежность начал добросовестности и
разумности скорее к общеправовым принципам, если не воспринимать их вовсе как базовые этические эталоны
права (см.: Е.В. Вавилин. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2016. С. 259).
3 Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2016. С. 231.
4 Иоффе О.С. Грибанов В.П. Пределы осуществления субъективных гражданских прав // Советское государство
и право. 1964. № 7. С. 76 - 85.
5 Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2002. С. 225.
35
факт существования двух форм права - объективную и субъективную, говорит
о принципах осуществления как о началах, которые предопределяют порядок
действия норм, согласно «духу» законодательства, диктуют выбор средств и
способов в процессе реализации прав и исполнения обязанностей - форму
реализации субъективных прав»1. По его мнению, принципы осуществления
базируются на универсальных, этических началах, общеправовых и отраслевых
принципах, являясь одновременно специфическим велением института
осуществления прав и исполнения обязанностей1 2. В.С. Ем предложил наиболее
точное, по нашему мнению, понятие рассматриваемой категории: под
принципами осуществления прав и исполнения обязанностей автор понимает
«закрепленные в нормах гражданского права руководящие положения,
определяющие наиболее общие требования к субъектам в процессе
осуществления ими гражданских прав и исполнения обязанностей»3.
Рассуждая о соотношении принципов гражданского права и принципов
осуществления прав и исполнения обязанностей, Е.В. Вавилин отмечает, что
«некоторые принципы гражданского права тождественны принципам его
осуществления»4. Среди тождественных исследователь называет, в частности, и
принцип добросовестности. Автор рассматривает этот принцип в двуединстве:
1 Вавилин Е.В. Указ. соч. С. 233.
2 Вавилин Е.В. Там же. Следует также обратить внимание на то, что автор выстраивает многоуровневую
систему «принципов осуществления», отмечая, что они призваны действовать в двух направлениях: определять
цели и способы достижения целей. Исследователь относит к первым (более общим, по его мнению), в
частности, принципы гарантированного осуществления прав, эффективности, принцип сочетания частных
(личных) и общественных интересов, закрепленные в законодательных актах «высшего» порядка (в
Конституции РФ, Всеобщей декларации прав человека); ко второму уровню принципов осуществления Е.В.
Вавилин относит «принципы-методы», определяющие, по словам автора, выбор способов и средств
осуществления прав и исполнения обязанностей, в частности, принцип беспрепятственного осуществления
гражданских прав, принцип диспозитивности, принцип сохранения прав в случае отказа граждан и
юридических лиц от их прав, а также принцип недопустимости злоупотребления правом, принцип
соразмерности гражданских прав и обязанностей, принцип равенства участников гражданских
правоотношений.
3 Гражданское право в 2-х т. Учебник. Под. ред. Е.А. Суханова. Т.1. М., 1998. С. 384 - 385 (автор главы - В.С.
Ем).
Следует обратить внимание на то, что В.С. Ем относит принцип добросовестности к принципам
осуществления прав. Идентичного мнения придерживается Е.А. Суханов (см.: Гражданское право: учебник: в 4
т. / отв. ред. Е.А. Суханов. - М., Статут. 2019. С. 47. (автор главы - Е.А. Суханов)).
4 Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2016. С. 254.
36
как основополагающее начало гражданского законодательства и как принцип
осуществления субъективных гражданских прав (и как следствие, как принцип
гражданского оборота). В контексте нашего исследования данное
обстоятельство позволяет рассматривать принцип добросовестности в качестве
«требований, предъявляемых государством и правом к управомоченному лицу,
тех основных характеристик, создающих предпосылки и гарантии, ведущих к
фактической надлежащей реализации прав и неизбежному исполнению
обязанностей»1, в том числе в качестве критерия добросовестного поведения1 2.
Данный ракурс анализа сущности добросовестности дает возможность
экстраполировать принцип добросовестности на отношения несостоятельности
с учетом субъективной категории «интереса» субъектов отношений
несостоятельности.
В свете значительного количества высказанных в доктрине мнений о
принципах регулирования общественных отношений, представляется
необходимым осветить воззрения науки на соотношение исследуемых
категорий. В доктрине существуют различные подходы к соотношению
категорий «принцип права», «общие начала отрасли права» («общие начала
законодательства»), «правовой принцип» и «принцип правового
регулирования». Некоторые ученые отождествляют обозначенные категории, в
частности, А.Я. Курбатов 3 , В.С. Белых 4 . Е.П. Губин и П.Г. Лахно
1 Вавилин Е.В. Указ. соч. С. 258.
2 Однако в данном контексте исследования следует особо отметить позицию Е.А. Суханова, констатирующего,
что «принцип добросовестности при его включении в ГК РФ в 2012 г. был закреплен отдельно от других
принципов гражданского права (ср. ч. 1 и ч. 3, 4 ст. 1 ГК РФ), что дает основания для его рассмотрения в
качестве принципа осуществления гражданских прав, а не принципа гражданского права. Из этого исходила
Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации 2009 г. (и. 6 Раздела I), ставшая
основой для закрепления указанного принципа законом». (Суханов Е.А. Отзыв официального оппонента о
диссертации Коновалова А.В. «Принципы гражданского права: методологические и практические аспекты
исследования». Дисс. ... д-ра юрид. наук. М. 2019. // [Электронный ресурс] URL: https://iiisal.ru/coiitciit/ob-
universitete/sovety/dissertatsionnye-sovety/podrobnye-svedeniya-o-zashclntakli-2019/. дата обращения 07.12.2019).
Приведенные позиции позволяют сделать однозначный вывод о том, что рассмотренная дискуссия пришла к
своему окончательному разрешению в пользу характеристики принципа добросовестности как принципа
осуществления прав.
3 Курбатов А.Я. Сочетание частных и публичных интересов при правовом регулировании
предпринимательской деятельности. М., 2001. С. 18 - 23.
4 Белых В.С. К вопросу о принципах предпринимательского права // Проблемы реализации принципов права в
37
придерживаются позиции о двойственной природе правовых принципов и
необходимости дифференциации собственно правовых принципов и правовых
принципов, зафиксированных в отраслях права (магистральных идеях)1 .
Аналогичную точку зрения выражал К.П. Уржинский* 1 2. С.А. Карелина, подходя
к необоснованному смешению рассматриваемых правовых категорий
критически, высказывает ряд замечаний, характеризующих каждое из
смешиваемых явлений. В целом исследователь разделяет точку зрения Е.П.
Губина о сущности категорий «принципы права» и «правовые принципы» и
пишет о том, что «принципы права выступают одним из видов правовых
принципов» 3 . Изложенные авторами позиции представляются нам
обоснованными. Мы полагаем необходимым дифференцировать категории
«принципы права» и «правовые принципы» и в нашем исследовании исходим
из того, что «правовые принципы» и «принципы права» соотносятся как общее
к частному. Кроме того, нам представляется, что следует обособлять принципы
собственно права (функциональные принципы права) и фундаментальные
принципы отраслей и институтов права, представляющие собой принципы
правового регулирования отдельных сфер общественных отношений. В
доктрине не противопоставляются категории «принципы права» и «основные
начала законодательства»4.
предпринимательской деятельности: Монография / отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., Юстицинформ.
2016.
1 Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. 3-е изд.,
перераб. и доп. М., НОРМА. ИНФРА-М, 2011. С. 52 - 53 (Автор главы - Е.П. Губин, П.Г. Лахно).
2 К.П. Уржинский придерживался мнения, согласно которому «правовой принцип - это прямо закрепленное
юридическими нормами или выводимое из них путем толкования и развиваемое ими руководящее отправное
положение (идея), отражающее закономерности правового регулирования соответствующей области
однородных общественных отношений». (Подробнее см.: Уржинский К.П. К вопросу о принципах правового
регулирования общественных отношений // Правоведение. 1968. № 3. С. 124).
3 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., 2008. С. 358.
4 В частности, Е.А. Суханов не проводит строгой демаркационной линии между категориями «принципы
права» и «основные начала» (подробнее см.: Гражданское право, в 4 т. Т1: Общая часть: учеб, для студентов
вузов. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2008. С. 49 - 50; Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая
часть, Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв.
ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М., Статут, 2011. С. 74); не заостряет своего внимания на
принципиальных различиях данных категорий и Б.М. Гонгало, говоря о том, что «принципы представляют
собой основные идеи, основные положения права, и указывает на то, что принципы гражданского права
изложены в ст. 1 ГК «Основные начала гражданского законодательства»» (подробнее см.: Гражданское право:
38
Останавливаясь подробнее на принципах, непосредственно касающихся
сферы нашего исследования, необходимо прежде всего отметить, что в рамках
исследования механизма правового регулирования отношений
несостоятельности С. А. Карелина рассматривает категорию «принцип
правового регулирования отношений несостоятельности», резюмируя, что
специфика принципов правового регулирования «заключается в том, что они
выражают сущность правового регулирования, характер воздействия права на
регулируемые общественные отношения, учитывая особенности их
взаимодействия с целями, задачами, типами правового регулирования»1. Таким
образом, категорию «принцип правового регулирования отношений
несостоятельности» исследователь выводит из категории «правовой принцип»
- социальный принцип, обличенный в юридическую оболочку и имеющий
регулирующее воздействие на область правового регулирования общественных
отношений (в значении «основных идей права») и пишет о том, что
«принципам правового регулирования отношений несостоятельности
(банкротства) присущи черты, характерные для правовых принципов в целом,
их реализация в процессе несостоятельности (банкротства) отличается
существенной спецификой, предопределенной особенностями самих
отношений, а также целями и задачами, стоящими перед институтом
несостоятельности (банкротства) в рыночной экономике»* 1 2. Мы находим
указанную позицию обоснованной, а ее верность, с нашей точки зрения, не
подлежит сомнению. Представляется, что принципы права реализуются в
механизме правового регулирования общественных отношений в форме
принципов правового регулирования, выступая связующим звеном между
Учебник: В 2 т. T.1 // под ред. Б.М. Гонгало. М., Статут, 2016). Не обнаруживает принципиальной разницы в
сущности данных категорий и Е.В. Вавилин (см.: Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М.,
2016. С. 230-231).
1 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., 2008. С. 358.
2 Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений, возникающих в
связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Проблемы реализации принципов права в
предпринимательской деятельности: монография / отв. ред. В. А. Вайпан, М. А. Егорова. М., Юстицинформ,
2016.
39
принципами более высоких уровней1 и нормами, регулирующими конкретную
сферу общественных отношений. Из этого следует, что общие принципы права,
преломляясь сквозь специфические особенности конкретных общественных
отношений, становятся фундаментом для механизма правового регулирования
этих отношений, выступая проводником идей, заложенных в право в целом.
В результате проведенного исследования категорий «принципы права» и
«принципы правового регулирования» можно сформулировать следующие
выводы.
Принципы являются системообразующим элементом правовой системы,
фундаментом, на котором строится система правовых норм. В качестве
основы регулирования общественных отношений они представляют собой
многоуровневую систему, включающую в себя принципы различных уровней.
Система принципов состоит из следующих уровней: общих принципов,
выступающих основой правопорядка, фундаментом и магистральными
линиями всей правовой системы, отраслевых принципов, являющихся основой
отдельных правовых отраслей, принципов отдельных институтов права,
лежащих в основе правового регулирования однородных общественных
отношений, и субинституционалъных принципов. Таким образом,
институциональные принципы правового регулирования есть ни что иное, как
реализующиеся в механизме правового регулирования обособленной сферы
однородных общественных отношений, преломленные через ее особенности и
специфические черты общеправовые и отраслевые принципы.
Субинституциональные принципы, в свою очередь, являясь частью единой
системы принципов, по-существу, - проекция отдельных принципов более
высоких уровней системы на отдельные отношения субъектов обособленной
сферы однородных общественных отношений и их реализация в механизме
1 Как указывалось выше, принципы в правовом регулировании общественных отношений представляют собой
иерархичную (многомерную) систему взаимосвязанных элементов (общие (системообразующие) принципы
проявляются в отраслях права с учетом особенностей регулируемых общественных отношений (в гражданском
и предпринимательском праве). Упомянутые принципы в совокупности реализуются в принципах правового
регулирования отдельных сфер жизнедеятельности общества - правовых институтах и в субинституциональных
принципах.
40
правового регулирования обособленной сферы однородных общественных
отношений.
В науке также выделяется категория «принципы осуществления прав и
исполнения обязанностей». Принципы осуществления являются обособленной
частью единой системы принципов, регулирующей общественные отношения,
охватывают сферу реализации норм поведения, предписываемых законом, и
устанавливают требования, предъявляемые правопорядком к управомоченному
(обязанному) лицу, осуществляющему принадлежащие ему субъективные
права и исполняющему возложенные на него обязанности. Указанные
принципы устанавливают надлежащее осуществление (формы, способы,
средства и методы) прав и создают предпосылки для возникновения у
субъектов отношений, так называемых, «правовых тактик»7, правомерного
достижения цели в отношениях. Совокупность обусловленных принципов
является основой регулирования общественных отношений в определенной
сфере.
1 Вавилин Е.В. Указ. соч. С. 257.
41
§2	. Особенности условий реализации принципов в системе правового
регулирования отношений несостоятельности (банкротства)
Для целей нашего исследования и с учетом уже выявленного соотношения
категорий «принцип права» и «принцип правового регулирования»,
определения воздействия принципов правового регулирования на
регулирование отдельных институтов права нам представляется необходимым
рассмотреть категорию «принципы правового регулирования отношений
несостоятельности»; выявить особенности реализации указанных принципов с
учетом специфики и правовой природы исследуемых отношений; установить
закономерности, определяющие специфику правового регулирования
отношений несостоятельности.
Из обобщенного анализа положений доктрины о влиянии принципов на
систему права в целом, а также на отдельные структурные элементы системы
права установлено, что на отдельные сферы правового регулирования (области,
совокупность однородных общественных отношений) регулирующее
воздействие оказывают общие принципы права, принципы гражданского права,
принципы предпринимательского права и иных отраслей, а также принципы,
непосредственно выкристаллизовавшиеся в ходе функционирования
исследуемого нами института1 (институциональные и субинституциональные
принципы). Отдельные принципы находят отражение в нормах
законодательства, регулирующих эти сферы, Закона о несостоятельности, а
некоторые могут быть логически выведены из общих принципов права,
отражающихся в регулировании однородных отношений. Нам представляется,
что общие принципы права в совокупности с отраслевыми принципами и
принципами правового регулирования являются общим вектором,
1 Приходя к подобным выводам, С.А. Кузнецов заключает: «Специальные принципы института
несостоятельности (банкротства) отражают специфику действия общеправовых, межотраслевых и отраслевых
принципов применительно к несостоятельности (банкротству) и образуют единую систему принципов
института несостоятельности (банкротства)» (см.: Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института
несостоятельности (банкротства): монография. М., Инфотропик Медиа. 2015).
42
магистральной линией, в соответствии с которыми происходит построение и
правоприменительное развитие всех норм правового регулирования различных
сфер общественных отношений.
Указанное в полной мере применимо к отношениям несостоятельности,
сфера правового регулирования которых является непосредственным объектом
нашего исследования. В доктрине является устоявшимся мнение о том, что
правовое регулирование общественных отношений, есть ни что иное, как
«право в действии» \ реализация права, с помощью системы специальных
юридических средств1 2, особого, свойственного только праву механизма,
призванного юридически гарантировать достижение целей, которые ставил
законодатель, издавая или санкционируя юридические нормы3. С.А. Карелина
отмечает: «В основе механизма правового регулирования отношений в сфере
несостоятельности находится система определенных принципов»4, играющая
особую роль в указанном механизме ввиду ее основополагающей роли (как
установлено в предыдущем разделе нашего исследования) как фундамента
любой системы, в том числе, системы правового регулирования общественных
отношений несостоятельности.
«Специфика принципов института несостоятельности, - обращает
внимание упомянутый выше автор в другом своем труде, - предопределена, во-
первых, воздействием общих принципов права; во-вторых, особенностями
регулируемых отношений; в-третьих, неоднородным характером используемых
средств, способов и методов правового регулирования; в-четвертых,
специфичной целью института несостоятельности (банкротства); в-пятых,
1 Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 347.
2 Общая теория государства и права. Академический курс: В 2 т. / Под ред. М.Н. Марченко. T. 1. М., 1998. С.
435 -436.
3 Алексеев С.С. Теория права. Харьков. С. 146. В самом общем виде, отмечал С.С. Алексеев в том же труде,
механизм правового регулирования определяется как взятая в единстве система правовых средств, при помощи
которой обеспечивается результативное правовое воздействие на общественные отношения (Алексеев С.С. Там
же. С. 150).
4 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. Дисс ... д-ра юрид. наук.
М. 2008. С. 411.
43
комплексным характером исследуемого института»1. Нам представляется
верным суждение исследователя о том, что специфика институциональных
принципов отношений несостоятельности заключается прежде всего в целях и
задачах регулируемых отношений, а также их уникальных специфических
особенностях, а вслед за этим, и особенностях механизма правового
регулирования отношений несостоятельности. По нашему мнению, точкой
отсчета при определении принципов исследуемого нами института следует
считать прежде всего цели и задачи, стоящие перед исследуемым институтом
рыночной экономики1 2. Установление целей и принципов, по мнению В.Е.
Гавриловой, является «исходным пунктом системы банкротства»3 (в нашем
понимании - несостоятельности - прим. А.К.).
Рассматривая цели института несостоятельности, С. А. Карелина
определяет цель как конечный результат (продукт) деятельности, состояние
системы; «то, чего система должна достигнуть в процессе своего
функционирования, это результат целенаправленной активности участников
тех или иных отношений»4. Ракурс восприятия категории «цель» в рамках
института несостоятельности может быть различным. Прежде всего, цель
рассматривается как то, к чему стремится правопорядок при установлении того
или иного механизма регулирования отношений несостоятельности. Кроме
того, категория цель связана непосредственно с участниками дела о
несостоятельности, в частности, она понимается как то, на что направлены
действия должника, кредиторов и иных лиц. И наконец, цель - это идеальный
1 См.: Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений, возникающих в
связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Проблемы реализации принципов права в
предпринимательской деятельности: Монография, отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., «Юстицинформ»,
2016.
2 Схожей точки зрения относительно значения целей института несостоятельности при определении его
принципов, со ссылкой на Конституционный Суд РФ, придерживается О.М. Свириденко. Подробнее см.:
Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в Российской федерации: методология и
реализация: Дисс. ... д-раюрид. наук. М., 2010. С. 53.
3 См.: Гаврилова В.Е. Банкротство в России: истории, теории и практики. М., ТЕИС. 2003. С. 113. (цит. по
Белоликов А.И. Банкротство как способ защиты нарушенных прав: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 41).
4 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности М., Волтере Клувер, 2008.
С. 358.
44
результат завершения процедуры несостоятельности.
Цели и задачи субъектов отношений несостоятельности и
государственного регулирования исследуемых отношений - различны. Цели и
задачи субъектов отношений определены историческим развитием института
несостоятельности и состоят в том, чтобы процесс несостоятельности должника
завершился с наименьшими материальными потерями для каждого из них (будь
то должник или кредитор)1.
Представляется, что при определении целей и задач института
несостоятельности необходимо отталкиваться от первопричин возникновения
исследуемого явления хозяйственного оборота, причин необходимости его
государственного регулирования, функций, заложенных в институт
несостоятельности правопорядком при построении системы правового
регулирования рыночной экономики, а также от тех задач, которые призвано
разрешать правовое регулирование.
Г.Ф. Шершеневич охарактеризовал конкурсный процесс как «совокупность
норм, разрешающих стечение требований на имущество должника,
недостаточное для полного их удовлетворения»1 2, сделав вывод о том, что
институт несостоятельности предназначен для «равномерного удовлетворения
всех кредиторов и устранении случайных преимуществ одного перед
другими» 3 . Иной позиции придерживается К.Б. Кораев. В качестве
экономической причины появления института несостоятельности он обозначает
«потребность в охране общественного кредита» и называет целью института
несостоятельности «устранение неплатежеспособного должника из сферы
кредитных отношений»4. Схожую точку зрения выражает О.Н. Садиков1.
1 Подробнее см.: Фролов И.В. Административно-процессуальная форма реализации норм о финансовой
несостоятельности в процедурах банкротства: монография; под ред. Ю.Н. Старилова. - ООО «Альфа-Порте»
Новосибирск, 2012. 367 с.; Фролов И.В. Правовое регулирование и механизмы управления финансовой
несостоятельностью (банкротством) хозяйствующих субъектов: вопросы теории и практики. Учебное пособие /
И.В. Фролов; вступ. сл. Ю.Н. Старилова. ООО «Альфа-Порте», Новосибирск, 2011. 438 с.
2 Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. М., Статут. 2000. С. 27.
3 См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 88.
4 См.: Кораев К.Б. Новеллы законодательства о банкротстве гражданина-потребителя // Закон. 2015. № 3. С.
123.
45
При этом действующий Закон о несостоятельности устанавливает сферу
регулирования отношений несостоятельности, а именно: «регулирование
отношений, возникающих при неспособности должника удовлетворить в
полном объеме требования кредиторов» (и. 1 ст. 1 Закона о несостоятельности).
Следовательно, реализация механизма правового регулирования отношений
несостоятельности предопределяется, во-первых, обстоятельствами, при
которых обязанное лицо неспособно исполнить принятые на себя обязательства
перед всеми кредиторами и, во-вторых, необходимостью исключения такого
субъекта из системы рыночных отношений для исключения кризиса
неплатежей различных масштабов и дестабилизации хозяйственного оборота.
Однако при более внимательном анализе обнаруживается, что вопрос о целях и
задачах института несостоятельности не так прост к разрешению и является
предметом научных дискуссий.
При определении целей и задач института несостоятельности необходимо
также учитывать специфику правового статуса лиц, в отношении которых
применяется названный механизм. Так, по нашему мнению, необходимо
дифференцировать цели и задачи законодательства при регулировании
отношений несостоятельности должника-гражданина и должника-
юридического лица, являющегося субъектом предпринимательской
деятельности. Если цели регулирования несостоятельности должника-
гражданина прослеживаются достаточно явственно (целью принятия Главы X
Закона о несостоятельности, согласно замыслу законодателя1 2, подходам
1 О.Н. Садиков называет причиной возникновения исследуемого нами института «необходимость оградить
экономический оборот и его участников от последствий неэффективной работы тех из них, кто проявил
неспособность надлежащим образом исполнять принятые на себя обязательства, если эта неспособность
приобретает стойкий характер» (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части
первой (постатейный) под ред. О.Н. Садикова. М., ИНФРА-М. 2005 г. С. 198).
2 Согласно пояснительной записке к законопроекту о включении в Закон о несостоятельности Главы X,
регулирующей отношения несостоятельности должника гражданина, «мировая практика регулирования
процедур банкротства исходит из признания института «потребительского банкротства» благом для
добросовестного гражданина, поскольку позволяет ему в ходе одного процесса освободиться от долгов,
предоставив для расчета с кредиторами свое имущество». (Пояснительная записка «К проекту Федерального
закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные
законодательные акты Российской Федерации в части регулирования реабилитационных процедур,
46
правоприменительной практики1, а также положениям доктрины* 1 2, является
реабилитация должника в той или иной форме - либо при помощи
урегулирования задолженности гражданина путем ее реструктуризации, либо
путем освобождения от долгов добросовестного гражданина по итогам
реализации имущества гражданина), то цели и задачи регулирования
отношений несостоятельности должников - субъектов предпринимательской
деятельности являются предметом дискуссии в научной литературе.
При определении целей института несостоятельности исследователи
выражают сходные, но не идентичные точки зрения. Г.Ф. Шершеневич,
рассматривая конкурсный процесс, говорил, что «ввиду угрожающих
признаков имущественного расстройства должника»3 цель конкурсного права
заключается в том, чтобы «доставить всем кредиторам справедливое и
равномерное, хотя и не полное, удовлетворение, и тем предупредить всякие
преимущества одного верителя перед другим»4. По мнению Е.Г. Дорохиной,
«основной целью правового регулирования несостоятельности (банкротства)
является установление правил, позволяющих обеспечить максимальное
удовлетворение требований кредиторов несостоятельного должника на
принципах очередности и пропорциональности»5. Подобной точки зрения
придерживаются некоторые другие исследователи6. Следует отметить, что Г.Ф.
Шершеневич, характеризуя институт администрации, назначаемой для
применяемых в отношении гражданина-должника» // Документ опубликован не был. СПС «Консультант
Плюс»).
1 Реабилитационная направленность механизма несостоятельности гражданина четко отражена в Определении
Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу № А48-7405/2015 (Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»), а также в иных правоприменительных актах.
2 Согласно мнению С.А. Карелиной и И.В. Фролова, одной из главных целей института банкротства
гражданина является его реабилитация, которая для основной массы граждан-должников сводится к
применению в отношении их правила об освобождении от обязательств (подробнее см.: Карелина С.А., Фролов
И.В. Возможно ли банкротство гражданина без финансового управляющего? // Судья. 2016. № 7. С. 10 - 15).
3 См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 102.
4 См.: Шершеневич Г.Ф. Там же.
5 Дорохина Е.Г. Правовое регулирование управления в системе банкротства // СПС «КонсультантПлюс». 2009.
6 Подробнее см.: Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства):
монография. М., Инфотропик Медиа, 2015. 304 с.; Попондопуло В.Ф. Некоторые проблемы совершенствования
законодательства о банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2016. № 1. с. 44 - 52
и иные.
47
восстановления должника, обозначил цель ее деятельности: «Она заключается в
восстановлении дел должника, в приведении торгового предприятия в такое
положение, которое давало бы возможность удовлетворить вполне всех
кредиторов и обеспечить дальнейший ход предприятия»1. При восстановлении
платежеспособности должника цель удовлетворения требований кредиторов
также остается актуальной. Однако представляется обоснованным мнение,
согласно которому «соблюдение интересов исключительно кредиторов не
может служить целью института несостоятельности, поскольку
сформулированная таким образом цель может нарушать как интересы
должника, так и публичные интересы (заключающиеся, например, в
обеспечении стабильности гражданского оборота)»1 2.
М.В. Телюкина, рассматривая цели конкурсного права, пишет о том, что
«основных целей две - во-первых, восстановление платежеспособности
должника, испытывающего временные финансовые трудности; во-вторых,
ликвидация юридических лиц, восстановить платежеспособность которых
невозможно» 3 . В противоположность изложенной позиции А.В. Егоров
высказывает мнение, согласно которому «реабилитация и восстановление
должника - это не цель, а средство удовлетворения требований кредиторов»4. В
то же время С.А. Карелина, указывая, что ликвидация неплатежеспособного
должника и восстановление его платежеспособности не могут быть определены
как единая цель института несостоятельности, отмечает: «Логичнее было бы
рассматривать их в качестве задач отдельных процедур банкротства»5. Так
исследователь не соглашается с приведенными выше мнениями ученых, что
1 См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 124.
2 Эрлих М.Е. К вопросу о цели института несостоятельности (банкротства) // Предпринимательское право.
2010. №3.
3 См.: Телюкина М.В. Динамика и тенденции развития отношений несостоятельности (банкротства) в
современном российском праве // Проблемы современной цивилистики: Сборник статей, посвященных памяти
профессора С.М. Корнеева / Отв. ред. Е.А. Суханов, М.В. Телюкина. М., Статут. 2013. С. 126.
4 См.: Денисов С.А., Егоров А.В., Сарбаш С.В.. Реабилитационные процедуры в деле о банкротстве:
постатейный комментарий к главам V, VI, VII Федерального закона о несостоятельности (банкротстве)». М.,
Статут. 2003. С. 7 - 9.
5 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности М., Волтере Клувер. 2008.
С. 343.
48
представляется нам обоснованным.
Обратим внимание, что Закон о несостоятельности не устанавливает
единой цели правового регулирования. В ст. 2 Закона поименованы цели
каждой из процедур несостоятельности, которые условно можно разделить на
три основных: информационно-обеспечительная (наблюдение - получение
информации о должнике, его кредиторах и имуществе и о возможности
восстановления его платежеспособности), реабилитационная (финансовое
оздоровление, внешнее управление) и ликвидационная цель (конкурсное
производство) различных процедур несостоятельности. Аналогичное мнение
выражает М.Е. Эрлих: «Восстановление платежеспособности юридического
лица и его ликвидация являются скорее целями процедур несостоятельности
(как это и указано в Законе), а не всего института несостоятельности
(банкротства) в целом»1.
По нашему мнению, не следует ограничиваться исключительно
рациональными экономическими суждениями. С нашей точки зрения, нельзя
забывать о социально-экономической функции исследуемого института.
Согласимся с О.М. Свириденко, выдвинувшим следующий тезис о социальной
роли института несостоятельности: «Бесспорно, несостоятельность одного
субъекта (особенно если речь идет о несостоятельности градообразующего или
стратегического предприятия) может негативно сказаться на экономике в
целом. Следовательно, исходя из принципа добросовестности субъектов
гражданского оборота, вопросов, связанных с "чисткой" экономики России от
формально существующих, но фактически не работающих предприятий, по
существу не должно быть»1 2. Неслучайно М.И. Кулагин отмечал: «Крах
некоторых предприятий, может повлечь за собой серьезные негативные
последствия для экономики страны, сравнимые с последствиями стихийных
1 Эрлих М.Е. Конфликты интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые средства
разрешения: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2012. С. 40.
2 Свириденко О.М. Принцип объективной реальной платежеспособности должника // Актуальные проблемы
российского права. 2016. № 11. С. 99 - 103.
49
бедствий или социальных потрясений» 1 . Действительно, исключительно
прокредиторская («ликвидационная») парадигма института несостоятельности
не влечет за собой позитивных последствий в масштабах экономической
системы.
Мы полагаем, что цели института несостоятельности необходимо
рассматривать значительно более широко, нежели в значительной степени
«утилитарное» удовлетворение имущественного интереса кредиторов и
исключение неплатежеспособного должника из оборота, так как, «говоря о
целях правового регулирования отношений несостоятельности (банкротства),
необходимо выделять цель именно единую, присущую всему комплексу
отношений несостоятельности»1 2. Подход к самому институту исключительно
как простой совокупности отношений субъектов и сложившихся
экономических (либо организационно-управленческих) обстоятельств
представляется нам ограниченным. Институт несостоятельности должен быть
рассмотрен как институт рыночной экономики, обеспечивающий стабильность
хозяйственного оборота. Так, М.Л. Скуратовский полагает, что «институт
банкротства <...> призван обеспечить глубинные процессы, а именно:
сохранение стабильности гражданского оборота»3 . По нашему мнению,
существенное значение для оборота имеет не только исключение «слабого
звена» из «цепочки экономических отношений», но и недопущение
«ослабления всей цепочки» ввиду такого исключения, предупреждение ее
«ослабления», «разрыва» и «разрушения» ввиду невозможности
удовлетворения требований «наличных» кредиторов несостоятельного
должника. Следовательно, целю института несостоятельности должно считать
обеспечение стабильности хозяйственного оборота и рыночной экономики
общества и государства в целом.
Представляется, что поступательное движение к цели состоит в
1 Кулагин М.И. Избранные труды по акционерному и торговому праву. М., Статут, 2004. С. 191.
2 Эрлих М.Е. Указ соч. С. 40.
3 Арбитражный процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова М., 2015. С. 436 (Автор главы - М.Л. Скуратовский).
50
последовательном разрешении ряда задач. Согласно мнению И.М. Зайцева,
«цели как наиболее общие установки остаются неизменными на протяжении
всего процесса; задача же рассматривается как ближайшая, частная, актуальная
цель» 1 . С.А. Карелина считает, что «задачи обозначают конкретные
возможности и порядок достижения цели, поэтому цель выражается через
задачи посредством определения этапов ее достижения»1 2. С нашей точки
зрения, необходимо более глубоко дифференцировать цели, стоящие перед
институтом несостоятельности, а также нужно определить задачи этого
института.
По нашему мнению, основными целями института несостоятельности
являются обеспечение стабильности хозяйственного оборота и разрешение
конфликта «триединого интереса»3. Принимая во внимание экономический и
социальный аспект, мы считаем промежуточными задачами удовлетворение
требований кредиторов (микроэкономическая задача) и исключение
несостоятельного должника из экономического оборота (макроэкономическая
задача). Эти задачи преимущественно необходимо разрешать с помощью
восстановительных процедур (исключение из оборота неплатежеспособного
должника осуществляется путем восстановления его платежеспособности и
расчета с кредиторами). Лишь в случае невозможности восстановления
платежеспособности допустимо принятие решения об удовлетворении
требований кредиторов путем реализации имущества несостоятельного
должника и его ликвидации. При этом особое внимание надо уделять характеру
предприятия (производственное, торговое, иное), его сущности,
экономическому и социальному значению. В отношении предприятий
1 Зайцев И.М. Целевые установки гражданского судопроизводства // Проблемы реформы гражданского
процессуального права и практики его применения. Свердловск, 1990. С. 15.
2 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности М., Волтере Клувер. 2008.
С 356.
3 Согласно положениям доктрины, при несостоятельности экономического субъекта сталкиваются «три
вектора, три силы, три воли, три направления интересов: должник, кредиторы, оборот». (Денисов С.А., Егоров
А.В., Сарбаш С.В. Реабилитационные процедуры в деле о банкротстве (главы 5, 6 и 8) // Постатейный
комментарий Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». М., 2003. С. 18).
51
реального сектора экономики (производственных предприятий) решения о
признания должников несостоятельным и их последующей ликвидации должны
приниматься в исключительных случаях.
В целом, наша позиция согласуется с выраженным в доктрине мнением о
том, что «целью института несостоятельности должно стать не только
справедливое удовлетворение требований кредиторов, но и создание
эффективного механизма обеспечения стабильности и устойчивости рыночных
отношений, роста национальной экономики. Механизм правового
регулирования несостоятельности должен позволять найти разумный баланс
между созданием максимальных условий для сохранения и оздоровления
действующих предприятий и гарантированностью прав кредиторов»1.
Цели, лежащие в основе института несостоятельности, и задачи, стоящие
перед ним, определяют основные принципы правового регулирования всего
института несостоятельности. Кроме того, отсутствие отправной точки для
оценки действий субъектов отношений несостоятельности - нормы,
устанавливающей цели и задачи правового регулирования в исследуемой
сфере, не способствует стабильности хозяйственного оборота и обеспечению
баланса «триединого интереса». В связи с этим представляется необходимым
внести изменения в Закон о несостоятельности: ввести в действие статью,
устанавливающую цели правового регулирования исследуемых отношений, и
задачи, разрешаемые в ходе правового регулирования.
Нам представляется, что особенности отношений несостоятельности,
служащие определяющим критерием для формирования принципов правового
регулирования, относятся ко всем без исключения нормам рассматриваемого
института. Среди основных (специфических) особенностей института
несостоятельности авторы называют следующие: «комплексный характер»1 2
1 Карелина С.А. Указ. соч. С. 356.
2 Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности (банкротства). М.,
Норма, 2000. С. 21 - 24; Банкротство хозяйствующих субъектов: учебник для бакалавров /отв. ред. И.В.
Ершова, Е.Е. Енькова. Москва. Проспект, 2016. // СПС «КонсультантПлюс» и иные.
52
исследуемого института; специфика субъектного состава \ «способов и средств
защиты прав субъектов» отношений несостоятельности, а также содержание
правоотношений несостоятельности»1 2. Не задаваясь целью осветить все
специфические черты исследуемого института, укажем, что черты, изложенные
выше, являются определяющими для построения системы принципов
правового регулирования института несостоятельности.
Комплексный характер института несостоятельности. Среди мнений
ученых нет единого относительно сущности такого явления, как «комплексный
характер» института несостоятельности. Одни авторы считают, что он является
частноправовым, но вместе с тем, комплексным является законодательный
массив, регулирующий конкурсные отношения, так как сочетает в себе
нормативные акты различных отраслей права3. Другие авторы полагают, что
«конкурсное право является симбиозом различных отраслей частного и
публичного права, формируется и развивается на стыке этих отраслей и,
соответственно, является комплексным правовым институтом» 4 . Нам
представляется более обоснованной точка зрения, согласно которой институт
несостоятельности рассматривается как комплексное правовое образование,
включающее как элементы частноправового, так и элементы публично-
правового регулирования отношений субъектов. Оно состоит из норм
материального и процессуального права, как механизма, который представляет
собой «совокупность стимулов и ограничений»5. Этот механизм, «с одной
стороны, должен противостоять частным устремлениям отдельных кредиторов,
1 Шишмарева Т.П. Институт несостоятельности в России и Германии. М., Статут, 2015. С. 27 - 168 и иные.
2 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности М., Волтере Клувер, 2008.
С. 206, 219	-223.
3 Попондопуло В.Ф. Конкурсное право. С. 29, 34; Махнева Е.А. Гражданские правоотношения в процедуре
банкротства: теоретические проблемы: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 7-12, 16, 31.
4 Бруско Б.С. Категория защиты в российском конкурсном праве. М., Волтере Клувер, 2006. С. 4. Аналогичные
подходы можно обнаружить и в иных исследованиях: Папе Г. Институт несостоятельности. Общие проблемы и
особенности правового регулирования в Германии: Комментарий к действующему законодательству. М., 2002.
С. 14-15; Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): Учеб, практич. пособие.
М., 2002. С. 12; Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в Российской федерации:
методология и реализация: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2010 С. 98 и проч.
5 Карелина С.А. Указ. соч. С. 296.
53
а с другой, - обеспечивать интересы всех кредиторов, должника»1 и общества
(прим, наше- А.К.).
Комплексный характер института несостоятельности предопределен
целями и задачами института несостоятельности, а также необходимостью
разрешения конфликта интересов частных лиц. Указанный конфликт вытекает
из существовавших между кредиторами и должником частных правоотношений
имущественного характера («первоначальных отношений»1 2), при наступлении
обстоятельств невозможности исполнения обязательств последним.
Заметим, что категории «интерес»3 и «конфликт интересов» на уровне
доктринальных исследований разработаны достаточно подробно4. Прежде
всего следует отметить, что необходимость регулирования общественных
отношений появилась именно в момент возникновения конфликта между
членами сообщества, когда выявилась потребность урегулирования и
разрешения конфликта5. Следовательно, право является регулятором сфер
общественной жизни, в которых неминуем потенциальный конфликт субъектов
относительно материальных благ6.
Категория «интерес» является общенаучной и определяется в
энциклопедической литературе как «предмет заинтересованности, желания и
побудительные мотивы действий экономических субъектов»7. В частности,
выделяются «материальные, духовные, денежные, имущественные интересы.
1 Химичев В.А. Защита прав субъектов при банкротстве. М., 2005. С. 16.
2 Карелина С.А. Указ. соч. С. 244 - 245.
3 Подробнее о категории «интерес» см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут,
2001. С. 233 -244.
4 Эрлих М.Е. Конфликты интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые средства
разрешения: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 231 с.; Карелина С.А. Механизм правового регулирования
отношений несостоятельности. М., Волтере Клувер, 2008. С. 52 - 68; Дедов Д.И. Конфликт интересов. М., 2004;
Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. М., 2002; Губин Е.П. Обеспечение
интересов в гражданско-правовых обязательствах: Дисс. ... канд. юрид. наук и иные.
5 «Истинное назначение государства коренится прежде всего в нивелировании возникших конфликтов -
столкновения различных групп, сообществ людей и отдельных индивидуумов посредством установления
правовых норм и обеспечения их принудительной силой» (подробнее см.: Коркунов Н.М. Лекции по общей
теории права. 8-е изд. СПб., 1908. С. 7).
6 В этой связи Ю.А. Тихомирова отмечает, что «поиск средств предотвращения и разрешения конфликтов
присущ праву». (Тихомиров Ю.А. Коллизионное право. М., 2001. С. 19).
7 Райзберг Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б. Современный экономический словарь. 6-е изд., перераб. и
доп. М., ИНФРА-М. 2011.
54
Интересы представляют главную движущую силу экономических субъектов»1.
Конфликт интересов М.Е. Эрлих определяет как «столкновение интересов
различных субъектов, связь между которыми может быть основана как на
профессиональных, так и личных, экономических и других отношениях»1 2. При
этом спецификой 3 является то, что субъекты находятся в состоянии
связанности и каждый из субъектов преследует реализацию своих, зачастую
разнонаправленных интересов4.
В ситуации, когда материальные блага предельно ограничены
(несостоятельность должника обусловлена именно тем, что его имущества
недостаточно для удовлетворения всех кредиторов), неминуем конфликт между
«претендентами на ограниченные материальные блага»5 и «обладателями
ограниченных материальных благ». Конфликт интересов субъектов
несостоятельности 6 не может быть разрешен либо нивелирован ввиду
отсутствия фактической возможности удовлетворить требования всех
участников отношений без применения правовых средств специального
характера. В процессе несостоятельности конфликт интересов не разрешается,
а, «накапливаясь количественно», обостряясь, переводится в иную плоскость, в
новое качественное состояние путем применения средств института
несостоятельности, направленных на обеспечение баланса интересов
участников. Новое состояние воплощается в виде применения Закона о
1 В.П. Грибанов определял интерес как «потребность, принявшую форму сознательного побуждения и
проявляющаяся в жизни в виде желаний, намерений, стремлений, а в конце концов в тех отношениях, в
которые вступают лица в процессе своей деятельности» (см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита
гражданских прав. М., Статут, 2000. С. 239 - 240).
2 Эрлих М.Е. Конфликт интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые средства разрешения:
Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2012. С. 31.
3 Речь идет о конфликте интересов субъектов отношений несостоятельности (должника, кредиторов, различных
категорий кредиторов, государства в различных своих проявлениях, иных участников дел о несостоятельности).
4 Степанов В.В. Несостоятельность (банкротство) в России, Франции, Англии, Германии. М., 1999. С. 21.
5 М.М. Агарков отмечал, что «при недостаточности имущества для удовлетворения требований всех
кредиторов наличие каждого обязательства оказывает действие в отношении других обязательств, уменьшая
возможность их погашения», (подробнее см.: Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т.
1.М.,2002. С. 203).
6 И.А. Вышегородцев лаконично определил конфликт интересов следующим образом: «в процессе банкротства
кредиторы стремятся к максимальному исполнению собственных требований, должник же заинтересован в
сохранении собственных ресурсов» (подробнее см.: Вышегородцев И.А. Арбитражный управляющий - друг
или враг? // ЭЖ-Юрист. 2017. № 22. С. 9).
55
несостоятельности и выражается в двойственной форме - восстановительных и
ликвидационных процедурах. Именно так конфликт интересов должен
приходить к «разрешению», удовлетворяя при этом и интерес оборота, не
допуская «эффекта домино» в экономике ввиду кризиса неплатежей1.
Являясь фундаментом правового регулирования общественных отношений
несостоятельности, направляющими и магистральными линиями его развития,
принципы, лежащие в основе механизма правового регулирования исследуемой
области общественных отношений, находятся под определяющим воздействием
исследуемых особенностей правового регулирования отношений
несостоятельности. В частности, комплексный характер правового
регулирования (наличие частных и публичных элементов, императивного и
диспозитивного методов регулирования, материально-правовых и
процессуально-правовых норм) во многом определяет существо этих
принципов. Например, субинституциональные принципы саморегулирования,
активности кредиторов, по своей сущности являются проекцией общего
принципа равенства (ст. 6, 8, 19, 34 Конституции РФ), частноправовых
принципов юридического равенства прав участников, диспозитивности и
самостоятельного осуществления прав субъектами отношений своей волей и в
своем интересе (ст. 1, 9 ГК РФ), в то время, как институциональный принцип
публичности и судебного контроля за отношениями несостоятельности
относится во многом к публично-правовой и процессуальной составляющим,
принцип очередности удовлетворения требований кредиторов имеет публично-
правовое содержание ввиду наличия различных категорий кредиторов,
требующих разной степени защиты своих прав со стороны правопорядка
(граждане по требованиям из причинения вреда и выплаты заработной платы,
профессиональные субъекты предпринимательской деятельности по
требованиям из обязательственных правоотношений, государство по
1 При описании признаков несостоятельности должника В.В. Витрянский отметил, что неплатежи по своим
обязательствам способствуют указанному кризисному явлению в экономике. (Витрянский В.В. Предисловие //
Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. T. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс. М., Статут. 2000. С.
П).
56
требованиям об уплате обязательных платежей), а принципы
пропорциональности и соразмерности удовлетворения требований имеют
частноправовую сущность.
Исходя из того, что принципы института несостоятельности
устанавливают основополагающие (руководящие) идеи, положения и установки
правового регулирования, отражают его специфику и служат достижению
целей и разрешению задач, стоящих перед институтом несостоятельности,
полагаем, что особенностью принципов института несостоятельности является
также установление общих предпосылок правового регулирования,
направленных на сохранение, поддержание и обеспечение баланса интересов
субъектов несостоятельности, а также на разрешение конфликта интересов
отношений несостоятельности. Наличие конфликта интересов в отношениях
несостоятельности предопределяет значение принципа государственного
регулирования отношений, наличие принципа ограничения прав должника,
который носит ярко выраженный публично-правой характер, а также
присутствие в правовом регулировании центрального субъекта отношений
несостоятельности - арбитражного управляющего и принципов правового
регулирования отношений с его участием и иные.
Особенности субъектного состава и их правового статуса в правовом
регулировании института несостоятельности рассмотрены в доктринальной и
учебной литературе достаточно подробно и всеобъемлюще 1
Правоприменительная практика также уделяет внимание различным аспектам
данного вопроса. В рамках настоящего раздела нашего исследования следует
1 См. напр. Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., Волтере
Клувер, 2008. С. 207 - 215; Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности
(банкротства): монография. М., Инфотропик Медиа, 2015. 304 с. // СПС «КонсультантПлюс»; Шишмарева Т.П.
Институт несостоятельности в России и Германии. // М., Статут, 2015. С. 127 - 154; Карелина С.А. Правовое
регулирование несостоятельности (банкротства). М., 2006. С. 43 - 120; Лебединец О.Н., Телюкина М.В., Ткачев
В.Н. Система субъектов конкурсных отношений // Законодательство. 2013. № 8; Попондопуло В.Ф. Понятие и
субъекты несостоятельности (банкротства) // Правоведение. 1995. № 3; Степанов В.В. Несостоятельность
(банкротство) в России, Англии, Франции, Германии. М., 1999; Витрянский В.В. Постатейный комментарий к
Закону «О несостоятельности (банкротстве) предприятий». 1993; Телюкина М.В. Основы конкурсного права.
М., 2004; Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в Российской федерации: методология
иреализация: Дисс. ... д-раюрид. наук. М., 2010. С. 133 - 149 и иные.
57
сказать о том, что в теории и практике правового регулирования1 среди
основных участников производства по делам о несостоятельности указываются
должник1 2, кредиторы (в том числе - кредиторы, требования которых
обеспечены залогом имущества должника, 3 и уполномоченный орган,
представляющий интересы государства как кредитора в деле о
несостоятельности по требованиям, вытекающим из обязательных платежей -
публично-правовых обязательств должника) и арбитражный управляющий
(обладающий различным правовым статусом в зависимости от процедуры
несостоятельности должника, в которой он утвержден). Помимо основных
субъектов несостоятельности в науке и правоприменительной практике
принято выделять «иных лиц»4 или «иных лиц, участвующих в производстве по
делу о несостоятельности (банкротстве)»5, а также лиц, участвующих в
процессе по делу о несостоятельности6.
Как отмечает С.А. Кузнецов, «права и обязанности лиц, участвующих в
арбитражном процессе по делу о банкротстве, неодинаковы и определяются
целями и задачами их участия в деле о банкротстве, а также связаны с
1 Пункт 14 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 "О некоторых процессуальных вопросах,
связанных с рассмотрением дел о банкротстве" // "Вестник ВАС РФ", № 8, август, 2012 (далее - Постановление
Пленума ВАС РФ № 35, Постановление ВАС № 35); Карелина С.А. Указ.соч. С. 208.
2 Согласно и. 1 ст. 34 Закона о несостоятельности, абз. 2 и. 14 Постановления Пленума ВАС РФ № 35 должник
признается основным участником дела о банкротстве: юридическое лицо - в процедурах наблюдения и
финансового оздоровления, либо должник - гражданин - во всех процедурах. Вопросы несостоятельности
индивидуальных предпринимателей затрагиваются § 2 Главы X Закона о несостоятельности 2002. Следует
также отметить, что действующий Закон о несостоятельности содержит нормы, регулирующие отношения
несостоятельности отдельных категорий должников (например, градообразующих, стратегических
сельскохозяйственных, финансовых и кредитных организаций, застройщиков и субъектов естественных
монополий (Гл. IX Закона о несостоятельности), гражданина (Глава X Закона), ликвидируемых и
отсутствующих организаций (Гл. XI Закона) и иных категорий должников).
3 Закон отдельно не выделяет категорию кредиторов, требования которых обеспечены залогом имущества
должника, но особенности правового положения данной категории субъектов отмечены в ст. 181 Закона о
несостоятельности.
4 Карелина С.А. Там же.
5 К иным лицам, участвующим в деле о несостоятельности, согласно и. 1 ст. 34 Закона о несостоятельности,
относятся: федеральные органы исполнительной власти, а также органы исполнительной власти субъектов
Российской Федерации и органы местного самоуправления по месту нахождения должника. Помимо лиц,
указанных в и. 1 ст. 34 Закона о несостоятельности, состав субъектов отношений несостоятельности
расширяется в положениях гл. Ill1, III2, IX, X, XI Закона о несостоятельности 2002 (в частности, см.: и. 4 ст. 618,
и. 1 ст. 6115, и. 4 ст. 223 и иные); Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности
(банкротства): монография. М., Инфотропик Медиа, 2015. С. 230.
6 См. и. 1, 2 ст. 35 Закона о несостоятельности.
58
характером их правоотношений с должником и иными участниками дела о
банкротстве»1. Среди квалифицирующих полномочий участников производства
по делу о несостоятельности О.М. Свириденко указывает следующие: право на
совершение процессуальных действий от своего имени; право на совершение
волеизъявлений, то есть процессуальных действий, направленных на
возникновение, развитие и окончание процесса в той или иной стадии;
распространение на них в установленных законом пределах законной силы
судебных актов1 2. Аналогичный тезис можно высказать и в отношении
предоставленных Законом материальных прав и обязанностей, возложенных на
всех участников дела о несостоятельности. Представляется, что состав
субъектов отношений несостоятельности, их права и обязанности
предопределены самой сущностью отношений несостоятельности, а также
целями и задачами института. Субъекты отношений являются ключевым
звеном, основной движущей силой всего процесса несостоятельности.
На правовой статус субъектов дела о несостоятельности, кроме норм
самого Закона, оказывают существенное влияние общие требования норм
гражданского законодательства и, в первую очередь, Гражданского кодекса РФ.
Кроме того, субъекты наделены процессуальными правами и обязанностями в
процессе по делу о несостоятельности, предусмотренными Арбитражным
процессуальным кодексом Российской Федерации 3 . Более подробное
исследование вопросов, связанных с особенностями статуса субъектов
несостоятельности, не является предметом рассмотрения настоящего раздела
нашего исследования4, поэтому отметим здесь лишь то, что специфика
субъектного состава отношений несостоятельности, правовой статус каждого
1 Кузнецов С.А. Там же.
2Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в Российской Федерации: методология и
реализация: Дисс. ... д-раюрид. наук. М., 2010. С. 136.
3 Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ // С3 РФ. 2002. № 30. ст.
3012 (далее - АПК РФ).
4 Более подробно особенности субъектного состава отношений несостоятельности и специфика статуса
субъектов исследуемых правоотношений будут рассмотрены в последующих разделах (главах II и III)
настоящего исследования.
59
из участников дела о несостоятельности оказывает не только существенное
взаимное влияние субъектов друг на друга, согласно мнению Б.Н. Мерзина, в
рамках правоотношения субъект находятся в состоянии «юридической
скованности»1 с противостоящими ему субъектами (С.А. Карелина называет
данное явление ««правовой связанностью» субъектов в рамках отношений
несостоятельности»1 2 ), но и на весь механизм правового регулирования
отношений несостоятельности и, как следствие, на его принципы. Специфика
субъектного состава предопределяет наличие и значение специальных
(субинституциональных) принципов регулирования отношений с участием
отдельных субъектов исследуемых отношений (субинституциональных
принципов), наделяя субъектов соответствующими правами и обязанностями.
Например, принципы недопустимости причинения вреда имущественным
правам кредиторов и преимущественного удовлетворения требований одних
кредиторов перед другими в совокупности с принципом активности кредиторов
предоставляет последним право на обращение в суд с заявлением о признании
сделок недействительными (и. 2 ст. 619 Закона), а самостоятельное действие
принципа активности кредиторов предоставляет последним право на
обращение в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (ст. ст.
7, 39 Закона), об урегулировании разногласий (ст. 60 Закона), а также и иные.
Принцип ограничения правосубъектности должника предопределяет
возлагаемые на него запреты и ограничения (ст. ст. 64, 69 Закона и иные),
принцип освобождения от обязательств предоставляет гражданину право
освободиться от обязательств перед кредиторами по завершении процедуры его
несостоятельности в случае его добросовестного поведения (ст. 21328 Закона)3 *.
При всем многообразии отличительных черт исследуемого института нам
представляется, что именно рассмотренные выше особенности являются
1 Мезрин Б.Н. Место гражданской правосубъектности в механизме правового регулирования // Антология
уральской цивилистики. 1925 - 1989. М., Статут. 2001. С. 120.
2 Карелина С.А. Указ. соч. С. 235.
3 Подробнее о сущности принципов правового регулирования исследуемых отношений см. § 3 настоящей главы
исследования.
60
определяющими при формировании системы принципов правового
регулирования отношений несостоятельности. Отметим, что в силу наличия
столь существенных особенностей исследуемых отношений некоторые авторы
склоняются к тому, что институт несостоятельности как элемент правовой
системы обладает тенденцией к перерастанию и оформлению в качестве
обособленной отрасли российского права1.
В ходе исследования нами установлено, что система норм правового
регулирования несостоятельности экономических субъектов функционирует в
рамках общей магистральной линии, заданной общими принципами права,
основными началами гражданского законодательства, принципами
предпринимательского права, с известными ограничениями, установленными
ради достижения целей и задач исследуемого института, принципами
осуществления гражданских прав и пределами их осуществления,
необходимыми для соблюдения и поддержания баланса интересов субъектов
несостоятельности. Представляется, что все нормы института
несостоятельности в той или иной мере прямо или косвенно направлены на
достижение целей и разрешение задач, которые ставятся рыночной
экономикой перед исследуемым нами механизмом правового регулирования, а
их особенности предопределены специфическими чертами регулируемых
общественных отношений, в частности, целями и задачами правового
регулирования, типом правового регулирования исследуемых отношений,
комплексным характером этих отношений, наличием конфликта интересов
субъектов, особенностями субъектного состава и правового статуса
субъектов отношений несостоятельности.
1 Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности (банкротства). М.,
Норма, 2000. С. 21 - 24; точка зрения относительно выявления самостоятельного предмета и особого метода
правового регулирования самостоятельной отрасли правового регулирования - конкурсного права также
рассматривается М.В. Телюкиной и иными исследователями (см. наир.: Телюкина М.В.. Динамика и тенденции
развития отношений несостоятельности (банкротства) в современном российском праве // Проблемы
современной цивилистики: Сборник статей, посвященных памяти профессора С.М. Корнеева / Отв. ред. Е.А.
Суханов, М.В. Телюкина. М., Статут. 2013).
61
Принципы правового регулирования занимают центральное место в
механизме наряду с его целями и задачами, воздействуют на институт
несостоятельности в целом и на все составляющие его элементы, направляя
развитие общественных отношений к достижению целей и разрешению задач,
поставленных правопорядком. Особенности условий реализации системы
принципов предопределяются специфическими особенностями самих
правоотношений, целями обеспечения стабильности оборота и защиты прав и
интересов участников экономических отношений, задачами правового
регулирования (расчет с кредиторами должника и устранение неплатежного
субъекта из экономического оборота, либо освобождение его долгов),
субъектным составом и характером правомочий субъектов отношений
несостоятельности, наличием конфликта интересов субъектов
правоотношений несостоятельности и необходимостью его эффективного
разрешения.
Таким образом, специфические черты института несостоятельности
предопределяют сущность системы принципов, лежащих в основе механизма
правового регулирования отношений несостоятельности, а особенности самих
принципов состоят в том, что они служат реализации целей и разрешению
задач указанного механизма, являются его фундаментом и несущим каркасом
норм, регулирующих общественные отношения в сфере несостоятельности, а
также, находясь в непрерывном интеграционном системном взаимодействии
друг с другом, наделяют правами субъектов регулируемых отношений и на них
обязанности в соответствии с их статусом и интересами в отношениях
несостоятельности.
62
§3	. Система принципов правового регулирования отношений
несостоятельности (банкротства)
Рассмотрев особенности и специфические черты отношений
несостоятельности, предопределяющие систему принципов правового
регулирования, полагаем необходимым очертить круг принципов, которые
имманентно присущи отношениям несостоятельности, являются для них
основой и руководящими началами. Мы не претендуем на целостный и
всесторонний анализ всех без исключения институциональных принципов
несостоятельности, построение их особой классификации или системы,
выявление всех закономерностей отношений несостоятельности, а лишь
рассмотрим наиболее существенные и значимые, по нашему мнению,
«исходные положения, основные начала института несостоятельности» \
Прежде всего, следует отметить, что действующая редакция Закона о
несостоятельности не содержит статьи, устанавливающей систему принципов
правового регулирования отношений несостоятельности, в соответствии с
которым выстроено правовое регулирование исследуемого института,
институциональные принципы разрозненно отражены в нормах Закона,
исследуется на доктринальном уровне и эпизодически фигурирует в судебной
практике.
Так, большинство исследователей придерживаются мнения о том, что
основополагающими принципами института несостоятельности являются
принципы «равенства, очередности, пропорциональности и соразмерности
удовлетворения требований кредиторов» и «исключения возможности
преимущественного удовлетворения требований отдельных кредиторов»1 2.
1 См.: Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений, возникающих в
связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Проблемы реализации принципов права в
предпринимательской деятельности: Монография / Отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., Юстицинформ.
2016.
2 Подробнее см.: Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О
несостоятельности (банкротстве)» // Под ред. В.В. Витрянского. М., Статут. 2003. С. 347, 363 - 364, 373, 392 и
иные; Правовые позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: избранные
постановления за 2008 год с комментариями / Под ред. А.А. Иванова. М., Статут. 2012 // СПС
63
С.А. Карелина считает необходимым отнести к числу институциональных
принципов несостоятельности «процессуальный плюрализм; оптимальное
сочетание частноправовых и публично-правовых интересов; принцип
всеобщности, пропорциональности и соразмерности удовлетворения
требований кредиторов; свободной конкуренции; принцип сочетания
государственного регулирования и саморегулирования» 1 . Кроме того,
исследователь отмечает такую категорию принципов несостоятельности, как
«субинституциональные принципы, которые могут характеризовать исходные
положения в процессе правового регулирования отдельных видов отношений»* 1 2.
Необходимо отметить, что имеет место существенное разнообразие мнений
относительно вопроса об институциональных принципах института
несостоятельности3.
«КонсультантПлюс»; Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений,
возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Проблемы реализации принципов
права в предпринимательской деятельности: Монография / Отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.,
«Юстицинформ». 2016; Телюкина М.В. Конкурсное право. Гражданско-правовые проблемы: Дисс. ... д-ра
юрид. наук. М., 2003. С. 12; Суворов Е.Д. Банкротство в практике нового Верховного Суда РФ за первый год
работы (2014 - 2015): акты и комментарии. М., Статут, 2016 г. С. 117,186, 209 и иные.
1 См.: Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., Волтере Клувер,
2008. С. 374.
2 См. Карелина С.А. Указ. соч. С. 375.
3 Так, А.И. Белоликов выделяет следующую систему принципов, лежащую в основе правового регулирования
отношений несостоятельности: запрещено все, что не разрешено, или участники производства по делу о
банкротстве пользуются только теми правами и осуществляют только те функции, которые прямо
предусмотрены Законом о несостоятельности; исходя из общеправового принципа справедливости, защита
прав и интересов должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с обеспечением
баланса прав и законных интересов всех участников, собственников, кредиторов, должников, ограничения прав
которых должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными и
соразмерными»; любое привлечение лиц к получению средств должника (реестродержателя, оценщиков,
аудиторов, помощника управляющего и иных) должно быть обоснованным - ничего лишнего, процедуры
банкротства не должны порождать своих участников и работать сами на себя, что извращало бы цели и
существо института банкротства»; с момента принятия к производству заявления о признании должника
банкротом кредиторы не вправе обращаться к должнику в целях удовлетворения своих требований в
индивидуальном порядке»; при толковании норм закона надлежит учитывать его характер, необходимость
содействовать достижению единообразию в его применении и соблюдению добросовестности в регулируемых
отношениях»; устранение пробелов в нормативном регулировании при применении общих принципов права,
согласно его целям и смыслу правового регулирования {отношений несостоятельности - прим. А.К.)
(подробнее см.: Белоликов А.И. Банкротство как способ защиты нарушенных прав: Дисс. ... канд. юрид. наук.
М., 2004. С. 41-43).
О.М. Свириденко указывает на такие неотъемлемые принципы регулирования отношений
несостоятельности, как: «принцип сохранения баланса интересов должника и кредиторов, обеспечивающего в
экономической сфере защиту нарушенных или оспариваемых прав и интересов личности, общества и
государства», а также на необходимость закрепления в законодательстве принципа «реальной
платежеспособности должника», выражающегося в ужесточении условий инициирования банкротства путем
установления в качестве обязательного условия возбуждения дела о банкротстве - исчерпание возможностей
взыскания в рамках исполнительного производства» (см.: Свириденко О.М. Концепция несостоятельности
64
Кроме того, почти все ученые указывают на отсутствие в Законе о
несостоятельности «нормы-принципа, которая наиболее полным образом
отражала бы сущность отношений несостоятельности» и о «необходимости
выделения принципов института несостоятельности в отдельную норму Закона
(банкротства) в Российской федерации: методология и реализация: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 6, 46
-54).
К специальным принципам правового регулирования в сфере несостоятельности С.А. Кузнецов
относит следующие: «принцип применения процедур банкротства в рамках дискреционных полномочий суда»,
«принцип разумной, эффективной и сбалансированной активности и инициативы суда», «принцип
планирования», а также возводит в ранг институциональных принципов «неоплатность и
неплатежеспособность должника» (см.: Кузнецов С. А. Основные проблемы правового института
несостоятельности (банкротства): монография. М., Инфотропик Медиа, 2015. 304 с. // СПС
«КонсультантПлюс»). Вместе с С.А. Кузнецовым «принципу процессуальной активности суда» в правовом
регулировании несостоятельности отдает первенство Е.Г. Дорохина (См.: Дорохина Е.Г. Правовое
регулирование управления в системе банкротства. 2009 // СПС «КонсультантПлюс»).
Одну из наиболее обширных классификаций принципов приводит М.В. Телюкина, которая считает, что
«к числу основных принципов конкурсного права можно отнести следующие: осуществление мероприятий
конкурса исходя из соображений экономической целесообразности; последовательное развитие конкурсных
отношений в рамках определенных стадий, каждая из которых предполагает определенный комплекс прав и
обязанностей и проведение ряда мероприятий; применение норм конкурсного права только с учетом критериев
и признаков несостоятельности при строгой дифференциации признаков, достаточных для возбуждения
производства по делу о несостоятельности (банкротстве) и для признания должника банкротом; наличие
больших возможностей у кредиторов с большим количеством требований, что порождает необходимость
защиты мелких кредиторов; пропорциональность и соразмерность при удовлетворении требований кредиторов
в порядке очередности» (См.: Телюкина М.В. Конкурсное право. Гражданско-правовые проблемы: Дисс. ... д-ра
юрид. наук. М., 2003. С. 12, 85 - 86).
А.А. Пахаруков относит к специальным принципам сферы несостоятельности прежде всего «принципы
удовлетворения требований кредиторов - очередность, пропорциональность и соразмерность», говоря о них,
как о выражении общего принципа справедливости в институте несостоятельности; «принцип добровольности
назначения арбитражного управляющего»; «принцип обязанности арбитражного управляющего действовать в
интересах должника, кредиторов и общества»; «принцип публичности», в частности, информации о
финансовом состоянии должника. (Пахаруков А.А. Правовое регулирование конкурсного производства
юридических лиц: вопросы теории и практики: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 86, 205 - 209).
В.Ф. Попондопуло во главу угла института несостоятельности ставит принципы равенства кредиторов,
принцип равного и справедливого участия всех кредиторов в конкурсе на имущество должника; принцип
полноты, достоверности и существенности анализа финансового состояния должника, а также - принципы
судопроизводства». (Попондопуло В.Ф., Слепченко Е.В. Проблемы совершенствования законодательства о
банкротстве в условиях финансового кризиса // Арбитражные споры. 2010. № 1. С. 95 - 122; Попондопуло В.Ф.
Банкротство. Правовое регулирование: научно практическое пособие. 2-е изд. перераб. и доп. М., Проспект.
2016. С. 66 - 74). Кроме того, исследователь выделяет, по его словам, «основные принципы, на которых должно
строиться законодательство о банкротстве», среди которых отмечает: «максимально возможное упрощение
законодательства о банкротстве, ведущее к сокращению сроков судопроизводства по делам о банкротстве и,
следовательно, сохранению конкурсной массы и наиболее полному удовлетворению требований кредиторов;
обеспечение защиты прав и интересов кредиторов в деле о банкротстве, исходя из начала равенства
конкурирующих кредиторов» (подробнее см.: Попондопуло В.Ф. Некоторые проблемы совершенствования
законодательства о банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2016. № 1. С. 44 -
52).
Б.С. Бруско обращает внимание на существенное значение следующих принципов правового
регулирования отношений, возникающих ввиду несостоятельности субъектов хозяйственных отношений:
«принципа судейского усмотрения», «принципа свободной конкуренции кредиторов и диспозитивности»,
«принципа соразмерности, пропорциональности и всеобщности удовлетворения требований кредиторов»,
«принципа ограничения в использовании средств и способов защиты, который направлен на противодействие
злоупотреблению участниками конкурса своими правами», «принципов аналогии в применении способов
защиты и принципа равнозащитности прав, обязанностей и интересов субъектов», а также и иные принципы
института несостоятельности, выделяя в отдельную категорию принципы «защиты прав и интересов субъектов
конкурсных отношений», «властного характера волеизъявления большинства». (Бруско Б.С. Категория защиты
в российском конкурсном праве. М., Волтере Клувер, 2006. С. 27 - 47).
65
о банкротстве» \
Иностранные специалисты также исследуют данную проблематику и
выводят основные принципы института несостоятельности. Следует отметить,
что в иностранной доктрине сформулированы позиции по вопросу определения
институциональных принципов несостоятельности, во многом схожие с
позициями отечественных исследователей1 2.
Анализ позиций исследователей на предмет выявления принципов
правового регулирования отношений, вызванных несостоятельностью
хозяйствующего субъекта, показывает, что доктрина преимущественно
отражает принципы, характерные для регулирования отношений
несостоятельности в целом, не систематизируя их по каким-либо критериям.
Не подвергая сомнению мнения авторов, изложенные в настоящем разделе
нашего исследования, отметим, что, с нашей точки зрения, система принципов,
лежащих в основе регулирования отношений несостоятельности, не является
однородной - она многомерна и состоит из нескольких уровней, каждый из
которых оказывает свое регулирующее воздействие на различные элементы
1 Такого мнения придерживаются, в частности: А.И. Белоликов (см.: Белоликов А.И. Указ. соч. С. 43) и ЕЮ
Пустовалова (см.: Пустовалова Е.Ю. Судьба требований кредиторов при банкротстве должника. М., «Статут»,
2003, С. 263 - 265), а также иные исследователи.
2 В частности, С. Брукс выделяет следующие (подробнее см.: Законодательство о банкротстве в США (Тезисы
лекции судьи Сиднея Брукса, федеральный суд банкротств США, Денвер - штат Колорадо) // Вестник ВАС РФ.
1993. № 8. С. 61 - 62) принципы регулирования отношений несостоятельности: принцип «fresh start» -
предоставление должнику возможности начать экономическую жизнедеятельность заново (честный должник
получает возможность начать заново либо путем распродажи (аукциона), либо путем финансовой
реорганизации); принцип освобождения от долгов (основным средством достижения возможности начать
заново является отмена обязательств честного должника, за исключением тех долгов, которые по закону не
подлежат отмене); принцип автоматической приостановки су до производств (после начала дела о банкротстве
кредиторам автоматически запрещается без разрешения суда: взимать долги по их искам к должнику,
возбуждать дела с претензиями к собственности должника); принципа приоритетности требований отдельных
категорий кредиторов, защита прав залоговых кредиторов; принцип «управляющего аукционом» (для процесса
банкротства является необходимым и существенным участие независимого, непредубежденного и
квалифицированного специалиста); принцип собственности, не подлежащей изъятию (имущественный
иммунитет - определенная, существенная, необходимая собственность должника защищена от кредиторов);
принцип недопустимости вывода активов должника (передача имущества перед банкротством путем продажи,
дарения или другими путями должна быть тщательно обследована, для того чтобы определить, не имеет ли
место обман со стороны должника или попытка сокрытия имущества); принцип процессуального единства
(упорядоченная и надежная система подачи исков кредиторами и признания судом имеющих силу исков
необходима для справедливой оценки кредиторов); информационная прозрачность (полное, своевременного и
честного опубликования сведений об имуществе, доходах и расходах должника, а также его финансовой
истории за последнее время).
66
правоотношения несостоятельности. К таким уровням следует отнести уровень
(подсистему) общих принципов, отраслевых принципов, институциональных
принципов и субинституциональных принципов.
По мнению, устоявшемуся в доктрине, к общим принципам,
регулирующим исследуемую область, относятся принципы равенства,
справедливости 1 , соразмерности, всемерной защиты прав и законных
интересов 1 2 , а также принципы осуществления - добросовестности и
разумности3 и некоторые иные.
Общие принципы формируют подсистемы отраслевых и
институциональных принципов отношений несостоятельности, которые, в свою
очередь, во многом являются их проекцией, преломляющейся через
специфические особенности регулируемых отношений. Подсистема
специальных (субинституциональных) принципов включает в себя принципы
регулирования отношений с участием отдельных субъектов. Принципы всех
уровней регулирования общественных отношений представляют собой не
простую совокупность элементов, а комплексную интегрированную систему
принципов, в рамках которой все элементы находятся в постоянном
взаимодействии, предполагающем невозможность существования одного
элемента без иных, а в равной степени - исключение одного из элементов
повлечет за собой деформацию системы и дисбаланс механизма правового
регулирования4. Однако, поскольку предметом нашего исследования является
анализ особенностей реализации принципа добросовестности в исследуемых
отношениях, общеправовые и отраслевые принципы, принципы осуществления
1 В частности, в области разрешения конфликта интересов и обеспечения баланса интересов должника и
кредиторов, на принципы равенства, очередности, пропорциональности и соразмерности удовлетворения
требований кредиторов, права и обязанности субъектов, вытекающие из упомянутого конфликта.
