bsn 01 га 1640
"Knowledge itself is power "(R Bacon)
ЗНАНИЕ- СИЛА
л
95
ь

Мирная жизнь Римской Империи была нарушена готами,
и римляне платили готам «стипендию» —
об этом читайте в номере статью
Марка Щукина «Блуждающие готы».
Сцена охоты. Деталь мозаики из виллы
Максимина Геркулия в Сицилии. Пьяцца Армерина. Ill в. н. э.

В НОМЕРЕ
2 Письма в редакцию
И, Григорьева
МАТЕМАТИКА В
ШКОЛЕ — КАКАЯ?
4 Рассказы об экономике
Л. Косадс
РАЗВИТИЕ КЛАНОВОГО
КАПИТАЛИЗМА В
РОССИИ
13 Во всем мире
14 Курьер науки и техники
16 Сделано открытие?
А. Семенов
В ПОИСКАХ
«КРАСОТЫ» и «ПРАВДЫ»
21 Во всем мире
24 Курьер иауки и техники
26 Проблема: исследования и
раздумья
Г. Малинецкий, А.
Потапов
КАТАСТРОФЫ И
БЕДСТВИЯ ГЛАЗАМИ
НЕЛИНЕЙНОЙ
ДИНАМИКИ
35 Во всем мире
36 Наука: вчера, сегодня,
завтра
И. Лалаянц
ИЗ РЕБРА АДАМОВА
43 Во всем мире
44 Ученые обсуждают
Л. Лесков
ЕСЛИ ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ
ВОЗМОЖНА...
51 Во всем мире
52 Память войны
И. Косое
ОКТЯБРЬ СОРОК
ПЕРВОГО
59 Волшебный фонарь
60 Пути народов
А*. Щукин
БЛУЖДАЮЩИЕ ГОТЫ
70 Размышления у книжной
полки
И. Андреев
«И НЕВОЗМОЖНОЕ
ВОЗМОЖНО.-»
72 Понять себя
Л. Смирнягин
РУССКИЕ В
ПРОСТРАНСТВЕ И ПРОСТРАНСТВО
В РУССКИХ
ЛИЦЕЙ:
82 Курс лекций
Б. Меерсоп, Д. Прокудин
ВЕЙМАРСКАЯ
РЕСПУБЛИКА В ГЕРМАНИИ:
ОПАСНОСТИ МАССОВИ-
ЗАЦИИ
88 Дневник
П. Положевец
КАК И ЧЕМУ УЧАТ
ЧАСТНЫЕ ШКОЛЫ
АМЕРИКИ
102 Консультации психолога
М. Жамкочьян
ГРЕШНИКИ СРЕДНИХ
КЛАССОВ
107 Конкурс
ВЕЛИКОЛЕПНАЯ
ДЕСЯТКА
108 Попробуйте
НО Исторический детектив
/7. Уваров
«ДЕТИ ДОБРОЙ
ЮДИФИ»
117 Понемногу о многом
118 Клуб «Гипотеза»
120 Наше научное наследие
Ученые вспоминают
А. Прокофьева-Бе
льговская
МОЯ ЖИЗНЬ И
ХРОМОСОМЫ
138 Будущее — за мирным
атомом
140 Страна Фантазия
Г. Слесар
ДЕНЬ ЭКЗАМЕНА
У. Ротелер
БОАЗИЯ ВНИКАЕТ
Л. Наивен
ИГРУШКА
149 Мозаика
150 Вслед за вернисажем
Г. Ельшевская
ПОМПЕИ — В ПАЛАТАХ
XVII ВЕКА
156 Мозаика
158 С. Самойлов
ВАШ АГЕНТ — «СВЕТС»
160 Понемногу о многом
Сдано в чМзор 29.12.94.
Подписано к печати 03.Ш.95.
Формат 70ХЮ0 1/16.
Офсетная печать.
Печ. л. 10,0.
Усп.-печ. л. 13,0.
Уч.-нзд. л. 16,74.
Усл. кр.-отт. 52,00.
Тираж 24 500 экз.
Заказ 3800
На обложке журнала —
фрагмент выставки, проходившей в
редакции. Читайте о ней в
статье Г. Елыиевской *Пом-
пеи — е палатах XVII века».
Адрес редакции:
113114, Москва,
Кожевническая ул.
строение 6.
Тел. 235-89-35
19.
Ордена Трудового
Красного Знамени
Чеховский
полиграфический комбинат
Комитета
Российской Федерации
но печати
142300, г. Чехов
Московской области
тел.: (272) 71-336
факс: (272) 62-536
1 Знание — сила № 3

ЗНАНИЕ —
СИЛА 3/95
Ежемесячный
научно-популярный
н научно-художественный
журнал для молодежи
J4 3 (813)
Издается с 1926 года
Зарегистрирован
23.01.1995 года
Регистрационный
М 013253
Журнал издается под эгидой
Международной ассоциации
«Знание»
Главный редактор
Г. А. Зеленко
Редакция;
И. Бейненеон
Г. Вельская
B. Брель
И. Вирки
(зам. главного
редактора)
C. Глейзер
М. Курячая
Ю. Лекснн
A. Леонович
И. Прусс
И. Розовская
И. Умнова
Н. Федотова
B. Янкулин
Г. Шевелева
Заведующая редакцией
А. Гришаева
Художественный редактор
Л. Розанова
Оформление
Ю. Столповской
Корректор
Н. Малнсова
ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ
Технический редактор
О. Савенкова
Из общего тиража
журнала 11,5 тысяч
экземпляров
производятся по заказу
Института «Открытое
общество», который
ежемесячно направляет их
а библиотеки России
и ряда стран СНГ.
о
СП
СП
Математика
в школе — какая?
Здравствуйте, уважаемая редакция журнала «Знание — сила»!
Получила номер 7 журнала за 1994 год и, конечно, сразу
взялась за свой любимый раздел «Лицей». Тем более что в нем
увидела статьи о математике («Как спасти математику?», «20 лет
прошло: что теперь спасать?»).
Сама я работаю в университете, но состояние школьной
математики беспокоит меня уже давно. Поэтому уже четвертый год я
преподаю в экспериментальных школах, а также занимаюсь и
внешкольным образованием, пытаясь проводить свои идеи.
Правда, мой подход сильно отличается от того, который
предлагают ваши авторы. Первый вопрос: а для чего, собственно,
надо учить детей математике? У вас я нашла только одну сторону
этой проблемы — воспроизводство математиков и самой
математической культуры как специфического вида деятельности. Но ведь
огромного большинства людей это не касается. Зачем человеку
знать тригонометрические формулы и интегралы, если ему в жизни
ничего, кроме арифметики, не пригодится?
В то же время у математики как феномена культуры есть
гораздо более важная цель — быть «гимнастикой для ума». А
значит, мы должны выбрать, какие стороны мышления развивать
в первую очередь и с помощью каких средств. Возможности
математики как «тренировочного снаряда» для мышления весьма
богаты, но сегодня они используются слабо. В основном
«сверхзадачей» математики считается формирование строгого
логического мышления, привычки к четкости формулировок н выводов.
Правда, на практике все сводится к запоминанию небольшого
числа алгоритмов, применяемых к стандартным задачам. Это
неизбежно налагает на мышление учащегося оттеиок
механистичности, создает впечатление, что существуют некие «единственно
правильные» решения сложных задач.
Фактически математика как школьный предмет рассматривается
только в качестве введения в некоторую область знаний. В силу
этого основную роль в преподавании играет процесс передачи
информации. Тем не менее даже если такая задача ие ставится
явно, любой курс формирует свой способ мышления и — шире —
отношение к окружающей действительности, мировоззрение. В
наше время, в условиях динамичного развития всех сторои жизни,
второй компонент стал гораздо более важным. Поэтому
мировоззренческая направленность должна стать одним из основных
критериев при оценке содержания того или иного курса.
Новые задачи должны требовать и новых средств. Курс
математики, который читается сегодня в средней школе, довольно
традиционен. Разные его варианты (например, курсы для
гуманитарных классов или классов с углубленным изучением
предмета) отличаются только объемом и, быть может, формой
подачи материала. Содержание же курса соответствует уровню
развития науки к середине прошлого века. В то время
математика была ориентирована в основном на потребности
физики и техники, на бытовые и расчетные задачи. Между
тем чисто расчетные задачи в наше время потеряли
актуальность особенно в связи с введением ЭВМ. Напротив, все

большую роль и в науке, и вообще в
формировании отношения к миру играют
вопросы управления, регулирования, а также
проблемы, связанные с жизнью человека
и общества.
Соответственно, и математика в XX веке
сделала качественный скачок. С началом
развития кибернетики изменился сам
объект исследования. Современная
математика все больше интересуется изучением
сложных систем, то есть вопросов, которые
до этого считались прерогативой
гуманитарных иаук. Соответствующие разделы
математики не только более современны, но
и гораздо более актуальны для
нематематиков, чем стандартные «.школьные» ее
разделы. Поэтому естественно попытаться
отразить происшедшие в науке перемены
и на уровне школьной программы.
Я попыталась по мере своих сил
составить такой курс для старшеклассников.
Даже два. Один более «естественно
ориентированный» — спецкурс «Математические
модели и методы», а другой —
универсальный. При отборе тем для этого курса
учитывались следующие требования:
гуманитарная направленность; ориентация иа
современное состояние науки; связь с
прикладными задачами и общечеловеческими
проблемами; вариативность решений;
отсутствие громоздкого аппарата;
возможность подать материал занимательно.
Этим требованиям удовлетворяют
некоторые разделы логики, дискретной
математики, исследования операций, теории
искусственного интеллекта,
математической лингвистики, теории вероятностей н
т. п. В настоящее время программа
курса содержит следующие разделы:
1. Человек и ЭВМ — два типа мышления.
2. Конфликты и компромиссы: а) теория
голосования, б) теория игр.
3. Закономерности случая: а) элементы
теории вероятностей, б) элементы
математической статистики.
4. Графы как форма записи и обработки
информации.
Конечно, составить такой курс непросто.
Проблемы самые разные. Это и
преодоление собственного однобокого
«классического» образования, и катастрофическое
отсутствие популярной литературы и
адаптированных задач. Кстати, некоторые
материалы вашего журнала были мне хорошим
подспорьем.
Но, пожалуй, самая большая
проблема — как дойти с этим курсом до детей.
Школьники, те, что поспособней, слишком
ориентированы на вуз и, следовательно,
на овладение существующим стандартом.
У старшеклассников нет времени на «игру
ума» и «бесцельные» в практическом,
сиюминутном смысле занятия.
Конечно, моей мечтой с самого начала
было, чтобы глубокое обновление коснулось
самого государственного стандарта
образования. Но пока незаметно, чтобы эта
проблема была явно сформулирована и
обсуждалась. Пока что традиционная,
вековой давности математика «правит бал»
в школьных учебниках.
Очень хотелось бы прочитать в вашем
журнале что-нибудь по затронутым
вопросам.
С уважением,
Ирина ГРИГОРЬЕВА.
г. Казань

о
X
о
to
о
ы
о
ш
Ю
si
к
о
о
о
Он
CQ
03
СО
К
S
с
о
U
о
CQ
О
СО
су
S
PQ
со
СО
Он
Рыночный энтузиазм конца
восьмидесятых — начала девяностых
годов начинает сменяться
озадаченностью и разочарованием —
капитализм в России получается какой-то
не такой. И стреляют много, и
капитал от такого «капитализма» бежит
за границу, как черт от ладана.
«Хозяева» предприятий стремятся не
столько освоить новую продукцию,
лучше обслуживать клиентов, сколько
урвать и убежать туда, где процент
на вложенный капитал раз в десять
меньше, чем у себя дома.
Что же это за капитализм такой
получается в России? Что же это
за собственники?
Кланы в России
Главный порок советской
системы - недостаток свободы, в
частности экономической. Из-за этого в
конечном счете система и рухнула.
Теперь государство прямо не
вмешивается в экономику, идет
приватизация, каждый может зарегистрировать
частное предприятие, нанять
работников, свободно назначить пену на
свой товар, выбрать поставщиков и
потребителей бе:* всяких согласований
с вышестоящими органами.
Действительно, экономическая
свобода вроде бы обеспечена. Однако
на самом деле конкуренция (а
значит — и свобода) на российском
рынке весьма ограничена. Основная
причина в том, что главное
действующее лицо и нынешней
экономике России не предпринима-
тель-собственник, а особая
социальная группа, клан. Это, на мой
взгляд, и определяет специфику
российского капитализма, его отличие от
«классического» капитализма
свободной конкуренции, каким он
сформировался в Европе и Северной
Америке.
Этнографы, когда говорят о
кланах (а термин «клан» введен в
оборот и наиболее широко
используется в этнографии), обычно имеют
в виду группы родственников, роды,
состоящие из нескольких семей,
находящихся друг с другом в родстве.

Л. Кос ал с.
Развитие кленового капитализма ■ России
Среди прочих выделяют конические
кланы, в которых положение
человека зависит от родственной близости
к родоначальнику: чем эта близость
больше, тем положение выше. Кланы
в российской экономике состоят не нз
родственников и даже не из друзей,
хотя и те и другие могут в них
входить. Главное — они состоят из
неформальных групп руководителей и
связанных с ними «простых
работников», конкурирующих в получении
государственных ресурсов с другими
кланами.
В обыденной речи слово «клан»,
как правило, употребляется как
синоним «мафии» — преступной
группировки. Конечно, «мафиозность»,
ярко описанная в статье-розыгрыше в
журнале «Знание — сила» Л. Невле-
ром*, характерна для кланов, о
которых мы говорим. Однако не она
определяет их суть. Российские
кланы — не «мафия», поскольку их
основу вовсе не составляет
преступный бизнес — они существуют во
всех основных сферах жнзни
российского общества, и в их рамках
проходит совершенно обычная
производственная деятельность, не связанная
прямо ни с каким насилием и
нарушением закона.
В такой клан входят связанные
между собой неформальными
деловыми отношениями предприниматели из
новых негосударственных фирм,
руководители и ответственные лица
бывших министерств и ведомств,
преобразовавшихся в концерны,
ассоциации, холдинги, а также местные и
федеральные руководители различных
органов власти, включая
правоохранительные. Кланы — это прежде
всего мощные, вертикально
организованные, неформальные группы
руководителей различного ранга. Обладая
большой политической и
экономической властью в разных отраслях
промышленности, строительстве,
сельском хозяйстве, торговле, они могут
воздействовать и воздействуют на
рынок производства определенной
продукции, ограничивая конкуренцию,
не допуская тех, кто в принципе
мог бы производить продукцию
лучше или дешевле.
* Социология мафиозности, 1993 год, № 12.
Во главе каждого клана стоит
один или несколько лидеров, как
правило, из числа деятелей прежней
номенклатуры. Они обычно и сейчас
занимают достаточно высокие
должности, но, кроме того, имеют
высокий личный престиж в рамках клана.
Положение каждого человека,
входящего в такой клан, зависит
прежде всего не от профессиональных
качеств и деловых достижений, а от
тесноты его неформальных отношений
с лидером. Предприниматель,
например, может рассчитывать на
получение льготных кредитов,участие в
государственных программах,
связанных с продажей за рубеж сырья и
металлов для покрытия
государственных обязательств, и так далее.
Члены клана зависят от лидеров,
которые в конечном счете принимают
решения о рынках сбыта, ценах,
поставщиках.
Несколько — иногда довольно
много — кланов для своих финансовых
нужд создают банки (в частности,
по-видимому, по этой причине в
России такое огромное количество
банков). Такие банки зачастую
финансируют заведомо убыточные проекты
и занимаются «прокруткой» в своих
интересах денег клиентов, которые
в клан не входят. Защищают кланы
от конкурентов специальные частные
службы безопасности, а также
определенные работники
правоохранительных органов.
Российский капитализм сейчас
возникает в борьбе кланов за
распределение и перераспределение бывшего
«общенародного» имущества —
заводов, фабрик, колхозов и совхозов.
В каждой отрасли, в каждом регионе
сформировалось от нескольких до
многих десятков кланов, конкурирующих
между собой за экономическую и
политическую власть. Эта конкуренция
скрыта от непосредственного
наблюдения, возникающие неформальные
связи и коалиции не видны на
поверхности. Более того, даже имена
лидеров кланов далеко не всегда
известны. Правда, некоторые данные
выплывают иногда на поверхность.
Наиболее мощные кланы, судя по
всему, сформировались сейчас в
сырьевых отраслях промышленности,
связанных с нефтегазодобычей, с
производством и реализацией цветных и
редких металлов. Именно эти
группировки теперь широко представлены

в высших эшелонах власти. Но
данных, основанных на систематических
конкретных исследованиях,
посвященных подобным кланам, пока нет.
Однако ясно, что кланы, которые
сейчас активно делят бывшую
«общенародную» собственность,
образовались не вчера, что истоки
формирующегося кланового капитализма
лежат в советской системе.
Клановый социализм в СССР
Кланы в экономике СССР стали
возникать сразу после отмены
частной собственности на средства
производства и уничтожения начавшей
формироваться демократии. Они были
реакцией на эти процессы как
побочный результат «разрушения старого
мира». И «простой человек», и
высокопоставленный чиновник оказались
незащищенными перед государством,
перед репрессивными органами,
попали в зависимость от множества
различных «органов».
Возникновение кланов — это способ
самоорганизации общества, защиты от
произвола государства. Кланы уменьшали
зависимость человека от формальных
структур. Именно у влиятельных
лидеров кланов люди искали защиту от
произвола государственных
организаций. Они знали, кому можно
пожаловаться, если обошли при
распределении квартиры, не дали обещанной
должности, не выделили дефицит.
Таким лидером мог быть первый
секретарь райкома, а мог — и
директор крупного предприятия.
Стараясь поставить страну под
полный контроль, Сталин, как мог,
боролся с кланами. Боролся,
используя их конкуренцию. В каждой
сфере общественной жизни и экономики
он становился на сторону одного из
конкурентов, а затем с его помощью
уничтожал «противника». Один клан
гораздо легче контролировать. Тем
более, что в условиях «одноклано-
вой системы» Сталин всегда мог
создать контролируемый им
конкурирующий клан и с его помощью
уничтожить прежнего монополиста.
Так он поступал и с
руководителями НКВД, и с армейскими
офицерами, учеными, руководителями
промышленности. Это не давало
«застояться» всем функционерам советской
системы, и вместе с тем
обеспечивало Сталину полный контроль над
ними. Общеизвестные истории
прихода к власти Ежова, Берии,
Лысенко были историями прихода к власти
новых кланов. Так же, как и их уход
со сцены, был поражением их кланов.
Так что в сталинское время кланы
возникали и действовали под
жестким контролем диктатора, что
обеспечивало сверхстабильность и
сверхуправляемость общества. Сталин
ревностно следил, чтобы без его ведюма
не возник ни один клан, а те
группировки, которые, как он ощущал,
начинают формироваться без его
санкции, он безжалостно уничтожал. Так
было в политике, так было в науке,
искусстве, промышленности, сельском
хозяйстве. В каждой сфере обще-'
ственной жизни в данный момент
он позволял существовать только
одному клану. Его репрессии прежде
всего носили не характер
индивидуального террора, а были борьбой
против опасно укрепившихся кланов
или против потенциально опасных
(для его власти) кланов.
Такая система абсолютного
монополизма могла быть относительно
результативной только в условиях
репрессий, когда инструментом
социального отбора был НКВД, не
дававший руководителям
«успокаиваться на достигнутом». Как только
репрессии прекратились, в такой
системе должны были быстро
начаться застой и деградация или же
должны были возникнуть новые
стимулы к развитию.
Таким стимулом в постсталинское
время и стала конкуренция между
кланами.
Классическая (сталинская)
советская экономика держалась на
системе жесткого должностного
подчинения. В рамках этой системы
каждый руководитель имел довольно
четко очерченные полномочия и был
жестко ограничен писаными и
неписаными нормами должностной
иерархии и партийного кодекса.
В старой советской системе
номенклатурный работник получал
множество благ, не доступных простому
гражданину. Однако его жизнь
достаточно строго регламентировалась
формальными и неформальными
нормами, которые ограничивали произвол
коммунистических чиновников в
условиях однопартийной системы. На-
пример, преподаватели высших
партийных школ (эти школы
подчинялись ЦК КПСС и готовили буду-
Z
Г)

О.
I
Л. Косалс.
Развитие кланового капитализма в России
щих представителей местной и
центральной элиты) не имели права
заключать договор на проведение
исследований, что могли делать
преподаватели обычных вузов. В
противном случае преподаватели партийных
школ со своими связями могли бы
получать очень выгодные договоры и
зарабатывать больше денег, чем
многие профессора обычных вузов,
ответственные чиновники в системе
образования и даже партийные
руководители. Ясно, что такая ситуация
вызвала бы недовольстве как
работников системы образования, так и
партийных начальников.
В процессе длительной (более чем
полувековой) эволюции советской
политической системы был выработан
определенный кодекс поведения,
которому все руководящие работники
обязаны были следовать под страхом
тщательно разработанной системы
наказаний, начиная от партийного
выговора и кончая исключением из
номенклатуры.
Со смертью Сталина эта узда
становилась все менее жесткой.
Постепенно руководители де-факто
установили стабильные неформальные и
несанкционированные сверху деловые
контакты. В эпоху так называемого
«развитого социализма» в каждой
отрасли производства было, как
правило, несколько неформальных
группировок, в которые входили директора
предприятий, работники
министерства, работники из различных
территориальных комитетов КПСС,
функционеры из курирующих это
министерство отраслевых отделов Совета
Министров и ЦК. При этом один
клан мог включать в себя сотни
руководителей, живущих в разных
регионах страны, но работающих в
рамках одной отрасли производства,
а также связанных с ними
советских н партийных боссов. Они были
объединены общими интересами —
получением возможно большего
объема государственных финансовых
и материальных ресурсов и
возможно меньших обязательств перед
государством (менее напряженных
плановых заданий).
Конкуренция между ними шла
в виде различных бюрократических
процедур, совещаний, заседаний,
согласований, утверждений. Чем больше
ресурсов (централизованных
капитальных вложений, фондов на
поставки и так далее) сумел
получить клан, тем большей
экономической мощью и тем большим
влиянием в политической системе он
обладал. Чем большей властью
обладали члены клана, тем больше
доступа к квартирам, дачам и другим
материальным благам они имели.
Соответственно, тем больше людей в свой
клан они могли привлечь и тем
больше ослабить конкурирующие
группировки. В такой системе достаточно
крупное перераспределение ресурсов
всегда было крайне сложно, так как
в конечном итоге затрагивало
положение огромного числа люден.
Субъектом хозяйственной
деятельности в экономике развитого
социализма был не «социалистический
товаропроизводитель» (предприятие),
не директор, а клан. В рамках
клана отдельный директор
предприятия или ответственный работник
министерства — это не «свободная
единица», он должен был жестко
подчиняться внутригрупповым
нормам, получать санкции на свои
действия и зачастую поступать вопреки
своим интересам, но в интересах
клана. Распространенный в прежние
времена пример: в условиях
обострения борьбы между кланами, когда
возникала опасность «раскручивания»
какого-либо крупного уголовного дела
против лидеров, кто-либо из «нижних
чинов» брал на себя грехи своих
боссов, скажем, признавался, что дал
взятку (в народе говорили «нашли
стрелочника»). Его снимали с
должности, выгоняли из партии или даже
сажали в тюрьму. Однако из клана
он при этом не вылетал. И потому,
несмотря на официальное клеймо
«взяточника», имел шанс вновь
подняться по служебной лестнице.
Кланы были также основными
действующими лицами и в теневой
экономике, чаще всего те же самые,
которые регулировали и легальную
экономику. Именно это и придавало
теневой экономике такую устойчивость
и широкую распространенность: в
теневых операциях в эпоху
развитого социализма участвовали почти
все руководители. Клановый характер
их деятельности позволял сохранять
теневую активность в тайне,
несмотря на то, что в нее зачастую

были вовлечены не сотни, а тысячи
и даже десятки тысяч людей. Причем
тайна эта (как и большинство тайн
в советское время) была прежде
всего от своего населения, чтобы
сохранять «чистоту идеологии» и
управляемость. Западные бизнесмены,
политики и журналисты (а значит —
общественное мнение Запада) были
достаточно хорошо осведомлены о
внешнеэкономических махинациях
представителей советской элиты при
заключении крупных контрактов
(перевод денег за услуги
руководителям на частные валютные счета и
тому подобное).
Система кланов пронизывала все
сферы жизни СССР. Кланы довольно
жестко контролировали поведение
всех своих членов. Поэтому то
общество, которое было в СССР в
пятидесятые восьмидесятые годы,
было бы правильнее называть
клановым социализмом. Отдельному
руководителю он предоставлял
относительную свободу. Однако клановые
связи и обязательства жестко ее
ограничивали, не позволяя
директорам вести себя как собственникам.
В этой системе никак не могли
сформироваться соответствующие
мотивации поведения, накопиться
требуемый хозяину опыт — приобрести и
продать предприятие, уметь
рисковать своим капиталом, проводить
организационные перестройки,
банкротства. Поэтому даже теневых хозяев,
вопреки утверждениям В. Найшуля,
Л. Тимофеева, некоторых других
ученых и публицистов, в СССР не было.
Клановую структуру советского
общества невозможно было обнаружить
простым наблюдением. Конкретной
и достоверной информации о ней
очень и очень немного. Какие
именно кланы были в сфере политики,
в науке, в промышленности,
сельском хозяйстве, других отраслях?
Кто был их лидерами? Как они
были устроены, как контролировали
поведение своих членов и как
конкурировали друг с другом? Вопросов
много, а достоверных ответов на них,
к сожалению, нет.
Такие ответы было бы важно
получить, чтобы понять «текущий
момент» развития российского общества.
Попутно замечу, что отсутствие
данных об устройстве общества, его
«скрытость»,— по-видимому,
фундаментальная черта России,
подмеченная крупнейшим российским
историком и социологом В. О.
Ключевским. В «Истории сословий в России»
он писал о циклическом характере
развития страны. Относительно
долгие периоды спокойного развития,
когда под воздействием
экономических факторов структура российского
общества усложняется (появляются
новые социальные роли, люди
вступают в новые социальные
отношения друг с другом) и как бы
уходит «в тень», сменяются этапами
взрывного революционного развития,
когда за счет политических факторов
структура общества быстро
упрощается. Затем — опять под
воздействием экономических факторов — она
начинает усложняться.
Кое-что об особой физиономии
российского капитализма
В отличие от «классического»
капитализма, который формировался в
ходе и за счет накопления
капитала, нынешний российский
капитализм возникает в результате борьбы
(причем преимущественно теневой)
кланов за распределение и
перераспределение имущества, созданного в
основном в советское время.
Различие здесь принципиальное. При
постепенном накоплении капитала из
поколения в поколение передавались
навыки и умения рационально
хозяйствовать — считать деньги,
прикидывать, куда выгоднее вложить
средства. Кроме того (а возможно,
это самое главное), формировалась
установка на то, чтобы извлекать
прибыль в стабильной хозяйственной
деятельности, долгосрочных
инвестициях, направленных на
преумножение своего имущества.
Борьба за распределение и
перераспределение имущества, созданного
в советское время, порождает у
главных действующих лиц совершенно
иные установки. Это имущество
большинство населения всегда ощущало
как государственное, общественное,
точнее, никому конкретно не
принадлежащее. Все знали, что
распоряжается им «начальство». Вместе с
тем все также прекрасно знали, что
и «начальство», и «простые люди» —
не собственники предприятий: они
не могут эти предприятия купить,
продать, заложить, передать по
наследству. Более того, вышестоящий
начальник может лишить директора
I
1 о-

I*
*
Л. Косалс.
Развитие кленового капитализма • России
партбилета и выгнать с должности
так же, как и простого работягу,
только падать сверху будет больнее.
Однако в 1992 году ситуация в
стране резко изменилась — распался
СССР, началась либерализация
экономики и приватизация имущества
предприятий, были демонтированы
союзные министерства и ведомства.
К нынешнему дню сформированы
основные формально юридические
предпосылки рынка. Дело за
немногим: нужны субъекты рыночной
экономики — капиталисты. А их-то
квк раз и нет. Неформальные связи
оказались прочнее формальных
организаций, и основными действующими
лицами в российской экономике по-
прежнему остались те же кланы.
Именно они сейчас соперничают
между собой за контроль иад
приватизируемыми предприятиями и именно
от исхода этого соперничества будет
зависеть распределение имущества.
Отдельно взятый директор
предприятия в ходе этого соперничества
почти так же зависим, как и во
времена старой системы. В итоге
возникает клановый капитализм.
Впрочем, что плохого в клановом
капитализме? Сможет ли он
обеспечить подъем экономики страны?
Его главный порок в том, что не
возникли (и в его рамках не
возникнут) настоящие хозяева предприятий,
которые берут на себя всю полноту
ответственности за предприятия,
рискуют своими собственными деньгами
и имуществом. Клан дает
определенные гарантии достигнутого положения
директорам, помогая льготными
кредитами, выгодными заказами тем,
кто попал в трудное положение.
В то же время в условиях
клановой системы директор, являясь лишь
частичным хозяином, до конца не
свободен в распоряжении деньгами
предприятия. А раз так, он и не
будет их вкладывать в развитие
производства.
Более того, если у иего появится
какая-то достаточно солидная сумма
денег, то он постарается их вложить
не в развитие производства, а
перевести в зарубежный банк, где он
сможет распоряжаться ими
самостоятельно. Так что именно клановая
система создает стимулы для
бегства капитала из России за рубеж.
А значит, и не будет развития
производства, притока инвестиций,
обновления технологий. Ведь, как было
ранее сказано, важнейшая особенность
возникновения российского капитала
состоит в том, что ои
формируется в ходе не накопления, а
теневого распределения капитала.
Конечно, наши кланы так же
ориентированы на получение максимума
прибыли, как и все другие
«эксплуататоры:». Однако в отличие от
классических капиталистов у них нет
ориентации на развитие производства,
на инвестиции, освоение новых
технологий и новой продукции. Это
неудивительно, потому что общество
не признает их в качестве
собственников. Более того, сейчас никто не
знает, кого же нужно в качестве
таковых признавать. Основная часть
собственности распылена между
многими формальными собственниками,
каждый из которых в отдельности
не является настоящим хозяином
предприятия.
К тому же владельцы предприятий
в социальном отношении весьма
разнородны: сравните, например,
иностранного инвестора н трудовой
коллектив. Это заставляет сомневаться,
что собственники смогут найти общий
язык в решении проблем
предприятия и принципов управления им.
Чтобы убедительнее обосновать это,
я обращусь к результатам одного
социологического опроса,
проведенного ВЦИОМ в начале 1994 года
(всего было опрошено четыреста
двадцать шесть директоров предприятий
разнообразных форм собственности,
различных отраслей, расположенных
в основных экономико-географических
регионах России).
Директорам задавался вопрос:
«Какими долями капитала вашего
предприятия располагают различные соб-
ственники?> (Оцените в
процентах*.) Вопрос задавался директорам
только тех предприятий, где было
несколько собственников (в выборке
таковых было 324 — три четверти
от числа предприятий, участвовавших
в опросе). Ответы как бы
обнажили структуру капитала, которым
* Вопрос был закрытый, директорам были
предложены восемь возможных собственников;
следовало указать долю капитала, которой
располагает каждый из них

располагают различные лица и
организации: _
Про-
государственный фонд имуще- центы
ства 12
трудовой коллектив 62
директора 8
инвестиционные фонды 2
государственные предприятия 1
частные предприятия 4
иностранные инвесторы 1
другие владельцы 10
Итого:
100
Как видно, реального
собственника на большинстве обследованных
предприятий не было. Хотя
трудовым коллективам принадлежит
наибольшая доля капитала, оии все
равно реально не могут
контролировать текущую деятельность
администрации: иет ни законов, ни
отработанных процедур, позволяющих
им это делать. Кстати, весьма
сомнительно, что подобный контроль
вообще возможен. Не может
контролировать адмииистрацию и государство.
Но и коллектив, н государство могут
при случае блокировать неугодное
решение дирекции или «сторонних»
инвесторов (частных российских и
иностранных собственников). И
директор, и «сторонние» инвесторы
могли бы стать реальными
собственниками только при условии, если бы они
владели существенно большей долей
капитала, чем тот, которым они
располагали на момент опроса.
Следовательно, сегодня на
предприятиях — ие реальные хозяева, а
лишь их владельцы по документам,
которые на самом деле не имеют
возможности (или/и намерений): 1)
осуществлять контроль за текущей
деятельностью предприятия и за
решением перспективных проблем
(переход на новую продукцию,
осуществление инвестиций, изменение
величины уставного фонда, продажа,
слияние с другим предприятием и т. п.)
и 2) извлекать основной доход из
предприятия.
В TOS же время, даже если две
трети акций, которые сейчас
принадлежат коллективу, будут переданы
директорам, настоящие хозяева от
этой процедуры не возникнут. Все
равно директора «повязаны»
клановыми связями и ограничениями,
которые и не дают им стать
полноценными собственниками. Конечно,
официальная передача им
формальных прав собственности укрепит
положение директоров и позволит
многим из них сделать шаг по
направлению к тому, чтобы превратиться
в хозяев.
Главное — социальное
признание собственников
И вот людям раздали ваучеры,
уже проведена приватизация, власти
объявили, что в стране появились
миллионы собственников
(ответственные работники Госкомимущества РФ
утверждали, что таковых в России
пятьдесят миллионов). С формально
организационной точки зрения
разгосударствление в основном было
проведено, хотя при этом государство
осталось более крупным владельцем,
чем, например, директора
предприятий.
Но в результате проведенной
приватизации не произошла
персонификация капитала. Иначе говоря, люди
на данном предприятии, фабрике
или заводе, как правило, не
увидели в качестве хозяина
конкретного человека (или, на худой конец,
малую группу лиц), способного взять
на себя ответственность за
предприятие. Более того, потенциальные
собственники даже не вышли на
поверхность, поэтому общество до сих
пор даже не знает, кого же ему
в качестве новых собственников надо
признавать.
Именно персонификация капитала
чревата очень высокой социальной
напряженностью. Сейчас большинство
участников множества разных
опросов уверены: если появятся
настоящие хозяева, в принципе можно
ожидать возрождения экономики
страны. Однако, когда на прежних
заводах и фабриках рабочим придется
работать по найму у конкретных
частных владельцев, можно ожидать роста
забастовок, конфликтов с
администрацией, преступлений, совершаемых
уволенными работниками против своих
бывших работодателей, и других форм
социальной напряженности.
Тем не менее персонификация
капитала — необходимый этап в ходе
возникновения настоящих хозяев на
российских предприятиях, и стране
придется этот этап пройти, если она
желает создания нормальной
рыночной экономики.
Нормальный капитализм, способ-
I!
11

Is
X —
Л. Кос ал с
Развитие кланового капитализма ш Poccmi
ный обеспечить экономический подъем,
а не ведущий к деградации
экономики и общества, в России
может возникнуть только в случае
постепенной дезинтеграции
сформировавшихся социальных кланов. Такая
дезинтеграция может произойти,
когда из кланов будут выходить
наиболее инициативные руководители,
которые стремятся стать
независимыми хозяевами предприятий. Это
нельзя обеспечить декретами и указами
президента. Однако процесс может
быть «запущен», если в экономике
страны сформируются условия, при
которых могут выжить независимые
от государства и социальных
кланов предприниматели. При
существующих огромных налогах и
преимуществах, которые государство по-
прежнему создает крупным
структурам, становиться независимым
предпринимателем просто экономически
невыгодно.
Сейчас дело не в том, чтобы
легализовать уже готовых,
сформировавшихся хозяев предприятий, как
пишет об этом Л. Тимофеев.
Наоборот, только после того как
потенциальные собственники вынырнут на
поверхность и народ узнает своих
«героев капитализма» в лицо,
можно ожидать, что постепенно
произойдет общественное признание
владельцев, и они смогут стать настоящими
хозяевами предприятий.
По-видимому, в процессе такого признания
может смениться не один владелец,
пока их права не будут признаны
обществом. Создание реальных хозяев
пойдет в ходе и по мере этого
признания, никак не раньше.
Процесс общественного признания
собственников, по видимому, займет
не менее четырех-пяти лет. Тогда
у российских капиталистов начнут
формироваться долгосрочные
мотивации развития производства. Только
после этого можно ожидать, что в
стране возникнут социальные условия
для дезинтеграции сложившихся
кланов и нормального развития
капитализма. Тогда наконец сможет
Сократиться бегство капитала за границу
и постепенно начаться экономический
подъем, т
W
а
S
ш
и
и
о
m
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
с
о
о
о
о
с
о
с
о
о
о
о
с
о
о
о
о
о
о
о
о
с
о
Чудеса
бродильного чана
Существует немало
процессов, превращающих
простой виноградный сок в
добрую бутылку вина. Но
большинству их недостает
управляемости сбраживания
или ферментации при
засеве, например,
молочнокислыми бактериями. В
последнее время в целях
увеличения выпуска продукции
виноделы стали прибегать к
выращиванию культур
бактерий собственными силами,
что, кроме повышения
трудоемкости и усложнения
технологии, приводит
нередко к загрязнению вина
нежелательными
микроорганизмами.
В Дании — стране,
никогда не знавшей развитого
виноделия,— в лаборатории
имени К. Хансена в
содружестве с виноградарями и
учеными из Франции,
Италии, Испании и Португалии
выделена суперактивная
бактериальная культура,
получившая название «вини-
флора оэнас» и
позволяющая снизить риск
загрязнений. Кроме того, после
сублимационной сушки ее
легко доставить в любое
место, можно добавлять
непосредственно в вино — она
повышает контролируемость
ферментации и снижает
уровень содержания летучих
кислот.
Практические выгоды от
применения этой культуры
уже получены в Испании и
Греции, готовятся
воспринять новинку и в других
странах, начиная с
партнеров. О серьезности научных
исследований по этой
проблеме свидетельствует тот
факт, что
экспериментаторами было тщательно
подготовлено, отобрано и
проверено восемьсот пятьдесят
штаммов, из которых
только пять были допущены к
производственным
испытаниям.
Беатриче,
Либретто,
Моцарт
На взгляд обычного
человека этот заголовок
может показаться случайным
набором имен и понятий.
12

известных из классической
поэзии и музыки. Однако
физику, связанному с
поисками новых источников
энергии, он говорит и о другом,
обращенном не в прошлое,
а в будущее.
Все эти слова —
условные кодовые названия трех
крупных программ в
области управляемого
термоядерного синтеза. Самой
гипотезе о возможности
получения ранее невиданной
энергии от слияния ядер
атомов наряду с ныне широко
используемым на всех атом*
ных станциях делением ядер
атомов насчитывается без
малого полвека.
Но природа не
раскрывает так легко свои тайны.
И эта, пожалуй, самая
сокровенная, потребует
объединенных усилий ученых
многих стран. Поэтому все
три многонациональные
программы под популярными,
как среди физиков, так и
среди лириков,
наименованиями нацелены на
создание ДБМО —
демонстрационного термоядерного
реактора. «Беатриче»,
например, посвящена выделению
трития из литийсодержащих
материалов, а цикл
совместных экспериментов с легкой
руки французских
исследователей именуется «Моцарт».
По некоторым осторожным
прогнозам, пуск ДЕМО
возможен в середине первого
десятилетия будущего века.
Плавающий
спидометр
Всемирно известная
компания «Форд»
запатентовала систему, которая
избавляет водителя от
необходимости непрерывно смотреть
на контрольные приборы
на щитке автомобиля.
Различные шкалы и
циферблаты заменил
один-единственный дисплей, как будто
плывущий на расстоянии около
трех метров от лобового
стекла. Этот эффект
достигнут с помощью
специального приспособления,
установленного на щитке,
которое проектирует нужную
водителю информацию в
виде цифр. Картина
попадает на «голографическое
зеркало», встроенное в
лобовое стекло автомобиля.
о
о
"с
о
о
о
с
о
с
с
с
с
с
о
с
о
о
с
о
с
о
С
Зеркало отражает синий и
зеленый цвета и пропускает
все остальные. В результате
водитель видит яркие цифры
сине-зеленого цвета. При
этом создается иллюзия,
будто они находятся где-то
перед автомобилем. А
зеркало не мешает хорошо
видеть дорогу. По мнению
конструкторов, новая система
делает движение
безопаснее, так как теперь нет
необходимости постоянно
переводить взгляд то на
приборы, то на дорогу.
На что годится
вишневая косточка?
Действительно, ну как
можно ее использовать?
Оказывается, можно. В одном
из фермерских кооперативов
американского штата
Мичиган предложили
воспользоваться вишневыми
косточками в качестве... топлива!
Было подсчитано, что
полтора миллиона килограммов
косточек позволит ежегодно
экономить 321 тысячу
долларов. Косточки дробят,
высушивают и прессуют в бри
О
С
О
с
с
о
с
с
о
с
о
о
о
с
с
О
С
с
с
с
О
О
Червь-трава
Да, есть такое растение
в Китае, известное в науке
как кордицепс китайский.
В качестве укрепляющего
средства оно занимает в на-
родной фармацевтике
страны третье место вслед за
женьшенем и пантами.
После долгих поисков
научному сотруднику Сучжоу-
ского медицинского институ-
U
кеты, которые сжигают в q
топках котлов,
поставляющих пар в генераторы О
электрического тока. Про- q
стенько и полезно.
О
О
О
о
о
о
о
о
о
та, профессору Чэнь Чанлэ,
удалось вывести северную
«червь-траву»,
разновидность кордицепса
китайского. Новое растение обладает
эффективным
противораковым действием, содержит
ряд аминокислот и
микроэлементов, способствующих
продлению жизни. Как
считают специалисты, северная
червь-трава — идеальная
замена кордицепса
китайского, встречающегося в
природе крайне редко.
Непрошеные
«реставраторы»
Спелеологи и археологи
Франции готовятся к
экспедиции в пещеру Коске
около Марселя, старейшее
хранилище доисторических
настенных росписей. Но на
этот раз они проделают
сложнейший
двухсотметровый путь через подводный
тоннель совсем не в
научных целях, а для поисков
следов вандализма.
Оказывается, любители пачкать
стены добираются уже и до
таких труднодоступных мест.
Пещера была открыта три
года назад спелеологом Анри
Коске; она содержит
богатейшее собрание рисунков
животных, самому старому
из которых более двадцати
семи тысяч лет. А в этом
году на дверях,
закрывающих вход в пещеру, были
найдены следы взлома. Те
перь археологи хотят
убедиться, все ли цело
внутри, и установить систему
охраны с телекамерами и
датчиками.
«Запоминающий кубик»
Химик из
Калифорнийского университета Питер
Ренцепис разработал
трехмерную память с
коэффициентом полезного действия
в триллион бит и величиной
с кусочек сахара.
«Запоминающий кубик» позволяет
записывать и считывать
данные гораздо быстрее, чем
при двухмерной памяти.
«Запоминающий кубик» был
продемонстрирован на
конгрессе по материаловедению.
13

С£ В мире происходят войны, революции, природные катаклизмы, ио ничто не может
ф( остановить пытливую мысль ученых. В 1986 году на конференции, проведенной под
О патронажем министерства энергетики США, ученые из многих стран мира приняли дли
л\ себя новый дерзновенный план — прочесть подряд все, что записано в наших генах.
м Официально этот проект был назван «Геном человека», н очень скоро его «одобрили»,
t? то есть отпустили финансирование, правительства США, Англии, Франции, Италии,
^ Германии и с 1989 года наше отечественное. Программа работ грандиозна и дорого- .
стояща — самое время вспомнить старую шутку об ученом, что удовлетворяет собствен-
«X ное любопытство за казенный счет. Удивляет другое. Удивляет зрелость и дально-
5 видность высоких государственных мужей в разных странах, подвигающих тружеников
^ч науки на новые подвиги. Скажем, в США в 1991 году на исследование человеческих
QJ генов было выделено и успешно потрачено 170 миллионов долларов. Министры и депутаты,
CJ чиновники и генералы — все, от кого зависело финансирование, оказывается, понимали
Q важность этих абстрактных изысканий для практических нужд, прежде всего для здраво-
Ьи охранения.
л\ Но насколько решаема по существу эта задача? Можно ли прочесть весь наш
генетический текст и когда? Стоит ли игра свеч — с учетом наших российских реалий?
grt На эти вопросы попытался ответить академик Александр Александрович Баев,
м бывший руководителем российского проекта «Геном человека».
В целом задача выглядит как сугубо лингвистическая — есть некий текст, со-
ВГ стоящий из сорока шести отдельных «главок» общим объемом в три миллиарда букв.
2р Самих букв всего четыре, алфавит, на первый взгляд, прост и скромен. В тексте эти буквы
м чередуются и повторяются самым причудливым образом. Надо выявить их все и за-
* писать комбинации на бумаге (в памяти компьютера). Вот тут-то и возникают трудности
~2 чисто технического порядка. Один исследователь вручную в состоянии определить
J™| последовательность не более чем из ста тысяч бука (нуклеотндов) в год. Автоматы
7 с компьютерами позволяют ускорить этот процесс до семи миллионов знаков в год.
Но и тогда дело грозит затянуться на столетня.
К Чисто российским достижением можно считать такую методическую находку, как
С5 способ гибридизации, использующий свойство каждой из четырех букв образовывать
Е< прочную пару только с одной какой-то буквой из этого алфавита. Метод при его полной
разработке даст в перспективе скорость до миллиона нуклеотндов в день. Глобальное
«ы прочтение генома человека по всем этим причинам отложено до будущих времен. А пока
в мире идет накопление знаний об уже прочтенных отрезках и целых ДНК- Банки данных
н мира содержат около ста миллионов нуклеотндных последовательностей; яз них «челове-
JJJ ческне» тексты занимают не более десятой части. Остальные — от других организмов,
м И это очень хорошо. Раньше думали, глядя на результаты эволюции, что генетика
■ь человека должна быть похожа на генетику других обитателей планеты. Сейчас же
становится ясным, что это сходство не только просто есть, но оно еще и поразительно
I большое. Благодаря этой неожиданности можно многое делать не на генах человека,
а на генах животных, растений, микроорганизмов, что экономит время и силы. Так,
м получается, что до 30 процентов вновь открываемых генов при их сравнении с байками
2ь данных оказываются уже кем-то ранее открытыми, описанными н включенными в банк
О данных, причем открытыми на геноме какого-то другого организма.
Д В ходе работы ученые сталкиваются со многими по-настоящему загадочными яв-
Qj лениями. Одно из них — избыточность. В геноме человека лишь 3—5 процентов ДНК
г уже хорошо обеспечивают все мыслимые функции. Назначение остальных 95—97 процен-
^'т тов неизвестно. Другая неясность — повторы. Только у человека в геноме есть некий
оригинальный текст длиной в пятьсот букв. И он почему-то «дословно» повторяется
в разных местах нашего генома еще от полумиллиона до миллиона раз.
Кроме очевидно нужных генов, обеспечивающих синтез белка, имеется масса «баллас-
_ та» — нитроны, спейсеры, псевдогены, вирусные гены. Все это не известно для чего служит,
X и непонятно, надо ли этот «груз» сохранять или, наоборот, от него избавляться.
X Прямой практический выход от этих исследований ожидается в клинике наслед-
J ственных заболеваний. Сегодня известно до четырех тысяч таких заболеваний, и, кроме
5 того, существует наследственная предрасположенность к гипертонии, диабету, шнзо-
Н френин и атеросклерозу. Онкологические болезни также определяются сбоями в работе ге-
_ нома.
Успехи в этих направлениях уже имеются. В нашей стране «побочным» выходом
Ж исследований по проекту «Геном человека» служит развитие методов генодиагностики
^ наследственных заболеваний. В то же время в США ученые пошли по довольно рнскован-
cd ному пути генотерапни — прямого вмешательства в тонкие механизмы работы гене-
X тического аппарата человека, включая удаление «плохих» генов и пересадку на их место
£ц здоровых. Работы эти очень дороги и пока еще единичны, хотя и производят сенса цион-
О ное впечатление.
г* Очевидно, основные достижения на этом пути у мирового сообщества исследователей
^ еще впереди. Как считал А. А. Баев, время главных открытий в этой области ждет
^ нас в следующем столетни. с сшоилов
14

СДЕЛАНО ОТКРЫТИЕ?
16

Прошлой весной мои знакомые журналисты, которые все всегда узнают
первыми, спросили меня как знатока микромира, не слышал ли я чего-нибудь
об открытии шестого кварка, о котором уже сообщили в одной из
радиопередач? Я высказал все, что думаю о качестве радиопередач и компетентности
радиожурналистов, и предположил: либо не кварк, либо не открыли и уж
наверняка что-нибудь напутали. Дело в том, что современный микромир очень
неохотно дарит открытия исследователям, и если такая редкость все же
случается, то слухи о ней просачиваются в ученые сферы постепенно и задолго до
обнародования. Так и с шестым кварком: уже не один месяц доносились
слухи из США, будто на одной из установок видят несколько событий, которые
можно объяснить при помощи гипотезы шестого кварка, но не более того.
Поэтому я скептически воспринял радионовость и... оказался не прав.
Вскоре я прочел об этом в газете «Известия», которая сильно удивила
меня выводом о том, что объявление об открытии шестого кварка на
конференции в подмосковной Дубне свидетельствует о глубоком уважении
американской науки к российской. Во всяком случае, я убедился — что-то действи-
Александр Семенов
В поисках «красоты»
и «правды»
тельно произошло, и меня лишь очень насторожил способ распространения
информации об этом «что-то» вначале через прессу и лишь потом через научную
публикацию. Подобный путь был избран авторами «холодного термояда».
оказавшегося, как, возможно, помнят читатели, научной ошибкой.
Однако в случае шестого кварка ошибки не должно было быть - в его
существовании мало кто сомневался. 26 апреля прошлого года были сделаны
доклады об открытии в лаборатории Ферми под Чикаго, а еще через
несколько дней появилась публикация в сто пятьдесят страниц.
Долгожданный
Кварки — составные части сильно взаимодействующих частиц — были
введены в обиход тридцать лет назад. Поначалу обнаружили всего три. Но
в 1974 году был открыт четвертый — «очарованный» — кварк, в 1978 — пятый,
«прелестный». Довольно давно теоретики поняли, что кварки «ходят парами»
и для завершения картины совершенно необходим шестой кварк. Его ждали
и искали с большим усердием, даже придумали название — /-кварк, от «/ли/ft»— *
«истинный», но он все никак не давался в руки экспериментаторам. ?
Массы двух первых кварков очень невелики — всего по нескольку мега- &
электронвольт*. Третий — «странный» — уже потяжелее, он «тянет» на 150 &
МэВ. Четвертый — на 1500 МэВ, что в полтора раза тяжелее протона. Пятый —
на 4500 МэВ. Сначала ожидали (мысленно продолжая ряд кварковых масс), *
что шестой должен быть где-то в районе 10—20 тысяч МэВ. I
Для его обнаружения были построены специальные ускорители и... безуспешно. 5
Тогда граница отодвинулась к пятидесяти тысячам. Искали, но не обнаружили I
и там. Тогда серьезно задумались: а есть ли вообще какие-либо соображения
о его массе, и оказалось, что нет. Масса шестого кварка могла быть практически
любой, ну, конечно, не совсем уж безумно большой, но до миллиона МэВ —
пожалуйста.
Последние поиски на ускорителе «Тэватрон» в лаборатории Ферми
более года назад показали, что его нет вплоть до 100 000 МэВ, а самая последняя
граница массы поднялась аж до ста тридцати тысяч! И вот когда уже совсем |
утихли восторги ожидания, что вот-вот — и найдем шестой кварк, он и появился ^ w
на свет. Но об этом — чуть позже. А пока поговорим о том, как его искали. »£
* Массы элементарных частиц физики измеряют в единицах энергии. " S
17

Как поймать «истину»?
На ускорителе «Тэватрон» сталкиваются протоны и антипротоны,
разогнанные до энергии по 900 000 МэВ каждый. В их столкновении, а точнее, в
столкновении составляющих их кварков, и может родиться пара «истинный кварк —
антикварк». Протон состоит из трех кварков, значит, каждый из них несет к
столкновению примерно 300000 МэВ энергии, и кварк большей массы родиться
в таком столкновении просто не может. Вот в интервале 100 000 — 300 000 МэВ
по массе и решили поискать новый неуловимый кварк.
После рождения новый кварк должен мгновенно распасться на
промежуточный бозои — переносчик слабого взаимодействия — и ближайшего своего
соседа по кварковой таблице — «прелестный» (Ь) кварк (рисунок 1).
Промежуточный бозон тоже живет недолго и распадается либо на лептон и
нейтрино, либо — на пару «кварк — антикварк». Он очень тяжелый, почти что
90 000 МэВ, поэтому продукты его распада будут разлетаться с большой
энергией.
Таким образом, чтобы зарегистрировать рождение пары «кварк —
антикварк» (естественно, «истинных»), надо ловить пары очень быстрых лепто-
нов — электронов или мюонов. Можно для большей надежности попытаться
зарегистрировать и b-кварк, который также оказывается свидетельством в
пользу рождения своего более тяжелого собрата. Казалось бы, регистрируй и делай
выводы- Однако все обстоит гораздо сложнее из-за событий, мешающих
спокойно разглядывать то, что представляет особый интерес.
Дело в том, что при столкновении кварков могут происходить и процессы
без рождения «истинного» кварка, как, например, на рисунке 2. Буквой g
обозначены глюоны — частицы, переносящие сильное взаимодействие. Как видно из
рисунка, рождается пара кварков, один промежуточный бозон и глюои. К
сожалению, таких событий случается во много раз больше, чем нужных нам с
парами «истинных» кварков. На научном сленге подобные события называют
фоном. Смысл этого слова чуть иной, чем в обыденной жизни, где фон — нечто,
на чем видиа фигура или предмет. В микромире фон — это события, похожие
на те, что вас интересуют, и перед тем, как искать и изучать нужный вам
процесс, необходимо «отделиться» от фона. Отделиться — еще одно словечко из
лексикона ученых, означающее выбор характеристик, по которым ваши
события отличаются от фоновых, и сортировку по этим характеристикам: «мое —
не мое».
Как мы уже выяснили, нам интересны события, где появляются два
быстрых лептона от двух промежуточных бозонов и еще b-кварк. Таким образом
можно отделить события с парой «истинных» кварков от фоновых, где такой
тяжелой пары нет. Именно так и поступали экспериментаторы.
Детектор для поиска «истины»
Теперь — об установке. Оиа именуется CDF— первые буквы английского
названия Collider Detector at Fermilab. Ее «обслуживают» почти четыре сотин
ученых из тридцати четырех институтов н университетов, в основном из
Соединенных Штатов, ио есть большие группы из Италии, Канады, Китая и
Японии. Детектор окружает точку столкновения протон-аитипротоииых пучков и
похож по структуре на огромную бочку-матрешку. Он симметричен, поэтому
на чертежах в научных статьях его рисуют не целиком, а только
четвертушку, как на рисунке 3.
Двухсантиметровая бериллиевая труба ускорителя окружена специальным
вершинным детектором (ВД) — это четыре цилиндра малого радиуса. В них
разлетающиеся от столкновения частицы оставляют первые следы. Здесь
главная задача — очень точно определить так называемую вершину
взаимодействия, точку, где произошло столкновение кварков, породившее все событие.
Затем ДК — дрейфовая камера, регистрирующая пути заряженных частиц до
22 сантиметров от оси движения пучков, и ЦДК — центральная дрейфовая
| камера, простирающаяся почти до полутора метров. Дрейфовая камера —
V^ цилиндр, заполненный газом, в котором натянуты тысячи проволочек под на-
gS пряжением. Заряженная частица пролетает через газ, ионизирует его атомы, и-
| с вдоль пути частицы ионы собираются иа проволочки. По ним начинает про-
«2* ходить ток — так восстанавливаются пути заряженных частиц, на языке экспе-
18

риментаторов — треки. Далее расположен магнит — в магнитном поле пути
заряженных частиц искривляются, и по их кривизне можно определить
заряд и импульс частицы.
Затем идут калориметры — их два сорта — для определения энергии адро-
нов и энергии электронов и фотонов; МЮ — камеры, определяющие точки
вылета мюонов. Есть еще несколько менее важных для нашего внимания частей
установки. Главное — усвоить, что детектор прослеживает пути заряженных
частиц, разлетающихся после столкновения кварков, и определяет их заряды,
импульс и энергию. Когда все определено, начинаются раздумья, расчеты
и анализ.
Метод «Монте-Карло»
Еще до начале эксперимента физики стараются воспроизвести на
компьютере все, что происходит в установке. Создается гигантская система
программ, которая воссоздает всю картину события,— подводит пучки к точке
встречи, сталкивает кварки, случайным образом разыгрывает импульсы и углы
разлета рождающихся частиц (именно за эти случайные розыгрыши метод
и называется «Монте-Карло), затем проводит их через все части установки,
воспроизводя все, что происходит в каждой из них.
Такой тщательный розыгрыш, говоря языком физиков, «симуляция»
событий, необходим для того» чтобы оценить, сколько надо ожидать срабатываний
в каждой из частей за секунду. Кроме того, с помощью такой «симуляции»
можно определить, есть ли в том, что потом будет зарегистрировано, нечто
новое или все объясняется уже известными эффектами.
Например, если бы не было событий с шестым кварком, то фоновых событий
с двумя очень быстрыми лептонами должно быть не более одного, скажем,
за несколько месяцев работы. После этого смотрят на опыте, сколько таких
событий — больше, чем ожидалось, или нет. Если больше, значит — есть другие
источники, например шестой кварк. Тогда с помощью программы симуляции
разыгрываются события, в которых рождается шестой кварк, и определяется,
сколько будет событий с двумя рожденными им быстрыми лептонами. Если
расчет совпадет с избытком, зарегистрированным экспериментально, значит —
рождается шестой кварк, а если нет, надо думать дальше.
Что же все-таки нашли?
Чтобы читатель представил себе сложность стоящей перед физиками
задачи, назову несколько чисел. Итак, расчеты методом «Монте-Карло»
предсказывали, что должно быть... полсобытия с двумя быстрыми лептонами, а
зарегистрировали два. Негусто, но об этом речь впереди.
Расчеты показывали, что должно быть два с половиной события, в которых
есть быстрый лептон от распада промежуточного бозона и вершина
рождения и распада b-кварка. На опыте таких событий нашли шесть.
19

Расчеты говорили, что должно быть три события, в которых есть быстрый
лептон от промежуточного бозона и медленный лептон от распада b-кварка. На
опыте таких событий нашли семь. Вот и все, что имелось в наличии.
Читателей не должны пугать дробные числа ожидаемых событий:
происходят они очень и очень редко. И если, к примеру, их десять штук за год, то за
пятнадцать дней работы ожидать можно полсобытия — с вероятностью
пятьдесят процентов произойдет одно событие и с такой же вероятностью ни одного.
Если вы проделаете несложную операцию суммирования, то получите,
что ожидали всего шесть событий, а получили пятнадцать. И какой же
вывод? Вот тут начинается самая сложная и трагичная часть произошедшего
открытия и вообще исследований в области микромира.
Давайте г.спомним теорию вероятностей, например при бросании монетки.
Всегда есть некоторая вероятность, что выпадет подряд десять «орлов», просто
она очень мала. Так же и при подсчете ожидаемого и случившегося числа
событий: среднее число событий — шесть, с вероятностью 30 процентов возможно
отклонение до девяти, с вероятностью 3 процента — до двенадцати, с
вероятностью 0,3 процента — до пятнадцати. Наблюдали пятнадцать. Так что же это?..
Сигнал или флуктуация?
При исследовании редких процессов в физике частиц всегда есть
вероятность того, что виден не сигнал, а маловероятная флуктуация фона.
Поэтому уже давно договорились, что сигналом считают эффект тогда, когда
вероятность флуктуации меньше 0,3 процента.
В нашем случае все на пределе. По совести говоря, на месте
экспериментаторов стоило подождать год-другой, увеличить число событий в
несколько раз, тогда ситуация, несомненно, прояснилась бы. Но похоже, что
ждать не было возможности.
Надо отдать должное авторам открытия и публикации: они описали
ситуацию с предельной точностью и откровенностью. Сама статья озаглавлена
«Свидетельство в пользу рождения шестого кварка», а в предисловии к ней
написан такой текст: «Статистика слишком ограничена, чтобы с уверенностью
утверждать, что открыт шестой кварк. Мы лишь хотим сказать, что рождение
пар шестого кварка-антикварка — наиболее естественное объяснение
наблюдаемого избытка. Мы проделали несколько проверок и тщательно
проанализировали все зарегистрированные события — некоторые проверки говорят в
пользу гипотезы шестого кварка, другие ей противоречат...» Вот такое невеселое
открытие. Во всяком случае, у меня оно оставляет на душе какой-то осадок. Так
или иначе, публикация существует, и в ней заявлено, что масса шестого
кварка — примерно 175 000 МэВ.
Мои собственные измышления
В заключение не могу удержаться от того, чтобы не выплеснуть на
читателей упомянутый выше неприятный осадок.
После закрытия ускорителя SSC в США в сообществе физиков
элементарных частиц воцарились тоска и растерянность, мгновенно перекочевавшая
на страницы научно-популярных и общественных журналов. Они повторяли и
перепевали одну и ту же мысль: США утрачивают лидирующую роль в
исследованиях физики микромира. Не могли подобные обвинения пройти мимо
чувствительных сердец американских политиков. Я так и вижу, как они собирают
представительное совещание вместе с ведущими физиками и настоятельно
рекомендуют последним побыстрее открыть что-нибудь этакое, чтобы показать всем
маловерам, что такое американская наука. Не буду фантазировать о том,
какие аргументы убедили экспериментаторов поторопиться, но факт остается
фактом: они явно поторопились и опубликовали статью, еще не созревшую,
хоть и честно в ней же предупредили об этом.
Хорошо, конечно, что шестой кварк открыли, я все же думаю, что это не
флуктуация и со временем все подтвердится. Но страшно неприятно, как
открыто начинает политикэ влиять на науку. Да, прошел золотой век
микромира, ждут насхуровые будни и нехватка денег для того, чтобы удовлетворять
собственное любопытство за счет государства. Как же быть? щ
20

ВО ВСЕМ МИРЕ
Баран № 20
Снежный баран (чубук
или толсторог), обитающий
в горных районах
Северного Прибайкалья, в
Восточной Сибири, на
Камчатке и в некоторых районах
Северной Америки,— живот
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
койно следить за каждым °
маркированным животным, q
Углеродные озера
в недрах Земли
Известно, что по
химическому составу алмаз и
графит — родственники.
Поэтому при
соответствующих условиях одно
вещество может превращаться в
другое. После того как были
смоделированы температура
и давление, существующие
глубоко в недрах Земли,
американские геологи из
Корнеллского университета
решили проверить, как из
графита можно получить
алмаз. Однако во время
эксперимента один из
ученых решил ускорить про-
i
ное осторожное, чуть что —
быстро скрывается из виду.
Близко к себе не подпускает.
Обычно снежные бараны
встречаются небольшими
группами, до пяти
животных, но осенью образуют
небольшие стада — до
двадцати голов. Наблюдать
за отдельным животным в
группе практически
невозможно. Однако
американские ученые нашли выход.
В ухо усыпленного барана
вставляют яркую
пластмассовую бирку с номером.
Теперь с помощью
оптических приборов можно спо-
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
цесс, используя лазер. И
тогда произошло
поразительное: под действием
лазерного луча только что
образовавшиеся алмазные
частицы начали растворяться;
появившаяся жидкость
действительно поразительна, так
как углерод — одно из
самых труднорастворимых
веществ в мире, а если оно
может существовать в
растопленном виде в
имитационных условиях
эксперимента, значит — не
исключено, что и в недрах
Земли оно находится в жидком
состоянии.
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
Все меньше
«бразилии»
в Бразилии
Страну назвали Бразилией
в честь дерева бразилия с
плотной рыжей древесиной.
«Браза» по-португальски
значит «огонь». В те
далекие времена леса были
заполнены этим деревом, но
сейчас все изменилось.
Борцы за охрану окружающей
среды считают, что это
красивейшее дерево может
скоро совсем исчезнуть.
Древесина его не только
красива, но и прочна, она с
равным успехом используется
для постройки домов и
изготовления скрипок.
Ботаники из Рио-де-Жанейро
пытаются убедить
правительство создать заповедники
для сохранения этого
исчезающего вида.
Что посеешь,
то и пожнешь
Импортируя в больших
количествах
сельскохозяйственные продукты из стран
третьего мира, государства,
поставляющие им
пестициды, создают тем самым
угрозу здоровью своему же
населению. А так как
контроль за пользованием
пестицидами в ряде стран
осуществляется еще плохо, рост
импорта пищевых продуктов
приводит в итоге к
попаданию на стол населения
остатков вредных
пестицидов. Например, в период с
1979 по 1985 год более
шести процентов
импортируемых в США продуктов,
проверенных Управлением
продовольственных товаров
и медикаментов, содержали
повышенные нормы
токсичных веществ. Но следует
учесть, что ежегодной
проверке подвергался лишь один
процент транспортных
средств, доставляющих
продукты в США. К тому же
система контроля пока что
позволяет выявить менее
половины пестицидов из
числа применяемых в сельском
хозяйстве.
21

ЮБИЛЕЙ ЖУРНАЛА
В год семидесятилетия журнала
мы продолжаем
вспоминать людей,
которые на протяжении
этих долгих лет участвовали
в его создании.
Как говорится,
«бойцы вспоминают
минувшие дни и битвы,
где вместе рубились они».
Были ли «битвы»?
Были, конечно*
Ведь журнал прошел
вместе со всей печатью страны
достаточно сложный путь
существования в условиях
тоталитарного государства,
изощренной цензуры
и умения говорить
«между строк».
Большие тиражи прошлых лет
показывают, что мы это делали
довольно умело. Помните,
большие, яркие обложки журнала
«Знание — сила»?
Они не залеживались
на прилавках киосков.
Мы их тоже
вспоминаем с удовольствием,
22

Федотова — р^Ж
тор, вЛуряале с 1969 к

• Заметки фенолога: чу, тянет радиацией
• Углеродные шарики красивы и безвредны
• Водородная «бомба» у нас дома
• Квант под лупой — «покрасневший» квант!
• Подмосковье — субтропики XXI века
• загадочная жидкость — углекислый газ
В лесу опытный взгляд
натуралиста сразу же
заприметит не только след
кабана или грядущую
непогоду, но и уровень
радиоактивного загрязнения
местности...
Оказывается, наблюдения
за лесным населением,
птичками в частности, могут
дать пищу для
размышления: не стоит ли
немедленно ретироваться из этого
опасного участка. Вот что,
например, видели своими
глазами биологи из
Ростовского государственного
университета.
Выехав как-то раз на
Южный Урал в экспедицию,
они нашли там зону,
загрязненную радиоактивным
стронцием. В лесу ученые
развесили искусственные
гнездовья. Для контроля
такие же были вывешены и
на чистой от радионуклидов
территории.
Гнездовья там и там очень
скоро облюбовали мелкие
птицы — мухоловки,
пеструшки — и стали устраивать
в них гнезда. Но на
зараженной территории они это
очень скоро забросили,
словно почуяв что-то неладное.
Гнезда были брошены
птицами на разных стадиях
обустройства, включая как
недостроенные, так и
достроенные, и с отложенными
уже яйцами, но с погибшими
эмбрионами. В условиях
радиации родился только один
птенец, да и тот, по
наблюдениям ученых, к
одиннадцатому дню жизни совсем
облысел. А в незараженной
зоне во всех гнездах
родились «нормальные дети».
Как показали измерения,
основным источником
излечения служил материал
самого гнезда. Скорлупа яйца
и собственный скелет
добавляли радиацию внутрь
организма птенца, и выжить ему
было то
Фуллерен, или шестиде-
сятиатомный углерод, об
открытии и исследовании
которого мы писали (статья
«Физика наших дней?» в
номере 5 за 1993 год), уже
оправдывает некоторые
надежды ученых. Эти
эстетически совершенные, потому
что очень круглые, частицы
черной сажи сегодня
вплотную проверяются в
широком диапазоне
практического применения — от
сверхпроводников до смазочных
материалов.
Поэтому пришла, вероят-
но, пора оценить: а не
вредно ли для людей это
очередное увлечение новым
материалом — фуллереном?
Не грозит ли нам
злоупотребление в быту столь
ценной по свойствам сажей?
Эти вопросы решили
специально исследовать
новосибирские ученые из
академических институтов —
Института цитологии и ге-
нртики и Института нео^га-
нической химии.
Есть метод определения
мутагенности любого нового
вещества, узаконенный фарм-
комитетом страны. Один
процент неизвестного
материала добавляют в корм
мушкам дрозофилам и
следят затем за клетками их
крыльев. Мушиное крыло
обычно содержит 22 тысячи
здоровых клеток,
снабженных в норме по одной
ворсинке. Если ворсинок
больше, то вот она, мутация.
Мушки ели корм,
разбавленный сажей, так же
охотно, как и обычна Частота
мутирования — от четырех
до шести на сто тысяч
клеток — не отличалась от
контрольной.
Значит, делают
заключение исследователи, во всяком
случае однопроцентная
концентрация фуллеренов в еде
мутагенного эффекта не
вызывает. В умеренных дозах
сажа безвредна.
Кажется, скоро
«холодный» термоядерный синтез
можно будет проводить дома,
на кухне.
После многих
теоретических изысканий и
экспериментальных проверок
московские ученые из
Института физической химии и
Отдела теоретических
проблем РАН «вычислили»,
наверное, самый простой и
удобный «холодный»
термоядерный реактор. Это —
какой-нибудь сегнетоэлект-
рик, кристалл, в быту
используемый как
звукосниматель в граммофонах. Если
поместить его во внешнее
переменное электрическое
поле, то внутри него
образуется поле напряженностью
в миллионы вольт на
сантиметр. Сам кристалл
такое испытание выдержит, но
если в нем окажется ион
дейтерия, то начнет
метаться этот ион туда и обратно,
сталкиваясь с собратьями
и вступая с ними в
реакции синтеза.
В опытах, полностью
подтвердивших расчеты и
ожидания, лучшим реактором
показал себя кристалл нио-
бата бария-стронция.
Насыщенный газообразным
дейтерием и нагретый до плюс
86 градусов, он
практически уже готов к «холодному
термояду». Реакция
запускается и поддерживается
сетевым электрическим
полем, повышенным до
1300 вольт через
трансформатор. Показателем того,
что «процесс пошел», служит
появление вокруг реактора
лишних нейтронов.
По данным ученых, поток
нейтронов из нового
реактора вдвое превосходит
естественный фон.
24

Вселенная расширяется —
свидетельством тому
служит астрономический
феномен красного смещения
света, идущего от квазаров.
Эффект Доплера явно
указывает, что все они
улетают от нас и друг от друга
в разные стороны.
Но есть в этой концепции
определенные трудности,
явления, не находящие
никакого объяснения.
Например, существуют целые
семейства квазаров, которые
как бы вылетают из одной
галактики или вращаются
вокруг нее. И все бы ничего,
да только должны среди них
быть квазары и с синим
смещением, а их нет. Известны
также квазары, связанные с
галактиками перемычками,
но поскольку их красные
смещения очень разные, то,
значит, летят они с разными
скоростями, а тогда никакой
перемычки быть не должно.
Все эти и многие другие
несуразности модели
расширяющейся Вселенной
побудили московского
астрофизика Н. М. Седова
вспомнить о гипотезе В. А. Амбар
цумяна, которой уже сорок
лет,— вспомнить и развить.
Согласно новой модели,
наша Вселенная стационарна.
Но в ней некогда
взорвались и продолжают
расширяться материальные, но
совершенно для нас
прозрачные сферы. Когда квант
света пересекает такую
сферу, она, расширяясь,
растягивает и его. И он при-'
ходит к нам с увеличенной
длиной волны, то есть
«покрасневшим». Проведя
расчеты параметров множества
квазаров, ученый пришел к
выводу, что наиболее
прозрачной будет сфера,
которая расширяется со
скоростью 0,6 от световой, а
наименее — 0,05. И чем
выше скорость расширения
сферы, тем сильнее будет и
красное смещение от
объекта, находящегося за
сферой.
Потому мы наблюдаем
только красное смещение от
небесных тел.
В следующем столетии на
Земле станет теплее. Как
считают многие
исследователи, причиной тому —
антропогенное воздействие на
природу. В атмосфере
увеличится содержание
углекислого газа и тепла —
отходов человеческой
цивилизации.
Однако, попадая в
«шестеренки» сложного механизма
обмена энергией между
атмосферой и океаном, эти
потоки перераспределяются
по лику планеты самым
причудливым образом,
предсказать их ныне пытаются
московские ученые из
Института географии РАН. В
поисках прецедента они
обратились к прошлым эпохам
и очень скоро нашли
аналог — так называемый
малый климатический
оптимум, или небольшое
потепление, уже бывшее на Земле
примерно тысячу лет назад.
Тогда получилось так, что
некие астрономические
факторы на несколько сот лет
привели к аналогичному
потеплению погоды с похожим
повышением содержания
углекислого газа.
Сведения о переменах в
климате имеются во
множестве хроник средневековья и
в русских летописях. Чтобы
установить конкретные
параметры потепления того
периода на территории России,
ученые обратились к
палинологическим данным —
ископаемой пыльце
растений, взятой из озерно-бо-
лотных отложений.
Реконструкция климата
Древней Руси получилась
такая. Летом и зимой — на
полградуса-градус теплее,
чем сегодня.
Причерноморские степи были тогда
засушливы, а во всей зоне к
северу от Киева осадков
выпадало на 25—50
миллиметров больше, чем в
настоящее время.
Если антропогенные
выбросы в атмосферу
окажутся сравнимы с теми
астрономическими влияниями, то
очень может быть, что в
XXI веке нас ожидает
похожее изменение климата на
территории страны.
Бели хорошенько сжать
какой-нибудь газ, то он
обязательно превратится в
жидкость. Но этот фазовый
переход не будет
абсолютным — всегда в объеме
останется часть молекул в
одиночном, то есть
газообразном, состоянии. Более
того, в зависимости от
внешних случайных или
преднамеренных причин
количество молекул-перебежчиков
будет колебаться и
сохраняться на довольно высоком
уровне.
В технологических
процессах часто возникает
задача получить такое
состояние сжатого газа, где
бы его переход в жидкость
был наиболее полным, хотя
и не абсолютным,
поскольку такое, наверное,
невозможно. Ученые из
Института проблем геотермии РАН
в дагестанском городе
Махачкала заинтересовались
углекислым газом. При этом
имели в виду возможность
закачки его под землю*
чтобы вытеснить нефть из
глубоких пластов. В
экспериментах на лабораторной
установке равномерно
сжимали некий изолированный
объем газа, контролируя
теплоемкость как
показатель полноты перехода
молекул газа в жидкость. С
повышением давления газ в
камере медленно
разогревался, и вот при
температуре в 31 градус по Цельсию
плотность его резко,
скачком, возросла в несколько
раз. а через мгновение
снова понизилась. Точка
максимального перехода газа в
жидкость была пройдена,
хотя давление продолжало
нарастать.
Загадка поведения
углекислого газа, который
«вдруг» переходит в
жидкость только при
температуре плюс 31 градус и
плотности около 0,5 грамма на
кубический сантиметр,
вполне объясняется
термодинамическими законами. Но
эти данные невольно
наводят на мысль: а не здесь
ли кроются зачатки
некоторых будущих свойств
живых организмов? Ведь
углекислый газ, если не первый,
то наверняка второй «газ
жизни».
X
X
X
X
X
X
р-
о.
25

ПРОБЛЕМА: ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗДУМЬЯ
Наш мир становится все более динамичным. Где они — неспешные
дилижансы, почтовые курьеры, уравновешенный традициями быт? Несутся
авиалайнеры, информация по факсам разносится в считанные секунбы,
расстояния измеряются минутами лёта. Плата за динамизм — катастрофы.
Авторы предлагаемой статьи подходят к исследованию катастроф с точки
зрения нелинейной динамики — науки, занятой исследованием
самоорганизации, хаоса, возникновения структур в естествознании. В методах
нелинейной динамики они видят ключ к изучению и прогнозу не только
техногенных и природных катастроф, но и явлений социальной жизни, экономики,
истории. Мы печатаем сегодня первую из статей этих авторов,
посвященную применению нелинейной науки к явлениям, которые не могут не
тревожить человечество.
Георгий Малинецкий,
доктор физико-математических наук
Алексей Потапов,
кандидат физико-математических наук
Катастрофы и бедствия
глазами
О О
нелинейной динамики
Если неприятность может случиться, нечно, комиссия все выяснит, и по-
она случается. следствия ликвидируют. А назавтра —
Закон Мэрфи новое сообщение.
И все же попробуем стряхнуть
Мы все уже привыкли к почти еже- паутину привычки и по-новому взгля-
дневным сообщениям о катастрофах: нуть на известные факты. Факты этого
«Авиалайнер, вылетевший...», «Ава- заслуживают. Только за последние
рия на химическом комбинате...», двадцать лет от стихийных бедствий
«Взрыв на нефтепроводе...>, «К месту и промышленных аварий пострадали
происшествия вылетела государствен- более миллиарда человек, в том числе
ная комиссия. Принимаются меры по пять миллионов погибли или были
ликвидации последствий аварии». Ко- ранены. За это же время свои родные
Г
27

Г. Малннецкии А. Потапов.
Катастрофы и бедствия глазами нелинейной динамики
41 О-
места из-за региональных
конфликтов покинули тринадцать миллионов
человек, из-за экологических
причин — более десяти миллионов.
В результате американской ядерной
бомбардировки Нагасаки погибли
и были ранены около 140 тысяч
человек, в результате аварии на
химическом заводе в индийском городе
Бхопал — более 220 тысяч.
Опасные химические компоненты,
необходимые при существующих
технологиях (мышьяк, фосген, аммиак
и другие), хранятся и перевозятся
в количествах, составляющих от сотен
миллиардов до триллионов летальных
доз. Наверное, у инопланетян
складывалось бы впечатление, что
человечество ведет тяжелую борьбы со
своими же технологиями. Техническая
цивилизация ставит вопрос «быть или
не быть» так же остро, как
региональные претензии местных царьков и
имперские амбиции правительств,
владеющих истиной в последней
инстанции.
О серьезности положения
красноречиво говорит такой факт. За
несколько последних лет
Государственный комитет по чрезвычайным
ситуациям превратился в силовое
министерство, в рядах которого более
семи тысяч офицеров. Видимо, немало
у нас этих самых ситуаций. И
будущее не внушает оптимизма. Как
иногда говорится, «хуже, чем было,
лучше, чем будет».
На одни и те же проблемы можно
взглянуть с разных позиций. Мы
попробуем рассказать о том, как смотрят
на аварии, катастрофы и некоторые
другие вещи, связанные с выживанием
рода человеческого, с его историей
и будущим, ряд специалистов в
области нелинейной динамики в России
и за рубежом.
Нелинейная динамика появилась
в семидесятые годы как
междисциплинарный подход к построению и
исследованию математических моделей
естествознания. Ее появление было
тесно связано с широким
использованием новой технологии научных
исследований — вычислительного
эксперимента. Идея такого эксперимента
проста. Вначале строится
математическая модель изучаемого явления.
Обычно модели большинства
интересных процессов нелинейны, что
означает возможность перехода
количественных изменений в качественные,
способность к странному,
«антиинтуитивному» поведению. Такие модели
очень трудно анализировать
традиционными методами с помощью
карандаша и бумаги.
Далее пишутся программы,
проводятся на компьютере
многочисленные расчеты. Полученные данные
сравниваются с результатами
наблюдений или натурного эксперимента.
Затем уточняется модель. И все
повторяется еще и еще раз.
У ученых появилась удивительная
возможность экспериментировать с
«искусственными мирами», «иной
реальностью». Это оказалось
исключительно полезно при решении
множества конкретных задач. Такой стиль
работы привел к рождению новых
понятий и концепций.
Есть два взаимоисключающих
взгляда на теорию аварий и
катастроф. Первый, называемый теорией
высокой надежности, исходит из того,
что «предельную безопасность можно
обеспечить даже в случае предельно
опасных технологий, если будут
созданы адекватные организационные
структуры и должным образом
подготовлен персонал». За этим стоит
простое интуитивное представление
о том, что авария возникает в
результате «практически невероятного
сочетания большого числа
неблагоприятных обстоятельств», как
указывалось в отчете одной
государственной комиссии. Стандартные аргументы
и методы здесь восходят к
классической теории вероятностей. Второй
же... О нем немного подробнее.
Случайности, случайности,
случайности
Теория вероятностей научилась
прекрасно обходиться с не зависимыми
друг от друга событиями. Первыми
«заказчиками» исследований в этой
области были игроки в кости. И
естественно, простейшая модель этой
теории — кубик, на гранях которого
отмечены 1, 2, 3, 4, 5, 6 точек,
соответствующих очкам. Ключевым
понятием теории является вероятность.
Грубо говоря, вероятность выпадения
какой-либо грани — это отношение
числа выпадений именно этой грани
к общему числу бросаний, когда по-
28

следнее очень велико. Это отношение
для числа выпадений произвольной
грани (то есть числа бросков) равно
единице. (Мы не рассматриваем
случай, часто обсуждаемый в
анекдотах: «...а если зависнет в воздухе,
все до копейки жене отнесу» и
полагаем, что какая-нибудь грань точно
выпадет.) Поскольку все грани
одинаковы, то вероятность выпадения грани
с одним очком р= 1/6. Точно так же
с двумя очками р= 1/6 и так далее.
Нетрудно сосчитать, что наш
средний выигрыш равен 7/2. Школьник
из какого нибудь гимназического
класса с легкостью посчитал бы
также, насколько наш выигрыш в
среднем будет отклоняться от
найденного значения, или «насколько кучно
пули ложатся в мишень», как
объясняли нам на военной подготовке.
Эту величину называют дисперсией
и обозначают символом сигма.
Можно было бы задавать другие
каверзные вопросы, но, как
выясняется, не нужно. Оказывается, сумма
независимых случайных величин (ведь
мы с вами собираемся сыграть не
один, а много раз) с конечным
средним и дисперсией подчиняется
универсальному закону. Хотите вы,
например, узнать, с какой вероятностью
ваш выигрыш будет лежать между
числами х и у. Вы действуете очень
просто. Смотрите на рисунок 1 и
считаете площадь заштрихованной
фигурки под синей линией. Она дает
ответ.
И это великолепно. Множество
деталей нас уже может не волновать.
Достаточно считать среднее,
дисперсию и смотреть на картинку. Она
полна здравого смысла. Вероятность
очень большого выигрыша (темная
область справа) мала. Как и
вероятность того, что вам сильно не повезет
(темная область слева). Поэтому в
технике их часто не имеют в виду.
У инженеров это красиво называется
«правило трех сигм». Попадают в
«несчастливую область» редко. Дей-
ствительно, это суровый расклад.
Четыре на одну руку — детские
штучки в сравнении с ним. Закла-
дываясь на него, вы в старые добрые
времена рисковали быть побитыми
канделябрами в приличных домах.
Дело здесь не ограничилось
наблюдениями игроков в преферанс и кости.
Выдающимися математиками Муав-
ром и Лапласом была доказана два
столетия назад очень красивая
теорема, объясняющая эти наблюдения.
Если иметь в виду аварии,
катастрофы и другие неприятности и
считать, что мы находимся в рамках
классической теории (то самое
практически невероятное сочетание
большого числа независимых
неблагоприятных обстоятельств), то может
возникнуть, например, картина,
показанная па рисунке 2 красной линией.
41 О*
/. Традиционная картинка, возникающая
в классической теории вероятности Она
показывает, как часто вам будет везти.
2. Типичная кривая, глядя на которую
инженеры и проектировщики размышляют,
как дорого будут нам обходиться
аварии и катастрофы.

Г. Малинецкии, А. Потапов.
Катастрофы и бедствия гпаэеми нелинейной динамики
Эта линия говорит, как долго нам надо
платить за нашу безопасность. По оси
абсцисс здесь отложен возможный
ущерб от аварии. По оси ординат —
величина, характеризующая
вероятность таких аварий.
Такой взгляд находит отражение
во многих разработках и нормативах.
Ими обычно и пользуются инженеры
и лица, ответственные за
безопасность. Основную часть аварий относят
к проектным, к ним следует всегда
быть готовыми. Небольшую долю —
к запроектным. И только ничтожный
процент — к гипотетическим авариям,
которые скорее всего не произойдут.
Чаще всего именно о них и говорят,
что они будут случаться не чаще
одного раза в тысячу или в сто тысяч
лет, то есть в промежуток времени,
многократно превосходящий срок
службы установки. Поэтому зачастую
такими авариями пренебрегают. В
ряде случаев именно такой подход
представляется разумным и
оправданным. Но в жизни очень часто
происходит совсем не так. И вот — другой
взгляд.
Он был развит американским
ученым Ч. Перроу и получил название
теории нормальных аварий. Ее
основной тезис формулируется так:
«аварии неизбежны и происходят все
время, серьезные аварии неизбежны,
хотя и происходят не часто,
катастрофы неизбежны, хотя и предельно
редки». Источники катастроф лежат
не в ошибках операторов или
ненадежности отдельных элементов. Они
лежат в основе самих сложных
технологий, включающих множество
взаимосвязанных элементов.
Возможность катастроф при таком подходе —
это не свойство отдельных частей
системы, а свойство целого.
Здесь можно привести следующее
пояснение. Согласно первой
концепции, крупная авария происходит,
когда по нескольким различным
причинам из строя одновременно выходит
несколько жизненно важных
элементов. Однако в сложной системе с
многочисленными связями элементов
включается новый фактор —
динамика системы. Она способна
порождать очень сложные зависимости
конечного состояния системы от ее
начального состояния. Близость
исходных состояний системы может
не означать схожести поведения в
будущем (например, если в
положениях регулятора I, 2, 4, 5 процесс
идет нормально, то это может не
означать, что то же будет справедливо
и в случае положения 3). При этом
интуитивное представление о системе
не помогает, результат может дать
только полный и тщательный перебор
всех возможных вариантов. Это уже
лежит за пределами человеческих
возможностей. В результате сколь угодно
крупная авария может произойти,
если это в принципе допускает
динамика системы (есть пути, ведущие
к аварии). Она может произойти
случайно, например из-за малого
отклонения или мелкой поломки, при
которой возникнут начальные условия,
о которых просто никто не подумал.
Таким образом, мы приходим уже
совсем к другой статистике —
статистике «неблагоприятных начальных
условий> или «неблагоприятных
малых воздействий:*. Самое
поразительное, что здесь также найдены
некоторые универсальные закономерности.
Почему нам так не везет?
Подтверждение этот подход
получил в недавно предложенной и активно
развиваемой теории
самоорганизованной критичности. Базовым образом
этой теории стало представление о
росте кучи с песком, полученное иа
основе компьютерных и натурных
экспериментов.
Задача ставится так. Будем на чашу
весов случайным образом изредка
бросать песчинки. На чаше весов рано
или поздно возникнет куча песка.
Добавление еще одной песчинки может
привести к тому, что положение
остальных песчинок не изменится, либо
к тому, что п песчинок скатятся
с чаши весов. Это число п мы и будем
называть размером лавины.
Естественно предположить, что пока
куча песка мала, она будет расти:
число падающих с чашки песчинок
будет меньше, чем число песчинок,
которое мы бросаем. Напротив, если
куча слишком велика, то имеет место
обратная ситуация: больших лавин
много и куча с песком уменьшается.
В конце концов система оказывается
в некотором динамическом
равновесии, когда число падающих на кучу
песчинок примерно равно числу выбы-
30

вающих. Это состояние возникает в
результате коллективного процесса
без какого-либо управления извне.
В самом деле, сход лавины
определяется данной песчинкой, ее
ближайшими соседями, соседями соседей и
т. д. Поэтому такое состояние
называют самоорганизованно
критическим или критическим.
3. Теория самоорганизованной критичности
приводит нас в мир степенных
зависимостей. В этом мире нам очень не везет,
и большие неприятности происходят
довольно часто.
Попробуем с помощью компьютера
или в настоящем эксперименте
посчитать, сколько лавин содержит п
песчинок. Пусть их число будет
равно N. С поразительной регуляр-
ностю у нас будет получаться
зависимость, показанная на рисунке 3
зеленой линией. Для сравнения то,
что было раньше, мы отметим красным
пунктиром. На первый взгляд ничего
драматического не произошло. Просто
зеленая кривая убывает чуть •
медленнее (математики говорят
«степенным образом>). Однако на самом
деле ситуация изменилась
радикально, и мы попробуем объяснить,
почему.
В большинстве сложных
технических систем, организаций,
биологических объектов мы имеем дело со
множеством взаимосвязанных
подсистем или элементов. Куча с песком
является простейшей идеализацией
ситуации, когда существенны только
связи между ближайшими соседями,
то есть локальные связи. При этом
изменение состояния данного
элемента может привести к изменению
состояния соседей. В технических
системах такое «изменение» может
вызвать «перегрузку> соседей и
возникновение «лавины отказов».
Если принять за основу не модель
множества невзаимодействующих
элементов, приводящую к сумме
независимых случайных величин и
«синему» графику, а модель «кучи с песком»
и зависимость, представленную
зеленой кривой, то ход многих
рассуждений должен кардинально
измениться.
Грубо говоря, крупные аварии
происходят редко, но именно на них и
приходится основная доля ущерба.
Маловероятные события оказываются
жизненно важными. Здесь нельзя
выделить «проектные», «запроектные» и
«гипотетические» аварии. Планируя
меры безопасности, здесь приходится
рассчитывать на худшее. То есть
получается как бы математическое
выражение закона Мэрфи: если
неприятность может случиться, она случается.
Это заставляет взглянуть на
используемые технологии под другим
углом. Ну, например, автомобильная
катастрофа и авария на атомной
станции, расположенной на
густонаселенном острове,— принципиально разные
вещи, хотя и описываются
одинаковыми кривыми. С этих позиций ряд
западных исследователей
рассматривают стратегические ядерные
потенциалы и методы повышения
устойчивости развития мирового
сообщества.
Самоорганизованная критичность
оказалась характерной для очень
многих систем. Например, оиа есть
в такой замечательной
математической модели, как игра «Жизнь».
Те, кто забавлялся компьютерными
играми или проходил в школе
информатику, конечно, с ней знакомы. Для
остальных — несколько слов о самой
игре. Ее придумал в 1970 году для
студенческого практикума английский
математик Джон Конвей.
Эта игра простейшим способом
моделирует эволюцию, развитие и
взаимодействие колоний
микроорганизмов. Правила этой игры очень
просты. Представим себе бесконечный
лист в клетку. Будем считать, что
каждая ячейка-клетка этого листа
может быть «живой» (в ией есть
микроорганизмы) или «мертвой» (иет
микроорганизмов). Будем отмечать
живые клетки на листе черным цветом,
мертвые — белым. Предположим, что
состояние каждой клетки может ме-
31

Г. Малинецкий, А. Потапов.
Катастрофы и бедствия глазами нелинейной динамики
няться в моменты времени t=l, 2, 3...
У каждой клетки есть восемь соседей,
которые имеют с ней общие ребра
или вершины.
Живая в момент t, клетка
становится мертвой в момент t+1, если
в момент t у нее меньше двух живых
соседей (смерть от одиночества) или
больше трех (смерть от
перенаселения). С другой стороны, мертвая в
момент t клетка может стать живой
в момент t+1, если у нее есть ровно
три живых соседа.
О том, насколько причудливо могут
меняться со временем конфигурации
колонии, позволяет судить рисунок 4.
На нем показана часть эволюции
любопытной конфигурации, содержащей
вначале всего пять живых клеток.
Любители «Жизни» называют ее
«обратная F».
Вначале эволюции происходит
бурный рост, увеличение числа живых
клеток, потом — возникновение
больших колоний и, наконец, распад на
простейшие, удаленные друг от друга
«островки». Происходит переход к
некоторому равновесию.
Если живые и мертвые клетки
вначале разбросаны по плоскости
случайно, то такое равновесие возникает
через две-три тысячи шагов по
времени. Иногда быстрее, иногда
медленнее. Существуют замечательные,
специально выращенные структуры,
когда равновесие вообще не
возникает. Однако мы не будем говорить
о них в силу их исключительности.
Наверное, вы почувствовали, глядя
на рисунки, насколько сложной может
быть эволюция даже простейших
колоний. Интуиция вас не
обманывает. На самом деле эволюция может
быть сколь угодно сложной.
Математики доказали, что эта игра
эквивалентна универсальной
вычислительной машине. В ней можно построить
«провода», по которым
распространяются сигналы, и создать логические
элементы. Об этой игре написаны
десятки работ блестящими
математиками. Тут есть чему удивляться —
предельно простые «локальные»
правила приводят к сколь угодно
сложному глобальному поведению.
Теперь поставим эксперимент таким
образом. Возьмем какую-нибудь
случайную конфигурацию. Дождемся,
когда она придет в равновесие. И
после этого случайным образом выберем
клетку и изменим ее состояние на
противоположное.
Может ничего не произойти. Могут
изменить свое состояние несколько
ближайших соседей. Но возникшие
клетки могут повлиять на своих
соседей, те на своих, возникает лавина.
Наглядный пример —
распространение слухов. Вы рассказываете что-то
своим друзьям, те — своим. И вот
уже «то, что знают двое, то знает
свинья».
■ ■&
■с л
4. Самая интересная конфигурация,
состоявшая вначале из пяти живых клеток.
Очень простая на первый взгляд система
ведет себя поразительно сложно.
5. На многоцветной картинке клетки,
состояние которых изменилось при «сходе
лавины», покрашены в разные цвета. Их
цвет говорит о том, в какой момент
изменилось состояние клетки — время
меняется от фиолетового (самые первые
изменения) через синий, зеленый и
желтый к красному. Самые последние
изменения показаны белым цветом.
32

Взяв множество различных лавин
и задав работу на пару дней
персональному компьютеру, можно
убедиться, что мы опять попадаем в тот
же мир степенных зависимостей.
То есть вероятность очень больших
неприятностей довольно велика. Если,
конечно, большую лавину считать
неприятностью...
Тут обычно возникают два вопроса.
Первый. Большинство происходящих
аварий просты и незамысловаты. Не
хотят люди соблюдать инструкции, и
все тут. Для чего же обсуждать
всякую критичность, лавины и тому
подобное, ведь на всякую «лавину»
должна быть инструкция о ее
недопущении?
И второй. Если все так плохо, то
почему же до сих пор не было
несанкционированных взрывов ядерных
бомб или пусков стратегических
ракет? Действительно, данные ГАИ об
автомобильных авариях поражают
воображение. Доля происшествий,
вызванных техникой, ничтожна в
сравнении с вкладом людей в свои беды.
И повышение дисциплины, улучшение
отношения людей к себе и своим
близким просто нельзя переоценить.
И тем не менее следует подумать
о лавинах. Не только о
землетрясениях, наводнениях, селях, ради
которых и создавалась теория
самоорганизованной критичности, но и о
техногенных катастрофах. Чем больше
масштаб аварии и чем серьезнее
анализируются ее причины, тем
скромнее оказывается роль «стрелочника».
Во множестве случаев современные
технологии можно сравнить с
пирамидами или огромными горами. Хотя
«лавины» могут быть очень редки,
на них приходится большая доля
ущерба. Их просто не ждут. И обычно
они бьют в самое больное место.
Мы точно или почти точно следуем
инструкциям и указаниям начальства
и получаем то, что было страшно
представить.
С «лавииами» — огромными
цепочками разветвляющихся причинно-
следственных связей — люди обычно
сталкиваются во время войны. Именно
этот горький опыт научил с большой
осторожностью относиться к
социальным и техническим системам, где
властвует закон: «малые причины —
большие следствия», научил бояться.
Отсутствие катастроф со
стратегическим оружием, конечно, хорошо
говорит о человечестве. Но какая цена
заплачена за это? Не только
гигантские материальные ресурсы, но и
огромные усилия, «вложенные в людей».
В обучение, в тренировки, в
постоянный контроль. А сколько еще таких
пирамид, называемых опасными
технологиями, способно иметь
человечество? Две? Двадцать? Сто?
Заметим, что существование нескольких
пирамид многократно усложняет си-
туациЬ.
У человечества есть некоторые
жесткие' ограничения, определяющие
возможности его развития. Они
связаны с энергетическими и
минеральными ресурсами, с допустимой
степенью загрязнения окружающей
среды и со множеством других вещей.
На наш взгляд, количество пирамид,
которое может позволить себе
человечество,—1 также одно из
принципиальных ограничений.
И все же идея
самоорганизованной критичности, впервые
высказанная в 1987 году П. Баком, К. Тангом
и К. Вайзенфельдом,— ключ не только
к анализу многих аварий и катастроф.
Вот несколько других «замков» в
физике.
Одно из широко распространенных
явлений — фликкер — шум (от
английского to flicker — мерцать).
Он характерен для протекания тока
через сопротивление, для песочных
часов, для светимости звезд. Общее
свойство этих систем можно пояснить,
исходя из фразы, принадлежащей
маме одного из авторов: «У нас здесь
отличный климат, но все время нику
дышная погода». Тут очень четко
виден характерный стереотип нашего
сознания. Есть один, «медленный»,
масштаб изменения величин -
климат, и другой, быстрый — погода.
Для многих физических объектов
такой подход вполне оправдан и от-
личио работает. Однако в системах
с самоорганизованной критичностью
нет характерного временного
масштаба. «Климат» у них неотделим от
погоды.
Самоорганизованпая критичность,
как сейчас ожидают, может дать
неожиданный ответ и на некоторые
биологические загадки. Сейчас в
старших классах легко рассуждают
про «адаптацию», «мутации»,
«экологические ниши». А если подумать о их
взаимосвязи? Допустим, у какого-
нибудь вида произошла мутация.
2 Знание — сила № 3
33

Г. Малинецкий, А. Потапов.
Катастрофы и бедствия глазами нелинейной динамики
Его экологическая ниша
расширилась. Другим видам приходится
потесниться. Им нужно
приспосабливаться к новым реальностям. У них
получают шансы на успех те особи,
у которых также произошли мутации.
Да-да, взаимодействующая
подсистема в условиях случайных
возмущений — типичный объект теории само-
оргаиизованной критичности. Так что
же, лавина мутаций на экологической
почве? Да, именно так, уверяют
приверженцы новой теории.
Или еще одна задачка.
Молекулярная биология учит нас, что на
молекулярном уровне смена поколений
сродни редактированию текстов геномов.
Менять что-то на уровне отдельных
букв в результате мутаций
бессмысленно — шансы что-то улучшить
минимальны. Должны быть возможности
менять порядок глав, вычеркивать
и вписывать большие куски. Должна
быть возможность возникновения
больших лавин. Ряд биологов
находят сегодня следы таких «лавин».
Такой подход может дать ключ к
разгадке парадокса Ахиллеса. Этот
парадокс можно выразить следующим.
вопросом: почему сложные и высоко-
защищенные системы могут с
поразительной легкостью разрушаться с
помощью малых, неточных воздействий?
«Какие системы?» — спросит
читатель. Организм, психика, различные
организации и социальные институты,
большие компьютерные системы и
многое другое. Почему Афина не
позаботилась о пятке героя, окуная
6. Торговцы, поставщики, производители
и связи между этими хозяевами жизни.
его в волшебную жидкость? В рамках
обсуждаемого подхода уязвимость,
возможность катастрофических
изменений является пл этой за высокую
способность к адаптации.
Ну, а экономика? Здесь тоже есть
что сказать. Вот одна из недавно
появившихся моделей в теории рынка,
который, как думали классики, должен
быть очень устойчив. На рисунке 6
красными колечками обозначены
торговцы, зелеными — их поставщики,
синими — производители. К
торговцам случайным образом приходят
заявки от покупателей. Если у них
есть требуемый товар, они его
продают. Если нет — обращаются к своим
контрагентам. Если и у тех нет,
они обращаются к своим
поставщикам. На нижнем уровне у
производителей, как в Греции, «всегда все есть».
Наличие товара на рисунке
соответствует черному заполнению кружочка.
И вновь оказывается, что некоторые
требования могут порождать лавину
запросов, малые причины — большие
следствия, а значит, возможность для
неустойчивости. Многие специалисты
по операциям на бирже сейчас
относятся к таким теориям весьма
серьезно.
Очень похожим образом можно
построить модели распространения
слухов или утечки конфиденциальной
информации. Откуда, спрашивается,
Гектор узнал, что у Ахилла уязвима
именно пятка?
Теория быстро развивается. И
сегодня мы не взялись бы сказать,
что из всего этого скоро войдет в
учебники, а что останется на
страницах быстро забываемых диссертаций.
И все же нам кажется, что одной из
самых интересных областей, где
обсуждаемый подход был бы особенно
важен, станет история. Разве не
хочется, чтобы нашелся ключ и к
этому замку?
О возможностях использования
представлений нелинейной науки в
этой области мы надеемся рассказать
в одной из следующих статей.
И последнее. Ключ нужен не только
для того, чтобы открыть ящик с
бедами, несчастьями и новыми
поколениями вооружений, но и для того, чтобы
его надежно закрыть, щ
34

ВО ВСЕМ МИРЕ
О
о
о
о
о
о
о
о
о
Намного проще
Исследования,
проведенные израильскими
специалистами из Института имени
Вейцмана совместно с
американскими учеными из
Броуновского университета,
показали, что процесс
распознавания объекта
человеческим мозгом намного
проще, чем предполагали
ранее. Это открытие
позволит ускорить разработку
более эффективных
«распознающих» электронных
систем — от домашних
роботов до так называемых
хитрых бомб.
Ученые давно пытались
понять, как мозг
ухитряется построить трехмерное
изображение объекта на
основании сигналов,
полученных от двухмерной
зрительной сетчатки.
Оказывается,
распознавание объекта может
происходить с помощью
относительно простого процесса,
состоящего в сравнении
двухмерных изображений.
Получив первичную информацию
от объекта, мозг
сравнивает его двухмерные
координаты с серией
запечатленных в его памяти
«снимков» — других объектов,
виденных ранее.
В ходе исследования
наблюдателям сначала
предъявляли изображения ранее
не виденного ими
трехмерного объекта-«мишени» под
разными углами зрения, а
затем — общее изображение
того же объекта либо
«отвлекающей мишени»,
объекта, всего лишь похожего
на реальную «мишень».
Выяснилось, что испытуемые
распознают «мишень»
только в том случае, когда
изменения в ее ориентации
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
достаточно малы, чтобы
позволить интерполяцию. Это
свидетельствует, что в
основе процесса распознавания
лежит использование
полученных ранее «снимков»,
а не мысленный поворот
трехмерных моделей
рассматриваемого объекта.
Помочь сохранить
леса России
Таково желание
специалистов по охране природы
США и ряда других стран.
По их мнению, безудержное
браконьерство и плохо
поставленная, с хозяйственной
точки зрения, вырубка лесов
Сибири и Дальнего Востока
могут нанести им
непоправимый ущерб. Процветание
браконьерства и
безудержное уничтожение многих
видов животных начинает
беспокоить многие
общественные организации во всем
мире. Недавно в
Уссурийской тайге была застрелена
тигрица, за которой велось
наблюдение американскими
и российскими учеными по
программе совместного
изучения уссурийских тигров.
Проблема выживания
этих редких кошек
напрямую зависит от состояния
среды обитания. Тайга
России в три раза больше
тропических лесов Бразилии.
Ее площадь составляет
двадцать один процент
суммарной площади лесов всего
мира. К сожалению, в наши
дни тайгу уничтожают со.
скоростью пять миллионов
акров в год. Сплошная
вырубка — основной метод
заготовки древесины —
приводит к ужасающей эрозии
почвы и деградации
бассейнов рек.
Американские
специалисты отмечают, что русские
совсем не ценят свои
природные богатства.
Американцы призывают западные
государства помочь России в
деле сохранения лесов и
животного мира, а также
выделить ассигнования на
создание соответствующих
инфраструктур для проведения
некоторых мероприятий.
А уссурийский тигр должен
стать символом охраны
природы, а не символом
вымирания.
2*

Помню то
удивительное
впечатление, которое
охватило меня в
одном из залов
Британского
музея, когда в
небольшом
стеклянном
«саркофаге» увидел
почти
почерневший от времени
торс знаменитого
«Линдовского
человека»,
обнаруженный в боло-
тах Чешира, не-
подалеку от Ли-
верпуля. Ученые
полагают, что это
37

a
r*)
И. Лалаянц.
Из ребра Адвмо1а
останки древнего кельта, которого
друиды принесли в жертву в
знаменитый «майский день» — Мэйдэй,
праздник весны и плодородия. Об
этом можно судить по пыльце
древесного паразита омелы, пыльце,
которая была обнаружена при
микроскопическом исследовании
содержимого желудка этого человека,
погибшего более двух тысяч лет назад.
Омела, как известно, цветет в самом
начале мая.
«Лиидов мэн> знаменит своей
полной сохранностью верхней половины
тела. Причем, что очень важно,
сохранностью немумифицированных
мягких тканей, то есть внутренних
органов, кожи и мышц. Нечто
подобное, но в гораздо худшем состоянии,
было" найдено и в болотах Дании
при раскопках древней стоянки
человека. А также в прудовом
захоронении, обнаруженном при земляных
работах в болотах Уиндовер в
северной части Флориды. В распоряжении
У. Хозуэрта, специалиста-антрополога
из Флоридского университета в Гейн-
свилле, оказался скелет возрастом
7—8 тысяч лет! С прекрасно
сохранившимися в кислой воде болота
тканями мозга. Это позволяет
надеяться на успешное проведение
тончайших молекулярных анализов,
что может пролить свет на многие
проблемы, стоящие перед учеными.
И вот новость, о которой ср азу
же заговорил весь мир: находка в
Симилаунском леднике мумии
древнего человека, получившего имя Этци.
К сожалению, при всем «вале»
обрушившейся в связи с этой находкой
информации в истории этой остается
много неясного.
«Надежно установленный возраст
тела составляет 5000—5500 лет»,
утверждал один солидный научно-
популярный журнал. При этом журнал
не сослался на источники своей
«надежной» информации. Более
конкретен был международный научный
журнал «Нейчур», который писал, что
возраст находки определяли сначала
в лабораториях Оксфорда и Цюриха.
Радиоуглеродный метод датировки
кусочков кожи дал разброс 4525—
4575 лет. Можно упомянуть, что эти
лаборатории участвовали в
определении возраста знаменитой Туринской
плащаницы, которая оказалась на
семьсот лет «моложе» того, что
предполагалось.
Калибровка результатов увеличила
разброс до 5100—6300 лет, а это
соответствует позднему неолиту, то
есть самому концу каменного века.
Затем в дело вступили лаборатории
шведского уииверситета в Упсале и во
французском Центре ядерных
исследований в Жиф-сюр-Ивет. В них
проводилась датировка тех вещей,
которые были найдены при Этци
Симилаунском. После калибровки шведы
и французы дали такие цифры:
4450 и 4550. Расхождение данных
датировки настораживает.
Ныне тело не изучается, поскольку
уже через несколько часов после его
доставки в Институт судебной
медицины Инсбрукского университета на
коже Этци были замечены грибки.
Этци завернули в простыню,
пропитанную фенолом (карболкой), чтобы
грибки не развивались дальше, и
«сунули» в холодильник, где он и
хранится по сей день при температуре
минус 6 градусов Цельсия. Телом
официально владеет иыие Институт
анатомии Инсбрукского университета,
а всеми его принадлежностями —
Институт археологии. Информацию
по дальнейшему изучению они не
публикуют, поскольку даже хранение
мумии обходится университету в
десять тысяч долларов ежегодно. Денег
же иа исследование попросту иет.
Как сказал Ганс Мозер, ректор
университета: «Он не приносит нам ни
шиллинга, а обходится в целое
состояние. Иногда у меня появляется
желание взять лопату и снова
закопать его!».
Прибавьте сюда «территориализм».
Спор за Этци ведут между собой
власти Тироля австрийского и
итальянского, кое-что из находок отправили
в Рим, юристы требуют за свои услуги
четыре миллиона шиллингов
(300 000 долларов), которых у
университета нет. Вот почему осталось
иевыполнеиным обещание профессора
Вернера Платцера, директора
Института анатомии, о проведении
«исследования мирового масштаба».
У Этци загадки связаны не только
с расхождением в датировке.
Ученым очень хотелось бы зиать, куда
делись его гениталии. Официально
признается, что оии были оторваны,
когда «спасатели» стали вырубать
38

Янтарные послания из мезозоя и раннего
кайнозоя:
они еще многое расскажут нам об эволюции
жизни на Земле
\
Кольца митохондриальной ДНК
Митохондрия — единственная органелла в
цитоплазме клетки, содержащая ДНК

И. Лапая нц.
Из ребра Адамова
It
мумию изо льда. А может, тело было
кастрировано перед
жертвоприношением?
Неплохо было бы исследовать и
химический состав красителя, с
помощью которого была нанесена
татуировка на спине Этци. Но фенол,
пропитавший кожу мумии, забьет
теперь любой сигнал
ядерно-магнитного резонанса (ЯМР), так что
выяснить относительную старость краски
не удастся.
И все же главная загадка
альпийской находки — это ее
удивительная сохранность! Просто недоступно
пониманию, чтобы тело сохранялось
столь долгое время в леднике. Не так
давно в тех же Альпах было найдено
тело швейцарского наемника XVI
века, так кости его скелета были
«разбросаны» ледником на площади в
100 квадратных метров!
Скульптор-антрополог Джон Гэрш
с помощью специальных
компьютерных программ восстановил лицо
Этци, которое мы можем теперь видеть
на фотографиях.
Не так давно подобная операция
была проделана с черепом девушки,
скелет которой был найден в
заброшенном саду Кардифа. После
восстановления ее облика в Манчестере
скульптурный портрет девушки был
показан по телевидению, и жертва
давнего убийства была опознана.
Ею оказалась пятнадцатилетняя Ка-
рен Прайс, ушедшая из дому чуть
ли не за десять лет до этого и так
и ие вернувшаяся. Затем Эрика
Хагельберг, работавшая тогда в
Оксфордском университете (иыне в
Кембридже), и Алекс Джефрис, автор
знаменитого метода
«ДНК-отпечатков», вытащили из бедренной кости
ДНК, после чего смогли по
определенным генам доказать, что это
действительно скелет Карен (ее гены
сравнили с генами родителей девушки).
Та же самая процедура затем была
проведена с костными останками
царской семьи.
В Англии, в лаборатории судебной
медицины города Олдермастоиа, был
проведен сравнительный анализ ДНК
из костей захоронения, а также из
клеток крови, взятой у принца
Филиппа — супруга-консорта Елизаветы II,
отдаленного родственника Николая II
по женской линии — и двух
представителей семейства Романовых,
живущих ныне в Западной Европе.
ДНК выбрали не наугад, а из
небольшой клеточной органеллы,
называемой «митохондрия». Считается,
что митохондрия — это древняя
бактерия, которая находится в
симбиозе с клеткой. Именно потому, что
митохондрия была когда-то
самостоятельным микроорганизмом, она
сохранила собственную ДНК,
содержащую 16 500 букв генетического
кода. Особенность митохондрии в том,
что она передается только по женской
линии (митохондрии есть в
цитоплазме яйцеклетки, но их нет в
головке спермия, оплодотворяющего
женскую половую клетку-гамету).
Не будем вдаваться в
молекулярные тонкости проводившегося в
Олдермастоне анализа, в котором
участвовал и П. Иванов. Наш ученый
провел девятого июля 1993 года пресс-
конференцию, в ходе которой было
объявлено следующее: на 98,5
процента можно быть уверенным в том,
что костные осганки принадлежат
царице Александре и трем ее дочерям.
ДНК из костей сравнили с ДНК
принца Филиппа. Сравнение показало
полное совпадение. '
Подтвердили «вердикт» ученых и
анализы генетического материала
ныне живущих потомков
родственников Николая 11 по материнской
линии. Ученые пришли к выводу, что
образцы ДНК этих родственников
и ДНК из «царских» костей
«практически идентичны».
Но это, та к ска зать, чисто ути-
литарные цели криминалистической
экспертизы. А что будет интересовать
при изучении Этци? Прежде всего
генетические болезни н пути
миграции древнейшего населения Европы.
И тут дре в ня я ДНК — ве ще ст во
наших генов — может сослужить
неоценимую службу.
Независимо от Этци наука
располагает уже довольно большим
«арсеналом» исследовательского
материала, который позволяет о многом
говорить даже сегодня, когда работы
находятся в зачаточном состоянии.
ДНК позволит проследить пути
«переселения» генов, которые, подобно
нетленной записи, свидетельствуют
о нашем прошлом.
Первые «бурские», то есть
голландские, поселенцы пояпп.пкч. на южной
40

оконечности Африканского материка
лишь в 1652 году, а через тридцать
шесть лет тут поселился некий
голландец, женившийся на девушке из
Германии. От этой пары их
многочисленным потомкам достался ген так
называемой «хореи Геттингтона»,
который локализуется в четвертой
хромосоме.
Примерно в то же время в Южной
Африке появился и носитель липоид-
ного протеинолиза, а также
«варьирующей» пурпуры — красных пятен
на коже. Считается, что сегодня этот
ген в «подавленном» состоянии
имеется у каждого белого жителя ЮАР!
В церковных книгах сохранилось
имя «прародителей» гена пурпуры —
Геррит Янц и Ариантжа Якобе,
приехавших из Голландии в 1685 и
1688 годах. Сегодня в ЮАР
насчитывается до 30 тысяч прямых потомков
этой супружеской пары!
Более ста лет назад в Южную
Африку приехал некий китаец по
прозвищу Арнольд — носитель довольно
редкого гена, вернее мутации, в
результате которой у людей зубы
выпадают уже к двадцати годам! Сейчас
в ЮАР живет 356 потомков Арнольда.
Среди этих потомков четвертого
поколения 70 человек имеют дефектный
ген. А в Австралии насчитываются
432 потомка некой миссис Э. Кандик,
которая также страдала хореей
Геттингтона. И иа остров Маврикий
это генетическое заболевание занес
сосланный туда опальный
французский аристократ со звучным именем
Пьер Данье д'Ассиньи Бурбон...
Но это — ныне живущие
представители «мигрантов». А как быть с
нашими и чужими, давно ушедшими
в мир иной предками? Можно ли
что-нибудь узнать по их генам и где
эти самые гены взять? Можно, говорят
теперь ученые, потрясая в воздухе
пробирками с древней ДНК,
«размноженной» — амплифицирован-
ной — с помощью всемогущей поли-
меразной цепной реакции (ПЦР).
Молекулу ДНК можно сравнить
с застежкой-молнией, зубцами
которой являются пары букв генетического
кода. У каждой молнии есть, как
известно, замок. Роль замка для
молекулы ДНК выполняет молекула
белкового фермента ДНК-полимеразы, с
помощью которой синтезируется, или
по.шмеризуется, двойная цепочка
(ДНК, как и белок,— это
биологический полимер).
При этом две цепи ДНК расходятся,
и к одной из них «подстраивается»
новая, или дочерняя. Естественно,
что две старые цепи называют
материнскими. Затем синтезируется и
вторая дочерняя цепь. Эти циклы —
подобно тому как мы расстегиваем
и застегиваем молнию — можно
повторять много-много раз, получая
столько молекул ДНК, сколько нужно.
Поскольку такая операция
осуществляется с помощью фермента
полимеразы, то реакцию эту стали
называть полимеразной. А из химии
пришло название «цепная», так как
продукты реакции стали исходным
веществом для следующего цикла. Так
повторный циклический синтез одного
и того же участка ДНК получил
название полимеразной цепной
реакции (ПЦР). ПЦР была впервые
предложена в 1984 году
калифорнийским ученым Кэри Муллисом.
Есть у ПЦР и другие тонкости,
о которых тут не расскажешь, но
принцип, надеемся, ясен. Проведя
несколько десятков циклов, можно
получить миллионы копий ДНК, что
необходимо для ее «прочтения», то
есть установления порядка
(последовательности) букв генетического кода.
А последовательность эта может
многое сообщить специалистам.
Чуть раньше К- Муллиса
английский ученый Алекс Джефрис из
университета города Лестера, что к
северо-западу от Лондона, предложил
удивительно простой и надежный
метод определения личности
человека по его ДНК- Метод сразу же
был «окрещен» анализом на ДНК-
отпечатки. Нечто подобное несколько
позже предложили наши ученые —
специалисты Института молекулярной
биологии лауреат Государственной
премии профессор А. Рысков и его
ассистент П. Иванов.
Изобретателю ПЦР Кэри Муллису
присудили Нобелевскую премию по
химии за 1993 год. И есть за что!
Области применения этого
удивительного метода просто необозримы.
Одним из примеров действенности
метода и стала идентификация кост-
ных останков членов царской семьи.
«Бог создал Еву из ребра Адамова»,
гласит Библия. Ученые в принципе
могли бы сегодня повторить этот
старый трюк. В 1993 году на экраны
41

И. Леле ян ц.
Иэ ребра Адамове
всего мира вышел фантастический
фильм С. Спилберга «Парк юрского
периода», рассказывающий об
«оживлении» динозавров, которых
воссоздали по их ДНК, «вытащенной» с
помощью ПЦР из костей этих огромных
животных, некогда господствовавших
на нашей планете.
Фантастика фантастикой, а в
действительности ученые тоже активно
работают, чтобы достать динозавро-
вую ДНК,Полтора года назад в костях
тиранозауруса рекса Мэри Швейцер,
сотрудница музея университета штата
Монтана (он знаменит также своими
«кладбищами» костей динозавров),
обнаружила эритроциты — красные
кре зяные клетки, из которых
оказалось возможным выделить обрывки
динозавровой ДНК. Известно, что
эритроциты пресмыкающихся — в
отличие от млекопитающих —
содержат ядра, а следовательно, и ДНК,
вещество генов.
Таким образом, стало возможно
добыть ДНК, возраст которой
составляет 65 миллионов лет!
Удивительного в этом нет, поскольку не далее
как в 1992 году было сообщено о
выделении ДНК термита, жившего
25—30 миллионов лет назад в районе
нынешнего острова Гаити и
законсервированного в янтаре.
Одновременно с сообщением М. Швейцер
авторитетный международный
научный журнал «Нейчур» поместил
статью калифорнийских ученых,
которым удалось выделить ДНК
долгоносика, жившего 120—135 миллионов
лет назад, то есть современника
юрских динозавров. По случайному
стечению обстоятельств журнал со
статьей о ДНК долгоносика вышел
всего лишь за день до премьеры
в Британии фильма «Парк юрского
периода»...
ДНК из костей динозавров, думаю,
поможет ученым доказать, что
крокодилы действительно ближайшие
родственники динозавров и
современных птиц, что позволит разрешить
давний спор палеонтологов. Не
остаются в стороне и ботаники,
поскольку в янтаре законсервированы
и различные части древних растений.
«Нейчур» опубликовал данные о
выделении ДНК из листа вымершего
растения гименеи из семейства
бобовых, которое жило 35—40 миллионов
лет назад.
Сравнение ДНК гименеи с ее
современными «родственниками»,
живущими в Африке, позволило
утверждать, что африканская флора
ближе северо- и
центральноамериканской, а не южноамериканской! А ведь
считается, что от Африки 80
миллионов лет назад откололась именно
Южная Америка. Что-то придется
нынешним ученым пересматривать в
своих концепциях о «дрейфе»
материков. За два года до этого было
сообщение о выделении ДНК иэ
окаменевшего листа магнолии, жившей
17 миллионов лет назад.
Закончен также анализ ДНК шести
видов жуков, попавших некогда в
смолу, ставшую янтарем, а также
остатков ископаемой рыбы, жившей
200 миллионов лет назад. На очереди
«прочтение» ДНК плеченогого
моллюска, возраст которого просто
умопомрачительный — 400 м иллионов
лет.
Древней ДНК были уже посвящены
две международные конференции.
Одна из них состоялась в октябре
1993 года в Вашингтоне. На ней
представлено несколько интересных
докладов, в частности, о прекрасных
консервирующих свойствах янтаря —
с точки зрения сохранности ДНК.
Смола хвойных содержит сахара,
терпены (скипидар) и фенол ьиые
производные (помните фенол,
которым пропитали простыню, чтобы
завернуть Этци), предохраняющие
распад генетического вещества.
К- Колман из Тропического
института Панамы рассказала о своих
исследованиях индейских племен,
населяющих запад и восток этой страны.
Они представляют собой две
различные языковые группы — чибча и чоко.
Изучение ДНК из костей,
обнаруженных археологами в ходе раскопок,
показало, что обе группы вошли в
пределы нынешней Панамы
одновременно, но затем — примерно семь
тысяч лет назад — разошлись в
генетическом отношении: чоко несут .
четыре ДНКовые «метки», а чнбча —
только две.
Колман считает, что ее данные
позволяют бросить вызов
укоренившейся «теории» заселения Америки
в виде трех волн миграции. Не было
трех волн народов и языков, говорит
она, возражая лингвисту Дж. Грин-
42

бергу из Станфордского университета.
Гены все же более надежный
индикатор, нежели различия в языке.
Посмотрим, что дадут новые
исследования в этой области.
А пока «генетика древностей»
продолжает потрясать вроде бы
устоявшиеся воззрения в иауке. Помните,
как после войны Тур Хейердал удивил
весь мир своим путешествием на
бальсовом плоту Кон-Тики! Он
доказывал, что заселение Полинезии, и в
частности острова Пасхи, могло
происходить из Америки. Ему не верили,
ио уж очень удивительны были
загадочные фигуры на том далеком
острове, затерявшемся в просторах
Тихого океана, которые не были
похожи ни на что в мире.
На конференции в Вашингтоне о
своих исследованиях костей древних
жителей острова рассказала Эрика
Хагельберг из Кембриджского
университета (она помогала А. Джефрису,
изобретателю метода
ДНК-отпечатков, идентифицировать кости Карен
Прайс).
Хагельберг показала, что ДНК из
костей древних жителей острова
Пасхи идентична ДНК древних и
нынешних жителей Полинезии.
Хейердал, таким образом, оказался не прав!
Древние поселенцы острова пришли
все же не из Америки, а из Азии —
через Полинезию. В ДНК,
извлеченной с помощью ПЦР из костей, были
обнаружены три однобуквеиные
замены, а также десятибуквенная деле-
ция — «выпадение», характерные
только для жителей Полинезии.
Известно, что под «буквами»
генетического кода понимают азотистые
основания А, Г, Т и Ц, с помощью
которых пишутся генетические
«тексты».
«Если бы ПЦР могла извлечь
теперь ДНК из каменных статуй
острова Пасхи,— сказал один из
участников конференции,— они стали
бы после этого менее загадочны!»
Вполне возможно, что со временем
ДНК из «мощей» Этци Симилаун-
ского тоже многое расскажет ученым
о наших европейских предках, ф
О
О
О
О
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
6
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
во-
в
ВО ВСЁМ МИРЕ
При моделировании
первобытной атмосферы
В лаборатории химической
эволюции Мэрилендского университета,
в США, при экспериментах по
моделированию первобытной
атмосферы Земли — четырех-пятимиллиар-
долетней давности — с помощью
пропускания электрического тока
были получены молекулы белка,
подобные тем, что выполняют
функции биологических ферментов.
Согласно сегодняшним представлениям,
это основа пускового механизма
появления жизни на Земле.
Впервые —
электрофотопленка
Эта новинка известной
американской фирмы «Ксерокс» заменит в
некоторых случаях обычную
фотопленку с эмульсией из
галоидного серебра и даже недавно
появившиеся бессеребряные
фотоматериалы. Она продолжает
изобретательскую линию фирмы, сказавшей когда-
то новое слово в репрографии,
предложив способ и устройство
ксерокопирования на базе селена. «Вер-
дефилм» — так называется новый
продукт — имеет подложку из алю-
мннированного майлара с
нанесенным на нее полимерным покрытием
толщиной в один микрон. В
полимере диффузно рассеяны
микрочастицы селена, становящегося, как и
при получении ксерокопии,
светочувствительным лишь при
сообщении ему электрического заряда, что
легко осуществить в аппарате. Затем
после экспонирования при съемке
объекта и последующего нагрева
на пленке появляется изображение,
не нуждающееся в закреплении.
Помимо отказа от реактивов,
достоинством считается то, что пленку
эту нельзя засветить случайно, и
ее зарядка похожа на заправку
бумаги в лазерный принтер. В ее
настоящем виде «Вердефилм» создает
черно-белое изображение высокого
разрешения и практически не имеет
конкурентов для изготовления
экспресс-оригиналов журналов,
каталогов и плакатов. Приставка «верде»
(от латинского слова «виридас» —
«зеленый») указывает на
экологически чистую технологию. Фирма
рассчитывает на низкую активность
селена и на возврат отработанной
пленки для безотходного
производства.
43