2 Карелина С.А. Особенности реализации конституционных принципов в процессе несостоятельности
(банкротства) //Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2019. № 1. С. 7 -14.
3 Карелина С.А. Там же.; на одобряемую правопорядком модель осуществления субъектами своих прав и
исполнение ими своих обязанностей, предусмотренных Законом о несостоятельности.
4 Так, например, принцип равенства кредиторов и принцип недопустимости преимущественного
удовлетворения требований кредиторов (субинституциональные принципы правового регулирования
отношений несостоятельности; будут рассмотрены далее в настоящем параграфе) базируются на
конституционном принципе равенства.
67
прав и исполнения обязанностей, а также их влияние на систему принципов
правового регулирования отношений несостоятельности, будут рассмотрены
исключительно в контексте нашего исследования, для реализации стоящих
перед нами задач.
Отдельного внимания требует определение места принципа
добросовестности в системе принципов правового регулирования отношений
несостоятельности1. Представляется, что принцип добросовестности, являясь
общим принципом осуществления прав и исполнения обязанностей, проходит
через все уровни регулирования общественных отношений от самого ее
основания - основополагающих принципов, доходя до
узкоспециализированных отношений отдельных институтов, преломляясь
сквозь специфику соответствующих отношений. Исследуемый принцип
проявляет в отношениях несостоятельности свое регулирующее воздействие в
качестве общего принципа осуществления, оказывая свое влияние на принципы
правового регулирования исследуемых отношений1 2 (1); на нормы Закона,
устанавливающие права и обязанности субъектов3(2); устанавливает общую
1 К.В. Нам правомерно отмечает: «Виды правоотношений предопределяют то, каким образом они должны быть
урегулированы правом. И правильное, и эффективное разрешение конфликтных ситуаций также зависит от
специфики соответствующих отношений. <...> Применение принципа добросовестности как неотъемлемой
части правового регулирования также должно учитывать правовой характер тех или иных отношений. <...>
Поэтому учет специфики тех или иных правоотношений является составной частью системного подхода к
принципу добросовестности» (Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и
практики. М., Статут. 2019. С. 255).
2 В частности, принцип добросовестности оказывает влияние на реализацию субинституционального принципа
очередности удовлетворения требований кредиторов (требования кредиторов по сделкам, признанных
недействительными в соответствии с положениями и. 2 ст. 61.2 и и. 3 ст. 61.3 Закона, согласно положениям и. 2
ст. 61.6 Закона удовлетворяются за рамками реестровых требований, а именно: после удовлетворения
требований кредиторов всех трех очередей); на принцип освобождения должника-гражданина от долгов ввиду
того, что в случае установления недобросовестного поведения со стороны должника, он не может быть
освобожден от долгов (и. 4 ст. 213.28); принцип целесообразности управления конкурсной массой по той
причине, что в случае установления недобросовестного отношения со стороны конкурсного управляющего к
конкурсной массе, он может быть привлечен к ответственности на основании ст. 20.4 Закона, а кроме того, он
обязан возместить убытки по и. 4 ст. 20.4 Закона и иное.
3 Недобросовестное исполнение руководителем должника обязанностей по передаче управляющему
документов (ст. ст. 64, 126 Закона) является основанием для предположения о вине руководителя должника в
наступлении несостоятельности последнего (ст. и. 2 ст. 61.11 Закона) и привлечения недобросовестного
руководителя должника к субсидиарной ответственности по гл. III2 Закона.
68
обязанность добросовестного поведения, возлагаемую на каждого субъекта1
(3), а также в качестве специального субинституционального принципа
добросовестности1 2 (4).
С учетом изложенного, представляется возможным предпринять попытку
выявить наиболее общие и существенные институциональные и специальные
(субинституциональные) принципы правового регулирования отношений
несостоятельности 3 . К институциональным принципам правового
регулирования представляется целесообразным отнести: принципы
государственного регулирования отношений, публичности и судебного
контроля за реализацией механизма несостоятельности, а также
равнозащишенности и соблюдения баланса прав и интересов кредиторов,
должника и общества. К специальным (субинституциональным) принципам
правового регулирования исследуемых отношений представляется
целесообразным отнести принципы, реализующиеся в отношениях с участием
отдельных субъектов и имеющие место в действующем законодательстве -
кредиторов, должника и арбитражного управляющего, в частности:
- к принципам регулирования отношений с участием кредиторов
относятся: принципы защиты законных прав и интересов кредиторов, равенства
кредиторов и конкурсной демократии, активности кредиторов, очередности,
пропорциональности и соразмерности удовлетворения требований кредиторов,
принципы недопущения причинения вреда имущественным правам кредиторов
1В случаях, специально не оговоренных законом, принцип добросовестности имеет прямое воздействие на
отношения несостоятельности, распространяя единые общие нормы Гражданского кодекса РФ,
устанавливающие обязанность субъектов действовать добросовестно при реализации прав и исполнении
обязанностей (ч. 3 ст. 1 ГК РФ), запрет извлечения выгоды из незаконного и недобросовестного поведения (ч. 4
ст. 1 ГК РФ.) и запрет на злоупотребление правом и недобросовестные действия субъектов, предусмотренный
положениями статьи 10 ГК РФ.
2 Например, специального субъекта - арбитражного управляющего и. 4 ст. 203 Закона.
3 При определении круга принципов правового регулирования исследуемой сферы мы руководствовались
исторически сложившейся его спецификой, введенной в действующий механизм правового регулирования
отношений, возникающих между субъектами с момента подачи заявления о несостоятельности должника в
арбитражный суд. При этом не все из действующих принципов института несостоятельности нам
представляются эффективными и целесообразными с точки зрения реализации целей правового регулирования
несостоятельности, но ввиду их функционирования в действующем механизме, необходимо обозначить все
принципы правового регулирования отношений несостоятельности, имеющие место в современном
правопорядке.
69
и недопустимости преимущественного удовлетворения требований кредиторов;
-	с участием должника - принципы ограничения правосубъектности,
кристаллизации обязательств, освобождения от долгов, принцип устранения
неплатежеспособного субъекта из хозяйственного оборота или восстановления
его платежеспособности;
-	с участием арбитражного управляющего - принцип добросовестности и
разумности1 действий арбитражного управляющего при проведении процедур,
применяемых в деле о несостоятельности должника, в интересах кредиторов,
должника и общества в целом, целесообразности управления конкурсной
массой, самостоятельности, независимости и компетентности арбитражного
управляющего.
Рассмотрим некоторые из приведенных принципов подробнее.
К институциональным принципам правового регулирования отношений
несостоятельности мы относим принцип государственного регулирования1 2. Этот
принцип наиболее тесно связан с комплексным характером института
несостоятельности, речь о котором шла в предыдущем параграфе нашего
исследования как о специфической особенности института несостоятельности3.
1 Принцип добросовестности в отношениях с участием арбитражного управляющего, как правило, применяется
в сочетании с принципом разумности арбитражного управляющего ввиду неразрывности данных характеристик
при оценке деятельности арбитражного управляющего. В связи с указанным обстоятельством в данном разделе
нашего исследования они рассматриваются как взаимосвязанные.
2 Определяющее значение государственного регулирования института несостоятельности в форме участия в
нем суда отмечалось К.И. Малышевым еще во второй половине XIX века. Рассуждая о недостатках
французской системы правового регулирования отношений несостоятельности, К.И. Малышев заострял свое
внимание на том, что во Франции «конкурсное производство совершалось почти без всякого контроля со
стороны судебной власти; выбираемые кредиторами синдики, оставленные без надзора, наживались за счет
массы, покрывали явные злоупотребления несостоятельных по стачкам с подставными кредиторами и тянули
конкурсное производство до тех пор, пока это было им выгодно», в связи с чем К.И. Малышев указывал на
необходимость придания процедуре несостоятельности публичного характера и всестороннего контроля со
стороны суда» (Малышев К.И. Исторический очерк конкурсного процесса. Избранные труды по конкурсному
процессу и иным институтам торгового права. М., Статут, 2007. С. 251 - 252).
3 По мнению некоторых исследователей, «государственное регулирование в сфере несостоятельности в РФ
заключается в «установлении законодательных правил и в определении круга государственных органов,
представляющих интересы государства и контролирующих процесс банкротства, их компетенции, способов и
средств государственного воздействия» (см., в частности: Дорохина Е.Г. Государственное регулирование в
сфере банкротства // Право и экономика. 2006. № 2).
О.М. Свириденко, рассматривая взаимодействия частноправовых и публично-правовых методов, отмечает
причины указанного взаимопроникновения: «необходимость защиты экономически слабой стороны; защита
70
Принцип государственного регулирования отношений несостоятельности мы
выделяем в первоочередном порядке в связи с тем, что относим правовое
регулирование отношений несостоятельности к сфере предпринимательского
права. Ввиду отличительных особенностей общественных отношений,
вызванных недостаточностью активов должника для удовлетворения
требований всех кредиторов, наличия конфликта интересов между должником
и его кредиторами, а также кредиторов между собой, разрешения в процессе по
делу о несостоятельности хозяйствующего субъекта не только кризисной
ситуации в отношениях кредиторов и должника, но и необходимостью
обеспечения интересов государства (не только в качестве кредитора по делу о
несостоятельности, но и как гаранта стабильности экономической системы),
значение публично-правовой составляющей в регулировании исследуемых
отношений не вызывает сомнений. Для снижения негативного эффекта не
только в микроэкономическом, но и в макроэкономическом масштабе
требуется установление строго определённых правил разрешения возникших
проблем неплатежей по долгам, что невозможно без участия государства.
Кроме того, специфика отношений несостоятельности предопределяет
необходимость использования как частноправовых, так и публично-правовых
способов и средств правового регулирования, поскольку конфликт интересов
между должником и кредиторами, а также иными участниками
соответствующих отношений не может быть разрешен исключительно
частноправовыми средствами.
Методы государственного регулирования института несостоятельности
оказывают существенное влияние на отношения субъектов, складывающихся в
рамках исследуемой сферы общественных отношений не только в виде
нормотворческой деятельности законодателя, но и с точки зрения
стратегического планирования развития правового регулирования исследуемых
отношений органами государственной власти, а также контрольной
публичных интересов общества и государства» (Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства)
в Российской федерации: методология и реализация: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 125).
71
деятельности суда за производством по делу о несостоятельности должника,
защиты законных интересов субъектов дела о несостоятельности от
волюнтаристских действий отдельных лиц, нарушающих права, затрагиваемые
сферой несостоятельности1.
Таким образом, участие органов государства (прежде всего, суда)
позволяет обеспечить реализацию институционального принципа
равнозащищенности прав субъектов несостоятельности1 2, и вытекающие из
него специальные принципы равенства кредиторов3 и защиты прав и законных
интересов кредиторов4.
В настоящее время государство в рамках действующего Закона о
несостоятельности в лице своих исполнительных органов осуществляет
следующие функции в исследуемой нами сфере: нормативное регулирование
отдельных аспектов института несостоятельности (Министерство
экономического развития РФ) 5 , контроль (надзор) за деятельностью
саморегулируемых организаций арбитражных управляющих (Росреестр)6, а
1 Ввиду изложенного представляется, что суды, рассматривающие дела о несостоятельности, являются
основным органом, осуществляющим надзор за соблюдением и реализацией принципа добросовестности
субъектов отношений несостоятельности, соблюдением законности и прав участников отношений
несостоятельности, препятствует дестабилизации хозяйственного оборота в результате недобросовестных
действий отдельных его участников, для чего пользует особый инструментарий (в частности, повышенный
стандарт доказывания, переход бремени доказывания, использование широкого круга дискреционных
полномочий и иное - об этих и иных инструментах, применяемых судами при рассмотрении дел о
несостоятельности, подробнее в § 3 гл. II настоящего исследования).
2 Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений, возникающих в
связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Проблемы реализации принципов права в
предпринимательской деятельности: монография / В.К. Андреев, Л.В. Андреева, К.М. Арсланов и др. / Отв. ред.
В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., Юстицинформ, 2016. 340 с.
3 Значение принципа равенства отмечается и судебной практикой, в частности см.: Определение Судебной
коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 27.02.2017 N 301-ЭС16-16279 по делу N А11-
9381/2015; Определение Верховного Суда РФ от 18.12.2017 по делу N 302-ЭС16-20728(2), A33-21513/2015
(Документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс»).
4 Указанный принцип также отмечается судебной практикой в качестве основополагающего принципа
правового регулирования отношений несостоятельности (Определение Судебной коллегии по экономическим
спорам Верховного Суда РФ от 25.05.2017 N 306-ЭС16-19749 по делу N А72-9360/2014; Определение Судебной
коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 01.11.2019 N 307-ЭС19-10177(2,3) по делу N А56-
42355/2018 и иные (Приведенные документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс»).
5 Абзац 3 и. 1, п.п. 5.2.4, 5.2.28 (47), 5.2.28 (51), 5.2.28.(67), 5.2.28 (71), 5.2.28 (81), 5.2.28 (82), 5.2.28 (174), 5.2.28
(194), 5.3.20, 6.7, 6.8, 6.11 Постановления Правительства РФ от 05.06.2008 № 437 «О Министерстве
экономического развития Российской Федерации» // С3 РФ. 2008. № 24. ст. 2867.
6 Подпункты 5.8.1, 5.9, Постановления Правительства РФ от 01.06.2009 № 457 «О Федеральной службе
72
также защита имущественных интересов государства в процедурах
несостоятельности (ФНС России 1 ). Однако, учитывая круг вопросов,
разрешение которых в настоящий момент взяло на себя государство,
представляется, что государственное регулирование должно играть
значительно более существенную роль при реализации механизмов
осуществления процедур несостоятельности (например, контрольно-надзорная
функция и стратегическое планирование развития механизма правового
регулирования общественных отношений, вызванных неспособностью
хозяйствующих субъектов исполнять обязательства в полном объеме).
Многие ученые считают, что принцип государственного регулирования в
российском законодательстве о несостоятельности гармонично сочетается с
принципами саморегулирования* 1 2 и активности кредиторов3 в процедурах
несостоятельности. Действительно, в настоящее время в правовом
регулировании отношений несостоятельности имеют место элементы
«самодеятельности кредиторов» и саморегулирования в ряде аспектов. Однако,
нам представляется, что не следует преувеличивать значение этих принципов.
Ввиду своей особой правовой природы принцип активности кредиторов, в
сущности индивидуалистический, является субинституциональным принципом
государственной регистрации, кадастра и картографии» // С3 РФ. 2009. № 25. ст. 3052.
1 Абзац 2 и. 1 Постановление Правительства РФ от 30.09.2004 № 506 «Об утверждении Положения о
Федеральной налоговой службе» // С3 РФ. 2004. № 40. ст. 3961,
2 С.А. Карелина понимает под принципом саморегулирования принятие управленческих решений и
осуществление соответствующих действий участниками дела о несостоятельности, которые принимаются «без
санкции арбитражного суда» (см.: Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений,
возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника // СПС «КонсультантПлюс»).
3 Т.П. Шишмарева определяет этот принцип следующим образом: «именно кредиторы, права которых
нарушены вследствие недостаточности имущества у должника, активно участвуют в управлении делами
неплатежеспособного или несостоятельного должника, в том числе утверждая план восстановления
платежеспособности должника, а также принимая решения по повестке дня собрания кредиторов, касающиеся
определения направления развития дела о банкротстве и судьбы должника, обращаясь в суд с заявлениями об
оспаривании сделок должника и иными заявлениями», и говорит о том, что «принцип активного участия в
производстве по делу о несостоятельности (банкротстве) кредиторов может быть назван в качестве основного
принципа института несостоятельности» (см.: Шишмарева Т.П. Институт несостоятельности в России и
Германии. М., Статут, 2015. С. 60); А.И. Белоликов отмечает существенность активной позиции кредиторов в
деле о несостоятельности и указывает на то, что «если лицо каких-либо действий по взысканию с должника
имущества не совершает, его интересы отношениями по взысканию с должника имущества в пользу иных лиц
не затрагиваются. Бездействующий кредитор - несуществующий кредитор», (см.: Белоликов А.И. Принципы
банкротства // Право и экономика. 2004. N 8).
73
и касается правового регулирования статуса субъектов исследуемых
отношений. Самодеятельность кредиторов в условиях конфликта интересов не
способствует реализации принципа добросовестности субъектов, подталкивая
их к недобросовестным действиям ради удовлетворения своих требований в
максимальном объеме. Принцип государственного регулирования призван
обеспечивать баланс разнонаправленных (зачастую, индивидуалистических)
интересов субъектов, и потому, по нашему мнению, является первостепенным.
С принципом государственного регулирования института
несостоятельности тесно взаимосвязан такой институциональный принцип
регулирования отношений несостоятельности, как принцип соблюдения баланса
прав и законных интересов кредиторов, должника и общества.
В доктрине и правоприменительной практике нет единства мнений
относительно сущности и цели соблюдения указанного баланса. Более того,
некоторые исследователи утверждают, что баланс интересов не достижим1, а то
и вообще заявляют об отрицании существенности такой категории как «баланс
интересов» в связи с тем, что «права должника вообще защищаться не
должны»1 2, так как «защите подлежат лица, обладающие правами, а не те, кто их
нарушил»3.
Нет единства мнений и относительно субъекта, уполномоченного на
контроль за соблюдением баланса интересов должника, кредиторов и общества.
Правоприменительная практика пошла по пути «перекладывания государством
части своих публично-правовых функций»4, в частности, на коллективные
1 А.А. Пахаруков полагает, что «невозможно соблюсти интересы должника, и кредиторов, т.к. гармоничное
сочетание (равновесие) противоречащих друг другу интересов - недостижимый идеал, к которому, между тем,
необходимо стремиться» (см.: Пахаруков А.А. Правовое регулирование конкурсного производства
юридических лиц: вопросы теории и практики: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 89).
2 Попондопуло В.Ф. Некоторые проблемы совершенствования законодательства о банкротстве // Журнал
предпринимательского и корпоративного права. 2016. № 1. С. 44 - 52.
3 См.: Хохлов С.А. Концептуальная основа части второй Гражданского кодекса // Гражданский кодекс
Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М.
Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М. 1996. С. 236.
4 По мнению Конституционного Суда РФ, «достижение публично-правовой цели - баланса прав и законных
интересов лиц, участвующих в деле о несостоятельности - призван обеспечивать арбитражный управляющий»,
в силу прямой обязанности, предусмотренной законом (см.: Постановление Конституционного Суда РФ от
74
хозяйствующие субъекты - некоммерческие саморегулируемые организации
арбитражных управляющих1 и их членов - арбитражных управляющих* 1 2.
Указанные положения дают основания для утверждения, что «гарантом
обеспечения баланса интересов участников дела о банкротстве является
исключительно арбитражный управляющий, утверждаемый арбитражным
судом»3. Однако, мы полагаем, что одну из ключевых публично-правовых задач
института несостоятельности недопустимо возлагать на единственного
субъекта отношений несостоятельности, в самостоятельности и независимости
которого в иных делах могут возникнуть обоснованные сомнения, гарантии
прав и интересов которого в Законе не отражены с достаточной четкостью4. Из
указанного утверждения неизбежно следует вывод о существенной роли
принципов публичности и судебного контроля за делами о несостоятельности5.
Следует обратить внимание, что все общие институциональные принципы
тесно взаимосвязаны и переплетаются между собой.
Рассмотрим субинституциональные принципы правового регулирования,
оказывающие воздействие на регулирование отношений с участием отдельных
субъектов института несостоятельности6. К субинституциональным принципам
отношений несостоятельности относятся, в частности, следующие принципы,
классифицированные нами на три группы.
I. Принципы правового регулирования отношений с участием кредиторов в
деле о несостоятельности.
19.12.2005 № 12-П «По делу о проверке конституционности абзаца восьмого пункта 1 статьи 20 Федерального
закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина А.Г. Меженцева» // С3 РФ. 2006. №
3. Ст. 335).
1 Далее также - СРО, СРО АУ.
2 Пункт 4 ст. 203 Закона о несостоятельности.
3 На это обстоятельство прямо указывает письмо ФНС России от 29.06.2017 № СА-4-18/12520@ «О
направлении обзора судебных актов» // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
4 Проблемы правового регулирования отношений несостоятельности с участием арбитражного управляющего
будут предметно рассмотрены в § 1 главы III нашего исследования.
5 Действие принципа судебного контроля в делах о несостоятельности установлено и. 1 ст. 6 Закона о
несостоятельности и может быть обнаружено в многих нормах Закона о несостоятельности, устанавливающих
обязательность рассмотрения судом каких-либо обстоятельств.
6 Наиболее целесообразным представляется именно критерий субъекта регулируемых отношений, ввиду
обозначенной специфики регулируемых отношений, различия правового статуса субъектов, их интересов в
правоотношениях и целей правового регулирования исследуемых отношений.
75
а)	Принцип защиты прав и законных интересов кредиторов реализуется
прежде всего в том, что сам механизм правового регулирования отношений
несостоятельности направлен на обеспечение защиты нарушенных прав
кредитора 1 , значительное количество норм правового регулирования
направлено на реализацию данного принципа.1 2 Прямым следствием указанного
принципа является действие принципа недопустимости причинения вреда
имущественным правам кредиторов. Понятие вреда имущественным правам и
интересам кредиторов закреплено в абзаце 35 ст. 2 Закона и воплощается в
следующих мерах: возможность признания недействительными совершенных
должником подозрительных сделок3, а также сделок, совершенных внешним
управляющим должника 4 ; пресечение включения в реестр требований
кредиторов требований лиц, связанных с должником 5 ; привлечение к
субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника (возможно
лишь в случае причинения имущественного вреда действиями лиц,
контролирующих должника6); возможность признать решение собрания
(комитета) кредиторов недействительным в случае нарушения таким решением
прав и законных интересов кредиторов 7 ; возможность отстранения
арбитражного управляющего в различных процедурах несостоятельности8 в
1 Право кредитора на подачу заявления о признании должника несостоятельным возникает при определенных
условиях, предусмотренных положениями Закона о несостоятельности (ст. 7, 33 Закона), в случае нарушения
его прав неисполнением обязательств со стороны должника. Данный принцип реализуется также и в иных
нормах Закона.
2 В частности, П.М. Морхат говорит о норме ст. 60 Закона о несостоятельности как об основании реализации
принципа защиты прав и интересов кредиторов (см.: Морхат П.М. Немедленное исполнение и вступление в
законную силу определения, вынесенного арбитражным судом // Вестник Арбитражного суда Московского
округа. 2017. N 2. С. 70 - 81).
3 Статья 612 Закона прямо предусматривает возможность признания недействительными сделок, совершенных
должником с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов (и. 2) и сделок, предусматривающих
неравноценное встречное исполнение (и. 1).
4 Пункт 2 ст. 104 Закона о несостоятельности.
5 Подробнее о складывающейся судебной практике по пресечению включения в реестр требований кредиторов
должника требований лиц, связанных с должником см.: Суворов Е.Д. Требования связанных с должником лиц в
деле о его банкротстве: от объективного к субъективному вменению // Вестник экономического правосудия
Российской Федерации. 2019. № 4. С. 130 - 161; № 5. С. 53 - 107.
6 В частности, пи. 1 и. 2 ст. 6111 Закона и иные положения гл. III2 Закона.
7 Пункт 4 ст. 15 Закона; Обзор судебной практики по вопросам, связанным с признанием недействительными
решений собраний и комитетов кредиторов в процедурах банкротства // ВВС РФ. N 8. август. 2019.
8 Положения и. 1 ст. 204, и. 3 ст. 65, и. 5 ст. 83, и. 1 ст. 98, и. 1 ст. 145 Закона, и. и. 7, 8, 9 Информационного
76
случае, если нарушены его действиями права и законные интересы кредиторов;
отстранение руководителя должника в процедурах наблюдения (ст. 69 Закона)
и финансового оздоровления (и. 2 ст. 82 Закона), защита прав кредиторов при
заключении мирового соглашения (и. 1 ст. 156, ст. 157, и. 2 ст. 164, и. 3 ст. 166,
Закона), а также в предусмотренных положениями Закона о несостоятельности
особенностях несостоятельности отдельных категорий должников.
Ь)	принцип недопустимости преимущественного удовлетворения
требований кредиторов в рамках одной очереди1 реализуется в положениях
Закона, предусматривающих специальный порядок предъявления к должнику
требований кредиторов исключительно в рамках дела о несостоятельности
(«процессуальный специалитет»* 1 2 3 4); исполнение по уже вступившим в законную
силу судебным актам не может быть осуществлено за счет имущества
должника вне рамок дела о несостоятельности должника («исковой
специалитет» ), за соответствующими исключениями ; запрет удовлетворения
требований кредиторов должника вне установленной Законом очередности
удовлетворения требований кредиторов (ст. 134 -	138 Закона о
несостоятельности), а также возможность признания недействительными
письма Президиума ВАС РФ от 22.05.2012 № 150 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами
споров, связанных с отстранением конкурсных управляющих» и иные.
1 Подробнее о конкурсном процессе как сводной разновидности исполнительного производства см., в
частности: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. T. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс. М., Статут.
2003., Гольмстен А.Х. Исторический очерк русского конкурсного процесса. С.-Пб. Тип. В.С. Балашева, 1888.
302 с. и иные.
2 См.: Суворов Е.Д. О некоторых вопросах банкротного специалитета и его ограничениях // Вестник
экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11. С. 158 - 166.
3 См.: Суворов Е.Д. Там же; современными исследователями для обозначения специального режима
предъявления и исполнения требований кредиторов используется термин «банкротный специалитет». Однако,
учитывая, коннотацию категории «банкротство», принятую нами в настоящем исследовании, а также тот факт,
что указанный режим начинает действовать еще до вынесения соответствующего решения о признании
должника несостоятельным - после признания обоснованным заявления о несостоятельности должника (ст. 63
Закона о несостоятельности) нам представляется более корректным употребление термина «конкурсный
специалитет» или «исковой специалитет».
4 Исполнение не приостанавливается по требованиям, возникшим вследствие нарушения должником своих
обязательств по выплате заработной платы, вознаграждения авторам результатов интеллектуальной
деятельности, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о возмещении вреда,
причиненного жизни или здоровью, о выплате компенсации сверх возмещения вреда, в случаях, если
исполнительный лист выдан на основании решения суда, вынесенного до даты введения в отношении
должника процедуры несостоятельности, (наир.: положения ст. 63 Закона о несостоятельности, и. 1 ст. 98
Федерального закона № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» // С3 РФ. 2007. N 41. ст. 4849).
77
сделок должника, влекущих за собой оказание предпочтения одному из
кредиторов (ст. 613 Закона) и некоторых иных нормах.
С принципом защиты прав и законных интересов кредиторов тесно
связан принцип равенства прав кредиторов (pari passu) 1 в деле о
несостоятельности1 2 3. Его действие, между тем, проявляется и в том, что все
кредиторы должника обладают (или должны обладать) одинаковыми правами,
в частности, на подачу заявления о признании должника несостоятельным, на
участие в собрании кредиторов должника, на обращение в арбитражный суд,
рассматривающий дело о несостоятельности, с заявлениями, в частности, о
разрешении разногласий (ст. 60 Закона о несостоятельности), о признании
незаконными действий (бездействия) арбитражного управляющего (ст. 204, п. 3
ст. 65, п. 5 ст. 83, ст. 98, ст. 145 Закона), а также и иными правами.
В настоящий момент указанный принцип не в полной мере и
недостаточно последовательно проводится законодателем в Законе о
несостоятельности в силу различных обстоятельств, что, как нам
представляется, противоречит общеправовому принципу справедливости и не
соответствует конституционному принципу равенства прав (ч. 2 ст. 6
Конституции РФ3), из которого он непосредственно вытекает (напр., см.: п. 2
ст. 7, п. 4 ст. 142 Закона о несостоятельности и иные). Законом о
несостоятельности установлен еще целый ряд ограничений принципа равенства
1 К.И. Малышев отмечал, что «начало равенства кредиторов» имело место еще в римском конкурсном
процессе, (подробнее см.: Малышев К.И. Избранные труды по конкурсному процессу и иным институтам
торгового права. М., Статут. 2007. С. 93 - 94, 125 - 129 и иные; по мнению Г.Ф. Шершеневича, принцип
равенства кредиторов означает, что «при установлении положений конкурсного права законодатель обязан
стремиться прежде всего к равному удовлетворению всех кредиторов, к устранению всяких преимуществ»
(См.: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс. М., Статут. 2000.
С. 47); «Слово concurrere, по свидетельству К.И. Малышева, употреблялось римскими юристами в различных
сочетаниях. Например, оно означает «сочетание исков», стечение преступлений, в применении к количествам -
означает равенство. Однако, «само слово concursus не встречается в римских источниках в этом значении. О
конкурсном процессе (concursus judicium) стали говорить только в средние века. Римской терминологии это
выражение не известно». (Малышев К.И. Исторический очерк конкурсного процесса // СПб. Типография
товарищества «Общественная польза». 1871. С. 55).
2 Приоритет какого-либо из приведенных принципов над другим в рамках и объемах настоящего исследования
установить не представляется возможным. Указанное допустимо в рамках отдельного глубокого и
комплексного исследования. Для целей настоящей работы нам представляется возможным отметить
значимость обоих из указанных принципов.
3 Здесь и далее - Конституция Российской Федерации // Российская газета. № 237. 25.12.1993.
78
прав кредиторов, некоторые из которых являются вполне справедливыми1,
учитывая цели и социальную направленность института несостоятельности, в
частности, принципы очередности удовлетворения требований кредиторов1 2,
пропорциональности и соразмерности 3 удовлетворения требований
кредиторов4.
- Принцип «конкурсной демократии»5 реализуется в форме специального
способа определения числа голосов кредитора для целей голосования на
собраниях кредиторов должника, соразмерно его требованиям в соотношении с
общим количеством требований кредиторов, установленных в реестре
требований кредиторов6. Согласно позиции Конституционного Суда РФ,
1 Представляются справедливыми, в частности, ограничения, накладываемые на лиц, контролирующих
должника, заявляющих свои требования в реестр требований кредиторов должника, предусмотренные абз. 8 ст.
2, абз. 5 и. 1 ст. 63 Закона (подробнее см.: Постановление Президиума ВАС РФ от 30.11.2010 N 10254/10 по
делу N А45-808/2009 // Вестник ВАС РФ. 2011. N 2; и. 18 Обзора судебной практики ВС РФ № 5 (2017) // ВВС
РФ. N 12.2018).
2 Данный принцип установлен ст.ст. 134, 135, 136, 137, 138, 142 и иными положениями Закона о
несостоятельности. Сущность указанного принципа состоит в том, что требования кредиторов
дифференцированы по времени их возникновения (до или после принятия заявления о признании должника
несостоятельным) и их правовой природе (обязательства, вытекающие из причинения вреда жизни и здоровью
граждан, о выплате выходных пособий и об оплате труда) и удовлетворяются в определенной
последовательности, (подробнее см.: Новак Д.В. Текущие платежи по денежным обязательствам в деле о
банкротстве // Несостоятельность (банкротство): научно-практический комментарий новелл законодательства и
практики его применения / под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2010. С. 7 - 26).
3 По свидетельству К.И. Малышева, «в случае недостатка массы на полное удовлетворение кредиторов, они
получали платежи по соразмерности. По римскому выражению, удовлетворение производилось в этом случае
по конкурсу» (Малышев К.И. Исторический очерк конкурсного процесса // СПб. Типография товарищества
«Общественная польза». 1871. С. 55); А.Н. Трайнин писал о том, что «конкурсное производство имеет своей
задачей пропорциональное распределение между кредиторами конкурсной массы» (Трайнин А.Н.
«Несостоятельность и банкротство» доклад, читанный в C-Петербургском Юридическом Обществе // С-
Петербург. Издание Юридического Книжного Склада «ПРАВО». 1913. С. 10).
4 Действие последних двух из названных принципов зачастую входит в конфронтацию с действием принципа
очередности удовлетворения требований кредиторов и влечет за собой конфликт интересов между различными
категориями кредиторов в отношении доли имущества должника, на которую претендует каждый из
кредиторов. Одной из подобных проблем является ситуация, в рамках которой часть производственного
комплекса должника находится в залоге (подробнее о средствах разрешения подобных конфликтов интересов
кредиторов между собой см.: Определение ВС РФ от 20.11.2017 № 305-ЭС16-10852(3) по делу № А41-
21198/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
5 Принцип «конкурсной демократии» прямо зафиксирован положениями и. 3 ст. 12 Закона о несостоятельности.
6 Данный принцип был исследован еще в дореволюционной отечественной литературе. В частности, К.И.
Малышев указывал на то, что «принудительные мировые сделки (имеющие место в рамках конкурсного
процесса - прим А.К), противоречат общему началу договорного права: договор обязателен для лиц, его
заключивших; общее же собрание кредиторов может по большинству голосов разрешать вопросы, касающиеся
всех кредиторов». Вместе с тем, как указывалось выше, «общие начала права» преломляются сквозь призму
института несостоятельности и объясняются «практическими выгодами» в рамках специфических
79
«процедуры банкротства предполагают принуждение меньшинства кредиторов
большинством, а потому, вследствие невозможности выработки единого
мнения иным образом, воля сторон в данном случае формируется по другим,
отличным от искового производства, принципам»1. Данный принцип, казалось
бы, является вполне справедливым в рамках действующего механизма
правового регулирования отношений несостоятельности, ввиду того, что
кредиторы вправе разрешать отдельные вопросы, касающиеся судьбы
должника и его имущества. Голос кредитора, потерпевшего более иных от
несостоятельности должника, обладает большей весомостью при принятии
указанных решений. Однако нельзя не отметить, что в рамках действующего
механизма правового регулирования реализация данного принципа
препятствует реализации принципа добросовестности субъектов, порождает
проявления недобросовестности со стороны кредиторов и должника, а также
диспропорции, влекущие за собой повсеместное применение ликвидационных
процедур ввиду исключительно субъективных обстоятельств (интерес
кредиторов* 1 2 - в максимально скором удовлетворении своих требований;
следствием указанного обстоятельства является повсеместное применение
ликвидационной процедуры - конкурсного производства) 3 . Мы
присоединяемся к авторам, высказывающим мнение, что диспропорции
механизма правового регулирования отношений несостоятельности в пользу
кредиторов не идут на пользу ни обороту, ни тем субъектам, которые
оказываются пораженными в реализации своих прав и законных интересов
особенностей института несостоятельности (подробнее см.: Отчет о Диспуте Малышева на степень магистра
гражданского права // Малышев К.И. Избранные труды по конкурсному процессу и иным институтам торгового
права. М., Статут, 2007. 795 с. С. 93 - 94.
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 22.07.2002 № 14-П «По делу о проверке конституционности
ряда положений Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций", пунктов 5 и 6 статьи 120
Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобами граждан, жалобой региональной
общественной организации "Ассоциация защиты прав акционеров и вкладчиков" и жалобой ОАО
"Воронежское конструкторское бюро антенно-фидерных устройств"». // С3 РФ. № 31. Ст. 3161.
2 Особенности интересов, преследуемых кредиторами в делах о несостоятельности, подробнее рассмотрены в §
2 главы III настоящего исследования.
3 Подробнее см.: Зайцев О.Р. Нужно преодолеть правило классического конкурса - кредиторы решают все //
[Интервью с О. Зайцевым]. Legal Insigh. Тематическое приложение, апрель-май 2016. С. 8 - 11.
80
указанными диспропорциями, ни институту несостоятельности в целом1.
- Принцип инициативы (активности) кредиторов1 2 находит выражение в
праве на инициирование дела о несостоятельности должника кредиторами,
предоставлении кредиторам широких прав и возможностей оказания
воздействия на процесс несостоятельности; принятия наиболее существенных
решений на собраниях кредиторов; контроле за деятельностью арбитражного
управляющего; оспаривании подозрительных сделок и сделок с
предпочтительностью должника3, а также привлечению к ответственности лиц,
контролировавших должника. Всестороннее действие данного принципа можно
обнаружить в таких делах о несостоятельности, в которых в реестр требований
кредиторов включен единственный кредитор, либо один кредитор имеет
большинство требований - большинство голосов на собрании кредиторов
(«мажоритарный кредитор»)4.
II.	Принципы правового регулирования отношений с участием должника.
-	Принцип ограничения правосубъектности должника5. После признания
обоснованным заявления о признании должника несостоятельным в
зависимости от процедуры, вводимой судом, Законом устанавливаются
ограничения в отношении правоспособности6 и дееспособности должника.
1В связи с чем мы указываем данный принцип как имеющий место в действующем механизме правового
регулирования, однако, не благоприятствующий нормальному функционированию исследуемого правового
института.
2 Реализацию данного принципа можно найти в целом ряде положений действующего законодательства, в том
числе в ст. ст. 7, 12, 14, 17, 18, 181, 202, 204, 39, 60, 619, 6114 и иных положениях Закона о несостоятельности;
также об указанном принципе речь шла выше - при обсуждении соотношения этого принципа с принципом
государственного регулирования экономики.
3 Во всех названных случаях право на оспаривание предоставляется лицам, указанным в Законе, в том числе в
силу того, что на законодательном уровне интересы неудовлетворенных кредиторов как гражданско-правового
сообщества признаются более значимыми по сравнению с интересами отдельных субъектов хозяйственного
оборота, получивших имущественный актив от неплатежеспособного лица в индивидуальном порядке, в целях
выравнивания положения (возможности на получение удовлетворения) всех кредиторов, обладающих равным
правовым статусом (Определение ВС РФ от 18.12.2017 № 305-ЭС17-12763(1,2) по делу № А40-698/2014 //
Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»),
4 В частности, Законом о несостоятельности (абз. 2 и. 1 ст. 12) прямо предусмотрено, что в случаях, если в деле
о несостоятельности участвует единственный конкурсный кредитор или уполномоченный орган, решения,
относящиеся к компетенции собрания кредиторов, принимает такой кредитор или уполномоченный орган.
5 Данный принцип реализован в положениях ст.ст. 64, 69, 82, 83, 94, 99, 101, 102, 104, 124, 126, а также в иных
положениях Закона о несостоятельности.
6 Телюкина М.В. Комментарий к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)». М., 1998. С. 93.
81
Ограничения в первую очередь касаются прав должника, которые могут
негативно сказаться на объеме конкурсной массы (в первую очередь - право
распоряжаться имуществом и принимать на себя дополнительные
обязательства). Указанные ограничения способствуют реализации принципа
добросовестности должника, являются негативными стимулами его
добросовестного поведения и вводятся для защиты прав и интересов
кредиторов должника.
-	Принцип «кристаллизации обязательств»1 должника проявляется в том,
что с момента признания обоснованным заявления о несостоятельности,
поданного в отношении должника, прекращается начисление неустоек,
штрафных санкций по обязательствам должника, размер требований кредитора
рассчитывается на дату вынесения соответствующего судебного акта
(происходит «кристаллизация обязательств»1 2).
-	Принцип освобождения от долгов (освобождение от обязательств3) как
результат, на достижение которого направлена реализация процедур
несостоятельности, применяется по ее итогам в отношении должника-
гражданина, оказавшегося в тяжелых жизненных обстоятельствах, не
имеющего возможности удовлетворить все требования кредиторов в случае
правомерного, открытого и добросовестного поведения. На достижение
указанного результата направлена процедура несостоятельности должника-
гражданина, им руководствовался законодатель при принятии Главы X Закона
1 Данный принцип реализован в положениях ст. ст. 63, 81, 94, 95, 126, а также в иных положениях Закона о
несостоятельности.
2 Г.Ф. Шершеневич писал об этом явлении в делах о несостоятельности так: «С объявлением несостоятельности
происходит мгновенная кристаллизация всех существовавших до этого момента отношений между должником
и его кредиторами. Отношения останавливаются на том положении, в каком они находились во время открытия
конкурсного процесса. Закон с момента судебного определения о признании несостоятельности преграждает
отдельным кредиторам доступ к имуществу должника и ставит на страже особые органы - попечителей, а
потом конкурсное управление», (см.: Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. М., Статут, 2000. С. 198); схожие
с упомянутыми ученым правила установлены положениями и. 1 ст. 63, и. 1 ст. 81, и. 1 ст. 94 и. 1 ст. 126 Закона
о несостоятельности.
3 Именно таким образом он поименован в Законе о несостоятельности (ст. 2 1 328 Закона), см.: Определение
Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.01.2018 N 310-ЭС17-14013 по делу N
А48-7405/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
82
о несостоятельности1. Кроме того, рассматриваемый принцип непосредственно
служит реализации принципа добросовестности должника, устанавливает для
него позитивный стимул добросовестного поведения и побуждает его к
добросовестности.
Отметим, что принцип освобождения от долгов не применяется к
должникам-хозяйствующим субъектам. В отношении хозяйствующих
субъектов применяется принцип устранения неплатежеспособного субъекта из
хозяйственного оборота или восстановления его платежеспособности. По
итогам процедуры несостоятельности должник либо утрачивает статус
субъекта предпринимательской деятельности: для юридического лица процесс
несостоятельности является одной из форм его ликвидации1 2 (после завершения
процесса несостоятельный субъект подлежит исключению из единого
государственного реестра3, а гражданин - индивидуальный предприниматель
утрачивает статус 4 ), либо возвращается к нормальной хозяйственной
деятельности после восстановления платежеспособности, что на практике -
крайне редкое явление.
III.	Принципы правового регулирования отношений с участием
арбитражного управляющего.
Следует прежде всего отметить, что фактически все из приведенных ниже
принципов в той или иной мере являются прямым следствием реализации
общего принципа добросовестности в отношениях несостоятельности,
1 Согласно пояснительной записке «К проекту Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный
закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части
регулирования реабилитационных процедур, применяемых в отношении гражданина-должника» // СПС
«Консультант Плюс».
2 Подробнее см.: Габов А.В. Ликвидация юридических лиц. История развития института в российском праве,
современные проблемы и перспективы. М., Статут, 2011. 303 с.
3 Пункт 3 ст. 149 Закона о несостоятельности предусматривает, что определение арбитражного суда о
завершении конкурсного производства является основанием для внесения в единый государственный реестр
юридических лиц записи о ликвидации должника.
4 Согласно правилу, установленному и. 1 ст. 216 Закона о несостоятельности, с момента принятия арбитражным
судом решения о признании индивидуального предпринимателя банкротом и о введении процедуры
реализации имущества гражданина утрачивает силу государственная регистрация гражданина в качестве
индивидуального предпринимателя.
83
обеспечивая реализацию названного принципа в отношениях с участием
арбитражного управляющего.
- Принцип добросовестности и разумности1 действий арбитражного
управляющего при проведении процедур, применяемых в деле о
несостоятельности должника, в интересах кредиторов, должника и
общества в целом прямо зафиксирован в общих нормах Закона (п. 4 ст. 203
Закона), устанавливающих основы статуса арбитражных управляющих в
отношениях несостоятельности. Указанный принцип непосредственно
обеспечивает реализацию общего принципа добросовестности в деятельности
управляющего. Проблема реализации принципа добросовестности субъектов, в
частности, арбитражного управляющего, является основным предметом нашего
исследования и будет подробно рассмотрена в последующих разделах1 2. Здесь
же мы отметим, что арбитражный управляющий, как отмечает В.В.
Витрянский, является «одной из ключевых фигур всякого дела о банкротстве на
любой его стадии, на которого возложено непосредственное проведение
процедур банкротства должника»3 и от тех целей, которыми он будет
руководствоваться, принципов его деятельности зависит реализация прав и
интересов всех субъектов дела о несостоятельности.
Принцип целесообразности управления конкурсной массой 4
(использования активов должника в целях максимально полного
удовлетворения требований кредиторов). При наступлении признаков
1 Принцип добросовестности в отношениях с участием арбитражного управляющего, как правило, применяется
в сочетании с принципом разумности арбитражного управляющего ввиду неразрывности данных характеристик
при оценке деятельности арбитражного управляющего. В связи с указанным обстоятельством в данном разделе
нашего исследования они рассматриваются как взаимосвязанные.
2 О реализации принципа добросовестности в отношениях с участием арбитражного управляющего и сочетании
(взаимодействии) с принципом разумности см.: § 1 гл. III настоящего исследования.
3 Витрянский В.В. Арбитражные управляющие и саморегулируемые организации // Научно-практический
комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» / Под ред. В.В.
Витрянского. М., Статут, 2003. С. 21.
4 Данный принцип прямо зафиксирован в положениях ст. 203 Федерального закона № 127-ФЗ «О
несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 в редакции от 29.12.2017, а также косвенно вытекает из
положений ст. 204 Закона, устанавливающей меры ответственности арбитражного управляющего, из
положений ст. 145 об отстранении арбитражного управляющего от исполнения своих обязанностей и иных
норм Закона о несостоятельности.
84
несостоятельности должника, как указывалось, встает вопрос о необходимости
ограничения правосубъектности должника для целей сохранения его
имущества. Для надлежащего (экономически эффективного) осуществления
процедур несостоятельности, обеспечения сохранности и управлением его
имуществом, пополнения конкурсной массы утверждается специальное лицо,
уполномоченное на осуществление всех предусмотренных законом действий, -
арбитражный управляющий, определяющее значение которого для процесса
несостоятельности отмечали многие исследователи1.
Указанный принцип тесно связан с принципом добросовестности,
применяется к реализации управляющим всех его прав и обязанностей, и
прежде всего, к расходованию средств из конкурсной массы должника. Кроме
того, привлечение управляющим лиц к осуществлению процедур
несостоятельности должника и расходование средств конкурсной массы
должно быть обоснованным. Представляется, что Закон предусматривает
недостаточные механизмы для реализации данного принципа. Полагаем, что
размер вознаграждения управляющего должен напрямую зависеть от
количества средств, израсходованных в течение проведения процедуры* 2 * * *.
'Подробнее см.: Карелина С.А., Эрлих М.Е. Роль арбитражного управляющего в механизме разрешения
конфликта интересов // Право и экономика. 2012. № 3. С. 19 - 25; Пархоменко И.К. О концепции правового
положения арбитражного управляющего и его роли на стадии конкурсного производства при банкротстве
юридического лица // Ленинградский юридический журнал. 2017. № 2. С. 130 - 135; Научно-практический
комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» / Под ред. В.В.
Витрянского. М., Статут, 2003. С. 21 - 23 и иные.
2 Возможно, целесообразно рассчитывать размер вознаграждения управляющего, исходя из срока проведения
процедуры, размера израсходованных средств из конкурсной массы и размера «лимитов» на осуществление
деятельности (ст. 20б Закона). Например, размер вознаграждения составляет определенную долю от балансовой
стоимости активов должника (размера удовлетворенных требований либо размера увеличения балансовой
стоимости активов должника по итогам успешной реализации реабилитационной процедуры), однако размер
вознаграждения уменьшается пропорционально расходованию управляющим конкурсной массы и сроку
проведения процедуры. Такой механизм вознаграждения управляющего позволит существенным образом
снизить мотивацию управляющих к чрезмерному расходованию средств конкурсной массы («выкачиванию
лимитов из конкурсной массы») и затягиванию дела о несостоятельности.
Представляется обоснованным мнение А.И. Белоликова о том, что «процедуры банкротства не должны
порождать своих участников и работать сами на себя, что извращало бы цели и существо института
банкротства» (см.: Белоликов А.И. Банкротство как способ защиты нарушенных прав: Дисс. ... канд. юрид.
наук. М. 2004. С. 42).
85
Недопустимым представляется также необоснованное расходование средств
конкурсной массы «в пределах установленных лимитов»1.
- Принципы самостоятельности, независимости и компетентности
арбитражного управляющего1. Нам видится, что данный принцип является
основой для реализации принципа добросовестности в деятельности
арбитражного управляющего. Как уже указывалось, Законом о
несостоятельности на арбитражного управляющего возложен основной круг
обязанностей по проведению необходимых мероприятий в отношении
предприятия должника. Вместе с тем для надлежащего осуществления всех
процедур в деле о несостоятельности должника одного указания на обязанность
арбитражного управляющего действовать добросовестно, разумно в интересах
кредиторов, должника и всего общества1 2 3 недостаточно. Для того чтобы
арбитражный управляющий имел возможность осуществлять весь комплекс
мероприятий добросовестно и разумно, без оглядки на интересы отдельных
участников дела о несостоятельности должника, которые инициировали его
участие в данном конкретном деле, необходимо обеспечить всестороннюю
независимость управляющего4.
Нам представляется, что действующая система утверждения
арбитражных управляющих в делах о несостоятельности должников и
обязательность членства в саморегулируемой организации в сочетании с
требованиями, предъявляемыми к соискателям статуса арбитражного
управляющего, не способствуют укреплению принципов самостоятельности,
1 Пределы («лимиты») сумм расходов арбитражного управляющего на проведение процедур несостоятельности
установлены ст. 207 Закона о несостоятельности.
2 Данный принцип прямо не закреплен положениями действующего законодательства, однако косвенно его
можно выявить в положениях и. 4 ст. 20, и. 2 ст. 205 *, и. 5 ст. 45 действующего Закона о несостоятельности в
редакции от 29.12.2017. По нашему мнению, принцип самостоятельности и независимости арбитражного
управляющего должен быть прямо сформулирован Законе и подкреплен соответствующими гарантиями,
которые способны обеспечить его реализацию.
3 Пункт 3 ст. 204 Закона о несостоятельности.
4 «Но вместо изменений, направленных на укрепление независимости (юридической, материальной и т.п.)
арбитражных управляющих, вовлечение в эту профессию компетентных, опытных специалистов, усиление
контроля арбитражного суда за их деятельностью, - отмечает В.В. Витрянский - Закон о несостоятельности
содержит нормы, превращающие арбитражного управляющего в один из элементов огромного и непонятного
механизма, и способные вовсе погубить эту профессию» (подробнее см.: Витрянский В.В. Указ соч. С.21).
86
независимости и компетентности арбитражного управляющего, достижению
баланса интересов кредиторов, должника и общества, а также разумной и
целесообразной реализации процедур несостоятельности должника. Система
материального вознаграждения арбитражного управляющего, а также имеющая
место система ограничений расходования денежных средств из конкурсной
массы не мотивируют арбитражного управляющего на реализацию целей и
задач института несостоятельности (на восстановление платежеспособности
должника или даже на максимально полное удовлетворение требований
кредиторов в ходе конкурсного производства) \
Резюмируя, отметим, что нам представляется обоснованной позиция С.А.
Кузнецова, согласно которой специальные принципы института
несостоятельности (банкротства) отражают специфику действия
общеправовых, межотраслевых и отраслевых принципов применительно к
несостоятельности (банкротству) и образуют единую систему принципов
института несостоятельности (банкротства)1 2. Мы разделяем мнение С.А.
Карелиной, согласно которому «принципы правового регулирования
отношений, возникающих в связи с несостоятельностью должника, образуя
целостную систему, наряду с целями, задачами и методом правового
регулирования, составляют его правовую основу» 3.
По итогам исследования системы принципов, лежащих в основе
регулирования отношений несостоятельности, представляется возможным
сделать следующие выводы. Принципы права реализуются в процессе
правового регулирования и являются фундаментом механизма правового
регулирования отношений несостоятельности, единым цементирующим
каркасом, на котором держится система норм в исследуемой сфере.
Принципы образуют многомерную (многоуровневую) комплексную
1 Проблемы правового статуса арбитражных управляющих будут рассмотрены в § 1 главы 3 настоящего
исследования
2 См.: Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства): монография.
М., Инфотропик Медиа, 2015. 304 с. // СПС «КонсультантПлюс».
3 Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с несостоятельностью
(банкротством) должника// СПС «КонсультантПлюс».
87
интегрированную систему взаимосвязанных принципов, в рамках которой все
элементы находятся в постоянном взаимодействии, предполагающем
невозможность существования одного элемента без иных, а в равной степени
- исключение одного из элементов повлечет за собой деформацию системы и
дисбаланс механизма правового регулирования. Подсистемами (уровнями)
рассматриваемой системы принципов являются общие принципы права;
отраслевые принципы; общие (институциональные) принципы правового
регулирования, являющиеся проекцией общих и отраслевых принципов,
преломляющихся сквозь специфику регулируемых отношений; специальные
(субинституционалъные) принципы, являющиеся проекцией принципов более
высоких уровней на отдельные элементы однородной системы общественных
отношений с участием отдельных субъектов отношений несостоятельности.
Нам видится необходимым включение в текст Закона о
несостоятельности норм и положений, относящихся к целям, задачам и
отдельным принципам правового регулирования отношений
несостоятельности.
88
Глава II. Принцип добросовестности и его роль в правовом регулировании
отношений несостоятельности (банкротства)
§1. Понятие и содержание принципа добросовестности субъектов в
правовом регулировании общественных отношений
Переходя к исследованию понятия и содержания принципа добросовестности в
правовом регулировании отношений несостоятельности, его значения как
общеправовой категории и ориентира для хозяйственного оборота, необходимо
исследовать его правовую природу, истоки, происхождение и развитие в
истории общественного правопорядка, отразить воззрения доктрины и
правоприменительной практики на категорию добросовестности, ее трактовку
и понимание, проследить ее историческое развитие в правопорядках различных
правовых систем.
Целесообразно отметить, что современные исследователи высказывают
мнение о том, что добросовестность является «комплексным понятием»1,
включающим в себя дифференцированные проявления в различных
правопорядках. Учеными выдвинута «концепция добросовестности»1 2. Так,
например, М.М. Якубчик утверждает: «Абсолютной истиной является то, что
независимо от того, находит ли добросовестность в той или иной национальной
системе официальное закрепление, и какое отношение та или иная доктрина к
ней питает, добросовестность всегда и неизбежно присутствует в любом
гражданском обороте»3.
1 Якубчик М.М. Комплексное понятие добросовестности: соотношение с доктриной злоупотребления правом //
Журнал российского права. 2012. № 10. С. 107 - 115.
2 Якубчик М.М. Там же; Богданов Д.Е. Новеллы Гражданского кодекса РФ с позиции концепции
добросовестной последовательности в действиях и заявлениях // Законодательство и экономика. 2016. № 2. С.
44 - 49; Бергер К.П., Арнц T. Принцип добросовестности в английском коммерческом договорном праве. Обзор
актуальной английской судебной практики // Вестник гражданского права. 2016. № 3. С. 234 - 269; Богданова
Е.Е. Принцип добросовестности в договорных отношениях в Российском и зарубежном праве // Актуальные
проблемы российского права. 2014. № 7. С. 1363 - 1369. и иные.
3 Якубчик М.М. Там же.
89
Преимущественно в доктрине является устоявшимся мнение о том, что
принцип добросовестности обладает тесной связью с этикой, моралью,
нравственностью. В частности, определяя принцип добросовестности, А.В.
Попова отмечает, что «добросовестность связана с действием моральных и
этических норм»1. В свою очередь, О.А. Кузнецова обращает внимание на то,
что принцип добросовестности, как и «принципы справедливости, гуманизма,
разумности относятся к нравственно-этическим» категориям, которые носят
характер «общеправовых принципов»» 1 2. Раскрывая сущность концепции
добросовестности в немецком и английском правопорядках, К.П. Бергер и Т.
Арнц констатируют: «Речь идет об этическо-моральном стандарте, который
наполняется конкретным содержанием только в отдельно взятом случае»3. И.Б.
Новицкий полагал, что «категория добрых нравов (в ее объективном значении -
прим.- А.К.) имеет также точки соприкосновения с нравственностью»4.
Вместе с тем не все исследователи разделяют такой взгляд на принцип
добросовестности. Некоторые ученые полагают, что категория
добросовестности является этически нейтральной5 и не содержит этического
начала, является «критерием хозяйственной деятельности»6.
1 Попова А.В. Принцип добросовестности в международном коммерческом обороте (Законодательство и
судебная практика Российской Федерации и стран-членов Европейского Союза): Дисс. ... канд. юрид. наук. М.,
2005. С. 12.
2 См.: Кузнецова О.А. Нормы-принципы российского гражданского права. М., Статут, 2006. С. 79 - 80.
3 См.: Бергер К.П., Арнц T. Принцип добросовестности в английском коммерческом договорном праве. Обзор
актуальной английской судебной практики // Вестник гражданского права. 2016. № 3. С. 234 - 269.
4 Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права.
2006. № ЕС. 124-181.
5 Самойлов ЕЮ. Добросовестность как предпосылка защиты приобретателя в гражданском обороте // Вестник
гражданского права. 2009. № 3. С. 66 - 101; Ульянов А.В. Добросовестность в гражданском праве // Журнал
российского права. 2014. № 6. С. 133 - 140; Гражданское право в 4 т. Учебник. Под. ред. Е.А. Суханова. Т.1. М.
2004. С. 532; Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и политики
гражданского права. СПб. 1897; Скловский К.И. Применение норм о доброй совести в гражданском праве
России // Хозяйство и право. 2002. № 9.
6 Сторонники данного подхода придерживаются следующего мнения: «Иногда добросовестность
рассматривается как объективная категория, как сложившийся в обществе господствующий идеал честного
поведения, какого можно требовать от каждого члена общества и которым должен руководствоваться суд при
оценке его поведения. Однако никто не сумел до сих пор показать, как обнаружить этот идеал, как
избежать личных пристрастий суда при применении такого весьма "каучукового" критерия» [выделено мной
-А.К.]. (Российское гражданское право: учебник: в 2 т. Т. 1. / отв. ред. Е.А. Суханов. Указ. соч. С. 401 (Автор
главы - В.С. Ем).
90
Нам представляются более обоснованными мнения авторов,
рассматривающих нормы о добросовестности субъектов гражданского оборота
проявлениями моральных и этических норм, а сам принцип добросовестности -
нравственно-правовым принципом. Мнения исследователей об этической
нейтральности добросовестности являются обоснованными, но лишь в
отношении одной из ее составляющих - субъективной добросовестности.
Однако в целом, исследователи приходят к обоснованному выводу: для того,
чтобы нормы права, принимаемые и действующие в конкретном обществе,
имели прочное основание в общественном сознании, их необходимо
согласовывать с исторически сложившимися этикой и нравственностью
данного общества, строить правовую систему на базовых нравственно-
правовых принципах, исходя из того, что «внутренняя моральность права
является одним из важнейших условий его эффективности»1.
Для полноценного исследования вопроса о содержании принципа
добросовестности и добросовестности как социально-правовой категории1 2
необходимо кратко осветить воззрения исследователей на категорию
«добросовестность» (или «добрая совесть» - «bona fides»)3, ее генезис и
современное представление науки об исследуемой нами категории.
«Добрая совесть, - по словам И.Б. Новицкого, - не является новшеством
современного законодательства, это развитие старой идеи, небезызвестной еще
римским юристам. В римском праве во многих случаях судьям рекомендуется
разбирать дело ex fide bona, а участникам гражданского оборота определять и
строить взаимные отношения так, как принято среди честных добропорядочных
1 Туманов В.А. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе // Государство и право. 1993. № 3. С.
68.
2 Исследование категории «добросовестность» нами осуществляется исключительно для достижения целей
настоящей работы в объемах, требуемых для освещения вопросов реализации указанного принципа в
отношениях субъектов отношений несостоятельности.
3 Для целей настоящей главы полагаем целесообразным употребление латинского выражения категории - «Ьопа
fides» и ее «русскоязычный аналог - перевод - «добрая совесть» без дополнительной дифференциации. С таким
терминологическим подходом согласен Г.В. Вердиян, высказывающий позицию о том, что «указанные
термины тождественны друг другу, а их вариативность появилась благодаря их переводу с разных языков. Сам
термин «добросовестность», меняя форму выражения, сохраняет свое содержание» (подробнее см.: Вердиян
В.Г. Добросовестность как общий принцип права. М., Юркомпани, 2013. С. 40, 44).
91
людей»1. Д.В. Дождев считает, что наука римского права «относит принцип
доброй совести (bona fides) к категории естественного права (ins natural) как
форму практического применения принципа справедливости (aequitas)»1 2. «В
результате своей эволюции, - подводит итог Е.А. Попова - категория bona fides
в римском праве приобрела форму неопределенного правового понятия, тесно
связанного с субъективно понимаемой справедливостью»3.
На современном этапе принцип добросовестности получил широкое
практическое применение как в международных нормативных актах,
регламентирующих правила международной торговли4, так и в большинстве
современных развитых правопорядков5. В частности, наиболее детальную
1 Новицкий И.Б. Указ соч.
«Судья обязывался в этих случаях восполнять предписания действующего права, исходя из соображений
bonum et aequum, т.е. того, что в обороте считается соответствующим справедливости (Гай. 3. 137)» (Римское
частное право: Учебник / И.Б. Новицкий, И.С. Перетерский и др.; под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского.
М., Юристъ, 2004. С. 74). Рассмотрение дела ex fide bona предоставляло возможность учета всех существенных
обстоятельств дела, постоянно изменяющимся жизненным обстоятельствам и отношениям, отступления от
буквы закона в угоду его смысла и «проведения того, что казалось справедливым» (Покровский И.А. Основные
проблемы гражданского права. М., Статут, 2013. С. 258)
2 Дождев Д.В. Добросовестность (bona fides) как правовой принцип / Политико-правовые ценности: история и
современность / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2000. С. 96 - 97; Е.А. Попова называет принципы «Bona fides,
aequitas... среди основных принципов мышления и миропонимания римлян (Попова Е.А. Эволюция понятий
«справедливость», «добросовестность», «доверие» в римском и немецком праве / Вестник нижегородского
университета имени Н.И. Лобачевского. 2014. № 3(2). С. 179).
По мнению И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского, «добрая совесть составляла противоположность обману
(dolus)». Bona fides выполняла несколько существенных функций: «защита обязательств»; «инструмент
контроля за содержанием правовых отношений и интерпретации сделок»; «обоснование дополнительных
обязательств с учетом договоренностей сторон». Bona fides разграничивалась римскими юристами следующим
образом: «bona fides в смысле объективном относилась к праву обязательственному, в субъективном - к
вещным правам» Pernice. Labeo. II. 1, 311, 483 (цит. по: Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте
обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. № 1); Бартошек М. Римское право. Понятие,
термины, определения: пер. с чешек. М., Юрид. лит., 1989. С. 131 - 132.
3 Попова Е.А. Там же.
4 Абзац 1 ст. 7 Венской конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (CISG) гласит:
«при толковании настоящей Конвенции надлежит учитывать ее международный характер и необходимость
содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной
торговле» (см.: Конвенция Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи
товаров (Заключена в г. Вене 11.04.1980) // Вестник ВАС РФ. № 1. 1994 // СПС «КонсультантПлюс»); согласно
ст. 1.7 Принципов УНИДРУА каждая сторона обязана действовать в соответствии с добросовестностью и
честной деловой практикой в международной торговле (см.: Принципы международных коммерческих
договоров (Принципы УНИДРУА. 1995) // Закон. № 12. 1995); в ст. 1.201 Принципов европейского договорного
права закреплено правило о том, что каждая из сторон обязана действовать в соответствии с принципами
добросовестности и честной деловой практики и иные.
5 См.: ст. 1134 Гражданского кодекса Франции; ст.ст. 1366 и 1375 Гражданского кодекса Италии; ст. 288
Гражданского кодекса Греции; абз. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Швейцарии; ст. 6.2 Гражданского кодекса
92
доктринальную и правоприменительную разработку категория
добросовестности субъектов получила в Германии. Принцип добросовестности
следует из положений ст. 242 Германского гражданского уложения1: «Должник
обязан исполнить обязательство добросовестно с учетом обычаев гражданского
оборота». Активное применение концепции добросовестности в Германии
подтверждается обилием судебной практики и комментариев данной нормы* 1 2.
В немецкой доктрине можно проследить преемственность взглядов на
«добрую совесть» римского правопорядка, усматривавшего в ней объективную
и субъективную составляющие (в Германии - добросовестность в объективном
смысле - Treu und Glauben, в субъективном - guter Glauben). Категория
объективной добросовестности служит для оценки правоотношений субъектов
со стороны, она рассматривается как «некий стандарт поведения, которому
должно отвечать поведение стороны и, в соответствии с которым, оно должно
быть судимо» 3. Субъективная добросовестность в немецком правопорядке
мыслится как отношение самого лица к обстоятельствам и обладание
информацией о конкретных юридических фактах. По утверждению И.А.
Покровского, «принцип «Treu und Glauben» имеет не только субсидиарное, но и
коррекционное значение, и притом не только по отношению к соглашению
сторон или обычаям оборота, но даже и по отношению к закону»4.
В государствах англо-саксонской правовой системы (в частности, в
Великобритании) «современная концепция добросовестности, по свидетельству
Дж. Бекера, была воспринята из канонического права средних веков - суда
Нидерландов; п. 2 ст. 762 Гражданского кодекса Португалии; ст. 33 и ст. 36 единообразного Закона о
заключении договоров - для правопорядков скандинавских стран и иные.
1 Далее также - ГГУ, BGB.
2 «В 1961 году детальное применение данного простого правила достигло той степени разработки, что
набранное мелким шрифтом заняло в комментарии Штраудингера целый том объемом 1400 страниц» (см.
Zimmermann R. The Law of Obligations: Roman foundations of the Civillian Tradition. Juta&Co Ltd., Kluwer, 1992.
P. 675. - цит. по Егоров А.В. Принцип добросовестности в гражданском кодексе РФ: первые шаги реформы //
Legal insight. №2 (18). 2013. С. 5).
3 См.: Zimmermann R., Whittaker S. Good Faith in European Contract Law. P. 30. (цит. по Якубчик М.М. указ,
соч.).
4 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., Статут, 2013. С. 259.
93
лорда Канцлера»1. Доктриной Англии, в целом, не признается общий принцип
добросовестности. Ученые понимают добрую совесть (Good Faith) как
«неопределенное понятие справедливости»1 2 и «обязанность альтруистичных
действий»3.
Несмотря на то, что исследуемый принцип применяется при разрешении
конкретных споров судами Великобритании, в рамках которых и
устанавливается конкретное содержание принципа добросовестности для
данного конкретного дела 4 , он не зафиксирован нормативно в
законодательстве. Как указывает Р. Гуд, «мы в Англии полагаем трудным
признать общую концепцию добросовестности, на самом деле мы не знаем, что
это означает»5.
В США принцип добросовестности зафиксирован в том числе в
Единообразном торговом кодексе США6, в частности, «добросовестность (good
faith) определяется в связи с договорами купли-продажи с коммерсантами как
"фактическая добросовестность (honesty in fact)" и "соблюдение разумных
1 См.: Baker J. An Introduction to English Legal History (3rd ed, 1990), at 123. Cf W T Barbour, 'The History of
Contract in Early English Equity' in Paul Vinogradoff (ed), Oxford Studies in Social and Legal History (1914). Vol. 4,
at 158. (цит. по ЯкубчикМ.М. указ.соч.).
2Goode R. The Concetp of «Good Fait» in English Law // [www.cnir.it.CRDCS//goode.html.] 1992. (цит. по E.E.
Богдановой. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их субъективных прав:
Дисс... д-раюрид. наук. М., 2010. С. 23).
3 См.: Bridge: Brownsword/Hird/Howells Good Faith in Contract, Concept and Context, 1999, S. 139, 144. (Цит. no
Бергер К.П. Арнц T. Указ. соч.).
О’Конор дал следующее понятие добросовестности в английской правовой системе: «Принцип
добросовестности в английском праве является фундаментальным принципом, который происходит от правила
pacta sunt servanda и других правовых норм, имеющих недвусмысленное и прямое отношение к честности,
справедливости и разумности, превалирующих в обществе, которые признаются надлежащими для изложения в
новых или измененных правовых нормах» (см.: O'Connor, Good Faith in English Law, 1990, S. 102. (цит. no
Бергер К.П., Арнц T. Указ. соч.)).
«Доктрина добросовестности, по мнению британских исследователей, является слишком сложной для
понимания и, следовательно, ее формального закрепления» (см.: Atiyah P.S. The Rise and Fall of the Freedom of
Contract. Oxford, 1979. P. 393. (цит. по: ЯкубчикМ.М. Указ.соч.)).
4 Следует отметить, что не только доктрина, но и правоприменитель - Апелляционный суд Великобритании -
не признает наличия общей доктрины добросовестности. (См. Greenclose Ltd v national Westminster Bank Pic
[2014] EWHC 1156, Rn. 150; InG Bank nV v Ros Roca SA [2011] EWCA Civ 353, Rn. 92) (Цит. по: Бергер К.П.
Арнц T. указ. соч.).
5 Goode R. The Concetp of «Good Fait» in English Law // [www.cnir.it.CRDCSZ/goode.html.] 1992. (цит. no:
Богдановой E.E. Указ. соч. С. 23).
6 См.: ст. 2-103 (1) (b) ЕТК США.
94
коммерческих стандартов добросовестной деловой практики в торговле"
(reasonable commercial standards of fair dealing in trade)»1.
Следует отметить, что в отечественном законодательстве 1 2 принцип
добросовестности изложен, на наш взгляд, более емко и разносторонне3,
нежели в зарубежных правопорядках. В части 3 статьи 1 ГК РФ он
сформулирован таким образом, что «распространяется на действия (поведение)
участников оборота при: а) установлении прав и обязанностей (ведение
переговоров о заключении договоров и т.д.); б) приобретении прав и
обязанностей; в) осуществлении прав; г) исполнении обязанностей; д) защите
прав» 4 . Обязанность действовать добросовестно неразрывно связана с
недопустимостью извлечения выгод и преимуществ из незаконного и
1 Бергер К.П., Арнц T. Там же.
2 Заметим, что спор о возможности и целесообразности включения исследуемого принципа в отечественное
законодательство разгорелся на рубеже XIX - XX веков и в доктрине он известен как спор сторонников (И.Б.
Новицкий) и противников (И.А. Покровский) включения принципа добросовестности в отечественный
правопорядок. И.Б Новицкий, положительно относившийся к включению норм о доброй совести в российское
законодательство, разделял подходы римских юристов и представлял ее в двух формах: «добрая совесть в
объективном смысле» и «добрая совесть в субъективном смысле». Объективная «добрая совесть (bona fides,
treu und glauben, etc.), по этимологическому смыслу, таит в себе такие элементы, как: знание о другом, о его
интересах; знание, связанное с известным доброжелательством; элемент доверия, уверенность, что
нравственные основы оборота принимаются во внимание, что от них исходит каждый в своем поведении...
связанность, согласованность отдельных частных интересов, а также частного интереса с интересом целого;
подчинение каждого равномерно идее общего блага, поскольку она проявляется или отражается на отношении
между данными лицами». Добрая совесть в субъективном смысле была определена упомянутым
исследователем следующим образом: «известное субъективное состояние лица определяется не честным
образом мыслей как таковым, а знанием или незнанием фактов, в основе которого лежит заблуждение, будет ли
то незнание тех или иных действительных фактов, отражающихся на правовых отношениях, или ошибочная
уверенность в их наличности» (подробнее см. Новицкий И.Б. Указ. соч.). В то же время И.А. Покровский
отмечал: «Как только мы выйдем из пределов этого ясного и определенного понятия (частные интересы
контрагентов - прим. А.К.), мы попадем на наклонную плоскость, по которой мы неизбежно докатимся до
полного судейского контроля над всей областью оборота, с точки зрения совершенно субъективных и
произвольных представлений о "справедливости", "социальном идеале" etc.» (подробнее см.: Покровский И.А.
Основные проблемы гражданского права. М., Статут, 2013. С. 260; Покровский И.А. Справедливость,
усмотрение судьи и судебная опека. Дилеммы современного гражданского права в области договоров.
Приложение к протоколам собраний киевского юридического общества за 1899 г. С. 21 - 24).
3 Следует отметить, что наиболее существенное развитие в правоприменительной практике и доктрине принцип
добросовестности получил в сфере обязательственного права и лишь вслед за этим произвел экспансию на
иные сферы правового регулирования, относящиеся не только к сфере гражданского права (подробнее см.: Нам
К.В. Развитие принципа добросовестности (Treu und Glauben). Современный этап. Внутренняя систематика //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 7. С. 83 - 114; Нам К.В. Принцип
добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М., Статут. 2019. 278 с.)
4 «Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации». Там же.; Яковлев В.Ф.
Модернизация гражданского кодекса Российской федерации - Развитие основных положений гражданских
прав // Кодификация российского частного права 2015 / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., Статут. 2015.
95
недобросовестного поведения (ч. 4 ст. 1 ГК РФ). Таким образом, принцип
добросовестности обладает максимально широкой сферой применения, что, по
нашему мнению, несет безусловное благо для правопорядка 1 . Данное
обстоятельство крайне важно именно для предмета нашего исследования в
связи с тем, что такая формулировка принципа добросовестности дает
возможность распространять его на различные институты1 2, в том числе,
подлежащие комплексному, частно-публичному регулированию, в частности,
на институт несостоятельности3.
Современные исследователи, определяя категорию добросовестности,
указывают на две ее составляющие. С одной стороны, речь идет об
объективной добросовестности (она понимается как «определенный стандарт
честного и порядочного поведения, ожидаемого от среднего участника
хозяйственного оборота» 4 ; «требование к надлежащему поведению,
предъявляемое правопорядком к участникам оборота»5; «объективное мерило
поведения» субъекта оборота; «честность в отношениях между людьми»6;
1 И.Б. Новицкий, рассуждая о сущности понятия «добросовестность», приводит позицию Штеммлера и говорит
о том, что : «это норма, указывающая для каждого особого положения правильное в смысле социального
идеала... понятие социального идеала предполагает идею взвешивания индивидуальных желаний с точки
зрения общественной, приспособление частных целей к конечной цели общества, то в каждом случае
конфликта интересов отдельных лиц судья... должен задаться вопросом: как разрешился бы этот конфликт,
если бы осуществились идеальные в общественном смысле отношения...указание в законе на сообразование
решения с правилами доброй совести не дает судье непосредственного материала для решения, но указывает
метод объективно правильного выхода, дает направление, в котором нужно идти, разбирая казус;
направление это сводится к внесению объективного критерия, согласованного с социальным идеалом [здесь и
далее выделено мной - А.К.], объективный критерий должен встать над субъективными желаниями и
требованиями сторон и наметить границу, по которой должны быть размежеваны сталкивающиеся требования;
противоречивые субъективные интересы и претензии взвешиваются с точки зрения социального идеала и
получают объективное разрешение. В конкретном случае нужно восходить к высшей цели всего правопорядка,
которая состоит в идее такой общественной жизни, чтобы каждый подчиненный праву относился к другому
безлично правильным образом, цели другого делать своими» (Новицкий И.Б. Указ, соч.); таким образом, по
мнению исследователя, реализация принципа добросовестности призвана к осуществлению социального
идеала общественных отношений.
2 О реализации принципа добросовестности в корпоративных отношениях см.: Новак Д.В. Добросовестность в
корпоративном праве // Вестник гражданского права. 2017. № 2. С. 13 - 23.
3 Данное обстоятельство будет исследовано нами в §3 настоящей главы и последующих разделах исследования.
4 Новак Д.В. Указ. соч.
5 Егоров А.В. Новые положения о добросовестности и злоупотреблении правом. Какую пользу изменения
принесут на практике // Юрист компании. 2013. № 17. С. 16.
6 Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Избранные труды по
гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. Т. 2. С. 376.
96
«честное, со всей тщательностью выполнение обязанностей»1; «сложившийся в
обществе господствующий идеал честного поведения, какого можно требовать
от каждого члена общества и которым должен руководствоваться суд при
оценке его поведения»1 2; «стандарт поведения честного, разумного, заботливого
участника отношений, учитывающего интересы своего контрагента» 3 ,
«честность, рачительность, старательность, отсутствие скрытности, попыток
ввести в заблуждение, обмана в отношении с контрагентами»4; «в качестве
внешнего мерила, идеальной социальной модели честности и порядочности
субъектов в правоотношениях, которая должна быть применима при оценке
отдельно взятой ситуации»5). С другой стороны, отмечается субъективное
начало добросовестности («извинительное незнание каких либо
обстоятельств»6 - нормативная формула «не знал и не должен был знать -
добросовестное или «извинительное» заблуждение» 7 ; «обоснованная
убежденность в правомерности собственных действий» 8 ), то есть,
усматриваются те же черты, о которых писал И.Б. Новицкий9 в начале
прошлого века10. Кроме того, в А.В. Егоров высказывает мнение, что
субъективная сторона добросовестности может рассматриваться как «частный
случай добросовестности в объективном понимании честного, подобающего
поведения в обществе - если ты не знаешь о чем-то, то тебя нельзя упрекнуть
1 Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький: Изд-во ГВШ МВД СССР, 1974. С. 87.
2 Российское гражданское право: в 2 т. T.2. / отв. ред. Е.А. Суханов. Указ. соч. С. 401 (Автор главы - В.С. Ем).
3 Овдиенко Е.Б. Соотношение категорий «добросовестность» и «недобросовестность» в договорном праве:
монография. М., ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право. 2015. С. 25.
4 Лукьяненко М.Ф. Добросовестность: закон и практика применения. Часть 2 // Право и политика. 2009. № 7. С.
1580- 1588.
5 Кравченко А.А. Об ответственности за недобросовестность в отношениях несостоятельности (банкротства) //
Предпринимательское право. 2015. № 2. С. 10 - 17.
6 Егоров А.В. Принцип добросовестности в гражданском кодексе РФ: первые шаги реформы. // Legal insight.
2013. №2 (18). С. 5.
7 Кравченко А.А. Указ. соч.
8 Мазур О.В. Требование разумности в соотношении с требованием добросовестности в гражданском права:
Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2012. С. 8, 16.
9 Новицкий И.Б. Указ. соч.
10 В советской литературе вопросы добросовестности подлежали детальной разработке советскими
исследователями, в частности см.: Б.Б. Черепахин. Виндикационные иски в советском праве // Ученые записки
Свердловского юридического института. Т. 1. Свердловск: ОГИЗ, 1945. С. 34-69.
97
ни в нечестности, ни в этически (или социально) неверном поведении»1. Вместе
с тем не все исследователи разделяют приведенное мнение1 2.
В результате реформы гражданского законодательства принцип
добросовестности реализовался среди общих положений гражданского
законодательства в качестве объективно-правового элемента, объективного
(«внешнего») мерила - общего (ключевого) начала правового регулирования
отношений (ч. 3 ст. 1 ГК РФ) и, как и прежде, сохранил свое значение в
качестве субъективно-правового элемента (ст. 302 ГК РФ). Часть 3 ст. 1 ГК РФ
предусматривает, что при установлении, осуществлении и защите прав и при
исполнении обязанностей участники хозяйственных правоотношений должны
действовать добросовестно; согласно ч. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе
извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного
поведения. Отметим, что указанными нормами предусматривается не только
добросовестная реализация прав, но и исполнение обязанностей. Нарушение
обязанности действовать добросовестно является правонарушением, которое
влечет за собой возможность взыскания убытков с нарушителя лицами, права
которых нарушены, (ч. 4 ст. 10, ст. ст. 15, 1064 ГК РФ). В то же время в ст. 10
ГК РФ в качестве предела осуществления прав установлен запрет на
недобросовестное осуществление прав субъектами - не допускается
осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред
другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное
заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление
правом). Согласно разъяснениям Высшего Арбитражного Суда РФ,
злоупотребление правом может иметь место лишь в случае наличия у лица
соответствующего права3. По смыслу ст. 10 ГК РФ злоупотребление правом, то
1 Егоров А.В. Указ. соч. С. 6 - 7.
2 Так, К.В. Нам, критикуя подобный подход, указывает на необоснованность смешения лексически близких
категорий (подробнее см.: Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и
практики. М., Статут. 2019. 278 с. С. 204-208). Представляется, что указанные категории подлежат
обособлению, согласно позиции И.Б. Новицкого.
3 Пункт 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 // Вестник ВАС РФ. 2009. № 2.
Подобная позиция утвердилась в доктрине задолго до того момента, когда была утверждена в указанном
98
есть осуществление субъективного права в противоречии с его назначением,
имеет место в случае, когда субъект поступает вопреки норме,
предоставляющей ему соответствующее право, не соотносит поведение с
интересами общества и государства, не исполняет корреспондирующую
данному праву юридическую обязанность1. Из изложенного следует, что под
действие нормы ст. 10 ГК РФ подпадает лишь реализация субъектами
предоставленных им прав, но не исполнение обязанностей. Добросовестность
действий субъектов при исполнении ими своих обязанностей в рамках общих
норм (положений законодательства) находится «в исключительном ведении» ч.
3 ст. 1 ГК РФ.
В скором времени после вступления в силу поправок в ГК РФ Верховный
Суд РФ утвердил первые разъяснения об общих критериях добросовестности,
принимаемых во внимание при рассмотрении дел: добросовестным, согласно
упомянутым разъяснениям, является «поведение, ожидаемое от любого
участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы
другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой
информации»* 1 2.
Представляется, что разъяснения Верховного Суда РФ о сущности
принципа добросовестности нельзя признать всеобъемлющими (в частности, не
разъяснены и не уточнены критерии добросовестности при исполнении
обязанностей, и проч.). Нам видится, что приведенные разъяснения применимы
преимущественно к отношениям, урегулированным диспозитивным методом.
Полагаем, что для частно-публичного регулирования общественных отношений
потребуется учет специфических черт и особенностей правового регулирования
каждой сферы хозяйственных отношений (в частности, отношений
информационном письме ВАС РФ (подробнее см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав.
М., 2001. С. 43).
1 Определение Верховного Суда РФ от 03.02.2015 № 32-КГ14-17 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
2 Абзац 3 пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами
некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская
газета. № 140. 2015 (далее - Постановление Пленума ВС РФ № 25).
99
несостоятельности). Представляется, что более детальные разъяснения
различных аспектов добросовестности, а также форм недобросовестного
поведения, применимых к правоотношениям в частно-публичной сфере - сфере
отношений несостоятельности - могут быть даны высшей судебной инстанцией
впоследствии 1 2 . Между тем, определение единой общей категории
«добросовестность» 3 для всех хозяйственных отношений, выявление ее
1 В.В. Витрянский на этот счет высказал следующее мнение: «выявление обязательного набора признаков,
характеризующих добросовестное поведение участников гражданского оборота во всех абсолютно случаях и
применительно ко всем правоотношениям, вряд ли возможно и практически бесполезно. Вместо этого
требуется кропотливая работа по обобщению судебной практики в целях выявления обстоятельств, фактически
признаваемых судами критериями добросовестности или признаками недобросовестного поведения участников
гражданского оборота в различных ситуациях с учетом всех конкретных обстоятельств дела, и оценки этой
судебной практики со стороны высшей судебной инстанции». (Витрянский В.В. Реформа российского
гражданского законодательства: промежуточные итоги. 2-е изд., испр. и доп. М., Статут, 2018. С. 61). Ранее
В.В. Витрянский высказывал позицию о том, что закон не в состоянии определить общие критерии
добросовестности, разумности и справедливости. Это может сделать суд при рассмотрении спора
применительно к конкретной ситуации. И только анализ судебных актов, содержащих оценки поведения
участников имущественного оборота с точки зрения добросовестности, разумности и справедливости в
наиболее типичных ситуациях, позволит выработать какие-либо общие подходы. Параметры оценочных
понятий могут быть определены лишь многообразной судебно-арбитражной практикой применительно к
конкретным ситуациям, возникающим при разрешении споров (см.: Витрянский В.В. Новый Гражданский
кодекс и суд // Хозяйство и право. 1997. № 6. С. 61).
2 В частности, в и. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах,
связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (ВВС РФ.
2018. № 3) (далее - Постановление Пленума ВС РФ № 53), разъяснены обстоятельства, при которых
контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности (критерии
добросовестности при оценке поведения контролирующего должника лица); ранее Пленум Высшего
Арбитражного Суда РФ разъяснил норму об обязанности членов органов управления юридического лица
действовать добросовестно и разумно в интересах юридического лица, обозначив критерии
недобросовестности действий (см.: пункт 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых
вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» // Солидарность. №
31. 2013. (далее - Постановление Пленума ВАС РФ № 62)).
3 Резюмируя воззрения доктрины на коннотацию принципов добросовестности и справедливости, учитывая то,
что принцип добросовестности является принципом осуществления прав и исполнения обязанностей,
представляется возможным сделать следующий вывод.
Добросовестность - есть характеристика деятельности (активного действия) субъекта, которое имеет свою
цель (направление) для удовлетворения какого-либо интереса (общего, персонального, индивидуалистического,
либо иного), таким образом, в процессе осуществления деятельности у субъекта есть стремление к достижению
соответствующей цели. Как правило, исполнение соответствующей обязанности лицом включает в себя не одно
действие, а целый ряд последовательно осуществляемых действий и в рамках своего стремления субъект все
свои действия направляет на достижение цели. С.С. Алексеев считал, что «право обладает своей чудовищной
силой, впитывая в себя начала общепризнанной справедливости» (Правила жизни С.С. Алексеева // Интернет-
портал «Право.ру» - https://pravo.ru/story/view/127983/). В.Ф. Яковлев считал, что «право - есть путь к
справедливости» (Интервью с В.Ф. Яковлевым // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа.
2009. N 2. С. 21), из чего следует, что право стремится создать идеальную модель справедливого правового
регулирования. По мнению В.А. Вайпана: «Правовая норма должна быть адекватным идеально-нормативным
отражением лежащего в ее основе социально справедливого фактического экономического отношения, верно
выражать в правовой форме коренные экономические интересы участников общественных отношений»
100
существенных признаков и критериев, по нашему мнению, не представляется
возможным в силу существенной специфики и особенностей каждой области
регулируемых общественных правоотношений. Однако, следует отметить, что
общие отправные точки для определения критериев добросовестного поведения
приведены в Постановлении Пленума ВС № 25. На основе этих критериев
впоследствии могут быть выработаны критерии добросовестности поведения
субъектов применительно к правовому регулированию каждого вида
общественных отношений с учетом их специфических особенностей.
Переходя к определению категории «недобросовестное поведение»,
прежде всего, следует привести слова В.Ф. Яковлева, поясняющего отдельные
направления реформы гражданского законодательства. По мнению
исследователя, в ходе правоприменения «выявилась потребность в
предотвращении недобросовестного поведения участников гражданских
правоотношений по отношению друг к другу, защите от недобросовестных
действий, наносящих ущерб контрагентам»1. Из текста Концепции развития
гражданского законодательства следует, что помимо включения в ст. 1 ГК РФ
части 3, устанавливающей принцип добросовестности, ее авторы посчитали
целесообразным «детализировать в статье 10 ГК понятие «иных форм
злоупотребления правом», отнеся к их числу заведомо или очевидно
(Вайпан В.А. Реализация принципа социальной справедливости в правовом регулировании
предпринимательской деятельности: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2019. С. 14 - 15.) И.Б. Новицкий считал, что
«добросовестное поведение субъекта - идеальная модель поведения» субъекта в общественных отношениях
(Новицкий И.Б. Указ. соч.). Из анализа мнений исследователей можно сделать вывод, что добросовестное
поведение участников общественных отношений - есть идеальная модель взаимоотношений людей в обществе,
а следовательно - в общественных отношениях, подлежащих правовому регулированию.
Из смысла изложенных позиций мы усматриваем, что добросовестность субъекта оборота - есть ни что
иное, как всеобъемлющее деятельное стремление к справедливости в отношениях с иными субъектами. И,
действительно, на наш взгляд, получение соразмерного желаемого встречного предоставления можно
считать правомерным и разумным стремлением любого субъекта хозяйственного оборота.
Наша позиция косвенно подтверждается пониманием принципов осуществления прав Е.В. Вавилиным:
«Принципами осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей, по его мнению, являются те
основоположные руководящие начала, которые всесторонне характеризуют и моделируют процесс
достижения правовой цели в ходе реализации прав и исполнения обязанностей», [выделено мной - А.К.]
(Вавилин Е.В. Указ соч. С. 250).
1 Яковлев В.Ф. Модернизация гражданского кодекса Российской федерации - Развитие основных положений
гражданских прав // Кодификация российского частного права 2015 / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.,
Статут. 2017. С. 15.
101
недобросовестное поведение субъекта права, действия в обход закона
(императивных норм)»1. Таким образом, нам представляется необходимым в
контексте нашего исследования определить категории форм
недобросовестности при реализации прав и их соотношение с категорией
«добросовестность», чтобы впоследствии иметь возможность проследить
проявления данных категорий в институте несостоятельности.
Категория «недобросовестность» 1 2 . При текстуальном прочтении
положений ст. ст. 1, 10 ГК РФ можно выявить, что в рамках правопорядка
выстраивается система недобросовестного поведения субъектов: общая
«недобросовестность» - в широком смысле как обратная сторона
«добросовестности» (недобросовестное поведение лиц при установлении,
осуществлении и защите гражданских прав и исполнении гражданских
обязанностей - нарушение принципа, установленного ч. 3 ст. 1 ГК РФ). В
общую категорию недобросовестности входит «неквалифицированная
недобросовестность», соответствующая упомянутой Е.Е. Богдановой
«извинительной недобросовестности - поведению, не представляющему для
общества особой злостности» 3 , и «заведомая 4 недобросовестность при
1 См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета
при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) //
СПС «КонсультантПлюс».
2 Рассуждая о недобросовестности, исследователи называют критерии, согласно которым определяется
недобросовестность субъекта. По мнению М.Ф. Лукьяненко, «критерием недобросовестности является «...»
грубая неосторожность как отсутствие всякой заботливости и осмотрительности, присущей по условиям
оборота любому участнику» (См.: Лукьяненко М.Ф. Добросовестность: закон и практика применения. Часть 2 //
Право и политика. 2009. № 7. С. 1580 - 1588). С данным выводом следует согласиться лишь отчасти в свете
новелл законодательства о квалификации недобросовестности.
3 Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их субъективных
прав: Дисс... д-раюрид. наук. М., 2010. С. 13.
4 М.В. Рудов обращает внимание на то, что «буквальное толкование термина «заведомо» содержит такое его
определение, как хорошо известный, несомненный (См.: Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / под
ред. Л.И. Скворцова. М., 2013. С. 174). Вполне очевидно, что в этом контексте законодатель подразумевает
умышленное отношение лица к своему поведению, признаки которого названы в указанной норме» (подробнее
см.: Рудов М.В. Проблемы нормативной коннотации гражданско-правового понятия «добросовестность» //
Имущественные отношения в Российской Федерации. 2015. № 9. С. 90 - 97); данный термин не нашел своей
дефиниции в современных научных трудах, комментариях и судебной практике, (подробнее см.: Кодификация
российского частного права 2015 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., Статут. 2015. С. 10 - 21, 94 - 248); Н.Б.
Щербаков также не обуславливает специфику «заведомой» недобросовестности при комментировании нормы
ст. 10 ГК РФ (Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 1, 2, 3 / под ред.
П.В. Крашенинникова. М., Статут. 2014. С. 83 - 96 (Автор комментария ст. 10 ГК РФ - Н.Б. Щербаков).
102
осуществлении гражданских прав»1, конкретизированная в ч. 1 ст. 10 ГК РФ,
«находящаяся за пределами» осуществления гражданских прав. Во втором
случае категория «недобросовестность» «усиливается» квалифицирующим
признаком «заведомо» (что соответствует, по квалификации Е.Е. Богдановой,
«неизвинительной недобросовестности - особо злостной
недобросовестности» 1 2 ). К «квалифицированной недобросовестности»
относятся различные формы заведомо недобросовестного поведения, в
частности, злоупотребление правом, обход закона, а также иные действия,
обладающие системными признаками данной категории. Для
недобросовестного поведения разной степени упречности, с точки зрения
правопорядка, устанавливаются различные последствия для простой и
«квалифицированной» недобросовестности.
Согласно действующей редакции ст. 10 ГК РФ, помимо непосредственно
«"шиканы" - осуществления гражданских прав исключительно с намерением
причинения вреда другому лицу (особое гражданское правонарушение,
умышленно совершенное управомоченным лицом с использованием своего
субъективного права (его конкретной формы)), противоречащей социальному
назначению права и направленное исключительно на причинение вреда
другому лицу»3, законодатель причисляет к злоупотреблению правом действия
в обход закона с противоправной целью и иное заведомо недобросовестное
осуществление гражданских прав. Сама категория «злоупотребление правом»4
подлежала всестороннему и глубокому теоретическому5 и практическому
1 Признак «заведомо» в категории «иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав» может
означать, по нашему мнению, умышленную форму осуществления субъективных прав вопреки целям правового
регулирования, повлекшую за собой неблагоприятные последствия для третьих лиц.
2 Богданова Е.Е. Там же.
3 Гражданское право, в 4 т. T. 1 Общая часть: учеб, для студентов вузов, обучающихся по направлению 521400
«Юриспруденция» // Под. ред. Суханова Е.А. С. 537- 538 (автор главы - В.С. Ем).
4 Согласно мнению Е.В. Вавилина, «запрет злоупотребления правом представляет собой требование к
субъектам не выходить за пределы права в процессе исполнения обязанностей и реализации прав, осуществлять
свои права и обязанности надлежащим образом» (подробнее см.: Вавилин Е. В. Осуществление и защита
гражданских прав. М., 2016. С. 317).
5 Волков А.В. Злоупотребление гражданскими правами: проблемы теории и практики: Дисс. ... д-ра юрид. наук.
М., 2010; Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Осуществление и защита
103
исследованию, потому мы полагаем необходимым остановиться на тех формах
злоупотреблений, которые были внесены в ст. 10 ГК в ходе реформы. К ним
относится иное, заведомо недобросовестное поведение («квалифицированная
недобросовестность» - форма, освещенная выше) и обход закона с
противоправной целью.
Обход закона. До реформы Гражданский кодекс РФ содержал открытый
перечень форм злоупотребления правом, что, по свидетельству В.В
Витрянского, давало основания судебной практике трактовать данную норму
чрезвычайно широко и впоследствии привело к тому, что «применение ст. 10
ГК РФ стало делом обычным и было поставлено на конвейер» \ в связи с чем
формы злоупотребления правом были конкретизированы, а формулировка о
запрете иных форм злоупотребления правом была заменена на запрет иного
недобросовестного осуществления прав. Действия в обход закона с
противоправной целью также назывались доктриной2 и судебной практикой3 в
качестве одной из форм злоупотребления правом4.
В целях определения понятия «действия в обход закона» в рамках нашего
исследования мы присоединяемся к авторам, которые определяют его как
использование возможностей, предоставленных законом, для реализации
неправомерных целей. Следует согласиться с мнением о том, что действия в
гражданских прав. М., Статут, 2001. С. 20 - 103; Садиков О.Н. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе
России // Хозяйство и право. 2002. № 2. С. 40 - 48; Яценко T.C. Категория шиканы в гражданском праве:
история и современность. М. Статут. 2003. 157 с.; Избрехт П.А. Злоупотребление гражданскими правами в
сфере предпринимательской деятельности: Дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005 и иные.
1 Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги. М., Статут.
2016. С. 68.
2 Подробнее о категории «обход закона» в доктрине и судебной практике см.: Суворов Е.Д. Обход закона.
Сделка, оформляющая обход закона. М., 2008. 188 с.
3 Постановления Президиума ВАС РФ от 20.10.2009 № 8120/09; от 24.04.2012 № 16404/11; от 18.09.2012 №
4464/12; от 28.05.2013 № 15036/12; от 11.12.2012 № 9604/12; от 28.05.2013 № 18045/12; от 04.06.2013 № 37/13;
от 14.06.2011 № 1884/11; и. 3 Информационного письма ВАС РФ от 13.09.2011 № 146 и иные.
4 Т.С. Яценко констатирует, что «в современных российских условиях обход закона превратился в один из
мощнейших инструментов достижения участниками оборота антисоциальных целей, позволяя им фактически
осуществлять хищения «...» приобретать необоснованные преимущества «...» совершать иные аналогичные
действия» (см.: Яценко Т.С. Действия в обход закона: трудности квалификации и пресечения мерами
гражданского права // Нотариус. 2015. № 8. С. 15 - 19), указывая на волевой фактор при их совершении.
104
обход закона и так называемые «злоупотребительные схемы» 1 являются
наиболее опасными, «наивысшими формами злоупотребления правом»1 2. В
частности, схему «ликвидации неплатежеспособного должника через
процедуру банкротства» с последующим продолжением хозяйственной
деятельности «под новой юридической оболочкой» или освобождение
гражданина от долгов через процедуру банкротства гражданина с
предварительным сокрытием его имущества можно назвать
«злоупотребительной схемой в обход Закона о несостоятельности».
Проведенный анализ показывает, что категория «недобросовестное
поведение», в частности, для предпринимательского и хозяйственного оборота,
значительно шире, чем «злоупотребление правом», «обход закона» и иные
смежные категории в связи с тем, что «недобросовестность субъекта при
осуществлении им своих прав и исполнении обязанностей» включает в себя как
грубую неосторожность и «употребление права во зло», так и действия,
создающие видимость законности, но совершенные с упречной с точки зрения
правового регулирования целью, и обход закона с противоправной целью3.
Проведенные исследования доктринальных позиций относительно
сущности категории «добросовестность» в хозяйственном обороте, ее
нормативной фиксации в нормативном материале, а также предметный анализ
законодательства позволяют нам сделать вывод о том, что «добросовестность»
проявляется в правовом регулировании гражданских и предпринимательских
правоотношений в нескольких формах'.
1 А.В. Волков относит «злоупторебительные схемы» к сложнейшим формам злоупотребления правом
недобросовестными лицами, включающим в себя всестороннее планирование и многоуровневую
(многоаспектную) реализацию недобросовестных действий, (подробнее см.: Волков А.В. О средствах
злоупотребления правом // Цивилист. 2010. № 1. С. 46 - 53).
2 Волков А.В. Обход закона как наивысшая форма злоупотребления правом // Гражданское право.2013.№2.С. 2
-8.
3 Подобной точки зрения придерживаются и иные исследователи принципа добросовестности в зарубежных
правопорядках (в частности, см.: Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и
практики. М., Статут. 2019. С. 174).
105
-	как общее (ключевое) начало правового регулирования1 отношений, общая
направляющая линия правопорядка, в соответствии с которой развивается
оборот и правоприменительная практика; своеобразная общая характеристика
хозяйственного оборота, задаваемая нормативными положениями
законодательства, которая создает предпосылки, гарантии, ведущие к
фактической реализации прав и неизбежному надлежащему1 2 исполнению
обязанностей;
-	как принцип осуществления прав и исполнения обязанностей (ч. 3 ст. 1 ГК
РФ) - требования, предъявляемые к управомоченному правопорядком лицу,
общая обязанность, возложенная на всех участников оборота («при
установлении, осуществлении и защите гражданских прав, исполнении
гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны
действовать добросовестно»3);
-	как фундамент и основа для толкования законодательства, системных
правовых механизмов и средств правового регулирования;
-	как презумпция добросовестности участников оборота (ч. 5 ст. 10 ГК РФ).
-	как критерий оценки действий субъектов на предмет выхода за пределы
осуществления прав - осуществление прав исключительно с намерением
причинить вред другому лицу, совершение действий в обход закона с
противоправной целью, а также заведомо недобросовестное осуществление
гражданских прав в иных формах (злоупотребление правом) - ч. 1 ст. 10 ГК РФ,
и. 1 Постановления Пленума ВС РФ № 25).
Необходимо уточнить, что формы реализации принципа добросовестности
в каждом правоотношении (каждой совокупности правоотношений,
субинституте, подотрасли, отрасли права и сфере правового регулирования)
1 Именно таким образом отзывался о норме, предусмотренной ч. 3 ст. 1 ГК РФ, один из ее авторов и наиболее
последовательных сторонников - В.Ф. Яковлев (подробнее см.: Яковлев В.Ф. Модернизация гражданского
кодекса Российской федерации - Развитие основных положений гражданских прав // Кодификация российского
частного права 2015 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., Статут, 2015.).
2 Здесь и далее мы будем использовать термин «надлежащее» в значении безупречное с точки зрения
правопорядка - правового регулирования общественных отношений.
3 Часть 3 ст. 1 ГК РФ.
106
разнятся1 в зависимости от специфики самих правоотношений и особенностей
их правового регулирования. В рамках одного правоотношения могут иметь
место как отдельные формы (например, в качестве принципа добросовестность
фигурирует фактически во всех договорных правоотношениях), так и все
формы единовременно, например, в ходе судебного заседания при
рассмотрении отдельных действий стороны спора: суд, имея в виду то, что
поведение субъекта должно соответствовать требованиям добросовестности (ч.
3 ст. 1 ГК РФ), и то, что добросовестность субъектов при осуществлении ими
своих гражданских прав по общему правилу предполагается (ч. 5 ст. 10 ГК РФ),
рассматривает действия субъектов на предмет выхода за пределы
осуществления гражданских прав (применяет добросовестность как критерий),
телеологически толкуя нормы законодательства применительно к данному
конкретному спору1 2.
В завершении исследования принципа добросовестности и смежных с
ним категорий в данном параграфе обоснованным представляется обозначить
цель, которой призвана служить категория добросовестности в действующем
правопорядке, значение принципа добросовестности и последствия, которые
1 На настоящий момент глубокому доктринальному исследованию реализации принципа добросовестности
подверглись лишь некоторые области правового регулирования, в частности: в обязательственных отношениях
(см. наир.: Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их
субъективных прав: Дисс... д-ра юрид. наук. М., 2010; Филиппов А.Е. Особенности рассмотрения дел по
спорам, вытекающим из договоров страхования транспортных средств // Судья. 2018. № 8. С. 51 - 57; Штефан
Д.В. Определение добросовестности при применении ч. 1 ст. 174 ГК РФ // Вестник экономического правосудия
Российской Федерации. 2019. № 3. С. 145 - 175. и иные), корпоративном праве (Гутников О.В. Корпоративная
ответственность в гражданском праве: монография. М., ИЗиСП, КОНТРАКТ, 2019. 488 с.; Лаптев В.А.
Корпоративное право: правовая организация корпоративных систем: монография. М., Проспект, 2019. 384 с. и
иные), налоговом праве (см. наир,: Харитонов И.В. Статья 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации -
новый подход к налоговой добросовестности налогоплательщиков? // Налоги. 2019. № 4. С. 11 - 14.; Попкова
Ж.Г. Добросовестность налогоплательщика и «проблемные» банки: история повторяется // Вестник
арбитражной практики. 2018. № 1. С. 29 - 37. и иные) и некоторых иных областях.
2 Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 12.08.2016 № Ф06-9757/2016 по делу № А65-
29070/2015 судебные акты судов нижестоящих инстанций об отказе в замене кредитора в деле о
несостоятельности оставлены без изменения, поскольку установлено наличие в действиях лиц, заключивших
договоры уступки права требования, признаков злоупотребления правом, права кредиторов нарушены также
установлением несоразмерно низкой цены за уступаемые права требования, тем более в период, когда должник
выразил намерение погасить долг в полном объеме во избежание банкротства. В данном деле суд провел
детальный анализ всех существенных обстоятельств дела, изменил основания для отказа, выявленные
нижестоящими инстанциями и вынес законное и обоснованное постановление с учетом всех существенных
обстоятельств дела и наличием злоупотребления правом со стороны заявителя.
107
может и, по нашему мнению, должно повлечь возведение принципа
добросовестности в ранг основных начал гражданского законодательства.
Имплементация этического начала в хозяйственный оборот
(профилактическая и воспитательная функция принципа добросовестности1).
Нельзя не отметить, что повсеместное применение категории
«добросовестность» способно произвести смену курса в хозяйственных
отношениях с направленного исключительно на извлечение максимальной
прибыли любыми способами и средствами в рамках установленной
законодательной парадигмы1 2 (об этом, в частности, упоминал Б.И. Пугинский:
«Гражданский кодекс, наверное, единственный закон, который закрепляет в
обществе идеологию наживы» 3 ), на усиление этической составляющей
взаимоотношений субъектов, учитывающих права и интересы своих
контрагентов, третьих лиц, общества и государства. Необходимо согласиться с
мнением М.М. Агаркова о том, что «...социальный строй, основанный только
на частноправовых {читай, индивидуалистических - прим. А.К.) началах, не
ведет к гуманному обществу. И в этом, и другом случае благие намерения
способствуют уничтожению личности»4 и нормального оборота1. «Принцип
1 По словам Е.В. Богданова, ввиду того, что законодатель не ограничился максимально широкой
формулировкой принципа добросовестности в ч. 3, 4 ст. 1 ГК РФ, принцип добросовестности нашел отражение
во многих нормах ГК РФ (в частности, новая (расширенная) редакция ст. 10 ГК РФ, а также - в статьях 53, 53.1,
60, 60.1, ч. 5 ст. 166, ч. 1 ст. 167, статьях 302, 307, 4311, 4312, 432, 4341, 450, 4501 и др.). Нормы о
добросовестном поведении, обращенные ко всем участникам гражданских правоотношений, буквально
пронизывают ГК РФ. Этот принцип будет стимулировать участников гражданских правоотношений к
поведению, которое в обществе признается в качестве добросовестного, и, следовательно, в гражданском праве
появилась еще одна функция упомянутого принципа - воспитательная. (Богданов Е. В . Социализация
современного российского гражданского права как тенденция его развития // Современное право. 2018. № 1. С.
44 - 52).
2 Как отмечается в исследованиях европейских правоведов, «принцип добросовестности ограничивает
эгоистические стремления участников оборота к максимизации собственной выгоды, обеспечивая
выравнивание диспропорций (в частности - прим, наш А.К.) в договорных отношениях и позволяя также учесть
ограниченную рациональность их участников (Zimmermann R., Wittaker S. Good Faith in European Contract Law:
surveying legal landscape // Zimmermann R., Wittaker S. (eds). Good Faith in European Contract Law. Cambridge,
2000. P. 7 - 62. (цит. по: Фогельсон Ю.Б. Принцип добросовестности в российской судебной практике //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2017. № 9. С. 103 - 116)).
3 Пугинский Б.И. О принципе добросовестности в научных публикациях // Предпринимательское право. 2011.
№ 4. С. 5 - 8.
4 Агарков М.М. Ценность частного права. // Правоведение. 1992. № 2. С. 40 - 42.
108
добросовестности, - утверждается в Концепции, - запрещает любое
эгоистическое поведение, направленное исключительно на максимизацию
собственной выгоды без учета интересов контрагентов»2.
Осознание хозяйствующими субъектами преимуществ честного и
добросовестного поведения, большей прибыльности и выгодности порядочного
ведения дел и установления доверительных отношений со своими
контрагентами на условиях взаимовыгодности при неотвратимости
неблагоприятных последствий недобросовестного поведения, несомненно
придаст отечественному гражданскому обороту качественно новый облик.
Внедрение индивидуализирующего подхода к рассмотрению дел судами. С
введением принципа добросовестности суды получили в свой «правозащитный
арсенал» механизм, способствующий возможности более детального,
предметного и индивидуализирующего подхода к разрешению отдельных дел с
учетом всей совокупности существенных обстоятельств, которые таковыми
сочтет сам суд . 1 ак, суд получил в руки «мощное оружие» ? которое позволяет
при рассмотрении дела не просто формально выносить решение,
1 «В интересах чисто материального благосостояния народов, - утверждал И.И. Янчжул - необходимо
возможно широкое развитие нравственности и специально - честности во всеобъемлющем значении этого
слова. И тот народ, который честен, силен тем самым не только нравственно, но и экономически» (подробнее
см.: Янчжул И.И. Экономическое значение честности. // Типография T-ва И.Н. Кушнерев и Ко. Москва. 1912.
С. 25). Интересно заметить, что спустя более, чем сто лет доверие (основой которого является честность), по
мнению научно-практического экономического сообщества, по прежнему является, основным фактором и
инструментом экономического развития (подробнее см.: труды и выступления д.э.н. проф. А.А. Аузана, в
частности: дискуссия «Доверие как фактор и инструмент экономического развития» Гайдаровский форум 2020.
// [Электронный ресурс]: // URL: https://gaidarforam.ru/prograni/16-yanvarya/doverie-kak-faktor-i-instrument-
ekonomicheskogo-razvitiya/ // [Электронный ресурс]: // URL: https ://www.youtube.com/watch?v=QGUQ0P7KCk4).
2 Подпункт а) и. 1.3 § 1 раздела I Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса
Российской Федерации // Бюллетень нотариальной практики. 2009. № 3. С. 2.
3 В качестве примера индивидуализирующего подхода (отказа от формального подхода к рассмотрению дела)
можно привести Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 23.01.2018 № 08АП-
17028/2017 по делу № А81-7027/2016 (Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»), в рамках
которого судом рассмотрен обособленный спор о включении в реестр требований кредиторов должника
требований, вытекающих из внешне обоснованных требований, основанных на договоре поручительства. Суд
критически подошел к оценке доказательств, представленных в материалы дела и поставил под сомнение (на
основании и. 1 Постановления № 25) обоснованность требований поручителя, заявленных в реестр требований
кредитора в связи с тем, что им не раскрыты добросовестные, характерные для нормального хозяйственного
оборота, причины, по которым должник после заявления рядом лиц о возбуждении в отношении него дела о
несостоятельности, выдает поручительство за исполнение обязательств лица, имущественное положение
которого не позволяет погасить даже судебные издержки по собственному делу о несостоятельности.
4 Егоров А.В. Указ.соч. С. 5.
109
руководствуясь нормой закона, но и дает возможность фокусировать нормы
закона на отдельные правоотношения субъектов. При этом, опасения
некоторых исследователей, состоящие в том, что мощное оружие (принцип
добросовестности - прим. А.К.) в неумелых руках окажется весьма опасным и
судебное усмотрение перерастет в судейский произвол1, могут и должны быть
нивелированы при помощи формирования единообразной судебной практики
высшими эшелонами судебной власти 1 2 , публикации результатов
систематизации судебной практики, повышения квалификации и
компетентности всего судейского корпуса3.
Восполнение пробелов в законодательстве и возможность
трансформации правового регулирования. Общеизвестно, что нормативный
материал подвержен постоянному устареванию и эрозии под воздействием
стремительно развивающегося оборота. Прогрессивное регулирование
определенных отношений, устанавливаемых правопорядком, зачастую успевает
утратить актуальность задолго до того, как соответствующие нормы будут
внесены в на рассмотрение в законодательный орган. Нельзя забывать и о том,
1 Подробнее см.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., Статут, 2013. С. 91 - 107.
2 Верховный Суд РФ ведет полномасштабную работу в отношении систематизации судебной практики по
вопросам проявлений недобросовестности в действиях участников правоотношений. В частности, можно
отметить абз. 5 и. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах,
связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве)
граждан» (Российская газета. № 235. 2015), констатирующий, что в случае непредставления должником-
гражданином отзыва на заявление кредиторов, а также непредставление сведений и документов, а равно -
предоставление неполных или недостоверных сведений может свидетельствовать о недобросовестности
гражданина и неприменения к нему правил об освобождении от долгов.
Кроме систематизации практики высшими судами разрабатываются новые, характерные исключительно для
рассмотрения обособленных споров в делах о несостоятельности, правовые средства, направленные на
предотвращение проявлений недобросовестности субъектов хозяйственного оборота. Одним из таких средств,
активно применяемым на практике при рассмотрении обособленных споров, безусловно, следует признать
«повышенный стандарт доказывания» (см. наир.: при рассмотрении обособленных споров о признании
недействительными сделок должника: Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от
04.06.2018 № 305-ЭС18-413, при рассмотрении обособленных споров о включении требования кредитора в
реестр: Определение ВС РФ от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413, от 23.04.2018 № 305-ЭС17-6779. (Приведенные
документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс»). Подробнее «повышенный стандарт
доказывания» в качестве правоприменительного средства реализации принципа добросовестности будет
рассмотрен в § 3 настоящей главы исследования.
3 На необходимость судебного усмотрения при оценке поведения лиц на предмет добросовестности обращают
внимание некоторые современные исследователи (см. в частности: Коновалов А.В. Принципы гражданского
права: методологические и практические аспекты исследования. Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2019. С. 24).
110
что ситуации, возникающие в процессе осуществления хозяйственной
деятельности, крайне разнообразны, и не все они могут быть урегулированы
путем нормативной фиксации соответствующих правил. Именно поэтому, как
нам представляется, первичными для правопорядка являются цели правового
регулирования и принципы, служащие достижению этих целей. Закон должен
предоставлять ориентиры для субъектов оборота, следование которым приведет
их к искомому правопорядком результату. Введение принципа
добросовестности обеспечивает оборот инструментом, способным устранять
выявляющиеся пробелы законодательства при помощи толкования норм и
оценки поведения субъектов в соответствии с целями правового регулирования.
По нашему мнению, расширение судейского усмотрения в целом ряде случаев
позволит отойти от практики непрерывного изменения и адаптации
законодательства под реалии динамичного оборота и, в первую очередь, это
касается законодательства о несостоятельности. Полноценная реализация
принципа добросовестности даст в руки судейского корпуса такой рычаг
воздействия на предпринимательский оборот, который позволит менять
практику применения Закона о несостоятельности и не прибегать к
непрерывному изменению норм самого Закона - «несущего каркаса» всего
механизма правового регулирования отношений несостоятельности.
В результате проведенного исследования реализации принципа
добросовестности в регулировании общественных отношений с учетом
исследований, проведенных в предыдущих разделах, можно сделать следующие
выводы. Принцип добросовестности, возлагающий на субъектов
хозяйственных отношений обязанность добросовестного поведения в
отношениях, после его имплементации в качестве основополагающего
принципа гражданского оборота, начал играть существенную роль в правовом
регулировании общественных отношений. Принцип добросовестности
реализуется в поведении субъектов как в объективном смысле (возложение на
субъекта оборота обязанности всеобъемлющего деятельного стремления к
справедливости во взаимоотношениях с иными субъектами), так и в
Ill
субъективном смысле (обладание субъектом определенной информацией,
имеющей существенное значение в данных обстоятельствах, и наличие
объективных предпосылок к ее получению), принцип добросовестности стал
прочным фундаментом не только для всех хозяйственных отношений, но и для
всех обособленных элементов их правового регулирования, в частности,
отношений несостоятельности. В связи с наличием существенных
особенностей отношений несостоятельности, общие разъяснения категории
«добросовестность» применимы к отношениям субъектов
несостоятельности лишь в качестве отправной точки для оценки поведения
субъектов на предмет их добросовестности, однако более детально критерии
добросовестного поведения а также формы недобросовестного поведения,
применимых к правоотношениям в частно-публичной сфере - сфере
отношений несостоятельности, могут быть даны высшей судебной
инстанцией впоследствии.
112
§2. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
регулировании отношений несостоятельности (банкротства)
В контексте исследования категории и общих функций принципа
добросовестности представляется необходимым рассмотреть особенности
реализации принципа добросовестности в отношениях несостоятельности1,
выявить потенциал указанного принципа для правоприменительной практики и
создания общего благоприятного «климата» в рамках исследуемых
общественных отношений, установить и охарактеризовать наиболее
существенные для отношений несостоятельности проявления «категории
добросовестность», основные модели добросовестного поведения субъектов, а
также указать на те девиации и проявления недобросовестности, которые
имеют место в поведении субъектов в рамках действующего механизма
правового регулирования отношений несостоятельности и возможности
принципа добросовестности противодействовать этим девиациям.
С точки зрения анализа теоретических аспектов влияния нормы,
устанавливающей обязанность добросовестного поведения субъектов на
отношения несостоятельности, мы уже обращали внимание на то, что будучи
общим принципом осуществления, принцип добросовестности не только
реализуется в качестве общего начала правового регулирования и
самостоятельной обязанности для субъектов отношений осуществлять права и
1 Мы уже касались отдельных особенностей реализации принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности в рамках тематических разделов нашего исследования в силу содержательной
необходимости, в частности, устанавливая место исследуемого принципа в системе принципов правового
регулирования исследуемых общественных отношений, рассмотренной в § 3 главы I. В настоящем разделе мы
продолжим исследование в указанном направлении.
Вместе с тем, хотелось бы обратить внимание на то, что мы не претендуем на рассмотрение всех без
исключения особенностей реализации принципа добросовестности в механизме правового регулирования
отношений несостоятельности ввиду того, что, по нашему мнению, принцип добросовестности, будучи
принципом осуществления, реализуется фактически во всех элементах правоотношения несостоятельности -
«двигателями» самого исследуемого процесса - его субъектами, а, в свою очередь, рассмотрение всех
отношений, складывающихся между субъектами, может стать лишь предметом значительно более обширного
исследования иного рода. По указанной причине нами будут рассмотрены лишь отдельные системные
особенности реализации исследуемого принципа в рассматриваемых в настоящей работе отношениях.
из
исполнять обязанности 1 , учитывая сущность общественных отношений,
возникающих ввиду неспособности хозяйствующего субъекта исполнить свои
обязательства в полном объеме, но и оказывает определяющее воздействие на
институциональные 1 2 и субинституциональные 3 принципы регулирования
исследуемых отношений, и их взаимосвязь с отдельными средствами
механизма правового регулирования отношений несостоятельности4. Само
1 Принцип добросовестности имеет прямое действие на регулирование отношений и разрешение конфликтов в
сфере несостоятельности, распространяя единые общие нормы Гражданского кодекса РФ (ч. 3, 4 ст. 1, ст. 10 ГК
РФ) на субъектов отношений несостоятельности и иных лиц (участвующих в деле и в процессе по делу о
несостоятельности) в тех случаях, когда специальные нормы законодательства о несостоятельности не
предусматривают специального регулирования (например, в сфере осуществления полномочий арбитражного
управляющего - и. 4. ст. 20, п. 4 ст. 203, п. 2 ст. 205 Закона; в случае исключения субсидиарной ответственности
контролирующего должника лица - абз. 2 и. 10 ст. 6111 Закона и иных). Данное обстоятельство подтверждается
упоминанием общих норм ГК РФ в судебной практике, в частности, в Определении ВС РФ от 05.09.2019 N 305-
ЭС14-7512(24) по делу N А40-84122/2010 указано на недобросовестную ссылку заявителя на отсутствие у него
информации о признании застройщика несостоятельным при разрешении вопроса о восстановлении срока на
включение в реестр требований кредиторов должника.
2 Как уже указывалось, под значительным воздействием принципа добросовестности находится принцип
очередности удовлетворения требований кредиторов, например, требования кредиторов по сделкам,
признанным недействительными в соответствии с положениями и. 2 ст. 612 и и. 3 ст. 613 Закона, согласно норме
и. 2 ст. 61б * * * * * Закона удовлетворяются после завершения расчетов с кредиторами всех трех очередей;
добросовестность поведения гражданина прямо влияет на реализацию принципа освобождения должника-
гражданина от долгов (п. 4 ст. 2 1 328 Закона). Принцип добросовестности положительно влияет на реализацию
принципа целесообразности управления конкурсной массой - в случае его нарушения недобросовестный
управляющий, израсходовавший конкурсную массу, может быть привлечен к ответственности на основании ст.
204 Закона, а кроме того, он обязан возместить убытки по и. 4 ст. 204 Закона. Вместе с тем, представляется, что
отдельные аспекты реализации принципа добросовестности могут отрицательно сказываться на ряде
принципов, в частности, на принципах независимости и беспристрастности арбитражного управляющего ввиду
того, что право саморегулируемой организации устанавливать дополнительные требования к добросовестности
арбитражного управляющего (и. 4 ст. 20 Закона) и исключать из числа своих членов управляющий,
нарушивших эти дополнительные требования (и. 2 ст. 205 Закона), может негативно сказаться арбитражных
управляющих в целом.
3 Субинституциональный принцип регулирования отношений с участием арбитражного управляющего (и. 4 ст.
203 Закона - обязанность управляющего действовать добросовестно в интересах должника кредиторов и
общества).
4 Совершение недобросовестным руководителем сделок и действий, направленных на причинение
имущественного вреда кредиторам (и. 2 ст. 612 Закона), равно, как и недобросовестное исполнение
руководителем должника обязанностей по передаче управляющему документов (ст ст.. 64, 126 Закона),
является основанием для предположения о вине (презумпции вины) руководителя должника в наступлении
несостоятельности последнего (ст. и. 2 ст. 61.11 Закона) и привлечения недобросовестного руководителя
должника к субсидиарной ответственности по гл. III2 Закона. Установление судом знания контрагента о
неплатежеспособности должника по сделкам, совершенным в ущерб интересам кредиторов, является
основанием для презумпции знания о целях совершения таких сделок (абз. 1 п. 2 ст. 61.2, п. 5, 7 Постановления
Пленума ВАС № 35, и. 3 ст. 613 Закона), по сделкам с преимущественным удовлетворением требований
отдельного кредитора - увеличивает срок, в который могли быть совершены указанные сделки (и. 3 ст. 613
Закона, и. 12 Постановления Пленума ВАС № 63).
114
слово «добросовестность» встречается в нормах Закона о несостоятельности1
четырнадцать раз. Восемь из этих упоминаний - в главах I - III1 2, при этом в
семи2 случаях эта категория относится к определению общих аспектов
правового статуса и порядка утверждения арбитражного управляющего, а
также саморегулируемой организации арбитражных управляющих, и в одном3 -
оно обуславливает основания освобождения от ответственности лиц,
контролирующих должника. Остальные шесть случаев также относятся к
особенностям правового статуса руководителей должника4 и арбитражного
управляющего 5 в разделах, посвященных правовому регулированию
несостоятельности отдельных категорий должников6. При этом в указанных
нормах Закона о несостоятельности отсутствуют дефиниции и критерии
добросовестности, которые могут быть применимы к каждому виду субъектов.
Ввиду изложенного, представляется необходимым более предметный анализ
функций принципа добросовестности применительно к отношениям
несостоятельности, что позволит нам провести анализ форм реализации
исследуемого принципа в отношениях несостоятельности.
Выступая в качестве общего (ключевого) начала правового регулирования
общественных отношений (I)7 *, добросовестность реализуется в отношениях
несостоятельности как общее требование, адресованное субъектам, как
стандарт честного и порядочного поведения, ожидаемого от обычного (любого)
участника хозяйственного оборота в сходных обстоятельствах, выдвигаемых
правопорядком, как идейная правовая основа и всего гражданского оборота в
целом, и института несостоятельности в частности. В этом качестве категория
1В редакции от 27.12.2019 N 507-Ф3 // С3 РФ. 2019. N 52 (часть I). ст. 7825.
2 Пункт 4 ст. 20, и. 4 ст. 203, и. 2 ст. 205, абз. 20 и. 2 ст. 22, абз. 5 и. 1 ст. 221, абз. 4 и. 15 ст. 251, абз. 2 и. 5 ст. 45
Закона о несостоятельности.
3 Абзац 2 и. 10 ст. 6111 Закона о несостоятельности.
4 Абзац 2 и. 2 ст. 189б Закона о несостоятельности.
5 Пункт 2 ст. 18948, и. 3. ст. 18951, и. 2 ст. 18978 Закона о несостоятельности.
6 Стоит отметить, что в практике высших судов по делам о несостоятельности (по информации СПС
«КонсультантПлюс» по состоянию на 20.01.2020) слово добросовестность встречается 475 раз (из них в
нормативных разъяснениях и обобщениях судебной практики - 10 раз).
7 Согласно позиции И.Б. Новицкого, «добрая совесть как объективное (внешнее) мерило» (Новицкий И.Б.
Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. № 1).
115
«добросовестность» фиксирует единые установки для отношений субъектов
несостоятельности, формирует идеальную модель реализации субъективных
прав и обязанностей, устанавливает надлежаще функционирующий механизм
регулирования общественных отношений, способствует достижению целей,
стоящих перед институтом несостоятельности. После введения ч. 3 в ст. 1 ГК
РФ 1 добросовестность стала распространяться в качестве всеобщей
обязанности на субъектов отношений несостоятельности. Участники
исследуемых правоотношений, защищающие свои права и законные интересы,
получили право ссылаться на обязанность действовать добросовестно и на
наличие недобросовестности в поведении других субъектов. В то же время
суды получили возможность самостоятельно оценивать степень
добросовестности поведения лиц1 2, а Верховный Суд РФ получил еще одно
существенное основание для разъяснения нижестоящим судам правил
надлежащего применения норм Закона о несостоятельности в соответствии с
нормальной хозяйственной практикой.
Добросовестность, положенная в фундамент института несостоятельности,
служит основой для использования всех нормативных средств,
обеспечивающих надлежащее осуществление прав участников и исполнение
субъектами обязанностей в ходе производства по делу о несостоятельности
должника.
Принцип добросовестности включает в себя, в том числе,
1В редакции Федерального закона от 30.12.2012 N ЗО2-ФЗ // С3 РФ. 2012. N 53 (ч. 1). ст. 7627.
2 В соответствии с разъяснениями абз. 4 и. 1 Постановления Пленума ВС РФ № 25 Верховный Суд РФ, отменяя
акты судов нижестоящих инстанций в рамках дел о несостоятельности, зачастую напоминает им о
необходимости самостоятельной проверки добросовестности субъектов. Так, в Определении от 28.04.2018 №
305-ЭС17-13146(2) по делу № А40-41410/16 Верховный Суд РФ при проверке наличия оснований для
освобождения гражданина от долгов по итогам процедуры несостоятельности, отменяя судебные акты и
направляя дело на новое рассмотрение, отметил, что судами нижестоящих инстанций не проверены
обстоятельства утаивания от суда и финансового управляющего должником сведений о своих кредиторах, а
также о доходах, которые имел должник до возбуждения дела о его несостоятельности, а также - уклонение от
раскрытия должником своего имущественного положения цели получения кредита (займа), его расходовании и
иных сведений, необходимых для финансового анализа, проверки и выявления подлежащего включению в
конкурсную массу имущества.
116
информационный1 (осведомительный, превентивный, профилактический1 2) и
фактический (правоустанавливающий) элементы, состоящие в том, что все
субъекты несостоятельности осведомлены об обязанности действовать
добросовестно при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей,
воспринимать добросовестность своих действий «как обязательное условие
наступления юридически значимых правовых последствий»3, руководствуясь
не только собственными интересами и стремлением к извлечению выгод, но
учитывая интересы иных лиц, участвующих в деле о несостоятельности
должника.
Мы полагаем, что значение общего принципа добросовестности
заключается в его влиянии на все без исключения отношения субъектов
несостоятельности, что дает возможность правоприменительной практике
производить «точечную» и «утонченную настройку» отдельных норм Закона о
несостоятельности. Норма, устанавливающая соответствующий элемент
(правовое средство, механизм), абстрактна, рассчитана на многократное
применение к неограниченному числу типичных ситуаций и не может
учитывать специфики каждого случая, в то время, как каждый случай уникален
и каждый случай нельзя урегулировать отдельным законоположением. Норма
должна иметь возможность быть «приспособленной» к каждой отдельной
ситуации с учетом всех дополнительных обстоятельств. Осведомленность всех
субъектов об обязанности действовать добросовестно оказывает значительное
1 Т.И. Илларионова указывает на то, что принципы гражданского права «несут в себе информацию об общих
чертах регулируемых общественных отношений, о положении в них участников, об их имущественной и
социальной независимости и взаимозаинтересованности, их способности самостоятельно принимать решения,
т.е. о свойствах, обуславливающих существование гражданского права как особой отрасли» (подробнее см.:
Илларионова Т.И. Система гражданско-правовых охранительных мер. Томск, 1982. С. 11).
2 Е.Б. Овдиенко отмечает, что «понятие «добросовестность» может использоваться как в узком значении,
подчеркивающем необходимость надлежащего исполнения всех условий договорного обязательства, так и в
широком - для обозначения социально приемлемого поведения, соответствующего этическим нормам. В
последнем случае профилактическая [выделено мной -АК] функция добросовестности проявляется в том, что
участники гражданских правоотношений обязаны воздерживаться от злоупотребления гражданскими правами в
целях исключения возможности причинения вреда заинтересованным субъектам» (подробнее см.: Овдиенко
Е.Б. Современное понимание добросовестности в гражданском праве // Российская юстиция. 2017. № 8. С. 2 -
3).
3 Коновалов А.В. Основные начала гражданского законодательства России // Закон. 2016. № 11. С. 116 - 124.
117
превентивное (профилактическое) воздействие на субъектов отношений
несостоятельности, под угрозой применения к недобросовестным участникам
отношений правовых средств и способов реализации добросовестности.
Представляется, что такую функцию принцип добросовестности1 может и
должен играть и во всех иных сферах правового регулирования общественных
отношений1 2, однако для отношений в сфере несостоятельности - одной из
наиболее конфликтоемких сфер правового регулирования, эта функция
является наиболее значимой.
Принцип добросовестности как принцип осуществления прав и исполнения
обязанностей (2) генетически тесно связан с основным началом (принципом)
добросовестности в качестве общего руководящего положения, определяющего
требования к субъектам в процессе осуществления ими прав и исполнения
обязанностей в отношениях несостоятельности и проявляет себя в своем
объективном и субъективном смыслах, как качественная характеристика
действий субъектов.
Выше отмечено, что большинство исследователей исходит из того, что
содержание добросовестности в субъективном смысле заключается в
извинительном незнании (субъект не знал и не должен был знать) о тех или
иных обстоятельствах, имеющих ключевое значение при осуществлении
субъектом соответствующих действий (реализации прав и исполнении
обязанностей). Добросовестность в объективном смысле, представляющая
1В современной исследовательской литературе, основываясь на зарубежном опыте (прежде всего - немецком
правопорядке), указываются следующие функции принципа добросовестности: 1) конкретизирующая функция
(вопросы о формах и способах, в первую очередь, исполнения обязанностей добросовестного должника); 2)
дополняющая функция (обеспечение достижения цели регулирования правоотношения - расширение
содержания обязательства при помощи обоснования наличия дополнительных обязанностей сторон в рамках
регулируемых отношений); 3) ограничительная функция (ограничение злоупотребления правом и
недопустимого осуществления прав); 4) корректирующая функция (восполнение дисбаланса интересов и
обеспечение пропорциональности интересов сторон регулируемого отношения) (подробнее см.: Нам К.В.
Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М., Статут. 2019. С. 162 - 188). В
целом мы разделяем указанный подход относительно функций принципа добросовестности, придавая
функциям исследуемого принципа при регулировании отношений несостоятельности менее утилитарный и
более всеобъемлюще значимый оттенок.
2 «Принцип добросовестности, - пишет А.В. Коновалов в подтверждение данного тезиса - обладает
универсальным значением для всех без исключения отношений, регулируемых гражданским
законодательством» (Коновалов А.В. Указ. соч.).
118
собой определенный стандарт честного и порядочного поведения, ожидаемого
от среднего участника хозяйственного оборота, требование к надлежащему
поведению субъекта, согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, выражается
в «поведении, ожидаемом от любого участника гражданского оборота,
учитывающего права и законные интересы другой стороны и содействующего
ей» 1 . Следовательно, принцип добросовестности в отношениях
несостоятельности (с точки зрения объективной стороны) является нормативно
установленным требованием к участникам оборота реализовывать свои права,
исполнять обязанности и осуществлять интересы, исключая нарушения
установленных законом прав иных участников отношений и учитывая
последствия своего поведения. Субъекту вменяется осуществлять свои права и
исполнять обязанности при учете тех негативных последствий, которые могут
сказаться на реализации прав и законных интересов иных субъектов, не
допуская таких действий либо сводя такие последствия к минимуму1 2 .
Добросовестность в субъективном смысле в отношениях несостоятельности,
как наглядно показано нами выше, ситуативно имеет значение для оценки
действий лиц в отдельных отношениях 3 , однако не имеет системной
1 Абзац 3 п. 1 Постановления Пленума ВС РФ № 25. Так, например, последовательное заключение между
должником и третьим лицом (аффилированным с должником) нескольких договоров ответственного хранения
имущества должника с правом безвозмездного его пользования, для целей осложнения возврата имущества в
конкурсную массу должника (создания «реституционного иммунитета» в отношении спорного имущества),
признается Верховным Судом поведением, «отклоняющимся от стандартов добросовестного и разумного
осуществления гражданских прав» со ссылкой на ч. 3 ст. 1, ч. 2 и 5 ст. 10 ГК РФ. (Определение Верховного
Суда РФ от 24.04.2017 по делу № 305-ЭС15-14383, А41-54738/2014).
2 В судебной практике реализация данного положения чаще всего встречается при рассмотрении обособленных
споров, связанных тем или иным образом с руководителями должника. В частности, при рассмотрении
обоснованности заявленных к должнику требований мажоритарного участника должника, ВС РФ (со ссылкой
на ч. 3 ст. 1 ГК РФ) разъясняет, что когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из
кризиса, не раскрытый публично [выделено мной - А.К.], не удалось реализовать, на таких участников
(акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого
хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении
упомянутого плана. Именно эти участники ответственны за деятельность самого общества в кризисной
ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования, в
частности перед сообществом кредиторов хозяйствующего субъекта (Определение Судебной коллегии по
экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12.02.2018 № 305-ЭС15-5734(4,5) по делу № А40-140479/2014 //
Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
3В частности, и. 2 ст. 612 Закона предусмотрено, что сделка должника, совершенная в течение трех лет до
возбуждения дела о несостоятельности, может быть признана недействительной только в случае, если
контрагент должника по сделке знал о цели совершения сделки - причинение вреда имущественным правам
119
имплементации в действующий Закон о несостоятельности.
Принцип добросовестности в правовом регулировании отношений также
выражается в установлении границ реализации законных возможностей для
субъекта отношений несостоятельности - одного из пределов осуществления
прав 1 (принцип недопустимости злоупотребления правом * 1 2 ) 3 (3).
Злоупотребление как форма недобросовестного поведения есть умышленная
форма недобросовестности - лицо знало (должно было знать) о том, что
употребляет предоставленное ему право (реализует возложенную на него
обязанность), причиняя тем самым вред другим лицам, обходит закон с целью,
противной правопорядку или совершает иные заведомо недобросовестные
действия.
В рамках института несостоятельности категория «злоупотребление
правом» и формы злоупотреблений обладают определенной спецификой.
кредиторов; абз. 2 п. 3 ст. 613 Закона (случаи совершения сделки с предпочтением в течение 6 месяцев до
возбуждения дела о несостоятельности должника) указывает на наличие презумпции знания контрагента
должника о несостоятельности должника в момент совершения сделки (презумпции недобросовестности
контрагента по сделке); в и. 3 ст. 6112 указан принцип определения размера ответственности за неподачу
заявления о несостоятельности должника - в зависимости от знания кредитора о возникновении обязанности
подачи руководителем должника заявления о несостоятельности должника; как критерий для прекращения
судом дела о несостоятельности в случае наличия признаков фиктивного банкротства (и. 6 ст. 63 Закона); абз. 2
и. 2 ст. 104; в вопросах заключения мирового соглашения (ст. ст. 158, 166 Закона), а также в некоторых иных
случаях.
Стоит отметить, что в практике высших судов по делам о несостоятельности формула «не знал или не
должен был знать» («знал или должен был знать») встречается 289 раз (из них в разъяснениях и обобщениях
судебной практики - 13 раз) (по информации СПС «КонсультантПлюс» по состоянию на 16.02.2020).
1 Е.В. Вавилин говорит о том, что «традиционно пределами осуществления прав являются надлежащие срок,
способы и средства осуществления прав, однако, по его мнению, реализация права должна ограничиваться и
иными нематериальными пределами, к которым относятся разумное, добросовестное осуществление,
недопустимость причинения вреда иным лицам» (подробнее см.: Вавилин Е.В. Указ соч. С. 320).
2 Некоторые ученые отождествляют принцип добросовестности и разумности с принципом недопустимости
злоупотребления правом (подробнее см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части
первой: в 3 т. (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. М., Юрайт-
Издат, 2008. Т. ЕС. 28. и иные).
3 Представляется целесообразным согласиться с позицией Т.Е. Абовой в том, что применительно к
злоупотреблению правом как одной из форм недобросовестного поведения «акцент сделан на субъективном
факторе - намерении употребить право во зло другому». Указывается, что «наличие или отсутствие такого
намерения в каждом конкретном случае устанавливает суд <...> ГК связывает пределы осуществления
гражданских прав с ценностными критериями, носящими нравственно-правовой характер: не использовать
право во зло другому, действовать разумно и добросовестно, не допускать злоупотребления своими правами в
иных формах» (подробнее см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой: в
3 т. (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. М., Юрайт-Издат, 2008. Т.
1. С. 28-29).
120
Положения, пресекающие злоупотребления участников дела о
несостоятельности, подлежат закреплению в нормах Закона о
несостоятельности с учетом особенностей рассматриваемых отношений, т.к.
общие нормы могут оказаться неприменимыми к отдельным отношениям
несостоятельности 1 . Представляется необходимым проследить генезис и
выявить причины злоупотребления правом субъектами отношений
несостоятельности.
Следует остановиться на том, что в рамках исследуемых нами
правоотношений различные формы злоупотреблений появились значительно
раньше, чем само правовое их регулирование в том виде, в котором оно имеет
место в современных правопорядках1 2. Причина такого положения дел, по
нашему мнению, кроется в упомянутом ранее конфликте интересов субъектов,
который является особенностью и специфической чертой отношений
несостоятельности.
Необходимо учесть, что если в предпринимательских правоотношениях
интерес субъектов хоть и направлен на извлечение прибыли и пользы для себя
и своего хозяйства (бизнеса, производства, компании, хозяйственного
общества, и т.п.), он, тем не менее, не находится в непримиримом
1 Например, общая норма об обязанности действовать добросовестно не во всех случаях применима при оценке
действий арбитражного управляющего, т.к. она не учитывает специфики и условий деятельности
управляющего.
2 Уже после возрождения института несостоятельности в современной России вопросы недобросовестного
поведения и злоупотреблений неоднократно становились предметом энергичных разбирательств и
нормативных разъяснений высших судебных инстанций, не говоря уже о разбирательствах в нижестоящих
судах. Пожалуй, одной из самых ранних и ярких высказанных позиций ВАС РФ относительно злоупотреблений
в ходе процедур несостоятельности является письмо ВАС РФ от 20.01.1999 № С1-7/УП-61 «О применении
законодательства о несостоятельности (банкротстве)». В рамках указанного письма Высший Арбитражный Суд
дал судам нижестоящих инстанций рекомендации о порядке применения законодательства о несостоятельности
и тех аспектов, на которые суды должны обращать внимание, в частности: на предлагаемые кредиторами
кандидатуры арбитражных управляющих, имея в виду не только соответствие их требованиям,
предусмотренным законом, но и опыт предыдущей работы, наличие или отсутствие личной заинтересованности
в процедуре банкротства должника и т.д.; судам необходимо учитывать, что процедура банкротства может
использоваться в целях передела собственности, устранения конкурента, в связи с чем судам необходимо
тщательно исследовать конкретные обстоятельства по делу с учетом требований статьи 10 Гражданского
кодекса Российской Федерации; и иные существенные рекомендации (Письмо ВАС РФ от 20.01.1999 № С1-
7/УП-61 «О применении законодательства о несостоятельности (банкротстве)» // Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»).
121
противоречии с интересами контрагентов - их интересы могут быть
согласованы путем взаимных уступок и включения в обязательства
дополнительных условий. В конечном итоге субъекты свободны в реализации
прав путем вступления в правоотношения с контрагентами (или, наоборот,
отказа от вступления в правоотношения с конкретными контрагентами и в
выборе других контрагентов). В отношениях несостоятельности (да и в целом -
в долговых отношениях1) субъекты уже находятся в «состоянии связанности» и
не обладают «возможностью выбора» без существенных имущественных
потерь. При недостаточности имущества должника для удовлетворения
требований всех кредиторов интерес каждого субъекта отношений
несостоятельности, как указывалось, состоит в том, чтобы выйти из
сложившейся ситуации с наименьшими потерями. Интерес каждого из
кредиторов состоит в получении максимального удовлетворения своих
требований, а интерес должника (и, в первую очередь, у лиц, его
контролирующих) - в сохранении имущества должника либо своего
собственного имущества (при привлечении к ответственности) от притязаний
кредиторов. Данные обстоятельства побуждают участников производства по
делу о несостоятельности к различным злоупотреблениям с целью
удовлетворения своего индивидуалистичного интереса1 2. И даже в случае
отсутствия фактов неправомерных действий со стороны должника, сокрытия
1 Категории «долговые отношения», «долговое требование» и «долговое право» известны со времен
дореволюционной литературы и фигурировали еще в трудах дореволюционных исследователей, (наир. см.
Малышев К.И. Указ соч. С. 81, 112, 123; Римское частное право: Учебник / под ред. И.Б. Новицкого, И.С.
Перетерского. М., Юристъ, 2004. 544 с. и иных).
2 При возникновении конфликтной ситуации стороны конфликта исходят из того, что для его разрешения с
положительным исходом для себя необходимо принимать все возможные меры по принципу - «на войне все
средства хороши». Именно по-этому, категория злоупотребления правом в рамках правового регулирования
несостоятельности и недобросовестной формы его реализации - банкротства, по мнению многих практикующих
юристов, превращается в «"употребление" норм правового регулирования в своих интересах».
Отметим, что в доктрине имеют также место мнения, что злоупотребление как форма реализации прав и
обязанностей в рамках отношений несостоятельности (банкротства) является формой «правомерного, но
нежелательного недобросовестного поведения, в рамках которой участники процедуры банкротства, искажая
назначение норм Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», используют их для
удовлетворения собственных потребностей без учета прав и интересов иных лиц» [выделено мной - А.К.].