УЧЕНЫЕ ОБСУЖДАЮТ
Леонид Лесков
Если вечная жизнь
возможна...
Чего хотят люди?
Человек отягощен многими
несовершенствами, не дающими ему покоя.
Бесчисленные болезни. . Часто —
довольно ограниченные умственные
способности. И самое печальное —
неизбежность рокового конца,
ожидающего всех без исключения.
Во все времена люди, насколько
было в их силах, стремились
исправить или компенсировать дефекты,
доставшиеся в наследство от слепой
биологической эволюции. И сегодня
для достижения этой цели наука
двигается сразу в нескольких
направлениях.
Во-первых, реабилитация. К ней
можно отнести лечение, а в
перспективе и ликвидацию болезней. Затем
пересадка и регенерация органов,
микрохирургия, криобиология —
поддержание жизнедеятельности
организма путем его охлаждения, фиталь-
ная трансплантация — использование
для лечения болезней абортного
материала и многое другое. И
разумеется, психотерапия — лечение
душевных заболеваний, восстановление
интеллектуальных способностей
человека. А в более отдаленной
перспективе — и усиление этих способностей,
мобилизация ресурсов головного
мозга, например, путем его
биохимической стимуляции.
Во-вторых, условно говоря, киборги-
зация — замена вышедших из строя
органов искусственными. Это
остеопластика, искусственные органы
зрения и слуха, электронно-механические
протезы конечностей, компьютерные
синтезаторы речи, искусственное
сердце и так далее.
Есть и третье направление, которое
касается усиления умственных
способностей человека. Здесь на помощь
приходит современная электронная
и вычислительная техника, а потому
такое направление можно назвать
компьютеризацией. Наступает эпоха
компьютеризации всех сторон жизни
человека - широкое распространение
человеко-машинных систем, новые
формы обучения, организации
рабочих мест, общения, развлечений,
приобщения к памятникам культуры.
Спутниковые системы связи и
персональные компьютеры, оснащенные
дисплеями, принтерами, редакторами
и прочими новинками электронной
техники, способны намного повысить
интеллектуальный потенциал
человека.
Когда от всех этих реальных и
ожидаемых успехов у человека начинает
кружиться голова, он поневоле
задумывается: ну хорошо, науке удастся
п конечном счете справиться с
болезнями и довести среднестатистическую
45

Л. Лесков.
Если вечная жизнь возможна...
продолжительность жизии до ее
естественного биологического
предела. А что дальше — неужели
неизбежная кончина?
Тут мнения ученых расходятся.
Человек сам будет желать такого
естественного угасания, говорит
И. И. Мечников. Биологи авторитетно
разъясняют: таков закон природы,
индивид смертен — это цена, которую
эволюция заплатила за сохранение
и устойчивость вида по отношению к
внешним воздействиям. Философы
В. С. Соловьев и Н. Ф. Федоров
категорически не согласны и
утверждают: бессмертие не только
желательно, но и возможно.
Так не пора ли устремиться на
штурм последней твердыни, дурного
наследия слепой биологической
эволюции, чтобы человек смог в конце
концов гордо провозгласить себя
человеком разумным бессмертным?
Казалось бы, задача по плечу
человеку, открывшему новую великую
эру в истории Земли — эру
становления ноосферы, сферы разума, когда
научная и производственная
деятельность человечества превращается в
мощный геологообразующий фактор.
Но именно в этом поворотном
пункте человеческой истории возникло
противоречие, способное не только
остановить победное шествие хомо сапиен-
са, но и отбросить его далеко назад
или даже привести к полному
исчезновению с лика Земли как
биологического вида.
Горе от ума?
Сегодня человек превращает в
мусор в две тысячи раз больше
органического вещества на планете, чем
остальная биосфера. По расчетам,
выполненным недавно под
руководством академика К- Я. Кондратьева,
предельно допустимая величина
техногенных возмущений не должна
превышать одного процента от полной
производительности биосферы Земли,
иначе начнутся необратимые
изменения. Между тем в настоящее время
эта величина достигла десяти
процентов. Отсюда прямой путь даже
не к экологическому кризису, а к
катастрофе, то есть к гибели
биосферы.
Более того, человек несет угрозу
не только земной биосфере, но и себе
самому как биологическому виду,
собственному выживанию.
Сегодня специалисты* по экологии
пришли к выводу, что дальнейший
рост численности народонаселения
на планете — прямая дорога к
глобальной катастрофе. (Противоречие,
подмеченное Мальтусом, не было
лишено смысла.) Предлагают простой
способ предотвращения беды —
сократить население Земли в течение
двадцать первого века в десять раз.
Теоретически это можно сделать, если
три последующих поколения резко
уменьшат рождаемость. Но
осуществить такую стратегию в планетарном
масштабе удастся только в условиях
жесткой всемирной диктатуры, ломая
тысячелетние национальные
традиции, преодолевая сопротивление
церкви.
Однако, помимо этой, существует
другая, не менее грозная опасность.
Почти при любом варианте
технологической эволюции будет неуклонно
возрастать интенсивность
техногенных воздействий на генофонд
человека. Анализ методами теории
катастроф показывает: монотонное
нарастание частоты мутаций способно
скачкообразно изменить генотип «хомо
сапиенс», причем почти наверняка
в неблагоприятную сторону. Из теории
следует: когда признаки катастрофы
уже появились, остановить ее
практически невозможно — процесс
разрушения прежнего устойчивого
состояния совершается слишком быстро.
В истории Земли неоднократно
происходили кризисы,
сопровождавшиеся массовой гибелью большого
числа биологических видов.
Последний и, возможно, самый крупный из
таких кризисов случился шестьдесят
пять миллионов лет назад, когда
погибли тогдашние хозяева планеты —
динозавры.
Современный гуманистический
менталитет включает постулаты о
человеке как о венце творения, мере всех
вещей и хозяине природы. Но с точки
зрения экологического императива
возможен и принципиально иной
взгляд: человек — паразит земной
биосферы, потребляющий ее энергию
и массу. Конечно, здесь можно встать
в оскорбленную позу, но лучше
постараться осмыслить свойство любого
паразита: его максимальная
активность не совпадает с его оптимальной
.
46

адаптацией к условиям окружающей
среды. Если в процессе эволюции
паразитирующий на среде своего
обитания вид не сумеет к ней
приспособиться, в конечном счете гибель ждет
их обоих.
Не исключено, что биосфера уже
начала атаку на хомо сапиенса,
ставшего для нее опасным. Одну из таких
атак описывает Станислав Лем
(кстати, биолог по образованию). Он
обратил внимание, что ВИЧ — вирус
иммунодефицита человека,
возбудитель СПИДа — весьма
приспособленный к организму хозяина агрессор:
латентный период достигает
нескольких лет, а способ передачи связан
с сексом либо с кровотоком.
Достаточно ясно, что СПИД сам собой
не исчезнет. Наоборот, его широкому
распространению способствуют
современные условия жизни: быстро
растущая плотность населения, миграция,
свобода в области половых
отношений.
С возникновением первобытного
общества человек вышел из-под влияния
естественного отбора и эволюционный
процесс почти прекратился. По Лему,
распространение эпидемии СПИДа
способно снова включить отбор по
половому признаку и перевести
сексуальную программу человека в
режим строгой моногамии. Нечто
подобное могло произойти в процессе
эволюции таких коллективных
насекомых, как пчелы и муравьи, которые
в своей массе стали бесполыми.
Не сыграл ли, спрашивает Лем, роль
фактора отбора вирус, аналогичный
ВИЧ?
Раньше при всей своей
разрушительной силе эпидемии не влияли на
геном человека. ВИЧ — первый
агрессор, который, быть может, в состоянии
это сделать. Изменение брачной
программы, закрепленной генетическим
путем в инстинктах, несомненно,
повлияет на генотип человека и
скажется, например, на его
эмоциональном и творческом потенциале,
устойчивости к стрессам.
Возбудитель СПИДа
сформировался предположительно несколько
десятилетий назад. Скорость
естественного отбора в мире вирусов весьма
велика — на протяжении лишь одной
человеческой жизни вирусы делятся
более миллиона раз. В условиях
быстро нарастающего техногенного
давления на биосферу и генофонд
вероятность возникновения еще более
активных и опасных агрессоров
возрастает многократно.
И, похоже, это уже произошло —
новый вирусный кошмар на пороге:
Т-клеточный лейкоз. Страшная
болезнь, как и СПИД, передается
двумя путями — через кровоток и
через сперму. Вирусы Т-лейкоза
также внедряются в клетки иммунной
системы, но в отличие от ВИЧ
превращают их в злокачественные.
Спасения от болезни пока нет.
Итак, в результате собственной
безответственности человечество
может оказаться в весьма критическом
положении. Осознание этого факта
привело некоторых ученых к самым
крайним выводам. Так,
член-корреспондент РАН И. С. Шкловский в
книге «Вселенная, жизнь, разум»,
выдержавшей много изданий в нашей
стране и за рубежом, писал, что,
возмож.но, разум вовсе не высшее
достижение эволюции. Подобно
клыкам у саблезубого тигра или рогам
у трицератопса, это «изобретение
природы» ведет наделенный им вид
в эволюционный тупик. Вот почему,
по мнению ученого, человечество
практически одиноко во Вселенной.
Однако многие исследователи
считают иначе. Например, академик
Н. Н. Моисеев думает, что у
человечества все же есть выход. Он
предлагает принять стратегию
самосогласованной коэволюции социума и
природы, основанную на обязательном
учете обратных связей. Требующая
радикальной перестройки всего образа
жизни людей, она может обеспечить
выживание вида человек разумный.
Можно ли
«воспроизвести» душу?
Для коренной перестройки образа
жизни человечеству потребуется
немало времени,— думается, это не
нужно доказывать. Между тем наука
сегодня предлагает другой, намного
более радикальный путь спасения.
Речь идет о внесении частичных
изменений в геном человека. Цель —
сделать его менее восприимчивым
к негативным факторам техноэво-
люции,
У всех на памяти недавняя
сенсация века: Дж. Холл и Р. Стиллман
из университета Дж. Ва шингтона
(США) осуществили клонирование
человеческой клетки в лабораторных
II
47

Л. Лесков.
Если вечная жизнь возможно...
условиях. Исходная яйцеклетка
искусственно оплодотворялась в пробирке.
Когда она разделилась на несколько
частей (бластомер), из иих изъяли
генетический материал и перенесли
в «пустые> клетки, освобожденные от
собственной генетической
информации. В итоге образовались
искусственные эмбрионы, пригодные для
имплантации в организм суррогатной
матери.
Перспективы открывались почти
фантастические. По мнению
директора Международной лаборатории
генетики и биофизики А. Буззати-
Траверсо, применяя метод
клонирования к взрослому человеку, можно
вырастить индивид, генетически ему
идентичный. И тем самым в
определенном смысле обеспечить такому
человеку бессмертие, поскольку
операцию можно повторять
неограниченное число раз.
Но здесь возникли этические
проблемы. Ватикан осудил работу. Не
получила оиа поддержки и при опросе
общественного мнения. Ученые
приостановили эксперименты.
Оставим пока в стороне этические
соображения — они требуют
отдельного разговора. Попробуем обратить"
ся к технической стороне вопроса.
Какие последствия может иметь
применение генной инженерии для
совершенствования вида хомо сапиенс?
Первые шаги, несомненно, будут
связаны с ликвидацией генных
заболеваний. А в перспективе возможна
«пересадка> сознания в иммунно
чистый организм, выращенный путем
клонирования собственного
клеточного материала. Кое-что в этом
направлении ученые уже сделали.
И если последующие эксперименты
окажутся столь же успешными,
возможно, удастся решить удивительную
задачу. Речь идет о том, чтобы
дать смертельно заболевшему
человеку (или жертве тяжелой
катастрофы) новое здоровое тело.
Но существует ли принципиальная
возможность отделить человеческое
сознание от сомы? Без этого говорить
о его «пересадке» не имеет смысла.
Для ответа на этот вопрос надо
понять, а что есть человеческое сознание.
По мнению академика В. П.
Алексеева, человеческий мозг —
кибернетическая система высокой
сложности. Это материальная субстанция
познания материей самой себя, ее
высший продукт развития.
Близкое мнение высказывает
Б. М. Полосухин — специалист в
'области информатики. Им предложена
алгоритмическая модель сознания,
в основе которой лежит аналогия с
машиной Тьюринга. Если назначение
мозга — хранить, преобразовывать
и воспроизводить информацию, то в
принципе возможна запись этой
информации иа промежуточных
носителях, а затем перенос ее в «чистый»
мозг, специально подготовленный для
такой операции. И тогда практически
решается проблема личного
бессмертия. Переход к другой соме дает
ощущение субъективной
непрерывности собственного существования.
Технически поставленная задача
не представляется неразрешимой. По
мнению специалистов, «реальным
эквивалентом субъективно
переживаемого образа в мозгу является не сама
совокупность нейронов, а лишь
упорядоченность, воплощенная в этой
совокупности*. Но если речь идет лишь
об упорядоченности, почему бы не
использовать для этого материальные
носители, построенные иа иных
физических принципах? ЭВМ следующих
поколений по мощности будут
эквивалентны человеческому мозгу.
Все так и не так. Сознание
действительно выполняет функции
оператора информации, а потому мозг
можно уподобить биокомпьютеру. Но
существуют еще мир эмоций,
свободная игра воображения, таинственный
аппарат интуиции, когда информация
минует обычные логические способы
ее обработки. Есть комплекс пара-
психологических явлений —
телепатия, психокинез, ясновидение,
полтергейст и другие. В любом акте
мышления, познания, состояния
сознания, волевого действия и страсти
присутствует невербальное, нефор-
мализуемое ядро. Это инсайт,
озарение, «естественный свет» ума. В чисто
кибернетическую модель сознания
подобные эффекты вписываются
плохо.
Допустим на минуту, что
биотехнологи, вооруженные супертехникой
будущего, пренебрегли этими
соображениями и решили задачу
«пересадки» сознания. Кем же окажется
на поверку интеллектуальный гомун-
48

кулус, рожденный в
биокибернетическом реакторе?
Думаю, ученые, отважившиеся на
подобную операцию, потерпят
сокрушительное поражение.
Непроницаемый для кибернетики «естественный
свет» ума станет непреодолимым
препятствием. Они создадут всего
лишь биоробот, киборга, способного
рассуждать логически, но лишенного
живой человеческой души и
самосознания. В лучшем случае это будет
совсем другая личность.
Неужели это — очередной тупик?
На пороге бессмертия?
Во всех наших рассуждениях
присутствовало одно неявное допущение:
мы считали, что сознание
функционирует благодаря атомно-молекулярным
структурам нейронной сети головного
мозга. А что, если они играют
важную, но все же не
определяющую роль в работе сознания? Не
стоят ли за ними скрытые пока от
экспериментаторов более
фундаментальные протоструктуры, с которыми
и связан его таинственный
«естественный свет»?
В русле именно такого подхода
автором настоящей статьи была
выдвинута гипотеза о бинарной
структуре Вселенной, содержащей два слоя
реальности — мир материальных
объектов и информационное, или
семантическое поле*. Физическим
«носителем» семантического поля
служит мэон — разновидность
физического вакуума.
Сознание выполняет функции
оператора информации, обеспечивая
связь с семантическим потенциалом
мэона. Как это происходит, можно
понять, обратившись к теории
физического вакуума, разработанной
Н- И. Кобозевым. Рассматривая
область дологических операций
сознания, он предположил, что нейронная
сеть головного мозга заполнена газом
сверхлегких частиц — психонов,
адсорбируемых атомно-молекулярны-
ми структурами мозга.
Психоны обладают полуцелым
спином и подчиняются статистике
Ферми — Дирака, а их масса на четыре
или семь порядков меньше массы
электрона. Подставив величину этой
массы в соотношение
неопределенностей Гейзенберга, можно видеть,
что именно психоны первыми
реагируют на внешнюю информацию.
Они «включают» ее поступление из
структур мэона, а затем передают
в нейронную сеть головного мозга.
Такое опережение имеет
принципиальное значение в жизнедеятельности
клеток, поскольку позволяет им
выдерживать конкуренцию с энтропийными
процессами в окружающей среде.
• Л. Лесков. Если этого не может быть,
то почему происходит? «Знание сила»,
1993 год, № 6.
М. Шагал. «Розовые любовники»
Психонный газ способен переносить
информацию из семантических
структур мэона к мозгу, минуя каналы
органов чувств. Этот механизм
позволяет объяснить интуицию и парапси-
хологические явления.
Если информационный потенциал
мэона действительно играет роль
наиболее фундаментальной
протоструктуры сознания, то естественной
представляется и другая гипотеза.
Речь идет об автономном
существовании сознания в качестве
своеобразного «слепка» интеллекта, не
зависящего или слабо зависящего от
атомно-молекулярных структур мозга.
На возможность такого явления,
49

Л. Лесков.
Если вечная жизнь возможна...
которое может наблюдаться вне тела
перпициеита, неоднократно указывали
специалисты по нейрофизиологии —
Н. П. Бехтерева, Р. Муди, С. Гроф,
Д. Экклз и другие.
Психонная модель Кобозева —
не единственный вариант
теоретической конкретизации мэоиа. Например,
в модели А. Е. Акимова
материальными носителями сознания выступают
элементарные торсионные поля
(фитоны).
Близкую по смыслу гипотезу
выдвинул В. Ю. Татур. Он полагает,
что биосфера в целом
эволюционирует как макроквантовая система,
получая негэитропийную информацию
из семантического потенциала мэоиа.
Думается, именно семантическое
давление мэона и определяет общую
антиэнтропийиую направленность
эволюции биосферы. Это приводит к тому,
что, образно говоря, эволюционный
процесс развивается от амебы к слону,
а не наоборот.
Но коли так, то верно и другое:
раз обмен информацией между
семантическим потенциалом мэона и
биосферой симметричен, возможно
энтропийное «загрязнение» потенциала.
Его источником способно служить
антропогенное воздействие иа
биосферу. В итоге оно может привести
в действие новые и весьма
эффективные механизмы эволюции биосферы
(включающей и вид хомо сапиенс)
катастрофического характера.
Однако у человека есть шанс не
только предотвратить подобное
развитие событий, ио и воспользоваться
новыми гипотетическими
механизмами для улучшения условий
собственного существования как
биологического вида.
Как распорядиться
бессмертием?
Если психомэоиный «слепок»
действительно малочувствителен к
структуре собствеииой соматической
капсулы, то отпадают ограничения
технотронной «пересадки» сознания в
новую сому.А значит, проблема личного
бессмертия, о достижении которого
люди мечтают во все времена, будет
наконец решена.
Овладев психомэоииой
технологией, человечество сможет
подступиться к другой ие менее важной
задаче. Речь идет об управлении
численностью народонаселения во
избежание демографической катастрофы.
В самом деле, если материальные
протоструктуры, играющие
фундаментальную роль в процессах
жизнедеятельности, соответствуют уровню
мэоиа, напрашивается очевидное
решение. Например, разработать такой
способ регулирования процессов
размножения, который не будет связан
ни с какими операциями на уровне
атомно-молекуляриых материальных
структур.
Уже сегодня подобные необычные
воздействия на организм — отнюдь
ие фантастика. В чем, скажем,
состоит механизм лечебного воздействия
гомеопатического препарата, если при
его разбавлении в растворе порой
не остается буквально ни одной
молекулы исходного вещества? Или как
объяснить влияние сфокусированного
микроволнового излучения на
фенотип растущего организма в опытах
Ю. Цзяиа*? Похоже, концепция мэоиа
способна дать объяснение этим
загадочным эффектам.
Заметим, что биомэоиная
технология действительно поможет
предотвратить опасность перенаселения
Земли. Ведь здесь отступают
религиозные запреты, национальные
традиции, поскольку они распространяются
иа конкретные материальные
операции.
Будем, однако, смелыми до конца
и проследим, к каким последствиям
способны привести биомэонная
модернизация человека и сохранение (или
реинкарнация) субъективного начала.
Вот краткий перечень.
Обогащение индивидуальной
памяти непосредственно от компьютерного
банка информации, включая
алгоритмы решения новых задач творческого
характера.
Принципиально новые возможности
удовлетворения «игровых»
потребностей человека (реаловидение,
реконструкция и «перемонтаж»
известных исторических событий, фаито-
креатика). Обоснованию
исключительной важности этой функции для
человечества крупнейший историк
культуры Й. Хейзинга посвятил
специальную монографию.
* Р. Щербаков. «Что и не снилось нашим
мудрецам>. «Знание—сила», 1989 год, № 8.
50

Оптимизация процессов в биосфере
(повышение устойчивости биоты к
техногенным воздействиям, выведение
новых сортов растений и пород
животных, например собак, наделенных
в ограниченном объеме речью).
Периодическая перестройка к
желательному набору качеств личности и
ее программируемое перекодирование.
Объединение двух и более личностей
в одном теле или наоборот —
распространение личностного потенциала
на несколько тел.
Телетаксия — подключение к мозгу
индивида соматического дублера,
например киборга, находящегося на дне
океана или иа поверхности другой
планеты.
Разработка методов усиления
прямых «телепатических» каналов
межличностного общения (включая, быть
может, установление иа этой основе
связи с инопланетными
цивилизациями).
Снижение барьера аутизма —
межличностных границ и границ между
эго и биоэлектронным «сверхиител-
лектом», сконструированным на базе
мэоииой технологии, для резкого
повышения творческого интеллекта.
Конструирование синтетической
личности.
Восстановление особенно ценных
личностей, оставивших богатое
творческое наследие («воскрешение умер-
ших> по Н. Федорову).
Решение этого круга задач
означает фактически конструирование
нового биологического вида — человека
разумного самосозидающего.
Прогноз эволюции — дело
малонадежное. Но независимо от этого
нейтральным он быть не может,
поскольку приоткрывает нам
возможный ход грядущих событий. Каким
окажется этот ход в
действительности, зависит от решений,
принимаемых нами сегодня. Есть немало
путей, вступив иа которые,
человечество неизбежно окажется в тупике.
Мера нашей ответственности перед
теми, кто придет после нас,
определяется нашим умением избегать
таких решений. Поэтому неполнота
и зыбкость наших сегодняшних
знаний не должны отвращать нас от
смелого поиска новых, подчас
совершенно неожиданных сценариев
собственного будущего. #
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
о
■
ID
с
X
и
« $
Когда заселена
Полинезия?
Среди археологов распространено
убеждение, согласно которому человек
впервые появился на Маркизских
островах, в восточной части Полинезии, в
первом тысячелетии до новой эры,
а на Гавайях и на острове Пасхи —
около 400 года новой эры. Однако в
результате исследований, проведенных
австралийскими и новозеландскими
учеными, эта гипотеза подвергается
серьезному сомнению.
Пересмотрены результаты
радиоактивного анализа предметов материальной
культуры человека каменного века,
относящихся к различным пунктам
всей Восточной Полинезии. Ученые
пришли к выводу, что первое
появление людей на Маркизских островах
может быть отнесено лишь к
периоду между 300 и 600 годами новой эры.
Постоянная же колонизация остальных
мелких островов этой области Тихого
океана происходила между 600 и 950
годами, а Новой Зеландии — около 1000
года или даже немного позже.
Поиск инопланетян
продолжается
После того, как в конце 1993 года
Конгресс США отказал НАСА в
дальнейших ассигнованиях на эти цели,
оно было вынуждено резко сократить
работы по проекту «SETI» — «Поиск
внеземного разума». Пришлось
отказаться от съемки всего звездного неба,
намеченной коллективом Лаборатории
реактивного движения в Пасадене —
чтобы обнаружить планеты вне
Солнечной системы.
Выходом из сложившегося
положения стало создание независимого от
государства Института «SETI»,
находящегося в городе Маунтин-Вью с
правом привлечения частных средств.
Институту удалось собрать от различных
спонсоров четыре с лишним миллиона
долларов, позволяющих осуществить
проект «Феникс», разработанный в
частном порядке. Проект предусматривает
детальные наблюдения около тысячи
сравнительно недалеких звезд, чьи
характеристики совпадают с нашим
Солнцем. Таким образом проекту придано
новое дыхание.
51

ПАМЯТЬ ВОЙНЫ
Игорь Косое
Октябрь
сорок первого
Случилось мне, пищущему это предисловие, лет
двадцать назад стать счастливым обладателем мышастого
«Запорожца». Поздним зимним вечером после
томительного оформления купли-продажи прежний владелец
«горбатого», мой друг, перегнал машину во двор моего дома.
Обмыли покупку. Друг уехал в свои Подлипки.
Утром я трепетно вложил ключ в замок зажигания.
Стартер заныл, двор наполнился бензиновым перегаром —
двигатель не желал заводиться. Мной овладело отчаяние.

Над машиной склонился крупный, улыбающийся
мужчина: «Разрешите-ка я вам помогу». Он сел на мое место,
и двигатель радостно заорал, будто ждал его — не
дождался.
Мы представились. Это был Игорь Сергеевич Косое,
сосед по дому.
Потом оказалось, что это удивительно интересный
человек с необычной биографией ракетчика, архивариуса,
редактора.
Поразили его цепкая профессиональная память
историка и артиллериста, талант рассказчика, церемонная
благожелательность к людям.
Он воевал в моих родных тверских местах в октябре
сорок первого. Я мог встретить его там, под Лихославлем.
Мне было тогда девять лет, ему — двадцать, и он был
командиром взвода разведки гвардейско-минометного
дивизиона.
Я понимал, что встретил редкого человека. Меня не
оставляло чувство, что он — существо иного, более
обширного мира, с другой шкалой ценностей, масштабом
оценок. Откуда это? Может, от фатализма историка,
который совсем молодым человеком с бесконечным
везением и бесшабашной смелостью прогремел сквозь железо
и грохот войны, может, это шло от его предков — отца,
вышедшего из еврейского рода екатеринославских
дамских портных, унтер-офицера первой мировой с полным
георгиевским бантом крестов и медалей и шестью
тяжелыми ранениями, от матери — урожденной Томилиной
(Томилино, что по Казанке) и Пашковой (дом Пашкова,
где Ленинка).
Я стал записывать его разговоры. Эти записки —
слабая попытка оживить его речи, запоздалая
благодарность за встречу с ним.
Война не отпускала Игоря Сергеевича. О чем бы ни
шла речь, он сворачивал на войну. Его редкостная
память, изощренная работой историка и редактора,
воссоздавала жизнь того времени: фронтовой быт и
отношения людей на войне.
В чудовищном военном круговороте старший
лейтенант Косое жил — ел-пил, сражался, озорничал,
общался с командующим фронтом, с полковником из
особого отдела, со своим ординарцем. Все это вставало перед
ним непрестанно. За его рассказами просвечивала персона
главного героя — гармоничного человека, рожденного
для садов блаженной Аркадии, судьбою призванного на
вторую мировую.
Современная литература и публицистика сильно
виноваты перед людьми, прошедшими ту войну. В лучшем
случае о них говорят в тонах тягостной жертвенности,
чаще — как о безликом, запуганном стаде — сталинских
зомби. С грустным недоумением видишь, как Нагибин
в своих посмертно изданных романах с эгоцентризмом и
безнаказанностью плюнул с того берега Стикса в военное
поколение и в свою единственную неповторимую жизнь.
Игорь Сергеевич морщился, встречаясь с таким
злорадным нытьем.
Не по руке и не по чину мне вставать на защиту
поколения Великой Отечественной. t .Многоступенчатым
эхом сквозь память Игоря Сергеевича эти люди говорят
здесь сами. Дальше — слово Игорю Сергеевичу Косову.
ИГОРЬ НОВОЖИЛОВ
53

И. Косой
Октябрь сорок первого
Когда в начале октября сорок
первого года рухнул центр
советско-германского фронта, на затыкание
громадной дыры отовсюду снимались
части. Наш гвардейско-мииометный
дивизион десятого октября с Валдая
пошел на Калинин. Вечером
двенадцатого под Вышним Волочком мы
выбрались на Ленинградское шоссе.
Помню, в этом месте росли
неохватные сосиы метров сорок высотой.
Командир дивизиона Шаренков
сказал мне: «Езжай в клуб. Найди
Кулешова. Он даст нам задание».
С Павлом Николаевичем
Кулешовым — тогда подполковником, потом
маршалом артиллерии я уже был
знаком по Валдаю.
В клубе, где был временный центр
управления калининской группой
войск, я первый раз увидел
Ротмистрова, будущего маршала
бронетанковых войск. Он был
полковником, командиром восьмой танковой
бригады.
В ночь мы пошли на Калинин.
Вместе с нами шла бригада
Ротмистрова. Мы пытались опередить
немцев.
Весь день двенадцатого был
хмурый. Под вечер разъяснелось. Ночью
хлопьями пошел снег.
Меня и командира взвода
управления Трещелева послали вперед.
Боимся впороться. Мы договорились,
что он идет сзади меня метров на
сто пятьдесят. Если я подзалечу, он
останется цел. Едем без фар —
сильно не погонишь. Ночь. Сиег.
Навстречу идут беженцы. Спрашиваем, где
немцы,— никто не знает. Торжок
горит. Осатанелые солдаты на КПП
бьют прикладами незамаскированные
фары. Колесные Горки, Марьино...
У Медного стало рассветать. Утром
остановились под самым Калинииом,
в Каликино. За нами прибыли
Кулешов, Ротмистров с бригадой, иаш
дивизион.
На трех броневиках поехали к
городу на разведку. Доехали до
горбатого моста. Вылезли три идиота,
достали карты. Немцы по иам и
ударили. Не помню, как оказались в
броневиках и рванули назад. Немцы из
тридцатисемимиллиметровой
пушки — шарах в мой броневик и
выбили задний мост. Машина так и села.
Водителя ранило в мякоть руки, ои
выскочил в нижний люк. Немцы
полезли из кюветов. Я развернул баш-
ию — она очень легко
поворачивается — и длинной очередью ударил
по ним. Они попрыгали в кюветы.
Тут в броиевик попал второй снаряд,
ои загорелся. Я выбил головой
верхний люк и выпрыгнул на руки в
канаву. Немцы меня прозевали. Как ие
зацепился... Всякие ремии, карманы,
автомат... За нами высыпали немцы,
со взвод. Я из автомата дал по ним
длинную очередь над шоссе, метров
с семидесяти. По-моему, двое упали,
остальные залегли. Кричу водителю:
«Беги!». Какой толк от него с иа-
ганом. Он в кусты. Бежал-таки
быстро, несмотря на ранение. Я
выпустил по немцам несколько очередей
и побежал за иим.
За поворотом стоят наши два
броневика. Командир роты имел глупость
спросить: «Где машина?». Над лесом
уже дым поднялся. «Вон твоя
машина!» Мы сели на броню и поехали
назад. Тут я почувствовал, что сжег
ноги. У меня сгорели штаны на
ляжках. С тех пор здесь волосы не растут.
(Игорь Сергеевич похлопал по но-
гам.)
Немцы заняли Калинин
двенадцатого октября. Мы опоздали на день -
подошли утром тринадцатого. Если бы
пришли на день раньше и
зацепились, то, может быть, немцы и не
взяли бы город.
Нас было: восьмая бригада
Ротмистрова, иаш дивизион, сорок шестой
мотоциклетный полк, остатки какого-
то пехотного полка, восьмой полк
погранвойск. Этими силами мы
попытались с ходу взять город. Часов
шесть шел бой. Начался он хорошо.
Ворвались в город через рощу, где
раньше были гулянья. Наши две
батареи удачно ударили по роще — там
были немцы. «KB» пошли вперед...
Но очень скоро кончились
боеприпасы, и нас вышибли из города.
Ротмистров и другое начальство
стояли в Каликине. Меня послали
к городу посмотреть, как там пехо-
тиицы. Я шел по лесу. Нарвался на
сбитого немецкого летчика.
Худенький, блондинчик, в какой-то
курточке, без шлема. Он заблудился и
бродил по лесу. Стал с перепугу в меня
стрелять — я даже свиста пуль не
слышал. Я прострелил ему мякоть
подмышкой. Привел его в Каликино.
Он заледенел ужасно: в этот день как
.
54

раз пошел сиег. Отдали ему пояс.
Ои удивился: «Разве пленному
можно?» Дали какое-то одеялишко и
отправили в тыл. Напоследок ои мне
из машины улыбнулся и помахал
рукой. По-моему, он был счастлив, что
его нашли в лесу. Страшно смешно...
Немцы в Каликиие бросили
сорокасемимиллиметровую французскую
пушку. Я ж артиллерист, да и к тому
же мальчишка. Любопытно. Все
повертел. Дай, думаю, стрельну в ту
сторону. Только нацелился — а от
Калинина выскакивает к иам
немецкий штабной автобус. А вот и цель!
Живо прицелился и выстрелил.
(Игорь Сергеевич изобразил, как
жмет на гашетку.)
Снаряд попал в верхушку
радиатора. Шофер был убит. Выскочил
офицер — под машину и стал
отстреливаться. Да так бьет метко. Чуть
высунешься — чирк над головой.
Я говорю: «Ребята, отвлекайте».
Сам по канаве подобрался сзади и
под машиной иасел на него.
Попался очень сильный. Ударил меня об
днище машины, и мы выкатились из-
под иее. Никак не могу его взять.
А я в артучилише занимался джиу-
джитсу. Взял его на прием: зацепил
одной ногой за пятки, а другой
подсек под коленки. Ои упал, я — иа
него, и мы опять покатились. Ребята
подбежали, стоят вокруг — зло берет.
Потом они все разом навалились,
чуть меня ие придушили.
Офицер оказался обер-лейтенаитом.
Два креста, один — за Крит. В
автобусе полно всяких документов.
Набрали целый рюкзак. А мое
начальство их ие берет: «Раз ты взял — ты
и отвезешь. Езжай в Вышний
Волочек».
Приехал туда, во временный пункт
управления. Принял полковник Рухлё.
Борода — во! Вполгруди. Я ему
высыпал все бумаги из рюкзака на стол.
«Ты что ж это делаешь?!» — «Вам
нужны бумаги, а мие нужен сидр>.
Ои рассмеялся. Сказал: «Спасибо,
голубчик».
Я эти дин был с начальством. Нашей
группой сначала командовал Ватутин.
Были еще Кулешов, Ротмистров.
Охраны у них не было никакой — один
адъютанты. Командир дивизиона
сказал мне: «Береги начальство. Чтобы
ничего ие случилось!» А у меня —
пятнадцать разведчиков. По тому
времени мы были очень хорошо
вооружены. У всех автоматы. Зеленая
полуторка, крытая брезентом. Под
кузовом — два дополнительных бака на
1200 километров ходу. Сами сделали.
Как вошли в Каликиио, нечего было
есть. Там птицесовхоз. Уток полон
двор, видимо-невидимо, белое море.
Один сторож. Говорит: «Ребята,
ешьте. Все равно немцы сожрут».
Захожу иа кухню. Там перьев!
Невероятно! Ребята уток дерут. Добыли
чугуи - - ие охватить. Наварили,
объелись. Сидим на кухне, в доме, где
стоял Ротмистров. Мы все время были
при нем. Я даже дом в Калинине
помню. Слева, если от Ленинграда.
Появляется Ватутин. Попросил у
Ротмистрова поесть. Тот: «У тебя есть
что, адъютант?» — «Да баночка
консервов». Ватутин к иам: «Есть хочу».
Я спрашиваю: «Ребята, есть еще?» —
«Да пускай едят». Ватутин
театрально засучил рукав шинели и, пробив
толстый слой жира, достал рукой из
котла утку. Потом всех от этой жирной
пищи ужасно несло.
Ватутин мие очень нравился. С ним
было как-то легко. С юмором,
необыкновенно спокойный — это тогда-
то!
Ротмистров тоже был абсолютно
невозмутим. Едииствеиио — очень
плохо видел. Под Калининым иас
обстреляли самолеты. Пришлось
попадать в кюветы с водой. У
Ротмистрова зацепились очки за сучок,
и оии слетели. Встает: «Ребята, я
ничего не вижу. Вместо вас — какие-то
серые кульки». Мы засучили рукава,
стали шарить в кювете. Нашли.
Дня два мы вели какие-то непо-
иятиые бои с севера от Калинина.
Была какая-то свалка. В Дорошихе,
слева от Каликииа, наша третья
батарея шестнадцатого октября попала
в переплет. Она пошла стрелять
проселком вдоль длинного какого-то
забора. Но ей ие дали стрелять. По-
дошлн легкие немецкие танки, вши-
венькие «Т-1». Три установки
развернулись и ушли назад. Четвертая,
пока разворачивалась, заглохла. Танк
встал в воротах, выстрелил, пробил
броиевой щит над кабиной. Но
снаряды иа установке ие сдетонировали.
Мои ребята и я были у забора. Немцы
хотели взять установку. Слышал, как
немец крикнул: «Рус, сдавайся!»
Командир взвода Камушкин крикнул:
«Волков! Подрывай!». Волков — иаш
сапер, а сапер был при каждой машине
55

И. Косое.
Октябрь сорок первого
на случай подрыва. Пятьдесят
килограммов тола клали сверху на заряды,
пятьдесят лежали внутри. Волков и
Камушкин подожгли шнур и
побежали к забору. Немцы растерялись. У них
были одни танкисты. Камушкин
подбежал к забору и стал всех
подсаживать через иего. Очень он силен
и спортивен. Прыгнул сам, перекинул
левую ногу, потом правую — и тут
в нее попала пуля. Он свалился к
нам на руки.
И тут жахнуло! Сто килограммов
тротила и заряды двенадцати
снарядов. Мне показалось — упало небо.
Нас никто ие преследовал. До
шоссе — метров двести. А тут уже нас
ждала машина. Мы поехали в
Медное, где стоял наш дивизион.
В тот же день под вечер командир
дивизиона послал меня в Каликино —
к Ротмистрову за указаниями. Там
я попал на военный совет. Его вел
■Ватутин. Обсуждалось, что будут
делать немцы. Ватутин обратился ко
мне: «Ты здесь самый младший,
будешь говорить первым». Я стал
отнекиваться. Ои нажал: «Говори хоть
глупость». Я сказал, что на месте
немцев я бы, пройдя один мост в Мед
ном, остановился в Марьине. Чтобы
не переходить еще один мост за
Марьином и ие увеличивать риск
вдвое. Ротмистров сказал: «Да ну,
чепуху он говорит». Ватутин ему
заметил: «Мы с тобой живем старыми
понятиями. Навоевали их в другое
время. А он воюет первый раз и
приобретает новый опыт. И он, быть
может, прав».
Так на другой день и случилось.
Я стал уже понимать войну. Немцы
тогда ходили только по шоссе. Явно
^нас покупали, брали на арапа.
А пока Ротмистров мне сказал:
«Уводите дивизион за Тверцу».
Дивизион отошел за Тверцу через мед-
новский мост и встал через
километра три — в леске около шоссе
поблизости от Ямка.
Семнадцатого утром я был в
Медном. Летают бумажки и никого.
Бригада Ротмистрова без
боеприпасов. Их тылы за Колесными Горками,
километрах в пятнадцати к
Ленинграду. Увидели — бежит ничей боров.
Ротмистров кричит: «Свинья
хорошая! Стреляй». Дал мне свой маузер.
Я выстрелил в борова. Стали
затаскивать его в кузов. Слышим — грохот.
Из-за поворота от Калинина
появился немецкий танк. Мы рванули с места,
не успев втащить борова. Ребята
держат его за ноги, ои болтается за
машиной.
Мы удрали за поворот, вскочили
на мост. Танк за нами не пошел.
Может быть, это был дозорный
основной танковой группы.
Этот боров меня спас. Мы отвезли
его в рощу, где стоял дивизион.
Свалили на землю, хотели опалить и
разделать. Тут налетели штук тридцать
«юнкеров». Стали бомбить. Сожгли
зенитную установку, ранили человек
пять. Я лежал рядом с кабаном.
Бомба упала по другую сторону от иего.
Все осколки пришлись в борова,
порвало ему всю спину. Я перебегал
под бомбежкой, не успел лечь. Стоял
на коленях — рядом разорвалась
другая бомба. Килограммов
пятьдесят. Увидел — поднялась стена.
Все красное-красное, и я куда-то лечу.
Сильно контузило. Вся левая
сторона: шея. щека, рука, левый бок —
сплошной кровоподтек вишневого
цвета. Левая рука не слушалась, как
потом после инсульта. Стрелял из
автомата без иее. На мне была хорошая
венгерка. Пять или шесть осколков
прорвали по касательной всю спину,
но подкладка уцелела.
После бомбежки немцы двинули
танки. Мимо нас по шоссе прошли
на Марьино три группы танков по
восемь штук. Я сидел совсем рядом
от шоссе, за кустом. В люке
переднего танка стоял офицер в черной
кожаной куртке, черном берете, в
белоснежной сорочке. Похоже было, что
он сам себе очень нравился.
Рядом с нами, около Ямка, стоял
гаубичный полк. Он был приписан
к сто тридцать третьей Сибирской
дивизии, которая шла с севера к
Калинину. Опередив свою дивизию, полк
пришел к нам к вечеру тринадцатого
октября.
Когда мы отходили от Медного к
Ямку, командир этого полка майор
Прудников ушел влево в лес. Встал
лагерем, выставил дозоры. Спокойно
пережидал, пока ие подошла его
дивизия. Потом полк вышел из леса
в полном порядке. Все побритые, в
чистых подворотничках. Прудников был
прекрасный офицер. Понимал
развитие событий и что надо делать.
Прудников позже погиб. Под Шаб-
•
56

лином, почти при мне. Он сидел в
избе, и мина разорвалась на
подоконнике...
После того как немецкие танки
прошли мимо нас на Марьино,
командир дивизиона послал меня в
обратную сторону, к Медному: «Поезжай.
Выясни, что и как». Я мотнулся на
машине со своими ребятами.
Метров через восемьсот на
перекрестке перед медновским мостом
встретил Ротмистрова, Кулешова и Конева.
Конев этим утром семнадцатого
октября прилетел на «У-2» и сел на поле.
К нему перешло командование нашей
группой. Конева я тут увидел в первый
раз. Обсуждалось, как за танками
не пустить пехоту. Конев сказал:
«Надо подержать этот перекресток».
Кулешов указал на меня: «Вот он
и подержит». Дали мне два ручных
пулемета.
На спуске с медновского моста лес
не подходит к шоссе. Но там были
какие-то песчаные карьеры, справа от
спуска. В них мы и устроили засаду.
Немцы ехали иа двух могучих
дизелях, «маннах», метрах в десяти друг
от друга. Рота, которая была нужна
в Марьине, по шестидесяти человек
в машине, вплотную, плечо к плечу.
Мы стали бить по брезентам.
Каждая пуля находила цель. Раненые
кричали — ужас! Живые рассыпались
по кюветам и уползли назад. Нас не
преследовали. Их потрясла
неожиданность. Кроме того, вероятно, первыми
пулями убило старшего офицера. А то
б^ы мы так легко не отделались.
Вернулись к себе. Командир
дивизиона приказал мне: «Забирай
раненых и уматывай». У нас были
раненые после бомбежки и Камушкин
после вчерашнего дня. А в обе
стороны по шоссе — немцы. Я решил
прорываться сквозь танки через Марьино.
Погрузил раненых в машину.
Камушкин, когда грузились, успокаивал:
«Ребята, не торопитесь».
Разогнали полуторку перед
Марьином так, что оиа аж стонала. Немцы
уже повылезали из танков, ходят-
бродят по деревне. Они никак не
ожидали такой наглости. Мои артисты
прямо с бортов шпарят из автоматов.
Если бы кто из танкистов
оставался в машине, то мог бы запросто
шлепнуть нас из пушки. Но мы
проскочили.
Около Торжка встретил
авиационную часть. Там моих раненых
перевязали, но брать не стали. Госпиталь
был у Вышнего Волочка. Сдали
раненых. Нас накормили, и мы уже под
вечер семнадцатого вернулись в
Колесные Горки, под Марьино.
Только здесь я как-то очухался:
бой кончился. Семнадцатого был
какой-то непрерывный кошмар. Все
перепутывалось.
Но это было еще не все. В
Колесных Горках я встретил офицеров из
бригады Ротмистрова и нашего
командира взвода подвоза Карпова. Он
рассказал, что в Марьине у нас
остались три машины взвода подвоза
боеприпасов. Одна с продуктами,
две - с боеприпасами,
сверхсекретными снарядами «М-13». Они вошли
в Марьино с одной стороны,
немецкие танки — с другой.
Я решил эти машины угнать.
Оставили свою полуторку в Колесных
Горках, взяли с четверть ведра бензина.
Отправились. Пришли ночью. Две
машины завелись и уехали. Третья —
никак. Немцы-танкисты сидят по
избам, выпивают, поют. Один из них
вышел по нужде и напоролся на моего
старшего сержанта Бориса Бардецко-
го. Борис и застрелил этого немца
из нагана. Немцы повыскакивали,
стали палить прямо с крыльца из
автоматов.
Я в это время сидел на машине, на
ящиках со снарядами вровень с
кабиной поливал бензином. По-
же ртвовал носовым платком. Мне,
когда окончил училище, мать
подарила двенадцать штук. В уголке
каждого голубым вышила «И. К.»
Намочил его бензином, поджег и
спрыгнул сверху — на четвереньках прямо
в кювет с водой. Как голову не
сломал! Да как-то всегда обходится.
Ребята подожгли бак. У «ЗиС-5»
бак под сиденьем. Открываешь бак,
суешь намоченный в бензине платок,
чиркаешь спичкой — и пошло!
Наши реактивные снаряды
залетали по деревне! Взрываются! Танки
в темноте стреляют трассирующими.
Одна трасса прямо надо мной вошла
в березу. А мы благополучно
смотались.
Хорошо, что в деревне были одни
танкисты, да пьяные. От пехоты так
просто нам бы не удалось уйти.
До Колесных Горок мы добежали
мииут за десять. Я был весь
мокрый — прямо из канавы. Шофер
полуторки Ионов спрашивает: «А ведро
57

И. Косов.
Октябрь сорок первого
О
ii
мие вернули?». Ои был белобрысый,
такой смешливый. Крутил громадные
козьи ножки. Все норовил задавить
собаку. Я ему запрещал.
После Марьина покатили опять
в Вышний Волочек, во временный
пункт управления. Обращаюсь к уже
знакомому полковнику Рухле:
«Товарищ полковник, я хотел бы у вас
узнать, где мой дивизион?*. Он
сказал: «В районе Лихославля» — и
показал на карте, как туда проехать.
Туда я и добрался целой колонной
часам к одиннадцати утра
восемнадцатого октября, подобрав по
дороге санитарную дивизионную машину
и две машины с боеприпасами.
Наш дивизион и бригада
Ротмистрова отошли с Ленинградского
шоссе вбок, на Лихославль
семнадцатого октября. Это был удачный ход.
Немцы рассчитывали, что мы будем
прорываться через их танки и пехоту
на север. А мы нависли над ними.
Немцы не могли идти на Москву, хоть
дорога была открыта: мы оставались
сзади.
В Лихославле мы были недолго.
Девятнадцатого октября, обойдя
Марьино слева, подошла сто тридцать
третья стрелковая дивизия.
Прудников был как раз из нее. Наш
дивизион переподчинили дивизии. Она
пошла иа Калинин, обходя его опера,
и в Шаблино, где Тверца впадает
в Волгу, ухватилась за край города.
Немцы тут же втянули свои части
в город, и их танки ушли из Марьиио.
В Лихославле грязь была
страшная. Мои ребята добыли где-то
мотоцикл «СМЗ». Я иа нем джигитовал.
Всего-то было двадцать лет. По грязи
занесло, и я полетел в самую жижу.
Встаю, а рядом останавливается
зеленая «эмка». Из нее вылезает
Ротмистров. Я стою по щиколотку в луже,
весь обляпанный. Положение —
глупее не придумаешь! Снимаю с себя
ротмистровский маузер, из которого
стрелял в Медном борова: «Товарищ
полковник, возьмите: это ваш». Ои
сказал: «А вы, лейтенант, оказались
тогда у Ватутина правы. Немцы не
пошли дальше Марьина. Оставьте
маузер себе иа память».
Между прочим, прекрасное это
оружие. Один раз стрелял я из этого
маузера очень хорошо. Но это уже
было иа Волховском фронте и это —
другая история...
После войны, после истфака МГУ
и многих других историй работал я
в издательстве «Наука». Выпускал
книгу Ивана Степановича Конева
«Записки командующего фронтом
1943—1944 гг.» Приехал к иам Иван
Степанович. Директор вызвал
главного редактора, другое начальство и
меня — редактора книги. Иван
Степанович сидит у одного торца стола,
я — у другого. Он в упор меня
рассматривает. Так, что я чувствую себя
неловко. Встали. Иван Степанович
смотрит на меня. Я ему говорю: «Иван
Степанович, я с вами был
семнадцатого октября под Калииином».
«Слушай, я ведь тебя помню. Ты ходил
в лыжной вязаной шапочке». Меня
поразила его память. Столько
прошло, и я стал совершенно иной.
Работали над книгой. Он
относился ко мне очень хорошо. Раз я уходил
от него с Грановского. Он подал мне
пальто. «Слушай, у тебя есть хорошие
перчатки? Возьми мои, меховые...»
Когда книга вышла, я привез ему
сто экземпляров в Барвиху. «Посиди,
пока я буду подписывать». Сел,
смотрю: «Л. И. Брежневу иа память.
Конев».
— Ну, а тебе я подпишу несколько
иначе.
Игорь Сергеевич достал с полки
книгу Конева. Дарственная надпись.
Крупный, отчетливый, чуть уже
дрожащий почерк:
«Ветерану Велик. От. войны Игорю
Сергеевичу Косову
На добрую память о героических
днях войны и сражений на
Калининском фронте. Благодарю Вас за
мужество и стойкость, проявленные
в боях в самые трудные дни войны.
Очень признателен за внимание в
издании данной книги.
С глубоким уважением,
И. Конев.
18.5.72.»
Продолжение следует
.
58

ВОЛШЕБНЫЙ ФОНАРЬ
Эта пятиугольная звезда, отличительный знак пифагорейцев, таит в себе
одну из самых замечательных пропорций, заложенных в прекраснейших
творениях архитекторов, художников и мастеров различных эпох,— так
называемое золотое сечение СВ/ВС=(1-|-У5)/2=1,618.„
Ю. ДАНИЛОВ
1 е-
ii
59

ПУТИ НАРОДОВ
O
О) О-
X —
Марк Щукин,
доктор исторических наук
Блуждающие готы
От Балтики
до Черного моря
Как только произносится слово
«готы», сразу возникают ассоциации:
готический шрифт, готический стиль в
архитектуре, своеобразные
выражения немецкого национального духа.
На самом же деле ни устремленные
ввысь готические соборы, ни
изломанные готические буквы к собственно
готам прямого отношения не имеют.
Все это — уже позднее средне ве -
ковье, и народ готы к тому времени
уже давно исчез с исторической арены.
Ни один гот никогда не писал
готическим письмом, ни один никогда не
положил и камня в стену готического
собора. Только сохранившаяся память
об этом народе н деяниях готов дала
такие названия.
Что касается немецкого духа, то ни
жители средневековой Германии, ни
современные немцы к готам тоже не
имеют прямого отношения. Готы,
конечно, германцы, мы знаем их язык,
поскольку до нас дошла Библия,
переведенная на готский епископом Уль-
филой в IV веке. Роскошный
фолиант — на пурпурном пергаменте
буквы серебряными чернилами — ныне
находится в библиотеке университета
Упсалы в Швеции. Но — самое
интересное — в своих пятисотлетних
блужданиях по Европе территорию
современной Германии готы как раз и
миновали. Капли готской крови можно
было бы найти скорее у современных
шведов, поляков, украинцев и русских,
греков, итальянцев, французов,
испанцев, чем у немцев.

На рубеже нашей эры готы вышли
из Скандинавии, обосновались на
южном берегу Балтики, а поколений
через пять двинулись далее к югу, в
Причерноморье. Уже отсюда
совершали набеги на Балканы, Малую
Азию и Кавказ, были выбиты
нашествием гуннов, частично бежали на
Балканы и в Среднее Подунавье
(территорию современной Венгрии), а
затем двинулись на запад, захватили
Северную Италию, юг Франции, север
Испании и здесь создали свои
королевства. Позже были разбиты
византийцами, франками, арабами и
исчезли, растворившись в других народах.
Небольшая группа готов долго
сохранялась в горном Крыму. Последних
их потомков — христиан -
Екатерина переселила в Мариуполь. Таковы
основные вехи, основные этапы их
истории.
Каждый этап — своя проблема, о
каждом можно написать отдельную
статью или книгу, но мы вынуждены
быть краткими, и потому наше
изложение истории готов получится
несколько упрощенным.
Готам повезло. У них было по
крайней мере три своих историка, и труд
одного из них до нас дошел. Это
небольшая книжка некоего Иордана,
гота по происхождению, писавшего в
середине VI века. Прочие сведения
черпаются из работ других древних
авторов, в частности отцов церкви
раннего средневековья. Из мозаики
разрозненной информации можно
сложить более или менее полную
картину, хотя временами довольно
противоречивую.
Подспорьем служит и археология.
На каждом этапе готы представлены
археологическими памятниками и
находками, хотя мы почти никогда не
знаем точно, принадлежат ли они
собственно готам или кому-то из
ближайших их соседей — друзей или
врагов. Все время происходило
смешение с другими племенами и этносами.
Но каждый этап готской истории так
или иначе отражен в археологических
находках. Итак...
Проблема прародины
Иордан пишет: «...громадное море с
арктической стороны имеет обширный
остров по названию Скандза. С него
и надлежит нам, с Божьей помощью,
повести нашу речь, потому что то
племя, о происхождении которого ты с
нетерпением хочешь узнать, пришло на
европейскую землю, вырвавшись
подобно пчелиному рою из недр именно
этого острова... Скандза лежит против
реки Вистулы ... с этого самого
острова Скандзы, как из мастерской
племен, или, вернее, как из утробы, по

оттиски мек
г—
1
■ft-1
D
•ж
-/х- ос
ч Л \ П
¥^
с а^
п dq ,
^s Г
ч
A-ln-SB-ft
A-2D-6
—av-7
.—4Л-в
7"^с* ^
I
Карты распространения памятников вель-
баркскоп культуры на ранней стадии
I—// веков. Черные треугольники —
могильники исключительно с каменными
конструкциями и на поздней стадии
III—IV веков. Хорошо заметно изменение
территории расселения, продвижение на
юго-восток.
преданию вышли некогда готы с
королем своим по имени Бериг». Об этом
«вспоминается в древних их песнях
как бы наподобие истории и для
всеобщего сведения».
Песни, сказания, саги... Но ведь все
это сказки. Как им верить?
Некоторые исследователи и не верят.
Переселение из Скандинавии это вообще
«бродячий мотив германского
фольклора», а археологические материалы
не дают оснований говорить о какой-
либо эмиграции с полуострова, готы
всегда жили на континенте,—
утверждает немецкий археолог Рольф
Хахманн. Иордан все путает, вторит
ему М. Ю. Брайчевский, Скандза —
на самом деле Кавказ, готы
изначально, живя на Кавказе, вообще не
были германцами, а были иранцами
и, только попав в Западную Европу,
заговорили-по-гермаиски.
Однако попробуем все-таки
поверить Иордану. Достаточно много
конкретных северных реалий у него
названо, а ведь и в сказаниях, и в
сагах может содержаться зерно
исторической истины, пусть даже не
большее, чем в былинах об истории
Киевской Руси. Так или иначе — других
источников у нас нет, разве что
археология может что-то добавить.
Но работать с археологическими
материалами Скандинавии трудно.
Там мноро памятников так
называемого предримского и римского
времени, соответственно III—I веков до
новой эры и I—IV веков новой эры. Это
или поселения с длинными наземными
домами около 15—20 метров в длину
и 4—5 метров в ширину со стенами,
сложенными из кусков дерна, иногда
на каменных фундаментах, или, что
чаще, это каменные курганы —
могильники с разнообразнейшими
конструкциями: выкладками в виде
концентрических кругов, изредка в виде
колес со спицами, треугольников с
вогнутыми сторонами, крупных
камней, стоящих по кругу (так
называемые домарринген) или имитирующих
ладью. Под всеми ними — остатки
трупосожжений, иногда (в римское
время) — трупоположения. Многие
такие могильники существовали
долго — от поздней эпохи бронзы
(IX—VIII века до новой эры) по эпоху
викингов (VIII—IX века новой эры) —
хотя большая часть приходится на
предримское и римское время.
Каменные конструкции зачастую и сегодня
видны на поверхности, особенно с
вертолета, но раскапывать их
шведские археологи не любят.
Дело в том, что на несколько сотен
таких конструкций, составляющих
могильник, придется лишь
десяток-другой захоронений, где обнаружатся
какие-нибудь вещи — керамика,
застежки плаща (фибулы), булавки,
оружие или специфические железные
кривые иожи, точнее — серпы или
сучкорезки. Такие сучкорезки до
недавнего времени использовали
шведские крестьяне, заготавливая на зиму
корм скоту — ветки с листьями и
камыш.
В остальном же в захоронениях —
ничего, кроме пережженных косточек
и пепла. Сжигали покойников столь
основательно, что ничего не
сохранилось. Из-за этого возникают сложно-
62

сти даже с определением времени
захоронений. Именно поэтому
шведские археологи и предпочитают
раскапывать более многообещающие
памятники эпохи бронзы и эпохи
викингов. По мелким деталям каменных
конструкций они уже научились
отличать их, хотя временами и
ошибаются.
Недавно мне довелось два месяца
провести в Швеции, знакомясь с
полевыми отчетами о раскопках,
публикациями и материалами музеев. И вот
что можно сказать, суммируя
впечатления.
В Западной Швеции, например,
почти нет датированных погребений
раннеримского времени (I—II века
новой эры), хотя представлено пред-
римское (III—I века до новой эры) и
поэднеримское время (III—IV века
новой эры).
На острове Готланд есть
несколько крупных могильников, планы
которых напоминают песочные часы. В
одной части находятся захоронения
предримского времени, в другой —
римского, а в промежутке между
ними сравнительно узкая
перемычка из недатированных захоронений.
Таким образом, Рольф Хахманн
был, по всей вероятности, не совсем
прав, говоря об отсутствии следов
эмиграции. Археология дает
возможность увидеть, чтр заселенность неко
торых регионов Швеции уменьшается.
В средней Швеции есть три
провинции с характерными
названиями — Вестготланд, Остготланд и
остров Готланд. Если свидетельства
Иордана отражают в какой-то мере
историческую реальность, то какой из
провинций, претендующих на роль
прародины готов, следует отдать
предпочтение?
Иордан сообщает: «Скандза имеет
с востока углубленное в земной круг
озеро, откуда река Ваги, волнуясь,
изливается, как некое порождение
чрева, в Океан». Это описание лучше
всего могло бы соответствовать озеру
Венэрн и широкой реке Гота Альв,
в устье которой стоит город Гете-
борг. Гота Альв — западная граница
Вестготланда.
Иордан, правда, говорит о
восточной части Скандзы, но там столь
схожих географических реалий нет.
И еще один момент, позволяющий
отдать предпочтение Вестготланду.
Там в отличие от других регионов
и в предримское, и в позднеримское
время почти нет захоронений с
оружием. Почему это важно, будет ясно
из последующего рассказа.
Готы и готоны
Почитаем Иордана далее: «...готы
со своим королем Беригом вышли из
недр Скандзы, вытащив всего только
три корабли на берег по эту сторону
Океана... Вскоре они продвинулись
на места ульмеругов, которые сидели
тогда по берегам Океана... вытеснили
их с собственных поселений. Тогда же
они подчинили себе вандалов...» Один
из кораблей отстал и причалил
несколько позже. Отставших прозвали
ленивыми — гепидами. «Эти самые
гепиды... жили в области Спезис, на
острове, окруженном отмелями реки
Висклы». Очевидно, место высадки
находилось где-то в областях Польского
Поморья, вблизи Вистулы — Вис-
клы — Вислы.
А что дает археология? В
предримское время в этом регионе обитали
племена так называемой оксывекой
культуры. Что это за народ, на каком
языке он говорил, мы точно не знаем,
есть разные версии. Явно лишь то,
что они родственны своим южным
соседям, жителям остальной Польши,
носителям культуры пшеворской.
У них и общий обряд погребения
• 5.

si
Гончарная керамика черняховскоп
культуры.
сожжение, и общий обычай помещать
в могилу согнутое или ломаное
оружие, сходна и посуда — черные
лощеные сосуды, зачастую с
орнаментом в виде меандров и свастик.
Начиная с I века новой эры в
Поморье происходят культурные
трансформации. Из могил исчезает оружие,
почему-то перестают помещать его в
погребения. Сжигают теперь трупы не
всегда, есть и трупоположения,
могильники становятся биритуальными,
то есть хоронят, выполняя два разных
ритуала. И что очень важно и
заметно - над могилами начинают
насыпать каменные курганы или
устраивать каменные выкладки.
Меняется и посуда. Меньше черной
лощеной, появляются сосуды с
характерным своеобразным орнаментом из
чередования плоскостей гладкой и на-
Копье со знаком царя Фарзоя из Валле
в Норвегии (I), монеты царя Фарзоя из
Ольвии (2, 3)t. Знак-тамга в когтях у
орла на реверсе. Германский умбон щита из
сарматского кургана Высочино на Нижнем
Дону (4), Сосуды-урны из погребения в
Пересыпках на Сейме (8), и из Мангалии
в Добрудже (9), а также некоторые
другие вещи, указывающие на балто-чер-
номорские связи (5. 6, 7).
рочито ошершавленной (поляки
говорят «хроповатой») поверхностей.
Распространяются новые формы
украшений — золотые и серебряные
грушевидные подвески, S-видные
скрепы для ожерелий, широкие
пластинчатые, иногда спиральные, браслеты
со стилизованными змеиными
головками на концах. Сделаны эти вещи
зачастую с применением филиграни и
зерни, техники античной, ранее
варварам не известной. Аналогичные формы
украшений распространяются в это
же время и в Скандинавии — в Дании,
в Швеции. В пшеворской же культуре
подобных изменений не наблюдается,
она сохраняет свой прежний облик.
Новую культуру Рышард Волонге-
вич, щецинский археолог, предложил
именовать культурой вельбаркской ~
по одному из крупнейших
могильников под Гданьском.
Казалось бы, все ясно. Вот вам и
готы. Но возникает одно противоречие,
которое и смущало более всего роль-
фа Хахманна.
От Иордана мы знаем, что «правил
пятый после Берига король», когда
готы двинулись далее, к Черному
морю. Другие источники с
достоверностью фиксируют впервые готов в
низовьях Дуная в 238 году.
Расчет прост. Если короли правили
в среднем по двадцать — тридцать
лет (маловероятно, чтобы в те
неспокойные времена кто-то правил
больше), то переселение Берига из Сканд-
зы состоялось приблизительно в 80 —
130 годах. Но сложение новой
вельбаркской культуры началось
значительно раньше, с самого начала 1
века новой эры. Более того, римский
историк Корнелий Тацит в своих «Ан
налах» описывает действия неких го-
тонов еще в 19 году новой эры.
Тогда они во главе с молодым вождем
Катуальдой напали на царя племени
маркоманнов Маробода и разбили его.
Центр царства Маробода находился
на территории современной Чехии.
Маробод однажды чем-то обидел
64