(подробнее см.: Османова Д.О. Злоупотребления при несостоятельности (банкротстве). Дисс. ... канд. юрид.
наук. М., 2018. С. 7 - 9). По итогам анализа доктринальных позиций и изложения авторской точки зрения по
данному вопросу, положение, приведенное автором, представляется нам весьма дискуссионным.
122
имущества и готовности полного и всестороннего взаимодействия с
кредиторами, судом и арбитражным управляющим конфликт между
кредиторами должника остается неразрешенным (нельзя из недостаточного
имущества должника удовлетворить всех кредиторов в полном объеме). Этот
конфликт можно лишь сводить к минимуму, сдерживая волюнтаристские
(оппортунистские1) действия и намерения отдельных кредиторов, в целях
поддержания баланса интересов как кредиторов должника между собой, так и
всех иных участников дела о несостоятельности. Ввиду изложенного сложно
ожидать «добровольного самоограничения» (добровольного ограничения своих
интересов) и ничем не обусловленного добросовестного поведения от
субъектов, интерес и все действия которых в отношениях несостоятельности
направлены на то, чтобы добиться максимально полного удовлетворения своих
требований (либо сохранения имущества в максимально полном объеме - для
должника).
Несложно предположить, что каждый из участников конфликта
предпримет все, что от него зависит, прибегнет ко всем доступным ему
методам достижения своих целей. Одной угрозы отказа в защите права,
установленной нормой статьи 10 ГК РФ и развитой судебной практики, в
условиях конфликта интересов оказывается явно недостаточно. В таких
условиях о «добровольной» и «самоотверженной» добросовестности субъектов
можно рассуждать с большим затруднением. Представляется, что субъекты
должны видеть выгоду в добросовестном осуществлении своих прав и во всех
своих действиях в рамках дела о несостоятельности - субъекты должны быть
1 Применительно к договорным отношениям ситуацию, при которой сторона добивается реализации
собственных интересов за счет ущемления интересов контрагента, применяя различные недобросовестные
способы, средства и механизмы (недобросовестное получение преимуществ за счет другой стороны), в
зарубежной доктринальной литературе получили название «договорного оппортунизма», (подробнее см.:
Posner Е.А. A Theory of Contract Law under Conditions of Radical Judicial Error // Chicago Working Paper in Law
and Economics. 1999. n 80 (2d series). P. 3; O'Kelley Ch.T. Filling Gaps in the Close Corporation Contract: A
Transaction Cost Analysis // northwestern University Law Review. 1992. № 218. P. 222; Kostritsky J. Plain meaning vs
Broad interpretation. How the Risk of opportunism Defeats a Unitary Default Rule for Interpretation // Kentucky Law
Journal. Case Legal Studies Research Paper. 2007. № 07 - 15. P. 7). Для института несостоятельности подобное
явление может быть поименовано «конкурсный оппортунизм» по аналогии с категориями «конкурсный
специалитет» и проч.
123
заинтересованы (либо позитивно 1 , либо негативно 1 2), мотивированы к
добросовестному поведению, нормами права должны быть предусмотрены
позитивные и негативные стимулы3 добросовестного поведения субъектов.
Осведомленные о необходимости добросовестного осуществления прав и
исполнения своих обязанностей, а также о широком применении судами
санкций за недобросовестные действия субъекты отношений
несостоятельности будут вынуждены действовать добросовестно во избежание
наступления негативных последствий за свое недобросовестное поведение. В то
же время позитивные стимулы (создание благоприятных последствий для
субъекта за добросовестное поведение) сподвигнут субъектов отношений
несостоятельности к добросовестной реализации своих прав и исполнению
обязанностей.
Одной из основных сложностей в реализации принципа добросовестности
как предела осуществления прав в отношениях несостоятельности является
латентность недобросовестных действий субъектов (в том числе и различных
форм злоупотребления правом). Затруднительно отграничить их от
добросовестных форм реализации субъектами своих прав и исполнения
обязанностей. Кроме того, восстановление прав лица, потерпевшего от
недобросовестных действий, осложняется и действием презумпции
добросовестности (4.1) субъектов оборота 4 , в частности, субъектов
исследуемых отношений.
«Презумпция, - по мнению практикоориентированных исследователей, -
это закрепленное в законе предположение о существовании какого-либо факта,
которое считается верным до тех пор, пока ложность такого предположения не
1 Позитивный интерес в контексте нашего исследования употребляется в значении ожиданий субъектов
получения выгод либо поощрений за добросовестное поведение (и последующей реализации таких ожиданий).
2 Негативный интерес в данном контексте употребляется для отражения опасений субъектов относительно
наступления неблагоприятных для него последствий за недобросовестные действия.
3 Вопросы стимулирования субъектов отношений несостоятельности будут рассмотрены в § 3 настоящей главы
нашего исследования.
4 Часть 5 ст. 10 ГК РФ.
124
будет доказана»1. Среди положений Гражданского кодекса РФ о пределах
осуществления гражданских прав зафиксировано (ч. 5 ст. 10 ГК РФ), что
добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их
действий предполагаются, из чего следует, что истец (заявитель) должен
доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и
(или) неразумности действий (бездействия), повлекших неблагоприятные
последствия1 2. Фиксация в законе презумпции добросовестности предполагает
распределение бремени доказывания недобросовестности действий субъекта
отношений несостоятельности на лицо, заявляющее о его недобросовестности.
Данное обстоятельство может осложнить положение потерпевших от
недобросовестных действий тем, что именно на заявителя возложена
обязанность доказывания недобросовестности иных участников дела о
несостоятельности. Это представляет собой существенное препятствие при
защите нарушенных прав от проявлений недобросовестности3 в отношениях
несостоятельности, а также для профилактики недобросовестности.
Однако, в силу специфики отношений несостоятельности, имеющих место
форм недобросовестного поведения и злоупотреблений субъектами своими
1 Рыков И. Субсидиарная ответственность в Российской Федерации. М., Статут, 2019. С. 102; мнение о том, что
презумпция - есть установленное в законе положение об истинности факта до момента его опровержения
является в науке устоявшимся и встречается у многих исследователей (см. наир.: Гражданское право в 4-х т.
Учебник / Под. ред. Е.А. Суханова. Т.1. М, 2004. С. 198. (Авторы главы - С.М. Корнеев, А.Е. Шерстобитов);
подробнее о правовых презумпциях как о явлениях юридической действительности, приемах юридической
техники, правовых нормах, основаниях для установления предполагаемых фактов см.: Бабаев В.К. Презумпции
в советском праве. Горький, Изд-во ГВШ МВД СССР, 1974. 124 с.; Булаевский Б.А. Презумпции как средства
правовой охраны интересов участников гражданских правоотношений: монография. М: ИЗиСП, 2013. 240 с. и
иные труды.
2 Абзац 3 и. 1 Постановления Пленума ВАС РФ № 62.
3 В судебной практике ссылка на ч. 5 ст. 10 ГК РФ не является редкостью. Как правило, суды прибегают к
презумпции добросовестности участников гражданского оборота для усиления мотивировочной части
судебного акта, что дополнительно осложняет положение заявителей. Так, суд кассационной инстанции отказал
конкурсному управляющему в удовлетворении заявления о признании договора ипотеки недействительным со
ссылкой на презумпцию добросовестности залогодержателя (банка), указав, что договор залога недвижимости
является обычным способом обеспечения обязательств по кредитным договорам и для признания
соответствующего договора недействительным конкурсный управляющий должен доказать, что имело место
очевидное отклонение действий банка ожидаемого должного поведения. (Постановление Арбитражного суда
Волго-Вятского округа от 12.10.2015 № Ф01-4198/2015 по делу № А43-25723/2014 // Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»). Ссылка на ч. 5 ст. 10 ГК РФ в данном судебном акте была применена именно
для цели усиления судебного акта.
125
правами и обязанностями, а также особой сложностью доказывания (в
зависимости от ситуации) наличия недобросовестных действий,
правоприменитель предусмотрел в нормах Закона о несостоятельности для
отдельных случаев действие презумпций, в силу которых, при наличии
определенных объективных обстоятельств (юридических фактов), бремя
доказывания смещается с потерпевшей от недобросовестного поведения
стороны на сторону, предположительно совершившую недобросовестные
действия и предполагающуюся недобросовестной при наличии указанных в
Законе юридических фактов1. Данные презумпции могут быть опровергнуты
лицами, в отношении которых они действуют. Наличие «презумпции
недобросовестности»1 (4.2)3 * * * * * *, по мнению законодателя, значительно облегчает
положение стороны, потерпевшей от совершения недобросовестных действий,
освобождая ее от обязанности доказывания вины при очевидных
1 Предположения недобросовестности (являющиеся основанием для презумпции недобросовестности) в нормах
Закона о несостоятельности могут быть выявлены, в первую очередь, в главах, касающихся оспаривания сделок
должника (глава III1 Закона) и привлечения лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности
(глава III1 2 Закона). В частности, в и. 2 ст. 612 Закона обуславливается презумпция осведомленности контрагента
должника по сделке совершенной во вред кредитором в случае, если он является аффилированным лицом или
знал о неплатежеспособности должника; в и. 4. ст. 6110 Закона определено предположение о том, что субъект
является лицом, контролирующим должника, если он являлся руководителем должника единоличным
исполнительным органом либо членом коллегиального исполнительного органа; вина контролирующего лица в
невозможности погашения требований кредиторов предполагается в случае совершения этим лицом
противоправных сделок, отсутствия документов (искаженности сведений) бухгалтерской отчетности, в случаях,
когда имеет место решение о привлечение должника (его органов управления) к ответственности, в том числе
административной и уголовной, невнесения необходимых регистрационных сведений в единые
государственные реестры. Данные презумпции введены в отношении самых явных действий (бездействий),
свидетельствующих о высокой доле вероятности наличия соответствующего факта - согласно мнению
доктрины, «презумпции выступают в качестве способа, облегчающего достижение истины» (Бабаев В.К.
Презумпции в советском праве. Горький, Изд-во ГВШ МВД СССР, 1974. С. 12, 19).
2 На наличие в Законе таких категорий как «опровержимые презумпции» прямо указано в и. и. 6, 7,
Постановления Пленума ВАС РФ № 63, и. и. 5, 19 Постановления Пленума ВС РФ № 53 и др.
3 Категория «презумпция недобросовестности» распространена в доктрине (см. наир.: Скловский К.И. Сделка и
ее действие. Комментарий главы 9 ГК РФ. Принцип добросовестности. 4-е изд., доп. М., Статут. 2019. С. 197;
Мурзин Д.В. Раскрытие титула ответчиком по виндикационному иску (к вопросу о презумпции
недобросовестности) // Цивилистические записки. Межвуз. сб. науч, трудов. Вып. 5. Екатеринбург, 2007. С. 92
- 152; Гутников О.В. Корпоративная ответственность в гражданском праве: монография. М., ИЗиСП.
КОНТРАКТ, 2019. С. 410 - 476 и проч.) и судебной практике (Постановление Конституционного Суда РФ от
18.07.2019 № 29-П «По делу о проверке конституционности положения абзаца первого пункта 1 статьи 2
Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" в связи с жалобой
гражданина О.В. Сухова» - Мнение судьи Н.С. Бондыря // С3 РФ. 2019. № 30. ст. 4411; Определение
Верховного Суда РФ от 22.03.2017 № 304-ЭС17-1552 по делу № А27-12177/2015 // Документ опубликован не
было. СПС КонсультантПлюс).
126
обстоятельствах ее наличия 1 . Опровержение указанных обстоятельств
происходит путем доказывания добросовестности субъекта, к которому они
применяются. Указанное составляет еще одно проявление принципа
добросовестности - как «средства нивелирования действия презумпции
недобросовестности» (4.3) участников процесса по делу о несостоятельности1 2.
Введение в Закон о несостоятельности «презумпции недобросовестности»
(«презумпции вины») субъектов мы считаем действенным средством в
процессе оздоровления отечественного института несостоятельности,
достижения целей и задач, стоящих перед исследуемым институтом правового
регулирования рыночных отношений. Представляется возможным
рекомендовать законодателю и правоприменителю расширить применение
механизма «презумпций недобросовестного поведения» на иных субъектов
несостоятельности, предусмотрев за такое поведение санкции,
соответствующие размеру и объему вреда, причиненного недобросовестными
действиями. Однако правоприменитель должен быть крайне осторожен при
1 Следует отметить, что появление так называемых «опровержимых презумпций недобросовестности» в Законе
о несостоятельности значительным образом облегчили процесс доказывания недобросовестности и
противоправности действий руководителей должника, что можно со всей очевидностью проследить на
приводимой исследователями статистике: количество судебных актов арбитражных судов кассационной
инстанции по ст. 103 Закона о несостоятельности (до введения в действие главы III1 Закона в статье 103 Закона
не было предусмотрено четких критериев и презумпций в отношении сделок, совершенных должником в
преддверие своей несостоятельности): в 2003 г. - 10, в 2004 - 74, в 2005 - 181, в 2006 - 202, в 2007 - 255, в 2008
г. - 311 (подробнее см.: Зайцев О.Р. Оспаривание сделок при банкротстве: о некоторых новеллах Закона № 73-
Ф3 // Несостоятельность (банкротство): научно-практический комментарий новелл законодательства и
практики его применения / под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2010. С. 86 - 118). После введения в действие
гл. III1 количество обособленных споров о признании недействительными сделок должника многократно
возросло: за 2011 год было вынесено 842 акта судов кассационной инстанции, за 2014 г. - 2 495, за 2016 г. - 9
757 (по данным СПС «КонсультантПлюс»). Аналогичную ситуацию мы можем проследить на примере
судебной практики по вопросам о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей должника - с
момента появления норм о субсидиарной ответственности до современного этапа развития этого инструмента
института несостоятельности и борьбы с проявлениями недобросовестности до появления в Законе главы III2:
если за первые 6 лет действия Закона о несостоятельности по ст. 10 Закона было вынесено 189 судебных акта
судов кассационной инстанции, за следующие 4 года - после первых поправок, внесенных в Закон (с 2009 по
2013 г.) - уже 1 581, в период между 2013 и серединой 2017 (с момента введения в ст. 10 Закона о
несостоятельности первых «презумпций недобросовестности» до вступления в силу поправок и введения в силу
гл. III2 Закона) - 8 703, за два с половиной года действия главы III2 - уже 2 241 судебный акт, в то время как
суды апелляционных инстанций вынесли уже 3 781 судебный акт (по данным СПС «КонсультантПлюс» по
состоянию на 18.01.2020). По нашему мнению количество судебных актов может быть связано с длительностью
судопроизводства по данной категории обособленных споров в каждой инстанции.
2 Например см.: и. 18 Постановления Пленума ВС РФ № 53 и др.
127
использовании подобных конструкций ввиду значительного риска попадания в
число лиц, в отношении которых они действуют, лиц, не подлежащих
привлечению к ответственности ввиду отсутствия противоправности в их
действиях1. В связи с этим, по нашему мнению, представляют существенное
значение разъяснения Верховного Суда РФ, касающиеся применения данных
норм1 2. Презумпция на практике должны иметь ограниченное действие, дабы
исключить возможность их ненадлежащего применения.
Как уже отмечалось, в настоящий момент принцип добросовестности не
имеет полноценной имплементации в правовое регулирование института
несостоятельности, в связи с чем правоприменительная практика вынуждена
использовать общие (не ориентированные на специфику отношений
несостоятельности) нормы о добросовестности из общих положений
гражданского законодательства, а также общие (универсальные) разъяснения
принципа добросовестности Верховного Суда РФ (п. 1 Постановления Пленума
ВС РФ № 25), применяя одни и те же критерии к абсолютно разным по своему
существу правоотношениям. Упомянутые разъяснения ВС РФ могут
1В доктрине имеет место мнение, согласно которому помещение презумпции недобросовестности (презумпции
вины) субъектов отношений при разрешении вопросов о возмещении вреда предполагает постановку
рассмотрения подобных требований «на поток», большую результативность и эффективность данного средства
(подробнее см.: в т.н.: Лугманов Р.Р. Деликтное право как средство взыскания чисто экономических убытков //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. N 2. С. 115 - 153. и мнения иных
исследователей). Представляется, что действительность подобного целеполагания (в случае его реальности)
может сказаться не самым положительным образом на законности и обоснованности судебных актов по
данным категориям споров. Неподобающее отношение к конструкции норм, устанавливающих презумпцию
недобросовестности в Законе о несостоятельности может привести к фактическому «обвинительному уклону» в
угоду отдельным интересам.
2 В этом смысле представляет значительный интерес положение, обусловленное в и. 1 Постановление Пленума
ВС РФ № 53), в котором Верховный Суд РФ указал на то, что привлечение контролирующих должника лиц к
субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав
кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица,
предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 Гражданского кодекса
Российской Федерации (далее - ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у
участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов
юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет
на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования
института юридического лица (статья 10 ГК РФ). Таким образом, сам механизм привлечения к ответственности
лиц, контролирующих должника, охарактеризован Верховным Судом РФ как исключительный, имеющий
ограниченное применение в зависимости от обстоятельств конкретного дела, каким и должен быть механизм
привлечения к ответственности лиц, контролирующих субъекта, обладающего самостоятельностью в
хозяйственном обороте.
128
применяться преимущественно при оценке поведения равноправных субъектов
правоотношений, урегулированных исключительно диспозитивным методом
гражданского права.
Между тем, специфика метода правового регулирования правоотношений
субъектов несостоятельности (частно-публичный с существенным влиянием
государственного регулирования), различный статус субъектов этих
отношений, набор прав, обязанностей и интересов в деле о несостоятельности,
а также наличие явного конфликта интересов субъектов правоотношений
диктуют необходимость различного понимания добросовестного поведения и
форм недобросовестного поведения каждого из субъектов для целей
установления критерия 1 добросовестного поведения 1 2 (стандарта
добросовестности 3) каждого участника отношений несостоятельности.
Выявление элементов (признаков) добросовестного поведения субъектов
исследуемых отношений, пожалуй, один из первых и наиболее важных шагов
на пути оздоровления института несостоятельности и борьбы с
недобросовестностью субъектов. Представляется, для того, чтобы суды могли
выявлять недобросовестные действия участников в ходе осуществления ими
1 О доброй совести как критерии оценки поведения участников правоотношений говорил, в частности М.М.
Агарков, утверждая, что «начало доброй совести ... означает ни что иное, как честность в отношениях между
людьми. ... каждый должен оправдать то доверие, без которого невозможно осуществление гражданских
сделок» (Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Избранные труды
по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. T. 2. С. 376).
2 По мнению Е.В. Вавилина, «целесообразно выработать критерии определения недобросовестных действий,
которые сейчас в отечественном законодательстве в большинстве случаев не до конца осмыслены (подробнее
см.: Вавилин Е.В. Указ. соч. С. 337). Исследователь указывает на необходимость выработки критериев
недобросовестных действий, в то время как, по нашему мнению, представляется целесообразным выработать
критерии «добросовестного» поведения.
3 Термин «стандарт добросовестности» («стандарт добросовестного поведения») легализован в международных
правовых актах и характеризуется честностью, открытостью и уважением интересов другой стороны сделки
или соответствующего правоотношения (Модельные правила европейского частного права / Пер. с англ.; Науч,
ред. Н.Ю. Рассказова. М., Статут, 2013. 989 с.); кроме того, он встречается в отечественной доктрине
(«добросовестное поведение - стандарт поведения, который предполагает не только учет интересов
противоположной стороны (сторон) в возникших отношениях, но также понимается как осознание субъектом
правомерности в осуществлении своих прав и исполнении обязанностей» (Костина О.В., Любанов В.Е.
Реализация принципа добросовестности в делах о несостоятельности (банкротстве) наследственной массы //
Современный юрист. 2019. N 1. С. 46 - 60.) и судебной практике (см. наир.: 25 Обзора судебной практики ВС
РФ N 3 (2018) // ВВС РФ. N 5, № 6, 2019; и. 17 Обзора судебной практики ВС РФ N 5 (2017) // ВВС РФ. N 12.
2018).
129
своих прав и исполнения обязанностей, необходимо исследовать на уровне
аналитических изысканий и доктрины, а затем очертить в руководящих
разъяснениях высшей судебной инстанции круг признаков (элементов)
добросовестного поведения, руководствуясь которыми суды будут выявлять
недобросовестные действия субъектов несостоятельности.
Следует отметить, что критерии добросовестного поведения субъекта
отношений несостоятельности могут отличаться в зависимости от статуса
субъекта, осуществляющего оцениваемую на предмет добросовестности
деятельность. Среди общих (единых) элементов стандарта добросовестности
субъектов отношений, являющихся, по общему правилу, профессиональными,
следует назвать такие, как: обоснованность, эффективность и достаточность
действий субъекта при реализации своих прав и исполнении обязанностей,
соответствие разумным ожиданиям иных субъектов, направленность действий
на достижение целей правового регулирования несостоятельности и
одобряемых правопорядком. При применении указанных критериев к
различным субъектам судам предоставлена широкая дискреция в зависимости
от обстоятельств конкретного дела.
Если оценке подлежат действия субъекта, осуществляемые им для
реализации своего права, то в качестве составляющих элементов критерия
добросовестности могут быть применимы следующие: 1) разумная и
обоснованная реализация законных прав в соответствии с целями правового
регулирования общественных отношений; 2) отсутствие нарушения такой
реализацией, имеющих место в правоотношениях «иных интересов» (частных,
либо публичных) 7. При этом, осуществление прав субъектами может быть
признано добросовестным только в случае одновременного наличия обоих
элементов.
1 Таким образом, недобросовестными могут быть признаны действия субъектов, направленные на реализацию
своих прав только в том случае, если цели реализации соответствующего права противоречат целям правового
регулирования отношений и, в тоже время, ущемляет интересы иных субъектов, а равно публичный интерес.
130
В том случае, если оценке на предмет добросовестности подлежат
действия субъекта, реализующего свои права для исполнения возложенной на
него обязанности (в частности, арбитражного управляющего, являющегося
профессиональным субъектом), то составляющими элементами (признаками)
добросовестного поведения являются следующие: разумность, обоснованность
и достаточность действий, их эффективность и ожидаемость от
уполномоченного субъекта, нацеленность на наиболее полное достижение
целей и разрешение задач механизма правового регулирования1.
Определение критерия добросовестного поведения каждого субъекта и их
интеграция в правоприменительную практику для всестороннего
использования судами при разрешении споров, возникающих в делах о
несостоятельности, возможны при издании соответствующих руководящих
разъяснений Верховного Суда РФ1 2. В настоящий момент, в отсутствие
понимания и оформленного видения «стандарта добросовестности», всех
элементов критерия добросовестного поведения субъектов, подобные критерии
вырабатываются правоприменительной практикой эмпирически. В результате
правоприменительного выявления основных (наиболее часто встречающихся)
форм злоупотребления субъектами своими правами перед наукой встает задача
синтеза и оформления механизмов, способных превентивно воздействовать на
участников дела о несостоятельности для предотвращения недобросовестных
действий и злоупотребления правом с их стороны. В этом проявляется целевое
предназначение принципа добросовестности	установление
соответствующих механизмов реализации правосубъектности участников
1 Подробнее критерии добросовестности в деятельности арбитражного управляющего будут рассмотрены нами
в § 1 гл. III настоящего исследования.
2 Следует отметить, что первые шаги по разъяснению высшими судебными инстанциями критерия
надлежащего (добросовестного) поведения отдельных субъектов отношений несостоятельности уже сделаны. В
частности, Постановление Пленума ВАС РФ № 62 содержит разъяснения, касающиеся критериев
добросовестности членов органов управления юридического лица, а также внешнего и конкурсного
управляющего (и. 12 Постановления), исполняющих функции единоличного исполнительного органа общества
(ст. 99, 129 Закона о несостоятельности). В и. 4 названного Постановления содержатся следующие разъяснения:
«Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в
принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано
юридическое лицо», а также - критерии добросовестности (и. 2) и разумности (и. 3) директора (управляющего).
131
правоотношений для достижения надлежащего функционирования института
несостоятельности и обеспечения баланса интересов субъектов.
С учетом обусловленных отличительных черт правового регулирования
отношений несостоятельности мы можем предпринять попытку установить
сущность стандарта добросовестного поведения субъектов отношений
несостоятельности, сущность которого состоит в реализации прав и исполнении
обязанностей, предусмотренных, в том числе Законом о несостоятельности,
полном и всестороннем исполнении своих обязанностей в соответствии с
целями и задачами правового регулирования отношений несостоятельности, с
соблюдением баланса интересов должника, кредиторов и общества1. Однако
приведенное заключение будет не полным и во многом будет носить
теоретический характер без ее анализа в контексте реально существующих
общественных отношений несостоятельности. По мнению С.А. Карелиной:
«Исключительной особенностью обозначенного отношения, возникающего в
рамках банкротства, является тот факт, что на характер такой взаимосвязи
оказывает влияние не только динамика самого правоотношения, но и развитие
других правоотношений, образующих единую целостную систему»1 2. Определяя
сущность добросовестного поведения субъектов, между интересами которых
существует неразрешимый конфликт, индивидуальные действия которых
направлены на удовлетворение собственных интересов, можно усомниться в
том, что такие действия «будут учитывать права и законные интересы другой
стороны и содействовать ей»3.
Добросовестное поведение участников правоотношений, как установлено
нами выше, воплощает идеальное поведение, олицетворяющее идеальную
модель самого общественного отношения. По мнению В.А. Вайпана: «Правовая
норма должна быть адекватным идеально-нормативным отражением лежащего
1 Под обществом в контексте данного определения мы понимаем общество в широком смысле - общественные
интересы, интересы экономического оборота и публичные интересы - интересы «общего».
2 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., Волтере Клувер, 2008.
С. 487.
з
Абзац 3 п. 1 Постановления Пленума ВС № 25.
132
в ее основе социально справедливого фактического экономического
отношения, верно выражать в правовой форме коренные экономические
интересы участников общественных отношений»1. Таким образом, правовое
регулирование общественных отношений воплощает идеальную модель
общественных отношений, которой стремятся достичь субъекты отношений,
осуществляя свои права и исполняя обязанности добросовестно. Из чего
вытекает, что реализация принципа справедливости является целью правового
регулирования, а также целью добросовестного поведения лиц.
Вместе с тем, следует заметить, что если в частноправовых отношениях
цели субъектов, как правило, имеют встречный вектор (оба субъекта стремятся
извлечь выгоду из взаимодействия) и достижение справедливости может быть
обозначено в качестве цели общественных отношений, то в отношениях
несостоятельности интересы субъектов имеют разнонаправленный вектор и не
могут быть согласованы. Каждый субъект отношений несостоятельности видит
справедливость в полном удовлетворении своего интереса, что фактически
невозможно. Справедливость в правовом регулировании отношений
несостоятельности, таким образом, выражается в достижении целей и
разрешении задач правового регулирования отношений (обеспечение
стабильности экономики, выражающемся в восстановлении
платежеспособности должника в случае наличия возможности и
целесообразности реабилитации должника и последующего удовлетворения
требований кредиторов). Иными словами, учитывая коннотацию категории
«добросовестность», сформулированную нами в предыдущем параграфе,
представляется, что добросовестность субъектов отношений
несостоятельности - есть ни что иное, как всеобъемлющее деятельное
стремление субъекта к достижению целей и разрешению задач механизма
1 Вайпан В.А. Реализация принципа социальной справедливости в правовом регулировании
предпринимательской деятельности: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2019. С. 14- 15.
133
правового регулирования отношений несостоятельности 1 . Своеобразие
категории добросовестность субъектов является еще одной отличительной
особенностью реализации принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности.
Системообразующей особенностью воплощения принципа
добросовестности в исследуемых отношениях является еще одно существенное
обстоятельство, обладающее определяющим значением в контексте настоящего
исследования. Как было наглядно продемонстрировано в главе I настоящего
исследования, сам по себе механизм правового регулирования отношений
несостоятельности по своей сущности является механизмом обеспечения
баланса прав и разрешения конфликта интересов субъектов, конкурирующих за
недостаточное для полного погашения требований имущество должника,
включающий в себя систему правовых средств, служащих указанной цели. С.А.
Карелина точно подмечает: «Элементы механизма правового регулирования
несостоятельности (банкротства), обладая характером интегративности,
образуют сложную систему»1 2 - систему правовых гарантий обеспечения прав и
законных интересов субъектов этих отношений. Указанные гарантии
выражаются не только в определенном режиме осуществления деятельности
должником, но и в предоставлении субъектам определенного набора прав, а
также - установлении целого ряда обязанностей для отдельных субъектов для
обеспечения реализации гарантии прав других субъектов. Гарантии отдельных
субъектов взаимообусловлены формой реализации прав исполнения
1 Отметим, что Верховный Суд РФ в отдельных недавних определениях придерживается во многом схожей
позиции, указывая буквально следующее: «Поведете лиц, участвующих в деле о банкротстве, должно быть
направлено на достижение целей несостоятельности - восстановление платежеспособности в
реабилитационной процедуре или наиболее полное удовлетворение требований кредиторов в ликвидационной
процедуре. Достижение названной цели зависит от того, насколько полно и в каких объемах удастся
наполнить конкурсную массу. Поэтому задача вовлеченных в процесс несостоятельности лиц заключается в
том, чтобы действовать добросовестно в интересах конкурсной массы, то есть относиться к ней так, как если
бы имущество, ее составляющее, являлось бы личным имуществом каждого из них», [выделено мной - А.К.]
(см.: Определение ВС РФ от 14.10.2019 по делу N 305-ЭС16-20779(47) // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»).
2 Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности (банкротства): Дис. ... д-ра
юрид. наук. М., 2008. С. 13.
134
обязанностей других субъектов и наоборот1 . Таким образом, гарантии,
связанные с обеспечением прав и законных интересов субъектов, иных лиц и
всего оборота в целом, тесно связаны с добросовестным исполнением
субъектами предусмотренных Законом обязанностей, имеют сложный
детерминированный характер и влекут неблагоприятные правовые последствия
на лиц, недобросовестным образом использующих свои права и исполняющих
свои обязанности.
Механизм правового регулирования, установленный в законодательстве как
система правовых средств, носит объективный и статичный характер, а
результат его применения зависит от целеполагания и интереса субъектов,
использующих различные средства механизма правового регулирования
отношений несостоятельности. Любой механизм (средство, инструмент),
созданный для разрешения каких-либо задач, может быть использован как во
благо, так и во вред. Результаты использования механизма всегда зависят
исключительно от целей его использования. Таким образом, судьба применения
механизма, его правовых средств, перспективы защиты прав и законных
интересов субъектов несостоятельности, а также судьба заложенных в
механизме правового регулирований гарантий прав и законных интересов
субъектов напрямую зависит от целей, мотивов, намерений, сущности и
способов осуществления субъектами предоставленных им законом прав и
возложенных на них обязанностей. Таким образом, от реализации принципа
добросовестности (от того, на сколько добросовестно будет использоваться
1 Так, например, добросовестное исполнение обязанности по заблаговременному (не менее, чем за 15 дней)
приданию гласности (опубликованию) объявления о намерении обратиться в суд с заявлением о признании
должника несостоятельным (и. 2.1 ст. 7 Закона), корреспондирует возникновению права кредитора на
обращение в суд с таким заявлением, а неисполнение в срок или недобросовестное исполнение указанной
обязанности влечет за собой возвращение заявления о признании должника несостоятельным (подробнее см.:
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 19.08.2019 N Ф05-14235/2019 по делу N А40-
109398/2019); неисполнение обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением о признании
должника несостоятельным в случае возникновения обстоятельств, обусловленных в ст. 9 Закона, в сроки,
предусмотренные указанной статьей, являются основанием для привлечения руководителя должника к
ответственности, предусмотренной ст. 61.12 Закона; недобросовестные действия должника гражданина по
сокрытию своего имущества, либо сокрытие (непредставление) управляющему полного спектра информации о
себе, своих доходах, наличном и выбывшем из владения имуществе влечет за собой возникновение основания
для отказа в освобождении от долгов и иное).
135
механизм правового регулирования субъектами отношений, на сколько
добросовестно будут реализовываться права и исполняться обязанности)
напрямую зависит функциональность и эффективность правового
регулирования общественных отношений в целом и отношений
несостоятельности, в частности1. В отсутствие таких элементов как цели
правового регулирования отношений несостоятельности и добросовестности
осуществления прав и обязанностей субъектами отношений механизм
правового регулирования исследуемых отношений превращается в механизм
угнетения хозяйствующих субъектов и придания правомерной формы
нарушениям их прав и законных интересов Из сказанного можно сделать вывод
о том, что принцип добросовестности в сфере несостоятельности выступает в
качестве основополагающего элемента системы обеспечения баланса интересов
субъектов несостоятельности, является связующим детерминирующим звеном
между нормой, поведением субъекта и реализацией целей механизма правового
регулирования, выполняет стабилизирующую функцию для надлежащей
реализации механизма правового регулирования несостоятельности,
обеспечения защиты прав и законных интересов субъектов, пресечения
злоупотреблений правом участниками экономического оборота.
Для обеспечения надлежащего функционирования механизма правового
регулирования столь конфликтоемких отношений, достижения целей правового
регулирования и обеспечения баланса интересов реализация принципа
добросовестности в механизме проявляется в том, что при всей
противоречивости взаимоотношений субъектов указанный принцип, реализуясь
через нормы закона и применение механизма, служит установлению системы
правовых средств, стимулирующих добросовестное поведение лиц и
препятствующей оппортунистическому поведению отдельных субъектов
1 Вопросы о взаимозависимости реализации принципа добросовестности в отношениях несостоятельности,
использованием механизма правового регулирования исследуемых отношений и его правовых средств и
эффективности указанного механизма в правопорядке и экономической системе будут подробнее рассмотрены
в последующих разделах настоящего исследования.
136
оборота1 и участников отношений несостоятельности, обеспечивая надлежащее
(добросовестное) использование самого механизма правового регулирования и
отдельных его правовых средств1 2.
Кроме того, по итогам проведенного исследования представляется
возможным сделать некоторые выводы относительно общих особенностей
реализации принципа добросовестности в отношениях несостоятельности3. К
системным особенностям нам представляется возможным отнести такие,
как: названная выше сущность, значение и место принципа добросовестности
в правовом регулировании отношений несостоятельности, значительное
количество и многообразие форм его реализации, многие из которых
характерны именно для исследуемой сферы (например, добросовестность
субъекта как основание для наступления соответствующих последствий, в
частности, реабилитации должника, отказа в освобождении от долгов и
прочие), имеющие место в правовом регулировании отношений
несостоятельности функции принципа добросовестности (например,
нормативное установление презумпций недобросовестности для лиц,
1 Превентивное (уведомительное, информационное) воздействие на участников оборота, намеревающихся
использовать исследуемый институт с целями, противоречащими целям самого механизма до инициирования
процедур несостоятельности должника.
2 Мы затрагивали вопросы системы стимулирования добросовестного поведения при рассмотрении такого
проявления принципа добросовестности как установление запрета злоупотребления правом в отношениях
несостоятельности. Настоящим мы лишь обозначили указанную особенность в ряду рассмотренных в текущем
параграфе особенностей реализации принципа добросовестности. Вопросы реализации принципа
добросовестности в виде механизма обеспечения добросовестности субъектов отношений несостоятельности,
предусматривающем создание системы позитивных и негативных стимулов добросовестного поведения
субъектов, будут рассмотрены в последующих разделах настоящего исследования.
3 В рамках настоящего исследования (его объемов, целей и содержания) не представляется возможным
проведение полноценного анализа всех без исключения особенностей принципа добросовестности в правовом
регулировании исследуемых отношений ввиду того, что факторы, предопределяющие реализацию
исследуемого принципа, столь разнообразны, а правоотношения несостоятельности включают в себя
значительное количество обособленных элементов как материального, так и процессуального содержания, в
которых добросовестность субъектов реализуется индивидуально. Предметное и углубленное изучение
особенностей реализации принципа добросовестности в правовом регулировании отношений
несостоятельности может стать предметом отдельного углубленного исследования, в котором анализу должны
подвергнуться все обособленные элементы общественного отношения, вызванного неспособностью
хозяйствующего субъекта исполнить свои обязательства в полном объеме. В результате подобного
исследования могут быть выявлены отдельные систематизирующие признаки особенностей реализации
принципа добросовестности, в том числе, - его соотношение с принципом разумности субъектов, учитывая тот
факт, что субъекты отношений несостоятельности по общему правилу (за исключением должника -
гражданина) являются профессиональными субъектами хозяйственного оборота, а также целый ряд иных.
137
контролирующих должника, и обоснование добросовестного поведения
указанного лица как способ нивелирования указанной презумпции и
освобождения его от ответственности), определяющее значение в правовом
статусе и деятельности отдельных субъектов, например, арбитражного
управляющего (своеобразную специализацию реализации исследуемого
принципа), его особое место в механизме правового регулирования,
способствующее разрешению конфликта интересов субъектов отношений
несостоятельности, предопределение динамики развития отношений
несостоятельности действием принципа добросовестности, ну, и наконец, в
сущности указанного принципа в правовом регулировании отношений
несостоятельности, приведенной нами выше.
Представляется, что широкое и всестороннее применение принципа
добросовестности в различных его проявлениях при разрешении конкретных
дел в судах необходимо для нормализации отношений несостоятельности,
реализации целей и задач исследуемого института, формирования общей
правовой и хозяйственной культуры. Обеспечение реализации принципа
добросовестности субъектов во всех его специфических чертах и проявлениях,
в частности, в качестве общего (руководящего, направляющего) начала
законодательства; принципа осуществления субъектами своих прав и
исполнения ими нормативных обязанностей; предела осуществления прав, за
рубежами которого реализация права недопустима; критерия оценки поведения
субъекта, презумпции добросовестности (недобросовестности) будет
способствовать охране оборота от проявлений недобросовестности в условиях
конфликта интересов, оздоравливая его, развивая у субъектов представление о
цивилизованном ведении бизнеса и понимание, что честное ведение дел может
принести значительно больше выгод, чем скрытый или явный обман,
бесчестное и недобросовестное поведение.
138
§3. Правовые средства реализации принципа добросовестности субъектов
в отношениях несостоятельности (банкротства)
В процессе исследования реализации принципа добросовестности субъектов
отношений несостоятельности нами определен спектр форм реализации
принципа добросовестности, предпринята попытка определения понятия
добросовестности применительно к отношениям несостоятельности. Вместе с
тем в контексте нашего исследования мы полагаем недостаточным
ограничиться лишь изучением и отражением одних лишь форм реализации
принципа добросовестности в исследуемых правоотношениях. Нам
представляется необходимым определить средства1, при помощи которых
принцип добросовестности реализуется в настоящий момент и может быть
полноценно реализован впоследствии в механизме правового регулирования
отношений несостоятельности с учетом специфики указанных
правоотношений.
В рамках настоящего раздела исследования перед нами стоит цель -
определить действующие и возможные правовые средства реализации
принципа добросовестности субъектов в отношениях несостоятельности.
Согласно устоявшемуся мнению, правовое регулирование представляет
собой особую форму воздействия права на общественные отношения с
помощью системы специальных юридических (правовых) средств1 2. Категория
«правовые средства» 3 достаточно подробно исследована представителями
«инструментального подхода» 4 в праве 1 . К правовым средствам,
1 С.А. Карелина указывает, что «в доктрине господствующим является мнение, согласно которому «средство»
включает как инструментарий, так и его использование при получении желаемого результата, поскольку в
содержании цели сущее трансформируется в должное» (подробнее см.: Карелина С.А. Средства правового
регулирования отношений несостоятельности (банкротства) // Предпринимательское право. 2009. № 3).
2 См., например: Общая теория государства и права. Академический курс: В 2-х т. / Под ред. М.Н. Марченко T.
1 М., 1998. С. 435 - 436; Алексеев С.С. Теория права. М., 1993. С. 150.
3 Правовые средства, по мнению А.В. Малько, представляют собой «правовые явления, выражающиеся в
инструментах (установлениях) и деяниях (технологии), с помощью которых удовлетворяются интересы
субъектов права, обеспечивается достижение социально полезных целей» [выделено мной - АК]. (подробнее
см.: Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. М., Юристъ, 2005. С. 17).
4 См., например: Алексеев С.С. Правовые средства: Постановка проблемы, понятие, классификация //
139
способствующим реализации принципа добросовестности субъектов, относятся
организационные меры (установленный порядок организационной и
управленческой деятельности должника - собрание и комитет кредиторов как
органы, уполномоченные на принятие решений, определяющих судьбу
должника, его имущества и мероприятий, осуществляемых в отношение него в
процессе несостоятельности, а также порядок их созыва и принятия
соответствующих решений - ст. ст. 12-18 Закона), информационные меры
(обязанность арбитражного управляющего отчитываться о своей деятельности
и проведенных в деле о несостоятельности мероприятиях2, обязанность
публикации сообщений - ст. 28 Закона), а также широкий спектр иных мер. Для
достижения целей нашего исследования необходимо рассмотреть правовые
средства, использование которых оказывает прямое воздействие на
деятельность3 субъектов.
Учеными установлено, что при помощи внедрения4 в нормативную ткань* 1
различных правовых средств мы можем оказывать побудительное
Советское государство и право. 1987. № 6; Алексеев С.С. Теория права. М., 1993. С. 217 - 223; Халфина P.O.
Право как средство социального регулирования. М., 1988; Малько А.В. Правовые средства: вопросы теории и
практики // Журнал российского права. 1998. № 8. С. 66 - 67; Теория государства и права: Курс лекций / Под
ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 2001. С. 722; Проблемы теории государства и права: Учеб, пособие / Под
ред. М.Н. Марченко. М., 2001. С. 359; Батурина Ю.Б. Правовые формы и правовые средства // Право: проблемы
теории: Учеб, пособие. Смоленск, 2003. С. 124; Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в
хозяйственных отношениях. М., 1984; Белых В.С. Гражданско-правовое обеспечение качества продукции,
работ и услуг: Дисс. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 1993. С. 36 - 38.
1 Согласно указанному подходу, «в качестве правовых средств выступают нормы и принципы права,
правоприменительные акты, договоры, юридические факты, субъективные права, юридические обязанности,
запреты, льготы, меры поощрения, меры наказания, акты реализации прав и обязанностей и т.п., которые в
результате комбинирования, оказывают правовое воздействие на социальную жизнь, сознание и поведение
людей» (подробнее см.: Теория государства и права: Учебник. / под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 2004.
С. 412).
2 В т.ч. и. 2 ст. 203, и. 2 ст. 67, ст. 86 - 88, и. 2 ст. 99, ст. 117, 143, и иные статьи Закона о несостоятельности.
3 Л.И. Петражицкий, исследуя мотивы поведения людей, указывал на то, что «мотивы наших поступков и
действий, факторы, определяющие волю, всегда сводятся к наслаждениям и страданиям или к представлениям
будущих возможных наслаждений и страданий: стремление к наслаждению, к счастью, избегание страданий -
такой общий закон поведения» (Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией
нравственности. Т.1. // С.-Петербург. Типография Спб. акц. общ. «Слово». 1907 г. С. 5).
4 В учебной литературе указывается, что «определение условий, влияющих на мотивацию должного поведения
субъектов предпринимательской деятельности, путем создания материальных стимулов, таких как поощрение и
ответственность» относится к косвенным методам государственного регулирования экономики.
(Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. отв. ред. Е.П. Губин,
П.Г. Лахно. «НОРМА», «ИНФРА-М», 2017. С. 452 (Автор главы - Е.П. Губин)).
140
(мотивационное) воздействие на участников тех или иных правоотношений,
осуществляя таким образом их правовое регулирование1 2.
Исследуя специфику основных правовых средств, «направляющих деяния
граждан в стезю закона»3, А.Н. Радищев отмечал: «Верховная власть многие
имеет средства. Средства сии суть: воспитательные и побуждающие»4. Под
воспитательными средствами исследователь понимал «положенные в законе
наказания, а побудительные - суть награждения разного рода» 5 . Из
приведенного следует, что надлежащими правовыми средствами можно
оказывать положительное воздействие на субъектов права с целью
корректировки их поведения и направления их в русло, одобряемое
правопорядком. Мотивами подобного поведения субъектов могут быть
позитивные или негативные последствия6 того или иного поведения, а также -
обязательность (в случае «поощрения») или неотвратимость (в случае
«наказания») наступления таких последствий. Подобные мотивы, по
1 Согласно классификации правовых средств, приведенной С.С. Алексеевым, юридические нормы относятся к
категории основных элементов механизма правового регулирования, (подробнее см.: Алексеев С.С. Правовые
средства: Постановка проблемы, понятие, классификация // Советское государство и право. 1987. № 6. С. 16).
2 Упомянутое влияние на субъектов отношений является следствием информационно-психологического
(мотивационного, импульсивного) действия норм права и содержащихся в них конкретных мер
информационно-психологического воздействия. Мотивация определенного поведения личности
осуществляется путем помещения в нормы права информации о тех положительных и отрицательных
последствиях (наделение соответствующими субъективными правами и юридическими обязанностями:
возможные поощрения - льготы, вознаграждения и различного рода выгоды, либо наказания и иного рода
негативные последствия) за соблюдение или несоблюдение соответствующего правила поведения,
содержащегося в правовой норме. Таким образом, побудительное воздействие оказывают не сами правовые
средства, а заключенная в них информация о последствиях, «ведь воздействует на сознание человека вовсе не
сама норма, а та перспективная информация, которая в ней содержится. Норма, правоприменительный акт и
прочие правовые средства - лишь способы передачи информации» (Малько А.В. Указ. соч. С. 28).
3 Радищев А.Н. О законоположении // Избранные философские сочинения. М. 1949. С. 405.
4 Радищев А.Н. Там же.
5 Радищев А.Н. Там же.
Л.И. Петражицкий при описании воздействия права на поведение субъектов отмечал, что указанное
воздействие «состоит во-первых, в возбуждении или подавлении мотивов к разным действиям и воздержаниям
(мотивационное или импульсивное действие права), во-вторых, в укреплении и развитии одних склонностей и
черт человеческого характера, в ослаблении и искоренении других, вообще в воспитании народной психики в
соответствующем характеру и содержанию действующих норм права направлению (педагогическое действие
права)» (подробнее см.: Петражицкий Л.И. Введение в изучение права и нравственности. Основы
эмоциональной психологии. СПб., 1908. С. 4).
6 В.П. Грибанов, рассматривая вопросы правовых последствий и называя их единым термином санкции,
говорил о том, что «под санкцией нормы права понимается любое правовое последствие, предусмотренное
законом для какого-то конкретного случая» (подробнее см.: Грибанов В.П. Ответственность за нарушение
гражданских прав и обязанностей // Осуществление и защита гражданских прав. М. 2001. С. 312).
141
устоявшемуся мнению, могут быть вызваны установлением материальных
негативных (неблагоприятных) последствий и поощрений (как материальных
поощрений, так и улучшение положения субъекта в той ситуации, в которой он
находится)1. Так поведение субъектов отношений может регулироваться при
помощи установления в законе позитивных и негативных последствий1 2 их
действий (бездействий)3.
Исследования в области правового регулирования поведения субъектов
хозяйственной деятельности тесно связаны с исследованиями поведенческой
психологии и в рамках исследования материальной стороны стимулирования с
так называемой «поведенческой экономикой»4.
1 Среди исследователей расхожими являются аналогичные категории «стимулы» и «ограничения» или
«положительные и отрицательные стимулы» (Капелюшников Р.И. Поведенческая экономика и новый
патернализм [Текст]: препринт WP3/2013/03 / Р. И. Капелюшников; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа
экономики». М., Изд. дом Высшей школы экономики, 2013. С. 41).
2В.П. Грибанов именовал такие «последствия» мерами воздействия, применяемыми к правонарушителю -
меры правоохранительного порядка, «имеющие своим конкретным назначением не защиту какого-либо
отдельного субъективного права, а защиту правопорядка в целом». (Грибанов В.П. Указ. соч. С. 306). Следует
обратить внимание на то, что В.П. Грибанов рассматривал меры воздействия с точки зрения соблюдения
законности и охраны правопорядка, в то время, как мы обращаем внимание на их побудительный и
стимулирующий субъектов характер, что также напрямую влияет на степень правомерности действий и
функционирование правопорядка.
3 Рассуждая о воплощении принципа добросовестности в правовом регулировании, Е.В. Вавилин указывает на
то, что «задача решена не в полной мере - «необходимы такие установления, которые не просто декларировали
это начало [начало добросовестности - прим, наше А.К.], а побуждали субъектов к конкретным действиям,
непосредственно воздействовали на поведение участников гражданского оборота» (подробнее см. Вавилин Е.В.
Указ. соч. С. 337).
4 Концепция «поведенческой экономики» сформировалась в западной научной среде в 70-х годах XX века.
Среди наиболее значимых трудов исследователей указанной научной области принято упоминать: Р. Талер и К.
Санштейн. «Подталкивание: как улучшить решения, касающиеся здоровья, достатка и счастья» (Thaler R.H.,
Sunstein C.R. nudge: Improx iug Decisions about Health, Wealth and Happiness, new Haven and London: Yale Press,
2008), а также иные исследования западных экономистов - бехевиористов. Среди представителей
отечественной науки можно отметить исследования Р.И. Капелюшникова, А.В. Белянина и иных.
Представители упомянутого направления экономической мысли строят свою теорию «необходимости
вмешательства государства в сферы частного выбора экономических агентов» вокруг тезиса о том, что
экономический субъект - «существо иррациональное», поведение экономического субъекта, подверженное
воздействиям не только внешних условий, но и сиюминутных мотивов, которые подталкивают к принятию
иррациональных решений, без учета негативных последствий, сопутствующих принятым решениям.
Освещаемый подход предусматривает возможность применения государством положительных и
отрицательных стимулов, проявляющихся в различных формах: от самых сильных форм - прямых запретов до
мягкой политики «подталкивания» («nudge») субъектов к рациональным поведенческим актам путем
установления различного рода «препятствий» и «дополнительных сложностей» «на пути к иррациональному
выбору».
142
Отметим, что в рассматриваемом контексте реализации системы
стимулирования в хозяйственных отношениях (и, в частности, отношениях
несостоятельности) нам не приходится сталкиваться с одной из основных
проблем, которую противопоставляют концепции «поведенческой» экономики
и ее правовому воплощению противники данной теории - неизвестностью
потребностей субъектов (потребности субъектов экономического оборота
предопределены их целями, формулированными в абз. 3 ч. 1 ст. 2 ГК РФ1), а
сущность регулирования отдельной сферы хозяйственной деятельности,
устанавливаемой государством, предопределяется целями правового
регулирования соответствующей отрасли, института, субинститута права1 2.
Политика государства в сфере несостоятельности должна состоять в
оздоровлении, обеспечении роста и развития экономики, а в рамках указанной
цели - в обеспечении соблюдения и поддержания баланса интересов субъектов
отношений несостоятельности. Установление государством стимулов
добросовестного поведения субъектов для соблюдения баланса их интересов
является залогом стабильности оборота, роста и развития экономики цели
института несостоятельности.
В правовом регулировании института несостоятельности имеют место
отдельные элементы нормативной ткани, реализующей концепцию
добросовестного поведения субъектов института несостоятельности. Эти
элементы представляют собой преимущественно негативные стимулы.
1 Согласно понятию предпринимательской деятельности, сформулированному в абз. 3 ч. 1 ст. 2 ГК РФ,
предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на
систематическое получение прибыли [выделено мной - А.К.] от пользования имуществом, продажи товаров,
выполнения работ или оказания услуг.
В случае вступления гражданина, не являющегося предпринимателем, в рыночные отношения мы также
можем с уверенностью сказать о том, что его потребности могут быть определены с высокой долей точности.
2 По мнению С.А. Карелиной, «концептуальную основу государственного регулирования отношений
несостоятельности составляет положение, согласно которому возникающие отношения являются предметом
повышенного интереса государства» к указанной сфере (Карелина С.А. Механизм правового регулирования
отношений несостоятельности / С.А. Карелина. М., Волтере Клувер, 2008. С. 269).
Как отмечает С.А. Карелина, «институт несостоятельности (банкротства) в самом широком его понимании
состоит во вмешательстве государства в отношения по уплате долгов для защиты прав и интересов должника и
кредиторов. С этой точки зрения данный институт рассматривается как инструмент государства в обеспечении
стабильности, сбалансированности прав и законных интересов участников хозяйственного оборота, в конечном
итоге всего рынка в целом» (подробнее см.: Карелина С.А. Указ. соч. С. 352 - 353).
143
Необходимо рассмотреть действующие средства реализации добросовестности
субъектов, поименовать существующие в законодательстве, а также средства,
синтезированные судебной практикой. Кроме того, необходимо
проанализировать степень положительного влияния этих средств на отношения
несостоятельности и сформулировать рекомендации по установлению иных
средств достижения добросовестности субъектов при осуществлении ими своих
прав и исполнении обязанностей в сфере несостоятельности.
Наиболее детализированными в нормах законодательства о
несостоятельности нам представляются негативные стимулы надлежащего
поведения, среди которых в доктрине принято называть:
1. ответственность за противоправное поведение;
2. иные меры правоохранительного характера (негативные последствия для
правонарушителя за поведение неодобряемое либо прямо запрещенное
правопорядком).
Общепризнанным в науке теории государства и права является
понимание ответственности как «применения к лицам, совершившим
правонарушение, предусмотренных законом мер принуждения в установленном
процессуальном порядке»1, разделение ее на два вида (по соответствию
характера правонарушения и содержанию санкции): штрафная (карательная) и
компенсаторная (правовосстановительная) ответственность1 2. Представители
частноправовой науки3 обращают внимание на такой аспект рассматриваемой
категории, как применение механизма государственно-принудительного
воздействия к нарушителям норм права. Этот механизм заключается в
1 Теория государства и права: Учебник / Под. ред. М. Н. Марченко. М., 2005. С. 777.
2 Теория государства и права: Учебник. / Под. ред. М. Н. Марченко Там же.
3 Относительно частноправового понимания ответственности, в частности, см.: Грибанов В.П. Ответственность
за нарушение гражданских прав и обязанностей // Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 265
- 356; Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. 3-е изд.,
перераб. и доп. М. НОРМА, ИНФРА-М, 201 ЕС. 135 - 142. (автор главы - Д.И. Дедов); Гражданское право /
Под ред. В.А. Рясенцева. М., 1975. Т. 1. С. 515; Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. Очерк
теории. М., Юридическая литература, 1976; Ответственность в сфере предпринимательской деятельности //
Российское предпринимательское право: учебник / отв. ред. И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова. М., Проспект, 2011.
С. 271 - 286. (авторы главы - И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова).
144
применении предусмотренных законом санкций - мер ответственности,
влекущих для них дополнительные неблагоприятные последствия1. Таким
образом, именно возможность применения неблагоприятных последствий, по
мнению исследователей, оказывает превентивное стимулирующее воздействие
на субъектов. В науке выделяются следующие виды ответственности:
штрафная (карательная) и компенсаторная (правовосстановлительная)
отв етств енность.
К штрафным (карательным) видам ответственности традиционно относят
уголовную, административную и дисциплинарную ответственность.
Законодательство о несостоятельности (банкротстве) 1 2 содержит
значительное количество норм, устанавливающих штрафную (карательную)
ответственность за недобросовестное поведение субъектов, прежде всего это
относится к нормам уголовного и административного законодательства. Для
более глубокого анализа средств обеспечения добросовестности субъектов
осветим основные конструкции.
Следует обратить внимание на то, что нормы уголовного
законодательства и законодательства об административных правонарушениях
весьма сходны между собой 3 . Ответственность устанавливается за
преднамеренное банкротство (ст. 196 Уголовного кодекса РФ4, ч. 2 ст. 1412
Кодекса об административных правонарушениях5 *), фиктивное банкротство (ст.
197 УК РФ, ч. 1 ст. 1412 КоАП РФ) и за осуществление неправомерных
1 См.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 309 - 317.
2 Мы говорим о законодательстве в сфере несостоятельности (банкротстве), имея ввиду весь массив
нормативно-правовых актов, регулирующих исследуемые нами отношения. Регулирующее воздействие (в том
числе - стимулирующее воздействие на субъектов отношений) оказывают нормы не только самого Закона о
несостоятельности, но и нормы, в том числе, УК РФ и КоАП РФ. В этой связи представляется необходимым
осветить весь массив норм законодательства, выполняющих исследуемую нами функцию.
3 Мы полагаем необходимым обзорно рассмотреть элементы уголовной и административной ответственности
для общего освещения вопроса об ответственности за недобросовестные действия субъектов при
несостоятельности должника, не углубляясь в детали категорий, не являющихся объектом нашего
исследования.
4 Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 23.04.2018) // С3 РФ. 1996. № 25, ст.
2954. (далее - УК РФ).
5 Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от
23.04.2018) // С3 РФ. 2002. № 1 (ч. 1), ст. 1. (далее - КоАП РФ).
145
действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ, ст. 1413 КоАП РФ) 1 .
Предусмотренные за фиктивное и преднамеренное банкротство в указанных
кодексах составы правонарушений и преступлений, в целом дублируют друг
друга и дифференцируются преимущественно по размеру ущерба (УК РФ
предусматривает ответственность за деяния, повлекшие причинение ущерба в
крупном размере). Устанавливающий ответственность за неправомерные
действия при банкротстве в КоАП РФ состав правонарушения существенно
отличается от состава преступления, предусмотренного нормой с идентичным
названием в Уголовном кодексе РФ1 2.
Следует отметить, что правоприменительная практика по привлечению к
ответственности за недобросовестные действия субъектов отношений
несостоятельности, квалифицируемые в качестве правонарушений и
преступлений по КоАП РФ и УК РФ, не слишком обширна3 и применение
1В рамках рассмотрения дела № А53-637/2011 о несостоятельности СПК «Радуга» были выявлены незаконные
действия арбитражного управляющего по организации включения в реестр требований кредиторов
фальсифицированной кредиторской задолженности. Арбитражный управляющий был осужден за совершение
преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, было назначено наказание в виде штрафа в размере 200 000
руб. // Интернет-портал «Право.гц» - http://pravo.ru/news/view/108668/ (дата обращения: 15.10.2019).
2 В нормах КоАП РФ в качестве санкций за правонарушения помимо штрафа установлена ответственность, в
том числе, в виде дисквалификации на определенный срок лиц, совершивших правонарушения, что, по нашему
мнению, является значительно более весомым наказанием для недобросовестных лиц и имеющим значительно
большее превентивное воздействие, нежели штраф в не столь существенном размере.
3 По итогам работы судов за 2017 год, приведенных ВС РФ в статистических данных, количество принятых
арбитражными судами к производству дел о несостоятельности (банкротстве) неуклонно растет с 2013 года -
примерно по 10 тысяч в год (с 24,3 тыс. дел в 2013 году до 64,2 тыс. дел в 2017 году) ([Электронный ресурс]: //
URL: https://pravo.ru/story/200608/ (дата обращения: 15.10.2019). При этом по мнению аналитиков, анализ
статистики ЕФРСБ за 2017 г. показывает следующие цифры: предположительно в 87% случаев механизм
несостоятельности был использован для списания долгов против 13% случаев, когда правовой механизм был
использован как инструмент взыскания ([Электронный ресурс]:	// URL:
http://regforum.ru/posts/3670_statistika_bankrotstv_vse_bolshe_i_bolshe/ (дата обращения: 15.10.2019). При этом,
признаки преднамеренного банкротства были выявлены в 1 636 делах о банкротстве, в 18 291 делах признаки
преднамеренного банкротства выявлены не были и в 4 447 - арбитражным управляющим было недостаточно
информации для выявления обозначенных признаков. Относительно фиктивного банкротства в исследовании
отражены следующие данные: наличие признаков - в 44 случаях, отсутствие признаков - в 22 834,
недостаточно данных для установления признаков фиктивного банкротства - в 1 496 делах о банкротстве.
([Электронный ресурс]: // URL: https://fedresurs.ru/news/6d6f73ad-9bac-4el5-a8c5-8899f7d05a9c) (дата
обращения: 15.10.2019). В то же время, статистические данные за 2017 г., опубликованные Верховным судом
РФ показывают, что число осужденных за преднамеренное банкротство лиц за 12 месяцев 2017 года составляет
25 человек, 2 человека были оправданы; за фиктивное банкротство осуждено было 2 человека ([Электронный
ресурс]: // URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=4477) (дата обращения: 10.08.2018). На основании
указанных статистических данных мы можем видеть, что проблемы с привлечением к ответственности за
преднамеренное и фиктивное банкротство возникают еще с момента выявления указанных действий
146
норм, по нашему мнению, не обеспечивает полноценной превенции. Кроме
того, в ходе расследования преступлений, связанных с банкротством, лица, их
совершившие, привлекаются к ответственности за совершение экономических
преступлений, которые предусмотрены иными статьями УК РФ1.
Компенсаторные (правовосстановительные) механизмы привлечения к
ответственности предусмотрены непосредственно самим Законом о
несостоятельности в совокупности с нормами Гражданского кодекса РФ.
Указанные механизмы установлены специальными нормами о привлечении к
материальной ответственности - возмещению вреда, причиненного действиями
(бездействием) отдельных субъектов. Среди таких механизмов в первую
очередь следует поименовать нормы о взыскании убытков, привлечении к
ответственности лиц, контролирующих должника, судебные расходы.
Специфичен механизм привлечения к ответственности лиц,
контролирующих должника (руководителей, учредителей и участников, членов
органов управления должника, а также иных лиц, которые могли оказывать
определяющее влияние на хозяйственную деятельность должника).
Ответственность лиц, контролирующих должника, установлена
непосредственно нормами Закона о несостоятельности, имеет историю своего
становления* 1 2 в рамках действующего законодательства и существенную
арбитражными управляющими, меры ответственности за указанные преступления применяются в
незначительном количестве случаев, не сопоставимых по количеству неправомерных действий в исследуемой
сфере.
1 В первую очередь это касается деяний, квалифицируемых в соответствии со ст. 159 УК РФ -
«Мошенничество» и ст. 160 УК РФ - «Присвоение или растрата», ст. 199 УК РФ («Уклонение от уплаты
налогов и (или) сборов с организации»), ст. 201 УК РФ («Злоупотребление полномочиями»), ст. 303 УК РФ
(«Организация фальсификации доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, и его
представителем») и иными.
2 Механизм привлечения к ответственности лиц, контролирующих должника, существовал с первоначальной
редакции Закона о несостоятельности в ст. 10. Однако потребности более детального нормативного
регулирования данного механизма и динамично развивающийся оборот побудили законодателя существенным
образом реформировать сначала статью 10, значительно расширив ее действие, а затем и вовсе вместо одной
статьи данный механизм расширен до отдельной главы III2 (подробнее см.: Мифтахутдинов Р.Т. Эволюция
института субсидиарной ответственности при банкротстве: причины и последствия правовой реформы // Закон.
2018. N 5. С. 187-191).
147
специфику в современном воплощении1. В современной доктрине имеют место
дискуссии относительно сущности рассматриваемого механизма и о его
правовой природы1 2.
Установленный Гражданским кодексом РФ механизм возмещения вреда
(деликтная ответственность в ее исконном понимании - ст. ст. 15, 1064 ГК РФ),
действует также и в отношении всех иных лиц, участвующих в деле о
несостоятельности должника, а также лиц, участвующих в процессе по делу о
несостоятельности. В частности, отдельно в Законе о несостоятельности
установлена ответственность в форме возмещения вреда, причиненного
арбитражным управляющим в результате неисполнения или ненадлежащего
1 В частности, данным видом ответственности предусмотрены специфические критерии и признаки для
определения состава лиц, контролирующих должника, презумпции контроля таких лиц над должником и
презумпции причинения вреда указанными лицами имущественным правам кредиторов.
2Подробнее об этом см.: Жукова Ю.Д., Павлова К.П. Основания ответственности контролирующего лица:
проблемные аспекты установления состава правонарушения в свете реформирования российского
законодательства о банкротстве // Гражданское право. 2018. № 1. С. 10 - 14; Гутников О.В. Ответственность
руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве: общие новеллы и недостатки правового
регулирования // Предпринимательское право. 2018. № 1. С. 48 - 60; Шиткина И.С. Имущественная
ответственность контролирующих должника лиц при банкротстве: очередные законодательные новеллы //
Хозяйство и право. 2017. № 11. С. 41 - 61 и иные.
Кроме того, высказываются мнения об особенном характере субсидиарной ответственности указанных лиц
и о его существенном отличии от общих механизмов привлечения к ответственности за причинение вреда. Мы
склонны согласиться с исследователями, указывающими на то, что механизм привлечения контролирующих
лиц (учредителей, участников должника) является по своей сущности «исключением из принципа
ограниченной ответственности юридического лица» (подробнее см.: Суворов Е.Д. К вопросу о правовой
природе субсидиарной ответственности по обязательствам несостоятельного должника за доведение до
банкротства // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 7. С. 42 - 49), установленного ст. 56 ГК РФ.
Более детальные пояснениями позиции автора можно обнаружить и в другом его труде на обсуждаемую тему
(подробнее см.: Суворов Е.Д. Субсидиарная ответственность по обязательствам несостоятельного должника.
М., Статут, 2020. С. 12 - 27 и далее).
Последняя точка зрения представляет существенный интерес с точки зрения выявления сущности
субсидиарной ответственности и ее соотношения с личной ответственностью лиц, контролирующих должника.
Соглашаясь позицией Е.Д. Суворова, отметим, однако, что, по нашему мнению, такой подход не исключает
деликтной природы (о понятии деликта см.: Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и
неосновательного обогащения. М., 1951. С. 7) ответственности лиц, контролирующих должника за умышленное
причинение вреда имущественным правам кредиторов путем совершения правонарушения (злоупотребления
правом) - обхода закона о корпоративных формах осуществления хозяйственной деятельности с
противоправной целью в виде создания для осуществления хозяйственной деятельности «юридической
оболочки», лишенной контролирующими ее лицами независимости (о злоупотреблении правом как о
правонарушении см.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут, 2000. С. 63).
Разница подходов, как представляется, кроется в весьма последовательно проводимой автором позиции о том,
что злоупотребление правом не является правонарушением (подробнее позицию Е.Д. Суворова о
злоупотреблении правом см.: Суворов Е.Д. Обход закона. Сделка, оформляющая обход закона. М., 2008 с. 93 -
94; Суворов Е.Д. Субсидиарная ответственность по обязательствам несостоятельного должника. М., Статут,
2020. С. 15-16).
148
исполнения возложенных на него обязанностей в деле о несостоятельности,
факт причинения которого установлен вступившим в законную силу судебным
актом (п. 4 ст. 204 Закона)1. Нам представляется, что в рамках действующего
механизма правового регулирования отношений несостоятельности механизм
привлечения к ответственности арбитражного управляющего за
недобросовестное осуществление им своих прав и обязанностей должен быть
снабжен презумпциями вины арбитражного управляющего за вред,
причиненный им иным участникам дела о несостоятельности должника.
Данный механизм позволит создать дополнительный негативный стимул для
добросовестного осуществления арбитражным управляющим своих прав и
обязанностей.
Помимо мер ответственности в качестве негативного стимула,
обеспечивающего добросовестное поведение субъектов отношений
несостоятельности, Законом предусмотрен ряд механизмов, относящихся к
категории «иных мер правоохранительного характера», среди которых можно
назвать:
- средства обеспечения добросовестности арбитражного управляющего при
выполнении им своих функций в деле о несостоятельности: установленный
порядок и специальные условия членства1 2 в саморегулируемой организации
1 В связи с возможностью привлечения к ответственности арбитражного управляющего Законом о
несостоятельности предусмотрены дополнительные обеспечительные механизмы - компенсационный фонд
саморегулируемой организации арбитражных управляющих (ст. 251 Закона о несостоятельности) и страхование
ответственности арбитражного управляющего (ст. 241 Закона), которые могут служить средством возмещения
убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязанностей. Указанные
дополнительные механизмы возмещения вреда, причиненного арбитражным управляющим, следует оценивать
как дополнительные гарантии имущественных прав и законных интересов лиц, которым причинен вред
арбитражным управляющим. Вместе с тем, представляется возможным сделать вывод о том, что механизмами,
обеспечивающими добросовестность арбитражного управляющего, они являются с высокой долей условности.
2 Однако, как указывают некоторые исследователи, нормы об обязательном членстве арбитражного
управляющего в саморегулируемой организации ставят его в «полную зависимость от саморегулируемой
организации или хозяев, которые вправе применять в отношении своих членов меры дисциплинарной
ответственности вплоть до исключения из числа членов саморегулируемой организации (что для арбитражного
управляющего - верная профессиональная смерть), а также заявлять в арбитражный суд ходатайства об
отстранении своих членов от участия в делах о банкротстве в качестве арбитражных управляющих» (подробнее
см.: Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности
(банкротстве)» / под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2003. С. 22).
149
(ст. 20 Закона); ограничение утверждения арбитражного управляющего в делах
о несостоятельности в случае неполного возмещения убытков, причиненных в
ранее проведенных им процедурах, в случае отстранения арбитражного
управляющего в связи с неисполнением (ненадлежащим исполнением) и
причинением убытков в ранее проведенных процедурах 1 ; в случае
заинтересованности управляющего по отношению к должнику, либо
кредиторам 1 2 ; в случае прекращения его членства в саморегулируемой
организации 3 ; возможность урегулирования разногласий, рассмотрения
заявлений, ходатайств и жалоб участников дела о несостоятельности
арбитражным судом, рассматривающим дело о несостоятельности 4 , и
возможность отстранения арбитражного управляющего по обоснованному
требованию участника дела о несостоятельности 5;
- средства обеспечения добросовестности должника (руководителей и лиц,
контролирующих должника): ограничение правоспособности должника в
процедурах наблюдения 6 и финансового оздоровления 7 ; возможность
оспаривания сделок должника8 (по общим основаниям, предусмотренным ГК
РФ, и по специальным основаниям, предусмотренным гл. III1 Закона)9;
1 Абзац 3 п. 2 ст. 202 Закона о несостоятельности.
2 Абзац 2 и. 2 ст. 202 Закона.
3 В частности, по причине нарушения арбитражным управляющим законодательства, требований
профессиональных стандартов и правил членства саморегулируемой организации - и. 11 статьи 20 Закона.
4 Статья 60 Закона.
5 Пункт 3 ст. 65, абз. 5 и. 5 ст. 83, ст. 98, ст. 145 Закона в зависимости от введенной в отношении должника
процедуры несостоятельности.
6 Статья 63, 64 Закона.
7 Статья 81, 82, 83 Закона.