туальду, и тот, по наущению римлян,
решил отомстить обидчику.
Как же выпутаться из
возникающего хронологического противоречия?
Остается предположить, что готы
Иордана и готоны Катуальды — не одни
и те же готы. Дело в том, что готы -
не одно племя, а целая группа
различных, хотя и родственных племен.
Это сразу облегчает нашу задачу.
Готоны жили, скорее всего, где-то в
низовьях Одера, потому что именно
здесь обнаружены богатые
захоронения начала I века с наборами
бронзовой и стеклянной посуды для вино-
пития — римляне ими подкупали
германских вождей. Пришли они,
возможно, из Дании или через Данию —
есть общие формы керамики.
А готы Берига появились позже.
Бериг не был Колумбом, скорее
Кортасаром. Поселились люди Берига на
пустовавших землях Кашубско-Кра-
енского поозерья в центре Поморья.
Здесь археологи открыли целую серию
вельбаркских могильников, имеющих
каменные конструкции, во всех
деталях совпадающие со
скандинавскими,— концентрические круги,
«колеса», треугольники, «домарринген».
И они датируются действительно не
ранее середины — второй половины
I века.
Иордан же заострил внимание
именно на этой группе готов,
вероятно, не случайно. Он знал
«исторические песни», которые распевались в
Италии при дворе остготского короля
Теодориха Великого из рода Амалов.
В них, естественно, воспевались
предки именно этого рода, хотя, очевидно,
были и другие песни, но они до нас не
дошли.
Страна Ойум
и «скифские» войны
Если наши предположения верны,
то готы Берига заняли в Поморье
не лучшие земли сосновые боры,
озера, песчаные и подзолистые почвы.
Красиво, грибов много, но больших
урожаев хлеба ожидать не
приходится. И сегодня этот регион заселен
слабо. (Не случайно он и был отведен под
полигоны Северной группы войск
Советской Армии. Знаю по собственным
впечатлениям, доводилось служить в
армии именно там.)
Иордан пишет: «когда... правил
всего только пятый после Берига король
Филимер, сын Гадарига, то он
постановил, чтобы войско готов с семьями
двинулось оттуда. В поисках
удобнейших областей и подходящих мест
он пришел в земли Скифии, которые
на их языке назывались Ойум». По
дороге они проходят какие-то
болотистые места и большую реку
(Западный Буг, Припять или Днепр - ска
зать трудно), разбивают спалов
(римский историк Плиний Старший знает
неких спалеев как одно из
сарматских племен, достигших тогда, судя по
археологическим данным, широты
Киева — Тернополя). «Далее они как
победители двигаются в крайнюю
часть Скифии, соседящую с Понтий-
ским морем». (То есть Черным.)
Археологически это движение
стало заметным, когда археологу Волон-
гевичу, «крестному отцу» вельбарк-
ской культуры, удалось выстроить
эти памятники по хронологии.
Выяснилось, что в Центральном Поморье
и между Одером и Вислой во второй
половине II — начале III века
прекращаются захоронения в
могильниках. Некоторое время эта территория
пустует. Зато в том же самом хроно-
Костяные гребешки вельбаркской
культуры. Могильник Брест-Тришин около Бреста.
3 Знание — сила № 3

логическом интервале вельбаркские
памятники появляются юго-восточнее,
между Вислой и Западным Бугом, на
землях, занятых прежде носителями
пшевфской культуры.
В это же самое время отдельные
вельбаркские памятники возникают и
еще далее к юго-востоку — на
Волыни, где их особенно много, в Подне-
стровье, на Южном Буге, в
Румынской Молдове. Самые же отдаленные
трупосожжения с характерной вель-
баркской керамикой обнаружены
совсем далеко на востоке и юге — аж на
Сейме под Путивлем и в Добрудже,
уже за устьем Дуная, на территории
империи. В том самом месте, где готы
впервые отмечены как участники
конкретных исторических событий.
Каких? Ими был разорен город Истрия
на западном берегу Черного моря, и
римляне платили готам «стипендию»,
а нх соседи карпы требовали себе
того же. Это события 238 года.
В ходе их движения и времени,
конечно, происходили изменения в
культуре, в частности, готы отказались
от возведения каменных
погребальных конструкций. На Украине мы их
уже не находим.
Естественно, в фиксируемой
археологами миграции участвовали не
только готы, но и дружины из других
племен — гепидов, герулов, только что
вытесненных со своих поселений в
нынешней Дании данами; ульмеругов,
вошедших в состав готов и тоже
носителей вельбаркской культуры;
вандалов, носителей пшеворской
культуры; упомянутых дакийцев-карпов из
Черепки сосудов с надписями греческими
и германскими руническими. Поселение
Лепесовка>
Попрутья и других. Отличить их друг
от друга в этом потоке переселения,
где движение Филимера, вероятно,
лишь один иа эпизодов, зачастую
почти невозможно.
Для греков и римлян они все
вместе были готами, и даже не столько
готами, сколько скифами, поскольку
свои последовавшие затем набеги на
империю они совершали с территории
Северного Причерноморья — Скифии.
Собственно скифов к тому времени
здесь оставалось сравнительно
немного. Они жили в низовьях Днепра
и в Северном Крыму. Как раз в
середине III века их поселения и
могильники перестали существовать. Часть,
вероятно, была выбита, часть,
возможно, вошла в состав готов. Именно
скифы, многие из которых знали
греческий, могли служить
переводчиками при походах на Балканы. Еще и
поэтому греки воспринимали
пришельцев как скифов.
Римская империя в середине III
века переживала глубочайший
политический и экономический кризис.
Междоусобицы «солдатских» императоров,
постоянно соперничающих и
сменяющих друг друга, подорвали
экономические связи между разными
провинциями, деньги обесценились, в
стране нарастала инфляция. К том>
же неудачные войны с персами, то и
дело вспыхивающая эпидемия чумы,
нападения варваров вдоль всей
пограничной линии по Рейну —
Дунаю — все это усугубляло ситуацию.
Но одним из самых мощных
дестабилизирующих факторов было
вторжение готов, проникающих в глубины
восточной части империи. С 248 по
270 год набеги следуют практически
ежегодно. Варвары грабят не только
66

Чернолощеный сосуд из могильника Брест-
Тришин. Подобные формы создавались не
только носителями вельбаркскоп культу-
рЫу но и жителями Южной Германии,
Чехии. Культурное влияние через готов
Катуальды и их потомков?
Сучкорезка и железный гребешок.
Поселение Лепесовка. Подобные гребешки
встречаются в Черняховской культуре, их
нет в вельбаркскоп, но зато целых
пятьдесят восемь экземпляров известно на острове
Фюнен в Дании. Связаны, вероятно, с
расселением другой группы германцев
(герулов?).
приграничные районы и побережье,
они достигают Афин, Коринфа,
Спарты, их корабли доходят до Кипра,
Родоса и Крита.
Впервые за много тысячелетий
варвары из Причерноморья угрожают со
стороны моря, раньше такого никогда
не бывало. Очевидно, сказалось
присутствие выходцев из Скандинавии,
привыкших на Балтике к морскому
делу и пиратству. Поначалу, в 256—
257 годы, варвары воспользовались
флотом Боспорского царства, столица
которого Пантикапей находилась на
месте современной Керчи. Там как
раз пришли к власти «некие
неблагодарные и негодные люди, которые из
страха за себя открыли скифам
проход в Азию и дали для переправы
свои суда». Тогда варвары разорили
Кавказское побережье и взяли Тра-
пезунд. Затем они систематически,
используй, вероятно, уже свой флот,
район за районом ежегодно грабят
Малую Азию и Грецию.
Поскольку империя в глубоком
кризисе, а больше всего в таких случаях
страдают бедные, варвары часто
находят поддержку среди низших слоев
местного населения. Они
присоединяются к варварам и тоже начинают
грабить. Так было, например, при
осаде Трапезунда в 257 году.
А в 248 году на сторону варваров
перешли солдаты трех Дунайских
мятежных легионов, обиженных
императором Децием. Всем составом они
ушли за Дунай, но главное —
научили готов технике осады городов и
римской тактике сражения в три линии.
Именно это знание и позволило
готам в 251 году выиграть битву при
Абрите, в которой погибли император
Деций и его сын. Это случилось
впервые за всю римскую историю —
император пал в войне с варварами!
Во время одного из набегов на
Малую Азию были уведены в Готию и
родители будущего епископа Ульфи-
лы, его дед и бабка. К готам
начинает проникать христианство.
Во враждебных отношениях с импе-
67

рией были» впрочем, и короткие
передышки. В 242 и 260 годах готские
племена принимали участие в
неудачных кампаниях императоров Гордиа-
на и Валериана против персов.
Самое мощное нашествие
последовало в 269 году. Громадные массы
варваров перешли Дунай, они шли
«выпивая реки и изводя леса», шли
вместе с детьми, женами, скотом,
рассчитывая на этот раз поселиться на
Балканах. С моря их поддерживал
флот в две тысячи кораблей. Но
теперь готов преследовали неудачи.
Флот был истреблен «то морскими
сражениями, то бурями». Двум
сухопутным армиям варваров римляне
искусными маневрами не" позволили
соединиться. В результате при Наисе
(современный Ниш в Югославии) в
270 году готы потерпели крупное
поражение. За Дунай довелось
вернуться немногим.
Период «скифских войн*
закончился. После этого только раз, в 275 году,
готы крупными силами через Кавказ
попытались прорваться на территории
империи, но тоже неудачно.
Рим понемногу начинал выходить
из кризиса. Реформы, проведенные
Домицианом (284—305) и
Константином (306—337), восстановили силы
империи, хотя это было уже совсем
новое культурно-экономическое
образование. По сути дела, началась
история Византии, и столица в 330 году
была перенесена в Константинополь,
бывший небольшой городок
Византии.
Начался и новый, почти столетний,
период взаимоотношений с готами,
ставшими союзниками, федератами
империи, что официально было
закреплено договором 332 года с
Константином. По договору готы должны
были охранять границу и не допускать
проникновения других варваров,
поставляли сорок тысяч рекрутов в
римскую армию, а при необходимости
должны были участвовать в военных
мероприятиях императоров. Взамен
они получали ежегодные выплаты
серебром и продуктами.
Готы, сарматы
и Черняховская культура
Как отражено появление готов в
Причерноморье археологически? Об
отдельных вельбаркских памятниках
и следах разрушений на скифских
укрепленных поселениях уже
упоминалось. Оказались разрушенными в
середине III века и почти все
греческие города Северного
Причерноморья, большинство которых вообще
перестало существовать. На
развалинах некоторых (в Тире, Танаисе,
возможно, в Ольвии) жизнь в какой-то
мере возобновляется, но это никак не
сопоставимо с прежними
масштабами. Греков, видимо, здесь уже не
осталось или осталось очень мало.
Наиболее выразительно следы
разгрома в середине III века
зафиксированы раскопками Танаиса,
греко-варварского города, в устье Дона. В
подвалах рухнувших домов, под
завалами обломков, раскрыты склады амфор
с вином и. маслом, которые купцы-
танаиты так и не успели реализовать.
В этих же слоях найдены и
металлические части щитов (умбоны) явно
западноевропейского происхождения,
скорее всего оружие нападавших.
Какое население, кроме скифов и
греков, застали готы в
Причерноморье? Основную массу, начиная с
середины I века, составляли, очевидно,
различные племена
кочевников-сарматов. Их погребения под земляными
курганами достаточно обильно
представлены и в степной, и в
лесостепной зонах Украины и Молдавии. В
середине I века в своем движении на
запад сармвты достигли и венгерской
степи — пушты. На северо-западных
границах своего расселения — в
Венгрии и в Верхнем Поднестровье —
они уже имели возможность
столкнуться с германцами, и некоторые
любопытные следы таких контактов
остались.
На Нижнем Дону раскопан ряд
богатейших захоронений сарматской
знати. Роскошные золотые веши с
бирюзой, серебряные сосуды римского
или переднеазиатского производства.
Но в двух таких курганах — в
Садовом и Высочино — вдруг обнаружены
совсем невзрачные железные
предметы — умбоны щитов. Один из них был
даже почему-то спрятан в тайнике
вместе с самыми ценными сосудами.
Щиты эти явно германские, в Европе
таких много, а вот сами сарматы ими
практически не пользовались, потому
что для всадника такой щит неудобен,
мешает управлять конем, орудовать
пикой и луком.
Что же заставило сарматских
аристократов ценить щиты и унести с
собой в могилу? Или они были дороги
68

как память? О победе над
каким-нибудь выдающимся германским героем
или о друге-побратиме, с которым
обменялись оружием в совместном
походе или на пиру при переговорах?
Сказать трудно. Но факт остается
фактом. Сармато-германские контакты
существовал и.
С другой стороны, в I—III веках
германские воины на своих боевых
копьях часто инкрустировали
серебром некие надписи-заклинания
руническим письмом или магические
знаки-символы. Последние удивительно
напоминают те, что распространены и
в сарматской среде, так как
изображались на разных предметах. Там
это — тамги, знаки рода, знаки
собственности, а одновременно и обереги,
магические символы удачи, богатства,
процветания, здоровья. Знаки на
копьях очень близки сарматским,
хотя, за одним исключением, не
повторяют их полностью. Заимствовалась,
очевидно, лишь идея.
Очень показательны также
находки прекрасных золотых гривен
(шейных колец), орнаментированных
филигранью и зернью. С одной стороны,
техника античная, с другой - в
деталях совпадает с украшениями вель-
баркской культуры. Одна гривна
найдена около Ольвии, пара — в Залев-
ках на Среднем Днепре, в
сарматском комплексе, еще одна — на
острове Готланд, в кладе, обнаруженном.
на укрепленном поселении Хавур,
вместе с бронзовой римской импортной
посудой. На поселении, между
прочим, имеется керамика, указывающая
на связи с Поэльбьем и Чехией.
Следующая находка — в Дании. Не
правда ли, в свете всего сказанного
выше получается довольно
выразительная картина? Умбоны, копья,
гривны - все это время между Бери-
гом и Филимером. Филимер
двигался не совсем в неизведанные районы.
Вторая группа обитателей, с
которыми он мог бы столкнуться на
пути,— остатки населения так
называемой зарубинецкой культуры,
занимавшие во II—1 веках до новой эры
Полесье и большую часть Подне-
провья, приблизительно от Гомеля до
Канева. В середине I века новой эры
это население пережило какое-то
потрясение, скорее всего нашествие
сарматов. Нет захоронений в
могильниках, укрепленные поселения были
сожжены, и в слоях пожаров найдены
сарматские стрелы; открытые
поселения заброшены. Полесье запустело.
Остатки населения укрываются в
низких заболоченных поймах рек, где
всаднику трудно пробраться через
бодяги, камыши и кустарники.
Большинство же бежит за пределы
прежнего ареала расселения, главным об
разом на северо-восток, в Подесенье,
в брянские леса.
Поселки этого постзарубинецкого
населения известны. Они, как
правило, небольшие, на несколько хижин-
полуземлянок. Рассеяны по
пространствам лесостепи и южной кромки
лесной зоны от Поднестровья, где эта
публика смешивается с приходящими
сюда же пшеворцами, и до Северско--
го Донца, на севере — до
Смоленщины. Это рассеянное и редкое
население вряд ли могло оказать серьезное
сопротивление готам Филимера.
Сарматов же, как мы знаем, он
разбил. И действительно, сарматские
памятники III—IV веков на Украине
почти неизвестны.
В середине — второй половине III
века в Причерноморье и Подунавье
складывается чрезвычайно
своеобразная ситуация. Огромные
пространства приблизительно от Клужа в
Румынии до Курска, через всю
Молдавию и Украину, заняты
многочисленными памятниками особой
археологической культуры — Черняховской.*
Большие поселения с длинными
наземными домами и маленькими
полуземлянками, большие биритуальные
могильники, в погребениях много
прекрасных вещей — фибул, пряжек,
костяных гребней, стеклянных кубков и
прочего. Производится
замечательная кружальная керамика. Что же
это за многочисленное население?
Какой народ?
По этому поводу велись и не
затихли до сих пор жаркие споры. Одни
видели здесь племенной союз славян-
антов, впервые упомянутых в
письменных источниках в конце IV века,
другие — готов, точнее, созданный
ими союз различных племен.
Кто же прав? Исследователи
попадали здесь в ситуацию, как в хорошо
известной восточной притче. «Если это
плов, то где же кошка, если это кошка,
где же плов?». Если это готы, то где же
славяне, если это славяне, то где готы?
Каким образом выпутаться из
возникающих противоречий? Об этом —
в следующем номере. *
х «-
Г)
69

О
С
в
о
X
К
К
X
и
S
X
го
<
о.
1 О-
Игорь Андреев
«И невозможное возможно...»
Нельзя объять необъятное...
Козьма Прутков
Книгоиздательством заниматься ныне очень трудно. Создавать и печатать
вещи оригинальные — еще труднее, готовить энциклопедические издания,
требующие огромной работы,— просто невозможно. Тем не менее
издательство «Большая российская энциклопедия» (БРЭ) сделало все, чтобы доказать
обратное. И доказало. А аргументы самые убедительные — книги.
Речь пойдет об энциклопедии «Отечественная история» (ОИ) с
подзаголовком «История России с древнейших времен до 1917 года», том 1.
Вот уж поистине небывалое бывает. При этом отрадно, что ре.чь идет не об
очередной военной победе (слова эти, напомним, появились на памятной
медали в честь пленения в 1703 году русскими лодками двух шведских судов),
а о простом научном и культурном событии — выходе книги.
Впрочем, определение «простое» малоуместно. Но не есть ли в этой описке
та самая капелька нашего неистребимого менталитета, которая побуждает
науку и культуру сторониться, пропуская вперед все то, что символизирует
истинно государственные ценности — победоносные войны, безнравственную,
но зато могущественную власть? Понятно, наш случай микроскопический.
Но не такое ли наше умовосприятие происходящего? Вдумайтесь: на нас
ежедневно обрушиваются сотни трескучих фраз о возрождении, помпезно
празднуются десятки громких, а по сути пустых дат, но вот немалое, нешуточное
дело — и много ли о нем знают? И есть ли потребность, вкус, чтобы об этом
знать?
Итак, произошло важное событие в культурной и научной жизни —
вышел в свет первый том «Отечественной истории», подлинно настольной
книги для тех, кто любит русскую историю и интересуется ею.
Потребность в подобном издании бесспорна. Не только из-за очевидных
перемен, а еще и потому, что после появления первого тома «Советской
исторической энциклопедии» (СИЭ) прошло более тридцати лет. Целая эпоха!
Да не одна. И все они оставили свой отпечаток в СИЭ. Начавшись на исходе
«оттепели», это издание пережило период умеренного реформаторства, а
завершалось в условиях жестокой официальной и внутренней цензуры. За
десятилетия огромное число статей из СИЭ безнадежно устарело. Немало здесь
и фальсификаций, мифологии, просто неправды. Наконец, новое время
сформулировало другие вопросы, другие требования к энциклопедическому изданию.
Принципиально изменившаяся ситуация потребовала от издательства
БРЭ иной концепции издания.
Что бы там ни говорили о краткости — сестре таланта или молчании,
которое— золото, снимая с книжной полки энциклопедию, надеешься получить
исчерпывающую информацию. Не сомневаемся, что редакторы и авторы ОИ
сетовали и будут сетовать на ограниченные объемы, из-за которых все лишнее
в статьях отсекается, как ветви у поваленных деревьев. Но все же какие сдвиги!
СИЭ уместилась в шестнадцати томах. Менее сорока процентов общего
объема, согласно редакционному вступлению, ушло на отечественную историю.
Из этих сорока на дореволюционную — меньше половины. Если учесть, что
один том «Отечественной истории» превышает том «Советской исторической
энциклопедии» на 30—35 процентов (речь идет только о тексте), то даже
самые грубые подсчеты производят впечатление: пятитомная ОИ обещает быть
более чем вдвое информативнее прежней исторической энциклопедии. К этому
следует добавить богатый иллюстративный материал, который при скромных
запросах нашего читателя воспринимается как роскошь. Правда, далеко не
все иллюстрации кажутся удачно и к месту подобранными. Но все равно обилие
карт, схем, рисунков, портретов, гербов существенно дополняет и обогащает
содержание ОИ.
.

Ничто, кажется, лучше не выдает обший замысел энциклопедии, как
словник. В этом ракурсе «Советская историческая энциклопедия» это
история войн и революций, непрерывной, непрекращавшейся классовой борьбы
во всех областях человеческой деятельности. «Отечественная история»
предлагает читателю другой подход. Это история народов, заселявших Россию,
история созидания страны, смены и развития государственных институтов
власти; история культуры в самом широком смысле этого слова, начиная с
материального производства и кончая духовной сферой. Перед нами
своеобразная энциклопедическая попытка создания синтетической истории с
прибавлением событийной истории, истории повседневности.
В сравнении с СИЭ словник ОИ существенно расширен. Вас интересуют
экономика, предприниматели и предпринимательство? Можно обратиться к
истории купеческих династии, к персоналиям (они были и в СИЭ, но в
«Отечественной истории» их намного больше). В первом томе это Абрикосовы,
Алексеевы, Арефьевы, Бабушкины, Баташевы, Бахрушины, Боткины, Буры-
лины и многие другие. Шире и характеристики, рассказывается не только, кто
чем владел, но и о благотворительности, меценатстве, вкладе в науку,
культуру и не одними лишь деньгами. В первый том «Отечественной истории»
включены статьи по истории предприятий, товариществ, обществ и т. д.
Раскрываются принципиальные для экономики понятия акции, банки и прочее.
Есть повороты неожиданные и просто удивительные — как маленькие
открытия. Вот статья об... Абрау-Дюрсо. Она не только прекрасно иллюстрирует
многие страницы русской литературной классики, но и знакомит с любопытной
страницей истории виноделия и предпринимательства. При этом статья
уместна, вполне вписывается в контекст издания, повествующего о повседневности.
Понятно, что в «Отечественной истории» — не одна история хозяйства.
Традиционно подробно ведется рассказ о государственном устройстве и
управлении; государственных образованиях, городах, губерниях, регионах; высших,
центральных, местных органах власти и управления. Много внимания
уделено проблемам реформ и важнейшим государственным актам.
Как никогда широко представлена тема религии — монастыри, конфессии,
толки, согласия, миссионерство, церковные и религиозные деятели. По-новому
освещаются политическая история, общественное и религиозное движение.
И речь идет не только об оценках — шире сам подход, вот что важно.
Бросается, к примеру, в глаза основательное внимание к либерализму. В ОИ
уже нет прежней односторонности, полярности, что окрашивало все лишь в
черное и белое.
Но, кажется, более всего раздвинулась в пространстве и'во времени
историческая биография. Многие деятели отечественной истории после долгих
лет забвения вернулись, а иные впервые обосновались на страницах
энциклопедии.
Конечно, не все, на наш взгляд, одинаково хорошо удалось издателям.
Но между замыслом и воплощением всегда существует дистанция. Да и в
самом замысле не все кажется безупречным. Оборвав историю 1917 годом,
издатели и биографические статьи заканчивают этой датой. А как быть читателям?
Снова обращаться к томам СИЭ? Но ведь там оценки прямо
противоположные!
Издания подобного масштаба — всегда памятники эпохи.
«Отечественная история» несет на себе печать переходного времени: новое нарождается,
старое не то что цепляется — продолжает жить в подходах, оценках, фактах.
Неудивительно, что вполне осознанное стремление редакции избавиться от
всевозможных клише и ярлыков не всегда ей удавалось. Порой статьи «не
стыкуются» не только между собой, но и «внутри» себя. Но из этого вовсе не
следует, что ОИ появилась преждевременно. Мы ведь хорошо знаем, что
получается из пескарской премудрости, согласно которой надо ждать, пока все
утрясется. Историческая наука во всех ее проявлениях -- наука живая, ибо это
поиск истины и само движение мысли. Прекрасно, что в этом движении
издательство БРЭ и авторский коллектив создали солидное научное издание, без
монопольного права на истину в последней инстанции. *
I о-
О, os
Q.
I

ПОНЯТЬ СЕБЯ
Леонид Смирнягин,
доктор географических наук,
член Президентского совета
Русские в пространстве
и пространство в русских
Народы мира, как известно,
разительно различаются по многим чертам
своих культур, и среди таких черт
немаловажную роль играет
восприятие народом пространства.
Исторический опыт взаимодействия с
конкретной географической средой
оказывается у каждого народа достаточно
своеобразным, чтобы на базе такого
опыта возникли свои представления
о пространстве как таковом, своя
реакция на расстояние, на
разнообразие ландшафтов, на
пространственные рубежи и так далее. Было бы
преувеличением утверждать, что
каждому народу присуще свое
восприятие пространства; по-видимому, здесь
можно найти инварианты, свести их
в определенные типы. Бесспорно,
однако, что все народы
различаются если не по характеру, то хотя
бы по силе культурного переживания
пространства, по роли, которую оно
играет в культуре народа, по тому,
насколько данный народ чуток к
расстоянию, насколько он сам
неоднороден географически и насколько он
осознает это.
В этом отношении русская
культура представляет особый интерес.
Парадоксально, но факт: русский народ
располагает едва ли не крупнейшей
по сравнению с другими большими
народами территорией, но его
культура на редкость равнодушна к ее
параметрам. Равнодушие это
проявляется во множестве черт русской
культуры. Сегодня его ярко
демонстрирует общественная жизнь России,
где подобное равнодушие привело
к уже крайней запущенности
региональных проблем и весьма
болезненному их обострению, вплоть до
появления угрозы территориального
распада России. Благодаря этому
региональная проблематика сегодня вдруг
стала одной из самых актуальных тем
политических дебатов, и легко
увидеть, насколько непривычна эта
ситуация для российдкой общественности:
не только политики и публицисты,
но и ученые выглядят
растерянными, у них нет ни готовых
рецептов лечения, ни внятного понимания
подлинных причин болезни.
Учитывать региональные особенности до
сих пор предлагается, как правило,
такими тривиальными мерами, как
усовершенствование федерального
устройства страны и соблюдение
национальной специфики ее республик.
Недопониманием географического
73

с; а.
1 «
1 о-
фактора грешат и общественность,
и власти, а в прошлом и
партийные органы. Вполне очевидно, что это
не случайность или некий извив
российской истории. Под этим лежат
и традиции российской
государственности, и специфическая роль места
в социальной жизни России, да и
некоторые коренные особенности
русской культуры, которые можно
объединить термином «аспатиальность>,
то есть своего рода внепространст-
венность.
Подобные темы редко становятся
объектом специального исследования
русскими авторами, но в этом,
пожалуй, можно скорее усмотреть еще
одно подтверждение равнодушия
русской культуры к вопросам
пространства, нежели признак малого
значения этих вопросов для российской
общественной жизни. Напротив,
именно это исконное равнодушие
общества делает проблему его развития
в пространстве особенно болезненной,
а потому подобная проблематика
заслуживает куда большего внимания
российских ученых, чем ныне.
Традиции
управленческого централизма
Российская государственная власть
испокон веков была построена
нарочито централизованно. С самого
начала возможно более жесткая
централизация всегда была и главным
принципом, и целью российского
государства. Борьба с удельными
князьями, с феодальной раздробленностью,
с местничеством, которая была так
актуальна и «прогрессивна» в эпоху
Ивана Калиты, постепенно вросла
в российскую государственность, как
родимое пятно, и была в полной
мере унаследована большевистским
государством. Его структура была
однотипной на всех уровнях сверху
донизу. Повсеместно решающая
власть принадлежала партийным
комитетам, а советам оставалось лишь
конкретизировать решения комитетов,
причем исполкомы совершенно не
зависели от Советов, которые
выполняли сугубо декоративные и
подчиненные функции. Партийные
комитеты старались охватить все сферы
общественной жизни, включая
производство и быт граждан, от них
зависело решение самых мелких
вопросов в этих сферах. Структура
партийной власти была строго иерархи-
зована, нижестоящие органы
служили беспрекословным проводником
решений вышестоящих. Центральный
Комитет по своему усмотрению
тасовал руководителей республик и
областей, а те занимались этим же в
рамках своих епархий.
Конечно, ЦК приходилось порою
считаться с местной спецификой. Так,
существовала традиция назначать
первых секретарей республик из числа
«национальных кадров>, а вторых —
из числа русских, но и это соблюдалось
далеко не всегда. Более того, в
подобных условиях местные особенности
выглядели для властей неприятной
обузой, на них смотрели
подозрительно, их не только не пытались
учитывать, но и старались устранить,
нивелировать. Почти любая
всесоюзная программа центральных властей
была лишена всякого учета
региональных особенностей страны.
Вспомним хотя бы меры по ограничению
роста кр у п ных городов, котор ые
внедрялись в семидесятых годах,—
они адресованы всем крупным
городам без исключения, хотя, казалось
бы, заведомо было ясно, что
некоторые из них следует ограничивать
предельно жестко, другие лишь
«придерживать», а многие, наоборот,
стимулировать в их росте (скажем,
Киев, Ташкент, Свердловск) в том
числе и потому, что без такого
выращивания региональных центров
невозможно было остановить рост
Москвы и Ленинграда.
Подозрительность властей к месту
выразилась и в том, что на
нижних этажах управления обществом
(ниже административного района)
упор был сделан на
производственные предприятия. Именно к ним были
приурочены первичные партийные
организации, а не к низовым
территориальным ячейкам —
микрорайонам в городах, сельсоветам и тому
подобное (в них существовали лишь
ячейки, объединяющие в основном
пенсионеров). Недаром даже при ор-
74

ганизации выборов 1990 года в
местные Советы были сделаны попытки
ввести производственные
избирательные округа по отдельным крупным
предприятиям; согласно этой идее,
гражданам предстояло голосовать не
по месту жительства, а по месту
работы. Эту идею поддержали не только
консерваторы, но и некоторые
либералы. Сказалась, по-видимому,
въевшаяся традиция видеть
главную цель общества в
производственной деятельности, которая
организована именно по предприятиям.
Сказалось и то, что авторитарным
властям было гораздо проще
контролировать общество через предприятия,
где к партийному контролю
присоединялся хозяйственный, а вся
организация была подчинена
производственной дисциплине и единоначалию,
что делало демократию просто
неуместной. Этот принцип примата
производства над территорией пророс
сквозь всю структуру власти, и
хозяйственные ведомства постоянно
одерживали верх на всех уровнях
управления при столкновении с
территориальными органами.
Особая роль места
как оппозиция централизму
Таковы были традиции и
стремления властей. Рядовой же советский
человек давно привык адресовать
именно месту своего жительства (в
буквальном смысле слова)
представления о социальных нуждах,
справедливости, душевном комфорте,
духовных запросах, тогда как место
работы олицетворяло труд на
государство и все контакты с ним. В
месте жительства он видел оплот своих
человеческих прав — оплот
поруганный, почти беззащитный, но все же
способный к возрождению, и
советского человека несложно было
убедить в том, что возрождение этого
оплота — верный и скорый путь
к возрождению его человеческих прав.
Поэтому место получило в
социальной жизни страны роль некоего
противовеса централистским претензиям
властей.
Вспышка политической активности
в годы перестройки высветила
другую причину этой особой роли места
жительства для россиянина —
слабую структурированность советского
общества, которое слишком долго
развивалось под лозунгом
«монолитного единств а советского на рода».
Перестройка застала рядового
гражданина врасплох, ему трудно было
найти «свою» структуру для
политической солидарности, и в этих
условиях особенно популярными
становятся наиболее очевидные из
общественных структур. К числу
таковых, помимо национальной, относится
и территориальная структура,
скроенная по административно-территори-^
альному делению. Ведь советское ад*
министративное деление отличается
исключительной «тотальностью»: если
в большинстве других стран оно
приспособлено в основном лдля
административного управления, то в
СССР в его рубежи были отлиты
буквально все общественные
институты — и сеть здравоохранения, и
общественный транспорт, и
коммунальное обслуживание, и розничная
торговля, и суды, и многое другое.
Вгэтих условиях и рядовому
гражданину тоже приходилось поневоле
отождествлять свой «локус» именно
с ячейкой
административно-территориального деления. Общественная
жизнь области (а то и района)
всегда протекала весьма замкнуто
и постепенно становилась все более
своеобразной, а местные проблемы —
особенно важными для местных
жителей, причем корни их решения
начинали казаться тоже чисто
местными. Правда, главнейший вопрос
практической власти областного
масштаба — назначение первого
секретаря — ив горбачевскую эпоху
оставался в руках Центра, но в годы
перестройки это лишь добавляло лока-
лизма общественным движениям;
многим казалось, что стоит порвать эту
пуповину, соединяющую обком с
Москвой, как с местным
партаппаратом удастся сладить своими силами.
Резонность таких ожиданий
подтверждали, в частности,
«февральские революции» 1990 года в
Волгограде и Тюмени, которые привели
к свержению членов ЦК, возглавляв-
о.
I
75

п
t X
Ф о.
х —
ших местные обкомы. Отсюда же
проистекал и соблазн регионального
хозрасчета: дайте нам власть над
собственной судьбой, и мы сами
разрешим свои трудности, а трудности
страны — это трудности Центра,
порвав с которым, можно избежать
и этих трудностей.
Подобный ход общественных
чувств некоторое время
подкреплялся и возможностью опереться на
старинный и вполне
добропорядочный лозунг «Вся власть Советам!».
Некогда начертанный на знаменах
большевиков, он сохранил свой
сакральный смысл, свое магическое
владычество над умами даже самых
консервативных партийцев, и
противодействие ему аппарата в годы
перестройки оказалось до поры
парализованным.
Но справедливости ради стоит
заметить, что вышеперечисленные
тенденции были все-таки лишь
всплесками, в основном же современным
россиянам все еще присуща
редкостная пассивность в общественной
жизни. Внепроизводственная активность
проявляется ими на суперизмельчен-
ном уровне — измельченном до
квартиры или личного дома; это
оплот сугубо частной жизни, где
советский человек как бы отдыхает от
всякого участия в делах своего
слишком коллективистского общества, в
том числе и в местных делах.
Отсюда бытовая запущенность русских
городов, категорическое нежелание
граждан своими силами поддерживать
порядок в своих кварталах. Отсюда
и решительность, с которой
граждане требуют, чтобы всем этим
занимались власти. Согласно традиции,
социальная ответственность граждан
не простирается дальше их личного
жилья.
В подобной атомизации
социальной жизни сказалась, конечно,
политическая травма большевизма.
Фальсификация всех псевдодобровольных
субботников, «починов» и тому
подобного давно и прочно
скомпрометировала любую идею
самоорганизации; позади перестройка, но
российский гражданин по-прежнему смотрит
на призывы к самоорганизации с
большим подозрением. Недаром
провалились почти все попытки
выдвигать кандидатов на выборах 1989
и 1990 годов по местам жительства:
для этого было достаточно
организовать собрание трехсот местных
жителей, но это сплошь и рядом
оказывалось задачей непосильной.
Примечательно, что подобную пассивность
проявляли те самые граждане,
которые истово посещали митинги и
слыли активистами на работе; значит,
их пассивность была порождена
именно особым отношением к месту
жительства, где гражданин решительно
замыкался в своем обиталище.
Внепространственность
русской культуры
У противостояния централизма
властен и атомизации гражданской
жизни есть глубокие корни в русской
культуре. По сравнению с
культурами многих других крупных по
численности народов, например
американского, у русской культуры явно
ослаблено региональное
самосознание, чуткость к расстоянию. Она
кажется как бы внепространственной
по своему менталитету, аспатиаль-
ной. В этом нет, разумеется, ничего
нарочито ущербного, здесь коренится
нем ало преимуществ этой
культуры — ее способность к
воспроизведению практически в любой
географической среде, особая прочность
при географическом распространении,
повышенная способность уживаться с
другими культурами и кое-что другое.
Однако в политической жизни вне-
пространственное самовосприятие
несет немало негативных лоследствий.
По-видимому, русскому нвроду
вообще не свойственно (по крайней
мере сегодня) особое внимание к
уточнению места своего обитания, и
административная адресация его вполне
устраивает. Он, конечно, различает
Сибирь, Урал, Дальний Восток, но
это элементы макроструктуры, а вот
названия рангом ниже, вроде Поморья
или Мещеры, встречаются у нас
крайне редко. Адресация была широко
распространена среди русских до
революции, когда они соотносили свой
местный патриотизм и чувство
землячества прежде всего с губернским
делением, называя себя то
рязанскими, то тамбовскими, то «пскопски-
ми».
Правда, в музеях, посвященных
русскому традиционному быту, можно
встретить немало свидетельств того,
с какой тщательностью соблюдали
некогда русские крестьяне правила
«внешней информации» с помощью
76

деталей костюма, орнамента вышивок
и тому подобного; по узору
женского пояса можно было кое-где
узнать, сколько у этой женщины детей,
а по характеру костюма почти везде —
уровень материального
благосостояния и социальный статус
обладателя, причем эта сигнализация могла
сильно отличаться от села к селу
и быть внятной только для местных
жителей.
Однако все это давно ушло в
музеи, и дело не тол ько в том, что
урбанизация, индустриализация и
палаческая коллективизация истребили
эти обычаи в крестьянстве —
главном носителе подобных традиций.
Будь эти традиции покрепче, от них
сохранились бы хотя бы остатки.
Ведь там, где они были прочны, их
следы можно встретить до сих пор
(например, фуражки с околышами в
районах казачьего расселения на
Алтае) . Быстрое исчезновение символов,
обозначающих принадлежность к
определенной местности или региону,
приходится отнести и за счет того,
что в русском этносе подобная
символика не была достаточно укорененной.
С другой стороны, можно легко
заметить, что русские с большой
тщательностью различают детали внутри
своей местности. Окрестности почти
любых русских деревень полны
топонимов вроде «Марфиной рощи»,
«Дубков», «Сухих логов» и тому
подобного. Такие топонимы распадаются
обычно на две неравные части.
Одна из них относится к окраинам
местности и служит маркерами границ с
соседями, и в этих случаях
названия понятны и местным
обитателям, и их соседям. Другая —
обычно меньшая — часть помогает
местным жителям фиксировать
внутреннюю территориальную
дифференциацию своего места обитания, важную
прежде всего для хозяйственной
деятельности или межевания среди
членов данной общности. Однако и здесь
очень развита адресация по деревням.
Подобная внимательность к
мелким деталям географического
окружения воспроизводится и в русских
городах, особенно в небольших.
Автору довелось убедиться в этом во
время руководства полевой практикой
студентов географического
факультета МГУ, которая проходила летом
1992 года по маршруту Москва —
Оренбург — Екатеринбург —
Москва. За время практики студенты

5 a
опросили более трехсот жителей двух
дюжин городов, расположенных вдоль
этого маршрута, и постоянно
предлагали жителям начертить план
своего города. Не более половины
респондентов соглашались рисовать
планы, но почти все легко называли
обыденные прозвища разных частей
города, притом не просто урочища
или деревни, поглощенные городской
застройкой, а именно те, которые
возникли в самом городе (вроде
«нахаловок», как часто именуют зоны
«самостроя», или «черемушек» —
названия унылых новостроек,
скопированных со знаменитого района
Москвы).
Поэтому можно сказать, хотя и с
известной натяжкой, что русским
свойственно довольно внимательное
различение территорий на макро- и
микроуровнях, а вот мезоуровню
достается гораздо меньше внимания.
Ущербность мезомасштаба
Можно найти немало объяснений
этому феномену ущербности
мезомасштаба в русском восприятии.
Такие объяснения восходят обычно к
особенностям либо русской ойкумены,
либо русской культуры.
В самом деле, в пределах
громадной русской ойкумены условия
жизни колеблются сильно, но
меняются плавно. Архангельская и
Курская области различаются в этом
смысле разительно, но переход
происходит постепенно, через обширные
промежуточные зоны. Здесь трудно
найти рубежи, по которым можно
было бы отличать один мезорайон
от другого. Такие мезорайоны, при
всей зыбкости их границ, порою
сильно различаются по условиям
хозяйствования, и русские
выказывают обычно хорошую способность
приспособления к новой среде с помощью
изменения способа хозяйствования.
Легко, однако, заметить, что эти
изменения крайне редко ведут к
существенным переменам в быту или
социальном укладе. Здесь
качественные изменения заметны лишь на куда
более крупном масштабе, на
макроуровне.
Если добавить ко всему этому
отличную приживаемость русских среди
чужих этносов и равнодушие к тому,
что соседние этносы жипут своей
(а не русской) жизнью, слабую
выраженность предрассудков
относительно «инородцев» и широкую
допустимость перекрестных браков с
ними, а уж тем более с любыми
выходцами из других частей русской
ойкумены, если принять все это во
внимание, то быстро удается снять
то удивление, которое непременно
возникает у путешественника, если он
в течение короткого срока посетил,
скажем, Владивосток и Смоленск и не
заметил при этом никаких различий
в русском населении этих городов,
различий, которые можно было бы
отнести на счет особенностей Приморья
или Смоленщины.
Что же касается культурных корней
русской «асиатиальности», то здесь
нужно прежде всего упомянуть
географическую подвижность русских,
притом подвижность, так сказать, двух
планов — миграционную и
«ментальную». Существует предрассудок,
согласно которому русские в прошлом
были вообще лишены подвижности
из-за крепостного права; ведь сам
термин восходит к представлениям о
«прикреплении к земле». На деле же
русские, наоборот, отличались
повышенной подвижностью; да и как
могло быть иначе в условиях
многовекового расширения пределов
Московии и Российской империи.
Несмотря на всю жесткость
крепостного права, существовали по
меньшей мере три канала активной
миграции русских: организованное
«выведение» помещиками части своих
крестьян на новые земли, бегство
крепостных от помещичьего гнета на
окраины, где из них формировалась
казачья вольница, и «нормальная!»
миграция незакрепощенного
населения.
Высокая миграционная
подвижность далеко не всегда связана с
аспатиальностью, и тому хороший
пример — американцы, у которых
особая чувствительность к
пространству вполне уживается с рекордно
высокой подвижностью в
пространстве. В случае с русской культурой
78

важнее, наверное, подвижность
«ментальная» — эта извечная русская
тяга к уходу, тоска по странам
обетованным, охота к перемене мест.
В ее основе лежит не просто
пессимистическая оценка своей
нынешней жизни, но и жесткая увязка
такого пессимизма с фактом
проживания именно в данном месте, а
также неколебимая вера в то, что
самый верный способ кардинально
улучшить свою жизнь — это
бежать куда-нибудь подальше, на
окраину русской ойкумены, где
процветают некие блаженные страны вроде
«страны Муравии». В этом свете
исходное место обитания
представлялось юдолью, которая не
поддается улучшению, а потому и не
заслуживает заботы и чрезмерного
внимания. Прикрепление к земле
выглядело насильственным и рождало
отторжение самой этой идеи как чего-
то внешнего, навязанного.
Надо сказать, что у русского
крестьянина было немало оснований
думать именно так. Еще с XVII века
расширение российского государства
складывалось таким образом, что
основные тяготы по обеспечению
экспансии ложились на ядро государства,
на его исконно русские земли.
Именно здесь крепостное право было
особенно свирепым, именно отсюда
поступала львиная доля рекрутов для войн,
именно тут существовали самые
высокие налоги. На окраинах было
гораздо легче. Сибирь почти не
знала крепостного права, в Малороссии
оно было несравнимо мягче, и в эти
регионы постоянно шла большая
миграция из центральных частей России,
которым из-за такого оттока
населения было трудно переходить к
интенсивным формам общественной жизни
и служить остальной стране в
качестве источника нововведений.
Важно заметить, что «ментальная
подвижность» русских была во многом
иррациональной и функционировала
скорее как социокультурный миф,
чем как мотив реального
перемещения в некий конкретный район, о
котором заранее было известно, что там
можно наладить жизнь более
высокого качества. Такое перемещение
постоянно имело место, когда, скажем,
земли Саратовщины заселялись в
основном тамбовским крестьянством,
но доля таких мигрантов в общей
крестьянской массе была не столь
уж велика. Куда обширнее был
культурный эффект такого перемещения
и порождаемые им иррациональные
мечтания сотен тысяч оставшихся
на месте. Для мечтаний же было
важно, чтобы «страна Муравия»
находилась достаточно далеко, только
тогда ей можно было приписывать
качества, нужные для ободрения,
соседний же район мифологизировать
было труднее. Может быть, где-то
тут и лежит разгадка ущербности
мезоуровня в русском восприятии
пространства.
Русские —
на американском фоне
Эти свойства русской культуры
предстают особенно выпукло при
сравнении с восприятием расстояния и
пространства американцами. В
отличие от русских американцы
выделяются исключительной внимательностью
к своей территории, притом на всех
иерархических уровнях. Они, что
называется, помешаны на присвоении
своим регионам и местностям
различных имен. Похоже, для них
конкретное место начинает существовать
только после того, как его назвали
определенным именем. Американская
культура порою плодит топонимы с
большой избыточностью: одна и та же
местность получает порою больше
одного названия, границы местностей
или районов с определенным
названием постоянно оспариваются.
Подобному «географизму»
американской культуры можно найти
немало объяснений. США — страна
переселенческая, белые поселенцы
овладевали здесь территорией словно
«белым листом», который лишен слоя
исторических традиций, поэтому им
поневоле пришлось заниматься
топонимикой заново, хотя и с частичным
использованием индейских названий.
Русские же усваивали подобные
названия от далеких предков, процесс
называния занимал у них долгие
века и не стал каким-то привыч-
I о-
Si
79

it*
0) №>
X —
I _
ным делом, по крайней мере у
недавних поколений. Правда, русские
усердно предаются переименованиям, но это
скорее свидетельствует об их слабом
внимании к культурной ценности
топонимии. Да и само переименование
проводилось обычно так топорно, что
лишний раз говорило о
неискушенности в этом деле: чего стоят сотни
названий, производных от фамилий
вождей, десятки калининградов, ко
торые приводили почту в отчаяние.
Американцы издревле привыкли
селиться сегрегирован но, небольшими,
но однородными ареалами (особенно
по религиозным и этническим
признакам), поэтому за названием места
обитания легко было узнать многое
и о характере его жителя (Солт-
Лейк-Сити — значит, почти
наверняка мормон с его жесткими и
своеобразными бытовыми правилами,
сельский алабамец — значит, скорее
всего, мрачный носитель расовых
предрассудков и тому подобное).
Русская ойкумена выглядит на этом
фоне гораздо однороднее,
монотоннее, и название области или места
не обладает здесь такой
информативностью. Давно ушли в фольклор
такие самохарактеристики, как,
скажем, «хитрованство» ярославского
мужика, слабо различим легендарный
крутой «ндрав» сибиряка — уж
слишком много понаехало сюда народу
с разных концов России.
Наконец, американцам свойственно
почти молитвенное отношение к так
называемой «низовой демократии».
Вся их государственная традиция
построена на развертывании власти
снизу вверх, от местности (тауна)
через штат к стране, и это
заведомо выделяло нижний (в нашем
понимании) иерархический уровень в
качестве главного. Правда,
впоследствии главным стал уровень штата,
права которого закреплены в
конституции, но нижний уровень по
традиции пользуется особым почетом как
место, где только и может
гнездиться реальная демократия,
осуществляемая прямым участием граждан, а не
через представителей.
В русской же политической
культуре статус нижнего иерархического
уровня весьма противоречив. С
одной стороны, тут есть древние
традиции русского сельского схода,
«мира», где главные решения
принимаются коллективно, есть и более
свежие, но славные традиции русского
земства — одного из лучших в
мировой практике опытов местного
самоуправления. С другой же стороны,
сельский «мир» был на редкость
недемократичным учреждением, где
размер состояния значил куда
больше, чем число едоков, земство же
прожило всего шестьдесят четыре
года, и традиции его за
большевистскую эпоху были истреблены под
корень.
Весьма плодотворным выглядит и
сравнение США и России по
характеру сетки
административно-территориального деления. В США она лишь
весьма приблизительно оконтуривает
реально складывающиеся
территориальные общности людей.
Прямолинейность границ штатов и округов
выглядит прямо-таки вызывающей,
демонстративно обнажающей
безразличие к столь дорогим для
русских задачам охватить
административной границей реальную жизнь
общества как можно точнее. Но за
этим стоит чисто американское
представление о том, что
административная деятельность должна строиться
по своей собственной сетке и
следовать своим задачам, которые
кажутся американцам достаточно узкими
и не имеющими права претендовать
на регулирование всех сторон
жизни общества. Условность
административных границ для них — одно
из орудий демократии, защищающее
общество от тотального подчинения
государственному управлению.
Поэтому здесь общество нарочито
предоставлено самому себе в деле
пространственной организации. Отсюда
логично вытекает низкая роль
адресации и большая роль независимой
территориальной идентификации
граждан. В России же до сих пор
географы поднимают время от времени
вопрос о том, чтобы снова
административно перекроить страну ради более
точного приспособления ее к
хозяйственным задачам, ради совпадения
административного деления с
территориальной самоорганизацией
общества, которая-де постепенно, к
досаде этих географов, вылезает за
предписанные ей рамки, ф
80

ЮМ «1М-1«И
"Knowledge itself is power "(F.Bacon)
ЗНАНИЕ-СИЛА 3/95

ее
X
X
9
>5
О
%
н
о
S
Борис Меерсон, Дмитрий Прокудин
Веймарская республика
в Германии:
опасности массовнзации
ft*
Германский нацизм, воспоминания
о котором до сих пор парализуют
ужасом человечество, вырос в
условиях, отличных от советских или
итальянских. Во-первых, это
единственный из тоталитарных режимов,
возникший в одной из самых
экономически развитых стран мира. Во-
вторых, он возник в обществе,
которое, казалось, переболело массови-
зацией и приобрело иммунитет к
тоталитарному вирусу. На самом деле
выяснилось, что любое общество на
позднеиндустриальной стадии
развития (массовое общество) не
гарантировано от тоталитаризма.
Германия, как и Италия,
относительно поздно оформилась в единое
государство. Это, несомненно,
повлияло на менталитет немцев конца
XIX — начала XX века, обострив в
нем национализм. История Германии
давала много поводов для
национальной гордости. Начать с того, что немцы
(небезосновательно) считали свою
страну родиной (физической,
духовной был, разумеется, Рим)
европейской цивилизации: именно германские
племена, фактически похоронив импе-
Продолжение. Лекция шестая. Начало
рию, создали на ее руинах
королевства, из которых в конце концов
выросли современные государства.
Германской истории принадлежит и
восстановление Империи (renovatio Im-
perii Romana) в виде сначала
империи Карла Великого, а затем
Священной Римской империи (германской
нации). Имперство, таким образом, на
много веков оказалось связующей
идеей для немцев.
Но это привело и к тому, что
Империя затмила для Германии идею
единой государственности: Бавария,
Саксония, Бранденбург и другие области
существовали на протяжении веков
практически независимо друг от друга,
не испытывая ни малейшего позыва
к объединению и не чувствуя никакой
общности, кроме совместных выборов
императора. В таком состоянии Гер-
«В истории XX века труднее всего
понять, объяснить, как возник
тоталитаризм»,— считают молодые учителя 57-й
московской школы Борис МЕЕРСОН и
Дмитрий ПРОКУДИН. И предлагают свое
исследование истоков тоталитаризма —
ключевой момент авторского курса
лекций для школы.
в номере 7 за 1994 год.
82

мания подошла к XIX веку, веку
национализма, когда объединение стало
неизбежным.
Государство, которое собрал
«железом и кровью» Бисмарк, совмещало
в себе национальный и имперский
принципы. Провозглашенная 18
января 1871 года в Версале
федеративная Германская империя оказалась
слишком сильна экономически,
слишком молода и в то же время
слишком крепка имперскими традициями,
чтобы национализм не перерос в ней в
шовинизм. В этом, а не только в
малочисленности колоний и в «прусском
пути развития капитализма в сельском
хозяйстве», лежат корни
агрессивности Германии перед первой мировой
войной и в ходе нее.
Но тем горше было поражение и
последовавшие за ним пляски на
могиле Империи, которые с таким
упоением танцевали в Версале
победители, особенно — Франция. Именно
унижение стало тем фитилем, который
зажег в 1933 году массовую менталь-
ность (казалось, почившую после
революции 1918 года). Но этому
предшествовал целый ряд событий и
процессов.
Германия — страна общинная. В
отличие от Великобритании, США или
даже Франции индивидуализм не имел
здесь столь прочных корней. Тем
масштабнее и активнее был процесс мас-
совизации, охватившей общество и
вооруженные силы к концу войны.
Отсюда — поразительные аналогии с
российскими событиями этого же
периода, которые, впрочем, приводят к
разным финалам: революция в
Германии не привела немедленно к
установлению диктатуры «партии нового
типа», российская альтернатива
между советской властью и демократией
в лице Учредительного собрания
разрешилась в пользу последнего.
Однако начало революционных
событий похоже на таковые в России
чрезвычайно. Революционное
брожение началось в среде промышленных
рабочих и, что особенно важно, в
вооруженных силах. Среди типично
массовых лозунгов, таких как
передел земли, имущественное равенство,
свержение коррумпированной
верхушки, доминировал, как и в России,
лозунг «долой войну». Действующая
армия воевать не желала. На фронтах
часты были случаи братания с
солдатами противника, идущих в бой
резервистов ветераны называли не иначе,
как штрейкбрехерами, прусский
солдат утратил свою хваленую
дисциплину. Деморализации армии
способствовал и выход из войны России по
Брестскому миру марта 1918 года (не
совсем неправ был Троцкий, полагая,
что отказ России от войны и
оккупация огромной части русских
территорий ускорят разложение немецкой
армии и революцию в Германии,
которую он полагал продолжением
мировой революции, начавшейся в
России). Города не отставали от армии:
лозунги социалистов, особенно
леворадикального их крыла, управляемого
из Москвы, не оставили
равнодушными рабочих, политические стачки
стали обычным делом.
Не имея возможности подавить
брожение, имперское правительство
вынуждено было вступить в диалог с
наименее экстремистской частью
оппозиции — социал-демократы
получили министерские портфели. Такая
уступчивость не сняла, конечно,
революционной угрозы, но поставила
большую часть социал-демократии на
легитимный путь политической борьбы.
Левые же социалисты-радикалы
(печально известная группа «Спартак» —
будущие коммунисты), возглавляемые
Карлом Либкнехтом и Розой Люк-
сембург, слишком сильно были
привязаны к российским большевикам,
чтобы идти на компромиссы с
«буржуазными» политиками. К счастью,
влияние «Спартака» на общество
оказалось не столь мощным, как иа то
рассчитывали в Москве, большая часть
рабочих поддерживала
социал-демократов. Однако никакие компромиссы
не могли сдержать революцию.
В начале ноября 1918 года
командование имперского военно-морского
флота приняло решение осуществить
ряд крупных операций против
британских кораблей. С этой целью
стоявшие на рейде основной морской базы
Германии - Киля — корабли были
выведены в море в состоянии боевой
готовности. Уже в море практически
на всех судах начались бунты
экипажей: матросы отказались
принимать бой. Флот был возвращен в Киль,
наиболее активные мятежники были
арестованы. Немедленно началась
демонстрация моряков с требованием
освободить арестованных под общим
политическим лозунгом «долой вой-
83

ну». По демонстрантам был открыт
огонь. Третьего ноября 1918 года
военные моряки в Киле подняли
восстание. Призывы правительств к порядку,
приезд в Киль депутата рейхстага
социал-демократов Густава Носке и
другие умиротворяющие меры уже не
могли остановить беспорядков. Это
был уже «не бунт, а революция».
Революция началась, естественно,
под красным знаменем; само слово
«революция» уже прочно
ассоциировалось с большевиками. Именно по
примеру русских коммунистов в Киле
был создан Совет. Давая почву для
мечтаний Ленина и Троцкого о
немедленной мировой революции, советское
движение охватило почти все
крупные города Германии: Любек,
Гамбург, Бремен, Лейпциг, Дрезден.
С момента образования в 1871 году
Германская империя была
федеративным государством: двадцать пять
монархий и вольных городов были
объединены имперской короной.
Именно федеральные земли и создали
прецедент падения монархии — с
седьмого ноября началась серия революций
в Баварии, Саксонии, Вюртемберге и
в других местах. Девятого ноября
волнения докатились до Берлина.
Теряя контроль над ситуацией,
правительство пошло на соглашение с
самой популярной партией — с социал-
демократами. Обсуждалась даже
возможность создания
социалистического кабинета (Его Императорского
Величества!).
Еще ничего не зная об этих
(закулисных) переговорах, член ЦК СДПГ
Филипп Шейдеманн на одном из
митингов при большом стечении народа
радостно провозгласил Германию
республикой, чем несказанно удивил
собственных коллег по ЦК- Но лозунг
республики овладел массой, и в тот же
день все решилось. Правительство
заявило об отставке, а кайзер
Вильгельм II бежал в Голландию.
Новое правительство поспешило
провозгласить республику
официально, для чего десятого ноября в самом
вместительном здании Берлина, цирке
Буша, созвало странное сборище под
названием «открытое собрание Совета
Берлина», в котором приняли
участие практически все желающие. Это
собрание и провозгласило Германию
социалистической республикой. Из-за
ненависти к буржуазному слову
«министр» республиканское
правительство получило название «Совет
народных уполномоченных», в который
вошли виднейшие социалисты из числа
умеренных (СДПГ и НСДПГ):
Фридрих Эберт, Филипп Шейдеманн, Гуго
Гаазе и другие.
Несмотря на название
«социалистическая республика», Совет народных
уполномоченных не собирался боль-
шевизировать страну. Провозгласив
обычные демократические свободы,
отменив трудовую повинность, введя
всеобщее избирательное право, в том
числе для женщин, он сохранил
неприкосновенность частной
собственности, оставил контроль над
действующей армией за Генеральным штабом,
не сместил старых
министров-специалистов.
Но было понятно, что усилия
Генерального штаба сохранить
боеспособность армии не привели ни к чему.
Требование мира шло не только от
солдат, но и от всего населения страны,
мир был главным требованием
революции. Одиннадцатого ноября 1918
года представитель социалистического
правительства Маттиас Эрцбергер
подписал в Компьенском лесу
перемирие с Антантой, по сути ставшее
капитуляцией Германии. Германская
армия должна была быть
демобилизована, оккупированные территории
должны быть освобождены. Германия
таким образом лишалась
продовольственных и сырьевых ресурсов, но зато
получала неустроенную солдатскую
массу в городах.
Результаты революции ни в коей
мере не удовлетворяли группу
«Спартак». Особенно пугала радикальных
лидеров перспектива Учредительного
собрания, поскольку ни авторитета
для победы на выборах, ни сил для
разгона собрания по российскому
образцу у них не было. Выход
представлялся очевидным, тем более, что
его усиленно подсказывали из
Москвы: вооруженное восстание.
Шестого декабря 1918 года в
Берлине прошла демонстрация
фронтовиков, требовавших работы, которая
сопровождалась жестокими
столкновениями с полицией; в них погибли
около полутора десятков человек.
«Спартак» немедленно заявил о
контрреволюционном путче и начал
организацию вооруженных отрядов
Красной гвардии.
«Спартаковцы» точно рассчитали
время выступления. Помня о больше-
84

вистском сценарии захвата власти в
октябре 1917 года, когда съезд
Советов был поставлен перед фактом
свержения Временного правительства,
немецкие радикалы выбрали для
выступления время работы Первого
Всегермайского съезда Советов,
рассчитывая, что он вынужден будет пой
ти за ними.
Шестнадцатого декабря съезд
начал работу. Большинство на нем
принадлежало СДПГ, «Спартак» был
лишен сколько-нибудь серьезной
поддержки. А потому советский
сценарий не удался. Съезд объявил
революцию законченной и все
государственные вопросы оставил до созыва
Национального (учредительного)
собрания. То есть Советы добровольно
отказались от власти, и ситуация
двоевластия (Советы и
представительные органы власти) не возникла.
Потерпев поражение на съезде,
«спартаковцы» попытались взять
реванш на улицах. Преобразовавшись
тридцатого декабря в
коммунистическую партию (отмежевавшись
таким образом от социал-демократии и
провозгласив свое кровное родство
с большевиками), экстремисты
перешли, к активным действиям. Желая
сорвать выборы в Национальное
собрание, намеченные на девятнадцатое
января 1919 года, КПГ организовала
пятого января демонстрацию в
Берлине, призвав к всеобщей стачке и
вооруженному восстанию. Отряды
Красной гвардии начали, следуя
историческому ленинскому плану,
занимать вокзалы и редакции газет.
Правительство оказалось в
сложном положении. Силы на
подавление восстания были, однако
использовать оружие против народа, против
чересчур радикальных и все же
социалистов, не решалось. Лишь
несколько дней спустя один из лидеров
СДПГ Густав Носке принял
ответственность на себя, заявив:
«Пожалуй, кому-нибудь нужно быть
кровавой собакой; я не боюсь
ответственности». Одиннадцатого января
восстание было подавлено
правительственными войсками и бывшими
офицерами-добровольцами с
применением артиллерии, с арестами и
военно-полевыми судами,
выносившими расстрельные приговоры. Выборы
состоялись. Но собирать
Национальное собрание в шокированном
Берлине было нельзя.
Шестого февраля в тюрингском
городе Веймаре, на родине Гете,
открылось Национальное собрание —
единственный полномочный
законодательный орган новой республики.
Первым делом были сформированы
законные органы исполнительной
власти. Президентом избрали Фридриха
Эберта, правительство возглавил
Филипп Шейдеманн.
В ответ коммунисты организовали
в Бремене восстание под мучительно
знакомым лозунгом «Вся власть
Советам», провозгласив там советскую
республику. Потом такие восстания
вспыхнули в Руре, Брауншвейге,
Баварии (где советская республика
продержалась целый месяц). Однако
все восстания удалось подавить
силами армии и добровольцев. С тем,
что необходимо бороться с
коммунистической опасностью, были
согласны все политические силы Германии.
Для стабилизации обстановки
Национальному собранию следовало как
можно скорее выполнить свою
главную задачу — принять конституцию,
что и было сделано в рекордно
короткие сроки. Тридцать первого июля
1919 года была утверждена, а
одиннадцатого августа вступила в силу
демократическая конституция
Веймарской республики. Германия
оставалась федерацией во главе с
избираемым на семь лет президентом,
обладающим правом досрочно
распускать рейхстаг (парламент),
назначать рейхсканцлера
(премьер-министра), вводить чрезвычайное
положение, а также всеми обычными
правами главы государства.
Однако полная стабилизация не
удалась. На протяжении всей истории
Веймарской республики основную
опасность для демократии создавала
поляризация массовых политических
движений и, разумеется, свойственная
массовой ментальное™
непримиримость. Политическая жизнь
Веймарской республики заключалась в
основном в попытках государства
балансировать на качелях между крайне
левыми и крайне правыми.
Крайне правых породил Версаль.
Это были в основном отставные
офицеры. Кроме того,
солдаты-фронтовики, рабочие и инженеры
военно-промышленного комплекса, мелкие левоч-
ники, крестьяне. Впрочем, эти же
группы населения поддерживали и левых.
Речь идет о массе, а потому бессмыс-
85

К
еа
■5
Ё
СО
ГО
I I
о
о
н
о
S
ленно выделять особые группы
поддержки.
Основным лозунгом правых был
реванш; война проиграна потому, что
социалисты, евреи и гнилая
интеллигенция нанесли удар в спину
непобедимой германской армии. Условия
Версаля должны быть отвергнуты.
Уже в марте 1929 года правые
попытались тоже произвести переворот.
Во главе заговора стояли генералы —
герои войны Эрих Людендорф и
Вальтер Лютвиц. Планировалась смена
правительства, во главе которого
должен был встать непримиримый
реваншист Вольфганг Капп, бывший в то
время членом коалиционного
кабинета. Десятого марта Лютвиц
потребовал от Эберта распустить рейхстаг
и передать власть Каппу. Эберт
отказался, и тогда в Берлин были введены
верные путчистам войска.
После бегства правительства Капп
провозгласил себя рейхсканцлером
под лозунгами порядка и реванша.
Несколько дней в Берлине шли бои
капповцев с войсками Эберта и
вооруженными по такому случаю рабочими.
Главной ошибкой Каппа и генералов
было то, что они лишь в малой степени
апеллировали к населению, к массе,
рассчитывая на чисто военный
переворот. Время заговоров прошло, и
политическую ситуацию определяла
улица, масса, а она не поддержала
капповцев. Путч был поэтому
сравнительно легко подавлен, но стало ясно, что
отныне прямую опасность для
демократии представляют не только
коммунисты, но и крайне правые, которые
должны были научиться
разговаривать с массой. И они научились,
несколько позже.
Что же касается партий
веймарского блока, то авторитет их в глазах
населения неуклонно падал, и не
только из-за того, что они не могли и не
хотели идти на поводу у массы.
Политические качели правых и левых
путчей расшатывали молодую
демократию; следующая по времени попытка
переворота, на сей раз — левого, прои-
зошл а уже в м а рте 1921 года.
Политическую нестабильность
Веймарской республики порождали и
экономические проблемы, связанные в
первую очередь с репарационным
вопросом. Версаль сказывался
постоянно, каждый немец чувствовал его на
себе. Совершенно непосильное бремя
репараций, на исправных выплатах
которых настаивала Франция,
продолжая отыгрываться за прошлые
поражения, сказалось прежде всего в
инфляции. Она приобрела в Германии
масштабы чудовищные: одна золотая
довоенная марка оценивалась в
одиннадцать тысяч новых бумажных уже
в 1922 году. В первую очередь
страдали от этого рабочие, крестьяне,
потерявший накопления средний слой,
что создавало все более прочную
социальную базу для режима «твердой
руки». Причем такой режим
ассоциировался все больше не с
коммунистами, много потерявшими в глазах
населения и не сумевшими создать
дееспособную «партию нового типа», а с
разного рода правыми организациями,
ясно указывающими на виновника
всех бед: евреи, коммунисты,
демократы всех политических направлений
и, конечно, французские, английские
и американские плутократы.
А плутократы, особенно
французские, не переставали давать повод
для ненависти. В 1921 году была
наконец определена сумма
репараций —- сто тридцать два миллиарда
золотых марок. Выплатить такую
сумму в срок Германия была не в
состоянии. Сроки выплат нарушались,
что побудило Францию (несмотря на
предупреждения англичан) принять
весьма радикальное решение.
Одиннадцатого января 1923 года
стотысячный контингент французских и
бельгийских войск оккупировал
Рурскую область.
Рур давал Германии около
восьмидесяти процентов угля, в Руре было
сосредоточено более половины
немецкой металлургии. Потеря Рура
означала смерть для экономики страны.
Поэтому даже миролюбиво
настроенное правительство не могло не
отреагировать на это. Борьба за Рур стала
главным делом немцев. Правительство
призвало к пассивному
сопротивлению, которое, впрочем, началось и без
того. В Руре встали предприятия, не
работали транспорт и почта, никто не
платил налогов. Правительство
начало выплачивать компенсации за
потери пассивного сопротивления, но это
только усугубило инфляцию: к
ноябрю 1923 года одна золотая марка
стоила сто миллиардов бумажных,
то есть банкноты превратились всего
лишь в резаную бумагу.
Очевидно, что правительство не
86

могло решить рурскую проблему, но
сразу же появились политические
силы, знавшие решение. Оккупация
Рура естественным образом
активизировала и правых, и левых
экстремистов. Вновь заявили о себе
коммунисты, возложив вину за оккупацию
непосредственно на правительство и
призвав к акциям гражданского
неповиновения и всеобщей стачке. Время
было выбрано удачно: масса
нуждалась в вожде, коммунисты
предлагали себя на эту роль, получая ореол
единственных в стране радетелей за
дело освобождения Рура.
Не желая упускать влияния на
массы, активизировались и правые.
В сентябре 1923 года один из
крупнейших предпринимателей Германии
Гуго Стиннес говорил: «Через две
недели у нас будет гражданская война.
Чтобы избежать ее, и\жно провести
беспощадные экзекуции... Не упускать
ни одного дня, иначе улица свергнет
кабинет». Стиинес был прав,
опасность массовых насильственных
акций, чреватых революцией, была
реальна. Коммунисты готовили
вооруженные восстания в Саксонии,
Тюрингии, Гамбурге и других местах.
Правительство разумно полагало
коммунистическую опасность гораздо
более важной проблемой, чем даже
оккупация Рура, а потому целиком
сосредоточилось на подавлении
возможных выступлений. С помощью
рейхсвера (армии) восстания были
подавлены в зародыше, хотя не всегда
удавалось обходиться без крови: в
Гамбурге, например, дело дошло до
баррикадных боев. В ноябре 1923 года
коммунистическая партия была
официально запрещена.
И сразу же политические качели
двинулись в другую сторону. Восьмого
ноября 1923 года в Мюнхене начался
путч (подавленный, впрочем, уже на
следующий день), который
организовала решительно никому дотоле не
известная организация правого
популистского толка. Организация эта
называлась Немецкая
национал-социалистическая рабочая партия
(NSDAP), а возглавлял ее человек,
который ввиду
неудобопроизносимости своей фамилии Шикльгрубер
принял псевдоним Гитлер.
1923 год казался последним
кризисным годом. Все опасности были вполне
осознаны и в большей или меньшей
степени ликвидированы.
Коммунистическая партия
находилась в глубоком подполье и не
представляла серьезной угрозы. Большая
часть правых экстремистских
организаций также были ликвидированы
и запрещены (тот же Шикльгрубер
содержался в тюрьме). Более того,
великие державы осознали, наконец,
что пляски на могиле Германии
неуместны и весьма опасны: в 1924
году был принят план Дауэса,
предусматривающий предоставление
Германии займов на восстановление
хозяйств, а в 1930 году — план Юига,
существенно снижающий сумму
репараций и снимающий контроль над
немецкой экономикой. Экономика явно
оправлялась: в 1924 году была
проведена дефляционная денежная
реформа, стабилизировавшая курс
рейхсмарки, к 1927 году промышленное
производство превысило наконец
довоенный уровень. Некоторые отрасли
германской промышленности
начинали доминировать в Европе.
Возрождался даже ВПК, военная
промышленность развивалась в обход
версальских установлений, размещая
заказы за границей. Правительственная
чехарда несколько утихла, особенно
когда вместо умершего в апреле
1925 года Эберта президентское
кресло занял сторонник «твердой руки»,
герой войны Пауль фон Гинденбург.
Стабилизация была общим
явлением на Западе после 1923 года:
отсутствие серьезных социальных
конфликтов, пацифизм в международных
отношениях, расцвет экономики
внушали розовые надежды. Общество,
казалось, пережило послевоенный
кризис и быстро выздоравливало.
Но глубинные причины кризиса не
были и не могли быть устранены.
Западное общество оставалось
массовым, и все надежды на долгий мир
и стабильность были поэтому лишены
оснований. Уже Великая депрессия
1929 года разрушила эти надежды,
а в Германии процесс массовизации
закономерно разрешился 1933 годом,
когда на волне массовых движений
рейхсканцлером стал Адольф Гитлер.
I
87

Петр Положевец
Как н чему учат частные
школы Америки
Для большинства американских родителей хорошее
образование в иерархии ценностей идет сразу за пищей
и кровом. Многие предпочитают независимые школы.
Пятьдесят один процент считает, что там квалификация
учителей выше, чем в государственных учебных заведениях.
При этом тридцать девять процентов уверены,
что независимые школы — только для элиты. Чтобы
увидеть, как живут, чему учат ребят частные американские
школы, я и отправился на неделю в Вашингтон.
К
ЕС
PQ
И
X
День первый.
В Мадейре
Каждый год департамент
образования США определяет школы —
национальное достояние. Недавно в их
число попала и Мадейра. У школы
не совсем обычное название. Это
фамилия ее основательницы. Вначале
школа располагалась в самом
Вашингтоне. В период великой
депрессии госпожа Мадейра купила
огромный участок земли на берегу
Потомака, в двенадцати милях от столицы,
и перевела сюда свое учебное
заведение.
Нынешняя Мадейра... Нет,
вначале о куриных яйцах. На всех дверях
нарисованы улыбающиеся куриные
яйца. И подпись: «Иди в
библиотеку». Я и пошел. На стенах висели
фотографии. Штук сто. Черно-белые.
И на каждой — яйцо. То в рваном
ботинке. То на серебряной подставке.
То падающее на пол. Одним словом,
целая выставка. На самом же деле
оказалось, что это домашнее
задание — как проявлять черно-белую
пленку.
В библиотеке — ни одного
взрослого человека. И тишина.
Компьютерный каталог. Девятнадцать
тысяч книг. Самые ходовые — две
сотни. Остальные берут от случая к
случаю. Первое занятие в начале
учебного года — где и как найти книгу.
Что можно и чего нельзя, а дальше
плыви сам.
Что можно? Можно взять любую
книгу, главное — не забыть записать
в карточку. Можно снять нужный тебе
Четыре последних года Петр
ПОЛОЖЕВЕЦ — главный редактор «Учительской
газеты». По неделе «учился» в частных
школах США, Канады, Англии. Четыре
месяца в прошлом году провел в
библиотеке Оксфордского университета, изучая
историю и практику английских частных
школ. Придумал «Чужую азбуку» для
читателей «Учительской газеты» о системах
образования за рубежом.
88

материал на ксероксе. Нельзя
выносить журналы и газеты. Нельзя тут
пить кока-колу н жевать гамбургеры.
Нельзя держать у себя книги больше
трех недель.
Поведение в библиотеке входит в
«академический кодекс чести».
Главных правил в нем три:
пользуйся только собственными
идеями и словами — в лабораторных
работах, устных сообщениях,
рефератах, на зачетах. Никогда не
выдавай совместную работу за
собственную;
если работал с библиотечными
источниками, не забудь их указать;
нельзя списывать на экзаменах,
зачетах, тестировании.
За каждое нарушение можно
вылететь из школы. По крайней мере,
студенческий парламент вправе
принять такое решение.
Я прошел мимо галереи портретов
бывших директрис в очках, в строгих
английских костюмах, с неспрятанной
сединой, внутренне подтянулся и стал
ждать такого же строгого приема.
Доктор Гриффит была занята, и меня
попросили побыть немного в холле.
Через минут пять появилась какая-
то девушка в мини-платье, с небрежно
разбросанными по плечам волосами,
на руках звенели браслеты — и повела
за собой. Мы уселись за низенький
столик, дымился кофе, и она сказала:
«Задавайте вопросы».— «А вы
кто?» — пришлось спросить.—
«Доктор Гриффит». Она долго смеялась,
узнав, кого я ожидал увидеть...
Внешний ее вид — не единственное
исключение из правил. Всю жизнь
директорами здесь становились свои
люди, «из коллектива». Элизабет —
пришлая. Ее нашли в университете,
где она преподавала американскую
историю. После Вилсли-колледжа (он
входит в десятку самых престижных)
поступила в Стенфордский
университет на факультет права. На курсе
было всего пять девушек. И вот на
второй день встретили ее ребята в
коридоре и спросили в упор: «Что ты
тут делаешь? Ты занимаешь место,
которое по праву принадлежит
мужчине». Может быть, именно "с этого
момента и стала Элизабет ярой
феминисткой. Потом она училась в
Американском университете и Гарварде.
Написала несколько книг.
Должность ее по-английски
называется headmistress. Это и не
директор, и не руководитель. Это глава
частной женской школы. Так толкует
это понятие словарь Вебстера.
Раздельные школы не редкость в
Штатах. Их двести семь. Из
восьмисот семидесяти членов национальной
ассоциации независимых школ. И сто
одиннадцать — для девочек. Не шаг
ли это назад и ущемление прав и так
далее?
— Ну что вы...— успокоила
Элизабет.— Чтобы женщина почувствовала
себя женщиной, осознала свои
права, лучше ей среднюю школу все-таки
оканчивать отдельно от мальчишек.
У них ведь и поведение совершенно
разное. Мальчишки легко приходят к
решениям. Не важно, к каким —
правильным или нет, и они их
отстаивают. А девочки стремятся к
реальному консенсусу. Они более терпимы.
А сколько трагедий разгорается,
когда мальчишки в обычной школе
начинают издеваться над ответами
девочек. У нас они не боятся поднять
руку и задать свои, как говорят,
«сумасшедшие вопросы». Хотя
оказывается, что вопросы не такие и
простые...
Шестнадцать обязательных
зачетов нужно сдать за четыре года.
Четыре — по английскому, три — по
математике, три — по иностранным
(изучают французский, испанский и
латынь), два — по «науке» (химия,
физика, биология), два — по истории
и один — по искусству.
Скажем, есть предмет «История».
А в нем больше десятка курсов.
Современная мировая история,
американская история, китайская
цивилизация и язык, география и
экология, русская история и советское
общество, британская история, история
американского женского движения,
расы и этносы США, религии мира,
европейская история, политика
правительства. Какой-то курс длится
семестр, другой — два. Есть силы и
желание, можешь посещать хоть все,
но четыре курса должен усвоить
обязательно. Кстати, американцы учат
свою историю чуть ли не с детского
сада. И очень удивляются: а почему
мы знакомимся со своей лишь после
окончания школы?
«Искусству» может позавидовать
наша самая знаменитая
художественная школа. Дизайн, рисунок,
живопись, гравюра, ткачество,
история искусства, театроведение, фото
89

я
as
pa
w
графия, сценография, хореография,
музыка» И тоже выбирай на свой
вкус. Но если уж выбрал, будь добр,
ходи до конца семестра. Отказаться
от курса можно только в первые
четыре недели. И то лишь после
разрешения администрации.
По средам занятий вроде бы нет.
И есть. Нет уроков. Учат
ораторскому искусству и умению
аргументировать свой выбор, знакомят с
проблемами будущей семейной жизни.
В среду помогают в больницах,
домах престарелых, благотворительных
организациях. Все, без исключения.
А старшие в правительственных
учреждениях столицы смотрят, как
делается политика. Вашингтон
превращается в этот день в самую
большую классную комнату: музеи,
выставки, театры, мемориалы...
Иностранцев в школу принимают с
охотой. Чем больше будет вместе
белых и черных, метисов и мулатов,
европейцев и азиаток, тем лучше для
тех, кто здесь учится, считают в
Мадейре. Человек цивилизованный
должен уметь вбирать, впитывать чужую
культуру. Уважать ее. Этому
невозможно выучиться по книгам. Только
живя рядом, слушая язык и песни,
вместе открывая мир — для каждого
свой собственный.
В Мадейре у каждого ученика свой
советник. Или советчик. Проблемы с
физикой или английским помогает
решить не преподаватель, а именно
он: какие темы повторить, на что
обратить внимание, как лучше
спланировать время. После разговора с
советником можно подойти к
преподавателю и сказать: мне нужна
консультация. И ее тут же назначат на
вечернее время. Советник следит за
здоровьем и настроением своих
подопечных. (Их у него не больше восьми.)
Каждый день обедает вместе с ними.
Общается с родителями. Утрясает
мелкие осложнения. И когда
требуется, становится адвокатом своих
воспитанников.
— Начнем с плюсов. Мы даем
родителям возможность выбора. Между
нашей школой и государственной. Мы
преподаем то, что нам хочется
преподавать. И никто не в силах навязать
нам другую программу. Ввели курс
сексуального воспитания — о СПИДе,
противозачаточных средствах.
Некоторым родителям не очень
понравилось. Мы предложили: забирайте
детей — никто не поспешил. Мы
выбираем те учебники, которые нам
нравятся. А для государственной школы
список утверждает правительство
штата. Берем на работу тех, кто нам
подходит — независимо от диплома.
Для государственной же школы
нужно сдать экзамен по теории и практике
образования. А главный иаш плюс
все-таки то, что частную школу можно
сделать девичьей, а попробуйте
исключить мальчишек из государственной
школы?..
— А минусы? — продолжает
Элизабет.— Мы сами определяем
стандарты, и может оказаться, что они
ниже требований хороших
университетов. Или в одни из дней поймем, что
наша философия образования совсем
«не в дугу». И никакой финансовой
поддержки не получаем от
государства.
Чтобы выжить, Мадейре нужно в
год 7,5 миллиона долларов. Плата за
обучение дает 65 процентов
необходимого, то есть все учащиеся получают
дотацию от школы. Кстати, когда
кого-то принимают (а смотрят на
оценки за восьмой класс, рекомендацию
учителя, стандартные тесты), никогда
не требуют декларацию о доходах.
И в результате 26 процентов
студентов получают финансовую помощь.
— Но понимаете,— старается
объяснить Гриффит,— если в школе
останутся одни богатые, атмосфера будет
совсем другой. А мы хотим
равновесия. Ведь американское общество
состоит не из одних богатых. И потому
никто из учеников, как и
большинство учителей, не знает, какую
финансовую помощь кто получает. Если у
родителей нет денег, чтобы послать
ребенка на дорогую экскурсию или в
поездку на каникулы, школа
подбросит из своего кармана. И знаете,
зачем? Чтобы дети не испытывали
чувства униженности, второсортности.
И посему все дорогие вещи и
украшения должны остаться дома. И
карманных денег не больше семидесяти
пяти долларов. А если не хватает,
можно пойти поработать в кампусе...
У школы есть двенадцать главных
правил. Они так и называются —
главные. Нарушил — директор может
выставить за дверь школы. Вот они.
Честность всегда и во всем. В
учебе, поведении. Использование
чужих работ — плагиат. Только
честные ответы на все вопросы админи-
90

страции или студенческого
парламента. Вранье — главный враг.
Распространение, хранение и
употребление наркотиков и алкоголя
категорически запрещается.
Покидая территорию школы, не
забудьте заполнить карточку.
Искажая информацию о своих
путешествиях и поездках, вы серьезно
нарушаете наши правила.
Путешествия автостопом
запрещаются.
Не разрешается покидать свои
комнаты раньше 6.30.
Нельзя в одиночку выходить за
пределы территории. Гулять можно
только в светлых местах кампуса.
Запрещается плавать в Потомаке.
Запрещается заходить в чужие
комнаты без разрешения жильцов.
Не разрешается курить в зданиях.
Любая собственность, в том числе
и личная собственность студенток,
требует уважения.
Хорошее поведение всегда и везде.
Помните о добром имени школы
Мадейра и во время каникул.
Все дополнительные занятия —
существенная часть программы.
Пропуски занятий не допускаются.
День второй.
В школе святого Албана
Марк Муллин, headmaster школы
святого Албана, как-то заявил: «Мы
готовим своих учеников к жизни, к
служению обществу и нации». А
считалось, что главная цель подобных
школ — готовить в престижные
колледжи и университеты. Марк
Муллин, окончивший Гарвард и
Оксфорд, вот уже пятнадцать лет
возглавляет эту школу. Одну из самых
известных в Америке. Входящую в
Протестантский епископальный
кафедральный фонд. Школу, где
обучаются только ребята. Вот уже
восемьдесят три года. С первого дня
основания. Год здесь обходится
родителям в 10435 долларов, приезжим (их
сорок) — в 14900.
Почему выбирают школу святого
Албана? Во-первых, учебная
программа настолько насыщена, что ученики
легко поступают в самые серьезные
вузы. Во-вторых, сотрудничество с
Национальной кафедральной школой для
девочек и расположение почти в
центре столицы дают шансы, которых нет
Наше досье
В Мадейре выпускная оценка одна. Ее
обозначают так: с5» — А, «4» — В, 3 —
«С», 2 — «D». Каждой оценке точно
соответствует число набранных баллов за
ответы на зачетах (экзаменах) во время
обучения.
А+(5+)=97—100
А(5)=93—96
А—(5—)=90—92
В +=87—89
В=83—86
В—=80—82
С+=77—79
С=73—78
С—=70—72
D+=67—69
0=63—66
D—=60—62
А общие показатели выпускников
прошлого года распределились так:
первые 20 процентов _ 94,6—89,0
вторые — 88,9—87,1
третьи — 87,0—84,5
четвертые — 84,2—80,3
пятые — 80,2—74,9
ни в какой другой средней школе.
А в-третьих, идеология школы
требует, чтобы ученик научился не
только служить обществу, но и достигать
собственного предназначения.
Перед летними каникулами каждый
получает список всех дисциплин,
курсов — выбирай на следующий год.
Выбрал — родителям покажи. Без их
визы «выбор» не действителен...
Итак, старшие классы. История
искусства — предмет чисто
теоретический. Два семестра. Споры о том,
что такое искусство и логика его
развития, что есть форма, а что
содержание? При этом обзоры от Древней
Греции до конца XX века, имена и
периоды, техника живописи,
скульптуры, архитектуры. Два похода весной,
два осенью на целый день в
вашингтонские музеи. После этого курса
мож но и са мому за няться
искусством. Предмет «базовый рисунок» —
четыре семестра — очень подходит.
Не только теория — практика.
Рисунок карандашом и углем. Пастель и
темпера. Любые идеи принимаются
преподавателем — давай воплощай.
А хочешь всерьез познакомиться с
глиной, займись «керамикой». Это еще
один предмет. Шесть семестров.
Глину сразу не понять. Ее податливость
91

IS
X
pa
w
постигается лишь со временем. Когда
перестанешь думать о руках —
считай, пошло дело. Теперь можно
учиться обливанию, обжиганию того, что
сотворил.
Для тех, кто хочет себя
попробовать шире,— предмет «Живопись и
рисунок». Учитель поможет освоить
технику акварели и темперы,
пастели и коллажа, масло н карандаш,
перо и чернила, уголь. А потом
ученик выбирает собственную тему и
собственные средства. Учитель только
помогает ему наиболее точно
выразить себя.
Если и этого разнообразия мало,
остается самый сложный предмет —
«Три грани». Знакомишься со всеми
возможностями, выбираешь одну.
Техника гравюры, резьба по дереву и по
камню, мозаика, металлическая
скульптура, моделирование (пластик,
глина, воск), стекло...
В мастерской еле слышно играет
музыка. Мальчишки колдуют над
глиной, словно замешивают хлеб. Над их
стрижеными затылками парит
металлическая птица из арматуры, а из
угла подсматривает деревянный дед.
Мастерская — театр. Где сразу
играют несколько пьес. Разные герои. Из
ранных эпох и реальностей. Все
ребячьи работы словно дышат, живут.
У настоящего театра — другое
место, другая сцена. И там каждый
семестр два новых представления.
Все делают ученики сами. Одни
играют главные роли. Другие шьют
костюмы. Или свет устанавливают. Так
они демонстрируют успехи по
предметам цикла «драма» — «театроведе
нию», «сценическим действиям»,
«публичным выступлениям», «дизайну и
театральной технике», «сценографии»,
«освещению и костюмам». Лучшим
спектаклем за последние несколько
лет считают чеховскую «Чайку».
Пятеро ребят — старшеклассников
из школы святого Албана
отправились в пять разных стран прошлым
летом. Один полетел в Кению, чтобы
изучить там, как помогают
голодающим. Другой в Шотландии занялся
археологией. Третий исследовал
проблему прав аборигенов Австралии.
Четвертый знакомился с
политическими переменами в Гонконге и на
Филиппинах. А пятый смотрел на
религиозные распри в Северной Ирландии.
Что привело их в эти места?
Стипендия Джона Эйзенштейна, выпускника
1970 года. Он установил ее для летних
научных исследований.
Марк Муллин сказал сразу: от
церкви денег школа не получает. Иначе
никогда бы не попала в независимые.
Живет на плату за обучение и
пожертвования своих выпускников.
Открыта для ребят всех религии. А
«религиозность» лишь в том, что надо
жить в согласии с Библией. И
посещать пару раз в неделю собор или
часовню. И сдать один зачет за четыре
года по любому курсу из предметов
религиозного цикла.
Самый «религиозный» — «Библия»
(два семестра). Ее история. Сюжеты.
Старый и Новый заветы. Главные
действующие лица и события.
Христианская этика. «Восточным религиям»
отдан один семестр. Так же, как и
«Средневековому христианству». В
этом курсе — борьба течений н школ.
Религиозные сюжеты в живописи,
скульптуре, архитектуре, литературе.
Рассчитанный на два семестра курс
«Философия религии» посложнее.
Надо знать тексты Левиса, Мертона,
Bora, Фрейда, Юнга, Метца. Никто
не требует доказательств твоей веры.
Нужны лишь знания аргументов тех
или иных философов и их противников.
А как вам такой «религиозный»
предмет — «Проблемы добра и зла»?
Самый же любопытный, на мой взгляд,
курс — «Религия: теория и
практика». Он для тех, кто хотел бы понять:
чем становятся религиозные истины в
реальной жизни и почему религию —
единую для всех — выражают разные
веры. Так что здесь больше
культурологии, чем теологии...
День третий.
В христианской школе Ферфакса
Вьенна. Недалекий пригород
Вашингтона. Пересечение Даллас Толл и
Хантер Милл. Стриженые газоны,
выметенные дорожки, столетние деревья,
и где-то среди них спрятанные
небольшие корпуса. Маленькая строгая
комната администратора (ничего лишнего
на стенах), и сам он такой же строгий:
темный костюм, белая рубашка, тем-
ный галстук, коротко стриженый.
— Вы ищете отличий? Наш
главный закон — Библия. И он же наш
главный школьный учебник. Ибо
она — Слово Божье. Это база для
всего. Мы называем это вербальным
влиянием Библии. Министры могут
92

ошибаться, церкви могут ошибаться,
но Божье слово — безошибочно,
истинно. Оно избавлено от любых
ошибок — теологических, научных,
исторических. Библия — изначальная
точка и основа любой сферы знаний.
Ибо Бог — творец. Верующий и
неверующий могут взглянуть в окно и
сказать: «Корова ест траву».
Одинаковое суждение, но с совершенно
разным смыслом. Для неверующего
корова — продукт эволюции мира, как и
трава. И корова в мире не играет
особой роли, кроме того, что служит
человечеству пищей. Для верующего
корова создана Богом, ест созданную
Богом траву и служит мясом для
человека — и за это человек должен
благодарить Бога.— Ллойд Собурн
вопросительно смотрит на меня:
понимаю ли я, о чем он говорит? — А
результат обучения: чтобы человек жил
по законам Христа.
Для философии христианской
школы важно, что «Бог создал все и,
значит, он всем владеет». «Серебро и
золото принадлежат ему. Церковь
принадлежит Богу. Гражданские
правительства принадлежат Богу». И,
конечно же, дети принадлежат ему.
Отец Ллойда Роберт создал свою
первую христианскую школу тридцать
лет назад. Тогда почти не было денег.
Не было даже ста пятидесяти
долларов, чтобы сразу заплатить за аренду
старого дома. Начинали с тридцати
двух учеников. Роберт вместе с женой
учили ребят с первого по восьмой
класс в двух комнатах. На следующий
год число учеников удвоилось. Взяли
еще двух учителей. Через год число
учеников снова удвоилось, и Собурн
арендовал другой дом. На следующий
год купили землю, построили четыре
классные комнаты и... все потратили.
Но вскоре появилась первая прибыль.
Когда они начинали, у них было
собственных пятеро детей: младшему —
десять дней, старшему — пять лет.
Потом еще трое прибавились. По словам
Собурна, это и стало главным мотивом
создания качественной школы. С тех
пор по модели Роберта возникло по
всей Америке двести подобных
заведений. Написал он несколько книг о
«библейских принципах образования».
Жена — автор учебников по чтению
и фонетике для дошкольников.
Кроме «Библии» (как предмета),
напрямую с сущностью школы
связаны только курсы в старших классах —
«История церкви», «Церковь в
истории» и «Философия религии». До
девятого класса учебный план один для
всех. Дальше можешь выбирать.
Скажем, из трех предметов — высшей
математики, физики, химии — посещать
занятия только по одному предмету.
Среди трехсот учеников много
африканцев и азиатов. После окончания
школы почти все поступают в
колледжи и университеты, многие идут в
Военно-морскую академию. Стоимость
обучения не сравнить с такими
школами, как Мадейра, Потомак,
святого Албана, здесь в четыре-пять раз
ниже. Год в начальной школе — 3290
долларов, в средней — 3430, в
старшей -- 3950. Плюс 1220 долларов за
автобус. Дороговато, но доставит он
ребенка от двери до двери. Кстати,
дети большинства водителей
школьных автобусов учатся именно в этой
школе.
Школа Собурнов появилась во
Вьенне недавно. Они хотели построить
ее в другом месте. Но местное
правительство уперлось; там такое
страшное движение, что детям всегда будет
грозить опасность, к тому же
окружающая среда пострадает от
строительства. Но это еще что. В 1965 году
Роберту Собурну пришлось написать
письмо самому себе, чтобы
завизировать план участка. Он представил
план, где было указано, что ему
придется осушить почву. Местный
бюрократ потребовал: необходимо
разрешение владельца земли на осушение.
Но сам Собурн был владельцем, и
сведения об этом были на плане. «Это
не имеет никакого значения,-—
ответил чиновник.— Вы должны иметь
письменное разрешение». И Собурн
написал: «Дорогой мистер Собурн!
Я понимаю, что вы владеете землей
и хотели бы осушить ее для благого
дела. Я разрешаю Вам это сделать и
надеюсь, что наши прекрасные
отношения продлятся, пока мы будем
живы. Искренне ваш Роберт Собурн».
Чиновник, не моргнув глазом, подшил
бумажку к делу.
...Единственная причина, по которой
могут не принять ребенка в эту шко-
лу,— проблемы с дисциплиной, не-
умение подчиняться и исполнять пра-
вила. "...Когда исполните все лове-
ленное вам, говорите: «Мы рабы ни-
чего не стоящие, потому что сделали,
что должны были сделать»"
(Евангелие от Луки, 17,10).
93

s
X
CO
И
X
День четвертый.
В Лэнгли
Рисунки от пола до потолка.
Компьютеры. На голубовато-сиреневом
ковре валяются мальчишки и
девчонки. Разноцветные футболки, серые и
синие джинсы. Учительница
объясняет что-то возникшее на мониторе:
«При составлении программы ошибки
появляются из-за...» Третий класс. На
перемене спрашиваю: «А вас не
раздражает такая свобода — хочу сижу,
хочу лежу на уроке?»
Вначале она удивленно смотрит на
меня, а потом старательно» словно
своим третьеклассникам,
втолковывает: «Мне важно, чтобы они
понимали, о чем я говорю, а как они сидят
или смотрят — какая разница. Они
ведь так не похожи друг на друга
(и это саман большая ценность). Как
можно заставить всех, не насилуя
личность, делать одно и то же, вести
себя под копирку? Взгляните на
керамику в холле. Дети сами лепили.
Зверушки, человеческие фигурки, горшки
и вообще что-то невообразимое... Не
найдете двух одинаковых вещиц».
Есть в американских школах
странный предмет. В Лэнгли тоже.
По-нашему «наука» называется.
По-английски «Science». Хотя, может быть,
точнее — наука об окружающем мире.
Смотрите сами, в Лэнгли в первом
классе на таких уроках изучают
насекомых и птиц, учитель
рассказывает о приспосабливаемое™ животных.
Во втором классе темы совсем другие:
объем, вес, тяготение, твердые тела,
жидкие, газы, атомы, молекулы.
Третьеклассники знакомятся с миром
динозавров, растений, фотосинтезом.
На следующий год им дают
представление о геологии, вулканах,
атмосфере, землетрясениях. Потом
наступает черед массы, плотности,
кислотных дождей. Дальше предмет
конкретизируется: в шестом — Earth
Science Introduction (наука о земле),
в седьмом — Physical Science
(введение в физику), в восьмом — Life
Science (наука о жизни — биология,
анатомия, физиология, гигиена).
Бетти Браун не только глава
Лэнгли. Она еще и президент Ассоциации
независимых школ Вашингтона, член
исполнительного комитета
Ассоциации директоров средних школ и
руководитель одной из программ
Ассоциации. Кабинет у нее крошечный — стол.
два кресла и несколько шкафов.
Стены увешаны фотографиями всех
выпусков.
Рассказывает Бетти Браун:
— Считается, что наши учебные
планы одни из лучших. Мы даем
блестящие знания. Но ценятся
родителями и учениками не только они, но и
наша система пробуждения
социальных чувств и то, как мы помогаем
формироваться характеру. Работаем
индивидуально с каждым, следуя
девизу трех «С» — cortesy
(вежливость), consideration (внимание),
caring (забота). Мы предпочитаем брать
в школу тех ребят, кто хотел бы
получить всестороннее образование и кто
серьезно относится к учебе. Система
держится на блестящих, творческих
учителях. Кстати, за последние семь
лет школу покинули лишь три
педагога. Из-за несовпадения с философией
директора.
— А в чем она заключается?
— Учитель должен любить своих
учеников. Уметь преподавать свой
предмет. Найти подход к каждому
ребенку. Школа должна давать чувство
сообщества. Общее и нравственное
развитие значат больше, чем
академическое образование, потому что
именно это выстраивает личность.
Главная забота Бетти Браун —
детский сад. Она берет детей в школу с
трех лет. Малыши здесь сталкиваются
с новой средой. Они только начинают
понимать себя и людей вокруг. Как
помочь им в этом? Дать возможность
осознать:
— Я особенный. У меня есть имя и
фамилия. Люди в школе заботятся обо
мне. Они знают меня. Они знают и мою
семью.
— Я могу делать многие вещи сам.
Я могу оставаться без папы и мамы.
Я даже могу один ездить в школьном
автобусе. Я могу попросить других
помочь мне. Мне могут помочь учителя,
мои сверстники и другие люди в моей
школе.
— Я могу сам найти нашу классную
комнату. Если мне понадобится
помощь, здесь всегда есть люди,
которые мне помогут.
— Я могу сам найти кабинку и
оставить там свои вещи. Я могу сам пойти
в туалет и вымыть руки. Мои учителя
помогут мне с кнопками, «молниями»,
но они знают, что я способен сделать
многие вещи и сам, если только
постараюсь.
94

Я могу выбирать, что мне делать.
— Я буду в безопасности, если
буду следовать школьным правилам.
Следуя правилам, я могу оставаться
независимым.
— У меня много друзей в Лэнгли:
мои сверстники, мои учителя,
восьмиклассники, которые приходят к нам,
миссис Эдварде, которая читает нам
в библиотеке...
Заметили ключевые слова: «я»,
«могу», «сам»? Так воспитывается
независимость и формируется
индивидуальность. То, чем так гордится
Лэнгли.
День пятый. В Потомаке
...Маленькая речушка — совсем
ниточка — беспечно прыгает по
камням. Петлей огибает почти всю
территорию школы. Речушка служит осенью
и весной классной комнатой для
биологии и литературы. Дети
рассаживаются по кругу на берегу и начинают
читать стихи или слушать учителя,
или размышляют вслух о траве,
облаках, о вечно спешащей воде. А на
биологии делают анализы на
загрязненность, рассматривают в микроскоп
дафний и туфелек, рассуждают об
эволюции. Структура Потомака,
пожалуй, типичная для американской
школы. Первая ступень — начальная
(lower) школа. Включает два года
детского сада и три первых класса.
Дальше средняя (middle) —
четвертый — шестой классы. Следующую
ступень выделяют не везде.
Промежуточная (intermediate) — седьмой-
восьмой классы. В Потомаке
считают, что после шестого класса
наступает самый опасный период для
подростка. Самому ему с трудностями не
справиться. (Кстати, только эти два
года обязательно носить форму. Все
остальное время каждый одевается во
что горазд. Правда, мальчишкам из
школы высшей ступени положено
носить пиджак и галстук.) Последняя
же ступень — это высшая (upper)
школа — девятый — двенадцатый
классы, Эндрю Ватсон — ее директор.
— Чьи дети учились в Потомаке? —
Эндрю не хочется отвечать.— Ну,
скажем, из семейства Кеннеди. Но не
стоит упоминать фамилии в газете.
Это ведь вмешательство в частную
жизнь. А она, как и собственность,
священна. Дело самих Кеннеди, куда
отдавать своих детей. А с другой сто-
Наше досье
Школа Лэнгли
Доходы
Разные
поступления
Летние программы
Взносы членов
совета
Пожертвования
Стипендии
ассоциаций
Плата за обучение
Доллары
317 00
82 500
59 000
100 000
77 599
2 832 752

Проценты
1,0
2.5
2,0
3,1
2.4
89,0
Всего:
3 183 551
Расходы
Доллары
100,0

Проценты
Содержание
школы, оборудование
Административные
расходы
Зарплата
Летние программы
Поддержка
студентов
Расходы на
учебный процесс
Всего:
435 248
867 788
319 283
48 500
63 244
1 449 488
3 183 551
13,7
27,2
10,0
1.5
2,0
45,6
100.0
роны, мы не хотим называть имена еще
и по соображениям безопасности. Не
хватало, чтобы кто-нибудь
воспользовался нашим внутренним телефонным
справочником и стал названивать
родителям ученика, выпрашивая
поддержку, помощь или деньги. Вот если
бы наш выпускник получил
Нобелевскую премию, тогда бы мы
раструбили на весь мир...
В конкуренции выигрывают школы,
чьи выпускники поступают в более
престижные колледжи и
университеты. Именно эта статистика —'
главная реклама. Во-вторых, родителей
интересует идеология. Конечно, они
оценят и то, что в Потомаке
никогда не бывает в классе больше
пятнадцати детей (все школьные
помещения специально так
проектировались), что никто здесь не балуется
наркотиками и что в старших классах
всего восемь интегрированных
предметов, но решение отдать ребенка
именно сюда они принимают,
познакомившись с манифестом — филосо-
95

s
X
PQ
EC
фией образования, которую здесь
исповедуют.
В Потомаке главная идея такая:
без воображения невозможен
прогресс. Без знаний — мышление. А без
того и другого невозможны
понимание и мудрость. И поэтому
пришедшему в школу нужно дать знания,
раскрепостить его воображение и
развить интуицию, чтобы он научился
осмыслению окружающего мира и
себя. И еще терпимости. К чужому
мнению. Взглядам. Позиции. Учитель
может быть республиканцем,
демократом, социалистом или коммунистом.
Принадлежать к любой партии.
Верить в Христа или Будду. Иметь
семью или быть «голубым». Он может
говорить обо всем этом вслух, но не
должен агитировать в свой стан,
пропагандировать свои ценности.
Родители обучающихся в Потомаке —
консерваторы. И своих детей они хотят
видеть тоже консерваторами. Почему
же тогда терпят весь этот разброс?
Считают, что он поможет будущей
карьере, и дети легче справятся с
выбором своего собственного пути...
Такого предмета в российское школе
нет. В расписании стоит просто
английский. Это и не язык, и не
литература. Не проходят биографии, даты,
произведения. Не зубрят правила и
исключения. Учатся формулировать
свои собственные мысли, излагать их.
В каждом классе - четко
сформулированная цель. Например, в
девятом — научить понимать грамматику и
синтаксис языка, развить устную и
письменную речь и умение... читать.
В девятом? Удивились? А разве сами
не сталкивались с тем, что ваш
ученик вроде бы и читает запоем, но
через неделю не вспомнит ни имен, ни
сюжета, ни одной мало-мальски
значащей мысли. Прочитать — значит
понять, что написано между строк,
уметь построить аналогии и свободно
монтировать прочитанное в свой поток
сознания, а главное — уметь думать
по поводу прочитанного. И потому
список литературы для изучения
крайне ограничен. Но прорабатывается
он на все сто от «а» до «я». В
девятом -- это «Одиссея» Гомера, «Эдип»
Софокла, «Макбет» Шекспира,
«Франкенштейн» Мэри Шелли,
«Большие надежды» Диккенса. И это все.
Остальное — вне программы. По
желанию.
Уметь анализировать сюжет,
композицию, пунктуацию, аргументацию
автора этому учат в десятом
классе. Научился «препарировать»
чужие тексты — принимайся за свои.
Сперва идет логика построения
сообщения на свободную или заданную
тему. С максимумом средств
фигуративной стилистики. Продолжается
работа над устной речью. Чтение
источников только по оригиналам,
никаких сокращенных или
адаптированных вариантов. А суперзадача —
понять эволюцию английского языка и
английской литературы как двух
взаимосвязанных величин. Помогают
«Кентерберийские рассказы» Чосера,
«Двенадцатая ночь» Шекспира,
«Джейн Эйр» Бронте.
Классическая американская
литература берет свое в одиннадцатом
классе. Начинают с пуританских
авторов, с федерального периода,
заканчивают XX веком. Два предмета идут
параллельно — английский и
американская история. Самое
существенное на этих занятиях —- разобраться,
как и почему американцы стали
такими, какие они сегодня. Размышлять,
размышлять и еще раз размышлять.
И посему в учебном плане —
собственные эссе, стихи, пародии,
рассказы. А критерий успеха — две
максимы Хемингуэя: писать — значит
переписывать и писать — значит
научиться вычеркивать. Что следует
читать? «Алую букву» Готорна,
«Приключения Гекльберри Финна» Твена,
«Великий Гэтсби» Фицджеральда,
„Трамвай «Желание»" Теннеси Уиль-
ямса, «Невидимого человека» Элли-
сона.
В выпускном, двенадцатом, классе
вместо традиционного английского —
восемь спецкурсов. Экзамен придется
сдавать по одному из них. Выбирайте.
Можно изучать «Характер нашего
времени». Так называется еще один
предмет. Взгляд на XX век через
литературу — Конрада. Хемингуэя,
Джойса, Кафку, О'Коннора. Курс
«Трагедия, комедия, сатира» говорит
сам за себя. К нему близок «Юмор
и ирония».
Около половины выпускников
выбирают «Творчество». И столько же
«Автобиографию». Нужно научиться
описывать свою жизнь. Подробно,
в деталях. Чтобы получилось
настоящее произведение литературы. Как у
Рассела Бейкера, журналиста из
«Нью-Йорк Тайме», и летчицы Бернл
96

Маркхайм, чьи книги «Взрослею» и
«Полеты на запад ночью» —
обязательное чтение. Стать мастером
помогут эссе Торо, Уитмена, Диллард.
Те, кто хочет разобраться в
конфликте поколений или, по крайней
мере, понять истоки семейных дрязг,
выбирают спецкурс «Фамильные
саги». Сами понимаете: тут «Король
Лир» Шекспира, «Кролик на отдыхе»
Апдайка, «Гордость и
предубеждение» Остин.
Если бы я учился в Потомаке, я бы
выбрал курс «Естественный человек».
И читал бы «Житие Зорбаса» Ка-
зандзакиса или «Из первых рук»,
«Мистера Джонсона» Кэри. В нашей
жизни все привычно, задано: школа,
университет, семья, дети, карьера.
А тут главные герои — люди
необычные, живут они совсем
по-другому, не подчиняясь общественной
морали, принятым нормам. Их жизнь —
спонтанные мутации, непредвиденные
варианты. И они счастливы. Хотел
бы понять: почему?
День шестой.
И последний.
В Грейт Фолсе
Расположен этот детский сад в
Грейт Фолсе, шикарном районе под
Вашингтоном. Где вместо визитки
достаточно назвать свой почтовый
индекс - 22066. Жить здесь не просто
престижно — послы, банкиры,
высокопоставленные военные, отставные
политики. Жить здесь удобно. Вроде бы
случайно разбросанные дома, а
присмотришься - - они спрятаны друг от
друга, чтобы не мозолить глаза, в
ложбинке, рощице, на склоне холма. К
тому же это одно из самых красивых
мест. Потомак течет плавно,
спокойно и вдруг... скалы. Он распадается
на рукава, срывается с высоты чуть
ли не в сотню метров. Поэтому и
район называется Грейт Фоле —
большие водопады. И в декабре тут все еще
цветут одуванчики и зеленеет трава,
лошади пасутся на лугах, а родители
привозят своих детей в «Яблочко»
легко одетыми, да и сами они все еще
в костюмах.
Детский сад Линии Симмонс — это
двести сорок детей. От двух с
половиной до двенадцати лет. Тридцать
находятся в «Яблочке» весь день.
Восемьдесят только до обеда.
Остальные приходят после занятий в
начальной школе. Родители
предпочитают, чтобы они не болтались до
вечера перед телевизором, а побыли
под присмотром Линии. Плата — от
трехсот пятидесяти до пятисот
девяноста долларов в месяц.
...Вроде бы жилой дом. Небольшой.
Внутри — десятки комнат.
Расположенных по кругу. А в центре —
открытый дворик. Стекла в коридоре
начинаются от пола. Чтобы малыш не
тянулся к подоконнику, если ему
захочется на мир поглазеть. И чтобы
света побольше было.
На стене — огромный бумажный
колокол. На нем десятки
маленьких разноцветных колокольчиков.
А внутри каждого — фотография.
Портрет группы. В соседней
комнате — фотографии в снежинках. У
каждого класса свой портрет.
Аудитории разделены на зоны —
игровую, рабочую, для отдыха. И
обязательно маленькая кухонька.
Здесь дети играют в дом, больницу,
ресторан. Мальчишки с
удовольствием берутся готовить («Добрый
знак!» - - улыбается Линии). А
прислушайтесь, о чем они говорят на
кухне, и станут ясны все семейные дела...
...Посреди комнаты стоит большой
ящик с песком. Малыши строят то ли
крепость, то ли космодром и болтают
на своем языке. Учительница не
вмешивается. Здесь вообще говорят мало.
Больше детей слушают. Помогают им
высказаться: уточняют, поправляют,
задают странные вопросы —
провоцируют думать и учиться говорить. Из-за
шкафа выпрыгивает длинноухий —
живой! — кролик. Стройка замерла.
«Кормить!» — сразу со всех сторон.
Что касается философии
образования, то, на взгляд Линии, нет в ней
ничего премудрого. Ну, во-первых:
«Мы уверены, что все наши дети
одаренны и талантливы. И наша цель —
поддержать в них эту одаренность и
талантливость и развить их без всяких
специальных программ. Во-вторых:
научить детей делать то, что хочется
делать, не бояться рисковать и
утвердить в них самоуважение и
самооценку. И в-третьих: когда я слышу -
я забываю; когда я вижу — я
запоминаю; когда я делаю — я изучаю.
Одним словом, чтобы чему-то научиться,
нужно что-то делать».
Все программы «Яблочка» условно
можно разделить на два типа: тради-
!
4 Знание сила № 3
97

s
X
PQ
w
X
ционные и Монтессори. Большинство
родителей выбирают для своих детей
методику Монтессори. Им нравятся
принципы свободы выражения и
самообразования и то, что обучение идет
через движение и чувства. А Линда
Роджерс, главный специалист по
Монтессори, считает важными не столько
педагогические навыки учителя,
сколько его характер и уровень
постижения им философии Монтессори. И это
тоже устраивает родителей. Кстати,
это ее, Линды, забота, чтобы
окружение — предметы, мебель, игрушки
и пособия — были «мирными» и
соответствовали возрасту.
В «Яблочке» выделили четыре
зоны, четыре уровня (four main work
areas), на которых и работают с
детьми: практическая жизнь (practical
life)» сенсорика (sensorical),
математическая (math) и языковая
практика (language).
Первый уровень, может быть, самый
сложный. Кто знает, что легче
маленькому человеку — научиться
завязывать шнурки или читать? Одеться,
обуться, раздеться — это тоже наука,
и ей надо учиться, как и тому, чтобы
уметь убрать в комнате, что-то
вымыть, постирать, привести в порядок
газон или цветы на клумбе. Роджерс
называет это предметом
«взаимоотношения маленькой личности с самой
собою и окружающими». А есть еще
социальное поведение: здороваться и
благодарить, прощаться и извиняться.
Как сделать, чтобы вежливость стала
частью жизни, в крови
присутствовала, а не была простым
формальным действием? Прежде всего учитель
должен быть «образцом грации и
вежливости».
Вторая зона связана с
ощущениями ребенка. Его учат определять ка-
чество: фактуру, объем, размер, цвет.
Анализировать и классифицировать
их. Чтобы мог взять любой предмет
и описать его. Тут получаются знания
глубинные. И результат постижения
не потрогаешь руками, тут мало
сказать: я выучил, что такое форма.
Результаты этого обучения проявятся в
общем развитии.
Что главное в математической
зоне? Развить у ребенка понимание
математических фактов и понятий.
Играя — разделяя, добавляя,
умножая — постичь основные
математические операции. Мир чисел
превратить в живой мир.
На языковом уровне стараются
научить раскладывать произнесенное
слово на компоненты — звуки и
строить его заново.
Линии и Линда понимают, что
философия философией, а без хорошей
материальной базы ничего не
получится. Есть у них несколько сотен
игр, столько же книг, плакатов и
пособий. На десятки тем
комбинированные наборы: магнитофонные записи,
книги и пособия (алгоритм простой:
смотреть — слушать — читать).
Все необходимое к занятию подберет
библиотекарь, надо оставить только
заявку и свои пожелания.
Кстати, Линда сразу
предупреждает родителей, что методика
Монтессори дает максимум, если и дома
придерживаться ее философии. Вот
несколько аксиом:
— у ребенка должен быть свой —
детских размеров — стол для игры и
работы;
— детскую одежду располагайте в
шкафу или на полках так, чтобы
ребенок мог самостоятельно ее достать;
— ребенок должен знать, где лежат
все его вещи;
— поставьте выключатели так,
чтобы он мог самостоятельно включать
свет в ванной, а стульчик и зеркало
установите так, чтобы ему было
видно, как он чистит зубы;
— корзину для грязного белья
ребенка поставьте отдельно, чтобы он
мог сам складывать туда свои вещи;
— полки для коробок и пакетов с
и груш ка м и уста новите низ ко, чтобы
он мог их всегда достать;
— пусть все мелкие вещи —
карандаши, машинки, солдатики — всегда
лежат в разных коробках;
— если возможно, поставьте на
кухне в низкий шкафчик или иа полку
тарелку, стаканы, приборы, чтобы
ребенок мог сам себе накрыть на стол.
И там же пусть стоит маленький
кувшин для сока. Чтобы ребенок мог
сам себе его готовить.
Вместо послесловия
«Вашингтон пост» рассказала о
семье пятидесятилетнего
сталелитейщика Джозефа Харригана из Огайо.
Тридцать лет он проработал на
заводе. Получает сорок пять тысяч
долларов в год. Это выше среднего
дохода. Но что значат эти деньги, если за
98

обучение только троих старших детей
он уже выложил сто тысяч? Вот Хар-
ригана и интересовало в
предвыборной кампании три года назад, как
повернется дело с образованием.
Старшая его дочь окончила юридический
колледж университета Фордхам.
Работу искала долго. А кредит, который
был взят для оплаты обучения —
сорок тысяч, надо возвращать. И
возвращает. По четыреста пятьдесят
долларов каждый месяц. Из отцовского
кармана. «Что-то не заметно в нашем
колледже ребят из рабочего
класса»,— сказала как-то Мэри. Младшая
дочь Кристина, ей семнадцать, когда
выбирала себе колледж, сказала:
«Если бы не деньги, пошла в
университет, но где взять двадцать две
тысячи в год?» Кстати, обычный дом
в Кливленде стоит немногим больше
ста тысяч. Вот и считайте.
Арифметика проста.
И Буш. и Клинтон предложили
изменить систему кредитов на
образование. Пока выгоднее пойти в банк и
взять деньги на новую машину, чем
на университет. Проценты ниже. План
Клинтона был радикальный. Он
предлагал возвращать взятые взаймы
деньги, занимаясь год или два
«социальной работой». Попросту, идти в
полицейские, учителя, медсестры.
И тогда получаемые ежегодно десять
тысяч «стипендии» и возвращать не
надо. Не нравится социальная
служба, будут отсчитывать твой долг
прямо из доходов. Правда, исходя из
средней зарплаты выпускников. Но
это лишь на первых порах. План
назвали «Национальный фонд доверия».
Буш тоже считал, что кредиты
должны остаться. Но вернуться
нужно к 1986 году, когда проценты были
значительно ниже.
Что касается высшей школы, то
Клинтон предложил тратить на
образование намного больше, чем Буш:
удвоить сумму финансовой помощи
колледжам и довести ее до
тринадцати миллиардов.
Кстати, однажды Буш и Клинтон
уже поработали вместе на
американское образование. Помните
знаменитую встречу в 1989 году президента
с губернаторами штатов, когда
обсуждали, как улучшить систему
обучения? Клинтон тогда предложил свой
проект национальных
образовательных целей. Они и стали ядром
образовательной стратегии Буша.
Наше досье
Общие расходы на образование
(в миллиардах долларов)
$60
50
40
30
20
10
о
1
, Настоящее
•Я Клинтона
1 Предложения
■ ■ "
|
11
'88
■96
Клинтон победил, потому что его
поддержали родители
Федеральные расходы на программу
«Head Start» (в миллиардах долларов)
i
л
•60 '90 '93 Ф9б
Буш не представил своих расчетов
Клинтону принадлежала идея и
новой образовательной программы. Она
рассчитана на тех, кто в колледж не
пойдет. Как обеспечить работой
выпускников школы, как дать им
хорошее профессиональное образование —
вот ее стержень. Она стоит три
миллиарда долларов. Буш предложил что-
то похожее, но оценил его всего в сто
миллионов.
Предложения Буша и Клинтона по
начальной и средней школе были
весьма похожи. Оба выступали за
создание национальных
образовательных стандартов, за базовые знания по
каждому предмету. Каждый
окончивший школу по крайней мере должен
стать магистром.
В общем предложения Клинтона
были «более воинственны». Он предлагал
к 1996 году образовательный бюджет
довести до двадцати миллиардов
долларов. Где взять деньги?
спрашивали не раз его избиратели.
Сократить расходы на оборону, раздутый
федеральный аппарат, ввести новые
99

Наше досье
К
х
PQ
W
Школа Лэнгли
89
Доходы в процентах
Разные поступления
Летине программы
Взносы членов совета
Пожертвования
Стипендии ассоциаций
Плата за обучение
Всего:
45-6
13.7
1
2.5
2
3,1
2,4
89
100
27.2
Расходы в процентах
Содержание школы, оборудование 13,7
Административные расходы 27,2
Зарплата 10
Летине программы 1*5
Поддержка студентов 2
Расходы на учебный процесс 45,6
Всего: 100
налоги для иностранных корпораций
и самых богатых американцев.
...Сорок пять миллионов
американских школьников ждали изменений.
Но образовательная тема не была
самой главной в предвыборной
борьбе. Впрочем, это и неудивительно,
ведь Вашингтон обеспечивает только
6 процентов всех начальных и средних
школ, остальные — на местном
бюджете. И все же жена Харригана
Патриция в сердцах сказала: «Меня
тошнит, когда я слышу пустячные обви
нения или с кем Клинтон спал десять
лет назад. Что я хочу в самом деле
зиать, так это кто собирается дать
работу и сделать образование
доступным?».
Итак, что такое частная школа в
Америке?
ПЕРВОЕ. Она не получает ни цента
от государства. Конечно, каждый
гражданин исправно платит налоги.
В том числе и на образование. Но
все они идут на общественную (ее
еще называют государственной —
Wpublic) школу. Независимо от того,
где учится ваш ребенок. Отдаешь же
в частную дитя свое — выкладывай
дополнительные собственные деньги.
ВТОРОЕ. Американские частные
школы живут только на плату за
обучение. В среднем она составляет до
70 процентов доходов. Остальное —
деньги выпускников. Стоит взглянуть
на ежегодники, которые выпускает
любая частная школа. Здесь список
всех, кто пожертвовал от нескольких
сотен до десятков тысяч долларов.
И, конечно же, частную школу
поддерживают различные фонды,
основателями которых часто являются
выпускники этих самых школ.
ТРЕТЬЕ. Почти во всех частных
школах существует система
финансовой помощи. Получают ее 15,3
процента студентов. Никто никогда из
сверстников не знает, кому выделена
такая помощь. Это везде объясняют
одним и тем же: чтобы у ребенка не
развивался комплекс
неполноценности, чтобы он был уверен не только
в своих способностях, но и в своих
возможностях.
ЧЕТВЕРТОЕ. Америка — система
контрактов. В частную школу
учителей тоже берут по контракту. Как
правило, на год. А получается, на десять
100

и больше. Уходят лишь тогда, когда
собственные взгляды не совпадают с
философией школы или директора,
главы. Чтобы тебя взяли в школу,
бумаг нужно заполнить столько, что
нашим бюрократам и не снилось,
И указать адреса людей, которые
могут дать вам рекомендации.
Администрация сама запросит их. Точно
так же бывает, если собираешься
поступать в университет и просить сти
пендию или грант. Но самое-то
главное, в частной школе не требуется
ни диплом, ни сертификат, где было
бы записано, что вы сдали курс
образования (education). В общественной
школе без такого свидетельства не
стоит и пробовать искать работу.
ПЯТОЕ. Частные школы сами
составляют программы, учебники,
пособия. И никто не может запретить поль
зоваться ими. Не нужна никакая ни
аккредитация, ни экспертиза. В
учебный план тоже никто не вмешивается.
И все-таки буду честным до конца.
Вмешиваются в учебный план и
частной школы. Штатное или федеральное
правительство. В том случае, если
ваша школа расположена на берегу
океана, а вы и не думаете
преподавать своим школьникам, как вести
себя на воде или спасать утопающего
друга. И никто не потерпит, если не
станете преподавать в своей школе
историю США.
ШЕСТОЕ. Частную американскую
школу проверяют десятки раз.
Требуют множество справок и бумаг. Но
не инспектора, не методисты и не
министерские чиновники. А те, кто
следит за безопасностью ребенка.
Например, служба питания. Качество
продуктов, блюд, оборудования и
квалификация повара должны быть не
ниже, чем в первоклассном ресторане.
(На этот счет есть даже специальный
закон штата.) Строители
контролируют, надежны ли конструкции и какие
материалы использованы в
оборудовании, мебели. Обнаружатся
аллергены или канцерогены — считай, школа
твоя закрыта навечно! Пожарники.
Служба безопасности движения
(состояние автобусов, квалификация
водителей). И еще десяток различных
служб. Есть и специальная служба
безопасности, которая периодически
проверяет список сотрудников: нет ли
тех, кого разыскивает полиция и
кому запрещено работать в школе?
СЕДЬМОЕ. Если ты пришел в
частную школу — значит, пришел учиться.
И преподаватели сделают все, чтобы
ты не почувствовал себя глупее
других, чтобы не отстал. Ты должен идти
в стае. Иметь балл выше среднего.
Хорошее здоровье. Мускулистое,
красивое тело. Хобби. Конечно, у кого-то
балл будет чуть выше, у кого-то
ниже — но все в рамках стандарта этой
школы.
Отношения родителей и школы (то
есть ученика и школы) строятся тоже
на контракте. В некоторых школах
в контракте, например, сказано, что
директор имеет право
безапелляционно исключить ученика из школы за...
нарушение внутренней дисциплины.
И никакие денежки родителям не
вернутся. Что же касается правил
внутреннего распорядка, то там
регламентировано все: от момента, когда
можно утром выйти из своей комнаты,
до текста записки, которая должна
быть представлена, если опаздываешь
после выходных из дому хотя бы на
полчаса. Кажутся ли ребятам эти
правила диктаторскими? Вовсе нет. Они
говорят, что привыкают к режиму
жизни, когда минута может решить
все и когда время и в самом деле —
деньги.
ВОСЬМОЕ. И, пожалуй, последнее.
У каждой школы свой стиль. В
оформлении, интерьерах, манере одеваться.
Но главное в стиле — свобода и
раскованность ребят. Ценится их живая
мысль. Точный взгляд.
Парадоксальное мышление. Каламбуры.
Открытость для других мнений и взглядов.
Независимо от расы, веры, убеждений.
Престиж частной школы
оценивается в Америке только одним: сколько
ее выпускников ежегодно поступают
в лучшие университеты страны:
Кембридж, Принстон, Йель, Массачусет-
ский технологический... Это главное.
Потому что туда не поступить ни за
какие деньги, если в голове пусто.
I
101