8 Как указано в Определении ВС РФ от 12.03.2018 № 305-ЭС17-17342 по делу № А41-86889/2015 (Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.»): «Институт оспаривания сделок должника представляет собой
правовую гарантию, предоставляющую кредиторам действенный механизм наполнения конкурсной массы
должника за счет неправомерно отчужденного имущества последнего».
9 В рамках процедур несостоятельности могут быть оспорены сделки и действия, направленные на исполнение
обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным
законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным, процессуальным и другими отраслями
законодательства Российской Федерации (и. 1 ст. 611 Закона, и. 1 Постановления Пленума ВАС № 63).
В исследованиях судебной практики отмечается, что правила оспаривания сделок должника (не только по
специальным основаниям Закона о банкротстве, но и по общим основаниям, предусмотренным ГК РФ, в
частности, сделки, совершенные со злоупотреблением правом, и мнимые сделки) направлены на защиту от
недобросовестных участников гражданского оборота) (см., наир.: Лотфуллин Р.К. Оспаривание сделок при
150
отстранение руководителя должника в процедурах наблюдения1 и финансового
оздоровления* 2 в случаях, предусмотренных Законом о несостоятельности3 * *.
Установленных средств обеспечения добросовестности кредитора в
действующем механизме правового регулирования, по нашему мнению,
недостаточно. В частности, среди подобных средств можно поименовать такие,
как: установление критериев и внешних признаков несостоятельности
банкротстве. М., Статут. 2019. С. 86).
Кроме того, оспаривание сделок должника выступает средством обеспечения добросовестности не только
должника, но и третьих лиц (контрагентов) должника ввиду того, что нормами и. 2 ст. 61б * * Закона и
Постановления Пленума ВАС № 63 (и. 27) предусмотрено положение о понижении очередности
удовлетворения восстановленного требования в случае его установления в реестре требований кредиторов
после признания сделки недействительной. Правовая позиция ВС РФ на этот счет отражена в Определении от
14.02.2018 № 305-ЭС17-3098 (2). В частности, ВС РФ определил, что к тем лицам, которые действуют
недобросовестно (то есть осознавая отсутствие оснований для получения предоставления от должника по
причине его (будущей) неплатежеспособности и тем самым фактически умышленно причиняя вред остальным
кредиторам), может быть применена специальная ответственность в виде понижения очередности
удовлетворения восстановленного по признанной недействительной сделке требования.
Позитивным стимулом для контрагента должника по сделке, признанной судом недействительной (по
основаниям, предусмотренным и. 1. ст. 612, и. и. 1, 2 ст. 613 Закона - без установления недобросовестности
контрагента), является норма, согласно которой реституционные требования к должнику могут быть
предъявлены в суд (для установления в реестре требований должника) только после возврата имущества в
конкурсную массу (и. 3 ст. 61б Закона, абз. 1-3 и. 27 Постановления № 63).
Возможность оспаривания сделок должника является значимым механизмом, обеспечивающим
имущественные права кредиторов, а в совокупности с нормами о презумпции причинения вреда кредиторам в
случае заключения подобных сделок (пи. 1 и. 2 ст. 6111 Закона), предусмотренной механизмом о привлечении к
ответственности лиц, контролирующих должника, а также с невозможностью освобождения от долгов
гражданина в случае удовлетворения заявления о признании подобных сделок недействительными (и. 4 ст.
2 1 328 Закона), также составляют и существенный стимул добросовестного поведения для указанных лиц.
Кроме изложенного, среди средств обеспечения добросовестности должников следует также отметить меры,
предпринимаемые правопорядком в условиях тяжелой экономической ситуации, сложившейся в связи с
распространением новой коронавирусной инфекции в первой половине 2020 года. Так, в Закон о банкротстве
были включены нормы, предусматривающие возможность введения моратория на возбуждение дел о
банкротстве (ст. 9.1 Закона). В обсуждаемом контексте нас интересует норма, п.п. 1 и. 4 указанной статьи,
предусматривающая исчисление периодов, предусмотренных ст.ст. 61.2, 61.3 Закона, с даты введения
моратория и включающих в себя соответствующие периоды до введения моратория, период моратория, а также
в течение одного года с момента прекращения действия моратория. Не касаясь существа и не углубляясь в
телеологическое толкование данной нормы отметим, что подобное продление сроков на период действия
моратория служит дополнительным стимулом, побуждающим должников отказаться от причинения
имущественного вреда интересам кредиторов.
1 Статья 69 Закона.
2 Пункт 2 ст. 82, абз. 5 и. 4 ст. 83 Закона.
3 Здесь следует обратить внимание на то, что механизм отстранения руководителя должника может быть
применен за нарушение требований Закона о несостоятельности в процедуре наблюдения (и. 5 ст. 69 Закона), а
также за ненадлежащее исполнение руководителем должника плана финансового оздоровления или за
совершение руководителем должника действий, нарушающих права и законные интересы кредиторов и (или)
предоставивших обеспечение лиц (и. 2 ст. 82 Закона). Возможность применения механизма отстранения может
являться существенным стимулом к добросовестному поведению руководителя должника.
151
должника, лишь в случае наличия которых кредитор может обратиться с
заявлением о возбуждении дела о несостоятельности должника'по заявлению
кредитора; рассмотрение обоснованности заявления кредитора до введения
ограничений правоспособности должника1 2 и установление в качестве первой
обязательной процедуры в деле о несостоятельности - процедуры наблюдения,
имеющей своей целью обеспечение сохранности имущества должника;
проведение анализа финансового состояния должника; составление реестра
требований кредиторов и проведение первого собрания кредиторов3.
К универсальным «иным мерам», обеспечивающим добросовестное
использование лицами процессуальных прав, можно отнести взыскание
расходов по обособленному спору4 в случае отказа в удовлетворении заявления
(жалобы) или признания ее необоснованной 5 . Возможность взыскания
судебных издержек за необоснованное обращение в суд (например, с жалобой
на арбитражного управляющего, оспариванием результатов собрания
кредиторов и иными заявлениями) является существенным негативным
материальным стимулом для субъектов, использующих процессуальные
механизмы для достижения недобросовестных целей6. Кроме того, п. 4 ст. 15
1 Во избежание использования механизма несостоятельности должника в качестве инструмента давления и
манипулирования должником в ходе осуществления его хозяйственной деятельности.
2 Исследователи, рассматривающие применение Закона о несостоятельности 1998 г. (Федеральный закон от
08.01.1998 № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»), указывают на то, что «проблемы необоснованных, а
также «искусственных» банкротств, заключались в действовавших тогда законоположениях, допускавших
чисто механическое возбуждение дела о банкротстве, за которым следовало обязательное введение первой
процедуры банкротства - наблюдения, по непроверенному (с точки зрения законности и обоснованности)
заявлению кредитора». Данная проблема была снята при помощи введения механизма рассмотрения
обоснованности требований кредитора», (подробнее см.: Научно-практический комментарий к Федеральному
закону «О несостоятельности (банкротстве)» // под. ред. В.В. Витрянского. указ соч. С. 25).
3 Абзац 13 ст. 2 Закона о несостоятельности.
4 В порядке и. 1 ст. 32 Закона о несостоятельности, гл. 9 АПК РФ, и. 18 Постановления Пленума ВАС РФ № 35.
5 Данное средство защиты от недобросовестных процессуальных действий устанавливает превентивный
механизм защиты от необоснованных заявлений (как правило - кредиторов) нередко применяется
арбитражными управляющими в случае подачи необоснованных жалоб на реализацию ими своих прав и
обязанностей, а также - на действия и бездействия в порядке ст. 60 Закона о несостоятельности.
6 По указанному вопросу сложилась однозначная (хоть и не часто встречающаяся) судебная практика о
взыскании судебных расходов в пользу стороны, права которой защищены судебным актом по обособленному
спору, в частности: Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 04.04.2016 № Ф10-1187/2012
по делу № А23-3381/2011 (Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс») судебные акты
нижестоящих инстанций об удовлетворении заявления арбитражного управляющего о взыскании с кредитора
судебных расходов, понесенных конкурсным управляющим в ходе рассмотрения жалобы, поданной
152
Закона о несостоятельности предусмотрено право на обжалование такого
решения собрания кредиторов, которое нарушает права и законные интересы
широкого круга лиц, что также можно отнести к средствам реализации
принципа добросовестности субъектов, дисциплинирующим недобросовестных
лиц и устанавливающим негативный стимул добросовестного поведения.
Как мы указывали выше, вопросы закрепления в Законе о
несостоятельности негативных стимулов добросовестного поведения субъектов
отношений несостоятельности разрешены законодателем достаточно полно.
Однако, нерешенными остались некоторые вопросы. В частности, ограничения
реализации прав кредиторов установлены лишь в отношении наиболее явных
злоупотреблений. Однако, ввиду сложности и многогранности комплекса
отношений, урегулированных исследуемым законодательством, специфичности
каждого дела, механизм правового регулирования отношений
несостоятельности насыщается выработанными органами судебной власти в
ходе практического применения норм Закона средствами реализации принципа
добросовестности. Мы не ставим перед собой задачу проанализировать все без
исключения средства реализации принципа добросовестности, выработанные
судебной практикой за годы функционирования механизма правового
регулирования отношений несостоятельности, однако нам представляется
необходимым рассмотреть некоторые - наиболее значимые для практического
правоприменения средства.
кредитором на действия управляющего, оставлены без изменения, жалоба конкурсного кредитора, с которого
были взысканы судебные расходы, оставлена без удовлетворения. Суд указал на то, что судебные расходы лиц,
в пользу которых был принят судебный акт по соответствующему обособленному спору, подлежат
возмещению лицами, не в пользу которых был принят данный судебный акт. При этом суд пояснил, что жалоба
на действия арбитражного управляющего относится к числу обособленных споров, возникающих в рамках дела
о несостоятельности (банкротстве), в соответствии с разъяснениями, данными в и. и. 14 и 15 указанного
Постановления; Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 29.03.2016 № Ф10-3088/2014 по
делу № А36-246/2013 (Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс») судебные акты нижестоящих
судов о взыскании с заявителя по жалобе на действия арбитражного управляющего судебных расходов
оставлены без изменения, жалоба без удовлетворения, судом разъяснено, что сам по себе профессиональный
статус арбитражного управляющего и возложение на него рисков несения расходов, связанных с
рассмотрением жалоб на его действия, не лишает управляющего права требовать возмещения судебных
расходов в соответствии с гл. 9 АПК РФ. Будучи самостоятельной процессуальной фигурой в рамках дела о
банкротстве, арбитражный управляющий не может быть лишен права на возмещение судебных расходов,
понесенных им лично в рамках конкретного обособленного спора, рассмотренного в деле о банкротстве.
153
Прежде всего следует отметить, что на этапе инициирования дела о
несостоятельности основная масса недобросовестных действий участников
дела о несостоятельности касается получения «контроля над процедурой»
несостоятельности должника. Основными направлениями указанных действий
выступает заявление кандидатуры de facto заинтересованного арбитражного
управляющего и получение большинства голосов на собрании кредиторов.
Правоприменительная практика выработала ряд мер по борьбе с
недобросовестными действиями в указанной области.
В связи с этим представляется целесообразным в первую очередь
рассмотреть средства защиты права кредиторов на инициирование дела о
несостоятельности должника и противодействие введению процедуры на
основании требований дружественных должнику кредиторов (назначению
заинтересованного управляющего). В делах о несостоятельности нередки
ситуации «борьбы за первенство» в статусе заявителя по делу о
несостоятельности должника для получения права заявить кандидатуру
арбитражного управляющего. В борьбе за реализацию этого права
недобросовестные лица, в том числе, используют механизм погашения третьим
лицом требований первого заявителя, уменьшая его размер ниже порогового
значения в 300 тысяч рублей, установленного п. 2 ст. 6, п. 2 ст. 33 Закона. Для
противодействия недобросовестному использованию правил, предусмотренных
313 ГК РФ и для защиты прав независимых кредиторов ВС РФ выработал
следующее правило: в обозначенном случае суду следует назначать заседание
по совместному рассмотрению требований заявителей и утвердить кандидатуру
арбитражного управляющего, предложенную первым заявителем по делу о
несостоятельности должника1.
Кроме того, для обеспечения прав и интересов лиц, участвующих в деле,
и защиты от оппортунистического поведения отдельных участников процесса,
правоприменитель предоставил возможность участникам дела заявлять отвод
1 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.08.2016 № 308-ЭС16-
4658 по делу № А53-2012/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
154
кандидатуры арбитражного управляющего за совершение неоднократных
грубых умышленных нарушений в данном или в других делах о
несостоятельности, что подтверждено вступившими в законную силу
судебными актами (и. 56 Постановления Пленума ВАС РФ № 35). Данное
средство охватывает целый ряд элементов механизма правового регулирования
отношений несостоятельности и его недобросовестного применения. С одной
стороны, оно предотвращает возможность установления фактической
аффилированности арбитражного управляющего с недобросовестными
участниками процесса. С другой стороны, оно препятствует
функционированию в обороте управляющих, систематически нарушающих
нормы законодательства. Кроме того, это средство способствует реализации
принципа добросовестности и стимулирует добросовестность арбитражных
управляющих во всех сопровождаемых ими процедурах несостоятельности.
Законом о несостоятельности предусмотрено правило о запрете
утверждения арбитражного управляющего, аффилированного (признанного
заинтересованным) по отношению к участникам дела о несостоятельности (абз.
1 - 2 ст. 202 Закона). Однако данная норма обеспечила невозможность
утверждения управляющего, лишь формально признанного заинтересованным
(ст. 19 Закона) по отношению к должнику и кредиторам. Большинство случаев
утверждения «заинтересованных» должником или кредиторами управляющих
осталось за рамками указанного правила в связи с тем, что в эту норму не
включаются случаи фактической заинтересованности управляющих
участниками дела. Как правило, такие управляющие не являются
заинтересованными по отношению к должнику и кредиторам с формальной
точки зрения (ст. 19 Закона). Правоприменительная практика выработала
средство борьбы с подобными случаями. Пунктом 271 Обзора судебной
практики уполномоченных органов в делах о несостоятельности1 установлено
1 Здесь и далее - «Обзор судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в
делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства» (утв. Президиумом Верховного
Суда РФ 20.12.2016 в ред. Дополнения от 26.12.2018) // ВВС РФ. № 9. 2017.
155
правило, что временным управляющим в деле о несостоятельности не может
быть утверждено лицо, кандидатура которого предложена кредитором,
аффилированным по отношению к должнику. Данное средство направлено на
защиту прав и обеспечение интересов независимых кредиторов и ограждение
оборота от процедур несостоятельности, возбужденных по заявлению
дружественных кредиторов, с указанием заблаговременно «заинтересованных»
должником арбитражных управляющих.
Также среди наиболее существенных общих средств реализации
принципа добросовестности правоприменителем выработаны нормы о
стандарте доказывания и перераспределении бремени доказывания1. Данные
нормы подразумевают обязанность участника обособленного спора
представить не только ясные и убедительные доказательства наличия
являющихся предметом доказывания по обособленному спору обстоятельств,
на которые он ссылается, но и опровергнуть наличие любых обоснованных
сомнений других участников в доводах и обстоятельствах, на которые он
ссылается (доказать свою добросовестность как контрагента должника,
обладающего требованиями к нему). Целью судебной проверки обстоятельств
дела является исключение у суда любых разумных сомнений в обстоятельствах,
на которые ссылается сторона1 2. Термин «стандарт доказывания», как правило,
применяется судами при проверке обоснованности требований кредиторов при
1 Подробнее см.: Смола А.А. Стандарты, доказывание и Верховный Суд // Вестник экономического правосудия
Российской Федерации. 2018. № 8. С. 129 - 165; Будылин С.Л. Стандарты доказывания в банкротстве. По
мотивам Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413 //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 11. С. 130 - 157; Сердитова Е.Н.
Некоторые аспекты применения норм о доказывании при рассмотрении в деле о банкротстве обособленных
споров о включении требования в реестр требований кредиторов должника // Вестник гражданского процесса.
2019. № 1. С. 394 - 410; Термин «стандарт доказывания» фигурирует время от времени в судебной практике (в
частности, одним из первых судебных актов, в которых этот термин был использован является Постановление
Президиума ВАС РФ от 06.09.2011 № 2929/11 по делу № А56-44387/2006) и с некоторых пор применяется для
разрешения обособленных споров в делах о банкротстве, частности - о включении в реестр требований
кредиторов требований участников (учредителей) должника, а также лиц, признаваемых по отношению
заинтересованными к нему (в значении ст. 19 Закона о несостоятельности).
2 Обобщенные выдержки приведены из Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от
04.06.2018 № 305-ЭС18-413 по делу № А40-163846/2016 (Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»), вынесенного по итогам рассмотрения требований кредитор кредитной организации,
являющегося акционером (около 19% акций) этой кредитной организации.
156
включении в реестр требований кредиторов должника1. Данное средство
реализации принципа добросовестности призвано противодействовать
включению в реестр требований кредиторов необоснованных (либо
фиктивных) требований кредиторов, направленных на «размывание» общего
количества требований реальных кредиторов должника, получение контроля
над принятием решений на собрании кредиторов, уменьшение размера
удовлетворения требований реальных кредиторов. Что касается
перераспределения бремени доказывания, то в подобных спорах в тех случаях,
когда основные доказательства факта находятся в руках одной из сторон и
процессуальный оппонент испытывает трудности с их получением, бремя
доказывания истинности своей позиции несет сторона, в руках которой
находятся доказательства. Для перераспределения бремени доказывания
затрудняющаяся сторона должна выразить суду обоснованные сомнения в
заявленных оппонентом доводах и представить первичные доказательства,
опровергающие эти доводы. Как указывает Верховный Суд РФ, у
заявляющегося кредитора не должно возникнуть затруднений при
опровержении указанных сомнений, поскольку именно он должен обладать
всеми доказательствами наличия правоотношений с несостоятельным
должником1 2.
Родственными по своей сущности являются следующие средства
1 Впервые рассматриваемый термин был упомянут в отечественной судебной практике при рассмотрении
подобных споров в постановлении Президиума ВАС РФ от 13.05.2014 № 1446/14 (Вестник экономического
правосудия РФ, 2014, № 9). Следует отметить, что ВС РФ воспринял указанные разъяснения и неоднократно
приводил их в своих судебных актах и разъяснениях (обзорах судебной практики), создавая тем самым
однозначную судебную практику, устанавливающую повышенный стандарт доказывания для обособленных
споров по установлению требований в реестр требований кредиторов должника (в частности, См.: и. 10 Обзора
судебной практики Верховного Суда РФ № 1 // ВВС РФ. № 11, 12. 2016; Пункт 15 Обзора № 1 (2017) от 16
февраля 2017 г. // ВВС РФ. № 1, 2, 3. 2018; Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ
от 28.02.2018 № 308-ЭС17-12100. (Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс») и иные.
2 См.: Определения ВС РФ: № 308-ЭС18-2197 от 13.07.2018; № 305-ЭС18-413 от 04.06.2018, № 305-ЭС16-
20992(3) от 07.06.2018 (Документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс») и иные. Фактически,
бремя доказывания перераспределяется на того участника обособленного спора, которому не представляет
особых затруднений представить дополнительные доказательства в обосновании заявляемой им позиции
(например, кредитор, заявивший требования в реестр требований кредиторов, контрагент должника по сделке
при оспаривании указанной сделки по гл. III1 Закона, ряд случаев привлечения руководителей должника к
субсидиарной ответственности гл. III2 Закона и др.)
157
реализации принципа добросовестности в поведении субъектов. «Презумпция
отсутствия требования» 1 , «невозможность признания требований» и
«ослабление преюдиции» при рассмотрении требований кредиторов -
обязанность предоставления дополнительных доказательств реальности
обязательств, положенных в основание требования, заявляемого в реестр (и. 26
Постановления Пленума ВАС РФ № 35, который во многом стал прообразом
«стандарта доказывания»). Высший Арбитражный Суд РФ разъяснил, что при
оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче
должнику наличных денежных средств и подтверждаемого только его
распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит
учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое
положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику
соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные
сведения о том, как полученные средства были истрачены должником,
отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и
отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени
изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в
том числе по своей инициативе.
Кроме того, Высший Арбитражный Суд РФ предоставил участникам дела
о несостоятельности право на оспаривание судебных актов, на которых
основываются требования кредиторов 1 2, поскольку их права и интересы
затрагиваются указанными судебными актами, вынесенными вне рамок дела о
несостоятельности (ч. 2 ст. 16 АПК РФ по правилам ст. 42 АПК РФ)3;
1 Приведенное нормоположение и. 26 Постановления Пленума ВАС РФ таким образом именуется, в том числе,
и в практикоориентированной литературе (подробнее см.: Алоян А.Э. Проблемы имплементации доктрины
recharacterization в российскую правовую систему // Вестник гражданского права. 2017. № 6. С. 221 - 240).
2 Пункт 24 Постановления Пленума ВАС РФ № 35.
3 Указанная позиция также отражена в разъяснениях ВС РФ, изложенных в и. 44 Постановления Пленума
Верховного Суда РФ от 27.12.2016 № 62 «О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской
Федерации о приказном производстве» (ВВС РФ. № 2. 2017) относительно обжалования судебных приказов
кредиторов по делу о несостоятельности.
Наиболее показательной и яркой иллюстрацией является Определение Верховного Суда РФ от 25.07.2016 по
делу № 305-ЭС16-2411, А41-48518/2014 (ВВС РФ. № 6. 2017). В рамках данного дела кредитор оспорил
158
возможность приостановления рассмотрения дела о несостоятельности в
случае обжалования судебного акта, который положен в основу заявления о
признании должника несостоятельным 1 ; последующее исключение
установленных требований из реестра требований кредиторов должника* 1 2 в
случае признания их необоснованными.
Кроме изложенных, средством реализации принципа добросовестности и
защиты прав и интересов независимых кредиторов от недобросовестных
действий лиц, контролирующих должника - юридического лица, направленных
на установление контроля над процедурой несостоятельности путем получения
большинства голосов на собрании кредиторов, является «отказ во включении
требований лиц, связанных с должником, в реестр требований кредиторов»3.
Указанное средство было выработано Верховным Судом РФ4, что коренным
образом изменило ранее установленную им же самим практику оценки
требований контролирующих должника лиц, заявленных в реестр требований
кредиторов5. В упомянутом определении Верховный Суд РФ пересмотрел
судебные акты по включению реального требования участника должника,
вытекающего из заемного обязательства, установив, что источником заемных
фиктивную задолженность вне рамок дела о несостоятельности должника.
1 Пункт 2 Постановления Пленума ВАС РФ № 35.
2 Пункт 32 Постановления Пленума ВАС РФ № 35.
3 Зачастую, в практикоориентированной литературе данное явление в судебной практике ошибочно, по
примеру зарубежных правопорядков, называется «субординацией требований» (см., наир: Алоян А.Э.
Проблемы имплементации доктрины recharacterization в российскую правовую систему // Вестник
гражданского права. 2017. N 6. С. 221 - 240; Федотов Д.В. К вопросу о субординации требований
аффилированных кредиторов в банкротстве // Экономическое правосудие в Уральском округе. 2018. N 4. С. 203
- 213; Мороз А.И. Субординация требований при банкротстве должника: как учитывать требования без
встречного предоставления со стороны кредитора? Комментарий к Определению Судебной коллегии по
экономическим спорам ВС РФ от 26.11.2018 N 305-ЭС18-11840 // Вестник экономического правосудия
Российской Федерации. 2019. N 5. С. 18 - 32. и иные). Вместе с тем, отечественный правопорядок не
предусматривает как таковой «субординации» или «понижения очередности» удовлетворения требования в
реестре. В случае определения требований кредиторов в качестве «требований лиц, связанных с должником,
заявленных с целью причинения вреда имущественным интересам кредиторов», выносится судебный акт об
отказе во включении в реестр такого требования.
4 Подробнее см.: Определения ВС РФ от 19.05.2017 № 308-ЭС17-1556(1), от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(2)
(Документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс»).
5 Подробнее см.: Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 11 ноября 2014 г. по делу №
АЗЗ-16866/2013к2, отмененное Определением ВС РФ от 6 августа 2015 г. № 302-ЭС15-3973 (Документы
опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс).
159
денежных средств, была прибыль должника, изъятая заимодавцем из оборота
должника. Верховный Суд РФ предложил судам механизм нормативного
обоснования отказа во включении в реестр требований кредиторов должника,
указав, что суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения в
качестве увеличения уставного капитала по правилам ч. 2 ст. 170 ГК РФ, либо
при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (ч. 1
ст. 10 ГК РФ, абз. 8 ст. 2 Закона о несостоятельности), признав за
прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием
для отказа во включении его в реестр. Таким образом разрешается коллизия
прав и интересов контролирующих должника лиц и кредиторов должника.1
Ограничение включения в реестр требований кредиторов должника
требований, вытекающих из внутригрупповой задолженности. Вопросы
включения в реестр требований кредиторов требований вытекающих из так
называемых групповых правоотношений (внутригрупповая задолженность лиц,
контролируемых едиными выгодоприобретателями) не разрешены на уровне
Закона о несостоятельности (для них не предусмотрено отдельной очереди
погашения в реестре требований кредиторов, изменение очередности
удовлетворения). Нормы о правах зависимых кредиторов лишь эпизодически
могут быть обнаружены в тексте Закона1 2. Однако включение в реестр подобных
требований не всегда имеет под собой реальные хозяйственные отношения, не
вытекающие из, так называемых, «транзитных» денежных операций между
взамосвязанными лицами. Кроме того, они почти всегда нарушают права
независимых кредиторов должника. Один из подобных случаев стал предметом
рассмотрения Верховного Суда РФ 3 * . Существо вопросов, подлежащих
рассмотрению, сводилось к возможности включения в реестр требований
1 Подробнее о развитии судебной практики в области разрешения вопросов о включении требований лиц,
контролирующих должника (связанных с должником) см.: Суворов Е.Д. Требования связанных с должником
лиц в деле о его банкротстве: от объективного к субъективному вменению // Вестник экономического
правосудия Российской Федерации. 2019. N 4. С. 130 - 161; N 5. С. 53 - 107.
2 Например и. и. 1, 2 ст. 619, и. 6 ст. 63 Закона о несостоятельности и иные.
3 Определение Верховного Суда РФ от 28.02.2019 № 305-ЭС18-18943 по делу № А41-78388/2016 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
160
кредиторов должника требований, обладающих признаками встречности с
«задавненными»1 требованиями самого должника, не предъявленными ко
взысканию своевременно. Верховный Суд РФ отметил, что наиболее вероятной
причиной такого длительного, выходящего за принятые стандарты поведения
бездействия должника (кредитора по требованию с истекающим сроком
исковой давности), явилась аффилированность должника и кредитора, а не
простая ошибка или обычная неосмотрительность, поскольку связанные
организации, контролируемые одним центром, в обычном обороте не имели
разумных причин взыскивать долги друг с друга, в связи с чем фактически
считали свои встречные обязательства прекращенными без соответствующего
завершающего юридического оформления. Отметив, что иное не было доказано
кредитором, входящим в ту же группу лиц с должником, суд отказал во
включении спорного группового требования в реестр.
Презумпция возложения исполнения (без суброгации) при погашении долга
за связанное лицо обеспечивает реализацию принципа добросовестности при
разрешении вопроса о включении в реестр требований кредиторов должника
требований кредиторов, возникших при погашении требований к должнику на
основании ст. 313 ГК РФ третьим лицом, связанным с должником1 2. Верховный
Суд РФ обратил внимание на то, что обстоятельства совершения платежей и
последующее поведение сторон (ежемесячное перечисление в течение
продолжительного периода времени, наличие между третьим лицом и
должником родственных связей (брат и сестра), длительное непредъявление
третьим лицом финансовых претензий должнику (вплоть до возбуждения дела
о несостоятельности последнего), нераскрытие информации о каком-либо
возмездном соглашении, заключенном ими) свидетельствовали о том, что
третье лицо изначально осуществляло эти платежи во исполнение
безвозмездной сделки, заключенной с должником, преследуя цель добровольно
1 Таким образом в практикоориентированной литературе именуются требования с истекшим сроком давности.
2 Подробнее см.: Определение Верховного Суда РФ от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647(7) по делу № А12-
45752/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
161
и намеренно выполнить обязательство последнего в порядке дарения, а
впоследствии (после возбуждения дела о несостоятельности) воспользовалась
платежными документами для включения требований в реестр исключительно
с противоправной целью уменьшения в интересах должника количества
голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.
Фактически можно утверждать, что правоприменитель ведет активную
борьбу с проявлениями недобросовестности должников в делах об их
несостоятельности, контролируемых самими должниками (лицами, их
контролирующими) в отечественном хозяйственном обороте1.
Кроме того, на борьбу с проявлениями недобросовестности должника
(лиц, с ним взаимосвязанных) и кредиторов уже в рамках собраний кредиторов
направлено такое средство, как запрет отмены решения собрания кредиторов
со злоупотреблением кредиторами правом (абзац 7 п. 3 "Обзор судебной
практики по вопросам, связанным с признанием недействительными решений
собраний и комитетов кредиторов в процедурах банкротства"1 2). Верховный Суд
РФ установил правило о том, что отмена решения собрания последующим
волеизъявлением кредиторов правомерна лишь в том случае, если она не имеет
признаков злоупотребления правом (статья 10 ГК РФ) и совершена до того
момента, пока отмененное решение начало влиять на права и законные
интересы внешних по отношению к участникам упомянутого сообщества лиц
(не произвело юридический эффект в гражданском обороте) (и. I1 ч. 1 статьи 8
ГК РФ). Указанная норма призвана дисциплинировать кредиторов на собраниях
1В указанном контексте следует отметить опубликованный Верховным Судом РФ к завершению настоящего
исследования Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах
банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц от 29.01.2020 (Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс), в котором систематизирована судебная практика по
рассмотренному вопросу.
2 Утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018. Представляется, что весьма часто встречающимися
на практике формами проявления недобросовестности при отмене решения собрания кредиторов должника
могут выступать, в частности, такое решение об отмене ранее принятого факта, которое принято кредиторами,
заинтересованными по отношению к должнику в отсутствии на собрании большинства кредиторов, либо
кредиторов, незаинтересованных по отношению к должнику (о подобном случае, в частности, упоминается в
постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.08.2017 № 15АП-11354/2017 по делу №
А53-1203/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
162
кредиторов (в отсутствие четкой регламентации на уровне нормативно-
правовых актов отдельных вопросов, связанных с проведением и принятием
решений на собрании кредиторов должника) и противодействовать различным
способам злоупотреблений путем оказания воздействия на текущее
функционирование должника в процедурах несостоятельности.
Отдельный блок «правоприменительных» средств реализации принципа
добросовестности в правовом регулировании отношений несостоятельности
посвящен вопросам обеспечения добросовестности субъектов при оспаривании
сделок должника (гл. III1 Закона). К таким средствам, прежде всего, относятся:
- Сроки исковой давности для оспаривания сделок по основаниям,
предусмотренным Законом о несостоятельности, установлены
правоприменителем в пунктах 4, 32 Постановления Пленума ВАС РФ № 63 \
Согласно указанным нормам, подозрительные сделки (ст. 612 Закона) и сделки
с предпочтением (ст. 613 Закона) признаются оспоримыми (и. 4 Постановления
№ 63), заявление об оспаривании указанных сделок может быть подано в
течение годичного срока исковой давности (и. 32 Постановления № 63, ч. 2 ст.
181 ГК РФ), а начало течения срока давности для арбитражного управляющего
либо кредитора начинается с того момента, как управляющий или кредитор
узнал или должен был узнать о наличии оснований для признании сделки
недействительной (п. 1 ст. 619 Закона). Для управляющего указанный срок
начинает течь либо с того момента, когда он был утвержден (в том случае, если
он исполнял обязанности управляющего в предшествующих процедурах), либо
с того момента, как им получены документы должника, либо ответы на запросы
из государственных органов об имущественном положении должника (с учетом
положений ст. 203 Закона). Наличие срока исковой давности для предъявления
требований о признании сделок должника недействительными как правовое
средство обеспечения добросовестности управляющего играет двоякую роль. С
1 Здесь и далее - Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 "О некоторых вопросах, связанных с
применением главы III1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. N 3.
2011.
163
одной стороны, оно обеспечивает стабильность гражданского оборота и не
позволяет растягивать вопрос о признании сделок должника
недействительными на чрезмерно длительный срок, таким образом, затягивая
процедуру несостоятельности, а с другой, дисциплинирует управляющих и
стимулирует их на оперативное заявление соответствующих требований в суд.
В обратом случае управляющий может быть привлечен к ответственности за
причинение убытков кредиторам и отстранен от исполнения обязанностей.
- Установление механизма реализации права кредитора на оспаривание
сделки должника, размер требований которого составляет менее 10 %
реестра требований кредиторов должника, (п. 31 Постановления № 63),
гарантирует права кредитора на возможность активных действий в процессе
несостоятельности должника и обеспечивает возможность подачи
соответствующего заявления в арбитражный суд. Как средство реализации
принципа добросовестности указанный инструмент призван дисциплинировать
и стимулировать арбитражного управляющего к активным действиям в
процедуре несостоятельности под угрозой возможности поступления на него
жалобы, а также отстранения и привлечения к ответственности за причиненные
бездействием управляющего убытки.
Интеграция в правоприменительную практику третьего основания
признания подозрительной сделки должника недействительной. Высший
Арбитражный Суд РФ пунктом 8 Постановления № 63 интегрировал в
правопорядок третье основание для признания сделки подозрительной,
расширив применение нормы ст. 612 Закона. Высший Арбитражный Суд РФ,
разъяснил следующее: «на основании пункта 1 статьи 612 Закона о
несостоятельности может быть оспорена также сделка, условия которой
формально предусматривают равноценное встречное исполнение, однако
должнику на момент ее заключения было известно, что у контрагента по сделке
нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного
исполнения». Указанная норма призвана обеспечивать права кредиторов на
получение удовлетворения из конкурсной массы, обеспечивая
164
добросовестность должника и невозможность использования схемы
отчуждения активов должника при помощи переоформления имущества на
вновь созданные исключительно для противоправных целей хозяйственные
общества, не располагающие достаточным количеством активов, для
приобретения имущества у должника.
Оспаривание цепочек сделок. В связи с усложнением и увеличением
массива норм правового регулирования отношений несостоятельности,
постоянным поиском недобросовестными лицами новых форм легализации
своих действий по беспрепятственному и низкорисковому отчуждению активов
должника, разработке целых конструкций для придания правового облика
указанным операциям, правоприменителем было разработано такое средство
обеспечения добросовестности должников в делах о несостоятельности, как
оспаривание цепочек взаимосвязанных сделок по отчуждению активов
должника. Основы данного правового средства были заложены определением
Верховного Суда РФ № 305-ЭС15-11230, которым Верховный Суд РФ
разрешил спор об отчуждении имущества должника через цепочку
промежуточных приобретателей конечному покупателю, являющемуся
родственником члена органа управления должника. Суд признал всю цепочку
последовательных сделок, направленных на передачу спорного имущества
конечному приобретателю, недействительной (сами сделки - притворными),
оплату покупной цены в виде неликвидной задолженности юридических лиц
ненадлежащей, разъяснив, что «притворная сделка (согласно абз. 1 п. 87, абз. 1
п. 88 Постановления Пленума ВС РФ № 25) может прикрывать сделку с иным
субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько
сделок для достижения «реституционного иммунитета» имущества. Таким
образом, по смыслу приведенных разъяснений цепочкой последовательных
сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться
сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом
последнему покупателю. При этом само по себе осуществление
государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое
165
имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации
данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского
кодекса»1. Таким образом, Верховный Суд РФ выработал еще одно средство
борьбы с отчуждением ликвидных активов должника, направленных, с одной
стороны на борьбу с недобросовестными действиями должников, лиц, их
контролирующих и третьих, взаимосвязанных с ними лиц. Кроме того,
рассматриваемое средство воплощает информационную функцию принципа
добросовестности, сообщая обороту о том, что правоприменитель проводит
активную борьбу с недобросовестными действиями участников дела о
несостоятельности.
Кроме изложенных выше, внимание правоприменителя в отношении
реализации принципа добросовестности субъектов исследуемых отношений и
борьбы с проявлениями недобросовестности, коснулось и иных инструментов
механизма правового регулирования отношений несостоятельности. Так,
например, в рамках борьбы с недобросовестным поведением руководителей
должников, уклоняющихся под разными предлогами от передачи документации
должника управляющему (и усложнение таким образом деятельности по
анализу сделок должника, формирования конкурсной массы и розыску его
имущества, а также - сокрытие иных противоправных действий лиц,
контролирующих, должника) правоприменителем было выработано такое
средство, как истребование управляющим у руководителя должника
документации в рамках процесса по делу о несостоятельности (в Законе
порядок истребования документации у руководителя должника не
регламентирован). Первоначально указанное средство было предусмотрено в п.
47 Постановления № 35, впоследствии было воспроизведено в и. 24
Постановления Пленума ВС № 53. В случае, если руководителем не была
исполнена обязанность по передаче документации должника управляющему в
добровольном порядке (и. З2 ст. 64, абз. 4 и. 1 ст. 94, абз. 2 и. 2 статьи 126
1 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 31.07.2017 № 305-ЭС15-
11230 по делу № А40-125977/2013 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»
166
Закона) последний вправе обратиться в суд с заявлением об истребовании
документации у руководителя и получить исполнительный лист на
принудительное исполнение судебного акта об обязании руководителя
передать документацию должника. Данное средство представляется нам
примечательным в связи с тем, что оно является составной частью механизма
привлечения к ответственности лиц, контролирующих должника -
опровержимой презумпцией вины в невозможности погашения требований
кредиторов: ранее - п. 4 ст. 10 Закона о несостоятельности (в ред.
Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ), ныне - п.п. 2 п. 2 ст. 6111
(введена Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ). В предмет
доказывания факта уклонения руководителя от передачи документов должника
входит, в том числе, получение исполнительного листа на принудительное
исполнение обязанности. Приведенное средство, как составная часть механизма
привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника за
невозможность полного погашения требований кредиторов является весомым
негативным стимулом добросовестности руководителя, а также несет в себе
очень весомую информационную и мотивирующую функцию добросовестного
поведения руководителей должника,
Внимание правоприменителя, помимо системных проблем отношений
несостоятельности, также касается и отдельных острых вопросов в
исследуемой сфере. Так, торги по продаже имущества должника являются
специальным правовым средством, предусмотренным законодательством при
реализации процедур внешнего управления и конкурсного производства,
направленным на возмездное отчуждение имущества должника по
максимально возможной покупной цене и удовлетворению требований
кредиторов из полученных денежных средств. Данное средство удовлетворения
требований кредиторов может являться средством для злоупотребления
167
недобросовестными субъектами 1 . Способы злоупотребления и
манипулирования торгами разнообразны, но все они имеют ограниченное
количество целей - снижение цены на имущество, не допуск к торгам
«независимых» участников и отчуждение его в пользу конкретного покупателя.
Законом о несостоятельности не предусмотрено разносторонних действенных
средств обеспечения добросовестности субъектов при проведении торгов по
продаже имущества должника, однако они со временем были выработаны
правоприменителем. Постановлением Президиума ВАС РФ от 24 июня 2014 г.
№ 3894/14 по делу № А36-408/2013 нижестоящим судам разъяснено, что суд
вправе признать недействительными торги и заключенный по их результатам
договор купли-продажи имущества должника, если установлено
злоупотребление правом в виде согласованного манипулирования ценами на
торгах. В подобном случае назначаются повторные торги.
Кроме того, мировое соглашение как средство правового регулирования
отношений несостоятельности и обеспечения баланса интересов кредиторов
путем достижения соглашения об урегулировании задолженности между
должником и кредиторами1 2 также может быть средством для злоупотреблений
в руках недобросовестных лиц - как кредиторов3, так и должников1. Наиболее
1 Например, в целях приобретения имущественного комплекса предприятия лицами, тесно связанными с
должником по стоимости, значительно более низкой, чем его рыночная или даже ликвидационная стоимость.
2 Отметим, что в исследовательской и доктринальной литературе вопрос о правовой природе и особенностях
заключения мирового соглашения в делах о несостоятельности исследован с высокой степенью подробности
(см. наир.: Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М., Волтере
Клувер, 2008. С. 404 - 423; Абдрашитов А.М. Мировое соглашение в делах о несостоятельности (банкротстве):
Дисс. ... канд. юрид. наук. 12.00.15. Екатеринбург. 2006; Коробов О.А. Мировое соглашение в процедурах
несостоятельности (банкротства): Дисс. ... канд. юрид. наук. 12.00.03. Волгоград. 2003; Олевинский Э.Ю.
Мировое соглашение как процедура банкротства: Дисс. ... канд. юрид. наук. Москва. 2002; Скуратовская М.М.
Особенности прекращения производства по делу о банкротстве гражданина в связи с заключением мирового
соглашения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. № 9. С. 50 - 55; Сайфуллин Р.И. Влияние мирового
соглашения, заключенного в деле о банкротстве основного должника, на обязательство из поручительства //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2016. № 2. С. 59 - 79; Рахматуллин И.И. К
вопросу о сущности мирового соглашения в деле о банкротстве // Юрист. 2014. № 3. С. 21 - 27; Тальников С.А.,
Тютюнник М.А. Отдельные вопросы заключения мирового соглашения в деле о банкротстве // Безопасность
бизнеса. 2011. № 4. С. 29 - 37 и иные.).
Ярким примером злоупотребления упомянутым правовым средством со стороны «мажоритарного»
кредитора может являться дело № А10-749/2010, в котором последний выступил с предложением о заключении
мирового соглашения, основным условием которого являлась передача в собственность имущественного
комплекса (недвижимого имущества) должника с условием погашения этим кредитором задолженности перед
168
частые случаи злоупотребления путем заключения мирового соглашения
встречаются в ситуациях, когда кредитор предпринимает попытки таким
образом захватить имущественный комплекс предприятия должника; а также
случаи, когда должник (лица, его контролирующие) прибегает к
недобросовестному использованию механизма мирового соглашения, включая
в него условие о существенном уменьшении размера долга, а также
значительной отсрочке исполнения. Судебная практика признает мировые
иными кредиторами должника с отсрочкой на длительный период времени. В Постановлении Арбитражного
суда Восточно-Сибирского округа от 19.02.2016 № Ф02-7833/2015 (документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»), которым судебные акты нижестоящих инстанций оставлены без изменения, указано, что
согласно условиям мирового соглашения в собственность кредитора ООО «АльянсИнвестСтрой», имеющего
требования к должнику в размере 50 348 233 рубля 91 копейка, передается имущество последнего рыночной
стоимостью 42 596 418 рублей 80 копеек, остальные кредиторы в течение 210 календарных дней со дня
утверждения соглашения получают от указанного кредитора погашение их требований в денежной форме в
размере 0,235 процента от размера их требований, то есть удовлетворение требований основного кредитора в
неденежной форме создало для него явные и значительные преимущества по сравнению с кредиторами,
требования которых исполняются в денежной форме. При таких обстоятельствах суды сделали правильный
вывод о том, что представленное мировое соглашение противоречит действующему законодательству,
существенно нарушает права и законные интересы других, помимо ООО «АльянсИнвестСтрой», кредиторов
должника, предполагает лишение должника возможности осуществлять предпринимательскую деятельность, в
связи с чем утверждению не подлежит.
1В качестве примера недобросовестного использования мирового соглашения со стороны должника (лиц, его
контролирующих) в ущерб кредиторам можно привести дело № А24-599/2013, в рамках которого судом
кассационной инстанции рассматривался вопрос о законности условий мирового соглашения, заключенного в
рамках дела о несостоятельности. Суд кассационной инстанции (Постановление Арбитражного суда
Дальневосточного округа от 24.06.2016 № Ф03-2636/2016 по делу № А24-599/2013 // Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»), отменяя акты нижестоящих инстанций и направляя дело на новое
рассмотрение, указал на следующее: из материалов дела усматривается, что кредиторы Мезина С.В. и Бакина
Н.В. являются учредителями (участниками) должника, владеющими в совокупности 100% долей в уставном
капитале ООО «Камчатские горизонты МиНа». Вместе с тем указанные лица являются кредиторами должника,
владеющими в общей сумме 73,35% голосов от общего количества голосов кредиторов должника. Судом не
учтено, что указанные лица, обладающие 100% долей в уставном капитале должника, ответственны за его
эффективную деятельность и, соответственно, несут определенный риск наступления негативных последствий
от своего управления должником. Голосование данных лиц по вопросу заключения мирового соглашения
фактически предопределяет принятие решения по указанному вопросу. Однако учредители (участники)
должника, являясь одновременно его реестровыми кредиторами, на собрании кредиторов от 17.02.2016
проголосовали за утверждение мирового соглашения, предусматривающего фактически скидку с долга в
размере 83%, прощение процентов по долгу и процентов по ставке рефинансирования за время выплат в ходе
исполнения мирового соглашения, а также рассрочку погашения основного долга. Суд указал на то, что
доказанность факта голосования учредителей (участников) должника, являющихся его кредиторами, в условиях
конфликта интересов не позволяет применить к данным лицам презумпцию добросовестности и переносит на
них бремя доказывания того, что их голосование по условиям мирового соглашения о скидке, рассрочке,
прощении процентов направлено на восстановление платежеспособности должника в интересах всех
кредиторов, а не на получение ими иной выгоды. Между тем вопрос о том, не злоупотребили ли Мезина С.В. и
Бакина Н.В. правами кредиторов должника и не направлены ли их действия на причинение имущественного
вреда иным кредиторам должника, судом первой инстанции не исследовался.
169
соглашения, в которых имеют место элементы злоупотребления, нарушением
норм и правил, установленных действующим правопорядком.
Все указанные средства и способы противодействия недобросовестным
действиям кредиторов, выработанные судебной практикой, проявляются в
правопорядке многогранно:
-	пресекательная функция - предотвращение правонарушения: все лица,
преследующие недобросовестные цели (в частности, включение в реестр
требований кредиторов должника сомнительных, подозрительных или
фиктивных требований, установление контроля за процедурой
несостоятельности должника путем получения большинства голосов на
собрании кредиторов и уменьшения размера удовлетворения требований
независимых кредиторов, лоббирование утверждения управляющего,
фактически аффилированного с интересами недобросовестных лиц, не
получают возможности реализовать свои цели;
-	управомачивающая и правовосстановительная функции для лиц,
терпящих вред от недобросовестного поведения, выражающаяся в
предоставлении возможности обращения за защитой своих нарушенных прав и
законных интересов при помощи реализации поименованных правовых средств
в рамках дела о несостоятельности должника и восстановлении своих
нарушенных прав1;
-	выступают в роли косвенных средств обеспечения добросовестности,
несущих в себе информационную функцию (лица, имеющие желание
реализовать подобные цели, информируются действующей судебной практикой
о том, что судебная система активно противодействует их реализации - общая
превенция недобросовестного поведения).
Таким образом, можно заключить, что правоприменительная практика
системно противодействует недобросовестности субъектов отношений
несостоятельности, вырабатывая новые средства реализации принципа
1В частности, путем обращения с заявлением (либо соответствующим возражением) в суд, рассматривающий
дело о несостоятельности должника.
170
добросовестности в отношениях несостоятельности и обеспечения
добросовестности их участников.
В то же время, нам представляется, что установление одних лишь
негативных последствий недобросовестного поведения субъектов недостаточно
для стимулирования добросовестного поведения участников дела о
несостоятельности. Нами усматривается необходимость вызвать интерес к
добросовестному поведению у субъектов для нормального функционирования
механизма несостоятельности.
Отметим, что действующими положениями Закона о несостоятельности
установлен ряд средств, направленных на положительное стимулирование
добросовестности отдельных субъектов, создающие «интерес» в
добросовестном осуществлении своих прав и обязанностей.
В первую очередь, роль положительных стимулов в рамках
действующего механизма правового регулирования отношений
несостоятельности играют, по нашему мнению, нормы Закона, касающиеся
вознаграждения арбитражного управляющего 1 . Согласно действующим
положениям Закона, вознаграждение арбитражного управляющего делится на
две составные части - фиксированной суммы и суммы процентов1 2. Сумма
процентов определяется на основании размера удовлетворения требований
кредиторов должника3, а также иных действий, осуществленных арбитражным
управляющим, завершившихся достижением указанных целей4 *. Кроме того, в
соответствии с положениями и. 2 ст. 12 Закона по решению собрания
кредиторов фиксированная сумма вознаграждения управляющего может быть
увеличена, а также установлено дополнительное вознаграждение
1 Статья 20б Закона.
2 Пункт 3 статьи 20б Закона.
3 Пункт 10 - 13 ст. 20б Закона о несостоятельности (в зависимости от процедуры, в которой арбитражный
управляющий осуществлял свои полномочия, балансовой стоимости активов должника (в процедурах внешнего
управления и конкурсного производства) и размера требований кредиторов, удовлетворенных в ходе
соответствующей процедуры).
4 В частности, привлечение лиц, контролирующих должника к ответственности по основаниям,
предусмотренным гл. III2 Закона о несостоятельности, а также побуждение контролирующих должника лиц к
удовлетворению требований кредиторов должника (и. 3.1 ст. 20б Закона о несостоятельности).
171
управляющего. Нам представляется, что нормы Закона о несостоятельности о
дополнительном вознаграждении арбитражного управляющего являются
существенным положительным стимулом для добросовестного и надлежащего
осуществления им своих полномочий, направленных на розыск и возврат
имущества должника в конкурсную массу, привлечение к ответственности лиц,
контролирующих должника, а также на совершение иных действий,
направленных на максимальное пополнение и сохранение конкурсной массы,
ее реализацию по максимально высокой цене и удовлетворение требований
кредиторов в максимально полном объеме.
К средствам позитивного стимулирования добросовестного поведения
должника представляется целесообразным также отнести:
- нормативно установленное средство - освобождение должника-
гражданина от долгов1 по итогам завершения процедуры несостоятельности
гражданина (п. 3 ст. 21328 Закона), за исключением случаев недобросовестного
поведения гражданина (п. 4 ст. 21328 Закона1 2). Таким образом, положения
Закона о несостоятельности предоставляют должнику-гражданину возможность
освободиться от долгов в случае, если его поведение соответствовало
«стандарту добросовестности» при взаимодействии с финансовым
управляющим, кредиторами и судом, а также, если им не совершались
недобросовестные действия, правонарушения и преступления, связанные с его
делом о несостоятельности, а также с обязательствами, которые могут быть
1 Верховный Суд РФ разъяснил, что «институт банкротства граждан предусматривает иной -
экстраординарный - механизм освобождения лиц, попавших в тяжелое финансовое положение, от погашения
требований кредиторов, - списание долгов. При этом целью института потребительского банкротства является
социальная реабилитации гражданина - предоставление ему возможности заново выстроить экономические
отношения, законно избавившись от необходимости отвечать по старым обязательствам, чем в определенной
степени ущемляются права кредиторов, рассчитывавших на получение причитающегося им. Вследствие этого к
гражданину-должнику законодателем предъявляются повышенные требования в части добросовестности,
подразумевающие помимо прочего честное сотрудничество с финансовым управляющим и кредиторами,
открытое взаимодействие с судом (Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу
№ А48-7405/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
2 Следует обратить внимание на то, что первоначально это средство положительного стимулирования
должников к добросовестному поведению было выработано судебной практикой и отражено в и. 28
Постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2011 № 51 «О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных
предпринимателей» и лишь в последующем указанное средство было включено в гл. X Закона, регулирующую
отношения несостоятельности должников-граждан.
172
списаны по итогам завершения процедуры несостоятельности в отношении
него1. Данная возможность предназначена в том числе для стимулирования
добросовестного поведения должника-гражданина в рамках дела о его
несостоятельности и в процессе его жизнедеятельности в целом;
- выработанное правоприменительной практикой средство освобождения
руководителя от ответственности за неисполнение (несвоевременное
исполнение) обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о
возбуждении в отношении должника дела о несостоятельности при наличии
оснований, предусмотренных ст. 9 Закона о несостоятельности. В случае, если
руководитель докажет, что должник не находился в состоянии объективного
банкротства1 2, материальные затруднения носили временный характер и
руководством предпринимались необходимые действия (реализация
экономически обоснованного плана по восстановлению платежеспособности
предприятия), то руководитель должника освобождается от ответственности.3
По итогам рассмотрения имеющих место в правовом регулировании
отношений несостоятельности средств обеспечения добросовестности
субъектов мы можем сделать однозначный вывод о том, что в действующем
законодательстве в необходимом объеме закреплены средства негативного
стимулирования (карательные и правовосстановительные механизмы, а
также иные меры правоохранительного характера). Их арсенал и
функциональные возможности непрерывно расширяются
правоприменительной практикой. В то же время механизмы положительного
1 Подробнее о названном средстве положительного стимулирования добросовестности должника гражданина
см.: § 3 главы III настоящего исследования.
2 В и. 4 Постановления Пленума ВС РФ № 53 введено понятие «объективное банкротство», под которым
понимается момент, в который должник стал не способен в полном объеме удовлетворить требования
кредиторов, в том числе по обязательным платежам, из-за превышения совокупного размера обязательств над
реальной стоимостью его активов. По мнению практикоориентированных исследователей, «термин отличается
от понятия "недостаточность имущества" тем, что причиной неплатежеспособности при объективном
банкротстве является превышение размера не только денежных обязательств и обязательных платежей, как при
недостаточности имущества, а превышение размера всех обязательств должника над стоимостью активов»
(подробнее см.: Улезко А. Привлечение к ответственности лиц, контролирующих должника // Банковское
обозрение. Приложение «БанкНадзор». 2018. № 1. С. 63 - 67).
3 Абзац 2 и. 9 Постановления Пленума ВС РФ № 53.
173
стимулирования также имеют место, но в значительно меньшем, по нашему
мнению, - недостаточном количестве, что побуждает нас перейти к более
детальному исследованию данных аспектов осуществления субъектами
отношений несостоятельности своих прав и исполнения обязанностей, а также
в целом вопроса обеспечения добросовестности субъектов и тех правовых
средств, при помощи которых необходимо действовать законодателю и
правоприменителю для создания системы стимулирования добросовестного
поведения субъектов несостоятельности. Этому вопросу посвящены
последующие разделы нашего исследования, построенные на анализе
указанных средств на примере реализации принципа добросовестности
отдельных субъектов.
174
Глава III. Особенности реализации принципа добросовестности в
правовом регулировании отношений отдельных субъектов
несостоятельности (банкротства)
§1. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
регулировании отношений с участием арбитражного управляющего
В рамках данного раздела нашего исследования нам представляется
целесообразным рассмотреть проблемы реализации принципа
добросовестности в отношениях с участием арбитражного управляющего,
определить элементы критерия добросовестности деятельности арбитражного
управляющего, которые могут быть применены при оценке деятельности
арбитражного управляющего1 - «одной из ключевых фигур всякого дела о
банкротстве на любой его стадии» 1 2 , и, одновременно, одного из
первостепенных правовых средств института несостоятельности3, выявить
существенные условия обеспечения его добросовестности.
1 Подробнее см.: Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М.,
Волтере Клувер, 2008. С. 262 - 338; Эрлих М.Е. Конфликты интересов в процессе несостоятельности
(банкротства): правовые средства разрешения: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 231 с.; Кораев К.Б.
Неплатежеспособность: Новый институт правового регулирования финансового оздоровления и
несостоятельности (банкротства): монография. М., Проспект, 2017.
2 Арбитражный управляющий и саморегулируемые организации // Научно-практический комментарий
(постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» / под ред. В.В. Витрянского. М.,
Статут, 2003. С. 21.
3 Статус арбитражного управляющего рассматривается исследователями среди основных правовых средств
механизма правового регулирования отношений несостоятельности. Различным аспектам правового статуса
арбитражного управляющего, правового регулирования деятельности арбитражного управляющего и его роли в
процедурах несостоятельности посвящено значительное количество доктринальных исследований, в частности:
Жаботинский М.В. Арбитражный управляющий как субъект гражданских правоотношений при банкротстве:
Дисс. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2004; Калинина Е.В. Правовое положение арбитражного управляющего:
Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2005; Русанов М.С. Правовые требования к осуществлению
арбитражного управления по российскому законодательству: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2008; Дорохина
Е.Г. Арбитражное управление в системе банкротства: Монография. М., Новый индекс, 2008; Тай Ю.В.
Правовые проблемы арбитражного управления: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005; Мухачев И.Ю. Правовое
регулирование деятельности при несостоятельности (банкротстве). Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 193 с. и
многие другие.
175
В доктрине разработано значительное количество теорий арбитражного
управления1, однако наиболее распространенной теорией в современной науке
является теория «представительства», являющаяся «логическим завершением
теории ограничения (прекращения) дееспособности, которая также является
наиболее распространенной при объяснении причин устранения (ограничения)
должника от управления своим имуществом» 1 2 . «Собственной целью
управляющей системы, по утверждению Е.Г. Дорохиной, является обеспечение
гарантированного баланса прав и законных интересов общества, должника,
кредиторов и иных участников банкротства посредством выработки
управляющих воздействий»; по мнению исследователя, «цели субъекта
управления в процедурах несостоятельности зависят от целей конкретных
процедур (реабилитационных и ликвидационных, а также определение вектора
дальнейшего развития дела о банкротстве в ходе наблюдения в зависимости от
результатов анализа финансово-хозяйственной деятельности должника и
возможности восстановления его платежеспособности)»3.
Цели правового регулирования управления в системе несостоятельности,
в свою очередь, обусловлены необходимостью предотвращения нарушения
прав и законных интересов лиц, участвующих в деле (превентивная цель),
пресечения неправомерных, недобросовестных действий со стороны указанных
лиц (пресекательная цель), восстановления нарушенных прав кредиторов и
должника (восстановительная цель), упорядочения организации и
функционирования субъектов и объекта управления (организационно-
регулирующая цель), стимулирования активных действий со стороны
участников несостоятельности (стимулирующая цель), защиты их прав и
1 Подробнее обзор теорий арбитражного управления и их критику см.: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права.
T. 4. С. 391 - 400; Банкротство хозяйствующих субъектов: учебник для бакалавров / отв. ред. И.В. Ершова, Е.Е.
Енькова. Москва. Проспект, 2016. С. 77 - 78; Попондопуло В.Ф. Банкротство. Правовое регулирование:
Научно-практическое пособие. М., 2013. С. 97; Шишмарева Т.П. Институт несостоятельности в России и
Германии. М. Статут, 2015. С. 83 - 106.
2 Кораев К.Б. Неплатежеспособность: Новый институт правового регулирования финансового оздоровления и
несостоятельности (банкротства): монография. М., Проспект. 2017. // СПС «КонсультантПлюс».
3 Дорохина Е.Г. Правовое регулирование управления в системе банкротства. // СПС КонсультантПлюс. 2009.
176
законных интересов (охранительная цель)» 1 . Таким образом, статус
арбитражных управляющих опосредован общими целями правового
регулирования отношений несостоятельности, а также целями введенных в
отношении должника процедур несостоятельности.
В связи с особым местом арбитражного управляющего в системе
правовых средств Закона о несостоятельности, набором его прав и
обязанностей, а также тем, что итоговый результат дела о несостоятельности во
многом зависит от профессиональных качеств и квалификации данного
субъекта, к арбитражному управляющему предъявляются особые требования в
части наличия образования и специальной подготовки, опыта работы,
профессиональных и иных качеств (ст. ст. 20, 201 2 Закона). Требования,
предусмотренные п. 4 ст. 203 Закона о несостоятельности, содержат указание на
обязанность арбитражного управляющего действовать добросовестно и
разумно в интересах кредиторов, должника и общества2. В данном случае
категории «добросовестности и разумности» выступают в качестве критериев,
определяющих надлежащий способ осуществления деятельности арбитражного
управляющего. Оба упомянутых критерия применяются законодателем
неразрывно, в то время как деятельность управляющего является
профессиональной и критерий разумности его деятельности является
составляющей частью критерия добросовестного поведения
профессионального субъекта. Неразумные действия управляющего не могут
быть признаны добросовестными, осуществленными в интересах кредиторов,
должника и общества. Кроме того, законодатель не определяет значения этих
критериев применительно к арбитражному управляющему, а также не говорит
нам о том, что понимается под интересами, во имя которых он должен
действовать.
1 Дорохина Е.Г. Там же.
2 На обязанность арбитражного управляющего действовать в интересах не только кредиторов, но в интересах
всех лиц, участвующих в деле о несостоятельности должника указывается в исследовательской литературе
(подробнее см.: Суворов Е.Д. Отстранение арбитражных управляющих по праву России. НИР. М., 2014. С. 44.
(источник: [Электронный ресурс]: // URL:// https://papers.ssm.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2530905)).
177
Относительно отдельных вопросов толкование указанным оценочным
категориям и фидуциарным требованиям, распространяющимся на
деятельность арбитражного управляющего, дает доктрина и судебная практика.
Так, в частности, в качестве общего ориентира Высший Арбитражный Суд РФ
закрепил ряд презумпций недобросовестности (пункт 2 постановления Пленума
ВАС № 62) и неразумности1 в деятельности арбитражного управляющего1 2.
Однако, реализация правил, применимых к обязанности членов органов
управления юридического лица действовать добросовестно и разумно в
интересах юридического лица (ч. 3 ст. 53 ГК РФ), по нашему мнению,
значительным образом отличаются от аналогичной обязанности арбитражного
управляющего.
Различие указанных видов обязанностей и, соответственно, их сущности,
по нашему мнению, кроется в целях деятельности органов управления
юридического лица и арбитражного управляющего, а также существе
интересов, в которых действуют упомянутые субъекты.
Деятельность органов управления юридического лица является высоко
рисковой и направлена на извлечение управляемым юридическим лицом
прибыли, либо достижение целей, ради которых оно создано3. Как указывается
в практикоориентированной литературе, «рисковый характер
предпринимательской деятельности, самостоятельность ее осуществления
предопределяют необходимость признания за предпринимателем широкого
усмотрения по принятию управленческих решений»4. Характер деятельности
арбитражного управляющего5 и его правовой статус зависят от общих целей
1 Пункт 3 постановления Пленума ВАС № 62.
2 Пункт 12 постановления Пленума ВАС № 62.
3 Абзац 3 ч. 1 статьи 2, ч. 1 статьи 53 ГК РФ.
4 Бушев А.Ю. О свободе принятия бизнес-решений и правовых критериях определения ее границ: критерий
явной очевидности // Арбитражные споры. 2013. № 3. С. 113 - 132.
5 Следует также отметить, что в силу изменений, касающихся статуса арбитражного управляющего, внесенных
Федеральным законом от 30.12.2008 № 296-ФЗ, деятельность арбитражного управляющего перестала быть
предпринимательской. В настоящий момент деятельность арбитражного управляющего является
профессиональной (абз. 2 и. 1 ст. 20 Закона). Из изложенного следует целый ряд принципиальных различий
двух разных видов деятельности, и самое существенное из них состоит в том, что деятельность арбитражного
управляющего не направлена на извлечение прибыли. Кроме того, как отмечает К.Б. Кораев, существенным
178
правового регулирования отношений, вызванных несостоятельностью
должника, целей введенной процедуры несостоятельности и статуса
управляющего в соответствующей процедуре. Представляется, что в
процедурах наблюдения, финансового оздоровления и конкурсного
производства деятельность управляющего не является рисковой1 (т.к. в полной
мере не является предпринимательской).
Содержание правового статуса управляющего, согласно нормам Закона о
несостоятельности, универсально и не зависит от категории и экономической
сущности конкретного должника, в связи с чем у управляющего есть
определенная дискреция в реализации им своих полномочий. Встает вопрос о
том, каков критерий для оценки добросовестности действий арбитражного
управляющего* 1 2.
признаком, позволяющим отграничить предпринимательскую деятельность от профессиональной, является то,
что осуществление первого вида деятельности не требует обязательного личного участия самого
предпринимателя, в то время как осуществление второго вида деятельности требует обязательного личного
участия субъекта профессиональной деятельности. (Кораев К.Б. Неплатежеспособность: Новый институт
правового регулирования финансового оздоровления и несостоятельности (банкротства): монография. Москва:
Проспект, 2017 // СПС «КонсультантПлюс»).
1 В справочной литературе категория «риск» определяется следующим образом: «риск - опасность
возникновения непредвиденных потерь ожидаемой прибыли, дохода или имущества, денежных средств, других
ресурсов в связи со случайным изменением условий экономической деятельности, неблагоприятными
обстоятельствами. Измеряется частотой, вероятностью возникновения того или иного уровня потерь. (Райзберг
Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б. Современный экономический словарь. 6-е изд., перераб. и доп. М.,
ИНФРА-М, 2011).
2 На практике нередки споры о критерии оценки добросовестности деятельности арбитражного управляющего.
Так, например, по отдельным категориям споров такие критерии определены высшей судебной инстанцией: в
определении ВС РФ от 26.10.2017 № 305-ЭС17-8225 содержится правило оценки поведения конкурсного
управляющего, своевременно не оспорившего сделку должника: конкурсный управляющий должен
анализировать финансовое состояние должника и результаты его финансовой, хозяйственной и
инвестиционной деятельности; принимать меры по защите имущества должника, а также по поиску,
выявлению и возврату имущества должника, находящегося у третьих лиц; разумный управляющий оперативно
запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую,
которая может свидетельствовать о совершении подозрительных сделок и сделок с предпочтением (в
частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих
бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о несостоятельности), запрашивает
у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о несостоятельности
и позднее сделках по отчуждению имущества должника); действуя добросовестно, разумно и осмотрительно,
конкурсный управляющий понимает, что другая сторона оспариваемой сделки может получить защиту против
иска об оспаривании сделки путем применения исковой давности (ч. 2 статьи 199 ГК РФ), поэтому обращается
в суд в пределах годичного срока исковой давности, предусмотренного для оспоримых сделок (приведенный
документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
179
Верховный Суд РФ в Определении от 18.12.2015 № 308-АД15-155011
разъяснил, что применительно к арбитражному управляющему принцип
разумности означает соответствие его действий определенным стандартам,
установленным, помимо законодательства о несостоятельности, правилами
профессиональной деятельности арбитражного управляющего, утверждаемыми
постановлениями Правительства РФ, либо стандартам, выработанным
правоприменительной практикой в процессе реализации законодательства о
несостоятельности. Добросовестность действий арбитражного управляющего,
согласно указанному мнению Верховного Суда РФ, выражается в отсутствии
умысла причинить вред кредиторам, должнику и обществу.
По нашему мнению, разъяснения, данные относительно принципа
разумности, в целом соответствуют реалиям оборота, однако могут быть даны
более обстоятельно и конкретизировано; относительно трактовки Верховным
Судом принципа добросовестности, сущность которой, по его мнению, состоит
в отсутствии умысла и намерений причинить вред, - мы не можем согласиться
с указанной позицией в связи со следующим.
Добросовестность не является категорией качественно нейтральной
(отсутствие негативных помыслов и злонамерений). Категория
«добросовестность» отражает качественную характеристику и оценку
деятельности, в частности, арбитражного управляющего: совершил все
необходимые и достаточные действия для достижения целей, поставленных
перед ним правопорядком (в зависимости от обстоятельств - целей введенной
процедуры, целей правового регулирования отношений и т.д.). Кроме того, как
уже указывалось, умысел на совершение недобросовестных действий - есть
характеристика злоупотребления правом (либо его отсутствия) но не критерий
разграничения добросовестных действий управляющего от недобросовестных.
Нам представляется, что к оценочной категории «добросовестность»
деятельности арбитражного управляющего применимы критерии
1 Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
180
«достаточности»1 совершенных действий для достижения целей процедуры
несостоятельности должника, целесообразности 1 2 совершения указанных
действий, их обоснованности, эффективности. Под эффективностью
исполнения арбитражным управляющим его функций (реализации прав и
исполнения обязанностей и совершения им отдельных действий), по нашему
мнению, стоит понимать совокупность трех факторов: полноту
осуществленных действий (использовал все возможные средства для
1В данном случае представляется применимым п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ № 62 в некотором
модифицированном виде: с учетом целей деятельности арбитражного управляющего, достижения целей
процедуры, введенной в отношение должника, а также общей цели института несостоятельности, возможно
переформулировать и применить в следующем виде: «добросовестность и разумность при исполнении
возложенных на арбитражного управляющего обязанностей заключаются в принятии им необходимых и
достаточных мер для достижения общих целей института несостоятельности и целей процедуры, в которой
арбитражный управляющий утвержден для исполнения обязанностей. (Были ли произведены все необходимые
действия для достижения целей введенных процедур несостоятельности: разыскано все имущество компании,
незаконно выбывшее из его владения или утраченное, либо определена его судьба, оспорены все сделки
должника с учетом положений главы III1 Закона о несостоятельности и общих правил по ГК, признание
недействительности которых представляется возможным, взыскан весь объем дебиторской задолженности,
было направлено в арбитражный суд заявление о привлечении к ответственности руководителей,
учредителей, контролирующих лиц должника, ответственных за плачевное финансовое состояние должника в
случае обнаружения их вины», (подробнее см.: Кравченко А.А. Об ответственности за недобросовестность в
отношениях несостоятельности (банкротства) // Предпринимательское право. 2015. № 2. С. 10 - 17).
2 Под целесообразностью мы понимаем положительное соотношение потенциальных расходов и затрат на
осуществление каких-либо действий арбитражным управляющим для достижения целей введенных в
отношение должника процедур и степень положительного эффекта для должника и кредиторов,
достигнутый в результате их осуществления. На существенность принципа целесообразности в деятельности
арбитражного управляющего неоднократно указывал Верховный Суд РФ, например, в Определении № 307-
ЭС14-8417 указано на следующее: действуя разумно и добросовестно в интересах должника и кредиторов,
конкурсный управляющий в силу имеющихся у него полномочий и компетенции должен определить стратегию
конкурсного производства в отношении должника, в том числе целесообразность дальнейшего
функционирования хозяйствующего субъекта, учитывая, в частности, исключение возможности
необоснованного простоя имущества, которое может приносить доход в период осуществления мероприятий по
его оценке, подготовке к реализации, наличие объективных предпосылок к продаже предприятия как единого
имущественного комплекса либо осуществления процедуры замещения активов и т.п. В любом случае срок, в
течение которого может сохраняться производственная деятельности должника, должен соотносится с
периодом времени, необходимым и достаточным для выполнения эффективным арбитражным управляющим
всех предусмотренных законом процедур, направленных на отчуждение принадлежащих должнику объектов в
целях проведения расчетов с кредиторами. Аналогичный вывод был сделан относительно целесообразности
взыскания дебиторской задолженности самим конкурсным управляющим, а не реализация ее на торгах
(Определение Верховного Суда РФ от 21.06.2017 № 301-ЭС17-834 по делу № А11-1426/2015), сохранение
рабочих мест и сотрудников на функционирующем предприятии (Определение Верховного Суда РФ от
19.08.2016 № 307-ЭС16-9664(2) по делу № А05-433/2013), при привлечении специалистов для осуществления
мероприятий в деле о несостоятельности должника (Определение Верховного Суда РФ от 20.10.2017 № 301-
ЭС15-14521 по делу № А82-13432/2010; Определение Верховного Суда РФ от 09.06.2017 № 305-ЭС17-3119 по
делу № А40-45790/2012; Определение Верховного Суда РФ от 01.08.2016 № 307-ЭС16-8229 по делу № А52-
3099/2014 (Приведенные документы опубликованы не были. СПСлКонсультантПлюс»)) и иные.