Маргарита Жамкочьян
Грешники средних классов
се
ё
О
X
Я
о
с
5
Я"
<
н
Свою консультацию по выживанию
личности я начала с ощущения
«потери себя», с «незнания себя», с
невозможности управлять своими
чувствами, что привело к неуверенности
и страху перед жизнью, несмотря на
внешнее благополучие. Оказывается,
можно усвоить чужие цели, чужие
амбиции, чужие увлечения — помните
горные лыжи? — и даже чужие
чувства. В восьмом классе девочка от
одиночества и замкнутости во
внутренней и семейной жизни переходит
к полной растворенности в других,
живя чужими чувствами, затаивая
свои: если бы я подавала себя, я бы
их (компанию друзей) потеряла.
Я надеюсь, читатель, который
терпеливо следует за мной из номера
в номер, уже достаточно сведущ,
чтобы понять, что и чувство
одиночества, и чувство безудержного
коллективизма означают недостаточную
ценность и недостаточную развитость
собственного «Я».
Но то, что у шестнадцати —
восемнадцатилетней девушки
воспринимается как большая проблема, то для
подростков двенадцати — тринадцати
лет — общее место.
Девочка из Франции была
счастлива в восьмом классе, но и проблему
свою увидела почему-то в том же
восьмом классе. Давайте спустимся
на следующий круг Школьного Ада
(не более чем красивая фраза), туда,
где поджариваются грешники
седьмых — восьмых классов. Им
посвящается моя работа, с восхищением
и оторопью.
Жизнь личности в кругу Ада
Семиклассникам Пироговской
школы и 8'а" школы 1097
Эта жизнь нелегка. Если
посторонний человек заглянул бы в
помещение, где скоро начнутся
психологические занятия, он и вправду мог бы
вспомнить об аде. Шум и грохот
передвигаемых столов и стульев,
постоянные столкновения тел, нечаянные
и нарочные, вопли, крики и борьба
за места в кругу, чтобы мальчики
сели с мальчиками, а девочки с
девочками. И напрасно вы будете их
утихомиривать или ловить, а еще на-
праснее взывать, чтобы в кругу
перемешались девочки с мальчиками.
Только один раз нам это удалось,
когда среди двадцати детей в круге
сидело шестеро взрослых, наших
стажеров и помощников. Они смогли
стать центрами смешанных групп, но
не сразу. Впрочем, все по порядку.
Мы строим круг, мальчики
бесятся, а девочки очень снисходительно
на это взирают. Еще более спокойна
учительница, которая в принципе
должна была бы носиться за
нарушителями или хотя бы призывать их
к порядку. Но она воспринимает это
как должное, и время от времени
отлавливает кого-нибудь, чтобы напоить
его чаем с булочками. Это круг Ада,
но, оказывается, в нем можно жить!
Наконец, мы усадили детей. Пока
все знакомятся, давайте поднимемся
над кругом и посмотрим на него сверху
и со стороны.
Вы замечали, что в школе нет
ничего круглого, и овального, и даже
треугольного? Это прямоугольный,
прямолинейный мир с сугубо
поступательным движением, по классам и
ступенькам. Из точки А в точку Б
без остановки отправился поезд, и там
для нас приготовлено место, и даже
известно, где высадят. А если я хочу
остановиться, если мне надо выйти?
Передо мной в кругу сидят дети,
которым пришлось выйти, они не
смогли усидеть в том поезде. Они —
другие. Сейчас они со знанием дела
пишут на листочках о своих
трудностях и ожиданиях. Листочки
сворачивают и складывают в корзинку.
Мы их достанем н обсудим в конце
двухмесячных занятий.
Трудностей хватает. Тут и
серьезные затруднения координации и речи
после детского церебрального
паралича, тут и вовсе «неговорящий»
мальчик (только шепотом, и только
маме или учителю на ушко, да и то
не каждому), тут и медлительная
толстушка, от которой стонут не толь-
Психология индивидуальности,
личностные изменения — основной научный
интерес Маргариты ЖАМКОЧЬЯН, автора
нашей постоянной рубрики «Консультация
психолога».
102

ко учителя, но и собственные
родители, ее темп жизни какой-то совсем
не здешний. Есть в этом наборе и
легко узнаваемые «дикие»,
неуправляемые дети, не умеющие ни на чем
сосредоточиться, с чрезмерной и
быстрой утомляемостью. Дети
алкоголиков и дети учителей, вполне
нормальные, но сложные.
И это дети, за редким исключением,
четко осознающие свои проблемы.
Вот почему первые же занятия
с психологом Ольгой Матвеевой,
выпускницей Российского открытого
университета, дают сильный эффект.
Дети открывают в себе новые (или
старые) силы и способности.
Шаг второй в личностной
консультации: открытие, узнавание и
присоединение к себе своих способностей.
Помните, первым шагом было
обретение своей, а не чужой цели,
узнавание будущего результата. Теперь
хорошо бы обзавестись и
собственными силами.
Странно, не правда ли, как это
можно спутать свои силы с чужими?
Давайте посмотрим теперь на
обычный восьмой класс обычной
массовой школы. Он такой же вихреоб-
разный, шумный и толкающийся, так
же нарушающий слишком
правильный порядок где-то посередине между
очень серьезными первоклассниками
и весьма серьезными
десятиклассниками. Где-то в пути между точкой А
и точкой Б явно нарушаются законы
равномерного и прямолинейного
движения.
Но ничто не нарушает кем-то
расчисленный ход предъявляемых им
наук. На них накатываются физика,
химия, биология, им внушается, что
так, как видит мир наука, так должны
видеть его они; что овладение
науками в школьном исполнении
открывает перед ними мир и дорогу к счастью.
Лента безостановочного школьного
конвейера несет их к горным высям...
Тут-то они и соскакивают с
конвейера. Те уютные и понятные цели
раннего школьного периода —
научиться читать, считать, писать (то
есть занять место в мире взрослых
умений) — у школы и ребенка
совпадали, откуда следовал неверный
вывод, что так будет всегда. Но
средние классы настолько повсеместно
разваливаются в обычных школах,
что непонятно, почему никто не видит
здесь закона.
Напомню, что, по периодизации
Э. Эриксона, это возраст начальной
сравнительной самоидентификации —
определить, какой я (еще не кто я,
в чем мое предназначение, это более
поздняя стадия), и занять свое место
в обществе. Здесь есть борьба за
статус, за сферы влияния на друзей, за
то, чтобы быть как все. или за то,
чтобы быть не как все, и так далее,
и тому подобное. Это действительно
кипящий котел социальных
взаимодействий, сравнений, столкновений.
Вот почему среди ожидании
восьмиклассников не было таких, как «хочу
хорошо знать математику, физику»
и так далее по очереди. Через пару
лет все может измениться, но пока
это чужие цели, не присвоенные даже
отличниками.
А все попытки определить цель
формулировались в негативной форме:
«не мучиться», «избавиться от
безграмотности», «не хватает логики»,
«подтянуть физику, чтобы не
огорчаться»... Из записок, поданных мне
в двух классах, только в одной
содержалась простая и ясная
положительная цель: «Хочу научиться играть
на гитаре». Мальчик знал, чего он
хочет! Я сразу прониклась к нему
уважением. Кстати, он самый
заядлый прогульщик в классе и скоро
перестал ходить и ко мне. Ну что ж,
я в его цели явно не вписывалась,
свобода была ему дороже.
Да, те — другие — дети из
Пироговской школы лучше
ориентировались в своих целях: они хотели
измениться, они ждали изменений и
находили их в себе.
Молчавшие заговорили, движения
неловких стали свободнее, мрачные
и отчужденные улыбались.
В обычной школе эффект
присоединения сил был далеко не так заметен.
Стало очевидно, что без желания
изменения, без присвоения цели далеко
продвинуться не удастся. Введение
отдельных способностей, например,
зрительных или мышечных, давало
толчок тем, у кого они были хорошо
развиты: повышалось самоуважение,
росли значимость и ценность
собственной личности. Но остальные
участвовали вяло. «Не своя» способность
не работала. Однако нашлась сила
и способность, которая оказалась
связанной с проблемами большинства,—
это способность к общению, или
коммуникативная способность, как ее еще
103

Ь
§
S
о
е
5,
и
X
о
называют. Большинство ребят в
классе назвали среди своих трудностей
проблемы с общением.
Оказывается, подросткам трудно
подойти к человеку и заговорить,
трудно найти человека, который мог бы
тебя понять, а волнуют их эти
проблемы больше, чем трудности с
математикой. Кстати, конкурировать с
общением может только катастрофа
с грамотностью. Многие подростки
отмечают безграмотность как свой
большой дефект. Но когда они в
свободном эссе писали о том, что ценят
в себе, то здесь не встречалась
гордость за свою грамотность, как.
впрочем, и за любые другие знания из
школьных наук. Гордились тем, что
умеют рисовать, лепить,
конструировать, даже тем, что умеют
наслаждаться жизнью (вкусно поесть,
всласть погулять), но больше всего —
тем, что «я хороший друг», «я умею
выслушать других людей», «у меня
много друзей», «у меня есть друг».
Вот это сила, способная
соединиться с личными целями ребят.
Например, с желанием научиться играть
на гитаре. Ведь это инструмент
общения. И, конечно, занятия с
потенциалом общения дали наиболее
сильный эффект.
Впрочем, в параллельном классе
меня ждал сюрприз. Выбирая из
шести способностей, предложенных
для узнавания (все они будут
описаны в конце статьи, чтобы каждый мог
определить, на какие силы в себе он
может опираться), все тридцать
человек записали себе в актив
способность к общению. Класс был очень
дружный, сплоченный, постоянно
ходил со своей учительницей в походы
и собирался на вечеринки. И все
ученики уверены, что прекрасно умеют
общаться.
Невооруженным глазом было видно,
что это не так. Но зависимость их
друг от друга и вправду была очень
высокая. Они очень тесно жались
друг к дружке, все время
засматривали в глаза соседям, чувствовали
себя в кругу почему-то хуже, чем сидя
за партами. Казалось бы, и здесь все
должно пойти успешно, но
получилось ровно наоборот. Мне не
удавалось вырвать из их кольца отдельных
ребят для индивидуальной работы.
Одни не слушали, что говорили их
одноклассники, другие ни за что не
соглашались рассказывать о себе.
А все вместе они дружно уклонялись
от психологических упражнений.
Причем коллективное сопротивление и
групповое давление на отдельных
незаурядных представителей стало все
усиливаться. В классе невозможна
была никакая индивидуальная
работа. Ни отдельные цели, ни отдельные
силы не присоединялись, не
становились личностными. Индивидуальное
продвижение каждого было
заблокировано общей целью группы и ее
ведущей способностью, как ни странно.
Пришлось менять цель работы с
личностного роста на подачу
информации о психологии как науке. Так
у этого класса появился еще один
предмет для изучения без
присоединения к личным целям.
К счастью, с остальными классами
было все иначе. И то же, что в
хрестоматии по социальной психологии. По
мере развития и упражнения
отдельных способностей возрастали
разноголосица, индивидуальные выбросы,
эгоистические интересы. Но после
введения силы общения все это
происходило на фоне взаимного
принятия и приязни. Терпимость детей друг
к другу была просто поразительна.
Даже у меня ее было меньше. Но
самое главное — дети, до занятий не
уверенные в себе, не ценящие себя,—
разительно изменились, повысив
самоуважение, самооценку, став
спокойнее и смелее. Несмотря на
повышенную шумливость, в классе интересно
стало работать. По-моему, это —
наглядный аргумент в споре о том, что
лучше — раствориться в коллективе
или выделиться из него.
Способности, или силы личности
Говард Гардиер назвал способности
множественным интеллектом и
выделил семь его сторон. Так
получилось, что мы работали лишь с шестью,
так как одна оказалась трудной для
понимания. Различных вариантов
классификации способностей не так
уж мало, но Гардиер разработал
систему упражнений и тонких
психологических техник, которые развивают
способности. Наш психолог, Ольга
Матвеева, серьезно модифицировала
эту программу, усилив арсенал
психологической технологии. И с тех пор
у нас появилась своя, очень
эффективная методика группового тренинга
для развития личности подростка,
которая будет опубликована отдельно.
104

Способности, которыми мы обладаем
Прочтите и выберите те, в которых
Вы чувствуете себя особенно
сильными.
Способность к общению
(коммуникации). Прежде всего люди, которые
любят общаться и делают это с
удовольствием. Они хорошо понимают
других, способны чувствовать
настроение. Они хорошо говорят (и
пишут тоже), имеют хорошую память,
часто бывают хорошими
рассказчиками. Из всех звуков наиболее
чувствительны к звукам речи.
Один мальчик из восьмого класса
написал мне, что у него есть друг
с первого класса, и что за все это
время он умудрился ни разу с ним не
поссориться.
Зрительно-пространственная
способность. Это способность
воспринимать пространство, цвет и форму
предмета. Люди с такой способностью
легко представляют все в зрительных
образах, целостных картинах. Они
любят метафоры, любят
фантазировать, мечтать. Из них получаются
хорошие архитекторы, конструкторы.
Еще один мальчик написал мне, что
его образы бывают ярче предметов.
А когда он конструирует, то сначала
видит будущий предмет целиком,
а потом его собирает. У него такие
яркие образы слов, что он пишет
всегда без ошибок. Очевидно,
хорошая зрительная память.
Слуховая способность. Это
чувствительность прежде всего к ритму, к
интонации. Люди с такой способностью
любят музыку, их тело чувствует ритм,
они лучше учатся под музыку, легко
воспринимают материалы на слух,
особенно стихи и песни.
Одна девочка после упражнений,
в котором вместе с группой как бы
летала над землей, когда ее спросили,
что она видела, слышала или
чувствовала, ответила, что слышала себя
в полете. Объяснить это она
затруднилась, заявив, что словами это
пересказать нельзя. Она любит слушать
музыку, играть и петь.
Кинестетическая способность (или
кожно-мышечная). Способность к
координации движений,
чувствительность к ритму в движении, а также
таинственное чувство времени. Сюда
относятся еще чувство комфорта,
удовольствия от различных
жизненных благ.
Один мальчик в своем эссе
описывал мне, как он проводит счастливый
день. Он написал, что он ел на завтрак,
какой обед приготовила мама, как он
ел мороженое и какие сорта он
предпочитает. Все это со вкусом и
удовольствием. Сам он узнал себя сразу,
в этой способности и, по-моему, ценит
в себе эту способность наслаждаться
жизнью.
Знаю я и еще одного мальчика,
который дерется и довольно сильно,
но со вкусом и с приятной улыбкой
на лице.
Это удивительная способность —
мать всех способностей, ведь именно
с ощущения тела, ощупывания, вкуса
молока и удовольствия сосания на
чинается наше познание мира. Но не
только. Она еще и единственно
верный критерий истины, когда зрение
и слух нас обманывают. Осязание
и напряжение наших мышц никогда
не врут. Но доверяется им далеко
не каждый.
Логическая способность. Наверное,
здесь меньше всего требуется что-то
объяснять. Любовь к рассуждениям,
цифрам, математике, сложным
задачкам. Следует добавить еще
умение понимать причины и следствия,
отделять главное от второстепенного.
Одна девочка, которая безошибочно
узнала в себе эту способность, очень
интересно прореагировала на
упражнение, в котором надо было
мысленно несколько раз сложить бумажку
пополам. Упражнение на тренировку
зрительной способности. Но эта
девочка, в ответ на вопрос, сколько
получилось страничек, ответила 2я (два
в третьей степени). Очевидно, эта
способность очень тесно связана с
деятельностью левого полушария.
Внутри 1ичностная способность.
Способность знать, принимать и понимать
себя. Мы не всегда бываем на
высоте, иногда просто хочется ничего
не делать. Свободная личность с
хорошим знанием себя охотно допускает
разные возможности. Свободная
личность редко бывает агрессивна и
нетерпима и к другим людям.
Агрессия всегда связана со страхом или
несвободой.
Легко понять, что все, кто
написали, что хотят избавиться от своей
лени, не обладают названной
способностью. Ведь лень — это часть
меня. Избавляясь от лени (как? —
насилием?), я избавляюсь от самое
себя.
Мне казалось, что эта способность
I
105

ее
ъ
Ч
О
X
К
и
с
X
о
трудновата будет для понимания
детей и уж тем более никто не рискнет
назвать ее своей силой. Но я
ошиблась и была приятно удивлена, что
несколько ребят, конечно, только
девочки, смогли убедительно доказать,
что действительно у них есть эта
способность, и она очень часто помогает
им в жизненных трудностях.
Одна девочка так мне сказала про
лень: «Я знаю, что если не дам себе
полениться, то у меня все валится из
рук и настроение плохое. Теперь, когда
на меня нападает лень, я даже
радуюсь. Полениться приятно, тем
более, что потом будет хорошее и
бодрое настроение, и все сделаю
гораздо лучше и быстрее.»
А еще могу напомнить девочку из
Франции, которая как раз этой силы
была лишена. На ее примере видно,
как трудно жить без способности,
знать и принимать себя такой, как
есть.
Очевидно еще и то, что специально
этой способности не учат, о ней
особенно не задумываются. Но и школа,
и родители часто не дают ей
развиться. Школа — стремлением
преодолевать себя, ломать себя или
подравнивать под стандарт, а мать с
отцом — непомерными требованиями
совершенства, сравнением с идеалом
или образом, ядовитой критикой. Не
знаешь иногда, что опаснее.
Ко мне обратились с предложением
широко обсудить возможности
домашнего, или семейного воспитания,
предоставив право родителям
выбирать, как и где учиться ребенку.
Звучит призыв довольно мощно. Отобрать
права у государства и вернуть
родителям. Но загвоздка в том, что я-то
стою на третьей позиции — права
ребенка принадлежат прежде всего
самому ребенку. Ибо: во-первых,
родители иногда бывают пострашнее
бедной обруганной школы, особенно
если у родителей раж по поводу
обучения ребенка (не забывайте о
феномене «торных лыж»). Во-вторых,
ребенок, особенно подросток, должен
знать, что права принадлежат ему.
Цели постепенно будут уточняться,
но все же принадлежат они ему. И он
сам почувствует за них
ответственность.
Вернулся же в школу мальчик, о
котором я не раз упоминала в первых
статьях. Случай казался
безнадежным, но он сам нашел себе вечернюю
школу, сам принял решение. А все
потому, что мы с его матерью
героически выдержали год, учась терпеть,
доверять и поддерживать. За плечами
мальчика стояли тринадцать лет
чужих целей, чужих ценностей и
чужих способностей.
Если узнавание способностей
понравится вам и вашим детям, то
подумайте вот о чем. Из всех
названных способностей только одна —
логическая — прямо обслуживает
школьные успехи. В какой-то степени
слуховая и зрительная. А
кинестетическая, а общение? Получается, что
одна самая сильная в подростковом
возрасте (общение), а другая самая
верная и креативная
(кинестетическая) остаются не у дел. Именно
кинестетиков, одаренных двигательно,
в первую очередь сбрасывает
школьный конвейер. И вот талантливые
дети (в основном мальчики)
отторгаются системой, рассчитанной на
рациональное, логическое мышление.
Но сильные логики не всегда сильные
творцы. Вот и считайте потери.
Конечно, детям в тоталитарном
обществе, даже бывшем, надо
помогать стать личностью. Личностно-
ориентированное обучение пока еще
диковинка у нас, не путать с
индивидуальным подходом — ничего
общего!
Любопытно, когда я спросила ребят,
какие способности нужны для
понимания физики, и чем они
отличаются от математических, они заявили,
что в физике нужно все выражать
в общем виде, а величины обозначать
буквами. А я-то имела в виду, что
для познания движения нужно само
движение. Их же толкают по пути
еще большей формализации и сугубо
рационального знания.
Как-то на экспериментальном
уроке литературы преподаватель А. Ма-
гун предложил всем так и не
прочитавшим «Ромео и Джульетту», но
слышавшим отрывки в классе,
написать свой собственный вариант
вместо Шекспира. Сочинения
оказались талантливыми, смешными и
мифологическими. Но таково еще во
многом и мышление ребят.
Мифологическое мышление подростков!
Как вам это понравится? Да много ли
мы еще о них знаем?
Одно можно сказать наверняка:
они все гениальны, в них бродят
мощные силы и хорошо бы
присоединить их к хозяину. А пока я смотрю
на них с восторгом.
106

Великолепная десятка
Редакция американского журнала «Сайенс Нъюс»,
поддерживаемая известной корпорацией «Вестингауз
Электрик», продолжает поиск талантов среди будущих
ученых и инженеров.
Конкурс 1994 года завершился
победой восемнадцатилетнего Форреста
Ньюэлла Андерсона из
захолустного городка Хелена в штате
Монтана. После двух лет работы он
сконструировал и построил специальную
печь для переработки пластических
материалов без загрязнения
природной среды. Причем эта печь одно-
.временно справляется с самыми
различными видами пластиков, так что
сортировать их перед обработкой
уже не требуется. Более того, по
завершении процесса вы получаете
отличное смазочное вещество для
машины. Форрест, который намерен
запатентовать свое изобретение, уже
получил за него стипендию
размером в 40 тысяч долларов,
благодаря чему сможет учиться в самом
престижном из университетов страны.
Биологом наверняка станет
семнадцатилетняя школьница Дженнифер
Ю-фэ Линь из Нью-Йорка. Она
преуспела в клонировании белков,
играющих в организме
посредническую роль между «посыльными»
гормонами и клетками. Ее выводы
способствуют лучшему пониманию
того, как в организме начинается
бесконтрольный рост клеток,
приводящий к раковым заболеваниям. Очень
может быть, что мы еще услышим
имя этой девушки, которая
намерена потратить врученные ей 30 тысяч
долларов на дальнейшие
исследования.
Третье место и 20 тысяч
долларов присуждены Джону Лоренсу
Стаубу из Сисстонской школы в
штате Южная Каролина. В свои
девятнадцать лет он занялся
изучением процессов познания у
третьеклассников. Когда он и сам был в
этом возрасте, многие из его
соучеников с большим трудом
воспринимали математику и другие точные
дисциплины, так что помочь
нынешним младшим ребятишкам Джон
счел своим долгом.
Городок, где он живет, невелик,
выделить достаточную субсидию на
проведение эксперимента и
необходимое оборудование ему не могли.
Поэтому парень разработал
сравнительно простой опыт с двумя
альтернативными программами обучения
длительностью по месяцу. В
результате он сумел экспериментально
показать, в какой мере
механическое заучивание менее эффективно,
чем обучение, как говорится, «на
кулаках», с живыми примерами и
использованием предметов, которые
можно потрогать и покрутить в
руках. Стипендия будет нелишней для
первокурсника факультета
психологии.
Школа имени Томаса Джефферсо-
на в Александрии, что в штате
Вирджиния, будет отныне гордиться
семнадцатилетним Робертом
Кристофером Гарвнсом, добившемся
немалых успехов во вполне абстрактной
геометрии. На пятое место жюри
возвело Стивена Дениэла Шермана
из Уиноны в Миннесоте, который
изучил то, каким образом форма
кончиков крыльев у самолета влияет
на количество потребляемого им
горючего.
За изучение процессов,
приводящих к заболеванию печени,
шестого места удостоилась Флора Тарта-
ковски, семнадцатилетняя школьница
из нью-йоркского района Бронкс.
Каждый из этих троих получил по
15 тысяч долларов, которые волен
истратить или на учебу, или на
продолжение своих опытов.
То же, но располагая суммами по
10 тысяч долларов, смогут сделать
Янош Захайскн и Маргарет Ботнер
(оба из Массачусетса), Дженнифер ^
Мелисса Калиш из Мэриленда и
Джэмел Эзер-Суит из Нью-Йорка.
А еще тридцать финалистов
получили чеки по тысяче долларов.
Несомненно, крепко запомнится ре- ДН
бятам то, что поздравить их, пожать J?
каждому руку и сфотографироваться w
с ними приехали президент США
Билл Клинтон и вице-президент
Ал Гор.
107

ПОПРОБУЙТЕ
Самое модное слово в школьном лексиконе — мотивация,
заинтересованность ребенка в том, чтобы он учился, в том,
чтобы его учили. Возможно, советы американских ученых
Института образовательных исследований США помогут
вам заинтересовать учеников на своих уроках.
1
2
3
4
Заранее делайте ставку на успех:
отбирайте для объяснений объем материала, которым
ученик, приложив, разумеется, некоторое
разумное усилие, овладеет наверняка.
Ставьте краткосрочные, близкие цели с тем,
чтобы ощущение постоянного успеха не
покидало его. Частый успех развивает чувство
мастерства, совершенства, которое насыщает
мотивацию к учению.
i
Обращайте внимание, акцентируйте,
проповедуйте: нужны усилия, необходим труд.
Дайте ученикам понять, что успех чаще
зависит от усилий, чем от удачи, случая,
вашей помощи... Успевайте заметить и
отметить любое усилие, которое привело ученика
к успеху или улучшило качество работы.
Избегайте намеков на то, что ошибка или
неудача — следствие отсутствия способностей.
Есть дети тугодумы. Чтобы «поднять» их,
прибегайте к позитивным установкам: «Это
задание может показаться трудноватым, но
я уверена, что ты с ним справишься»...
Подчеркивайте, напоминайте, внушайте: учению нужно
учиться. Решайте проблемные задачи, учитесь находить
ответы и постигать смысл с тем, чтобы вместе познать
вкус и ценность учебы как таковой.
108

ЮБИЛЕЙ ЖУРНАЛА
Постановке А. Обросковой,
Фото В. Брал»

ИСТОРИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ
Павел Уваров
«Дети доброй Юдифи»
Летом 1589 года Париж, сердце мятежной Католической лиги, был
осажден сорокатысячной объединенной армией короля Генриха III и его
наследника — Генриха Наваррского. Король был настроен по-боевому, н
осада шла успешно. Как раз в это время Ла Гель, генеральный прокурор
парламента, сопровождавший короля в его походе, встретил на дороге
монаха-доминиканца в сопровождении двух солдат. Монах - молодой
человек лет двадцати, большеглазый, с короткой черной бородкой —
назвался Жаком Клеманом и сообщил, что идет к королю по важному делу —
передать письмо от президента парламента Арле и других парижских
чиновников, готовых поддержать короля. Ла Гель узнал почерк Арле и отвел
монаха в свой дом. Услыхав о гонце, король воодушевился. Конечно, он
так и знал — постепенно все перейдут на его сторону, потому что Бог
на его стороне. Король передал, что на следующий день, 1 августа, утром
примет его н с особым удовольствием поговорит. Монах для него самый
приятный собеседник — благочестие Генриха было всем известно.
Простоватый, непосредственный юноша произвел самое приятное
впечатление. За ужином его со смехом спросили: правда ли, что шестеро
монахов его ордена поклялись убить короля? Спокойно нарезая хлеб своим
длинным ножом с черной ручкой, он ответил, что люди, добрые и злые,
есть повсюду.
Уже в шесть утра монах и прокурор были в королевских покоях,
прогуливались по галереям второго этажа, выслушивая грубые шутки
гасконскнх телохранителей. Наконец, посетителей вызвали в королевскую
комнату, задрапированную фиолетовым крепом в знак траура по недавно
умершей Екатерине Медичи. Жак Клеман объявил, что может сообщить
секретные сведения королю лишь с глазу на глаз. Придворные
напомнили о безопасности — слишком многие желали сейчас смерти монарха. Но
Генрих не склонен был менять свое решение. Неожиданно в руке монаха
оказался нож с черной ручкой. Удар, нанесенный королю в живот, был
смертелен. Генрих III прожил еще несколько часов» успев благословить на
царство примчавшегося Генриха Наваррского.
о
Как сопротивляться i
власти несправедливого монарха? и
Люди средневековья часто задумывались о путях сопротивления не- ™
праведной власти. Образ Юдифи с головой Олоферна использовался до- |
вольно часто: для устранения злодея, для спасения народа Божия дозво- £■
лено переступать через заповеди. Но Олоферн — всего лишь слуга царя,
причем царя-язычника. Давид же, когда в его руках оказался Саул, не осме- |
лился поднять руку на своего господина, «ибо он — помазанник Господа».
Опираясь, помимо Библии, на труды Аристотеля и мнения отцов церкви,
средневековье разработало интересное учение о тираноборстве. Теологи и
юристы живописали вред тирании, разрушающей тело государства и оскорб- i
лявшей Бога. Они выделили ее четкие признаки. При этом различались |
тираны-узурпаторы и законные монархи, ставшие тиранами по своему v
образу действий. Первых можно было устранять любыми средствами, со ш&
вторыми дело обстояло сложнее. Правом на сопротивление неправедному s ^
правителю обладали только магистраты, наделенные публичной властью. «5|
111

Частному лицу предписывалось лишь пассивное сопротивление. Впрочем,
Бог сам может избрать орудие для наказания тирана. И если верующий
получит приказ Господа, он должен ему повиноваться. Но главное —
разница между тираном-узурпатором и тираном «по образу действий»
оказывалась на практике не столь очевидной. Ведь нарушая все
человеческие н божественные законы, правитель бросает прямой вызов Богу,
изменяет своим обязательствам перед обществом.
Таким образом, к XVI веку Европа имела богатую тираноборческую
традицию. Актуальность этих идей была вполне закономерна в эпоху,
когда французское общество сильнее, чем прежде, ощутило на себе плоды
абсолютистских тенденций в королевской политике.
Однако приглядимся пристальнее, что представляла собой Европа в это
время. «Прекрасный шестнадцатый век» — термин, вполне признанный
историками. Сколько титанов Возрождения, сколько открытий, взлетов
человеческого духа! Мир менялся на глазах. Время вдруг стало быстротечным.
А люди между тем... продолжали жить в «заколдованном мире». Нового
было слишком много. Ни массовое сознание, ни индивидуальная
психология не были готовы к столь быстрым изменениям. В старом времени
все было взаимосвязанно. Сейчас же все трешало по швам. И люди
пугались. Заглянем в любой из дневников парижан того времени. Страницы
пестрят известиями о грозных знамениях: то корова родит двуглавого
монстра, то на небе зависнет кровавая звезда и всем слышен будет гул
невидимой битвы. Астрологи в один голос предрекали великие
потрясения. Даже сама королевская власть представала перед подданными в
неслыханном и непонятном виде. Чего стоят обнаженные девушки,
участницы торжественных въездов монарха в город! Да и сам король
изображался в виде обнаженного божества — французского Геркулеса.
«Вывихнутое время» — назовет чуть позже свой век Шекспир. Да и само
восприятие времени и пространства резко изменилось при жизни
практически одного поколения.
Но страшнее всего, пожалуй, для людей средневековья был
религиозный раскол. Лютер — еретик, осужденный Сорбонной и папой,—
захватывает один край за другим. Немецкие ландскнехты разграбили церкви
Рима — Вечного города. И вот уже волны ереси докатились до земель
«христианнейшего короля» Франции. Кто-то осквернил в Париже статую
Девы Марии, кто-то расклеил повсюду богомерзкие плакаты, дерзко
повесив один из них на дверь королевской спальни. Как жить, если
еретиком оказывается не мавр или иудей, а твой сосед — человек
образованный, из хорошей семьи?! Говорили, что ересь находит своих покровителей
при дворе... Ясно, что скоро Господь поразит эту страну, как поразил
Содом и Гоморру. А покарав еретиков, пощадит ли он прочих, кто
допустил оскорбление святынь, кто сам не истребил богохульников?
Эсхатологические настроения.
Католики и гугеноты
Не забудем, что как раз на это время приходится первый
информационный взрыв, вызванный книгопечатанием. То, что раньше было
растерянным шепотом одиночек либо выкрикивалось лишь одним, пусть даже
самым красноречивым, проповедником, ныне моментально отзывалось
тысячекратным эхом, превращаясь в нестерпимый вопль ужаса. Слухи,
пророчества, памфлеты с невиданной скоростью сотнями экземпляров разлетались
по Европе. Но люди еще не выработали особых защитных механизмов
от того, что позже назовут средствами массовой информации. Уже одно
это не могло остаться без последствий.
Было бы ошибкой видеть в эсхатологии что-то иррациональное.
Напротив, она порождена тоской человека по разумному объяснению про-
I исходящего. Именно она в новых условиях помогает объединить обломки
" распадающегося мира в одно целое, предлагая удивительно стройную, по
©S нятную и давно ожидаемую картину: погрязший в грехах мир гибнет, во
| ^ всем виноваты Антихрист и его слуги, уже живущие среди людей.
*2* И значит, необходимо очистить мир от скверны, от разврата и неспра-
112

ведливости, а главное — от еретиков, кто бы за ними ни стоял. Спасение-
в единстве, в святой церкви, избавленной от пороков, реформированной
и сильной. Спасение — в государстве во главе со священным королем,
живым символом воплощения общего блага, помазанником Божиим.
Эта. по-видимому, охранительная модель содержала в себе и пафос
преобразования, не всегда безопасного для королевской власти. А ну как
король не проявит себя защитником веры, не будет являть собой образ
Христа? В эсхатологической трактовке сила любви к монарху могла стать
убийственной. Но это будет, очевидно, не сразу...
Были и иные модели поведения. Своеобразным бегством от
эсхатологического ужаса служили и рационалнстические конструкции гуманистов,
и веселое эпикурейство Рабле, и королевские политические мифы, но все
это было для единиц, для избранных.
Весьма привлекательный выход предложил Жан Кальвин. Он также
был уверен, что греховный мир обречен и подавляющее число смертных
ждут муки преисподней. Но между человеком и Богом он не ставил
никого — спасение не придет ни от церкви, ни от короля, ни даже от
личного благочестия. Над судьбами людей властно лишь Провидение,
предопределившее спасение лишь горстки избранных. Однако на
предопределение может быть указано и в этой жизни. Господь волен подвергнуть
избранников своих суровым испытаниям, но волен также даровать им
власть и богатство. Ты только должен правильно истолковать свое
предопределение. Да разве само то, что именно тебе явлен свет истинной
веры, не свидетельствует о твоей избранности?
Считается, что более склонными к кальвинизму были дворяне,
высшая знать, интеллектуалы, некоторые чиновники, ремесленники,
связанные с новыми отраслями. Пожалуй, единственная роднившая их черта -
ощущение некоей своей элитарности, избранности. Кальвинизм
расколдовывал мир, вселяя уверенность и побуждая к активности.
И кальвинисты начали мир преобразовывать. Они боролись с
.«идолопоклонством», с папой-антихристом и его слугами. Их этика
предписывала деятельное служение общему делу. Их политический идеал —
избранный Провидением вождь во главе избранного народа. Но что делать с
монархом неправедным? Кальвинисты цитировали Августина, Фому Аквин-
ского. Бог обладает гораздо большей властью, чем король, и сам
найдет способ покарать своего нерадивого наместника. А для этого он мог
избрать любое орудие... Ведь был, например, их гонитель Генрих II
случайно убит на турнире в 1559 году! Новой в этой области у
кальвинистов была лишь их активность, готовность принять муки за веру, идти
до конца, порой с оружием в руках.
Разве могла долго уживаться «эсхатологическая» модель с
«кальвинистской?» Власти порой издавали эдикты, провозглашавшие временное
сосуществование двух религий. Но это не могло устроить ни
кальвинистов-гугенотов, желавших поскорее обратить народ в истинную веру, ни рьяных
католиков, рвавшихся истребить еретиков.
И вот во второй половине XVI века уравновешанная, казалось бы,
процветающая страна втягивается в многолетние религиозные войны.
Страну захлестывает дикое насилие. Католики устраивают очистительные
процессы, истребляя гугенотов, не щадя ни женщин, ни детей. Имущест
во еретиков не столько грабилось, сколько сжигалось, трупам
вспарывали животы, вырезали половые органы... Важно было подчеркнуть их
нечеловеческую природу, ведь они сами себя вычеркнули из сообщества
людей. Ставшее обычным участие детей в ритуальных жестокостях
показывало, что городская община при помощи невинных созданий очищается
от заразы.
Насилие, проявляемое кальвинистами-гугенотами, было не столько сак- *■
ральным, сколько рациональным, дидактическим. В захваченных городах |
они разрушали церкви, уничтожали «идолов» — статуи святых, иконы. Истреб- J1^
ляли священников и особенно монахов. Детей и женщин, как правило, *£
не трогали. Король, посылавший против них армии, считался ими тираном, | £_
или управляемым тиранами. И вот гугеноты все чаще выступают против *2s
113

«тирании» — разбивают статуи Людовика XI и Людовика XII, оскверняют
могилу королевы Жанны Французской в Бурже, бросают в угли сердце
Франциска II, покоящееся в Орлеане.
Когда занятый гугенотами Орлеан в феврале 1563 года вот-вот готов
был сдаться королевской армии под командованием Франсуа Гнза, в стан
осажденных перебежал гугенотский дворянин Польтро де Мере. Его при-
няли и пустили бродить по лагерю. Но вдохновленный примерами Юдифи
и римских героев, он застрелил герцога Гиза и принял муки со
счастливой уверенностью, что одним ударом освободил город праведников от
истребления, а все королевство — от страшного тирана.
Варфоломеевская ночь
Чем более явным было военное превосходство королевских войск, тем
отчаяннее гугеноты вели охоту за королем. Их идея была такова:
захватить его неожиданным маневром, заставить выполнять свою волю и сразу
выиграть войну.
Эта же идея «одного удара» была осуществлена католиками во время
Варфоломеевской ночи. Всем известны события, предшествовавшие этой
трагедии: очередной религиозный мир 1570 года, беспрецедентный брак
сестры короля Маргариты Валуа и гугенота Генриха Наваррского, влияние на
молодого Карла IX гугенота адмирала Колиньн, стремившегося втянуть
Францию в войну с Испанией, поддержав нидерландских кальвинистов.
И, наконец, покушение на адмирала, организованное Генрихом Гизом,
мстившим за отца (полагали, что за тираноборцем Польтро стоял адмирал
Колиньи). Что же заставило правительство Карла IX и Екатерины
Медичи, ранее умеренное в делах веры, лавирующее между партиями
гугенотов и католиков, решиться на страшную бойню?
Королевская власть стояла перед выбором. Гугеноты, собравшиеся у
постели раненого адмирала, требовали немедленного наказания виновных,
угрожая покинуть столицу и возобновить войну с королем, В системе их
политических представлений не было места для его сакральной фигуры.
На какие бы уступки тот ни шел, над ним вечно будет висеть
обвинение в тирании: если не выдаст Гизов, если не начнет войну с Испанией,
если не порвет с папистами. Гораздо привлекательнее для короля
выглядела модель католическая: король сохранял в ней свою роль священного
вождя общины верных, противиться которому — преступление перед Богом.
И королевская власть решилась одним ударом избавиться от этих
вечных мятежников. В результате — тысячи трупов в Париже и тысячи в
провинции.
Мог ли король поступить по-другому? Трудно сказать. Резня стала
кульминацией отчаяния. Ведь проповедники предрекали гибель города, где
вершится «противоестественная свадьба» — католическую принцессу отдавали
гугенотскому чудовищу. Ясно, что Париж, этот новый Содом, будет
испепелен, разве не на то указывают знамения последнего времени? Адмирал-
антихрист со своими вооруженными приспешниками занял столицу и
хитростью завладел королем. Хорошо еще, что у народа есть принцы —
заступники — брат короля Генрих Анжуйский и, конечно, Генрих Гиз. С их
помощью надо раз и навсегда покончить с еретиками, одним ударом
спасти королевство и весь мир от Антихриста, отвести гнев Божий.
Трудно было удержать парижан от расправы с гугенотами. А королевская
власть не могла позволить себе показаться бессильной. И король
предпочел первым подать сигнал...
Непредсказуемые последствия
Варфоломеевская ночь войны не закончила, но парадоксальным об-
разом приостановила рост насилия в стране. Французы продолжали уби-
вать друг друга еще четверть века, но таких зверств и погромов больше
не было.
Гугеноты, быстро оправившись от шока, организовали сопротивление,
создали независимую конфедерацию. Войны их стали оборонительными.
Тираноборчество от практики перешло к теории. Десять лет после Варфо-
114

ломеевской ночи раздавались тираноборческие призывы: король перестает
быть законным монархом, если хочет утвердить варварскую тиранию по
типу Турции или Московии. Снова и снова перечисляли признаки тирании,
подходившие к политике правительства; искореняются старинные законы
и обычаи, вводятся новые налоги, в чести лишь иностранцы.
Вспоминали и о праве народа восстать против тирана. Разве не считали
римляне убийство тирана достойнейшим из деяний?
А сознание католическое было потрясено страшной «истиной»: «чудо»
Варфоломеевской ночи оказалось не завершением, но лишь прологом
войны. Столь угодное Богу дело не удалось. Но почему? Потому, что
творилось не чистыми руками. Вот Генрих III, заявивший о своей решимости
защитить святую веру. А вместо этого он заключает с гугенотами
унизительный мир, отдает им целые области. Вероотступника Генриха На-
варрского он, например, утверждает губернатором Гиени. Другие важные
должности раздает своим безродным молодым дружкам, оттеснившим добрых
католических принцев. Да уж не содомит ли он? Его окружают
итальянцы, советующие по рецепту еретика Макиавелли изгнать мораль из
политики. Король бессовестно увеличивает налоги и при этом устраивает
пышные балы, утопает в роскоши, изнежен, как женщина... От страшной
догадки кровь стыла в жилах: вдруг все жертвы были напрасны и
опасность— на троне? Эти мысли бродят в народе все чаще.
Генрих III
А Генрих III после Варфоломеевской ночи сильно изменился.
Кампанию против Ла-Рошели ведет пассивно и заключает поспешное перемирие,
узнав, что ему предложили польский престол. Вернувшись во Францию
после смерти брата, не казнит еретиков, сражениям с мятежниками
предпочитает переговоры. При этом он — ревностный католик, чье благочестие
обретает новые формы в духе контрреформации. Он сам организует
религиозные братства, учреждает орден Святого духа, совершает
изнурительные паломничества...
Осознавая опасность Католической лиги, король объявляет себя ее
главой. Политика его была дальновидна, во многом он предвосхитил своих
преемников вплоть до Людовика XIV. Но был Генрих III, пожалуй,
слишком умен и потому нерешителен. Особо уязвимой делало позицию короля
отсутствие наследника. Поэтому смерть младшего брата в 1584 году
обернулась катастрофой. По законам престолонаследия претендентом на
королевскую корону становится Генрих Наваррский — не просто еретик, но человек
уже несколько раз менявший веру... Подданные не доверяют своему
королю. Стоит ли удивляться реакции католического сознания?
В 1585 году католические дворяне воссоздают Лигу во главе с Гизами.
В Париже параллельно создается лига горожан, стремившихся не допустить,
«чтобы гугеноты устроили новую Варфоломеевскую ночь».
Интересно, что как только вождь гугенотов Генрих Наваррский
становится законным претендентом на престол, тираноборцы-гугеноты
умолкают. Они вполне резонно решили, что теперь их место займут католики.
И это случилось.
Лига, усиленная огромным авторитетом Генриха Гиза и испанскими
деньгами, стала страшной угрозой королю. Он лавировал, контратаковал,
но каждый раз отступал все дальше. Генрих III пытался ослабить своих
соперников, столкнув Генриха Гиза с Генрихом Наваррским. Но в итоге
«войны трех Генрихов» ослаблен оказался сам король. Удача
отворачивается от него. Он все время допускает промахи. В мае 1588 года король
запретил Генриху Гизу появляться в столице и ввел в Париж части
швейцарских наемников. Это не только смертельно напугало парижан, но
и оскорбило их, так как нарушало давние городские свободы. На улицы
против короля вышли даже те, кого он считал своими сторонниками. Две-
надцатого мая солдаты короля оказались со всех сторон зажаты барри-
кадами. Парижан остановило лишь прибытие их кумира — Генриха Гиза.
Король бежал из столицы.
Хотел ли Генрих Гиз свергнуть короля? Такая возможность ему пре-
115

Q.
доставлялась не раз, он ей не воспользовался. Гиз не мог допустить
воцарения Бурбонов. Быть может, он и рассчитывал занять трон, но
только после смерти короля.
о | Примирившись с Гизами, король, как и накануне Варфоломеевской
ночи, решился нанести упреждающий удар. Отныне государственный интерес,
g-^l королевское величие должны стать выше амбиций принцев. Стоит проявить
решимость, одним ударом убрать Гизов — и Лига рассеется как дым.
Жак Клеман
Двадцать второго декабря 1588 года Генриха Гиза предупредили,
чтобы он не ходил на заседание королевского совета в Блуа. «Он не
посмеет»,— рассмеялся герцог. Но в коридоре замка его ждали клинки
гасконских телохранителей. Были арестованы и несколько депутатов
Генеральных штатов. Король сам зачитал совету список преступлений
Генриха Гиза, сущего тирана, заслужившего суровую кару. Генрих Гиз был
задушен в темнице. Тела убитых братьев сожгли, а пепел развеяли над
. Луарой...
И что же? Лига только окрепла, потеряв вождей. Убитых объявили
святыми великомучениками. Днем и ночью шли траурные процессии. В
январскую стужу босые дети распевали молитвы. Огромная процессия разом
задувала зажженные свечи с криком: «Да погасит Господь династию
Валуа!» «Ирод больше не царь во Франции»,— твердили проповедники. Жан
Буше доказывал, что Генрих III встал в один ряд с Нероном и с
московским царем Иваном.
Запрещались молитвы во здравие короля. Седьмого января
теологический факультет выносит заключение: отныне подданные свободны от
клятвы верности тирану Валуа. Весной пришло известие, что папа отлучил
Генриха Валуа от церкви—помимо всего прочего, тот убил кардинала.
Отныне законная власть вела справедливую, священную войну с тираном,
и никаких колебаний у подданных быть не должно. Их и не было.
К королю уже направлялся Жак Клеман, монах, убийца.
А Генрих III между тем действовал с непривычной для него
решительностью. Он наконец заключил мир со своим наследником. Войска
короля и Генриха Наваррского наносили поражение за поражением
войскам Лиги. И вот уже объединенная армия стоит под Парижем. Спасти
Париж и весь священный союз могло только чудо. Или Жак Клеман.
Цареубийцу допросить не удалось — разъяренные гасконцы прибили его
на месте. Труп выбросили в окно, затем тело преступника было
разорвано лошадьми и сожжено. Но в Париже моментально возник культ
«спасителя Клемана», его краткая биография обросла легендами, поговаривали
даже о непорочном зачатии.
На самом деле о нем известно немного. Он приехал в Париж не так
давно, в 1588 году, и вступил в орден доминиканцев. В коллегии
учился хорошо» был склонен к экзальтации. В лихорадочной обстановке
Парижа, участвуя в нескончаемых процессиях, стал слышать голоса,
призывавшие его свершить подвиг и спасти страну от тирана. Позднейшие
скептики писали, что к Клеману, приложив к губам трубу, взывал
другой монах, спрятавшийся за алтарем. Что ж, и сегодня находятся люди,
которые уверены, что Жанна д'Арк не слыхала никаких голосов, а была
агентом королевской секретной службы.
По словам собратьев, Клеман твердил, что король умрет от его руки,
за это и получил от студентов прозвище «капитан Клеман». Он говорил,
что видит, как его раздирают кони, но не чувствует боли, и жаловался,
что какая-то сила велит ему нанести удар королю. Он исповедовался, но
начальство коллегии сказало, что это от недостатка веры, и велело усерд-
* нее молиться.
| У Клемана оказались документы, без которых его бы не допустили
1^ к королю. Кто-то помог ими обзавестись. Но нож с черной ручкой он сам
*£ купил за два су. Тридцать первого июля он покинул монастырь, затворил
1 £ келью, оставив на столе записку, где просил оплатить его долг в пять
™£ экю, поскольку он уходит, чтобы не вернуться... •
116

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ
Маски
на пальцах
В XVIII и XIX веках у
американских эскимосов с
берегов Берингова моря
нередки были праздники с
музыкой и танцами. Большое
впечатление на публику
производили замечательные,
искусно сделанные лицевые и
пальцевые маски,
используемые танцорами.
По данным
археологических исследований,
пальцевые маски появились в
районе Берингова моря в XIX
столетии. Их вырезали из
дерева и надевали обычно
парами — по одной на каждую
руку. Чаще они имели форму
диска, иногда — квадрата с
отверстиями для пальцев в
нижней части.
Конструированием и изготовлением
масок занимались только с
разрешения и под руководством
шамана. Обычна маски
представляли собой лицо злого
духа или какого-то
животного. На одной стороне
пальцевой маски вырезали
изображение животного, а на
D
□
□
D
□
□
□
□
□
□
D
П
□
G
□
□
D
D
D
□
a
a
D
D
□
D
□
□
□
D
другой — его дух в виде лица
человека. Реже на масках
вырезали неодушевленные
предметы, например звезду.
Большинство пальцевых
масок украшали перьями,
кусочками меха или шерсти
карибу. В нижней части маски
вырезали отверстие, а
иногда и два — для пальцев.
В религиозных
церемониях, в которых
использовались пальцевые маски, кроме
танцоров были и другие
действующие лица —
барабанщики, певцы. Позади
танцоров-мужчин располагались
женщины, но
непосредственно в танцах они никогда не
участвовали — стояли или
сидели с пальцевыми маска-
□
D
D
D
□
□
а
D
□
D
D
□
□
□
ми на руках и тихо
покачивались из стороны в сторону
в такт звукам
бубнов-барабанов, медленно
жестикулируя.
Археологических
подтверждении того, что подобные
маски существовали
где-либо кроме побережья
Берингова моря, не обнаружено.
Судьба пальцевых масок
эскимосов аналогична судьбе
лицевых. Их использование
было запрещено с принятием
эскимосами христианства и
благодаря борьбе
миссионеров против деятельности
шаманов. Последняя запись об
использовании масок в
церемониях с участием шамана
была сделана в 1912 году.
На фото:
Маска птицы и ее духа.
Рот с приподнятыми
краями губ на другой стороне
маски означает, что это
мужчина, с опущенными —
что женщина.
Маски из коллекции
Смитсоновского
института в Вашингтоне.
117

КЛУБ «ГИПОТЕЗА»
Тайна
сооружения пирамид
Новая гипотеза о способе
сооружения египетских
пирамид стара как мир: ее
выдвинул еще в пятом веке до
новой эры греческий
историк Геродот. В наши дни с ее
толкованием выступил
американский скульптор и
книжный иллюстратор Мартин
Айслер.
Гипотеза Айслера
вызвала живой интерес
специалистов, поскольку она
отвергает господствовавшее
мнение о том, что пирамиды
строились при помощи
гигантских наклонных
плоскостей» по которым рабы
тащили каменные блоки весом
свыше десяти тонн каждый.
«Такая работа была бы
небезопасной, долгой, весьма
сложной и потребовала бы
огромных затрат энергии,—
говорит Айслер.— На самом
же деле система,
применявшаяся для сооружения этих
шедевров архитектуры, была
намного проще: каменные
блоки поднимали по
большим ступеням с помощью
обычного, но весьма
производительного устройства —
рычага...
Нечто схожее отмечает и
Геродот: «Подъем
каменного материала облегчали
большие ступени. Когда первый
слой каменных блоков был
уложен, рабочие поднимали
огромные камни на верхнюю
плоскость с помощью
устройства, схожего с рычагом. Со
второго уровня блоки тем же
способом перемещали на
третий, и так до самого верха».
Ученые никогда не
относились всерьез к запискам
Геродота, считая, что тот
допускал в своих описаниях
много фантазии. Его рассказ
о конструировании пирамид
был забыт, а признанной
стала другая гипотеза.
Согласно ей, древние
египтяне на деревянных санках
тащили или толкали
весящие не одну тонну каменные
глыбы по длинным
наклонным плоскостям,
изготовленным из дерева, кирпича и
щебня. Деревянные санки
двигались легче благодаря
полувкопанным бревнам,
уложенным поперек пути.
Если эта гипотеза верна, то
для каждого из четырех
треугольных фасадов нужна
была хотя бы одна наклонная
плоскость. Мартин Айслер,
прежде чем поддержать и
объяснить идею Геродота,
провел ряд экспериментов,
которые убедили его, что
гипотеза наклонных
плоскостей ошибочна.
«Каждая гипотеза о
строительстве пирамид должна
давать ответы на два
вопроса,— говорит Айслер.—
Первый: как каменные блоки
поднимали на такую высоту?
И второй: как удалось
установить их на место с такой
точностью?» Теория
наклонных плоскостей объясняет
первую проблему, но в ней
есть изрядный недостаток;
гигантские рампы в
процессе строительства оказывали
бы па пирамиду такое
давление, что та могла треснуть
или рампы рухнули бы от
собственной тяжести.
Чтобы наклонные
плоскости, то есть рампы, могли
функционировать, как
нужно, размеры их должны быть
гигантскими. Поставив
первый слой гранитных
блоков — основу пирамиды,
рабочие должны были бы
ставить ряд рамп или только
одну, но такую, которая
охватывала бы все строение
и поднималась до высоты
первого слоя.
Затем делали второй слой
и снова надстраивали
наклонную плоскость. Она
должна была бы все время
расширяться и удлиняться,
чтобы не быть слишком крутой
и не прийти в негодность.
В момент установки
последнего камня пирамида снизу
доверху была бы покрыта
наклонными плоскостями.
«Подумайте,— говорит
Айслер, — какие гигантские
размеры имели бы
наклонные рампы, нужные,
например, для строительства
пирамиды Хеопса, чья нижняя
горизонтальная кромка
имеет длину 230 метров, а
высота до вершины — 146
метров. Длина рамл должна
была превышать километр и
весить около десяти
миллионов тонн. Пирамида рухнула
бы от сильного давления».
Кроме того, рампы
покрыли бы все стороны
пирамиды, и строители не смогли
бы следить за ходом работ,
не сумели бы поставить все
четыре стороны сооружения
под одним и тем же углом,
чтобы они сошлись точно у
118

вершины. «А ведь мы знаем,
что египетские пирамиды —
настоящее чудо точности»,—
замечает Айслер.
Теория наклонных
плоскостей не выдержала
проверки практикой. Это было в
1978 году. Группа японских
архитекторов и египтологов
попыталась построить
пирамиду, пользуясь теми же
методами, какие, по их мнению,
применяли в свое время
древние египтяне. Японцы были
менее амбициозны и
задумали построить пирамиду-
модель высотой всего
одиннадцать метров. И потерпели
поражение. Чтобы закончить
работу, им потребовались
подъемный кран, бульдозер и
другие современные
механизмы.
Согласно теории Мартина
Айслера, на пирамиде в
процессе ее строительства
сооружаются большие ступени —
по одной ступенчатой
лестнице для каждого фасада,
сравнительно узкой по
отношению к длине стороны
фасада. Поднимаясь наверх,
рабочие через каждые шесть
метров ставили по всей
длине края плоскости
каменные блоки в форме
параллелепипедов, значительно
выдвинутых наружу. Другими
словами, делали платформу
для работы, которая
проходила непрерывно вдоль всех
сторон пирамиды. Эти
мощные «ребра» обеспечивали
легкую установку угловых
каменных блоков.
Когда пирамида была
закончена, ступени и
каменные платформы
обрушивались, а стороны
выравнивались и полировались.
А как же египтяне
поднимали по ступеням большие
каменные блоки? Очень
просто. Прежде всего на ступень
ставился рычаг, упор
которого — каменный столб с
полушарием наверху. На один
край рычага клали огромный
каменный блок. Как только
блок с помощью системы
рычагов немного
приподнимался, один из рабов быстро
подсовывал под него
небольшую деревянную балку и
этим останавливал рычаг
(иначе камень рухнет вниз).
Затем блок еще немного
поднимали рычагом и вновь
подсовывали балку. И так до
тех пор, пока камень не
поднимался до нужной высоты.
Это означает, что блок
находился над ступенькой, и
тогда рычаг, параллельный
краю ступени, благодаря
каменному полушарию на
упоре поворачивался
перпендикулярно краю к ступени, и
каменный блок соскальзывал
на нее, словно по наклонной
плоскости.
Для такой операции
требуются всего три человека:
двое на рычагах и один для
подкладывания балок.
Египтологи всего мира
заинтересовались гипотезой
Айслера, но не уверены, что
она верна. Для них она лишь
одна из сорока, требующих
весьма сложной проверки.
Но каждую гипотезу,
пытающуюся объяснить, как
строились пирамиды — чудо
древности, нужно внимательно
изучать. Быть может, она
станет частью мозаики, из
которой сложится общая
схема правильного решения.
i о-
ф О-
Рисунок Ю. Сарафаном
119

НАШЕ НАУЧНОЕ НАСЛЕДИЕ
УЧЕНЫЕ ВСПОМИНАЮТ
Александра Прокофьева-Бельговская,
доктор биологических наук
Моя жизнь
и хромосомы
Александра Алексеевна Прокофьева-Бельговская была красавицей,
очаровательной дамой, остроумным собеседником, яркой личностью, постоянно
излучающей деловую энергию и сохранившей молодую осанку до самых
преклонных лет. Она прожила в целом благополучную жизнь исследователя и в
малой степени, по сравнению с другими, испытала невзгоды ее
профессионального клана — клана советских генетиков. Она оставила заметный след
в науке, который кажется даже недооцененным, поскольку ее научные труды
парадоксальным образом заслоняла ее же собственная личность.
Наша публикация — это доклад, который Александра Алексеевна прочла
на праздновании своего восьмидесятилетия, не дожидаясь перечисления ее
заслуг коллегами и устроив вместо официального институтского чествования
научный и жизненный самоотчет. К сожалению, невозможно к нему приложить
фонограмму, из-за чего прелесть ею сказанного передается не полностью.
Без этого размеренного, четкого выговора с легким ленинградским акцентом,
без звонкого молодого голоса, который за два с половиной часа, пока длился
доклад, не охрип и не утратил ни толики энергии, содержание сказанного
нивелируется и обезличивается. Но и в печатном виде этот доклад сам по себе
событие, с которым стоит познакомиться и десять лет спустя.
Читателю, не знакомому с историей исследований наследственных
структур, для понимания значения открытий Прокофьевой-Бе льговской будет не
хватать общего фона. Аудиторией, перед которой произносился доклад, этот
фон подразумевался сам собою. Между тем он стоит того, чтобы хотя бы
бегло быть обозначенным. Годы, когда Александра Алексеевна начинала свою
121

научную карьеру, были временем взлета отечественной генетики, временем,
давшим плеяду научных имен самого высокого мирового класса. Те, кто потом
погиб в застенках, и те, кто позже оказался на Западе, и те, кто остался на
родине, тогда, в двадцатых — начале тридцатых годов, все вместе и вместе
с американцами и европейцами, заложили основы для последующего расцвета
букета биологических наук. Увы, в Советском Союзе этот расцвет не состоялся,
он состоялся в остальном мире, породив «зеленую революцию», накормившую
народы Земли, и биотехнологию. Наши же поредевшие ряды генетиков,
вернувшись в шестидесятые годы к работе, вынуждены были догонять далеко
ушедшую вперед науку Запада. И все-таки советская школа генетиков —
наша гордость. И составная часть ее наследства — исследования Александры
Алексеевны, весомые элементы современного знания об основных единицах
наследственности. Читая доклад, стоит еще помнить, что все происходило в
Институте молекулярной биологии в 1983 году. Тогда там директорствовал
Владимир Александрович Энгельгардт, а до 1985 года оставалось два года.
Самые мрачные, а теперь напрочь забытые два года короткой послебрежнев-
ской эпохи.
ф О-
Ji
В трехстах пятидесяти километрах
от Ленинграда по Варшавской
железной дороге есть станция Плюсса. От
нее километрах в двадцати пяти в
долине реки Плюссы расположена
очаровательная малюсенькая деревушка
Трошково. Это места необыкновенной
красоты: сосновые леса, березовые
рощи и сказочные берега реки,
поросшие лесом, а кое-где образующие
высокие песчаные откосы девонского
периода, которыми очень
интересуются геологи.
Это родина моих предков и моя
родина. Согласно преданьям,
население всей этой местности — выходцы
то ли из Пскова, то ли из Великого
Новгорода. Они никогда не были
крепостными. Это крестьяне, которые
длительно и плодотворно работали в
своем собственном хозяйстве.
Моя мать была женщиной
примечательной, прежде всего очень
красивой — синие глаза, каштановые, от
природы вьющиеся волосы... А кроме
того, она обладала необыкновенным
даром великолепного рассказчика.
Она окончила всего трехклассную
церковноприходскую школу, но
охотники, приезжавшие в эти наши
прекрасные лесистые места, привозили ей
массу всяких книг: Тургенева,
Лескова, Пушкина. Благодаря хорошей
памяти и воображению она чудесно все
их пересказывала. Ее имя Елена Сму-
рова, а охотники звали ее Еленой
Прекрасной, и так она была известна
в округе.
В конце прошлого века, когда еще
не было ни радио, ни электричества,
ни телевизора, зимой в деревнях,
занесенных сугробами снега, в темные
вечера молодежь и пожилые собирались
в какой-нибудь избе, вместе пряли,
и эти вечера в наших местах
называли супрядками. На супрядках
молодежь играла на гармонии, на
балалайке, пела. Пожилые пряли. Но в
нашей деревушке украшением всех
этих вечеров были рассказы мамы.
Видимо, она рассказывала очень
увлекательно, потому что об этих наших
супрядках с рассказами было
известно далеко в округе, и через
заснеженные поля приходили в нашу деревню
крестьяне с детьми только послушать
мамины рассказы. Я подозреваю, что в
них и Чехов, и Тургенев, и «Метель»
Пушкина звучали не совсем так, как
было авторами написано, но все равно
это были увлекательные рассказы,
Отец в противоположность маме
был сумрачным, тихим, скромным
человеком. Он был младшим в своей
семье, а по традиции крестьянское
хозяйство оставалось старшему,
младшие же уходили в город на заработки.
Из наших мест, как правило,
младшие сыновья уходили на заработки
на заводы, расположенные по
Варшавской железной дороге и в самом
Петербурге,— механический.
Большой Ижорский, «Треугольник»,
Северный механический и Путиловский
(сейчас он называется «Кировский»).
Мой отец был, видимо, способным
человеком,— окончив трехгодичные
краткосрочные курсы, он стал
первоклассным кассиром и работал там же,
122