181
достижения определенной цели), всесторонность осуществления конкретного
действия (использовал указанное средство эффективно, при учете всех
деталей и аспектов) и фактическое достижение целей исполнения функций
арбитражного управляющего (соответственно, достижение целей процедуры
в которой он утвержден) и совершенных им действий. Юридически значимая
для дела о несостоятельности и его участников оценка деятельности
управляющего является прерогативой суда.1
Из изложенного можно сделать вывод, что добросовестность
арбитражного управляющего при реализации процедур несостоятельности
проявляется в целесообразном, обоснованном и эффективном использовании
необходимых и достаточных правовых средств (при реализации прав,
исполнении обязанностей) для достижении целей в рамках соответствующей
процедуры и разрешения конфликта интересов субъектов отношений
несостоятельности. При этом, разумные ожидания правопорядка, общества
и всех субъектов состоят в том, что вся его деятельность направлена на
эффективную реализацию целей и задач института несостоятельности.
Определив, «как именно» должен действовать арбитражный
управляющий (согласно п. 4 ст. 203 Закона), необходимо определить, «во имя
чего» он должен действовать подобным образом. Законодатель закрепляет
положение, согласно которому арбитражный управляющий должен действовать
1 Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 02.12.2015 по делу № А26-2574/2014;
Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 28.01.2011 по делу № А74-3661/2008
(Документы опубликованы не были. СПС «КонсультатПлюс»); нам представляется, что в сложных ситуациях,
когда выявление характеристики качества работы представляется для суда и иных участников дела о
несостоятельности затруднительным, подобные выводы возможно сделать при помощи проведения экспертизы
соответствующих действий уполномоченными организациями и профессиональным сообществом арбитражных
управляющих и представления соответствующих заключений в суд, рассматривающий дело о
несостоятельности. (О возможности проведения экспертизы деятельности и принимаемых решений упоминал
Р.Т. Мифтахутдинов при рассмотрении аспектов обосновании вины лиц, контролирующих должника в
обособленном споре по привлечению указанных лиц к ответственности по правилам главы III2 Закона о
несостоятельности (подробнее см.: «Пленум четко сказал, что субсидиарная ответственность применяется в
исключительных случаях» // Интервью Рустема Мифтахутдинова // Информационный интернет-портал для
юристов	«Zakon.ru»	[Электронный	ресурс]:	//	URL:
https://zakon.ru/discussion/2018/07/16/plenum_chetko_skazal_clito_subsidiamaya_otvetstvennost_primenyaetsya_v_is
klyuchitelnyh sluchayah__in (дата обращения - 15.10.2019)).
182
в интересах должника, кредиторов и общества1. Вместе с тем законодатель не
дает ответа на вопрос, что арбитражный управляющий должен понимать под
теми интересами, в соответствии с которыми он должен действовать. Каким
именно образом должен действовать арбитражный управляющий, балансируя
между «противостоящими» друг другу интересами: должников, желающих
сохранить предприятие, кредиторов, желающих как можно скорее получить
удовлетворение своих требований, и интересов «общего» - экономического
оборота, которые не определены Законом.
Из анализа доктрины и судебной практики 1 2 3 4 мы можем выявить
следующие характеристики интересов субъектов отношений
несостоятельности.
1.	Интерес кредиторов состоит в погашении задолженности
3	4
несостоятельного должника перед ними в максимально короткие сроки ,
1 Выше мы оговорились, что под «обществом» мы, как и многие ученые, понимаем интересы «общего» -
государства, общества и экономического оборота.
2 По словам В.Ф. Яковлева: «Судебная практика — это и есть самый лучший анализ, результаты применения
закона... мы имеем дело с апробированием закона жизнью» («Судебная практика — это и есть самый лучший
анализ, результаты применения закона» // Памяти Вениамина Федоровича Яковлева // выдержка из интервью
В.Ф. Яковлева [Электронный ресурс]: // URL: https://zakon.ru/discussion/2018/07/25/sudebnaya_praktika_-
_eto_i_est_sainyj_luchshij_analiz_rezultaty_primeneniya_zakona_pamyativeniamina (дата обращения
24.12.2019).
3 Согласно позиции ВС РФ, интересы кредиторов в целом сводятся к максимально полному удовлетворению
должником их имущественных требований (Определение ВС РФ от 26.10.2017 № 305-ЭС17-8225 по делу №
А40-154653/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»); ВС РФ отметил, что разумный
интерес кредиторов (в том числе и банка), защищаемый законом, состоит в максимальном удовлетворении
своих требований за счет имущества должника (Определение Верховного Суда РФ от 01.08.2016 № 308-ЭС15-
6280(3) по делу № А32-29459/2012 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»); кроме того,
Верховным Судом РФ отмечено, что законный материальный интерес любого кредитора должника, прежде
всего, состоит в наиболее полном итоговом погашении заявленных им требований. Все предоставленные
кредиторам права, а также инструменты влияния на ход процедуры несостоятельности направлены на
способствование достижению названной цели (Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2017 № 305-ЭС16-
15945 по делу № А41-108121/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»); ранее Высший
Арбитражный Суд РФ указывал на то, что интерес кредиторов состоит не только в том, чтобы восполнить
конкурсную массу, но и в том, чтобы не допустить действий (бездействия) конкурсного управляющего,
угрожающих, в частности, целостности конкурсной массы, в будущем (абз. 3 и. 13 Информационного письма
Президиума ВАС РФ от 22.05.2012 № 150 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров,
связанных с отстранением конкурсных управляющих» // Вестник ВАС РФ. № 8. август. 2012).
4 Судебная практика также отмечает среди элементов, составляющих интерес, кредиторов также и
«максимально короткие сроки» погашения задолженности (в частности, постановление Арбитражного суда
Волго-Вятского округа от 20.09.2017 № Ф01-4180/2017 по делу № А82-16522/2016; постановление
Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.12.2016 № Ф01-5472/2016 по делу № А17-583/2016;
Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 08.12.2017 № Ф03-4721/2017 по делу № А51-
183
максимальном увеличении стоимости отчуждения имущества должника
(стоимости отчуждения предприятия). Таким образом, для кредиторов важны
только размер и сроки погашения задолженности.
2.	Интерес должника (лиц, его контролирующих), состоит в сохранении
предприятия и восстановлении его платежеспособности1, повышении его
рентабельности, увеличении производственных мощностей, количества
выпускаемой продукции и стоимости предприятия (как имущественного
комплекса), либо в максимально полном сохранении материальных активов.
3.	Интерес экономического оборота (системы хозяйствования, а также -
государства, общества и работников - публичный интерес) многопланово
проявляется в отношениях несостоятельности: 1) необходимость
удовлетворения требований государства как кредитора по обязательным
платежам * 1 2 и восстановления платежеспособности налогоплательщика; 2)
11085/2015 // Документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс» и иные).
1 С.А. Кузнецов отмечает, что законный интерес должника (и лиц, представляющих его интересы в
обособленном споре о включении в реестр требований кредиторов в рамках дела о несостоятельности
последнего - органов управления, внешнего управляющего и учредителей (участников)) должника состоит «в
продолжении осуществления должником предпринимательской и иной экономической деятельности в связи с
наличием прав на имущественные результаты названной деятельности (участники хозяйственных товариществ
и обществ, собственники имущества государственных и муниципальных унитарных предприятий», (подробнее
см: Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства): монография. М.,
Инфотропик Медиа. 2015. // СПС «КонсультантПлюс»);
С.В. Сарбаш при комментировании нормы ст. 113 Закона о несостоятельности («Исполнение обязательств
должника учредителями (участниками)...третьими лицами») говорил о том, что «предполагается, что
указанные третьи лица могут иметь законный интерес в сохранении деятельности должника. Законный интерес
учредителей (участников) должника или собственника имущества должника - унитарного предприятия
предполагается a priori в силу наличия корпоративных правоотношений с должником. Иные третьи лица могут
иметь интерес в сохранении деятельности должника ввиду наличия хозяйственных и иных экономических
отношений с ним (например, поставщики сырья, потребители товаров, работ и услуг должника)». (Сарбаш С.В.
Финансовое оздоровление и внешнее управление. Внешнее управление. // Несостоятельность (банкротство):
научно-практический комментарий новелл законодательства и практики его применения / В.В. Витрянский,
В.В. Бациев, А.В. Егоров и др.; под ред. В.В. Витрянского. М., Статут. 2010. С. 227).
2 В отдельных иностранных правопорядках требования по уплате обязательных платежей обладают так
называемым «суперприоритетом» - «В США приоритетно защищены федеральные и региональные налоги,
обеспеченные залогом, при соблюдении формализованной процедуры, обязательным условием которой
является подтверждение залога до обращения в суд. В противном случае государство лишается защиты прав в
части залога» (In re Lyons, 148 B.R. 88, 94 (Bankr. D.D.C. 1992), contra In re Street, 165 B.R. 408, 409-10 (Bankr.
D.Md. 1994). «Налоговый залог обычно подлежит регистрации, например, по законодательству штата
Вирджиния залог регистрируется в офисе окружного суда (VA. Code § 55 - 142.1 (Michie 1995)» (Цит. по
Извеков С.С. Уполномоченный орган с правами залогового кредитора по делам о банкротстве // Бизнес,
Менеджмент и Право. 2016. № 3 - 4. С. 66 - 71); Р.Т. Мифтахутдинов говорит о том, что, «если мы посмотрим,
как в США обстоит дело с требованиями налоговых органов, то увидим: для налоговых органов там вообще
184
необходимость обеспечения стабильности экономического оборота для
сохранения, производственных цепочек и поддержания рентабельности
производственного сектора; 3) обеспечение социальной стабильности,
сохранение и рост количества рабочих мест, регулярность, полнота оплаты
труда работников и рост уровня доходов населения; 4) обеспечение
стабильного экономического роста в производственном секторе экономики.
Из изложенного можно сделать вывод, что, триединый интерес* 1 состоит
преимущественно в восстановлении и сохранении предприятия как
имущественного и производственного комплекса (разумеется, в случае наличия
на то объективной возможности), погашения задолженности перед
кредиторами и увеличении экономического потенциала бывшего
неплатежеспособным должника. При таком способе разрешения конфликта
интересов «выигрывают» все стороны.
С учетом изложенного, существа и особенностей правового регулирования
отношений несостоятельности, а также целевой концепции реализации
принципа добросовестности в отношениях несостоятельности мы приходим к
следующим выводам. Элементами критерия добросовестности
арбитражного управляющего как специального субъекта института
несостоятельности, деятельность которого направлена на обеспечение
баланса интересов, при реализации им своих прав и исполнении обязанностей
выступает сложный состав элементов, включающий в себя: обоснованность,
установлен «суперприоритет», сверхъобеспечение по налогам. Подход такой: заплати налоги, а дальше
банкроться сколько хочешь. То есть вся конкурсная масса с момента признания должника банкротом
обеспечивает налоги и платежи по налогам, потому что американская доктрина говорит: без налогов нет
сильного государства, нет социальной сферы, нет обороноспособности и пр. Иначе говоря, если государство не
собирает налоги, то оно не может исполнять свои публично-правовые функции как государство» (подробнее
см.:. «Пленум четко сказал, что субсидиарная ответственность применяется в исключительных случаях» //
Интервью Рустема Мифтахутдинова // Информационный интернет-портал для юристов «Zakon.ru»
[Электронный	ресурс]:	//	URL:
//https ://zakon.ru/discussion/2018/07/16/plenuin_chetko_skazal_chto_subsidiamaya_otvetstvennost_prnnenyaetsya_v_i
sklyuchitelnyh sluchayah_in (дата обращения - 15.10.2019).
1 С.А. Карелина отмечает, что «наличие собственных интересов каждого из участников не исключает
возможности существования у них общих интересов» (подробнее см.: Карелина С.А. К вопросу о пределах
вмешательства государства в процесс несостоятельности (банкротства) (на примере банковского сектора) //
Вестник арбитражной практики. 2018. № 2. С. 3 - 9)
185
достаточность, эффективность и ожидаемость действий, их нацеленность
на достижение целей и разрешение задач механизма несостоятельности при
учете интересов субъектов отношений.
Оценка добросовестности поведения управляющего может быть дана
лишь на основании анализа совокупности применимых к нему критериев.
Из этого следует, что недобросовестность поведения управляющего -
необоснованно ограниченное применение механизмов, правовых и
хозяйственных средств и методов для реализации целей института
несостоятельности, либо их ненадлежащее (неразумное) и неэффективное
применение без должной тщательности. Злоупотребление арбитражным
управляющим правом выражается в применении методов и нормативных
средств заведомо с целью ущемления прав и интересов отдельных участников
процесса и дела о несостоятельности, либо вопреки целям и задачам правового
регулирования отношений несостоятельности.
Установив сущность содержательного признака деятельности
арбитражного управляющего - добросовестного осуществления процедур
несостоятельности должника и сформулировав понятия этой категории, нам
представляется необходимым установить условия, при которых возможно
обеспечение добросовестности поведения арбитражного управляющего.
Необходимыми условиями арбитражного управления как
организационно-функциональной системы института несостоятельности
является обеспечение независимости, объективности и беспристрастности
арбитражного управляющего как центральной фигуры этой системы. Лишь это
может являться условиями, детерминирующими добросовестную реализацию
прав и исполнение обязанностей арбитражным управляющим и надлежащее
осуществление им процедур в деле о несостоятельности. Нам видится, что для
создания условий функционирования арбитражных управляющих, обеспечения
их независимости, объективности, беспристрастности необходимы
существенные изменения правовых средств, обеспечивающих реализацию
функций управляющего, имеющих место в действующем Законе. С учетом
186
исследований способов и средств обеспечения добросовестности субъектов,
изложенных в главе II нашего исследования, нам представляется, что условием
обеспечения добросовестности арбитражного управляющего является создание
«механизма обеспечения добросовестности арбитражного управляющего»1,
включающего в себя ряд взаимосвязанных элементов.
(1) Создание многоуровневой системы позитивного и негативного
стимулирования добросовестного поведения арбитражного управляющего.
Как было установлено нами ранее, обеспечение добросовестного
осуществления арбитражным управляющим своих прав и исполнения им своих
обязанностей, способом, согласующимся с целями правового регулирования,
возможно при создании соответствующей системы стимулирования субъектов,
состоящей не только из негативных стимулов (негативных последствий
осуществления субъектами своей деятельности), но и позитивных стимулов -
поощрений за добросовестное поведение.
Сочетание позитивных и негативных стимулов является крайне
существенным в связи с тем, что использование лишь одного из указанных
аспектов не сможет обеспечить действенный механизм правового
регулирования по следующим причинам. Установление одних лишь
негативных стимулов (например, ответственности на недобросовестное
поведение) окажется недостаточным в виду того, что степень латентности
недобросовестных действий субъектов отношений несостоятельности крайне
высока, а степень позитивного влияния фактора неотвратимости привлечения к
ответственности за недобросовестность оставляет желать много лучшего. В
связи с этим соблазн совершения недобросовестных действий для получения
1 Применительно к защите прав и законных интересов субъектов отношений несостоятельности категория
«механизм» в доктринальной литературе охарактеризована как «система мер материального и процессуального
характера, направленных на достижение целей правового регулирования. <...> Можно выделить три
компонента механизма - его нормативную основу (совокупность норм права), содержательную основу
(совокупность прав и обязанностей), организационную основу (совокупность форм и средств защиты)»,
(подробнее см.: Несостоятельность (банкротство): Учебный курс. В 2 т. / Под. ред. д.ю.н. проф. С.А.
Карелиной. Т. 2. М., Статут, 2019. С. 555. (Автор главы - Б.С. Бруско). Представляется, что механизм
обеспечения добросовестности является категорией, схожей с приведенной по своим сущностным
характеристикам.
187
выгоды в условиях весьма вероятного отсутствия негативных последствий
крайне высок.
Вместе с тем побуждение отказаться от недобросовестных действий ради
получения дополнительных поощрений при полном исключении негативных
последствий стимулирует даже недобросовестных субъектов к осуществлению
деятельности в формах и по существу одобряемых правопорядком - согласно
принципу добросовестности. Для любой деятельности создание такой системы
стимулов добросовестного поведения является одним из наиболее
существенных элементов правового статуса.
Как указывалось выше, правовое регулирование деятельности
управляющего с точки зрения стимулирования его добросовестного поведения
является наиболее оформленным в законодательстве о несостоятельности -
создан целый комплекс негативных стимулов (в первую очередь - привлечение
к ответственности) и поощрений. В свете проведенного выше исследования
средств обеспечения добросовестности представляется необходимым лишь
назвать элементы системы стимулирования, обеспечивающих реализацию
принципа добросовестности в действиях арбитражного управляющего.
Среди негативных стимулов добросовестного поведения арбитражного
управляющего следует в первую очередь отметить следующие, поименованные
в Законе и выработанные судебной практикой, элементы:
1.	штрафной (карательный) механизм:
-	уголовная ответственность (ст. ст. 195, 196 УК РФ);
-	административная ответственность (ст. 1413 КоАП РФ);
2.	компенсаторный (правовосстановительный) механизм:
- возмещение вреда, причиненного неисполнением или ненадлежащим
исполнением обязанностей 1 , в том числе, при использовании всех
компенсаторных механизмов, предусмотренных Законом;
3.	иные меры правоохранительного характера:
1В категорию «ненадлежащее исполнение» также, по нашему мнению, входит недобросовестное исполнение
обязанностей.
188
-	отстранение арбитражного управляющего в связи с неисполнением
(ненадлежащим исполнением) обязанностей и причинением убытков в ранее
проведенных процедурах (п. 3 ст. 65, абз. 5 п. 5 ст. 83, ст. 98, ст. 145 Закона )\
-	ограничение утверждения арбитражного управляющего на процедуры в
случае неполного возмещения убытков, причиненных в ранее проведенных им
процедурах (п. 2 статьи 202 Закона о несостоятельности);
-	исключение из саморегулируемой организации (и. 2 ст. 204 Закона);
-	невозможность утверждения арбитражным управляющим лица,
заинтересованного по отношению к должнику и кредиторам
(абз. 2 и. 2 ст. 202 Закона);
-	невозможность утверждения арбитражным управляющим лица,
кандидатура которого предложена кредитором, аффилированным с должником
(и. 271 Обзора судебной практики с участием уполномоченных органов);
-	возможность заявления отвода кандидатуры арбитражного управляющего
(п. 56 Постановления Пленума ВАС РФ № 35).
Указанные стимулирующие механизмы корреспондируют праву
субъекта, пострадавшего от недобросовестных действий арбитражного
управляющего, на подачу заявления в орган, уполномоченный на рассмотрение
и привлечение к ответственности, отстранение, взыскание убытков, разрешение
разногласий между пострадавшим субъектом и управляющим.
К положительным стимулам в действующем законодательстве можно
отнести фактически единственный, но по своей сущности один из наиболее
действенных способов - вознаграждение арбитражных управляющих, которое,
согласно Закону, состоит из двух частей - фиксированной суммы и суммы
процентов 2 . Фиксированная сумма вознаграждения представляет собой 1 2
1 Об отстранении арбитражного управляющего подробнее см.: Суворов Е.Д. Отстранение арбитражных
управляющих по праву России. НИР. М., 2014 (источник: [Электронный ресурс]: // URL:
https://papers.ssm. com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2530905).
2 Федеральным законом от 30.12.2008 № 296-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «О внесении изменений в Федеральный
закон "О несостоятельности (банкротстве)"» внесены поправки (включена ст. 20б) в части вознаграждении
арбитражного управляющего, устанавливающая две части вознаграждения.
189
ежемесячное вознаграждение, размер которого в среднем меньше размера
среднемесячной заработной платы по России1. Однако, с учетом того, что для
арбитражного управляющего не установлено ограничений по количеству
проводимых одновременно процедур * 1 2 , размер вознаграждения не
представляется малым.
Размер суммы процентов начисляется в зависимости от балансовой
стоимости активов должника (в процедуре наблюдения и финансового
оздоровления). Размер суммы вознаграждения зависит от: 1) размера сумм,
направленных управляющим на погашение задолженности при прекращении
производства по делу в связи с погашением требований кредиторов; 2) от
прироста стоимости чистых активов при последующем признании должника
банкротом и открытии конкурсного производства (в процедуре внешнего
управления); 3) от размера удовлетворенных требований (в конкурсном
производстве). Кроме того, в случае удовлетворения требований кредиторов в
связи с подачей арбитражным управляющим заявления о привлечении
контролирующих лиц к ответственности, либо добровольным погашением
контролирующим лицом требований кредиторов в связи с подачей
управляющим указанного заявления, ему выплачивается дополнительное
вознаграждение в существенном размере (в соответствии с и. 3.1 ст. 206
Закона3 4 5). Кроме того, решением собрания кредиторов размер вознаграждения
арбитражного управляющего может быть увеличен (п. 5 ст. 206 Закона).
1 Согласно п. 3 ст. 20б Закона о несостоятельности - размер фиксированного вознаграждения составляет:
1. временного управляющего - тридцать тысяч рублей в месяц;
2. административного управляющего - пятнадцать тысяч рублей в месяц;
3. внешнего управляющего - сорок пять тысяч рублей в месяц;
4. конкурсного управляющего - тридцать тысяч рублей в месяц;
5. финансового управляющего - двадцать пять тысяч рублей единовременно за проведение процедуры в
деле о несостоятельности должника-гражданина.
Согласно статистическим данным Росстата среднемесячная заработная плата за I квартал 2018 года в РФ
составила 41 650 рублей (Статья «Средняя зарплата россиян в I квартале 2018 года выросла на 12% // Интернет-
портал газеты «Известия». ([Электронный ресурс]: URL: https://iz.ru/733757/2018-04-18/sredniaia-zarplata-
rossiian-v-pervom-kvartale-2018-g-vyrosla-na-12 (дата обращения - 22.12.2019))
2 Что, по нашему мнению, не способствует улучшению качества осуществляемых арбитражным управляющим
процедур.
3 Пункт 3.1 включен в статью 20бЗакона о несостоятельности Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ //
190
Представляется, что возможность получения арбитражным управляющим
вознаграждения в виде процентов за исполнение обязанностей в деле о
несостоятельности выполняет функцию положительного стимулирования
управляющего к добросовестному исполнению своих обязанностей на
вверенном ему предприятии, оно также стимулирует конкурсного
управляющего к максимально возможному удовлетворению требований
кредиторов (и, соответственно, максимальному пополнению конкурсной массы
и привлечению контролирующих лиц к ответственности). Однако следует
отметить, что выплачиваемые суммы процентов временному управляющему не
стимулируют его к максимальной эффективности и объективности при
осуществлении им своей деятельности в процедуре наблюдения (в то время, как
от добросовестности, эффективности, беспристрастности и качества
выполненной работы и его объективности при осуществлении им действий и
проведения им анализа финансового состояния должника фактически зависит
судьба предприятия). Между тем, представляется целесообразным также ввести
в упомянутую норму положения об обязательном сокращении вознаграждения
в случае неисполнения и ненадлежащего исполнения временным управляющим
своих обязанностей.
В то же время вознаграждение, выплачиваемое внешнему управляющему
за восстановление платежеспособности должника и погашение задолженности
перед кредиторами, не является столь значительным, чтобы должным образом
заинтересовать управляющего осуществлять все возможные действия для
восстановления платежеспособности должника - размер вознаграждения
управляющего составляет 8% от размера сумм, выплаченных кредиторам в счет
погашения их требований, в то время как в случае неудачи в восстановлении
платежеспособности должника и последующего перехода в конкурсное
производство он также получает вознаграждение, но в размере 3% от суммы
приращения активов должника.
C3 РФ. 2017. N 31 (Часть I). ст. 4815.
191
Нам представляется, что для обеспечения реабилитационной
направленности института несостоятельности (в соответствии с целями
правового регулирования и триединым интересом должника, кредиторов и
общества) необходимо значительным образом (кратно) увеличить
стимулирующую роль (размер) вознаграждения внешнего управляющего за
восстановление платежеспособности должника, а также выплачивать отдельное
вознаграждение временному управляющему (которое в настоящий момент по
сути не выполняет стимулирующей функции) не в зависимости от размера
активов должника, а от качества проведения им мероприятий процедуры
наблюдения. В случае восстановления платежеспособности должника,
подтверждаемое документально и организационно, полагаем необходимым
выплачивать полагающееся вознаграждение. Кроме того, возможно
установление вознаграждения внешнему управляющему в виде доли от
годового дохода восстановленного предприятия.
Действующая система вознаграждения не способствует стимулированию
добросовестности временного управляющего при проведении им процедуры
наблюдения, фактически незаинтересованного в добросовестном
осуществлении своей деятельности, осуществляющего свои полномочия
формально. Кратное увеличение размера вознаграждения внешнего
управляющего за восстановление платежеспособности несостоятельного
должника и привязка вознаграждения временного управляющего к факту
восстановления платежеспособности будет способствовать надлежащему
осуществлению временным управляющим своих полномочий в интересах
должника и восстановления его платежеспособности.
(2) Следующим элементом системы обеспечения добросовестности
управляющих является обеспечение высокого профессионального уровня
управляющих и создание системы профессиональной специализации
управляющих. Следует согласиться с позицией Ю.В. Тая о том, что необходимо
рассматривать статус арбитражных управляющих «применительно к каждой
отдельной стадии банкротства, поскольку цели этих стадий, а также задачи,
192
функции и полномочия управляющих в каждой стадии различны1, - а также в
том, что необходимо введение узкой специализации арбитражных
управляющих по виду осуществляемой им процедуры: специалистов в
процедуре наблюдения и финансового оздоровления (кураторов), специалистов
- антикризисных управляющих (для стадии внешнего управления) и
специалистов в области формирования конкурсной массы (ликвидаторов)»1 2.
Полагаем целесообразным разделение управляющих на узкопрофильные
группы специалистов, которым может быть доверено осуществление тех или
иных процедур в делах о несостоятельности, в соответствии с их
профессиональной подготовкой, навыками и знаниями, приобретенным опытом
и компетенциями. Представляется, что указанные группы должны быть
сформированы и подлежат градации в соответствии со сложностью
проводимых в процедурах мероприятий: 1 группа - кураторы (в процедурах
наблюдения и финансового оздоровления); 2 группа - ликвидаторы
(конкурсное производство); 3 группа - внешние (антикризисные) управляющие
(внешнее управление предприятием). В рамках подготовки арбитражных
управляющих к сдаче квалификационного экзамена проводить углубленную и
узкоспециализированную подготовку со сдачей экзамена с претендентами в
каждую группу, обеспечивая квалифицированным специалистам
профессиональные подготовку, навыки и знания 3. При этом осуществление
1 См.: Тай Ю.В. Правовые проблемы арбитражного управления. Указ соч. С. 160.
2 См.: Тай Ю.В. Правовые проблемы арбитражного управления. Указ соч. С. 12; автор предлагает указанное
деление в связи со спецификой целей, задач, функций, стоящих перед управляющим, а также - со спецификой
знаний, опыта, навыков, методов и даже талантов, которыми должен обладать управляющий для успешной
реализации возложенных на него обязанностей; Е. Д. Суворов, также придерживается позиции о необходимости
дифференциации арбитражных управляющих, но не по функциональному назначению, а по их отношению к
имуществу должника: наблюдающие управляющие (в процедурах наблюдения и финансового оздоровления) и
распоряжающиеся управляющие (в процедурах внешнего управления и конкурсного производства) (см.:
Суворов Е.Д. Банкротство в практике Президиума ВАС РФ за 2014 г.: прецеденты и комментарии. М., Статут,
2015. С. 392). Подход, предложенный Ю.В. Таем, предполагающий более дифференцированную систему, нам
представляется более предпочтительным с практической точки зрения.
3 В действующих нормативно-правовых актах не проводится дифференциации по специфике деятельности
управляющих в различных процедурах. Статус «арбитражного управляющего» (согласно норме ст. 20 Закона)
един для деятельности во всех процедурах, из чего следует, что нормативно не ограничено утверждение
управляющего, обладающего не столь значительным опытом, как на процедуры наблюдения в отношении
микропредприятий (организаций с уставным капиталом в 10 000 рублей и имуществом, состоящим из права
193
деятельности в каждой группе должно происходить последовательно в течение
довольно длительного периода времени; после получения определенного
практического опыта в рамках деятельности в «группе специализации»,
управляющий может в случае наличия у него желания получить более сложную
квалификацию, пройдя соответствующую подготовку и сдав экзамен на
получение следующей специальности.
Качество и эффективность проведения процедур в профессиональной
деятельности управляющих должены быть одним из условий «перехода» в
«следующую группу» и возможности приобретения нового статуса, а
ограничение количества процедур, которые вправе одновременно проводить
управляющий, будет способствовать возникновению желания приобретения
более сложной специальности и роста по «карьерной лестнице», сокращению
сроков проведения процедур (в частности, конкурсного производства) и
расходов конкурсной массы.
На наш взгляд, введение подобной градации будет служить значительной
составляющей системы обеспечения реализации принципа добросовестности в
деятельности арбитражного управляющего в связи с тем, что каждый
управляющий, создающий себе «реноме» из года в год, и растущий по
«управленческой карьерной лестнице», будет совершенствовать свои навыки и
стремиться исполнять свои обязанности с высокой степенью добросовестности,
не допуская нарушений, и опасаясь негативных последствий для своей
«карьеры».
аренды офиса, нескольких столов и стульев), так и на процедуры внешнего управления значительными по
размеру и обороту производственными предприятиями (активами, исчисляемыми сотнями миллионов рублей,
со сложными сырьевыми и производственно-сбытовыми цепочками). Дополнительные требования к
кандидатуре арбитражного управляющего могут быть предъявлены лишь на собрании кредиторов (и. 3 ст. 202
Закона).
Также следует заметить, что программа подготовки арбитражных управляющих (Приказ
Минэкономразвития РФ от 10.12.2009 № 517 «Об утверждении Единой программы подготовки арбитражных
управляющих» // «Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти», № 12) не
предусматривает дифференциации обучения по специфике деятельности арбитражного управляющего в
различных процедурах несостоятельности. Нам представляется, что действующая система подготовки
арбитражных управляющих не обеспечивает реализацию принципа профессионализма деятельности
арбитражного управляющего.
194
(3) Сколь угодно действенная система стимулирования и обеспечение
профессиональной подготовки и поступательного профессионального развития
арбитражного управляющего даже в совокупности с вознаграждением
арбитражного управляющего в размерах, предусмотренных действующим
законодательством, не в состоянии обеспечить его добросовестность без
обеспечения его независимости, объективности и беспристрастности. В
отсутствие названных факторов система значительно теряет в практической
ценности, своем социальном смысле и системообразующем значении -
превращается в «построение бизнеса на банкротствах».
Многие исследователи отмечают, что в силу своего правового положения,
предусмотренного общими правилами осуществления арбитражными
управляющими своей деятельности1, особенностями механизма утверждения в
2	3
процедурах , а также в силу ключевой роли в деле о несостоятельности
арбитражный управляющий не всегда может сохранить независимость,
объективность и беспристрастность, осуществлять мероприятия в отношении
должника добросовестно, как того требует правовая природа его деятельности,
его правовое положение, статус и роль в отношениях несостоятельности. С
момента принятия Закона о несостоятельности механизм утверждения
арбитражного управляющего изменялся1 2 3 4, однако безупречного механизма
утверждения арбитражного управляющего до настоящего момента не
выработано.
Спорной представляется обязанность членства арбитражных
1 Необходимость членства в саморегулируемой организации арбитражных управляющих (и. 1 ст. 20 Закона).
2 Утверждение кандидатуры арбитражного управляющего осуществляется судом на основании предложения
кандидатуры, либо СРО арбитражных управляющих, содержащихся в заявлении кредитора (и. 2 ст. 39 Закона).
3 Как утверждает Ю.В. Тай, «в процедурах несостоятельности, одна из ключевых ролей принадлежит
арбитражному управляющему». (См.: Тай Ю.В. Правовые проблемы арбитражного управления: Дисс. ... канд.
юрид. наук. 12.00.03. Москва. 2005. С. 4).
4 До внесения изменений (от 03.12.2008 № 250-ФЗ) в суд на утверждение саморегулируемой организации (далее
- СРО) предоставлялось три кандидатуры, две из которых могли быть немотивированно отведены сторонами.
После внесения указанных поправок - саморегулируемая организация предоставляет информацию об одной
кандидатуре арбитражного управляющего, поименованного в заявлении кредитора, либо по требованию
арбитражного суда в случае указания в заявлении СРО из числа членов которой должен быть утвержден
арбитражный управляющий в деле о несостоятельности, а согласно изменениям от 03.07.2016 № 360-ФЗ в
заявлении должника может быть указана СРО, но не конкретная кандидатура;
195
управляющих в саморегулируемых организациях. В исследовательской среде
высказывались опасения: о «попадании арбитражных управляющих в полную
зависимость (...) от заинтересованных коммерческих структур, располагающих
необходимыми финансовыми ресурсами»1; «СРО арбитражных управляющих,
- утверждал А.В. Романихин еще на заре введения системы саморегулирования
в сфере арбитражного управления - превратятся в систему ангажированных
организаций, деятельность которых будет направлена на создание
определенного бизнеса на рынке банкротства»1 2, и т.д. Указанная совокупность
условий осуществления деятельности арбитражных управляющих не идет на
пользу сфере арбитражного управления, как стержневому элементу института
несостоятельности. Как отмечается в практикоориентированной литературе,
«институт арбитражных управляющих в том виде, в котором он существует
сейчас, не стремится решить задачи, ради которых он был создан, а именно:
восстановить платежеспособность предприятий либо наполнить и реализовать
конкурсную массу для удовлетворения требований кредиторов и при
соблюдении баланса интересов должника и государства»3. Таким образом,
следует констатировать, что организационный механизм системы
функционирования арбитражного управления в рамках законодательства не
соответствует реалиям хозяйственного оборота и подлежит реформированию.
Порядок утверждения арбитражных управляющих в процедурах
несостоятельности должников (ст. ст. 12, 37, 39, 73 Закона и иные) и
обязанность членства арбитражного управляющего в саморегулируемой
организации арбитражных управляющих4 создают двойную зависимость:
саморегулируемые организации зависят от кредиторов, которые включают
наименование СРО в заявление и голосуют за них на собраниях кредиторов, а
сами арбитражные управляющие находятся в зависимости и от кредиторов
1 Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности
(банкротстве)» / автор введения В.В. Витрянский / под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2003. С. 22.
2 Романихин А.В. Саморегулирование по-российски // Законодательство и экономика. 2004. № 3. С. 33.
3 Опольская И.А. Вопросы эффективности проведения процедур банкротства, перспективы развития института
арбитражного управления // Судебная практика в Западной Сибири. 2012. № 2(10). С. 103.
4 Далее - СРО, СРО АУ.
196
(должников) и от СРО. Таким образом, арбитражный управляющий полностью
зависит от лиц, предложивших его кандидатуру (от СРО или конкретного
кредитора). Работа арбитражного управляющего в процедурах строится по
схожему принципу (с учетом возможности освобождения, отстранения
управляющего, исключения из СРО). Более того, указанная зависимость
зачастую оказывается вполне добровольной и «востребованной», учитывая
размер вознаграждения (ст. 206 Закона) «зависимого» арбитражного
управляющего.
В стремлении исправить ситуацию регулирующим органом подготовлен
законопроект о внесении изменений, направленных на повышение гарантий
независимости, добросовестности и компетентности арбитражного
управляющего в ходе дела о несостоятельности1. Указанным законопроектом
предусматривается утверждение управляющих путем случайного выбора
кандидата из единого регистра, находящегося в ведении Судебного
департамента ВС РФ, с использованием специальной системы. Предполагается
деление арбитражных управляющих на группы в зависимости от стажа работы,
профессионального опыта, качества их работы в ранее проведенных
процедурах и динамическое изменение их статуса, согласно системе
присвоения баллов. Кроме того, предполагается дифференциация должников на
средние и малые предприятия и должников - физических лиц, утверждение
управляющих на процедуры должников согласно статусу управляющего.
Следует признать положительными намерения авторов упомянутого
законопроекта. Мы полагаем, что предложенный механизм утверждения
кандидатуры управляющего, не зависящий от воли лиц, участвующего в деле,
во многом позволит обеспечить независимость и беспристрастность
арбитражного управляющего. Однако, нам представляется, что предложенная
законопроектом система классификации арбитражных управляющих не будет
1 Проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности
(банкротстве)" в части повышения гарантий независимости, добросовестности и компетентности арбитражного
управляющего в ходе дела о банкротстве» // подготовлен Минэкономразвития России, ID проекта 02/04/09-
16/00054982 не внесен в ГД ФС РФ // СПС «КонсультантПлюс».
197
способствовать обеспечению принципа компетентности управляющего, а
предложенная система присвоения баллов не будет способствовать
положительному стимулированию арбитражного управляющего к реализации
реабилитационных механизмов в делах о несостоятельности по следующим
причинам.
Согласно замыслу авторов законопроекта, в Закон предполагается
включить статью 441 («Регистр арбитражных управляющих»), которой и
устанавливается система градации арбитражных управляющих на группы (в
зависимости от опыта, стажа и качества работы), а также введение бального
рейтинга за функционирование арбитражного управляющего в процедурах
несостоятельности. Пунктами 8 и 9 упомянутой статьи предполагается
установить порядок увеличения и уменьшения присвоенных управляющему
баллов (за положительные и отрицательные результаты его деятельности).
Указанными пунктами в качестве положительных результатов деятельности
упомянуто лишь завершение ликвидационных процедур, в которых погашены
требования кредиторов (в зависимости от размера удовлетворенных требований
и группы должников присваивается определенное количество баллов). Однако
не упомянуто возможности начисления баллов за деятельность арбитражного
управляющего в иных процедурах, кроме ликвидационных (например, в
финансовом оздоровлении или во внешнем управлении). Для арбитражных
управляющих, осуществляющих реабилитационные процедуры, а также для
временных управляющих не установлено порядка начисления дополнительных
баллов. Можно, разумеется, предположить, что к внешнему управляющему
будет по аналогии применяться норма о начислении баллов «за удовлетворение
требований кредиторов в размере, превышающем 50%», предполагающая
высший балл, но и в таком случае оценка деятельности «ликвидатора»
предприятия приравнивается к значительно более сложной, а главное - более
содержательной, общественно полезной и важной деятельности внешнего
управляющего, что не соответствует специфике и сложности работы
конкурсного управляющего, а также его личным и профессиональным
198
качествам. Также деление управляющих на группы не предусматривает
дифференциации по профессиональной специфике деятельности управляющих
по направлениям в рамках процедур, что, по нашему мнению, представляется
упущением законопроекта.
Представляется целесообразным, согласно нашим предложениям, в
рамках дифференциации управляющих и деления их на группы, создать
систему узкой специализации для допуска к определенным видам процедур в
зависимости от опыта, навыков, знаний и профессиональной специализации.
Установление в Законе порядка утверждения арбитражного
управляющего, не зависящего от воли участвующих в деле лиц, согласно
специфике его профессиональной деятельности, ориентации, стажу работы и
опыту (в зависимости от группы полномочий, к осуществлению которых он
допущен), его профессиональных качеств, географии его места нахождения, а
также от количества, качества и успешности проведенных процедур,
устранение иных субъектов от влияния на деятельность арбитражного
управляющего, в совокупности с установлением стимулирующего
вознаграждения за надлежащее, качественное, добросовестное и, главное,
высокорезулътативное проведение процедур несостоятельности, повышение
престижа и вознаграждения за реабилитационную (антикризисную)
деятельность, смогут обеспечить надлежащий уровень профессионализма,
независимости, объективности, беспристрастности и, как следствие,
добросовестности арбитражных управляющих.
199
§2. Реализация принципа добросовестности как одно из оснований
применения реабилитационного механизма в процессе несостоятельности
(банкротства) субъектов предпринимательской деятельности
В ходе проведенного нами исследования установлено, что основной конфликт
интересов, разворачивающийся в сфере несостоятельности - между должником
и его кредиторами - порождает недобросовестное использование правовых
средств института несостоятельности. В предшествующем параграфе мы
установили, что интересы всех субъектов могут быть соблюдены и
уравновешены преимущественно при помощи удовлетворения триединого
интереса путем восстановления платежеспособности должника и расчета со
всеми кредиторами.
Представляется необходимым разобраться в причинах непопулярности
реабилитационных процедур как способа разрешения конфликта интересов1 и
установить причины, по которым в результате проведения мероприятий,
предусмотренных Законом, оказывается, что в значительном количестве
случаев имущество у должников отсутствует1 2, а кредиторы по итогам дел о
несостоятельности в 67% случаев не получают ничего.
За последние годы институт несостоятельности претерпел существенные
изменения в вопросах защиты интересов кредиторов: в частности, был
дифференцирован и усовершенствован институт оспаривания сделок должника
- введены специальные нормы, направленные на борьбу с недобросовестными
действиями должника по отчуждению имущества в условиях его тяжелого
финансового положения (глава III1 Закона); усовершенствованы нормы об
ответственности руководителей должника и лиц, его контролирующих (введена
глава III2), правоприменитель ведет активную борьбу с «получением контроля»
1 Доля введенных в отношении несостоятельных должников реабилитационных процедур в 2016 - 2019 годах
составила 2 %. (Статистические бюллетени ЕФРСБ 2017, 2018, 2019).
2 По статистике в 2017 году доля дел о несостоятельности должников, в которых имущества, по результатам
инвентаризации, вовсе не оказалось, составила 38%, а доля дел, в которых имущество, по результатам
инвентаризации, равно нулю составила более 60%.
200
над процедурой со стороны заинтересованных лиц (с включением в реестр
требований должника фиктивных, групповых требований, требований
«дружественных» кредиторов и связанных с должником лиц, а также
требований контролирующих должника лиц). Кроме того, непрерывно вводятся
все новые изменения в Закон, направленные на обеспечение прав и законных
интересов кредиторов. Одновременно с этим практика применения норм Закона
о несостоятельности вскрывает все новые и новые злоупотребления и
недобросовестные действия должников и контролирующих их лиц.
Несмотря на все усилия, количество недобросовестных действий,
направленных на ущемление прав кредиторов, существенным образом не
сокращается. Способы недобросовестного использования механизмов
обеспечения баланса интересов становятся все более и более изощренными, а
борьба с ними - все более и более затруднительной.
Нам представляется, что причина обострения конфликта интересов и
неэффективности института несостоятельности кроется в изначально
заложенном в механизм правового регулирования отношений
несостоятельности (основном) дисбалансе интересов должника и кредиторов
который состоит в следующем.
Согласно п. 2 ст. 12 Закона о несостоятельности, к исключительной
компетенции собрания кредиторов среди прочего относится принятие решений:
о введении процедур финансового оздоровления, внешнего управления, об
изменении срока их проведения, об обращении с соответствующим
ходатайством в арбитражный суд; об утверждении и изменении плана
внешнего управления; об утверждении и изменении плана финансового
оздоровления и графика погашения задолженности; о выборе арбитражного
управляющего или саморегулируемой организации арбитражных
управляющих; о заключении мирового соглашения; об обращении в
арбитражный суд с ходатайством о признании должника несостоятельным и об
открытии конкурсного производства; об образовании комитета кредиторов, об
избрании членов комитета кредиторов и о досрочном прекращении его
201
полномочий.
Из приведенного перечня полномочий следует, что все наиболее
существенные вопросы, в том числе и в первую очередь, определения судьбы
должника и выбора кандидатуры арбитражного управляющего, относятся к
ведению собрания кредиторов, не говоря уже о том, что, в целом, кредиторы
обладают более широким выбором кандидатуры заявляемого ими
арбитражного управляющего. Кроме того, при более детальном анализе
положений Закона можно увидеть, что иные вопросы, касающиеся
хозяйственной деятельности должника1, определение порядка и условий
продажи имущества должника также относятся к ведению собрания кредиторов
(либо комитета кредиторов, в случае, если решение о его формировании
принято собранием кредиторов). В контексте обсуждаемого вопроса для нас
важно исключительное полномочие собрания кредиторов о введении в
отношении должника ликвидационных либо реабилитационных процедур, а
также принятие решения о заключении мирового соглашения.
Из изложенного анализа действующего законодательства следует, что
при всем многообразии норм Закона о несостоятельности, предусматривающих
возможность восстановления платежеспособности должника, решение о
возможности реабилитации должника, либо его ликвидации принимают
кредиторы1 2. Однако кредиторы, как правило, не заинтересованы во введении
реабилитационных процедур в отношении должника в силу их длительности и
1 О заключении отдельных категорий сделок с имуществом должника, принятие дополнительных
обязательств (и. 3 ст. 82, 101 Закона); об увеличении расходов на хозяйственную деятельность должника в
процедуре внешнего управления (ст. 105 Закона); о продлении срока внешнего управления (ст. 108 Закона);
определение начальной продажной цены, порядка и условий продажи имущества должника (ст. ПО Закона) и
уступки прав требований должника (ст. 112 Закона); рассматривает отчеты управляющего; осуществляет
фактически все иные сколь-нибудь существенные полномочия в отношение имущества должника; Ю.В. Тай
отметил, «что широкие полномочия собрания и комитета кредиторов имеют определенные схожие черты с
корпоративной организацией хозяйственных товариществ и обществ, причем сходства как внешнего, так и
глубинного характера». (Тай Ю.В. Указ соч. С. 91 - 92).
2 Проблема полной зависимости судьбы должника от воли кредиторов поднимается авторами в современной
научной и научно-практической литературе: подробнее см. Мифтахутдинов Р.Т. Реформирование
законодательства о банкротстве в части совершенствования реабилитационных процедур //
Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2016. № 3. С. 37 - 40; Зайцев О.Р. Нужно
преодолеть правило классического конкурса - кредиторы решают все. // [Интервью с О. Зайцевым]. Legal
Insigh. Тематическое приложение, апрель - май 2016. С. 8 - 11 и иные.
202
неопределенности результата, а также опасений, что введение
реабилитационных процедур в конечном итоге негативно повлияет на размер и
стоимость конкурсной массы и, как следствие, на размер удовлетворения их
требований. В особенности это касается «профессиональных кредиторов» -
кредитных организаций, требования которых преимущественно обеспечены
залогом имущества должника, а также уполномоченного органа 1 .
Профессиональные кредиторы заинтересованы в максимально оперативной
продаже заложенного имущества, по максимально возможной высокой цене,
получении вырученных денежных средств и последующем оперативном их
размещении, преследуя цель максимального извлечения прибыли1 2. Целью
функционирования уполномоченного органа является оперативное пополнение
казны в максимальном объеме за счет сбора обязательных платежей, в том
числе в рамках процедур несостоятельности налогоплательщиков3.
Основной дисбаланс, заложенный правовым регулированием отношений
несостоятельности, порождает все новые и новые злоупотребления со стороны
должников, с последствиями которых борется законодатель и
правоприменитель4. Контролирующие должников лица, зная о том, что
предприятие (бизнес), будет признано несостоятельным, а производственный
1В практической деятельности их также называют «системными кредиторами».
Подробнее см.: Суворов Е.Д. Потенциальные конфликты между залоговыми и иными кредиторами при
банкротстве должника: попытка установления баланса // Вестник ВАС РФ. 2013. № 10. С. 16 - 24; кредиторы,
требования которых обеспечены залогом имущества должника, являются одними из наиболее защищенных
субъектов отношений несостоятельности и, безусловно, самыми защищенными кредиторами третьей очереди, в
связи с тем, что в результате реализации заложенного имущества они получают от 80 до 95 % средств (в
данном контексте речь идет исключительно об обязательствах должника перед кредитной организацией),
вырученных от продажи заложенного имущества (ст. 138 Закона). При этом, согласно Закону о
несостоятельности, они обладают правом голосовать в ходе наблюдения и, в том числе, по вопросам выбора
дальнейшей судьбы должника (ст. 12 Закона). В свете упомянутых интересов залоговых кредиторов право на
определение судьбы должника служит дополнительным аспектом, усугубляющим рассматриваемый нами
«основной дисбаланс интересов».
2 Кроме того, положения и. 2 ст. 18.1 Закона ограничивают право залогового кредитора на реализацию
заложенного имущества в ходе реабилитационных процедур, что является дополнительным стимулом для
голосования за введения в отношение должника ликвидационной процедуры.
3 Абзац 9 ст. 2 Закона о несостоятельности.
4 Например, при помощи отказа во включении в третью (голосующую) очередь реестра требований кредиторов
так называемых «требований связанных с должником лиц» (Определение Верховного Суда РФ от 06.07.2017 №
308-ЭС17-1556(2) по делу № А32-19056/2014 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
203
комплекс будет продан с торгов, предпринимают различные попытки для
своеобразного «спасения» своего бизнеса.
При этом следует отметить, что согласно положениям Закона о
несостоятельности, учредители (участники) должника, а также иные
контролирующие его лица, не имеют правомерной возможности влиять ни на
решения собрания кредиторов1, ни на последующую судьбу имущественного
комплекса должника1 2. Именно такое положение вещей зачастую побуждает на
недобросовестные действия («недобросовестность» остается порой
единственным шансом на «спасение предприятия»).
Нам представляется, что во многом проблему недобросовестности
должников в делах о несостоятельности можно было бы решить при помощи
создания возможностей нивелирования основного дисбаланса интересов
института несостоятельности - преодоления решения собрания кредиторов о
ликвидации должника и предоставление суду безусловного права введения в
отношении должника реабилитационных процедур, а также иных
положительных стимулов, а не только лишь при помощи установления
ретроспективной ответственности для руководителей и возможности признания
сделок должника недействительными. При несовершенстве действующего
механизма правового регулирования ценность возможности спасения бизнеса и
(или) имущества для контролирующих его лиц оказывается выше, нежели
угроза привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам
1 Нормами Закона о несостоятельности предусмотрено довольно ограниченные возможности участников
(учредителей) и их представителей, а также представителей работников в мероприятиях по делу о
несостоятельности. Так, представитель работников и представитель учредителей являются участниками
процесса по делу о несостоятельности (располагают процессуальными правами, согласно ст. 35 Закона);
однако, предусмотренные Законом права, не предоставляют указанным лицам возможности оказывать влияние
на принимаемые собранием кредиторов решения.
2 Указанные лица вправе лишь обжаловать решения собрания кредиторов, нарушающие их права и законные
интересы (и. 4 ст. 15 Закона), однако в Законе о несостоятельности не обнаруживается норм о возможности
признания решения собрания кредиторов о введении в отношении должника процедуры конкурсного
производства недействительным, в то время, как его платежеспособность могла бы быть восстановлена в
процедуре внешнего управления, а также о том, что решение собрания кредиторов о введении в отношение
должника конкурсного производства каким-бы то ни было образом нарушает права участников (учредителей)
должника.
204
должника1, которая, в представлении указанных лиц, может в дальнейшем быть
нивелирована при помощи различных ухищрений.
На основании вышеизложенных доводов нами усматривается
необходимость смены парадигмы развития современных отношений
несостоятельности внесением в Закон положений, предусматривающих
возможность преодоления решений собрания кредиторов о ликвидации
должника и введении реабилитационных процедур1 2. Указанные изменения
будут способствовать реализации принципа добросовестности должника и
контролирующих его лиц, нормализации и гармоничному развитию отношений
несостоятельности, обеспечению стабильному и поступательному развитию
экономики в общегосударственных масштабах.
Исследуемая проблема невостребованности реабилитационных процедур
и ликвидационная парадигма института несостоятельности не остается без
внимания и со стороны законодательной и исполнительной ветвей власти.
Прежде всего следует сказать о том, что смена парадигмы развития механизма
правового регулирования отношений несостоятельности с ликвидационного
уклона на реабилитационный является общемировой тенденцией, ставшей
актуальной со второй половины прошлого века и усилившейся с наступлением
кризисных явлений конца десятых годов текущего столетия. В частности,
мировой финансовый кризис 2008 - 2009 годов подтолкнул европейские
правопорядки к реформам в исследуемой сфере - в частности, в Бельгии
поправки в законодательство были внесены в 2009 году, в Литве в 2011 году, в
Испании в 2011 году, во Франции в 2011 - 2012 годах, в Швеции в 2011 году, в
1 Которая и без того, по большому счету, имеет место, ввиду практики заключения кредитными организациями
(как правило, являющимися крупнейшими кредиторами в делах о несостоятельности) договоров
поручительства с руководителями, и учредителями должников в обеспечение обязательств последних по
кредитным договорам должника. Таким образом, привлечение к субсидиарной ответственности лиц,
контролирующих должника, в особенности, имеет значение для расширения круга лиц, привлекаемых к
ответственности, и т.н. «необеспеченных кредиторов» - в первую очередь субъектов предпринимательской
деятельности и уполномоченного органа.
2 Возможность преодоления решения собрания кредиторов может быть предусмотрена положениями ст. 75
Закона о несостоятельности, путем внесения в нее изменений, предоставляющих суду право безусловного
принятия решения о судьбе должника (в том числе, вопреки решению первого собрания кредиторов, в случае
наличия достаточных на то оснований).
205
Италии в 2015 году1.
Правительством РФ в настоящий момент утвержден план мероприятий
(«дорожная карта») «Совершенствование процедур несостоятельности
(банкротства)»1 2. В рамках него был подготовлен законопроект о внесении
изменений в действующий механизм правового регулирования
реабилитационных процедур в делах о несостоятельности3. Законопроект
предлагает отказ от системы «единого входа» в процедуру несостоятельности
должника - от процедуры наблюдения4, а также финансового оздоровления и
внешнего управления, замену указанных процедур процедурой
реструктуризации долгов юридического лица. Предполагается вариативность
путей развития дела о несостоятельности в зависимости от содержания
поданного заявления и возможности восстановления платежеспособности
должника (ст.ст. 7, 8, 33, 37, 48 и иные статьи в редакции законопроекта),
законопроект исключает главы Закона о процедуре наблюдения (глава IV в
действующей редакции), радикально меняет содержание глав V, VI
(фактически исключает их и предлагает в новой редакции с принципиально
иным содержанием), именуя главу V «Процедура реструктуризации»,
предлагает следующий порядок ее реализации.
Согласно положениям законопроекта, дело о несостоятельности может
быть возбуждено по заявлению должника, конкурсного кредитора или
1 «Экспертное заключение по проекту федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон "О
несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части
процедуры реструктуризации в делах о банкротстве юридических лиц» (принято на заседании Совета при
Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 16.05.2016 № 153-
1/2016) // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Распоряжение Правительства РФ от 24.07.2014 № 1385-р «Об утверждении плана мероприятий («дорожной
карты") "Совершенствование процедур несостоятельности (банкротства)"» // С3 РФ. 2014. № 31. ст. 4440.
3 Проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности
(банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части процедуры реструктуризации
в делах о банкротстве юридических лиц» (подготовлен Минэкономразвития России) // Документ опубликован
не был. СПС «КонсультантПлюс».
4 «Невыполняющей, как указывается исследователями, своих функций, являющейся необоснованно затратной
по времени и используемым ресурсам, являющейся «полностью неэффективной»» (подробнее см.:
Мифтахутдинов Р.Т. Реформирование законодательства о банкротстве в части совершенствования
реабилитационных процедур // Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2016. № 3. С. 37 -
40).
206
уполномоченного органа о признании должника банкротом или о введении
процедуры реструктуризации. По итогам рассмотрения поименованного
заявления суд при наличии или отсутствии соответствующих оснований вводит
одну из двух процедур - ликвидационного или реабилитационного содержания
(ст. 48 в редакции законопроекта). Основания для восстановления
платежеспособности - для введения процедуры реструктуризации - должны
быть обнаружены судом в представленном управляющим отчете о финансовом
состоянии должника (ст. 381 в новой редакции Закона). Однако законопроект не
устанавливает ориентиров для судов, по которым последние могут сделать
вывод о возможности восстановления платежеспособности должника 1 .
Законопроектом предусмотрен порядок представления плана реструктуризации
(ст. 83 в новой редакции Закона), сложный порядок утверждения плана
реструктуризации кредиторами (ст. 86 в новой редакции Закона), с возможным
делением кредиторов на классы, в случае, если за такое деление проголосует
квалифицированное большинство кредиторов (ст. 85 в новой редакции
Закона)1 2. К положительным моментам законопроекта, безусловно, необходимо
1 Например, известно, что штрафные санкции и комиссии, являющиеся вторичными по отношению к сумме
основного долга, а также суммы задолженности по акцессорным обязательствам (например, договорам
поручительства) могут быть сопоставимы с размером основного долга. Закон не упоминает критериев
определения возможности восстановления платежеспособности должника. Также законопроектом не разрешен
вопрос о возможности восстановления платежеспособности должника, требования к которому предъявлены на
основании договоров поручительства, при перекрестном поручительстве хозяйствующих субъектов, входящих
в одну производственную структуру - группу компаний (например, определением от 07.08.2017 по делу №
А41-43465/2016 в порядке ст. 71 Закона в реестр требований кредиторов должника включены требования
кредитной организации, состоящие из задолженности по договору поручительства по неисполненным
обязательствам другой компании группы (дело о несостоятельности основного должника № А43-19231/2016
инициировано единовременно с делом о несостоятельности поручителя) и доначисленные штрафные санкции
за период рассмотрения заявления о признании должника банкротом, поданного тем же кредитором. При этом
размер требований по «чужим» обязательствам и штрафным санкциям сопоставим с размером задолженности
по собственным обязательствам должника перед кредитором).
2 Нам представляется, что норма о делении кредиторов на классы не будет должным образом функционировать
на практике: профессиональные кредиторы не заинтересованы в утрате своих монопольных прав на принятие
решений на собрании кредиторов в отношении судьбы должника, тем более при решении вопроса об
утверждении плана реструктуризации должника, с учетом их интересов, речь о которых шла выше. Само по
себе голосование «За» квалифицированным большинством голосов по краеугольному вопросу процедуры с
учетом наличия явного конфликта интересов представляется неразрешимой задачей. Следует согласиться с
мнением В.В. Витрянского о том, что деление кредиторов на классы и подсчет голосов при утверждении плана
реструктуризации «превращается ... в какую-то сложную, непонятную игру и возможности для каких-то
махинаций и схем. Мне представляется, не нужно этого ничего», (подробнее см.: Стенограмма выступления
207
отнести попытку регулирующего органа преодолеть монополию кредиторов на
принятие решений о судьбе должника - законопроектом предусмотрена
возможность утверждения плана без одобрения его кредиторами (ст. 89 Закона
в редакции законопроекта), однако нормами упомянутой статьи предусмотрено
столь значительное количество требований к такому плану, что соблюдение
всех указанных условий представляется крайне затруднительным, а
вероятность утверждения плана реструктуризации вопреки воле кредиторов
представляется сложно реализуемой задачей и породит значительное
количество обособленных споров, инициированных как со стороны кредиторов,
так и со стороны должников, даже с учетом установления обязанности по
уплате госпошлины за подачу участниками жалоб и заявлений (согласно п. 6 ст.
60 Закона в предлагаемой редакции).
Таким образом, нам представляется, что задача, которую пытался
разрешить регулирующий орган, не решена в предлагаемом законопроекте.
Помимо прочего, законопроектом не решен вопрос о возможности
восстановления платежеспособности нескольких юридических лиц,
представляющих собой единый производственный (сбытовой) комплекс* 1, групп
члена Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского
законодательства на заседании Совета // Приложение к «Экспертному заключению по проекту федерального
закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные
законодательные акты Российской Федерации в части процедуры реструктуризации в делах о банкротстве
юридических лиц» (принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию
гражданского законодательства 16.05.2016 № 153-1/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»).
1 В упомянутом выше примере (дела о несостоятельности двух юридических лиц, представляющих собой
производственный комплекс - дела № А41-43465/2016 и А43-19231/2016) основной производственный
комплекс группы предприятий находился на балансе предприятия, признанного банкротом в рамках дела №
А43-19231/2016. Обе компании представляли собой единый производственно-сбытовой комплекс,
включающий в себя производственные мощности (на балансе производственной компании) и значительный по
размерам комплекс складских помещений, договоры поручительства и залогов заключались с кредитором
перекрестно - по принципу все имущество и все компании группы обеспечивают все обязательства друг друга
перед кредитором. Имущество каждого из хозяйствующих субъектов в отдельности не представляет значимой
ценности (в сопоставлении с общим размером задолженности группы компаний) с точки зрения рыночной
стоимости имущества, однако как единый производственный комплекс - группа компаний была
высокорентабельным предприятием.
Описываемым законопроектом также не решен вопрос о возможности реструктуризации задолженности
группы компаний, составляющих единый производственный комплекс и имеющих перед кредитором основные
и перекрестные акцессорные обязательства.
208
компаний. Кроме того, предлагается ряд изменений, которые подлежат
детальному изучению на предмет возможности их имплементации в
действующий механизм правового регулирования отношений
несостоятельности1.
Отказ от системы единого входа в процедуру несостоятельности нам
представляется необоснованным в связи с тем, что вне зависимости от
субъекта, подающего заявление, какое название оно будет носить и от его
содержания существо необходимых к реализации мероприятий до разрешения
вопроса о дальнейшей судьбе должника кардинальным образом не изменяется.
Кроме того, с учетом вышеизложенного анализа представляется сомнительным,
что кредиторы будут обращаться в суд с заявлением о введении в отношении
должника процедуры реструктуризации. На данном этапе необходимо
осуществление комплекса мероприятий, обеспечивающих сохранность
имущества должника, анализ хозяйственной деятельности должника,
формирование реестра требований кредиторов. Причем, порядок
осуществления указанных мероприятий, имеющий место в рамках процедуры
наблюдения, во многом схож с порядком, предусмотренным законопроектом.
Из указанного обстоятельства мы полагаем возможным сделать вывод о том,
что столь радикальное изменение положений Закона о несостоятельности,
который и без того не отличается стабильностью, повлечет за собой утрату всей
наработанной практики правоприменения в столь сложной, требующей «тонкой
настройки и гравировки», а не «резьбы топором» и непродуманных решений,
1 Например, законопроект предлагает возможность передачи рассмотрения дел о несостоятельности на
рассмотрение третейского суда (и. 3 ст. 33, ст. 91), принципиально иной порядок включения требований
кредиторов в реестр требований должника (в случае отсутствия возражений на поступившие требования в
течение ограниченного срока, без судебного рассмотрения такие требования включаются в реестр требований
кредитором должника арбитражным управляющим (ст. 601 в редакции законопроекта), нежели тот, который
действует в настоящий момент (и. 25 и иные положения Постановления Пленума ВАС РФ № 35), а также -
иные изменения. При рассмотрении и исследовании предложенного регулирующим органом законопроекта мы
не ставили перед собой задачу детального критического исследования всех нововведений. Интерес для нас
представляет замысел инициаторов законопроекта - попытка «перелома» существующего крена института
несостоятельности и преодоления воли кредиторов в вопросе об определении судьбы должника и его
предполагаемая реализация.
209
сфере1, разработку и принятие разъяснений новых положений законодательства
Верховным Судом РФ, утрату прежнего организационно-управленческого
опыта, сформировавшегося с момента принятия первого Закона о
несостоятельности предприятий* 2, и необходимость наработки нового.
Особого внимания к себе требует идея об унификации
реабилитационных процедур, исключение механизма внешнего управления
(одного из наиболее функциональных механизмов восстановления
платежеспособности должника) и применение механизма реабилитации, по
названию аналогичного предусмотренному механизмом правового
регулирования несостоятельности граждан. Нам видится, что механизм
реструктуризации долгов гражданина еще не успел в достаточной степени
зарекомендовать себя как реально действующий реабилитационный механизм3,
чтобы заменить им устоявшуюся и зарекомендовавшую себя в течение
длительного времени процедуру внешнего управления 4 . Кроме того,
введение к Научно-практическому комментарию (постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности
(банкротстве)» / под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2003. С. 17.
2 Закона РФ от 19.11.1992 № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» // Российская газета. №
279. 1992. Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 1. ст. 6
3 Процедура реструктуризации долгов в механизме правового регулирования несостоятельности гражданина
увидела свет 01.10.2015 года, с момента ее появления прошло менее пяти лет (а до момента подготовки
анализируемого законопроекта - менее года). Практика применения указанного механизма не столь обширна:
по данным ЕФРСБ, за время существования института несостоятельности граждан с 1 октября 2015 года
несостоятельными признаны 50 405 граждан. Число введенных реабилитационных процедур за 2017 год
выросло на 3% к 2016 году и составило 8 213. В 2016 году доля реабилитационных процедур была 29%
(Статистический бюллетень ЕФРСБ - 2017). Данные об успешности реструктуризации долгов гражданина
следующие: за 2017 год в производстве находилось порядка двенадцати с половиной тысяч дел, в которых была
введена процедура реструктуризации долгов, в 7 231 дел процедура реструктуризации была окончена
признанием должника банкротом и лишь в 160 случаях - положительно (заключением мирового соглашения,
отказом кредиторов от требований, либо их удовлетворением).
4 Процедура внешнего управления как основной элемент восстановительного механизма в той или иной мере
имел место во всех трех нормативных актах о несостоятельности в современной российской истории (ст. 12
Закона РФ от 19.11.1992 № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» // Российская газета. №
279. 1992 Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 1. ст. 6; глава V Федерального закона от 08.01.1998 № 6-ФЗ «О
несостоятельности (банкротстве)» // С3 РФ. 1998. № 2. ст. 222; глава VI Федерального закона от 26.10.2002 №
127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // С3 РФ. 2002. № 43. ст. 4190), (подробнее о значении процедуры
внешнего управления см.: Витрянский В.В. Стенограмма выступления члена Совета профессора В.В.
Витрянского на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского
законодательства 16.05.2016 № 153-1/2016 // Приложение к «Экспертному заключению по проекту
федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и
отдельные законодательные акты Российской Федерации в части процедуры реструктуризации в делах о
банкротстве юридических лиц" (принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и
210
осуществление реабилитационных мероприятий во многом отличается при
восстановлении платежеспособности должника - юридического лица и
должника - гражданина. Исключение процедуры внешнего управления нам
представляется не самым обоснованным из решений авторов законопроекта,
особенно с учетом того, что согласно положениям законопроекта, план
реструктуризации может включать в себя отдельные мероприятия1, которые
могут предусматриваться планом внешнего управления* 1 2.
Воплощение в жизнь одной из целей, поставленной при подготовке
рассмотренного законопроекта, - преодоление решающего значения
волеизъявления кредиторов по вопросам определения судьбы должника -
представляется нам крайне существенной для реализации принципа
добросовестности субъектов отношений несостоятельности и обеспечения
реального баланса интересов. К сожалению, ее решение, предложенное
регулирующим органом, по нашему мнению, не способно в корне изменить
сложившиеся тенденции в лучшую сторону в сфере правового регулирования
отношений несостоятельности - преодолеть и нивелировать
основополагающий (основной) конфликт интересов субъектов отношений
несостоятельности. Упомянутый дисбаланс интересов и отношений порождает
проявления недобросовестности со стороны должника и его кредиторов, влияет
на практическую реализацию всех механизмов и правовых средств,
предусмотренных Законом о несостоятельности.
Разрешение принципиальной проблемы - «основного дисбаланса
интересов» позволит усовершенствовать комплекс мер, направленных на
обеспечение добросовестности субъектов отношений несостоятельности,
прежде всего, устранение одной из основных причин недобросовестного
поведения субъектов отношений при реализации механизма правового
совершенствованию гражданского законодательства 16.05.2016 № 153-1/2016) // Документ опубликован не был.
СПС «КонсультантПлюс»).
1 Стати 83, 84, в редакции законопроекта.
2 Статьи 106, 109 и иные статьи о мерах восстановления платежеспособности должника Закона о
несостоятельности в действующей редакции.
211
регулирования несостоятельности.
В свете проведенного выше анализа законопроекта представляется
обоснованным и целесообразным привести наше авторское мнение о
необходимых изменениях Закона о несостоятельности и тех трансформациях
механизма правового регулирования, которые необходимо осуществить для
повышения эффективности как реабилитационных механизмов, так и в целом
результативности процедур несостоятельности.
Отказ от системы единого входа и дифференциация содержания
заявлений о признании должника несостоятельным, по нашему мнению, не
является целесообразной мерой по следующим причинам: должники, как
правило, при обращении в суд с заявлением о признании должника
несостоятельным всегда преследуют цель восстановления
платежеспособности1. Кредиторы же, как правило, настроены на получение
своих денежных средств1 2 в максимально короткие сроки3. В связи с этим
возникают обоснованные сомнения в том, что дифференциация заявлений по
их содержанию будет способствовать повышению эффективности
реабилитационных механизмов института несостоятельности. Однако идея,
заложенная в законопроекте, но не реализованная в нем в достаточной мере, о
необходимости сокращения временного промежутка между вынесением
определения о признании судом обоснованности заявления и принятием
решения судом относительно его судьбы представляется нам вполне
состоятельной. В связи с чем представляется целесообразным предложить
1 Для случаев, когда должник не желает восстанавливать свою платежеспособность, а желает ликвидации
предприятия в действующем механизме предусмотрена модель процедуры признания несостоятельным
ликвидируемого должника (§ 1 главы IX «Особенности банкротства ликвидируемых должников). Его
добросовестное применение должниками устраняет необходимость дифференциации заявления должника (как
то предусмотрено в рассмотренном законопроекте).
2 Использования кредиторами механизма признания должника несостоятельным в качестве «ординарного
варианта принудительного исполнения судебного решения» и взыскания задолженности признается на уровне.
Постановления Пленума высшей судебной инстанции (см.: абз. 6 и. 12 Постановления Пленума ВАС № 63).
3 Из приведенного ранее в настоящем параграфе анализа можно сделать выводы о том, что в относительно
небольшом количестве случаев кредиторы заинтересованы в восстановлении платежеспособности должника, в
то время, как принятие окончательного решения о судьбе должника, по нашему мнению, в любом случае
должен принимать суд (подобное положение также предусмотрено рассмотренным законопроектом (и. 3 ст. 87,
и. 1 ст. 88, ст. 89 в редакции законопроекта).