где и его земляки. Служил
последовательно кассиром на Большом Ижор-
ском, потом на «Треугольнике», а
окончательно осел на Путиловском,
Там мы и жили в маленьком
деревянном домике, и большая часть моей
ленинградской жизни прошла за Нарв-
ской заставой.
1919 год. Как всегда, лето мы
проводили в деревне. Июнь месяц.
Белая армия Юденича движется на
Петроград при поддержке английских
танков. Основные силы наступают вдоль
Варшавской железной дороги, а
фланги заходят и в места, отдаленные от
нее. И в один прекрасный солнечный
день в нашей маленькой, тихой,
мирной деревушке показывается отряд
белой гвардии. С ним в деревушку
вступил совершенно новый,
незнакомый, чужой мир. Высокие офицеры
с блестящими погонами, в
английских френчах, ноги затянуты в
английские коричневые краги, высокомерно
прогуливались по деревушке и с
населением обращались подчеркнуто
вежливо и заносчиво. С ними был обоз с
продовольствием. Но они торопились
на Петроград. Они пробыли в
деревушке всего два дня и ушли. В это
время, как вы знаете, наше положение
было очень сложным, потому что
основные силы Красной Армии были
сосредоточены на юге, где в это время
шли ожесточенные сражения с армией
Деникина. Под Петроградом осталась
только одна Седьмая армия, которая
не могла сдержать белую гвардию, и
та стремительно заняла Лугу, Гатчину
и уже подошла к Петрограду, взяв
Детское Село.
И тогда прошла мобилизация на
заводах. Все рабочие и Балтфлот
выступили на защиту Петрограда, и хотя
у них не было ни танков, ни мощного
оружия, но сила патриотизма и
огромный энтузиазм способствовали тому,
что белая армия стала
стремительно отступать, была прижата к
Балтийскому морю и отброшена на Запад.
И уже в августе в нашей деревушке
показались отряды Красной Армии.
Ее встречали в полном смысле как
родную, потому что многие пришедшие
рабочие были как раз из этих мест.
Следует упомянуть, что в
окрестностях бродили еше и отряды зеленых —
местная молодежь, которая не
разбиралась в политике ни белых, ни
красных. У нее было только одно
желание — не воевать, и она пряталась
Одно из последних выступлений.
от мобилизации в лесах. Во главе
отрядов зеленых,— которых, надо
сказать, мы все тогда очень любили: это
были наши сверстники»
шестнадцати — двадцатилетние парни (а мне
тогда было шестнадцать лет),— так
вот, во главе них стояли два молодых
учителя местной церковноприходской
школы.
Белые ушли, красные ушли и каким-
то образом растаяли зеленые. То ли
они в конце концов присоединились к
тем или к другим, то ли они погибли.
Потому что когда их находили и белые
и красные, то расстреливали как
дезертиров. Так погибли и два учителя
церковноприходской школы.
Настает сентябрь, глухая осень, а
учителей в школе нет. И вот ко мне
приходят нес кол ько крестьян и
говорят:
— Послушай, в Петроград тебе
сейчас не попасть.— А железная дорога
была полностью разрушена, и я злала,
что мне придется зимовать в дерев-
123

0) &■
А. Прокофьева-Бельговская.
Моя жизнь и хромосомы
не.— Ты ничего не делаешь, ты
грамотная, вот тебе ключи — иди в
школу и учи наших ребят. Жалованье
мы тебе платить не будем, но мы тебя
будем кормить, и вот тебе еще
старушка сторожиха, которая будет топить
печи.
Я, не долго думая, взяла ключи и
отправилась в школу,— она стояла
между тремя деревнями, чтобы
ребятам из них было удобно в нее ходить.
В двух шкафах я нашла массу
учебников: задачник Малинина и
Буренина, буквари... Но никаких
методических пособий. Как учить? И я просто
интуитивно учила детей по этим
букварям, решала задачи (а я, между
прочим, не очень люблю решать зада
чи, даже из Малинина и Буренина) и
сама придумала, как вести занятия.
Школа была добротно построенная,
одноэтажная, в ней два больших
класса. В одном учитель вел третий
класс — самый старший. А в другом,
с другим учителем занимались
первый и второй классы.
К концу сентября в школу пришла
толпа ребят — человек шестьдесят.
Они сдвинули парты так, чтобы все
три класса были в одной комнате, и я
их рассадила: у стены — первый
класс, в серединке - второй и у
окна — третий. Надо было их сразу же
занять. Я старшим дала писать
сочинение, как полагается,— «Как я
провел лето». Второму классу я дала
задачку из Малинина и Буренина, а
маленьким стала объяснять, что такое
буквы, как они пишутся и
произносятся.
Плохо ли, хорошо ли, но школа
наладилась. Я была довольна, ученики
довольны, больше всего, конечно,
довольны родители, потому что ребята
не болтались без дела.
Несколько жутковато было зимой,
потому что школа стояла на краю
леса, к ней подходили волки, а в
большом здании вечерами оставались
только старушка и я. Волки под
окнами выли. Я под этот вой готовилась к
экзаменам за десятый класс, который
пропускала. Старушка-сторожиха
выходила на крыльцо с горящей
головней из печи — такая она была
храбрая,— размахивала головней — искры
летели во все стороны, кричала на
волков: «Брысь! Уходите! Кто вас
звал, подлые!». И волки исчезали.
Так под вой волков началась моя
трудовая деятельность.
Отвлекаясь, я должна сказать, что
на протяжении и всей своей жизни
я неоднократно слышала завывание
волков с оскаленными зубами, но уже
не было рядом старушки-сторожихи
с грозной головней, которая бы их
разогнала.
К весне наладилась железная
дорога, и в школу приехал инспектор,
посидел на уроках три дня, нашел, что у
меня прекрасные педагогические
способности и что мне надо ехать в
Петроград учиться в только что
созданный институт народного
образования.
Я получила командировку, приехала
в Петроград. Это был удивительный
институт. Студенты, которые туда
поступали, фактически уже давно
работали учителями, а я среди них совсем
девчонка. Так что это фактически был
институт повышения квалификации.
Я поступила на биологическое
отделение и окончила его в двадцать
четвертом году.
Выпуск нашего института был
совершенно замечательный: все полны
были страстного желания применить
свои знания. И мы подали заявления в
городской отдел народного образова
ния, чтобы нашему выпуску
предоставили самую трудную школу в
Ленинграде. С тем чтобы и директор школы
был наш, и все основные предметы
были под нашим собственным
руководством. И такая школа нашлась.
Это была школа — те, кто знают
Ленинград, могут себе представить — на
Обводном канале, рядом с Лиговкой.
Это был район убийств, жутких
ночных криков, насилий и грабежей.
Ребята из этого района сами себя
называли шпаной. В школе никакой учч
тель более месяца проработать не
мог — и вот эту школу мы взяли в
свои руки.
Говорить о том, как мы справились
с этой шпаной, я не буду. Эти
мальчишки пришли в школу с наглыми
лицами, с цигарками в зубах,
раскрашенные девчонки — с пунцовыми
губами, завитыми волосами, в
вызывающих юбках и кофтах.
И вот уже через три месяца это
была уже почти нормальная школа, а
через три года — одна из
показательных школ Ленинграда. Методы, с
124

которыми мы подходили к ученикам,
были доморощенные. Макаренко с его
системой мы еще не знали. Я любила
оставлять учеников после занятий в
классе. Мы пили чай с черными
сухарями и говорили о жизни: для чего
нужно жить, что такое любовь, стоит
ли учиться и для чего надо учиться.
Все эти проблемы тогда не были
решены для меня самой. И шел разговор
на равных. Они делились со мной
своими соображениями, а я своими, и в
конце концов мы стали большими
друзьями, а эти отъявленные
хулиганы моими верными рыцарями.
Как-то, проходя по коридору школы
мимо класса, где сидел преподаватель
литературы, я ощутила гробовую
тишину, а Николай Леонидович в этой
тишине читал:
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука...
И все ребята сидели тихо и слушали,
зачарованные музыкой стиха. Это был
подход преподаватели литературы...
В этой школе впервые началась моя
общественная деятельность. Надо
сказать, что никогда больше не было у
меня такой увлекательной
общественной деятельности. Она заключалась в
том, что наша школа шефствовала
над соседними заводами, и мы вели
там культпросветительную работу,
читали лекции.
На мои лекции заявки поступали
постоянно. Что только я не читала!
В тот период я очень увлекалась
Фламмарионом. И рабочим я читала
о звездах, о планетах, о туманностях,
читала о высохших^ морях и океанах
на Луне, о кратерах, о происхождении
жизни на Земле, о происхождении
человека... Все это было интересно мне
самой и, по-видимому, интересно
слушателям. И самое поразительное —
на «Красном путиловце», где я чаше
всего читала, лучше всего
воспринимались лекции по анатомии человека.
Это был период, когда я преподавала
анатомию в школе. Мальчики, вот эти
мои уже теперь верные рыцари,
приходили с рулонами таблиц о строении
сердца, большом и малом кругах
Г)
Родные места

А. Прокофьееа-Белыовская.
Моя жизнь и хромосомы
кровообращения, строении легких.
Все это мы везли на Кировский
(теперешний) завод. Тогда не было
еще ни клубных помещений, ни
столовых при заводе, рабочие завтракали
в обеденный перерыв в цехе. И вот в
этот обеденный перерыв прямо в цехе
я и читала лекции. На станках, на
кранах развешивались таблицы, я
рассказывала, как работают клапаны
сердца, как кровь устремляется в
легкие, как оттуда идет обратно в сердце,
доходит до капилляров... Меня
слушали с огромным интересом.
Но самым большим успехом
пользовалась лекция о скелете. Я до сих пор
удивляюсь — почему. Думаю, вряд ли
кто-нибудь еще мог добиться такого
успеха со скелетом. У меня в классе
стоял какими-то моими
предшественниками приобретенный огромный
мужской скелет. Мальчики покрывали этот
скелет марлей, садились с ним в
трамвай — публика шарахалась, мы брали
билет на себя и на скелет, у Нарв-
ских ворот мы пересаживались в
маленький местный трамвай, везли этот
скелет на завод и водружали его на
какой-нибудь станок. И я начинала
лекцию...
Огромное удивление вызывали пять
маленьких позвонков хвостового
придатка, и отсюда начинался разговор —
откуда произошел человек. А так как
многие рабочие были очень
религиозны и никак не хотели согласиться,
что обезьяны - их далекие предки, я
этот вопрос не затрагивала, и
дискуссий по этой теме у нас не было. Но
скелет путешествовал из одного цеха
в другой и оставил у меня яркие
воспоминания.
1927 год. За Нарвской заставой
неспокойно. На углах я вижу группы
рабочих, взволнованно обсуждающих
какие-то вопросы. В магазинах гул
голосов. Домик, где мы жили,— не
такая уж маленькая квартирка, четыре
комнаты, из которых две занимали мы
с родителями, а две — рабочий с
«Красного путиловца» Клюев. У
Клюева по вечерам стали собираться
рабочие — десять, а иногда пятнадцать
человек. Клюев проводил их в свою
комнату, и они закрывались. Но
иногда и Клюев, и его жена,- которая
тоже работала на заводе,
задерживались. Рабочие тогда заходили в мою
комнату, садились около печки на
полу, на диванчик и начинали свои
разговоры. А я за письменным столом
готовилась к очередным занятиям.
Вначале я не прислушивалась к их
разговорам. Но затем то, о чем они
говорили, приковало мое внимание.
Основная проблема, которая их
страшно волновала, это были те
обсуждения, которые прошли на
состоявшемся в 1925 году XIV партсъезде.
Уже тогда встал вопрос о
коллективизации сельского хозяйства. Я
говорила, что рабочие Кировского завода
были в значительной части выходцами
из деревень. Они прекрасно знали
сельское хозяйство, и сами были
крестьянами, их деды, их отцы
оставались в деревне, и они прекрасно знали
тот вопрос, который обсуждался на
XIV съезде,— с их точки зрения,
совершенно неправильно. А к концу
1927 года готовился XV съезд.
Рабочие говорили, обсуждая его
повестку, что Ленин сделал крупную
ошибку в отношении к крестьянскому
вопросу, что он значительную часть
своей жизни прожил за границей и
никогда не жил по-настоящему в
деревне. Ленин и рабочих знал,
по-видимому, тоже не всех, он теоретически
представлял себе пролетариат, но что
такое рабочие, скажем, Ленинграда,
их состав, их настроения, Ленин не
знал. И теперь ленинская
коллективизация — это грозная опасность для
сельского хозяйства. И до того, как
состоится XV съезд партии, рабочие
требовали проведения еще одной
партийной дискуссии. Они настаивали,
как я понимала, на дискуссии по
организации сельского хозяйства.
По-моему, в начале ноября Клюев
однажды не вернулся домой. Поздно
вечером вернулась его заплаканная
жена, сказала, что по заводу прошли
крупные аресты, что и Клюев
арестован. Забегая вперед, скажу, что все
рабочие эти исчезли, они не вернулись
больше на завод. За Нарвской
заставой стало тихо. XV съезд партии
прошел спокойно и организованно. Как
вы знаете, он вошел в историю КПСС
как съезд коллективизации.
Вспоминая сейчас эти годы, я
думаю, что следовало прислушаться к
голосу ленинградской оппозиции.
В историю этот период вошел под ее
знаком. Но в справочнике КПСС,
выпущенном в 1980 году, равно как и в
126

остальных гроссбухах по истории
партии, когда речь идет о ленинградской
оппозиции, я с удивлением читаю:
оппозиционеры отвергали политику
союза рабочего класса с трудящимся
крестьянством, проповедовали
неизбежность столкновений между
рабочим классом и крестьянством. В
отношении к «Красному путиловцу» это
совершенно неверно, это историческое
искажение, потому что сами рабочие
«Красного путиловца» — в
большинстве своем крестьяне. Каким образом
они могли формулировать положения
о неизбежности столкновений между
рабочим классом и крестьянством?
И вот я размышляю. Как же можно
было так исказить суть дела? Я
полагаю, что Троцкий, Каменев и Зиновьев,
вращавшиеся в высоких партийных
кругах,— кстати, их имен я никогда
не слышала от рабочих — эти лидеры
партии, которые в то время боролись
за власть, имели свои позиции, свои
лозунги. И вот эти лидеры выступили
под прикрытием волны несогласия,
возникшей на «Красном путиловце»,
изображая дело так, будто рабочие их
поддерживают, хотя на самом деле
рабочие хотели совсем другого. Но то,
чего хотели рабочие, в историю не
вошло. Но я поняла, какое великое
дело в партии — оппозиция, которая
имеет свободный голос. И то, что
произошло с сельским хозяйством,— я не
знаю других районов, но в
нечерноземной полосе сельское хозяйство
полностью разорено, как и
предсказывали рабочие,— результат подавления
этого свободного голоса.
Но в то время политикой я не
интересовалась, потому что была
чрезвычайно занята. Работая в школе, имея
огромную нагрузку на заводах, я
одновременно поступила в 1925 году в
Ленинградский университет на кафедру
генетики.
В Ленинградском университете это
историческая кафедра. Ее
организовал блестящий ученый, замечательный
педагог, высоко и многосторонне
эрудированный биолог Юрий
Александрович Филипченко в 1919 году. До
того в России не было специальных
кафедр генетики, как, впрочем, и в
университетах большинства европейских
стран. Генетику преподавали на
кафедрах биологии, она входила в
программу как один из курсов.
Вот на эту-то кафедру я и
поступила. Юрий Александрович вел пять
университетских курсов: читал
эволюцию, сравнительную эмбриологию,
общую генетику, частную генетику
растений и животных. Кроме того, он вел
широкую педагогическую
деятельность. Во-первых, им написаны все
основные учебники по генетике и по
эволюционному учению. Его учебник
генетики переиздавался двенадцать —
пятнадцать раз. По этому учебнику
учились мы все и все первое поколение
генетиков. Его книга «Эволюционное
учение» тоже выдержала пятнадцать
изданий, и до настоящего времени это
одна из непревзойденных книг в этой
области, написанная блестящим
языком. Мы ее недавно переиздали в
«Науке» как заслуживающую
большого внимания у современного
поколения.
Но жизнь Юрия Александровича
была сложной. Это было время
дискуссий. Они шли в Москве, в Ленинграде
и в других городах. Дискуссировали
по вопросам литературы. Луначарский
и митрополит Введенский выступали
в Ленинградской филармонии с
лекциями, есть Бог или его нет.
Луначарский был, как вы знаете, хорошим
оратором, но митрополит Введенский
не уступал ему, и на эти лекции
билеты было так же трудно достать, как
на Шестую симфонию. Маяковский
выступал со своими стихами, и в
разгаре чтения снимал с себя пиджак,
бросал его на пол. В ресторанах и
кафе поэты дискуссировали о
направлениях в поэзии.
И не менее, а еще более
ожесточенно шла дискуссия о наследовании
приобретенных признаков.
Двадцатые, начало тридцатых
годов — годы ожесточенных дискуссий
по этой проблеме. Тогда они были
свободными. В двадцать седьмом —
двадцать девятом годах философы и
биологи-негенетики в основном
разделяли позицию наследования
приобретенных признаков. Но уже тогда
принятие или непринятие этого
положения служило своего рода
лакмусовой бумажкой на проверку
правильности материалистического
мировоззрения ученого.
Юрий Александрович Филипченко
занимал совершенно бескомпромисс-
ную позицию, отрицая наследование
приобретенных признаков. Он выпу-
стил сборник, который так и назы-
вается — «Наследуются ли приоб-
127

А. Прокофьева Бельгоесквя
Моя жизнь и хромосомы
о
СП
ретенные признаки?», в этот сборник
Морган из Америки прислал свою
статью, и оба ученых оказались
самыми убедительными защитниками
позиции генетиков. Но как я уже
сказала, отношение к этой проблеме было
проверкой правильности
материалистического мировоззрения ученого,
поэтому Филипченко был отнесен к
категории буржуазных исследователей,
стоящих на неверных позициях. А тут
еще Юрий Александрович развил
огромный интерес к генетике человека.
Он составил специальные анкеты,
размножил их среди ученых, артистов,
врачей и на основании собранных
материалов написал великолепную
статью. Она называется «Интеллигенция
и таланты». В ней на основании ана
лиза анкет автор доказывал, что и
способности, и таланты — результат
врожденных задатков, итог
счастливого сочетания в хромосомах
соответствующих факторов. Обрести свойство
гениальности и таланта
невозможно — это наследственная категория.
Статья вызвала огромный шум,
множество дискуссий, Юрий
Александрович подвергался анафеме и
вынужден был подать заявление об
уходе из университета. Но до этого он не
дожил, потому что в тридцатом году,
сорока восьми лет, умер от менингита.
О Юрии Александровиче написана
замечательная книга Николая
Николаевича Медведева. Рекомендую ее
прочитать. Даже в 1979 году, когда
книга публиковалась в издательстве
«Наука», из-за этой же статьи
«Интеллигенция и таланты» нам стоило
это огромного труда. Понадобились
три года борьбы, и в конце концов
помогла лишь поддержка Александра
Александровича Баева и редактора
журнала «Вопросы философии»
И. Т. Фролова. Опубликовали книгу
с огромными купюрами.
Юрию Александровичу незадолго
до смерти удалось организовать в
Академии наук лабораторию генетики.
После смерти Филипченко она
перешла в руки Николая Ивановича
Вавилова. (Филипченко и Вавилов были
очень близки и по личным
взаимоотношениям, и по своим научным
позициям.) Судьба этой лаборатории,
организованной в Ленинграде в
1930 году, такова: сначала она была
преобразована Вавиловым в Институт
генетики, который просуществовал
под его руководством до сорок первого
года, а затем перешел в руки Лысенко
и, после ряда катаклизмов, был
преобразован в современный Институт
общей генетики.
Мои интересы к хромосоме
возникли под влиянием замечательной статьи
Филипченко, опубликованной им в
журнале «Природа» в 1919 году.
Называлась она «Хромосомы и
наследственность». Написана была
блестяще. И если бы вот сейчас, после
многих лет,— прошло больше полувека,
кто-нибудь из нас стал писать на эту
тему, он бы не написал лучше.
Единственное, что мы сейчас знаем, но что
не было известно в 1919 году,— это
ДНК.
Первые мои хромосомные
исследования были проведены под влиянием
академика Сергея Гавриловича Нава-
шина. Думаю, что большинство здесь
присутствующих это имя даже не
слышали — это первый академик,
избранный в Академию наук в
советское время, в 1919 году, ботаник и
великолепный исследователь хромо
сом.
До Навашина хромосомы — в том
числе и Морганом — представлялись
как палочки, шарики, крючочки.
Никаких закономерностей в организации
хромосом не подозревалось. Сергей
Гаврилович с помощью специально
разработанных фиксаторов установил
основные закономерности строения
хромосом, прежде всего состоящие
в том, что благодаря
фиксированному положению в каждой хромосоме
участка прикрепления нити
веретена1 — центромеры2, двуплечность
хромосомы — важнейшая
закономерность ее строения. Даже если
хромосома пучкообразная, у нее есть второе
маленькое плечо в виде головки,
между которой и длинным плечом
прикрепляется нить веретена.
Кроме того, Навашин обнаружил на
хромосоме тончайшую структуру: так
называемые спутники и спутничную
нить — район, в котором расположе-
1 Образование, играющее важную роль в
расхождении хромосом при делении клетки.
Здесь и далее, а также вставки в текст в
квадратных скобках - прим. ред.
2 Участок, играющий основную роль в
движении хромосомы при делении клетки.
128

ны, как мы сейчас знаем, рибосо-
мальные цистроны3.
Впервые в истории Навашин
показал индивидуальность хромосом и
действительную их личность. Пока ученые
имели дело с шариками и палочками,
никто не обращал внимания на их
гомологичность, на то, что каждая
хромосома имеет пару.
Сергей Гаврилович, установив эту
закономерность иа хромосомах
растений, предложил мне провести
соответствующую работу на хромосомах
каких-нибудь животных. И я первая в
нашей стране остановилась на
хромосомах дрозофилы меланогастер.
С помощью фиксатора Навашина
мне впервые удалось установить
структурную организацию каждой
хромосомы. Не только выявить их
двуплечие, но и перетяжки,
структурные особенности каждой из хромосом
дрозофилы. Еще я применила нава-
шинский метод к исследованию
хромосом лососевых рыб и убедилась, что и
эти хромосомы тоже имеют каждая
два плеча, даже если второе — это
маленькая головка.
Николай Иванович Вавилов был
ученым чрезвычайно широкого
размаха и высокой настроенности
Сделать Институт генетики учреждением
высочайшего уровня (а я была одним
из первых сотрудников этого
института) и пригласил в него сначала
крупного американского генетика
Бриджеса, а затем Мёллера. Имя
Мёллера, вероятно, многим хорошо
известно,— это крупнейший
исследователь, которому впервые удалось с
помощью ионизирующей радиации
получить у дрозофилы меланогастер
индуцированные мутации.
Приехав в Советский Союз, Мёллер
предложил мне провести серию тонких
генетических исследований, и нами
сделано около десяти работ. И не
считая его первого блестящего
исследования по индуцированному
мутагенезу, все эти работы, проведенные
с ним, вошли в список тех, за
которые он получил Нобелевскую премию.
Из этих работ, я полагаю,
наибольшего внимания заслуживают
исследования, которые показали; то, что раньше
3 Цистрон — в данном случае синоним гена.
Рибосома -- фабрика белков. Таким образом,
район рибосомальных генов, то есть генов, ко
дируюших белки рибосом,— очень важный
район хромосомы.
считалось точечной [единичной]
мутацией, в ряде Случаев представляет
собой не что и ное, как ми крои н-
версию [переворот на 180 градусов]
ограниченного участка хромосомы.
Мы работали на диске,
расположенном в самом конце хромосомы. С ним
одним мы имели дело несколько лет,
потому что надо было выявить его
генетическое, информационное
содержание, для чего мы использовали
многочисленные разрывы внутри этого
диска (а размеры его лежат в
пределах одного микрона).
Одновременно мы впервые
определили размеры гена. И на этом
исследовании потом представители лы-
сенковской школы совершенствовали
свои остроты в наш адрес. Размеры
гена, который мы исследовали, были
уже на пределе видимости (в
оптический микроскоп): 0,1—0,2 микрона.
И издеваясь над нами, Презент и
Лысенко говорили, что это все равно,
что сосчитать, сколько ангелов
уместится иа острие иглы. Дескать, наши
труды имеют такую же ценность.
Итак, мы работали, а между тем над
головой генетиков начали сгущаться
тучи. Из Ленинграда исчезает, и
исчезает навсегда, крупнейший генетик
Георгий Дмитриевич Карпеченко,
профессор Ленинградского университета
и Института растениеводства;
исчезает, и исчезает навсегда,
продолжатель школы Навашина Григорий
Андреевич Левицкий. Тучи сгущаются
все больше и больше над головой
Николая Ивановича Вавилова. Уже не
иа горизонте, уже приближается
Трофим Денисович Лысенко.
Развертывается жестокая критика основных
позиций классической генетики и
хромосомной теории наследственности.
Бессмысленными оказываются все статьи,
все доклады, выступления в ее
защиту. В 1940 году исчезает, и исчезает
навсегда, Николай Иванович.
Вавилов — крупнейший, мирового
масштаба ученый, автор теории центров
происхождения культурных растений,
автор закона гомологических рядов
изменчивости, автор теоретических
основ селекции и иммунологии растений.
Я говорить об этом больше не буду.
Об этом многие знают, но мы должны
заметить для будущих историков, что
никто не забыт и ничто не забыто.
Академик Лысенко становится
директором института, ои удаляет из
него всех, как тогда нас называли, мен-
5 Знание сила № 3
129

А. Прокофьева-Бельговская.
Моя жизнь и хромосомы
делистов-морганистов. Оставляет в
основном троих: крупного ученого,
специалиста по пшеницам Дениса
Карловича Лепина — он ему нужен,
потому что занимается темой, которая
в высшей степени интересует Лысенко.
Оставляет Лысенко и Марка
Леонидовича Бельговского. Зачем? Марк
Леонидович Бельговский ведет,
помимо научной работы, весь основной
фонд линий дрозофил. Лысенко
странно относится к дрозофиле. Он ее
ненавидит, издевается иад ней, пишет в
центральной прессе статьи о том, что
генетики не нашли ничего лучшего,
как заниматься мухами. Но в то же
института наступает 22 июня 1941
года. Война, изменившая судьбу не
только многих людей, но и всей страны.
На биологическом отделении
Академии наук идет организация среди
мужчин отряда добровольцев. Их
возглавляет Сисакян Норайр Марти-
росович. Научные сотрудницы, в том
числе и я, поступают на
краткосрочные курсы медсестер. К октябрю мы
их окончили, и у меня диплом с
отличием хирургической медсестры. В это
время уже идет страшная бомбежка
Москвы, развертывается эвакуация
институтов Академии наук и семей
научных работников.
Для выдачи путевок на выезд из
Москвы выделяются Милица
Николаевна — супруга Владимира Алек-
время, как Первобытный человек
боится огня, он боится дрозофилы. Он
зиает, что на ней почему-то выросла
хромосомная теория
наследственности. Поэтому он отдает
распоряжение, чтобы Бельговский продолжал
вести дрозофильиый фонд, причем так,
чтобы ни одна муха не пропала. Он
не знает, как ведется фонд, поэтому
требует, чтобы любая муха была
сохранена, иначе головы Бельговскому
не сносить.
Труднее было решить, почему
Лысенко оставил меня. Вероятно, для
того, чтобы потом на упрек, почему он
уничтожил всех генетиков, мог
сказать: вот, у него работают трое, в том
числе Прокофьева-Бельговская.
Но в самый разгар реорганизации
сандровича — и я. Я получаю пачку
путевок в эшелоны. Сказано строго:
эти путевки давать сотрудникам
только биологического отделения и
проверять членов семьи по документам,
чтобы не примазался кто-иибудь
чужой. Мы сидим в здании Президиума
Академии наук на Большой
Калужской на нижнем этаже, в
Нескучном, а очередь за путевками идет по
кругу на площади перед зданием и
выходит на улицу. Мы выдаем
путевки. Вначале мы смотрим документы,
потом перестаем смотреть на них,
потому что сзади все налегают и
налегают, люди прибавляются. У иас уже
кончаются путевки для одного
эшелона, вышли все — для другого, иа
третий эшелон уже еле-еле остаются пу-
130

тевки. Тогда Милица Николаевна —
она была женщиной организованной
и смелой — сказала: «Что мы в самом
деле! Давайте напечатаем еще
путевки. Важны ведь печать академии и
наши подписи». И мы напечатали еще
такую же груду путевок с тем, что на
каждое место пускай будет два
человека, но чтобы выехали все, кто хочет
и может выехать. Потому что иад
Москвой, над населением нависла
смерть — бомбежки шли непрерывно.
С последним эшелоном уезжает
Милица Николаевна с двумя
дочерьми. Медсестры и добровольный
отряд считаются мобилизованными.
Мы сидим, не покидая здания
отделения, и вот в эту ужасную,
памятную историческую ночь 16 октября иам
отдается приказ выступить и явить-
Я, измученная и усталая, плелась
через горящую Москву, уже не
обращая внимания ни на какие бомбежки.
Дошла до Пятницкой улицы, иа
которой я тогда жила, ткнулась на диван,
ие раздеваясь, с рюкзаком на плечах,
и долго слышала звон телефона.
Я подняться ие могу. Телефон звонит,
звонит, звонит — наконец я подошла.
Звонит мой брат, полковник
Военной академии. Им приказано
эвакуироваться в Ташкент. Мой брат
говорит: «Немедленно, в чем ты есть иди на
Курский вокзал». Я пешком плетусь на
Курский. Передо мною ужасная
картина — вся площадь Курского вокзала
покрыта людьми. Женщины с
плачущими детьми сидят на узелках, на
чемоданах, мужчины, старики,
больные — пройти некуда, через площадь
ся в подвал здания Горного
института, того, что около Калужской
площади. Явиться с рюкзаками и с одной
сменой белья. В моем рюкзаке мыло,
полотенце, смена белья и...
хромосомы — самые нужные материалы.
До двух часов ночи мы сидим в
подвале, здание содрогается от
бомбежки. (Это была ужасная ночь).
В два часа иочи в подвал является
сумрачный военный и объявляет: «Все
женщины по домам, мы их с собой не
берем; все мужчины сейчас
выступают, но имейте в виду — мы идем
против танков, а у нас одна винтовка иа
десять человек. Поэтому давайте, кто
пойдет». Он ждет. Надо сказать, что
все добровольцы биологического
отделения вышли вместе с ним.
мне перебраться почти невозможно.
Я шагаю через детей, через больных,
так добираюсь до ступенек Курского
вокзала. Перед ступеньками шеренга
военных младших чинов. Они в вокзал
никого не пропускают.
Меня удивила рабская покорность
народа, заполняющего площадь. Они,
увидев военных, даже не рвутся в
вокзал, они ждут, когда им скажут,
что для них дадут какие-то эшелоны.
(Я не сказала, что детей
сотрудников Академии наук, так же, как
академиков, отправили в санаторий
Боровое в Казахстане. Детей из
детских садов, а так как мой маленький
сынишка был еще в детском саду, то
ои был увезен в Боровое.)
Подхожу к вокзалу. Брат стоит иа
01 &■
X —
131

А- Прокофьева Бельговсная,
Моя жизнь и хромосомы
верхних ступеньках, и меня проводят
через эту шеренгу военных. Я вхожу
в вокзал. Тишина, покой. В вокзале
разгуливают генералы, полковники, в
некоторых группах разносится смех,
слышится что-то вроде анекдотов.
Я поражена. Но еще больше
поражаюсь, когда выхожу на платформу. На
платформе нарядные женщины. Уже
прохладно, и на некоторых меха. Но
огромное впечатление на меня
производят товарные вагоны, которых
было, по-видимому, чуть ли не половина
всего эшелона. Около этих товарных
вагонов стояли ящики, на ящиках—г
надписи: осторожно— хрусталь,
осторожно, не кантовать — картины,
осторожно — фарфор и так далее. Я с
удивлением смотрю на брата. Он
ничего не говорит, мрачно проходит мимо.
В другой вагон грузят рояли и
пианино. Я подумала и до сих пор думаю,
какая разница между тем, что мы
называем народом, и тем, что
называется «элитой». В данном случае это
военная элита, ио было совершенно
очевидно, что в эти товарные вагоны
можно бы посадить большую часть
детей, женщин и больных с площади.
Но в них грузили хрусталь и рояли.
Я подошла к тому вагону, где брат
имел свои места, там стояла его
заплаканная жена, ибо мой брат не взял
ни один из тех десяти ящиков,
которые она упаковала для этого эшелона.
Она не разговаривала с ним всю
дорогу до Ташкента.
Все это было удручающе. Я и сейчас
думаю, что такое резкое
разграничение народа и «элиты» до добра не
доведет. Повторю, меня поразило на
площади рабское терпение народа. Им
сказали, что в вокзал нельзя, и никто
не пытался ворваться в вокзал, смять
эту шеренгу военных и занять вагоны.
По приезде в Среднюю Азию я
поспешила покинуть эту «элиту» и со
своим рюкзаком нашла на уютной
киргизской селекционной станции под
Фрунзе Институт генетики,
руководимый Лысенко. Больше деваться мне
было некуда. Начался период моей
работы под руководством Трофима
Денисовича.
Мне неоднократно приходилось
говорить, что, как ни странно, но это был
самый счастливый и плодотворный
период моей научной деятельности. На
меня Лысенко наложил табу. От меня
не требовали ни планов, ни отчетов, и в
то же время было дано указание
предоставлять мне буквально все, что
только мне нужно для работы. Такие
условия для научного работника — то,
о чем можно мечтать. И хотя я
Лысенко неоднократно говорила: «Какой
вам смысл меня держать, ведь вся суть
моей деятельности в том, чтобы
противостоять вашим попыткам разрушить
теорию хромосомной
наследственности», он мне отвечал: «Занимайтесь,
чем хотите, это никому не нужно, но
мне вы приносите пользу тем, что я в
любой момент могу сказать: вот у
меня работает невыгнанный
менделист-морганист». Кстати, Марк
Леонидович Бельговский был
единственным в институте незабронированным
сотрудником — у Лысенко все
остальные были забронированы,— но
Бельговский в расчете артиллерии прошел
всю войну.
Мы вернулись в Москву в сорок
пятом или сорок шестом году.
Никакие просьбы мои, никакие попытки
уговорить президента Академии наук
Комарова перевести меня из
Института генетики ие помогали. На меня
было наложено табу: без разрешения
Лысенко никуда уйти нельзя. И в
конце концов только когда президентом
академии стал Сергей Иванович
Вавилов, я была переведена в кольцов-
ский институт, где тогда работали
Н. П. Дубинин и Михаил Сергеевич
Навашин. и принялась за оформление
в моей докторской диссертации
материала, который я собрала, будучи в
институте у Лысенко.
Основное, что мне тогда удалось
обнаружить,— это, что развитие
признака в организме не определяется
только наличием на участке
хромосомы определенного геиа, а
контролируется еще состоянием данного
участка, обнаруживаемого на
микроскопическом уровне, то есть находится ли
этот участок хромосомы в интерфазе4
в деконденсированном
[раскрученном] состоянии или он
конденсирован [упакован]. На политенных5
хромосомах, где конденсация участка
имеет специфическое выражение, мне
Интерфаза — период между двумя
делениями, когда хромосомы «работают».
Многократно удвоившиеся, но не
разошедшиеся хромосомы.
132

удалось показать, что всегда, когда
участок с активным геном
приближается к гетерохроматиновому району,
доминантное проявление признаков
в этих клетках исчезает. Как
известно, гетерохроматиновые участки
постоянно плотно упакованы, состоят из
часто повторяющихся
последовательностей ДНК, которая в этих районах
ничего не кодирует, не участвует в
выработке продуктов, которые были
бы ответственны за развитие каких-
либо признаков, то есть не принимает
участия в наследственной передаче.
Так вот, вблизи гетерохроматинового
района данный участок с данным
геном не обеспечивает нормального раз-
витня признака, оно идет в
рецессивном направлении.
К этой теме мы еще вернемся. Пока
же мои выводы подтверждали, что
хромосомы как генетическая
структура функционируют различно на двух
уровнях. Первый — это
молекулярный, на котором идут транскрипция
и репл икаци я6, в резул ьтате чего
реализуется генетическая
информация, расположенная на данном
участке. Но есть второй уровень. Это
уровень микроскопический. От того,
конденсирован или не кондеисирован этот
участок, зависит работа данного
уникального гена. И второе —
гетерохроматиновый район хромосомы
может резко изменить
функционирование активного структурного гена,
когда ген приближен к нему.
В 1948 году, в мае, в институте
Шмальгаузена Николай Осипович
Шапиро, наш крупнейший генетик и
дрозофилист, и я защитили с блеском
свои докторские диссертации. А в
августе 1948 года произошли всем вам
хорошо известные события, когда вся
классическая генетика и хромосомная
теория наследственности были в
административном порядке объявлены
лженаукой.
Тут спорить было невозможно. К
тому же большинство так же рабски
этому подчинились, как народ на
площади Курского вокзала 16 октября.
Некоторые пытались... что-то делать.
Было трудно членам партии, потому что
быть партийцами и оставаться
приверженцами «лженауки» становилось
невозможно, поэтому некоторые из ге-
6 Транскрипция — считывание информации
с ДНК. Репликация — удвоение ДНК
хромосомы.
нетиков, например Иосиф Абрамович
Раппопорт, выложили свой билет.
Большинство генетиков были
направлены, как мы тогда говорили,
охранять границы Советского Союза.
Керкис - - блестящий дрозофилист -
работал председателем
овощеводческого совхоза в Средней Азии.
Сидоров и Соколов, наши замечательные
генетики,— за Полярным кругом, под
Норильском, исследовали песцов. Кам-
шилов, московский генетик,— в
Дальних Зеленцах, биостанции на
Ледовитом океане. Екатерина Тимофеевна
и Борис Николаевич Васины, наши
ведущие генетики по животным,— на
Южно-Сахалинской станции, в
филиале АН. Пострадали даже биологи,
которые никакого отношения к
генетике не имели, но всегда высоко ее
ценили,— мы называли их рыцарями
генетики. Так, Юрий Иванович
Полянский, зоолог из Ленинградского
университета, оказался в Дальних
Зеленцах," на Ледовитом океане.
Мне было запрещено выезжать из
Москвы, а я очень хотела уехать с
Васиными на Южно-Сахалинскую
станцию, но была оставлена в Москве,
так же как Бельговский и Дубинин.
Дубинин занимался птицами Урала,
а Бельговский — защитной
энтомологией иа лесиых полосах.
Меня пригласил Всесоюзный
институт антибиотиков, и я сначала
занималась актиномицетами (есть
такие продуценты антибиотиков, у
которых не только нет хромосом, но
даже и ядра, и больше того, у них даже
иет полового процесса, но оии
являются продуцентами наших важнейших
антибиотиков — стрептомицина, тет-
рамицина, эритромицина).
У нас тогда только начинала
развиваться антибиотическая
промышленность. В компании со мной в это
учреждение был сослан Алиханян, он
занимался пенициллинами.
Наша деятельность там оказалась
полезной, потому что, зная цитогене-
тику и генетику, и я, и Алиханян
быстро нашли ключ к работе. Алиханян
занимался выведением продуктивных
штаммов, а я разрабатывала
микроскопический контроль в регламенте
антибиотического производства.
Скоро я увидела, что, когда с
огромной силой идет размножение и в гифах
актиномицетов почти нет цитоплазмы,
они целиком заполнены рибонуклео-
идами — это один тип развития. Дру-
133

А. Прокофьева-Бе льговская.
Моя жизнь и хромосомы
гой тип, когда гиф заполнен
цитоплазмой и в нем видны лишь маленькие
нуклеоиды,— тогда развитие идет в
сторону роста, а не размножения.
А уже из старинных работ по
цитологии мы знаем, что клетка с
делящимся ядром ие работает, потому что
все ресурсы идут на деление. Неде-
лящаяся же клетка связана с теми
обменными процессами, которые
приводят к выработке продуктов. Взяв
это за исходное, я быстро стала
различать и классифицировать
ферментеры. Это сосуды по пятидесяти тысяч
литров, и надо своевременно их
опустошить, когда идет размножение
актиномицета, потому что
антибиотика не получится. Или же сохранить
ферментацию, довести до конца и
получить высокий выход антибиотика.
Я разработала в деталях контроль
за процессом в ферментерах, и,
насколько мне известно, до сих пор в
нашей стране производство
антибиотиков на основе актиномицетов идет с
использованием этого метода. Я
работала там лет десять, и мне потом было
жалко расставаться с институтом. То,
во что вы вкладываете силы,
энергию и интерес, в конце концов
становится вашим детищем. Поэтому я
очень благодарна Всесоюзному
институту антибиотиков за ту теплоту
и внимание, с которыми тогда со мной
работали его сотрудники.
В 1956 году появилась возможность
вернуться к генетике. Это произошло
главным образом потому, что во всех
странах стали активно развиваться
исследования по действию
ионизирующей радиации на наследственность
человека. И наш Атомный комитет,
Министерство иностранных дел, тем
более наши физики, которые давно
уже ходили в верха и доказывали
необходимость возвращения генетиков к
работе, все они вместе и сдвинули
гору непонимания. И в Институте
биофизики была организована
маленькая лаборатория радиационной
генетики с тем, что она займется
проблемой действия ионизирующей
радиации на хромосомы. Мы
сосредоточили всю свою энергию на
исследовании тогда кардинальной задачи —
установлении дозы радиации, которая
удваивает частоту спонтанного
мутационного процесса у человека.
У американцев эта доза
определялась в сто пятьдесят рентген. Надо
сказать, в этот период интенсивно
работал Николай Петрович Дубинин, и
ему мы обязаны тем, что он быстро
организовал и в Новосибирске, в
институте, который только что тогда
возник, и в нашей лаборатории
радиационной генетики, а также в
Сухуми — на обезьянах —
исследования по выяснению, каков вообще у
человека и у обезьян уровень
спонтанного процесса, какова частота
мутирования. И благодаря этим
интенсивным исследованиям мы за полтора
года получили очень важные данные,
резко расходящиеся с данными
американцев. У нас доза, которая
удваивает частоту спонтанного
радиационного процесса, равнялась всего
десяти рентгенам.
В I960 году была Восьмая сессия
Генеральной ассамблеи ООН. И туда,
с тем чтобы защитить перед мировой
общественностью нами обнаруженный
факт: удваивающая (опасная) доза
радиации десять рентген, была
послана я.
Я была очень огорчена, потому что
данные принадлежали в основном
Николаю Петровичу, хотя работали три
лаборатории — Новосибирск, Сухуми
и мы. Это очень ответственно — одно
дело читать свой собственный доклад
на любом международном форуме, а
другое — выступать в Организации
Объединенных Наций перед флажком
Советского Союза.
Мой доклад прошел, как говорят,
с блеском, но самым страшным
оказался не доклад. Нашим
руководителем был Емельянов, и после
доклада он сообщил, что еще предстоит
пресс-конференаия. (Кстати, передо
мной докладывал Рассел —
великолепный был доклад. Но все-таки мой
доклад оказался интереснее — доза
в десять рентген аудиторию
потрясла.)
Но пресс-конференция — это
действительно было ужасно. Это совсем не
то, что ответы на вопросы, которые
задают корреспонденты Брежневу или
Андропову. Представьте себе большой
круглый зал, внизу партер, в партере
столики, за которыми сидят
корреспонденты всех газет мира, перед
ними их председатель, а там, где
должны быть ложи балкона, сидят
несчастные жертвы, которым будут

направлены вопросы, и вы не знаете,
о чем вас спросят, и вы никак не
можете подготовиться. Все
корреспонденты, сидящие за столиками,
тянут руки, чтобы им дали слово.
«Трибуна», «Нью-Йорк Тайме»,
парижские газеты и так далее.
Председатель их всех зиает по именам, он
обращается к ним — «Ну, Боб, давай
свой вопрос, не тяните, остальные,
руки». «Задавайте вопросы
поодиночке. Ну, Чарли, начинай».
Первые вопросы направлены
разным делегациям и относятся к тому,
как у иих обстоят дела и в каком
состоянии работы по мирному
использованию атомной энергии. Я сижу
относительно спокойно. Наконец
слышу: «Вопрос к советскому генетику».
У меня упало сердце. Ну, думаю,
пришла моя смерть.
«У вас Лысенко еще работает в
стране?» — «Работает».— «В каком
направлении ои работает?» — это уже
от разных корреспондентов.
«Занимается своими делами. Работает в
том же направлении, как и до сих
пор».— «Почему же вы, генетики,
смотрите иа него? Вы с ним боретесь
теперь?» — «Нет, мы с ним не
боремся».— «Почему же не боретесь?» —
«Потому что мы слишком много
времени потеряли и нам сейчас нужно
наверстать упущенное». Я понимаю:
они лучше меня знают, что у нас в
стране делается. «Вы надеетесь когда-
нибудь наверстать потерянное за
четверть века?» — «Я уверена в этом».
Девушка из Франции: «Догонят ли
когда-нибудь русские генетики
генетиков США, Англии и Франции?» — «Я
уверена в этом»/— «На что вы
полагаетесь?» — «На свои руки и иа
головы».— «Вы что думаете — при
современном состоянии науки одних рук и
голов достаточно?» — «Нет, я знаю,
что этого недостаточно. Нужно еще
оборудование».— «На что же вы иа-
деетесь?» — «На наших зарубежных
друзей». Вопросы посыпались к
другим делегатам. Я облегченно
вздохнула. И вдруг какой-то американец
ехидно спрашивает: «Вот вы
представили сегодня данные, что доза,
удваивающая спонтанный мутационный
процесс, равна десяти рентген, тогда
как Рассел показал, что эта доза
150 рентген. Как вы можете это
согласовать?» Я сказала, что, конечно, не
подвергаю сомнению данные Рассела,
у него огромная лаборатория, и он
много лет работает. Но я думаю, что
радиочувствительность хромосом
мыши и человека резко различна,— это
мы и показали. «Странно, ведь ваши
данные только иа границе
достоверности». А я выезжала с этими
данными со страхом. Их было — ие скажу —
кот наплакал, но немного. И вот тут я
на свой страх и риск сказала:
«Знаете, согласно нашим данным,
опасность представляет ие только
удваивающаяся величина
мутационного процесса. Но любое повышение
на нашей планете фона ионизирующей
радиации грозит опасностью для
грядущих поколений». Аплодисменты.
Я окончила. Емельянов подошел ко
мне, пожал руку, сказал, что я с
честью защитила позиции советской
делегации7.
...Вернулись мы домой -
шестьдесят второй год. Владимир
Александрович Энгельгардт приглашает меня
в Институт радиационной и физико-
химической биологии, как назывался
тогда этот институт (ныне —
молекулярной биологии), потому что
исследования действия радиации на людей
тогда были действительно
актуальной проблемой и название
института оправдывалось. Владимир
Александрович, мне кажется, тогда даже
несколько перегнул палку. Меня
пригласили в лабораторию с
совершенно фантастическим названием
«Лаборатория общей и космической
кариологии». Ну «общая» — это еще
можно, но когда еще и «космическая»,
то это уж слишком. Но дело в том, что
это название, как музыка, звучало
для нашей администрации и
руководства повыше.
Так мы и стали работать в этой
лаборатории. К этому периоду в мире
были разработаны новые методы
анализа хромосом человека. Появилась
7 Эта часть рассказа Александры
Алексеевны - - ее пресс-конференция в ООН -
сегодняшнему читателю может показаться
излишне подробной и экзальтированной. Он
ведь насмотрелся по телевидению таких
конференций вдоволь. Тем убедительнее ее
воспоминания показывают, как радикально и
стремительно меняется время. В самом деле,
крупнейший ученый, чувствующий себя перед
журналистами в роли школьника,— такое могло
происходить только с нашими, живущими за
плотным железным занавесом людьми. Тем
более удивительно для нас сегодняшних, что
растерянность испытывал ученый, который за
словом, как все знают, в карман не лез. Ведь
Прокофьева-Бельговская слыла
остроумнейшей со0еседннцей.
135

А. Прокофьева-Бе льговская.
Моя жизнь и хромосомы
возможность исследовать хромосомы
у каждого человека индивидуально,
выявить материальную основу
наследственности каждого индивидуума
всего по нескольким каплям крови.
Правда, это потом уже достаточно
было капли крови, вначале мы из вены
брали несколько кубиков, и, конечно,
я служила основным донором. Я уже
не помню, сколько крови из меня
высосали, и мы попытались привлечь к
этому мужчин. У нас был мощный
слесарь в институте, мы решили, что
потеря двадцати кубиков ему не
повредит, ио, представьте, как только
игла коснулась его кожи и вошла в
. вену, он упал в обморок. Так что взять
кровь у него не удалось. Но нашлись
храбрые молодые люди. Многие
боялись давать свою кровь, опасаясь,
что мы найдем в их хромосомном
наборе либо лишнюю хромосому, либо
две игрек-хромосомы, поэтому чаще
всего хромосомы были от женского
пола.
И надо сказать, что впервые в
нашей стране, в нашем институте, после
того, как мы сами научились
изготовлять препараты хромосом человека,
была организована всесоюзная
школа и мы обучили этому студентов и
и сел едов ателе й.
Вот тут-то мы и вступили в стадию
космической кариологии — начали
оправдывать свое название. (Тогда
это было секретно, но сейчас об этом
можно, я думаю, открыто говорить.)
Мы, по заданию Газенко, исследовали
хромосомные наборы испытателей,
которые готовятся в космические полеты.
А для этого исследовались
хромосомы всех тех, кто подвергается косми
ческим нагрузкам в
экспериментальных условиях; перегрузке,
гиподинамии, невесомости и т. п. Мы
проверяли хромосомы до эксперимента и
после него. И представьте себе,
впервые было обнаружено, что разрывы
хромосом у различных испытателей
резко различаются. То есть
репарационные системы [подшивка
разорванных молекул ДНК] у разных людей
работают различным образом. Нам
присылали кровь испытателей, и мы
давали ответ, кто из них устойчив ко
всем этим нагрузкам, а чьи
хромосомы неустойчивы. Таким образом мы
отобрали, кстати, космонавта
Егорова. Эти исследования были очень
важны и очень интересны для нас.
Исследования хромосом человека,
которые мы развернули,
стимулировали открытие в АМН лаборатории ци-
тогенетики человека, а потом это в
конце концов привело к созданию
Института медицинской генетики. Так
что Владимир Александрович Эн-
гельгардт в какой-то степени
инициатор этого направления. Надо
сказать, что в генетике и цитогенетике
человека мы довольно быстро догнали
зарубежные страны.
Но мои личные интересы и в
хромосомах человека лежали в
исследованиях гетерохроматина.
Несмотря на полувековые
исследования гетерохроматиновых районов,
их функция остается загадочной. Вот
это и привлекало всегда мое
внимание: зачем же нужен
гетерохроматиновый сегмент в хромосомах. У
прокариотов (безъядерных существ)
гетерохроматина нет. Эволюция
гетерохроматина шла вместе с эволюцией
эукариотов (существе ядрами).
Нужно заметить, что у приматов,
наиболее близких человеку — у шимпанзе
и горилл, нет гетерохроматиновых
блоков в тех хромосомах, в которых
у человека эти блоки есть. Таким
образом эволюция человека была
связана с появлением в его хромосомах
больших участков гетерохроматина.
Но вернемся к вопросу, зачем
нужен гетерохроматин. На эту тему
имеются многочисленные гипотезы,
причем каждый, выдвигающий свою
гипотезу, отвергает все предыдущие.
Уолтер на основании того, что все
гетерохроматиновые районы обладают
способностью конъюгировать
(сближаться) между собою, считает, что эта
способность помогает конъюгации
хромосом в мейозе8. Юнис полагает,
что они защищают важные органеллы
хромосомы. Шуу на предыдущем
генетическом конгрессе предположил, что,
так как гетерохроматин располагается
под оболочкой ядра в интерфазе
(когда хромосома разрыхлена), он
задерживает все химические мутагены
8 Особый тип деления при формировании
половых клеток. Конъюгация (сближение)
гомологичных (парных) хромосом при образова
нии половых клеток, двойное их деление при
одиом лишь удвоении (репликации) ДНК
обеспечивает получение нужного для полового
процесса вдвое уменьшенное число хромосом.
136

и не дает им проникнуть внутрь
ядра и повредить активные
уникальные гены. То есть он — какая-то за
щита интерфазиого ядра. Гетси, Мак-
симмонс опираются на то, что
гетерохроматиновые районы легко рвутся,
а следовательно, и хромосомные
перестройки проходят прежде всегб- по
ним. И именно этому свойству гете-
рохроматина они придали глобальное
значение, считая, что
гетерохроматиновые районы — важнейший фактор,
обусловивший эволюцию на нашей
планете. Джон и Миклос отвергли
все предыдущие гипотезы и пришли
к заключению, что важна только
одна — это влияние гетерохроматина на
кроссинговер9 и рекомбинацию
хромосом в мейозе.
Прокофьева-Бельговская пришлак
заключению, что у
гетерохроматиновых районов имеет значение чрезвы
чайная лабильность их репликации.
Они могут не реплицироваться
совместно со всем остальным
хромосомным набором. Они могут недорепли-
цироваться. Они могут, наконец,
полностью прекратить репликацию и
могут амплифицироваться неоднократно.
И значение это имеет не для самих
таких районов, а для тех
структурных генов, которые инкорпорированы
в них. Эти геиы начинают
реплицироваться вместе с гетерохроматином, и,
следовательно, количество матриц ри-
9 Обмен участков между сестринскими хро-
матидами, образовавшимися в результате
удвоения исходной хромосомы.
босомальной ДНК (этот важнейший
участок, кодирующий фабрику
производства белков, обязательно
окружен гетерохроматином)
контролируется гетерохроматиновым районом.
А в конце концов — в возрасте
восьмидесяти лет, когда человек
склонен к размышлениям,— я пришла к
заключению, что правильны все
гипотезы. Геном использует в различных
условиях развития, в различных
условиях жизнедеятельности, в
различных своих структурах те или другие
свойства гетерохроматина.
Организм задействует самые
различные свои свойства, только чтобы
выжить. Мутационный процесс часто
слишком медлителен, чтобы организм
успел адаптироваться к данным
условиям среды, и тогда используется
лабильность гетерохроматина. Другими
словами, если эухроматин,
содержащий уникальные гены,
монофункционален, каждый локус эухроматина
ответственен за синтез лишь одного
продукта, то гетерохроматин
полуфункционален, он используется так,
как организму нужно. Эухроматин и
гетерохроматин обладают резко
противоположными свойствами.
Заключительный итог моих размышлений:
хромосома построена на величайшем
универсальном принципе организации
всего живого - - на принципе
единства противоположностей. Хромосома
являет собою систему, и в этом ее
огромное эволюционное
преимущество. •

БУДУЩЕЕ — ЗА МИРНЫМ АТОМОМ
андун. Предполагается
также построить два водо-водя-
ных реактора по
российскому проекту в провинции
Ляонинг.
Несмотря на стойкую прививку отвращения к атомной
энергетике, связанную с Чернобылем, совершенно
необходимо понять, что альтернативы — нет. Просто надо
обращаться с этой силой аккуратно и ответственно,
тогда и хлопот не будет. В подтверждение этого
приведем сведения по всему глобусу: что происходит там с
ядерной энергией.
Индия
Контрольно - ревизионное
управление подвергло
критике министерство атомной
энергетики за перерасход
средств на 20 миллионов
долларов и задержку на
шестнадцать лет строительства
испытательного реактора.
Два года потребовалось на
ремонт внутриреакторного
оборудования,
поврежденного в 1987 году в результате
ошибки при обращении с
топливом. До сих пор не
используются многие
материалы и оборудование,
закупленные десять — пятнадцать
лет назад.
Болгария
Европейский банк
реконструкции и развития
выделил более 28 миллионов
долларов на продолжение
реконструкции АЭС Козлодуй.
Проект рассчитан на полтора
года. За это время четыре
реактора будут оснащены
средствами пожарной
безопасности, системами
осмотра корпуса,
предохранительными клапанами, новой
системой аварийного
охлаждения. АЭС Козлодуй выраба-
тывается 40 процентов всей
электроэнергии. Как
показывает независимый опрос
общественного мнения, 53
процента жителей Болгарии
одобряют использование
ядерной энергии.
Китай
Национальная ядерная
корпорация ведет
переговоры с властями семи
провинций о возможном
строительстве АЭС на их территории.
Строительство АЭС просто
необходимо для устранения
дефицита электроэнергии,
прежде всего в
промышленных районах. Реактор
мощностью 300 мегаватт,
работающий на первом
китайском энергоблоке «Цинь-
шань», построенном по
отечественному проекту, с
момента ввода в эксплуатацию
в декабре 1991 года
выработал более 520 миллионов
киловатт-часов электроэнергии.
Начато строительство второй
очереди этой АЭС — два
энергоблока по 600 мегаватт.
В ближайшее время к
энергосистеме должен быть
подключен первый блок АЭС
«Дая-Бай» в провинции Гу-
■а
й.
Таиланд
Предварительное технико-
экономическое исследование,
выполненное по заказу
Национального управления по
вопросам
социально-экономического развития,
показало, что выработка
электроэнергии на АЭС более
экономична в условиях
Таиланда, чем на угольных ТЭС.
В связи с этим
правительству страны рекомендовано
построить шесть атомных
энергоблоков мощностью по
1000 мегаватт в целях
обеспечения растущей
потребности в электроэнергии —
только в прошедшем году
она возросла на 12
процентов. Энергоблоки
необходимо ввести в эксплуатацию в
2006—2008 годах.
Проводятся консультации с
канадскими, французскими и
американскими фирмами.
Швейцария
Все четыре отечественных
атомных энергоблока
оснащаются автоматической
системой контроля
радиационной обстановки в районе
площадки с регулярной
(каждые десять минут)
передачей информации в новый
вычислительный центр
Федерального управления по
ядерной безопасности.
По периметру площадки
размещаются пятнадцать —
семнадцать станций
дозиметрического контроля. В
случае повышения уровня
радиации компьютер
прогнозирует его распространение
в районе станции и лозовые
нагрузки. К системе
подключены министерство
здравоохранения,
метеорологическое бюро и национальный
центр оповещения о
чрезвычайных ситуациях.
Тунис
Тунисское правительство
объявило о планах создания
138

IV
национального центра
ядерной науки и технологии.
В нем будут проводить
исследования в различных
областях мирного
использования ядерной энергии,
включая здравоохранение,
промышленность и сельское
хозяйство. По оценке
государственной энергетической
компании, стране ядерная
энергетика может
потребоваться начиная с 2010 года.
Кроме того, возможно
применение реакторов для обес-
соливания воды.
Франция
Согласно прогнозам
компании «Электрисите де
Франс», в будущем
электроэнергия, вырабатываемая на
АЭС, должна быть на 30
процентов дешевле
электроэнергии, производимой
парогазовыми установками и
угольными ТЭС. Наибольшая
трудность сейчас —
растрескивание патрубков на
крыше корпусов реакторов. На
устранение дефектов
приходится расходовать до
полумиллиарда франков в год.
В наши дни Франция
возглавляет список стран мира
по выработке электроэнергии
на АЭС: в 1992 году —
73 процента всей энергии,
или 321,7 миллиарда
киловатт-часа. Бельгийскими
АЭС произведено 60 процен
тов электроэнергии,
венгерскими и шотландскими —
около половины,
швейцарскими — 38 процентов,
испанскими — 35, финскими
и германскими — по 33,
болгарскими — 32,
украинскими — 30, российскими —
10 процентов.
Во Франции этот
показатель увеличился на два
процента по сравнению с
предыдущим годом, а в
Германии — почти на восемь
процентов.
Чехия
По решению чешского
правительства АЭС «Темелин»,
строящаяся с 1984 года,
будет пущена в коммерческую
эксплуатацию. Решение
принято из экономических и
экологических соображений.
Ожидается, что ввод этой
станции улучшит
экологическую обстановку в районе
Южная Богемия, сильно
загрязненном при работе ТЭС
на буром угле.
Пакистан
Пакистан и Китай
приступили к строительству
второй очереди пакистанской
АЭС (реактор мощностью
300 мегаватт), планируемой
к вводу в эксплуатацию в
1999 году. В августе 1993
года на площадке АЭС Чаш
ма-1 в торжественной
обстановке состоялась заливка
первого бетона в фундамент
будущего энергоблока.
Германия
Власти земли Баден-Вюр-
темберг и Швейцарии
договорились об объединении
действующих
автоматизированных систем контроля
за АЭС. Предполагается, что
таким образом партнеры
могут получить всю
информацию о работе реакторов в
обеих странах. Аналогичная
общая система контроля уже
действует в Баварии и Чехии.
Ведутся переговоры с
землей Саар и французской
провинцией Эльзас.
Южная Корея
Ввиду быстрых темпов
экономического роста
потребность в электроэнергии
за последние двадцать лет
возросла в одиннадцать раз,
то есть примерно на 13
процентов ежегодно. С 1978 года
введены в строй девять
атомных энергоблоков. До 2006
года будут введены еще
восемнадцать атомных
энергоблоков, и производство
электроэнергии на АЭС
достигнет половины от всей
производимой в стране. В 1988
году Комиссия по атомной
энергии приняла решение о
строительстве могильника в
горной породе на 250 тысяч
даухсотлитровых бочек к
концу 1995 года с
последующим увеличением его
емкости до миллиона литров.
Из-за сильной оппозиции
местного населения до сих
пор не удается найти
подходящее место для этого
могильника.
ВО ВСЕМ МИРЕ
Символ
и сокровище реки Меконг
Это ставшая уже
редкостью крупная рыба из
семейства сомовых,
называемая в северных провинциях
Таиланда «плаа бак». Ее
очень вкусное мясо
считается к тому же одним из
сильных возбуждающих средств
и продается в Бангкоке по
шестнадцати долларов за
килограмм. Взрослая рыбина
может весить до трех
центнеров, что позволяет
отнести ее к одной из самых
крупных пресноводных рыб
в мире. Гастрономические
особенности плаа бака и
послужили в наши дни
резкому уменьшению ее
численности.
Сейчас в стране широко
развернулась кампания по
спасению редкостного сома.
Первые эксперименты по
его искусственному
разведению были проведены еще
в 1981 году, но оказались
неудачными. Однако уже
в 1984 году группа ученых
одержала блестящую победу.
Ей удалось вывести триста
тысяч мальков и двести
тысяч из них сохранить
живыми. Все они были
распределены между восемью
рыбоводческими станциями
Таиланда.
И все же область
распространения и образ
жизни сомов-гигантов в
Меконге остается еще предметом
многочисленных дискуссий.
Конфликтные ситуации,
возникающие между Лаосом и
Таиландом, по территории
которых протекают Меконг и
его притоки, мешают
полнее изучить эти проблемы.
Но таиландцы верят, что
когда-нибудь плаа бак вновь
появится в достаточном
количестве.
139