212
регулирующему органу для целей реализации принципа добросовестности в
отношениях несостоятельности, обеспечения добросовестности субъектов
отношений несостоятельности и нивелирования основного дисбаланса
интересов исследуемых отношений проработать следующие изменения в Закон
о несостоятельности:
1.	внесение изменений в статьи 51, 62 Закона о сокращении сроков
процедуры наблюдения;
2.	фокусировка процедуры наблюдения (в том числе полномочия
временного управляющего1 и обязанности должника, желающего восстановить
свою платежеспособность) не только на анализ финансового состояния
должника, но и на разработку полноценного, экономически обоснованного,
целесообразного и выполнимого плана восстановления платежеспособности
должника1 2, детализированного с учетом конструктивных замечаний всех лиц,
вовлеченных в орбиту отношений его несостоятельности, обеспечивающего
соблюдение их прав. План восстановления должен предусматривать
необходимые организационно-экономические и юридические мероприятия для
восстановления платежеспособности должника. План восстановления должен
быть представлен на рассмотрение суда по итогам процедуры наблюдения3;
1 Подобная трансформация процедуры наблюдения целесообразна при учете положений, освещенных в § 1
настоящей главы, о необходимости реального обеспечения компетентности, независимости и добросовестности
арбитражных управляющих, их профессиональной специализации, специальной профессиональной подготовки
для квалифицированного осуществления ими всех функций для достижения ими целей процедуры
несостоятельности. В противном случае, конкурсные кредиторы, инициировавшие дело о несостоятельности
должника и оказывающие влияние на утвержденного по их заявлению арбитражного управляющего (на прямую
или через СРО), смогут продолжать оказывать разрушительное воздействие на деятельность управляющего и
на содержание анализа финансового состояния должника, определяя его, в то время, как анализ финансового
состояния является фактически основным документом, на основании которого судом может быть сделан вывод
о возможности восстановления платежеспособности должника.
2 Создание плана восстановления платежеспособности должника и утверждение его судом на этапе реализации
процедуры наблюдения также потребует внесения ряда изменений в положения Закона о плане внешнего
управления (ст ст. 96, 99, 106, 107 Закона и иные).
3 Соответствующие изменения в ст.ст. 65 - 67 Закона о несостоятельности; данное нововведение потребует от
суда, принимающего решения, дополнительных знаний в сфере экономики и хозяйственной деятельности
предприятий, в связи с чем, нам представляется резонным мнение, высказанное в Экспертном заключении
Совета при Президенте РФ о кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, о
необходимости «создания в России специализированных судов по делам о банкротстве или, как минимум, об
установлении дополнительных требований к судьям, рассматривающим эти категории дел (в частности, о
прохождении ими повышения квалификации по вопросам экономики; об обязательности выделения для
213
3.	предусмотреть в ст. 75 Закона безоговорочное право суда на безусловное
принятие окончательного решения о судьбе должника (о вводимой в
отношении него процедуре несостоятельности)* 1.
рассмотрения дел о банкротстве специализированных судебных составов в судах всех инстанций», а также
иных подобных мер, обеспечивающих компетентность суда при принятии решений, связанных с
экономическими процессами, (подробнее см. «Экспертное заключение по проекту федерального закона "О
внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные
акты Российской Федерации в части регулирования вопросов применения процедур наблюдения и финансового
оздоровления» (принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию
гражданского законодательства 21.09.2015 № 145-3/2015) // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»); данная мера также потребует от судов значительно менее формального подхода к
разрешению споров в делах о несостоятельности, что будет способствовать более тщательному рассмотрению
подобных дел.
1 Следует отметить, что Законом о несостоятельности предусмотрены отдельные механизмы введения
реабилитационных процедур независимо от (вопреки) воли кредиторов. Так, и. 2 ст. 75 Закона предусмотрено,
что в случае если собранием кредиторов не принято решения о вводимой после процедуры наблюдения в
отношении должника процедуре и нет возможности отложить проведение собрания кредиторов в пределах
срока, установленного ст. 51 Закона, то суд вопреки мнению кредиторов вправе принять решение о процедуре
(в том числе, реабилитационной), вводимой в отношении должника.
Кроме того, суд, согласно и. 3 ст. 75 Закона, вправе ввести процедуру финансового оздоровления вопреки
воле кредиторов в случае предоставления учредителями (либо заинтересованным лицом) обеспечения
погашения реестра требований кредиторов в размере 120 % от реестра требований кредиторов (правило о
предоставлении обеспечения для введения финансового оздоровления применяется и в первом случае). Кроме
того, при переходе от процедуры финансового оздоровления к внешнему управлению (и. 1 ст. 92 Закона) суд
вправе вынести определение о переходе к внешнему управлению в случае, если им будет установлена
возможность восстановления платежеспособности должника. Однако, даже в случае перехода к процедуре
внешнего управления на основании и. 1 ст. 92 Закона кредиторы имеют возможность «наложить вето» на
восстановление платежеспособности должника в ходе процедуры внешнего управления, отклонив
предложенный собранию кредиторов план внешнего управления (и. 3, 5 ст. 107 Закона о несостоятельности).
Однако, все из имеющих место в действующем законодательстве механизмов введения реабилитационных
процедур независимо от воли кредиторов являются недоступными для абсолютного большинства должников в
связи со следующим.
Невозможность проведения собрания кредиторов в сроки, установленные ст. 51 Закона, может возникнуть в
объективных случаях, что является крайне редким явлением. Преднамеренное создание подобной ситуации
само по себе является трудно реализуемым проявлением недобросовестности управляющего.
Предоставление обеспечения в размере 120 % реестра требований кредиторов (по и. 3 ст. 75 Закона)
является крайне затруднительным для учредителей (заинтересованных лиц), дорогим и не гарантирующим
результат средством введения реабилитационного механизма, доступным только лишь определенной категории
заинтересованных в реабилитации должника лиц (например, государственным органам и иным категориям
собственников имущества должника - унитарного предприятия) и значительно менее целесообразным, нежели
совершение различных недобросовестных действий (степень латентности которых в определенных
«рукотворных» случаях может быть крайне высока). Кроме того, если имеется возможность предоставления
обеспечения в подобном размере, лица, контролирующие должника (как правило, связанные с кредитором
обеспечительными обязательствами по кредитам должника) предпочитают рассчитаться с кредиторами во
избежание последующих проблем.
Во всех иных случаях подлежит применению положение и. 1 ст. 75 Закона о введении судом процедуры,
следующей за процедурой наблюдения, на основании решения собрания кредиторов.
Таким образом, можно сделать вывод, что меры, предусмотренные современным законодательством
для введения реабилитационных процедур вопреки решению первого собрания кредиторов, являются
214
При анализе финансового состояния должника, а также сделок должника
и всех экономических процессов, связанных с деятельностью должника,
управляющий должен оценить деятельность должника в предшествующий его
несостоятельности период на предмет добросовестности поведения его органов
управления, заключения подозрительных сделок и сделок во вред кредиторам,
совершение действий, направленных на выход из кризисной ситуации,
восстановление платежеспособности, а не на вывод и хищение активов
должника. Критерием добросовестности деятельности руководителей должника
может быть осуществление всех возможных и обоснованных действий для
выхода из кризисной ситуации и восстановления платежеспособности1 при
соблюдении прав и законных интересов кредиторов должника - отказ от
совершения действий, нарушающих их имущественные права (например,
отчуждения имущества должника).
В случае, если управляющим выявлены обстоятельства, дающие повод
для обоснованных сомнений в добросовестности лиц, контролирующих
должника, указанные обстоятельства могут являться основанием не только для
отказа в утверждении плана восстановления платежеспособности должника, но
и для незамедлительного привлечения указанных лиц к ответственности* 1 2.
Таким образом, средства обеспечения добросовестности должника будут
реализованы в полной мере - положительное стимулирование в форме
предоставления возможности добросовестному должнику восстановить
платежеспособность 3 и негативное стимулирование контролирующих
должника лиц за недобросовестное поведение и хищение активов.
неэффективными и трудно реализуемыми, вследствие чего не могут служить средством разрешения
рассматриваемой нами проблемы.
1 Верховный суд называет комплекс действий руководителей должника, направленный на восстановление его
платежеспособности «экономически обоснованным планом санации должника» (абз. 2 и. 9 Постановления
Пленума ВС РФ № 53, и. 15 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018) //
ВВС РФ. N 3, 4, 2019; Определение ВС РФ № 305-ЭС15-5734 (4, 5) // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»).
2 По правилам главы III2 Закона о несостоятельности.
3 Еще Г.Ф. Шершеневич отмечал, что честный должник, прямо и откровенно раскрывший свое затруднительное
положение перед кредиторами, всегда достигнет мировой сделки, всегда может рассчитывать на всевозможные
уступки со стороны верящих ему кредиторов, (см.: Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. М., 2000. С.121).
215
Помимо средства обеспечения добросовестности контролирующих лиц
должника возможность введения реабилитационных процедур в случае
добросовестности поведения руководителей должника лиц и надлежащая
подготовка анализа финансового состояния должника будут являться
обстоятельствами, гарантирующими обеспечение имущественных прав
кредиторов в связи с тем, что в случае выявления обстоятельств
недобросовестного поведения и отказа на этом основании во введении в
отношение должника реабилитационной процедуры у кредиторов и
управляющего сразу появляются основания для оспаривания подозрительных
сделок должника, привлечения указанных лиц к ответственности, защиты
законных интересов иными способами. Необходимо также обеспечить
систематический контроль за соблюдением плана со стороны суда и участников
дела о несостоятельности и право лиц на обращение с жалобами на
неисполнение и ненадлежащее исполнение плана восстановления
платежеспособности (внесение соответствующих изменений в ст. 107 Закона)1.
Таким образом, в ходе нашего исследования установлено, что реализация
принципа добросовестности проявляется помимо всего прочего и в том, что
добросовестное поведение должника может (и должно) являться одним из
необходимых оснований для принятия положительного решения о
реабилитации должника-субъекта предпринимательской деятельности.
Представляется, что основаниями для реабилитации должника - субъекта
предпринимательской деятельности являются:
-	добросовестность поведения должника (добросовестность поведения
лиц, контролирующих должника в преддверии и после инициирования
процедуры несостоятельности должника, отсутствие в их действиях умысла
на причинения ущерба имущественным интересам кредиторов);
1 Указанные меры будут способствовать: во-первых - преодолению воли кредиторов при принятии
объективных и обоснованных решений о судьбах должников, а во-вторых, обеспечение возможности учета всех
конструктивных мнений лиц, участвующих в процессе и в деле о несостоятельности должника, в третьих -
стимулирование добросовестности должника и обеспечению законных интересов лиц, вовлеченных в сферу
несостоятельности должника.
216
-	фактическая возможность и экономическая целесообразность
реабилитации должника, а кроме того, возможный социально-экономический
эффект от его ликвидации;
- наличие выраженной воли на восстановление платежеспособности
должника и продолжение его хозяйственной деятельности со стороны лиц,
контролирующих должника.
Кроме того, в ходе анализа ликвидационной направленности действий
кредиторов нами установлены мотивы кредиторов, побуждающие их к
однозначному голосованию в ходе собрания кредиторов о введении
ликвидационной процедуры в отношении должников. Среди основных мотивов
«профессиональных кредиторов» представляется возможным выделить
следующие: 1) большая выгода от вложения денежных средств, вырученных от
продажи заложенного имущества, нежели ожидание и негарантированного
возврата денежных средств в результате реабилитационных процедур в
краткосрочной перспективе; 2) списание долговых обязательств в случае
признания должника несостоятельным и восстановление средств,
зарезервированных в Центральном Банке РФ; 3) вознаграждение сотрудников,
сопровождающих дела о несостоятельности, в размере определенной доли от
вырученных в результате ликвидации должника денежных средств - более
оперативное получение вознаграждения, нежели от длительной реабилитации
должника. Для непрофессиональных кредиторов побудительным мотивом к
ликвидации должника является более оперативное получение денежных
средств. Таким образом, можно сделать вывод, что интерес всех без
исключения кредиторов должника (в том числе, так называемых,
«системных» и «профессиональных» кредиторов1) направлен исключительно
на возврат денежных средств и носит исключительно «ликвидационный»
характер. Изменению ситуации в рамках действующего механизма правового
регулирования может способствовать внедрение правовых средств,
1 Под указанными категориями кредиторов мы понимаем уполномоченный орган в делах о несостоятельности и
крупнейших кредиторов - кредитных организаций.
217
способных изменить мотивы кредиторов и вызвать у них интерес в
«реабилитации» должника и восстановлении его платежеспособности
(создание системы стимулов для кредиторов в реабилитации должника).
Федеральному законодателю и органам исполнительной власти,
безусловно, затруднительно создание такой системы стимулирования
профессиональных кредиторов, побуждающей последних к вознаграждению
своих сотрудников в соответствии с реабилитационными целями института
несостоятельности, но разрешение всех иных упомянутых нами проблем -
более чем доступно ключевым органам государственной власти в исследуемой
сфере.
В качестве примера подобной системы стимулирования мы можем
предложить Центральному Банку РФ внести изменения в нормативные
правовые акты в подведомственной ему сфере, установив иные правила
списания безнадежных к взысканию долгов:
освобождение резервов кредитных организаций при признании
обоснованным заявления о признании должника несостоятельным вне
зависимости от введенной в отношении должника процедуры;
возможность привлечения заемных средств в Центральном Банке РФ на
льготных условиях (например, /4 ставки рефинансирования) на сумму,
сопоставимую с размером основного долга должника, в отношении которого
введена реабилитационная процедура. Последующее признание указанного
должника несостоятельным и открытие в отношении него конкурсного
производства должно являться основанием для возврата такого льготного
кредита в ЦБ РФ. Кроме того, возможно кратное увеличение размера процента,
начисляемого на размер задолженности в ходе реабилитационных процедур1;
1 Так называемые мораторные проценты, начисляемые в ходе процедур несостоятельности на основании и. 2
ст. 63, и. 2 статьи 81, абзаца четвертого пункта 2 статьи 95 Закона о несостоятельности в размере ставки
рефинансирования, установленной Центральным Банком Российской Федерации на дату введения наблюдения.
При установлении подобного стимула для кредитных организаций велика вероятность, что в случае
необходимости выделения определенных материальных средств для восстановления платежеспособности
должника, сами кредитные организации - кредиторы в деле о его несостоятельности будут предоставлять
218
-	возможность компенсации банкам выделенных должникам денежных
средств путем соразмерного уменьшения ставки межбанковского кредитования
при предоставлении Центральным Банком РФ заемных денежных средств
кредитной организации1;
-	кроме того, представляется возможным разработать еще целый ряд
эффективных механизмов использования системы банковских резервов ЦБ РФ
для восстановления платежеспособности должников* 1 2.
Обеспечение прав и интересов кредиторов и должников может быть
достигнуто при помощи санкционированного государством страхования (в том
числе - синдицированного 3 * * ) деятельности внешних (антикризисных)
управляющих в размере основного долга несостоятельных предприятий,
(соответствующие изменения необходимо внести в ст. 241 Закона), а
дополнительное стимулирование и заинтересованность внешних
(антикризисных) управляющих в восстановлении платежеспособности
должника может быть обеспечено за счет увеличения стимулирующей доли
вознаграждения за погашение требований кредиторов и установления
дополнительного вознаграждения за восстановление платежеспособности
должника в размере доли от годовой выручки восстановленного бизнеса
(изменения в ст. 206 Закона).
должнику необходимые ресурсы, зная о том, что в случае, если восстановление платежеспособности не
увенчается успехом, действие льготного кредита ЦБ РФ прекратиться.
1 Механизмы, обеспечивающие «возвратность» выделенных государством денежных средств на восстановление
платежеспособности должника и реализацию восстановительных процедур также могут быть разработаны в
рамках современной экономической системы.
2 Подобные предложения можно встретить в заявлениях профессиональных субъектов в сфере антикризисного
управления, в частности:
https://rostec.ru/upload/iblock/6e4/6e4ebe78901106df4a537b425a648528.pdf?fbclid=IwAR0Wse0wmLOFrmLwH_eS
0D80JdKCKxIgPbbExbpAV-fl9-zS_CsVdZlKit0 (дата обращения - 24.01.2020).
3 Согласно дефиниции в справочной литературе, «синдицированная операция - операция, осуществляемая
группой банков, компаний» (см.: Райзберг Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б. «Современный
экономический словарь» - 6-е изд., перераб. и доп. М., //ИНФРА-М. 2011); приставка «синдицированный»
легализована в отечественном законодательстве в ст. 2 Федерального закона от 31.12.2017 № 486-ФЗ «О
синдицированном кредите (займе) и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской
Федерации», однако, в другом значении. Синдицированное страхование деятельности внешних
(антикризисных) управляющих несколькими страховыми организациями («синдикатом страховщиков») может
быть осуществлено в случаях существенного размера основного долга несостоятельного должника для
реального обеспечения прав и интересов кредиторов должника.
219
В результате проведенного нами исследования установлено, что причина
обострения конфликта интересов и неэффективности механизма правового
регулирования признания субъектов предпринимательской деятельности
несостоятельными состоит в основном дисбалансе интересов должника и
кредиторов, заложенном в действующий механизм правового регулирования.
Основной дисбаланс интересов отношений несостоятельности
предопределяется нормами действующего законодательства об отнесении к
исключительному ведению собрания кредиторов вопросов, касающихся
утверждения арбитражного управляющего, хозяйственной деятельности
должника и определения его судьбы (введение ликвидационной, либо
реабилитационный процедур, заключение мирового соглашения). Должник и
лица, его контролирующие отстранены от разрешения указанных вопросов. В
то же время кредиторы не заинтересованы во введении реабилитационных
процедур в отношении должника ввиду их длительности, неопределенности
результата и опасений негативного влияния реабилитационных процедур на
размер активов должника. Контролирующие должников лица, зная о
неизбежной ликвидации должника, предпринимают все возможные, в том
числе, и недобросовестные действия для получения возможности влиять на
дальнейшую судьбу должника и спасения его активов.
Реализации принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности и устранению проблемы недобросовестного поведения и
злоупотреблений должников в делах о несостоятельности будет
способствовать нивелирование основного дисбаланса интересов института
несостоятельности путем предоставления суду, рассматривающему дело о
несостоятельности, безусловного права определения судьбы должника
(введения в отношении него реабилитационных, либо ликвидационных
процедур) независимо от воли кредиторов.
Кроме того, реализация принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности и обеспечение добросовестного поведения всех лиц,
вовлеченных в орбиту несостоятельности должника, не требует радикальной
220
перестройки всего механизма правового регулирования и возможно при
помощи создания специальной системы стимулирования - введения в Закон и
нормативные правовые акты, регулирующие отношения несостоятельности,
системы стимулирования добросовестности субъектов (сбалансированной
системы позитивных и негативных стимулов) отношений
несостоятельности, обеспечивающей добросовестным лицам вознаграждение
за надлежащее и добросовестное поведение, добросовестное использование
прав и исполнение своих обязанностей, а недобросовестным - существенные
негативные последствия за недобросовестные действия, обеспечивая
превенцию недобросовестности.
Таким образом, мы полагаем, что можно «настроить» действующий
механизм правового регулирования отношений несостоятельности, сменив
парадигму развития правового регулирования с ликвидационной на
реабилитационную, не прибегая к очередной реформе и радикальным
переменам1, обеспечив при этом добросовестность поведения субъектов
несостоятельности и оздоровление общего делового «климата» в столь
сложной, многогранной и важной системе правового регулирования
хозяйственных отношений.
1 Ввиду изложенного, представляется обоснованным тезис В.В. Витрянского о том что «сфера
несостоятельности, будучи крайне сложным механизмом правового регулирования, не терпит
«скорострельности» и постоянных изменений, реформ и радикальных перемен, а подлежит точечной и тонкой
настройке и отлаживанию правоприменительной практикой». Введение к Научно-практическому комментарию
(постатейный) к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» / под ред. В.В. Витрянского. М.,
Статут. 2003. С. 17.
221
§3. Особенности реализации принципа добросовестности в правовом
регулировании отношений несостоятельности (банкротства) гражданина
В заключении нашего исследования представляется необходимым провести
анализ реализации исследуемого нами принципа в механизме правового
регулирования несостоятельности особой категории должников - граждан, так
как именно в отношениях с участием гражданина категория добросовестности,
согласно действующему законодательству, играет особую роль. Тому есть ряд
причин, в первую очередь, касающихся социальной значимости механизма
несостоятельности должников-граждан, занимающих в долговых отношениях,
по общему правилу, более слабое положение1.
«Несостоятельность (банкротство) гражданина, по мнению С.А.
Карелиной и И.В. Фролова, существенным образом отличается от правовой
конструкции коммерческого банкротства и фактически образует новый, особый
вид банкротства». В доктрине не сложилось единого мнения относительно
названия механизма признания гражданина несостоятельным (банкротом):
«неторговое» 1 2 (Г.Ф. Шершеневич противопоставлял его «торговая»),
«индивидуальная» 3 (как противопоставление «корпоративному»),
«потребительская» 4 (как противопоставление «коммерческому»),
«персональная»5 несостоятельность (банкротство).
1 Более слабое положение субъекта-гражданина (по общему правилу - потребителя) в хозяйственных
отношениях обосновано, в частности, в следующих исследованиях: Покровский И.А. Основные проблемы
гражданского права. М., Статут. 2013. С. 160-172. (Глава XV); Шерстобитов А.Е. Гражданско-правовые
вопросы охраны прав потребителей. М., Изд-во МГУ, 1993. 144 с.; Славецкий Д.В. Принцип защиты слабой
стороны гражданско-правового договора: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2004; Гришаев С.П. Защита
прав потребителей // СПС «КонсультантПлюс». 2016 и иных.
2 Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. T. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс. М., 2000. Статут. С.
172.
3 Подробнее см.: Суворов Е.Д. Индивидуальное банкротство в практике высших судебных инстанций за 2014 -
2017 гг. // Вестник Арбитражного суда Московского округа. 2017. № 3. С. 38-51.
4 Подробнее см.: Карелина С.А., Фролов И.В. Проблемы формирования правовой политики потребительского
банкротства в России и их влияние на механизмы банкротства граждан // Закон. 2015. № 12. С. 33 - 52.
5 Мохова Е.В. «Банкротный туризм»: миграция должников в поисках лучшей страны для персонального
банкротства и освобождения от долгов // Закон. 2015. № 12. С. 73 - 97.
Следует отметить, что многие из названий, используемых авторами и присваиваемых исследуемому
механизму, позаимствованы из зарубежных правопорядков, в частности, английского - consumer bankruptcy.
222
Механизм признания должника-гражданина несостоятельным является по
своей природе социально значимым институтом и направлен на разрешение
социальных проблем в обществе, обострившихся с кризисными явлениями в
экономической системе1. Одним из наиболее значимых элементов правового
регулирования отношений несостоятельности должника-гражданина является
механизм освобождения гражданина от долгов, сущность которого состоит в
«освобождении лиц, попавших в тяжелое финансовое положение, от погашения
требований кредиторов - списание долгов»* 1 2.
Вместе с тем, в доктрине еще до введения рассматриваемого механизма
поднимались вопросы о возможности использования его в качестве «схемы
«ухода» от исполнения своих денежных обязательств путем злоупотребления
правом и (или) путем иных незаконных действий» 3 . Ввиду наличия
существенного риска недобросовестного использования исследуемого
механизма гражданами для реализации противоправных целей, законодатель
предусмотрел механизм обеспечения добросовестности граждан-должников,
препятствующий ненадлежащему использованию процедур несостоятельности
- правила об исключениях применения механизма освобождения гражданина
individual debtor bankruptcy или personal bankruptcy. (См. наир.: Evans R.G. A brief explanation of consumer
bankruptcy and aspects of the bankruptcy estate in the United States of America // The Comparative and International
Law Journal of Southern Africa. 2010. Vol. 43. №. 3. P. 337 - 351. (цит. по: Ломакина П.А. Общие обязательства
супругов в деле о банкротстве одного из них // Вестник экономического правосудия Российской Федерации.
2018. № 5. С. 90 - 119); мы придерживаемся мнения тех авторов, которые именуют данный механизм -
«несостоятельность должника - гражданина», «несостоятельность гражданина», «механизм признания
гражданина несостоятельным» ввиду обстоятельств невозможности смешения категорий «несостоятельность и
«банкротство» в контексте исследуемой нами проблематики.
1 Подробнее о социально-экономических условиях, актуализировавших необходимость имплементации в
российское законодательство механизма признания граждан несостоятельными см.: Фролов И.В., Кравченко
А.А. К вопросу о модели внесудебной процедуры несостоятельности гражданина («Социальное банкротство
граждан») как элементе системы финансового благополучия населения в рамках социальной политики
государства// Пробелы в российском законодательстве. 2019. № 7. С. 57 - 63.
2 Кубалова В.Г. Реализация права гражданина на признание его банкротом при полной финансовой
несостоятельности // Вестник исполнительного производства. 2017. № 2. С. 57 - 62; Карелина С.А., Фролов
И.В. Указ, соч.; Карелина С.А., Фролов И.В. Возможно ли банкротство гражданина без финансового
управляющего? // Судья. 2016. № 7. С. 10 - 15; аналогичной позиции придерживается и Верховный Суд РФ,
обеспечивший единообразие судебной практики по указанному вопросу Определением от 25.01.2018 № 310-
ЭС17-14013 по делу № А48-7405/2015; О целях и задачах механизма несостоятельности граждан мы подробнее
говорили в гл. I настоящего исследования.
3 Карелина С.А., Фролов И.В. Механизм освобождения гражданина-должника от обязательств как следствие
его банкротства: условия и порядок применения // Право и экономика. 2015. № 10. С. 18 - 26.
223
от долгов, включающие в себя помимо видов обязательств, от которых
гражданин не может быть освобожден (п.п. 5, 6 ст. 21328 Закона, ввиду особой
их значимости для кредиторов по этим обязательствам и оборота), условия, при
которых гражданину может быть отказано в освобождении от долгов.
В частности, положения и. 4 ст. 21328 Закона предусматривают, что
освобождение гражданина от долгов не допускается, если:
1.	вступившим в законную силу судебным актом гражданин привлечен к
уголовной или административной ответственности за неправомерные действия
при банкротстве, преднамеренное или фиктивное банкротство, совершенные в
текущем деле о банкротстве;
2.	судебным актом установлено, что гражданин не предоставил
необходимые сведения или предоставил заведомо недостоверные сведения
финансовому управляющему или арбитражному суду, рассматривающему дело
о банкротстве гражданина;
3.	при возникновении или исполнении обязательства гражданин действовал
незаконно, в том числе, - совершил мошенничество, злостно уклонился от
погашения кредиторской задолженности, уклонился от уплаты фискальных
платежей, предоставил кредитору заведомо ложные сведения при получении
кредита, скрыл или умышленно уничтожил имущество.
Поименованные обстоятельства, исключающие возможность применения
к гражданину механизма освобождения от долгов, в доктрине 1 и
правоприменительной практике1 2 принято характеризовать как проявления
1 Карелина С.А., Фролов И.В. Механизм освобождения гражданина-должника от обязательств как следствие
его банкротства: условия и порядок применения // Право и экономика. 2015. № 10. С. 18 - 26; Енькова Е.Е.
Невозможность нового старта, или отказ в освобождении индивидуального предпринимателя - банкрота от
неисполненных обязательств // Предпринимательское право. 2018. № 2. С. 71 - 78.
2 Пункт 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах,
связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве)
граждан» // Бюллетень ВС РФ. 2015. № 12 (далее - Постановление Пленума ВС № 45); и. 19 Обзора судебной
практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2017) // БВС РФ. 2018. № 5, 6 (относительно граждан):
ранее в и. 28 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2011 № 51 «О рассмотрении дел о несостоятельности
индивидуальных предпринимателей» // Вестник ВАС РФ. 2011. № 9. были даны разъяснения, относящиеся к
добросовестности граждан - индивидуальных предпринимателей применительно к правоотношениям
несостоятельности.
224
недобросовестного поведения гражданина.
С учетом проведенного исследования в предшествующих разделах
настоящей работы нам представляется, что законодатель устанавливает
ограничения общего правила об освобождении гражданина от долгов за
умышленно недобросовестное поведение 1 (совершение противоправных
действий, которое причиняет или может причинить вред имущественным
правам кредиторов и не отвечающее общей цели механизма несостоятельности)
при возникновении, исполнении обязательств гражданина и в ходе
рассмотрения дела о его несостоятельности. Представляется, что при оценке
добросовестности должника-гражданина, с учетом специфики его статуса
могут быть применены такие элементы добросовестности как правомерность,
обоснованность и разумность его поведения. Однако, в действительности,
рассматриваемые нормы сформулированы таким образом, что позволяют
давать весьма широкое толкование обстоятельств 1 2 , исключающих
освобождение гражданина от его денежных обязательств. И если положения
абз. 1 и. 4 ст. 21328 Закона (о привлечении гражданина к уголовной или
административной ответственности как основание, исключающее
освобождение гражданина от долгов) не должны вызывать затруднения в
1 Вывод о том, что для применения исключений при реализации механизма освобождения от долгов
учитывается лишь умышленно недобросовестное поведение гражданина, подтверждается положениями абз. 2
и. 4 ст. 2 1 328, где определяющим является критерий «заведомости» при предоставлении должником
недостоверных сведений суду и финансовому управляющему, и. 12 Постановления Пленума ВС РФ № 45,
разъясняющий, что «сообщение суду недостоверных либо неполных сведений, может являться основанием для
неприменения к должнику механизма освобождения от долгов, а также абз. 3 и. 42 названного Постановления,
указывающий судам на то, что «при рассмотрении вопроса о добросовестности поведения должника должны
учитываться наличие документов в распоряжении гражданина и возможность их получения (восстановления)».
В Определении от 15.06.2017 по делу № 304-ЭС17-76, А03-23386/2015 (документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс) Верховный Суд РФ прямо указал на то, что отказ в освобождении от обязательств должен
быть обусловлен противоправным поведением должника, направленным на умышленное уклонение от
исполнения своих обязательств перед кредиторами (сокрытие своего имущества, воспрепятствование
деятельности финансового управляющего и иное). Из указанного можно сделать однозначный вывод о том, что
при оценке добросовестности действий гражданина должна учитываться фактическая возможность
предоставления документов должником - гражданином.
2 По точному замечанию О.Е. Ганюшина, основания применения исключений из механизма освобождения от
долгов отличаются «неопределенностью и широтой формулировок», (подробнее см.: Ганюшин О.Е.
Банкротство гражданина: ограничение освобождения от долгов (анализ удач и ошибок судебной практики за
2015 - 2017 годы) // Арбитражные споры. 2018. № 3. С. 71 - 81).
225
правоприменительной практике1, то положения абз. 2 и 3 и. 4 рассматриваемой
статьи могут быть истолкованы правоприменителем по-разному: как
ограничительно, так и расширительно.
Вместе с тем положения Закона, устанавливающие механизм признания
гражданина несостоятельным, вступили в силу относительно недавно1 2 -
правоприменительная практика еще не успела выработать критерии
применения каждого из рассматриваемых положений Закона в достаточном
объеме, а Верховный Суд РФ еще не придал практике применения указанных
ограничений единообразный характер3.
Для целей нашего исследования представляется необходимым провести
анализ имеющейся судебно-арбитражной практики применения абз. 2, 3 и. 4 ст.
21328 Закона о несостоятельности и проанализировать выработанные «критерии
добросовестности поведения должника-гражданина».
Из содержания положений Закона нами усматривается два признака
(критерия) добросовестности гражданина:
1.	Критерий «информационной открытости» гражданина при установлении
и осуществлении обязательств и в ходе дела о его несостоятельности (абз. 1, 2
и. 4 ст. 21328), несоответствие которому установлено в следующих случаях:
1)	гражданин предоставил кредитору заведомо ложные сведения при
получении кредита,
2)	не предоставил необходимые сведения или предоставил заведомо
1В случае привлечения должника-гражданина к уголовной ответственности суды отказывают в освобождении
его от долгов: Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 20.12.2016 № ФОЗ-5911/2016 по
делу № А37-539/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; Постановление
Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 16.03.2018 № Ф01-655/2018 по делу № А39-2284/2016; //
Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Г лава X Закона о несостоятельности (далее также - Закон о несостоятельности граждан) была введена
Федеральным законом от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности
(банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении
изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» вступила в силу, согласно и. 2 ст. 14,
положения Закона о признании граждан несостоятельными (банкротами) вступают в силу с 1 октября 2015 года
- по состоянию на момент подготовки данного параграфа нашего исследования (11.2018) с момента вступления
в силу Г лавы X прошло менее пяти лет.
3 По состоянию на конец 2019 года по вопросу правоприменительной практики отказа в освобождении от
долгов граждан по итогам процедуры имеются лишь отдельные практикоориентрированные исследования, в
частности: [Электронный ресурс]: // URL: // https://fedresurs.ru/news/914cd422-103c-4390-b0de-e4654d81568d.
226
недостоверные сведения финансовому управляющему или арбитражному суду,
рассматривающему дело о банкротстве гражданина, что установлено
соответствующим судебным актом;
3)	гражданин скрыл свое имущество.
2.	Критерий «правомерности действий» гражданина (абз. 2, 4 п. 4 ст. 21328):
1)	гражданин действовал незаконно1;
2)	вступившим в законную силу судебным актом гражданин привлечен к
уголовной или административной ответственности за неправомерные действия
при банкротстве, преднамеренное или фиктивное банкротство при условии, что
такие правонарушения совершены в данном деле о банкротстве гражданина1 2;
3)	совершил мошенничество, злостно уклонился от погашения
кредиторской задолженности, уклонился от уплаты налогов и (или) сборов с
физического лица.
Кроме того, законодатель указывает на такой признак недобросовестности
гражданина, как сокрытие имущества. Представляется, что сокрытие
1 Представляется, что составляющей частью указанного элемента является также такое обстоятельство как
совершение гражданином действий, причиняющих вред имущественным интересам кредиторов. Между тем,
могут возникнуть отдельные дискуссии относительно (как может показаться) необоснованного смешения
различных принципов (добросовестности, правомерности). Однако, представляется, что в контексте нашего
исследования подобное смешение для определения критерия добросовестности различных субъектов является
допустимым в связи с тем, что лицо, совершившее «заведомо» неправомерные действия (особенно,
совершенные с различными формами умысла, что является характерным для экономических преступлений и
правонарушений), не может быть признано действовавшим добросовестно, а правонарушитель в значительном
количестве случаев не может быть признан добросовестным.
Кроме того, на тот факт, что один принцип (принцип добросовестности, взятый в качестве критерия оценки
поведения субъектов) может включать в себя другой принцип (в частности, - разумности) указывает
современная доктрина (подробнее см.: Коновалов А.В. «Принципы гражданского права: методологические и
практические аспекты исследования». Дисс. ... д-ра юрид. наук. М. 2019. С. 24). Однако, как будет показано
далее, смешение принципов добросовестности и разумности применительно к должнику-гражданину не
представляется возможным. Оно, в целом» допустимо лишь в отношении профессиональных субъектов
оборота.
2 Критерий «правомерности действий» гражданина в абз. 2 и. 4 ст. 2 1 328 Закона по своей природе является
императивным, обуславливает наличие юридических фактов, и не должен вызывать разночтений на практике. В
частности, суды однозначно трактуют факт привлечения гражданина должника к ответственности по КоАП РФ
и УК РФ как основание для отказа в освобождении гражданина от долгов (в частности, согласно
постановлению Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.06.2018 № Ф01-2024/2018 по делу № А43-
26339/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; постановление Арбитражного суда
Поволжского округа от 18.04.2017 № Ф06-19745/2017 по делу № А55-32057/2015 // Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс», постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.04.2017 №
Ф07-3110/2017 по делу № А26-687/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
227
имущества может относиться как к критерию «правомерности действий» - в
случае, если сокрытие имущества произошло путем совершения оспоримых
сделок (например, признанных судом недействительными по правилам гл. III1
Закона о несостоятельности), так и путем непредставления информации об этом
имуществе.
Относительно критерия «информационной открытости» (сокрытия
должником сведений, а также предоставления недостоверных сведений
финансовому управляющему и суду, рассматривающему дело о
несостоятельности должника-гражданина), прежде всего стоит отметить
разъяснения Верховного Суда РФ, данные в п. 12, 42 Постановления Пленума
ВС РФ № 45, в которых высшей судебной инстанцией разъяснено, что
неисполнение должником обязанности предоставления в суд отзыва либо
документов, предусмотренных п. 6 ст. 2135, п. 3 ст. 2134, содержащих полную и
достоверную информацию за период в три года до подачи заявления, а также
иной информации и документов, запрошенных финансовым управляющим и
судом в случае фактической возможности их предоставления либо
восстановления, может быть расценено судом как нарушение должником
соответствующей обязанности и основанием для неприменения к нему
механизма освобождения от долгов (так называемый - «информационный»1
элемент или элемент «информационной открытости» критерия
добросовестности гражданина в ходе рассмотрения дела о его
несостоятельности). Так, например, отменяя судебные акты нижестоящих
инстанций, Верховный Суд РФ указал, что «несмотря на запрос суда сведения о
доходах должника (их размере и средствах получения), а также о доходах,
имуществе и сделках супруги должника (в том числе связанных с разделом
имущества после расторжения брака) в материалы дела не представлены.
Информация о расходовании заемных денежных средств не раскрыта»1 2 *,
1 Подробнее см.: Ганюшин О.Е. Указ. соч.
2 Определение Верховного Суда РФ от 28.04.2018 № 305-ЭС17-13146(2) по делу № А40-41410/16 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
228
признав данные обстоятельства нарушением положений абз. 3 и. 4 ст. 21328
Закона о банкротстве. В другом деле суд кассационной инстанции счел
проявлением недобросовестности должника-гражданина следующее: «должник
не представил суду и финансовому управляющему доказательств регистрации
фронтального погрузчика, несмотря на то, что кредитный договор,
заключенный должником, предусматривал условия, при наступлении которых
приобретенное за счет кредита автотранспортное средство подлежит передаче в
залог банку; заключил договор залога при том, что погрузчик был
зарегистрирован за третьим лицом с 25.09.2012; инициировал процедуру
банкротства, но не сообщил управляющему, суду какие-либо сведения,
поясняющие регистрацию погрузчика за третьим лицом, выбытие погрузчика
из владения должника, не представил доказательств, свидетельствующих о
принятых мерах по поиску имущества»1.
Кроме того, суды, как правило, указывают на то, что действия должника
должны быть направлены на сотрудничество с финансовым управляющим и
судом для признания его добросовестным и позволяющими освободить его от
долгов: так, в одном из дел суд отметил, что должник уклонился от
представления отзывов на требования кредиторов, истребованных судом
документов по расходованию денежных средств, а также от представления
финансовому управляющему пояснений и документов о расходовании
денежных средств, полученных от кредиторов по кредитным договорам;
должник не представил финансовому управляющему сведения об источнике
существования, трудоустройстве, адресе места жительства, что препятствовало
произвести опись имущества с целью формирования конкурсной массы.
Отказывая должнику в освобождении от долгов, суды исходили из того, что в
ходе процедур банкротства поведение и действия должника не отвечали
принципам добросовестности, не были направлены на сотрудничество с
'Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27.02.2018 № Ф04-135/2018 по делу №
А27-5532/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс». (Определением Верховного Суда
РФ от 02.07.2018 № 304-ЭС18-8434 отказано в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам
Верховного Суда РФ для пересмотра в порядке кассационного производства).
229
финансовым управляющим; целью обращения должника в суд с заявлением о
банкротстве явилось не соразмерное удовлетворение требований кредиторов, а
безосновательное освобождение от обязательств»1. В другом деле, отменяя
судебные акты судов нижестоящих инстанций, суд кассационной инстанции
указал следующее: «довод финансового управляющего о непередаче
должником сведений об имуществе был отклонен апелляционным судом,
поскольку данное обстоятельство не установлено соответствующим судебным
актом, принятым при рассмотрении дела о банкротстве гражданина, что
является обязательным условием для применения статьи 21328 Закона о
банкротстве. Пунктом 4 статьи 21328 Закона о банкротстве установлен перечень
признаков недобросовестного поведения гражданина, исключающих
возможность использования особого порядка освобождения от погашения
задолженности через процедуры банкротства, к числу которых относится
непредставление гражданином необходимых сведений (представление
заведомо недостоверных сведений) финансовому управляющему или
арбитражному суду, рассматривающему дело о банкротстве. В процедурах
банкротства на гражданина-должника возлагаются обязательства по
предоставлению информации о его финансовом положении, в том числе
сведений об источниках доходов (пункт 3 статьи 2134, пункт 6 статьи 2135
Закона о несостоятельности). Неисполнение данной обязанности создает
препятствия для максимально полного удовлетворения требований кредиторов,
свидетельствует о намерении получить не вытекающую из закона выгоду за
счет освобождения от обязательств перед лицами, имеющими к нему
требования»* 2 *.
Из изложенного анализа судебной практики можно сделать вывод о том,
что добросовестность поведения должника-гражданина (в соответствии с
критерием «информационной открытости») заключается в предоставлении
'Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10.05.2018 № Ф04-875/2018 по делу №
А27-12105/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Постановление Арбитражного суда Московского округа от 09.10.2018 № Ф05-16321/2018 по делу № А40-
72020/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
230
должником суду и финансовому управляющему полного спектра информации
об имущественном положении, своих доходах и расходах (в частности,
расходовании заемных денежных средств), сделках и юридически значимых
действиях в отношении его имущества, а также о своем фактическом месте
нахождения и месте нахождения его имущества - всей информации,
затрагивающей имущественное положение должника. Представляется, что
критерий «информационной открытости» в стандарт добросовестности
должника-гражданина введен для целей упрощения реализации всех
мероприятий в процессе его несостоятельности, а также применения всех
правовых средств, предусмотренных Законом о несостоятельности гражданина
и реализации задачи по максимально полному удовлетворению требований
кредиторов. Логика применения данного механизма представляется остаточно
очевидной: реабилитационный механизм в деле о несостоятельности
гражданина может быть реализован лишь в том случае, если из средств,
вырученных от реализации имеющегося имущества должника (конкурсной
массы), требования кредиторов будут удовлетворены в максимально полном
объеме, при этом содействие должника в реализации этой задачи
свидетельствует о честном поведении должника, его добрых намерениях как
участника оборота.
Сокрытие же информации об имущественном положении должника или о
его имуществе свидетельствует об отсутствии таких намерений и желании
неправомерного использования механизма несостоятельности для целей
применения «экстраординарного механизма освобождения от исполнения
обязательств». Такой должник не может быть признан действующим
добросовестно, и «благо» в виде освобождения от последующего исполнения
обязательств к нему не применимо.
В данном случае представляется примечательным, что при оценке тех или
иных действий должника на предмет их добросовестности судом может быть
применен критерий «малозначительности». Верховный Суд РФ разъяснил, что
суд вправе отказать в применении положений абз. 3 и. 4 ст. 21328 Закона о
231
несостоятельности лишь в том случае, если будет установлено, что нарушение,
заключающееся в нераскрытый необходимой информации, являлось
малозначительным либо совершено вследствие добросовестного заблуждения
гр аж данина-должника. Бремя доказывания указанных обстоятельств лежит на
самом должнике (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса
Российской Федерации). Так, малозначительным является, в частности, такое
непредоставление информации, которое не создает угрозы причинения вреда
имущественным интересам кредиторов1.
При этом суды отмечают и социальную роль института несостоятельности:
в одном из дел суд кассационной инстанции отменил судебные акты
нижестоящих инстанций в части отказа в освобождении от долгов, указав на то,
что установлен факт добросовестного поведения должника при удовлетворении
требований кредиторов, равно как и то, что должник, являясь пенсионером без
иных источников дохода, нуждался в денежных средствах на свое содержание,
уплату коммунальных платежей и не преследовал цель наращивания
кредиторской задолженности* 2.
Таким образом, в качестве исключений судебной практикой определяются
обстоятельства жизненной необходимости принятия на себя гражданином
дополнительных обязательств и отсутствия существенного ущерба интересам
кредиторов от непредставления им информации.
Нам представляется, что критерий «информационной открытости»
добросовестности должника - гражданина, согласно абз. 3 п. 4 ст. 21328,
достаточно четко и однозначно определяется складывающейся судебной
практикой.
Вместе с тем, неопределенность положений Закона об отказе в
освобождении гражданина от долгов, поименованное в абз. 4 п. 4 ст. 21328
(критерий «правомерности действий»), включает в себя крайне разносторонний
'Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу № А48-7405/2015 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 12.10.2018 № Ф02-4278/2018 по делу №
А78-466/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
232
состав неправомерных действий должника-гражданина и может быть
необоснованно применен судами.
В частности, особенно дискуссионным представляется использование
уголовно-правовых категорий: «мошенничество», злостное уклонение от
погашения кредиторской задолженности и уплаты налогов. С.А. Морозов
указывает, что данный признак недобросовестности должника имеет место, в
том числе, в случае, если «должник вступил с ним (с кредитором - прим. А.К.)
в договорные отношения, изначально не имея намерений гасить долг»1 либо,
если должник «сознательно (злонамеренно) уклонился от уплаты налогов,
например, установлены факты занижения им налоговой базы или
предоставления недостоверных сведений»1 2. Следует обратить внимание на
требование Закона о доказанности неправомерности указанных юридических
фактов. Представляется, что доказательствами могут служить акты органов,
компетентных на рассмотрение подобных правонарушений (при этом может не
иметь значения факт привлечения должника к ответственности за
соответствующие правонарушения).
Отдельного внимания требует такое обстоятельство отказа освобождения
от долгов, как «должник предоставил кредитору заведомо ложные сведения при
получении кредита». Как следует из нормы, предоставление должником
кредитору - банковской организации ложной информации также является
умышленно недобросовестным, о чем свидетельствует характеристика
«злостность» при предоставлении должником соответствующей информации.
Наиболее частым в правоприменительной практике проявлением злостного
предоставления ложных сведений должником являются случаи указания дохода
1 Морозов С.А. Основания для отказа в освобождении от долговых обязательств гражданина - банкрота //
Вестник Арбитражного суда Московского округа. 2017. № 3. С. 52 - 62. В своем исследовании автор ссылается
на релевантную судебную практику судов кассационной инстанции, в частности: постановления АС
Поволжского округа от 26.07.2017 № Ф06-22843/2017 по делу № А65-27350/2015 (Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»); АС Западно-Сибирского округа от 28.08.2017 № Ф04-2778/2017 по делу №
А67-2007/2016 (приведенные документы опубликованы не были. СПС «КонсультантПлюс»).
2 Морозов С.А. Там же; в качестве подтверждения своего тезиса автор ссылается на постановление АС
Центрального округа от 01.03.2017 № Ф10-499/2017 по делу № А48-4550/2015 // Документ опубликован не был.
СПС «КонсультантПлюс».
233
должника, не соответствующего действительному (как правило, верификация
размера дохода должника производится судом на основании сведений,
запрошенных у уполномоченного органа)1. Вместе с тем в данном случае
следует обратить внимание на то, что при выдаче кредита банки запрашивают у
заемщиков информацию о любых доходах (в том числе, и о зарплатах «в
конвертах»), а не размер дохода, который «задекларирован». При этом также
нередки случаи, когда работодатель не уплачивает налоги с выплаченной
сотруднику заработной платы. Таким образом, справка 2-НДФЛ не во всех
случаях представляется надлежащим источником информации о
добросовестности гражданина при получении кредита.
Схожими по своему содержанию представляются частые случаи отказа в
освобождении гражданина от долгов за принятие на себя заведомо
неисполнимых кредитных обязательств* 2. Указанной судебной практикой, по
нашему мнению, не учитывается практическая составляющая
(сформировавшиеся обычаи) использования гражданами потребительских
кредитных денежных средств: как правило, гражданин обладает несколькими
кредитными картами с льготным периодом использования кредита (овердрафт)
и производит погашение кредитов, льготный период по которым завершается,
при помощи изъятия денежных средств с другой кредитной карты
(своеобразное «рефинансирование» потребительских кредитных карт)3.
'Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.05.2017 № Ф05-5571/2017 по делу № А41-
92194/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Определение Верховного Суда РФ от 25.12.2017 № 307-ЭС17-18548 по делу А56-76325/2015 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от
09.04.2018 № Ф01-769/2018 по делу № А29-3801/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс». Одним из наиболее ярких и показательных примеров является дело о несостоятельности
гр. В.А. Овсянникова, которому было отказано в освобождении его от долгов в связи с тем, что он принял на
себя заведомо неисполнимые обязательства, что, по мнению суда, явно свидетельствовало о его
недобросовестном поведении в ущерб кредиторам. Подобный вывод суд сделал из того, что размер
ежемесячных платежей по кредитам должника превышал его ежемесячный доход (Определение Арбитражного
суда Новосибирской области от 24.03.2016 по делу № А45-24580/2015. Судебные акты нижестоящих судебных
инстанций по данному делу оставлены без изменения определением Верховного Суда РФ от 02.02.2017 № 304-
ЭС16-19557 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»). Подобные случаи все чаще и чаще
встречаются в правоприменительной практике: постановление Арбитражного суда Московского округа от
04.05.2017 № Ф05-5018/2017 по делу № А40-184330/15.
3 Однако, нельзя не отметить и наличие положительной практики по данному вопросу, когда суды
234
Нельзя забывать и о том, что в отличие от процедур несостоятельности
субъектов предпринимательской деятельности, реализация принципа
добросовестности в отношениях несостоятельности должника-гражданина
имеет совершенно иной оттенок и иные характеристики. Прежде всего
необходимо отметить, что гражданин не является «профессиональным
хозяйствующим субъектом», как правило, в хозяйственных отношениях он
является потребителем. Гражданин априори не может быть более
компетентным и профессиональным, нежели те субъекты оборота, которые ему
противостоят, в частности, в долговых правоотношениях. Помимо
«непрофессиональности» гражданина следует отметить значение так
называемого «человеческого фактора» (общую психологическую атмосферу,
создающуюся вокруг гражданина в ходе его жизнедеятельности),
определенный набор человеческих качеств, которыми обладает человек
(потребитель), использованием которых в своих целях занимаются многие
субъекты профессиональной деятельности, взаимодействующие с гражданином
и вступающие с ним во взаимоотношения* 1.
Кроме того, нельзя забывать и об уже упомянутом конфликте интересов
внутри банка - подразделений, выдающих кредит - клиентских подразделений
отказываются от формального подхода к рассмотрению подобных случаев и используют принцип
добросовестности в качестве основания для более тщательного рассмотрения всех обстоятельств дела. Так, в
одном из дел суд кассационной инстанции отметил, что сами по себе действия, направленные на увеличение
задолженности и принятие на себя новых кредитных обязательств, не свидетельствуют о недобросовестном
поведении должника при наличии принимаемых им мер, направленных на частичное погашение задолженности
перед кредиторами, например, оформление кредитных договоров при условии достоверности предоставляемых
сведений, погашение иных кредитных договоров. В данном случае суд применил в качестве критерия
добросовестности - разумность и обоснованность действий гражданина (Постановление Арбитражного суда
Поволжского округа от 24.04.2017 № Ф06-19764/2017 по делу № А06-1435/2016 // Документ опубликован не
был. СПС «КонсультантПлюс»).
1 Агрессивная наружная реклама, реклама в СМИ и через современные средства связи (телефонные звонки, смс,
электронные письма и проч.) определенных товаров, услуг и финансовых продуктов, направленная на
увеличение продаж любыми средствами, в том числе и путем психологического воздействия на адресата этой
рекламы - потребителя не сказывается положительным образом на психологическом, эмоциональном и
имущественном состоянии гражданина-потребителя, что также должно учитываться при оценке
добросовестности его действий. (В частности, ВС РФ учел личностные аспекты и факторы, которые привели к
несостоятельности должника и освободил гражданина от долгов определением Судебной коллегии по
экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.06.2017 по делу № 304-ЭС17-76, А03-23386/2015 //
Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»).
235
и самого банка как кредитной организации и потенциального кредитора в деле
о несостоятельности - заинтересованность клиентских подразделений очевидна
при учете того, что размер премий сотрудников этих подразделений
определяется именно количеством выданных кредитов и размером выданных
ссуд. Таким образом, сотрудники кредитных организаций могут быть
заинтересованы в предоставлении заемщикам недостоверных сведений и
необъективной оценке его платежеспособности, что напрямую влияет на
размер выдаваемого кредита и возникновение последующих проблем с
невозвратностью долга.
Следует согласиться с мнением О.Е. Ганюшина, согласно которому «если
относиться либерально к профессиональному участнику рынка, не признавать
за ним обязанности по проверке доходов физического лица, параллельно с
возложением на это же физическое лицо риска негативных последствий
несообщения таких сведений (то есть в отсутствие четкой корреспондирующей
обязанности кредиторов в таких отношениях), то такой подход нарушает
разумный баланс интересов сторон и косвенно приводит к тому, что
профессиональный риск банка, и так учтенный в процентной ставке, еще и
перекладывается на физическое лицо»1.
Нам представляется целесообразным учет фактора участия в
правоотношениях «профессионального участника» рынка финансовых услуг -
кредитной и микрофинансовой организации - при оценке добросовестности
поведения субъектов в правоотношениях с участием потребителя финансовых
услуг.
Как упоминалось нами ранее, гражданин, по общему мнению,
высказываемому в науке1 2 и правоприменительной практике, 1 признается
1 Ганю шин О.Е. Банкротство гражданина: ограничение освобождения от долгов (анализ удач и ошибок
судебной практики за 2015 - 2017 годы) // Информационно-аналитический журнал «Арбитражные споры».
2018. № 3. С. 71-81.
2 См., в частности: Суворов Е.Д. Банкротство в практике нового Верховного Суда РФ за первый год работы
(2014 - 2015): акты и комментарии. М., Статут, 2016. С. 223. (комментарий к Определению ВС РФ от 13 января
2015 г. № 48-КГ14-12); Гришаев С.П. Содержание договора потребительского кредита (займа).
Потребительское кредитование. Комментарий законодательства // Документ опубликован не был. Подготовлен
236
экономически слабой стороной в кредитных правоотношениях, из чего следует,
что вероятность нарушения его прав значительно более ожидаема и
существенна, и, соответственно, права гражданина подлежат большей защите
со стороны государства. Однако Закон о несостоятельности не содержит
ссылок на необходимость оценки судами добросовестности поведения
кредиторов при возникновении кредитных (заемных) правоотношений (в ходе
активного привлечения клиентов-заемщиков и выдачи им кредитов без
должной оценки платежеспособности гражданина и изучения его кредитной
истории), осуществлении (установлении существенных, а то и непомерных
процентов за пользование кредитом и штрафных санкций за просрочку
обязательств, привлечение несоразмерного обеспечения) и последующей
защите своих прав в рамках дел о несостоятельности граждан (в частности, при
взыскании задолженности, исполнении решения суда и реализации своих прав
требований к должнику профессиональным взыскателям и коллекторам) и вне
его. В данном случае к кредиторам применима лишь норма, устанавливающая
принцип добросовестности в гражданском обороте (ч. 3, 4 ст. 1 ГК РФ).
Подобный дисбаланс при защите прав и обязанностей субъектов
хозяйственного и потребительского оборота и оценке добросовестности их
поведения наносит значительный урон обороту, а также более слабым
участникам рассматриваемых правоотношений - гражданам2. Нормативное
для системы «КонсультантПлюс». 2015; Кириллова Е.А. Институт банкротства наследственной массы в
российском гражданском праве: проблемы практики // Нотариус. 2018. № 2. С. 23 - 28; Шакарян М.С. О
некоторых вопросах, возникающих в правоприменительной деятельности в связи с Постановлением
Конституционного Суда РФ от 3 июля 2001 г. № 10-П // Юрист. 2001. № 8.
1 См. наир.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23.02.1999 № 4-П «По делу о проверке
конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля 1996 года «О банках
и банковской деятельности» в связи с жалобами граждан О.Ю. Веселяшкиной, А.Ю. Веселяшкина и Н.П.
Лазаренко» // С3 РФ. 1999. № 10. ст. 1254; Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 21.11.2017
№ Ф09-6412/17 по делу № А60-30084/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
2 Точку в неоднозначном применении обсуждаемой нормы и соотношении принципов разумности и
добросовестности гражданина в долговых обязательствах поставил в недавнем времени Верховный Суд РФ,
встав на сторону гражданина как слабой стороны долговых отношений, указав следующее (см.: Определение
Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 03.06.2019 № 305-ЭС18-26429 по делу
№ А41-20557/2016): «по смыслу и. 4 ст. 21328 Закона принятие на себя непосильных долговых обязательств
ввиду необъективной оценки собственных финансовых возможностей и жизненных обстоятельств не может
являться основанием для отказа в освобождении от долгов. В отличие от недобросовестности неразумность
237
установление требований к добросовестности гражданина и столь
существенных последствий недобросовестного поведения в виде отказа в
освобождении гражданина от долгов при игнорировании необходимости
установления ограничений и дополнительных требований к добросовестности
кредиторов представляется нам противоречащим принципу справедливости.
Усматриваем необходимость установления законодателем и уполномоченным
органом по контролю и надзору в рамках рассматриваемой сферы ограничений
и дополнительных повышенных требований, а также необходимость оценки
судами поведения кредиторов с точки зрения критериев добросовестности, в
частности, маркетинговые ограничения и ограничение рекламной деятельности
кредитных и микрофинансовых организаций и более четкие критерии и
ориентиры для проверки платежеспособности гражданина при выдаче
потребительского кредита, ограничение ставки процента за пользование
кредитом. Кроме того, представляется целесообразной систематизация
практики применения норм законодательства при оценке добросовестности
поведений субъектов отношений несостоятельности граждан.
Кроме изложенного, о значительном месте и роли принципа
добросовестности субъектов отношений несостоятельности говорит еще и тот
факт, что под его воздействием, а также под влиянием принципа запрета
злоупотребления правом начинают трансформироваться основные
системообразующие элементы конституционно-правовых конструкций и, в
частности, гарантии прав и свобод граждан в отечественном правопорядке.
Речь идет о таком неотъемлемом конституционном праве гражданина, как,
поведения физического лица сама по себе таким препятствием не является. Необходимо учитывать, что банки,
являясь профессиональными участниками кредитного рынка, имеют широкие возможности для оценки
кредитоспособности гражданина, в том числе запрашивать информацию о кредитной истории обратившегося к
ним лица в бюро кредитных историй. По результатам проверок в каждом конкретном случае кредитная
организация принимает решение по вопросу о выдаче денежных средств. В случае положительного решения о
выдаче кредита, основанного на достоверной информации, предоставленной гражданином, последующая
ссылка банка на неразумные действия заемщика, взявшего на себя чрезмерные обязательства в отсутствие
соответствующего источника погашения кредита, не может быть принята во внимание для целей применения
положений и. 4 ст. 2 1 328 Закона о несостоятельности. Указанная позиция ВС РФ отражена в и. 24 Обзора
судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2019) // По состоянию на момент завершения
работы над исследованием (25.01.2020), документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
238
например, право на жилище (ч. 1 ст. 40 Конституции РФ)1 и забота государства
о социальной защищенности своих граждан, являющаяся одной из основных
конституционных обязанностей российского государства.
В качестве одного из проявлений поименованного конституционного
права граждан и способа реализации социальной политики государства
является установление «имущественного (исполнительского) иммунитета»1 2 при
обращении взыскания на имущество должника при исполнении решений суда о
взыскании денежных средств с должников-граждан, касающегося обращения
взыскания на единственное жилье (ст. 446 Гражданского процессуального
кодекса РФ3 - на жилое помещение гражданина (его части) не может быть
обращено взыскание по исполнительным документам, если для гражданина-
должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем
помещении, оно является единственным пригодным для постоянного
проживания помещением). Исключения установлены только для случаев, когда
имущество обременено ипотекой - имущество может быть реализовано в счет
исполнения обязательств должника исключительно в судебном порядке (пп. 1
1 Указанный принцип имеет тесную взаимосвязь с международно-правовой действительностью и практикой
применения норм Конвенции о защите прав человека (Конвенция о защите прав человека и основных свобод
(Заключена в г. Риме 04.11.1950) // С3 РФ. 2001. № 2. Ст. 163) Европейским Судом по правам человека. В
одном из решений Европейский Суд указал: хотя в Конвенции о защите прав человека и основных свобод
отсутствует определение права на обеспечение жилищем, тем не менее несомненно желательно, чтобы каждый
имел место, где он мог бы проживать с достоинством и которое он мог бы назвать домом («Джейн Смит (Jane
Smith) против Соединенного Королевства» и «Берд (Beard) против Соединенного Королевства», «Костер
(Coster) против Соединенного Королевства»).
2 Термин «имущественный (исполнительский) иммунитет» является устоявшимся в доктрине (в частности, см.:
Кальгина А.А., Ильин Б.В. Жив ли исполнительский иммунитет единственного жилья гражданина-должника? //
Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 8. С. 55 - 66; Джавакян Г.3. Принцип разумной сдержанности
в конституционном правосудии: самоограничение или самоустранение? // Конституционное и муниципальное
право. 2018. № 6. С. 54 - 61) и правоприменительной практике (в частности, см.: определение
Конституционного Суда РФ от 05.06.2012 № 1060-0 «О прекращении производства по делу о проверке
конституционности положений абзацев второго и третьего части первой статьи 446 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Е.Е. Бобровских» // Вестник
Конституционного Суда РФ. 2013. № 1; Определение Конституционного Суда РФ от 05.06.2012 № 1061-0 «О
прекращении производства по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 446
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Т.И. Добышевой»
//Вестник Конституционного Суда РФ. 2013. № 1).
3 Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ // С3 РФ. 2002. № 46.
Ст. 4532 (далее также - ГПК РФ).
239
п. 5 ст. 55 Закона об ипотеке1).
Право гражданина на жилье по своей сущности является одной из
наиболее существенных конституционно-значимых ценностей - средством
обеспечения реализации права гражданина на достойную жизнь и свободное
развитие (ст. 7 Конституции РФ).
Согласно разъяснению значения категории «имущественный
(исполнительский) иммунитет» Конституционного Суда РФ, - он призван
обеспечить защиту основного содержания конституционных прав гражданина-
должника в условиях разрешения судом коллизий интересов должников,
существо которых ни при каких обстоятельствах не должно быть утрачено* 2 3 4.
Однако упомянутая коллизия интересов (или, выражаясь принятой нами в
настоящем исследовании терминологией, - конфликт интересов) кредиторов и
должника является сущностью института несостоятельности, имеющего место
именно в случаях невозможности удовлетворения должником требований всех
его кредиторов в полном объеме. На разрешение этой коллизии и направлено
правовое регулирование отношений несостоятельности.
Вопрос о возможности обращения взыскания по долгам гражданина на
единственное пригодное для его жительства недвижимое имущество
неоднократно становился предметом всестороннего рассмотрения судебной
3	4
практики и доктрины до момента легализации института несостоятельности
'Федеральный закон от 16.07.1998 №1О2-Ф3 «Об ипотеке (залоге недвижимости)» // С3 РФ. 1998. №29. Ст.
3400.
2 Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 № 11-П «По делу о проверке конституционности
положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской
Федерации в связи с жалобами граждан Ф.Х. Гумеровой и Ю.А. Шикунова» // С3 РФ. 2012. № 21. ст. 2697
(далее - Постановление Конституционного Суда РФ № 11-П).
3 Апелляционное определение Московского городского суда от 18 мая 2015 г. по делу № 33-13133 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; Апелляционное определение Псковского областного суда от 15
июля 2014 г. по делу № 33-1069 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; Определение ВАС
РФ: от 09.10.2012 № ВАС-12676/12 по делу № А58-5011/2011 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»; Постановление Президиума ВАС РФ от 23.10.2012 № 1090/12 по делу № А60-38538/2008
// «Вестник ВАС РФ». 2013. № 2.
4В частности, см.: Мифтахутдинов Р., Бондарь Н., Клишас А., Гальперин М., Чефранова Е., Кондрашов И.,
Наумова Л., Сычкова Е., Ерохова М., Литовцева Ю., Улезко А. Обращение взыскания на единственное жилье: в
поисках баланса интересов // Закон. 2018. N 12. С. 27 - 45; Карелина С.А. Особенности реализации
конституционных принципов в процессе несостоятельности (банкротства) // Предпринимательское право.
240
граждан. Наиболее сложным вопросом при разрешении данной категории
споров является вопрос о судьбе единственного жилья, которое по своим
характеристикам и параметрам значительно превышает разумные нормы,
обеспечивающие достойную жизнь гражданина и членов его семьи.
Кроме сложностей в судебной практике, вопрос неотъемлемости
конституционных прав граждан был разрешен Конституционным Судом РФ в
Постановлении № 11-П. Указанным Постановлением, следуя принципу
разумной сдержанности, Конституционный Суд РФ признал
соответствующими Конституции РФ положения ст. 446 ГПК РФ об
имущественном иммунитете, обосновав свою позицию тем, что данное
законоположение направлено на защиту конституционного права на жилище не
только самого гражданина-должника, но и членов его семьи, а также на
обеспечение указанным лицам нормальных условий существования и гарантий
их социально-экономических прав и, в конечном счете, - на реализацию
обязанности государства охранять достоинство личности1. Вместе с тем
Конституционный Суд РФ отметил отклонение нормы абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК
РФ от конституционного принципа соразмерности при обеспечении защиты
прав и законных интересов кредитора (взыскателя) и должника-гражданина и
обратил внимание законодателя на то, что имущественный (исполнительский)
иммунитет «должен распространяться на жилое помещение, которое по своим
объективным характеристикам (параметрам) является разумно достаточным
для удовлетворения конституционно значимой потребности в жилище как
необходимом средстве жизнеобеспечения» 2 , обязав последнего внести
необходимые изменения в гражданское процессуальное законодательство в
Приложение "Право и Бизнес". 2019. N 1. С. 7 - 14; Ворожевич А. ВС РФ разъяснил, при каких условиях нельзя
обратить взыскание на единственное жилье должника-гражданина, находящееся в ипотеке // ЭЖ-Юрист. 2019.
N 24. С. 14; Саркисян А.В. Обращение взыскания на единственное жилье при банкротстве: поиск баланса
ценностей. Комментарий к Определению судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 29.11.2018 N
305-ЭС18-15724 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. N 7. С. 12 - 20;
Шестакова М. Конкурсная масса при банкротстве граждан. Что происходит с единственным жильем должника,
общим имуществом супругов и алиментами? // ЭЖ-Юрист. 2019. N 1. С. 1 - 2 и иные.
1 Пункт 1 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ № 11-П.
2 Абзац 1 и. 2 резолютивной части Постановления Конституционного суда РФ № 11-П.
241
части обеспечения возможности удовлетворения имущественных интересов
кредитора (взыскателя) в случае, когда по своим характеристикам
соответствующий объект недвижимости явно превышает уровень, достаточный
для удовлетворения разумной потребности гражданина-должника и членов его
семьи в жилище, а также предусмотреть для таких лиц гарантии сохранения
жилищных условий, необходимых для нормального существования»1. Однако
до настоящего момента соответствующие изменения в нормативные правовые
акты внесены не были, и проблема ограничения исполнительского иммунитета
и злоупотреблений, связанных с возможностью обращения взыскания на
единственное жилье, разрешена не была.
Вместе с тем судебная практика неоднозначно восприняла разъяснения
порядка применения нормы об имущественном иммунитете, отраженного в
упомянутом Постановлении Конституционного Суда РФ. Некоторые суды
восприняли их как рекомендации и способ обоснования судебных актов,
устанавливающих возможность выдела и реализации доли в единственном
жилье, превышающей нормативно установленные параметры норм площади
жилья1 2. Такую трактовку нельзя признать верным и допустимым толкованием
позиции Конституционного Суда РФ, который прямо указал, что до момента
внесения соответствующих изменений в нормативные правовые акты, норма
статьи подлежит применению в виде, действующем на момент принятия
обсуждаемого Постановления.
Вопрос об актуальности нормы абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ современным
общественным отношением вновь возник с вступлением в силу Закона о
1 Абзац 2 п. 2 Резолютивной части Постановления Конституционного суда РФ № 11-П.
2 В частности, отменяя судебный акт нижестоящей инстанции, суд отметил: «удовлетворяя исковые требования
судебного пристава-исполнителя об обращении взыскания на долю в квартире, принадлежащей должнику на
праве собственности, суд первой инстанции правильно исходил из того, что обращение взыскания на жилое
помещение должника, являющегося для него единственным жильем, возможно в части, но при условии
сохранения обеспеченности его и членов его семьи нормой площади жилья (Апелляционное определение
Челябинского областного суда от 18.01.2016 по делу № 11-739/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»); схожие позиции были выражены и в иных делах, в частности в: Апелляционном
определении Московского городского суда от 16 декабря 2016 г. по делу № 33-31795/2016// Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс»; Апелляционном определении Московского областного суда от
31 марта 2014 г. по делу № 33-6895/2013 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
242
несостоятельности граждан и практическим применением положений и. 3 ст.
21325 Закона о несостоятельности в связи с тем, что возможность избежать
включения в конкурсную массу единственного жилья прямо установлена
законом (со ссылкой на ст. 446 ГПК РФ), а в совокупности с применением к
должнику положений и. 3 ст. 21328 Закона о несостоятельности (освобождение
от долгов после завершения дела о несостоятельности и реализации конкурсной
массы) представляет собой недобросовестную схему освобождения от долгов
без потери формально единственного жилья. Вариации подобных схем
различны, но существо их едино - заведомо недобросовестные действия
должника с целью обхода закона - применение механизма признания
должника-гражданина несостоятельным вопреки целям и задачам правового
регулирования исследуемых отношений, причиняющие вред имущественным
правам кредиторов, не вызывает сомнений.
С подобным применением механизма несостоятельности столкнулись
суды при разрешении дела № А40-67517/2017 о несостоятельности гр. Фрущака
А.В. В рамках данного дела суды разрешали конфликт интересов должника гр.
Фрущака и его единственного кредитора гр. Кузнецова А.Л., тянущийся с мая
2009 года. Фрущак А.В. взял займ на 3 года у Даниелян Ю.Ю.
(первоначального кредитора) сроком до 31.05.2009 года, который не был
возвращен в добровольном порядке до момента обращения должника в суд с
заявлением о его несостоятельности. Права требования по договору займа были
уступлены первоначальным кредитором спустя год после наступления срока
возврата Кузнецову А.Л.
В ходе исполнительного производства в 2011 году у должника была
выявлена трехэтажная пятикомнатная квартира в Московской области, которая
и стала впоследствии предметом злоупотребления со стороны должника. В
период с 2011 года до даты возбуждения дела о несостоятельности Фрущака
А.В. (17.08.2018 года) должник целый ряд действий, направленных на сокрытие
спорной квартиры от обращения на нее взыскания, в том числе: заключение
соглашения о разделе имущества с супругой, согласно условиям которого
243
спорная квартира, оцененная супругами по инвентарной стоимости переходила
в ее собственность; заключение договора дарения спорной квартиры супругой
должника в пользу их дочери; расторжение брака; оспаривание действий
судебных приставов-исполнителей по наложению ареста на спорную квартиру
в судебном порядке, законность которых установлена судебными актами;
искусственное создание обстоятельств владения единственным пригодным для
проживания жильем (создание видимости наличия обстоятельств,
препятствующих обращению взыскания на спорную квартиру).
Для сокрытия спорной квартиры от обращения на нее взыскания Фрущак
А.В. обратился в суд с заявлением о признании его несостоятельным
(банкротом), признав долг в полном объеме перед единственным кредитором.
При возбуждении дела о своей несостоятельности должник рассчитывал на
возможность исключения спорной квартиры из конкурсной массы в
соответствии с и. 3 ст. 21328 Закона о несостоятельности. Судебными актами
судов трех инстанций ходатайство об исключении спорной квартиры из
конкурсной массы было удовлетворено.
Однако Верховный Суд РФ при рассмотрении жалобы единственного
кредитора должника обратил внимание на то, что судами общей юрисдикции в
период, предшествующий возбуждению дела о несостоятельности должника,
был установлен ряд обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности
Фрущака А.В., направленных на исключение возможности реализации спорной
квартиры, множественные факты злоупотреблений должника и его
родственниками своими правами. Преюдициальное значение указанных
судебных актов не было учтено судами нижестоящих инстанций при
разрешении ходатайства должника. На основании изложенного Верховный Суд
РФ отменил оспариваемые кредитором судебные акты, направив дело на новое
рассмотрение1.
Значение обсуждаемого определения Верховного Суда РФ для
'Определение Верховного Суда РФ от 29.11.2018 года № 305-ЭС18-15724 // Документ опубликован не был.
СПС «КонсультантПлюс».
244
правопорядка сложно переоценить. В данном деле ВС РФ раскрыл одну из
многих схем недобросовестного применения механизма правового
регулирования отношений несостоятельности должника. Усмотрев в действиях
должника обстоятельства столь явного злоупотребления правом, суд пресек
использование института несостоятельности для реализации недобросовестной
схемы освобождения от долгов, тем самым защитив интересы кредитора
должника и обеспечив баланс интересов субъектов отношений
несостоятельности.
В мотивировочной части рассматриваемого определения Верховный Суд
РФ, принимая во внимание принципы добросовестности и справедливости при
применении механизма несостоятельности, указал на неверное отклонение
нижестоящими судебными инстанциями аргументов заявителя о
преюдициальном значении судебных актов судов общей юрисдикции, при этом,
однако, не высказав своей позиции относительно порядка применения нормы п.
3 ст. 21328 Закона о несостоятельности.
Мы надеемся на то, что факт отказа Верховного Суда РФ от разъяснения
порядка применения нормы п. 3 ст. 2 1 325 Закона не повлияет на
правоприменительную практику по указанному вопросу, как это ожидалось
юридическим сообществом в ходе рассмотрения данного дела.
Однако следует обратить внимание на то, что само по себе появление в
свет Постановления КС РФ № 11-П, подтвердившего конституционность
нормы ст. 446 ГПК РФ об «имущественном (исполнительском) иммунитете»,
но предусмотревшего рекомендации законодателю о необходимости внесения
изменений, устанавливающих пределы его действия для целей обеспечения
законных прав и интересов кредиторов должника, вызвало появление судебной
практики, превратно толковавшей обсуждаемые рекомендации
Конституционного Суда РФ и допустило дискрецию при разрешении вопросов
о реализации единственного жилья. В то же время можно предположить, что
появление судебного акта высшей судебной инстанции, поставившей под
вопрос порядок применения исполнительского иммунитета в случае выявления
245
недобросовестности должника при разрешении дел о несостоятельности,
участниками которых являются профессиональные взыскатели, может повлечь
за собой неоднозначное и разрозненное применение упомянутых норм в рамках
дел о несостоятельности и сказаться на социальной стабильности в обществе.
Таким образом, реализация принципа добросовестности в механизме
правового регулирования отношений несостоятельности с участием граждан
имеет существенное влияние и оказывает значительное воздействие, в том
числе, на реализацию основных конституционных принципов и гарантий
граждан Российской Федерации. Неактуальность действующего правопорядка
стремительно развивающимся общественным отношениям может послужить
причиной отклонения правоприменительной практики от принципа правовой
определенности и повлечь за собой нарушения неотъемлемых прав и свобод
граждан.
Нам представляется, что возможность широкого судейского усмотрения
при разрешении вопросов, касающихся конституционных прав, свобод и
гарантий граждан, права на достойную жизнь и жилье, не может быть признана
в полной мере обоснованной. В свете изложенного, представляется
необходимым рекомендовать федеральному законодателю максимально
оперативно исполнить требования Конституционного Суда РФ о приведении в
соответствие норм законодательства о гарантиях граждан, в частности,
единственного жилья и иного «минимально необходимого объема имущества,
обеспечивающего достойную жизнь гражданина и членов его семьи» с
принципами соразмерности, добросовестности и справедливости. Максимально
подробная нормативная регламентация данного вопроса, затрагивающего
наиболее существенную и хрупкую сферу жизнедеятельности всего общества,
будет способствовать всесторонней защите конституционных прав и гарантий
граждан, исключению возможности возникновения правовой неопределенности
в обсуждаемой сфере и бессистемному применению норм об имущественном
иммунитете (отказе в его защите). Однако, до момента внесения указанных
поправок, представляется целесообразным рекомендовать судам в подобных
246
случаях недобросовестных попыток применения механизма несостоятельности
учитывать факт злоупотребления гражданином своим правом на освобождение
от долгов и сокрытие имущества и отказывать гражданину в освобождении от
долгов.
В ходе проведенного исследования реализации принципа
добросовестности в отношениях несостоятельности должника-гражданина
представляется возможным сделать следующие выводы. Предусмотренным
Законом о несостоятельности механизмом признания несостоятельным
должника-гражданина установлено крайне существенное средство
обеспечения добросовестности должника-гражданина - освобождение от
долгов в случае отсутствия установленных фактов проявления
недобросовестности должника. Элементами критерия добросовестности
должника-гражданина как специального субъекта отношений
несостоятельности для освобождения его от долгов являются: 1)
информационная открытость относительно своего материального
положения (предоставление полной и действительной информации о своем
местоположении и материальном положении, наличном и выбывшем из
владения имуществе и совершенных сделках, доходах и расходах должника-
гражданина) и 2) правомерность поведения должника-гражданина при
установлении и осуществлении имущественных прав, а также - исполнении
своих обязательств в период существования к нему имущественных
требований кредиторов, учет прав и материальных интересов последних.
Однако следует обратить внимание на отсутствие единообразия подходов
судебной практики в толковании положений законодательства о критериях
добросовестности поведения должника и отсутствии учета фактора
добросовестности кредиторов на этапе установления долговых отношений, их
осуществления с должником-гражданином и защите кредиторами своих
нарушенных прав (ч. 3 ст. 1 ГК РФ), из чего закономерно вытекают имеющие
место на практике нарушения ч. 4 ст. 1 ГК РФ.
247
Заключение
В завершение настоящего диссертационного исследования подведем
итоги проделанной работы.
В соответствии с определенными в начале работы целями и
поставленными задачами было проведено исследование, в рамках которого
было определено место принципа добросовестности в системе принципов
правового регулирования отношений несостоятельности, специфика и
особенности условий реализации принципа добросовестности субъектов в
отношениях несостоятельности, установлены действующие средства
реализации принципа добросовестности субъектов в отношениях
настоятельности.
Проведенное исследование позволило сделать следующе выводы.
1.	Принцип добросовестности, после его включения в качестве
основополагающего принципа гражданского и хозяйственного оборота, начал
играть существенную роль в правовом регулировании отношений
несостоятельности.
2.	Особенности реализации принципа добросовестности в сфере
несостоятельности предопределяются спецификой регулируемых
правоотношений, целями обеспечения стабильности оборота и защиты прав и
интересов участников экономических отношений, задачами правового
регулирования (расчет с кредиторами должника и устранение субъектной
неплатежеспособности из экономического оборота, либо освобождение его
долгов), субъектным составом и характером правомочий субъектов отношений
несостоятельности, наличием конфликта интересов субъектов правоотношений
несостоятельности и необходимостью его эффективного разрешения.
3.	К числу особенностей реализации принципа несостоятельности
следует отнести: во-первых, многообразие правовых форм реализации, во-
вторых, своеобразную специализацию реализации этого принципа
применительно к тем или иным субъектам, в-третьих, принцип
248
добросовестности выступает как особое правовое средство в механизме
правового регулирования, способствующее разрешению конфликта интересов,
в-четвёртых, как инструмент, опосредующий динамику отношений
несостоятельности.
4.	Категория «добросовестность» в правовом регулировании
отношений несостоятельности реализуется: как принцип осуществления прав и
исполнения субъектами отношений несостоятельности своих обязанностей; как
критерий для оценки поведения субъекта и основание для возникновения
соответствующих такой оценке последствий; в качестве презумпции
добросовестности и в качестве презумпции недобросовестности субъекта; как
способ нивелирования (преодоления действия) презумпции
недобросовестности субъекта; как один из критериев при принятии решения о
возможности реабилитации должника.
5.	В связи с существенными особенностями отношений
несостоятельности, общие разъяснения категории «добросовестность», данные
правоприменителем, применимы к отношениям субъектов несостоятельности
лишь в качестве отправной точки для оценки поведения субъектов на предмет
их добросовестности, однако более детальные разъяснения различных аспектов
добросовестности, а также форм недобросовестного поведения, применимые к
правоотношениям в частно-публичной сфере - сфере отношений
несостоятельности, могут быть даны высшей судебной инстанцией и
синтезированы доктринально впоследствии.
6.	Универсальными элементами модели добросовестного поведения
субъектов являются, разумность, обоснованность, эффективность и
достаточность действий субъекта при реализации своих прав и исполнении
обязанностей, в соответствии разумными ожиданиям иных субъектов,
нацеленность действий на достижение целей правового регулирования
несостоятельности и одобряемых правопорядком. Элементы модели
добросовестности субъектов определяются особенностями статуса и
интересами различных субъектов отношений несостоятельности.
249
7.	Для полноценной реализации принципа добросовестности в
отношениях несостоятельности необходимо введение в законодательство о
несостоятельности механизма реализации принципа добросовестности
субъектов, представляющего собой систему позитивных и негативных
стимулов добросовестности.
8.	В действующем законодательстве в необходимом объеме
закреплены средства негативного стимулирования (карательные и
правовосстановительные механизмы, а также - иные меры
правоохранительного характера). Их арсенал и функциональные возможности
непрерывно расширяются правоприменительной практикой. В то же время,
механизмы положительного стимулирования также имеют место, но в
недостаточном количестве. В частности, отсутствуют положительные стимулы
для должника и лиц, его контролирующих.
9.	Причинами недобросовестного поведения субъектов отношений
несостоятельности являются не только прямо противоправные цели хищения
имущества должника (как со стороны лиц, контролирующих должника, так и со
стороны кредиторов) и устранение отдельных хозяйствующих субъектов из
гражданского оборота, но и наличие основного дисбаланса интересов субъектов
отношений несостоятельности, который заключается в затруднительности
применения в отношении должника реабилитационного механизма,
предусмотренного законодательством о несостоятельности.
Устранение основного дисбаланса в правовом регулировании отношений
несостоятельности будет способствовать смене парадигмы развития отношений
несостоятельности с ликвидационной на реабилитационной
10.	Реализация принципа добросовестности в отношениях
несостоятельности и обеспечение добросовестного поведения всех лиц,
вовлеченных в орбиту несостоятельности должника, не требует радикально
перестройки всего механизма правового регулирования отношений
несостоятельности и возможно при помощи создания специальной системы
стимулирования - введения в Закон и нормативно-правовые акты,
250
регулирующие отношения несостоятельности, системы стимулирования
добросовестности (сбалансированной системы позитивных и негативных
стимулов) для субъектов отношений несостоятельности, обеспечивающих
добросовестным лицам вознаграждение за надлежащее и добросовестное
поведение, добросовестное использование предоставленных законом прав и
исполнение своих обязанностей, а для недобросовестных - существенные
негативные последствия за их недобросовестные действия, обеспечивая
превенцию недобросовестного поведения.
11.	Принцип добросовестности в правовом регулировании отношений
несостоятельности выступает в качестве основополагающего
фундаментального элемента системы обеспечения баланса интересов субъектов
несостоятельности, выполняет стабилизирующую функцию в механизме
правового регулирования несостоятельности, обеспечивает защиту прав и
законных интересов субъектов, Полноценная реализация принципа
добросовестности в отношениях несостоятельности - создание механизма
реализации принципа добросовестности субъектов и наличие
соответствующего целеполагания органов государственной власти,
определяющих стратегию развития в исследуемой сфере, приведет к смене
ликвидационной парадигмы развития правового регулирования отношений
несостоятельности на реабилитационную.
12.	По результатам анализа особенностей реализации принципа
добросовестности в правовом регулировании отношений с участием
арбитражного управляющего установлено, что для полноценной реализации
этого принципа в деятельности указанного специального субъекта отношений
несостоятельности, обеспечения его независимости, объективности,
беспристрастности и профессионализма необходимо создание правового
механизма обеспечения добросовестности арбитражного управляющего,
включающего в себя: систему стимулирования добросовестного поведения
арбитражного управляющего (установление негативных и позитивных
стимулов, побуждающую к отказу от недобросовестного поведения; порядка
251
утверждения арбитражного управляющего, независимого от воли участников
дела о несостоятельности; систему обеспечения высокого профессионального
уровня арбитражных управляющих в форме профессиональной специализации
управляющих в соответствии со сложностью, сущностью и целями процедур.
13.	В ходе рассмотрения особенностей реализации принципа
добросовестности в правовом регулировании отношений, вызванных
несостоятельностью должников-граждан, рассмотрены элементы
установленного законодательством механизма реализации принципа
добросовестности должников-граждан, установлены особенности и проблемы
применения механизма освобождения гражданина от долгов как элемента
механизма реализации добросовестности в отношениях несостоятельности
гражданина. Установлен критерий добросовестного поведения гражданина-
должника для цели освобождения его от долгов, включающий в себя
следующие элементы: информационная открытость должника в вопросах его
местонахождения и материального положения и правомерность поведения
должника-гражданина при установлении, осуществлении имущественных прав
и исполнении своих обязанностей при возникновении и в период
существования имущественных обязательств перед кредиторами.
14.	Определено, что реализация принципа добросовестности в
механизме правового регулирования отношений несостоятельности с участием
граждан имеет существенное влияние и оказывает значительное воздействие, в
том числе, на реализацию основных конституционных принципов и гарантий
граждан Российской Федерации.
Проведенное исследование позволило выявить наиболее острые
проблемы реализации принципа добросовестности при функционировании
механизма правового регулирования отношений несостоятельности и
сформулировать предложения по совершенствованию законодательства о
несостоятельности, способные изменить сложившуюся ситуацию в сфере
общественных отношений, вызванных несостоятельностью экономического
субъекта.
252
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Международные документы
1.	Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ETS № 5) (заключена в г. Риме 4
ноября 1950 г.) // СЗ РФ. 1998. № 20. ст. 2143.
2.	Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Заключена в г. Вене
11.04.1980)//ВестникВАС РФ. № 1. 1994.
3.	Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА. 1995) // Закон.
№ 12. 1995.
Нормативные правовые акты Российской Федерации
1.	Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) // СЗ
РФ. 2014. №31. ст. 4398.
2.	Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ //
СЗРФ. 1994. №32. ст. 3301.
3.	Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ //
Российская газета. 2002. 27 июля. № 137.
4.	Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ // СЗ
РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.
5.	Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 г.
№ 195-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 1 (часть I). ст. 1.
6.	Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25.
ст. 2954.
7.	Закон РФ от 19.11.1992 г. № 3929-1 «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» //
"Российская газета". № 279. 1992.
8.	Федеральный закон от 08.01.1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» //
Российская газета. 1998. №11.
9.	Федеральный закон от 16.07.1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» // СЗ
РФ. 1998. №29. Ст. 3400.
10.	Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» //
Российская газета. 2002. № 209-210.
И. Федеральный закон от 01.12.2007 г. № 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» //
Российская газета. 2007. № 273.
12.	Постановление Правительства РФ от 05.06.2008 № 437 "О Министерстве экономического
развития Российской Федерации" // СЗ РФ. 2008 № 24. Ст. 2867.
Постановление Правительства РФ от 01.06.2009 № 457 "О Федеральной службе
государственной регистрации кадастра и картографии" // СЗ РФ. № 25. 2009. Ст. 3052.
13.	Постановление Правительства РФ от 30.09.2004 № 506 "Об утверждении Положения о
Федеральной налоговой службе" // СЗ РФ. 2004. № 40. Ст. 3961.
14.	Постановление Правительства РФ от 25.06.2003 № 367 "Об утверждении Правил проведения
арбитражным управляющим финансового анализа" // СЗ РФ. 2003. № 26. Ст. 2664.
15.	Распоряжение Правительства РФ от 24.07.2014 № 1385-р «Об утверждении плана
мероприятий ("дорожной карты") "Совершенствование процедур несостоятельности
253
(банкротства)"» // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4440.
16.	Приказ Минэкономразвития РФ от 10.12.2009 № 517 "Об утверждении Единой программы
подготовки арбитражных управляющих" // Бюллетень нормативных актов федеральных
органов исполнительной власти". № 12. 22.03.2010.
Проекты нормативных правовых актов
1.	Проект Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О
несостоятельности (банкротстве)" в части повышения гарантий независимости,
добросовестности и компетентности арбитражного управляющего в ходе дела о банкротстве"
// СПС «КонсультантПлюс».
2.	Проект Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О
несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской
Федерации в части процедуры реструктуризации в делах о банкротстве юридических лиц"
(подготовлен Минэкономразвития России) // СПС «КонсультантПлюс».
3.	Проект Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О
несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской
Федерации в части процедуры реструктуризации в делах о банкротстве юридических лиц" //
СПС «КонсультантПлюс».
4.	Проект Федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О
несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской
Федерации" подготовлен Минэкономразвития России, не внесен в ГД ФС РФ // СПС
«КонсультантПлюс».
Судебная практика
1.	Постановление Конституционного Суда РФ от 23.02.1999 № 4-П "По делу о проверке
конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля
1996 года "О банках и банковской деятельности" в связи с жалобами граждан О.Ю.
Веселяшкиной, А.Ю. Веселяшкина и Н.П. Лазаренко" // СЗ РФ. 1999. № 10. Ст. 1254.
2.	Постановление Конституционного Суда РФ от 16.05.2000 г. № 8-П «По делу о проверке
конституционности отдельных положений пункта 4 статьи 104 Федерального закона «О
несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой компании «Timber Holdings Limited» //
СЗ РФ. 2000. № 21. Ст. 2258.
3.	Постановление Конституционного Суда РФ от 12.03.2001 № 4-П "По делу о проверке
конституционности ряда положений Федерального закона "О несостоятельности
(банкротстве)", касающихся возможности обжалования определений, выносимых
Арбитражным судом по делам о банкротстве, иных его положений, статьи 49 Федерального
закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций", а также статей 106,
160, 179 и 191 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с
запросом Арбитражного суда Челябинской области, жалобами граждан и юридических лиц"
//СЗРФ. 2001. № 12. Ст. 1138.
4.	Постановление Конституционного Суда РФ от 22.07.2002 № 14-П "По делу о проверке
конституционности ряда положений Федерального закона "О реструктуризации кредитных
организаций", пунктов 5 и 6 статьи 120 Федерального закона "О несостоятельности
(банкротстве)" в связи с жалобами граждан, жалобой региональной общественной
254
организации "Ассоциация защиты прав акционеров и вкладчиков" и жалобой ОАО
"Воронежское конструкторское бюро антенно-фидерных устройств". // СЗ РФ. 2002. № 31.
Ст. 3161.
5.	Постановление Конституционного Суда РФ от 19.12.2005 № 12-П "По делу о проверке
конституционности абзаца восьмого пункта 1 статьи 20 Федерального закона "О
несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина А.Г. Меженцева" // СЗ РФ.
2006. № 3. Ст. 335.
6.	Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 № 11-П "По делу о проверке
конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Ф.Х.
Гумеровой и Ю.А. Шикунова" // СЗ РФ. 2012. № 21. Ст. 2697.
7.	Определение Конституционного Суда РФ от 05.06.2012 № 1060-0 "О прекращении
производства по делу о проверке конституционности положений абзацев второго и третьего
части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в
связи с жалобой гражданина Е.Е. Бобровских" // Вестник КС РФ. 2013. № 1.
8.	Определение Конституционного Суда РФ от 05.06.2012 № 1061-0 "О прекращении
производства по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 446
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки
Т.И. Добышевой" //ВестникКС РФ. 2013. № 1.
9.	Определение Конституционного Суда РФ от 25.12.2003 № 455-0 "Об отказе в принятии к
рассмотрению запроса Правительства Москвы о проверке конституционности абзаца
девятого статьи 2 и пункта 3 статьи 29 Федерального закона "О несостоятельности
(банкротстве). // Вестник КС РФ. 2004. № 3.
10.	Определение Конституционного Суда РФ от 28.03.2017 № 670-0 "Об отказе в принятии к
рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Фреш" на нарушение
конституционных прав и свобод статьями 10 - 12, 168 Гражданского кодекса Российской
Федерации, статьей 129 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и рядом
норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" // СПС
«КонсультантПлюс».
11.	Постановление Пленума ВАС РФ № 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков
лицами, входящими в состав органов юридического лица" от 30.07.2013 // СПС
«КонсультантПлюс».
12.	Постановление Пленума ВАС РФ № 97 "О некоторых вопросах, связанных с
вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве" от 25.12.2013 // СПС
«КонсультантПлюс».
13.	Постановление Пленума ВАС РФ № 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных
с рассмотрением дел о банкротстве" от 22.06.2012 // СПС «КонсультантПлюс».
14.	Постановление Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 "О некоторых вопросах, связанных с
оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О
несостоятельности (банкротстве)" // СПС «КонсультантПлюс».
15.	Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 "О некоторых вопросах, связанных с
применением главы III1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // СПС
«КонсультантПлюс».
16.	Постановление Пленума ВАС РФ от 30.06.2011 № 51 "О рассмотрении дел о банкротстве
индивидуальных предпринимателей" // СПС «КонсультантПлюс».
17.	Постановление Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 № 42 "О некоторых вопросах разрешения
255
споров, связанных с поручительством" // СПС «КонсультантПлюс».
18.	Постановление Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 № 99 "О процессуальных сроках" // СПС
«КонсультантПлюс».
19.	Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 "О применении судами
некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"
// // СПС «КонсультантПлюс».
20.	Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 "О некоторых вопросах,
связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности
(банкротстве) граждан". // СПС «КонсультантПлюс».
21.	Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54 "О некоторых вопросах
применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об
обязательствах и их исполнении" // СПС «КонсультантПлюс».
22.	Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах,
связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при
банкротстве// СПС «КонсультантПлюс».
23.	Постановление Президиума ВАС РФ от 24 июня 2014 г. № 3894/14 по делу № А36-408/2013
// СПС «КонсультантПлюс».
24.	Постановление Президиума ВАС РФ от 10.09.2013 № 4501/13 по делу № А48-4616/2009(26)
// Вестник ВАС РФ. 2014. № 1.
25.	Постановление Президиума ВАС РФ от 23.10.2012 № 1090/12 по делу № А60-38538/2008 //
“Вестник ВАС РФ". 2013. № 2.
26.	Постановление Президиума ВАС РФ от 24.06.2014 № 3894/14 // "Вестник ВАС РФ". 2014. №
11.
27.	Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 22.05.2012 № 150 «Обзор практики
рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с отстранением конкурсных
управляющих» // СПС «КонсультантПлюс».
28.	Обзор судебной практики по вопросам, связанным с признанием недействительными
решений собраний и комитетов кредиторов в процедурах банкротства (утв. Президиумом
Верховного Суда РФ 26.12.2018)//ВВС РФ. № 8. август. 2019.
29.	Письмо ВАС РФ от 20.01.1999 № С1-7/УП-61 "О применении законодательства о
несостоятельности (банкротстве)" // Документ опубликован не был // СПС
«КонсультантПлюс».
30.	Определение Верховного Суда РФ от 12.09.2016 № 306-ЭС16-4837 по делу № А65-
17333/2014 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
31.	Определение от 12.10.2016 № 306-ЭС16-3611 по делу № А57-16992/2015 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
32.	Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2017 № 305-ЭС16-15945 по делу № А41-
108121/2015 2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
33.	Определение Верховного Суда РФ от 02.02.2017 № 304-ЭС16-19557 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
34.	Определение Верховного Суда РФ от 24.04.2017 по делу № 305-ЭС15-14383, А41-54738/2014
// Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
35.	Определение Верховного Суда РФ от 09.06.2017 № 305-ЭС17-3119 по делу № А40-
45790/2012 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
36.	Определение Верховного Суда РФ от 15.06.2017 по делу № 304-ЭС17-76, АОЗ-23386/2015 //
Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
256
37.	Определение Верховного Суда РФ от 21.06.2017 № 301-ЭС17-834 по делу № All-1426/2015
// Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
38.	Определение Верховного Суда РФ от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(2) по делу № А32-
19056/2014 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
39.	Определение Верховного Суда РФ от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(2) по делу № А32-
19056/2014 // Документ опубликован не был СПС «Консультант Плюс».
40.	Определение Верховного Суда РФ от 17.10.2017 № 310-ЭС17-8992 // Документ опубликован
не был. СПС «КонсультантПлюс».
41.	Определение Верховного Суда РФ от 20.10.2017 № 301-ЭС15-14521 по делу № А82-
13432/2010 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
42.	Определение Верховного Суда РФ от 26.10.2017 № 305-ЭС17-8225 по делу № А40-
154653/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
43.	Определение Верховного Суда РФ от 20.11.2017 № 305-ЭС16-10852(3) по делу № А41-
21198/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
44.	Определение Верховного Суда РФ от 25.12.2017 № 307-ЭС17-18548 по делу А56-76325/2015
// Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
45.	Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу № А48-
7405/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
46.	Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2018 № 310-ЭС17-14013 по делу № А48-
7405/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
47.	Определение Верховного Суда РФ от 28.04.2018 № 305-ЭС17-13146(2) по делу № А40-
41410/16 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
48.	Определение Верховного Суда РФ от 28.05.2018 № 301-ЭС17-22652(1) по делу № А43-
10686/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
49.	Определение Верховного Суда РФ от 07.06.2018 по делу № 305-ЭС16-20992(3), А41-
77824/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
50.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 09.04.2018 № Ф01-769/2018 по
делу № А29-3801/2016// Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
51.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 12.10.2015 № Ф01-4198/2015
по делу № А43-25723/2014 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
52.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.12.2016 № Ф01-5472/2016
по делу № А17-583/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
53.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 16.03.2018 № Ф01-655/2018 по
делу № А39-2284/2016. // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
54.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 20.09.2017 № Ф01-4180/2017
по делу № А82-16522/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
55.	Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 23.06.2017 № Ф01-2147/2017
по делу № А17-5435/2012 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
56.	Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 12.03.2018 № Ф02-
613/2018 по делу № АЗЗ-10715/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
57.	Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 12.10.2018 № Ф02-
4278/2018 по делу № А78-466/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
58.	Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 08.12.2017 № Ф03-
4721/2017 по делу № А51-11085/2015 // Документ опубликован не был. СПС
257
«КонсультантПлюс».
59.	Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 20.12.2016 № Ф03-
5911/2016 по делу № А37-539/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
60.	Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 24.06.2016 № Ф03-
2636/2016 по делу № А24-599/2013 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
61.	Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10.05.2018 № Ф04-
875/2018 по делу № А27-12105/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
62.	Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10.05.2018 № Ф04-
875/2018 по делу № А27-12105/2016 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс»
63.	Постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.11.2018 № Ф05-17399/2018 по
делу № А40-168549/2017 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
64.	Постановление Арбитражного суда Московского округа от 04.05.2017 № Ф05-5018/2017 по
делу № А40-1843 30/15 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
65.	Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 18.04.2017 № Ф06-19745/2017 по
делу № А55-32057/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
66.	Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.04.2017 № Ф07-3110/2017
по делу А26-687/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
67.	АС Западно-Сибирского округа от 28.08.2017 по делу А67-2007/2016 // Документ
опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
68.	Постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2018 № 20АП-
7508/2017 по делу А62-8451/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
69.	Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.03.2016 № 19АП-
7318/2015 по делу № А08-4433/2015 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс».
70.	Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2017 № 05АП-2326/2017
по делу № А51-13393/2012 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс».
71.	Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.03.2014 по делу № А03-
13640/2012 // Документ опубликован не был. СПС «Консультант плюс».
72.	Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 29.10.2014 № Ф02-
4918/2014 по делу № А19-16807/2011 // Документ опубликован не был. СПС
«КонсультантПлюс.
73.	Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 19.10.2017 № Ф06-17260/2016 по
делу № А55-19428/2015 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
74.	Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 18.03.2016 по делу № АЗЗ-
19993/2014к 12 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
75.	Определение Арбитражного суда Новосибирской области от 24.03.2016 по делу № А45-
24580/2016 // Документ опубликован не был. СПС «КонсультантПлюс.
258
Монографии и книги
1.	Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Свердловск. 1972. Т.1. 396 с.
2.	Алексеев С.С. Общая теория права: Курс в 2 т. / С.С. Алексеев. М., Юрид. лит., 1981. Т. 1.
359 с.
3.	Алексеев С.С. Теория права. М., Издательство БЕК, 1995. 320 с.
4.	Арбитражный процесс: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов. 5-е изд.,
перераб. и доп. / Под ред. М.К. Треушникова. М., Издательский дом «Городец», 2006. 704 с.
5.	Арбитражный процесс: Учебник, отв. ред. В.В. Ярков. 7-е изд., перераб. и доп. М., Статут,
2017. 752 с.
6.	Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, Изд-во ГВШ МВД СССР, 1974. 124 с.
7.	Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух
веков). Изд. 2-е, доп. М., Право и государство, 2005. 554 с.
8.	Банкротство хозяйствующих субъектов: учебник для бакалавров / Я.О. Алимова, Н.И.
Викторова, С.С. Галкин и др.; отв. ред. И.В. Ершова, Е.Е. Енькова. М., Проспект, 2016. 336 с.
9.	Бартошек М. Римское право. Понятие, термины, определения: пер. с чешек. М., Юрид. лит.,
1989. 446 с.
10.	Белоликов А.И. Банкротство как способ защиты нарушенных прав. Дисс. ... канд. юрид.
наук. М., 2004. 186 с.
11.	Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности
(банкротства). М., Норма, 2000. 320 с.
12.	Бержель Ж.-Л. Общая теория права / Под общ. редакцией В.И. Даниленко, пер. с фр. М.,
2000. 576 с.
13.	Богданова Е.Е. Добросовестность участников договорных отношений и проблемы защиты их
субъективных прав: Дисс... док-раюрид. наук. М., 2010. 421 с.
14.	Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. М., Госюриздат, 1963.
196 с.
15.	Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. Очерк теории. М., Юридическая
литература, 1976. 215 с.
16.	Бруско Б.С. Категория защиты в российском конкурсном праве. М., Волтере Клувер, 2006.
200 с.
17.	Булаевский Б.А. Презумпции как средства правовой охраны интересов участников
гражданских правоотношений: монография. М., ИЗиСП, 2013. 240 с.
18.	Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М., Статут, 2016. 416 с.
19.	Васьковский Е.В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении
гражданских законов. Одесса, 1901. 400 с.
20.	Вайпан В.А. Реализация принципа социальной справедливости в правовом регулировании
предпринимательской деятельности: Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2019.
21.	Вайпан В.А. Теория справедливости: Право и экономика: монография. М., Юстицинформ,
2017. 280 с.
22.	Вердиян В.Г. Добросовестность как общий принцип права. М., Юркомпани, 2013. 248 с.
23.	Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные
итоги. М., Статут. 2016. 206 с.
24.	Волков А.В. Злоупотребление гражданскими правами: проблемы теории и практики: Дисс. ...
д-ра юрид. наук. М., 2010. 423 с.
25.	Вышегородцев И.А. Поглощение через банкротство. Воронеж., 2008. 150 с.
26.	Габов А.В. Ликвидация юридических лиц. История развития института в российском праве,
259
современные проблемы и перспективы. М., Статут, 2011. 303 с.
27.	Гаврилова В.Е. Банкротство в России: истории, теории и практики. М., ТЕИС. 2003. 113 с.
28.	Гаджиев Г.А. Защита основных экономических прав и свобод предпринимателей за рубежом
и в Российской Федерации (опыт сравнительного исследования). М., 1995. 232 с.
29.	Гаджиев Г.А. Развитие основ гражданского права (в решениях Конституционного Суда
Российской Федерации) / Г. А. Гаджиев М., Юристъ, 2004. 286 с.
30.	Гойман В.И. Действие права (методологический анализ). М., 1992. 182 с.
31.	Гольмстен А.Х. Исторический очерк русского конкурсного процесса. С.-Пб.: Тип. В.С.
Балашева, 1888. 302 с.
32.	Гольмстен А.Х. Учение о праве кредитора опровергать юридические акты, совершенные
должником в его ущерб, в современной юридической литературе. СПб., 1897. 249 с.
33.	Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 1, 2, 3 /
Б.М. Гонгало, А.В. Коновалов, П.В. Крашенинников и др.; под ред. П.В. Крашенинникова.
М., Статут, 2013. 336 с.
34.	Советское гражданское право / Отв. ред. В.А. Рясенцев. М., Юрид. лит., 1975. Т. 1. 560 с.
35.	Гражданское право: Учебник / под ред. О.Н. Садикова. М., ИНФРА-М, 2006. Т. 1. 493 с.
36.	Гражданское право: Учебник: в 2 т. / Под ред. Б.М. Гонгало. М. Статут, 2016. Т. 1. 511 с.
37.	Гражданское право, в 4 т. Т.1: Общая часть: учеб, для студентов вузов. / Отв. ред. Е.А.
Суханов. М., 2008. 736 с.
38.	Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. 411 с. (Серия "Классика
российской цивилистики").
39.	Гришаев С.П. Защита прав потребителей // Документ опубликован не был. СПС
КонсультантПлюс. 2016.
40.	Гришаев С.П. Содержание договора потребительского кредита (займа). Потребительское
кредитование. Комментарий законодательства // Документ опубликован не был. Подготовлен
для системы «КонсультантПлюс». 2015.
41.	Губин Е.П. Обеспечение интересов в гражданско-правовых обязательствах: Дисс. ... канд.
юрид. наук: 12.00.03. 1980. 211 с.
42.	Гусейнов А.А. Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших
дней. М., 2009. 496 с.
43.	Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., Рус.яз., 1982. Т. 3.
44.	Дворкин Р. О правах всерьез. / Пер. с англ.. Ред. Л.Б Макеева. М., «Российская политическая
энциклопедия». РОССПЭН. 2004. 392 с.
45.	Дедов Д.И. Конфликт интересов. М., 2004. 288 с.
46.	Дорохина Е.Г. Арбитражное управление в системе банкротства: Монография. М., Новый
индекс, 2008. 208 с.
47.	Дорохина Е.Г. Правовое регулирование управления в системе банкротства. // СПС
КонсультантПлюс. 2009.
48.	Дроздова Т.Ю. Добросовестность в российском гражданском праве: Автореф. дис. ... канд.
юрид. наук. Иркутск, 2004. 25 с.
49.	Жаботинский М.В. Арбитражный управляющий как субъект гражданских правоотношений
при банкротстве: Дисс. канд. юрид. наук: 12.00.03. Краснодар. 2004. 231 с.
50.	Зацепин А.М. Неправомерные действия при банкротстве в уголовном праве: социальная
обусловленность криминализации, проблемы законодательной регламентации и
классификации: Дисс. ... канд. юрид. наук. 2010. 199 с.
51.	Избрехт П.А. Злоупотребление гражданскими правами в сфере предпринимательской
260
деятельности: Дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. Екатеринбург, 2005. 198 с.
52.	Илларионова Т.И. Система гражданско-правовых охранительных мер. дисс. ... д-ра юрид.
наук. Свердловск, 417 с.
53.	Иоффе О.С. Советское гражданское право. М., 1967. 494 с.
54.	Калинина Е.В. Правовое положение арбитражного управляющего: Дисс. канд. юрид. наук.
Волгоград, 2005. 202 с.
55.	Капелюшников Р.И. Поведенческая экономика и новый патернализм [Текст]: препринт
WP3/2013/03 / Р. И. Капелюшников // Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики».М., Изд.
дом Высшей школы экономики, 2013. 76 с.
56.	Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. Дисс ...
д-ра юрид. наук. М. 2008. 637 с.
57.	Карелина С.А. Механизм правового регулирования отношений несостоятельности. М.,
Волтере Клувер, 2008. 568.
58.	Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): Учеб.-практич.
пособие. М., 2006. 360 с.
59.	Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2001.
560 с.
60.	Кодификация российского частного права 2015 / В.В. Витрянский, С.Ю. Головина, Б.М.
Гонгало и др.; под ред. П.В. Крашенинникова. М., Статут, 2015. 447 с.
61.	Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) /
Г.Е. Авилов, В.В. Безбах, М.И. Брагинский и др.; под ред. О.Н. Садикова. 3-е изд., испр.,
перераб. и доп. М., КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005. 1062 с.
62.	Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федрации, части первой: в 3 т.
(постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. М., Юрайт-
Издат, 2007. Т. 1. 1060 с.
63.	Кондратюк Д.Л. Нравственно-правовые принципы в гражданском праве России (на примере
справедливости, гуманизма, разумности и добросовестности). Дисс. ... канд. юрид. наук:
12.00.03. М. 2006. 170 с.
64.	Коновалов А.В. «Принципы гражданского права: методологические и практические аспекты
исследования». Дисс. ... д-ра юрид. наук. М. 2019. 1161 с.
65.	Конституционные принципы рыночной экономики. (Развитие основ гражданского права в
решениях Конституционного Суда Российской Федерации) / Гаджиев Г.А. М., Юристь, 2004.
286 с.
66.	Кораев К.Б. Неплатежеспособность: Новый институт правового регулирования финансового
оздоровления и несостоятельности (банкротства): монография. М., Проспект, 2017. 318 с.
67.	Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. 8-е изд. СПб., 1908. 364 с.
68.	Коробов О.А. Мировое соглашение в процедурах несостоятельности (банкротства): Дисс. ...
канд. юрид. наук. 12.00.03. Волгоград. 2003. 191 с.
69.	Кравченко Е.А. Проблемы защиты и реабилитации должника при несостоятельности
(банкротстве) в Великобритании, Германии, США, Франции, России (сравнительно-
правовой анализ): Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003. 235 с.
70.	Кравчук Е.В. Фиктивность (преднамеренность) банкротства в России. М., Юстицинформ,
2013. 160 с.
71.	Кузнецов С.А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства):
монография. М., Инфотропик Медиа, 2015. 304 с.
72.	Кузнецова О.А. Нормы-принципы российского гражданского права. М., Статут, 2006. 269 с.
261
73.	Кулагин М.И. Избранные труды по акционерному и торговому праву. М., Статут, 2004.
363 с.
74.	Курбатов А.Я. Сочетание частных и публичных интересов при правовом регулировании
предпринимательской деятельности. М., 2001. 212 с.
75.	Курбатов А.Я., Пирогова Е.С. Ограничение правоспособности и дееспособности
юридических лиц — должников в рамках дел о несостоятельности (банкротстве) / Е. С.
Пирогова, А. Я. Курбатов. Саратов. Издательство «КУБиК», 2012. 128 с.
76.	Лившиц Р.З. Теория права: Учебник. М., БЕК, 1994. 224 с.
77.	Лотфуллин Р.К. Оспаривание сделок при банкротстве. М., Статут. 2019. 328 с.
78.	Лукьяненко М.Ф. Оценочные понятия гражданского права: разумность, добросовестность,
существенность. М., Статут, 2010. 423 с.
79.	Мазур О.В. Требование разумности в соотношении с требованием добросовестности в
гражданском права: Автореф. дне. канд. юрид. наук. СПб., 2012. 23 с.
80.	Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд., перераб. и доп. М., Юристъ, 2004.
250 с.
81.	Малышев К.П. Исторический очерк конкурсного процесса. СПб. Типография товарищества
«Общественная польза». 1871. 456 с.
82.	Махнева Е.А. Гражданские правоотношения в процессе банкротства: теоретические
проблемы: Автореф. дне. ... канд. юрид. наук. М., 2003. 22 с.
83.	Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. М., 2002. 205 с.
84.	Мухачев И.Ю. Правовое регулирование деятельности при несостоятельности (банкротстве).
Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 193 с.
85.	Нам К.В. Принцип добросовестности: развитие, система, проблемы теории и практики. М.,
Статут. 2019. 278 с.
86.	Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону "О
несостоятельности (банкротстве) / С.Е. Андреев, В.В. Витрянский, С.А. Денисов и др.; под
ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2003. 1037 с.
87.	Несостоятельность (банкротство): научно-практический комментарий новелл
законодательства и практики его применения / В.В. Витрянский, В.В. Бациев, А.В. Егоров и
др.; под ред. В.В. Витрянского. М., Статут, 2010. 336 с.
88.	Несостоятельность (банкротство): Учебный курс. В 2 т. / Под. ред. д.ю.н., проф. С.А.
Карелиной. М., Статут, 2019. 925 с.
89.	Общая теория государства и права: Академический курс: В 2 т. / Под ред. М.Н. Марченко.
М., 1998. Т. 2. 640 с.
90.	Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. 3-е изд., перераб. и
доп. М., 2002. 472 с.
91.	Овдиенко Е.Б. Соотношение категорий «добросовестность» и «недобросовествность» в
договорном праве: монография. М., ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. 198 с.
92.	Ожев М.К. Преднамеренное банкротство предприятий как угроза экономической
безопасности государства: Дисс. ... канд. эконом, наук. 2005. 159 с.
93.	Ожегов С.Н. Толковый словарь русского языка / под ред. Л.И. Скворцова. М., 2013. 736 с.
94.	Олевинский Э.Ю. Мировое соглашение как процедура банкротства: Дисс. ... канд. юрид.
наук. М., 2002. 164 с.
95.	Османова Д.О. Злоупотребления при несостоятельности (банкротстве). Дисс. ... канд. юрид.
наук. М., 2018. 206 с.
96.	Папе Г. Институт несостоятельности. Общие проблемы и особенности правового
262
регулирования в Германии: Комментарий к действующему законодательству. М., 2002.
272 с.
97.	Пахаруков А.А. Правовое регулирование конкурсного производства юридических лиц:
вопросы теории и практики. Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2013. 249 с.
98.	Петражицкий Л.И Права добросовестного владельца на доходы с точки зрения догмы и
политики гражданского права. СПб., 1897. 435 с.
99.	Петражицкий Л.И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной
психологии. СПб., 1908. 265 с.
100.	Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т.1. С.-
Петербург. Типография Спб. акц. общ. «Слово». 1907 г. 308 с.
101.	Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., Статут. 1998. 353 с. (серия
"Классика российской цивилистики").
102.	Попова А.В. Принцип добросовестности в международном коммерческом обороте
(Законодательство и судебная практика Российской Федерации и стран-членов Европейского
Союза): Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005. 195 с.
103.	Попондопуло В.Ф. Банкротство. Правовое регулирование: научно практическое пособие. - 2-
е изд. перераб. и доп. М., Проспект. 2016. 413 с.
104.	Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / отв. ред. Е.П. Губин, П.Г.
Лахно. 3-е изд., перераб. и доп. М., НОРМА, ИНФРА-М, 2017. 992 с.
105.	Проблемы общей теории права и государства / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 1999. 832 с.
106.	Проблемы реализации принципов права в предпринимательской деятельности: монография /
отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., Юстицинформ, 2016. 340 с.
107.	Проблемы теории государства и права: Учеб, пособие / Под ред. М.Н. Марченко. М., 2001.
504 с.
108.	Пугинский Б.Н. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984. 224
с.
109.	Пустовалова Е.Ю. Судьба требований кредиторов при банкротстве должника. М., Статут,
2003. 270 с.
110.	Римское частное право: Учебник / И.Б. Новицкий, И.С. Перетерский и др., под ред. И.Б.
Новицкого, И.С. Перетерского. М., Юристъ, 2004. 464 с.
111.	Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть, Вещное право.
Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. ред.
Е.А. Суханов. 2-е изд., стереотип. М., Статут, 2011. 958 с.
112.	Реуф В.М. Специально-юридические принципы права: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград,
2004. 255 с.
ИЗ. Российское предпринимательское право: учебник / Д.Г. Алексеева, В.К. Андреев, Л.В.
Андреева и др.; отв. ред. И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова. М., Проспект, 2011. 1072 с.
114.	Русанов М.С. Правовые требования к осуществлению арбитражного управления по
российскому законодательству: Дисс. канд. юрид. наук. М., 2008. 231 с.
115.	Рыков И. Субсидиарная ответственность в Российской Федерации. М., Статут, 2017. 192 с.
116.	Рясина А.С. Оценочные категории: общетеоретический и нравственно-правовой аспекты:
Дисс. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2013. 200 с.
117.	Свердлык Г. А. Принципы советского гражданского права. Красноярск, 1985. 200 с.
118.	Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учеб, пособие. М.,
2002. 208 с.
263
119.	Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в Российской федерации:
методология и реализация. Дисс. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. 416 с.
120.	Славецкий Д.В. Принцип защиты слабой стороны гражданско-правового договора: Автореф.
Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2004. 204 с.
121.	Советское гражданское право: Учебник: В 2 Т. / Под. ред. О.А. Красавчикова. М., Высшая
школа, 1968. Т. 1. 527 с.
122.	Степанов В.В. Несостоятельность (банкротство) в России, Англии, Франции, Германии. М.,
1999. 204 с.
123.	Суворов Е.Д. Банкротство в практике Президиума ВАС РФ за 2014 г.: прецеденты и
комментарии. М., Статут, 2015. 400 с.
124.	Суворов Е.Д. Банкротство в практике нового Верховного Суда РФ за первый год работы
(2014 - 2015): акты и комментарии. М., Статут, 2016. 368 с.
125.	Суворов Е.Д. Банкротство в практике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и
Верховного Суда Российской Федерации: энциклопедия правовых позиций за 2014-2017 гг.
М., Статут, 2018. 239 с.
126.	Суворов Е.Д. Банкротство в практике Верховного Суда Российской Федерации и Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации: энциклопедия правовых позиций за 2014 - 2018
гг. М., Статут, 2019. Вып. 2. 447 с.
127.	Суворов Е.Д. Обход закона. Сделка, оформляющая обход закона. М., 2008. 188 с.
128.	Суворов Е.Д. Отстранение арбитражных управляющих по праву России. НИР. М., 2014.
113 с.
129.	Суворов Е.Д. Субсидиарная ответственность по обязательствам несостоятельного должника.
М., Статут, 2020. 207 с.
130.	Суворов Е.Д. Судебное банкротное право. М., Статут, 2020. 668 с.
131.	Тай Ю.В. Правовые проблемы арбитражного управления: Дисс. канд. юрид. наук. 12.00.03.
Москва. 2005. 263 с.
132.	Телюкина М.В. Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)".
М., 1998. 592 с.
133.	Телюкина М.В. Конкурсное право. Гражданско-правовые проблемы: Дис. ... д-ра юрид. наук.
М., 2003. 473 с.
134.	Теория государства и права: Учебник / Под. ред. М. Н. Марченко. М., 2005. 800 с.
135.	Теория государства и права: Учебник. / под ред. Н.П. Матузова, А.В. Малько. М., 2004. 512 с.
136.	Теория права и государства / Под. ред. Г.Н. Манова. М., 1995. 336 с.
137.	Токарев Д.С. Уголовная ответственность за преднамеренное банкротство: Дисс. ... канд.
юрид. наук. 2009. 157 с.
138.	Трайнин А.Н. Несостоятельность и банкротство, доклад, читанный в С-Петербургском
Юридическом Обществе. С-Петербург. Издание Юридического Книжного Склада «ПРАВО».
1913. 61 с.
139.	Федоров АЮ. Рейдерство и корпоративный шантаж (организационно-правовые меры
противодействия): монография. М., Волтере Клувер, 2010. 480 с.
140.	Фурсов Д.А. Рассмотрение и разрешение дел о банкротстве: Учебное пособие. М., Статут,
2009. 236 с.
141.	Халфина P.O. Право как средство социального регулирования. М., 1988. 225 с.
142.	Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1995. 384 с.
143.	Чиркунова Е.В. Особенности рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) граждан в
арбитражном суде: Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. 211 с.
264
144.	Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. IV: Торговый процесс. Конкурсный процесс. М.,
Статут. 2003. 474 с.
145.	Шишмарева Т.П. Институт несостоятельности в России и Германии. М., Статут. 2015. 332 с.
146.	Экштейн И. Честь в философии и праве // пер. с нем. Изд. 4-е. М., 2016. 160 с.
147.	Эрлих М.Е. Конфликты интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые
средства разрешения: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 231 с.
148.	Эрлих М.Е. Конфликт интересов в процессе несостоятельности (банкротства): Правовые
средства разрешения: Монография. М., Проспект, 2015. 186 с.
149.	Яковлев В.Ф. Россия: экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). М. 1993.
224 с.
150.	Янчжул И.И. Экономическое значение честности. Типография Т-ва И.Н. Кушнерев и Ко. М.,
1912. 27 с.
151.	Яценко Т.С. Категория шиканы в гражданском праве: история и современность. М., Статут,
2003. 157 с.
Статьи
1.	Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве //
Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002.
2.	Агарков М.М. Ценность частного права//Правоведение. 1992. № 2.
3.	Александров Н.Г. Социалистические принципы советского права // Советское государство и
право. 1957. № 11.
4.	Алексеев С.С. Правовые средства: Постановка проблемы, понятие, классификация //
Советское государство и право. 1987. № 6.
5.	Алоян А.Э. Проблемы имплементации доктрины recharacterization в российскую правовую
систему // Вестник гражданского права. 2017. № 6.
6.	Ахмедов Э. Как заставить контрагента вернуть долг? // ЭЖ-Юрист. 2017. № 29.
7.	Байтин М. И. О принципах и функциях права: Новые моменты. // Правоведение. 2000. № 3.
8.	Белов В.А. Когда говорит право... // Закон. 2013. № И.
9.	Белоликов А.И. Принципы банкротства. Право и экономика. 2004. № 8.
10.	Белых С.В. К вопросу о принципах предпринимательского права // Проблемы реализации
принципов права в предпринимательской деятельности: Монография / отв. ред. В.А. Вайпан,
М.А. Егорова. М. 2016. Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской
деятельности в России: Монография. М., 2011.
11.	Бергер К.П., Арнц Т. Принцип добросовестности в английском коммерческом договорном
праве. Обзор актуальной английской судебной практики // Вестник гражданского права.
2016. №3.
12.	Богданов Д.Е. Новеллы Гражданского кодекса РФ с позиции концепции добросовестной
последовательности в действиях и заявлениях // Законодательство и экономика. 2016. № 2.
13.	Богданова Е.Е. Принцип добросовестности в договорных отношениях в Российском и
зарубежном праве // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 7.
14.	Богданова Е.Е. Новеллы гражданского законодательства о недействительности сделок с
позиции добросовестности // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 8.
15.	Богданова Е.Е. Особенности защиты гражданских прав при добросовестном оспаривании //
Актуальные проблемы российского права. 2017. № 12.
265
16.	Богданова Е.Е. Понятие и содержание права кредитора на защиту // Lex russica. 2018. № 2.
17.	Богданов Е.В. Социализация современного российского гражданского права как тенденция
его развития // Современное право. 2018. № 1.
18.	Братусь С.Н. Принципы советского гражданского права. // Правоведение. 960. № 1.
19.	Бруско Б.С. Актуальные проблемы применения упрощенного порядка ликвидации должника
// Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2015. №4.
20.	Бушев А.Ю. О свободе принятия бизнес-решений и правовых критериях определения ее
границ: критерий явной очевидности // Арбитражные споры. 2013. № 3.
21.	Бычков А.И. Заемное обязательство в гражданском обороте: проблемы правоприменения //
Экономико-правовой бюллетень. 2015. № 7.
22.	Рыков И.Ю. Взойдет зерно надежды // ЭЖ-Юрист. 2011. № 1-2.
23.	Витрянский В.В. Новый Гражданский кодекс и суд // Хозяйство и право. 1997. № 6.
24.	Волков А.В. О средствах злоупотребления правом // Цивилист. 2010. № 1.
25.	Волков А.В. Понятие "обход закона" в доктрине и практике гражданского права // Законы
России: опыт, анализ, практика. 2013. № 1.
26.	Волков А.В. Соотношение принципа добросовестности и принципа недопустимости
злоупотребления правом // Юрист. 2013. № 8.
27.	Волос А.А. Современные тенденции развития представлений о принципах гражданского
права //Гражданское право. 2016. № 2.
28.	Ворожевич А. ВС РФ разъяснил, при каких условиях нельзя обратить взыскание на
единственное жилье должника-гражданина, находящееся в ипотеке // ЭЖ-Юрист. 2019. №24.
29.	Воронов А.Ф. О понятии, значении и нормативном закреплении принципов гражданского и
арбитражного процессуального права//Законодательство. 2003. № 12.
30.	Вышегородцев И. А. Арбитражный управляющий - друг или враг? // ЭЖ-Юрист. 2017. № 22.
31.	Ганюшин О., Фоминская М. Выявление признаков преднамеренного банкротства:
формальное выполнение требований закона или надлежащая защита прав кредиторов? //
Информационно-аналитический журнал "Арбитражные споры". 2017. № 1.
32.	Ганюшин О.Е. Банкротство гражданина: ограничение освобождения от долгов (анализ удач и
ошибок судебной практики за 2015 - 2017 годы) // Арбитражные споры. 2018. № 3.
33.	Гиршбандт А.С. Проблема преддоговорной ответственности в новейшей цивилистике. //
Газета «Право». 1912. № 43.
34.	Гузанов К.А. К вопросу о механизме погашения долга третьим лицом в рамках применения
Закона о банкротстве // Вестник арбитражной практики. 2017. № 1.
35.	Гутников О.В. Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве:
общие новеллы и недостатки правового регулирования //Предпринимательское право. 2018.
№ 1.
36.	Джавакян Г.З. Принцип разумной сдержанности в конституционном правосудии:
самоограничение или самоустранение? // Конституционное и муниципальное право. 2018.
№6.
37.	Дождев Д.В. Добросовестность (bona fides) как правовой принцип / Политико-правовые
ценности: история и современность / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2000.
38.	Дорохина Е.Г. Государственное регулирование в сфере банкротства // Право и экономика.
2006. № 2.
39.	Егоров А.В. Принцип добросовестности в гражданском кодексе РФ: первые шаги реформы.
// Legal insight. 2013. №2 (18).
266
40.	Егоров А.В. Новые положения о добросовестности и злоупотреблении правом. Какую пользу
изменения принесут на практике // Юрист компании. 2013. № 17.
41.	Енькова Е.Е. Невозможность нового старта, или отказ в освобождении индивидуального
предпринимателя - банкрота от неисполненных обязательств // Предпринимательское право.
2018. №2.
42.	Жукова Ю.Д., Павлова К.П. Основания ответственности контролирующего лица:
проблемные аспекты установления состава правонарушения в свете реформирования
российского законодательства о банкротстве //Гражданское право. 2018. № 1.
43.	Зайцев И.М. Целевые установки гражданского судопроизводства // Проблемы реформы
гражданского процессуального права и практики его применения. Свердловск, 1990.
44.	Законодательство о банкротстве в США (Тезисы лекции судьи Сиднея Брукса, федеральный
суд банкротств США, Денвер - штат Колорадо) // Вестник ВАС РФ. 1993. № 8.
45.	Зайцев О.Р. Нужно преодолеть правило классического конкурса - кредиторы решают все. //
Legal Insigh. Тематическое приложение, апрель-май 2016.
46.	Извеков С.С. Уполномоченный орган с правами залогового кредитора по делам о
банкротстве // Бизнес, Менеджмент и Право. 2016. № 3-4.
47.	Иоффе, О.С. Грибанов, В.П. Пределы осуществления субъективных гражданских прав //
Советское государство и право. 1964. № 7.
48.	Калнан Р. Неправомерные действия // Вестник ВАС РФ: Специальное приложение к № 3,
03.2001. Российско-британский семинар судей, рассматривающих дела о несостоятельности
(банкротстве) (27 ноября - 1 декабря 2000 года). М., ЮРИТ-Вестник, 2001.
49.	Кальгина А.А., Ильин Б.В. Жив ли исполнительский иммунитет единственного жилья
гражданина-должника? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 8.
50.	Карелина С.А. К вопросу о пределах вмешательства государства в процесс
несостоятельности (банкротства) (на примере банковского сектора) // Вестник арбитражной
практики. 2018. № 2.
51.	Карелина С.А. Особенности реализации принципов правового регулирования отношений,
возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника. // "Проблемы
реализации принципов права в предпринимательской деятельности: Монография", отв. ред.
В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., "Юстицинформ", 2016.
52.	Карелина С.А. Особенности реализации конституционных принципов в процессе
несостоятельности (банкротства) // Предпринимательское право. Приложение "Право и
Бизнес". 2019. № 1.
53.	Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с
несостоятельностью (банкротством) должника//Предпринимательское право. 2008. № 2.
54.	Карелина С.А. Средства правового регулирования отношений несостоятельности
(банкротства) //Предпринимательское право. 2009. № 3.
55.	Карелина С.А., Фролов И.В. Возможно ли банкротство гражданина без финансового
управляющего? // Судья. 2016. № 7.
56.	Карелина С.А., Фролов И.В. Механизм освобождения гражданина-должника от обязательств
как следствие его банкротства: условия и порядок применения // Право и экономика. 2015.
№ 10.
57.	Карелина С.А., Фролов И.В. Проблемы формирования правовой политики потребительского
банкротства в России и их влияние на механизмы банкротства граждан // Закон. 2015. № 12.
58.	Карелина С.А., Эрлих М.Е. Роль арбитражного управляющего в механизме разрешения
конфликта интересов // Право и экономика. 2012. № 3.
267
59.	Коновалов А.В. Основные начала гражданского законодательства России // Закон. 2016.№11.
60.	Кораев К.Б. Новеллы законодательства о банкротстве гражданина-потребителя // Закон.
2015. №3.
61.	Кораев К.Б. Проблемы правового регулирования моратория в законодательстве о
банкротстве // Юрист. 2013. № 24.
62.	Кубалова В.Г. Реализация права гражданина на признание его банкротом при полной
финансовой несостоятельности // Вестник исполнительного производства. 2017. № 2.
63.	Курбатов А.Я. Принцип недопустимости злоупотребления правом: к старым проблемам
добавились новые // Закон. 2013. № 9.
64.	Курбатов А.Я. Злоупотребление правом: теория и правоприменительная практика // СПС
«КонсультантПлюс».
65.	Кузнецов А.П., Хохлов В.Н. Упрощенная процедура банкротства как механизм уклонения от
возврата долгов // Банковское право. 2015. № 6.
66.	Лебединец О.Н., Телюкина М.В., Ткачев В.Н. Система субъектов конкурсных отношений //
Законодательство. 2013. № 8.
67.	Лугманов Р.Р. Деликтное право как средство взыскания чисто экономических убытков //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. № 2. С. 115 - 153.
68.	Лукьяненко М.Ф. Добросовестность: закон и практика применения. Часть 2 // Право и
политика. 2009. № 7.
69.	Малеин Н.С. Правовые принципы, нормы и судебная практика. // Государство и право. 1996.
№6.
70.	Малофеев А.О. Функции нравственно-этических категорий в частном праве // Юридический
мир. 2016. № 4.
71.	Малько А.В. Правовые средства: вопросы теории и практики // Журнал российского права.
1998. № 8.
72.	Марков П.А. Реорганизация как результат отчуждения собственности, акций (долей),
банкротства // Право и экономика. 2011. № 10.
73.	Мезрин Б.Н. Место гражданской правосубъектности в механизме правового регулирования.
// Антология уральской цивилистики. 1925 - 1989. М., Статут, 2001.
74.	Мифтахутдинов Р., Бондарь Н., Клишас А., Гальперин М., Чефранова Е., Кондрашов И.,
Наумова Л., Сычкова Е., Ерохова М., Литовцева Ю., Улезко А. Обращение взыскания на
единственное жилье: в поисках баланса интересов // Закон. 2018. № 12. С. 27 - 45.
75.	Мифтахутдинов Р.Т. Контролирующие должника лица как субъекты субсидиарной
ответственности при банкротстве // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 7.
76.	Мифтахутдинов Р.Т. Ограниченная относительность судебного акта при банкротстве: как
добросовестным кредиторам защититься от необоснованного требования, подтвержденного
судебным актом // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 4.
77.	Мифтахутдинов Р.Т. Реформирование законодательства о банкротстве в части
совершенствования реабилитационных процедур // Предпринимательское право.
Приложение "Право и Бизнес". 2016. № 3.
78.	Мифтахутдинов Р., Шиткина И., Чернышов Г., Литовцева Ю., Суворов Е., Булатов П.,
Ястржембский И., Зайцев Р., Курмаев Р., Алмакаев Д. Субсидиарная ответственность
контролирующих лиц: новые возможности // Закон. 2017. № 8.
79.	Мифтахутдинов Р.Т. Эволюция института субсидиарной ответственности при банкротстве:
причины и последствия правовой реформы // Закон. 2018. № 5. С.
80.	Михайловский М.В. Преднамеренное и фиктивное банкротство // Административное право.
268
2017. №2.
81.	Мороз А. Круг субъектов расширился. Субсидиарная ответственность контролирующих лиц
неотвратима // ЭЖ-Юрист. 2017. № 34.
82.	Морозов С.А. Основания для отказа в освобождении от долговых обязательств гражданина-
банкрота // Вестник Арбитражного суда Московского округа. 2017. № 3.
83.	Морхат П.М. Немедленное исполнение и вступление в законную силу определения,
вынесенного арбитражным судом // Вестник Арбитражного суда Московского округа.
2017. №2.
84.	Мохова Е.В. "Банкротный туризм": миграция должников в поисках лучшей страны для
персонального банкротства и освобождения от долгов // Закон. 2015. № 12.
85.	Мурзин Д.В. Последний довод справедливости (к вопросу о применении норм о
злоупотреблении правом) // Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею
Владимира Саурсеевича Ема / С.С. Алексеев, А.В. Асосков, В.Ю. Бузанов и др.; отв. ред.
Е.А. Суханов, Н.В. Козлова. М.: Статут, 2011. 559 с.
86.	Ненашев М.М. Процессуальные способы защиты в банкротстве против требований
дружественных кредиторов // Вестник арбитражной практики. 2018. № 3.
87.	Новак Д.В. Добросовестность в корпоративном праве // Вестник гражданского права. 2017.
№2. С. 13-23.
88.	Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник
гражданского права. 2006. № 1.
89.	Овдиенко Е.Б. Современное понимание добросовестности в гражданском праве // Российская
юстиция. 2017. № 8.
90.	Опольская И.А. Вопросы эффективности проведения процедур банкротства, перспективы
развития института арбитражного управления // Судебная практика в Западной Сибири.
2012. №2(10).
91.	Пашерстник А.Е. О сфере действия и принципах советского трудового права // Советское
государство и право. 1957. № 10.
92.	Покровский И.А. Принудительный альтруизм: Один из новейших цивилистических
экспериментов // Вестник Права. СПб., 1902. № 2 (Февраль).
93.	Покровский И.А. Справедливость, усмотрение судьи и судебная опека. Дилеммы
современного гражданского права в области договоров. Приложение к протоколам собраний
киевского юридического общества за 1899 г.
94.	Попондопуло В.Ф. Некоторые проблемы совершенствования законодательства о банкротстве
// Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2016. № 1.
95.	Пугинский	Б.И.	О принципе добросовестности в научных публикациях //
Предпринимательское право. 2011. № 4.
96.	Рахматуллин И.И. К вопросу о сущности мирового соглашения в деле о банкротстве //
Юрист. 2014. № 3.
97.	Романихин А.В. Саморегулирование по-российски // Законодательство и экономика. 2004.
№3.
98.	Рудов М.В. Проблемы нормативной коннотации гражданско-правового понятия
"добросовестность" // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2015. № 9.
99.	Садиков О.Н. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе России // Хозяйство и право.
2002. № 2.
269
100.	Сайфуллин Р.И. Влияние мирового соглашения, заключенного в деле о банкротстве
основного должника, на обязательство из поручительства // Вестник экономического
правосудия Российской Федерации. 2016. № 2.
101.	Самойлов Е.Ю. Добросовестность как предпосылка защиты приобретателя в гражданском
обороте // Вестник гражданского права. 2009. № 3.
102.	Саркисян А.В. Обращение взыскания на единственное жилье при банкротстве: поиск баланса
ценностей. Комментарий к Определению судебной коллегии по экономическим спорам ВС
РФ от 29.11.2018 № 305-ЭС18-15724 // Вестник экономического правосудия Российской
Федерации. 2019. № 7.
103.	Саркисян А.С. Обязанность контролирующего лица добросовестно и разумно действовать в
интересах должника // Юрист. 2016. № 24.
104.	Свириденко О.М. Актуальные вопросы субсидиарной ответственности контролирующих лиц
при банкротстве должника // Lex russica. 2018. № 12.
105.	Свириденко О.М. Механизм защиты кредиторов от установления необоснованных
требований в реестре // Актуальные проблемы российского права. 2018. № 11.
106.	Свириденко О.М. Оспаривание сделок во вред кредиторам вне процедуры банкротства
(внеконкурсное оспаривание) // Актуальные проблемы российского права. 2020. № 2.
107.	Свириденко О.М. Процессуальные особенности рассмотрения дел о банкротстве граждан: к
вопросу о долгах, не подлежащих списанию // Актуальные проблемы российского права.
2016. № 10.
108.	Скуратовская М.М. Особенности прекращения производства по делу о банкротстве
гражданина в связи с заключением мирового соглашения // Законы России: опыт, анализ,
практика. 2015. № 9.
109.	Стригунова Д.П. Принципы разумности и добросовестности в правовом регулировании
международных коммерческих договоров //Гражданское право. 2016. № 2.
110.	Суворов Е.Д. Действия в обход закона: правовая квалификация и последствия // Закон. 2013.
№9.
111.	Суворов Е.Д. К вопросу о правовой природе субсидиарной ответственности по
обязательствам несостоятельного должника за доведение до банкротства // Законы России:
опыт, анализ, практика. 2018. № 7.
112.	Суворов Е.Д. О некоторых вопросах банкротного специалитета и его ограничениях //
Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
ИЗ. Суворов Е.Д. Потенциальные конфликты между залоговыми и иными кредиторами при
банкротстве должника: попытка установления баланса // Вестник ВАС РФ. 2013. № 10.
114.	Суворов Е.Д. Требования связанных с должником лиц в деле о его банкротстве: от
объективного к субъективному вменению // Вестник экономического правосудия Российской
Федерации. 2019. № 4, № 5.
115.	Тальников С.А., Тютюнник М.А. Отдельные вопросы заключения мирового соглашения в
деле о банкротстве // Безопасность бизнеса. 2011. № 4.
116.	Толстой Ю.К. Принципы гражданского права // Правоведение. 1992. №2.
117.	Ульянов А.В. Добросовестность в гражданском праве // Журнал российского права. 2014.№6.
118.	Уржинский К.П. К вопросу о принципах правового регулирования общественных отношений
//Правоведение. 1968. № 3.
119.	Филиппов А.С. Банкротство ликвидируемого должника: как это работает // Вестник
экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 6, 7.
120.	Фролов И.В. Банкротство в Российской Федерации и результаты его применения в практике
270
арбитражных судов //Предпринимательское право. 2012. № 3.
121.	Хохлов Е. Проблема публичного интереса в гражданском праве // Корпоративный юрист.
2006. № 5.
122.	Шевченко И.М. К вопросу о понижении очередности удовлетворения (субординации)
требований кредиторов в делах о банкротстве // Российский судья. 2018. № 3.
123.	Шерстобитов А.Е. Злоупотребление правом (доктрина и практика) // Проблемы развития
частного права: Сборник статей к юбилею Владимира Саурсеевича Ема / отв. ред. Е.А.
Суханов, Н.В. Козлова. М., Статут, 2011.
124.	Шестакова М. Конкурсная масса при банкротстве граждан. Что происходит с единственным
жильем должника, общим имуществом супругов и алиментами? // ЭЖ-Юрист. 2019. № 1.
125.	Шиткина И.С. Имущественная ответственность контролирующих должника лиц при
банкротстве: очередные законодательные новеллы // Хозяйство и право. 2017. № 11.
126.	Эрлих М.Е. К вопросу о цели института несостоятельности (банкротства) //
Предпринимательское право. 2010. № 3.
127.	Яковлев В.Ф. Интервью // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа.
2009. № 2.
128.	Якубчик М.М. Комплексное понятие добросовестности: соотношение с доктриной
злоупотребления правом // Журнал российского права. 2012. № 10.
129.	Яценко Т.С. Действия в обход закона: трудности квалификации и пресечения мерами
гражданского права//Нотариус. 2015. № 8.
130.	Яценко Т.С. Понятие добросовестного поведения в зарубежном гражданском праве //
Нотариус. 2013. № 8.
Литература на иностранных языках
1.	Atiyah P.S. The Rise and Fall of the Freedom of Contract. Oxford, 1979. P. 393.
2.	In re Lyons, 148 B.R. 88, 94 (Bankr. D.D.C. 1992), contra In re Street, 165 B.R. 408, 409-10
(Bankr. D.Md. 1994).
3.	Kostritsky J. Plain meaning vs Broad interpretation. How the Risk of opportunism Defeats a
Unitary Default Rule for Interpretation // Kentucky Law Journal. Case Legal Studies Research
Paper. 2007. № 07-15).
4.	O'Connor, Good Faith in English Law, 1990, S. 102.
5.	O'Kelley Ch.T. Filling Gaps in the Close Corporation Contract: A Transaction Cost Analysis //
Northwestern University Law Review. 1992. № 218.
6.	Posner E.A. A Theory of Contract Law under Conditions of Radical Judicial Error // Chicago
Working Paper in Law and Economics. 1999. № 80 (2d series).
7.	Thaler R.H., Sunstein C.R. Nudge: Improving Decisions about Health, Wealth and Happiness. New
Haven and London: Yale Press, 2008.
8.	Zimmermann R. The Law of Obligations: Roman foundations of the Civillian Tradition. Juta&Co
Ltd., Kluwer, 1992.
9.	Zimmermann R., Wittaker S. (eds). Good Faith in European Contract Law. Cambridge, 2000.