Иллюстрации К. Т*р-3ахэрян

СТРАНА ФАНТАЗИЯ
Образование —
фантастика
Образование, как и фантастика, живо движением
мысли. Как и фантастика, образование всеми
привечается снисходительно покровительственно:
профессионалами и любителями, участвующими-в
и со-стороны смотрящими-на, подвижниками и
ненавистниками, героями и жертвами. Все сни-схо-
дят.
Образование и фантастика суть нечто, пытающееся
воспарить над реальностью, выбиться из ее измерений
и — не в силах от той реальности (имя ей — жизнь)
оторваться.
Жизнь, как и каждый из людей, все творит по-своему,
вряд ли когда достигая высот и глубин, обозначенных
фантастами и просветителями.
Фантазерами образования.
Чисто формальный момент (присмотритесь!) — в
бурном потоке научно-фантастической литературы что ни
шаг, то — школа (гимназия, лицей, колледж), то —
университет, то — лаборатория, то — воспитательный
комплекс, то — лекция или, на худой конец,
моральная максима, очищенная техникой будущего от
ржавчины сегодняшнего быта. Случайность? Не-а. Вытекает
из сути.
Можно спорить и труда не составит доказать,
что образование — не фантастика. (Цитировать тома и
тома специальной литературы нужды нет.) Но
бесполезно утверждать, что фантастика — не образование.
Не исключено (каюсь, сам не проверял), что по
рецептам Сайруса Смита нитроглицерин не сделаешь.
И не надо. Зато поймешь, как много-много нужно —
для любого делания — узнавать. Не вообще, а
конкретно — «з химии, физики, политологии, геоморфологии,
из истории, литературы, из ботаники, зоологии — изо
всего, без чего жизнь на таинственном острове
Земля не в жизнь. Не говоря уж о «Наутилусе».
Удивляться, постигать, узнавать, докапываться,
переворачивать с ног на голову и удивляться вновь:
о чем это? Об образовании или о фантастике?
О фантастике образования.
Об образовании фантастикой.
Смешон и невежествен человек, считающий себя
образованным во всем и навсегда. Такой —
фантастически лишен фантазии.
Речь — не о таких.
Речь — о волшебстве поисков образования, о
чаровании открытий образования. Во всем. Где угодно.
Так почему бы и не в фантастике, а?
Владимир МИСЮЧЕНКО
N
\ "W
й
141

I!
■frl
I I
SI
= !
°
D I
ol
Генри Слесар
День экзамена
Об экзамене в семье Джорданов
и не говорилось и даже не
упоминалось ни разу до тех пор, пока их
сыну Дикки не исполнилось
двенадцать. Как раз в день рождения
миссис Джордан первый раз в
присутствии сына и завела о том речь,
причем тон ее был таким возбужденным,
что муж счел нужным вмешаться.
— Выкинь это из головы,—
резко бросил он.— Парень все сделает,
как надо.
Дело было за столом, во ъремя
завтрака, и мальчик с любопытством
оторвался от тарелки. У него были
живые, очень цепкие глаза, прямые
светлые волосы, в угловатых его
движениях чувствовалась некоторая
возбужденность. Он явно не понимал,
отчего вдруг возникла тяжелая пауза,
зато хорошо знал, что сегодня — его
день рождения, и поэтому больше
всего на свете хотел мира и
согласия. Где-то в маленькой комнатке
ожидали своего часа красиво
упакованные, лентами перевязанные
пакеты, в крохотной, в стену встроенной
кухоньке духовка-автомат готовила
что-то пышное и вкусное. Этот день,
считал мальчик, должен приносить
счастье, а слезы в материнских
глазах и сумрачность отцовского лица
портили настроение, отравляли
радость предвкушений, с какими сын
встретил утро.
— Какой экзамен? — спросил он.
Так,— отвечала мать, поджимая
задрожавшие губы и не отводя
взгляда от скатерти,— вроде
правительственного интеллектуального теста.
Его устраивают, когда ребятам
исполняется двенадцать лет. Тебе сдавать
на следующей неделе. Беспокоиться
тут не о чем.
- Что, как экзамен в школе?
— Похоже на то,— ответил отец,
вставая из-за стола.— Иди полистай
комиксы, Дикки.
Мальчик вышел из-за стола и в
уголке гостиной, еще со времен
младенчества ставшем «его местом», взял
из стопки на столе самый верхний
комикс. Не составляло труда
заметить: цветастые кадрики лихо
закрученных приключений особого
интереса у него не вызывают. Дикки
подошел к окну и стал вглядываться
в печальную пелену влаги,
заволакивавшую стекло.
— Почему дождю сегодня
приспичило идти? — выговорил он.— Почему
дождик до завтра подождать не мог?
Отец, устроившийся в кресле с
правительственной газетой в руках,
сердито зашелестел страницами.
— Потому, что так нужно,— вот
и все. От дождя трава лучше
растет.
— А почему, пап?
— Потому, что так нужно,— вот
и все.
Дикки наморщил лобик.
— А почему она тогда зеленая?
Трава-то?
— Никто не знает,— сказал, как
отрезал, отец и сразу пожалел о
своей резкости.
Позже праздник дня рождения
вернулся: и мама вся сияла, вручая
сыну подарки в веселенькой
красочной упаковке, и даже папе удалось
выдавить из себя улыбку, потрепать
сына по волосам. Дикки поцеловал
мать и обменялся церемонным
рукопожатием с отцом. Потом явился
испеченный по случаю торжества
торт. И праздник закончился.
Спустя час, сидя у окна, Дикки
наблюдал, как солнечные лучи
пронзали тучи.
— Пап,— спросил он,— а далеко от
нас до Солнца?
— Пять тысяч миль, — ответил
отец.
За завтраком Дикки — в который
уже раз! — заметил слезы в маминых
глазах. Ему и в голову не
приходило как-то связывать ее слезы и
экзамен. Но неожиданно сам отец об
этом заговорил.
— Ну, Дикки,— обратился он к
сыну с подобающей мужчине
суровостью,— тебе назначено на сегодня.
— Знаю, пап. Надеюсь...
— Волноваться не о чем. Тысячи
ребят проходят этот тест каждый день.
Правительство хочет знать, насколько
ты толков. Вот и все.
142

— В школе у меня отметки
хорошие...— робко начал мальчик и
осекся.
— Тут — другое. Это совсем особый
тест. Тебе дадут такую жидкость
выпить, ну, увидишь, а потом ты
пойдешь в кабинет, где такая
машина...
— Что за жидкость надо пить?
— Так, ничего особенного. Вкусом
на мяту похоже. Просто
.убеждаются, что ты на вес вопросы отвечаешь
честно. Конечно, правительство не
думает, будто ты правду скрываешь,
просто жидкость эта делает все
наверняка.
Лицо Дикки выразило удивление,
тенью на нем промелькнул испуг...
Сын обернулся к матери — у той
сразу же губы растянулись в слякотное
подобие улыбки.
— Все будет хорошо,—
сумела-таки выговорить.
— Конечно, хорошо,— подхватил
отец.— Ты хороший мальчик, Дикки,
ты все прекрасно сделаешь. Потом
мы вернемся домой и отпразднуем.
Идет? ^
— Да, сэр,— ответил сын.
В Правительственный Дом
Образования они вошли за пятнадцать
минут до назначенного часа. По
мраморному полу пересекли громадный
вестибюль с колоннами, прошли
под аркой и вошли в лифт-автомат,
который доставил их на четвертый
этаж.
Перед комнатой 404 за
полированным столом сидел молодой человек
во френче без знаков различия.
Сверившись со списком на букву «Д»
в своем блокноте, он позволил
Джорданам войти.
В холодной и строгой, словно зал
суда, комнате по бокам
металлических столиков стояли длинные
скамейки, на которых уже сидели
несколько пар отцов с сыновьями.
Тонкогубая женщина с коротко
стриженными черными волосами раздавала
бланки.
Мистер Джордан заполнил бланк
:i вернул его чиновнице. Затем
повернулся к Диккн: «Осталось совсем
недолго. Когда назовут твое имя,
просто иди вон в ту дверь, в том
конце*,— отец пальцем указал на
вход.
Со скрежетом щелкнул невидимый
микрофон, прозвучало первое имя.
Дикки увидел, как один мальчик
неохотно оторвался от своего отца и
побрел, не торопясь, к двери.
Без пяти одиннадцать микрофон
хрипло вызвал Джордана.
Удачи, сынок,— произнес отец,
отводя взгляд.— Я за тобой приду,
когда тест кончится.
Дикки подошел к двери и
повернул ручку. Попав в плохо
освещенное помещение, мальчик едва
разглядел лицо одетого в серый френч
служителя, который поздоровался
с ним.
- Садись,— мягко вымолвил
служитель, указав на высокий стул
рядом со своим столом.— Твое имя
Ричард Джордан?
— Да, сэр.
— Твой классификационный номер
600-115. Выпей это, Ричард.
Служитель взял со стола
пластиковый стаканчик и протянул мальчику.
Жидкость внутри по виду
напоминала кефир, вкусом же очень
отдаленно походил а на обе ща иную м яту.
Дикки выпил ее всю и вернул пустой
стаканчик.
Он сидел молча, борясь с
сонливостью и вялостью, пока служитель
что-то торопливо писал на листе
бумаги. Но вот, глянув на часы,
служитель поднялся и встал всего в
нескольких дюймах от лица Дикки.
Достал из кармана френча похожий на
авторучку фонарик, тоненьким
лучиком посветил мальчику в глаза.
— Все в норме,— сказал
служитель.— Идем со мной, Ричард.
Он провел Дикки в угол
кабинета, где стояло одинокое деревянное
кресло, повернутое к компьютеру со
множеством стрелок, лампочек и
датчиков. К левому подлокотнику
кресла крепился микрофон, когда
мальчик уселся, оказалось, что удобно
подогнанный прибор нацелен ему
прямо в рот.
— Теперь, Ричард, расслабься.
Тебе будут задавать вопросы, ты их
хорошенько обдумывай. Потом дашь
свои ответы в микрофон. Об
остальном позаботится машина.
— Да, сэр.
— Ты остаешься один. Как только
захочешь начать, просто скажи в
микрофон: «Готов».
— Да, сэр.
Служитель успокаивающе положил
руку на плечо мальчика, слегка
пожал и ушел.
1 о-
I
143

о.
О
Дикки произнес: «Готов».
Компьютер замигал огоньками,
внутри у него зажужжал какой-то
механизм. Раздался голос:
«Закончи эту последовательность
чисел. Один, четыре, семь, десять...»
Мистер и миссис Джордан сидели
в гостиной не разговаривая, даже
не пытаясь ничего предугадывать.
Было почти четыре часа, когда
зазвонил телефон. Жена первой
потянулась взять трубку, но муж
оказался расторопней.
— Миссе Джордэ? — Сухой,
официальный голос небрежно глотал
окончания.
Да, я у телефона.
«Говорит Правительственная
Служба Образования. Ваш сын, Ричард М.
Джордан, классификационный номер
600-115, завершил сдачу
Правительственного Экзамена. С сожалением
сообщаем вам, что показатель его
интеллекта превышает
установленные Правительством нормы,
закрепленные в параграфе 84 раздела 5
Нового Кодекса».
Криком закричала сидевшая
напротив жена — еще ничего не знавшая,
кроме того, что прочла на
изменившемся лице мужа.
«Вы можете сообщить по
телефону,— продолжал монотонно гнусавить
голос,— желаете ли вы, чтобы тело
было предано земле Правительством,
или предпочитаете для вашего
сына частное место захоронения.
Стоимость правительственных похорон —
десять долларов».
Уильям Ротслер
Боазиян вникает
Боазияна втягивало в роды, и это
ему не нравилось. До сих пор он
нежился в покое и тепле: что-то
слышалось, образы витали, чувства,
пульсируя, плелись вокруг него, и
вдруг — сплошной хаос. Стало
больно, потом еще больнее, потом боль
ритмичными волнами накатывалась,
потом всполох, скольжение,
вращение и — взрыв света.
Боль.
Невероятная боль.
В гневе Боазиян разошелся,
резкие неожиданные удары посыпались
от него во все стороны — раздались
крики, жуткие образы проникли в
сознание, а боль не проходила, хоть
и отпускала — полегоньку,
помаленьку. Боазиян осознал, что сделался
меньше: отбросил от себя большое и
теплое, защищавшее его, словно
раковина, или был отторгнут этим
теплым. Сам по себе он оказался мал
и хил и, защищаясь, отшвыривал
всякого, кто приближался.
Боазиян лежал и насыщался
образами, понятиями и светом
явленного ему большого ослепительного
мира. Когда удавалось, забирался в
чужое сознание, вникал в
бессвязные образы, вслушивался в звуки,
крики, рыдания. Попробовал
отделить: видения — от звуков, образы —
от мыслей. Все выглядело таким
перепутанным в умах, охваченных
хаосом и страхом.
Они все его боялись!
Фигуры в бледно-зеленом с
укрытыми марлей лицами и волосами
странно корчились, вжимаясь в
плоскости операционной. Боазиян вышел
за их пределы, охватывая другие
сознания. Поначалу другие не
пугались, но потом и ими овладевал
испуг, спокойный холодок
упорядоченных мыслей коробился беспоряд
ком, таял, растекался и закипал.
Боазиян прошелся по сознанию
места, из которого вышел, в другую
(отброшенную им? отторгшую его?)
часть самого себя заглянул.
Мать.
Дарующая жизнь.
В ней было место его покоя и
защиты, а потом она его исторгла.
Войдя в ее сознание, Боазиян
убедился: она желала его исторгнуть,
считала, что имеет право исторгнуть
его из себя. Боазиян забрался
144

поглубже и со злой дерзостью
щипнул за первое, что
подвернулось.
Мать разразилась стонами и
безжизненно обмякла.
Боазиян прошелся по сознаниям,
что окружили его, пробираясь сквозь
сплетения волокон и полости мозга,
поглощая информацию бесстрастно,
всасывая представления, цвета,
слова, действия, чувства. Для него
самая дикая фантазия и самый
обыденный поступок — всего-навсего
образы, по-разному только
структурированные.
Боазиян вникал.
Вот одна из бледно-зеленых
фигур, от которой веяло льдистой
стерильностью клиники, сделала
попытку дотянуться и притронуться, но
была остановлена — приказом другой
фигуры, сознание которой сплелось
в сплошной клубок зеленых змей
да маслянистых темных борозд. А вот
эта оцепенела, роняя обрывки
мыслей, словно опавшие лепестки:
мокрое... красное... ужасное... угорь
прыщавый... мать... урод... удавить...
Боазиян почуял опасность и
щипком крутанул что-то черневшее в этом
сознании: фигура упала и затихла,
даже в мозгу ее все замерло.
Боазиян вникал.
Заметил у образов ярлычки,
звавшиеся словами. Мать. Дитя. Смерть.
Больница. Помощь. Врач. Доктор.
Сестра. Кровь. Убить. Зеленое.
Любовь.
Когда дошла до него любовь,
Боазиян остановился. Маленькая
фигурка в зеленом. Подпустил ее
поближе. Двигалась она скованно, но
в ее сознании Боазиян находил
меньше страха, чем в других. Зато
наткнулся на жалость и желание
помочь. Держась начеку и в любой
миг готовый нанести удар, Боазиян
этой все же позволил оказать
любовную ее помощь. Его хиленькое
тельце было приподнято, чуть
подвинуто, и он увидел частицу себя,
связующую его с дарительницей
жизни.
Сознание фигурки в зеленом
убеждало: мы должны отрезать пуповину.
Нет.
Да. Это необходимо.
Зачем?
Дать тебе свободу. Связка нужна
была тебе, пока ты находился внутри,
а сейчас она больше ни к чему.
Отрезайте ее.
Будет больно. Но ты не должен
причинять боль мне, когда я сделаю
больно тебе. Это необходимо.
Боазиян вник в сознание фигурки
в зеленом и убедился: она на самом
деле считает так, как говорит.
Многого, очень многого я еще не знаю,
подумал Боазиян.
Режьте.
Резануло болью, и Боазиян вжал
бледно-зеленые фигуры в стену, у
фигурки в зеленом, державшей его,
перехватило дыхание.
Готово.
Я свободен?
Да, только ты не должен
причинять боль людям.
Почему?
Потому что они слабее тебя.
Зато они/вы большие и двигаетесь.
Они хотят сделать мне больно.
Они напуганы. Ты перепугал их.
Они боятся неведомого.
«Убейте эту тварь!» Высокая
бледно-зеленая фигура у стены зашлась
в крике. Боазиян приструнил
кричавшего, тот отшатнулся и влип
спиной в стену.
А вы?
Я тоже тебя боюсь. Ты не такой,
как все. Но убить я не могу.
А вон тот убил бы.
Фигурка в зеленом оглянулась на
размазанные по плоскости фигуры.
«Да. Они не "понимают». Жалко.
Они боятся страха.
От вас исходят два образа. Они
разные, хотя и похожи.
Я думаю. Я говорю. Иногда люди
говорят не теми же образами,
какими думают.
Боазиян ощутил приближение иных
сознаний. Раздался чей-то громкий
вопль. Боазиян утихомирил их. Кое
кто упал.
Зачем онн сюда идут?
Им любопытно. Они идут помочь...
или сделать больно...
Вникаю. Мне они больно не
сделают.
«Я позабочусь о тебе». Жалость.
Любовь. Мама. Забота. Приют.
Вас я не трону.
Я на руки тебя возьму. Тебя
надо обмыть и покормить. Только боль
тебе нельзя причинять.
Можете меня подержать. Вас я не
боюсь. А другие вреда мне сделать
не смогут.
Сестра взяла Ьоазияна, и они вы-
о
ф О-
145

е-
I
о. I
to
О
шли из операционной. Шли мимо
длинных палат, заполненных людьми.
Кто лежал, кто во все глаза глазел.
Таких Боазиян на расстоянии
придерживал. Какой-то* тип двинулся было,
чтобы схватить: сознание его было
сплошным вихрем черноты, но
Боазиян щипнул, и тип шлепйулся.
Сознание сестры туманило какое-
то серое пятно: печаль и боль. Но
вот сестра донесла его до палаты и
обмыла. Вода вызвала ощущение
доброты, а масло — приятности. Вокруг
все полнилось пронзительными
криками. Боазиян приглушил,
успокоил их.
И здесь лежа, Боазиян вникал.
В сознании людей очень многое
путалось. В их основе сплелись
прожилки ясности и логики. Но было
и много страха. Страха перед
опасностью, исходившей от Боазияна,—
и он убрал ее подальше.
Фигурка в зеленом, взяв его на
руки, сказала: Еда — и дала сладкую
теплую белизну. Со вкусной
белизной вливалась доброта, и Боазиян
в упоении расслабился.
Предстоит столько всего узнать,
во столькое вникнуть. Боазиян
ощутил, что окружен множеством
маленьких неоформившихся сознаний,
каждое — в крохотном, таком же,
как и у него, тельце, каждое -
сущность слабая и хрупкая.
Боазиян проник в эти сознания, познал,
как они чисты: заметны лишь легкие
завитушки света и цвета, порой -
едва различимые помутнения.
Боазиян позволил телу отдохнуть
и не шевелился, пока сознание его
в медлительной истоме кружило по
соседним палатам, проникая в
сущности образотворцев. Соприкасаясь
с ним, они съеживались, и люди
громко вскрикивали, почувствовав,
как к ним в сознание вторгалось
непонятное. Одно сознание
укуталось в черный мрак и, словно
улитка, втянулось в крохотную полость
собственного мозга. Боазиян с
любопытством потыкался в него, но
черное никакого интереса к
пришельцу не проявило.
Во сколько же всего предстоит
вникнуть! — поразился Боазиян.— В
сознаниях, к которым я
прикоснулся, есть образы. Небеса. Деревья.
Высоченные. Пища. Иные формы
жизни: от крохотулечек до великанов.
Цвета. Миллионы миллионов
образотворцев.
Ко всем к ним я прикоснусь,—
думал Боазиян.— Я должен вникнуть.
Лэрри Наивен
Игрушка
Дети играли в «классики-шести-
центрики», перескакивая из центра
в центр над гексагональной
диаграммой, вычерченной на песке,
когда над их головами в атмосферу
вошел зонд. Может, ребята даже и
уловили это, ведь, войдя в
атмосферу, зонд стал быстро нагреваться,
но никто из них, увлекшись игрой,
не удосужился взглянуть на небо.
Несколько секунд спустя включился
ракетный двигатель мягкой посадки.
Ласковый поток инфракрасного
излучения благодатным дождем омыл
ржаво-бурые пески. Расползшиеся
по сотням квадратных миль
оранжевой марсианской пустыни купы
черной травы расправили листья,
жадно впитывая и впрок запасая
живительное тепло. Крошечные,
схоронившиеся под песком бесчерешковые
тоже выпростали зонтичные свои
соцветия.
Ни заметить, ни разглядеть дети
еще не успели, а слух их уже
сработал: тепло уши распознавали
быстрее, чем звук. Когда не было нужды
вслушиваться в какой-либо источник
тепла, уши обычно оставались
сложенными в серебряные бутоны, льнувшие
к ребячьим головкам. Но вот теперь
они распустились, расцвели
пышными цветами, открыв черные
сердцевины, подрагивая, принялись
вращаться. Завертелись и дети,
отыскивая источник громкого тепла, и один
146

из сорванцов, обернувшись, увидел
эту штуковину.
Белого цвета точечка высоко на
востоке плавно опускалась, идя на
посадку.
Дети загалдели, перебивая друг
друга. Речь их состояла из
кодированных тепловых пульсаций,
истекавших при открытии и закрытии рта,
регулировавшего поток внутреннего
тепла.
Эй!
Что это?
Аида посмотрим!
И они поскакали, высоко
подпрыгивая над ржаво-бурыми песками, забыв
про «классики», наперегонки
понеслись навстречу спускавшейся
штуковине.
Когда они допрыгали до места,
она уже спустилась и все еще
исходила оглушающим жаром.
Штуковина была огромной, как целый
марсианский дом: толстенный цилиндр с
округлой крышей сверху и горячей
пастью снизу. Выкрашенный в черно-
белую шахматную клетку, толстяк-
цилиндр казался гигантской
игрушкой, покоившейся на трех комично
косолапых металлических ногах,
которые заканчивались широкими
круглыми ступнями.
Дети принялись тереться о металл
обшивки и, поглощая тепло,
испускали пульсации радости, просто сияли
от удовольствия.
Зонд задрожал. Вйутри него что-то
задвигалось. Детиубтпрыгнули и
замерли, зорко следа друг за другом:
каждый готов был броситься наутек,
как только другие дадут тягу. Но
убегать первым не желал никто. Да
и бежать уже было поздно.
Внезапно одна из округлых стенок
зонда целиком отошла от корпуса и
грохнулась на песок.
Из-под нее выполз малец, потирая
голову и выпузыривая изо рта
рыдающие порции тепла: они означали
слова, каким он не успел
выучиться. Из раны у мальца на макушке
некоторое — очень короткое — время
клубился парок, пока края ее не
сошлись и не срослись.
Маленькое ослепительно белое
солнце, спустившееся на небе,
отбрасывало в открывшийся проем
зонда сумрачную тень. В тени что-то
шевелилось.
Дети смотрели, затаив дыхание.
АБЕЛ чуть задержалась на выходе,
затем выкатилась, используя плиту
термозащиты, как сходни. АБЕЛ
выглядела замысловатым переплетением
всякой всячины из металла и
пластика, смонтированным на низкой
платформе, которая была подвешена
между шестью шинобаллонами.
Добравшись до песка, марсоход замер,
будто заколебался от неуверенности,
затем, подрагивая, скатился на Марс;
казалось, что путь свой он
отыскивает на ощупь.
Малец, которого сходнями по
голове стукнуло, скакнул, намереваясь
хорошенько пнуть поползшую
каталку. АБЕЛ враз встала как
вкопанная. Малец скакнул назад.
Неожиданно среди детей появился
взрослый.
ВЫ ЧТО ЭТО ЗАТЕЯЛИ?
Ничего,— ответили дети.
Играем просто, и все,— добавил
кто-то из них.
СМОТРИТЕ, ПООСТОРОЖНЕЙ С
ЭТОЙ ШТУКОВИНОЙ.— Взрослый
легко сошел бы за близнеца
любого из шести ребятишек. Только
нёбо у него во рту было горячее,
чем у них, однако властной его
речь делала не только громкость.—
КТО-ТО, ВЕРОЯТНО, МНОГО СИЛ
ПОТРАТИЛ, СООРУЖАЯ ДАННЫЙ
ОБЪЕКТ.
Хорошо, сэр.
Выказывая умеренное послушание,
дети окружили Автоматическую Био-
лого-Естественную Лабораторию.
Увидели, как распахнулся люк
бокового контейнера-барабана,
занимавшего половину корпуса АБЕЛ.
Выстрелила пушка и выбросила изнутри
высоко в воздух тросик с грузом
на конце.
Эта штука чуть меня не стукнула.
Так тебе и надо.
Тросик, облепленный песком и
пылью, вползал обратно в чрево
АБЕЛ. Один пострел, лизнув его,
выяснил, что тросик покрыт чем-то
липким и безвкусным.
Двое детей забрались на
медленно передвигающуюся платформу,
затем вскочили прямо на баллоны
и встали во весь рост, размахивая
руками и цепко балансируя на
плоской треугольной ноге. АБЕЛ резко
свернула к купам черной травы, и
дети повалились на песок.
Постреленок побойчее быстро поднялся и
снова вскочил на марсоход.
147

I
I
I ""
01 O>
Взрослый взирал на все на это с
явным неодобрением.
Рядом с ним появился второй
взрослый.
ВЫ ОПОЗДАЛИ. У НАС
НАЗНАЧЕНА ВСТРЕЧА С КСАТ БНОРНЕН
ЧИП. ВЫ ЧТО, ЗАБЫЛИ?
ЗАБЫЛ. ДЕТИ ЧТО-ТО НАШЛИ.
ДА, УЖ, ОТЫСКАЛИ. ЧТО ЭТА
ШТУКОВИНА ДЕЛАЕТ?
БЕРЕТ ПРОБЫ ГРУНТА И,
ВОЗМОЖНО, ПЫТАЕТСЯ ОТОБРАТЬ
СПОРЫ. ТЕПЕРЬ ВОТ ТРАВОЙ
ЗАИНТЕРЕСОВАЛАСЬ. ХОТЕЛОСЬ
БЫ ЗНАТЬ, НАСКОЛЬКО
ЧУВСТВИТЕЛЬНЫ У НЕЕ ПРИБОРЫ.
БУДЬ ОНА ЧУВСТВИТЕЛЬНА,
ТАК ДЕТЬМИ
ЗАИНТЕРЕСОВАЛАСЬ БЫ.
ВОЗМОЖНО.
АБЕЛ остановилась. Спереди на
телескопической штанге поднялся
ящичек и принялся неторопливо
панорамировать пейзаж. От низкой
мрачной линии нагорья Ацидалий-
ской равнины по горизонту на
северо-восток камера сделала оборот
на 180 градусов, пока ее окуляры
не повернулись к оранжевой
пустыне патеры Альба. И в этот миг
окуляры уперлись в глаза
пристроившегося «зайцем» пассажира.
Постреленок захлопал ушами, скорчил
идиотскую рожу, заверещал какую-то
бессмыслицу из ничего не значащих
слов и вдобавок смазал по линзам
длинным языком.
ЭТО ЗАСТАВИТ ИХ КОЕ НАД
ЧЕМ ПОЛОМАТЬ ГОЛОВЫ.
КТО, ПО-ВАШЕМУ, ЗАПУСТИЛ
ЕЕ?
ЗЕМЛЯ, ПОЛАГАЮ. ОБРАТИТЕ
ВНИМАНИЕ НА СИЛИКАТНЫЙ
ДИСК В КАМЕРЕ, ПРОЗРАЧНЫЙ
ДЛЯ СВЕТОВЫХ ЧАСТОТ, ОН,
ВЕРОЯТНЕЕ ВСЕГО, НЕОБХОДИМ
ДЛЯ ТОГО. ЧТОБЫ ПРОБИТЬСЯ
СКВОЗЬ ТОЛЩУ АТМОСФЕРЫ
ТОЙ ПЛАНЕТЫ.
СОГЛАСЕН.
Пушка выстрелила снова, на сей
раз — в черную траву, тросик
снова стал втягиваться обратно, Еще
в одном отсеке внутрь отошла
изогнутая заслонка. Катавшийся
«зайцем» постреленок заглянул
туда; остальные дети с восторгом
наблюдали за ним снизу.
Один из взрослых прикрикнул".
ЭЙ ТЫ, МОЗГИ ТВОИ
ТРАВЯНЫЕ, НУ-КА, СЛЕЗАЙ ОТТУДА!
Постреленок повернул к нему
развевающиеся уши, и в этот миг
АБЕЛ испустила тугой рубиновый
жгут лазерного света, который едва
не прошил ребячье ухо. Темную
синь неба на мгновение пронзил
бесконечный тоннель неонового огня.
Постреленок скатился вниз и что
было духу бросился наутек.
ЗЕМЛЯ НЕ В ТОМ
НАПРАВЛЕНИИ,— заметил один взрослый.
ВСЕ ЖЕ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ЛУЧ
ПЕРЕДАЛ ПОСЛАНИЕ.
ВОЗМОЖНО, ЧТО-НИБУДЬ НА ОРБИТЕ?
Взрослые обратили взоры к небу.
Глаза их быстро настроились.
НА БЛИЖНЕЙ ЛУНЕ. ВИДИТЕ?
ДА. ВЕСЬМА ВНУШИТЕЛЬНО...
А ЧТО ЗА МОШКИ КОПОШАТСЯ
ВОКРУГ? ЭТО НЕ ЗОНД-АВТОМАТ.
ЭТО КОРАБЛЬ. ДУМАЮ, ВСКОРЕ
К НАМ ВИЗИТЕРЫ ПОЖАЛУЮТ.
ДАВНЫМ ДАВНО СЛЕДОВАЛО
СООБЩИТЬ ИМ, ЧТО МЫ
СУЩЕСТВУЕМ. БОЛЬШОЙ
РАДИОЧАСТОТНЫЙ ЛАЗЕР СПРАВИЛСЯ
БЫ С ЭТИМ.
С ЧЕГО ЭТО ВЕСЬ ТРУД МЫ
ДОЛЖНЫ НА СЕБЯ БРАТЬ,
КОГДА В ИХ РАСПОРЯЖЕНИИ ВСЕ
МЕТАЛЛЫ, СОЛНЕЧНАЯ
ЭНЕРГИЯ, РЕСУРСЫ?
Обследовав купину черной травы,
АБЕЛ вновь пришла в движение и
покатила к темной линии
обветшавшей и кое-где уже осыпавшейся
кольцевой стены. Дети стайкой
потянулись за роботом. Выстрелил еще
один липкий тросик, АБЕЛ,
дождавшись, пока тот упал, принялась
сматывать его обратно. Кто-то из ребят
подхватил тросик и потянул на себя.
Марсоход и марсианин сцепились
в перетягивании каната. Кончилось
тем, что тросик оборвался. Другой
ребенок засунул в гнездо длинный
хрупкий палец, вытащил его оттуда
весь мокрый. И мгновенно, пока
жидкое не успело выкипеть, сунул
148

палец себе в рот. Тут же, выдав
пульсацию радости, запустил в гнездо,
где помещался сосуд с бульоном для
выращивания марсианских
микроорганизмов, весь длиннющий свой
язык.
ПРЕКРАТИ! ЭТО НЕ ТВОЯ
СОБСТВЕННОСТЬ! »
Окрик взрослого был оставлен без
внимания. Запустив язык в бульон,
ребенок поспевал бежать вровень с
роботом сбоку. Вскоре дети
обнаружили: если встать на пути АБЕЛ,
то каталка меняет курс и оползает
вокруг «препятствия».
ВОЗМОЖНО, ПРИШЕЛЬЦЫ
ДОВОЛЬСТВУЮТСЯ
ИНФОРМАЦИЕЙ, КАКУЮ ЗОНД СОБРАЛ, И
ВЕРНУТСЯ ДОМОЙ.
ЕРУНДА. КАМЕРА
ЗАФИКСИРОВАЛА ДЕТЕЙ. ТЕПЕРЬ ОНИ
ЗНАЮТ, ЧТО МЫ СУЩЕСТВУЕМ.
СТАНУТ ЛИ ОНИ РИСКОВАТЬ
СВОИМИ ЖИЗНЯМИ,
ВЫСАЖИВАЯСЬ СЮДА, ТОЛЬКО ПОТОМУ,
ЧТО ИМЕЛИ УДОВОЛЬСТВИЕ
ЛИЦЕЗРЕТЬ ДИТХТА?. ДИТХТА —
ДИТЯ ПРОСТОЕ, НЕВЗРАЧНОЕ
ДАЖЕ НА МОЙ ВЗГЛЯД, А Я,
ВОЗМОЖНО, ЕГО РОДИТЕЛЬ.
ТОЛЬКО ПОСМОТРИТЕ, ЧТО
ОНИ ВЫТВОРЯЮТ.
Разбежавшись влево и вправо от
робота и образовав тем самым
перемещающиеся «препятствия», дети
загоняли АБЕЛ к обрыву.
Постреленок, как прежде, восседал на
самой верхотуре, делая вид, будто
он правит марсоходом,
пришпоривая его металлические бока.
НАДО ИХ ОСТАНОВИТЬ. ОНИ
РАЗОБЬЮТ ЭТУ ШТУКОВИНУ!
ДА... ВЫ И ВПРЯМЬ
ПОЛАГАЕТЕ, ЧТО ПРИШЕЛЬЦЫ ПРИШЛЮТ
ОБИТАЕМЫЙ КОРАБЛЬ?
КОНЕЧНО. СОВЕРШЕННО
ОЧЕВИДНЫЙ СЛЕДУЮЩИЙ ШАГ —
ЭТО ПОСАДКА КОРАБЛЯ С
ЭКИПАЖЕМ.
БУДЕМ НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО ДО
НЕГО ДЕТИ НЕ ДОБЕРУТСЯ. •
Перевод с английского
Владимира МИСЮЧЕИКО
л
л
д
л
л
л
л
А
л
л
л
л
л
л
л
л
д
д
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
А
1 о-
V О4
Жюля Верна
уже не повторить
Журналисты из
лондонской газеты «Санди тайме»
решили воспроизвести —
пока теоретически, на бумаге—
кругосветное путешествие из
романа Жкхля Верна «80 дней
вокруг света». И уже в самом
начале затеи пришли к
выводу, что в наши дни такое
путешествие с помощью тех же
видов транспорта займет
минимум 102 дня, а если
прибавить также затруднения с
оформлением документов и
виз, то 200 дней.
Разочарование вызвал и подсчет
дорожных расходов.
Оказалось, что по сравнению с
теми временами они
увеличились в тридцать раз.
Рисунок В. Сарафан ова
Вопрос
на засыпку
На экзамене по основам
телевизионной техники в
одном из колледжей Австралии
задавали уж очень
каверзный вопрос: если в
результате магнитной бури на
телевизоре почти исчезло
изображение и на экране
появился «снег» — белые
пятна, то какая часть
телевизора и какой именно элемент
вышли из строя? Один
студент, недолго думая, ответил
так: в телебашню ударила
молния, как бывает в бурю, и
вывела из. строя
дежурившего на ней радиста. И попал
пальцем в небо, как и многие
другие, ибо все
оборудование, включая телевизор, было
исправно, а нарушились
условия прохождения волн в
атмосфере. Знание — сила!
149

ВСЛЕД ЗА ВЕРНИСАЖЕМ
Галина Ельшевская
ПОМПЕИ — в палатахXVIIвека

Свою выставку Алена Романова устроила в палатах
XVII века, где помещается редакция журнала «Знание -
сила»,— в темном переходе без окон, совершенно не
рассчитанном на демонстрацию «произведений искусства».
Этому самому переходу — или, лучше сказать, коридору —
предназначено было стать виллой мистерий, тем ее
фрагментом, что был обнаружен и расчищен во время
раскопок в Помпеях.
Со стен и потолка глядели рисованные на картоне
весталки, танцовщицы и героические античные мужи; в
нишах, как в саркофагах, прятались
«мумифицированные» лики под покровами из сетчатой стали; глиняные
черепки и камни собирались в естественные натюрморты,
а венчал композицию языческий алтарь с лежащим на
нем куском угля. Тусклые огоньки свечей мерцали,
отбрасывая причудливые тени, отчего небольшой коридор
вдруг в каком-то ракурсе представал бесконечным, и
стена казалась проницаемой... Даже «Волк» —
скульптура Виктора Бреля на лестничной клетке, не имеющая
отношения к делу,— здесь выглядел капитолийской
волчицей; пространство инсталляции втягивало в себя чужую
реальность. Неизвестно, как чувствовали себя сотрудники и
посетители редакции, оказавшись вдруг на территории
римских Помпеи; впрочем, спровоцировать их нетривиальные
отклики входило в условия задачи.
Идея Алены Романовой — поместить искусство в
живую среду и посмотреть, что получится. Механизм
восприятия галерейной выставки отработан и превращен в
ритуал: то, что здесь представлено,— безусловно,
искусство (уже оттого, что представлено именно здесь) и как
таковое рассчитано на определенную реакцию и в
перспективе может быть приобретено музеем, корпорацией или
частным лицом. В случайном же контексте оно всякий
раз по-новому утверждает свой статус — встраиваясь,
формируя заново и корректируя его. И становясь
действующим лицом иного, незапрограммированного
сюжета,— быть может, сюжета житейского, «низкого»,
«человеческого». В сегодняшней культурной ситуации, когда
непосредственное и личное отторгается на обочину
художественной жизни, когда творческая деятельность не ищет
отклика, удовлетворяясь положением «вещи в себе»,
попытка установить «обратную связь» симптоматична, тем
более что здесь это исходит от художника,
существующего внутри этой ситуации.
Алена Романова озабочена «обживанием»
современного искусства. Первым опытом в этом направлении стала
устроенная ею в 1993 году групповая выставка под
названием «Магазин». Странные предметы — расписанные
мифологическими сценами сапоги, «поэтическая ткань в
отрезках», подушки для драки, наручные песочные часы»
окна с уже нарисованным ландшафтным видом и так
далее — продавались на первом этаже здания
Олимпийского комплекса, а на втором продолжал
функционировать магазин «настоящий», там фирма «Константин»
торговала роскошной мебелью для офисов. И эту самую
мебель, и концептуальные игрушки покупали вяло, можно
сказать, и вовсе не покупали; зато посетители гуляли
по этажам, не сразу понимая, что одно «торжище» уже
перешло в другое. В продуктах достаточно высоколобой
интеллектуальной деятельности публика признала «вещи
для себя»; сегодняшний художественный язык, казалось
151

I
. о
2. Портрет римлянина.
Фрагмент стены.
Картон, железный каркас.
бы, достаточно закрытый, оказался вполне понятным.
Что, собственно, и требовалось доказать.
Выставка в журнале «Знание — сила» как бы
продолжила идею «Магазина» — в смысле возвращения вещам
их вещественных значений и шире возвращения в
искусство немодной нынче теплоты и необходимости.
Выставочное пространство предложено как пространство для
жизни — воспроизводится то, что некогда было жизнью,
было наполнено людскими голосами и утраченным
смыслом. Словно бы во время ремонта (а реконструкция —
тот же ремонт) под слоем сдираемых обоев
обнаруживались предыдущие слои — кто-то обитал в доме до нас.
Культурный слой — это слой человеческого пребывания,
плотной корой затвердевший на первоначальной
поверхности. Жесткий картон — рифленый, сложнофактурный,
и еще более жесткая сталь, выбранные в качестве
материалов, обладают прочностью и несминаемостью,
символизируя безусловность времени. Плоскость изображения
то и дело нарушается дополнительными «врезками»,
совмещением нескольких пластов сразу, в результате чего
«картина» превращается в высокий рельеф, почти
скульптурно выходит в мир, наружу - - так чужое бытие
вторгается в наше.
Персональный «опыт реконструкции помпейских
развалин на территории города Москвы» — звучит, конечно,
несколько странно. Сама постановка задачи
подразумевает отчужденность от непосредственно авторского,
личного; выход из традиционной ситуации, в которой
художник, скажем, пишущий картины, в них самовыражается
и, таким образом, именно себя представляет зрителю.
В данном случае мы видим вовсе не картины: замкнутая
форма картины, традиционно символизирующая окно в
мир, заменяется образом некоего случайного
пространственного провала, чья «неклассическая» конфигурация
кажется единственно возможной, если речь идет о
свидетельстве катастрофы. Ибо и художник представляет не
себя, а «другого», точнее, «других», чья жизнь,
сохраненная под слоем застывшей лавы, восстанавливается в
чужом пространстве, заражая и заряжая его своей аурой.
В результате это самое пространство культурно не
артикулированное пространство города Москвы -
должно принять в себя некоторые исторические смыслы, даже
и не вполне ему внеположные: «присвоение» римских
Помпеи косвенно и отдаленно напоминает о некогда
популярной концепции «Москва — третий Рим», а семантика
раскопок, углубления в толщу и в недра, равно как
и семантика чудесного обнаружения, внутренне близка
отечественному сознанию.
Имя Деррида кажется важным и в контексте
выставки: «деконструкции» (ключевой термин философа
Жака Деррида) словно противополагается «реконструкция»,
расщеплению и исследованию - - собирание.
Существенный для философа образ золы, остающейся после все-
сжигающего огня, здесь присутствует «сюжетно» из-
под слоя золы извлекаются фрагменты бывшей некогда
жизни, утраченного времени. Многозначительные
совпадения вроде бы случайны — сознательно Алена Романова
не выстраивала диалога. Но, быть может, они не случайны
в перспективе движения самой культуры, действительно
проговаривающей свои смыслы помимо автора; а смысл
в том, что пришло «время собирать камни», даже если они

неизбежно окажутся камнями некогда бывшего здания.
Они собраны в натюрмортах, рядом с керамическими
осколками — своего рода материализованные «стоп-
кадры» "раскопок, подвергнутые демонстративной
эстетизации в естественных архитектурных нишах. Естественное,
впрочем, здесь тоже выглядит искусственным. Вообще
пространство палат в каком-то смысле оказалось
идеальным для осуществления археологического проекта: что
семнадцатый век, что век первый — все древность, на
всем патина времени, и сводчатый коридор вполне мог
быть только что отрыт из-под пласта спекшейся магмы...
Отношения между искусством и натурой (интерьер,
среда та же натура) здесь намеренно и
последовательно сбиты; в колеблющемся свете свечей рисованные
«картонки» и «жестянки» кажутся продолжением стены:
стоит только поскрести штукатурку, как под ней
обнаружатся следы разных реальностей. Вот легкая
античность, греческий торс, а вот полуоткрытая, полураспеле-
нутая мумия, фаюмский глаз и византийский, уже
христианский лик; отслаивающаяся бумага и жесткость же-
лезного каркаса, обкатанные временем камни и
рукотворная имитация временных утрат. Все вместе,
сплавленная амальгама культов и традиций,— это, по мысли
автора, эллинизм, исторический перекресток, который,
собственно, и воспроизводится — реконструируется. Эта
культурная открытостью отсутствие стилистического
«закона», сумятица настоящего и остро переживаемая
невнятность будущего характерны для современного пост-
5. Цирк.
Картон,
позолота.
Фрагмент,
штукатурка,
I ""■
1 On
V О-
153

R С
ч
4. Извержение
Везувия. Фрагмент росписи
атриума. Картон,
позолота.
модернизма. А если смотреть шире, они присущи любой
цивилизации на переломе, в кризисный ее период;
живущим там и тогда (здесь и сейчас) нет нужды подробно
перечислять приметы перехода.
Осознанное стремление Алены Романовой обозначить
близость эпох воплотилось в своеобразной попытке
художественного «переселения душ». Помпеи — даже не город,
а «так себе городок» в римской провинции, в восемьдесят
девятом году стертый с лица Земли извержением Везувия.
Природная катастрофа оказалась, как известно,
культурным благом: по материалам помпейских раскопок
сегодня судят о древнеримской архитектуре и живописи;
«провинциальное» неким провиденциальным светом
освещает «столичное» и «репрезентативное». Но ведь и
Москва — провинциальная столица провинциальной
России, обуреваемой культурными комплексами по
отношению к «продвинутому» Западу; к тому же не столь давно —
если уж продолжать совсем необязательные параллели -
была ситуация, когда «пожар способствовал премного
к украшенью». Разговор о методах консервации и путях
«естественного отбора», относящийся к теме косвенно,
можно и отложить, поговорив вместо этого о важном для
художницы понятии провинциальности.
Теснота пространства — своего рода метафизическая
стесненность: тусклый свет предполагает неожиданности
в закоулках. Где тесно там и тепло: теплота
воплощается в продуманной доморощенности языка, в анти-

технологическом «самострое» форм — ящики из-под
телевизоров и случайные железки идут в дело.
Торжественные пропилеи, перед которыми воздвигнут языческий
алтарь, как бы «подновлены» золотой краской, которой
обычно красили облупившиеся памятники вождям в
маленьких скверах. «Неправильность», случайность,
малость — все это и есть мера человеческого, которой
онтологически отвечает идея фрагмента (ведь перед
нами — лишь «фрагмент реконструкции»). Суть чужого
бытия может быть угадана в череде как бы случайных
прикосновений, ведь и само это бытие эфемерно, почти
случайно, если горящая лава, например, в одночасье
уносит целый пласт жизни...
Искусство властно восстановить лишь образ, лишь
абрис былого вот обозначился чей-то торс на
отслаивающемся картоне, графическим пунктиром возникло
изображение непонятной сцены без конца и без начала.
Некая экзистенциальная органика обнаруживает себя не
в предписанной целостности, но в умолчаниях и лакунах
культурного слоя, сохранившего в результате только —
или более всего лица, внятное средоточие
«душевного». И характерно, что обращенность к душевному
одновременно оборачивается обращенностью к
материальному — к тому, что сделано руками и ощутимо как
художественный предмет; а из предметов, вещей собирается
среда. Таким образом, категории эстетики и вкуса
возвращаются в проект, снимая предполагаемые в его названии
психоделические оттенки.
Эллинистический хаос, столь похожий на хаос
сегодняшний, в интерпретации Алены Романовой обретает
цельную форму на уровне простой человечности; лишь
это начало подлежит воссозданию и способно
превратить незнакомую культуру в «вещь для нас». Что внушает
утешительную мысль о том, что и наша деструктивность,
учитывая перспективу времени, пожалуй, небезнадежна.
5. Головы*
сетка.
Стальная
155

МОЗАИКА
Взаимная
выгода
Какая оригинальная
фотография! Но в Африке такие
сценки не редкость. Это
крупное животное —
бородавочник, пришедший на
водопой. В отличие от других
диких свиней он активен
днем, а ночью спит,
забравшись в нору.
Что же делают птицы на
спине у этого
бородавочника? Отдыхают? Вовсе нет.
Работают. Это волоклюи из
семейства скворцовых.
Обычно они сопровождают
многих крупных африканских
животных, в том числе и
домашних, потому, что в их
шерсти и складках кожи
добывают себе пищу —
различных кровососущих
насекомых. От такого содружества
выигрывают обе стороны.
«Пьяный»
автомобиль
Ну, может быть, не совсем
«пьяный», но прилично
«выпивший». Он создан в США
фирмой «Додж» и при
управлении имитирует нетрезвого
водителя. Это обычная
машина, оснащенная
бортовым компьютером, который
запрограммирован на
запаздывание реакции со стороны
сидящего за рулем водителя.
Машина весьма эффектно
имитирует вождение ее
нетрезвым шофером.
Испытуемый пристегивает ремни
безопасности, а сидящий рядом
инструктор вводит в
компьютер данные о его весе и
количестве употребленного им
спирта. После поездки
компьютер обрабатывает
информацию и устанавливает
степень задержки реакции
водителя со стороны рулевой и
тормозной систем. Как
известно, лучше один раз
увидеть, чем сто раз услышать.
Поездка в «пьяном»
автомобиле производит на водителя
довольно сильное
впечатление.
Полезные
кораблекрушения
В начале века нынешний
город Каракрос, а в то время
поселок, расположенный у
западных берегов Ирландии,
считался одним из наиболее
любопытных селений мира.
Здания здесь были
сооружены из обломков кораблей,
выброшенных штормом на
берег. Первый дом в поселке
возвели из корпуса
английского фрегата, который
разбился неподалеку от
острова в 1740 году. А затем на
протяжении полутора
столетий местные жители
разобрали и употребили для
строительных нужд еще
семнадцать погибших больших
деревянных кораблей. Дом
пастора был построен из
дерева, выброшенного на
остров Гольфстримом.
Сейчас Каракрос изменил
свой облик и уже не числится
среди самых оригинальных
городов мира. Это до
некоторой степени объясняется
тем, что в морском
кораблестроении дерево почти не
употребляется.
Чем раньше,
тем лучше
Американка Глория
Клиффорд начала обучать грамоте
своего сына еще в то время,
когда ему исполнилось всего
четыре месяца. Мать
прикрепила к каждой игрушке
листок бумаги, на котором
крупными буквами написала
ее название. Успех
превзошел все ожидания: через
полгода ребенок, увидев
написанное слово, безошибочно
тянул руки к
соответствующему предмету, а вскоре
научился выговаривать и слова.
156

Дорогие друзья!
Мы надеемся, что в 1995 году наш журнал был
для вас интересен. Начинается подписка на второе
полугодие 1995 года.
Наши планы —
Вас ждет знакомство с новой наукой,
получившей название «транзитология». В рамках этой науки
будет опубликовано несколько статей под общим
заголовком «Пространство рыночных реформ: от Альп до
Тихого океана».
Вы сможете прочитать на страницах журнала:
ф серию статей «Заговор культуры эпохи
Водолея» о провозвестиях культуры XXI века;
ф двойное портретирование, выполненное
доктором исторических наук В. Царевым: В. Розанов и
3. Фрейд, К. Леонтьев и Ф. Ницше;
ф продолжение «Исторического детектива» —
серии, посвященной самым загадочным темам мировой
истории;
ф рассказы об исчезнувших цивилизациях и
древних народах, оставивших свой след в истории.
Вы узнаете о последних достижениях биологии
в конструировании искусственных антител, с помощью
которых ученые надеются создать лекарства XXI века
с неограниченным спектром действия.
Мы продолжим публикацию путевых заметок
наших авторов, получивших ныне более широкие
возможности знакомства с миром. В этой серии
читайте статью известного географа Б. Родомана «Мое
открытие Европы».
Неожиданным покажется, возможно, обращение
журнала к астрологической теме. В разделе «Лицей»
наш постоянный автор Владимир Строилов попытается
раскрыть структуру классической астрологии в ее связи
с философией, историей, психологией.
Раздел «Лицей» продолжит две свои главные
серии: История XX века и Психолог в школе.
«НЕ ТАК!»
Совместная передача журнала «Знание — сила»
и Алексея Бенедиктова ни волнах радиостанции
«Эхо Москвы».
Слушайте передачу «Не так!..»
каждую субботу в 18.15
на средних и ультракоротких волнах.
157

С. САМОЙЛОВ
Ваш агент — «Свете»
Информация стоит денег, и немалых. Недаром все разведки мира
заняты прежде всего сбором информации. Разумеется, речь идет об
информации научно-технической,— именно она характеризует интеллектуальный,
экономический, научный, наконец оборонный потенциал каждой страны.
И такой «открытой» информации в мире — океаны. Приди и
пользуйся, причем часто совершенно бесплатно. Проблема в другом.
Примерно 45 тысяч издательств выпускают более 200 тысяч научных
и научно-популярных журналов и газет по всем областям знаний. Как
отдельному ученому не потонуть в этом море, тем более, что очередной
«девятый вал» информации настигает его регулярно, каждый месяц, а то
и чаще? Да и где они, эти журналы, их названия, индексы, цены и тому
подобное?
В недавние советские времена все было просто.
Был каталог «Союзпечати», и каждый мог выписать себе любое из
отечественных изданий.
Был каталог «Международной книги», и каждый, при наличии валюты,
разумеется, мог также выписать себе кое-что. Конечно, тот каталог был
составлен неформально. Просто включить в него все выходящие за рубежом
издания было бы «политически близоруко». И мы пошли другим путем.
Некто мудрый и облеченный доверием инстанций на свой страх и вкус
отобрал то, что было бы потом дозволено читать советскому читателю.
Потому список разрешенных изданий являл собой не отражение реальной
поступи зарубежного научно-технического прогресса, а всего лишь
озабоченность нашего руководства «судьбами мира и социализма».
Мы, наши ученые, таким образом дважды были лишены доступа к
сокровищнице мировой интеллектуальной мысли: валютным и цензурным
запретами. И в 1990 году всему этому благолепию пришел конец. Тогда,
когда в Москве открылся филиал американской фирмы «Факсон».
Сказать, что она стала просто «еще одним» подписным агентством,
значит не сказать ничего. Хотя это было первое /и единственное пока/
зарубежное агентство в СССР и России. На момент прихода в страну
«Факсон» являл собой целую империю с годовым оборотом более чем в
полмиллиарда долларов — все это вокруг подписного бизнеса. «Факсон» к тому
времени уже обслуживал три тысячи библиотек в 52 странах мира.
Филиал с названием «Факсон Интернейшнл» был открыт в Москве, на
улице Садовники, 4. Сотрудники — все наши, а их на сегодня 14 человек,
прошли строгий и тщательный профессиональный и нравственный отбор. Во
главе филиала стали исполнительный директор, американец Фрэнк Класквин и
президент компании, москвичка Ольга Владимировна Тимофеева.
В 1994 году «права учредителя» перешли от «Факсон» к другой
подобной же империи — «Свете», чья штаб-квартира находится в нидерландском
городе Лиссе, что никак не отразилось на стиле и качестве работы компании.
Сегодня она называется «Свете Интернейшнл». Компания наследует и
развивает традиции информационного сервиса обоих своих «родителей» —
«Факсон» и «Свете».
В самом начале, в 1990—1991 годах, работать в компании было легко.
Заказчиков было совсем мало, все шло через «Международную книгу».
Запросы шли больше оттуда.
Затем, после путча, все смешалось. «Международная книга»
законодательно лишилась монополии на «связи с заграницей». А заодно и валютных
вливаний со стороны государства. «Союзпечать» распалась на 15 независи-
мых агентств, тут же ставших друг для друга зарубежными. Рынок подпис-
ных услуг демонополизировался, остался /и остается/ незаполненным, а спрос,
как известно, рождает предложение.
Ив московскую компанию «Факсон» /потом «Свете»/ потянулись
первые отечественные клиенты. Это были, однако, совсем не частные лица,
^1 а наоборот, солидные информационные центры крупных отраслей промыш-
158
^1

ленности. Как показал опыт общения с ведомственными службами,
промышленность /и ее министерства/ оказалась более «прогрессивна» в том
смысле, что ее представители готовы были рискнуть, вступив в договора с
неведомым зарубежным агентством. Из числа несомненно престижных и
крупных клиентов только Минвуз в конце концов набрался храбрости. И с
1993 года он размещает здесь централизованный заказ сразу для всех
вузов России. И вроде как не жалеет.
На сегодня в списке постоянных клиентов «Свете» имеются такие
учреждения, как отраслевые информационные центры атомной, оборонной,
авиационной и нефтяной промышленности, Курчатовский научный центр в
Москве и Ядерный научный центр в Арзамасе. Много библиотек —
Администрации Президента России, Парламентская библиотека, Академии медицинских
наук, бывшая Ленинка, московская ГПНТБ, Историческая и другие. Имеют
постоянные договора с агентством Третьяковская галерея, Музей
изобразительных искусств, а также Институт микрохирургии глаза,
Кардиологический научный центр, банки, биржи, акционерные общества и частные
лица. Всего активных клиентов более 300, еще с почти 800 идут переговоры.
Немало среди них клиентов из стран СНГ, которые заказывают в агентстве
большой объем периодики, выходящей в России и в других странах СНГ.
Агентство регулярно проводит презентации и «круглые столы»,
участвует в конференциях библиотечных и информационных работников. Вся
эта деятельность позволяет находить новых клиентов, а на «круглых
столах» многие гости впервые знакомятся напрямую и находят друг друга в
качестве деловых партнеров.
Часто в агентство приходит новичок «с улицы», имеющий весьма
приблизительное представление о том, что ему надо. Он не знает, что есть
в мире из изданий по его профилю и во что ему может обойтись
излишняя любознательность. Сотрудники готовы помочь именно таким
неопределившимся в своих потребностях и возможностях клиентам. Гостя
удобно усаживают, подробно расспрашивают о занятиях и интересах,
фиксируют на бумаге его пожелания, угощают кофе. Тут же составляется
заказ, который немедленно подвергается компьютерной обработке. Для этого
в агентстве имеется подробная база данных по изданиям со всего света,
регулярно пополняемая присылаемыми из Нидерландов дискетами. В
результате гость может быстро получить библиографические данные обо всех
запрашиваемых изданиях, провести отбор по тематике и цене, сформировать
приемлемый окончательный заказ и сразу же подписать договор.
Компания «Свете Интернейшнл» ведет всю эту работу, располагаясь
в трех смежных комнатах. Сотрудники, имеющие, как правило,
специальное библиотечное или компьютерное образование, вполне справляются с
гигантским объемом работ, в которых, кроме обработки информации на
компьютерах о заказах, заказчиках, полученных и отправленных по адресам
пачках журналов и газет, есть еще и непременная часть, в просторечии
именуемая «грузи больше — кидай дальше». На склад агентства регулярно
приходят грузы из штабквартиры «Свете» в Нидерландах. В них — кипы
бесценных изданий. Их надо распаковать, переписать, переупаковать,
погрузить и отправить по новым адресам. Разумеется, все это вручную и
силами имеющихся в наличии сотрудников. Хорошо быть московским
клиентом — ему подлиска доставляется машиной агентства. В другие города и
республики СНГ издания отправляются почтой и спецсвязью.
Надо полагать, что все это — только начало. Ведь информация нужна
всем. И по мере становления рынка и рыночных отношений в России
спрос на нее будет только возрастать. А с учетом незаполненности
рынка информационных услуг можно уже предвидеть, что у компании «Свете»
весьма неплохие коммерческие перспективы. Лавры ее «родителей»,
охвативших своими услугами весь мир, не дают сотрудникам компании покоя.
Пожелаем же им успеха—
Компания «Свете Интернейшнл»:
115533, Москва, ул. Садовники, 4.
Телефоны: 118-88-83, 118-71-01, факс: 118-88-01.
159

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ
ЮБИЛЕЙ ЖУРНАЛА
Вулкан проявил коварство
В январе 1993 года колумбийский город Пасто с населением
около трехсот тысяч человек на две недели превратился в некое
подобие вулканологической столицы мира. Сюда из разных
стран съехались на семинар многие десятки ведущих
специалистов, изучающих огнедышащие горы, чтобы обсудить
результаты своих работ и наметить планы новых исследований.
Гостеприимные хозяева, как водится, организовали
несколько научных экскурсий для участников конференции.
Главным «аттракционом» был вулкан Галерас, расположенный
всего в восьми километрах от места заседаний. Эта гора
высотой около 4360 метров считается самым активным
вулканом Колумбии, за последние четыреста лет он извергался
пятнадцать раз. Впрочем, извержения эти происходили
сравнительно мирно, так что особых опасений теперь не было.
.„Рано утром четырнадцатого января семьдесят ученых,
разбившись на группы, приступили к осмотру и наблюдениям —
сейсмическим, географическим, петрологическим,
геохимическим, геотермическим — в зависимости от своего научного
интереса. Одна группа решила спуститься в кратер, чтобы
собрать там для анализа образцы выделяющихся из недр газов.
Дело для вулканологов более или менее рутинное, когда
объект их исследования ведет себя лояльно. Ничто не
предвещало бури, но спустя четыре часа, когда люди еще ие
поднялись из кратера, Галерас внезапно взорвался. На месте погибли
девять человек. Еще шестеро, в том числе организатор
семинара Стенли Уильяме, получили ранения, а двое пропали без
вести. Позже и их пришлось объявить погибшими.
Бурные события продолжались всего четверть часа. Но и за
это время Галерас успел проявить свой норов. Раскаленные
каменные бомбы вылетали нз его жерла на расстояние до
800 метров. Облака пепла поднялись почти на четыре тысячи
метров. Ветер относил пепел на север, где он засыпал поля,
находящиеся в тридцати километрах от разъяренной горы...
Как говорится, «врач, исцелися сам»: неужели специалисты
ие могли предвидеть эти события? Увы, нет. Ученые говорят,
что двух одинаковых извержений не бывает. Конечно,
существуют предвестники, но многие из них как бы необязательны
для вулканов. .
Вершина Галераса увенчана кальдерой, сравнительно
широкой впадиной, возникающей при обрушении вулканического
кратера. Эта кальдера образует правильную окружиость
диаметром около полутора километров. По ее кромке ученые
установили сеть автоматических сейсмостанций. И ни одна из них за
все шесть часов перед трагедией не записала никакого особо
подозрительного подземного толчка.
Впрочем, один признак все-таки был. С самого начала
января сейсмографы начали примерно ежесуточно записывать
сигнал, который местные специалисты прозвали «торнильо».
По-испански это означает «шуруп»: кривая иа сейсмограмме
напоминала именно его. Но такие же записи были известны
и в иных вулканических районах, обычно они ничем грозным
не сопровождались. Ученые полагали, что «шурупы»
вызываются просто вибрацией, проникающей сквозь заполняемые
жидкостью пустоты в недрах огнедышащей горы...
Но Галерас стал вести себя непредсказуемо вскоре после
того, как в 1990 году его включили в список для
интенсивного изучения. Создание этого списка было приурочено к
международному десятилетию по уменьшению опасности
стихийных бедствий. И вулкан Галерас стал единственным во
всей Южной Америке, удостоенным подобной чести.
160

знание
сила
N 1J
Ирина Вейненсон —
редактор секретариата, в журнале
с 1970 года.
Галина Вельская —
редактор, в журнале
с 1970 года.
,
1
\